Избранные стихи и переводы [Владимир Евгеньевич Жаботинский] (fb2) читать постранично
- Избранные стихи и переводы 130 Кб, 5с. скачать: (fb2) читать: (полностью) - (постранично) - Владимир Евгеньевич Жаботинский
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
Когда в глазах темно ...
Когда в глазах темно от горя, я вспоминаю край отцов, простор бушующего моря и лодки полные гребцов.
…Давно в печальное изгнанье ушли Иакова сыны, – но древних дней очарованье хранят кочевники страны.
Они – как прошлого виденья средь пришлых чуждых горожан. И ты не можешь без волненья Смотреть на стройный караван.
«Город Мира»
Над костром моим синеет ширь ночного небосклона. Тихо дремлют в отдаленьи стены скорбного Сиона.
Провожатый мой, потомок древних шейхов Эбн-Али, шлет привет пытливым взором звездам неба от земли.
«Скоро полночь», – говорит он и смолкает, засыпая. Спит печальная долина, неподвижная, немая.
Этот сон меня пугает: в этой чуткой тишине словно стоны чьи-то реют и доносятся ко мне…
Тише – арфа зазвенела. Там, вдали, где тьма густая, струны стонут, надрываясь, разбиваясь и рыдая; тихий голос где-то плачет или, может быть, поет, - над Сионом легкий призрак белой женщины плывет.
«Шейх, мне страшно!» Он проснулся, поднял взоры и мгновенно, скрыв лицо свое руками, преклонил одно колено.
Я невольно опустился рядом с шейхом Эбн-Али, и рыданья постепенно где-то замерли вдали.
И, шепча свои молитвы, встал араб неторопливо. «Да прославится Всевышний, нам явивший это диво.
Этот призрак – Город Мира. Я слыхал, что каждый год песню скорби над Сионом эта женщина поет.
Я слыхал среди арабов: Тот, пред Кем благоговеем, обещал во дни былые эту землю иудеям.
Нет владыки кроме Б-га – Ла Иллаху иль Алла! – Злоба сильных только глина, слово Г-спода – скала.
Но столетья проходили, и в печали непрестанной скорбно жили иудеи вне страны обетованной, –
жили, родины и чести волей рока лишены, только веру сохранивши от великой старины.
Этот призрак – Город Мира, это – Мать того народа. Каждый год она рыдает над Сионом с небосвода и зовет из стран изгнанья в тихий рай своих полей Б-жьей карой многолетней истомленных сыновей»…
1898
Памяти Герцеля
Он не угас, как древле Моисей, на берегу земли обетованной: он не довел до родины желанной ее вдали тоскующих детей: он сжег себя и отдал жизнь святыне и “не забыл тебя, Иерусалим”. — но не дошел и пал еще в пустыне, и в лучший день родимой Палестине мы только прах трибуна предадим.
И понял я загадку странных слов, поведанных в Агаде Бен-Барханой, — что погребен пустынею песчаной не только род трусливых беглецов, ничтожный род, рабы, в чей дух и спины вожгла клеймо египетская плеть, — но, кроме них, среди немой равнины в сухом песке зарыты исполины, их сердце — сталь, и тело их — как медь.
Да, понял я сказанье мудреца: весь мир костями нашими усеяв, не сорок лет, а сорок юбилеев блуждаем мы в пустыне без конца: и не раба, вскормленного бичами, зарыли мы в сухой чужой земле: то был титан с гранитными плечами, то был орел с орлиными очами, с орлиною печалью на челе.
И был он горд и мощен и высок, и зов его гремел, как звон металла, и прогремел: во что бы то ни стало! — И нас повел вперед и на восток, и дивно пел о жизни, полной света, в ином краю, свободном и своем, и днем конца был день его расцвета. и грянул гром. и песня не допета — но за него мы песню допоем!
Пусть мы сгнием под муками ярма и вихрь умчит клочки священной Торы: пусть сыновья уйдут в ночные воры и дочери в позорные дома, и в мерзости наставниками людям да станем мы в тот черный день и час, когда тебя и песнь твою забудем и посрамим погибшего за нас.
Твой голос был, как манна с облаков, и без него томит нас скорбь и голод: из рук твоих упал могучий молот, но грянем мы в сто тысяч молотков, и стихнет скорбь от их живого гула, и голод наш умрет среди разгула и пиршества работы напролом. Мы прогрызем утесы на дороге, мы проползем, где нам изменят ноги, но, chaj ha Schem! — мы песню допоем.
Так в оны дни отец наш Израил свой стан привел к родимому порогу, и преградил сам Бог ему дорогу и бился с ним, но Иаков победил. Грозою нас, как листья, разметало, но мы твои потомки, богобор, — мы победим во что бы то ни стало. Пусть Божий меч на страже перевала, но мы пройдем ему наперекор.
Спи, наш орел, наш царственный трибун. Настанет день — услышишь гул похода, и скрип телег, и гром шагов народа, и шум знамен, и звон веселых струн. И в этот день от Дана до
Последние комментарии
4 часов 9 минут назад
8 часов 23 минут назад
10 часов 42 минут назад
12 часов 31 минут назад
18 часов 17 минут назад
18 часов 23 минут назад