Остерегайтесь апокалипсисов. Книга 6 [Holname] (fb2) читать онлайн

Остерегайтесь апокалипсисов. Книга 6

1 Жизнь: возвращение в мир авторов

Когда я все же вышел из этой злополучной мрачной комнаты на свет, первым, что я услышал, были тяжелые вздохи и возмущенное улюлюканье. Яркое свечение ослепило, поэтому еще пару минут я не мог точно сказать, что именно происходило там, спереди, но четко чувствовал, что людей в этом месте было много.

И как только мои глаза привыкли к свету, я смог понять, насколько много здесь собралось людей. Незнакомые мне зрители сидели не на диванах и стульях, как это было раньше, а на настоящих трибунах. Обстановка, которую я увидел перед собой после завершения апокалипсиса, напоминала мини-амфитеатр. Скамьи выстраивались полукругом в несколько рядов, каждый из которых был быше предыдущего. Это определенно не было похоже на ту комнату, которая находилась здесь раньше. С увеличением зрителей это место расширялось. Можно сказать, в какой-то степени это было моим личным успехом.

Между тем, пока я приходил в себя и пытался осознать происходящее, люди в округе наперебой кричали и возмущались:

— На самом интересном!

— Почему так дорого стоит продолжение?

— Я на вас в суд подам!

Эти слова заставили меня задуматься о том, с чем же была связана подобная реакция, и ответ нашелся быстро. Повернув голову влево и приподняв ее, к своему удивлению, я увидел настоящий большой проектор. Словно в кинотеатре, все эти люди наблюдали за тем, как я проходил апокалипсис. Сейчас на проекторе не было ничего, кроме полной темноты, но я уже мог угадать какая именно сцена их разочаровала.

— Судя по всему, — вслух заговорил я, — не я один был разочарован такой внезапной остановкой сюжета.

Ощутив на своей шее какое-то неприятное сдавливание, я опустил голову и внезапно вспомнил о присутствии Сириуса. Мой дух, видимо, намеренно скрывался в этот момент. Он казался невидимым, но все же его холодную чешую и небольшие лапки на своей коже я ощущал четко.

Внезапно рядом прозвучал знакомый голос:

— С возвращением.

Опустив взгляд, я заметил остановившегося рядом со мной белого кота. Хелиос, как всегда, выглядел расслабленно и самоуверенно. Почему-то мне даже казалось, что мы с ним и не расставались все это время.

— Почему апокалипсис закончился так странно? — мгновенно спросил я.

— Ты хотел сказать не вовремя?

— Что-то вроде того.

Хелиос отвернул от меня голову и посмотрел куда-то в сторону. В этот момент все зрители уже начинали собирать свои вещи и покидать комнату ожидания. Многие из них все еще продолжали возмущаться из-за случившегося.

— Вообще он должен был закончиться сразу, как вы вышли к внешнему миру, — отвечал Сириус, — но зрители проголосовали за продление сюжета. Им казалось, что вот-вот между вами что-то должно будет случиться, и они оказались правы.

— В смысле проголосовали?

— Заплатили своими очками за то, чтобы ты немного дольше оставался в том мире. Такое возможно, но цена огромная. За продление заплатили очень много очков, но, как видишь, для полноценного полового акта не хватило.

После этих слов я задумался вновь. Еще ни разу ни один из моих зрителей не голосовал за продление сюжета. Возможно, дело было связано с мирами, которые я проходил — не такими интересными они казались, чтобы за них еще что-то платить. Или же, дело было в том, что все самое интересное заканчивалось рано. Но все же эта ситуация казалась мне уникальной. Люди добровольно заплатили деньги за то, чтобы посмотреть на то, как другой автор с кем-то переспит? С одной стороны, я не то, чтобы был удивлен этому. Но, с другой стороны…

Пока я думал, Хелиос внимательно наблюдал за моей реакцией. Судя по тому, как он улыбался, мысли отражались на моем лице довольно четко. В какой-то момент и вовсе усмехнувшись, кот-наблюдатель сказал:

— Да не смущайся ты так. Ничего личного, для всех нас это лишь сюжет истории.

— Я больше не пойду в апокалипсисы.

— Пойдешь. Еще как пойдешь.

— У меня детская травма, оставьте меня.

Я отвернулся, пытаясь хоть как-то справиться с чувством стыда и напряжения, но внезапно заметил женскую фигуру, приближавшуюся к нам. Это была Рейна. Автор-лисица выглядела сегодня иначе, чем обычно. Она была одета в японское кимоно, но в отличие от обычного способа ношения этого наряда, ее костюм не был плотно запахнут. Широкий пояс стягивал алую, словно закат ткань, не сильно, поэтому и воротник, и подол платья немного расходились в области груди и бедер.

Когда Рейна подошла, я внезапно осознал, что она тоже стала свидетелем моей слабости. Между тем лисица, будто даже не думая об этом, спросила:

— Я могу поздравить тебя с первым бессмертным апокалипсисом?

— Бессмертным?

— Ты ни разу не умер.

Ее слова заставили меня снова задуматься о той истории, через которую мне пришлось пройти. И Рейна действительно была права в том, что на этот раз мне удалось ни разу не умереть. Удивлено смотря на нее, я спросил:

— Значит, я в топе?

— Нет, конечно. Чтобы быть в топе, нужно сделать так, чтобы твой мир был самым увлекательным для зрителей, а ты даже с эротической сценой недотянул.

Лисица улыбалась, будто воспринимая мои слова за какую-то шутку. Но я же, наоборот, был абсолютно серьезен.

— Я, наверное, — неуверенно бормотал я, — слабо понимаю как интерес зрителей влияет на рейтинг.

Рейна перестала улыбаться и совершенно серьезно посмотрела на меня. Кажется, теперь она понимала, что я взаправду ничего не понимал. Тогда, выдохнув, она начала объяснять:

— В Межмирье много авторов, которые способны пройти апокалипсис, не умерев при этом. Но многие из них используют грязные и даже мерзкие трюки. Обманывают людей, убивают близких, подставляют невинных. Такие авторы не могут попасть в топ.

— Вон оно что…

— Ты пока был в Межмирье, неужели ни разу не пытался наблюдать за мирами других авторов? — Времени как-то не было. Я был сосредоточен на развитии.

— Рекомендую позаботиться об этом хотя бы на этот раз. Уверяю, понаблюдав за другими авторами ты поймешь, чего именно тебе не хватает.

Лисица легко хлопнула меня по плечу, но почему-то сразу вздрогнула и холодно посмотрела на мою шею. Думаю, в этот момент она случайно задела Сириуса и поэтому напряглась. Или же Сириус сам попытался задеть ее — все-таки она ему не сильно нравилась.

Между тем, я улыбался. Меня сильно радовал тот факт, что сейчас Рейна не была зла на меня. То, что было между нами ранее, казалось каким-то глупым недоразумением. И то, что сейчас она не избегала меня, лишь подтверждало это.

Внезапно рядом со мной вновь прозвучал голос кота-наблюдателя:

— Ну, и? Надолго ли ты вернулся к нам в этот раз?

— Надолго.

— Опустив голову, я посмотрел на сидящего рядом с нами Хелиоса. — Я чувствую, что мне нужно просто отдохнуть. Без тренировок, драк и плетения интриг. Просто здоровый сон, вкусная еда и какие-то развлечения.

Хелиос замолчал и задумался. Оценивая мой внешний вид, он будто пытался понять, что в такой ситуации лучше всего можно было сделать. И в конечном счете все же найдя ответ, он заявил:

— Тогда за твоей наградой после прохождения мира мы отправимся позже. Очки на твою карту уже присвоены, поэтому можешь забронировать номер получше, чем обычно.

— Скажи сразу: я сказочно богат?

— Сказочно богатым можно стать, лишь оказавшись в топе. А ты пока что просто представитель среднего класса.

— Понял.

Я пожал плечами, но невольно заулыбался еще шире. Быть представителем среднего класса меня устраивало. Как минимум это значило, что я мог не переживать о том, что мне не хватит очков до конца моего периода отдыха.

— Твоя зона отдыха под номером одиннадцать, — уверенно предупредил Сириус.

— Хорошо.

Я повернулся и посмотрел на Рейну вновь. Честно говоря, прямо сейчас я чувствовал себя настолько уставшим, что хотел просто хорошенько выспаться в нормальном месте. Рейна же, будто понимавшая это желание, лишь махнула мне на прощание. Я ответил ей тем же и быстро пошел прочь.

Пока я уходил, Сириус, сидевший на моей шее, внезапно спросил:

— Скажи честно, с этой дамочкой ты бы тоже был не против закрутить роман? — С этой дамочкой будет сложно закрутить роман, и особенно мне.

* * *

Новая зона отдыха пришлась мне по душе больше предыдущих. Это место выглядело как целый город, построенный прямо на деревьях. Сами деревья казались какими-то нереально высокими и крупными. Такими, среди которых можно было сооружать массивные платформы, строить на них дома и даже возводить памятники.

Такая близость к природе меня не отталкивала. Скорее, напротив, расслабляла. За две минувшие недели я успел привыкнуть и к свежему воздуху, и к приятной прохладе, и к щебету птиц.

Даже сейчас вместо того, чтобы находиться внутри небольшого двухэтажного дома, который я арендовал, с куда большей радостью я раскаивался в гамаке под раскинувшимися над головой кронами. К слову, у Сириуса в этом доме также было свое место. На столике, который стоял на улице рядом с тем самым гамаком, лежала мягкая подушка, на которой буквально каждый день отдыхал дракон.

Внезапно мой послеобеденный сон привлек тихий писк. Услышав его, я инстинктивно приоткрыл глаза и увидел возникшее напротив меня уведомление:

«Вы хотите участвовать в игре?»

— Да — Нет

Подобные уведомления для меня уже не были в новинку. Все-таки пару раз я уже умудрялся принимать участие в играх среди авторов. Правда, прямо сейчас мне очень не хотелось всем этим заниматься. Не долго думая, я отказался от предложения и тотчас уведомление передо мной пропало. Я же, облегченно выдохнув, снова опустил голову на мягкую поверхность гамака.

— Как долго нам еще можно отдыхать здесь? — внезапно спросил Сириус.

При мысли об этом на моем лице всплыла улыбка.

— В этот раз я выбил нам год мирной жизни, — отвечал я, — но не думаю, что буду целый год ждать чего-то. Полгода максимум. Ну, или как пойдет.

— Я бы и от года не отказался. Чего тебя так тянет в апокалипсисы?

— Ты прав. Что-то я как-то быстро отказался от своего счастья. Будем расслабляться по максимуму целый год.

Сириус одобрительно хмыкнул, и мы вновь сладко закрыли глаза. На самом деле, такая жизнь прямо сейчас меня вполне устраивала. Мне хватало денег для того, чтобы арендовать целый дом. Если мне хотелось пообщаться с людьми или выйти в свет, я просто направлялся в зоны для развлечений. Питание можно было заказать прямо из дома. Но самым главным, наверное, было то, что сейчас меня никто не искал. Никаких погонь, никаких скандалов. Наконец-то полное спокойствие.

Внезапно перед глазами вновь щелкнуло и всплыло уведомление. Уже с каким-то недовольством посмотрев на него, я увидел надпись:

«Внимание! В связи с проводимой игрой ожидается землетрясение».

Не успел я даже осознать смысл послания, как неожиданно ощутил тряску. Вместе с гамаком я буквально перевернулся и рухнул на пол. Дрожало все: дома вокруг нас, земля под ногами, деревья, на которых была построена вся эта зона отдыха.

Лишь когда тряска прекратилась, я снова выдохнул и переглянулся с Сириусом. Дракон в этот момент выглядел расслабленно, будто его в этом мире уже ничего не удивляло.

— К слову, — заговорил он, — я тут вспомнил о награде, которую ты выиграл за прохождение прошлого мира.

— Чего это ты так внезапно?

— Ты же теперь лично можешь выбрать свой следующий апокалипсис. Неужели тебе не интересно помечтать об этом?

Я устало приподнялся с земли и потянулся. Слабость в мышцах была вызвана целым днем долгого лежания в мягком гамаке. Кажется, сейчас было самое время хотя бы немного походить.

— Мечтают только о хорошем, — отвечал я, — но не о попадании в апокалипсис точно.

Сириус никак на это не ответил. Скорее просто опустил голову на подушку и снова устало зевнул.

— Но, — продолжал я, — не могу сказать, что эта мысль не закрадывалась мне в голову. У меня осталось еще несколько десятков написанных апокалипсисов. Даже не знаю какой из них лучше пройти сейчас.

— По каким критериям выбираешь?

— Можно выбрать самый легкий апокалипсис, а можно самый интересный.

— Интересный значит сложный?

— Как правило, да.

— Тогда попытайся выбрать самый выгодный. Тот, который ты сможешь пройти с высоким показателем и снова получить нормальную награду. Не используй этот шанс на то, чтобы просто как можно легче пройти следующий мир.

Слова дракона звучали убедительно. Чем лучше я проходил мир, тем лучше мог получить награду. Более того, количество времени отдыха и размер очков, присваиваемых мне после прохождения апокалипсисов, также были важны для полноценного отдыха — это я теперь точно понимал.

— Тогда, — неуверенно отвечал я, — возможно, придется попотеть.

— И что? У тебя же теперь есть я.

Эти слова еще больше удивляли меня. Подобная уверенность Сириуса радовала. Все-таки он даже и не думал о том, чтобы подставить меня или как-то предать. Было ли это связано с той длинной жизнью Ленарда, которую мы прожили в его родном мире, или же это было результатом нашего первого совместного апокалипсиса — вот этого я точно пока не понимал.

Улыбнувшись, я уверенно кивнул Сириусу и наконец-то принял решение. Следующий мир, в который я собирался попасть, был одним из самых интересных в плане особенностей персонажей. Правда, из-за этого же он был не так прост.

Внезапно перед глазами всплыло еще одно уведомление. На этот раз, отреагировав на него уже недовольно, я нахмурился и внимательно прочитал всего одну имеющуюся строку:

«Внимание! Есть вероятность нападения монстров на зону отдыха».

— А вот это что-то новенькое, — вслух прошептал я.

Сириус, услышав мои слова, приподнял голову и также посмотрел на уведомление. Смысл написанного дошел до него быстро.

— Какая-то ошибка? — спросил дух.

— Учитывая предыдущие уведомления, я бы сказал, что нет. Скорее кто-то намеренно хочет втянуть всех обитателей этой зоны отдыха в игру.

2 Жизнь: разрушение нового дома

Картина за окном стояла пугающая. По другую сторону стекла мимо проносились буквально полчища летающих тварей, напоминавших насекомых. Длинные крылья и противный звук жужжания, мохнатые тельца, множество лапок — все это делало монстров чем-то похожими на мух. Отличались лишь размеры — эти твари были чуть больше человеческой ладони.

Однако пугаться я не спешил. Попивая кофе у себя в доме, я просто расслабленно наблюдал за разворачивающимся ужасом на улице. Чувствовал я при этом абсолютную безмятежность, ну, а мой дракон и вовсе спал на диванных подушках неподалеку от меня.

Между тем, пока я думал, мой взгляд вновь упал на уведомление, висевшее в виде будто бы голографического экрана у меня перед глазами — закрывать его я не спешил. Текст в этом послании гласил:

«Внимание! Если вы не хотите принимать участие в игре, арендуйте собственное жилье и запритесь в нем. Нападение монстров на такие дома осуществляться не будет».

Собственно, это послание и было причиной, по которой вместо побега и судорожного поиска безопасного места, я просто налил себе кофе, подошел к окну и начал наблюдать за настоящим апокалипсисом во вне.

Между тем, дом, в котором я жил, все больше мне казался идеальным. Оглянувшись, я беглым взором окинул всю эту постройку. Сначала внимание привлекла мягкая приятная мебель. Затем, деревянные пол и стены. Треугольный и все же высокий потолок, который повторял строение крыши. Панорамные окна и дверь в соседние спальни. Все это было тем, чего у меня никогда не было. При своей прошлой жизни обычного писаки я никак не мог обеспечить себе подобные хоромы. В лучшем случае мне хватало на аренду хорошей квартиры, но никак не собственного люксового домика на дереве.

Внезапно раздался хлопок двери. Услышав его, я сначала растерялся и посмотрел в сторону входа. Я был уверен, что запирал за собой вход, но, как оказалось, отворить его не было такой уж и сложной задачей. Мой незваный гость пинком выбил вход в мое жилище, вошел внутрь и сразу заперся вместе с нами. Лишь когда он скинул с себя черный плащ, которым он скрывал буквально все свое тело до этого момента, я понял, что это был Ридрик. При виде моего лица он радостно улыбнулся и сказал:

— Привет.

— Не лучшее время ты выбрал для прогулки по гостям, — напряженно отвечал я. Не нравилась мне уже вся эта тема. Сейчас игра шла во всю, и Ридрик, вместе со своими людьми, обычно был участником всех подобных мероприятий.

Но, возможно, меня злил сам факт того, что кто-то так нагло ворвался в мой дом. Еще и дверь с ноги выбил.

Продолжая, как и прежде, невинно улыбаться, Ридрик внезапно спросил:

— Не мог бы ты помочь нам выиграть эту игру?

Я знал что он спросит именно это, поэтому не особо удивился. Невольно опустив взгляд на свою чашку, я вспомнил, что мой кофе уже остывал и поэтому сразу же сделал глоток. В то же время Ридрик с довольно улыбкой просто ждал моего ответа.

— Нет, — серьезно ответил я.

— Почему?

— Я устал. Чувствую, что выгорел со всей этой авторской активной жизнью.

— Но ведь так ты можешь кого-то спасти. Как минимум одна душа…

— Я эту душу знаю?

— Еще нет.

Ридрик неловко отвел взгляд в сторону, и эти его слова навели меня на мысль о том, что они уже нашли новых людей в свою команду. Собственно, это даже не было удивительным. Этот общительный парень всегда окружал себя толпами разных авторов.

Устало выдохнув, я отошел от окна и быстро продвинулся в глубь комнаты. В моем доме не было как таковой прихожей. Открывая входную дверь, ты сразу оказывался в гостиной, которая следом плавно перетекала в кухню. Поэтому, легко пройдя к мягкому креслу, я сел в него и снова строго посмотрел на Ридрика. Тот явно ждал моего ответа.

— Тогда приведи мне пять причин, почему я должен это сделать, — спокойно говорил я. — Помимо того, что мне нужно спасать совершенно незнакомого мне человека.

Ридрик также прошел вглубь гостиной и попытался сесть на диван, напротив меня. Однако, внезапно заметив лежавшего среди подушек на том же диване дракона, он все-таки отодвинулся немного в сторону.

Сириус же все это время тихо подслушивал наш разговор. Я видел, как время от времени приподнимались его веки.

Уверенно взглянув на меня, Ридрик сказал:

— Я готов поделиться с тобой особенным предметом, если мы победим в этой игре.

Упоминание предмета казалось заманчивым. Я знал, что в Межмирье продавались диковинные вещицы, но сам их никогда не покупал. Во-первых, у меня не было для этого достаточного количества очков. А, во-вторых, я не видел острой необходимости в них.

— А вот это уже интересно, тихо шепнул я, аккуратно ставя кружку на подлокотник кресла. — Сначала скажи какая награда в этой игре?

— Зелье воскрешения. Оно может воскресить любого персонажа в апокалипсисе.

Ридрик выглядел уверенно. Кажется, в этот раз он действительно не собирался увиливать и говорил все, как есть.

«От части выгодная штука, — подумал я. — Раньше, чтобы кого-то воскресить, мне приходилось убивать себя, регрессировать и начинать сначала, а тут можно не отматывать время вспять».

Такая награда казалась мне достойной игры, но все же сам я не особо нуждался в ней. По крайней мере, прямо сейчас я не видел такой необходимости.

— А о какой награде для меня идет речь? — продолжал расспрашивать я.

— Плащ-невидимка.

— Мы что, в Хогвартсе?

Услышав мой вопрос, Ридрик задумался. Кажется, не такой реакции он ожидал.

— Могу дать какие-то усиливающие предметы, — чуть неувереннее отвечал он.

— Но ты же понимаешь, что я все равно не смогу взять их с собой в апокалипсис без специальной награды?

Ридрик замолчал, и, да, он все прекрасно понимал. Все его «полезные» вещицы были таковыми только в пределах Межмирья, ну, а в апокалипсисы утащить с собой что-то было фактически нереально. Лишь награды за участия в играх и награды за прохождения миров были тем, что можно было применить в других мирах.

Понимая, что Ридрик не мог предложить чего-то более стоящего, я снова схватился за чашку, сделал глоток и холодно ответил:

— Если у тебя закончились варианты, можешь уходить.

Ридрик взглянул на меня уже недовольно. Он явно не хотел проваливать просто так, правда, даже я не представлял того, что он собирался сделать в случае моего отказа.

— Не хочешь по-хорошему… — угрожающе заговорил парень.

— Ну, давай-давай. — Я невольно начал улыбаться. — Попробуешь мне угрожать?

— Нет, я просто сам втяну тебя в игру.

Внезапно Ридрик вскочил на ноги, вынул из-под плаща какой-то предмет и швырнул его вверх. Я не сразу заметил, что это было, но от шока невольно вскочил сам и выронил чашку из рук. Кофе разлилось, чашка разбилась в дребезги, и вместе с этим прогремел взрыв.

Я увидел, как мелькнула вспышка, а уже в другую секунду крыша моего прекрасного дома была полностью разрушена. Какая-то ее часть обвалилась, ну, а та, что была прямо над нами, и вовсе разлетелась в щепки. Я успел в этот момент лишь броситься к Сириусу, чтобы накрыть его собой.

Прошла одна секунда, две. Как только звуки обрушения стихли, я удивленно развернулся и посмотрел на Ридрика, который все еще стоял рядом. Парень как-то загадочно смотрел в небо, будто высматривая там что-то.

— Ты что наделал? — возмущённо спросил я.

Внезапно тут же перед моими глазами мелькнуло новое оповещение:

«Поздравляем со вступлением в игру».

— Не расстраивайся ты так, — Ридрик, улыбаясь, хитро посмотрел на меня. — В этот раз награда выдается всем участникам игры, поэтому, если сможешь отбить нашествие, получишь свою долгожданную специальную награду.

Теперь я точно не понимал его желание втянуть меня во все это. Если награда выдавалась каждому, тогда зачем им нужна была моя помощь? Казалось бы, просто постарайтесь достичь цели, как вы делаете это обычно.

Недовольно хмурясь, я взглянул на этого хитрого лиса и зловеще предупредил:

— Ты заплатишь за разрушение моего дома.

Внезапно мне стало быстро ясно что именно высматривал Ридрик в небе еще недавно. Летающие твари, подобные насекомым, устремились прямо в мой дом. Не долго думая, я просто схватил Сириуса на руки, подбежал к двери и резко распахнул ее.

Не знаю, что там за моей спиной делал Ридрик в этот момент, но учитывая, что он как-то все же добрался до моего дома, думаю, у него был способ избегания жалящих атак. У меня же такого способа не было, и все, что мне оставалось — это лишь бежать не зная усталости.

Особенностью этой зоны отдыха было то, что весь этот уютный город был построен прямо на деревьях. Это означало, что множество деревянных платформ были выстроены на разных уровнях прямо среди стволов. Какие-то платформы были выше, какие-то ниже. И как только я добежал до края платформы с моим домом, мне пришлось резко прыгать вниз.

— Вы только посмотрите на него! — недовольно бормотал я. — Какой засранец. С первого нашего знакомства ведет себя как паскуда.

В этот момент Сириус, забравшись на мою шею, крепко обвился хвостом вокруг моего горла. Ощущения были не самыми приятными, но так было намного удобнее, чем нести его самостоятельно на моих руках.

— Видимо, — отвечал Сириус, — у вас близкие отношения.

— Ни в жизнь!

Впереди снова показался край платформ. Добежав до него, я уже готовился прыгать, как внезапно увидел находившееся снизу полчище монстров-насекомых. Кое-как успев затормозить, я остановился на самом краю, а эти твари все разом обернулись ко мне. Тогда-то я и понял, что пора было бежать в другом направлении.

Резко свернув вправо, я помчался вдоль края длинной деревянной платформы и монстры вместе с тем также полетели за мной. Впереди было целых два пути: первый — лестница на платформу ниже, второй — резкий обрыв к нижней платформе. И я не раздумывая выбрал тот путь, который позволит мне как можно быстрее увеличить расстояние.

Снова прозвучал удар. Приятное падение сильно отдавало в ноги, но при этом я понимал, что мне навряд ли понравилось бы то, что могло со мной случиться, поймай меня монстры.

Казалось, мой резкий прыжок, а вместе с ним и исчезновение защитили меня. Осознав, что прямо сейчас за мной не гнались, я на мгновение остановился и оглянулся. Как оказалось, ветви одного из деревьев хорошо закрывали ту платформу, с которой я спрыгнул. Удивительным было только то, что я не заметил их во время падения. Хотя, возможно, виной тому был адреналин?

— И вообще, — снова забормотал я, пытаясь успокоить неровное дыхание, — я не понимаю почему у него так много свободного времени. Каждый раз как я возвращаюсь в Межмирье, он и его ребята тут как тут.

— Ну, если свои миры он проходит на высокие результаты, это значит, что ему дается большой отпуск.

— Логично.

Сириус молчал и пока что ничего не предпринимал. И, на самом деле, я даже сейчас не особо хотел пользоваться его способностями. Не зная когда они могли нам пригодиться, тратить силы на магию сейчас было просто неразумно. А игра обещала быть трудной.

Внезапно перед глазами вновь всплыло оповещение:

«Внимание! Продолжительность атаки достигла одного часа. Количество проигравших авторов 25 человек. Атака продлится еще полчаса».

Честно говоря, у меня уже в глазах рябило от этих ярких, внезапно всплывающих прямо перед лицом штук. Прочитав содержимое послание, я быстро смахнул рукой, и оно тут же исчезло.

Однако кое-что прямо сейчас я ощущал точно: постепенно во мне появлялся азарт. Все эти уведомления, обратный отсчет, возможность получить награду и чувство облегчения от осознания того, что ты все равно не умрешь — это и делало игру игрой.

Внезапно я услышал крик, а затем и увидел кричавшего. На той же платформе, где находился я, мне на встречу бросился человек. Когда я понял почему именно он убегал, парень уже успел споткнуться и упасть на ровном месте. Полчище монстров сразу же набросилось на него и полностью облепило собой. На этом бедолаге буквально не осталось ни одного свободного миллиметра без насекомоподобных тварей.

— Ах, — тихо шепнул я, — вот что значит «проигравший автор».

Тотчас монстры заметили меня и быстро помчались в мою сторону. В тот момент я уже не мог рассуждать здраво. Я видел тело человека, облепленного насекомыми. И пусть он все же явно был жив, но подобной участи мне точно не хотелось.

Недолго думая, я поднял ладонь и представил перед собой настоящие волны. Ощущение маны, заструившейся в моем теле, сразу стало явным и ярким. Оно напоминало одновременно прохладу ветра и аромат морских волн.

Тотчас магия действительно возникла предо мной. Вода появилась прямо из неоткуда и громадными волнами хлынула на насекомых. Она смыла собой весь этот рой сразу, и частично даже окатила пострадавшего. Когда я посмотрел на того парня, то сразу увидел, что он дышал, пусть и был без сознания.

— Значит, — вслух размышлял я, — мы все-таки способны создавать в Межмирье магию из ничего.

— Зависит от части Межмирья, — расслабленно отвечал дракон. — Не везде получается, но попробовать можно. Но даже если бы у тебя не получилось создать воду в этот раз, здесь у нас бы не возникло с этим проблем.

Я задумался над этими странными словами, и почти сразу осознал что имел ввиду дракон. Если проблемы бы не возникло в такой ситуации, это значило, что где-то рядом уже был реальный источник воды. Тогда, не долго думая, я оглянулся и обратил внимание на край платформы. В этой зоне отдыха меня волновала только одна вещь.

Осторожно подойдя к самому краю, я выглянул за пределы платформы и увидел стволы многочисленных деревьев, окружавших нас. Они тянулись вниз настолько далеко, что никакие источники света не дотягивались до их корней. Я видел лишь кромешную темноту где-то там, внизу, и эта бездна очень пугала.

— Ты имеешь в виду… — напряженно заговорил я.

— Да, там находится вода, и ее очень много.

Я сразу выпрямился, отошел от края и быстро сказал:

— Даже не хочу знать, как функционирует это измерение.

Сириус же мне на это ничего не ответил. Снова оглянувшись, я внезапно заметил, что пострадавшего автора уже не было рядом. На прежнем месте осталась лишь лужи от моей магии, и больше ничего. Убежал ли он сам или был просто перемещен системой защиты авторов — хороший вопрос.

Попытавшись не думать о чем-то подобном, я осторожно двинулся вперед. Платформа, на которой я оказался, чем-то напоминала ту, на которой я жил. Тут находились личные дома других авторов. Правда, дома здесь были куда меньше и проще.

Подойдя к первому же ряду из построек, я внезапно заметил пролетевший где-то сбоку рой. Не особо желая попадаться, я моментально скрылся за домами и начал осторожно пробираться все дальше и дальше. Постройки здесь стояли в шахматном формате, поэтому даже когда мимо меня снова пролетал рой, я успевал быстро скрыться за углом какого-нибудь дома. И так, свернув за угол еще один раз, я внезапно увидел человека, наблюдавшего за мной из дома напротив. Этот везунчик явно находился в своем доме и из окна смотрел на происходящий в округе кошмар.

Внезапно осознав, что я могу просто скрыться до конца игры, я махнул тому человеку рукой и жестами попросился спрятаться в его доме. Но что вы думаете он сделал? Покачал головой? Задвинул занавески? Нет. Подняв руку, он просто показал мне средний палец и самодовольно усмехнулся. Этот выскочка был зверочеловеком, поэтому я не отрицал, что его реакция могла быть связана с тем, что я был из другой расы. Но как бы то ни было, меня такое положение дел не устроило.

Недовольно хмурясь, я зашипел:

— Ладно бы ты просто отказался…

— Ленард, — внезапно позвал меня Сириус, — я же могу это сделать?

— Делай.

Я ответил не думая, но даже когда осознал все, не особо разочаровался. Вода, возникшая прямо над крышей дома этого автора, мгновенно обрушилась на него и пробила деревянную крышу. Месть была совершена, оставалось только удирать. И, скажу честно, теперь я понимал, почему Ридрик из мести поступил со мной также.

Пока я быстро убегал с места преступления, Сириус смеялся низким зловещим тоном. Озвучка злодеев ему бы точно подошла в качестве работы.

— Так, — спешно бормотал я, — на этом остановимся. Больше так делать не будем.

— Но тебе же понравилось?

— Очень.

3 Жизнь: неожиданная награда

Спустя некоторое время бесконечного убегания от летающих жужжащих тварей я добрался до того места, где скрывались остальные авторы-игроки. Найти их было несложно. Среди собравшихся было много тех, кто, как и я, обладал какими-то особенными способностями или предметами. Именно поэтому, уже только приближаясь к тому месту, где находились остальные, я заметил вспышки света и грохот взрывов.

Заходить я решил сразу с тыла. Все-таки бросаться прямо в центр взрывов было не только нелогично, но и как минимум опасно. Когда я спустился на платформу, где находились авторы, вместо того, чтобы в открытую выйти к ним, я решил затаиться среди многочисленных построек. Подступал я осторожно — шаг за шагом, пока никто меня не видел. И пока я приближался к остальным авторам, мне постепенно становилось яснее, что же там происходило.

В самом центре платформы находилась группа примерно из пятнадцати-двадцати человек. Пока монстры-насекомые бесконечно нападали на них, один из авторов удерживал над их головами что-то вроде защитного щита. Вид этого полупрозрачного купола сразу напомнил мне одно заклинание из мира Ленарда, но все же когда я присматривался к нему, то понимал, что это было нечто особенное.

В то же время другие авторы поочередно применяли свои силы для того, чтобы истреблять столько насекомых-монстров, сколько возможно. Один человек постоянно применял огненную пушку, другой использовал особенный предмет, вызывавший мощнейшие порывы ветра. Наблюдая за всем этим, я рад был лишь тому, что эта ситуация дала мне шанс получить информацию о других авторах. Когда еще в руки попадала возможность проанализировать кто чего умел?

Так, я понял, что изначально казавшиеся мне бесполезными особые предметы Межмирья действительно могли помочь тебе, если ты собрался участвовать в играх. Игры между авторами не были такой уж редкостью, и учитывая какие награды за них можно было получить, попытать счастье определенно стоило. Но только не в моей ситуации. Я как не хотел ввязываться во все это, так и не хочу.

Между тем, краем глаза я заметил приближение. Человек, бежавший навстречу остальным, явно знал к кому направляться. Когда он оказался среди толпы других авторов, он сразу подобрался к тому, кто стоял в самых последних рядах.

— От второй группы новостей нет? — услышал я знакомый голос.

Присмотревшись к человеку, который сразу же обратился к новоприбывшему, я неожиданно понял, что это был Захид — один из людей Ридрика. Честно говоря, я даже не мог сказать, что мы были хорошо знакомы друг с другом. Просто знали кем являемся и какой предысторией обладаем.

— Все по-прежнему! — громко воскликнул новоприбывший, видимо, стараясь перекричать время от времени раздававшиеся взрывы. — Стараются держать оборону.

— А где сейчас цель игры? Кто ее охраняет?

— Камень, за которым охотятся монстры, охраняет лисица.

— Одна из топов?

— Да.

К моему удивлению, я сразу смог понять о какой лисице могла идти речь. Конечно, зверолюдок из этой расы было довольно много, но так ли много из них находились в топе? Вот здесь я не мог ответить наверняка.

Мысленно уже представив девушку, за которой гонялась вся эта стая насекомых из-за какого-то игрового предмета, я прошептал:

— Рейна.

— Началось… — этот недовольный голос Сириуса сразу заставил меня вспомнить о его существовании.

Недовольно посмотрев на дракона, я спросил:

— Что началось?

— Ты понял, что та хвостатая участница этих игр и теперь захочешь ей помочь?

— С чего ты это взял?

— Ты всегда так делаешь.

Дракон тяжело вздохнул, а я, как ни странно, понял, что в какой-то степени он был прав. То я пытался спасти Макси, то помогал эльфийке Нае. Кажется, из всех людей, кто обращался ко мне за помощью, я с особым удовольствием отказывал только Ридрику.

Отбросив от себя множество странных мыслей, я прокашлялся и уверенно заявил:

— Вообще я надеюсь на то, что смогу просто спрятаться и не высовываться. Мне же не обязательно вступать в игру, верно?

Внезапно прозвучал громкий грохот. Сам того не ожидая, я резко выпрямился и отскочил назад, глубже в тень, но это не особенно меня уберегло. Как оказалось, странный звук, что я услышал, был разбившимся в дребезги куполом одного из авторов. Сцена уничтожения этого особенного предмета была похожа на разбивание стекла. Даже звук был идентичным упавшему с огромной высоты громадному кувшину.

Вместе с этим прямо на нас хлынул огромный поток бушующих насекомых. Авторы в панике начали разбегаться, поднялся громкий крик, и я, видя перед своими глазами уже мчавшихся на меня монстров, не смог остаться в стороне.

Прежде чем я сам это осознал, моя рука вытянулась вперед и создала над нашими головами пародию того купола, что я видел недавно. Эта водяная стена на мгновение приостановила нападение, но не полностью пресекла его. Некоторые из монстров, на полной скорости врезаясь в водяную стену, буквально прорывались через нее.

И тогда, действуя уже осознанно, я представил перед собой водоворот. Тут же вода, находившаяся над нами, собралась в один поток и начала быстро закручиваться в спираль. Всех монстров, что она утаскивала за собой, она буквально прессовала и сжимала.

Конечно, представление такого масштаба привлекло к нам всеобщее внимание. Другие авторы стали осматриваться и вглядываться в окружение. Но первым, кто заметил меня, оказался Захид, руководивший этим отрядом.

— Ты! — громко воскликнул он, при виде меня. — Так, Ридрику удалось тебя уговорить!

На мгновение этот парень даже радостно улыбнулся. Казалось, он подумал, что наконец-то мог увидеть товарища в моем лице, и мне было даже как-то жаль его разочаровывать.

— Нет. — Прозвучал еще один голос из толпы. Когда я начал приглядываться к человеческим фигурам, то внезапно понял, что среди присутствующих был и сам Ридрик. Это казалось даже странным, ведь заметил я его лишь сейчас. Возможно, его и не было здесь до недавнего времени?

Приблизившись к своему товарищу, Ридрик с довольной усмешкой заявил:

— Я просто вытащил его за шкирку из безопасного места.

Он посмотрел на меня хитро, даже в какой-то степени удовлетворенно. Так смотрели победители, оказавшиеся на пьедестале, но уж я-то собирался его с этого пьедестала сбросить.

Резко опустив руку, которую я все это время удерживал над головой, я направил большие потоки воды прямо на Ридрика. Парень просто не успел среагировать. Когда вода ударилась о него, она потащила его за собой и отбросила куда-то назад, за пределы платформы.

Захид, шокированный случившимся, возмущенно посмотрел на меня и воскликнул:

— Что ты вытворяешь? — Главные герои не умирают.

Я лишь спокойно пожал плечами, развернулся и быстро побежал прочь. Раз уж мы напакостили в этой группе, остаться вместе с ней было глупой идеей. Да и не хотелось мне сражаться с кем-то плечом к плечу ради общей цели. Куда больше хотелось просто найти безопасное место и затаиться в нем. И, преследуя эту цель, я решил спуститься на одни из самых низких платформ этой зоны отдыха.

Пока я перепрыгивал с одной платформы на другую, перед глазами вновь всплыло игровое уведомление:

«Внимание! До заключительного масштабного нападения осталось 5 минут!»

— У них еще и масштабное нападение будет, — недовольно пробормотал я. — Меня радует только то, что эта игра скоро закончится.

Чем ниже я спускался, тем темнее становилось. Так как все это место было буквально построено между стволами деревьев, тени от крон накрывали собой практически все вокруг. И в самом низу этой зоны отдыха буквально не было никого.

— Почему, — внезапно заговорил Сириус, — при всем многообразии фантазии авторов живые виды в Межмирье ограничены? Мне потребовалось время, чтобы понять, о чем шла речь. И когда я добрался до самой нижней платформы в этом месте, до меня наконец-то дошло.

— Ты про то, что почти все авторы, которых мы встречали, были либо людьми, либо людоподобными?

— Именно.

Я улыбнулся. Этот вопрос мучал и меня когда-то.

— Виды, которые не могут сосуществовать, никогда не будут помещены в одну зону. Предположим, есть существа, которые могут жить только под водой. Значит, часть Межмирья в которой они обитают, пригодна для них, но непригодна для нас.

— Иными словами, — чуть живее отвечал Сириус, — есть вероятность того, что в этом мире где-то существует зона отдыха для духов, как я?

И эта фраза снова показалась мне удивительной. Посмотрев на Сириуса, который в этот момент сидел на моем плече и будто намеренно не скрывался, я понял, что он был искренне заинтересован в моем ответе. Неужели одиночество вынуждало его мыслить об этом.

— Возможно, что это так, — растерянно отвечал я.

— А если ты напишешь историю о духе, как я, заставишь писать его апокалипсисы, а потом намеренно убьешь его, чтобы он оказался здесь?

— Ты какой-то злой разум. Давай не будем играть с жизнью и смертью.

— Разве тебе в голову никогда не приходила идея, что именно это кто-то и сделал с тобой?

— Я предпочитаю не думать о таких сложных вещах.

Между тем, место, в котором мы оказались, отличалось своей атмосферой. Здесь буквально не было людей, и пусть небольшие деревянные здания в округе и казались достаточно новыми и свежими, все равно создавалось впечатление, что в них давно уже никто не жил.

— А вот здесь я еще не бывал, — вслух прошептал я, оглядываясь по сторонам.

Проходя все глубже внутрь этой платформы, я невольно задумывался о том, что это место, возможно, было самым безопасным. Пока большинство авторов-игроков находилось наверху, монстры также бушевали где-то там. Но здесь, напротив, все было крайне спокойно.

Внезапно мое спокойствие разрушило очередное уведомление. Всплывшее перед моим носом окно гласило:

«Внимание! Начинается масштабное нападение. До конца игры осталось: 10 минут».

Я оглянулся, понял, что в округе было тихо и радостно улыбнулся. Да, пожалуй, я выбрал самое подходящее место для того, чтобы залечь на дно до конца игры.

Но не тут то было. Стоило мне только подумать о моем везении, как где-то рядом прозвучали шаги, и мне навстречу тут же выскочила знакомая девушка. Рейна выглядела точно также, как и при нашей последней встрече. Все то же легкое короткое кимоно, все такой же решительный вид. Правда, выглядела она немного взволнованной.

Присмотревшись к тому, что удерживала девушка в руках, я внезапно вспомнил разговор между другими игроками, который я подслушал наверху. И тут все стало ясно. Она и была ключевым звеном этой игры. А тот необычный сияющий камень-сфера, который она держала в руках, был целью всех монстров в округе.

Отступив назад, я удивленно заговорил:

— Ну, уж нет. Я сейчас должен быть там, где нет тебя и этой штуки!

— Стоять! — громко воскликнула Рейна, и, как не странно, я остановился. Уверенно и в то же время отчаянно смотря на меня, девушка добавила: — Поможешь победить в этой игре, и я тебя поцелую.

А вот после этих слов я был готов уже не только остановиться, но и поторговаться. Выпрямившись и даже как-то радостно улыбнувшись, я спросил:

— Даже так?

От такого предложения я испытывал как минимум азарт. С чего бы это вдруг ей предлагать нечто подобное мне? Неужели награда в игре ей настолько необходима?

Но, кажется, кое-кто не разделял моего азарта. Ощутив на себе недобрый взгляд, я слегка опустил голову и посмотрел на Сириуса. Дракон в этот момент зловеще щурился и смотрел буквально мне в душу.

Пытаясь оправдаться, я сказал:

— Ты пойми, от такого не отказываются.

Внезапно Рейна подбежала ко мне ближе и, будто пытаясь отобрать у меня возможность передумать, она буквально впихнула мне в руки стеклянную сферу. Ее взгляд казался решительным, а голос звучал настолько твердо, будто от этого зависела чья-то жизнь:

— Надо продержаться всего пять минут.

— Ты-то почему так хочешь получить победу? — удивленно спрашивал я. — Ты ведь одна из топовых авторов.

— Чтобы оставаться топом нужно выкладываться на полную, понимаешь?

Где-то вдали зазвучало знакомое жужжание. Уже понимая, что это могло значить, я недовольно зажмурился и выдохнул.

— Ленард… — тихо прошептал Сириус.

— Я слышу.

Оглянувшись, я и впрямь увидел целый рой,летевший на нас. Эти создания были еще далеко, но их количество и их скорость говорили сами за себя. Справляться со всем этим ужасом вдвоем было крайне проблематично. Быстро обдумывая возможные способы спасения, я тихо позвал:

— Сириус.

— Да?

— Ты говорил, что внизу вода.

Сириус, будто сразу уловив ход моих мыслей, ответил:

— Необычная идея, но ты понимаешь, что это может быть опасно?

— Я понимаю, что насекомые не любят воду.

— Давай попробуем.

Не долго думая, я развернулся, схватил Рейну за руку и быстро побежал к краю платформы. Удивленная девушка робко крикнула:

— Постой…

— И ты с нами!

Мы подбежали к краю платформы и пока Рейна не успела осознать, что ниже уже ничего не было, я со всей силы дернул ее следом за собой и обхватил за талию. Когда она увидела под нами полный мрак, девушка в ужасе громко воскликнула. От бури эмоций и вида мчавшихся следом за нами насекомых мне также хотелось кричать. Мы помчались вниз на бешенной скорости, и чем ниже мы были, тем темнее становилось.

В какой-то момент свет и вовсе пропал, а на смену ему пришел плеск воды, ощущение прохлады и приземление на что-то мягкое и влажное. Чувство было такое, будто мы упали на водяной матрас — не самый твердый, но и достаточный, чтобы чувствовать под собой опору. Изменился даже воздух вокруг нас. Тухлый запах застоявшейся болотной воды показался резким и неприятным, но что уж было поделать в нашей ситуации? Только терпеть.

Когда Рейна пришла в себя и отстранилась от меня, она в ужасе спросила:

— О чем ты думал?

— Спрятаться в воде десять минут легче, чем то же время отбиваться от роя бесконечных насекомых.

Девушка замолчала. Сначала нас окружала кромешная темнота. Я и сам слабо понимал, как выглядела обстановка вокруг, но четко чувствовал, что мы были будто бы в водяном пузыре, который постепенно опускался все ниже и ниже в воду.

— Мы погружаемся? — удивленно спросила лисица.

Сначала ее наблюдательность меня удивила, но затем, вспомнив и себя в теле зверочеловека я быстро понял в чем была заслуга ее наблюдательности. Звериные рефлексы были точно неровня человеческим.

— Нужно опуститься на безопасную глубину, — объяснял я. — Потом всплывем, не переживай.

Рейна ничего не говорила и даже не шевелилась. Сейчас мы оба просто сидели на коленях в этом водяном пузыре и ждали окончания этой дурацкой игры.

— Когда ты так научился применять эту силу? Она же появилась у тебя только недавно.

— Я прожил всю свою человеческую жизнь в том апокалипсисе, из которого забрал Сириуса и эту силу. Можно сказать, что за ту жизнь наловчился.

— Но скажем прямо, — внезапно прозвучал еще один голос, — есть куда стремиться. Если бы не я, ты бы даже мыльный пузырь сделать не смог.

Услышав его, я невольно улыбнулся, приподнял руку и погладил Сириуса по голове.

— Согласен. Все благодаря тебе.

Внезапно перед глазами возник яркий свет. Что я, что Рейна, увидев его, на мгновение зажмурились. Противное голубое сияние ослепило лишь на пару секунд, а затем, присмотревшись к нему, я понял, что это было очередное уведомление с обратным отсчетом до конца игры.

— Ты спросил у меня почему я охочусь за наградой, — снова заговорила лисица.

— Да, у меня как-то не вяжется твой образ и охота за наградами.

— Раньше я действительно не интересовалась этим, но сейчас я понимаю, что награды могут повысить мои шансы остаться в топе. Ради этого я готова приложить все силы.

— А топовым автором ты хочешь быть для того, чтобы в будущем получить шанс остаться в Межмирье? — Приподняв голову, я искоса посмотрел на Рейну и тогда же заметил ее печальный взгляд. — Боишься повторить историю Макси?

Кажется, мой вопрос попал точно в цель. Опустив голову, Рейна неловко отвела взгляд и чуть тише ответила:

— Я не хочу исчезать бесследно. Особенно учитывая то, что у меня осталось не так много миров.

— Ну, да. В сравнении с тобой мне еще до этого далеко.

Ощущение казалось странным, но вся эта ситуация с авторством и спасением мира чем-то напоминала мне работу и пенсию. Ты трудился не покладая рук, но, когда приходило время тебе нужно было принять решение как именно ты хочешь уйти на покой. И те, кто больше всех переживал об этом, начинали заранее предпринимать какие-то шаги.

— Но я все равно благодарна, — говорила Рейна, — что ты откликнулся на мою просьбу. У меня не было того, что я могла бы тебе предложить за помощь, да и времени на продумывание плана не было…

— Я понимаю. — Невольно улыбнувшись, я слегка запрокинул голову. — Тебе не обязательно…

Не успел я договорить, как внезапно девушка схватилась руками за мое лицо, развернула его к себе и приблизилась. В тот же момент ее мягкие, слегка влажные губы коснулись моих, и я просто замер при осознании всего происходящего. Это был короткий, но в чем-то даже чувственный поцелуй.

Рейна, нисколько не смутившись своих действий, спустя какое-то мгновение отстранилась от меня и расслабленно заявила:

— Но эту награду я все равно хотела бы тебе отдать.

4 Жизнь: выбор апокалипсиса

Громкие аплодисменты, радостные возгласы и бурное рукоплескание. Люди, наконец-то дожившие до окончания этой опасной игры, были искренне рады. Некоторые даже плакали от счастья, и если для кого-то такая чрезмерная эмоциональность была странной, то я все же примерно мог понять ее причину. Для некоторых авторов победа в этой игре была ключом к выживанию в следующем апокалипсисе. Если такие, как я, играли только ради развлечения, то эти люди, как и Макси когда-то, четко знали, что без особой награды они просто застрянут в следующем апокалипсисе и будут бесконечно умирать в нем.

Внезапно, будто из пустоты, прозвучал громкий радостный крик:

— Поздравляем с победой в игре!

Услышав его, я оглянулся и сразу заметил уже знакомого мне черного кота-организатора. Арчер — то самое создание, которое проводило игры и вселяло ужас в новичков, сидел на крыше стоявшего рядом двухэтажного дома.

— В этот раз победителями стали сразу несколько десятков человек, — гордо продолжал Арчер. — Разве это не вероятная щедрость со стороны Межмирья?

Уж не знаю, как думали об этом остальные, но фраза про щедрость вызвала у меня нервную усмешку. Эти слова звучали больше, как издевка, чем как искренняя радость.

— Напоминаю, что наградой в этой игре стало зелье воскрешения. Это значит, что один раз любой из вас сможет воскресить одного из героев ваших миров.

Внезапно вспомнив о той, кто еще недавно была рядом со мной, я огляделся по сторонам. Сначала рассмотреть среди толпы Рейну у меня не получалось — все-таки она уже успела ускользнуть куда-то, пока я пытался вникнуть в происходящее. Но затем, среди множества голов, я увидел немного возвышавшуюся фигуру с лисьими ушами. Девушка намеренно удалялась прочь от всего происходящего, и делала она это так быстро, что это даже настораживало.

«Думаю, она чувствует себя неловко, — размышлял я, провожая ее фигуру взглядом. — Неудивительно после того, что случилось между нами. Надеюсь, мы все-таки сможем вскоре нормально поговорить».

— А теперь, дорогие победители, — продолжал говорить Арчер, — вы можете расходиться! Спасибо всем за это увлекательное зрелище!

«Зрелище» — это слово крепко засело в моем сознании. Оно будто разом описывало причину существования подобных игр. Конечно, это была выгода для авторов, которые хотели успешно пройти мир. Но кроме того, разве не должно было быть еще каких-то дополнительных выгод у ее организаторов?

Развернувшись, я уже было и сам хотел выйти из всей этой толпы ликующих, как неожиданно заметил приближавшуюся ко мне фигуру. Ридрик, явно направлявшийся в мою сторону, выглядел по-злодейски довольно. Будто бы несмотря на все случившееся он все равно получил то, что планировал.

— Поздравляю с победой, — сказал он, остановившись напротив меня ровно в одном шаге. — Я знал, что с твоей новой силой ты справишься.

— Не понимаю почему ты не положился на своего дружка. Как я помню, один из твоих ветер контролировать умел?

— Он контролировал ветер благодаря особенному предмету, и действие того намного более ограничено, чем твое живое магическое существо. Поэтому я просто хотел поднять шансы для всех нас.

Я замолчал, пытаясь понять почему в этот раз Ридрик казался таким радостным. Да, он получил желанную награду. Но сравнивая его реакцию на победу с реакцией окружающих, почему-то прямо сейчас я видел, что он был столь же эмоционален, как и остальные. Вот тут-то я и догадался обо всем.

— В этот раз награда была нужна не твоим друзьям, а тебе самому, верно? — недоверчиво щурясь, я всматривался в выражение лица этого парня и уже видел тень недовольства в его взгляде. — Поэтому ты решился втянуть меня во все это?

— Это лишь твои домыслы, — Ридрик старался держаться уверенно, но это выдавало правду еще сильнее.

— Но выражение твоего лица все подтверждает.

Наступила тишина. Смотря в глаза друг другу, мы оба делали какие-то выводы про себя. Я про то, каким был этот тип на самом деле. Он про то, о чем еще мог догадаться я.

Внезапно Ридрик осмотрелся по сторонам и, будто вспомнив о чем-то, спросил:

— А где вторая победительница? Разве вы не вместе с Рейной защитили игровой предмет?

— Она уже ушла.

— Так быстро? — на мгновение на его лице промелькнуло удивление, но затем, будто осознав что-то, Ридрик с прищуром посмотрел на меня и спросил: — Между вами что-то произошло?

— Это лишь твои домыслы.

— Но выражение твоего лица…

Я ничего не говорил, но невольно хмурился. И как наш разговор свернул в это русло?

— Значит, зверочеловек? — с очередной довольной улыбкой спрашивал Ридрик. — Необычные у тебя вкусы.

— Не твоего ума дело, любитель эльфиек.

Он громко рассмеялся. Кажется, мой резкий ответ веселил его еще больше.

— Смотри, как бы тебя в клочья не растерзали! — радостно прохохотал Ридрик.

— Не переживай, я уже жил в обличии зверочеловека в одном из апокалипсисов. Какого это — понимаю точно.

Ридрик не стал на это отвечать. Загадочно улыбнувшись, он просто развернулся и двинулся куда-то прочь. Как ни странно, на этом наш разговор и вся эта игра завершились. А я-то думал, что он попытается отомстить мне после того, как я отправил его в полет.

Внезапно на моей шее прозвучал голос полусонного дракона:

— Я с ним согласен.

— Тебе она просто не нравится.

Развернувшись, я быстро двинулся через стоявших рядом людей прочь от этого места.

— Мне не нравится, что ты постоянно суешь свой нос куда не следует, — недовольно отвечал Сириус. — Мы будем наконец-то отдыхать, как было запланировано?

— Будем. Но сначала найдем новый дом. Старый теперь с дыркой в потолке, помнишь?

* * *

В последние недели я открыл для себя новое развлечение. Как оказалось, наблюдение за прохождениями апокалипсисов было действительно полезной задачей. В зале рейтинга можно было выбрать любого известного автора, найти его комнату ожидания и прийти посмотреть на то, как он успешно или не очень проходит свои же истории.

Какие-то авторы заглядывали в чужие комнаты ожидания и смотрели за происходящем ради опыта, а кто-то появлялся только ради хлеба и зрелищ. Себя же я могу отнести, наверное, больше к первой группе. Все-таки с самого начала в таких местах я искал опыт.

— Если он не поспешит, — взволнованно говорил посторонний голос, — тогда главный герой точно умрет.

— Да пусть умирает! — восклицал второй.

— Все мы знаем, что, если главный герой умирает, шансы на спасения мира катятся в трубу! Пусть уж лучше выживет.

Я слушал все эти реплики неохотно — скорее у меня просто не было выбора. Комната ожидания, в которой я сейчас находился, напоминала целую арену, в самом центре которой находилась сцена со множеством больших экранов. Авторов, следивших именно за этим миром, насчитывалось несколько сотен — настолько популярен был тот человек, ради которого все пришли. И так как я был лишь одним из множества зрителей на трибунах, невольно мне приходилось слушать всю эту болтовню.

К слову, когда я говорил про зрелища, то не лгал. На входе в эту «комнату» ожидания стояли автоматы с напитками и стенды с попкорном. Все делалось для того, чтобы наблюдение за этим автором было комфортным, так что организатор всего этого явно любил зрелища.

«Теперь я еще больше уверен в том, что для окружающих все эти апокалипсисы, прохождения и прочее уже не больше, чем представление. Возможно, изначально идея показа чужих прохождений нужна была, чтобы авторы делились опытом, но сейчас…»

Внезапно зазвучали воодушевленные крики, но я уже практически не реагировал на них. Расслабленно просунув руку в пачку с соленым попкорном, я набрал себе небольшую горсть вкусной еды и сразу закинул себе в рот.

«Это типичное шоу, которого так не хватает застрявшим в бесконечности душам».

Краем глаза я заметил, что дракон, сидевший на мне, также тянулся к пачке с попкорном. Пока я не видел, он тихо воровал у меня перекус, но я даже и не собирался обращать на это внимание. Хочет есть — пусть ест. Я уже даже привык к поведению этого мелкого воришки.

«Кажется, зрителям интересны только те авторы, что написали множество апокалипсисов. Оно и логично. Когда ты проходишь свой же мир в первый раз, чаще всего это жалкое зрелище. А вот уже дальше, имея опыт и понимая правила игры…»

И снова зазвучали громкие крики, аплодисменты и возгласы. В этот раз уже все-таки обратив внимание на экраны в центре арены, я увидел, как автор, за которым все так внимательно следили, схватил за горло какого-то человека. Очевидно — злодея истории.

Воодушевление от происходящего буквально волновало всю арену. Кто-то громко топал, кто-то кричал, кто-то ерзал на месте, ожидая дальнейшего. Я же, смотря на этого автора, думал лишь о том, почему он был так популярен. Бывший военный с необычным для простого человека мышлением. Натренированный, действующий решительно и без лишних переживаний. Возможно, всех зрителей привлекало именно то, как он проходил миры. Пытаясь вспомнить его имя, я невольно зажмурился, но прежде, чем я произнес ответ сам, кто-то в толпе воскликнул:

— Торас, ты крут!

Я оглянулся, стараясь найти источник такого странного вопля, и, как оказалось, кричавшей была молодая девушка. Судя по горевшим от удовольствия глазам, возможно, даже влюбленная в этого автора.

— Мда… — устало выдохнул я.

За последние два часа я насмотрелся на этого типа достаточно, чтобы понять, что его методы прохождения миров были абсолютно отличны от моих. Он не стеснялся идти по головам, оценивал окружающих с точки зрения полезности и нет. И даже несмотря на то, что он был часто прямолинеен с окружающими, если ты стоял на его пути, ни о какой честности здесь не шло и речи.

Понимая, что мне нечего было здесь делать, я встал, развернулся и вместе с пачкой попкорна двинулся к выходу. Поднявшись по рядам между трибунами, я вскоре вышел к темному коридору и скрылся в самой глубине арены.

Стоило мне оказаться наедине со своими мыслями, как тут же прозвучал голос Сириуса:

— Ты стал чаще интересоваться другими авторами, когда наше время отдыха начало подходить к концу.

— Я хочу быть готовым перед походом в новый мир.

— Тогда почему ты ни разу не ходил понаблюдать за прохождением мира той хитрой лисицы? Она ведь тоже сильный автор.

— Как-то не хочется мне.

Я натянуто улыбнулся. Говорить об этой скользкой теме мне что-то уж совсем не хотелось.

— Не хочется, — повторил Сириус, — или тебе неприятен тот факт, что после поцелуя она сразу слиняла в свой мир?

— Возможно, это просто стечение обстоятельств. Ты же не знаешь истины, верно?

Впереди среди полумрака длинного коридора показался свет — там как раз должен был находиться выход из комнаты ожидания. Но, как ни странно, пока я шел навстречу этому свету, на моем пути внезапно появилась фигура кота.

— Рон, — прозвучал знакомый серьезный голос.

Невольно улыбнувшись, я немного ускорился и вскоре уже близко подошел к Хелиосу. Мой пушистый белый котяра выглядел также хмуро и горделиво, как и обычно. Встретившись со мной взглядом, он сказал:

— Надеюсь, ты готов.

— А я все ждал, когда же за мной придут.

— Ты уже определился с миром?

В этот момент на своей шее я почувствовал, как хвост Сириуса крепче обвивался о меня. Кажется, он начал переживать.

— Да, — отвечал я наблюдателю. — Сначала я хотел что-то полегче, потом что-то предсказуемее, но сейчас, думаю, что надо брать самое интересное.

Хелиос настороженно нахмурился. Не думаю, что он собирался меня отговаривать, но после моих слов явно начал что-то подозревать.

— Название книги? — строго спросил он.

— «Последствия выживания в проклятой игре».

5 Смерть: первый сюрприз

Каждый раз, когда я оказывался в новом для себя мире, первым этапом было осознание. Сквозь слабость и тяжесть приоткрыв веки, я осмотрелся. Обстановка вокруг сразу показалась удручающей: слабо освещенное сплошь каменное помещение, чем-то даже похожее на темницу. К слову, это место не просто так напомнило мне камеру заточения. Повернув голову вправо, я увидел арочный проход, перекрытый решеткой. По другую сторону в полумраке суетились какие-то тени. Они то прыгали на железные прутья, то отскакивали. Пытались просунуть через них свои морды и длинные лапы.

Я смотрел на все происходящее сонно, будто еще не полностью осознавая ситуации. Перед глазами витала пелена, и что-то сильно настораживало меня. Казалось, будто чего-то не хватало. Какого-то органа чувств.

Помедлив еще немного, неожиданно я понял, что ничего не слышал. По другую сторону решетки явно бесновались какие-то странные существа, похожие на монстров, но я даже не слышал шорохов.

Стоило мне заметить эту странность, как ослабленное сознание окончательно начало пробуждаться ото сна. Ко мне постепенно вернулся слух, пелена перед глазами спала, и неожиданно чувство пережитого героем ужаса охватило сердце.

Я схватился за свою грудь от невероятной боли. Сначала мне показалось, что именно сердце болело так неистово — все-таки от страха оно забилось слишком быстро. Но затем, приглядевшись, я понял, что был ранен. В моем животе был четко заметен след от колотой атаки. Придерживая рану какой-то тряпкой, которая в прошлом, возможно, была элементом одежды, я лишь пытался приостановить кровотечение. И рана была не единственной моей проблемой.

Создания, которых я видел за пределами этой каменной темницы, неистово рычали, пытаясь прорваться ко мне. Пару раз, когда они все вместе кидались на решетку, я переживал, что она может не выдержать, но, казалось, хотя бы из-за этого мне можно было не волноваться — ограда прочно стояла на своем месте.

И последней проблемой, которую я заметил лишь спустя пару минут, оказался Сириус. Моего дорогого духа не было рядом. Я не видел его, не слышал, но чувствовал. Ощущение нашей связи не прервалось, а это значило, что он тоже был в этом мире. Правда, я не знал где именно он находился.

И вновь резкий рык заставил меня вздрогнуть. Посмотрев на решетку, я увидел, как один из самых крупных монстров с разбегу попытался вынести дверь, но у него ничего не получилось. Решетка не дрогнула, монстр оскалился и сердито посмотрел на меня.

Внешность этих созданий вызывало чувство отвращения. Они чем-то были похожи на осунувшихся людей. Длинные когтистые лапы, подобные человеческим, гоблиноподобные лысые головы с вытянутыми крупными носами и выпирающей клыкастой челюстью, горбатые спины и львиные задние лапы.

— Хорошая новость, — с усмешкой зашептал я, — судя по всему, сюда они не проникнут.

Монстры, еще пару минут молча поглядев на меня, успокоились. Видимо, осознав, что добраться до меня у них не получится, постепенно они начали расходиться. Я же, оставшись вскоре совершенно один, устало подумал:

— Плохая новость, я без столкновения с ними отсюда тоже не выберусь. — Вновь опустив взгляд на свой живот, я приподнял ткань и посмотрел на все еще кровоточившую рану. — И умру довольно скоро, если как-то не исправлю положение.

Мир, в котором я оказался на этот раз, был чем-то похож на игру, но изначально он не был таким. Все люди этого мира жили в современности, похожей на ту, какую я сам знал когда-то. Они спокойно жили, работали, планировали будущее, пока внезапно не объявились боги этого мира и не устроили игру на выживание. О существовании богов люди знали только из древних легенд и мифов, так что появление бессмертных созданий оказалось настоящим шоком для смертных.

Боги, недовольные образом жизни современных людей, внезапно заявили о грядущих пяти испытаниях.

Испытание один — разрушение цивилизации. Из-за действия катаклизмов самые крупные жилые города оказались уничтожены, разом пропали электричество, водоснабжение. Быстро оказались стерты с лица земли великие библиотеки и музеи, хранившие в себе историю человечества.

Второе испытание — игра королей. Все выжившие после первого этапа должны были объединиться в группы, выделить новых лидеров человечества и переформировать цивилизацию. С этого этапа вместо политиков движущей силой были сильнейшие бойцы. И именно на этом этапе люди получили в свои руки сверхспособности, дарованные системой.

Третье испытание — проверка на прочность. Именно с этого момента начинался максимальный отсев слабых людей. Боги послали на землю монстров из древних легенд, противостоять которым нужно было на протяжении нескольких лет.

Четвертое испытание — создание новой цивилизации. Этот этап можно было считать самыми мирным из всех. Никаких монстров, никаких катаклизмов. На руинах прошлого люди должны были построить новые города, придумать новые системы управления и приспособиться к тому будущему, что их ожидало. Правда, на этом этапе человечество активно продолжало грызть глотку самому себе.

И последние, пятое испытание — свержение богов. С этого момента на землю должны были снизойти сами боги, которых нужно было победить. Одолев их, человечество могло выбить свое право на существование. Но как мы понимаем, сами боги не особо хотели быть свергнутыми. Даже все эти пять испытаний были ничем иным, как забавой богов. Поэтому этот этап и должен был стать концом для всего мира.

— Судя по тому, что я вижу, мы уже на третьем испытании из пяти. Близимся к финалу, как говорится. — Устало выдохнув, я попытался выпрямить спину и сразу ощутил колющую боль в животе. — Хотя до конца света все равно осталась примерно пара тройка лет.

Снова задумавшись об особенностях этого мира, я внезапно осознал, что уже мог делать то самое, ради чего пришел сюда. Довольно улыбнувшись, я взмахнул рукой и представил перед собой окно статуса. Тотчас яркое в полумраке сияние ослепило меня, и перед глазами появилось оно — то самое окно.

На базовой панели окна состояния виднелись самые важные для меня параметры:

Имя героя: Кудо Ренджи

Уровень: 50

Класс: Боевой маг

Раса: Человек

Увидев имя, я буквально растерялся. В той книге, что я писал, лишь одно имя мелькало столь же часто, как и имя главного героя, и это было имя его злейшего врага. То, что сейчас мое окно состояние отражало это имя, означало, что я был в теле антагониста, который по сюжету должен был уничтожать одного за другим положительных героев истории.

— А вот это уже что-то новенькое, — напряженно хмурясь, шептал я. — Не просто какой-то второстепенный тип, а сам антагонист? Тогда понятно почему у меня дырка в брюхе.

Усмехнувшись от собственных слов, я внезапно сознал кое-что. Эта ситуация, это место и этот персонаж — я точно помнил, как описывал этот сюжетный поворот.

— Я помню этот момент истории, — удивленно зашептал я. — Это же главный герой загнал меня в ловушку и оставил на съедение монстрам?

Шок от осознания происходящего на мгновение стер все посторонние мысли. Теперь я понимал, что проснись я на пару мгновений раньше, и, возможно, увидел бы своими глазами самого главного героя. Он ведь прямо сейчас должен был находиться где-то здесь, в подземелье, со своими товарищами.

И мысль об этом человеке вызвала у меня еще одни эмоции — казалось бы, даже немного неуместные в этой ситуации. При мысли о протагонисте я почувствовал искреннюю ярость. У меня не было причин особо ненавидеть этого героя, а вот у владельца моего тела еще как были. Все-таки протагонист тоже был человеком не без греха.

— Так, блин, — недовольно шикнул я, — ну нам же выжить как-то надо, верно?

Снова посмотрев на окно состояние, я пролистнул его вниз и увидел куда более интересные для меня параметры:

Физическое состояние: Раны средней тяжести на теле.Сильно повреждена левая рука (малая функциональность, 25% силы).Кровоточащее ранение в области живота.Усталость после продолжительного боя.

Моральное состояние: Сосредоточенность сохранена, но истощение ощущается.Боевой дух слегка подавлен после травм.

Изменённые боевые характеристики:

Здоровье (HP): 850 / 4500

Мана (MP): 1200 / 3200

Сила: 35 (-10)

Ловкость: 30 (-10 из-за ранения)

Выносливость: 35 (-15 из-за усталости и кровопотери)

Посмотрев на характеристики текущего состояния, я неожиданно понял, что не все было так плохо. Почему при такой сильной кровопотере я еще сохранял бодрость — мне еще не было известно. Возможно, дело было в особенностях самого героя или его необычных предметах, но разбираться в этом у меня уже не было времени.

Зная, что именно должно было случиться вот-вот, я понимал, что у меня оставалось два выхода. Первый — следовать сюжету и спастись из этого Мордора как это сделал антагонист в моей истории. Этот же ход ставил окончательный крест на наших отношениях с главным героем, ведь при таком раскладе я убивал его лучшего друга. Второй — воспротивиться и умереть. И так как умирать в самом начале мне очень не хотелось, я был готов пойти на такой отчаянный шаг.

Быстро представив перед собой еще одно окно, я силой мысли открыл инвентарь и увидел перед собой список всего того, что было в моих руках:

Инвентарь

Меч арканной энергии: +50 к магической атаке.

Легкая броня заклинателя: +30% к магической защите.

Кольцо везения: +80 к удаче.

Зелье здоровья ×2: Восстанавливает 1000 HP.

Зелье маны ×1: Восстанавливает 800 MP.

Взрывное устройство: Создаёт мощный взрыв радиусом 10 метров, нанося 1200 единиц физического урона всем целям в зоне поражения. Примечание: Требует 1–2 минуты на активацию, может быть опасно в ближнем бою.

Как и ожидалось, тот самый долгожданный предмет был у меня в руках. Не долго думая, я потянулся рукой к инвентарю и тотчас взрывное устройство в виде круглой мерцающей сферы оказалось у меня в руках. Дальше дело оставалось за малым.

Устало поднявшись с пола, я оглянулся и сразу увидел его — злополучный колодец. Как оказалось, все это время я опирался спиной именно на него. И теперь именно через него я собирался разрушить жизнь главного героя, чтобы спасти его, себя, но не его товарища.

Левой рукой уперевшись в каменное ограждение, я заглянул внутрь колодца. Там было столь темно, что, казалось, на меня смотрела сама бездна, но по слабому плеску я сразу понимал, что это лишь мое уставшее воображение нагоняло жути.

Посмотрев на взрывное устройство в своих руках, я заговорил сам с собой:

— Если я брошу это в воду, то поток сразу унесет бомбу внутрь подземелье. Взрыв спровоцирует обвал нижних этажей, и из-за этого пострадает ближайший товарищ главного героя.

Я не решался сразу бросить бомбу прямо в колодец, все-таки это значило, что таким образом я собирался убить человека.

— С другой стороны, — продолжал размышлять я, — этот же взрыв расчистит мне дорогу от монстров, а еще перекроет перед глазами главного героя смертельно опасную ловушку. Вот такой вот парадоксальный сюжетный поворот.

Глубоко вздохнув, я крепко сжал взрывное устройство в своей ладони и сразу швырнул его вниз. Оставаться рядом с колодцем казалось опасной идеей, и потому я сразу отошел.

Эти две минуты ожидания показались настоящей вечностью. Я все думал как можно было загладить вину перед главным героем за убийство его друга, ведь иметь с ним хорошие отношения мне было выгоднее, чем иметь плохие, но правильного ответа на этот вопрос не было.

Спустя некоторое время прогремел взрыв. Вода из колодца буквально выплеснулась, но так и не затопила темницу. И даже сама камера, в которой я находился, не особо пострадала, но вот нижние этажи, по которым бомба спустилась вместе с водами… Вот там был настоящий ад.

— Да, я поступаю гадко, — вслух размышлял я, — но это нужно для развития героя.

Я тяжело выдохнул и снова начал ждать. Открывать дверь темницы и выбираться прямо сейчас наружу все еще было опасно. Мне нужно было немного подождать, пока другие герои, бегущие с нижних этажей, не поднимутся на этот уровень и не привлекут к себе всех монстров. Однако, пока я ждал, случилось еще кое-что удивительное.

Сначала я просто услышал странный шорох в колодце. Понимая, что кто-то приближался, я сразу насторожился и приготовился к бою. Но когда из воды буквально выпрыгнула чья-то человеческая фигура, я растерянно замер. Я ожидал увидеть водоплавающего монстра, но никак не человека. И еще более странным во всем этом оказалось то, что я чувствовал магическую связь с этим незнакомцем.

Недовольно зачесав длинные черные волосы, этот хмурый человек холодно посмотрел на меня и спросил:

— Какого черта в этот раз нас разбросали по отдельности?

— У меня другой вопрос, — недовольно отвечал я. — Какого черта ты выглядишь как человек?

— А я откуда знаю? Я проснулся в этом теле.

Я напряженно смотрел на Сириуса, в то время как он точно также напряженно поглядывал на меня. Ситуация была точно нестандартной. Окинув беглым взглядом новое обличие Сириуса, сначала я подумал, что не смогу привыкнуть к его новому образу. Но затем я внезапно увидел оторванную правую руку, из которой густыми струями сочилась кровь. Тут-то меня и осенило.

— Скажи честно, — серьезно заговорил я, — ты убитого горем парня видел? Слышал зов какого-то имени на букву «у»?

— До того, как меня чуть не придавило камнями? — Сириус напряженно посмотрел на свою оторванную руку, видимо, заметив, что именно она привлекла мое внимание. — Тогда он не был убит горем. А вот после падения крики может и были, но я не особо слушал.

— Он не понял, что ты выжил?

— Не думаю. Я просто успел вовремя скрыться. Нас разделила каменная преграда.

— А рука осталась в завалах?

— Она мне не нужна.

Я попытался сдержать нервную улыбку. Теперь все действительно встало на свои места. Сириус оказался в теле реального героя, причем именно того, которого я должен был убить. Более того, его рука осталась в завалах, а это значило, что главный герой должен был ее найти и предположить худшее. Следовательно, ничего не менялось. Мы все еще шли по сюжету.

— Ты прав, — быстро согласился я. — Сделаем тебе механическую, это не проблема. Но кровь остановить придется.

— Ты себя-то видел?

Я посмотрел на свой живот и неожиданно понял, что даже та ткань, которой я ранее пытался остановить кровотечение, уже где-то валялась на полу. Но это уже не так меня волновало. У меня же было 80% кольцо везения. Так просто мне не умереть.

— Как думаешь, — снова заговорил Сириус, — почему я попал в человеческое тело? В прошлый же раз все было нормально.

— Либо сбой системы, либо намеренная подстава от Межмирья. В любом случае, это не так важно, если способности остались при тебе.

— Обижаешь. Как бы я иначе до тебя добрался?

Я иронично посмотрел на Сириуса, и он точно также посмотрел на меня. Теперь я наконец-то мог быть спокоен. Мой дух никуда не пропадал, и его силы все еще были с ним.

— Тогда давай выберемся отсюда и придумаем план действий.

6 Смерть: лагерь выживших

— Что это за мир? — спрашивал Сириус, тихо ступая за мной по пятам.

— Хороший вопрос.

Мы все еще находились в подземных коридорах. Света было мало, повсюду за нами следовало эхо, вероятность обрушения потолка прямо над головой продолжала волновать меня.

Напряженно остановившись прямо рядом с поворотом, я жестом призвал Сириуса прижаться к стене и замереть. Не противясь мне, дух выполнил указания. Я же, прислушиваясь к тишине в округе, к счастью для себя понял, что поблизости пока никого не было.

Монстры шныряли в этом месте то тут, то там. Пытаясь сохранять осторожность, я не спешил и даже отвечал на многочисленные вопросы Сириуса вполголоса. Он же, как и полагалось сильному духу, вряд ли чувствовал в каком опасном положении мы находились.

Задумавшись о Сириусе, я обернулся к нему и искоса посмотрел на обрубок, оставшийся от его человеческой руки. Кисть была вырвана практически до локтя. Прочный жгут, которым я перетянул его рану, сумел остановить кровотечение, но для полноценного лечения этого было мало. Сириус потерял довольно много крови, хотя и не чувствовал этого, поэтому мне пришлось отдать ему единственное зелье здоровья, которое у меня было. Как результат, его рана практически полностью затянулась, кровотечение остановилось, но восстановить руку таким способом было невозможно.

«Нужно что-то посерьезнее, если хочу вернуть его руку. Какой-то особый артефакт или человек с силой исцеления высокого ранга».

Ощутив неприятную колющую боль, я взглянул и на себя. В отличие от Сириуса, мои раны залечить так просто не получалось. Зелья не было, никаким жгутом остановить кровь в животе не получилось бы, оставалось только придерживать левой рукой ткань, которая лежала прямо поверх моей раны.

«А сам я пока не залечился, но кольцо удачи вывозит. Нужно просто найти место, где мне смогут оказать первую помощь».

— Так что это за мир? — снова спросил Сириус.

Глубоко вдохнув, я выпрямился, оттолкнулся от стены и плавно двинулся дальше по коридору. Казалось, что полумрак в округе буквально стелился мне под ноги, поэтому я старался идти осторожно, боясь обо что-то споткнуться.

— Мир, в который вторглись собственные боги, — отвечал я. — Фактически они и приведут это место к разрушению.

— Тогда почему люди все еще живы? Если речь о богах, то им не так должно быть сложно уничтожить человечество.

— Боги разные бывают. В этом мире их много, и часть из них хочет хорошенько повеселиться. Поэтому они и придумали разные испытания для человечества, чтобы посмотреть на страдания людей.

— То есть люди в любом случае вымрут, а боги останутся? Тогда, где здесь апокалипсис? Не весь же мир окажется уничтожен, а только один вид.

Мне было все тяжелее и тяжелее отвечать на его вопросы. Тело становилось каким-то вялым, сознание мутнело, а из головы то и дело вылетали нужные слова, поэтому говорил я очень медленно.

— Парадокс в том, что боги без людей тоже существовать не могут… Когда они это поймут, будет уже поздно.

— Не понимаю этого парадокса. Это же боги когда-то создали людей.

Резко остановившись, я окинул взглядом Сириуса в его новом человеческом обличии и уже сам спросил его:

— Ты дух, который дарует свою силу особому магу. А без этого мага ты мог бы стать материальным существом?

Сириус замолчал. Казалось, этот вопрос наконец-то заставил его задуматься о собственном несовершенстве.

— Тут примерно такая же ситуация, — развернувшись, продолжал говорить я. — Полной силы боги достигают тогда, когда существуют люди, которые в них верят. И чем меньше веры, тем слабее они.

Внезапно откуда-то из тени спереди в мою сторону бросилось неизвестное черное существо. Я успел вовремя заметить молниеносное приближение, и тотчас среагировал. Я лишь выставил руку вперед, как мое тело активировало заклинание. Возможно, из-за воспоминаний и привычек этого героя, первый образ, что всплыл моем сознании, был похож на клинок. И в самом деле, когда алое сияние магии вспыхнуло вокруг меня, перед глазами из неоткуда появился магический клинок. На полной скорости он помчался к нападавшему на меня монстру и, прорубив себе путь насквозь через его голову, выскочил с обратной стороны.

Монстр тотчас рухнул мне прямо в ноги, а перед глазами всплыло очередное игровое уведомление:

Способность: «Клинок Арканы»

Эффект:

Основной урон: Магический клинок наносит мощный урон, зависящий от интеллекта мага. Если цель находится в пределах 5 метров, урон увеличивается на 30%.

Вторичный эффект: Пронзённая цель теряет 15% скорости передвижения и получает эффект «Ослабление магического сопротивления» (-20% к магической защите) на 5 секунд.

Особое свойство: Если способность убивает цель, маг восстанавливает 20% своей маны.

Легенда способности:«Клинок Арканы» был создан в момент отчаяния мага, когда он столкнулся с противником, которого нужно было одолеть быстро и точно. Эта способность стала его завершающим ударом, идеально подходящим для дуэлей или сражений в узких пространствах.

Из всего того текста, что я увидел перед собой, прочитать мне удалось лишь название заклинания, которое я ненароком применил. Сразу же после этого в глазах помутнело. И без того ослабший организм потерял остатки своих сил.

Не способный больше устоять на ногах, я повалился назад, и тотчас кто-то подхватил меня со спины. Перед собой я увидел уже расплывающееся в полумраке лицо Сириуса. Тот удивленно смотрел на меня, звал и пытался привести в чувство, но я уже даже не мог расслышать того, что он говорил.

Устало закрыв глаза, я тихо прошептал:

— Дальше… сам…

* * *

Проснувшись спустя некоторое время, я даже не сразу вспомнил, что находился внутри апокалипсиса. Обстановка перед глазами все еще казалось размытой, тело было невероятно тяжелым и слабым. В непонимании происходящего я и просыпаться-то особо не хотел. Меня разбудило лишь одно: неприятный четкий запах спирта. Постепенно пробуждаясь, сквозь сон я пытался догадаться что это был за аромат. Он точно не походил на вкусный алкогольный напиток, и ассоциации в голове сразу всплывали с чем-то неприятным. Подумав еще немного, я вспомнил, что именно так и пах процедурный кабинет из моих юношеских воспоминаний.

Осознав это, я резко открыл глаза и окончательно пробудился. Место, в котором я оказался, точно было шатром — это я понял по форме полотна, натянутого прямо над моей головой. Правда, внутренняя обстановка этого шатра действительно напоминала процедурный кабинет. Здесь стояли стеллажи с какими-то колбами и коробками, здесь также находилось несколько кушеток, на одной из которых лежал я. Единственное, чего не было — это доктора, который должен был заправлять таким местом.

Немного поморщившись, я сел и именно тогда в голове ярко вспыхнули воспоминания о случившимся: я, Сириус, монстры, подземка. Сразу задумавшись о том, почему я вообще мог находиться сейчас в шатре лекаря, я приложил руку к животу. К моему удивлению, ран на моем теле уже не было, а на месте еще некогда глубокой дыры даже не виднелся шрам. И тут чутье мне подсказывало, что дело не обошлось без мага-целителя или какого-то мощного зелья восстановления энергии.

Глубоко вдохнув, я махнул рукой и представил перед собой окно состояния героя. И тотчас оно всплыло у меня перед глазами:

Имя героя: Кудо Ренджи

Уровень: 50

Класс: Боевой маг

Раса: Человек

Текущее состояние:

Физическое состояние: Все раны успешно зажили. Левая рука полностью восстановлена и функционирует нормально. Общее состояние здоровья хорошее, но ощущается лёгкая усталость после восстановления.

Моральное состояние: Сосредоточен и спокоен. Боевой дух восстановлен, но остаётся небольшая осторожность после недавних событий.

Характеристики:

Здоровье (HP): 4500 / 4500

Мана (MP): 3200 / 3200

Сила: 45 Ловкость: 40 Выносливость: 50

«Как и ожидалось от будущего главного злодея. Иметь пятидесятый уровень в начале третьего испытания — это читерство».

Тяжело вздохнув, я махнул рукой и тотчас окно состояние пропало с моих глаз.

«Правда, из всех моих параметров сила, ловкость и выносливость у меня средненькие. Точно не ровня главному герою с этими же показателями под сотку».

Поднявшись с кровати, я снова осмотрелся по сторонам в поисках выхода. Небольшая полоса света на земле сразу подсказала мне, куда нужно было идти, и вскоре подойдя к самой дальней части шатра, я почувствовал свежий воздух, исходивший снаружи.

Выйдя на улицу, я первым делом осмотрелся. В округе было множество шатров и даже несколько деревянных, явно наспех собранных домов. Конечно, ожидать чего-то большего от временного лагеря не приходилось. После первого испытания от богов, когда человечество буквально пережило стирание своих достижений, ни на какие элитные многоэтажки рассчитывать не стоило.

Где-то неподалеку послышались голоса. Сразу обратив на них внимание, я осторожными плавными шагами начал обходить шатер. Тогда, зайдя за него, я заметил две фигуры, сидевшие снаружи на деревянных ящиках.

Женский голос вкрадчиво объяснял:

— Твой друг использовал свое зелье здоровья, чтобы вылечить тебя, и сам остановил кровотечение. Ты должен быть благодарен.

— Он дурак, каких еще поискать, — зазвучал в ответ уже недовольный мужской голос. — Не нужно было этого делать.

Присмотревшись к говорившим, к своему удивлению, я понял, что это были Сириус и незнакомая мне девушка. Незнакомка носила что-то вроде белого платья с длинными рукавами, которое отдаленно напоминало наряд лекаря. Она же удерживала Сириуса за отрубленную руку и залечивала своими способностями его рану.

Решительно посмотрев в глаза недовольного духа, девушка воскликнула:

— Ты должен быть благодарен!

Зная характер моего духа, я ожидал, что он сразу возмутится от такого приказа, но при виде девичьего взгляда он лишь тяжело вздохнул и ответил:

— Хорошо, я поблагодарю его за это.

Девушка будто кивнула. Она сидела ко мне спиной, поэтому я не видел ее лица, однако собранные в пучок золотистые волосы сразу въелись в мое сознание. Положив ладонь на макушку Сириуса, она потрепала его по волосам и чуть тише ответила:

— Вот и правильно.

У меня эта сцена вызывала все больше и больше вопросов. Что случилось пока я спал? Кем была эта девушка и почему Сириус так спокойно ее слушался?

Внезапно Сириус поднял свой взгляд на меня. Он будто знал, что я находился рядом, но только сейчас решил посмотреть в мою сторону. Тогда же и незнакомкаобернулась ко мне.

Как я и думал из-за ее высокого голоса, она была достаточно молода. На вид около лет семнадцати или чуть старше. Припухлые щеки, легкий румянец, но при этом ясные и уверенные голубые глаза.

— Ох, вы очнулись? — удивленно спросила девушка, сразу поднимаясь на ноги.

Я искоса посмотрел в сторону Сириуса и заметил, что его рана на руке успела полностью затянуться, явно не без помощи сил этой особы, правда, оторванная конечность не вернулась. Значит, и шансов на ее восстановление оставалось немного.

— А Вы… — чуть тише заговорил я.

— Меня зовут Харука, — незнакомка вежливо поклонилась, — я лекарь Лагеря северного фронта.

«Помню я эту зону, — моментально задумался я. — Одна из самых слабых среди тех, что были созданы на руинах бывшего города. Кажется, ее лидеры пытались призвать другие лагеря к объединению, чтобы эффективно выживать, когда как остальные просто хотели сохранить свою власть. Учитывая, что зона еще существует, это значит, что мы где-то в начале третьего испытания. Первый год нападения монстров».

Расслабленно улыбнувшись, я чуть поклонился и ответил:

— Меня зовут Кудо Ренджи, приятно познакомиться.

— А как зовут твоего друга? — Харука обернулась к Сириусу и слегка взволнованно посмотрела на него. — Он не смог внятно назвать свое имя.

— Рёта — это его имя. Он попал под обвал, когда мы сбегали из катакомб, возможно, повредил голову.

— Я так и подумала. — Девушка выглядела все более и более обеспокоенной из-за Сириуса. Уже чуть ли не виновато смотря на него, она добавила: — У него была большая гематома на затылке, которую даже зелье не могло залечить.

Недовольно посмотрев на нас обоих, Сириус спросил:

— Вы намекаете на что-то?

— Конечно, нет! — воскликнула Харука. — Я переживаю за твое здоровье.

Сириус замолчал и сразу отвернулся, что учитывая его характер было удивительно. Никаких перепалок, никаких попыток вставить свое слово — просто магия.

«Ты посмотри-ка, — с улыбкой задумался я, — а она ловко им манипулирует. Мне уже нравится».

Харука, снова обернувшись ко мне, спросила:

— Из какого лагеря вы пришли?

— Из Северо-западного, — моментально ответил я, и тотчас почесал затылок, — но, честно говоря, возвращаться туда не хотелось бы. У меня появились разногласия с некоторыми из лагеря, поэтому я решил бежать.

Харука задумчиво окинула взглядом мое тело. По тому, как внимательно она осмотрела область моего живота, я сразу понял, что она знала, куда именно меня ранили, а значит и лечением могла заниматься она.

Снова посмотрев в мои глаза, девушка с сочувствием спросила:

— Это тебя так твои же товарищи ранили, да?

Я не хотел отвечать на ее вопросы, но и избегать их было бы неправильно. Решившись все-таки на ложь, я отвел взгляд и чуть тише ответил:

— Нет.

— Уроды, — моментально выпалила девушка. — Ты правильно сделал, что сбежал от них.

Мы с Сириусом оба выглядели слегка растеряно. Одно я понимал теперь точно — особа эта была не самая обычная.

«Теперь мне совестно, — подумал я, все еще избегая взгляда Харуки. — Я соврал насчет названия лагеря. Если бы сказал правду, рано или поздно кто-то бы решил проверить этот факт, и тогда прошлое моего нового тела всплыло бы наружу».

Внезапно в лагере раздался сраный отдаленный звон. Похожий на колокол, он будто привлекал к себе внимание, и почему-то я сразу начал думать о плохом.

— Не бойся, — моментально сказала девушка, — это не нападение. Скоро начало общего собрания. Всем членам лагеря нужно обязательно участвовать.

Обернувшись к Сириусу, она жестом подозвала его к нам, и тот сразу повиновался.

— Видите куда идут люди? — продолжала Харука, указывая куда-то вдаль. Там, из соседних шатров, в самом деле начали выходить какие-то незнакомцы. — Идите вместе с ними. Я соберусь и скоро тоже подойду туда.

Я успел лишь кивнуть, как Харука, развернувшись, сразу же отправилась внутрь своего шатра. Как оказалось, именно в нем я и очнулся.

— Ты ей в чем-то соврал? — шепотом спросил меня Сириус.

— В названии лагеря.

— Так и подумал, — тяжело вздохнув, Сириус отвернулся от шатра и сразу же двинулся следом за толпой. Я же неторопливо пошел за ним. — Не свети здесь своим туманным прошлым. Не знаю, что делал твой герой, но это добром не закончится. Вне стен лагеря нет безопасного места. Нам стоит продержаться здесь так долго, как только получится.

Голос Сириуса звучал серьезно, и мне сразу показалось это интересным. Сейчас из нас двоих лишь он видел своими глазами мир вне стен лагеря. Возможно, именно то, что ему довелось лицезреть, и повлияло на его рассуждения.

— А ты думаешь, что мой герой делал что-то плохое? — искоса поглядывая на него, спрашивал я.

— Люди редко получают ножом в живот за просто так.

Я приоткрыл губы, собираясь сразу же возразить, однако так ничего и не сказал. К моему большому сожалению, в этом вопросе Сириус был прав.

Пока мы шли следом за толпой, беглым взглядом я осматривал лагерь. Из-за обилия палаток и небольших домиков мне сложно было сказать как много людей здесь проживало, но я точно знал, что это место было одним из самых многочисленных среди всех лагерей, созданных на руинах этого города.

Лишь добравшись до центра лагеря мы смогли воочию лицезреть толпу, собравшуюся здесь. Людей было не десятки, а сотни. Многие из них не вызывали ощущение «сильных мира сего». Скорее они были обычными мирными жителями, которым кое-как удалось выжить и где-то пристроиться. Собственно, именно это и представлял из себя весь лагерь. Сильных были единицы, и в конечном счете защитить остальных они все же не смогли.

Когда мы подошли к месту сбора, собрание уже успело начаться. Я понял это по тому, как переговаривались люди. Здесь не было ни сцены, ничего-то напоминавшего ее. Не было и какого-то спикера, который проводил бы задание. Однако, возможно, дело было в том, что мы уже успели что-то пропустить?

Между тем, голоса шептавшихся в округе людей позволяли мне примерно понимать происходящее:

— Они снова собирают группы добровольцев для рейда.

— Кто согласится в своем уме идти в рейд? — отвечал второй голос.

— Но если никто не пойдет, мы обречены…

Сириус также прислушивался к этим словам. Недолго думая, он посмотрел на меня и сразу же спросил:

— Что такое рейд?

— Вылазка за пределы лагеря с целью добычи чего-то или уничтожения. Обычно для таких рейдов собираются люди, способные сражаться.

Сириус недовольно, и почему-то даже брезгливо огляделся. Казалось, люди в округе радости у него не вызывали, и я даже понимал почему.

— А таких здесь немного… — вслух прошептал Сириус.

— Рейды жизненно необходимы лагерям, — серьезно отвечал я.

— А что можно в них добыть? Какие-то припасы?

— Монстры, которых насылают боги на землю, представляют из себя часть испытания. Когда приходит оповещение о новом появлении сильного монстра, люди должны уничтожить его. За это они могут получить необходимые припасы, особые навыки или предметы. В общем, постараться не только выжить, но и победить.

— То есть, если монстр не будет убит, вопрос не только в том, что люди не получат награды?

— Чем больше живет монстр, тем сильнее он становится и тем больше сородичей плодит. Это может стать проблемой в будущем, поэтому сильнейшие лагеря принимают участие в рейдах чтобы минимизировать будущие проблемы. Ну, а в нашем случае, вопрос скорее в награде, которая поможет лагерю держаться наплаву.

Сириус серьезно и даже как-то многозначительно посмотрел на меня. Казалось, мой ход мыслей уже ему не нравился.

— Ты же не собрался выступить добровольцем в рейде?

7 Смерть: лидер лагеря

— Ты ненормальный, — недовольно бормотал Сириус, следуя за мной попятам. — Мы только-только попали в этот мир. Ты даже не знаешь возможности своего нового тела.

Пока мой товарищ явно злился из-за моего решения отправиться в рейд, я старался смотреть на эту ситуацию в позитивном ключе. Да, возможностей моего нового тела я доподлинно не знал, но ведь это был отличный шанс, чтобы проверить все на практике, верно?

— Ладно тебе, — с улыбкой отвечал я. — Я автор этого мира. Если что-то не получится, мы можем регрессировать.

— Тебе настолько нравится начинать снова и снова?

Сириус бросил на меня недовольный взгляд, но я уже никак не стал отвечать на его вопрос. Вместо этого я внимательно посмотрел в ту самую сторону, куда мы направлялись. Чтобы записаться в участники рейда, нам нужно было подойти к специальной стойке, находившейся рядом с центральным зданием лагеря. Как и многие другие постройки в этом месте, эта не отличалась особой архитектурой. Обычное деревянное здание, наспех собранное из более-менее хороших материалов. Тем не менее, насколько я знал, именно там проводились собрания элиты этого лагеря.

Когда мы оказались рядом с нужным местом, в глаза сразу бросилась та самая стойка, возле которой стояла всего парочка человек. Один из них — молодой юноша в военной форме. Другой, более взрослый и статный мужчина.

Что первый, что второй человек казались мне незнакомыми, тем не менее, во внешности одного из них были кое-какие детали, которые позволили мне понять кем был этот человек. Реон — он же Леон, если читать его имя по европейской традиции, был лидером этого лагеря. Точный его возраст не описывал даже я, как автор, в своей книге. Тем не менее, я помню, как указывал, что он был средних лет. Пусть военную форму он уже давно и не носил, но по телосложению и по холодному спокойному взгляду можно было понять, что военное прошлое у него все-таки было. Ну, а тем, что позволило мне понять кем он являлся, было ничто иное, как шрам на правой руке.

Подобная рана была своеобразной меткой и напоминанием Реону о прошлом. Он получил его чуть больше полугода назад во время внезапно вспыхнувшего пожара на испытании. Кожа вокруг раны была тусклой, с небольшими впадинами, где ранее были глубокие ожоги. В центре, где пламя было наиболее жестоким, осталась неровная, жесткая корка, которая, казалось, не собиралась полностью заживать. Шрам имел светло-розовый оттенок, а в некоторых местах — синие и фиолетовые следы, как напоминание о том, что когда-то здесь был огонь. На ощупь кожа была плотной и немного стянутой, а мелкие шершавые участки чувствовались при прикосновении, словно горькая память о том, что пережил его организм. Конечно, чтобы эта рана зажила, и Реон, и его люди использовали разные средства: от сильной лечебной магии до зелий. Но из-за того, что само пламя не было обычным, даже подобные средства не помогали.

Заметив нас, Реон и его подчиненный будто сразу насторожились. Меня сначала такая реакция удивила, а затем я просто кое-что понял. Мы здесь еще никому не были известны, и наши цели также были никому не ясны.

— Вы хотите записаться в рейд? — слегка недоверчиво спросил юноша в военной форме.

Оглянувшись по сторонам, я внезапно понял, что несмотря на наличие в округе людей, никто как-то не стремился подойти к стойке и зарегистрироваться на рейд.

— Неужели это настолько странно? — спросил я, снова возвращая взгляд к собеседникам.

— Мы всегда рады свободным рукам, — спокойно ответил Реон. Взяв со стойки бумагу и ручку, он повернулся к нам с Сириусу лицом и спросил:

— Как вас зовут?

На мгновение я задумался. Поведение Реона, его внешность и характер были точно такими, как я себе и представлял. Этот человек, в прошлом военный, а ныне лидер лагеря выживших, был довольно серьезным и благородным. Как автору, даже мне казалась удивительной возможность существования человека, который бы мог содержать в себе такие качества, как: военная стойкость и высокое чувство справедливости. Его опыт помог ему создать лагерь выживших одним из первых и успешно организовать его функционирование, а его характер расположили к себе людей. Правда, именно сердоболие и справедливость стали в дальнейшем причиной уничтожения лагеря. Реон стремился принимать и оберегать всех выживших, независимо от их полезности и силы. В то время как другие лагеря плевать хотели на слабых, он подбирал все больше и больше несчастных. Так, в какой-то момент лагерь стал просто неспособен защищать сам себя.

Мыслями снова вернувшись к разговору, я ответил:

— Мое имя Кудо Ренджи.

— Господин Кудо, — отвечал Реон, — вы маг?

— Как вы поняли?

— Визуально сразу ясно, — как ни странно, но Реон говорил абсолютно спокойно и даже расслабленно. Бегло окинув меня взглядом, он продолжил объяснять: — Недостаточно мышечной массы, чтобы называться воином, но при самоуверенном характере многие другие классы отпадают. Точно не ассасин.

— И не лекарь, — продолжал помощник в очках.

— И не алхимик. — Опустив взгляд на планшет с бумагами перед собой, Реон сделал в нем какие-то пометки и снова посмотрел на меня. — В общем, иногда достаточно понаблюдать за поведением человека, чтобы понять к какой категории он относится.

— Я уже успел проявить себя самоуверенным?

— Не обижайтесь, это не было оскорблением. Просто вы только-только попали в наш лагерь и уже заявляете, что хотите пойти с нами в рейд. Значит, вы уверены в своих силах. Это не плохо.

— Спасибо.

От всего этого разговора я невольно начал улыбаться. Как и ожидалось от этого персонажа, окружающих людей он считывал быстро.

— Как я полагаю, — снова заговорил Реон, взглянув на нас с Сириусом, — ваш друг тоже боевой маг. Имя?

— Сириус, — моментально выпалил мой дух.

Реон такому имени явно удивился, но не стал расспрашивать. Удивленно приподняв брови, он лишь тихо ответил:

— Необычно.

Имя и впрямь было необычным для этого мира и этого города. Даже я, услышав, что Сириус назвал свое настоящее имя, сначала растерялся. У его персонажа была своя история, свое имя, поэтому и вести себя нужно было соответствующе, но кое-кто, кажется, вообще не переживал по поводу этого.

В то же время Реон и его напарник начали о чем-то переговариваться. Людей в округе становилось все больше, рядом с нами останавливались и проходили мимо вооруженные члены лагеря, а это значило, что и другие товарищи по рейду собирались в этом месте.

Чуть склонившись к Сириусу, я спросил:

— Зачем ты…

— Нас все равно здесь не знают, — шепотом отвечал дух. — Не хочу добавлять себе лишние хлопоты.

— Какие хлопоты?

— Запоминание и использование чужого имени.

Внезапно где-то неподалеку прозвучал знакомый женский крик:

— Вы двое!

Обернувшись, я заметил направлявшуюся к нам Харуку. Эта девушка-лекарь бежала изо всех сил и явно была чем-то возмущена. Оказавшись рядом, она резко затормозила и воскликнула:

— Неужели вздумали присоединиться к рейду⁈

Я и Сириус переглянулись. Харука явно была зла, но мы оба пока не понимали почему. Не успел я раскрыть рта, как Сириус указал на меня пальцем и сразу сказал:

— Это была его идея.

Я растерялся еще больше. Харука, недовольно посмотрев на меня, сощурилась и явно замерла в ожидании объяснений. Все еще не понимая почему я должен был оправдываться, я пожал плечами и сказал:

— Я чувствую, что должен отплатить за свое спасение. Не могу сидеть на месте, пока рядом люди жертвуют жизнями.

Недолго думая, девушка повернулась к Реону, а затем решительно заявила:

— Тогда я тоже пойду!

Шокированы оказались все. И Реон, и его помощник, и мы с Сириусом. Правда, наверное, лишь один лидер лагеря понимал причины подобного решения.

— Харука, — Реон глубоко вздохнул, — нам, конечно, не хватает лекаря в рейде, но я бы все-таки советовал тебе остаться в лагере.

— Этих двух оболтусов не отпущу. Они только вылечиться успели, и уже в рейд собираются? За ними явно кто-то должен приглядеть!

Реон и Харука начали бурно обмениваться аргументами. Один утверждал, что лекарь важный ресурс и им лучше оставаться в лагере, другая крыла это тем, что рейдовая группа в любом случае должна выбрать одного целителя, так почему бы ей не стать им?

Пока эти двое спорили друг с другом, Сириус снова склонился ко мне и тихо зашептал:

— Не понимаю ее. Слабая и мелкая, как блоха. Мне достаточно дунуть на нее, чтобы она пострадала. Так почему она лезет на рожон?

— Есть такая категория людей, которая поступает по совести. Совесть говорит ей, что она должна приглядывать за кем-то, и она будет.

— У них нет голоса разума?

— Есть, но совесть им важнее.

Сириус поморщился и внезапно встряхнул головой, будто отгоняя от себя какие-то странные мысли. Смотреть на него, когда он был человеком казалось даже интересно. Теперь его лицо выражало намного больше эмоций: я видел в его глазах то удивление, то недовольство.

— Мы когда в лагерь пришли, — продолжал Сириус, — ты знаешь, что она сделала?

— Что?

— Я тебя всего раз олухом назвал, а она меня по голове ударила и сказала, что ты спас мне жизнь и я не могу оскорблять тебя.

— И ты ее после этого не убил?

— Я просто немного запутался. В следующий раз обязательно…

— Запрещаю.

Я насмешливо улыбнулся, понимая, что убивать ее Сириус конечно же не станет. Только не после того, как я дал на это такой категоричный запрет. Однако его ход мыслей вызывал у меня неподдельный интерес.

«Не думал, что кто-то в этом мире составит достойную конкуренцию Сириусу. Было бы неплохо, если бы эти двое пообщались больше. Возможно, Харука даже сможет его чему-то научить. Например, сопереживанию и уважению. Эмпатия точно не будет для него лишней».

Между тем, рядом с нами уже начали собираться люди. Заметив это, я неосознанно стал оглядываться по сторонам, и вскоре понял, что все собравшиеся так или иначе были боевой частью лагеря. Определить кто к какому классу относился оказалось не так сложно. Все воители носили с собой оружие: мечи, копья и прочие остро-колющие предметы. Маги же, как ни странно, отличались либо зачарованными артефактами в виде колец, медальонов и прочего, либо носили необычные элементы одежды на подобии колдовских.

Наверное, среди всех собравшихся магов я и Сириус меньше всего походили на опытных волшебников. У нас не было ни посохов, ни каких-то особых предметов. Кроме кольца везения я так и вовсе ничего необычного не носил.

Реон, также заметив собравшихся вокруг нас людей, в какой-то момент замолчал, оглянулся и заговорил:

— Хорошо. Раз все в сборе, тогда давайте сразу приступим к обсуждению грядущего рейда.

Его слова вызвали во мне искренний интерес. Понимая, что кроме собравшихся никто больше в рейде участвовать не собирался, я с удивлением для себя понял, что во всем лагере было не более пары десятков человек, способных сражаться, когда как всех остальных было значительно больше.

— Рейд начнется примерно через восемь часов, — продолжал свой рассказ Реон, — и, к нашему большому сожалению, пройдет он на расстоянии двадцати километров от нашего лагеря. Как вы сами понимаете, для монстров это ни что. Не сможем пройти рейд, и бежать будет уже некуда.

Оглядываясь на людей, стоявших рядом с нами, я понимал, что никто из них не был особенно напуган. Как ни странно, но многие из собравшихся были будто бы уже опытными воинами или просто уверенными в своих возможностях новоизбранными. Я также не сомневался, что среди членов лагеря также были товарищи Реона по воинской службе.

— Как и всегда, — продолжал Реон, — рейд будет представлять из себя уничтожение нового вида монстров. Сначала появится мелочь, атаки которой нам предстоит отбить, а затем появится главный монстр.

Внезапно кто-то из толпы поднял руку. Оглянувшись, я понял, что это был один из войнов-мечников. Этот серьезный и явно уверенный в себе мужчина сразу спросил:

— Какая награда за убийства босса?

— Помимо обещанных особых предметов, — Реон сделал паузу, будто намеренно акцентируя внимание, — боги обещали «Чашу Посейдона» — артефакт, способный давать бесконечные запасы пресной воды. Как вы знаете, наш лагерь отрезан от ближайших водных источников, и для нас получение этой чаши первостепенная задача.

— Как и для остальных лагерей, — с той же серьезностью отвечал ему собеседник. — Будем честны, когда люди бежали и создавали лагеря, меньше всего они думали о наличии пресной воды в округе. Всем важнее было найти территорию вдали от убежищ монстров.

Среди присутствующих пошла волна тихого шепота. Как бы я не прислушивался к голосам, но понять о чем говорили окружающие я не мог. Тем не менее, не смотря на явно напряженную реакцию толпы, Реон все также решительно отвечал:

— И эта еще одна причина, по которой в этом рейде мы обязательно должны приложить все силы. Другие лагеря также будут участвовать в этой бойне, и наверняка меньше всего они будут думать о том, что где-то рядом есть наша база и наши люди. Если им нужно будет бежать по головам через наш лагерь, они это сделают, и тогда монстры просто снесут здесь все с лица земли.

Наступила полная тишина. Кажется, эти слова заставили людей все-таки задуматься о необходимости этой миссии. Несмотря на то, что в этой ситуации было о чем переживать, я чувствовал себя абсолютно расслабленно. Мне просто было интересно наблюдать за второстепенными героями, которых я когда-то создал.

— До рейда осталось не так много времени, — резко заговорил Реон. — За это время вы можете подготовить все необходимое и немного отдохнуть.

— Есть! — хором крикнула толпа и сразу начала расходиться. Кажется, каждый присутствующий уже знал, чем себя можно было занять. Возможно, так было потому, что в рейдах обычно участвовали одни и те же?

Между тем я, наблюдая за тем, как расходились люди, продолжал размышлять про себя:

«Каждый участник рейда помимо общих целей может преследовать свои собственные. Особые предметы, которые упомянул Реон, это артефакты, добавляющие очки силы и жизни, выносливости и маны. Никто не захочет пройти мимо награды, которая потом поможет им выжить. Тем более, присутствующие здесь уже явно понимают, что монстры становятся все сильнее, а испытания все опаснее. Не набери они очки опыта и силы сейчас, потом будет поздно».

Внезапно из собственных мыслей меня вырвал женский голос. Харука, подойдя к нам с Сириусом, сказала:

— Вы двое, идите за мной.

— Куда? — удивленно спросил я.

— Мы поговорили с остальными и решили куда сможем вас поселить. — Девушка неосознанно указала рукой в сторону, и тогда же я заметил взгляды Реона и его молодого помощника, направленные на нас. — Ваш дом находится в северной части лагеря. Рядом с границей, но это не так уж и плохо. Это один из немногих пустующих домов.

Сириус, недоверчиво посмотрев на девушку, уточнил:

— А пустует он не по причине гибели хозяина?

— К сожалению, это так.

Харука не стала более это как-то комментировать. Лишь печально улыбнувшись, она развернулась и сразу двинулась прочь от центральной части лагеря. Мы же спешно пошли за ней.

— Мы всего лишь новички, — заговорил я, быстро нагоняя девушку. — За что нам целый дом?

— Вы участники рейда. В нашем лагере принято, что те, кто рискуют, получают больше. Эта привилегия даже не обсуждается.

— То есть остальные люди живут в худших условиях?

Харука замычала, будто пытаясь понять, как можно было ответить на мой вопрос. Я же, оглядываясь по сторонам и видя в округе множество больших построек, явно рассчитанных не на одного человека, все больше убеждался в резонности своих вопросов.

— Совсем новоприбывшие живут в общих казармах, там даже о своей комнате речи нет. Но остальные, в зависимости от вклада в работу лагеря, могут получить свое место и материалы для сооружения домов или просто палаток. Работа может быть разной. Не только воевать, но и готовить еду, одежду, помогать в утилизации отходов и прочего.

— Выглядит как отлаженный механизм.

— Так и есть, — улыбнувшись, Харука радостно посмотрела на меня. — Наш лидер быстро сумел организовать лагерь и разделить фронт работ. Можно сказать, что именно этим мы и отличались от остальных.

То, насколько гордо она описывала заслуги своего лидера показывало, с каким почетом относились к Реону его же люди.

«Она права, — про себя размышлял я. — Эти ребята быстрее всех встали на ноги, чем и привлекали беженцев вначале. Правда, сейчас из-за количества слабых и немощных они расходуют ресурсов больше, чем получают, и это уже нехорошо».

Пока мы шли через весь лагерь, окружающие время от времени удивленно поглядывали на нас. В этом месте было собрано несколько сотен человек, поэтому изначально мне казалось, что затеряться в толпе не так сложно, но, кажется, здесь я ошибался. В условиях выживания люди сплачивались и срабатывались намного крепче и быстрее, чем я думал. Новые лица вроде нас сразу попадали в поле внимания.

Между тем, мысли мои снова вернулись к рейду, который ждал нас буквально через несколько часов.

«Честно говоря, я не уверен в том, что тащить Сириуса на рейд хорошая идея. Прямо сейчас он — реальный герой и друг главного героя. Если так получится, что главный герой тоже будет в рейде, разве не лучше попытаться скрыть хотя бы лицо Сириуса?»

8 Смерть: начало рейда

Дом, который нам в итоге выделили, не казался чем-то особенным. По сравнению с тем местом, где мы жили и отдыхали все наши последние дни в Межмирье, это место было слишком тесным, слишком пыльным и слишком опустошенным. Все, что здесь было, это одна кровать, стол и стул. Хотя для мира, который постепенно разваливался по кусочкам, даже это было уже неплохо.

Я лежал на жесткой, скрипучей кровати. Матрас казался тонким, пружины словно пытались пробиться сквозь ткань, чтобы навсегда оставить отметки на моей спине. Подушка сбилась в плотный комок, будто кто-то специально её намял перед тем, как я лег. Но вот, отбросив от себя все мысли о дискомфорте, я легко махнул рукой и представил перед собой окно состояния. Оно открылось тотчас.

Имя героя: Кудо Ренджи

Уровень: 50

Класс: Боевой маг

Раса: Человек

Текущее состояние:

Физическое состояние: Общее состояние здоровья хорошее, но ощущается лёгкая усталость после восстановления.

Моральное состояние: Сосредоточен и спокоен.

Характеристики:

Здоровье (HP): 4500 / 4500

Мана (MP): 3200 / 3200

Сила: 45 Ловкость: 40 Выносливость: 50

— Сириус, — звонко позвал я, — эй, ты открывал свое окно состояния?

Сириус сидел на краю той же скрипучей кровати, едва заметно нахмурившись. Его пальцы ритмично постукивали по деревянному столу, будто он обдумывал что-то важное. Услышав мой вопрос, он медленно поднял взгляд.

— Что такое окно состояния?

— Скажи «окно состояния» и представь, что перед тобой появляется вся информация о тебе.

Его брови слегка приподнялись, но он, кажется, решил попробовать.

— Окно состояния, — сказал он с легким сомнением, едва заметно двигая рукой в воздухе.

На миг он замер, а затем его глаза чуть расширились. Сириус уставился куда-то перед собой.

— О, получилось.

Я невольно улыбнулся. Даже лицо Сириуса изменилось, когда перед ним появилось то самое загадочное окно. Однако я, к слову, ни его окна, ни показателей в нем не видел.

— Ты же боевой маг?

Он кивнул, не отрывая взгляда от чего-то невидимого для меня.

— Верно.

— Человек?

На этот раз его лицо слегка помрачнело.

— К сожалению.

— А что у тебя с уровнем?

— Восьмидесятый.

— Чего⁈ — Я резко поднялся, стукнувшись головой о низкую деревянную перекладину, удерживающую полки. — Быть не может. Второстепенный герой не может быть более выдающимся, чем антагонист!

— Ну, это же я, — протянул Сириус, небрежно пожимая плечами. — Не расстраивайся сильно.

Я нахмурился и снова сел на кровать, скрестив руки на груди.

— Показатели силы, ловкости и выносливости?

Сириус на мгновение сосредоточился, глядя в своё окно.

— Сила: 65, ловкость: 58, выносливость: 72.

Я вздохнул, обдумывая цифры.

— Что соответствует уровню…

— Восьмидесятому, — с лёгкой насмешкой подтвердил он.

— А имя какое у тебя написано?

— Широэ Ацуши.

— Запомни его. Это имя твоего нового тела.

— Мне им теперь представляться? — Сириус выглядел серьезно. Это была его первая роль в апокалипсисе в качестве живого человека со своим телом, именем и историей, и сейчас, кажется, он начинал осознавать важность всей ситуации.

— Нет, раз уж ты уже растрепал всем в лагере, что тебя зовут Сириусом. Но также будь готов к тому, что ты можешь встретить кого-то, кто знал тебя в прошлом как Ацуши.

— И что мне делать в том случае, если кто-то меня узнает?

Я на мгновение задумался. Вопрос был хорошим. Если бы кто-то в этом мире его и узнал, то это наверняка был бы главный герой и другие его товарищи из Срединного лагеря выживших.

— Беги прочь, — решительно заявил я. — В нашей ситуации лучше всего будет, если ты не будешь связываться ни с кем из прошлого этого героя.

— Мне же легче, — с явным облегчением отвечал мой верный дух.

Не успел я переключиться на другие мысли, как Сириус сам сменил тему разговора. Серьезно посмотрев на меня, он спросил:

— К слову, почему твой герой стал злодеем?

Я тяжело выдохнул, словно вопрос отозвался где-то глубже, чем я ожидал. Я медленно сел обратно на кровать, чувствуя, как доски под матрасом недовольно скрипнули. Вопрос был неплохим. Я знал, что ответ на него рано или поздно всплывет.

Кудо Ренджи в моей книге был далеко не однозначной фигурой. Я описывал его как человека, доведенного до отчаяния, буквально обезумевшего от желания отомстить. Из-за этих прописанных черт характера он успел изрядно подгадить главному герою: начиная от вырывания наград за рейды из его рук, заканчивая нападениями на товарищей. Правда, когда я писал эту историю, я и представить не мог, что однажды окажусь в теле этого персонажа.

— Потому что, — тихо заговорил я, — главный герой однажды бросил его на верную гибель. И с тех пор Кудо Ренджи его так и не простил. Можно сказать, во всей этой истории был всего один персонаж, которого наш главный герой не просто оставил позади умирать, но и сам загнал в ловушку.

Сириус нахмурился, слегка подался вперед, словно пытался найти в моих словах что-то большее, чем я говорил вслух.

— А почему он загнал его в ловушку?

— Потому что в той ситуации нужно было выбирать кого спасать, и главный герой из всех своих товарищей решил спасти не Кудо.

На несколько мгновений в комнате повисла тишина. Лишь старые стены дома потрескивали, словно переживая эту историю вместе с нами.

— Знаешь, — наконец произнес Сириус, его голос звучал мягче, чем обычно, — я бы тоже тебя возненавидел, если бы ты выбрал защищать кого-то кроме меня.

— Не выберу, не переживай.

В горле пересохло. Лишь подумав о воде, я сразу почувствовал, что она находилась рядом с нами в комнате. На столе неподалеку стоял полный до краев бутыль, любезно подаренный нам при «заселении», а также несколько чашек. Поднявшись на ноги и сразу подойдя к столу, я налил себе в чашку воды. Взгляд бегло пробежался по полупрозрачной, но все же немного мутноватой поверхности. Жидкость казалась такой же, как всегда: спокойная, тихая, податливая. Но стоило мне прикоснуться к поверхности пальцем, как странное чувство тут же захлестнуло меня.

Ощущение магического родства, что всегда было естественным осталось. Вода по-прежнему отзывалась на моё присутствие, но на этот раз… что-то изменилось. Где-то в груди появилась тяжесть, будто кто-то невидимый сжал моё сердце ледяной рукой. Горло сдавило, дыхание стало рваным, и я едва не выронил стакан.

Я попытался собрать себя, с трудом выровнял дыхание. Вода ведь всегда была частью меня, продолжением моего тела. Она не могла стать чужой.

Закрыв глаза, я сосредоточился, пытаясь направить магию. Привычное движение рукой, мысленный импульс — ничего. Вода осталась неподвижной. Я попытался снова, на этот раз сильнее, но всё, чего добился, — лёгкое головокружение.

Я открыл глаза и посмотрел на стакан. Он был всё так же полон, как и секунду назад. Поверхность воды едва ли покачивалась в чашке, но причиной этого была даже не моя магия — скорее то, как дрожала моя рука.

Неосознанно я перевел взгляд на Сириуса и заметил с каким удивлением и сомнением смотрел он на меня. Мне даже не пришлось объяснять того, что я испытывал. Мой дух, перевоплотившийся в этом мире в человеческом обличии, и сам прекрасно понимал, что я хотел сделать и чего у меня не получилось.

— Почему так? — полушепотом спросил я, все же надеясь, что Сириус даст мне ответ.

Дух, поднявшись с кровати, махнул рукой, и, к моему удивлению, вода в стакане сразу повиновалась ему. Жидкость вытянулась вверх и закрутилась в тонкую спираль над моими руками. Посмотрев на меня, Сириус нахмурился и резко ответил:

— Со мной все нормально.

Дух опустил руку, и вместе с тем вода снова погрузилась в поверхность моей чашки.

— Тогда в чем дело? — вслух растерянно прошептал я. — Все дело в том, что ты перевоплотился в отдельного человека? Из-за этого теперь наша общая магия воды доступна лишь тебе одному.

— В таком случае у тебя проблемы. Как ты собираешься проходить надвигающийся на нас рейд?

— У меня еще есть магия моего нового тела.

— И насколько процентов ты уверен в этой магии?

Конечно, четкого ответа я не мог дать. Внутри все бурлило. Магия… Теперь магия воды была мне чужда, но у меня же была ещё магия моего нового тела. Ощущение этого тоже оставалось, но с каждым моментом всё больше становилось ясно, что я не смогу полагаться на прежнюю силу. А впереди рейд. В тот момент я понял, что мне нужно быть готовым подстраиваться под обстоятельства, решать все на ходу, полагаясь на свою смекалку и знания.

Я знал историю. Это должно было помочь. Но, несмотря на это, я чувствовал, как с каждым мгновением давление на меня усиливается. Это всё равно был риск. Я мог быть хорош в теории, но здесь и сейчас, с новым телом и в новых условиях все было иначе.

Снова посмотрев на Сириуса, я задушил свои переживания и вновь сменил тему:

— У тебя в инвентаре есть одежда?

Сириус повернулся ко мне и, не говоря ни слова, активировал свой инвентарь. Казалось, в воздухе действительно возник экран, но я не мог его увидеть. Это было только для него. Дух провел рукой, и вскоре из воздуха материализовались несколько предметов.

— Плащ, маска, обувь, — произнес он, доставая предметы один за другим, будто на ощупь проверяя их на пригодность.

— Надевай маску и плащ, — сказал я, немного замедлив речь. — Будешь с ними.

Сириус не стал терять времени. Он легко натянул плащ, проделывая это с такой уверенностью, как будто уже много раз пользовался инвентарем и знал, что делать. Я наблюдал за его действиями, и это меня слегка удивляло. Мне пришлось всего один раз подсказать ему, как открыть окно состояние, однако теперь Сириус сам понимал и как пользоваться инвентарем, и как применять все то, что в нем скрывалось. Вот что называется мудрость прожившего долгие века духа.

Только я попытался сосредоточиться на происходящем, как раздался резкий стук в дверь. Я посмотрел на Сириуса, и он, как всегда, оставался спокойным. Я открыл дверь, и на пороге оказался парень в очках и камуфляжной форме. Он был высоким, с решительным взглядом, но выражение его лица не предвещало ни радости, ни страха.

— Мы выдвигаемся, — сообщил он кратко.

— Ты будешь за нами приглядывать? — спросил я, слегка приподняв бровь.

— Мое имя Такэши. Приглядывать буду до тех пор, пока не доберемся до места рейда, а там уже переформируем группы, — ответил он с легкой усмешкой, словно эта задача не была для него чем-то новым.

Я кивнул и с какой-то легкостью переступил через порог дома на улицу. Для этого рейда мне даже ничего и не нужно было. У меня не было особой брони кроме той, что уже была на мне, да и моим оружием была сама магия. В общем, все уже было у меня в руках.

Сириус последовал за нами, и этой небольшой группой мы сразу двинулись вперёд. Такэши направился к выходу из лагеря, а мы пошли следом за ним.

Ступая по пыльной дороге, я ощущал, как напряжение растет. Новость о потери водной магии все не оставляла меня, но здесь на помощь пришел наш новый знакомый. Пока мы шли, Такэши начал рассказывать, не оборачиваясь:

— Так как вы новички, мы решили поставить вас в середине группы.

— Самое безопасное место? — уточнил я, не скрывая растерянности. — Удивительно.

Он отвечал с серьезным тоном, не замедляя шаг:

— Все нужно для того, чтобы определить ваши сильные и слабые стороны.

— Вы хотите нас изучить?

— Конечно. Наша задача не пустить вас в расход, а понять, чем вы можете быть полезны и эффективно использовать ваши силы.

Я замолчал, переваривая его слова. Такой подход был логичен, и он даже казался мне куда приятнее, чем подходы других лагерей. Все-таки довольно часто новичков бросали в лапы монстров на верную гибель, а уж выживут они или нет — это дело третье.

— Я понимаю, что в других лагерях поступают иначе, — продолжал Такэши, будто читая мои мысли. — Но в нашем все работает на доверии и слаженности команды. Поэтому постарайтесь просто делать по максимуму то, о чем вас просят.

Мы подошли к воротам лагеря. Там уже собралась группа — около четырнадцати человек. Некоторые из них переговаривались между собой, другие просто молчали, но все были напряжены.

Оказалось, мы были последними, кто пришел. Все остальные участники рейда уже были вооружены и готовы к выходу. Но к моему удивлению, помимо уже знакомых лиц, с которыми нам теперь предстоял бороться вместе, здесь также были и обычные мирные жители. Они-то уж вряд ли собирались выходить из лагеря, однако стояли рядом с остальными и взволнованно наблюдали за тем, как сильнейшие из них собирались отправиться в бой.

Пока ворота медленно открывались, я чувствовал, как напряжение охватывало меня. Казалось, люди вокруг также старались скрыть свои страхи. Кто-то даже не смотрел на ворота, а кто-то лишь громче пытался переговариваться со своими ближайшими товарищами о чем-то.

В голове снова всплыли мысли о том, что теперь я не могу рассчитывать на свою водную магию. Всё было иначе, и это чувство было как туман, который не отпускал меня. Я заставил себя отогнать эти мысли лишь тогда, когда мы окончательно покинули лагерь.

* * *

Мир, который знало человечество, рассыпался под ударами богов. Их «испытания» превратили обычных людей в тени самих себя. Те, кто выжил, больше напоминали загнанных зверей — прячущихся в руинах былого величия. Города стояли, но не жили. Панорамные окна небоскребов отражали пустоту — они смотрели на мир, как глаза слепого. Привычные здания теперь зияли дырами, словно истерзанные гнилью трупы. А улицы, где некогда шумела жизнь, теперь наводняли чудовища. Они появились следом за катаклизмами, как нечто неизбежное.

Офисные коридоры, где мы сейчас бежали, были немыми свидетелями этого падения. Гладкие серые стены, бесконечно одинаковые, отражали свет от потрескавшихся потолочных ламп. Просторные проходы казались еще шире из-за полной безжизненности. Только мои шаги и дыхание Сириуса, бежавшего где-то рядом, наполняли тишину.

Панорамные окна пропускали свет в помещение, но это не приносило тепла. Наоборот, каждый блик казался ложным, холодным. Сквозь стекла виднелись обломки других зданий, и мне было странно думать, что когда-то здесь кипела жизнь. Я услышал позади нас звук. Сначала тихий, как легкий ветерок. Затем он стал отчетливее. Это был топот.

Я обернулся, пытаясь убедить себя, что за нами никого нет. На мгновение мне показалось, что я видел движение в тени за углом. Мелкие звуки, будто капли воды на металлическую поверхность, вызывали неприятный холод в груди. Затем раздался глухой топот, похожий на хаотичный ритм множества ног. Сириус резко повернул голову, и тотчас его глаза расширились.

— Бежим! — крикнул он, не дожидаясь моего ответа.

Я рванул за ним, сердце колотилось, будто его вот-вот вырвут из груди. Топот становился всё громче, будто монстр настигал нас. Мы свернули в другой коридор, стены которого были испачканы чем-то тёмным. Внезапно звук позади стал резче, и я осмелился оглянуться.

Существо, что преследовало нас, выглядело словно порождение самого кошмара. Его тело было покрыто чёрной, склизкой субстанцией, напоминающей мазут. Оно двигалось на длинных конечностях, которые неестественно изгибались при каждом шаге. Гладкая голова без черт лица блестела, а позади тянулся маслянистый след. Когда оно зацепило стену когтистой лапой, штукатурка осыпалась, как мелкий песок. Я почувствовал, как адреналин взрывается внутри меня.

— Быстрее! — выкрикнул Сириус.

Впереди коридор заканчивался разбитыми окнами. Снаружи открывался вид на пустоту: несколько десятков этажей вниз и никакого шанса выжить при падении. Но выбора не было. Монстр сокращал расстояние, и я уже слышал, как его лапы хлюпали по полу.

— Готов? — спросил я, срываясь на крик.

Сириус коротко кивнул, и мы синхронно бросились вперёд. Шаг, ещё шаг — и пол исчез под ногами. Воздух обжёг лицо, свободное падение захватило сознание. Адреналин сменился безумным азартом. Но Сириус не терял концентрации. Он вскинул руку, выкрикивая заклинание. Вокруг нас поднялся столп воды, обволакивая мягкими потоками, будто одеялом. Мы замедлили падение, а затем аккуратно приземлились на землю среди разрушенных улиц.

Я едва успел выдохнуть, когда Сириус повернулся ко мне. В его глазах горело раздражение.

— Как тебе вообще пришла в голову мысль — предложить стать приманкой? — прорычал он, отряхивая рукава.

Я усмехнулся, чувствуя, как напряжение медленно отпускает.

— Легко, — ответил я, улыбаясь шире, чем следовало бы.

Я перевёл взгляд на руку Сириуса. Там, где раньше была плоть, теперь только пустота, скрытая под рукавом его рубашки. Для обычного человека такая утрата стала бы концом. Но Сириус — боевой дух, и магия словно замещала недостающее. Его движения оставались точными, заклинания вызывались с прежней скоростью. Пока это не мешало ему сражаться. Но как долго это могло продолжаться? Я был почти уверен, что рано или поздно Сириус должен был столкнуться с ситуацией, когда наличие обеих рук было бы необходимо.

Тишину разорвал странный шум. Нечто зашуршало над нашими головами. Мы оба одновременно подняли глаза. На фоне серого неба вырисовывалась крупная черная фигура. И чем ближе она была к нам, тем больше казалась. Как только мы поняли, что именно летело прямо на нас, мы с Сириусом сразу среагировали.

Мы рванули в разные стороны, и через секунду существо с грохотом обрушилось на землю между нами. Куски потрескавшейся земли разлетелись, поднимая пыльи обломки. Я почувствовал, как лёгкие наполняются едкой пылью, но некогда было задерживаться.

Понимая, что монстр был прямо напротив меня, я решил атаковать. Пламя загорелось на моих ладонях, едва я произнёс заклинание, но завершить задуманное мне так и не удалось. Чудовище, почти не раздумывая замахнулось на меня. Один мощный удар когтистой лапой выбил меня из равновесия, и я почувствовал, как моё тело летит назад.

Я понял, что врезался в стену, лишь тогда, когда спину пронзила неимоверная боль. Казалось, на несколько мгновений я даже потерял сознание, потому что так не успел понять когда именно я успел развалиться на земле.

Я попытался подняться, но каждый вдох отдавался резкой болью в груди и спине. Теперь всё, на что я был способен, это наблюдать.

Перед глазами внезапно всплыло предупреждение:

Внимание!

Ваши жизненные очки и манна были снижены вследствие полученных повреждений.

Жизнь: −25%

Мана: −30%

Рекомендуется срочно восстановить здоровье и магическую силу, чтобы продолжить выполнение задач. Будьте осторожны, на поле боя остаются опасности.

В сумраке поля боя, едва различимый гул голосов постепенно сменился отчетливыми командами. Из густой завесы магического дыма появились люди. Спустя некоторое время беспамятства я все же смог осознать, что это были ребята из нашего лагеря.

Голос нашего лидера прозвучал как гром среди ясного неба:

— Маги — во вторые ряды! Мечники, вперед!

Услышав это, окружающие спешно и слаженно начали перестраиваться, будто это репетировали тысячи раз.

Где-то неподалеку от меня послышались шаги. Не в силах пошевелиться, я сумел лишь повернуть голову вправо, и тотчас увидел перед собой Сириуса. Так называемый товарищ даже не выглядел взволнованно.

— Так тебе и надо, — сказал он, как будто специально пытаясь меня задеть.

— Никакого сострадания, — пробормотал я в ответ. О, да. По голосу Сириуса я уже понимал, что все еще злился из-за моего внезапного решения стать приманкой.

Он ничего не сказал, но я почувствовал его взгляд, колючий, как холодный ветер.

Внезапно рядом появилась еще одна фигура. Миниатюрная девушка, словно ураган, подлетела к нам и резко села рядом. Скинув со своего плеча какую-то сумку, она спешно начала осматривать меня. Я лишь попытался приподняться, чтобы помочь ей, но тотчас услышал:

— Не шевелись! — раздраженный голос Харуки заставил меня вздрогнуть.

Она резко положила руки мне на грудь, от чего я снова бессильно лег на землю. Теплота заклинания сразу вызвала приятную дрожь. Я почувствовал невероятное желание погрузиться в сон, но что есть сил попытался воспротивиться этому.

Свет её магии был мягким, обволакивающим, но её лицо говорило об обратном. Не выдержав долгой паузы, Харука все же выговорилась:

— Вот поэтому я и говорила, что вам не стоило сразу идти в рейд.

— Брось, — я попытался улыбнуться, — всего лишь пара царапин.

Харука не поверила ни одному моему слову.

— Да если бы не твоё кольцо удачи, тебя бы уже в котлету раздавили, — буркнула она, не отрываясь от своего дела.

Я молча отвернулся, наблюдая за сражением. Грохот магии и оружия сливался в единый ритм. И вдруг спокойный голос Сириуса нарушил его:

— Я проголодался.

Я закатил глаза, а Харука только тихо фыркнула, но даже не потрудилась ответить.

С каждым ударом оружия и всплеском магии, сражение на поле боя становилось все ярче и интенсивнее. Вскоре раздался последний грохот, и черная пугающая тварь резко рухнула на землю. В воздухе, пропитанном магией, возникло сообщение, которое вспыхнуло перед глазами каждого члена группы:

Внимание!

Группа «Отчаявшиеся неудачники» уничтожила 4 из 5 необходимых монстров для продвижения на следующий уровень рейда.

— Что это еще за название группы? — недовольно шикнул Сириус, читая это оповещение.

Между тем, я уже чувствовал себя намного лучше. Немного приподнявшись, я наконец-то сумел принять сидячее положение и спокойно посмотреть на точно такой же текст, какой видели сейчас остальные.

— Боги самостоятельно могут называть временные группы, — отвечал я. — Что в голову придет, так и назовут.

— Остался еще один, — произнес низким голосом Такэши, мечник, скрещивая оружие. Его лицо, уставшее и покрытое пылью, было сосредоточенным, как всегда. В этот раз лишь его очки были осторожно сложены и убраны куда-то в карман — чтобы не мешать во время сражения.

Прежде, чем кто-то успел вставить хоть слово, на экранах всех игроков вновь вспыхнуло новое сообщение. Это не было обычным уведомлением, это было нечто иное.

Внимание!

Древнее божество Лакилос, Повелитель Теней и Иссушитель Света, заинтересовалось вашей командой. Ваша группа наделена даром предчувствия, который позволяет точно ощущать местоположение последнего монстра. Время приближается. Следуйте за своим инстинктом.

Неожиданный дар от божества сразу вступил в силу. Легкая, едва уловимая дрожь пробежала по коже каждого, как если бы они стали частью чего-то гораздо большего, чем просто команда. Их тела словно отреагировали на невидимый зов. Каждый из них почувствовал внезапную волну концентрации, как если бы чьи-то невидимые руки осторожно сжали их мысли, помогая сфокусироваться. Взгляд каждого стал более острым, интуиция словно усилилась.

— Лакилос? — удивленно прошептала Харука, сидевшая рядом со мной на коленях. — Что это за божество?

Окружающие и сами не понимали, что за божество дало им подсказку. В этом мире буквально любое божество из любой мифологии обретало силу. Оно наблюдало за испытаниями всего человечества и могло как подарить что-то, так и наказать чем-то.

Естественно, обычные люди могли и не знать всех мелких божеств из чуждой им мифологии. Однако я уже знал, что это было за создание.

— Лакилос, — хмуро заговорил я, — один из божеств теневой мифологии, известный своей силой вызывать предчувствия и направлять своих последователей в самые трудные моменты.

— Значит божество не агрессивное? — напряженно спросил Реон. Наш лидер, сразу поняв, что я владел какой-то информацией, развернулся в нашу сторону и намеренно подошел ближе.

— Хитрое, — чуть тише ответил я. — Если Лакилос дает какую-то награду, это значит, что она должна будет привести нас к неожиданному повороту сюжета.

— Иными словами ловушка.

— Определенно.

Не успел кто-то из нас сказать что-то по этому поводу, как прозвучал голос Сириуса:

— Но времени у нас остается не много. Я напоминаю, что для выполнения первой ступени рейда надо одолеть за определенный срок пять монстров.

Мы с Реоном переглянулись. Казалось, нам обоим не нравилась эта идея. Однако была ли у нас возможность иным способом пройти этот рейд, если уничтожение этого монстра в любом случае оставалось частью задания?

В какой-то момент Реон все же принял решение. Глубоко вздохнув, он резко обернулся к нашим товарищам и громко заявил:

— Тогда приготовьтесь. Мы собираемся попасться на крючок неизвестному божеству.

9 Смерть: Король Теней

Мёртвый город встретил нас безмолвием. Высотки с выбитыми окнами зияли чёрными провалами, как пустые глазницы черепов. Разрушенные дороги уходили в бесконечность, заваленные проржавевшими машинами, а панорамные экраны на зданиях всё ещё пытались воспроизводить обрывки рекламы. Лица людей, застывшие на голограммах, беззвучно улыбались — как если бы они не осознавали, что их мир уже давно мёртв.

Я чувствовал зов. Он не был громким, не был конкретным, но с каждым шагом становился всё настойчивее. Не голос, не приказ — ощущение, что что-то невидимое стоит впереди и терпеливо ждёт нас.

Чем глубже мы заходили в этот город-призрак, тем сильнее сжималось все внутри. Казалось, что тени между зданиями начали двигаться, что кто-то наблюдает за нами из пустых окон. Даже самые опытные бойцы начали украдкой оглядываться, пальцы нервно сжимали оружие.

Я замедлил шаг, вглядываясь в даль. Глухое напряжение скользило по коже, как паутина.

«Это Лакилос».

Осознание пришло резко, словно вспышка молнии в темноте. Божественная сила незримо тянула нас вперёд, но одновременно она подпитывала наши страхи, пробуждала сомнения. Это было испытание, но также и… игра. Я ощущал его присутствие, словно кто-то невидимый водил ледяным пальцем вдоль позвоночника.

Этот дар — не просто предчувствие. Эта странная сила влияла на сознание, и я четко чувствовал, как нечто провоцировало меня на неожиданные ранее эмоции — страх, отчаяние, разочарование. В миг все положительные эмоции которые у меня были от знания сюжета истории, и от понимания высоких шансов на победу разом улетучились. Я как будто резко остался наедине со своими самыми потаенными страхами, что было совершенно несвойственно мне.

Оглянувшись по сторонам, я посмотрел на лица остальных членов группы и заметил на них такие же эмоции. Казалось, даже лидер нашей команды весь съежился и затрепетал от той массы чувств, которые он испытывал сейчас — что уж было говорить о других. Значит, я не ошибался — Ликорис пытался нас подавить.

Я моргнул, и внезапно перед глазами вспыхнуло уведомление. Правда, и оттенком, и формой оно отличалось от уже привычного мне «игрового».

Система защиты авторов

Дорогой автор!

Обращаем ваше внимание на то, что система защиты уловила попытку проникновения существа из вашего мира в ваше сознание и сознание вашего духа.

Сознание авторов — это опасный сосуд информации о Межмирье, поэтому в целях сохранения тайны истории вне апокалипсиса мы заблокировали эту попытку. Постарайтесь сделать так, чтобы в будущем герои Вашей увлекательной истории не смогли заполучить ваши знания.

Меня пронзил холод. Я остановился, глядя на экран перед собой. Я не сразу понял, что это значит. Мгновенно и испугавшись, что кто-то может заметить мою растерянность, я снова возобновил шаг и осторожно оглянулся по сторонам. Остальные продолжали двигаться вперёд, не замечая ничего. Сириус шагал рядом, выглядя совершенно спокойным. Казалось, он среди всех нас единственный не переживал ни о чем.

Прежде чем я смог переварить информацию, появилось второе уведомление. На этот раз, уже игровое.

Внимание!

Божество Лакилос обратило внимание на Вас. Вы оказались неподвластны его влиянию. Теперь он заинтересован вами.

Сердце пропустило удар. Такая скорость развития событий не была удивительной. Ликорис в этом мире был настоящим богом, и когда богу не удавалось получить то, что он хотел, это вызывало у него интерес.

Мы шли по разрушенной галерее между двумя торговыми центрами. Когда-то это место было наполнено светом и движением — людские голоса смешивались с шумом фонтана, а витрины заманчиво сверкали яркими голографическими рекламами. Теперь же это было кладбище прошлого.

Потолок галереи местами обрушился, открывая вид на серое, затянутое пеленой небо. Куски стеклянных панелей валялись под ногами, отражая мутный свет. Вдоль стен тянулись некогда роскошные искусственные джунгли, созданные для красоты и уюта, но теперь их листья высохли, оплелись пылью и хаотично разрослись. Воды в разрушенных водопадах давно не было — только трещины на кафеле напоминали о том, что когда-то здесь стекали сверкающие потоки.

Голографические экраны все еще работали. Их мерцающие силуэты выхватывали из мрака призрачные изображения улыбающихся людей, рекламирующих мертвые бренды. «Ощути комфорт завтрашнего дня!» — гласил приглушенный голос, искаженный временем и разрушением. «Супермаркет 'Эдем» приглашает вас за покупками!«. Смешно. Какой 'Эдем»? Теперь здесь были лишь мы и пустота.

Я почувствовал, как по телу пробежал холод. Дар Лакилоса продолжал давить на сознание, но теперь было что-то еще. Ощущение как будто на мгновение мир наклонился в сторону.

— Ты побледнел.

Я вздрогнул. Голос Сириуса был спокоен, но в нем сквозила едва уловимая нотка тревоги. Он шел рядом, внимательно наблюдая за мной.

— Все в порядке, — сдержанно отвечал я.

Он сузил глаза, но промолчал. Кажется, мои попытки притворства были абсолютно безуспешны.

Между тем, кажется, наш разговор достиг и ушей лидера нашей группы. Реон, резко остановившись, поднял руку. Это был своеобразный приказ — знак, что всей команде стоило замереть.

Мы замолчали, остановились и напряженно начали прислушиваться к округе. Ни я, ни Сириус не чувствовали, что где-то рядом должна была скрываться опасность, но из-за тишины в округе атмосфера все равно казалась напряженной.

В этот момент Реон, повернувшись к нам полубоком, шепотом заговорил:

— Мы приближаемся. Монстр где-то рядом.

Я подошел ближе, чуть насторожившись. Между тем, Реон, видя страх в глазах своих же товарищей, куда увереннее продолжил:

— Оставайтесь начеку. Мы не знаем, ни что это за тварь, ни как она выглядит.

Реон слегка покачнулся, пытаясь сделать шаг назад, и в этот же миг за его спиной появилась тень. Что-то черное, искаженное, словно сама ночь вылилась в реальность, вырвалось из полуразрушенной стены позади него. Темная рука, будто не имевшая костей, гибко вывернулась из полумрака и сомкнулась на его шее.

Реон издал сдавленный звук, его тело резко дернулось назад. Тьма пыталась поглотить его, затягивая в себя, как черная дыра.

Я не успел подумать. Инстинкты сработали быстрее. Я шагнул вперед и схватил эту тень за руку. Кожа на ощупь… Нет, это была не кожа. Это было что-то живое и чуждое, как пульсирующая ткань самой ночи. Оно двигалось.

Я сжал ладонь, чувствуя, как магия срывается с кончиков пальцев.

«Огонь».

Пламя вырвалось, охватив черную конечность. Существо зашипело, тень забилась в агонии, и Реон рухнул на колени, хватая ртом воздух. Монстр моментально исчез в полумраке, не оставляя позади себя даже намека на то, что он только что пытался сделать.

В тот же миг перед глазами вспыхнуло уведомление.

Внимание!

Вы оказались во владениях последнего монстра рейда — Теневого Короля.

Найдите его убежище и постарайтесь уничтожить до того, как потеряете больше 80% группы.

Я резко выдохнул. Лишь теперь дышать стало немного легче.

«Так, так… игра с двумя условиями».

Реон поднял на меня взгляд. В глазах читалась смесь благодарности и подозрения. Подумав немного и явно попытавшись оправиться от удушения, спустя пару секунд он с хрипотой спросил:

— Как ты понял, что он нападет на меня?

Я пожал плечами, делая вид, что всё логично.

— Разве монстры не всегда нападают на лидера в группе? Если избавиться от тебя, остальные не смогут бороться.

— Логично, но…

Район так и не успел договорить. Земля под нашими ногами задрожала быстрее, чем он успел сформулировать мысль.

Резко оглянувшись по сторонам, я стал внимательно всматриваться в наше окружение. На первый взгляд казалось, что ничего особенного здесь и не было, однако лишь спустя пару мгновений я понял, что одна вещь все-таки изменилась. Тени в разрушенной галерее стали гуще. Они больше не выглядели обычной темнотой — теперь это были живые силуэты, стекающиеся к центру, словно их что-то притягивало.

Воздух стал тяжелее, пропитанный давящей энергией. Я почувствовал, как волосы на затылке встают дыбом. Сириус тоже это почувствовал. Он посмотрел вверх.

Я проследил за его взглядом. На втором этаже галереи, на разрушенном балконе стояло нечто. Фигура, словно вытканная из теней, с гладкой, безликой головой и длинными изогнутыми конечностями, наблюдала за нами.

Не успел я среагировать, как прозвучал громкий крик Реона:

— Всем приготовиться!

Фигура на балконе дернулась и неожиданно исчезла.

На долю секунды воцарилась звенящая тишина. Затем мир вокруг померк. Не просто потемнел — а словно утонул в вязкой, давящей тьме. Голографические экраны мигнули и погасли. Даже магические огни в оружии затухли, будто кто-то украл само понятие света. Пространство исказилось, воздух стал плотным, тяжелым. Звуки приглушились, как сквозь толщу воды.

И тут раздался чей-то взволнованный голос:

— Ч-что это…

Я услышал резкий шорох рядом. Нечто проскочило мимо меня, невольно касаясь чем-то холодным и липким моей кожи. Но целью этой атаки стал не я. Невидимое во мраке нечто коснулось горла одного из бойцов. Он не успел закричать. Черные когти вырвались из темноты, пронзая его насквозь. Сдавленный хрип — и его тело обмякло.

В этот момент в голове всплыла лишь одна мысль: я должен как-то развеять темноту. Зная способности героя, в тело которого я попал, представить необходимое заклинание не составило труда. В голове моментально всплыл образ, а перед глазами появилось сияющее голубое уведомление:

Новая способность активирована!

Импульс Феникса

Описание: вы создаете мощную волну пламени, очищающую тьму и наносящую урон теневым сущностям. Огненная вспышка подавляет страх и временно защищает сознание от магического влияния.

Жар хлынул от меня волной, озаряя пространство ослепительным огнем. Тени вскрикнули — не голосами, но самой тканью своего существования. Их силуэты, извиваясь, попятились.

В этот миг я увидел их. Существо было не одно.

Сириус среагировал мгновенно. Он поднял руку, и в воздухе закружились капли воды. Они стекались в его ладонь, превращаясь в острые, как бритва, лезвия. В следующую секунду он взмахнул рукой, и вода с невероятной скоростью прорезала ближайшую тень. Существо дернулось, словно на мгновение застыло в воздухе, а затем его тело раскололось на две части и испарилось.

Реон тоже не терял времени. В отличие от меня и Сириуса, его магия была иной. Он сделал шаг вперед, его глаза вспыхнули, а затем… Воздух вокруг него задрожал, словно пространство само начало рушиться. Из его ладони вырвалась темно-красная энергия, извиваясь, будто живая. Это не был обычный огонь и не простая сила — это была сама суть разрушения. Магия Реона разрывала материю, ломая её на куски. Тень перед ним дернулась, пытаясь отступить, но было поздно — красные линии вспыхнули на её теле, и в следующую секунду существо исчезло, словно его никогда не существовало.

Мы втроем остались стоять, тяжело дыша, среди рассеявшейся тьмы. Но я знал — это был только первый ход Теневого Короля.

В воздухе еще витало напряжение. Остатки черных клочьев медленно рассеивались, словно ночной туман под первыми лучами рассвета, но тревога не уходила. Я попытался взять под контроль дыхание, но сердце продолжало колотиться, и в этом бешеном ритме я не сразу осознал, что кто-то кричит.

Женский голос. Он прозвучал резко, прорываясь сквозь шум крови в ушах, но я не сразу смог разобрать слова. Только когда я обернулся, сцена перед глазами обрела четкость: Харука метнулась вперед, ее золотистые волосы развевались, как крылья, а в глазах застыло напряжение. Она опустилась на колени рядом с кем-то, кто лежал на земле.

Тело. Кровь. Я понимал, что это был один из членов нашей команды. Красные пятна расползались по его одежде, образуя мрачные темные узоры. Его испуганные опустошенные глаза были широко раскрыты и уставлены куда-то в потолок. Голова была запрокинута, а руки раскинуты в стороны. Смотря на него, я даже не мог понять жив ли он был.

Я сделал шаг вперед и почувствовал, как слабая дрожь пробежала по рукам. Тело, к которому я привык, еще не до конца стало моим. Глухая, давящая волна страха, не моего, но принадлежащего реальному владельцу этого тела, все еще клубилась где-то глубоко внутри, смешиваясь с моими собственными эмоциями.

Я выдохнул, постарался взять себя в руки. Только сейчас заметил кровь на одежде Харуки.

— Ты ранена, — вырвалось у меня.

Она не ответила, даже не посмотрела в мою сторону, сосредоточенно возясь с ранами бойца. Ее пальцы двигались четко и быстро, но я видел, как слегка дрожали ее плечи.

Я нахмурился. Харука была целительницей. Обычным магом поддержки. Если она оказалась в центре атаки… как она выжила?

Мысли беспомощно метались, пока я все-таки не вспомнил: перед тем как все померкло, Харука стояла рядом с Реоном. Я быстро огляделся и почти сразу увидел его. Реон стоял чуть поодаль, напряженный, с тяжелым взглядом, все еще сжимая пальцы, в которых недавно пылала его разрушительная магия. Он не двигался, словно анализируя происходящее. Теперь все сходилось. Реон спас ее.

Когда волна легкого страха отступила, я почувствовал колющую боль на руке. Опустив взгляд, я заметил, что и сам оказался ранен. Правда, не настолько сильно, чтобы переживать из-за этого сейчас.

Пока Харука занималась лечением, время словно замедлилось. В ее руках были жизни, но в воздухе витала не только боль — нависала и угроза.

Внезапно где-то неподалеку я услышал топот человеческих ног. Казалось, кто-то стремительно приближался к нам. В этом месте не могло быть никого, кроме участников рейда из других лагерей, и уже это было опасно лично для нас с Сириусом.

Я взял короткий, нервный взгляд в сторону Сириуса, который, заметив моё движение, сразу же подтянул капюшон на своей темной мантии. Скрыться было решением интуитивным, без слов, будто мы знали, что настала пора действовать в тени. Я тоже накинул капюшон.

Не успели мы скоординироваться, как к нам подошла группа выживших. И хоть они и двигались спокойно, их лица сразу же выдали: это были не простые случайные встречные. Я мгновенно узнал их. Вживую я никогда не видел этих лиц, однако в своей истории описанию этих героев я уделил достаточно времени, чтобы признать их сразу. Это определенно были товарищи протагониста. Они относились к другому лагерю выживших, и также пытались выжить в этом проклятом мире.

На переднем плане был мужчина и девушка. Она была молодой, с яркими, почти огненными глазами, как будто весь огонь мира был заключен в ее взгляде. Короткие волосы, обрубленные почти по-военному, обрамляли лицо, а одежда была легкой, с серыми оттенками, идеально подходящая для скрытности в этом мире разрушений. На поясе висели несколько фляг с необычной жидкостью, которую она использовала для магии. В руке она держала изогнутый посох, металлический и жесткий, словно оружие, а не атрибут целителя.

Ее спутник был противоположностью ей. Он был старше, мужественнее, с бородой и грубыми чертами лица, будто отполированными временем. Его зачарованные доспехи были тяжелыми, пыльными и покрытыми следами многих сражений. У его пояса висел длинный меч, который был явно заточен для физической жесткости. Его шлем был опущен вниз, но даже без него было понятно, что он много чего повидал.

С их появлением не было слов приветствия, только холодные взгляды, полные враждебности и осторожности. Понять, что обе наши команды охотились за одним монстром, не составило труда. Все-таки квест был один, и награду могла получить всего одна команда.

— Мы охотимся за этим монстром, — с явной угрозой сказала девушка. — Рекомендую вам сразу сдаться и вернуться к себе в лагерь. Тогда нам не придется сражаться.

Бегло окинув эту команду взглядом, к своему удивлению, я понял, что главного героя не было среди его же людей. Я сильно сомневался, что он мог отправить кого-то в рейд и не пойти сам на него, а это значило, что он охотился за монстрами где-то неподалеку.

Реон шагнул вперед, пытаясь сгладить обстановку. Он выглядел уверенно и спокойно, но девушка, кажется, не была готова даже к простому диалогу. Ее взгляд был настойчивым и уверенным, даже дерзким.

— Даже не пытайтесь, — строго заявила она, — сейчас уговорить нас уступить. У нас слишком мало времени на все это дерьмо.

Услышав эти слова, я невольно улыбнулся. Эх, молодость, бурлящая кровь и самоуверенность. Эта особа по имени Эмико имела выдающийся магический талант, и это лишь подогревало ее эгоистичный характер.

Переведя взгляд на ее спутника, я также заметил, насколько хладнокровен он был. Кайто — один из сильнейших воинов группы, казался не особенно многословным человеком. В подобных вопросах он чаще всего полагался на решения более разговорчивых товарищей, но прямо сейчас даже его лицо казалось серьезным. Возможно, получение награды в этом рейде для них было более серьезной задачей, чем мне казалось.

Эмико, не став ждать, внезапно заявила:

— Нам будет проще избавиться от вашей команды, чем позволить себе поражение, — сказала она с ледяной уверенностью. Тон был достаточно резким, чтобы я почувствовал, как напряжение в воздухе усиливается. Они хотели на нас давить. И они могли бы это сделать, если бы мы дали им шанс.

Я мгновенно понял, что делать. Мы здесь не для того, чтобы быть игрушками в руках других. Пока эта команда стояла здесь, их лидер и по совместительству главный герой, возможно, уже был на хвосте у Короля Теней.

Мгновенно активировав магию, я направил свою силу на опору, под которой стояли их ноги. В тот момент земля под их ногами разломилась, как старая гнилая доска, и вся их группа провалилась вниз, в темное подземелье, которое явно было частью разрушенной галереи. Это не было смертельным, но хватало, чтобы сбить их с ног.

Однако моя магия подействовала на опоры сильнее, чем я ожидал. Земля под нами также затряслась и начала обваливаться. И как же я мог об этом не подумать?

Внезапно вокруг возникла уже привычная мне водная стихия. Сириус поднял свою руку, и вода, как живая, вырвалась из пустоты, подхватив нашу команду. Вода взмыла в воздух и начала переносить нас на безопасное расстояние, на высоту, где мы могли бы наблюдать за падением их группы.

Члены нашей команды в ужасе упали на корточки и стали оглядываться по сторонам. Страх от столь резкого развития событий явно не давал им сразу прийти в себя. Между тем, на себе я почти сразу почувствовал многозначительный взгляд Реона. Он не сказал ничего, но его глаза говорили все. Я лишь пожал плечами, отвечая на его молчаливое недовольство.

— Они первые начали.

10 Смерть: ловушка рейда

Группа неслась вперед, почти не разбирая дороги, ведомая слабым, но отчетливым чувством, которое даровала связь с Ликорисом. Магическая нить направляла их сквозь развалины, петляя между осевшими зданиями и проржавевшими металлическими конструкциями.

Воздух здесь был затхлым, пропитанным пылью и запахом старой ржавчины. Дождь, некогда промочивший эти улицы, давно испарился, оставив после себя лишь грязные разводы на потрескавшейся мостовой. Разбитые фонари торчали из земли, их стекла были давно выбиты, а металл покрыт наростами темной гнили, словно сама тень Теневого Короля впивалась в этот город, пожирая его изнутри.

Мы мчались мимо когда-то величественных зданий, теперь ставших грудами камня и обломков. Где-то вдалеке эхом отдавался скрип — не то покосившейся вывески, не то сорванного с петель окна, хлопавшего под неслышным ветром. На стенах все еще можно было различить обрывки вывесок, покрытых плесенью, и едва заметные следы чьих-то старых граффити, некогда стертых чем-то.

Редкие лучи света, пробивавшиеся сквозь низко нависшие облака, не давали тепла, а лишь подчеркивали безжизненность этого места. Казалось, здесь давно никто не жил, но ощущение чьего-то невидимого взгляда не покидало. Пустые оконные проемы напоминали слепые глазницы черепов, следившие за каждым нашим шагом.

— Такэши! — резко окликнул Реон, не сбавляя темпа. — Следишь за Харукой. Не на шаг от неё!

Парень в очках, бежавший чуть позади, лишь коротко кивнул, поправляя сползающую с переносицы оправу.

— И отдай ей свой защитный артефакт. Судя по всему, ее собственный с этими монстрами не справляется.

Такэши ничего не ответил, лишь понимающе кивнул и постепенно начал перестраиваться в другую линию — поближе к самой Харуке.

— Хироки, Сана! — продолжил раздавать команды лидер. — Вы идёте в первых рядах. Если появится ещё одна волна теней — не ждите приказа, сразу атакуйте.

— Поняли! — хором отозвались названные бойцы, выхватывая оружие.

Я повернул голову и увидел, как один из наших парней с усилием несет на себе раненого. Это была трудная задача, но они справлялись. Харука бежала рядом с ними, не замедляя шага, и я видел, как она, не останавливаясь, продолжала лечить раны своей волшебной силой.

Мои мысли заполнили вопросы: «Лечить кого-то во время преследования монстра — это ненормально». Но когда я посмотрел на остальных, мне стало ясно, что они привыкли к подобному. Слишком часто они оказывались в подобных ситуациях. Обычно большие группы разделяются, каждый действует в одиночку, но эти ребята были в чем-то другом. Их команда не отличалась числом, но вот слаженность была на высоте. Это сразу бросалось в глаза.

Ещё одна мысль пронеслась у меня в голове, пока я следил за происходящим. Обычно такие крупные группы при малейшей опасности разделялись бы: одни — спасают раненых, другие — ведут бой. Это казалось бы самым логичным, но здесь, несмотря на явную сплочённость, никто не делился на подотряды, все двигались вместе, как единый организм.

«Похоже, их команда никогда не отличалась количеством участников. Они привыкли, что каждый здесь на счету», — пронеслось в моей голове, и я невольно восхитился. В этом был какой-то свой особый порядок, и это внезапно заставило меня задуматься о том, как сильно отличается их подход к бою от моего.

— И Ренджи! — резко выкрикнул Реон, его голос прорезал натянутое молчание. — Ты повсюду следуешь за мной и на шаг от меня не отходишь.

Я усмехнулся, в его словах было что-то смешанное с раздражением. После моей последней выходки было очевидно, что теперь за мной будут следить, не отпуская меня ни на шаг.

— Теперь ты неудачник номер один, — сказал Сириус, его голос звучал с легким насмешливым оттенком, словно он наслаждался этим моментом.

— Подумаешь, избавился от конкурентов, — ответил я, сдерживая зевок. Но, честно говоря, было немного неловко. Сириус всегда умел находить момент для шутки.

— И всю свою команду чуть в выгребную яму не скинул, — напомнил мне Сириус, и его слова были как искры, вспыхнувшие в напряжённом воздухе.

— Ну, бывает, — отмахнулся я, но, конечно, я знал, что сам был виноват. Я не ожидал, что земля и под нами начнёт разрушаться.

Как только мы начали немного замедлять шаг, ощущение, что мы находились в каком-то потоке, словно исчезло. Мы продолжили двигаться, но тут на экране всплыло уведомление.

Внимание!

Ликорис решил отозвать свою способность.

Сила была временной и теперь исчерпала себя.

Чтение этого сообщения не вызвало ничего хорошего. Ощущение настороженности снова накрыло нас. Почему Ликорис решил забрать свой дар? Что-то было не так.

— Наигрался, значит, — буркнул Район, его лицо выражало разочарование.

— Возможно, что он не столько хотел нам помочь, сколько хотел столкнуть нас с другой командой, — сказал Такэши, его тон был холодным и расчетливым. — Кто знает, может, он и им дал силу? А теперь, когда мы отдалились от конкурентов, поддерживать дар нет смысла.

— Тогда теперь нам придётся полагаться только на свои силы, — ответил я, окидывая взглядом моих товарищей.

И вот, прямо перед нами появилась тень. Она была как разлом в пространстве, мгновенно материализовавшаяся, несущая с собой угрозу. Я не думал. Просто действовал.

Внезапно я почувствовал себя странно. Если бы я был животным, могу поклясться, я бы сказал, что моя шерсть в этот момент встала дыбом.

Тот час неуловимая опасность, зловещая и тягучая, словно вспышка, возникла в воздухе. Я даже не успел заметить тень — она появилась буквально на секунду перед нами. Но интуиция не подвела. Я среагировал моментально, ещё не успев осознать, что именно происходит.

Мгновенно активировалась моя магия, и огненный вихрь сорвался с моих пальцев, разрывая пространство вокруг. Пламя, словно живое, расползлось, охватив воздух и словно уничтожив всю опасность в одно мгновение. Я не видел, что именно двигалось в темноте, но сила огня, пылающая в моих руках, уже знала, куда направить удар.

Резкий взрыв огня раскатился по пустому пространству, и тень исчезла. Всё было так быстро, что остальные даже не успели понять, что произошло. Только смутный запах дыма оставался в воздухе.

Наступила тишина. Уже ощущая на себе взгляды, я плавно развернулся и посмотрел в сторону своих товарищей. Реон, как и все остальные, выглядел удивленно. Лишь на лице вечно уверенного в себе Сириуса не было видно ни страха, ни смятения.

— Как ты… — спросил Сириус, его голос был полон недоумения.

Я почувствовал, как внутри что-то затрепетало, но постарался оставаться спокойным.

— Рефлекс, — ответил я, стараясь вернуть себе уверенность. — Просто почувствовал опасность.

Мы все замерли, словно пытаясь понять, что только что случилось.

Странный шорох, еле уловимый в тишине, пронёсся в воздухе, будто намекал: мы не одни. Тень была не единственной угрозой. Я сразу почувствовал её, хотя не мог точно сказать, откуда исходит эта опасность. Подсознательно я напрягся, готовый к новому нападению.

— Построение! — громко крикнул Реон, его голос был твёрд и резок.

Мгновенно вся группа перешла в действие. В тот же момент маги начали отступать назад, выстраиваясь в линию и подготавливая заклинания для защиты, а мечники выдвигались вперёд, готовые встретить врага в ближнем бою. В их действиях не было ни малейшей суеты, каждый знал, что делать, и делал это без лишних слов.

Я стоял немного в стороне, наблюдая. Мне не нужно было бороться в первых рядах, чтобы понять, как слаженно работает эта команда. Каждый знал свою роль и не думал о том, что будет, если все вдруг пойдут вразнобой. И вот я понял, как это работает — их сила не в числе, а в согласованности.

Тени, из которых были созданы их враги, атаковали молниеносно, но каждый удар мечников, каждый манёвр магов был как часть механизма, который работал с невероятной точностью. Они не были быстрыми как ветер, но их ходы были продуманными и чёткими, будто каждый знал, что произойдёт на следующем шаге.

«Самая большая их проблема в том, что им сложно предугадывать внезапные нападения, — думал я, наблюдая за их действиями. — Но если говорить про командную работу — неплохо. Очень неплохо».

Все еще чувствуя легкое волнение, я внимательно следил за Реоном и остальными. Движения лидера были отточены до автоматизма, каждый маневр — результат долгих тренировок. Однако и остальные не отступали по маневренности. Даже в те моменты, когда один из нас не мог вовремя ответить на атаку, другой замечал это и сразу прикрывал товарища. И я знал, что заслуга такой сплочённости лежит на плечах Реона. Это он научил их, сделал их сильнее. Благодаря ему сейчас никто не дрогнул перед армией теней.

Но стоило мне об этом подумать, как пространство исказилось. В воздухе повисла неестественная тишина. Темнота упала, будто гигантское крыло накрыло поле боя. В этот раз все было иначе — мгновенно, без предупреждения. Я попытался шагнуть, но тело не отозвалось. Воздух стал густым, как чернила, а тени будто втекали в саму реальность.

Король теней пришел. Люди замерли. Даже магические барьеры остались висеть в воздухе, недовершенные. Магия, которая должна была рассеять тьму, вспыхивала и тут же угасала. Все снова погрузилось в безмолвие.

Но прежде, чем я успел что-то осознать, вспышка света пронзила тьму. Она не ослепила — наоборот, будто освободила от оков, позволила вновь дышать. Я почувствовал, как напряжение спало, мышцы вновь подчинились воле.

Я оглянулся, и моментально заметил фигуру, окруженную светом. Это был Реон. Он стоял в центре поля боя, держа меч перед собой. От его фигуры исходило сияние — не ослепляющее, но непреклонное. Оно не просто разгоняло тьму, а разрушало саму ее природу. Казалось, мир вокруг него становился четче, реальнее.

Я почувствовал что-то ледяное внутри. Не от страха — от понимания.

Это был не просто магический навык. Это была сила, что стояла выше обычной магии. Навык, способный ломать законы игры. Геройский навык. И доказательством отличия этой способности от всех прочих были магические сияющие рисунки, мгновенно покрывшие тело Реона.

Где-то внутри зазвенел тревожный колокол. Реон заключил договор с богом. Его выбрали. Он — всего лишь проходной герой, который даже не был в фокусе внимания автора, — теперь обладал силой высших этого мира.

Пальцы непроизвольно сжались в кулак. Я ощущал, как сердце бьется быстрее, но не от ужаса, а от чего-то более глубокого. От осознания своей собственной наивности.

Как автор я не прописывал детально линию жизни Реона. Лишь упоминал, что благодаря нему самые слабые из выживших смогли протянуть немного дольше. И, возможно, именно это недостаточное описание героя создало сюжетную дыру. Я не описал как именно Реону удавалось вести за собой целый лагерь из слабых и немощных, и потому сам мир решил за меня эту задачу.

Между тем, тьма рассеялась, а вслед за этим замелькали уведомления.

[Ваша команда проявила себя.]

[Вы попали в поле зрения высших сил.]

[На вас обратили внимание:

Один (скандинавский пантеон)Тот (египетский пантеон)Морриган (кельтская мифология)Фудзин (японский пантеон)Ньярлатхотеп (внепантеонное божество)… ]

Список продолжал пополняться, и имен разных божеств становилось все больше. Сам того не замечая, я недовольно нахмурился и снова посмотрел в сторону Реона. Он был настолько спокоен в этот момент, что по его лицу тяжело было сказать, появился ли у него этот навык только что, или же сделку с каким-то богом он заключил намного раньше.

Мир застыл в напряжённой тишине. Король Теней, который будто возник из ниоткуда, внезапно рухнул. Его тело медленно рассыпалось в пыль, словно никогда и не существовало. Вместе с ним исчезла и давящая тьма, а пространство вокруг них вновь приобрело привычные очертания. Однако радость победы длилась недолго.

Перед командой вспыхнуло что-то новое — дрожащий, полупрозрачный разлом, словно сама ткань реальности не выдержала и треснула. Из него веяло чуждой энергией, ни светлой, ни тёмной, а чем-то иным — древним, первобытным.

В тот же момент перед глазами каждого участника появилось уведомление:

[Вы завершили основной этап рейда.]

[Выберите: завершить рейд и получить заслуженную награду или испытать судьбу в дополнительном испытании.]

[Дополнительное испытание: повышенная сложность, усиленные враги, редкие артефакты.]

[Особая награда: подсказка к следующему рейду.]

В этот момент я невольно огляделся. Несколько секунд длилась напряжённая тишина. Все ждали, кто заговорит первым. И, естественно, полагались мы в основном на одного человека.

— Дополнительное испытание? — пробормотал Такэши, нахмурившись. — Что-то слишком уж щедро.

— Потому что это ловушка, — фыркнул Сириус, снова накидывая капюшон. — Они хотят заманить нас дальше.

— Но награда, — вмешалась Харука. — Если там действительно есть информация о следующем рейде, мы не можем просто так уйти.

— Вопрос в том, стоит ли оно риска, — пробормотал Реон, сжимая пальцы. — Вопрос в том, хватит ли нам сил.

Так и не взглянув на нас, Реон повернулся лицом к порталу и изучающе начал всматриваться в него. Что бы он ни думал, ответить он не успел.

Перед нами появилось новое уведомление:

[Еще одна команда рейд.]

[Внимание: все команды, прошедшие рейд, получили доступ к дополнительному испытанию. Временное окно ограничено.]

— Постойте, другая команда? — удивленно заговорил Сириус, смотря на меня. — Разве награда не должна быть одна?

Заметив его недовольный взгляд, я лишь натянуто улыбнулся. Сириус буквально без слов спрашивал меня, как автора, что творилось в этом мире. Но иногда даже создатели не имели ответов на подобные вопросы.

— Значит, рейд могло пройти несколько команд, — Харука с сомнением покачала головой.

— Это боги, — тихо отвечал я. — Они вертят испытаниями как хотят.

Все замолчали. Реон чувствовал на себе взгляды, но не отводил глаз от портала. Ему было не по себе. Если правила можно гнуть, значит, и награды могут оказаться не такими, как они думают.

— Мы не фавориты, — напряжённо заключил Реон.

Сириус же, устало поморщившись спросил:

— Почему ты так решил?

— Изначально нами интересовался только Ликорис, и то потерял интерес почти сразу.

Слова повисли в воздухе. Все непроизвольно повернулись к Реону. Он задумался. Глубоко. Очевидно, внутри него шла борьба. А решение должно было быть принято сейчас.

— Мы не пойдем за дополнительной наградой, — окончательно заключил Реон. Его голос прозвучал твердо, без тени сомнений. — Такие порталы ведут в параллельный мир, из которого нельзя выбраться, пока не победишь. К тому же, если речь идет про ту самую команду, с которой мы уже сталкивались, просто так они нас не отпустят.

Никто не возразил. Даже самые амбициозные участники группы понимали, что в погоне за силой можно легко лишиться жизни. Все знали, что этот мир не прощает ошибок.

Я невольно улыбнулся.

«Разумное решение. Люди в этой команде не стремятся покорять вершины — они хотят выжить. Ну, а если говорить про главного героя, то он наверняка бы схватился за шанс получить подсказку к следующему рейду».

— Уходим.

Группа начала отходить. Кажется, в это короткое мгновение все мы успели почувствовать спокойствие.

Я тоже развернулся, но не успел сделать и шага. Откуда-то сзади что-то прорвалось сквозь пространство — не было ни звука, ни вспышки, только ощущение жуткого, липкого присутствия. А затем нечто схватило меня за запястье.

Холодная, чужая рука.

Я успел только вздрогнуть, прежде чем меня резко потянуло назад. Портал взвился черной воронкой, захватывая меня в водоворот тьмы.

— Ренджи! — чей-то голос резко разорвал тишину. Я успел увидеть, как обернулись остальные. Шок, замешательство, страх. Сириус среагировал быстрее всех — кинулся вперед, магия уже вспыхнула на его ладони.

— Нет! — выкрикнул я, вцепившись в его взгляд. — Следи за остальными!

Он застыл, но в его глазах было что-то, от чего внутри всё сжалось. Гнев.

Я не успел сказать больше, да и даже сам Сириус, если бы захотел, вряд ли смог бы вытащить меня из уже поглощавшего мое тело портала.

Тьма сомкнулась, мир вокруг меня исчез. И первое, что я почувствовал в новом для себя измерении — пронизывающий, ледяной холод. Он не просто пробирался под кожу, а будто впивался в саму кость, затекал в легкие, парализовал движения. Это был не обычный мороз — он ощущался, как нечто живое, что пыталось вырвать из меня тепло, вытянуть жизнь.

Я сделал шаг — или мне только казалось, что сделал. Под ногами не было ни земли, никамня — лишь темный идеально прозрачный и поражающий своей глубиной лед. Каждый вдох отзывался болью, воздух был густым, как застывший дым.

Затем я начал видеть.

Тьма рассеялась не сразу — сначала она лишь едва подрагивала, словно колышущийся туман. И за этим туманом мелькали очертания. Искривленные силуэты, лишенные четких форм. Их невозможно было разглядеть полностью, но они двигались.

Они следили. Их пустые, светящиеся глаза вспыхивали на мгновение и тут же исчезали, словно приглушенные звезды в затянутом облаками небе. Мне казалось, что я слышал шепот. Или плач.

А затем пространство содрогнулось. Вдалеке нечто зашевелилось. Медленно, не спеша, но с ощущением неотвратимости. Как будто сам этот мир осознавал мое присутствие.

Передо мной простерся город. Но он не выглядел руинами — он казался недостроенным. Дома напоминали каркасы, часть которых растворялась в темноте. Мостовые обрывались в пустоту. Фонари светились тусклым синим пламенем, но не давали тепла.

И снова этот звук. Шепот. Я поднял голову.

На стенах, на крышах, на улице — повсюду извивались тени. Их формы менялись, они напоминали человеческие фигуры, но слишком вытянутые, слишком ломкие. Они не двигались напрямую, но в тот момент, когда я моргнул, их как будто стало больше.

Что-то капнуло мне на плечо. Я медленно опустил взгляд.

Кровь. Густая, темная, как смола, она стекала с верхних этажей недостроенного здания. И только тогда я понял, что это не тени извиваются в темноте. Это тела.

11 Смерть: Безмолвный Предел

Я вдохнул резко, почти с болью — и не услышал ничего. Ни звука вдоха, ни шороха одежды, ни стука сердца в груди. Пустота. Абсолютная, давящая.

Открыв глаза, я увидел серый, вязкий сумрак. Света не было, но окружающее пространство странным образом подсвечивалось — будто бы сквозь густую дымку пробивался тусклый отблеск чужого огня. Под ногами — что-то твёрдое, гладкое, но стоило пошевелиться, как поверхность под ногами подрагивала, будто я стоял на тонком слое стекла, под которым шевелилось что-то живое.

Я сделал шаг вперёд — и движение запоздало. Нога сдвинулась только через мгновение после того, как я отдал команду. Время здесь как будто текло неправильно. Я сжал пальцы, ощущая напряжение в суставах, но даже это движение оставило за собой размытый след в воздухе.

Я попытался резко открыть рот и произнести несколько слов, но губы разомкнулись лишь спустя мгновение, а звук из них так и не раздался. Тогда я просто замер, пытаясь понять сущность этого мира.

Ни звука.

Ни малейшего отклика.

Ни даже эха собственного дыхания.

Теперь я понимал, в этом месте не только не было звуков. В нем каждое мое движение запаздывало. Создавалось впечатление, что я мыслил куда быстрее, чем действовал, и это вводило в состояние какого-то транса. Я еще никогда не чувствовал подобного давления.

[Уведомление системы]

Поздравляем! Вы согласились принять участие в скрытом рейде.

Локация: Безмолвный Предел

Загрузка данных…

[Внимание!]

Вы находитесь в зоне полной звуковой изоляции.

⚠️ Аудиосигналы отключены.

⚠️ Время течёт нестабильно.

⚠️ Сенсорное восприятие может быть искажено.

Начинается фаза адаптации…

Я снова шагнул вперёд, и тогда на границе зрения что-то дрогнуло. Тень? Я повернул голову — пусто. Но ощущение чужого взгляда, липкого и тяжёлого, не исчезло. Оно впилось в спину, разрывая остатки спокойствия на части. Я сжал зубы и сделал ещё шаг.

Тени зашевелились. Они текли по полу, собирались в тёмные сгустки, вытягивались в неясные очертания — силуэты, слишком размытые, чтобы узнать в них что-то знакомое. Один из них двинулся в мою сторону, но я моргнул — и он исчез, растёкся обратно в пол.

Воздух здесь был плотным, как холодный яд. Он оседал на коже, проникая в лёгкие, и каждый вздох отзывался тупой болью в груди. Пространство дышало в такт моему сердцебиению. Я чувствовал это — нечто огромное, скрытое за завесой теней, следило за каждым моим движением.

Безмолвный Предел, и я здесь — один.

Не успел я опомниться, как перед глазами всплыло оно: новое оповещение.

[Уведомление системы]

▶︎ Название рейда: Поимка беглеца

▶︎ Описание:

Внимание! В этой зоне собрались все участники предыдущего скрытого рейда. Так как прошлое испытание не было достойно завершено, боги дают вам шанс решить свои споры здесь и сейчас.

Задача участников группы «Карающие Тени»:

— Найти и поймать беглеца.

— Наказать его за предательство в прошлом рейде.

— Победа будет присуждена группе только в случае успешного выполнения задачи до истечения таймера.

Задача беглеца:

— Выживание — единственная цель.

— Если до истечения срока таймера беглец не будет пойман и наказан, победа по праву принадлежит ему.

— Если же цель группы-противника будет достигнута, все награды за рейд они заберут себе.

▶︎ Ограничения:

— Возможность выхода из пространства скрытого рейда отсутствует до конца испытания.

▶︎ Подсказка:

Тени наблюдают. Они чувствуют движение. Будьте осторожны.

Это уведомление системы всё расставило на свои места.

«Задача участников группы „Карающие Тени“: Найти и поймать беглеца. Наказать его за предательство в прошлом рейде».

Антагонист этой истории и есть тот самый беглец. Значит, и я теперь беглец. Я и есть сама цель этой игры.

Как только я осознал это, сердце застучало быстрее, как если бы холодные пальцы времени схватили меня за горло. Теперь я понимал почему именно меня засосало в это пространство. Это с самого начала была забава богов, желавших насладиться завершением представления.

Я развернулся, и тут же что-то пронеслось у меня перед глазами — не успел я и подумать, как оно уже мелькнуло рядом. Стрела.

Взгляд мой обострился, и я успел отскочить в сторону. Стрела пробила пространство рядом с моим лицом, и я почувствовал её смертоносную прохладу. Лишь инстинкты спасли меня.

Я оглянулся, но даже это простое действие показалось предательски медленным. Там, на возвышенности мне сразу стала ясна фигура. Девушка. Она стояла на высоком каменном выступе, её фигура была едва различима в тусклом свете, но я четко видел её лук, натянутый до предела. Она целилась в меня.

Я мгновенно оттолкнулся от земли, словно срываясь с места, мчался как зверь в поисках укрытия. Сердце колотилось, кровь пульсировала в висках. Единственная мысль, которая была у меня в голове — это явное желание сбежать. Сбежать как можно дальше.

Я сразу бросился прочь, но каждый шаг казался настолько медленным, будто бы я повяз в тягучем болоте. Шаг за шагом, я продвигался, представляя как нападавшие двигаются следом за мной.

Между тем, окружавшие со всех сторон тени, растягиваясь, сопровождали меня. Шумной погони не было — лишь тишина, холодная и жестокая.

В голове кружились мысли, словно осколки разорванного зеркала. Я пытался вспомнить, на каком моменте закончилась история настоящего антагониста. Помню, что это был рейд, наградой за который была очень важна настоящему Кудо Ренджи. Перехитрив главного героя, он сумел украсть награду и сбежать. Да, по пути его ранили, но затем в его тело переместился я и вот где мы сейчас.

Я инстинктивно посмотрел на свою руку. Мутное от плохого освещения кольцо оставалось на месте. Кольцо удачи — тот самый артефакт, который был похищен антагонистом во время предыдущей игры. Думаю, его первым делом отберут у меня, если поймают. Но я не собирался так просто сдаваться. Эта вещица ещё не раз должна была меня выручить. Будучи уверенным в себе, я улыбнулся и подумал: надеюсь, кольцо не подведёт меня.

Пока я бежал, глаза пытались схватить хоть какие-то ориентиры в этом кошмарном пространстве. Разрушенные стены, зияющие дыры в полу, и тени, которые казались живыми, но не двигались. В воздухе витал запах старой плесени и разложения. И среди этого ада, где-то в стороне на глаза попалась фигура.

Уже умершая незнакомка сидела на скамье. Её тело выглядело как старый скелет, покрытый пыльным покровом, почти невидимым на фоне тёмной обстановки. Она сидела расслабленно, как будто совсем не ощущала времени, будто смерть застала её в самом спокойном моменте жизни. Руки её были сжаты, но пальцы уже превратились в костяные оболочки. Лицо, или то, что от него осталось, было изуродовано временем — пустые глазницы смотрели в пустоту, но её поза была как у живого человека, уставшего от долгого ожидания.

И по её телу ползали красные ящерицы, их маленькие изогнутые тела, едва ли не сливались с её костями. Ящерицы, казалось, были частью её — они двигались плавно и бесшумно, как существа, не боящиеся смерти. Я не мог понять, почему она сидит здесь. Что с ней случилось? Время? Или нечто более страшное?

Это место было заброшено. Мёртвыми камнями, поглощёнными тенью, они хранили в себе лишь остатки того, что когда-то было живым. Скамья, на которой она сидела, казалась частью этого города, частью его вечной пустоты. Тут не было ни звуков, ни движения, только холод. И всё это отражалось в этой фигуре, мёртвой и, тем не менее, живой в своей неподвижности.

Вдруг, словно из пустоты, передо мной возникла фигура. Я не успел затормозить, не успел среагировать. Врезался в неё с такой силой, что едва не потерял сознание. И только тогда понял, кто это. Протагонист. Он был здесь, передо мной, его глаза смотрели так же, как в мире, из которого я пришёл. Не успел я сделать и шаг назад, как его меч, мгновенно и безжалостно, пронзил мою грудь.

Боль. Она прошила меня насквозь, вырывая сердце, как если бы оно было не более чем жалким, пустым сосудом. Кровь хлынула, заливая всё вокруг, её горячие струи пронизывали меня. Я почувствовал, как она заполняет мои лёгкие, не давая возможности дышать. Сердце ещё несколько раз сжалось, пульсируя с бешеной силой, но это было последнее мгновение. Моя грудная клетка сжалась, и в животе словно вспыхнула огненная боль.

Кровь стекала по моим щекам, заполняя горло, мешая говорить. Я хотел закричать, но из меня выходил только слабый стон. Он держал меня, и я, немощно упав в его руки, как кукла, терял сознание. В этот момент мне казалось, что я не просто умираю, а исчезаю, растворяясь в этой тишине. Но его губы двинулись, и в молчании мира, где не было звуков, я прочитал по губам одно слово: «Расплата».

Всё вокруг стало темным и холодным, словно я погрузился в бездну.

Когда я открыл глаза в следующее мгновение, передо мной уже висело знакомое оповещение:

[Уведомление системы]

Поздравляем! Вы согласились принять участие в скрытом рейде.

Локация: Безмолвный Предел

Загрузка данных…

[Внимание!]

Вы находитесь в зоне полной звуковой изоляции.

⚠️ Аудиосигналы отключены.

⚠️ Время течёт нестабильно.

⚠️ Сенсорное восприятие может быть искажено.

Начинается фаза адаптации…

Внезапное воскрешение буквально разрывало на куски. Я схватился за грудь, широко раскрыл рот и начал глотать им воздух, словно рыба на суше. Мое тело уже было цело, но разум — он прекрасно помнил ту боль, которую мне довелось пережить. Не успел я окончательно прийти в себя, как перед глазами появилось новое оповещение:

[Уведомление системы]

▶︎ Название рейда: Поимка беглеца

▶︎ Описание:

Внимание! В этой зоне собрались все участники предыдущего скрытого рейда. Так как прошлое испытание не было достойно завершено, боги дают вам шанс решить свои споры здесь и сейчас.

Задача участников группы «Карающие Тени»:

— Найти и поймать беглеца.

— Наказать его за предательство в прошлом рейде.

— Победа будет присуждена группе только в случае успешного выполнения задачи до истечения таймера.

Задача беглеца:

— Выживание — единственная цель.

— Если до истечения срока таймера беглец не будет пойман и наказан, победа по праву принадлежит ему.

— Если же цель группы-противника будет достигнута, все награды за рейд они заберут себе.

▶︎ Ограничения:

— Возможность выхода из пространства скрытого рейда отсутствует до конца испытания.

▶︎ Подсказка:

Тени наблюдают. Они чувствуют движение. Будьте осторожны.

Времени медлить не оставалось. Резко развернувшись, я сразу бросился бежать со всех ног. Теперь я знал с какой стороны на меня должна была напасть та лучница, однако я все еще не понимал того, как протагонист сумел так быстро подобраться ко мне. Его внезапное появление было похоже на телепортацию. Всего мгновение назад его не было, а затем…

По телу снова пробежал холодок. Это странное ощущение минувшей смерти. Если бы не система защиты авторов, та небрежность точно стала бы для меня последней.

Я оказался в том самом месте, где в прошлый раз чуть не встретил свою смерть. Этот мир, казавшийся искажённым, не был знаком мне — я был в другом измерении, в пространстве, где законы реальности скручиваются и ломаются. Но в тот раз, когда я оказался здесь, я заметил кое-что. Несколько деталей, которые смог запомнить: структура домов, скользящие тени, пустота, поглощавшая всё вокруг.

Сейчас, пробегая по той же улице, я снова ощущал, как этот мир давит на меня. Стены вокруг, которые не могли стоять в нормальном мире, скривились, как будто изгибались под какой-то невидимой силой. Вокруг — здания, похожие на сгорбленные старые домишки, их крыши стёрты, окна запечатаны туманом, и всё выглядит, как если бы здесь когда-то что-то было, но теперь осталось только это — призраки прошлого.

Я свернул за угол, и сразу меня охватила знакомая напряжённость. Воздух был холодным и вязким, как сироп, который не пускает тебя в движение. В ту же секунду перед глазами возникла та самая сцена: женщина, её скелет, покоящийся прямо на земле, с пустыми глазами и обвисшей кожей, как если бы она была застывшей в момент умирания. В её остекленевших глазах я читал что-то знакомое — страх.

Мои глаза искали любой намёк на опасность, но не было видно ничего. Даже пустые окна не выдавали ни малейшего движения. Прочесывая взглядом каждый угол, я чувствовал, как всё внутри меня напрягается. Не останавливаясь, я двинулся прямо к тому месту, где еще недавно мою грудь пронзила атака противника.

И тут, как по приказу, я почувствовал тот самый холод, ту самую пустоту, которая закралась в меня в тот момент. Я знал, что он близко. Тот, кто поджидает меня, кто скрывается в тени. Я не мог позволить ему застать меня врасплох, как в прошлый раз.

— «Импульс Феникса!» — выкрикнул я, вбирая в себя всю магию, что была под рукой.

Слова вырвались из меня, как огонь из затворённых стихий. Всё вокруг сразу наполнилось светом. Огненный вихрь, раскручиваясь, обрушился на землю, распространяясь по улице и освещая тёмные фасады домов. Пламя, искрящееся и пульсирующее, как живое существо, вырвалось наружу, осветив каждый угол. Это было не просто пламя — это был поток разрушительной энергии, способный сжигать тьму и прогонять её из реальности.

Но что-то пошло не так. Вместо того чтобы растопить мрак, огонь словно не достиг своей цели, отскочив назад. Я почувствовал удар, как будто невидимая сила отбросила меня от того места, куда я послал магию. Боль не была физической, это было ощущение, как если бы меня вытолкнули из самой ткани этого мира.

В тот же миг откуда-то из пустоты возникла фигура. Человек, чуть не попавший под мою атаку, отскочил назад. Возможно, именно из-за этого полотно его невидимости упало с плеч, и я наконец-то смог понять, что наш герой — протагонист, не телепортировался и не перемещался в пустоте, он просто мог становиться невидимым благодаря артефакту.

Акира Ягами — наш настоящий главный герой — выглядел так, будто его вылепили из лучших материалов, которыми только могли бы распоряжаться боги. Высокий, с крепким, подтянутым телосложением, правильными чертами лица и чёрными, чуть растрёпанными волосами, он выглядел так, будто любой художник сдал бы свои кисти, увидев перед собой живое воплощение идеала. Ровные скулы, прямой нос, острые глаза, в которых отражалась скрытая настороженность. Казалось, он видел меня насквозь — изучал, просчитывал возможные варианты развития событий.

Мы замерли, взгляды скрестились, и я почти физически ощутил, как воздух между нами сгустился. Акира смотрел на меня, в его глазах читались одновременно осторожность и затаённое подозрение. Он явно предполагал, что я могу ещё что-то выкинуть — и, откровенно говоря, он был прав.

Приоткрыв губы, он будто попытался что-то сказать, но тут же сдался. Ни он, ни я в этом мире не могли слышать ничего. Тишина Безмолвного Предела давила, словно глухая стена, отрезая даже эхо собственных мыслей. Я понимал, что эта особенность была не случайностью — скорее, это был очередной изощрённый ход богов. Развлечение для тех, кто наблюдает за этим квестом с высоты своего положения, сталкивая нас лицом к лицу, но не позволяя говорить. Двое самых злейших врагов, обречённые на молчание в решающий момент — смешно, неправда ли?

Перед глазами вспыхнули уведомления.

«Бог Яростного Пламени разочарован».

«Бог Семи Лун возмущён».

«Богиня Лотоса выражает протест».

Другие уведомления сменяли друг друга с ошеломляющей скоростью, превращаясь в сплошной поток разочарования и недовольства.

«Петиция о снятии ограничения Безмолвного Предела создана. Набрано: 364 голоса».

Я усмехнулся и смахнул оповещения одним движением руки. Даже боги не могли прийти к единому мнению. Одни управляли этим миром, другие наблюдали, как зрители на арене. И последние явно были недовольны тем, что их любимое зрелище пошло не по плану.

Акира тоже убрал свои оповещения, не сводя с меня взгляда. Его рука дрогнула на мгновение, но затем он резко выпрямился. В его глазах блеснула искра — та самая, что обычно предвещала беду. Я понял это слишком поздно. Он сделал шаг вперёд, и я почувствовал, как по спине пробежал холод. Нужно было срочно отступать.

Я успел сделать лишь шаг назад, как воздух вдруг прорезало острое электрическое напряжение. Искры молний разорвали пространство, заставив меня зажмуриться на долю секунды. В тот же миг Акира исчез из поля зрения и появился прямо передо мной. Его рука уже лежала на рукояти меча, а глаза немигающим, пронзительным взглядом впивались в мои. Он двигался так быстро, что казалось, будто пространство само подстраивается под его скорость. Я едва успел поднять руку, когда его пальцы уже скользнули по эфесу меча, готовясь выхватить его.

Импульс Феникса!

Языки алого пламени вспыхнули вокруг меня, с ревом расходясь во все стороны. Жар ударил по коже, но я не дрогнул, удерживая заклинание в устойчивой форме. Огонь взметнулся вверх, образуя вокруг меня круг защиты, и Акира был вынужден отступить на шаг, прикрыв лицо рукой. Пламя мерцало, отбрасывая на его лицо дрожащие блики, и в этот момент я подумал, что выиграл время.

Но внезапно воздух прорезал свист. Я развернулся, почувствовав, как острие пронеслось в нескольких сантиметрах от моего плеча, разрывая огонь. Это была внезапная стрела, как и в прошлой моей регрессии.

Взгляд резко метнулся в сторону — на крыше здания стояла фигура в плаще, силуэт почти сливался с тенями, но я без труда разглядел светлые пряди волос, выбивающиеся из-под капюшона.

Девушка выглядела так, будто её вылепили изо льда. Узкое, почти хищное лицо с тонкими чертами, бледная кожа и светлые волосы, стянутые в высокий хвост. Холодные глаза цвета замёрзшего серебра без эмоций смотрели прямо на меня. Лук в её руках сиял слабым голубоватым светом — артефакт, без сомнений.

Высоко подняв руку, я сразу представил следующее заклинание: «Клинок Арканы». Огненное лезвие сформировалось в воздухе, раскалённое и нестабильное, его контуры дрожали, а жар обжигал пальцы. Я метнул его, и эта магия с рёвом помчалась прямо в сторону девушки, сжигая воздух на своём пути. Её глаза расширились — она явно не ожидала такой скорости.

В тот же миг Акира вновь рванулся вперёд. Я почувствовал, как его пальцы скользнули к моей шее, но я успел отступить и перехватить его запястье. Его ладонь напряглась, тёмные глаза вспыхнули холодным светом, когда мы остановились вплотную.

— Жди, — беззвучно прошептал я, одними губами.

На крыше раздался взрыв — огонь ударил по камню, выбивая облако дыма и обломков. Я щурился, пытаясь разглядеть, что случилось, но из-за густого дыма невозможно было понять, удалось ли лучнице увернуться. Акира обернулся, напряжённо всматриваясь в дымку, и на его лице на мгновение мелькнуло беспокойство, а потом гнев.

Он снова взглянул на меня, и в его глазах вспыхнуло яростное решимость. Но я уже не собирался дожидаться нового нападения.

Я ударил его кулаком в живот — коротким, резким движением. Акира закашлялся, инстинктивно сжав руки на месте удара, и я воспользовался этим, чтобы броситься прочь.

«Нужно найти безопасное место и придумать план выживания».

12 Смерть: нечестный поединок

Перед глазами один за другим начали всплывать уведомления:

[Уведомление системы]

Марс, бог войны, разочарован вашей трусостью.

[Уведомление системы]

Нертус, богиня судьбы, надеется, что вас найдут и покарают за столь жалкий побег.

[Уведомление системы]

Тенебрис, бог теней, наблюдает за вашим страхом с любопытством.

Недовольно поморщившись, я смахнул оповещения, ощущая, как раздражение поднималось, словно пламя. Боги… Все им не угодишь. Они послали меня на верную гибель, а теперь еще и возмущаются тем, что я пытаюсь выжить, держась за остатки надежды.

Тонкие лучи света, прорывающиеся через редкие щели в потолке, тускло освещали стены, покрытые плесенью и грибками. Вокруг было темно, холодно и сыро. Запах застоявшейся воды и разложения плотно окутывал, как мутное одеяло, не давая ни малейшего шанса на дыхание. Я шел по узкому тоннелю, ступая по скользким камням, сдерживая желание взглянуть вниз. Мутные лужи на полу скрывали неведомое. Но я знал одно — в этом мире когда-то жили люди, способные вырыть такие коридоры, обеспечить сток воды. Это была цивилизация с высоким уровнем развития. Но теперь от всего этого осталось лишь нечто разрушенное, полное забвения.

Я заметил его сразу — тело, тихо сидящее у стены. Человек, обмякший и безжизненный, с одеждой, порванной и грязной. У его ног, а также в пустых глазницах, копошились ящерицы, поглощая то, что осталось от этого бедного создания. Поморщившись, я отвел взгляд, но все же не остановился.

Шагая дальше, я добрался до развилки. Дороги по левую и правую руку казались совершенно одинаковыми, поэтому, не долго думая, я выбрал правый путь.

Чем дальше я шел, тем холоднее казался воздух в этом месте. Изменение температуры казалось подозрительным, а потому и шаг мой постепенно замедлялся. Через несколько минут я наткнулся на них. Впереди возникли тени — размытые силуэты мертвых, застывших в агонии. Их присутствие было как тяжкий груз, сдавливающий грудь. Они стояли, молча, их очертания тускло пульсировали в темной тени. Их взгляд, хоть и не имел формы, заставлял меня замереть, сжаться в себе. Все тело напряглось. Я не мог двигаться. Все же инстинкт подсказал вернуться назад. Я медленно пятился, стараясь не нарушить эту смертельную тишину, пока не скрылся из их поля зрения.

Мои шаги становились все более легкими, но мысли не оставляли. В голове звучала одна неугомонная мысль. В моей книге не было этого скрытого рейда. Антагонист не должен был выходить в рейд с новым лагерем. Он должен был оставаться в тени, восстанавливаться, выстраивать план мести. Но я выбрал другой путь. Переиграл сюжет. И вот результат — полная неизвестность.

Вдруг я почувствовал странное напряжение, как будто все вокруг сжалось до одной точки. Это было что-то неуловимое, но от этого не менее реальное. Опасность.

Я резко остановился, инстинктивно приподняв руку, будто уже готовясь создавать заклинание. И вот, из темноты длинного туннеля, на меня вылетел мужчина — высокий, крепкий, его мускулы рельефно выделялись под кожаной броней. Он был словно железная стена — настоящий танк, с темным взглядом и уверенной стойкой. Всего секунды мне хватило, чтобы понять: я уже встречался с ним и его напарниками до того, как оказался в этом скрытом рейде. Именно его я сбросил под землю, чтобы победить в прошлый раз.

Мгновенно он навис надо мной, его тяжелые шаги эхом разнеслись по каменному коридору. Я не успел даже среагировать, как его кулак уже устремился ко мне. В этот момент я почувствовал, как он подхватывает воздух, обрушивая на меня удар с такой силой, что мне пришлось прыгнуть в сторону. Всё случилось молниеносно. Он был слишком быстр. Вдохнув воздух, я попытался активировать одно из своих заклинаний, но он не дал мне времени.

Он снова атаковал, и мне пришлось отскочить, ловя каждый свой вздох. Стоило мне лишь приподнять ладонь, как его атаки срывали всё — каждый раз он был быстрее. Я не мог даже сосредоточиться, как он вновь подскакивал, не позволяя мне закончить. Страх сжался в груди, но был и холодный расчёт: я не мог победить его так. Нужно было спасаться.

Я мгновенно развернулся и вновь бросился к развилке. С каждым шагом дыхание становилось всё более тяжёлым. Лишь на мгновение я оглянулся, чтобы посмотреть в сторону нападавшего, как понял, что он почему-то даже не спешил меня нагонять.

Развилка уже была у меня перед глазами. Теперь оставалось только два варианта: бежать в правый коридор, где находились тени, или возвращаться тем же путем, каким я пришёл сюда. Но выбор случился как-то сам по себе. Неожиданно впереди себя я заметил женскую фигуру — лучницу. Она стояла неподвижно, и уже целилась в меня. Лук натянут, стрелы готовились к выстрелу.

Я заметил, как её глаза блеснули холодной решимостью, и это не оставляло места для сомнений. В этот момент я понял, что мне не удастся уйти, если не сверну в другую сторону.

Я резко завернул направо, намереваясь сбежать от неё, но это лишь привело меня обратно к теням. Я продолжал бежать, даже понимая, что вот-вот мне придется столкнуться с этими странными непонятными созданиями.

Тени, стоявшие в этой темной пустоте, казались мне не чем иным, как просто остатками прошлого. Почему-то в этот миг я подумал, что если они — призраки, то я могу просто пробежать через. Я не боялся, ведь иного пути не оставалось. В конце концов, что страшнее — призраки или двое убийц из крови и плоти?

Мои шаги ускорялись, дыхание стало прерывистым. Уже не думая о последствиях, я побежал прямо к ним. Но как только я оказался слишком близко, всё изменилось.

Тени вдруг начали двигаться, как будто пробудившись, ранее пугавшие меня безжизненные глаза будто черная воронка начали затягивать меня. Мое тело больше не слушалось. Руки, ноги — онемело все. Эти ужасные черные глаза будто смотрели мне прямо в душу, и лишь тогда я понял, что сделал не тот выбор. Что страшнее: призраки или убийцы из плоти и крови? Конечно, убийцы.

Скорость моего сердца замедлилась. Я замер, не в силах двигаться. Мышцы больше не поддавались, руки и ноги стали как каменные, и я начал падать. В этот момент меня охватила адская боль. Казалось, будто каждая клеточка моего тела начала гореть, а вместе с этим все самые потаенные мои страхи — все ужасы, о которых я старался не думать, разом всплыли в сознании.

Тени не отступали. Они не позволяли мне уйти. Моя душа как будто вырывалась из тела, и это было болезненно. Мои мысли испарились, утонули в этом холодном, мертвом мире. Я чувствовал, как всё уходит. Всё, что было раньше — все чувства, все воспоминания — исчезали, оставляя лишь пустоту.

Я упал. И всё вокруг потухло. Только тогда я и понял, что умер снова.

Даже очнувшись вновь, будучи уже совершенно здоровым, я не мог прийти в себя. Я рухнул на холодную землю так, словно меня покинули все силы. Вспышки боли пронзали меня каждый раз, когда я пытался собраться с мыслями. Слои темного, густого воздуха, который я неосознанно вдыхал, казались тяжелыми, как камень. Звуки, если их можно было назвать таковыми, словно вязли в этом пространстве. Тонкие вибрации воздуха, едва слышные шаги, отголоски чего-то давно ушедшего. Казалось, что пространство вокруг сжимается, впитывая все мои эмоции и мысли.

В сознании все еще возникали образы моих скрытых кошмаров. Постоянная смерть, петля регрессий, невозможность выбраться из этого мира, потеря надежды. Наверное, лишь сейчас я и понял, что больше всего боялся не умереть, а просто застрять в петле регрессий. Этот мир был как забытый уголок, где реальность рассеивалась, а время словно теряло свою ценность.

Внезапно перед глазами всплыло иное, слегка отличавшееся от привычного уведомление:

[Система поддержки авторов]

Внимание! Система поддержки авторов подавила сильное психологическое воздействие на вас. Дорогой автор, постарайтесь впредь не попадать на глаза существ, которые могут управлять вашим разумом.

Чтобы прочитать это сообщение, мне пришлось приподнять голову и упереться подбородком в землю. Влажная, холодная поверхность подо мной была как напоминание об этом месте, в котором я оказался. Каждый камень, каждая трещина в стенах была свидетельством того, что здесь когда-то существовал иной порядок, но теперь все это поглотила тьма. Я сразу понял, что в этот раз уведомление пришло не из этой истории, а из самого Межмирья.

«Интересно. До этого мира я не так уж и часто получал подобные сообщения».

Казалось, мой страх отступал, но именно в этот момент я почувствовал, как что-то ненадежное шевельнулось внутри меня. Тусклый свет, пробивающийся через трещины в потолке, не мог осветить всю эту мракобесию, а влажные, холодные стены коридора давили, как остриё ножа. Я пытался собраться с мыслями, но в голове не было ни ясности, ни покоя. Повернув голову на бок, я не сразу заметил, что взгляды мои встретились с мертвым телом, сидящим неподвижно рядом. Его мертвые глаза, пустые и тусклые, смотрели в мою душу, и я снова ощутил, как холод сковывает мою грудь.

Я сидел на холодной земле, обдумывая происходящее. Всё ещё ощущая слабость от столкновения с реальностью, я постепенно восстанавливал контроль над собой. Дыхание выравнивалось, мысли очищались. Поднявшись на ноги, я осмотрелся вокруг. Прежний страх исчез, уступив место странному спокойствию. Кажется, всё это не было случайным.

«Значит, они загнали меня в ловушку? — размышлял я, глядя на тёмный коридор. Позади за мной идёт эльфийка, впереди поджидает танк. А они действуют быстро, ничего не сказать. Я почувствовал, как что-то терзающее продолжает точить мою уверенность. Единственное, что мне не ясно — как они предугадали положение теней? И как они узнали, где именно им удастся зажать меня в угол? Неужели им кто-то подсказывает?»

Внезапно в голове всплыла смутная догадка. Тревожное ощущение, что боги прямо говорят той команде о том, где сейчас я скрываюсь. И это ощущение не давало мне покоя. Я глубоко вздохнул, пытаясь прогнать его, но мысли снова скользнули в сторону этой игры, в которой я был не более чем пешкой.

«Правила… — мысленно я прошептал. Мне нужно выжить здесь определённое время. Сколько осталось?»

— Таймер, — одними губами сказал я, и как будто по моему запросу перед глазами всплыло уведомление:

[Уведомление системы]

До конца скрытого рейда осталось пять часов тридцать девять минут.

Я склонил голову, стараясь осмыслить всё это. Время — единственное, что я мог контролировать в этой игре. Моя жизнь зависела от него. Но что же мне делать с этим временем, чтобы не стать очередной жертвой этих безумных божеств и их игр?

Я задумался и начал размышлять вслух. Правда, в этом мире не произнести ни звука. Это было странным, но одновременно освобождающим. Я мог думать без оглядки на других, на их реакции.

И тут снова появились уведомления от богов.

[Уведомление системы]

Тифон, бог хаоса и разрушения, думает, что вы ведёте себя странно. Сначала внезапно упали, потом с самим собой начали говорить.

[Уведомление системы]

Локи, бог обмана и хитрости, говорит, что вы сошли с ума от безнадежности.

[Уведомление системы]

Геката, богиня магии и колдовства, интересуется тем, о чём вы думаете.

«Серьезно?» — я невольно поднял недоверчивый взгляд куда-то в небо. Презрение и раздражение явственно проступали на моем лице. Это уже не было игрой, это было издевательство. Они не играли, они подставляли меня. Страх исчез, уступив место ярости.

« Если хотите играть, то хотя бы играйте честно. Подставлять меня подобным образом — это уже насмехательство».

— Инвентарь, — безмолвно приказал я, и перед глазами открылся инвентарь.

Инвентарь

Меч арканной энергии: +50 к магической атаке.

Легкая броня заклинателя: +30% к магической защите.

Я снова осмотрел вещи. В прошлый раз инвентарь был полон, но теперь предметов было меньше. Время и обстоятельства требовали принятия решений. Я мог не использовать эти предметы, мог отказаться от их силы. Но сейчас, в этой ситуации, они были необходимы.

Моя рука тянулась к инвентарю, но как только я коснулся своей бронёй, она мгновенно появилась на мне. Лёгкая, но прочная, как будто сама приспособилась к моему телосложению. Затем мой палец слегка скользнул по мечу, и тот возник в моей руке, холодный и острый, как сама реальность, в которой я оказался.

Передо мной снова появились уведомления.

[Уведомление системы]

Геката, богиня магии и колдовства, возмущена тем, что вы решили применить эти украденные вещи.

[Уведомление системы]

Арес, бог войны, поддерживает ваш выбор. Лучше бороться лицом к лицу со врагом.

Я улыбнулся, злорадно прищурившись. Это всё была игра для них, но я не собирался позволять им выигрывать. В конце концов, это мой бой, и я решаю, как с ним справляться.

Я встал, сжав меч в руке, в голове уже строились возможные сценарии. Что мне делать? Пойти в лапы к лучнице и танку? Или же попробовать столкнуться с тенями? Там где лучница, там и главный герой — а сталкиваться с ним мне очень не хотелось. Но вот танк — он был один, и его способ атаки уже был мне известен.

Глубоко вздохнув, я прощально посмотрел на труп, сидевший рядом. Кажется, он был единственным зрителем, который не пытался как-то осудить или подставить меня в этом мире. Его уже не вернуть, но он всё ещё был частью этой игры. Поклонившись на прощание, я уверенно двинулся вперед — прямиком к развилке.

Туннель погрузился во мрак. Лишь редкие лучи света пробивались сквозь щели в каменном своде, отбрасывая узкие полосы тусклого сияния. Сырые стены, покрытые вековой пылью, казались живыми в этом зыбком свете. Здесь было тихо, но это была тишина перед бурей. Я глубоко вздохнул, прислушиваясь к своему дыханию.

«Ну что ж… кажется, пора».

Я поднял руку, позволяя огню собраться в ладони. Пламя вспыхнуло, обвивая пальцы жаркими языками, освещая мрак вокруг. В тот же миг тяжёлый топот нарушил безмолвие — противник выскочил из-за поворота, его силуэт маячил в полутьме. Казалось, он даже не сразу заметил того, что я уже готовился к его атаке.

Увидев пламя, он моментально призвал инвентарь. Металл сверкнул в отблесках пламени — массивный щит с глухим звуком ударился о землю, преграждая путь атаке. Тотчас противник попытался затормозить, но мой огонь уже несся ему навстречу.

Пламя ударило в щит с оглушительным грохотом. Воздух содрогнулся от взрыва — вспышка осветила туннель, заставляя тени на стенах исказиться, словно они корчились в агонии. Жар разлетелся во все стороны, подняв вихрь пепла и копоти. Щит выдержал удар, но его поверхность мгновенно раскалилась, багровые трещины вспыхнули по краям металла.

Противник дёрнулся назад, инстинктивно сжимая рукоять. От соприкосновения с огнём металл обжёг его пальцы — он зашипел, отдёргивая руку. Щит всё ещё был между нами, но теперь он стал больше обузой, чем защитой.

В тот же миг я сорвался с места, отталкиваясь от пола с силой, которая заставила камни под ногами сдвинуться. Туннель, залитый всполохами огня, мелькнул перед глазами. Мой прыжок был рассчитан идеально — тело устремилось вперёд, по дуге огибая противника.

Он понял это слишком поздно.

Вскинув щит, противник наклонился, словно под тяжестью собственного инстинкта. Металл гулко прогремел, принимая на себя всплеск жара, а затем — мой удар. В воздухе, чуть выше него, я уже сжимал магический клинок, его лезвие светилось холодным синим отблеском, резко контрастируя с жаром моей предыдущей атаки.

Щит накренился, противник пригнулся ещё ниже, но мои движения были быстрее. Лезвие рассекло воздух, удар пришёлся вскользь — не так глубоко, как я рассчитывал, но достаточно, чтобы заставить его пошатнуться. Тот замер, крепче вжимая щит в землю, пока я приземлялся позади.

Воздух свистел в ушах, в поле зрения мелькнула его рука, инстинктивно взметнувшаяся вверх. Пламя всё ещё плясало в ладони, и когда мои ноги коснулись земли за спиной противника, я направил прямо на него свою атаку.

Огонь опалил его руку, и он дёрнулся, срываясь в разворот. Щит последовал за ним, но замешкался на долю секунды — этого хватило.

Я шагнул вперёд, магический клинок вспыхнул в моей ладони, прорезая воздух. Лезвие полоснуло по его груди — не глубоко, но ощутимо. Он среагировал, выставляя щит, но я не дал ему завершить манёвр.

Резким движением врезал ногой в металлический край. Щит дёрнулся в сторону, противник попытался удержать его, но сил не хватило. Глухой стук — и он выпустил его из рук. Противник инстинктивно отступил, понимая, что у меня в руках теперь были не только заклинания, но и холодное оружие.

Я тут же перехватил трофей — его массивный и крепкий щит — а затем сразу убрал в инвентарь. Противник сделал пару шагов назад, тяжело дыша. Теперь у него не было защиты. А у меня было преимущество. На мгновение его лицо исказилось в удивление — кажется, такого наглого воровства любимого щита он не ожидал. Но мне то что? Чем больше трофеев, тем лучше.

Противник хмурился, его фигура набирала скорость, и он мчался прямо на меня, как буря. Я видел, как он готовится к удару, но не мог позволить ему достичь цели.

Я резко вознес руку, сосредоточив магическую силу, и в тот момент, когда пламя вырвалось из моей ладони, оно стремительно полетело к потолку. Я чувствовал, как воздух вокруг меня сжался, а затем освободился, когда огненная энергия взорвалась в ярком световом потоке.

Грохот был оглушительным, как удар грома, сотрясающий воздух и камни вокруг. Огненная буря встретилась с каменной кладкой, и в момент столкновения тусклый потолок туннеля буквально содрогнулся. Камни начали трещать и сыпаться, раскалываясь под силой удара. Звуки падения валящихся осколков эхом разнеслись по узким коридорам, наполняя пространство острыми звуками разрушения.

В туннеле стало светлее, несмотря на то что часть потолка рухнула и засыпала землю вокруг. Лучи огня прорезали темноту, освещая обломки и металлические детали, которые теперь лежали среди камней, искривляя тени и создавая мрак, будто всё вокруг стало частью взрыва. Освежённый воздух проник внутрь, когда обрушение затмило звуки боя.

Противник был вынужден отступить, не желая попасть под обвал. Я видел, как его тело инстинктивно отскочило назад, пытаясь избежать камней, которые, падая, свистели в воздухе. Я не терял времени — как только свет из пламени осветил путь, я сделал шаг вперёд.

Яркий свет ослепил меня — я и сам не ожидал, что в этот момент станет так светло. Он вырвался из глубин потолка, обрушив тьму, словно вспышка молнии, разорвавшая ночь. Мгновенно на меня обрушилась яркость, которая пробила стены и прокопала путь в пустоту. Этот свет был слишком сильным, слишком ослепляющим, и на миг я застыл, не в силах даже моргнуть. Но, когда глаза привыкли, я понял: этот свет — мой шанс.

Я присел, не теряя ни секунды, и опустил обе руки к земле. Пальцы впились в трещины камня, ощущая его холод и твердость. Молча, едва шевеля губами, я произнёс заклинание, которое заставило воздух вокруг меня задрожать. Волна жара накатила, обжигала, но я знал, что в этом нет обратного пути. Я был готов.

Огонь вспыхнул мощным потоком, который буквально подкинул меня вверх, вытолкнув из туннеля, как пушку, выпуская меня в открытый мир. Все произошло за мгновение, но ощущение было невероятно ярким и болезненным. Горячий поток взорвался вокруг меня, сжёг подошву обуви, а мои ноги обожгло настолько, что боль пронзила каждую клетку. Это было гораздо болезненнее, чем я представлял. Я стиснул зубы, пытаясь не сдаться под этой пыткой.

Когда я камнем рухнул на землю, на мгновение показалось, что все закончилось. Я приземлился тяжело, и всё тело отозвалось болью, не давая ни секунды покоя. Но у меня не было времени на жалобы или истерику. Я сразу поднялся, скрипя зубами, чувствуя, как огонь продолжает гореть внутри меня. Моя обувь была почти полностью сожжена, а кожа на ногах была покорёжена, но на этом моменте я не мог остановиться.

Я встал на ноги, стиснув зубы и отпихнув боль вглубь сознания. Передо мной лежал лишь один путь. Да, я снова бежал от поединка, но сейчас не было времени оглядываться. Главное — выжить. Мои ноги побежали, и я устремился в темноту, будто пытался ускользнуть от всего, что могло меня догнать.

13 Смерть: ловушка для лучницы

Выбравшись на поверхность, я вновь вернулся в место, которое когда-то звалось городом. Сейчас это было лишь уродливое напоминание: мертвые коробки зданий, разбитые дороги, вывески, потерявшие цвет и голос. Город давно уже не дышал — он стонал от собственной пустоты.

Всё вокруг напоминало черновик мира, набросок, забытый и стёртый, обветшавший под тяжестью времени и безразличия. Здания стояли, но не жили. Их окна зияли тёмными пустотами, в которых обитала не тьма, а нечто иное — выжидающее, вязкое, вечно смотрящее. Улицы были слишком тихими, будто сам воздух боялся произносить хоть звук, чтобы не потревожить мёртвый порядок.

Людей не было. Их отсутствие ощущалось сильнее, чем если бы они были — как будто город сам запомнил их, но забыл, как правильно их изображать. Только по углам прятались тени, не просто от света, а как будто от чужого взгляда. Я ощущал их присутствие не глазами, а чем-то глубже — словно подсознание шептало: за тобой наблюдают. Не напрямую, не в открытую, но следят. Они быличастью города, его больными клетками, порождёнными чем-то неестественным, не до конца оформленным.

А потом были тела. Они попадались внезапно, как ловушки, как немые свидетельства того, что раньше здесь всё же кто-то жил. Чаще всего — полуразложившиеся, искривлённые, будто смерть пришла к ним во время паники, в момент попытки скрыться или позвать на помощь. Некоторые были свежими, и от этого становилось только хуже — в мире, где время опаздывало, смерть всё ещё приходила вовремя. По телам ползали ящерицы, с тонкими лапками и шершавыми спинами, с глазами, лишёнными смысла. Они не боялись, не убегали, даже если я подходил слишком близко — как будто понимали, что здесь главный не я.

Я невольно думал об особенностях этого мира. Уже почти привык к тому, что каждое моё действие словно проходит через слой воды. Задержка была в каждом движении — в шаге, повороте головы, даже в том, как опускались веки. И, что пугающе, я почти перестал замечать это. Потому что всё в этом месте было синхронно — сама реальность, казалось, дрожала на полшага позади. Иногда я задавался вопросом: а не я ли сам замедлился, не стал ли частью этого гниющего механизма?

Сложно было избавиться от ощущения, что кто-то специально настроил всё так — чтобы видеть каждую реакцию, каждый взгляд, каждый вздох. Казалось, боги, или кто там сидел наверху, решили замедлить время, чтобы наслаждаться трагедией по-настоящему. Чтобы не упустить ни капли боли, ни одной неловкой паузы, ни одного взгляда, полного обречённости. И при этом они забрали у нас голос — как у марионеток, которым позволили движение, но не слово. В этом была своя издёвка. Словно они знали, что настоящая трагедия должна быть безмолвной.

Я знал, что не могу оставаться на открытом пространстве, и потому юркнул между зданий. Там, в тенях, между бетонными грудой завалов, было чуть спокойнее — или, по крайней мере, казалось таким. Я прижался спиной к стене, прислушался. Тишина была почти липкой, но в ней скрывалась угроза, как в затишье перед выстрелом. Затем я активировал интерфейс:

— Таймер, — скомандовал я одними лишь губами.

Перед глазами всплыло полупрозрачное окно:

Внимание!

До завершения цикла выживания осталось: 3 часа 8 минут.

«Да уж… время тянется чертовски медленно».

Я бросил взгляд по сторонам, не двигаясь с места. Тени не шевелились, но я знал — это временно. Они всегда ждали своего часа. Я чувствовал спиной, кожей, как где-то рядом — совсем близко — кто-то затаился. И в этот раз я не собирался бежать. Я был готов.

«Сириус, наверное, уже сходил с ума», — мысль вырвалась сама собой, словно давно стояла на пороге сознания. — «Я успел умереть уже несколько раз. И если он ощущал регрессии так же остро, как и я…»

Я медленно выдохнул. Воздух был тёплым, слишком тёплым, как дыхание хищника.

«Хоть бы он не натворил глупостей».

Я едва успел сделать шаг из тени, как над головой раздался предательский хруст. Характерный, сухой, как кость под сапогом. Старая черепица на крыше не выдержала чьего-то веса. Кто-то пытался подкрасться — тихо, аккуратно, как охотник, — но его подвела трухлявая конструкция. И именно этого я ждал.

Я резко вскинул голову, взгляд метнулся наверх — туда, где между заброшенными домами теснились крыши.

— Инвентарь, — скомандовал я мысленно, и перед глазами вспыхнуло светом меню.

Мгновение — и в руке материализовался щит. Я тут же присел, упираясь ногой в влажную землю переулка, левой рукой, удерживавшей щит, я частично прикрыл себя, а правую слегка отвел в сторону, готовясь к атаке. В этот момент — почти сразу — над черепичными скатами появилась лучница.

Она летела. Прыжок был не просто метким — выверенным, звериным. Как кошка, что в одно движение преодолевает пропасть, и уже в следующем — развернута лицом к добыче. Лучница была в воздухе, её тело выгнулось дугой, на долю секунды замерло в невесомости. Плащ развернулся, волосы развевались, лук уже был натянут — и в её взгляде было решимостью пропитанное намерение убить. Она будто парила над улицей, играя с гравитацией, будто сама выбрала момент, когда законы физики подчинятся ей.

Две стрелы — тонкие, почти черные, как ночной пепел — сорвались с её тетивы почти одновременно. Я успел — щит вздрогнул у меня в руке, отразив удар. Две глухие вибрации — одна за другой, и я, не теряя ни секунды, представил пламя в моей правой руке. Покорная магическая сила, как всегда, отозвалась жаром в ладонях.

Пламя сорвалось с моих пальцев и устремилось прямо к ней — к её идеально рассчитанному прыжку, к этому мгновению невесомости, когда она была уязвима. Пламя, как чудовище, рвануло в её сторону, рассекая воздух, и огонь поцеловал её тело с яростной, безжалостной силой.

Она лишь успела вскинуть руки, прикрывая лицо — огонь охватил её с плеч до бедер. Взрыв света, с треском воспламенившийся край плаща, обугленные края перчаток. Контроль был потерян. Приземлиться как кошка она уже не могла — тело ударилось о край крыши, скатилось по грубой черепице и с глухим стуком рухнуло вниз, в переулок.

Ощущения в этот момент показались странными. Уже привычная мне полная тишина этого мира внезапно прервалась и сменилась чем-то необычным. В ушах звенело, будто после сильного удара, и голова ломила от этого странного звука. Я не был ранен, и четко понимал это, но чувства будто говорили об обратном. И я понимал, что это были последствия моей магии. Кажется, я уже был на пределе.

Запах гари с примесью металла кружил в воздухе между нами. Он вызывал еще более неприятные чувства — тошноту и слабость.

Я выпрямился, щелчком отправив щит обратно в инвентарь, и сразу двинулся к ней.

Лучница всё ещё шевелилась — с трудом, но пыталась подняться. Пальцы судорожно цеплялись за булыжники, обугленные пряди волос падали ей на лицо. Она попыталась приподнять голову, глядя на меня снизу вверх — глаза испуганные, мокрые от боли. Одна половина лица была закопчённой, но другая — ещё не тронутая пламенем — дрожала, цепляясь за последние крохи сознания.

Я присел рядом, легко, как будто мы просто случайно столкнулись на улице.

Она дрожала. Я смотрел ей в глаза — и медленно, со всей тяжестью накопленной усталости, расплылся в зловещей, почти насмешливой ухмылке.

«Ну, вот и ты, — с облегчением подумал я. — Мой спасительный билет».

Перед глазами разом вспыхнули бесконечные уведомления:

[Уведомление системы]

Лийфэ, богпрозрения, заинтересованввашихдействиях.

[Уведомлениесистемы]

Бриарг, богкары, требуетрасплатызавашежульничество.

[Уведомлениесистемы]

Деомарис, богхаоса, синтересомнаблюдаетзаразвитиемсобытий.

Мир на мгновение застыл, как будто сама реальность выждала, готовясь к следующему шагу. Вокруг воцарилась странная тишина, и даже тени, что скрывались в темных уголках улиц, казались замеревшими.

Я перевел взгляд на девушку. Она лежала на холодной земле, её тело скривилось от боли, а дыхание было редким и срывающимся. Кровь пропитывала её одежду, а лицо, искажённое мучительной агонией, стало почти невидимым под слоем пыли и грязи. Глаза, будто стеклянные, были приоткрыты, но уже не воспринимали ничего вокруг. Она теряла сознание, и каждая её попытка хоть как-то подняться была обречена на провал. Тело её лежало неподвижно, только вздрагивающее от мучительных болей.

Я наклонился к ней, чтобы взять её на руки. Мои ладони скользнули по её телу, приподняли и притянули ближе, стараясь не причинить ещё больше боли. Она была тяжёлой, как если бы её тело было сделано из камня, но я крепко сжал её, поднимая на руки.

Лёгкая дрожь прокатилась по мне, когда я почувствовал её горячую кожу и мягкое, истощённое тело. Её голова бессильно покоилась у меня на плече, а её дыхание было еле слышным, будто каждая вдыхаемая порция воздуха причиняла ей невыносимую боль. В тот момент я внезапно понял: она была живым человеком. Не персонажем истории, не просто каким-то призраком, а человеком из плоти и крови, который пострадал от моих действий.

Я с трудом встал, стараясь удержать её, но тяжесть её тела была почти невыносимой — возможно, так на мне сказывалась накопленная усталость и собственные травмы, оставшиеся после предыдущих сражений.

Моя спина напряглась, а взгляд стал более насторожённым, когда я снова обернулся, почувствовав холодное присутствие тени. Я заметил их: глаза, что смотрели из темных углов, наблюдали с интересом, словно они ожидали, что я сделаю. Они заглядывали в переулок и были уже совсем рядом с нами.

Я знал, что назад дороги нет — идти нужно было туда, где их взгляд будет хоть немного дальше. Чуть крепче прижав к себе обессиленную девушку, я развернулся и быстро двинулся вперёд, стараясь не оглядываться на тех, кто следил за нами.

* * *

Тишина заполнила дом: глухая и жуткая, пронзающая. Здесь никто не жил уже давно. Мрак покрывал стены, а пустые окна смотрели в темные горизонты, словно глаза мертвого существа, ожидающего своего часа. Старые двери, покосившиеся под тяжестью времени, не могли скрыть следов разрушения, а пол, покрытый трещинами, словно рассказывал свою историю исчезнувшей жизни.

Я наблюдал за своей пленницей из тени. Она всё ещё не пришла в себя, её дыхание было слабым и прерывистым, но я видел, как её глаза начинают постепенно возвращаться к жизни.

Она лежала на кровати, связанная, едва прикрытая обгоревшими лохмотьями, которые когда-то были её одеждой. Ткань, истерзанная огнём, едва сдерживала её обнажённую фигуру, оставляя открытыми её стройные ноги и плечи. Даже в этом жалком виде, в окружении пепла и боли, её форма оставалась удивительно привлекательной. Тонкая талия, округлые бедра, изящно очерченные линии тела — всё это контрастировало с разорванными клочьями ткани, придавая ей вид загадочной и уязвимой женщины, которую огонь, несмотря на свою жестокость, не смог полностью уничтожить. Однако это было только внешнее восприятие, скрывающее ужасную реальность. Оголённые части её тела, особенно на груди и руках, были изуродованы ожогами, будто сама плоть была поглощена огнём, оставив лишь горькие, болезненные следы, что с каждым взглядом напоминали о неизбежности страха и боли.

Я видел, как она пытается освободиться, держа голову в напряжении, её руки, обвивающие веревки, с трудом вырвались из их узлов. Она слабо оглядывалась, паника в её глазах быстро перерастала в отчаяние. Она искала, где бы найти выход, но даже тот, кто был рядом, вне зависимости от того, кто я, не мог помочь ей в этой ситуации. И в её глазах я читал, как, несмотря на всю её ярость и отвагу, она чувствовала, что уже не в силах бороться.

«Избавиться от всех её артефактов было хорошей идеей», — пронеслась мысль в голове. Я понимал, что эта девушка — не просто целеустремлённый солдат. Она была связующим звеном в группе, и, вероятно, единственным человеком, кто мог бы составить для меня проблему, если бы я позволил ей свободно действовать.

Её взгляд, когда она наконец заметила меня, был не только испуганным, но и усталым. Это было странное, тяжёлое осознание того, что её жизнь больше не принадлежала ей. Её тело было разбито, её дух устал. Она не могла больше бороться.

Я вышел из тени, шагнув в её поле зрения. Мой взгляд встретился с её, и я знал, что она уже не тот человек, который была вначале. Я знал, что она понимает, что это возможный конец для неё.

«И о чём мне с ней говорить? — невольно задумался я. — Почему вы так хотите меня убить? Будь у меня возможность, может быть, я бы попытался убедить её в том, что теперь я не тот, что был в прошлом, однако я и говорить сейчас не могу. Да и поверила бы она мне на слово?»

Её взгляд изменился почти незаметно — в нём больше не было испуга, только холодная, сдержанная злость, будто внутри что-то щёлкнуло, словно она вспомнила, кем должен быть тот, кто сейчас стоял перед ней. Молча, без слов, она всматривалась в меня, будто сопоставляя мой образ с чьими-то словами, услышанными раньше. Я, конечно, не знал, что именно говорил ей Акира, как описывал меня — антагониста, врага, монстра, — но ни на секунду не сомневался, что отзывается он обо мне без особой симпатии. Особенно после того, что произошло на последнем рейде. Сомневаюсь, что у него остались хоть какие-то оправдания для моих поступков, да и не пытался он, скорее всего, оправдывать — рисовал меня в её сознании чёрными мазками, жирными, мрачными, от которых теперь почти невозможно отмыться.

«Не припомню, чтобы у неё были личные перепалки с антагонистом… — пронеслось в голове, пока я наблюдал за ней. — Лурия — кажется, такое у неё было имя в оригинальной истории?»

Я слегка прищурился, рассматривая её. В голове роились мысли — бессвязные, но упрямые. Лурия была одной из тех, кого сюжет заботливо подложил герою под бок — как будто чтобы он не чувствовал себя одиноким на поле битвы. Как и многие в его окружении, она была ведомой. Жила чужой волей, чужими решениями. Как только он отвернётся — она исчезнет. Как только он скажет — она выстрелит. Даже не подумает. Не усомнится. В её глазах — он смысл, он действие, он причина.

Я знал, как сложится её история: трагическая смерть где-то в середине пути, запланированная, срежиссированная, почти красивая. И потому — не важная. Не стоящая даже того, чтобы я пытался её переосмыслить.

Я вздохнул. Это было… печально. И одновременно неприятно — смотреть, как кто-то так полностью растворяется в чужой воле. Не потому что слаб. А потому что так написано.

«И всё же… мне её почему-то немного жаль».

Будь всё по-другому, развернись сюжет под иным углом — она, скорее всего, стала бы тем же изгоем, что и я. Один на один с системой, которая безжалостно перемалывает тех, кто посмел идти против течения. Но для этого у неё должно быть хотя бы немного воли. А воли — не было.

Не то чтобы меня это действительно заботило. У меня была своя цель. И цель эта, несмотря на всё, достигнута. Тот, кто следил за мной и передавал информацию, больше не сможет произнести ни слова. Никогда. И это всё, что по-настоящему имело значение.

Я медленно развернулся и без спешки прошёлся по комнате, переступая через осколки какого-то чужого напряжения, через остатки её надежд, затаившихся где-то в полутёмных углах. Я остановился у двери, и, не спеша открывать её, позволил себе обернуться. Мимолётно, лениво, с полуулыбкой, как будто между нами была лишь случайная встреча. Как будто всё это — просто эпизод, незначительный кадр в большом фильме. Она замерла, растерянная. Словно не понимала, что сейчас должно произойти. Её дыхание сбилось, а губы дрогнули — на грани немого вопроса.

Но я уже мысленно был в другом месте. Где всё имело свою структуру. Где каждая деталь подчинялась логике. Где я чётко знал, что мне нужно. Ведь помимо устранения наблюдателя, мне был нужен ещё один рычаг давления — весомый аргумент, который не позволит протагонисту пустить меня в расход. Пока Лурия у меня, пока её местоположение остаётся неизвестным, её друзья, её герой будут искать способ вернуть её. Они будут вынуждены сосредоточиться на спасении, а не на мести. И пока тлеет эта искра надежды — квест не завершён. Я выигрываю время.

Именно в этот момент до неё всё дошло. Внезапно, остро, как удар. Она широко раскрыла глаза, подалась вперёд, словно хотела что-то прокричать — но мир был нем. Не издавал звуков. И даже если бы мог, у неё попросту не осталось сил. Тело истощено, травмы серьёзные, и хоть она ещё жива, жизнь в ней будто медленно утекает, оставляя только слабое пульсирующее напоминание, что она всё ещё здесь. Верёвки слишком тугие, движения — слишком вялые. Она уже не может бороться. И не может вырваться. Без посторонней помощи ей не выбраться. А помощь — не приходит.

Если её не найдут до завершения квеста — она застрянет. В этом сломанном, искривлённом мире, где нет выхода для тех, кто не выполнил свою роль до конца. Неужели герой допустит это? Неужели позволит ей исчезнуть так же, как он позволил исчезнуть антагонисту? Хотелось бы верить, что нет.

Я коснулся ручки двери. Сделал глубокий вдох, позволяя тишине опуститься между нами, как завеса. Мне не хотелось думать о прошлом, но оно неизбежно подкрадывалось, вытягивая из меня глухую, усталую мысль:

«По крайней мере, я надеюсь, он не поступит с ней так, как когда-то поступил со мной».

14 Смерть: спасение вместо мести

Чтобы проверить мою теорию, пришлось немного подсуетиться. Все вещи Лурии я сбросил в специально отведённом месте — в центре города, где меня впервые убили в этом проклятом рейде. Если моя теория была верна и где-то среди её личных вещей находился следящий маячок, тогда все остальные члены команды главного героя непременно должны были собраться здесь.

Ждать, пока меня снова убьют, я не собирался, так что намеренно вести за собой героев — это было единственное, что мне оставалось.

Для укрытия я выбрал второй этаж одного из полуразрушенных жилых домов, с прогнившими стенами и пыльными, провалившимися окнами. Сквозь выбитое стекло открывался отличный обзор на площадь — пустую, залитую тусклым серым светом. Сумку Лурии, её лук и колчан я аккуратно положил на ржавую скамью рядом с давно высохшим скелетом, чьи изломанные пальцы словно пытались обнять последний воздух. Его облепили подозрительные ящерицы — мелкие, чешуйчатые, они застыли в неестественном покое, как живые камни.

В округе было достаточно открытого пространства, обрамлённого покосившимися фонарями и обгоревшими деревьями. С моего укрытия всё было как на ладони — идеальное место, чтобы следить.

И вот я ждал. Время шло, главного героя как не было, так и нет. Конечно, Акира не был дураком. Я бы не удивился, если бы он уже давно раскусил мои махинации, плюнул на всё и отправился на поиски подруги.

Но вот проблема — без моей помощи им вряд ли удалось бы легко её найти. Разве что маячок на Лурии был не предметом, а каким-нибудь хитроумным заклинанием… Хотя даже в этом случае — вряд ли они стали бы заниматься моими поисками, когда подруга в опасности.

— Таймер, — приказал я, не произнося ни слова.

Перед глазами вспыхнуло знакомое уведомление — прямоугольник с синим сиянием, слабо пульсирующий в полумраке, словно сердце какой-то чужой машины.

Внимание!

До завершения цикла выживания осталось: 1 часа 58 минут.

«Так странно».

Я отвёл взгляд в сторону, но тут же, с крайней осторожностью, снова посмотрел в окно.

Внизу раскинулась пустынная площадь, залитая мутным серым светом, как будто небо тоже затаило дыхание. В самом её центре возвышался старый фонтан — без воды, потрескавшийся, с облупившейся плиткой, в которой отражались только небо и смерть. На ближайшей к фонтану скамье сидел скелет, развалившись в неестественной позе, словно просто задремал. Его костлявые пальцы всё ещё сжимали ремешки сумки Лурии. Лук и стрелы были аккуратно прислонены рядом, как будто их владелец просто отлучился.

«Так как местность открытая, возможно, главный герой с остальными мог уже заметить, что это ловушка. Но тогда они наверняка должны были хотя бы немного показаться на горизонте. Разве нет?»

Я медленно провёл взглядом по сторонам, изучая каждый угол площади, будто пытался разглядеть движение за застывшей тенью. Вглядывался в переулки, что вились между окружающими зданиями — тёмные, пыльные, полные хлама и беспокойного шороха ящериц.

Из моего укрытия — второго этажа полуразрушенного жилого дома — открывался почти идеальный обзор. Если бы они подошли хоть к одному из переулков напротив, я бы их точно заметил. Единственная слепая точка — те самые переулки, что располагались за домом, и сам этот дом.

Внезапно я заметил движение. Между покосившихся фасадов домов, на фоне мутного неба и обгорелых крыш, показалась одинокая фигура. Он шел уверенно, не скрываясь, как будто прогуливался по знакомым улицам, а не вступал на потенциально враждебную территорию. Это был Акира.

Высокий, как всегда спокойный, с тем же выражением холодной решимости на лице. Ни плаща скрытности, ни намека на попытку замаскироваться — он шел прямо к скамье, словно знал, что за ним наблюдают. Плечи расправлены, шаги ровные и тяжелые, будто каждый его шаг должен отдаваться эхом по пустым переулкам.

Я резко напрягся. Как только увидел его открытое появление, что-то щёлкнуло в памяти — плащ скрытности. Я же совсем забыл про него. Ранее Акира использовал его мастерски, исчезая из поля зрения, как только требовалось. Почему не надел его сейчас? Почему идет прямо, как под пули? Если бы он хотел проверить вещи Лурии, то мог бы давно сделать это в режиме скрытности. Но он даже не пытается.

Он остановился рядом со скамьей. Не спеша, слегка наклонился, будто оценивая то, что держит скелет. На его лице не было страха или ярости — только сосредоточенность, как у охотника, изучающего повадки добычи. Он оглянулся. Один раз влево, второй — направо. Его взгляд скользнул по домам, по крышам, по теням. Он знал, что я где-то здесь.

Мое сердце забилось чаще. Воздух стал тяжелым, почти вязким. Я машинально приложил ладонь к груди, как будто это могло унять тревогу. Отступил назад — тихо, почти неслышно. Половица хрустнула, но я сразу замер.

Что-то было не так. Чутье, давно выработанное в боях и выживания, вдруг вспыхнуло внутри. Предчувствие — не страха, нет. Опасности.

«Так странно… — мелькнуло в голове вновь. — Почему он такой медленный и спокойный? Осталось чуть меньше двух часов. Если они не найдут Лурию… разве она не умрёт?»

Он должен был спешить, паниковать, искать. Он должен был быть отчаянным. Вместо этого — вот он, стоит у скамьи, словно всё под контролем.

Я задержал дыхание.

«Я думал, если дам намек, что Лурия у меня, они откажутся от идеи моего убийства и бросятся её спасать. Но то, как он ведет себя сейчас…»

Акира вдруг поднял голову и посмотрел прямо на мой дом. Его взгляд был ровным, уверенным, и в нем не было ни малейшего намека на сомнение. Он смотрел, как если бы знал точно, что я там, и не было ни одной мысли, что бы он мог ошибиться. И в этот момент в моей голове все как будто прояснилось.

«На ней не было маячка, да? Он был на мне?»

Я не успел как следует переварить это открытие, как позади что-то грохнуло с такой силой, что я не услышал это, а скорее почувствовал вибрацию в полу. Ощущение было такое, как если бы кто-то с невероятной силой сжал здание, и оно не выдержало. В мгновение ока все вокруг разваливалось, а с треском в дыру в крыше ввалился Кайто.

Я быстро отскочил назад. Он стоял там — такой же, как и раньше, только теперь все вокруг казалось туманным и неспешным. Он был тем самым «танком», с которым наша команда столкнулись еще до рейда. Тем самым человеком, у которого я отобрал ценный артефакт. Но теперь он выглядел куда более опасным — его броня была потускневшей от сражений, а выражение лица лишилось прежней беспечности. Кажется, похищение мной его щита сильно сказалось на настроении.

Мы стояли друг напротив друга, и напряжение было настолько ощутимым, что даже воздух казался плотным. Пауза длилась всего полсекунды, но в тот момент мне казалось, что время замедлилось.

Вокруг были только обломки, обрушившаяся крыша, зияющая дыра в полу, и лишь тишина, давящая на уши. Ни звука, ни движения — только взгляды, которые говорили больше слов.

И только в этот момент я понял: Кайто не был один, когда мы впервые столкнулись с ним и его командой. С ним была Эмико, та самая волшебница, чье поведение всегда было дерзким и хладнокровным. И если эти ребята когда-то и установили на меня жучок, то сделали это именно в тот момент, когда мы, возможно, слишком расслабились и не ожидали подвоха.

Сразу после этой мысли я почувствовал, как что-то изменилось в воздухе вокруг меня. Это было чувство, которое невозможно было игнорировать — будто кто-то был рядом. Я резко нырнул вперед, и в этот момент почувствовал, как меч пронесся над моей головой, сминая пространство вокруг меня. Я едва успел повернуться полубоком и понял, что это Акира. Его лицо было абсолютно спокойным, его действия — точными, и его намерения не оставляли никаких сомнений. Мне же оставалось лишь гадать как он оказался прямо здесь.

Я мгновенно понял: если я не сделаю шаг и не прыгну вниз, я не успею. Лишь одной этой мысли хватило, чтобы решительно рвануть вперед, прямо к дыре в полу между мной и Кайто.

Я упал сквозь дыру в полу и сразу ощутил резкую тяжесть. Приземлившись, я едва успел сориентироваться, как передо мной возникла женская фигура. Это была Эмико.

Её глаза… Я никогда не забуду их — яркие, пылающие зловещей радостью. Она стояла в полумраке, её лицо обрамляли короткие волосы, придававшие ей вид хладнокровного бойца. Я видел, как она подняла посох, и её зловещая улыбка окрасила лицо. Тогда-то я и понял, что она ждала меня.

В воздухе мелькнул яркий свет. Я почувствовал, как в округе стало жарче, буквально кожей. Магия Эмико вспыхнула, как молния, и сразу помчалась ко мне. Возможно, замедленность этого мира играла мне на руку. Я соображал быстрее, чем всё происходило. В этот момент в голове мелькнула лишь одна мысль: я не хочу умирать.

Моя рука мгновенно поднялась и вытянулась навстречу. Если я не успею сбежать, то хотя бы немного смогу погасить воздействие её атаки — эта идея возникла в голове как единственный выход.

Рука буквально обожглась — не от её магии, а скорее от моего собственного заклинания, которое сработало чуть ли не на автомате. Я даже не успел осознать, что происходит, как передо мной, в паре шагов, всплыла огненная стена.

Магия Эмико столкнулась с моей, и на мгновение время словно замерло. Всё вокруг стало тихим, будто мир перед тем, как разразиться, взял паузу, чтобы собраться. Энергии, встретившись, начали бурно взаимодействовать, создавая пульсацию, которая пронизывала пространство между нами.

Я видел, как магия Эмико, яркая и разрушительная, врывается в воздух, с каждым мгновением становясь всё более интенсивной. Она была как огонь, который не просто жёг, а поглощал и искажался, как живой организм, впитывающий окружающий мир.

Моя же магия, созданная для защиты, была не менее мощной. Огненная стена, сформированная мгновенно, начала накапливать вокруг себя плотную атмосферу, словно укрепляясь в ответ на её натиск.

И вот, когда всё это столкнулось, воздух буквально накалился. Магии, похожие по своей природе, но несущие совершенно разную силу, столкнулись с такой мощью, что пространство вокруг нас содрогнулось.

Взрыв был такой силы, что мне казалось, будто всё вокруг просто разорвётся на части. Волна разрушительной энергии, не знающая преграды, смела всё на своём пути. Дома дрожали, а стены, казалось, вот-вот падут. Обломки разлетались в стороны, создавая настоящий хаос вокруг.

Здание буквально сотрясалось, камни и бетон разлетались в разные стороны, словно мир сам себя разрушал. Я был отброшен назад, и даже не сразу смог прийти в себя. В воздухе остался запах горелого, дышать казалось невыносимо сложно.

Стены пали, потолок начал обрушиваться, а я оказался на обломках, едва удерживая сознание. Первые секунды даже не получалось понять, где я и что происходило, пока в голове не всплыло уведомление:

Поздравляем!

Вы открыли новый навык: огненная стена.

Описание навыка:

Огненная стена — магическое сооружение, которое создаёт барьер огня. Стена полностью блокирует все атаки и не даёт пройти через неё. Держится на протяжении пары минут, но может быть активирована вновь, в зависимости от наличия маны. Эта стена наносит повреждения всем, кто пытается её пересечь — как врагам, так и самому заклинателю, если тот слишком близко подойдёт к ней.

Я всё-таки смог прийти в себя. Пусть не сразу и не полностью, но собрался с силами, подтянул ноги под себя и начал медленно отползать прочь, сквозь серый пыльный туман, нависший над руинами. Дым мешал дышать, в лёгких резало, а в голове звенело так, будто внутри застрял рой ос. Но вокруг стояла странная, почти пугающая тишина. Ни криков, ни шагов, ни вздохов — будто мир замер, отшатнувшись от произошедшего. Соседние дома горели, кое-где рушились крыши, вспыхивали окна. Повсюду чувствовалась паника, даже если она пока ещё не оформилась в звуки. Только теперь, отступая, я до конца понял масштаб разрушений. Взрыв задел не только этот дом — весь квартал оказался под ударом.

«Что это значит? — непонимающе размышлял я. — Они явно пытались убить меня. Но ведь они знают, что только я могу сказать, где она. Их товарищ в опасности— и всё равно они устроили это? Неужели спасение Эмико им вообще не интересно? Или они изначально не собирались её спасать?»

Грудная клетка сжалась, меня скрутил кашель. Я сплюнул кровь, даже не глядя на то, сколько её. Раны были серьёзными, каждое движение отзывалось тупой, глухой болью. Воздуха не хватало, но я не один задыхался — взрыв был настолько мощным, что досталось всем, кто оказался поблизости. Только магическая защита и, возможно, какое-то невероятное везение удержали меня от гибели в эпицентре. Но выжила ли Эмико — это оставалось вопросом, на который я боялся искать ответ.

Мысль о том, что надо двигаться, пришла сама собой. Оставаться на месте было опасно. В любой момент могли появиться те, кто начал это всё. А может, и что-то хуже. Кое-как мне удалось подняться на ноги. Я старался даже не оглядываться — просто шел сквозь обломки, остатки зданий, что оказались буквально разбросаны в разные стороны.

Огонь разгорался. Где-то треснул деревянный каркас, с глухим грохотом рушась вглубь здания. Пламя набирало силу, охватывая то, что ещё недавно было чьим-то домом. Дым стелился по земле, обволакивал, щипал глаза и душил, словно сам воздух стал ядом. Горело всё — крыши, балки, мусор, даже камни казались раскалёнными. Жара окутала улицу, и каждый вдох напоминал острие ножа, вонзившееся в горло.

Я шел, стараясь держаться подальше от очагов пламени, но в какой-то момент прямо передо мной с грохотом обрушились своды. Я резко отступил, не удержался и рухнул на землю. Боль в теле дала о себе знать новой волной — я зашипел сквозь стиснутые зубы и оперся руками, пытаясь подняться. Посмотрел вперёд — пройти там теперь было невозможно. Огонь бушевал, перекидываясь с одного дома на другой. Придётся искать обходной путь.

Я задержал дыхание, стараясь успокоить себя. Единственное, что придавало хоть какую-то силу — мысль, что не я один оказался в этом аду. И в тот же момент, будто в ответ мне, я увидел его.

Я повернул голову вправо, просто чтобы сориентироваться, найти хоть какую-то безопасную дорогу среди завалов и дыма. И заметил фигуру, присыпанную обломками камня и грязи.

Сердце замерло, прежде чем бешено заколотиться. Я моргнул, с трудом фокусируя взгляд, но сомнений не оставалось — это был Акира.

Он лежал почти полностью под грудой камней и обломков. Его одежда была разодрана и обуглена, кожа на плече и шее почернела от ожогов. Лицо — едва узнаваемое, покрытое сажей и пылью, с кровоподтёками и порезами. Но худшее было ниже: одна его нога оказалась полностью зажата тяжёлой бетонной плитой, той самой, что, похоже, сорвалась с рухнувшей стены. Он не двигался. Только его грудь слабо поднималась и опускалась, будто с трудом цепляясь за остатки жизни.

Я не сразу осознал, что уже ползу к нему, опираясь на всё, что ещё слушалось. Каждый шорох, каждое потрескивание пламени отдавались тревогой внутри, но я не мог уйти. Не сейчас. Не оставив его вот так.

В сердце зародился страх. Он подкрался незаметно, не как паника или ужас — скорее как осознание того, что у меня попросту нет права оставить его здесь. Я не чувствовал к нему привязанности, не испытывал симпатии или сочувствия. Возможно, в обычных обстоятельствах, в другом мире, я бы и не взглянул в его сторону. Прошёл бы мимо. Но сейчас — всё было иначе.

Мы жили в реальности, где он был не просто человеком. Он был центром всего, стержнем, на котором держался этот перекошенный мир. Он — главный герой, который мог изменить ход событий и спасти человечество. А значит, я не мог позволить себе уйти, оставив его здесь, сгореть вместе с обломками.

Я осторожно коснулся его шеи. Сердце билось. Тихо, еле уловимо, но билось. Облегчение хлынуло в грудь, и я не сдержал хриплого смешка. Серьёзно? Даже после такого он умудрился выжить. Настоящий избранный. Я чуть покачал головой и выдохнул — впервые за всё это время хоть что-то не пошло насмерть.

Этот смех оказался ошибкой. В груди резко щёлкнуло, будто что-то внутри треснуло, и меня согнуло пополам от боли. Кашель сотряс тело, горячая кровь ударила в горло. Я с трудом удержался на коленях, стиснув зубы. Нужно было дышать. Нужно было двигаться.

В тот же момент земля снова дрогнула. Где-то в стороне раздался тяжёлый грохот — одно из зданий, уцелевшее до этого момента, поддалось и обрушилось, подняв в воздух новую волну пепла и пыли. Камни осыпались недалеко от нас, и стало ясно: оставаться здесь больше нельзя.

«Надо выбираться», — эта мысль пронеслась в голове довольно четко.

Я посмотрел на Акиру. Он по-прежнему не двигался, лицо всё такое же искажённое болью и сажей. Не было ни звука, ни признака того, что он вот-вот очнётся. И тогда стало ясно — никто, кроме меня, не вытащит его отсюда. Если я уйду — он умрёт. Если останусь слишком долго — погибнем оба.

Решение пришло само. Медленно, с усилием, я подполз ближе, нащупывая в себе остатки сил. Этот мир не позволял мне роскоши выбора. Я должен был вытащить его. Должен был, несмотря ни на что.

Собравшись с силами, я принялся разгребать завалы. Камни осыпались с глухим стуком, который я не столько слышал, сколько чувствовал. Каждый взмах рук отзывался болью во всем теле. Будто помогая ему, я причинял боль себе. Мышцы дрожали от напряжения, раны ныли, дыхание сбивалось — каждый вдох был мукой. Я и представить не мог, сколько крови потерял, и осталась ли у меня хоть капля маны. А если и осталась — я её не чувствовал. Значит, никакой магии. Только грубая сила и упрямство.

Самой сложной оказалась бетонная плита, что придавила его ногу. Я упёрся в неё обеими руками, сжал зубы и попытался сдвинуть. Камень даже не шелохнулся. Второй раз — удалось чуть сдвинуть, но не более чем на пару сантиметров. Этого было недостаточно, а мои руки уже начинали подламываться.

Тогда я сменил подход. Если нельзя сдвинуть плиту — может, получится перетащить его самого? Я осторожно ощупал его тело — ребра целы, руки тоже, по крайней мере, визуально. На коже следы ожогов, но не смертельно опасных. Осторожно подтащив его ближе к себе, я начал тянуть, стараясь не дёргать резко. Полусгоревшая ткань его одежды буквально крошилась в пальцах, но я упрямо продолжал.

Каждое движение давалось с трудом. Я рычал от боли, сквозь зубы выдыхал нецензурные слова, чувствовал, как гудит голова и пот заливает глаза. Но шаг за шагом, рывок за рывком, я всё-таки сумел вытащить его из-под обломков.

И тут — как по сценарию — перед глазами всплыли уведомления:

[Уведомление системы]

Бог Врат Бездны наблюдает за вами с содроганием сердца.

[Уведомление системы]

Бог Справедливости и Света удивлён вашим выбором.

[Уведомление системы]

Бог Переломных Судеб поддерживает вашу решимость.

Я на миг застыл, вглядываясь в строки текста, что, как всегда, не имели ни звука, ни цвета, но были абсолютно реальны. Слова висели в воздухе, как приговор, как благословение. Три бога — трое наблюдателей. А значит, этот выбор имел значение.

Вытирая лоб тыльной стороной руки, я тяжело опустился на колени, подхватил Акиру под руки и осторожно закинул себе на спину. Его тело было тяжёлым, обожжённым, почти безвольным — но он дышал. А значит, шанс ещё был.

Я поднялся. Пошатываясь, с глухим стоном, но поднялся. Под ногами дрожали обломки, в воздухе всё ещё висел едкий запах дыма и гари, но впереди было место, где огня не было. По крайней мере, пока.

Я побрёл туда. Медленно, с тяжелым грузом на плечах.

15 Смерть: конец скрытого рейда

Перед глазами всё расплывалось, тело ломило от невероятной боли, но я всё равно продолжал идти, понимая: если прямо сейчас остановлюсь — могу умереть.

Воздух был пропитан гарью, такой густой, что казалось, будто он сам способен вспыхнуть от одного вдоха. Повсюду валялись обломки — искорёженные железные балки, обугленные куски стен, обломки оконных рам, в которых еще оставались осколки стекла, серая зола и чёрные отпечатки от копоти. Когда-то это был жилой квартал. Теперь — мёртвая земля, выжженная и сломанная до основания. От некоторых зданий остались только скелеты: бетонные арки, опалённые каркасы и тени на стенах, где, возможно, кто-то стоял в момент взрыва.

Я шёл на ощупь, на автомате, почти не чувствуя под собой ног. Где-то за спиной трещали остатки огня, а впереди всё ещё дрожало марево, будто воздух сам по себе не мог успокоиться. Наконец, дойдя до места, где не было ни гари, ни пламени, я остановился, а вместе со мной замерло и тело, которое я волочил вместе со мной.

Акира — он был без сознания. Честно говоря, от происходящего мне хотелось даже нервно посмеяться. Тот, кто раньше шёл вперёд с упрямой решимостью, теперь лежал в моих руках, как тряпичная кукла, опалённая жаром.

Внезапно ноги подогнулись сами собой. Я не удержался — рухнул на колени прямо вместе с ним. Акира тяжело повалился рядом, и я, испуганно обернувшись, тут же проверил его состояние.

Я наклонился ближе, прижал два пальца к его шее — и почти сразу ощутил слабое, но устойчивое биение. Его грудь медленно, но ровно вздымалась.

«Дышит. Значит — жив».

Я опустил голову. Пот струился по вискам, щекотал кожу под слоем пепла. В горле першило от копоти. Я попытался вытереть глаза, но пальцы были такими грязными, что стало только хуже.

«Я не смогу тащить его дальше… — прошептал я, сам не зная, обращаюсь ли к себе или к нему. — Сейчас он уже далеко от огня. Это значит, что он в безопасности. Верно?»

Тишина не дала ответа. Только далёкий гул, будто сама земля ещё не остыла от произошедшего.

Внезапно Акира открыл глаза. Его взгляд был мутным, он словно пробивался сквозь пелену сна или боли, не до конца осознавая, где находится. Губы дрогнули — он хотел что-то сказать, но слова не шли. Я почувствовал, как внутри всё сжалось. Не дожидаясь, пока он придёт в себя окончательно, я отвёл взгляд и уже собирался уйти.

Но его рука резко сжала мою.

Я замер. Акира снова попытался заговорить — губы шевелились, но изо рта не вырывалось ни звука. Безмолвие давило, как стена. В этом мире голос для нас стал роскошью, запретной привилегией. Я даже не ожидал того, что мы сможем услышать друг друга в этот момент. Но тут прямо перед глазами всплыло уведомление:

Внимание!

Голосование за снятие «безмолвного предела» завершено. Боги проголосовали за снятие ограничений.

Мир, казалось, на миг замер. И в эту тишину, которую мы привыкли не замечать, прорезался хриплый голос:

— Кто ты такой?

Я вздрогнул. Этот вопрос… он прозвучал не как обвинение, не как отчаянное «почему». Он бил точечно в мой самый большой страх и самую опасную слабость.

«Неужели он понял, что я не тот, кем должен быть?»

— Кто ты такой? — снова прозвучало, чуть отчётливее, настойчивее.

Я вырвал руку. Акира был настолько слаб, что он не смог даже пошевелиться. Его веки так и оставались полузакрытыми, а рука лишь слабо рухнула на землю после того, как я оттолкнул ее от себя.

— Тебя хорошенько приложило головой обо что-то твёрдое, — пробормотал я, вставая на ноги и пошатываясь. Больше не взглянув на него, я моментально отвернулся. — Подожди немного. Кто-то из твоих обязательно тебя спасёт. Тебя же всегда спасают, да?

Слова вылетели сами собой, но на последнем я запнулся. Что-то щёлкнуло в голове, и голос вдруг стал тише, будто не я говорил, а кто-то другой, живущий где-то глубоко внутри:

— Чего не скажешь о других…

Мои брови невольно сдвинулись, лицо стало строже. Я резко пошёл прочь, не оборачиваясь. Эта фраза — она не должна была прозвучать. Она точно была моей?

В последнем я очень сильно сомневался. Все-таки эти слова отдались в моей голове с неприятной обидой и горечью. Такой, какую мне даже нелогично было испытывать, учитывая то, что мы не были близки с главным героем.

* * *

Уведомление перед глазами мигнуло, резко прервав тишину. Его яркая рамка застыла, будто вытянутая из глубин самого мира, а текст, как всегда, отразился на экране с холодной безэмоциональностью:

Внимание!

До конца скрытого рейда осталось 5 минут.

Я находился там, куда, честно говоря, даже не собирался возвращаться — в доме с моей жертвой. Возвращение сюда казалось глупостью, бессмысленным жестом, но ноги сами привели меня обратно, будто кто-то другой управлял телом.

Лурия лежала на полу в той же позе, в какой я оставил её. Волосы растрёпаны, одна прядь прилипла к щеке, закопчённой пеплом. На виске тёмное пятно крови уже подсохло, кожа казалась бледной — почти белая, как у куклы.

Я присел рядом, сам не зная зачем и просто уставился на Лурию. Я смотрел на то, как слабо поднимается и опускается её грудь. На то, как один палец на левой руке иногда чуть подрагивает — признак того, что она ещё в этом мире.

Сил не было ни на что. Ни на мысли, ни на действия. Даже если бы прямо сейчас враг ворвался в здание — я, скорее всего, не встал бы.

Задумавшись о том, насколько обессилен я был, я устало прикрыл глаза и прошептал:

— Статус.

Перед глазами тут же всплыло полупрозрачное окно с мерцающими границами. Оно будто зависло в воздухе, слегка покачиваясь, как голограмма. Тёмный фон, приглушённые синие и красные акценты — всё говорило о критическом состоянии. Некоторые строки подсвечивались тревожным алым, другие — погасли, как неактивные.

Имя героя: Кудо Ренджи

Уровень: 57

Класс: Боевой маг

Раса: Человек

Физическое состояние:

Обширные ожоги на правом плече и части спины. Левая рука сильно повреждена. Онемение в пальцах правой руки, ощущение жжения в груди. Кровопотеря значительная, пульс нестабилен. Движения замедлены.

Моральное состояние:

Эмоциональное выгорание. Потеря ориентации в реальности. Сложно удерживать мысли в фокусе.

Изменённые боевые характеристики:

Здоровье (HP): 112 / 8900

Мана (MP): 0 / 7000

Сила: 143 (-121 из-за ранения)

Ловкость: 98 (-90 из-за ранения)

Выносливость: 152 (-148 из-за усталости и кровопотери)

Посмотрев пару секунд на свои характеристики, я быстро понял, почему настолько паршиво себя чувствовал.

То, что маны у меня не было и здоровье было не к чёрту — я и без статуса мог хорошо сказать. Всё-таки в реальной жизни я без проблем понимал особенности моего состояния. А вот то, что все последние рейды подняли мой уровень и мои показатели — я понял только сейчас.

Внезапно в тишине комнаты прозвучал женский сдавленный хрип:

— Вернулись звуки?

— Как ты поняла?

— Услышала бульканье.

— Бульканье?

Я сразу подавился. Лишь громкий кашель внезапно дал понять мне, о чём она говорила. Кровь в кашле — плохой показатель. Каждый мой вздох — это не то кряхтение, не то бульканье. И так случилось из-за того, что раны не позволяли нормально дышать, и любой вздох вызывал болезненное напряжение в груди.

Приподняв голову, я посмотрел на Лурию. Девушка лежала на боку, её тело слабо обвивала усталость, и она бессильно смотрела на меня сверху-вниз, как бы оценивая мои страдания.

— Выглядишь плохо, — тихо шепнула она.

— Ты тоже, — я слабым жестом провёл рукой по шее, но ощутив боль от движения, весь сжался и моментально попытался взять себя в руки.

Все еще внимательно наблюдая за мной, лучница спросила:

— Тебя не поймали?

— Как видишь.

— Остальные ранены?

— Очень, — мне было трудно произнести эти слова, ведь я знал, что никто из нас не обойдется лёгкими ранениями. Возможно, тот магический взрыв мог даже убить кого-то, но изменить что-то из уже случившегося я не мог.

Лурия не то недоверчиво, не то недовольно нахмурилась. Её взгляд показался сосредоточеннее, как будто она сразу начала переживать из-за чего-то важного.

— Зачем ты всё это делаешь? — удивлённо спросила она. Её голос был сдавленным, как если бы она пыталась бороться с болью, но всё равно не могла скрыть её в своем тоне.

Её вопрос повис в воздухе, заставив меня на мгновение замереть. Я был настолько ошеломлён, что почти не заметил, как боль в груди усилилась. Лурия спрашивала об этом так, будто во всей этой истории виноват был я, а не они. Но разве это не они, охотились за моей головой?

— Зачем ты постоянно нападаешь на нас и пытаешься уничтожить? Почему ты так зол на Акиру, что хочешь его убить? — её глаза не отрывались от меня, и я мог заметить, как тень сомнения мелькнула в её взгляде. Она задавала этот вопрос не из злости, а скорее из усталости, будто всё уже было слишком запутано, и она не могла найти ответа.

— Разве в этот раз я на вас напал? — я ответил ей, не сразу осознавая, что говорю. Слова вырвались, и я почувствовал, как они звучат глухо в моих ушах. Тишина после этого была почти ощутимой. Мои плечи тяжело опустились, а глаза невольно прикрылись. Всё тело отзывалось на каждое слово болью, усталостью и разочарованием.

— Ты должен был понимать, что после стольких нападений мы сами решимся дать отпор, — сказала она, но её голос был странно тихим, как будто она не хотела этого признавать вслух. Я видел, как она неуверенно отвела взгляд, скрывая свою уязвимость.

Я глубоко вздохнул, чувствуя, как воздух обжигает мою грудь. Вся эта ситуация казалась мне глупой. Я был слишком устал, чтобы продолжать этот разговор, но что-то заставляло меня отвечать.

— Логично-логично, — произнёс я, и в голосе прозвучала какая-то ироничная нотка. Но я знал, что это было нечто большее, чем просто сарказм. Я сам уже не мог найти точного объяснения своим действиям. В какой момент действия настоящего антагониста и мои собственные перемешались? Где заканчивался Кудо Ренджи и начинался я сам?

Внезапно меня пронзил новый приступ кашля. Я зажмурился, пытаясь не дать себе слабину, но боль в горле была настолько сильной, что я не смог удержаться. Горечь крови во рту напомнила мне о том, насколько я был близок к пределу. Каждая попытка дышать заставляла меня ощущать этот металлический привкус, и я знал, что всё вокруг меня было разрушено не только физически, но и внутренне.

Лишь когда кашель прекратился, а я снова смог восстановить нормальное дыхание, я заговорил вновь:

— Что касается Акиры, ты сама когда-нибудь спрашивала у него, почему я его ненавижу?

Лурия моргнула, будто вопрос был для неё неожиданным.

— Потому что ты хочешь отомстить, — ответила она, но её голос звучал неуверенно, как будто она повторяла за кем-то, не до конца понимая суть.

— За что?

— За то, что он не смог тебя спасти?

Я тяжело усмехнулся, медленно качнув головой:

— Не смог, не попытался, а также просто оставил умирать — это разные вещи, Лурия.

Она вздрогнула, будто в моих словах ее что-то насторожило.

— Ты знаешь моё имя?

Её голос звучал почти испуганно. Словно она считала, что все это время была для меня невидимкой.

Прежде чем я успел что-то ответить, перед нами раздался резкий звуковой сигнал, и в воздухе всплыло сообщение:

Внимание!

Скрытый рейд завершён. Победа в этом рейде достаётся выжившей цели. Благодарим всех участников за увлекательную битву.

Свет в центре комнаты начал искажаться, сплетаясь в искрящееся пространство портала. Он открылся прямо передо мной — высокое, мерцающее окно в другой мир.

Я медленно поднялся, опираясь на стену. Тело ныло от боли, но я мог стоять. Достаточно, чтобы сделать ещё один шаг.

Лурия, до этого молчавшая, вдруг дёрнулась. Её руки были привязаны к металлическим стойкам кровати, глаза — полные шока, осознания, паники — уставились на меня. Она знала, что если сейчас ее никто не развяжет, она застрянет в этом измерении навечно.

Я молчал. Смотрел на неё. Всё в этой сцене было пропитано болью — и физической, и той, что остаётся гораздо дольше. Выбор был простым: оставить ее тут, понадеявшись на справедливого главного героя или же все-таки взять ее с собой.

Оставить — как оставили меня? Или протянуть руку, вопреки всему?

— Хочешь проверить, как твои товарищи поступят с тобой? Придут на помощь или решат спасаться сами? — совершенно спокойно спросил я. Человек, который искренне верил в своих товарищей, без сомнения бы остался на месте ждать подмоги, но в её ситуации был ли это действительно хороший выбор?

Этой тишине даже дыхание отдавалось эхом от обветшавших стен. Лурия не ответила, лишь нахмурилась и опустила глаза, будто знала, что будет дальше, но не хотела в это верить.

Я наблюдал за ней молча, когда в поле зрения всплыло уведомление — бледно-голубое, с тонкой пульсацией по краям:

Внимание!

Команда противника покинула мир скрытого рейда.

Как можно скорее воспользуйтесь порталом для выхода из мира.

Я повернул голову к Лурии. Она тоже это видела. В этот момент ее лицо выражало массу эмоций. Она уже сама знала, что никто не собирался ее спасать. Что-то внутри неё будто надломилось — это было видно по тому, как она застыла, не моргая, с приоткрытым ртом. Часть надежды, которую она, возможно, лелеяла, только что исчезла.

Я выдохнул, сдерживая усталость. В этой ситуации меня радовало только то, что система решила предупредить о выходе другой команды из рейда. Так, теперь мы оба знали, что ожидать чего-то даже не стоило.

Быстро приблизившись к кровати, на которой лежала Лурия, я потянулся к веревкам, впившимся в её кожу, и начал снимать их. Девушка замерла даже в каком-то легком шоке. Казалось, я вел себя совершенно не так, как она ожидала.

— Что ты делаешь? — удивленно прошептала она.

— Я не Акира, — строго ответил я, с силой распутывая узлы. — И людей, которые попали в опасность из-за моих действий, не бросаю.

Последний узел я так и не смог распутать полностью, лишь немного растянул его и рывком вынул из него левую ногу девушки. Лурия, пусть и ощутила резкую боль, но даже не пискнула. Лишь сжалась и зажмурилась, пытаясь подавить все эмоции.

Как только я закончил, она сразу же пошевелилась, с трудом приподнялась, опираясь на локти, но так и не смогла подняться. Тело дрожало, как осиновый лист на ветру. Руки и ноги — покрытые ожогами и ссадинами — буквально не могли пошевелиться.

— Встать можешь? — спокойно спросил я.

Она кивнула, но попытка подняться провалилась — ноги не слушались. Я обхватил её под плечи, чувствуя, насколько она ослабла. Каждое её движение было мучением.

Поддерживая её, я шагнул к порталу. Он пульсировал в воздухе — тусклый, но стабильный.

Несмотря на то, что я совсем не так представлял себе конец этого рейда, меня все-таки радовало то, что мне просто удалось выжить. С врагом под боком или нет, раненным или здоровым — я просто выжил и вместе с Лурией прошел сквозь портал, оставляя за спиной разруху, гарь и запах крови.

16 Смерть: воссоединение с командой

Один шаг в пустоту и в глазах сразу помутнело. Правда, я так и не понял почему именно: то ли усталость и раны окончательно сломили меня, то ли перенос в другой мир сказался на сознании.

Несколько секунд всё вокруг было тусклым, смазанным. Где-то в отдалении начали пробиваться голоса — неприятные, резкие, наложенные друг на друга. Кричали сразу несколько человек. Раздражённые, испуганные. Я попытался отгородиться от шума, но тут в лицо словно врезалась стена — жаркая, звонкая, с горьким привкусом злости.

Я резко открыл глаза. Лицо горело. Надо мной навис Сириус. Его держали остальные — Реон, Такеши, кто-то ещё, вчетвером или впятером, не разобрать. Он вырывался, плечи дёргались, губы скривлены в ярости, пальцы сжаты в кулаки. Казалось, исчезни между нами преграда в виде сдерживающих товарищей, и он точно бы набросился на меня.

Тогда голос окружающих прорезал гул окончательно, добравшись до самого центра.

— Ты что о себе возомнил⁈ — орал Сириус, смотря мне прямо в глаза. — Сначала приказы раздаёшь направо и налево, а потом умираешь⁈

И тут в голове вспыхнуло новое, до обидного простое осознание: Сириус знал. Единственный. Он видел всё — знал, сколько раз я умирал, сколько раз возвращался обратно. Каждая моя регрессия становилась регрессией и для него, даже если он молчал об этом. Пока я пытался исправить ошибки, он оставался на месте, застывал внутри этой петли, словно заперт в ожидании следующей попытки, и не имел ни малейшего шанса вмешаться. Он просто сидел и ждал, немой свидетель всего этого безумия.

— Я тебе не какая-то дворняга, которой можно просто так помыкать! — голос Сириуса срывался до такой степени, что за ним едва угадывался гнев. — Если бы ты с самого начала позвал меня на помощь, я бы не дал им утащить тебя на какой-то там скрытый рейд!

И только тогда вся картина сложилась в целое. Не просто гнев, не просто обида. Он действительно пытался спасти меня. Пытался снова и снова, но я упорно отгораживал его, оставлял позади, будто нарочно вытеснял его из уравнения, в котором сам не знал, каков будет результат. И только сейчас, с этой пощёчиной и этим криком, я понял, как много в нём копилось.

Неожиданное тепло под кожей было первым, что вырвало меня собственных мыслей. Оно шло волнами от чужой руки, тёплой, уверенной, положенной на грудь. Кто-то что-то бормотал, и откуда-то шёл мягкий свет, почти незаметный — не огонь и не вспышка, а ровное сияние, будто от старой лампы в тумане. Я опустил глаза и понял, что не стою: меня просто усадили, прислонив к стене, аккуратно, как укладывают раненого, чтобы тот не захлебнулся собственной болью.

Рядом сидела Харука. Спокойная, собранная, сосредоточенная до такой степени, будто бы вокруг не было ни шума, ни чужих голосов, ни Сириуса, вырывающегося из рук товарищей. Одна её ладонь покоилась на моей груди, вторая — придерживала мой затылок. От пальцев тянулись тонкие нити света — бледные, будто лунный свет, и каждая вибрировала с тёплой, почти домашней силой. Она не залечивала раны — она будто успокаивала само тело, приглушала боль, снимала напряжение, подменяя хрупкость чем-то более основательным. Я не знал, как это работает, но прямо сейчас именно ее магия приводила мои мысли в порядок.

— Чего молчишь⁈ — голос Сириуса уже не просто звенел — он резал, будто осколки стекла под ногами. Он вырывался из рук других всё яростнее, как будто от этого зависело что-то большее, чем просто разговор.

— Ну, всё! — рявкнул Реон, перехватывая его сзади и резко оттягивая на себя. — Ему и так досталось! Дай хотя бы прийти в себя!

Но Сириус словно не слышал нашего лидера. Его лицо исказилось до предела, взгляд метался, но не вокруг — он смотрел только на меня, будто остальное перестало существовать. Люди, их руки, наш чертов рейд — всё для него в этот момент было не больше чем фоном, случайными декорациями к сцене, где оставались только мы двое.

— Сказать нечего⁈ — Сириус уже не кричал, но каждое слово звучало как плеть.

Я медленно вдохнул, стараясь не закашляться. Воздух отдавал пылью и кровью. Но промолчать дальше уже не получалось. Как бы тяжело ни было, ответ от меня ждали сейчас — и я это чувствовал всем телом.

Я поднял взгляд — спокойно, прямо, настолько, насколько позволяли дрожащие мышцы лица. Сириус замер. Ни один мускул не дернулся, и хоть его продолжали держать, казалось, он уже не сопротивлялся.

— Я не ожидал, что всё обернётся так, — начал я, не отводя глаз. — Даже не знал, что боги решат использовать меня для проведения скрытого рейда. Это было внезапно. Не только для вас — для меня в первую очередь.

Я оттолкнулся от стены — осторожно, медленно, будто боялся снова потерять равновесие, — и, перенеся тяжесть тела, скрестил ноги. Голова чуть наклонилась сама собой, и я поклонился — глубоко, как полагается не перед командиром, а перед всеми товарищами, которым нанёс боль.

— Мне жаль, что я доставил вам всем столько тревоги. И особенно тебе, Сириус.

Молчание было странным. Глухим. Сириуса отпустили — то ли потому, что он сам перестал рваться, то ли потому, что остальным стало ясно: всё, что нужно было сказать, уже сказано. Но сам Сириус продолжал стоять на месте, не двигаясь, и даже его взгляд оставался прежним — тяжёлым, злым, колющим.

Тут не выдержал уже сам Реон. Лидер нашего лагеря выступил вперёд, напряжённо посмотрел мне в глаза и спросил:

— Но разве есть причина, по которой боги хотели бы избавиться лично от тебя? Очевидно же, что если на скрытый рейд силой затягивают одного — это уже личное.

— Есть причина, — уверенно ответил я, и внезапно в груди что-то ёкнуло — я вспомнил кое-что важное.

Взволнованно оглянувшись, я заметил её — Лурию, девушку, которую притащил с собой из скрытого рейда. Она сидела на земле неподалёку, прижимаясь спиной к холодной стене. Рядом с ней, на коленях, сидел один из наших. Казалось, Лурии и хотели бы оказать помощь уже сейчас, но в нашей команде был всего один лекарь, и он прямо сейчас лечил меня.

Лурия была в сознании — и это стало самым пугающим для меня. Возможно, она очнулась раньше меня. Возможно, даже успела обменяться парой слов с нашими. Я не знал деталей, и не мог даже предположить что случилось пока я был без сознания.

Но её взгляд в этот момент был сосредоточенным и строгим, как у хищника, который внимательно наблюдал за жертвой, решая, какой путь ей предстоит выбрать.

— Причина? — повторил Реон, нахмурив брови.

У меня оставалось не так много вариантов. Правду сказать — и пусть потом весь лагерь узнает кто я такой и что за мной тянется. Или солгать, понадеяться, что Лурия промолчит. Но стоило лишь снова встретиться с ней взглядом — прямым, колющим, как нож, — как стало ясно: лгать не выйдет. Она видела меня насквозь. Словно уже знала, что я собирался сказать.

Да и Сириус… он тоже не отводил взгляда, сжав кулаки так, будто стоило мне сказать не то — и он лично закончит начатое богами.

Я глубоко и даже как-то безысходно выдохнул.

— До того, как я попал в ваш лагерь, я перешёл дорогу одному человеку, который очень нравится богам.

Пауза. Я огляделся. В глазах товарищей был вопрос, но пока не осуждение. И всё равно горло сжало.

— И «перешёл дорогу» — это ещё мягко сказано, — напряженно продолжал я. — Сначала мы были товарищами. Потом он бросил меня умирать. Я выжил. И в какой-то момент решил, что месть — это всё, что у меня осталось. Что если он счастлив, если у него теперь новые союзники — то именно их я должен уничтожить в первую очередь. Хотел, чтобы он страдал. Чтобы понял, что значит потерять то, что тебе дорого.

— Ты кого-то убил? — голос прозвучал негромко, но отозвался в груди.

— Нет, — даже с каким-то облегчением ответил я. — Не успел. Но, возможно, мог бы. Тогда я был готов. Однако одному человеку я всё-таки жизнь испортил, и этот человек стоит перед вами.

Я посмотрел на Сириуса, и вместе со мной множество изумленных взглядов сразу обратились к нему.

— Сириус — это один из товарищей моего заклятого врага. Потерявший память во время одной из наших стычек.

Наступила тишина. Нехорошая. Не та, что приходит после боя, когда ещё звенит в ушах и кровь капает в пыль. Эта была другая — вязкая, как сгущённый страх, будто весь воздух в лагере вдруг стал гулким и плотным. Никто не шевелился. Даже ветер стих.

Я поднял взгляд — и наткнулся на Лурию.

Она сидела там же, где я её заметил несколько минут назад, у стены, склонившись чуть вперёд, с напряжённо выпрямленной спиной. На её лице не было гнева, удивления — ничего лишнего. Только настороженность. Как у зверя, что уже знает, что ты опасен, но ещё не решил, стоит ли бросаться.

В её взгляде я читал вопрос — не «почему ты солгал», а «насколько далеко ты готов зайти». Она явно признала в Сириусе кого-то из прошлого. Но, судя по тому, как она сейчас смотрела на него и на меня — она считала, что мы всё это время играли в одну игру. За спиной у Акиры. За спиной у всех. Возможно, ей было тяжело поверить в историю с потерей памяти?

— Подождите, — вдруг прошептала Харука.

Голос её прорезал тишину, как дрожь по льду. Она всё это время была рядом со мной — тёплая, внимательная, терпеливая. Помогала, когда меня лихорадило. Держала мои руки, когда я не мог даже шепнуть. А теперь смотрела не на меня. На Сириуса.

— То есть… он не помнит своего прошлого?

Я чуть кивнул, не сводя глаз земли под ногами, как будто там могло быть хоть какое-то объяснение.

— Даже имени, — тихо выдохнул я. Голос был сдавленным, но безжалостно ясным.

Сириус дёрнулся, будто хотел что-то сказать, потом шумно выдохнул, посмотрел в сторону, будто сам себе надоел.

— Не смотрите на меня так, — бросил он недовольно. — Не велика потеря. Всё нормально. Перестаньте делать из меня инвалида.

Думаю, тяжелее всего в этой истории было Сириусу. Все-таки теперь он понимал, что отыгрывать свою роль в этой ситуации нужно было качественно. Но вряд ли он знал как правильно изображать из себя человека с потерей памяти.

Я отвёл взгляд — и столкнулся с глазами Реона. Лидер лагеря не моргал. Не отводил взгляда. Не дёргался. Только смотрел — вглубь, мимо глаз, будто пытался нащупать суть чего-то. А потом, не повышая голоса, спросил:

— То есть сейчас боги следят за вашей враждой?

Я чуть усмехнулся. Не весело — скорее, горько.

— Не думал я, что всё выльется в такую подставу, — казалось, даже мой голос стал веселее. — Они выдернули меня в другой мир без предупреждения, без команды, без права на выбор. А затем кинули в лапы тем, кто раньше был рядом с ним. А потом просто смотрели. Как я выкручусь. Как буду выкручиваться дальше.

Я поднял голову, посмотрел на всех — на Сириуса, на Реона, на Харуку, которая снова опустила глаза, будто что-то поняла.

— Вот вам и честный бой, — добавил я. — Вот вам и божественная справедливость.

Я замолчал. Может, потому что больше нечего было сказать. А может — потому что не видел смысла. Всё уже лежало на поверхности.

И тогда, словно щелчок, перед глазами дрогнуло пространство. За ним стали появляться уже привычные вспышки, холодный свет, мерцание уведомлений.

[Уведомление системы]

Бог Врат Бездны с напряжением думает о ваших словах.

[Уведомление системы]

Бог Справедливости и Света чувствует вину за свое бездействие.

[Уведомление системы]

Бог Переломных Судеб поддерживает вашу решимость.

Я медленно выдохнул. Мир вернулся на место, как будто туман на секунду развеялся, показал далёкие вершины и снова скрыл их. Поднял глаза. Вокруг — тишина.

Я провёл рукой по лицу. Осталась испарина. Пульс был сбитым, но я уже не дрожал.

Тотчас окружающие будто внезапно осознали что-то. Их взгляды плавно переместились с меня на Лурию — лучницу без своих стрел. Раненную, дрожавшую от слабости, все время молчавшую. И тогда — как щелчок в воздухе — один голос прорезал пространство.

— А она кто? — резко спросила Харука, слегка приподнимаясь. Её лицо, обычно мягкое, теперь было сжато в камень. Лоб нахмурен, в голосе дрожит не тревога, а едва сдерживаемое раздражение.

Лурия даже не шелохнулась. Она смотрела прямо на меня — всё с тем же взглядом хищницы, выжидающей, какой путь я выберу.

Я тяжело выдохнул.

— Та, кого я взял в заложники, чтобы выжить в скрытом рейде, — я отвечал спокойно. Не оправдываясь сам и не оправдывая её.

Плечи Реона чуть напряглись. Он развернулся к девушке, его тень легла через камни и часть её фигуры. Голос был хриплым, отточенным.

— Иными словами, одна из тех, кто пытался тебя убить?

Лурия улыбнулась — странно, почти спокойно. Но в этой улыбке не было тепла.

— Вы даже не представляете, сколько зла он нам причинил, — сказала она, почти шепотом, но каждая буква резала слух. — В сравнении с этим… убийство — капля.

— Разве это оправдывает попытку целой группой кого-то поймать, забить и жестоко уничтожить? — рвано бросила Харука. Она казалась невероятно злой. В этот момент, возможно, из-за переизбытка эмоций она прервала мое исцеление и направила все свое внимание на лучницу. — Толпой, по сигналу, без слов — просто потому что захотелось?

Харука говорила так, будто сама была свидетелем случившегося. Но правда скрывалась в ином: она просто видела все те травмы, которые остались на мне после того тяжелого боя. Видела и ожоги, и удары, и переломанные кости.

Харука выпрямилась, кровь всё ещё блестела на её запястьях от недавнего лечения. Но теперь её руки были сжаты в кулаки.

— Не важно, что было между вами, — продолжила она. — Наваливаться всей кучей на одного и пытаться забить насмерть — это низко и позорно. Никто из тех, с кем я сражалась, никогда не опускался до такого. Даже враги.

Лурия моргнула. Лёгкое дрожание подбородка, почти незаметное. Но она всё ещё молчала. И, возможно, именно это молчание говорило громче любых слов.

Внезапно, прежде чем кто-то успел снова заговорить, воздух будто дрогнул. Еле уловимый импульс — как вибрация в глубине черепа — и сразу следом перед глазами заплясали строки.

[Уведомление системы]

Бог Равновесия поддерживает мысли Харуки.

[Уведомление системы]

Бог Судебных Весов считает, что лекарь рассуждает здраво.

[Уведомление системы]

Богиня Тихих Сердец раздумывает над тем, чтобы наградить Харуку.

Я прищурился, чуть склонив голову. Эти уведомления не были связаны с моими действиями. Впервые за долгое время они говорили о ком-то другом, и это показалось странным.

Мысли богов о твоих поступках были чем-то сокровенном в этом хрупком мире. Если ты обращал на них свое внимание, они стремились показать тебе что именно думали о тебе. Однако в этой ситуации боги будто хотели показать мне, что они думали о Харуке. Почему? Потому что мы оба были замешаны в этой ситуации?

Лурия не ответила. Ни взгляда, ни даже вздоха — лишь легкое движение ресниц, будто пыльный ветер прошёл по лицу. Она опустила глаза, потупившись куда-то в землю перед собой, и вся её фигура вдруг показалась слишком хрупкой, почти надломленной.

Я медленно выдохнул, опускаясь чуть ниже и, не отрывая взгляда от её зажатых в коленях рук, обратился к Харуке. Тихо, почти шёпотом — так, чтобы услышала только она:

— Подлечи её немного, если остались силы.

Харука дёрнулась, будто я попросил сделать невозможное или недопустимое.

— Но… — в её голосе слышался упрёк, и, возможно, даже обида.

— Это я нанёс ей эти раны, — перебил я, всё так же не глядя ни на неё, ни на Лурию.— Не могу смотреть, как она разваливается у всех на глазах.

Харуке это не нравилось. По движениям плеч, по тому, как она стиснула зубы и обернулась к Реону, это было ясно без слов. Но всё же — сдалась.

— Ладно, — нехотя бросила она, поднялась и сразу шагнула к Лурии.

В этот момент напряженную тишину разрушил Реон. Его голос прозвучал чуть громче, чем нужно, но в нём не было гнева — только усталость.

— Давайте на этом закончим, — твёрдо произнёс он. — Нужно вернуться в лагерь. Отдохнуть, перевязаться, осмыслить всё.

Воздух дрогнул. Несколько человек почти одновременно выдохнули — медленно, шумно, будто только сейчас осознали, как долго держали в себе дыхание. Как долго жили только боем.

— Рейд окончен. Вы все хорошо потрудились, — продолжил Реон, оглядывая каждого. — Но не теряйте бдительности. Мы всё ещё в опасной зоне.

Я ещё не успел подняться, как воздух рядом будто затрещал, сгустился, замер — и тут в поле зрения один за другим начали всплывать мерцающие светло-голубые прямоугольники. Характерный звук уведомлений прошёлся по ушам, разрезая тишину, которая только-только начала казаться спокойной.

[Уведомление системы]

Рейд завершён. Ваша команда признана победителем.

[Уведомление системы]

Ваша группа получает награду за успешное завершение скрытого рейда.

[Уведомление системы]

Получено:

— Артефакт: Пульсирующий оберег безмолвия

— Доспехи: Кольчужный плащ странника теней

— Инструмент: Кристалл навигации (для обозначения безопасных маршрутов)

— Улучшение лагеря: Магический факел «Ненасытное пламя» (охраняет территорию во сне)

— Особый предмет: Источник вечной воды — предмет класса реликвия.

Последняя награда была самой важной — той самой, ради которой мы и шли.

Реон коротко глянул на таблички, потом перевёл взгляд на меня. Мы оба понимали: награда хороша. Даже слишком.

— Забираем и валим отсюда, — сухо произнёс он. — Пока система не передумала.

Пока кто-то смеялся, а кто-то лишь сдержанно пожимал плечами от облегчения, я все же сумел подняться на ноги. Казалось, будто радость скользила мимо — чужая, ненастоящая. Я был частью команды, но в глубине оставался чем-то отдельным. И мне было вовсе не до радости.

И тут — резкий сигнал. Прямо перед глазами, уже привычным цветом, но с неожиданной отметкой:

[Уведомление системы]

За завершение скрытого рейда и выполнение особых условий вы получаете персональную награду.

Получено: Артефакт «Осколок Зарытого Пламени» (Класс: легендарный)

Этот артефакт когда-то принадлежал тому, кто шёл против воли богов.

Пробуждает способности, скрытые глубоко в душе. Усиливает эффекты, связанные с возрождением, упрямством и нарушением предопределения.

Эффект пассивный: сопротивление стихийной магии, сопротивление магии контроля разума.

Активный эффект (1 раз в 7 дней): Огненное Зарево — восстанавливает тело и душу, сжигая проклятия и возвращая полные боевые характеристики.

Не успел я удивиться столь щедрой личной наградой, как перед глазами возникло новое уведомление:

[Уведомление системы]

Бог Переломных Судеб отмечает вашу склонность идти наперекор. Он следит. Он доволен.

17 Смерть: ограничения для Сириуса

Я неохотно открыл глаза. Пере до мной была лишь размытая пелена, будто всё вокруг залили мягким, тёплым светом. Свет пробивался сквозь щели в ставнях, заливал комнату ровным сиянием, напоминая, что утро уже наступило.

Постепенно очертания стали яснее, и я осознал, что нахожусь не в руинах, не среди пепла и развалин, а в доме. Под спиной было что-то мягкое, пахнущее древесной пылью, слегка прелой соломой и чем-то спокойным, домашним. Впервые за долгое время было тепло и тихо. Ни шума сражений, ни скрежета стали, ни криков.

Я выдохнул, чувствуя, как лёгкие наполняются сухим, спокойным воздухом. Ни запаха крови, ни гари. Всё казалось почти нереальным.

Я медленно приподнялся. Тело слушалось. Лёгкость в руках, ясность в голове, будто я действительно отдохнул. Не было ни ломоты, ни следов раны в боку. Я провёл пальцами по коже — ничего. Чисто, и все благодаря трудам Харуки во время лечения.

Я сел, обвёл взглядом комнату. Она была простой, но уютной. Стены собраны из тёмного дерева, потолок невысокий, но прочный. В углу стояла старая печь, рядом — сложенные в стопку одеяла. На полу лежал ковёр, поношенный, но чистый. Я точно знал, что его не было раньше, но многое изменилось с тех пор, как мы вернулись с рейда. Другие члены лагеря специально подготовили вещи к нашему возвращению.

Я поднялся с постели. Мышцы откликнулись спокойно, без боли. Даже удивительно. Пальцы прошлись по груди — гладкая кожа, ни следа от того, что когда-то казалось смертельным. Волосы лезли в глаза, тяжёлые и растрёпанные после сна. Верхней одежды на мне не было, только лёгкие штаны. В комнате было достаточно тепло, чтобы это не имело значения.

«Боги вряд ли дадут мне возможность спокойно отдохнуть. Рейды, рейды и ещё раз рейды. Их будет всё больше, и с каждым разом они станут жёстче. А там, глядишь, и до самой сложной части истории дойдём. До той, где сами боги сойдут на землю».

Я потянулся, позволяя костям хрустнуть. Сейчас я был в безопасности, и это само по себе казалось непривычным.

«Только случится это не раньше, чем через пару лет. А до тех пор мне и Сириусу придётся застрять в этом месте и хорошенько приготовиться к решающему бою. К слову о Сириусе…»

Я медленно повернул голову, оглядываясь по сторонам, словно надеясь увидеть его рядом. Но комната была пуста. Только след на кресле где-то в углу и помятые занавески, будто о которые кто-то вытирал руки.

Я вздохнул. В последнее время он будто нарочно избегал меня. Уходил рано, возвращался поздно, смотрел куда-то мимо, словно я стал прозрачным.

«Надо бы разобраться с этой проблемой. Он слишком уж уверенно отгораживается. Не к добру всё это».

Я откинул одеяло, нашел лежавшую на диване тёплую кофту и быстро накинул на оголённую грудь. Ткань приятно ложилась на плечи, чуть пощипывая кожу после сна.

Добравшись до выхода, я открыл дверь наружу. День был на удивление ясным, небо над лагерем чистым, воздух пах дровами, смолой и чьей-то свежей выпечкой.

Кто-то прошёл мимо и коротко кивнул, приветствуя меня. Я ответил тем же. Теперь это происходило всё чаще. Атмосфера в лагере заметно оживилась: люди общались, работали, смеялись. Уже не было той гнетущей настороженности, что висела в воздухе в первые дни.

Да и меня с Сириусом здесь больше никто не сторонился. Мы стали частью этого места. Непривычно, но приятно.

Пока я шёл по лагерю, не спеша рассматривая лица прохожих и мелькающие в их руках инструменты, кто-то в толпе привлёк моё внимание. Белое одеяние, лёгкий шаг, золотистые волосы, светящиеся на солнце, — всё это выдавало её с головой. Несмотря на расстояние, я сразу понял, кто это.

Не раздумывая, я прибавил шаг, лавируя между людьми, и вскоре поравнялся с ней. Не стал сразу привлекать внимание. Просто шагал рядом, улавливая в её движениях знакомую лёгкость. Лишь спустя несколько секунд Харука, по-прежнему погружённая в свои мысли, заметила меня. Она чуть вздрогнула и посмотрела в бок.

— Что такое? — спросила она, немного нахмурившись.

— Ничего. Просто увидел тебя и решил поздороваться.

— Но так и не поздоровался?

— Привет, — выдавил я с виноватой улыбкой.

Она тихо вздохнула, не останавливаясь.

— Я рада, что ты наконец-то поправился. Думала, ещё пару дней будешь отлеживаться в кровати, — произнесла она, не оборачиваясь.

— Уже как-то неприлично отлеживаться, — ответил я с кривоватой усмешкой.

— Тебе можно. Как и другим участникам рейдов. Вы берёте на себя слишком большой риск, поэтому вне рейдов можете просто наслаждаться жизнью.

— А что другие?

— Другие не рискуют, поэтому работают в своём темпе, но постоянно.

— И тебе тоже полагается отдых, верно?

— Верно.

— Тогда куда ты спешишь?

Харука вдруг остановилась. Лёгкий выдох, будто она действительно на мгновение задумалась. И только тогда я заметил — в её руках были полотенца. Несколько чистых, аккуратно сложенных. Не к добру. Какое-то нехорошее предчувствие кольнуло в груди.

— Для кого это? — спросил я, кивнув на её руки.

— Для Сириуса.

— Он доставляет тебе проблемы?

— Нет, совсем нет.

— Тогда почему ты так напряжённо бежишь с полотенцами?

Харука на мгновение отвела взгляд, будто не хотела сразу отвечать. Затем тяжело вздохнула, сжала пальцы на ткани и наконец произнесла:

— Пошли со мной и сам увидишь.

* * *

Пока мы шли, внутри нарастало странное беспокойство. Каждым шагом Харука уводила меня всё дальше от центра лагеря, всё ближе к его границе. Я сразу понял направление — к внешнему периметру. Но когда мы перешагнули через черту охранных заклинаний и покинули пределы лагеря, тревога усилилась. Что Сириус делал за его пределами? Почему никто не остановил его? Кто дал ему разрешение так свободно покидать защищённую территорию?

Вокруг простирался мёртвый пейзаж. Земля, испещрённая трещинами, будто пересохла до самого ядра. Воздух был сухим, будто сам выжжен какой-то проклятой магией. Никакой растительности, ни одного звука. Место, где обосновался лагерь, теперь больше походило на мёртвую пустошь. Создавалось ощущение, что одна-единственная вспышка силы выжгла всё живое в округе за одно мгновение.

Вдалеке, едва различимые сквозь дрожащий жаркий воздух, возвышались силуэты руин. Там, где раньше был город. Там проходил наш последний рейд. Теперь от него остались только обломки и обугленные каркасы зданий.

Я всё ещё переваривал увиденное, когда Харука внезапно остановилась. Я тоже замер. Только опустив взгляд вниз, я заметил, что мы стояли прямо на краю разлома — тёмного, зияющего ущелья, уходящего вглубь земли. Казалось, оно не имело дна.

Шаг вперёд — и можно сорваться в бездну.

Я удивлённо посмотрел на Харуку, ожидая объяснений, но та лишь коротко задержала мой взгляд и молча отвернулась. Словно это было чем-то само собой разумеющимся. Она шагнула в сторону разлома, двигаясь вдоль его края — будто по памяти, будто каждый шаг она уже проходила не раз. Я последовал за ней, всё ещё не понимая, куда мы идём и зачем.

Наконец перед нами открылась узкая тропа, прорезавшаяся вдоль склона. Она вела вниз, как будто приглашая нас в более глубокий, скрытый уровень этого мёртвого мира. Каменные уступы под ногами были гладкими и сухими, шаги отдавались глухим эхом, хоть вокруг и не было слышно ни звука.

Мы двигались в тишине. В полной, вязкой тишине, от которой закладывало уши. Поверхность, светлая и привычная, осталась где-то выше. Здесь же становилось всё темнее, воздух тяжелел, цвета постепенно теряли насыщенность, как будто сама реальность истончалась.

Чем ниже мы спускались, тем сильнее меня терзали догадки. Что именно Сириус делал здесь? Почему он приходил в это место? Почему не сказал мне ни слова? Неужели всё это было как-то связано с тем, что в последнее время он начал меня избегать?

Первым, что настигло моё сознание, был плеск воды. Неестественно громкий, резкий на фоне удушающей тишины. Он бил по слуху, как зов, как сигнал — будто бы эти звуки тянули нас за собой, всё глубже и глубже. Мы спустились ещё на один уровень, и тогда я заметил её — вытянутую каменную платформу, словно выросшую из склона. И на её краю стоял кто-то.

Фигура была почти неразличима в полумраке. Освещение здесь было скудным — лишь редкие отблески воды освещали очертания его тела. Он стоял спиной к нам, не шелохнувшись, но я сразу узнал его. Даже если бы не видел лица, я бы всё равно понял, что это был Сириус.

Он не двигался, но всё его существо было напряжено. Пальцы чуть дрожали, будто он боролся с чем-то невидимым. С обеих его ладоней стекала вода — сначала тонкими ручьями, затем всё сильнее и сильнее, сливаясь в потоки, что с глухим всплеском уходили в пустоту перед ним. Он словно выжимал из себя остатки магии, позволял ей беспрепятственно утекать в бездну, будто бы испытывая пределы своих возможностей.

— Что он делает? — спросил я, глядя, как его силуэт чуть пошатнулся от внутреннего напряжения.

— Хороший вопрос, — ответила Харука, не отрывая взгляда от происходящего. — Кажется, проверяет себя на прочность.

— Пуская воду в бездну?

Она только кивнула, а потом, ничего не говоря, протянула мне полотенца. В её глазах не было тревоги — только усталость и принятие. В момент, когда наши взгляды пересеклись, она спокойно, почти шёпотом сказала:

— Удачи.

Харука молча развернулась и ушла, её шаги быстро растворились в гулкой тишине. Я остался один. Передо мной всё ещё стоял Сириус, одинокая фигура на краю платформы, окружённая пульсирующими потоками воды. Но вместо того чтобы подойти и заговорить, я замер. Что-то внутри удержало меня. Наверное, любопытство. Или осторожность. Или просто желание увидеть всё до конца.

Мне действительно было интересно, где пролегают его пределы. Сколько ещё он может выдержать. Какая сила скрыта под этой внешней отрешённостью. Я наблюдал, затаив дыхание, как вода продолжала литься из его рук, как напряжённые мышцы подрагивали от усилия. Это длилось всего несколько мгновений, но казалось вечностью.

И тут всё резко оборвалось. Магия исчезла, будто кто-то перерезал невидимую нить. Потоки воды остановились, и Сириус, пошатнувшись, рухнул назад, с глухим, тяжёлым звуком опускаясь прямо на пятую точку. С его губ сорвался недовольный рык — скорее всего, от бессилия. Он откинул голову, запрокинул её кверху, жадно хватая воздух. Грудная клетка ходила часто и тяжело, будто бы его выжали до последней капли.

Кажется, он дошёл до предела.

Я посмотрел на него еще какое-то время. Влажный воздух обволакивал кожу, липкий и тяжёлый, как плёнка, в которой трудно дышать. Каменные стены отсыревшей кладовой отдавали слабым запахом мха, пыли и чего-то давно забытого, выдохшегося. Пахло сыростью, старыми тряпками, железом — всё это мешалось в тягучий, удушливый коктейль.

Наконец, тяжело выдохнув, я заставил себя нарушить тишину:

— Чем ты тут занимаешься?

Сириус, казалось, вздрогнул, вынырнув из собственных мыслей. Он обернулся, будто только сейчас понял, что здесь кто-то есть. Глаза у него были уставшие, потемневшие — не от недосыпа, а скорее от изнутри тлеющего выгорания.

— Не твоего ума дело, — коротко буркнул он. Голос хриплый, будто давно не говорил ни с кем по-настоящему.

— Не будь ребёнком, — устало сказал я и сделал пару шагов ближе.

Полотенца, которые я всё ещё держал, уже начали раздражать. И только сейчас я наконец понял, зачем Харука отдала их мне.

Не говоря ни слова, я опустился рядом — на твёрдую, мокрую, шершавую породу, от которой к бедру сразу прилип холод. Перекинул все полотенца в его руки — резко, но без злобы, просто потому что не мог больше держать их у себя.

Сириус не удивился. Как будто это с ним случалось уже не в первый раз.

Подперев голову рукой, я упер локоть в колено и чуть наклонился в его сторону.

— И что тебя гложет?

Дух, ныне облачённый уязвимое человеческое тело, сначала напрягся. Мышцы на его лице дернулись, как будто не могли решить, какую эмоцию выбрать первой. Я наблюдал, как по нему прокатываются волны — раздражение, нежелание, глухое упрямство…

Он долго молчал, ну, а я просто смотрел на него и ждал.

— Мы рисковали своими жизнями, чтобы достать этот дурацкий водный артефакт, — наконец выдохнул он.

— Артефакт вечной пресной воды? — переспросил я, и в тот же миг в голове щёлкнуло.

Я медленно повернулся и посмотрел туда, где в полутёмной расщелине исчезала его магия — бесконечной струёй, уходящей в никуда. И тогда до меня дошло.

Сириус сам был своеобразным артефактом. Ходячим сосудом стихии воды. В своем мире ему было подвластно многое, но что же теперь?

— Ты же понимаешь, — начал я осторожно, — мы добывали его не для себя. А для тех, кто живет в лагере. Мы не знаем насколько задержимся тут и как скоро пойдем дальше, а они не могут уйти. Для них пресная вода незаменима.

Сириус кивнул, но почти незаметно.

— Знаю я. Проблема не в этом, — его голос стал тише.

— А в чём?

Он провёл ладонью по своему лицу, будто хотел стереть остатки чего-то. Не то пота, не то напряжения.

— Я не чувствую прежних сил, — сказал он. — Стихия та же, но как будто другая…

Я нахмурился. Сириус всегда говорил половинами фраз. Полуистинами. Остальное приходилось угадывать, собирая из обрывков.

— У тебя появилось ограничение в виде маны, да? — Я прищурился, и не удержался от слабой улыбки.

И тут меня окончательно осенило. В своём мире он был — водой. Практически в прямом смысле. Бесконечной, дикой, не знающей границ. Он мог размыть берега, топить города, если захочет. А теперь он существовал в рамках. В системе. Здесь магия имела цену. Имела лимит и свои правила.

— Вот поэтому ты и хочешь это исправить? — с интересом расспрашивал я. — Думаешь, если долго тренироваться, то уровень поднимется?

Сириус откинул голову назад и устало фыркнул.

— Он повышается во время боя, а не во время спускания воды в канализацию, — сухо заметил я.

— Что?

— Тебе нужно сражаться, если хочешь стать сильнее.

Сириус всё ещё смотрел в темнеющую расщелину, куда еще недавно тонкой, но не прекращающейся струёй уходила вода, будто сам он медленно стекал в пустоту. Затем, слегка повернув голову, произнёс:

— Значит, снова в рейд?

— Если хочешь — без проблем.

Он замолчал. Задумался. Как будто внутри него что-то боролось. Я видел, как он слегка сжал пальцы, как потянулся, будто собирался встать, но передумал.

И я знал почему он колебался. В его воспоминаниях все еще свежа была с ситуация со скрытым рейдом и моими регрессиями.

— Я постараюсь больше не попадать в подобные неприятности, — прошептал я, разрушая молчание. — То, что случилось, было… непредвиденно.

— И то, что случится, тоже будет непредвиденно.

Его слова были правдивы. Понять какую игру задумают боги дальше даже я не мог — автор этого мира. Что уж было говорить об обычных людях.

Внезапно с надеждой посмотрев на меня, Сириус спросил:

— Ты не можешь просто остаться в лагере, пока мы будем на рейде?

— Ни за что.

Внезапно Сириус поднял ладонь и направил ее на меня. Я не успел ничего понять, но сразу ощутил холод. Резкая струяводы внезапно ударила в лицо, и я дёрнулся, чуть не свалившись назад. От неожиданности сердце пропустило удар. Волосы налипли на лоб, одежда моментально прилипла к плечам.

Зловеще посмотрев на Сириуса, я замер. Кажется, он даже не испытывал вину за нападение на товарища.

— Хулиган, — пробормотал я, вырывая полотенце у него из рук.

Сириус чуть улыбнулся — едва заметно, но эта улыбка была настоящей. Первой за долгое время.

— Почему этот мир такой странный? — спросил он глухо. — Даже в предыдущем не было таких проблем.

— Я бы ответил, если бы нас не подслушивали боги, — пожал я плечами, спешно пытаясь вытереть с себя воду.

Сириус недовольно цокнул. Как ребёнок, которого поймали за шалостью и не объяснили правил.

А ведь в этом мире он и впрямь был почти ребенком. В своей реальности он мог менять форму — стать рекой, паром, дождём. Течь сквозь решётки, ускользать. А теперь — ни капли той свободы. Его насильно запихнули в тело героя истории — иронично, если подумать.

18 Смерть: опасная тренировка

С наступлением ночи в душе зарождалось спокойствие. Воздух становился плотным и вязким. Дым от костров больше не поднимался, а ползал у земли. Лагерь постепенно выдыхался. Кто-то уже затащил себя под навес, кто-то укрылся в шатре, по привычке натянув одеяло до самого подбородка. Всё замирало.

Шаги почти не было слышно. Только редкие щелчки сучьев под чьей-то ногой, да поскрипывание кожи, когда кто-то, полусонный, разворачивался на походной подстилке.

Я стоял у стены хранилища, где воздух казался прохладнее. Камень был влажный, отдавал сыростью в спину. Я прислушивался. Ни к чему конкретному — просто к пространству.

Из-под темного навеса лекарского домика мелькнула тень. Женская фигура. Я признал её, ещё до того, как она сделала два первых шага. Шла быстро, в сторону, где тропа начинала уходить в сторону равнин. Без оружия, без сумки, как есть. Она надеялась, что ночь укроет, что ей удастся проскочить незамеченной.

В тишине округи моя магическая команда прозвучала довольно звонко:

— Искра.

Воздух чуть дрогнул, и в следующую секунду старый факел у южной границы лагеря рванул жаром. Сухой треск, запах смолы и обугленного дерева. Свет был резкий, теплый, почти слепящий на фоне мрака ночи. Я увидел, как она остановилась.

Руки прижаты к телу, лицо в пол-оборота. Не бежит, не бросается обратно — просто замерла. И только потом медленно, с напряжением, она повернула голову. Я вышел из тени, не торопясь, чувствуя, как после камня на спине осталось прохладное пятно.

— Не бойся, — сказал я ровно. — Мне просто нужно поговорить с тобой. Потом можешь идти куда хочешь.

Лурия смотрела на меня, не отвечая. Губы плотно сжаты, взгляд цепкий, но в нём нет уверенности. Только ожидание. Плохое или хорошее — пока неясно.

— О чём? — уточнила она тихо. Ее голос казался хрипловатым, уставшим.

— Как тебе у нас?

— … Нормально.

— Как-то малоинформативно, — с полуулыбкой ответил я. — Я про то, как устроено всё в нашем лагере. Как всё держится в сравнении с вашим.

Молчание. Лурия чуть отвела взгляд. Дышала неглубоко, будто ей мешал запах дыма, или просто сама не хотела вдыхать слишком много отсюда. А затем все же сказала:

— Половина здесь — обуза. Такая себе стратегия для выживания.

Хотелось бы мне возразить, но было не чем. Иронично улыбаясь, я полушепотом сказал:

— Да. Местами я тоже не понимаю нашего лидера.

Она едва заметно повела бровью, уголок рта чуть дрогнул. Как реакция на что-то слишком честное.

— Что? — спросил я, не понимая её эмоций.

Лурия медленно качнула головой, будто обдумывая, говорить ли вслух.

— Ты назвал кого-то лидером. Удивительное дело.

Легкий ветерок прошелся по лагерю, принес запах пыли и выветрившегося металла.

С легким разочарованиям хмурясь, я отвечал:

— Слушай, мы же даже не были лично знакомы.

— Но это не значит, что я не видела тебя и не слышала слухи о тебе.

На этом месте она чуть склонила голову. Тон стал холоднее, и я ощутил, как напряжение между нами вернулось — не то, чтобы враждебное, скорее недоверчивое.

— Резонно. Но слухи и истина — это не одно и то же.

Она выпрямилась чуть сильнее, лицо словно застыло.

— Хочешь убедить меня в том, что ты хороший малый?

Эти слова вызвали у меня широкую улыбку. Я не назвал бы себя настоящего хорошим малым, а антагониста этой истории тем более.

— Вообще ни сколько, — уверенно отвечал я.

Лурия нахмурилась. Настроение стало жёстче, голос резче, как будто она внутренне сделала шаг вперёд.

— Тогда какова твоя цель?

Я не стал приближаться. Просто стоял на границе света от факела, чувствуя, как тепло опаляло щеку, а за спиной всё ещё держалась ночная прохлада.

— Перемирие. Я хотел попросить тебя стать посредником между мной и Акирой.

Она резко выдохнула, и в этом выдохе было всё: возмущение, раздражение, даже что-то вроде жалости.

— Не бывать этому.

— Ты отвечаешь вместо своего командира?

На этот раз она не ответила сразу. Лицо напряглось. Казалось, она искала, что можно сказать, но всё звучало бы одинаково — безнадёжно.

— Ты и сам знаешь исход, — твердо отвечала Лурия. — После того, как ты убил одного из товарищей командира, он тебя никогда не простит.

— Но нам обоим невыгодно вступать в битвы насмерть и дальше. В этот раз вы пытались убить меня целой группой, и что из этого вышло? Ты в плену, Акира серьёзно пострадал и, возможно, что той взрывной волной убило девчонку-волшебницу.

От резкого напряжения ее дыхание сбилось.

— Какой еще взрывной волной? — Лурия казалась крайне удивленной. — Командир пострадал?

Я кивнул едва заметно, отводя взгляд, будто видел перед собой картину того боя. В носу щекотал запах опалённой ткани и разогретого металла.

— Между прочим, не совсем по моей вине, — чуть тише добавлял я. — Я просто защищался.

Резкий порыв ветра скользнул по шее, поднял воротник. Лурия подалась вперёд, голос стал чуть громче:

— После этого он тем более тебя не простит.

Я посмотрел на неё спокойно.

— Если это тот Акира, которого я знаю, как минимум он выслушает меня, чтобы попытаться понять, что у меня на уме. И в настоящий момент мне этого достаточно.

[Уведомление системы]

Бог Арвелион, Хранитель Вечных Условий, недоумевает: вы идёте против всех вероятностей.

[Уведомление системы]

Богиня Сейри, Плетущая Тени Прошлого, чувствует, что вы затеяли недоброе.

[Уведомление системы]

Бог Каэлмир, Несущий Ненарушенные Клятвы, требует от вас говорить правду

Бегло бросив взгляд на все эти надоедающие оповещения, я отмахнулся и едва слышно сказал:

— Отстаньте.

Мгновенно всё исчезло. Пространство вновь стало вязким, почти тягучим. Только треск смолы, редкий скрип в темноте и тишина между нами.

Лурия не двигалась. Она словно зависла в полушаге от чего-то, что сама ещё не могла назвать. Взгляд на мне — острый, колеблющийся. Она всё ещё уверенно молчала, но что-то внутри у неё дрогнуло.

— В общем, это всё, что я хотел, — сказал я с улыбкой. — Просто передай ему, что я бы хотел поговорить. А ещё добавь, что у меня, в отличие от него, нет никаких коварных целей по его убийству.

Слова зависли между нами. Воздух по-прежнему был тёплым у костров и чуть прохладным, где ночь теснее касалась земли. Лурия не отводила взгляда.

— Ты же хотел непременно убить командира. Что изменилось?

— Я понял, что впустую трачу время.

Я развернулся. Пыль под сапогами хрустнула, отдалённый треск сухих веток донёсся с чужого костра. Махнул ей в сторону — не прощание, просто жест, чтобы закрыть разговор. Уже сделал несколько шагов, но в голове внезапно всплыла еще одна мысль.

— Я подготовил лук и стрелы для тебя, — сказал я, поворачиваясь к ней полубоком. — Просто пройди к официальному выходу из лагеря, и тебе их выдадут. Можешь не прятаться, тебя здесь насильно больше никто держать не будет.

Она насторожилась.

— А почему раньше держали?

— Это было не моё требование, а требование лекарей, которые хотели сначала вылечить все твои раны.

Я не стал ждать ответа. Просто пошёл вперёд, не ускоряя шаг. Каменная кладка стен вскоре осталась позади, следом исчезли и последние остатки кострового света. Ткань на плечах стала чуть влажной от ночной сырости, кожа остывала.

Мысли пронеслись почти сразу:

«Я больше чем уверен, что она покинет лагерь прямо сейчас. Не думаю, что она промолчит об этом разговоре. Так что Акира узнает о моих намерениях тогда, когда она окажется на их территории. Вопрос только в том, примет ли он моё предложение и решится ли на второе покушение».

* * *

— Нет, — твёрдо и чётко скомандовал Реон, не повысив голос, но в его тоне звенела недвусмысленная точка. Он смотрел прямо, не моргая, будто опустил решётку между мной и своим решением.

— Почему? — Я держал взгляд, не отступал, хотя внутри уже закипало раздражение. Лёгкое тепло в груди сменилось жжением.

— Потому что это бессмысленный риск. Ты только недавно оправился от ран, но уже хочешь воевать?

Он даже не сдвинулся с места. Всё его тело — напряжённая скала. Ни доли уступчивости.

Мы стояли под открытым дневным небом, у самого входа в командный шатёр. Его выцветший брезент был туго натянут, край колыхался от лёгкого ветра. Вокруг: расставленные в строгом порядке палатки, тропинки из утоптанной земли и следы от тяжелых ботинок. Всё пахло пылью, тканью и недосказанностью. Лагерь жил вяло, в полуденном мареве, и тишина, окутавшая нас, казалась особенно плотной.

— Я хочу тренироваться. Это нужно и мне, и Сириусу, и некоторым вашим ребятам.

— Это риск, — повторил он, упрямо, будто одно это слово было достаточным, чтобы положить конец разговору.

— Что поделать? — Я пожал плечами, чувствуя, как воздух вокруг нас становится плотнее, как перед бурей. — Мы в безвыходном положении. Любое действие — риск.

И в тишине, что наступила после моих слов, раздались шаги. Сухие, ритмичные. По гравию лагерной тропы — будто отсчёт. Мы оба повернули головы почти синхронно. Из-за палатки появился Такеши.

— Что случилось? — его голос был ровным, но в нём уже мелькало беспокойство. Он остановился чуть поодаль, склонив голову.

— Он хочет покинуть лагерь и отправиться воевать с монстрами, — ответил Реон, всё так же не теряя контроля. Ни одного лишнего движения.

— Но сейчас же нет рейдов? — Такеши приподнял бровь, удивление исказило его лицо.

— В том-то и дело, — произнесли мы одновременно с Реоном. И тут же переглянулись. Один взгляд — и две противоположные точки зрения, как встречные потоки.

— Что-то я не понимаю… — осторожно пробормотал Такеши.

— Пока нет рейда, рисковать нет смысла, — всё так же стоически напомнил Реон. — Мы должны отдыхать и набираться сил.

— Пока нет рейда, — начал я, чуть мягче, но не сдавая позиций, — мы можем воспользоваться затишьем, чтобы поднять наши навыки. В условиях рейда это делать намного сложнее, потому что наша цель — это не прокачка, а получение награды.

Небо над нами оставалось таким же мутным, бездвижным. Лагерь — будто вымер. Только слабый ветер раскачивал свободный край палатки, и откуда-то доносился хриплый треск рации. Мелочи, которые я раньше не замечал, теперь давили звуком.

«Реон не тот человек, который станет рисковать чужими жизнями. Поэтому-то он и хороший лидер. Но по сюжету его лагерь был стёрт с лица земли из-за того, что его люди перестали развиваться в определённый момент. И я должен предотвратить это».

Мои мысли резонировали внутри, как сдержанный удар в грудь. Не гнев — ответственность. Упрямство без гнева — опаснейшее из упрямств. И именно оно сейчас двигало мной.

Тяжело вздохнув, Реон снова перевёл взгляд на Такеши. На долю секунды в его лице что-то дрогнуло, но голос оставался ровным — почти молящим, непривычным для него:

— Скажи ему, что это безумие.

Повисла тишина. Ни звука — только шорох ветра, пробегающего между палатками, и далёкий металлический лязг, будто кто-то уронил пустую флягу. Такеши стоял, нахмурившись, будто сам не был уверен, где правда. Он не отвечал, и этого молчания хватило, чтобы Реон насторожился.

— Такеши? — голос у него стал резче, недоверие просочилось в интонацию.

— Вообще-то… он прав, — с сомнением пожал плечами Такеши. Его ладони слабо сжались у пояса. — Вспомни предыдущий рейд. Тогда только ты и он могли хоть как-то справиться с противниками. Мы были, словно балласт.

Последнее слово повисло в воздухе — тяжелое, как признание собственной беспомощности. Реон отвернулся на секунду, губы сжались в тонкую линию. Его плечи словно напряглись, как у зверя, которому не оставили выбора.

— Всё просто происходило неожиданно, — сдавленно выдохнул Реон.

— Дальше всё так же будет неожиданно, — спокойно продолжил Такеши. — И если мы научимся с этим жить, если начнём готовиться заранее, это повысит наши шансы. На выживание. На то, чтобы быть не грузом, а частью команды.

Реон не ответил. Но в его взгляде мелькнуло что-то горькое. Будто треснула внутренняя опора. Он не привык к тому, что кто-то — из своих — может не встать на его сторону.

— Подумай сам, — уже тише добавил Такеши, — если бы кого-то из нас тогда затянуло в тот скрытый рейд, мы бы выжили? Я думаю — нет.

Слова повисли в воздухе, как последний вопрос, на который и так известен ответ.

Пока они вдвоем продолжали спорить, перед моими глазами одно за другим всплывали уведомления. Мелькали, сменяя друг друга, словно неведомые силы пытались вмешаться в ход событий.

[Уведомление системы]

Бог Мираха, покровитель смелости и риска, голосует за тренировку в опасных условиях.

[Уведомление системы]

Богиня Элара, хранительница равновесия и осторожности, советует отказаться от этой идеи и поберечь силы.

[Уведомление системы]

Бог Саргул, повелитель теней и испытаний, надеется, что во время тренировки умрёт как можно больше людей.

Я непроизвольно поморщился. На секунду захотелось просто вырвать этот интерфейс из головы. Пальцы дрогнули, смахивая оповещения — одно, другое, третье, но они продолжали всплывать. Навязчивые, как комары над ухом, которых не убьёшь.

Ещё одно.

Ещё.

И ещё.

Я не выдержал.

— Боже, а тут есть хоть какой-нибудь фильтр от спама? — процедил я сквозь зубы. — Надоели уже со своими уведомлениями. Не пишите, если только не планируете выдать мне особенную награду.

Тишина повисла плотнее. Реон и Такеши, до этого полностью сосредоточенные на разговоре, одновременно повернулись ко мне. Их взгляды — короткие, молчаливые — сказали всё. Они поняли. Не сразу, но поняли. В отличие от меня, боги явно не терзали их своими мыслями. Они могли думать и спорить, не чувствуя на себе сотен невидимых глаз, не слыша голосов, пробивающихся даже сквозь тишину.

И снова тяжело, мучительно выдохнув, Реон сказал:

— Хорошо. Будет вам тренировка. Но это не обязательное мероприятие. Пойдут только те, кто действительно хочет этого. Остальные могут отдыхать.

Я почувствовал, как в воздухе немного разрядилось напряжение. Не у всех была уверенность, что риск оправдан, но выбор оставался за каждым.

— Хороший выбор, — довольно сказал я, ощущая, как тяжесть решения немного спадает.

Реон повернулся к Такеши. Его взгляд стал серьезным, словно передавал часть ответственности.

— Сообщи остальным.

Такеши слегка кивнул и, поправляя очки на переносице, ответил:

— Принято.

Он замялся на секунду, словно собираясь с мыслями, а потом быстро вышел из палатки, чтобы исполнить приказ. В его движениях чувствовалась неуверенность — сомнения, которые он еще не успел проговорить вслух.

Реон медленно повернулся ко мне и, приблизившись, строго посмотрел мне в глаза. В его взгляде было что-то одновременно и предупреждающее, и поддерживающее.

— Но место, куда мы отправимся, выбирать буду я.

Я чуть улыбнулся, ощущая, как от этого заявления зависит многое.

— Звучит так, будто ты тоже идёшь.

— Естественно. Если не пойду, того глядишь, тебя затянет в ещё один скрытый рейд.

В этот момент перед моими глазами мелькнуло уведомление:

[Уведомление системы]

Боги инициировали петицию по созданию нового скрытого рейда. Петиция собрала первые пять подписей.

Я тяжело выдохнул и снова смахнул уведомления — их поток пока не собирался стихать.

Реон и Такеши ушли сразу, оставив меня наедине с моими мыслями. Казалось, разговор не был завершён окончательно, но я понимал — никто не станет откладывать этот вопрос в дальний ящик. Мы отправимся на эту тренировку, и я чётко знал, чего именно на ней сможем добиться.

Расслабленно выдохнув, я развернулся и уже хотел было двинуться прочь, как заметил тихую фигуру, которая незаметно подошла ко мне с тени у покосившегося забора, покрытого мхом и обломками старой древесины. Ветер слегка шевелил сухие листья под ногами, а слабый запах сырости смешивался с ароматом пыли, наполняя воздух вокруг. Это был Сириус — он прищурился с недоверием и спросил:

— Ты что задумал, жук?

— Какой я тебе жук? — улыбнулся я. — Ничего особенного. Ты же сам сказал: нужна тренировка, прокачка навыков.

— И ты сразу понёсся выполнять мои желания? Не верю.

Интуиция Сириуса, как всегда, была на высоте. Я и не удивлялся тому, что он так хорошо чувствовал ход моих мыслей.

— За пределами лагеря есть один скрытый артефакт, который очень сильно поможет нам в будущем. Я планирую добыть его во время тренировки.

— Поведёшь команду прямо в опасное место?

— Не совсем. Опасное место действительно придётся посетить, но только ради тренировки. А вот за самим артефактом я пойду один.

— Ещё чего. Со мной и точка.

Я посмотрел на Сириуса. Его взгляд был предельно серьёзен — спорить с ним смысла не было.

— Хорошо.

Я уже краем глаза видел, как рядом со мной всплывало множество уведомлений, но упорно продолжал игнорировать их все.

— Если повезёт, успеем забрать этот артефакт раньше главного героя и потом будет куда легче отбиваться от всех невзгод.

— А что это за артефакт? — спросил он.

— Амулет Вечного Пламени, — отвечал я.

— Мне это название ни о чём не говорит.

Воздух вокруг казался вязким, словно сам вечер задерживался, чтобы выслушать наши разговоры. Лёгкий холод пробирал до костей, а тишина лагеря словно обволакивала нас, придавая словам особую важность.

Я неосознанно положил руку на грудь, будто уже представляя этот амулет на своей шее, и постепенно, вспоминая детали собственной истории, начал объяснять:

— Это амулет, внутри которого пылает неугасимое магическое пламя. Он защищает от тьмы и демонических влияний, даёт возможность очищать территорию от порчи и злых духов. В критический момент может высвободить мощный огненный взрыв, уничтожающий врагов вокруг.

— Подходящий предмет для твоей новой магии.

— Вот именно! — Я широко улыбался, радуясь тому, что Сириус улавливал ход моих мыслей.

В какой-то момент сдерживать поток уведомлений стало невозможно. Новые из них начали появляться прямо перед моим лицом, заслоняя обзор.

[Уведомление системы]

Богиня Калисса, Хранительница Тайн, недоумевает, откуда вы узнали о тайном артефакте.

[Уведомление системы]

Бог Веранус, Судья Теней, подозревает, что вы подслушиваете своего главного врага.

При виде этих уведомлений я иронично улыбнулся. Да, настоящий антагонист вряд ли бы узнал об этом артефакте. По замыслу именно главный герой должен был завладеть им и использовать во время следующего опасного рейда. А ещё именно боги должны были дать Акире подсказку, где искать этот предмет — и, судя по всему, именно так и произошло. Значит, теперь началась игра на скорость.

19 Смерть: система защиты авторов

Ночь дышала глухо. Словно сама тьма зависла в воздухе, обволакивая нас со всех сторон, и даже факелы не могли прорезать её полностью. Свет их был вязкий, дрожащий — не яркий, а скорее отчаянный. Он оставлял вокруг лишь смутные очертания — силуэты плеч, острые углы кустов, поблёскивающий влажной коркой камень. Мы шли медленно, неуверенно, по привычке сдерживая дыхание. Лес вокруг не издавал ни звука.

Шаги звучали глухо — земля здесь была мягкой, в перемешку с глиной и мхом. Только хруст сухого листа под сапогом нарушал равномерность. Я чувствовал за спиной своих товарищей — одного чуть ближе, других подальше. Они не говорили. И это молчание казалось правильным. В нём не было страха — только сосредоточенность.

Я знал, куда идти. Знал, как должна выглядеть точка входа, как будет звучать название места в системе, когда мы его достигнем. Я сам это придумал, сам вплёл в текст как автор. Но идти туда самому — совсем другое. Быть внутри того, что прежде принадлежало воображению, — странное ощущение. В этот момент я был не автором. Не тем, кто держит нити. Я был всего лишь одним из тех, кто идёт в темноте, надеясь на огонь в чужих руках.

Я подошёл ближе к обросшей мхом стене. Камень, скрытый за спутанными зарослями, был почти незаметен в тусклом свете. Прикоснувшись, я ощутил прохладу, чуть влажную шероховатость. Листва цеплялась за запястья, скользила по щеке, мешала видеть. Факел в левой руке неудобно тянул вниз, и пальцы уже начинали затекать от напряжения. Он дрожал, будто вырывался.

Я попробовал перехватить его повыше, но в тот же миг почувствовал — кто-то осторожно, без слов, взял его из моей руки. Пламя дрогнуло, отразилось в чьих-то глазах. Я не обернулся. Просто кивнул, и сразу обеими руками принялся за поиск.

Пальцы скользили по камню, срывались с заросших участков. Я искал неровность, выемку, то самое место, с которого всё должно было начаться. Кровь стучала в висках. Было ощущение, что время здесь течёт медленнее, чем где бы то ни было — с натужным скрипом, будто сама система замедлила свои процессы.

Позади послышался короткий, почти неслышный шёпот — кто-то сказал что-то ободряющее, но голос тут же утонул в плотной ночной тишине. Как будто сам воздух не хотел, чтобы мы отвлекались. Я продолжал водить руками по стене, чувствуя, как камень под пальцами меняется — становится более тёсаным, более точным. Кажется, я был близок.

Остальные стояли позади и просто молчали. Я ощущал их — будто тени, различимые только боковым зрением. Один держал факел, и свет от него дрожал на мокрых листьях. Другой тихо переложил оружие, не издавая ни звука. Мы были в той зоне — за чертой безопасного, на границе, где мир ещё не восстановился после разрушения. Здесь всё было зыбко. Искажённо. Монстры, которые прорвались тогда сквозь границы реальности, всё ещё бродили то тут, то там.

И всё же я не чувствовал страха.

Возможно, потому что знал, что должен идти дальше. Или потому что знал, что это место — моё. Я вписал его в хроники системы, когда ещё только создавал легенду.

А вот и он! Долгожданный отклик. Пальцы нащупали его — тот самый камень. Он был другим. Не просто частью кладки — чужеродный, словно когда-то встроенный в спешке. Более гладкий. Края обломаны, будто кто-то давно пытался его выломать, но не смог.

Я подцепил его ногтями. Камень не поддавался сразу. Пришлось приложить силу, чуть развернуть запястье, и… резкий щелчок. Он выскользнул наружу.

В тот же миг где-то внутри кладки что-то сдвинулось.

Сначала — еле слышный, чужой скрип, как дыхание забытой машины. Потом — вибрация под пальцами. Камни вокруг дрогнули. Воздух стал гуще. Влажный мох на стене опал, как пыль. И, словно отозвавшись на мой жест, часть кладки начала медленно отступать назад. Камни уходили вглубь, с сухим скрежетом и тихим звоном, будто там, под землёй, рассыпалась пыль веков.

Перед глазами всплыла надпись, словно сама система проснулась:

[Уведомление системы]

Внимание! Начался скрытый квест.

Название: Затерянное святилище

Время: не ограничено

Я обернулся. Лица моих товарищей освещались мерцающим светом. Кто-то выпрямился. Кто-то, наоборот, чуть пригнулся, будто готовясь к чему-то. Но никто не произнёс ни слова. В воздухе лишь повисло то напряжение, которое бывает перед тем, как ты заходишь в помещение, откуда ещё никто не вернулся.

Огромный, тёмный проём зиял перед нами. Тепло от факелов не проникало туда — только сгущающаяся мгла, тянущая за собой прохладу и запах запертых комнат, затхлой воды, старой пыли. Неясные отзвуки, будто гул подземного дыхания, медленно поднимались изнутри.

Я сделал шаг вперёд — и каменная ступень под ногой подалась мягко, как будто ждала меня.

— Пора, — тихо сказал я.

И шагнул внутрь.

Остальные пошли за мной — медленно, неуверенно, так, будто каждый из них ждал, что в какой-то момент я обернусь назад уже не человеком, а чем-то иным. И это было вполне закономерно. Никто из них не знал, куда я веду нас, как и не знал, зачем мне это нужно. В их глазах я всё ещё оставался частью команды, но уже с привкусом чего-то чужого, чего-то, с чем нельзя полностью соотнести себя. Я чувствовал это молчаливое напряжение, чувствовал их взгляды, даже если никто прямо ничего не говорил.

Первоначально вести тренировочную группу должен был Реон. Он разбил план, просчитал безопасный маршрут, обсудил его со всеми, и, казалось, всё было согласовано. Но он вовремя заметил, что я начал действовать иначе. Сначала не вмешивался — наблюдал, проверял, но за тем решил поговорить на чистоту.

Мне пришлось объясниться, пусть и не вдаваясь во все подробности. Я рассказал про затерянное святилище, про монстров, на которых собирался тренироваться, а также о возможности заполучить новые артефакты — правда, подробности с самым желанным для меня артефактом пришлось опустить.

Ну, а теперь они все шли за мной вглубь открывшегося прохода, в затерянное место, о котором никто прежде не говорил вслух.

Внезапно перед глазами всплыло еще одно уведомление, но не такое, как обычно. Более редкое, и уже даже какое-то непривычное.

Уведомление от системы авторов!

Внимание, система авторов предотвратила вторжение в ваш разум.

Постарайтесь не привлекать внимание существ, рожденных в вашем мире.

Я нахмурился, понимая, что это значило. Пока мы шли по коридору, кто-то явно наблюдал, изучал нас и сканировал. Заметив, что кто-то меня нагоняет, я бросил взгляд в сторону и увидел напряжённое лицо Сириуса. Кажется, ему пришло такое же уведомление, как и мне. Значит, нечто также пыталось вторгнуться в его разум.

Его глаза сузились, взгляд стал острым и настороженным. В уголках губ промелькнула лёгкая тень раздражения, но он молчал — словно боялся, что лишнее слово может привлечь внимание невидимого наблюдателя.

«Интересно, — подумал я, снова возвращая взгляд к длинному тёмному пути. — Боги как-то подозрительно затихли».

Коридор начал расширяться. Сперва едва заметно — стены отступали, становились менее сырыми, а потолок будто уходил выше, теряясь в темноте. Пахло пылью, мхом и застарелой сыростью, которая въедалась в горло при каждом вдохе. Свет от факела больше не отражался от стен, огонь горел тускло, как будто устал освещать этот путь.

Затем, внезапно, коридор кончился, и мы вышли в зал. Он был огромен. Пространство, покрытое трещинами, в которых застыли следы давнего жара. Здесь когда-то что-то горело — может, жертвенник, может, что-то большее. Потолок держался на полуразрушенных колоннах, обвитых сухими корнями, будто лес снаружи пытался вернуть себе это место. По периметру уходили ходы: один вверх, другой — вниз, ещё один скрывался в завале, и один — идеально ровный, будто ждал.

Вскоре следом за нами с Сириусом в зал вышли остальные. Они остановились у самого входа — никто не спешил двигаться дальше. Тишина повисла густо. Казалось, если шагнёшь лишний раз, что-то обязательно проснётся.

Я двинулся первым.

Каменный пол был гладким, но под ногами похрустывал мусор — обломки плит, песок, мелкие осколки чего-то, что когда-то называли артефактами. Пространство дышало прошлым, которое не хотело быть потревоженным.

И тут я увидел — по дальней стене, в самом углу, как будто скользнула тень. Ничего конкретного. Просто движение. Лёгкое, почти неуловимое, но вполне реальное. Я резко остановился.

— Это место, — прозвучал голос Такеши, вырывая меня из раздумий. — Я думал, что внутри нам что-то откроется, но оно выглядит так, как…

— Будто здесь никого давно не было? — подхватил я. — Да. Это точно не привычная нам современность. Но именно это делает его затерянным святилищем. Оно было создано богами специально для испытаний.

Несколько шагов сзади послышался негромкий хмык. Реон. Он подошел ближе, намеренно заглядывая мне в глаза.

— И тебе известно о таких местах? — спросил он, с толикой недоверия в голосе. Я видел его взгляд в этот момент и понимал, что кое-какие неприятные мысли уже успели забраться в его голову. — Ренджи, скажи честно, у тебя есть связи с какими-то богами?

Вопрос повис в воздухе, как капля дождя в момент, когда всё замирает перед грозой. Я не ответил сразу. Повернулся к нему, собираясь что-то сказать — может, отшутиться, может, уйти в уклончивость. Но не успел.

Резкий, глухой звук. Не громкий, но цепкий. Будто по каменной плите прошлись когтями. Всё замерло.

Мы все разом обернулись. Кто-то напрягся, кто-то тут же перехватил оружие. Такеши инстинктивно шагнул ближе к колонне, Сириус встал так, чтобы прикрыть фланг, даже Харука, что стояла у дальнего края, будто напряглась всем телом.

Я же просто выдохнул. Тихо, облегчённо.

— Спасибо, — прошептал почти беззвучно. Мне совсем не хотелось отвечать на такие сложные вопросы.

В полумраке снова что-то шелохнулось. Из дальней арки — будто движение. Факел в руке слегка дрогнул, бросив резкое пятно света в сторону подозрительного проёма.

Загадочные фигуры появились бесшумно.

Сначала — как смазанное движение в углу зрения, неясный силуэт, не имеющий формы. Затем — второй, третий, десятки. Они словно проступали сквозь воздух, будто сама тьма начала принимать очертания. Полупрозрачные, будто вылепленные из густого дыма и золы, они двигались с судорожной неточностью, как марионетки, сбитые с ритма. У них не было лиц — лишь гладкая поверхность, лишённая выражения, и глубокие впадины на месте глаз, в которые невозможно было заглянуть. В их походке чувствовалась ломкость, отрывочность, как будто каждое движение давалось с трудом.

Воздух вокруг них становился плотнее, словно сгущался. Казалось, что он насыщен электричеством, и где-то на границе слуха начинал гудеть низкий, давящий звук — как перед грозой. По спине прошёл холодный пот.

Фигуры не спешили. Они не бросались вперёд, не атаковали. Просто медленно, со всех сторон, начали сдвигаться к нам. Движение было неторопливым, почти ленивым, но в нём чувствовалась странная целеустремлённость, будто они изучали, зондировали пространство, прислушивались — не ушами, а чем-то иным, чуждым.

Из их нутра доносились приглушённые звуки — искажённые, размытые, словно обрывки чужих слов, забытых воспоминаний, искажённых голосов. Иногда среди этого хаоса можно было различить крик. Плач. Сухой шёпот. Они не были осмысленными. Они были остатками, эхом, паразитами чужого опыта. Каждый звук будто протыкал сознание, оставляя в нём невидимую занозу.

Один из силуэтов приблизился ближе других. Тень от него легла на плиту, и поверхность пола начала шевелиться, будто под ней что-то горело. Камень покрылся пятнами, напоминающими ожоги, и тёплый воздух резко сменился сыростью, как будто вокруг становилось не только темнее, но и влажнее — спертым дыханием разрушенного мира.

— Что это? — раздался голос одного из наших.

— Фантомы, — звонко ответил я.

— Всем приготовиться! — почти моментально воскликнул Реон. Затем, посмотрев на меня, наш лидер коротко спросил: — Чего опасаться?

— Если подпустишь фантома слишком близко, оглушит. Дашь коснуться себя — сожжет твою плоть, словно кислота.

— Значит, держать на расстоянии. Всё ясно.

Фигуры продолжали наступать. Теперь уже — быстрее. Пространство вокруг них дрожало, как раскалённый воздух над углями. Кто-то сделал шаг вперёд, кто-то инстинктивно сменил стойку. Магия начала вспыхивать. Всплески света, первые выбросы энергии — короткие команды, напряжение разрывало тишину.

Фантомы приблизились вплотную. Их движения всё ещё оставались отрывочными, сбивчивыми, но теперь в них появилась агрессия. Один из них рванулся вперёд — и в тот же миг раздался всплеск света. Кто-то из наших активировал заклинание. Молния, голос, вспышка. За ней вторая. Оружие блеснуло в темноте. Началась битва.

Я не двигался. Остался стоять на месте, чуть в стороне, наблюдая.

Сириус, не дожидаясь команды, шагнул вперёд. Его водная магия бурным потоком появилась из неоткуда. Остальные товарищи встали рядом с ним. Волна энергии ударила в первую линию фантомов. Свет дрожал, голоса переплетались.

Все сражались. И лишь я оставался в стороне. Следил за каждым движением. За каждым шагом.

«Этот уровень не должен быть для них сложным, — спокойно размышлял я, оглядывая каменные стены того места, в котором мы оказались, — но вот длительное нахождение здесь опасно для всех нас. Надо закончить с поисками артефакта быстрее. В идеале — найти его и сразу скрыться, чтобы не пересечься с протагонистом».

Фантомы теснили. Их становилось больше — десятки фигур двигались волнами, будто тени прилива, стирающего грань между мирами. От них исходила почти физическая тяжесть — словно само пространство сгибалось под давлением их присутствия. Магия и клинки рассекали воздух, удары обжигали вспышками, но всё происходящее оставалось зыбким, как кошмар на грани пробуждения.

Кто-то из наших оступился. Тело качнулось, и в следующее мгновение фантом рванулся вперёд. Плотная тень с размытыми гранями метнулась к нему — быстро, как капля чернил в воде. Он не успевал. Ни увернуться, ни прикрыться. Расстояние между ними сокращалось с пугающей скоростью. И я знал, что, если он его коснётся — всё, это конец. Ни броня, ни магия не спасут от разъедающего прикосновения фантома.

Я двинулся. Заклинание вспыхнуло почти беззвучно. Рука, движение пальцев — и воздух передо мной пронзило огненной вспышкой. Клинок арканы.

Пламя рвануло вперёд, образуя тонкую дугу — как будто само лезвие, сотканное из пламени. Оно рассекло тьму, вонзилось в фантома, искажённая фигура дёрнулась, вздрогнула, будто на мгновение осознала свою обречённость — и рассыпалась. Не взрывом, не вспышкой — просто исчезла, оставив после себя лёгкий след пепла и горячего воздуха.

Пострадавший рухнул на камни. Тело дёрнулось, пальцы скребли по полу, словно в попытке ухватиться за реальность. Лицо исказилось судорогой. Он не кричал — был оглушён, потерян в собственном сознании.

Реон среагировал мгновенно. Он подбежал к товарищу, приподнял и аккуратно оттащил к стене. Я стоял рядом, наблюдая за ними со стороны. И пока остальные боролись, Реон склонился, проверил дыхание заснувшего товарища, а затем взглянул на меня.

— Что с ним? — строго спросил он, будто ожидая худшего.

— Жить будет. Придёт в себя через пару минут. Я пригляжу, иди.

Он задержался на мгновение. Его взгляд встретился с моим — пристальный, напряжённый. В нём было что-то большее, чем просто забота о товарище. Вопросы. Подозрение. Может быть, страх.

Но в итоге он ничего не сказал. Просто кивнул. Резко развернулся — и снова ринулся в бой. Казалось, мы с ним не были в ссоре, но я четко чувствовал, что отношение лидера лагеря ко мне менялось. Казалось, теперь подозрений было больше, чем благодарности, и это уже было опасно.

Между тем, фантомы всё ещё находились рядом. Шевелились, окружали, расползались по залу, как тень, пробравшаяся под кожу мира.

И от всех надо было избавиться.

— Я забыл сказать, — громко крикнул я, перекрывая звуки битвы. Голос отразился от каменных стен, ударился эхом в сводах. — Фантомы возрождаются через некоторое время после убийства, так что чем быстрее вы закончите, тем больше времени на отдых у нас будет.

Реакция была мгновенной. Несколько голов тут же обернулись. Кто-то в растерянности, кто-то в явном раздражении. В чьих-то глазах сверкнуло удивление — как вспышка перед падением грома.

— Что? — прозвучало почти одновременно из разных точек зала. В голосах звенели: смесь недоверия, усталости и злости. Кто-то уже поднял оружие, думая, что опасность миновала. А теперь понимал — она только начинается.

Я лишь слегка усмехнулся, глядя на них сквозь колеблющееся пламя.

— Они никогда не закончатся, — произнёс я с лёгкой улыбкой, глядя прямо в глаза Реону, когда тот холодно посмотрел на меня. — Идеальное место для проверки выносливости, правда?

* * *

Мы уже не стояли на месте — цепочка сражений постепенно вывела нас из оцепенения, и теперь шаги звучали увереннее, движения казались резче. Мы продвигались вперёд, через затхлый коридор, где стены начинали редеть, а вместо следов запустения проявлялись чёткие линии древней кладки, сохранившие в себе остатки магической энергии. Все выглядели измотанными, но целыми.

И пусть никто не произнёс ни слова, я был уверен — по крайней мере двое из нас уже успели поднять уровень. Блеск в глазах, чуть выпрямившаяся спина, новая осанка — система всегда отражалась в теле.

Я шёл первым. Сириус, не отставая ни на полшага, двигался рядом — молча, сосредоточенно, но я чувствовал, как каждую секунду он просчитывает маршруты отхода, контролирует окружающее пространство и сверяет моё поведение с внутренним списком тревожных признаков. Остальные брели позади, чуть рассыпавшись — кто-то вытирал пот со лба, кто-то проверял оружие, кто-то вглядывался в стену, будто надеясь уловить хоть одну подсказку, что может ожидать за следующим поворотом.

Вскоре шаги позади ускорились, и я почувствовал, как кто-то приближается. Реон догнал меня, поравнялся, и я сразу уловил перемену — выражение его лица не оставляло сомнений. Он слишком долго молчал, слишком пристально наблюдал. И теперь был готов задать вопрос, который, возможно, копился с самого начала похода.

— Куда мы идём? — тихо, но отчётливо произнёс он. Голос был ровным, но в нём звенела та самая нота, которую нельзя было проигнорировать.

Я не сразу ответил. Несколько шагов спустя, скользнув взглядом по очередной арке, в которой стену покрывали выжженные символы, я коротко бросил:

— Прямо за артефактами.

— И какой артефакт ты хочешь найти?

Он не сбавлял темп, не переводил взгляда. Я знал, что он не остановится на первом вопросе. Но и у меня не было желания выкладывать все карты.

— Я бы не хотел называть его, пока не пойму, что это действительно он. Всё-таки я и сам не знаю, есть ли он тут на самом деле — или это всего лишь слухи.

«Это была ложь. Я знал что ищу и даже знал где именно, однако расскажи я сейчас всю правду и это точно было бы подозрительно. Нужно же было сохранять какую-то завесу тайны?»

Реон хмурился. Его лицо, освещённое огненным отсветом, казалось вырезанным из камня — острые тени под скулами, взгляд, в котором уже не просто подозрение, а желание докопаться до сути, вытащить её на свет и проверить под всеми углами.

— Кто твой информатор?

Я медленно покачал головой.

— Это тоже секрет.

Молчание повисло между нами — напряжённое, тугое, как перетянутая струна. Первым отвернулся он, но голос остался прежним — чуть ниже, чуть сдержаннее, с той резкостью, что появляется, когда контроль начинает ускользать.

— В этом месте есть монстры опаснее фантомов?

— Не должно быть, — ответил я без колебаний.

Он замедлил шаг, будто взвешивал услышанное, не просто анализируя, а сверяя — с логикой, с ощущениями, с внутренней системой тревог, которую не отключишь по собственной воле.

— То есть ты не уверен?

Я не успел ответить.

Взгляд зацепился за резкое мигание — то самое редкое, чужое уведомление снова всплыло в поле зрения:

Уведомление от системы авторов!

Внимание, система авторов предотвратила вторжение в ваш разум.

Постарайтесь не привлекать внимание существ, рожденных в вашем мире.

Без звука, без вибрации — но я ощутил его как ледяной укол в затылке. Опять это странное уведомление. Я моментально закрыл его, но тут же появилось следующее:

Уведомление от системы авторов!

Внимание, система авторов предотвратила вторжение в ваш разум.

Постарайтесь не привлекать внимание существ, рожденных в вашем мире.

Я почувствовал, как пальцы медленно сжимаются в кулак. Брови сдвинулись сами собой, и в этой нахмуренности не было маски — только чистое, беспримесное беспокойство.

— Не уверен, — не осознанно ответил я, всерьез погружаясь в свои мысли по поводу этих сообщений.

И едва звук моих слов успел раствориться в воздухе, как пришёл ответ — не голосом, не образом, а вибрацией, глубокой и тягучей, как гул из подземелий, что долго спали.

Нечто появилось внезапно — ослепительно-жёлтый шар вспыхнул между нами с Реоном, словно кто-то сбросил его прямо с потолка. Я не успел ни подумать, ни оценить опасность — только инстинктивно отшатнулся в сторону, почувствовав, как горячее сияние разрезало воздух, обжигая кожу. Оно было слишком ярким — не свет, а вспышка, способная выжечь глаза.

Я закрылся руками, потерял равновесие и повалился назад, но не успел коснуться земли — в плечо врезались пальцы, крепкие, как клещи. Боль была такой внезапной, что я непроизвольно вскрикнул. И в тот же миг всё стихло. Свет исчез, как будто кто-то выключил его разом. Пространство будто замерло, и на короткое мгновение стало даже тише, чем прежде. Я открыл глаза — и сразу понял, что всё изменилось.

Коридор изменился. Арки, тени, даже стены, что ещё недавно окружали нас, — их больше не было. Вместо этого передо мной тянулся длинный проход, ведущий в один-единственный, отчётливо видный зал. Руины остались, но они были иными — незнакомыми. Иными были и звуки: теперь здесь слышалось странное эхо, будто что-то далеко впереди уже знало о нашем появлении и затаилось.

Я не успел как следует осмыслить, что произошло, когда фигура рядом резко потянула меня за ворот и рывком притянула к себе. В глазах мелькнула тень раздражения и узнавания — это был Сириус. Его пальцы всё ещё впивались в моё плечо, от чего оно снова ныло. Он смотрел прямо в глаза, не мигая, с той яростью, что всегда сдерживалась только из чувства долга.

— Сбежать решил? — прошипел он, не повышая голоса, но в его интонации сквозила угроза, почти звериная.

— Вроде нет, — с удивлениемвыдохнул я, не сразу поняв, к чему он.

Он не отпустил. Только нахмурился, словно пытался прочитать меня, изучить, как хищник — жертву, прежде чем решить, стоит ли нападать. И тогда я понял. Ситуация. Обстановка. Происходящее было слишком похоже на тот самый скрытый рейд.

— Я даже удивлён, — добавил я, не сдержав легкой усмешки. — Мы оказались на одной стороне.

Он не ответил сразу. Только сузил глаза и сдавленно выдохнул:

— Я теперь с тебя глаз не спущу.

— Понял, понял, — пробормотал я, легко, будто бы беззаботно, но не отводя взгляда. Его подозрения были не беспочвенны — и я это знал.

Наконец, он разжал пальцы и отступил на шаг. Мы оба повернулись к проходу. Он тянулся вперёд, окутанный тем же неподвижным воздухом, и в нём чувствовалась тяжесть. Что-то было там, впереди. Не слышимое, не видимое, но ощутимое каждой клеткой тела. Тишина не была пустотой — она была ожиданием. Как тьма перед бурей.

Уведомление от системы авторов!

Внимание, система авторов предотвратила вторжение в ваш разум.

Постарайтесь не привлекать внимание существ, рожденных в вашем мире.

20 Смерть: настоящее божество

Мы точно знали, что впереди нас поджидало что-то опасное. Это ощущение не приходило внезапным страхом — оно тянулось изнутри, глухим звоном, будто предвестие, которое нельзя было ни опровергнуть, ни проигнорировать. Но, несмотря на это, мы всё равно пошли вперёд.

Проход за нашими спинами давно исчез, захлопнулся, будто его никогда и не существовало. Каменные стены сомкнулись над нашими головами беззвучно, как вода над утонувшим, и любое отступление стало невозможным. Ни поворота вправо, ни возможности свернуть влево — лишь один путь оставался перед нами: узкая, вытянутая, как лезвие ножа, тропинка, уводящая к источнику ослепительного света, вырывающегося откуда-то из глубин.

Каждый шаг отдавался глухо, как в замедленной съёмке. Камень под ногами был сухим, но мне казалось, будто я иду по поверхности воды, зыбкой и обманчивой. Сириус шёл молча, по правую руку, такой же напряжённый, как и я, ни разу не посмотрев в сторону, будто и сам боялся, что малейшее колебание внимания нарушит хрупкое равновесие этого места.

Мы прошли последнюю черту и вышли в зал. Слово «зал» не передаёт даже десятой доли увиденного. Пространство было невероятным — вытянутым, будто коридор в храме давно погибших богов, с потолком, теряющимся где-то во мраке, и стенами, покрытыми древними письменами, почти стёртыми временем. Всё вокруг блестело и сверкало — не от света, а от самого своего состава: сокровища. Нескончаемые, повсюду.

Монеты из всех эпох и империй, с вырезанными ликами давно павших королей, рассыпались под ногами; золото лежало на золоте, вперемешку с самоцветами, слитками, полированными масками, браслетами, венцами. Кинжалы с выточенными рукоятями, обсидиановые зеркала, слоновые статуэтки, амулеты, предметы культа — всё это было разбросано с таким беспечным изяществом, словно кто-то просто устал их считать.

И всё это тянуло к себе. В груди начало покалывать, сердце сбилось с ритма, дыхание стало поверхностным, как у пловца, уходящего слишком глубоко. Сознание затуманилось.

И в этом головокружительном сиянии я почти не сразу заметил его.

Он сидел один, спокойно. Почти лениво, будто давно обжился на этом пьедестале роскоши. Поверх огромного чемодана, из которого, словно живое нутро, выползали цепочки, кольца, измятые драгоценные ткани и тускло светящиеся камни. Его фигура не была ни величественной, ни устрашающей — но я не мог оторвать взгляд. Он словно был вырезан из мрамора, тёмного и странно пыльного. Смуглая, почти серая кожа имела оттенок старого пепла, и на этом фоне два глаза сияли — ослепительно, невозможно, по-настоящему золотые. Не человеческие.

Эти глаза невозможно было спутать ни с чем. Золотые глаза — метка всех божественных созданий этого мира. Словно два солнца, спрятанных под веками.

Его волосы были коротко острижены, чёрные, без намёка на укладку или уход, будто о чём-то таком он не думал веками. На нём была одежда, которую трудно было бы отнести к какой-то эпохе. Свободные складки ткани ниспадали с плеч, обнажая одну руку — жилистую, крепкую, как будто вырезанную из тёмного дерева. В этом было что-то… греческое, да. Почти античное, но и не совсем. Одежда выглядела чужой — как будто он не одевался в неё, а просто носил её сквозь века, без права сменить.

Я понимал четко: передо мной не человек.

Это было божество. Сошедшее с неба, чтобы во плоти ступить в этот тёмный, забытый мир.

Но как? И почему сейчас? Боги не должны были вмешиваться напрямую в дела людей вплоть до Пятого Испытания. Я знал это как автор всей этой истории! Мне казалось, что такого поворота событий просто недолжно было быть.

Он поднял на меня взгляд. Лёгкое движение головы. Губы дрогнули, чуть приоткрылись, и голос — ясный, твёрдый, удивительно звонкий — прорезал тишину.

— Наконец-то… — выдохнул он, не отрывая от меня взгляда.

Прямо сейчас я точно понимал, что причиной появления этого бога здесь был я. Кажется, за последнее время мне удалось привлечь к себе даже больше внимания, чем обычно.

Божество наклонилось — медленно, с почти ленивой грацией хищника, которому некуда торопиться. Каждое его движение было выверено, плавно-мерное, будто само пространство подчинялось этому телу, позволяя ему двигаться сквозь воздух, как сквозь воду.

Лишь когда он встал и выпрямился во весь рост, я осознал, насколько же он был больше — не только нас с Сириусом, но и всех, кого я когда-либо встречал. Высокий, с прямой спиной, широченными плечами и телом, будто выточенным из камня скульптором, который знал, что создает нечто вечное. Даже на этом расстоянии, а между нами оставалось не меньше десятка шагов, у меня не было сомнений: я был ниже. Словно сам воздух признавал его превосходство и давил на меня с новой тяжестью.

Он снова посмотрел на меня. Этот взгляд — холодный, отстранённый, изучающий — прокалывал, как игла.

— Кто ты такой? — спросил он. Голос прозвучал неожиданно резко, в нём не было уважения. Только требовательность, как у существа, привыкшего приказывать.

И в тот же миг перед глазами вспыхнуло:

Уведомление от системы авторов!

Внимание, система авторов предотвратила вторжение в ваш разум.

Постарайтесь не привлекать внимание существ, рождённых в вашем мире.

Холод прокатился по позвоночнику. Вот оно. Пазл сложился. Всё, что казалось странным до этого — намёки, молчание других божеств, неестественная тишина в глубине руин — наконец обретало смысл. Остальные божества притихли, затаились как дикие звери, знавшие о том, что вскоре должно будет случиться что-то занимательное.

Я уже собирался что-то сказать, но Сириус шагнул вперёд — не впрямую, а чуть вбок, демонстрируя, что стоит рядом, а не за спиной. Его голос, низкий и хмурый, разрезал напряжение:

— Спрашиваешь, кто мы, — он прищурился, — а сам даже не удосужился представиться.

Глаза божества расширились. Мгновенно в них вспыхнула ярость. Его лицо дёрнулось, мышцы под кожей напряглись, а голос прорвался гортанным рёвом:

— Ты не понимаешь, с кем говоришь, человечишка!

Сириус не отступил. Он держал тот же взгляд, холодный и хищный, как будто сам был готов впиться в глотку. Он приподнял уголки губ, в его лице промелькнуло что-то зловещее, почти довольное:

— Забавно. Я хотел сказать то же самое.

— Сириус… — тихо позвал я, едва сдерживая напряжение, скопившееся в голосе. Он стоял слишком близко. Я чувствовал, как всё нутро моё кричит: отойди. — Он не человек. Золотые глаза в этом мире они бывают только у богов.

Дух нахмурился, но не отвёл взгляда. Не сдвинулся и даже не дрогнул. Я знал его. Он бы стоял до конца, даже если бы конец оказался расплавленным клинком, прошедшим сквозь грудь. И всё же, я чувствовал — он понял. Принял информацию. Просто пока не знал, что с ней делать.

Я невольно нахмурился, но даже не отвел взгляда от того, чью личность пока доподлинно не знал. Я понимал только то, что перед нами стоял бог. Однако какой именно — это угадать было уже труднее.

— Ты точно такой же, как говорили о тебе другие, — божество проговорило спокойно, даже почти устало, и при этом в его голосе звенела та самая тяжёлая нота, от которой хотелось сжаться в ком.

Он сделал шаг в сторону, не прямо, не угрожающе — скорее, обдуманно, будто стремился увидеть меня под иным углом. И в этом движении было что-то глубоко неестественное. Он начал обходить меня, по дуге, против часовой стрелки. Как будто рисовал невидимый круг. Как будто запечатывал.

Я стоял неподвижно, как статуя, вынужденный сохранять внешнюю невозмутимость, в то время как внутри меня кипела паника, — мысли одна за другой вспыхивали и гасли, ни одна из них не превращалась в план. Спасения, по сути, не было. Лишь пустая попытка что-то придумать, пока он медленно, с пугающей уверенностью заходил мне за спину.

— Такой же странный, заносчивый и подозрительный, — добавил он, почти прошипев последнее слово.

Я, изо всех сил натянув на лицо подобие улыбки, попытался говорить мягко, дружелюбно, едва ли не по-детски невинно — в тщетной попытке хотя бы немного разрядить обстановку:

— Я не такой уж и подозрительный, честное слово. Просто обычный человек, самый обычный.

Он не ответил. Молча продолжил обход, и вот уже оказался у меня за спиной. Я не знал, что может означать его молчание, и потому решился — медленно повернул голову, чтобы продемонстрировать, что у меня нет оружия, нет скрытых намерений, что я не хочу ничего, кроме мира.

Однако, прежде чем я успел окончательно повернуться, он, словно разрезав воздух, оказался прямо передо мной. Его появление было слишком неожиданным — как будто пространство, разделявшее нас, просто исчезло. Он возвышался надо мной, как скала. Сильный, неподвижный, со взглядом, в котором сверкала древняя, безучастная злость.

— Обычный человек, — произнёс он тихо, но в его голосе было столько холода, что мне показалось, будто температура воздуха в зале внезапно упала, — не может знать, что глаза всех божеств в мире — золотые.

Дальше всё произошло, как в кошмарном сне, где время растягивается, и каждый звук, каждый вздох отзывается эхом. Плеск воды, похожий на мгновенную бурю, резко ворвался в мои уши, и прежде чем я осознал происходящее, магический импульс, исходящий от Сириуса, с силой швырнул меня назад. Моё тело, беспомощное, отлетело в сторону и рухнуло в груду золота, с глухим звоном развалившись на сверкающих украшениях.

Я ударился затылком о тяжёлую цепь, и мир в глазах чуть не погас. Однако, преодолевая головокружение, я тут же попытался встать, цепляясь пальцами за холодный металл под собой. И в тот момент, когда зрение немного прояснилось, передо мной предстала картина, от которой всё во мне сжалось в ледяной ком.

Сириус, словно пойманный зверь, висел в воздухе, зажатый в кулаке божества. Его ноги беспомощно дёрнулись один раз и обмякли. И прежде, чем я успел что-либо крикнуть или пошевелиться, всё было кончено — бог, с пугающей грацией и без малейшего напряжения, вогнал свою ладонь в его грудную клетку. Не мечом, не магией, просто рукой.

Мгновенно плоть разошлась, как будто ткань реальности поддалась его воле. Сквозь тьму и золото я ясно видел, как его запястье исчезло в теле Сириуса, а окровавленные пальцы вырвались из его спины. Кровь брызнула густыми тёмно-красными каплями, забрызгав щёки божества, его руку, падая тяжело и прерывисто на золотые монеты внизу.

Сириус не закричал. Он даже не шелохнулся. Его лицо застыло, губы приоткрылись, но в глазах уже ничего не оставалось — ни страха, ни боли. Только пустота.

Я не думал и не чувствовал. Всё внутри сжалось до одной единственной мысли:

« Перемотать время. Сейчас. Немедленно».

Инстинкт сработал быстрее, чем логика. Я резко опустил взгляд на груды сокровищ, которыми была усыпана вся платформа подо мной, и среди ярких драгоценных камней, кольчуг и украшений заметил короткий кинжал, инкрустированный кристаллами. Он лежал так, будто его нарочно оставили именно здесь, ожидая того, кто осмелится схватить его в отчаянном броске.

Моё тело двигалось само. Я сжал рукоять, пальцы мгновенно покрылись холодным потом, и лезвие тут же оказалось у моего горла. Металл касался кожи, будто умолял не медлить.

Я поднял глаза. Сириус всё ещё был в воздухе, а бог уже повернулся ко мне. В его взгляде мелькнуло нечто странное — лёгкое, почти человеческое изумление. Возможно, он не ожидал того, что я собирался сделать дальше.

Все произошло мгновенно. Сквозь горло пронеслась жгучая, разрывающая боль, словно по моей плоти прошлись раскалённым проволочным лезвием. Воздух тут же заполнился запахом крови — резким, металлическим, удушающим. Я захлебнулся ею. Тёплая, густая жидкость хлынула по подбородку, по груди, заливая ладони, заполняя всё вокруг. Мир раскачивался, словно подо мной дрожала сама земля. Я четко ощущал отвращение к своей же крови, но не чувствовал страха смерти. Страх был лишь один — не успеть.

* * *

В следующее мгновение я уже стоял на ногах. Всё вокруг застыло в зловещей, нереальной тишине — настолько плотной, что, казалось, само время перестало дышать. Прямо передо мной находился Сириус — живой, невредимый, спокойный. Его лицо выражало суровую решимость, и, хотя ничего ещё не произошло, он смотрел на меня так, будто предчувствовал беду.

Он строго, почти холодно прищурился, и голос его прозвучал как хлесткий удар по воздуху:

— Я теперь с тебя глаз не спущу.

Я стоял, будто вкопанный, даже дышать получалось с трудом. Всё происходящее казалось настолько невероятным, что я не мог сразу понять — это было сном, отголоском прошлого или всё же реальностью. Слишком живой был этот страх, слишком свежа боль в горле, которую я всё ещё будто чувствовал, несмотря на то, что раны больше не было. Я умер. Я точно помнил, как резал себе горло. Я видел, как Сириус висел в воздухе с рукой божества, пронзившей его насквозь. Это всё действительно произошло. Но сейчас — он стоял передо мной. И это означало только одно: регрессия прошла успешно.

Сириус внимательно посмотрел на меня, и в его взгляде появилось подозрение. Он резко спросил:

— Что случилось?

Я моргнул, не сразу поняв, что он говорит со мной.

— Что? — выдавил я.

— Почему ты так смотришь? Ты сам на себя не похож. Что случилось?

Я взглянул на него внимательнее. Его лицо выражало искреннюю тревогу, но не было ни малейшего намека на то, что он помнит. Ни следа ужаса, через который мы только что прошли. Он был совершенно спокоен. Как будто тот момент, та смерть, никогда не происходила.

— Ты… ничего не помнишь?

Он нахмурился.

— Помню что?

Я тяжело вдохнул, чувствуя, как воздух будто режет лёгкие изнутри. Мысль, что он не знал, не чувствовал, не переживал то, что только что произошло, обрушилась на меня с неожиданной ясностью. Почему? Почему он ничего не помнит? В прошлый раз он знал. Он говорил со мной о перемотке. Тогда мы были вместе в этой петле. А теперь — он стоял, глядя на меня, как на сумасшедшего.

И в этой пустоте вдруг вспыхнуло осознание. В прошлый раз умер я. Только я. А в этот раз — он.

И, как только эта мысль обрела форму, Сириус резко схватил меня за ворот рубашки. Его движения были быстрыми, нервными, пальцы сжались с такой силой, что я едва не потерял равновесие. Он встряхнул меня один раз, сильно, словно пытаясь вытрясти из меня смысл происходящего.

— Что случилось⁈ — его голос был полон раздражения, он выглядел так, будто считал, что я просто издеваюсь над ним или устроил какой-то дурной розыгрыш. Но мне было не до оправданий. Всё внутри меня кричало: времени нет.

Я схватил его за плечи обеими руками, уцепившись так, будто только это держит меня в настоящем. Встретившись с ним взглядом, я заговорил, стараясь, чтобы голос звучал как можно более ясно и убедительно:

— Слушай очень внимательно. В той комнате, прямо сейчас, нас ждёт бог. Настоящее божество из этого мира. И если мы не сделаем что-то немедленно — он убьёт нас обоих.

Сириус замер. На его лице отразилось замешательство, граничащее с неверием. Он шагнул назад, вырываясь из моей хватки, и снова заглянул мне в глаза — как будто искал в них хоть тень лжи, хотя бы след наигранности. Но, увидев только панику и искренний страх, нахмурился и спросил с заметной неуверенностью:

— А как же остальные? Боги. Они ведь всё слышат и всегда следят. Разве не…

— Сейчас это не имеет значения, — перебил я его резко. — Если мы не придумаем план прямо сейчас, он нас просто уничтожит.

Сириус на мгновение задумался, потом вдруг прищурился и пробормотал:

— Хочешь сказать… снова?

Я кивнул. Без слов. Просто медленно, отчётливо. И в этом молчаливом движении было всё, что он должен был понять.

Внезапно тишину, нависшую над коридором, как плотный саван, разорвал до боли знакомый голос — глухой, таящий в себе опасность. Он словно возник из пустоты, заставив моё тело вздрогнуть прежде, чем я успел осознать услышанное.

— Так вот оно что…

Сердце сжалось в груди, и, как по команде, я резко обернулся в сторону, откуда донесся звук. Где-то далеко, на границе тени и тусклого света, вырисовывался силуэт. Тот самый. Он стоял, прислонившись к стене, будто беззаботно наблюдал за нами уже некоторое время, словно эта сцена была для него театром, а мы — лишь актёрами в пьесе, которую он знал наизусть.

Он не спешил приближаться. Его поза оставалась лениво-расслабленной, но в этой расслабленности было что-то пугающее — вялое изящество хищника, который знает, что добыча уже никуда не денется. Пальцы его медленно скользнули по грубой каменной кладке, взгляд был полуопущен, но я чувствовал, что он следил именно за мной. Уголки его рта дрогнули, и он негромко хмыкнул, как будто что-то вспомнил.

— Надо сказать, я был впечатлён, когда увидел, как ты вонзаешь себе в горло клинок, — протянул он с ленивой иронией, отталкиваясь от стены и начиная медленно двигаться в нашу сторону. — Передо мной бывало разное. Люди умоляли, кричали, пытались сбежать. Но чтобы вот так — сразу к самоубийству… это ново.

Каждое его слово будто ложилось мне на грудь холодным камнем. Он шёл неторопливо, шаг за шагом приближаясь, и с каждым этим шагом воздух становился тяжелее, как будто насыщался страхом и обречённостью. Мне не нужно было видеть его глаза, чтобы понять — он всё помнил. Он тоже пережил регрессию.

— Я всё ломал голову, — продолжал он, словно разговаривая сам с собой, — откуда у тебя такое количество знаний, эта странная способность предугадывать, избегать. Как будто ты заранее знаешь, где упадёт молния, куда ударит меч, когда придёт смерть. А теперь всё встало на свои места. Ты умеешь перематывать время.

Он остановился в нескольких шагах от нас, и в его глазах, этих пугающе золотых и чуждых человеческому миру, впервые вспыхнул не интерес, не насмешка — а настоящая, неподдельная настороженность.

— Что ж, ничего не сказать, сила и впрямь опасная.

Я чувствовал, как в груди бешено колотится сердце. Оно стучало так яростно, что, казалось, вот-вот вырвется наружу. Всё пошло не так. Этого не должно было быть. Он не должен помнить. Никто не должен был помнить.

Даже сами боги, те, кто живёт вне времени, не ощущали регрессии. Система всегда работала чётко — возвращала меня одного, не оставляя следов в сознаниях других. Так почему сейчас это существо здесь? Почему оно сохранило воспоминания и пришло за нами в другой виток времени?

В голове зазвенело, как от удара. Ответов не было. Только ужас.

Он склонил голову чуть вбок, не отводя от меня взгляда, в голосе вновь появилось притворное любопытство:

— А теперь скажи мне, человек, кто подарил тебе эту силу? Хронос, может быть? Или кто-то другой из тех, кто играет с вечностью? Один из тех старших богов, что всё ещё помнят, как время было жидким и текло вспять?

21 Смерть: всего лишь смерть

Уведомление от системы авторов!

⚠ Внимание: обнаружена аномалия в протоколе регрессии.

Стирание воспоминаний у божественных сущностей текущего мира оказалось невозможным. Просим воздержаться от разглашения сведений о природе Межмирья.

⚠ Любая утечка истины может повлечь за собой немедленную ликвидацию авторского мира вместе с его создателем.

Когда на границе зрения вспыхнул новый сигнал, я вздрогнул, будто кто-то коснулся моей кожи холодными пальцами. Уведомление от Системы Авторов — всего лишь несколько слов, но таких тревожащих, что это буквально выбивало землю из-под ног.

«Ликвидация мира».

Это словосочетание несколько раз пронеслось в моей голове. Разве система Межмирья не утверждала, что миры не могут быть уничтожены? Что каждый из них — как живой сосуд? Что авторы обязаны спасти свои миры из апокалипсиса?

И всё же — эти слова горели в воздухе, не исчезали. Я смотрел на уведомление и видел приговор.

Я медленно поднял взгляд. Он — тот, что стоял перед нами, с ленивой грацией зверя, проснувшегося от долгой спячки — уже не просто наблюдал. Он всматривался. Его золотые глаза сияли иначе. Как будто в глубине этих неестественных светил вспыхнул осознанный интерес, холодный, отчуждённый, но пугающе живой. И в этот миг я понял:

«Боги. Боги этого мира. Они были не просто очередными персонажами истории. Они были силой, способной разрушить саму систему. Я сам наделил их безграничной силой».

Кожа покрылась липкой испариной. Воздух стал вязким, как смола, лип к горлу, не давая выдохнуть.

«В Межмирье нет ничего невозможного, да? — подумал я, и внутри что-то болезненно щёлкнуло, как треснувшая кость. — Любой автор, даже самый обычный, всего лишь человек с клавиатурой и воображением, способен создать целый мир. Законы, людей, историю, боль. И если это способен сделать человек, тогда на что способны боги? Те, кто рождён не для того, чтобы сочинять, а чтобы воплощать? Кто владеет измерениями, управляющими материей, памятью и судьбой?»

Моя рука непроизвольно дернулась, будто хотела что-то достать — оружие, амулет, хоть что-нибудь, но пальцы сжались в пустоте. В это мгновение его голос прорезал пространство, как раскалённый металл режет ткань:

— Не нравится мне твой взгляд, — протянул он медленно, словно смакуя каждый слог. — Ты как будто разговариваешь с кем-то кроме меня.

Я почувствовал, как холод скользнул под одежду, по шее, вниз, к пояснице. Он как будто пытался читать мои мысли.

Он сделал шаг вперёд — быстрый, резкий, с хищной уверенностью, как будто вот-вот должен был сорваться в бросок, и воздух сразу взвился вокруг него, будто вспугнутый вихрь.

Но в этот миг Сириус оказался передо мной. Он не прыгнул, не взревел, не закрыл меня телом — просто молча встал напротив. Подняв руку, будто бы удерживая само пространство между нами и тем существом.

И только тогда, в этой напряжённой тишине, я увидел его лицо. Свет от камней играл на его скулах, но выражение не скрывалось. Он боялся. Настоящий страх. Не паника. Не инстинкт. А осознание происходящего. Сириус не знал даже половины того, что уже успел понять я, однако ему хватило этой пары минут для оценки ситуации.

Божество впервые за все это время посмотрело не на меня, а на него. Его взгляд, обычно рассеянный и полный высокомерного безразличия, вдруг стал цепким — как будто только сейчас оно увидело Сириуса по-настоящему. Лицо его на миг исказилось — не злобой, а чем-то более опасным.

— Я заметил это ещё тогда, — произнесло оно, распрямив плечи, будто вдруг вспомнив о собственной божественности. — У тебя удивительно сильный дар к водной магии. Сильнее, чем должно быть у человека.

Сириус стоял неподвижно. Даже бровью не повёл, как будто слова не достигли его вовсе.

— У кого-то дар к магии, — тихо ответил он, — а у кого-то к болтовне.

В тот момент всё рухнуло. Без предупреждения, без лишних слов — божество рвануло вперёд. В его движении было что-то нечеловеческое, почти резкое, как если бы хищная птица с силой сорвалась с небес, и всё пространство впереди дрогнуло, сжавшись под его тяжестью.

Сириус среагировал мгновенно: воздух вокруг него исказился, и из ниоткуда, словно из глубины сна, поднялась стена воды. Она ударила вперед с такой силой, что под потолком все задрожало.

Но существо прошло сквозь всю эту магию, словно сквозь иллюзию. Как будто вода сама уступила ему дорогу, растворившись в его присутствии.

Я не дал себе ни секунды. Мой голос сам вырвался наружу, будто не я говорил, а тело, отработанное до рефлекса:

— Клинок арканы!

Из воздуха передо мной вырвался огонь, яркий, обжигающий. Он не просто вспыхнул — он рванул вперёд с яростью, которая могла бы разрезать ночь.

Всё заволокло дымом. Сладким, горьким, пепельным. Он тут же проник в лёгкие, и каждое дыхание стало пыткой. Горло обожгло, в носу защипало, а во рту остался металлический привкус горелой магии и собственной крови. Я закашлялся, согнувшись, мир вокруг стал зыбким, как во сне, где всё идёт не так.

Мне показалось, что всё закончилось.

Но из тумана, прорывая его, как стрела, выскочила фигура. Дым разлетелся вокруг её тела, отступил, подчинился. Божество даже не остановилось, а скорее уверенным рывком подбежало к нам.

Я понял это сразу — мы ничего не сможем. Не спасемся.

До того, как разум успел испугаться, тело уже действовало. Я оттолкнул Сириуса назад — резко, со всей силой, которую смог собрать. Он не успел даже воспротивиться, и в следующую секунду я уже стоял перед ним, закрывая его собой.

Удар пришёл неотвратимо.

Рука существа — тонкая, с кожей, похожей на обсидиан, — прошла сквозь мою грудь, как нож сквозь воду. Без усилия, почти бережно. Ни звука, ни треска. Лишь тяжёлый, липкий момент пронизывающей боли. Как будто кто-то опустил в меня раскалённую иглу и начал медленно поворачивать её, нащупывая самое сердце.

Я не закричал. Воздух вылетел из лёгких, и всё, что осталось, это странный, захлёбывающийся хрип. Я почувствовал, как кровь заливает живот, стекает вниз по рубашке, по бокам, по внутренней поверхности бёдер. Колени подогнулись. Мир наклонился. Всё пошло под откос.

Боль была странно тихой. Она не колола, не жгла, а просто медленно гасила меня изнутри. Глаза застилала тьма, как чернильная вода.

«Если в этот раз я умер раньше, — пронеслось в моей голове, — тогда, может быть, в этот раз он…?»

И всё оборвалось.

* * *

Когда я открыл глаза, мир словно дрогнул — едва ощутимый сдвиг, но он сразу выдал себя во всем: в стоящей передо мной фигуре Сириуса, в странно искривлённом выражении его лица, будто эмоции запаздывали на полудыхание, в гулком пульсе у меня в висках, в том, как внезапно стало тяжело дышать, будто воздух был слишком свежим — только что вывороченным из небытия. Мгновение назад в меня вонзалась рука божества, а теперь я стоял целый и невредимый, а напротив был он, живой, и только ужас в его взгляде доказывал, что время действительно свернулось.

— Ты… — прошептал он, но не договорил.

В этот момент раздался мерзкий, рвущийся, как влажная ткань, звук. Громкий, дрожащий, живой. Мы не обменялись ни словом — просто одновременно, как единый организм, обернулись к источнику этого звука и вскинули руки. Тело отреагировало быстрее сознания, инстинктами, памятью, которую еще не успели стереть.

Оно приближалось. Божество — не бегом, не прыжком, но словно скользило по воздуху, не касаясь пола, оставляя за собой волны давления и жара, в которых коридор искажал геометрию. Его глаза сияли, будто в них трепетал внутренний рассвет — не свет, но боль, сжатая в золотую точку. Мы бросились в стороны и тотчас оба врезались в стены.

Сириус едва удержался на ногах, ладонь его вспыхнула влагой, и следующее, что я ощутил — мощный рывок, будто волна схватила нас за воротники и швырнула прочь, сквозь весь этот оставшийся коридор, наружу.

Мы вылетели в сокровищницу. Воздух там был густой, пахнущий медью, старым деревом и застывшими чарами. Золото, покрытое пылью веков, мягко звякнуло под ногами, когда мы приземлились, и в следующий же миг я уже разглядывал пролёты лестниц, двери, выходы — искал путь бегства, лишь бы подальше.

Но не успел я заметить выход, как почувствовал рывок. Жёсткие пальцы сомкнулись на моей шее.

Он догнал. Божество появилось за нашими спинами, не издав ни звука, лишь тень его — сначала холод, прошедший по коже, как лёд, а потом захват, удушающий, поднимающий нас обоих в воздух. Я судорожно вдохнул и тотчас услышал, как Сириус, рядом, срывается на хрип.

Мы оба замерли, повиснув в воздухе, как две тряпичные куклы на нитках, — бессильные, жалкие, дрожащие от осознания, что даже с памятью, мы снова не смогли. Всё повторялось.

— Кажется, я понял, — голос божества раздался не как звук, а как нечто, вонзающееся внутрь, словно острые иглы. Он не говорил — он всматривался, и в каждом его слове сквозил почти насмешливый азарт. — Если ты умираешь, тогда время поворачивается вспять. Значит, эта странная сила была дарована всё-таки тебе, а не твоему дружку?

Я хотел ответить, но горло не слушалось. Изо рта вырвался лишь глухой хрип, похожий на звук треснувшего металла. Пальцы божества впивались в мою шею с такой силой, что кости скрипели, как под гнётом тисков. Воздух исчез. Не просто перестал поступать в лёгкие, а словно испарился. Всё внутри сжалось, грудная клетка дрожала, в висках пульсировала тьма. От недостатка кислорода начинало мутнеть в глазах, и даже потянуть энергию из магического резерва становилось тяжело, как будто магия — тоже дыхание, и её задушили вместе со мной.

— Тогда… — задумчиво протянуло божество. Но договорить оно не успело.

Что-то вспыхнуло — движение, шёпот влаги, толчок магии. Мир сдвинулся, как соскользнувшая линза. Поток воды прорвался между нами, захлестнул, швырнул, вырвал меня из хватки. Я ударился о мокрый, каменный пол. Дыхание вернулось — резко, болезненно, с глухим кашлем, как нож, вонзившийся изнутри.

Я приподнял голову, пытаясь понять, где мы. Комната. Широкая, пустая, затопленная отражениями золота и камня. Блеск сокровищницы. Воздух казался насыщенным пылью древности и металлом, и всё же ощущался как преддверие смерти. Где-то в центре комнаты — божество, расправляющее плечи. Я огляделся.

«Сириус?»

Я заметил его фигуру где-то вдали на полу — он не шевелился.

Странное предчувствие потянуло меня вперед. Я вскочил на ноги, побежал навстречу Сириусу. Руки дрожали, дыхание вырывалось с хрипами, сердце било в груди, как молот.

Подойдя ближе, я застыл. Его тело лежало странно ровно, неестественно спокойно, как будто он просто уснул. В его груди зияла дыра — та же, что я уже видел в прошлых регрессиях. И всё же то, как его глаза остались открытыми, стеклянными, подсказывало мне, что он не понял. Не осознал, что умирает.

Внезапно что-то ударило меня сзади. Перед глазами снова все сместилось. Я не сразу понял, что произошло. Словно моё тело отказывалось признать факт вторжения.

Но спустя секунду боль с хрустом взорвалась в плече — острый, невыносимый огонь, словно существо сжало кость и размазало по суставу. Меня отшвырнуло в сторону.

Полёт был коротким, но ощущался как вечность. Я ударился о кучу золота — жёсткую, холодную. Монеты рассыпались, звеня, как смех. Один из острых углов рассёк висок. Я застонал, попытался подняться, но мышцы отказывались двигаться. Слишком сильно гудела боль.

И всё же я знал, что должен был сделать. Я должен был умереть как можно скорее. Иначе времени не будет. Иначе Сириуса не получится вернуть.

Мой взгляд внезапно ухватился за клинок, лежавший рядом на грудах золота — тот самый. Простой, затёртый, но знакомый. Лежал рядом, будто ждал.

Я потянулся и тут же вскрикнул. Неожиданный мощный удар пришёлся прямо в руку. Божество бросило что-то. Может, осколок артефакта, может, просто камень, но хватило и этого. Лезвие вылетело из пальцев, палец вывернулся вбок. Я почувствовал, как он ломается — резкая боль, такая острая, что в горле перехватило.

— Нет уж, — голос божества прозвучал не просто резко, а будто стальной капкан захлопнулся в воздухе. Ровный, обволакивающе холодный.

Я почувствовал дрожь, пробежавшую по спине. Ноги, скользящие по золоту, не могли отыскать точки опоры, и воздух стал вязким, как смола. Я попытался отпрянуть, но движения дались с запозданием, будто реальность вокруг замедлилась.

Божество сделало шаг вперед. Оно остановилось передо мной и нависло, отбрасывая тень — не обычную, а какую-то густую, вязкую, почти ощущаемую кожей. Тело затаило дыхание, будто даже мои легкие понимали, что нельзя дышать в этой тени. Лицо существа склонилось ближе, и я впервые отчетливо уловил, как из его глаз сочился не свет, а сила.

— Вместо этого… — голос стал тише, опаснее, — ты всё расскажешь. — Слова прозвучали, как приговор. Не угроза, не просьба. Факт. — Расскажешь, откуда у тебя эта божественная способность, — существо слегка склонило голову, и даже в этом жесте чувствовалось нечто искажённое — как будто оно не просто смотрело, а заглядывало за границу моей плоти, к самому ядру, к сути, которую даже я не понимал до конца. — И расскажешь… — его дыхание коснулось моего лица, и я едва удержался от рвотного позыва — не от запаха, нет, а от ощущения, что это дыхание не было живым. — … с какого перепугу простой человек вдруг стал бессмертным.

Меня начало трясти. Височная доля будто запульсировала от того, что внутри что-то начинало рушиться. В голове вспыхивали образы — как я впервые оказался здесь, как впервые умер. Как открыл глаза, зная, что должен прожить это снова.

Внезапно в голове снова вспыхнула мысль, как единственно верное спасение: умереть. Всего лишь смерть. Всё, что мне нужно — это умереть. Тогда… тогда мы с Сириусом, в этот раз уж точно…

Резким движением я рванул руку вверх, направив ладонь прямо в грудь божества. Внутри, будто в замкнутом сосуде, перекатывался огонь, и я сосредоточился на одном-единственном заклинании. Примитивном, грубом, но способном разорвать нас обоих.

— Вспыш… — едва слышно прошептал я, чувствуя, как в пальцах собирается магия.

Но я не успел закончить.

Что-то треснуло — резкое, хрусткое, глухое — и мир окрасился в белый. Рука. Божество с хрустом вывернуло мне её с таким хладнокровием, как будто чинило сломанный механизм. В этот момент я даже не смог закричать. Только стиснул зубы до скрежета, пока боль прожигала нервы, оседала в лёгких, гасила всё остальное.

И только потом удар. В живот. Сухой, жестокий. Меня согнуло. А следом нога божества опустилась мне на грудную клетку, придавив к полу, как мусор. Я захлебнулся в кашле, в беспомощной попытке вдохнуть.

— Откуда у тебя эта сила? — проговорил он ровно, без эмоций, как судья, которому уже известно решение. — С кем ты в сговоре?

Но я не слышал и не понимал. Всё растворялось в боли, в этом кашеобразном месиве из хрипов, крови и пульсации под кожей. Я не мог думать. Только стонал, изгибаясь под его подошвой.

Ещё один удар — в скулу. Я почувствовал, как кость треснула, как что-то внутри меня хрустнуло неестественно, и меня отбросило в сторону. Я катился, буквально срываясь по осыпающимся грудам золота, пока не грохнулся на твёрдый мраморный пол у подножия трона. И тогда — снова. Удар по голове. Мир дернулся, обмяк. Я не был уверен, что ещё жив.

— Какой проклятый бог решился пойти против мирового пакта⁈ — рявкнул он, и что-то в его голосе треснуло, как будто какой-то ответ у него самого уже был.

Ещё удар в висок. Кровь хлынула по щеке, залила глаз, но я и так почти ничего не видел. Только ощущал как будто всё тело стало одним бесконечным, иссечённым нервом.

— Кто предал нас⁈

Я попробовал снова вложить магию в пальцы. Пусть слабую, пусть последнюю. Но он был быстрее.

На этот раз он не бил, а вырывал. Спокойно, методично, словно хирург без сострадания. Его пальцы быстро потянулись к моему лицу, и я уже не мог увернуться, не мог даже зажмуриться. Он не остановился. Пронзил мою глазницу так легко, как будто тело моё давно уже принадлежало ему. Я закричал — нет, завыл, застонал, заорал, как животное, как дикое существо, лишённое человеческого голоса.

Я даже не сразу понял, что происходит — слишком резкой, жгучей, отвратительной была эта вспышка, слишком липкой — боль, слишком плотной — тьма, и только когда хрящ внутри начал поддаваться, когда что-то хлюпнуло, соскальзывая с нерва, я осознал: он вырывает глаз. Не кровь — вязкая, будто сгустившаяся, слизистая тьма; не боль — пламя, разрывающее череп изнутри; не крик — всхлип, рвущий гортань.

Всё исчезло. Осталось только это: его рука в моей голове. Глаз, вырванный с корнем. Боль, не укладывающаяся ни в какие слова. И тогда вновь прозвучал голос, теперь не строгий, не ровный, а яростный, полный какого-то одержимого, почти безумного желания:

— Кто дал тебе эту силу? Я не дам тебе умереть. Не дам тебе повернуть время вспять. Ты будешь страдать вечно, если не скажешь, кто это был!

Паника, затуманенная болью, не отступала. Я чувствовал, как сама ткань магии внутри меня сжималась и крошилась, будто что-то внешнее, чуждое и сильное перекрывало доступ к ней, не давая ни вдоха, ни выдоха в сторону заклинания. Каждое мгновение превращалось в пытку осознания: время шло, необратимо и хладнокровно, а Сириус оставался мёртв. И если я не воскрешу его сейчас, второго шанса могло уже не быть.

Я попытался отползти, инстинктивно, почти вслепую, надеясь хоть немного увеличить дистанцию — но чья-то рука снова сомкнулась на моей ноге, грубо и механически оттащив назад, как куклу, лишённую собственного веса. Мгновение спустя — удар. Ещё один. И ещё. Всё, что я знал о времени, пространстве, боли, — рассыпалось, будто меня били не по телу, а по самому основанию личности. Не было ни начала, ни конца. Только глухой, ритмичный ужас.

Меня перевернули. Пальцы — слишком крепкие — впились в лицо, выискивая кость под кожей. Я почти ничего не видел. Один глаз вырвали, второй заливала тёплая, густая кровь, и мир превратился в красное марево. Я пытался думать, но в голове стоял гул, будто затопленный колокол в бездне, и каждая мысль тонула, даже не успев оформиться.

Очередной рывок — меня отбросили, как мешок, и я упал на спину, лишённый сил. Даже боль отступила, оставив после себя лишь пустоту. Я не чувствовал собственного тела — не знал, где кончаются мои руки, где начинается пол. И именно в этот момент, среди всего этого мрака, в воздухе передо мной возникло оно, уведомление. Сначала я не столько увидел его, сколько услышал странный звон в голове, а затем, с трудом открыв свой оставшийся глаз, я увидел его:

Поздравляем!

Бог Переломных Судеб желает заключить с вами сделку и даровать вам своё покровительство. В обмен на исполнение его главного желания, Бог Переломных Судеб обещает исполнить ваше.

Я не мог пошевелиться. Руки лежали мёртвой тяжестью. Даже пальцы не подчинялись. Но затуманенный взгляд уставился на уведомление. Нет, вцепился в него.

В тот же миг меня снова схватили, и молниеносно потащили куда-то, но я не сопротивлялся. У меня не было сил, чтобы нажать на полупрозрачную кнопку согласия, но были крупицы энергии на то, чтобы кивнуть. И, кажется, этого оказалось достаточно.

«Всё, что угодно. Лишь бы умереть».

22 Смерть: Амулет вечного пламени

Поздравляем.

Пакт между вами и Богом Переломных Судеб заключён.

С этого момента любое общение между вами и вашим богом считается тайным.

Сила бога достанется вам через 3… 2… 1…

В груди раздался резкий, почти физически ощутимый удар — это не было просто болью. Это было что-то, что рвалось внутри, сжигало каждую клетку, каждый нерв. Я дёрнулся, схватившись за грудь, как будто пытался удержать не только свою плоть, но и саму душу, которая, казалось, вырывалась из тела.

В голове гудел звон — его было так много, что я не мог отличить его от крика, разрывающего сознание. Воздух сжался, стал тяжёлым, холодным, как металл. Я почувствовал, как холодные волны затопляют грудь, оставляя меня с ощущением, что я выпадаю из реальности.

Сколько времени прошло, я не знал. Поблизости все стало туманным, как в кошмаре. Вокруг меня растекался густой чёрный дым, вытягиваясь во все стороны, растворяя все детали. Я не мог дышать.

И тут, из этого мрака, появился знакомый голос:

— Не нравится мне твой взгляд… — Он не был резким, но его интонация, расслабленная, с каким-то холодным интересом, не оставляла сомнений.

Когда я открыл глаза, мне показалось, что мир как будто сошёл с ума. Весь этот коридор, с его тусклым светом, мгновенно стал знакомым — как если бы я снова оказался в этом месте, уже пережив его, пройдя через эти стены и ощущения, но вот только не мог вспомнить, когда и почему. Взгляд Сириуса напротив был настороженным, он был как бы готов, но ещё не понимал, что происходило.

А бог стоял. На этот раз он не бросался с яростью, не взрывал пространство, как еще пару мгновений назад. Сейчас его спокойствие было пугающим. Оно не было умиротворённым, нет. Это было хладнокровное спокойствие, которое не обещало ничего хорошего. Молча он смотрел, почти оценивающе, как бы размышляя. Я вдруг почувствовал, что я здесь уже был. Эти слова уже звучали. Это уже происходило.

— Ты как будто разговариваешь с кем-то, кроме меня, — произнёс он, и я почувствовал, как его холодный взгляд точно пронзал меня насквозь. Но он снова сказал это. Снова.

В круговороте регрессий и смертей я уже не понимал, где мы, что происходит и почему все кажется таким странным. Этот момент — он точно уже происходил. Божество точно уже говорило мне эти слова, но почему тогда оно повторяло их?

В этот момент я инстинктивно приложил ладонь к лицу, понимая, что это не просто память, это не просто воспоминания. Я видел этот мир обоими глазами. Я снова в регрессии.

Я посмотрел на Сириуса. Он выглядел настороженно, но не осознавал всей ситуации. В его глазах ещё не было страха. Всё было ещё впереди.

Бог стоял, и его взгляд не был гневным. Пока что он казался отстранённым, пусть и немного заинтригованным.

Я почувствовал, как дыхание задерживается в груди, а страх начинает разрастаться где-то внутри. Что происходит?

И в этот момент, не звуком, не шёпотом, а словно напечатанное на внутренней стороне сознания, появилось сообщение.

От кого: Бог Переломных Судеб

Сообщение:

Не будь глупцом. Сделай лицо камнем и притворись, будто ничего не произошло. Тебе нужно выиграть время, разговорить его, а потом найти возможность сбежать. Не дай Марсу понять, что случилась ещё одна регрессия, о которой он незнает.

Божество сделало шаг вперёд — не спеша, почти плавно, но воздух при этом будто дернулся, натянулся, как водная гладь под внезапным порывом. Я ощутил, как всё пространство между нами сгустилось: оно не разделяло нас, а наоборот — соединяло, опасно сближая.

И в тот же миг Сириус отозвался — как будто ожидал этого движения. Он мгновенно шагнул вперёд и встал между мной и богом, его плечо перекрыло моё поле зрения, а правая рука поднялась в сторону — не угрожающе, но чётко, встала щитом.

Этот жест — точный, осторожный, почти инстинктивный — отозвался во мне эхом. Я помнил, что должно было произойти дальше. Всё двигалось по кругу, и всё же сдвигалось на полшага в сторону, как сломанный механизм, повторяющий знакомую последовательность с микроскопической, но тревожной погрешностью.

Божество замерло, склонив голову. Лицо его по-прежнему не выражало гнева, но в нём зажглось что-то другое — неудовольствие, почти скука. Оно выпрямилось, расправив плечи медленно, как будто напоминая себе и нам, кому именно мы дерзнули перечить.

— Я заметил это ещё тогда, — отрешенно произнес бог, как будто он разговаривал с пустым пространством, а не с нами. — У тебя удивительно сильный дар к водной магии. Сильнее, чем должно быть у человека.

Я вздрогнул. Это была та самая фраза. От её звучания скулы свело от напряжения, а грудь сдавило внутренним зовом, будто мир готовился снова провалиться внутрь себя. Я уже знал, что скажет Сириус. Я помнил его интонацию, его язвительный ответ, который только разозлит божество — и потому не стал ждать. Резким движением я схватил его за рукав, дернул, и, прежде чем он успел открыть рот, вышел вперёд.

— Ты раскусил меня! — сказал я, и голос мой предательски дрогнул, а на губах сама собой расползлась улыбка, слишком широкая, слишком острая, чтобы быть искренней. Лицо горело от внутреннего напряжения — оно не слушалось, мышцы натягивались, как если бы я продолжал сдерживать не эмоции, а внутренний взрыв, всё ещё не до конца ушедшую боль в глазах и груди. — Я действительно заручился поддержкой одного из божеств.

Это было сказано всерьёз, и в то же время почти с надрывом. Как прикрытие. Как отчаянная маска.

Бог кивнул медленно, почти равнодушно:

— Не удивлён. Простому человеку неподвластна такая сила.

Сбоку я чувствовал взгляд Сириуса — тяжёлый, прожигающий, словно он пытался через моё плечо заглянуть мне прямо в сознание. Он ждал объяснений. Возможно — уже догадывался. Но говорить с ним я сейчас не мог.

Меня всё ещё трясло изнутри. Всё это — слова, этот коридор, божество, Сириус, я сам, этот момент — не складывались во что-то цельное. Мысли плавали, натыкаясь друг на друга, как обломки после кораблекрушения. Где-то глубоко внутри теплилась догадка, что всё это имеет смысл — что силы божества, позволившие мне регрессировать без распада, были ключом. Но в этой сцене, в этих звуках, в свете, идущем от божества, не было ни логики, ни опоры.

Я продолжал играть. Потому что больше ничего не оставалось.

— Если я назову тебе имя, ты оставишь нас в живых?

— Нет, — холодно обрубило божество. — Такая сила слишком опасна. После того как я узнаю имя предателя, я уничтожу вас, а остальные боги разберутся с ним.

От кого: Бог Переломных Судеб

Сообщение:

Только попробуй проколоться.

Голос прозвучал во мне так ясно, будто он стоял за моей спиной и говорил в самое ухо. Ни гнева, ни раздражения — только холодная, безэмоциональная угроза, в которой чувствовалась пугающая уверенность. Мурашки тут же пробежали вдоль позвоночника, а лёгкие отказались делать следующий вдох.

— Хорошо… — выдавил я, сглатывая. — В таком случае, есть ли шанс, что мы можем что-то сделать, чтобы остаться в живых?

Божество не ответило сразу, но затем, чуть склонив голову, оно прищурилось, будто оценивая, насколько далеко может зайти. Его фигура медленно выпрямилась, словно вспоминая о собственной силе, а взгляд, тяжёлый и непроницаемый, метнулся прямо в меня.

Что-то внутри сжалось. Мне показалось, что даже сердце застыло на один лишний удар. Я уже знал, что будет дальше. Он собирался напасть прямо сейчас.

— Сириус! — Имя вырвалось само. Без паузы, без объяснений.

Он понял, и тотчас начал действовать. Резким взмахом руки дух вызвал волну. Вода сорвалась с воздуха, как будто жила своей жизнью, наполнив коридор с оглушающим грохотом. Поток рванул вперёд, ударил в божество. Брызги, гул, напряжение, стена воды — всё слилось в единый порыв.

Но даже эта мощь ничего не могла сделать. Божество шагало вперёд, будто сквозь дым. Оно не защищалось. Не пыталось уклониться. Просто шло, глядя на меня. Ни капли страха, только намерение. Его силуэт уже проступал сквозь поток.

Сириус, как будто осознавший, что что-то пошло не так, на мгновение прервал свою атаку. Я же, уже видя как близко к нам было это создание, поднял руку и мгновенно прорычал:

— Клинок арканы!

Мир на секунду ослеп. Свет вспыхнул, прорезал всё до основания, и тут же за ним — дым. Густой, жгучий, он ударил в лицо, скрывая даже свет заклинания. Воздух дернулся. Пространство заколебалось. Казалось, это была победа. Но я знал, что это было не так.

Еще до того, как дым развеялся. До того, как божество бросилось на нас с новой силой, я схватил Сириуса за рукав и буквально вскрикнул:

— Вытолкни нас отсюда! Из коридора!

Он кивнул едва заметно. А затем она — волна. Второй рывок, и водная магия снова пошла в ход. Поток изменил направление, собрался в одну стремительную силу. В этот момент все звуки, весь свет — все пропало. Я чувствовал лишь то, как вода забивалась в нос и как волны буквально тянули меня наружу — прочь из коридора.

В следующее мгновение я открыл глаза.

Мы лежали на каменном полу зала. Того самого, с драгоценностями. Свет здесь был другим — ровным, чужим. В воздухе стоял терпкий запах влажного камня. Я судорожно вдохнул, будто делал это впервые за несколько дней. Всё внутри сжималось, а сердце билось, как вырвавшийся зверь.

Но мы были живы. По крайней мере — пока.

И я, и Сириус сразу поднялись на ноги. Мой дух бегло бросил взгляд в сторону, будто пытаясь найти выход отсюда, я же сразу развернулся туда, откуда на нас должны были напасть.

Я моментально поднял руку, ощущая, как в теле разгорается волна напряжения — энергия будто кипела под кожей, горя и пульсируя в каждой клетке. Из ладони вырвался огненный вал, и пламя взмыло вверх, быстро и мощно, словно живое существо.

Огненная стена рассекла пространство зала на две части, бросая вокруг жар, который словно прижигал кожу и наполнял воздух сладковатым запахом горящего дерева и пепла. Свет от пламени разлился, словно кровавый рассвет, отбрасывая длинные тени и наполняя всё вокруг зыбкими отблесками, которые плясали на холодных мраморных плитах.

Эта волна энергии была моей последней надеждой — я создал её заранее, предугадывая неминуемое приближение божества. Его тёмный силуэт мчался вперёд с ужасной скоростью, почти касаясь нас своими протянутыми руками, готовыми впиться в глотки. Но пламя вырвалось навстречу ему — горячая, мощная преграда, взметнувшаяся с оглушительным треском, словно раскалённый меч, разрезавший пространство и отбросивший врага назад.

Я повернулся лицом к нему, и впервые увидел ярость во всей её неприкрытой жестокости — глаза божества пылали, словно раскалённые угли, а руки дрожали от нетерпения и гнева, будто желая разорвать нас на части здесь и сейчас. Вокруг стояла гробовая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием огня и тяжёлыми вздохами горячего воздуха.

Сириус, ошеломлённый таким поворотом, чуть отступил назад, будто не веря в происходящее.

— Что происходит? — с удивлением прошептал он, голос его едва прорезал гул, разлившийся вокруг.

Я сжал кулак, чувствуя, как в груди сжимается комок напряжения и страха.

— Ты даже не представляешь, сколько всего уже произошло, — выдохнул я, словно отдавая отчёт всему, что пришлось пережить, — и пока что наши шансы на выживание…

Не давая нам передохнуть, божество вновь рванулось вперёд, пробивая огненную стену как вода сквозь плотный лёд. Пламя вспыхнуло с новой силой, наполняясь звуками шипения и раскатов огненного шума. Моё сердце бешено стучало, словно пытаясь вырваться из груди.

— Клинок арканы! — выкрикнул я, отдавая всему телу приказ, и свет вспыхнул с ослепительной яркостью, словно сама звезда разгорелась рядом.

Огонь взметнулся, отбрасывая бога назад, заставляя его замедлиться. Но даже теперь в его глазах не угасал огонь гнева, в его облике пряталась угроза, которую нельзя было недооценивать.

Я тяжело выдохнул, чувствуя, как с меня стекает пот, тепло от пламени словно обжигало лицо, а грудь сжимала смесь надежды и страха.

Я посмотрел на Сириуса, голос мой звучал тихо, но твёрдо:

— Наши шансы близки к нулю.

Внезапно новое сообщение вспыхнуло перед глазами. Я скользнул по нему взглядом, не задерживаясь, и внезапно осознал кое что.

От кого: Бог Переломных Судеб

Сообщение:

Используй силу, ради которой пришел сюда. Разве не Амулет Вечного Пламени ты искал? Он здесь, в этой комнате.

Эта строчка вспорола туман в голове, выдернула из хаоса. Сознание прояснилось. Но божество не дало времени на раздумья — оно уже двигалось. Его рука, поднятая в воздух, затрепетала, охваченная алым, словно живым пламенем. Только это не был огонь. Что-то иное, чуждое, текло по коже, струилось, дышало — оно казалось древним, голодным. Один плавный взмах, и все мое пламя, что бушевало в комнате, исчезло, будто и не существовало.

— Сириус, — отрывисто выкрикнул я, не отрывая взгляда от божества. — Задержи его. Не смотри на меня, не отвлекайся. Просто держи его как можно дольше.

— Понял.

— Не сдерживайся.

Плеск воды разорвал тишину, за ним — оглушительный гул. Я рванулся в сторону, перескочил через разбросанные монеты, нырнул в тень между грудами золота. Глаза метались, как у зверя в клетке — выхода не было. Только завалы, отражения, безликость стен. Внимание зацепилось за черное лезвие — злополучный клинок. Не раздумывая, я схватил его и побежал дальше. Сердце колотилось, руки дрожали от усилия удерживать концентрацию.

Сражение за спиной становилось всё громче. Скрежет металла, всплески воды, топот, сотрясения пола. Сириус не просто сражался — он буйствовал, как шторм, сброшенный с цепи. Капли с потолка, рывки энергии, глухие удары — всё слилось в оглушительный ритм. Мир рушился вокруг.

Я искал. Вскидывал голову, хватал взглядом каждую неровность, каждую трещину, каждый предмет, сверкающий на полу. Я не видел, но знал: туда не нужно — там холод. А здесь — горячо, пульсирует, как живое.

Магия дрожала в пальцах, непослушная, но чуткая, и я будто чувствовал всем телом, как живое сердце этого проклятого святилища зовёт меня, тянет, шепчет без слов. Амулет был где-то рядом. И я шел, ведомый этим ощущением, как будто чужая воля незримо струилась в моей крови.

Мимоходом бросил взгляд на Сириуса. Он всё ещё держался. Рваные движения, напряжённое лицо, дыхание вырывается сквозь стиснутые зубы. Да, если бы он был в своей духовной форме… Возможно, тогда мог бы соперничать. Но сейчас он всего лишь человек. Даже с его силой, у него есть предел.

В друг я почувствовал резкое жжение. Взглянув на руку, я заметил, что кольцо на ней вспыхнуло красным, словно раскалённый металл впивался в кожу, прожигал её изнутри. На моих глазах металл лопнул, трещина разошлась по кругу, и кольцо рассыпалось на осколки. Что это было за кольцо и почему оно всегда было на мне я вспомнил всего мгновение спустя. Это же было мое кольцо удачи! То самое, которое уже пару раз спасло настоящего антагониста от верной гибели.

Пальцы задрожали, и взгляд опустился вниз. Рядом с остатками кольца я заметил небольшой сундук — непривычный, почти незаметный под тяжёлой грудой золота. Он казался хрупким, как будто сделан из стекла, прозрачный и сияющий изнутри.

Я моментально опустился на колени возле сундука, ощущая холодный каменный пол под ладонями. Внутри сундука зажёгся мягкий свет — едва уловимое, но живое сияние. Схватившись за его ручки, я почувствовал, как прохлада металла проникала сквозь кожу, словно тонкий ледяной покров, который успокаивал и одновременно напрягал нервы.

Грохот вокруг не утихал, низкий рокот ударов воды и падений камней создавал ощущение, что мир вот-вот рухнет, словно сама земля дрожала от мощи, стремящейся разорвать этот коридор на части. В этом хаосе звуков, казалось, время растягивалось, а я стоял на грани между страхом и решимостью, держа в руках последний шанс на спасение.

В этот момент раздался очередной грохот, и внезапно сильный поток воды сбил меня с ног. Я инстинктивно схватил сундук, и меня потащило в сторону вместе с ним и кинжалом, который я где-то уже успел подобрать.

Я врезался в стену, ощущая, как тело жестко отбросило назад, и боль от удара резанула по всему позвоночнику. Вода продолжала бушевать вокруг, но постепенно начала отступать, позволяя хоть немного действовать. Сердце билось так сильно, что казалось, вот-вот вырвется из груди, а лёгкие жаждали воздуха после погружения.

Я быстро поднялся на ноги, охваченный смесью тревоги и надежды, и с дрожью распахнул крышку сундука — внутри, словно свет в тёмном тоннеле, лежал амулет, даря ощущение, что всё ещё есть шанс.

В голове вновь возникло сообщение:

От кого: Бог Переломных Судеб

Сообщение:

Ты же знаешь, против кого сражаешься? Не дай Марсу использовать одну из его особых способностей.

Особая способность? Марс? Я резко поднял голову и увидел глаза бога — пылающие яростью, словно раскалённые угли, готовые в любую секунду обрушиться на Сириуса и разорвать его в клочья. Но вместо этого бог медленно поднял руку и произнёс одно слово — холодно и тяжело:

— Арена…

В моей голове сработал щелчок. Я сразу понял, что это значит. Не теряя ни секунды, я вскочил, надел амулет и выкрикнул во весь голос:

— Клинок арканы!

Оружие, всё ещё тёплое в моей руке, то самое лезвие, которое я подобрал среди останков, вдруг вырвалось само — будто жило своей волей. Оно вспыхнуло огнём, ярким, ослепляющим, живым. И прежде, чем я успел осознать, что происходит, кинжал рванулся вперёд, не касаясь земли, как снаряд, выхваченный самой Арканой, и полетел прямо в лицо бога.

Я даже не подозревал, что могу превратить лезвие в заклинание. Раньше магия Арканы ограничивалась выстрелами, всполохами пламени — простыми и грубыми формами защиты. Но теперь сила проявилась иначе. Будто сам предмет впитал мою волю, подчинился и стал продолжением заклятия, а не просто инструментом в руке.

Лезвие взмыло вперёд и исчезло, переместившись, как молния, точно к цели. Бог успел заметить атаку — резко вскинул голову, отвлёкся. Этого хватило. Сириус, воспользовавшись моментом, вызвал волну и с размаху сбил его с ног. Вода начала тянуть за собой Марса, заталкивая обратно в тёмный, проклятый коридор.

Марс зацепился рукой за выступ камня, пальцы скользнули, но он удержался. Вода бессильно билась о тело, не в силах затолкнуть его обратно окончательно. Он рвано выдохнул, лицо исказилось в ярости, взгляд метнулся ко мне, и в тот же миг я понял, что он был на грани. Опасаясь того, что Марс может прибегнуть к использованию своей самой сильной способности, я решил действовать немедленно.

Я схватился за амулет на своей груди, его жар резанул кожу. Если выхода нет, значит, единственный путь — разрушить это место. Всё. До последнего камня.

Магия наполнила тело, затопила в жгучей волне. Становилось невыносимо жарко — грудь словно пылала изнутри, и центр этого пламени был в амулете. Сердце грохотало, ладонь дрожала, но я поднял её, открыл пальцы навстречу воздуху, от которого уже исходил дым, и сказал, не шепотом — приговором:

— Вечное пламя.

Огонь вспыхнул мгновенно. Ярость, накопленная в каждой клетке, прорвалась наружу. Всё вокруг покрылось алым светом. Жар ударил в лицо, кожу тянуло, как обугленные листья. Сириус бросился ко мне и закрыл собой — и тут же земля под ногами пошла волной, стены застонали. Зал содрогнулся, словно сама реальность не выдержала, и в следующее мгновение всё пропало. Не было ни света, ни движения, ни времени. Только чернота.

23 Смерть: ключевой пазл

Тело было чужим. Налитым свинцом, разодранным на куски, обожжённым изнутри. Голова гудела так, будто в череп вбили раскалённый клин. Что-то давило сверху, тяжёлое, неподъёмное, словно каменная плита легла на грудь и медленно вдавливала меня в землю.

Я распахнул глаза, но сознание ещё плыло в вязкой пустоте. Мир встретил меня ярко-алым небом, таким насыщенным, будто кто-то вылил туда ведро крови и перемешал с жидким золотом. Рассвет тянулся над горизонтом, растекаясь по облакам длинными огненными жилами. Я смотрел на это и, как странно, в голове не возникало ни одной мысли о том, что чёрт возьми произошло внизу, под землёй.

— Проснулся?

Голос ударил, как щелчок по нерву. Внутри сразу что-то переключилось. Я не знал, кто это сказал, но был уверен — этот голос я никогда раньше не слышал.

Я резко сел, и в тот же миг грудь пронзила острая боль. Схватился за неё — под пальцами шуршали тугие бинты. Плотные, насквозь пропитанные чужой работой. Из-под них местами торчала почерневшая, обугленная кожа — плата за предыдущее заклинание. На груди висел он: амулет вечного пламени. Холодный, тяжёлый, но тянущий к себе.

Когда дыхание выровнялось, я поднял голову. И увидел его. Человека, которого меньше всего ожидал встретить сейчас.

Акира. Он сидел напротив, облокотившись на ствол дерева, как будто это утро было для него просто очередным. Расслаблен, почти ленив. Позади него тянулся густой лиственный лес, ветви которого утопали в предрассветной дымке. Позади меня же пейзаж глох — земля рвалась скалами, уходила в рвы, а дальше начиналась полная мёртвая пустошь.

— Откуда такой страх в глазах? — в голосе Акиры прозвучала едва заметная насмешка. — Ещё недавно ты смотрел на меня с вызовом.

Я не сразу понял, что именно во мне он пытается подцепить. Внутри всё было смято, непонятно. Его появление здесь — как ещё один удар под дых от судьбы, в тот момент, когда и без того не хватало воздуха.

И только теперь, в этом зыбком промежутке тишины, память начала шевелиться. Вспышками, резкими обрывками. Тьма, тряска, пламя. Сколько раз я умер? Почему снова дышу? Куда исчезло божество?

Ответов не было. Лишь давящее, глухое ощущение, что они где-то рядом — и что я, возможно, не хочу их знать.

Я не стал отвечать. Вместо этого оглянулся, будто потерял что-то жизненно важное. И тут же нашёл.

Сириус. Он лежал рядом, лицом в сторону алого неба, неподвижный, но не безжизненный. Кожа бледная, с глубокими порезами и ожогами, одежда разодрана, пропитана засохшей кровью. Даже во сне его брови были сведены — будто он и там, за гранью сознания, продолжает бой.

— Рёта, да? — тихо, почти безэмоционально произнёс Акира, переведя взгляд на него. — Он в порядке. Его я вытащил первым, из-под завалов.

Я уставился на Акиру неуверенно. С подозрением, от которого внутри разрастался холод. Слишком спокойно он говорил о Сириусе. И даже как-то слишком заботливо. И это при том, что тот находился в теле его бывшего товарища — и сейчас стоял на моей стороне.

Акира должен был ненавидеть его. Должен был презирать. Но в его голосе этого не было.

— Лучница, — произнёс я вслух, догадавшись, кто мог передать информацию о Сириусе и о том, что с ним случилось.

— А ты думал, что я спас бы вас двоих просто так? — уголки его губ дрогнули. — Можешь считать, что именно ей ты обязан жизнью.

— Она попросила тебя?

— Нет, — усмешка стала шире, но холоднее. — Лурия сказала бы оставить вас умирать, если бы оказалась здесь. Но тот факт, что ты не только не убил её, но ещё и вытащил во время нашей прошлой встречи заставил меня вмешаться.

Я снова замолчал. Слова застряли, как если бы внутри меня была набита вата — тяжёлая, глушащая всё. Только сейчас, после всего, до меня по-настоящему дошло, насколько нам повезло остаться в живых.

Марс. Пропавшее божество. Оно могло убить нас без усилий, всего одним движением, одним дыханием своей силы. Как и многие божества этого мира, Марс имел свою несокрушимую способность — ту самую, о которой Бог Переломных Судеб предупреждал меня, требуя закончить всё как можно быстрее.

Я пытался собрать мысли в кучу, а Акира просто сидел напротив, молча, не двигаясь. Он будто понимал, что мне нужно время, и позволял этому времени течь.

— Почему ты здесь? — спросил я, наконец.

— Потому же, что и ты. — Он кивнул на мою грудь. — Пришёл за этой вещицей.

Я машинально опустил взгляд. Амулет Вечного Пламени тускло поблёскивал сквозь бинты.

— Но ты так и не забрал его.

— Нет смысла отнимать у огненного мага огненный артефакт, — в его голосе не было сарказма, только сухая констатация. — Особенно, когда артефакт уже признал тебя.

Он говорил спокойно, но где-то в глубине интонации проскальзывала тень раздражения.

— Однако, чтобы достать его, — продолжил он, — я пошёл против своего бога. Оплошность, учитывая, что в итоге я ничего не добился.

Я вскинул голову.

— Ты пошёл против бога? Разве не боги сообщили тебе об этом месте? Только они знали, что…

— Они и сообщили, — перебил он. — А потом передумали.

Его взгляд потяжелел. Не просто холодный, а какой-то выверяющий, будто он пытался просканировать моё лицо, вычисляя, о чем именно я сейчас думаю.

— Мне строго приказали не идти сюда, — сказал он медленно. — Теперь я знаю почему. Идёшь против богов, Ренджи? Решил, что пора замахнуться выше? Вот и решил сговориться со мной?

Я усмехнулся, но смех сорвался на кашель. Боль хлестнула по телу, как раскалённый кнут. Рёбра жгло, каждый вдох отдавался тупыми ударами в бинтах. Они тянули кожу, под ними пульсировала обугленная плоть, а амулет, прижатый к груди, будто добавлял своей тяжести.

— Что ж, — выдохнул я. — Рад, что Лурия передала мои намерения о перемирии.

— Я до сих пор не понимаю, что ты задумал, — прищурился он. — Хочешь отвернуть от меня всех богов?

— Это ты пошёл против их воли, Акира. Не нужно впутывать меня.

— Тем не менее, — он чуть наклонил голову, — каким образом ты довёл их до такого, что они решили устроить на тебя засаду?

— Сам бы хотел знать. — Я отвёл взгляд, хотя чувствовал, что он продолжает смотреть, оценивая, взвешивая — и, возможно, уже зная ответ, которого я сам ещё не понимал.

Акира тяжело выдохнул — коротко, будто с усталостью и раздражением одновременно. Плечи чуть осели, но взгляд остался острым.

— За спасение, — сказал он негромко, — я требую награду.

— И что ты хочешь? — голос у меня вышел хрипловатым, пересохшее горло резануло сухим теплом.

— Информацию о боге, который напал на тебя. Ты ведь уже понял, кем он был?

Я нахмурился, задержал взгляд на его лице. На секунду в груди что-то сжалось, будто стянутое железным обручем. В висках туго пульсировала кровь. Подозрения, настороженность, глухое ощущение, что меня загоняют в угол. И вдруг в голове вспыхнула догадка, как молния в темноте:

— Ты был там? — слова прозвучали тише, чем я рассчитывал. — В зале с драгоценностями. Видел всё?

— Я пришёл туда за артефактом, — его голос был ровен, но слишком выверен, будто он отсеивал каждое лишнее слово. — А потом, откуда ни возьмись, появился бог. Следом и вы с Рётой. Мне не оставалось ничего, кроме как затаиться.

В одно мгновение всё внутри охладилось. По спине прошёл хлесткий, почти физический холод, как если бы кто-то вылил на меня ведро ледяной воды. Пальцы непроизвольно сжались, чувствуя шершавую ткань бинтов. Если он был свидетелем — значит, видел слишком много. Может, не всю правду, но детали случившегося он точно знал.

Я всмотрелся в него пристальнее. Он сидел неподвижно, расслабленно опершись о ствол дерева, но в глазах мелькнул едва уловимый сбой. Чуть резче сомкнутые веки, крошечная тень у переносицы. Тонкий, холодный отблеск страха.

Он был там. Он видел ту бойню — пусть и помнил только последнюю регрессию. И теперь знал, насколько чудовищно опасны боги. Понимал, что в будущем ему придётся сражаться с подобными.

Но этот страх был не паническим. Он был холодным, обдуманным — страхом того, кто привык просчитывать ходы. В нём теснились сомнение, осторожность и настойчивая жажда добыть хоть крупицу знания о враге, чтобы однажды остаться в живых.

— Интересно, — я произнёс с полуулыбкой, хотя в уголках губ больше пряталась усталость, чем насмешка, — что ты задаёшь этот вопрос мне, а не своему божеству-покровителю.

— Задавать вопрос о боге другому богу? — в голосе Акиры скользнуло лёгкое недоумение, как будто я сморозил что-то откровенно глупое. Но глаза его оставались серьёзными. Кажется, сейчас он как никогда ясно осознавал: мы, люди, плыли в одной лодке… а боги — в другой. И эти лодки шли в разных направлениях.

— Это был Марс, — сказал я ровно. — Бог войны из греческой мифологии.

— Значит, ты знал, кто он?

— Я понял, что это именно Марс, но не сразу.

— Зато ты сразу понял, что он бог.

— У богов золотые глаза, — я чуть прищурился, вспоминая, как они сверкнули в полумраке зала. — Пусть они и выглядят, как люди, но даже ты явно заметил: энергия вокруг них чужая, жёсткая, как лезвие. Думаю, если бы ты этого сам не понял, не стал бы прятаться в тени, как крыса.

Акира скривился, уголки губ дёрнулись, но он промолчал.

— Мне казалось, — тихо бросил он, — что ты хочешь перемирия, а не драки.

— Прости-прости, — я ответил, даже не пытаясь придать голосу убедительности.

Наступила тишина, но она уже не была просто звуком — она обволакивала, цеплялась за кожу липким холодком. Ветер принес запах сырой земли и прогретого камня, словно напоминая о недавнем бою и пыли, что ещё витала в воздухе. Я чувствовал, как ткань бинтов медленно впивается в ожоги, оставляя за собой тупую, но назойливую боль. Каждый вдох отдавался металлическим привкусом крови на языке.

Акира чуть склонил голову, его тёмные волосы на миг заслонили глаза, но я успел уловить в них живой, колючий интерес. Он был похож на хищника, который ждал, пока добыча сделает неверный шаг.

— Так, какие способности есть у этого бога? — наконец спросил он. Его голос прозвучал ровно, но в нем была тихая жажда, словно он пытался выудить из меня не просто ответ, а слабое место.

— Думаю, для него было бы позором использовать эти способности на мне сейчас. Я слишком слаб, чтобы называться богоубийцей.

— Кто такие богоубийцы?

Я на мгновение закрыл глаза, словно слова, уже сорвавшиеся с губ, можно было бы загнать обратно. В висках отозвалась ноющая тяжесть. Перед внутренним взором промелькнули картины будущего — пылающие города, лица тех, кто решится бросить вызов богам. Но до той войны был ещё год.

— Слово для тех, кто способен бороться против богов, — тихо сказал я, стараясь, чтобы голос звучал обыденно. — Оно просто всплыло в моей голове. Я не знаю ни одного человека, кого уже можно было бы считать таковым. Как ни крути, люди слабы.

Акира задумался. Я видел, как его пальцы медленно сжались в кулак, будто он хотел удержать само слово, вырезать его на своей памяти.

— Марс имеет всего три способности, — продолжил я. — Количество таких особенных навыков у всех богов ограничено. Понять их — ключ к успеху в будущем.

— И ты поведаешь мне эту правду?

Я улыбнулся широко, и в этой улыбке было что-то от ножа, который уже коснулся кожи, но ещё не прорезал её. Да, я определенно испытывал смесь радости и жажды мести.

— Хочу понаблюдать за реакцией остальных богов. Когда они поймут, что их любимчик собирает о них сведения, у кого-то затрясутся поджилки. Это будет прекрасная месть за то, что они сделали со мной.

Акира нахмурился, в его взгляде промелькнуло недоверие.

— Любимчик?

— А как мне тебя ещё назвать. Тебе боги сами подсовывают места, где лежат артефакты. Против меня же устраивают засады.

Его губы дрогнули, будто он хотел что-то возразить, но взгляд остался холодным, цепким.

— В общем, — я говорил уже спокойнее, словно вынимая из глубины памяти тяжёлую книгу знаний, — у Марса всего три особенных навыка, которые делают его по-настоящему опасным.

Я почувствовал, как воздух вокруг будто сгущается — словно само слово «Марс» наполняло пространство тяжестью древних войн и кровопролитий.

— Первый — «Арена богов». Марс способен вырезать кусок мира и превратить его в арену, где все законы подчиняются ритуалу войны: боль не уходит, оружие не ломается, кровь не сворачивается. Здесь он становится абсолютным судьёй, и даже другие боги не могут вмешаться.

Акира прищурился, будто пытаясь представить, каково это — оказаться в таком месте. Его плечи напряглись, а пальцы сжались в кулак, будто он уже готовился к этому немыслимому испытанию. Я видел, как у него на лбу проступили капли пота — даже без прямого столкновения с Марсом холодок страха проникал под кожу.

— Второй — «Осквернённая Победа». Любая победа над Марсом приносит необратимую потерю. Друг, часть себя, цель или смысл — что-то из этого непременно уходит навсегда. Никто не выигрывает войну против него без расплаты. Даже если победил — ты уже проиграл. Но эта способность работает только тогда, когда он ее активирует.

Акира молча кивнул, в его глазах мелькнула тень понимания и ужаса одновременно. Он будто ловил на себе тяжесть этих слов, испытывая ту же боль заранее.

— И наконец, — я сделал паузу, чувствуя, как каждое слово ложится тяжелым камнем на мои плечи, — «Знамёна Погибших Легионов». В момент своего наивысшего гнева Марс вызывает эту армию. Это не просто фантомы — это тени богов и воинов из разных эпох. Их присутствие стирает силы и разрушает заклинания.

В воображении всплыли призрачные фигуры, скованные цепями времени и смерти. Полубоги, обагрённые проклятиями, с древним, забытым оружием, всё ещё способным убивать. Их крики, от которых дрожит не только тело, но и дух, разрушая магию врагов.

Акира глубоко вздохнул, глаза его чуть округлились.

— Теперь ты понимаешь, — сказал я тихо, — почему с ним нельзя бороться просто силой. Его мир — ловушка, его победа — проклятие, а его войско — само воплощение смерти.

В этой тишине, пропитанной ощущением неминуемой гибели, мы оба понимали — борьба будет долгой, и каждый наш шаг — на грани между жизнью и забвением.

— И ты не собираешься рассказывать мне, откуда у тебя эта информация? — голос Акиры прозвучал с легкой насмешкой, но глаза жадно искали правды.

— У тебя свои источники, — ответил я, — у меня — свои.

Внезапно перед глазами вспыхнуло первое уведомление, словно холодный свет монитора вырезал пространство вокруг. Я моргнул, и тут же появились еще два, один за другим:

[Уведомление системы]

Боги возмущены тем, что вы только что сделали.

[Уведомление системы]

Арвелион, Хранитель Вечных Условий, говорит, что вам это с рук не сойдет.

[Уведомление системы]

Марс, бог войны, замер в напряжённом молчании.

Я не мог отвести взгляд от последнего сообщения. В груди повисла тяжесть — холодный страх, острый и пронизывающий, как тончайшая игла.

Марс наблюдал за мной. Его присутствие, хоть и невидимое, было ощутимо всей кожей, каждой нервной клеткой.

Я замер, будто окаменев. Даже выдох застрял в горле. Потому что это значило одно — он уже не стоял на человеческой земле. Боги не могли просто так появляться в нашем мире, и это давало мимолётное ощущение безопасности. Но в глубине души я знал — этот миг — лишь передышка. Никто не знал, что грядёт дальше.

— Тогда следующий вопрос, — голос Акиры вырвал меня из пеленой мыслей, — что ты планируешь делать дальше? К чему всё это перемирие, и что ты задумал?

Я замолчал, пытаясь выбрать верные слова. Перемирие с главным героем — ключевой пазл в этой страшной игре, без него я не смог бы объединить разрозненные силы, заставить людей идти против богов. Антагонист никогда бы на такое не решился.

— Я хочу пройти все испытания богов и, наконец, вернуться к нормальной жизни.

Брови Акиры резко приподнялись, словно в изумлении, что мой ответ так прост и одновременно невероятен для него.

— Не будет никакой нормальной жизни. Никогда.

— Ты сам в это веришь? — с усмешкой спросил я. — Если бы верил, не стал бы охотиться за информацией о слабостях богов.

Акира замолчал, а я наконец взглянул на него под новым углом. Его фигура была крепкой, подтянутой — не слишком высокой, но с мускулами, которые говорили о дисциплине и боевом опыте. Тёмные густые волосы, плотные брови, проницательные карие глаза. В другие времена он мог бы стать моделью — харизматичный главный герой, который притягивает взгляды.

— У меня есть условие, — внезапно произнёс он, голос стал серьёзнее. — Я готов пойти на перемирие с тобой, но только если ты вернёшься в наш лагерь вместе с Рётой.

— Ты имеешь в виду переехать к вам с концами?

— Да.

— Ты понимаешь, что в вашем лагере половина людей с радостью оторвала бы мне голову под покровом ночи?

— Когда-то этот лагерь был и твоим тоже. Мы вместе строили его, — сказал он твёрдо, глядя прямо в мои глаза.

В душе всплыло яркое, болезненное желание напомнить ему, почему я покинул тот лагерь и встал на тропу войны. Честно говоря, я не был уверен — это желание исходило от меня, или от того, кем стал настоящий Ренджи.

Ветер тихо шуршал листьями вокруг, и в этот момент между нами повисла тяжелая тишина — полная невыраженных слов, сомнений и прошлого, которое не отпускает.

— К тому же, — продолжил Акира, бросая искоса взгляд на всё ещё безмятежно спящего Сириуса, — я хочу обеспечить ему безопасность. Он заслужил жить в месте, где о нем позаботятся. Он многое сделал ради нас всех.

Я удивлённо посмотрел сначала на Акиру, затем на Сириуса. На моём лице появилась нервная улыбка — странное чувство от осознания того, что Акира всерьёз хочет оберегать водного духа, способного одним движением руки затопить целый город.

Но через мгновение я успокоился и попытался трезво оценить ситуацию: как отреагирует Сириус, если его действительно поместят в этот лагерь? В конце концов, там придётся играть по правилам этого мира. Под именем того, кем он не является. Сумеет ли он выдержать?

Так или иначе, я быстро понял, что хотел бы на это взглянуть. В какой-то степени неуверенность Сириуса и его неловкость — услада моих глаз.

С лёгкой тенью зловещей улыбки я посмотрел Акире в глаза и уверенно сказал:

— Договорились.

— Что это за недобрый блеск у тебя в глазах? — с подозрением спросил Акира.

— Лурия же говорила тебе, что Рёта потерял память?

— Да, именно поэтому я хочу вернуть его к нам.

— Он уже не тот, что раньше. С ним нужно быть немного пожёстче.

Акира нахмурился, явно не понимая, что я имею в виду. Но потом, словно смирившись с тем, что наши мысли идут по разным тропам, он встал, подошёл ко мне плавной, уверенной походкой и протянул руку.

Я взглянул на него — в его глазах отражалось нечто большее, чем просто договор. Там было понимание, тяжесть ответственности и надежда. Мысли в голове ворочались — этот союз способен перевернуть всё. Это может стать началом спасения, началом новой истории.

Не раздумывая, я протянул руку навстречу и крепко пожал его ладонь. Это стало первым шагом на пути к спасению мира от апокалипсиса.

Оглавление

1 Жизнь: возвращение в мир авторов

2 Жизнь: разрушение нового дома

3 Жизнь: неожиданная награда

4 Жизнь: выбор апокалипсиса

5 Смерть: первый сюрприз

6 Смерть: лагерь выживших

7 Смерть: лидер лагеря

8 Смерть: начало рейда

9 Смерть: Король Теней

10 Смерть: ловушка рейда

11 Смерть: Безмолвный Предел

12 Смерть: нечестный поединок

13 Смерть: ловушка для лучницы

14 Смерть: спасение вместо мести

15 Смерть: конец скрытого рейда

16 Смерть: воссоединение с командой

17 Смерть: ограничения для Сириуса

18 Смерть: опасная тренировка

19 Смерть: система защиты авторов

20 Смерть: настоящее божество

21 Смерть: всего лишь смерть

22 Смерть: Амулет вечного пламени

23 Смерть: ключевой пазл