2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
пацанами в лес, — начал читать больной. — Все были почти из нашего четвертого „б“. Пошли мы сорок зорить. Ну, назорили яичек, испекли и съели. Потом Колька Докучаев рассказывал, как они волка с отцом видали. Мы маленько струсили. В лесу было хорошо. А потом мы хохотали, как Серега Зиновьев из второго „а“ петухом пел. В лесу было шибко хорошо. Потом мы пошли домой. Мне мама маленько всыпала, чтобы я не шлялся по лесам и не рвал последние штаны. А потом мы ели лапшу. Папка спросил меня: „Хорошо было в лесу?“ Я сказал: „Ох, и хорошо!“ Папка засмеялся. Вот и все. Больше я не знаю, чего».
— А для чего это вы? — спросил Пашка.
— Это писал счастливый человек.
— Так какое же туг счастье-то? — изумился Пашка.
— Самое обыкновенное: человек каждый день открывает для себя мир. Он умеет смеяться, плакать. И прощать умеет. И делает это от души. Это — счастье.
— Так он же маленький еще!
— Ну, найдется кто-нибудь и большого его научит таким же быть.
— Каким?
— Добрым. Простым. Честным. Счастливых много… Ты тоже счастливый, только… учиться тебе надо. Хороший ты парень, врешь складно… А знаешь мало.
— Когда же мне учиться-то? Я же работаю.
— Вот поэтому и надо учиться.
— А вы — учитель, да?
— Учитель.
— Значит, вы счастливый, если вы учите?
— Наверно. Позови-ка сестру.
— Что, плохо?
— Нет, просто устал.
— Лиля Александровна! — позвал Пашка.
Вошла сестра и сделала учителю укол.
— Ну, вот теперь уснем, — сказал тот и выключил свет.
Пашка долго еще лежал с открытыми глазами, думал о чем-то. А как только стал засыпать, услышал голос Насти:
— Павел, иди ко мне.
…И опять снится Пашке сон:
Ждет его Настя на том самом месте, где встречала его во сне в первый раз.
— Здравствуй, Павел.
— Здравствуй.
— Как живешь?
— Ничего.
— Идеал-то не нашел еще?
Пашка усмехнулся.
— Нет.
— Помнишь сказку? — спросила вдруг Настя. — Бабушка тебе рассказывала…
— Про голую бабу, что ли?
— Да.
— Помню.
— Так вот, ты не верь: это не смерть была, это любовь по земле ходит.
— Как это?
— Любовь. Ходит по земле.
— А чего она ходит?
— Чтобы люди знали ее, чтоб не забывали.
— Она, что, тоже голая?
— Она красивая-красивая.
— Хоть бы разок увидеть ее.
— Увидишь. Она придет к тебе.
— А если не придет? Ведь нельзя же сидеть и ждать, что придет кто-нибудь и научит, как добиться счастья. Будешь ждать, что придет, а он возьмет и не придет. Так и проживешь дураком. Правильно я рассуждаю?
— Правильно. А учиться можно не только в школе. Жизнь — это, брат, тоже школа, только лучше.
— И опять: если я буду сидеть и ждать…
— Зачем же ждать, — перебивает его Настя. — Надо искать. Надо все время искать, Павел.
— Так вот я ищу. Но я же хочу идеал!
Опять засмеялся белобрысый. Пашка проснулся. Утро. Еще спят все. Пашка огляделся по палате. И вдруг ему показалось…
— Братцы! — заорал он.
Повскакали больные.
— Ты чего, Пашка? — спросил белобрысый.
Пашка показал на учителя, который лежит недвижно.
— Няня! — рявкнул белобрысый.
Учитель приподнялся.
— Что такое? В чем дело?
Все смотрят на него.
— Что случилось-то?
Пашка негромко засмеялся.
— А мне показалось, ты помер, — сказал он простодушно.
Учитель досадливо сморщился.
— Первую ночь спокойно уснул… Надо же!
Пашка лег и стал смотреть в потолок. На душе у него легко.
— Значит, будем жить, — сказал он, отвечая своим мыслям.
А за окнами больницы — большой ясный день. Большая милая жизнь…
Последние комментарии
2 часов 59 минут назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад