Арсенал Регрессора. Том 2 [Оливер Ло] (fb2) читать онлайн

Арсенал Регрессора. Том 2

Глава 1 Последняя Ночь Камелота

Трафальгарская площадь встретила меня организованным хаосом. Британцы превратили историческое место в военный лагерь с педантичностью людей, считающих чаепитие священным ритуалом даже во время апокалипсиса. Портал размером с трехэтажное здание мерцал изумрудным светом, вокруг него выстроились кордоны с такой точностью, будто кто-то измерял расстояние линейкой.

Я подошел к блокпосту, достал лицензию рейдера. Солдат в камуфляже взял документ с выражением человека, который еще неделю назад проверял пропуска в торговый центр. На нашивке красовалось «DAAP» — Department of Anomalous Activity Prevention. Только британцы могли придумать аббревиатуру, звучащую как чихание пьяницы. Местный аналог нашего ОАЯ не особо впечатлял.

— Далеко от родины, — пробубнил солдат, возвращая документ. — Проходите. Сбор у восточного сектора.

Я кивнул, прошел за кордон. И сразу провел рукой по лицу. Маска Локи активировалась, металл растекся по коже, формируя знакомую черную маску.

Рамона стояла у информационного стенда. Но взгляд изменился — исчезла растерянность, осталась холодная решимость.

Она бы так и не узнала меня, если бы я ненадолго не отменил воздействие иллюзии на окружающих.

— Мадре диос! — выдохнула она. — Черная маска… Так вот что ты имел в виду.

— Как я и сказал, моя анонимность священна.

Мы двинулись к порталу, но толпа рейдеров мешала пройти. Большинство собирались группами, обсуждая тактику. Кто-то проверял экипировку, кто-то активировал таланты для разминки. Легкие вспышки магии освещали площадь разными цветами.

— Сколько же их тут, — пробормотала Рамона, протискиваясь между двумя здоровяками в доспехах. — Сотни две, не меньше.

— Авалон привлекает внимание. Все хотят заполучить Экскалибур.

— Экскалибур? Выходит Меч короля Артура существует?

— В каком-то смысле. Искажения воплощают легенды. Если достаточно людей верит в историю, она обязательно появится, это лишь вопрос времени.

Внезапно толпа расступилась. Группа рейдеров в синих плащах прошла к порталу строем. На плащах красовалась эмблема, белая рука, сжимающая корону.

— Длань Короля, — фыркнула Рамона, узнав эмблему. — Этот пендехо Леонард тоже здесь.

Я проследил взглядом за группой. Леонард Велингтон шел во главе, широко улыбаясь и раздавая указания своим людям. Светлые волосы были уложены идеально, костюм заменен на тактическую броню, но все равно выглядел дорого.

Леонард посмотрел сначала на Рамону, потом прямо на меня, но не увидел. В этом и заключалась истинная сила Осколка Маски Локи. Реликт не просто создавал иллюзию, он обманывал восприятие. Это когнитивный барьер. Для наблюдателя я становился «кем-то другим», фигурой без прошлого и связей. Его мозг просто отказывался проводить параллель между дерзким Константином, который унизил его вчера, и этим молчаливым рейдером.

Именно поэтому я не волновался насчет Блеквуда. Человек его уровня мог запросто найти меня, если бы захотел. Для него отсутствовали любые барьеры, благодаря богатству. Но даже если британский коллекционер решит проверить списки пассажиров или камеры, магия маски мягко, но настойчиво отведет его подозрения, заставляя игнорировать нестыковки. Я был слепым пятном в их восприятии. Леонард лишь скривился, увидев Рамону в компании «неизвестного», и отвернулся, потеряв к нам интерес.

Следующая группа привлекла больше внимания. Рейдеры с эмблемой тумана, окутывающего замок. «Туманный Альбион», одна из трех крупнейших гильдий Британии. Около сорока человек, все экипированы профессионально. Двигались синхронно, как единый организм.

Во главе шел мужчина лет пятидесяти. Высокий, худощавый, с идеальной выправкой. Седые волосы коротко подстрижены, лицо изрезано шрамами, один тянулся от левого виска до подбородка. Бывший военный, это видно было по каждому движению.

Око Бога Знаний показало мне информацию о нем.

[Роджер Стэнфорд, 52 года]

[Талант: Стальной Легион, A-ранг. Способность создавать и командовать призрачными рыцарями]

[Текущее состояние: сосредоточен, уверен, готов к бою]

Не один из Девяти Королей, но очень сильный рейдер. В прошлой жизни его гильдия контролировала половину Британии. Роджер был человеком чести и старой закалки. Но слишком параноик. Не доверял никому, что и сыграло с ним злую шутку.

Третья группа появилась последней, и именно она заставила толпу расступиться шире. Двадцать человек в белых плащах с эмблемой золотых часов. Двигались свободнее, чем «Туманный Альбион», но от каждого исходила аура силы.

Во главе шел мужчина, который выглядел как воплощение британской аристократии. Лет сорока пяти, безупречная осанка, подтянутая фигура. Темные волосы с проседью на висках уложены назад, усики тонкие и аккуратные, подчеркивали овал лица. Серые глаза холодные как лондонский туман. На нем был костюм-тройка темного цвета, явно сшитый на заказ, с платком в нагрудном кармане.

Око тут же наложило информацию на мое зрение, хотя этого и не требовалось.

[Реджинальд Темпус, 45 лет]

[Талант: Гринвичское Время, S-ранг. Управление временем в ограниченной зоне, создание временных петель, замедление/ускорение]

[Текущее состояние: спокоен, расчетлив]

Человек, прошедший искажение «Башня Биг-Бен» и известный в моей прошлой жизни как Часовщик. Один из Девяти Королей. Первый из трех столпов Британии.

Реджинальд остановился у портала, оглядывая собравшихся рейдеров взглядом хозяина, оценивающего своих слуг. Достал из кармана золотые карманные часы на цепочке, открыл крышку, проверил время. Щелчок, часы закрылись. Он убрал их обратно и кивнул своим людям.

— Джентльмены и леди, — голос, приятный, но властный, прорезал гул толпы. — Полагаю, все готовы к входу?

Никто не возразил. Даже Леонард промолчал, хотя явно был недоволен, что командование взял не он.

— Превосходно, — Реджинальд повернулся к порталу. — Тогда начнем. «Хронос», за мной.

Он первым шагнул в изумрудное свечение. Фигура исказилась, растворилась в мерцании. За ним последовали его люди, один за другим. Потом «Туманный Альбион», потом «Длань Короля». Толпа независимых рейдеров двинулась следом, давя друг друга в спешке.

— Идем? — Рамона посмотрела на меня.

— Идем. Но замыкающими. Не люблю толкучку.

Мы подождали, пока большинство войдет. Толпа редела, оставляя нас с еще дюжиной запоздалых.

Когда мы наконец шагнули внутрь, я испытал привычные ощущения дискомфорта при перемещении между нашим миром и пространством искажения, и вот мы оказались совершенно в другом месте.

Авалон был прекрасен. Зеленые холмы тянулись до горизонта, покрытые изумрудной травой, которая казалась ярче и насыщеннее, чем в реальном мире. Небо было чистым, без единого облака, но солнце висело низко, окрашивая все в золотисто-оранжевые тона вечера. Воздух пах цветами и ощущался так, будто был самым чистым на свете.

В центре долины возвышался Камелот.

Замок из белого камня, который светился в лучах заходящего солнца. Башни тянулись к небу, украшенные флагами с гербами рыцарей. Стены массивные, крепкие, но элегантные, будто созданные не для войны, а как произведение искусства. Подъемный мост был опущен, а ворота распахнуты настежь.

Кругом царило запустение. Никаких стражников, никаких слуг или жителей. Призрачный город, застывший во времени.

— Невероятно, — прошептала Рамона рядом, глядя на замок широко открытыми глазами. — Это действительно Камелот!

— Его версия из легенды. Искажение воплощает коллективное воображение.

Группы рейдеров уже двигались к замку, растянувшись длинной колонной. Реджинальд шел впереди, Роджер и его «Туманный Альбион» следовали чуть дальше, держась компактно. «Длань Короля» болталась где-то в середине, Леонард громко рассуждал о том, как заполучить Экскалибур. Потому что знал легенды, и был уверен, что этот Реликт точно будет тут, как, впрочем, и остальные.

Мы с Рамоной замыкали шествие, не торопясь. Я изучал местность, запоминал детали. Холмы, лес на горизонте, дорога к замку. В прошлой жизни я не был здесь, но знал это место достаточно, чтобы выгодно разыграть свои карты.

Мост через ров был широким, массивные цепи держали его на месте. Под мостом вода, чистая и прозрачная. Внутри ворот просторный двор, мощеный камнем. Конюшни слева, кузница справа, казармы вдоль стен. Все пусто, но ухожено, словно жители вышли на минуту и вот-вот вернутся.

Толпа собралась в центре двора, разглядывая замок изнутри. Кто-то тыкал пальцем в башни, кто-то изучал оружейные стенды. Реджинальд остановился у входа в главный зал, ждал, пока все соберутся.

Когда последние рейдеры вошли в ворота, он поднял руку. Толпа затихла.

— Полагаю, сейчас явится сценарий, — произнес он спокойно. — Советую приготовиться.

Воздух дрогнул. Золотистые буквы вспыхнули перед каждым рейдером, яркие и пульсирующие.

[Основной Сценарий: Последняя Ночь Камелота]

[Ранг: B]

[Категория: Историческая легенда]

[Защитите Камелот от осады до рассвета. Враги будут атаковать волнами, усиливаясь с каждым часом. Тот, кто сохранит Экскалибур до конца осады, будет признан достойнейшим и получит меч Короля.]

Текст растворился. Толпа взорвалась разговорами. Кто-то паниковал, кто-то обсуждал тактику. Леонард кричал своим людям собраться в строй. Роджер отдавал приказы тихо, но его «Туманный Альбион» реагировал мгновенно.

Реджинальд достал карманные часы, проверил время, убрал обратно. Он шагнул вперед, обратив на себя внимание всех.

— Я беру командование на себя. Возражения?

Роджер покачал головой.

— Нет, лорд Темпус. Ваш опыт превосходит наш. «Туманный Альбион» к вашим услугам.

Леонард скривился, но промолчал. Остальные независимые рейдеры переглянулись, потом согласно закивали. Никто не хотел спорить с одним из Трех Столпов.

— Превосходно, — Реджинальд кивнул с удовлетворением. — Тогда распределяем силы. В замке четверо основных ворот, северные, южные, восточные и западные. «Хронос» займет северные, это главное направление. «Туманный Альбион», восточные. «Длань Короля», западные. Южные ворота для независимых рейдеров.

Он сделал паузу, оглядывая толпу.

— Разделитесь на группы. Координируйте действия между собой. В центре замка будет резерв, который отреагирует на прорывы. Вопросы?

— А где Экскалибур? — крикнул кто-то из толпы.

— Внутри главного зала, полагаю. Пойдем проверим.

Реджинальд направился к массивным дубовым дверям, украшенным резьбой с изображениями рыцарей. Толкнул створки, они распахнулись бесшумно, словно смазаны недавно.

Главный зал Камелота заставил всех задержать дыхание от восхищения.

Пространство было огромным, потолок терялся в высоте. Каменные колонны поддерживали своды, украшенные витражами, через которые пробивался свет заходящего солнца. Вдоль стен висели гобелены, изображающие подвиги рыцарей Круглого Стола. Факелы горели в держателях, отбрасывая мягкое золотистое сияние.

В дальнем конце зала возвышался трон. Массивный, вырезанный из цельного куска белого мрамора. Спинка украшена золотыми драконами, подлокотники в форме львиных голов. На троне лежала корона, простая, без излишеств, но от нее исходила аура власти.

Перед троном, на постаменте из черного камня, покоился тот самый Экскалибур.

Клинок длиной чуть больше метра, идеально прямой, отполированный до зеркального блеска. Сталь казалась живой, переливалась в свете факелов всеми оттенками серебра. Гарда простая, крестообразная, из того же металла что и клинок. Рукоять обмотана белой кожей, истертой от времени, но все еще прочной. Навершие в форме дракона, глаза из красных рубинов.

Но главное, от меча исходила сила настоящего короля. Просто глядя на Экскалибур, я чувствовал тяжесть ответственности, которую нес Артур.

Око высветило информацию.

[Экскалибур]

[Реликт А-ранга]

[Меч Короля Артура. Режет любую материю, включая магию. Дарует владельцу лидерские качества, подчиняет волю слабых, вдохновляет союзников. Может призвать призрачную армию рыцарей Круглого Стола один раз в месяц.]

[Ограничение: Может быть поднят только тем, кого Искажение признает достойным. Недостойный получит проклятие.]

Толпа рейдеров ворвалась в зал, все сразу устремились к мечу. Но никто не решался подойти ближе. Аура Экскалибура давила, отталкивала. Несколько смельчаков попытались шагнуть на постамент, но невидимая стена остановила их.

— Интересно, — пробормотал Реджинальд, изучая меч с расстояния. — Значит, просто взять его нельзя. Нужно заслужить.

— Защищать до рассвета, — добавил Роджер. — Сценарий четко это указал. Если получится, то, думаю, клинок выберет достойного. Как в легендах.

В этот момент звук прорезал тишину. Протяжный, низкий, раскатистый. Это звучал горн, возвещающий начало атаки.

Все бросились к окнам и на стены. Я последовал за толпой, поднялся по каменной лестнице на крепостную стену северных ворот. Рамона взбиралась рядом, ловко перепрыгивая через ступени.

С высоты стены открывался вид на долину. И на армию, которая надвигалась на Камелот.

Саксонские воины. Тысячи… существ. Людьми они точно не были, Искажение не могло воссоздать их. Плотные ряды щитов и копий, растянувшиеся от края до края поля зрения. Кожаные доспехи, рогатые шлемы, круглые щиты с грубыми рисунками. Мечи и топоры блестели в свете заходящего солнца.

Они двигались медленно, методично, барабаны отбивали ритм. Шаг за шагом, неумолимо. Как волна, которая рано или поздно накроет берег.

— Миерда, — прошептала Рамона, глядя на армию с выражением шока. — Их так много. Даже в мехико мертвецов было меньше.

— Не так много, как кажется, — я оперся о зубец стены. — Первая волна самая слабая. Обычные солдаты без магии. Рейдеров здесь больше двухсот, многие с талантами B и A ранга. Справимся.

— Ты уверен?

— Абсолютно. Это лишь разминка. Настоящие проблемы начнутся через пару часов.

Реджинальд уже командовал с другого участка стены, голос разносился четко.

— «Хронос», займите позиции на северной стене! Маги дальнего боя в центр, ближнего на фланги! «Туманный Альбион», на восточные ворота, быстро! «Длань Короля», западные! Независимые, южные, организуйтесь сами!

Рейдеры метались, занимая позиции. Вспышки огня, льда, молний освещали стены. «Туманный Альбион» двигался как единый организм, Роджер уже призвал своих призрачных рыцарей, прозрачные фигуры в доспехах выстроились в строй.

«Длань Короля» устроилась на западной стене, Леонард громко отдавал приказы, демонстрируя власть. Независимые рейдеры на юге собирались в группы, кто-то брал на себя роль лидера.

Армия достигла стен. Барабаны грохотали последний раз, потом наступила тишина. Саксы замерли в сотне метров от ворот, ощетинившись копьями. И в этот момент все четверо ворот распахнулись сами, словно невидимая рука дернула засовы. Металлические створки со скрежетом разошлись в стороны, открывая путь внутрь замка.

Враги взревели, хлынув через проемы плотной волной. Щиты впереди, мечи готовы рубить, топоры жаждали крови.

На северных воротах Реджинальд неторопливо провел рукой по воздуху перед собой. Пространство дрогнуло, исказилось.

Золотистая стрелка часов появилась словно из ниоткуда. Метровой длины, тонкая как рапира. Металл переливался всеми оттенками золота, внутри пульсировал свет. Реджинальд извлек из ножен на поясе рукоять без лезвия, вставил стрелку в пустое гнездо. Прозвучал щелчок и реликт ожил.

[Стрелка Гринвичского Меридиана]

[Реликт A-ранга]

[Клинок из застывшего времени. Режет пространство, замедляет противников при касании, может создавать временные разрезы]

Первая волна саксов достигла его позиции. Десяток воинов в кожаных доспехах, вооруженных мечами и топорами. Они атаковали разом, окружая с трех сторон.

Реджинальд шагнул вперед в атаку ближайшего. Стрелка-клинок пронзила грудь врага быстрее, чем тот успел моргнуть. Удар был хирургически точным, между ребер, прямо в сердце. Воин даже не вскрикнул, просто рухнул.

Трое справа атаковали одновременно. Реджинальд взмахнул свободной рукой, словно дирижер оркестром. Время вокруг саксов исказилось, их движения стали тягучими. Они двигались, но невероятно медленно, каждый удар растягивался на секунды.

Он прошел между замедленными врагами спокойным шагом, стрелка полоснула три раза. Аккуратно, без лишних движений. Когда эффект закончился и время вернулось к норме, все трое рухнули одновременно в лужи собственной крови.

Он сражался как часовой механизм. Каждое движение рассчитано, каждый удар точен, ни секунды потерянного времени. Холодный, эффективный, смертельный. Именно так выглядела сила одного из Девяти Королей.

Я стоял на стене, глядя на армию. Рамона ждала рядом, руки взволнованно терли браслеты. Она была готова призвать реликт в любой момент.

— Мы же не собираемся выполнять приказы этого британца и умирать на южных воротах? — спросила она, небрежно проверяя свои реликты.

В ее голосе не было страха, только расчет.

— Я видела, как ты смотрел на карту. У тебя есть идея получше, чем быть пушечным мясом.

— Есть, — я оттолкнулся от стены, направляясь к лестнице вниз. — Идем.

— Я так и знала, — она усмехнулась и двинулась следом, не задавая лишних вопросов.

Мы спустились со стены, пересекли двор обратно к главному залу. Внутри было пусто, только Экскалибур стоял на постаменте, светясь в сумраке.

Я обошел трон, нашел скрытую дверь в задней стене. Камень, замаскированный под часть кладки, но с едва различимой щелью по краям. Нажал на определенное место, механизм щелкнул. Дверь поползла в сторону, открывая лестницу вниз.

— Подземелье? — Рамона оценила темный провал, затем кивнула на трон. — Тайный ход за спиной короля для того чтобы покинуть замок. Но зачем он нам?

— Потому что именно этот проход может нас похоронить, — я начал спускаться. Там находятся пятые врата, о которых никто не знает.

— Пятые? Но Реджинальд говорил о четырех…

— Это подземный тоннель, ведущий прямо под замок. Враги используют его для обхода. И эти враги намного опаснее, чем те, что снаружи.

Лестница была долгой, ступени влажные от сырости. Температура падала с каждым шагом. Внизу открылось большое пространство, подземная зала с высоким сводчатым потолком.

В дальнем конце, за колоннами, виднелись массивные металлические врата. Железо, покрытое ржавчиной. На поверхности выгравированы руны, древние, забытые. От врат исходил холод, неестественный, жуткий.

И они уже трещали. Металл прогибался, деформировался под ударами с той стороны. Грохот раздавался мерно, каждый удар сильнее предыдущего. Что-то огромное пыталось прорваться.

— Они уже здесь, — я протянул руку в сторону, отдавая мысленную команду Пространственному Арсеналу.

Воздух замерцал, из ниоткуда возникла кирка. Пожиратель Воли, кроваво-красные волны пульсировали по черному лезвию. Я перехватил рукоять, ощущая знакомый вес. На левой руке появился Коготь Фенрира, браслет нагрелся, готовый выстрелить крюком.

— Будь готова, — сказал я Рамоне. — Когда ворота падут, их будет много. Очень много.

Девушка кивнула, руки скользнули к браслетам-черепам. Золотые украшения вспыхнули ярким светом, магия хлынула из них потоками. Свет сгущался, клубился в ее ладонях, пока не принял форму двух кремневых пистолетов.

Один белый как кость, другой черный как ночь. Рукояти были украшены гравировками черепов и цветов, стволы отполированы до блеска. От белого исходило теплое сияние, от черного, холодная тьма.

Я улыбнулся, и Око показало почему.

[Близнецы Миктлана]

[Парный Реликт A-ранга]

[Дыхание Жизни: Белый пистолет, чьи пули исцеляют раны, дают временный буст к регенерации и физическим возможностям. Может пометить союзника для усиления эффекта Переноса Грани.]

[Поцелуй Смерти: Черный пистолет, чьи пули высасывают жизненную силу, ослабляют врагов, замедляют регенерацию.]

[Способность: Неограниченные патроны. Пистолеты создают пули из магии владельца, оба могут быть использованы как обычное огнестрельное оружие]

Рамона взвела курки, прицелилась в ворота. Глаза сузились, все её внимание сфокусировалось на цели. Карие зрачки засветились золотистым, талант активировался. Я знал, что сейчас она видела нити смерти, протянутые к каждому живому существу за воротами.

— Готова, — произнесла она тихо.

Ворота выгнулись сильнее. Металл завизжал, трещины побежали по поверхности. Еще удар, и еще. Петли начали отрываться от стены, куски камня сыпались.

Финальный удар прогремел громом. Врата разлетелись в щепки, осколки железа полетели во все стороны. Я инстинктивно поднял руку, Эгида Провидения на запястье среагировала. Я вскинул руку и красный поток энергии от нее отразил летящий кусок металла.

Из пролома хлынули противники.

Саксонские налетчики, но не обычные. Крупнее, сильнее, покрытые боевой раскраской. Кожаные доспехи усилены металлическими пластинами, щиты больше и толще. Мечи и топоры блестели, явно лучше выкованные чем у солдат снаружи.

Элита. Берсерки-штурмовики, те, кого отправляют на самые опасные задания.

Их было много. Десятки лились из тоннеля непрерывным потоком. Они заполняли подземелье.

В центре же прорываясь сквозь толпу шагал гигант ростом под три метра, может больше. У него были широкие как дверной проем плечи и руки толщиной с мое бедро. Все тело покрыто шрамами. Лицо скрывала маска из костей, челюсть какого-то зверя, клыки торчали вниз. Глаза горели красным светом сквозь прорези.

В руках он держал огромный двуручный топорЛезвие размером с обеденный стол, рукоять из черного дерева. Оружие светилось тусклым красным светом.

Вождь взревел, звук прокатился эхом по подземелью. Налетчики ответили хором, подняли оружие. Готовы были ринуться вперед, растоптать нас массой.

Я сжал кирку крепче, перехватывая для лучшего баланса. Коготь Фенрира пульсировал на руке, готовый к действию.

— Рамона, — сказал я, не отводя взгляда от врагов. — Я задержу их. Ни один не пройдет к лестнице. Твоя задача, поддерживать меня огнем. Целься в тех, кто пытается обойти с флангов. И поддерживай меня Дыханием Жизни.

Рамона на секунду удивилась, откуда мне известно название, но потом усмехнулась и подняла оба пистолета. Прицелилась в голову ближайшему берсерку и выстрелила, знаменуя начало битвы. Берсерки ринулись в атаку.

— Не волнуйся, — голос девушки звучал спокойно, уверенно, с нотками азарта. — Это я делаю лучше всего.

Глава 2 Танец со смертью

Подземелье дрожало от топота сотен ног, словно сам замок бился в конвульсиях. Воздух здесь был спертым, тяжелым, пропитанным запахом ржавчины, пота и древней пыли, которую потревожили впервые за столетия. Но сейчас этот затхлый аромат перебивал другой, более резкий и металлический — запах свежей крови.

— Осторожно! — выкрикнула Рамона, выстрелив.

Я даже не дернулся. Свист топора, пущенного кем-то из задних рядов берсерков, оборвался звонким ударом энергии. Белая вспышка пронеслась мимо моего уха, сбив летящий снаряд с траектории буквально в полуметре от моего виска. Топор, крутясь, врезался в стену, высекая искры, а я в это время уже вгонял «Пожиратель Воли» в голову очередного сакса.

Узкий проход играл нам на руку. Здесь их численное превосходство превращалось в давку. Берсерки мешали друг другу, толкались, не могли окружить. Они были сильны, безусловно. Элита армии, каждый удар которой мог бы расколоть камень. Но что толку от силы, если ты не можешь ее применить?

— Ты даже не обернулся! — в голосе Рамоны, прозвучавшем сквозь грохот битвы, слышалась смесь раздражения и толики восхищения. — Это было чертовски близко!

Я ушел перекатом от широкого замаха двуручным мечом, одновременно выстреливая крюком Когтя Фенрира в колено нападающего. Рывок, и здоровяк с грохотом рухнул на каменный пол, подставив незащищенную шею под удар моей кирки. Хруст позвонков потонул в общем шуме.

— Я бы не поставил условием пойти со мной, если бы не верил в тебя, — ледоруб полоснул, еще один берсерк рухнул. — Твои навыки стоят больше, чем все Камни Резонанса в мире.

Краем глаза я заметил, как смуглые щеки девушки на мгновение залились румянцем, но она тут же тряхнула головой, отгоняя смущение.

— Самоуверенный каброн, — пробормотала она, но в ее тоне не было злости.

В следующую секунду Рамона вскинула свои пистолеты, Близнецов Миктлана. Белый пистолет, «Дыхание Жизни», выплюнул сгусток света, который ударил мне в спину. Теплая волна мгновенно разлилась по телу, реакция обострилась до предела.

— Благодарю! — усмехнулся я, чувствуя, как мир вокруг немного замедлился.

— Не привыкай! — огрызнулась она, тут же переключаясь на черного «близнеца».

Выстрел из «Поцелуя Смерти» попал в грудь здоровенному воину с татуировками на лице, который уже заносил палицу для удара. Берсерк пошатнулся. Его кожа посерела, вены вздулись черными жгутами. Жизненная сила покидала его тело, высасываемая магией ацтекского бога смерти. Его удар, который должен был раздробить мне плечо, вышел вялым и медленным. Я просто отмахнулся от него киркой, снося противнику голову

— Следующий!

Мы работали как единый механизм. Я был острием копья, пробивающим защиту, ломающим строй, сеющим хаос в первых рядах. Рамона была древком и противовесом. Она контролировала поле боя, отстреливала тех, кто пытался зайти с флангов, ослабляла самых опасных противников и поддерживала мой темп боя своими усилениями.

Синергия была потрясающей. Казалось, мы сражаемся бок о бок долгие месяцы, а не впервые вышли вместе на дело. Она понимала меня без слов. Стоило мне сместиться влево, как справа тут же пролетал черный сгусток энергии, сбивая спесь с очередного врага. Стоило мне замедлиться на долю секунды для замаха, как в меня влетал белый заряд, ускоряя движения.

Коридор был завален телами. Но поток врагов не иссякал. И вот, расталкивая своих же солдат, наконец вперед вышел их гигант.

Трехметровая гора мышц и ярости. Маска из костей скрывала его лицо, оставляя видимыми лишь горящие красным глаза. Огромный топор в его руках гудел, наливаясь зловещим светом. Он был не просто больше остальных, от него фонило первобытной мощью.

— РРАААА! — взревел гигант, и от его крика с потолка посыпалась пыль.

Берсерки, повинуясь безмолвному приказу, отхлынули назад, освобождая пространство для своего лидера. Они знали: сейчас будет мясорубка, и лучше не стоять под горячей рукой.

Вождь замахнулся. Топор опускался с такой скоростью, что воздух вокруг него засвистел.

Я не стал блокировать. Пытаться остановить такую махину даже с моей силой было бы самоубийством. Вместо этого я отпрыгнул.

Топор врезался в каменный пол там, где я стоял мгновение назад. Ударная волна расколола плиты, разбрасывая осколки шрапнелью.

— Рамона! — крикнул я, находясь в высшей точке прыжка.

Она не подвела. Белая вспышка ударила мне в спину прямо в воздухе. Ощущение было таким, словно внутри взорвалась сверхновая. Время не просто замедлилось — оно словно застыло. Я видел каждую пылинку, висящую в воздухе, видел расширившиеся зрачки гиганта под костяной маской, видел, как напрягаются жилы на его шее.

Мое тело стало легким, невесомым, но при этом наполненным мощью урагана.

Вскинув левую руку, я щелкнул Коготем Фенрира.

— Иди сюда, красавец!

Крюк выстрелил, впиваясь в наплечник гиганта. Металл скрежетнул, но клык Фенрира вошел глубоко.

Я дернул трос, используя инерцию и силу, дарованную Рамоной. Меня швырнуло вперед, прямо на монстра. Гигант попытался перехватить меня в воздухе, его огромная ладонь метнулась, чтобы схватить назойливую букашку и раздавить.

Но я был быстрее. Намного быстрее.

В полете я нажал кнопку возврата. Трос сматывался с бешеной скоростью, притягивая меня к врагу. Но за секунду до столкновения я разжал захват. Крюк выскочил из наплечника.

— Лови! — я выстрелил снова.

На этот раз не в него. Крюк пролетел мимо уха гиганта и вонзился в массивную каменную колонну позади него. Трос натянулся струной, проходя в опасной близости от его шеи.

Я пролетел мимо вождя, кувыркнувшись в воздухе. Трос, следуя за мной, обвился вокруг его массивной шеи, образуя смертельную петлю.

Гигант понял, что происходит. Он взревел, пытаясь схватиться за стальную нить, но было поздно. Я приземлился на пол позади него, уперся ногами в камни и, не останавливаясь ни на миг, дернул руку с Когтем на себя.

Вождь дернулся назад, захрипев. Петля затянулась. Но его шея была толщиной с бочку, а мышцы тверже камня. Просто так задушить эту тварь не вышло бы. Он уперся ногами, сопротивляясь, и начал разворачиваться, занося топор для удара вслепую.

— Ну уж нет!

Я активировал Эгиду Провидения.

Браслет на правом запястье вспыхнул багровым светом. Энергия щита сконцентрировалась не для защиты, а для импульса. Я ударил кулаком по полу, высвобождая накопленную мощь. Красная волна оттолкнула меня вверх и назад с чудовищной силой.

Это был тот самый рычаг, которого мне не хватало.

Мое тело превратилось в снаряд, летящий прочь от гиганта, а трос, намотанный на его шею, стал гильотиной. Механизм Когтя зазвенел от напряжения, но выдержал.

Смертельная петля сжалась. Хруст ломающихся шейных позвонков прозвучал громче выстрела.

Огромная голова в костяной маске отделилась от тела, подлетев в воздух. Фонтан черной крови ударил в потолок. Обезглавленная туша постояла еще секунду, покачиваясь, словно не веря в свою смерть, а затем с грохотом, от которого задрожали стены, рухнула на колени и повалилась вперед.

Я приземлился на ноги, проскользив по инерции пару метров, и картинно отряхнул куртку.

— Шах и мат, — выдохнул я, сматывая трос.

Наступила тишина. Оставшиеся берсерки, лишившись лидера, замерли. В их глазах, ранее полных безумия, теперь читался первобытный ужас. Они переглянулись, и, словно по команде, начали пятиться назад, в темноту тоннеля.

— Бегите, шакалы! — крикнула им вслед Рамона, опуская пистолеты. — И передайте остальным, что здесь ловить нечего!

Она подошла ко мне, перешагивая через трупы. Ее грудь тяжело вздымалась, волосы выбились из прически, а на щеке красовался мазок сажи, но глаза сияли торжеством.

— Это было… — она выдохнула, подбирая слова. — Потрясно. Ты сумасшедший, Костя. Абсолютно отбитый на всю голову.

— Приму за комплимент, — усмехнулся я, доставая флягу с водой. — Ты тоже была на высоте. Твои усиления идеальны. Я почти почувствовал себя полубогом.

Рамона улыбнулась, и эта улыбка сделала ее лицо удивительно мягким, совсем не похожим на маску холодной девушки, которую она носила при встрече в отеле.

— Знаешь, — сказала она, превращая пистолеты обратно в браслеты. — Я сомневалась. Думала, ты просто гринго, возомнивший себя героем. Но ты… ты другой. Ты доверяешь напарнику. Это редкость в наши дни.

Я протянул ей флягу, она сделала глоток, благодарно кивнув.

— Флиртуешь со мной? — поддел я ее, забирая воду и легким движением убрав пятно на щеке.

— И не надейся, — фыркнула она, но в уголках глаз собрались веселые искорки. — Просто рада, что не ошиблась с выбором стороны. Мне повезло, что я встретила тебя.

— Взаимно. Ладно, перерыв окончен.

Я кивнул на темный провал тоннеля, откуда только что отступили остатки первой волны.

— Нам нужно идти глубже. На всякий случай вместе.

— Глубже? — Рамона нахмурилась. — Ты хочешь преследовать их? Там может быть засада.

— Засады не будет. Они деморализованы. Но нам нужно подготовиться к третьей волне.

— А как же вторая? — удивилась она. — Сценарий обычно запускает волны одну за другой.

— Со второй сражаться не обязательно, если знать, как закрыть дверь перед ее носом.

Мы двинулись вперед. Тоннель уходил вниз, становясь шире. Стены здесь были выложены древней кладкой, кое-где виднелись остатки факелов и полусгнивших знамен. Это был старый служебный ход, по которому в замок поставляли провизию… или тайно выводили войска.

Внезапно воздух перед глазами задрожал, и появилась багровая надпись:

[Вторая Волна Началась]

[Внимание! Рыцари Пустоты пробудились.]

Рамона напряглась, снова потянувшись к оружию.

— Началось. Рыцари Пустоты? Звучит не очень дружелюбно.

— Это и есть не дружелюбно, — подтвердил я. — Доспехи, внутри которых только черная магия и злоба. Их не берет обычное оружие, а магия часто рикошетит. Их много, они идут плотным строем и при поддержке магов-некромантов.

— И как мы будем с ними драться вдвоем?

— Мы не будем.

Я остановился у массивной арки, свод которой поддерживали четыре толстые колонны, покрытые трещинами от времени. За аркой тоннель расширялся в огромный подземный зал, где в темноте уже виднелись сотни горящих фиолетовых глаз. Лязг металла о камень нарастал. Они шли. Легион пустых доспехов.

— Слушай внимательно, — я повернулся к Рамоне. — Жди меня наверху, у начала лестницы. Не спускайся, что бы ты ни услышала.

— Что? Ты хочешь остаться здесь один⁈ — возмутилась она. — Против целой армии?

— Я не собираюсь с ними драться. Я собираюсь захлопнуть дверь.

Я похлопал ладонью по ближайшей колонне.

— Это несущие опоры. Если их убрать, свод над этим залом обрушится. Тонны камня похоронят проход и вторую волну вместе с ним.

— Но ты будешь здесь, когда все рухнет! — в глазах Рамоны читался страх. — Ты не успеешь убежать!

— Успею. У меня есть свои трюки. Иди, Рамона. Ты будешь только мешать мне маневрировать. Встретимся наверху.

Она колебалась секунду, глядя то на меня, то на приближающуюся армию тьмы. Затем выругалась по-испански, резко развернулась и побежала назад.

— Если ты сдохнешь, я тебя воскрешу и надаю по башке! — донеслось до меня уже из темноты.

— Ловлю на слове!

Я остался один. Фиолетовые огни становились ближе. Я уже различал силуэты рыцарей — черные латы, рваные плащи, двуручные мечи, волочащиеся по полу. Они шли молча, только лязг металла нарушал тишину. Жуткое зрелище.

— Ну что, консервные банки, — я раскрутил кирку в руке. — Добро пожаловать в ловушку.

Первая колонна была самой старой. Я ударил киркой в основание, вгоняя лезвие в трещину. Камень застонал. Еще удар, и еще.

Рыцари заметили меня. Передние ряды ускорили шаг, переходя на бег. Маги за их спинами начали плести заклинания — сгустки темной энергии засветились в их руках.

— Пора валить!

Я выстрелил крюком в дальнюю колонну, подтягиваясь к ней. Удар киркой, и вторая опора пошла трещинами. С потолка посыпалась крошка.

Первый сгусток тьмы пролетел мимо, врезавшись в стену и оставив дымящуюся воронку. Рыцари были уже в двадцати метрах.

Третья колонна. Я метнул крюк, обмотал трос вокруг нее и дернул. Старая кладка не выдержала рывка усиленного механизма. Колонна накренилась.

Потолок застонал. Гулкий, низкий звук, от которого вибрировали зубы.

Четвертая колонна была последней. Рыцари уже занесли мечи. Я видел пустоту внутри их шлемов.

Я ударил по колонне киркой, вложив в удар всю силу. «Пожиратель Воли» вспыхнул красным, пробивая камень насквозь.

Опора лопнула.

Грохот был оглушительным. Потолок, лишившись поддержки, начал падать. Огромные глыбы, весом в десятки тонн, устремились вниз.

— Как сказала бы Рамона, Адьос, Паясос! — крикнул я, вжимая Коготь Фенрира на полную мощность.

Крюк выстрелил назад, в сторону выхода, цепляясь за уступ далеко вверху. Механизм взвыл, сматывая трос.

Я летел сквозь облака пыли, а за мной мир рушился. Рыцари Пустоты исчезали под завалами, их магия гасла под тоннами породы. Камни падали там, где я стоял секунду назад.

Один из обломков летел прямо в меня. Уклониться было некуда.

Браслет Эгиды вспыхнул. Алая сфера возникла вокруг меня, приняв удар на себя. Камень разлетелся в крошку, импульс от удара лишь ускорил мой полет.

Я вылетел из облака пыли и приземлился на каменные ступени, перекатившись через плечо. Позади меня проход был полностью завален. Гора камней упиралась в потолок. Глухой гул стихал где-то в глубине.

Рамона стояла надо мной, бледная, с широко раскрытыми глазами.

— Ты… — она покачала головой, протягивая мне руку. — Ты реально танцуешь со смертью.

Я принял руку и поднялся, отряхивая пыль с плеч.

— Она ведет, я только следую ритму. И, кажется, я наступил ей на ногу.

— Ты псих, — констатировала она, но в голосе слышалось облегчение. — Зато мы закрыли этот путь.

— Именно. Пятых ворот больше нет. Теперь осталось разобраться с тем, что происходит наверху. А там, судя по звукам, вечеринка в самом разгаре.

* * *

Пока в подземельях рушились своды, на поверхности Камелота разверзся настоящий ад.

Если первая волна была лишь пробой пера, то Вторая Волна ударила молотом по наковальне. И на этой наковальне были Рейдеры.

Внешний двор замка превратился в поле битвы, где смешались магия, сталь и крики умирающих. Враг изменился. Больше не было беспорядочной толпы саксов. Теперь на стены накатывали легионы Рыцарей. Пустые доспехи, движимые темной волей, которые не ведали боли и страха. Их поддерживали колдуны в балахонах, швыряющие огненные шары и кислотные облака со спин гигантских оскверненных зверей.

Западная стена, которую удерживала «Длань Короля», трещала по швам.

— Держать строй, идиоты! — визжал Леонард Велингтон, его голос срывался на фальцет.

Его идеальная прическа растрепалась, дорогой плащ был прожжен в нескольких местах. Он метался по стене, швыряя теневые кинжалы. Черные лезвия прошивали доспехи рыцарей насквозь, но те продолжали идти. Что толку пронзать пустоту?

— Сэр, их слишком много! — крикнул один из его лейтенантов, прежде чем зеленый луч вражеского мага превратил его в кучку пепла.

— Не отступать! Я не позволю опозорить мое имя! — орал Леонард, но в его глазах плескалась паника. Он был силен, его талант A-ранга был смертоносен против живых, но против этих пустых оболочек он терял эффективность.

На Восточной стене дела обстояли не лучше, хотя паники там не было. Роджер Стэнфорд держался с мрачной решимостью старого солдата.

— Стальной Легион! Щиты! — его голос, закаленный годами службы, перекрывал лязг битвы.

Призрачные рыцари, призванные его талантом, стояли плечом к плечу с живыми бойцами «Туманного Альбиона». Полупрозрачные клинки скрещивались с черной сталью врага.

Роджер сам был на передовой. В руках у него был простой полуторный меч, но он орудовал им с мастерством ветерана.

— Держать оборону! Ни шагу назад!

Но вражеские маги нашли управу и на него. Черный туман пополз по стене, и там, где он касался призрачных рыцарей, те начинали мерцать и развеиваться.

— Они развеивают моих призраков! — скрипнул зубами Роджер, разрубая очередного противника. — Отходим ко второй линии обороны! Живо!

Самый тяжелый удар пришелся на Северные ворота, где держал оборону Реджинальд Темпус и его гильдия «Хронос».

Главные ворота уже были разворочены. Рыцари Пустоты хлынули во двор потоком черной стали.

Реджинальд стоял посреди двора, как скала в бушующем море. Его костюм-тройка все еще был безупречен, но на лбу выступили капли пота.

Он поднял руку с часами, используя откат.

Огромная область пространства перед воротами подернулась рябью. Время потекло вспять. Обломки ворот взлетели в воздух и собрались обратно в цельные створки. Враги, ворвавшиеся во двор, были отброшены назад, за пределы стен. Рейдеры «Хроноса» радостно завопили, поливая восстановленные ворота магией.

Но Реджинальд пошатнулся. Использование S-рангового таланта на такую огромную область выжирало силы с чудовищной скоростью.

— Лорд Темпус! — подхватил его адъютант.

— Я в порядке, — процедил Реджинальд, поправляя манжеты. — Но долго я так не смогу. Они бьют без перерыва. Следующий прорыв будет фатальным.

И прорыв случился. Маги врага объединили усилия, и огромный огненный метеорит рухнул на восстановленные ворота, разнеся их в щепки вместе с частью стены.

— Отступаем! — голос Реджинальда впервые дрогнул. — Все к Цитадели! Защищаем Главный Зал!

Внешний двор был сдан. Одни из крупнейших гильдий, гордость Британии, бежали, огрызаясь, к последнему рубежу обороны — огромной лестнице, ведущей в тронный зал, где покоился Экскалибур.

Они заняли позиции на ступенях. «Длань Короля», «Туманный Альбион», «Хронос» и остатки независимых рейдеров смешались в одну измотанную, кровоточащую массу.

Рыцари Пустоты заполнили двор. Тысячи пустых глазниц смотрели на защитников. Но они не нападали.

Армия остановилась. Наступила неестественная, звенящая тишина. Даже ветер стих.

Рейдеры переглядывались, тяжело дыша, сжимая оружие влажными от пота руками.

— Почему они встали? — прошептал Леонард, вытирая кровь с разбитой губы. — Чего они ждут?

Ответ пришел в виде сообщения, вспыхнувшего перед глазами каждого живого человека в замке. Буквы были не золотыми, а черно-багровыми, словно гниющая рана.

[Вторая Волна Завершена]

[Третья Волна Началась]

[Внимание! Предатель вернулся, чтобы забрать трон.]

Ряды Рыцарей Пустоты расступились, образуя широкий коридор от разрушенных ворот до подножия лестницы.

И в этот коридор вошел он.

Фигура, от которой веяло холодом могилы и величием падшего короля.

Он был высок, закован в доспехи из черненого металла, покрытые шипами и гравировками. Плащ за его спиной был соткан из теней и клубился, живя своей жизнью.

На голове — шлем в виде коронованного черепа. За забралом горели два алых огонька, полных ненависти и презрения.

В руках он держал меч. Не чистый и сияющий, как Экскалибур, а его искаженное, оскверненное отражение. Клинок был зазубрен, по нему бежали молнии цвета свернувшейся крови. Кларент. Меч Предателя. Меч, убивший Артура.

За ним шла личная гвардия — двенадцать рыцарей, каждый из которых был вдвое больше обычного человека, вооруженные двуручными секирами и молотами.

— Мордред, — выдохнул Роджер Стэнфорд, и в его голосе впервые прозвучал настоящий страх. — Тот, по чьей вине в легендах пал Камелот.

Мордред остановился у подножия лестницы. Он медленно поднял голову, глядя на защитников Цитадели.

— Мой трон, — его голос звучал не как человеческая речь, а как скрежет металла о металл, усиленный магией. — Отдайте мне то, что принадлежит мне по праву. Или станьте частью моей армии.

Он поднял Кларент, и с клинка сорвалась волна красной энергии. Онаударила в нижние ступени лестницы, испарив десяток рейдеров, не успевших даже вскрикнуть.

— Это конец, — вопил Леонард, делая шаг назад. — Мы не сможем его остановить.

Реджинальд Темпус посмотрел на свои часы. Стекло треснуло.

— Похоже, наше время вышло, джентльмены, — произнес он тихо, но в его глазах зажегся холодный огонь решимости. — Но мы дадим ему бой.

Мордред сделал первый шаг по ступеням. Третья волна началась. И это была волна смерти.

Глава 3 Король Без Меча

Каменная крошка все еще сыпалась с потолка, когда мы с Рамоной ступили на первую ступень винтовой лестницы. Позади, в глубине заваленного прохода, осталась ярость Рыцарей Пустоты, погребенная под тоннами горной породы. Впереди же нас ждал куда более страшный враг, но сейчас, в этой короткой передышке между боями, мир сузился до гулкого звука наших шагов и тяжелого дыхания.

Рамона шла чуть впереди. В тусклом свете факелов, развешанных по стенам прохода, ее профиль казался высеченным из мрамора, если бы мрамор умел так хищно улыбаться. Она стряхнула с плеча каменную пыль и оглянулась на меня через плечо. В ее взгляде плясали озорные искры, которые не смогли погасить даже сотни мертвецов.

— Знаешь, Костя, — произнесла она, и ее голос, чуть хрипловатый от пыли, эхом отразился от стен. — Моя бабушка всегда говорила, что хомбре нужно выбирать по тому, как он решает проблемы.

— И что бы сказала твоя мудрая бабушка сейчас? — усмехнулся я, проверяя заряд Когтя Фенрира.

— Она бы сказала, что ты либо гений, либо сумасшедший, которого нужно держать в клетке, — Рамона замедлила шаг, поравнявшись со мной. Ее плечо на мгновение коснулось моего, будто случайно, но задерживаясь на долю секунды дольше, чем требовала ситуация. — Но, черт возьми, с тобой не соскучишься. Обрушить потолок на армию нежити? Это было… эффектно и эффективно тоже.

— Эффективность — мое второе имя

Она тихо рассмеялась, и этот звук был странно неуместен в месте, где пахло сыростью и древней смертью, но именно он возвращал ощущение реальности.

— Ты ведь понимаешь, что наверху нас ждет ад? — ее тон стал серьезнее, хотя легкая улыбка все еще играла на губах. — Третья волна. Ты так напрягся, когда увидел сообщение. Что там такого особенного?

— Не что, а кто, — я перешагнул через обломок камня. — Мордред. Рыцарь-Предатель. Сын короля Артура, если верить самым грязным сплетням средневековья.

— Еще один рыцарь? — фыркнула Рамона. — Мы только что похоронили целый легион таких. Чем этот отличается? Он больше? Злее? У него меч длиннее?

— У него проблема с бессмертием, — я посмотрел ей в глаза, дав понять, что шутки кончились. — Мордред в этом Сценарии — не просто босс. Он — концептуальная ошибка. Пока Экскалибур находится на постаменте, Мордред неуязвим. Ты можешь отрубить ему голову, сжечь дотла, распылить на атомы, но он соберется заново и продолжит идти. Он связан с мечом узами судьбы. Его существование определено тем, что он должен забрать трон и клинок правителя.

Рамона нахмурилась, ее пальцы инстинктивно коснулись браслетов.

— Неуязвим? То есть, мы не можем его убить? Вообще?

— Вообще.

— Тогда… — она задумалась, прикусив губу. — Если он связан с мечом… Может, позволить ему взять эту зубочистку? Если связь прервется, он станет смертным, верно? Мы подловим момент, когда он схватит рукоять, и нашпигуем его свинцом и магией.

— Логично, — кивнул я. — Но есть нюанс. Как только пальцы Мордреда сомкнутся на Экскалибуре, он перестанет быть просто неуязвимым рыцарем. Он станет Королем. Меч признает его право на трон. Артефакт А-ранга в руках существа его уровня усилит его настолько, что он сможет стереть весь этот замок одним взмахом. Это будет не бой, Рамона. Это будет казнь.

Девушка остановилась на площадке между пролетами. Золотистые искорки в ее глазах погасли, сменившись холодной тревогой. Она посмотрела на свои руки, на браслеты с черепками.

— Если ты взял меня, думая, что я помогу убить его, то ты ошибся, — тихо сказала она. — Мой талант позволяет видеть смерть. Я могу манипулировать гранью. Но что толку от моих способностей против того, у кого нет нити жизни? Против того, кто не может умереть?

Она подняла на меня взгляд, полный сомнения.

— Я не смогу тебе помочь с этой проблемой. Я буду бесполезна.

Я подошел к ней вплотную. Так близко, что мог разглядеть каждую ресницу вокруг ее карих глаз. Взял ее за подбородок, заставляя смотреть прямо на меня, сквозь прорези моей маски.

— Я никогда не ошибаюсь в людях, которых выбираю, — произнес я твердо. — Твой талант «Арбитр Последнего Вздоха» — это не просто умение манипулировать жизнью и смертью. Ты видишь структуру смерти. Ты видишь, как жизнь покидает тело. Но мне сегодня не нужно, чтобы ты кого-то убивала.

— А что тогда? — спросила девушка, завороженно глядя на меня.

— Мне понадобится немного другая способность твоего таланта, — я загадочно улыбнулся, убирая руку. — Она станет решающей. Доверься мне. План авантюрный, граничащий с самоубийством, но он сработает.

— А если не сработает.

— Тогда я умру. — беззаботно пожал плечами я.

Рамона смотрела на меня еще несколько секунд, потом выдохнула и тряхнула головой, отгоняя сомнения.

— Авантюрный план, граничащий с самоубийством… — повторила она, и на ее губах снова появилась та самая хищная улыбка. — Звучит как отличный способ провести вечер. Я не дам тебе умереть.

Мы продолжили подъем. Гул битвы наверху нарастал, превращаясь в непрерывный грохот, от которого дрожали стены.

* * *

Тронный зал Камелота больше не напоминал величественное обиталище легендарного короля. Он превратился в скотобойню.

Витражи, некогда отбрасывавшие разноцветные блики на каменный пол, были выбиты. Осколки хрустели под ногами, смешиваясь с кровью и пеплом. Гобелены, изображавшие подвиги рыцарей Круглого Стола, горели, наполняя воздух едким дымом.

В центре этого хаоса возвышался Мордред.

Он был воплощением кошмара. Черные латы, покрытые шипами, словно впитывали свет факелов, создавая вокруг него зону абсолютной тьмы. Его плащ из живых теней метался за спиной, словно стая голодных воронов.

— Жалкие букашки, — его голос звучал как скрежет могильной плиты. — Вы смеете стоять между мной и моим наследием?

Роджер Стэнфорд, командир «Туманного Альбиона», сплюнул кровь на пол. Его левая рука висела плетью, доспех на боку был вмят внутрь чудовищным ударом. Но он стоял.

— Пока мы дышим, ты не пройдешь! — прохрипел он. — Стальной Легион! В атаку!

Вокруг него возникли призрачные рыцари. Их было меньше, чем в начале боя — десятки уже развеялись под ударами темной магии. Но оставшиеся сплотили ряды, выставив полупрозрачные щиты.

С другого фланга атаковал Леонард Велингтон. Глава «Длани Короля» выглядел жалко: его дорогой костюм превратился в лохмотья, идеальная прическа растрепалась. Но в его глазах горело отчаяние загнанной крысы.

— Умри! Просто сдохни! — взвизгнул он, швыряя веер теневых кинжалов.

Черные лезвия прошили воздух, целясь в сочленения доспехов Мордреда. Удар был идеальным. Кинжалы вонзились в шею, подмышки, в глазницы шлема.

Мордред даже не пошатнулся. Он просто провел рукой по шлему, смахивая теневое оружие как назойливую паутину.

— Твоя тьма слаба, — прогудел он. — Смотри, как выглядит настоящая бездна.

Кларент, оскверненный меч в его руке, описал дугу. Волна багровой энергии сорвалась с клинка, сметая призрачных рыцарей Роджера и отбрасывая самого Леонарда к стене. Велингтон врезался в каменную кладку с тошнотворным звуком и сполз вниз, хватая ртом воздух.

— Я не позволю тебе пройти, — раздался спокойный, ледяной голос.

Реджинальд Темпус шагнул вперед, проходя мимо отброшенных Роджера и Леонарда. Он просто шел, на ходу доставая из жилетного кармана золотые часы на цепочке. Большой палец нажал на кнопку механизма.

Щелк.

Звук был тихим, но он перекрыл грохот битвы, словно кто-то выключил звук во всем мире. Воздух вокруг Часовщика подернулся рябью, стал вязким и серым. Пылинки, поднятые взрывами, зависли в воздухе. Языки пламени на горящих гобеленах замерли, превратившись в неподвижные скульптуры из огня.

Реджинальд активировал «Хроносферу» — зону абсолютного контроля времени.

— Ты кажешься быстрым, узурпатор, — произнес он, и его голос звучал отовсюду сразу, многократно накладываясь сам на себя. — Но временем здесь управляю я.

Он взмахнул Стрелкой Гринвичского Меридиана. Золотая рапира оставила в воздухе светящийся след, который не исчез, а застыл, словно трещина в реальности.

Реджинальд сделал выпад.

В одно мгновение вокруг Мордреда возникло пять полупрозрачных копий Часовщика — его «эхо» из прошлой секунды, из позапрошлой, и даже из будущей. Темпус атаковал не в одной точке времени, а растянул свое существование по всей временной шкале боя.

Пять рапир ударили одновременно.

Первый удар прошел сквозь наплечник, игнорируя прочность черной стали, ведь для клинка из застывшего времени материя не была преградой. Второй удар вошел под колено, состарив металл сочленения на десятки лет за долю секунды — доспех рассыпался ржавой трухой. Третий, четвертый и пятый удары прошили грудь черного рыцаря, оставляя в ней дыры, сквозь которые было видно его рыцарей.

— Распад, — коротко бросил Реджинальд, поворачивая кисть.

Время внутри ран Мордреда ускорилось в десятки раз. Плоть должна была истлеть, превратиться в прах, исчезнуть под гнетом веков.

Мордред пошатнулся. Его колени подогнулись под тяжестью ран, обрушившихся на него за миг. Черная кровь, густая как смола, брызнула на пол, но застыла в полете, пойманная в ловушку замедленного времени.

— Впечатляет? — Реджинальд оказался прямо перед лицом врага. Он даже не вспотел, его дыхание было ровным. — Я забрал у тебя твое будущее. У тебя его больше нет.

Темпус приставил острие рапиры к глазнице шлема Мордреда и нажал на спуск часов еще раз, снимая стазис, чтобы нанести финальный удар, который должен был стереть врага.

Мир «отмер». Звуки вернулись оглушительной волной.

И в этот момент Мордред рассмеялся.

Это был смех существа, которое стоит выше законов физики и магии. Его рука, закованная в перчатку с шипами, метнулась вперед с такой скоростью, что преодолела барьер замедления.

Реджинальд, чьи рефлексы были разогнаны до предела, увидел этот удар. Он попытался активировать «Петлю» — отмотать время назад на три секунды, чтобы уклониться. Он уже делал так сотни раз. Он видел, как его тело смещается влево, избегая удара…

Но в этот раз реальность отказалась подчиняться.

Мордред схватил саму ткань заклинания. Его пальцы, окутанные багровой тьмой Кларента, сжали время, как физический объект, и смяли его.

— Ты думаешь, твое время властно надо мной? — пророкотал рыцарь. — Я — проклятие, которое длится вечно. Я — сама неизбежность судьбы!

Доспехи Мордреда, превращенные в труху магией старения, вспыхнули черным пламенем. Ржавчина исчезла. Дыры в груди затянулись не плотью, а самой тьмой, формируя новую, еще более прочную броню. Он восстанавливался не потому, что лечился, а потому что Сценарий зафиксировал его состояние как «абсолютное». Он просто «отменил» урон, нанесенный временем.

Кулак Мордреда врезался в грудь Реджинальда.

Часовщик успел выставить блок рапирой, но Стрелка Гринвичского Меридиана, артефакт, способный резать пространство, согнулась дугой и лопнула с жалобным звоном.

Удар был такой силы, что вокруг тела Реджинальда образовалась вакуумная воронка. Его ребра вмяло внутрь. Он попытался использовать «Откат Состояния», чтобы вернуть свое тело к моменту до удара, но тьма Мордреда, проникшая в рану, сожрала магию времени. Проклятие Кларента блокировало исцеление.

S-рангового Рейдера, надежду Британии, человека, управляющего временем, швырнуло через весь тронный зал как сломанную куклу. Он пролетел пятьдесят метров, снося колонны, и с тошнотворным хрустом врезался в основание трона, разнеся массивный дубовый стол в щепки.

Золотые часы выпали из его ослабевшей руки. Стекло циферблата окончательно треснуло, стрелки замерли.

Тишина, наступившая в зале, была страшнее грохота битвы. Она была плотной, вязкой и пахла поражением.

Рейдеры замерли. Они видели, как пали их лидеры. Они видели, как сильнейший маг Британии, человек, которого считали непобедимым, был отброшен как тряпичная кукла.

— Это конец… — прошептал кто-то из «Туманного Альбиона». — Мы не можем его победить.

— Он бессмертен! — крикнул другой голос, полный паники. — Мы все умрем!

Мордред рассмеялся. Это был низкий, рокочущий звук, от которого вибрировали остатки стекол в окнах.

— Ваша вера слаба, как и ваша плоть, — провозгласил он, делая шаг к трону. Его гвардейцы добивали остатки сопротивления по углам зала. — Кто еще хочет испытать судьбу?

Отчаяние накрыло защитников Камелота удушливым саваном. Оружие опускалось. Люди пятились, прижимаясь к стенам, ища спасения там, где его не было.

И в этот момент, когда надежда казалась окончательно потерянной, движение возникло у одной из колонн.

Леонард Велингтон, шатаясь, поднялся на ноги. Он вытер кровь с лица, но вместо того, чтобы поднять оружие, он бросил его на пол. Звон упавшего кинжала прозвучал как приговор.

Леонард сделал шаг вперед, подняв руки ладонями вверх. На его лице застыла гримаса подобострастия, от которой хотелось отвернуться.

— О, великий владыка Мордред! — его голос дрожал, но был достаточно громким, чтобы его услышали все. — Прошу, пощадите!

Он упал на колени, подползая по полу к черному рыцарю.

— Я всегда знал… Я чувствовал ваше величие! Эти глупцы, — он махнул рукой в сторону избитого Роджера и лежащего без сознания Реджинальда, — они не понимали! Они вели нас на убой! Но я… я вижу истинного Короля!

Мордред остановился, склонив голову набок. Алые огни в его шлеме с интересом уставились на ползающего человека.

— Вот как? — прогудел он.

— Да! Да, мой господин! — Леонард закивал так часто, что казалось, его голова сейчас отвалится. Он подполз ближе к постаменту, где сиял Экскалибур, и указал на него дрожащей рукой. — Этот меч… Он по праву ваш! Возьмите его! Я помогу! Я и мои люди… мы присягнем вам! Мы будем служить верно, только пощадите!

По залу прокатился вздох ужаса и отвращения.

— Леонард, ты… гнида! — прохрипел Роджер, пытаясь подняться, но боль снова опрокинула его на пол.

Реджинальд, с трудом приподнявшись на локте, сплюнул кровь и посмотрел на предателя с холодным презрением.

— Идиоты, — прошептал он. — У предательства всегда есть цена.

Мордред же улыбнулся, по крайней мере, так показалось по тому, как сузились его глаза-огоньки. Он медленно опустил Кларент.

— Служить мне? — переспросил он, нависая над главой «Длани Короля». — Ты готов предать свой род ради жизни?

— Ради служения вам, мой Король! — Леонард распластался на полу около Экскалибура. Его отряд, видя это, тоже начал неуверенно опускаться на колени, бросая оружие.

— Жалкое зрелище, — пророкотал Мордред, но руку заносить для удара не стал. Ему нравилось это унижение. Он наслаждался триумфом.

* * *

Каменная плита за троном бесшумно отъехала в сторону. Мы с Рамоной вышли из тени колонн, оказавшись прямо за спиной стоящего на коленях Леонарда. Никто не смотрел в нашу сторону — все взгляды были прикованы к позорной сцене очевидного предательства.

Я неслышно подошел к Леонарду. Он как раз поднимал голову, чтобы взглянуть в лицо своему новому «хозяину», и его лицо светилось надеждой труса, который думает, что перехитрил смерть.

Я положил руку ему на плечо. Тяжело, крепко, до боли, сжал.

— Никогда не любил предателей, — произнес я громко, отчетливо, так, чтобы мой голос перекрыл даже треск горящих гобеленов.

Леонард дернулся, словно его ударило током. Он резко обернулся, глаза его расширились от ужаса и узнавания.

— Ты… — начал он, но договорить не успел.

Мой кулак, усиленный весом Когтя Фенрира, врезался в его челюсть. Удар был коротким, жестким. Голова Леонарда мотнулась, глаза закатились, и он мешком рухнул к моим ногам, прямо на то место, которое он только что полировал своими коленями.

Зал ахнул. Рамона, стоявшая рядом, улыбнулась так, что ее улыбка могла бы осветить это подземелье лучше любого факела.

— Давно мечтала это увидеть, — прокомментировала она, пнув бесчувственное тело носком ботинка. — Грасиас, Костя.

Мордред медленно перевел взгляд с упавшего тела на меня. Алые огни в прорезях шлема вспыхнули ярче. Он не выглядел удивленным или испуганным. Скорее… раздосадованным, как человек, которому помешали раздавить таракана.

— Еще один герой? — его голос был пропитан сарказмом. — Раз уж сильнейшие защитники Камелота пали, валяются в грязи и собственной крови… Что сделаешь ты?

Он сделал шаг вперед, и пол под его ногами треснул. Аура тьмы вокруг него сгустилась, давя на плечи тяжестью могильной плиты.

— Я не чувствую в тебе магии, смертный, — продолжил Мордред, склонив голову. — Ты пуст. Ничтожество, посмевшее встать передо мной. Что ты можешь сделать против меня, истинного Короля?

Я перешагнул через тело Леонарда и встал между Мордредом и Экскалибуром. Спокойно расправил плечи.

— О, я могу сделать очень много, — усмехнулся я. — Например, исправить ошибку истории.

Мордред расхохотался.

— Исправить? Ты умрешь вместе с ними! Я заберу этот меч, и тогда ничто в этом мире не остановит меня!

Он сжал Кларент, готовый снести мне голову одним ударом. Рамона напряглась, вскидывая «Близнецов», но я поднял руку, останавливая ее.

Я шагнул назад, к постаменту. Экскалибур сиял чистым, непорочным светом. Меч Короля. Символ власти, чести и надежды. Артефакт, который делал мир светлее и лучше просто фактом своего существования в этом зале.

Я протянул руку назад, занеся ее над лезвием и мысленно обратился к Арсеналу.

Пространство дрогнуло. Из ниоткуда, прямо в мою ладонь, упала небольшая, потемневшая от времени серебряная монета. Серебряник Иуды.

Мордред замер. Он не понимал, что происходит, но инстинкт, выкованный в тысячах битв, взвыл тревогой.

— Что ты делаешь⁈ — рявкнул он, делая шаг вперед.

— Меняю правила игры, — ответил я.

И уронил монету плашмя на лезвие Экскалибура.

Реакция была мгновенной и ужасающей.

В тот момент, когда серебро коснулось святой стали, раздался звук, похожий на крик умирающей звезды. Экскалибур вспыхнул ослепительно белым светом, но тут же этот свет начал чернеть.

Серебряник Иуды — символ предательства высшего порядка. Артефакт, чья суть — разъедать святость, разрушать узы верности и чести. А Экскалибур был воплощением этих понятий.

По лезвию легендарного меча побежали черные трещины, похожие на гниющие вены. Металл зашипел, начал пузыриться. Сияние меркло, пожираемое коррозией, которая распространялась с неестественной скоростью.

— НЕТ! — заорал Мордред.

Это был вопль чистого, животного ужаса. Он рванул вперед, забыв о гордости, забыв о бое. Протянул руку, пытаясь схватить меч, спасти его.

Но было поздно.

С громким, жалобным звоном Экскалибур рассыпался, оставив лишь бесполезную рукоять.

Величайший меч легенд превратился в груду ржавой пыли и обломков прямо на глазах у сотен людей. Постамент опустел. Корона, лежавшая на троне, тоже медленно истлела.

Тишина, повисшая в зале, была абсолютной. Даже огонь, казалось, перестал трещать.

— Он… он уничтожил Экскалибур… — прошептал кто-то из «Туманного Альбиона». Голос был полон неверия.

— Сценарий… — выдохнул другой рейдер. — Целью было сохранить меч! Теперь мы провалили его! Мы все умрем⁈

— Мы умрем так или иначе, — буркнул кто-то в ответ.

Рамона стояла с открытым ртом, глядя на кучку ржавчины, которая еще секунду назад стоила дороже, чем все золото мира.

— Костя… — прошипела она. — Ты что сделал⁈

Я медленно повернулся к залу, развел руками в притворном недоумении.

— Вот так дела, — мой голос, звучал издевательски весело. — Как же так вышло? Кажется, я сломал игрушку. Что теперь делать, меча-то нет, а значит и символ власти того…

Роджер Стэнфорд смотрел на меня так, словно у меня выросла вторая голова. В его глазах читалось полное непонимание происходящего. Он, человек чести, солдат, не мог осознать поступок, уничтоживший святыню.

Реджинальд Темпус, который оставался живым лишь каким-то чудом, начал смеяться. Это был хриплый, болезненный смех, переходящий в кашель.

— Безумец… — прохрипел он, глядя на меня с какой-то дикой смесью ужаса и восхищения. — Абсолютный, чертов безумец. Он уничтожил условие нашей победы, чтобы не дать победить врагу.

Но самая бурная реакция была, конечно, у Мордреда.

Черный рыцарь стоял перед пустым постаментом. Его руки дрожали, пытаясь собрать ржавую пыль. Алые огни в его шлеме мигали, словно готовые погаснуть. Связь была разорвана. Источник его бессмертия исчез. Его судьба — стать королем через меч — была перечеркнута жирной черной линией.

Он медленно поднялся. Тьма вокруг него забурлила, вскипая от ненависти такой силы, что воздух в зале стал ледяным.

Мордред повернулся ко мне.

— ТЫ! — его рев сотряс стены замка, камни посыпались с потолка. — ТЫ ЛИШИЛ МЕНЯ ТРОНА! МОЕ НАСЛЕДИЕ! КАК ТЫ ПОСМЕЛ УНИЧТОЖИТЬ ЭКСКАЛИБУР⁈

Но мне было плевать на его тирады. Самое скверное было сейчас перед моими глазами. Око показывало болезненную правду. Цену моего шага к победе.

[Вы уничтожили символ чести и справедливости, проклятие смерти настигло вас]

[Проклятие смерти: вы неотвратимо погибнете через 10 секунд]

Как заботливо. Дать мне такую прорву времени.

Глава 4 Король умер, да здравствует Король

Десять секунд.

Цифры перед глазами, написанные багровым, не просто отсчитывали время. Они выжигали саму суть моего существования. «Проклятие смерти» — это не шутка и не дебафф из компьютерной игры, который можно переждать за углом, попивая зелье. Это приговор самой реальности.

Девять.

Я чувствовал, как холод начинает сковывать кончики пальцев. Сердце, еще секунду назад гнавшее адреналин, сбилось с ритма, словно споткнувшийся бегун.

Восемь.

Мордред смотрел на меня. В прорезях его шлема, где раньше горел торжествующий огонь будущего короля, теперь плескалось безумие. Он потерял свой трон, свой меч, свою судьбу. Но он все еще был здесь. И он видел, что я умираю.

Семь.

— Рамона! — мой голос прозвучал спокойно, хотя легкие уже начинало жечь огнем. — Стреляй в меня.

Девушка рядом со мной дернулась, переводя взгляд с горстки ржавой пыли, бывшей Экскалибуром, на меня.

— Что? — она моргнула, не понимая.

Шесть.

— Используй «Отсрочку Судьбы», — я развернулся к ней грудью, раскинув руки. — Как мы и говорили, мне нужна твоя способность.

В ее глазах вспыхнуло понимание. Талант Рамоны, «Арбитр Последнего Вздоха», был уникален. Большинство некромантов или целителей работали с фактом жизни или смерти. Она же работала с самим процессом. Она могла видеть нить, которая вот-вот оборвется, и завязать на ней узел. Не спасти, нет. Сейчас ни один Талант не смог бы меня спасти. Но отложить неизбежное. Взять время взаймы у самой Смерти.

Пять.

— Это даст тебе сутки! — крикнула она, вскидывая белый пистолет. — Только двадцать четыре часа! Потом долг вернется!

— Мне хватит и десяти минут, — усмехнулся я. — Стреляй!

Четыре.

Ствол «Дыхания Жизни» уставился мне в сердце.

Три.

Выстрел не прозвучал — он скорее ощущался как хлопок давления в ушах. Пуля из чистого белого света ударила мне в грудь.

Два.

Я ожидал боли, но вместо нее пришел холод. Не тот могильный холод проклятия, а стерильный, замораживающий холод стазиса. Словно мое личное время, на миг остановилось и пошло по другому кругу.

Один.

Багровый таймер перед глазами замер на единице. Цифра дрогнула, подернулась серой рябью и застыла, словно муха на клейкой ленте. Сердце, пропустившее удар, снова забилось. Мощно, ровно, яростно.

Проклятие никуда не делось. Оно просто встало в очередь, ожидая, пока Рамона не перестанет удерживать дверь закрытой.

— Любопытно, — пророкотал Мордред.

Черный рыцарь сделал шаг вперед. Каменные плиты под его сапогами треснули. Тьма вокруг него сгустилась, превращаясь в осязаемый плащ. Он лишился Экскалибура, но все еще оставался чудовищем, способным раскидать сильнейших Рейдеров как котят.

— Ты отложил свою смерть, человек? — в его голосе звучала насмешка, смешанная с мрачным удовлетворением. — Спасибо. Я хотел убить тебя лично. И теперь ты подарил мне эту возможность.

Я поправил наруч, проверил, как сидит в руке кирка. «Пожиратель Воли» пульсировал красным, чувствуя приближение знатной драки.

— Я просто не люблю стоять в очередях, — ответил я. — Даже на тот свет.

— Ты уничтожил мое наследие, — Мордред поднял Кларент. Меч Предателя, зазубренный и злой, окутался кровавыми молниями. — Ты думал, это сделает меня слабее? Я — рок этого королевства! Я — конец времен!

Я активировал Око Бога Знаний. Мне нужно было подтверждение. Только один факт.

Золотистая дымка окутала фигуру рыцаря, просвечивая сквозь черную сталь доспехов.

[Мордред, Рыцарь-Предатель]

[Статус: СМЕРТЕН]

[Связь с Экскалибуром: Разорвана]

[Концептуальная защита: Отключена]

[Он больше не является неизбежностью. Он — просто очень сильный враг.]

Я улыбнулся под маской. Этого было достаточно.

— Ты больше не рок, Мордред, — сказал я, делая шаг ему навстречу. — Ты просто обиженный ребенок, у которого отобрали игрушку. И сейчас я отправлю тебя в угол. Навечно.

— Умри! — спокойным тоном бросил он.

Мордред рванулся с места. Для существа в тяжелых латах он двигался пугающе быстро. Кларент описал дугу, оставляя в воздухе шлейф из тьмы и молний. Удар был нацелен мне в шею, простой и эффективный.

Я не стал блокировать. Блокировать удар столь сильного существа ледорубом — верный способ лишиться рук, даже с моей силой, увеличенной реликтами.

Браслет на правом запястье вспыхнул. «Эгида Провидения» сработала мгновенно, посылая импульс в мозг. Я увидел траекторию удара за долю секунды до того, как меч начал движение.

Шаг влево. Наклон корпуса.

Лезвие Кларента просвистело в миллиметре от моего плеча. Ветер от удара был таким сильным, что меня чуть не сбило с ног, но я устоял.

— Рамона! — крикнул я, не оборачиваясь. — Мне нужен ритм!

— Си, мой капитан! — донеслось из-за спины.

Выстрел. Белая вспышка ударила мне в спину.

Мир стал четче. Мышцы налились силой, усталость, накопившаяся за бой в подземелье, исчезла без следа. Я чувствовал себя легким, как перо, и твердым, как алмаз.

Я крутанулся на месте, используя инерцию промаха Мордреда.

— Мой ход!

Кирка взлетела вверх. Я вложил в удар все: силу мышц, инерцию вращения, усиление Рамоны. Острие «Пожирателя Воли» обрушилось на наплечник черного рыцаря.

Звук был такой, словно кувалдой ударили по колоколу. Черная сталь, которая еще минуту назад игнорировала удары «Стрелки Времени», прогнулась. Красные волны энергии с кирки вгрызлись в металл, разъедая магическую защиту.

Мордред пошатнулся, но тут же ответил ударом локтя. Шипастый налокотник врезался мне в грудь.

Удар выбил воздух из легких. Я отлетел на пару метров, проехавшись подошвами по каменному полу, но устоял.

— А ты крепкий, — выдохнул я, сплевывая сгусток крови.

Вокруг нас творился хаос. Личная гвардия Мордреда, двенадцать рыцарей, опомнилась. Они видели, что их господин уязвим, и ринулись ему на помощь, ревя как звери.

— Защищайте Короля!

Роджер Стэнфорд, держась за сломанные ребра, поднял свой меч.

— Вперед! — рявкнул он своим людям. — Не дайте им вмешаться! Помогите Редйеру в черной маске!

— Помочь Рейдеру! — заорал кто-то из «Длани Короля», вступая в бой. Будто бы они не пытались предать всех пару минут назад. Ох и быстро переобувались эти парни.

Остатки рейдеров из «Туманного Альбиона», выжившие из «Хроноса» и одиночки сплотились. Они понимали: если я проиграю, им всем конец. группа бросилась наперерез гвардейцам, создавая живую стену из стали и магии.

— Давай, Черная Маска! — прохрипел Роджер, парируя удар секиры. — Сделай его!

Я не смотрел на них. Мой мир сузился до фигуры в черных доспехах.

Мордред снова атаковал. На этот раз он не просто махал мечом. Он использовал магию. Тьма вокруг него вздыбилась, превращаясь в копья, которые ударили со всех сторон.

Я выстрелил Когтем Фенрира в потолок. Трос дернул меня вверх, вырывая из зоны поражения. Копья тьмы вонзились в пол там, где я только что стоял, оставив дымящиеся воронки.

В полете я развернулся, нацеливаясь на шлем врага.

— Рамона, черным!

Девушка поняла мгновенно. Выстрел из черного пистолета, «Поцелуя Смерти», попал Мордреду точно в сочленение брони на колене.

Снаряд не нанес физического урона, но магия смерти сделала свое дело. Нога рыцаря подогнулась. Он на миг потерял опору.

Этого мига, единственной секунды слабости уже не бессмертного рыцаря, мне было достаточно.

Рукоять «Пожирателя Воли» в моей руке раскалилась, реагируя на мою ярость и желание закончить этот фарс. Кристалл Кровавой Бойни, впаянный в металл, взревел, высвобождая накопленную мощь.

В следующий миг Кирка в моей руке исчезла. На долю секунды мир окрасился в багровый, а вместо альпинистского инструмента я сжал древко исполинской, сочащейся тьмой и кровью призрачной косы.

Мордред, рыча, пытался выпрямиться и поднять Кларент для блока. Глупец. Он думал, что я буду бить сталью по стали.

Я рухнул на него сверху, вкладывая в замах инерцию падения и всю свою силу, утроенную реликтом.

Призрачное лезвие косы описало широкую дугу. Оно прошло сквозь выставленный меч Предателя, не заметив его. Прошло сквозь наплечник из черной стали, сквозь плоть и кости.

Никакого сопротивления. Никакого звона. Только мерзкий, влажный звук разрываемой души.

Жатва не резала материю, она уничтожала саму суть, выжигая магию, которая держала этот доспех в живых.

Мордред застыл. Алые огни в его шлеме мигнули и потускнели, словно у робота выдернули батарею. Его защита, хваленая непробиваемость, все это было аннулировано одним ударом.

Я приземлился прямо перед ним, чувствуя, как энергия Жатвы иссякает, оставляя в теле приятную тяжесть отката. Призрачная коса распалась кровавым туманом, и в моей руке снова была тяжелая, хищная кирка.

Рыцарь стоял на одном колене, не в силах пошевелиться. Парализован, сломлен.

— Невозможно… — проскрежетал он, и голос его был полон не гнева, а животного ужаса. — Моя броня… моя сила…

Я шагнул к нему вплотную. Сейчас он был не королем, а просто куском мяса, закованным в железо.

— Твоя броня — ничто, — холодно бросил я.

Я перехватил кирку двумя руками, занося её для финальной точки. Камень Леты на черном лезвии пульсировал, предвкушая добычу.

Удар был точным.

Острый клюв ледоруба вошел ровно в то место на груди, где секунду назад прошла призрачная коса, оставив брешь в магической защите.

Раздался звучный хруст.

Звук ломающихся ребер и разрываемого металла был музыкой для моих ушей. Я вогнал кирку по самую рукоять, пробивая сердце, позвоночник и саму волю этого ублюдка.

Мордред дернулся в последний раз. Его руки бессильно царапнули воздух и опали. Кларент с грохотом ударился о пол.

Я наступил сапогом ему на грудь и с влажным чавканьем вырвал оружие из раны.

Тело Рыцаря-Предателя пошатнулось и рухнуло, рассыпаясь на глазах. Черный металл превращался в едкий дым, тьма развеивалась, оставляя после себя лишь вкус моей победы.

Гвардейцы, сражавшиеся с рейдерами, вдруг замерли. Их движения стали дергаными. Один за другим они начали падать, рассыпаясь на остатки доспехов. Без воли своего господина они были просто металлом.

Тишина накрыла зал. Тяжелая, звенящая тишина, в которой слышалось только дыхание выживших и треск догорающего огня.

Я наклонился к месту гибели Мордреда. Там, среди горстки пепла, лежало несколько предметов.

Первым был массивный наплечник из черного металла, украшенный шипами и гравировкой. Он пульсировал темной энергией, но уже без злобы.

Око подсказало:

[Наплечник Черного Рыцаря]

[Компонент для создания брони. Ранг: A]

[Обладает невероятной прочностью и сопротивлением к темной магии.]

Там же лежала целая горсть Камней Резонанса. Штук сто, не меньше.

Я убрал все это в Арсенал, вместе с остатками Экскалибура, который теперь определялся Оком немного иначе.

[Сломанный меч героя]

[Компонент. Ранг:???]

[Останки легенды. В них все еще теплится память о величии. Может стать сердцем нового оружия.]

Следом, под звук уставших Рейдеров у всех перед глазами вспыхнули золотые буквы, возвещая окончание кошмара:

[Сценарий Последняя Ночь Камелота Завершен]

Рейдеры начали приходить в себя. Радостные крики, стоны раненых, лязг убираемого оружия. Кто-то осел на пол, не в силах стоять от усталости.

Ко мне подошел Роджер Стэнфорд. Он выглядел ужасно — половина лица залита кровью, доспех помят, но глаза горели.

— Мы победили, — произнес он, глядя на место, где исчез Мордред. Потом перевел взгляд на пустой постамент Экскалибура. — Но какой ценой?

Вокруг начали собираться остальные. Люди смотрели на пустой постамент с недоумением и горечью.

— Меч уничтожен, — сказал кто-то из «Туманного Альбиона». — Мы выполнили задачу, но потеряли главную награду. Как же так?

— Разве мы не должны были сохранить его? — спросила Рамона, подходя ко мне. Она выглядела измотанной, но довольной.

Я обернулся к ним, убирая кирку за пояс.

— Условия сценария были: «Тот, кто сохранит Экскалибур, — напомнил я громко, чтобы слышали все. — Но что значит 'сохранить»? Оставить кусок металла на камне, чтобы его забрало чудовище и использовало для уничтожения мира?

Я обвел взглядом зал.

— Мордред черпал силу из своей связи с мечом. Пока Экскалибур существовал в цельном виде, он был неуязвим. Если бы мы не уничтожили физическую оболочку, мы бы все здесь полегли.

Роджер нахмурился, обдумывая мои слова.

— Но ведь меч… это символ.

— Именно! — я поднял палец вверх. — Символ. Идея. Память. Мы не дали Мордреду осквернить его. Мы не дали ему поднять меч и провозгласить себя королем. Сохранили честь Экскалибура, не позволив ему стать оружием тирана. Разве это не высшая форма сохранения?

По толпе прошел ропот понимания. Люди кивали. Им нужна была победа, не омраченная чувством провала, и я дал им её. Логика была немного натянутой, но в мире Искажений символизм часто весил больше, чем четкие условия сценария, уж я-то уловил эту суть сполна.

— К тому же, — добавил я тише, уже для тех, кто стоял ближе, — лучше быть живым героем без меча, чем мертвым сторожем при красивой железке.

В центре зала начал формироваться портал выхода. Огромная воронка изумрудного света, ведущая домой, в Лондон.

— Пора на выход, — скомандовал Реджинальд Темпус. Часовщик уже пришел в себя, хотя выглядел бледнее обычного. Его костюм был безнадежно испорчен, но осанку он держал королевскую.

Рейдеры потянулись к выходу.

Я заметил движение у одной из колонн. Леонард Велингтон, глава «Длани Короля», начал шевелиться. Мой удар в челюсть выключил его на все время финальной битвы, и, честно говоря, это было лучшее, что он сделал за сегодня.

Он приподнялся на локтях, тряся головой. Его взгляд был мутным, челюсть заметно распухла.

— Что… что случилось? — прошамкал он, сплевывая кровь. — Где Мордред? Мы победили?

Рамона фыркнула, не сдержавшись.

— Доброе утро, спящая красавица. Война окончена, плохие парни проиграли. А ты все проспал.

Леонард огляделся. Увидел пустой постамент, увидел торжествующие лица рейдеров, увидел меня, стоящего над ним. Воспоминания нахлынули на него волной. Предательство, унижение, удар.

Он побледнел еще сильнее, став похожим на полотно. Попытался встать, но ноги запутались, и он снова шлепнулся на задницу под дружный смех проходивших мимо бойцов «Туманного Альбиона».

— Жалкое зрелище, — бросил Роджер, проходя мимо. Он даже не удостоил Леонарда взглядом.

Леонард сжался, понимая, что его репутация только что была уничтожена. В этом мире слухи распространяются быстрее вируса. Завтра каждая собака в Лондоне будет знать, как он ползал перед Мордредом.

Я прошел мимо него, даже не замедлив шаг. Он не стоил моего времени, ведь уже наказал сам себя.

У самого портала меня перехватил Реджинальд. Часовщик преградил мне путь, но не агрессивно. Он снял уцелевшую перчатку и протянул руку.

— Не знаю, кто вы, молодой человек, — произнес он своим безупречным тоном, хотя голос его был слаб. — И почему вы скрываете лицо. Но сегодня вы сделали то, что не смог сделать я. Вы спасли нас. И, что важнее, спасли честь британской легенды.

Я пожал его руку. Ладонь Часовщика была холодной и сухой.

— Просто делал свою работу.

— У «Хроноса» долгая память, — сказал Реджинальд, глядя мне в глаза сквозь прорези маски. — Если вам когда-нибудь понадобится услуга… любая услуга… найдите меня. Я в долгу перед вами, и ни за что не откажу. =

— Я запомню, — кивнул я.

Иметь в должниках одного из Девяти Королей? Это было лучшей наградой, чем любой реликт.

Мы с Рамоной шагнули в портал.

Переход был мягким. Никакой тошноты, только легкое головокружение. Изумрудный свет сменился серым небом Лондона и яркими огнями прожекторов на Трафальгарской площади.

Вокруг царила суета. Медики с носилками бежали к раненым, журналисты пытались прорваться через кордоны, военные орали в мегафоны.

Мы отошли в сторону, в тень одной из статуй львов у подножия колонны.

Рамона тут же схватила меня за руку, разворачивая к себе. В ее глазах читалась паника.

— Костя! Проклятие! — она начала лихорадочно ощупывать меня, словно это могло вылечит. Щупала, кстати, даже приятно. — Сутки! У тебя остались сутки, а потом долг вернется! Мы должны что-то сделать! Может, найти целителя S-ранга? Или…

Я положил руки ей на плечи, останавливая этот поток слов.

— Тише, — сказал я мягко. — Успокойся. Посмотри на меня.

Она замерла, тяжело дыша.

— Я не умираю, Рамона.

— Но я же говорила! Отсрочка Судьбы только замораживает…

— Проклятие было частью Сценария, — объяснил я. — «Уничтожишь символ — умрешь». Это правило работало внутри Искажения. Но Искажение закрыто. Сценарий завершен. Мы вышли наружу. Ты дала мне время, и оно меня спасло.

Я постучал пальцем по груди, где совершенно спокойно билось мое сердце.

— Здесь нет магии Камелота. Здесь действуют законы физики и реальности. Проклятие осталось там, за гранью. Оно рассеялось в тот момент, когда я шагнул наружу.

Рамона смотрела на меня недоверчиво. Потом перевела взгляд на свои руки, словно проверяя, не чувствует ли она тяжести моего «долга».

— Ты уверен? — прошептала она.

— Абсолютно. Я чувствую себя прекрасно. Ну, не считая того, что меня пожевал зомби-рыцарь, но это мелочи. Можешь посмотреть на нить моей жизни и убедиться сама.

Она выдохнула. Долгий, дрожащий выдох, с которым ушло все напряжение последних часов. Плечи опустились. Она прислонилась спиной к холодному камню постамента и закрыла глаза.

— Диос Мио… Ты напугал меня до смерти. Я думала, мне придется тащить твой труп через пол-Европы, чтобы искать того, кто сможет воскресить.

— Ну, ты же обещала надавать мне по башке, если я сдохну, — усмехнулся я. — Я просто не хотел портить тебе маникюр.

Она открыла глаза и посмотрела на меня. В этом взгляде было что-то новое. Не просто благодарность или уважение. Теплота. И искра интереса.

— Знаешь, — сказала она, склонив голову набок и улыбаясь той самой улыбкой, от которой у многих мужчин перехватывало бы дыхание. — А ты ничего так, когда не пытаешься убить себя самым изощренным способом.

— Стараюсь соответствовать, — я подмигнул ей сквозь маску. — Ты тоже была великолепна. Твои выстрелы… это искусство.

Она рассмеялась, и этот смех был лучшим звуком за весь день.

— Слушай, — она стала серьезнее. — Я тут думала… пока мы шли к выходу. Насчет маски. И того, как ты обставил Велингтона.

— И что надумала?

— Анонимность — это сила. Я видела, как Леонард смотрел на меня. Он запомнил мое лицо, мое имя. Он будет искать способы отомстить. А ты… ты для него призрак. «Черная Маска». Он не знает, кого искать.

Она посмотрела на свои золотые браслеты.

— Я не хочу, чтобы за моей семьей охотились из-за моих дел. Я хочу, чтобы враги боялись не Рамону Рамирес из Гвадалахары. Я хочу, чтобы они боялись кого-то другого. Кого-то, кто не имеет лица и слабостей.

— Мудрое решение, — кивнул я. — кого-то символичного боятся куда охотнее.

— Да. Мне нужно имя. Что-то, что отражает мой талант. И мою суть.

Я посмотрел на нее. Девушка, которая управляет жизнью и смертью. Которая готова пожертвовать собой ради близких. Которая не боится смотреть в бездну.

В моей памяти всплыло имя, под которым её знал весь мир в будущем. Имя, которое шептали с благоговением и страхом.

— Санта Муэрте, — произнес я.

Рамона замерла. Попробовала имя на вкус, прошептала его одними губами.

— Святая Смерть… — её глаза загорелись. — В Мексике это… сильный образ. Покровительница тех, кто живет на грани. Защитница отверженных. Мне нравится. Это идеально. Санта Муэрте.

Она протянула мне руку, но потом махнула рукой и крепко обняла.

— Спасибо. За эссенцию. За спасение. За имя. Я не забуду наш уговор. Когда я понадоблюсь — только позови.

— Я знаю. Удачи, Санта Муэрте. Лечи сестру.

— И тебе удачи, Черная Маска. Постарайся не умереть до нашей следующей встречи.

Она прервала объятия, подмигнув мне, после чего развернулась и растворилась в толпе.

Я уже собирался уходить следом, когда инстинкт, отточенный годами выживания, заставил меня поднять взгляд выше. Туда, где на крыше Национальной галереи, темным пятном на фоне серого лондонского неба, застыл одинокий силуэт.

Ветер трепал полы его длинного плаща, но сам человек был неподвижен, как горгулья, взирая вниз на суету оцепления.

Я усмехнулся под маской.

— Ты опоздал, приятель, — прошептал я, хотя он и не мог слышать. — Я уже закрыл это Искажение.

В той, прошлой жизни, именно эта фигура на крыше стала спасителем Лондона. Тот, кто в одиночку вышел против Мордреда, уже успевшего завладеть Экскалибуром и обрести силу, близкую к божественной. И убил его в дуэли, которая вошла в историю.

Великий мечник, чей подвиг я сегодня нагло украл, лишив его и славы, идостойного противника.

— Но нам с тобой пока рано встречаться, — решил я, отворачиваясь. — Твое время еще придет. А пока — отдыхай.

Фигура еще какое-то время стояла на крыше, а потом слабо мигнула и исчезла. Я еще какое-то время смотрел туда, а потом достал телефон. Там было лишь одно непрочитанное сообщение от Михаила: «Жду в лобби. Такси вызвано. Вылет через четыре часа».

— Ну что ж, — сказал я сам себе. — Лондон, это было весело. Но пора домой.

Я поправил куртку, скрывая под ней пояс с Арсеналом, и зашагал к отелю. В кармане приятно тяжелели трофеи, а в голове уже зрел план на следующий шаг. Мир менялся, и я менял его вместе с собой.

Глава 5 Терракотовый Закат

Лондонский туман сменился родным смогом, но времени на акклиматизацию не было. Квартира встретила меня не уютом, а резким запахом оружейной смазки и распакованного пластика.

Гостиная превратилась в склад. Курьеры работали на износ, доставляя мой «заказ судного дня», оплаченный щедрыми дивидендами от взлетевшего «НейроТеха».

Я сидел на полу, проверяя клапаны армейского респиратора замкнутого цикла. Дорогая игрушка, но необходимая.

— Вторая волна, — пробормотал я, с щелчком застегивая фильтр.

Первая была разминкой. Скелеты, гоблины, ледяные волки… Это всё физические угрозы.

Вторая волна Искажений принесет с собой яды, проклятия и ловушки, которые убивают тебя еще до того, как ты увидишь монстра. Лезть туда в джинсах и с одной киркой — изощренный способ самоубийства.

Я отложил маску и перевел взгляд на экран ноутбука, где фоном шли новостные сводки. Мир адаптировался пугающе быстро, и крупные игроки уже начали делить пирог.

«Сталь-Корпус объявляет о полной зачистке „Фермопил“! — вещала ведущая с восторженным придыханием. — Элитный отряд под командованием Резака сдержал натиск трехсот призрачных спартанцев и закрыл Разлом B-ранга!»

На экране мелькали кадры: бойцы в тяжелой броне, покрытые копотью и чужой кровью, вытаскивают трофеи. Резак держал дисциплину железной рукой. Они росли как на дрожжах, превращаясь в ту самую военную машину, которую я помнил.

«В то же время „Святилище Рассвета“ успешно нейтрализовало „Ядовитые Сады Семирамиды“, — продолжала ведущая. — Благодаря талантам целителей им удалось вывести группу гражданских без потерь».

Гильдия, в которой состояла Лиза быстро расширялась. «Сады» — мерзкое место, полное ядовитых спор и хищных растений. То, что они прошли его без потерь, говорило о многом.

Но мое внимание привлек бегущий строкой заголовок о новой группировке.

«Гильдия „Химера“ бьет рекорды скорости! Зачистка „Библиотеки Ивана Грозного“ заняла у них всего четыре часа».

Я прищурился. «Химера». Я помнил их. Сборище отморозков с мощными боевыми талантами, которые в будущем станут наемниками, не гнушающимися самой грязной работой. Они набирают обороты слишком быстро. Придется иметь их в виду.

Следующая новость была не менее интересной.

«Гильдия „Магистраль“ объявила о закрытии „Склепа Графа“. Эксперты отмечают невероятную эффективность и жестокость их рейдов…»

На экране показали бойцов в черном. Они двигались слаженно, жестко, добивая раненых упырей. Слишком хорошо для структуры, которая, по моей логике, должна была быть обезглавлена.

Даже без сильного некроманта «Магистраль» оставалась серьезным противником.

— Либо же Виктор все же вывел свою группу, — рассуждал я вслух, перебирая ампулы с антидотами.

Я сгреб снаряжение в Пространственный Арсенал. Высокопрочные тросы, химические реагенты, запас еды и воды на неделю, специализированная защита. Теперь я был готов не просто к драке, а к выживанию.

Телефон на столе коротко завибрировал, вырывая меня из тактических расчетов.

Сообщение с неизвестного номера. Но я знал, кто это, еще до того, как открыл текст.

«Она открыла глаза. Врачи говорят — чудо, анализы чистые, словно и не было ничего. Костя… я не умею красиво говорить. Просто знай: ты очень мне помог, и я этот долг не забуду. Санта Муэрте всегда платит по счетам».

Я перечитал сообщение дважды, и уголки губ сами поползли вверх. В груди разлилось тепло, которого я не чувствовал очень давно.

В той, прошлой жизни, Рамона потеряла сестру несколько позже. Это сломало её, превратив в жестокую, циничную королеву преступного мира, которой было плевать на всех, кроме себя.

Я только что переписал историю. Одним фиалом я сохранил человечность одному из сильнейших рейдеров будущего.

«Рад слышать, — быстро набрал я ответ. — Береги её. И готовься, мир только начинает показывать зубы».

Отложив телефон, я подошел к окну. Город засыпал, не подозревая, что завтрашний день принесет новые сюрпризы. Мой взгляд упал на календарь. Завтра открывается выставка «Великий Шелковый Путь» в Доме Китайской Культуры. И там будет то, что мне нужно.

Камень из Петры. Еще один реликт для Карты Всех Дорог.

* * *

Дом Китайской Культуры представлял собой помпезное здание в стиле псевдо-пагоды, которое смотрелось в центре нашего города так же уместно, как балерина в окопе. Красные колонны, изогнутые крыши с драконами на углах, золотые иероглифы над входом — все кричало о восточной роскоши.

Сегодня здесь было не протолкнуться. Выставка «Великий Шелковый Путь» собрала весь бомонд, чиновников, желающих показать свою приобщенность к искусству, и толпы обычных зевак.

Я лавировал между витринами с нефритом и шелком, стараясь не привлекать внимания. Никакой брони на виду, кирка в Арсенале, Коготь скрыт иллюзией. Просто очередной посетитель, интересующийся историей.

Око Бога Знаний работало в пассивном режиме, сканируя толпу и экспонаты.

[Нефритовая чаша. Обычный предмет.]

[Шелковый халат династии Тан. Историческая ценность. Магически инертен.]

[Иван Петров. 45 лет. Чиновник. Талант отсутствует. Уровень коррупции: высокий.]

Я прошел в зал, посвященный ближневосточному отрезку Пути. Здесь было меньше народу, все толпились у китайского фарфора.

В центре зала, под стеклом, лежал кусок песчаника розоватого оттенка. На табличке значилось: «Фрагмент стены Сокровищницы Эль-Хазне, Петра. I век н.э.».

Для всех остальных это был просто камень. Для меня — ключ к навигации по любой точке мира. Камень из Города Дорог, места, где сходились все пути древнего мира.

[Камень Перекрестков]

[Компонент А-ранга]

[Впитывал энергию миллионов путников на протяжении тысячелетий. Идеальный проводник для пространственной магии.]

Я уже прикидывал, как незаметно изъять его, как услышал голос позади.

— Скучаете?

Я повернул голову. Девушка лет двадцати, в строгом костюме организатора выставки. Бейджик на груди гласил «Елена».

— Наслаждаюсь историей, — улыбнулся я дежурной улыбкой. — Удивительно, сколько всего видели эти камни.

— О да, — она кивнула, явно обрадовавшись возможности поговорить с кем-то, кто не пытается стащить канапе. — Этот камень, например, проделал огромный путь. Говорят, он был частью главной дороги Петры. Тысячи караванов проходили мимо него.

— И тысячи судеб, — добавил я. — Скоро он увидит еще одну интересную главу.

— Что вы имеете в виду?

— Ничего особенного. Просто предчувствие.

В этот момент пол под ногами дрогнул. Раздался низкий, утробный гул, идущий из самых недр земли.

— Землетрясение? — испуганно взвизгнула какая-то женщина в шубе.

— В нашем регионе? Бред, — отмахнулся ее спутник, но в его глазах мелькнул страх.

Я напрягся. Это было не землетрясение. Я знал этот гул. Это звук разрываемой реальности.

В следующую секунду пол в главном зале, где стояла огромная терракотовая статуя коня, просто исчез.

Раздался грохот и крики. Мраморные плиты провалились вниз, увлекая за собой витрины, экспонаты и людей. Облака пыли взметнулись вверх, мгновенно забивая легкие.

Здание начало складываться внутрь. Стены пошли трещинами, с потолка посыпалась штукатурка.

Я среагировал мгновенно. Рванул к стене, подальше от центра зала, где пол проседал быстрее всего, и увлек за собой Елену, которая уже теряла равновесие и была готова упасть вниз.

— К выходу! — крикнул я, перекрывая шум паники. — Не к центру, к стенам!

Но меня никто не слушал. Толпа обезумела. Люди метались, толкали друг друга, падали в разломы.

Провал в центре зала расширялся с пугающей скоростью. И оттуда, из глубины, поднимался не запах сырой земли или канализации. Оттуда пахло смертью, металлом и чем-то сладковато-едким. Ртутью.

Перед глазами вспыхнули сообщения, которые показало для меня Око Бога Знаний.

[Искажение B-ранга «Гробница Первого Императора»]

[Тип: Открытая Зона / Некрополь]

[Вечный покой Императора нарушен. Его армия пробудилась, чтобы расширить границы империи на мир живых.]

Сейчас? Почему Сейчас? Терракотовые воины должны быть в третьей волне. Неужели я так сильно изменил будущее…

Пол ушел из-под ног женщины с ребенком в десяти метрах от меня. Она успела вцепиться одной рукой за край торчащей арматуры, другой прижимая к себе девочку лет пяти. Но плита, за которую она держалась, накренилась.

Девочка выскользнула из рук матери.

— Аня! — дикий крик женщины резанул по ушам.

Ребенок полетел вниз, в темноту разлома.

Я не думал. Тело сработало быстрее разума. Мои физические параметры благодаря постоянным сражениям и пассивному влиянию реликтов были на пике человеческих возможностей.

Я прыгнул.

Ветер свистнул в ушах. Я видел маленькую фигурку в розовом платьице, падающую в бездну. Внизу, метрах в двадцати, блестело что-то серебристое — река ртути. Если она упадет туда, смерть будет страшной.

Я вытянул руку, активируя Коготь Фенрира. Маскировка спала, черный металл блеснул в полумраке.

Крюк выстрелил, но не в стену, а в пролетающий мимо обломок балки. Трос натянулся, меня дернуло, меняя траекторию падения. Я пролетел по дуге, перехватывая девочку в воздухе буквально в метре от поверхности ртутной реки.

Удар о стену выбил воздух из легких. Я впечатался в каменную кладку древнего некрополя, прижимая ребенка к себе. Девочка даже не кричала — она оцепенела от ужаса, вцепившись в мою куртку мертвой хваткой.

— Держись, мелкая, — прохрипел я, находя опору для ног на выступе.

Внизу, под нами, текла ртуть. Тяжелая, серебристая жидкость, испускающая ядовитые испарения. А по берегам этой реки, в полумраке огромного подземного зала, стояли тысячи Терракотовых воинов.

Ряды глиняных солдат в натуральную величину. Лучники, пехотинцы, колесницы. И они не были истуканами. Они шевелились. Глина трескалась на суставах, головы поворачивались, каменные глаза загорались тусклым оранжевым светом.

Крюк выстрелил вверх, цепляясь за край разлома, где еще оставался пол музея. Коготь взвыл, вытягивая нас из преисподней.

Я вылетел из ямы, приземлившись на кусок уцелевшего пола. Мать девочки все еще висела на арматуре, ее пытались вытянуть двое мужчин.

Я поставил девочку на ноги и подтолкнул к матери.

— Мама! — заплакала малая, бросаясь к женщине, которую как раз вытащили на твердую поверхность.

Женщина схватила ребенка, рыдая и ощупывая ее, не веря своему счастью. Она подняла на меня глаза, полные слез.

— Спасибо… Господи, спасибо вам…

— Бегите, — бросил я, не останавливаясь. — Здание может рухнуть окончательно. Все на выход!

Я огляделся. Камень из Петры провалился вниз вместе с центром зала. Я видел, куда он упал, на один из островков среди ртутной реки, где сейчас начинали подниматься терракотовые генералы.

Достать его сейчас, среди паникующей толпы, было невозможно. Сначала нужно выбраться, перегруппироваться и зайти как положено.

Я рванул к выходу, перепрыгивая через трещины и подталкивая тех, кто так и норовил свалиться вниз. Стены Дома Китайской Культуры стонали, крыша проседала. Драконы на карнизах скалились, словно предвкушая жертвы.

На улице же царил ад.

Площадь перед музеем превратилась в зону боевых действий. Асфальт вздыбился, из-под земли вырывались глиняные руки, хватая прохожих за лодыжки. Терракотовые солдаты, выбравшиеся наружу, уже построились в «черепаху» и теснили редкие наряды полиции и прибывших бойцов ОАЯ.

Автоматные очереди крошили глину, отбивая куски от плеч и голов воинов, но те продолжали идти. Упавших заменяли новые, поднимающиеся из-под земли.

— Отходим! Держите периметр! — орал какой-то лейтенант ОАЯ, пытаясь организовать оборону.

Но их просто сминали. Терракотовый воин с глефой одним ударом разрубил полицейскую машину пополам. Другой метнул копье с такой силой, что оно прошило бронежилет бойца спецназа и пригвоздило его к дереву.

И тут раздался вой сирен. Не полицейских, а других — низких, требовательных.

К площади подлетел кортеж из трех черных бронированных джипов. На бортах красовалась эмблема: стилизованная дорога, уходящая в бесконечность.

«Магистраль».

Машины затормозили с визгом шин. Двери распахнулись, и из них высыпали бойцы.

Из центрального джипа вышел Виктор Строев. В идеальном черном плаще, под которым угадывалась броня. Рядом с ним — Лилия, рыжая бестия, чьи руки уже светились серебряным светом ментального контроля.

Так я и думал. Жаль что у меня не было возможности прикончить тебя еще в Нидавеллире.

— Зачистить периметр! — скомандовал Виктор. Голос перекрыл шум битвы. — Спасти гражданских… приоритетных гражданских!

Бойцы «Магистрали» использовали таланты. Они пробили коридор к группе людей в дорогих костюмах, делегации чиновников, которая приехала на открытие выставки и теперь жались к фонтану, окруженные глиняными солдатами.

Рядом, в десятке метров, группа школьников с учительницей тонула в зыбучих песках, которые образовались на месте газона. Дети кричали, тянули руки. Глина засасывала их.

— Помогите детям! — крикнула учительница, глядя на бойцов «Магистрали».

Виктор даже не повернул головы. Он прошел мимо, направляясь к чиновнику с портфелем.

— Господин мэр, — он подал руку мужчине в испачканном пиджаке. — «Магистраль» обеспечивает вашу безопасность. Идемте.

— А дети⁈ — закричал кто-то из толпы.

— У нас приказ, — холодно бросил один из бойцов Виктора, отталкивая женщину, пытавшуюся прорваться к пескам.

Лилия взмахнула руками. Серебряные нити метнулись к ближайшим терракотовым воинам. Глиняные болваны замерли, их глаза мигнули и сменили цвет с оранжевого на серебристый. Они развернулись и начали рубить своих же собратьев, прикрывая отход Виктора и спасенных чиновников.

Показуха. Циничная, расчетливая показуха. Спасаем власть имущих, чтобы получить контракты и влияние, а на остальных плевать. Я собирался рвануть к школьникам, но этого не требовалось, им уже помогали сотрудники ОАЯ.

И все же странно. Гробница императора открылась намного раньше, чем я помнил. К тому же я не очень хорошо знал это искажение, выживших в нем было мало. Это искажение унесло слишком много жизней. И рассказать толком, что там было, никто мне так и не смог.

Мои мысли прервал стук двери еще одной машины «Магистрали».

Из третьего джипа вышла еще одна группа. Они были в защитных костюмах, видимо, разведка доложила о ртути. Но один из них снял шлем, чтобы поправить гарнитуру.

Я замер. Сердце пропустило удар.

Это лицо я знал лучше, чем свое собственное в зеркале.

Артем.

Мой лучший друг. Человек, который в прошлой жизни отдал мне последний шанс, пожертвовав собой. Человек, который был одиночкой до мозга костей, презирал корпорации и гильдии.

Он стоял там, в форме «Магистрали», с их шевроном на плече. В глазах не было того веселого блеска, который я помнил. Там был холод.

Он что-то сказал в рацию, кивнул Виктору. Потом двинулся ко входу в провалившийся музей, следуя за основной группой.

В прошлой жизни мы встретились через полгода после начала. Он тогда уже был сильным телепортером, скрывающимся от всех. «Магистраль» охотилась за ним, Лилия лично пыталась подчинить его разум, но он всегда ускользал.

А теперь… теперь он работает на них? Добровольно? Или…

Я вспомнил пустые глаза кобольдов в Нидавеллире. Вспомнил способность Лилии ломать волю. Если они добрались до него раньше… Если они сломали его…

Ярость, холодная и острая, как лезвие бритвы, поднялась внутри.

— Ну уж нет, — прошипел я. — Не в мою смену.

Я отступил вглубь переулка, скрывшись от глаз и камер.

Рука провела по лицу. Маска Локи отозвалась мгновенно. Металл растекся, скрывая черты, формируя черную, безликую маску с золотыми узорами.

Я распахнул куртку, проверяя пояс с Арсеналом. Пожиратель Воли — на месте. Эгида Провидения — на запястье.

— Пора работать.

Я выстрелил крюком в крышу ближайшего здания. Трос натянул меня вверх. Я взлетел над улицей, паникой, и ОАЯ которые уже контролировали ситуацию и вывели большинство людей.

С крыши открывался вид на провал. Гигантская яма на месте музея, из которой поднимался ядовитый зеленоватый туман.

Группа «Магистрали» в защитных костюмах уже спускалась вниз, используя свои тросы и магию. Виктор, Лилия, Артем и еще десяток бойцов. Они шли внутрь, в самое пекло.

Я разбежался и прыгнул.

Полет над головами оцепления был эффектным. Черная фигура, падающая с неба прямо в жерло ада. Кто-то из репортеров успел навести камеру, я заметил вспышку.

Использовав крюк в полете, я зацепился за остатки перекрытия, погасил инерцию и мягко приземлился на выступ внутри огромного подземного зала, метрах в пятидесяти ниже уровня земли.

Зрелище было грандиозным и ужасающим.

Огромный некрополь простирался во все стороны. Потолок терялся во тьме, поддерживаемый колоссальными колоннами, обвитыми каменными драконами.

Внизу, вместо пола, текла река. Широкая, ленивая, серебристая. Ртуть. Испарения поднимались вверх, создавая тот самый зеленоватый туман. Даже здесь, на высоте, я почувствовал металлический привкус во рту.

Из ртутного озера поднимались острова. На них стояли терракотовые армии. Пехота, кавалерия, лучники. Все они смотрели в одну сторону — к гигантскому дворцу, который виднелся вдалеке.

На ближайших к провалу островках сгрудились люди. Те самые посетители музея, которые упали вниз, но выжили при падении. Десятки человек. Они жались друг к другу, кашляли, закрывали лица одеждой. Ртутные пары убивали их медленно, но верно.

— Помогите! — кричал кто-то. — Мы здесь!

Группа «Магистрали» приземлилась на соседний от них выступ. Они были в респираторах, им было плевать на испарения. Виктор Строев посмотрел на людей, потом на дворец вдалеке.

Он махнул рукой вперед.

— Идем ко дворцу. Оставьте их.

— Но их можно спасти… — попытался возразить кто-то из бойцов.

— Тебе должно быть плевать, они даже не пробудились, — отрезал Виктор. — Ртуть сожжет их легкие через десять минут. Не тратьте ресурсы. Наша цель — Сценарий.

Они двинулись по мосту ведущему к основному острову, проходя мимо людей. Артем шел в середине строя. Он избегал взгляда на людей.

Тем временем перед глазами вспыхнули условия Сценария:

[Основной Сценарий: Аудиенция у Сына Неба]

[Условие: Император Цинь Шихуанди требует парада. Пройдите по Дороге Смерти через ртутные реки, исполните последнюю волю и преподнесите достойный дар.]

— Дар, значит? — прошептал я, глядя в спину уходящей группе «Магистрали». — Ну что ж, Ваше Величество. Я преподнесу вам такой дар, что вы в гробу перевернетесь.

Я достал из Арсенала респиратор, натянул на лицо, и скрыл иллюзией, оставив лишь маску.

Мой взгляд упал на Камень из Петры. Он лежал на островке, окруженном ртутью, метрах в ста от меня. Прямо на пути терракотового отряда, который начинал движение.

А чуть дальше, на другом острове, люди, загнанные в ловушку.

Выбор. Всегда есть выбор.

Спасти людей или преследовать цель? Взять Камень или догнать Артема?

Я усмехнулся. Почему все думают, что нужно выбирать?

— Я заберу всё, — сказал я в пустоту.

Крюк Когтя Фенрира щелкнул и я прыгнул в сторону островка с людьми.

Глава 6 Резец Зодчего

Люди на островке кашляли, закрывая лица рукавами, шарфами, чем попало, но это помогало так же, как зонтик от цунами. Их кожа уже приобретала нездоровый серый оттенок, а глаза слезились от едких испарений.

Я приземлился на выступ с глухим стуком ботинок о камень, подняв небольшое облачко пыли. Коготь Фенрира на левой руке тихо лязгнул, сматывая трос. Несколько человек в ужасе отпрянули, приняв меня за очередного монстра, выпрыгнувшего из тьмы. Времени на вежливость и долгие объяснения не было.

Ртутная река внизу текла медленно, лениво, но я знал, что упади туда человек — и костей не соберешь. Серебристая поверхность скрывала в себе смерть, испарения убивали медленнее, но не менее верно.

Я вытянул руку, приказывая Арсеналу дать мне нужные вещи. Через секунду вывалил на камни охапку армейских респираторов с замкнутым циклом дыхания, тех самых, что закупил совсем недавно. Не думал, что они пригодятся мне так скоро.

— Разбирайте! — мой голос, прозвучал глухо, но властно.

Люди замерли, глядя на меня с недоверием.

— Чего ждете? Особого приглашения? — рявкнул я, швырнув один респиратор ближайшему мужчине, который уже начал тяжело кашлять. — Надевайте, если хотите жить!

Мужчина дрожащими руками схватил маску, прижал к лицу. Сделал вдох, другой. Его глаза расширились, плечи опустились. Он закивал остальным, судорожно показывая большой палец.

Толпа тут же пришла в движение. Люди набросились на кучу, хватая спасительные средства защиты. Кто-то помогал надеть маску ребенку, кто-то натягивал ее на потерявшую сознание женщину. Паника сменилась суетой выживания.

Я же подошел к краю островка, оценивая обстановку. Потолок огромного некрополя терялся где-то в вышине, скрытый клубами зеленоватого смога. Провал, через который мы все сюда попали, все еще светился далеким прямоугольником света где-то над головой.

Проблема была в том, как туда добраться. Эти люди не рейдеры. Они не умеют прыгать по скалам, у них нет крюков-кошек или магии полета. Им нужна дорога. Простая, надежная, твердая дорога.

Я огляделся. Остров был уставлен статуями. Огромные, изваяния терракотовых генералов стояли по периметру, словно почетный караул. Массивные, тяжелые, сделанные из обожженной глины и камня.

Идеально.

Я подошел к ближайшей статуе. Генерал с алебардой стоял спиной к провалу наверху. Если его уронить под правильным углом, он упрется головой в выступ следующего яруса. А следующий — в другой. Получится импровизированная лестница. Грубая, опасная, но единственно возможная.

Я положил правую руку на постамент статуи. Сосредоточился. Кристалл Кровавой Бойни, интегрированный в мою кирку, отозвался на зов. Но не как оружие, а как источник грубой, яростной силы, используя особенность усиления, которое поднимает параметры физической силы и крепости тела до недоступных обычному человеку.

Мои руки окутало багровое свечение. Вены вздулись, мышцы налились свинцом. Я почувствовал, как по телу разливается жар, требующий действия, требующий крушить и ломать.

— А ну, подвинься, — прорычал я.

Я уперся плечом в ногу гиганта и толкнул. Камень заскрежетал. Статуя весом в несколько тонн дрогнула.

Люди за моей спиной затихли, наблюдая за безумцем, который пытался сдвинуть гору.

— Еще немного… — прохрипел я, вкладывая в толчок всю силу.

Статуя накренилась. Центр тяжести сместился. Генерал медленно, словно нехотя, начал падать вперед.

Грохот эхом разнесся вокруг!

Каменный исполин рухнул, ударившись шлемом о край выступа выше. Алебарда вонзилась в расщелину, создав дополнительную опору. Мост встал намертво.

Я не остановился. Активировал Коготь Фенрира. Крюк выстрелил в следующую статую, стоящую чуть дальше. Намотал трос на руку, уперся ногами в землю и дернул, используя усиленные мышцы и механизм лебедки.

Вторая статуя рухнула поперек первой, создавая следующий пролет. Третья легла идеально ровно, соединяя конструкцию с остатками перекрытий музея, свисающими сверху.

Получилась циклопическая лестница из тел павших гигантов.

Я повернулся к людям. Багровое свечение на руках медленно угасало, оставляя после себя легкое покалывание.

— Путь открыт, — сказал я, указывая на нагромождение статуй. — Поднимайтесь. Осторожно, без паники. По одному.

Никто не двинулся с места. Они смотрели на меня как на сумасшедшего. Черная маска, странная экипировка, сила, способная валить статуи.

— Чего застыли? — я сделал приглашающий жест. — Ртуть поднимается.

Это была ложь, уровень ртути был стабилен, но мотивация сработала. Первая женщина, прижимая к себе ребенка, неуверенно ступила на спину лежащего генерала. Камень держал крепко. Она сделала еще шаг, потом еще. Обернулась, махнула рукой остальным.

Поток людей потянулся вверх. Они проходили мимо меня, некоторые пытались остановиться, сказать спасибо, схватить за руку.

— Спасибо вам… кто вы?

— Храни вас Бог…

Я молчал. Просто стоял, скрестив руки на груди, и кивком указывал направление. Мне не нужны были их благодарности. Мне нужно было, чтобы они убрались отсюда и не путались под ногами. Образ молчаливого защитника работал лучше любых слов — он внушал уверенность и не давал повода для лишних вопросов.

Когда последний человек скрылся в провале наверху, я развернулся к центру некрополя.

— Первый этап завершен, — пробормотал я.

Я снова активировал Коготь Фенрира, выстреливая в дальний сталактит, свисающий с потолка. Рывок, и я полетел над ртутной рекой, направляясь к следующему острову.

* * *

Следующие полчаса превратились в марафон. Я перемещался от островка к островку, действуя по одной и той же схеме. Приземление, оценка угрозы, уничтожение охраны, спасение людей.

На втором острове группа терракотовых лучников загнала десяток посетителей выставки за обломки колонн. Я влетел в их строй сверху, обрушивая кирку на глиняные головы. «Пожиратель Воли» пел свою кровавую песню, разбивая древние изваяния на осколки. Камни Резонанса сыпались на пол, я подбирал их на ходу, отправляя в Арсенал.

Короткий инструктаж, раздача респираторов, указание пути к моей импровизированной лестнице. Люди, кашляя и плача, бежали к спасению.

На третьем острове пришлось повозиться. Там пробудился центурион — тварь покрепче обычных солдат, вооруженная двумя мечами. Он крутился волчком, не подпуская к себе. Пришлось использовать крюк, чтобы сбить его с ног, а затем добить ударом кирки в сочленение доспеха.

Я чувствовал себя мусорщиком, разгребающим завалы, но это была необходимая работа. Чем меньше людей останется внизу, тем меньше у «Магистрали» живых щитов или потенциальных заложников.

И вот, на четвертом острове, самом крупном из периферийных, и последним с выжившими, я увидел знакомое золотистое сияние.

Остров был окружен ртутью со всех сторон. В центре, прижавшись друг к другу, сидела группа подростков, школьники, часть из которых я видел наверху перед началом катастрофы. Вокруг них дрожал полупрозрачный золотой купол, по которому методично долбили копьями терракотовые пехотинцы.

Внутри купола, стоя на одном колене и упершись руками в землю, находился Роман.

Он выглядел паршиво. Лицо бледное, покрытое потом. На левой руке тускло светился Щит Одноглазого Ворона, но сил активировать его полную мощь у парня явно не было. Он держал барьер на чистой силе воли, своим талантом «Живой Бастион».

Терракотовых воинов было много. Два десятка, не меньше. Они обступили купол, нанося удары в одну точку. Барьер прогибался, по нему бежали трещины. Дети внутри плакали, закрывая головы руками.

Будь парень один, он бы может и справился, но защищая детей особо не повоюешь.

— Держись… — хрипел Роман. — Я не… сдамся…

Один из воинов замахнулся тяжелым молотом. Удар пришелся в вершину купола. Золотой свет мигнул и погас.

Барьер рухнул.

Воины шагнули вперед, занося оружие над беззащитными детьми. Роман встал, закрывая их собой и готовясь к сражению.

В этот момент я вылетел из тьмы.

Прямо в полете активировал «Жатву Душ». Кирка в моих руках трансформировалась, удлиняясь, изгибаясь, наливаясь багровым светом. Через мгновение я сжимал в руках огромную косу из чистой энергии разрушения.

— Посторонись! — рявкнул я.

Приземление пришлось в центр строя врагов. Я крутанулся на месте, описывая косой широкую дугу. Лезвие прошло сквозь глиняные тела, не встречая сопротивления. Терракотовая армия — это, по сути, конструкты, наполненные магией. А «Жатва Душ» разрушала саму структуру магии.

Пять воинов рассыпались в пыль мгновенно. Еще трое лишились верхних половин туловища.

Я не остановился. Шаг вперед, диагональный взмах. Коса оставила в воздухе кровавый шлейф. Еще два врага повержены.

Остальные развернулись ко мне, забыв про детей. Их пустые глазницы загорелись ярче. Они атаковали скопом, пытаясь задавить числом.

— Ошибочка, — процедил я.

Эгида Провидения на запястье вспыхнула, предупреждая об атаке сзади. Я пригнулся, пропуская копье над головой, и ответил подсекающим ударом косы по ногам. Глина хрустнула, три фигуры рухнули.

Через минуту все было кончено. Вокруг меня лежали кучи черепков и пыли. Коса в руках дрогнула и сжалась обратно в форму кирки — время действия способности истекло, да и усталость накатила волной.

Я повернулся к Роману. Парень смотрел на меня расширенными глазами, пытаясь сфокусировать взгляд. Он узнал маску. Я видел это по его лицу. Он знал, кто скрывается под ней, Лиза рассказывала про события в Нидавеллире еще тогда в кафе. Но он был умным парнем и не стал орать мое имя.

— Маска? — прохрипел он, пытаясь подняться.

— Он самый, — я подошел к нему, протягивая руку. — Ты как, живой?

— Бывало и лучше, — он принял помощь, с трудом вставая на ноги. — Думал, нам конец. Откуда ты здесь?

— Мимо проходил. Решил, что вам не помешает помощь.

Я достал из Арсенала еще пачку респираторов.

— Раздай детям, и сам надень. Воздух здесь не самый свежий.

Роман кивнул, принимая маски. Он быстро, хоть и шатаясь, начал распределять их среди перепуганных школьников.

— Все будет хорошо, — успокаивал он их, натягивая респиратор на заплаканную девочку с бантиками. — Дядя нам поможет.

«Дядя». Я усмехнулся под своей маской.

Когда все были экипированы, я указал наверх, на свою конструкцию из статуй, которая виднелась вдали.

— Нам туда. Сможешь создать платформы?

Роман посмотрел на расстояние и кивнул.

— Вполне.

— Нужно поднять детей к перекрытиям. Дальше они сами дойдут по мосту.

Мы подошли к краю, где обломки музея образовывали подобие уступа. Роман сосредоточился. Золотистый свет снова зажегся вокруг его ладоней, но теперь он формировал не купол, а плоские диски, висящие в воздухе. Эдакие ступени из барьеров.

— Давайте, быстро! — скомандовал я детям.

Школьники по одному начали прыгать по магическим платформам. Когда последний ребенок оказался на твердом камне моста из статуй, Роман выдохнул и осел на землю. Платформы растворились.

— Отличная работа, — сказал я, протягивая ему флягу с водой. — Ты спас их.

— Мы спасли, — поправил он, жадно глотая воду. — Спасибо. Я оказался рядом, когда появился Разлом, учительница вопила, что половина класса свалилась вниз, вот я и рванул к ним. Были вроде и другие Рейдеры, но они прошли дальше, ко дворцу.

— Ты сделал правильный выбор. В отличие от них.

Я подошел к краю острова, где среди обломков лежало то, что я приметил еще во время полета. Кусок розоватого песчаника, странно неуместный среди серой глины и черного камня.

Камень из Петры. Я поднял его. Теплый, шершавый. Второй компонент для Карты Всех Дорог у меня. Я спрятал камень в Арсенал.

— Что теперь? — спросил Роман, немного отдышавшись. — Пойдем на выход?

Я посмотрел в сторону дворца, где виднелись вспышки магии. «Магистраль» пробивалась к тронному залу. Потом перевел взгляд в другую сторону, в темноту, где, казалось, ничего нет, кроме бесконечных рядов терракотовых воинов.

— Нет. Мы идем вглубь. В Мастерскую Великого Зодчего.

Роман моргнул.

— Никогда не слышал о такой.

— Немногие слышали. Легенда гласит, что Цинь Шихуанди построил гробницу не сам. Был мастер, гениальный архитектор, который создал все это. Ртутные реки, терракотовую армию, ловушки. Когда работа была закончена, император приказал запереть его в мастерской навечно. Чтобы секреты не вышли наружу.

— И ты думаешь, мастерская все еще там?

— Я думаю, что прямой путь не всегда верный. Особенно в Искажениях.

Роман помолчал, обдумывая. Потом закатал рукава и кивнул.

— Я с тобой.

Я не стал отказывать. Роман был хорошим бойцом, надежным напарником. И я помнил, кем он станет в будущем. Щит Человечества. Генерал, который удержит целый город от армии ангелов смерти.

Такие люди не предают. Такие идут до конца.

— Тогда двигаем.

* * *

Путь к Мастерской оказался не прогулкой по парку. Это была полоса препятствий, созданная параноиком для садистов.

Мы пробирались через боковые галереи, минуя основные патрули терракотовой армии. Но и здесь хватало сюрпризов.

Пол, который внезапно превращался в зыбучий песок. Стены, сдвигающиеся, чтобы раздавить незваных гостей. Стрелы, вылетающие из невидимых щелей.

Я шел впереди, используя Эгиду Провидения. Браслет вибрировал, предупреждая об опасности за секунду до того, как она наступала.

— Стоп! — я резко остановился, выставив руку.

Роман замер в полушаге. Перед ним, на уровне шеи, натянулась тончайшая нить, почти невидимая в полумраке.

— Леска? — удивился он.

— Струна из «жилы дракона», — поправил я. — Отрежет голову чище гильотины.

Я аккуратно переступил ловушку. Роман последовал моему примеру, с уважением глядя на смертоносную нить.

Мы прошли через зал, заполненный недоделанными статуями. Безликие болванки, кучи глиняных рук и ног. Зрелище было жутковатым, словно мы попали в морг для големов.

— Ты знаешь это место? — спросил Роман шепотом.

— Читал исторические хроники, Император Цинь Шихуанди был одержим бессмертием и защитой своей гробницы. Он нанял лучших мастеров, а потом убил их, чтобы они не выдали секретов. Но один мастер, Великий Зодчий, был хитрее. Он построил себе тайную мастерскую внутри комплекса. Место, где он мог работать над своими проектами, скрытый от глаз Императора. Он думал, что сможет сбежать из этой мастерской, когда придет время, но… Как гласит история, не вышло.

— И мы идем туда?

— Именно. Я плохо знаю это место, но уверен, у того, кто строил его явно сохранились какие-нибудь карты.

В прошлой жизни Мастерскую нашла группа китайских рейдеров. Они вынесли оттуда артефакты, которые изменили баланс сил в регионе. Я помнил только обрывки их рассказов на форумах: «идти против течения реки», «искать знак сломанного циркуля», «бойся того, кто создает».

Каким образом Искажение открылось на полгода раньше и совсем не там, где ранее — я не знал. Но и задумываться об этом, если честно, не хотелось. Потому что причиной, скорее всего, были мои действия. И это говорило лишь о том, что я отстаю от графика.

И вот, наконец, мы увидели знак. На стене тупикового коридора был выбит символ: циркуль и угольник, но циркуль был сломан пополам.

— Пришли, — я подошел к стене.

Кирпичная кладка выглядела сплошной, но Око подсказало, где искать механизм. Я нажал на неприметный кирпич у самого пола. Раздался щелчок, и часть стены бесшумно отъехала в сторону.

Мы вошли внутрь.

Мастерская представляла собой огромный круглый зал. Вдоль стен стояли верстаки, заваленные инструментами, свитками и странными механизмами. В центре, на возвышении, стояла одинокая статуя.

Это был старик в длинных одеждах, с развевающейся бородой и пучком волос на затылке. В одной руке он держал огромный бронзовый угольник, похожий на топор, в другой — кисть для каллиграфии размером с дубину.

Вокруг него в воздухе парили бумажные амулеты — фу. Желтые полоски бумаги с красными иероглифами. Их были сотни, они кружились в медленном танце, создавая гипнотический узор.

— Великий Зодчий, — выдохнул я.

Едва мы переступили порог, статуя открыла глаза.

Они были черными, как бездна, и в них отражался разум. Древний, чуждый, холодный разум.

Глина на лице статуи пошла трещинами, осыпаясь. Под ней показалась кожа — не человеческая, а похожая на полированный нефрит. Зодчий пошевелился, разминая плечи. Хруст прозвучал как камнепад.

Он посмотрел на нас и улыбнулся. Улыбка была жуткой, неестественной.

А затем он прыгнул.

Это было не движение глиняного болвана, а полет настоящего мастера, какие бывают лишь в китайских фильмах. Он взмыл в воздух, нарушая законы гравитации, и приземлился прямо перед нами, занося бронзовый угольник для удара.

— Назад! — крикнул я, отталкивая Романа.

Угольник врезался в пол там, где мы стояли. Камень взорвался. Ударная волна откинула нас назад на несколько шагов.

Зодчий не стал ждать. Он взмахнул кистью, и бумажные амулеты, висевшие в воздухе, рванулись к нам как стая пираний.

— Щит! — крикнул я.

Роман среагировал мгновенно. Щит Одноглазого Ворона на его руке раскрылся, превращаясь в веер из черных металлических перьев. Он выставил его перед собой и рванул вперед. Амулеты врезались в преграду.

Серия мелких, но мощных взрывов потрясла зал. Огонь, лед, молнии — каждый амулет нес в себе разную стихию.

Роман зарычал, упираясь ногами в пол. Щит поглощал энергию, его перья начали светиться зловещим фиолетовым светом.

Зодчий, видя, что дальняя атака не прошла, снова прыгнул. Он двигался невероятно быстро, отталкиваясь от стен, от потолка. Бронзовый угольник в его руке превратился в размытое пятно.

Я встретил его атаку. Кирка лязгнула о бронзу. Меня отшвырнуло назад, руки онемели. Сила у этого архитектора была чудовищная.

Он замахнулся снова, но я выстрелил Когтем Фенрира. Крюк обвился вокруг его руки с кистью. Я дернул, пытаясь сбить прицел. Зодчий лишь ухмыльнулся и дернул рукой в ответ.

Меня подбросило в воздух. Я полетел через весь зал, врезался в верстак, разнеся его в щепки.

— Костя! — крикнул Роман.

Он выстрелил энергией из щита. Накопленный заряд ударил в Зодчего фиолетовым лучом. Мастер увернулся с нечеловеческой грацией, просто изогнувшись в воздухе, но луч задел его плечо. Нефритовая кожа треснула, оттуда посыпалась золотая пыль.

— Он уязвим! — крикнул я, поднимаясь из обломков. — Бей его всем, что есть!

Мы атаковали вдвоем. Роман держал дистанцию, прикрывая нас барьерами и стреляя накопленной энергией щита. Я кружил вокруг, используя крюк для маневров, нанося быстрые удары киркой.

Зодчий был великолепен. Он парировал мои удары угольником, отбивал лучи Романа кистью, швырял в нас новые порции взрывающихся амулетов. Он танцевал среди хаоса, насмехаясь над нами.

Но он был один. А нас двое.

Я заметил закономерность. Каждый раз, когда он использовал мощную атаку амулетами, он на секунду замирал, концентрируя магию.

— Роман! Когда он поднимет кисть — бей щитом в пол!

— Понял!

Зодчий отпрыгнул на середину зала. Вскинул кисть над головой. Сотни амулетов закружились вокруг него, формируя гигантского бумажного дракона.

— Сейчас!

Роман прыгнул и ударил Щитом Одноглазого Ворона о землю. Ударная волна пошла по полу, сбивая с ног.

Зодчий пошатнулся. Его концентрация сбилась. Бумажный дракон распался на отдельные листки.

Я использовал этот момент.

Крюк выстрелил, зацепившись за балку прямо над головой мастера. Я подтянулся, взлетая под потолок. И рухнул вниз, активируя силу Кристалла Кровавой Бойни.

Кирка вспыхнула алым. Зодчий поднял угольник для блока, но поздно.

Острие кирки ударило в статую, пробило ее, и вошло в плечо мастера, разрубая ключицу.

Он взвыл, звук был похож на скрежет металла, но я не остановился. Уперся ногами в его грудь, вырвал кирку и ударил снова. В голову.

Нефритовая голова треснула. Свет в черных глазах погас.

Великий Зодчий рухнул на колени, потом повалился лицом вниз. Его тело начало рассыпаться, превращаясь в кучу глины и нефрита.

Тишина вернулась в мастерскую.

Мы с Романом стояли над поверженным врагом, тяжело дыша.

— Жесткий тип, — выдохнул Роман, опуская щит. — Ты как?

— Сойдет, — я отряхнул пыль с куртки.

Среди обломков статуи что-то блестело. Небольшой инструмент, похожий на стамеску или долото, сделанный из неизвестного белого металла. Он светился мягким, ровным светом.

[Резец Великого Зодчего]

[Реликт S-ранга]

[Инструмент творения. Способен изменять форму любой материи внутри Мастерской Зодчего, игнорируя ее физические свойства. Позволяет перековывать и объединять предметы на молекулярном и магическом уровне. Может быть использован единожды.]

Мои глаза расширились. Это было даже лучше, чем я ожидал. S-ранг. Инструмент, который может менять саму суть вещей.

Я подошел к уцелевшему столу, смахнул с него мусор. Начал перебирать свитки и чертежи, валявшиеся там.

— Что ты делаешь? — удивился Роман.

— Минуту, — пробормотал я. — Тут должно быть…

Мои пальцы нащупали старый, пожелтевший свиток. Я развернул его. Иероглифы, схемы, рисунки. Что-то про сплавление души и металла. Око Бога Знаний мгновенно перевело текст:

«Истинная форма оружия рождается не в огне, а в единстве противоположностей. Сталь героя и воля творца, скрепленные металлом небес».

Противоположности… В голове щелкнула идея. Смогу ли я ее воплотить?

Я достал из Пространственного Арсенала то, что хранил с Лондона. Сломанный Меч Героя. Рукоять Экскалибура, оставшаяся после того, как я уничтожил его Серебряником Иуды. Обломок выглядел жалко, но в нем все еще теплилась искра величия.

Я положил его на стол.

Рядом, с тяжелым стуком, легла моя кирка. Пожиратель Воли. Проклятое оружие, пропитанное кровью и тьмой.

Свет и Тьма. Героизм и Жестокость. Две противоположности.

— Чего-то не хватает, — прошептал я. — Основы.

Я активировал Око, сканируя мастерскую. Взгляд метался по полкам, ящикам. И остановился на неприметном сундучке в углу.

Подошел, открыл его. Внутри лежали два слитка. Тяжелый, темно-фиолетовый металл с золотыми прожилками.

[Небесное Железо Цинь]

[Компонент A-ранга]

[Легендарный металл древнего Китая. По преданиям, упал с неба как дар императору. Использовался для создания величайших реликвий династии. Обладает свойством резонировать с другими артефактами.]

— Бинго!

Я вернулся к столу, положил слиткимежду рукоятью и киркой.

Роман смотрел на меня как на безумца.

— Костя, ты что задумал? Ты же не собираешься…

— Именно, — я взял в руку Резец Великого Зодчего.

Инструмент завибрировал, чувствуя материал. Я направил в него волю. Не просто желание, а четкий образ того, что я хочу получить.

Я махнул Резцом над предметами, словно дирижер.

Это была магия в чистом виде. Материя поплыла. Металл кирки, рукоять Экскалибура, Небесное Железо — все это начало терять форму, превращаясь в жидкий свет. Черный, белый, фиолетовый. Три потока закручивались в спираль, смешивались, боролись и, наконец, сливались воедино.

Воздух в мастерской загудел. Давление скакнуло так, что уши заложило. Вспышка света ослепила нас на мгновение.

Когда зрение вернулось, на столе лежал результат моих трудов.

Клинок был прямым, обоюдоострым, но его цвет… Он был черным, как бездна, но по центру шла жила сияющего белого металла, пульсирующая светом. Рукоять из с белой обмоткой слегка изменилась. Гарда напоминала расправленные крылья.

От оружия исходила такая мощь, что волоски на руках вставали дыбом.

— Поверить не могу… — выдохнул Роман. — Ты создал Реликт? Сам? Я никогда не слышал, чтобы такое было возможно…

Я медленно протянул руку и коснулся рукояти. Меч отозвался, словно узнал хозяина.

Око Бога Знаний высветило характеристики. Я пробежал глазами по тексту… и чуть не уронил челюсть.

— Твою мать… — прошептал я.

То, что показывало Око, было настолько неожиданным, что даже я, видевший конец света, на мгновение потерял дар речи.

Глава 7 Грань Равновесия

Я смотрел на клинок, лежащий передо мной на столе, и не мог отвести взгляд. Настоящее произведение искусства.

Черная, словно сама бездна, сталь поглощала свет, но по центру клинка, от гарды до самого острия, пульсировала жила ослепительно белого металла. Она напоминала молнию, застывшую в вулканическом стекле, или луч надежды в кромешной тьме. Рукоять, обмотанная белой кожей, словно наследие оставленное остатками Экскалибура.

Но внешний вид был ничем по сравнению с тем, что скрывалось внутри.

[Грань Равновесия (Истинный Меч Героя)]

[Тип: Составной Реликт]

[Ранг: A (Текущий потенциал ограничен силой носителя)]

[Описание: Оружие, созданное путем сплавления противоположностей: высшей святости и проклятой тьмы. Клинок, существующий на границе реальностей, где свет не изгоняет тень, а тень не поглощает свет. Они стали единым целым.]

Я пробежался взглядом ниже, к характеристикам, и почувствовал, как брови ползут вверх.

[Характеристики: ]

[Разрыв Сущности: Лезвие игнорирует концепцию магической защиты. При контакте с любой активной магией (барьер, усиление, элементальная броня) оно «отменяет» её структуру в точке удара]

[Вампиризм Власти: При нанесении урона поглощает ману и энергию цели, конвертируя её в физическую выносливость владельца и восстанавливая прочность самого клинка.]

[Доминант: В радиусе 50 метров все вражеские Реликты и магические конструкты рангом ниже A теряют 30% эффективности, испытывая «трепет» перед оружием Героя.]

[Все физические и магические характеристики владельца увеличены в четыре раза.]

— Неплохо, — выдохнул я, стараясь сохранить спокойствие, хотя сердце колотилось как безумное. — Очень даже неплохо.

Способность «отменять» магию — это то, что делало этот меч абсолютным убийцей в мире, где все полагались на Таланты. А вампиризм решал мою главную проблему — выносливость. Я мог сражаться бесконечно, пока есть кого рубить.

Но затем мой взгляд упал на последнюю строчку, скрытую в самом низу описания, словно система боялась показывать её раньше времени.

[Скрытое свойство: ]

[Прототип Истинного Оружия]

[Для пробуждения божественной формы требуется синтез с шестью Легендарными Клинками.]

Мир вокруг качнулся.

Шок был не от мощи оружия. Шок был от того, что я знал о чем речь.

В прошлой жизни, незадолго до Каскада, в закрытых каналах информации, доступных только Девяти Королям и приближенным, ходили слухи. Легенда о «Семи Клинках». Кто-то, я так и не узнал кто, одержимо собирал величайшие мечи истории. Мурамаса, Дюрандаль, и прочие. Говорили, что, если объединить их, можно получить оружие, превосходящее по силе любой реликт. Настоящего Убийцу Богов.

Но этот коллекционер потерпел неудачу. Он нашел шесть. Седьмого меча не существовало в природе. Он был утерян в веках, или вовсе являлся выдумкой.

И вот, я стою в мастерской великого зодчего древнего Китая, смотрю на созданный меч и понимаю.

Седьмого меча не существовало, потому что его нужно было создать. И сделать это было тяжело, ведь кому придет в голову разрушить Экскалибур чтобы слить его с чем-то что обладает темной сущностью.

Я только что сделал то, что не удалось никому в будущем. Я создал основу величайшего реликта.

Это меняло всё. Мои долгосрочные планы, которые до этого были размытыми набросками вроде «стать сильнее всех», теперь обрели пугающую конкретику.

Мне нужно собрать остальные шесть. Я знал, где искать некоторые из них. Другие придется выгрызать зубами у гильдий.

— Костя? — голос Романа вырвал меня из раздумий. — Ты в порядке?

— В полном, — ответил я, протягивая руку к мечу. — Просто осознал масштаб того, что натворил.

Мои пальцы сомкнулись на рукояти и я почувствовал тяжесть.

Это было первое ощущение. Тяжесть власти. Меч давил на меня, проверяя на прочность. Он был норовистым, словно дикий жеребец, требующий твердой руки.

Чтобы раскрыть потенциал этой игрушки, мне придется тренироваться до седьмого пота. Просто махать им, как дубиной, не выйдет.

— Охренеть, — выдохнул Роман, глядя на меч.

Он не видел характеристик, но чувствовал ауру. «Доминант» работал, заставляя воздух вокруг клинка вибрировать от напряжения, пока я его не усмирил. Щит Одноглазого Ворона на руке Романа тускло мигнул, словно признавая превосходство нового соседа.

— Он… он ощущается как живой, — прошептал парень. — От него мурашки по коже. Что это за ранг?

— А, — коротко ответил я, делая пробный взмах.

Воздух рассекся с низким, гудящим звуком, похожим на рокот трансформатора. Черно-белый шлейф остался висеть в пространстве на долю секунды.

Баланс был идеальным.

— Идем, — я убрал Грань Равновесия в Арсенал. — Нам еще нужно найти Императора.

Я подошел к столу, где среди свитков и чертежей лежала карта. Нефритовая пластина с выгравированной схемой гробницы.

— Выход там, — я указал на неприметную дверь. — Она ведет прямо в коридоры дворца. Мы срежем путь и выйдем к внутреннему двору быстрее, чем те, кто пойдет через главный вход.

— Если нас там не прикончат, — усмехнулся Роман, поправляя щит. — После того, что мы видели, я уже ничему не удивлюсь.

Мы двинулись вперед. Дверь поддалась с трудом, открывая проход в длинный, широкий коридор.

Здесь было светлее, чем в мастерской. Стены были облицованы полированным нефритом, в нишах горели вечные лампы, отбрасывая спокойный, мертвенный свет.

Но пустым коридор не был.

Каждые десять метров, словно почетный караул, стояли статуи. Но не из простой терракоты, какую мы видели в главном зале перед падением. Эти воины были выше, шире в плечах, и их броня была инкрустирована зеленым камнем.

Око Бога Знаний мгновенно подсветило угрозу.

[Старший Терракотовый Генерал (Элитный)]

[Конструкт B-ранга. Усилен нефритом и магией земли. Обладает повышенной прочностью и сопротивлением к физическому урону.]

Стоило нам сделать пару шагов, как ближайшая пара ожила.

Глаза их загорелись ярким изумрудным светом. Глина не трещала, как у дешевых болванчиков снаружи. Они двигались плавно, бесшумно, с грацией опытных убийц. В руках у них были тяжелые алебарды с широкими лезвиями, окутанными зеленоватой дымкой.

— Роман, держи правого. Левый мой. Нужно проверить обновку в деле.

— Понял! — Роман выставил щит, и золотистый барьер вспыхнул вокруг него.

Преторианец справа обрушил алебарду на щит. Удар был такой силы, что Романа протащило назад на метр, ботинки оставили черные полосы на полу. Но «Живой Бастион» выдержал.

Мой противник не стал тратить время на замах. Он сделал быстрый выпад, целясь острием мне в грудь. Скорость была запредельной для камня.

Но я был быстрее.

Эгида Провидения на запястье кольнула предупреждением за долю секунды до удара. Я сместился влево, пропуская лезвие мимо, и одновременно активировал Коготь Фенрира на левой руке.

Механизм лязгнул, и крюк выстрелил в древко алебарды, обвиваясь вокруг него стальной змеей.

— Иди ко мне!

Я дернул левой рукой, сбивая равновесие конструкта. Тяжелая статуя пошатнулась, открывая бок, защищенный толстой пластиной нефрита. Обычное оружие лишь высекло бы искры из этого камня.

Грань Равновесия описала черно-белую дугу.

Лезвие встретилось с нефритовым доспехом. Я ожидал сопротивления. Ожидал звона, вибрации, отдачи в плечо. Нефрит, усиленный магией Императора, должен быть чертовски твердым.

Но меч прошел сквозь доспех, как раскаленный нож сквозь масло.

«Разрыв Сущности» сработал мгновенно. В точке удара магическая структура защиты преторианца просто перестала существовать. Лезвие разрубило нефрит, глину и магическое ядро внутри без малейшего усилия.

Генерал замер. Изумрудный свет в его глазах погас. Верхняя половина туловища медленно сползла с нижней по идеально ровному, дымящемуся срезу.

— Вот это да… — прошептал я, ощущая легкое покалывание в ладони.

Энергия разрушенного конструкта хлынула в меня, смывая остатки усталости после боя с Зодчим. Я чувствовал себя так, словно только что проснулся после отличного сна.

Второй, сражавшийся с Романом, отвлекся на гибель напарника. Роман воспользовался этим, ударив щитом в грудь врага и отбросив его.

Я рванул к нему. Коготь Фенрира выстрелил. Я подтянул себя, взлетая в воздух, и обрушил меч сверху.

Удар расколол генерала от макушки до паха.

Два элитных стража уничтожены за десять секунд.

Роман опустил щит, глядя на дымящиеся останки.

— Костя, эта штука… она ненормальная. Ты разрубил нефрит как картон.

— Сейчас да, но, к сожалению, у всего есть слабые места.

Мы продвигались по коридору, оставляя за собой след из разрубленных статуй. Я вошел в ритм.

Стиль, который я использовал, был смесью акробатики и агрессивного фехтования. Сочетание тяжелого наруча с крюком для контроля и мобильности, и меча для смертельных ударов. Да, может не так технично, как это было бы до путешествия в прошлое, но что есть, то есть.

Коготь Фенрира на левой руке обеспечивал контроль пространства. Я цеплялся за колонны, за врагов, менял траекторию в полете, сбивал с ног, притягивал их под удар.

Грань Равновесия в правой руке несла смерть.

Старшие генералы пытались выстроить стену щитов, но «Разрыв Сущности» игнорировал их магические барьеры. Они пытались окружить, но «Доминант» давил на их ядра, замедляя реакции на те самые критические доли секунды.

Я чувствовал, как с каждым ударом меч высасывает крохи энергии, передавая их мне. Реакция обострилась до предела. Я мог делать это весь день.

— Справа! — крикнул Роман, принимая на щит очередной удар

Я не глядя выстрелил крюком, зацепив противника за шею, и дернул его на себя, насаживая на выставленный меч.

— Чисто, — выдохнул я, оглядывая коридор, усеянный обломками.

Впереди нас ждали бронзовые двери, украшенными драконами. Я толкнул их, и мы вышли в огромный зал.

Зал Тысячи Колонн, если верить карте.

Название не врало. Огромное пространство, уходящее в полумрак, было заставлено колоннами. Но они не стояли на месте.

Стены, пол и потолок здесь жили своей жизнью. Архитектура была безумной, словно кто-то решил сыграть в тетрис размером с город. Механизмы скрежетали где-то в глубине стен.

Блоки пола поднимались и опускались, создавая лабиринты. Стены сдвигались, перекрывая проходы и открывая новые. Колонны вращались, меняя конфигурацию зала каждую минуту.

Это был гигантский механизм, перемалывающий неосторожных.

Мы стояли на широком карнизе, глядя на этот хаос.

— И нам нужно через это пройти? — спросил Роман, оценивая масштаб проблемы. — Тут же можно застрять навечно.

— Нам нужно на ту сторону, — я указал на дальний проход, который то появлялся, то исчезал за движущимися стенами. — Там вход во внутренний двор.

Мы начали спуск, прыгая по движущимся платформам. Эгида Провидения спасала не раз, предупреждая о том, что сейчас этот кусок пола решит резко уйти вниз или что стена выстрелит шипами.

В центре зала, на широкой стабильной платформе, окруженной лесом движущихся колонн, мы увидели две фигуры.

Они стояли спина к спине, отбиваясь от группы терракотовых воинов, которые спрыгивали с соседних плит.

Оба были в форме «Магистрали». Один, крепкий, широкий в плечах, с короткой стрижкой и хищным выражением лица. На нем была современная тактическая броня, а на руках — странные перчатки с усилителями.

[Борис Бритвин, 30 лет]

[Талант: Вибро-удар. В-ранг. Создает разрушительные вибрации при контакте.]

Второй…

Второго я узнал бы из тысячи. Даже со спины. Даже в этой дурацкой форме.

Артём.

Мой друг. Тот, кто отдал мне жизнь в будущем. Тот, кто шутил перед лицом смерти.

Он двигался так, как я помнил. Исчезал в одной точке, появлялся в другой, нанося удары кинжалом в уязвимые места.

— Это они? — спросил Роман, занимая позицию рядом со мной. — Те, из «Магистрали»?

— Да. Похоже, механизм разделил группу Виктора. Эти двое отбились.

Мы спустились ниже, приземлившись на соседнюю платформу.

Артём и Борис только что закончили с последним воином. Борис ударил ладонью по корпусу статуи, и та рассыпалась в пыль от вибрации.

Они обернулись на звук нашего приземления.

— Кто такие? — рявкнул Борис, вставая в стойку. — Валите отсюда, пока целы. Это добыча «Магистрали».

Типичный ублюдок из свиты Виктора. Моральный компас сбит еще при рождении.

Я проигнорировал его, глядя только на Артёма.

— Ну здравствуй, — сказал я, и мой голос, прозвучал глухо и спокойно. — Не ожидал увидеть тебя в такой компании.

Артём нахмурился, поигрывая кинжалом.

— Мы знакомы?

— Можно и так сказать. Я знаю, кто ты. Ты меня — пока еще нет.

Он напрягся, перехватив кинжал удобнее.

— Многие меня знают. Мой талант достаточно редкий и сильный. К чему ты клонишь?

Я сделал шаг вперед, убирая агрессию из позы. Я хотел поговорить. Я должен был попытаться.

— Я знаю, кто такие «Магистраль», Артём. Знаю про Виктора и его некромантию. Знаю про «рыжую ведьму» Лилию и её нити контроля.

Я кивнул на Бориса, который смотрел на меня как на говорящий труп.

— И знаю, что ты здесь не просто так. Лилия использовала талант? Она контролирует тебя? Если да — просто дай знак. Я могу помочь. Я знаю, как снять контроль.

Я надеялся, что он жертва. Что его заставили. Что мой друг, который отдал жизнь за меня в будущем, не мог добровольно стать цепным псом подобных ублюдков.

Борис загоготал. Смех был неприятный, лающий.

— Слышь, Темный, ты че несешь? Контроль? Лилька, конечно, стерва, но с нами она так не работает. Мы — элита «Магистрали».

Да уж «Элита». Виктор может и да, но не вы.

Артём не смеялся. Он смотрел на меня холодным, оценивающим взглядом. А потом его губы искривились в усмешке. Не доброй, какую я помнил, а циничной.

— Контроль? — переспросил он. — Ты думаешь, я здесь, потому что меня заставили?

Сердце пропустило удар.

— А разве нет? Ты всегда был одиночкой. Ты ненавидел такие структуры. Ценил свободу.

— Слушай, я не знаю кто-ты, и не пойму почему говоришь так, словно мы друзья, но мир меняется — Артём пожал плечами. — Мир изменился. Посмотри вокруг. Искажения, монстры, хаос.

Он обвел рукой зал с движущимися стенами.

— Старые правила больше не работают. «Будь хорошим парнем», «помогай слабым» — это всё чушь для мертвецов. В этом мире выживает сильнейший.

Его голос стал жестче, в нем появились металлические нотки.

— Виктор понимает это. У него есть сила. У него есть ресурсы. Лидер магистрали строит новый. Порядок, где сильные правят, а слабые… слабые либо подчиняются, либо исчезают.

— И ты решил стать частью этого? — тихо спросил я. — Стать тем, кто решает, кому исчезнуть? Тем, кто убивает ради выгоды?

— Я решил стать тем, кто выживет, — отрезал Артём. — И кто будет стоять на вершине. В «Магистрали» я получил силу и возможности, о которых раньше и не мечтал. Слабым тут не место.

Он посмотрел мне прямо в прорези маски.

— Так что не надо мне тут про спасение заливать. Я там, где хочу быть. А ты стоишь у меня на пути.

Слова били больнее, чем любой удар. Потому что было бы намного проще, если бы мой товарищ был жертвой контроля.

Артём, которого я знал, сломался где-то между моим возвращением и этим моментом. Или, может быть, я просто никогда не знал его настоящего? Может, в той жизни, в аду Каскада, он стал героем только потому, что у него не было выбора?

Нет. Я отказывался в это верить. Просто он запутался. Мир давит, страх давит. Виктор задурил ему голову идеологией силы.

Ему нужно вправить мозги. Жестко, если придется.

— Жаль, — сказал я, и мой голос стал ледяным. Эмоции ушли на задний план, остался только холодный расчет того, кто охотится на монстров. Только монстром был мой друг. — Я надеялся, что ты умнее.

— Ум — это умение выбирать сторону победителей, — усмехнулся Борис, хрустнув шеей. Вибрация пошла по его рукам, воздух вокруг кулаков задрожал. — А ты, выбрал сторону проигравших.

Напряжение в воздухе достигло пика. Стены зала сдвинулись с грохотом, отрезая нас от остального мира, создавая идеальную замкнутую арену.

Артём перехватил кинжал обратным хватом.

— Роман, — я не оборачивался. — Здоровяк твой. У него вибрационные удары, твой щит должен выдержать, но не подставляйся под прямые попадания.

— Понял, — Роман вышел вперед, поднимая Щит Одноглазого Ворона. Бронза тускло блеснула, накапливая заряд. — Не люблю я говорливых.

Артём исчез. Просто растворился в воздухе.

Эгида Провидения на моем запястье вспыхнула, обжигая кожу. Сзади!

Я крутанулся, блокируя удар Гранью Равновесия. Кинжал Артёма высек искры из моего клинка.

Он появился за моей спиной, целясь в бок. Быстро. Намного быстрее, чем я помнил его в начале пути.

— Неплохая реакция! — крикнул он, снова исчезая в синеватой дымке.

Слева. Удар в шею.

Я пригнулся, пропуская лезвие над головой. Коготь Фенрира выстрелил, пытаясь поймать его, но крюк прошел сквозь пустоту — Артём телепортировался снова.

Справа. Сверху. Снизу.

Он скакал вокруг меня, нанося жалящие удары. Я блокировал, уклонялся, парировал.

Я видел его движения. Но телепортация давала ему инициативу.

В стороне грохотало. Роман принял на щит удар кастетов Бориса. Ударная волна разошлась кругом, сотрясая платформу, но щит выдержал.

— Слаба-ак! — орал Борис, нанося серию ударов по барьеру. Вибрация гудела, пытаясь расшатать защиту. — Я тебя в консервную банку закатаю!

Роман молчал, сосредоточенно держа оборону. Щит Одноглазого Ворона накапливал энергию от каждого удара. Бронзовые перья начинали светиться все ярче. Он знал свою задачу. Выждать момент.

Я вернулся вниманием к своему бою. Артём был хорош, но самоуверен.

Он появился прямо передо мной, занося кинжал для удара в глаз.

Я не стал уклоняться.

Грань Равновесия вспыхнула. Лезвие описало дугу.

Я ударил не по Артёму. Я ударил по пространству перед ним, там, где формировался канал телепортации для его следующего прыжка. Я видел возмущение магии благодаря Оку.

Меч рассек структуру таланта.

Артём, который уже начал исчезать, вдруг был выброшен обратно в реальность. Его вышвырнуло из несостоявшегося телепорта, как пробку из бутылки.

Он упал на колени, хватая ртом воздух. Дестабилизация телепортации — это больно. Это как удар током по всему телу. Уж я-то помнил не понаслышке.

— Что за… — прохрипел он, глядя на меня с ужасом. — Ты заблокировал прыжок?

— Я отменил его, — ответил я, делая шаг к нему. — Мой меч не признает твою магию.

— Пошел ты!

Он вскинул руку, пытаясь телепортироваться снова. Но я был уже рядом.

Его движения замедлились, паника отразилась в глазах. В радиусе действия моего клинка его талант работал со сбоями.

Грань Равновесия коснулась его плеча. Не лезвием, а плашмя. Но эффект был тот же. «Разрыв Сущности» погасил магию в зародыше.

Артём остался на месте. В его глазах паника сменилась пониманием: он лишился своего главного козыря.

— Без фокусов ты не так крут, да? — спросил я.

Он зарычал, бросаясь на меня с кинжалом врукопашную. В нем говорило отчаяние.

Глупо.

Я перехватил его руку с ножом, вывернул кисть. Кинжал звякнул об пол.

Удар коленом в живот согнул его пополам.

Артём упал, кашляя. Он попытался подняться, но я наступил ему на грудь, придавив к полу.

— Ты выбрал сторону силы, Артём, — сказал я, глядя на него сверху вниз. — Но ты ошибся в том, у кого эта сила настоящая.

— Добей, — прохрипел он, глядя на меня с ненавистью. Из разбитой губы текла кровь. — Раз такой умный, добей! Слабым тут не место, так?

Я занес кулак. Коготь Фенрира на руке добавлял веса.

— Нет.

Удар пришелся в челюсть. Свет для Артёма погас. Он обмяк.

Мне нужен живой друг, который поймет свои ошибки. Пусть полежит, подумает. Осознает, что «Магистраль» не всесильна. Что есть кто-то, кто может вытереть ими пол, даже не используя магию.

В этот момент раздался грохот и вопль Бориса.

Роман наконец накопил достаточно заряда. Щит Одноглазого Ворона выбросил волну кинетической энергии, усиленную вибрациями самого Бориса.

Боец «Магистрали», который увлекся попытками пробить барьер, получил весь накопленный урон обратно в десятикратном размере.

Его отшвырнуло через ползала. Он врезался в движущуюся стену, сполз вниз и затих.

— Готов, — выдохнул Роман, опуская щит. Он тяжело дышал, но стоял твердо. — Тяжелый, зараза. Руки отсушил.

— Отлично сработано, — кивнул я.

Я посмотрел на бессознательного Артёма. Мне хотелось забрать его с собой, вытащить отсюда, вбить ему в голову правду. Но тащить тело через лабиринт с движущимися стенами и ловушками, когда мы сами идем в неизвестность — это самоубийство.

К тому же, Виктор найдет его. И это будет частью урока. Пусть объяснит своему боссу, как проиграл кому-то без таланта.

— Оставляем их? — спросил Роман, подходя ближе.

— Да. Пусть «Магистраль» забирает свой мусор. Идем. Нам нужно двигаться дальше.

В этот момент стена справа от нас дрогнула. Но не привычно, со скрежетом механизмов гробницы. Она треснула.

Камни полетели во все стороны. Из облака пыли, кашляя и ругаясь, вывалилась фигура в помятых доспехах.

Лиза.

Она выглядела так, будто прогрызла путь через гору зубами. Меч Кардинала Торквемады тускло светился в ее руки.

Она увидела лежащих Артёма и Бориса, и замерла в боевой стойке, готовая к драке.

— О, — сказала она, опуская меч, когда наконец увидела нас. — Это вы. А я тут… немного заблудилась. Стены начали двигаться, и меня отрезало от группы.

— Немного? — я кивнул на дыру в стене. — Ты прошла сквозь несущую конструкцию.

— Двери для слабаков, — она улыбнулась, вытирая сажу с носа. — Рада видеть знакомые лица. Особенно те, которые не пытаются меня убить. Что здесь произошло?

— Небольшая дискуссия о политике, — я убрал меч в Арсенал.

Стена за нашими спинами начала сдвигаться с низким гулом, открывая проход дальше, вглубь дворца.

— Пора, — сказал я Лизе. — Присоединишься?

— К тебе-то? — усмехнулась девушка. — С удовольствием! Думаю мои ребята тоже пойдут ко дворцу, так что… надеюсь с ними ничего не случится и мы встретимся там. Они у меня молодцы.

Мы втроем шагнули в открывшийся коридор, оставляя позади поверженных врагов. Я не оглядывался. Артём сделает свой выбор. А я сделаю свой.

* * *

Виктор Строев шел по залу Тысячи Колонн, едва сдерживая ярость. Его идеальный план трещал по швам. Группа разделилась, ловушки замедлили продвижение, а теперь еще и это.

Он нашел их на одной из платформ.

Борис валялся у стены, стоная и держась за сломанные ребра. Артём лежал в центре, без сознания, с огромным синяком на челюсти.

— Жалкое зрелище, — прошипела Лилия, идущая рядом.

Она подошла к Артёму, склонилась над ним. Её рука засветилась мягким серебряным светом. Не лечение, а стимуляция нервных окончаний.

Своеобразная пощечина магией.

Артём дернулся, резко вдохнул воздух, открывая глаза. Взгляд был мутным, расфокусированным.

— Вставай, — холодно бросил Виктор. — Кто это сделал?

Артём сел, тряся головой. Он сплюнул кровь на пол, поморщился от боли в челюсти.

— Был тут один урод… — прохрипел он. — В Черной Маске.

Виктор замер. Его зеленые глаза сузились, превратившись в змеиные щели.

— Маска?

— Да. Он был с тем щитовиком из «Сталь-Корпуса». И… у него странный меч. Зараза как-то влияет на таланты.

Артём потер плечо, где его коснулся клинок.

— Он блокирует таланты, Виктор. Он отменил мою телепортацию. Просто стер её. Я не мог ничего сделать.

Лицо Виктора исказилось гримасой чистой, незамутненной злобы. Пазл сложился.

Нидавеллир. Унижение. Убитый альфа. Украденные компоненты. Теперь здесь. Тот же человек.

Тот, кто смеет стоять у него на пути снова.

Этот человек был не просто помехой. Он был угрозой. Экзистенциальной угрозой всему, что строил Лидер Магистрали, а Виктор, как его верный генерал, полностью верил в эти идеи.

— Он здесь, — прошептал Строев. — В моем Искажении.

Мужчина сжал кулак, и фиолетовая дымка некромантии окутала его руку.

— Он тоже будет двигаться к дворцу императора. Кажется нас ждет увлекательная встреча.

Лилия кивнула, её глаза загорелись предвкушением охоты.

— Наконец я верну этому ублюдку все!

Глава 8 Поднебесная в миниатюре

Коридор, усеянный обломками элитных стражей и нефритовой крошкой, наконец, закончился. Мы вышли через массивную арку, украшенную драконами, пожирающими собственные хвосты, и замерли. Даже я, видевший падение городов и горящие океаны в прошлой жизни, на секунду задержал дыхание.

Перед нами раскинулся «Зал Поднебесной».

В исторических хрониках будущего, которые писали выжившие рейдеры и китайские исследователи, это место описывалось как восьмое чудо света, погребенное под толщей земли. Но никакие слова, никакие сухие отчеты не могли передать масштаб того, что предстало перед нашими глазами.

Это был целый мир, заключенный в камень.

Огромное, циклопическое пространство, своды которого терялись в искусственной ночи, раскинулось на сотни метров. Пол здесь отсутствовал в привычном понимании. Вместо плит под нашими ногами лежала гигантская, невероятно детальная карта древней империи Цинь. Горы, вырезанные из нефрита и обсидиана, леса из изумрудной крошки, города из золота и серебра.

А там, где должны были быть реки и моря текла настоящая ртуть. Серебристые, тяжелые потоки медленно циркулировали по искусственным руслам, приводимые в движение скрытыми механизмами. Ядовитые испарения поднимались вверх, образуя туманную дымку, которая стелилась над «империей» призрачным саваном.

Но самое впечатляющее находилось наверху.

Потолок был инкрустирован тысячами сияющих жемчужин. Огромных, размером с кулак, светящихся холодным, звездным светом. Они идеально имитировали карту ночного неба той эпохи, когда Цинь Шихуанди объединил Китай. Созвездия, которые давно сместились, здесь сияли в своем первозданном порядке.

— Красиво, — выдохнула Лиза, опуская меч. Золотое сияние ее клинка казалось тусклым на фоне этого великолепия. — Это… это все драгоценности?

Она сделала шаг вперед, завороженная блеском жемчужин.

— Стой, — я перехватил ее, резко дернув назад.

Лиза пошатнулась, удивленно глядя на меня.

— Ты чего? Тут же никого нет. Ни статуй, ни…

— Красота — это лучшая маскировка для ловушки, — я кивнул на потолок. — Ты видишь звезды. Я вижу прицелы.

— Прицелы? — переспросил Роман.

Он уже усвоил урок: если я говорю «опасно», значит, сейчас что-то попытается нас убить.

— Жемчужины, — пояснил я, используя Око Бога Знаний. — Это не декор. Это фокусирующие линзы. Древняя защитная система, работающая на магии света.

Золотистая дымка Ока накрыла зал, и картина преобразилась. Там, где спутники видели лишь красивую карту и звезды, я видел смертельную паутину. Тонкие, едва заметные нити магии тянулись от каждой жемчужины вниз, соединяясь с определенными плитами на полу-карте.

[Система защиты «Звездный Дождь»]

[Статус: Активна]

[Принцип действия: Реакция на давление в соответствующих секторах. Наказание: Точечный удар концентрированной энергией Ян.]

Я задумался. Очередная головоломка, но ответ как будто был на поверхности.

— Этот зал — гигантский часовой механизм, — продолжил я, указывая пальцем на маршрут, невидимый для них. — Каждый шаг здесь должен соответствовать «Пути Императора». Ступишь не туда, и звезда упадет тебе на голову. Буквально. И поверь, от нее не спасет даже твой барьер.

— И как нам пройти? — Роман с сомнением посмотрел на ртутную реку, преграждающую путь к центру зала. — Мы не знаем карты звездного неба древнего Китая.

— Зато я знаю, как читать потоки, — я усмехнулся под маской. — Держитесь строго за мной. Шаг в шаг. Если я прыгаю — вы прыгаете. Если я замираю — вы не дышите.

Я шагнул на карту. Мой ботинок опустился на вершину нефритовой горы, выступающей из «ландшафта». Ничего не произошло.

— Пошли.

Мы двинулись вперед. Со стороны это, должно быть, выглядело как танец сумасшедших. Я вел их не по прямой, а ломаным, рваным маршрутом.

Два шага влево, по руслу высохшего ручья. Прыжок через миниатюрную городскую стену. Остановка. Поворот на девяносто градусов.

— Костя, мы идем зигзагами, — прошептал Роман, балансируя на «крыше» золотого дворца размером с обувную коробку.

— Прямой путь — это путь для мертвецов, — бросил я, не оборачиваясь. — Видишь ту плиту с иероглифом? Наступи на нее, и получишь заряд плазмы, который испарит тебя до ботинок.

Я сверился с Оком. Потоки магии пульсировали, меняя конфигурацию. Система была динамической. То, что было безопасно секунду назад, становилось смертельным через пару мгновений.

— Сейчас будет сложно, — предупредил я. — Впереди сектор «Войны». Там плотность обстрела выше.

Я сделал шаг вперед, на широкую равнину, выложенную красным камнем.

И в этот момент система среагировала. Роман оступился.

Над головой раздался высокий, звенящий звук, похожий на пение натянутой струны. Одна из жемчужин на потолке, прямо над нами, вспыхнула ярче остальных.

Свет начал собираться в пучок, концентрируясь в смертоносный луч.

— Ложись! — крикнула Лиза, вскидывая меч, чтобы создать световую преграду.

— Тихо, — спокойно произнес я.

Моя рука метнулась к поясу. Пространственный Арсенал выплюнул рукоять.

Пальцы сомкнулись на белой коже обмотки.

«Грань Равновесия» покинула пространственный карман с низким, гудящим звуком, от которого вибрировали зубы.

Черное лезвие с сияющей белой жилой посередине описало дугу над моей головой.

Луч света, сорвавшийся с потолка, ударил вниз. Это была чистая энергия, способная прожечь дыру в танковой броне.

Но он встретился с моим мечом. Не было взрыва или удара. Клинок просто прошел сквозь луч.

В точке соприкосновения магия… умерла. Структура заклинания, сложная, выверенная веками, рассыпалась, как карточный домик на ветру.

Луч распался на тысячи безвредных искр, которые осыпали нас, будто рой светлячков.

Я опустил меч. Белая жила на лезвии пульсировала чуть ярче, поглотив остаточную энергию.

— Что… это было? — Роман смотрел на меня, забыв закрыть рот. — Ты… ты разрубил лазер?

— Я разрубил структуру магии, — поправил я, любуясь клинком. — «Грань Равновесия» не блокирует. Она отменяет. Для этого меча магия — такая же материя, как плоть или сталь. Хотя, я уверен, лимиты все же есть. Во всяком случае теперь я знаю, что с подобным он справляется.

Лиза смотрела на меч с благоговейным ужасом. Она, как маг света, прекрасно чувствовала природу произошедшего.

— Стоп! То есть ты не знал что сможешь отразить удар? А если бы не смог? Ты же…

— Привыкай, — я убрал меч обратно в Арсенал. — Я все проверяю в полевых условиях, но если хоть немного не уверен, то не стану рисковать. Сейчас шансы были примерно девять к одному.

— И все равно опасно! — фыркнула Лиза.

Мы продолжили путь, и вскоре вышли к широкой площади, имитирующей центральную провинцию. Здесь ртутная река делала петлю, образуя почти замкнутый круг.

В центре этого круга медленно проявились две фигуры в древнекитайских мантиях.

Шелковые, богато расшитые халаты чиновников древней эпохи висели в воздухе, словно надетые на невидимые тела. Внутри капюшонов и широких рукавов клубилась тьма, плотная и вязкая, как нефть.

Вокруг них летали свитки и бамбуковые дощечки с письменами.

Око Бога Знаний мгновенно выдало досье:

[Призрак Казненного Цензора]

[Тип: Дух / Страж]

[Ранг: B+]

[Описание: Души бюрократов и ученых, замурованных заживо по приказу Императора, чтобы служить ему вечно. Ненавидят все живое за свою участь, но скованы абсолютной верностью Трону]

[Способности: Слово Закона (ментальное подавление), Указ о Казни (нанесение урона игнорирующего броню), Аура Бюрократии (замедление движений и мыслей).]

— Замрите, — скомандовал я шепотом.

Но было поздно. Пустые капюшоны повернулись в нашу сторону.

Раздался шелест, похожий на звук перелистываемых страниц сухой книги. В голове вдруг стало тесно, словно кто-то начал набивать черепную коробку ватой.

— Преклоните колени!

Голос прозвучал не в ушах, а прямо в мозгу. Властный, не терпящий возражений. Голос существа, которое привыкло, что по мановению его руки летят головы.

Это была атака «Словом Закона».

Роман охнул и схватился за голову. Его ноги подогнулись. Щит Одноглазого Ворона, способный выдержать удар гиганта, бессильно повис на руке.

Парень рухнул на колени, упираясь ладонями в пол.

— Я… виновен… — пробормотал он, глядя в пол остекленевшим взглядом. — Я нарушил границу… Простите…

— Рома, вставай! — крикнула Лиза, пытаясь поднять его, но сама пошатнулась. Ее лицо побледнело. — Костя, они… они давят! Я не могу сосредоточиться!

Призраки плыли к нам. Медленно, величаво. Из рукавов вылетели длинные бумажные ленты с иероглифами, извиваясь как змеи.

«Указ о Казни». Если эти ленты коснутся нас, мы умрем. Сердце просто остановится по приказу.

Мой разум тоже ощутил удар. Желание упасть ниц, признать свою ничтожность перед величием Империи. Чувство вины за то, что я дышу этим воздухом.

Но я лишь усмехнулся.

Мой разум был закален в горниле будущего, где ментальные атаки были обыденностью. Я пережил шепот Бездны, я видел глаза Азатота (ну, почти).

Пара мертвых бюрократов? Серьезно?

— У меня нет времени на заполнение ваших форм, — процедил я сквозь зубы.

Я рванул вперед, сжимая «Грань Равновесия». Этот меч мог отменять магию, а значит должен был стереть этих бюрократов в порошок.

Я отбил ленты Указа и нанес удар. Лезвие прошло сквозь парящую мантию, разрубая клубящуюся внутри тьму. Я почувствовал сопротивление — меч «жрал» структуру заклинания, выжигая куски эфирной плоти. Призрак взвыл, его форма поплыла.

Но уже через секунду тьма сгустилась обратно. Разрез затянулся мгновенно.

— Отказано, — прошелестел голос в голове. — Ваша заявка на убийство отклонена за недостатком полномочий.

Меч работал, выжигая эфирную плоть, но это была битва на истощение. Стены Гробницы пульсировали, накачивая стражей новой энергией быстрее, чем я успевал их шинковать. Я мог рубить их час, но под ментальным давлением «Слова Закона» мозг Романа превратится в кисель уже через десять минут. Лиза тоже долго не продержится, она уже опустилась на одно колено, судорожно сжимая клинок, из носа у нее потекла тонкая струйка крови.

Прямая атака была неэффективна. Здесь нельзя было победить грубой силой, даже анти-магической. Нужно было бить не по телам, а по правилам.

Я отскочил назад, разрывая дистанцию. Призраки не спешили преследовать. Они просто висели в воздухе, источая ауру абсолютного, давящего превосходства.

— Нарушители, — прогудел коллективный разум цензоров. — Приговор окончательный. Обжалованию не подлежит. Приготовиться к казни.

Ленты «Указа о Казни» начали разгораться зловещим багровым светом.

Я усмехнулся и опустил меч. Не в ножны, но кончиком вниз, демонстрируя пренебрежение. Если вы хотите играть в бюрократию, давайте сыграем. Я знаю правила этой вселенной лучше, чем те, кто их писал.

— Протестую! — рявкнул я так громко, что эхо отразилось от сводов пещеры. Я вложил в голос всю свою харизму и властность. — Остановить исполнение приговора! Вы совершаете должностное преступление!

Призраки замерли. Багровое свечение лент на секунду потускнело. Система распознавания «свой-чужой» явно споткнулась о мою наглость.

— Основание? — проскрипел центральный дух. — У вас нет статуса. Вы — чернь.

— А у вас нет полномочий, — я откашлялся, и шагнул вперед, принимая официальную позу.

«Око, дай мне точную формулировку их статуса!»

Строки интерфейса вспыхнули перед глазами. Я быстро вычленил нужное.

— Вы — «Призраки Казненного Цензора», верно? — я ткнул пальцем в ближайший капюшон. — Ключевое слово — «Казненного».

В воздухе повисла тяжелая пауза. Тьма внутри капюшонов заволновалась.

— Согласно имперскому уложению, казнь чиновника подразумевает лишение всех званий, регалий и прав, — я чеканил слова, как удары молота, наступая на них. — Вас замуровали здесь как наказание. Вы — преступники перед лицом Трона.

Я блефовал лишь отчасти. В любой жесткой иерархической структуре, будь то древний Китай или фэнтезийная Империя, казненный чиновник автоматически становится никем.

— Мы… служим… — голос в голове дрогнул, потеряв свою монолитность. — Мы охраняем покои…

— Вы незаконно присвоили власть! — перебил я, повышая голос до прокурорского тона. — С каких это пор мертвые каторжники имеют право выносить приговоры живым гражданам? Вы нарушаете субординацию! Вы носите одежды, которые вам не принадлежат! Пытаясь судить меня, вы оскорбляете память Императора, который лично подписал указ о вашей смерти!

Это был удар ниже пояса. Логическая бомба. Они были созданы служить Императору, но факт их смерти говорил о том, что Император их отверг. Их существование было парадоксом, который держался лишь на том, что никто никогда не смел спорить с древними духами.

— Ошибка… — прошелестел дух справа. Его фигура начала мерцать. — Статус… не подтвержден… — Нарушение протокола… — отозвался второй. — Мы… виновны?

Аура давления, прижимавшая Романа и Лизу к полу, начала рассыпаться. Они сами себя загнали в угол. Их жесткая программа, их «Аура Бюрократии» теперь работала против них. Они начали проводить внутренний аудит и, разумеется, не прошли его.

— Именно! — я добивал их, не давая опомниться. — Вы не стражи. Вы — самозванцы! А самозванцы подлежат немедленному развоплощению! Ваша лицензия на убийство аннулирована!

Тьма внутри мантий забурлила. Халаты начали оседать, словно из них выпустили воздух. Свитки и дощечки с грохотом посыпались на пол. Гробница, «услышав», что ее стражи признаны нелегитимными, перестала подпитывать их энергией.

— Система зависла, — довольно констатировал я, опуская меч.

Роман, шатаясь, поднялся с колен. В его глазах все еще плескалась ярость, смешанная с облегчением. Щит Одноглазого Ворона загудел, наливаясь силой.

— Ах вы ж канцелярские крысы… — прохрипел он, сплевывая на пол вязкую слюну. — Ну я вам сейчас устрою сокращение штата!

Он уже набычился для рывка, но я резко выставил руку, преграждая ему путь.

— Стоять! — скомандовал я все тем же тоном какого-нибудь государственного чиновника. — Не мешай проведению внутренней проверки.

— Чего? — Роман опешил, но остановился.

В воздухе происходило что-то странное. Пустые капюшоны, вместо того чтобы атаковать нас, медленно повернулись друг к другу. Тьма внутри них пульсировала рваным, тревожным ритмом.

Если они казненные преступники, значит, они не имеют права находиться здесь. А если они Стражи, их долг — уничтожать преступников.

— Обнаружено нарушение протокола, — проскрипел левый призрак, указывая пальцем (или тем, что его заменяло в рукаве) на своего соседа. — Субъект не имеет допуска. Статус: «Казнен». Подлежит устранению.

— Зеркальное нарушение, — тут же отозвался правый, его голос звенел от негодования. — Выявлен самозванец в периметре. Применить меры дисциплинарного взыскания.

Лиза охнула, прикрыв рот ладонью.

— Они что… ссорятся?

— Хуже, — усмехнулся я, скрестив руки на груди. — У них ведомственный конфликт. Самое страшное, что может случиться.

Призраки взвыли одновременно. Это был звук рвущейся бумаги и скрежета металла.

— Именем Закона! — взревел первый.

— Именем Императора! — перекрыл его второй.

Из рукавов обоих духов одновременно выстрелили ленты «Указа о Казни». Но на этот раз они летели не в нас.

Бумажные змеи, исписанные смертоносными иероглифами, впились в пустые балахоны противников.

Тьма столкнулась с Тьмой.

Два абсолютных приказа «Умереть» встретились и зациклились.

Воздух в зале задрожал от чудовищного напряжения. Призраки рвали друг друга на части, используя всю мощь, накопленную веками. Они буквально аннигилировали сущность друг друга, исполняя приговор с фанатичной точностью.

— Виновен!

— Виновен!

— Взыскание!

— Ликвидация!

Вспышка черного света ослепила нас на мгновение. Раздался хлопок, похожий на то, как лопается передутый воздушный шар, только звук был ментальным и ударил прямо по мозгам.

Когда я проморгался, зал был пуст. Ни мантий, ни тьмы, ни свитков. Только легкий запах озона и старой библиотечной пыли.

Два идиота с правами администраторов успешно забанили друг друга.

В тишине раздался звонкий стук. На каменный пол, там, где только что парили стражи, упали Камни Резонанса.

— Вот это я понимаю — самокритика, — нарушил тишину я, подходя к месту «казни».

Роман опустил щит и потрясенно покачал головой.

— Костя… ты страшный человек. Ты заставилпризраков убить друг друга, просто напомнив им, кто они такие?

— Я просто указал на несоответствие в документах, — пожал плечами я, наклоняясь за лутом. — Бюрократия в древнем Китае была страшной силой, и занимала высшее значение, так что… против закона, как говорится, не попрешь. Ладно, идем дальше.

Лиза утерла проступившую кровь и кивнула. Мы прошли через сектор, который охраняли призраки, и поднялись по широкой лестнице на балкон, опоясывающий верхний уровень зала.

Отсюда открывался вид на весь «Зал Поднебесной».

И вид этот был захватывающим.

Внизу, метрах в пятидесяти под нами, пролегал «Парадный Путь» — широкая дорога из белого мрамора, ведущая прямо к гигантским воротам Тронного Зала вдали.

И по этому пути шла война. Группа «Магистрали» была там.

С высоты они казались маленькими фигурками, но вспышки их магии были видны отчетливо.

Виктор Строев шел в центре, окруженный кольцом своих бойцов.

Они пытались форсировать широкий мост через ртутную реку, который простреливался сотнями арбалетов, скрытых в стенах ущелья.

Стрелы летели сплошным дождем. Тяжелые, бронзовые болты, способные пробить рыцарские латы.

Но Виктор не прятался. Он использовал свой метод. Вокруг группы двигалась живая стена из плоти. Это были тела каких-то пещерных тварей, и, кажется, даже тел незадачливых рейдеров.

Некромант поднимал все это и заставлял идти перед собой, принимая удары.

Стрелы втыкались в мертвую плоть, но живые бойцы за ними оставались невредимы.

А впереди шел гигант. Четырехметровый терракотовый генерал, окутанный серебристым сиянием. Лилия стояла за спиной Виктора, ее руки были вытянуты вперед, пальцы двигались, словно она играла на невидимом пианино.

Нити контроля тянулись от нее к генералу.

Она захватила разум (или то, что его заменяло) одного из мини-боссов и теперь использовала его как таран.

Генерал размахивал огромным гуань дао, сбивая летящие в него каменные глыбы и пробивая заслоны из других статуй.

Это выглядело эпично. Мощно и впечатляюще.

Настоящий каток, который перемалывал все на своем пути.

— Смотри-ка, — прошептал Роман, выглядывая из-за балюстрады. — Они прут как танки, снося все на своем пути.

— Роман, посмотри внимательнее, — фыркнул я, указав на Лилию.

Девушка шаталась. Даже с такого расстояния было видно, как дрожат ее руки. Из носа текла кровь. Контроль такой махины выжирал ее резерв с чудовищной скоростью.

Потом я указал на Виктора. Некромант постоянно пил какие-то зелья, флакон за флаконом. Поддержание армии марионеток требовало колоссальных затрат энергии.

— Они не «прут». Они горят, — пояснил я. — Виктор тратит ресурсы так, словно у него безлимитная кредитка.

Зелья, свитки, силы своих людей. Они идут грубой силой против механизма, который рассчитан на истощение.

— И что? — не поняла Лиза. — Они же проходят.

— Они проходят предбанник, — усмехнулся я. — Они тратят козыри на пешек.

Когда они дойдут до Тронного Зала, они будут сухими, как выжатый лимон. А там их будет ждать кое-что похуже стрел и рядовых глиняных воинов.

Я перевел взгляд на Виктора. Он чувствовал себя королем положения. Он думал, что побеждает.

— Ошибка сильного таланта, — продолжил я. — Когда у тебя есть молоток, все проблемы кажутся гвоздями.

Он не ищет обходных путей, не разгадывает загадки. Он просто ломает стены. И эта тактика была всегда проигрышной в Искажениях. Потому что, сколько себя помню, каждое Искажение было сильнее человека и его лимитов.

К тому же эта гробница строилась людьми, которые знали толк в изматывании врага.

— А мы? — спросил Роман. — Мы-то где?

— А мы, мой друг, находимся в VIP-ложе, — я отошел от края балкона. — И у нас есть билет за кулисы.

Я подошел к стене, украшенной гобеленом с изображением дракона, гонящегося за жемчужиной.

Для обычного глаза это была просто стена. Для Ока Бога Знаний здесь сияла схема механизма.

— Это путь для слуг, — я нажал на глаз дракона. — Император не хотел видеть, как носят ночные горшки или приносят еду.

Поэтому во дворце есть сеть скрытых коридоров. О которых не знают гордые завоеватели вроде Виктора.

Стена бесшумно отъехала в сторону, открывая темный, узкий проход. Оттуда пахнуло сыростью и благовониями.

— Прошу, — я сделал приглашающий жест. — Путь без стрел, без ртути и без лишних глаз.

Лиза покачала головой, улыбаясь.

— Ты не перестаешь удивлять.

Мы вошли в коридор. Я закрыл за нами потайную дверь, отрезая шум битвы внизу.

Тишина обволакивала. Мы шли быстро, освещая путь фонариком Романа. Коридор петлял, поднимаясь и опускаясь.

По моим расчетам, мы должны были выйти прямо к боковым территориям Внутреннего двора, в аккурат рядом со входом в основной дворец.

Но чем дальше мы шли, тем больше меня что-то беспокоило.

Око Бога Знаний, которое обычно давало четкую картинку, начало сбоить. Интерфейс подрагивал, символы расплывались.

— Что-то не так, — пробормотал я, останавливаясь.

— Что? — напрягся Роман. — Ловушки?

— Нет. Сама структура.

Мы вышли в небольшую комнату, где на стене висела еще одна карта гробницы — барельеф из бронзы. Видимо, для навигации слуг.

Я подошел к ней, внимательно изучая.

И увидел то, от чего по спине пробежал холодок.

На карте, в том месте, где должен быть Тронный Зал… ртуть текла вспять.

Не вниз, по законам физики. А вверх. К центру. Словно собиралась там в огромное озеро.

И сам зал… он менял форму. Прямо на бронзовом барельефе линии двигались. Металл тек, перестраиваясь.

Комнаты менялись местами. Коридоры исчезали и появлялись в новых местах.

— Беда, — тихо произнес я. — География меняется.

— Как в Гарри Поттере с лестницами? — попыталась пошутить Лиза, но голос ее дрогнул.

— Хуже. Гробница реагирует.

Я провел пальцем по движущейся бронзе.

Присутствие стольких сильных рейдеров. Всплески магии. Кровь, пролитая на пол. Все это… будит её? Других объяснений у меня не было.

Если мы не поторопимся, мы окажемся не в Тронном Зале, а в желудке каменного чудовища.

Земля под ногами мелко завибрировала, подтверждая мои слова. Где-то в глубине комплекса заскрежетали гигантские шестерни.

Лабиринт начал перестраиваться.

— Бегом! — скомандовал я. — Пока проход еще существует!

Мы сорвались с места, несясь по коридору, который на глазах начинал вытягиваться и изгибаться, словно гигантская змея.

Глава 9 Цена, которую приходится платить

Лабиринт Гробницы жил своей, извращенной жизнью. Стены сдвигались, перекрывая проходы с тяжелым, скрежещущим звуком, напоминающим стон умирающего гиганта. Ртутные пары становились гуще, оседая на экипировке ядовитой росой.

Группа «Магистрали» вывалилась из очередного коридора на широкую площадку перед массивными бронзовыми вратами.

Виктор Строев шел в центре, его черный плащ был безупречен, несмотря на пыль и грязь подземелья. Лилия держалась рядом, ее пальцы нервно подрагивали. Борис Бритвин замыкал шествие, сплевывая на пол и массируя вибрирующие от напряжения кулаки.

Артем шел чуть поодаль, мрачный, как туча. Его взгляд сверлил спину Виктора. Он все еще переваривал произошедшее в Зале Тысячи Колонн. Поражение от человека без магии жгло гордость сильнее, чем пощечина.

— Тупик? — спросил кто-то из бойцов, глядя на закрытые врата.

— Нет, — Виктор подошел к створкам, покрытым барельефами сражений. — Это вход во Внутренний Двор. Мы у цели.

В этот момент одна из боковых стен, казавшаяся монолитной, с грохотом отъехала в сторону. Из открывшегося прохода, настороженно озираясь, вышла группа людей.

Семь человек. Экипировка с символикой восходящего солнца. «Святилище Рассвета».

Во главе шел Ник. Рядом Марта, крепкая девушка, способная возводить каменные стены, и Станислав, тот самый спидстер, помог обокрасть «Магистраль» в Нидавеллире.

Они замерли, увидев перед собой старых знакомых.

Виктор медленно повернул голову. Его зеленые глаза сузились в хищной усмешке. Он тоже их узнал. Свидетели его унижения в Скандинавском Искажении. Те, кто помог Рейдеру в Маске украсть его победу.

— Какая встреча, — прохладно произнес Строев. — Мир тесен, не правда ли?

Ник мгновенно оценил угрозу. Огонь вспыхнул в его ладонях.

— К бою! — рявкнул он. — Это «Магистраль»! Марта, щит!

Но они опоздали.

Один из людей Виктора, щуплый парень с бегающими глазками по имени Глеб, сделал резкий, хватающий жест рукой. Его талант «Парализующая Сфера» мог заставить замереть кого угодно в небольшом радиусе. Да, ненадолго, но обычно этого всегда хватало.

Воздух вокруг группы «Святилища» мгновенно затвердел, превратившись в невидимый янтарь. Ник застыл с занесенной рукой, огонь в которой тут же погас. Марта не успела ударить по земле. Станислав замер в полушаге, его лицо исказилось от напряжения.

Все семеро превратились в статуи, неспособные даже моргнуть.

— Взять их, — лениво скомандовал Виктор.

Бойцы «Магистрали» сорвались с места. Борис сбил с ног застывшего Ника ударом плеча. Остальных повалили на пол, заламывая руки и прижимая лицами к холодному камню.

Паралич спал через пять секунд, но исход был уже решен.

— Отличная работа, Глеб, — кивнул Виктор.

Он подошел к пленникам, неторопливо снимая перчатки. Оглядел их с брезгливой жалостью, как хирург осматривает безнадежного пациента.

— Вы лишние на этом празднике жизни, — произнес он тихо. — И вы стоите на моем пути.

— Только попробуй нас тронуть! — прохрипел Ник, пытаясь вырваться из захвата Бориса. — Гильдия узнает!

— Гильдия? Думаешь Гильдиям есть дело? Рейдеры в Искажениях мрут как мухи, — Виктор улыбнулся, и от этой улыбки повеяло могильным холодом. — Но не волнуйтесь, вы будете полезными для меня. Я не люблю разбрасываться ресурсами.

Виктор поднял руку. Фиолетовая дымка некромантии окутала его пальцы, сгущаясь в плотную, тошнотворную ауру.

— Что… что ты делаешь? — в глазах Марты был животный ужас.

— Улучшаю свою армию.

Некромант положил ладонь на голову ближайшего рейдера — молодого парня-снайпера.

— Не дергайся. Это будет быстро.

Пурпурная энергия хлынула в тело жертвы. Парень выгнулся дугой, его рот раскрылся в немом крике. Вены на лице почернели, вздулись червями под кожей. Жизнь вытекала из него, замещаясь холодной, чуждой силой.

Следом раздался хруст. Тело обмякло, а затем… резко выпрямилось.

Глаза лучника открылись. Они были полностью черными, без белков.

— Свежий материал, — довольно прокомментировал Виктор, отходя к следующему. — Элитная нежить. Сохраняет мышечную память и доступ к талантам на несколько часов после смерти. Намного эффективнее, чем поднимать гнилые кости.

Он подошел к Марте. Девушка закричала, но Борис зажал ей рот широкой ладонью.

Удар магией, и ее тело свело судорогой. Через секунду ее глаза тоже почернели.

— Виктор! — Артем шагнул вперед. Его лицо было бледным, руки дрожали. — Ты что творишь⁈ Они же люди! Живые люди! Мы ведь не звери! Одно дело оставить гражданских на спасение ОАЯ, но черт! Убивать беззащитных…

Строев замер, держа руку над головой Станислава. Медленно повернулся к телепортеру.

— Они конкуренты, Артем. Враги. А теперь — лояльные солдаты. Я просто оптимизирую активы.

— Это не оптимизация! Это бойня! — Артем указал на трясущегося Станислава. — Я не подписывался быть палачом!

Виктор отпустил Станислава, тот рухнул на пол, всхлипывая. Некромант подошел к Артему вплотную. Он был выше, и сейчас это превосходство давило, как никогда сильно.

— Ты забываешься, — голос Виктора стал тихим, шелестящим. — Я простил тебе твой позор в Зале Тысячи Колонн. Простил то, что ты позволил какому-то клоуну в маске унизить тебя.

Он положил руку на плечо Артема. Тяжело сжал. И между ними мелькнула фиолетовая магия таланта Виктора.

— Ты жив только потому, что ты полезен. Но не думай, что ты незаменим. Если ты продолжишь скулить о морали, пока мы делаем историю…

Виктор кивнул на ряд уже обращенных и еще живых пленников.

— … место в строю элитной нежити найдется и для тебя. Твой телепорт будет работать и после того, как твое сердце остановится. Даже лучше, без лишних сомнений, правда недолго.

Артем замер. Он посмотрел в глаза своему лидеру и увидел там абсолютное, ледяное безразличие. Виктор не пугал. Он констатировал факт.

— Я… понял, — выдавил Артем, опуская взгляд.

— Вот и славно, — Виктор похлопал его по щеке. — Встань в строй и смотри. Учись, как добывается власть.

Он вернулся к пленникам.

Следующие несколько минут были наполнены хрипами и глухими ударами тел о камень. Виктор методично убивал людей одного за другим. Станислав, Ник, остальные… К концу процедуры семь пар черных глаз смотрели на него с абсолютной, пугающей преданностью. Семь марионеток, ненадолго сохранивших свои сильные таланты.

— Открывайте ворота, — скомандовал Виктор, вытирая руки платком. — Император ждет аудиенции.

* * *

Мы вывалились из коридора буквально за секунду до того, как он схлопнулся в сплошной камень. Я приземлился на ноги, погасив инерцию перекатом, и тут же принял боевую стойку. Лиза и Роман выскочили следом, тяжело дыша, но с оружием наготове.

— Успели, — выдохнул Роман, поправляя щит. — Еще бы чуть-чуть, и стали бы частью интерьера.

Внутренний Двор Гробницы поражал. Огромное пространство, вымощенное нефритом и черным камнем. Впереди возвышался Дворец Императора — циклопическое сооружение, подавляющее своим величием.

Но любоваться архитектурой было некогда. Прямо перед ступенями дворца стояла группа людей.

Виктор Строев, Лилия, Борис, Артем. И еще несколько бойцов «Магистрали».

А перед ними, выстроившись живым щитом, стояли семеро.

Лиза рядом со мной сделала шаг вперед и замерла. Ее рука с мечом дрогнула и опустилась.

— Нет… — прошептала она, и в этом шепоте было столько боли, что даже мне стало не по себе. — Ник? Марта? Стас?

Она узнала их. Своих друзей, с которыми прошла Нидавеллир и еще несколько искажений. С которыми планировала будущее.

Но они не узнали ее.

Их лица были бледными, застывшими масками, а вместо глаз — черные провалы, лишенные жизни. Они стояли неподвижно, как куклы, ожидающие, когда кукловод дернет за ниточку.

— УБЛЮДОК! — крик Лизы, полный чистой, незамутненной ненависти, эхом отразился от стен дворца.

Строев медленно обернулся. Увидев нас, он лишь усмехнулся, словно встретил старых знакомых, задолжавших ему денег.

— А, опоздавшие, — его голос, разнесся над двором. — И конечно, наш таинственный друг в маске. Я знал, что ты выберешься. Тараканы живучи.

— Ты убил их! — Лиза шагнула вперед, ее аура вспыхнула, заставляя воздух дрожать. — Ты превратил их в монстров!

— Я дал им лучшую участь, чем смерть от ловушек, — Виктор развел руками. — Теперь они — часть элиты. Часть моей силы.

Ему было плевать на ее гнев. Он упивался своим положением, своей властью над жизнью и смертью. Я молча положил руку на плечо Лизы. Ее трясло.

— Я уничтожу его, — прошипела она.

Виктор лениво махнул рукой в нашу сторону.

— Убейте их.

Семерка мертвецов из «Святилища» двинулась вперед. Их движения были дергаными, но быстрыми и смертоносными.

Ник вскинул руки, и стена огня, теперь окрашенного в грязно-фиолетовый цвет, поползла на нас. Марта ударила по земле, вызывая каменные шипы. Станислав исчез в рывке, чтобы появиться с фланга.

Я шагнул вперед, «Грань Равновесия» уже гудела в руке, готовая развеять эту магию к чертям. Я был готов снести им головы за пару секунд.

— Стой, не нужно!

Лиза перехватила мою руку. Ее пальцы были горячими.

— Не трогай их, — произнесла она, глядя мне прямо в прорези маски. В ее глазах стояли слезы, но взгляд был стальным. — Это мои друзья. Моя ответственность.

— Лиза, они мертвы. Это куклы Виктора. Они тебя убьют не думая.

— Я знаю! — крикнула она. — Поэтому я должна это сделать. Я сама принесу им покой. Не смей вмешиваться. Прошу тебя.

Это был не приказ и не просьба. Это была мольба о праве на последний долг. Я посмотрел на нее, потом на приближающихся мертвецов.

— Хорошо. Это твой бой, но если будут проблемы — вмешаюсь.

Я отступил. Лиза пошла вперед. Одна. Против семерых.

Станислав вылетел из рывка прямо перед ней, занося кинжал. Его лицо было пустым, черные глаза смотрели сквозь нее.

Лиза не подняла меч. По ее рукам текло жидкое золото — концентрированная энергия Света. Она шагнула прямо под удар кинжала Станислава. Лезвие звякнуло о её наплечник, а она перехватила его руку и прижала ладонь к его груди.

— Прости меня, Стас, — прошептала она, и в ее глазах стояли слезы.

А дальше возникла вспышка. Это был ревущий поток священного огня, выжигающий скверну. Станислав закричал страшным, нечеловеческим голосом, в котором слышалось облегчение пополам с агонией. Тьма, поддерживающая его, вскипела и испарилась. Его тело осело пеплом в её руках. Лиза пошатнулась, но шагнула к следующему. Каждый шаг давался ей с болью, словно она сжигала частицу собственной души.

Лиза шла дальше. Огненная стена Ника ударила в нее, но расступилась, не причинив вреда — ее свет был сильнее его искаженного пламени.

Она рванула к Нику. Тот рычал, пытаясь создать новый залп огня. Лиза положила ладонь ему на лоб.

— Спи спокойно, друг мой.

Вспышка! И тело Ника также осело пеплом.

Она шла сквозь строй своих бывших товарищей как ангел смерти. Быстро и безжалостно. Каждое прикосновение несло за собой освобождение. А каждая вспышка света — прощание.

Марта, рыжая лучница, остальные… Они исчезали один за другим, не в силах противостоять ее свету.

Лиза плакала, слезы испарялись на ее щеках, но она не остановилась, пока последний из ее друзей не обрел покой.

Виктор наблюдал за этим, скривившись, как от зубной боли.

— Какая дешевая мелодрама, — фыркнул он. — Хотя признаю, ты сильнее, чем я ожидал, разобралась с моей элитой за пару мгновений.

— Теперь моя очередь, — сказал я, выходя вперед.

Земля подо мной взорвалась от толчка. Коготь Фенрира выстрелил, цепляясь за колонну. Рывок, и я пролетел над головами его основной группы, приземляясь в центре строя.

Виктор отшатнулся, вскидывая руки.

— Взять его!

Пятерка его старых мертвецов, поднятых еще раньше, бросилась на меня.

«Грань Равновесия» описала широкую дугу пока я был в воздухе. Черно-белое лезвие прошло сквозь них, не встречая сопротивления. Магия, связывающая кости, просто перестала существовать.

— Ты меня достал! — взревел Борис.

Здоровяк бросился на меня, его кулаки вибрировали так, что воздух гудел. С другой стороны, заходил еще один рейдер с двумя мечами.

Я приготовился встретить их, но тут передо мной возникл Роман.

Он ударил щитом Одноглазого Ворона о землю.

— Ваш противник Я!

Роман не стал ждать удара. Он ударил краем щита Одноглазого Ворона о землю, но вместо привычной стены перед ним возникла сложная геометрическая конструкция.

Золотистые грани барьера появились вокруг. Парень, с двумя мечами врезался в наклонную плоскость барьера, срикошетил в другую, и через секунду его инерция, умноженная на жесткость магических стен, превратила его в бессознательную куклу, отлетевшую в сторону.

Борис, видя это, взревел и обрушил на Романа удар вибрирующим кулаком, способный крошить бетон.

Роман не стал гасить удар жестким блоком. Он выставил щит под углом, активируя способность реликта. Бронзовый ворон на наруче раскрыл клюв.

Энергия удара Бориса впиталась в щит, заставив руны вспыхнуть ослепительным светом.

Накопленная кинетическая энергия вырвалась обратной волной. Золотой импульс ударил Бориса в грудь, опрокидывая здоровяка и отбрасывая его на добрых десять метров.

— Иди! — крикнул Роман через плечо. — Я их задержу!

Я кивнул Роману и рванул к Виктору.

Путь мне преградила тройка «Магистрали». Они были не элитой, как Виктор, а слаженной командой ликвидаторов.

Вперед выскочил Глеб щуплый парень с бегающими глазами. Он уже вскидывал руку, растопырив пальцы.

— Стоять! — взвизгнул он.

Воздух вокруг меня начал густеть. Око тут же показало мне его талант — «Парализующая Сфера».

Опасный талант. Слишком опасный, чтобы оставлять его владельца в живых.

Я не стал тормозить или уклоняться. Наоборот, ускорился и рубанул мечом прямо перед собой, в пустоту, ровно в тот момент, когда должен был замереть.

«Грань Равновесия» с хрустом перерубила невидимую структуру заклинания еще на этапе формирования. Воздух лопнул, как перетянутая струна.

Глеб охнул, его глаза округлились от шока. Он не привык, что его магия может просто… не сработать.

— Ошибка, — холодно бросил я.

Я проскользнул в его слепую зону за долю секунды. Короткий, экономный взмах клинка, без замаха, от кисти.

Лезвие, все еще гудящее от поглощенной магии, перечеркнуло горло менталиста.

Глеб захрипел, хватаясь за шею, сквозь пальцы брызнула алая кровь. Он рухнул на колени, булькая и заваливаясь на бок.

Минус контроль.

— Глеб! — заорала девушка в кожаной куртке, та самая, из Нидавеллира.

Ее лицо исказилось от ярости. Она вскинула обе руки, и вокруг меня мгновенно выросла клетка из сияющих прутьев света.

— Сдохни, тварь! Сжимайся! — скомандовала она.

Прутья начали сдвигаться, стремясь превратить меня в фарш. Я даже не замедлил шаг. Для моего меча это был не барьер, а шведский стол.

Удар наотмашь, с разворота корпуса.

Черно-белое лезвие прошло сквозь магическую решетку, как раскаленный нож сквозь масло. Световая конструкция рассыпалась снопом искр, не выдержав удара.

Девушку отшвырнуло магическим откатом, но она устояла на ногах, тряхнув головой. Она уже набирала воздух для нового каста.

Зря. Я не даю вторых шансов.

Я сократил дистанцию рывком. Она попыталась закрыться руками, но я врезал ей гардой меча в висок.

Тяжелый, глухой звук удара металла о кость.

Ее голова дернулась, глаза закатились, и она мешком свалилась на камни.

Слева мелькнула тень. Копейщик.

Он грамотно выждал момент, атакуя, когда я открылся после удара. Жало копья метило мне в печень.

Я не успевал парировать мечом. Поэтому я шагнул навстречу удару, смещая корпус.

Наконечник копья порвал куртку и скользнул по ребрам, оставляя царапину, но не входя в тело.

Я перехватил древко левой рукой и резко дернул парня на себя, одновременно выбрасывая ногу в жестком, прямом ударе.

Подошва моего тяжелого армейского ботинка впечаталась ему в лицо, превращая нос и передние зубы в кровавое месиво.

Хруст ломающихся лицевых костей был слышен даже сквозь шум битвы.

Боец отлетел назад, выронив копье, и упал, судорожно дергаясь. Я, проходя мимо, для верности наступил ему на колено, ломая сустав обратным весом. Крик боли захлебнулся в крови.

Больше никто не стоял у меня на пути.

Некромант стоял на ступенях. Он не бежал. Не пытался закрыться щитом. Он смотрел на меня, и в его зеленых глазах плескалось безумное торжество.

— Тем лучше, убью тебя своими руками!

Тень за его спиной ожила, вытянулась, превращаясь в десятки призрачных рук.

Прикосновение Могилы — его коронный прием, высасывающий жизнь. Я прекрасно его помнил.

Руки метнулись ко мне черным роем.

Браслет Эгиды Провидения на правом запястье вспыхнул. Темно-красный полупрозрачный купол возник вокруг меня за долю секунды до удара. Призрачные руки врезались в защиту и бессильно скользнули по ней, не найдя щели.

Я прошел сквозь облако тьмы, как ледокол сквозь льдину. Виктор попятился, но уперся спиной в статую дракона. Бежать было некуда. Я оказался перед ним. Вплотную.

— Я ошибся, когда не проверил, сдох ли ты в Нидавеллире, — произнес я тихо, глядя ему прямо в глаза. — Но больше я такой ошибки не допущу.

«Грань Равновесия» вошла в его грудь, пробивая дорогие одежды, плоть и ребра. Лезвие вышло из спины, окрашенное кровью.

Виктор захрипел, его глаза расширились. Он схватился за лезвие руками, но силы покидали его. Я провернул меч в ране, чтобы наверняка. И вынул меч.

Он дернулся, его рот открылся в беззвучном крике, но…

Эта скотина улыбнулась.

Его губы, испачканные кровью, растянулись в широкой, безумной ухмылке.

— Ты ошибся— прохрипел он.

Сухой щелчок пальцев прозвучал в тишине двора как выстрел.

Око Бога Знаний мигнуло красным, выплевывая данные, которых не было секунду назад.

[Внимание! Активация скрытого условия: Узы Жертвенного Агнца]

[Фатальный урон перенаправлен]

Рана на груди Виктора затянулась мгновенно, без шрамов, без следа. Словно я ударил призрака.

В ту же секунду сзади раздался влажный хруст и звук падения тяжелого тела.

Я резко обернулся.

Артем стоял на коленях. Из его груди, ровно в том месте, куда я ударил Виктора, хлестал темный поток крови.

Он смотрел на меня пустым, остекленевшим взглядом, не понимая, почему умирает.

Я рванул к нему, упал рядом с другом, зажимая рану руками. Кровь была горячей, и ее было слишком. Сквозная дыра в груди.

— За что… — Артем кашлянул кровью. Его глаза мутнели. — Я же… слушался…

Я поднял взгляд на Виктора. Некромант стоял на ступенях, поправляя плащ. Он выглядел абсолютно здоровым и довольным.

— Полезная штука, не правда ли? — спросил он, наслаждаясь моим отчаянием. — Всего одним касанием к присягнувшему мне на верность я могу сделать его… своим запасным вариантом.

Он не владел этим в прошлой жизни. Этого не было в истории, иначе я бы это предвидел. Я бы подготовился!

В этот момент земля задрожала. Скрежет камня о камень заполнил двор. Из боковых врат, из-за дворца, из-под земли начали выходить Терракотовые воины.

Бронзовые колесницы, лучники, пехота с алебардами. Армия Императора проснулась окончательно. Они заполнили все пространство, отрезая пути к отступлению.

Виктор окинул взглядом орду.

— Пора уходить, — бросил он. — Лилия!

Рыжая девушка подбежала к нему.

— А как же остальные? — спросила она, глядя на Бориса, который все еще дрался с Романом.

— Они выиграют нам время.

Виктор повернулся к одному из своих людей — неприметному парню в серой куртке, который все это время прятался за колонной.

— Саша, перенеси нас во дворец.

Парень кивнул, схватил Виктора и Лилию за руки. Его тело начало светиться, превращаясь в сгусток энергии.

Они превратились в размытое пятно и рванули прямо сквозь строй терракотовых воинов, сквозь закрытые двери дворца, исчезая внутри.

Остатки «Магистрали», Борис и еще пара бойцов, остались внизу, окруженные армией глиняных солдат.

— Лиза, нужна твоя помощь! — рявкнул я.

Девушка подбежала к нам, рухнула на колени рядом с Артемом. Инстинкты целителя сработали быстрее эмоций, ее ладони, окутанные золотым сиянием, тут же легли на разорванную грудь.

Кровотечение замедлилось, но стоило Лизе осознать, кого именно она спасает, как свет дрогнул и погас.

Она увидела эмблему «Магистрали» под слоем грязи. Увидела лицо того, кто стоял в одном строю с убийцей её друзей.

— Нет… — она резко отдернула руки, словно коснулась раскаленного угля. В её глазах мелькнуло чистое отвращение. — Костя, ты спятил? Он же из «Магистрали». Он был с ними! Зачем мне его спасать? Пусть сдыхает!

Она попыталась встать, бросить его умирать, но я схватил её за плечо, с силой прижимая обратно к земле.

— Лиза, это нужно ради меня! — рявкнул я так, что перекрыл лязг оружия вокруг.

— Он враг! — взвизгнула она, сопротивляясь. — Они убили Ника!

— Виктор убил Ника! А этот парень сейчас сдохнет вместо Виктора, если ты не заткнешься и не начнешь лечить! — я встряхнул её, глядя прямо в глаза. Жестко. Без жалости. — Он нужен мне живым, доверься мне.

Мой тон, не терпящий возражений, ударил по ней сильнее пощечины. Она замерла, тяжело дыша. Взглянула на меня с обидой, потом перевела взгляд на бледного, хрипящего Артема.

Её лицо перекосило от внутренней борьбы. Ей хотелось добить его, но она не могла ослушаться меня.

— Будь ты проклят… — прошипела она сквозь зубы, и я не был уверен, кому это адресовано, мне, Артему или всему миру.

Но её руки снова с силой впечатались в рану телепортера.

— Живи, сволочь, — выплюнула она.

Золотой свет вспыхнул с новой силой, яростно и мощно. Она вливала магию грубо, не заботясь о болевых ощущениях пациента, лишь бы выполнить просьбу и покончить с этим.

Артем выгнулся дугой, судорожно хватая ртом воздух. Его остекленевший взгляд на секунду прояснился.

— Маска… — прохрипел он, находя мою руку и сжимая ее слабой, как у ребенка, хваткой. — Я… дурак… да?

— Заткнись и не мешай, — буркнул я, чувствуя, как его пульс становится ровнее. — Я не дам тебе сдохнуть.

Вокруг нас сжималось кольцо терракотовой армии. Борис орал где-то в стороне, сражаясь с десятком воинов и понимая, что его бросили. Роман отступал к нам, держа барьер.

Ситуация была хуже некуда.

Но я и не из такой задницы выбирался. Изменять такие расклады — моя работа.

Глава 10 Аудиенция для непокорных

Земля под ногами стонала, словно живое существо, которому ломают кости. Грохот перестраивающейся гробницы заглушал даже лязг металла и крики умирающих. Каменные плиты пола ходили ходуном, вздыбливаясь и опадая, как волны в шторм.

Мы оказались в ловушке. Группа Виктора, судя по удаляющимся звукам взрывов и вспышкам некротической энергии, была отрезана от нас очередным сдвигом стен и теперь сражалась где-то в соседнем зале, пытаясь пробиться к императорским покоям.

Нас же зажали здесь.

— Рома! — рявкнул я, перекрикивая шум камнепада. — Держи периметр!

— Стараюсь! — прохрипел он.

Его лицо побагровело от напряжения, вены на шее вздулись жгутами. Щит Одноглазого Ворона на левой руке сиял ослепительным бронзовым светом, проецируя полусферический барьер, который трещал под ударами десятков алебард и мечей.

Терракотовые воины давили массой. Их было много, целое море глиняных голов и бронзового оружия, волна за волной накатывающая на наш островок жизни. Они не знали усталости, не ведали страха. И каждый их удар, усиленный магией Земли, заставлял барьер Романа мерцать, угрожая схлопнуться.

Но он держал. «Живой Бастион» оправдывал свое название. Парень будто врос ногами в камень, превратившись в монолит.

Проблема была не во внешнем враге. Проблема лежала у моих ног.

Артём умирал.

Дыра в его груди, оставленная переносом урона от Виктора, была жуткой. Сквозная рана, края которой дымились от темной магии. Кровь толчками выходила из тела, пропитывая куртку, подложенную под его голову.

Лиза склонилась над ним, её руки дрожали. Золотистое свечение «Святого Пламени» окутывало рану. И это единственное, что держало его в живых.

— Я не могу… — в голосе девушки звучала усталость. — Рана слишком глубокая! Сердце задето! Мой свет… он исцеляет, но не восстанавливает структуру органа! Костя, он умирает!

Я видел это. Жизнь вытекала из Артёма вместе с кровью. Его лицо стало серым, губы посинели. Взгляд остекленел, уставившись в потолок, которого не было видно из-за пыли.

— Мас… ка… — едва слышный шепот сорвался с его губ. Кровавая пена выступила в уголках рта.

Я сжал кулаки так, что кожа перчаток заскрипела. Ярость, холодная и острая, как скальпель, полоснула по внутренностям. Виктор. Этот ублюдок не просто перенаправил урон. Он использовал Артёма как расходник, как живой щит, даже не моргнув глазом.

В прошлой жизни Артём погиб, спасая меня. В этой он умирал из-за предательства того, кому доверился.

— Нет, — процедил я. — Не сегодня. Я тебе еще должен, помнишь?

Решение пришло мгновенно. Жестокое, рискованное, но единственно возможное. В мире Искажений нет места сантиментам и долгим раздумьям. Если орган уничтожен, его нужно заменить.

Я поднял взгляд на стену терракотовых воинов, давящих на барьер.

— Роман! — мой голос был твердым, как удар молота. — Открой брешь!

— Что⁈ — он обернулся, не веря своим ушам. — Ты спятил? Они нас сомнут!

— Мне нужен один! Только один! Впусти его.

Роман не стал спорить. Он видел мой взгляд. В такие моменты люди инстинктивно подчиняются тому, кто знает, что делает.

Он резко сместил щит, создавая узкую щель в обороне.

Ближайший терракотовый воин, элитный копейщик с плюмажем на шлеме, тут же ринулся в проход. Его каменные глаза горели оранжевым огнем, копье нацелилось мне в грудь, а барьер тут же захлопнулся за его спиной.

Я не стал уклоняться. Я шагнул навстречу.

Время для меня словно замедлилось. Я видел каждую трещинку на глиняном доспехе, видел замах, видел траекторию удара.

— Прости, приятель, ты станешь донором.

Моя левая рука метнулась вперед. Коготь Фенрира лязгнул, но я не стрелял крюком. Я использовал сам наруч как кастет, блокируя древко копья и отводя его в сторону, и ударил, используя все усиление реликтов.

Удар пришелся точно в центр грудины статуи.

Звук ломающейся основы воина был оглушительным. Моя рука пробила нагрудник, глину и магическую защиту, погрузившись внутрь тела конструкта.

Я почувствовал тепло. Пульсирующее, живое тепло магии.

Пальцы сомкнулись на гладком, твердом предмете внутри грудной клетки воина. Я рванул руку назад.

Воин замер. Оранжевый свет в его глазах мигнул и погас. Статуя покачнулась и рухнула к моим ногам грудой безжизненных черепков.

Я разжал кулак. На ладони лежал нефритовый шар размером с крупное яблоко. Он гудел, вибрируя от переполняющей его энергии. Внутри полупрозрачного камня циркулировали потоки силы, напоминающие кровеносную систему.

[Ядро Терракотового Стража]

[Материал: Нефрит Императора]

[Источник жизни конструкта. Содержит концентрированную энергию Земли и Души.]

— Что ты собираешься делать? — Лиза смотрела на камень с недоверием.

— Трансплантацию, — бросил я.

Я мысленно открыл Пространственный Арсенал. Нефритовое сердце исчезло из руки, переместившись в подпространство мастерской.

В голове возникла схема. Грубая, примитивная, но эффективная. Мне не нужно было создавать шедевр ювелирного искусства. Мне нужна была батарейка. Насос, который будет качать жизнь вместо сердца.

[Внимание! Нестабильная трансмутация! Шанс успеха: 14%]

[Риск: Детонация маны в радиусе 10 метров]

— Плевать, — мысленно рыкнул я, и влил в этот процесс всё.

Не только все камни резонанса, что были у меня, но и свой ментальный резерв. Голова взорвалась болью. Арсенал скрипел, сопротивляясь созданию невозможного гибрида. Я сжимал волю в кулак, заставляя структуру стабилизироваться. Если ошибусь — мы все взлетим на воздух. Наконец боль отступила, и я вынул из Арсенала результат.

В моей руке материализовался новый предмет. Нефритовое сердце было оплетено тончайшей сетью золотых нитей, пульсирующих в ритме человеческого сердцебиения.

Око Бога Знаний показало мне то, что вышло из этой авантюры:

[Нефритовое сердце]

[Тип: Магический реактор]

[Ранг: B (Уникальный)]

[Описание: Магический протез, способный заменить органическое сердце. Поддерживает жизнь носителя за счет потребления маны.

Особенность: Требует постоянной подпитки Камнями Резонанса или внешней магией. При отсутствии топлива останавливается.]

— Лиза, слушай меня внимательно, — я опустился на колени рядом с Артёмом. — Я положу это ему в грудь. Твоя задача — направить весь свой свет, всю исцеляющую силу в точку соединения.

— Ты хочешь вставить ему камень вместо сердца⁈ — её глаза расширились. — Это безумие! Организм отторгнет его!

— Не отторгнет, если ты заставишь ткани срастись с магией. Твой талант не просто лечит, он работает с жизненной энергией. Спаяй их. Заставь его тело принять это как часть себя.

Я не дал ей времени на возражения.

Рука с новым сердцем опустилась в развороченную грудную клетку друга. Я чувствовал тепло его угасающей жизни.

Положил артефакт туда, где еще минуту назад билось человеческое сердце. Нефрит идеально лег в полость.

— Давай!

Лиза положила руки поверх моих.

— Господи, помоги…

Ослепительный золотой свет залил нас. Я почувствовал, как магия Лизы течет сквозь мои пальцы, обволакивает артефакт, проникает в разорванные сосуды Артёма.

Реликт отозвался. Золотые нити на нефрите ожили, вытянулись, впиваясь в плоть. Они искали вены, артерии, нервные окончания. Срастались с ними, заменяя органику магией.

— АААААААА!

Крик Артёма был страшным. Он выгнулся дугой, его спина оторвалась от пола. Глаза распахнулись, но в них не было сознания — только белая пелена боли. Мышцы свело судорогой.

Это была агония перерождения. Тело пыталось отвергнуть чужеродный объект, но магия принуждала его к симбиозу.

— Еще немного, — крикнул я, придавливая его плечи к земле.

Лиза продолжала вливать свет. Рана вокруг артефакта начала затягиваться. Плоть ползла, закрывая нефрит, оставляя лишь шрам в форме звезды и слабое зеленоватое свечение под кожей.

Артём дернулся последний раз, обмяк и затих.

Тишина. Даже битва снаружи словно стала тише.

Лиза убрала руки, тяжело дыша. Она смотрела на грудь Артёма, ожидая увидеть смерть.

Но грудь поднялась. Вдох. Хриплый, тяжелый, но вдох.

И звук. Не мерное «тук-тук», как у обычного сердца, а тихое, размеренное гудение.

— Он… он дышит, — прошептала она, не веря своим глазам. — Костя, что ты сделал?

— Заменил сгоревший предохранитель на ядерный реактор, — я вытер окровавленные руки о штаны и поднялся. — Теперь он будет жить. Но есть цена. Ему придется жрать Камни Резонанса как витамины. Если заряд кончится — он умрет.

— Киборг на магии, — нервно хохотнул Роман, не оборачиваясь. — Это охренеть как круто, если не думать о том, как это выглядит. Вот только зачем ты его спас? Он же из группы того мудака-некроманта.

Я посмотрел на Артёма и невольно пожал плечами.

— У меня перед ним был должок. Но теперь мы квиты, так что дальше он выберет свой путь сам, — я положил руку на плечо Лизы. — Не волнуйся, Виктор ответит за твоих друзей. Даю тебе слово.

— Ребят, у меня щит скоро лопнет! — проворчал Рома. — Их там не меньше полусотни!

Я повернулся к барьеру. Трещины на золотом куполе стали пугающе глубокими. Терракотовые воины почувствовали слабину и усилили напор. Удары сыпались градом.

— Хватит сидеть в обороне, — я размял шею. Хруст позвонков прозвучал как выстрел. — Будьте тут, Рома, не убирай щит.

— А ты? — спросил Роман, упираясь плечом в невидимую стену.

— А я пойду поговорю с администрацией этого заведения.

Я шагнул за пределы барьера.

Воздух снаружи был плотным от пыли и магии. Десятки глиняных лиц повернулись ко мне. В их глазах не было ничего, кроме программы: «Уничтожить нарушителя».

«Арсенал», — мысленная команда.

Пространство дрогнуло. В мою правую руку легла рукоять. Тяжелая, теплая, обмотанная белой кожей.

«Грань Равновесия».

Как только меч покинул ножны подпространства, воздух вокруг меня завибрировал. Аура «Доминанта» волной разошлась во все стороны.

Терракотовые воины, находившиеся в радиусе пятидесяти метров, дернулись. Их движения, до этого четкие и быстрые, стали вязкими и нерешительными.

Магия, питавшая их ядра, задрожала, встретившись с чем-то более могущественным. Реликты рангом ниже А испытывали трепет перед этим оружием. А эти глиняные болванчики, хоть и были крепкими, но до А-ранга явно не дотягивали.

— С дороги, — тихо произнес я.

И рванул с места.

Коготь Фенрира на левой руке сработал на опережение. Крюк выстрелил в ближайшую колонну за спинами врагов. Трос натянулся, швыряя меня сквозь строй как пушечное ядро.

Я летел над головами воинов, вращаясь в воздухе. Меч описывал смертельную дугу.

«Грань Равновесия» коснулась плеча первого воина. Нефритовый доспех, усиленный магией земли, должен был выдержать удар крепкого Рейдера.

Но для моего меча магии не существовало. Свойство «Разрыв Сущности» просто отменило структуру защиты в точке удара. Клинок прошел сквозь камень как сквозь дым.

Воин развалился на две части, срез был идеально гладким.

Я приземлился, ушел в перекат, пропуская над головой алебарду.

Вставая, я ударил снизу вверх. Острие меча вошло в подбородок нападающего, вышло через макушку. Магическое ядро внутри него вспыхнуло и погасло.

— Медленно! — крикнул я, уходя от трех копий сразу.

Аура Доминанта давила на них. Я видел движения еще до того, как они начинали их делать. Я был быстрее, сильнее, и явно злее.

Подобное было далеко не боем. Скорее уборкой мусора.

Я двигался как ураган. Рывок тросом влево, срубил голову лучнику. Отскок, распорол живот мечнику.

Меч гудел, упиваясь энергией. С каждым поверженным врагом я чувствовал прилив сил. «Вампиризм Власти» высасывал остатки магии из разрушенных ядер, передавая их мне. Усталость исчезла. Я мог делать это вечно.

Осколки керамики летели во все стороны, устилая пол хрустящим ковром. Нефритовая пыль висела в воздухе зеленым туманом.

Через две минуты двор перед дворцом был зачищен.

Я стоял посреди руин, опустив меч. Последний воин, лишенный ног, пытался ползти ко мне, скребя руками по полу.

Я подошел и раздавил его голову ботинком.

— Чисто, — бросил я через плечо. — Переведите дух.

— Будь осторожен, — крикнула Лиза вслед. Она все еще держала руку на груди Артёма, контролируя его состояние.

Я кивнул и направился к огромным, распахнутым дверям Дворца Императора.

* * *

Внутри царил полумрак и запах, который я ни с чем не спутаю. Запах озона, древней пыли и… страха.

Просторный тронный зал уходил в бесконечность. Колонны, увитые золотыми драконами, поддерживали свод, теряющийся в темноте.

Пол был выложен полированным черным камнем, в котором отражались редкие факелы.

Но главное было в центре.

На возвышении, к которому вели девять ступеней из белого нефрита, стоял Трон Дракона.

А на нем восседал Император Цинь Шихуанди.

Он не выглядел как человек. Это была статуя, ожившая и налитая мощью, от которой дрожал воздух. Бронзовая кожа, одежды из струящегося жидкого металла, корона с нитями жемчуга, скрывающими лицо.

Он сидел неподвижно, положив руки на подлокотники трона. Но я чувствовал его взгляд. Взгляд существа, которое считает себя равным богам, а людей — пылью под ногами.

Может настоящий император таковым и не был, но история рисовала его именно таким. Люди верили. А Искажение отражало их веру.

Вокруг трона валялись тела. Десятки терракотовых воинов, но не обычных, а элитной гвардии. Разбитые, расплавленные, разорванные на части.

Среди них лежало тело человека всовременной одежде. Парень, который перенес Виктора и Лилию сюда. Его тело было неестественно выкручено, словно его выжали как тряпку. Они уничтожили гвардию императора.

Виктор и Лилия стояли у подножия ступеней.

Они были живы. Виктор тяжело дышал, его идеальный плащ был порван, на лице застыла смесь ярости и фанатичного безумия.

Лилия стояла на шаг позади, ее руки были вытянуты вперед, пальцы скрючены, словно она пыталась удержать невидимые нити. Из её носа текла кровь, капая на черный пол.

Я замер в тени колонны.

Они пытались сделать невозможное — подчинить Императора.

В памяти всплыли образы из прошлой жизни. «Магистраль». Гильдия, которая построила свою власть на рабстве.

Они не просто зачищали Искажения. Они порабощали боссов. Использовали их как живое оружие.

Я помнил день, когда они вывели на улицы подчиненную Гидру. Тварь сорвалась с поводка. Яд залил три квартала. Тысячи погибших. Дети, старики, рейдеры — все растворились в кислотном тумане.

Виктор тогда лишь пожал плечами и сказал, что это «допустимые потери при калибровке контроля». Их гильдия тогда имела настолько огромный вес, что власти закрыли на это глаза. Важнее, что они закрывали Искажения, от прорыва которых жертв было бы в десятки раз больше.

Именно Лилия держала поводок. А Виктор отдавал приказы.

Они не изменились. Они были такими всегда. И если я не остановлю их сейчас, здесь, в этом зале… История повторится. Только вместо Гидры у них будет Император бессмертной армии.

— ПОДЧИНИСЬ! — голос Виктора сорвался на визг.

Он вскинул руки. Фиолетовая энергия некромантии, усиленная Кольцом Костяного Короля, хлестнула в сторону трона.

Магическая удавка, призванная сковать волю, подавить, превратить великого правителя в послушную марионетку.

Лилия вторила ему. Серебряные нити её ментального контроля сплелись с некромантией Виктора, образуя сложный узор подавления. Она вкладывала в это всё: свою жизнь, свой рассудок. Стоило отдать должное, эти двое неплохо спелись.

Энергия ударила в Императора.

Я увидел, как воздух вокруг трона задрожал. Бронзовая кожа Цинь Шихуанди на мгновение потемнела. Казалось, заклинание работает.

— Служи мне! — заорал Виктор, делая шаг вверх по ступеням. Его глаза горели безумным триумфом. — Служи мне, и я дам тебе мир живых! Я дам тебе новые земли для завоеваний! Ты станешь моим первым генералом!

Он действительно верил, что сможет. Верил, что его А-ранговый талант и простенький реликт способны сломить волю того, кто объединил Поднебесную и бросил вызов небесам.

Глупец.

Император даже не шелохнулся. Только пальцы правой руки, лежащей на подлокотнике, медленно, с ужасающим скрежетом металла, сжались. А потом он поднял руку. Жест был простым. Ленивым. Как будто он отмахивался от назойливой мухи.

Око Бога Знаний перед моими глазами вспыхнуло тревожным красным цветом, разворачивая сообщение:

[Внимание! Фиксируется всплеск околобожественной энергии!]

[Активирован навык Мифического ранга: «Императорский Указ: Тишина»]

Мир лишился звуков.

Не просто стало тихо. Сама концепция звука была вырезана из реальности в пределах этого зала.

Крик Виктора оборвался, словно ему перерезали глотку. Он открывал рот, жилы на шее вздувались, но ни звука не вылетало наружу.

Магия некромантии, которая еще секунду назад бушевала штормом, вдруг опала. Фиолетовые цепи рассыпались в пыль. Серебряные нити Лилии лопнули беззвучно.

Магия не смела работать без разрешения Императора. В его присутствии законы реальности подчинялись только его воле. И это босс Искажения лишь B-ранга.

Виктор схватился за горло, его глаза вылезли из орбит. Он пытался кастовать, пытался призвать силу, но ничего не выходило. Он был пуст. Отрезан от своего источника.

Следом пришло Давление.

[«Трепет перед Сыном Неба»]

[Эффект: Принудительное подавление воли. Паралич. Увеличение гравитации в 10 раз.]

Виктора и Лилию словно прессом ударило. Они рухнули на колени одновременно. Кости хрустнули от удара о камень. Они не могли встать. Не могли поднять головы. Невидимая рука вдавливала их в пол, заставляя склониться в позе абсолютного, унизительного подчинения.

Лоб Виктора ударился о ступень. Он пытался сопротивляться, его тело дрожало, но сила была несоизмерима. Он был ничтожеством перед лицом вечности.

Я почувствовал, как тяжесть легла и на мои плечи. Колени подогнулись. Воздух стал плотным. Желание упасть, закрыть голову руками и молить о пощаде накатило волной инстинктивного ужаса.

Это была аура существа, которое стояло на вершине пищевой цепи этого мира.

Но я не упал.

В моей руке завибрировала «Грань Равновесия». Меч, созданный из осколков величайшей святыни и проклятого инструмента, отозвался на мой вызов.

Белая жила на черном клинке вспыхнула. Аура «Доминанта» столкнулась с аурой Императора.

Две силы встретились. Мой меч не признавал чужой власти. Он был создан, чтобы нарушать правила, чтобы уравнивать шансы. Он «отменял» абсолютность давления.

Я выпрямился. Единственный во всем зале, кто остался на ногах.

Стены зала дрогнули. Камень поплыл, меняя форму. Квадратный зал начал трансформироваться. Углы сглаживались, стены раздвигались. Пространство перестраивалось в огромный правильный девятиугольник — священную форму древней китайской космогонии.

Свет стал ярче. Жемчужные нити на короне Императора качнулись.

Он медленно, с грацией ожившей горы, повернул голову в мою сторону.

Я не видел его глаз за завесой жемчуга, но чувствовал его взгляд. Тяжелый, древний, пронизывающий насквозь.

Император заговорил. И хотя навык «Тишина» все еще действовал, его голос прозвучал прямо в моем сознании. Громоподобный, заполняющий все мысли.

— Ты не пал на колени.

Это не было вопросом. Это была констатация факта, в которой слышалось легкое, едва уловимое удивление. Словно муравей отказался быть раздавленным.

Я перехватил меч поудобнее. Тяжесть давления все еще была колоссальной, но я держался.

— У меня они больные, Ваше Величество, — ответил я, и мой мысленный голос прозвучал на удивление спокойно, с той самой ноткой наглости, которая всегда бесила моих врагов. — Врачи запретили кланяться всяким ископаемым. Вредно для здоровья.

Тишина стала еще плотнее. Виктор, распластанный на ступенях, скосил глаза в мою сторону. В его взгляде читался ужас. Он понимал, как я могу стоять чувствуя такое давление.

Император медленно поднялся с трона. Его рост оказался куда больше человеческого. Бронзовые доспехи звякнули в абсолютной тишине зала. Он сделал шаг вниз с возвышения. Тяжелый сапог опустился прямо на кисть Виктора, распластанную на ступени. Хруст костей не был слышен из-за «Тишины», но я видел, как некромант открыл рот в беззвучном крике, его лицо исказилось от боли. Император даже не посмотрел вниз. Для него Виктор был просто неровностью пола. Его внимание было приковано ко мне.

— Дерзость, — прогрохотал голос в голове.

Я усмехнулся, чувствуя, как адреналин закипает в крови. Это был не Виктор с его фокусами. Это был настоящий вызов.

Глава 11 Бремя бессмертия

Император шагнул вперед, и реальность содрогнулась под весом его присутствия.

Никаких предупреждающих жестов или картинных стоек. Массивная фигура просто сместилась в пространстве с неотвратимостью сходящего с рельсов локомотива. Воздух вокруг него сгустился, выстреливая в меня потоками жидкой бронзы, сорвавшейся с его одежд. Воля древнего правителя обрела физическую форму, стремясь испепелить, раздавить, уничтожить любую угрозу.

Мое тело, разогнанное реликтами до предела человеческих возможностей, сработало на опережение. «Грань Равновесия» в правой руке описала широкую дугу, оставляя в воздухе черно-белый шлейф. Лезвие встретило поток металла с низким, вибрирующим гулом, от которого заныли зубы.

Жидкая бронза, способная прожечь броню, распалась на безвредные искры при контакте с клинком. «Разрыв Сущности» пожрал магическую структуру атаки, передав крохи украденной энергии моим мышцам.

Но Цинь Шихуанди уже нависал надо мной, заслоняя свет факелов своей исполинской фигурой.

Его рука, закованная в тяжелую латную перчатку, обрушилась вниз. Удар, способный расколоть гору, исказил воздух вокруг кулака, создавая вакуумную воронку.

Уклоняться было поздно. Блокировать такую массу — верный способ превратиться в фарш даже с моим мечом. Физика оставалась бессердечной стервой: масса, умноженная на божественную силу, вдавит меня в пол вместе с любым артефактом.

Я шагнул навстречу, входя в «мертвую зону» замаха, и одновременно выстрелил Когтем Фенрира в ближайшую колонну. Трос натянулся струной, дергая меня в сторону по касательной.

Кулак Императора врезался в пол, грохот разнесся по всему помещению.

Черный камень взорвался, разлетаясь в разные стороны. Ударная волна подбросила Виктора и Лилию, все еще валявшихся у подножия трона, и швырнула их к стене. Весь дворец застонал, с потолка посыпалась каменная крошка.

Я приземлился на ноги в десяти метрах, чувствуя вибрацию каждой костью.

— Тяжелая рука, похвально, Ваше Величество — выдохнул я, стряхивая с плеча каменную пыль.

Око Бога Знаний лихорадочно обновляло данные, цифры в интерфейсе скакали, пытаясь оценить уровень угрозы.

[Внимание! Уровень угрозы пересмотрен.]

[Объект: Цинь Шихуанди.]

[Текущий статус: Пробужденный Аватар.]

[Оценка силы: А (ограничено рамками Сценария).]

В искажении B-ранга. Система трещала по швам, пытаясь вместить мощь существа, которое плевать хотело на баланс и правила игры. Мы разбудили не просто босса подземелья, а древнюю сущность, чья сила выходила за рамки привычных категорий. Потому это искажение было одним из самых опасных в третьей волне. Но теперь, почему-то, появилось во второй.

Император медленно выпрямился. Он выдернул руку из кратера в полу, и камень вокруг его пальцев расплавился, стекая лавой. Жемчужные нити на его короне качнулись, на миг открывая то, что скрывалось за ними.

Маска из застывшей боли. Бронза, повторяющая черты человека, забывшего вкус воздуха.

— Ты быстр, — голос прозвучал повсюду. Навык «Тишина» продолжал блокировать звуки, но ментальная речь Императора игнорировала любые барьеры. — Скорость — это оружие вора, а Сила — довод правителя.

Он развел руки в стороны.

Пол зала пришел в движение. Черные плиты потекли, меняя структуру, превращаясь в серебристую жидкость. Ртуть. Ручьи смертоносного металла змеились к ногам Императора, поднимались вверх, формируя вокруг него вращающиеся кольца. Девять ядовитых колец жидкого металла, каждое острее бритвы.

— Покажи мне, чего стоит твоя дерзость.

Кольца сорвались с места, атакуя по сложным, ломаным траекториям со всех сторон одновременно.

Я закрутился в танце смерти.

«Грань Равновесия» стала продолжением моей руки. Инстинкты, вбитые в подкорку за двенадцать лет ада в будущем, вели мое тело. Эгида Провидения на запястье пульсировала, посылая сигналы об опасности прямо в мозг, позволяя сократить пропасть между моим телом из прошлой жизни и нынешним до небольшой ямы.

Взмах рассек первое кольцо пополам, заставляя его рассыпаться брызгами.

Пируэт, и второе кольцо проходит в миллиметре от шеи, срезая воротник куртки.

Рывок, я подныриваю под третье, ударяя мечом снизу вверх и разрушая структуру заклинания.

Ртуть шипела, испаряясь при контакте с клинком. Ядовитые пары окутывали меня туманом, но респиратор скрытый иллюзией не позволял им нанести вред.

Я пробивался к нему шаг за шагом, прорубая путь через шторм из жидкого металла.

Император стоял неподвижно. Он наблюдал. В его позе сквозила бесконечная, давящая усталость и странное, пугающее ожидание.

Когда я оказался в пяти метрах, он снова поднял руку. Пальцы сложились в жест власти.

— На колени!

Указ обрушился на плечи тяжестью небесного свода.

Гравитация вокруг меня скакнула в десятки раз. Воздух стал твердым, как бетон. Мои колени подогнулись, суставы затрещали под чудовищной нагрузкой. Виктор, лежащий у стены, вжался в пол, распластанный этой аурой, хотя она даже не была направлена на него.

— ПОДЧИНИСЬ! — ментальный крик ударил по мозгам тараном.

Око Бога Знаний тяжело проявило текст перед глазами:

[Активирован навык Мифического ранга: «Императорский Указ: Подчинение»]

В глазах потемнело. Желание сдаться, упасть, признать его власть затопило сознание волной.

Я стиснул зубы до скрежета.

— Нет.

Моя воля была закалена в огне горящих городов. Я видел, как рушились небеса и океаны вскипали от ярости титанов. Я смотрел в глаза тварям, по сравнению с которыми этот Император казался просто зарвавшимся помещиком. Я пережил смерть всех, кого любил, и вернулся назад, чтобы переписать историю кровью врагов.

Разве может мертвый император заставить меня склониться?

«Грань Равновесия» в моей руке вспыхнула. Белая жила на клинке загорелась ослепительным светом, разгоняя ментальный мрак. Аура «Доминанта» взревела, сталкиваясь с аурой Императора.

Я медленно, преодолевая чудовищное давление, начал выпрямляться. Мышцы трещали, жилы на шее вздулись, капилляры в глазах полопались, но я стоял.

Император слегка наклонил голову. Жемчужная завеса звякнула.

— Ты сопротивляешься Воле Неба?

— Я сам себе Небо, — прохрипел я, полностью выпрямляясь и глядя ему в лицо.

Давление не исчезло, но я перестал его замечать. Я принял его, сделал частью своего существования, как гравитацию или дыхание.

Император сделал жест пальцами.

— Брось свое оружие!

[Активирован навык Мифического ранга: «Императорский Указ: Разоружение»]

Мои пальцы, сжимающие рукоять меча, онемели. Мышцы предплечья расслабились против моей воли, повинуясь приказу реальности. Меч начал выскальзывать из ладони.

Это была магия концепций. Приказ, который тело обязано выполнить, игнорируя желания разума.

Но «Грань Равновесия» была создана мной. Меч отказывался покидать руку своего хозяина против воли.

Я перехватил рукоять второй рукой, сжимая ее до скрежета.

— Мое оружие — часть меня, — процедил я сквозь стиснутые зубы. — А я привык сохранять целостность организма.

— Глупый смертный. Что ж, тогда Страдай!

Третий Указ.

Чистая, дистиллированная агония вспыхнула в каждой нервной клетке. Казалось, мою кожу сдирают заживо, поливая раны кислотой, а кости перемалывают в муку медленными жерновами. Это была память о всех пытках, которые когда-либо проводились в застенках империи Цинь. Око вывело текст, но я уже его не видел. Перед глазами поплыли красные круги.

Воспоминания нахлынули мутной волной. Чужие воспоминания. Крики замурованных заживо строителей Великой Стены. Стоны рабов в каменоломнях. Плач матерей, потерявших сыновей в бесконечных войнах за объединение. Император транслировал мне страдания своего народа, груз, который он сквозь века.

Но у меня был свой груз.

Перед глазами встало лицо Артема, умирающего у меня на руках в той, другой жизни. Лиза, сгорающая в пламени дракона, чтобы дать людям время уйти. Холодный, мертвый взгляд Рамоны, потерявшей сестру. Пустые глазницы миллионов людей, когда начался Каскад.

Моя боль была свежее. Острее. И она принадлежала мне. Я принял её давно, сжился с ней, превратил в топливо.

Сквозь боль. Сквозь агонию. Сквозь чужие кошмары. я сделал шаг вперед.

— И это всё? — спросил я, и мой голос, несмотря на «Тишину», эхом отразился от стен ясно и четко, с ноткой презрения.

Император замер.

Атаки прекратились. Ртутные кольца опали, впитавшись в пол. Давление исчезло, словно кто-то выключил рубильник.

Он стоял передо мной, опустив руки. Бронзовая статуя, в которой теплилась жизнь более древняя и усталая, чем мир который все знают.

— Ты достойный, — едва слышно прозвучал голос императора.

В этот момент, глядя на него, я понял.

Все кусочки мозаики сложились в единую картину. Странная активность гробницы. Неоправданная агрессия призрачных чиновников. Пробуждение армии раньше срока. Это не было защитной реакцией системы. Это было агонией.

Цинь Шихуанди искал бессмертия. Он пил ртуть, веря, что она дарует вечную жизнь. И она даровала. Он стал пленником собственного тела, запертым в металлической оболочке, отравленным, но не способным умереть.

Две тысячи лет он сидел на этом троне, глядя в темноту. Две тысячи лет он слушал тишину, прерываемую лишь стонами земли.

Он больше не хотел править. Ему не нужна была новая армия.

Он хотел, чтобы это закончилось.

Сценарий «Аудиенция у Сына Неба». Условие: «Исполните последнюю волю».

Все, включая Виктора, читали это как «одержи победу любой ценой, либо подчинись и стань одним из терракотовых воинов». Они видели в нем монстра Искажения, а не человека.

А последняя воля того, кто страдает две тысячи лет, может быть только одна.

Я опустил меч, но не убрал его, глядя прямо в то место, где за жемчужными нитями должны были быть глаза.

Мой голос вновь прорезал пелену «Тишины», в этот раз куда эффективнее.

— Я понял твою волю, Ваше Величество.

Звук моего голоса в абсолютно тихом зале прозвучал как гром среди ясного неба. Виктор дернулся у стены, глядя на меня с суеверным ужасом.

Император чуть наклонил голову, прислушиваясь к звуку, которого здесь не было веками. Голосу человека, равного ему.

— Ты не ищешь рабов, — продолжил я, делая еще шаг. Теперь нас разделяло всего три метра. — Тебе не нужны новые земли. Ты видел все, что этот мир может предложить, и это тебя не насытило

Я поднял «Грань Равновесия», но не в атакующей позиции, а в салюте. Клинок горизонтально перед лицом, указывая острием на него.

— Ты ищешь не слугу. Ты ищешь палача. Но не того, кто убьет тебя исподтишка, как трус. Не того, кто попытается подчинить тебя, как этот червь, — я кивнул в сторону Виктора, даже не глядя на него. — Ты ждал того, кто достаточно силен, чтобы преодолеть твою защиту. Того, кто не сломается под твоими указами. Того, кто сможет даровать тебе то, чего ты лишил себя сам в погоне за вечностью.

Я посмотрел на ртутные реки, текущие вокруг постамента. Ядовитое серебро, ставшее тюрьмой.

— Ты отравил себя надеждой, Император. И теперь этот яд держит тебя здесь крепче любых цепей.

Я вернул взгляд к бронзовой маске.

— Ты хочешь Покоя.

Слово повисло в воздухе, резонируя с камнем стен.

Император медленно поднял руки. Жемчужная завеса на короне раздвинулась, открывая лицо.

Оно было идеальным. Бронза передавала каждую морщинку, каждую черточку властного, жестокого, но бесконечно усталого лица. Глаза были закрыты.

— Две тысячи лет… — его голос прозвучал уже не в голове, а в реальности. Тихий, скрипучий, как открывающаяся крышка саркофага. — Никто не смел говорить со мной так. Никто не смел… понять.

Он открыл глаза. В них не было зрачков — только жидкая ртуть, в которой отражалась вечность и пустота.

— Они приходили за золотом. За властью. За секретами. Они молили о жизни или пытались украсть мою силу. Но никто не предложил мне выход. Никто не увидел человека за маской бога.

Император сделал жест, и из воздуха медленно начал проявляться предмет. Цзянь — прямой китайский меч, изящный и смертоносный.

— «Достойный дар», — произнес он, пробуя слова на вкус. — Это не подношение. Это действие. Докажи, что твоя сталь тверже моей вечности. Докажи свои слова делом!

Он встал в боевую стойку. Идеальную. Стойку мастера, который забыл о фехтовании больше, чем все ныне живущие мастера знали. Каждый мускул его бронзового тела напрягся, готовый к последнему удару.

Давление Указов исчезло полностью. Осталось только чистое, звенящее напряжение перед схваткой. Воздух наэлектризовался.

— С честью, — кивнул я.

Мы сорвались с места одновременно.

Это не было похоже на бой с Мордредом. Там была ярость, тьма и грубая сила. Здесь было искусство.

Наши клинки встретились в центре зала.

Звон был таким чистым, что казалось, запел сам воздух. Звездный меч Императора и моя «Грань Равновесия» скрестились, высекая искры, которые не гасли, а продолжали парить вокруг нас, как светлячки.

Он был быстр. Невероятно быстр для существа из металла и камня. Его удары текли, как вода, перетекая из одной формы в другую без пауз и заминок. Выпад, блок, круговой удар, подсечка — единый поток движения.

Я отвечал тем же. Мое тело, усиленное мощью реликтов, работало на пределе возможностей. Я парировал, уклонялся, контратаковал, используя каждый миллиметр пространства. Коготь Фенрира на левой руке помогал держать баланс, корректируя инерцию.

Мы кружили по залу в смертельном вальсе, не касаясь пола, используя колонны и выступы как опоры.

— Хорошо, — пророкотал Император, блокируя мой удар, нацеленный в сердце. — Твой клинок жаждет крови, но твоя рука тверда. Ты не упиваешься убийством.

— Кто-то же должен смахнуть пыль с истории, — усмехнулся я, пропуская его клинок над головой и пытаясь достать его бок.

— Пыль… — он рассмеялся, и в этом смехе слышался треск ломающегося камня. — Да. Империи рассыпаются в прах. И мы вместе с ними. Все мы — лишь пыль на ветру времени.

Он усилил напор. Звездный меч превратился в размытое пятно света, окружая меня стеной ударов.

Я отступал, блокируя серию атак. Удар, удар, удар. Мои руки гудели, принимая колоссальную силу. «Грань Равновесия» вибрировала, поглощая магию его атак, но даже ее возможностей едва хватало, чтобы сдерживать мощь величайшего императора.

Он дрался по правилам. Честь, форма, стиль. Каждое его движение было совершенно.

А я был рейдером. Я дрался, чтобы выжить. Использовал грязные приемы, обманные движения, окружение.

Он сделал выпад — классический, безупречный удар. Острие его меча нацелилось мне в горло. Уйти было невозможно, он перекрыл все векторы отступления.

Я и не стал уходить. Это был единственный момент, который подходил.

Я шагнул вперед, подставляя левое плечо под удар.

Звездный клинок пронзил меня насквозь. Боль была ослепительной, холодной, как лед открытого космоса.

Но это позволило мне сократить дистанцию. Я вошел в его личное пространство, туда, где его длинный меч был бесполезен, туда, где клинч решал все.

Император замер, удивленный моей жертвой. Ртутные глаза расширились. Он не ожидал, что кто-то добровольно примет рану ради шанса на удар.

— Ты проиграл, — выдохнул я ему в лицо.

Моя правая рука с «Гранью Равновесия» была свободна. И я вонзил меч.

Глядя ему в глаза. Без ярости, без крика. Острие вошло в бронзовую грудь, точно туда, где должно биться сердце, если бы оно у него было.

Металл подался с мягким вздохом. «Разрыв Сущности» проложил путь сквозь магическую броню, игнорируя сопротивление. Клинок погрузился в тело Императора по самую рукоять.

— Спи, — прошептал я. — Твое царствование окончено.

Император выронил свой меч. Звездный клинок растворился в воздухе светящейся дымкой.

Он положил свои тяжелые бронзовые руки мне на плечи. Не чтобы раздавить. Чтобы опереться.

— Покой… — выдохнул он, и это слово прозвучало как молитва.

Бронза на его лице начала трескаться. Паутина разломов побежала от места удара, охватывая все тело. Но из трещин сочилась не тьма и не ртуть. Оттуда лился мягкий, теплый свет. Свет освобожденной души.

Уголки его губ дрогнули и поползли вверх.

Он улыбался. Впервые за две тысячи лет на лице тирана, объединителя земель и убийцы миллионов, была искренняя, человеческая улыбка. Улыбка узника, с которого наконец сняли кандалы.

— Благодарю…

Его тело начало рассыпаться.

Сначала корона. Жемчужины падали на пол, превращаясь в капли утренней росы. Потом доспехи. Бронза становилась золотой пылью, которая кружилась в воздухе, поднимаясь к потолку, к искусственным звездам, возвращаясь к небу, к которому он так стремился.

Жидкий металл его одежд стек на пол, но это была уже не ядовитая ртуть, а чистая, прозрачная вода.

Через секунду я стоял один. Мой меч был чист, словно никогда не касался врага, а свет бывшего императора залечил мою рану на плече.

Воздух в зале стал легким и свежим, словно после весенней грозы. Давящая атмосфера гробницы, запах тлена и яда — все исчезло.

Перед глазами вспыхнули золотые строки, яркие и торжественные:

[Сценарий «Аудиенция у Сына Неба» завершён]

[Вы услышали то, что было скрыто за веками молчания.]

[Вы исполнили истинное желание Сына Неба.]

[Доступна эксклюзивная награда]

Я опустил руки, чувствуя, как адреналин отступает, сменяясь свинцовой усталостью.

На полу, там, где стоял Император, лежал предмет.

Камень размером с дыню, идеально круглой формы. Он не светился, он сиял. Внутри кристалла вращалась миниатюрная галактика, спирали света закручивались вокруг ядра. Энергия, заключенная в нем, ощущалась кожей даже с расстояния — плотная, густая, могущественная.

Око Бога Знаний выдало справку, от которой у меня пересохло в горле. Получить это настолько рано было удивительным.

[Камень Резонанса ранг-А]

[Эквивалент: 10 000 стандартных камней.]

[Особенность: Содержит остаточную волю Правителя. Может быть использован как ядро для создания Голема Высшего Порядка или для усиления артефактов до легендарного уровня.]

— Десять тысяч… — пробормотал я, не веря своим глазам.

Я наклонился, чтобы поднять камень. Эгида на запястье была истощена. Противостояние воле Императора выжгло её заряд до нуля. Равно как и мои силы были на исходе.

Мои пальцы коснулись теплой поверхности камня. И в этот момент инстинкт взвыл. Не магия, а звериное чутье, выработанное годами. Я начал разворачиваться, но опоздал на долю секунды. Холодная рука легла мне на макушку…

И в этот момент мой затылок взорвался болью.

Это было простое прикосновение, от которого нервы вспыхнули огнем, словно по ним пустили высоковольтный разряд.

Мир дернулся и замер. Мое тело отказалось подчиняться. Паралич сковал мышцы мгновенно, не дав даже дернуться к оружию. Я застыл в полунаклоне, пальцы в сантиметре от сокровища.

Я знал этот холод. Знал этот тошнотворный запах ментальной магии, смешанный с ароматом дорогих духов.

— ПОПАЛСЯ, СУЧИЙ СЫН!

Голос прозвучал прямо над ухом. Истеричный, полный злобы и торжества.

Лилия.

Когда Императорские Указы исчезли, она снова могла двигаться. И она выбрала идеальное время — единственную секунду триумфа, когда бдительность ослабла, когда я был истощен после битвы.

— Думал, ты самый умный? — прошипела она, и я почувствовал, как ее ногти впиваются мне в скальп. — Думал, сможешь унизить нас, сломать наши планы и просто уйти?

Ее вторая рука легла мне на лоб. Серебряные нити ее таланта, те самые, которыми она ломала волю впились в мой мозг, как раскаленные иглы. Я почувствовал чужеродное присутствие внутри черепа, скользкое и мерзкое.

— Я видела, как ты это делаешь. Ты силен физически, у тебя мощные игрушки. Но мне плевать, что ты можешь использовать больше одного реликта! Ты беззащитен перед ментальной магией, если тебя застать врасплох. Твоя маска не спасет твой разум.

Она наклонилась ближе, ее горячее дыхание обожгло мне ухо.

— Я ВЫЖГУ ТВОЙ РАЗУМ ПОДЧИСТУЮ! Ты станешь моей новой куклой. Моей любимой игрушкой. Я заставлю тебя убить твоих друзей, я заставлю тебя смотреть, как они умирают от твоей руки, а потом ты будешь лизать мне сапоги, пока я не разрешу тебе сдохнуть!

Боль стала невыносимой. Белый шум заполнил сознание, стирая мысли, образы, память. Я чувствовал, как ее воля вторгается в мои мысли, ломая барьеры, считывая память, пытаясь найти рычаги управления. Она искала страх, искала слабости.

Она была внутри моей головы.

И это была последняя ошибка, которую она совершила в своей жизни.

Глава 12 Взгляд в Бездну

Боль была ослепляющей, но знакомой. Как старый, ненавистный друг, который заходит без стука и выбивает дверь с ноги. Чужая воля ввинчивалась в мой череп, словно раскаленный бур, ломая ментальные барьеры, которые у обычного человека рухнули бы в первую же секунду.

Лилия искала страх. Она искала рычаги, за которые можно дернуть, чтобы превратить меня в послушную куклу.

Я чувствовал ее присутствие. Она была уверена в себе. Слишком уверена. Ведь она уже ломала волю десятки раз, превращая людей и существ Искажений в слюнявых идиотов или бездумных рабов.

Но она совершила ошибку. Фундаментальную, фатальную ошибку, присущую всем, кто считает силу своего таланта абсолютной. Она вошла в дверь, не догадываясь, что находится за порогом.

Мое тело застыло в полунаклоне, пальцы в сантиметре от S-рангового камня, но разум был бодр как никогда. Я не сопротивлялся. Я просто открыл шлюзы.

— Раз уж ты собралась выжечь мой разум, — прошептал я, и голос прозвучал в моей голове подобно грохоту тектонических плит, — тебе придется его коснуться по-настоящему.

Я почувствовал ее недоумение. Она ожидала паники, мольбы, хаотичных попыток закрыться. Вместо этого она встретила приглашение.

— Ты привыкла ломать стекло, Лилия. Но пробовала ли ты когда-нибудь разбить океан?

Я улыбнулся. Злой, хищной улыбкой человека, который знает, что капкан захлопнулся.

— Сможешь ли ты победить то, что сожрало целый мир?

— О чем ты… — ее ментальный голос дрогнул, но было поздно.

Я схватил её ментальную проекцию и швырнул в самую глубь своей памяти. Туда, где хранилось то, что не должно существовать в этом времени.

— Добро пожаловать ко мне домой.

* * *

Лилия открыла глаза.

Первым, что она почувствовала, был не страх, а холод. Абсолютный, космический холод, от которого не спасала ни магия, ни одежда, ни стены разума.

Она ожидала увидеть привычные картины человеческих кошмаров: детские травмы, страх высоты, потерю близких, может быть, сцены насилия. Она была мастером в том, чтобы находить эти маленькие трещины и превращать их в каньоны безумия.

Но здесь не было трещин. Здесь не было ничего человеческого.

Она стояла посреди бесконечной серой пустоши. Небо над головой не было голубым или черным, оно было разорвано. Огромные, сочащиеся фиолетовым раны в полотне реальности, сквозь которые на землю смотрели глаза размером с города.

— Где я? — прошептала она, и ее голос потонул в гуле, от которого вибрировали кости.

Это был крик миллионов глоток, спрессованный в единый, монотонный фон.

Земля под ногами дрогнула. Лилия обернулась и закричала, но звука не вышло.

На горизонте поднимался Титан. Существо, чья голова уходила в стратосферу. Атлас, держащий громадный обломок континента, который он медленно, с садистской неотвратимостью опускал на крошечный, горящий город внизу.

Она видела, как рассыпаются небоскребы, словно сделанные из песка. Видела, как океаны вскипают и испаряются, обнажая дно, усеянное костями левиафанов.

— Это не может быть правдой… — прошептала она, пятясь. — Это галлюцинация! Ты псих!

— Смотри, — прогремел голос Константина. Он звучал отовсюду — с небес, из-под земли, из самого воздуха. — Ты хотела заглянуть в бездну? Смотри не моргая.

Сцена сменилась.

Теперь она была не наблюдателем, а участником. Она почувствовала это.

Груз. Эмоциональную тяжесть двенадцати лет ада. Она ощутила на себе каждый день выживания в мире, где солнце не всходило годами.

Она почувствовала голод, от которого ешь крыс и считаешь это пиром. Почувствовала холод, когда замерзаешь насмерть, но тебя вырывают из лап смерти, чтобы снова бросить в бой.

Она почувствовала боль от потери каждого близкого человека.

Каждая смерть прошила ее сознание раскаленной иглой. Не одна, не две — сотни смертей. Тысячи предательств. Миллионы ошибок.

Лилия упала на колени, хватаясь за голову. Ее разум, привыкший манипулировать чужими страхами, трещал по швам под давлением этого монолита опыта.

— Хватит! — завопила она. — Прекрати! Я не хочу этого видеть!

— Ты сама пришла сюда, — голос был безжалостен. — Ты думала, что я просто человек с маской? Ты думала, что я играю в героя?

Перед ней возник образ. Огромная волна тьмы, накрывающая планету. «Каскад». Момент, когда надежда умерла окончательно.

Она увидела, как гаснут огни городов. Как последние защитники человечества падают, сломленные не силой, а безнадежностью.

И посреди этого ада стоял он. Константин. Один. Без магии. С окровавленной киркой в руках, на горе трупов. И своих, и чужих. Он смотрел на конец света не со страхом, а с холодной, расчетливой ненавистью.

Этот эмоциональный слепок ударил Лилию сильнее всего. Она поняла, что перед ней не человек. Перед ней — выживший. Существо, которое переварило апокалипсис и вернулось за добавкой.

Его разум был не крепостью, которую можно взять штурмом. Это была черная дыра.

Она попыталась разорвать связь, попыталась убежать, спрятаться в своем уютном маленьком мирке, где она была хозяйкой.

Но нити, которые она так самонадеянно вонзила в его мозг, теперь держали ее саму. Она не могла уйти. Она стала частью этого кошмара.

— Я не понимаю… — всхлипывала она, чувствуя, как ее собственная личность стирается, растворяясь в величии его боли. — Как ты жив? Как ты можешь дышать с этим… Со всем что ты пережил! Это невозможно!

— Просто я сильнее этого. Но ты — нет.

Последним, что увидела Лилия, были глаза Константина. Не человеческие глаза, а два бездонных колодца, в которых отражалась смерть вселенной.

И эти глаза моргнули.

* * *

Крик Лилии был нечеловеческим. Это был звук рвущейся струны, визг ломающегося металла.

Ее руки, сжимавшие мою голову, разжались. Девушку отбросило назад, словно от удара током.

Она рухнула на каменный пол тронного зала, выгибаясь дугой. Из носа и ушей хлынула черная кровь. Глаза, еще секунду назад горевшие торжеством и злобой, закатились, обнажая белки, покрытые лопнувшими капиллярами.

— А… гхх… — из ее горла вырывались булькающие звуки.

Тело трясло в судорогах.

Я медленно выпрямился, разминая шею. Голова гудела, словно по ней ударили колоколом, но это было терпимо. Мой разум остался цел. А вот ее…

— Выгорела, — констатировал я холодно, глядя на пустую оболочку, которая когда-то была опаснейшим менталистом.

Ее мозг просто не справился с нагрузкой, что в итоге погрузило ее в вегетативную кому.

Все это длилось лишь мгновение. Виктор Строев замер, не успев ничего сделать.

Некромант очнулся от Указов чуть позже девушки, и сейчас стоял в десяти метрах от меня, его рука все еще была протянута в каком-то незавершенном магическом жесте. Он смотрел на лежащую Лилию, потом на меня.

В его зеленых глазах, где раньше были высокомерие и чувство абсолютного превосходства, теперь зарождалось что-то новое.

— Что ты сделал? — его голос был тихим, но в абсолютной тишине зала, где больше не действовали Указы Императора, он прозвучал отчетливо.

— Показал ей кино, — я хрустнул пальцами, перехватывая рукоять «Грани Равновесия». — Ей не понравилось. Сюжет слишком затянутый.

— Она мертва? — Виктор сделал шаг назад. Его главный козырь, его поводок для контроля живых, валялся на полу бесполезным куском мяса.

— Хуже. Она овощ. Свет горит, но дома никого нет. И знаешь что, Витя? Теперь тебя ничто не спасет от моего гнева.

Я шагнул к нему. Меч в моей руке загудел. Белая жила на черном клинке вспыхнула, чувствуя мою жажду.

Виктор оскалился. Маска циничного лидера слетела, обнажая загнанного зверя.

— Ты думаешь, это конец? — взвизгнул он. — Ты думаешь, что победил, убрав девчонку⁈ Я — Виктор Строев! Я повелеваю самой смертью! И здесь, в этой проклятой яме, смерти больше, чем ты можешь себе представить!

Он вскинул руки к потолку. Кольцо Костяного Короля на его пальце вспыхнуло болезненно-ярким фиолетовым светом, резонируя с самой структурой гробницы.

— Встаньте! Служите мне!

Пол тронного зала содрогнулся, словно под ним проснулся вулкан. Виктор копнул глубже. Он воззвал к фундаменту этого места.

Древние плиты треснули, взрываясь фонтанами каменной крошки. Из черной земли полезли останки строителей, рабов, наложниц и воинов, замурованных здесь тысячелетия назад вместе с секретами Императора.

Сотни скелетов. Иссохшие, покрытые лохмотьями истлевшей одежды, они поднимались единой волной, заполняя пространство между мной и некромантом. В их пустых глазницах загорался фиолетовый огонь — воля Виктора, заменившая им душу.

— Убейте его! — взревел Строев. — Разорвите на куски!

Костяная волна хлынула на меня. Они не имели оружия, но их пальцы были острыми, а зубы жаждали живой плоти.

— Многовато вас, ребята, — процедил я, перехватывая «Грань Равновесия».

Я встретил их в вихре стали. Меч описывал широкие дуги, черно-белое лезвие проходило сквозь иссохшие тела, не встречая сопротивления. «Разрыв Сущности» работал безупречно: там, где проходил клинок, магия развеивалась, и кости осыпались.

Я снес черепа троим, разрубил пополам еще пятерых. Кости с грохотом падали на пол.

Но они не оставались лежать.

Виктор сжал кулак, и фиолетовая аура вокруг него вспыхнула ярче.

Упавшие кости задрожали. Они притягивались друг к другу с мерзким щелканьем, срастались, сплетались заново. Черепа возвращались на позвоночники, руки прирастали к плечам. Те, кого я уничтожил секунду назад, снова вставали, готовые к бою.

— Бесполезно! — захохотал Виктор. В его смехе слышалось безумие. — Я могу делать это вечно! Здесь столько энергии, что я буду поднимать их, пока ты не сдохнешь от истощения!

Я отскочил назад, уходя от десятка когтистых лап.

Виктор, как и любой некромант, брал противника измором. Он не пытается победить меня мастерством, он хочет завалить меня своими болванчиками, заставить махать мечом до тех пор, пока у меня не отвалятся руки. Он знает, что я человек, а у человека есть предел выносливости.

Вот только он не учел одного.

«Вампиризм Власти», встроенный в мой меч, выпивал крохи энергии из каждого разрушенного конструкта, возвращая мне силы. Чем больше я рубил, тем больше мог продолжать.

— Ты плохой математик, Витя, — крикнул я, врубаясь в толпу мертвецов. — Уравнение не в твою пользу!

Я двигался сквозь строй скелетов, как ледокол. Коготь Фенрира на левой руке работал без остановки: крюк выстреливал, цеплял черепа, дробил грудные клетки, расчищая путь. Меч в правой завершал работу, разрывая магические нити быстрее, чем Виктор успевал их восстанавливать.

Строев понял, что стена из мертвых меня не остановит. Его лицо исказилось от ярости.

— Ты не пройдешь! — заорал он.

Он изменил жест. Вместо того чтобы поднимать павших, он направил руки на меня. Кости, валяющиеся на полу взмыли в воздух, заостряясь на концах, превращаясь в сотни костяных дротиков.

— Шквал Могильника!

Сотни снарядов, пропитанных ядом и некротической энергией, устремились в меня сплошным потоком. Увернуться от такого в узком коридоре из тел было невозможно.

Браслет Эгиды Провидения на запястье все еще был истощен, но и без него я вполне мог защититься.

Вращение меча и маневрирование с помощью Когтя — все что требовалось. Я крутился и отбивался не позволяя ни одному снаряду задеть меня.

Виктор стоял у подножия трона. Его руки дрожали от напряжения. Он вливал в атаку всё, что у него было, но я продолжал приближаться.

Расстояние сокращалось. Десять метров. Пять.

Шквал иссяк. Кости закончились. Мертвецы, лишенные подпитки, рассыпались.

Я вышел из облака костяной муки прямо перед ним. Моя одежда была покрыта серым налетом, но на мне не было ни царапины. Меч в руке гудел, требуя крови живого, а не праха мертвых.

Виктор отступил, упираясь спиной в холодный камень трона. Его глаза расширились, зрачки сузились в точки.

Он перепробовал всё. Армию. Магию истощения. Прямую атаку. Ничто не сработало. Перед ним стоял не человек, а стихийное бедствие, которое невозможно остановить его методами.

Он был загнан в угол, и понимал это.

Его взгляд заметался по залу в поисках хоть какого-то оружия, хоть какого-то шанса. И упал на Лилию.

Девушка лежала неподвижно, пуская слюни. Живая, но пустая. Бесполезная как менталист… но полная жизненной силы и магического потенциала.

В глазах некроманта вспыхнуло безумие. Холодное, расчетливое безумие человека, который готов сжечь мир, лишь бы прожить еще минуту.

— Ты был прав, — прохрипел он, и на его губах появилась кривая, дрожащая усмешка. — Она сломана.

Он поднял руку. Из пола, прямо под телом Лилии, с влажным хрустом вырвался длинный, острый костяной шип.

— Но материал… материал еще пригоден!

Шип пронзил грудь девушки, подбрасывая её тело вверх. Хруст ломающихся ребер был отвратительно громким в наступившей тишине. Тело Лилии дернулось в последний раз, конвульсивно сжалось и замерло.

Даже я, видевший всякое, на секунду опешил от такой запредельной циничности. Он убил ее сам. Убил своего самого ценного союзника, свою правую руку, просто чтобы выжить.

Виктор не дал мне времени на размышления. Он ударил обеими руками в сторону еще теплого трупа, вливая в него всю оставшуюся ману, выжимая себя досуха.

Кольцо на его пальце пульсировало как бешенное сердце, выкачивая остатки энергии из носителя.

— Восстань! БАНШИ!

Тело Лилии выгнулось дугой, поднимаясь в воздух без опоры. Кровь из раны в груди перестала течь, застыла черной коркой. Ее волосы взметнулись вверх, как рыжее пламя.

Глаза открылись. В них не было ни зрачков, ни белков — только сплошная, вибрирующая чернота. Рот раскрылся неестественно широко, челюсть хрустнула, выходя из суставов.

Теперь от Лилии не осталось ничего. Вместо нее была нежить, не имеющая сознания, чтобы бояться, но сохраняющая доступ к таланту носителя на уровне безусловных рефлексов.

— КРИЧИ! — визг Виктора сорвался на фальцет, когда он трусливо юркнул за массивную спинку трона.

Мертвая голова Лилии дернулась в мою сторону с отвратительным хрустом позвонков. Её челюсть распахнулась неестественно широко, ломая суставы, и мир захлебнулся в агонии. Это был настоящий таран из спрессованного воздуха и некротической магии, дробящий камень колонны под моими ногами в мелкую крошку.

Ударная волна врезалась в меня, стремясь размазать по стене, но Браслет Эгиды Провидения успел накопить минимальный заряд. Багровый купол вспыхнул вокруг меня, принимая на себя чудовищное давление, но тут же пошел сетью трещин. Барабанные перепонки готовы были лопнуть, даже сквозь магическую защиту крик Банши доставал сознание.

Медлить значило умереть. Я оттолкнулся от крошащегося камня,бросая тело вперед, прямо в эпицентр звукового шторма, навстречу парящей твари.

Я ударил наотмашь, разрезая саму ткань крика. Лезвие встретилось с невидимой стеной звука и рассекло её, как гнилую ткань. «Разрыв Сущности» вгрызся в некротическую связь, удерживающую изуродованную душу в этом теле, и аннулировал её. Меч прошел сквозь плечо и бедро парящей Банши единым, слитным движением.

Вой оборвался на высокой ноте, сменившись свистом рассекаемого воздуха. Магия, поддерживающая полет мертвеца, развеялась. На этот раз она умерла окончательно.

Я приземлился рядом, перекатился, гася инерцию, и тут же вскочил, поворачиваясь к Виктору.

Некромант стоял у подножия трона. Его лицо было серым от истощения и ужаса. Он потратил всё. Кости, трупы, Лилию. У него больше ничего не осталось.

— Нет… — прошептал он, пятясь. — Не подходи!

Он попытался создать щит. Стянул остатки душ, витающих в зале, формируя призрачную стену перед собой. Фиолетовый барьер, сотканный из лиц кричащих призраков. Жалкая попытка сделать хоть что-то напоследок.

— Это тебя не спасет, — сказал я тихо, шагая к нему.

Каждый мой шаг отдавался гулким эхом.

Я подошел к барьеру. Виктор дрожал, удерживая его обеими руками.

— Это щит из душ! — истерично выкрикнул он. — Ты не сможешь его пробить!

Я не стал спорить, просто ударил.

«Грань Равновесия» вонзилась в фиолетовую стену.

Магическая защита, рассчитанная на поглощение любого урона, просто… перестала существовать в точке удара. Меч проигнорировал концепцию барьера.

Острие клинка прошло сквозь призраков, сквозь магию, и вошло в грудь Виктора.

Прямо в сердце, в этот раз точно.

Я продолжил движение, вкладывая в выпад инерцию и вес тела. Сталь скрежетнула о броню Виктора, пробила плоть, вышла из спины и со звоном ударилась о камень трона позади него.

Я пригвоздил его к Трону, на который он так хотел сесть.

Виктор захрипел, хватаясь руками за лезвие. Кровь запузырилась на его губах. Он смотрел на меня с неверием.

— Как… — выдавил он. — Как ты… все это…

Я наклонился к его лицу. Наши глаза встретились.

— Ты думал, что ты игрок, Виктор. Думал, что люди — это фигурки на доске.

Я провернул меч в ране. Он дернулся, вскрикнув.

— Но твои методы всегда были дерьмом. Ты строил свою силу на чужой боли. А такой фундамент долго не стоит.

— Я… мог бы… стать… богом нового мира… — просипел он, жизнь стремительно покидала его глаза.

— И почти стал. В прошлой жизни. Взбирался по головам не щадя человеческих жизней. Благодаря тебе и другим генералам «Магистраль» стала почти непобедимой. Твоим грехам нет оправдания. Даже если в этот раз ты их не успел совершить.

Я резко выдернул меч.

Тело Виктора Строева сползло по основанию трона, оставляя широкий кровавый мазок. Он упал к моим ногам.

Останки Лилии в центре зала рассыпались в серый прах. Магия, насильно удерживаемая в ее теле, рассеялась, даруя ей, наконец, покой, которого она не заслуживала, но который получила.

Костяные шипы осыпались трухой. Тишина вернулась в Тронный Зал.

Я выдохнул, чувствуя, как адреналин начинает отступать, уступая место свинцовой усталости. Руки слегка дрожали. Это была тяжелая битва.

Первым делом я подошел к тому месту, где меня прервали. Камень Резонанса S-ранга всё так же лежал на полу, сияя внутренней галактикой. Я схватил его, ощущая приятную вибрацию силы. Только когда он исчез в недрах Арсенала, я позволил себе выдохнуть. Теперь можно заняться мусором.

Я вернулся к телу Виктора, присел, брезгливо стянул артефакт с уже остывающего пальца некроманта.

[Кольцо Костяного Короля]

[Реликт B-ранга (Поврежден)]

[Усиливает некромантию. Позволяет поднимать мертвых с сохранением частичных навыков.]

[Примечание: Истощено. Требует перезарядки Камнями Резонанса.]

— Пригодится, — пробормотал я, убирая кольцо в Пространственный Арсенал. — Или продам, или пущу на материалы.

Обыскав тело, я нашел еще пару интересных вещей. Забрал всё. В том числе и Камень Резонанса, который мне помешала поднять Лилия.

Когда я закончил, зал начал дрожать. Стены теряли четкость, но не исчезали. На месте, где стоял трон, пол начал расходиться. Плиты с грохотом уходили в стороны, открывая винтовую лестницу, ведущую вниз.

[Доступ к Сокровищнице Сына Неба открыт.]

— Ну наконец-то, — выдохнул я.

* * *

Конференц-зал на сотом этаже корпоративной башни возвышался над огромным городом, что расстилался бесконечным морем огней, расчерченным геометрически правильной сеткой магистралей. Здесь, в разреженном воздухе вершины, даже шум улиц умирал, не долетая до тонированных стекол.

В центре длинного стола сидел мужчина. Идеальный костюм-тройка, белая рубашка, запонки из драгоценного металла. Отсветы голографической карты на стене падали на его лицо, оставляя глаза в глубокой тени.

Напротив него расположились четверо. Генералы «Магистрали».

Женщина в строгом деловом костюме с равнодушным взглядом просматривала отчеты на планшете. Массивный мужчина в тактической футболке, чьи мышцы бугрились под тканью, с хрустом разминал костяшки пальцев. Тощий парень в очках с толстыми линзами быстро печатал на ноутбуке, подключенном напрямую к терминалу стола. Четвертый, молодой и дерзкий, балансировал на задних ножках стула, подбрасывая и ловя тяжелый армейский нож.

Внезапно на столе, прямо перед мужчиной во главе, треснул коммуникатор спецсвязи.

Черный корпус устройства деформировался под невидимым давлением. По экрану побежала паутина трещин, гаджет коротко заискрил и выпустил струйку едкого серого дыма. Индикатор состояния, горевший ровным зеленым светом, мигнул и погас навсегда.

Мужчина медленно убрал руку от уничтоженного прибора.

— Контракт расторгнут, — произнес он.

Голос прозвучал сухо, ровно, как объявление о падении котировок, но температура в помещении упала на несколько градусов.

Парень с ножом перестал качаться и опустил ножки стула на пол. Женщина отложила планшет, выпрямившись в кресле.

— Может Искажение слишком глубокое? Зашел слишком далеко вот и не видно — спросил парень в очках, его пальцы замерли над клавиатурой.

— Смерть оборвала канал, — Лидер встал и подошел к панорамному окну, заложив руки за спину. — Виктор мертв. Его связь с эгрегором гильдии исчезла мгновенно. Лилия замолчала еще раньше. Ее ментальный слепок выгорел дотла. Мой талант работает вне зависимости от расстояния.

В зале повисла тяжелая тишина.

— Виктор? — переспросил гигант, нахмурив густые брови. — Он пошел в Гробницу Императора. Для некроманта его уровня это рутина. Нештатная ситуация? Прорыв босса?

— Искажение действует хаотично, — Лидер повернулся к подчиненным. В его глазах застыл холодный расчет хищника, у которого украли добычу. — Здесь виден почерк. Точность. Эффективность. Кто-то вмешался в операцию. Кто-то очень сильный и компетентный убил Виктора. Он систематически уничтожил его активы, сломал его менталиста и забрал то, что принадлежало нам.

Он нажал кнопку на сенсорной панели стола. Голографическая карта города сменилась детальной схемой района, где находилось Искажение. Красная точка пульсировала в центре квартала.

— В городе появился новый игрок, — произнес Лидер, глядя на схему. — И он начал партию с того, что убрал фигуру с моей доски.

— Каким будет ваш приказ? — коротко спросила женщина, поднимаясь.

— Найти, — бросил Лидер, возвращаясь к столу. — Поднять записи с камер наружного наблюдения, дронов, частных спутников. Проверить списки всех рейдеров, входивших в Гробницу и вышедших из нее. Опросить выживших, если они есть, любыми методами. Химия, ментальное сканирование, пытки — мне плевать. Мне нужно имя! Заплатите ОАЯ, они должны что-то знать.

Он взял поврежденный коммуникатор и сжал его в кулаке. Пластик и металл с хрустом превратились в крошево, которое он брезгливо стряхнул на пол.

— Найдите того, кто это сделал. И приведите ко мне. Живым. Я хочу лично обсудить с ним компенсацию за ущерб, нанесенный компании.

— Принято, — хором ответили генералы.

Двери конференц-зала бесшумно раздвинулись. Четверка хищников покинула логово, растворяясь в коридорах офисного центра.

Глава 13 Десятый

Винтовая лестница, открывшаяся под троном, вела в помещение, где воздух был сухим и стерильным.

Я спускался осторожно, хотя Око Бога Знаний молчало, не предвещая ловушек. Стук моих ботинок по каменным ступеням был единственным звуком в этом колодце тишины. С каждым шагом давление, которое оказывал на плечи Тронный зал, ослабевало, уступая место странному чувству покоя.

Внизу меня ждала, увы, не пещера с горами золота, какую рисуют в дешевых фильмах про расхитителей гробниц. Император Цинь Шихуанди был человеком порядка, и его сокровищница отражала эту черту даже спустя тысячелетия.

Это была небольшая комната, облицованная черным нефритом. Стены идеально гладкие, без единого шва, словно вырезанные из монолита. Вдоль них стояли лакированные стойки из темного дерева, сохранившегося благодаря магии Искажения в первозданном виде.

— Не густо, — пробормотал я, оглядывая помещение. — Но качество важнее количества.

Я подошел к первой стойке. На ней аккуратными стопками лежали связки древних монет. Бронзовые кругляши с квадратными отверстиями посередине. Для обычного археолога это была бы находка века, но для меня…

Я взял одну связку. Металл был теплым.

[Связка монет Империи Цинь]

[Ранг: D]

[Описание: Деньги, напитанные верой подданных в незыблемость Империи. Могут быть использованы как одноразовые талисманы удачи или переплавлены для получения магической бронзы.]

Неплохо. Я сгреб все связки в Пространственный Арсенал. Лишняя удача, пусть и в таком примитивном виде, никому не повредит.

Я перешел к следующей секции. Мой взгляд зацепился за небольшую подставку из белого мрамора, накрытую стеклянным куполом. Стекло изнутри покрылось тонким узором инея, несмотря на сухой воздух гробницы.

Внутри лежало кольцо.

Оно было массивным, вырезанным из странного материала, напоминающего черный оникс, но с глубокими синими прожилками, которые, казалось, двигались сами по себе.

Я поднял купол. Холод ударил в лицо. Когда же я взял кольцо, пальцы мгновенно онемели, но приятная прохлада потекла вверх по руке, успокаивая нервы и проясняя разум. Око Бога Знаний тут же высветило информацию.

[Перстень Черной Черепахи]

[Реликт B-ранга]

[Способности: Позволяет владельцу управлять льдом и холодом. Дарует повышенное сопротивление к магии с аспектом холода. При контакте накладывает эффект «Глубокая Заморозка».]

[Особенность: Требует высокой концентрации. Эмоции ярости могут сделать лед хрупким, холодный расчет делает его тверже стали.]

Сюань-У, черная черепаха, один из китайских знаков зодиака отвечающий за северную часть неба. Символично.

Я надел перстень на левую руку, рядом с Когтем Фенрира. Они странно подходили друг другу. Волк из скандинавских льдов и черепаха с китайского севера. Оба были порождением холода.

Я сжал кулак, и воздух вокруг пальцев с тихим треском кристаллизовался, превращаясь в крошечные снежинки. Хороший реликт.

Чуть дальше стойки с кольцом, на другом постаменте лежал веер из шелка и кости. На вид хрупкий, готовый рассыпаться от одного прикосновения, но на деле прочнее стали.

[Веер Шепчущего Ветра]

[Реликт C-ранга]

[Способность: Создает порывы ветра, способные сбить человека с ног или отклонить летящие снаряды. При должном умении можно создать вакуумный разрез.]

Я прошелся вдоль полок, собирая урожай. Нефритовая печатка, усиливающая приказы (подойдет для командира средней руки), заколка в виде феникса, дающая небольшую защиту от огня, набор метательных игл, которые возвращаются в руку владельца.

Все это были хорошие, добротные вещи B и C ранга. Любая гильдия удавилась бы за такой набор. Но я планировал продать большую часть из них.

Мой взгляд прикипел к постаменту в дальнем конце комнаты. Он стоял отдельно, возвышаясь над остальными сокровищами. Сделанный из белого камня, он подсвечивался мягким светом, идущим, казалось, из ниоткуда.

На нем лежало всего два предмета.

Я подошел ближе, чувствуя, как по коже пробегают мурашки. Энергетика этих вещей давила на виски, заставляя воздух вокруг них вибрировать.

Первым предметом была черная пластина. Размером с суповую тарелку, она была вырезана из нефрита такого темного оттенка, что он казался дырой в пространстве. Форма напоминала гигантскую чешую.

Я протянул руку, но не коснулся, активируя Око.

[Чешуя Хэйлуна (Черного Дракона)]

[Тип: Проклятый компонент / Усилитель]

[Ранг: А]

[Описание: Чешуя мифического дракона, по преданию, обитавшего в водах реки Хэйлунцзян. Существо, вызывавшее наводнения и тьму, было повержено, но его злоба осталась в каждой частице его тела.]

[Свойство: При интеграции в броню или оружие увеличивает прочность предмета до невероятных значений, а также усилит защитные свойства носителя]

[Проклятие: «Зов Глубины». Владелец будет постоянно испытывать ощущение, что его легкие наполняются ледяной водой. При длительном использовании возможны галлюцинации удушья и паранойя, связанная с боязнью открытых водоемов.]

— Весело, — хмыкнул я. — Ходить с чувством, что ты тонешь.

Это был мощный компонент. Очень мощный. Реликты с подвохом всегда требовали платы. Впрочем, для меня это не имело особого значения.

Я аккуратно, убрал чешую в специальный изолированный отсек Арсенала.

Оставался второй предмет.

Это была флейта. Изящная, сделанная из бледно-зеленого нефрита, с тончайшей резьбой, изображающей облака и горные пики. Она выглядела безобидно, почти игрушечно, по сравнению с мрачной чешуей дракона.

Но именно от нее исходила та самая сила, которая заставляла меня чувствовать себя так странно.

Я взял флейту в руки. Она была прохладной и гладкой.

[Нефритовая Флейта У Чэнъэня]

[Реликт А-ранга]

[Описание: Инструмент, принадлежавший автору, описавшему путешествие на Запад. Впитала в себя отголоски великого паломничества и хитрость Царя Обезьян.]

[Свойство: «Мелодия тысячи ли». Позволяет владельцу создавать звуковые иллюзии неотличимые от реальности на огромном расстоянии. Также, при исполнении особой мелодии, способна успокоить или разъярить звероподобных монстров, подчиняя их своей воле на короткое время.]

Полезно. Особенно для диверсий или контроля толпы монстров. Но это было не все.

Око Бога Знаний мигнуло, перестраивая информацию. Строки поплыли, открывая скрытый текст, доступный только мне.

[Скрытый потенциал: Ключ к Мифу]

[Для активации требуется объединение с:

[1. Осколок Камня, родившего Обезьяну (Отсутствует)]

[2. Персик Бессмертия из Сада Сиванму (Отсутствует)]

[Результат: Открытие Искажения «Гора Хуаго» (Дом Царя Обезьян). Ранг: S.]

[Примечание: Локация скрытого мифического сценария. Содержит наследие Сунь Укуна.]

У меня перехватило дыхание.

Я знал про Гору Хуаго. В прошлой жизни это Искажение так и не было открыто. Ходили слухи, легенды, шепот в темных углах баров для рейдеров, что где-то существует проход в дом Великого Мудреца, Равного Небу. Но никто не нашел ключа.

S-ранг. Скрытый сценарий.

Это значило, что внутри могут быть вещи, превосходящие даже то, что я нашел здесь. Посох короля обезьян? Его корона, или может облако для путешествий. Все что было в легенде может воплотиться там.

— Это лучше любого золота, — прошептал я, сжимая флейту. — Это карта к божественной силе.

Осколок камня и Персик… Даже не представляю, где их можно найти, но это решаемо, особенно когда у меня будет Карта Всех Дорог. А сейчас, главное, что у меня была основа и я знал, что искать.

Я бережно убрал флейту в Арсенал.

— Пора, — сказал я пустоте. — Аудиенция окончена.

Когда я вышел обратно во внутренний двор, картина почти не изменилась.

Роман сидел на ступенях, прислонившись спиной к изуродованной колонне. Лиза сидела рядом с Артёмом, сам же парень был все еще в отключке.

Услышав мои шаги, она резко вскинула голову.

Ее лицо было серым, под глазами залегли глубокие тени. Взгляд был диким, затравленным, взгляд человека, которому пришлось собственными руками сжечь своих друзей заживо.

— Костя… — её голос сорвался на хрип. Она попыталась встать, но ноги не держали, и она едва не упала. — Ты… ты вернулся.

— Все кончено, — сказал я, спускаясь к ним. — Портал открыт. Мы уходим.

Лиза судорожно выдохнула, но тут же ее взгляд стал жестким, колючим. Она вцепилась в мой рукав.

— А он? — спросила она шепотом, в котором клокотала ненависть. — Где Строев? Где этот ублюдок?

— В Тронном зале, — я кивнул себе за спину. — Мертвый.

Ее зрачки расширились. Она отпустила мою руку и, шатаясь, двинулась вверх по лестнице.

— Лиза, нам пора… — начал Роман, но я жестом остановил его.

Ей это было нужно.

Я пошел за девушкой. Мы вошли в прохладный сумрак зала. Лиза остановилась в паре шагов от трона. Она смотрела на тело некроманта, на застывшую гримасу удивления на его лице.

Я ждал слез, истерики или облегчения.

Но она просто стояла и смотрела. А потом подошла ближе, перешагнув через лужу крови.

Она размахнулась и со всей силы ударила мертвеца по лицу. Голова Виктора мотнулась, ударившись о камень трона.

Лиза ударила еще раз. И еще. Из её горла вырвался сдавленный рык, переходящий в вой.

— Хватит, — я перехватил ее руку. — Он не чувствует. Ты только руки собьешь. Поверь, он умер болезненно, с осознанием своей слабости.

Она обмякла в моем захвате, уткнувшись лбом мне в плечо. Её трясло крупной дрожью.

— Спасибо, — прошептала она глухо, не поднимая головы. — Спасибо, что убил его. Если бы он ушел… я бы не смогла жить, зная, что эта тварь дышит.

— Не благодари, — я отстранил её, заглядывая в глаза.

— Главное, что его больше нет. «Магистраль» обезглавлена.

— Не обманывайся, — я покачал головой. — «Магистраль» — это не один человек. Это гидра. Виктор был опасен, но он всего лишь одна из голов, причем самая заметная и слабая. Там остались люди куда хуже. Тихие. Расчетливые.

Лиза нахмурилась, её рука инстинктивно легла на пустые ножны.

— Ты хочешь сказать, что это не конец?

— Магистраль продолжит существовать, и их лидер весьма жесток и силен. Мне потребуется время, чтобы добраться до него.

В этот момент раздался скрежет камня.

Мы все резко обернулись. Одна из стен зала, та, что была частью механизма перестройки лабиринта, дрогнула и поползла в сторону.

Из открывшегося прохода, хромая и держась за бок, вышел человек.

Борис Бритвин.

Он выглядел так, будто его прожевали и выплюнули. Тактическая броня висела лохмотьями, лицо представляло собой сплошную гематому. Он выжил в мясорубке с терракотовыми воинами, когда его бросили свои же, выжил при обрушении части зала.

И это было мне на руку. Я рассчитывал на это.

Увидев нас, он замер, понимая, раз мы тут и живы, значит мертв кое-кто другой.

— Твари… — прохрипел он, сплевывая кровь. — Вы убили его!

Лиза мгновенно выхватила меч.

— Он один из них! — крикнула она, делая шаг вперед. — Я прикончу его!

— Стой, — я перехватил ее руку.

— Пусти! — она дернулась, в ее глазах горела ярость. — Он был вместе с ним! Он заслужил смерть!

— Заслужил, — согласился я спокойно. — Но не сейчас.

Я оттеснил Лизу назад и двинулся к Борису.

Тот попытался встать в боевую стойку, но его ноги дрожали. Он был истощен, ранен, сломлен. Его талант вибро-удара был бесполезен в таком состоянии.

Я подошел к нему вплотную. Он был выше меня, шире в плечах, но сейчас он сжался, пытаясь казаться меньше под моим взглядом.

Я смотрел на него сквозь прорези маски. Холодно. Без эмоций. Как на насекомое, которому я позволил жить.

— Твой лидер мертв, — произнес я тихо, но каждое слово падало как камень. — Я уничтожил вашу элиту. Я сломал ваши планы.

Борис сглотнул. В его глазах был страх. Животный страх перед хищником, который стоит выше в пищевой цепи.

— И я оставляю тебе жизнь. Запомни это, Бритвин. Твоя жизнь теперь принадлежит мне, потому что я не забрал ее, когда мог.

Я сделал быстрое, почти незаметное движение. Моя рука скользнула к его разгрузке. Он дернулся, думая, что я ударю, но я лишь незаметно вложил сложенный вчетверо листок бумаги в его карман.

— Иди, — сказал я. — пока я не передумал.

Борис замер, не веря своим ушам. Он перевел взгляд с меня на выход, потом снова на меня.

Молча кивнул. И, не оборачиваясь, поплелся к порталу, волоча ногу.

— Почему? — Лиза опустила меч, глядя на удаляющуюся спину врага с негодованием. — Зачем ты его отпустил? Он же убийца!

Я улыбнулся под маской, провожая взглядом фигуру Бритвина, исчезающую в изумрудном сиянии портала.

— Он мертвец, Лиза, пусть и сам об этом не догадывается. Сегодня или завтра он будет уже мертв. А мне нужно, чтобы он доставил послание.

— Какое послание? — спросил Роман.

— То, которое изменит расстановку сил, — уклончиво ответил я.

Мои мысли вернулись к записке. Это была наживка для рыбы куда крупнее, чем Виктор или даже вся эта группа. Я знал, кто выйдет на Бритвина.

События ускорялись. Мое вмешательство меняло детали, переписывало судьбы отдельных людей, сдвигало тайминги. Гробница открылась раньше. Артур убил Фенрира быстрее. Рамона спасла сестру.

Но ключевые узлы… Они оставались. Структура мира обладала инерцией. Словно река, в которую бросили камень: круги разошлись, но течение осталось прежним. И если мои расчеты верны, то в ближайшее время на сцену выйдет еще одна фигура. Фигура, которая в прошлом была кошмаром для всех гильдий. Да что там, и Девяти Королей тоже.

И я собирался использовать этот кошмар в своих целях.

— Уходим, — скомандовал я. — Здесь нам больше делать нечего.

Я закинул Артёма на плечо и мы пошли обратно.

Через некоторое время наша группа вышла прямо к руинам дома культуры. Здесь уже было спокойнее, чем во время начала прорыва. Основная битва закончилась, периметр был зачищен, хотя следы разрушений напоминали о том, что здесь прошел ад.

К нам тут же подбежали медики ОАЯ.

— Раненые? — крикнул старший группы.

— Один тяжелый, — я указал на Артёма. — Стабилен, но нуждается в наблюдении. У него… имплант.

Медики, увидев шрам на груди Артёма и услышав гудение, переглянулись, но профессионально погрузили его на каталку.

— Мы позаботимся о нем, — кивнул врач. — Вы… вы те, кто прошел сценарий? Не уходите, нам нужно будет составить отчет.

— Мы просто выжили, — ответил я, отступая в тень.

Лиза и Роман остались, чтобы рассказать, что произошло внутри. Я видел, как Лиза ищет меня глазами, но я уже растворился в толпе, используя суматоху.

Мне не нужны были допросы и отчеты.

Я добрался до безопасного места, снял Коготь Фенрира, деактивировал маску. Лицо снова стало моим, обычным.

Домой я вернулся через два часа. Квартира встретила меня тишиной и запахом чего-то родного и спокойного.

Я бросил куртку на диван, прошел на кухню, открыл холодильник. Достал банку колы, приложил холодный металл ко лбу. Голова гудела от перенапряжения.

Использование такого количества реликтов, постоянный контроль ситуации, бой с Императором… Я вымотался.

Но спать было рано.

Я открыл ноутбук. Экран засветился, загружая прямой эфир новостного канала.

Там был самый конец криминальной сводки. Ведущая, молодая женщина с идеальной укладкой, но с тревожными, бегающими глазами, говорила быстро, с трудом скрывая дрожь в голосе:

— … география убийств расширяется. Только за эту ночь найдено еще три тела. Почерк убийцы остается неизменным и пугающим. Черепная коробка вскрыта с хирургической точностью, верхняя часть черепа удалена. Полиция находится в тупике. Связи между жертвами не обнаружено, свидетелей нет. Эксперты утверждают, что такой разрез невозможно сделать обычным инструментом в полевых условиях. Власти призывают граждан соблюдать комендантский час и не выходить…

Внезапно картинка мигнула. Репортаж о маньяке оборвался на полуслове, сменившись ярко-красной заставкой «ЭКСТРЕННЫЙ ВЫПУСК».

Ведущая в студии выпрямилась. Ее лицо изменилось. Страх перед маньяком уступил место чему-то более глобальному — смеси шока и благоговения.

— Мы прерываем трансляцию для специального заявления, — произнесла она, глядя прямо в камеру. — Поступила сводная информация от аналитических центров ОАЯ. События последних суток показали, что среди Рейдеров есть те, чья сила превосходит все мыслимые пределы. Они закрывали Искажения в одиночку, спасали города, уничтожали монстров, против которых армия была бессильна. Мировое сообщество уже окрестило их «Девятью Королями нового мира».

На экране начали появляться видеофрагменты. Кадры любительской съемки, записи с камер наблюдения.

— У нас пока нет полной информации, многие из них скрывают свои личности, но прозвища, что им дало общество, уже известны, — продолжала ведущая.

Первым появился кадр из заснеженной пустоши. Человек в меховом плаще, стоящий на горе из ледяных трупов.

— Ледяной Князь. По неподтвержденным данным, в одиночку остановил прорыв в Сибири, заморозив армию ледяных демонов.

Следом пошла нарезка из Мексики. Девушка с пистолетами, вокруг которой вращались белые и черные ауры.

— Санта Муэрте. Защитница обездоленных, чья магия, как говорят, способна обмануть саму смерть.

Далее, элегантный мужчина в Лондоне, останавливающий время, чтобы спасти людей от падающих обломков Биг-Бена (видимо, старая запись, но актуальная).

— Часовщик. Глава гильдии «Хронос».

Затем, человек в маске венецианского карнавала, дирижирующий армией теней.

— Маэстро. Его называют Теневым Принцем Европы. Его мотивы неизвестны, но сила неоспорима.

Женщина, подбрасывающая монету, пока вокруг нее умирают монстры, не в силах задеть ее ни единой атакой.

— Госпожа Фортуна. Рейдер, чья удача уже стала легендой. Говорят, она не может проиграть.

Следом показали монаха, чья кожа мерцала разными элементами.

— Мастер Девяти Врат из Китая.

Кадр сменился, показывая Японию. Мужчина с огромной кистью, рисующий иероглифы в воздухе, которые превращаются в реальность.

— Каллиграф.

В Германии — Женщина в полных латах, за спиной которой парит сотня мечей.

— Гроссмейстер. Живая крепость Европы.

И, наконец, Бразилия. Дикий человек, полузверь, разрывающий врагов голыми руками.

— Зверолов. Хищник, вставший на защиту людей.

— Отлично, — прошептал я, откинувшись на спинку стула. — Все на местах. Все те же лица.

Короли Нового Мира. Те, кто будет делить власть, ресурсы и влияние в ближайшие годы. Те, кто станет опорой человечества… или его погибелью.

В прошлой жизни один из них предал нас. Один из Девяти открыл врата для Каскада изнутри.

Артур? Вряд ли, он слишком прямолинеен. Часовщик? Возможно, он всегда вел свою игру. Маэстро? Этот вообще темная лошадка.

— Интересно, кто из вас крыса? — спросил я у экрана. — Или может никто, может это вообще не один из Королей… Среди Рейдеров достаточно опасных личностей.

Ведущая на экране вдруг замолчала. Она прижала руку к наушнику, слушая что-то. Её лицо изменилось, стало еще более серьезным.

— Прошу прощения, — произнесла она. — Нам только что поступила срочная информация. Список обновлен.

Картинка на экране сменилась.

Теперь там была фотография. Смазанная, сделанная с большого расстояния, но вполне узнаваемая.

Человек в черной маске с золотыми узорами. Он летит в прыжке, на фоне огромного провала в центре Китайского Дома Культуры.

— Аналитики и очевидцы подтверждают: этот человек, известный как Черная Маска, сыграл ключевую роль в закрытии сразу двух катастрофических Искажений за последнюю неделю. Гробница Терракотовой Армии и Авалон в Британии. Многие люди благодарны ему за спасение. Его эффективность и уровень силы позволяют причислить его к высшей лиге.

Ведущая посмотрела в камеру.

— Теперь их Десять. Десятый Король — Черная Маска.

Я застонал, закрывая лицо ладонью.

— Твою ж мать…

* * *

Борис Бритвин ненавидел этот день.

Он ненавидел свою жизнь, ненавидел дождь, который начал накрапывать, превращая пыль на его одежде в грязь. Ненавидел свою ноющую ногу, которую он подволакивал.

Но больше всего он ненавидел Черную Маску.

— Урод… — шипел он, ковыляя по темному переулку. — «Оставляю тебе жизнь»… Да пошел ты! Я тебя найду. Я тебя вскрою, как консервную банку. Вот только восстановлюсь и…

Внезапно он замер. Путь ему преградил человек.

Высокий, в длинном черном плаще, полы которого не шевелились, несмотря на ветер. Черные волосы зачесаны назад, на лице трехдневная щетина.

Он стоял неподвижно, сунув руки в карманы, и смотрел на Бориса как на добычу.

— С дороги! — рявкнул Борис, пытаясь вернуть себе остатки былой уверенности. — Я из «Магистрали»!

Человек слегка наклонил голову.

— Я знаю, — его голос был тихим, мягким, но от него у Бориса волосы встали дыбом на затылке.

Незнакомец вынул руку из кармана и сделал легкий жест пальцем.

Бориса швырнуло к стене. Невидимая сила, похожая на гигантскую ладонь, впечатала его в кирпичную кладку, выбив воздух из легких.

Он попытался дернуться, но его руки и ноги были прижаты намертво.

— Телекинез? — прохрипел он.

Борис попытался активировать свой талант. Ему нужно было только создать резонанс, чтобы разрушить стену и сбить концентрацию врага. Нужно было бежать.

Он напрягся… и ничего не произошло.

Внутри было пусто. Словно кто-то перерезал провода, идущие к его дару.

— Что за… — паника начала подниматься в груди ледяной волной. — Почему не работает⁈

— Интересный механизм, — произнес незнакомец, подходя ближе. — Вибрация на клеточном уровне. Грубо, но эффективно.

Он остановился в шаге от Бориса. Его глаза были темными, внимательными. Слишком внимательными.

— Где ваш Лидер? — спросил он просто.

— Что? — Борис дергался, пытаясь освободиться. — Какой лидер? Я не знаю!

— Глава «Магистрали». Где он?

— Я не знаю! Клянусь! — заорал Бритвин. — Я работал только с Виктором! Строев передавал приказы! Никто не видел Главного! Никто! Но Строева убили!

— Виктор мертв, — повторил незнакомец. — Значит, цепочка прервалась.

Он вздохнул, словно расстроенный тем, что придется делать лишнюю работу.

— Жаль. Я надеялся на диалог.

— Отпусти меня! Я все сказал! Я…

Человек поднял руку. Его указательный палец указал на парня, раздался звук, похожий на свист.

— Не волнуйся, — сказал он с жуткой, успокаивающей улыбкой. — Я найду применение твоему Таланту.

Он провел пальцем горизонтальную линию. Кожа на лбу разошлась, оставляя тонкую кровавую черту. Борис хотел закричать, но не смог, его челюсти были сжаты невидимыми тисками.

Верхняя часть черепа отделилась с легким влажным звуком.

Незнакомец положил ладонь на обнаженный мозг. Его глаза закатились, считывая нейронные связи.

Страх. Боль. Унижение в Искажении. Черная Маска. Записка.

— Хм? — он открыл глаза. — Записка?

Он опустил взгляд на нагрудный карман куртки Бориса, который теперь был просто мешком с костями.

Мертвый Борис сполз по стене, когда телекинетическая хватка исчезла.

Незнакомец наклонился, двумя пальцами выудил сложенный листок бумаги. Брезгливо стряхнул с него пылинку и развернул.

Текст был коротким.

«Ты охотишься на главу Магистрали, я могу посодействовать. Когда придет время, я покажу».

Человек замер. Уголки его губ дрогнули, складываясь в ухмылку — не добрую, а оценивающую. Как у шахматиста, который увидел интересный ход противника.

— Ты знаешь, кто я, — прошептал он. — И предлагаешь союз? Ты либо безумец, либо слишком веришь в себя.

В любом случае, это было интригующе.

На его ладони вспыхнуло маленькое пламя. Записка свернулась, чернея и рассыпаясь пеплом, который тут же подхватил ветер.

— Что ж, Черная Маска, — произнес он в пустоту переулка. — Я подожду.

Он развернулся и шагнул в тень, растворяясь в ночи, оставив позади остывающее тело с открытым мозгом, который больше никому ничего не скажет.

Глава 14 Слепая Удача

Телефон завибрировал, когда я заваривал утренний кофе. Уведомление из группового чата.

Название изменилось. Вместо «Команда мечты (нет)» теперь красовалось «Команда мечты + Святой Клинок».

Тали добавила Лизу.

Тали: «Ребята, вы видели новости⁈»

Роман: «Какие?»

Тали: «КОСТЯ ТЕПЕРЬ КОРОЛЬ!»

Роман: «Что?»

Лиза: «Она про рейтинг. Его официально признали Десятым Королём. Все новостные каналы об этом трубят.»

Тали: «ДЕСЯТЫЙ КОРОЛЬ! Наш Костя! Тот самый Костя, который пьёт кофе без сахара как какой-то маньяк!»

Роман: «Технически, кофе без сахара это нормально…»

Тали: «НЕ В ЭТОМ ДЕЛО! Мы дружим с одним из сильнейших людей планеты! Это как если бы твой сосед оказался суперменом!»

Лиза: «Тали, успокойся. Костя всё тот же человек. Просто теперь об этом знает весь мир.»

Тали: «Лиза, ты не понимаешь! Я помню, как он в Египте дрался с мумиями обычной киркой! А теперь он в одной лиге с Ледяным Князем и Санта Муэрте!»

Роман: «Он всегда был сильным. Просто скрывал это.»

Тали: «Ромка, ты слишком спокойный! Это же событие века! Надо отметить! Устроить вечеринку! Позвать журналистов!»

Лиза: «Думаю, журналистов он точно не захочет.»

Я усмехнулся, глядя на поток сообщений. Тали в своём репертуаре. Набрал ответ:

Я: «Хватит.»

Чат замер на несколько секунд.

Тали: «О, его величество соизволил ответить!»

Роман: «Костя, поздравляю. Серьёзно. Ты заслужил.»

Лиза: «Присоединяюсь. Хотя подозреваю, что ты не в восторге от такого внимания.»

Я: «Правильно подозреваешь. И вот что важно. Если кто-то будет спрашивать о связи со мной, вы меня не знаете.»

Тали: «Что? Почему?»

Я: «Потому что теперь за мной будут охотиться. Не только журналисты. Гильдии, правительства, корпорации. Все захотят либо завербовать, либо устранить. Если узнают о вас, вы станете мишенями.»

Пауза затянулась. Три точки появились и исчезли несколько раз.

Роман: «Понял. А ты кстати кто такой?»

Очень остроумно.

Лиза: «Разумно. Святилище тоже не афиширует связи с сильными одиночками.»

Тали: «Но… мы же команда…»

Я: «Именно поэтому. Для вашей безопасности. Это временно. Когда я разберусь с текущими проблемами, ситуация изменится. А пока держитесь в тени.»

Тали: «Ладно… Но ты хотя бы отмечать будешь? Ну там, торт, свечки, корона из фольги?»

Я: «Нет.»

Тали: «Зануда.»

Лиза: «Костя, если понадобится помощь, ты знаешь где нас найти. Несмотря на все эти предосторожности.»

Роман: «Согласен. Мы в деле, если что.»

Я: «Учту. Держите связь.»

Я отложил телефон и сделал глоток кофе. Титул «Десятого Короля» принёс больше проблем, чем преимуществ. Внимание, которого я избегал, теперь сфокусировалось на Чёрной Маске как прожектор на сбежавшем заключённом.

Ладно. Это можно использовать.

Телефон зазвонил снова. На экране высветилось имя Михаила.

— Костя, — его голос звучал напряжённо. — Есть новости. И они не очень хорошие.

— А бывает иначе? Слушаю.

— Помнишь фрагмент Пейтингеровой таблицы? Тот, что должен был быть в Венском музее?

— Помню. Хранитель готовил продажу.

— Так вот, — Михаил тяжело вздохнул. — Мои агенты нашли след. Хранитель действительно планировал продажу. Но кто-то опередил нас. Фрагмент выкупили ещё до того, как я вышел на контакт.

Я поставил чашку на стол. Пальцы машинально забарабанили по столешнице.

— Кто?

— Некая структура в США. Детали засекречены, но мои люди покопались глубже. Фрагмент оказался на закрытом аукционе «Чёрного Солнца».

«Чёрное Солнце». Я знал это название. В прошлой жизни оно всплывало постоянно, когда речь шла о теневом рынке древностей и артефактов. Организация, которая существовала задолго до Искажений, торгуя вещами из музеев и частных коллекций. После появления магии они мгновенно переориентировались на реликты.

— Аукцион проводится раз в год, — продолжил Михаил. — В этом году площадка в Лас-Вегасе. И судя по утечкам, они полностью перепрофилировались. Только реликты, никакого обычного антиквариата.

— Когда?

— Через неделю. Приглашения именные, вход строго по списку. Но я могу достать пропуск через посредников. Обойдётся в кругленькую сумму, но постараюсь.

Я потёр переносицу, обдумывая ситуацию. Лас-Вегас. «Чёрное Солнце». Закрытый аукцион с реликтами.

— Аукцион, как и казино, в котором он проходит, принадлежит Кассандре Уайлд.

Михаил замолчал на несколько секунд.

— Ты так это произнёс, будто знаешь её лично.

— Знаю о ней достаточно.

— И?

— Кассандра очень… специфический человек. У неё талант. S-ранга. «Казино Рояль». Удача буквально на её стороне. Всегда. Она не проигрывает. Ни в картах, ни в бизнесе, ни в жизни. Любое событие, где есть элемент случайности, склоняется в её пользу.

— Звучит… неприятно.

— Это ещё мягко сказано. Играть с ней по её правилам невозможно. Кости падают так, как она хочет. Карты приходят идеальные. Рулетка останавливается на её числе. Даже случайные события складываются в её пользу. Пуля отклоняется на миллиметр и попадает в стену вместо головы.

— Тогда как с ней вообще можно иметь дело?

— Придётся импровизировать. Но у меня есть идеи.

Я отодвинул чашку, вставая из-за стола.

— Собирайся, Михаил. Мы едем в Вегас.

— Что? Погоди, а я там зачем? Я же не рейдер, не боец. Какой от меня толк на закрытом аукционе реликтов?

— Деловые связи. «Чёрное Солнце» это не просто аукцион. Это место, где собираются крупнейшие игроки теневого рынка. Коллекционеры, торговцы информацией, главы корпораций. НейроТех выходит на международный уровень. Тебе нужны контакты за пределами нашей страны.

Михаил помолчал, переваривая информацию.

— Допустим. Но как насчёт безопасности? Если там собираются такие люди, наверняка есть и те, кто захочет устранить конкурентов.

— На территории Кассандры действует нейтралитет. Любой, кто нарушит правила, исчезнет. Навсегда. Она не терпит беспорядка в своих владениях. Это единственное место, где можно безопасно встретиться с врагом и заключить сделку.

— Звучит как сказка.

— Сказка, подкреплённая трупами тех, кто не поверил. Готовь документы и костюм. Вылетаем через три-четыре дня.

— Три дня? Но у меня совещание с инвесторами, презентация нового…

— Отмени. Или делегируй. Это важнее.

Михаил тяжело вздохнул.

— Ладно. Ты босс. В смысле, партнёр. В смысле… Чёрт, ты понял.

— Понял. До связи.

Я отключился и открыл ноутбук. Международный форум рейдеров загрузился за секунды. Раздел торговли кипел активностью, цены на реликты продолжали расти по мере того, как рынок формировался.

Мне нужны были очень специфические предметы. Не реликты в классическом понимании, скорее компоненты. Артефакты, связанные с одной конкретной концепцией.

Удачей.

Я открыл форму заказа и начал печатать.

Первый лот: «Кости Паламеда».

Паламед, герой Троянской войны. Изобретатель игры в кости, если верить легендам. Его кости, настоящие или созданные по образу тех, что он использовал, несли в себе отголосок его гения. Любой предмет, связанный с игрой и случайностью, имел потенциал стать реликтом.

Второй лот: «Золотой Солид Крёза».

Крёз, лидийский царь, чьё имя стало синонимом богатства. Первый человек, начавший чеканить золотые монеты. Его деньги несли благословение процветания. Торговцы древности верили, что монета Крёза в кармане приносит удачу в сделках.

Третий лот: «Клевер Святого Патрика».

Четырёхлистный клевер, заключённый в янтарь навечно. Легенда гласила, что святой Патрик благословил это растение, защищая верующих от несчастий. Защита от «неудачных случайностей», как гласили записи тех, кто изучал подобные артефакты.

Четвёртый лот: «Повязка Фортуны».

Римская богиня удачи часто изображалась с повязкой на глазах. Слепая удача, не различающая достойных и недостойных. Реликт A-ранга, согласно классификации. Владелец становится «любимцем судьбы». Удача возрастает в три раза. Проклятие: временная слепота.

Последний пункт заставил меня усмехнуться. Проклятия реликтов на меня не действовали. Одно из немногих преимуществ моего уникального состояния.

Я указал цену, которую готов заплатить. Камни Резонанса, накопленные от продажи добычи из Гробницы Императора, позволяли не скупиться. Первые три предмета оценивались в C и B ранг, последний стоил значительно дороже.

«Даже с этим будет непросто», — подумал я, подтверждая сделку.

Ответы начали приходить через несколько часов. Продавцы со всего мира предлагали варианты. Кто-то торговался, кто-то соглашался сразу. Один коллекционер из Греции утверждал, что владеет подлинными костями Паламеда, найденными при раскопках на Эвбее. Другой, из Турции, предлагал солид Крёза с сертификатом подлинности от трёх независимых экспертов.

К вечеру сделки были заключены. Курьеры доставят товар через два-три дня. Как раз перед вылетом.

* * *

Конференц-зал на сотом этаже встречал тишиной. Голографическая карта города медленно вращалась над столом, красные точки отмечали места последних Искажений.

Лидер сидел во главе стола, сцепив пальцы. Его лицо оставалось в тени, но напряжение в плечах выдавало раздражение.

Четверо генералов расположились по сторонам. Женщина в деловом костюме просматривала отчёты. Массивный мужчина молча ждал. Тощий парень в очках с толстыми линзами нервно поправлял ноутбук. Молодой с ножом крутил лезвие между пальцами.

— Докладывайте, — произнёс Лидер.

Женщина первой взяла слово:

— Камеры наружного наблюдения ничего не дали. Искажение открылось слишком внезапно, системы перегрузились от магических помех. Записи повреждены, восстановлению не подлежат.

— Дроны? — спросил Лидер.

— То же самое. Электроника сбоила в радиусе двух километров от эпицентра.

Массивный мужчина прочистил горло.

— Спутниковые снимки тоже бесполезны. Облачность плюс магические искажения атмосферы. Мы слепы.

Лидер повернулся к парню в очках.

— Антон?

Антон Поешин, худощавый технарь, поправил толстые линзы на переносице. Его пальцы бегали по клавиатуре даже во время разговора, словно он не могостановиться.

— Я покопался в базах ОАЯ, — его голос был гнусавым. — У них есть интересная информация. Один агент, из наших подкупленных, сообщил кое-что любопытное.

Он вывел на голографический экран размытое изображение.

— Очевидец видел, как человек в чёрной маске вынес из Искажения парня без сознания. Положил его у периметра и исчез.

— Чёрная Маска, — Лидер произнёс имя с холодной яростью. — Десятый Король. Выходит, это он убил Виктора?

— Все указывает на это. Но есть деталь. Парень, которого он вынес, это наш человек. Артём. Телепортатор.

— Он жив?

— Да. Сейчас в госпитале ОАЯ.

Лидер откинулся в кресле.

— Допроси его. Узнай всё, что он знает о Маске.

— Уже в процессе, — Антон улыбнулся, обнажив зубы. — Выезжаю через час.

* * *

Госпиталь ОАЯ располагался в подземном бункере под зданием Министерства. Белые стены, запах антисептика, охрана на каждом повороте.

Антон прошёл через три контрольных пункта, предъявляя поддельное удостоверение. Подкупленные сотрудники отводили глаза, пропуская его без лишних вопросов.

Палата номер семнадцать. Одноместная, с зарешёченным окном и камерой в углу. Камеру Антон отключил ещё из коридора, подключившись к системе через планшет.

Артём лежал на кровати, глядя в потолок. Лицо бледное, под глазами тёмные круги. Левая рука в гипсе, рёбра перевязаны.

— Привет, коллега, — Антон закрыл за собой дверь и придвинул стул к кровати. — Как самочувствие?

Артём повернул голову. В его глазах промелькнуло узнавание, а затем страх.

— Поешин. Что тебе надо?

— Разговор, — Антон сел, скрестив руки. — Ты был в Искажении. Видел Маску. Расскажи.

— Я уже всё рассказал ОАЯ.

— Мне расскажешь ещё раз. Подробнее.

Артём отвёл взгляд.

— Нечего рассказывать. Виктор предал меня. Использовал как какую-то куклу, чтобы перенести урон. Я мог умереть.

— Виктор предал тебя? — Антон хихикнул. — Какая ирония. Ты так верил в его идеологию силы, а он выкинул тебя как мусор при первой возможности.

Артём стиснул здоровую руку в кулак.

— Заткнись.

— Или что? Телепортируешься мне в лицо? С переломами и под капельницей? — Антон наклонился ближе. — Ты облажался, Артём. Полностью. Сначала проиграл какому-то уроду в маске, потом твой босс использовал тебя как щит, а потом этот же урод тебя спас. Почему? Что он хотел?

— Я не знаю! — Артём дёрнулся, поморщившись от боли в рёбрах. — Он ничего не говорил! Просто… мне сказали, что он вынес меня! Я очнулся уже снаружи, рядом с медиками!

Антон смотрел на него долго, изучающе. Потом достал планшет, что-то набрал.

— Знаешь, что самое смешное? Маска убил Виктора. И Лилию. Двух наших лучших оперативников. А тебя, мелкую сошку, пощадил. Почему?

— Я сказал, не знаю!

— Может, ты ему нужен? Может, он что-то планирует? Или… — Антон прищурился, — может, ты уже работаешь на него?

— Ты спятил⁈

— Люди меняют стороны постоянно. Особенно когда их бывшие союзники бросают умирать.

Артём сел на кровати, превозмогая боль.

— Слушай внимательно, Поешин. Я ничего не знаю о Маске, и понятия не имею почему он меня вытащил. Но если ты думаешь, что я предатель, проверь. Используй свой талант. Залезь мне в голову, посмотри сам.

Антон хмыкнул. Его талант показал вероятность предательства Артема. Всего 10 процентов. Вряд ли он работал с Маской.

— Может, и залезу. Позже.

Он встал, убирая планшет в карман.

— Ты остаёшься в «Магистрали», Артём. Это не обсуждается.

— А если я хочу уйти?

Антон обернулся у двери. Его лицо исказилось в неприятной ухмылке.

— «Магистраль» не покидают. Только вперёд ногами. Так что советую подумать хорошенько. Ты нам ещё пригодишься. А пока лечись. Набирайся сил.

Он вышел, оставив Артёма наедине с тишиной и страхом.

* * *

Курьер прибыл на третий день, как и обещали продавцы.

Четыре посылки из разных концов света. Греция, Турция, Ирландия, Италия. Каждая упакована в защитный контейнер с магической изоляцией. Новые технологии транспортировки реликтов развивались стремительно.

Я разложил содержимое на столе.

Первая коробка. Пара игральных костей из пожелтевшей слоновой кости, покрытых древнегреческими символами. Грани истёрты от бесчисленных бросков. Око Бога Знаний активировалось автоматически.

[Кости Паламеда]

[Реликт C-ранга]

[Описание: Игральные кости, созданные по образу тех, что использовал герой Троянской войны. Впитали энергию тысяч партий на протяжении веков.]

[Способность: Изменяют вероятность в пользу владельца при азартных играх. Повышают удачу.]

Вторая коробка. Золотая монета размером с ноготь большого пальца. На аверсе профиль бородатого мужчины в короне, на реверсе лев, раздирающий добычу.

[Золотой Солид Крёза]

[Реликт C-ранга]

[Описание: Монета из личной казны лидийского царя. Несёт благословение первого чеканщика золота.]

[Способность: Привлекает богатство и удачные сделки. Владелец интуитивно чувствует выгодные возможности. Повышает удачу.]

Третья коробка. Кулон на серебряной цепочке. Внутри прозрачной янтарной капсулы застыл идеальный четырёхлистный клевер, зелёный, словно сорванный минуту назад.

[Клевер Святого Патрика]

[Реликт B-ранга]

[Описание: Благословенное растение, сохранённое в янтаре веры. Защита странников и искателей.]

[Способность: Защита от «неудачных случайностей». Снижает вероятность несчастных случаев, ловушек и неожиданных опасностей. Повышает удачу.]

Четвёртая коробка. Самая большая, с тройной защитой. Внутри лежала полоска чёрного шёлка, расшитая золотыми символами. Ткань была древней, но сохранилась идеально.

[Повязка Фортуны]

[Реликт A-ранга]

[Описание: Ритуальный предмет из храма богини удачи. Использовалась жрицами для ритуалов гадания и благословения.]

[Способность: «Слепая Благосклонность». Владелец становится «любимцем судьбы». Увеличивает удачу в четыре раза.]

[Проклятие: «Слепота Фортуны». При ношении владелец теряет зрение на время использования.]

Я надел кости на специальный браслет, прикрепил монету к цепочке рядом с Оком, повесил кулон с клевером на шею. Повязку аккуратно свернул и убрал в карман.

— Око, — позвал я мысленно. — Выведи параметр удачи.

Золотистые символы вспыхнули перед глазами, формируя текст.

[Модификатор «Кости Паламеда»: +50%]

[Модификатор «Солид Крёза»: +50%]

[Модификатор «Клевер Святого Патрика»: +100%]

[Модификатор «Повязка Фортуны»: ×3]

[Итоговый параметр удачи: 600%]

Шестьсот процентов. Не густо по сравнению с талантом Кассандры. Но это хоть что-то. Достаточно, чтобы не проиграть всё в первые пять минут. У меня, конечно, есть еще пара козырей в рукаве, но…

Остальное придётся добирать мозгами.

* * *

Самолёт приземлился в международном аэропорту поздним вечером.

Лас-Вегас после Искажений изменился до неузнаваемости. Город, и раньше славившийся своей эксцентричностью, теперь превратился в нечто среднее между неоновым кошмаром и крепостью из фильма о постапокалипсисе.

Первое, что бросалось в глаза, это охрана. Не обычные громилы в чёрных костюмах, а Рейдеры. Настоящие, с талантами и реликтами. Они стояли на каждом углу, патрулировали улицы, дежурили у входов в казино. Их присутствие ощущалось физически, аура силы давила на плечи.

— Это… впечатляет, — Михаил вытер пот со лба, выходя из такси. — Я думал, Вегас — это покер и проститутки. А тут как будто военная база.

— После Искажений город стал нейтральной территорией, — объяснил я, осматривая улицу. — Кассандра договорилась со всеми крупными игроками. Гильдии, корпорации, правительства. Здесь можно вести дела без страха нападения. За это она берёт процент с каждой сделки.

— И все согласились?

— Те, кто не согласился, исчезли. Кассандра не терпит конкуренции на своей территории.

Мы шли по Стрипу, главной улице города. Казино возвышались по обе стороны как гигантские крепости из стекла и неона. Названия мерцали в ночи: «Золотой Феникс», «Тень Везувия», «Сердце Дракона». Новые заведения, открытые после начала эпохи Искажений.

Старые казино тоже никуда не делись. «Белладжио», «Венецианец», «Цезарь Палас». Но они выглядели иначе. Укреплённые стены, защитные барьеры. И везде одно правило. Таланты и Реликты использовать Запрещено.

Отель «Обсидиан» возвышался в квартале от казино Кассандры — чёрный монолит из тёмного стекла, поглощающего неоновый свет. Никаких вывесок, никакой рекламы. Только два охранника у входа, неподвижные как статуи.

Око автоматически просканировало их.

A-ранги на входе. Кассандра не шутила с безопасностью.

На нас начали оглядываться ещё на подходе. Точнее, на меня. Чёрная маска с золотыми узорами притягивала взгляды как магнит. Люди у входа замирали, шептались, кто-то доставал телефон.

Десятый Король.

Новости разлетелись по миру за считанные дни. Человек в чёрной маске, который закрыл два Искажения с самым высоким, на данный момент рангом.

— Приглашение, — произнёс охранник, когда мы подошли.

Михаил достал конверт. Чёрная бумага с золотым символом солнца.

Охранник провёл рукой над бумагой. Символ вспыхнул, сменив цвет с золотого на красный.

— Подлинный. Добро пожаловать в «Обсидиан», господа. Ваши номера на четырнадцатом этаже.

Двери разъехались беззвучно.

Холл встретил нас приглушённым светом и запахом дорогого табака. Люди в костюмах сидели в креслах, потягивая напитки из хрустальных бокалов. Некоторые носили маски, другие не скрывали лиц.

И снова — взгляды. Разговоры стихали, когда я проходил мимо. Кто-то отводил глаза, кто-то, наоборот, смотрел с вызовом.

Михаил наклонился ко мне.

— Тот мужик в углу, — прошептал он. — Это же…

— Хавьер Монтес. Глава картеля «Южный Крест». Контролирует торговлю реликтами во всей Южной Америке.

— А женщина рядом?

— Елена Козырева. Бывший министр обороны. Теперь руководит частной армией наёмников.

Михаил побледнел.

— Мы среди…

— Среди людей, которые управляют теневым миром. Добро пожаловать в высшую лигу, партнёр.

Михаил направился к стойке регистрации. Я остался в стороне, позволяя ему вести переговоры. Анонимность — ценный ресурс.

— Бронь на имя Серебряков. Два номера.

Администратор проверила систему.

— Да, вижу. Номера четырнадцать ноль восемь и четырнадцать ноль девять. Вот ваши ключи.

Она протянула карточки, но её взгляд скользнул в мою сторону.

— Госпожа Уайлд просила передать, что ждёт вас на аукционе. Она… заинтересована в знакомстве.

Михаил вернулся ко мне, протягивая ключ.

— Она знает, что мы здесь.

— Конечно, знает, — я взял карточку. — Она точно знает, что один из Десятки в городе. Скорее всего еще с момента, когда мы вышли из самолета.

— И тебя это не беспокоит?

— Мы все равно собираемся с ней встретиться, так что разницы нет.

Номер оказался роскошным. Панорамные окна с видом на ночной Вегас, море огней внизу.

Я подошёл к стеклу, где виднелось казино «Чёрное Солнце». Завтра мне предстоит сыграть в игру, и жизнь — это еще не самая дорогая ставка.

Глава 15 Черное Солнце

Я выспался впервые за последние недели. Кровать в «Обсидиане» была как настоящий рай. Мягкий матрас, шёлковое бельё, приятный запах и идеальная тишина. Номер был экранирован от магических помех, так что даже Око не фиксировало ничего постороннего.

Душ, завтрак из рум-сервиса, проверка снаряжения. Реликты удачи были на месте: Кости Паламеда, Солид Крёза на цепочке рядом с Оком, Клевер Святого Патрика под рубашкой, Повязка Фортуны в кармане пиджака.

Ближе к вечеру раздался стук в дверь.

Михаил стоял на пороге, одетый в тёмно-синий костюм с иголочки. Галстук в тонкую полоску, запонки с логотипом «НейроТеха», волосы аккуратно уложены. Очки в тонкой оправе поблёскивали в свете коридорных ламп.

Его взгляд скользнул по мне, задержался на маске, и он хмыкнул.

— Знаешь, классический костюм с маской даже неплохо смотрится. Может, мне тоже завести что-то подобное? Для деловых переговоров добавит загадочности.

— Тебе важнее светить лицом везде, — я поправил манжеты пиджака. — Ты глава «НейроТеха». Твоя узнаваемость — это актив. Люди должны знать, с кем имеют дело. Моя анонимность, конечно, тоже актив, но другого рода.

— Логично, — он кивнул, заправляя телефон во внутренний карман. — Хотя иногда завидую. Не нужно улыбаться идиотам на приёмах и делать вид, что тебе интересны их истории про яхты.

— Готов?

— Насколько можно быть готовым к подобному…

Мы спустились в лобби. Здесь было многолюдно. Люди в дорогих костюмах сидели в кожаных креслах, потягивая напитки из хрустальных бокалов.

На нас снова оглядывались. Точнее, на меня. Чёрная маска с золотыми узорами притягивала взгляды как магнит. Шёпот волнами расходился по залу.

«Десятый Король…»

«Это он?»

Я игнорировал их. Внимание толпы было платой за репутацию.

Казино «Чёрное Солнце» располагалось в пяти минутах ходьбы от «Обсидиана». Здание казино возвышалось как храм, посвящённый единственному божеству — удаче. Чёрный мрамор фасада поглощал свет, а золотые вставки в форме солнечных лучей создавали эффект затмения. Архитектура была вычурной, помпезной, кричащей о богатстве каждой линией. Именно такой, какой и должна быть в городе грехов.

У входа стояли четверо охранников. Массивные, в чёрных костюмах, с наушниками в ушах.

Когда мы прошли в небольшой холл, нас встретил один из работников, щуплый парниша со смазливым лицом, которое еще часто называют «продающим».

— Добро пожаловать в «Чёрное Солнце». Обмен фишек в первой зоне, игровые залы во второй и третьей. VIP-зона выше этажом, доступ по специальному приглашению. Использование талантов и реликтов на территории казино запрещено.

Последняя фраза прозвучала с особым нажимом. Он смотрел прямо на меня.

— Это просто маска. Хотите просканировать?

— Ох, нет, господин Черная Маска, все в порядке, я обязан предупредить по регламенту. Ваша репутация вас опережает, я не посмел бы.

Еще одни Двери разъехались, и мы вошли внутрь.

Первое, что ударило по чувствам — это запах. Смесь дорогого табака, французских духов и чего-то неуловимо электрического. Магия витала в воздухе, ощущалась кожей. Защитные руны, встроенные в каждую стену, создавали поле подавления. Использовать таланты здесь было почти невозможно.

Почти. Потому что кое-кто был исключением из правил. И этот кое-кто владел заведением.

Главный зал казино поражал размахом.

Потолок терялся где-то в вышине, поддерживаемый колоннами из чёрного оникса. Хрустальные люстры размером с небольшой автомобиль отбрасывали мягкий золотистый свет. Повсюду столы: рулетка, блэкджек, покер, баккара. Сотни людей, тысячи фишек, миллионы долларов перетекали из рук в руки каждую минуту.

И везде, на каждой стене, на каждой колонне символ чёрного солнца.

Пол был выложен чёрным и золотым мрамором в шахматном порядке. Между столами сновали официанты с подносами, разнося напитки. Девушки в форменных платьях с золотой вышивкой улыбались гостям. Музыка играла фоном, ненавязчивая, но создающая атмосферу роскоши.

Михаил присвистнул, оглядываясь.

— Впечатляет. Знаешь, сколько стоит вся эта роскошь?

— Меньше, чем она приносит за неделю, — ответил я. — Кассандра умеет считать деньги. И умеет их делать.

Мы подошли к кассе обмена. За стойкой из полированного красного дерева сидела девушка в форменном платье. Её улыбка была идеальной, отрепетированной до автоматизма.

— Добро пожаловать в «Чёрное Солнце». Какую сумму желаете обменять?

Михаил положил на стойку свою карту.

— Пять тысяч для начала.

Девушка даже не моргнула. Здесь такие суммы были мелочью. Она провела карту через терминал, и через минуту перед Михаилом выросла аккуратная стопка разноцветных фишек.

— Белые — один доллар, красные — пять, зеленые — двадцать пять, черные — сто. Удачи за столами.

Михаил сгрёб фишки и повернулся ко мне, передавая часть.

— Присоединишься?

— Позже. Сначала осмотрюсь.

Михаил пожал плечами и направился к покерным столам. Я остался у колонны, скрестив руки на груди.

Око Бога Знаний работало на пределе, сканируя людей вокруг. Информация наслаивалась на реальность золотистой дымкой: имена, ранги талантов, принадлежность к организациям.

За столом для баккары сидела группа в красных пиджаках. Шестеро мужчин, все азиатской внешности. Красный Дракон — Китайская триада.

Наркотики, оружие, контрабанда реликтов. После появления магии они мгновенно переориентировались, влившись в новый теневой рынок. У них были собственные рейдеры, собственные Искажения, собственные законы. Связи с правительством Китая оставались туманными, но явно существовали.

Чуть дальше, у игровых автоматов, расположились люди в чёрной тактической одежде. Без знаков различия, без эмблем. Но я узнал их по манере держаться. Наёмники из гильдии «Химера».

Они работали на любого, кто платил, и не задавали лишних вопросов. В прошлой жизни эти ублюдки творили такое, что даже «Магистраль» на их фоне выглядела благотворительным фондом. Убийства, похищения, диверсии. Грязная работа за грязные деньги.

Хотя, правильнее сказать не они творили, а другие их руками. Сами по себе Рейдеры из Химеры не особо претендовали на власть. Зато в своем поле были лучшими.

И, конечно, повсюду были люди с эмблемой золотого солнца на лацканах.

Гильдия «Черное Солнце». Формально они занимались охраной казино и проведением аукционов. Неформально — контролировали весь теневой рынок реликтов на западном побережье. Кассандра выстроила империю на удаче. Буквально. Еще до искажений, но с их открытием ее активы стали дороже в десятки раз.

Три гильдии в одном зале. Три хищника, делящих территорию. И посреди них — я.

Моё внимание привлёк покерный стол, за которым устроился Михаил. Он уже сидел в игре, перед ним лежала аккуратная стопка фишек.

Я подошёл ближе, встал за его спиной.

За столом было шестеро игроков. Дилер, молодая женщина с непроницаемым лицом, раздавала карты. Михаил получил свои, едва заметно приподнял уголки. Его лицо осталось невозмутимым.

Игра шла быстро. Ставки росли, игроки выбывали один за другим. Через полчаса за столом осталось трое: Михаил, пожилой мужчина в белом костюме и молодой парень с татуировкой дракона на шее.

Банк перевалил за пять тысяч.

— Колл, — произнёс Михаил спокойно, добавляя фишки.

Парень с татуировкой нервно облизнул губы. Его пальцы подрагивали, когда он смотрел на свои карты. Потом сбросил их на стол, отодвигаясь.

— Пас.

Старик в белом костюме задумался. Потёр подбородок, оценивая ситуацию. Потом тоже отступил.

— Слишком богато для моей крови.

— Ваш выигрыш, — дилер пододвинула фишки к Михаилу.

Он сгрёб их, аккуратно складывая в стопку. Сумма его фишек уже удвоилась с момента начала игры.

Следующая раздача. И снова Михаил выиграл. И снова. И снова.

Через час его стопка фишек утроилась. Другие игроки смотрели на него с плохо скрываемым раздражением, но придраться было не к чему. Он играл чисто, без магии, без жульничества. Просто блестящий математический ум против усреднённой удачи.

Я склонился к его уху.

— А ты неплох.

Михаил едва заметно усмехнулся, собирая очередной выигрыш.

— Не даром же я хорош в математике, — прошептал он так тихо, что услышать мог только я. — Считать карты несложно, если знаешь теорию вероятностей. Особенно когда играешь с людьми, которые полагаются только на удачу.

— Здесь за это могут оторвать руки.

— Пусть попробуют доказать. Я ничего не нарушаю. Просто хорошо запоминаю, какие карты уже вышли.

Наконец он поднялся из-за стола, сгребая выигрыш.

— Достаточно на сегодня. Не хочу привлекать лишнее внимание.

— Разумно.

Мы отошли к бару у дальней стены. Михаил заказал виски со льдом, я остался стоять рядом, продолжая сканировать зал.

И тут к нам подошёл человек.

Око мгновенно выдало информацию.

[Лю Цзянь, 34 года. Пробуждённый.]

[Талант: «Нефритовый Клинок», A-ранг.]

[Способность: создание и управление конструктами из уплотнённой ци. Конструкты обладают режущими свойствами, могут принимать форму любого холодного оружия]

Мужчина был высоким для китайца, под метр восемьдесят. Чёрные волосы зачёсаны назад, открывая высокий лоб с залысинами. Глаза узкие, внимательные, с характерным блеском человека, привыкшего оценивать людей как товар. На нём был дорогой серый костюм, идеально сидящий на худощавой фигуре. На мизинце левой руки блестел перстень с нефритом в форме дракона.

Он остановился в двух шагах от нас и слегка поклонился. Жест был формальным, отточенным годами практики.

— Господин Серебряков, — его голос был мягким, с едва заметным акцентом. — И… Десятый Король, если не ошибаюсь.

Михаил напрягся. Его рука замерла на полпути к стакану.

Я положил ему руку на плечо.

— Не ошибаетесь. Чем обязаны?

Лю Цзянь улыбнулся. Улыбка была холодной, расчётливой. Такой улыбаются люди, которые привыкли получать то, что хотят.

— Я просто хотел выразить восхищение. Успехи «НейроТеха» гремят на весь мир. Сканеры Искажений, системы раннего оповещения, мобильные анализаторы магических аномалий… Впечатляющие технологии.

Он перевёл взгляд на меня. Его глаза чуть сузились.

— И теперь я понимаю, почему компания так стремительно развивается. Когда за спиной стоит один из Десятки, двери открываются сами.

— Вы следите за нами? — Михаил сузил глаза.

— Нет, конечно нет, — Лю Цзянь поднял руки в примирительном жесте. — Я просто внимательный человек. И не мог не заметить, что глава прогрессивной технологической компании прилетел в Вегас вместе с самым загадочным рейдером планеты. Это вызывает… профессиональный интерес.

— Интересное наблюдение. Особенно для человека из организации, которая обычно предпочитает действовать в тени. «Красный Дракон» редко выходит на свет, не так ли? — улыбнулся я.

Лю Цзянь замер. Его глаза чуть сузились, в них мелькнуло что-то острое. Но он быстро взял себя в руки.

— Вы хорошо информированы, Десятый Король. Впрочем, чего ещё ожидать от человека, который в одиночку закрыл два сложнейших Искажения? Информация — ваше оружие. Как и для нас.

— Информация — инструмент. Оружие у меня другое.

Лю Цзянь рассмеялся. Смех был негромким, искренним.

— Прошу простить, если мои слова прозвучали невежливо. Это не входило в мои намерения.

Он достал из внутреннего кармана визитку и протянул мне. Чёрная бумага, золотые иероглифы, эмблема дракона в углу.

— Лю Цзянь. Представитель определённых интересов в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Я хотел бы познакомиться с вами и господином Серебряковым поближе. У меня есть предложение.

— От кого?

Вместо ответа Лю Цзянь достал что-то ещё. Маленький предмет, который поместился бы на ладони. Это была простая монета.

Старинная, потемневшая от времени. На одной стороне — иероглиф «врата», на другой — пять переплетённых стихий.

Око мгновенно просканировало её.

[Монета Небесного Мандата]

[Описание: одна из двенадцати монет, отчеканенных в эпоху Воюющих Царств. Каждая монета связана с её владельцем и служит знаком его воли.]

[Способность: позволяет владельцу подтвердить свою принадлежность к «Кругу Двенадцати» — ближайших советников Мастера Девяти Врат.]

[Статус: подлинная.]

Мои мысли на мгновение замерли.

Чжао Вэй. Мастер Девяти Врат. Китайский Король, один из сильнейших бойцов на планете. Его талант «Тело Пяти Первоэлементов» делал его практически непобедимым в ближнем бою. Он трансформировал своё тело согласно циклу стихий, адаптируясь под любого противника.

И он давал эти монеты своим генералам. Двенадцати избранным, которым доверял безоговорочно.

Но…

Чжао Вэй никогда не сотрудничал с триадой. В прошлой жизни он был известен как ярый противник организованной преступности. Лично уничтожил несколько картелей, которые пытались использовать Искажения для торговли наркотиками. Его ненависть к криминалу была почти легендарной.

Что-то здесь не сходилось. Хотя этот человек явно не врал. Монету невозможно подделать, а украсть — тем более.

— Вы работаете на Короля Китая? — спросил я, сохраняя нейтральный тон.

Лю Цзянь кивнул.

— Именно так. Мастер Девяти Врат заинтересован в расширении деловых контактов. Времена меняются, и даже самые принципиальные люди учатся находить общий язык с… разными силами.

Он убрал монету обратно в карман.

— Ваша компания, господин Серебряков, производит уникальные технологии. Сканеры Искажений особенно востребованы в нашем регионе. Мастер заинтересован в приобретении партии для китайского рынка. Эксклюзивный контракт на поставку и техническое обслуживание. Условия более чем щедрые.

Михаил переглянулся со мной.

— Это серьёзное предложение, — произнёс он медленно. — Но подобные вопросы не решаются за барной стойкой.

— Разумеется, — Лю Цзянь указал в сторону отдельных кабинок у дальней стены. — Я предлагаю обсудить детали в более приватной обстановке. Всего пятнадцать минут вашего времени. А потом вы сможете принять решение.

Я кивнул Михаилу. На данном этапе эта проблема не была первостепенной, разберусь с изменениями потом, а Нейротеху надо продолжать расширяться.

— Иди. Обсудите детали.

— Уверен? — Михаил нахмурился.

— Уверен. Мне нужно кое-что проверить.

Михаил пожал плечами и последовал за Лю Цзянем к кабинкам. Я проводил их взглядом, потом повернулся к игровому залу.

Что-то здесь было не так. Триада и Чжао Вэй? Это как огонь и вода. Либо мир изменился сильнее, чем я думал, либо…

Не важно, рано или поздно я выясню правду.

* * *

Рулетка.

Классическая игра, символ казино по всему миру. Шарик, катящийся по колесу. Тридцать семь ячеек: числа от нуля до тридцати шести, половина красных, половина чёрных. Чистая случайность, чистая математика.

Идеальное место для проверки моих реликтов.

Я сел за стол, положив перед собой стопку фишек, что одолжил у Михаила. Крупье, пожилой мужчина с безупречно выбритым лицом и профессионально пустым взглядом, кивнул мне.

— Делайте ваши ставки.

Я положил фишку на красное.

Колесо закрутилось. Шарик запрыгал по ячейкам, постепенно замедляясь. И остановился.

— Семнадцать Красное выигрывает, — объявил крупье, пододвигая ко мне выигрыш.

Я удвоил ставку.

Снова красное. Двадцать три.

Ещё раз. И ещё. И ещё.

Через десять минут передо мной выросла внушительная гора фишек. Крупье сохранял невозмутимость, но его брови чуть приподнялись. Другие игроки за столом начали перешёптываться.

Реликты удачи работали. Шестьсот процентов склоняли вероятности в мою пользу. Красное выпадало снова и снова.

Но я понимал ограничения. Это работало против рулетки, против математики. Против таланта Кассандры это было бы менее полезно. Она не просто влияла на вероятности. Она подчиняла саму реальность своей воле.

Играть с ней по её правилам было невозможно.

Но кто сказал, что я собираюсь играть по правилам?

— Фортуна сегодня на твоей стороне, Чёрная Маска.

Женский голос. Низкий, бархатистый. Голос, который мог бы принадлежать певице или актрисе. Или хищнице.

Я повернулся, и увидел Кассандру Уайлд. Госпожа Фортуна, одна из Девяти… кхм, получается уже Десяти королей.

Она стояла в двух шагах от меня, сложив руки на груди. Длинные чёрные волосы ниспадали на плечи шёлковым водопадом, доходя почти до поясницы. Глаза были необычными: тёмно-красные, почти алые, с большими зрачками, которые делали её похожей на хищницу из сказок. Губы изогнуты в усмешке, одновременно приглашающей и угрожающей.

На ней было чёрное вечернее платье, обтягивающее фигуру. Глубокий вырез, разрез до середины бедра. Никаких украшений, кроме тонкого золотого браслета на запястье. Она была высокой, почти с меня ростом, и двигалась с грацией танцовщицы.

Девушка была невероятно красива. И невероятно опасна.

Око выдало информацию, которую я и так знал.

[Кассандра Уайлд, 28 лет. Пробуждённая.]

[Талант: «Казино Рояль», S-ранг.]

[Способность: навязывание «пари» реальности. Владелец таланта никогда не проигрывает в ситуациях, где присутствует элемент случайности. Вероятности искажаются в её пользу автоматически.]

— Сложно поверить, что она на моей стороне, — я откинулся на спинку стула, — когда её Госпожа сидит напротив меня.

Кассандра рассмеялась. Смех был звонким, искренним, но с нотками чего-то… безумного. Так смеются люди, которые слишком долго играли с огнём и полюбили обжигаться.

— О, так ты меня знаешь. Как интересно.

Она грациозно опустилась на стул напротив, закинув ногу на ногу. Движение было плавным, завораживающим, и я заметил, как несколько мужчин за соседними столами потеряли нить игры, уставившись на неё.

— Я много знаю, — ответил я. — Профессиональная привычка.

— Тогда расскажи мне о себе, — она подпёрла подбородок рукой, изучая меня. — Потому что я знаю о тебе куда меньше, чем хотелось бы. А это меня раздражает.

— Раздражать Короля — опасное занятие.

— Не более опасное, чем интриговать его, — её глаза сузились, алые радужки блеснули в свете люстр. — Ты интригуешь меня, Десятый Король. С того момента, как ты приземлился в моём городе.

— Польщён.

— Не стоит. Я интересуюсь всем, что выходит за рамки обычного. А ты… — она наклонилась ближе, — ты выходишь. Несколько реликтов одновременно. Сколько их на тебе сейчас? Четыре? Пять?

— Сбился со счета, — хмыкнул я.

— Впечатляет, — она облизнула губы. Жест был хищным, голодным. — Я видела людей, которые пытались использовать два артефакта одновременно. Большинство из них мертвы. Некоторые сошли с ума. А ты носишь на себе целый арсенал и даже не вспотел.

— У меня крепкое здоровье.

— Не ври мне маска, — её голос стал холоднее. — Я попыталась использовать два реликта одновременно, думала, что талант S-ранга способен на такое. Едва не умерла. С тех пор я поумнела. Больше одного за раз не ношу.

— Какая трогательная история.

— Но ты… — она не обращала внимания на мой сарказм, — ты другой. Ты не просто сильный. Ты… неправильный. В хорошем смысле.

Её рука скользнула к моей, лежащей на столе. Пальцы легко коснулись моего запястья. Прикосновение было лёгким, почти невесомым. Но я почувствовал, как что-то изменилось в воздухе вокруг нас. Едва уловимая рябь, как от камня, брошенного в воду.

Она пыталась использовать на мне свой талант. Тонко, едва заметно, проверяя границы.

Я позволил касанию длиться пару секунд, потом убрал руку.

— Не стоит.

Кассандра моргнула. В её глазах мелькнуло удивление. Настоящее удивление, без притворства.

— Интересно. Очень интересно.

— Что именно?

— Ты не реагируешь на моё поле удачи, — она откинулась на спинку стула, изучая меня с новым интересом. — Обычно люди рядом со мной начинают терять контроль, когда я этого захочу. Спотыкаются, роняют вещи, говорят глупости. Их удача перетекает ко мне. Но не ты…

— Я полон сюрпризов.

— И немногословен, — она снова улыбнулась, и в этой улыбке было что-то жуткое. Восторг охотника, нашедшего достойную добычу. — Скажи, Чёрная Маска, что ты ищешь в моём городе?

— Фрагмент Пейтингеровой таблицы. И Сандалию странника, но ты ведь и так это знаешь, верно?

Кассандра кивнула с каким-то высокомерным превосходством.

— Решила убедиться. Твой друг, господин Серебряков, делал запросы на эти предметы через свои каналы, — её губы изогнулись. — Очень неосторожно с его стороны. Любая информация, проходящая через Вегас, рано или поздно попадает ко мне.

— И?

— И у меня есть оба предмета, — она откинулась на спинку стула, торжествующе глядя на меня. — Фрагмент таблицы я выкупила у венского хранителя. Сандалия была призом в частной коллекции одного греческого магната, пока он не решил сыграть со мной в покер. Бедняга проиграл всё за одну ночь.

— Какое совпадение.

— Совпадений не бывает, — она подалась вперёд. — Только вероятности. И мои вероятности всегда выше.

Я скрестил руки на груди.

— Чего ты хочешь?

— Прямой вопрос заслуживает прямого ответа, — она сцепила пальцы. — Я хочу знать, кто ты.

— Ты видишь, кто я.

— Я вижу маску. — Её голос стал тише, интимнее. — Когда вы с Серебряковым приземлились, я от и до прошерстила всех, кто имеет прямое и косвенное отношение к его компании. Сотрудники, партнёры, инвесторы, даже уборщики. Но никого… — она сделала паузу, — абсолютно никого, кто мог бы быть Чёрной Маской.

Я усмехнулся.

— По-твоему стал бы я оставлять следы.

На самом деле я действовал практически открыто. Покупал реликты на своё имя, жил в своей квартире, общался со знакомыми. Но маска работала не только как защита лица. Она отводила взгляды, путала воспоминания. Даже если кто-то видел меня без неё, он не мог связать это с образом Чёрной Маски.

Лучшее место, чтобы что-то спрятать — на самом виду.

— Умно, — Кассандра кивнула. — Очень умно. Мне нравятся умные люди. С ними интереснее играть.

— О, ты, стало быть, хочешь сыграть со мной?

— Разумеется, — её глаза вспыхнули. Буквально вспыхнули, алые радужки засветились внутренним огнём. — Это Вегас, Чёрная Маска. Здесь всё решается игрой. У меня есть то, что нужно тебе, а у тебя то… в чем я заинтересована, скажем так.

Она щёлкнула пальцами. и ей принесли бокал с чем-то явно дорогим, что на вид было как жидкое золото.

— Три игры. Если ты победишь в двух из них, я отдам тебе и фрагмент таблицы, и сандалию. Бесплатно.

— А если проиграю?

Кассандра встала и медленно обошла стол. Её бедро коснулось моего плеча. Она наклонилась, её лицо оказалось в сантиметрах от моей маски. Я чувствовал запах её духов: что-то цветочное с нотами ванили и опасности.

Её палец скользнул по линии моего подбородка. Прикосновение было горячим, почти обжигающим.

Её глаза сияли безумным азартом, тем огнём, который я видел у игроков, поставивших всё на последнюю карту. Она дышала этим. Жила этим.

— Тогда ты станешь моим, — прошептала она. — Покажешь, кто под этой маской. И останешься рядом, пока мне не надоест.

Её губы изогнулись в хищной улыбке.

— Что скажешь?

Я посмотрел ей в глаза. Алые омуты, полные безумия и жажды риска. Женщина, которая никогда не проигрывала. Талант, искажающий саму реальность. Я рассмеялся.

— Сыграть с тем, кто никогда не проигрывает? Где шансы на победу нулевые? — Я поднялся, встав с ней лицом к лицу. — Конечно же я согласен.

Кассандра отступила на шаг. В её глазах плясало восхищение.

— Ты либо безумец, либо знаешь что-то, чего не знаю я.

— Возможно, и то и другое.

— Ты же даже не послушал правила, наши игры будут особенными!

— На меньшее я и не рассчитывал от хозяйки лучшего казино в Вегасе, — пожал я плечами.

— С каждым твоим словом я хочу тебя себе все больше и больше. М-м-м, тогда начнем прямо сейчас!

Три игры против Госпожи Фортуны. Против таланта, который делал её непобедимой в любой ситуации с элементом случайности.

Большинство назвали бы это самоубийством.

* * *

Голографическая карта мира медленно вращалась над столом, красные точки отмечали местоположение агентов организации. Одна из точек мигала в районе Лас-Вегаса.

Антон Поешин сидел за ноутбуком, его пальцы бегали по клавиатуре со скоростью, недоступной обычному человеку. На экране мелькали базы данных, перехваченные сообщения, записи с камер наблюдения. Его талант пульсировал в висках, просчитывая вероятности каждого бита информации.

— Нашёл, — произнёс он гнусавым голосом.

Тарас, здоровый мужик в тактической футболке, оторвался от чистки ножа. Его бицепсы под тканью были размером с дыню. Лицо грубое, словно вырубленное из камня, с шрамом через левую бровь.

— Что там?

— Чёрная Маска. Он в Вегасе.

Поешин вывел на голографический экран изображение: человек в чёрной маске с золотыми узорами, выходящий из самолёта в международном аэропорту Лас-Вегаса. Рядом с ним — мужчина в деловом костюме с очками на носу.

— Прилетел день назад. Вместе с Михаилом Серебряковым, главой «НейроТеха». Остановились в отеле «Обсидиан». Судя по перехваченным данным, приехали на аукцион «Чёрного Солнца».

Тарас хмыкнул.

— Вегас — нейтральная территория. Кассандра Уайлд не любит, когда в её городе проливают кровь.

— Знаю. Поэтому нужно действовать аккуратно.

Дверь конференц-зала открылась.

В проёме возникла фигура. Высокая, широкоплечая. Но лицо оставалось в тени. Так было всегда.

Лидер «Магистрали» шагнул в комнату, но свет по-прежнему не касался его лица. Словно тени следовали за ним, скрывая черты.

— Докладывайте.

Поешин повернулся к нему.

— Чёрная Маска обнаружен в Лас-Вегасе. Он там вместе с Серебряковым.

— Серебряков, — Лидер произнёс имя медленно, словно пробуя на вкус. — «НейроТех». Сканеры Искажений. Не думал что они работают вместе.

Он подошёл к голографическому экрану, изучая фотографию.

— Виктор был заносчив, — произнёс он после паузы. — Но силён. И если этот Десятый Король убил его и Лилию в одиночку… — Он умолк, давая генералам закончить мысль.

— Он сложнее, чем кажется, — закончил Тарас.

— Именно, — Лидер кивнул. — Каковы шансы на успех?

Поешин поправил толстые очки на переносице. Его талант заработал, просчитывая вероятности. Числа складывались в узоры, показывая возможные исходы.

— Мой талант не видит так далеко, — признал он. — Я могу просчитать вероятности близких событий. Поимка Чёрной Маски… это долгосрочная цель. Слишком много переменных.

— То есть ты не знаешь.

— Я знаю, что прямая конфронтация сейчас невыгодна. Вероятность успеха ниже тридцати процентов. Слишком много неизвестных.

Лидер помолчал. Тишина была тяжёлой, давящей.

— Будьте осторожны, — произнёс он наконец. — Не рискуйте жизнями. Вы, как актив, слишком ценны для компании.

Тарас поднял бровь.

— Какие будут приказы?

— Возьмите отряд. Десять-пятнадцать человек. Вылетайте в Вегас сегодня ночью.

— Действовать-то как? — спросил Тарас. — На нейтральной территории много не навоюешь. Уайлд нас размажет, если нарушим её правила.

— Поэтому вы ничего не будете нарушать, — Лидер сложил руки за спиной. — Идти против «Чёрного Солнца» сейчас невыгодно. Сделайте всё тихо. Разведка, наблюдение. Найдите слабое место. Каждый человек чем-то дорожит. Найдите, чем дорожит Чёрная Маска.

— А если не найдём?

Лидер повернулся к двери.

— Найдёте. У каждого есть что-то ценное.

Он сделал шаг к выходу, но остановился на пороге.

— И ещё. Не недооценивайте его. Виктор недооценил. Чем это закончилось — вы знаете.

Дверь закрылась за ним беззвучно.

Тарас присвистнул.

— Паршиво. Ненавижу работать вслепую.

— Не вслепую, — Поешин повернулся к ноутбуку. — У меня есть план.

— Какой?

Антон вывел на экран новое изображение. Лицо Михаила Серебрякова, снятое камерой аэропорта. Тёмные волосы с проседью на висках, очки в тонкой оправе, умный взгляд.

— Он вместе с нашей Маской в Вегасе. Судя по всему, Серебряков — его главный актив. Деловой партнёр, источник финансирования, связь с легальным миром.

— И что?

— Маска им дорожит, — Поешин улыбнулся. Улыбка была неприятной, как у крысы, нашедшей сыр. — Значит, через него можно надавить.

Тарас медленно кивнул. На его грубом лице появилась широкая ухмылка.

— Ты, конечно, гнида, Поешин. Но идеи у тебя отличные.

Антон пожал плечами.

— Я просто хорошо считаю вероятности. Это моя работа.

Он повернулся к ноутбуку, и его пальцы снова забегали по клавиатуре.

— Вылет через четыре часа. Собирай команду.

Тарас поднялся, убирая нож в ножны на поясе. Его тяжёлые шаги гулко отдавались в пустом конференц-зале.

— Уже иду.

Дверь за ним захлопнулась.

Поешин остался один. Его талант пульсировал в голове, просчитывая варианты. Вероятность успеха миссии. Вероятность столкновения с Маской. Вероятность того, что Серебряков окажется полезным рычагом давления.

Числа складывались в узоры. Пока всё шло по плану.

* * *

Частный самолёт оторвался от взлётной полосы три часа спустя.

В салоне было двенадцать человек. Поешин, Тарас и десять бойцов из ударного отряда «Магистрали». Все с талантами B-ранга и выше. Все с опытом работы в Искажениях и за их пределами. Профессиональные убийцы, одетые в гражданскую одежду.

Тарас развалился в кожаном кресле, закрыв глаза. Поешин сидел напротив, уткнувшись в планшет. На экране мелькали данные: маршруты передвижения Маски и Серебрякова, расписание аукциона «Чёрного Солнца», схемы охраны отеля «Обсидиан».

— Каковы наши реальные шансы? — внезапно спросил Тарас, не открывая глаз.

Поешин поднял голову.

— Ты про что конкретно?

— Про всё. Вегас, Маска, Серебряков. Какова вероятность, что мы вернёмся живыми?

Поешин помолчал, прогоняя числа через свой талант. Вероятности складывались, перемножались, образуя итоговую картину.

— Если будем действовать по плану… восемьдесят три процента. Если попытаемся напасть на Маску напрямую… меньше двадцати.

— Значит, никакой геройской атаки.

— Именно. Мы здесь для разведки. Найти слабое место, собрать информацию, отступить. Серебряков — наш главный козырь. Он технопат, талант A-ранга, но в бою бесполезен. Если мы доберёмся до него…

— Маска придёт спасать, — закончил Тарас.

— И тогда мы будем диктовать условия. Постараемся без сражений. Обменяем его на информацию.

Тарас открыл глаза. В них блестел холодный расчёт.

— Нужно выманить его из казино. На территории Уайлд мы ничего не сможем сделать. Защитные руны, охрана, правила нейтралитета. Там нас размажут за минуту.

— Я работаю над этим, — Поешин вернулся к планшету.

Глава 16 Истина в последней инстанции

Двери VIP-зала сомкнулись за моей спиной с тяжелым звуком, отсекая нас от остального мира. Шум казино исчез мгновенно, словно кто-то выключил громкость.

Это помещение не имело ничего общего с кричащей роскошью общего зала. Здесь не было позолоты, хрустальных люстр размером с малолитражку или бархатных портьер. Стены были обшиты панелями из темного, почти черного дерева, поглощающего свет. Пол устилал ковер с таким густым ворсом, что шаги тонули в нем беззвучно. Освещение было приглушенным, точечным, выхватывающим из полумрака лишь то, что действительно имело значение: зеленое сукно игрового стола в центре и дваглубоких кресла друг напротив друга.

Воздух здесь был другим. Тяжелым, наэлектризованным, с отчетливым металлическим привкусом. Так пахнет не азарт. Так пахнет алтарь перед жертвоприношением.

Я чувствовал, как по стенам пробегает магическая рябь. Изоляция S-класса. Отсюда не вырвется ни звук, ни магия, ни мольба о пощаде.

Кассандра Уайлд прошла к столу. Ее движения были плавными, тягучими, как у хищной кошки, которая сыта, но не прочь поиграть с едой перед тем, как окончательно ее придушить. Черный шелк платья шуршал, и этот звук казался оглушительно громким в мертвой тишине комнаты.

— Ты не пригласил своего друга, — заметила она, не оборачиваясь. — Умно. Свидетели нам ни к чему. Особенно когда речь идет о том, что произойдет дальше.

— Он хороший управленец, но плохой зритель для вскрытия, — ответил я, подходя к столу с противоположной стороны. — А здесь, судя по атмосфере, будет именно вскрытие. Вопрос лишь в том, чье.

Кассандра тихо рассмеялась. Она провела ладонью по зеленому сукну, и я заметил, как ее пальцы слегка подрагивают. Не от страха. От предвкушения. Адреналиновая наркоманка, получившая наконец дозу, достойную ее толерантности.

— Мне нравится твоя дерзость, Маска. Большинство людей в этой комнате начинают потеть и заикаться еще до того, как я объясню правила. Ты же стоишь так, будто это ты здесь хозяин.

— Правила — это всего лишь условности для тех, кто не умеет их нарушать.

Она резко развернулась, и ее алые глаза сверкнули в полумраке.

— Посмотрим, как ты заговоришь, когда удача отвернется от тебя. Приступим.

Она не стала звать персонал. Здесь не было крупье, официантов или охраны.

Кассандра нажала на скрытую панель на торце стола. Поверхность столешницы дрогнула и разъехалась в стороны. Из недр механизма, с тихим, дорогим гудением сервоприводов и шестеренок, поднялось оборудование для первой игры.

Это была рулетка. Но не та, что крутилась внизу для игроков.

Основание из черного дерева, инкрустированное костью и серебром. Чаша из полированной бронзы, потемневшей от времени и прикосновений тысяч рук. Цифры на секторах не были нарисованы краской — они были выжжены, и в глубине каждого знака тлел тусклый красноватый уголек.

Но главным элементом была не сама рулетка.

Рядом с колесом, на специальном постаменте, возвышались весы. Древний, массивный артефакт, от которого фонило такой мощной и тяжелой магией, что у меня заныли зубы. Две чаши на цепях, центральная ось в виде женщины с пером в волосах, чьи глаза были завязаны плотной повязкой.

Око Бога Знаний мгновенно среагировало, разворачивая передо мной полотно информации.

[Реликт: Весы Маат]

[Ранг: A+]

[Описание: Артефакт, созданный для определения объективной истины. Игнорирует ментальные блоки, самообман и иллюзии. Измеряет «вес» сказанного слова относительно реальности.]

[Связь: Интегрирован в механизм Рулетки Рока. Результат взвешивания напрямую влияет на физику вращения колеса.]

— Впечатляет, — признал я, скользя взглядом по артефакту. — Я думал Весы Маат были утеряны, когда в Египте не смогли закрыть Искажение «Суд Осириса».

— Ты очень хорошо осведомлен, — Кассандра любовно коснулась холодной бронзы. — Я узнала об этом искажении и решила, что мне потребуется нечто такое для работы, так что «Черное Солнце» осуществило помощь рейдерам Египта.

Она подняла на меня взгляд.

— Правила первой игры просты, Маска. Но они требуют от тебя того, чего ты так старательно избегаешь. Откровенности.

Она взяла со стола стопку фишек. Тяжелых, керамических, черного цвета с золотым тиснением. Каждая фишка весила как хороший кастет.

— Мы делаем утверждение. По очереди. О чем угодно, что касается нас с тобой, но это утверждение факта!

Она кивнула на весы.

— Затем мы запускаем рулетку. И вот тут начинается магия. Рулетка связана с Весами. Если сказанное было ИСТИНОЙ — шарик упадет на ЧЁТНОЕ число. Если ЛОЖЬЮ — на НЕЧЁТНОЕ.

Я прищурился, анализируя механику.

— Значит, мы ставим не на удачу. Мы ставим на правдивость слов оппонента. Или своих собственных.

— Именно, — кивнула она. — Перед каждым утверждением мы делаем ставки. Ты можешь поставить на то, что я солгу — Нечет, или на то, что я скажу правду — Чет. И я сделаю то же самое, когда говорить будешь ты.

— А если я сам не знаю, правда это или нет?

— Весы знают, — ее улыбка стала жесткой. — Весы знают объективную реальность. Им плевать на твою веру. Ты можешь искренне считать, что Земля плоская, но если ты это скажешь, Весы покажут «Ложь», и шарик упадет на нечетное. В этом прелесть игры. Ты узнаешь о себе много нового. Или о мире.

— Ставки?

— Стандартные. Один к одному на равные шансы. Но… — она взяла шарик из слоновой кости и подкинула его в руке. — Если ты настолько уверен в своем знании истины, ты можешь поставить на конкретное число. Выигрыш тридцать пять к одному. Но помни: Зеро — это хаотичное значение. Ты всегда проиграешь — ставя на него, даже если полностью уверен. Потому что там ни правда, ни ложь.

Я занял место напротив. Кресло было удобным, обволакивающим, но я сидел на самом краю, готовый к действию.

— Прекрасно. Твой стол, твои правила. Начинай.

Кассандра не стала медлить. Она взяла фишку и небрежно бросила её на поле «ЧЁТНОЕ».

— Для разминки, — произнесла она, глядя мне прямо в прорези маски. — Утверждение: Прямо сейчас, в этом здании, находится три человека с талантом S-ранга.

Я на секунду задумался. Кто-то из Королей? Вряд ли. Я мог бы попытаться угадать, но зачем? Я знал, что она не станет лгать в первом раунде. Это проверка. Демонстрация силы.

Я молча поставил свою стопку фишек на «ЧЁТНОЕ».

Весы скрежетнули. Звук был противным, как гвоздем по стеклу. Чаши качнулись.

Левая чаша, символизирующая Истину, медленно опустилась вниз, наливаясь мягким белым свечением.

Кассандра раскрутила колесо. Шарик застучал по ячейкам, превращаясь в размытое белое пятно. Я даже не смотрел на него. Артефакт уже определил исход. Законы физики в этой комнате подчинялись законам магии.

Шарик замедлился, ударился о разделитель и с мягким щелчком упал в ячейку.

— Двадцать два. Чётное, — констатировала Кассандра.

Мы забрали свои фишки обратно.

— Ты даже не удивился. Значит, ты знаешь, кто остальные двое?

— Я знаю, что ты любишь собирать коллекции, — уклончиво ответил я. — Мой ход.

Я взял фишку. Она была холодной, гладкой.

План был прост и безумен одновременно. Пытаться обыграть ее в «угадайку» — самоубийство. Она решила попробовать через игру узнать чуть больше обо мне, что ж, пусть.

Мне нужно было бить по ее уверенности. Нужно было использовать то, чего у нее нет.

Абсолютное знание будущего.

Но не просто знание. Надо говорить вещи, которые для нее звучат как бред сумасшедшего, как наглая ложь, но которые являются объективной истиной для Вселенной.

Я поставил фишку на «ЧЁТНОЕ».

Кассандра, ожидая подвоха, прищурилась. Она явно ждала, что я начну с чего-то простого. Блефа. Проверки.

— Утверждение, — произнес я четко, каждое слово падало как камень в тихую воду. — В ближайшее время, уровень мирового океана поднимется на двенадцать метров из-за пробуждения Левиафана, спящего в Марианской впадине.

Тишина. Кассандра моргнула. На ее лице отразилась смесь недоумения и насмешки.

— Что за чушь? — фыркнула она. — Будущее не определено. Никакой артефакт не может подтвердить истинность события, которое еще не случилось. Это бред. Ставлю на Нечет!

Она была уверена. Абсолютно уверена. Для любого нормального человека это звучало как фантазия. Проверить это невозможно.

Но я не был нормальным человеком. Я был регрессором. Для меня это было не вероятностью. Это было свершившимся фактом. Воспоминанием.

Весы задрожали. Стрелка металась из стороны в сторону, словно механизм пытался осмыслить запрос. Магия артефакта обратилась к информационному полю планеты, к хроникам Акаши, к самой структуре времени.

Кассандра ухмыльнулась, видя колебания стрелки.

— Видишь? Артефакт в замешательстве. Ты сломал логику. Это…

Дзинь.

Звук был чистым, как звон колокольчика. Чаша Истины рухнула вниз, ударившись о подставку. Белое сияние вспыхнуло так ярко, что нам пришлось прищуриться.

ВЕРДИКТ: ИСТИНА

Улыбка сползла с лица Госпожи Фортуны. Она уставилась на весы, потом на меня. Ее рот слегка приоткрылся.

— Как… — прошептала она. — Это невозможно. Будущее вариативно. Оно не может быть зафиксировано как абсолютная истина!

Рулетка уже крутилась. Шарик, повинуясь воле Весов, скакал по ячейкам, игнорируя любые законы инерции. Он просто обязан был упасть на чётное.

Щелк.

— Четырнадцать. Чётное.

Я забрал фишки.

— Будущее вариативно ты права, — спокойно произнес я. — Но есть неизменные вещи, которые произойдут так или иначе, если не пытаться предотвратить конкретно их.

Она смотрела на меня, и в ее алых глазах зарождалось что-то темное. Азарт смешивался с тревогой. Я нарушил ее картину мира. Я влез в ее монополию на знание.

— Ты… ты провидец? — ее голос стал ниже, опаснее. — Настоящий? Как тот парень из интернета. Пророк Судного Дня?

— Кто знает, мы играем, а не допрашиваем друг друга.

Она резко схватила горсть фишек. Ее руки больше не были расслабленными.

— Хорошо. Поиграем по-крупному. Утверждение: Внутри моего сейфа, в этом зале, лежит сердце дракона, которое все еще бьется.

Она поставила на Четное. Я знал, что это правда. Кассандра была коллекционером редкостей, и живое сердце дракона вполне вписывалось в ее интерьер.

Я поставил на Четное.

Весы подтвердили. Шарик упал на тридцать. Мы оба выиграли, но напряжение в комнате росло.

— Мой черед, — я снова поставил на Четное.

Кассандра колебалась. Она изучала меня, пытаясь прочитать хоть что-то, но маска скрывала всё. Она пыталась использовать свою интуицию, свой талант S-ранга, чтобы почувствовать ложь.

Но она не чувствовала лжи. Она чувствовала… пустоту.

— Настоящее имя лидера гильдии «Химера» — Александр Трентон, и он является незаконнорожденным сыном нынешнего премьер-министра.

Глаза Кассандры расширились. Это была информация уровня государственной тайны. Компромат, за который убивали целые семьи.

— Ха! Я веду дела с Химерой, и прекрасно знаю их лидера! Это не может быть правдой. Ставлю на Нечет.

Весы качнулись.

ВЕРДИКТ: ИСТИНА

Рулетка крутанулась. Восемь — Чётное.

Я снова сгреб фишки. Мой стек уже превышал ее.

— Откуда… — прошипела она. — Откуда ты это знаешь⁈

— Не важен источник информации, важно его наличие.

Она вскочила с кресла. Ее грудь тяжело вздымалась. Аура удачи вокруг нее начала закручиваться в спираль, искажая пространство. Тени в углах комнаты вытянулись.

— Ты играешь с огнем, Маска, — прорычала она. — Ты думаешь, ты можешь прийти в мой дом и унижать меня знанием сплетен?

— Я не унижаю. Я играю. Ты сама предложила эту игру. Или Госпожа Фортуна не умеет проигрывать?

Это был удар в самое больное место. Ее гордость.

Кассандра медленно села обратно. Она взяла себя в руки, но я видел, как пульсирует жилка на ее шее.

— Я никогда не проигрываю, — тихо сказала она. — Никогда.

Игра продолжилась. Раунд за раундом. Я бил ее фактами.

Я рассказал ей о падении акций «Global Tech».

О том, что в третьем реакторе АЭС на севере страны прямо сейчас идет микротрещина, которая приведет к аварии через месяц.

О том, что ее любимый реликт, который она носит на шее, на самом деле подделка, созданная гениальным иллюзионистом век назад.

Последнее выбило ее из колеи окончательно. Она сорвала кулон, бросила его на весы вместе с утверждением «Это подлинник».

Весы показали ЛОЖЬ.

Кассандра побледнела. Ее руки дрожали. Она проигрывала не деньги. Она проигрывала уверенность в собственной всесильности.

Ее талант «Казино Рояль» мог менять вероятность падения шарика, но он не мог изменить Истину. Если Весы говорили, что это ложь, рулетка подчинялась Весам, а не ее удаче.

Я загнал ее в логическую ловушку.

— Последний раунд, — произнес я, глядя на гору фишек перед собой и на единственную ее. — Я ставлю всё.

Я сдвинул все свои фишки в центр стола. На поле «Зеро».

— Ты вздумал мне поддаться? Что за идиотизм, ты можешь сыграть безопасно и победить. К чему эта показуха?

— Ты дала шанс мне, я даю тебе. Все честно. Ты выбрала первую игру, и на нее не влияет твоя удача. Думаю, ты хотела уничтожить меня не используя талант, но… Я расценил это как подарок. Так что прими и ты мой. Хочу показать тебе, что я человек чести.

Девушка нахмурилась, глядя в прорези моей маски. Конечно, дело было не в чести, а в общем настроении, и последнем факте. Если подорвать ее уверенность сейчас, то следующие две игры пройдут проще. Эмоциональная нестабильность влияет на талант.

— Зеро — это сброс. Никто не выиграет, потому что Зеро никогда не выпадает. Это хаотичное значение. Ты просто потеряешь все свои фишки.

— Или я выиграю всё, если мое утверждение сломает систему.

— Что ты несешь?

— Принимаешь ставку? Или пасуешь?

В ее глазах вспыхнул огонь. Она не могла отступить. Не сейчас. Не когда ее загнали в угол.

Я наклонился вперед, опираясь локтями о стол. Атмосфера сгустилась до предела. Я чувствовал, как Весы напряглись, ожидая вводных данных.

Нужно было что-то личное. Что-то, что существует в моей памяти, но чего нет в этой реальности. Парадокс. Факт, который является абсолютной истиной для меня и для мира в целом, но абсолютной ложью для нее.

— Утверждение, — произнес я, глядя в ее алые глаза. — Мы с тобой целовались, Кассандра. Страстно. На крыше горящего небоскреба. И ты просила еще.

В комнате повисла тишина.

Кассандра замерла. Ее лицо вытянулось. Сначала она выглядела ошарашенной, потом возмущенной.

— Ты… — она задохнулась от негодования. — Ты лжешь! Нагло, грязно лжешь! Я никогда тебя не касалась! Я бы запомнила! Я бы убила тебя за одну только попытку!

Она ударила кулаком по столу.

— Ложь! Это Ложь! Весы подтвердят!

Она смотрела на весы с торжеством. Она была уверена. Этого не было.

Я молчал. Потому что помнил вкус ее губ. Помнил запах гари и ее духов. Помнил, как она плакала, понимая, что ее удача кончилась. Это было реально.

Весы скрипнули.

Стрелка качнулась влево. К «Лжи». Кассандра победно улыбнулась.

Но потом стрелка замерла. Дрогнула. И медленно, со скрипом, поползла вправо.

— Что?.. — улыбка Кассандры застыла. — Что происходит?

Артефакт сходил с ума. Он видел две реальности. Текущую, где этого не было. И ту, из которой пришел я, где это было фактом, записанным в скрижалях судьбы.

Стрелка металась между «Правдой» и «Ложью», набирая скорость. Чаши раскачивались, звеня цепями.

Магический фон в комнате взвыл. Искры посыпались с бронзовой статуэтки богини.

Это был парадокс.

И вдруг механизм рулетки, связанный с Весами, среагировал на этот хаос. Шарик вылетел из желоба сам по себе. Колесо раскрутилось с такой скоростью, что слилось в сплошной круг. Весы замерли ровно посередине. Идеальное равновесие. Ни да, ни нет.

И шарик, проскакав по бешено вращающемуся колесу, ударился о разделитель, подпрыгнул высоко в воздух и упал. Прямо в зеленый сектор.

Комнату накрыла тишина. Абсолютная, мертвая.

— Зеро, — констатировал я спокойно. — По правилам нашего пари, если я выигрываю ставку на число, я забираю банк. Я ставил на Зеро.

Кассандра смотрела на зеленое поле. Ее руки дрожали. Ее грудь вздымалась так сильно, что казалось, корсет платья сейчас лопнет.

Она перевела взгляд на меня. В ее алых глазах больше не было высокомерия хозяйки жизни. Там был шок. Потрясение. И… возбуждение.

Дикое, первобытное возбуждение женщины, которая впервые в жизни встретила мужчину, способного не просто обыграть ее, а сломать ее реальность об колено.

Ее щеки раскраснелись. Она облизала пересохшие губы.

— Это… было… правдой? — прошептала она, и ее голос сорвался на хрип. — Весы не смогли решить. Значит… это было для тебя, но не было для меня… Как это возможно?

Она встала, опрокинув кресло. Обошла стол, приблизившись ко мне. Я чувствовал жар, исходящий от ее тела.

— Кто ты? — она схватила меня за лацканы пиджака, притягивая к себе. — Демон? Бог? Путешественник во времени?

Ее лицо было в сантиметрах от моей маски. Я видел, как расширились ее зрачки.

— Ты сломал мои весы, — прошипела она. — Ты сломал мою игру.

Она тяжело дышала, ее запах, смесь дорогих духов и феромонов, ударил мне в нос. Она была возбуждена. Моя победа, моя тайна, моя сила действовали на нее как сильнейший афродизиак.

— Я хочу тебя, — выдохнула она мне в лицо. — Прямо сейчас. Я хочу знать, что под маской. Я хочу знать, как ты целуешься, если Весы считают это правдой!

Ее рука потянулась к моей маске.

Я перехватил ее запястье. Жестко, но без боли.

— Не торопись, Кассандра, — мой голос был холоден, как лед в бокале виски. — Условием была: победа в двух играх.

Она замерла. Ее взгляд метался по маске, пытаясь найти хоть намек на слабость.

— Ты выиграл одну, — прошептала она, не убирая руки. — Ты уничтожил меня в первой игре. Ты думаешь, я отпущу тебя так просто? Ведь правила устанавливаю я!

— Я думаю, что Госпожа Фортуна держит свое слово. Вторая игра.

Она отстранилась, но ее взгляд остался прикованным ко мне. Она провела рукой по волосам, пытаясь привести себя в порядок, но ее пальцы все еще дрожали.

— Хорошо, — сказала она, и в ее голосе зазвенели опасные нотки. — Ты хочешь вторую игру? Ты ее получишь. Но теперь я буду играть всерьез. Никаких артефактов истины. Никаких знаний. Только чистая удача.

Она хлопнула в ладоши.

— Убрать это! — рявкнула она в пустоту.

Слуги возникли из ниоткуда, унося стол с рулеткой и весами.

— Неси кейсы! — скомандовала она.

Через минуту в комнату внесли новый стол. Длинный, стерильно-белый.

На нем стояли пять металлических кейсов. Одинаковых, серебристых, с цифровыми замками. Пронумерованные от одного до пяти.

Рядом положили стопки фишек особого номинала и странного вида прибор — небольшую коробочку с антенной и единственным красным индикатором.

— Игра называется «Контрабандист», — объявила Кассандра. Она уже почти взяла себя в руки, но румянец на щеках и блеск в глазах выдавали ее состояние. Она жаждала реванша. Она жаждала моей крови или моего тела — она сама еще не решила.

— Правила? — спросил я, подходя к столу.

— Проще некуда. Это игра на доверие. И на умение лгать в лицо, — она взяла прибор.

— Мы играем десять раундов. Роли меняются каждый раз. Один — Контрабандист, другой — Инспектор.

Она указала на кейсы пальцем.

— Фаза первая: Контрабанда. Контрабандист тайно кладет фишки в один из пяти кейсов. Суммы фиксированы: от нуля до сотни фишек. Остальные четыре кейса остаются пустыми.

— Понятно.

— Фаза вторая: Инспекция. Инспектор выбирает ОДИН кейс для проверки. Он может использовать этот детектор.

Она продемонстрировала прибор.

— Это Реликт-Ищейка. Но он тупой. Он показывает только «ПУСТО» или «НЕ ПУСТО». Он не показывает сумму. И он может проверить только один кейс за раунд.

— И в чем смысл?

— В третьей фазе. Обвинение, — она улыбнулась хищно. — Инспектор, проверив кейс, должен сделать выбор. Либо сказать: «Пропустить» — тогда Контрабандист забирает всё, что лежит в этом кейсе, себе в банк. Либо сказать: «Обвиняю» и назвать точную сумму.

— Если я угадываю сумму?

— Ты забираешь эти деньги у Контрабандиста. Если назвал больше, чем там есть — платишь разницу из своего кармана. Если назвал меньше — Контрабандист забирает всю сумму себе, а ты остаешься с носом.

— А если я обвиняю в сумме, а там пусто?

— Ты платишь названную сумму Контрабандисту. Компенсация за ложное обвинение и моральный ущерб.

— А если я обвиняю в нуле, то есть говорю, что там пусто, а там деньги?

— Контрабандист забирает сумму в двойном размере. Штраф за некомпетентность Инспектора.

Я слушал правила, и холодное понимание заливало мой мозг.

Это была идеальная ловушка.

В этой игре не было места знанию. Здесь не было фактов, которые можно было бы знать заранее.

Здесь была только психология… и Удача.

А я играл против S-рангового таланта «Казино Рояль», суть которого — манипуляция вероятностями.

Когда Кассандра будет Контрабандистом, она выберет кейс. Я использую детектор. У меня один шанс из пяти попасть на кейс с деньгами.

Мои шестьсот удачи от артефактов повысят этот шанс, но ее талант просто перекроет это. Она «заставит» меня выбрать пустой кейс. Интуитивно, подсознательно. Я проверю пустой кейс, детектор пикнет «ПУСТО».

И что мне делать? Пропустить? А вдруг деньги в другом кейсе? Обвинить? В какой сумме? Это гадание на кофейной гуще.

А когда Инспектором будет она…

Она выберет правильный кейс. Всегда. Ее талант приведет ее руку к кейсу с деньгами.

И она угадает сумму. Потому что ее удача подскажет ей: «Сейчас он блефует, там 25», или «Он жадный, там 100».

Я посмотрел на Кассандру. Она стояла у стола, опираясь бедром о край, и смотрела на меня с торжествующей улыбкой. Она знала, что я понял.

— Ну что, Маска? — промурлыкала она. — Здесь нет истории. Нет пророчеств. Здесь только ты, я и Случай. А Случай — мой лучший друг.

Она протянула мне фишку дилера.

— Начинай. Ты — Контрабандист. Попробуй протащить мимо меня хоть цент.

В этой игре выиграть было невозможно. Математически, магически, физически. Я был обречен на поражение еще до того, как сделаю первый ход. А значит стоит поставить все на третью игру, а эту, Кассандра, я подарю тебе, выжав из тебя как можно больше сил.

— Хорошо, — сказал я, взяв первый кейс. — Поехали.

Глава 17 Ставка на жизнь

Я откинул крышку первого кейса. Металлические петли скрипнули, нарушая тишину изолированной комнаты. С нарочитой небрежностью я отсчитал пятьдесят фишек и опустил их на бархатное дно. Щелчок замков прозвучал как взвод курок.

— Готово.

Кассандра медленно повернулась. Её алые глаза, в которых сейчас плескалась смесь азарта и подозрения, буквально сканировали меня, пытаясь пробиться сквозь защиту маски, уловить хоть какой-то жест.

Она взяла детектор-ищейку. Изящное движение, словно дирижер взмахивает палочкой. Прибор проплыл над рядом алюминиевых чемоданов.

Её рука замерла над третьим.

Благодаря Оку я видел то, что было скрыто от обычного зрения. Талант S-ранга «Казино Рояль» в действии выглядел завораживающе и пугающе одновременно. Воздух вокруг её пальцев подернулся маревом, словно над раскаленным асфальтом. Нити вероятностей изгибались, сплетались в тугой узел, направляя её интуицию к единственно верному выбору. Она знала, где пусто, а где густо. Она не могла ошибиться.

Детектор пискнул.

«ПУСТО».

Её брови взлетели вверх. Третий кейс был действительно пуст. Она ошиблась. Впервые за долгое время её безотказное чутьё дало сбой.

Кассандра нахмурилась, и я почувствовал, как напряжение в комнате сгустилось. Это был первый, пробный удар. Мои артефакты удачи работали на пределе, создавая белый шум в её идеальном поле вероятностей. Разумеется, жалких шестисот процентов совокупной удачи против абсолюта S-ранга было недостаточно для победы. Но этого вполне хватало, чтобы сбить прицел, заставить её тратить больше сил на концентрацию.

— Обвиняю, — произнесла она, резко переведя палец на первый кейс. Голос её стал жестче. — Пятьдесят.

Я молча развернул кейс к ней и открыл крышку. Пятьдесят фишек лежали внутри аккуратной чёрной стопкой, словно насмехаясь над её сомнениями.

— Удачная догадка, — я позволил себе легкую усмешку, пожимая плечами.

Она сгребла фишки, но триумфа в её взгляде не было и в помине. Вместо радости победы я видел холодный расчет. Она почувствовала сопротивление. Поняла, что прогулки не будет. Её талант работал, но теперь он требовал усилий, сжигал её ментальный ресурс куда быстрее обычного. Именно этого я и добивался.

— Твой ход, — бросила она, отворачиваясь.

Теперь роль Инспектора перешла ко мне. Пока Кассандра колдовала над кейсами, я стоял, скрестив руки на груди, и чувствовал, как артефакты на мне нагреваются, пытаясь противостоять давлению её ауры.

Когда она закончила, я взял детектор. Провёл над вторым кейсом.

«ПУСТО».

В голове царил хаос. Мои артефакты буквально вопили, подталкивая меня выбрать четвёртый кейс. Интуиция, усиленная магией, тянула руку туда. Но разум, говорил об обратном.

Я знал, с кем играю. Кассандра уже адаптировалась. Она скорректировала своё поле, превратив мою «удачу» в оружие против меня самого. Она направила подсказки моих же артефактов к пустому кейсу. Ловушка в ловушке.

Я проигнорировал зов интуиции и ткнул пальцем в пятый кейс.

— Обвиняю. Сто.

Кассандра медленно, с грацией хищницы, открыла кейс. Внутри сиротливо лежала стопка из двадцати пяти фишек.

— Ты назвал больше, чем там есть, — её губы растянулись в улыбке, от которой стало холодно. — Платишь разницу.

Семьдесят пять фишек с шелестом перекочевали из моего стека в её. Первый раунд за ней. Но война только начиналась.

Игра продолжилась, превращаясь в монотонное, изматывающее противостояние. Раунд за раундом я проигрывал. Медленно, методично, контролируемо. Я не позволял ей расслабиться ни на секунду. Каждый раз я заставлял Кассандру напрягаться, анализировать, тратить силы. Я блефовал, когда логика диктовала честную игру. Играл кристально честно, когда всё указывало на блеф. Я был хаосом, который она пыталась упорядочить.

В пятом раунде я положил фишку с нулевым номиналом в третий кейс. Пустышка.

Кассандра проверила первый. Детектор пискнул «ПУСТО». Её глаза сузились, превратившись в алые щели. Она чувствовала подвох, её талант бился в истерике, не в силах пробиться сквозь мои манипуляции.

— Обвиняю третий. Пятьдесят.

Я молча открыл кейс. Ноль.

— Ложное обвинение, — констатировал я сухим тоном крупье. — Компенсация, пожалуйста.

Она скрипнула зубами так, что я услышал этот звук в тишине комнаты. Пятьдесят фишек вернулись ко мне. Её щёки порозовели от злости, а аура вокруг неё забурлила.

— Ты играешь грязно, Маска.

— Разве? — я удивленно вскинул брови под маской. — Я просто играю.

В седьмом раунде я пошел ва-банк с психологией. Положил все сто фишек в самый очевидный, первый кейс. Это было настолько глупо и просто, что любой опытный игрок, а уж тем более владелец казино, счел бы это примитивной ловушкой.

Кассандра проверила пятый. «ПУСТО».

Она застыла, зависнув над столом. Её талант кричал: «Первый! Там деньги!». Но её изощренный разум игрока шептал: «Слишком просто. Он издевается. Это ловушка. Деньги во втором».

— Обвиняю второй. Семьдесят пять.

Я с нескрываемым удовольствием открыл первый кейс. Сто фишек сияли в свете ламп, как маленькие солнца.

— Мимо.

Кассандра вскочила на ноги, опрокинув стул. Её грудь тяжело вздымалась, воздух вокруг неё искажался, тени в углах комнаты вытягивались, реагируя на её эмоциональный всплеск.

— Ты делаешь это специально! — прошипела она, опираясь руками о стол. — Ты сбиваешь меня с толку, путаешь следы!

— Добро пожаловать в мой мир, Госпожа Фортуна, — я вальяжно откинулся на спинку кресла, скрестив ноги. — Где удача переменчива, а гарантий не существует.

Но я знал: это временный успех. Её талант — это не просто удача, это адаптивный механизм изменения реальности. С каждым раундом она училась. Она начинала читать мои паттерны, компенсировать помехи от моих артефактов. Она перемалывала мою защиту.

К девятому раунду счёт выровнялся. В десятом она вырвалась вперёд.

Финальный подсчёт показал то, что я и планировал с самого начала.

— Я выиграла, — Кассандра смотрела на горку фишек перед собой. В её голосе не было торжества. Только усталость и подозрение. Она не чувствовала вкуса победы.

— Поздравляю, — я развёл руками, признавая поражение. — Один-один по играм.

Она медленно подняла на меня взгляд. Алые глаза горели, но теперь в них не было раздражения. Там был голод.

— Ты поддался.

— С чего ты взяла?

— Я чувствую, — она обошла стол, её движения стали плавными, хищными. Она приближалась ко мне, как тигр к загнанной лани. — В первой игре ты был… другим. Острым. Опасным. Ты ломал мою реальность каждым словом, каждым фактом. Ты был скалой. А здесь… — она остановилась в шаге от меня, и я почувствовал жар её тела. — Ты даже не старался по-настоящему. Ты тянул время.

— Может, твой талант просто сильнее моих артефактов? — предположил я невинным тоном.

— Ложь! — она наклонилась, упираясь ладонями в подлокотники моего кресла, запирая меня в ловушку. Её лицо оказалось в сантиметрах от маски. — Ты специально измотал меня. Заставил работать на полную мощность, сжигать ресурсы против противника, который даже не сопротивлялся всерьез. Ты играл со мной, как кошка с мышкой.

Я молчал. Отпираться было бессмысленно, да и не нужно. Она была умна, чертовски умна.

— Зачем? — прошептала она, и её дыхание коснулось моей шеи. — Зачем отдавать мне победу?

— А разве так не интереснее? Когда интрига сохраняется до конца?

Кассандра отстранилась. Её губы изогнулись в улыбке, от которой по спине пробежал холодок. Это была улыбка человека, стоящего на краю пропасти и решившего прыгнуть, просто чтобы узнать, каково это — летать.

— Интереснее, говоришь? — она рассмеялась, и этот смех был похож на звон разбитого стекла. — Тогда давай сыграем по-настоящему. Без фишек. Без блефа.

Она щёлкнула пальцами.

Тень в углу сгустилась, и из ниоткуда появился слуга в чёрном. В руках он нёс бархатную подушку, на которой лежал предмет, от одного вида которого воздух в комнате стал тяжелым и металлическим.

Старый револьвер. Потемневший от времени ствол, рукоять из чёрного дерева, истертая сотнями ладоней. Барабан на шесть патронов. Один из них уже торчал из гнезда, поблёскивая латунной гильзой, словно зловещий глаз.

Око Бога Знаний мгновенно выдало информацию, заставившую меня внутренне собраться:

[Револьвер Судьбы]

[Реликт B-ранга]

[Описание: Оружие, созданное для игр со смертью. Невозможно заклинить механически. Стреляет только тогда, когда решит Судьба.]

— Я думал, я нужен тебе живым, — произнёс я, не сводя взгляда с оружия.

Кассандра взяла револьвер с подушки. Крутанула барабан. Металлический треск разнёсся по комнате, отдаваясь эхом в ушах.

— Ты нужен мне… интересным, — она направила ствол в потолок, любуясь игрой света на металле. — А ты становишься интересным только тогда, когда на кону стоит что-то настоящее. Когда ты ходишь по краю.

Её глаза вспыхнули. Тот самый огонь безумия, который я видел в ней раньше, разгорелся с новой силой. Огонь игрока, готового поставить всё на одну карту. Деньги, репутацию, жизнь.

— Правила просты, — она положила револьвер на стол между нами. Звук удара металла о дерево прозвучал как приговор. — Русская рулетка. С моими модификациями.

Я слушал, не перебивая, чувствуя, как внутри закручивается пружина.

— В начале каждого раунда барабан крутится. Один патрон, шесть камер. Мы скрыто делаем ставки, записывая число на карточке. Число означает, сколько раз ты готов нажать на крючок.

Она достала из ящика стола две карточки и два карандаша, бросив их передо мной.

— Кто поставил больше, тот и стреляется. Количество выстрелов равно ставке проигравшего плюс один. Например, если ты поставишь три, а я один, ты будешь стрелять дважды. Моя ставка плюс один. Понимаешь иронию? Твоя смелость наказывается моей осторожностью.

— А при равных ставках?

— Оба стреляем по очереди. Количество раз равно ставке плюс один.

Я смотрел на револьвер. Смотрел на Кассандру. Она не блефовала. Она действительно хотела сыграть в эту игру.

— Ты серьёзно?

— Абсолютно, — она облизнула губы, и этот жест был страшнее любой угрозы. — Если боишься, можешь отказаться. Прямо сейчас. Уйдёшь без артефактов, живым, но с моим разочарованием. И с пониманием того, что ты сбежал.

Она наклонилась ближе, и её голос стал низким, обволакивающим, ядовитым:

— Но я верю в тебя, Маска. Верю, что ты найдёшь способ выжить. Ты же всегда находишь, правда? Ты же не такой, как остальные?

Я медленно поднялся из кресла. Подошёл к столу. Взял револьвер, взвесил в руке. Тяжёлый. Холодный. Он пах порохом и старой смазкой. Оружие, которое убило больше людей, чем чума в средневековом городе.

— Хорошо, — сказал я, глядя ей в глаза. — Сыграем.

Кассандра вздрогнула. В её глазах мелькнуло что-то похожее на удивление, смешанное с восторгом. Она не ожидала, что я соглашусь так легко. Она ждала торга, сомнений.

— Но сначала… — я полез в карман.

На стол упал тяжелый кожаный мешочек. Я развязал шнурок и высыпал содержимое.

Двести бронзовых монет с квадратными отверстиями посередине. Монеты Империи Цинь, добытые в Гробнице Императора. Они глухо звякнули, рассыпаясь по зеленому сукну.

— Что это? — Кассандра нахмурилась, её взгляд метнулся от монет к моему лицу.

— Моя страховка, — объяснил я. — Одноразовые талисманы удачи. Двести штук. Каждый даёт плюс один процент к удаче на сутки. Но благодаря Повязке Фортуны, которая сейчас на мне… эффект утраивается.

Я активировал монеты. Они вспыхнули ярким золотым светом, который на мгновение ослепил нас, а затем начали рассыпаться в пыль. Энергия, заключенная в них веками, высвободилась и впиталась в моё тело, усиливая поле вероятностей вокруг меня.

Око вывело обновлённые данные, цифры плясали перед глазами:

[Модификатор «Монеты Империи Цинь»: +200%]

[Множитель «Повязка Фортуны»: ×3]

[Итоговый параметр удачи: 1200%]

Тысяча двести процентов. Чудовищная цифра для любого нормального человека. Но против S-рангового таланта, меняющего реальность по щелчку пальцев, этого всё ещё было недостаточно для гарантированной победы.

Кассандра смотрела, как последние монеты превращаются в золотую дымку и исчезают. Её глаза сузились. Она почувствовала это. Изменение в атмосфере комнаты. Воздух стал плотнее, насыщеннее. Моё поле удачи вздыбилось, пытаясь сравняться с её.

— Интересно, — протянула она, и в её голосе прозвучало уважение. — Ты действительно готовился. Ты знал, что до этого дойдет.

— Я всегда готовлюсь.

— Но этого недостаточно, — она взяла свою карточку и карандаш, её уверенность никуда не делась. — Мой талант сильнее любых артефактов. Ты можешь собрать хоть всю удачу мира, обвешаться амулетами с ног до головы, и это не изменит того факта, что я. Не. Проигрываю.

— Тогда докажи это.

Она улыбнулась. Хищно. Голодно. Как богиня, принимающая жертвоприношение.

— С удовольствием.

Первый раунд.

Кассандра крутанула барабан. Металлический стрёкот заполнил комнату, резкий и ритмичный, потом затих. Патрон занял случайную позицию в одной из шести камер. Смерть спряталась в металле.

Мы одновременно написали числа на карточках и перевернули их.

Моя карточка: 2.

Её карточка: 1.

— Ты стреляешь дважды, — произнесла она, откидываясь назад. — Моя ставка плюс один. Прошу.

Я взял револьвер. Рукоять легла в ладонь как влитая. Медленно поднял его, направив ствол себе в висок. Холодный металл обжег кожу.

Кассандра подалась вперёд. Её дыхание участилось, грудь высоко вздымалась. Алые глаза следили за каждым моим движением с болезненной, почти эротической жадностью. Она ждала. Ждала звука. Ждала исхода.

Я нажал на спуск.

Щёлк.

Пусто.

Тишина. Я выдохнул, но не опустил руку. Второй раз.

Щёлк. Тоже пусто.

— Два из шести, — констатировал я. — Повезло.

— Везение здесь ни при чём, — Кассандра забрала револьвер, её движения были резкими. Она снова крутанула барабан для следующего раунда.

Второй раунд.

Карточки с шорохом легли на стол и перевернулись.

Моя: 3.

Её: 2.

Я мог бы ставить каждый раз единицу, играть безопасно. Но безопасность здесь не работала. Мне нужно было победить саму удачу, заставить её работать на меня, а значит, приходилось рисковать по-крупному.

Я снова поднял револьвер. Прижал к виску.

— Ты даже не вздрагиваешь, — заметила Кассандра. В её голосе слышалось странное, почти испуганное восхищение. Она искала страх, но не находила его.

— Я видел вещи пострашнее пистолета, — ответил я и нажал на спуск.

Щёлк. Пусто.

— Что ты видел? — прошептала она.

Щёлк. Пусто.

— Конец света.

Щёлк.

Пусто. Три выстрела, три пустых камеры. Вероятность выжить падала с каждым нажатием, но я всё ещё был здесь.

Кассандра смотрела на меня так, будто я был пришельцем. Редким экземпляром в её коллекции, существом, которое она не могла понять, но отчаянно хотела разобрать на части, чтобы увидеть, как оно работает.

— Ты говоришь это так, будто это правда.

— Весы Маат подтвердили бы.

Она вздрогнула, вспомнив первую игру. Вспомнив, как я сломал её артефакт правды.

Третий раунд.

Карточки: 4 против 3.

Четыре выстрела. Четыре шанса умереть.

Я поднял револьвер. На этот раз моя рука едва заметно напряглась. Мышцы протестовали против этого безумия. Четыре выстрела из шести камер. Шанс нарваться на патрон был чудовищным.

Щёлк. Пусто.

— Почему ты не боишься? — спросила Кассандра, её голос дрожал. Она начинала терять самообладание.

Щёлк. Пусто.

— Боюсь. Но страх не управляет мной.

Щёлк. Пусто.

— Это невозможно. Все боятся смерти.

Щёлк. Я положил револьвер.

— Смерть — это мой старый знакомый. Мы уже встречались. И, как видишь, я пока выигрываю в наших спорах.

Кассандра прикусила губу. Её зрачки расширились. Она была возбуждена. Каждый щелчок курка действовал на неё как мощнейший афродизиак. Она питалась этим риском, этой игрой со смертью.

Но я видел и другое. Тени под её глазами стали глубже. Лицо осунулось. Её талант работал на износ, пытаясь компенсировать моё чудовищно усиленное поле удачи. Вторая игра истощила её, а третья добивала остатки резерва. Она сжигала себя, пытаясь перебороть математику моих артефактов.

Мой план работал.

Четвёртый раунд.

Карточки: 3 против 4.

Теперь стреляла она.

Кассандра взяла револьвер. Её рука дрожала, едва заметно, но я это видел. Уверенность начала давать трещины.

Она поднесла ствол к виску.

— Страшно? — спросил я тихо.

— Нет, — прошептала она, но это была ложь. — Я уверена в победе.

Щёлк.

Её тело содрогнулось от извращенного удовольствия прохождения по краю. Она запрокинула голову, и с её губ сорвался тихий стон.

— Ещё…

Щёлк.

Щёлк.

Щёлк.

Четыре пустых. Она с грохотом положила револьвер, тяжело дыша. Её щёки раскраснелись, глаза лихорадочно блестели.

— Ты понимаешь, что это безумие? — спросил я.

— Безумие — это единственное, что заставляет меня чувствовать себя живой, — она облизнула пересохшие губы. — Продолжаем.

Раунды шли один за другим. Пятый. Шестой. Седьмой.

С каждым щелчком напряжение в комнате росло, становясь почти осязаемым. Воздух стал плотным, тяжёлым, насыщенным магией. Силы ее таланта и моих артефактов сталкивались невидимыми волнами, искажая пространство вокруг стола. Реальность трещала по швам.

Я чувствовал, как мои артефакты теряют заряд. Игра на жизнь выжимала из них энергию с пугающей скоростью. Кости Паламеда потускнели, потеряв свой блеск. Солид Крёза перестал греть кожу, став просто куском холодного золота. Клевер Святого Патрика больше не пульсировал защитным теплом. Забавный термин «Израсходовать удачу».

После седьмого раунда Око вывело фатальное предупреждение:

[Внимание! Артефакты удачи истощены.]

[Текущий модификатор: 0%]

Я проигнорировал предупреждение. Назад пути не было.

Кассандра тоже была на пределе. Её руки дрожали сильнее, бледность стала мертвенной. Талант S-ранга требовал платы, и она платила собственными жизненными силами. Но азарт не давал ей остановиться.

— Последний раунд, — произнесла она хрипло. — Определяющий.

Она крутанула барабан. Металлический треск в тишине комнаты прозвучал как скрежет могильной лопаты о камень.

Мы взяли карточки. Написали числа. Перевернули сначала я, потом она.

Пять против пяти.

Кассандра побледнела. Кровь отхлынула от её лица.

— Равные ставки, — прошептала она, глядя на цифры. — Оба стреляем. Ставка плюс один.

Шесть выстрелов. Шесть камер. Один патрон. Это была гарантия смерти.

Она подняла на меня взгляд, и в её глазах мелькнуло что-то странное. Торжество? Сожаление? Страх? Или всё вместе?

— Ты понимаешь, что это значит? — её голос дрогнул. — При равных ставках первым стреляет тот, кто первым показал карточку. Это был ты.

Она медленно потянулась к револьверу.

— Шесть выстрелов, Маска. Шесть камер. Патрон гарантированно в одной из них. Ты должен нажать на крючок шесть раз подряд. Ты уже проиграл. Нет смысла продолжать.

Её пальцы сжались в кулаки, ногти впились в ладони.

— Один из этих щелчков убьёт тебя.

Я смотрел на револьвер. Око показывало: артефакты мертвы. Моё поле удачи на нуле. Я был таким же уязвимым, как любой обычный человек, решивший сыграть со смертью.

Шесть выстрелов. Гарантированная смерть. Я взял оружие.

— Просто признай поражение, — Кассандра подалась вперёд, почти умоляюще. — Я не хочу…

Но я поднял револьвер к виску. И улыбнулся.

Кассандра замерла. Её рот приоткрылся, глаза расширились до предела. Она видела человека, который смотрел в дуло пистолета и улыбался.

— Ты… — она не могла подобрать слов. — Ты ведь улыбаешься сейчас под маской?

— А что мне ещё делать? — я пожал плечами, удерживая ствол у головы. — Плакать? Умолять? Это было бы скучно. И не в моём стиле.

Её дыхание сбилось. Она смотрела на меня так, будто видела впервые.

— Ты безумен…

— Возможно. Но ты ведь именно этого хотела, правда? Кого-то, кто не сломается. Кого-то, кто посмотрит смерти в лицо и рассмеётся ей в ответ.

Я положил палец на спусковой крючок.

— Ну что, начнём?

Но у меня был план. План, который не зависел от удачи. Я поднял револьвер к виску.

Щёлк. Пусто.

Кассандра вздрогнула. Её пальцы впились в край стола так, что дерево затрещало.

— Знаешь, что я понял за эту игру? — спросил я, глядя ей прямо в душу.

— Что?

— Ты не хочешь, чтобы я умер.

Она замерла. Её глаза расширились.

— Что за чушь…

Щёлк. Второй выстрел. Пусто.

— Твой талант работает на подсознательном уровне, — продолжил я, не опуская оружия. — Ты не контролируешь его полностью. Он защищает то, что тебе дорого. Или то, что тебе интересно.

— Ты мне не дорог! — выкрикнула она.

Щёлк. Третий. Снова пусто.

— Может, и нет. Но ты заинтересованаво мне. Ты одержима мной. Ты хочешь узнать, кто я. Хочешь понять, как я сломал твои Весы. Хочешь… — я сделал паузу, понизив голос, — почувствовать тот поцелуй, который подтвердили Весы.

Её дыхание сбилось. Щёки вспыхнули румянцем.

— Это манипуляция…

Щёлк. Четвёртый. Пусто.

— Возможно. Глубоко внутри ты не хочешь, чтобы игра заканчивалась.

Кассандра смотрела на меня так, будто я ударил её по лицу. Её губы дрожали. Глаза блестели влагой. Были ли это слёзы ярости или отчаяния? Я не мог сказать наверняка.

— Ты… ты так уверен, что твои артефакты смогут перебить мой талант? — её голос срывался.

Я усмехнулся.

— Мои артефакты истощились еще раунд назад.

Она побледнела ещё сильнее, став похожей на призрака.

— Что?..

Я поднял револьвер для пятого выстрела. Щелчок словно гром пробил тишину комнаты. И там тоже было пусто.

Кассандра сжалась. Она явно не хотела продолжать, но её гордость и статус не позволяли ей всё отменить. Она была заложницей собственной игры.

Оставался лишь шестой выстрел. Последний.

Шесть камер. Шесть нажатий. Патрон гарантированно в одной из них. Пять пустых щелчков уже прозвучали. Математика была беспощадна. Шестая камера содержала пулю. Это был факт.

— Ну что, проверим, чья воля сильнее? — спросил я.

Кассандра открыла рот, чтобы что-то сказать. Её лицо исказилось маской ужаса. Рука дёрнулась вперёд, словно она хотела вырвать револьвер из моих пальцев.

Я нажал на крючок.

— НЕТ!

Её крик разорвал тишину комнаты, полный отчаяния и страха.

Но выстрела не прозвучало. Был щелчок, похожий на прошлые, но более глухой.

Я медленно опустил револьвер и положил его на стол. Открыл барабан. Латунная гильза поблёскивала в шестой камере. Патрон был там. Боёк ударил по капсюлю. Глубокая вмятина на металле доказывала это. Смерть была здесь, в миллиметре от меня.

Но выстрела не последовало.

Кассандра сидела неподвижно, прижав ладони ко рту. Её плечи сотрясала крупная дрожь.

— Как… — прошептала она, не веря своим глазам. — Как это возможно? Осечка? Этот револьвер… он никогда не даёт осечек. Это реликт. Он не может заклинить!

— Твой талант сработал, — сказал я мягко. — Но он сработал на меня. Потому что ты этого хотела.

Она подняла на меня взгляд. В её глазах было что-то надломленное. Стена высокомерия и неприступности рухнула.

— Я не хотела…

— Хотела. В тот момент, когда закричала «нет», ты отдала свою удачу мне. Твоё желание защитить меня оказалось сильнее механики реликта. Ты заставила невозможное стать возможным. Ведь именно так работает твой талант, верно?

Я указал на вмятину на капсюле.

— Боёк ударил. Порох должен был воспламениться. Но твой талант решил иначе. Ты защитила меня от пули, которую сама же зарядила.

— Ты использовал меня, — это был не вопрос. Констатация факта.

— Да.

Я встал из кресла, обошёл стол и остановился рядом с ней.

— Я выиграл, Кассандра. Два-один.

Она молчала. Её плечи опустились. Впервые за всё время нашей встречи она выглядела… побежденной. Но потом что-то изменилось. В глубине её глаз снова вспыхнула искра.

Её губы изогнулись. Сначала едва заметно, потом шире. Это была улыбка. Безумная, отчаянная, восхищённая улыбка.

— Я ещё не проиграла, — произнесла она.

Прежде чем я успел среагировать, она схватила револьвер со стола.

Крутанула барабан одним резким движением.

Приставила ствол к своему виску.

Щёлк.

— Кассандра, хватит, ты истощена!

Щёлк.

Щёлк.

Она жала на спуск снова и снова, с пугающей скоростью. Её глаза горели безумием, волосы разметались.

— Я не могу проиграть! Я не умею проигрывать!

Щёлк.

Щёлк.

Пять выстрелов. Все пустые. Она замерла. Ствол всё ещё был прижат к виску, вдавливаясь в кожу. Палец лежал на курке. Грудь тяжело вздымалась.

— Шестой, — прошептала она. — Последний.

— Не делай этого.

— Почему? — она повернула голову, глядя на меня сквозь пелену слёз. — Ты сказал, мой талант защитит то, что мне дорого. А я дорожу собой больше всего на свете! Я докажу тебе!

Её палец начал давить на спусковой крючок. Но я двигался быстрее. Моя рука метнулась вперёд, схватила её запястье и рванула в сторону.

Грохот выстрела оглушил нас обоих. Вспышка пламени озарила полумрак.

Пуля ушла в стену, выбив фонтан штукатурки и каменной крошки. Кассандра смотрела на дымящийся ствол в своей руке. Потом на меня. Её лицо было белым как мел.

— Ты… — её голос дрожал.

— Я же сказал, ты истощена, — я разжал пальцы, выпуская её запястье. — Твой талант дал сбой. И я не позволю тебе умереть из-за моей победы.

Она уронила револьвер. Он упал на ковёр с глухим стуком.

— Ты обратил мой талант против меня, — сказала она медленно, осознавая произошедшее. — Ты заставил меня хотеть твоей жизни… и мой талант исполнил это желание. А потом…

— А потом я показал тебе, что ты не хочешь своей смерти. Но твой разум не согласился с твоим сердцем. И талант сработал на разум. Он попытался убить тебя.

Внезапно она бросилась на меня. Я ожидал удара. Ожидал ярости, мести, попытки выцарапать мне глаза.

Вместо этого её губы прошли сквозь иллюзию маски и впечатались в мои губы неожиданно сильно, требовательно и жадно.

Это был поцелуй, полный адреналина, страха и дикого желания. Она толкнула меня, и я упал обратно в кресло. Она оказалась сверху, оседлав мои бёдра.

Её руки вцепились в мой пиджак, разрывая пуговицы. Ногти царапали ткань рубашки.

— Значит иллюзия… Убери её! — прошипела она. — А хотя… плевать, оставь, так даже сексуальнее!

— Кассандра…

— Заткнись! — она впилась зубами в мою шею. — Ты выиграл. Ты получишь свои артефакты. Ты получишь всё! Но сначала я получу тебя.

Её руки скользнули по моей груди, расстёгивая оставшиеся пуговицы. Она была горячей, отчаянной и голодной. Её дыхание обжигало кожу. Я чувствовал, как её сердце бьется о мою грудь, как птица в клетке.

Стук в дверь прозвучал как выстрел, разрушая момент.

Кассандра замерла. Её глаза, затуманенные желанием, медленно обрели фокус. Она подняла голову, тяжело дыша.

— Госпожа, — голос из-за двери был напряжённым, испуганным. — Прошу прощения за вторжение, но это срочно.

— Я занята! — рявкнула она, не слезая с меня. — Проваливай!

— Это касается человека, за которым вы приказали следить. Михаил Серебряков.

Я напрягся. Моё тело мгновенно переключилось из режима страсти в режим боевой готовности.

— Что с ним? — спросил я, отодвигая Кассандру.

Дверь открылась. На пороге стоял мужчина в чёрном костюме, один из охранников Кассандры. Его лицо было бледным, он старался не смотреть на нашу недвусмысленную позу.

— Он покинул заведение, — сообщил он. — С двумя рейдерами. Судя по нашей информации… они из «Магистрали».

Кассандра медленно слезла с меня, поправляя платье. Она повернулась ко мне. В её глазах читалось понимание и холодная ярость.

— Похоже, — произнесла она тихо, — твоего друга только что похитили.

Глава 18 Личная война

Слова охранника повисли в воздухе тяжёлым свинцом.

Я отодвинул Кассандру, вставая из кресла одним плавным движением. Застегнул то, что осталось от рубашки после её порыва страсти. Мозг уже работал на полную мощность, просчитывая варианты.

Кассандра тоже поднялась. Её алые глаза сузились, и я увидел, как мягкая нега хищницы, поймавшей добычу, сменилась холодной яростью владычицы.

— Повтори, — её голос был ледяным.

Охранник побледнел ещё сильнее.

— Михаил Серебряков покинул казино примерно тридцать минут назад в сопровождении двух мужчин. Камеры зафиксировали, как его усадили в чёрный фургон. Судя по базе данных, эти люди связаны с организацией «Магистраль».

— Тридцать минут, — прошипела Кассандра. — Похищение произошло тридцать минут назад, и я узнаю об этом только сейчас?

— Госпожа, вы приказали не беспокоить во время игры…

— Я приказала не беспокоить по пустякам! — она шагнула к нему, и воздух вокруг неё задрожал от концентрации силы. — Похищение гостя из моего казино — это пустяк⁈

Охранник отшатнулся. Его лицо покрылось испариной.

— П-простите, госпожа…

— Вон! — рявкнула она. — Поднять всю охрану! Заблокировать выезды из города! Активировать все камеры, дроны, спутниковое слежение! Я хочу знать, где этот фургон, через пять минут!

Охранник исчез за дверью быстрее, чем я успел моргнуть.

Кассандра повернулась ко мне. В её глазах пылала ярость, от которой по комнате разошлась волна давления.

— Они посмели, — прошептала она. — В моём городе. В моём казино. Они посмели похитить человека под моей защитой.

Я поправил воротник пиджака, скрывая следы её ногтей на шее.

— Успокойся.

— Успокоиться⁈ — она развернулась ко мне всем телом. — Ты понимаешь, что это значит? Это прямое оскорбление! Это плевок в лицо всему, что я выстраивала годами! Нейтралитет Вегаса держится на страхе перед моим именем! Если кто-то думает, что может творить такое безнаказанно…

— Кассандра, — Мой голос был спокойным, ровным, Холодным как сталь. Она замолчала, глядя на меня. — Это не твоя война, а моя.

Её брови взлетели вверх.

— Что?

— «Магистраль» охотится за мной. Михаил оказался рядом, и они решили использовать его как приманку. Это личное. Между мной и ними.

— Они нарушили мои правила…

— И они за это ответят, — я шагнул к ней, глядя прямо в алые глаза. — Но отвечать будут передо мной. Не перед твоей охраной. Не перед гильдией «Чёрное Солнце». Передо мной. Отзови охрану.

Кассандра смотрела на меня несколько долгих секунд. В её взгляде боролись гнев и любопытство.

— Ты собираешься идти туда один?

— Да.

— Против «Магистрали»? Против организации, которая контролирует половину теневого рынка на востоке? — она усмехнулась. — Ты либо безумец, либо…

— Либо я уже убил их оперативников и планирую продолжить традицию.

Её глаза расширились. Понимание медленно проступило на лице.

— Строев и его ментальная собачка… Это был ты.

— Они встали у меня на пути. Плохое решение с их стороны.

Кассандра медленно выдохнула. Ярость в её глазах сменилась чем-то другим. Восхищением? Интересом? Голодом хищника, почуявшего равного?

— Ты интересный человек, Чёрная Маска.

— Мне нужна твоя помощь, — сказал я. — Не твои люди, не твоя охрана. Только информация. Камеры, связи, данные. Покажи мне, куда они увезли Михаила. Дай зелёный свет на боевые действия в городе, чтобы твои патрули не вмешивались. Остальное я сделаю сам.

Она склонила голову набок, изучая меня.

— И что я получу взамен?

— Ты уже получила, — я позволил себе лёгкую усмешку. — Лучшую игру в своей жизни.

— За это ты получишь свои реликты, — её губы изогнулись. — Но я хочу большего.

— Чего именно?

Она подошла ближе. Её пальцы коснулись моей груди, скользнув по ткани рубашки.

— Я хочу увидеть, как ты сражаешься. Своими глазами. Без камер, без посредников. Лично.

— Это может быть опасно.

— Опасно? — она рассмеялась. Звук был острым, как осколки стекла. — Я Кассандра Уайлд. Одна из Королей. Госпожа Фортуна. Опасность — это моя стихия.

— Ты только что истощила свой талант в наших играх.

— И восстановила его, пока мы… разговаривали, — она облизнула губы. — Адреналин творит чудеса. Я готова к бою, если потребуется. Вопрос в том, готов ли ты показать мне всё, на что способен?

Я посмотрел ей в глаза. Алые омуты горели азартом. Эта женщина была безумна в лучшем смысле этого слова. Она жила риском, питалась опасностью. Игры со смертью возбуждали её сильнее любого афродизиака.

И я не мог отрицать, что это было взаимно.

— Идём, — сказал я.

* * *

Командный центр «Чёрного Солнца» располагался двумя этажами выше игровых залов. Стены были увешаны экранами, на которых мелькали изображения с сотен камер наблюдения. Операторы сидели за терминалами, их пальцы бегали по клавиатурам.

Кассандра вошла первой. Разговоры стихли мгновенно. Все взгляды устремились на неё.

— Статус, — бросила она.

Старший оператор, седовласый мужчина с военной выправкой, развернулся к главному экрану.

— Чёрный фургон, номера поддельные. Проследили маршрут от казино до западной окраины города. Промышленная зона, заброшенные склады. Фургон заехал на территорию бывшего логистического центра двадцать три минуты назад.

На экране появилась карта. Красная точка пульсировала среди серых прямоугольников складских помещений.

— Тепловое сканирование? — спросил я.

Оператор бросил на меня быстрый взгляд, потом посмотрел на Кассандру. Она кивнула.

— Внутри основного здания фиксируем тринадцать источников тепла. Один изолирован, предположительно заложник. Остальные сосредоточены в главном помещении и на периметре.

Двенадцать бойцов. Элита «Магистрали», если верить предыдущим данным. Детская забава.

— Маршрут подхода? — спросила Кассандра.

— Три варианта. Главная дорога, охраняется. Технический въезд с севера, одна камера. Пешеходная тропа через пустырь, без наблюдения.

— Главный вход, — сказал я.

Оператор моргнул.

— Простите?

— Главный вход, — повторил я. — Я войду через него.

Кассандра повернулась ко мне, и на её губах играла улыбка.

— Ты собираешься просто постучаться?

— Примерно так.

— Это же самоубийство, — оператор нахмурился. — Там минимум четверо охранников на воротах, плюс система сигнализации. Вас засекут за секунду…

— Именно этого я и хочу.

Я посмотрел на Кассандру.

— Зелёный свет?

Она повернулась к оператору.

— Отзови все патрули из западного сектора. Никакого вмешательства, никаких отчётов полиции, никаких записей. Всё, что произойдёт в промзоне следующие два часа, официально не существует.

— Но госпожа…

— Выполнять.

Оператор сглотнул и склонился над терминалом.

Я направился к выходу. Кассандра догнала меня в коридоре.

— Я еду с тобой.

— Знаю.

— И ты не будешь отговаривать?

— А смысл? — я пожал плечами. — Ты всё равно поступишь по-своему. К тому же, будет интересно посмотреть, как Госпожа Фортуна сражается без игровых столов.

Её смех эхом отразился от стен.

— О, Маска. Ты даже не представляешь, на что я способна.

* * *

Заброшенный логистический центр представлял собой комплекс из трёх зданий, окружённых ржавым забором. Фонари не горели. Только свет луны освещал растрескавшийся асфальт и скелеты погрузчиков, оставленных ржаветь под открытым небом.

Чёрный фургон стоял у главного входа в центральное здание. Рядом дежурили двое охранников в тактической экипировке. Ещё двое патрулировали периметр.

Внутри склада царил полумрак. Тусклые лампы освещали огромное помещение с бетонным полом и ржавыми балками под потолком. В центре, привязанный к стулу, сидел Михаил Серебряков.

Михаил старался дышать ровно.

Паника была плохим советчиком. Он знал это по опыту работы в бизнесе: когда всё летит к чертям, холодная голова важнее быстрых ног. Но сохранять спокойствие, когда тебя похитили люди с оружием и магическими способностями, было непросто.

Руки были связаны за спиной пластиковыми стяжками. Не верёвка, не наручники, а именно стяжки — простые, дешёвые, но эффективные. Ноги примотаны к ножкам стула. Рот свободен, но толку от криков здесь не было.

Вокруг него расположились бойцы. Человек десять, может больше. Все в чёрной тактической одежде, с оружием. Профессионалы, это видно по тому, как они двигались, как держали оружие, как смотрели.

Но главными были двое.

Первый, огромный мужик с лицом, словно вырубленным из камня. Шрам на лице, бицепсы размером с голову Михаила, взгляд голодного хищника. Он сидел на перевёрнутом ящике и чистил охотничий нож, время от времени бросая на Михаила взгляды, от которых по спине бежали мурашки.

Второй был полной противоположностью. Худой, сутулый, в толстых очках, которые постоянно сползали на нос. Он выглядел как бухгалтер, случайно забредший на военную базу. Но его глаза… Глаза были холодными, расчётливыми, оценивающими. Глаза человека, который видит в тебе не личность, а набор переменных в уравнении.

— Итак, господин Серебряков, — худой подошёл ближе, держа в руках планшет. — Давайте поговорим.

— О чём? — Михаил постарался, чтобы его голос звучал твёрдо. — О том, как вы нарушили нейтралитет Вегаса? Кассандра Уайлд вас за это…

— Госпожа Уайлд нас не беспокоит, — худой небрежно махнул рукой. — К тому моменту, когда она поднимет тревогу, мы уже закончим переговоры. Меня зовут Антон. Это Тарас. И мы здесь не для того, чтобы воевать. Мы здесь ради бизнеса.

— Похищение людей — это теперь так называется? — процедил Михаил.

— Агрессивные переговоры, скажем так. Поешин улыбнулся. Улыбка была неприятной, расчетливой, как у бухгалтера, нашедшего ошибку в отчете конкурента. — Видите ли, господин Серебряков, вы — ценный актив. Но еще ценнее ваш партнер. Человек в Черной Маске. Он доставил нашей организации… некоторые неудобства. Убил наших людей, забрал то, что принадлежало нам.

Антон присел на корточки, оказавшись вровень с лицом Михаила.

— Обычная практика требовала бы его ликвидации. Но Лидер считает, что такой талант расточительно уничтожать. Мы хотим предложить ему конструктивный диалог.

— И для этого вы привязали меня к стулу?

— Именно, — кивнул Антон. — Ваша роль — гарантия того, что он будет слушать, а не сразу хвататься за оружие. Вы наш страховой полис и рычаг давления. Когда он придет… а он придет… мы выставим условия.

— А если он откажется?

— Тогда мы заставим его, — подал голос Тарас. Он провел пальцем по лезвию ножа, не глядя на пленника. — Сначала мы отрежем тебе палец. Потом ухо. Будем кромсать тебя по кусочкам, пока он не снимет маску и не встанет на колени.

— Тарас любит… радикальную мотивацию, — Поешин поправил очки. — Но я надеюсь, до этого не дойдет. Маска должен понимать язык выгоды. Мы просто обменяем вашу жизнь на его лояльность. Или, на худой конец, на его секреты.

Михаил стиснул зубы. Мозг лихорадочно работал, в поисках выход.

Его талант, Технопатия, мог чувствовать электронику, взаимодействовать с ней. Но для полноценной работы нужен был физический контакт или хотя бы близость к серьёзной технике. Здесь же…

Он сосредоточился. Протянул ментальные щупальца в окружающее пространство.

Рации охранников. Слабый сигнал, зашифрованный. Можно попробовать заглушить, но они заметят.

Телефоны. Несколько штук, в карманах у бойцов, но слишком далеко для тонкой работы.

Система освещения. Примитивная, но функциональная. Можно вырубить свет, но что это даст? Он всё равно связан.

И тут он почувствовал кое-что ещё.

Ворота склада. Электронный замок. Старый, но рабочий.

Он был слишком далеко для полного контроля, но если сконцентрироваться…

— Вы молчите, господин Серебряков, — Поешин наклонил голову. — О чём думаете?

— О том, какую ошибку вы совершили.

— Ошибку?

— Чёрная Маска… он не такой, как вы думаете, — Михаил посмотрел ему в глаза. — Он не просто сильный рейдер. Он… другой. Он знает вещи, которые не должен знать. Он делает вещи, которые невозможно сделать. Вы разбудили кого-то, кого лучше было оставить в покое.

Поешин хмыкнул.

— Красивые слова. Но мой талант говорит, что вероятность его победы против нас… — он прищурился, что-то просчитывая, — около тридцати процентов. Вполне приемлемый риск.

— Твой талант ошибается.

— Мой талант не ошибается никогда.

Тарас встал, убирая нож в ножны.

— Хватит болтать, Поешин. Когда он придёт?

— Скоро. Если мои расчёты верны, очень скоро.

Михаил закрыл глаза. Сосредоточился на электронном замке ворот. Послал импульс, тонкий, едва ощутимый.

Замок щёлкнул.

Это была мелочь. Капля в море. Но если Костя действительно придёт… Каждая секунда будет на счету.

* * *

Я стоял в ста метрах от ворот, укрывшись за остовом ржавого грузовика. Кассандра была рядом, её чёрное платье сменилось на тактический комбинезон, который она держала в багажнике своего лимузина. Оказывается, Госпожа Фортуна всегда готова к неожиданностям.

— План? — спросила она.

— Войти. Убить. Забрать Михаила.

— Это всё?

— А нужно что-то ещё?

Она рассмеялась.

— Мне нравится твой стиль.

Я активировал Око Бога Знаний. Информация потекла в мозг золотистым потоком.

Четверо охранников снаружи. B-ранги, стандартное вооружение.

Внутри… Око замерцало, пытаясь пробиться сквозь стены.

Двенадцать бойцов. Все B-ранги. Хорошо тренированные, с боевым опытом.

И двое других. Более сильные и опасные, судя по всему генералы Магистрали.

[Антон Поешин, 32 года]

[Талант: «Калькулятор Вероятностей», A-ранг]

[Способность: Мгновенный расчёт вероятностей любых событий в радиусе действия. Позволяет предсказывать действия противника, находить слабые места в обороне, выбирать оптимальные решения]

Аналитик. Мозг операции. Опасен своим умом, не силой.

[Тарас Громов, 38 лет]

[Талант: «Возмездие», A-ранг]

[Способность: Любой полученный урон мгновенно возвращается атакующему в удвоенном размере. Работает автоматически, без контроля владельца]

[Реликт: «Кольцо Полной Регенерации», A-ранг. Мгновенное исцеление любых ран, пока владелец жив]

Я нахмурился.

Возмездие плюс регенерация. Сильная комбинация. Ты бьёшь его, он получает урон, но мгновенно исцеляется, а ты получаешь этот же урон обратно, умноженный на два. Замкнутый круг.

В прямом бою его невозможно победить обычными методами. Чем сильнее ты бьёшь, тем быстрее убиваешь себя.

Интересно.

— Проблемы? — Кассандра заметила моё выражение лица.

— Один из них имеет талант отражения урона и реликт регенерации.

— Звучит неприятно.

Я вызвал «Грань Равновесия» из Арсенала. Чёрно-белый клинок лёг в руку привычной тяжестью. Аура «Доминанта» разошлась волной, заставляя воздух вибрировать.

— Готова?

Кассандра улыбнулась. В её алых глазах плясали огоньки безумия.

— Всегда.

Я вышел из укрытия и направился к воротам. Не крадучись, не прячась. Просто пошёл, открыто, уверенно, позволяя лунному свету играть на маске и клинке.

Охранники заметили меня почти сразу. Один из них, высокий парень в легкой броне, поднял руку к гарнитуре.

— Контакт! Одиночная цель, приближается к главному входу!

Я продолжал идти, чувствуя, как воздух вокруг начинает густеть. Око Бога Знаний подсветило силуэты бойцов. Двое у ворот были магами контроля.

— Стоять! — крикнул старший смены. — Тебя ждут! Сдавайся, и мы гарантируем тебе и твоему товарищу жизнь. У нас приказ доставить тебя к Лидеру, но в каком состоянии — решать тебе!

— Боюсь, я плохой собеседник, — отозвался я, не сбавляя шаг.

— Взять его! — рявкнул старший.

Второй охранник ударил ладонями по асфальту. Земля под моими ногами вздыбилась. Асфальт превратился в вязкую, живую грязь, пытаясь схватить меня за лодыжки, спеленать, утянуть вниз. Талант геомантии, B-ранг. Неплохо для привратника.

Но он не учел одного.

«Грань Равновесия» в моей руке описала низкую дугу. Черно-белое лезвие коснулось ожившей земли. «Разрыв Сущности» сработал мгновенно. Магическая структура заклинания рассыпалась в прах. Вязкая ловушка снова стала обычным мертвым асфальтом.

Охранник охнул, получив откат от разрушенного заклинания.

— Что за…

Я не дал ему закончить. Коготь Фенрира на левой руке ожил. Крюк выстрелил, впиваясь в разгрузку мага. Рывок троса выдернул его из укрытия, швырнув навстречу моему удару локтем. раздался хруст, и геомант обмяк.

Старший смены вскинул руки, формируя между ладонями сферу сжатого воздуха.

— Лежать!

Ударная волна сорвалась с его рук, способная сбить с ног быка. Я просто шагнул навстречу, разрезая воздух клинком. Меч рассек воздушный молот надвое, и энергия безвредно прошла по бокам от меня, взъерошив волосы.

Я оказался перед ним за долю секунды. Удар рукоятью в солнечное сплетение, подсечка, и вот он уже лежит лицом в асфальте, хватая ртом воздух.

— Передай своему начальству, что я сам зайду, — бросил я, перешагивая через него.

Массивные створки ворот были заблокированы, но электронный замок уже мигал, взломанный Михаилом. Я перехватил «Грань Равновесия» двумя руками. Удар был коротким и экономным. Металл, лишенный магической защиты, разошелся под лезвием реликта как мокрая бумага. Тяжелые створки с грохотом рухнули внутрь, поднимая облако цементной пыли.

Внутри склада повисла звенящая тишина. Она длилась ровно полторы секунды — время, необходимое профессионалам, чтобы оценить угрозу.

— Это он! — раздался голос командира отряда. — Не стрелять! Взять в кольцо! Подавить магией!

Склад превратился в калейдоскоп вспышек. Бойцы «Магистрали» ударили Талантами.

Воздух наполнился гулом. Слева в меня полетели ледяные копья, справа — огненные хлысты, стремящиеся не сжечь, а подавить. Сверху на плечи навалилась тяжесть кто-то из магистрали обладал талантом гравитации и пытался прижать меня к полу.

— Наивные, — усмехнулся я.

Аура «Доминанта» волной разошлась от моего клинка, накрывая помещение тяжелым, давящим прессом. Я чувствовал, как их контроль над магией дает трещину. Сгустки огня дрогнули, лед стал хрупким.

Я рванул вперед, ныряя под огненный хлыст.

Первый боец, маг земли, воздвиг передо мной каменную стену, пытаясь отрезать путь.

— Ошибка, — холодно бросил я.

«Грань Равновесия» описала дугу. Клинок прошел сквозь камень, не заметив сопротивления. Стена развалилась на куски, и маг, стоявший за ней, с ужасом увидел, как мое лезвие останавливается в миллиметре от его горла.

Удар ногой в грудь отправил его в полет через ползала.

— Один.

Второй атаковал с фланга. Его тело было покрыто металлической кожей — талант трансформации. Он планировал скрутить меня в ближнем бою, полагаясь на свою непробиваемость, прыгнул, пытаясь взять меня в захват.

Я скользнул в сторону, пропуская его инерцию мимо, и плашмя ударил клинком по его спине. «Разрыв Сущности» выбил из него магию. Металлическая кожа исчезла, оставив его обычным человеком в тот момент, когда он врезался в стальной стеллаж.

— Два.

— Глушите его! — орал командир. — Ментальный удар! Сейчас!

Двое бойцов в заднем ряду синхронно вытянули руки. Я почувствовал, как воздух сгущается, готовясь ударить по мозгам. Ментальная атака — это проблема, которую мечом не отбить.

Но я был не один. Кассандра медленно, с грацией, доступной лишь ей, вышла из-за моей спины.

— Мальчики, как грубо, — промурлыкала она.

Ментальный удар сорвался. Один из псиоников внезапно схватился за голову и закричал — обратная связь от его собственного таланта замкнула нейроны. Второй поскользнулся на масляном пятне, которого секунду назад там не было, и его заклинание ушло в потолок, выбив лампы и погрузив сектор в полумрак.

— Упс, — улыбнулась Госпожа Фортуна. — Не повезло.

Строй «Магистрали» дрогнул. Они поняли, что план захвата трещит по швам.

— Переходим к плану Б! На поражение! — заорал командир.

Слишком поздно.

«Коготь Фенрира» выстрелил вертикально вверх, цепляясь за ржавую балку. Лебедка взвыла, выдергивая меня в воздух. Я пролетел над головами магов, превращаясь в размытую тень, и обрушился на их тыл.

Пиромант, пытавшийся создать огненный шар, лишился концентрации, когда я приземлился рядом. Удар меча отправил его в вечный сон.

Рейдер с воздушным талантом попытался сбить меня порывом ветра, но Кассандра пнула валявшийся на полу болт. Железка отскочила от стены, попала в пожарный щит, сбила огнетушитель, и тот, с шипением выпустив пену, ударил мага прямо в лицо, ослепив его.

Я добил его.

Они были элитой, но они привыкли полагаться на свои Таланты как на абсолютное оружие. Против того, кто мог отменять их магию, и той, кто подчиняла случайности, они были беспомощны.

— Сгруппироваться! Защищайте центр! — командир пытался собрать остатки отряда.

Я не дал им времени. Рывок, удар, уход. Меч пел, разрубая щиты и броню.

Маг воды попытался создать иглы, но «Грань Равновесия» просто поглотила ману из его заклинания, оставив его пустым и обессиленным.

Через две минуты все было кончено. Двенадцать элитных бойцов больше не представляли опасности.

Главный зал был зачищен.

Михаил сидел в конце зала, привязанный к стулу. Он был бледен, его очки съехали набок, а глаза были широко раскрыты от шока. Он видел многое, но не подобного рода. Такое обескураживает

— Маска… — выдохнул он.

Из глубоких теней в дальнем конце склада, держась на безопасном расстоянии от Михаила, вышли две фигуры. Антон Поешин, худой, сутулый, сжимал свой планшет, словно щит. Его пальцы нервно бегали по экрану, но взгляд за толстыми линзами очков был цепким и холодным.

Рядом с ним возвышался Тарас. Гора мышц, в которой угадывалась первобытная мощь. В одной руке он держал огромный боевой нож, а вторая рука лежала на плече связанного Михаила, недвусмысленно сжимая его шею.

— Впечатляющее представление, — голос Поешина был сухим, лишенным эмоций. Он поправил очки средним пальцем. — Двенадцать элитных бойцов нейтрализованы за три минуты восемнадцать секунд. Вы — статистическая аномалия. Но на этом шоу заканчивается.

— Заканчивается? — я сделал шаг вперед, стряхивая кровь с клинка. — Я так не думаю.

— Еще один шаг, и я сломаю ему шею, — спокойно произнес Тарас. Его голос гудел басом.

— Мы здесь не для того, чтобы мериться силой, Маска. Мы здесь, чтобы поговорить. Поешин кивнул, глядя на экран планшета. — Вероятность того, что вы успеете спасти его до того, как Тарас сожмет руку — ноль целых, одна десятая процента. Расклад не в вашу пользу.

— И чего вы хотите? — спросил я, останавливаясь, но не опуская меч.

— Информацию. И сотрудничество, — быстро ответил Антон. — Вы показали себя… компетентным. Лидер заинтересован в таких людях. Снимите маску, назовите свое имя, и мы обсудим условия вашего вступления в «Магистраль». Ваш друг останется жив. Вы получите ресурсы, власть…

— А если я откажусь?

— Тогда мы убьем Серебрякова прямо сейчас, — Тарас чуть сжал пальцы, и Михаил скривился от боли. — А потом займемся тобой и твоей подружкой. Мой талант «Возмездие» делает меня идеальным противником для таких рубак, как ты. Ты убьешь себя об меня, пытаясь отомстить.

— Логичное предложение, — кивнул я, словно взвешивая варианты. Поешин расслабился, видя, что я не атакую сразу. Его цифры говорили ему, что рациональный человек выберет переговоры.

— Рад, что мы понимаем друг друга. Бросьте меч и…

— Но есть нюанс, — перебил я его. — Я не веду переговоры с теми, кто уже мертвец. Я посмотрел на гиганта, оценивая угрозу. Потом перевел взгляд на Кассандру. — Я возьму большого. Ты займёшься аналитиком. Ему полезно будет узнать, что такое настоящая случайность.

— Ты блефуешь! — рявкнул Тарас, видя, как напряглись мои мышцы. — Я сломаю ему хребет!

— Не успеешь, — бросил я. В следующую секунду я сорвался с места.

Кассандра кивнула, и в её глазах загорелся тот самый азарт, который я видел за игорным столом.

— Удача против вероятности? — она облизнула губы, глядя на опешившего от такой наглости Поешина. — Это будет восхитительно.

Тарас, поняв, что переговоры провалились, отшвырнул Михаила в сторону, как ненужную куклу, и шагнул мне навстречу, широко разводя руки.

— Тупой ублюдок! — взревел он. — Решил сдохнуть⁈ Давай! Попробуй ударить! Я даже не буду защищаться! Ударь меня своим мечом, и посмотрим, как ты сдохнешь от собственного урона!

Я поднял «Грань Равновесия». Белая жила на черном клинке вспыхнула, предвкушая вкус крови A-рангового ренегата.

— С удовольствием.

Глава 19 Ставки сделаны

Лунный свет пробивался через пробоины в крыше склада, разрезая полумрак серебряными клинками. Пыль висела в воздухе плотной взвесью, каждая пылинка поблескивала в косых лучах. Электрические провода, оборванные взрывом, искрили и извивались на полу, как умирающие змеи. Запах горелой изоляции смешивался с ароматом дорогих духов и металла.

В восточном крыле склада два поля реальности сталкивались друг с другом, словно встречные волны в шторм.

Вокруг Кассандры Уайлд пространство дышало красноватой дымкой. Воздух мерцал, словно над раскаленным асфальтом. Это была аура её таланта, искажающая саму линию вероятностей. Каждый её шаг оставлял за собой шлейф мерцающих возможностей, реальность подстраивалась под её присутствие, склоняясь, как подсолнух к солнцу.

Антон Поешин стоял в тридцати метрах от неё, прижавшись спиной к бетонной колонне. Вокруг его сутулой фигуры воздух расчерчивала строгая геометрия зеленых цифровых линий. Векторы, траектории, вероятностные поля материализовались в видимые только ему символы. Его талант «Калькулятор Вероятностей» работал на полную мощность, превращая хаос битвы в упорядоченный поток данных.

Кассандра сделала шаг вперед. Её походка была неспешной, будто она прогуливалась по бальному залу, а не по разрушенному складу посреди ночной операции.

Стеллаж справа от Антона заскрипел. Металлическая конструкция качнулась без видимой причины, крепления лопнули с сухим треском. Тонна ящиков с запчастями рухнула на то место, где он стоял секунду назад. Антон успел отпрыгнуть, перекатившись через плечо. Толстые очки съехали на кончик носа, он поправил их дрожащей рукой.

Кассандра даже не взглянула на обрушившийся стеллаж. Она продолжала идти, и реальность сама становилась её оружием.

Антон поднял пистолет. Стандартный «Глок-17», без магических модификаций, просто надежное огнестрельное оружие. Прицелился и выстрелил.

Раздался щелчок.

Затвор заклинило. Патрон застрял в казеннике под невозможным углом. Механизм, который тысячи раз работал безупречно, выбрал именно этот момент для отказа. Вероятность такого события стремилась к нулю.

Но рядом с Кассандрой Уайлд невероятное становилось обыденностью.

Антон шагнул назад, пытаясь выбить застрявший патрон. Бетон под его ботинком треснул. Трещина побежала по полу паутиной, асфальт провалился, образуя яму глубиной в ладонь. Нога подвернулась, Поешин потерял равновесие, упал на одно колено.

Кассандра остановилась в десяти метрах от него. Её губы изогнулись в усмешке, алые глаза блестели в полумраке. Она наклонила голову набок, словно разглядывая занятную диковинку.

— Вероятность твоего выживания, милый, стремится к нулю, — её голос был легким, звонким, полным искреннего веселья. — Математика против тебя. Забавно, правда? Ты так любишь цифры, а они предали тебя.

Антон отполз за опрокинутый контейнер, прижался спиной к холодному металлу. Его дыхание было частым, сердце колотилось. Пальцы дрожали, когда он снова поднял пистолет и начал разбирать затвор. За толстыми линзами очков глаза бегали с нечеловеческой скоростью, зрачки метались, отслеживая потоки информации.

Его талант работал на износ, просчитывая каждую деталь окружающего пространства. Температура воздуха, влажность, траектории падающих обломков, структурная целостность балок под потолком. Зеленые цифры мелькали перед его взором, накладываясь на реальность плотным слоем данных. Он бы уже умер раз десять, если не больше. Но его талант позволял отделаться лишь легкими ушибами. Чертова Госпожа Фортуна… Она была ходячей аномалией в вероятностях.

Но посреди этого хаоса информации он все же нашел закономерность.

Красная дымка вокруг Кассандры пульсировала. Медленные, регулярные импульсы, как биение сердца. Волны везения накатывали и откатывали, создавая приливы удачи. Но между волнами, в краткие мгновения затишья, поле её таланта истончалось. Микроскопические зазоры, длиной в сотые доли секунды.

Слепые пятна в потоке вероятностей.

Антон перезарядил пистолет. Выбил застрявший патрон, вставил новый магазин. Встал из-за укрытия и прицелился. Кассандра продолжала идти к нему, даже не потрудившись укрыться. Зачем прятаться, когда удача на твоей стороне?

Раздался выстрел.

Пуля покинула ствол со скоростью более трехсот метров в секунду. Траектория её полета была абсурдной, противоречащей здравому смыслу. Она летела не к Кассандре, а вверх, под углом в шестьдесят градусов. Ударилась в стальную балку под потолком, срикошетила вниз. Врезалась в бетонный пол в двух метрах от ноги Кассандры, отскочила снова. Зацепила торчащий кусок арматуры, изменила траекторию на девяносто градусов.

Расчет был точным до миллиметра. Каждый рикошет учитывал угол падения, плотность материала, деформацию пули при ударе. Траектория, которую обычная удача не могла предсказать, потому что она шла через цепь невероятных совпадений.

И пуля прилетела к цели именно в тот момент, когда волна везения Кассандры откатилась, оставив её незащищенной на долю мгновения.

Кассандра замерла. Её рука инстинктивно поднялась к щеке. Пальцы коснулись кожи, и на перчатке проступили алые капли. Кровь. Её кровь. Первая за долгое время.

Тишина повисла в воздухе, тяжелая и вязкая. Даже искрящиеся провода на секунду притихли.

Антон опустил пистолет, его губы дрогнули в подобии улыбки. Голос прозвучал сухо, лишенный любых эмоций, как компьютер, зачитывающий результаты вычислений:

— Статистика неизбежна, госпожа Уайлд. Ваш талант оперирует вероятностями. Мой вычисляет их. Я вижу ваши слепые зоны. Каждую. Все семнадцать микросекунд, когда защита перезагружается.

Он поднял пистолет снова, прицеливаясь с методичной точностью хирурга.

— Математика всегда побеждает, не так ли?

Очередной выстрел прорезал воздух.

Кассандра качнулась влево. Пуля прошла в миллиметре от её виска. Она отпрыгнула назад, но это движение вывело её прямо под падающий кусок балки. Металлическая труба рухнула с потолка, она нырнула вперед, перекатилась через плечо.

И именно там, где она приземлилась, ждала пуля. Рикошет от третьего выстрела, который Антон сделал еще до её движения.

Свинец впился в плечо. Кассандра вскрикнула, прижимая ладонь к ране. Алая кровь проступала между пальцев, окрашивая перчатку. Боль была острой, непривычной. Её талант защищал от любого вреда, и теперь каждый нерв кричал от забытого ощущения.

Она зашипела, алые глаза сузились. Впервые за долгое время Кассандра Уайлд чувствовала нечто, чего не испытывала с юности.

Этот сутулый очкарик читал её талант, как открытую книгу. Просчитывал слепые пятна быстрее, чем она могла среагировать. Он превратил её величайшее преимущество в предсказуемость. Талант этого засранца идеально подходил против нее.

Антон шел вперед неторопливо, методично. Каждый его выстрел был частью сложной комбинации. Он не целился в неё напрямую, он стрелял туда, где она будет через секунду, через две, через три. Создавал смертельную сеть из рикошетов и падающих обломков, загоняя её в угол.

Кассандра отступила за опрокинутый стеллаж, прижалась к нему спиной. Её рука скользнула к поясу, где на тонкой цепочке висела золотая монета. Древняя, потертая, с профилем бородатого мужчины на аверсе и изображением лодки на реверсе.

«Обол Харона».

Монета, которую в древности клали мертвым на глаза для оплаты перевозчику душ через реку Стикс в царство Аида. Реликт А-ранга с уникальным свойством. Он позволял заключить пари со Смертью. Один бросок. Две жизни на кону. Победитель забирает всё.

Пятьдесят на пятьдесят. Чистая случайность, но как известно, случайность зачастую была на стороне девушки.

Кассандра сжала монету в кулаке. Золото было теплым, словно живое. Её кровь с раны на плече капала на металл.

Она вышла из-за укрытия. Антон замер в пятнадцати метрах, его палец застыл на спусковом крючке. Зеленые линии векторов перед его глазами вспыхнули красным, предупреждая об изменении параметров.

— Ты прав, аналитик, — голос Кассандры был спокойным, даже веселым. Она держала монету между пальцами, кровь стекала по запястью, окрашивая белую перчатку. — Пассивной удачей тебя не взять. Ты слишком хорош. Слишком умен. Почти идеальный противник.

Антон ничего не ответил. Его талант фиксировал резкий скачок показателей. Уровень магической энергии в помещении вырос в три раза за секунду. Красная дымка вокруг Кассандры сгустилась, потемнела, превратилась в багровый туман.

Что-то изменилось. Что-то катастрофическое.

— Поэтому я ставлю всё на один бросок, — Кассандра подняла монету выше, и золото вспыхнуло в лунном свете. — Твоя жизнь против моей. Чистая вероятность. Пятьдесят на пятьдесят. Смерть судит нас обоих.

Она подбросила монету.

Золотой диск взмыл вверх, медленно вращаясь в воздухе. Каждый оборот ловил отблески света, превращая монету в крутящуюся звезду. Время замедлилось, каждая секунда растянулась в вечность. Звуки склада приглушились, осталось только тихое жужжание падающей монеты, рассекающей воздух.

И в тот же миг Кассандра атаковала. Простым, можно даже сказать отчаянным броском.

Её рука метнула осколок стекла, подобранный с пола рядом с укрытием. Острый треугольник летел прямо в горло Поешина. Убийственная траектория, рассчитанная на прорезание сонной артерии.

Тело Антона среагировало автоматически. Его талант мгновенно просчитал угол атаки, скорость полета, точку пересечения траекторий. Зеленые векторы указали оптимальный вариант уклонения. Он дернул голову вправо, выставил предплечье, блокируя осколок.

Стекло рассекло рукав рубашки, оставив неглубокий порез на коже. Кровь выступила тонкой линией, но это была царапина, не угроза жизни.

— Промах, — констатировал Антон, опуская руку. Его голос оставался ровным, механическим. — Вероятность вашего успеха была менее двух процентов при моей скорости реакции. Недостаточно для…

Монета упала.

Звон металла о бетон разрезал тишину, как колокольный удар на похоронах.

Антон Поешин замер на полуслове. Его глаза расширились за толстыми линзами очков. Зеленая сетка цифровых линий перед его взором мигнула красным, рассыпалась на пиксели, погасла.

Он посмотрел вниз.

Монета, падая с высоты пары метров над полом, ударилась о бетон. Отскочила под странным углом. Покатилась к стене, задела ножку опрокинутого стула. Стул качнулся, его металлическая спинка толкнула ящик с инструментами. Ящик сполз с края поддона, опрокинулся.

Содержимое рассыпалось по полу. Гаечные ключи, отвертки, болты. Один болт покатился под ноги Антону. Он автоматически шагнул в сторону, не желая наступить. Шаг вывел его ногу на промасленное пятно на полу, ботинок скользнул.

Антон потерял равновесие. Взмахнул руками, пытаясь удержаться. Его ладонь ударилась о край контейнера, пистолет выпал изпальцев. Оружие упало на пол, ударилось о арматуру. Удар пришелся точно на спусковой крючок.

Раздался выстрел

Пуля вылетела под углом вверх. Ударилась в балку на потолке, срикошетила. Зацепила оборванный электрический кабель, разорвав изоляцию. Кабель захлестнулся вокруг металлической трубы, короткое замыкание вспыхнуло снопом искр.

Искры посыпались вниз прямо на промасленную тряпку, валявшуюся на полу. Тряпка вспыхнула мгновенно. Огонь побежал по луже машинного масла, разлитого во время боя. Языки пламени лизнули деревянный поддон, на котором стояли канистры с растворителем.

Первая канистра взорвалась.

Ударная волна швырнула Антона назад. Его спина врезалась в стальную опору, позвоночник хрустнул. Боль пронзила тело, но он не мог даже вскрикнуть. Дыхание перехватило.

Осколок разорванной канистры пролетел мимо его головы, срезая прядь волос. Второй осколок вонзился в бетонную колонну позади, оставляя глубокую борозду.

Третий осколок не промахнулся.

Острый треугольник раскаленного металла вошел в живот Антона чуть ниже ребер, пробивая кожу, мышцы, внутренние органы. Жар был нестерпимым, обожженная плоть дымилась. Кровь хлынула фонтаном, заливая рубашку, превращая её в мокрую тряпку.

Антон Поешин осел на колени. Руки бессильно упали вдоль тела. Он смотрел вниз, на торчащий из живота осколок, словно не веря реальности происходящего.

Статистическая невозможность. Цепь событий с вероятностью в миллиардные доли процента. Двадцать семь последовательных совпадений, каждое из которых по отдельности невероятно, а вместе абсолютно фантастично.

Но когда Обол Харона решает судьбу, вероятности теряют значение.

Кассандра медленно подошла к нему. Её ботинки стучали по бетону ровным, спокойным ритмом. Она наклонилась, подняла монету с пола.

Профиль Харона, перевозчика мертвых, смотрел вверх.

Антон пытался что-то сказать. Его губы шевелились, но вместо слов изо рта вырывался только булькающий хрип. Кровь заливала горло, захлестывала легкие.

Свет в его взгляде медленно угасал. Зрачки расширились, стали неподвижными. Тело дернулось в последней судороге и обмякло.

Кассандра выпрямилась, убирая монету обратно на цепочку. Она посмотрела на мертвое тело аналитика без особых эмоций.

— Дом всегда в выигрыше, милый, — прошептала она в тишину склада. — Всегда.

Она развернулась и пошла к выходу из восточного крыла, оставляя за спиной дымящиеся обломки и остывающий труп.

Удача снова была на её стороне.

* * *

Я врезался плечом в бетонную стену, отскакивая от неудачного приземления. «Коготь Фенрира» втянул трос с металлическим лязгом, браслет на запястье вибрировал от перегрузки. Грудь горела огнем, дыхание сбивалось. Я заставил себя оттолкнуться от стены и снова занять боевую стойку.

Тарас стоял в центре разрушенной зоны склада, окруженный обломками разбитых контейнеров и погнутых стеллажей. Его массивная фигура казалась монолитом среди хаоса. Шрам через бровь был особенно заметен в тусклом свете, лицо исказилось в хищной ухмылке. На его тактической футболке не было ни единой царапины.

Кольцо на его пальце мерцало тусклым зеленым светом. «Кольцо Регенерации», как подсказало Око Бога Знаний. Реликт B-ранга, способный залечивать раны со скоростью в десятки раз выше человеческой. В сочетании с его талантом это превращало здоровяка в почти неубиваемую машину.

Я сделал первый заход минуту назад. «Грань Равновесия» была нацелена в сердце. Удар был точным, свойство «Разрыв Сущности» активировалось, черно-белый клинок прошел сквозь тактическую броню, как сквозь туман.

И в тот же миг меня отбросило назад с чудовищной силой.

Боль взорвалась в груди, словно кто-то всадил мне топор прямо в ребра. Воздух выбило из легких, перед глазами вспыхнули звезды. Я пролетел метров пять, врезался в стальную опору спиной. Металл прогнулся от удара, оставив вмятину.

Когда зрение прояснилось, я увидел Тараса, стоящего на том же месте. Без единой царапины. Зеленое свечение кольца усилилось на секунду, потом погасло. Исцеление произошло мгновенно.

А я чувствовал, будто мне грудь разрубили. Тупая, пульсирующая боль расползалась от ребер к плечам. Отраженный урон. Мой собственный удар вернулся ко мне.

Око Бога Знаний вспыхнуло перед глазами, выводя информацию золотистыми символами:

[Отражение полученного урона обратно к атакующему. Коэффициент отражения 100%. Срабатывание мгновенное, приоритет выше свойств оружия.]

Я стиснул зубы, выпрямляясь. Информация складывалась в картину, неприятную и четкую.

Талант срабатывал раньше, чем эффект клинка. «Разрыв Сущности» должен был аннулировать магию, убрать талант, превратить противника в обычного человека. Но «Возмездие» активировалось в момент касания, до того, как аннулирование вступало в силу. Мгновенный рефлекс, встроенный в саму структуру таланта.

В итоге те пару секунд что он будет без таланта я буду очухиваться от своего же удара. Да уж.

Атаковать Тараса напрямую значило получать весь урон обратно увеличенный вдвое. А учитывая силу «Грани Равновесия», каждый мой удар был потенциально смертельным. Для меня.

Замкнутый круг. Идеальная защита.

Тарас сплюнул на пол, потирая кулаки. Вибрация его таланта пульсировала вокруг тела видимыми волнами.

— Что, сучонок, больно? — его голос был грубым, довольным. — Думал, твоя игрушка поможет? Мой талант сильнее любого хлама. Бей ещё, посмотрим, сколько раз твоё тело выдержит собственные удары.

Он шагнул вперед, бетон под его ботинком треснул. Кулаки сжались, готовые крушить всё на пути.

Я перехватил меч обратным хватом, принимая решение за доли секунды.

Прямая атака бесполезна. Но талант отражает только урон, направленный в него. Окружение свободно от этого правила.

План сформировался мгновенно, четкий и простой. Если не могу убить его напрямую, превращу склад в смертельную ловушку.

— Это я тебе нужен, а не ты мне, — бросил я и рванул в сторону.

«Коготь Фенрира» выстрелил, крюк впился в балку под потолком. Рывок, и я взлетел вверх, уходя из зоны досягаемости. Тарас взревел и бросился следом, ломая всё на своем пути, как разъяренный бык.

Я приземлился на вершину высокого стеллажа, металлическая конструкция качнулась под весом. «Грань Равновесия» описала широкую дугу.

Клинок прошел сквозь стальную опору стеллажа, как сквозь воду. Стеллаж завалился в сторону Тараса, тонны ящиков посыпались вниз.

Тарас не уклонялся. Он просто поднял руки и пробил падающий груз насквозь. Дерево взрывалось щепками, металл гнулся под ударами его кулаков. Он вышел из груды обломков, отряхивая пыль с плеч.

— Это всё, что ты можешь? — рявкнул он.

Я уже летел к следующей точке. «Коготь» метнулся к балке справа, я качнулся, набирая инерцию, и ударил мечом по бетонной колонне.

Меч превратил твердый бетон в крошку. Колонна треснула по вертикали, куски арматуры торчали из разлома, как сломанные кости. Следующий удар, и другая колонна. Потом третья.

Я не атаковал Тараса. Я крошил склад вокруг него.

Металлические балки падали с потолка, я резал их на лету, превращая в острые копья. Бетонные блоки рассыпались под клинком, оставляя торчащую арматуру. Стальные трубы, поддерживающие вентиляцию, обрушивались, создавая лес из острых обломков.

Тарас преследовал меня, ломая препятствия грубой силой. Кулаки разбивали бетон, пробивали металл. Нечеловеческая сила, даже для такого здоровяка. Но я двигался быстрее, используя «Коготь» как маятник, летая между балок, меняя траектории в воздухе.

Со стороны это выглядело хаотичным бегством. Я метался по складу, будто в панике, рубил всё подряд. Но каждый мой рывок был рассчитан. Каждый удар мечом выполнял роль в общей картине.

Я вел Тараса глубже в центр склада, туда, где плотность конструкций была выше. Каждое разрушение создавало новое препятствие. Арматура торчала под углами, стальные прутья образовывали смертельный лабиринт.

Тарас не понимал. Для него это была просто погоня. Он видел убегающую добычу и ломился напролом, сметая всё на пути. Его талант делал его неуязвимым для прямых атак, регенерация залечивала мелкие раны от падающих обломков.

Но мелкие раны накапливались.

Тарас пробежал сквозь лес арматурных прутьев. Острые края рвали тактическую футболку, царапали кожу. Кольцо Регенерации мерцало зеленым, залечивая порезы. Но кровь всё равно текла, пачкая пол. Исцеление требовало энергии, а каждая новая рана отнимала запас реликта.

Я развернулся в воздухе, зацепившись «Когтем» за балку. Ударил мечом по стальной стойке, поддерживающей целый сектор стеллажей. Металл рассыпался. Конструкция завалилась прямо на Тараса.

Он поймал первый стеллаж на плечи, удержал вес. Мышцы вздулись под кожей, лицо исказилось от напряжения. Второй стеллаж упал сверху. Потом третий.

Тарас рухнул на колени под килограммами металла. Но через секунду он уже поднимался, сбрасывая обломки взрывом силы. Железо разлеталось во все стороны осколками.

— Стой на месте, сука! — заорал он, хватая кусок арматуры и швыряя в меня, как копье.

Я качнулся в сторону, импровизированное копье пролетело мимо, вонзаясь в стену. «Коготь» метнулся к новой точке опоры. Я пролетел над головой Тараса, клинок мелькнул, разрезая вентиляционную трубу.

Труба рухнула, Тарас отбил её ударом кулака. Металл помялся, отлетел в сторону. Но это движение заставило его шагнуть влево, прямо на острый прут арматуры, торчащий из бетона.

Прут вошел в икроножную мышцу, пробив кожу и мясо. Тарас рыкнул от боли, дернул ногу. Металл вышел с чавкающим звуком, кровь брызнула фонтаном. Кольцо Регенерации вспыхнуло зеленым, мышцы начали срастаться.

Но я не давал времени.

«Коготь» выстрелил в балку слева, я рванул вперед, набирая скорость. Пролетел мимо Тараса с правого фланга, меч описал дугу. Удар пришелся по основанию металлической колонны, поддерживающей часть крыши.

Колонна рухнула. Бетонные блоки посыпались вниз. Тарас поднял руки, защищаясь, блоки разбивались о его плечи и предплечья. Осколки резали лицо, кровь текла из порезов на лбу.

Регенерация работала, но я двигался слишком быстро. Каждые три секунды новая атака. Не на него, а вокруг него. Падающие балки, рушащиеся стены, острые обломки под ногами.

Тарас налетел на торчащую арматуру грудью. Металл царапнул кожу, оставляя длинную борозду. Следующий шаг, и его нога провалилась в яму, образовавшуюся от разрушенного пола. Он рванул ногу вверх, теряя равновесие.

Я обрушил на него очередной стеллаж сбоку. Металлическая конструкция ударила в плечо, Тарас отшатнулся. Его спина врезалась в стальную балку, торчащую из обломков. Острый край разрезал футболку, оставляя рваную рану на спине.

Кольцо Регенерации мерцало всё чаще, зеленый свет становился тусклым. Реликт работал на пределе, запас энергии таял. Раны залечивались медленнее, кровь продолжала течь.

Тарас остановился, тяжело дыша. Его тело было покрыто порезами и ссадинами. Футболка превратилась в лохмотья, открывая мускулистый торс, исполосованный царапинами. Лицо было красным от крови и пота.

Но взгляд оставался яростным. Он не сдавался.

— Трус! — прохрипел он, сплевывая кровь. — Бьешься, как крыса! Выйди и сражайся как мужик!

Я приземлился на обломки контейнера в двадцати метрах от него. Меч опустил вниз, кончик клинка касался бетона.

— Зачем? — голос вышел спокойным, даже скучающим. — Ты же сам прекрасно справляешься. С уничтожением себя.

Тарас взревел и бросился на меня. Его ноги с грохотом били по полу. Скорость была впечатляющей для такой массы, но предсказуемой. Прямая линия, без финтов, чистая ярость.

Я дернул «Коготь» вверх, взлетая. Тарас пролетел подо мной, его кулак прошил воздух, где я был секунду назад. Инерция не дала ему остановиться. Он врезался в груду острых металлических обломков грудью.

Десятки осколков впились в кожу. Тарас заорал, отшатываясь назад. Кольцо мерцало слабее, регенерация едва работала. Раны заживали частично, кровь продолжала сочиться.

Я развернулся в воздухе, меч мелькнул. Удар по цепи, поддерживающей промышленный светильник под потолком. Цепь лопнула, массивная металлическая конструкция рухнула прямо на Тараса.

Он поднял руки, поймал светильник, каким-то чудом удержал вес и отбросил его в сторону. Металл грохнулся об пол, подняв облако пыли.

Но этого было достаточно.

Я уже был рядом. «Коготь» метнулся в балку за его спиной, трос натянулся. Я качнулся вперед, набирая скорость, ноги ушли вперед. Удар пришелся в центр груди Тараса обеими подошвами.

Простой толчок. Вся инерция моего разгона передалась его телу. И тут же отдалась мне в ребрах, но ничего, терпимо.

Тараса отбросило назад. Его спина врезалась в лес арматурных прутьев, торчащих из разрушенной стены. Металл пробил кожу в десятке мест, острые концы вошли в тело.

Тарас взревел, пытаясь вырваться. Дернулся вперед, арматура вышла из спины с мокрым звуком. Кровь хлынула потоками. Кольцо Регенерации мигнуло зеленым и погасло. Запас энергии наконец был исчерпан.

Раны продолжали кровоточить. Тарас шагнул вперед, покачнулся. Лицо побледнело, дыхание стало хриплым.

Я приземлился в трех метрах от него, встал в полный рост.

— Колечко-то истощилось, — сказал я тихо.

Тарас попытался атаковать. Шаг вперед, замах кулаком. Но движение было медленным, неуверенным. Кровопотеря делала свое дело.

Я толкнул его в плечо ладонью. Легкий толчок, без силы. Тарас качнулся назад, потерял равновесие. Его нога наступила на острый осколок металла, он дернулся в сторону.

Прямо на торчащую балку.

Стальная труба вошла в бок, пробивая кожу, мышцы, внутренние органы. Тарас застыл, широко раскрыв глаза. Кровь хлынула изо рта, окрашивая зубы.

Но он всё ещё стоял. Всё ещё пытался двигаться. Руки поднимались, сжимаясь в кулаки. Вот же упертый живучий говнюк.

Я огляделся. В дальнем углу склада стоял промышленный станок. Огромная машина для обработки металла, с вращающимися дисками и прессом. Пыльная, заброшенная, но провода к ней были целы.

План сформировался мгновенно.

Я толкнул Тараса снова, заставляя его двигаться назад. Он шел, спотыкаясь, оставляя кровавый след на полу. Каждый шаг давался с трудом, но ярость не давала упасть. Громила не прекращал попыток добраться до меня.

— Я превращу твое лицо в отбивную!

Мы дошли до станка. Я обошел Тараса сбоку, загоняя его спиной к машине. «Грань Равновесия» описала дугу, разрезая трос, поддерживающий балку над нами. Балка рухнула, я отпрыгнул в сторону.

Тарас попытался уклониться, но тело не слушалось. Балка ударила в плечо, прижала его к станку. Металлическая поверхность машины была холодной, покрытой старой смазкой.

Я шагнул к панели управления. Рычаги и кнопки были покрыты пылью, но индикатор питания горел тусклым красным. Электричество подведено.

Тарас пытался вырваться, толкая балку. Мышцы дрожали от напряжения, кровь текла ручьями. Его взгляд встретился с моим. Впервые я увидел в этих глазах нечто кроме ярости.

Страх.

— Случай с Виктором ничему вас не научил. Когда ты угрожаешь мне и моим людям — я не буду церемониться, — сказал я и дернул рычаг вниз.

Станок ожил с протяжным гулом. Вращающиеся диски набрали обороты, пресс опустился. Тарас закричал, но звук оборвался через секунду.

Машина сделала свою работу быстро и эффективно.

Я отвернулся, не желая смотреть на результат. Станок продолжал гудеть, потом щелкнул и замолчал. Тишина вернулась на склад, нарушаемая только тихим капаньем крови.

Я покатал плечами, разминая мышцы, это был непростой бой, затяжной и выматывающий, после чего пошел обратно в центр склада, туда, где был Михаил.

Михаил Серебряков выглядел помятым, но живым. Пластиковые стяжки держали запястья за спиной, ноги примотаны к ножкам стула. Очки сбиты набок, пиджак порван. Но сознание было ясным, глаза фокусировались.

Когда я вошел, он поднял голову. Узнал маску. Выдохнул с облегчением.

— Я знал, что ты придешь!

— Как-то не очень уверенно. Сомневался? — я подошел, меч мелькнул, разрезав пластиковые стяжки, как паутину. Михаил потер затекшие запястья, поднимаясь со стула.

— Ни секунды, — он поправил очки, оглядывая разрушенный склад. — Судя по звукам, ты устроил здесь ад. Что с этими уродами из Магистрали?

— Мой мертв. Думаю, Кассандра тоже не станет играть с добычей.

Михаил кивнул, принимая информацию без лишних вопросов. Мы вышли из помещения, двигаясь к выходу. Склад был разрушен почти полностью. Обломки, кровь, дым от тлеющих обломков. Поле боя, где смерть прошлась тяжелой поступью.

У выхода нас встретила Кассандра Уайлд.

Она стояла у разбитых ворот, опираясь плечом о край.

— Ты ведь не просто так решил, что я буду сражаться с этим аналитиком да?

— Просто хотел, чтобы ты кое-что поняла.

Девушка подошла ко мне и навалилась всем телом, только сейчас я увидел рану.

— И я поняла, очень даже. Может поможешь раненной девушке?

Я усмехнулся и поднял ее на руки, отчего Кассандра слегка смутилась. Не думал, что она способна на это.

— Идем, мы здесь закончили.

* * *

Продолжение в третьем томе по ссылке:

https://author.today/work/528539

Оглавление

Глава 1 Последняя Ночь Камелота

Глава 2 Танец со смертью

Глава 3 Король Без Меча

Глава 4 Король умер, да здравствует Король

Глава 5 Терракотовый Закат

Глава 6 Резец Зодчего

Глава 7 Грань Равновесия

Глава 8 Поднебесная в миниатюре

Глава 9 Цена, которую приходится платить

Глава 10 Аудиенция для непокорных

Глава 11 Бремя бессмертия

Глава 12 Взгляд в Бездну

Глава 13 Десятый

Глава 14 Слепая Удача

Глава 15 Черное Солнце

Глава 16 Истина в последней инстанции

Глава 17 Ставка на жизнь

Глава 18 Личная война

Глава 19 Ставки сделаны