КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 714444 томов
Объем библиотеки - 1412 Гб.
Всего авторов - 275066
Пользователей - 125166

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

A.Stern про Штерн: Анархопокалипсис (СИ) (Фэнтези: прочее)

Господи)))
Вы когда воруете чужие книги с АТ: https://author.today/work/234524, вы хотя бы жанр указывайте правильный и прологи не удаляйте.
(Заходите к автору оригинала в профиль, раз понравилось!)

Какое же это фентези, или это эпоха возрождения в постапокалиптическом мире? -)
(Спасибо неизвестному за пиар, советую ознакомиться с автором оригинала по ссылке)

Ещё раз спасибо за бесплатный пиар! Жаль вы не всё произведение публикуете х)

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
lopotun про Карпов: Учитесь шахматам (Игры и развлечения)

ппп

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
чтун про серию Вселенная Вечности

Все четыре книги за пару дней "ушли". Но, строго любителям ЛитАниме (кароч, любителям фанфиков В0) ). Не подкачал, Антон Романович, с "чувством, толком, расстановкой" сделал. Осталось только проду ждать, да...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
Влад и мир про Лапышев: Наследник (Альтернативная история)

Стиль написания хороший, но бардак у автора в голове на нечитаемо, когда он начинает сочинять за политику. Трояк ставлю, но читать дальше не буду. С чего Ленину, социалистам, эссерам любить монархию и терпеть черносотенцев,убивавших их и устраивающие погромы? Не надо путать с ворьём сейчас с декорациями государства и парламента, где мошенники на доверии изображают партии. Для ликбеза: Партии были придуманы ещё в древнем Риме для

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Влад и мир про Романов: Игра по своим правилам (Альтернативная история)

Оценку не ставлю. Обе книги я не смог читать более 20 минут каждую. Автор балдеет от официальной манерной речи царской дворни и видимо в этом смысл данных трудов. Да и там ГГ перерождается сам в себя для спасения своего поражения в Русско-Японскую. Согласитесь такой выбор ГГ для приключенческой фантастики уже скучноватый. Где я и где душонка царского дворового. Мне проще хлев у своей скотины вычистить, чем служить доверенным лицом царя

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).

Две матери [К Работников] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

К. Работников ДВЕ МАТЕРИ

Рассказ
Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ. В тяжелых кандалах отправили в Нерчинские рудники добывать руду.

На юге России у него осталась любимая и любящая жена с маленькой голубоглазой девочкой, почти не знавшей отца.

Когда его арестовали, малютка только еще начала становиться на ножки и смешно лепетала «пап-па… мам-ма».

Ей было около двух лет, когда отец в последний раз видел ее в камере для свиданий. Крепко ухватившись за руку матери и топоча ножками в крошенных башмачках, она начинала плакать, как только мать поднимала ее и подносила к лицу отца. Девочка пугалась страшного человека с черной бородой в колючей куртке. Мать с рыданием повторяла:

— Инночка, поцелуй же папочку, ну, поцелуй папочку!..

А он взглянул в широко раскрытые голубые, так похожие на отцовские, глаза дочери, и рыданья сжали его горло, но огромным напряжением воли он их задержал. Жандармы не видели его слез. Эта мысль помогла ему сдержать себя и в другой тяжелый момент, когда жена прильнула к нему в прощальном объятии и не могла оторваться.

Они ушли, а жандармы отвели его в камеру — спокойного, строгого, как бы не замечающего вокруг себя людей с обнаженными шашками. Только в камере он не выдержал, глухо рыдал, зарываясь в пропахшую потом сенную подушку и вытирая жесткими рукавами арестантской куртки горячие слезы.

В ту же ночь его увезли в арестантских вагонах в Сибирь.

Прошел месяц другой, — никакой весточки не было от него. Он также не мог получать писем жены, так как все еще медленно приближался к Нерчинску, подолгу задерживаясь на этапных пунктах.

Наконец, маленькая семья получила первое письмо. Он прибыл на место и слал им и товарищам свои «горячие приветствия из страны холодных снегов буранов и жестокостей».

Прошло три года.

Надежды на поездку к мужу все более и более гасли у матери Инночки.

Никакие уроки не могли дать столько средств, чтобы можно было переселиться в Нерчинск. Каторжный же комитет был слишком скуп, по недостатку средств.

Проплакав всю ночь, она решила написать ему правду: она не может привести к нему Инночку, нет средств, придется ждать очень долго, быть может до тех пор, пока не переведут его на положение ссыльного поселенца.

Пришлось примириться с этим и ограничиться перепиской.

Еще через год Инночка нацарапала папе маленькое письмо, испещренное каракульками о том, что она «знает своего папу, любит и хочет видеть его».

Она действительно знала его по портретам: на одном — красивый, молодой папа был снят вместе с мамочкой, на руках у которой лежала она, Инночка, маленькая крошка с глазами, как зернышки, на другой — папа был страшный, в серой шапке на нахмуренном лбу и в таком некрасивом пальто, какого никто из знакомых мамы никогда не носил.

Знала Инночка отца и по рассказам матери.

На шестом году письма с каторги приходили как всегда; почти каждые две-три недели, и мать читала их Инночке, но почему-то однажды, прочитав письмо, побледнела, грустно задумалась и с тех пор часто плакала.

— Ты чего плачешь, мамулька?.. — спрашивала Инночка, ласково прижимаясь к ней. — Папа опять болен?.. Скажи, мама. Ну мама же!..

Мама старалась успокоить свою девочку и не говорила о действительной причине слез, но как-то в тяжелую минуту не сдержалась и сказала:

— А ты знаешь, Инночка, у папы есть еще другая мама. — Она запнулась, но было поздно…

— Какая другая? — удивилась девочка. — Другая мама?..

— Да, деточка, другая мама. И папа не скоро еще вернется к нам с каторги.

— Почему не скоро?.. а разве другая мама…

Но в этот момент вдруг кто-то громко постучал и дернул дверь.

Дверь открылась, и в комнату вошел усатый полицейский пристав, в сопровождении надзирателя, городового и дворника.

— Где ваш муж? — строгим официальным тоном спросил пристав, после нескольких заданных вопросов.

— Как где? — изумилась она — в Нерчинске, на каторге.

— Потрудитесь, пожалуйста, предъявить его письма… Мы должны произвести у вас обыск… — вдруг объявил пристав, протянув ей какую-то бумажку с печатным заголовком.

Обыск не дал никаких результатов, ничего «преступного» не обнаружили. Письма были обыкновенного содержания, и на каждом из них стоял штемпель нерчинской тюрьмы.

Полиция ушла, ничего не сказав ей.

— Что бы значило это?.. — ломала она голову, кое-как успокоив перепуганную Инночку и уложив ее спать. Загадка разрешилась через несколько дней.

Пришел товарищ мужа по партии и вручил ей письмо, следя, с радостным лицом, какое впечатление оно произведет на нее.

Торопливо вскрыв конверт и вынув из него письмо мужа, она поразилась: на нем не было обычного каторжного штемпеля и сверху стояло «Женева».

— Женева… Он в Швейцарии… Бежал! — восклицала она, трепеща от радости, но вместе с тем другая мысль украдкой проскользнула в ее