Глаза ребёнка [Ричард Норт Паттерсон] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (268) »
Ричард Норт Паттерсон Глаза ребенка
Фреду Хиллу и Сонни Мента
КОШМАР 15 октября
1
На лице Рикардо Ариаса отразились страх и недоумение. — Если хочешь свести счеты с жизнью, — вкрадчивым голосом повторил незваный гость, — надо оставить записку. Рики как завороженный смотрел на пистолет, который долгие годы провалялся в темном сыром углу, так что гость сомневался: сработает ли он. Но Ариас не мог знать об этом. Он принялся шарить по столу в поисках ручки. Его движения отличались медлительностью, словно он проделывал их под водой, а взгляд был прикован к пистолету. Казалось, в полутемной комнате для него не существовало других предметов: вытертых дивана и кресла, дешевого кофейного столика, выцветших плакатов, компьютера и автоответчика, с помощью которого Рики отсеивал нежелательных кредиторов. В мертвенном свете хромированного торшера лицо Ариаса выглядело особенно бледным. От напряжения у него из носа потекла кровь. У Рикардо были тонкие черты лица, а черные глаза (то мягкие, то злые — в зависимости от обстоятельств) никогда не утрачивали выражения болезненной подозрительности, как у иного перспективного студента-выпускника, злоупотребляющего кофе и пренебрегающего сном. — Я не пишу. — Он кивнул в сторону компьютера. — Каждый скажет, что я пользуюсь вот этим. — Самоубийство — совсем другое дело. — В голосе визитера появилась усталость. — Почерк должен быть узнаваем. Медленно, с исказившимся лицом Рики взял ручку дрожащими пальцами. «Я ухожу из жизни, — диктовал незнакомец, — потому что увидел себя в истинном свете». Не сразу, преодолев инстинктивный протест, Ариас начал писать. Выходило неуклюже, коряво, как у ребенка, который выводит прописи и отрывает руку, не дотянув до конца буквы. Одни получались толстые, другие — тонкие и были похожи на паучков. «Я понял, — наставлял голос, — что я всего-навсего жалкий эгоист». Рики остановился, в глазах его были обида и негодование. — Пиши, — последовал приказ. Рики вытер кровь под носом и уставился на бумагу. Рука его на мгновение замерла: слова «жалкий эгоист» дались особенно тяжело. «Единственное, в чем я преуспел, — это вымогательство. Я алчно и без зазрения совести использовал жену и ребенка, потому что сам — ничтожество». Рики зарделся от гнева и, убрав руку с листка, впился взглядом в уже написанные им слова. Гость замешкался, потом его внимание привлекла стоящая на книжной полке фотография темно-русой девочки. Продолжая держать Рики под прицелом, он достал карточку и поставил ее на стол так, чтобы взор серьезных карих глаз ребенка был обращен на жертву незнакомца. Он понял, что это намного лучше, чем просто записка: последний всплеск дешевой сентиментальности, отличавший Рики Ариаса. Это будет ключ к тайне его самоубийства. Рики посмотрел на фотографию и все понял. — Вот видишь, — тихо произнес гость, — я тебя знаю. Словно повинуясь инстинкту, Рики поднялся. — Подожди, — он почти кричал. — Я не могу совершить самоубийство из другого конца комнаты. Их взгляды встретились. Незнакомец не произносил ни слова. — Ты можешь просто уйти, — слезно увещевал его Рикардо. — Я ничего никому не скажу. Забудем об этом, хорошо? — Только ты, — тихо произнес гость, которому вдруг показалось, что инсценировать самоубийство не имеет смысла, — только ты мог подумать, что я способен забыть. Рики уставился на пистолет. Его палач подошел ближе. Теперь их разделяло чуть больше метра. Лицо Ариаса вытянулось от страха, в то же время он лихорадочно пытался спастись. Подался вперед, видно, забыв, что там стоит кофейный столик, устремил взгляд в холл, за которым находилась спальная комната. — Если ты сейчас застрелишь меня, это будет убийство, — судорожно сглатывая, выдавил он. Незваный гость остановился. Рука с пистолетом поднялась выше. В глазах Рики появилось новое выражение. Казалось, в этот момент он готов был признать — вопреки тайному инстинкту, — что между двумя людьми возможна настоящая любовь. — Я отдам ее, — прошептал он. В ответ гость лишь покачал головой. Ариас решился. Гость вздрогнул от неожиданности, когда Рики в панике бросился к двери. На пути оказался столик, и несчастный со всего маху налетел на него. От внезапной боли Рики пронзительно вскрикнул. Дальнейшее прокручивалось, как при замедленной съемке: Ариас, взмахнув руками, складывается пополам и летит, точно с трамплина, при этом голова у него трясется, словно у куклы из папье-маше. Виском ударяется об угол стола, так что слышен какой-то отвратительный треск. В следующую секунду мужчина рухнул на ковер, и все, казалось, кончилось. Он- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (268) »
Последние комментарии
15 минут 29 секунд назад
2 часов 33 минут назад
4 часов 23 минут назад
10 часов 9 минут назад
10 часов 14 минут назад
10 часов 18 минут назад