Бабкин лазарет [Иван Георгиевич Лазутин] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (16) »
Иван Лазутин Бабкин лазарет
Иван ЛАЗУТИН
Иван Георгиевич Лазутин родился в 1923 году в селе Пичаево Тамбовской области. В 1941 году окончил среднюю школу в Новосибирске и был призван на Тихоокеанский флот. В 1943–1944 годах солдатом огневого взвода в гвардейских минометных частях участвовал в боях на 1-м и 2-м Белорусских фронтах. После войны окончил юридический факультет МГУ и аспирантуру, преподавал в Московской юридической школе. Иван Лазутин — автор популярной повести «Сержант милиции» (1955), романа «Суд идет» (1962), которые в сценических вариантах обошли театры многих городов. Затем автор опубликовал книгу «Родник пробивает камни» (1974), романы «В огне повенчанные», «Крылья и цепи» (1979). И. Лазутин — член СП СССР.БАБКИН ЛАЗАРЕТ (повесть)
Как-то, наводя порядок в своем письменном столе, где иногда накапливается столько необязательных бумажек и наспех брошенных писем, я совершенно случайно наткнулся на реликвию военной давности — на иконку, выпавшую из старой, уже пожелтевшей записной книжки. На маленькой, не больше игральной карты, тонкой картонке был изображен лик Георгия Победоносца. Нахлынули воспоминания, связанные с иконкой. Я даже не заметил, как в мою комнату вошел сын, озорной, дотошный пятиклассник, и, подкравшись ко мне из-за спины, как он это часто делал, крепко обнял меня. На его языке это означало: «Доброе утро, папа, я встал…» Я даже потом, спустя полчаса, не мог понять, почему я так резко и так поспешно, словно застигнутый за чем-то неприличным, попытался спрятать иконку, чтобы ее не видел сын. Но дети есть дети. Горизонт их любопытства уходит в бесконечность. А запретный плод для них в сто раз слаще, чем для взрослых. — Папа, ты чего спрятал? — спросил сын и строго, как-то не по-детски посмотрел на меня. — Это так, сынок… Документ один, — попытался отговориться я, но это сына не убедило. — Папа, это не документ. Я знаю, что это. — Что?! — в раздражении вырвалось у меня. — Это иконка. Я знаю… Документы бывают не такие. — Ну и что ты хочешь сказать этим?! Ну, допустим, иконка, а дальше? Мой раздраженный тон явно не понравился сыну. Его желание повозиться со мной и по-сыновьи пообщаться в это прекрасное воскресное утро, когда в его комнатке не трещит будильник и когда через полуоткрытую дверь после звонка до его слуха не доносится голос матери с одними и теми же неприятными словами побудки: «Сынок, вставай…», «Ну, сколько можно тебя будить?», «Опоздаешь в школу…» — сразу погасло, — оттолкнул мой тон, холодный, с нескрываемым раздражением. — А еще коммунист!.. Еще в партбюро неделю назад избрали… — Сын стоял посреди комнаты с кислой физиономией и отчитывал меня. Я даже растерялся. Первую минуту я не знал, что ему ответить, смотрел на него и сразу не мог сообразить: кто из нас прав? Что нужно делать: строжиться, немедленно выгнать его из кабинета, сказать, чтоб не совал свой нос в дела взрослых, или… поговорить. Причем поговорить серьезно, по-отцовски. И пока я раздумывал, какое мне принять решение, сын вскочил на стул, с книжной полки достал том в темном переплете и положил передо мной на стол. — Прячь свою иконку вот в эту книгу. Чего ей зазря стоять! Передо мной лежала «Библия для неверующих», которую я купил год назад, но так еще и не удосужился перелистать. Вот тут-то уж я понял, что окриком здесь не обойдешься, тут нужна тонкая, умная беседа, вернее, рассказ, причем рассказ честный, о том, как попала в мою старую записную книжку крохотная бумажная иконка Георгия Победоносца. — Ты завтракал? — спросил я. — Нет, — ответил сын, все еще глядя на меня исподлобья. — Тогда ступай позавтракай, и я расскажу тебе об этой иконке. — Я отодвинул ящик стола, достал из него иконку и подал ее сыну. Он долго и внимательно рассматривал ее и, ничего не сказав, протянул мне. — Вначале расскажи, а потом буду завтракать. — Сын уселся поудобнее в кресло и приготовился слушать. Он всегда любил слушать, когда я рассказывал о войне.Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины,Как шли бесконечные, злые дожди,Как кринки несли нам усталые женщины.Прижав, как детей, от дождя их к груди…К. Симонов.
…В марте 1944 года, после успешно проведенной артподготовки, в результате которой под нашими гвардейскими снарядами легла целая неприятельская дивизия, занимавшая город Энск, наша бригада, прорвавшая во взаимодействии с пехотой линию вражеской обороны, была отведена на кратковременный отдых в небольшой белорусский городок Речица. Со своим неразлучным другом сержантом Алексеем Вахрушевым мы определились на постой к одинокой старушке, которую все
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (16) »
Последние комментарии
1 час 35 минут назад
5 часов 43 минут назад
6 часов 45 секунд назад
6 часов 21 минут назад
9 часов 3 минут назад
16 часов 26 минут назад