Пути Русского Богословия. Часть II [Протоиерей Георгий Васильевич Флоровский] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (163) »
Прот. Георгий Флоровский
Пути русского богословия
Часть II На пути к катастрофе (Кризис церковной культуры)
Оглавление.VI. Философское пробуждение. 1. Начало «великого ледохода» русской мысли. 2. Рождение «русского любомудрия». 3. Философский подъем тридцатых и сороковых годов. 4. Историософия русской судьбы. 5. Западничество в среде славянофилов. 6. Религиозные воззрения Гоголя. 7. А. С. Хомяков — идеолог славянофильства. 8. О месте и роли Церкви. 9. Три периода русской философии. 10. Религиозный кризис «возбужденных семидесятых». 11. Владимир Сергеевич Соловьев — трехчленная схема «вселенской теократии». 12. Николай Федорович Федоров — «блеск мечты не есть пламень благодати…» 13. Заключение.
VII. Историческая школа. 1. Общие предпосылки церковных преобразований. 2. Русская духовная журналистика и подготовка общественного мнения к восприятию церковной реформы. 3. Столкновение косности и мечтательности. 4. Новые попытки перевода Библии на русский язык. 5. Реформа духовной школы. 6. Начало научного осмысления Истории Церкви. 7. Исторический метод систематического богословия. 8. Влияние философского кризиса 60-х годов на богословие. Феофан Затворник и Иоанн Кронштадтский. 9. Религиозный кризис 60–70 годов. Лев Толстой, как зеркало русской интеллигенции. 10. Эпоха Победоносцева. 11. Проблематика христианской совести. Антоний Храповицкий. 12. Морализм в русском богословии. Михаил Михайлович Тареев. 13. Опыт антропологического построения богословской системы. Виктор Иванович Несмелов. 14. Заключение.
VIII. Накануне. 1. Время искания и соблазнов. 2. 90-е годы Соловьева. (От религиозной мысли к религиозной жизни). 3. Петербургские «Религиозно-философские Собрания» 1901–1903 годов. 4. Планы церковной реформы. 5. Религиозная философия начала века. 6. Заключение.
IX. Разрывы и связи. 1. Русская душа на роковом перекрестке. Завязка русской трагедии культуры. 2. Ересь новых гносимахов. Ненужное богословие. 3. Выпадение из богословского преемства — трагедия Русского Православия. 4. Кризис обличительного богословия. «Православие призывается во свидетельство». 5. Новое богословское исповедание. 6. Подвиг свидетельствовать, творить и созидать.
VI. Философское пробуждение.
1. Начало «великого ледохода» русской мысли.
Гегель очень выразительно описывал процесс философского пробуждения. В сомнении и муках выходит сознание из безразличного покоя непосредственной жизни, из «субстанциального образа существования», подымается над житейской суетой, — и мир оказывается для него мыслительной загадкой или вопросом. Есть свои времена и сроки для философских рождений. И не вообще наступает время философствовать, но у определенного народа возникает определенная философия. Такому пробуждению всегда предшествует более или менее сложная историческая судьба, полный и долгий исторический опыт и искус, — теперь становится он предметом обдумывания и обсуждения. Начинается философская жизнь, как новый модус или новая ступень народного существования… Такое философское рождение или пробуждение, это распадение «внутреннего стремления» со «внешней действительностью», переживало русское сознание на рубеже двадцатых и тридцатых годов прошлого века… Это был душевный сдвиг, прежде всего… Приходит новое поколение, «люди тридцатых годов», — и все оно стоит под знаком какого-то беспокойства, какого-то крайнего возбуждения. «Паника усиливается в мысли», говорит Ап. Григорьев, [1] «и болезнь напряженности нравственной распространяется, как зараза». Это новое поколение чувствует себя в жизни как-то неуютно, точно не на месте. Лермонтов дал незабываемое изображение тогдашних душевных состояний, этой отравительной «рефлексии», какого-то нравственно-волевого раздвоения личности, не то тоски, не то грусти. Это был ядовитый сплав дерзости и отчаяния, безочарования и большой пытливости. И отсюда жадное стремление выйти из настоящего. Так от начала «критический» мотив приходит в философское самоопределение. И в разное люди того беспокойного поколения находили выход из этого неприютного настоящего, — кто в прошлое, кто в будущее. Кто готов был отступать назад, из «культуры» к «природе», в первобытную цельность, в патриархальное и непосредственное прошлое, когда, казалось, жизнь была героичнее и искреннее, («святое прежде» у Жуковского) — пастораль и «экзотическая мечта» характерны для той эпохи и на Западе. Другие уносились в предчувствиях небывалого будущего, вдохновенного и радостного… Утопизм есть верная сигнатура [2] эпохи…- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (163) »
Последние комментарии
16 часов 25 секунд назад
16 часов 17 минут назад
16 часов 29 минут назад
16 часов 35 минут назад
19 часов 6 минут назад
19 часов 10 минут назад