Лахме вернется в 8,00 [Юлиан Семенович Семенов] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (6) »
Семенов Юлиан Семенович Лахме вернется в 8,00
Ю.Семенов Лахме вернется в 8.00 1 - Зачем же ты вертишься, чудак? Все равно ничего у тебя не выйдет, ворчал Арнольд Лахме. - Да не вертись, дай я тебя насажу как следует! Вот так. Теперь хорошо, а? Он насадил червя на крючок, отпустил леску и начал выбирать в банке еще одного червя, потолще. Форель любит, чтобы на крючке вертелось несколько червей; она хитрая, форель, совсем как щука. На одного червя форель не пойдет. Особенно эстонская - быстрая, юркая, умная. Разве что только совсем неопытная, молоденькая хватит на перекате в дождливую, сонную погоду. - А ты хороший червяк, - бормотал Лахме, - ты не вертишься, молодец! Но под водой не спи, пожалуйста! Лахме осмотрел крючок. Теперь на нем было два червя: один толстый, другой тонкий, подвижной. - Теперь хорошо, - сказал Лахме, - теперь совсем хорошо. Теперь так хорошо, что я даже закурю. Он достал сигареты и закурил. Прищурившись, взглянул на небо. Заходящее солнце раскалилось добела. Верхушки сосен в свете белого солнца казались черными, как нефть. Воздух в лесу был золотой, невесомый. Тени от деревьев лежали в этой золотой невесомости зловещими синими столбами. Где-то вдали кричала птица. В Эстонии много птиц: они летят с моря. Лахме снова посмотрел на крючок и улыбнулся: тоненький червяк извивался, как танцовщица. "На таких красавцев нельзя не клюнуть! Обязательно клюнет! Франц сказал, чтобы я принес камень в мешке. Так я и принесу камень! Жди! Я принесу десять форелей. Больших, жирных, с нежным красным мясом. И с черно-синими крапинками по бокам", - думал Лахме, продолжая неторопливо курить. Потом он затушил сигарету, поплевал на нее и спрятал в мокрый мох. Поднялся. Натянул отвороты резиновых сапог и, высоко поднимая длинные, тонкие ноги, начал спускаться с пригорка, поросшего сухим ельником, на луг. - Камень мне в мешок, - проворчал Лахме, - ничего я не поймаю! Мошки много, река обмелела, черви плохие, и рыбак дурной... Он проворчал это заклинание потому, что до речушки осталось метров пятнадцать. Роса еще не выпала, но Лахме все равно поднимал ноги высоко и ставил их в жирную пружинистую землю тихо, осторожно - с носка на пятку. "Все русские рыбаки - хитрые, - думал Лахме, - это они меня выучили подходить к реке. Я раньше шел шумно, и травы сгибались под сапогами. А теперь я крадусь, как лис. Вон русский рыболов! Он всегда говорит, что цыган на кнут ловит, потому что к воде на брюхе ползет..." Лахме взглянул на солнце. Теперь оно освещало верхушки деревьев снизу. От этого кроны сделались золотыми, а стволы черными. Небо становилось с каждой минутой все более высоким и бесцветным. Только легкие перистые облака на востоке порозовели. - Ой-ой, - оглядев небо, прошептал Лахме, - не успею я так!.. 2 А ему обязательно надо было успеть. Лахме - директор маленького дома отдыха на севере Эстонии. Дом отдыха открыли пять дней назад. Приехали первые двадцать человек. Все было хорошо до вчерашнего утра. Но вчера хлестнул шалый ливень, и маленький временный мост, построенный специально для того, чтобы связать дом отдыха, стоящий на островке, с шоссе, завалился, а потом и вовсе ушел под воду. Машина с продуктами, шедшая из Таллина, постояла около моста и вернулась в город: переправиться не было никакой возможности. Узнав об этом, Лахме почернел лицом. Когда он сердился, глаза у него делались испуганными, а рот исчезал в морщинах, ложившихся от глаз по щекам к скулам. Франц, повар дома отдыха, сказал Лахме: - До завтра я продержусь, а потом останутся одни консервы. - Ой-ой, - сказал Лахме, - вот плохо-то, а? - Да, - согласился повар Франц, - совсем плохо. - Может быть, завтра ты зарежешь своих кур? - Тогда послезавтра меня зарежет жена. - Ты думаешь? Повар Франц ничего не ответил, только вздохнул. - Если бы у меня были куры, - сказал Лахме, - я бы зарезал. Но ты ведь знаешь: я один как перст. - Да, - повторил повар Франц, - вы один, совсем один. - Я, пожалуй, еще раз позвоню в Раквере. Потороплю с мостом. - Так они же обещали сделать послезавтра. - Ой-ой, - присвистнул Лахме и полез за сигаретами, - дело совсем дрянь, а? - Может быть, вы сходите к рыбакам? Я бы сварил уху. Все любят уху, даже счетоводы. - Ладно, - сказал Лахме, - я сейчас пойду к рыбакам. 3 - Разве мыслимо, Арно? - спросил Лахме председателя колхоза "Рахве тэе" Эндель Хэйнасмаа. - Посмотри на море! Лахме посмотрел на море. Оно было пенным, серым, отчаянно злым. Море всегда бывает злым перед штормом. А после - ласковое. Сразу после шторма море делается черным и гладким, как стекло. Только чайки, сидящие на воде, кажутся застывшими гребнями белых волн. - Да, - согласился Лахме, - море совсем плохое. В комнате у Хэйнасмаа пахло дегтем и копченой салакой. - Я бы рад помочь тебе, Арно, - сказал он, - но ты сам видишь. Нельзя же гнать людей на риск! Хочешь, я продам тебе маринованных килек? - А у тебя нет ли к ним минеральной воды или пива? - Нет. У меня нет ни пива, ни водки. - Я сказал: воды. -- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (6) »
Последние комментарии
5 часов 26 минут назад
5 часов 32 минут назад
5 часов 35 минут назад
5 часов 36 минут назад
5 часов 41 минут назад
5 часов 58 минут назад