Статьи в журнале "Частный корреспондент" [Борис Юльевич Кагарлицкий] (fb2) читать постранично

Данный материал (книга) создан автором(-ами) «Борис Юльевич Кагарлицкий» выполняющим(-и) функции иностранного агента. Возрастное ограничение 18+

Борис Юльевич Кагарлицкий
Статьи в журнале "Частный корреспондент"

Содержание:

06.07.2009 - Американская мечта о Европе

14.07.2009 - Ко дню рождения революции

03.08.2009 - Революция менеджеров

04.09.2009 - Республика в опасности

24.09.2009 - Контуры новой эпохи

30.09.2009 - Катастрофа на Волге

Американская мечта о Европе

Европейская модель торжественно осуждена и отвергнута

На протяжении по крайней мере 20 лет «эффективную американскую модель» противопоставляли неэффективности и расточительности европейского социального государства, которое, как нам объясняли, подрывает стимулы к труду, тормозит инновации и вообще не может привести ни к чему хорошему.

Культурная сторона экономического неолиберализма состояла в дискредитации европейской традиции и прославлении американского опыта. Правда, оборотной стороной этой пропаганды стал беспрецедентный взрыв антиамериканских настроений по всему миру - от Индонезии до Канады и от России до Южной Африки. И дело тут не только в политических провалах Джорджа Буша-младшего, который втянул Соединённые Штаты сразу в две непопулярные заморские войны, ни одну из которых невозможно выиграть. Для людей за пределами США гораздо важнее было то, что отмена привычных для них социальных гарантий, постепенный демонтаж бесплатного образования и здравоохранения, рост цен на транспорт и прочие малоприятные вещи связывались с необходимостью подражать Америке.

Критика европейской социальной модели в последнее десятилетие ушедшего века в качестве господствующей идеологической мантры сменила на Западе потерявшую актуальность борьбу против «коммунистического тоталитаризма». То, что наиболее активно эти идеи были подхвачены именно в странах бывшего Восточного блока, - неудивительно. Стремление «жить как в Швеции», характерное для последних лет существования коммунистических режимов, быстро сменилось желанием «всё сделать как в Америке». Это стремление вполне соответствовало общей логике приватизации, а главное, освобождая государство от социальной ответственности, одновременно освобождало превращающихся в буржуа чиновников от ответственности моральной - отказывая людям в помощи, они не действовали ради их же блага!

Наряду со ссылками на замечательный американский опыт, эта политика иллюстрировалась простенькими байками про бесплатный сыр, который бывает только в мышеловке, и рассказами про бедняка, которому дали вместо рыбы удочку, чтобы теперь он научился ловить рыбу сам. Более серьёзных и близких к реальной жизни аргументов не требовалось, хотя социолог Анна Очкина однажды ехидно заметила, что рассказы эти были явно не тем адресованы: «Сегодняшняя социальная политика для экономики России - это не рыба к столу и не удочка для рыбака. Это скорее удочка, которую протягивают оглушённой динамитом рыбе, предлагая ей выбраться на сушу».

Однако так или иначе, логика в происходящем была. Гораздо сложнее обстояло дело в самой Западной Европе, где правящие круги тоже прониклись мыслью о вредности европейской социальной модели. «Пережитками социализма» объясняли все проблемы - от высокой безработицы до кризиса пенсионной системы, не обращая внимания на то, что в странах, последовательно идущих по пути «американизации», да и в самих Соединённых Штатах, эти проблемы стоят не менее остро. Демонтаж европейской социальной модели стал главным приоритетом политики фактически во всех европейских странах. Эти же принципы были законодательно закреплены в Маастрихтском договоре и других договорах, переоформивших здание Европейского союза. Об этом писала пресса и ежедневно говорил телевизор. Эта цель стала консенсусом правых и левых. Причём последние в стремлении всё переделать по законам свободного рынка далеко превзошли правых - любовь социалистов к капитализму оказалась куда более горячей и искренней, чем у самих капиталистов, достигая градуса исступлённой страсти.

Все эти усилия, однако, не дали ожидаемого результата по очень простой причине: подавляющее большинство населения Западной Европы от своей социальной модели отказываться не желало и сопротивлялось как могло - иногда активно, устраивая забастовки, митинги и демонстрации, проваливая договоры и проекты реформ на референдумах, а иногда пассивно - игнорируя нововведения, не поддерживая их и не участвуя в них.

Поскольку ликвидация европейской социальной модели была тесно увязана с проектом межгосударственной интеграции, то Европейский союз, вначале вызывавший энтузиазм населения, начал стремительно терять поддержку. Простенькая пропагандистская ловушка (представить отказ от европейских традиций и образа жизни в качестве необходимого условия для объединения Европы), которая давала эффект на первых порах, перестала работать. Сам Евросоюз стал всё чаще восприниматься гражданами Запада как антиевропейский проект. Именно неприязнь к союзу