Самостоятельная дырка [Остап Вишня] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Остап Вишня (Павел Михайлович Губенко)
Перевод с украинского на русский: Евгений Роменович Сова
Самостоятельная дырка
Усмешки, фельетоны, юморески 1944-1950 годов
Берлинское украинское государство
Кроме уборных, которые по-немецки называются «абортами», кроме клозетов в Берлине ещё есть Украинское государство во главе с гетманом Скоропадским. Как всякое государство, оно имеет территорию, власть и народ. Территории до чёрта - целая вилла, народа тоже до чёрта, и власть ни черта себе. Власть - гетман. А гетман, что вы себе думаете, - хвост собачий? Гетман - монарх. А монарх вам, думаете, шутки? Это, братцы, такая штука, - монарх, - что на «мы» начинается, а на «хи» кончается. Вот имеет себе в Берлине целое государство, имеет власть, не ограниченную никакими сеймами, никакими парламентами. Полный абсолютизм! Абсолютная монархия! Неограниченный монарх! Хотели ограничить - нечем ограничивать. А вы думали?! Пойдите пошутите с ним, когда он булавой как трепанёт и глазами как повращает, так вся территория ходуном ходит. Ходит по территории и булавой машет. Четыре уже булавы размахал, теперь берет булавки от шляпы жены и машет. Уже скоро и булавок не хватит, хоть на булавки ему от дружественной республики и перепадает. Выйдет вот это, станет среди территории и как крикнет: - Ребята, на коня! Страшно делается. Не дай бы бог, были бы лошади да ребята, чёрт его знает, что бы мог наделать. Недавно здесь состоялось общегосударственное вече. Советовались, как дальше государством управлять. Съехалась сила народа. Все полки были, со всеми полковниками. «Впереди Дорошенко»... За Дорошенко Смаль-Стоцкий. Потом как подвинуло! Дорошенко. 1 За ним Смаль-Стоцкий. 2 Перед Смаль-Стоцким - Дорошенко. Потом как пошли, как ушли. Дорошенко и Смаль-Стоцкий, а за ним Смаль-Стоцкий с Дорошенко. За этими двумя идут Дорошенко со Смаль-Стоцким, а за ними Смаль-Стоцкий с Дорошенко. Когда прошла лава главных гетманских советников (Дорошенко и Смаль-Стоцкий), тогда организованными рядами начало прибывать население Украинского государства. Земледельцы-собственники пошли. Идут, и идут, и идут, и идут. Вот прошли полтавчане. Дорошенко и Смаль-Стоцкий. Волынь за ними. Какие энергичные, трудолюбивые лица. Все спрашивают: - Кто это? - Это, - говорят, - волыняне-земледельцы, старинные украинские казацкие роды - Смаль-Стоцкий с Дорошенко. Пошла потом Слобожанщина - Дорошенко и Смаль-Стоцкий. Родом из старого Киева. Потомки ещё тех старинных родов, чьи родители спускались на мёрзлых кизяках с горы Андрея Первозванного. 3 Потом уже, значительно позже, на той горе «воссияла благодать божья» и запрещено было спускаться, чтобы благодати не уменьшать. Идут старым Киевом важно, думу государственную думая, положение матери Украины обдумывая. - Кто же они, киевляне эти, туманами историческими окутанные? - Это Дорошенко, а за ним Смаль-Стоцкий! Пошли потом их земли: Черниговщина, земля Сиверская. 4 Полки Лубенский, Прилуцкий, Пирятинский, Гадячский, Сарафим Саровский, Иосаф Белогородский, Антоний и Тодосий и другие чудотворцы печерские и все святые, помилует и спасёт вас, яко благ и человеколюбец. Вот прошли все. Гудит вече, гудит, гудит. Когда вот оклик: - Гетман! Утихло всё, и будто кто-то скрипнул среди группы. Верхом на белой лозине, в сопровождении Дорошенко и Смаль-Стоцкого, едет гетман. Лоза под ним как нарисованная. Гибкая и тоненькая... Чистокровная арапская. Подарок арапского султана хана Гренер-Оглы-Дупало. На гетмане корзно от «Вартгайма» и кунтуш от «Кадеве». 5 6 А через плечо широкая лента с надписью золотыми буквами: «Made in Germany!». Надпись та означает: Народный украинский гетман. Самим народом, и никем больше, избранный. Едет гетман, как орёл. Серебряные шпоры в прут впиваются, бока у прута от острогов вгибаются... Приехал. Входит в горницу, а весь народ как заголосит: - Слава! Слава светлейшему! Слава! Кричит Дорошенко, а за ним Смаль-Стоцкий. А потом Дорошенко вместе со Смаль-Стоцким. А потом Смаль-Стоцкий, а за ним Дорошенко... Сел гетман. А за ним сел и весь народ. Так Дорошенко, а так Смаль-Стоцкий. Далее Смаль-Стоцкий, а за ним Дорошенко... Говорили об исторической роли светлейшего гетмана Павла Скоропадского. 7 Говорили о дальнейшей работе на пользу земли украинской. Ей-богу, говорили. И наверняка бы что-то и решили, если бы не подвернулся на эту всю «музыку» Сирко. 8 Пёсик. 9 Бежал он по той улице, услышал шум, подбежал к двери, послушал, поднял ногу... - С вашим, - говорит, - государством. Простите меня, - говорит, - люди добрые, иначе не могу. Разбежалось вече от испуга. Думали, что аттентат 10 на гетмана. И вот же смотрите: санитария в Берлине на должной высоте. А то есть места, которые отгоняют, бесспорно, неприятно. Терпят. А некоторые даже принюхались. У каждого свой вкус, - как говорится.
УкрОУНа и укрОУНцы
(Разведка научно-дезодоративная)
Предисловие
Есть такая старинная народная пословица: «Не тронь ОУНца - оно не будет вонять», но за время Отечественной войны ОУНцы начали вонять, так сказать, самодеятельно, следовательно, с отвращением приходится употреблять дезодорации. С просьбой к соседям иметь наготове пульверизатор с «лесной водой» берёмся за эту научно-дезодоративную разведку. ОУН?! Что это такое? Это, как оно себя само зовет, есть Объединение Украинских Националистов.
I. Что оно, действительно, такое - УкрОУНа?
УкрОУНа - это, извините за слово, держава. Происходит от глагола не «держать», а «держаться». Как вошь за кожух. УкрОУНа держится, потому что её держат.
II. Территория
Государство УкрОУНа сплошного пространства, то есть территории не имеет, а расположено оно клочками по гестаповским свалкам и по другим, не очень уместным, но нужным для человечества местам, требующим ассенизации, да ещё по чащам, оврагам, ярам, глинищам. Такое расположение очень часто вызывает борьбу УкрОУНцев за территорию с волками, дикими кабанами и карпатскими медведями. Более-менее спокойными местами считаются те, что расположены по помойкам и ассенизационным заведениям.
III. Население
Население называется - УкрОУНцы. Женского пола у них нет. Одни мужчины. Размножаются с помощью гестаповских листовок и немецких марок. Своих детей не имеют, поэтому детей вообще не переносят и режут. Работают тёмными ночами, потому что дневной свет им слепит глаза. Днём - спят.
IV. Власть
Царь - Гиммлер. 11
V. Религия
Бог - Гитлер. 12 Молятся за него и прикладываются к нему - сзади.
VI. Язык
Язык очень красочный, богатый на синонимы. Власть к ним: «На-на-на! Куси! Куси! Куси!» Население сразу же отвечает: «Гав! Гав! Гав!». Очень характерны такие, к примеру, образцы наиболее распространенных речевых выражений:
Царь. Бандера! (Бандера - это у УкрОУНцев то, что у воров – «пахан»). В селе N пришить всех честных крестьян. По мокрому! (Бросает монету). Наклац! Форвертс! 13 Бандера (хватает зубами монету). Клац! Гав! Гав! Гав!
Это значит, что УкрОУНцы должны вырезать в указанном селе всех честных крестьян - от старого до малого. Вообще язык очень странный, какой-то такой пёстрый: одно слово - человеческое, а второе - немецкое. Такая, к примеру, фраза: - «Я сегодня зарезал в селе ребёнка, который сидел в садике и играл.» По-ОУНовски будет так: - «Их гойте зарезал в кирдорфе ребёнка, который зитценил в гартене и играл.» Это, между прочим, самая типичная фраза, которую то и дело говорят УкрОУНцы своей власти. Власть на это отвечает: - Зер каряшо, гезиндель! «Гезиндель» - по-человечески - сволочь!
VII. УкрОУНские добродетели
Самые характерные и присущие УкрОУНские добродетели: предательство, измена, подлость.
VIII. Философия УкрОУНцев
Иудаизм. Полное собрание сочинений философа Иуды Искариотского под названием: «30 серебряных рублей».
IX. Государственный гимн
X. Государственный герб
На жёлто-голубом поле - могила с воткнутым в неё осиновым колом. На конце осинового кола конопляная петля. Государственный герб выглядит как символ будущего УкрОУНы и УкрОУНцев.
XI. О самом страшном для УкрОУНы и УкрОУНцев
Братство и дружба народов Советского Союза.
«Воссиял вельможный мир разума»
Вообще очень много хлопот для этих украино-немцев. В первую очередь: Когда убегать?! Мы не говорим: «Куда бежать?» - это для нас известно. Куда господа, туда и холуи. А вот «когда убегать» - это дело очень хлопотное. Поэтому и крик очень отчаянный в «Краковских вестях»: 15
«Вот руководство украинско-немецкого комитета, узнав о грозном положении на фронте, спешит как можно скорее уехать, даже не сообщив об этом своим членам, которых несколько дней назад уверяли сидеть и не волноваться, потому что „мы всё знаем и вас не оставим.“»
Проводник комитета «всё знает», поэтому и сбежал, не предупредив своих членов. Хлопот, мы же говорим, много... Газета называется «Краковские вести», а издаётся в Вене... Украинские деньги призывается сберегать в Виртшафтсбанке... 16 Украинские колядки поются в Миноритенкирхе... 17 Ну, здесь хоть уже просто пишут:
«Украинско-немецкий сочельник»
Ну, а раз уж тот сочельник украинско-немецкий, то и колядки должны быть украинско-немецкие. С каким наслаждением слушали присутствующие такой вот украинско-немецкий тропарь: 18
Или украинско-немецкую колядку:
Сердце радуется от такого сочетания украинско-немецкой культуры... И не совсем понятно, почему после исполнения украинского гопака все присутствующие выражали глубокую веру в то, что для украино-немцев ещё придет лучшее время... Почему именно «придёт»? Оно уже пришло... Украинско-немецкие колядки поёте, гопак танцуете, деньги в Виртшафтсбанке храните... Что ещё нужно? А эти временные хлопоты: «когда убегать» и даже «куда убегать» - быстро пройдут, потому что не будет уже ни «куда убегать», ни «когда убегать».
«Великомученик Остап Вишня»
Побывав во Львове, я узнал, что украинско-немецкие националистические газеты подняли было шум, будто меня, Остапа Вишню, замучили большевики. Так вот слушайте, как это на самом деле было. Сильно очень они его мучили. И особенно один: сам чёрный, глаза его белые и в руках у него кинжал, из чистейшего закалённого национального вопроса выкованный. Острый-преострый кинжал. Ну, - думает Остап, - пропал! Посмотрел этот чёрный на него и спрашивает: - Как тебя зовут? - Остап, - говорит. - Украинец? - Украинец, - говорит. Как ударит он его колодочкой в самый святой уголок национального «я». Остап только «ве!». И душа его - цвинь-цвиринь - и хотела вылететь, а тот, чёрный, его придушил за душу, придавил и давай допрашивать: - Признавайся, - говорит, - что хотел на всю Великороссию синие штаны надеть. - Признаюсь, - говорит Остап. - Признавайся, - говорит, - что всем говорил, что Пушкин - не Пушкин, а Тарас Шевченко. - Говорил, - говорит. - Кто написал «Я помню чудное мгновение»? - Шевченко, - говорит Остап. - А «Вишнёвый садик возле хаты»? - Шевченко, - говорит. - А «Евгений Онегин»? - Шевченко, - говорит. - А-а-а-а! А что Пушкин написал? Говори! - Не было, - говорит, - никакого Пушкина. И не будет. Однажды, - говорит, - кто-то такой будто появился, так потом разглядели, а оно - женщина. «Капитанская дочка» называется. - А Лев Толстой? А Достоевский? - Что ж, - говорит Остап, - Лев Толстой. Списал «Войну и мир» у нашего Руданского. 19 А Достоевский, - подумаешь, - писатель! Сделал «Преступление», а «Наказание» сам суд придумал. - А вообще, - спрашивает, - Россию признаёшь? - В этнографических, - говорит, - пределах. - В каких? - От улицы Горького до Покровки. А Маросейка - это уже Украина. - И историю не признаешь? - Какая же, - говорит, - история, когда Екатерина Великая - это же переодетый кошевой войска Запорожского низового Иван Бровко. - А кого же ты, - кричит, - признаёшь? - Признаю, - говорит, - «самостоятельную» Украину. Чтобы гетман, - говорит, - был в широких штанах и в полуботковской рубашке. 20 И чтобы все министры были только на «ра»: Петлюра, Бандера, Нимчура. 21 22 Двух только министров, - говорит, - могу допустить, чтобы на «ик»: Мельник и Индик. 23 - Расстреляют! - кричит - Расстреляют, как уж такого националиста, что и Петлюру перепетлюрил, и Бандеру перебандерил. Ну, и расстреляли. Такого писателя замучили! Как он писал! Бож-ж-же наш, как он писал! Разве он, думаете, так писал, как другие пишут? Вы думаете, что он писал обычным пером и чернилами и на обычной бумаге? Да где вы видели?! Он берёт, бывало, шпильку для галушек, в чёрную сметану воткнёт и на тонюсеньких-тонюсеньких пшеничных лепёшках и пишет. Пишет, варенницей 24 промокает и всё время припевает: «Дам лиха закаблукам, закаблукам лиха дам». А как уж не очень смешно получается, тогда как крикнет на жену: «Жена! Щекочи меня, чтоб чуднее получалось.» И такого писателя расстреляли. Поначалу очень ему было скучно. Пока жив был, забежит, было, или к Рыльскому, или к Сосюре, - опустошат одну-другую поэму, ассонансом закусывая. 25 26 Или они к нему заскочат, - жена, глянь, какую-нибудь юмореску на сале или на масле поджарит, - жизнь шла. А расстрелянный - куда пойдёшь? Одна дорога - на небо. А там уже куда определят: в рай или в ад. И первых сорок дней душа поблизости моталась. А как уже она собралась в «вышину горную», - уцепился и он за ней. В небесном отделе кадров заполнил анкету. Зав посмотрел: - Великомученик? - Очень, - говорит, - великомученик. - За Украину? - За неё, - говорит, - за матушку. - В рай! Перед раем, как водится, санитарная обработка. Ну, постригли, побрили. - Не брейте, - просит Остап, - усы запорожские, а то потом, - говорит, - тяжело будет национальность определить, поскольку... (вспомнил-таки, слава богу!), поскольку, - говорит, - оселедец 27 сам вылез... - Так в какой вас, - спрашивает его заведующий распределением, - рай? В общий? Или, может, хотите в отдельный? - А разве у вас, - спрашивает, - теперь не один рай? - Нет. Раньше был один, общий для всех, а теперь разные раи пошли. - Слава тебе господи! - говорит Остап. - Наконец-то! А я, - говорит, - боялся, что придётся в одном раю с русскими быть. Меня, - говорит, - в наш рай. Самостоятельный. Автокефальный. - Прошу! - говорит заведующий распределением. Заводит Остапа в самостоятельный рай. Глянул - сердце задёргалось и заскакало. Самый вишенник 28 и весь в цвету. Любисток. Рута-мята. Крещатый барвинок. Васильки. Тимьян. Евшан-зелье. 29 Течёт речка небольшая. Стоит белый клён над водой. Над оврагом дуб склонился. По ту сторону гора, по эту сторону вторая. Камыш. Осока. И в том раю на вишенке соловей щебетал. - Курский? - спрашивает Остап. - Кто курский? - Соловей, - спрашивает, - курский? Райская гурия, в кубовой 30 юбке, сразу руки в стороны: - Что вы, пан, чтоб вашу мать трясло, с ума сошли, что ли? Какой курский? Чтобы в украинском раю да курский соловей... Да стонадцать чертей тому в душу, кто так даже подумать может!.. Да повылазили бы ему глаза, кто это увидеть может!.. Да триста ему на пуп болячек-пампушек! Да... Подбегает вторая, в запаске 31, красной кромкой 32 подпоясанная: - Ой, горе мне, что не умею так ругаться, как моя кума... - Наш рай, - сразу же убедился Остап. - Да ты знаешь, рожа 33 тебе в живот, что мы, как только отавтокефалились, всех курских соловьёв выдавили. Да ты знаешь, что в нашем раю имеет право петь только тот соловей, который вылупился не дальше, как за 5 вёрст от Белгорода. А ты - курский! Да стонадцать!.. - Да это я, - Остап говорит, - не с национальной, а с орнитологической стороны. - Так и есть! Ходит Остап по раю, разглядывает. - Ну и рай. Ну, просто тебе рай, и цветение. Все в украинских костюмах, играют на бандурах, на лирах, на свирелях, на бубнах. Танцуют гопак и метелицу. Гурии 34 живут по кладовым: как только какую полюбил, так и в кладовку. Едят галушки, вареники, сало, колбасы, капусту, лапшу и путрю. 35 Пьют оковытую, варенуху и мёд. 36 Ездят только на волах. На лошадях только всадники-казаки. Господ простой люд в ручку целует. Господа простой люд канчуками лупят. Национальность - только украинцы и украинизированные немцы. - И как же вы так, - спрашивает Вишня, - устроились? Кто вам помог? - А это друзья, - говорят, - наши, гестаповцы. Потому что это наш рай, самостоятельный и ни от кого не зависящий... - А кто же у вас директор? - Вакансия. Ждём нашего дорогого потомка старинного казацкого рода Гитлеренко. 37 - А-а! Ну, тогда и я здесь останусь, - говорит Остап. - Всю жизнь мечтал господ в руку целовать. На земле не довелось, хоть в раю порадуюсь. И живет теперь Остап Вишня в раю, в карты играет да свербигуз ест. 38 Вот самая правдивая правда о настоящем Остапе Вишне.
* * *
А что же это за Остап Вишня, что и теперь это по большевистским газетам пишет? Ну, ясно, что это большевистская фальшивка. По паспорту настоящая фамилия нынешнего Остапа Вишни «Павел (через пять) Михайлович Губенков.» Из Рязанской области, хотя некоторые уверяют, что он на самом деле из Вильнюса и что мать его - польский ксёндз, а отец - знаменитый еврейский цадик. 39 40 Последние сведения не проверены. Внешне он такой: рыжая борода «клинушком», весь в лаптях, трижды в день ест тюрю и беспрестанно играет на балалайке, припевая: «Во саду ли, в огороде ли». 41 Как напишет что-то в газету, сразу бежит к Днепру и пьёт из Днепра воду: хочет выпить Днепр. Вот кто такой - теперешний Остап Вишня. ...Выпьем... простите, помолимся, господа, за упокой души великомученика Остапа Вишни. Да будет ему земля пером! Самопишущим.
Украинско-немецкая националистическая самостоятельная дырка
По некоторым сёлам украинско-немецкие банды скрываются по схронам, сделанным в виде выкопанного в земле большого нужника. (Факт)
Вот и потянули Ивана Тёмного строить украинское самостоятельное, даже от ума не зависящее, государство. Поковылял Иван Тёмный на государственную работу. Пришёл, смотрит - стоит государственный дом, такой, как и у царей и цесарей даже был: в такие дома и цари, и цесари пешком ходили. Сразу немного удивился Иван Тёмный, что надо в государственную дыру влезать, но, тем не менее, полез, - всё же самостоятельное государство туда лазит, потому что другого государственного хода нет, да к тому же ещё и очень уж ему ту самостоятельность восхваляли. И недаром восхваляли, потому что такого самостоятельного государства, чтобы всё население вместе с государственной властью имели за государственные границы одну только дырку, - такого государства, со времён сотворения мира, не было. Пролез Иван Тёмный в государство. Навстречу ему лезет на четвереньках глава государства. Иван к нему: - Здорово были. А глава украинского государства ему в ответ на государственном языке: - Гутен таг! 42 - Как дела? - Иван спрашивает. А глава украинского государства ему: - Вас (Was)? - Нет, я спрашиваю вас! Подошло к Ивану государственное население - человек пятнадцать, а то, может, и двадцать, показывают Ивану территорию государственную. - В этом, - говорят, - углу - горы, а в этом углу - море! Да здравствует самостоятельное государство! И начал Иван Тёмный государство своё украинское самостоятельное строить. Иван Тёмный с деда-прадеда - крестьянин, всю жизнь по хозяйству занимался, в хлебе и в товаре разбирался. Появились и тут у Ивана Тёмного целые табуны блох, стада вшей, оброс Иван вместо пшеницы и ржи волосами, и на лице, и в носу, и в ушах. Пришёл как-то тёмной ночью из дыры домой, перепугал детей, напугал жену. Так и жил в самостоятельном украинском государстве Иван Тёмный, чухаясь и из немецкого автомата в честных своих земляков стреляя. Жил, пока не пришла его жена, взяла за взъерошенные волосы, вытащила из государственной дыры, привела к представителям Советской власти, поклонилась и говорит: - Простите, товарищи, моего Ивана Тёмного, позвольте ему дома жить и честно работать, а я хоть украинско-националистически-немецкие государственные вши ему по вычёсываю и ржавой косой шерсть по обрежу! Простите, может, ещё из него человек будет! Простила Советская власть Ивана Тёмного, обманутого, забитого агентами гестапо 43 – украинско-немецкими националистами. Живёт теперь Иван Тёмный не в государственной дырке, а в собственной крестьянской хате. Живёт, работает... Только детки Ивана, проснувшись иногда ночью и вспоминая, как их папаша украинско-немецкое государство строил, – от ужаса вздрагивают и плотнее к своей маме прижимаются.
Самостоятельный мусорник
1. «Пыль!»
Когда-то нам приходилось видеть, как егерь обучал сеттера науке охоты. Свисток... Сеттер подбегает. - Ложись! Куш! Пыль! Возьми! Тубо! Не двигайся! Сетера учили, как охотиться на птицу. А вот как учатся украинско-немецкие выродки в школе СС. 44 «Через некоторое время свисток дежурного. - Стройся! Налево! Направо! В строй становись!» - чередуются приказы за приказами. Украинско-немецких выродков учат, как убивать украинских советских людей, которые не хотят быть немецко-фашистскими рабами. А чему же ещё учат в той школе? Ну, ясно чему! Немецкому языку и географии. Украинскому языку, конечно, не учат, а только немецкому... И это вполне понятно: за каким лихом тем украинцам украинский язык, кому из лекций по истории вполне доказано, что Богдан Хмельницкий 45 был родом из Бранденбурга, а Семён Палий 46 - не кто иной, как родная тётка Фридриха Великого! 47 Географией подтверждается, что Запорожская Сечь 48 - это герцогство Саксен-Кобург-Готское 49, потому что и сам Т. Г. Шевченко 50, как известно, писал:
А оно, пожалуй, и лучше, что украинско-немецкие выродки, выучившись в той школе, будут называться: Иван Передериматня - Йоганесом Передеримуттер, а Пётр Перевернипляшка - Петер Умдрянь-флаш.
2. «Может бы, вы, кум, мёд и ели, да где же его взять?»
Сидит цыган на опушке леса и говорит: - Эх! Запряг бы я в тачанку пару вороных жеребцов, - не кони, а ветер! - да посадил бы я свою жену да своих детей, цапнул бы кнутом и как помчался! Да ехал бы и кричал: «Побер-р-регись! Побер-р-регись!». - Ну, и запрягай! - говорю. - Так нет жеребцов! И тачанки нет! И кнута нет! И жены нет! И детей нет! - А что у тебя есть? - У меня есть только: «Побер-р-регись! Побер-р-р-регись!». Так и с украинско-немецкими прихвостнями, которые отправились вслед за своими хозяевами. Теперь они скулят:
«Найти себя в новой ситуации, - это предпосылка всякой дальнейшей положительной работы и успеха в оной.»
«Найти себя»... Попробуй - найди, когда и сами хозяева уже не знают, как и где себя найти. Находили они себя и на Висле, и на Одере, и на Бобре 51... Но опять везде себя растеряли... Вряд ли, господа, вы сами себя найдёте, а вот, что вас всех найдут, - никакого сомнения в том нет. И не зря вы шумите:
«Поэтому самая важная наша задача - запрячь в первую очередь ум...»
Действительно, как у того цыгана с жеребцами: и запряг бы, да нет: у цыгана - жеребцов, а у вас - ума. У цыгана хоть «побер-р-регись!» было, а у вас и того некому крикнуть.
3. «Национальный проводник»
Заседает так называемый Украинский центральный комитет... Где такой комитет, украинский, да ещё и центральный, может заседать? Ясно где: в Вене... Кто заседает в таком комитете, украинском, да ещё и центральном? Ясно кто: президент отдела внутреннего правления фон Кравзгар, комендант дивизии группенфюрер Фрейтаг 52 и другие представители правительства генеральной губернии. Сами, одно слово, потомки рыцарей-сечевиков славных.
4. «Праздник единения»
И до чего же трогательным был праздник единения немецкого народа с украинским... Сам генерал-губернатор 53 немецкий с украинским народом говорил. Да как! Да в каком оформлении!
«Генеральный губернатор в окружении своей свиты появился на балконе, чтобы сказать украинцам... «Слава вам!» - закончил свою речь господин генеральный губернатор.»
Через два дня после трогательного единения Михаил Кибец, крестьянин из Подлиповки, говорил немецкому полицаю: - Да куда же ты сало тащишь? Сам генеральный губернатор говорил нам: «Слава вам!». - А я разве славу тяну? Я - сало. Слава вам, а сало нам.
5. «Не устояли...»
Когда делегация украинско-немецких очень самостоятельных националистов явилась к господину губернатору Варшавы Фишеру 54 с очередным поклоном, она заявила господину губернатору: «С немецким народом будем стоять до полной победы.» Через некоторое время после такого твердого «стояния» побежал сначала губернатор Фишер, за ним поспешила украинско-немецкая очень самостоятельная делегация. Украинско-немецкий поэт Герась Соколенко 55 бежал сзади и на бегу писал стихи:
6. «Где украинская женщина?»
На невесёлые картины наталкиваемся, просматривая куски бумаги, которые называются газетами украинско-немецких прихвостней. Вот одна картина:
«Молодая двадцатилетняя беременная женщина, возле неё полуторагодовалый ребёнок. Её муж погибает как солдат немецкого войска. 20-летняя мать в чужом переполненном городе, без крыши над головой, без надежд в сердце. Куда, какими тропами поведет её в дальнейшую жизнь одиночество с двумя младенцами?»
И вторая картина:
«Муж, бандеровец, погибает во время бегства с родины. Его жена с двумя детьми школьного возраста останавливается в переходном лагере. Она заболевает, её забирают в больницу. Дети остаются одни, дети просят, чтобы им разрешили навестить маму. В то время их мать лежит уже мёртвая. Дети остаются на попечение бога.»
Нарисовав такие картины, украинско-немецкий лакей, похлёбывая крокодиловы слезы, шумит:
«Где украинская женщина, которая от имени нации стала бы опекуншей и матерью обездоленных детей?»
Видите, какой утончённый, какой святой и божий! А кто же довёл тех матерей до такого состояния? Кто осиротил тех несчастных маленьких детей, которые погибают по лагерям и по чужим переполненным городам? А теперь ищут для них украинскую женщину-опекуншу, убийцы! Украинская женщина там, где ей положено быть: она вместе со своим отцом, своим мужем, своим братом бьёт фашистского зверя. Она вместе с ними восстанавливает разрушенное фашистскими бандитами и их агентами, украинско-немецкими националистами, хозяйство... Её, советской украинской женщины, дети не погибают от голода и холода по чужим городам и по лагерям и не нуждаются в опеке, потому что их опекают все народы великого Советского Союза. Её дети растут веселыми, счастливыми и свободными.
7. «По возможности, яйца и сыр...»
Ничего не будем добавлять, потому что ничего и не надо добавлять, мы только подадим несколько документов из тех самых кусков бумаги, которые называют себя газетами и представляют общественное мнение разных украинско-немецких «группировок» и отдельных лиц из тех группировок. Ну, вот вам:
«Украинское национальное объединение при соучастии и с помощью украинского центрального комитета и УАТ «Сич» устраивает в ресторане «Zum goldenen Kreuz» 56 общий праздничный вечер, на который приглашается всё украинское гражданство Вены и окрестностей. Каждый участник должен дать 200 грамм белого хлеба, 20 грамм масла и денег 5 рейхсмарок... а также, по возможности, яйца и сыр. Приглашаются и так далее. Управа УНО.» 57
Украинско-национально-немецкий сочельник 58 недорогой, как видим: 5 марок, 200 граммов хлеба и 20 граммов масла... Яйца и сыр по возможности. А если нет этой возможности? Ну что ж, значит, сочельник будет без сыра...
8. Не заберёте - я и украду
И ещё одно объявление:
«Украинское национальное объединение просит всех, кто имеет свои вещи на перезахоронении в доме УНО, забрать их до 31.XII. За вещи не несём никакой ответственности.»
Лучший способ - дать объявление за несколько дней до определённого срока. Никто, понятное дело, вещей не заберет, потому что забирать некуда, - потом продавай и пропивай. Дело, как видите, вполне государственно-национальное!
9. Сама тебе Украина
Вот она, их «территория»:
«Центр Украинского национального объединения в Берлине перенёс свои бюро в Berlin- Weißensee, Scharlottenburger Strasse, 59, im Hof, rechter Seitenflügel.» 59
Это всё их государство: rechter Seitenflügel! Гуляй возле Weißensee и пой: «Ще не вмерла Украина!». 60 Вся государственная работа.
10. Пропадай, моя бандура...
«Профессору» Барбаруку не до пения:
«Бандуру художественного оформления вместе с учебными нотами продам: профессор Михаил Барбарук, Wien, 10. Randhartingerg, 17, 8/III.» 61
В двух словах:
Загнал бы... Да кто купит? С такой жизни не заиграешь...
11. «Права бесправных...»
А интересно было бы послушать такую лекцию:
«Провод У. А. Т-ва «Сич» в Вене ставит в известность, что дня 15.ХІІ состоится лекция д-ра А. Фединского 62 на тему: «Правовое положение безгосударственных». Гостям рады.»
Вы гостям рады... А рады ли гости вам? Не очень они вам рады, потому что они безгосударственные, а значит, и бесправные. Чему же тут радоваться?
Самостоятельная и ни от кого не зависящая история
Каждое государство должно иметь свою историю. И каждый народ должен иметь свою историю. Факт? Несомненный факт. Итак, совсем не удивительно, что на страницах одного бумажного клочка, называемого украинской националистической газеткой «Украинское слово» 63, одна очень самостоятельная писака взяла, да и заголосила:
«Плохо мы ещё знаем историю Украины, её героическое прошлое. Поэтому теперь приложим все усилия, чтобы...»
И так далее, и так далее. Теперь, значит, мы уж приложим все усилия, теперь, значит, мы уж изучим настоящую историю, настоящую, украинскую, теперь уж мы станем на верный путь к настоящему национальному и культурному возрождению. И вот второй лоскут – «Карпатские вести» - сразу же услужливо подаёт, с чего ту историю начинать изучать. Так и написано:
«Культ прошлого. Практическая лекция истории.»
История таки действительно очень оригинальная. Такой нам ещё не приходилось не то, что изучать, а даже слышать. До того украинская, до того самостоятельная, до того независимая, до того духовное сокровище, что никакое украинско-берлинское сердце не сможет выдержать, чтобы не загореться. В «практической лекции истории» говорится, что начинать историю надо с изучения той территории, на которой впервые было обнаружено поселение чистокровных украинцев, а именно с берлинского «Тиргартена» и с «Аллеи победы». 64 65 Так и пишется:
«Практическую лекцию истории получаем возле берлинской колонны. 66 От неё бежит «Аллея победы». Посередине каждой группы стояла фигура монарха от времён раннего средневековья вплоть до предпоследнего императора Фридриха III...» 67
Фридрих III! Вот так украинская история! А дальше читаем ещё: Фридрих Великий... Фридрих Вильгельм III. 68 Вильгельм I. 69 Вильгельм II. 70 Один из гетманов, Фридрих Великий, очень любил собачек. 71 История самостоятельной Украины записала это в очень трогательных выражениях:
«Возле дворца похоронены любимые его собаки, над которыми плиты с их именами.»
Аж слёзы брызжут на глазах у авторов истории. «Собачек похоронили...» Не плачьте, самостоятельные господа. И вас похоронят. Похоронят возле Гитлеровской виселицы и напишут трогательную надпись:
«Здесь похоронены гитлеровские собаки. Не очень им любимые, однако, собаки.»
Хлюст 72
«А Бандеру разве не арестовали немцы? Разве он не сидит в немецкой тюрьме?» 73 (Крик искреннего бандеровца)
Стоит украинско-немецкая самостоятельная государственная дыра. Глухой ночью, по сторонам оглядываясь, приседая и подпрыгивая, как испуганный волк, приблизился к дыре человек. - Тю! Кто же это на дырку кучу пакли высыпал?! - Какая ещё пакля?! Это моя голова, а не пакля. Это - я! Украинский фюрер всего Правобережья! Голову на прогулку выпустил! Духота в государстве! Территорию надо расширять, а то воняет, хоть плачь! Негде населению распределиться. Оно к весне идёт, горы растаяли, и моря вышли из берегов - негде ногой ступить! - А для меня место найдется? - Да как-нибудь! А ты откуда? - От батька! - Ну, как оно там? Скоро ли уже Киев возьмём? - Киев?! Какой там Киев, когда и самого батька взяли! - Как? Кто взял?! - Немцы! - Кого? Бандеру?! Батька нашего?! - Да его же! - Куда? - В тюрьму взяли! - Да ну? - Вот тебе и «ну»! Вот письмо мне дал, чтобы жене его как-нибудь передал! - Вот тебе и раз! Ну, залезай в дырку, поговорим. Куча пакли исчезла в дырке, а за ней, кряхтя, полез туда государственно-самостоятельный дипломатический курьер от самого верховного фюрера украинско-немецкого самостоятельного и ни от кого не зависящего государства. - Ребята, - сказала пакля, - Гость у нас! Возьми кто лопату да подгреби горы к стенке, потому что некуда человеку и ноги протянуть. Да канал бы от моря прокопали, вон там, за южной границей, потому что, видите, уже по всей территории море пошло. Да копай осторожно, чтобы солома в головах не подплыла! Копай глубоко, может, какой заграничный корабль приплывёт... - Копали уже... - Копай, я тебе говорю! Это дело не простое, а дело государственное - каналы копать! - Говорили, что министром буду, а оно только то и делаешь, что горы окучиваешь и каналы копаешь! - Не болтай! Копай! Большую дырку выкопаем, то и тебя министром на левый угол назначим! Ну, садись, курьер. Так как же оно так? То говорили, что гетманом всей самостоятельной Украины будет, а то взяли и в тюрьму? Что же это оно такое? - А я знаю?! - А кто же знает? - Они знают! - А нам разве не интересно знать? А что же он там в письме к жене пишет? Ты не читал? - Не читал, потому что запечатан! Хлебом заклеен и государственным пальцем припечатан! - А, может, как-нибудь можно? Прочитаем, хлебом заклеим и пальцем припечатаем! А? - Пальцы же у нас не государственные! - Как не государственные? - Но они государственные, а не верховные! - Да кто досмотрит?! Уговорила пакля государственного дипломатического курьера, и письмо они распечатали... Самостоятельный украинский фюрер самостоятельного украинско-немецкого государства пишет к своей самостоятельной фюрерихе:
«Гутен таг, майне либер Химия Калистратовна! 74 В первых строках моего к вам письма, Хайль Гитлер! Во вторых строках моего к вам письма, хайль Гиммлер! 75 В третьих строках моего письма к вам, хайль Геринг! 76 В четвертых строках моего письма к вам, хайль Кох! 77 Теперь, после всех «хайль», майн либер Химия Калистратовна, извещаю я вас, что я, - слава тебе, майн гот! - сижу в тюрьме. Позвали меня сам гер Гиммлер (хайль!) и дали сначала ручку поцеловать. Я поцеловал и говорю: «Позвольте ещё и ниже поясницы!». А они говорят: «Нельзя, потому что у меня», - говорят, - «там после Франкфурта-на-Одере чирей выскочил!». Они с Одера на самоходном доте ехали и ниже поперёка в амбразуру увязли, да и застудились. «Поцелуешь», - говорят, - «после Франкфурта-на-Майне, а теперь», - говорят, - «в тюрьму садись, потому что надо», - говорят, - «так сделать, что мы вроде бы с тобой поссорились и что будто ты против нас! Ферштейн?» 78 - спрашивают. «Ферштейнаю», - говорю, - «любезный господин!». И опять их в ручку! «А своим», - говорят, - «бандеровцам перескажи, чтобы по схронам прятались. Ферштейн?» - спрашивают. «Ферштейнаю», - говорю, - «любезный господин!». И опять их в ручку. «А ты», - говорят, - «в тюрьме будешь сидеть. Советская власть и весь народ будут думать, что ты и все твои дер банды против нас! А раз против нас, то, значит, за них! Ферштейн?» - спрашивают. «Ферштейнаю», - говорю, и опять их в ручку. «А о тюрьме не беспокойся, будет неплохо! Будут кормить! Ауфидерзейн!». 79 Поклонился я им низенько, ещё раз ручку поцеловал, и они пошли... Итак, майне либер Химия Калистратовна, всё в порядке! Есть дают. Утром кофе, на обед вурст 80 из пшённой каши, а вечером вурстхен 81 из свиного кизяка, - в них, говорят, больше всего витаминов «Г». Живу, одно слово, неплохо (хайль Гиммлер!), буду сидеть, пока везде узнают, что я арестован, - а потом выпустят. Полатай подштанники, да латки клади лучше из одеяла, потому что скоро на гетманский престол сяду, так чтобы не мучило. Обнимаю тебя, майн либер фюрериха, будущая фюреро-гетманова, Химия Калистратовна! Твой фюрер гетман Степан Бандера.»
Посмотрела пакля на дипломатического курьера, а курьер - на паклю. Пакля и говорит: - Так вот оно как! Хитрый, падлюка! - Как ты сказал? - курьер к нему. - Хитрый, - говорю, - наш господин фюреро-гетман! - Так и есть. - Ну, окучивайте, окучивайте, ребята, горы! Да канал прокапывайте! Спать надо ложиться. На настоящее государство замахнулись! Гетману уже подштанники латают!
«Премьер-министр»
На те самые три дня, на которые гестапо позволило Степану Бандереосновать украинско-немецкое самостоятельное и ни от кого не зависящее государство 82, - Степан Бандера назначил на премьер-министра своего трёхдневного государства известного (ой, да ещё и как известного) самостоятельного политико-общественного деятеля Стецько. 83 После смерти знаменитого украинского писателя Григория Квитки-Основьяненко 84, который сватал своего Стецько в Харькове на Гончаровке 85, Стецько, получив тыкву от Ульяны Шкуратовой, пошёл со Слобожанщины аж на Львовские земли, там поселился и стал родоначальником всех нынешних Стецько, к роду которых принадлежит и трёхдневный премьер трёхдневного самостоятельного украинско-немецкого государства - пан Стецько. Премьер получил в наследство, по известному закону атавизма 86, все свойства и таланты своего, прославленного Г. И. Квиткой-Основьяненко, прапрапрадеда. Свойства те и те таланты Стецько прекрасно охарактеризовала Одарка Шкуратова, мать Ульяны, к дочери которой сватался Стецько:
Одарка: Всяк знает, что у вашего сына клепки нет... Отец Стецько: То есть как? Одарка: Да, да. Совсем пришибленный! На такую характеристику отец Стецько ничего больше не мог сказать, кроме только: «Тю-тю!» да ещё «фить, фить, фить!»
«Нет клепки», «совсем пришибленный» - какого же ещё надо премьер-министра для самостоятельного и ни от кого не зависящего украинско-немецкого государства?! Бандера сразу же отправил манифест о назначении Стецько на главу ни от кого не зависящего правительства. Прибежал к Стецько дипломатический курьер: - Вы назначены на премьера! - А что у вас сегодня варили? - спрашивает Стецько. - Кашу! - Ги-ги-ги-ги! Каши хочу, каши, каши! - гаркнул премьер и сразу в пляс, от радости, что и премьер, и каша есть. Да, подтанцовывая и подпевая:
И прибыл Стецько в пивную «Гальба» 87, где имело резиденцию верховное правительство самостоятельного украинско-немецкого государства. - Валяй, - говорит Бандера, - премьер, правительственную декларацию! - Ги-ги-ги! Валяю! - говорит премьер. - Валяй! - Господа, - начал премьер, - Напечём лепешек, натолчём мак и намешаем с мёдом, и сядем, и будем есть (аплодисменты). Это основная задача! А что касается государственной промышленности и финансов, то здесь я уже не сумел пальцев пересчитать. Да и до чёрта же их на руках! Станешь их считать, так один другой опережает. За каким чёртом так много пальцев? Ага! А я знаю! Вот видишь, Бандера! Как бы ты с одним пальцем да сложил себе дулю? Да! Нельзя, потому что хоть как, но нельзя! О! Да, пойдём к гестапо... (Бандера: - Правильно!), а там и предоставят: кто сукна на шапку, кто пояс, кто ренского 88, кто платок (аплодисменты). Но своего батька, Бандеру, будем уважать, потому что он же таки батька, «хоть и плохонький, будто лыком шитый, а всё-таки батько» (аплодисменты). Относительно образования, то такое себе пусть будет, мы весь мир узнали:
Я закончил (бурные аплодисменты всего украинско-немецкого самостоятельного правительства). И стали править. Хоть и не долго, всего только три дня и правили, однако такого правительства, такой правительственной декларации, как мир стоит, ещё не было. Государственное самостоятельное правительство приняло резолюцию:
Так и получилось: пшик! Резолюция, значит, правильная! Такого правительства и такого премьера, я и говорю, нигде ещё не было. Словом, Стецько такой, каким и должен быть премьер-министр украинско-немецкого самостоятельного и ни от кого не зависимого государства!
О шизофрении 89
Как-то одна барыня нанимала извозчика. Было это, как вы сами уже догадываетесь, очень давно, потому что барыни у нас были, как вы знаете, очень давно. Так вот, нанимала, значит, барыня извозчика, а извозчик, по барыниному мнению, запросил с неё очень дорого. Барыня и говорит извозчику: - Что же ты так дорого с меня хочешь?! Тут же близко: всего два раза ступить. Посмотрел извозчик на барыню, покачал грустно головой и говорит: - Не ступайте, барыня, так широко, потому что и так далее, и тому подобное. Я уже детали позабыл, потому что, говорю же, было это давненько уже. Вспомнил я этого грустно-весёлого извозчика и ту трагическую барыню вот по какому поводу. Лежит передо мной небольшая, убогая книжечка, которая называется: «Флаг украинского националиста». Этот «Флаг украинского националиста», как тому и положено быть, грязный, засаленный и размером такой, что за «древко» ему годится обгоревшая спичка. Основной лозунг на оном такой:
«Да здравствует организация украинских националистов и её проводник Степан Бандера!»
Но не в этом дело, всякая бандера хочет жить и живёт, пока живёт Гиммлер и гестапо, и будет жить ещё немного, - до самой первой виселицы. Дело в совершенно другом. На первой странице этой засаленной книжечки напечатано: «Марш украинских националистов». Кончается тот марш так:
Вон какое государство: от Тисы аж по Кавказ! Так самостоятельные и ни от кого не зависящие гестаповцы широко ступают: точненько так, как вышеупомянутая барыня. Река Тиса, как знаем из географии, в Венгрии, Кавказ, как знаем так же из географии, немного на север, на восток, потом на юг, потом направо, потом налево, потом немного в сторону... Как станешь на берегу Тисы и посмотришь в сторону Кавказа, - ой, как долго надо всматриваться, чтобы даже в мечтах восстали величественные Казбек и Эльбрус. А тут подумайте: лишайный щенок, на гестаповских помоях вскормленный, мечтает о том, чтобы одной лапой стоять на берегу Тисы в Венгрии, а второй пачкать Кавказский хребет. Есть на свете ещё одна неплохая река и значительно шире Тисы. Она называется Миссисипи. И есть на свете ещё горы. Они называются Гималаи. Это немного дальше за Кобыляками. Так вот, если уж гестаповские выродки хотят строить большую соборную националистическую самостоятельную и ни от кого не зависящую державу, так чего же брать так узко: только от Тисы и только по Кавказ?! Брать, так уж брать! От Миссисипи до Гималаев. А то можно взять ещё версты на полторы за Гималаи. Вот это будет государство! Это будет территория! Это не то, что:
Придётся только текст марша переделать. И текст, и темп. Относительно темпа украинско-немецкие националисты пусть спросят у Гитлера: он и его банда набрали соответствующий темп, убегая от Кавказа на Тису и дальше за Тису. Относительно текста, коли у бандеровцев разума не хватит, я помогу, - только не сегодня, потому что, ей-богу, до того противно не только обо всём этом писать, а даже думать. P. S. Шизофрения - это болезнь. Психическая болезнь. Лечат шизофреников в сумасшедших домах. Это когда у человека в голове вместо мозга жёлто-голубая ряска. Вылечить невозможно.
Курам на смех
Все, наверное, знают, что был и жил когда-то на свете очень храбрый мужчина, которому надо было идти через лес. А оно как раз смеркалось. А мужчина был очень храбрый и смелый. Вот он на один кулак нацепил картуз, на другой шляпу, поднял руки вверх, идёт по лесу и дрожащим голосом орёт: - Не боюсь! Я не один! Нас трое! Трое нас! Ей-богу, трое! Не подходи! Не боюсь! А навстречу ему старенькая бабушка. - Тю! Что ещё за наваждение?! - спросила бабушка. Как услышал храбрый мужчина бабье «тю», бросил шляпу, бросил картуз и как почесал лещиной, аж затрещало... На Станиславщине 90, в государственных самостоятельных дырках живут два бандеровских «проводника», Моцный и Довбуш. 91 92 Моцный живет в одной дырке, выходит, значит, на одной государственной территории, а Довбуш живет во второй дырке, выходит, значит, на другой государственной территории. Только же, прошу я вас, не подумайте, что Довбуш, это тот настоящий Довбуш 93, народный герой, - нет, это бандеровский щенок такой псевдоним себе выбрал («и мы, - мол, - Химо, люди»), а настоящая его фамилия не то Козак, не то Кизяк. Скорее, пожалуй, Кизяк, чем Козак. Пока, значит, живут ещё по дыркам и Моцный, и Довбуш. И у Моцного войска человек аж с пятнадцать. И у Довбуша войска человека аж с четырнадцать... В один погожий день Довбушево войско вытянуло ноги от народного гнева. Остался «предводитель» Довбуш сам по себе на всю самостоятельную дырку. Услышал об этом Моцный и пишет своему товарищу по уничтожению украинских младенцев Довбушу письмо:
«Друг Довбуш! Я очень встревожен большим бедствием, которое вас постигло и сердечно сочувствую вам. Не отчаивайтесь, что не осталось в живых никого из ваших испытанных помощников.»
Но одного же сочувствия мало. Надо же ещё чем-то и помочь. Вот Моцный и помогает Довбушу советом, как увеличить своё грозное войско.
«Вам», - пишет Моцный, - «надо передвигаться как можно чаще из села в село и в каждом селе или через село называть себя новой и новой сотней, тем самым создав понимание у советских крестьян, что вас много.»
Правильно! А чтобы «создать понимание, что вас ещё больше», мы с охотой подаём несколько практических советов, помня того храброго дядю, что через лес в сумерках шёл. Почему, собственно, только в каждом селе или через село называть себя новой и новой сотней? Чаще надо... Надо как можно чаще передвигаться с улицы в улицу и на каждой улице новой сотней себя называть! Подсчитайте, сколько сотен будет! А то и лучше: из дома в дом! В одном доме - одна сотня, в соседнем уже вторая сотня... В селе пятьсот домов - пятьсот сотен! Разве мало? А если ещё поднять кулаки и на один кулак немецкую каску, а на другой - немецкую фуражку, - уже вам полторы тысячи сотен! Целое войско колоссальное! Да найдите бузины, да вырезайте из бузины пукалки, - и артиллерия! Мы когда-то в детстве такую стрельбу поднимали, что баба все веники на нас побила. Кавалерии нет? Пустяки! Лошади же у вас все сдохли. Освежуйте их, снимите шкуры. Один «воин» пусть натянет на себя перёд, второй «воин» зад. Уже конь! А третий «воин» пусть вроде садится на этого коня сверху. Уже - конник! А «проводник» пусть командует: - Поэскадронно! Рысью! Марш-марш! Бузиновые пушки: - Пук-пук! Тут ещё если бы кто-то заиграл за того петушка, что в хвост свистит, такой бы вышел парад, что и не говорите! С таким войском можно не только свою самостоятельную дырку оборонять, но и чужую завоевать, то есть увеличить государственную территорию. Одного только страшно: чтобы, случайно, баба не встретила и не тюкнула. Надо, значит, умело маневрировать, потому что украинская баба очень важная штука и бабье «тю», да ещё если у неё кочерга в руках, страшная вещь для бандеровского мусора. А оно, этот мусор, уже пробует бабьи кочерги и, пока гадит, до тех пор и будет пробовать.
«Самостоятельный дистрикт»
Говорят, что теперь чудес на свете не бывает. Неправильно говорят: чудеса на свете есть. Собственно говоря, чуда, о котором мы сейчас будем говорить, в данный момент уже нет, его уже разчудесовали, но недавно, - ну, с год назад, - оно было, хоть и мизерное, но тем не менее чудачило. Галичина была при австро-венгерской монархии так называемой Галицией, австрийской провинцией, при шляхетской Польше она была перекрещена на Восточную Польшу, - так она, страдалица, целые века и бедствовала, пока, в 1939 году, не воссоединилась с Советской Украиной - составной частью великого Советского Союза. Прижалась Галичина к родной материнской груди, легко вздохнула и начала жить в родном доме. В 1941 году захватили многострадальную Галичину немецко-фашистские захватчики. Бандеры, мельники, бульбы 94, бульбочки, кубийовичи 95, панькивские 96, стецьки, грицьки и другие маланюки 97, донцовы 98 и самчуки 99 как гаркнули: - Ещё не умерла Украина! А после этого ещё сильнее: - Пусть живёт самостоятельная и ни от кого не зависящая от Бискайского моря вплоть до Порт-Артура! Ну, а гитлеры, гиммлеры, геббельсы и прочие всякие риббентропы 100 и розенберги 101 как заорали: - Хальт! 102 Цурюк! 103 И ещё такое слово добавили, что его никак на бумаге мне произнести нельзя: стыдно. Так бандеры, мельники, бульбы, бульбочки, кубийовичи, панькивские, стецьки, грицьки и другие маланюки, донцовы и самчуки с разинутыми ртами и остолбенели. А гитлеры и прочие гиммлеры им: - Самостоятельная! Ди-стри-кт ферштейн!? И бандеры: - Вас? А гитлеры: - Ди-стри-кт! Кричите: «да здравствует дистрикт!». Ферштейн? Ну, чего рты разинули? Ревите: «да здравствует дистрикт!». Ну?! А бандеры: - Да здравствует дистрикт! 104 Так вы думаете, что это чудо? - Нет, это не чудо - это просто факт. А чудо уже потом произошло. Это тогда, когда бандеры и вся их бульбо-маланюко-самчукерия в том дистрикте свой «самостоятельный дистрикт» для одурачивания людей придумали. Образовали различные УЦК, УОК, «курени молодёжи», «мужиков доверия». Что это все значит? УЦК - украинский центральный комитет (вроде посередине Украины). 105 УОК - украинский окружной комитет (как бы вокруг Украины). 106 «Курени молодёжи» - молодёжь в курене. «Мужики доверия» - мужики, которым, очевидно, кто-то что-то должен доверить. Такого бандеры наваляли. Это, значит, признаки дистриктовой самостоятельности. И вот они, значит, к народу: - Господа! Смотрите! Мы же вам УЦК, мы же вам и УОК. Разве не самостоятельность!? А к Гитлеру и другим гиммлерам: - Паночки! Вы не сердитесь! Это мы так! Ей-богу, ни о какой Украине мы не думаем, а без этого нельзя, потому что эти «у» нам очень по душе! А гитлеры с гиммлерами на них: - У-у-у-у! - Ой, не сердитесь, паночки, - бандеры к ним, - Ей-богу, не сердитесь! Укротим, тогда сами тем «у» скажем: «у-у-у-у!». Не оставляйте только нас без милости вашей. Видите, какой самостоятельный дистрикт! Разве не чудо?! Самостоятельное чудо! Только вот что, если говорить правду, - паршивенькое, всё-таки, чудо! УЦК, УОК - ну, что это за признаки самостоятельности, и такого знаменитого государства, как дистрикт?! Делать, так уже делать! Тем более, что все должности, определяющие самостоятельность дистрикта, людьми уже были обсажены, - надо было только дать им соответствующие наименования. Гетман - Адольф Гитлеренко. Генеральный судья - Гиммлеренко. Генеральный писарь - Геббельсюк. Наказной гетман - Ганс Франк. Дистрикт-гетман - Отто Вехтер. 107 Писарчуки при дистрикт-гетмане - Дмитрий Донцов, Евгений Маланюк, Улас Самчук. Джуры - профессор Владимир Кубийович и доктор Кость Панькивский. Произносивший многолетие гетману - забыл, как его фамилия 108. Но вы, может, сами вспомните... Вот это была бы пышная и буйная самостоятельность! А главное, и правдивая, и фактическая. А то УЦК, УОК... Паршивое чудо! Чудо!
Очень самостоятельный гимн
Какое же есть такое на свете государство, да ещё не простое себе государство, а самостоятельное и ни от кого не зависящее, чтобы не имело государственного гимна?! Нет на свете такого государства. Так что и бандеровская самостоятельная и ни от кого не зависящая государственная дырка тоже должна была иметь свой, самостоятельной дырки, самостоятельный гимн... И он у неё есть... Очень долго продолжались в самостоятельной дырке разные совещания, трения, полемики и дискуссии, пока в конце концов пришли к согласию, и зазвучали в самой дырке и немного над дыркой торжественные, полные самостоятельной гордости и величия, слова самостоятельного хорала, в которых отражается и исконная самостоятельно-дырчатая традиция, и самостоятельно-дырчатая гордость, и цель и стремление самостоятельно-дырчатого существования. Это была незабываемая минута. Это был торжественный момент! Сначала хотели было реставрировать побитое молью: «Ещё не умерла Украина...». Очень долго обсуждали, как это сделать. Рассуждали так: - «Ещё не умерла...». Что это значит: «Ещё не умерла»? Значит, - может умереть... Не годится! - «Ещё нам, братцы казаки, улыбнётся судьба»... «Улыбнётся»... Будущее... Как «улыбнётся», когда уже улыбнулась... Не годится! - «Будем властвовать мы, братцы, в своей сторонке»... «Будем властвовать»... Так же будущее... Как «будем властвовать», когда мы уже властвуем... Не годится! «Ещё не умерла» - не прошла. Откинули. Атаман Недобитый предложил знаменитое:
Сначала ухватились было за это «из оврага» очень сильно, потому что территориально оно вроде и подходило... Подходить-то оно действительно-таки подходило, но, однако, не совсем, потому что овраг - не дыра, а дыра - не овраг... Один из участников дискуссии предложил на тот же голос переделать этот гимн так:
Понравилось. Но дальнейшие трения, полемики и дискуссии отклонили и этот вариант. - «И ты из дырки, и я из дырки»... Где же здесь традиция? И где цель? А потом, и последовательности нет... Прежде чем из дырки, надо в дырку... Если быть последовательным, надо же уже тогда так:
Содержание очень по вкусу пришлось, а вот насчёт торжественной хоральности - не получалось. Какая же тут хоральность, когда всё время именно тебе - дыр-дыр! дыр-дыр! Дыркалка какая-то, а не хоральность. Отклонили... Взялись за:
Очень ухватились за прекрасное слово: «цыц!». Слово, действительно, таки и хорошее, и очень для такого самостоятельного государства подходящее, но окружение у него какое-то не очень самостоятельное: «опята»... Самостоятельные опята... Не очень оно как-то торжественно... Отклонили. Долго дискутировали предложенный атаманом Перебитым такой текст государственного гимна:
Хороший гимн и по нраву всем пришёлся, но и он вызывал сомнения. Во-первых, не у всех в УПА есть штаны, так что гимн будет противоречить исторической правде, а во-вторых, в дальнейшем тексте, - которого мы здесь по цензурным причинам не приводим, - сказано, что «стерня кого-то куда-то колет», а это так же внесло беспокойство в массы: почему стерня туда именно колет, лучше было бы, если бы она колола в другое место, потому что в противном случае нечем будет бандеровцам думать... Всякий же знает, как трудно думать, когда тебя стерня колет в то место, которым ты думаешь... Пришлось отклонить... Объявили перерыв для конкурса на лучший текст самостоятельного и ни от кого не зависящего гимна. Первую премию получил сам фюрер самостоятельной дырки Степан Бандера. Текст он подал, действительно таки знаменитый. Вот его текст:
Здесь всё есть: и традиции, и цель, и торжественность... «Гакнем из гаковниц...». Ещё славные запорожцы били из гаковниц... Правда, у запорожцев гаковницы были настоящие, а у бандеровцев за гаковницу правит другой прибор - символ, сказать бы, гаковницы, но, однако, в гимне не обязательны вещи материальные, можно находиться и символами... Важно, чтобы оно гакало! Имеем, следовательно, традиции (гаковница!), торжественность (гакнем!) и цель и стремление (блеснём пятками!). Музыку написал бурый медведь из восточных Карпат. Получился очень хоралистический хорал...
Самостоятельная экономика
В каждом государстве есть государственное и частное имущество, составляющее так называемое национальное богатство. Приобретается оно, как мы знаем, разными способами: и производством, и покупкой, и добычей и так далее. Самостоятельная и ни от кого не зависящая государственная дырка, - она тоже «государство», - она тоже имеет своё государственное имущество... Добывается то государственное имущество только одним способом: грабежом. Сначала, значит, то самостоятельное имущество грабится, а потом уже распределяется. Как грабить? Очень просто. Комендант боёвки СБ 113 Пётр Иванюк, по кличке «Диброва», - так тот делал очень «остроумно», как и положено всякому коменданту СБ, а именно: он забивал мирных крестьян, а имущество их забирал себе, то есть самостоятельной и ни от кого не зависящей государственной дырке. Но не только комендант «Диброва» так делал, делали так все коменданты, - это, так сказать, самый типичный способ приобретения имущества для того самостоятельного государства - дырки. А как же это имущество распределяется среди самостоятельно-дырчатого населения? Так же очень просто. Когда другие «коменданты» увидели, что у «Дибровы» больше награбленного имущества, они его забили кольями, а имущество забрали себе. Это - так называемый кольевой способ распределения государственного имущества. Когда при этом распределении имущества «Дибровы» большую его часть захватил комендант «Корова», - оттого что у коменданта «Коровы» был в руках больший кол, - тогда ночью давят чуркой коменданта Корову и распределяют имущество между ещё живыми комендантами. И при чурковом способе распределения государственного имущества очень тяжело сделать так, чтобы поровну оное распределить. Потому что у какого-нибудь коменданта «Задрипаного» была в руках большая чурка, - из-за этого ему имущества попало на одни штаны больше. И эту ошибку легко исправить. Следующей ночью кряхтит предсмертным хрипом комендант «Задрипаный» на осиновом суку, а имущество его делится между теми, кто для «Задрипаного» петлю мастерил... Это - петельный способ распределения. Вот и имеете типичную для самостоятельной государственной дырки экономику - с добычей-грабежом и с различными способами распределения: кольевым, чурковым, петельным... Способов деления есть ещё немало: ножевой, люшневой 114, топорный и так далее, и тому подобное. А вот для приобретения имущества другого способа, кроме грабежа, в самостоятельном государстве-дырке ещё не придумали. Вот такая государственная самостоятельно-бандеровская экономика... Да и та уже обанкротилась. Потому что нашлись на противных тех самостийников у честных крестьян и колья, и чурки, и топоры. А у Советской власти — другие способы дератизации. 115 Уже сильно посвежел воздух на западных землях Советской Украины, потому что не слышно уже ядовитого хрипения бандеровских крыс.
«Министерство финансов»
(Безусловно, самостоятельное)
Сидел как-то в своей самостоятельной государственной дырке, возле села Скваряги, Краснянского района, суверен Будивнычый и вздыхал горько. В голове после вчерашней государственной работы сильно шумело, во рту было так, будто там всю ночь проветривались все портянки всего самостоятельного населения, и очень крепко, кисло и тризубо икалось. Рвало суверена и с головы, и с желудка, а не было ни сыровца, ни кислицы, ни даже свекольного кваса... В углу на гнилой соломе захлёбывающе хрипел суверенов помощник, он же и подсуверен, Оверко Блысьпята. Суверен ткнул носком подсуверена. Тот замычал и моргнул глазами: - Му! - Оверк! Нет ни капли? - Видудлили! - А финансы наши как? - Одна немецкая марка да и та хлебом склеена, потому что порвалась. - А с государственными налогами как? Поступают? - Вчера давил на картофельном поле одну старуху! Всё выдавил, кроме денег! - Кризис, значит? - Кризис. - Слушай, Оверк, государство мы или не государство? - Государство. - Займ надо объявить. - Какую ссуду? - Внутреннюю! Государственную! - А кто же нам и что одолжит? - Одолжит! Напугать только надо! Глубокой ночью по задворкам и огородам прорвались-таки суверены к селу. В хатах, пожалуй, не меньше, чем в трёх, повезло: ими объявлен внутренний государственный заём и строительство самостоятельной и ни от кого не зависящей государственной дырки. Нацеливаясь из обреза и потрёпанного немецкого автомата, «сагитировали» в одной хате бабу Явдоху сделать предоплату облигаций того займа на 61 копейку, баба Горпина во второй хате бросила рубль, а дед Яков в третьей хате дал рубль двадцать, пожелав самостоятельному государству такого государственного устройства: - Берите! Чтоб вас за печень прихватило! Государственный золотой фонд был найден. Взялись составлять государственный бюджет. Основные расходы, само собой разумеется, на первак и на солёные огурцы... - Надевай, Оверк, юбку да чухрай на базар, потому что в штанах не проскочишь. - Да там уже от той юбки одни оборки остались. Тот раз баба Вивдя узнала, ухватилась за юбку с криком: - Вот этот вурдалак из дырки! Держите, - кричит, - люди добрые! С трудом вырвался. - А ты осторожнее. Ну, иди! Да не мешкай, потому что надо государственный бюджет выполнять. Так тошнит, так уже тошнит... Подсуверен Оверко принёс-таки пол-литра: долго торговался, пока незаметно сунул в карман и в толпе исчез. К вечеру у суверенов уже в голове не гудело и не так их уже тошнило. Выполнив главные статьи государственного самостоятельного бюджета, суверены даже спели самостоятельный гимн:
А на утро снова думали, в какой хате и у какой бабы ещё объявить внутренний государственный заём на восстановление самостоятельной и ни от кого не зависящей государственной дырки.
«Освободители из самостоятельной дырки»
I
Гетман Павел Скоропадский. Светлейший, бесспорно. Сел на гетманский «престол» в Киевском цирке в 1918 году. «Престол», который очень шатался, со всех сторон поддерживали немецкие штыки немецкого кайзера Вильгельма II. Прогетманил примерно месяцев, наверное, с шесть, а то и меньше, и, верный своей фамилии, - скоро пал под ударами рабочих, крестьян и Красной армии. Умел воровать золото, на которое и жил потом в Германии, выдавая гетманские универсалы 116 к курам, свиньям и немецким бюргерам, которые возили ему пиво. Строил, одним словом, гетманскую Украину... О нём пели такую песню:
II
Петлюра. Это тот «рыцарь», о котором пели:
А потом - и очень быстро - не стало ни территории, ни директории. Где-то в Париже на каком-то заштатном кладбище запетлюрилась 117 директория вместе с двухметровой территорией.
III
А потом забандерилось 118 в немецкой каске, выброшенной из гестапо... Объединилась фашистская свастика с жёлто-голубым трезубцем... На немецких свалках, да по тёмным лесам, да по чащам «освобождались» искренние самостийники...
IV
Вот и пошли они к своему хозяину с докладом об освободительной своей на Украине работе. А от хозяина остались кости только да картуз... Хозяин «освободился»... И осталась одна самостоятельная и ни от кого не зависящая государственная дырка... И крякает над дыркой чёрный ворон: - Не тратьте, кум, силы, сидите уже на дне.
* * *
Освободилась Украина, соборная, Советская Украина от всех своих «освободителей»...
Прошлое и настоящее
Знаменитый (ох, и знаменитый же!) провод знаменитых украинско-немецких националистов и их знаменитые (ох, и знаменитые же!) идеологи системы Донцовых, Маланюков и прочих донцово-маланюковатых и губами, и зубами, и перьями шумели: - Назад! В 17 век! Там наши рыцарские, там наши национальные, там наши сякие-такие вон какие традиции! Что нынешнее?! Что современное?! Вон тогда были рыцари, а мы потомки их! Чьи они потомки, мы уже знаем! И вы все хорошо знаете... Прапрапращур их, - пан Иуда Искариотенко. 119 Это их, так сказать, родоначальник. С него всё и пошло. Тридцать сребреников - это их и идеология, и философия. Это - всем известно. Мы не об этом сейчас. Хотелось поговорить о прошлом и о настоящем. Никто, ясно, прошлого не зачёркивает, и никто прошлого не перечёркивает. Прошлое - прошло. Было и прошло. Было прошлое - славное: о нём вспоминаем с гордостью. Было прошлое - плохое: за него краснеем. А вот наряжать современное в одежду или 15, или 17 века, - давайте с вами подумаем, что из этого получится... Возьмём, к примеру, трактор... Может, и найдется где-нибудь не в своем уме человек, который будет шуметь: - Не хочу трактор! Хочу соху! Такого человека - каждый это скажет - лечить надо. Мы за трактор! И вы все за трактор. Так вот и представьте себе тракториста в широченных, как море, синих штанах, в высокой бараньей, со шлыком, шапке и с казацкой трубкой в зубах. Подходит такой тракторист к трактору и поёт:
Правда, здорово подходит? Но это ещё не всё! С первого же шага будет авария... Как только возьмётся такой тракторист заводить трактор, - вот вам: - Мотор - гр-р-р-р! Заводчик (или как там его?) цепляется за широченные, как море, штаны и вырывает матню. Трактор стоит, работы нет. Вот вам и нарядить современное в прошлую «традицию»! Даже для самостоятельной государственной дырки широкие штаны не подходят: зацепятся же, как в ту дырку убегать или из оной, оглядываясь, вылезать. И много можно было бы привести примеров на этот счёт. Всякий нормальный человек понимает, что «всякому овощу своё место»... Но ведь это - нормальный человек понимает... Прошлое - прошло... В современном - живём и работаем. А думаем о будущем. О нашем будущем, счастливом, свободном, в свободной семье советских народов, в Советском Союзе.
Ещё не умерла ваша дырка
Возрадуйся, самостоятельная государственная дырка, возрадуйся и возвеселись: Гитлер, говорят, нашёлся. Далековато, правда, аж в Ираке 120, - но вроде есть. Об этом я прочитал в одном египетском журнале. - Так что, значит, это вам, братцы, голодранцы, улыбнётся судьба. Он, Гитлер, гетман-фюрер ваш самостоятельный, принял ислам и теперь уже не немец, а что-то такое, то ли араб, то ли арап... Ходит там по пустыне и поёт:
И это же вас отнюдь, наверное, не удивляет, потому что Гитлер всё время был арапом-душегубом, а вы об этом хорошо знали, потому что и сами из того отродья, хотя и считаете себя украинцами... Арап - это что-то такое наднациональное. Как его там найти? В этом мы вам поможем. Слушайте. Как вылезете из самостоятельной государственной дырки, оглянитесь, чтобы вас какая-нибудь бабушка вилами не шарахнула, да и берите сразу под шинель немного вправо и направляйтесь на Грецию. Почему, спрашиваете, на Грецию? В Греции есть такой генерал Вулгарис. 121 Как вы ему скажете, что ищете Гитлера, - он вам даст по краюшке хлеба и по куску греческой губки на закуску. 122 Из Греции по берегу идите на юг к Средиземному морю, а там, перепрыгивая с острова на остров (архипелагов там много. Не забывайте этого слова. Так и спрашивайте: «Где тут, мол, архипелаги?»), выскочите в Египет. Египет вы сразу узнаете по Хеопсовой ризнице. 123 Среди Египта стоит высоченная-высоченная такая рига, которую построил фараон Хеопс. Фараон - это на манер вашего кустового. Из Египта вы вне Хеопса идите к Нилу. Нил - это река. Узнать Нил не трудно: там очень квакают крокодилы. Крокодилов вы не бойтесь - они вас не заденут, потому что они падло не едят. Садитесь, следовательно, на крокодилов и переплывайте Нил. Переправившись, направляйтесь к Суэцкому каналу. Как дойдёте до Суэцкого канала, положите кладку и по кладке переходите в Малую Азию. Ищите там Ирак. Не рак, а Ирак! - запомните это. Рак - это то, что лезет, а Ирак - это государство. Скажут, что Гитлер из Ирака перебрался в Аравию. Вот вы и спрашиваете: - Где здесь Аравия? И даже малыш вам скажет, куда идти. Среди Аравии есть большая балка. Идите к той балке и сразу начинайте копать дыры - схроны. И, не мешкая, основывайте самостоятельное и ни от кого не зависящее государство. Когда будете копать дыры, пойте: «О, майн либер Августин» 124, - Гитлер услышит и придет к вам, обнимет всю власть и заживёте в своем государстве. Придётся, конечно, «перекреститься» на магометанство, но разве не всё равно вам, кому молиться: или богу, или Аллаху, или чёрту, лишь бы «шмат гнилой колбасы».
Самостоятельная вылупляется
Ну, как же тут не воскликнуть: - Радуйся, сорока, радуйся, ворона, радуйся, воробей - великий чудотворец! До того уже оплодотворилось на настоящее соборное самостоятельное и ни от кого не зависящее государство, что вот-вот только - стук-стук! - скорлупа - треск! - она, голубочка, - такая уж самостоятельная, такая уж независимая, жёлто-голубоватым пушком припушенная, - только: - Цив-цив! Я есть, мол! Вылупилась! И весь мир, все государства, все дипломаты хором как рявкнут: - П-р-и-и-знаё-ём! Вы же сами только подумайте! Сам пан гетманич (его светлость!) Даниил 125, наследник и последователь светлейшего гетмана Павла Скоропадского, аж в Канаду выехали, с дипломатической целью: «Дайте не минуйте». Слышали о гетманиче Даниле? Не слышали! Ну, послушайте. Очень интересно! Павел Скоропадский, после государственных немецко-самостоятельных трудов, говоря государственным языком, «дуба врезали» и оставили после себя наследника, своего сына Даниила, который и обнял гетманский престол, с титулом пока что «гетманича». Что такое «гетманич»? Ну, как бы это вам объяснить? Если на примере воробья, так это ещё не совсем воробей, а, сказать бы, - неоперённый птенец. А на гетмана уже их будут короновать потом, как уже они завоюют древнюю столицу украинскую - Киев. Тогда, значит, как они Киев завоюют, тогда уже, значит, станется рукоположение на гетмана. Все ведьмы на Лысой горе тщательно к этому празднику готовятся. В Канаде пан гетманич Даниил ходят с сумками от Монреаля до Виннипега и поют на подоконниках, как те старцы-лирники:
Верховный правитель, значит, есть! Здесь только не совсем ещё ясно, что же с Бандерой делать. Бандера будто бы рванул в Швейцарию самостоятельное государство строить. Там и безопаснее, да и швейцарский сыр легче украсть, потому что не все швейцарцы ещё осознали, что оно такое, тот Бандера. А он и оттуда присылает поздравления самостоятельной государственной дырке: «Поздравляю, мол, всех, кто за самостоятельную борется! Держитесь, ребята! Как повезёт грубо хапнуть кусок сыра, пришлю и вам! Ох, и вкусный! Ваш фюрер Бандера.» Получается, следовательно, что верховных аж два: гетманич Даниил и фюрер Бандера? Или они помирятся? Максим Рубан 126 (был такой в дырке при верховном главнокомандующем всем вшивым войском) подался на дипломатическую работу, потому что послов, послов для самостоятельного государства надо, да ещё послов! Да не только послов, но и министра же иностранных дел надо! Да ну?! Государство же, да ещё и самостоятельное. Так вот Рубан не на министра ли выпендривается?! Опять же и здесь не получится катавасия, потому что и пан Мудрый 127 (интересно, в каком именно месте у него мудрость сидит?) тоже на зарубежного министра стремится. Поэтому он подписал соглашение с заграничными поляками о совместных действиях. Тоже, значит, станет кричать: - Почему Рубан за министра, а не я? Рубан в дырке всё время сидел, какой из него министр! А я за границей всё время был. Все прихожие знаю, где лизать и кого лизать знаю, где целовать и куда целовать - я всё знаю. Как уж они помирятся, то уж и не сказать. Послали ещё дипломата в Турцию, потому что прослышали, что турки широкие штаны носят, - если удастся вымолить несколько пар турецких штанов, то из одной пары можно будет три-четыре пары для своего войска пошить, - вот войско и будет одето. Вот такие вот дела самостоятельные и независимые...
Волюнтаризм и волюнтаристы
(Что-то, очевидно, из философии!)
Волюнтаризм происходит от латинского слова «voluntas», что значит - воля, хотение. 128 Идеализм (говорят, что есть такое направление в философии) делится как бы на философские «под направления»: пантеизм, рационализм и волюнтаризм. 129 Сегодня нас пантеизм и рационализм не интересуют, а сегодня нас интересует «волюнтаризм»... Что же оно за такое под направление - волюнтаризм? Это - когда люди чего-то очень хотят. Основоположником волюнтаризма на Украине считается Стецько из «Сватовства на Гончаровке», который сформулировал это философское под направление следующим образом: - Ги ги! Мама! Каши хочу! Каши, каши! Ги ги! Мама каши Стецько дала, Стецько свое хотение (волюнтас) удовлетворил, и замолчал, и начал щёлкать орехи, но подслушал эту сцену украинско-немецкий «философ» Ленкавский 130, ударил себя в лоб и аж подскочил: - Тысячелетиями искали философской основы чтобы обосновать, почему именно украинско-немецкий язык лучше всего может лизать гестаповские сапоги, и не нашли! А вот «Стецько» нашёл! С того и пошло. Сначала это философское под направление так и называлось: «стецькизм», но что такое «стецькизм» понимали только на Гончаровке, да ещё по тем местам, где выставляли знаменитую комедию Григория Квитки-Основьяненко. На международный масштаб «стецькизм» не сподобился. Думали долго, как бы его, чтобы на латинский язык, чтобы так, как у людей. Мы рассуждали так: - Стецько каши хотел? - Хотел! - У Стецько, значит, что было? - Хотение! - Что это такое, «хотение»? - Воля к еде! - Стойте, стойте! «Воля к еде»?! А если бы он не есть хотел, а чего-то другого? - Это не важно! Если бы хотел! Если бы было хотение, воля! Как по-латински «воля»? - Волюнтас! - О! Вот и получится, что Стецько пропитан «волюнтаризмом», а ваш Стецько - волюнтарист! Это вам уже не «стецькизм». Таким-то образом за идеологическую базу украинско-немецких националистов и было определено философское под направление - волюнтаризм, который, кроме названия, ничем другим от бывшего «стецькизма» не отличается. Побежали в гестапо. - Волюнтаризм - наша идеология! Хотение! Мы, - ги-ги, - хотим! - Что же вы, - ги-ги, - хотите? - Мы хотим державу! Хоть небольшое, хоть видимость державы! - Хотите державу? - Державу! - А разве мы вас не держим? - Держите! - А вы держитесь, когда мы вас держим! - Да мы вас держимся, спасибо вам, так не получается волюнтаризма, потому что волюнтаризм - это же хотение,и мы хотим, потому что мы же волюнтаристы... - Так что же, вы держаться, получается, не хотите? - Нет, нет, хотим, хотим! - Вот вам и хотение! Вот вам и волюнтаризм! Пст!
* * *
В Харькове, на холодногорском кладбище, где похоронен основоположник волюнтаризма Стецько, тёмными ночами слышны стоны из могилы Стецько: - С твоими волюнтаристами! Кабы знал, и каши бы той у мамы не просил!
И чёрт отказывается...
В новогоднюю ночь собрались возле верховного схрона все атаманы самостоятельной и ни от кого не зависящей дырки на большое совещание. На совещание прибыли: Бандера, Мельник, Шмуляк, Мудрый, Левицкий 131, Чуйко, Базяк 132 и ещё человека три из государственных самостоятельной дырки мужей. Перед совещанием приняли парад вооружённых дырчатых сил. Перед атаманом продефилировали аж одиннадцать человек немоторизованной пехоты, прогарцевали верхом на осиновых кольях два человека кавалерии, а сзади шёл пушкарь с бузиновой пукалкой - это самоходная артиллерия. Парад принимал сам Степан Бандера, а командовал парадом сам Андрей Мельник. Василий Шмуляк, как председатель национального в дырке комитета, стоял и кивал головой: - Да-да! Наша берёт! С такими орлами и с такой техникой мы от Карпат до Дона всех и вся завоюем! После торжественного парада спустились в верховную схрону на новогоднее большое совещание. Совещание должно было быть программным. Надо было решить основной и самый главный вопрос: - Кому в следующем году продаваться? - Позвольте слово по повестке дня? - прогундосил Бандера. - Прошу! - сказал председатель. - У меня есть приложение к повестке дня! - Пожалуйста! Бандера отхаркнулся: - Повестка дня, по моему мнению, должна быть такой: первое – «кому в следующем году продаваться?», второе – «за сколько продаваться?». - Кто по этому поводу хочет высказаться? - спросил председатель. - Я! - крикнул Андрей Мельник. - Пожалуйста! - Я против приложения к повестке дня. Не можем мы здесь определять цену. По-моему, - сколько дадут. Проголосовали. Второй пункт повестки дня отбросили. Согласились на том, что продаваться за столько, сколько дадут. Докладывал о том, кому в следующем году продаваться, Андрей Мельник, очень в этом деле опытный лис, начавший продаваться ещё со времен лихой памяти Центральной рады... и кому только он в своей жизни не продавался! Доклад он изложил в историческом аспекте. - Господа, - начал он, - Продаваться - это дело для нас не новое. Продавались мы и немцам ещё Вильгельмовым, и Келлеру 133, и Скоропадскому, и Краснову 134, и Деникину 135, и Врангелю 136, и Геллеру 137, и Пилсудскому 138, и французам 139 в Одессе, и румынам 140, и туркам 141, и японцам «Зелёный клин» 142 продавали, и венграм 143, и гитлеро-гестаповцам; теперь вот новым господам за доллары продались. 144 У меня просто голова трещит, кому мы ещё не продавались! - Как кому? - крикнул Бандера. - Ну, а кому? - спросил Левицкий. - Готтентотам! 145 Вот кому! - Готтентотам? Так готтентоты далеко! Аж на юге Африки! - Лишь бы деньги! Ничего, что далеко! - буркнул Бандера. - Готтентоты - бедные! Что они могут дать? - встрял в спор Шмуляк. Продаваться готтентотам не согласились. - Ну, тогда только чёрту! - махнул рукой Левицкий. Постановили продаться чёрту. Надо не забывать, что действие происходило в англо-американской оккупационной зоне 146, а там черти есть. Послали делегацию к Вельзевулу, самому главному черту. Вельзевул как раз копыта чистил, в новогодний поход собирался. Чертёнок на побегушках доложил Вельзевулу: - Делегация из самостоятельной дырки к вам пришла продаваться! - Это те запроданцы, предатели, мошенники, гестаповцы, которые вот торгуют Украиной и сапоги всем, кто пятаки даёт, лижут? - спросил с возмущением Вельзевул. - Ага! - говорит чертёнок на побегушках. - Гони их, мерзавцев, в три затылка. Чтобы и духа их здесь не было! Я не гестаповец. Я - честный чёрт! Да мне на них плюнуть противно! Гони! Выгнал черт делегацию. ...Верховные правители самостоятельной дырки решили и в следующем 1947 году, коли повезёт спастись от виселицы, лизать сапоги тому господину-хозяину, который больше заплатит.
«Теперь я турок - не бандит»
Однажды в самостоятельной дырке украинских кто-больше-даст-националистов, которая, как мы знаем, расположилась теперь на тамошней зоне оккупации Германии, случилось необычное событие. Собрался на заседание самостоятельно-дырчатый провод: Мельник, Левицкий, Шмуляк и другие дырководы. А Бандеры не было... Сидели все и ждали самого главного... Когда вот открывается дверь и входит, - кто же вы бы думали? Входит турок... Самый настоящий турок: в красной феске, в широких, до косточек, штанах, в зубах трубка... Входит, руку ко лбу прислонил и говорит: - Слава Аллаху! Все аж подпрыгнули. А турок к ним: - Что же вы молчите? Слава Аллаху, говорю! Когда вдруг Мельник: - Степан?! Тю! Чего это ты на турка перевернулся?! По голосу Мельник узнал, что это действительно был не турок, а Степан Бандера собственной персоной... Все к нему подскочили: - Неужели?! Как? Да почему? Почему в турецкой одежде? Неужели и впрямь смагометился? Бандера на всех посмотрел, покачал головой: - Политики называетесь?! Государственные мужи, а догадаться клёпки нет! - В чём дело? - Эх вы! Газеты читаете? - Читаем! - Плохо, значит, читаете! Читали о том, что американский президент Трумэн дает Турции и Греции помощь 400 миллионов долларов? - Читали! - Так и теперь не догадываетесь? Вот теперь я и напишу Трумэну, что мы, мол, турки, оказавшиеся в «перемещённых» лицах, чтобы и о нас не забыл... Я уже и паспорт получил, что я не Бандера, а Бандер-паша! Раскумекали? - Ой, голова! Ой, голова! - все к нему. - Но это ещё не всё! - А что же остальное? - Да то ещё! Тебе, Шмуляк, в грека надо перевернуться! Сейчас же беги на барахолку, доставай греческую одежду и тогда за греческим паспортом... Ты же знаешь, где паспорта продаются. - Я знаю! - Ты будешь теперь перемещённым греком по фамилии Шмулякопопуло... Понимаешь? - Понимаю! - Я напишу Трумэну, чтобы не забыл перемещённых турок, а ты напишешь, чтобы и перемещённых греков не миновал своей милостью! О! А то хоть и теперь мы в перемещённых ходим, да что с того? Только на кусок колбасы и хватает! А это - специальная помощь! Это тебе не субсидия! - А самостоятельная и ни от кого не зависимая ненька наша Украина как же? - несмело промямлил Мельник. - «Украина»! «Украина»! - громыхнул Бандера, - Где деньги, там и самостоятельная Украина! Давал Гитлер - была гитлеровская самостоятельная Украина, даёт Англия - английская самостоятельная Украина. 147 Так вы сами понимаете, что мало! Поделаемся турками и греками, может, будет более денежная греко-турецкая самостоятельная Украина! Понимать надо! - Вот голова! Ну, и голова! - гаркнули хором дырководы.
Тридцать сребреников
(Историческая разведка)
I
Был когда-то, как вы знаете, недоброй, бородатой памяти, профессор Грушевский. 148 Он научными своими разведками окончательно и убедительно доказал, что та обезьяна, от которой, по Дарвину, пошёл человек, - так обезьяна та была из украинцев. И что вы думаете, так могло быть, потому что при раскопках недалеко от реки Ворсклы 149 было, как говорит профессор Грушевский, найдено два волоса - один жёлтый, а второй голубой. Так жёлтый волос - с правого у той обезьяны уха, а голубой - с левого. Против фактов не попрешь. - А что же уже говорить о скифах, половцах, татарах и так далее? - остро научно спрашивает профессор Грушевский. - Они тоже были украинцами! У скифской каменной бабы, как только присмотришься, вы увидите в руках копну 150, а у половецкой – пранык 151. А на их стойбищах находят уйму черепков: это скифско-украинские бабы на базарах кувшинами бились. Что касается татар, то здесь уже никакого сомнения нет. Чингис-хан - он так только писался, а на самом деле это был Чингисович-Ханенко, от которого вот и пошли киевские магнаты Ханенко. 152 Хан Батый - это Кондрат Батыйчук, который проживал на Батыевой горе 153, а потом вот отправился к татарам, где и захватил... И так вплоть до Киевской Руси, когда уж даже воробьи, и те чирикали по-украински. Наука - она наука. И когда скажете теперь последователям Грушевского, что Киевская Русь была праматерью и колыбелью трёх братских народов и их культур: русского, украинского и белорусского, они вам сразу: - А два волоса возле Ворсклы - жёлтый и голубой? - А копна и пранык у скифо-половецких баб?! - А черепки?! - А Чингисович-Ханенко и Батыйчук?! - А воробьи?! Вот такая у них история... Древняя. Старинная.
II
Грушевский с бородой, или борода с Грушевским, заисторились и в истории Украины новейших времён... Как только вот в 1917 году зацентрорадилось, вокруг бороды Грушевского сосредоточились панки и полупанки, которые окончательно отшлифовали своё, хотите кредо, хотите лозунг, что с тех пор направляло и направляет их в жизни как ослепительный путеводный маяк. Кредо то (или лозунг) состоит из двух, так сказать, частей: 1. Кому? 2. За сколько? «Кому» - это в дальнейшей истории известно. «За сколько» - здесь исторические данные окончательно не выяснены, потому что не всегда можно собрать документы. Один из последователей Грушевского, с которым согласились все, решил это дело эмпирическим способом, а именно: - Иуда, - говорит, - продешевил, а мы будем так. Сколько дадут, но не дешевле тридцати сребреников! 154 И пошло. Центральная рада, не откладывая дела в долгий ящик, сразу продала Украину немцам. Это, как вы знаете, было в 1918 году. Немцы Украину купили, а саму Центральную раду перепродали «гетману» Скоропадскому. 155 Украинский народ замахнулся, и Скоропадский скоро пал. Как Филипп из конопли 156, выскочила на короткое время директория, та самая, что:
За ней из неё же выткнулся Симон Петлюра... Времени и у директории с Петлюрой, или у Петлюры с директорией было уже и очень немного, потому что народ быстро подходил, но и за это короткое время успели они продаться аж трижды: во-первых - Пилсудскому, во-вторых – Антанте 157 и в-третьих - белогвардейскому генералу Деникину. Хотели продаться и белогвардейскому генералу Врангелю, но не успели, - Врангель уже был в Чёрном море, а директория с Петлюрой, или Петлюра с директорией умели плавать только по сухому... Выгнал народ с территории директорию, и Деникина выгнал, и Врангеля... Одним словом, вытурил и продавцов и покупателей... Тогда уже на многочисленных чужих территориях, на углу столичных и не столичных улиц, можно было видеть последователей Грушевского, которые выкрикивали: - Украина! Продаётся Украина! Можно всю! Можно в розницу! Дёшево! Купите, ваша экселенция! - Сколько хотите? - спрашивала экселенция. - Сколько дадите!
III
Перед Великой Отечественной войной в фашистско-гестаповских инкубаторах вылупилось немало коновальско-мельнико-бандеровских 158 гадюшат, которые разлезлись преимущественно на западных землях советской Украины, основывая там свои «самостоятельные дырки». Сами они продались ещё, что называется, «на корточках», в запортках 159, и уже потом продавали, да и ещё кое-где продают, украинский народ разным иностранцам. Кому? Сначала фашистским гестаповцам. Потом - англичанам. Потом - американцам. А честный народ всего мира, когда увидит такого себе продавца, с отвращением отворачивается, бросая презрительно: - Иуда! А продавец подобострастно улыбается: - Иуда, говорите! Хе-хе! Иуда только один раз продал! Далеко Иуде до нас! Пусть умоется!


Последние комментарии
1 день 38 минут назад
1 день 12 часов назад
1 день 13 часов назад
2 дней 1 час назад
2 дней 18 часов назад
3 дней 8 часов назад