Часть четвертую я слушал необычайно долго (по сравнению с предыдущей) и вроде бы уже точно определился в части необходимости «взять перерыв», однако... все же с успехом дослушал ее до конца. И не то что бы «все надоело вконец», просто слегка назрела необходимость «смены жанра», да а тов.Родин все по прежнему курсант и... вроде (несмотря ни на что) ничего (в плане локации происходящего) совсем не меняется...
Как и в частях предыдущих —
подробнее ...
разрыв (конец части третьей и начало части четверной) был посвящен очередному ЧП и (разумеется, кто бы мог подумать)) очередному конфликту с новым начальственным мразматиком в погонах)). Далее еще один (почти уже стандартный) конфликт на пустом месте (с кучей гопников) и дикая куча проблем (по прошествии))
Удивила разве что встреча с «перевоспитавшейся мразью» (в роли сантехника) и вся комичность ситуации «а ля любовник в ванной»)) В остальном же вроде все как всегда, но... ближе к середине все же наступили «долгожданные госы» и выпуск из летного училища... Далее долгие взаимные уговоры (нашего героя) выбрать «место потеплее», но он (разумеется) воспрининял все буквально и решил «сунуться в самое пекло».
Данный выбор хоть и бы сделан «до трагедии» (не буду спойлерить), но (ради справедливости стоит сказать, что) приходится весьма к месту... Новая «локация», новые знакомые (включая начальство) и куча работы (вольно, невольно помогающяя «забыть утрату»). Ну «и на закуску» очередная (почти идиотская) ситуация в которой сам же ГГ (хоть и косвенно, но) виноват (и опять нажравшись с трудом пытается вспомнить происходящее). А неспособность все внятно (и резко) проъяснить сразу — мгновенно помогает получить (на новом месте службы) репутацию «мразоты» и лишь некий намек (на новый роман) несколько скрашивает суровые будни «новоиспеченного лейтенанта».
В конце данной части (как ни странно) никакого происшествия все же нет... поскольку автор (на этот раз) все же решил поделиться некой «весьма радостной» (но весьма ожидаемой) вестью (о передислокации полка, в самое «пекло мира»)).
Часть третья продолжает «уже полюбившийся сериал» в прежней локации «казармы и учебка». Вдумчивого читателя ожидают новые будни «замыленных курсантов», новые интриги сослуживцев и начальства и... новые загадки «прошлого за семью печатями» …
Нет, конечно и во всех предыдущих частях ГГ частенько (и весьма нудно) вспоминал («к месту и без») некую тайну связанную с родственниками своего реципиента». Все это (на мой субъективный взгляд)
подробнее ...
несколько мешало общему ходу повествования, но поскольку (все же) носило весьма эпизодический характер — я собственно даже на заморачивался по данному поводу....
Однако автор (на сей раз) все же не стал «тянуть кота за подробности» и разрешил все эти «невнятные подозрения и домыслы» в некой (пусть и весьма неожиданной) почти шпионской интриге)) Кстати — данный эпизод очень напомнил цикл Сигалаева «Фатальное колесо»... но к чести автора (он все же) продолжил основную тему и не ушел «в никуда».
Далее — «небрежно раздавленная бабочка Бредберри» и рухнувший рейс. Все остальное уже весьма стандартно (хоть и весьма интересно): новые залеты, интриги и особенности взаимоотношения полов «в условиях отсутствия увольнений» и... встреча «новых» и «бывших» подруг ГГ (по принципу «то ничего и пусто, то все не вовремя и густо»)) Плюсом идет «встреча с современником героя» (что понятно сразу, хоть это и подается как-то, как весьма незначительный факт) и свадьма в стиле «колхоз-интертеймент представляет» и «...ах, эта свадьба пела и плясала-а-а-а...» (в стиле тов.П.Барчука см.«Колхоз»)).
Концовка (как в прочем и начало книги) «очередное ЧП» (в небе или не земле). И ведь знаю что что-то обязательно будет... И вроде уже появилось желание «пойти немного отдохнуть» после части третьей... Ан нет!)) Автор самым циничным образом «все же заставил» поставить следующую часть (я то все слушаю в формате аудио) на прослушку. Так что слушаем дальше (благо пока есть «что поесть»))
Можно сказать, прочёл всего Мусанифа.
Можно сказать - понравилось.
Вот конкретно про бегемотов, и там всякая другая юморня и понравилась, и не понравилась. Пишет чел просто замечательно.
Явно не Белянин, который, как по мне, писать вообще не умеет.
Рекомендую к прочтению всё.. Чел создал свою собственную Вселенную, и довольно неплохо в ней ориентируется.
Общая оценка... Всё таки - пять.
местом, где неудачливый Лоренцо окончил свои дни и откуда его понесли на кладбище. Как говаривали люди, он все оттягивал свой уход и ничего не придумал лучше, как покинуть мир в день появления на свет Миры.
Вот в этом-то беспечном имении и росла Ребекка. Все было так же, как в других семьях: двое-трое детей хорошенькие, а остальные невзрачные; трое умненькие, двое не хватавшие звезд с неба, но бравшие прилежанием, еще двое и тупицы, и лентяи. Ребекке, как и ее отцу, все давалось легко, и она была его лучшей ученицей. Она обладала прекрасным слухом, танцевала без долгих тренировок и неплохо выводила мелодии на мелодеоне, хотя не знала ни одной ноты.
Любовь к книгам Ребекка унаследовала от матери. Когда в доме появлялся кем-нибудь подаренный новый роман, Аурелия забывала, что надо мести пол и кормить детей. Но книги, по счастью, заносились в дом редко, не то дети ходили бы голодные и оборванные.
Однако на Ребекку повлияли и другие силы: черты неведомых предков явно сказывались в ее облике и складе. Лоренцо де Медичи, в сущности, был натурой вялой и бесхребетной, Ребекка же была вся воодушевление, вся огонь. Отцу явно недоставало энергии и отваги, дочерней же решимости с лихвой хватило бы на двоих, а неукротимости — на пятерых. С другой стороны, если у миссис Рэндалл и Ханны не было чувства юмора, то для Ребекки смешить и находить поводы для смеха казалось столь же естественным, как ходить и разговаривать.
Разумеется, не все хорошие черты родителей и многочисленных добропорядочных родственников перешли к Ребекке, равно как не могла она не унаследовать кое-каких греховных слабостей. Девочка не обладала ни усердием своей сестры Ханны, ни здоровой выносливостью крепыша Джона. Волевое начало нередко граничило в ней с упрямством, и то, что многие вещи давались ей легко, приводило к нетерпеливой раздражительности перед лицом сложных задач или трудоемкой работы. И вот такой характер, со всеми присущими ему достоинствами и слабостями, располагал в обстановке фермы полнейшей свободой. Дети подрастали, трудились, ссорились между собой, ели что придется и спали где попало, любили друг друга и родителей горячо, но без пылкой страсти и девять месяцев в году учились, кто как мог.
В результате такого образа жизни Ханна, воспитываемая внешними обстоятельствами, росла старательным, скучным и ограниченным существом. В то же время Ребекка, которой ничего, казалось, не было нужно, помимо пространства, где можно свободно действовать, и знания некоторых необходимых для самовыражения понятий, развивалась по преимуществу изнутри. Ее разнородные силы пришли в движение, едва она появилась на свет. Эти никем не управляемые силы жили, однако, в согласованном движении, но в каком направлении они развиваются — этого никто не знал, и меньше всего сама Ребекка. Поле для проявления ее творческих задатков было весьма тесным. Сегодня она взбивала яйца с кукурузной мукой, а завтра — с молоком. Волосы Фанни она сегодня зачесывала на левый пробор, завтра — на правый, а послезавтра — на прямой. И еще она разыгрывала с братьями и сестрами разные забавные инсценировки, героями которых были исторические личности или персонажи любимых книг. Ребекка развлекала мать и все семейство, и при этом ее никогда не принимали всерьез. Отмечали в ней ум, раннее развитие, но никто не считал ее выдающейся в каком-нибудь одном отношении.
Аурелия, пережив множество страданий в браке с гением, каковым она, безусловно, считала Лоренцо, а затем потеряв его, стала отдавать предпочтения самым простым, обыкновенным вещам. А Ребекка была для нее существом странным. Но надо сказать, что Ребекке увлечения и интересы матери казались, в свою очередь, жалкими, ущербными.
Ханна была любимицей матери — если только можно было признать за Аурелией сильные пристрастия. Выделять одних детей и пренебрегать другими могут благополучные женщины, а вдова, вынужденная одевать и кормить семерых детей на пятнадцать долларов месячного дохода, не может позволить себе такой роскоши, как предпочтения. Однако Ханна в свои четырнадцать лет была для Аурелии своего рода компаньонкой и партнером. Если Аурелия была занята в амбаре или на огородах, то в доме хозяйничала Ханна. Ребекка, конечно, тоже исполняла некоторые предписанные ей обязанности: следила, чтобы младшие дети не убились и не убили друг друга, кормила домашнюю птицу, собирала щепки, рвала клубнику, вытирала посуду — но вообще Ребекка считалась безответственной, а потому Аурелия, постоянно нуждаясь в опоре (на одаренного Лоренцо трудно было положиться вполне), обрела таковую в Ханне.
Ханна, на которую возложены были главные тяготы, даже на своем облике несла их зримый отпечаток: у нее были худое, изможденное лицо и резкие жесты. Но на эту самостоятельную, послушную девочку во всем можно было положиться, и по этой причине тетушки стремились зазвать в Риверборо именно ее. Они готовы были сделать ее полноправным членом своей семьи, предоставив ей
Последние комментарии
1 час 38 минут назад
22 часов 52 минут назад
22 часов 55 минут назад
1 день 4 часов назад
1 день 8 часов назад
1 день 9 часов назад