Ребекка с фермы «Солнечный ручей» [Кейт Дуглас Уиггин] (fb2) читать постранично, страница - 7

миссис Перкинс своему мужу. — Это, должно быть, племянница из Темперанса. Они, насколько я помню, когда писали Аурелии, то звали к себе старшую, Ханну. Но Аурелия отвечала, что ей больше хотелось бы позаботиться о Ребекке. Девочкам ведь все равно, на кого потратить деньги. Так что это приехала Ребекка. Для нашей Эммы Джейн это была бы хорошая компания, вот только я не верю, что Ребекку выдержат три месяца. Она смуглая, все равно как индеец, и без конца что-нибудь затевает. Говорят, будто бы один из рода Рэндаллов был женат на испанке, кажется, тот самый Рэндалл, который учил в пансионе языкам и музыке. И сын их Лоренцо был такой же смуглолицый. Ну, и эта девочка тоже. Впрочем, испанская кровь — это совсем неплохо. Испанки в большинстве своем порядочные женщины.

Глава II. Родственницы Ребекки

Их прозвали девочками Сойер еще в ту пору, когда Миранде было восемнадцать, Джейн — двенадцать, а Аурелии — восемь лет. Они активно участвовали во всевозможных событиях деревенской жизни, и когда в Риверборо вошло в обычай думать и рассуждать, то и сестры Сойер не захотели отставать от других. К тому времени, когда начинается наша история, Миранде и Джейн шел уже шестой десяток, но в Риверборо их по-прежнему называли девочками Сойер. Обе они остались девицами, тогда как их младшая сестра Аурелия сделала романтическую партию, как выражалась она сама, или заведомо проигрышную ставку, как характеризовали ее замужество старшие сестры.

— Уж лучше быть старой девой, чем так, — утверждали Миранда и Джейн, и, по-своему, они были правы.

Романтический элемент, несомненно, присутствовал в этом браке хотя бы уже потому, что душа мистера Рэндалла не лежала ни к сельскому хозяйству, ни к торговле: он был избранником муз. Он вел занятия в певческих школах (тогда в провинции были такие школы, где занятия велись один раз в неделю) пяти или шести ближних городков; он играл на скрипке, нес обязанности распорядителя на танцевальных вечерах, по воскресеньям изумительно пел в церкви. Кроме того, он обучал нескольких нескладных парней, которым настало время выходить в свет, замысловатым па контрдансов, шотландских танцев и мазурок. И еще он был заметной фигурой на всех общественных ассамблеях, хотя в то же время упорно избегал всяких чисто мужских сходок в таверне, на торгах или на мосту.

Волосы у него были длиннее, руки белее, обувь изящнее, а манеры изысканнее, чем у его более благоразумных сверстников. Короче говоря, единственной сферой жизни, в которой он не блистал, было добывание хлеба насущного для поддержания жизни. По счастью, обязанностей у него было немного. Его отец и брат-близнец умерли еще тогда, когда Лоренцо был мальчишкой. А мать, проявившая свою личность единственно в том, что дала сыновьям-близнецам необычные имена — Марк де Лафайет Рэндалл и Лоренцо де Медичи Рэндалл, занималась изготовлением пальто, чтобы свести концы с концами и дать образование детям. Впрочем, и ее уже давно не было на свете. А при жизни мать часто говаривала жалобным тоном: «К сожалению, между моими близнецами дарования распределились неравномерно: Лоренцо просто невероятно талантлив, а Лафайет, если выживет, го будет человек сугубо практический».

Но и Лоренцо оказался достаточно практичен для того, чтобы добиться руки самой богатой невесты в деревне.

— Да, — вздыхала госпожа Рэндалл, — опять же… если бы они могли сразу оба жениться на Аурелии Сойер, вот было бы хорошо. Талантливый Лоренцо разбазарил бы ее приданое, а практичный Лафайет сохранил бы свою часть и еще приумножил.

Скромная часть сбережений Сойеров, отведенная Аурелии, вкладывалась красивым и неудачливым Лоренцо Медичи то в одно, то в другое дело. Изящным жестом он отсчитывал некоторую сумму каждый раз, когда рождение сына или дочери благословляло их семейный союз.

— Это будет подарок нашему маленькому чаду, Аурелии. Заначка на черный день.

Однако со временем заначки становились все мизернее, и старые заначки тоже понемногу таяли.

Миранда и Джейн решили махнуть рукой на Аурелию после того, как она вышла за Лоренцо де Медичи Рэндалла. Тем временем неудачливая чета перепробовала все возможности в Риверборо и в соседних землях, но постепенно ртуть на шкале их благополучия упала так низко, что им ничего другого не оставалось, как только перекочевать в Темперанс. Там они и осели, предоставив судьбе творить с ними все самое худшее. И судьба не преминула воспользоваться случаем.

Старшие сестры писали Аурелии два или три раза в год, посылали скромные, но необходимые подарки детям к Рождеству, однако наотрез отказывались покрывать расходы Лоренцо де Медичи, которые неуклонно росли ввиду прибавления семейства. Последним его приобретением — сделанным незадолго до рождения Миранды (имя, данное в надежде на милости, так и не явленные) — была маленькая ферма, расположенная в двух милях от Темперанса. Аурелия управляла ею сама, и в конце концов ферма эта стала и домом, и тем