Чжу Янь [Юэ Цан] (fb2) читать онлайн
- Чжу Янь 3.88 Мб, 1056с. скачать: (fb2) - (исправленную) читать: (полностью) - (постранично) - Юэ Цан
Возрастное ограничение: 18+
ВНИМАНИЕ!
Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Предисловие от переводчиков на русский
«Чжу Янь» является приквелом известной китайской серии романов «Зеркало», написанной Цан Юэ. Эта книга ранее не переводилась на русский язык и наш перевод не может быть рассматриваем как профессиональный. В основе мы используем перевод на английский от Bunny Love (Pink), на что мы получили от нее эксклюзивное разрешение, не забывая при этом и про оригинал. Вы не можете воспроизводить какую-либо часть этого текста, вы не можете повторно публиковать его на любой другой платформе, кроме отрывков.Оригинал книги: https://www.amazon.com/朱颜-上卷镜前传-沧月/dp/B01LZDX7CT. Перевод на английский Bunny Love (Pink): https://bunnylovereader.wordpress.com/zhu-yan/. Перевод на русский: https://vk.com/xiao_zhan_beautiful_soul. Данный файл подготовлен: yuta179. (обратно)
Том 1. Глава 1: Пролог
Чжу Янь выдали замуж в Суса Халу, когда ей было восемнадцать. В полночь свадебный банкет закончился. Все гости в Королевском Золотом шатре валялись на столах, а золотые кубки были разбросаны по полу. Даже присутствие послов из столицы Империи не остановило знать от щедрых возлияний. Все были настолько пьяны, что даже стража у шатра храпела по очереди. «Все готово?» Чжу Янь сидела в другом золотом шатре. Услышав, что голоса стражников, уговаривавших друг друга выпить, затихают, она встала, сорвала с себя красное свадебное платье, расшитое золотыми и нефритовыми нитями, и поспешно переоделась в удобную облегающую одежду. «Мне пора». «Принцесса», обеспокоенно сказала служанка Юй Фэй, «почему вы не хотите, чтобы вас сопровождала Юнь Мань?» «Не стоит. Юнь Мань должна следить за Великим Магом в шатре Хоту. Я пойду одна». Она открыла шкатулку, которую принесла из дворца клана Чи, и вынула из нее нефритовую заколку для волос, около фута в длину, с резьбой тонкой работы, похожую на заледеневшую ветку. Она была полностью белой, кроме алого вкрапления на верхушке, которое переливалось на свету. Шифу (наставник — прим. перев.) сказал, что имя этой заколки — Нефритовая Кость. Она родилась в потаенных глубинах Синего Моря, куда не заплывают даже люди Морской Бездны. Испытанная огнем из недр Земли и морской водой, она растет по дюйму каждые сто лет, закаляясь огнем и льдом. Это древняя реликвия императрицы Бай Вэй, самый ценный магический артефакт в мире. Императрицы Бай Вэй? Это что, шутка? Ей семь тысяч лет? Эти жрецы с горы Цзюи любят морочить голову знатным людям Кунсана своими богами и артефактами. И все же Чжу Янь чувствовала легкое волнение, сжимая заколку в руке. Она использовала это магическое оружие всего раз с тех пор, как получила его от Шифу. В тот раз это был всего лишь небольшой тест, проверка способностей, и это привело к неприятностям. Теперь это настоящее оружие. Она колебалась. Затем сделала глубокий вдох, взяла заколку и решительно уколола себе левую руку. С легким свистом на пальце появилось маленькое красное пятнышко. Капля крови на кончике бледного пальца выросла до размеров коралловой бусины, но вместо того, чтобы упасть вниз, потянулась назад к заколке. Нефритовая Кость впитала каплю крови, алое вкрапление на конце заколки засияло, и из него вырос яркий цветок. Чжу Янь поспешно сложила руки и прочитала про себя заклинание. В ответ на это волшебный цветок на глазах расцвел, увял и опал, превратившись в пять лепестков, которые упали на покрытую парчой кровать. Как только лепестки коснулись кровати, на ней появилась девушка, точь-в-точь похожая на Чжу Янь. Стоявшая рядом Юй Фэй ахнула и чуть не закричала: «Это магия? Во дворце ходили разговоры, что принцесса Чжу Янь обучалась магическим приемам с горы Цзюи, когда была ребенком! Так значит, это правда!» «Не бойся, это просто образ, пустая оболочка, созданная из моей крови». Чжу Янь расправила одеяло, протянула руку и ущипнула ложную Чжу Янь, безжизненно сидевшую на кровати. Та была теплой и мягкой, с настоящей кожей, из настоящей плоти и крови, словно живая. Только пустая и безучастная, как кукла. Чжу Янь взяла Нефритовую Кость и, слегка шевеля губами, поднесла ее ко лбу марионетки. Та медленно склонила голову, словно повинуясь приказам. «Фантом продержится только двенадцать часов. У нас мало времени!» Чжу Янь закончила накладывать заклинание, тщательно проверила результат своей работы, повернулась к служанке и сказала: «Надень на нее мою одежду и украшения. Не упусти ни единой детали, поняла?» Юй Фэй с опаской посмотрела на застывшую фигуру: «Принцесса, вы правда собираетесь…» «Не трясись ты так! Мы с тобой это много раз это обсуждали. Теперь ты испугалась? Ты хочешь провести всю жизнь в этой пустыне на краю света?» Чжу Янь не отличалась кротким характером и быстро вспылила: «Когда все закончится, ты выбежишь на улицу и позовешь на помощь! Понятно?» Юй Фэй робко кивнула, теребя завязки одежды. «Не бойся. Все очень просто. Это сработает». Чжу Янь схватила Нефритовую Кость, собрала волосы в пучок и закрепила их заколкой. Затем укуталась в широкий теплый плащ и вышла на улицу. «Жди моего сигнала и следуй плану». На улице было холодно. В ушах свистели резкие порывы ветра, по лицу хлестал снег, так что Чжу Янь было трудно держать глаза открытыми. Она спрятала лицо под капюшоном, а руки — в рукава и прошла мимо костров у шатров, осторожно обходя пьяную стражу. К счастью, Юнь Мань отвлек внимание мага из клана Хоту, иначе ей не удалось бы так легко ускользнуть от могущественного и наблюдательного старика. Чжу Янь пробиралась сквозь снег и ветер, удаляясь от лагеря. Она не знала, как далеко ушла, но не останавливалась, пока не стихли все звуки. Только тогда она перевела дух. Она отряхнула капюшон застывшими пальцами, почувствовала корку из налипшего снега на губах. Ей было трудно дышать. Она была на самом краю Суса Халу, дальше начинались травянистые равнины. Говорят, второй снегопад зимы длился целый месяц и укрыл землю слоем снега высотой в два фута. В таком холоде весь скот погибнет за зиму. Как пастухи доживали до весны? Здесь простирался относительно процветающий регион Диких Земель Запада — бассейн Аймии, оазис в пустыне и родина клана Хоту, земля молока и меда, где пасутся стада коров и овец. Но даже по сравнению с Городом Небесного Ветра, где жил клан Чи, это просто земля и небо, не говоря уже о цветущей столице империи Цзялань. Неудивительно, что когда мать Чжу Янь узнала, что ее дочь отдают в Суса Халу, она проплакала перед мужем несколько дней. «А-Янь — твой единственный ребенок. Разве другие шесть правителей не делают все, чтобы отдать своих детей в столицу империи? Почему ты хочешь отправить свою дочь в пустошь и выдать за варвара?» «Пусть лучше выйдет за варвара, чем сбежит с этим рабом из людей Бездны Моря!» — сурово отвечал правитель клана Чи. «И не смей больше говорить об этом! Я уже попросил Императора выдать указ. Если она не поедет, Небесная армия пойдет на нас войной!» Мать Чжу Янь больше не осмелилась возражать, только крепче обняла дочь и молча плакала. Услышав от отца слова «раб из людей Бездны», Чжу Янь потеряла дар речи и впервые в жизни не нашлась, что ответить. «Или тебе лучше сбежать и найти своего наставника». Накануне свадьбы мать тихонько передала Чжу Янь тяжелый парчовый мешочек с изысканными украшениями. Каждое по отдельности стоило столько, что простому человеку хватило бы на целую жизнь. «Ши Ин — великий жрец горы Цзюи. Даже в столице Империи о нем остерегаются говорить». Чжу Янь была тронута, но ответила: «Шифу часто странствует в уединении. Кто знает, где он сейчас? К тому же, отсюда до горы Цзюи тысяча миль. Разве может вода вдалеке потушить огонь рядом?» «Разве ты не следовала за ним несколько лет, чтобы обучиться тому, что умеет он? Разве ты не умеешь летать и скрываться?» Мать принцессы кашлянула: «Кхм. Я задержу твоего отца, беги отсюда!» «Я могу сбежать, но что толку, если я убегу одна?» Чжу Янь пробормотала: «Если я уйду, то что будет с кланом Чи? Разве Император не устроит проблем отцу?» Увидев, что мать нахмурилась, Чжу Янь на мгновение умолкла и попыталась успокоить ее уже более мягким тоном: «Все хорошо, я выйду замуж. Чего ты боишься? Нет ничего постыдного в том, чтобы выйти замуж за представителя клана Хоту. Они — самый влиятельный клан среди племен Диких Земель Запада». «Но они тебе не нравятся!» Мать Чжу Янь посмотрела на дочь и замялась: «Этот человек тебе не нравится, он не…» «Он не Юань, ты хотела сказать? Прошло уже больше двух лет». Чжу Янь улыбнулась, теребя пальцами край пояса, и сказала с притворной невозмутимостью: «Все хорошо. Я все равно не нравлюсь ему. Я уже смирилась». Сделав паузу, она вздохнула и прошептала: «К тому же, что я могу сделать? Я даже не знаю, где он сейчас». «Увы… В конце концов, он из народа Бездны Моря». Мать пробормотала: «Как может принцесса из высшей знати Кунсана быть с тритоном из людей Бездны Моря, которые веками были рабами? Хотя этот Юань… весьма хорош».Перевод на русский: wickednatt (обратно)
Том 1. Глава 2
Улыбка на лице Чжу Янь на мгновение застыла, как будто она не ожидала, что ее мать скажет такое. Юань[1]. Это имя существовало во дворце сотни лет, но на него всегда было табу. Каждый раз, когда его упоминал правитель Чи, оно сопровождалось гневными оскорблениями. Если бы не такие обстоятельства, как общие сотни лет истории людей Бездны и людей Чи и внесенный ими большой вклад в дом Чи, а также то, что в руке у него все еще была пилюля бессмертия, дарованная императором, то ее отец велел бы разорвать Чжи Юаня на части пятью лошадьми. «Самое главное, что мир не может этого удержать, Чжу Янь откажется от зеркала, и цветок откажется от дерева»[2]. Он сказал это однажды, накануне отъезда из резиденции правителя Чи, где прожил сто лет. Эти его слова надолго заставили ее чувствовать себя совершенно опустошенной. «У людей Бездны Моря прекрасные лица, данные богами. Ослепительные, как солнце, и нежные, как родниковая вода, какой девушке они не понравятся?» Мать принцессы слегка вздохнула и заколебалась: «Я не говорю о тебе», — сказала она. «В те дни и Великая госпожа…» «Что же?» Чжу Янь не могла не задаться вопросом: «Что случилось с прабабушкой?» Мать принцессы на мгновение замолчала, покачала головой и отвлекла внимание от темы: «Ну, если бы не это, твой отец позволил бы тебе и другим шести принцессам поехать в столицу Империи и принять участие в отборе императорских наложниц. Красота моей А-Янь необязательно уступает красоте принцессы Сюэин из клана Бай, может быть…» «Эй, конечно, я красавица в глазах моей матери — а на самом деле Сюэин намного красивее меня!» — бесцеремонно прервала она предположение матери, словно окатив ее холодной водой. «Более того, все императорские супруги и принцы Кунсана всегда выбирались из клана Бай. Так что я ничего не могу с этим поделать! Может быть, вы хотите, чтобы ваша дочь оставалась ребенком дома?» Мать принцессы нахмурилась: «Когда я выходила за твоего отца, то не сразу стала чжэнфэй[3]. Хорошо быть с тем, кто тебе нравится. Неужели статус так важен?» Конечно важен! Иначе в ранние годы, эта старая ведьма не издевалась бы над тобой каждый день, пока не умерла. Чжу Янь не сказала это вслух, она боялась, что мать опечалится, поэтому не позволила ни единому слову сорваться с кончика ее языка. Чжэнфэй посмотрела на ее упрямое выражение лица и тихо вздохнула: «Разве ты можешь уступать другим? С твоим вспыльчивым нравом, если ты попадешь в Закрытый Город, ты все время будешь создавать проблемы. Может быть, это даже повлияет на всю семью. Итак, «кхе-кхе», отказаться ехать ради брака в столицу Империи — это скрытое благо…» «Не говори так, мама!» — Чжу Янь слегка хитрила. «Дочь, я знаю тебя лучше! Значит, ты все еще споришь со своим отцом?» Мать кашлянула и отчитала ее: «В то время… кхм, если бы ты в то время склонила голову и сказала что-нибудь приятное, чтобы успокоить гнев отца, этот тритон, вероятно, не закончил бы таким образом… Люди жили во дворце более ста лет в мире и не доставляли никаких хлопот. Если бы ты не начала суетиться, как бы все могло быть…» Улыбка на лице Чжу Янь исчезла, и она промолчала. Да, если бы она в то время преклонила колени и умоляла отца, то Юань, возможно, не… «А-Янь, тебя баловали с детства». Чжэнфэй посмотрела на свою дочь и покачала головой. «Такая храбрая, умелая, умная и способная, никогда не согласная признавать поражение — будь ты мальчиком, отец был бы так счастлив, но ты родилась, чтобы быть дочерью…» «Это я виновата?» Она немного рассердилась и вскочила: «Очевидно, что это отец, он не смог произвести на свет сына! У него было столько наложниц, но он так и не смог…» «О чем ты говоришь?» — за дверью раздался громовой возглас, и вошел правитель Чи. Она испуганно сжала голову и проглотила вторую половину предложения. «Ты собираешься через несколько дней выйти замуж, а до сих пор говоришь подобное!» Правитель Чи впился взглядом в беззаботную дочь и так разозлился, что его густые брови взметнулись вверх как молнии. Голос его гремел: «Ни стыда в тебе, ни совести, когда ты выйдешь замуж в семью Суса Халу, кто еще тебя там поддержит?» В результате ей тыкали пальцем в лоб и час читали лекцию. Ей хотелось ответить несколько раз, но увидев жалобные глаза матери, наполняющиеся слезами, она могла только промолчать и смириться с этим. В любом случае, до свадьбы оставалось больше месяца. Если бы отец отругал ее сильнее, то ей бы давали меньше еды. А отец просто разговаривает, не предпринимая других действий — пусть говорит. Даже если она выйдет замуж в семью Суса Халу, люди в клане Хоту не должны осмеливаться тронуть ее пальцем. Разве отец не упоминал ранее о солдатах, которые прямо из Города Небесного Ветра примчатся их убивать? Она, принцесса Чжу Янь, единственная законная дочь правителя Чи. Если в будущем у отца не родится ее брат или сестра, она унаследует титул правительницы Чи и возьмет на себя ответственность за весь Северо-Запад. Поэтому после того, как она достигла «возраста шпильки», четыре племени Песчаного Королевства поспешили сделать предложение, и толпы принцев стали обивать их порог. Сначала ее отцу не нравились эти западные племена. Он хотел выбрать зятя из шести кланов Кунсана, но не хотел, чтобы она выбирала сама. В конце концов, она влюбилась в раба-тритона и чуть не сбежала. В гневе правитель Чи попросил указа из Запретного Города, и просто выбрал для этой беспечной дочери семью и отправил ее туда замуж. Зять, избранный правителем Чи, 20-летний Кэркэ, новый правитель Хоту. Кэркэ всего на два года старше Чжу Янь. Он храбр и любит охоту. Говорят, что он может голыми руками разорвать белого волка в пустыне. После смерти старого правителя клана он унаследовал трон и охранял западные ворота Юньхуана для Кунсана, получив титул «Правитель Пустыни», утвержденный императором. Его родной матерью была старшая жена старого правителя, дафэй из знатного рода Сацибу, с суровым характером и необычайным коварным умом. Говорят, что благодаря ее интригам Кэркэ успешно победил своих братьев, чтобы стать новым правителем, и смог использовать возможность сделать предложение правителю Чи и жениться на будущей наследной принцессе клана Чи. Каждый его шаг был как-то связан с тщательным планированием его матери. С такой свекровью в пустыне жизнь будет нелегкой. Чжу Янь вздохнула, тихо миновав большой лагерь в снегу, и подошла к дальним конюшням. Среди четырех основных племен Диких Земель Запада клан Хоту в бассейне Аймии известен своими многочисленными драгоценными лошадьми, и здешние конюшни, естественно, всегда полны. Все слуги, работающие на конюшнях, были пьяны и спали, положив головы на столы, залитые вином. Из-за холода знаменитые лошади стоимостью в десятки тысяч золотых плотно прижимались друг к другу, слегка храпели, а горячий воздух ночью превращался в пар. Ее шаги были так легки, что даже самая настороженная лошадь не открыла глаз. «Хорошо, прямо здесь. Так холодно, до смерти можно замерзнуть», — пробормотала Чжу Янь, вынула из рукава нефритовую бутылку и открыла ее. В одно мгновение из горлышка поднялось несколько струек дыма, которые мгновенно унесло ветром и снегом. Лошади фыркнули, но не проснулись и продолжили спать, взмахнув хвостами. «Вот и все, и я не позволю лошадям потом разрушить мой замысел». Погрузив в крепкий сон лошадей, Чжу Янь вернулась на поляну и вытащила Нефритовую Кость, скреплявшую узел прически на голове. Освободившись от заколки, длинные темно-рыжие волосы как будто взмахнули атласными крыльями и знаменем полетели по ветру. Она наклонилась и с силой толкнула Нефритовую Кость в снег обеими руками. В разгар зимы в пустыне было так холодно, что шпилька, вонзаясь в промороженный грунт, издала звук трения, похожий на столкновение золота и железа. Держа Нефритовую Кость обеими руками, Чжу Янь с большим трудом нарисовала на снегу круг, поместив себя в центр. «Увы, после сотен тренировок я все еще не могу нарисовать круг». Она посмотрела на собственные достижения и не могла не пробормотать: «Шифу снова будет ругать, когда это увидит?» Чжу Янь вздохнула, сосредоточилась и начала вырезать сложный узор на снегу, стараясь как можно меньше отрывать руку от линий рисунка. Прошло полчаса, прежде чем сложная фигура была полностью нарисована на снегу. «Хорошо, это должно быть правильно». После повторной проверки ее пальцы почти окоченели. Она хлопнула себя по губам, дохнула на руки теплым воздухом, пытаясь их согреть, и немного поразминала пальцы. С силой она вставила Нефритовую Кость в центр нарисованной ей магической фигуры, оставив на поверхности только алую верхушку артефакта. Затем сложила руки и начала читать заклинание «Пастырь духов». Это было самое сложное заклинание, которое она когда-либо выучила, и это был первый раз, когда она использовала его на деле, и было неизбежно, что она немного нервничала. Однако чем больше она нервничала, тем больше ошибок она допускала. Она просто сказала три-четыре предложения и тут же ошиблась. Она издала тихое «ба», чувствуя беспокойство, и могла только начать все сначала с горечью на лице. На этот раз она больше сконцентрировалась и не отвлекалась. Заклинание получилось длинным и плавным, как вода. Как только оно было сказано, Нефритовая Кость, вставленная в снег, привлекла силу земли и быстро стала расти со скоростью, видимой невооруженным глазом. В мгновение ока она прорвалась сквозь снег и превратилась в изящный и прозрачный посох, похожий на нефритовое дерево! И земля, где было сотворено заклинание, внезапно стала излучать свет! В сияющем круге заснеженная земля начала колыхаться, как будто что-то просыпалось под снегом, тревожно извиваясь. Лошади в конюшне, казалось, почувствовали какое-то зловещее дыхание и тоже пришли в смятение, но попали в ловушку ее заклинания и какое-то время не могли выбежать. «Наверх!» Сказав, Чжу Янь подняла руку, чтобы удержать Нефритовую Кость, и потянула ее вверх. С громким шуршанием, будто заработали гигантские щетки, тяжелый снег по всей земле начал подниматься! Из-под снега прозвучал низкий рев, земля в мгновение ока раскололась, и что-то взлетело. Это были звери, которых никогда раньше в мире не видели. Один за другим они вылетели со дна земли, подпрыгнули, расправились в воздухе и мгновенно упали на землю — эти монстры окружили ее, свирепые и ужасающие, готовые атаковать, но боящиеся чего-то, отступающие за пределы светящегося круга. Чжу Янь подняла Нефритовую Кость и указала на них: «На колени!» Эти гиганты стали содрогаться, как будто на них давила непреодолимая сила. Их тела были так сдавлены, что они упали на колени в снег, прижав колени передних конечностей к земле. Чжу Янь подняла Нефритовую Кость, нежно коснулась лба одного из зверей, и прочитала последнее предложение «Пастыря духов» в соответствии с книгой: «Все существа Шести Гармоний и Восьми Пустошей, подчиняйтесь моим приказам!» Чудовища вздрогнули и склонили головы, повинуясь. Она осветила лоб зверя Нефритовой Костью и пробормотала, как будто давала какие-то инструкции. Убрав Нефритовую Кость, она подняла руку и указала на палатку вдали, и прошептала: «Вперед!» Услышав скрежещущий звук, ветер и снег дико взревели, и группа зверей уже устремилась к золотому шатру! Чжу Янь посмотрела на них издалека и вздохнула с облегчением. «Вопрос окончательно решен, теперь нам нужно срочно бежать». Она не решалась долго оставаться на месте. Нефритовая Кость опять умещалась в ее ладони — после того, как магический круг исчез, она снова превратилась в шпильку размером в один фут. Она вставила ее в только что сделанный пучок для волос, натянула капюшон, прикрыла голову и лицо и выбрала из конюшни лучшую лошадь породы Сияющий Нефритовый Лев, подготовив ее к использованию в качестве скакуна для бегства. Через ущелье Синсин можно добраться до Горы Пустоты, что в ста ли отсюда. На горе есть алтарный храм, и еще не поздно начать строить планы оттуда. Тем не менее, пока она выводила лошадь, то услышала странный звук в пустой конюшне, который заставил ее обернуться — что-то, казалось, мягко прошло сквозь темноту позади нее, царапая когтями землю. Чжу Янь была поражена. Она остановилась и внимательно прислушалась. Сначала она подумала, что это волк ворвался в лагерь, изголодавшись за холодную зиму, но это было похоже на звук волочащегося по земле золота и железа. На всякий случай она вытащила из-за пояса нож, пошла на звук и аккуратно убрала кучу сена, которая лежала на пути. Странный звук сразу прекратился. Пара глаз мелькнула в ночи, глядя на нее. «Хм?» она удивленно нахмурилась и обнаружила, что это всего лишь ребенок. Очень маленький и худой, как свернувшаяся в клубок песчаная лиса. На вид всего лет шести-семи. Наверное, он был голодный, с парой блестящих сине-фиолетовых глаз на бледном личике, которые выглядели особенно большими. Лицо было грязным и нельзя было сказать, мальчик это или девочка. Ребенок наблюдал за ней из-за насыпи, сжимая небольшой кусок замусоленной лепешки наан[4] в красных отмороженных пальцах.Перевод на русский: Fotini (обратно)
Том 1. Глава 3
Догадка поразила ее: это явно было то, что они оставили после банкета. Этот ребенок только что тайком выловил еду из месива в конюшне посреди ночи? Видел ли он все, что она только что сделала? Это было дополнительное беспокойство. Вздохнув, Чжу Янь снова сунула нож в ножны и присела на корточки. «Малыш, ты из какой семьи? Почему ты не пошел поесть к столу?» Она посмотрела в темные глаза ребенка и озадаченно спросила себя — сегодня счастливый день для Хоту, и все рабы могут получить порцию мяса и вина. Почему этот ребенок голодает здесь один? Она говорила мягко и ласково, но при этом тихонько протянула пальцы, пытаясь нащупать пульс ребенка. Однако малыш был настолько бдителен, что отпрянул от ее руки в мгновение ока, до того как ее пальцы смогли приблизиться, чтобы коснуться его. Как только он двинулся с места, снова раздался странный металлический звук. Чжу Янь взглянула и переменилась в лице: ноги ребенка были практически обездвижены тяжелой железной цепью! Холодные железные кандалы сковали лодыжки малыша. Он лежал там, глядя на нее с подозрением, осторожно отползая назад, и его железные вериги терлись о землю, производя тот самый странный звук, который она слышала прежде. Звук, что эхом раздавался в ночи. Другой конец цепи вел к темному сараю за конюшней. В такую ледяную ночь одежда ребенка состояла из лохмотьев, его обнаженные руки и ноги были все в цыпках, а маленькие лодыжки были покрыты слоями кровавых струпьев, как заживших, так и вновь изъязвленных. Но что было более ужасно, она обнаружила, что причина, по которой ребенок все время ползал, заключалась в том, что его живот был раздутым так, что казалось — у него там саркома, из-за которой он не мог стоять прямо. Это дитя грешника? Иначе почему его довели до такого состояния? Размышляя так, она неосознанно сделала шаг вперед. Звероподобный ребенок, зорко наблюдавший за ней, быстро отполз назад, подальше от нее, шумно лязгая железными оковами и все еще держа в руке наан из помойки. «Эй, не убегай!» Когда он собирался вернуться к двери, Чжу Янь осторожно протянула руку, схватила его за шиворот и подняла в воздух, как щенка. Ребенок отчаянно тряс руками и ногами, изо всех сил пытаясь освободиться от ее хватки, но хранил молчание со странным упрямством на лице и отказывался говорить. «Хочешь укусить меня?» У нее тоже характер был не сахар, поэтому она не удержалась чтобы не вывернуть ребенку руку и холодно фыркнула: «Почему посреди ночи ты не заснул, как все, зачем тебе приходить сюда? Скажи мне правду, или я тебя не отпущу». Она схватила злющего зверька и другой рукой вытащила Нефритовую Кость из волос. «Мм… Мм!» Внезапно из темноты раздался смутный голос, тревожный и испуганный. В тот же момент молчаливый ребенок внезапно выпалил: «Мамочка! Молчи!» Чжу Янь опешила — оказывается, ребенок не немой? «Кто там?» — она нахмурилась. Зная, что там был второй свидетель, Чжу Янь еще больше разволновалась. Она встала и толкнула дверь сарая. Внутри него было тесно и темно. К тому же там стоял до жути неприятный запах. Так пахнет тухлое мясо. В этом сарае было полно вещей, и какое-то мгновение она не могла ясно видеть. Она споткнулась о проволоку и чуть не упала, ударившись обо что-то с грохотом. Нефритовая Кость, подключенная к ее разуму, мгновенно испустила слабый свет, освещая ей пространство впереди. В этот момент она вздрогнула и не удержалась, чтоб не вскрикнуть! То, обо что она только что ударилась ногой и опрокинула, было глиняным горшком для вина грубой работы и высотой более трех футов. Такие обычно использовали пастухи в пустыне для хранения спиртного. Винный горшок катился по земле, пока не остановился, ударившись о стену в углу сарая. При этом из горшка торчала голова женщины! Женщина с растрепанными волосами лежала на боку в темноте, высунув голову из горшка с вином, ее глубоко запавшие глаза смотрели с ненавистью, лицо было залито кровью. Она выглядела настолько свирепо, что заставила Чжу Янь задохнуться и быстро отступить. Женский призрак! В этом деревянном доме живет женский призрак! «Мамочка!.. Мамочка!» — крикнул ребенок, приподняв свои тонкие как стебли руки, отчаянно пытаясь поддержать горшок с вином. Однако он был слишком слаб и не мог поставить горшок как должно. Каждый раз, когда он пытался поднять его, горшок снова валился на землю. Горшок лежал горизонтально и продолжал катиться. Голова женщины смотрела на Чжу Янь, издавая ртом звуки «хо-хо», так как ее язык был отрезан под корень. В этот момент Чжу Янь наконец поняла и потеряла голос: «Человек… Человек в винном горшке». Да, эта женщина была не призраком, а живым человеком. Все ее конечности были отрублены, а сама она помещена в кувшин с вином, чтобы продолжать там жить! Как… Как такое может быть?! Чжу Янь вся дрожала и какое-то время стояла неподвижно. Да, она не боялась ни призраков, ни монстров, но она просто не знала, как обращаться с такими живыми людьми. Этот сарай за конюшней — сущий ад на земле. С тех пор, как Северный Император Бэй Миньди взошел на трон, став Императором Цзяланя по просьбе Великого Командующего и Великого Жреца, он издал указ об отмене десяти видов пыток включая «винный горшок» на всей территории Юньхуан[5]. Почему же в конюшнях Хоту прячется такая женщина? Чжу Янь не могла прийти в себя и стояла ошеломленная. Собрав все силы, ребенок сумел поднять горшок с вином, вытер порез на лбу матери грязным рукавом и протянул ей в рот кусок лепешки. Женщина в горшке явно была очень голодна. Она проглотила кусок, чуть не укусив при этом сына за руку. Чжу Янь уставилась на нее, женщина показалась ей смутно знакомой… и внезапно потеряла голос: «Ты… Ты — Юй Цзи?»[6] Женщина в винном горшке посмотрела на нее — лицо было окровавленным и изуродованным шрамами, а волосы такими грязными, что их цвет не различить. Но эта пара глаз была по-прежнему лазурная, как драгоценные камни. В этот момент Чжу Янь внезапно осознала. Да, это Юй Цзи! Она была любимой женщиной старого правителя клана Хоту, когда тот был жив! В далеком прошлом, лет десять назад, она ее видела. Чжу Янь была ребенком, когда старый правитель Хоту однажды привез эту женщину в Город Небесного Ветра и тайно посетил резиденцию правителя Чи. Человек с железной кровью, позабыв о достоинстве правителя пустыни, склонил голову, прося поддержки у правителя Чи, который держал под контролем Дикие Земли Запада, чтобы тот помог ему подавить инакомыслие старейшин племени. И все это для того, чтобы русалка могла быть благополучно принята в его гарем в качестве цэфэй — второй жены. «Рабыня-русалка родила от тебя ребенка, чести считаться твоей наложницей было бы вполне достаточно. Но ты все еще хочешь дать ей титул второй жены?» Отец не мог отказать себе в удовольствии пройтись с бесцеремонными шуточками по ситуации, в которую себя поставил правитель Хоту: «Я говорю, старина Гэда, тебе за сорок, не будь так наивен…» Однако в середине речи внезапно голос ее отца замолк. Потому что в это время порыв ветра сдул вуаль, открыв лицо женщины, которая тихо сидела с опущенной головой. В тот момент Чжу Янь, прятавшаяся, чтобы подслушать, не сдержалась и сказала «Ах!» Она была так прекрасна… словно фея на картине! Женщина-русалка с длинными волосами цвета морской волны опустила голову. Ее тонкие как лепестки губы слегка поджались, а ресницы, казалось, были опущены от стыда. Она сидела, не сказав ни слова от начала до конца. Однако, ее спрятанные за вуалью лазурно-синие глаза были нежными, как родниковая вода, светлыми и тихими, делая все слова бессмысленными. Отец сразу замолчал и потом вздохнул: «Мне жаль тебя, старый дурень». Она не могла вспомнить, поддержал ли упрямый отец просьбу позже. В то время ей было восемь лет и она в изумлении смотрела на потрясающую женщину-русалку, думая, как несправедливы были Небеса, что наделили русалку из Синего моря самым красивым лицом в мире и позволили различным расам на земле бледнеть по сравнению с ней. Пока взрослые спорили в шатре, она, не вытерпев, забралась на колени одного из них и стала разглядывать женщину-русалку под вуалью. Женщина казалась очень застенчивой и нежной, она просто молча смотрела на девочку, не говоря ни слова. В том возрасте Чжу Янь была такой живой и нетерпеливой, что легко теряла контроль над собой; она открыла рот и заговорила первой. Взяв конфету в ладони, прошептала: «Ты давно сидишь здесь одна… Ты голодна? Хочешь конфету?» Красивая женщина застенчиво улыбнулась и склонила голову с легким румянцем на щеках. «Нет, спасибо». «О, какая ты красивая!» Маленькая девочка была полна зависти. «Хотела бы я быть такой же красивой, как ты!» «Ты тоже очень красивая, Сяоянь». Ответила девушка-русалка, мягко улыбнувшись. Ее голос был легким, как весенний ветерок на лугу. «Когда ты вырастешь, ты определенно станешь красивее меня». «Правда?» Девочка поверила и зачарованно коснулась ее лица. «Откуда ты знаешь?» «Потому что ты хороший ребенок». Женщина-русалка подняла руку и коснулась мягких волос ребенка. Ее пальцы, похожие на белый нефрит, были слегка полупрозрачными. «Добрый ребенок станет настоящей красавицей, когда вырастет. Это дар богов». «Это так? Тогда это здорово!» Она получила обещание, которое хотела, и не могла удержаться от радостного смеха. «Принцесса! Куда ты пропала?» Вдруг раздался голос из-за шатра. «О, я должна вернуться! Иначе бабушка Шэн меня отругает!» Она высунула язык и улыбнулась женщине-русалке. «Эй, я найду тебя, когда вырасту и стану еще красивее! Буду ли я красивее тебя? К тому времени увидим, когда сравнимся!» Встреча с этой женщиной была лишь мимолетным моментом ее детства. Однако такая удивительная красавица оставила след в ее сердце, о котором нельзя было надолго забыть. Она не ожидала увидеть ее снова в таком месте после стольких лет!Перевод на русский: Fotini Редактирование: wickednatt (обратно)
Том 1. Глава 4
Продолжительность жизни русалки в десять раз больше, чем у человека. Десяти лет достаточно, чтобы она выросла, стала девушкой и могла выйти замуж. Однако для долгой тысячелетней жизни русалки десять лет — это всего лишь вспышка. Эта женщина-русалка пережила взлеты и падения, и сопровождала старого правителя на протяжении последних десяти лет своей жизни, и все это время ее внешность оставалась такой, как когда она впервые увидела его. Однако красота, которую не могло бы унести время, теперь уничтожена руками человека! Чжу Янь ошеломленно уставилась на мать, затем посмотрела на закованного в цепи ребенка. Спустя какое-то время она пробормотала: «О Боги!.. Согласно воле старого правителя, разве тебя не похоронили вместе с ним три года назад? Как ты могла оказаться здесь?» Юй Цзи открыла безъязыкий рот, отчаянно покачала головой, слезы ее текли вниз, капля за каплей падая на землю жемчужинами, мягко светясь в тускло освещенном деревянном сарае. Чжу Янь оцепенела от увиденного. Согласно легенде, русалки и тритоны, рожденные в Бездне Моря, плакали жемчугом и ткали воду как шелк. Но с тех пор, как она была ребенком, она видела только одного тритона — Юаня, и он ни разу не заплакал, чтобы удовлетворить ее любопытство, и она, естественно, не знала, правда это или нет. Глядя на слезы, которые текли из уголков глаз Юй Цзи и превращались в жемчуг, Чжу Янь какое-то время не могла говорить. «Я поняла… Должно быть, это сделала дафэй Су Да!» Она нахмурилась и сердито сказала: «Это проклятая ядовитая женщина сфабриковала завещание и «оживила» тебя после смерти старого правителя! Не так ли??» Юй Цзи не могла говорить, только тихо плакала. Старшая жена старого правителя Хоту возмутительна, и даже Чжу Янь, единственная дочь правителя Чи, вышедшая замуж под покровительством императора, немного нервничала из-за нее. Чжу Янь вздохнула и посмотрела в сторону маленького мальчика. «Это твой ребенок? Я никогда не слышала, чтобы старый правитель заимел наследника после пятидесяти лет… О, это та «бутылочка с маслом», которую ты принесла с собой?» Чжу Янь, казалось, что-то поняла, потянула ребенка к себе и подняла его взлохмаченные волосы, чтобы заглянуть за уши. Однако ребенок отчаянно сопротивлялся и куснул ее за руку. «Эй!» — она была застигнута врасплох и в гневе ударила его тыльной стороной ладони: «Маленький паршивец!» Ребенок упал на землю, волоча железные оковы, и Юй Цзи в винном горшке возмущенно закричала. «Конечно же, это маленький тритон». Чжу Янь, придержав малыша за голову, убрала его волосы и увидела две тонкие линии позади ушной раковины ребенка, похожие на два маленьких полумесяца. Жабры, уникальная принадлежность людей Бездны Моря. Неужели этот ребенок действительно та «бутылочка с маслом», что Юй Цзи принесла с собой? «Кто его отец?» Чжу Янь было немного любопытно: «Он тоже человек Бездны Моря?» Юй Цзи ничего не сказала, выражение ее лица было несколько странным. Она просто смотрела на нее упрямо, ее глаза светились мольбой. «Ты просишь меня забрать его?» Чжу Янь посмотрела на бедную женщину, которую превратили в человеческий винный горшок, затем посмотрела на ребенка, и ее сердце слегка дрогнуло. После смерти старого правителя клан Хоту долгое время находился под контролем дафэй. Несчастные мать и сын подверглись настолько жестокому обращению, что им оставалось лишь желать смерти, поэтому она поспешно обратилась к ней, посторонней, прося о помощи. Юй Ци нетерпеливо кивнула, затем посмотрела на землю со слезами на глазах. Слезы русалки по капле превращались в жемчуг. «Эй, как тебя зовут?» — со вздохом спросила Чжу Янь ребенка, которого она толкнула на землю: «Сколько тебе лет? Шестьдесят? Как долго ты сможешь следовать за мной?» Ребенок-тритон холодно посмотрел на нее, презрительно «фыркнул» и ничего не сказал. Такая горькая враждебность и ненависть заставили Чжу Янь, только что проявившую сочувствие, нахмуриться. «Я не знаю… — пробормотала она, — я толком не могу даже себя сейчас защитить, поэтому я не хочу тебя спасать!» Однако в этот момент снаружи началась суматоха. Казалось, что бесчисленное количество людей пробудилось от своих пьяных снов. В лагерях началось волнение. Голос звал на помощь вдалеке, доносясь по ветру и снегу… «Сюда!.. Сюда! Там песчаные демоны!» «Принцессу утащил песчаный демон! На помощь! На помощь!» Это был голос Юй Фэй, резкий и испуганный, как стальная проволока, брошенная в небо, внезапно пронзившая вьюгу и проткнувшая железную ночь Западной пустыни, заставивший Чжу Янь мгновенно вскочить на ноги. Похоже, девушку напугали песчаные демоны. Она кричала так настойчиво, и, кажется, совсем не притворялась. Ей было ясно сказано, что гиганты получили свои приказы и не будут нападать ни на кого в шатре, кроме этой фальшивой Чжу Янь, но Юй Фэй все же испугалась их! Чжу Янь так волновалась, что больше не могла думать о чем-либо здесь. В конце концов, она была чужой в Суса Халу и сама по себе была достаточно слабой. Было бы хорошо, если бы она сама смогла спастись и спокойно выбраться из этого хаоса. Как она могла разобраться с этим внезапным появление матери и сына? Она слегка ущипнула ребенка за шею сзади, и нефритовая кость мгновенно коснулась его посередине лба, излучая небольшой свет, как светлячок. Юй Цзи рядом с ними в отчаянии открыла рот и закричала, но ее безъязыкий рот не мог сказать ни слова. Она яростно замотала головой и снова чуть не опрокинула горшок с вином. «Не бойся, я не убью твоего сына». Чжу Янь вздохнула и вернула обмякшего малыша обратно на землю: «Этот ребенок увидел то, чего не следовало видеть. Я должна была использовать магию, чтобы стереть его память о сегодняшней ночи. Что до тебя… В любом случае, ты не можешь раскрыть секрет, потому что не можешь говорить, забудь это все». Во время разговора она вытащила короткий нож и — «вжик!» — срезала железные кандалы на ногах ребенка. Она подняла голову и посмотрела на Юй Цзи, которая был в винном горшке, и снова покачала головой: «Забудь об этом, лучше оставить горшок на твоем теле, ты уже срослась с ним. Если его разбить, считай что ты не выживешь». Она хлопнула в ладоши и встала: «Ладно, теперь ты можешь придумать свой собственный путь — я должна заниматься своими делами!» Она небрежно бросила кинжал ребенку и повернулась, чтобы выйти. Все направлялись к Золотому шатру, а в этой стороне было пока еще пусто, ее выпустили из виду. Сквозь метель был слышен крик Юй Фэй и рев монстров. Разнесся звук Золотого голоса и разбудил воинов Хоту. Как только выйдет Великий Маг клана, все песчаные демоны будут уничтожены в мгновение ока. Не важно. Пока у нее есть полчаса, она может спокойно уйти. Накануне свадьбы принцесса Чжу Янь подверглась нападению песчаных демонов. Она пережила катастрофу, и ее тело было разорвано на части. После того, как эти новости достигнут столицы Империи, никто не станет больше заставлять ее снова выходить замуж в этой жизни. Как мило! Чжу Янь в тревоге выбралась из сарая и поспешила уйти. Однако, когда она пошла за лошадью, то Сияющего Нефритового Льва, приготовленного снаружи, уже не было, и даже всех остальных лошадей в конюшне не было в стойлах. Следы копыт на снегу были разбросаны во все стороны. Что? Она не могла не растеряться; ее лицо изменило цвет. Кто это сделал? Эти лошади были ею усыплены заклинанием! Как они могли убежать? Ветер и снег все еще ревели, и она слышала вдалеке крики песчаных демонов, падающих один за другим. Похоже, что люди из клана Хоту взяли ситуацию под контроль и скоро убьют всех в Золотом шатре. В тревоге она подняла руки и, сделав метку на груди, мгновенно стала невидимой в снежной вьюге. Мешкать было нельзя, даже если нет лошади, она должна немедленно уйти! Снег был таким густым, что почти доходил ей до колен. Она спряталась и подскочила, пытаясь взлететь в воздух, чтобы поскорее уйти. Однако метель была слишком сильной, ей приходилось бороться с ветром, из-за чего она выворачивалась и не могла подняться в воздух. Она была похожа на глупую птицу, которая несколько раз пыталась взлететь, но ее неуклюже сдувало обратно, и в конце концов она снова падала на снег. Она могла только идти, увязая в снегу, оставив Суса Халу позади себя как можно скорее. Однако, пока шла, она внезапно наткнулась на человека. «Эй, разве у тебя нет глаз?» — Чжу Янь ушиблась и, упав в снег, разъяренная выпалила проклятие. Однако, как только слова были сказаны, она пришла в себя и быстро прикрыла рот — она в состоянии невидимости, как ее могли видеть другие? Разве это не раскрытие себя? «Ты использовала навык невидимости, но все еще винишь других в том, что у них нет глаз?» Голос говорил холодно, как будто ветер швырял льдины: «Почему ты до сих пор мечешься как безголовая курица, хотя стала уже такой большой?» «…»Когда она услышала этот голос, она внезапно вздрогнула. «Что? Это… это он?» В пустынной снежной ночи из темноты вышел молодой человек с зонтиком и неслышно встал перед ней. Перед ее глазами развевалась белая мантия, знакомо отделанная по краям вышитым муаром. Шелестящий снег накрывал зонт, расписанный белыми розами, а из-под зонта пара равнодушных глаз смотрела на нее, смущенно сидевшую на земле, слегка хмурясь. «Шифу… Шифу?» — запинаясь, спросила она, некоторое время не веря своим глазам. Молодому человеку, появившемуся неожиданно посреди ночной заснеженной пустыни, было около 25-26 лет. Длинные волосы его были стянуты наверху нефритовой короной и их линия роста на лбу образовывала «вдовий пик». Его глаза были ясны, а их взгляд — холоден и прозрачен, как божество, плывущее по снегу. Это был Ши Ин, великий жрец храма Цзюи! Как мог далекий Шифу внезапно появиться здесь? Я ведь не сплю? — Чжу Янь ошеломленно смотрела на него, пока он не протянул руку и не вытащил ее из снега. Его руки, теплые и сильные — это определенно не иллюзия. «Шифу… Шифу?» Она ничего не могла поделать с тем, что снова запнулась, растерявшись. Ши Ин проигнорировал ее, но повернул голову, чтобы прислушаться к реву гигантских зверей, доносящемуся по ветру издалека. Сквозь завывания вьюги донесся слабый звук заклинания, затем внезапно в ночи с грохотом прорезался свет! «Великий маг клана Хоту действительно могущественен. Всего за четверть часа все вызванные тобой песчаные демоны были уничтожены». Тихим голосом Ши Ин предложил: «Пойдем, посмотрим, что там творится». «Хм?» Она была поражена и отступила на шаг. В ее базе навыков совершенствования было лишь умение прятаться от охранников. Если Чжу Янь использует навык невидимости перед великим магом, то, скорее всего, он сможет увидеть беглянку в одно мгновение. «Чего ты боишься?» Он наклонил зонтик, прикрыв ее макушку, и безмятежно сказал: «Я здесь». Сильный ветер и снег сразу прекратились, и дыхание под зонтиком было теплым и мирным, как туман в ранней утренней долине в Цзюи. Она жаждала такого тепла, но посмотрев на Шифу с легким страхом, сжала плечи и пробормотала: «Кроме того… Может быть, поторопиться и воспользоваться хаосом будет лучше… не так ли?»Перевод на русский: Fotini Редактирование: wickednatt (обратно)
Том 1. Глава 5
Чжу Янь с детства боялась своего наставника. Когда она приблизилась к нему, то даже стала заикаться. «Думаешь, ты сможешь так сбежать?» Ши Ин смерил ее холодным взглядом. «Даже если великий маг не догадался, что этих песчаных демонов вызвала ты, даже если никто не понял, что они разорвали твоего двойника… То что делать с этим?» Он прервался и указал на следы, хаотично разбросанные по заснеженной земле. Среди них были видны заметенные снегом отметины когтей песчаных демонов и следы лошадиных копыт. Чжу Янь почувствовала себя виноватой и спросила: «А… что с ними не так?» Ши Ин нахмурился и терпеливо объяснил ученице: «Следы песчаных демонов явно появились из земли возле конюшен. Но вместо того, чтобы напасть на самую близкую цель — лошадей, демоны устремились прямо к твоему шатру? А кони так и остались стоять, даже не испугавшись? Ты думаешь, что все в клане Хоту такие же глупые, как ты?» Чжу Янь на мгновение опешила и не могла ничего сказать. Она довольно долго молчала, затем пробормотала: «Значит… это ты отпустил лошадей?» «Конечно. Если бы я их не отпустил, зоркий глаз разоблачил бы тебя с первого взгляда. Кроме того, на всех скакунах королевских конюшен ставят клеймо. Как ты собиралась разъезжать верхом на краденой лошади? Загнала бы себя в ловушку?» Ши Ин покачал головой и посмотрел на ученицу. «Ты все еще хочешь сбежать из-под венца с таким провальным планом?» Его последние слова задели Чжу Янь за живое, она невольно вздрогнула и едва слышно сказала: «Ты… Как ты узнал, что я собиралась убежать?» «Ха». Ши Ин не стал утруждаться с ответом, только сказал: «Идем, посмотрим, что там творится». «…» Ши Ин повел ее обратно, и она неохотно шла за ним. Девушка не удержалась и, запинаясь, спросила: «Шифу, ты… Разве ты не практиковал магию в одиночестве в долине Императоров? Как… Почему ты вдруг оказался здесь?» «Мне нельзя выпить вина на твоей свадьбе?» — шутливо сказал Ши Ин. «Шифу… Ах ты!» Она поняла, что Ши Ин смеется над ней, и разозлилась. Топнула ногой, но не решилась возразить. Проклятье, он что, появился только затем, чтобы отпускать колкости? Ши Ин не обращал на нее внимания, устремляясь вперед. Он двигался неуловимо для глаз, рассекая снег и ветер, быстрый, как стрела. Чжу Янь на секунду остановилась, чтобы перевести дух, тут же отстала и бросилась его догонять. Поравнявшись с Ши Ином, она сжалась под зонтом и посмотрела на наставника, чувствуя себя неловко. Будучи великим жрецом храма Цзюи, Ши Ин, несмотря на довольно молодой возраст, занимал очень высокое положение в Кунсане, уступая только Да Сымину[7] в Белой Пагоде Закрытого Города. Покинув гору Цзюи, Чжу Янь не видела наставника целых пять лет. Ши Ин был от природы холоден и высокомерен, перемещался с божественной неуловимостью, и никто никогда точно не знал, где он находится. Почему он внезапно появился в Диких Землях Запада именно сейчас? Непостижимо. Возможно ли, что… Он действительно пришел выпить вина на свадьбе? Но не успела Чжу Янь об этом подумать, как перед ее глазами пронеслась черная тень, свирепая, как кинжал. Ох, проклятье! Времени на раздумья не было — она скрестила пальцы и быстро наложила печать. Но существо не шелохнулось, девушка услышала только глухой звук, и голову чудовища со свистом пронзила прилетевшая издалека огненная стрела. С громким ревом тварь рухнула прямо у ног Чжу Янь, дернулась несколько раз и испустила дух. Чжу Янь посмотрела себе под ноги и слегка изменилась в лице: это определенно был вызванный ею песчаный демон. Из его пасти торчала окровавленная половина туловища — тело невесты-марионетки. Ши Ин неподвижно стоял с зонтом в руке. «Искусство призрачного цветка? Это и есть твой шедевр?» Он посмотрел на торчавший из пасти песчаного демона ярко-алый рукав платья с вышитым на нем хвостом золотого феникса и негромко произнес: «Императорский шелк. Такой есть лишь у шести знатных семей. Вышивка тоже работы императорской мастерской. Это свадебное платье для первой брачной ночи». «Угу», призналась она, бросив на него взгляд. Верхняя половина туловища подложной Чжу Янь исчезла в пасти песчаного демона, наружу свисала только часть руки. Зажатая в зубах чудовища плоть была нежной, как корень лотоса, а ногти на длинных гибких пальцах были покрыты краской из цветов чайного дерева. На одном из пальцев виднелось кольцо с камнем, которое часто носила Чжу Янь. «Хорошая получилась кукла», наконец похвалил принцессу Ши Ин. «Жаль, что я не увидел голову». «Наверное… наверное, он ее съел, да?» Чжу Янь представила кровавое зрелище и вздрогнула, почувствовав, как по спине пробежал холодок. День у нее выдался ужасно неудачный: план побега провалился, да еще и пришлось увидеть собственную жуткую смерть. «Какая жалость», — покачал головой Ши Ин. «Я не видел головы, а потому так и не узнал, насколько хорошо ты обучена». Чжу Янь разозлилась и проворчала: «Так значит, ты пришел, чтобы проверить мою работу…» Наставник и ученица успели перекинуться всего парой слов, прежде чем к ним с громкими криками прискакали всадники. Ярко пылающие факелы с шипением и свистом, словно огненный дракон, окружили кольцом мертвого песчаного демона. От вида мчавшейся к ним зловещей толпы Чжу Янь захотелось спрятаться, но Ши Ин опустил зонтик пониже, закрыв их лица, и сказал: «Все хорошо, просто стой под зонтом. Они тебя не увидят». На миг Чжу Янь потеряла дар речи, но вскоре успокоилась. И вправду, чего ей бояться? Шифу такой сильный, что пусть хоть вся пустыня сбежится на бой, они с ним не сравнятся. Если Ши Ин намерен ее защищать, то что может сделать великий маг клана Хоту? Они стояли под зонтом вдвоем, наблюдая за стремительно приближающейся толпой. «Сюда… Принцесса здесь!» — радостно закричал прискакавший первым лучник, спрыгнув с лошади. Но как только он подошел поближе и увидел тело в зубах мертвого песчаного демона, его голос резко упал и дрогнул. «Она… принцесса… она…» «Что с ней?» — прозвучал сквозь гул копыт чей-то громкий голос. Высокая крепкая женщина из народа Диких Земель Запада, одетая в роскошный наряд и увешанная золотом, примерно за сорок лет на вид, ловко спешилась с хлыстом в руке еще до того, как лошадь успела остановиться. Силой и умением она превосходила мужчин своего клана. Это была дафэй Су Да — великая наложница старого правителя клана Хоту, ныне фактическая предводительница племени. Взглянув на нее, воины попятились назад. Чжу Янь знала, что дафэй не видит ее, но все равно невольно сжалась под зонтом. «Это твоя свекровь? Выглядит довольно впечатляюще». Ши Ин посмотрел на величественную госпожу Диких Земель Запада, затем снова на Чжу Янь. «Ты не сможешь ее победить», сказал он. «Эй!» Чжу Янь дернула наставника за рукав, едва не разорвав ткань. Положение становилось все более серьезным, и ей было неловко продолжать наблюдать за фарсом, разыгравшимся по ее воле, но проклятый Шифу никак не желал уходить. И почему меня угораздило поклоняться ему как наставнику? «О боги!» Соскочив с лошади, дафэй подошла к чудовищу и посмотрела на труп в его пасти. Ее лицо побледнело, но она быстро взяла себя в руки и яростно закричала: «Никому не двигаться!» Услышав ее приказ, воины клана Хоту, которые стали было собираться вокруг, чтобы вытащить тело девушки из пасти демона, вздрогнули и отступили назад. Великая наложница шагнула вперед, опустилась на колени на заснеженную землю, тряхнула руку, свисающую из пасти демона, потрогала тело и вздохнула. Затем она подняла голову и сказал стоящему рядом воину: «У нас еще есть надежда! Сейчас же приведите Великого Мага!» «Госпожа, что с принцессой? О боги! Это…» Еще один человек, шумно пыхтя после скачки, слез с лошади — это был посланник из Запретного Города. Когда он увидел картину, его голос задрожал. Отправить наследницу клана Чи в Суса Халу для замужества изначально казалось хорошей идеей, и такого поворота событий он никак не ожидал. Если он вернется в столицу и предстанет перед Императором, за такое нарушение долга его точно казнят. Он был ошеломлен и напуган, вдобавок его до костей пронизывал хлесткий леденящий ветер. Посланник не выдержал и упал в обморок. «Отнесите господина посланника в Золотой шатер и дайте ему отдохнуть!» Дафэй была невозмутима. Она приказала своим людям унести бесчувственного посланника, снова посмотрела на руку «Чжу Янь», и сказала: «Принцесса тяжело ранена, ей негоже представать в таком виде перед всеми! Всем отойти на десять шагов назад. Кто подойдет ближе — лишится головы!» «Да, госпожа!» Воинам клана Хоту было не привыкать к суровым приказам, поэтому они немедленно отступили назад. В такую вьюгу глубокой ночью расстояние в десять шагов полностью избавляло от любопытных глаз и ушей. Пользуясь своей невидимостью, Чжу Янь наблюдала за всем со стороны и проговорила: «Ба! Она поняла, что я мертва, как только проверила пульс. Зачем старая ведьма притворяется и напрасно суетится? Всем ясно, что это дело рук демонов». «Старая ведьма?» — вскинул брови Ши Ин. — «Она твоя свекровь, разве тебе следует ее так называть?» «Кто, она моя свекровь?» Чжу Янь презрительно фыркнула и вспомнила печальную участь Юй Цзи в конюшнях. Брови девушки подскочили, она почувствовала глубокое отвращение. «Если бы я не боялась навредить отцу, то подошла бы к этой злобной старой ведьме и задушила ее прямо сейчас!» Ши Ин ничего не ответил, только задумчиво посмотрел на нее и отвернулся. Когда все отошли, дафэй клана Хоту опустилась на колени в снег перед мертвым демоном. Она засучила рукава, раскрыла пасть чудовища голыми руками и вытащила наполовину обглоданный труп невестки. Обмякшее тело опустилось в снег, плечи были изранены и залиты кровью, а голова отсутствовала. «Ну конечно же, лица не видно», — проговорил Ши Ин из-под зонта. «Голову отъели напрочь». «…» Стоящая рядом с ним Чжу Янь нахмурилась и потянула его за край одежды, давая понять, что им нужно срочно убираться. Зрелище было настолько кровавым, что ее могло стошнить, задержись они здесь еще немного. Но в этот момент из пурги показался еще один всадник. Подъехав ближе, он торопливо спрыгнул с лошади. «А вот и твой муж Кэркэ, новый правитель Хоту». Ши Ин внезапно улыбнулся, указав на бородатого кочевника. «Настоящий герой». «Он уродливый», — фыркнула Чжу Янь, скривив губы. Будучи единственной наследницей правителя клана Чи, Чжу Янь выросла среди дворцовой роскоши и привыкла ко всему самому лучшему и изысканному. С самого детства она восхищалась непревзойденной красотой людей Бездны Моря — таких, как Юань. Взяв красоту морского народа за стандарт привлекательности, повзрослевшая Чжу Янь стала крайне требовательной к внешности мужчин. По ее меркам даже Шифу был просто высоким, красивым, с достойным характером. Так как ей мог понравиться этот мужлан из Диких Земель? «Как поверхностно», — покачал головой Ши Ин. «Что случилось с принцессой?» — взволнованно спросил Кэркэ у матери. Он увидел лежащее на земле обезглавленное тело. Его горло содрогнулось в спазме, а в нос ударил тяжелый запах крови, отчего в животе забурлило выпитое вино. Кэркэ повернулся к коню и вырвал на землю с утробным звуком отвращения. Должно быть, жених слышал, что принцесса Чжу Янь из клана Чи была очень красивой девушкой. Он был полон предвкушения и совершенно не ожидал увидеть невесту в таком виде еще до того, как вошел в Золотой шатер и стал ее мужем. Кэркэ было достаточно одного взгляда на нее, чтобы опустошить содержимое желудка. Чжу Янь стояла в стороне, чувствуя себя униженной. В приступе гнева ей хотелось броситься к Кэркэ и исправить его представление о ней. Не смотри на этот кровавый фарш, она ненастоящая, ненастоящая! Я очень красивая! Даже слишком красивая для тебя, понятно? Ши Ин будто услышал ее мысли, повернулся к ней и спросил: «Теперь ты жалеешь?» «О чем жалеть? Просто я не ожидала, что моя смерть будет такой отвратительной». Она не удержалась и снова потянула его за рукав, бормоча: «Прошу, давай уже убежим? На что здесь еще смотреть? Ты хочешь увидеть, как меня будут хоронить?» «Погоди». Ши Ин оставался неподвижным. «Если хочешь убежать, беги одна».Перевод на русский: wickednatt (обратно)
Том 1. Глава 6
Чжу Янь хотела было убежать, но, посмотрев перед собой, застыла от увиденного. Сквозь завывания вьюги к ним приближался старик в черных одеждах. Его белые волосы и сморщенное, как кора старого дерева, лицо освещал огненный шар, который он, играя, перекатывал между пальцев. Это был Со Лан, Великий Маг клана Хоту и самый могущественный чародей Диких Земель Запада. Еще до того, как он приблизился, Чжу Янь почувствовала нарастающее давление его силы. Проходя мимо Чжу Янь, Великий Маг остановился. В его глазах читались подозрительность и сомнение, он посмотрел туда, где стояла принцесса. Зная, насколько велика его мощь, Чжу Янь затаила дыхание и прижалась к своему наставнику, потянув его за рукав. Она боялась пошевелиться. Как только она выйдет из-под зонтика, ее тут же обнаружат. «Старейшина! Идите сюда и посмотрите!» — К счастью, дафэй, державшая на руках окровавленное тело, окликнула мага и отвлекла его внимание: «Песчаный демон убил принцессу! Посмотрите, можно ли что-нибудь сделать». Маг повернулся в сторону предводительницы клана Хоту и переключился на нее. Чжу Янь почувствовала, как ослабевает невидимая хватка, сдавливающая ее тело, и с облегчением выдохнула. У нее даже головы нет, что можно сделать? Не успела Чжу Янь подумать об этом, как Великий Маг подошел к дафэй, нагнулся над изуродованным телом невесты, вытянул руку и потрогал безжизненную плоть. Затем сказал глухим голосом: «Это все, что от нее осталось? Будет непросто, но, если раздобыть достаточное количество крови для жертвоприношения, можно попробовать». Что? Чжу Янь изумленно посмотрела на наставника. В этом мире существует способ обратить жизнь и смерть вспять? Значит ли это, что Великий Маг могущественнее Шифу? Ши Ин молча смотрел на Великого Мага клана Хоту, и его изящные костяшки пальцев, сжимавшие ручку зонта, немного напряглись. Услышав слова мага, дафэй снова приосанилась. Она подняла голову и сказала сыну: «Кэркэ, возвращайся в лагерь и пошли своих людей оцепить это место. Никто не должен к нам приближаться». Помолчав, она добавила: «Если посланник императора будет задавать вопросы, скажи, что Великий Маг спасает принцессу. Это вопрос жизни и смерти, так что никому нельзя его беспокоить. Ты все понял?» «Да». Зная нрав матери, Кэркэ не осмелился ничего спросить и просто ушел. Скоро на месте остались только дафэй, Великий Маг и два трупа. Аура Великого Мага была настолько сильна, что Чжу Янь сжалась под зонтом и с ужасом наблюдала за происходящим, подергивая Шифу за рукав и почти умоляя его уйти. Но Ши Ин не обращал на нее внимания и твердо стоял посреди снежной бури под завесой невидимости. «Ты не хочешь, чтобы Кэркэ видел это, правда?» Маг глухо кашлянул, и пламя в его руке почти погасло. «Увы, кому угодно было бы неловко видеть, как оживляют труп его жены, а потом жить с ней в одном шатре до конца своих дней». Великий Маг склонился над телом невесты, положил ладонь на ее сломанную руку, прикрыл глаза и еле слышно что-то пробормотал. Огонь в его руке разгорелся с новой силой. Чжу Янь почувствовала, что глаза Шифу вспыхнули. Внезапно Великий Маг открыл глаза и воскликнул: «Странно! Эта принцесса… не похожа на живого человека!» Что? Ее так быстро разоблачили? Сердце Чжу Янь ушло в пятки, и она чуть не выскочила из-под зонта, но тут услышала слова дафэй: «Конечно, не похожа. Она ведь уже мертва. Иначе зачем бы я просила вас о помощи?» «Нет. Я имею в виду, что в этом куске мяса не было чувств», — сказал маг, нахмурившись. Он посмотрел на воющую вокруг метель и прошептал: «Более того, она умерла совсем недавно, но в ней нет ни следа душ хунь и по[8]. Невероятно!» Чжу Янь охнула и тут же потеряла голос. Да, марионетка была из плоти и крови, но в ней не было душ! Это различие могло провести обычных людей, но как она надеялась обмануть такого могущественного мага? Как она могла забыть о такой важной вещи? «Кто здесь?» Услышав звук, который издала Чжу Янь, Великий Маг клана Хоту мгновенно обернулся. Его глаза пылали как факелы, рассекая темноту. Из его ладоней выросли языки пламени, которые метнулись в ее сторону, словно раскаленные стрелы. «Ах!» — вскрикнула она, пытаясь увернуться, но прежде, чем звук сорвался с ее губ, перед глазами потемнело. Шифу взмахнул рукавом, отразив магию, затем молниеносно схватил Чжу Янь и зажал ей рот своей теплой рукой. Одновременно он опустил зонт, закрыв девушку словно щитом, затем слегка повернул ручку. В снегу расцвела белая роза, моментально погасив огонь. Чжу Янь увидела, как Шифу изящно согнул палец, и мертвый песчаный демон задергался, словно на ниточках, затем вскочил и с ревом устремился к Великой Наложнице клана Хоту, стоявшей поодаль. «Осторожно!» Великого Мага застали врасплох, и он развернулся, бросившись на помощь дафэй. Но восставший из мертвых песчаный демон, казалось, стал вдвое сильнее — выпущенный магом огненный снаряд только замедлил его. Он обрушился на женщину и повалил ее в снег, пытаясь перегрызть ей горло. Но дафэй тоже была непроста — она быстро среагировала, выхватив кинжал и загнав его одним точным ударом в самое сердце демона. Воспользовавшись моментом, Великий Маг произнес заклинание, взмахнул рукой, призывая молнию, и разнес песчаного демона на куски грозовым разрядом. Острые клыки демона почти прокусили горло дафэй, но хладнокровная наложница не испугалась. Она невозмутимо встала на ноги и отряхнулась от снега. Но увидев, как песчаный демон рассыпался прахом, она побледнела и вскрикнула: «О нет!» Удар молнии разорвал тело ложной Чжу Янь на мелкие куски вместе с песчаным демоном. Если до этого было сложно собрать части тела обратно в единое целое, то теперь это стало и вовсе невозможно: останки девушки и демона перемешались между собой, и уже было не разобрать, кто где. Дафэй какое-то время растерянно стояла в снегу, затем наклонилась, выцепила из груды мяса и костей прядь длинных красно-каштановых волос, посмотрела на Великого Мага и сказала: «И что мы теперь будем делать?» «Что это было? Песчаный демон совершенно точно был уже мертв, я сам его убил!» Великий Маг озадаченно посмотрел на кучу кровавых ошметков. Его глаза сверкнули и забегали по сторонам, он повертел головой, словно пытаясь уловить что-то в порывах ветра. «Что вернуло демона к жизни?» Ши Ин молча опустил зонт, все еще зажимая рот Чжу Янь одной рукой, затем медленно повернул запястье. Белая роза на зонте стала разрастаться и, извиваясь, закружилась вокруг них. Они стали растворяться в снегопаде, пока совсем не исчезли из виду, и на их месте не осталось ничего, кроме свирепо воющей вьюги. «Странно». Великий Маг походил туда-сюда, оглядываясь по сторонам, но не увидел ничего подозрительного. Затем немного расслабился и пробормотал: «То, что сейчас произошло, немного необычно». «Надо спешить!» Однако дафэй обеспокоенно посмотрела на мага, все еще сжимая прядь волос в руке: «Это все, что от нее осталось. Вы сможете что-нибудь с этим сделать? Мы не можем просто так позволить принцессе Чжу Янь умереть! Иначе всем нашим планам придет конец!» Планам? Каким еще планам? Внезапно у Чжу Янь появилось так много вопросов. Жаль только, что не было времени найти на них ответы. Великий Маг кашлянул пару раз, внимательно посмотрел на прядь волос и сказал: «Ступай в гробницу и принеси мне двенадцать женщин. Торопись, нам нужно успеть до рассвета!» Рука Ши Ина, державшая зонтик, слегка дрогнула, а его изящные губы сжались в прямую линию. «Хорошо». Дафэй вздохнула и поднялась на ноги. Что они задумали? Что это за гробница? Чжу Янь сгорала от любопытства, но не осмеливалась издать ни звука, а только молча смотрела на Шифу с немым вопросом в глазах. Но Ши Ин с серьезным лицом сдвинулся в сторону и молча наблюдал, как Великая Наложница направляется к конюшням. Его взгляд стал холодным и пронизывающим, как острие кинжала. Чжу Янь почти никогда не видела наставника таким. Дафэй зашла на конюшню и открыла дверь сарая для дров. В этот миг Чжу Янь невольно ахнула, подумав о несчастных матери и ребенке в сарае, и ее сердце сжалось от жалости. Она освободила ребенка от оков. Интересно, сумел ли он воспользоваться шансом и в суматохе сбежать вместе с матерью? Но как далеко может уйти маленький ребенок с тяжелым горшком для вина в такую метель? Чжу Янь почувствовала тревогу. «А?» Гневно вскрикнула дафэй. «Это еще что такое? Эта шлюха сбежала вместе со своим выродком!» Чжу Янь выдохнула с облегчением. «Не могу поверить, что они сбежали! Потаскуха!» Дафэй в ярости хлестнула плетью по хламу в сарае, и что-то разбилось. «Проклятье. Когда я их поймаю, отрежу мелкому гаденышу руки и ноги и засуну его в горшок!» «Сейчас это не важно! Который нынче час?» Маг нахмурился, кашлянул и взял прядь волос двумя пальцами. «Если ты хочешь уладить дело до рассвета и показать эмиссару Кунсана живую и здоровую принцессу, то поторопись и добудь мне кровь из гробницы!» Дафэй, казалось, сумела совладать с собой и успокоилась. «Ладно». Она стиснула зубы и сказала спокойным тоном: «Дайте мне минуту». Чжу Янь не видела, что дафэй делает в сарае, только слышала приглушенные звуки внутри. Вдруг сарай заходил ходуном, и земля беззвучно раскололась. На полу открылся потайной проход, ведущий куда-то вроде винного погреба. Под землей виднелись расставленные аккуратными рядами винные горшки. Только из каждого торчало по голове. О боги… Столько несчастных людей! Чжу Янь с изумлением и ужасом смотрела на горшки и чуть не закричала снова. К счастью, Ши Ин все еще закрывал ей рот, так что она не могла привлечь внимание Великого Мага. «Мне нужны женщины», прошептал маг. «Двенадцать женщин!» «Хорошо». Повинуясь приказу, дафэй выбрала из горшков несколько девушек и поставила их в ряд на снегу. «Целая дюжина сразу. Пополнить запасы в Ечэне нынче стоит немалых денег, знаете ли. За самую паршивую русалку просят 5 тысяч бат[9] золотом!» «Какова цена великих свершений?» — спросил Великий Маг, рассматривая русалок в горшках. «Люди Бездны Моря живут по тысяче лет, у них более развита духовная сила. Если для жертвоприношения использовать кровь обычных людей, понадобятся сотни». «Этого нельзя делать», нахмурилась дафэй. «Если из лагеря исчезнет столько людей сразу, это вызовет подозрения. Начнется бунт». «Вот и не стоит жалеть денег», холодно бросил маг, постучав пальцем по голове в горшке. «Если принцесса Чжу Янь станет женой Кэркэ, все Дикие Земли Запада будут у твоих ног».Перевод на русский: wickednatt (обратно)
Том 1. Глава 7
Великий Маг по очереди постучал пальцами по головам русалок, которым отрубили конечности, а затем поместили в горшки для вина. Головы издавали глухой звук, словно спелые арбузы. Русалки отчаянно сопротивлялись и пытались кричать, но их рты с отрезанными языками не издавали ни звука. Это было похоже на жуткую пантомиму. Чжу Янь наблюдала в ужасе, вцепившись в рукав Ши Ина. Под землей Суса Халу скрывались такие ужасные вещи! О боги. Что это за клан Хоту, частью которого предстояло стать Чжу Янь? Настоящий рассадник злобных духов! «Уже почти рассвело. Если хочешь оживить принцессу, нужно торопиться». Великий Маг начертил символ посохом на снегу и расставил двенадцать горшков по кругу. «Начнем же», — прошептал маг. «Крови двенадцати русалок должно хватить для жертвоприношения». Он начал читать заклинание, держа прядь волос на вытянутой руке. Его речь была очень странной — это был не древний язык Кунсана, а что-то похожее на гортанный рык дикого зверя, звучавший тревожно и очень неприятно. Вместе с голосом изменились и глаза мага — зрачки стали багрово-красными, как два очага пламени. Великий Маг не отрываясь смотрел на прядь волос принцессы в руке, пока произносил оккультные слова, и наконец локон загорелся! Это… что это за странная техника? Чжу Янь изучала магию на горе Цзюи много лет, но никогда о таком не слышала. В изумлении она вопросительно посмотрела на своего наставника, но Ши Ин не обращал на нее внимания и был неподвижен, напряженно наблюдая за происходящим с серьезными выражением лица и пляшущими искорками в глазах. Великий Маг читал заклинание в снежной буре, и пламя в его руках разгоралось все ярче. Наконец он взял один из горящих волосков, сделал шаг вперед, дочитал заклинание и посадил волос прямо на макушку русалки. Тонкий волосок врезался в голову девушки как стальная проволока. Лицо русалки в горшке скривилось в ужасной гримасе — она явно испытывала жуткую боль, но не могла издать ни звука. «Хватит! Безумец!» От ярости Чжу Янь даже забыла, что она намного слабее Великого Мага, и хотела наброситься на него и задушить. Но Ши Ин крепко зажимал ей рот ладонью, не давая пошевелиться. Он просто неподвижно стоял с зонтом в руке и холодно наблюдал за трагедией. Один за другим пылающие волоски были разложены по горшкам, словно маленькие факелы. В мгновение ока в бушующей ночной вьюге посреди пустыни вспыхнуло яркое пламя! Огонь в форме лампы горел прямо на снегу, питаясь от жизненной энергии русалок. Великий маг сел в середину «лампы» со скрещенными ногами и порезал себе руки. Читая заклинания, он капал кровью по очереди в каждый горшок. Затем вытянул руки, повернув окровавленные ладони навстречу ночному небу, и стал дальше читать заклинание: «Рука демона, уничтожающая сущее, прими жертву крови! Исполни желание твоего раба и верни мертвого из тьмы!» Когда капли крови упали в пламя, двенадцать женщин разом раскрыли рты в беззвучном крике агонии. Питаясь их болью, двенадцать огней разгорелись ярче, и, притянутые невидимой силой, собрались в центр круга и слились в один гигантский столб пламени. Огонь окончательно истощил дух русалок, и те сжались и усохли в своих горшках. В столбе огня родилось темное существо. «Выходит… Выходит!» Дафэй была вне себя от радости. Чжу Янь стояла посреди снежной бури, и от жуткой сцены голова шла кругом. Она отчетливо видела, как проступающая сквозь языки пламени фигура приобретала человеческие очертания. В какой-то момент ей даже показалось, что фигура в огне посмотрела на нее и как-то странно ей улыбнулась. Что это было? Она вздрогнула и подняла голову, чтобы спросить стоявшего возле нее Ши Ина, но тут поняла, что рядом никого нет. Только зловеще завывающий ветер. Шифу? Шифу… Он посмотрела в небо и чуть не закричала, забыв об осторожности. Снежная буря не утихала. Что-то пронеслось над Чжу Янь высоко в небе. Это была огромная белоснежная птица, парящая на широко распахнутых крыльях. Она упала с затянутого тучами ночного неба прямо в огненный столб! «А!» — закричала, наконец, Чжу Янь. — «Четырехглазая птица!» Чунмин! После стольких лет принцесса снова увидела древнюю священную птицу, сопровождавшую ее в детстве. Огромная белая птица была Тысячелетним Императорским Стражем храма Цзюи и служила духовным хранителем Ши Ина. Теперь она кружила над огненным столбом. Но где сам Шифу? Куда он исчез? Великая Наложница воскликнула: «Что это? Что это такое?» Священная птица стремительно спустилась ниже, шумно хлопая огромными крыльями, достигавшими десяти футов в размахе. На обеих сторонах головы у нее было по два багрово-красных глаза, каждый из которых следил за столбом огня, вызванным Великим Магом. Птица издала пронзительный крик и захлопала крыльями, создавая вихри из ветра и снега. Она опрокинула все двенадцать горшков в снег и стала долбить мощным клювом появившееся из огня существо. Пламя тут же стало угасать. «Это… Это Чунмин? Не может быть!» Великий Маг был поражен происходящим. Из его посоха внезапно вырвался огненный заряд, целясь в один из правых глаз птицы. Та дернула головой и замолчала. «Это значит… что жрецы горы Цзюи здесь?» «Все верно» — прозвучал холодный голос из снежной бури. Из темноты беззвучно появился силуэт верхом на белоснежной птице. Облаченный в белые одежды жрецов храма Цзюи, Ши Ин спрыгнул со спины Чунмина. Его одежды развевались белыми полосами и хлопали на ветру. Он повернул запястье, и зонт в его руке мгновенно сложился, превратившись в сияющий меч! «Ах!» Вскрикнула Чжу Янь. Длинный меч Ши Ина взлетел в воздух и вонзился в возрожденное в огне существо. Сила меча подняла существо в воздух и выбросила из огненного круга. С тяжелым шлепком фигура приземлилась у ног Чжу Янь. Принцесса посмотрела на нее и в ужасе отшатнулась. Это существо было ее точной копией! Не марионеткой, не призрачной оболочкой, а живым, корчащимся в агонии человеком. Рожденная в огне «Чжу Янь» была полностью обнаженной, ее лицо было перекошено болью. Торс девушки был распорот мечом сверху донизу, из живота торчали внутренности. Кровь быстро растекалась по снегу, заливая все вокруг. Но кровь другой «Чжу Янь» была черной. «Помоги… помоги мне…» Существо все еще могло говорить. Извиваясь и дергаясь от боли, оно ползло к Чжу Янь, протягивая к ней руки. Во взгляде читалась мольба о помощи. «А!» Чжу Янь сделала еще шаг назад и взглянула на наставника, словно просила его о помощи. Но Ши Ин уже снова оседлал Чунмина и сражался с Великим Магом. Он был таким быстрым, что Чжу Янь не успевала за ним следить. Снежная буря ревела и завывала. Белые волосы Великого Мага встали дыбом, он кричал что-то странным голосом и колотил посохом о землю. Погасший огонь вспыхнул с новой силой. На этот раз маг направил его прямо на Ши Ина! Белые одежды трепетали на ветру, взлетая и опадая с головокружительной скоростью, словно искры в ночном небе. Свирепые порывы ветра со снегом сметали все вокруг, превращая поле боя в смертоносный ураган. «Шифу, берегись!» Чжу Янь увидела, как пламя охватило белые одежды Ши Ина. Она так испугалась за него, что, не раздумывая, выхватила Нефритовую Кость и начертила ею в воздухе магический знак. С тихим свистом Нефритовая Кость превратилась в струю света, которая рассекла снег и ветер и устремилась в самый центр битвы. Огонь и снег разом утихли. Священная птица Чунмин протяжно зашипела, сложила крылья и упала на землю. Поднявшийся в воздух снег начинал оседать. «Шифу!» Заклинание Чжу Янь сработало, и она была очень горда собой. «Как ты?» «Я в порядке…», — раздался из темноты голос Ши Ина немного спустя. Чжу Янь уловила нотки усталости. «Но ты ранила Чунмина». «Что?» — удивилась она. Уже почти светало, и в тусклом свете тлеющего огня огромная птица тяжело опустилась на землю, завалившись набок и волоча правое крыло по земле. Все четыре глаза уставились на Чжу Янь холодным взглядом. Из белого крыла Чунмина эффектно торчала Нефритовая Кость. «А?» — только и смогла произнести ошарашенная Чжу Янь. Ши Ин спрыгнул со спины птицы, сжимая в руке окровавленный меч. Как и можно было ожидать, он не был ранен, только очень недоволен: «Иди и попроси прощения у Чунмина». «Не пойду!» Чжу Янь не решалась приблизиться к наставнику. Но Ши Ин проигнорировал ее. Он повернул запястье, и меч вернулся в свою исходную форму, превратившись в простую нефритовую пластину. Это было оружие Великого Жреца горы Цзюи, способное принимать различные виды и формы. Ши Ин сжал нефритовую пластину в руке и прошел мимо Чжу Янь, даже не посмотрев на нее. Принцесса побрела на другую сторону заснеженного поля. Дрожа, она протянула руку к раненой птице, чтобы погладить, затем быстро отпрянула назад. «Прости меня! Я не хотела! Я целилась в Великого Мага! Откуда я могла знать, что…» Чжу Янь бросила осторожный взгляд на друга детства. Зная, насколько горделива священная птица, принцесса не осмеливалась подойти ближе. «Как… как твое крыло? Ты позволишь мне его перевязать?» Чунмин смерил ее холодным взглядом, слегка приоткрыв клюв. Все четыре глаза внимательно следили за принцессой. Затем птица внезапно фыркнула, задрала голову и выплюнула на снег что-то большое. Это был разорванный пополам Великий Маг! «Что? Так значит, все это время мерзкий старик был у тебя в пасти?» — воскликнула Чжу Янь, обнаружив причину своей неудачи. — «Видишь, я не промахнулась! Это ты…» Чжу Янь не договорила. Резкий поток воздуха ударил ее по голове. В глазах на миг потемнело, и она упала. Это Чунмин бесцеремонно взмахнул крыльями, повалив болтливого человека на землю. Он посмотрел на девушку ледяным взглядом, лениво сложил крылья и удалился величественной походкой клевать тлеющие огоньки, а затем проглотил один обугленный горшок. Чунмин был главным из шести Божественных Зверей, священной птицей, пожирающей демонов, призраков и злых духов. Тысячи лет он жил на горе Цзюи, охраняя гробницы правителей Кунсана в долине Императоров. Также он был духовным стражем Великого Жреца храма Цзюи. А сейчас еще и отвечал за уборку на поле битвы. Чжу Янь смущенно поднялась на ноги и собиралась пойти искать наставника, но услышала вдалеке рокот, похожий на грохот тысяч копыт. Звук становился все громче — что-то стремительно приближалось.Перевод на русский: wickednatt (обратно)
Том 1. Глава 8
Что… Что происходит? Она повернула голову и от неожиданности открыла рот: в тусклом свете ранней зари в пустыне появилось войско! Сюда быстро вызвали воинов всего клана Хоту, хотя она не знала, когда они получили приказ. Вооруженные до зубов солдаты окружали поляну, в доспехах, с обнаженными мечами и натянутыми луками, со смертоносной аурой на лицах. Во главе их была ее свекровь, дафэй Су Да, с мертвенно-бледным лицом мчавшая на коне, готовая стрелять из лука. «В самом деле?» Чжу Янь посмотрела на хорошо вооруженное войско и пробормотала: «О Боже, я просто хотела избежать брака сегодня…» Как ситуация в мгновение ока превратилась в войну? Ситуация меняется слишком быстро, не так ли? «Дафэй Су Да, что еще ты хотела сейчас сказать?» Ши Ин держал нефритовую пластину в руке и холодно, не дрогнув, смотрел на отряд перед ним. Он указал на умирающую «Чжу Янь» на земле, затем на погасшее в снегу пламя и, наконец, на разорванного пополам мертвого Великого Мага, и тихо сказал: «Ты вступила в сговор с Великим Магом и тайно практиковала запретную черную магию, ты даже замышляла убить принцессу Чжу Янь! И ты думаешь, ты сможешь таким образом управлять Дикими Землями Запада?» «Что?» Чжу Янь была поражена. Что он имеет в виду, сказав «замышляла убить принцессу Чжу Янь»? Было очевидно, что она, Чжу Янь, инсценировала собственное убийство и пыталась сбежать, но как это в устах Шифу превратилось в заговор Великой наложницы? Или она что-то упустила? Была ли она каким-то образом связана с чем-то другим и не знала? Забывшись, она сделала несколько шагов вперед, желая подбежать, чтобы потребовать объяснений. Однако, когда дафэй увидела, что Чжу Янь вышла из снежного вихря, она была так потрясена, что чуть не упала с лошади. «Принцесса Чжу Янь все еще жива?» — пробормотала она, глядя с удивлением сначала на целую и невредимую девушку, затем на искривленную в агонии человеческую фигуру с лицом Чжу Янь, лежащую на земле, и на мгновение потеряла дар речи. «Это ваш с ней план, не так ли? Это вы все устроили?!» Наконец-то дафэй осознала, где тут собака зарыта и, придя в себя, яростно закричала, указывая на Ши Ина: «Выходит, жрецы с горы Цзюи присоединились к клану Чи и добрались сюда! Вы спланировали использовать эту свадьбу, чтобы разобраться с нами, верно? Проклятье!» Эй! Что ты имеешь в виду? Мы с ним явно не в одной упряжке! Однако, не дожидаясь объяснений Чжу Янь, Шифу усмехнулся: «Не будь столь самоуверенна. Даже если бы такого не было, ваш план тайного выращивания кровавой пищи для поклонения и принесения в жертву злым богам в Диких Землях Запада рано или поздно был бы раскрыт». Что? Откуда Шифу тоже узнал секрет человеческих винных горшков под деревянным сараем? «Отряд! Слушай мой приказ!» Глаза наложницы были холодными, как мороз, и слой убийственной ауры окружил ее, когда она подняла руку, чтобы отдать приказ: «Убить всех здесь находящихся! Никому не разрешено покидать Суса Халу!» С лязгом отряд в тяжелых доспехах перегруппировался и окружил людей на месте. «Мама?» Правитель Кэркэ смотрел на все происходящее и некоторое время не мог прийти в себя — он знал, что дафэй и Великий Маг были очень близки все эти годы. Но он думал, что его мать просто пытается завоевать расположение Великого Мага и использовать его силу, чтобы укрепить свое положение в племени. Он не знал, что они творят между собой такие невероятные дела. Не будет ли великим преступлением восстания убить здесь сразу обоих — Великого жреца Цзюи и принцессу клана Чи? «Кэркэ, я никогда не хотела вовлекать тебя в это, поэтому ничего тебе не говорила. — Дафэй повернулась и сурово посмотрела на сына, — Но сейчас мы подошли к этому моменту и не можем их отпустить; если мы позволим кому-либо из них уйти сегодня, наш клан Хоту окажется в большой беде!» Наложница, оскалившись, приказала: «Всем приготовить луки! Стреляй в них обоих за меня!» Звук натяжения тетивы был похожим на сильный дождь; волосы Чжу Янь от страха встали дыбом. Опасаясь, что в следующий момент она будет похожей на ежа, пронзенная тысячей стрел, Чжу Янь подсознательно сделала шаг вперед и схватила Шифу за угол его одеяния. «Все нормально. Не бойся». Ши Ин не двинулся с места, он просто протянул ей зонтик и сказал: «Возьми это, встань поодаль рядом с Чунмином и подожди». «Как насчет тебя, что ты собираешься делать?» Она взяла его зонт, зная, что это особое оружие ее Шифу. Она смотрела, как он с голыми руками стоит в снегу перед тысячами воинов Запада. Она невольно испугалась и выпалила: «Я… Нам лучше бежать!» «Бежать?» Он усмехнулся. «В этой жизни я лучше умру, чем струшу!» «Стреляйте!» фыркнула дафэй, и в следующий момент все воины отпустили тетиву. Ревущий дождь стрел мгновенно прокатился по пустыне. Чжу Янь вскрикнула от удивления и бессознательно быстро открыла зонт, пытаясь прыгнуть вперед, чтобы помочь своему Шифу заблокировать их. Однако Ши Ин мгновенно переместил свое тело и бросился навстречу ливню стрел! «Шифу» — громко крикнула она. В тусклом утреннем свете можно было видеть только снежинки, падающие с неба, а его белое одеяние танцевало на ветру и развевалось, как флаг. Бесчисленные острые стрелы летели навстречу друг другу, переплетаясь в воздухе в удивительный рой, ревущий, как шторм. Ши Ин в своем простом белом плаще без доспехов, до столкновения с десятками тысяч острых наконечников, сконцентрировал свой гнев и, внезапно протянув руку, схватил первую стрелу, которая достигла его! В этот момент все остальные стрелы в в воздухе замерли.Чуть шевельнув кончиками пальцев, он сломал стрелу в руке на две части. Следуя его движению, в следующую секунду все остальные стрелы сломались надвое. Он отпустил пальцы и бросил стрелу в снег. Множество стрел последовало за ней, падая на землю мягким дождем. На безмолвном поле битвы тысячи воинов готовы были сражаться, но все были мгновенно ошеломлены. Это… Что это за магия? Этот жрец в белом может управлять десятками тысяч стрел одновременно, контролируя только одну из них! Тогда разве он не сможет победить десятки тысяч людей, полагаясь только на себя? Это… Что это за ужасное колдовство? В одно мгновение Ши Ин возник прямо перед наложницей, глядя на женщину с ее бесполезной армией за спиной, и холодно сказал: «Дафэй Су Да, признаешь ли ты себя виновной и готовой признаться в своих грехах?» «Нет! Никогда!» — женщина, однако, была храброй и быстро оправилась от шока. С суровым криком она выхватила длинный нож сбоку у седла, и рубанула по Ши Ину, целясь в его голову! Хотя она всего лишь женщина, она была известная воительница в Диких Землях Запада и этот ее длинный нож достаточно быстр, чтобы опередить ветер. Скорость этого движения была настолько высокой, что нож в одно мгновенье врезался в горло Ши Ину. «Шифу!» — в тот момент Чжу Янь перепугавшись, отчаянно бросилась вперед, забыв об опасности. С неизвестно откуда взявшейся силой она метнулась так быстро, что расстояние в несколько десятков футов, казалось, сократилось до одного шага. В момент восклицания она уже стояла на пути всадницы. Скорость была запредельна и дафэй не могла поверить своим глазам: принцесса клана Чи, ее избалованная невестка, уже сжимала нож голыми руками! Эти мягкие и миниатюрные руки крепко держали лезвие, и кровь текла по желобу стали. «Ты…» Наложница вдохнула холодного воздуха и тут же, стиснув зубы, продолжила продвигать длинный нож вперед, желая разрезать ладонь и пронзить сердце девушки. Однако как только рука двинулась, все ее тело внезапно дернулось, и она не могла выдохнуть и слова, потому что в это время сзади рука схватила ее за горло! «Ши… Шифу?!» Чжу Янь была ошеломлена, глядя на Ши Ина, который внезапно появился позади наложницы. Растерявшись, она оглянулась на мужчину позади нее, затем снова вверх. Однако Ши Ин за спиной наложницы стоял неподвижно. Хотя все видели как только что лезвие наложницы рассекло кожу на его горле, но ни раны, ни даже капли крови не было видно. «…» Чжу Янь застыла в оцепенении. Через некоторое время она слегка прикоснулась к молодому человеку позади нее своими кровоточащими пальцами — они прошли сквозь его тело без каких-либо препятствий, как сквозь слой полого тумана. И тут она все поняла. Это был фантомный двойник! В тот момент Шифу уже переместился! «Скорость, с которой она вынула нож, была очень высокой». Ши Ин улыбнулся потрясенной ученице, его улыбка была неожиданной и на редкость мягкой. Он схватил наложницу, стащил ее с лошади, повернулся к воинам в доспехах и крикнул: «Наложница вступила в сговор с демоном, чтобы убить старого правителя, и совершила это преступление безупречно! Воины клана Хоту, вы действительно хотите последовать за этой порочной женщиной, участвуя в восстании?» «Старый правитель был великим мастером боевых искусств на протяжении всей своей жизни. Когда ему было пятьдесят лет, он все еще мог съесть целого барана и выпить десять горшков вина. Как он мог умереть от простой простуды?» Ши Ин оседлал лошадь, поднял с земли покоренную наложницу и схватил ее за горло. «Эта женщина! Поскольку она впала в немилость и затаила обиду, она вступила в сговор с магом и наложила проклятие на тело старого правителя! Если мне не верите, можете взглянуть на это…» Он указал пальцем в сторону погреба, заметенного снегом, и тут крыша его внезапно раскрылась. «О Небеса!..» — все закричали, восклицая, и руки, державшие луки и стрелы, бессильно опустились — после того, как доски открылись, в земле обнажились ряды винных горшков, с помещенными в них изуродованными, с окровавленными лицами, лишенными конечностей русалками. Такое невыносимое зрелище потрясло солдат пустыни. «Мама! — Глаза Кэркэ раскрылись так широко, что, казалось, они вылезут из орбит. Он повернулся к дрожащей старой наложнице, — Это… Ты и маг действительно это сделали? Почему?» Дафэй держали за горло, поэтому она не могла сказать ни слова, но глаза ее были холодны — ни отрицать содеянное, ни умолять о прощении не было смысла. Кэркэ хорошо знал темперамент своей матери, как только он посмотрел ей в глаза, то уже увидел ответ. Теперь он чувствовал только холод, боевой дух накопившийся перед битвой, сразу улетучился. «Эта злая женщина втянула клан Хоту в такую ситуацию». Ши Ин был холоден, голос его не был громким, но каждое произнесенное им слово было ясным и доходило до ушей каждого солдата: «Я пришел сюда по велению Императора, чтобы наказать несущего зло главаря, который осмеливается угрожать и безрассудно править! Правитель Чи прибыл сюда со своими войсками, и вот-вот появится доблестная кавалерия Запретного Города. Вы все еще хотите помогать творить зло и сражаться против Небесной Армии?» «…» Три тысячи вооруженных до зубов солдат Диких Земель какое-то время молчали. Сердце Чжу Янь было напряжено; она медленно подняла с земли зонт окровавленной рукой и бесшумно двинула его в направлении своего Шифу, опасаясь, что свирепая кавалерия внезапно услышит команду атаковать и бросится на него. Однако в тишине внезапно послышался лязгающий звук. Лук и стрелы полетели вниз с лошади и упали на снег. «Это конец, больше нечего сказать». Кэркэ неожиданно бросивший на землю лук и стрелы, спрыгнул с лошади. Затем повернулся к солдатам позади себя и сказал: «Во всем виновата моя мать. Хоту не может сражаться против Небесной Армии Запретного Города, иначе катастрофа только поставит нас на грань смерти. Всем избавиться от мечей и стрел!» «…» Солдаты заколебались, увидев, что новый правитель делает это. «Вы собираетесь заставить Хоту восстать? Отпустите оружие и сдайтесь!» Кэркэ очень спешил. Он боялся, что ситуация внезапно выйдет из-под контроля, и потому кричал: «Это преступление, совершенное моей семьей. Мы не можем доставить неприятности вашим родителям, женам и детям, не говоря уже об уничтожении девяти племен Хоту! Пожалуйста, сделайте это!» Солдаты на мгновение заколебались и, наконец, один за другим сняли оружие, бросив его в снег. Вскоре на земле лежали горы луков, стрел, ножей и ружей. «Вожди, разделитесь и отведите всех в казармы!» Кэркэ приказывал суровым голосом, без гнева и высокомерия: «Всем вернуться на свои места! Не выходить без моего приказа!»Перевод на русский: Fotini (обратно)
Том 1. Глава 9
Вскоре лишь несколько человек остались стоять на снегу. Дафэй смотрела на все это, отчаянно открывая рот, но не могла издать ни звука. В ее глазах были зло и ненависть. Она яростно смотрела на сына, терзаясь тем, что не может выйти вперед и проучить кнутом сдавшегося слабака. «Правителю Кэркэ свойственно чувство справедливости, это редкость, по правде говоря». Ши Ин облегченно вздохнул и продолжил: «Я знаю, что ты не участвовал в этом заговоре. Когда расследование по делу закончится, я, естественно, подам прошение Императору и постараюсь сделать все возможное, чтобы очистить твое имя». «Очистить?» Кэркэ покачал головой и грустно улыбнулся. «Моя мать творила такие дела у меня под носом! Будучи полновластным правителем клана Хоту, тем не менее я ничего не заметил. Какие я могу принести извинения?» Он сделал шаг вперед, опустился на одно колено перед Ши Ином и сказал: «Все кончено. Как правитель клана Хоту, я готов взять на себя всю ответственность. Я только хочу попросить Великого Жреца не привлекать к ответу весь клан, тогда Кэркэ может спокойно умереть…» Не дав до конца отзвучать своим словам, он крутанул запястьем, вытащил кинжал и перерезал себе горло! Ши Ин вздрогнул и быстро поднял руку, чтобы щелкнуть пальцами, но его жест застыл в воздухе. «Не надо!» Чжу Янь воскликнула и подбежала, но было уже слишком поздно, чтобы его остановить. Кинжал Кэркэ был решительным и яростным, удар его, быстрый и глубокий, остановил дыхание молодого правителя. К тому времени, когда Чжу Янь подбежала к нему, он был уже в другом мире. Она застыла в снегу, наблюдая, как тот, кто должен был стать ее мужем, испускал последний вздох у ее ног. Чжу Янь некоторое время не могла унять дрожь в пальцах. Она посмотрела вниз на Кэркэ, затем снова на побледневшего Ши Ина. Ши Ин молча и неподвижно наблюдал за происходящим, затем внезапно схватив с силой за запястье, он бросил сопротивляющуюся старую наложницу на землю, и холодно произнес: «Теперь ты понимаешь боль тех, кому причинила вред? В этом мире существует круговорот причин и следствий, никогда не пытайся из него сбежать». Дафэй корчилась на земле, пытаясь добраться до сына, но не могла пошевелить своим телом. Слезы впервые в жизни потекли из глаз этой сильной и жестокой женщины, превращаясь в лед на ветру и снегу пустыни. Чжу Янь смотрела на эту сцену, и сердце ее было в смятении, а тело слегка дрожало. «Поскольку твой сын пролил свою собственную кровь, чтобы избавиться от обвинения всего клана Хоту, я пообещал ему, что на этом дело остановится и больше никто не будет в него втянут», — сказал Ши Ин, и из его рукава вылетел меняющий форму кусок серебра, который тут же, став проволокой, накрепко связал наложницу: «Достаточно будет отправить тебя в столицу Империи на допрос». Он со вздохом посмотрел на плотно уложенные "винные горшки" в подвале и резко взмахнул рукавами — яркий свет сквозь снег прорезался с неба и обрушился десятками молний на погреб. «Нет!» Чжу Янь была поражена увиденным, но не могла произнести ни слова — ее крик оказался запоздалым. Головы русалок были срезаны как колосья во время жатвы и покатились в разные стороны от винных горшков. Все эти женщины Бездны Моря умерли моментально. Чжу Янь стояла, глядя на головы, катящиеся по полу, затем на жениха, чье бездыханное тело лежало в другом месте, и внезапно почувствовала, как ее трясет. «Почему, почему?» Она посмотрела на Ши Ина и спросила дрожащим голосом: «Зачем убивать их?» «Они все были в таком состоянии, что для них прожить еще день это ничто иное как дольше испытывать мучения, так почему бы просто не дать им умереть?» Ши Ин наклонился, чтобы посмотреть на нее, слегка нахмурившись: «Может быть, ты все еще хочешь, чтобы я спас этих искалеченных русалок одну за другой?» «Разве это невозможно? — она отказывалась верить — Ты… ты, очевидно, сможешь это сделать!» «Игра не стоит свеч. Вот если бы тебя поместили в горшок с вином, я бы еще подумал». Ши Ин взял у нее зонтик, подошел к трупу Кэркэ, на мгновение задержал на нем взгляд и вздохнул: «Жаль… этот человек был бы очень хорошим правителем! Его смерть — потеря для Кунсана!» Чжу Янь молча смотрела на тело Кэркэ, и ее сердце переполнила невыразимая печаль. День назад она ненавидела и отвергала этого человека, который считался ее мужем, но никогда не думала, что простится с ним при таких обстоятельства: судьба, связывающая людей, подобна облаку в небе — столь же неуловима и переменчива. Ши Ин оглянулся на нее и сказал: «Я был прав, когда сказал тебе, верно? Я же говорил тебе, что твой муж хороший человек. Если бы ты вышла за него замуж, ничего не потеряла бы». «Ты…» Чжу Янь посмотрела на него и, не в силах совладать с дрожью в голосе от накопившегося в душе гнева, выпалила: «Почему ты не спас его? У тебя было на это время! Почему ты смотрел на него, когда он кончал свою жизнь самоубийством?» Ши Ин опустил глаза и холодным тоном сказал: «Да… В тот момент у меня было время спасти его, но зачем мне его спасать?» «Он не заслужил смерти!» Чжу Янь была так разгневана, что осмелилась ответить ему: «Разве мы не практикуем заклинания, чтобы помочь тем, кто не заслуживает смерти?» Он поднял глаза и, чуть взглянув на нее, сказал спокойным голосом: «Заслуживает он смерти или нет, ему все же лучше умереть в этот момент. Если бы он мог жить как превосходный правитель, это бы стоило того. Если бы он смог жить как любимый муж принцессы Чжу Янь, это тоже бы стоило. Но он попал в такую ситуацию, что стал ничем: он не мог быть ни правителем Хоту, ни твоим мужем. Зачем мне было тратить свою энергию? Зачем его спасать? Если бы он выжил, то прожил бы жалкую жизнь, полную бедствий». «…» Не в силах говорить, она уставилась в знакомые глаза. Такие нежные и спокойные глаза оказались холодными, как смерть. «Не смотри на меня так, А-Янь. У каждого в душе есть своя мера добра и зла». Словно почувствовав ее настроение, он посмотрел на нее и спросил: «Вообще-то, почему ты должна полагаться на меня, чтобы спасти их? Почему бы тебе самой не спасти их?» «Я… я не могла бы успеть это сделать». Она обескураженно пробормотала, внезапно почувствовав прилив негодования, и впилась в него взглядом. «Ты точно знаешь, что я не смогла бы это сделать! И все равно спрашиваешь?!» «Почему? Конечно, ты бы могла успеть», — слабо улыбнулся Ши Ин, — «Ты же успела, когда нож наложницы попытался перерезать мне горло». «…» Чжу Янь внезапно застыла. Да, в тот момент между ней и наложницей было не меньше нескольких десятков футов, и нож был направлен в цель со скоростью ветра. Но в этот опасный миг она на самом деле бросилась вовремя, схватившись за острие лезвия голыми руками. Такая вещь, когда смотришь на нее спустя время, кажется почти что сном. Она опустила голову, тупо глядя на зиявшие глубокие раны на ладони, не в силах какое-то время говорить… Да, если бы она также бросилась в тот момент, может быть, смогла бы спасти Кэркэ? Но… Но почему она этого не сделала? «Конечно, ты можешь, А-Янь. Ты могущественнее, чем ты думаешь, — увидев след ножа на ее ладони, Ши Ин сменил суровый тон на подбадривающий — Будь уверена в себе. Помни: пока ты хочешь, ты всегда сможешь это сделать и всегда успеешь!» Получив такую похвалу впервые за столько лет, Чжу Янь с трудом осознала, что эти слова обращены к ней. Через некоторое время она подняла голову и посмотрела на него: «Правда?» «Когда я лгал тебе?» Ши Ин осторожно провел указательным пальцем по ране в ее ладони. Там, где он касался, кровь тут же останавливалась. «Ладно, дело закончено, я отвезу тебя домой…» «Отвезешь меня домой?» Она на мгновение опешила и невольно отступила назад. «Теперь, когда дело дошло до этого, тебе больше не нужно выходить замуж. Куда ты собираешься пойти, если не поедешь домой?» Он изучил ее выражение лица и сказал: «Не волнуйся, я сам отвезу тебя домой. Я определенно не позволю тебе страдать от гнева твоего отца». Однако она вздрогнула и пробормотала: «Нет, я не вернусь!» «Что?» Ши Ин слегка нахмурился. «Что значит — отвезешь меня обратно? Разве он не отправит меня снова выйти замуж?» — недовольно пробормотала она, замолчала и сказала: «Почему бы мне не пойти с тобой на гору Цзюи? Не стать там жрицей? Я лучше пойду в Цзюи, чтобы стать монахиней, чем окажусь взаперти!» «…» Ши Ин удивился и посмотрел на нее. «Сначала проследуй за мной обратно в Золотой шатер!» «О!» — Чжу Янь не осмелилась пойти против его приказа, поэтому ей пришлось послушно следовать за ним. Прошла всего одна ночь. Юй Фэй и Юнь Мань увидели ее издалека и побежали обнять ее, как будто они расставались на всю жизнь. Они чуть не в голос кричали: «Слава Богу! Принцесса, ты вернулась в целости и сохранности… Прошлой ночью все было так плохо, мы все думали, что больше никогда тебя не увидим!» Чжу Янь была очень тронута, но также немного смущена и нетерпелива, поэтому она отослала их и покосилась на своего Шифу, чувствуя себя немного встревоженной. Ши Ин разложил бумагу для писем на одной стороне стола и начал писать что-то, но не преминул преподать ей урок. Он холодно сказал: «Видишь, даже горничная беспокоится о тебе. Только подумай о своих родителях». «…» Сердце Чжу Янь слегка упало, но она все еще осмеливалась стоять на своем. Она бормотала и бормотала: «Кроме того… Разве это не из-за тебя? Иначе я бы убежала». «Что за глупости? — Ши Ин наконец поднял голову и посмотрел на нее строгим взглядом, — «Ты — единственная наследница клана Чи. Ты собиралась инсценировать смерть и сбежать из-за нежелательного брака?» «Разве неудовлетворительный брак не достаточен для того, чтобы заставить меня сбежать?» — Чжу Янь больше не могла сдерживаться и сердито высказалась. — «Если бы я попросила тебя жениться на толстой женщине, огромной, как свинья, ты бы с радостью захотел попробовать?» «…» Ши Ин взглянул на нее и ничего не ответил. Как только Чжу Янь посмотрела ему в глаза, то внезапно снова почувствовала себя виноватой. Да, с характером Шифу, до тех пор, пока он считает это необходимым, будь то женитьба на свиноматке или тигрице, он смог бы это сделать. Однако Великий Жрец Цзюи все равно не имеет права жениться, поэтому у него не было такой проблемы. «Всегда есть другое решение». Ши Ин снова склонил голову, написал письмо, сидя у окна, затем тихо сказал: «Ты выросла. Не убегай, как только столкнешься с какой-нибудь проблемой». «Тогда что ты хочешь, чтобы я сделала?» — она сердито топнула ногой. «Мой отец никогда не слушает меня, к тому же такова была воля Императора… Я убежала, не навлекая неприятности на Город Небесного Ветра, и так как я была здесь, я уже поступила очень ответственно, разве нет?» Ши Ин на мгновение задумался и кивнул: «Это то, что я сказал». Он твердым почерком написал последнее слово на бумаге с письмом и с легкостью сказал: «На самом деле, если ты не хочешь, ты всегда можешь написать и сказать мне». Что? Чжу Янь остолбенела на мгновение и подумала, что она неправильно поняла. Шифу не обращал на нее никакого внимания с тех пор, как она спустилась с горы. За последние пять лет она написала ему много писем, но он не ответил ни на одно и ни разу не навестил ее. Она думала, что он давно не заботился о том, жива она или мертва, но теперь он выступил с таким предложением? «Если бы ты написала мне письмо раньше, всего этого бы не случилось», — сказал Ши Ин легко и закончил писать последнее слово на одной стороне записки, затем взял исписанную бумагу и высушил ее на ветру. «Правда? Почему ты не сказал об этом раньше!» Чжу Янь была крайне удивлена и не могла не вздохнуть: «Шифу, я не ожидала, что твои руки и глаза могут дотянуться до неба! Великий Жрец храма Цзюи такой могущественный?»Перевод на русский: Fotini Редактирование: wickednatt (обратно)
Том 1. Глава 10
Семь тысяч лет назад император Синцзунь, предок народа Кунсана, изгнал Ледяное племя, разрушил Морскую страну, объединил Юньхуан и основал династию Пилин, а также установил гробницы для себя и императрицы Бай Вэй в Императорской Долине горы Цзюи. В то же время на горе был основан Храм. С тех пор здесь похоронены все императоры и императрицы Кунсана. Сюда, в храм Цзюи, каждые три года император приводит шесть семей правителей для великих жертвенных церемоний. Большинство из тех, кого отправляли в храм Цзюи, чтобы сделать жрецами, были детьми павших аристократов из шести кланов, которые не могли унаследовать титул и получить семейную собственность. Единственный выход для них — войти в Храм Цзюи и заниматься культивированием[10], с годами поднимаясь по служебной лестнице в надежде получить жреческий сан. Для них это был единственный шанс преуспеть в жизни. Она не знала, к какому из шести кланов принадлежал Шифу, но, поскольку его отправили в Цзюи, он определенно не мог быть влиятельным человеком. Более того, в конечном счете, жрецы храма Цзюи несут ответственность только за принесение жертв предкам и охрану мертвых. Как они могут вмешиваться в важные решения правящих семейств? Однако Ши Ин не ответил на ее вопрос. Внезапно закашлявшись, он вынул носовой платок из рукава и вытер уголок рта. Белый шелк сразу окрасился в алый цвет. «Шифу… Шифу!» Чжу Янь опешила и запнулась от страха. «Ты ранен?» «Это всего лишь небольшая внутренняя травма, ничего особенного», — спокойно сказал Ши Ин, спрятав платок. Она ошеломленно уставилась на него и недоверчиво пробормотала: «Ты… ты тоже можешь быть ранен?» «Ты думаешь, я бессмертен?» Он холодно посмотрел на нее. «Думаешь, так легко победить десять тысяч человек в одиночку?» Она замолчала, не решаясь ответить, и немного погодя спросила: «Тот прием, как он назывался?.. Почему ты не научил меня ему?» «У него нет названия». Ши Ин сказал тихим голосом: «Этот прием я придумал прямо там». Чжу Янь снова поперхнулась и пробормотала: «Отличное движение! Ты научишь меня?» «Нет». Ши Ин даже не взглянул на ученицу. «У тебя слишком низкая квалификация, чтобы научиться ему прямо сейчас. Если будешь настаивать на изучении, то получишь травму, потому что у приема опасная отдача. Ни в коем случае нельзя». «Вот оно что…» — Чжу Янь повесила нос и разочарованно вздохнула. Да, тогда Шифу схватил стрелу голыми руками, и десять тысяч стрел, выпущенных армией, были уничтожены; он сделал это легко, и это выглядело величественно. На самом деле она, конечно, знала, что эта чрезвычайно мощная техника должна сопровождаться сильной реакцией. Возможно, только одно такое движение стоит больше половины года жизни. Но с детства она никогда не видела, чтобы Шифу был ранен, кроме как однажды в Лесу Кошмаров, и постепенно поверила, что тело этого человека неуязвимо. Ши Ин закончил писать письмо и взял бумагу, чтобы высушить на ветру. Чжу Янь наклонилась, чтобы посмотреть, что он написал, но он вовремя подобрал письмо. Она подумала, что это было немного странно, но не осмелилась спросить об этом. Шифу всегда был суров и непоколебим, и в большинстве случаев ее невинное любопытство и непоседливость приводили к очередному ведру холодной воды с его стороны. Ши Ин сложил лист в бумажного журавля и облегченно вздохнул, а бумажный журавль ожил, расправил крылья и улетел из Золотого шатра. Такой бумажный журавль, передающий письмо, — это базовый навык в магии, она тоже может это сделать, но у нее он не так красиво и легко складывается, ее журавли либо хромые, либо со сложенными крыльями, летают криво и не могут выдержать и десяти ли. Увидев, как бумажный журавль исчезает в пурге, Ши Ин на мгновение замолчал и внезапно спросил: «Кстати, за какого мужчину ты бы хотела выйти?» Чжу Янь не ожидала, что у него внезапно возникнет этот вопрос, поэтому на миг застыла: «А?» «Давай поговорим об этом». Ши Ин безо всякого выражения на лице посмотрел на ветер и снег за пределами палатки и сказал непринужденным тоном: «Подожди, в следующий раз я подскажу правителю Чи сделать хороший выбор, чтобы ты больше не металась туда-сюда». «О, мне нравится…» Чжу Янь хотела выпалить, что ей бы пришелся по душе красивый и нежный тритон, такой как Юань, но внезапно замолкла — характер Шифу всегда был строгим и непреклонным, и если он узнает, что ей вскружил голову раб-тритон, то не отругает ли ее до смерти? Да и отец неоднократно говорил не упоминать эту злополучную семью, иначе он ей ноги переломает. «Я… я думаю…» — рассуждая об этом, она внезапно проглотила свои слова и попыталась сменить тему, став льстить ему: «Как здорово быть с тобой, Шифу!» Ши Ин сдвинул брови и резко взглянул на нее. Она опешила и быстро втянула шею: не было ли это слишком очевидной лестью? «Не говори ерунды!» — холодно сказал Ши Ин. «Жрецы не могут заводить жен». «Я знаю, я знаю». Она поспешно исправилась, перефразировала мысль и дерзко заявила: «Я хотела сказать: зная такого несравненного, подобного дракону среди людей, человека, как мой наставник, как я могу выбирать среди тысяч других мужчин, как бы прекрасны они ни были? Поэтому я затянула с выбором!» Эта грубая лесть чуть не вызвала у нее рвоту, но лицо Ши Ина действительно смягчилось. «Ты не можешь использовать такой аргумент перед своим отцом, — со вздохом произнес Шифу, — иначе ты не выйдешь замуж до конца своей жизни». Что? Ты так и собираешься ходить облитый этой патокой, приняв ее как должное?! Чжу Янь чуть не стошнило, но она проглотила свои слова. Однако она услышала, как он добавил: «Ты — единственная дочь правителя Чи. Вы так похожи с моим младшим братом, оба такие своенравные». Младший брат? Чжу Янь не могла не удивиться. У Шифу, который с детства занимался культивированием в храме и был одиночкой, еще есть и младший брат? Разве он не одинокая звезда богов, вышедшая из камня без отца и матери? «У тебя есть младший брат?» Чжу Янь сгорала от любопытства. «Что он делает?» Ши Ин не ответил, а просто взглянул на нее. От этого взгляда у нее сразу пробежал холодок по спине, и она замолкла, проглотив невысказанную мысль. Опасаясь случайно погладить Шифу против шерсти, она быстро сменила тему: «Тогда… Значит, ты давно знал о заговоре Великой наложницы, когда приехал в Дикие Земли Запада?» «Угу», — расплывчато ответил он. «Это можно увидеть в водном зеркале или в гадании?» Ей было слегка любопытно, и она приставала к нему, требуя ответа: «Как ты это узнаешь?» Ши Ин ответил всего двумя словами: «Вижу Ци»[11]. «О… Это потому, что им нужно было собрать большое количество существ для колдовства, и они спрятали здесь так много винных горшков? Страдание несчастных было настолько велико, что можно было почувствовать, что здесь что-то не так?» Она изо всех сил пыталась понять, что имел в виду Шифу, но все еще была озадачена: «Но как ты узнал, что я собираюсь сбежать от брака? Я решила этот вопрос только на полпути, и сказала только Юй Фэй и Юнь Мань. Даже моя мама не знала, как же ты узнал заранее? Тоже увидел Ци?» «Нет». Он сделал паузу и холодно ответил: «Это было чистое совпадение». Она вдруг поперхнулась. Оказывается, он пришел сюда не для того, чтобы помочь ей? Наверное, он даже не думал о ней последние пять лет. Помня, что ее мать даже советовала ей бежать на гору Цзюи, чтобы присоединиться к этому человеку, она почувствовала приступ гнева. Ее голова невольно опустилась, а глаза потускнели. Ши Ин посмотрел на ее печальное лицо и, наконец, сказал еще несколько слов: «Я недавно спустился с горы, чтобы выяснить кое-что о русалках». «О, понятно». Она кивнула, это должно быть что-то из ряда вон выходящее, раз это заставило Шифу сделать исключение и спуститься с горы. Однако, поскольку он не желал объяснять, она не могла расспрашивать дальше. Подумав немного, Чжу Янь спросила: «Но почему ты один?» Ши Ин терпеливо ответил на ее вопрос: «Не стоило тревожить Имперскую столицу без разрешения прежде, чем были собраны какие-либо доказательства. Поэтому я мог прийти только один, чтобы узнать о ситуации. Я прятался здесь полмесяца, но никак не мог найти ключ к разгадке. К счастью, прошлой ночью ты сбежала со свадьбы, это было внезапно и заставило их в суматохе показать все, что они сотворили». Чжу Янь изумилась: «Ты… разве ты не говорил, что пришел по приказу Императора? Ты также сказал, что скоро придет армия…» Ши Ин холодно ответил: «Если бы этого тогда не сказал, как бы я смог убедить их армию сдаться?» «Это было слишком опасно!» Она невольно воскликнула, чувствуя, как похолодела спина. «Если бы Кэркэ взбунтовался в то время с таким количеством войск, мы… Разве нас обоих не утыкали бы стрелами, превратив в ежей?» «Узнать, что у людей на душе, труднее, чем творить магию. Я знал, что за человек был Кэркэ», сказал он с видимым равнодушием. «Ты не уверена в себе, но почему не доверяешь мне?» Она немедленно умолкла, не решаясь больше сказать ни слова. «Я тоже должен уйти после того, как здесь разберусь со всем». Ши Ин встал и сказал: «Я только что написал письмо и рассказал твоему отцу о ситуации. Думаю, он скоро пришлет кого-нибудь за тобой». «Как? Ты… Ты предал меня?!» Она не ожидала, что он только что написал об этом в письме, и была так рассержена, что вдруг запнулась. «Я ясно сказала, что не вернусь, но ты просил моего отца приехать и забрать меня? Не могу поверить, что ты меня предал!» Ши Ин нахмурился: «Твой отец отвечает за Дикие Земли Запада, и это бремя велико, так что не создавай проблем». «Я все равно не вернусь!» Чжу Янь топнула ногой, крича: «Даже если умру!» Не закончив, она отдернула занавеску Золотого Шатра и выбежала прочь. Да! Даже если ей не удастся избежать брака, она никогда больше не вернется во дворец Города Небесного Ветра! Когда она вернется, ее снова запрут в золотой клетке, и она выйдет замуж во второй раз, в третий раз, пока ее отец не будет доволен! Теперь, когда ей удалось вырваться, как он может думать, что она вернется? Однако не успела она сделать и несколько шагов. как ее тело внезапно напряглось, и что-то потянуло ее за лодыжку. Чжу Янь инстинктивно захотелось вытащить Нефритовую Кость, чтобы сопротивляться, но внезапно белая виноградная лоза выросла под ее ногами, крепко связала ее, поволокла обратно в шатер и — «вжух!» — тяжело швырнула на одеяло из овчины, полностью обездвижив. Голос Ши Ина стал суровым: «Не веди себя так глупо!» Чжу Янь протащили по земле, лицо было измазано снегом и грязью, она была в ужасном виде. С досады она забилась в попытках освободиться, но чем больше сопротивлялась, тем туже веревка связывала ее. Оставалось только кричать: «Будь ты проклят! Как ты посмел связать меня? Даже мои родители не посмели бы связать меня! Ты, бездушный ледяной истукан, отпусти меня, не то…» Однако посередине своей тирады она внезапно умолкла. «Если ты посмеешь снова закричать, то будет больно». Ши Ин холодно посмотрел на нее. В его руке появилась вещь, похожая на линейку, — это была нефритовая пластина. В этот момент Чжу Янь ахнула от испуга, и внезапно ее голос пропал. Эта нефритовая пластина — меняющее свою форму оружие в руках наставника — иногда превращалась в зонтик, а иногда в меч. Но когда она принимала свою первоначальную форму, это был кошмар ее детства. Потому что это часто означало, что она получит трепку. В течение четырех лет, проведенных на горе Цзюи, ее колотили почти через день из-за ее упрямства. Она не могла произнести тайное заклинание или рисовала неправильные печати, она убегала на улицу играть вместо занятий, она неправильно культивировала и становилась одержимой. За всевозможные большие или маленькие проступки Шифу шлепал ее этой пластиной по рукам и мягким частям ниже спины. Каждый раз, когда ей было больно, она просила отца и мать отвезти ее домой; однако Город Ветра находился за тысячи ли от нее, так что ее слезы не особо действовали. Спустя много лет она снова увидела этот нефрит, и ее спина сразу напряглась. «Ты! Как ты посмел подумать ударить меня? Мне больше не восемь лет!» Она сердито воскликнула: «Мне уже восемнадцать! У меня только что умер муж! Я принцесса клана Чи! Если ты ударишь меня, я… Я просто…» Ши Ин нахмурился и спросил: «Что именно?»Перевод на русский: Fotini Редактирование: wickednatt (обратно)
Том 1. Глава 11
Как она могла угрожать ему, если ее магия намного слабее? Но Чжу Янь была так сердита, что громко закричала: «Если посмеешь меня ударить, я скажу, что ты покушался на мою честь! Я позову на помощь, и все сбегутся сюда! Ты осмелишься избить меня при всех?» Лицо Ши Ина поникло, и нефритовая пластина застыла в воздухе. «Если не веришь мне, то давай, попробуй! Отпусти меня! Или я позову на помощь!» Когда Чжу Янь увидела, что Шифу заколебался, она воспрянула духом и окончательно осмелела: «Кто-нибудь! На пом–» Она не смогла закончить — нефритовая пластина с силой хлестнула ее по спине! От боли Чжу Янь согнулась пополам, она начала громко плакать и умолять Юй Фэй и Юнь Мань прийти ей на помощь — но поняла, что ее рот сковала невидимая печать. Каждое слово, которое она пыталась произнести, таяло на губах и превращалось в еле слышное бормотание. Она поняла, что Шифу наложил на нее заклинание, и от возмущения стала вырываться из пут еще яростнее, но все ее усилия были напрасны. Удары нефритовой пластины сыпались один за другим, резкие, безжалостные. Чжу Янь стиснула зубы от боли, беспомощно крича и извиваясь. Но чем больше она сопротивлялась, тем крепче сжималась вокруг нее лоза. Она не помнила такой жестокой порки с момента, как вернулась во дворец в тринадцать лет. Она пыталась держаться, но Ши Ин бил так сильно, что она свалилась на пол от боли, дрожа от стыда и гнева, и про себя ругала его что было духу. Мерзавец, как он смеет ее бить! Она когда-то спасла ему жизнь! Если бы она знала, какой он неблагодарный, то пусть бы этот бесчеловечный подлец умер еще тогда! В этот миг нефритовая пластина замерла в руках Шифу. «Что ты сказала?» Ши Ин, казалось, услышал проклятья, которые безмолвно сыпала на него Чжу Янь. «Неблагодарный? Бесчеловечный? Умер еще тогда?» Как? Он… он использовал заклинание чтения мыслей, чтобы услышать, о чем она думает? Воспользовавшись небольшой передышкой, она облегченно выдохнула и как могла постаралась заговорить, но у нее получилось только попросить, дрожа: «Не надо… Хватит меня бить. Шифу, я поняла, я знаю, что была неправа!» Да, она всегда становилась послушной, когда понимала, что не может ни убежать, ни сопротивляться. Что еще остается делать, кроме как немедленно признать вину? Зная, что Шифу может прочесть ее мысли, она не осмеливалась даже молча его проклинать, поэтому решила попросить пощады и признать свою ошибку. В ответ Ши Ин опустил руку и холодно взглянул на ученицу: «В чем была твоя ошибка, ответь мне?» Чжу Янь рухнула на белоснежную песцовую шкуру, сгорая от жгучей боли в спине, гнева и стыда. Но Шифу был очень зол, поэтому ей ничего не оставалось, как повернуться к нему и нехотя сказать: «Я… я не должна была убегать от замужества, так?» «И это все?» ехидно спросил Ши Ин. Он не собирался просто так ее отпускать. «А что еще?» Она, наконец, дала волю своим чувствам, и в сердцах закричала: «Я не совершила никакого преступления, никого не убила, ничего не сожгла, не предавала и не сдалась врагам! Я просто не хотела выходить замуж. Но ты избил меня и отругал до смерти. Что еще я сделала не так?» Он вздернул уголок брови и вздохнул. Затем присел рядом с Чжу Янь и коснулся нефритовой пластиной ее лба: «Ты так уверена? Что ж, я скажу тебе, что ты сделала не так». Его голос звучал низко и холодно, проговаривая каждое слово по отдельности: «Как принцесса Чи, ты окружена поддержкой своего клана и пользуешься благами тысяч людей. Но ты забыла о своем долге перед семьей и кланом. Когда произошло что-то, что тебе не понравилось, ты думала только о себе и сразу решила сбежать! Это первое». С каждым словом он бил ее по руке нефритовой пластиной. Чжу Янь хотелось кричать от боли, но она только сдерживала слезы от страха быть избитой еще сильнее, если Шифу увидит, что она плачет. «Ты устроила хаос в Суса Халу, повлекший за собой множество убитых и раненых, но не написала своим родителям и заставила их волноваться о тебе. Ты даже решила, что будет лучше, если они подумают, что ты мертва! Ягненок питается от матери, но ворона кормит родителей[12]. Как дочь знатного клана, ты возмутительно неблагодарна! Это второе». Удар за вторую провинность был сильнее, и Чжу Янь тихо вскрикнула от боли, а по ее щекам покатились слезы, падая на руку. Ши Ин нахмурился, его голос был холоден, как ледяная вода. Он продолжал: «Совершая ошибку за ошибкой, ты даже не подумала ничего исправить и не слушала наставлений. Ты даже угрожала Шифу и хотела его оклеветать! Это третье! Теперь ты понимаешь, что сделала не так? Убедилась, что заслуживаешь этого наказания? Не плачь!» Она содрогнулась, сглотнув слезы, и быстро сказала: «Я знаю, что виновата! Я убедилась, убедилась!» Ши Ин холодно посмотрел на нее: «Ты говоришь слишком складно. Неискренне». Чжу Янь чуть не заплакала снова, и отчаянно покачала головой: «Ученица не смеет… правда, не смеет! Я знаю, что провинилась, пожалуйста, отпусти меня!» Ши Ин опустил нефритовую пластину, посмотрел на нее и сказал: «Ты все еще хочешь проклинать меня до смерти?» «Нет… Я не смею». Она дрожала и только продолжала трясти головой, как болванчик. Она так нервничала, что не знала, что еще сказать. Шифу посмотрел на нее, и внезапно его черты смягчились. Он вздохнул: «Но ты и правда спасла мне жизнь. Если бы не ты, я бы тогда погиб в пропасти Цанъу». Чжу Янь не ожидала от него этих слов. На мгновение она застыла пораженная, слезы струились по ее щекам. Пять лет назад, когда она вытащила потерявшего сознание Шифу из пропасти Цанъу, она была ошеломлена и напугана, а по ее щекам катились слезы — прямо как сейчас. Дрожащая тринадцатилетняя девочка несла наставника на себе сквозь дремучий лес, падая и поднимаясь снова и снова. Они заблудились глубоко в лесу, а Ши Ин все это время был в коме. Прошел месяц, прежде чем Чжу Янь смогла выбраться из Леса Кошмаров и принести умирающего Шифу в Храм Цзюи. Невозможно было передать, через какие испытания ей пришлось пройти. Она была еще совсем ребенком, но не сдалась и не бросила наставника умирать. После этого он подарил ей Нефритовую Кость. В то время ей только исполнилось тринадцать, и она начала превращаться из ребенка в девушку. За те пять лет, что они не виделись, она выросла в прекрасную стройную девушку. Когда Великая наложница замахнулась на Ши Ина, эта девушка не раздумывая бросилась к нему на помощь и голыми руками схватила клинок, который должен был перерезать наставнику горло! В этот отчаянный момент всплеск ее силы был таким же мощным, как и много лет назад. Ши Ин вздохнул, помог Чжу Янь подняться, посмотрел на слезы на ее щеках и вдруг почувствовал себя невыносимо. Разве он сам не виноват? Столько лет он прожил в одиночестве. Он не знал, как вести себя с другими людьми. Он всегда был очень строг к себе и к окружающим. Каким несправедливым нужно быть, чтобы вынудить хорошую ученицу проклинать его? Увидев, что взгляд Шифу смягчился, Чжу Янь тихонько вздохнула с облегчением, у нее появилась надежда. Сердце наставника оттаяло! Кажется, ее больше не будут бить… Но она никогда не забудет этот случай! «Тебе больно?» — вздохнув, спросил Ши Ин. «Нет… не больно». Она выругалась про себя, но вслух не добавила ни слова. «Не будь такой невежественной». Его лицо смягчилось, но голос был таким же строгим. «Тебе уже восемнадцать, ты принцесса своего клана и больше не можешь думать только о себе». «Да… Я понимаю». Она несколько раз кивнула. Затем, помолчав немного, осторожно спросила: «Теперь… Ты отпустишь меня?» Кто сказал, что она должна подчиняться другим? Ее избили, а она даже не смела показать характер. Она поклялась, что с этого дня будет прилежно учиться и развивать свои умения. В следующий раз никто не посмеет ее так унижать! Ши Ин посмотрел на нее, и она быстро притворилась кроткой и невинной, взглянув на него глазами, полными слез: «Мне очень больно!» Он на мгновение задумался, шевельнул пальцем, и связывавшая Чжу Янь лоза упала на пол. Но тут же начертил пальцем круг в воздухе, и шатер окружила полоса света. «Ах!» — разочарованно вскрикнула Чжу Янь. Шифу развязал ее и сразу наложил другое заклинание! Ши Ин встал и сказал: «Ситуация улажена. Я попросил генерала Цзян Чэня из лагеря Кунцзи направить сюда элитную гвардию и временно взять Суса Халу под свой контроль. Все остальное может подождать до прибытия правителя Чи». Он вышел из шатра отдать распоряжения слугам. Затем вернулся и сказал: «Оставайся здесь. Юй Фэй и Юнь Мань придут и помогут тебе. Больше никто не может заходить в шатер». Она была ошеломлена, и только спросила: «А? Ты… ты уже уходишь?» «Да. Следы моего расследования здесь оборвались. Мне нужно немедленно возвращаться. Предстоит еще многое сделать». Он собрал свои немногочисленные вещи и сказал, не глядя на принцессу: «Ты пока останешься здесь. Когда придет твой отец, магический барьер исчезнет». «Но я… я не хочу, чтобы Шифу покидал меня!» Она старательно скрывала свою злость и улыбнулась самой льстивой улыбкой. «Я не видела Шифу целых пять лет, почему он оставляет меня после такой короткой встречи? Почему ты не позволишь А-Янь пойти вместе с тобой? Я готова пойти за Шифу хоть на край света!» Он взглянул на нее и слегка заколебался. У нее все еще была надежда! Чжу Янь обрадовалась и быстро сделала еще более несчастный вид. Будь что будет, нужно ловить момент. В любом случае, лучше побыть какое-то время вместе с Шифу, чем ждать, когда отец увезет ее домой. Ши Ин на мгновение задумался, но потом покачал головой: «Ни за что. То, что мне предстоит сделать дальше, слишком опасно, чтобы брать тебя с собой. Сперва ты должна вернуться во дворец к правителю Чи! Мы еще встретимся». Чжу Янь поняла, что Шифу настроен решительно, и если она будет настаивать дальше, он снова ее побьет. Хорошо подумав, она встревоженно спросила: «Значит… в письме моему отцу ты не сказал, что я хотела убежать той ночью?» Он бросил на нее быстрый взгляд и сказал: «Нет». «Как хорошо! Шифу, я знала, что ты не разболтаешь!» От облегчения она чуть не захлопала в ладоши, но увидела, что Ши Ин с серьезным видом вынул книгу и отдал ей. «Возьми это. За последние пять лет ты не слишком продвинулась в заклинаниях. С твоим талантом так не должно быть. Если ты будешь внимательно изучать все, что я написал, то сможешь добиться значительных успехов». «Спасибо, Шифу!» — ей пришлось взять книгу инатянуть улыбку. «Занимайся усердно и не ленись». Напоследок он дал ей задание, легонько дотронулся до ее головы и сказал: «Когда мы в следующий раз увидимся, я проверю твою работу». «Да… Да, хорошо». Она весело кивнула, но в душе была глубоко возмущена. Ши Ин посмотрел на нее, о чем-то задумался, затем забрал книгу из ее рук и с треском вырвал последнюю страницу. «Забудь это. Не нужно тебе знать последнее». «Да!» Услышав, что ей придется меньше учить, Чжу Янь так обрадовалась, что даже не спросила, что именно он вырвал. «Ты…» Ши Ин посмотрел на нее. Он был все еще обеспокоен, но в конце концов только тихо вздохнул и больше ничего не сказал. Он раскрыл зонтик, развернулся и вышел из Золотого Шатра. Густой снег валился на нарисованную белую розу. Священная птица Чунмин спустилась с небес и села на заснеженную землю.Перевод на русский: wickednatt (обратно)
Том 1. Глава 12
Он поднялся с зонтиком в руках на спину божественной птицы и взлетел против ветра среди рева зимней бури в развевающейся белой одежде, прекрасный как бог. Пастухи в пустыне издали волну восклицаний и преклонили колени, чтобы поклониться ему, будто это божество спустилось на землю. Она наблюдала за ним издали, из шатра, где он ее удерживал, и мгновенно впала в транс. Ее мысли внезапно вернулись на десять лет назад. Если вспомнить и посчитать, когда она встретила Ши Ина в первый раз, ей было всего восемь лет. В то время она, единственная принцесса клана Чи, впервые покинула Сихуан и последовала за своим отцом в храм Цзюи. Незадолго до этого она побывала на грани жизни и смерти и чудом выздоровела после ужасной красной лихорадки. Великий Маг клана сказал, что ее отец дал великий обет перед богами, и после того, как она оправится от болезни, она должна пойти с ним в храм Цзюи, чтобы поблагодарить богов за их благословение. Услышав, что она может пойти поиграть, девочка повеселела, но она не знала, что на то, чтобы наконец приехать в Цзюи, уйдет больше месяца. Храм, посвященный богам-близнецам Юньхуан-Чуанши[13] был величествен и великолепен. Внутри не было ни одной женщины, все жрецы и служители, которые приехали со всего мира заниматься духовной практикой, были мужчинами. Все с суровыми лицами и неулыбчивой внешностью. Пробыв там два дня, она заскучала и тайком отправилась бродить по предгорьям горы Цзюи, улучив момент, когда ее отец задремал. Осмотрев мираж на скрижали мертвых и водопад Хуанцюань, вытекающий из Бездны Цану, смелое дитя крадучись пробралось на запретную территорию Императорской Долины за храмом. В этой таинственной долине была похоронена императрица Кунсана, у входа в долину была построена стена из железных кирпичей, а вокруг нее — разлита расплавленная медь. Врата[14] в долину тщательно охранялись, и никто не мог войти без разрешения Великого Жреца. Надо было такому случиться, что маленькая бесстрашная сорвиголова, пробегая мимо, вдруг обнаружила, что врата слегка приоткрыты. Какая удача! Подпрыгнув от радости и не задумываясь ни на миг, она проскользнула в приоткрытую дверь и побежала вперед. Широкая и ровная погребальная дорога вела вглубь долины, вдоль нее шли ответвления к гробницам правителей, древнейшим из которых было семь тысяч лет, а новые были возведены совсем недавно. Девочка была храброй и не боялась этих гробниц, разбросанных по всей долине. Она просто решила пройти весь путь, чтобы найти могилу легендарного императора Синцзуня, или Звездного императора, предка-основателя Кунсана. Вдруг она услышала крик из глубины пустынной Императорской Долины и увидела, что из дальних зарослей вылетела огромная птица. Ее перья были белыми и ослепительными, как снег на солнце. Божественная птица! Это легендарная Божественная птица Чунмин? Отважный ребенок вне себя от восторга побежал в ее сторону, совершенно не замечая признаков сражения, попадавшихся на пути. В траве на обочине дороги лежали мечи. Должно быть, только что закончился ожесточенный бой. Спустя полчаса, запыхавшись, она наконец добралась до места, где расположилась белая птица. Не успела она подойти поближе, как белая птица внезапно повернула голову, открыла глаза и яростно посмотрела на нее. У этой прекрасной птицы было по паре глаз с каждой стороны головы, кроваво-красных, как у демона! Птица держала в клюве труп человека — точнее, только половину залитого кровью тела. «А!» Ребенок испугался, отступил на шаг и упал на землю. Как эта священная птица может есть людей? Это… это демон? Она закричала, вскочила и повернулась, чтобы убежать, но белая птица бросила на нее злобный взгляд, издала пронзительный крик, расправила крылья и погналась за девочкой, вытянув шею к безрассудному ребенку и пытаясь клюнуть его в воздухе! Девочка вскрикнула и тут же улетела в туман. «Прекрати!» Кто-то спустился с неба в момент ее неминуемой смерти и подхватил ребенка рукавом своего одеяния, обездвижив указательным жестом другой руки острый клюв Чунмина. Огромная божественная птица вдруг послушно склонила голову. Чжу Янь пришла в себя после испуга и, подняв глаза, увидела лицо спасителя, в чьих объятиях она оказалась. Если бы не этот человек, четырехглазая птица заклевала бы ее и съела на закуску. Это был шестнадцати- или семнадцатилетний юноша с ясным красивым лицом. На нем было белое пао с широкими рукавами и нефритовой подвеской на талии, а голову украшала высокая корона. В этих старинного вида одеждах он выглядел одновременно отстраненно и причудливо, как будто сам только что вышел из гробницы. Пораженная, девочка не сдержалась и выпалила: «Ты… ты живой человек или мертвец?» Молодой человек не ответил, но нахмурился и взглянул на дрожавшего у него на руках ребенка: «Кто ты? Как ты сюда попал?» Его руки были теплыми, и было слышно, как сердце бьется в его груди. Она вздохнула с облегчением и пробормотала: «Я… меня зовут Чжу Янь, и я пришла сюда с отцом, чтобы поклониться храму. Когда я увидела, что дверь открыта, я вошла…» Юноша посмотрел на нее и остановился взглядом на фамильном гербе в углу ее одежд: «Значит, ты из клана Чи». Она кивнула: «Да! А ты кто? Почему ты здесь?» — страх в ее сердце наконец исчез. Она с любопытством смотрела на хрупкого юношу, столь внезапно появившегося в глубокой долине. Ее глаза загорелись, и она внезапно подняла руку: «Ой, у тебя вдовий пик!» «…» Прежде чем она успела ткнуть пальцем ему в лоб, он развел руки и выронил ее на землю. Ребенок вскрикнул и ударился оземь так сильно, что чуть не расплакался. Бросив девочку, молодой человек отряхнул рукава и обратился к большой птице, которая снова было задумала поживиться человечиной: «Чунмин, не двигайся. Ребенок не имеет отношения ко всем этим мертвым людям, так что тебе нельзя его есть!» После того, как ее остановили, белая четырехглазая птица присела и недовольно уставилась на девочку. В уголке острого птичьего клюва все еще виднелась кровь, но половина туловища, которое она держала раньше, была уже съедена. Чжу Янь вскрикнула и спрятался за юношу — повсюду было разбросано оружие, кровь каплями стекала с листьев растений, кругом были разбросаны обрубки тел; земля вокруг была побоищем. «Что… Что происходит?» Ребенок был напуган и начал заикаться. «Ничего особенного», — безмятежно сказал юноша, — «в долину пробрались в убийцы, но Чунмин с ними разобрался». «Правда? Он… он ест людей!» Она высунулась из-за спины молодого человека и внимательно посмотрела на большую белоснежную птицу. «Он — демон?» «Он ест только злодеев», — спокойно ответил юноша. «Не бойся». Чунмин с урчанием закатил глаза. «Эй, он похож на золотистого ретривера, которого я вырастила! Это ты вырастил его?» Легкомысленное дитя вдруг снова осмелело. Чжу Янь потянулась к крыльям птицы и коснулась ее белых перьев. «Можно я выдерну одно перышко? Будет красиво смотреться, если его разрезать и украсить им одежду». Не дожидаясь, пока она подойдет ближе, птица взмахнула крыльями, подняв вихрь, и отбросила ее так, что та кувыркнулась в воздухе и шлепнулась оземь. Спустя годы Чжу Янь думала, что, наверное, причиной того, почему она никогда не нравилась Чунмину, была та дурацкая идея вырвать у него перья в первую их встречу. Подросток не ответил на ее слова, только холодно посмотрел на восьмилетнего ребенка, нахмурился и спросил: «Ты мальчик или девочка?» «Конечно же, девочка! Разве я не хорошенькая?» — малышка была явно недовольна таким вопросом. Затем она посмотрела на птицу и потянула юношу за тунику: «Братец, позволь мне взять хоть одно перышко! Хорошо?» «Девочка?» Юноша проигнорировал ее просьбу. По его телу прошла дрожь, и он как-то совсем иначе посмотрел на нее: «Как это произошло?.. Неужели пророчество сбудется?» «Что за пророчество?» Она была удивлена и просто задала невинный вопрос, но тут же вздрогнула — глаза молодого человека внезапно стали очень странными. Он посмотрел на нее, и его зрачки внезапно стали совершенно черными! Он не двигался, лишь тихонько поднял руку и медленно прижал ее к макушке девочки. Таинственный свет яркими вспышками замерцал между его пальцами. «Что случилось? Да-гэгэ[15]… почему ты так дрожишь?» Восьмилетняя девочка не знала, что ей грозит опасность, и смотрела на юношу с непониманием и беспокойством: «Ты болен? Ты живешь здесь один? Вызови врача, хорошо?» Полные тревоги глаза девочки были ясными, как пруд с осенней водой, в которой отражается пустынная долина с белыми облаками, и такими яркими, что трудно было выдержать их взгляд. В этот миг юноша уже почти нажал рукой на ее точку обитания души[16], но внезапно дрогнул и просто дотронулся до мягких длинных волос девочки, глубоко вздохнув. «Что случилось? Почему ты вздыхаешь?» Она пыталась понять, почему он дрожит, и не подозревала, что только что избежала гибели. Она снова заныла: «Почему ты не хочешь уступить? У этой четырехглазой птицы столько перьев, а мне нужно только одно! Какой ты жадный!» «…» Глаза юноши стали холодными, он просто взглянул на шумную девчонку, небрежно подхватил ее и прошептал себе под нос: «Забудь, это всего лишь ребенок, может быть, не нужно убивать ее?» «Что?» Она была поражена: «Ты… ты хочешь убить меня?» Юноша проигнорировал вопрос, просто поднял ее, перебросил через забор и строго предупредил: «Помни, ты никогда и никому не должна говорить, что была здесь сегодня, и тем более о том, что видела меня! Всякий вторгнувшийся в пределы Императорской Долины должен быть обезглавлен!» Девочка очень испугалась. Вернувшись, она не смела говорить об их встрече, но ей было трудно сдерживать любопытство. Она бегала от одного служителя храма к другому, пытаясь что-то узнать. «Эй… Я вчера бегала на гору, и когда играла там, издалека увидела в долине фигуру! Почему в долине, полной мертвых людей, есть живой человек?» В конце концов ее расспросы увенчались успехом, и она смогла узнать, что юношу, живущего в глубине долины, зовут Ши Ин, и что он — жрец храма Цзюи. Ему было всего семнадцать, но он совершенствовался в храме Цзюи вот уже двенадцать лет. Обладая великолепной духовной силой и превосходными навыками, он был известен как единственный гений, которого Юньхуан видел за последние сто лет. Ши Ин живет один глубоко в горах, является вегетарианцем, одевается в простую одежду, ходит в сопровождении божественной птицы и никогда не контактирует ни с кем, кроме Великого Жреца. «Помни, ты можешь наблюдать за ним издалека, но не вздумай его беспокоить». Прислужник в храме постучал восьмилетней девочке по макушке. «Молодой жрец не любит разговаривать с людьми, да и Великий Жрец не позволяет ему ни с кем общаться. Любой, кто заговорит с ним — поплатится!» Но активная и любопытная с рождения Чжу Янь не собиралась так легко сдаваться! На следующий день она прокралась обратно к забору, но дверь оказалась закрыта. Тогда девочка попыталась перелезть через забор, но как только влезла на него, то почувствовала, что ее словно ударило электрическим током. «Аааа!» Она шлепнулась на землю и ударилась мягким местом, которое заныло от боли так, что она чуть не расплакалась. Что это такое? Должно быть, это устроил старший братец. Неужели он так защищает свою четырехглазую птицу, опасаясь, что у нее выдернут хоть одно перышко? Чжу Янь нетерпеливо обошла забор, но как она ни старалась, у нее не получалось попасть внутрь. В конце концов, ей пришлось подняться на утес на другой стороне долины и смотреть оттуда на юношу, изо всех сил крича и умоляя взять ее с собой. Однако не только птица не обратила внимания на ребенка, но даже юноша больше не говорил ни слова, будто он с рождения был немым. Она долго кричала, пытаясь привлечь его внимание. Наконец ей стало скучно, поэтому она села под деревом и уныло смотрела на юного жреца с птицей. В Императорской Долине ужасно тихо, эта ее тишина подобна смерти. Среди зеленых деревьев стоят только бесчисленные гробницы, и кажется, что они никогда не слышат дыхания живых людей. Молодой человек усердно тренировался. Невзирая на ветер и солнце, он каждый день сидел со скрещенными ногами на белом камне, закрыв глаза. Он пил только росу и питался ею же. Иногда он взлетал над землей, раскинув руки, и кружился в воздухе, как птица; иногда он призывал к себе животных всех видов и приказывал им то танцевать в строю, то двигаться вперед, то отступать. Иногда он раскрывал ладони, и в них распускались цветы лотоса, превращаясь в облака причудливых форм… Девочка была поражена и очарована.Перевод на русский: Fotini Редактирование: wickednatt (обратно)
Том 1. Глава 13
«Научи меня!» Отчаявшись как-либо привлечь внимание жреца, она просто легла на вершине утеса и крикнула оттуда: «Пожалуйста, да-гэгэ! Ты научишь меня?» Он проигнорировал ее, словно этого назойливого ребенка и не существовало. Единственная дочь Правителя Чи не могла себе этого позволить, и она все равно вернется во дворец со своим отцом через пару дней. В день, когда послы Императора прибыли в Цзюи, шел сильный дождь. Должно быть, они принесли плохие новости. Лицо Правителя Чи было серьезным, и все собрались в храме, оставив ребенка без присмотра на целый день, а потом и всю ночь. Воспользовавшись свободой, Чжу Янь снова улизнула пошла к Императорской Долине у подножия горы. Однако на этот раз она не увидела юного жреца на белом камне. Это немало удивило девочку. Даже если шел дождь и было ветрено, он всегда продолжал тренировки и никогда не пропускал занятий по самосовершенствованию. Почему сегодня он отлынивает? Ведь она так устала, пока шла сюда под проливным дождем! Пролежав некоторое время на скале, она так ничего и не увидела, и ей оставалось только плестись обратно под зонтом. Но в тот момент, когда она уже было развернулась, что-то зацепилось за угол ее платья. Оглянувшись, малышка испугалась и закричала — дождь над ее головой внезапно прекратился, и четыре огромных глаза поднялись со скалы, уставившись на нее кроваво-красными зрачками. «Ой!.. Четырехглазая птица!» — воскликнула она, пытаясь убежать. Невзирая на ее крики, божественная птица Чунмин схватила маленькую девочку за юбку своим огромным клювом, подняла в воздух, расправила крылья и взлетела! Чжу Янь кричала и отчаянно сопротивлялась, но уже через мгновение опустилась на землю целой и невредимой. Они приземлились на утес неподалеку от скалы. Под этим утесом виднелась пещера. Божественная Птица Чунмин подняла девочку, осторожно поднесла ее ко входу, а затем посмотрела на нее, кивая на пещеру. «А?» Девочке не терпелось заглянуть внутрь. «Что там?» Божественная птица подтолкнула Чжу Янь своим гигантским клювом и издала низкий воркующий звук, похожий на мольбу. В глазах птицы читалась тревога. Чжу Янь на мгновение заколебалась: «Ты хочешь, чтобы я вошла? Почему?» Птица вскрикнула, не отрываясь глядя на нее всеми четырьмя глазами, затем внезапно повернула голову, вырвала перо из крыла, нежно накрыла им Чжу Янь и снова посмотрела в сторону грота. «Хм?» Наконец девочка поняла: «Это твоя награда для меня?» Божественная птица кивнула и продолжала нервно поглядывать внутрь, не решаясь войти. «Что случилось?» Чжу Янь чуть замешкалась, но храбрости ей было не занимать, поэтому, почесав затылок, она зашла внутрь. Вход в пещеру был очень узкий — в него мог пройти только один человек за раз. Земля у входа была основательно утоптана, что означало, что сюда часто заходили. Сначала Чжу Янь пришлось идти в полной темноте. Она долго двигалась на ощупь вдоль стены, прежде чем добралась до комнаты, расположенной в самой глубине пещеры. Помещение с каменными стенами освещалось лампой и выглядело чисто и опрятно. Пол был покрыт сухими листьями. Чжу Янь увидела кострище и старое одеяло возле него. Все это было похоже на место отдыха аскетичных монахов, которых она видела в пустыне. Неужели этот братец живет здесь один? Разве это не тяжело? Пройдя вглубь комнаты, она наконец увидела юношу, сидевшего лицом к стене на каменной скамье. Он склонил голову, поджал ноги, и, казалось, делал дыхательные упражнения, но был при этом абсолютно неподвижен. «А? Ты здесь?» Она была немного удивлена, но вздохнула с облегчением: «Почему бы тебе не пойти сегодня на тренировку? Твоя четырехглазая птица, кажется, беспокоится о твоем состоянии. Как ты?» Он смотрел на каменную стену и молчал. «Может, он спит?» Девочка подошла и смело толкнула его. «Не трогай меня!» — резко закричал юноша. Она вздрогнула от страха, отступила на шаг и чуть не ударилась о каменную стену. «Кто тебя впустил?» Не глядя на нее, жрец понизил голос и сказал: «Вон!» Это прозвучало жестоко, но Чжу Янь почувствовала, что его голос дрожал, а плечи тряслись, как будто он отчаянно пытался перенести сильную боль. Тогда она решилась подойти и спросить: «Что с тобой?.. Ты болен?» Она подошла ближе и невольно воскликнула: «Боже мой!.. Почему ты плачешь?» Красивый юноша сидел лицом к каменной стене — бледный, со слезами в уголках глаз; его сложенные на коленях руки слегка дрожали, сжавшись в кулаки, а тыльные стороны ладоней были залиты кровью. На каменной стене перед ним виднелись плотно расположенные в ряд кровавые отпечатки его ладоней! «Ты!» Потрясенная девочка протянула к нему руку и пробормотала: «Что… Что происходит?» «Убирайся!» Не в силах контролировать свои эмоции, молодой человек яростно зарычал. Когда Чжу Янь подошла к нему, он резко схватил ее за одежду. Откуда-то вмиг нахлынула огромная сила, подобная океанской волне, подбросила девочку высоко в воздух, а затем понесла ее прочь из комнаты. Чжу Янь не успела вскрикнуть от удивления, как врезалась в каменную стену, и в ее глазах потемнело. Очнувшись, Чжу Янь не могла понять, сколько времени прошло с тех пор, как она потеряла сознание. У нее болела голова, перед глазами все плыло. Кто-то держал ее на руках и звал по имени, нетерпеливо и тревожно. Каждый раз, когда она снова проваливалась в забытье, ее встряхивали, шепча на ухо странные заклинания и прижимая руку к ее спине со стороны сердца. «Не спи». Она слышала, как братец шептал ей на ухо: «Проснись!» Постепенно ей становилось легче, а в глазах посветлело. Наконец девочка полностью пришла в себя и открыла глаза. Ее внимание привлекло голубое небо и плывущие рядом с ней белые облака, до которых, казалось, можно было дотронуться рукой. Ветер мягко дул ей в лицо. От удивления она воскликнула, протягивая руку и пытаясь поймать облако: «Ух ты! Я… я лечу по небу?» «Не двигайся», — прошептал кто-то ей на ухо и остановил ее. Чжу Янь удивленно повернула голову и обнаружила, что ее держит на руках юный жрец. Ветер дул ему в лицо, а он, сидя верхом на божественной птице и крепко обхватив маленькое тельце девочки, продолжал прижимать правую руку к ее спине там, где располагалось сердце. Его лицо было бледным, он выглядел очень уставшим и дрожал всем телом. Да, девочка даже представить себе не могла, какие ужасные вещи произошли. После более чем десяти лет отсутствия новостей из столицы Империи внезапно пришли плохие известия. Единственные родные люди, которых он оставил в мире, разлучились друг с другом. Несмотря на годы упорной работы и совершенствования, он все еще не мог полностью искоренить гнев и ненависть в своем сердце. Он чувствовал, что огонь кармы в его душе горит и может сжечь его сердце дотла! Он пошел в пещеру, выгнал Чунмина и просидел в одиночестве лицом к стене три дня и три ночи, пытаясь уничтожить внутренних демонов. Долина была пуста, вокруг были только умершие. Он неудержимо кричал, плакал и бил по каменной стене, изливая гнев и боль, но никак не мог унять ненависть в своем сердце. Именно в это время эта маленькая девочка неожиданно упала с неба и ворвалась в пещеру! Она подошла и попыталась его утешить. Однако в момент ярости он потерял рассудок и полностью лишился контроля над собой. Он просто взмахнул рукавом и вышвырнул ребенка, как куклу. Когда до жреца дошло, что он сделал, он бросился к девочке, пытаясь спасти от удара, но было уже слишком поздно. Он беспомощно смотрел, как она врезалась в каменную стену, словно сломанная фарфоровая кукла. Как такое могло случиться?! Юноша, просидевший в оцепенении много дней, молниеносно бросился к умирающей девочке, схватил ее на руки, выбежал из пещеры, вскочил на божественную птицу и в отчаянии полетел к пику Мэнхуа на северо-западе, полностью забыв гнев и ненависть, охватившие его сердце. По пути он как безумец снова и снова повторял заклинания, поддерживая угасающий лучик жизни ребенка. Перед закатом он наконец достиг пика Мэнхуа и спас девочку с помощью травы Хуанян. Когда Чжу Янь на его руках снова открыла глаза, он издал долгий вздох облегчения, и слезы неудержимо покатились по его истощенным щекам. Только теперь он осознал, что сам чуть не потерял рассудок. «А? Перестань плакать, ну же… Что случилось?» Чжу Янь подняла руку и принялась вытирать его холодное лицо своими пальчиками, успокаивая его мягким голосом: «Кто-то издевается над тобой?? Не бойся… Мой отец — Правитель Чи, он очень сильный!» Жрец медленно покачал головой и убрал с лица ее руку. Но девочка заупрямилась и снова положила свою маленькую ручку ему на лицо. В конце концов, он сдался и позволил ребенку оставить теплую ручку у него на лбу. «Вот», — спасенная от смерти девочка посмотрела на жреца и весело сказала: «У тебя есть вдовий пик… Как у моей мамы!» «…» Юноша не ответил, лишь молча повернулся к ней. «Моя мама говорит, что люди, у которых есть вдовий пик, настоящие красавцы. Жаль, что у меня его нет. Это мой отец виноват! Он такой уродливый». Маленькая девочка огорченно коснулась своего лба, снова посмотрела на жреца и обеспокоенно спросила: «Что случилось? Ты сильно дрожишь. В небе слишком холодно? Скорее возвращайся на землю, оденься и выпей горячего бульона… Кстати, а тебе готовят суп? Где твоя мама?» Продолжая сыпать вопросами, она протянула руку и потрогала его лоб, проверяя, нет ли у него жара. «…» Юноша молчал. Внезапно его плечи начали сильно дрожать, и он не сдержавшись, всхлипнул. Он крепко обнял ребенка, наклонился и уткнулся лицом в ее тунику, внезапно потеряв контроль над собой и издавая невнятные звуки — не то крики, не то проклятия. Каждый его возглас звучал как резкий удар. «Что случилось… В чем дело?» Ей было страшно, но она не унималась: «Да-гэгэ, что с тобой?» Божественная птица расправила крылья над девятью небесами, а Чжу Янь обнимала голову рыдающего юноши. Девочка не знала, что делать, она снова и снова вытирала его слезы своими маленькими пальчиками, но не могла унять дрожь в его теле. Его лицо было холодным, а его слезы обжигали ей пальцы. Что за вселенная таится в душе этого одинокого мальчика, отрезанного от остального мира? Когда сгустились сумерки, он отправил ее обратно в храм Цзюи. Жрец опустил Чжу Янь на землю по ту сторону стены и поднес палец к межбровью девочки, словно пытаясь что-то сделать. Увидев холодный свет в глазах юноши, она невольно отстранилась от него с удивлением: «Да… да-гэгэ, что ты делаешь?» Юный жрец остановился и тихо сказал: «Я хочу, чтобы ты забыла меня и то, что произошло сегодня». «Нет!» Она вскочила. «Я не хочу тебя забывать!»Перевод на русский: Fotini Редактирование: wickednatt (обратно)
Том 1. Глава 14
Ребенок с перепуганным лицом вертелся в руках юного жреца и старался избегать его пальцев. Юноша мог легко заставить девочку подчиниться, но в конце концов остановился и тихо вздохнул: «Если не хочешь забыть, то не забывай… может, это судьба. Даже если я и в самом деле умру от твоей руки в будущем, сегодня я чуть не убил тебя по ошибке, так что можем считать, что в мы с тобой расчете». Малышка не понимала, о чем он говорит, и просто оторопело смотрела на него. «Помни, ты никому не должна рассказывать о том, что случилось сегодня». Напоследок он добавил: «В противном случае не только тебе, но и всему клану Чи грозит беда, понимаешь?» «Да! Обещаю, я никому не расскажу!» — ответила она, вырвавшись из его рук. Затем взглянула на него и нетерпеливо спросила: «Не мог бы ты… Ты не научишь меня магическим заклинаниям как-нибудь в другой раз?» «…» Юноша посмотрел на нее и уклончиво сказал: «Мы поговорим об этом при следующей встрече». После этих слов он ушел, не оглядываясь. Девочка нетерпеливо сделала несколько шагов и окликнула его. Однако к юноше вернулось его обычное спокойствие и умиротворение. На девятом небе[17] не осталось и следа печали, как будто все случившееся было только сном. Да… Это был всего лишь сон. Шифу когда-то плакал у нее на руках? Такое случается только во сне. Он сказал, что научит ее в следующий раз, но с того дня она больше не видела юношу. На белом ли камне или в пещере, она нигде не могла его найти; исчезла даже четырехглазая птица. Гора Цзюи такая большая. Если он сменил место для занятий, как тут его найти? Должно быть, он специально избегал встречи с ней. Неужели ему было так неловко от того, что его увидели плачущим? Или она так его раздражает, что он просто спрятался, потому что не хотел быть ее учителем? Это ладно. Но она забыла забрать перо, которое ей подарила в тот день четырехглазая птица. Если он не появится, у кого тогда его просить? Месяц пролетел в мгновение ока, и Правителю Чи пришло время покинуть храм. Оказавшись ни с чем, огорченная Чжу Янь вынуждена была отбыть со своим отцом обратно в Дикие Земли Запада. Едва вернувшись во дворец Правителя Чи, она тут же побежала искать Юаня и рассказала ему о юноше, которого встретила в Императорской Долине. Она не могла рассказать другим об этом большом секрете, но Юаню, с которым росла вместе, она всегда доверяла любые, даже самые маленькие тайны своего сердца. Юань улыбнулся, услышав это: «А-Янь, кажется, тебе очень нравится этот старший брат?» «Нет! Он такой жадина», — она топнула ногой. — «Он сказал, что даст мне перышко! Но не сдержал своего обещания, как ему не стыдно!» Юань слегка нажал пальцем на ее носик и улыбнулся: «Это просто перышко, зачем оно тебе?» «Но я хочу летать! Летать, как та белая птица! Если я не умею летать, хорошо было бы хотя бы носить платье из перьев». Она обняла Юаня за шею: «Вы, люди Бездны, можете приходить сюда и уходить под воду. Но мы, люди Кунсана, ничего не можем делать! Мы не умеем летать и не умеем плавать!» «…» Юань обнял ее, и его глаза потускнели. «Как такое могло случиться?» –его голос стал низким и задумчивым. — «Вы, народ Кунсана, покорили весь земной мир и даже Морская страна уже стала вашими владениями». После возвращения в Город Небесного Ветра дни потекли незаметно. Малышка была живой и забывчивой — проводя день за днем с Юанем, она постепенно начала забывать юношу из Храма Цзюи. Однако, когда наступила весна следующего года, во дворец Чи неожиданно пришел подарок из дальних краев — обернутый шелком длинный свиток, скрепленный алым сургучом со знаком Храма Цзюи. «Что это?» Правитель Чи был немного удивлен: «Это с горы Цзюи?» Подошли двое служителей. Они осторожно открыли свиток, внутри которого что-то зашелестело, и, к изумлению присутствующих, оттуда выпали два огромных белых пера — сияющих, как русалочий шелк высшего качества. «Ух ты… О!» — Чжу Янь была потрясена. Даже Правитель Чи был ошеломлен таким неожиданным подарком: «Это… белые перья Божественной птицы?» Божественная птица Чунмин меняет оперение только раз в шестьдесят лет. Ее перья хранятся в храме Цзюи как драгоценное сокровище. Они белые, как снег, и теплые, как бархат. Им не опасны ни вода, ни огонь, они способны сопротивляться ядам и отгонять злых духов. Они являются сокровищами столицы Империи и находятся в личном распоряжении Императора. Вассальные правители не имеют права владеть такими драгоценностями, если только не получили их в подарок от членов императорской семьи. «Это подарок от юного жреца?» — с тревогой посмотрев на киноварную печать, Правитель Чи бросил удивленный взгляд на дочь. — «А-Янь, когда ты обращалась к молодому жрецу? Ты его видела??» Она хотела ответить, но вспомнила обещание, которое взял с нее да-гэгэ — нельзя никому говорить о событиях того дня. Поэтому она торопливо покачала головой: «Я… я не видела его!» «Хорошо, если ты его не видела!» — Правитель Чи вздохнул с облегчением, но тут же напрягся: «Тогда почему он вдруг решил послать подарок?» «Это… Это потому, что…» В ее маленькой голове быстро созрел ответ, и она выкрутилась: «Это потому, что мы с Чунмином хорошие друзья!» «С Чунмином?» — удивился Правитель. — «Ты подружилась с птицей?» «Угу!» Она энергично кивнула, но не знала, что соврать дальше. Однако правитель Чи больше не задавал вопросов, только задумчиво взглянул на маленькую дочь: «Молодой жрец всегда жил как отшельник, и ни один из шести правителей не смог узнать его поближе. Но у тебя есть такая возможность…» Она чуть не заплясала от радости: «Давай! Давай! Порежь эти перья и сделай для меня платье!» Отец как-то странно посмотрел на свою глупую и невинную дочурку и немного задумался. Затем повернулся и приказал придворному вызвать портного. Настал день, когда юйи[18] из перьев было наконец готово. Чжу Янь с радостью примерила одеяние и восторженно крутилась в нем перед зеркалом, а потом вдруг серьезно сказала Правителю Чи: «Отец, я собираюсь изучать науку заклинаний в храме Цзюи! Я хочу научиться летать!» Отец, который всегда был тверд, на этот раз не стал сразу возражать. Задумавшись на мгновение, он сказал: «В Храме Цзюи очень строгие правила, которые запрещают принимать женщин, но в конце концов, ты всего лишь ребенок. Я спрошу Великого Жреца лично и узнаю, могут ли сделать для тебя исключение и позволить учиться анонимно, чтобы ты могла совершенствоваться на горе». «Отлично!» — обрадовалась Чжу Янь и закружилась в наряде из перьев, как счастливая голубка. Осенью того же года, когда листья на деревьях горы Цзюи пожелтели и стали увядать, девятилетняя девочка вновь отправилась с отцом в Храм Цзюи. Уезжая, она неохотно обняла Юаня за шею, поцеловала его и прошептала: «Я ухожу! Я вернусь, как только научусь летать!» «Да», — улыбнулся Юань. — «А-Янь такая умная, должно быть, она быстро научится». «Меня долго не будет… Я буду очень по тебе скучать», — грустно пробормотала она, играя с длинными синими волосами Юаня и наматывая их себе на пальцы. — «Там нет ни одной женщины, только дяди и дедушки. Все они холодные и суровые — это совсем невесело». Юань потрепал ее за пухлые щечки и улыбнулся: «Ничего страшного. Когда А-Янь смеется, тает даже лед». «И все равно, я ужасно не хочу покидать тебя, Юань», — пролепетала она, — «Мы так долго не увидимся!» «Вот, держи это». Немного подумав, Юань повесил что-то ей на шею. Это был кулон в виде кольца, на первый взгляд как будто из белого нефрита. Но кольцо было сделано из неизвестного материала, напоминавшего нефрит или цветную глазурь с красным отливом. «Это кровь древнего дракона. Очень драгоценная вещь. Она защитит тебя от всех ядов мира. Если ты будешь носить этот кулон, я буду словно бы рядом с тобой». Она надела кольцо и провернула его на пальце. Понимая, что это драгоценное сокровище, которое Юань носил все это время, она растроганно улыбнулась сквозь слезы: «Хорошо! Я буду носить его каждый день!» «Не показывай его никому другому», — прошептал он. — «Понимаешь?» «Понимаю», — она послушно кивнула и спрятала нефритовое кольцо под юйи. «Я буду носить его под одеждой, так его никто никогда не увидит!» Но к чему такие тайны? Тогда она была ребенком и не особенно об этом задумывалась. В глубине храма Цзюи она вновь встретила того юношу. На этот раз он сменил простую одежду на великолепное пышное торжественное платье с белой мантией до самой земли, его волосы были перевязаны на макушке лентой с нефритами, а в руке была нефритовая пластина. Он молча стоял позади Великого Жреца. Ши Ин был прекрасен, как бог с небес. Он наблюдал за Чжу Янь с возвышения в глубине Главного зала. Его лицо было скрыто за струйками пара, спиралями поднимавшегося из священного ритуального котла. На лице юного жреца не было ни радости, ни гнева. «Ши Ин, это младшая дочь Правителя Чи, о которой я говорил тебе, принцесса Чжу Янь. В этом году ей исполнилось девять лет, и она искренне хочет изучать совершенствование». Великий Жрец взял ее за руку, забрав у Правителя Чи, и подошел к ученику: «Тебе уже 18 лет, а значит, пророчество потеряло силу. Теперь ты можешь выйти из долины, чтобы учить других. Когда найдешь свободное время, занимайся с принцессой. Она будет твоей анонимной ученицей». Чжу Янь робко посмотрела на юного жреца, опасаясь, что он скажет что-то плохое. Если он попытается отказаться, она напомнит ему, что он когда-то обещал научить ее магии, когда они снова встретятся! Однако молодой человек опустил глаза, на мгновение взглянул на нее и просто равнодушно ответил: «Я плохой учитель; ей будет очень трудно следовать моему академическому методу». «Я не боюсь сложностей!» — воскликнула Чжу Янь. — «Я могу жить с тобой в пещере!» Ши Ин помолчал, затем добавил: «И еще, там будет очень одиноко». «Нет, нет». Она улыбнулась, подошла к нему почти вплотную и взяла за руку. «Раньше в долине были одни мертвецы. Конечно, тебе было одиноко, но теперь я буду рядом с тобой! Ты больше никогда не будешь один!» Его руки были холодными, но глаза юноши впервые потеплели. Он сказал: «Тогда отныне ты должна слушать меня и никогда мне не врать». «Хорошо!» Она быстро закивала. «Если ты не будешь слушаться, тебя ждет порка!» — Юный жрец наконец взял Чжу Янь за мягкую руку, серьезно глядя на нее и объясняя про учебу слово за словом. «Тогда не плачь». Прошлое подобно туману — оно то рассеивается, то снова сгущается. Шифу с самого первого дня дал ей понять, что как наставник имеет право бить непослушных учеников. Сегодня она получила наказание, и ей нельзя жаловаться.Перевод на русский: Fotini Редактирование: wickednatt (обратно)
Том 1. Глава 15
Чжу Янь лежала в Золотом Шатре и наблюдала, как Шифу удаляется, забрав с собой Чунмина. Какое-то время она испытывала бурю смешанных чувств, а ее спина горела от боли. Она хотела встать и сделать глоток воды, но тут же упала обратно. «Ай!» «Принцесса, вы в порядке?» — спросила вошедшая в шатер Юй Фэй. «Скорее… Мне нужна мазь против синяков и отеков для улучшения кровообращения!» Потирая пятую точку, Чжу Янь застонала и выругалась: «Наверное, у меня уже все опухло, проклятье… Поверить не могу, что он это сделал!» Юй Фэй удивленно спросила: «Кто это только что был здесь?» «Кто же еще это мог быть?» — раздраженно ответила Чжу Янь. — «Мой Шифу!» «А, этот Великий Жрец? Вы учились у него магии на горе Цзюи?» Служанка с подозрением посмотрела вдаль на красивого молодого человека, который, оседлав птицу, летел сквозь ветер. Тут она слегка вскрикнула, будто что-то поняла. «Значит, Принцесса поступила так ради него?» «А?» — Чжу Янь открыла рот, замерев от неожиданности. Горничная переменилась в лице и вспыхнула румянцем, пробормотав себе под нос: «Если это все ради такого человека, оно того стоит! Он действительно намного красивее принца Кэрке… Но почему тогда Великий Жрец избил Принцессу и бросил ее одну? Может быть, он ее разлюбил, и она ему больше не нужна?» Продолжая говорить сама с собой, Юй Фэй сделала паузу и вздохнула: «Но ведь любовь между наставником и ученицей всегда была запретной… Увы…» «…» Чжу Янь, набравшая в рот воды, чуть не выплюнула ее обратно. Эти девчонки были примерно одного возраста с принцессой, и у них было буйное воображение. Но… погодите! Возможно, логика Юй Фэй не так уж нелепа и может объяснить события последних дней? Если отец набросится на меня с гневными обвинениями, я смогу использовать это как оправдание и буду плыть по течению[19]? Ведь отец не посмеет обидеть Шифу… Ах, ну что ты снова задумала? Разве тебе мало того, что тебя избили? Чжу Янь с трудом перевернулась на покрывале из белого песца, простонав, чтобы Юй Фэй дала ей лекарство. Юй Фэй принесла с улицы целебную мазь и вино, осторожно приподняла юбки госпожи и невольно вскрикнула. Кожа принцессы была белой, как нефрит, а талия — тонкой, как стебелек, но вся ее спина от плеч до бедер покраснела и распухла, и на ней отчетливо виднелся каждый след от удара. «Этот человек такой бессердечный!» — воскликнула Юй Фэй и добавила: «Как хорошо, что Принцесса не сбежала вместе с ним!» Какая чушь. Шифу с его мастерством мог бы придумать наказание и пострашнее. Она же отделалась всего лишь синяками на коже. Но Чжу Янь не хотела утруждать себя дальнейшими объяснениями и просто поторопила служанку: «Быстрее накладывай лекарство! Почему ты так много болтаешь? И не упоминай больше этого человека, слышишь меня?» «Да, да». Юй Фэй боялась разгневать принцессу и тут же умолкла. После того, как принцессе наложили лекарство на раны, спина перестала гореть, и девушке стало прохладнее. Она не решилась сразу одеться, а лежала и ждала, пока высохнет мазь. Тут Чжу Янь вспомнила, что отец собирался поймать ее на обратном пути и вернуть назад. Чем больше она думала об этом, тем больше злилась. В итоге она не выдержала, с криком схватила стоявшую перед ней золотую чашу и выбросила ее из шатра. Ей восемнадцать лет, и она уже взрослая. Почему она не может выбирать свою жизнь сама и поступать, как ей хочется? Неужели ее свобода, брак и счастье должны быть принесены в жертву только потому, что она — принцесса клана Чи? Тогда в чем разница между ней и этими рабынями-русалками? Размечтались! Она так легко не сдастся! Долетев до края шатра, золотая чаша на миг остановилась в воздухе, словно наткнувшись на невидимую сеть, а затем со свистом отскочила назад. Она едва не попала принцессе по лицу, но вместо этого просто окатила лежавшую с голой спиной на одеяле из песца девушку водой. От неожиданности Чжу Янь оцепенела, а когда пришла в себя, сердито выругалась. Да, вероятно, Шифу боялся, что она с помощью бумажных журавликов попросить солдат помочь ей сбежать, поэтому он просто создал заградительные чары. Все, что связано с ней, будет в ловушке, даже если это всего лишь чаша, которая побывала в ее руке! «Проклятье!» Она так разозлилась, что схватила золотую чашу и швырнула ее снова. На этот раз она применила технику разрыва воздуха, но чаша все равно со звоном отскочила назад и упрямо завертелась перед девушкой. Стукнув руками по земле, Чжу Янь злобно проскрипела: «Проклятье! Думаешь, ты поймал меня как рыбу в сети своим колдовством? Погоди, я обязательно вырвусь отсюда!» Она провела весь день за этим скучным делом — швыряла чашу, поднимала, снова швыряла и снова поднимала… Она перепробовала все средства, которые знала, но даже такая маленькая чаша не могла прорваться через невидимую границу, которую создал для принцессы жрец. Юй Фэй и Юнь Мань поражались этому зрелищу: «Бедняжка… Что творится с принцессой?» «Она, должно быть, в отчаянии! Боюсь, она сходит с ума от невыносимого горя!» «Ага… Новоиспеченный муж стал государственным преступником, и вся его семья понесла наказание смертью. Мужчина, который договорился изначально бежать вместе с ней, бросил ее и даже избил! Ах, случись это со мной, я бы больше не хотела жить!» «Бедняжка. Почему Правитель Чи еще не приехал? Я так волнуюсь, что принцесса покончит жизнь самоубийством…» Обеспокоенно перешептываясь, служанки вышли из Золотого шатра. «О чем вы там шепчетесь? О чем вы говорите?! Заткнитесь! Уходите отсюда! Убирайтесь!» Чжу Янь была вне себя и швырнула золотую чашу так сильно, что она пролетела через весь шатер и напугала служанок возле входа, которые поспешили спрятаться. Чжу Янь с удивлением задумалась об этом. Почему она не может выбросить чашу,но Юй Фэй и Юнь Мань могут свободно входить и выходить? Значит, когда Шифу устанавливал барьер, он разрешил этим служанкам входить и выходить. Надо же, какая забота! Он боялся, что она умрет с голоду? Она снова заколотила кулаками о землю, и тут ей под руку попалось что-то мягкое. Она посмотрела вниз и увидела, что это рукопись, которую Шифу дал ей перед тем, как уйти. Чжу Янь на мгновение замерла, затем подняла ее и быстро пролистала. На обложке не было никаких надписей. Вторая страница была также пустой, за исключением мелкой надписи в правом нижнем углу: «Записки для Чжу Янь». Манускрипт был плотно испещрен мелкими иероглифами древнего Кунсана. К счастью, она провела четыре года в обучении в храме Цзюи, копируя эстампы и изучая древние иероглифы, поэтому могла, хоть и не без труда, разобрать написанное. Почерк Ши Ина был образцом элегантности. Он использовал кисть с тонким кончиком, а манера его письма была свободной, легкой и приятной глазу. Чжу Янь положила рукопись перед собой и листала страницу за страницей, обнаружив, что каждая из них содержит отдельный тонкий и глубокий метод совершенствования. От базового введения в преобразование окружающей среды до более продвинутых и темных техник, вся суть была искусно изложена простыми словами. Некоторые сложные места сопровождались рисунками для облегчения понимания. Очевидно, манускрипт был написан с учетом уровня подготовки принцессы. «Этот медитирующий человечек хорошо нарисован… волосы красиво завязаны в узел». Она подперла голову рукой и уставилась на картинку, пробормотав под нос: «А? Здесь нарисована Нефритовая Кость? Может быть, это я?» Она ткнула пальцем в заколку на голове человечка и ухмыльнулась: «Похоже на то». Заметки об опыте, написанные Великим Жрецом храма Цзюи, изменили бы жизнь любого совершенствующегося, желающего практиковать эту технику. Возможно, прилежные ученики были бы готовы отдать жизнь в обмен на страницу из этой тетради. Однако Чжу Янь научилась летать пять лет назад, и с тех пор не совершенствовалась дома. Теперь же от чтения манускрипта у нее только закружилась голова. С трудом прочитав несколько страниц, она отбросила рукопись в сторону. Путь от Города Небесного Ветра до Суса Халу неблизкий, он занимает около двадцати дней. Но если отец торопится, он использует технику сжатия земли, и тогда на эту дорогу у него уйдет от трех до пяти дней. У каждого есть свои собственные духовные силы, но их нелегко использовать как последнее средство. На земле Юньхуан, помимо Императора Кунсана, унаследовавшего кровь Императора Гажаня, есть еще шесть правителей кланов, у которых есть свои собственные духовные силы, но они не будут использовать их без крайней необходимости. Когда приедет отец, ее, вероятно, жестоко отругают. Затем он увезет ее обратно во дворец и будет держать под строгим надзором, пока она не выйдет замуж во второй раз… Когда закончится такая жизнь? Она ахнула, резко встала, оделась, решительно схватила рукопись, положила ее себе на колени и стала внимательно читать страницу за страницей еще раз, с самого начала. Да, если она хочет жить своей собственной жизнью, что толку просто лежать здесь, жаловаться и ругаться? Никто не придет спасти ее, даже если она будет кричать во все горло. Она должна развить свои способности и стать сильной, как Шифу, чтобы вырваться из сковывающих ее цепей! Только тогда она сможет стать по-настоящему свободной. Целый день принцесса Чжу Янь не выходила из шатра. Когда Юй Фэй и Юнь Мань принесли ужин, то обнаружили госпожу пристально изучающей манускрипт в той же позе, что и в полдень, а закуски на столе были нетронутыми. С самого детства принцесса была из тех людей, которые ни секунды не могли усидеть на месте. Когда в последний раз она читала книгу так тихо? Значит, даже ее характер изменился после произошедшего потрясения? Боясь заговорить, чтобы не побеспокоить ее, служанки тихонько накрыли на стол для ужина и удалились. Но как только они вышли, что-то со свистом пронеслось мимо них — это из шатра вылетела чаша, чуть не ударив Юнь Мань по затылку. «Принцесса, что случилось?» — засуетились служанки. Но когда они оглянулись, то увидели, что Чжу Янь вскочила, с улыбкой посмотрела на вход в шатер и закричала: «Смотрите! Я ее выбросила! Выкинула! Я сделала это. Я сделала это! Выкинула! Ха-ха-ха…» С этими словами она как сумасшедшая бросилась вперед, не в силах совладать с эмоциями. Но как только она направилась ко входу, ее зашатало, затем как будто что-то ударило ее по лицу, и она упала навзничь. «Принцесса… Принцесса!» Не понимая, что происходит, Юй Фэй и Юнь Мань бросились к ней на помощь: «Что с вами? Вы… вы… У вас кровь!» «…» Не отвечая, Чжу Янь вытерла полившуюся из носа кровь, посмотрела на вход в шатер, побледнела и топнула ногой: «Я не верю, что действительно не могу выбраться! Не буду сегодня спать!» Конечно же, фонарь в Золотом шатре горел всю ночь. Служанки наблюдали, как принцесса усердно учится, срисовывает картинки из рукописи, плачет, смеется, иногда громко поет, а то вдруг вскакивает и рычит, и в ужасе думали: почему принцесса вдруг стала такой?! Должно быть, она сошла с ума от слишком большого горя! О боги небес, пусть Правитель Чи приедет поскорее, иначе случится трагедия! На третью ночь принцесса все еще не пила, не ела и не спала. Она продолжала листать манускрипт, ее лицо было измученным, а тело дрожало так сильно, что она даже не слышала, когда с ней пытались заговорить. Юй Фэй и Юнь Мань уже думали о том, чтобы насильно заставить ее попить, но тут увидели, как Чжу Янь встала, глубоко вздохнула, подняла руку, положила ее себе на грудь, затем вытянула палец к выходу из шатра и начертила какие-то символы в воздухе. Раздался скрежет, и в глухой ночи они увидели темной ночи яркую вспышку, подобную электрическому разряду. Что-то раскололось в пустоте, и весь шатер затрясся. Служанки не понимали, что происходит. Они увидели, как Чжу Янь согнулась, а из ее рта хлынула кровь прямо на лежавший перед ней манускрипт. «Принцесса! Принцесса!» — Юй Фэй и Юнь Мань с криком бросились к госпоже. Лежа на руках у служанки, Чжу Янь показывала на вход. «Скорее… Скорее! Поднимите… вытащите меня, посмотрите, не сломается ли барьер?» — выдохнула она из последних сил и потеряла сознание.Перевод на русский: Fotini Редактирование: wickednatt (обратно)
Том 1. Глава 16
Чжу Янь не знала, удалось ли ей преодолеть барьер той ночью, и как долго она была без сознания. Единственное, что она понимала, очнувшись, — что ее голова раскалывалась от боли, перед глазами все плыло, а тело ныло так, что невозможно было пошевелиться. Похоже, она использовала слишком много энергии, и ее тело не выдержало. Разбудил ее хорошо знакомый рык прибывшего отца: «Что здесь происходит? Как такое могло случиться? Я велел вам не спускать с нее глаз, но вы обе просто бесполезны! Заберу вас назад и продам! Дерьмо вы, а не слуги!» Юй Фэй и Юнь Мэй тихо заскулили, съежившись от испуга. Чжу Янь хотела подняться, чтобы заступиться за служанок и взять вину на себя. «Перестань, ты же знаешь характер А-Янь. Как Юй Фэй и Юнь Мэй смогли бы удержать ее?» Нежный и слабый голос, прерывающийся на кашель, пытался смягчить ее отца. «С ней все в порядке, не ругай их». Ой! Мама тоже здесь? Прекрасно!.. Чжу Янь стало легче от приятного удивления. Ее отец был ворчлив и груб, но всегда уступал своей чжэнфэй и не настаивал на своем. При такой поддержке у принцессы заметно выросли шансы избежать порки. «Я так и знал, что эта девчонка не сможет покорно выйти замуж! Заставила меня потерять лицо… Какой позор!» Отец все еще был в ярости и сотрясал Золотой шатер своим громогласным ревом. «Сначала она хотела сбежать с этим рабом-тритоном, а теперь, когда я нашел для нее хорошего мужа, она вздумала сбежать с собственной свадьбы? Я убью эту неблагодарную…» Откуда отец так быстро узнал, что я сбежала со свадьбы? Не мог же Шифу выдать меня? Неужели… Ах, да… Должно быть, это трусливые служанки. Они во всем сразу признаются, стоит их только припугнуть. Голос отца звучал все ближе, и от мысли, что разгневанный Правитель сейчас влепит ей увесистую затрещину, Чжу Янь вся сжалась и в страхе замерла. «Стой! Не смей бить А-Янь!» — В голосе чжэнфэй прорезались непривычные стальные нотки. — «Не ты ли виноват в том, какого жениха ей выбрал? Клан Хоту вынашивал против нас заговор и чуть не осуществил свои коварные планы. Мы должны радоваться, что брак не состоялся, иначе… хм, что бы стало с жизнью Чжу Янь по твоей милости? Если бы с ней что-то случилось, я бы тоже не смогла жить!» Отец тут же осекся и замолчал. Прекрасно! Когда мать выходит из себя, ее боится даже сам Правитель. «С кем она хотела сбежать на этот раз? Говорите!» Отец перестал спорить с чжэнфэй, повернулся и, направив гнев на других, впился взглядом в Юй Фэй и Юнь Мань. Правитель взмахнул кнутом: «Какой детеныш жабы захотел отведать лебединого мяса и осмелился увести мою дочь?! Если не скажете мне правду, я вам ноги переломаю!» «Это… это…» — голос Юй Фэй дрожал, и от страха у нее стучали зубы. Какая чушь. Я просто не захотела выходить замуж. Просто сбежала. Куда я могла скрыться? Я бы хотела уйти к Юаню, но для этого надо хотя бы знать, где он сейчас находится. Чжу Янь захлестывали чувства, но она не могла даже открыть рот, чтобы объясниться. Кнут со свистом хлестнул по полу, и Юй Фэй в слезах упала на колени и запричитала: «Ваше Высочество, пощадите меня! Это… Великий Жрец горы Цзюи, господин Ши Ин». «Что?» — Отец не поверил услышанному. — «Сам Великий Жрец?» «Да», — Юй Фэй дрожала. — «В ту ночь… в ту ночь Принцесса собиралась бежать с ним. Я не знаю, почему все пошло не так, но они поссорились, и в итоге она не ушла с ним». «Что?» — Правитель и чжэнфэй обомлели от услышанного. «Нет! Этого не может быть. Ведь сам Великий Жрец написал мне письмо с просьбой приехать сюда, чтобы забрать А-Янь! Как бы он мог похитить ее и сбежать?» В конце концов, отец рассудил здраво и опроверг слова Юй Фэй: «Они — учитель и ученик, как можно им…» Юй Фэй испугалась, что снова получит кнутом, и поспешно сказала: «Рабыня… Рабыня-служанка услышала от Принцессы, что из-за Великого Жреца она не может смотреть ни на кого другого в мире, и… еще она просила, чтобы Великий Жрец взял ее с собой! Ваше Высочество, если вы мне не верите, можете спросить Юнь Мань!» Юнь Мань вздрогнула и быстро кивнула: «Это правда! Служанка тоже это слышала!» Что? Эти девчонки смели подслушать их разговор? И все равно ничего не поняли? Чжу Янь была в такой ярости, что ее чуть не стошнило кровью, но она решила не приходить в себя прямо сейчас, а просто остаться неподвижно лежать. Раз дело принимает такой оборот, не лучше ли схитрить и притвориться, что она все еще без сознания? Что, если отец ее убьет, заговори она сейчас? Отец и мать уже какое-то время молчали, и это настораживало. «Вы все! Оставьте нас», — наконец промолвила чжэнфэй. Шелестя одеждами, вся прислуга вышла из Золотого шатра. В одно мгновение в комнате стало так тихо, что можно было услышать звуки дыхания. «Интересно, ты втайне думал о таком исходе, когда отправлял А-Янь на гору Цзюи?» — внезапно заговорила чжэнфэй. — «Ведь между ними разница всего в девять лет». «Что за вздор!» — взревел Правитель. «Почему же вздор? Мне кажется, на этот раз он приехал в Суса Халу ради А-Янь». Наложница закашлялась, но в ее голосе звучали странные веселые нотки: «К тому же, знаешь ли ты», — вновь кашлянула она, — «что Нефритовая Кость, которую он подарил А-Янь — это реликвия королевы Бай Вэй… Можно ли так просто отдать эту вещь? Случайно?» «Они — учитель и ученица!» — отрезал Правитель Чи. — «Великий Жрец не может завести жену. Это уже слишком!» Однако чжэнфэй возразила тихим голосом: «И что с того, что Великий Жрец не может жениться? Во-первых, он и не должен был стать жрецом! Когда он снимет белые одежды и вернется в…» Правитель Чи сурово оборвал ее: «Это невозможно! Даже не думай об этом!» В Золотом шатре снова резко стало тихо. Чжу Янь не видела лиц своих родителей и не знала, что произошло, а просто чувствовала напряженную гнетущую атмосферу. Через некоторое время мать вздохнула: «Забудь об этом. В конце концов, он же не забрал А-Янь с собой… Давай не будем поднимать шум по этому поводу, просто сделаем вид, что ничего не произошло. Иначе… кхм, иначе нам, людям клана Чи, это не пойдет на пользу. Сколько взглядов обращено на нас?» «Верно. Я это просто так сказал, даже не думай об этом. За такие преступления истребляют весь род», — пробормотал правитель Чи. — «Когда я отправлял А-Янь на гору Цзюи, я просто хотел, чтобы она стала сильнее и получила больше поддержки. Я не желал ей неприятностей». «Увы…» — вздохнула чжэнфэй. — «Жаль, что так вышло». Помолчав, она добавила: «Не заставляй А-Янь выходить замуж еще хотя бы год. Давай подождем и посмотрим. В конце концов, у нас всего одна дочь. Мы должны найти для нее хорошую семью. Не нужно спешить». «…» Правитель Чи ничего не сказал, что можно было расценить как согласие. Чжу Янь лежала неподвижно, но ее сердце переполняли удивление и восторг. Конечно, после дождя наступают солнечные дни. Она была рада, что ситуация складывалась именно таким образом. Теперь ее оставят в покое и хотя бы какое-то время не будут заставлять снова выйти замуж, а значит, больше нет нужды убегать еще раз. Она была несказанно рада такому повороту; по правде говоря, ей совсем не хотелось покидать отца и мать. Что ее особенно удивило, так это реакция родителей. Как мог ее властный могучий отец побаиваться Шифу? Насколько же силен этот Ши Ин? Слабость никак не проходила. Даже когда Чжу Янь привезли обратно во дворец Правителя Чи в Городе Небесного Ветра, она все еще не могла вставать с постели. Она была совершенно без сил, и лишь на третий день смогла открыть глаза и с трудом сказать пару слов. Только на седьмой день она стала шевелить пальцами, но подняться с кровати по-прежнему не могла. Правитель Чи позвал самых известных в Городе Небесного Ветра врачей для осмотра дочери, но улучшений не наблюдалось. Поэтому он поспешно вызвал жреца из храма, где клан Чи совершал богослужения. «Вам не стоит слишком беспокоиться. Принцесса недавно совершила огромный скачок в культивации, преодолев доступный ее уровню знаний барьер. Похоже, она применяла техники, превышающие ее способности, поэтому ее духовная сила временно иссякла». После долгих раздумий жрец клана Чи наконец поставил диагноз и дал принцессе какие-то эликсиры: «Ей нужно с месяц отдохнуть. Мало кому удается совершенствоваться до такого уровня в столь юном возрасте». Лежащая в постели Чжу Янь замерла от услышанного. Она преодолела барьер и достигла нового уровня совершенствования силы? Это правда? Но она всего лишь прочитала оставленную Шифу тетрадь. Да! Словно вспомнив о чем-то, принцесса повернула голову и сказала: «Кстати! Где Юй Фэй и Юнь Мань? Куда они делись? Они вынесли меня из шатра той ночью или нет?» Отец нахмурился и холодно произнес: «Юй Фэй и Юнь Мань не справились со своими обязанностями. В наказание я отправил их на год тяжелых работ». «Не надо!» — воскликнула Чжу Янь. — «Это я виновата! Они тут ни при чем». «Это послужит им уроком. Пусть немного пострадают и подумают над своим поведением. А потом снова вернутся к тебе в услужение». «Нет! Я не хочу больше видеть этих пустышек, которые предают меня на каждом шагу», — с горечью произнесла Чжу Янь. «Хорошо, можешь не пускать их обратно, вышлем их подальше от дворца». Правитель Чи знал, что она так и скажет, поэтому невольно улыбнулся и спросил: «А что насчет того, что тебя вытащили из шатра?» Чжу Янь почесала затылок и неуверенно ответила: «Кажется, той ночью я сломала барьер, который поставил Шифу… Но я не могу утверждать этого наверняка, ведь я потеряла сознание еще до того, как меня вынесли из шатра». «…» Правитель Чи на мгновение замолчал. Духовная сила Ши Ина, 25-летнего гения магии Великого Святилища храма Цзюи, была чрезвычайно мощной и единственной в своем роде в Юньхуане. Его навыки совершенствования уступали только Звездному Богу Да Симину на вершине Белой пагоды. Могла ли дочь Правителя клана Чи прорваться через барьер, установленный Шифу? Либо она растет слишком быстро, либо правитель Чи как отец всегда недооценивал А-Янь. Все было не так просто, как он думал. Правитель поразмыслил и вдруг предложил: «А-Янь, а не хочешь ли ты поехать в столицу Империи развеяться?» «Что?» Глаза Чжу Янь заблестели. «В столицу Империи? Правда?» Правитель кивнул: «В марте, когда утихнет восточный ветер, я поеду в столицу Цзялань встретиться с Императором. Не хочешь составить мне компанию?» «Хочу, хочу, хочу!» — радостно улыбнулась Чжу Янь. Внезапный прилив сил был настолько мощным, что она вскочила и села на кровати: «Если ты поедешь в столицу Империи[20], то твой путь пройдет через Ечэн, правда? Это здорово… Я не была в Ечэне много лет! Я хочу посетить Восточный рынок! Полакомиться едой, что продают с лодок на озере Цзинху! Ах, отец, это так любезно с твоей стороны!» Она обвила руками шею Правителя Чи и звонко чмокнула его бородатое лицо. «Для меня это сущий пустяк». В уголках глаз Правителя вспыхнули искорки, но он не стал ничего говорить дочери. «Я ужасно хочу есть!» — закричала она, оглядываясь по сторонам. — «Хочу бамбуковой курицы, тушеной с мацутаке!» На выходе Правитель Чи столкнулся лицом к лицу с чжэнфэй, стоявшей на крыльце снаружи. Молча переглянувшись, они пошли бок о бок по длинному дворцовому коридору. Вокруг не было ни души. Чжэнфэй вздохнула и спросила: «Значит, ты все-таки решился?»Перевод на русский: Fotini Редактирование: wickednatt (обратно)
Том 1. Глава 17
Правитель Чи кивнул: «Да. Я хочу отвезти ее в столицу Империи». Ванфэй[21] кашлянула. «Но ведь… ты хотел не вмешивать ее в придворные интриги?» «Раньше я лишь хотел, чтобы А-Янь нашла подходящего человека в Диких Землях Запада и спокойно прожила жизнь подальше от великого водоворота столицы Империи». Правитель Чи покачал головой: «Но теперь А-Янь, кажется, стала могущественнее, чем мы думали. Возможно, она достойна большего, чем такое унылое существование…» Сказав это, он вздохнул: «Видишь ли, я уже пытался. Я хотел выдать нашу дочь замуж, и сделать это во второй раз так просто не удастся. Думаю, стоит вывести Чжу Янь в свет. Может быть, там ее ждет лучшая судьба». Ванфэй кашлянула пару раз и сказала: «Я не ожидала, что наступит момент, когда такой упрямец, как ты, вдруг сам это признает». «Но это еще и в интересах нашего клана», — Правитель повернулся, посмотрел на летящего в лунном свете орла-салана[22] и глубоко вздохнул. — «Среди шести кланов Империи только клан Чи находится в упадке. Теперь, когда Император болен, ему придется уступить свой трон. Мы не должны упускать момент. Нужно попытаться». «Это касается только правителя Бай и правителя Цин[23], разве это имеет отношение к нам?» Ванфэй вздохнула и пробормотала: «И все же, говорят, что старший сын правителя Бай еще не женат. Возможно, они с А-Янь могли бы…» Правитель Чи рассмеялся: «Ох уж эти женщины! Только одно у них на уме!» «Речь идет о поворотном моменте в жизни А-Янь, как о таком не думать? Несколько поколений подряд императрицу Кунсана выбирали из клана Бай. У нашей А-Янь нет такой привилегии, но она достаточно знатного происхождения, чтобы стать принцессой Бай». Ванфэй была очень серьезна: «Ты должен отвезти ее в столицу Империи, Ечэн. Там вы сможете встретить перспективных молодых людей из правящих семей шести кланов. С этим не стоит медлить». Правитель Чи прошептал: «Я уже договорился о встрече с правителем Бай». «Постарайся узнать о нем побольше. Говорят, что его старший сын, Бай Фэнлинь, командует охраной Ечэна. Он талантлив и хорош собой. Но главное, он еще не женат». Рассуждая о замужестве дочери, ванфэй была очень похожа на своих родителей — выходцев из простонародья. Ее глаза загорелись, и она толкнула мужа в бок: «Поезжай и поговори с правителем Бай!» «Как я могу о таком просить? Как вообще можно проявлять инициативу и предлагать свою дочь в жены?» — Правитель Чи смущенно кашлянул. — «Кроме того, другие королевские семьи тоже делают выгодные предложения старшему сыну правителя Бай. Он еще не принял решение, но наверняка хочет, чтобы новая родня была ему наиболее полезна». «Ну почему же ты так низко ценишь свой род?» — уязвленно сказала ванфэй. — «А-Янь с самого детства была очень красивой и талантливой. Возможно, Да Симин был прав?» «…» Правитель Чи слегка переменился в лице, и не сразу смог прошептать: «Значит, ты помнишь, что сказал тогда Да Симин?» «Конечно. Пятнадцать лет назад Да Симин сказал, что нашу А-Янь будут почитать больше, чем императрицу», — слово в слово повторила пророчество ванфэй. Ее глаза сияли. — «Я думаю, жизнь А-Янь будет не хуже, чем у Сюэин!» «Пророчество Да Симина может оказаться неточным», — Правитель Чи долго прочищал горло и наконец тихо сказал: «Стоило ему сказать слово, и Ши Ина тут же отправили на на гору Цзюи, хотя тот был еще младенцем. Но у меня всегда были сомнения». «Что за сомнения?» — сильно удивилась ванфэй. «Я сомневаюсь в Да Симине…» Правитель Чи заколебался и покачал головой. «Или нет». Он помолчал немного, а затем сказал: «Вообще-то в прошлом году Да Симин открыто сказал всему двору, что наступает эра порабощения Кунсана, а Империя не проживет и сотни лет. Император был в ярости». «Это уже слишком», — ванфэй не нашлась, что сказать. Последние двести лет существования имперской династии были самым процветающим периодом. Семь Морей[24] были спокойны, Шесть гармоний — стабильны[25], и даже Бинъи[26] не стремился за пределы страны. Слова о порабощении и вымирании были не более чем сотрясанием воздуха, чтобы всех напугать. Если бы Император с детства не считал Да Симина своим учителем и другом, тот узнал бы, что за такие опрометчивые высказывания можно поплатиться головой. «Так что если Да Симин скажет что-нибудь не то, лучше просто его выслушать и не подавать виду», — криво усмехнулся правитель Чи и покачал головой. — «Даже если твои возражения будут чистой правдой, не стоит напрашиваться на неприятности». «Это уж точно». Ванфэй не удержалась и хихикнула, прикрыв рот рукой. «Если Да Симин настолько силен в пророчествах, почему он не предвидел, что напьется и упадет с Белой пагоды Цзяланя? Хромать ему не пристало». «Ха-ха-ха!» — Правитель Чи не выдержал и рассмеялся. «Говорю тебе, раз уж ты все равно встречаешься с правителем Бай, то стоит попробовать», — ванфэй снова толкнула мужа, сверля его взглядом. — «Ради благополучия А-Янь можно и уронить достоинство. Попытайся!» «Ладно», — усмехнулся Правитель. — «Я поговорю с правителем Бай при встрече». Супруги беседовали под луной во внутреннем дворе дворца. «Что ты сделал с теми служанками А-Янь?» — немного помолчав, спросила ванфэй. — «Во дворце их не видно, они как в воду канули. Неужели ты?..» «Не спрашивай», — тихим голосом сказал Правитель Чи. — «Они слишком много знают». Ванфэй ахнула и тоже понизила голос. «Что, если А-Янь снова спросит о них?» «Ничего страшного. Наша девчонка очень невнимательная и так часто меняет свое мнение, что не может вспомнить, чего хотела минуту назад. Кроме того, через месяц я отвезу ее в столицу Империи», — Правитель Чи взглянул на высокую Белую пагоду далеко на горизонте и задумчиво сказал. — «Кто знает, вернется ли она когда-нибудь снова в этот дворец…» В лунном свете казалось, что призрачные очертания башни висели между небом и землей. Белая пагода Цзялани возвышалась в центре Зеркального озера, в самом сердце Юньхуана[27]. Семь тысяч лет назад величайший император в истории Кунсана, Синцзун, построил эту 64000-футовую Белую пагоду в столице Империи Цзялань по совету Да Симина — для этого понадобилось семьдесят лет и триста тысяч человек. С тех пор император в одиночестве жил на вершине башни на Пурпурной террасе Цзы Тай[28] и умер от тоски, так никогда больше и не ступив обратно на землю. Столько лет прошло, столько героев умерло, столько династий пало, но Белая пагода продолжает стоять, гордо возвышаясь над всем и вся, словно безмолвное божество. Правитель Чи посмотрел на Пагоду и поднял руку: «Может быть, у А-Янь есть шанс». Когда правитель Чи говорил эти слова, глядя на Белую пагоду, он не подозревал, что в это самое время там, на вершине Белой пагоды, прозвучало его имя. «Сегодня правитель Чи представил доклад ко двору». Голос в водном зеркале[29] принадлежал мужчине лет сорока, одетому в мантию астрономической службы Кунсана, проницательному и осторожному на вид. По ту сторону водного зеркала сидел правитель в темном облачении — он находился очень далеко от Пурпурной террасы. Правитель Цин — а это был он — холодно спросил: «Доклад о событиях в Суса Халу?» Императорский астроном поклонился: «Да. Новости до Вашего Высочества доходят очень быстро». Правитель Цин усмехнулся по ту сторону зеркала. «Насколько мне известно, это была заслуга Ши Ина, так? Это он позволил правителю Чи обратиться ко Двору первым и доложить о случившемся». «Великий Жрец всегда был бесстрастен. У него никогда не было стремления выслужиться», — ответил звездочет. — «Правитель Чи тоже сообщил о Великом Жреце в своем докладе, отдав ему почти все заслуги. Поскольку Правитель Чи отвечает за управление Дикими Землями Запада, он взял вину за халатность на себя, заявив, что лично приедет в столицу, чтобы просить прощения». «Просить прощения?» — Правитель Цин вздернул брови и сверкнул глазами, в которых читался сарказм. — «Как смиренно… Если бы Ши Ин не разобрался со всем так быстро, Правитель бы не отделался обычными извинениями. Разве его дочь Чжу Янь не была обручена с сыном Дафэй?» «Да. Но говорят, что принц Кэркэ умер, так и не войдя в брачный чертог». «Значит, дочь правителя Чи теперь вдова?» — съязвил Правитель Цин. — «Они носятся с этой Чжу Янь как с сокровищем. Три года назад я поехал к ним сватать своего племянника, и меня развернули на половине пути. Что ж, посмотрим, какая еще семья из шести кланов захочет приобрести подержанный товар на этот раз». «Правитель Цин прав», — поддакнул звездочет. Правитель нахмурился и спросил: «Есть новости о Ши Ине?» «Пока нет», — ответил астроном. — «Покинув Суса Халу, я потерял след Великого Жреца. Я пытался найти его через водное зеркало, но не смог определить его местонахождение». «Маловато от тебя толку», — правитель Цин был явно недоволен. — «Я же велел тебе следить за ним». «Эта задача непосильна для меня, Ваше Высочество. Великий Жрец невероятно силен, как я могу за ним уследить?» — Императорский астроном горько усмехнулся и покачал головой: «Говорят, что во всем Юньхуане такое может только Да Симин». «Из-за способностей Ши Ина к нему никто не может подобраться. Иначе как этот мальчишка умудрился дожить до наших дней?» — вскипел Правитель Цин. — «Если косить траву, не вырывая корней, то она снова прорастает по весне!» «…» Астроном не осмелился ответить. Правитель Цин почувствовал, что теряет контроль, сбавил тон и спросил: «А как поживает наследный принц?» «По-прежнему. Как и всегда, любит выходить на улицу, а не сидеть весь день в Запретном городе», — Императорский астроном покачал головой и вздохнул. — «Император уже давно пребывает в упадке и слишком слаб, чтобы держать принца в узде. А Императорская наложница Цин балует сына и никогда не повышает на него голос. Остается ждать, когда наследник престола женится, и за ним начнет присматривать новоиспеченная принцесса». «Слишком много головной боли от этого мальчишки», — еле сдерживая злобу, произнес Правитель Цин. — «Ему уже двадцать один год, а у него до сих нет наложницы! В его возрасте Император уже был отцом принца!» Императорский астроном с улыбкой сказал: «Правителю Цин не стоит так спешить. Принцесса Сюэин все еще очень молода». «Ей уже восемнадцать, она не так уж юна», — с тревогой в голосе покачал головой Правитель Цин. — «До тех пор, пока не решится этот вопрос, я не успокоюсь. Все-таки принц родился не от императрицы, не от главной жены. Во дворе чувствуется напряжение. Если бы он мог жениться на принцессе Сюэин и как можно скорее вступить в брак с кланом Бай, у меня сразу бы стало легче на сердце. Но сейчас отношение правителя Бай весьма неоднозначно… Я не знаю, поддержит ли он в итоге этот брак». «Правителю Цин не стоит так беспокоиться. Наследный принц и принцесса Сюэин в порядке! Я лишь боюсь, что сырой рис сварился», — Императорский астроном резко понизил голос и с улыбкой сказал: — «Месяц назад наследный принц тайно затащил принцессу в Ечэн и не возвращался оттуда двое суток. Наконец, в приступе гнева наложница Императора попросила генерала Цинана отправить за ним отряд конной гвардии, те схватили принца и вернули ко двору…» Правитель Цин покачал головой. «А этот мальчишка знает, что делать с женщинами». «Конечно, ведь он племянник Вашего Высочества!» — засмеялся звездочет. «Ладно, тебе тоже стоит отдохнуть». — Настроение правителя Цин наконец улучшилось, и он махнул рукой: «Скоро я освобожусь, и тогда нанесу визит правителю Бай».Перевод на русский: Fotini Редактирование: wickednatt (обратно)
Том 1. Глава 18
«Да». Императорский астроном закрыл водное зеркало, и в комнате на какое-то время потемнело. Официальное бракосочетание наследного принца произойдет не раньше следующего года. Пока же правящая и оппозиционная партии неустанно плетут интриги друг против друга. Он покачал головой и вздохнул, потом посмотрел на улицу. На вершине, в храме Белой Пагоды ночной ветер был сильнее, его завывание напоминало голоса призраков. Площадка перед храмом была пуста. Только армиллярная сфера[30] медленно вращалась на астрономической платформе, изображая собой полное звезд небо. Внезапно глаза звездочета округлились — каким-то образом в конце пустой площадки беззвучно, будто из ниоткуда, появился человек! Молодой человек словно парил под звездами на площадке Белой Пагоды. В белых одеждах со сложенными за спиной руками он наблюдал за изменениями в расположении небесных тел с помощью армиллярной сферы. Это… неужели это сам Великий жрец? Императорский астроном уже было привстал от удивления и собрался выйти на площадку, но тут увидел еще одного человека, который, хромая и опираясь на трость, подошел к Великому Жрецу сзади и похлопал его по плечу. Этим древним старцем с развевающейся на ветру седой бородой и нефритовой пластиной в руке был живший много лет в уединении Да Симин. Почему эти двое вдруг появились здесь поздней ночью? Звездочет поспешно подошел к окну, изо всех сил стараясь расслышать их разговор. Однако старец и молодой человек стояли на вершине Белой Пагоды Цзялань, скрестив руки за спиной и не говоря друг другу ни слова. Они просто молча наблюдали, как звезды движутся над их головами. Через полчаса Да Симин, наконец, сказал: «Как тебе такое? Ты видел?» «Да», — тихо ответил Ши Ин, — «Я видел». «Кунсан будет разрушен, надвигается катастрофа… прольются реки крови!» Да Симин указал нефритовой пластиной на едва заметный зловещий символ и вздохнул: «Конец Кунсана приближается! Но люди в столице Империи продолжают борьбу друг с другом! Династия Мэнхуа? Ха-ха, они все еще мечтают!» Что? Должно быть, Да Симин снова напился? Сердце звездочета бешено заколотилось. Он встал на цыпочки и выглянул из окна в указанном Да Симином направлении. Расположение светил переменилось, как и должно быть согласно календарю эфемерид, но как звездочет ни всматривался, он не мог разглядеть ничего странного. Императорский астроном еще раз попытался разглядеть знак, но внезапно в его глазах потемнело — это огромное крыло спустившейся с неба птицы легким взмахом оглушило зведочета, а острый клюв ухватил за одежду и вытащил из укрытия обмякшее тело не в меру любопытного ученого. «Чунмин, его нельзя есть!» — слегка нахмурившись, Ши Ин строго одернул птицу, и, не глядя, приказал: — «Верни его обратно». Взмахнув крыльями, божественная птица неохотно выплюнула звездочета, болтавшегося у нее в клюве, и швырнула обратно через окно, издав воркующий звук протеста. Ши Ин еще раз посмотрел в точку, указанную армиллярной сферой, и кивнул Да Симину: «Да, я видел это еще внизу. Ваше предсказание жестоко, но я не сомневаюсь в его точности». Да, в этом звездном поле есть частица зла, которая все еще незаметна невооруженным глазом. Она как слабый, потихоньку просачивающийся туман, который достигнет Большой Медведицы в течение пятидесяти лет. Когда злой демон, знаменующий возвращение мертвых, придет на эту землю, Юньхуан ждет беспрецедентное смятение и упадок. «К сожалению, кроме Великого Жреца храма Цзюи, в Юньхуане нет второго человека, который согласился бы со мной», — Да Симин покачал головой и засмеялся, — «Хе-хе… Все думают, что я паникер. Все слепы!» «Не стоит спорить с этими невеждами». Ши Ин низко поклонился и почтительно сказал: «Вы подсчитали этот результат, потратив половину жизни на столь тяжелый труд. Предоставьте остальное мне…» «Тебе? Что ты хочешь сделать? Что ты можешь сделать?!» — Да Симин взглянул на стоявшего перед ним молодого жреца и усмехнулся. — «Как ты можешь изменить орбиту звезд? Это смешно! Сила реинкарнации беспредельна, как это бескрайнее небо, перед ней не устоит ни один смертный!» Ши Ин слегка поклонился: «Делай все, что можешь, остальное зависит от Небес, только и всего». «Так уверен в себе?» — засмеялся Да Симин и покачал головой. — «Тогда скажи мне, когда ты был в Суса Халу на этот раз, ты нашел “этого человека”?» Ши Ин на мгновение замолчал и вздохнул: «Нет». После паузы он добавил: «Я убил всех русалок в Суса Халу, но злой дух никуда не делся… Поэтому я мог только вернуться в Цзяланьскую Белую Пагоду и использовать армиллярную сферу, чтобы предсказать, в каком положении находится общество в этот момент». «Ты не мог найти его, потому что ему суждено жить!» — Да Симин покачал головой, и его волосы растрепались по ветру. — «Он был послан Небесами, чтобы отомстить Кунсану, он обречен уничтожить Шесть кланов и повергнуть страну в хаос. Ни ты, ни я не сможем его остановить!» «Я был очень близок к тому, чтобы найти его…» — невозмутимо сказал Великий Жрец. — «До того, как придет время пророчества, есть еще десятилетия… У меня еще есть время; я найду его». Верховный Жрец Да Симин удивленно посмотрел на него и рассмеялся. «Ты!» — Он поднял нефритовую пластину и постучал ею по плечу Ши Ина. — «Разве ты не знаешь, что в столице все готовы перегрызть друг другу глотки ради сиюминутной выгоды? Долгосрочное событие? Кого волнует то, что еще не произошло или должно произойти через десятки лет?» «Меня», — тихо и серьезно ответил Ши Ин. — «Если мы станем такими же, как все, и будем жить только мирской суетой, то зачем будем нужны этому миру? В чем тогда польза от нас?» «…» Улыбка на лице Да Симина приобрела оттенок спокойной уверенности. Он долго смотрел на молодого человека, а потом вздохнул: «Двадцать с лишним лет назад я попросил Императора отправить тебя на гору Цзюи. Похоже, это было правильное решение… Мое время истекает, и когда я умру, только ты сможешь занять мое место». Ши Ин низко склонился: «Я не смею». Да Симин нахмурился: «Что значит «не смею»? Я уже рекомендовал тебя Императору». Ши Ин опустил глаза, посмотрел с вышины башни на далекую землю под ногами, и тихо вздохнул: «Спасибо за вашу доброту. По правде говоря, если это опасное дело удастся закончить благополучно, я хочу снять эту белую мантию». «Что?» — Да Симин на мгновение опешил. — «Ты… Ты собираешься уйти из жречества?» «Верно», — отстраненно улыбнулся Ши Ин. Да Симин слегка изменился в лице: «Ты говорил об этом с Императором?» Ши Ин покачал головой и сказал: «Еще нет. Слишком рано говорить об этом». «Император может не согласиться». Лицо Да Симина помрачнело. «Он отправил тебя в храм Цзюи, когда ты был еще ребенком. По сути, он надеялся, что ты станешь жрецом, который посвятит целую жизнь служению Богам и не вернется назад в мир. Если ты захочешь расстаться с белыми одеждами, боюсь, Император разгневается». «Отчего же ему гневаться», — внезапно в тоне Ши Ина прорезалась легкая насмешка. — «Даже если я сниму белые одежды, я вернусь не для того, чтобы бороться за трон со своим братом. Императору нечего бояться». Да Симин на время погрузился в молчание. «Кроме того, он больше не может контролировать мою жизнь», — тихо сказал Ши Ин, — «и если я захочу уйти, никто не сможет меня остановить». После паузы Да Симин спросил: «Тогда… Что ты собираешься делать, когда уйдешь из служителей храма?» «Я еще не думал об этом», — легкомысленно сказал Ши Ин. — «Вероятно, все прояснится, когда придет время». Увидев решительность в глазах Ши Ина, Верховный жрец строго сказал: «Надев эти белые одежды однажды, их не так просто снять. Ты должен знать цену, которую придется заплатить, чтобы покинуть престол Богов и нарушить клятву пожизненного служения Небесам! Готов ли ты выдержать молнии и пламя, истощить свои ментальные силы и уничтожить все способности, полученные в путем долгих аскез и тяжелого труда, ради того, чтобы вновь стать обычным человеком? В этом земном мире не за что так страдать!» «Владыка, вы тоже меня знаете», — спокойно ответил Ши Ин. — «Если я выбрал путь, то никакие преграды меня не остановят». Да Симин посмотрел на него и помолчал. Что-то изменилось в его взгляде, и неожиданно Верховный жрец спросил: «Ши Ин, тобой ведь движет не честолюбие?» Лицо Ши Ина дернулось, но он не ответил. «Ну разумеется!» — Да Симин глубоко вздохнул, задрал голову и посмотрел на звездное небо. Было трудно разглядеть его морщинистое лицо в свете звезд. — «Ты и правда похож на свою мать… Увы, а ведь мне потребовалось так много усилий, чтобы отправить тебя в Цзюи!» Ши Ин удивленно посмотрел на Да Симина, не понимая его слов. Молодой жрец знал, что Император отправил его совершенствоваться на далекую гору Цзюи, когда он был еще младенцем, хотя на самом деле это был совет Да Симина. Но за столько лет он ни разу не спросил этого старика, который был для него учителем и другом, верен ли был тот совет, навсегда изменивший его жизнь. «Забудь об этом», — вздохнул Да Симин, глядя на звездное небо. — «Все равно быть жрецом — это не твоя судьба. Так не должно было случиться». Ши Ин был поражен. Его руки слегка напряглись. Его судьба? Все совершенствующиеся маги, какими бы мощными ни были их способности проникать в прошлое либо будущее, не способны видеть свою собственную судьбу. Единственным во всем Юньхуане, кто смог бы увидеть то, что ему предначертано, был Да Симин на вершине Белой Пагоды. В этот момент Ши Ину захотелось спросить старца о том, что за судьба его ждет, но тот явно не желал говорить об этом. «Видишь ли, я, как и ты, тоже хочу спасти эту нацию от катастрофы», — вздохнул Да Симин. Его тон был серьезным, а взгляд — усталым и проницательным. — «Но я внимательно изучал астрологический прогноз, тысячи невероятно запутанных хитросплетений судеб. Этот лабиринт из линий судьбы сложно разрешить — если я сдвину хоть одну из них, это может привести к непредвиденным результатам. Будет ли такое решение благословением для Кунсана или его гибелью — я не могу этого понять…» Он обернулся и посмотрел на Ши Ина: «Ты хочешь вмешаться и решить судьбу Кунсана? Ты знаешь, что если проиграешь, вся астролябия перевернется, и мир погрузится в хаос?» «Знаю», — опустил глаза Ши Ин. — «Но это лучше, чем бездействовать». «Боюсь, это не так просто», — покачал головой Да Симин. — «Ты слишком несерьезно к этому относишься». «Тогда, быть может, нам попробовать свои собственные методы?» — Ши Ин заложил руки за спину, взглянул на небо и спокойно добавил: — «Наши беспристрастность и самосовершенствование всегда шли на пользу Кунсану». «Ну конечно, разве такой отважный и решительный юнец, как ты, может отступить и признать поражение?» — засмеялся Да Симин. Его тон был легким, но было непонятно, была ли это похвала или сожаление. — «Тебя с самого детства заботила судьба этого мира…» На вершине Цзяланьской Белой Пагоды под усеянным звездами небом старик и молодой человек стояли бок о бок на ветру, глядя на звезды, — оба внешне спокойные, но раздираемые мыслями и сомнениями в уме. «Раз уж ты здесь, тебе нужно встретиться с Императором. В последнее время его здоровье пошатнулось». Да Симин глубоко вздохнул и тихо добавил: «Он не говорит об этом, но я знаю, что он всегда хотел тебя увидеть. Как отец и сын, вы не говорили друг другу ни слова больше двадцатилет».Перевод на русский: Fotini Редактирование: wickednatt (обратно)
Том 1. Глава 19
Уголки губ Ши Ина дрогнули, но затем снова сжались. «Не стóит», — сдержанно сказал он, глядя на Пурпурную террасу под Белой Пагодой. — «Когда Император отправлял меня в храм Цзюи, он должен был понимать, что отныне потерял своего старшего сына… Все сложилось, как он хотел, так зачем теперь приделывать змее ноги[31]?» Он поднял руку, превратив нефритовую пластину в зонтик, и забрался на спину Священной птицы. Чунмин расправил крылья и взлетел. Да Сымин не пытался остановить Ши Ина, и только спросил: «Что ты только что увидел в армиллярной сфере?» «Направление движения злых духов», — Ши Ин повернулся и бросил взгляд на неспящий город по ту сторону Зеркального озера: «Да, враждебная сила, угрожающая судьбе Кунсана, движется в сторону Ечэна. Если нам удастся добраться туда вовремя, мы найдем его там». «В Ечэне?» — покачал головой Да Сымин. — «Но ты даже не знаешь, кто этот человек — мужчина или женщина, как ты его найдешь? Ты что, собираешься перебить всех русалок и тритонов в Ечэне?» Лицо Ши Ина осталось неподвижным, и он спокойно ответил: «Если так будет нужно, то не исключено». «…» Да Сымин явно не ожидал такого ответа. Он с горечью улыбнулся: «Конечно. Я совсем забыл, что ты всегда недолюбливал народ Моря. Можно сказать, ненавидел их. Это из-за твоей матери?» Сжимавшие ручку зонта пальцы Ши Ина слегка напряглись, и молодой жрец опустил голову. Он спрятал глаза под зонтом и тихо ответил: «Прощайте. Когда все закончится, я вернусь в храм Цзюи… А когда придет время, я попрошу вас известить Императора о том, чтобы он посетил храм Цзюи и освободил меня от обязанностей священнослужителя». «…» Да Сымин немного помолчал и вздохнул: «Ты точно решил расстаться с белыми одеждами? Что ж… Тогда ты должен быть готов к страданиям». «Благодарю, Владыка». Ши Ин слегка поклонился и учтиво сказал: «Сожалею, что я не оправдал ваших ожиданий». «Твоя жизнь в твои руках, как я могу ее контролировать? Ступай и ищи свою судьбу…» Да Сымин вздохнул, слегка потрепал Ши Ина по плечу нефритовой пластиной и указал на землю внизу Белой Пагоды: «Когда поднимется восточный ветер в день весеннего равноденствия, ищи его — он будет где-то поблизости». «Я буду внимательно следовать вашим указаниям». Молодой жрец опустил голову, и белоснежный зонтик в его руках слегка повернулся. Внезапный порыв ветра захлестнул верхушку Белой Пагоды Запретного Города. Расправив крылья навстречу вихрю, белая птица Чунмин устремилась вниз к земле. После того, как оба жреца по очереди покинули вершину пагоды, Императорский звездочет, притворявшийся лежащим без сознания, открыл глаза, с трудом поднялся на ноги, потер ушибленную голову и издал полный ненависти стон. Эта проклятая четырехглазая птица чуть не сожрала его! Мерзкая магическая тварь, как ее терпят в храме Цзюи? Но как только звездочет вспомнил подслушанные обрывки разговора, он уже не мог думать ни о чем другом. Пошатываясь, он бросился обратно в комнату, дрожащими руками открыл водное зеркало и позвал Правителя Цин, который уже успел уснуть на другом конце зеркала. «Что?» — Находившийся за тысячи миль от Белой Пагоды правитель мигом стряхнул с себя остатки сна. — «Ши Ин хочет уйти из жрецов?» «Да! Ваш покорный слуга слышал это своими собственными ушами». Дрожащим голосом императорский астроном поведал Правителю Цин ошеломительные подробности подслушанного разговора. «Он… Он настроен так решительно, что пойдет на все, чтобы оставить служение в храме и вернуться в мир!» «Неужели?» — Правитель Цин был так ошеломлен новостями, что его лицо ожесточилось, а сам он затрясся от гнева. Звездочет на минуту задумался и добавил: «Но он сказал Да Сымину, что не собирается вступать в борьбу за трон». «И ты просто так в это поверил?» — осклабился Правитель Цин. — «Он осмелился снять белые одежды, заплатив за это высокую цену, уничтожить свою духовную силу и взять судьбу в свои руки — если не ради влияния и власти, то для чего? Этот мальчишка обладает глубоким умом. Стал бы он открыто говорить о своих замыслах? Это смешно!» Императорский звездочет притих и опустил голову. «Да, ваш покорный слуга ошибся». «Ужасно! Ужасно!» — пробормотал Правитель Цин и стиснул зубы. — «Он все-таки возвращается!» Спустя двадцать с лишним лет все-таки произошло то, чего он так боялся: самый могущественный противник, все эти годы скрытый от мира, решил вступить в игру! Ши Ину, старшему сыну Императора и королевы Бай Янь, не было равных по происхождению, способностям и могуществу рода. Он в сотню раз сильнее Ши Юя, рожденного от принцессы Цин. Если бы Ши Ин не впал в немилость у Императора из-за смерти певицы Цю Шуй, то несомненно стал бы наследником всей Империи. Потерявший расположение своего отца Ши Ин был отправлен на гору Цзюи вскоре после рождения. Он не показывался на глаза Императорской семьи и Шести Правителей более двадцати лет, и держался подальше от столицы Империи после смерти королевы Бай Янь. Он был скрытным и немногословным, так что многие члены Шести Королевских Семей, включая самого Правителя Цин, постепенно забыли о его существовании… Не было ли ошибкой сбрасывать Ши Ина со счетов? Но кто мог подумать, что этот человек, с раннего детства отстраненный от борьбы за власть, сможет поднять такую волну, отказавшись проводить остаток своих дней в одиночестве Императорской долины, и решит вернуться в Пагоду, чтобы восстановить свои права? «Эх… Если косить траву, не вырывая корней, то она снова прорастет по весне». Правитель Цин огорченно потер лоб. «Если бы я знал, как все обернется… Надо было добивать мальчишку еще тогда, в пропасти Цанъу!» «Прошу вас, повелитель, уймите свой гнев», — прошептал звездочет. — «Мы сделали тогда все, что могли. Парню просто повезло». «Еще не поздно все исправить», — пробормотал Правитель и вдруг спросил: «Он еще не покинул Запретный Город?» «Похоже, он собирается отправиться в Ечэн, а оттуда — вернуться на гору Цзюи», — покачал головой астроном. — «Кстати, он упомянул, что хочет устроить в храме Цзюи официальную церемонию ухода из служителей». «Что? Он собирается покинуть пост Великого Жреца так скоро?» — Глаза Правителя Цин стали колючими, и он ехидно сказал: — «Надо же, он сказал, что его не интересует власть, но теперь хочет вернуться в столицу? Я ни за что этого не допущу!» «Да», — с тревогой в голосе прошептал звездочет, — «Если Великий Жрец вернется в столицу, положение дел станет плачевным… Не говоря уже о том, что здоровье Императора пошатнулось». «Наступает критический момент. Если мы не будем осторожны, все наши годы тяжких усилий пойдут прахом», — Правитель Цин понизил голос и серьезным тоном сказал: — «Пусть Цин фэй[32] следит за Императором и Да Сымином. Немедленно докладывай мне обо всем, что произойдет… Мой сын Цин Ган отправится с войском в Ечэн для подавления восстания. Позиция Правителя Бай очень неоднозначна. Скажи ему, чтобы остерегался своего коварного сынка Бай Фэнлиня!» Императорский звездочет поклонился: «Слушаюсь». «Ах да, и как можно скорее верни мне наследного принца! Обстановка накаляется, а он, как всегда, прохлаждается неведомо где!» — гневно сказал Правитель Цин. — «Если бы он не приходился мне племянником, я бы не стал возиться с таким ничтожеством». «Слушаюсь», — поспешно сказал звездочет. — «Цин фэй уже давно послала людей на его поиски. Должно быть, все как обычно. Он сбежал из дворца, чтобы развлечься, вернется дней через десять, а может быть, через две недели». «Сейчас все иначе!» — злобно сказал Правитель Цин. — «Император серьезно болен, может пролиться кровь. Не время развлекаться!» Императорский звездочет закрыл водное зеркало, сказав напоследок: «Что касается Великого Жреца, я им займусь и приложу все усилия». Разговор был окончен, и Правитель Цин в своей резиденции поднял голову от водного зеркала. Он сидел на Пурпурной террасе клана Цин, в столице земли Цзюи. Была глухая ночь, и во дворце клана Цин было очень тихо. За окном покачивались силуэты деревьев, отражая бледный свет луны, висевший над горными пиками вдалеке. Очертания горы Цзюи напоминали рисунок чернилами под темно-синим ночным небом, с едва заметным издалека светом храма на вершине. Правитель Цин пристально смотрел из своего дворца на храм на вершине горы Цзюи. Он был в растерянности. Затем он переменился в лице и тихо вздохнул: «Этот мальчишка Ши Ин, неужели он правда хочет снять свои белые одежды и вернуться в столицу Империи? Мы вскормили тигра[33]». «Его Высочество Правитель Цин сожалеет об этом?» — спросил вдруг кто-то низким голосом. «Кто здесь?» Правитель Цин резко обернулся и увидел фигуру, появившуюся в зале словно из воздуха. «Охрана во дворце Цин оставляет желать лучшего. Это все, на что способны люди Кунсана?» Одетый в черное мужчина с ледяными голубыми глазами, мерцавшими в темноте, усмехнулся: «Я обошел внутренний двор три раза, но не нашел ни одного стражника». «У Ли?» Ошеломленный Правитель Цин, наконец, узнал ночного гостя. Этот загадочный незнакомец в черных одеждах был человеком из народа Льда, людей Западного моря! Как сюда смогли незаметно прокрасться те, кого еще семь тысяч лет назад прогнал с континента император Синцзунь? «Давно не виделись». Человек откинул капюшон черной мантии. У него были русые волосы, и его внешность резко отличалась от людей Кунсана. «Если точнее, то не виделись после провала первой операции пять лет назад», — сказал он. Правитель Цин не ответил. Он пристально посмотрел на незваного гостя и тихо сказал: «Тогда почему ты внезапно объявился сегодня? Чего хочет от меня империя Цанлю?» «Почему я объявился?» — У Ли улыбнулся и вытащил что-то из-за пазухи. Это была пайцза[34] с эмблемой двуглавой птицы с золотыми крыльями, сверкавшими в лунном свете. — «Я уполномочен Сенатом оказать помощь Вашему Высочеству». «Эмблема двуглавой златокрылой птицы?» Правитель Цин прищурился — он знал, что это был символ верховной власти империи Цанлю. «Я не выходил на связь с Сенатом вот уже пять лет, после той самой операции». «Да», — голос мага был спокойным. — «Но теперь ситуация в Кунсане меняется. Силы Вашего Высочества ограничены. Боюсь, вы не сумеете удержать все под контролем. Разве вы не хотите, чтобы вам протянули руку помощи?» «Кто сказал?» — осклабился Правитель Цин. — «Моя сестра по-прежнему контролирует императорский гарем, Ши Юй по-прежнему наследный принц. Скоро весь Юньхуан будет во власти клана Цин!» «Но если это так, почему тогда Ваше Высочество сокрушается о том, что вы вскормили тигра?» — мягко возразил У Ли. — «У Ши Юя по-прежнему есть старший брат, не так ли? Его звезда горит все ярче и ярче; свет от нее виден даже у Западного моря. Поэтому я здесь». Когда маг упомянул Ши Ина, Правитель Цин резко притих. «Если бы вы мне помогли, мальчишка умер бы пять лет назад», — наконец выдавил из себя Правитель Цин, качая головой. — «Когда он был еще юным жрецом, мы устроили ему засаду в лесу Кошмаров… Вы отправили У Пэна, но Ши Ину удалось спастись!» «Кто мог подумать, что мальчишка выживет даже после падения в Бездну Цанъу?» — тихим и холодным голосом сказал У Ли. — «Все, что мы могли тогда сделать — это попытаться еще раз. Но вы сказали, что этого не нужно делать». «Когда мы потерпели неудачу, я побоялся, что если мы попробуем еще раз, Правитель Бай что-то заподозрит», — нахмурился Правитель Цин. — «К тому же, когда Ши Ин исчез после падения в Бездну Цанъу, Император уже послушался моей сестры и сделал Ши Юя наследным принцем. Ситуация в целом была в нашу пользу, и план был выполнен. Мальчишка все равно держался поодаль от всех. Тогда я великодушно сохранил ему жизнь». «Теперь вы об этом сожалеете?» — улыбнулся У Ли, обнажив белоснежные зубы. — «Вы ведь знаете, что талантом Ши Ин в разы превзошел вашего бесполезного племянника!» Правитель Цин ничего не возразил в ответ на едкий упрек, а только вздохнул: «Если уж так сложилось, разве империя Цанлю послала тебя через весь континент, только чтобы ты надо мной насмехался?» «Конечно нет». Улыбка мигом слетела с лица У Ли, и он со всей серьезностью сказал: «Народ Льда на вашей стороне. Мы надеемся, что вам удастся захватить власть в Империи. Все зависит от того, намерены ли вы возобновить давнюю дружбу». «…» Правитель Цин глубоко вздохнул и не стал отвечать. Он не намеревался продолжать беседу с посланником империи Цанлю и лишь нехотя бросил: «Я должен подумать, прежде чем дать ответ». «Хорошо». — У Ли был вынужден прекратить попытки убедить правителя, и просто вложил ему в руку пайцзу с двуглавой златокрылой птицей. — «Я буду ждать вестей от Вашего Высочества на старом месте на берегу озера Юньмэн еще три месяца. Если Ваше Высочество примет решение, дайте мне знать с помощью этой пайцзы».Перевод на русский: wickednatt (обратно)
Том 1. Глава 20
«Нет». Голос Правителя Цин был холодным и безразличным. После того, как ночной гость ушел, Правитель Цин ненадолго задумался, а затем швырнул пайцзу с двуглавой златокрылой птицей в самый дальний ящик, чтобы больше никогда ее не видеть. Откуда эти дикие люди Льда так быстро узнали новости? Как только им стало известно, что политическая обстановка Кунсана меняется, они тут же воспользовались положением и явились из ниоткуда, чтобы шантажировать его! Пускай Ши Ин сделал неожиданный ход, но контроль над Императором все еще принадлежал клану Цин, так что с чего бы ему принимать странное предложение от народа Льда? Правитель Цин думал, что он был первым, кто узнал секрет о возвращении Ши Ина, и не догадывался, что в это самое время Правитель Бай на другом конце страны тоже услышал об этом, но из других источников. И открыл ему эту тайну никто иной, как сам Да Сымин. «Что? Ши Ин решил уйти из жрецов?» — изумленно спросил Правитель Бай по ту сторону водного зеркала. — «Он… Что он собирается делать? Неужели он наконец-то осознал, что ему нужно вернуться в столицу и вернуть себе то, что принадлежит ему по праву?» Правитель Бай приходился братом королеве Бай Янь и родным дядей Ши Ину, но поскольку того еще ребенком отправили в храм Цзюи, дядя и племянник почти не поддерживали связь, и Правитель Бай не мог предположить, что было на уме у этого одинокого молодого человека. Потому внезапные новости стали для правителя полной неожиданностью. «Нет… Кхм, он чист как первый снег, и у него нет политических амбиций», — Да Сымин в Белой Пагоде с бокалом вина в руке несколько раз кашлянул и нетвердо помотал головой — он был немного пьян. — «Думаю, он сделал это по другой причине…» «Тогда зачем же?» — слегка удивился Правитель Бай. «Ради…» — Да Сымин покачал головой и осекся. — «Забудьте. В любом случае, это весьма неожиданно». «Разве есть в мире что-нибудь, ради чего стоит отказаться от силы жреца?» — Правитель Бай горько улыбнулся и задумчиво покачал головой, понимая, что уже слишком поздно что-то говорить… «Да уж, характером Ши Ин весь в свою мать». «…» Да Сымин промолчал в ответ, и его рука, сжимающая бокал с вином, слегка задрожала. «Я не хочу, чтобы он потратил свою жизнь не на того человека, как это было с А-Янь[35]». Повисла долгая пауза, а затем старец поднял голову, осушил весь бокал вина залпом и пробормотал: «Даже больше: я сделаю все возможное, чтобы он не повторил судьбу А-Янь». Его голос был жестким, а слова резкими, как кинжал. «Благодарю». Словно понимая, что затронул запретную тему, которой не следует касаться, Правитель Бай вздохнул: «Хоть он и мой племянник, но я не знаю его так хорошо, как ты. Все эти годы ты относился к нему как к сыну, заботился о нем и даже тратил деньги на то, чтобы обучить его магии. Я тебе глубоко признателен». «Так и должно быть…» Голос Да Сымина стал слабым и скрипучим. Прорицатель выпил еще вина и пробормотал: «Так и должно быть». «Неважно, почему Ши Ин хочет уйти из жрецов. Как только он снимет белые одежды, Правитель Цин начнет на него охоту, правда?» — Правитель Бай понизил голос, и в нем прорезались свирепые нотки. — «Ты хорошо знаешь методы Правителя Цин и его сестры… Когда-то мы не сумели спасти А-Янь, но в этот раз мы не должны допустить, чтобы люди Цин одержали победу!» «…» Да Сымин долго не отвечал, и его тонкие пальцы заметно дрожали. «Я думал, вы собираетесь заключить союз с Правителем Цин». — Внезапно Да Сымин прошептал: «Разве вы не планируете выдать принцессу Сюэин за сына Цин фэй, Ши Юя?» «Таков был мой изначальный план. Но теперь Ши Ин возвращается, не так ли?» Правитель Бай замолчал. Что-то переменилось в его взгляде, и он внимательно посмотрел на Верховного Жреца Юньхуана по ту сторону водного зеркала. «Вопрос в том, Да Сымин, что думаешь ты?» Да Сымин тихо вздохнул и посмотрел на темное небо над крышей. Он прожил всю свою жизнь в уединении, вдали от политической борьбы, и посвятил себя служению Богам. Но на этот раз… «Пока я жив, я никому не позволю навредить Ши Ину». Повисла долгая пауза. Наконец, он поставил пустой бокал на стол и тихо поклялся: «Я не позволю никому навредить Юньхуану». «Так значит, мы союзники?» — глаза Правителя Бай загорелись от нетерпения. «Нет, мы не союзники», — пробормотал Да Сымин. — «Вы сражаетесь за власть и выгоду, а у меня нет в этом интереса». Правитель Бай слегка удивился: «Чего же тогда хочет Верховный Жрец?» «Я хочу, чтобы судьба благоволила Кунсану как можно дольше. Но что такое воля одного человека? Как она может противостоять тому, что предначертано?» Старец посмотрел на звездное небо, покачал головой и наконец сказал: «Неважно. Суть в том, что я просто хочу выполнить обещание, которое дал А-Янь, и защитить ее сына». «Значит, хотя бы в этом мы союзники», — усмехнулся Правитель Бай, обнажив ровные белые зубы. — «Мы оба поддерживаем старшего сына Императора в престолонаследовании, верно? Но, к сожалению, у нас на пути стоит юнец из клана Цин». «Сам по себе Ши Юй не опасен, но за ним стоит семья Правителя Цин, и с ними будет очень трудно», — покачал головой Да Сымин и выпил еще бокал вина. — «Боюсь, чтобы одолеть их, вам будет недостаточно только клана Бай и моей помощи. Здесь нужен кто-то еще…» Правитель Бай ответил со всей серьезностью: «Да, я знаю. Я давно стараюсь добиться как можно большей поддержки у шести королевских кланов». «Я слышал, что ваш старший сын еще не женат?» — вдруг спросил Да Сымин. Этот вопрос застал Правителя Бай врасплох. Он не понимал, почему Да Сымин внезапно заговорил об этом, и только кивнул: «Да. Фэнлиню уже за двадцать, но он еще не женат. И я не могу заставить его жениться». «Бай Фэнлинь — самый перспективный из принцев клана Бай. Не только потому, что он — ваш старший сын, но еще и потому, что он командует армией Ечэна и в будущем унаследует титул Правителя Бай». Да Сымин покачал головой и проницательно посмотрел на Правителя Бай. «Он слишком важен для клана, поэтому вы не торопитесь его женить, не так ли?» Правитель Бай не ожидал, что живущий практически отшельником старец будет так хорошо осведомлен в светских делах наследников королевских семей. Правитель сильно удивился, но в глубине души понимал, что Да Сымин не стал бы внезапно поднимать эту тему, не будь на то веской причины. Поэтому он сел и почтительно спросил: «И каким же будет великий совет Да Сымина?» «Нет никакого великого совета». Верховный Жрец слегка кивнул и многозначительно улыбнулся. «Правитель Чи скоро прибудет в столицу на аудиенцию. И он привез с собой свою единственную дочь», — он посмотрел на Правителя Бай и сказал непроницаемым тоном: «На мой взгляд, если вы сможете устроить брак вашего сына с принцессой клана Чи, это вам сильно поможет». «Это и есть твое пророчество?» — Правитель Бай был растерян и заколебался. — «Но разве дочь Правителя Чи не овдовела? Это дурной знак». Да Сымин ничего на это не ответил, только улыбнулся и сказал: «Решать вам, Правитель Бай». «…» Правитель Бай замолчал. Его взгляд переменился, и наконец он кивнул: «Если все действительно так, как говорит великий Да Сымин, тогда следует заключить этот союз. К тому же, из всех Шести Кланов у нас довольно неплохие отношения с Правителем Чи, и я давно хотел с ним увидеться». «Тогда так и сделайте». — Да Сымин налил себе еще вина и пристально посмотрел на союзника по ту сторону водного зеркала. — «Все же, в некоторых вопросах наши интересы сходятся, не так ли? Я не стал бы вам вредить». Правитель Бай кивнул и прервал связь. Никто извне не подозревал о бурной и запутанной ситуации, назревающей в Запретном Городе столицы Империи. В марте, когда подул восточный ветер в день весеннего равноденствия, Чжу Янь направлялась в столицу Империи. Свежий бриз с моря принес с собой запах весны, влаги и прохлады и ласкал щеки принцессы, словно касаясь ее кожи нежными пальцами. «Даже ветры здесь гораздо приятнее, чем в Диких Землях Запада!» — Чжу Янь высунулась из окна кареты и с любопытством и нетерпением смотрела на покрытые буйной зеленью земли впереди. — «Нянюшка, далеко ли еще до Ечэна?» «Уже недалеко. К ночи доберемся. Принцесса, а ну сядьте нормально!» — приказала кормилица Шэн, затаскивая Чжу Янь обратно в карету. — «На вас смотрят люди! Негоже дочери правителя Чи, принцессе Королевского клана показаться в столице в таком легкомысленном виде!» Чжу Янь вздохнула и послушно уселась на место, не возражая кормилице. Эта женщина преклонных лет из Чжунчжоу уже больше сорока лет была няней во дворце Правителя Чи и служила четырем поколениям королевской семьи Чи, воспитав в том числе и Чжу Янь. Принцесса знала Нянюшку с самого детства и не боялась ее, но, тем не менее, уважала и даже иногда слушалась. Выгнав из дворца Юй Фэй и Юнь Мань, Правитель Чи позвал вместо них старую кормилицу Шэн, которая к тому времени уже не прислуживала во дворце, и попросил ее сопроводить Чжу Янь в Ечэн и присматривать за ней по дороге. Кормилице Шэн было уже под шестьдесят, и почти всю жизнь она прожила во дворце клана Чи. Она любила Чжу Янь и заботилась о ней, а иначе не согласилась бы трясти свои старые кости в долгом пути на повозках, только чтобы сопроводить Принцессу в столицу. Чжу Янь была озорной и непоседливой девчонкой с упрямым характером, но она была неглупа и позволяла Нянюшке командовать по дороге в Ечэн. «Вот, съешьте екан[36]», — сказала кормилица Шэн, протягивая Чжу Янь блюдо со сладостями, — «и еще осталось немного медового марципана». От скуки Чжу Янь помусолила кусочек лакомства во рту и с отсутствующим видом спросила: «А что отец — он уже прибыл в Ечэн?» «Должно быть», — сказала кормилица Шэн. — «Его Высочество сказал, что ему нужно обсудить важные дела с Правителем Бай». «Что-то очень важное?» — разочарованно спросила Чжу Янь и пробормотала: — «Он так внезапно сорвался в дорогу посреди ночи, что даже не взял меня с собой! Хм… Если я использую заклинание, то в два счета догоню его!» «Не проказничайте!» — нахмурилась кормилица Шэн. — «Вам следует соблюдать приличия и прибыть в столицу подобающим образом, а не разбрасываться вашими фокусами. Семья Небесного Императора строга и благочестива, даже правители Шести Королевских Кланов не позволяют себе вольностей в присутствии Императора. Ребенок правителя должен быть благовоспитанным». «Ха», — не удержалась Чжу Янь и возразила: — «Я уже не ребенок! Я уже потеряла мужа!» «Ах вы…» Кормилица Шэн лишилась дара речи от дерзости Чжу Янь и долго не могла найтись, что сказать. Карета долго тарахтела по главной дороге; поначалу на тракте было почти пусто. Но когда процессия миновала пост Ханьхай, дорога была уже забита. Тянулись вереницы лошадей, повозки, телеги с ящиками, клетками и другим грузом, а также пешие люди — все они сталкивались друг с другом, сбиваясь в кучи и затрудняя передвижение. «Хм, почему здесь так людно?» — Чжу Янь не выдержала, снова вскочила и откинула занавеску, чтобы выглянуть из окна. Но, поймав на себе взгляд нянюшки Шэн, закрыла занавеску обратно, приподняв только уголок и украдкой выглядывая из-за него на лошадей, следовавших в том же направлении, что и карета клана Чи. Это были караваны лошадей из разных концов Диких Земель Запада — на них стояли клейма кочевых кланов Саци, Маньэрго, Датань и Хоту. Эти караваны прибыли со всех уголков пустынь, но сейчас они все направлялись в одно и то же место — столицу Империи, Ечэн. Расположенный на юге Зеркального озера в его устье Ечэн был деловой столицей всего Юньхуана. Торговцы из внутренних земель Юньхуана, Чжунчжоу и Семи Морей готовы были проделать огромный путь, чтобы продать свои товары по хорошим ценам в Ечэне. После зимовки жители Диких Земель Запада гнали через всю пустыню в столицу огромные караваны и стада лошадей и скота, а также везли оружие и инструмент, чтобы обменять их на соль, чай и ткани. Процессия вывесила знамя Клана Чи, и разведчики бросились вперед, чтобы расчистить дорогу. Караваны и повозки съезжали на обочину и почтительно останавливались, чтобы пропустить карету Чжу Янь. Но несмотря на это, продвигались они все еще медленно и с трудом. «Нянюшка, смотри!» — закричала все это время наблюдавшая за дорогой из-за занавески Чжу Янь, ерзая от любопытства и нетерпения. — «О боги, смотри же! Целая повозка орлов-саланов!» Она указала на остановившуюся на обочине повозку, которая тянула пара белых лошадей со звездами[37] на лбу. Они везли огромную клетку с толстыми деревянными решетками, наполненную орлами-саланами — их было около ста штук. Клювы и когти саланов были стянуты жестяными кольцами, а сами птицы были прикованы к решетке, беспомощно и свирепо вращая глазами. «Где они взяли столько саланов?» — изумилась Чжу Янь.Перевод на русский: wickednatt (обратно)
Том 1. Глава 21
«Их купили у пастухов. Некоторые люди специализируются на этом бизнесе», — пустилась в объяснения кормилица Шэн. — «Я слышала, что орлиные бои популярны в Закрытом городе и в Ечэне. Орла-салана покупают всего за пять серебряных монет у пастуха. После обучения и перевозки в Ечэн его можно продать за сто золотых батов! Эта тележка с саланами может стоить десятки тысяч золотых батов!» «Ах… посмотри только! Эти орлы такие несчастные!» — вздохнула Чжу Янь. «Они привыкли свободно летать в небе, но теперь их запихнули в клетку и будут использовать для людской забавы». «Вы просто слишком много думаете своей маленькой головушкой, Принцесса», — улыбнулась кормилица Шэн. — «В пустыне полным-полно таких орлов, и если их не ловят, то они просто летают и тихо умирают от старости, и от этого нет никакой пользы. Лучше быть пойманным и проданным, и тем самым принести прибыль пастушьим хозяйствам». «…» Поразмыслив, Чжу Янь пришла к выводу, что в этих словах тоже есть доля правды, и она не знала, чем их опровергнуть. Однако, когда она посмотрела в грустные орлиные глаза, ей все же стало не по себе, и она с ворчанием отвернулась. Карета с грохотом двинулась вперед. Охранники кричали, расчищая дорогу, и караваны один за другим освобождали путь. Повозки были гружены гобеленами, мясными тушами, золотом, столовым серебром, изделиями из железа, попадались и телеги со шкурами редкой породы рыси, песчаной лисы, соболя, куницы, зайца-беляка. Гнали в Ечэн даже измученных дальним переходом лосей и северных оленей, где их должны были продать для украшения садов в резиденциях знати и богачей. Чжу Янь все это скоро наскучило, она опустила занавеску и, решив поесть, стала ковырять серебряной ложкой в бобовом желе. Но едва она взяла миску в руки, карета резко остановилась без предупреждения, скрипнув колесами. Руки Чжу Янь были заняты миской, и принцесса не справилась с инерцией, потеряла равновесие и упала лицом в желе. Перед ее глазами словно расцвел огромный цветок, а лоб стал холодным и липким. «Принцесса, принцесса!» — всполошилась кормилица Шэн. — «Вы в порядке?» «Я… я…» — Чжу Янь отчаянно пыталась очистить руками глаза и лоб от желе, но оно залипло в волосах, и это ее ужасно разозлило. Кормилица Шэн достала носовой платок и поспешно вытерла лицо принцессы, не говоря ни слова. Но Чжу Янь только разгневалась еще сильнее, и, подняв занавеску, высунулась из окна и швырнула серебряную ложку в кучера, сердито крикнув: «Какого черта? Ехали хорошо, почему вдруг остановились?» «Ва… Ваше высочество, простите меня!» — Получивший серебряной ложкой по затылку кучер быстро соскочил на землю и бросился на колени. — «Впереди возникло неожиданное препятствие, и мне, ничтожному, ничего не оставалось, кроме как остановить лошадей». «Какое препятствие?» — Чжу Янь посмотрела на дорогу впереди и увидела груду вещей, перекрывавших им путь. Если бы кучер не натянул поводья и не остановил лошадей, то их карета могла бы перевернуться от столкновения. Чжу Янь вскипела: «А где охранники? Разве я не послала их вперед, чтобы они освободили нам дорогу?» Один из охранников уже мчался к ней верхом, спеша с докладом: «Принцесса! Одна из повозок впереди была перегружена, поэтому не смогла освободить дорогу и перевернулась. Они сейчас же все уберут». «Какого черта…» — нахмурилась было Чжу Янь в очередной вспышке гнева, но тут почувствовала себя виноватой, вспомнив, что изначально караван повозок шел по главной дороге. Если бы ее охранники не кричали на торговцев, чтобы те освободили им путь, разве бы такое случилось? Перевернуться было и без того крупной неприятностью для людей. Если на них еще накричать, вряд ли от этого станет кому-то лучше. Когда Чжу Янь подумала об этом, буря в ее сердце утихла, и принцесса обреченно махнула рукой: «Забудь об этом. Иди и скажи им, что мы оплатим все убытки от перевернувшейся повозки, пусть только быстрее освободят дорогу!» «Слушаюсь», — поспешно ответил охранник, — «Принцесса так добра». «Принцесса, почему вы ругаете своих слуг прилюдно?» — кормилица Шэн скрутила носовой платок, наклонилась и вытерла остатки бобового желе, налипшего на лоб и волосы Чжу Янь, одновременно отчитывая ее. — «Если вы будете кричать и бить людей вот так на глазах у правителей Шести Кланов, разве нас, людей Клана Чи, не поднимут на смех?» Пусть смеются сколько влезет! Какое им вообще дело? Я не из их клана, так что мне все равно… Чжу Янь фыркнула, но ей не хотелось спорить с нянюшкой, и она молча выслушивала ее нотации. Прошло уже довольно много времени, но карета все еще не двигалась с места. «Что опять не так?» Вспыльчивая Чжу Янь не могла больше сдерживаться. Она вскочила, высунула голову в окно и закричала кучеру: «Почему бы тебе, наконец, не тронуться? Впереди не бездна Цанъу, неужели так трудно проехать?» Кучер поспешно ответил: «Принцесса, умоляю, не сердитесь! Дорога впереди все еще не расчищена». «Что происходит? Разве ты не сказал им, что мы заплатим за все это? Что еще нужно?» — Чжу Янь толкнула дверцу кареты, спрыгнула на землю, закатала рукава и сердито пошла вперед. Значит, эту колымагу еще не убрали, и кто-то собрался меня шантажировать? Хотела бы я посмотреть, что за хозяин обоза осмелился так себя вести! «Ах, Принцесса! Не выходите на улицу!» — закричала было кормилица Шэн, но Чжу Янь как ветром сдуло — она уже быстро шагала к затору на дороге. Но не успев добраться до места, где перевернулась телега, принцесса услышала шум. Вокруг кучи разбросанных по земле товаров собралась толпа людей. Многие были недовольны, кричали и ругались. Прислушавшись, Чжу Янь услышала даже пронзительный свист кнута. Это еще что такое? Кто-то бьет людей посреди дороги? Рассердившись еще больше, она схватила кнут кучера и, пригрозив им, приказала толпе расступиться. Принцесса шагнула вперед, чтобы посмотреть, что происходит. «Уберите отсюда этого ребенка! Освободите дорогу!» — услышала Чжу Янь чей-то крик. — «Если будете возиться еще дольше, принцесса придет в ярость. Кому такое понравится? Вы ведь хотите и дальше торговать в Диких Землях Запада?» Толпа заколебалась, и двое сильных мужчин, похожих на охранников каравана, выбежали вперед и наклонились, будто пытаясь тащить что-то по земле, нетерпеливо крича: «Ты, сукин сын, тебе сказано было проваливать! Ты что, оглох? Что ты вцепился в этот горшок?» Один из этих мужчин поднял горшок и уже собирался бросить его на землю. Но тут же вскрикнул и отшатнулся назад, а из нижней части его живота струей брызнула кровь! «Ааа!» — ужаснулась толпа вокруг. — «Он убил его!» Увидев, что его товарища ранили, другой силач закричал, выхватил длинный нож, висевший у него на поясе, и бросился к нападавшему: «Ах ты сученок! Да как ты посмел! Я тебя на куски порежу и скормлю собакам!» Острое лезвие взмыло в воздухе, ослепительно сверкнув на солнце. Однако ножу было не суждено достигнуть цели и вонзиться в плоть — черная змейка со свистом обвилась вокруг рук охранника, остановив удар. «Кто это осмеливается убивать людей на улице средь бела дня?» — зазвенел пронзительный крик в ушах охранника. — «Что, законы Империи здесь не уже не действуют?» Все обернулись и увидели, что кнут держала в руках одетая в красное девушка, стоявшая посреди дороги, прямая как струна и властная. Девушка семнадцати-восемнадцати лет стояла подбоченившись, с воинственным видом, полыхающим от гнева лицом и возмущенно вздернутыми бровями. Разглядев фамильный клановый знак Чи на одежде девушки, народ ахнул и бросился на колени: «Смотрите… это же Принцесса!» «Прочь отсюда!» — Чжу Янь холодно фыркнула, ослабила кнут, посмотрела на разбросанные по земле товары, и увидела, что тот, на кого накинулись, оказался ребенком всего шести-семи лет на вид. «Ваше высочество, это и есть тот маленький ублюдок, что застрял у вас на пути!» — Разведчик поспешно подошел, указал на ребенка и рявкнул: — «Как ты посмел ударить кого-то ножом?» «Он смог зарезать человека?» — нахмурилась Чжу Янь, — «Тот погиб?» Разведчик побежал разузнать ситуацию, затем вернулся и доложил: «К счастью, мелкому ублюдку не хватило силенок и роста. Он просто ткнул его ножом в живот». «Значит, не убил? Это хорошо. Дайте тому человеку десять золотых батов, чтобы он мог залечить раны!» — Чжу Янь махнула рукой и вздохнула с облегчением: — «Тот тип тоже поступил плохо, зачем он напал на ребенка?! Поделом ему!» Охранник стоял в замешательстве. Вы ведь сами приказали расчистить путь? Чжу Янь посмотрела на ребенка сверху вниз и усмехнулась: «Такой малыш, и уже готов убивать? Да ты отчаянно смел!» Тощий и грязный ребенок сидел на земле. Было невозможно понять, мальчик это или девочка. Он уставился на принцессу ясными и проницательными глазами, зажав в руке окровавленный кинжал, как будто упрямо пытался сопротивляться. Его ноги были закованы в тяжелые железные кандалы, а из натертых ран сочилась кровь, но крошечные ручки крепко вцепились в большой винный горшок, завернутый в тряпки. Казалось, малыш изо всех сил пытался поднять горшок, но у него ничего не получилось. «Что?» — вдруг осенило Чжу Янь. — «Так это ты?» Услышав ее голос, ребенок поднял голову и посмотрел на принцессу, его голубые глаза на мгновение вспыхнули, словно она показалась ему знакомой. Но все же он не узнал Чжу Янь, равнодушно отвернулся, поднялся на ноги и с трудом оттащил винный горшок на обочину дороги. «Эй! Ты…» — Чжу Янь на мгновение растерялась, а затем, наконец, поняла: она стерла ребенку память в тот день в пустыне. Неудивительно, что он совсем ее не помнил. «Почему я снова наткнулась на этого малыша? Это какое-то наваждение!» — пробормотала она про себя, глядя на ребенка, который уже успел сдвинуть винный горшок с дороги примерно на один чи[38]. Внезапно винный горшок в руках малыша с грохотом развалился на части — должно быть, когда телега перевернулась, горшок ударился о землю и треснул. Когда ребенок передвинул его, сосуд внезапно разлетелся на куски. Все закричали и отшатнулись назад с перекошенными от ужаса лицами — внутри треснувшего горшка оказалось человеческое тело без конечностей! Изуродованный, покрытый шрамами, страшный, извивающийся кусок мяса, а не живой человек. Обрубок тела выкатился из разбитого винного горшка, упал на землю, и, перевернувшись несколько раз, разорвал тряпки, которыми был обмотан сосуд. Что? Неужели это горшок для сокрытия трупов? «О боже мой!» — Увидев выкатившегося из винного горшка человека без конечностей, окружившие повозку люди стали ахать и кричать на ее хозяина: «Это же человек в горшке! В твоей телеге был человек-горшок?» Возничий понял, что дело приняло серьезный оборот, и скрывать правду было уже невозможно. Он бросился назад к лошади, попытавшись вскочить в седло и скрыться. Но остальные караванщики с возмущенными криками стащили его с лошади: «Слезай! Ты совершил убийство и хочешь скрыться?» «Я этого не делал! Я этого не делал!» — жалобно запричитал возчик. — «Я не делал этого!» Но толпа продолжала сыпать обвинения: «Все горшки были в твоей повозке. Что тут еще можно сказать?» Возчик изо всех сил старался объяснить: «Клянусь небом и землей, что моя совесть чиста! Я не превращал ее в человеческий винный горшок! Я не способен на такую жестокость! Это русалка!» «Русалка?» — людям это показалось еще более неубедительным. «Откуда взяться русалкам в Диких Землях Запада?» Чжу Янь не обращала внимания на шум вокруг. Когда развалился горшок, она услышала вопль ребенка, отчаянно бросившегося обнимать обрубок и пытаться приподнять поникшую голову русалки: «Мамочка!» В этот момент Чжу Янь окончательно разглядела русалку в горшке и ахнула. Да, в горшке действительно была Юй Цзи! Та самая Юй Цзи, которую держали в подвале Суса Халу! Мать и сын не умерли суровой зимой в пустыне, а смогли преодолеть больше тысячи миль, и спустя два месяца оказались выброшены здесь, посреди дороги, снова повстречавшись на пути принцессы! Чжу Янь совершенно не была к этому готова и почувствовала себя неловко. Да, если бы она так не спешила в город и не кричала на охранников, чтобы те расчищали дорогу, то повозка не перевернулась бы, горшок не упал бы на землю, и Юй Цзи, возможно, не оказалась в таком положении. Девушка робко взглянула на ребенка, испытывая искреннее раскаяние. Но ребенок-тритон вообще не замечал ее, а только отчаянно обнимал мать, лежавшую в осколках винного горшка, и обматывал обрубок ее тела тряпками. Тем временем другие торговцы схватили владельца перевернутой повозки и повалили его на землю. Несколько уважаемых старых купцов обступили его с криками: «Какая наглость! Ты осмелился сделать человека в винном горшке? С тех пор, как император Бэймянь выдал указ, сажать людей в горшок в Юньхуане уже незаконно! Разве ты не знаешь?» «Нет, это не моих рук дело!» — Возчик побледнел от страха, упал на колени перед Чжу Янь и стал бить поклоны о землю: «Принцесса, ваш смиренный слуга подобрал этот горшок и ребенка на краю Чишуйской равнины! Этот маленький тритон тащил русалку, и мне стало их жаль. Я подумал, что если оставлю их, то они умрут через пару дней. Поэтому я решил подобрать их и подвезти на своей телеге».Перевод на русский: Fotini Редактирование: wickednatt (обратно)
Том 1. Глава 22
Он хотел было сказать еще что-то, но в толпе загудели: «Хватит нести чушь в присутствии Принцессы! Ты хочешь сказать, что подобрал этот человеческий винный горшок? Боги накажут тебя за твою ложь!» «Ты можешь подобрать русалку, когда захочешь? Может, в реке Чишуй и золото есть? По-твоему, все дураки?» Чем больше торговцы говорили, тем сильнее закипали от возмущения. Они уже стали закатывать рукава, готовясь побить хозяина перевернутой повозки. Однако Чжу Янь остановила всех: «Он не лжет. Это правда, человеческий винный горшок был сделан не им. Отпустите его». «…» Купцы переглянулись, но не посмели ослушаться приказа Принцессы, и им с неохотой пришлось отпустить торговца. Хозяин повозки вздохнул с облегчением и начал усердно бить лбом об пол: «Принцесса мудра! Ничтожнейший… Ничтожнейший готов отдать Принцессе все до последней рубашки!» Чжу Янь взглянула на торговца и усмехнулась — то, что он их подобрал, похоже на правду, но что значит «подвезти»? Этот тип наверняка видел, что мать и ребенок были людьми Бездны. Не хотел ли он забрать их себе, чтобы отвезти в Ечэн и продать? В конце концов, даже если русалка мертва, ее тело имеет высокую ценность, не говоря уже о том, что есть еще и живой маленький тритон. «Убирайся!» — Чжу Янь в ярости оттолкнула торговца, затем наклонилась, чтобы помочь ребенку подобрать извивавшийся на земле обрубок тела. Туловище без конечностей в ее руках было очень странным на ощупь: мягкое и тяжелое, обвисшее, как рыба без костей или кусок мяса на разделочной доске. Не зря люди говорят, что красавицам часто выпадает горькая доля. Прекраснейшая женщина своего времени закончила так плачевно! Глаза Чжу Янь покраснели. Сдерживаяхолод в сердце, она обняла Юй Цзи и осторожно положила ее на кучу шерстяных одеял рядом. Ребенок последовал за ней, помогая своей крохотной ручкой поддержать спину матери и медленно опустить ее слабое тело на землю. Затем он быстро накинул одеяло на ее обнаженное тело. «Эй, как ты?» — прошептала Чжу Янь на ухо русалке, убирая растрепанные длинные волосы с ее лица. Женщина нехотя подняла веки, но когда она увидела Чжу Янь, ее глаза внезапно просветлели! «А… А…» Юй Цзи с трудом открыла рот, посмотрела на принцессу, а затем повернула голову, чтобы увидеть своего ребенка. Взгляд ее стал тревожным, голубые глаза наполнились слезами, но отрезанный язык не мог произнести ни слова. Увидев лицо той, что была человеком в винном горшке, все вокруг снова ахнули. «Боги! Неужели в винном горшке был человек Бездны? И это живая русалка! А я-то думал, что тот парень лжет!» «Откуда русалкам взяться в Диких Землях Запада? Это как рыба в пустыне. А еще он говорит, что нашел горшок на равнине у реки Чишуй. В Чишуе нет ничего, кроме призрачного красного Дракона. Откуда там могут быть русалки? Должно быть, он все-таки наврал!» «Мне кажется, их выбросили. Неужели это сделала какая-то богатая высокопоставленная семья?» «Такое нежное существо, как русалка, не может жить без большого источника чистой воды. Даже если уплатить десятки тысяч золотых батов, чтобы купить ее, придется потратить еще много денег, чтобы перевезти ее в Дикие Земли Запада… Иначе русалка умрет от обезвоживания меньше, чем через три месяца. У кого еще нашлись бы деньги на все это, кроме членов правящих кланов?» «Дело говоришь!» «Верно! Кто, черт возьми, это сделал? Он что, с ума сошел? Как можно было отрубить красивой русалке конечности и засунуть ее винный горшок! Ее лицо тоже изрезано. За сколько такую можно продать в Ечэне?» «Эй, похоже, она умирает…» Пока все перешептывались, ребенок отчаянно толкал мать, чтобы она не теряла сознание снова, но Юй Цзи продолжала смотреть на Чжу Янь, пытаясь что-то промычать. Ее бирюзово-голубые волосы ниспадали, словно водоросли, на бледное как бумага лицо. «Мамочка, мамочка!» Ребенок продолжал трясти мать, голос его дрожал. Человек рядом посмотрел на малыша и сделал еще одно тихое замечание: «О, этот ребенок тоже из людей Бездны». «Он еще так мал… тебе всего лет шестьдесят, верно? В это время у них еще даже нет пола». Услышав это, люди в толпе оживились: «Неудивительно, что этот торговец пошел на риск! Детеныша русалки, который еще даже не сформировался, можно продать примерно за две тысячи батов в Ечэне! Одно это превысило бы прибыль от всех других его продаж в этой поездке!» Однако другой проницательный купец оглядел малыша с ног до головы и покачал головой: «Не похоже на то. Этот ребенок слишком грязный и жутко худой. У него что-то с животом, почему он так торчит? Это опухоль? Если детеныш болен, его не продать слишком дорого!» «И все же даже за такого можно выручить хорошие деньги. А если не получится, то можно вырезать его глаза и сделать из них синие бусины. В любом случае, это стоит тысячи батов. На его месте я не отказался бы от такой сделки!» Дискуссии не умолкали, бесчисленные глаза смотрели на двоих людей Бездны, оказавшихся на земле, разглядывая их с дотошной придирчивостью, словно оценивая товар. В конце концов, у этих купцов Диких Земель Запада никогда не было возможности ловить и продавать русалок, как у торговцев на Южном побережье, а их высокая стоимость на восточном и западном рынках Ечэна сделала людей Бездны Моря почти диковинкой. Неудивительно, что теперь, когда торговцам случайно повезло наткнуться на них, они стали пристально их рассматривать. Но ребенок не обращал внимания на то, что обсуждали вокруг, и смотрел только на свою мать. Чжу Янь придерживала рукой обмякшую спину Юй Цзи — эта женщина провела слишком много времени в винном горшке, у нее был сломан позвоночник, и она потеряла силы. Держа русалку на руках и чувствуя ее необычно холодную кожу, Чжу Янь попыталась передать жизненную силу умирающей женщине. Наконец, цвет лица Юй Цзы немного улучшился. Взглянув на Чжу Янь, она зашевелила губами, пытаясь что-то сказать, но из-за отрезанного языка не могла произнести ни слова. «Успокойся. Та женщина, что причинила тебе боль, арестована и приговорена императорским судом к четвертованию лошадьми! Даже ее сын умер у нее на глазах — что посеешь, то и пожнешь!» Чжу Янь обняла русалку за плечи и прошептала ей на ухо: «Не печалься! Я отвезу тебя в Ечэн и найду врача, чтобы он тебя осмотрел, хорошо?» Эти слова глубоко потрясли Юй Цзи. Ее глаза внезапно широко раскрылись, она посмотрела на Чжу Янь, открыла рот, уголки ее губ слегка дрогнули, и из безъязыкого рта вырвался хриплый смешок. «Мамочка! — душераздирающе кричал ребенок, — мамочка!» Юй Цзи медленно обратила взгляд на малыша, будто пытаясь дотронуться до его головы, но у нее не было рук. Она закричала «А-а!» — отчаянно вытянула шею и потерлась о лицо ребенка единственной щекой, которая могла двигаться. Сердце Чжу Янь разрывалось на части. Принцесса чуть не разрыдалась, быстро обняла русалку и наклонила ее тело к ребенку. Юй Цзи изо всех сил постаралась прижаться лицом к личику малыша и нежно поцеловала его в лоб. «Мамочка… Мама!» Молчаливый маленький упрямец больше не мог сдерживать слез и обхватил руками голову матери. «Не оставляй меня!» На глазах Юй Цзи тоже выступили слезы. Хрипло дыша, она смотрела на ребенка, затем повернула голову к Чжу Янь. В ее мрачных глазах промелькнула мольба, и она с трудом открыла рот. «Не волнуйся, я позабочусь о нем!» Чжу Янь поняла, что хотела сказать ей умирающая русалка. Сердце принцессы облилось кровью, и она великодушно пообещала: «Пока я здесь, никто не посмеет навредить твоему ребенку!» Юй Цзи с благодарностью посмотрела на нее и медленно кивнула. Из уголков ее глаз одна за другой покатились хрустальные слезы, стекая по грязному и изможденному лицу и застывая жемчугом на одеялах. Изумленные торговцы еще плотнее подступили к Чжу Янь и людям Бездны Моря. «Русалочий жемчуг! Это жемчужины, в которые превращаются слезы русалки!» «О боги, впервые такое вижу!» «Сколько стоит одна такая? Золотой бат?» Пока все шумели, Юй Цзи перестала лить слезы. Она пристально посмотрела на ребенка, голова ее безвольно поникла и упала на руки Чжу Янь. Сердце в груди русалки медленно затихло и остановилось навсегда. Чжу Янь на мгновение замерла, а затем бессильно выпустила руку русалки: «Она… она мертва?» «Убирайся! — ребенок внезапно затрясся, оттолкнул руку принцессы, схватил тело матери и обнял его. — Не прикасайся к ней!» «Что ты хочешь сделать? Твоя мать уже мертва!» — удивленно сказала Чжу Янь. Побледневший ребенок не слушал ее. Дрожа, он молча укутал тело матери в одеяло, тщательно замотав в несколько слоев ткани, завязал одеяло в узел и побрел прочь, утаскивая свою ношу за собой то рывками, то волоком. «Эй!» — было окликнул его хозяин одеял, но, взглянув на Чжу Янь, испугался и притих — каждое из этих одеял стоит золотой бат! Более того, даже если эта русалка мертва, нельзя дать ее глазам пропасть! Глаза русалки — настоящее сокровище. Если их вынуть серебряным ножом и сохранить в чистой воде, то из них можно сделать пару бусин. Для этого нужно поехать в Ечэн и найти мастера, а затем продать их по хорошей цене. С такой продажи можно выручить больше денег, чем за всю эту поездку. Однако под суровым взглядом принцессы клана Чи никто не осмелился шелохнуться. «Что? Ты уходишь?» — одновременно удивилась и рассердилась Чжу Янь. Она догнала ребенка и сказала: «Разве ты не слышал, что твоя мать перед смертью просила меня позаботиться о тебе? Куда ты хочешь пойти сейчас один?» Ребенок не оглянулся и продолжал шагать вперед, не слушая ее. «Ты что, оглох? — нахмурилась Чжу Янь и крикнула: — Ах ты сучонок! А ну вернись!» Но малыш молча шел дальше, не останавливаясь и едва сдерживая слезы. Маленький и хрупкий ребенок очень медленно тащил тело матери, его ручки и ножки дрожали, и он с трудом передвигался по дороге. Столпившиеся вокруг торговцы переглянусь, в их глазах читалась жалость. Такой слабый малыш умрет в пути, не пройдя и пары ли. А даже если и выживет и доберется до Ечэна, то без контракта или защиты со стороны хозяина детеныш русалки будет пойман как беглый раб и доставлен на рынок для продажи. Было бы лучше, чтобы его забрали отсюда. В конце концов, следовать за Принцессой Клана Чи — лучший выбор для раба. Чжу Янь несколько раз окликнула ребенка, но тот упрямо продолжал тащить тело матери, шаг за шагом продвигаясь вперед. Внутри Чжу Янь кипела от злости, но все же щелкнула кнутом и резко сказала: «Никому не позволено останавливать его! Пропустите ребенка!» Окружавшая маленького тритона толпа внезапно расступилась, давая ему пройти. В этот момент он, наконец, оглянулся и посмотрел на Чжу Янь — глаза его были бездонными, как синее море, но не ясными, а полными холодной вражды и глубокой ненависти.Перевод на русский: Fotini Редактирование: wickednatt (обратно)
Том 1. Глава 23
«Что ж, посмотрим, как далеко ты сможешь уйти, — рассмеялась Чжу Янь, указывая на ребенка кончиком хлыста. — Глупый зайчонок, ты не даже знаешь, что для тебя хорошо, а что — плохо, ты просто неблагодарный! Хорошо, проваливай, но когда наступит время, и ты, уставший и избитый, будешь умирать от голода и холода, полагайся только на себя и не приходи ко мне молить о помощи!» Малыш упрямо посмотрел на нее и зашагал прочь, не оглядываясь. Чжу Янь в сердцах топнула ногой и пожалела, что не свалила щенка на землю ударом хлыста. «Принцесса, скорее садитесь обратно в карету! — окликнул ее позади голос кормилицы Шэн. — Не препирайтесь с ним. Мы не можем позволить себе терять время. Нам нужно торопиться, чтобы вовремя прибыть в Ечэн». Чжу Янь побрела обратно, сердито ворча. Ей хотелось выплеснуть гнев, но она не знала, как это сделать. Проходя мимо владельца груза и других купцов, столпившихся над упавшими на землю слезами русалки и пытавшихся собрать жемчужины, она хлестнула кнутом по торговцам: «Кто вам позволил подбирать жемчуг? Кто-нибудь, соберите жемчужины и отправьте их во дворец Чи. Как ты посмел присвоить себе останки русалки, не имевшей хозяина, и продавать ее по частям?» Владелец повозки вскрикнул от боли, выпустил жемчужину из руки и стал молить пощадить его, но разгневанная Чжу Янь уже запрыгнула обратно в карету. Через миг принцесса снова высунула голову в окно и крикнула разведчику: «Возьми кого-нибудь и отправляйся вслед за этим гаденышем! Не приближайтесь к нему; держитесь поодаль, а когда он выбьется из сил и не сможет больше идти, немедленно возвращайтесь и доложите мне!» «Слушаюсь», — сказал разведчик и развернул коня. Чжу Янь фыркнула: «Хм, посмотрим, сколько продержится этот мелкий упрямец! Раз ты такой дерзкий, то сдохнешь — пеняй на себя!» Карета покатилась дальше. Долгое время в кабинке царило молчание. Чжу Янь была глубоко в своих мыслях, подперев голову рукой и безучастно глядя в окно. «Послушайте, Принцесса…» — вздохнула кормилица Шэн и приготовилась было отчитать Чжу Янь. «Знаю, знаю, я поступила неправильно! — перебила ее Чжу Янь, словно зная, что скажет Нянюшка. — Не нужно мне было вмешиваться! Пусть бы мелкий тритон погиб под колесами повозки!» «Вообще-то… — начала кормилица Шэн, но замолчала, и наконец, вздохнув, сказала: — Я не виню вас, Принцесса. Вы… словом, вы всегда… по-особому относились к людям Бездны, еще с самого детства. Как вы могли бросить ребенка умирать?» По-особому? Чжу Янь на мгновение оторопела, и когда до нее наконец дошел смысл слов нянюшки Шэн, ее лицо вспыхнуло краской. Да, принцесса росла на глазах старой кормилицы, и, конечно, та знала все ее маленькие тайны. Когда Чжу Янь было шестнадцать, она впервые узнала, что такое разбитое сердце, а старая Нянюшка была рядом с ней и утешала ее. В глазах этой женщины Чжу Янь навсегда останется ребенком и не сможет утаить от ее взгляда ни радости, ни печали. «Нянюшка, — сказала Чжу Янь, осторожно поглаживая подвеску из драконьей крови на шее. Поколебавшись, она наконец решилась назвать имя, которое давно не слышала: — Слышала… слышала ли ты что-нибудь о Юане за эти годы?» Кормилица Шэн ошеломленно посмотрела на нее. «Принцесса, вы никак не успокоитесь?» «Я хочу увидеть его снова, — медленно опустила голову Чжу Янь. — Мне кажется, мы связаны судьбой. Не может все закончиться вот так, тот вечер не должен стать нашим последним!» «…» Кормилица Шэн слегка удивилась и долго молчала, прежде чем ответить: «Принцесса, вам должно быть известно, что так называемая «судьба» — это не больше, чем иллюзия самообмана, когда вы не в силах отпустить что-либо». Чжу Янь резко побледнела и топнула ногой: «Но я просто хочу снова его увидеть!» «Но хочет ли он видеть вас? — вздохнула нянюшка Шэн. — Принцесса, этот молодой человек ясно дал понять, что вы ему не нравитесь. Вы вынудили его покинуть дворец, но теперь снова хотите бежать за ним на край света?» «Я…» Чжу Янь вздохнула и поникла от грусти. Она даже не знала, что сделала бы, если бы встретила Юаня снова. Возможно, она просто еще не смирилась. Молодой человек, который был с ней рядом с самого детства — красивый, нежный и добрый; они столько времени провели вместе, но в итоге он ей не принадлежит. Ее первая любовь и первая боль неразрывно связаны с ним; как она может сказать себе, что все это прошло? Чжу Янь задумчиво подперла голову рукой. Кормилица Шэн вздохнула у нее над ухом и снова принялась читать ей нотации: «Вы знаете, как устроены люди Бездны Моря… Они не только живут в десять раз дольше обычных людей, но еще и рождаются бесполыми». Нянюшка закашлялась и продолжила, уже будто бы про себя: «Когда они взрослеют, встречают того, кто им нравится, и влюбляются в первый раз, то, наконец, определяются. Если им понравилась женщина, они становятся мужчиной, и наоборот. Если двое юных бесполых людей Бездны Моря нравятся друг другу и присягают в любви перед лицом Великого Жреца Морского Царства, то потом они превращают свои тела в…» «Знаю». Чжу Янь понимала, что хотела сказать Нянюшка. Она пробормотала что-то себе под нос и еле слышно вздохнула: «Я все знаю…» Да, когда она встретила Юаня — тритона, жившего в неприметной хижине на территории дворца клана Чи — тому было уже двести лет, и он был красивым и взрослым молодым мужчиной. Каким же было его прошлое? Что за женщину он полюбил? Что с ней стало? И почему он жил в уединении возле дворца Правителя Чи? Все это осталось далеко в прошлом, и она больше не сможет об этом узнать. Легенды гласят, что люди Бездны Моря могут выбрать пол только один раз в жизни, и лишь раз в жизни могут по-настоящему влюбиться. Сделав свой выбор, они уже не могут измениться. Все это она прекрасно знает. Но тогда ей было шестнадцать, она влюбилась в первый раз и решительно бросилась сломя голову навстречу печальному исходу. С тех пор прошло больше двух лет. Она надеялась, что эти события постепенно сотрутся из памяти, и воспоминания не будут такими мучительными. Но каждый раз, думая о той ужасной и сумбурной ночи и вспоминая потрясение и гнев на лице Юаня, Чжу Янь все так же остро чувствовала горечь и боль, словно ей влепили пощечину только что. Наверное, после той ночи ей следовало бы сдаться. В тот год Чжу Янь исполнилось шестнадцать, и она превратилась в грациозную, очаровательную и прекрасную девушку с ясными глазами и ослепительной улыбкой. Слухи о том, что Принцесса Чи удивительно хороша собой, разлетелись до самых Диких Земель Запада. Едва ли не вся знать наперебой хвалила невиданную красоту дочери Правителя Чи, сравнивая ее с прекрасным цветком. «Значит, А-Янь у нас цветок?» — рассмеялся Правитель Чи, услышав это. «Должно быть, раффлезия[39]!» «Отец!» — Чжу Янь так разозлилась, что едва совладала с собой. Но в тот же год стало очевидно, что Чжу Янь больше не ребенок — она достигла возраста любви. Юань стал намеренно избегать общества принцессы и держаться от нее подальше. Они больше не читали вместе книги и не катались на лошадях, ночные прогулки при свечах тоже остались в прошлом. Часто Чжу Янь все-таки находила его, но он быстро от нее уставал и будто даже начал прятаться. Иногда он без предупреждения исчезал из своей хижины у дворца Чи на несколько дней. Если бы Чжу Янь была обычной девушкой, она бы сразу поняла, почему Юань стал ее избегать, и не искала бы с ним встреч снова и снова. Но шестнадцатилетняя принцесса не замечала очевидных намеков и была полна энтузиазма — что ей было до пары ушатов холодной воды[40]? Юная неопытная Чжу Янь не понимала, что чувства ускользали от нее, как песок сквозь пальцы, и чем сильнее она за них цеплялась, тем быстрее они увядали. Той ночью она перепробовала все способы и наконец загнала Юаня в угол в его собственной хижине. «Не уходи! Я… я должна тебе что-то сказать!» Шестнадцатилетняя девушка собиралась первый раз в жизни признаться в любви. Ее сердце бешено колотилось от тревоги; чувствуя себя ужасно неуклюжей, она робко пробормотала: «Ты… ты…» «Если ты хочешь что-то сказать, давай поговорим об этом завтра». Юань не мог не видеть, что с принцессой что-то не так. Но он лишь холодно оттолкнул ее, направившись к двери. «Уже поздно». Понимая, что Юань сейчас снова сбежит, Чжу Янь так разволновалась, что быстро вытащила из волос Нефритовую Кость. В ту ночь она использовала магию впервые с тех пор, как вернулась с горы Цзюи. Орудуя Нефритовой Костью словно кистью, она взмах за взмахом навела себе глаза и брови; с ее губ еле слышно сорвалось заклинание. Когда Чжу Янь провела последние штрихи Нефритовой Костью над уголками бровей, ее внешность в свете лампы изменилась — это было заклинание обмана. С помощью магии она превратила себя в самую желанную для Юаня женщину. «Юань!» — окликнула принцесса тритона, прежде чем он успел выйти на улицу. Он нахмурился и невольно обернулся — на его лице застыло выражение шока и изумления, а взгляд холодных глаз переменился. Заклинание сработало? Сердце Чжу Янь выпрыгивало из груди. «Это… Это ты?» Глаза Юаня вспыхнули от удивления и недоверия с такой силой, какой Чжу Янь не видела никогда раньше. От этого обжигающего взгляда принцесса вздрогнула, ей невольно захотелось броситься к зеркалу и посмотреть, как она выглядела в этот миг. Ей не терпелось узнать, чье именно лицо навсегда поселилось в сердце Юаня. «Но как это возможно?» Чжу Янь хотела было схватить зеркало, но Юань бросился к ней, схватил за руки и выпалил: «Это ты… Ты вернулась? Не может быть! Ты… почему ты все еще здесь?» Сердце Чжу Янь трепетной ланью рвалось из груди, она прерывисто дышала, боясь проронить хоть слово. Дыхание Юаня было так близко, над самым ее ухом. В тот миг все ее мысли спутались, голова затуманилась, и принцесса не знала, что делать. Ее уровень владения магией был все еще довольно низким, и она могла поддерживать иллюзию не больше часа, так что каждая минута, каждая секунда были самыми драгоценными в ее жизни. Но Юань остановился в шаге от нее, протянул к ней руку, и, не спуская глаз с Чжу Янь, застыл, не решаясь коснуться ее лица. Что? Почему он замер? Она затаила дыхание и стала ждать, но Юань был все так же неподвижен. Кончики его пальцев застыли в дюйме от щеки Чжу Янь, подрагивая, словно тритон был в раздумьях. Шестнадцатилетняя девушка испугалась, что время пролетит слишком быстро. Она собралась с духом, встала на цыпочки, обвила шею Юаня руками и подарила ему робкий, неуклюжий поцелуй! Кожа тритона была холодной, и его губы тоже отдавали прохладой. Чжу Янь поцеловала его и остановилась в замешательстве, глядя на Юаня и не зная, что делать дальше. С юных лет она была бесстрашной принцессой, но сейчас она волновалась так сильно, что у нее похолодели руки и ноги, а лицо покраснело настолько, что она не осмеливалась поднять голову. Но этот неловкий поцелуй, казалось, пробудил молчаливое и недоверчивое сердце юноши-тритона. «Яо И! — обнял ее Юань и прошептал, — О боги… Ты вернулась?» Его поцелуй был обжигающим и страстным, так непохожим на привычно нежного тритона. Чжу Янь выдохнула, внезапно у нее закружилась голова, тело обмякло, а в глазах потемнело. Пальцы Чжу Янь, державшие заколку, разжались, Нефритовая Кость выскользнула из руки принцессы, и, тихо звякнув, упала на пол. Звук был очень тонким и еле слышным, но он разбил иллюзию, которую так тщательно создавала Чжу Янь — по заклинанию словно пошла трещина, и чары мгновенно ослабли! В тот же миг искры в глазах напротив угасли, словно их задуло ветром, который разогнал пелену наваждения, затмившего разум. Юань застыл, глядя на Чжу Янь, и вдруг заметил подвеску у нее на шее. С удивлением и подозрением в глазах он вынул кулон из-за пазухи Чжу Янь, взял его в руку и рассмотрел внимательнее. Сердце принцессы бешено колотилось, она изо всех сил старалась не дать заклинанию разрушиться окончательно. «Кто ты?» — резко спросил Юань, нахмурившись. «…» Она не смела сказать ни слова, и только быстро опустила голову. Иллюзия была слишком неумелой и хрупкой — Чжу Янь могла изменить свой внешний вид, но не голос, поэтому боялась, что как только заговорит, ее обман раскроется. «Почему ты молчишь?» — сомнение во взгляде Юаня читалось все отчетливее, — «Почему не смеешь на меня взглянуть?» Чжу Янь так волновалась, что забыла, как дышать, и только молча стояла с опущенной головой. Юань посмотрел на нее, и его взгляд изменился: «Нет… Это невозможно. Когда Яо И была жива, у меня еще не было крови древнего дракона!» Он посмотрел на подвеску на шее Чжу Янь. Мысли тритона перепутались, в голосе звучала растерянность. «Нет, она должна быть мертва… Она умерла много лет назад, она давно мертва! Ты… Кто ты такая?» «Я…» — запнулась Чжу Янь, не зная, что сказать.Перевод на русский: wickednatt (обратно)
Том 1. Глава 24
Юань сделал шаг назад, уперевшись спиной в стену. Он прикрыл глаза, на его искаженном от боли лице отчетливо виднелись следы внутренней борьбы. Чжу Янь дрожала от напряжения. Что, если не до конца действующая на человека иллюзия может ему навредить? И может ли полуразрушенное заклинание навредить ей самой? Глядя на страдания Юаня, она не могла об этом не думать. Страх одолевал ее все настойчивее, и чем хуже ей становилось, тем быстрее слабело заклинание на кончиках ее пальцев. «Да, прости меня, — дрожа сказала она. — Я…» Она не успела объяснить. Юань вздрогнул и широко открыл глаза, затем вскинул руку и неожиданно наотмашь ударил принцессу ладонью по лицу. В один момент взгляд тритона стал свирепым и острым, как оголенный клинок; от привычной деликатности не осталось и следа. Чжу Янь никогда не видела его таким. «Ты не Яо И! — закричал он. — Что ты такое? Зачем ты притворяешься ею?» Хлесткий удар его ладони прошелся по всему лицу Чжу Янь. Она отшатнулась к стене и ошеломленно посмотрела на него, не понимая, что происходит. Юань только что разрушил ее заклинание и очнулся от иллюзии обмана! Он… Откуда у него такая сила? Даже очень умелые маги не способны так быстро развеять чары Цзюи! «Что ты такое? — Юань взглянул на нее. Зрачки тритона сузились от гнева; он схватил Чжу Янь за горло, прижал к стене и закричал: — Как ты смеешь притворяться Яо И!» «Пусти, пусти меня!» От боли и шока Чжу Янь не могла найти слов. «Я…» Страх парализовал Чжу Янь и ослабил иллюзию. Заклинание теряло силу, пока, наконец, личина Яо И не спала с Чжу Янь, как сорванная маска, явив тритону сердитое и красное от стыда лицо перепуганной девушки. «А-Янь? Как же так?» Юань окончательно опомнился, и, узнав Чжу Янь, отшатнулся от нее, словно его поразило молнией. Он пристально посмотрел на принцессу. «Ты с ума сошла? Чего ты хотела от меня? Может… Кто-то сказал тебе это сделать? Кто это был?» Она застыла на месте, не чувствуя ничего, кроме дрожи в теле. Несмотря на то, что Чжу Янь влюбилась впервые, в этот миг ей все стало понятно. Когда Юань очнулся от заклинания и увидел ее, он испытал только шок, жгучую ненависть и недоверие. Он даже подумал, что ей приказали его околдовать! «Никто меня не заставлял, — топнула ногой Чжу Янь и закричала: — Я… Я сама хотела этого!» Юань вздохнул, побледнел и изумленно посмотрел на нее. «Ты… Что ты сделала?» Он попытался выйти из ступора, но не знал, что делать. Да, невинный ребенок из его воспоминаний вырос и превратился в стройную девушку, яркую и прекрасную, словно бутон прекрасного цветка, который вот-вот распустится посреди пустыни. Она действительно чем-то напоминала Яо И. Как жаль, что время — это река, которая никогда не течет вспять, и прошлого не вернуть. «Ладно, ладно, не плачь. — Юань все еще пребывал в замешательстве, и все, что он мог сказать, было: — Не плачь! Я сделал тебе больно?» «У-ху-хуууу…» Чжу Янь не выдержала, бросилась в объятия Юаня и горько заревела. Она не знала, что ее служанка, испугавшись, убежала во дворец и доложила ванфэй о том, что увидела в хижине тритона. Правитель Чи и его супруга поспешили на помощь дочери и застали ее, дрожащую, плачущую и растрепанную, в объятьях Юаня. От злости и обиды она даже забыла привести в порядок одежду. От увиденного Правитель Чи взревел от ярости, а ванфэй с криком «А-Янь!» бросилась к дочери, заключила ее в объятья и стала спрашивать, не обидел ли ее раб-тритон. Чжу Янь не отвечала ни слова, только плакала от стыда и обиды. Она потратила столько лет на обожание Юаня, без раздумий забыла о гордости и чести и испробовала все способы завоевать его, даже неосторожно применила заклинание. И все впустую! На крик Правителя Чи прибежала стража и схватила Юаня. Тритон не сопротивлялся, лишь молча вытащил из рукава золотой жетон-пайцзу и показал его присутствующим. Это была пайцза неприкосновенности, дарованная ему предыдущим правителем клана Чи сто лет назад. Надпись на пайцзе гласила, что ее владелец имеет особые заслуги перед страной и не может быть приговорен к смертной казни правителями клана Чи. Но отец Чжу Янь был вне себя от ярости, его крики были похожи на раскаты грома. Ему не было дела до какого-то куска металла. «Ничтожный раб, как ты посмел обидеть мою дочь! — взревел он. — Меня не остановит твоя пайцза неприкосновенности, она ничего не значит! Стража! Уберите его с глаз моих, и пусть его разорвут на части пятью лошадьми!» «Прекратите!» Чжу Янь резко оттолкнула мать и крикнула: «Если кто-то посмеет его тронуть, я покончу с собой прямо здесь, на глазах у всех!» Все мигом притихли и уставились на Чжу Янь. Смущенная и заплаканная, она дерзко подняла голову, посмотрела на отца и громко сказала: «Юань ни в чем не виноват! Это… я пыталась его соблазнить! Но увы… мне не удалось. Он не причинил нам никакого вреда и не должен пострадать за это». Все застыли, пораженные словами Чжу Янь. Внезапно Правитель Чи отвесил дочери такую пощечину, что та упала на пол, и яростно пнул принцессу. «Бесстыжая! — процедил сквозь зубы Правитель Чи; глаза его налились кровью. — Замолчи!» «Но мне нравится Юань!» Чжу Янь упрямо подняла голову. В уголке ее рта алела кровь, но девушка с ненавистью посмотрела на отца и выпалила: «Я не буду молчать! Что в этом позорного? Если ты стыдишься меня, я сейчас же уйду вместе с ним!» Правитель Чи затрясся от гнева: «Не смей делать ни шагу отсюда, не то я переломаю тебе ноги!» «Если ты переломаешь мне ноги, я все равно уползу!» Чжу Янь поднялась на ноги, оттолкнула бросившуюся обнимать ее мать, и направилась к выходу. Стражник у двери не осмеливался ни задержать, ни пропустить ее, и лишь в замешательстве смотрел на принцессу. У самой двери Чжу Янь остановила чья-то рука. Юань посмотрел на принцессу и покачал головой: «Не делай глупостей». Чжу Янь застыла, словно оглушенная ударом. Из ее глаз снова покатились слезы. «Ты… ты не хочешь меня?» «Спасибо тебе за то, что ты так неравнодушна ко мне, А-Янь. Но я не люблю тебя, и тебе не нужно идти со мной, — спокойно сказал тритон. — Ты совсем юная и еще не нашла свою судьбу. Оставь свое сердце себе и сбереги его для того, кто по-настоящему полюбит тебя». Он отстранил ее руку, вцепившуюся в его рукав, развернулся и зашагал прочь. «Юань!» отчаянно закричала Чжу Янь. Ванфэй крепко обняла дочь. Той ночью Юань был навсегда изгнан из резиденции правителей Чи, где прожил сотню лет. Правитель Чи не позволил ему забрать ничего с собой и запретил ступать на территорию города Небесного Ветра до конца его дней. Юань не возражал, лишь молча положил на стол золотую пайцзу неприкосновенности и ушел в ночь. Только раз он обернулся и посмотрел на Чжу Янь, но ничего не сказал. Больше она его не видела. После событий той ночи Чжу Янь слегла и провела два месяца в полузабытьи, отказываясь есть, пить и говорить. Нянюшка Шэн провела у ее постели все лето, пока к осени принцесса не стала понемногу возвращаться к жизни, пить, есть мясо, ездить на охоту с друзьями днем и танцевать вечерами у костра. Той осенью жизнь в городе кипела и бурлила, и Чжу Янь гуляла и развлекалась каждый день. Все Дикие Земли Запада только и говорили, что о Чжу Янь, и в конце концов Правитель Чи не вытерпел. Он подобрал дочери жениха и на следующий год спешно выдал ее за предводителя кочевников пустыни Суса Халу. А затем несколько месяцев назад случились невероятные события. Изгнав Юаня из страны, Правитель Чи опасался огласки случившегося во дворце скандала и стал тайно по одному избавляться от свидетелей инцидента с тритоном, пока не осталось только одно доверенное лицо — старая кормилица Шэн. Кроме нее, никто во дворце больше не знал, что случилось с Юанем… События той ночи словно украли частичку света и тепла в душе девушки. Шестнадцатилетняя Чжу Янь надолго замолчала и больше никогда не говорила об исчезнувшем тритоне. Он был первой любовью ее жизни, которой суждено было так печально закончиться. Юань… Где он сейчас? Покачиваясь в карете, Чжу Янь с нежностью погладила подвеску, которую подарил ей Юань, и вздохнула. Ечэн был все ближе. На гладкой круглой поверхности подаренной Юанем подвески был небольшой скол. Кусочек нефрита откололся в ту злосчастную ночь; тогда Чжу Янь уронила подвеску и не смогла ее починить. Круг разорван[41]. Может быть, когда Юань подарил ей кулон, он хотел, чтобы она всегда была счастлива. Но когда она вернулась с горы Цзюи, он решил уйти. Два года пролетели как один миг, и вот ей уже восемнадцать, она вышла замуж и овдовела, ее жизнь полна взлетов и падений. Чжу Янь скиталась по всем Диким Землям Запада, но так и не нашла свою судьбу. О Юане не было вестей, он бесследно исчез из ее жизни, подобно желтому журавлю[42]. Яо И… Яо И. Имя, слетевшее с губ тритона, занозой засело в сердце Чжу Янь. Если она еще когда-нибудь увидит Юаня, она обязательно должна спросить, кто эта женщина. На излете дня их караван наконец добрался до Ечэна. Ечэн был внешним центром Империи и вспомогательной столицей при Запретном городе, и его территориальное расположение было крайне важным. Он стоял в устье реки Цзинху, с одной стороны города было Зеркальное озеро, а дальше к югу располагалось Небесное море. Ечэн находился под контролем клана Бай, родом из которого были все королевы Кунсана. С незапамятных времен Ечэн был самым процветающим и влиятельным городом во всем Юньхуане. Смеркалось. С главной дороги город с тысячелетней историей словно парил в небесах, прекрасный и величественный, яркий и роскошный, густо застроенный зданиями, которые нагромождались друг на друга. С наступлением темноты Ечэн засиял тысячами ярких огней, похожих на скопления звезд, и казалось, что весь город — это частичка ночного неба. «Мы приехали!» Чжу Янь не смогла сдержать восторга, в один миг ее грусть сняло как рукой. Но тут вернулся разведчик каравана и, преклонив колено перед принцессой, сообщил неутешительные новости: «Ваше высочество, разрешите доложить, что мы опоздали, и ворота города уже закрыты на ночь».Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 25
«Ворота уже закрыты? Из-за всей этой суеты мы сильно задержались, — Чжу Янь нахмурилась и приказала: — иди, скажи городской страже, что мы прибыли на высочайшую аудиенцию как представители дома Правителя Чи, и в качестве доказательства у нас есть золотая поясная табличка правителя клана, так что мы можем беспрепятственно передвигаться по этой дороге». «Я уже проинформировал их, — разведчик немного смутился, — но… но караульный офицер сказал, что губернатор строг, а Ечэн — это дверь в Юньхуан. Как только час пробил, все девять ворот должны быть закрыты, и даже для императора не может быть сделано исключения». «О-о-о! Какое громкое заявление! — усмехнулась Чжу Янь. — Я не верю, что окажись за воротами император, кто-то осмелился бы быть настолько твердым, чтобы не открыть! Хотелось бы мне это увидеть». Она так разгорячилась, что подняла занавеску и собралась уже было выйти из кареты. Но кормилица Шэн потянула ее за подол: «Ах ты, батюшки! Сейчас губернатором в Ечэне никто иной, как Бай Фэнлинь из клана Бай. Он — старший брат принцессы Сюэин. Даже не думайте!» «И что с того, что он брат Сюэин? — уперлась Чжу Янь, — разве я обязана его бояться?» «О, это так наивно, — вздохнула кормилица Шэн и указала пальцем на городскую стену. — Если вы каким-то образом прорветесь, перевернув все вверх дном, эта новость скоро распространится по всем шести кланам… Дом Правителя Чи не может позволить себе потерять лицо. Знай об этом ваш батюшка, он бы сильно вас отругал». «…» Чжу Янь на мгновение замерла, вспомнив сердитый рев своего отца, и это ее слегка остудило: «Тогда… что нам делать сегодня ночью? Ты что, предлагаешь мне просто сидеть в карете всю ночь?» «Как благородная дама, вы не можете спать среди купцов посреди дороги. У Правителя Чи есть еще одна резиденция за городом. Почему бы вам не остановиться там на ночь? А с утра пораньше мы отправимся в город». Глаза Чжу Янь округлились: «Что? У моей семьи есть еще загородные резиденции?» «Все детство вы был заняты играми, откуда же вам знать про такие мелочи! — улыбнулась кормилица. — Вся территория Юньхуана поделена между шестью правителями кунсанских кланов. Конечно же, у Правителя Чи есть резиденции и в Ечэне, и в Закрытом городе». «Ух ты, — удивилась принцесса. — Значит, мой отец очень богат!» «В конце концов, он один из Шести Правителей. Однако, если измерять все богатством, то Правитель Бай занимает первое место среди владык шести кланов, — покачав головой, продолжала кормилица Шэн. — Его клан Бай из поколения в поколение поставляет императриц ко двору, смешивая тем самым свою кровь с кровью императора, а значит, и разделяя с ним власть. У него не только самое богатое феодальное владение, он еще и контролирует Ечэн, деловой центр Империи». Чжу Янь непроизвольно нахмурилась: «А… Так может, Дикие Земли Запада, что принадлежат нашему клану Чи, это самые бедные земли в Юньхуане?» Кормилица Шэн усмехнулась, но не стала этого опровергать. «Неудивительно, что всякий раз, когда я встречаю Сюэин, ее украшения слепят глаза людям. Браслеты из желтоватого, как бараний жир, особо ценного нефрита, драгоценные камни размером с голубиное яйцо… Однажды она даже показала мне бусину, которая, по ее словам, стоила как полгорода». Чжу Янь, обладая беззаботным характером, раньше не замечала этих различий, но, в конце концов, она была юной девушкой, и теперь немного расстроилась, бормоча себе под нос: «Выходит, ее отец настолько богат?» Кормилица Шэн улыбнулась и, приведя в порядок одежду Чжу Янь, успокоила ее: «Не расстраивайтесь, принцесса. У Правителя Чи есть только вы, а у принцессы Сюэин — десять братьев и сестер». «Это тоже правда! — мгновенно обрадовалась Чжу Янь. — Мой отец любит только меня!» Пока они разговаривали, их карета остановилась возле загородного дома. Внутренний двор был так велик, что путь от ворот до главного зала занимал четверть часа. Чжу Янь с изумлением смотрела на сплетающиеся крышами павильоны, на служанок, собравшихся в группы, похожие на разноцветные облака, и на великолепную обстановку внутри: «Как… почему этот двор выглядит более изысканно, чем резиденция Правителя Чи в Городе Небесного Ветра?» «В конце концов, Дикие Земли Запада очень холодны и не столь дружелюбны как это место, — засмеялась кормилица Шэн. — Не спешите говорить, что этот двор большой. Когда вы увидите Дворец Правителя Чи в Ечэне, вот тогда вы удивитесь». «Почему отец решил купить так много недвижимости за тысячи ли от дома? Знает ли мать, что он так безрассудно тратит деньги? Не для того же, чтобы держать здесь вторую семью, верно? — Чжу Янь была озадачена. — Это такой большой особняк, время от времени кто-то ведь здесь останавливается?» «Когда Правитель Чи ездит в столицу, он иногда останавливается здесь на несколько дней, — сказала кормилица Шэн. — Когда же в доме нет никого из хозяев или гостей, галереи и входы в главное здание закрывают, слугам туда вход воспрещен». Чжу Янь нахмурилась: «Такой большой дом пустует? Лучше сдавать его в аренду для проживания людей». «Как это возможно? Вы рассуждаете как дитя, — кормилица Шэн улыбнулась и покачала головой. — В конце концов, ваш отец — один из Шести Правителей. Было бы непрестижно, если бы он не мог остановиться в своих владениях в таких местах, как Закрытый город и Ечэн, где собираются могущественные люди, когда ему вздумается». «Потратить столько денег на престиж?» В глубине души Чжу Янь не одобряла это, но проследовала за кормилицей дальше. Они прибыли неожиданно, чем застали врасплох управляющего имением, который трясясь и кланяясь, лепетал извинения за то, что в доме нет достаточного разнообразия блюд, чтобы достойно встретить гостей, что рынок в Ечэне уже закрыт, и что все, что он может предложить, — это закуски, и что он просит у принцессы прощения. «Просто приготовь, что сможешь, да поторопись! — Чжу Янь не скрывала нетерпения. — Забудь о деликатесах, обойдусь без тушеной бамбуковой куропатки с грибами мацутакэ, я умираю с голоду». Управляющий поспешил выполнять приказ, и менее чем через полчаса ужин был готов. Чжу Янь проследовала за горничной в комнату, где ярко сияли свечи. На столе из красного сандалового дерева стояли шесть холодных блюд, двенадцать горячих, а также различные фрукты и выпечка. Чжу Янь невольно сглотнула слюну, увидев это изобилие. Даже в особняке Правителя Чи в Городе Небесного Ветра ее ужин редко бывал таким роскошным, разве только в праздничный сезон. «Я единственная, для кого это приготовлено? Но как я могу все это съесть?» С набитым ртом она пробормотала кормилице Шэн: «Не выбрасывай потом ничего. Вынеси и поделись этим со всеми!» «Хорошо, — улыбнулась кормилица Шэн. — Не торопитесь, принцесса, не то подавитесь». Блюд было слишком много. Чжу Янь пробовала их одно за другим и уже наелась, но угощения были слишком вкусными, и многие из них она никогда не пробовала в Диких Землях Запада. Чжу Янь не удержалась и отведала еще несколько блюд, так что в итоге она едва смогла встать из-за стола. «Принцесса, вы можете переночевать в Западной комнате». Кормилица Шэн помогла ей выйти и указала на левую сторону заднего двора: «Расположенные там покои изначально были предназначены для вас, все в комнате устроено в соответствии с вашим будуаром в особняке Правителя Чи. Так что вы не должны чувствовать себя там непривычно». «Хорошо… — Чжу Янь обхватила себя за талию и икнула. — Мой отец такой предусмотрительный». «Правитель любит принцессу, — улыбнулась кормилица Шэн, — свою милую девочку». Оказалось, что комната наверху в Западном крыле была очень большая, а внутренняя обстановка действительно была почти такой же, как и в будуаре дворца, но более роскошной и изысканной. Чжу Янь просидела в карете весь день, съела слишком много на ужин, и ее закономерно стало клонить в сон. После умывания она приказала горничной расстелить постель и приготовилась ложиться спать. Воспользовавшись моментом, перед тем, как ложиться, она подошла к окну, выглянула из него и не смогла удержаться от восклицания: «О Боги, как красиво!» Перед ее глазами сверкал серебром простор и казалось, будто Млечный Путь внезапно расстелился перед ней, — это было бескрайнее море. Тихо спящее в безветренную ночь, словно погруженное в тающий лунный свет, который поблескивал, отражаясь на его поверхности. Чжу Янь, родившаяся в Диких Землях Запада, никогда не видела такого зрелища и была потрясена до глубины души. «Это Небесное море, самое южное среди семи морей, родина Людей Бездны, — Кормилица Шэн подошла к Чжу Янь, улыбаясь. — Принцесса впервые видит море, верно?» Чжу Янь энергично кивнула и выпалила: «Красота! Оно даже прекраснее, чем рассказывал Юань…» Промолвив это, она осеклась и помрачнела — да, это родина Юаня. Юань, там ли ты сейчас? Он пробыл в засушливой пустыне так долго и вот, сто лет спустя, он, наконец, уплыл обратно в глубокое синее море, как рыба, и больше никто не смогего найти. «Иди спать». Некоторое время она молча смотрела на море и, наконец, закрыла окно. Постель была уже приготовлена, благовония воскурены, Чжу Янь переоделась в мягкое одеяние из русалочьего шелка, вынула из волос Нефритовую Кость, распустила и расчесала их, а затем приготовилась ко сну. Служанки опустили для нее расшитую бисером занавеску и тихо удалились, оставив только кормилицу Шэн отдыхать в соседней комнате. Чжу Янь положила Нефритовую Кость под подушку и закрыла глаза. После такого трудного дня ей бы спать на мягкой постели. Тем не менее, почему-то она все ворочалась и никак не могла уснуть — то ли оттого, что назавтра собиралась в Ечэн, самый процветающий город в мире, то ли оттого, что море было рядом, и шум волн навевал ей мысли о Юане. Она тысячи раз пыталась представить, где может находиться Юань, и пришла к выводу, что он либо вернулся в глубины Небесного моря, либо обосновался в Ечэне, где проживало больше всего Людей Бездны. Она хотела найти его, но как это сделать под таким огромным небом или в таком бескрайнем море? Чжу Янь прикоснулась к подаренной Юанем подвеске, с которой не расставалась, и шум волн постепенно успокоил ее. Наконец она погрузилась в сон. Но как только она закрыла глаза и уснула, звук торопливых шагов, поднимавшихся вверх по лестнице, разбудил ее и прогнал прочь неглубокий сон. «Кто там?! — рассердилась Чжу Янь. — Уже поздняя ночь!» «С докладом к принцессе! — задыхался кто-то снаружи. — Вы… Вы приказали мне следовать за маленьким тритоном». По голосу она узнала разведчика, сопровождавшего ее днем. «А? Что случилось с этим маленьким отродьем? — Она вздрогнула и, окончательно забыв про сон, вскочила и села на кровати: — Он что, умер на полпути?» Разведчик снаружи покачал головой и выдохнул: «Нет… этот маленький паршивец побежал к причалу!» «Что? Этот малец пошел на причал?» Чжу Янь вскочила с кровати и, торопливо скрутив волосы и скрепив их Нефритовой Костью, спросила: «Черт возьми… Он захотел сбежать обратно в море? Вы остановили его? Я пойду посмотрю вместе с тобой!» «Принцесса, уже за полночь, куда еще вы собрались? — кормилица Шэн поспешно последовала за ней. — Это дикое место, и там нет официального надзора. Вы будете там практически одна, а если что-то случится…» «Не волнуйся, я достаточно подготовлена! Кто может причинить мне вред? — Чжу Янь очень хотела избавиться от нянюшкиной опеки, поэтому добавила: — Я возьму с собой всю охрану в этом доме, хорошо? Я сейчас вернусь…» Еще до того, как эти слова слетели с ее губ, она уже вскочила в седло и умчалась на лошади. «Быстрее! Быстро за ней! — кормилица Шэн не смогла остановить ее и обеспокоенно позвала охрану. — Отправляйтесь за ней! Если с принцессой что-нибудь случиться, вам всем не сносить голов!» От внутреннего двора до моря было рукой подать. Это была спокойная бухта, горы по обеим ее сторонам уходили глубоко в море, обрамляя залив со всех сторон и защищая от ветра и волн превосходную естественную глубоководную гавань — порт Хуэйлун, морские ворота Ечэна. Говорят, что 7000 лет назад, после того как Великий Император Синцзунь разрушил Морское Царство, он захватил Бога Дракона и привел свою армию обратно, высадившись в этой бухте. Сейчас здесь были пришвартованы бесчисленные торговые суда. В лунном свете их мачты были похожи на колышущийся призрачный лес. Разведчик привел Чжу Янь прямо в порт, остановился там, указал на причал неподалеку и сказал: «Маленький тритон тащил тело своей матери всю дорогу досюда, а затем нашел отдаленный пирс, где никого не было, и бросил ее в воду…» «Я знаю этот обычай, — нетерпеливо перебила его Чжу Янь. — Русалок хоронят в воде. Даже если они умирают на суше, их тела должны вернуться в море». Где же этот мелкий гаденыш?Перевод на русский: Fotini Редактирование: Аri Kane (обратно)
Том 1. Глава 26
Разведчик пояснил: «Я боялся, что ребенок прыгнет в море и сбежит, поэтому оставил Лао Ци наблюдать за ним и помчался обратно, чтобы доложить вам. Это прямо у пристани, я немедленно отведу вас туда!» Земля возле причалов была неровной и совершенно непригодной для верховой езды. Чжу Янь спрыгнула на землю и с хлыстом в руке пошла вместе с разведчиками. Стражники резиденции Правителя Чи бросились следом за ними. Морской бриз навевал прохладу, в воздухе чувствовался слабый рыбный запах, которого Чжу Янь никогда раньше не ощущала в Диких Землях Запада. Она ступила на деревянный пирс с мягкими разбухшими от воды досками и пошла вперед. В ушах у нее звучал шум волн, а над головой сияли звезды. Какое-то время она чувствовала себя немного потерянной: если бы Морское Царство не погибло, насколько красивым был бы дом русалок и тритонов? Но как только она подумала об этом, разведчик внезапно остановился и прошептал: «Что-то не так!» «Что такое?» — насторожилась Чжу Янь. «Оттуда доносятся звуки множества шагов, — разведчик указал на самый дальний причал, где находилась верфь с несколькими небольшими лодками на ремонте, выглядевшими темными в лунную ночь. — Лао Ци должен был быть там один! Откуда там так много людей?» Чжу Янь затаила дыхание и тоже услышала странные звуки с другой стороны причала. Шаги были торопливыми, легкими и быстрыми, словно олень щелкал копытцами по деревянным доскам. Похоже, на причале было пятеро или шестеро людей. «Кто там? — Чжу Янь не могла больше стоять притаившись, поэтому закричала и побежала в сторону доносившихся звуков, приказав охранникам, которые следовали за ней: — Заблокируйте эстакаду! Загоним их в ловушку, никто не должен уйти!» Деревянный пирс-эстакада был единственным выходом на сушу. Кто бы ни были эти люди, им не выйти на берег, если перекрыть причал. Когда голос Чжу Янь разнесся возле причала, шаги участились, словно напуганный олень поскакал по доскам. Но судя по звукам, заблокированные на пирсе не собирались возвращаться на берег, а развернулись и побежали прямо к морю. Неужели эти люди были в таком отчаянии, что собирались прыгнуть в море? Добежав до причала, Чжу Янь увидела несколько темных теней, быстро бегущих по деревянному помосту. Достигнув конца пирса, они внезапно прыгнули в воду, прочертив серебряные дуги в лунном свете. Фигуры были легкими, и море будто расступилось для них, не подняв ни волн, ни даже брызг. Охранники все еще ждали на берегу, чтобы перехватить убегавших, и были ошарашены увиденным. Даже Чжу Янь поразилась — эти люди действительно планировали вернуться на сушу вплавь по морю? Не успев опомниться, принцесса услышала крики разведчика: «Лао Ци! Лао Ци!» Оглянувшись, она увидела другого разведчика, лежавшего на причале. Он был весь в крови, в его груди торчал острый короткий меч — по-видимому, он яростно сражался с кем-то, затем получил ранение и упал на землю. «Ваш слуга оказался бесполезен… этого… этого ребенка, — умирающий из последних сил указал на конец пирса, — утащили они… они…» «Воспользовались тем, что их больше… Наглецы! — Чжу Янь топнула ногой от злости. — Будь уверен, я отомщу за тебя!» Она решительно бросилась к концу пирса не оглядываясь, ее переполнял гнев. Хотя разведчики и охранники громко окликали ее, она уже ступила на последнюю доску пирса, и уверенно спрыгнула на поверхность воды. Это была техника «хождения по воде». Чжу Янь ступила на волны и погналась за похитителями. Однако неизвестные оказались очень хороши в плавании, и после яростного зигзагообразного прыжка в воду они не всплыли обратно, чтобы вдохнуть воздуха, а просто исчезли в мерцающем море. «Куда вы сбежали? Выходите!» Она кружила над морем, но никого не видела. С пылающей ненавистью в сердце она вытащила Нефритовую Кость из волос и бросила ее в воду себе под ноги. Нефритовая Кость была похожа на серебряную пику, летящую, словно молния, под синими волнами. Мгновение спустя Чжу Янь быстро скрестила пальцы на груди, образовав печать, и направила ее на поверхность воды. Вжух — со дна моря взметнулся луч света. Нефритовая Кость пронзила воду и выскочила из глубины. В одно мгновение море расступилось, словно разрезанное невидимым острым лезвием. Под расколотой морской поверхностью Чжу Янь увидела маленького тритона — ребенка держал в руках мужчина в одежде из акульей кожи, который несся под водой. Нефритовая кость словно свистящая стрела прошла сквозь воду, погналась за ним, будто у нее были глаза, и мгновенно пронзила его лопатку. «Нашла!» — Чжу Янь издала тихий крик радости и, ступив на волну, наклонилась и подхватила ребенка одной рукой. Маленький тритон потерял сознание и был легким, как опавший лист, в ее руках. «Кто вы такие?» — гневно спросила она. Люди не отвечали. Их лидер свистнул, и все быстро и легко перевернулись в море, вскочили на волны и бросились к ней! Такое умение определенно недостижимо для людей. «Вы… Вы Люди Бездны?» — воскликнула Чжу Янь. В холодном лунном свете глаза этих людей были ярко-голубыми, их длинные аквамариновые волосы плавно развевались на ветру. Они были похожи на призраков, но их руки были мощными и быстрыми, как молнии — эти люди явно долго тренировались и сильно отличались от хрупкой природы расы Людей Бездны — русалок и тритонов. Чжу Янь в шоке отступила назад с ребенком на руках, не в силах вытащить оружие — Нефритовая Кость отлетела назад и закружилась вокруг нее, как духовный меч, висящий в воздухе. Стражники на берегу отвязали лодку от причала и уже гребли к ним. Но Люди Бездны выпрыгнули из волн и окружили Чжу Янь, нападая со всех сторон с острыми мерцающим клинками в руках и действуя в полной гармонии. Они явно не были обычными людьми. «Принцесса… принцесса!» — испуганно кричали стражники, призывая ее вернуться. Она отступила назад, подхватила бесчувственного ребенка на руки и мизинцем использовала технику «богини, разбрасывающей цветы». Нефритовая Кость в одно мгновение раскололась в воздухе на пять частей и отразила атаки пятерых нападавших. До этого она никогда не использовала магию дерева в бою, но шок и гнев пересилили ее опасения, и она не могла думать ни о чем другом. Шифу когда-то научил ее использовать Нефритовую Кость для превращения одного меча в сотню, но Чжу Янь никогда не занималась серьезно, и теперь могла только примерно вспомнить, как это делается, поэтому колдовала неуверенно. Если бы она могла, то вернулась бы назад во времени и внимательно прочитала манускрипт Шифу! «Давай!» Она затаила дыхание, управляя Нефритовой Костью. Пять светящихся серпантинов резко закружили в воздухе и ринулись вниз. Люди Бездны шагнули назад, и Чжу Янь с ребенком на руках воспользовалась возможностью, чтобы отступить в направлении лодки. «Принцесса, скорее!» — стражник на лодке протянул ей руку. Она ступила на волны и поспешила прочь, пальцы ее ног зажигали огни сверкающих бликов на воде, превратив ее поверхность в пляску красных огоньков. Но когда Чжу Янь приблизилась к лодке, ее глаза остекленели, а взгляд застыл на морской глади у борта. Принцесса остановилась и внезапно отступила! Стражники обеспокоенно закричали: «Принцесса, принцесса!» Но не успели они вскрикнуть, как Чжу Янь уже скрылась под водой. Ее утащило в море. Чжу Янь стремительно погружалась на дно, сжимая ребенка в объятиях, чтобы защитить. Если бы она отпустила маленького тритона, то его схватили бы Люди Бездны; но не высвободив руки, она не могла наложить печать, чтобы произнести заклинание. В момент сомнения ее утащили под воду. Лунный свет над головой Чжу Янь исчез, и все вокруг стало тусклым. Чьи-то холодные руки пережимали акупунктурные точки на ее ступне, мертвой хваткой вцепившись лодыжку и утаскивая принцессу на глубину. Девушка не могла пошевелиться, ее уши сильно болели от стремительного погружения, а холодная морская вода, заполнявшая ее цицяо[43], была невыносимой. Что случилось… ты умрешь здесь таинственной смертью? Отец… мама… Шифу… и все остальные будут думать, что она погребена на дне морском? В затуманенном сознании Чжу Янь погружалась все глубже, ее длинные темно-рыжие волосы разметались в морской воде, как водоросли. Она увидела темные тени, плывущие сверху, и несколько огоньков, метнувшихся за ними. Нефритовая Кость! Это Нефритовая Кость! Чжу Янь открыла рот и хотела произнести несколько слов, но изо рта только вырвались пузырьки воздуха. Она погружалась все быстрее и уже ничего не видела в темноте, только слышала, как опускается на дно — шум воды был похож на рев демона. Чжу Янь не знала, как глубоко успела опуститься. «Капитан, как все прошло? Поймал?» — тихо спросил кто-то, поприветствовав другого. «Поймал. Доставлю обоих в лагерь! Посланник Цзо Цюань ждет». «Хорошо». Услышав этот обмен репликами, Чжу Янь собрала все силы. Удерживая ребенка одной рукой, другую она вытянула как можно дальше в морской воде, словно притягивая к себе огоньки вдалеке. Вжик! — и пять точек света, словно метеоры в ночном небе, метнулись к ее ладони и снова соединились! Чжу Янь схватила Нефритовую Кость и со всей силы ткнула ею вниз, пронзив руку, сжимавшую ее лодыжку! Тритон вскрикнул от боли, но не отпустил ногу девушки, а только сжал ее крепче и с новой силой потащил ко дну: «Быстрее, держите эту женщину!» Темные тени окружили Чжу Янь, протягивая к ней руки со всех сторон и не давая вырваться. В толще воды Народ Бездны обладал неоспоримыми преимуществами, и обычные люди не могли противостоять тритонам. Чжу Янь отчаянно сопротивлялась, отбиваясь с помощью Нефритовой Кости, но с ребенком в одной руке ей не хватало гибкости, и вскоре чья-то рука схватила ее за плечи и прижала вниз. «Хм?» Чжу Янь почувствовала, что державший ее тритон вздрогнул, словно его ударило током, и отпустил ее руку, воскликнув: «Эта женщина, почему она носит…» Принцесса воспользовалась его секундным замешательством и метнула Нефритовую Кость! Чжу Янь открыла рот, удерживая ребенка, и из последних сил выдохнула заклинание вместе с последним вздохом. Нефритовая Кость рассекла темные воды, излучая ослепительный свет, который в мгновение ока разделился на шесть лучей и сияющими стрелами пронзил шестерых подводных жителей, удерживавших принцессу! Крики боли раздались на дне моря и тут же затихли. Чжу Янь из последних сил оттолкнула руку, схватившую ее за лодыжку. Море вокруг наполнилось кровью, и Нефритовая Кость, быстро слившись воедино после завершающего удара, молнией метнулась обратно к принцессе.Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 27
«Расступись!» — Чжу Янь схватила Нефритовую Кость рукой, произнесла заклинание, провела пальцами вниз и мгновенно проложила дорогу через толщу воды прямо к поверхности! Проход будет открыт всего на пару мгновений! Не обращая внимания на боль, Чжу Янь подхватила ребенка и устремилась к выходу из морской пучины так быстро, как только могла. На поверхности она увидела стражников, кричавших ей с лодки: «Принцесса! Принцесса!» К ней навстречу неслась уже не одна лодка, а не меньше десятка. По всей береговой линии, насколько хватало глаз, толпились люди, а пирс был ярко освещен факелами. Что происходит? Почему посреди ночи на пристани за городом внезапно собралось так много людей? У Чжу Янь не было времени думать об этом. Она отдала все силы, выплывая на поверхность, и не смогла ухватиться за борт лодки. Ослабев, она упала обратно в воду, крепко сжимая Нефритовую Кость одной рукой, а ребенка — другой. «Скорее, вытаскивайте принцессу!» — кричала издалека неизвестно откуда взявшаяся кормилица Шэн. Слуги затащили Чжу Янь в лодку, и девушка рухнула без сил, непрерывно кашляя и выплевывая соленую морскую воду. Но даже в таком состоянии принцесса оставалась настороже и не сводила глаз с моря, опасаясь, что темные тени, скрывавшиеся под водой, снова вынырнут из пучины и утащат ее на дно. Однако, когда к ним подошла еще одна лодка, темные тени под водой исчезли. «Принцесса сильно испугалась, — услышала Чжу Янь чей-то голос. — В порядке ли ее нефритовое тело[44]?» Кто это? Чжу Янь с удивлением подняла голову и увидела, что рядом с ними внезапно оказалась большая белая лодка, на носу которой стоял благородный мужчина лет тридцати, красивой наружности, в белом одеянии, украшенном вышитой эмблемой в виде розы. Он слегка наклонился и смущенно посмотрел на принцессу. Чжу Янь невольно поправила юбку и с удивлением спросила: «Кто… Кто ты такой?» Мужчина улыбнулся: «Я — Бай Фэнлинь, губернатор Ечэна». «А! Так это ты? — изумленно сказала Чжу Янь. — Сюэ… Брат Сюэин?» «Совершенно верно», — кивнул Бай Фэнлинь. Чжу Янь вздохнула, продолжая приводить в порядок мокрую одежду и поправлять спутанные волосы, и вдруг подумала, как жалко сейчас она выглядит в его глазах, и что об этом скоро узнают все шесть кланов, и что отец снова будет ругать ее. От этих мыслей она рассердилась, и забыв о приличиях, внезапно выпалила: «Это все из-за тебя!» «А?» — опешил на миг Бай Фэнлинь. Чжу Янь заметила его смущение и сердито пояснила: «Если бы ты впустил меня в город на ночь, этого бы не случилось!» «Принцесса, как вы можете такое говорить? Это грубо!» — вмешалась подоспевшая к ним на другой лодке кормилица Шэн и попыталась разрядить обстановку: — «Губернатор спас Ваше Высочество, вам стоило бы поблагодарить его!» «Когда это он меня спас?» — фыркнула Чжу Янь и показала Нефритовую Кость. «Совершенно ясно, что я сама с боем проложила себе дорогу из воды и спасла себя… Бай Фэнлиню не хватит наглости просто воспользоваться ситуацией и приписать победу себе!» Кормилица Шэн возмутилась и хотела было отчитать принцессу перед всеми, но Бай Фэнлинь не повел и бровью, а лишь усмехнулся и сказал: «Это так. У Принцессы есть мощная техника, и только благодаря собственным способностям ей удалось вырваться из окружения и спастись. Я бы не посмел счесть это своей заслугой! Напротив, это из-за моей оплошности Принцесса попала в такое опасное положение. Я прибыл для того, чтобы загладить свою вину». «…» Он был таким учтивым и вежливым, что Чжу Янь пришлось отступить и успокоиться. Она только пробормотала: «Не будем об этом». Бай Фэнлинь взмахнул рукой, приказывая лодкам разворачиваться: «Поднимается шторм! Нужно возвращаться, нельзя, чтобы Принцесса мерзла на ветру!» Был март, весна была прохладной, а Чжу Янь промокла насквозь. Оказавшись на ветру, Чжу Янь задрожала от холода. Она невольно схватила на руки малыша-тритона и крепко прижала его к себе, заслоняя от ветра спиной и плечами — она была в порядке, но ребенок сильно ослабел от всего, что пережил за последнее время, и Чжу Янь не хотела, чтобы он совсем разболелся. «Принцесса, вы замерзли?» — Бай Фэнлинь развязал свой верхний халат и отдал его принцессе, затем повернулся и приказал гребцам сбавить скорость. «Есть!» Лодка замедлилась, и ветер стал не таким пронизывающим. Завернувшись в одежду Бай Фэнлиня, Чжу Янь быстро согрелась, и подумала, что этот человек кажется намного приятнее, чем она представляла. Она уже давно слышала рассказы Сюэин о своем брате, но видела его впервые. Как старший сын клана Бай и губернатор Ечэна, в будущем он унаследует титул Правителя Бай. Когда-то она краем уха слышала, как другие говорили, что он из тех, у кого на устах мед, а за пазухой меч, и что он — подлый и недобрый человек. Но Бай Фэнлинь, которого она видела своими глазами сейчас, был вежливым и обходительным. Стало быть, не стоить слепо верить слухам. Оказалось, что брат Сюэин был совершенно не таким, как его сестра. «Послушай, вы с Сюэин — вы ведь от разных матерей, правда?» — не удержавшись, выпалила Чжу Янь, и тут же ойкнула от того, что кормилица Шэн ущипнула ее пониже спины. «Да, это так, — улыбнулся Бай Фэнлинь. — Моя мать — наложница». Чжу Янь поняла, что наступила еще на одну мину, и украдкой шлепнула себя по бедру — правду говорят, что у нее талант создавать проблемы. Почему каждый раз, когда она кого-то встречает, то успевает оскорбить его, не сказав и двух слов? «Прошу прощения, прошу прощения…» «Все в порядке. Принцесса, как вы оказались здесь ночью? — Бай Фэнлинь ничуть не рассердился, и его тон был все таким же мягким. — Что именно случилось? Что это за ребенок у вас на руках?» «О, этот… Скажем так, я подобрала его по пути, — Чжу Янь смахнула пальцем растрепанные волосы с лица потерявшего сознание малыша и, снова разозлившись, сердито сказала: — Я обещала его матери заботиться о нем, но ребенок просто не послушался и сбежал посреди ночи совсем один…» Бай Фэнлинь пристально посмотрел на бесчувственного ребенка у нее на руках и вдруг сказал: «Он ведь тоже из Людей Бездны Моря, верно?» «Хм?» — Чжу Янь на миг растерялась. «Как ты узнал?» «Будь это был обычный ребенок, он бы наглотался воды, пробыв под водой так долго, но он дышит ровно и спокойно, — Бай Фэнлинь постучал веером по ладони и кивнул: — Тогда неудивительно». «Неудивительно что?» — подозрительно спросила Чжу Янь. Бай Фэнлинь сказал: «Неудивительно, что Армия Восстановления хочет забрать этого ребенка». Чжу Янь удивилась еще сильнее: «Армия Восстановления? Что это?» «Это организация, тайно созданная рабами из племени Людей Бездны Моря. Они хотят восстановить Морское Царство в Небесном море и вернуть свободу всем русалкам и тритонам на Юньхуане, — объяснил Бай Фэнлинь. — Вот уже много лет они сражаются против Кунсана, подстрекают рабов на побеги и мятежи, убивают рабовладельцев и знать. Империя несколько раз истребляла их, но они снова возродились, и за последние несколько лет их действия стали еще более агрессивными». «Вот как? Неудивительно, что те тритоны такие искусные бойцы. С одного взгляда понятно, что они хорошо тренированы! — Чжу Янь снова не удержалась и выпалила: — Но разве это не хорошая цель — восстановить Морское Царство в Небесном море? Они ведь не претендуют на землю нашего народа Кунсан, так что пусть себе возрождают свое царство». Бай Фэнлинь бросил на нее беглый взгляд и слегка изменился в лице. «Принцессе клана Чи не следует так говорить, — сказал он холодно. — Принцесса одного из шести великих кланов восхищается мятежниками… Может, вы хотели бы поддержать их в борьбе с Империей и начать восстание?» «А…» Чжу Янь не успела ответить, потому что нянюшка Шэн так яростно ущипнула ее за бедро под юбкой, что девушка чуть не закричала. Кормилица же поспешила прояснить ситуацию: «Высокочтимый господин губернатор, не вините нашу принцессу за то, что она говорит не подумав. Она привыкла болтать глупости с детства». Что значит «говорит не подумав»? Чжу Янь сердито посмотрела на нянюшку, но тут Бай Фэнлинь мягко улыбнулся и сказал: «Все в порядке. Я тоже слышал от своей сестры, что принцесса непосредственна и часто говорит неожиданные вещи». Что? Эта противная девчонка Сюэин тыкает шпильки ей в спину? Чжу Янь чуть было не вскочила, но кормилица Шэн крепко сжала ее бедро рукой и, чтобы переменить тему, со льстивой улыбкой сказала: «Господин губернатор прибыл сегодня сюда с большим войском, потому что…» «Буду с вами честен, это потому, что в последнее время в Ечэне неспокойно, — вздохнул Бай Фэнлинь. — Постоянно случаются исчезновения и побеги рабов из Людей Бездны Моря, недавно был убит торговец, разводивший русалок. Все это привело к провалу первых аукционов рабов как на Восточном, так и на Западном рынках в начале весны». Чжу Янь побледнела: «Так ты здесь, чтобы взять в плен воинов Армии Восстановления?» «Да, — кивнул Бай Фэнлинь. — Я не ожидал встретить здесь Принцессу». В этот момент лодка медленно подплыла к пирсу и пришвартовалась. Бай Фэнлинь слегка выставил локоть, приглашая принцессу сойти на берег: «Уже очень поздно, разрешите мне послать людей сопроводить Принцессу обратно в ее резиденцию?» Чжу Янь стало любопытно: «Так ты не собираешься возвращаться?» «Мне нужно остаться и разделаться с Армией Восстановления», — Бай Фэнлинь указал складным веером в сторону моря, где уже собралось много военных кораблей, сновавших словно стрелы по серебристой поверхности. Они забросили огромные сети глубины моря. Голос губернатора стал слегка высокомерным: «Я уже давно организовал здесь людей и легко смогу поймать бунтовщиков, осмелившихся подойти так близко к берегу. Глупо было бы сейчас отступить. Никто из напавших на Принцессу не уйдет от нас!» «…» Чжу Янь на мгновение замолчала. Несмотря на то, что эти люди совсем недавно хотели лишить ее жизни, она почему-то почувствовала себя неловко, осознав всю отчаянность их положения. «Что станет с этими людьми, если ты их поймаешь? — пытливо посмотрела она на Бай Фэнлиня. — Продашь в рабство на Восточном и Западном рынках?» «Разве я могу? Думаете, губернатор может быть работорговцем? — усмехнулся Бай Фэнлинь и покачал головой. — К тому же, воины Армии Восстановления — очень стойкие люди и ничего не говорят в плену, но при этом физически не выдерживают условий тюрьмы и быстро погибают под пытками. Те немногие, кто не умирают, в основном тяжело ранены и искалечены, разве их можно продать на рынке?» Чжу Янь помрачнела: «Что же тогда?» «Большинство из них забирают торговцы-ювелиры по бросовой цене в десятую часть от цены обычного раба-тритона, просто ради глаз, из которых можно сделать бусины, — Бай Фэнлинь взглянул на нее. — Почему принцессу это беспокоит?» «…» Чжу Янь помолчала, прежде чем сказать: «Да так, просто». Она попрощалась, сошла на берег вслед за нянюшкой Шэн и, оседлав лошадь, помчалась обратно под луной, но сперва невольно оглянулась. Лунный свет серебром сверкал на волнах Небесного моря. Военные корабли продолжали курсировать по заливу, мечи и стрелы на их палубах были в боевой готовности, а сети заброшены в морские глубины. Вежливый губернатор Ечэна стоял в бледном лунном свете, отдавая приказы, и его узкие глаза светились холодным огнем. Он вдруг стал похож на безжалостного охотника. Окрасится ли это море кровью русалок и тритонов?Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 28
Вернувшись в загородный дом Чи, Чжу Янь уже еле стояла на ногах от усталости и ей не терпелось упасть и немедленно заснуть. Однако, после падения в море ее тело и волосы насквозь промокли в соленой воде, и ей пришлось побороть сонливость и попросить служанок приготовить горячую воду с благовониями из трав и вымыться с головы до ног в деревянной бочке. Искупавшись, она завернулась в мягкий теплый халат и снова собрала волосы в пучок, заколов их Нефритовой Костью. Затем сказала нянюшке Шэн: «Кстати, ты бы вымыла малыша, он весь грязный. Я не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз принимал ванну». «Хорошо, — Кормилица Шэн велела горничной сменить горячую воду, затем подняла бесчувственное тело маленького тритона, присмотрелась и сказала: — У него чумазое лицо, но его черты кажутся благородными». «Так и есть. Это ведь ребенок Юй Цзи, — Чжу Янь сидела перед зеркалом и расчесывала волосы. — Даже если мы не знаем, кто его отец, он должен быть красивым ребенком, унаследовав внешность от матери». «Сколько лет этому малышу? Он такой тощий, что, боюсь, он никогда не ел досыта, — пробормотала кормилица Шэн, взяв на руки и осматривая все еще не пришедшего в сознание ребенка. — Его руки и ноги тонкие, как тростинки, но живот выпирает… может быть, у него внутри опухоль? Это так печально… Я не знаю, как долго он проживет». С этими словами нянюшка сняла с малыша рваную одежду и вдруг воскликнула с удивлением. «В чем дело?» — оглянулась Чжу Янь, вытирая волосы. «Посмотрите на его спину!» Когда Чжу Янь отложила расческу и взглянула туда, куда указывала кормилица, то изумленно открыла рот — покрытое шрамами тельце ребенка было очень худым, он был настолько изможден, что было отчетливо видно каждое ребро, а по бледной коже его спины, подобно кляксе, расползлось что-то похожее на огромное темное облако или клубы тумана. «Что это?» — воскликнула Чжу Янь. Кормилица Шэн прикоснулась к спине тритона и нахмурилась: «Похоже на родимое пятно, но как оно может быть таким большим?» Она подняла ребенка и положила его в деревянную бочку высотой в половину человеческого роста, бормоча при этом: «Принцесса, этот русалочий детеныш, которого вы подобрали, полон изъянов. Не думаю, что вы сможете выручить за него много денег в Ечэне». «Хочешь сказать, что я выбрала убыточный товар? — Чжу Янь сердито взглянула на кормилицу. — Не беспокойся. Дом Правителя Чи беден, но не настолько, чтобы заниматься торговлей людьми. Я могу позволить себе приютить ребенка». «Может быть, Принцесса собирается еще и пригласить врача для его осмотра?» — засмеялась кормилица Шэн и опустила малыша в воду. Но как только бесчувственного тритона погрузили в ароматный настой целебных трав, ребенок забарахтался, нахмурился и издал низкий стон. «Эй, похоже он просыпается!» — изумилась кормилица Шэн. Чжу Янь вскочила: «Что? Будь осторожна!» Не успела она крикнуть это, как кормилица Шэн резко отдернула руку и вскрикнула — на ее запястье виднелся ряд глубоких следов от зубов. Оказавшись в бочке с водой, ребенок открыл глаза, прижался худым тельцем к стене и ощетинился, злобно глядя на человека перед собой, словно загнанный в угол зверек. «Я же сказала тебе быть осторожнее! Это маленькое отродье опасно, — Чжу Янь разозлилась, встала, бросилась к покусавшему нянюшку ребенку и толкнула его, а затем строго сказала: — Только очнулся, и уже кусаешься? Я рисковала собой, чтобы спасти тебя, а ты, мелкий неблагодарный паршивец, не понимаешь человеческой доброты!» Сгоряча она толкнула малыша немного сильнее, чем хотела, ребенок не успел увернуться и с глухим стуком ударился головой о бочку. Тритону явно было больно, но он тут же выпрямился и молча уставился на принцессу. Чжу Янь не ожидала, что попадет по ребенку, поэтому не стала больше его трогать и лишь молча смотрела на малыша. Через некоторое время она спросила: «Эй, как тебя зовут?» Ребенок отвернулся и не ответил. «Не отвечаешь? Ладно, тогда буду звать тебя Паршивцем! — недолго думая нашлась Чжу Янь и спросила: — Сколько тебе лет, Паршивец? Шестьдесят?» Малыш по-прежнему игнорировал ее и не реагировал на слова. «Тогда будем считать, что шестьдесят. Молоко на губах еще не обсохло, — холодно фыркнула Чжу Янь. — Ладно, нянюшка, поторопись и помоги этому мелкому паршивцу закончить купание. Я иду спать!» «Хорошо», — кормилица Шэн взяла кусок мыла и попыталась приблизиться к тритону, но ребенок, свирепо сверкая глазами, внезапно отшатнулся, взмахнул рукой и плеснул горячей водой прямо в лицо кормилице! «Еще и огрызается! Думаешь, я тебя не проучу?» Терпение Чжу Янь лопнуло. Она закатала рукава, схватила ребенка за волосы одной рукой, сильно прижав его к стенке бочки, а другую занесла над головой. Малыш подумал, что его будут бить и, невольно закусив губу, зажмурился. Но вместо удара он почувствовал лишь легкий зуд на спине. На самом деле Чжу Янь, удерживая маленького дьяволенка одной рукой, другой быстро нарисовала на его спине талисман, щелкнула пальцами и обездвижила строптивого малыша. Тритон наконец затих и просто плавал в деревянной бочке, свирепо глядя на девушку. «Что случилось, мелкий паршивец? Хочешь меня съесть? — торжествующе сказала Чжу Янь. Руки и ноги дьяволенка были скованы Заклинанием, Связывающим Дух. Довольная принцесса хлопнула малыша по макушке, а затем повернулась и приказала: — Нянюшка, вымой мне этого маленького паршивца как следует!» «Слушаюсь, Принцесса», — ответила кормилица Шэн и велела служанкам принести туалетного мыла разных сортов, полотенец и душистой воды, а затем засучила рукава и принялась купать малыша. Потребовался целый час и три ведра воды, чтобы отмыть чумазого ребенка. Тритон не мог пошевелиться. Сидя в воде, он смотрел на старую кормилицу и служанок. Его хрупкое тельце подрагивало не то от страха, не то от стыда. «О! Мой хороший мальчик! — кормилица Шэн вытерла лицо ребенка и не смогла сдержать вздоха восхищения. — Принцесса, вы только посмотрите! Уверяю, вы никогда не видели такого красивого ребенка в Юньхуане!» Однако ответа не последовало. Повернув голову, кормилица увидела, что Чжу Янь уже спала, свернувшись клубочком на одной стороне дивана и тихонечко посапывая, а ее длинные темно-каштановые волосы свисали с кровати, как красивый шелк. Кормилица Шэн вздохнула, осторожно вытерла фланелью капли воды с лица ребенка и тихо сказала: «Малыш, не будь таким упрямым… Не смотри, что Принцесса так сварлива — у нее доброе сердце. Раз она обещала твоей матери, что позаботится о тебе, то непременно сдержит слово. Где еще калеке-тритону найти такого хозяина? Все рабы Юньхуана позавидовали бы тебе». Внезапно ребенок в воде задрожал, поднял глаза и яростно посмотрел на няньку. Старой кормилице послышалось, что он сказал слабым голосом: «У меня нет хозяина!» «Что?» Кормилица Шэн на мгновение опешила. Она уже было подумала, что ребенок нем, но тут он вдруг заговорил! Нянюшка помолчала, затем все же спросила: «О чем ты говоришь?» «У меня нет хозяина. — Ребенок пристально посмотрел на нее глазами, наполненными ярким холодным светом, и отчетливо произнес: — Я не раб. Рабыня здесь ты!» «…» Кормилица Шэн была ошеломлена и не нашлась, что ответить, но тут услышала надменный смех — это Чжу Янь перевернулась на диване и легла наискосок: «Хорошо, ты — не раб, ты — великий господин, согласен? Нянюшка, не нужно больше прислуживать этому великому господину, возвращайся в постель и пусть этот паршивец откисает в бочке!» Кормилица Шэн слегка обеспокоилась: «Сейчас только март, и вода постепенно остынет…» «Неужели Люди Бездны боятся холодной воды? — фыркнула Чжу Янь и в недоумении посмотрела на ребенка. — У них холодная кровь. Вот как мне растить этого неблагодарного паршивца?! Иди спать, нянюшка, уже полночь». Кормилица Шэн на мгновение заколебалась, а затем взглянула на малыша в бочке: «Хорошо». Когда все служанки удалились, Чжу Янь перевернулась на живот, подперла рукой подбородок и, усмехнувшись, посмотрела на ребенка в бочке: «Эй, маленький паршивец, ты знаешь, что тебе несказанно повезло попасть ко мне? Я заставлю тебя называть меня хозяйкой!» Ребенок усмехнулся в ответ и отвернулся, даже не взглянув на нее. «Вот увидишь!» — сердито сказала она. Чжу Янь проснулась поздним утром. Открыв глаза, она увидела, что бледное солнце уже светило сквозь занавеску на решетчатом окне. Какая прекрасная погода! Не пора ли сегодня въехать в столицу? Она зевнула, лениво села в постели и тут, окончательно проснувшись, увидела, что деревянная бочка пуста. Что? Этот маленький паршивец снова сбежал? Она мигом соскочила с кровати и бросилась к бочке, но заглянув внутрь, только ахнула. Тощий малыш мирно и беззвучно спал на дне бочки. Крошечное измученное тельце было свернуто в клубок, жабры за ушами полностью открыты. Он дышал под водой. Длинные аквамариновые волосы, словно водоросли, слегка колыхались от течения, вызванного его собственным дыханием. Маленькое чистое личико было красивым и точеным — заостренный подбородок, прямой носик, длинные ресницы и слегка красноватые губы. Он был похож на эльфа, дремлющего в морских глубинах. Чжу Янь поначалу разозлилась, но успокоилась, глядя на спящего малыша. Какой красивый ребенок… Просто невероятно красивый. Неудивительно, что высокопоставленные лица были готовы заплатить так много за русалку или тритона — эти существа были в сотню раз красивее людей земли Юньхуан. Она не удержалась и протянула руку, чтобы дотронуться до длинных ресниц ребенка. Но как только ее пальцы коснулись воды, человечек под водой проснулся с громким всплеском. Увидев Чжу Янь так близко от себя, он содрогнулся и попытался отпрянуть, но скованное заклинанием тело не слушалось его, и он не мог пошевелиться. Кончики пальцев Чжу Янь остановились, так и не коснувшись щеки ребенка. Глядя на выражение страха и отвращения в лазурных глазах малыша, принцесса невольно нахмурилась: «Почему ты так ненавидишь, когда люди прикасаются к тебе?» Ребенок закусил губу, прижался всем тельцем к стенке бочки и свирепо уставился на Чжу Янь. «Забудь об этом, — Чжу Янь убрала руку. — Кому ты нужен, мелкий паршивец!» Малыш почувствовал явное облегчение, и его тело расслабилось. Раздосадованная Чжу Янь вышла за дверь, села в примерочной и сказала кормилице Шэн, которая подошла к ней с золоченным тазом: «Не обращай на меня внимания, иди и помоги этому маленькому паршивцу переодеться. Мы не можем приехать в Ечэн с голым маленьким тритоном». «Слушаюсь». Кормилица Шэн поспешно спустилась вниз и через мгновение принесла несколько мужских вещей. «Я торопилась и не смогла найти ничего подходящего. Вся эта одежда предназначена для взрослых, так что у меня не было особого выбора». «Какая одежда нужна для такого маленького ребенка? — Чжу Янь быстро привела себя в порядок и нетерпеливо махнула рукой: — Достань моих шалей, завернем его в них». «Верно, — Нянюшка открыла сундук и достала несколько больших расшитых золотом кашемировых шалей, которые Чжу Янь привезла с собой в столицу Империи. Повыбирав между ними, она взяла алебастрово-белую и спросила: — Эта подойдет?»Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 29
«Эту я уже надевала. Как я могу отдать ее кому-то другому? — Чжу Янь нахмурилась и указала на большую новую красную тканую золотом шаль. — Возьми эту и отдай ее маленькому паршивцу!» Кормилица Шэн взяла шаль, сравнила ее размер с телом ребенка и не смогла удержаться от смеха: «Когда ты завернешься в нее, будешь просто прелестной маленькой девочкой». Глядя на ярко раскрашенную шаль, ребенок вжался в бочку и стиснул зубы, в его глазах читалось отвращение. Но он был беспомощен и не мог пошевелиться, поэтому нянюшка спокойно подошла к нему, взяла на руки и и укутала слоями мягкой материи. К тому времени, как Чжу Янь закончила укладывать волосы, кормилица Шэн привела в порядок малыша. «Вот, смотрите, Ваше Высочество, — кормилица взяла ребенка наруки и повернула, чтобы показать ей, — разве он не красивый?» Чжу Янь, украшавшая прическу Нефритовой Костью, увидела в зеркале ребенка на руках у кормилицы. На мгновение ее глаза загорелись, и она выпалила: «Боже мой… Этот маленький паршивец выглядит просто прелестно, когда его отмыли! Он будет таким красивым, когда вырастет! На этот раз я заработала состояние!» Съежившийся в объятиях нянюшки Шэн ребенок уставился на принцессу не по возрасту и холодным злобным взглядом, словно сопротивляясь тому, что его так одели, но ничего не мог с этим поделать. Маленькое бледное личико в обрамлении большой красной шали сияло странной завораживающей красотой, которая с первого взгляда могла тронуть душу. Даже Юань, казалось, не обладал такой волшебной красотой. Неудивительно, что торговец на дороге рисковал, скрывая в своем обозе этого ничейного детеныша русалки. Такого ребенка, даже со всеми его физическими недостатками, достаточно просто привезти в Ечэн и найти ему врача, который удалит опухоль в животе и устранит черное пятно на спине. Тогда трудно будет представить, какую заоблачную цену заплатят за него на аукционе! «Как тебя зовут?» — не выдержав, снова поинтересовалась Чжу Янь. Однако ребенок лишь вздернул заостренный подбородок и отвернулся, презрительно фыркнув. «Маленький паршивец! Если ты не будешь слушаться, я тебя продам!» Чжу Янь разозлилась и снова хлопнула ребенка по голове, но ее шлепок был легким, как взмах крыльев комара. В конце концов, малыш был нежным и хрупким, как стекло, как можно такого ударить? Въехав в Ечэн и прибыв во дворец Правителя Чи, Чжу Янь обнаружила, что ее отца там нет. Его экипаж, лошадь, меч и верхняя одежда остались во дворце, но самого правителя уже не было. «Правитель отправился в Запретный Город по срочному делу», — управляющий дворцом оказался человеком лет сорока, спокойным и компетентным. Судя по всему, он был доверенным лицом Правителя Чи в Ечэне. Распорядитель продолжал: «Он приказал принцессе подождать его здесь несколько дней. Закончив дела, Правитель приедет во дворец повидаться с вами». «Что происходит? — возмутилась Чжу Янь, не скрывая недовольства. — Отец игнорировал меня всю дорогу в Ечэн, и теперь даже не взял меня с собой в Закрытый город?» «Правитель сказал, что когда закончит с делами, то тут же вернется, чтобы должным образом составить принцессе компанию. Будет не поздно еще раз посетить Запретный Город». Управляющий говорил учтивым тоном с извиняющейся улыбкой: «Правитель поручил мне приготовить лакомства и развлечения для принцессы. Все это уже ждет ее в покоях — если принцессе понадобится еще что-то, мы можем предложить ей завтра прогулку на рынок». «Правда? Отлично! — воспряла духом Чжу Янь и бросила взгляд на всезнающего слугу. — Как тебя зовут? Почему я раньше тебя не видела?» «Меня зовут Шифэй, я служу Правителю Чи более двадцати лет и все эти годы управляю дворцом в Ечэне. Я ни разу не был в Городе Небесного Ветра, так что Ваше Высочество раньше меня не видели, — управляющий снова улыбнулся. — Если вам что-нибудь понадобится, обращайтесь ко мне. Куда бы вы ни захотели пойти и что бы ни пожелали, просто скажите». «Ну…» — Чжу Янь окинула его взглядом. «Тогда ты не должен говорить отцу, что я подобрала маленького тритона». «Хорошо, — кивнул управляющий. — Я ничего не скажу». «Помоги мне обустроить укромный дворик, чтобы нянюшка Шэн могла жить там с этим мелким паршивцем. Во дворе должен быть большой бассейн, — распорядилась Чжу Янь. — Кроме того, нужно будет поставить много стражи по периметру двора. Запомни, если малыш сбежит, отвечать будешь ты!» «Хорошо, — заверил управляющий, — все будет сделано». «Эээ… И еще найди мне лучшего врача в Ечэне! — Чжу Янь на мгновение задумалась, нахмурившись. — У этого мелкого паршивца опухоль в животе, его нужно срочно вылечить». «Мне следует найти врача, способного лечить Людей Бездны?» — уточнил управляющий. Чжу Янь не ожидала такого вопроса. «А что, есть доктора для Людей Бездны? Они отличаются от других врачей?» «Все верно. Люди, рожденные в море и на суше, очень отличаются друг от друга. Например, первые могут дышать жабрами, а их сердце находится посередине груди, — улыбнулся управляющий. — Обычные врачи не смогут им помочь. Я пойду к истребителю драконов, чтобы найти доктора Шэньту. Он лучше всех умеет лечить Людей Бездны». «Истребитель драконов? Что это значит? — поразилась услышанному Чжу Янь. — Ты шутишь? Разве в Юньхуане еще остались драконы, кроме того, что был низвергнут в Бездну Цанъу Императором Синьцзунем Великим семь тысяч лет назад?» «Разумеется, речь не о настоящем драконе, это просто прозвище. Длинная история, — улыбнулся управляющий. — Принцессе лучше пройти в дом и отдохнуть. Завтра я найду доктора и доложу вам…» «Ни за что! Я хочу сегодня пройтись по магазинам!» — Чжу Янь явно не сиделось на месте. «Принцесса так торопится? — Шифэй слегка удивился, но все же кивнул. — Хорошо, я тотчас же прикажу подготовить экипаж». «Не нужно! Мы переоденемся, тихо уедем из дворца, прогуляемся, а затем вернемся! — махнула рукой Чжу Янь. — Зачем поднимать всех на ноги? Я не люблю, когда за мной по пятам следует много народу». «Нам все равно придется приставить к вам личную охрану, — возразил на этот раз управляющий. — В Ечэне в последнее время неспокойно. Здесь постоянно скрываются Люди Бездны, завербованные Армией Восстановления. Хотя губернатор только что уничтожил группу повстанцев и разгромил несколько их опорных пунктов в Ечэне, один из лагерей мятежников остался в Зеркальном Озере, поэтому нужно быть осторожными». Армия Восстановления? Чжу Янь вспомнила Людей Бездны, напавших на нее прошлой ночью, и сразу почувствовала, как ее сердце забилось быстрее. Это был отряд воинственных тритонов, которые не боялись смерти и полностью отличались от обычных нежных и красивых русалок. Уж не мутанты ли они? «Не волнуйтесь, Ваше Высочество, Армия Восстановления насчитывает всего несколько тысяч человек и нападает лишь изредка. Она еще не способна подорвать основы нашей империи, — управляющий увидел, как Чжу Янь переменилась в лице, и подумал, что принцесса испугалась, поэтому стал ее успокаивать: — Теперь, благодаря губернатору, Ечэн в полной безопасности, но на всякий случай нужно будет приставить к вам несколько человек тайной охраны». «Хорошо», — небрежно бросила она. Чжу Янь вернулась в свою комнату и, немного отдохнув, приготовилась к выходу в город. Дворец Правителя Чи в Ечэне был великолепным и величественным. Он был в несколько раз больше другой их резиденции за пределами города. Чжу Янь шла из парадного холла в сад во внутреннем дворе за домом почти полчаса. Однако, добравшись до веранды, она услышала, как кормилица Шэн говорит служанкам: «Скорее, найдите принцессу и приведите ее сюда, чтобы она посмотрела…» «В чем дело? — Чжу Янь редко слышала такую панику в голосе старой нянюшки, поэтому незамедлительно отдернула занавеску и вошла. — Что случилось?» На мягкой кушетке лежал тощий ребенок-тритон. Его глаза были закрыты, а грудь тяжело вздымалась. Он не проявлял обычного сопротивления и был неподвижен. Склонившись над ребенком, кормилица Шэн гладила его по лбу. Увидев, что Чжу Янь вошла, нянюшка поспешно сказала: «Ваше Высочество, подойдите и посмотрите на ребенка. С ним уже было что-то не так по дороге в Ечэн, но он ничего не сказал, когда мы его спрашивали, а теперь, похоже, у него началась лихорадка!» «Лихорадка?» — Чжу Янь опешила и подошла потрогать лоб ребенка, но кожа его лица была даже холоднее, чем ее собственная ладонь. «Жара нет, — удивилась Чжу Янь. — С чего ты решила, что это лихорадка?» «Ах, принцесса! Вы, никак, забыли, — вздохнула кормилица Шэн и погладила мягкие аквамариновые волосы ребенка. — Люди Бездны отличаются от нас. Их кровь не такая горячая. Она такой же температуры, как и морская вода. Не могли бы вы еще раз потрогать и сравнить, не теплее ли он, чем морская вода сейчас? Кажется, он все-таки болен!» «Так…» — Чжу Янь снова прикоснулась к ребенку, и на этот раз была поражена. Безвольный малыш, позволявший людям трогать его без сопротивления, выглядел действительно больным. Но учитывая, какое путешествие он преодолел от Диких Земель Запада до Ечэна, пройдя тысячи ли пути и перенеся столько страданий, было настоящим чудом, что ребенок все еще жив. Как тут ему было не заболеть? Чжу Янь встревожилась и попросила управляющего послать за доктором как можно скорее. Вскоре управляющий вернулся и доложил: «Ваше Высочество, я уже послал за доктором, но истребитель драконов ответил, что врач Шэньту должен сегодня оперировать нескольких Людей Бездны и будет занят до вечера. Поэтому он, вероятно, не сможет приехать в ближайшее время». «Как же так? У этого малыша жар! — обеспокоенно сказала Чжу Янь. — Может быть, заплатим доктору больше?» «Истребитель Драконов сказал, что врач Шэньту уже взялся за нож, и что операцию нельзя остановить на полпути. У доктора вспыльчивый характер, и никто не посмеет войти и потревожить его, — объяснил управляющий. — Что если попробовать обратиться к другому врачу? А если он не поможет, мы еще раз пошлем за доктором Шэньту?» «Почему все так сложно? — топнула ногой Чжу Янь. — Он отказывается прийти на консультацию? Тогда я не пойду сегодня по магазинам! Надо отвезти ребенка к врачу. Уверена, Шэньту — не единственный доктор в округе, так что если он не желает помочь, давай поищем другого. Это лучше, чем ждать здесь». Чжу Янь торопилась, поэтому тут же подхватила с кушетки больного ребенка. Малыш безвольно прислонился к ее плечу, больше не свирепый и упрямый, как обычно. Его холодное лицо прильнуло к ее шее, и слабое дыхание ребенка защекотало ей кожу. Она приподняла малыша, и тут, в полубреду из-за лихорадки, тот невнятно воскликнул: «Мамочка!» — прижавшись маленьким личиком к ее лицу. Чжу Янь прикоснулась к головке ребенка, и ее сердце растаяло, как мягкий воск. «Скорее, — сказала она управляющему, — приготовь экипаж, мы едем к доктору!» Карета выехала из дворца Правителя Чи и помчалась по широкой дороге. С первого взгляда можно было понять, что многолюдный и кипящий жизнью Ечэн был самым богатым городом Юньхуана. Торговля в нем процветала. Купцы со всех концов Юньхуана и даже из Чжунчжоу и Цихая[45] съезжались сюда, привозя богатства, из-за которых были готовы воевать целые страны. Карета Чжу Янь ехала по широкой и ровной улице с выстроившимися по обеим сторонам театрами и тавернами. Магазины и лавки вдоль дороги были забиты товарами. Однако Чжу Янь не обращала на это все внимания. «Сколько еще ехать? Когда мы доберемся?» — нетерпеливо спрашивала она сидевшего на козлах управляющего. Наконец тот ответил, указывая вперед: «Мы почти приехали. Там, за углом, в конце Восточного рынка, уже виден дом доктора». Карету нещадно затрясло, когда они на скорости свернули с главной улицы в переулки, где дорога стала ухабистой. Чжу Янь держала ребенка на руках, ее мотало из стороны в сторону, пока экипаж, наконец, не остановился. Принцесса услышала как управляющий с кем-то заговорил, отдернула занавеску и обнаружила, что их встретил полностью вооруженный солдат. «В экипаже находится принцесса Чжу Янь из клана Чи, — коротко объяснил управляющий, передав солдату свой поясной ярлык для проверки. — Один из ее любимых рабов, русалочий детеныш, заболел и должен быть срочно доставлен к лекарю Шэньту для осмотра». Охранник внимательно осмотрел поясную бирку, заглянул в боковое окно кареты, чтобы увидеть количество человек в экипаже, записал несколько слов на бамбуковой дощечке, а затем отошел в сторону, пропуская карету дальше. «Странно, почему здесь так много военных?» — удивилась Чжу Янь.Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 30
Из кареты было видно, что место представляло собой деревенское поселение, окруженное чрезвычайно высокой стеной с башнями по четырем углам. Попасть в него можно было только через один вход. Выглядела эта деревня как небольшой город с надежной обороной. «Здесь живет семья истребителей драконов, и император, естественно, послал войска для ее охраны, — управляющий сел рядом с кучером. — Особенно в последнее время, когда Армия Восстановления доставляет много хлопот, бдительность здесь, похоже, значительно повысилась». «Истребители драконов? Выходит, их положение очень престижно? — Чжу Янь уже слышала это название несколько раз и, не удержавшись, спросила: — Чем конкретно они занимаются?» «Так это правда, что принцесса никогда об этом не слышала? — Управляющий был так удивлен, что невольно засмеялся. — Истребители драконов — это на самом деле титул, данный здешним рыбакам, которые унаследовали ремесло своих предков в столице Империи. Людям в этой деревне не нужно платить налоги и проходить обязательную военную службу. Эта деревня существует уже тысячи лет… С тех пор, как на земле Юньхуан появились рабы из Людей Бездны, существуют и истребители драконов. — Он улыбнулся и добавил: — Конечно, они убивали не драконов». Чжу Янь немало удивилась услышанному и спросила: «Если они истребляют не драконов, то кого же тогда? Если они рыбаки, то почему их называют истребителями драконов? И что это у них за ремесло предков?» Управляющий улыбнулся: «Это долгая история, принцесса поймет, когда увидит…» Пока он говорил, карета остановилась на обочине дороги. Чжу Янь приподняла занавеску и огляделась: это был не Восточный рынок, а маленькая рыбацкая деревушка на берегу моря. Здесь было полно дешевых домов с деревянными столбами и глинобитными стенами, не больше трех этажей в высоту, дороги были испещрены выбоинами, а вокруг не было шума и суеты Ечэна. Было так тихо, что даже не было слышно голосов людей, а на улицах не было ни души. Вся деревня была расположена у внешней стороны городской стены Ечэна. Морская вода проводилась к ней изо рва под стеной и образовывала густую сеть, опоясывая каждый дом и принося сильный запах моря. Эта схема была похожа на схему двенадцати уездов Дунцзе, но Дунцзе — это естественная система водоснабжения. Было неясно, почему эта деревня была преднамеренно устроена таким образом. Чжу Янь подняла занавеску и спрыгнула на дорогу, но угодила в лужу с мутной водой и непроизвольно вскрикнула: «А!» «Будьте осторожны, Ваше Высочество, — подбежал к ней на помощь управляющий, объясняя тихим голосом: — Здесь довольно грязно. Почему бы вам сначала не сесть в карету и не подождать, пока я войду и приглашу доктора выйти к вам?» Однако не успели эти слова слететь с его губ, как внезапно в тихой и пустой деревне раздался душераздирающий вопль, словно это был последний крик в жизни умирающего человека, отдавшего все силы. Этот звук был ужасен. «Что происходит? — Чжу Янь была потрясена. — Что там происходит? Они убивают людей?» «Не волнуйтесь, Ваше Высочество, — поспешно сказал управляющий. — Все в порядке. Все, кто живет здесь, — хорошие люди». «Хорошие люди?» — Управляющий не успел договорить, как Чжу Янь с маленьким тритоном на руках сделала шаг назад. Она внезапно переменилась в лице и оторопело уставилась перед собой. По обе стороны обочины шли каналы, которые подводили морскую воду из-за пределов города к домам, проходя через усадьбы. И вдруг вода в канале стала кроваво-красной! «Откройте дверь! — Чжу Янь, больше не заботясь о правилах приличия, с ребенком на руках двинулась вперед и пинком распахнула дверь, сердито крича: — Кто здесь убивает людей? Прекратить это сейчас же!» Когда дверь открылась, из комнаты хлынул невыносимый удушающий запах крови, от которого принцесса едва не упала в обморок. Несколько мужчин внутри обернулись на звук ее голоса и с изумлением уставились на нее. Их руки были в крови. Комната была без окон, но повсюду горели огромные свечи, освещая ее так ярко, как вряд ли бы осветило солнце, сиявшее снаружи. В этом ослепительном свете принцесса увидела стол в центре помещения. На нем лежал окровавленный человек, его конечности были привязаны к четырем углам стола, тело было вскрыто, а кровь стекала водопадом по периметру стола, окрашивая пол в багряный цвет. В земле была вырыта борозда, по которой кровь тут же стекала в водный канал. Это… это место было настоящей бойней, построенной по индивидуальному заказу! «Что это за место?! — Лицо Чжу Янь побелело. Подчинившись легкому движению пальца, Нефритовая Кость в мгновение ока выскочила из волос принцессы и превратилась в поток света, окруживший Чжу Янь и готовый нанести удар в любой момент. — Что вы все здесь делаете?!» «Принцесса, пожалуйста, не нервничайте! — Управляющий ворвался следом за девушкой и оттащил ее назад, пытаясь успокоить. Он поспешно сказал: — Они пересобирают тело тритона! Не пытайтесь помешать! Если они не зашьют его, чтобы остановить кровотечение, он умрет на этом столе!» «Что? — Чжу Янь посмотрела на мужчин, суетившихся вокруг стола, и невольно замерла. — Пересобирают тело?» Человек на столе страдал так сильно, что, казалось, в любую секунду мог умереть; но мужчины ловко удерживали его конечности. Один из них взял миску с лекарством и влил его в тело тритона, в то время как другой быстро смыл кровь водой, а затем взял специальную щетку и густую, вязкую жидкость, чтобы очистить тело. Это было похоже не на убийство, а скорее на спасение. «Они пересобирают тело, чтобы сделать тритона с рыбьим хвостом таким же, как люди: способным ходить прямо на двух ногах. — Похоже, управляющий тоже был ошеломлен запахом крови в комнате. Он прижал Чжу Янь спиной к двери, перевел дыхание и сказал: — Это очень сложная и рискованная работа. Видите, они только что удалили хвостовые позвонки тритона, разобрали нижние плавники и прикрепили их к костям ног». Чжу Янь посмотрела на обнаженное существо, закрепленное на операционном столе, и не почувствовала ничего, кроме шока. Тритон был весь в крови. Его белая нефритовая кожа слегка дрожала, когда он делал неглубокие быстрые вдохи. Кусок окровавленной плоти валялся под столом — это явно был рыбий хвост, все еще слабо и бессмысленно трепыхавшийся на полу. Крик, который принцесса услышала на улице, должно быть, был вызван тем, что рыбий хвост тритона был отрублен одним ударом. Когда Чжу Янь ворвалась в комнату, мужчины на миг прервались, чтобы взглянуть на нее, но теперь уже перегруппировались вокруг стола и возобновили работу. Кто-то вливал тритону в рот лекарство, кто-то зашивал, кто-то перевязывал… И вскоре существо на столе было покрыто мазью и обмотано слоями марли, а дыхание его стабилизировалось. Тритон впал в глубокое оцепенение, не издавая ни звука. Все было сделано так быстро и умело, что не приходилось сомневаться в их безукоризненных навыках. Еще не оправившаяся от потрясения Чжу Янь увидела, как еще несколько человек принесли мягкую кушетку, осторожно подняли тритона и перенесли в другой двор. Тем временем оперировавшие опустили испачканные руки в небольшой бассейн и принялись тщательно смывать с них тонкий слой прозрачных светло-голубых чешуек. «Лекарь Шэньту здесь? — Увидев, что все закончено, управляющий прикрыл нос и вошел в дверь, вынув поясную пластину Клана Чи. — Я главный управляющий дворца Правителя Чи, и у меня к мастеру важная просьба». Мужчины остановились, чтобы оглядеть вошедшего. Их лица были невыразительными; казалось, на них были надеты маски безразличия. Чжу Янь нахмурилась. Глаза этих людей были пустыми; казалось, что-то сломалось у них в мозгу, и их умственные способности были ниже, чем у обычных людей. Только когда управляющий повторил свои слова во второй раз, один из них сказал: «Доктор Шэньту все еще там». Медленно сгибая три пальца, человек пробормотал: «Еще три операции! Нужно сделать… много лекарств!» Другой посмотрел на них, затем на Чжу Янь и сказал: «Это она только что выбила дверь ногой? На этот раз, если помешаешь и повредишь тем самым тело, вам… вам придется заплатить заказчику деньги!» «Понял, — нахмурился управляющий. — Если этот тритон умрет, мы заплатим». «…» В этот момент Чжу Янь, наконец, поняла про так называемых истребителей драконов: их работа заключалась в том, чтобы вылавливать русалок и тритонов из моря и превращать их в людей! Она давно знала, что Люди Бездны рождаются в море и могут плавать так же свободно, как рыбы, но на самом деле у всех тех, с которыми она сталкивалась, были длинные, стройные ноги, как у обычных людей. Однако о том, как осуществлялся переход от одного вида к другому, она никогда не задумывалась… Внезапно оказалось, что это была жестокая работа по разделке мяса! Когда Чжу Янь увидела на земле постепенно терявший жизненную силу рыбий хвост, у нее по спине пробежал холодок. Принцесса невольно сделала глубокий вдох холодного воздуха, прижимая к себе ребенка — к счастью, малыш был без сознания, иначе эта сцена наверняка омрачила бы его душу. За спиной девушки прогремел голос управляющего: «Принцесса клана Чи лично явилась сюда, и вы смеете не просить доктора Шэньту выйти? Будьте осторожны, не то у вас вычтут трехмесячное жалование!» При слове «жалование» унылое лицо мужчины затряслось от страха. Он поспешно вытер руки и пробормотал: «Погодите, одну минутку, я… я пойду за ним!» Человек открыл дверь и вошел в заднее помещение. В комнате воцарилась тишина. Чжу Янь стояла в дверях с ребенком на руках рядом с управляющим, наблюдая, как остальные мужчины принялись мыть и убирать комнату. Морская вода медленно стекала по желобу на полу, забирая кровь, пролитую тритоном — кровь из моря наконец-то возвращалась в море. «Это так трагично… — Девушка уставилась на багровый пол, не чувствуя ничего, кроме гнева. — Разве это по-человечески?» «Принцессе не следовало врываться сюда, — вздохнул управляющий. — Подобная сцена привычна для истребителей драконов, но слишком ужасающа для посторонних». «Выходит, все русалки и тритоны, живущие в Юньхуане, прошли через такую операцию?» — с сомнением в голосе спросила Чжу Янь. «На самом деле, это ради их же блага, — бесстрастно сказал управляющий. — Если у них не будет ног, они не проживут и полгода в Юньхуане, и закончат только хуже. Тому экземпляру, должно быть, более ста лет. Вероятно, это дикий тритон, недавно пойманный в Небесном море. Он немного староват, поэтому требуется много усилий, чтобы пересобрать ему ноги. В девяти случаях из десяти такие умирают». Управляющий повернулся, посмотрел на ребенка в руках Чжу Янь и сказал: «Должно быть, этот малыш тоже одомашненный тритон, родившийся в Юньхуане. Оба его родителя были рабами, поэтому его тело было разрезано, а ноги раздвоены сразу после рождения. Поскольку он был еще совсем ребенком, то страдал гораздо меньше». Пока он говорил, малыш слегка задрожал в ее руках. Что, он проснулся? Чжу Янь посмотрела вниз и обнаружила, что глаза ребенка все еще закрыты. Его бледное, худое лицо и длинные, плотно сомкнутые, чуть подрагивающие ресницы придавали ему необычайно милый вид. Не удержавшись, Чжу Янь нежно погладила мягкие волосы малыша. Бедняжка, сколько же мучений ему пришлось вынести… «Теперь, когда он встретил такого хорошего хозяина, как принцесса, его страдания подошли к концу. На улицах Ечэна правительство часто замечает русалок и тритонов, и если у них нет с собой удостоверения личности даньшу[46], их считают бойцами Армии Восстановления и арестовывают». «Этот Бай Фэнлинь такой строгий? — Чжу Янь старалась говорить небрежно, но, глядя на картину перед собой, почувствовала, как сжимается все внутри, и сменила тему: — Значит, вся деревня населена истребителями драконов?» «Да. Всего более трехсот домов», — кивнул управляющий. «Так много… это невероятно, — вздохнула Чжу Янь. — Сколько же русалок и тритонов отправляют сюда каждый год…» «Говорят, что когда семь тысяч лет назад Морское царство было уничтожено, в общей сложности полмиллиона Людей Бездны было обращено в рабство и доставлено в Юньхуан. Русалки и тритоны радовали хозяев красивой внешностью и способностью петь и танцевать… Однако таскать за собой рыбий хвост всегда было очень неудобно». «Очень неудобно? — Чжу Янь усмехнулась. — Должно быть, неудобно для тех, кто искал удовольствий, верно?» Так как Шэньту не торопился прибыть, управляющий продолжил свой рассказ: «Итак, один искусный мастер придумал, как превратить плавники в ноги, и, искромсав предварительно дюжину русалок, добился того, что одна, наконец, выжила и смогла ходить. Тогдашний император был вне себя от радости и дал этому ремесленнику титул “истребителя драконов” и участок земли в Ечэне, где он мог бы открыть мастерскую, а имперская столица назначила ему жалованье. Там этот мастер и начал трансформировать Людей Бездны в больших количествах». Чжу Янь сделала еще один глубокий вдох — эта деревня была построена на море крови! «Но это ремесло настолько тонкое и сложное, что научиться ему могут очень немногие, и передается оно только из поколения в поколение. Человек, о котором я говорю, — доктор Шэньту, один из лучших в своем деле. Он занимается этим уже пятьдесят лет и прооперировал тысячи русалок и тритонов — иногда владельцам приходится заранее давать доктору Шэньту большой красный конверт, чтобы получить рабыню-русалку с идеальными ногами!»Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 31
Чжу Янь нахмурилась, с тревогой слушая управляющего, и крепче прижала к себе ребенка. «Так зачем ты привез меня сюда? У маленького паршивца уже есть ноги, его не нужно резать заново!» «Принцесса, поймите, что благодаря глубоким знаниям устройства тел Людей Бездны истребители драконов могут быть еще и врачами. У каких еще лекарей Кунсана хватит умений и терпения вылечить тритона? — Управляющий покачал головой. — Мастер Шэньту — лучший доктор для Людей Бездны, и если в Ечэне заболеет русалка или тритон, их владелец обращается только к нему». «О, — наконец поняла Чжу Янь. — Но почему доктор Шэньту до сих пор не вышел? Мы и так слишком долго ждем». Управляющий нахмурился и склонил голову, затем потянулся к ребенку на руках у принцессы: «Ваше Высочество, позвольте мне подержать его». «Не нужно, — покачала головой девушка. — Он очень легкий». Когда малыш тихонько посапывал без сознания, он был таким хорошим и нежным — как спящий котенок, спрятавший когти и зубы. Его не хотелось отпускать ни на миг. Но в следующий момент брови Чжу Янь приподнялись, а лицо побледнело. «В карету, живо! — Она сунула ребенка в руки управляющему и крикнула: — Немедленно пришли сюда людей! Здесь творится что-то неладное!» Не успел управляющий опомниться, как Чжу Янь повернула рукой в воздухе. Нефритовая Кость вылетела из ее ладони подобно молнии и с треском вонзилась в дверь в глубине комнаты! Эта дверь вела на задний двор, и в нее вышел первый истребитель драконов, который отправился за мастером Шэньту, но так и не вернулся. Расколотая дверь упала, открыв проход во двор. Все вокруг было усеяно телами людей. Они лежали друг на друг на друге, безмолвные и бездыханные. Кровь медленно окрашивала землю под ними — но это были не Люди Бездны, а истребители драконов! Мимо рухнувшей двери пронеслось несколько Людей Бездны. «Скорее, бегите к воротам! — Управляющий побледнел, обернулся и потащил Чжу Янь к карете. — Скорее, принцесса! Здесь очень опасно! Оставьте меня и уходите». Но Чжу Янь вырвалась из его хватки и крикнула во двор: «Все еще думаете сбежать? А ну, стойте!» Она метнулась в проход по светящемуся следу Нефритовой Кости. Когда принцесса выбежала во двор, темные фигуры уже успели забраться на крышу. Их движения были резкими и отточенными — было видно, что эти люди хорошо подготовлены. Их лица были скрыты масками, но голубые глаза и развевающиеся на ветру длинные аквамариновые волосы отчетливо выдавали Людей Бездны. «Стойте!» — крикнула Чжу Янь и щелкнула пальцами. Нефритовая Кость превратилась в луч света, который нацелился на главаря тритонов. Но тот ловко отпрянул назад, молниеносно блокировав атаку и выиграв время для других тритонов, которые с оружием в руках спрыгнули с крыши. Чжу Янь топнула ногой, схватила Нефритовую Кость и взлетела на крышу следом за тритоном. Оказавшись на другой стороне крыши, она наклонилась, чтобы посмотреть вниз, но не увидела там ни единого тритона. Деревня была совершенно пуста. Казалось, что Люди Бездны одним прыжком растворились в воздухе. Лишь в канаве возле дома тихо плескалась вода. Внезапно принцесса поняла, что сеть водных каналов, соединявшая каждый дом истребителей драконов с морем и служившая вспомогательным средством для жуткой резни, стала путем побега для Людей Бездны — спрыгнув в воду, тритоны мгновенно исчезли. Шансов найти их уже не было. Чжу Янь свесилась с крыши и отрешенно наблюдала за слабыми всплесками воды, но вздрогнула, услышав голоса, приближающиеся со стороны улицы. «Принцесса! Принцесса!» Это был управляющий, который вернулся с отрядом солдат. Побледневший Шифэй ворвался во двор, но, увидев Чжу Янь, шумно выдохнул с облегчением. «Принцесса, вы в порядке? Хвала небесам!» «Все хорошо», — девушка спрыгнула на землю и посмотрела по сторонам. Запах крови во дворе был еще сильнее, чем в доме. Зрелище было отвратительным. Все истребители драконов были мертвы, к тому же убиты довольно жутким способом — их глотки были перерезаны, а тела вспороты. Должно быть, они не успели издать ни единого крика боли. Их убийцы были жестокими и безжалостными, явно привычными к подобным расправам. «Это снова Армия Восстановления!» Командир солдат выругался, увидев последствия ужасающей резни во дворе, и дунул в рог. На всех четырех башнях затрубили в ответ и вывесили знамена. Со всех сторон послышались всплески, будто на воду один за другим спускались корабли для перехвата. Внезапно из-под воды раздались резкие пронзительные звуки — лязг металла о металл, расходящийся все дальше от берега. «Проклятье! Как они посмели сломать подводные заграждения! Презренные твари! — злобно закричал капитан стражи, но, заметив рядом Чжу Янь, поспешил исправиться: — Должно быть, я напугал вас, принцесса! К счастью, Ваше Высочество в порядке, а иначе не сносить бы мне головы…» «Все в порядке». Девушка была в легком шоке и лишь спросила: «И часто Армия Восстановления совершает такие набеги?» «Весьма. Нет нам от них покоя, — вздохнул командир. — Они не могут смириться с тем, что истребители драконов берут рабов, сажают их в клетки и убивают. Подозреваю, что у Армии Восстановления тут есть шпионы, иначе как бы они могли нападать так часто и самоуверенно, когда у нас полно вооруженной до зубов стражи?» Но Чжу Янь пропустила мимо ушей вторую половину его речи и выпалила: «Значит… Доктор Шэньту тоже мертв?» «А? Этот старикашка? Вряд ли ему удалось сбежать, — вздохнул командир. Но, порывшись в куче тел, проворчал: — Удивительно, но мастера Шэньту здесь нет! Может быть, он…» Командир выпрямился и приказал: «Скорее, проверьте подвал!» «Слушаюсь!» Солдат бросился выполнять приказ и, вернувшись через пару минут, доложил: «Доктор Шэньту в порядке! Он… Он все это время разливал лекарства в подвале и понятия не имеет, что произошло наверху!» «Чудесно! — хлопнул себя по бедру командир. — Этого старикана так просто не взять!» Во время набега Армии Восстановления мастера Шэньту спасло то, что он готовил лекарства в подвале. Однако бывалый истребитель драконов, который уже больше пятидесяти лет промышлял своим кровавым ремеслом, побледнел, увидев разбросанных по земле тела своих товарищей, и едва не упал в обморок. К счастью, это заметил стоявший рядом с ним солдат, который успел подхватить доктора. «Грех! Ужасный грех! — повторял Шэньту, хлопая себя по коленям. Его мутные старческие глаза округлились от страха. — Я знал, что за эту работу рано или поздно наступит расплата!» «Это халатность с моей стороны. Я вернусь в Ечэн и буду просить градоначальника о наказании, — лицо капитана стражи помрачнело. — Что ж, не отчаивайтесь. Принцесса Чжу Янь все еще ждет вашего приема!» «Что еще за свинья[47]? — нетерпеливо махнул рукой доктор Шэньту. Он вздохнул, и в его глазах выступили слезы. — Столько людей погибло, не до свиней мне сейчас!» Брови Чжу Янь взлетели вверх от негодования. Ей стоило немалых усилий сдержаться и не отвесить Шэньту оплеуху. Однако, приняв в расчет возраст истребителя драконов, его глухоту и внезапно постигшую старика утрату товарищей, принцесса сменила гнев на милость. Ей ведь еще нужно было получить у доктора консультацию! «Да как ты смеешь! — Управляющий, однако, не мог стерпеть оскорбления. Он подскочил к мастеру Шэньту с криком: — Перед тобой принцесса Клана Чи, Чжу Янь! Как простой истребитель драконов смеет такое о ней болтать?» Услышав крики управляющего, Шэньту обернулся и уставился на него мутными подслеповатыми глазами, после чего спросил: «Кто ты? И почему позволяешь себе так орать?» Управляющий был человеком воспитанным, но тут даже он сначала побагровел, а затем посинел от злости. «Довольно, довольно, — зная дурной нрав старого истребителя драконов, капитан стражи поспешил вмешаться и разрядить обстановку. Он взял мастера Шэньту под руку и слегка подтолкнул в сторону Чжу Янь. — Вот, это принцесса Чжу Янь, дочь Правителя Чи! Слышите? Она принцесса, знатная дама! Ее раб-тритон заболел, и она примчалась сюда, чтобы вы его осмотрели». «О… благородная дама? — Доктор Шэньту нахмурился, поводил носом, придвинулся поближе и проскрипел: — Что ж, и впрямь знатная… Очень знатная. Благовония, которые она использует, стоят тысячу золотых за коробку амбры, не так ли? Даже дамы в Нефритовом Павильоне не могут себе позволить такой дорогой парфюм…» Он мигнул затуманенными глазами и, бормоча себе под нос, подвинулся еще ближе, едва не уткнувшись носом в грудь Чжу Янь. Принцесса не выдержала, схватила старика за шиворот и подняла одной рукой, замахнувшись другой: «Старый бесстыдник! Порки захотел?» «Стойте, не надо, не надо! — всполошился командир стражи, умоляя Чжу Янь о пощаде. — Таков уж этот старикан. Древний, как мир, но выпить не прочь и на женщин падкий. Кажется, сегодня он снова навеселе… Нрав у него — врагу не пожелаешь, так что оставьте его, Ваше Высочество». «Так и быть, — осклабилась Чжу Янь. Она оттолкнула Шэньту, затем приказала: — Управляющий, отвези его к нам!» «Слушаюсь!» Шифэй в сопровождении солдат подошел к старику. Однако вместо того, чтобы немедленно взять истребителя драконов под стражу, управляющий вежливо поклонился и сказал: «Прошу вас, мастер Шэньту». «Не пойду!» Заметив учтивость управляющего, мастер Шэньту, к удивлению Чжу Янь, стал еще более самодовольным. Он запрокинул голову и затряс ею, как болванчик: «Я сегодня не в духе, не пойду никуда!» «Бесстыжий старикашка! Как тебе хватает дерзости?» Чжу Янь снова разозлилась и хотела было ударить истребителя драконов, но управляющий дернул ее за край накидки, едва заметно покачал головой и шепнул на ухо: «Ваше Высочество, этот старик очень коварен. Лучше бы вам быть с ним повежливее, не то он может сделать что-то с ребенком, даже если согласится его осмотреть. Если мастер Шэньту подменит лекарства и залечит дитя до смерти, это будет…» «Он посмеет?» — изумилась Чжу Янь, чувствуя, как внутри нарастает гнев. «Почему бы и не посметь… Он старый одинокий человек, ни семьи, ни детей, — шептал управляющий, указывая на Шэньту, от которого несло выпивкой и кровью. — Он самый старый из истребителей драконов. Лично оперировал даже любимицу императорского двора, диву Цюшуй. Сам градоначальник Ечэна проявляет к нему какое-никакое уважение…» «Дива Цюшуй?» — удивилась Чжу Янь. Легендарная русалка, славившаяся несравненной красотой и божественным голосом, когда-то была фавориткой императорского гарема. Никакая красавица не могла с ней сравниться. Император Бэймянь был так очарован певицей, что в надежде облегчить ее тоску по дому приказал построить для нее высокую башню, откуда Цюшуй любовалась морем, в которое не могла вернуться. К великому прискорбию, судьба прекрасной русалки была трагичной, и Цюшуй умерла очень рано, успев побыть в фаворе всего пять или шесть лет. Убитый горем император Бэймянь несколько месяцев не появлялся на людях и даже хотел посмертно жаловать русалке королевский титул и похоронить ее в Императорской долине у подножия горы Цзюи, где покоились только императрицы Кунсана. Это ожидаемо вызвало немалое волнение среди членов императорского двора, и шесть глав королевских кланов подписали бумагу в знак протеста. Особенно был возмущен правитель клана Бай, который негодовал так сильно, что едва не устроил политический переворот в Юньхуане. Значит, легендарная красота Цюшуй вышла из-под ножа этого старика со скрюченными, запятнанными кровью руками? Чжу Янь слегка растерялась. «Но… что же мне делать, если он откажется лечить ребенка?» «Не волнуйтесь, предоставьте это вашему покорному слуге». Закончив разговор с принцессой, управляющий подошел к Шэньту и шепнул ему несколько слов. Чжу Янь увидела, как старый истребитель драконов резко переменился в лице, глаза его округлились, и он отчаянно закивал: «Хорошо, хорошо! Сейчас же пойду с вами!» «Тогда не будем терять времени». Управляющий с улыбкой вернулся к Чжу Янь: «Проблема решена». «Как тебе удалось его убедить?» — спросила ошеломленная принцесса. Управляющий усмехнулся и покачал головой. «Вашему Высочеству не следует знать о таких вещах». «Говори же, говори! — Чжу Янь сгорала от любопытства и нетерпеливо дернула слугу за рукав. — Я хочу знать, как это делается!» Управляющий посмотрел на мастера Шэньту, который радостно забрался в карету, и сказал: «Я пообещал ему, что если он будет хорошо лечить тритона Принцессы, то клан Чи будет в течение месяца покрывать все его расходы в Павильоне Звездных Облаков».Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 32
«Павильон Звездных Облаков? — изумилась Чжу Янь. — И что же это?» «Не стану скрывать, Ваше Высочество, — управляющий слегка замялся и неловко продолжил: — Павильон Звездных Облаков — самый знаменитый… кхм, увеселительный дом в Ечэне». «А?» — оторопело переспросила Чжу Янь. Управляющий был уверен, чтонежной принцессе не пристало слышать о подобных местах, но глаза девушки восторженно загорелись, она хлопнула в ладоши и радостно сказала: «Прекрасно! Я давно не веселилась! Возьмите меня с собой, я очень хочу посмотреть, как там! Можем мы тоже выставить за это счет моему батюшке?» «…» Управляющий поперхнулся от неожиданности. «Нет, это абсолютно исключено!» «Да, да, да! Договорились! — от радости и нетерпения Чжу Янь мгновенно вскочила в карету: — Я ничего не скажу отцу! И обещаю замолвить за тебя перед ним словечко!» В карете доктор положил ребенка к себе на колени и надавил средним пальцем на акупунктурную точку на груди малыша. Чжу Янь эта техника была неизвестна, но маленький тритон тотчас же пришел в себя, открыл глаза и съежился от отвращения. Правда ли, что истребители драконов, на чьих руках была кровь Людей Бездны, обладали особой аурой, которая обращала русалок и тритонов в бегство? Но тело малыша было все еще сковано заклинанием Чжу Янь, и ребенок не мог пошевелиться. Мастер Шэньту пощупал пульс маленького тритона, пока карета не слишком подпрыгивала на ухабах, и безразличным тоном сообщил, что с ребенком нет ничего серьезного — он просто слаб и истощен от голода, холода и лишений, которые ему пришлось перенести в пути. Истребитель драконов сказал, что малышу достаточно будет принять лекарство, которое заставит его пропотеть и очистит его ци. «Так просто?» — с сомнением спросила Чжу Янь. «Проще некуда! Что вы понимаете, юная госпожа? — Доктор Шэньту широко раскрыл свои странные глаза и холодно рассмеялся: — Народ Бездны Моря хрупкий, но устроены они довольно просто, в отличие от людей, которых постоянно настигают необъяснимые хвори. На своем веку я вылечил сотни русалок и тритонов, а может, и тысячу. Мне ли не знать?» Чжу Янь не привыкла к такому резкому тону собеседника, поэтому старый доктор ее ужасно раздражал, но поскольку мастер Шэньту, вероятно, был единственным, кто мог помочь ребенку, принцесса сдержалась и лишь сказала: «Подождем, когда вы сможете осмотреть его получше». Карета неслась на огромной скорости, и вскоре экипаж прибыл в резиденцию Правителя Чи. Кормилица Шэн уже давно ждала их и очень обрадовалась, что все вернулись целыми и невредимыми. Доктор Шэньту ничуть не стушевался перед великолепием усадьбы клана Чи и, приосанившись, смело шагнул внутрь. Едва присев, он тут же попросил выпить, вынул листок бумаги, и принялся небрежно набрасывать рецепт, попивая вино. Закончив последний росчерк, он громко крикнул: «Хорошо! Хорошо! Давайте ему это в течение трех дней, и все будет в порядке!» Доктор допил вино одним махом, хлопнул себя по ляжкам и нетерпеливо схватил управляющего за руку: «Теперь мы можем отправляться в Павильон Звездных Облаков? Вы дали мне слово!» «Погодите минуту! Что вы за доктор-торопыга? — нахмурилась Чжу Янь и посмотрела на ребенка. — Раз уж вы здесь, посмотрите на мелкого паршивца еще раз — у него ужасно выпирает живот. Что с ним такое?» Ребенок был завернут в большую плотную шаль, сквозь которую не проступали странности фигуры. Но когда Чжу Янь раздела малыша, взгляд мастера Шэньту мгновенно переменился. «Что?» Старик, мгновенно потерявший интерес к красоткам из борделя, сел обратно, взял ребенка на руки и стал осторожно ощупывать живот малыша. Лицо истребителя драконов становилось все более серьезным. Он пробормотал: «Странно, но это не опухоль…» «Хм? Не опухоль? — забеспокоилась Чжу Янь. — Может быть, это скопление жидкости в брюшине?» «Нет». Доктор Шэньту надавил рукой на крошечный животик малыша, двигаясь пальцами по направлению к точке Ци-хай[48]. Ребенок поморщился, однако было непохоже, что он испытывает сильную боль. «Как странно, — пробормотал Шэньту. — Кажется, это зародыш…» «Что? — вздрогнула Чжу Янь. — Зародыш?» Все потрясенно уставились на тритона. Тощий и бледный малыш был похож на человеческого ребенка шести-семи лет. В таком возрасте Люди Бездны еще бесполые, как в нем мог появиться зародыш? «Вы, должно быть, шутите? — Чжу Янь не выдержала и расхохоталась. Глядя на нее, остальные присутствующие тоже стали посмеиваться. — Это ведь еще совсем детеныш, откуда взяться беременности?» «Я не шучу! — Смех обитателей резиденции Чи разозлил истребителя драконов. Он схватил ребенка, уложил его на стол, надавил костлявой рукой на выпирающий живот и твердо сказал: — Вот здесь находится зародыш! Это мертворожденный детеныш русалки. Если не верите, принесите мне нож, я сейчас же его вырежу! Если это не детеныш, можете отрезать мне этим ножом голову и забрать себе в качестве трофея! А если я прав, можете отрезать свою бестолковую голову!» Он свирепо глянул на Чжу Янь. «Ну как, хватит вам духу на такое пари?» Чжу Янь раззадорила вспышка гнева истребителя драконов. Принцесса не отличалась кротким нравом и обычно не давала спуску подобным провокациям. Но сейчас она посмотрела на тощего ребенка на столе — его взгляд был полон злости и отвращения, но тело не могло пошевелиться, — и слова застряли у нее в горле. Чжу Янь вздохнула и нехотя спросила: «Но… как в нем оказался зародыш?» «Откуда мне знать!» — сердито сказал Шэньту и убрал руку от ребенка. Малыш слегка расслабился и отчаянно попытался пошевелиться, словно хотел спрыгнуть со стола и убежать. Чжу Янь с сочувствием посмотрела на маленького тритона и взяла его на руки. Только после этого он, наконец, вздохнул с облегчением. «Где родители малыша? Где они? — Мастер Шэньту снова сел, а кормилица Шэн подлила ему в чашу еще вина. — Спросите его родителей, им должно быть известно больше». Чжу Янь покачала головой. «Мы не знаем, где его родители». «А братья или сестры у него есть? — снова спросил доктор. — Хоть кто-нибудь что-то о нем знает?» Чжу Янь вздохнула: «Похоже, родных у него нет. Он сирота». «Это все усложняет… — Мастер Шэньту осушил чашу с вином, вытер губы и вытянул палец вверх. — Попробую угадать. Есть одна небольшая вероятность». «Какая?» — спросила Чжу Янь. «Зародыш в животе ребенка изначально был в утробе его матери, — истребитель драконов взял малыша из рук Чжу Янь и покрутил его, разглядывая со всех сторон. — Иными словами, это его младший брат». Чжу Янь застыла от изумления и еле слышно произнесла: «Что? Младший брат?» «Мне известны подобные случаи, — покачал головой доктор Шэньту. — Я видел мать, беременную двойней. Дети в утробе не получали достаточно питания для двоих, и выжить смог только один. В итоге на свет появился один ребенок, а второй плод словно растворился в воздухе — он не родился, но и в теле матери его тоже не было». «Куда же он делся?» — еле слышно проговорила Чжу Янь. «Он был съеден, — отрезал истребитель драконов. — Выживший плод поглотил его в борьбе за питание в утробе матери». «Что?» — Чжу Янь изумленно уставилась на ребенка в своих руках, отказываясь верить в услышанное. Тело малыша слегка подрагивало. Услышав диагноз мастера Шэньту, маленький тритон молча отвернулся, словно не желал видеть всех этих людей. Его глаза сверкнули ненавистью и отвращением. «Конечно, ребенок совершенно этого не помнит, — покачал головой доктор Шэньту. — Он ведь был еще зародышем в утробе, какие у него могут быть воспоминания? Он сделал это инстинктивно». Чжу Янь подняла руку и покрепче обняла тощего, хрупкого малыша, поглаживая его по волосам. Поколебавшись, принцесса спросила: — «Тогда… можно ли удалить этого мертворожденного ребенка из его живота?» «А? Принцесса хочет, чтобы я его удалил? — вдруг оживился истребитель драконов. — Прекрасно! Такие случаи встречаются крайне редко, для меня это неслыханная удача! Я согласен! Когда вы желаете провести операцию?» «…» Чжу Янь не торопилась с ответом и посмотрела на ребенка. Тот молча смотрел на нее в ответ. Его бездонные лазурные глаза потемнели, омраченные внутренней борьбой. Он был похож на крошечного зверька, свалившегося на дно глубокого колодца и отчаянно пытавшегося выкарабкаться. Принцесса нахмурилась и обеспокоенно спросила: «Эта операция опасна?» «Опасна, еще как опасна! Удалять плод из тритона намного сложнее, чем разрезать тело и переделать рыбий хвост в ноги. Шансы на выживание примерно один к десяти. — Доктор Шэньту показал три пальца. — Врать не буду, в последний раз, когда я делал подобное, погибли все трое, мать и оба ребенка. Спасти не удалось никого». Малыш на руках Чжу Янь затрясся от страха. Встревоженная принцесса оборвала доктора: «Тогда забудьте!» «Вы не хотите его оперировать? — разочарованно спросил истребитель драконов и, пристально посмотрев на ребенка, добавил более серьезным тоном: — Если оставить мертворожденный плод внутри тела, то ребенок не доживет и до ста лет. К тому времени я буду давно мертв, и в мире, наверное, больше не будет никого, кто сможет его прооперировать. Тогда у него не будет и сотой доли шанса выжить». «…» Нахмурившись, Чжу Янь посмотрела на ребенка и покрепче прижала его к себе дрожащими руками. Маленький тритон молча свернулся клубочком в ее объятьях, его худенькое лицо было бледным и встревоженным. Непохоже, что ребенок согласен на операцию. Стало быть, он готов жить с телом нерожденного близнеца внутри до самой смерти? «И все же нет», — стиснув зубы, Чжу Янь отклонила предложение. «Очень жаль… Такое исключительной красоты дитя! — Доктор Шэньту покачал головой и снова покрутил ребенка, разглядывая со всех сторон, словно очень редкий и ценный артефакт, и цокая языком. — Я промышляю своим ремеслом десятки лет, но ни разу не встречал столь прекрасного личика. Если бы не опухоль в животе, его можно было бы продать по заоблачной цене, не правда ли? Даже Цюшуй была не такой красивой!» Внезапно ребенок попытался увернуться от его пальцев. Его взгляд был таким свирепым, что, казалось, малыш готов наброситься на истребителя драконов и покусать его. «А? Что за?..» Мастер Шэньту резко перевернул ребенка, и тот снова замер в его руках. Старый истребитель драконов наклонился, едва не уткнувшись носом в бледное тощее тельце малыша. Доктор внимательно посмотрел на спину ребенка, и в мутных глазах старика мелькнуло выражение ужаса и удивления. Чжу Янь почувствовала, как маленький тритон в нее на руках трясется от злости и отвращения. Она сделала шаг назад, прикрыла ладонью тельце ребенка и сказала: «У него на спине большое черное родимое пятно». «Черное родимое пятно? Не может быть, — нахмурился доктор Шэньту и снова вытянул палец, чтобы потрогать спину маленького тритона. — Это не похоже на родимое пятно, скорее уж…» «Не прикасайтесь к нему! — Чжу Янь ударила старика по руке и закрыла собой ребенка, словно самка дикого зверя, защищающая детеныша. — Я не просила вас лечить ему спину!» Истребитель драконов отдернул руку и застыл в недоумении. Затем, подумав с минуту, хлопнул себя по бедру и прошептал: «Святые небеса! Неужели это…» «Что такое?» — насторожился управляющий, заметив, что Шэньту изменился в лице. «Ничего, просто вспомнил, что мне нужно кое-что сделать. Мне срочно нужно идти! — Истребитель драконов поспешно вскочил, едва не опрокинув чай. — Разрешите откланяться, до свидания». «Уже уходите? — нахмурившись, спросил управляющий. — А как же Павильон Звездных Облаков?»Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 33
«О, как-нибудь в другой раз… еще успеется! — махнул рукой доктор Шэньту и добавил: — Не беспокойтесь, я не забуду, что вы мне задолжали! Я еще вернусь!» С этими словами он поспешно удалился, оставив обитателей резиденции клана Чи переглядываться в недоумении. «Да что же творится с этим ребенком?» Кормилица Шэн уже успела привязаться к маленькому тритону, но слова истребителя драконов ее напугали. Она встревоженно разглядывала малыша с ног до головы и попыталась потрогать его выпирающий животик, бормоча себе под нос: «Неужто он и впрямь проглотил своего братца?» При виде тянущейся к нему руки нянюшки Шэн бездонные глаза малыша свирепо сверкнули. Он обнажил зубы и оскалился на старую кормилицу, словно хищный зверек. Из горла ребенка вырвался низкий грозный рык. «Эй! — нянюшка Шэн испуганно отдернула руку и отпрянула назад, повторяя: — С этим… с этим ребенком что-то неладное! Послушайте моего совета, Принцесса, и избавьтесь от этого дьяволенка! К тому же, ваш батюшка все равно больше не разрешает вам держать тритонов». «Я не брошу этого ребенка!» — нахмурилась Чжу Янь. «А его и не нужно бросать, — вздохнула кормилица Шэн и объяснила: — Почему бы не найти ему более подходящего хозяина… Я слышала, что в Ечэне среди знати есть добрые люди, которые хорошо относятся к Людям Бездны и растят их детей. К примеру, семья Цзыцзин, что живет на юге столицы…» «Нет, так не пойдет! — повысила голос Чжу Янь. — Кто возьмется растить детеныша русалки в таком состоянии? Крошечный калека, который не сможет даже прясть шелк, много не стоит — разве что кто-нибудь купит его за бесценок, чтобы убить ради бусин из глаз… Хочешь, чтобы я этого мелкого паршивца на верную смерть отдала?» Малыш в ее руках содрогнулся и молча уставился на нее. «Да уж, так не годится, — нахмурилась кормилица Шэн и внезапно сказала: — Мы можем просто выпустить его обратно в Небесное море, да и дело с концом!» «…» Предложение нянюшки застало Чжу Янь врасплох, и какое-то время она молча о нем раздумывала, невольно глядя на ребенка, затем наконец сказала: «Я только вырвала этого мелкого паршивца из лап Армии Восстановления, и теперь должна вернуть им его обратно?» «Но ведь море — лучшее место для этого ребенка! — Кормилица Шэн заметила, что принцесса колеблется, и поспешно добавила: — Все русалки и тритоны мечтают вернуться в Небесное море. Разве это дитя не желает того же?» «Это так?» — спросила Чжу Янь тощего малыша, наклонившись к нему. Однако лицо маленького тритона было все таким же холодным и безразличным, словно ему не было дела до того, что прямо сейчас люди решали его дальнейшую судьбу. Ребенок не показывал ни тревоги, ни страха, ни волнения, ни предвкушения — казалось, ему было все равно, вернется ли он в море или на рынок рабов. Чжу Янь нахмурилась, тщетно пытаясь угадать мысли малыша, и наконец негромко сказала: «Эй, может быть, у тебя проблема не только в животе, ты еще и голову повредил?» «…» Ребенок повернулся и посмотрел на нее холодным взглядом. «Возможно, выпустить его в море было бы хорошо, но этот маленький паршивец родился на суше и, скорее всего, никогда по-настоящему не знал подводного мира… — Чжу Янь посмотрела на крошечное злобное существо в ее руках. — Ему еще в младенчестве отрезали рыбий хвост. Я не уверена, сможет ли этот малец выжить под водой с человеческим телом». Кормилица Шэн горько усмехнулась. «Ваше Высочество хочет вырастить ребенка, прежде чем отпустить его в море?» «Думаю, лучше будет оставить его у нас на пару десятков лет, а потом, когда он подрастет и окрепнет, решить, отдать ли его другим или выпустить в море, — Чжу Янь кивнула и с серьезным видом добавила: — Нужно позаботиться о том, чтобы он стал здоровым и сильным, прежде чем отпускать». «…» Кормилица Шэн ответила не сразу. Она вздохнула и грустно улыбнулась: «Принцесса, вы же не хотите растить этого ребенка всю жизнь?» Да, маленькому тритону было не больше шестидесяти лет на вид. Пройдет еще тридцать-сорок лет, прежде чем ребенок достигнет возраста взросления. Но для людей суши это почти целая жизнь. «Разве у Правителя Чи мало денег? Почему бы не растить паршивца всю жизнь? — Чжу Янь подняла ребенка на уровень своего лица, спокойно взглянула в его глубокие лазурные глаза и твердым тоном обратилась к нему: — Послушай. Я дала слово твоей матери, что буду о тебе хорошо заботиться. Не беспокойся, пока я рядом, тебе нечего бояться!» Малыш молчал. Принцесса видела собственное отражение в его бездонных зрачках, но не могла прочитать эмоций ребенка. Немного смутившись, Чжу Янь схватила его пониже ребер и слегка встряхнула. «Эй, ты что, хочешь вернуться в море к тем тритонам? Только скажи, и я сразу отвезу тебя в бухту Хуэйлун». Малыш внимательно посмотрел на нее и наконец покачал головой. «Стало быть, не хочешь? Прекрасно! — обрадовалась Чжу Янь. — Тогда останешься здесь!» Но ребенок посмотрел на нее и снова затряс головой. «…» Улыбка вмиг слетела с лица Чжу Янь. Принцесса недовольно взглянула на ребенка. «Что? Не хочешь остаться со мной? Глупыш, мир полон жестоких проходимцев, никто не будет заботиться о тебе так, как я!» Малыш все равно упрямо качал головой. Его лазурные глаза были холодны и полны решимости. «Терпеть не могу, когда ты на меня так смотришь! — пробормотала Чжу Янь и, не сдержав раздражения, щелкнула ребенка по лбу. — Мелкий гаденыш! Кем ты себя возомнил? Решил, что можешь идти куда вздумается? Вот уж нет! Никуда не пойдешь, пока не выздоровеешь!» Она держала ребенка одной рукой. Он был крошечным, почти невесомым, словно тряпичная кукла. «Неблагодарный щенок! Если бы я бросила тебя на улице, ты бы и трех дней не протянул! Понимаешь, Паршивец?» Как всегда, ребенок отвернулся и ничего не сказал. Но когда разочарованная Чжу Янь снова взяла его на руки и пошла в комнату, она услышала тоненький голосок, который шепнул что-то ей на ухо, словно легкий ветерок прошелестел по дворцовому коридору. «Что? — от неожиданности Чжу Янь остановилась и посмотрела на ребенка, от которого обычно не могла добиться ни слова. — Ты что-то сказал?» «Я не Паршивец. — Малыш пристально посмотрел на нее лазурными глазами и, помолчав, процедил еще три слова: — Меня зовут Сумо». Принцесса замерла от удивления, затем радостно вскрикнула и перехватила ребенка одной рукой, а другой потрепала его по щеке. «Не может быть! Паршивец, ты заговорил?!» «Меня зовут Сумо», — хмуро повторил малыш, уворачиваясь от ее руки. «Ладно, — небрежно согласилась Чжу Янь. — Поняла, тебя зовут Сумо». «Я согласен лечь под нож», — сказал ребенок, не отрывая от нее взгляд и отчетливо проговаривая каждое слово. Улыбка застыла на лице Чжу Янь. «Что ты сказал?» Маленький тритон по имени Сумо посмотрел на нее холодным мрачным взглядом и медленно произнес: «Я согласен, чтобы доктор взял нож, разрезал меня и вынул эту штуку из моего тела». «…» Чжу Янь набрала воздуха в грудь: «Но это опасно! В девяти случаях из десяти пациент умирает…» «Это мое дело, — Сумо говорил совсем как взрослый, положив крошечную руку на живот. — Уберите это из меня! Я… я его ненавижу и не хочу больше делить с ним тело!» Чжу Янь на мгновение задумалась, не спуская глаз с ребенка, и сказала: «Нет! Ты еще слишком маленький. Даже взрослые Люди Бездны легко умирают от подобных операций, что уже говорить о таком мелком паршивце, как ты! Теперь я — твоя хозяйка! Если ты умрешь, то как быть с обещанием, которое я дала Юй Цзи?» «Ты мне не хозяйка, — оборвал ее Сумо. — У меня нет хозяина». «Как самонадеянно! Думаешь, ты такой большой и смелый? — Чжу Янь насмешливо подняла тощего малыша на вытянутых руках и поболтала в воздухе. — Можешь этого не признавать, но ты все равно всего лишь мелкий паршивец под моей защитой! Если я сказала «нет», значит нет!» «Отпусти меня! — злобно закричал Сумо. — Я скорее выберу смерть, чем буду жить с этим дальше!» Тон ребенка был холодным и резким. Слово «смерть» вырвалось из его уст резко и стремительно, как удар клинком. Сердце Чжу Янь сжалось. Сумо был абсолютно серьезен. Чжу Янь смягчилась и сказала: «Послушай. То, что сказал доктор Шэньту — это всего лишь мнение одного человека. Я поговорю с другими лекарями Кунсана, посмотрим, нет ли еще каких способов помочь тебе… — она ткнула пальцем в мягкий живот малыша, — избавиться от ребенка в животе более безопасным методом». «Убери руки! — Сумо отчаянно пытался вырваться из объятий принцессы. — Не трогай меня!» «Я не запрещаю тебе лечиться. Просто хочу найти самый безопасный способ. Я не смею ставить под угрозу твою жалкую маленькую жизнь, — вздохнула Чжу Янь. Но ребенок все еще сопротивлялся, а принцесса не отличалась особым терпением. Она снова разозлилась и выпалила: — Но ты должен вести себя хорошо! Не двигайся, не то…» Она погрозила малышу пальцем: «Не то выпорю тебя, потом не обижайся!» «…» Сумо на миг замер, сверля принцессу убийственным взглядом. Кожа его лица сверкала холодной бледностью, в глазах горела дикая ярость. Но все же малыш закусил губу и надулся, ничего не ответив. «Что, испугался?» — Чжу Янь отпустила руку Сумо и с довольным видом передала ребенка нянюшке Шэн. Наконец-то девушка могла дать выход гневу, который охватил ее в деревне истребителей драконов. Принцессе сильно полегчало, ведь теперь у нее еще и был собственный маленький выкормыш, на котором можно сорвать злость! «Шифэй, не забудь завтра поехать к градоначальнику и оформить даньшу для этого паршивца, — приказала Чжу Янь управляющему. — Имя раба — Сумо, владелицей укажешь меня, понял?» «Понял», — ответил слуга. За спиной Чжу Янь раздался сердитый детский голос: «У меня нет хозяина!» «О-хо-хо, это уже не тебе решать. — Принцесса самодовольно улыбнулась кипящему от злости тритончику и ущипнула его за щеку. — Я сделаю тебе ошейник из чистого золота и выложу на нем драгоценными камнями имя хозяйки — все рабы будут тебе завидовать!» Глядя на свирепое бледное личико и пылающие ненавистью глаза ребенка, Чжу Янь не сдержалась и победно расхохоталась. Да уж, весело будет с этим паршивцем, с ним не заскучаешь даже в Диких Землях Запада. Выходит, поездка себя оправдала. Внезапно принцесса о чем-то вспомнила и помрачнела. На самом деле она поехала в столицу не для того, чтобы увидеть Императора, а чтобы проехать через Ечэн. Она отправилась в столицу из города Небесного Ветра с тайным желанием в сердце — как она могла приехать сюда и обо всем забыть? Да, она приехала в столицу ради Юаня. Юань. Это имя темным пламенем пылало в душе Чжу Янь с ранней юности. Жгучее чувство боли не утихло спустя годы разлуки.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 34
Ей было восемнадцать. Побывав замужем и овдовев, она наконец-то получила немного свободы и приехала сюда, чтобы попытаться найти его… В Ечэне находилась как минимум половина всех Людей Бездны, живущих в Юньхуане, и это был город, о котором Юань часто рассказывал. Говорят, когда-то давно тритон попал во дворец Правителя Чи прямиком из Ечэна. Поэтому можно было предположить, что он вернулся сюда после того, как покинул дворец Чи, разве нет? Она проехала тысячи ли от Диких Земель Запада до этого места. И если повезет, она сможет случайно его встретить. Прежде чем отправиться в дорогу, она безмолвно загадала желание у алтаря. Но на всем пути и по сей день она не видела никаких следов Юаня. «Нянюшка, с завтрашнего дня я обойду весь Ечэн, — Чжу Янь потрогала рукой висевший на шее кулон, и ее брови на миг опечаленно сошлись. — Я собираюсь найти одного человека… Если я не смогу его найти даже в Ечэне, тогда мне ничего больше не останется делать, кроме как положиться на судьбу». Наблюдая за ней со стороны, кормилица Шэн тоже не могла не вздохнуть. Да, она знала, что на уме у этой малышки. Три года тому назад, когда она увидела такое же печальное выражение на лице наследницы знатного рода, то поняла, что юная принцесса, которую она вырастила, уже не ребенок, что девушка что-то задумала и уже не сможет быть такой беззаботной, как в детстве. Однако, принцесса… знаешь ли ты, что за человек этот тритон на самом деле? Ты еще молода, выросла во дворце и еще не видела мир таким, какой он есть на самом деле. И ты до сих пор не понимаешь, реален ли человек, который тебе нравится, или это всего лишь воображаемое видение, не так ли?Резиденция градоначальника Ечэна.
В обеденное время тихий дворик был пуст, если не считать щебечущих весенних птиц. Ветерок доносил аромат цветов, что пышно распустились на клумбах у крыльца, а белоснежная птица дремала на высокой деревянной чайной полке, свесив голову вниз. «Солдаты Армии Восстановления, захваченные позавчера, уже подверглись пыткам в тюрьме, — тихо сказал Бай Фэнлинь, накрыв крышкой чашку чая в руке и обратившись к собеседнику. — Все наказания были применены, но ни одного признания не получено — увы, эти их солдаты как будто сделаны не из плоти и крови». Сидящего в отдалении напротив было трудно разглядеть, его закрывала свисавшая до пола занавеска из бисера. Приглядевшись, можно было увидеть только легкую тень. «Упорные», — бесстрастно сказал человек за занавеской. Бай Фэнлинь вздохнул: «Возможно, Люди Бездны уже пережили однажды свою смерть, когда их лишили плавников и перекроили их тела, так что теперь они смерти не боятся. Им переломали все кости и отрезали языки, но так и не добились от них ни слова». «Даже если им обрезали языки, все равно они должны признаться, — в голосе человека за занавеской чувствовалась усмешка. — Попозже пусть приведут мне их по одному, и я, естественно, найду способ заставить их говорить». «Да, — Бай Фэнлинь знал, на что способен его собеседник, — все будет сделано». «Кто является лидером Армии Восстановления? — тихо спросил человек за занавеской, четко проговаривая каждое слово. — Его нужно найти во что бы то ни стало!» Бай Фэнлинь редко слышал такую напряженность в обычно невозмутимом тоне собеседника и невольно разразился смехом: «Брат Ин, великий гений из-за пределов этого мира, как получилось, что ты так сильно заинтересовался этой Армией Восстановления? Для меня это удача — в последнее время они причиняли много хлопот и держали Ечэн в напряжении». «В опасности не только Ечэн, — прошептал мужчина за занавеской холодным голосом. — Если огонь, воспламеняющий степь, не погаснет как можно скорее, вся земля Юньхуана будет сожжена!» «Весь Юньхуан? — Бай Фэнлинь остановился в шоке, не веря, но и не в силах опровергнуть мнение собеседника. Он мог только усмехнуться. — Армия Восстановления существует так много лет, но Люди Бездны не смогли ничего добиться, несмотря на все уловки. Не слишком ли беспокоится брат Ин?» Человек за занавеской спокойно сказал: «Светской человек близорук». «…» От внезапной насмешки собеседника узкие глаза Бай Фэнлиня вспыхнули холодным светом, но он подавил гнев и с улыбкой сказал: «Верно. Я всего лишь простой человек в земном мире, как мои знания могут сравниться с мудростью Великого Жреца?» «Хорошо, что ты понимаешь», — человек за занавеской кивнул, даже не пытаясь быть вежливым. Бай Фэнлинь знал, что этот человек всегда был холодным, надменным, высокомерным, самолюбивым и совершенно не умел общаться. Естественно, ему не было дела до чувств собеседника. Рука, держащая складной веер, слегка сжалась, градоначальник выровнял дыхание и с улыбкой произнес: «Два дня назад, согласно инструкциям, я предоставил тебе весь список наемных рабов в Ечэне —интересно, скольких из них просмотрел брат Ин? Если я могу что-нибудь для тебя сделать, только скажи». «Я уже все прочитал, — негромко сказал человек за занавеской, чуть приподняв палец. Невидимая сила тут же скрутила и подняла занавеску, из-под которой выпорхнула большая стопка коротких свитков, аккуратно сложившись горкой перед градоначальником Ечэна. — Можешь забрать их обратно!» Как только занавеска поднялась, солнце весеннего дня косыми лучами осветило благородное холодное лицо. Облаченный в великолепное белое одеяние, Великий Жрец горы Цзюи сидел за тяжелым занавесом, его брови были прекрасно очерчены, как у резной скульптуры, а взгляд холоден и торжественен, как камень. На подвесной золотой полке сидела белоснежная небесная птица с четырьмя малиновыми глазами, а рядом с ней лежал зонтик, на котором извивалась нарисованная ветвь розы, перекликаясь с фамильным гербом на мундире градоначальника Ечэна, сидевшего в отдалении. Это была эмблема Клана Бай. Отец градоначальника, нынешний правитель Бай, и мать Ши Ина, покойная императрица Бай Янь, были родными братом и сестрой — другими словами, Бай Фэнлинь и Ши Ин были на четверть одной крови и двоюродными братьями. Но почему каждый раз, когда градоначальник видел Великого Жреца горы Цзюи, он чувствовал, что тот недосягаем? Он знал, что его вызывавший всеобщее восхищение двоюродный брат должен был стать наследным принцем Кунсана, императором, правящим землями Юньхуана, но из-за своей матери потерял расположение императора Бэй Мяньди, был изгнан из Запретного города вскоре после рождения и сослан в храм, чтобы служить жрецом. Ши Юй, сын Императора от наложницы Цин фэй, занял его место. «Первенец, рожденный от императрицы из Клана Бай, был низложен и изгнан? Подлость… подлость! — Однажды Правитель Бай, изрядно выпив, пробормотал своему сыну, то, что хранил в сердце. — Фэнлинь, тебе нужно быть ближе к своему двоюродному брату… понимаешь? Он, он законный император! Этот мелкий сопляк из клана Цин — ничто! Рано или поздно мы…» Бай Фэнлинь почтительно принял приказ: «Да, отец». Да, даже не будучи объявленным наследным принцем, Ши Ин стал Великим Жрецом храма Цзюи и неизбежно унаследовал бы положение Верховного Жреца в будущем, став фигурой выше всех остальных в Кунсане — то есть, двоюродным братом, которым Фэнлинь не мог позволить себе пренебречь. Поэтому, когда этот человек, который должен был находиться в храме Цзюи, внезапно тайно явился в Ечэн и высказал ряд странных просьб, Бай Фэнлинь выслушал их все, не задавая лишних вопросов. Более того, Великий Жрец даже предложил помочь ему разобраться с Армией Восстановления, устроившей жуткий переполох в городе, что даже понравилось градоначальнику. «Информация, которую ты мне дал, полна и охватывает список всех рабов из Людей Бездны, купленных и проданных в Ечэне за последние триста лет, — Ши Ин говорил с небрежностью, — жаль только, что хоть я и прочитал ее дважды от начала до конца, но, к несчастью, в списке из 273 691 раба не было того, кто мне нужен». «…» Бай Фэнлинь не ожидал, что жрец проверит этот огромный объем информации всего за два дня, и от удивления охнул — такие поразительные способности к чтению и память, намного превосходившие возможности обычного человека! Неужели Ши Ин получил их, осваивая техники совершенствования? Взглянув на кузена, градоначальник спросил: «Ты уверен, что раб, которого ты ищешь, находится в Ечэне прямо сейчас?» «Да», — одним словом тихо ответил Ши Ин. Его «да» прозвучало так, что усомниться в нем было невозможно. Бай Фэнлинь нахмурился, посмотрел на информацию, горой высившуюся перед ним, и сказал: «Это очень странно… В Ечэне никому не дозволяется выращивать рабов из Людей Бездны в частном порядке! Ты видел список со стороны Истребителей Драконов? Есть также несколько только что выловленных тритонов и русалок без хозяев. Их тела еще не были переделаны, и они не выставлялись на аукцион». «Эти списки я тоже просмотрел», — холодно сказал Ши Ин. Бай Фэнлинь нахмурился: «Как звали этого раба или рабыню?» «Этого я не знаю, — тон Ши Ина был спокойным и мягким. — Не знаю ни имени, ни пола, не говоря уже о возрасте или точном местоположении». Бай Фэнлинь был удивлен — как жрец собирался найти существо, не зная ни имени, ни возраста, ни даже пола? «Но что я точно знаю, так это то, что сначала оно находилось в Ечэне, затем отправилось в Дикие Земли Запада, а совсем недавно его видели в Суса Халу, — тихо сказал Ши Ин. — Теперь оно должно было вернуться в Ечэн — место своего рождения». «…» Бай Фэнлинь не удержался и полюбопытствовал: «Откуда ты все это узнал?» «Наблюдение за звездами. В отличие от простых смертных, что подобны муравьям, судьбы тех, кто может влиять на события эпохи, написаны в звездах, — Ши Ин посмотрел на груды информации, и впервые в его тоне проскользнуло уважение. — Когда я почувствовал это зло, поднявшееся как волна из Небесного моря, я гнался за ним изо всех сил целых три года. К сожалению, каждый раз я его упускал…» Уж не призрак ли тот, кого не может отследить даже Великий Жрец? Бай Фэнлинь посмотрел на груду документов: «Значит, ты прочитал все эти записи и обнаружил, что все Люди Бездны здесь не соответствуют траектории, о которой ты говорил?» «Да, — бесстрастно сказал Ши Ин, — его нет в этом списке». «И где оно может быть? Списки всех Людей Бездны Ечэна — здесь! — Бай Фэнлинь крепко задумался, и хлопнув складным веером, воскликнул: — Может ли быть… что это существо, в конце концов, находится в Армии Восстановления?!» Да, судя по положению дел, если это существо находится в Ечэне, но его нет в списке рабов, оно может быть только в Армии Восстановления! «Это наиболее вероятный вариант», — кивнул Ши Ин. «Неудивительно, что ты предложил помочь мне разобраться с Армией Восстановления! — внезапно сообразил Бай Фэнлинь, узнав, что Ши Ин кого-то выслеживает. — Хорошо, я немедленно прикажу своим людям передать тебе всех пленных». «Как можно скорее». Подчинившись легкому движению пальцев жреца, занавеска со свистом опустилась, снова спрятав его лицо в тени. Это означало, что разговор окончен. Градоначальник Ечэна встал и собрался было уходить. Однако, пройдя несколько шагов, как будто что-то вспомнил, обернулся и с улыбкой сказал: «Кстати, несколько дней назад за пределами Ечэна я встретил Чжу Янь, принцессу Клана Чи — оказывается, она проследовала сюда за Правителем Чи». «Вот как?» — небрежно заметил Ши Ин.Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 35
Бай Фэнлинь с улыбкой спросил: «Я слышал, что Чжу Янь была твоей ученицей, брат Ин?» «Да», — тихо ответил Ши Ин, явно не желая развивать тему. «Прославленный учитель воспитывает блестящих учеников. Неудивительно, что принцесса так умело обращается с заклинаниями. Даже когда Армия Восстановления утащила ее на дно моря и окружила со всех сторон, она сумела приказать водам расступиться и спаслась целой и невредимой! — неуверенно похвалил принцессу Бай Фэнлинь, затем добавил: — Я слышал, что она потеряла мужа в ночь свадьбы?» «Да». Ши Ин говорил все так же мягко, но в его голосе прорезались нотки раздражения. «Какая жалость, — вздохнул Бай Фэнлинь. — Если бы она не овдовела так рано, что, несомненно, дурной знак, я бы хотел, чтобы отец просил за меня ее руки у правителя клана Чи». «…» Глаза за занавеской внезапно ожесточились, словно сквозь них проскочила молния. «Она хороша собой и очень способна. К тому же, Чжу Янь — единственная дочь правителя Чи. Если бы я мог на ней жениться, это значительно укрепило бы влияние моей семьи, — Бай Фэнлинь не сдержался и пробормотал: — Очень жаль, что она так скоропостижно овдовела. Как наследнику клана Бай, мне теперь позорно брать ее в законные жены…» Он не успел договорить, так как у него перехватило дыхание. Воздух вокруг внезапно сжался, словно невидимая рука возникла из ниоткуда и намертво сдавила его горло, подняв градоначальника Ечэна так, что у того заболтались ноги! Бай Фэнлинь попытался сделать вдох и отчаянно забился, не издавая ни звука. «Молчать». Жрец, скрытый в полумраке занавесок, поднял два пальца и щелкнул ими вместе, как ножницами. Человек снаружи поднялся еще выше в воздухе. Яркие и холодные, как грозовое небо, глаза равнодушно наблюдали, как градоначальник Ечэна беспомощно барахтался в воздухе. Наконец Ши Ин промолвил зловещим, леденящим душу тоном: «Она — моя ученица. Кто тебе позволил говорить о ней пренебрежительно?» Пальцы Ши Ина ослабили хватку, и бледный как полотно градоначальник рухнул на пол, хватая ртом воздух и держась за горло обеими руками. Но когда Бай Фэнлинь пришел в себя, силуэт за занавеской уже исчез. Градоначальник Ечэна с трудом поднялся на ноги, не смея больше ни секунды оставаться на полу, и заковылял прочь, перепуганный до ужаса. Что задумал этот вспыльчивый и угрюмый Великий Жрец? Казавшийся невозмутимым Ши Ин в мгновение ока вспыхнул от одного лишь упоминания об этой девчонке, и это очень настораживало. Неужели… Бай Фэнлинь, который слыл проницательным и хорошо понимающим суть вещей человеком, на миг задумался. Сердце в его груди тяжело стукнуло, и градоначальник несколько раз переменился в лице. «Привести во двор всех пленных бойцов Армии Восстановления! — приказал он на ходу своим солдатам. — Как соберете всех, немедленно уходите. Никому не оставаться во дворе, никому ничего не говорить, понятно?» «Так точно!» — подчиненные отправились выполнять приказ. Оставшись один, Бай Фэнлинь уселся в кресло в приемном покое и с нарастающим страхом дотронулся рукой до горла — он даже не успел понять, как его тело оказалось болтающимся в воздухе, пока непреодолимая сила сжимала его горло, не давая вздохнуть. Хоть это и длилось всего несколько мгновений, момент беспомощности крепко врезался в память. Оправившись от потрясения, градоначальник Ечэна ощутил неописуемый страх и злость от того, что почувствовал себя рыбой на разделочной доске. Будучи сыном наложницы, вынужденным мечом прокладывать себе путь к нынешнему высокому положению, Бай Фэнлинь никогда не был слишком располагающим к себе человеком, но такого унижения еще никогда не знал. В холодном взгляде, изучающем внутренний двор, появилась жестокость. Этот человек внезапно нагрянул в Ечэн и отдал очень странный приказ. С какой целью он это сделал? Поначалу Бай Фэнлинь согласился, ведь Ши Ин был его двоюродным братом и выходцем из одного клана, человеком очень могущественным и способным помочь Ечэну в борьбе с Армией Восстановления, но теперь казалось, что легче умилостивить всех богов, чем избавиться от Великого Жреца. Как может градоначальник Ечэна позволить, чтобы с ним так обращались?Пальцы Бай Фэнлиня сжались в кулак, а в глазах заблестел кровожадный огонь. «Господин градоначальник, — голос прислуги вырвал Бай Фэнлиня из мыслей. — Кто-то с пайцзой знатного рода хочет видеть Ваше Сиятельство». «Не сейчас!» — велел слуге удалиться раздраженный Бай Фэнлинь. «Но… — человек, которого звали Фуцюань, был доверенным лицом градоначальника Ечэна и хорошо понимал чувства и настроения людей. Он видел, что его господин не в духе, но вместо того, чтобы уйти, осторожно сказал: — У посетителя при себе пайцза с эмблемой клана Чи. Он представился управляющим резиденции правителя Чи и сказал, что прибыл по поручению принцессы Чжу Янь». «Резиденции правителя Чи? — Бай Фэнлинь на миг застыл от неожиданности, но затем взял себя в руки: — Принцесса Чжу Янь?» Перед его глазами снова возникла фигура благородной юной дамы в холодном лунном свете. Сердце Бай Фэнлиня дрогнуло, лицо смягчилось, и он спросил: «Что случилось?» «Управляющий резиденцией клана Чи сказал, что принцесса взяла себе юного тритона, для которого нужно оформить даньшу», — ответил Фуцюань. «Ах, вот оно что, — Бай Фэнлинь вспомнил маленького тритона, которого пыталась похитить Армия Восстановления. — Значит, малыш выжил? Повезло ему… Хорошо, отведи управляющего для оформления даньшу!» «Слушаюсь», — кивнул Фуцюань и уже собирался уходить, но тут Бай Фэнлинь, поколебавшись, внезапно окликнул его: «Стой! Где этот управляющий резиденцией клана Чи? Я хочу встретиться с ним лично». «А? — замер на месте Фуцюань. — Он ждет вас на галерее». «Отчего не пригласил его войти? — нахмурился Бай Фэнлинь и строго приказал: — Скажи, чтобы встретили его как подобает. Когда закончите с делами, я лично провожу нашего почетного гостя обратно в резиденцию Чи». «…» Фуцюань служил градоначальнику Ечэна уже много лет, но сейчас пришел в легкое замешательство. «Управляющий — самый влиятельный из приближенных к Правителю Чи людей. Он много лет живет в Ечэне, бывает в столице Империи и ведет внутренние и внешние дела Клана Чи, — Бай Фэнлинь постучал сложенным веером по ладони и провел слугу по коридору, шепча ему на ухо: — Если мы планируем объединиться с Кланом Чи, этот человек будет нам весьма полезен». «Что? Объединиться? — поразился Фуцюань и выпалил: — Ваше Сиятельство, вы хотите жениться на принцессе Чжу Янь? Но она же… она же совсем недавно овдовела!» Слуга запнулся, сообразив, что сболтнул глупость, и поспешно добавил: «С другой стороны, она еще совсем молода и очень хороша собой. Любой, кто ее увидит, будет сражен ее красотой!» «Изначально женитьба не входила в мои планы, однако… — ухмыльнулся Бай Фэнлинь, многозначительно оглядываясь на внутренний двор, — я собираюсь напомнить кое-кому, что могу взять эту девушку в жены в любой момент, если захочу, это не пустые мечты!» «Да, да, — согласился Фуцюань и осторожно напомнил: — Но заключение брачного союза — дело серьезное. Нужно получить разрешение Правителя». «Не волнуйся. Разумеется, я напишу письмо отцу и попрошу его разрешения, — проворчал Бай Фэнлинь. — В любом случае, Чжу Янь — единственная дочь Правителя Чи. Возможно, в будущем она даже возглавит клан Чи, так что союз между нашими семьями будет весьма выгоден обеим сторонам. Даже если отец посчитает брак не вполне уместным, думаю, я сумею его убедить, и он попросит за меня руку принцессы. Что же касается Правителя Чи… — он засмеялся. — Правитель Чи сам готов нас умолять, не правда ли? Иначе лучшее, что светит его вдовствующей дочурке, — место очередной наложницы в гареме». «Все именно так, как вы говорите, — торопливо кивнул Фуцюань. — Ей невероятно повезло, что Ваше Сиятельство одарили ее своим вниманием!» За беседой они вышли из дворца и увидели управляющего клана Чи, ожидавшего внизу. Бай Фэнлинь тут же прервал разговор и с улыбкой поприветствовал гостя, взял его за руки, обменялся любезностями, составил компанию за чаепитием, обсудил с десяток разных тем, и лично сопроводил управляющего для оформления даньшу на раба. Управляющий Клана Чи был удивлен такому радушному приему, однако, услышав, что каждые восемь из десяти слов в речи Бай Фэнлиня так или иначе относились к принцессе Чжу Янь, опытный слуга смекнул что к чему и стал гораздо осторожнее в выражениях. Старший сын Правителя Клана Бай и градоначальник Ечэна имел высокий статус и обладал относительно привлекательной внешностью, так что его интерес к принцессе был вполне закономерным и многообещающим, но управляющий не знал, чего хотел для своей дочери глава клана Чи, как тут было слуге занять какую-либо позицию? В сопровождении самого градоначальника Ечэна оформление даньшу заняло всего пару минут. Когда управляющий получил все необходимые бумаги на раба, Бай Фэнлинь велел Фуцюаню спуститься и приготовить карету и лошадей, чтобы лично отвезти гостя обратно в резиденцию правителя Чи. Управляющий был польщен и несколько раз отказался от предложения, однако понял, что градоначальник настаивает на том, чтобы познакомиться поближе, и больше возражать не стал. Но прежде чем Бай Фэнлинь успел подняться, чтобы отвезти гостя, вернулся Фуцюань и что-то прошептал ему на ухо. Градоначальник Ечэна переменился в лице и переспросил: «Что?» Фуцюань в замешательстве посмотрел на управляющего резиденцией Чи. Тот был мудрым и сообразительным человеком — он посмотрел на слугу в ответ и понял, что посторонним не следует присутствовать при разговоре, поэтому тотчас поднялся и стал прощаться. «Прошу меня простить, что не могу выполнить свой долг. Произошло кое-что, требующее моего немедленного внимания. Пожалуйста, передайте мои наилучшие пожелания Ее Высочеству, — сказал Бай Фэнлинь. Он не мог сопроводить управляющего клана Чи, поэтому приказал своим людям принести пару шкатулок из молочно-белого нефрита. — Попросите принцессу принять этот скромный подарок в знак моего уважения. Когда у меня появится время, я обязательно нанесу визит Ее Высочеству». Управляющий резиденцией Чи низко поклонился: «С уважением ждем визита господина градоначальника». Отправив представителя клана Чи со всеми почестями, Бай Фэнлинь отпустил свою свиту, и улыбка исчезла с его лица: «Что происходит? Сюэин и вправду опять сбежала?» «Да», — прошептал Фуцюань, не смея поднять взгляд на господина. Лицо Бай Фэнлиня побледнело от гнева. «Снова с наследным принцем?» «Да, — ответил верный слуга тихим голосом, все еще не поднимая головы. — Ваше Сиятельство, не волнуйтесь, в Запретном Городе уже отправили всадников. Поиски идут по всей Императорской дороге и в окрестностях озера. Завтра отряд будет в Ечэне». «Проклятье, опять они за свое! — Бай Фэнлинь вскочил, опрокинув чашку с чаем. — В прошлый раз, когда эти двое улизнули из столицы, чтобы поразвлекаться в Ечэне, пришлось перевернуть вверх дном весь город! Мы с ног сбились, пока их поймали! Не прошло и пары дней, как они снова сбежали? Это когда-нибудь закончится?» «…» Фуцюань просто молчал, не смея вымолвить ни слова. «Эта девчонка Сюэин была такой тихоней, шагу за дворцовые ворота не ступала… Должно быть, это мелкий негодяй Ши Юй ее испортил! — скрипнул зубами Бай Фэнлинь. — Он уже трижды уводил Сюэин из дворца до замужества! Это плевок в лицо королевской семье! Настоящее отродье наложницы Цин». «Ваше Сиятельство…» — побледнел Фуцюань. Бай Фэнлинь понял, что наговорил лишнего. Он помолчал и сказал: «Сейчас же поставьте людей стеречь все въезды в Ечэн, особенно Императорскую дорогу возле озера в направлении Запретного Города, и проверяйте всех проезжающих. Как только обнаружите Сюэин и наследного принца, установите за ними наблюдение и немедленно доложите мне!» «Слушаюсь», — повиновался приказу Фуцюань. «Я сейчас же напишу письмо отцу и отправлю его со срочным гонцом! — Бай Фэнлинь хлестнул сложенным веером по перилам и снова стиснул зубы. — Невероятно! Придется попросить отца забрать девчонку обратно во дворец Клана Бай и не пускать ее в столицу до церемонии отбора наложниц в следующем году!» «Да», — обеспокоенно кивнул Фуцюань. Бай Фэнлинь торопливо написал письмо. Он всегда был способным и проницательным человеком, хорошо понимающим правила политических игр, поэтому, несмотря на злость и раздражение, писал учтиво и покорно, без малейшего намека на недовольство. Какой бы безрассудной ни была Сюэин, она все еще оставалась старшей из дочерей Правителя клана Бай и будущей наследной принцессой. Как мог Бай Фэнлинь, сын наложницы, говорить о ней плохо? Он закончил письмо, внимательно прочитал его от начала до конца, добавил приписку, в которой кратко изложил свое намерение заключить брачный союз с кланом Чи, затем сложил письмо и отдал его слуге. Но чем больше Бай Фэнлинь думал о ситуации, тем сильнее становилось его чувство злости и раздражения. Он отряхнул рукава и встал, крикнув: «Приготовить паланкин! Я отправляюсь на прогулку». Фуцюань служил Бай Фэнлиню много лет и знал, что когда господин не в духе, он всегда отправляется в одно и то же место, чтобы выпустить пар, поэтому тотчас ответил: «Я немедленно сообщу в Павильон Звездных Облаков и попрошу матрону Хуа Ло приготовить лучшую ложу для Его Сиятельства!» «Скажи ей, чтобы лично отобрала самых искусных девиц! — раздраженно сказал Бай Фэнлинь. — Не то будет как в прошлый раз, когда какие-то неумехи все испортили».Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 36
«Хорошо, — сказал Фуцюань и, поколебавшись, добавил: — Но, господин… Завтра открытие первого весеннего аукциона рабов на двух рынках, разве вам не нужно возглавлять церемонию?» «Знаю, — Бай Фэнлинь сжал пальцами переносицу. — Передай матроне Хуа Ло, что я не останусь в Павильоне на ночь. Последний аукцион был сорван Армией Восстановления, и я никак не могу допустить повторения подобного беспорядка». «Слушаюсь, — кивнул Фуцюань, затем о чем-то вспомнил и осторожно сказал: — Павильон Звездных Облаков присмотрел себе пару юных русалок на предварительной выставке — все они просто потрясающие. Госпожа Хуа Ло хотела купить их на завтрашнем аукционе, но опасается, что они приглянулись многим покупателям, а значит, цена взлетит непомерно…» «Понимаю, понимаю… Эта женщина весьма проницательна. — Бай Фэнлинь нетерпеливо махнул рукой. — Запиши имена понравившихся ей русалок, чтобы завтра их не выставляли на публичный аукцион!» «Слушаюсь». Пока градоначальник Ечэна беседовал с гостями и развлекал их в приемных покоях, таинственный внутренний двор его резиденции наполнился тяжелым запахом крови. Бряцая железными кандалами и волоча по земле тяжелые цепи, солдаты внесли во двор один за другим окровавленных тритонов и сложили их в ряд на земле. «В порту удалось захватить пятерых тритонов. Все они сейчас перед вами по приказанию градоначальника, — стражник не решался больше ничего сказать человеку за занавеской. — Разрешите удалиться». Во дворе повисла тишина — там не осталось никого, кроме пленных Людей Бездны. Изувеченные тритоны были без сознания и безмолвно лежали на земле, лишь кровь сочилась из их открытых ран, пропитывая землю. Через некоторое время занавеска из бисера поднялась сама по себе. Человек из-за занавески ступил во во двор и посмотрел на умирающих бойцов Армии Восстановления. В его глазах сверкнуло холодное намерение, он поднял руку и слегка щелкнул пальцами. С тихим шорохом один из бесчувственных тритонов, словно поддерживаемый невидимыми руками, поднялся с земли и встал перед человеком в белых одеждах. Ши Ину достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что тритон при смерти — все кости пленного были переломаны, и если не вдохнуть в него жизненную силу, то его невозможно будет допросить. Но возвращать дух в обескровленное тело умирающего тритона было затеей, требующей слишком много усилий. Одним взмахом пальца Великий Жрец отшвырнул от себя бесполезного тритона и поднял еще одного. Этот был в немного лучшем состоянии и слабо дышал, хотя и был бледен, как полотно. Его язык был откушен, одна рука сломана в плече, а в теле, казалось, совсем не осталось крови. Ши Ин поднял правую руку и сжал все пять пальцев, в его ладони появился талисман лавандового цвета, который взлетел в воздух и прилепился ко лбу тритона. «Очнись!» — шепнул Великий Жрец. Внезапно умирающий боец Армии Восстановления ожил в его руках. «Как тебя зовут?» — мягко спросил Ши Ин, заглядывая в самую душу тритона. «Цин… Цинчуань». Фиолетовое свечение прошло через голову пленника, и он слабо зашевелился, глядя вокруг затуманенными глазами. Его разумом словно завладела неведомая сила — стойкий воин, не проронивший ни слова во время самых жестоких пыток, несмотря на откушенный язык, послушно отвечал на все вопросы Великого Жреца горы Цзюи. Ши Ин с невозмутимым видом продолжал: «Твой ранг в Армии Восстановления?» «…» Тритон на миг умолк, и Ши Ину пришлось сжать пальцы покрепче, после чего воин торопливо ответил: «Батальон Зеркального озера, третий… третий отряд, заместитель командира…» Всего лишь заместитель командира отряда? Ши Ин недовольно сдвинул брови. «Кто возглавляет ваш батальон?» «Господин… Господин Чжи, — воин-тритон безуспешно попытался вырваться из магической хватки Ши Ина, но все же был вынужден сообщить то, о чем хотел знать Великий Жрец: — Посланник Цзоцюань… Батальон Зеркального озера… господин Чжи Юань». Чжи Юань? Это имя будущего лидера Армии Восстановления? Ши Ин слегка кивнул: «Он бывал раньше в Диких Землях Запада?» «Да… Да, бывал, — кивнул пленник. — Господин Чжи Юань… когда-то жил в Диких Землях Запада…» Ши Ин содрогнулся, и его глаза блеснули холодным огнем: «Был ли он недавно в Суса Халу?» «Был… был… — пробормотал воин слабеющим голосом. — Только что… вернулся… оттуда…» Может ли быть, что это и есть тот, кого он ищет? Великий Жрец беззвучно вздохнул и собрал пальцы вместе: «Он сейчас находится в Ечэне?» «Он… — Воин-тритон, который полностью подчинялся Ши Ину, выдавил против воли: — Он в Ечэне». Сердце Ши Ина на миг замерло, а глаза засияли ярче. Он продолжал допрос: «Где именно в Ечэне?» «В…» Пленный тритон не успел ответить. Внезапно он увидел что-то, от чего его глаза округлились, а безвольное лицо побледнело и напряглось. Словно очнувшись от тяжелого сна, он громко вскрикнул, запрокинул голову и высвободился из магической хватки, которой его удерживал Ши Ин! Послышался легкий свист, похожий на порыв ветра, ворвавшийся сквозь щель в стене. Сбоку промелькнула слабая вспышка белого света. Воин издал отчаянный стон, рухнул на землю и замер навсегда. Из его сердца фонтаном хлынула кровь, отбирая остатки жизни. «Кто здесь?» Лицо Ши Ина вспыхнуло румянцем, Великий Жрец резко обернулся. Во дворе под плачущими бегониями стоял человек, неясно когда там появившийся. У него были такие же длинные аквамариновые волосы и небесно-синие глаза феникса[49], что и у пленного тритона, стройная фигура и нежное лицо. Красота деревьев и цветов в садах резиденции градоначальника Ечэна меркла в сравнении с ним. Человек держал в руках необычный меч, свет которого блестел в его глазах, холодный и яркий, как сталь. Этот тритон застал Великого Жреца врасплох и убил своего товарища прямо на глазах у Ши Ина! «Световой меч?!» — изумленно воскликнул Ши Ин. По его лицу промелькнула тень шока — световой меч, который может отбирать жизни силой ауры ци, оказался в руках тритона?! Великий Жрец крикнул: «Ты из Ордена Мастеров Клинка?» «А?» Воин не ответил. Острие светового меча в его руках опустилось вниз, и в тот же миг невидимый клинок быстро и безболезненно перерезал горло всем пленным бойцам Армии Восстановления. Это человек в одиночку проник в резиденцию градоначальника Ечэна для того, чтобы убить своих товарищей и тем самым навсегда заставить их замолчать? Обычно люди Бездны Моря были нежными, робкими и покорными. Встретить среди них такого решительного и волевого человека было большой редкостью. «Нет, ты не можешь быть из Ордена Мастеров Клинка. Это не световой меч». Ши Ин слегка нахмурился, внимательно изучая тритона. Уже много тысяч лет учениками Ордена Мастеров Клинка, высшего храма боевых искусств Юньхуана, были в основном подданные Кунсана, изредка попадались выходцы из Срединных Земель, но никогда — люди Бездны Моря. Совсем недавно титул Мастера Клинка получили Фэй Хуа и Лю Мэн, но никто из них еще не брал учеников, и шансов на то, что они взялись бы за обучение тритона, точно не было. Ши Ин холодно спросил: «У кого ты украл мастерство владения мечом?» Тритон не промолвил ни слова. Меч в его руке поднялся и устремился вперед, распавшись на тысячу мелких клинков в воздухе! «Отвратительное чувство пропорций», — нахмурился Ши Ин и вытянул два сжатых вместе пальца навстречу облаку клинков. Между его пальцев засиял сгусток света, превратившись в огромный меч, который со свистом рассек воздух и врезался в облако клинков — оглушительный треск, подобный раскату грома, прокатился по двору, и здания вокруг затряслись. Тысячи световых клинков вмиг исчезли, словно расколотые огромным мечом, но тут же снова собрались воедино и превратились в девять смертоносных лучей, разящих с неба! Не сводя глаз с лучей света, Ши Ин безмолвно вздохнул, ловко отступил назад, поднял руки и начертил печать у себя на груди, одновременно наложив заклинание и взывая к небесам о выносливости. Тритон только что применил одну из самых изощренных техник Мастеров Клинков — «Девять вопросов»! Это и вправду был не простой тритон. Световые клинки с гулким грохотом обрушились с неба, но снова уткнулись в невидимый барьер. Одеяния Ши Ина развевались, словно их трепали свирепые порывы ветра. Великий Жрец был потрясен: он задействовал восемьдесят или даже девяносто процентов своей силы, но этого хватило лишь на то, чтобы отразить удар светового меча. Этот тритон был одним из самых достойных противников во всем Юньхуане! Свет клинка резко исчез вместе с его обладателем. Аура меча все еще мерцала в воздухе, сохраняя силу и смертоносность Мастера Клинка. На земле виднелись капли крови, но Ши Ин не был уверен, была ли это кровь его противника или мертвых тритонов. Великий Жрец окинул взглядом опустевший двор и слегка побледнел. Люди Бездны, рожденные в морских глубинах, не обладали большой физической силой от природы. После того, как их тела перекраивали, и у них появлялись ноги, русалки и тритоны развивали необычайную ловкость и гибкость, но всегда уступали людям суши в силе. Однако тритон, который только что стоял перед Ши Ином, сумел преодолеть все эти ограничения и развил невероятные навыки владения мечом! Кто же он? Чтобы бросить вызов физическим ограничениям своего вида, нужно иметь очень сильную линию крови. Мог ли он быть тем самым тритоном, которого так долго искал Ши Ин? Великий Жрец нахмурился от этой мысли и посмотрел на свои пальцы — только что он не упустил тритона, а намеренно дал ему уйти, прикрепив на него отслеживающий талисман. «Чунмин». Ши Ин слегка склонил голову набок и призвал священную птицу. Белая птица, мирно дремавшая на полке за занавеской, засунув голову под крыло, проснулась и громко захлопала крыльями — поначалу она была размером с попугая, но, приземлившись рядом с повелителем, уже была величиной с огромную снежную статую. Ши Ин указал на небо: «Лети и помоги мне узнать, куда направляется тритон!» С недовольным урчанием священная птица Чунмин закатила все четыре глаза, шумно взлетела ввысь, и ее тело в мгновение ока увеличилось до размеров голубого кита, а красные глаза засверкали, высматривая далеко на земле след, уводящий от резиденции градоначальника Ечэна. Четыре зорких глаза видели все, от Девяти Небес вверху до Желтых Источников под землей ничто не могло укрыться от взгляда божественного животного. Великий Жрец горы Цзюи опустил голову, посмотрел на тела тритонов под ногами, и выражение в его глазах переменилось. Да, согласно астрологическим знакам, примерно через семьдесят лет Кунсан постигнет чудовищная катастрофа, которая уничтожит целую нацию. Несмотря на все старания, Ши Ин все еще не мог понять, что же именно произойдет, а видел лишь след пробудившегося зла, которое пришло со стороны моря и двигалось в сторону столицы Империи. Единственное, что удалось предвидеть, — это то, что грядущие события каким-то образом связаны с человеком Бездны Моря, находящимся сейчас в Ечэне. Этому человеку суждено было посеять хаос в Юньхуане и повергнуть Кунсан в пучину разрушения. Падение Белой Пагоды, гибель Шести Правителей… Небесные Врата Империи закроются навсегда, императорский род прервется, и тысячи жителей Кунсана станут невинными жертвами… Когда Ши Ин наблюдал за возвращением зла среди звезд, перед его глазами одно за другим возникали видения будущего, что наступит через десятки лет, словно ожившие пророчества, посланные богами звездочетам. Огромное потрясение невиданных масштабов было начертано на небосводе, оно нависло над головами всех кунсанцев Юньхуана, словно неумолимое колесо судьбы. Но никто этого не видел и не верил в это. Только двое знали о надвигающемся бедствии: сам Ши Ин и великий прорицатель Да Сымин, вечно неспящие и наблюдающие за неотвратимым приближением Судного дня.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 37
Как старший сын императора Кунсана, Ши Ин был прямым потомком древнего рода правителей, берущего начало от императора Синцзюня. Несмотря на то, что принц провел всю жизнь в одиночестве в Долине Богов, вдали от императорского двора, он не мог притворяться, что ничего не видел, как и все остальные, и просто наслаждаться величием мира, закрывая глаза на огромную бурю, неумолимо надвигающуюся с неба. Он потратил несколько лет на поиски зла, вернувшегося в Юньхуан, проделал немалый путь от горы Цзюи до Диких Земель Запада, из Суса Халу обратно в Ечэн — и вот, наконец, шаг за шагом приближался к призрачной угрозе. «Если ничего не поможет, придется перебить всех Людей Бездны в Ечэне, — после долгого молчания с его губ слетели тихие холодные слова, застывшие льдинками на пронизывающем до костей утреннем ветру ранней весны. — В противостоянии Кунсана и Морского Царства останется только победитель».* * *
Отправив управляющего за даньшу для Сумо, Чжу Янь скучала на диване, дразня малыша в другом углу комнаты засахаренными фруктами. «Сумо, иди сюда! Дам тебе сладенького!» Чжу Янь держала блюдо с нарезанными кубиками фруктов в сахарном сиропе, но ребенок не обращал на нее внимания. Он сидел, откинувшись в мягком кресле, и смотрел в небо за окном с не соответствующим его возрасту выражением лица. Его глаза были мрачными, крошечные брови — нахмуренными, а лицо — безжизненным. «Что такое? — благодушно спросила Чжу Янь. — Хочешь улететь? Но ведь ты не птица». Малыш не ответил и даже не посмотрел на нее, продолжая вглядываться в небо. «Эй, хватит дуться, ладно? Я тебя в плену не держу». Вздохнув, Чжу Янь подошла к Сумо, погладила его по голове и мягко сказала: «Ты еще слишком мал и слаб. Если я позволю тебе уйти, боюсь, ты быстро умрешь. Нужно найти хорошего доктора, который как следует тебя подлечит, прежде чем отпустить. Иначе как я смогу выполнить предсмертное желание твоей матери?» Ребенок с отсутствующим видом смотрел в небо, игнорируя принцессу. «Эй, паршивец мелкий! Ты меня слышишь? — внезапно взорвалась Чжу Янь и стукнула пальцем по голове малыша. — Будешь себя так вести, я и вправду надену на тебя железный ошейник, потом не жалуйся!» Голова Сумо покачнулась от тычка, маленький тритон вдруг указал пальцем на небо и четко произнес одно слово: «Птица». Чжу Янь на мгновение застыла и проследила взглядом в точку на небе, куда указывал ребенок. Огромный дворец клана Чи нависал над внутренним двором, открывая взору лишь маленький лоскут чистого синего неба. В лучах заходящего солнца была еле заметна парящая высоко в небе огромная белоснежная птица с четырьмя багровыми глазами, поблескивавшими на свету, словно рубины. Птица внимательно разглядывала землю под собой. «Четырех… четырехглазая птица? — Чжу Янь вздрогнула и выдохнула: — О, святые небеса!» Потрясенная принцесса подскочила к окну, захлопнула его тыльной стороной ладони и торопливо задернула штору, затем, словно этого было недостаточно, побежала закрывать двери, опустила на них тяжелую плотную занавеску и наложила поверх сложное охранное заклинание. Сумо остался сидеть в кресле, наблюдая, как Чжу Янь носится туда-сюда по комнате, и в его глазах наконец блеснул огонек любопытства. Малыш спросил: «Ты… испугалась птицы?» Услышав его тоненький голосок, Чжу Янь вздрогнула и застыла — впервые за долгое время маленький паршивец удосужился спросить ее о чем-то первым. «Саму птицу я не боюсь… — Она начертила в воздухе магический знак, на мгновение осветивший всю комнату, после чего с облегчением вздохнула: — Эта четырехглазая птица — священное животное-хранитель моего наставника… Если она здесь, значит, Шифу тоже где-то неподалеку! Нельзя, чтобы он нас поймал!» «Ты боишься своего наставника? — малыш удивленно посмотрел на принцессу. — Ты что-то натворила?» «Ну… — слегка смутилась Чжу Янь и язвительно ответила: — Можно и так сказать». «О, вот как… — Сумо глянул на Чжу Янь, и в его глазах заплясала насмешка. — Твой Шифу, должно быть, очень могущественный». Чжу Янь растерянно уставилась на ребенка. «Это уж точно». Помолчав немного, она добавила: «Он и впрямь очень могущественный. Когда я вижу его, в голове становится пусто, ноги подкашиваются, и я путаюсь в словах — если скажу что-то не то, он может меня избить! Знаешь, в прошлый раз он поколотил меня вообще ни за что! До сих болит спина и все, что ниже». «…» Сумо посмотрел на нее и еле заметно ухмыльнулся. «Он тебя отшлепал?» «Ну, знаешь, все иногда получают порку, правда? — проворчала Чжу Янь, чувствуя себя униженной, затем снова встрепенулась: — Мелкий паршивец, а ну прекрати надо мной смеяться! Иначе сам у меня получишь, ясно?» Ребенок в кресле отвернулся, но уголки его губ предательски ползли вверх. Чжу Янь закрыла все двери и окна, зажгла все лампы и свечи в комнате, но до ужина было еще много времени — ей быстро наскучило сидеть на диване, поэтому она вытащила из шкафа большую лакированную коробку сладостей «Восемь сокровищ»[50], наполненную разноцветными конфетами. Это было изысканное лакомство с самого дорогого рынка в Ечэне — нищий детеныш русалки наверняка никогда такого не видел. Она взяла медовый марципан, завернутый в тонкую красную бумагу, и протянула Сумо коробку, вежливо предложив: «Хочешь конфету?» Ребенок на мгновение задумался и наконец выудил из коробки крошечными пальцами засахаренную ягоду. «Красный виноград из уезда Шэньму? Так вот что тебе нравится! — улыбнулась Чжу Янь, наблюдая, как Сумо схватил конфету, затем внезапно забеспокоилась: — Не слишком ли он сладкий? У тритонов тоже могут болеть зубы?» «…» Ребенок посмотрел на принцессу, снял с конфеты бумажную обертку, откусил конфету и, прожевав, обнажил два ряда крошечных белоснежных зубов, похожих на мелкие ракушки, выложенные на берегу моря при лунном свете. Покончив со сладостью, Сумо уставился на обертку в руке — тонкий лист серебристой бумаги с рисунком мерцающих звезд и морских волн. Это была знаменитая бумага «искристый снег», которую изготовляли в уезде Бэйюэ. Ребенок тщательно расправил все заломы на обертке и осторожно взял ее в руки. «О, так тебе нравится эта оберточная бумага, да? — Чжу Янь посмотрела на малыша и выбрала из коробки все засахаренные виноградины, семь или восемь штук. Она по очереди развернула конфеты, запихнула их себе в рот и стала быстро жевать, затем отдала обертки Сумо, бормоча с набитым ртом: — Вот… Это все тебе!» «…» Ребенок изумленно посмотрел на нее и вдруг рассмеялся. «Чего зубоскалишь? — Чжу Янь немного рассердилась и надула щеки, грозно сказав: — Сейчас я тебе покажу!» «Зачем ты съела столько конфет сразу? Ты что, свинья? — услышала она детский голосок. — У тебя зубы заболят…» Ребенок посмотрел на Чжу Янь, склонил голову набок, наблюдая за ее несчастным видом, и расхохотался еще сильнее. Его улыбка была яркой и сияющей, словно тысячи звезд засверкали одновременно в ночном небе; глядя на смеющегося тритона, можно было забыть обо всем на свете. Чжу Янь уже было разозлилась, но, увидев искреннюю улыбку на лице малыша, тут же успокоилась и попыталась проглотить конфеты. Те и правда были слишком сладкими и липкими, и принцессе пришлось бежать за чаем. Чжу Янь выпила целую чашку одним махом. Обернувшись, она увидела, как Сумо расправил обертки одну за другой, откинулся в кресле, поднес их к лампе и уткнулся лицом в бумагу. «Что ты делаешь?» — полюбопытствовала Чжу Янь, подойдя поближе. «Смотрю на море», — прошептал Сумо, положив прозрачные обертки себе на глаза. Яркий свет от ламп в комнате проходил сквозь тонкие листочки бумаги в лазурные глаза ребенка — Сумо вглядывался так пристально, что, казалось, перенесся в другой, волшебный мир. «Смотришь на море?» — Чжу Янь стало интересно, и она тоже взяла обертку от конфеты и подняла ее перед собой. «Видишь?» — не отрываясь спросил Сумо. «Вижу, вижу! — Чжу Янь открыла глаза и вскрикнула от неожиданности. — И правда, это… это очень похоже на море! Как чудесно!» Свет проходил сквозь тонкую серебристую бумагу, рассеиваясь и создавая легкую мерцающую вуаль перед глазами, переливающуюся подобно морской глади, а вдали мерцали мириады звезд. «Этому меня научила мамочка, — пробормотал малыш, всматриваясь в бумагу на своем лице. — Однажды я спросил ее, на что похоже море, и она сняла обертку с конфеты и отдала мне. Мама сказала, что так я увижу море». Чжу Янь была настолько тронута, что на миг лишилась дара речи. Жизнь Юй Цзи, как и любой другой русалки-рабыни, была полна страданий. Она вынуждена была скитаться с ребенком от хозяина к хозяину и провела последний десяток лет в Диких Землях Запада, где и встретила свой печальный конец — как могла русалка в пустыне не тосковать по морю? А этот малыш? Каким одиноким и грустным было его детство? «А что твой отец? — невольно вздохнула Чжу Янь. — Он о тебе не заботился?» Сумо долго не отвечал, и Чжу Янь было подумала, что ребенок снова замкнулся в себе. Но через время тритон сказал тоненьким голосом: «У меня нет отца». «Что?» — удивилась Чжу Янь. Глаза Сумо были закрыты серебристой бумагой, и принцесса не видела взгляда ребенка, а лишь услышала шепот: «Мама говорила, что родила меня… проглотив яркую жемчужину, которая всплыла со дна моря в полнолуние…» «Как такое возможно? Наверное, она тебя обманула?» — рассмеялась Чжу Янь, но тут же пожалела о сказанном — красавица Юй Цзи так часто переходила из рук в руки, что, должно быть, сама не знала, от кого был ее ребенок, поэтому придумала красивую историю для Сумо. «Чепуха! Мамочка никогда не стала бы мне врать! — голос Сумо стал жестче, в нем зазвучали нотки ненависти. — Ты… Не хочешь — не верь! Забудь!» «Верю, верю, — принцесса тяжело вздохнула и попыталась успокоить малыша, поспешно придумывая оправдание своим словам: — Шифу рассказывал мне о женщине, которая забеременела, проглотив яйцо ласточки. Были даже женщины, которые рожали детей, наступив на след великана на земле. Так что вполне могло быть, что и твоя мать родила тебя, проглотив морскую жемчужину». Она взахлеб рассказывала выдуманные наспех истории, чтобы убедить Сумо, будто она поверила его словам. Наконец ребенок медленно разжал кулачки и прошептал: «Конечно, мама сказала мне правду». «Выходит, у тебя нет ни отца, ни дома, куда ты мог бы вернуться? — Чжу Янь посмотрела на мерцающее море перед глазами и со вздохом потянулась к ребенку, чтобы взять его на руки: — Иди сюда». «Ммм», — скривился малыш и слабо запротестовал. «Сумо — так звали бога Луны согласно древней легенде Тяньчжу. Говорят, он был невероятно красив и взял себе больше двух дюжин жен, что считалось огромным достижением, — Чжу Янь вспомнила мифы из разных уголков света, которые рассказывал ей Шифу. — Раз твоя мама дала тебе это имя, значит, она очень тебя любила».Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 38
«А разве много жен — это хорошо?» — проворчал Сумо. «Сколько тогда тебе нужно? — Чжу Янь не выдержала и рассмеялась. — Одной будет достаточно?» Малыш отвернулся и после долгого молчания заявил: «Ни одной. От женщин одни неприятности». «Ха-ха-ха! — залилась смехом Чжу Янь и ущипнула ребенка за щеку. — Да уж, наверное, когда ты вырастешь, будешь красивее всех женщин в мире и даже смотреть на них не захочешь!» Сумо презрительно остановил ее руку: «Не делай так!» Однако Чжу Янь как следует потрепала ребенка за щечку, прежде чем отпустить, и сказала: «Когда мы вылечим твой недуг, если ты все еще будешь намерен уйти, я выпущу тебя в море. — Она погладила мягкие аквамариновые волосы малыша и прошептала ему на ушко: — Только не пытайся сбежать раньше времени, хорошо? Ты такой непослушный маленький упрямец…» Глаза Сумо были прикрыты конфетными обертками, и принцесса не видела выражения его лица. Спустя минуту молчания ребенок хмыкнул и сказал: «Тогда тебе нельзя надевать на меня ошейник из золота!» Чжу Янь опешила и засмеялась: «Ты думал, я говорила всерьез? Я просто пошутила, чтобы припугнуть тебя! Такая тоненькая шея не выдержит массивный золотой ошейник, ты бы тут же свалился под его тяжестью!» Сумо убрал бумагу с глаз и, хмыкнув, недоверчиво смерил Чжу Янь колючим взглядом. Его крошечное личико помрачнело. Принцесса поняла, что малыш снова обиделся, поэтому взяла со стола обертку от конфеты и, улыбнувшись, спросила: «Хочешь, покажу тебе фокус?» Сумо отвел взгляд, но в конце концов посмотрел обратно на Чжу Янь. Та положила перед собой тонкий серебристый листок бумаги, сложила его по диагонали, разровняла, сложила еще раз… В легких и умелых пальцах принцессы обертка превратилась в бумажного журавлика. «Я тоже так умею», — холодно процедил малыш. «Правда? — равнодушно посмотрела на него Чжу Янь. — А так умеешь?» Она поднесла фигурку из бумаги к губам и тихонько подула. Журавлик зашевелился, расправил крылья, встал на ноги в ее ладони, вспорхнул и закружился над лампой. «Ух ты…» — завороженно прошептало Сумо, с удивлением наблюдая за журавликом. Ожившая фигурка сделала круг над лампой, затем устремилась вниз и пролетела прямо над головой малыша, коснувшись его ресниц бумажными крыльями. «Ух ты!» — снова восхищенно воскликнул Сумо. Его бледное лицо засветилось от счастья, лазурные глаза восторженно заблестели — на миг угрюмый малыш стал обычным жизнерадостным ребенком. Глядя на то, как Сумо умиляется журавлику, Чжу Янь сложила птиц из всех оставшихся оберток и оживила их одну за другой. Стая серебристых бумажных журавликов закружила над лампой в комнате, словно вихрь летающих огоньков. Сумо вытянул руку, и один из журавликов сел на кончики его пальцев. Какое-то время малыш наблюдал за ним из-под длинных опущенных ресниц, затем резко поднял голову и с детским восхищением посмотрел на Чжу Янь, промолвив дрожащим голосом: «Ты… ты невероятная!» «Еще бы! — просияла принцесса. — Хочешь, научу тебя такому?» Ребенок был ошеломлен. «Ты… хочешь взять меня в ученики?» «А что, ты против? — Чжу Янь посмотрела на малыша и заметила, как уголки его губ задрожали. Он выглядел странно, поэтому принцесса добавила: — Ничего страшного, если не хочешь быть моим учеником. Зови меня старшей сестрой, я все равно тебя научу». Сумо опустил голову и замолчал. Внезапно его худенькие плечи затряслись. «Эй, что случилось? Что такое? — Чжу Янь больше не пыталась угадать, на что так странно реагирует ребенок, и просто обняла его хрупкие плечи, воркуя: — Послушай, не надо, если не хочешь! Я не настаиваю, чтобы ты был моим учеником… Эй, ну чего ты плачешь?» Ребенок уронил голову на грудь и отчаянно закусил губу, словно боролся с нахлынувшими на него чувствами. Слезинки одна за другой выкатывались из-под его длинных ресниц и безудержно лились по бледным впалым щекам. Чжу Янь впервые видела этого упрямого малыша плачущим, ее сердце сжалось. Принцессу было не так легко испугать, но сейчас она чувствовала себя абсолютно беспомощной, суетясь вокруг маленького тритона и повторяя: «Что случилось? Ты не хочешь обучаться? Ну же, не плачь… Иначе нянюшка Шэн подумает, что я тебя снова побила! Не плачь!» Она потрясла Сумо за плечи. Должно быть, ребенку самому стало стыдно, потому что он сжал кулачки и глубоко вздохнул, наконец справившись со слезами, однако его тело все еще подрагивало. Когда он разжал руки, на его ладонях отчетливо виднелись красные полукруги от ногтей. «Ладно, плачь, если хочешь, — растерянно сказала Чжу Янь и вздохнула: — Только подожди, пока я сбегаю за блюдом. Слезы русалок застывают жемчугом — нельзя упускать момент, ведь ты так редко плачешь!» Она действительно принесла золотое блюдо с узором и подставила его под голову Сумо со словами: «Ну вот, а теперь поплачь хорошенько! Продадим твои рыдания за приличную сумму». Малыш поднял глаза и взглянул на нее в замешательстве, после чего расхохотался. «А? — Чжу Янь никак не могла понять загадочного ребенка. — Ну что еще?» «…» Сумо помотал головой и молча отвернулся. «Только не плачь. — Принцесса облегченно вздохнула и пробормотала: — Плачущие дети — это совершенно невыносимо». «Я рос в одиночестве», — внезапно прошептал Сумо. «Ммм?» — Чжу Янь замерла и прислушалась. «Я рос в клетке на Западном рынке. Меня посадили туда сразу после рождения, — тихо сказал Сумо с ужасом в голосе. — Запирали вместе с мелкими зверьками в железной клетке с бочкой воды и миской риса». Сердце ЧжуЯнь оборвалось. Она не знала, что сказать. «Мне не давали еды и воды, пока я не распродавал всех котят и щенков… А я не мог продать столько за день, — пробормотал малыш, повесив голову. — У меня уродливое тело и скверный характер. Говорят, русалки и тритоны растут очень медленно, их нужно выращивать до ста лет, чтобы потом продать за хорошие деньги. А до тех пор я — убыточный материал, так говорил хозяин. Моему владельцу пришлось бы ждать до следующей жизни, чтобы выручить за меня хоть что-то. Однажды хозяин так разозлился, что хотел убить меня и вырезать глаза на бусины». «А где была твоя мама? — не удержавшись, спросила Чжу Янь. — Она не защитила тебя?» «Она была очень выгодным товаром. Ее купили почти сразу после моего рождения». Сумо покачал головой и мягко сказал: «Меня держали в клетке, пока мне не исполнилось шестьдесят. Тогда мама нашла меня на Западном рынке — к тому времени она уже была фавориткой старого вождя клана Хоту и смогла меня выкупить». «Что? Значит, тебе должно быть лет семьдесят?» — удивилась Чжу Янь. «Семьдесят два, — с серьезным видом уточнил малыш. — Примерно восемь ваших человеческих лет». «Правда? Целых восемь лет? — Чжу Янь с изумлением оценила внешний вид ребенка еще раз и покачала головой. — Не может быть… Тебе и шести не дашь». «Мне точно почти восемь!» — упрямо сказал обиженный Сумо. Люди Бездны Моря жили в десять раз дольше народов суши, но и умственное развитие русалок и тритонов было в разы медленнее человеческого. Сидевший перед принцессой малыш уже прожил одну человеческую жизнь, но думал и говорил как ребенок, несмотря на все лишения и невзгоды, которые ему довелось перенести. «Ладно. Восемь так восемь, — согласилась Чжу Янь, погладила Сумо по голове и пробормотала: — Бедняжка, должно быть, ты ни разу в жизни не ел досыта, поэтому такой маленький и худой, как котенок. Теперь ты будешь жить у меня, пить жирное молоко и есть баранину каждый день. Ты должен подрасти и поправиться, понятно?» «Я не ем молоко и баранину!» — ребенок демонстративно отвернулся. «Хорошо, что тогда едят русалки? Рыбу? Креветки? Водоросли? — Чжу Янь в замешательстве погладила мягкие волосы малыша и уверенно сказала: — Что бы ты ни ел, обещаю, что у меня ты никогда не будешь голодать! Буду кормить тебя до отвала!» Сумо ничего не ответил, но не стряхнул ее руку, а прислонился к принцессе и молча наблюдал за серебристыми бумажными журавликами, порхающими вокруг лампы. Его обычно бледное, холодное, полное злости и настороженности личико наконец расслабилось, а глаза поблескивали удивительно мягким и спокойным светом. «Я рос в одиночестве, — с отрешенным видом повторил ребенок, потянув Чжу Янь за рукав и слегка подрагивая. — Я не знаю, как это — иметь друга… Или быть учеником наставника». Он запнулся и еле слышно сказал: «Я… очень боюсь к кому-то привязаться». «…» Сердце Чжу Янь подпрыгнуло. Она вдруг смутно ощутила непонятную щемящую боль. «Тетя Жу говорила, что люди Кунсана никогда не будут к нам по-настоящему добры. Вы выращиваете нас как собачек или котов, гладите, когда у вас хорошее настроение, и вышвыриваете прочь, если мы вам надоели. Как вы можете быть нашими друзьями? — Ребенок уставился немигающим взглядом на лампу и тихо сказал: — Рано или поздно ты все равно меня бросишь». «Кто такая эта тетя Жу? — нахмурилась Чжу Янь. — Не слушай ее бредни!» «Она для меня — самый лучший в мире человек после мамочки, — мягко сказал Сумо. — Когда я жил на Западном рынке, то часто болел, и она всегда обо мне заботилась… Пока однажды ее тоже не выкупили». «Знаешь, то, что она сказала, — необязательно золотое правило для всех! — нетерпеливо возразила Чжу Янь и, подумав, сказала: — Слушай, хочешь, расскажу секрет? Мужчина, за которого я хочу выйти замуж, тоже человек Бездны Моря!» Ребенок явно не ожидал такого и удивленно посмотрел ей в глаза. «Правда?» «Да, правда. — Вздохнув, Чжу Янь вынула из-за пазухи кулон и показала его малышу. — Смотри, что он мне подарил. Я влюблена в него… с самого детства! Жаль только, что я ему безразлична…» Сумо посмотрел на круглую нефритовую подвеску с небольшим сколом, и его глаза загорелись любопытством: «Что это?» «Он сказал, что это кровь древнего дракона. Что-то очень ценное», — ответила Чжу Янь. Ребенок протянул крошечную руку к кулону и коснулся поверхности нефрита, но в тот же миг переменился в лице и тихо ойкнул. «Что случилось?» — заволновалась Чжу Янь. «Я… не знаю, — заколебался ребенок. — Мне как будто обожгло спину… И стало больно».Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 39
«Не может быть! — Чжу Янь задрала ребенку рубашку и проверила его спину. — Все в порядке!» Малыш успокоился и пробормотал: «Странно, сейчас уже все хорошо». «Наверное, не нужно лишний раз это трогать. — Чжу Янь поспешно спрятала подвеску обратно под одежду и сказала: — Юань велел никому ее не показывать!» Принцесса положила голову на руки, глядя на бумажных журавликов, круживших возле лампы, затем задумчиво произнесла: «Хоть он и подарил мне эту подвеску, я ему не нравлюсь… Может быть, его сердце уже занято кем-то другим? Вам, людям Бездны, нужно сначала влюбиться в девушку, прежде чем стать мужчиной?» Сумо поднял голову, серьезно подумал и ответил: «Я слышал такое от тети Жу. Наверное, это правда. — Помолчав немного, он добавил: — Но я еще не прошел через трансформацию и не знаю, так это или нет». «Когда ты вырастешь, твоя красота будет неописуемой! — Чжу Янь посмотрела на утонченного и невероятно хорошенького ребенка, усмехнувшись. — Кем ты хочешь стать, мужчиной или женщиной? Если будешь девушкой, то, должно быть, затмишь собой легендарную диву Цюшуй! Не терпится дождаться этого момента…» «Я не буду женщиной!» — внезапно запротестовал Сумо, сжав крошечные кулачки. Чжу Янь застыла от удивления. «Это еще почему? Тебе не нравятся женщины?» Малыш тряхнул головой, в его лазурных глазах мелькнула тень грусти, и он прошептал: «Я… не хочу стать как мамочка». Сердце Чжу Янь упало. Она вспомнила печальную судьбу Юй Цзи. Должно быть, в жизни малыша было совсем немного светлых и радостных моментов, связанных с матерью. Принцесса украдкой вздохнула и сменила тему: «Знаешь, станешь ты мужчиной или женщиной, зависит не от тебя. Но ты еще совсем ребенок, пройдут десятилетия, прежде чем наступит трансформация. Наверное, я до этого не доживу…» «Нет, доживешь! — внезапно напрягся Сумо и затряс головой. — Ты… ты будешь жить долго. Дольше, чем я!» Чжу Янь не сдержалась и хихикнула. У малыша совсем не было опыта общения с людьми, и когда он пытался сказать что-то приятное, это выходило у него ужасно неловко. «В любом случае, я тебя никогда не брошу, — Чжу Янь вздохнула, повернула на себя крошечную голову тритона одним пальцем, внимательно посмотрела ему в глаза и пообещала: — Я всегда буду о тебе заботиться и защищать тебя. Буду рядом до тех пор, пока сам не захочешь уйти. Клянусь!» Ребенок долго изучающе смотрел на принцессу полными сомнения и недоверия глазами. Чжу Янь протянула малышу мизинец: «Уговор?» Сумо смерил ее взглядом, тихо заворчал и гордо отвернулся. Но через минуту, не говоря ни слова, потянулся и обвил миниатюрным пальчиком мизинец принцессы. Крошечный пальчик как маленькое обещание. «Зови меня старшей сестрой. — Чжу Янь почувствовала, что на душе у нее стало теплее, улыбнулась и сказала: — Я всегда была одна, у меня нет ни братьев, ни сестер. Мне тоже очень одиноко». «Вот уж нет, — проворчал Сумо, мотая головой. — Мне семьдесят два, а тебе всего девятнадцать». «Ах ты маленький паршивец», — с улыбкой ответила Чжу Янь. Принцесса осторожно приоткрыла окно и выглянула наружу, вздохнув с облегчением. «Птица уже улетела?» — догадался малыш. «Угу, — Чжу Янь одним махом распахнула окно настежь. — Наконец-то улетела! Прекрасно!» В этот миг в комнату ворвался весенний ветер, и бумажные журавлики, кружившие над лампой, захлопали крыльями, устремились к окну и вылетели на улицу. «Ой-ой!» — воскликнул Сумо, подпрыгивая и пытаясь их поймать. Но разве он успел бы? Порыв ветра подхватил волшебные серебристые фигурки, ускользающие сквозь пальцы маленького тритона, и унес прочь. Расстроенный Сумо остался стоять посреди комнаты, все еще сжимая одной рукой палец Чжу Янь. «Ничего, сделаю тебе новых журавликов! Или, если научишься у меня этому заклинанию, сможешь делать их сам сколько захочешь! — Чжу Янь поспешила успокоить опечаленного малыша и взяла его за руку. — Идем ужинать… Нянюшка Шэн, должно быть, уже заждалась нас!» Она вывела Сумо на улицу и улыбнулась: «Возьму тебя завтра с собой, хорошо?» «Мы куда-то поедем?» — ребенок задрал голову и посмотрел на Чжу Янь. Его глаза заблестели от любопытства. «В самый большое и красивое заведение Ечэна, Павильон Звездных Облаков! — с мечтательной улыбкой ответила принцесса, а ее глаза превратились в два довольных полумесяца. — Говорят, это самое роскошное место во всем Юньхуане. Я столько лет мечтала туда попасть!» «… Я не поеду». Выражение лица ребенка резко переменилось. Он очень странно посмотрел на девушку, расплывшуюся в радостной улыбке от предвкушения посещения чайного дома, стряхнул с себя ее руку и холодно сказал: «Поезжай, если тебе так хочется, но без меня!» «Что такое? — она посмотрела на вновь разозлившегося ребенка и попыталась его уговорить: — Я слышала, что там полно красивых людей, это настоящий рай на Земле, утопающий в богатстве и роскоши, со множественном изысканных блюд и всевозможных развлечений. Разве тебе не хочется побывать в таком месте?» «Не хочется!» Сумо свирепо глянул на нее, отпустил палец и пошел дальше сам, не обращая внимания на принцессу. «Не хочешь — не надо, я упрашивать не буду! — нахмурилась Чжу Янь и ощутимо щелкнула малыша по макушке. — Только и знаешь, что воротить свой маленький упрямый нос!» Сумо внезапно перехватил ее руку и злобно посмотрел на Чжу Янь. Это снова были глаза звереныша в клетке: подозрительные, настороженные, враждебные и недоверчивые ко всем. Чжу Янь на миг застыла, не понимая, чем опять задела маленького тритона, и только недовольно вздохнула.* * *
Прекрасная белая птица Чунмин спустилась с небес, облетела несколько раз весь Ечэн и, наконец, уменьшившись обратно до размеров попугая, грациозно вернулась на плечо своего господина. «Чунмин, ты нашел его? — мягко спросил Ши Ин. — Где прячется этот тритон?» Священная птица гордо кивнула и проворковала что-то ему на ухо. «Не может быть? Он там? — Великий Жрец едва заметно нахмурился и в легком замешательстве посмотрел на свою белоснежную шелковую обувь, прошептав: — Такое грязное место…» Священная птица поежилась, оживленно повращав двумя парами рубиновых глаз. «И все же придется туда отправиться, — опустил взгляд Ши Ин. — В конце концов, на кону судьба империи…» Великий Жрец опустил занавеску и собирался было уходить, как внезапно что-то почувствовал и чутко застыл на веранде, оглянувшись. Ночное небо было холодным и ясным, полная луна плыла высоко над землей, отражая огни неспящего города. Рой мерцающих светлячков кружил на ветру. Откуда могли взяться светлячки мартовской ночью? Ши Ин взмахнул белым рукавом, и светящиеся точки послушно устремились к нему в руку. Великий Жрец опустил голову, чтобы рассмотреть их, и внезапно смутился. Это были бумажные журавлики, сделанные из тонких конфетных оберток, которые еще хранили запах засахаренных фруктов. Летающие фигурки были сделаны с помощью техники жрецов горы Цзюи, но выполнены весьма неуклюже: сгибы были неровными, форма — небрежной, крылья — кривыми, а шеи журавликов были вывернуты. Они были похожи на хромых гусей с перебитыми крыльями. Ши Ину достаточно было всего одного взгляда. Легкая усмешка озарила его глаза. Улыбка на вечно холодном и безмолвном, как старый колодец, лице жреца была настолько удивительным событием, что бедный Чунмин подскочил от неожиданности, нахохлился и принялся издавать встревоженные звуки. «Значит, эта девушка тоже в Ечэне, — прошептал Ши Ин, сложив руки лодочкой и разглядывая светящуюся бумажную фигурку в ладонях. — Кто еще делает таких кривых и неаккуратных журавликов?» Священная птица с довольным видом закатила глаза и оживленно заворковала, нетерпеливо прыгая на плече Ши Ина. Но Великий Жрец лишь невозмутимо покачал головой: «Зачем спешить? Поищем ее завтра, когда закончим дела». Священная птица недовольно заурчала и склонила голову набок. «Что такое? — Ши Ин в легком замешательстве посмотрел на белоснежную птицу. — Ты же терпеть не можешь эту шкодную девчонку, которая все время норовит вырвать у тебя перья?» Священная птица Чунмин картинно повращала четырьмя алыми глазами, посмотрела вначале на жреца, затем на бледную луну высоко в небе, и издала низкий звук. Ши Ин, не поверив своим ушам, вздернул брови и резким движением смахнул птицу с плеча! Священная птица этого явно не ожидала и глухо шлепнулась о перила, после чего отряхнулась со смущенным видом. Ши Ин холодно посмотрел на нее и сказал: «Еще раз услышу подобные глупости — отрежу тебе хвост!» Чунмин, должно быть, никогда раньше не слышал от господина такого грозного тона в свой адрес. Он задрожал, удрученно нахохлился, молча взлетел обратно на свою золотую полку и сунул голову под крыло, бормоча те самые слова, которые только что сказал Ши Ину: «Как долго еще ты сможешь страдать, скрываясь за маской гордости?»* * *
На следующее утро Чжу Янь не терпелось встать пораньше, привести себя в порядок, и, переодевшись в мужское, втайне от нянюшки Шэн выскользнуть из резиденции и уехать веселиться в Павильон Звездных Облаков. Управляющий хорошо знал крутой нрав принцессы, поэтому не посмел ее остановить и был вынужден ей подыгрывать. Вдвоем с Чжу Янь они въехали на Нефритовую площадь без каких-либо знаков, выдающих их принадлежность к Клану Чи, в сопровождении двенадцати опытных стражников, переодетых в гражданское и державшихся слегка поодаль. Как только Чжу Янь вошла в Павильон Звездных Облаков, она сразу поняла, почему накануне Сумо так рассердился при одном упоминании этого места и не захотел больше с ней разговаривать. Это был самый большой бордель во всем Юньхуане. Он был действительно роскошным — богатая отделка из золота и нефрита, ширмы из парчи и дорогие благовония вместо свечей. Изысканные красавицы развлекали гостей танцами и пением, шикарные интерьеры и экстравагантные украшения настолько поражали воображение, что даже повидавшая много роскоши и великолепия Принцесса Клана Чи была потрясена. Все девушки в огромном ослепительном павильоне были неземной красоты русалками. Грациозные несравненные красавицы покачивались на волнах фонтанов, сидели среди цветов, гуляли по широкому подиуму или стояли, облокотившись о нефритовые перила, в одиночку и парами, беседуя и смеясь звонкими голосами. Наверное, русалки были специально обучены — они разговаривали и вели себя так соблазнительно, что любой потерял бы голову с одного взгляда. Неужели Павильон Звездных Облаков специализировался только на русалках? Чжу Янь была поражена. Остановившись, она присмотрелась внимательнее. Вокруг были в основном русалки на пике красоты и молодости, изредка попадались тритоны и люди Бездны Моря, чей пол было сложно определить, — но все они были потрясающе красивы и идеально сложены. Русалки и тритоны в украшениях из жемчуга и драгоценных камней были собраны на огромном внутреннем дворе, со всех сторон окруженном семиэтажным павильоном с длинными коридорами по внутреннему периметру. Посетители шли по коридорам, поднимаясь от этажа к этажу и рассматривая красавиц и красавцев во дворе внизу, — и так до самого верха, пока не находили себе кого-то по вкусу, после чего сообщали о своем выборе следовавшим за ними слугам.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 40
Раб-черепаха[51] все понял и побежал вниз, чтобы вызвать красавицу со двора на службу благодетелю. Павильон Звездных Облаков, один из лучших роскошных борделей в Юньхуане, был, разумеется, дорогим. Уже на входе посетителю приходилось платить тридцать золотых батов, прежде чем он мог хотя бы взглянуть на одну из девушек. Плата за вход предполагала, что он и приглянувшаяся ему девушка могли выпить вина или чашку чая, а также русалка могла исполнить для гостя песню, при этом к ней нельзя было прикоснуться. Если же гость хотел провести ночь любви, то ему пришлось бы платить за это сотни золотых батов. Следуя за рабом-черепахой, Чжу Янь поднималась с этажа на этаж, глядя на сотни красавиц во внутреннем дворе и рассматривая их с разных ракурсов. Чем больше она смотрела, тем больше удивлялась. Вопрос, возникший в ее мыслях, непроизвольно вырвался наружу: «Постой, здесь что, только русалки?» «Вы правы, полное название нашего дома это Павильон Звездных Облаков Океана, — угодливо подмигивая, ответил раб-черепаха. — Естественно, все наши работницы — русалки. Наверное, молодой господин первый раз в Ечэне?» «Кхе-кхе, — Чжу Янь, кашлянув, смущенно потрогала усы над губой. — Смешно, но это так». Чтобы прогулка прошла гладко, она временно изменила свою внешность с помощью заклинания. Сейчас она выглядела как молодой ученый лет двадцати с небольшим, ее волосы были смазаны маслом, одежда была роскошной, а на большом пальце правой руки красовалось нефритовое кольцо, которое она одолжила из отцовских покоев перед уходом и которое ей предстояло сразу же вернуть обратно — иначе если Правитель Чи узнает, что она украла его одежду и отправилась в публичный дом, он переломает ей ноги. «В таком случае молодой господин пришел в нужное место, — раб-черепаха принялся нахваливать бордель. — Приехать в Ечэн и не посетить Павильон Звездных Облаков было бы пустой тратой сил — здешние русалки одни из самых красивых во всем Юньхуане, даже в Императорском гареме Запретного Города лучше не найти». «Вот как? — Чжу Янь была прямолинейна по натуре, и так как ей было уже давно любопытно, она спросила: — У вас здесь есть и такие русалки, как дива Цюшуй?» «Ну, это… — Раб-черепаха вдруг немного смутился от ее вопроса. — Дива Цюшуй красавица всего лишь по описаниям, но в реальности она, возможно, и не сравнилась бы с красотой нашей Жуи». «Неужели? — Чжу Янь была настолько наивна от природы, что почти поверила в это. — Тогда, кажется, этой Жуи не очень повезло. Разве она не стала пылью под ногами вместо того, чтобы украшать покои Императора?» «Хе-хе… Не так уж это и плохо, — раб-черепаха смущенно усмехнулся и поспешно сменил тему. — Хотя Цюшуй какое-то время была любимицей в гареме, разве ее судьба не печальна? Ее отравили, и, как говорят, даже выкололи глаза перед смертью! Разве это сравнится с тем, чтобы быть свободной и беспечной здесь, у нас?» «Н-неужели это правда? — Чжу Янь никогда раньше об этом не слышала, поэтому от неожиданности даже начала заикаться. — Кто ее отравил?» «Кто, как не императрица Бай? — Раб-черепаха говорил о событиях, которые произошли во внутреннем дворце, но делал это с такой фамильярностью, что казалось, будто он делится сплетнями о соседях. — Император Бэй Мяньди вернулся с Небесного фестиваля и обнаружил свою любимую наложницу убитой. В порыве ярости он готов был низложить императрицу, не вмешайся тогда собравшиеся вместе Шесть Правителей… Весь мир тогда был в смятении, разве молодой господин не знает?» «Я ничего не знаю об этом», — покачала головой Чжу Янь. Пятнадцать лет назад ей было всего три или четыре года, откуда ей было знать? Заметив, что они все дальше и дальше уходят от темы, находившийся рядом управляющий кашлянул и, ступив вперед, сказал: «Наш молодой господин приехал в Юньхуан из Чжунчжоу, чтобы продать товары. На этот раз он привез повозку яоцао[52], которую распродал на Восточном рынке. Он планирует задержаться в Ечэне еще на несколько дней и хорошо провести время перед отъездом — наш молодой господин неплохо заработал и хотел бы увидеть настоящую красавицу». Слова управляющего произвели впечатление на раба-черепаху, и тот сразу же засиял от радости. Повозка, полная травы яоцао! Может быть, этот молодой господин был из семьи Мужун? Продажи яоцао были самыми прибыльными в Ечэне! Раб-черепаха тут же изменил выражение лица на льстиво-угодливое: «У молодого господина еще нет здесь никого на примете? Если вам не нравится кто-то из тех, кто в этом дворе, у нас есть варианты получше!» «Есть лучше? — Чжу Янь выглядела крайне удивленной. — Где же они?» «Да, верно, — засмеялся раб-черепаха, — здешние русалки предназначены для случайных посетителей со стороны, но они самые обычные. Настоящие красавицы спрятаны внутри здания, они не могут показывать свои лица всем». «Это верно, хороший нефрит всегда находится в глубине гор», — Чжу Янь внимательно осмотрела всех, кто находился во внутреннем дворе, но не увидела знакомых лиц и невольно вздохнула. Хотя в этом месте количество русалок и тритонов было самым большим в Ечэне, как Юань мог оказаться в борделе? Когда она пришла сюда, чтобы узнать о местонахождении Юаня, она не ожидала, что сможет осуществить свои планы. Но теперь, оказавшись в Павильоне Звездных Облаков, принцесса не сдержала любопытства и сказала: «Ну, тогда почему бы тебе не показать мне поистине сногсшибательную красоту!» Она взглянула на управляющего, и тот бросил золотой бат рабу-черепахе. Когда служитель публичного дома увидел деньги, он расплылся в счастливой улыбке и понизил голос: «Касательно потрясающей красоты, главное имя в Павильоне Звездных Облаков Океана — Жуи! Прошлой ночью, когда господин градоначальник пришел сюда, он специально попросил ее служить ему». «Градоначальник? — воскликнула Чжу Янь. — Бай Фэнлинь?» «Пожалуйста, потише… — прошептал раб-черепаха. —Господин градоначальник здесь частый гость, но когда приходит, то всегда одет в штатское и не любит объявлять о себе». «Эй, — усмехнулась Чжу Янь, — значит, градоначальник, который выглядит весьма скромным человеком, на самом деле постоянный клиент борделя?» Сердце управляющего заколотилось. Он вспомнил, что Бай Фэнлинь имел намерение жениться на дочери Правителя Чи, но тут принцесса узнала, что он часто посещает проституток. Опасаясь, что из-за этого брак не состоится, управляющий поспешно перебил Чжу Янь и спросил: «Как мы можем увидеть прекрасную Жуи?» «Госпожа Хуа Ло, управляющая Павильоном Звездных Облаков, с утра ушла пройтись по рынкам, чтобы купить на аукционе несколько русалок, которые ей понравятся, — засмеялся раб-черепаха. — Жуи — главная девушка здесь, и она не выйдет к гостям без приказа хозяйки». Чжу Янь была немного обескуражена и пробормотала: «Почему у нее особые права?» Раб-черепаха улыбнулся: «Жуи очень красива, она хорошо танцует и имеет большое влияние. Даже градоначальник Ечэна считается только ее гостем, он приходит сюда ради нее, и сама госпожа Хуа Ло вежлива с ней». «Тогда мне еще больше хочется с ней встретиться, — Чжу Янь не могла не заинтересоваться. — Назовите цену!» «Это…» — на лице раба-черепахи появилось озадаченное выражение. Искушенный в светских делах управляющий тотчас же, не издав ни звука, вынул мешочек с деньгами весом с дюжину золотых батов, и вложил его в руку раба-черепахи. Тот взял его и сказал с улыбкой: «Молодой господин, следуйте за мной». Чжу Янь пошла за работником публичного дома, попутно разглядывая огромный двор внизу. Бесчисленные русалки гуляли в тени цветов, плавали в бассейнах — это было похоже на рай на земле. Но пока она смотрела, ей стало как-то не по себе. «Удивительно, но все они — русалки! Теперь понятно, отчего Сумо так скривился, когда услышал, что я иду в Павильон Звездных Облаков», — пробормотала она себе под нос, и тут же, повернувшись к рабу-черепахе, спросила: «Что за люди ваши постоянные гости?» «Большинство из них — влиятельные лица из Кунсана, также есть богатые торговцы из Чжунчжоу, — с улыбкой ответил раб-черепаха. — Если хотите, чтобы госпожа Хуа Ло назвала вас здешним гостем, то помимо больших денег, нужен еще и высокий статус». Чжу Янь невольно усмехнулась: «Что? Теперь даже при посещении чайного дома нужно полагаться на родословную? Неудивительно, что градоначальник тоже стал здесь почетным гостем — он ведь из знатной семьи!» Управляющий слушал, не в силах скрыть хмурый взгляд и сильно сожалея о том, что не сражался насмерть, чтобы помешать принцессе прийти сюда. Даже если градоначальник действительно станет просить руки дочери Правителя Чи, то теперь его предложение, скорее всего, будет напрасным. Интересно, когда Правитель об этом узнает, то обрадуется или разозлится? Чжу Янь невольно вздыхала, рассматривая на ходу красоток: «Эти русалки такие несчастные…» Семь тысяч лет назад великий император Синцзунь послал свои войска в море, заключил в тюрьму Бога-Дракона, разрушил Морское Царство и привел большое количество пленных Людей Бездны на землю Юньхуан. С тех пор русалки и тритоны, обитавшие в Небесном море, были пленниками народа Кунсана и на протяжении поколений становились рабами и проститутками без шансов обрести свободу. «Успех или поражение, вот и все, — равнодушно сказал управляющий.— Если бы мы, народ Кунсана, проиграли ту войну, разве все шесть кланов не превратились бы в рабов Морского Царства?» «Чепуха, — громко возразила Чжу Янь, услышав эти слова. — У русалок и тритонов даже нет ног, как они могли бы доминировать на земле? Даже если когда-то между двумя расами была вражда, прошли тысячи лет, какое отношение она имеет сейчас к этим несчастным?» Управляющий не ожидал, что принцесса вдруг станет так громко возмущаться, и поспешно сказал: «Да, да». Но раб-черепаха недоверчиво рассмеялся: «Если бы все в мире были такими же добросердечными, как молодой господин, нашему Павильону Звездных Облаков Океана пришлось бы закрыть бизнес…» «Что ж, было бы правильнее закрыться, — проворчала Чжу Янь, — это грешное место по своей сути». Раб-черепаха не осмелился возразить и послушно повел их дальше — павильон оказался длинным, с запутанными коридорами, поэтому нельзя было сказать, как много они прошли, прежде чем оказались в элегантной отдельной комнате. Чжу Янь осмотрелась и обнаружила, что комната оформлена под снежную пещеру, а ее обстановка была более изысканна, чем в помещениях снаружи. Стол и пара кресел, которые могли показаться довольно простыми, были сделаны из ценнейшего затонувшего агарового дерева из Небесного моря. Только дворцы правителей могли похвастаться такой мебелью. Самые красивые цветы — те, что растут в самых суровых условиях. Самая дорогая женщина в доме изначально была пионом, а теперь ей приходится притворяться, что она — мороз и снег? «Где же ваша красавица?» — несколько резко и нетерпеливо спросила Чжу Янь. Раб-черепаха предложил ей чашку чая и улыбнулся: «Не торопитесь, сейчас только полдень… Жуи только что очнулась от своего прекрасного сна и, вероятно, освежается». «Такая деликатная! — Чжу Янь, как всегда, была нетерпелива. — Сколько еще ждать, прежде чем мы сможем встретиться с ней?» «Ничего не поделать. Раньше было так много посетителей, желавших увидеть Жуи, что красавица была в изнеможении, поэтому она установила правило, что будет видеть только одного нового гостя в день, за исключением тех свиданий, что устроены специально госпожой Хуа Ло для пополнения ее персональной казны, — тут служитель понизил голос и поднял палец. — Тысяча золотых батов выплачивается русалке лично, без занесения в учетную книгу Павильона Звездных Облаков». «Так дорого? — Чжу Янь была поражена и, не сдержавшись, выпалила: — Разве нельзя было бы купить новых русалок за те деньги, что отдают Жуи за несколько ночей?» Услышав, что посетитель считает цену красавицы слишком высокой, раб-черепаха слегка изменился в лице, но тут же улыбнулся и сказал: «Молодой господин пока еще неопытен, верно? Как можно сравнивать Жуи, роскошнейший из цветков Ечэна, несравненную красавицу, с только что перекроенными девушками, вышедшими из-под ножа истребителей драконов? Если это слишком дорого для вас…» «Кто сказал, что слишком дорого? — Чжу Янь на мгновение замерла и быстро усмехнулась. — Сначала стоило бы позволить мне на нее взглянуть, верно? Кто знает, стоит ли ее улыбка тысячи золотых батов?» Раб-черепаха, вероятно, уже видел такую реакцию своих гостей раньше, поэтому рассмеялся и сказал: «Ну, тогда… пожалуй, молодой господин прав». «Что такое?» — спросила Чжу Янь, когда раб-черепаха повел ее в сторону противоположной от двери стены. Там он открыл тонкое застекленное окно и поманил рукой: «Пожалуйте, посмотрите». Чжу Янь выглянула в окно и на секунду замерла — нижний этаж снаружи был на самом деле еще одним двором. Размером он был примерно в три квадратных чжана[53] и сиял белизной, как будто в нем только что выпал снег. Приглядевшись, можно было заметить, что по всему двору был разбросан мелкий белый песок, аккуратно подметенный бамбуковой метлой так, чтобы создать волнистый рисунок воды. Единственным контрастным пятном было дерево красного цвета. Удивительно, но это был красный коралл высотой в шесть чи[54]! Коралл был изысканным, его раскидистые ветви и отростки спускались, переплетаясь, до самой земли. Должно быть, потребовалось триста лет, чтобы коралл вырос таким огромным, — он был поднят на лодке со дна моря, с глубины более десяти тысяч чи. Коралл был без единой выпуклости или изъяна, что говорило о его высочайшем качестве. Подобного нельзя было найти даже во дворце Правителя Чи — одно только это дерево из красного коралла стоило сто тысяч золотых батов!Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 41
Под коралловым деревом на белоснежных волнах стоял покрытый куньими мехами диван-кушетка, на котором восседала прекрасная девушка, только что завершившая свой туалет. Красавице было всего девятнадцать или двадцать лет. На ней было белое платье, расшитое символами «жуи»[55], а ее длинные аквамариновые волосы струились по телу, обрамляя стройную фигуру бирюзовым ореолом. Жуи, самая прекрасная куртизанка Павильона Звездных Облаков, сидела в одиночестве в самом центре дворика. По углам четыре красивые служанки играли на цитрах, настраивали инструменты, готовили чай и жгли благовония. Но когда эти красавицы приближались к жемчужине Павильона Звездных Облаков, они словно меркли и терялись на фоне ослепительной Жуи, как звезды при луне и солнце. Словно услышав звук открывающегося на другом конце павильона окна, красавица под деревом слегка повернула голову и с улыбкой глянула из-под полуопущенных ресниц в сторону роскошной комнаты. Чжу Янь издалека посмотрела на красавицу, и ее сердце пропустило удар. Какой взгляд… Эти глаза могут поймать в сети и соблазнить человеческую душу? Чжу Янь была женщиной, но даже у нее перехватило дыхание, когда она встретилась взглядом с Жуи. Ее глаза пленили и притягивали, словно магнит, — принцесса не могла от них оторваться. Может быть, легендарная куртизанка была чародейкой? «Что скажете, молодой господин? — служитель публичного дома увидел выражение лица Чжу Янь и усмехнулся: — Стоит она тысячи золотых?» «…» Чжу Янь набрала воздуха в грудь и решилась: «Пусть будет тысяча». Как только она это произнесла, управляющий вынул серебристый чек на тысячу золотых и отдал его рабу-черепахе: «Иди и скажи Жуи, чтобы приняла гостя!» Получив деньги, служитель развернулся, принес лампу из комнаты, высунулся в окно и вывесил ее снаружи, сказав с улыбкой: «Мне не нужно спускаться. Когда Жуи увидит, что молодой господин вывесил лампу, она тут же придет к гостю». Как и ожидалось, ослепительная куртизанка заметила лампу у окна, очаровательно улыбнулась, с вожделением посмотрев в сторону окна, и грациозно поднялась с дивана, опираясь на руку служанки. Но едва она поднялась на ноги, как на противоположной стороне двора внезапно со скрипом открылось другое окно, за которым появились мерцающие фонари. Жуи развернулась. Ее сияющая улыбка стала еще шире, и внезапно девушка слегка поклонилась и нежным голосом сказала: «Спасибо за вашу щедрость, господин». «Что происходит?» — в недоумении спросила стоявшая у окна Чжу Янь. Раб-черепаха покраснел и смущенно сказал: «Молодой господин… Не повезло вам сегодня, Жуи заказал другой уважаемый гость». «Что? — нетерпеливо воскликнула Чжу Янь. — Но я первым вывесил лампу!» «Да-да. Ваше Сиятельство вывесили лампу раньше. — Раб-черепаха испугался, что юный господин снова устроит сцену, и попытался его успокоить: — Но другой гость предложил две тысячи золотых». «Что? — Чжу Янь растерянно посмотрела в окно. — Как ты узнал цену предложения?» «Ваше сиятельство, посмотрите на фонари, — прошептал служитель и вытянул в ее сторону два пальца. — Видите, в комнате напротив вывесили два фонаря — это значит, что гость удвоил цену. Молодой господин, сегодня не ваш день. Быть может, вернетесь завтра?» «Ну и что, что удвоил? — рассердилась Чжу Янь и, выудив из-за пазухи тяжелый предмет размером с большой палец руки, швырнула его рабу-черепахе: — Этого должно хватить, чтобы провести с Жуи три дня и три ночи, верно?» Это была драгоценность из нефрита примерно с дюйм в диаметре, сиявшая ярким блеском. Взяв камень в руку, раб-черепаха ощутил легкий холодок. Слуга работал в Павильоне Звездных Облаков уже много лет и многое повидал, но сейчас не удержался и воскликнул: «Жемчужина Лунного Света?» Драгоценность стоила не менее трех тысяч золотых. «Молодой господин необыкновенно щедр!» Раб-черепаха схватил камень и поспешно сбежал вниз, чтобы оценить его, затем вернулся обратно и добавил к только что вывешенной лампе еще две. Жуи уже собиралась уходить, но услышала поскрипывание окна с другой стороны. На лице красавицы мелькнула тень замешательства — русалка явно не ожидала, что два посетителя будут перебивать цену друг друга. Глаза управляющего полезли на лоб от удивления. Он изумленно прошептал: «Принцес… Молодой господин, откуда у вас Жемчужина Лунного Света?» «У меня такого много, — самодовольно рассмеялась Чжу Янь. — Когда я учился у моего наставника, мы прошли с ним горы и моря. Нет таких экзотических драгоценностей, которых бы я не видел! Что странного в том, что у меня есть Жемчужина Лунного Света?» Управляющий грустно улыбнулся: «Зря мои слуги подготовили чеки на денежные суммы. Похоже, они нам не понадобятся». Но как только он это сказал, с другой стороны коридора послышался скрип, и окно снова открылось. «Не может быть!» — одновременно воскликнули Чжу Янь и управляющий и побледнели. За окном на противоположной стороне зажигались новые светильники. Непонятно было, сколько всего их будет в итоге, но они падали один за другим прямо на пол под окном. Все в павильоне изумленно ахнули. Раб-черепаха тоже застыл и выдохнул: «Десять тысяч золотых!» Павильон Звездных Облаков был самым богатым увеселительным домом в Ечэне, однако лишь немногим гостям было по карману оставить в нем десять тысяч золотых за один визит, поэтому видеть такое количество светильников одновременно было огромной редкостью. Раб-черепаха забыл, что Чжу Янь все еще рядом, и воскликнул вне себя от радости: «О небеса! Как нам повезло принимать сегодня щедрейшего из господ!» «Что происходит? — Чжу Янь не успевала за развитием событий и нетерпеливо дернула служителя публичного дома за рукав: — Что он предложил?» «Я схожу узнать… — Раб-черепаха вышел поговорить с работниками борделя, но вскоре вернулся и с недоверчивым видом сообщил: — Мне сказали, что гость предложил целую сумку жемчужин, рассекающих воду! Не меньше дюжины! Давно у нас не было такого щедрого посетителя… Жуи сегодня озолотится, это уж точно, ха-ха-ха…» Раб-черепаха осекся и понял, что это было лишним. Он поспешно поклонился и сказал с улыбкой: «Молодой господин, сегодня явно не ваш день. Вам лучше прийти завтра». «И не подумаю! — гневно закричала Чжу Янь и, развернувшись, схватила управляющего за руку и резким тоном приказала: — Быстро, давай сюда все мои деньги!» Управляющий видел, что принцесса уже кипит от злости, поэтому торопливо выудил из-за пазухи все оставшиеся чеки и отдал ей. Не удосужившись даже глянуть на управляющего, Чжу Янь схватила бумаги и ткнула ими в грудь раба-черепахи: «Зажги мне все лампы, которые у вас есть!» Служитель публичного дома застыл, сжимая обеими руками ворох серебристых чеков. «Что, этого мало?» — грозно крикнула Чжу Янь. «Нет… Достаточно, достаточно, — поспешил заверить раб-черепаха, кланяясь едва ли не до земли, и смущенно залепетал: — Видите ли, согласно нашим правилам, десять тысяч золотых — это предельная сумма, которую могут уплатить гости за одно посещение… Молодому господину бесполезно предлагать больше денег, заведение просто не примет их». «Что? — От злости у Чжу Янь перехватило дыхание, и она скрипнула зубами. — Зачем все эти ограничения на максимальную сумму? Я плачу больше, чем тот, другой, — значит, Жуи должна быть моей! Немедленно иди и зажги лампы! Не то я тебя самого подожгу и запущу в небо!» «Правила есть правила, они не могут быть нарушены». Раб-черепаха все еще растерянно сжимал чеки в руке. Чем больше Чжу Янь об этом думала, тем сильнее ее распирал гнев. Наконец она ударила ладонью по столу, вскочила и закричала: «Кто этот посетитель? Почему он предложил сразу десять тысяч в ответ на мои три? Может быть, вы наняли подставное лицо, чтобы заставить меня поднять ставки и выманить побольше денег?» «Молодой господин, уверяю вас, вы ошибаетесь! — Раб-черепаха распахнул окно, указал на ставни комнаты напротив и понизил голос: — Я попросил наших людей навести справки. Нам известно, что эту комнату снял благородный господин из столицы Империи. Он молод, хорош собой и очень влиятелен. Он сказал, что желает встретиться сегодня с Жуи». «Влиятельный гость из столицы?» — удивилась Чжу Янь. Благородный господин из столицы Империи, к тому же молод и красив… Говорят, что дерзкий и взбалмошный наследный принц Ши Юй часто тайком выбирается за пределы Запретного Города и отправляется в Ечэн развлекаться, пить и играть в азартные игры. «Да, это, должно быть, очень важная особа. Он чрезвычайно элегантен, — раб-черепаха заметил, что Чжу Янь колеблется и поспешил добавить тихим голосом: — Боюсь, если мы его оскорбим отказом, будут последствия. К тому же, Жуи работает здесь каждый день, так что почему бы вам просто не вернуться… когда-нибудь в другой день?» «Но я не хочу в другой день!» — разъяренно закричала Чжу Янь. Ей было все равно, кто находится в другой комнате. Она топнула ногой, распахнула дверь и уверенно направилась к комнате по ту сторону коридора. «Господин… Господин! — раб-черепаха в панике пытался угнаться за Чжу Янь. — Куда вы собрались? Вам туда нельзя!» «Это еще почему? — Принцесса со зловещей усмешкой на губах уверенно шла вперед, не оглядываясь на служителя борделя. — Я очень хочу узнать, кто посмел украсть Жуи у меня из-под носа!» Управляющий знал, что когда принцесса не в духе, никто и ничто не сможет ее остановить, поэтому тихонько вскрикнул, извлек из рукава небольшую стрелу и запустил ее из окна, подав сигнал переодетым стражникам во дворе, затем развернулся и бросился вслед за Чжу Янь. Дело принимало серьезный оборот… Все пошло не по плану, теперь эта девушка ни перед чем не остановится и устроит большие неприятности! Там временем Чжу Янь приблизилась к комнате. Раб-черепаха не мог ее удержать и только беспомощно бежал следом, задыхаясь и отчаянно повторяя: «Молодой господин, вам туда нельзя! Там… там люди!» «Какие еще люди?» — фыркнула Чжу Янь, нисколько не замедляя шаг. Она не успела договорить, как прямо перед ней мелькнула черная тень, и внезапно из ниоткуда перед принцессой возникли двое крупных мужчин в доспехах и преградили ей путь. Один из стражников встал слева от Чжу Янь, другой — справа. В их руках блеснули короткие клинки. «Охрана Павильона Звездных Облаков?» — Чжу Янь на миг замерла, но затем продолжила движение, не обращая ни малейшего внимания на оружие. «Ни шагу дальше!» — закричали стражники, увидев, что нарушитель не останавливается — видимо, он не слишком ценил собственную жизнь. В их глазах сверкнул свирепый огонь, и воины не церемонясь одновременно взмахнули клинками. «Молодой господин!» — в один голос воскликнули управляющий и раб-черепаха. Но когда мечи уже почти опустились на плечи Чжу Янь, принцесса подняла палец и прочертила горизонтальную линию в воздухе — простейшее движение, от которого стражники тотчас застыли на месте, не в силах пошевелиться, и только беспомощно вращали глазами. «Пфф», — фыркнула Чжу Янь и легонько ткнула пальцами в обездвиженных людей. Те тут же рухнули на землю с громким шлепком — им оставалось только наблюдать, как нарушитель невозмутимо прошел дальше. Дверь, ведущая в роскошную комнату, была прямо перед Чжу Янь. Разъяренная принцесса вышибла ее ногой и ворвалась внутрь с криком: «Какой неблагодарный мерзавец посмел увести у меня Жуи? Сейчас же убирайся…» Но едва гневная тирада слетела с губ Чжу Янь, как принцесса тут же убавила пыл и тихонько ахнула, как будто увидела что-то невероятное. Затем воцарилась тишина. Управляющий был так взволнован, что не мог больше ни о чем думать. Он стряхнул с себя руку раба-черепахи и бросился в комнату: «Что произошло? Что-то случилось?» Целая и невредимая Чжу Янь стояла посреди комнаты в своей обычной манере, но на ее лице застыло странное выражение. Она смотрела прямо перед собой, широко раскрыв глаза, словно увидела призрака.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 42
«Принцесса… Молодой господин! Вы в порядке?» — обеспокоенно спросил управляющий. Чжу Янь вздрогнула и будто немного расслабилась, услышав его голос. Не оборачиваясь, она взмахнула рукой и прижала палец к губам, призывая хранить молчание. В этот момент управляющий наконец увидел гостя, стоявшего у окна на другом конце комнаты. Посетитель, выложивший одним махом десять тысяч золотых, молча стоял спиной к ворвавшимся в его комнату людям. Со спины он казался довольно молодым, лет двадцати пяти. Хотя молодой господин ничего не говорил и не двигался, его осанка и аура свидетельствовали о большом могуществе и влиянии, как и говорил служитель публичного дома. Несмотря на то, что кто-то вышиб дверь в его комнату, загадочный человек даже не повернулся, а только с едва слышным щелчком провел пальцами по узорчатому краю селадоновой[56] чашки. Управляющий напрягся и потянул Чжу Янь к выходу, опасаясь, что та снова вздумает вспылить и наделает еще больше шума. Но разгневанная девушка лишь смотрела прямо перед собой с раскрытым ртом. Ее губы беззвучно шевелились от изумления. «Простите, что побеспокоили Ваше Сиятельство! Нижайше просим простить, примите наши искренние извинения! — Управляющий боялся, что гость, чей покой они бесцеремонно нарушили, в любую минуту может сорваться, поэтому поспешил извиниться и потянул Чжу Янь за рукав, шепча ей: — Идемте скорее, Ваше Высочество… Прошу вас, давайте уйдем отсюда». Чжу Янь наконец пришла в себя, беззвучно сделала шаг назад, схватила управляющего за руку и бросилась вон из комнаты. Ошеломленный безрассудным поступком Чжу Янь управляющий лишь молча последовал за принцессой. Они в мгновение ока перемахнули длинный коридор и укрылись в комнате напротив. Только после этого, увидев, что важный гость не бросился за ними вдогонку и даже не обернулся, Чжу Янь испустила протяжный вздох облегчения и подняла руку, чтобы вытереть лоб — после случившегося пот ручьями струился по ее лицу! «Что происходит? — спросил потрясенный управляющий. — Принцесса, вы в порядке?» «Ничего не случилось. Я в порядке, просто… Давай уйдем отсюда!» — она покраснела и выбежала из комнаты. Как только они вышли, впереди мелькнули темные тени, открылось окно, и перед Чжу Янь с управляющим бесшумно появилась группа людей. Все они поспешили раскланяться: «Господин управляющий!» «Где вас так долго носило! — приглушенным голосом отругал их управляющий. — Уже все в порядке, идемте!» Через несколько шагов управляющий и Чжу Янь наткнулись на раба-черепаху, который торопился на место происшествия. Обнаружив, что скандала не последовало, слуга с облегчением вздохнул и, улыбаясь, засеменил за гостями: «Молодой господин, вы уже уходите? Посетить наш павильон — большая удача, здесь столько красавиц к вашим услугам. Быть может, посмотрите еще кого-то?» Чжу Янь шла по коридору широкими шагами, не обращая внимания на щебетания раба-черепахи. Ее лицо было мрачным от сомнений и тревожных мыслей. Внезапно принцесса остановилось и с силой топнула ногой. «Нет, не может быть… Должно быть, он увидел меня! — на лице Чжу Янь застыло выражение ужаса, словно небо рухнуло на землю. Она пробормотала: — Теперь мне точно конец! Что же делать?» «Что случилось? — в замешательстве спросил управляющий. — Что такое?» Чжу Янь не обращала на него внимания и металась туда-сюда по коридору, как курица с отрубленной головой. Внезапно она развернулась, вынула стопку серебристых бумаг и и сунула их в ладонь рабу-черепахе: «Вот, держи!» «Это… Зачем это?» — растерянно спросил служитель публичного дома. «Я оплачиваю все расходы господина из той комнаты, кроме услуг Жуи! — выпалила Чжу Янь, поспешно отдавая все чеки. — Сделайте для него все, что он пожелает! Обслужите его по высшему классу и проследите, чтобы он ушел от вас довольным. Понятно?» «А?» — воскликнули в один голос управляющий и раб-черепаха. Еще пять минут назад она ворвалась в комнату этого господина так яростно, что все были уверены: скандала из-за Жуи не миновать. Теперь же принцесса готова была оплатить расходы своего соперника, проявляя удивительное уважение и щедрость? «Ваше Сиятельство не шутит, верно?» — с ноткой подозрения уточнил раб-черепаха. «Я не намерен шутить! — Чжу Янь стиснула зубы и процедила: — Давай, шевелись же!» «Слушаюсь, слушаюсь!» С широкой улыбкой на лице служитель борделя развернулся, сжимая чеки в руках, и поспешил прочь. Какая разница, кому сегодня достанется Жуи, — если кто-то по собственной воле сорит деньгами, как ему можно отказывать? Не сделав и пары шагов, раб-черепаха в кого-то врезался. Человек появился словно из ниоткуда и бесшумно встал у него за спиной. Раб-черепаха хотел было что-то сказать, но человек слегка взмахнул пальцем, и работник борделя застыл на месте, словно пригвожденный, не в силах ни пошевелиться, ни издать какой-либо звук. «Эй! Что вы делаете?» — раскрыл было рот управляющий, но человек указал другим пальцем в его сторону, и слуга принцессы тоже застыл неподвижно, словно каменное изваяние. Увидев, кто стоит перед ней, Чжу Янь невольно отшатнулась назад, а ее лицо побелело как бумага. «Что, хочешь за меня заплатить? — проговорил человек, глядя на нее. — Какая щедрость!» Невозможно было понять, радуется он или злится, его голос был мягким и холодным одновременно. Но как только Чжу Янь услышала его слова, ее ноги подкосились и она чуть не упала, нервно бормоча: «Шифу… Это ты, это вправду ты!» Действительно, человек, в комнату которого она так бесцеремонно ворвалась, отдернув занавеску, был никто иной, как ее наставник! Ши Ин, Великий Жрец горы Цзюи, соперничал с ней за право провести ночь с лучшей куртизанкой Павильона Звездных Облаков! Чжу Янь словно поразило громом, она не могла поверить своим глазам. Она думала, что такой благородный и аскетичный человек, как Шифу, который отказался от всех семи чувств и шести желаний[57], должен быть холодным и возвышенным над всем мирским, подобно снегу на вершине горы. Так почему же он ходит по таким вульгарным местам, как все эти похотливые мужчины? Правду говорят, что нельзя судить людей по внешности… Или все мужчины в мире одинаковы? Пока наставник не обернулся к ней, она подавила вздох изумления, выскочила из его комнаты и бросилась наутек без оглядки. Но затем ей пришло в голову, что она не могла сбежать незамеченной, ведь ее внутренняя сила была такой хлипкой по сравнению с Шифу! Поэтому она решила оплатить его расходы, не дожидаясь следующего дня, когда он ее отчитает, — девушка попыталась задобрить наставника, чтобы тот был более благодушным и не слишком на нее злился. Однако теперь, увидев на себе холодный взгляд Ши Ина, Чжу Янь почувствовала, как на спине выступил холодный пот. Она знала наставника очень давно, и ей было хорошо известно, что такой взгляд мог говорить лишь об одном — Шифу был на пике гнева. Принцесса боялась, что на этот раз зашла слишком далеко, и обычной поркой все не закончится. «Так значит, это ты пыталась перекупить мою ставку? — сказал Ши Ин непроницаемым тоном, глядя на Чжу Янь. — Зачем тебе нужна Жуи? Как ты здесь оказалась и какое отношение имеешь к этой русалке?» «Я… я не хотела, чтобы так вышло! Я просто пришла сюда, чтобы развлечься! — Чжу Янь была так напугана, что начала заикаться и не могла сложить слова в предложения. — Если бы у меня было… вдесятеро больше храбрости, даже тогда я бы не осмелилась отнять у тебя девушку, на которую ты положил глаз, Шифу…» «…» Брови Ши Ина взметнулись. «Что ты сказала?» Над его глазами собирались небольшие складки гнева, накапливаясь, словно разряд в грозовом облаке. У Чжу Янь затряслись колени от страха. Прежде чем ее наставник успел что-то сказать или сделать, она разразилась длинной речью, лепеча что-то о том, что она все понимает, что, несмотря на то, что Шифу — Великий Жрец, он еще и взрослый мужчина и имеет полное право встречаться с работницами публичными домов, сохраняя свою личность в тайне. Зная строгие правила храма Цзюи, она, разумеется, готова сохранить секрет досточтимого Жреца, и пусть ее разразит гром, если она хоть кому-то проболтается! Она невнятно поклялась самой страшной клятвой, которую смогла вспомнить, но чем больше она говорила, тем сильнее мрачнело лицо Ши Ина. Внезапно Великий Жрец потерял терпение, схватил Чжу Янь за подбородок и крикнул: «Замолчи!» Принцесса внезапно умолкла и, дрожа от страха, едва не прикусила язык. «Что ты несешь?» — нахмурился Ши Ин, сжимая одной рукой лицо Чжу Янь. «Послушай… Я говорю правду! Я ничего не видела! Я ничего не знаю! — Чжу Янь сжалась в комок под взглядом Великого Жреца и быстро показала пальцем на двух обездвиженных людей. — Я сотру им воспоминания с помощью заклинания, и не скажу никому ни слова! Никто, никто не узнает, что ты искал в публичном доме свидания с русалкой…» В этот миг Чжу Янь почувствовала резкую боль в челюсти и не смогла больше говорить. «Замолчи! — Ши Ину надоело слушать ее нытье. Его глаза сверкнули яростным огнем, и он сказал тихим низким голосом: — Зачем, по-твоему, я сюда приехал? Я здесь по делу!» «А?.. А?..» Челюсть Чжу Янь слишком болела, чтобы вымолвить хоть слово. Принцесса лишь беспомощно стояла с открытым ртом и озадаченно кивала — в пылу гнева Шифу не рассчитал силу и вывихнул девушке челюсть! Какого черта! Что это за дело, которое требует визита в бордель и соперничества за проститутку? Разве он собирался любоваться лунным светом в компании Жуи? Чжу Янь уже побывала замужем и овдовела, почему Шифу до сих пор относится к ней, как к ребенку? Девушка не смела сказать ни слова, да у нее и не вышло бы — челюсть болела так, что Чжу Янь могла только отчаянно кивать в знак согласия. Но она забыла, что Шифу умел читать мысли — хоть Чжу Янь ничего и не говорила, Ши Ин незамедлительно уловил сарказм в ее внутреннем голосе. Это разозлило Великого Жреца еще сильнее, и он строго сказал: «Не надумывай всякой ерунды! Я не собирался делать ничего подобного. Ты просто…» Он поднял руку, и Чжу Янь зажмурилась, дрожа от страха. Но в этот момент со стороны окна донесся странный звук. Чжу Янь приоткрыла глаза и увидела, как какая-то русалка пронеслась под двору, подбежала к Жуи и прошептала ей что-то на ухо. Красавица немедленно поднялась с дивана и посмотрела на роскошную комнату наверху, слегка изменившись в лице. «Нехорошо! — пробормотал Ши Ин, резко сменив тон. — Неужели он почуял?» Не удосужившись ничего объяснить, он отпустил подбородок Чжу Янь и, резко развернувшись, направился в сторону внутреннего двора. Только сейчас принцесса освободилась от железной хватки и с облегчением вздохнула. Она потерла онемевшее плечо, и, обхватив челюсть руками с обеих сторон, со щелчком вправила ее на место. Взмахнув пальцем, Чжу Янь быстро стерла воспоминания у двух слуг в комнате, освободила их от чар, схватила управляющего за руку и бросилась бежать вместе с ним. Она двигалась невероятно быстро, словно за ней гналась стая волков. Да, все, чего она хотела в этот миг, — это убежать, скрыться из этого места как можно скорее! Задержись они еще хоть на секунду, и она никогда больше не посмеет взглянуть в глаза Шифу! Волоча за собой управляющего, Чжу Янь вылетела из внутреннего дворика в большой общий двор, минуя роскошные комнаты и укромные ниши, отгороженные ширмами. Звуки смеха и веселья отдавались звоном в ее ушах. Повсюду расхаживали посетители в компании русалок, воздух был пропитан многозначительностью и вожделением… Юная принцесса Клана Чи стремглав неслась через золотую пещеру. Ей хотелось как можно дальше убежать от атмосферы грязи и пошлости и сделать глоток чистого воздуха снаружи. Она бежала со всех ног, сердце бешено колотилось в груди, но в голове было совершенно пусто. Постепенно в затуманенном мозгу Чжу Янь стали всплывать обрывки воспоминаний, словно акварельные картины, развешенные так далеко друг от друга, что они почти терялись в глубинах времени, мелькая от одного фрагмента к другому.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 43
Одинокий ученик-отшельник в Долине Императоров. Плачущий подросток, склонивший голову в ее объятьях верхом на Священной Птице. Юный жрец в глубине святилища, чье лицо скрыто за пеленой дыма от благовоний.* * *
Лицо, ставшее таким знакомым за десять лет, всплывало и снова исчезало в ее сознании, однако воспоминания никак не увязывались с тем, что она только что увидела. Шифу… Неужели он действительно пришел в такое грязное место? Как он мог… быть таким человеком? Или каждый в этом мире имеет тысячу лиц, и только что она увидела одно из них? Чжу Янь замедлила шаг и вздохнула, почувствовав непонятную боль в сердце, словно что-то драгоценное со звоном разбилось внутри, а она совсем не была к этому готова, и было уже слишком поздно попытаться это спасти — вокруг валялись лишь осколки, которые уже не собрать. С самого детства принцесса была прямолинейной, ясной и чистой душой, которая самозабвенно любила и ненавидела и умела прощать. Но сейчас ее душу терзали тысячи сомнений, а сердце сжалось под гнетом невидимой тяжести. Ох… Должно быть, она и вправду сегодня не в себе. Зачем она пришла развлекаться в такое место? Если бы она не увидела, если бы не узнала, ей не было бы сейчас так горько и противно, верно? Если они встретятся с Шифу еще раз, как ей смотреть ему в глаза? Прежде чем принцесса пришла в себя, управляющий уже почти спустился на первый этаж, увлекая принцессу за собой. «Ваше Высочество, что… что случилось?» Поскольку у управляющего выпал фрагмент памяти, слуга внезапно остановился и растерянно спросил: «Что произошло? Вы в порядке?» «Забудь. Даже если я расскажу, ты все равно не поймешь, — вздохнула Чжу Янь и махнула рукой. — Давай просто уедем отсюда. Увы, сегодня не мой день! Я знала, что не стоило мне сюда ехать, чтобы насладиться зрелищем… Теперь я увидела такое, что хочется зашить себе глаза! Фу, фу, фу!» Бормоча себе под нос, Чжу Янь спускалась по проходу слегка неуверенной походкой. Управляющий был в замешательстве. Все выглядело так, будто обычно бесстрашная принцесса хотела как можно быстрее убежать из борделя. Неужели здесь есть кто-то, кого она боится? Время лишь слегка перевалило слегка за полдень, но в Павильоне Звездных Облаков было оживленно и многолюдно — повсюду в садах под звуки пения камышовок и ласточек расхаживали посетители в роскошных одеждах. Чжу Янь спешила покинуть павильон и бежала так быстро, что пронеслась мимо райских птиц, даже не взглянув на них. «Идем, скорее…» Она неслась вперед как вихрь, волоча за собой управляющего и то и дело налетая на проходивших мимо людей. В три шага она пересекла главный зал и, не желая покидать павильон через парадный вход, устремилась к черному ходу. Принцесса уже собиралась выбежать из павильона, как вдруг остановилась и громко вскрикнула. Черный ход вел на задний двор Павильона Звездных Облаков. В полдень там почти никого не было, и весь двор был завешен одеждами, платками и накидками красавиц, преимущественно в зеленых и желтых тонах, украшенными вышивкой и живыми цветами, источавшими тонкий аромат. Среди вороха одежды и аксессуаров промелькнула чья-то тень, легкая и расплывчатая, словно дым. Эта тень словно раскаленным железом полоснула по глазам Чжу Янь. Девушка в одночасье побледнела и слегка покачнулась, не веря своим глазам. «Юань?» — произнесла она. «Принцесса? Что случилось?» — снова спросил управляющий, увидев встревоженное лицо Чжу Янь. Но девушка лишь оттолкнула его одной рукой и взлетела в воздух! «Юань! — отчаянно позвала принцесса. — Это ты?» Она пронеслась по воздуху и, приземлившись, бросилась на другую сторону двора. Развешенная одежда полетела ей в лицо. Принцесса разбрасывала ее в стороны, опрокидывая все вешалки на своем пути. Она мчалась со всех ног, не разбирая дороги, но когда наконец забежала вглубь двора, там уже никого не было. «Юань… Юань!» Она металась по небольшому помосту в глубине двора, отчаянно крича: «Я знаю, что ты здесь!» Да! В этот самый миг она отчетливо увидела профиль Юаня! Это было человек, которого она так жаждала увидеть — пусть хотя бы на миг. Она не могла ошибиться! «Принцесса! — Запыхавшийся управляющий подбежал к Чжу Янь и взволнованно спросил: — Что с вами такое?» У нее не было времени ответить. Она стояла на помосте с закрытыми глазами, рисуя руками магические печати в воздухе и высвобождая энергию из всех пяти источников и шести чувств[58], чтобы услышать дыхание желанного человека. Это было заклинание сосредоточения, которое позволяло почувствовать с помощью разума все, что происходило вокруг за последний час. Через миг Чжу Янь открыла глаза, вытянула палец вверх и указала на что-то: «Вот оно!» Это была единственная вещь на маленьком помосте — одинокая вешалка, на которой не было одежды. Она была сделана из черного бамбука. Одним концом вешалка упиралась в помост, другим в стену. Когда Чжу Янь пробиралась свозь одежду, разбрасывая ее по сторонам, все остальные вешалки упали, но эта стояла прочно. Принцесса тихонько щелкнула по бамбуковой вешалке и надавила на нее. Под ногами раздался глухой скрип, помост разошелся, и под ним открылся темный проход! Управляющий приоткрыл рот от удивления — он не ожидал увидеть такой хитроумный механизм на заднем дворе Павильона Звездных Облаков! «Принцесса, прошу вас, давайте уйдем отсюда», — сказал управляющий, почуяв неладное. Но Чжу Янь не спешила уходить со двора и крикнула в открывшийся проход: «Юань! Прошу, выйди ко мне! Если не выйдешь, я спущусь за тобой!» Не успев договорить, Чжу Янь пожала плечами и без раздумий сиганула вниз! «Принцесса!» — в ужасе закричал управляющий и вскинул руку в надежде остановить девушку. Но Чжу Янь взмахнула рукавом, и из него тотчас вырвался поток воздуха, отбросивший управляющего назад. В мгновение ока силуэт принцессы исчез в проеме потайного хода, и земля снова сомкнулась, словно внизу ничего не и было. Управляющий почувствовал, как его захлестывает волна шока, смешанного с негодованием. Он остался стоять один посреди вороха зеленых, желтых и алых тряпок. Что это за место? Откуда в Павильоне Звездных Облаков потайные ходы со сложными механизмами? Что, если принцесса попала в ловушку, и с ней что-то случится? Управляющий понятия не имел, как объяснить все Правителю Чи, даже если бы тот отрубил ему голову. Управляющий развернулся и побежал со двора, надеясь позвать кого-то на помощь. У потайного хода не было лестницы — дверь открывалась прямо в пещеру под землей. Шагнув в проем, Чжу Янь полетела вниз и приземлилась в просторном сооружении. Едва коснувшись земли, принцесса сотворила поддерживающее заклинание и возвела вокруг себя защитный барьер, затем обеими руками начертила печать невидимости — три заклинания, плавно перетекающие друг в друга взмахами пальцев. Если бы Шифу увидел ее сейчас, он, наверное, похвалил бы ученицу за очевидные успехи? Но как только у Чжу Янь промелькнула эта мысль, девушка тут же содрогнулась. Да, на этот раз она разгневала Шифу так сильно, как никогда раньше… Интересно, содержит ли манускрипт, который дал ей Шифу, боевые техники Бронзовой Кожи, Железной Кости и Завесы Золотого Колокола? Если да, то было бы самое время обучиться им, растерянно бормотала себе под нос принцесса, настороженно оглядываясь по сторонам. Перед ней открывался длинный проход, соединявший между собой отдельные комнаты по обе стороны. Девушке не было видно, где заканчивается коридор, и все подземное сооружение напоминало странный лабиринт. На каждой двери были начертаны неизвестные символы, совершенно непохожие на язык Кунсана. Чжу Янь уловила легкие всплески воды, доносившиеся со всех сторон — должно быть, по лабиринту проходила система водных каналов. Чжу Янь была ошеломлена: подземное сооружение оказалось таким огромным, что вполне могло потягаться размерами с Павильоном Звездных Облаков наверху. Что это было за место? Потайная мастерская? Оккультное святилище? Возможно, это был просто склад, на котором хранились специальные сундуки с «наборами» для особых гостей? И что, в конце концов, было в этих комнатах? Сгорая от любопытства, Чжу Янь взялась за ручку и осторожно попыталась открыть ближайшую к ней дверь, но тут услышала приближающиеся шаги. Вздрогнув, Чжу Янь отшатнулась от двери. В ушах принцессы свистнул воздух от пробежавших мимо людей — на нее едва не налетели двое одетых в черное мужчин! Она чудом увернулась! Чжу Янь глубоко вздохнула. Двое людей, выбежавших с противоположного конца коридора, пронеслись мимо Чжу Янь, не подозревая, что в проходе стоит скрытый заклинанием невидимости человек. Они направились в ту самую точку, куда только что спрыгнула Чжу Янь, и внимательно осмотрели все вокруг. Один из них нахмурился и сказал: «Странно, вход надежно закрыт. Непохоже, чтобы кто-то сюда проник». «Но я отчетливо слышал, как сработал механизм, открывающий задвижку, а затем что-то упало», — возразил другой. «Отправляйся наверх и проверь, не случилось ли чего подозрительного», — сказал первый. «Хорошо, я поднимусь наверх и спрошу Жуи, — согласился второй. — Сегодня здесь Посланник Цзоцюань, мы не можем позволить себе быть неосторожными». «Да». Первый человек поспешно скрылся. Услышав их разговор, Чжу Янь встревожилась. Она знала, что как только человек в черном поднимется на поверхность, ему тут же станет известно о том, что произошло на заднем дворе. У принцессы было мало времени, нужно было как можно скорее найти Юаня! Не думая больше ни о чем, она бросилась обратно в извилистый коридор. Подземные проходы были сложными и запутанными, и Чжу Янь приходилось двигаться по магическим меткам, ведущим по следу Юаня. По дороге принцесса обнаружила, что лабиринт хорошо охраняется — на каждом углу стояли стражники в черном. Они отличались от тех двоих, что видела Чжу Янь у потайного хода, — эти были лучше защищены, хорошо вооружены и в целом походили на более опытных бойцов. Самое странное было то, что все эти люди были тритонами! Использовать людей Бездны Моря для охраны? Павильон Звездных Облаков был полон сюрпризов. Чжу Янь было жутко интересно, что здесь происходит, но времени на выяснение подробностей не было. Заклинание сосредоточения быстро теряло силу, и ей необходимо было найти Юаня до того, как на поверхности забьют тревогу. Она бросилась по следу Юаня как маленькая гончая, которая преследует свою добычу по лугам. Сделав несколько уверенных поворотов, Чжу Янь остановилась, чтобы перевести дух. Сердце колотилось как бешеное. Принцесса шагнула вперед — здесь след Юаня поднимался с земли и обрывался в воздухе. Но вокруг не было видно никаких дверей! Чжу Янь встала на место исчезновения фантома, осмотрела перила лестницы рядом и нащупала на них выгравированное изображение лотоса. Размяв пальцы, она ударила по лотосу на перилах, и от удара тот внезапно зацвел и раскрылся, обнажив под деревянными лепестками золотую сердцевину. Чжу Янь вынула сердцевину и вставила ее в углубление на стене. Каждое семечко золотой сердцевины лотоса идеально вошло в свое отверстие на шершавой стене, и в тот же миг рядом с цветком проявилась потайная дверь! Изумленная Чжу Янь с грохотом открыла дверь, сняла с себя заклинание невидимости и крикнула: «Юань!» Распахнув дверь, принцесса увидела перед собой фигуру в серо-зеленых одеждах, стоявшую спиной ко входу. Чжу Янь больше не могла сдерживать волнение и закричала: «Юань!» Затем она подняла руку и провела ею по лицу, снимая маску молодого торговца, под которой открылось е собственное прекрасное и чуть раскрасневшееся лицо. «Это я, А-Янь! — воскликнула принцесса. — Я пришла к тебе!» Увидев Чжу Янь, человек в комнате настолько удивился, что его рука дрогнула, он отпрянул назад и с грохотом опрокинул какой-то предмет. Девушка тоже отшатнулась и выдохнула: «Как… Это ты?»Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 44
Человеком в потайной комнате, которого с таким трудом выследила Чжу Янь, был не Юань? Седые волосы, дряблая кожа, мутные глаза с темными мешками, сморщенные, но ловкие пальцы… Это был старый истребитель драконов, любитель выпивки и женщин, завсегдатай борделей доктор Шэньту! Доктор Шэньту изумленно смотрел на нее в ответ. Его старческие глаза округлились, словно два медяка, — он не мог поверить, что кто-то мог запросто обнаружить такое секретное место. Лицо истребителя драконов побледнело от неожиданности. Оба смотрели друг на друга в замешательстве. Чжу Янь не могла поверить глазам, и лишь спустя какое-то время сумела выдавить из себя: «Как вы… здесь оказались? Где Юань? Куда он делся?» «Почему бы мне и не оказаться здесь? — Доктор Шэньту пришел в себя и, оглядев Чжу Янь с головы до ног, оживился: — Я узнал вас! Вы эта, как бишь… принцесса Свинья? Что вы тут делаете?» «…» Чжу Янь была сбита с толку внезапным вопросом и не смогла придумать язвительный ответ, поэтому парировала тем же: «А вы что? Если вы можете быть здесь, то почему мне нельзя?» «Я что делаю? Разумеется, я пришел провести время в компании очаровательных людей Бездны Моря! Может быть, вы пришли сюда за тем же? — Доктор Шэньту некоторое время созерцал ее замешательство, потом понимающе подмигнул и расхохотался: — Ха-ха! Не может быть! Я знал, что знатные дамы Кунсана постарше — те еще ненасытные тигрицы и часто приходят сюда за развлечениями. Но уж никак не ожидал, что Принцесса, в вашем-то нежном возрасте, тоже… Ха-ха!» «Тьфу на вас! — Чжу Янь покраснела от смущения и возразила: — Что за ерунду вы несете!» «А что? Это почти не секрет и в Ечэне, и в Запретном Городе. Что здесь такого? — Доктор Шэньту решил, будто только что перешел в ранг доверенного лица принцессы, приблизился к ней и сказал с улыбкой: — Эти красавцы-тритоны в Павильоне Звездных Облаков предназначены не только для благородных господ». «Замолчите!» Лицо Чжу Янь стало уже пунцовым. Ей отчаянно хотелось зашить старому извращенцу рот. Не желая больше тратить время на истребителя драконов, она осмотрелась в комнате, но никого больше не увидела и немного смутилась. Что происходит? Определенно Юань вошел именно сюда! Почему его здесь нет? Она сложила пальцы кольцом, чтобы повторно применить заклинание сосредоточения, но старик ей помешал. «Эй, принцесса, раз уж вы здесь, почему бы вам не оплатить мое проживание? — доктор Шэньту причмокнул губами и потянул Чжу Янь за рукав, довольно ухмыляясь. — Помните, вы обещали в резиденции Правителя Чи, что оплатите все мои расходы в борделе на месяц вперед? Вы должны сдержать слово!» «…» Чжу Янь полезла в карман, но тут вспомнила, что отдала все золотые баты рабу-черепахе, и у нее больше не осталось с собой денег. Ей ничего не оставалось, как стряхнуть с себя руку старого истребителя драконов и сказать: «Я заплачу вам позже!» «Эй, так не пойдет! Дайте мне хотя бы немного денег!» — доктор Шэньту не унимался и бесцеремонно вцепился в рукава принцессы. Он отошел от шока и показал свое настоящее лицо — хитрого пройдохи. «Я дам вам денег в следующий раз! — раздраженно бросила Чжу Янь. — Ну же, пустите!» Но старый похотливый негодник не собирался так просто отпускать богатую госпожу. Пытаясь вырваться из его цепких пальцев, Чжу Янь почувствовала легкий укол в ноге, словно ее укусил комар. Что происходит? Она удивленно застыла и увидела холодный блеск металла в руке Шэньту. Это была длинная игла, которую старый мерзавец тут же спрятал обратно в рукав. Как… Что случилось? Чжу Янь на миг оцепенела. Доктор Шэньту посмотрел на принцессу — озорной блеск в его подслеповатых глазах сменился холодными колючими искорками, и старик вздохнул: «Маленькая принцесса Клана Чи, не стоило вам сюда врываться». Чжу Янь почуяла беду и резко отступила назад, повернув запястье. Нефритовая Кость в ее руке превратилась в острый клинок. «Что ты задумал? — грозно спросила она, взмахнув мечом. — Кто позволил тебе нанести мне удар исподтишка? Старый извращенец, я убью тебя!» Когда доктор Шэньту увидел, что в руке принцессы из ниоткуда появился меч, он испуганно ахнул, не ожидав, что нежная и избалованная юная дама способна на хладнокровное убийство. «Стой!» В этот момент стена плавно и бесшумно отодвинулась в сторону. Из потайной комнаты за ней вышел человек. «А-Янь, остановись!» — серьезным голосом сказал он. Человек был закутан в длинный плащ, по его бирюзовым волосам струилась вода, и в целом он выглядел болезненно. Он сжимал рукой правую сторону тела в области ребер, а его движения были затруднены. Несмотря на то, что тритон был очевидно нездоров и слаб, он был невероятно хорош собой — черты его лица были утонченными и сдержанными, словно бледная луна в ночном небе. Чжу Янь застыла на месте, и лишь несколько мгновений спустя закричала вне себя от радости: «Юань! Ты действительно здесь!» Доктор Шэньту, однако, побледнел и засуетился: «Ты… Зачем ты вышел? Я дал тебе лекарство, теперь тебе нужен покой и отдых!» «Юань! — Чжу Янь забыла обо всем на свете и бросилась к тритону. — Наконец-то я нашла тебя!» На этот раз он не отстранялся, а дал себя обнять. Горькая улыбка тронула уголки его губ. «Юань!» — Чжу Янь схватила его за плечи, дрожа от счастья. Да, это был он! Юань, по которому она так истосковалась, Юань, которого так давно искала! Спустя два с лишним года она наконец нашла его! Он проникновенно посмотрел на нее в ответ и вздохнул: «Давно я тебя не видел. Ты так выросла». Его голос был не слишком теплым, в нем звучали нотки грусти и радости, и это был уже не тот мягкий и деликатный тембр, каким его помнила Чжу Янь. «Ты… Почему ты здесь?» Принцесса восхищенно посмотрела на Юаня и вдруг задумалась… Как Юань оказался в борделе с кем-то то вроде этого доктора Шэньту? Это было тайное подземелье Павильона Звездных Облаков. Может ли быть, что он здесь… Мысли вертелись в голове Чжу Янь с бешеной скоростью. Внезапно ее сердце оборвалось и словно упало в ледяную яму. Уголки губ Юаня дрогнули, и он немного помедлил, прежде чем сказать: «Это долгая история». Услышав такой размытый и неохотный ответ, Чжу Янь расстроилась еще сильнее. Не удержавшись, она спросила: «Неужели тебя… Тоже продали в бордель, как всех этих русалок и тритонов наверху?» «…» Юань внимательно посмотрел на нее и слегка нахмурился: «Что ты сказала?» «Эээ… Не беспокойся… Все хорошо, — Чжу Янь не могла найти слов, но нужно было держать себя в руках и не показывать панику. Она с чувством сказала: — Не волнуйся, у меня есть деньги! Я выкуплю тебя!» «Что?» — Юань застыл от изумления, все еще не понимая, о чем она говорит. «Я хотела сказать, ты же вряд ли стоишь дороже, чем Жуи, верно? Зачем еще ты стал бы жить в таком экстравагантном и таинственном месте?» Чжу Янь все говорила и говорила, стараясь выглядеть как можно более невозмутимой, но вдруг покачнулась и с усилием моргнула. Ее глаза засветились странным фиолетовым цветом, и девушка пробормотала: «Странно, почему у меня вдруг… так закружилась голова?» Не успев проговорить эти слова, Чжу Янь увидела перед глазами черную пустоту и отключилась. Одним быстрым движением Юань подхватил девушку на руки, вздохнул и сказал доктору Шэньту: «Скорее, нужно очистить ее кровь от яда!» Старик кашлянул и нехотя проворчал: «Эта девушка — принцесса Клана Чи, наследница одной из шести королевских семей Кунсана! Что если она выдаст наши секреты?» «Не выдаст, — Юань был слаб, но доктор Шэньту не смел ему возразить. — Сейчас же дай ей противоядие!» Истребитель драконов выглядел весьма напуганным и вынужден был подчиниться. Он капризно поджал губы, с кислым видом извлек из-за пазухи квадратную коробочку и вынул из нее сосуд со странным лекарством бирюзового цвета. Он набрал немного лекарства в маленькую серебряную ложку, похожую на ушной пинцет, и стал нагревать ее над огнем. «Это очень дорогое лекарство, — бормотал старик, подогревая микстуру в ложке. — Одни только ароматические вещества стоят…» «Тебе все возместят, — нахмурился Юань. — Приводи ее в чувство!» Доктор Шэньту разогрел лекарство и капнул что-то в ложку. Лекарство зашипело, и из ложки повалил странный сизый дымок, который влетел прямо в нос Чжу Янь. «Апчхи!» Девушка чихнула и тут же очнулась, вздрогнув. «Юань! — она подскочила так резко, что едва не врезалась в тритона, и схватила его за плечи так крепко, словно больше никогда не собиралась отпускать. — О небеса! Ты еще здесь? Это чудесно! Я так боялась, что ты уйдешь, и я больше тебя не увижу!» Юань слабо улыбнулся и молча погладил ее по волосам. Они не виделись несколько лет — с тех самых пор, как Юань был изгнан из дворца Чи в Городе Небесного Ветра. Для людей Бездны Моря пара лет — это совсем немного, но для людей земли время бежит намного быстрее, и за эти годы принцесса успела превратиться из девочки-подростка в молодую женщину и пережить много взлетов и падений — Юань слышал, что она недавно вышла замуж, но сразу потеряла мужа. Несмотря на все пережитое, ее характер остался прежним. Она была такой же глупой и безрассудной. «Ну ладно, хватит, — он мягко высвободился из ее объятий. — Доктор Шэньту смотрит». «А? Этот старик? — Чжу Янь тут же переменилась в лице, бросила свирепый взгляд на истребителя драконов, затем снова посмотрела на Юаня и неуверенно спросила: — Он ведь не обижает тебя, правда? Ты… ты… О боги!» Принцесса запнулась, глядя на обнаженный торс тритона, и вдруг ее глаза покраснели. Девушка выпалила: «Это я виновата!» «В чем?» — нахмурился Юань. «Это из-за меня тебя изгнали из дворца Правителя Чи! — Чем больше она об этом думала, тем тяжелее становилось у нее на душе. Чжу Янь задыхалась от сожаления: — Разве… Разве ты бы оказался в таком положении, если бы остался во дворце? Какой жестокий негодяй продал тебя в это отвратительное заведение? Не видать ему пощады!» «Эй, вы там уже закончили вспоминать прошлое? — Стоявшему в сторонке доктору Шэньту наскучило слушать их беседы. Он кашлянул и потянул Юаня заотворот плаща: — Я взял на себя огромный риск и пришел сюда, чтобы обсудить важное дело с господином Чжи…» Все еще находясь в плену эмоций, Чжу Янь не могла стерпеть, что какой-то старикашка имел наглость их отвлекать. Она вскочила на ноги и гневно закричала: «Скройся с глаз, старый извращенец! Не трогай Юаня!» Нефритовая Кость сверкнула в ее руках, словно молния. «Прекрати!» Юань щелкнул пальцами и отразил луч энергии так быстро, что Чжу Янь не успела понять, что произошло. Нефритовая Кость со свистом полоснула доктора Шэньту по лбу, оставив глубокий порез. По лицу истребителя драконов потекла кровь. Старый доктор так перепугался, что не мог вымолвить ни слова. Чжу Янь изумленно посмотрела на Юаня, который защитил доктора Шэньту — она не собиралась убивать старого развратника, лишь немного припугнуть, но этого хватило, чтобы Юань тут же бросился на его защиту. «Юань! Ты… Твои боевые навыки! Когда ты успел этому научиться? — ошарашенно спросила Чжу Янь, глядя на тритона совершенно другими глазами. — Ты сумел отразить атаку моей Нефритовой Кости? Людей, которые на это способны, можно пересчитать по пальцам одной руки во всем Юньхуане!» Юань ничего не ответил, лишь слегка кашлянул. Его лицо бледнело на глазах. Он взял доктора Шэньту под руку и сказал принцессе: «Тебе пора уходить». Что? Мы наконец-то встретились после долгой разлуки, а ты меня уже выгоняешь? Да еще и защищаешь этого старого извращенца! Чжу Янь какое-то время изучала тритона взглядом, словно перед ней стоял незнакомец, затем покачала головой и сказала: «Нет… Что-то здесь не то. Ты стал таким умелым воином. Значит, совсем уж маловероятно, что тебя заставили торговать здесь телом…» «Что ты такое говоришь? — вздохнул Юань, усаживая доктора Шэньту в кресло. — С чего ты взяла, что меня заставили торговать телом?» «Что? Тебя никто не заставлял? — изумленно подскочила Чжу Янь. — Не может быть… Это невозможно… Неужели ты… делаешь это добровольно?» «…» Юань в замешательстве глянул на принцессу. «Кто сказал, что я здесь торгую телом?» «А что, разве нет? — Разъяренная Чжу Янь схватила доктора Шэньту за плечо. — Вот этот старый извращенец мне сам сказал!»Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 45
Чжу Янь схватила доктора Шэньту за шиворот и подняла в воздух. Старый истребитель драконов с трудом дышал, его лицо перекосилось гримасой ужаса. Он отчаянно замахал руками: «Нет, нет! Я такого не говорил!» «Не отпирайся! — грозно закричала Чжу Янь. — Ты сам просил у меня деньги на проституток!» «О боги, милостивая госпожа! Как бы я посмел говорить об услугах господина Чжи!» Доктор Шэньту торопливо махнул рукой и судорожно вздохнул: «Я просто… Кхм, я просто нарочно так сказал, чтобы сбить вас с толку, и тем временем во всем разобраться!» «Правда?» — изумилась Чжу Янь и разжала руку. Доктор Шэньту рухнул на пол, отчаянно хватая ртом воздух. В этот раз Юань не бросился ему на помощь, а лишь холодно наблюдал со стороны. В его глазах промелькнула тень недовольства: «Что за чушь ты ей наговорил?» «Эй… — смущенно сказал доктор Шэньту. — Я просто в шутку сказал, а юная госпожа восприняла все всерьез». «Не будь такой легковерной, — Юань поднял голову и сказал серьезным тоном, глядя на Чжу Янь: — А-Янь, доктор Шэньту пришел сюда только для того, чтобы вылечить мои раны». «Что? — вздрогнула Чжу Янь. — Ты… ты ранен?» Юань ничего не ответил, лишь приоткрыл полу длинного плаща, в который кутался все это время. Чжу Янь увидела на его правом боку повязку, на которой медленно проступала кровь — должно быть, от резкого движения, которое сделал тритон, когда бросился на перехват Нефритовой Кости. «О боги!» — в смятении воскликнула принцесса. «Вчера мне нанесли очень странное ранение — я никак не мог остановить кровь, — спокойно сказал Юань. — Пришлось рискнуть и позвать на помощь доктора Шэньту». Чжу Янь посмотрела на его рану и нахмурилась — порезы были небольшими и частыми, словно по телу пронесся вихрь из мелких иголок. Они уходили в плоть до самых ребер. Это действительно было очень странно, но удивительнее всего было то, что от раны исходило едва заметное фиолетовое свечение. Это не было похоже на рану от меча, скорее на… магию? Это заклинание слежения? Техника показалась Чжу Янь знакомой. Она хотела рассмотреть рану получше, но Юань вернул повязку на место и завернулся в длинный плащ: «Так что тебе не придется меня выкупать. Все в порядке». «…» Чжу Янь смущенно взглянула на тритона. Ну конечно, как Юань мог торговать своим телом? Он всегда был честным и принципиальным человеком и ни за что не опустился бы до такого, правда? Она была неглупой девушкой, но когда наконец нашла человека, в которого была влюблена много лет, радость встречи настолько затмила ей разум, что принцесса лишилась способности рассуждать трезво и выставила себя дурочкой. «Юань», — потянулась она к тритону, но тот лишь сделал шаг назад и ненавязчиво оттолкнул ее руку, сказав мягким и сдержанным тоном: «Послушай, тебе действительно пора». Они не виделись больше двух лет! Почему он выставляет ее за дверь, даже толком не поговорив? В душе Чжу Янь была глубоко разочарована, но ее беспокойство за Юаня было сильнее, и она спросила: «Почему ты ранен? Кто это сделал? Почему ты скрываешься… в таком месте?» Юань молчал, словно не знал, как ей ответить. «Что происходит, Юань? Почему ты не отвечаешь? Ты что-то от меня скрываешь?» Чжу Янь смотрела на него с тревогой и растерянностью — они не виделись два года, и за это время он стал таким чужим и непонятным. Он совсем не был похож на того мягкого и деликатного Юаня, вместе с которым принцесса выросла во дворце Правителя Чи. Наконец Юань заговорил, но вместо ответа спросил Чжу Янь: «Что ты здесь делаешь? Твой отец знает, что ты посещаешь такие места одна?» Чжу Янь смущенно теребила край накидки. Опустив голову, она пробормотала: «Отец уехал в столицу на аудиенцию к Императору… Мне было скучно одной, и поначалу я просто хотела посетить самый большой увеселительный дом в Ечэне, чтобы насладиться жизнью… Я ведь никогда раньше в подобных местах не бывала! Это прекрасный способ повидать мир». «…» Юань на миг лишился дара речи, не зная, плакать ему или смеяться. Только Чжу Янь могла сказать такое совершенно серьезно и искренне! Она хоть понимает, сколько дров наломала, сама того не подозревая? Проникнуть в такое секретное место! Если бы они не встретились, из-за своего неуемного любопытства она натворила бы столько бед, что за девять жизней не исправить! Услышав слова Чжу Янь, доктор Шэньту хлопнул себя по бокам и многозначительно посмотрел на нее: «Значит, принцесса пришла сюда, чтобы развлечься? И как, приглянулся ей кто-нибудь? В Павильоне Звездных Облаков полно красивых мужчин. Хотите, я кого-нибудь вам порекомендую?» Чжу Янь мгновенно залилась румянцем, закатила глаза и плюнула на старого истребителя драконов, бормоча: «Я просто хотела увидеть легендарную Жуи, а вместо этого…» Она запнулась, покраснев еще сильнее. «Что такое? Не повезло, значит? — Доктор Шэньту не выдержал и рассмеялся. — Эта девчонка Жуи — главная звезда Павильона! Не так-то просто получить свидание с ней без предварительной договоренности, и никакие деньги тут не помогут. Может быть, доверите этот вопрос господину Чжи, и тогда получите желаемое?» «Правда? — Сердце Чжу Янь подпрыгнуло от неожиданности. Она нахмурилась и с опаской глянула на Юаня: — Что у тебя за отношения с этой Жуи?» «Что за отношения? Вы что, не знаете? — засмеялся доктор Шэньту. — Эта высокомерная девчонка Жуи никого не слушает, кроме него…» «…» Лицо Чжу Янь вытянулось. Она уставилась на Юаня. «Это так?» Но Юань проигнорировал ее вопрос. Он склонил голову набок, задумавшись, и пропустил мимо ушей все, о чем говорили истребитель драконов и принцесса. Но прежде чем недовольная Чжу Янь успела схватить его за шиворот, чтобы добиться ответа, Юань вытянул палец вверх, призывая всех замолчать. Доктор Шэньту застыл на месте. «Что происходит?» Юань прошептал: «Кажется… Кажется, Жуи зовет на помощь!» «Зовет на помощь? — Чжу Янь напрягла слух, но ничего не услышала, и на всякий случай решила успокоить Юаня: — Не волнуйся, сегодняшнюю ночь Жуи проведет с Шифу…» «С твоим наставником? — Услышав ее слова, Юань побледнел и вскочил с места. — Ты имеешь в виду Великого Жреца храма Цзюи, Ши Ина? Он… он здесь?» «Да, — Чжу Янь поняла, что проболталась, и быстро приложила палец к губам. — Вы не должны об этом никому говорить!» «Это очень плохо! — Лицо Юаня стало зловеще-бледным. Он бросил беглый взгляд на доктора Шэньту, одной рукой помог ему подняться и сказал: — Здесь творится что-то неладное… Тебе нужно уходить отсюда!» Юань протянул руку к загадочному механизму. С тихим щелчком стена провалилась внутрь, открыв потайную дверь — темный, похожий на черную яму узкий проход в три фута шириной, ведущий куда-то под землю. «Иди, — коротко сказал Юань, подталкивая доктора Шэньту к проходу. — Здесь становится слишком опасно!» «Уже уходить? — растерялся истребитель драконов. — Но я ведь… еще не вылечил тебя». «На это нет времени! — Юань протолкнул доктора Шэньту в проход и крикнул ему: — Скорее! Возвращайся в деревню истребителей драконов и спрячься! Не выходи из укрытия, пока я сам за тобой не приду!» Доктор Шэньту уже почти полностью пролез в дыру в стене, в комнате торчала только его голова. Однако он высунул наружу одну руку и пожаловался с недовольным видом: «В Павильон Звездных Облаков так сложно попасть! А я так и не побыл ни с одной красавицей…» «В другой раз! Хватить ныть! — В критический момент самообладание изменило Юаню, и он грубо запихнул голову доктора Шэньту в проем: — Убирайся отсюда, скорее!» Со сдавленным ворчанием доктор Шэньту скрылся в глубинах потайного хода. Однако через миг истребитель драконов снова вынырнул из-под земли, притянул Юаня к себе и зашептал ему на ухо: «Проверь то, о чем я тебе сказал, да поскорее. Этот детеныш русалки очень необычный. Уверен, он именно тот, кого ты ищешь все эти годы!» Юань кивнул. «Я немедленно сообщу старейшинам». «Кстати, о совпадениях, — доктор Шэньту бросил взгляд на Чжу Янь и шепнул Юаню: — Ребенок, о котором идет речь, сейчас находится во дворце ее отца». «Что?» — Юань обернулся и посмотрел на Чжу Янь. «Что… Что такое?» — заволновалась Чжу Янь, уловив перемену в его взгляде. Но Юань не ответил, а лишь повернулся к доктору Шэньту и сказал: «Спасибо за информацию… А теперь беги». Доктор Шэньту ухмыльнулся и отпустил его руку. «Не благодари, просто в следующий раз позволь мне несколько дней бесплатно развлекаться в Павильоне Звездных Облаков… Подсуетись и обеспечь мне парочку красоток… И, кхм, желательно, чтобы Жуи тоже отблагодарила меня!» Сказав это, истребитель драконов окончательно исчез в темном проходе. Чжу Янь в замешательстве наблюдала за их разговором, пока Юань не закрыл потайную дверь и не обернулся, смерив принцессу очередным многозначительным взглядом, непонятным и неприятным. Чжу Янь была удивлена и слегка напугана. «Ты объяснишь мне, что происходит?» Подумав, она спросила: «Ты… прячешься от Шифу?» Юань, похоже, спешно размышлял о том, что сказать дальше, однако не нашел ничего лучше, чем просто ответить: «Да. Великий Жрец горы Цзюи Ши Ин — враг нашей Армии Восстановления». «Вашей Армии Восстановления? — изумилась Чжу Янь и сделала шаг назад, не сводя глаз с Юаня. — Значит… значит, ты тоже в Армии Восстановления?» «Да», — коротко бросил Юань. Он ушел во внутреннюю комнату и переоделся в тунику, затем вынул из футляра меч. Клинок был черным, а по его спинке бежала длинная тонкая полоса, похожая на трещину. Юань протянул руку и осторожно обхватил рукоять, на что клинок отреагировал протяжным чистым звоном. Юань стоял с мечом в руке, на его нахмуренном лице читалась жажда крови. Чжу Янь никогда раньше не видела Юаня таким. Она оторопела от шока и лишь спустя пару долгих минут смогла воскликнуть: «Но… Но Шифу ведь просто жрец, он не может считаться за врага, верно?» «Не может, говоришь? — жестоко усмехнулся Юань. — Он убил множество Людей Бездны в Суса Халу всего несколько месяцев назад!» Чжу Янь на миг замерла и выпалила: «Откуда… откуда тебе известно про Суса Халу?» «Я был там, чтобы забрать трупы моих соотечественников, — холодно сказал Юань. — Я видел их тела, убитые в одночасье могущественным заклинанием — это почерк Великого Жреца, не так ли? Один взмах руки — и головы покатились по земле, отсеченные точным и чистым ударом». «…» Чжу Янь не знала, что сказать. Она хотела как-то оправдать Шифу, но не находила слов — да, Ши Ин всегда был хладнокровным и жестоким в отношении народа Бездны Моря. Должно быть, в глазах Юаня он выглядел ужасным человеком? «Я сражался с ним вчера в резиденции градоначальника Ечэна. Необычайной мощи противник. — Юань повернулся к Чжу Янь и внезапно спросил: — Что ты теперь будешь делать?» Она вздрогнула, но взяла себя в руки: «А что мне нужно делать?» Юань сказал просто и прямо: «Ты будешь помогать своему наставнику или Армии Восстановления?» «Почему ты спрашиваешь? — Чжу Янь сделала шаг назад, мысли бешено вертелись в ее голове. Наконец она произнесла дрожащим голосом: — Вы… вы же не знаете друг друга, правда? Вы будете сражаться?»Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 46
«Конечно, — Юань усмехнулся. — Как ты думаешь, что еще он здесь мог делать?» «…» Сердце Чжу Янь сжалось, и она не могла произнести ни слова. Юань заметил ее растерянный вид, и его лицо слегка смягчилось. Он вздохнул и сказал: «Тебе лучше не вмешиваться в дела своего наставника». Он сделал паузу и посмотрел на принцессу. Его глаза посветлели, когда он прошептал: «Забудь об этом, тебе лучше остаться здесь. Покинув сейчас комнату, ты сделаешь только хуже». С этими словами он направился к двери. «Эй! — забеспокоилась Чжу Янь и потянула его обратно. — Куда ты собрался?» «Мне нужно найти Жуи, — Юань говорил с тревогой в глазах. — Удивительно, что твоему Шифу удалось найти дорогу сюда. Я уверен, что мы оба раскрыли свои личности…» Чжу Янь на мгновение замерла: «Значит… эта ночная бабочка тоже из Армии Восстановления?» Он кивнул: «Жуи — член секретного подразделения Армии Восстановления. Она отвечает за проникновение в ряды могущественных людей Кунсана для сбора сведений, а также за снабжение Армии Восстановления едой и припасами…» Чжу Янь была поражена: эта нежная и томная красавица с улыбкой в тысячу золотых действительно была агентом Армии Восстановления? Как получилось, что в этой армии Бездны Моря есть самые разные люди? Кажется, становится понятно, почему эта девица хотела взимать плату в частном порядке и брала так много! Может быть, она это делала ради сбора военных средств для Армии Восстановления? Однако, увидев, что Юань снова собирается уходить, Чжу Янь опомнилась и поспешно оттащила его назад: «Не уходи! Мой Шифу больше всего ненавидит Людей Бездны! Если ты сейчас поднимешься наверх, то определенно обречешь себя на смерть! Кроме того… возможно, он даже не знает, что красотка служит в Армии Восстановления, возможно, возможно… Он пришел исключительно ради удовольствия?» Последние слова она произнесла упавшим голосом. Да, даже она сама не поверила бы, что Шифу может внезапно превратиться в человека, который посещает бордели ради удовольствия. Вероятность того, что такой аскет, как он, внезапно придет сюда в поисках развлечений, столь же велика, как шансы обнаружить вшей на лысой голове монаха. «Ты все еще по-настоящему не понимаешь своего собственного учителя? — сказал Юань, оттолкнув ее руку. — А-Янь, тебе не нужно ставить себя в трудное положение. Оставайся здесь и не выходи — когда я закончу дела с твоим наставником, просто возвращайся во Дворец Правителя Чи и ни о чем не спрашивай». «Эй! Не уходи! — заволновалась Чжу Янь и потянула его за рукав, упрашивая таким же тоном, как в детстве. — Ппожалуйста, не уходи! Забудь об этом… Юань, я расстроюсь, если ты уйдешь!» Однако вместо того, чтобы выслушать ее слова с нежностью и вниманием, как он сделал бы это в былые времена, Юань просто одернул ее руку, не глядя на принцессу. Он был твердым и холодным, совсем не таким, каким она его помнила в детстве: «Нет, я должен идти…» Едва он договорил и направился к двери, Чжу Янь замерла. Она заметила, что как только пальцы Юаня приблизились к двери, по бронзовой ручке прокатилось странное свечение, похожее на потоки воды! Это сияние было очень необычным, точно таким же, как… «Берегись!» — испугавшись, громко воскликнула она. Однако в этот момент кончики его пальцев были всего в одном цуне[59] от дверной ручки, в то время как Чжу Янь была в чжане от него, слишком поздно, чтобы подбежать и остановить. Она вскрикнула когда ее Нефритовая Кость с грохотом вылетела, как молния, посылая поток серебряного света, который с резким звуком прорезался между кончиками пальцев Юаня и дверной ручкой, разделяя их! В тот же миг Чжу Янь рванулась изо всех сил, обхватила Юаня обеими руками и оттащила назад с криком: «Берегись! Это Лезвие Порывистого Ветра! Убирайся с дороги!» В этот момент их ослепила яркая белая вспышка. Из внезапного потока света образовался огромный меч, который пронзил дверь насквозь и одним ударом пробил толстую стену! Куда бы он ни двигался, будь то стена или бронзовая дверь, он сокрушал все на своем пути. Пробившись сквозь стену, резкий белый свет направился в сторону Юаня и, рассекая воздух, устремился к нему с аурой божественного демона, окутанного разрушительной силой. Не притяни она его сразу, Юань был бы пронзен насмерть в мгновение ока! Чжу Янь произнесла заклинание, и ее пальцы быстро очертили круг в пустоте. В ответ Нефритовая Кость быстро закружилась в воздухе, превратилась в шар света и раскрылась как зонтик, блокируя острый меч, который только что пронзил дверь! Светящийся меч с резким стуком ударил в золотой щит. В это же мгновение Чжу Янь почувствовала острую боль в костях по всему телу, отшатнулась назад и отступила примерно на десять футов, затем под сильным ударом упала на землю вместе с Юанем. Она сразу поняла, от кого пришла эта ужасающая атака, и в страхе воскликнула: «Учитель… Шифу!» Откуда то-сверху плавно как перышко спустился человек в белом. Рукава его одеяния развевались без ветра — мужчина одним махом преодолел все барьеры и теперь с ледяным спокойствием стоял перед Чжу Янь, держа в одной руке ее Нефритовую Кость, а другой волоча за руку умирающую женщину. Он смотрел сверху вниз на бессильно лежавших на земле принцессу и тритона. Холодный, пристальный, строгий взгляд был подобен внезапно обрушившейся снежной лавине. Великий Жрец горы Цзюи появился в секретном подвале Павильона Звездных Облаков Океана. Он слегка наклонил голову и взглянул на лежавшую на земле Чжу Янь. Его брови слегка нахмурились, как будто он не ожидал встретить здесь свою ученицу. «Это ты?» — Великий Жрец отпустил руку, и Нефритовая Кость с размаху полетела обратно в голову Чжу Янь. «Ши… Шифу? — заикаясь, пробормотала чудом избежавшая беды Чжу Янь. — Ты… Как ты сюда попал?” Ши Ин не ответил. Он бегло глянул на ученицу, затем холодно уставился на Юаня позади нее. Уловив его взгляд, Чжу Янь задрожала от страха и немедленно выпрямилась, преграждая путь к Юаню — да, это правда, если бы Шифу мог применить технику, используя свой взгляд, то Юань был бы давно мертв! «Это ты только что блокировала мою атаку? — Ши Ин наконец взглянул на Чжу Янь. Его голос был лишен эмоций и невозмутим: — Ты освоила Щит Золотой Цитадели?» «Просто… недавно научилась, — похвасталась Чжу Янь, робко кивнув, как будто он только что похвалил ее, затем поспешно извинилась: — Но я… не знала, что это ты пришел, Шифу! Если бы я знала…» Ши Ин холодно усмехнулся: «И ты смогла завершить заклинание?» Смутившись, девушка робко кивнула. Да, если бы она знала, что это Шифу атаковал дверь, то слишком бы испугалась, чтобы закончить сложное заклинание в одно мгновение — и если бы она была хоть на мгновение медленнее, световой меч разорвал бы ее на куски вместе с Юанем! «Очень хорошо, что ты можешь так быстро применить Щит Золотой Цитадели. — Голос Ши Ина звучал ровно, без единой эмоции. — Я использовал восемьдесят процентов своей силы для этого удара, немногие люди в Юньхуане смогли бы его выдержать. То, как быстро ты улучшила свои навыки за эти несколько месяцев, превзошло мои ожидания». Он произнес слова, но его глаза были холодны, как лезвия. Он перевел взгляд на человека позади Чжу Янь: «Ты так отчаянно защищаешь этого человека?» Чжу Янь не осмелилась солгать, поэтому могла только натянуто кивнуть. Ши Ин молча посмотрел на Юаня, ничего не прокомментировав. Он повернулся к Чжу Янь и спокойно сказал: «Кажется, я был прав, у тебя необычайный потенциал. Если ты чего-то сильно захочешь, то непременно сможешь осуществить — даже если это значит бороться против меня”. «Как твоя ученица… осмелилась бы бросить вызов учителю! — жалобно пролепетала Чжу Янь, вздрогнув от столь редкой похвалы. — Я… просто не хотела умирать». Сказав это, она невольно сделала шаг вперед и встала перед Юанем. По какой-то причине ей казалось, что если она не встанет преградой на пути, Шифу превратится в убийцу и заберет жизнь Юаня! Это действительно странно… Почему у Шифу, который обычно не проявлял ни радости, ни гнева, в глазах появилась такая жажда крови при виде Юаня? «Это тот самый Юань, о котором ты упоминала ранее? — спросил Ши Ин с видимым безразличием, еще раз взглянув на тритона. — Он действительно из Людей Бездны Моря?» «Да… да», — настороженно вздрогнула Чжу Янь. Взгляд Ши Ина скользнул по красивому тритону, голос жреца был холодным: «Ты говорила, что он много лет прожил во Дворце Правителя Чи, и ты росла на его глазах — я всегда думал, что он просто старый умудренный опытом слуга». «Нет… Верно, он… он прожил более двухсот лет. Он долгое время жил во дворце и видел, как я взрослею!» — Чжу Янь запнулась, загораживая собой Юаня, ее запястье незаметно, но сильно толкало его руку, как бы приказывая ему быстро бежать через потайной ход. Однако Юаню это совсем не понравилось. Вместо этого он оттолкнул ее руку, сделал шаг вперед и резко сказал Ши Ину: «Отпусти Жуи!» Жуи? Чжу Янь посмотрела в ту же точку, что и Юань. Ей оказалось достаточно одного взгляда, чтобы из ее груди вырвался вздох — в это мгновение рука Ши Ина, казалось, разжалась сама по себе, и он бросил на землю женщину, которую тащил за собой. Совсем немного времени прошло с момента их встречи, но прекрасную ночную бабочку было не узнать. Ее лицо было бледным, словно она была при смерти, волосы растрепаны, тело распростерто на земле. Красавицу насильно протащили по длинному коридору, оставляя по пути след из ослепительно яркой алой крови! «Жуи!» Лицо Юаня тоже побледнело, а в его глазах синим огнем вспыхнул гнев. Если бы Чжу Янь не держала его так крепко, он, вероятно, набросился бы на Ши Ина. Да, она видела заботу Юаня об этой ночной бабочке, и видела также, что Шифу применил по меньшей мере пять различных заклинаний к бедной девушке — два из них забирали душу, а остальные три были телесными пытками, настолько изощренными и жестокими, что даже человек из железа не смог бы их вытерпеть. Хотя сногсшибательная красавица не была изуродована внешне, кости в ее теле уже были изрешечены и переломаны. Такая несравненная красота! Как он мог с ней такое сделать? Чжу Янь недоверчиво подняла глаза и ошеломленно посмотрела на своего Шифу — еще мгновение назад она думала, что ее учитель пришел в чайный дом ради удовольствия, и этот факт был выше ее понимания; теперь же в ее голове столь жестокие методы никак не увязывались с тем Шифу, которого она так давно знала! «Эта женщина очень упорна, она смогла вынести даже заклинание Изъятия Души, что не может не восхищать!» — белые одежды Ши Ина развевались в проходе, словно излучая свет. Его глаза сверкали холодным блеском, а между его резко очерченными, похожими на кинжалы, бровями не было и тени эмоций. Он взглянул на Юаня, который, в свою очередь, смотрел на жреца. На миг Чжу Янь даже показалось, что в пустоте скрестились два меча. «Наконец-то я нашел тебя, — медленно проговаривая каждое слово, сказал Ши Ин. За его спокойствием скрывалась опасность. — Так значит, Павильон Звездных Облаков — твоя крепость, а эта ночная бабочка — твой внутренний агент. — Он сделал паузу и продолжал: — Это ты вчера ворвался в особняк градоначальника Ечэна, чтобы сразиться со мной, верно?» Юань не стал отрицать, а просто спокойно сказал: «Да». «Я никогда не думал, что среди Людей Бездны Моря может быть такой искусный человек, — голос Ши Ина был спокоен. — Проникнуть в резиденцию градоначальника, как будто там вовсе нет охраны, убить людей, находящихся под моим контролем, и отступить целым и невредимым — такие способности поистине удивительны и достойны лидера Морского Царства и посланника Армии Восстановления, Чжи Юаня». «Что?» — недоверчиво воскликнула Чжу Янь, обернувшись, чтобы посмотреть на Юаня. Однако тритон лишь безучастно слушал и, казалось, ни в малейшей степени не отрицал сказанного. Принцесса была ошеломлена. Значит… его зовут Чжи Юань? За все эти годы она впервые узнала его полное имя.Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 47
Юань молча поднял руку и взялся за рукоять меча. В этот миг вокруг нежного и доброго тритона, которого знала Чжу Янь, образовалась плотная аура, и все его тело превратилось в смертоносный готовый к удару клинок! «О, значит, ты и вправду не из Ордена Мастеров Клинка? — Ши Ину впервые удалось четко разглядеть меч Юаня, и в глазах жреца мелькнула догадка. — Ты используешь настоящий меч? Это потому, что ты еще не достиг уровня Мастеров Клинка, которые используют для боя собственное ци, или же?..» Он не успел договорить. В лицо Великому Жрецу полетел разряд молнии. «Проверь, и узнаешь сам!» — презрительно засмеялся Юань грудным голосом и взмахнул мечом! Чжу Янь не могла поверить в происходящее. Ее захлестнула буря эмоций. Эти двое и вправду сражались! Два самых важных человека в ее жизни сошлись в поединке прямо на ее глазах! «Стойте!.. Прекратите! — Чжу Янь на миг оторопела и могла только повторять: — Мы можем поговорить нормально? Прекратите драться! Остановитесь!» Но ни один из них не обращал внимания на ее крики. Это был бой не на жизнь, а на смерть. Когда меч Юаня выскользнул из ножен, он поднял порыв ветра, который со свистом разметал артефакты по комнате. Когда меч стал набирать скорость, вихрь с гулом и скрежетом промчался по трещине в черном клинке, наращивая громкость, пока не превратился в протяжный вой демона! Черная молния закружила по тесной комнате, быстрая и верткая, рассыпающаяся мириадами летящих во все стороны осколков. Но какими бы яростными ни были атаки, они вынудили Ши Ина лишь отступить на пару шагов назад в коридор. Лицо Великого Жреца оставалось невозмутимым, он только вскинул обе руки, взмахнув белоснежными рукавами. Чжу Янь содрогнулась от этого непримечательного на первый взгляд жеста — она впервые в жизни видела, чтобы Шифу использовал обе руки для сотворения печати. Ши Ин стоял в глубинах темного коридора. Его лицо было грозным и собранным, взгляд направлен чуть вниз на собственные руки. Он даже не утруждался смотреть на атакующий его меч, тем не менее, всякий раз движения его пальцев были направлены именно туда, откуда бил клинок Юаня! Внезапно в темном коридоре выросла невидимая стена. Черный клинок ударился о нее и тут же отлетел обратно к тритону. Быстрые и гибкие пальцы Ши Ина переплетались на его груди в различных жестах. Каждое движение накладывало мощное заклинание — атакующее или оборонное, ближнее или дальнобойное, то разбрасывая их по комнате так, что между ними мог бы развернуться человек верхом на лошади, то собирая в плотную стену, сквозь которую не просочится даже ветер. Чжу Янь с восхищением и ужасом наблюдала за его пассами, не в силах вмешаться. Каждое из этих заклинаний требовало не меньше двадцати лет практики, но Шифу достаточно было легкого взмаха пальцем? Неужели в этом мире есть кто-то, обладающий богоподобной силой? Чжу Янь напряженно смотрела, как из-под пальцев Шифу вылетает очередное заклинание. Но вдруг танец пальцев на миг остановился, Ши Ин быстро оглянулся и тут же ударил молнией по коридору. «Проклятье! — выругался Великий Жрец сквозь зубы. — Она сбежала?» Кто? Чжу Янь повернулась, проследив глазами за взглядом Шифу, и увидела, что в комнате стало на одного человека меньше. Легендарная куртизанка Павильона Звездных Облаков Жуи внезапно пропала! Тут Чжу Янь все поняла. Юань знал, что серьезно ранен, и все же решился вступить в бой с опасным противником, чтобы дать Жуи шанс спастись! Он даже… готов был пожертвовать собственной жизнью ради прекрасной русалки? В груди Чжу Янь заболело, словно кто-то залил ей в сердце расплавленный металл. Юань испугался, что Ши Ин бросится в погоню за Жуи. Он бросил взгляд на коридор и повернул запястье — клинок-молния, метавшийся по комнате, внезапно исчез. Бесчисленные тени миллионов клинков пропали из виду и тут же снова собрались в один большой меч! Юань бросился вперед и обрушил меч на противника. Клинок вобрал в себя всю мощь, однако завываний ветра больше не было слышно. Меч подобно огромной тяжелой дубине беззвучно рассек пустоту, сдавливая воздух в комнате — даже стоявшая в стороне Чжу Янь ощутила на себе его мощь и давление. Ей стало трудно дышать, и она невольно сделала несколько шагов назад! «Какие прекрасные Девять Вопросов[60]! — Зрачки Ши Ина сузились до точки, и жрец холодно засмеялся. — Искусство Ордена Мастеров Клинка — Рассеянный Свет и Перевоплощенная Тень, Девять Песен и Девять Вопросов… Где ты научился всему этому? Два Мастера Клинка, Фэй Хуа и Лю Мэн, не брали учеников. Так кто же ты?» Произнеся эти слова, он сложил пальцы вместе и поймал меч в воздухе одним плавным движением. Но Юань не удосужился ответить Великому Жрецу. Вместо этого он один за другим метнул в него еще три меча, каждый из которых был ужасающей силы и не оставлял шанса на ошибку. «Хочешь заставить меня отступить, чтобы ты смог сбежать вместе со своей подельницей? Мечтай!» — крикнул Ши Ин и холодно засмеялся. Он раскинул по сторонам покоившиеся на груди руки и закружился в смертоносном вихре развевающихся белых одежд, затем остановился и снова сложил руки на груди. Затем Ши Ин сжал указательные пальцы вместе и поднес их ко лбу. Этот жест показался принцессе знакомым — кажется, она видела его на последних страницах манускрипта Великого Жреца. В этот момент в нее в голове щелкнуло: о нет! Неужели это… Небесная Кара?! Чжу Янь задрожала и без раздумий бросилась вперед! «С дороги!» Принцесса дернула Юаня за тунику и потянула его назад что было сил. Раздался оглушительный треск, и Юань, пошатываясь, отступил назад. Чжу Янь тут же поменялась с ним местами и закрыла собой тритона от Великого Жреца. В этот момент на кончиках пальцев Ши Ина начало скапливаться лавандовое свечение. Небесная Кара не оставит под собой даже груды костей! «Шифу! — закричала Чжу Янь. — Нет… Не надо!» Она судорожно вспомнила мощное защитное заклинание с последних страниц манускрипта — Тысячу Деревьев. Это охранное заклинание призывало лес из глубин земли, направляя поток энергии через тело заклинателя, и черпало нескончаемые силы земли до тех пор, пока заклинатель касался ее ногами. Чжу Янь не успела как следует изучить эту мощную технику в последние несколько месяцев. Но сейчас, под угрозой удара Небесной Карой от Шифу, у принцессы не было выхода — только Тысяча Деревьев могла хоть как-то противостоять заклинанию Ши Ина! Чжу Янь больше ни о чем не думала и попыталась сосредоточиться на том, чтобы вспомнить заклинание. Ее пальцы торопливо выводили защитные символы, невзирая на множество рисков неудачной попытки и страшные последствия неправильного заклинания. В подземелье Павильона Звездных Облаков, в комнате, куда никогда не проникал солнечный свет, одно за другим стали разрастаться волшебные деревья, сплетаясь ветвями и кронами вокруг Чжу Янь. Тысяча деревьев сражалась за место друг с другом — ощущение шести гармоний[61], сливающихся вместе, единение сил земли и небес настолько мощное и бесконечное, что принцесса ощутила благоговейный страх, впервые в жизни управляя такой безграничной силой. О небеса… Если бы она знала, что последние страницы манускрипта хранят в себе настолько мощные заклинания, она выучила бы их раньше, даже если бы ей пришлось забыть ради этого про еду и сон! Но сейчас было уже слишком поздно что-то с этим делать. Пока Чжу Янь продолжала отчаянно махать руками, пальцы Ши Ина сомкнулись, и сила Небесной Кары завершила свое накопление! Это была первая попытка Чжу Янь сотворить подобное заклинание — ее руки дрожали, и она была куда медленнее Ши Ина. Еще до того, как ее заклинание завершилось, и Тысяча Деревьев успела сформировать защитный барьер, луч света Шифу ударил подобно молнии! Все было кончено! Небесная Кара не оставит под собой даже груды костей. Ее Тысяча Деревьев опоздала всего на миг. От ужаса Чжу Янь закрыла лицо руками и закричала: «Шифу!» «Назад!» В этот миг находившийся у нее за спиной Юань увидел, что Чжу Янь не успевает защититься от удара. Он взревел от ярости и выпрыгнул вперед, заслоняя собой принцессу! Он оттолкнул девушку в сторону изо всех сил, поднял меч и бросился на летевший в них поток света! «Юань!» — пронзительно закричала Чжу Янь, широко раскрыв глаза от ужаса. Она увидела разряд молнии, опускающийся из земли над их головами, несущий ауру истребления Богов и Демонов. Юань поднял меч высоко над собой, черпая силу из молнии, готовый отразить лавандовый свет своим черным клинком, бесстрашный и непокорный! Чжу Янь закричала от страха. Ее сердце чуть не выскочило из груди, когда она бросилась вперед одним прыжком! Увидев выпрыгнувшую под удар принцессу, Ши Ин слегка изменился в лице, но его запястье не остановило движение. Он бил быстро и беспощадно. «Нет! — раздался душераздирающий крик Чжу Янь. — Прошу, не надо!» Небесная Кара обрушилась на них сверху, черный меч врезался в разящий свет, словно две молнии схлестнулись между собой! Яркая вспышка ослепила все вокруг, будто все подземелье в одночасье вспыхнуло пламенем. Раздался громкий треск, и Чжу Янь отбросило назад. Она ударилась о стену и закашлялась кровью. В глазах потемнело — это была временная слепота, вызванная прямым зрительным контактом с Небесной Карой. «Юань… Юань!» Чжу Янь сползла на землю. Все тело болело так, будто у нее были переломаны все кости. Она с трудом поползла по полу, крича и содрогаясь от ужаса и гнева. Шифу… Шифу, неужели он убил Юаня у нее на глазах? Более того, чтобы убить Юаня, он не остановился ни перед чем и был готов убить заодно и ее?! Что… Что происходит? Почему все так сильно изменилось? Ей удалось подползти ближе, повторяя имя Юаня. Но пока она барахталась на полу, лишенная зрения, Юань исчез. Ее руки были все в крови, хотя она ни к чему не прикасалась. Юань… Куда он делся? Сила Небесной Кары так огромна, что если человек попадет под прямой удар, от него не останется и кучки костей. «Юань… Юань!» Чжу Янь знала, что это безнадежно, и все равно звала его. Внутри нее все кипело. Она упала на колени и поползла, зарываясь пальцами в землю. «Юань! Где ты? Отзовись!» Внезапно ей на плечо опустилась чья-то нога. «Не трать энергию, — раздался мягкий голос над головой Чжу Янь. — Ты тяжело ранена. Чем больше будешь дергаться, тем сильнее повредишь внутренние органы». Девушка застыла и испуганно закричала: «Шифу?!» Это был голос Ши Ина! Шифу… С ним все в порядке? Значит, Юань действительно… Она сделала глоток холодного воздуха, который отдался болезненной судорогой во всем теле. Перед глазами помутнело. Но когда Великий Жрец нагнулся, чтобы поднять ее с земли, принцесса внезапно очнулась и почувствовала, как жгучий гнев в сердце наполняет ее силами! «Не приближайся ко мне!» Она оттолкнула Ши Ина одной рукой и хотела ударить по нему заклинанием. Но Великий Жрец был гораздо быстрее и как только Чжу Янь шевельнула пальцами, надежно сжал ее запястье и и рывком поднял принцессу с земли. «Не шевелись, — холодно произнес он. — Не то я тебя выпорю». Но Чжу Янь отчаянно сопротивлялась, и в какой-то момент ей удалось дернуть руку, которую удерживал Ши Ин, на себя. Тот не отпускал ее запястье, и она изо всех сил впилась зубами в его руку! «…» Ши Ин содрогнулся, но не ослабил хватку.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 48
Ши Ин опустил голову и посмотрел на Чжу Янь так, словно она была маленьким бешеным зверьком. Он ничего не говорил, а лишь продолжал ее удерживать. Чжу Янь забилась в его руках с новыми силами — энергия внутри нее бурлила и кипела, а зубы были крепкими и острыми. Она едва не прокусила руку наставника насквозь. Великий Жрец молча стоял, позволяя ей выпустить злость. Какое-то время Чжу Янь билась и кусалась в его руках, затем внезапно притихла, словно маленький свирепый зверек выбился из сил. Она уткнулась лицом в запястье Ши Ина и вдруг разрыдалась, всхлипывая и поскуливая. Ее зубы все еще впивались в его окровавленную плоть. «Мерзавец! Ты… Ты убил Юаня! — закричала Чжу Янь и отчаянно зарыдала, колотя Ши Ина. — Будь ты проклят! Ты убил Юаня!» Да… Шифу убил Юаня у нее на глазах! Она должна… отомстить за его смерть? Но как? Убить Шифу? Разумеется, у нее не хватит сил… Но даже если не получится, она должна попытаться! Пусть даже он убьет ее! Терзаемая мыслями Чжу Янь почувствовала, что ее тело стало легче — Ши Ин взял ее за шиворот и поднял в воздух. Не произнося ни слова, Великий Жрец поднял окровавленную руку и легонько коснулся ее глаз — его пальцы были твердыми и сильными, лишь слегка похолодевшими. Принцесса почувствовала, как ее наполняет жизненная энергия. Ее глаза загорелись, и в этот момент зрение вернулось. Принцесса открыла глаза и увидела стоявшего перед ней Шифу. Он был как всегда холоден, отстранен, неприветлив и недосягаем. Но его лицо было необычно бледным, а губы — ярко-алыми, словно его только что стошнило кровью. Но Чжу Янь не могла о нем беспокоиться и лишь огляделась по сторонам. «Где Юань? Ты… ты убил его?» «И что с того?» — холодно ответил Ши Ин. «…» Кровь Чжу Янь застыла в жилах. Последний лучик надежды в ее душе угас. Она чувствовала себя так, словно рухнула с огромной высоты, сорвалась в бездонную пропасть… Она дрожала от боли и страха, в голове затуманилось и опустело. Не в силах вымолвить ни слова, она беспомощно опустилась на землю. Ши Ин наклонился к ней, внимательно изучая ее лицо, и поколебавшись, вдруг спросил: «Тебе… нравится этот тритон?» В его голосе звучали нотки удивления и отрицания, которых Чжу Янь раньше никогда не слышала. Но убитая горем и пылающая ненавистью к наставнику принцесса не придала этому значения. Ее трясло от гнева. Девушка скрипнула зубами и закричала: «Да! Конечно, мне нравится Юань! Я любила его с самого детства! Ты убил моего возлюбленного Юаня! Мерзавец… Я ненавижу тебя всей душой!» Слова слетели с ее губ как острые кинжалы. Человек, которого она видела перед собой, внезапно дрогнул, пошатнулся и резко отошел назад. «Ты… действительно любишь этого тритона? Но ты ведь сказала мне, что хочешь выйти замуж за… — Ши Ин запнулся, не договорив. Слова застыли на его губах. Он побледнел и прошептал: — Ты меня обманула?» «Конечно, это был вздор! Я сказала тебе неправду. Разве ты не умеешь читать мысли? — яростно закричала Чжу Янь, отталкивая наставника. — С самого детства я любила Юаня! Сегодня я нашла его после долгой разлуки! Как ты посмел убить его? Чудовище, ненавижу тебя, будь ты проклят!» До этого она билась изо всех сил, но не могла и пальцем тронуть Великого Жреца, но сейчас он на удивление легко позволил себя оттолкнуть. Ши Ин был настолько погружен в мысли и растерян, что даже не попытался увернуться, поэтому Чжу Янь злобно оттолкнула его так, что Великий Жрец пошатнулся и отступил на несколько шагов, ударившись спиной о стену возле прохода. Его лицо тут же скрылось во мраке. «Ты хочешь отомстить за него?» — спросил спустя какое-то время из темноты Ши Ин. Чжу Янь на миг замерла. «Отомстить?» Вопрос сбил ее с толку, и она не нашлась, что ответить. Немного подумав и увидев кровь на земле, которая напомнила ей о только что случившейся битве света и молнии, Чжу Янь ощутила боль в сердце, словно по нему полоснули ножом, и снова разрыдалась, топая ногами и крича: «Да! Я отомщу за Юаня! Я… я убью тебя! Чудовище!» «…» Великий Жрец содрогнулся в темноте, и в его глазах мелькнул жуткий холод. «Убьешь меня? — прошептал он ледяным голосом. — Чтобы отомстить за его смерть?» Чжу Янь тряслась от напряжения. Ши Ин стоял в темноте, пристально глядя на свою единственную ученицу. Его глаза были бездонными черными озерами, над которыми стояла вечная ночь. Но в самой глубине этой тьмы горели яркие золотые искорки, которые были столь же ужасающими, как и огонь его заклинаний. «Да!» — ответила Чжу Янь, изливая кипевшую в ее душе ярость. «Одной лишь своей силой? — Ши Ин вдруг усмехнулся и бесшумно вышел из темноты. — Я могу отнять у тебя жизнь прямо сейчас голыми руками, ты в это веришь?» Еще не закончив говорить, Великий Жрец оказался прямо перед лицом ученицы. Чжу Янь никогда раньше не видела его таким. Она ощутила непонятный страх и попыталась сделать шаг назад, но лишь наткнулась на невидимую стену, которая не давала ей шелохнуться! «Хочешь убить меня? — холодно спросил Ши Ин. На его пальцах собирались мерцающие лавандовые огоньки. Великий Жрец направил кончики пальцев на лоб принцессы. — Придется ждать следующей жизни!» «Шифу… Шифу?» — раненая Чжу Янь оторопело смотрела на наставника, даже не думая увернуться. Может быть, она слишком привыкла полагаться на Шифу, доверять ему и подставлять вторую щеку. Хотя ее губы кричали о том, что она убьет его, и изрыгали проклятья, в душе она даже не думала о том, чтобы причинить ему серьезный вред. Он молниеносно взмахнул указательным пальцем. Острый, как игла, луч фиолетового света впился ей в лоб. «Шифу?!..» — изумленно воскликнула Чжу Янь, не в силах сделать шагу назад. Она дернулась вперед и, выплюнув внушительное количество темной крови, потеряла сознание. В наступившей темноте было очень тихо. Так тихо, что можно было услышать малейший шелест ветра. Великий Жрец горы Цзюи стоял в самой глубокой точке Золотой Пещеры, удерживая бесчувственную ученицу одной рукой и касаясь ее лба другой. Он наполнял ее духовной энергией, выгоняя наружу застоявшуюся кровь. Не приходя в сознание, Чжу Янь вздохнула и выплюнула кровь на пол. Ее дыхание наконец выровнялось, и с лица исчез пепельно-серый оттенок. Центр ее жизненной энергии был поражен Небесной Карой. Хотя заклинание не ударило по ней напрямую, а лишь задело, нужно было срочно стабилизировать ее ци и исцелить травму. Но глупая девчонка так злилась на Ши Ина, что не обращала внимание на ранение и рвалась сражаться! Великий Жрец опустил голову и посмотрел на пятна крови на земле. Его брови нахмурились от внезапно нахлынувшей меланхолии. Маленькая принцесса Клана Чи лежала в его руках с запекшейся в уголках губ кровью. Ши Ин вспоминал ее перепуганное лицо перед тем, как она потеряла сознание. Как она могла поверить, что он причинит ей вред? Такое же выражение было на личике принцессы, когда ей было восемь лет. Тогда она ворвалась в грот к Ши Ину, а тот лишь отшвырнул ее прочь. Глупая девочка… Сколько еще ей нужно преподать уроков, прежде чем она научится себя вести? Ши Ин склонил голову и какое-то время смотрел на Чжу Янь, затем тихо вздохнул и вытер уголком белоснежного плаща следы крови и слез на ее лице. Оно все еще хранило выражение печали, удивления, ужаса и недоверия… Ноздри ее миниатюрного носика судорожно подрагивали. Она была похожа на маленького раненого зверька. Ши Ин пробежался длинными пальцами по ее щекам, вытирая капельки крови. «Хмм? Кто мог бы тебе понравиться? Я хотела бы выйти замуж за такого человека, как Шифу!» «С тех пор, как я встретила такого прекрасного и несравненного мужчину, как Шифу, будь передо мной хоть десять тысяч красавцев, я даже не посмотрю в их сторону!» В темноте эти слова вновь зазвенели в его ушах, громко и отчетливо, как звук жемчужин, падающих с нефритового блюда. Ши Ин вздрагивал от каждой фразы, будто слышал ее впервые — лишь богам было известно, каких усилий ему стоило сдержать нахлынувшие в тот момент эмоции. Это были просто небрежно брошенные слова. Чжу Янь была еще совсем девчонкой, поэтому так легко и бездумно обронила их и тут же забыла, совершенно не подозревая о том, какой след они могут оставить на сердце другого человека. На вершине Белой Пагоды Запретного Города Ши Ин сказал Великому Прорицателю, что намерен снять белые одежды и уйти из жрецов. Но в ту ночь только звезды в небе знали истинную причину его поступка: да, он решился оставить годы упорного совершенствования недрах гор и диких землях и вернуться в бренный мир ради сказанных когда-то Чжу Янь слов. Но слова, которым он когда-то поверил, оказались просто словами. Тем, кого она действительно любила и ради кого рисковала жизнью, был этот тритон! «Это был вздор! Я сказала тебе неправду. Разве ты не умеешь читать мысли?» «С самого детства я любила Юаня! Как ты посмел убить его? Ненавижу тебя, будь ты проклят!» «Я отомщу за Юаня! Я убью тебя!» Она отталкивала его и проклинала сквозь слезы. Он никогда не видел такого гнева на лице девушки, которая обычно дрожала при виде своего наставника. Он отчетливо ощущал силу, бушевавшую у нее внутри, и знал, что она говорит правду — она действительно любила тритона так сильно, что готова была рискнуть ради него жизнью! Ши Ин не чувствовал ничего, кроме пробирающего до костей холода и циничной горечи. Как глупо… Годы совершенствования и отшельничества научили его видеть мир таким, как он есть, и заглядывать в глубины человеческой души. Так почему же он не понял, что слова, сказанные его юной ученицей, были просто грубой лестью? В конце концов, он обманул себя сам, и Чжу Янь была здесь ни при чем. В темноте Великий Жрец горы Цзюи нагнулся, снял свою мантию и бережно завернул в нее хрупкое тело принцессы. Сияющая эмблема клана Бай в виде белой розы отражалась на лбу девушки, такой чистой и умиротворенной, как невинное дитя. Он вспомнил, как когда-то так же держал ее на руках, пока они летели сквозь Девять Небес на спине Божественной Птицы. Раненая им девочка в его крепких объятьях, бездыханная и тихая, будто спящая. Но почему… все так обернулось? В темноте подземелья Ши Ин взял на руки закутанную в его мантию Чжу Янь и прижал к себе. Он долго стоял так, молча глядя на нее, и яркие воспоминания одно за другим мелькали перед его глазами. У него не было времени сказать ей, что на самом деле он не убил ее возлюбленного тритона. Опасаясь задеть ее заклинанием, он в последний момент отозвал Небесную Кару и направил чудовищную силу обратно на себя. Заклинание ранило его так сильно, что Ши Ина стошнило кровью, и ему ничего не оставалось, как позволить Посланнику Цзоцзюань использовать шанс и сбежать. Вместо этого, едва открыв глаза, Чжу Янь стала кричать, что хочет отомстить за тритона и убить Ши Ина! Она сказала, что ненавидит его всей душой, что хочет убить… В этот момент ее глаза пылали яростным огнем, свирепым и непреклонным. Как вышло, что девочка, с которой они выросли вместе, девочка, которая всегда восхищалась наставником и брала с него пример, так его возненавидела? Он думал, что умеет читать людские сердца, но так жестоко в ней ошибся. Он не знал, как долго простоял во тьме подземелья, пока его сердце кромсали ледяные кинжалы и сжигали раскаленные угли. Когда отчаяние накрыло его с головой, он содрогнулся, и из его рта снова хлынула кровь, забрызгав белые одежды мелкими красными пятнами. «Забудь…» — наконец вырвался из глубин его опустошенной груди тихий стон. Забудь. Что еще сказать? Чжу Янь не сделала ничего плохого. Она виновата лишь в том, что была собой. Ши Ин дал обет служить Небесам до конца своих дней, но в конце концов сжег свое сердце в пепел — он должен был знать, что придется заплатить высокую цену за дерзость надеяться на то, чему не суждено было сбыться.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 49
Возможно, это и была та самая цена? «Прощай» — Ши Ин осторожно вытянул палец и легонько коснулся им лба Чжу Янь, оставив на нем кровавый отпечаток. Он собирался стереть из ее памяти события этого дня — всё, что произошло в Павильоне Звездных Облаков. Чжу Янь была жива, а значит, стерев ей воспоминания, можно было вернуть всё назад, как было до сегодняшнего дня? Отчаянное противостояние, непримиримая вражда — всё это перестало бы существовать, и лишь глубокий след утраты, безмолвный и подавленный, навсегда остался бы занозой в его сердце. Если бы он мог повернуть время вспять еще дальше, он бы стер память им обоим. Тогда его никогда не было бы в жизни Чжу Янь, и ее не было бы рядом с ним, и может быть, их жизни были бы от этого счастливее. Но коснувшись пальцем лба девушки и глядя на выражение гнева, застывшее на ее лице, Ши Ин нахмурился и замер. Что-то давно забытое промелькнуло в его голове. «Я не хочу забывать тебя!» В памяти всплыло заплаканное и испуганное личико маленькой девочки, съежившейся от страха и пытавшейся увернуться от его пальцев. Ши Ин резко опустил руку и вздохнул. Может быть, это к лучшему? Позволить ей ненавидеть Великого Жреца до самой его смерти?* * *
Проснувшись, Чжу Янь не могла понять, сколько времени прошло. Над ее головой засиял ослепительный свет, и перед глазами закружились бесчисленные серебристые точки. Девушка подсознательно зажмурилась, застонала и поерзала под одеялом. От движения ее резко бросило в жар. Чжу Янь стало очень неуютно, и она недовольно забормотала. «Проснись!» Сквозь полудрему Чжу Янь почувствовала, как на лоб опустилась прохладная и мягкая крохотная ручка. «Проснись!» Она ответила что-то невнятное. Ее веки были будто сделаны из свинца, и она очнулась лишь на миг, прежде чем снова провалиться в глубокий сон. «Не засыпай! — Голос был встревоженным, кто-то изо всех сил пытался растолкать принцессу маленькой ручкой. — Открывай глаза! Открывай же!» Кто это? Кто с ней говорит? «Потише…» — с трудом произнесла она, убирая руку со своего лица. Но крошечная ручка увернулась и больно шлепнула принцессу, не давая ей снова уснуть! «Кто посмел?» Не открывая глаз, Чжу Янь вскочила от резкой боли и схватила ударившую ее руку. «Кто посмел меня бить?!» Она дернула руку на себя, и в тот же миг на нее свалилось тощее маленькое тельце. «Это ты? — удивилась Чжу Янь и отпустила крошечную ручку. — Сумо?» Маленький тритон смотрел на нее злобно и яростно, как миниатюрная разъяренная пантера. Ошеломленная Чжу Янь изумленно огляделась по сторонам и увидела, что находится в резиденции Правителя Чи. В небе за окном луна уплывала к горизонту на западе. Должно быть, время было глубоко за полночь, и в округе не было слышно ни звука. Малыш стоял у кровати принцессы, как всегда худенький и хрупкий, но его лазурные глаза были красными и изможденными — даже дежурившая у ее постели прислуга дремала снаружи, и только ребенок остался с Чжу Янь. Ее сердце наполнилось тревогой. «Малыш, ты почему… не спишь?» Она едва не вздрогнула от звука собственного голоса — хриплого, слабого, надтреснутого, словно обожженного в пламени. «Как тут уснуть, — пробормотал малыш, глядя на нее. — Ты все никак не просыпалась, и я… Я боялся, что ты в любую минуту можешь умереть…» Чжу Янь ощутила, как задрожала рука Сумо, и почувствовала себя слегка виноватой. Она мягко сказала: «Я не собиралась умирать… Просто заспалась немного». «Неправда! Ты две недели была в коме! — закричал Сумо срывающимся голосом. — Тут такое творилось! Управляющий… Управляющий послал гонца к Правителю Чи, чтобы уладить все твои дела, которые трудно было бы объяснить. Ты понимаешь, что люди Кунсана уже готовились к твоим похоронам?» «Что? — дернулась Чжу Янь. — Я проспала две недели?» Сумо еле заметно кивнул и закусил губу. В его лазурных глазах алели красные сосуды. «О, да. Всё верно, — Чжу Янь вспомнила, что с ней произошло, и немного успокоилась. — Я попала под удар Небесной Кары и чудом выжила. Две недели без сознания — это еще неплохо». «Что произошло в Павильоне Звездных Облаков Океана? Почему с тобой такое случилось? — изумленно спросил малыш и вдруг сказал виноватым тоном: — Если бы я только пошел тогда с тобой…» Что случилось в тот день? Услышав этот вопрос, Чжу Янь замерла и почувствовала жуткую боль в сердце. Слезы покатились по ее щекам, как жемчужины из сломанного ожерелья, разрывая ее душу на части. Она вмиг вспомнила всё, что произошло в Павильоне Звездных Облаков: во тьме подземелья двое самых важных людей в ее жизни скрестили мечи в поединке. На нее обрушилось смертоносное заклинание, но Юань закрыл ее собой и спас от смерти! Воспоминания о событиях того дня хлынули безудержным потоком из ее памяти. Чжу Янь закрыла глаза. Ее плечи содрогнулись, она закрыла лицо руками. Ее тело было беспомощным, как сухой лист на ветру. Она попыталась успокоиться, но лишь закричала от боли сквозь слезы. «Ты…» — Сумо оторопело смотрел на нее, не зная, что сказать. Он привык видеть благородную девушку Кунсана жизнерадостной и энергичной. Ему казалось, она вовсе не знает горя, печали и забот. Видеть ее такой несчастной и разбитой было невыносимо. Маленький тритон просто стоял возле нее, не понимая, что делать, лишь беспомощно вскидывая и снова опуская руки. «Принцесса очнулась!» Звуки рыданий Чжу Янь были такими громкими, что разбудили прислугу. Кормилица Шэн проснулась первой и вскрикнула от удивления. Снаружи донесся топот десятков пар ног, и вскоре все обитатели резиденции правителя Чи сбежались к принцессе. «Пульс принцессы стал гораздо ровнее! — изумленно сообщил доктор. — Кажется, ее жизни больше ничего не угрожает!» «Как вы себя чувствуете, принцесса?» В толпе собравшихся у постели Чжу Янь людей раздался голос кормилицы Шэн. Она протиснулась к кровати и заключила принцессу в объятья, оживленно поглаживая ее по спине: «Ох, мое сокровище… Как же вы напугали вашу старую нянюшку!» От радости кормилица Шэн едва не затискала Чжу Янь до хруста костей, но та лишь немного успокоилась и подняла голову. Увидев собравшуюся вокруг ее постели толпу людей, принцесса торопливо попыталась утереть слезы, но когда она убрала руку от лица, то обнаружила следы крови между пальцами! Что случилось? Чжу Янь вздрогнула, повернула голову и с ужасом посмотрела в зеркало напротив кровати. Она была похожа на призрака. Бледные губы, спутанные волосы, бескровное лицо и темные впалые глаза — принцесса будто вернулась с того света. К тому же, на ней была нарисована маска человеческого лица. Брови, виски, межбровье и центр головы нарисованного лица были соединены двумя образующими крест кровавыми линиями. Девушка пришла в ужас от своего отражения. «Что… происходит? — воскликнула ошеломленная Чжу Янь и схватила платок, чтобы стереть рисунок с лица. — Сумо, паршивец маленький, это ты сделал?» «Не я!» — запротестовал тоненький голосок в толпе. Маленького тритона оттеснили от кровати ворвавшиеся в комнату слуги и доктор. «Кто же еще, если не ты? — Чжу Янь подозвала Сумо ближе и посмотрела на людей у ее кровати. — Никто из них не посмел бы учудить такое». «Это был господин Ши Ин», — внезапно сказал кто-то. Что? Услышав его имя, Чжу Янь содрогнулась всем телом, словно ей всадили кинжал в сердце, и побледнела. Это был голос управляющего, который стоял у изголовья кровати. Шифэй вежливо поклонился и доложил: «Мои подчиненные отправились на поиски принцессы и обнаружили ее без сознания на руках у Великого Жреца. Он вынес ее из подземелья и сказал, что Ее Высочество тяжело ранена, что три ее небесных и пять земных душ[62] серьезно повреждены, и что до тех пор, пока она не очнется самостоятельно, нельзя стирать с ее лица нарисованное им заклинание, чтобы не навредить ее духу». «Заклинание?» — Чжу Янь застыла от неожиданности и снова взглянула в зеркало, изучая ярко-красный рисунок на своем лице. Вдруг она поняла: это было исцеляющее разум заклинание! И нарисовано оно было не ярко-красной краской, а… Чжу Янь нахмурилась, дотронулась до красной черты на лбу, поднесла палец к губам и внезапно вскрикнула от неожиданности — это кровь? Она молча сидела, оцепенев от внезапного открытия и не реагируя на окружающий. Шифу говорил, что в этом мире между землей и небесами все силы дополняют и сдерживают друг друга. Силы шести стихий — золота, дерева, воды, огня, земли и воздуха — можно заимствовать у природы, но заклинания крови — это запретная магия, потому что она исходит не от природы, а от людей, и подпитывается, забирая жизненную энергию человека, что запрещено учением храма Цзюи. Чжу Янь пробыла с Шифу с самого детства и лишь один раз за много лет видела, чтобы он использовал заклинание крови. Это случилось, когда она упала в бездну Цанъу несколько лет назад, но сейчас… Шифу использовал собственную кровь, чтобы защитить душу Чжу Янь? Принцесса содрогнулась и громко спросила: «Где он… Где этот человек?» Управляющий вздохнул и с сожалением сказал: «Доставив принцессу домой, Великий Жрец даже не зашел в ворота резиденции Правителя Чи, а сразу развернулся и отбыл. Мне неизвестно, куда он так торопился». Чжу Янь не произнесла ни слова. Ее сердце снова заметалось, как трепетная лань, и она почувствовала боль в груди. «Кажется, Великий Жрец был серьезно ранен, — обеспокоенно добавил управляющий. — Он сказал лишь несколько слов и все время кашлял кровью». «Что? Он ранен?» — удивленно воскликнула Чжу Янь, но затем резко умолкла и, закусив губу, спросила: — Что он… сказал?» «Великий Жрец говорил очень странные вещи, — нахмурился управляющий и замялся, словно не желая повторять его слова. — Он велел мне передать вам кое-что, когда вы придете в себя». «И что же это?» — недовольно спросила Чжу Янь, теряя терпение. «Великий Жрец сказал… — управляющий поколебался, прежде чем выложить как на духу: — Сказал, чтобы вы поправлялись и изучали его заклинания. Он сказал, что будет ждать, когда вы его убьете». «Будет ждать, когда я его убью?!» — Чжу Янь содрогнулась, словно ее сердце разрезали на куски таким огромным кинжалом, что все ее тело в одночасье затряслось от боли. Да! Юань был мертв, Шифу убил его! Это человек с запятнанными кровью руками имел дерзость сказать ей, что ждет, когда она ему отомстит! Что это, какая-то провокация? Мысли в голове Чжу Янь спутались, сердце стало холодным, как камень, она не могла дышать. «Принцесса, принцесса! Что с вами? — Увидев, что Чжу Янь опять побледнела, кормилица Шэн бросилась к ней, оттолкнула управляющего и поспешно спросила: — Вам снова дурно? Желаете, чтобы доктор осмотрел вас?» «Не нужно, — замотала головой Чжу Янь и прошептала: — Уходите отсюда все». «Принцесса, — смутилась нянюшка, — может быть, желаете пить? Я принесу с кухни…»Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 50
«Убирайтесь! Пошли вон все! — истерично закричала Чжу Янь. — Оставьте меня!» Несмотря на вспыльчивость и прямолинейность, принцесса обычно была вежлива со слугами и не позволяла себе срываться на них. Кормилица Шэн засопела и поспешно вскочила, многозначительно глядя на управляющего, который торопливо махнул рукой, приказывая слугам удалиться. В комнате наступила гробовая тишина. Чжу Янь неподвижно сидела одна в полумраке занавесок. Склонив голову, она все думала и думала о причинах и последствиях случившегося, и ее сердце превратилось в истерзанный комок горя и ярости. Внезапно Чжу Янь громко закричала, схватила обеими руками подушку и запустила ею в зеркало! Фарфоровая подушка[63] разбилась о бронзовое зеркало, наполнив опустевшую комнату пронзительным звоном. Чжу Янь закричала от боли и ярости. Да, Шифу сказал, что ждет, когда она его убьет! Ну что ж, я иду! Я приду за тобой! Чжу Янь распласталась по кровати. Она не знала, сколько времени проплакала, пока не почувствовала, что тяжесть в ее сердце стала постепенно уходить. Она подняла голову, небрежно стерла кровь с лица и стиснула зубы. Да, она отомстит! Расплата непременно придет! Она потянулась туда, где была подушка, достала манускрипт и бросилась лихорадочно листать его дрожащими пальцами. Он начинался со слов, выведенных знакомым почерком. «Записи для Чжу Янь». Элегантная надпись на древнем языке острым ножом полоснула по глазам Чжу Янь, и принцесса вздрогнула. Переборов колющую боль в сердце, она пролистала манускрипт до последних страниц, остановившись на «Тысяче Деревьев» — да, это было то самое заклинание! Если бы она его выучила как следует, Юань был бы жив! Она задержалась на странице и стала перечитывать ее снова и снова. Ее пальцы старательно повторяли описанные в манускрипте движения, прорабатывая технику заклинания. Она выводила пассы все быстрее с каждым разом, и если бы не сидела в этот момент на кровати, не имея возможности по-настоящему черпать силу, а стояла ногами на земле, то вся резиденция Правителя Чи уже заросла бы лесом. Внезапно ее пальцы остановились в воздухе, а по щеке покатилась крупная слеза. Что толку было теперь это учить? Юань погиб, и даже если она безукоризненно выучит заклинание Тысячи Деревьев, оно не вернет мертвых к жизни — так какой в этом смысл? Вместо этого ей следует учить… Да! Есть ли в этом манускрипте техника воскрешения мертвых? Ее сердце затрепетало, и она снова принялась лихорадочно листать записи. Дрожащими пальцами она переворачивала страницу за страницей, пока не дошла до конца. Здесь должен был быть был последний, самый сложный и могущественный урок. Он начинался четырьмя словами: Кровная Клятва Звездной Души. Сердце Чжу Янь чуть не выскочило из груди. Она вытерла слезы и широко распахнула глаза. Дальше наставник подробно описал историю и технику заклинания. Души всех людей в мире имеют отражение в звездах. С помощью запретной магии заклинание использует звезды как связующее звено, а кровь — как жертву, чтобы продлить жизнь другому человеку. Это заклинание настолько мощное, что оно может вновь зажечь угасающую звезду в небе и обратить вспять жизнь и смерть при условии, что человек не слишком давно мертв, и его душа еще не растворилась[64]! Но у Кровной Клятвы Звездной Души есть огромная цена: заклинатель должен пожертвовать половиной своей оставшейся жизни, чтобы продлить жизнь другому. Ниже мелким почерком шла приписка о том, что это заклинание высшего уровня школы Цзюи, которое может быть исполнено только могущественными жрецами, ведь ритуал «изменяет жизнь, смерть, плоть и кровь» и является «серьезным вмешательством в порядок Небес и нарушением оного». Кровная Клятва Звездной Души подобна тому, чтобы «держать факел против ветра — всякий сожжет руку» и «может быть использована только в крайних случаях». Чжу Янь бегло просмотрела все предостережения и стала читать дальше. Дальше предупреждения об исключительной опасности последствий заклинания не умалили ее запала. Прекрасно! Если она выучит это заклинание, то сможет вернуть Юаня с той стороны Желтых Источников в обмен на половину собственной жизни! Вне себя от радости Чжу Янь быстро перевернула страницу и оторопело уставилась на манускрипт. Последняя страница была вырвана! Принцесса вспомнила сцену в Золотом Шатре Суса Халу, когда Шифу забрал у нее манускрипт, вырвал одну страницу и отдал записи обратно. Да, он научил Чжу Янь всему, но забрал заклинание Кровной Клятвы Звездной Души назад — неужели он предвидел, что настанет день, когда оно ей понадобится? Как он мог знать об этом наперед? Чжу Янь с полчаса рассеянно смотрела на записи, затем вскрикнула от досады и вышвырнула манускрипт в окно — он бесполезен! Ничто не сработает! В этом мире больше нет способов вернуть Юаня к жизни! Тут она услышала тихое шуршание под окном, словно внизу скреблась кошка. «Кто там? — гневно закричала Чжу Янь и схватила вазу со стола. — Убирайся!» Окно слегка приоткрылось снаружи, и из темноты вынырнули два ярких глаза. «Это я». «Почему ты опять здесь? — Чжу Янь сердито поставила вазу на место и раздраженно глянула на малыша в окне, повышая голос: — Разве я не сказала, чтобы меня все оставили в покое?» Сумо ничего не сказал. Он перемахнул через подоконник, бесшумно спрыгнул в комнату и протянул записи принцессе. «Не разбрасывайся таким». Но как только Чжу Янь увидела знакомый почерк на обложке, ее захлестнула безудержная ярость и ненависть. Она снова швырнула манускрипт на пол: «Забери это!» Сумо молча наблюдал за ее приступом, затем отодвинул манускрипт и подсунул ей взамен что-то другое. «Что это?» Чжу Янь попыталась разглядеть коробку. Это была знакомая резная лакированная коробка со сладостями «Восемь сокровищ». На этот раз внутри помимо конфет были еще и разные изысканные пирожные, ароматные и аппетитные. Сумо подтолкнул коробку к принцессе, поднял голову и прошептал: «Ешь». «Я же сказала тебе оставить меня в покое! Ты что, не слышишь? — Чжу Янь отмахнулась от коробки и закричала на малыша. — Назойливый маленький паршивец, скройся с глаз!» Коробка сладостей, которую протянул ей Сумо, с грохотом полетела на пол, и конфеты с пирожными рассыпались во все стороны, как облетевшие с цветка лепестки. Маленький тритон дернулся, будто его ударили, отступил назад, поджал губы и уставился на Чжу Янь холодным взглядом. От этого взгляда принцесса внезапно вздрогнула и немного остыла — ребенок был очень чувствителен, его настроение менялось так же легко и резко, как у кота. Он мог обиженно дуться полдня, если на него не так посмотрели или заговорили с ним не тем тоном. «Эй…», — попыталась окликнуть его Чжу Янь, но Сумо даже не поднял на нее глаза. Он нагнулся и по одной принялся собирать разбросанные по полу сладости и складывать их обратно в коробку, плотно сжав губы и не говоря ни слова. «Эй, паршивец, откуда у тебя столько конфет и пирожных? — спросила Чжу Янь более мягким тоном, не зная, что еще сказать. — Это нянюшка Шэн велела тебе принести мне сладостей?» Ребенок снова не ответил. Он нагнулся, бережно сдул пыль с пирожного, положил его обратно в лакированную коробку, развернулся и пошел к двери, не проронив ни слова. «Эй! — раздраженно крикнула Чжу Янь и схватила его за руку. — Я с тобой разговариваю!» Сумо лишь молча глянул на нее, снова отвернулся и вышел из комнаты. «Эй! Куда пошел? — Чжу Янь разозлилась, схватила тощего малыша и с силой потянула обратно. — Паршивец маленький, ты как себя ведешь?» «Я не хочу с тобой говорить, — ледяным тоном сказал Сумо и оттолкнул ее руку. — Назойливая маленькая паршивка, оставь меня в покое!» Внезапно ее собственные слова вернулись к ней обратно в том же виде. От неожиданности Чжу Янь потеряла дар речи и, увидев, что малыш снова направляется к двери, бросилась вперед и попыталась его оттащить. Но после двухнедельной комы ноги принцессы обессилели и не слушались хозяйку — казалось, их вымочили в уксусе, и они напрочь размякли. Сделав шаг, Чжу Янь пошатнулась и рухнула на землю. Сумо уже почти вышел из комнаты, но обернулся и замер, увидев принцессу в таком беспомощном состоянии. «Как же больно! — простонала Чжу Янь, обхватив колено руками. — Боль жуткая! Скорее, помоги мне подняться!» «…» Сумо задержался в дверях и внимательно посмотрел на нее недоверчивыми глазами маленького раненого зверька, не решающегося приблизиться к человеку. Увидев его взгляд, Чжу Янь попыталась разжалобить малыша. «Не обижайся… Я была неправа. Конечно, ты можешь оставить меня умирать здесь на полу, если ты такой мелочный и не видишь собственных промахов, правда?» Сумо на миг заколебался, затем повернулся и подошел к ней, с безразличным видом протянул тонкие ручки и изо всех сил попытался помочь ей подняться на ноги и вернуться в постель, затем собрался уходить. «Эй! — Чжу Янь торопливо потянула малыша обратно и ласково сказала: — Я была не в духе и сорвалась на тебя. Прости меня, пожалуйста, мне очень жаль». Сумо искоса посмотрел на нее холодным взглядом и спросил: «Почему ты была не в духе?» «Потому что… потому что… — сказала Чжу Янь, затем умолкла и после долгой паузы произнесла дрожащим голосом: — Потому что человек, которого я любила больше всех на свете, мертв!» «Ты имеешь в виду того тритона? — Малыш наконец посмотрел ей прямо в глаза и удивленно переспросил: — Он… он мертв?» «Да». Чжу Янь скрипнула зубами, кивнула и наконец разрыдалась. На этот раз она не притворялась. Она плакала и стонала от горя, не останавливаясь даже на минуту, чтобы перевести дух. Сумо в ужасе и растерянности смотрел на рыдающую Чжу Янь, не зная, что делать, словно был удивлен и напуган одновременно. Он поднял руку и хотел положить ее принцессе на плечо, но передумал. Сумо не мог подобрать нужных слов. Лишь спустя какое-то время он все-таки решился сказать тоненьким голоском: «Когда умирает тот, кого мы любим… Это очень-очень грустно… Прямо как когда… когда умерла моя мамочка. В этот миг мы понимаем, что… хотя наш мир очень большой, мы в нем совсем одиноки». Эти печальные слова поразили Чжу Янь в самое сердце и, казалось, забрали воздух из легких. Принцесса не могла больше сдерживаться и отчаянно закричала. Малыш посмотрел на нее, неуверенно протянул крошечную ручку, погладил Чжу Янь по голове и мягко прошептал: «Ну всё… Не плачь». Она сжала его руку, не переставая рыдать. Сумо взял платок и осторожно вытер с ее лица слезы и остатки крови. От мрачного и подозрительного звериного взгляда в глазах ребенка не осталось и следа. Малыш продолжал еле слышно приговаривать: «Ну хватит, хватит, не плачь… Ты уже взрослая. Как ты можешь до сих пор так реветь?» Чжу Янь не обращала на него внимания и громко плакала до тех пор, у нее не иссякли все силы и слезы. Тогда малыш положил платок и подвинул к Чжу Янь лакированную коробку со сладостями: «Поешь чего-нибудь, не то у тебя не будет сил плакать». Чжу Янь пискнула и принялась поглощать конфеты, съев не меньше дюжины одним махом. «Не спеши, не спеши, — Сумо похлопал ее по спине, затем поднял манускрипт с пола и положил перед принцессой. — Не разбрасывайся этим. Если это попадет в руки кому-то другому, будет беда». Чжу Янь утерла слезы и посмотрела на малыша. «Ты читал эти записи?» Сумо не стал отрицать и просто кивнул. «Ты что-то из них понял?» — спросила принцесса. Маленький тритон снова кивнул, затем задумался и покачал головой. «Они написаны на древнем наречии Кунсана. Ты, должно быть, не умеешь читать эти письмена. Я переведу и всё тебе расскажу, — Чжу Янь вздохнула и сказала охрипшим от слез голосом: — Когда ты научишься всему, что здесь написано, никто больше не посмеет тебя обидеть!»Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 51
«Правда? — просиял Сумо, но его глаза тут же снова потемнели, и он неуверенно сказал: — Но я же тритон… Разве твой наставник одобрил бы обучение людей Бездны Моря?» Чжу Янь на миг замерла, подумав о Шифу, и на нее снова нахлынула волна гнева. «Мне всё равно! Всё равно! — закричала принцесса. — Этот человек убил Юаня, мы теперь враги! Он мне больше не наставник!» Сумо помолчал, затем сообразил: «Значит, твой наставник убил тритона, в которого ты была влюблена?» Чжу Янь кивнула. Ее глаза помрачнели, она закусила губу, сдерживая слезы. Наконец она сказала сдавленным голосом: «Я… я отомщу за него!» Последнее слово вылетело уже со всхлипом, и принцесса яростно закричала: «Я обязательно отомщу за него!» «…» Малыш взглянул на Чжу Янь и нежно обнял ее крошечными ручками.* * *
Целый месяц она провела в постели, оправляясь от последствий ранения. Во время вынужденного бездействия Чжу Янь чувствовала себя птицей в золотой клетке, скучающей и подавленной. Иногда ее настроение немного улучшалось, но как только она вспоминала о бессердечном наставнике и смерти Юаня, то снова погружалась в пучины горя и уныния. Она кричала и ругалась на слуг, даже на нянюшку Шэн, и постепенно служанки вовсе перестали к ней приближаться. Только Сумо невозмутимо продолжал приходить к ней каждый день. Бóльшую часть времени малыш ничего не говорил и просто сидел на кровати рядом с Чжу Янь. Когда к принцессе начали возвращаться силы, она принялась переводить манускрипт со сложного древнего языка Кунсана на современный, терпеливо зачитывая отрывки ребенку и в то же время повторяя и заучивая текст сама. Таким образом, всего за месяц ей удалось выучить почти все заклинания из манускрипта, и пусть некоторые из них еще давались ей с большим трудом, все же основную часть она освоила. Когда Чжу Янь дошла до последней страницы, она почувствовала опустошение. Да… Сколько бы заклинаний она не выучила, все они бесполезны без последней страницы! Сумо тихонько сидел рядом с ней все эти дни, которые были хуже смерти. Он рос в одиночестве и никогда ни к кому не привязывался, не умел подбирать нужные слова и не знал, как утешить Чжу Янь, поэтому просто молча сидел возле нее, опустив голову и осторожно листая страницы манускрипта. Но когда они наконец разобрали все записи, Сумо не удержался, ткнул пальчиком в то место, где была вырвана страница, и с любопытством спросил: «Что здесь было написано? Какое это заклинание?» «Кровная Клятва Звездной Души, — Чжу Янь посмотрела на отсутствующую страницу и сказала низким голосом: — Запретное заклинание высшего уровня, способное обернуть вспять жизнь и смерть, исцелить плоть и срастить кость, и даже изменить судьбу звезд на небе — но Шифу вырвал страницу…» Ее снова захлестнул гнев, и она проворчала сквозь зубы: «Должно быть, он знал, что этот день настанет, и сделал это нарочно! Коварная гадина!» Малыш промолчал, внимательно изучая описание Кровной Клятвы Звездной Души, затем мягко сказал: «Даже если бы ты выучила это заклинание, ты бы все равно не спасла того, кто тебе нравился!» Сумо взглянул на принцессу и спросил: «Кровная Клятва Звездной Души работает только на людях земли, правда? Как можно этим заклинанием вернуть из мертвых Людей Бездны Моря, если у них нет души?» «…» Чжу Янь застыла от неожиданности. Да, в отличие от людей земли, у русалок и тритонов нет небесных душ хунь и земных душ по, они рождаются в море, и после смерти не отправляются по другую сторону Желтых Источников для перерождения, а превращаются в чистые облака и поднимаются в небо, чтобы стать дождевой водой, которая прольется в море, и найти вечный покой. Раз у них нет душ, значит, Кровная Клятва Звездной Души не может вернуть их к жизни, — это простейший принцип, и ЧжуЯнь должна была сразу это понять. Но горе затмило ей разум, и она об этом даже не подумала! Ее сердце наполнилось бесконечным отчаянием, а тело оцепенело, погрузившись в ступор. «Да… ты прав. Я никак не смогла бы спасти Юаня! — Ее голос задрожал, и после недолгого молчания она спросила: — Значит… значит, мне остается только отомстить Шифу?» При этих словах сердце Чжу Янь сжалось в комок, а голос сорвался. Малыш тихо наблюдал за ней, затем нахмурился и обеспокоенно сказал: «Твой наставник очень сильный, ты не сможешь его победить. Научи меня, и я помогу тебе с ним сразиться». На миг сердце принцессы содрогнулось. Она больше не могла сдерживать навернувшиеся на глаза слезы.* * *
Чжу Янь больше месяца приходила в себя в резиденции Правителя Чи после тяжелого ранения в Павильоне Звездных Облаков, и наконец ей удалось восстановиться. Когда она начала полноценно есть и пить и вернулась к обычной жизни, радости обитателей резиденции не было предела. Все это время она могла только общаться с Сумо и разговаривать о мастерстве магии. Лишь в начале мая она начала выходить во двор. На улице по-летнему ярко сияло солнце, небо было высоким и чистым — погода способствовала исцелению принцессы, которая долгое время была прикована к постели. «О, на гортензиях уже появились бутоны? Так рано?» — пробормотала Чжу Янь, вдохнув свежий воздух, по которому так скучала, и принялась с удивлением разглядывать цветы у пруда. Она обернулась и посмотрела на куст чайного цветка[65] в углу двора, который был еще в полном цвету, но на нем уже начали появляться признаки увядания. Принцесса вспомнила стихотворение о цветке… «Самое быстротечное в нашем мире — молодость в зеркале и цветок, падающий с дерева»[66]. Оглядываясь назад, Чжу Янь поняла, что последний год пролетел с невероятной скоростью. Каких-то несколько месяцев назад мир перевернулся и превратился в череду страданий и злоключений, ее некогда тихая и размеренная жизнь понеслась кувырком. Всего за полгода с Чжу Янь случилось столько всего, что она и представить себе раньше не могла… Ощущая дуновение теплого весеннего бриза Ечэна на лице, Чжу Янь вспоминала день своей свадьбы в Суса Халу, когда Шифу вышел к ней из снежной ночи с зонтиком в руке, и ей казалось, что все это произошло в другой жизни, такой далекой, словно это был сон. Шифу… Он убил Юаня! Она так доверяла своему наставнику и полагалась на него, а он безжалостно растоптал ее душу! Чжу Янь задумчиво стояла посреди двора, глядя на синее весеннее предзакатное небо. На сердце было тяжело и пусто; казалось, что это все не взаправду, что ей просто приснился дурной сон. Да… Как бы она хотела, чтобы это всё оказалось сном, чтобы однажды она проснулась и поняла, что ничего из этого не случилось. Но как бы жестоко это ни звучало, всё это было реальностью. Юань мертв… И она за него отомстит! От этой мысли у Чжу Янь сдавило грудь, и девушка побледнела. Да, если она хочет отомстить за Юаня, нельзя просто сидеть и ждать неведомо чего. С ее нынешними способностями Шифу может раздавить ее одной рукой. Если не совершенствоваться усердно дни и ночи напролет, шанса отомстить в этой жизни у нее не будет. Она отпустила кормилицу Шэн и всех служанок и отправилась в уединенное место в глубине сада. Здесь Чжу Янь остановилась и осмотрела окрестности — это была небольшая галерея с девятью арками, заросшая изумрудным бамбуком. Это было самое укромное место в резиденции, тихое и скрытое от посторонних глаз, идеальное для совершенствования духа. Чжу Янь ступила на каменную платформу и сложила руки в жесте сосредоточения, как вдруг почувствовала, что за ней наблюдают. «Кто здесь?» — Чжу Янь резко обернулась и увидела маленького тритона, спрятавшегося за садом камней. Сумо не ушел вместе за слугами, а проследовал за ней, держась поодаль, и прокрался до самой галереи. «Что такое? — невольно нахмурилась принцесса. — Боишься, как бы со мной чего не случилось? Не волнуйся. Я должна отомстить за Юаня, а для этого мне нужно много заниматься. Только и всего». «…» Малыш промолчал, но не шелохнулся. Чжу Янь задумалась и подозвала Сумо: «Эй, хочешь научиться магии? Тогда почему бы тебе для начала не понаблюдать, как я занимаюсь?» «Прямо здесь?» — удивился Сумо, и его глаза засверкали. «Ага. Сядь вот здесь, у входа, чтобы тебя не задело», — Чжу Янь указала на скамейку неподалеку, отправив Сумо на безопасное расстояние, а сама вернулась на платформу и встала в центре галереи. Малыш послушно сел в стороне и принялся молча наблюдать, в его глазах плясали редкие искорки любопытства. Стоя в лучах солнца под высоким синим небом, Чжу Янь закрыла глаза и сложила руки между бровей ребром ладоней. В этот момент внутреннее око ее души открылось и взглянуло на небо и землю. Чжу Янь медленно вытянула руки перед собой и разомкнула их, неторопливо разжав пальцы. Внезапно упавшие на землю чайные цветки зашелестели, зашевелились, один за другим выстроились в линию, и послушно опустились в ладонь принцессы! «А?» Глаза тритона на скамейке расширились от удивления. «Смотри!» Чжу Янь поднесла руку к губам и нежно подула на ладонь — с легким шелестом увядшие цветки вернулись обратно на ветки, будто унесенные весенним бризом, и снова зацвели пышным цветом! «Ух ты», — восхищено прошептал Сумо, не сдерживая восторга. «Это лишь самая простая подготовительная работа, — Чжу Янь хлопнула в ладоши и принялась объяснять малышу: — Разумеется, улучшать свою духовную силу очень важно. Но жизнь длится всего сотню лет, даже если начать совершенствование с самого рождения, сколько силы можно накопить? Поэтому самое главное — научиться управлять силами пяти стихий в шести измерениях и использовать их в своих целях. Понимаешь?» «Угу, — задумчиво кивнул ребенок и вдруг сказал: — Только… Мы, народ Бездны Моря, живем больше сотни лет. Мы можем прожить даже тысячу!» «…» Чжу Янь поперхнулась и озадаченно посмотрела на малыша. «Я имела в виду людей земли! Я же учу тебя магии Кунсана, ясно?» Сумо попытался понять ее слова и снова спросил: «Пять стихий и шесть измерений? Что это значит?» «Золото, дерево, вода, огонь и земля — это пять стихий, а шесть измерений — это юг, север, запад, восток, земля и небо. По центру проходит бесконечный поток энергии. Если смертный сможет взять хоть одну десятую процента этой силы, это будет невероятно! — Чжу Янь изо всех сил старалась рассказывать кратко и понятно, но, в отличие от своего наставника, не обладала достаточным терпением, поэтому снова хлопнула в ладони и сказала: — Возвращать опавшие цветы на ветви — это еще ничто. Смотри, что я сейчас тебе покажу!» Чжу Янь повернула запястье и сформировала пальцами печать, вытянув руки ладонями вверх. Спустя пару мгновений в ясном небе над ее головой вдруг возникло облако! Оно появилось словно из ниоткуда, клубясь, будто нехотя, проплыло по воздуху, словно его тащила за собой невидимая нить, и, немного посопротивлявшись, неподвижно застыло над двором. «Что? Это ты призвала облако?..» — воскликнул впечатленный Сумо. «Я утащила ближайшее облако над Небесным морем, — с гордостью в голосе сказала Чжу Янь, но быстро запыхалась — она начала уставать, поскольку заклинание требовало слишком много сил. — Видишь ли, для того, чтобы заставить цветок вернуться обратно на ветку, нужно управлять силой в радиусе одного чжана[67]. Чем сильнее заклинатель, тем больше пространства он может контролировать…» «А какая самая большая возможная территория? — глаза малыша вспыхнули любознательностью. — Есть ли кто-то… способный контролировать весь Юньхуан?» Чжу Янь на секунду задумалась и кивнула: «Да». «Ух ты, — изумился Сумо. — Такие могущественные люди существуют?!»Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 52
«Когда ты достигнешь самого высокого уровня совершенствования, Пять Стихий сольются воедино, а Шесть Гармоний будут в соответствии друг с другом, и тогда ты сможешь позаимствовать всю силу этого мира, чтобы использовать ее! — Чжу Янь слегка повысила голос и подняла руку, указывая на облако в небе. — Ты — человек Бездны Моря, рожденный, чтобы управлять силой воды. Если будешь хорошо совершенствоваться, сможешь не только вызывать ветер и дождь, когда придет время, но даже сможешь манипулировать ими. Все Семь морей будут в твоём распоряжении!» Сумо удивленно вздохнул с мечтательным выражением на маленьком личике. Чжу Янь произнесла про себя заклинание и собрала силу между ладонями, после чего стала делать пассы руками. Она принялась управлять маленьким облаком, меняя жесты, и оно стало принимать различные формы: то это была скачущая лошадь, то верблюд, то парусная лодка… Как будто это был кусок скомканной ваты. «Ах!..» — малыш-тритон смотрел с крыльца, ошеломленный и потерявший дар речи. «Смотри, бамбуковая куропатка! — Чжу Янь придала облаку форму птицы, которую ела сегодня на обед, и самодовольно подняла палец к небу. — Как тебе? Похоже, правда?» Уголок рта Сумо приподнялся, и малыш фыркнул, сдерживая улыбку: «Это скорее… жирный гусь». «Чушь!» Чжу Янь хотела что-то сказать, но тут над её головой внезапно сгустился мрак. Разорванное облако в небе над принцессой окончательно не выдержало мучений и вдруг потемнело. Темная туча закрыла небо и разразилась ливнем. Чжу Янь стояла посреди двора, и у нее не было времени увернуться, поэтому она промокла насквозь, словно ее облили из ковша. «Ха-ха-ха!» — услышала совершенно промокшая под дождем Чжу Янь громкий смех Сумо с крыльца. «Над чем ты смеешься?» Принцесса уже было накинулась на малыша, но, быстро повернув голову, вдруг снова замерла — впервые за столько дней она услышала, как ребенок от души рассмеялся, разве нет? Этот мрачный, изолированный от мира малыш уже так настрадался, в его глазах всегда была настороженность и враждебность, он словно был покрыт шипами по всему телу. Но этот смех был подобен лучам солнца, пробившимся сквозь облака на рассвете. Гнев Чжу Янь тут же улетучился. «Возьми, — Сумо спрыгнул на землю и протянул ей полотенце, чтобы она могла вытереть лицо. Глаза ребенка ярко сияли, как будто кто-то зажег свет в его крошечном сердце. Малыш смотрел на нее, а его голос выдавал волнение. — Все эти… эти вещи, ты… ты действительно собираешься научить меня всему этому? Смогу ли я действительно управлять Семью Морями, если научусь им?» «Зови меня старшей сестрой, “цзецзе”, — почесала она тритончику нос. — Если будешь меня так звать, я тебя научу». Сумо был слегка недоволен: «Мне семьдесят два года, я явно старше тебя». «Не хочешь? Ну и ладно, — фыркнула Чжу Янь. — Тогда я пойду». Стоило ей повернуть голову и сделать вид, что она уходит, как уголки рта Сумо дернулись, но он не издал ни звука. Казалось, невидимая сила заключила его сердце в клетку, заперла в нем что-то, что не в силах было освободиться. «Эй, серьезно, ты вправду не хочешь так меня называть? — Чжу Янь притворилась, что идет в конец галереи, но увидев, что малыш не шелохнулся, вернулась и смерила его раздраженным взглядом: — Противный мелкий паршивец!» Сумо стоял всё так же неподвижно, его губы то открывались, то закрывались, — казалось, он пытался произнести «цзецзе», но не мог издать ни звука. Чжу Янь вздохнула, не желая смущать ребенка еще сильнее, ткнула его в лоб и сказала: «Хорошо, хорошо, я научу тебя! Сегодня я покажу тебе все заклинания, чтобы ты мог получить общее представление, а завтра ты сможешь выбрать те, которые тебя больше всего интересуют для начала, хорошо?» «Да!» — Сумо энергично кивнул, его глаза сияли. Чжу Янь поспешно вытерла волосы и лицо полотенцем, вернулась во двор и начала выполнять заклинания, которые она только что выучила из руководства своего Шифу, от простейших Гонцов-Журавликов и Ореола, Озаряющего Тень, до более сложных — Водного Зеркала, Смятения Сердца, и самых трудных — Сковывания, Щита Золотой Цитадели, Стрелы Заката… Она показывала их одно за другим. Оттого ли, что она и правда усовершенствовалась за последние несколько дней, или из-за засевшей в ее голове мысли о том, что спасти Юаня невозможно, но на этот раз она вспомнила каждое из множества сложных заклинаний и, быстро начертав их, продемонстрировала все от начала до конца! В конце концов, настала очередь самой сложной техники защиты — Тысяча Деревьев. Когда она закончила налагать печать и прижала одну руку к земле, бесчисленные огромные деревья прорвались сквозь почву, превратив маленький дворик в лес! Сумо наблюдал за всем этим с изумлением — тритончик из морских глубин, казалось, впервые почувствовал бурлящую силу неба и земли, что повергло его в молчаливое потрясение. «Ну, как тебе? Я была великолепна?» — спросила явно довольная собой Чжу Янь, вытирая легкий пот с висков. «Угу», — Сумо глянул на нее и энергично кивнул с искренним восхищением в глазах. «Давай, я тебя научу». Чжу Янь изрядно устала от демонстрации заклинаний, поэтому, расположившись поудобнее, притянула малыша к себе, достала записи наставника и открыла их: «Давай начнем с самых основных пяти элементов жизни…» Сумо очень внимательно слушал и начал старательно учиться. Он даже взял кисточку, чтобы заново переписать древние письмена из манускрипта в переводе на язык Кунсана, чтобы их было легче читать. Тем более странным было то, что казавшийся невероятно умным ребенок очень медленно обучался магии. Несмотря на то, что Чжу Янь терпеливо повторяла правила снова и снова, он ничего не мог запомнить. Кажется, он и сам был этому удивлён. В конце концов он просто непонимающе уставился на свиток, и взгляд его лазурных глаз стал пустым. «Всё в порядке. Когда ты только начинаешь учиться, все идёт немного медленно, — Чжу Янь заставила себя сдержать нетерпение. — Давай сначала поужинаем… Продолжим завтра!» Однако и на второй, и на третий день, сколько бы его ни учили, Сумо так и не смог запомнить даже первую мантру. «Эй! Ты слушаешь или нет? — Чжу Янь все же потеряла терпение и наградила его щелбаном. — Это же так просто, всего семь слов! Даже попугай уже бы выучил, а ты до сих пор не можешь запомнить?» Ребенок не увернулся от ее руки и дал себя ударить, стиснув зубы. Потом вдруг сказал: «Но я… Я просто не могу запомнить! Слова этого заклинания… Они для меня какие-то неуловимые». «Что?» — Чжу Янь на мгновение растерялась. «Я не знаю, почему… Я просто не могу запомнить! — Сумо опустил голову и посмотрел на первую страницу манускрипта. Чувство разочарования читалось в его глазах, когда он пробормотал: — Я могу прочитать эти слова, они мне ясны с первого взгляда, но когда доходит до запоминания, они сразу же превращаются в полную пустоту. Это как… как будто что-то мешает, блокирует их». «…» Слушая Сумо, Чжу Янь хмурилась все больше и больше. Наконец она не сдержалась, ткнула его в лоб и выругала: «Как такое может быть? Всего семь слов! Неужели все люди Бездны Моря в детстве так глупы из-за медленного развития?» Сумо внезапно вздрогнул, затем поднял голову и пристально посмотрел на нее. Чжу Янь на мгновение замерла и невольно сжала губы. Этот ребенок был настолько психологически хрупким из-за нечеловеческих пыток, которым подвергся в детстве, что всего из-за одного слова его ясные глаза сразу мрачнели. Жалкий волчонок… «Эй, перестань, ты меня пугаешь! — пробормотала она. — Можешь заниматься сам». Чжу Янь оставила ребенка и вышла во двор одна. Служанка с трепетом последовала за ней, не решаясь подойти слишком близко из опасения, что Принцесса вдруг снова сорвется. Снаружи доносился громкий шум, как будто управляющий встречал гостей. «Кто это?» — небрежно спросила Чжу Янь. Кормилица Шэн засмеялась: «Вероятно, господин градоначальник снова прислал кого-то с приветствиями». «Бай Фэнлинь? — удивилась принцесса. — Что ему надо?» «Когда Принцесса лежала в забытьи, господин градоначальник лично неоднократно приезжал к ней! Каждый раз он привозил много ценных лекарственных трав и тонизирующих средств… Вы не смогли бы использовать их все, даже если бы прожили сто лет, Принцесса! — кормилица Шэн довольно хихикнула, её лицо сморщилось. — Последние несколько дней, вероятно, из-за того, что ситуация в городе была напряженной и беспокойной, он не навещал вас лично, но каждый день присылал своих людей с подарками». «С чего он вдруг такой учтивый? — Чжу Янь ненадолго замерла, почувствовав себя немного странно, и пробормотала: — Если нет особого повода так льстить, то человек скорее всего задумал воровство или подлость!» Кормилица Шэн улыбнулась, любуясь юной Принцессой Клана Чи, которая как-то незаметно превратилась в прекрасный цветок: «Красота девушек заставляет молодых господ совершать добрые дела. Принцесса так красива, естественно, каждый мужчина хотел бы ухаживать за ней…» «Хм, я была ранена после несчастного случая в Ечэне. Он, должно быть, беспокоится, как бы я не пожаловалась на него батюшке, так что он просто пытается выслужиться, — холодно фыркнула Чжу Янь, но тут же о чем-то вспомнила, резко повернулась и спросила: — Кстати, где мой отец? Я так долго болела, почему он не пришел навестить меня?» «Правитель Чи…» — Кормилица Шэн на мгновение замялась. «Что случилось с моим отцом? — Хотя Чжу Янь казалась беззаботной, на самом деле она была довольно проницательна. Принцесса сразу же почувствовала неладное и уставилась на нянюшку. — Что, черт возьми, с ним случилось? Он так давно меня не видел!» Кашлянув, кормилица Шэн сказала: «Правитель Чи приезжал к вам». «А? — Чжу Янь была крайне удивлена. — Когда?» «На третий день после того, как Великий Жрец привез раненую Принцессу в резиденцию и уведомил о случившемся Правителя, который в тот момент находился в Запретном Городе. Правитель Чи пробыл у постели Вашего Высочества целый день, и, убедившись, что здоровью Принцессы ничто не угрожает, поспешно уехал. Он сказал, что у него остались неотложные дела в Запретном Городе, поэтому он не может задерживаться здесь слишком долго». «Что?» — Чжу Янь была настолько поражена, что на время лишилась дара речи. Обладая вспыльчивым характером, Правитель Чи часто метал громы и молнии, тем не менее, он души не чаял в дочери с самого ее детства. Однажды Чжу Янь упала с лошади и подвернула ногу. Тогда он переживал так сильно, что два дня не мог есть. Что за важное событие могло заставить его не дождаться, когда его любимая дочь придёт в себя? Встревоженная Чжу Янь полдня не находила себе места, не понимая, что же случилось. Наконец у неё лопнуло терпение. Что за срочное дело? Она затопала ногами, больше не в силах этого выносить. Разыскав управляющего, принцесса схватила его за руку: «Скажи мне, почему мой отец снова отправился в Запретный Город? Что, черт возьми, там произошло? Почему он так торопился?» «Э-э…» — управляющий пересчитывал кучу подарков из особняка градоначальника и явно не ожидал допроса. Побледнев, Шифэй пролепетал: «Принцесса, ваш покорный слуга этого тоже не знает!» «Чушь! — Чжу Янь было не так легко обмануть, и она сердито закричала: — Ты — доверенный человек моего отца! Даже если Правитель не даёт объяснений никому другому, разве он не сказал бы тебе, хотя бы в двух словах? Скажи мне! Что он делает в Запретном Городе?»Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 53
«Эээ… — смущенно замялся управляющий. — Правитель велел никому об этом не говорить! Даже если Ваше Высочество захотят меня убить, я не посмею сказать». Чжу Янь пришла в такую ярость от прямолинейности слуги, что хотела его ударить. Но между ее рукой и лицом управляющего тотчас возникла кормилица Шэн, которая, вскрикнув, оттащила Шифэя в сторону и строго сказала: «Моя ненаглядная принцесса, ай-яй-яй… Вы только-только оправились от болезни, как это вам поможет? Пустите, пустите его…» Чжу Янь метнула грозный взгляд на управляющего, фыркнула и опустила руку. Все вздохнули с облегчением, но тут Чжу Янь быстро вскинула руку и ткнула ею между бровей управляющего! Свет на кончиках пальцев прошел сквозь лоб оторопевшего от неожиданности Шифэя — это была техника чтения мыслей. В одно мгновение Чжу Янь заглянула в самые потаенные уголки разума неразговорчивого слуги и выудила оттуда все секреты, которые хотела разузнать! «Принцесса! — Кормилица Шэн не поняла, что произошло, и бросилась на помощь управляющему, схватив Чжу Янь за руку: — Что вы делаете? О небеса, смотрите! Принцесса, из-за вас он упал в обморок!» Но Чжу Янь за секунду просмотрела все мысли управляющего и быстро отступила назад: «Что такое?» Когда принцесса отдернула руку, бледный как бумага управляющий рухнул на пол. Но Чжу Янь даже не обратила на него внимание, а продолжала стоять, уставившись прямо перед собой. Наконец она резко топнула ногой, развернулась на носках и убежала к себе в комнату. «Принцесса… Принцесса!» Кормилица Шэн подхватила управляющего и ущипнула его, чтобы привести в чувство. Она увидела, как Чжу Янь влетела в свою комнату, наспех собрала какие-то вещи и направилась к выходу. Нянюшка вздрогнула и бросила к девушке с криками: «Принцесса, дитятко мое! Куда вы снова собрались?» «Я еду в Запретный Город», — сквозь зубы процедила Чжу Янь. «В Запретный Город? — непонимающе переспросила кормилица Шэн. — Зачем?» «Чтобы остановить этого мерзавца, моего батюшку! Если я не поеду, он… снова продаст меня!» — с ненавистью в голосе закричала Чжу Янь, чуть не плача. Да, она только что увидела в мыслях управляющего то, что сказал ему отец — слово в слово, будто сама присутствовала при разговоре… «Раз жизни А-Янь больше ничто не угрожает, я вернусь в Запретный Город. Правитель Бай всё еще ждет меня! Дело совершенно не терпит отлагательств, мне нельзя задерживаться. Присматривай за А-Янь и следи за порядком». «Ваше Величество торопится на неофициальную встречу с Правителем Бай? Может быть, вы хотите заключить союз между кланами?» «Да, Правитель Бай предложил заключить брак, и я должен как можно скорее обсудить этот вопрос. Когда свадьба будет устроена, наш клан восстановит свою репутацию, а у А-Янь будет хороший муж, и тогда я могу быть спокоен». Чжу Янь услышала эти слова, и холод пробрал ее до костей. Что? Ее муж умер всего несколько месяцев назад, а отец уже снова хочет выдать ее замуж?! Это так он относится к собственной дочери? Дрожа от гнева, Чжу Янь выбежала во двор, чтобы оседлать лошадь. Да, нужно остановить отца и не дать ему совершить такую глупость! Если он будет настаивать на свадьбе, придется порвать с ним все дочерние узы! Она, Чжу Янь, отправится в странствия по миру и больше никогда не вернется во дворец Клана Чи! Принцесса собиралась вскочить в седло, как вдруг увидела тощего малыша, который приплелся за ней. Чжу Янь нетерпеливо нахмурилась: «Что такое, Сумо? Тебе надо оставаться здесь! Не ходи за мной». Но ребенок только покачал головой и потянул лошадь за поводья, упрямо бормоча: «Я поеду с тобой». «Эй, я не позволю тебе увязаться за мной и все испортить! Не вмешивайся! — Чжу Янь торопилась, к тому же была не в духе, поэтому попыталась хлыстом сбросить руку малыша с поводьев и громко сказала: — Я уезжаю по важному делу! Ты можешь хоть немного меня слушаться?» Но Сумо упрямился и не разжимал руку. Глубоко в глазах ребенка таились страх и подозрение, но Принцессе Клана Чи не терпелось отправиться в Запретный Город, поэтому она ничего не заметила, только разозлилась еще сильнее: «Отпусти! Если не отпустишь руку, я тебя ударю!» Но Сумо лишь крепче вцепился в поводья ее лошади и не хотел отпускать. «Вот увидишь, я тебя ударю!» Чжу Янь так разозлилась, что действительно взмахнула кнутом и ударила малыша по руке — не слишком сильно, просто чтобы напугать упрямого Сумо, но тот мгновенно задрожал, и его взгляд изменился на испуганно-враждебный. «Ты меня ударила?» — ребенок посмотрел на след от кнута на руке, будто не веря своим глазам, и снова взглянул на Чжу Янь. Ее словно обожгло колючим взглядом малыша, но разгневанная принцесса не спешила проявлять слабость, а лишь недовольно закричала: «Ты почему меня не послушался? Сам напросился!» «…» Сумо резко отпустил поводья и шагнул назад, сверля принцессу убийственным взглядом. «Моя ненаглядная принцесса, что случилось? — Кормилица Шэн воспользовалась моментом, чтобы остановить лошадь, и обеспокоенно запричитала: — Слезайте, сейчас же! В городе объявлен комендантский час, куда вы собрались?» «Комендантский час? — Чжу Янь застыла от удивления. — Почему?» «Из-за того, что произошло позавчера в Павильоне Звездных Облаков Океана, почему же еще? К всеобщему удивлению, публичный дом оказался пристанищем Армии Восстановления, где скрывалось множество повстанцев! — Кормилица Шэн в недоумении хлопнула себя по бокам. — Теперь господин градоначальник отправил своих людей зачистить Павильон Звездных Облаков, закрыл всю столицу на въезд и выезд, и проверяет каждый дом в городе, чтобы найти и схватить остатки Армии Восстановления!» «…» Чжу Янь была потрясена услышанным и выпалила: «Правда?» «Конечно, правда! — Кормилица Шэн потянула лошадь за поводья и упавшим голосом сказала: — Повсюду в Ечэне комендантский час, никому не разрешается покидать город без специального разрешения, подписанного лично господином градоначальником! Куда вы собрались ехать?» Чжу Янь на мгновение застыла, и по ее лицу пробежала мрачная тень. Юань был Цзоцюань-ши — посланником Армии Восстановления, прежде чем Шифу его убил. Ситуация может усугубиться еще сильнее, если Бай Фэнлинь воспользуется шансом и мобилизует армию, чтобы прочесать весь город… От этой мысли сердце Чжу Янь упало. Принцесса оттолкнула руку кормилицы Шэн и упрямо сказала: «Ну и что, я все равно поеду!» «Ай-ай, Ваше Высочество! — закричала нянюшка Шэн. — Вы меня так в могилу сведете!» «Не волнуйся, сначала я отправлюсь в резиденцию к Бай Фэнлиню и попрошу у него пропуск, нарушать порядок не буду, — поспешила заверить кормилицу Чжу Янь и указала на стоявшего в стороне Сумо: — А ты оставайся здесь и не своди глаз с этого мелкого паршивца». «Нет! Я не хочу оставаться здесь один! — закричал малыш, затравленно озираясь по сторонам. — Тут полно… людей Кунсана!» «Не волнуйся, никто не посмеет тебя обижать. Я улажу свои дела и сразу вернусь к тебе, — Чжу Янь на миг задумалась, вынула из-за пазухи манускрипт и бросила его Сумо: — Вот, я перевела всё на язык Кунсана, теперь тебе должно быть понятно. Если что-то не разберешь — потом у меня спросишь. И смотри не показывай это никому!» Но Сумо лишь стоял неподвижно, не сводя глаз с принцессы, и не говорил ни слова. Этот одинокий малыш слишком часто был похож на побитого жизнью взрослого. Улицы были все такими же оживленными, люди спешили по своим делам, и не было заметно ничего необычного. Лишь одно бросилось в глаза Чжу Янь — в шумной толпе не было ни одного человека Бездны Моря. Принцесса неслась на лошади по дороге. Все чаще ей попадались военные патрули, проверявшие прохожих по одному. Некоторые солдаты стучались в двери домов. Чжу Янь прикрепила на пояс пайцзу с эмблемой Клана Чи, благодаря которой благополучно добралась мимо патрулей до самой резиденции градоначальника Ечэна. Но перед последним перекрестком принцесса заметила что-то краем глаза и придержала лошадь, затем взглянула на стену. Там висели различные объявления, в том числе о розыске людей. На одном из них было изображено хорошо знакомое Чжу Янь лицо. Надпись под рисунком гласила: «Цзоцюань-ши Армии Восстановления, Чжи Юань. Три тысячи золотых батов за поимку живым, две тысячи золотых батов за голову, тысяча золотых батов за сведения о местонахождении». «Что? — Чжу Янь была потрясена. Не удержавшись, она обратилась к проходившему мимо патрульному: — Разве… разве этот Цзоцюань-ши не мертв? Почему его разыскивают?» «Когда это он успел умереть? Он все еще жив! — покачал головой солдат. — Если бы он был мертв, разве в Ечэне до сих пор был бы такой переполох из-за него?» «Что? — Чжу Янь содрогнулась всем телом и схватила воина за руку: — Он действительно жив?» «Проклятье! Ну конечно, жив!» — выругался удивленный солдат. «…» Всё, что чувствовала Чжу Янь, — это как у нее тряслись руки. Она не видела ничего перед собой, только оттолкнула солдата, сорвала со стены листок с объявлением о розыске Юаня, пришпорила лошадь и что было духу понеслась к резиденции градоначальника. Юань… Юань жив! Он выжил после удара Небесной Карой Шифу? Но как такое может быть? Никто не смог бы пережить такое мощное заклинание в исполнении наставника! «Принцесса?..» На воротах имения стоял доверенный Бай Фэнлиня, Фуцюань, который тотчас же узнал гостью. Он был очень удивлен увидеть Чжу Янь и сказал: «Что привело вас сюда, принцесса? Я же только что отправил вам целебную настойку в резиденцию. Я думал, что вам все еще нездоровится, Ваше Высочество? Как вы здесь…» «Бай Фэнлинь здесь?» — Чжу Янь соскочила с лошади, кинула хлыст мальчишке-слуге и пошла прямиком в имение. «Ваше Высочество, погодите… Ваше Высочество! — Принцесса уже почти ворвалась в дверь, но тут Фуцюаню наконец удалось ее догнать. Он остановил Чжу Янь и сказал с виноватой улыбкой: — Господин градоначальник не у себя, он уехал из имения рано утром». «Почему его здесь нет? — ошеломленная Чжу Янь возмущенно топнула ногой. — Куда он уехал?» «Видите ли, ввиду серьезной ситуации с Павильоном Звездных Облаков господин градоначальник занят подавлением сопротивления мятежников и редко бывает дома. — Фуцюаню было известно о горячем нраве принцессы, поэтому он говорил исключительно мягко: — Сегодня Император прислал свою элитную конную гвардию, чтобы справиться с повстанцами, и господин градоначальник отбыл рано утром, чтобы лично поприветствовать в Ечэне генерала Цин Гана». «Тогда я спрошу у тебя. — Ничего не объясняя, Чжу Янь сунула в руки Фуцюаню листок с объявлением о розыске. — Правда ли то, что здесь написано?» «Ч-что? — Доверенный Бай Фэнлиня на миг замер, развернул листок и осторожно пробормотал: — Да, всё верно. Это человек — коварный предводитель восстания!» «Я не об этом! — нахмурилась Чжу Янь. — Этот человек до сих пор жив?» Фуцюань не понимал, зачем принцесса о таком спрашивает, но на всякий случай взглянул на объявление еще раз, кивнул и с насмешкой сказал: «Разумеется, он еще жив. Три для назад главарь мятежников даже ворвался со своей бандой в Водную Тюрьму Ечэна, убил и ранил сотни людей и увел с собой десятки пленников Армии Восстановления…» «Правда?» — с облегчением переспросила Чжу Янь, чувствуя, как ее тело перестает слушаться. «Конечно, это правда. Почему вы все время об этом спрашиваете? — удивился Фуцюань и пытливо посмотрел на нее. — Может быть, Ваше Высочество обладает информацией о местонахождении этого мятежника?» Чжу Янь ничего не ответила, лишь поспешно опустилась на ближайший стул и вздохнула с облегчением. Немного помолчав, она разразилась безудержным смехом. «Принцесса… Принцесса?» — сказал ошеломленный Фуцюань. Почему она смеется?Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 54
«Ха-ха-ха! — Чжу Янь смеялась, запрокинув голову, чувствуя невероятное облегчение и прилив сил. Тяжкая ноша, которая сдавливала ее плечи все это время, в одночасье свалилась, и принцесса не могла сдержать радостного смеха. — Он жив… Он все еще жив! Я так счастлива! Поверить не могу, что он жив!» «…» Фуцюань в замешательстве наблюдал за дочерью Правителя Чи, которая сидела в кресле, глупо хихикая и бормоча что-то себе под нос, и не знал, как на это реагировать. «Как хорошо! Юань… Юань жив!»* * *
В глубине особняка за плотной занавеской кто-то молча слушал, как смеется принцесса Чжу Янь. «Гурр». Белая птица рядом с ним заворковала низким голосом, взволнованно и немного испуганно глянув на хозяина. Но лицо Ши Ина, слушающего знакомый серебристый смех из внутренней комнаты резиденции градоначальника Ечэна, было спокойным, как водная гладь, без единой тени и складочки. Принцесса смеялась так задорно, радостно и мелодично, словно переливающаяся радостными трелями серебряная музыкальная подвеска на ветру. Ее чистый смех, казалось, доносился до самых облаков, наполняя сердце слушающего легкостью и безмятежностью. Должно быть, она действительно пережила много горя и страданий за последние месяцы — поэтому в ее голосе было столько радости, когда ее печаль, наконец, развеялась. Этот тритон действительно был для нее дороже всех на свете. «Но… почему Шифу скрыл это от меня? И почему сказал, что будет ждать, когда я ему отомщу? — отсмеявшись, задумалась Чжу Янь. Она пробормотала в замешательстве: — Если Юань не погиб, я бы все равно рано или поздно об этом узнала! Зачем Шифу сказал мне такое?» Ши Ин за стеной опустил голову, глядя на нефритовую пластину в руке. Его лицо было бесстрастным. Чунмин осторожно скосил все четыре глаза и многозначительно посмотрел на хозяина. «Неважно… Шифу всегда был отстраненным и немногословным. Должно быть, он просто не посчитал нужным сказать мне? — снова пробормотала Чжу Янь. — Наверное, ему было слишком стыдно оттого, что он упустил Юаня, поэтому он решил промолчать? Так боялся потерять лицо…» Чунмин недовольно заворчал, закатил четыре глаза, посмотрел на человека рядом и ткнул клювом ему в руку — слышишь, слышишь, что о тебе думают люди? Если ты не откроешь свою душу, до этой дерзкой и нахальной девчонки и в следующей жизни ничего не дойдет, понимаешь? Ши Ин молча смахнул рукавом назойливую Священную Птицу в сторону и сложил недовольное лицо. Чжу Янь продолжала тихонько бормотать, пытаясь понять, что же произошло. Наконец она радостно приложила руку к груди и облегченно вздохнула. «Что ж, неважно! К счастью, Юань жив, и мне не нужно мстить Шифу! Сказать по правде, у меня ноги подкашивались, когда я думала, что придется сражаться с наставником». «А?» — Фуцюань оторопело слушал ее смех и бормотание, все еще не понимая, что сказать. Чунмин за занавеской тряхнул головой и насмешливо посмотрел на Ши Ина. «Я даже подумала, что если не смогу его победить, было бы лучше, если бы он убил меня, — покачала головой Чжу Янь и вздохнула. — Что ж, кажется, теперь больше не нужно умирать». Она произнесла последнюю фразу очень мягко и спокойно, но Ши Ин за занавеской содрогнулся всем телом. «Вот как? У Вашего Высочества есть наставник? — Фуцюань так и не смог толком ничего разобрать, и только с виноватой улыбкой пытался поддержать разговор. — Должно быть, он выдающийся человек?» «Так и есть, — улыбнулась Чжу Янь, в ее голосе звучала гордость. — Мой наставник — самый могущественный человек во всем Юньхуане!» Пальцы Ши Ина за занавеской медленно сжались на нефритовой пластине, но Великий Жрец продолжал хранить молчание. «Увы, — снова вздохнула Чжу Янь, — когда я увижу его в следующий раз, он, должно быть, задаст мне ужасную взбучку — я такого натворила!» Еще бы! Кто так разозлился, что кричал Шифу, что убьет его и отомстит за Юаня? А еще, наверное, он ее накажет за ту давнюю обманчивую лесть! О боги… Она не придала этому значения тогда, в подземелье Павильона Звездных Облаков, но теперь вспомнила — выражение лица Ши Ина в тот момент было поистине ужасающим! Чжу Янь содрогнулась от страха надвигающейся расплаты. Но это уже не так важно… Шифу не убивал Юаня, а значит, можно успокоиться — ей не придется мстить за смерть любимого и умирать самой… Всё, что ей грозит, — это сильная порка и, возможно, наказание, а потом Шифу простит ее, как всегда. Она встала с кресла, чувствуя невероятную легкость на душе, выхватила у Фуцюаня листок с объявлением о розыске Юаня, затем сказала: «Ладно, всё в порядке! Когда Бай Фэнлинь вернется, передай ему, что я намерена отправиться в Запретный Город, и мне нужно разрешение на выезд из Ечэна. Попроси градоначальника подготовить пропуск, я вернусь за ним завтра». Чжу Янь забылась и не соблюдала правила приличия, говоря о градоначальнике Ечэна фамильярно, без титулов, будто о каком-то простолюдине. «Принцесса желает покинуть город? — слегка удивился Фуцюань, но расспрашивать не решился, и лишь ответил: — Слушаюсь. Когда вернется господин градоначальник, я обязательно передам ему вашу просьбу!» «Что ж, прекрасно. Благодарю», — Чжу Янь была в хорошем настроении и одарила слугу щедрой улыбкой. Она развернулась и хотела уходить. Лучи весеннего солнца мягко падали сквозь занавески, и в этом рассеянном свете девушка казалась особенно прекрасной, словно парящей в дымчатых облаках, сияющей и светлой. Услышав, что принцесса собирается уходить, Чунмин во внутренних покоях ткнул Ши Ина клювом в руку, многозначительно вращая четырьмя красными глазам. Он был так взбудоражен, что, казалось, вот-вот заговорит по-человечески. Но жрец в белоснежных одеждах все так же молчаливо и неподвижно сидел в полумраке занавесок, твердо сжимая нефритовую пластину в руке и не сводя с нее глаз. Юная дочь Правителя Чи в приподнятом настроении выпорхнула за дверь. Но вдруг на ступенях особняка она почувствовала сильный порыв ветра у себя за спиной! «Кто здесь?» Она так испугалась, что не стала тратить время на то, чтобы обернуться, а сразу вскинула руку и наложила защитную печать — ее магия настолько усовершенствовалась за эти дни, что Чжу Янь без особых усилий одной рукой вывела Щит Золотой Цитадели. Она услышала лишь скрежет за спиной — что-то тяжелое врезалось в невидимый барьер и с глухим стуком рухнуло на землю, отчего лестница затряслась. «Что такое? — Чжу Янь обернулась на звук и вскрикнула: — Четырех… Четырехглазая птица?» Действительно, из-за прозрачного барьера на нее со злостью и негодованием взирали четыре кроваво-красных глаза. Секунду назад Чунмин, увеличившийся до размеров снежной статуи, вылетел из особняка и хотел схватить принцессуза шиворот, но с разгона врезался в невидимый щит, едва не расплющив себе голову. «Ой… Прости! — Чжу Янь поспешно махнула рукой, убрав заклинание. Она обхватила голову птицы руками, поправляя свернутый набекрень клюв Чунмина. — Как ты здесь оказался?» Священная птица злобно клюнула принцессу по руке, и та сдавленно охнула от боли. «Кто мог подумать, что ты здесь? Еще и набросился на меня без предупреждения! Я не хотела тебя калечить! — укоризненно пробормотала Чжу Янь, но тут о чем-то вспомнила, побледнела и выпалила: — Ох! Раз ты здесь, это значит, что Шифу… он тоже…» Она запнулась и не смогла договорить. Слова застряли у нее в горле, и она молча уставилась на одну из комнат в глубине двора, открыв рот. Там, за тяжелой занавеской, сидел окутанный полумраком молодой человек в белых одеждах. Он молча наблюдал за ней проницательными глазами. Его лицо было застывшим и неподвижным, как дно старого колодца. Чжу Янь больше не чувствовала ничего, кроме жуткой слабости в ногах. Она едва не упала на колени прямо посреди двора. Оправившись от неожиданности, Чжу Янь смогла немного привести мысли в порядок, натянула льстивую улыбку, откашлялась и ступила вперед, чтобы как подобает попросить прощения у наставника. Раз уж ты создала наставнику столько проблем и разгневала его, нельзя же вечно прятать голову в песок, правда? Рано или поздно придется взглянуть в глаза Шифу и отвечать за свои поступки, так почему бы не сделать это сегодня? Почему бы не подойти к нему и не попросить прощения? Зная нрав Шифу, лучше потерпеть и выдержать порку сейчас. «О, это…» Доверенный слуга Бай Фэнлиня Фуцюань, конечно же, знал, что господин градоначальник принимает у себя высокопоставленного гостя, однако тот желал оставаться неизвестным, и хозяин не позволял никому из слуг входить к таинственному гостю. Фуцюань не знал, следует ли ему остановить принцессу или нет, ведь гость впервые сам показался кому-то на глаза. Но Чжу Янь уже вошла в его комнату с улыбкой на лице. Прежде, чем она успела обдумать, что ему сказать, Ши Ин поднялся с дивана, и, не сделав ни шагу, вмиг оказался лицом к лицу с Чжу Янь. «Шифу, Шифу…» Чжу Янь невольно втянула ртом воздух и сделала шаг назад, но тут же уперлась спиной в невидимую стену и застыла неподвижно. Он ощутила колючий холод, пробежавший по спине — что он… задумал? Чжу Янь угрюмо смотрела на наставника. Он снова будет ее бить? Ее сердце подпрыгнуло от страха. Принцесса побледнела, увидев, что Фуцюань бросился за помощью. Однако через мгновение слуга, который только что был совсем рядом, внезапно исчез! Чжу Янь беспомощно вздохнула, зная, что Шифу поставил Божественные Сети, чтобы отсечь всех посторонних, поэтому кротко опустила глаза, стиснула зубы, склонила голову, упала на колени и стала кланяться, моля о прощении: «Шифу… Шифу, пощади меня! Я знаю, что сильно провинилась!» После этих слов она затаила дыхание, ожидая ответа. Она рассчитывала, что Шифу спросит «В чем ты провинилась?» и тогда она ответит «Я заслуживаю смерти за то, что осмелилась поднять руку на Шифу и проклинать его!» Однако она не услышала ни слов, ни даже шороха — ничего, кроме тишины. Чжу Янь подумала, что Шифу все еще разгневан. Ее сердце ушло в пятки, она уперлась лбом в пол и снова закричала: «Твоя ученица знает, что провинилась! Прошу, Шифу, прости меня! Если хочешь побить меня или отругать, я не скажу и слова! Приму любое наказание!» Но и на эти слова не последовало ответа. Ши Ин был пугающе неподвижен. Сердце Чжу Янь колотилось как бешеное. Она чувствовала, как по ее телу струится холодный пот, пропитывая насквозь одежду. Не поднимая головы, девушка заметила краем глаза метнувшуюся к ней белую тень и обрадовалась, решив, что Шифу поможет ей подняться. Но это был Чунмин, который подлетел к принцессе и отчаянно потянул клювом за отворот платья. Все четыре глаза Священной Птицы смотрели на Чжу Янь с тревогой и нетерпением. Что происходит? Чунмин пытается сказать, чтобы она этого не делала? Шифу… Почему Шифу молчит? Она так старалась, даже произнесла целую раболепную речь, чтобы утихомирить его гнев! С тех пор, как Чжу Янь вернулась с горы Цзюи, она ни перед кем не опускалась на колени — даже когда отец в ярости угрожал переломать ей ноги, она не сдалась. Сейчас же ей пришлось переступить через себя и унижаться перед наставником, забыв о гордости и потеряв лицо, — а он все равно не желает ее простить? Чжу Янь осторожно подняла голову. На нее смотрели два холодных глаза. Ши Ин стоял рядом. Он ничего не сказал, не спросил, в чем была ее вина, хотя Чжу Янь ждала этого, а просто безмолвно смотрел на нее. Его взгляд был таким странным и пронизывающим, что сердце Чжу Янь похолодело и сжалось от неописуемого страха. О нет! Кажется, на этот раз Шифу действительно в ярости! Воркование Чунмина стало зловеще тревожным. Он тянул принцессу за одежду, словно упрашивая встать. Слегка нахмурившись, Ши Ин взмахнул рукавом и отогнал назойливую Священную Птицу, затем подошел к принцессе, вытянул руку и сказал два слова: «Верни ее». Чжу Янь невольно вздрогнула и пролепетала: «Ч-что… Что тебе вернуть?» «Нефритовую Кость». Голос Ши Ина был холодным и невозмутимым. «Нет! — Потрясенная Чжу Янь сжалась в комочек и выпалила: — Ты же… ты же мне ее подарил! Ты подарил мне ее, когда мне было тринадцать! Как ты можешь требовать вернуть ее?»Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 55
Ши Ин холодно усмехнулся: «Ты предлагаешь, чтобы я не забирал её, а оставил тебе, чтобы ты смогла меня ею убить?» «Шифу… Шифу! — Чжу Янь резко вздрогнула, ощутив его ледяной взгляд. Холод пробежал про её спине, она пробормотала: — Как бы твоя… твоя ученица посмела?» «Ха! Ты никогда не боялась ни Небес, ни Преисподней. Есть ли в этом мире что-нибудь, на что бы ты не осмелилась пойти? — голос Ши Ина был ровным, но от его усмешки повеяло морозом. Он взглянул на объявление о розыске в руке Чжу Янь и внезапно сказал: — Если бы ты не увидела это сегодня, то, встретив меня, тотчас бы напала, чтобы отомстить?» Тихий голос жреца был подобен ровной воде, под которой скрывается бездна. От его звучания шли мурашки по коже. Чжу Янь на мгновение застыла, лишившись дара речи — да, если бы Юань действительно был мертв, то она, возможно, была бы в такой ярости, что, увидев Шифу, бросилась бы драться с ним до смерти! Но, к счастью, этого не произошло! Почему Шифу продолжает об этом спрашивать? Проклятье! Сколько раз еще ей придётся выпрашивать у него прощение, прежде чем он отпустит её? Выражение её лица стало кислым, и она опустила голову: «Я… я сказала это тогда невзначай! Не воспринимай всерьез». «Как могли быть случайными слова, сказанные учителю? — Голос Ши Ина не дрогнул, его тон был твёрдым и звенящим, без намёка на смягчение. — Ты же хотела убить меня, не так ли?» «Твоя ученица молода и не имеет понятия о приличиях, поэтому, пожалуйста, не принимай это близко к сердцу, — Чжу Янь запнулась и попыталась изобразить улыбку: — Как я посмею сражаться с тобой… С моим слабым уровнем развития… Разве я не была бы немедленно повержена?» «Так ли это? — Ши Ин взглянул на нее, казалось, мгновенно оценив произошедшие в ней перемены, и небрежно продолжил: — Не скромничай. Ты быстро прогрессируешь, и с твоими нынешними способностями можешь продержаться против меня не менее четверти часа… Если бы ты овладела истинной сущностью Нефритовой Кости, ты могла бы даже сразиться против меня по-настоящему. Очень жаль…» Он слегка шевельнул пальцами, и Чжу Янь почувствовала движение на своей голове. Нефритовая Кость выскочила из её волос, сделала взмах и полетела в ладонь Ши Ина! «Шифу! — воскликнула она, отчаянно бросившись к нему, и схватила Нефритовую Кость. — Не надо!» К счастью, ей удалось схватить Нефритовую Кость за кончик. Заколка слегка подпрыгнула в ее руке, словно удерживаемая невидимой нитью, пытаясь вырваться на свободу. Чжу Янь изо всех сил старалась крепко держать Нефритовую Кость, ухватившись за неё обеими руками. Сражаясь с этой силой, она не могла вымолвить ни слова просьбы о пощаде. Однако это недолгое перетягивание каната закончилось ее поражением. В момент, когда силы в ее теле иссякли, Нефритовая Кость вылетела из ее ладони и стрелой вернулась в руку Ши Ина — кристально чистый кончик был запачкан алым следом пореза на ладони Чжу Янь. Но капля крови впиталась в Нефритовую Кость и бесследно исчезла в мгновение ока. Ши Ин посмотрел на шпильку в руке, и взгляд его стал задумчивым. Великий Жрец молчал — оказывается, столько лет прошло в мгновение ока. Когда Чжу Янь уходила, он дал ей эту заколку, чтобы закрепить на макушке её длинные волосы. Её глаза, смотревшие в бронзовое зеркало, были чисты, но выражение лица было растерянным, она не очень ясно понимала ценность этого дара. Нефритовая Кость с древних времен передавалась из поколения в поколение в Империи Кунсан, начиная с Императрицы Бай Вэй. После смерти матери Ши Ина его отец снял с её пальца Божественное кольцо Хоу-ту[68] и лишил её титула, но заколка осталась. Это единственное, что оставила ему мать. Когда-то он доверил эту реликвию юной девушке вместе со всем самым дорогим в его сердце. Но спустя столько лет многое изменилось, и, в конце концов, он обнаружил, что всё оказалось не более чем принятием желаемого за действительное! Как нелепо, как глупо… Он ничего не сказал, только вынул шпильку и безмолвно сжал ее в руке, словно это было его разбитое сердце. «Шифу!» — Чжу Янь споткнулась и упала на землю, увидев выражение его лица. Её сердце тоже словно рухнуло с высоты — да, это молчание было более пугающим, чем любые слова, сказанные в гневе. Он взглянул на нее и сделал шаг, чтобы уйти. Этот его взгляд заставил Чжу Янь, не вставая с колен, подползти к нему. Она схватила его за край одежды: «Шифу! Ты… ты же не бросишь меня вот так, правда?» Он, казалось, тоже был шокирован этими её словами и посмотрел на неё сверху вниз — она была достаточно проницательна, чтобы без слов угадать его внезапную решимость в этот момент. «Это моя вина! Во всех ошибках всегда виноват ученик! — Услышав, что он не отрицает этого, Чжу Янь испугалась еще больше, и её голос задрожал. — Если ты злишься, просто избей свою ученицу, я даже не буду кричать от боли! Но… не бросай меня вот так, пожалуйста…» Ши Ин по-прежнему хранил молчание и только сделал шаг назад. Чжу Янь мертвой хваткой вцепилась в подол его белых одежд, отказываясь отпускать, и Великий Жрец невольно протащил ее за собой на шаг вперед по земле. «Отпусти, — наконец заговорил он. Его тон был ледяным. — Тянешь и тянешь, что это такое!» «Нет! Прости! — крепко уцепившись за край его одежды, она волоком проехалась за Ши Ином. Ее волосы растрепались, она выглядела ужасно и жалко. — Я не встану, даже если… ты изобьёшь меня до смерти! Ты все равно меня не хочешь… Какой мне смысл жить!» Сначала Чжу Янь просто разыгрывала сцену, но в конце концов стала испытывать настоящие эмоции, её голос прерывался, а глаза покраснели. Когда Ши Ин увидел её состояние, его ресницы слегка дрогнули, но тон оставался холодным: «Почему ты плачешь? У меня нет такой лживой ученицы — поднимайся!» Чжу Янь хорошо знала вспыльчивость своего наставника. Ей было известно, что он быстро отходит, поэтому она послушно встала и улыбнулась: «Как ты говорил, Шифу? Учитель на день — отец на всю жизнь, он даёт десятикратное мужество своим ученикам. Как нельзя уничтожить своих предков, так нельзя предать учителя». «Учитель на день — отец на всю жизнь?» — Ши Ин слегка вздрогнул, его глаза внезапно снова стали холодными и суровыми. Её сердце бешено заколотилось, и она снова задалась вопросом, что не так с этими словами. Её мысли метались, она хотела что-то сказать, но увидела, как Шифу потянул полу ханьфу, перед её глазами что-то вспыхнуло белым, и она с тихим шлепком упала на землю, вдохнув полный рот пыли. С большим трудом она подняла голову и увидела, что Шифу держит в руке Нефритовую Кость — там, где он провел ею, подол одежды был полностью отрезан! Чжу Янь в замешательстве держала в руках кусок ткани: «Шифу… Что ты делаешь? Ты же не хочешь разорвать со мной отношения, верно?» После паузы она быстро изобразила улыбку: «Шифу, конечно же, не захочет расставаться со мной, не так ли?» «Не говори со мной так дерзко! — Ши Ин уставился на неё, его голос был на редкость резким. Он отчетливо проговаривал слова ледяным тоном: — Ты смеешь сейчас так игриво разговаривать со мной только потому, что на самом деле я не убил того тритона. Но ты рано радуешься! Ты думаешь, это решится само собой? Говорю тебе, этот тритон будет убит, я не отступлюсь и доведу дело до конца!» «Шифу! — Чжу Янь вскочила, втянув ртом холодный воздух. — Ты серьезно?» «Разве я когда-нибудь шутил? — Ши Ин посмотрел на побледневшую ученицу и холодно сказал: — Это я приказал губернатору Ечэна закрыть все ворота города и послать людей искать тритона. Вся Армия Восстановления, находящаяся к югу от города и оказывающая сопротивление, окружена и не продержится больше нескольких дней». «Что? Выходит, Бай Фэнлинь закрыл город потому… потому, что ты так решил? — Чем больше Чжу Янь слушала, тем сильнее сжималось ее сердце. Она не выдержала и топнула ногой, сбивчиво бормоча: — Шифу, но зачем тебе во что бы то ни стало убивать Юаня, а? Вы даже не знаете друг друга, в конце концов, что у вас за счёты?!» «…» Ши Ин немного помолчал и холодно ответил: «Чжи Юань — лидер повстанцев Армии Восстановления, и как в официальной, так и в личной жизни он — человек, которого нужно убить!» «Но, Шифу, ты ведь лишь служитель Богов. Разве совершенствующиеся не должны оставаться вне государственных дел? — В своем рвении Чжу Янь забыла о вежливости и буквально выпалила: — Этим должны заниматься только Император, шесть Правителей и военачальники, какое отношение это имеет к тебе?» Ши Ин посмотрел на разгневанную ученицу, в уголках его рта внезапно появилась усмешка, и он спросил: «Почему тебе так нужно знать? Если бы у меня была законная причина, неужели у тебя не было бы никаких возражений?» «Ну… — Чжу Янь на мгновение заколебалась и тут же кивнула: — Да!» «Хорошо, тогда я скажу тебе так, чтобы ты убедилась, — Ши Ин посмотрел на нее, согнул указательный палец и сказал, чётко разделяя слова: — Во-первых, всё, что происходит в Юньхуане, касается меня как перворождённого сына императора Бэймяня и носителя крови Императорской Семьи!» Чжу Янь была поражена так, будто в нее ударила молния: «Что? Ты… ты сын императора?!» Не обращая внимания на ее удивление, Ши Ин бесстрастно продолжил: «Во-вторых, причина, по которой я нацелился на Армию Восстановления, заключается в том, что и Да Сымин, и я предвидели великое бедствие, которое скоро обрушится на Кунсан. И это бедствие, которое уничтожит всю Империю, будет вызвано Кланом Людей Бездны!» «Что… что? — Чжу Янь почти потеряла дар речи. — Это правда?» «Конечно, это правда, — Ши Ин пристально посмотрел на ошеломленную ученицу и с прежней невозмутимостью спросил: — Теперь как ты думаешь, у меня достаточно причин, чтобы убить этого человека?» Чжу Янь застыла на месте, не в силах говорить. «Выходит… Это правда? — Спустя долгое время ей, наконец, с трудом удалось произнести: — Ты… принц, сын Императора? Люди Бездны принесут гибель нашей стране? Может… тут какая-то ошибка?» Ши Ин нахмурился: «Ты имеешь в виду первый вопрос или второй?» «Оба! Ах, кстати! В таком случае твоя мать… Твоя мать — императрица Бай Янь? — Она вскочила, как кошка, которой наступили на хвост, провела рукой по волосам и недоверчиво воскликнула: — Почему ты скрывал это от меня? Так вот оно что! Неудивительно…, — Она коснулась того места на макушке, где была заколка, опомнилась и с дрожью указала на Нефритовую Кость в его руке: — Так вот откуда она у тебя!» «Я не собирался скрывать это от тебя, — нахмурился Ши Ин и стиснул шпильку в руке. — Я думал, ты поймешь об этом сразу, как только увидишь Нефритовую Кость. Но ты оказалась еще менее сообразительна, чем я думал». «…» Слова застряли у Чжу Янь в горле. Блестящая заколка для волос, похожая на обледеневшее дерево в снегу, была реликвией со времён императрицы Бай Вэй и передавалась по наследству в императорской семье в Запретном городе. Не будь Шифу прямым потомком императорской крови, как бы у него могло быть что-то настолько ценное? Это же было так просто, как это могло не прийти ей в голову? И её отец должен был знать об этом давным-давно, верно? Вот почему он так благоговел перед Шифу. Но эти старшие, почему они всегда держат всё при себе? «Тогда… Что насчет второго вопроса? — резко спросила Чжу Янь. — Люди Бездны Моря уничтожат Кунсан? Невозможно!» Ши Ин нахмурился, его тон был мрачным: «Ты думаешь, я что-то неправильно истолковал?» «…» Тон Шифу стал настолько серьезным, что Чжу Янь заколебалась с ответом, но вскоре поняла, что если согласится с этим, то, по сути, смирится с мыслью, что Шифу может убить Юаня, поэтому снова закричала: «Невозможно! Как смогут Люди Бездны…уничтожить наш Кунсан? Разве у них хватит сил сделать это?» «Пока нет, но через семьдесят лет им это удастся, — голос Ши Ина был холоден и спокоен. — Люди Бездны не могли проявить себя только потому, что за тысячи лет не появлялся никто из наследников рода Морского Императора, и в их стане не было лидера — но теперь их Император пришёл в этот мир». «Что?! — Чжу Янь на мгновение растерялась и выпалила: — Это невозможно! Разве император Синцзунь не убил последнего морского императора? Династия морских императоров была прервана семь тысяч лет назад!» Ши Ин кивнул: «Да. Император Синцзунь убил последнего морского императора Чуньхуана и заточил его единственную сестру Яжань в своем дворце — однако линия крови Морского Императора не была прервана». «Как же так? — Чжу Янь не могла в это поверить. — Все они мертвы!» «Родословная и сила наследования линии крови Людей Бездны Моря отличаются от наших, — Ши Ин не стал насмехаться над ее поверхностными умозаключениям, а просто сказал спокойным тоном: — Кровь Морского Императора может внезапно вернуться в этот мир через поколение или даже несколько». Глаза Чжу Янь недоверчиво расширились: «Что ты имеешь в виду?»Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 56
Ши Ин стал терпеливо объяснять: «Перед смертью Морской Император Чунхуань запечатал свою кровь в тайном месте, чтобы сохранить силу. Через много веков эта кровь превратится в зародыша из плоти и крови, который будет помещен в чужое тело, и таким образом линия рода Императора сможет продолжаться». На этот раз Чжу Янь быстро сообразила и сказала: «Это… рождение наследника через несколько поколений?» «Да, — одобрительно кивнул Ши Ин, что было редкостью. — Ты правильно поняла». «Но как такое возможно? — чуть не вскрикнула она. — Разве существует такое заклятие?» «Это не заклинание, просто так устроен мир, — спокойно сказал Ши Ин. — Люди Бездны Моря отличаются от людей земли. Зарождение жизни — удивительный процесс. В шести гармониях[69] непрестанно происходят изменения. Я рассказывал тебе о Шести Гармониях и Четырех рождениях, правда? В шести гармониях существует четыре вида рождения — ты помнишь?» «А… — Чжу Янь не ожидала, что наставник вдруг начнет проверять, хорошо ли она усвоила уроки. Она задумалась и затем, заикаясь, сказала: — Рождение в сырости, живорождение, яйцерождение и… и метаморфоз?» Она ответила на удивление правильно. Ши Ин кивнул: «Между небесами и землей рыбы и насекомые рождаются в сырости и влаге, люди и звери рождаются из утробы, крылатые существа — из яйца, а могущественные боги, такие, как Бог-Дракон, воплощаются в мир из небытия. Люди Бездны Моря могут рождаться как из утробы, так и метафизическим путем, но приходить в этот мир из небытия могут лишь самые сильные из них — такие, как Морской Император». «Что? — глаза Чжу Янь округлились. — Ты говоришь, что… последний Морской Император втайне от всех сохранил свою кровь перед тем, как его убили и разрушили его царство, а затем использовал метод превращения и инкубации, чтобы вернуть в мир своих потомков?» «Это и есть «Легенда о возвращении Морского Императора», которая ходит среди Людей Бездны, — кивнул Ши Ин, полностью соглашаясь с ходом мыслей Чжу Янь. — Семь тысяч лет назад, когда император Синцзунь повел свое войско на борьбу с народом Небесного моря, Чунхуань, зная о неизбежности трагедии, которая постигнет его царство, запечатал каплю своей крови в жемчужине накануне битвы и отдал ее Верховной Жрице Башни Скорби, Минхо. После падения Морского Царства император Синцзунь убил Морского Императора, но не нашел в Башне Скорби ни жрицы, ни жемчужины с кровью». Чжу Янь на миг застыла: «Но… почему он не стал искать дальше?» Ши Ин замолчал, словно думая, продолжать или нет, и наконец сказал: «Потому что в то время императрица Бай Вэй уже родила наследника престола, вернулась к государственным делам, и, узнав, что Морское Царство уничтожено императором Синцзунем, пришла в ярость, обнажила меч и порвала с мужем. Так вспыхнула гражданская война в Юньхуане, и у императора Синцзуня уже не было сил на поиски крови Морского Императора». «Императрица… Императрица Бай Вэй пошла против императора Синцзуня? Как такое возможно! — пробормотала Чжу Янь вслух. — Разве они не были образцовой любящей парой? В «Книге Шести гармоний» черным по белому написано, что императрица Бай Вэй умерла из-за того, что поздно родила ребенка и… Да, она умерла от послеродовых осложнений!» Ши Ин не говорил ни слова. Чжу Янь поняла, что он не возражает, почувствовала себя свободнее и пробормотала: «Ты, наверное, обманываешь меня, да? Не издевайся надо мной из-за того, что я читала мало книг по истории… Всё ходишь вокруг да около…» Ши Ин слегка нахмурился и вздохнул: «Ты ошибаешься. «Книга Шести гармоний» в том виде, в котором она существует последние несколько поколений, — это просто подделка событий, переписанная историками в угоду императору. Многое из того, что изложено в этой книге, не соответствует действительности». «Что? — застыла Чжу Янь. — Что ты хочешь этим сказать?» «Это значит, что история, которую знаешь ты и другие люди Юньхуана, — ложь! — Великий Жрец горы Цзюи на секунду замолчал и продолжил строгим голосом: — Единственная правдивая версия хранится в библиотеке Пурпурного Зала императорского дворца и доступна только членам правящей семьи». «Вот как? Тогда как ты можешь о ней знать…» — в ужасе выпалила Чжу Янь и тут же осеклась, вспомнив, кем на самом деле является Шифу. Да, конечно, Ши Ин прекрасно знает, ведь он — перворожденный сын императора, прямой потомок чистейшей крови правителей Кунсана! На миг человек, стоявший перед ней, показался ей чужим и незнакомым. Он был таким близким, и в то же время недосягаемо далеким. Когда она, будучи ребенком, повстречала его впервые, она понятия не имела о происхождении этого юноши в белых одеждах, который упорно совершенствовался в огромной пустой долине. Только сейчас она подумала, что одинокой подросток должен был быть очень важной фигурой, чтобы иметь возможность спокойно посещать такое запретное место, правда? Когда Чжу Янь было тринадцать, они с Шифу едва не погибли в бездне Цанъу. Выбравшись из пропасти с Ши Ином на спине и волоча его за собой обратно в храм, она не остановилась ни на миг, чтобы подумать: зачем кому-то в мире понадобилось бы убивать простого юного жреца? Оказалось, что его настоящие происхождение и статус превзошли ее самые смелые представления. Но если он был перворожденным сыном императрицы, то почему покинул Запретный Город еще в детстве и в одиночестве учился в глубокой пустой долине? Чжу Янь росла в неведении и никогда по-настоящему не знала человека, который был рядом с ней все это время. «После окончания гражданской войны несколько императоров династии Пилин отправляли корабли на поиски крови Морского Императора в Семи Морях. В какой-то момент они чуть было не поймали жрицу Минхо, но все же вернулись ни с чем». Голос Ши Ина был низким и отстраненным, словно доносился сквозь времена. «Теперь, когда Морского Царства не существует уже больше семи тысяч лет, стало казаться, что род Морского Императора действительно прервался, но пять лет назад я своими глазами увидел темную пустоту великого зла, поднимающуюся из глубин Небесного Моря». «Возвращение великого зла?» — Чжу Янь застыла от ужаса. «Верно. Оно напоминает звезду, но это не звезда, похоже на облако, но не облако. Это сущность на границе реальности и пустоты. — Внезапно Ши Ин повернулся к ученице, внимательно на нее посмотрел и спросил: — Что являет собой возвращение великого зла в астрологии?» Чжу Янь не ожидала, что наставник снова устроит ей проверку знаний, и, запинаясь, ответила: «Возвращение… Возвращение кого-то конкретного?» Сегодня принцессе необычайно везло — сказав наугад, она снова попала в точку. Ши Ин кивнул и прошептал: «Если возвращается великое зло, значит, должен быть и тот, кто его возвращает. И это великое зло поднялось из глубин Небесного Моря! Значит, оно знаменует собой возвращение кого-то давно умершего, кто тысячи лет покоился на дне моря!» «…» Чжу Янь шумно вдохнула холодный воздух и не стала ничего говорить. «Тебе не следовало знать тайны, которые хранит в себе звездное небо, — вздохнул Ши Ин и покачал головой. — Правила гласят, что звездочеты должны хранить в секрете предсказания и вероятности, начертанные в небесных телах, ведь если они станут известны другим людям, каждый из них добавляет неопределенные переменные в уравнение грядущей судьбы». Но… Почему же тогда, несмотря на это, Шифу все равно сказал ей? Он пренебрег возможными последствиями, чтобы удержать ее и сохранить отношения между учителем и ученицей. Чжу Янь хранила молчание, отказываясь признавать это вслух, но в глубине души ее терзало смутное ощущение, что всё, сказанное Шифу, — правда. Ее сердце словно утонуло в бездонной пучине, и вместо него в груди была давящая пустота, которая не давала ей вздохнуть. «Теперь ты убедилась? — спросил Ши Ин все таким же ровным голосом, глядя на выражение лица Чжу Янь. — Я так долго и терпеливо рассказывал тебе всё это потому, что в силу юного возраста ты многого не знала, а еще потому, что твои чувства к тритону затмили тебе разум. Надеюсь, что после всего услышанного ты сможешь рассудить здраво». «Я… я…» — Чжу Янь раскрыла рот, не в силах выдавить из себя ни слова. Да, само собой, после этого разговора ей было нечего сказать. Но она все еще не до конца верила в услышанное и не могла смириться. Ши Ин сказал ледяным голосом: «Поэтому я намерен убить этого человека!» Чжу Янь отчаянно затряслась и подняла голову, чтобы взглянуть на Шифу. Она безудержно закричала: «Но даже если Морской Император действительно вернулся, кто сказал, что это обязательно Юань? Что если… Что если ты ошибаешься? Если ты убьешь не того, последствия будут необратимы!» «Ты готова усомниться во мне, лишь бы защитить этого тритона? — Ши Ин внезапно шевельнулся, и между его бровями возникла складка сдерживаемого гнева. — Этот лидер Армии Восстановления не только подчинил себе всех русалок и тритонов. Он еще и обладает силой, выходящей далеко за пределы возможностей его расы — он уверенно противостоит даже мне! Обычный тритон на такое не способен. Как такое возможно, если только он не унаследовал кровь Морского Императора?» «…» Чжу Янь ничего не ответила и склонила голову. Ее плечи судорожно затряслись. В этот момент она подняла руку и дотронулась до нефритовой подвески на шее, будто что-то вспомнив, и внутри у нее похолодело — да, этот кулон! Это был подарок от Юаня. Он был запечатан кровью древнего дракона и загадочным образом связан с Богом-Драконом. Откуда этой вещи взяться у Юаня, если только он не обладает каким-то особым статусом? Но… Если Юань действительно Морской Император, то это значит, что он враг всей империи Кунсан? А еще это значит, что он безоговорочный враг Шифу, и Великий Жрец по понятным причинам желает его смерти. Но… Как она, Чжу Янь, может просто остаться в стороне и молча смотреть, как ее наставник убивает Юаня? «Не убивай Юаня! — В этот момент ее сердце совершило тысячу кувырков. Она не могла сдерживать слез, покатившихся по щекам, и закричала взахлеб: — Я… я очень люблю Юаня! Я не хочу видеть, как он умрет! Шифу, умоляю тебя, не убивай его!» При этих словах плечи Ши Ина слегка содрогнулись, и он отступил назад. «Я действительно не ожидал… Что ученица, которую я так усердно обучал, окажется такой, — Ши Ин взглянул на нее и вздохнул глубоко и протяжно: — Из-за своего эгоизма ты готова обречь на гибель десятки миллионов людей Кунсана!» «Нет… Это не так! — Чжу Янь прекрасно знала, что означает этот резкий тон, и при других обстоятельствах она бы уже давно отступила, но сейчас продолжала упрямо кричать: — Если Юань действительно принесет Кунсану боль и страдания в будущем, я первая встану у него на пути и сделаю всё, чтобы остановить его! Но… но сейчас нет уверенности в том, что это он! Почему ты хочешь убить невинного человека из-за того, что еще не случилось? Это несправедливо!» «…» Ши Ин не ожидал услышать этого от нее и на миг опешил. «Значит, ты не веришь в мое предсказание? — Он внимательно изучал заплаканное лицо трясущейся от рыданий ученицы, пытаясь понять, что творится у нее в душе, но его тон был все таким же непреклонным. — Или ты уже поверила, но отказываешься себе в этом признаться?» Чжу Янь содрогнулась, словно эти слова поразили ее в самое сердце: «Шифу, ты сам говорил, что Небеса непредсказуемы — пока я не увижу собственными глазами, я… я не могу позволить Юаню погибнуть просто так!» «Ты до последнего будешь сопротивляться, не так ли? — Ши Ин издал еще один глубокий вздох, и мрачная пелена подернула его лоб. Он сделал шаг назад и сказал поникшим голосом, с трудом проговаривая каждое слово: — В таком случае, наши судьбы учителя и ученицы должны оборваться здесь и сейчас». «Шифу! — Его слова прозвучали для Чжу Янь как гром. Она задрожала, сжимая отрезанный кусок одежды Ши Ина, и прошептала срывающимся голосом: — Не делай этого!» «Если ты намерена его защищать, наша связь учителя и ученицы будет разорвана. Отныне и навеки, пепел к пеплу, прах к праху. — Холодный голос Ши Ина словно разрезал невидимую нить между ними. — Если ты еще раз попытаешься помешать мне убить его, я убью тебя вместе с ним!» Его слова были жесткими и решительными, словно приговор. Ши Ин развернулся и хотел уйти, но Чжу Янь вскрикнула и попыталась ухватить его за рукав: «Не уходи!» Но ее пальцы сжали лишь воздух, и она с глухим шлепком упала на землю. Ши Ин увернулся, отступив немного в сторону. В глубине его глаз бушевал ураган сложных и противоречивых чувств. Чжу Янь испугалась, что Шифу действительно уйдет в порыве гнева, потянулась к нему и судорожно попыталась схватить его за ногу, умоляя остаться. Но как только Чжу Янь протянула руку, он отошел на десять шагов. Ши Ин посмотрел на лежавшую в пыли Чжу Янь — это было жалкое зрелище. В его глазах мелькнуло нескрываемое раздражение, и он сказал строгим голосом: «Тянешь и тянешь, что же это такое! Ты выбрала этого человека, значит, неминуемо станешь моим врагом и врагом всего Кунсана. Такое невозможно исправить, не питай напрасных иллюзий!» «Шифу! — Чжу Янь была потрясена до глубины души, в голове не было ни мыслей, ни слов. Она шепотом повторяла, как в бреду: — Я… я не хочу быть твоим врагом! Я не хочу быть твоим врагом!» «Тогда откажись от него и не делай этого, — холодно сказал Ши Ин, собрав в кулак остатки терпения. — Ты — принцесса Клана Чи, и если не можешь убить его сама ради Кунсана, то хотя бы не стой у меня на пути!» «Нет… Я не могу! — Чжу Янь отчаянно затрясла головой. — Я не могу просто смотреть, как Юань умрет!» Глаза Ши Ина снова потемнели, а голос стал холодным как сталь: «Раз не можешь, тогда всё кончено». Сказав это, Ши Ин развернулся, взмахнув рукавом, и пошел прочь. Глядя ему вслед, Чжу Янь почувствовала, словно ей в сердце вонзился острый кинжал. Она бросилась за наставником и пробежала несколько шагов, окликая его дрожащим голосом, но Ши Ин даже не обернулся. «Шифу… Шифу!» Чжу Янь не могла смотреть, как он уходит. Слезы полились из ее глаз безудержным потоком, словно река из прорванной плотины. Она закричала в спину наставнику: «Ты… ты действительно больше меня не хочешь? Ты пообещал мне у Бездны Цанъу, что никогда в жизни не бросишь меня!»Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 57
Ши Ин слегка вздрогнул и замер, но не обернулся. После короткой паузы он сказал, не поворачивая головы: «Нет, это не я тебя бросил — это ты от меня отвернулась». Чжу Янь застыла, потеряв дар речи. «Если я решил кого-то убить, то нет такого места в шести гармониях и восьми сторонах света[70], где бы он мог от меня скрыться, — Ши Ин обернулся и холодно посмотрел на нее. Его голос был жестким и безжалостным. — Что ж, тебе нужно поторопиться и усердно совершенствоваться, чтобы защитить его хоть ненадолго!» Сказав это, Ши Ин взмахнул рукавом и растворился в воздухе, оставив Чжу Янь одну. Когда магический барьер рассеялся, Чжу Янь обнаружила, что все еще стоит посреди опустевшего двора резиденции градоначальника Ечэна, заливаясь слезами. Изумленный Фуцюань украдкой поглядывал на нее издалека, недоумевая, что же только что произошло. Чжу Янь не чувствовала ничего, кроме бесконечной грусти. В один миг у нее задрожали колени, и принцесса рухнула на землю под цветущими кустами роз и горько зарыдала. Шифу… Шифу отрекся от ее! Он сказал, что связь между ними разорвана! Она плакала под белоснежными розами, не в силах вымолвить ни слова. Такой ужасной боли она не испытывала никогда в жизни — Шифу и Юань, два самых близких ей человека после родителей. Теперь она была вынуждена выбирать между ними, и это разрывало ее сердце на части. «Принцесса? Принцесса, что с вами?» Когда магический барьер исчез, Фуцюань увидел кричащую от боли Чжу Янь на земле и совершенно растерялся. «Что случилось? — раздался чей-то встревоженный голос. — Это принцесса Чжу Янь из Клана Чи? Что она здесь делает? Почему она плачет?» Принцесса и Фуцюань одновременно вздрогнули, обернулись и увидели изумленного градоначальника Ечэна. Должно быть, Бай Фэнлинь только что вернулся — на нем были строгие официальные одежды. За ним по пятам следовал крепко сложенный военачальник средних лет, облаченный в черные доспехи. По дороге в имение градоначальника эти двое спокойно беседовали и обменивались любезностями, но, увидев плачущую под кустами роз девушку, застыли как вкопанные на крытой галерее и недоуменно переглянулись. «Фуцюань! Что происходит? — Бай Фэнлинь опомнился первым и свирепо глянул на своего доверенного слугу. — Как ты посмел обидеть принцессу, ничтожество?» Фуцюань тотчас же распластался по земле: «Господин градоначальник, ваш покорный слуга ни в чем не виноват!» «Он… Он прав, — увидев, что слуга в опасности, Чжу Янь собралась с духом, вытерла слезы и поднялась на ноги. — Фуцюань действительно ни при чем… Не наказывайте его из-за меня». Когда Бай Фэнлинь увидел плачущую среди цветов принцессу, он подумал, что кроме яркости и жизнерадостности, в ней есть еще и неуловимая грусть, отчего ему захотелось подойти к Чжу Янь и заключить ее в объятья. Но он вынужден был сдерживаться при посторонних и, прочистив горло, сказал: «Что привело вас сюда сегодня? Какая беда с вами приключилась? Я с радостью сделаю всё, чтобы помочь вам, Ваше Высочество». Но Чжу Янь была вне себя от горя и не могла найти себе в силы, чтобы беседовать с градоначальником. Она прошептала: «Бросьте, вы не сможете мне помочь… Никто ни на земле, ни в небесах не способен мне помочь». Чжу Янь не могла больше говорить — в ее горло будто вонзился острый кинжал, и слезы градом покатились по щекам. Она молча развернулась, словно во сне, и побрела прочь из резиденции, забыв о формальностях. Увидев, что принцесса уходит, Бай Фэнлинь услужливо поинтересовался: «Ваше Высочество, куда желаете отправиться? Я пошлю с вами охрану, чтобы Правитель Чи не беспокоился». «Всё в порядке, не волнуйтесь обо мне», — пробормотала Чжу Янь. Упоминание Правителя Чи внезапно напомнило ей о предыдущих событиях — да! Отец встречался с Правителем Бай в Запретном городе, так ведь? Главы кланов обсуждали союз, скрепленный свадьбой их детей. Чжу Янь вздрогнула и невольно обернулась, чтобы посмотреть на Бай Фэнлиня. О небеса… Неужели отец действительно хочет выдать ее за этого человека? С этого момента тревожная мысль о насильном замужестве снова завладела разумом Чжу Янь. Ни о чем не подозревающий Бай Фэнлинь взял девушку за руку и заботливо сказал: «Снаружи довольно опасно. Как я могу быть спокоен, зная, что принцесса будет совсем одна…» «Пусти меня! — Чжу Янь содрогнулась, вырвала руку и сделала шаг назад, выпалив: — Не думай, что раз мой отец пообещал отдать меня тебе в жены, то всё уже решено! Я не пойду за тебя даже под страхом смерти!» «Что?» — потрясенно переспросил Бай Фэнлинь, не понимая, о чем она говорит. Чжу Янь оттолкнула его руку, топнула ногой, выбежала из имения и вскочила в седло. Жеребец помчался прочь из резиденции градоначальника Ечэна к дворцу Правителя Чи, оставив Бай Фэнлиня недоумевать с раскрытым ртом. «Кхм». Фуцюань не осмеливался издавать ни звука, но военачальник в черном наконец решился заговорить. «Я не ожидал что, хм, Кланы Бай и Чи договорились о брачном союзе. Поздравляю, поздравляю…» Бай Фэнлинь с трудом опомнился и смущенно сказал: «Генерал Цин Ган, должно быть, шутит. Вопрос еще не решен, даже я сам пока об этом ничего не знаю». В глубине души он был немало удивлен и терзался сомнениями. Всего лишь месяц назад он впервые увидел принцессу Чжу Янь — должно быть, его отец только-только получил письмо и даже не успел на него ответить, так как он мог уже обсудить этот вопрос с Правителем Чи в Запретном городе? Не слишком ли быстро развивались события? Однако, судя по реакции принцессы, правители действительно уже успели обсудить свадьбу — иначе Чжу Янь не была бы в такой ярости. Ха… Для девушки, которая овдовела, не успев толком побывать замужем, стать женой градоначальника означало существенное повышение статуса. Ей повезло, чтоее отец был куда более прозорливым и быстро дал согласие на брак. Бай Фэнлинь задумался и посмотрел на генерала в черных доспехах, после чего его настроение заметно испортилось: Цин Ган преждевременно узнал о готовящейся свадьбе и грядущем союзе двух кланов, и это не сулило ничего хорошего. Многолетнему противостоянию Правителя Цин и отца Бай Фэнлиня — как явной борьбе, так и скрытому соперничеству — не было видно конца. Один из них постоянно искал способ уничтожить врагов, другой стремился заключить как можно больше союзов. Поэтому, услышав зловещее поздравление от генерала Цин Гана, Бай Фэнлинь не мог не встревожиться. «Прошу вас, входите, входите», — градоначальник Ечэна был как на иголках, но вынужден был гостеприимно приветствовать генерала в своем доме. Командир императорской кавалерии из Запретного города прибыл в Ечэн по приказанию Императора, чтобы помочь градоначальнику подавить сопротивление Армии Восстановления, поэтому Бай Фэнлинь не мог себе позволить игнорировать генерала Цин Гана, иначе восстание грозило окончательно выйти из-под контроля, и позиция Бай Фэнлиня как градоначальника Ечэна неминуемо бы пошатнулась. Цин Ган прошел внутрь и сказал: «Бунт Армии Восстановления в Ечэне заметно усилился, южная часть города уже пала в руки мятежников. Собирается ли господин градоначальник что-нибудь с этим делать?» «Не волнуйтесь, генерал…», — хотел было заверить Бай Фэнлинь, но тут подбежал его доверенный слуга: «Господин градоначальник, для вас письмо». Бай Фэнлинь взглянул на бумагу и сразу узнал почерк Великого Жреца горы Цзюи. Сердце градоначальника глухо стукнуло, он посмотрел на внутренний двор — занавеска из бисера была поднята, а комната пуста. Загадочный высокопоставленный гость, который всегда скрывался за занавеской, уже уехал? Теперь, когда Ечэн полностью закрыли, когда прибыл генерал Цин Ган со своими войсками, а Армию Восстановления почти загнали в угол, человек за занавеской, который руководил облавой на Людей Бездны Моря, просто уехал, даже не попрощавшись? Бай Фэнлинь вспомнил несчастную Чжу Янь, рыдавшую во внутреннем дворе, и его сердце упало — может быть, она виделась с таинственным гостем? Может ли быть, что девушка так отчаянно сопротивлялась браку из-за… Бай Фэнлинь задумчиво вскрыл письмо. Оно содержало указания по окружению Армии Восстановления. Последний абзац гласил: «Завтра на рассвете отдай приказ Цин Гану окружить деревню Истребителей Драконов. Перекройте все наземные пути и блокируйте водные каналы железными сетями, чтобы никто не смог уйти. Оставьте свободной только одну дорогу, ведущую на восток, чтобы путь из деревни Истребителей Драконов до Павильона Звездных Облаков Океана оставался открытым». Павильон Звездных Облаков? Странно, бордель закрыли несколько дней назад из-за пособничества Армии Восстановления, и теперь заведение стояло совершенно пустым — зачем Великому Жрецу понадобилось устраивать западню именно там? Бай Фэнлиня одолевали сомнения. Он крепко сжал письмо в руке. Неважно. Говорят, его двоюродный брат, предпочитающий оставаться невидимым для мира, умеет видеть прошлое и будущее. Раз он отдал такое распоряжение, значит, на то есть причины. Перечитав письмо и изучив все указания, Бай Фэнлинь повернулся к генералу Цин Гану и по очереди стал озвучивать ему распоряжения из письма: «Касаемо завтрашней битвы, я хочу организовать все следующим образом…»* * *
Пока в резиденции градоначальника Ечэна менялся ветер, Великий Жрец несся на спине белоснежной птицы сквозь облака, отрешенно глядя на Нефритовую Кость в руке. Неужели он действительно забрал назад то, что, как думал, навсегда вверил Чжу Янь? Спустя много лет день, когда он подарил ей заколку, был в его памяти таким же ярким, словно это случилось вчера… Тогда ей только исполнилось тринадцать. Люди Диких Земель Запада развивались быстрее других, и внешность Чжу Янь уже начала терять детскую наивность, которая сменялась красотой юной девушки. После возвращения из Бездны Цанъу Ши Ин осознал недостатки своих способностей и принялся совершенствоваться еще упорнее. Как ученица, Чжу Янь вынуждена была днями и ночами заниматься вместе с ним и уставала так, что без конца жаловалась, но молодой жрец не давал ей никаких поблажек. В то утро она не явилась в долину в назначенное время на занятия. Ши Ин подумал, что она снова проспала, поэтому взял нефритовую пластину и отправился на поиски нерадивой ученицы, чтобы преподать ей урок. Но, распахнув дверь в ее комнату, увидел, что девочка рыдала в углу, свернувшись калачиком. «Шифу, я… я умираю!» Ее лицо было бледным. Она посмотрела на наставника, словно увидела спасителя, и сказала дрожащим голосом: «Я умираю! Скорее, помоги мне!» «…» Потрясенный Ши Ин быстро пощупал пульс на ее запястье и, не обнаружив ничего подозрительного, вздохнул с облегчением и строго нахмурился: «Что опять случилось? Если будешь выдумывать истории, чтобы отвертеться от занятий, получишь порку!» Но Чжу Янь не унималась, испуганно всхлипывая: «Я… я не притворяюсь! Я действительно умираю! Я истекаю кровью!» Что? Ши Ин чувствовал, что ее страх и паника были искренними, и на секунду замер: «Истекаешь кровью?» Чжу Янь обхватила живот руками и жалобно закричала: «Я… не знаю, что случилось! Я проснулась утром и обнаружила, что из живота внизу хлещет кровь! Посмотри… Посмотри!» Заливаясь слезами, она протянула ему ночную рубашку. На подоле было большое красное пятно. «…» Ши Ин застыл, не зная что сказать, и лишь поджал губы от смущения. Впервые в жизни могущественный двадцатидвухлетний жрец горы Цзюи, обладавший огромной духовной силой, был в полнейшем смятении и даже растерянно отступил назад. «Что делать? Я… умру? — Увидев замешательство на лице наставника, Чжу Янь окончательно решила, что серьезно больна, упала на колени и обхватила ноги учителя с криком: — О не-е-е-т! Шифу, спаси меня!» Ши Ин невольно оттолкнул ее, не говоря ни слова. Как он мог сказать ей, что это не серьезная болезнь, а процесс созревания и превращения во взрослую девушку? Менархе[71] — неотъемлемая часть развития женщины, этого не стоит бояться. Но почему он должен объяснять это Чжу Янь, неужели ей об этом не рассказала ее мать? Он — молодой жрец горы Цзюи, почему он должен утруждать себя такими вещами? «Я… я умру? Я хочу видеть родителей! — Чжу Янь поняла, что наставник сторонится ее, и перепугалась еще сильнее. Она простонала дрожащим голосом: — Шифу… Шифу, помоги мне! Я не хочу умирать!» «…» Ши Ин был в ступоре, не веря своим глазам. Через некоторое время он сумел выдавить из себя пару слов утешения: «Всё хорошо. Не бойся, ты не умрешь». Увидев, что Чжу Янь все еще дрожит от страха, он подумал и добавил: «Не волнуйся, это не серьезная болезнь… Шифу приготовит тебе лекарство, и ты выздоровеешь менее, чем за неделю». «Правда?.. Это правда? Через неделю я буду здорова? — Слова наставника подействовали на Чжу Янь как успокоительное, и девочка, всхлипнув, сглотнула слезы. — Как хорошо! Я знала, что Шифу сможет меня вылечить!» Он вздохнул, ушел и вернулся с миской какой-то жидкости. «Вот, выпей». Чжу Янь подумала, что это противоядие, и выпила все одним махом, словно это был эликсир бессмертия. Возможно, это был всего лишь эффект самовнушения, но ее лицо стало более розовым, и девочка пробормотала: «Уже не так больно, ах… Шифу, ты просто замечательный! Что это за лекарство?» Он грустно улыбнулся: «Это просто вода с имбирем и тростниковым сахаром. В этой долине нет больше ничего целебного, это всё, что я нашел. Но ты с детства была здоровой и крепкой, это тебе не повредит».Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 58
«Что за странный состав? Это снадобье остановит кровотечение?» — Чжу Янь в замешательстве сжала рукой нижнюю часть живота и вдруг сказала плачущим голосом: — О нет! Кровь… все еще течет, она совсем не останавливается! Шифу, неужели я умру?» «Не волнуйся… Все будет хорошо, скоро ты будешь в порядке, — Ши Ин сделал шаг назад, не желая больше говорить, и только после некоторого раздумья сказал: — Позволь мне отвезти тебя в дом невестки А-Мина у подножия горы… У нее есть опыт, и она сможет хорошо позаботиться о тебе». Она согласилась, не понимая его слов. В силу юного возраста она верила всему, что говорил ее Шифу, и поскольку тот сказал, что все будет хорошо, и предложил отвезти её в надёжное место, она почувствовала огромное облегчение и с радостью сказала: «Отлично! Невестка А-Мина очень вкусно готовит… Я целую вечность не ела мяса, пока жила в горах, и умираю с голоду!» Выражение её лица было таким наивным — она не имела ни малейшего представления о глубоких изменениях, которые происходили внутри её тела, начиная превращение из ребёнка в женщину. Ши Ин невольно вздохнул и сказал: «Ты останешься у невестки А-Мина на следующие несколько дней, так что нет необходимости ехать в долину, чтобы заниматься — на улице идет дождь, а в каменной пещере слишком холодно, что вредно для твоего здоровья». «В самом деле? Занятий не будет? — Чжу Янь так обрадовалась, что забыла о панике, которую испытала всего несколько мгновений назад, думая, что умирает. — Отлично! Спасибо тебе, Шифу!» Тринадцатилетняя девочка не чувствовала ничего, кроме предвкушения возможности расслабиться и ничего не делать. Но обычно спокойное лицо молодого жреца при взгляде на неё помрачнело, и он вздохнул. Итак, эта часть жизни подошла к концу. Отныне они вернутся каждый в свой мир и станут друг другу чужими. Оставив её, он молча развернулся, направился прямо к покоям Верховного Жреца и постучал в дверь. «Учитель, пришло время отправить принцессу Чжу Янь обратно, — сказал он, войдя. — Она выросла, у неё наступил тяньгуй[72], она не может больше оставаться». Да, несмотря на то, что Чжу Янь была всего лишь анонимной ученицей, правила Храма Цзюи были настолько строгими, что в нем не позволялось находиться женщинам. Поэтому, когда девочка выросла и перестала быть ребенком, она больше не могла оставаться в храме. Когда её отправляли обратно с горы во владения клана Чи, она безудержно плакала, отчаянно дергая Шифу за одежду и спрашивая, что она сделала не так и за что ее увозят домой. Не в силах открыть рот, чтобы объяснить, он просто молча засунул Нефритовую Кость ей в волосы, похлопал по плечу и сказал, чтобы она взяла заколку с собой. Всем встречам и разлукам дано свое время. Она скрасила его долгие годы одиночества в горах. Однако, когда этот цветок раскрылся, он уже не мог им любоваться. Божественная птица Чунмин расправила в небе крылья, Ши Ин молча сжал Нефритовую Кость в ладони и, оставив свои воспоминания о прошлом, посмотрел на землю Юньхуана далеко внизу — они летели над шумным процветающим Ечэном с его многообразием домов, где жили сотни тысяч людей. Однако, взгляд жреца остановился на Деревне Истребителей Драконов в северо-западной части города. Из-за непрерывных боевых действий за последние несколько дней это место превратилось в горящие пропитанные кровью руины. Сидя верхом на Божественной Птице, Ши Ин смотрел сверху вниз на территорию, контролируемую Армией Восстановления, и его взгляд постепенно становился суровым и пронзительным — что ж, он изо всех сил старался исправить ситуацию. Поскольку Чжу Янь никогда не повернет назад, то пусть прошлое останется в прошлом. Завтра всему придет конец! «Ваше высочество? Что с вами не так? Ваша нога…» Принцесса даже не помнила, как проскакала верхом от резиденции градоначальника до Дворца Чи, в голове у неё было пусто. Лишь когда вышедший к ней навстречу управляющий несколько раз спросил, в порядке ли она, Чжу Янь, наконец, пришла в себя. Опустив голову, она обнаружила, что на одной её ноге не хватало сапожка, а в руке она сжимала отрезанный кусок белого халата. Лицо её было залито слезами, спутавшиеся волосы стали похожи на развевающийся балдахин, и в целом вид её был довольно жалок. Управляющий встревоженно спросил: «Принцесса, что-то случилось?» «Всё в порядке». Она небрежно бросила поводья служащему и вошла в дом. Все её мысли были заняты тем, что произошло за последние полдня. Она чувствовала пронизывающую до костей душевную боль и была взвинчена до предела. «Вы вернулись, Принцесса! — Кормилица Шэн хотела о чём-то спросить, но, увидев состояние Чжу Янь, почувствовала глухой удар в сердце и тревожно запричитала: — Что такое? Что-то случилось?» «Пустяки», — раздраженно бросила Чжу Янь. Она была в крайнем смятении и не хотела ничего говорить. «Не из резиденции ли градоначальника только что вернулась Принцесса? Кто вас там так расстроил? — Нянюшка видела, что молодая госпожа не в духе, поэтому следила за своими словами и говорила с осторожностью. — Вы не получили документы, чтобы выехать из Ечэна? Не беда, я слышала, что Правитель скоро вернется, так что вам не нужно торопиться в Запретный Город». Однако на лице Чжу Янь не отразилось никакой радости от новости о том, что ее отец вот-вот вернется. Она просто сказала «О!» и направилась к своим покоям. Взгляд её был потухшим, а шаги нетвердыми, она словно теряла опору под ногами от вертевшихся в голове мыслей. Глядя на состояние своей любимицы, кормилица Шэн встревоженно прошептала: «В чем дело? Может быть… Может быть, Бай Фэнлинь имел дерзость обижать Принцессу?» «Как бы он посмел! — Чжу Янь возмущённо фыркнула. — Я уже сказала ему, что никогда не выйду за него замуж!» Кормилица Шэн опешила. Она не ожидала, что стоит упустить принцессу из виду всего на полдня, как та тут же попадет в неприятности. Сначала нянюшка хотела ее отругать, но, увидев выражение лица Чжу Янь, не осмелилась сказать ни слова упрека, а лишь заметила: «Принцесса, вы не ели целый день. Вы, должно быть, голодны? На кухне осталась бамбуковая куропатка, тушеная с грибами мацутакэ, не хотите ли отведать…» «Не надо! — последовал ответ. — У меня нет аппетита». Тон принцессы был резким, она явно была в дурном настроении. Чжу Янь бросилась в свои покои, и нянюшка поспешила за ней. Вернувшись в спальню, Чжу Янь не могла найти себе места и металась по комнате из стороны в сторону. Она никак не могла до конца осознать то, что сказал ей Шифу. Наконец она остановилась, отшвырнула в сторону отрезанный кусок его ханьфу, который до сих пор сжимала в руке, и сказала тихим голосом: «Если рвать отношения, то делать это резко и безжалостно. Думаешь, ты меня напугал?» Однако в следующее мгновение она застыла в оцепенении и разрыдалась. Кормилица Шэн не осмеливалась заговорить с Чжу Янь и лишь наблюдала, как она мерила шагами комнату. Лицо Принцессы было бледным и встревоженным, словно ее душа сгорала в бушующем пламени отчаяния. Такая удручающая картина заставила сердце старой кормилицы дрогнуть — уж не могла ли Принцесса снова встретиться с Юанем? Она выглядела точно так же, как тогда, когда влюбилась в этого тритона! «Что же мне делать?.. — Наконец Чжу Янь растерянно села, вздохнула и закрыла лицо руками, беспомощно повторяя: — Нянюшка, что мне делать…» Увидев, что пламя в сердце принцессы постепенно угасло, кормилица Шэн наконец осторожно приблизилась к девушке и мягко положила руку ей на плечо, пытаясь утешить: «Не волнуйтесь, принцесса, из любого положения всегда есть выход». Однако, услышав нежные, успокаивающие слова кормилицы, Чжу Янь снова расплакалась: «Нет… на этот раз нет способа решить эту проблему! Я… думала очень долго, но, кажется, выхода нет!» Она простонала: «Знаешь, для Шифу… для Шифу я больше никто!» Шифу? Так это она из-за учителя? Кормилица Шэн сильно удивилась. Она не ожидала, что принцесса может так расстроиться из-за кого-то, кроме тритона. До тринадцати лет она обучалась у жреца на горе Цзюи, но это было давно. Затем она вернулась в Город Небесного Ветра и больше не говорила о своем наставнике и, казалось, даже не вспоминала о нем. Как вышло, что сегодня он всплыл словно из ниоткуда? Страдания Чжу Янь очень встревожили кормилицу Шэн, но она не осмеливалась ни о чем расспрашивать принцессу, лишь похлопала ее по плечу и вздохнула: «Не печальтесь, отдохните». «Шифу сказал мне сегодня, что хочет разорвать со мной отношения! — Проговорив это вслух, Чжу Янь больше не могла сдерживать слез. — Я… Я никогда раньше не видела его таким, это так страшно! Сколько я… ни умоляла его, он даже не оглянулся… Я рыдала и кричала…» «Он просто сказал это в сердцах», — пыталась утешить ее кормилица. «Нет, вовсе нет! Ты не знаешь характер Шифу! — дрожа, Чжу Янь вытерла слезы. — Он всегда делает то, что говорит! Раз он сказал, что хочет разорвать отношения, он так и сделает! Если я еще раз пойду против него, он… он на самом деле убьет меня!» Кормилица Шэн вздрогнула и крепко обняла худые плечи девушки: «Не говорите глупостей! Кто сможет так поступить с такой хорошей девочкой, как моя Принцесса?» «Шифу непременно сможет это сделать. Его сердце жестоко! — Чжу Янь ненадолго задумалась и вдруг сказала: — Если до этого действительно дойдет, я… я не хочу, чтобы он убил меня вот так! Я обязательно буду сопротивляться! — После паузы она снова опустила голову и пробормотала: — Но как бы я ни старалась, мне все равно его не победить… Что же делать?» Чжу Янь была в смятении, ее выражение лица становилось то страдальческим, то решительным. «Что ж, Принцесса, раз вы не можете найти решения, то и не стоит пока об этом думать, — ласково посоветовала старая нянюшка. — Отдохните хорошенько, поешьте и ложитесь спать. Когда наберетесь сил, сможете подумать снова…» Какое-то время Чжу Янь сидела и растерянно молчала, затем кивнула. «Тогда давайте пойдем поужинаем?» — попыталась уговорить принцессу кормилица Шэн, помогая ей подняться. Чжу Янь не стала сопротивляться и в оцепенении пошла вместе с нянюшкой. Вскоре они добрались до столовой, где была приготовлена роскошная еда, включая ее любимую тушеную бамбуковую куропатку с сосновыми грибами. Однако перед глазами у Чжу Янь всё расплывалось, и даже ароматный суп казался ей пресным, как вода. Сделав глоток, она, казалось, немного пришла в себя и вдруг спросила: «Кстати, где этот маленький паршивец?» «Что? — в недоумении переспросила кормилица Шэн. — О чем говорит моя Принцесса?» «Разумеется, об этом маленьком паршивце Сумо! — пробормотала Чжу Янь оглядываясь по сторонам. — Почему я не видела его, когда вернулась? Куда он делся?» Кормилица Шэн пошла узнать у горничной и вскоре сообщила: «Этот малыш спрятался куда-то с той книжицей, как только Принцесса уехала утром, и с тех пор его никто не видел». «Что? Такой малыш, а уже с крутым характером! — возмутилась Чжу Янь и рассерженно добавила: — Только потому, что я не взяла его с собой сегодня утром, он прячется и не хочет меня видеть?» Кормилица Шэн кашлянула и сказала: «Принцесса слишком балует этого ребенка». Да, искалеченный и болезненный маленький тритон был очень упрямым и неприступным, совсем непохожим на раба, подобранного на другом конце страны. У него были замашки молодого господина из знатной семьи. Поразительно, что вспыльчивая Принцесса так терпеливо сносила все его выходки. «Скорее найди его и приведи сюда! — нахмурилась Чжу Янь. — Он смеет меня игнорировать? Непостижимо!» «Слушаюсь». Служанка удалилась. Из-за плохого настроения у Чжу Янь не было аппетита, поэтому она поспешно доела, повернулась к стоявшему в стороне управляющему и спросила: «Кстати, что происходило в городе, пока я восстанавливалась после ранения?» «Что происходило в городе? Принцесса спрашивает об Армии Восстановления?» После того, как Чжу Янь неожиданно применила на нем технику чтения мыслей, управляющий начал ее опасаться, поэтому не осмеливался подойти и держался на почтительном расстоянии. Вздохнув, он сказал: «Случился большой переполох. Особняк градоначальника чуть было не подвергся нападению — к счастью, в последнюю минуту с неба снизошла благодать, и мятежников поразил удар молнии. Все, кто забрался на стену, были сражены наповал». «Удар молнии?» — Чжу Янь на миг замерла.Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 59
Наверное, в последний момент на помощь Бай Фэнлиню пришел Шифу и помог ему отразить атаку Армии Восстановления, правда? Неудивительно, что Шифу был слегка бледным в последний раз, когда Чжу Янь его видела. Должно быть, он был ранен в Павильоне Звездных Облаков и не успел как следует восстановиться между битвами, поэтому был уставшим от перенапряжения. Даже такой богоподобный человек может быть ранен… Из размышлений Чжу Янь выдернул голос управляющего: «Мятежники ворвались в резиденцию господина градоначальника и хотели взять его в заложники, но потерпели неудачу и отступили в лагерь Зеркального Озера, и тогда градоначальник отдал приказ прочесать весь город и перекрыть все наземные и водные пути, чтобы мятежникам было некуда бежать, но повстанцы отступили в деревню Истребителей Драконов и засели там. Вот уже две недели они оказывают сопротивление, и армия ничего не может с ними сделать». «…» Чжу Янь молча слушала, стиснув в руке палочки для еды. «Эта ситуация вызвала обеспокоенность в Запретном городе, и сегодня Император направил в Ечэн свою элитную конницу. — Управляющий увидел, что Чжу Янь помрачнела, и торопливо заверил: — Думаю, с прибытием императорской армии с жалкой парой сотен мятежников будет быстро покончено, и тогда город снова откроется, и Принцесса сможет выехать куда пожелает». Чжу Янь чувствовала нарастающую тревогу. Если Армия Восстановления окружена и загнана в угол, то… что с Юанем? Что с ним случилось? Он в ловушке вместе с другими бойцами? Она не удержалась и спросила: «Армия Восстановления полностью окружена в деревне Истребителей Драконов?» «Да. Там огромная сеть водных каналов, которыми деревня соединена с одной стороны с Небесным морем, а с другой — с Зеркальным озером. Лучшего убежища для русалок и тритонов нельзя придумать, поэтому они заняли деревню Истребителей Драконов и сделали ее своим оплотом, — пояснил управляющий. — Но господин градоначальник дальновидно распорядился перекрыть все водные пути из деревни железными сетями и наложить на них заклятие так, чтобы на этот раз Армия Восстановления не прорвалась сквозь заграждения, как они уже делали раньше, убив множество людей». «…» Чжу Янь вздрогнула и побледнела. Бай Фэнлинь не смог бы этого сделать, верно? Видимо, в этом ему тоже помог Шифу? Похоже, Ши Ин действительно не собирался останавливаться, пока все люди Бездны Моря не будут уничтожены… Дрожа от волнения, Чжу Янь вскочила и побежала на улицу. Да! Она должна найти Юаня! Он в отчаянном положении, она обязана ему помочь и вытащить его, даже если пострадает при этом сама! Уже у самой двери она коснулась волос и поняла, что Нефритовой Кости у нее больше нет. Чжу Янь вздрогнула и взяла себя в руки — да, Шифу забрал у нее священное оружие, и бежать в гущу сражения с голыми руками было бы слишком рискованно, так что нужно было подумать о запасном плане. «Принцесса… Принцесса!» Изумленные управляющий и кормилица Шэн бросились к ней. «Куда вы снова собрались? На улицах опасно, что если с вами случится беда, наше сокровище…» Прежде чем Чжу Янь успела ответить, она услышала шаги снаружи. Ее служанка Цзесян в панике подбежала к принцессе: «Госпожа… Госпожа…» «Что случилось? — нахмурилась кормилица Шэн. — Что за крики?» Цзесян упала на колени и, поклонившись, залепетала: «Ваша слуга… обнаружила русалочьего детеныша в пруду Гуаньлань в саду. Только…» «Что только?» — нетерпеливо спросила Чжу Янь. «Только он как будто… умер! — в ужасе сказала Цзесян. — Он был наполовину погружен под воду и не двигался… Я вытащила его и попыталась разбудить, но ничего не вышло, как громко я ни кричала! Мне так страшно…» «Что?» — ошеломленно спросила Чжу Янь. На минуту она забыла об Армии Восстановления и бросилась в сад. «Покажи мне его, скорее!» Резиденция Клана Чи в Ечэне была намного больше дворца в Городе Небесного Ветра, и у Чжу Янь ушла почти четверть часа на то, чтобы добраться до сада из главного зала. Была поздняя весна, и летний лотос уже выбросил бутоны в пруду Гуаньлань. Сквозь буйные травы и пышные кроны деревьев проглядывали стены нефритового павильона, тихого и живописного. В беседке у пруда действительно неподвижно лежал ребенок. «Эй, паршивец мелкий! — В три шага Чжу Янь подбежала к нему и наклонилась, подняв малыша одной рукой. — Что с тобой? Не притворяйся мертвым!» Ребенок не отзывался; его глаза было плотно закрыты, а личико побелело. Хотя он говорил, что ему почти восемь лет, он был очень легким и худым, почти невесомым. Когда Чжу Янь потрясла его, тело малыша обмякло и повисло в ее руках. С аквамариновых волос Сумо на землю стекали капельки воды. Рядом на земле валялась открытая на четвертой странице копия переведенного манускрипта с заклинаниями. Чжу Янь подняла записи и мельком взглянула на страницу. Ее сердце тут же оборвалось — на бумаге были следы крови. Кровь была странного голубого цвета, как море или небо, и было сразу понятно, чья она. Малыш прятался здесь весь день, изучая магическое искусство, а когда дошел до четвертой страницы, его стошнило кровью? На этой странице было заклинание огня Основания Пяти Стихий. Даже самый неумелый новичок не должен был так сильно пострадать от такого простого заклинания начального уровня! Как такое могло случиться? Чжу Янь была одновременно поражена и разгневана: маленький паршивец выглядел сообразительным, а на самом деле оказался настолько бестолковым, что не смог осилить даже простейшее заклинание и сломался, как фарфоровая статуэтка! «Пошлите за доктором Шэньту! — приказала она управляющему, вложив манускрипт в руки Сумо. — Скорее!» «Но…» — замялся управляющий. «Что еще за «но»? — Чжу Янь готова была взорваться от любого неосторожного слова или взгляда. Она подняла голову и грозно уставилась на слугу. — Иди и выполняй, что велено! Хочешь, чтобы тебя выпороли?» Управляющий испуганно сделал шаг назад и со вздохом сказал: «Конечно, я и сам хотел послать за доктором. Но сейчас, когда окруженная Армия Восстановления превратила деревню Истребителей Драконов в свою крепость, как мы сможем найти доктора Шэньту? Он исчез вместе с другими истребителями драконов, и мы даже не знаем, жив ли он еще». «Не волнуйся, уж кто-то, а старый извращенец точно выживет, — фыркнула Чжу Янь, вспомнив, что видела этого человека в подземелье Павильона Звездных Облаков. — Армия Восстановления не убьет его, он…» Она хотела было сказать, что он заодно с Юанем, но, к счастью, ее разум сумел вовремя удержать язык за зубами. Конечно, в такой момент, когда деревня Истребителей Драконов была охвачена огнем и хаосом, найти доктора было бы невозможно. Чжу Янь запаниковала. Она отнесла Сумо в комнату и осторожно уложила на кровать, потрогав лоб ребенка тыльной стороной ладони. Лоб был теплым. У людей Бездны Моря холодная кровь, и Чжу Янь заволновалась, выдержит ли малыш такой жар. Поэтому он прыгнул в пруд, чтобы немного охладиться, верно? Чжу Янь не находила себе места, перебирая заклинания, чтобы снизить температуру тела маленького тритона. Но ни одно из них не срабатывало — возможно, оттого, что тела русалок и тритонов отличались от человеческих. Она билась над заклинаниями с полчаса, чувствуя, как внутри нарастает тревога, и отчаивалась все сильнее с каждой неудачей. Спустя час Чжу Янь перепробовала все известные ей методы. Лицо Сумо становилось все более бледным, губы — бескровными, глаза — впавшими, а крошечное тело, казалось, уменьшилось еще сильнее. Малыш выглядел так, словно вот-вот умрет. «Нет… не уходи, — внезапно пробормотал в бреду Сумо. Его пальцы судорожно вцепились в рукав Чжу Янь. — Не бросай меня…» Принцесса наклонилась и посмотрела на тощую руку малыша, на которой еще виднелся след от хлыста. Ее сердце стиснулось от жалости. Она покрепче прижала Сумо к себе и прошептала: «Этого не случится». «Не бросай меня! — встревоженно вскрикнул ребенок. Его дыхание было слабым и прерывистым, он как будто хватался за что-то невидимое. — Подожди… цзецзе[73]. Подожди меня!» Малыш был таким чувствительным и ранимым. Обидев его сгоряча, Чжу Янь, должно быть, оставила глубокую рану в его сердце — кто знает, сколько времени теперь пройдет, прежде чем он ее простит? На улице уже темнело. Еще один полный тревог день подошел к концу, а она даже толком не поела. Кормилица Шэн осторожно спросила: «Принцесса, вы не хотите поужинать?» Чжу Янь на миг задумалась: «Иди накрой на стол, а я пока посижу с ребенком». «Слушаюсь». Служанки поспешно удалились из комнаты гуськом. Оставшись одна в комнате, Чжу Янь вскочила и распахнула окно, глядя на Ечэн внизу. Деревня, где окопалась Армия Восстановления, была охвачена огнем; издалека долетали слабые звуки криков и сражений. Борьба продолжалась. Какое-то время Чжу Янь смотрела на город, и в ее глазах разгорался огонь решимости — похоже, ей все-таки придется рискнуть и отправиться в деревню Истребителей Драконов в любом случае, если не ради Юаня, то ради Сумо. Чжу Янь всегда была быстрой и решительной. Свыкнувшись с мыслью, она стала готовиться к вылазке. Ей нужно было найти оружие, поскольку Нефритовой Кости у нее больше не было. Чжу Янь пробралась в отцовские покои и открыла его оружейный шкаф. Но Правитель Чи был большим и сильным человеком, способным побороть медведя или тигра голыми руками. В его арсенале, среди прочего, были Копье Восьми Змей и Небесная Алебарда — священное оружие, выкованное лучшими мастерами, невероятно мощное и острое, но слишком массивное для того, чтобы Чжу Янь могла с ним совладать. C громким лязгом принцесса вытащила самое удобное в обращении оружие, какое смогла найти — Золотой Палаш Девяти Колец, широкий меч длиной в половину человеческого роста и весом в пятьдесят цзиней[74]. Она могла поднять его только обеими руками, но это было самое маленькое и легкое оружие в отцовской коллекции. Что ж, пусть будет это! С ним хоть как-то можно справиться, Копье Восьми Змей она даже вытащить не смогла. Немного подумав, Чжу Янь порылась в отцовском сундуке и нашла там легкий доспех из зачарованного металла, затем осторожно выбралась из комнаты через окно. Сумо все еще лежал без сознания. Его хрупкое маленькое дрожащее тельце становилось всё горячее, а губы были совершенно бескровными. Чжу Янь наклонилась и осторожно взяла ребенка на руки, завернула в тонкий и легкий доспех, прикрепила сверху ремни и пристегнула бесчувственного малыша себе на спину, затем встала, посмотрела на себя в бронзовое зеркало и не смогла сдержать улыбку. В плаще, с палашом в руках и ребенком за плечами она выглядела как верблюд, спина которого вот-вот переломится от еще одной соломинки. Если бы она не изучала магию, то не смогла бы сделать и шагу, верно? Чжу Янь услышала звук приближающихся шагов — должно быть, за ней пришли служанки. Если не уйти сейчас, потом будет слишком поздно. Путешествие в деревню Истребителей Драконов станет настоящим испытанием. Чжу Янь не была уверена, что вернется невредимой — но как она могла не попытаться, когда дорогие ей люди в опасности? Она обернулась в последний раз, чтобы посмотреть на дворец Правителя Чи, и, решительно выскользнув через окно, растворилась в сумерках. Из-за позднего времени и комендантского часа улицы были почти пустыми. Двери домов были заперты, повсюду ходили патрульные солдаты, а на перекрестках стояла усиленная охрана. Что? Похоже, Ечэн готовился к ночному штурму Армии Восстановления. Не теряя времени, Чжу Янь выдохнула, сложила пальцы в магическом заклинании и исчезла. Став невидимой, Чжу Янь побежала по ночным улицам с Сумо на спине, минуя патрули и колонны солдат. В городе царила напряженная гнетущая атмосфера. Кое-где звучали крики командиров, были слышны шаги марширующих солдат и отдаленный грохот пушечных выстрелов — все говорило о том, что впереди идут ожесточенные бои. Время от времени вдоль дороги раздавались вскрики, и на землю падали мертвые тела, утыканные стрелами — иногда это были люди Кунсана, а иногда повстанцы. Взгляд Чжу Янь зацепился за роскошные одежды из парчи, и она удивленно вздрогнула. Это платье было таким знакомым… Не удержавшись, она приблизилась к телу и замерла от изумления! Несмотря на то, что у нее были более важные дела, Чжу Янь остановилась и вытащила тело из кучи трупов. Посмотрев на него, принцесса невольно ахнула. «Сюэин?» — воскликнула она, не веря своим глазам. Да, на обочине действительно лежала дочь Правителя Бай, принцесса Сюэин! Как… как она могла здесь оказаться? Разве Небесная Дева, нежный цветок королевской семьи не должна была быть в Запретном городе вместе с наследным принцем Ши Юем? Как она могла попасть в такую плачевную ситуацию? Потрясенная Чжу Янь обнаружила, что девушка жива, но без сознания. Принцесса Чи с трудом оттащила Сюэин в тихий закоулок, чтобы наложить заклинание, защищающее сердце и вены. Но как только ее пальцы коснулись девушки, Чжу Янь ощутила характерную силу и застыла от изумления: на теле Сюэин были следы магического воздействия! Кто-то уже наложил на нее заклинание. И это заклинание было хорошо знакомо Чжу Янь.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 60
«Помоги… Спаси меня, — в беспамятстве пробормотала принцесса Сюэин. — А-Юй…» А-Юй? Она имеет в виду наследного принца Ши Юя? Чжу Янь вздрогнула, вспомнив слухи о том, что беспечный принц-повеса частенько тайком сбегал из Запретного города, чтобы развлечься. Сердце Чжу Янь сжалось, и она спешно бросилась осматривать тела в окрестности, но, к счастью, не увидела никого похожего. Может быть, наследному принцу повезло выбраться? Чжу Янь проверила все тела, но Ши Юя среди них не было. Сумо на ее спине издал тихий стон, и принцесса Чи вспомнила, что ребенок в тяжелом состоянии и его нужно как можно скорее показать доктору, так что всё остальное придется отложить на потом. Она оттащила Сюэин в безопасное место, перевязала ее раны, а затем помчалась в резиденцию градоначальника Ечэна. Бай Фэнлинь — брат Сюэин, и если отправить его на помощь, с принцессой все будет хорошо, правда? Чжу Янь было всё равно, что случится дальше, ведь у нее были гораздо более важные дела. Медлить было нельзя. Она обернулась на Сумо за спиной и побежала дальше. Въезд в деревню Истребителей Драконов был совсем рядом, за углом, но он был перекрыт. На дороге стояла баррикада высотой в целый чжан[75] из деревянного частокола и колючей проволоки. Возле баррикады дежурили солдаты в полном боевом облачении и оружием наготове, чтобы не дать никому уйти из деревни живым. Чжу Янь застыла от удивления: неужели эти люди настолько глупы? Армия Восстановления — это тритоны и русалки. Если они захотят сбежать, то скорее сделают это не по суше, а по воде, верно? Зачем им идти по дороге? Принцесса все еще была под чарами невидимости, поэтому солдаты ее не замечали. Она поспешно добежала до баррикады и собралась взлететь в воздух и перемахнуть на другую сторону, как вдруг услышала пронзительные крики — кто-то пытался прорваться из деревни Истребителей Драконов! Примерно дюжина человек сломя голову мчалась к баррикадам. Не может быть! Чжу Янь застыла от изумления. Эти тритоны сошли с ума? Она быстро сделала пару шагов вперед, ухватила клинок обеими руками и бесшумно подняла его перед собой. Но когда люди подбежали ближе, и в свете факелов стали видны их лица, Чжу Янь поняла, что это были не тритоны, а жители деревни — истребители драконов! «Стойте! Ни шагу дальше! — угрожающе крикнул командир на баррикадах. — Поступил приказ полностью перекрыть зону боевых действий. С сегодняшнего дня никому не разрешается покидать деревню!» Но смертельно напуганные истребители драконов несмотря ни на что продолжали бежать к заграждению, стремясь прорваться в Ечэн. Один из них сильно хромал, волоча одной рукой раненого человека, а другой опираясь на костыль. Он закричал: «Господин! Вся деревня под градом пушечных ядер… Повсюду полыхает огонь! Если мы не выберемся, то все погибнем! Прошу вас…» Он не успел закончить. В воздухе раздался протяжный свист, и речь истребителя драконов оборвалась на полуслове. Острая стрела пронзила его грудь насквозь, пригвоздив умолявшего о спасении человека к земле. Остальные истребители драконов в ужасе ахнули и отступили на несколько шагов назад. «Слушайте меня! Все, кто попытается прорваться через заграждение, будут убиты! — Командир отряда сжал лук покрепче и закричал обеим сторонам: — Приказ сверху: убивать всех, кто выйдет за пределы деревни, как русалок и тритонов, так и людей!» «Есть!» — взревели солдаты и как один вскинули луки, натягивая тетиву. Бежавшие с поля боя люди испуганно попятились назад, бросив тело их убитого лидера лежать на земле, а с ним и раненого истребителя драконов. Но не успели они сделать и нескольких шагов, как командир солдат дал команду, и десятки острых стрел полетели в истребителей драконов! «Стойте!» — крикнула ошеломленная Чжу Янь и без раздумий взмыла в воздух. Бежавшие в панике обратно в деревню истребители драконов, конечно же, даже не обернулись и ничего не заметили, но выпустившие солдаты онемели от изумления — они увидели, как стрелы зависли в воздухе и, сломавшись пополам, упали на землю. Что… что это было? Это какой-то демон? Чжу Янь с ребенком на спине взлетела в воздух и что было силы взмахнула отцовским мечом, разрубив все стрелы на лету одним ударом. Но палаш был слишком тяжелым, и девушка, чуть не улетев вместе с клинком, с трудом удержала равновесие, чтобы не шлепнуться в грязь. К счастью, она была под чарами невидимости, иначе опозорилась бы на глазах у целого отряда солдат. Она пробормотала что-то себе под нос, и недолго думая, схватила раненого истребителя драконов и бросилась наутек, пока солдаты не успели опомниться. Однако нестись по воздуху с тяжелым мечом в одной руке, раненым взрослым в другой и ребенком на спине оказалось непростой задачей, и Чжу Янь быстро выбилась из сил. Ей нужно было срочно найти спокойное укромное место, чтобы передохнуть. Сняв с себязаклинание невидимости, Чжу Янь услышала встревоженный крик: «Чжу… Чжу Янь, принцесса Клана Чи? Это вы?!» Немного испугавшись внезапного крика, Чжу Янь отпустила руку, и голос превратился в жалобный визг. Принцесса глянула себе под ноги и увидела раненого истребителя драконов. Присмотревшись получше, она подпрыгнула от неожиданности: «Шэньту… Доктор Шэньту!» Да! Раненый истребитель драконов, который пытался убежать из деревни, оказался доктором Шэньту! Знаменитый лекарь русалок и тритонов, которому не было равных, был весь в крови — по-видимому, он был серьезно ранен. Он судорожно пытался встать на ноги, опираясь на ствол дерева у дороги и ошеломленно глядя на принцессу. «Как вы… Откуда вы появились? Что происходит?» «Я тебе только что жизнь спасла, болван! — бесцеремонно ответила Чжу Янь, глядя на изумленное лицо старика. — Ты думал, стрелы сломались сами собой, а ты просто взял и полетел по воздуху?» «Так это были вы? — застыл от удивления доктор Шэньту. — Но… как вы здесь оказались?» «Ну всё, хватит вопросов! Я тебя спасла, теперь ты должен мне отплатить! — У Чжу Янь не было времени на долгие разговоры. Она быстро отстегнула Сумо от спины и на вытянутых руках показала его доктору. — Этот мелкий паршивец болен! Осмотри его скорее…» Увидев завернутого в доспех из зачарованного металла Сумо, доктор Шэньту затрясся и выпалил: «Вы… вы пришли сюда, рискуя жизнью, ради этого ребенка?» «Да! А что? — нахмурилась Чжу Янь и нетерпеливо подтолкнула раненого истребителя драконов к ребенку. — Скорее осмотри этого мелкого негодника… Вчера я уехала из дому, а когда вернулась, он был весь горячий и дрожал, как осиновый лист… Помоги ему!» Доктор Шэньту поковылял к ребенку, волоча сломанную ногу, и, превозмогая боль, пощупал запястье Сумо, затем нахмурился и замолчал. Сгорая от волнения, Чжу Янь приговаривала: «Ну как он? Он ведь не умрет, правда?» «Всё не настолько плохо, прямо сейчас он не умрет, — покачал головой доктор Шэньту и, прежде чем Чжу Янь успела облегченно вздохнуть, добавил: — День-другой еще поживет». Услышав это, Чжу Янь поперхнулась и закричала: «Нет! Ты… ты должен его вылечить!» Доктор Шэньту посмотрел на нее, прищурившись. На его сморщенном и перемазанном кровью лице читалось презрение и недоверие. Он ухмыльнулся и сказал: «Вы еще не заплатили мне за прошлый прием… Я еще не был на свидании с красоткой из Павильона Звездных Облаков, которое вы бы мне оплатили! Всё за нос меня водите… А теперь еще одну консультацию требуете?» «В тот раз… В тот раз у меня не было с собой денег! — Чжу Янь оказалось не готова к тому, что старый доктор сменит тему и припомнит ей старые долги. Она расстроенно топнула ногой: — Я потратила все деньги, пытаясь заполучить Жуи, но ты настаивал заплатить тебе! Говорю же, у меня не было с собой золота». Доктор Шэньту недовольно проворчал: «А на этот раз?» «Сейчас… Сейчас… — Чжу Янь растерянно похлопала по карманам. — Я не взяла с собой денег…» Доктор Шэньту хмыкнул и толкнул Сумо в сторону. «Вы не заплатили за прошлую консультацию, и требуете, чтобы я снова его осмотрел? За кого вы меня держите? За дурака?» «Эй! — вспыхнула Чжу Янь и схватила покалеченного старика за шиворот. — Я спасла тебе жизнь! И могу бросить тебя обратно под стрелы, ясно?» «Я вас не просил меня спасать. Вы сами так решили, так что я у вас не в долгу. — Доктор Шэньту ничуть не выглядел испуганным. Он вытянул шею и холодно сказал: — К тому же, если вы сдадите меня солдатам, в мире не останется ни одного лекаря, способного помочь этому маленькому паршивцу!» «…» Чжу Янь была вне себя от ярости, но не осмеливалась давить на истребителя драконов — даже если она приставит ему нож к горлу, и старик согласится, он запросто может подменить лекарства, и тогда Сумо все равно умрет. «Тогда чего ты хочешь? — Чжу Янь взяла себя в руки и швырнула доктора Шэньту обратно на землю, пытаясь говорить более мягким тоном — что получалось у нее из рук вон плохо. — Что тебе нужно, чтобы ты спас его?» «Ну… — Старый доктор почесал затылок. — Дайте подумать». «Нечего тут думать! Я сделаю всё, что ты скажешь! — Глядя на то, как крошечный ребенок беспомощно умирает у нее на руках под залпы орудий, Чжу Янь окончательно потеряла самообладание. — Довольно вертеться, спаси его! Если этот маленький паршивец умрет, клянусь, я закопаю тебя рядом с ним!» Доктор Шэньту как будто испугался ее приступа гнева, перестал чесать в затылке и посмотрел на принцессу. «Вы сами сказали — сделаете всё, что я пожелаю! Обещаете?» «Обещаю! — Чжу Янь подтащила старика к себе одной рукой. — Лечи его!» «Что ж, тогда я запомню… Вы будете мне должны, и когда я придумаю, что хочу от вас, вам придется принять мои условия без возражений». Доктор Шэньту засмеялся, приковылял к Сумо, сел рядом, проверил пульс ребенка и снова замолчал. Грохот пушек вдалеке не смолкал. Императорская армия привезла с собой артиллерию из Запретного города, и теперь вся мощь огромной страны обрушивалась на маленькую рыбацкую деревню, словно желая стереть ее с лица земли. Чжу Янь спряталась под разрушенной стеной и начертила в воздухе печать обеими руками, создав тонкую оболочку света, защищавшую всех троих от обломков и снарядов. Это было простое заклинание, но из-за мощных обстрелов оно требовало много духовных сил для поддержания. Принцесса с тревогой смотрела, как доктор Шэньту хлопотал над Сумо, пытаясь понять хоть что-нибудь по лицу старика, но глаза истребителя драконов были полуприкрыты, а сморщенная физиономия ровным счетом ничего не выражала. Внезапно стрельба ненадолго утихла, затем раздался мощный взрыв и грохот падения чего-то массивного. «Прорыв! Мы прорвались!» — прокатилась со всех сторон волна радостных восклицаний солдат императорской армии. Затем с поля битвы прискакал всадник-знаменосец с криком: «Оборона последнего бастиона Армии Восстановления прорвана! Приказ генерала Цин Гана: собрать все войска и вести огонь на подавление!» «Есть!» Получив приказ, дежурившие у баррикады солдаты вскочили, выстроились в боевой порядок и присоединились к направлявшейся к зоне прорыва колонне войск, оставив лишь горстку воинов охранять вход в деревню. Что? Армия Восстановления… проиграла? А как же Юань? Что с ним? Чжу Янь вскочила и чуть было не ринулась в гущу битвы вместе с солдатами, но ее остановил голос доктора Шэньту: «Как давно он в таком состоянии?» «Что? Уже два дня! — Чжу Янь остановилась, нахмурилась и вернулась к Сумо, терпеливо отвечая на вопрос доктора: — Ему становилось все хуже, поэтому мне пришлось тащить маленького паршивца сюда и попытаться найти тебя, несмотря на опасность». «Хорошо, что вы рискнули принести его, — вздохнул доктор Шэньту, убирая руку с запястья малыша. — Если бы вы пришли на день позже, вся кровь уже испарилась бы из его тела». «Что? — потрясенно вскрикнула Чжу Янь. — Испарилась?» «Не подвергался ли ребенок в последнее время какому-нибудь заклятию? — Доктор Шэньту снова внимательно взглянул на Сумо, вывернул ему веки и осмотрел их, затем повернулся к Чжу Янь и спросил: — К примеру, чарам огня?» «Чарам огня? Не было никаких… — Чжу Янь замерла. — В последние несколько дней он жил вместе со мной в резиденции Правителя Чи, на него никто не нападал и не подвергал его никаким заклятиям». «Странно, — покачал головой доктор Шэньту. — Похоже, что его тело попало под воздействие силы огня. Его внутренности обожжены, поэтому он такой горячий. К счастью, он додумался прыгнуть в пруд, иначе у него давно бы уже свернулась кровь». «…» Ошеломленная Чжу Янь внезапно вспомнила беседку у пруда, где обнаружила Сумо — он в одиночестве изучал заклинания из манускрипта, и когда служанка нашла его, записи были открыты на четвертой странице. На четвертой странице было последнее из заклинаний Основания Пяти Стихий, а именно — «Огонь»!Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 61
«Да! — выпалила Чжу Янь. — Я вспомнила… Пока меня не было, этот маленький паршивец изучал заклинание Огня из Основания Пяти Стихий! Может быть, он заболел из-за этого?» «Что?! — рявкнул доктор Шэньту и закатил глаза. — Вы с ума сошли? Как вы могли позволить ему заниматься таким?» «А? — Чжу Янь отступила на шаг и, запинаясь, пробормотала: — А что… Что в этом такого? Маленький паршивец хотел научиться магии… Основания Пяти Стихий — всего лишь базовые заклинания, они не могут навредить…» «Дуреха! Людям Бездны нельзя практиковать магию огня! Разве вы не знаете? — Лицо доктора Шэньту вспыхнуло от возмущения. Он ткнул пальцем в нос Чжу Янь и строго сказал: — Русалки и тритоны рождаются в море, а это вода. Вода и огонь — противоборствующие стихии. Как вам пришло в голову позволить этому ребенку манипулировать силой огня, да еще и в таком возрасте? Это его убивает!» «…» Чжу Янь покраснела от стыда, но не смела сказать ни слова в ответ. Да, она бросила манускрипт Сумо и отправилась по своим делам, не подумав о последствиях того, что оставила малыша одного копаться в опасных заклинаниях и самостоятельно изучать магию. Такая нерадивая хозяйка… Можно сказать, она сама толкнула ребенка в огонь! Чжу Янь так расстроилась, что не смогла ничего сказать в свое оправдание и лишь робко спросила: «Но… Как тогда его вылечить?» «К счастью, вы принесли его ко мне. В этом мире никто, кроме меня, не способен ему помочь. — Доктор Шэньту поднял бесчувственного ребенка и процедил сквозь зубы: — Если с этим малышом что-то случится, ни вам, ни мне не простят последствий». «Что?» — вздрогнула Чжу Янь. Но доктор Шэньту не стал ей отвечать. Он вынул из-за пазухи сверток из ткани и развернул его. К удивлению Чжу Янь, там оказались двенадцать тонких и длинных серебряных игл, аккуратно выложенных в ряд. Затем доктор достал маленькую плоскую коробочку и открыл ее — внутри были таблетки всевозможных видов и цветов. Чжу Янь застыла в изумлении: этот человек умудрился унести с собой полный медицинский набор, убегая из охваченной огнем деревни? Выходит, этот доктор не так уж прост. «И все же, заклинание Основания Пяти Стихий начального уровня не смогло бы нанести такие ужасные повреждения ребенку, — пробормотал истребитель драконов, осторожно осматривая и обнюхивая Сумо. — Должна быть еще какая-то причина». Земля задрожала от очередного залпа артиллерии, и разбитая стена окончательно разрушилась и обвалилась. Взмахнув руками, Чжу Янь разметала в стороны обломки и камни, пока старый истребитель драконов, дрожа от страха, продолжал осмотр. Ей было тревожно и страшно за Юаня, но она не могла отойти от доктора с ребенком ни на шаг. Доктор Шэньту запихнул в рот Сумо какую-то пилюлю, помазал его ладонь лечебной притиркой и несколько раз нажал рукой на животик ребенка — под его пальцами огромный выпирающий комок внутри малыша дернулся и зашевелился! В этот миг Сумо вздрогнул и застонал от боли. Впервые за два дня ребенок издал хоть какой-то звук. «Что случилось?» — испуганно выпалила Чжу Янь. «О, так значит, его мучает зародыш… Неудивительно… — В глазах доктора Шэньту блеснул холодный огонь. Он потер руки в нескрываемом предвкушении: — Кажется, медлить дальше нельзя. Если не удалить из него зародыш, ребенок вскоре умрет. Нужно оперировать сейчас!» Чжу Янь не понимала, о чем он говорит. Доктор Шэньту поднял голову и сказал принцессе: «Помогите же мне, подержите ребенка». Чжу Янь нагнулась среди обломков стены и помогла доктору зафиксировать ноги и руки Сумо. Конечности малыша были тонкими, как тростинки, и, казалось, могли сломаться от малейшего нажатия. Стоило Чжу Янь легонько придавить, как Сумо скорчился на земле и глухо застонал от боли. Принцесса испугалась и невольно отпустила руку. «Проклятье! Кто разрешил вам отпускать его? Держите крепче, черт бы вас побрал! — выругался доктор Шэньту, моментально побледнев. — Если не будете делать, что я говорю, ребенок отправится к праотцам, понятно вам?!» «…» Никто, кроме Шифу, не позволял себе отчитывать ее в такой бесцеремонной манере. Чжу Янь хотела было накинуться на доктора, но положение было отчаянным, и конфликтовать с истребителем драконов не было смысла, поэтому она молча проглотила обиду и склонилась над Сумо, сжав покрепче его ножки и ручки: «Так хорошо?» «Хорошо, держите его и не давайте дергаться! — строго сказал доктор Шэньту, глядя ей в глаза. — Одно лишнее движение — и ребенок умрет! Понятно?» Не успела Чжу Янь опомниться, как перед ее глазами засиял холодный яркий свет, и потрепанный старик в лохмотьях внезапно вспыхнул мощной магической аурой, громко вскрикнул и взмахнул руками. Двенадцать серебряных игл сорвались с его пальцев и одновременно вонзились в голову ребенка! Сумо истошно закричал и задергался в руках Чжу Янь. В один момент в умирающем ребенке откуда-то появилась огромная сила. Стоило принцессе немного отвлечься, как Сумо вырвал руку из ее хватки! «Больно… Больно!» — отчаянно кричал он, пытаясь открыть глаза. Наконец малыш распахнул глаза в очередном приступе боли и посмотрел на Чжу Янь полным ужаса взглядом. Его бледные губы дрожали, а сознание было спутано. Он бормотал: «Мне так больно… Помоги мне… сестра…» Сердце Чжу Янь сжалось; она задрожала, но не отпустила хватку. Доктор Шэньту напрягся изо всех сил, и в мгновение ока серебряные иглы тонкими нитями света обрушились сверху на Сумо и вонзились в двенадцать акупунктурных точек на его теле — каждая из них попала в уязвимое место! Когда последняя игла воткнулась в точку Ци-хай[76], Сумо перестал метаться и затих, словно марионетка, которой обрезали веревки. Его тело обмякло, он закрыл глаза и неподвижно застыл. Все произошло в считанные секунды. Чжу Янь на мгновения застыла, затем вскочила и, задыхаясь, закричала: «Что ты делаешь? Зачем целишься в его жизненно важные точки? Ты хочешь убить его?» «Замолчите! Я пытаюсь его вылечить!» — раздраженно закричал доктор Шэньту, но его голос был ужасно уставшим — даже несколько слов дались ему с огромным трудом, словно манипуляции с ребенком забрали у него все силы. Использовав все серебряные иглы, он нагнулся и вынул из свертка что-то еще, небрежно бросив Чжу Янь: «Не кричите, а лучше держите ребенка крепче!» Принцесса хотела что-то ответить, но застыла, увидев предмет, сверкнувший в скрюченных руках старого доктора — это был разделочный нож! Вокруг бушевало сражение, и в них то и дело летели стрелы и пушечные ядра, но невидимый барьер, который поставила Чжу Янь, отражал все атаки, образуя маленький островок безопасности посреди руин и огненного безумия. Чжу Янь с тревогой наблюдала, как доктор Шэньту приблизился к Сумо с острым ножом в руке, собираясь разрезать его одежду. Не выдержав, она схватила старика за запястье и грозно крикнула: «Эй! Что ты делаешь?» «Спасаю ребенка! — Запястье доктора Шэньту горело от боли; он закатил свои странные глаза и злобно уставился на неблагодарную девчонку: — Что вы понимаете? Если мы не избавим его от этой скверны, ребенок погибнет!» «Какой скверны?» — изумленно замерла Чжу Янь и посмотрела туда, куда был направлен взгляд старого истребителя драконов. Тело ребенка было худым и костлявым, но его живот немного выпирал и был странной формы. В тусклых огнях ночного сражения Чжу Янь показалось, будто что-то извивается в животе у малыша. Острие ножа доктора Шэньту было направлено прямо в точку Ци-хай чуть ниже пупка Сумо. Чжу Янь оторопело спросила: «Ты имеешь в виду этого… мертворожденного ребенка?» «Да, — доктор Шэньту выдернул руку из хватки Чжу Янь с такой силой, что на его запястье тут же проступили кровоподтеки, и свирепо глянул на принцессу: — Не стойте столбом! Держите ребенка! Операция в брюшной полости будет чрезвычайно болезненной, и одних серебряных игл может быть недостаточно, чтобы удержать его!» «Ты… ты хочешь оперировать прямо здесь? — заколебалась Чжу Янь, неуверенно озираясь на бушевавшее вокруг сражение. — Может быть, подождем немного и найдем другое место?» «Хотел бы я, чтобы мы были в более приличном месте… Такая серьезная операция посреди развалин, когда под рукой нет ничего нужного — думаете, это просто? — возмущенно ответил доктор Шэньту. — Но спасать жизнь человека — это как тушить пожар. Разве можно выбирать и ждать более удобного времени? Смотрите! Что это?» Он ткнул ножом в живот Сумо, и в тот же миг под кожей малыша что-то зашевелилось, словно пытаясь увернуться от ножа. Оно отчаянно извивалось и металось внутри ребенка. Чжу Янь громко охнула, глядя на жуткую картину. «Этот паразит пытается воспользоваться слабостью ребенка и сожрать его изнутри! — с отвращением сказал доктор Шэньту, злобно посмотрев на принцессу. — Ждать нельзя, иначе ребенок останется калекой, даже если я сумею его спасти! Его маленькая жизнь в ваших руках, вы это понимаете? Могу я, наконец, начать операцию?» Чжу Янь втянула воздух ртом, немного подумала и решительно кивнула: «Хорошо!» Да, пора покончить с этим и избавить ребенка от зародыша. Промедление может стоить ему жизни! Она наклонилась и сильнее прижала руки и ноги Сумо к земле, как велел доктор Шэньту. Она была отважной девушкой, но при виде сверкающего разделочного ножа, занесенного над ребенком, Чжу Янь не выдержала и отвернулась, закрыв глаза. Острое лезвие серебристого ножа вонзилось в точку Ци-хай на животе ребенка, вспоров кожу и плоть и обнажив внутренности. Чжу Янь не осмеливалась повернуться, лишь чувствовала, как обездвиженный малыш отчаянно дергается на земле и кричит от ужасной боли. «Мамочка… Сестра! — хрипло бормотал в беспамятстве Сумо. — Помогите!» «Потерпи, малыш, — принцесса всё еще не решалась посмотреть на него, лишь успокаивающе приговаривала, стиснув зубы: — Умница, терпи, всё будет хорошо!» Ребенок отчаянно метался по земле и пытался вырваться, корчась от невыносимой боли в разрезанном животе. На миг он открыл глаза и, казалось, в полубреду узнал силуэт Чжу Янь и прошептал: «Сестра… Сестра? Это ты?» Затем ребенок замер, снова дернулся от жуткой боли и взмолился: «Мне очень больно… Так больно! Прошу, отпусти… Отпусти меня!» «Не двигайся! Не бойся… Скоро тебе станет легче. Не бойся, все будет хорошо!» — принцесса отчаянно прижимала руки и ноги тритончика к земле, чтобы тот не вырвался. Сумо плакал и кричал, звал ее по имени, просил отпустить, умолял не убивать его. Но Чжу Янь, стиснув зубы, изо всех сил держала малыша, не давая ему шелохнуться и не смея хоть немного ослабить хватку. Она думала, что доктор Шэньту управится быстро, однако, казалось, прошло уже много времени, а старик никак не заканчивал операцию. Чжу Янь даже не слышала звуков ножа, разрезающего плоть. «Сестра… Ты хочешь убить меня? — дергаясь от боли, Сумо неотрывно смотрел на принцессу со смешанным чувством шока и ужаса. — Мне очень больно… Отпусти… Отпусти меня! Сестра! Мне так больно!» «Не двигайся! — Стиснув зубы, Чжу Янь сильнее прижала конечности Сумо к земле, чтобы он не мог пошевелиться, опасаясь, что это может помешать операции. — Терпи!» Малыш весь трясся и содрогался от боли и страха, хрипло умоляя пощадить его. Чжу Янь повернулась и мельком увидела собственное отражение в его глазах — со стиснутыми зубами, навалившись на ребенка на фоне руин и пылающих огней сражения, она выглядела довольно жутко. Она выдержала лишь несколько мгновений и снова отвернулась. Со временем сопротивление ребенка ослабло, его голос перешел из пронзительного крика в невнятный хриплый шепот, словно остатки жизни покидали тело малыша. Даже его кожа, которая горела огнем, ощутимо похолодела в руках Чжу Янь, но это был смертельный холод остывающего тела. «Почему… почему ты убиваешь меня, сестра? — Огонек в глубине зрачков Сумо истлел и угас; малыш закрыл глаза. — Мне… так… больно… Сестра!» Чжу Янь не выдержала, повернулась к доктору и закричала: «Ну сколько еще?» В следующий миг она обомлела от душераздирающего зрелища. Доктор Шэньту с ножом в руках склонился над разрезанным животом Сумо. Кровь текла из раны рекой, но старик, казалось, замер на месте и не двигался. Его рука, сжимавшая нож, судорожно тряслась. Когда доктор Шэньту увидел, что Чжу Янь повернулась, он посмотрел на нее безжизненным взглядом, а из его горла вырвался сдавленный хриплый кашель. Чжу Янь ахнула, не веря своим глазам. Что это за дьявольщина? В ярком свете факела она с изумлением увидела две крошечные руки, торчавшие из окровавленного живота Сумо и вцепившиеся мертвой хваткой в горло доктора!Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 62
Доктор Шэньту задыхался; его глаза вылезли из орбит, он не мог издать ни звука. Острый нож в его руке дрожал — доктор несколько раз пытался отрезать душившие его крошечные руки, но ничего не выходило. Глаза истребителя драконов были полны шока и страха, словно он никогда за свою медицинскую практику не видел ничего подобного… Из разрезанного живота Сумо появился еще один окровавленный ребенок. Существо открыло жуткие глаза, протянуло руки и сдавило горло доктора Шэньту! Старик предвидел, что ребенок в теле Сумо может оказаться монстром, поэтому заранее приготовил серебряные иглы, одна из которых прошла сквозь живот Сумо и вонзилась прямо в сердце безобразной живой массы, обездвижив крошечного ребенка длиной всего в один чи[77]. Но маленькое существо, которое казалось мертвым, внезапно ожило и бросилось на доктора в тот самый момент, когда тот наклонился рассмотреть его получше! Маленькие окровавленные руки вцепились в шею доктора с такой поразительной силой, что доктор Шэньту не мог ни сказать слова, ни позвать на помощь. В мгновение ока старый истребитель драконов почувствовал, как его горло сковала леденящая сила. Всё произошло очень быстро, он лишь успел дернуться и увидеть темноту перед глазами. Так странно… Что это было? Что это за существо, которое было поглощено еще в утробе матери и застряло внутри своего близнеца? Кажется, доктор Шэньту с самого начала его недооценил! «Доктор Шэньту!» — закричала пораженная Чжу Янь и вскочила на ноги. Увидев, что глаза старика помутнели, а нож выпал из рук, она без раздумий подхватила инструмент доктора свободной рукой, другой подняла Золотой Палаш Девяти Колец, бросилась вперед и с громким криком рубанула прямо по рукам существа! Раздался звук, похожий на треск сухого дерева — было совершенно непохоже, что меч разрезал плоть и кровь. Несмотря на то, что Чжу Янь действовала молниеносно и не успела как следует подготовить атаку, контроль клинка был блестящим. Огромное лезвие отсекло маленькие руки у запястий, но не задело доктора Шэньту. В тот же миг лежащий на земле Сумо пронзительно закричал от боли, содрогнулся, и двенадцать серебряных игл, которые сдерживали его тело, тут же выскочили обратно! Старик упал на землю и обхватил руками горло, пытаясь сделать вдох. Чжу Янь подскочила к нему и оторвала маленькие сморщенные ручки, которые мертвой хваткой висели на шее доктора. Шэньту издал хриплый тревожный крик, вскочил и схватил окровавленное существо за руку! Уродливый кусок плоти с обрубленными руками был величиной с ладонь взрослого человека — просто извивающийся кровавый кусок мяса, который издавал жуткие жалобные стоны, похожие на крики ночной птицы. У существа уже не было кистей, но когда доктор схватил его за обрубок руки, оно вытянуло голову, распахнуло рот и вгрызлось в руку истребителя драконов. Что это за тварь? Чжу Янь остолбенело смотрела на руку доктора. «Скорее! — превозмогая боль, закричал доктор Шэньту. — Отрубите ему голову!» Чжу Янь с палашом в руке смотрела на окровавленного зародыша, который извивался в воздухе, вгрызаясь в руку доктора. Ее пальцы на рукояти меча дрожали, но спустя секунду колебаний она увидела, как укушенная рука доктора начала менять цвет, и по его ладони начали быстро расползаться странные темные пятна. Не теряя больше времени, Чжу Янь стиснула зубы, подняла меч и нанесла стремительный удар! Взмах клинком был подобен удару молнии, со свистом разрезавшему воздух. Она услышала щелкающий звук, когда клинок достиг цели, но тут же ее запястье дернулось назад, как будто неведомая сила возникла на пути меча! Чжу Янь обернулась и увидела, что зародыш все еще висит на руке доктора Шэньту. Его голова была невредима, но обе ноги переломаны в коленях. Принцесса не удержалась и вскрикнула от изумления. Да, жуткий ребенок отбил удар мечом своими крошечными ножками! Как такое возможно? Невероятно! «Рубите ему… голову! Скорее! — изо всех сил закричал доктор Шэньту. Его голос слабел с каждой секундой. — Оно пытается паразитировать на мне!» Услышав его крик, Чжу Янь мгновенно опомнилась и, отбросив сомнения, стиснула зубы, схватила клинок покрепче обеими руками и нанесла удар по существу. В этот миг зародыш словно понял, что ему не избежать смерти, внезапно обернулся и посмотрел на девушку. Его взгляд вызвал странное неприятное чувство, словно чья-то холодная рука сжала затылок Чжу Янь. Меч будто вонзился в грязную жижу, и принцесса заколебалась, но тут же очнулась, изумившись внезапной потере концентрации — существо обладало мощной злобной аурой, более жуткой и странной, чем у любого демонического существа, с которым сталкивалась Чжу Янь! За миг до того, как клинок, наконец, опустился, ребенок с обрубленными конечностями разжал зубы и отпустил руку доктора Шэньту, упав на землю с влажным шлепком, и удар Чжу Янь пришелся по воздуху. Принцесса не успела остановить замах и чуть было не ранила доктора Шэньту. «Скорее! Скорее! — Несмотря на то, что опасность миновала, старик все еще был белым, как бумага, и показывал пальцем куда-то за спину Чжу Янь, крича слабым голосом: — Остановите его!» Чжу Янь обернулась и увидела, что окровавленная масса заползла назад в тело Сумо, пытаясь зарыться поглубже! Принцесса поняла, что этого нельзя допустить. Она развернулась, направила меч вниз и, подцепив существо острием лезвия, изо всех сил отшвырнула в сторону! Уродливый кусок плоти без конечностей издал пронзительный вопль и съежился на земле, словно пытаясь дать последний бой и избежать смерти. Но Чжу Янь не могла позволить этой твари сбежать. Шагнув вперед, она одним ударом разрубила существо напополам! Пронзительный визг внезапно оборвался, но Чжу Янь не останавливалась и продолжала отчаянно махать мечом, разрубая сгусток плоти на кусочки. Сумо отчаянно дергался и извивался на земле; наконец с его губ слетел стон, похожий на предсмертный хрип, и ребенок затих. «…» Чжу Янь хотела вздохнуть с облегчением, но тут увидела Сумо и застыла на месте — малыш лежал среди обломков, и кровь хлестала буквально отовсюду из его тела: кровоточили ноги, руки, шея… Казалось, что расположение его ран соответствовало тем повреждениям, которые Чжу Янь нанесла существу-паразиту! «Что происходит? — ужаснулась принцесса. Она схватила доктора Шэньту за шиворот и указала на умирающего Сумо. — Почему у него открылись раны по всему телу?» Доктор Шэньту был занят тем, что пускал себе кровь из прокушенного и почерневшего запястья. Услышав крик принцессы, он глянул на Сумо, который превратился в один кровоточащий комочек, но не повел и бровью: «Всё в порядке. Это эффект «зеркального близнеца». Я защитил кровеносные сосуды ребенка, так что это не смертельно». «Что такое зеркальный близнец?» — изумилась Чжу Янь. «Это значит, что между ребенком и его близнецом существует особая связь, — выдохнул доктор Шэньту, указывая на окровавленный и изрубленный кусок плоти на земле. — Каждый удар, нанесенный этому существу, будет появляться на теле его брата». Чжу Янь содрогнулась и взглянула на Сумо, не смея представить жуткую боль, которую испытывал малыш. За пределами магического барьера сражение было в самом разгаре; отовсюду доносились крики убивающих и умирающих бойцов, но в этот момент Чжу Янь, сама себе удивляясь, даже не могла думать о том, что с Юанем. Она подошла к Сумо, взяла его на руки и осторожно прижала к себе его крошечную голову, повторяя: «Не бойся… Всё хорошо, всё уже позади…» Ребенок в бреду почувствовал ее прикосновение, но лишь сжался от страха и сдавленным голосом простонал: «Не убивай меня… сестра… Не убивай меня!» На глаза Чжу Янь навернулись слезы: в кошмарной боли и смертельной агонии малыш думал, что это она его убивает? Должно быть, последнее, что увидел затуманенный взор маленького тритона, — это ее жуткое, перекошенное от напряжения лицо. «Ты закончил? — Принцесса нетерпеливо глянула на доктора Шэньту. — Скорее, дай ему лекарство! Если сам не можешь, просто скажи мне, где оно, я найду сама!» Доктор Шэньту посмотрел на нее и сказал: «Оно на вас, принцесса». «Что? — удивленно уставилась на него Чжу Янь. — На мне?» Доктор Шэньту вынул нож из запястья, спустил зараженную кровь и поспешно перевязал рану куском тряпки, затем спросил, не глядя на девушку: «Господин Чжи Юань дал вам круглую подвеску из драконьей крови, верно?» «А? — ошеломленно выпалила Чжу Янь. — Откуда ты знаешь?» «Как же мне не знать! Об этом мне сказал сам господин Чжи, — раздраженно сказал доктор Шэньту и закатил глаза. — Как бы я решился на такую опаснейшую операцию без этой вещи?» Чжу Янь остолбенела. «Он… он сказал тебе прийти ко мне?» «Да, — ответил доктор Шэньту и протянул ей перевязанную руку. — Давайте сюда». Чжу Янь невольно отпрянула и прижала подвеску к груди, мотая головой: «Зачем тебе нужен кулон из драконьей крови? Мне его подарил Юань!» «Вы хотите, чтобы ребенок выжил, или нет? — нетерпеливо закричал доктор Шэньту. — Хватит играть с огнем! Давайте сюда подвеску! Если будете тянуть и дальше, ребенок не выживет!» Чжу Янь содрогнулась от грозных слов старика, и, стиснув зубы, разорвала нить, на которой висел кулон, и отдала подвеску доктору: «Возьми!» Помедлив, она посмотрела на лежащего на земле Сумо и свирепо глянула на истребителя драконов: «Спаси его! Если он умрет, я убью тебя и закопаю вместе с ним!» Доктор Шэньту холодно усмехнулся и, не говоря ни слова, взял амулет и раздавил его на мелкие кусочки одним движением! «Что?!» Доктор Шэньту не обратил внимания на удивленный возглас Чжу Янь. Он завороженно наблюдал за тем, как из разбитой подвески потянулась красная струйка — от контакта с воздухом запечатанная кровь стала сгущаться и капать вниз! Доктор Шэньту наклонился и повернул запястье, чтобы направить струйку крови прямо в распоротый живот Сумо. В этот миг плоть и кровь смешались воедино, и в небо ударил луч света! Это поток света был очень необычным — он зацвел и разросся, как вихрь, распускаясь в воздухе во все стороны, и наконец превратился в гигантский силуэт дракона в ночном небе! «О небеса! — ахнула Чжу Янь, запрокинув голову. — Это… Это же Бог-Дракон из Бездны Цанъу! Я видела его, когда мне было тринадцать лет!» Будто услышав ее слова, дракон в пустоте слегка склонил голову и кивнул ей в знак далекого приветствия. «Пламенная девочка… Мы снова встретились». Глубокий, объемный и величественный голос словно поднимался из недр Бездны Цанъу и эхом отдавался в сердце Чжу Янь. «Прошло пять лет… До сегодняшнего дня — дня воссоединения звезд…» Бог-Дракон склонился в воздухе и посмотрел на нее огромными, как два солнцеворота, глазами. Чжу Янь невольно протянула к нему руку, но ее пальцы прошли сквозь тело Бога-Дракона. «Это всего лишь иллюзия?» Чжу Янь вдруг поняла — да, настоящий Бог-Дракон был заточен в глубины Бездны Цанъу императором Синьцзунем семь тысяч лет назад. Его удерживает настолько мощная печать, что никому и никогда не удастся ее разрушить, так как бы мог Бог-Дракон выбраться из бездны? «Бог-Дракон! Бог-Дракон! — послышались изумленные крики с поля боя. — Смотрите! Бог-Дракон явился! Он пришел благословить Морское Царство! Мы спасены!» Это были крики осажденных воинов Армии Восстановления — слабые, но радостные, словно отчаявшиеся люди наконец увидели просвет во мраке и воспрянули духом. Мог ли среди них быть голос Юаня? Чжу Янь чувствовала, как в ее венах закипает кровь, ей хотелось броситься к окруженным воинам, но стоило ей взглянуть на безвольно лежавшего на земле Сумо, как она перестала даже думать о том, чтобы куда-то уйти. «Бог-Дракон… Это действительно Бог-Дракон! — Доктор Шэньту смотрел на переливающийся в ночном небе свет, и в его глазах тоже мелькнули оживленные искорки: — Услышав зов своей крови, он снова обретет силу!» «Зов… чего?» — изумилась Чжу Янь. Не говоря ни слова больше, доктор Шэньту взял Сумо на руки и поднял к небу, показывая видению Бога-Дракона, словно приносил ребенка в жертву. В этот миг, словно почуяв что-то, луч света, зависший над полем боя, ожил и взревел в темной ночи! Он обрушился с небес, словно удар молнии, и направился прямо на спину малыша! Сумо все еще был без сознания. Он забился в конвульсиях, а с его губ сорвался сдавленный стон. По телу ребенка словно прошел электрический разряд, оно стало прозрачным и светящимся, словно кристалл! Луч света заметался по телу маленького тритона, будто падающая звезда, исцеляя истерзанную плоть. В тот же миг все раны Сумо бесследно затянулись, а кровь остановилась! Ошеломленная Чжу Янь не могла произнести и слова, а лишь завороженно смотрела на поток света. Когда исчезла последняя рана на теле малыша, свет остановился на спине Сумо, собравшись в единый сгусток, и стал тускнеть. Всё закончилось, лишь маленький ребенок остался лежать на земле без сознания. На его спине было большое темное пятно невредимой кожи. В этот миг свет окончательно угас.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 63
«Сумо!» — Оправившись от шока, Чжу Янь бросилась к ребенку и подняла его с земли. Держа маленького тритона на руках, она снова и снова с изумлением рассматривала его. Малыш был всё ещё жив — более того, его дыхание стало намного ровнее, и он уже выглядел так же, как и раньше. Принцесса была восхищена и удивлена — она не ожидала, что древний нефрит Юаня имеет чудесное свойство исцеления. «Что теперь?» Чжу Янь повернулась к доктору Шэньту, но, к своему удивлению, увидела, что лекарь собирает что-то по частям, нагнувшись к земле —он подбирал остатки разрубленной на куски массы из плоти и крови! «Эй, что ты делаешь? — обомлела принцесса. — Это…» «Я возьму останки с собой и буду изучать, — доктор Шэньту завернул окровавленные куски плоти в тряпку и ухмыльнулся. — Такой уродец — крайне редкое явление. Настолько редкое, что не увидишь и раз в сто лет». «…» Чжу Янь не могла понять этого странного доктора. Она почувствовала себя неловко и сказала: «Что ж, заставу уже убрали, никто тебя теперь не остановит. Сначала доставь Сумо обратно во дворец Правителя Чи. Скорее! Пусть нянюшка Шэн хорошо позаботится о ребенке». «Что? — удивился доктор. — А вы разве не собираетесь вернуться?» «Я не вернусь во дворец, — свободной рукой она подняла с земли Палаш Девяти Колец[78] с золотой гардой[79] и сказала: — Я собираюсь найти Юаня! А ты забирай мелкого паршивца и возвращайся». «Ваше высочество, лучше не стоит этого делать, — Доктор Шэньту на мгновение замялся. — Уходя, господин Чжи Юань сказал мне, что вы должны взять Сумо и отступить в безопасное место, чтобы дождаться его. Когда война утихнет, господин Чжи обязательно вернется, чтобы найти вас». «Правда? — Чжу Янь обмерла. — Он так и сказал?» «Конечно, — закатил глаза доктор Шэньту, — разве я мог бы вас обмануть?» «Ложь! — Девушка задумалась лишь на мгновение, затем внезапно подняла взгляд и уставилась на старика. — Откуда Юань мог знать о Сумо? Он никогда раньше не видел этого ребенка!» Доктор Шэньту на мгновение потерял дар речи, не зная, что сказать. «Ты зря теряешь время, я не оставлю Юаня в беде, — она подняла голову, посмотрела на море огня рядом с ними и передала Сумо на руки доктору. — Ты всё равно мало чем можешь помочь, так что отнеси ребёнка обратно во Дворец Чи!» Истребитель драконов взял на руки только что оправившегося от серьезной травмы ребенка, который был худеньким и маленьким, как кошка. Доктор Шэньту держал Сумо с очень торжественным выражением лица, словно какое-то бесценное сокровище. Он посмотрел на Принцессу клана Чи и вдруг спросил: «Вам так нравится господин Чжи?» Чжу Янь на мгновение оторопела, но всё же искренне призналась: «Да!» «Почему? — Доктор Шэньту прищурил глаза и посмотрел на прекрасную молодую принцессу. — Не потому ли, что господин Чжи красив?» «Дело не только в этом. Юань очень нежный и добрый… Он всегда хорошо относился ко мне, даже лучше, чем отец или Шифу». Она наклонила голову и немного подумала, но так ничего и не смогла придумать, поэтому сказала: «В любом случае, он мне очень нравился с самого детства!» «Однако господин Чжи Юань необязательно отвечает вам тем же, — доктор не удержался и решился задать ей риторический вопрос. — Иначе почему вы всегда приходите к нему, а он никогда не приходит к вам?» «…» Чжу Янь вздрогнула и на удивление не смогла возразить. В этот момент она лишь содрогнулась от душевной боли. Принцесса стояла посреди руин, медленно разжимая пальцы, трепавшие ребенка за щечку. Улыбка с её лица исчезла, и свет в ее глазах быстро затуманили слёзы. На мгновение воцарилась тишина, и доктор Шэньту вздохнул с облегчением, подумав, что он мог бы забрать её с собой с поля боя, но Чжу Янь внезапно бросила на него сверлящий взгляд: «Пройдоха! Пытаешься заговорить мне зубы? Быстро забирай этого малыша отсюда! Если что-то пойдет не так, я не пощажу тебя, когда вернусь!» С этими словами она подняла с земли меч, закинула его за спину с рассекающим воздух свистом и, развернувшись, побежала прямиком в пламя сражения. Через несколько шагов она остановилась и улыбнулась доктору Шэньту: «Эй, конечно, он меня не любит, я это уже знаю!» Девятнадцатилетняя знатная девушка Кунсана с огромным Золотым Палашом Девяти Колец больше нее самой стояла посреди бушующего поля боя; ее длинные алые волосы развевались, как знамя. Когда она обернулась, её улыбка сквозь слезы была такой же яркой, огненной и бесстрашной, как пламя, пылавшее вокруг. «Но какая разница, нравлюсь я ему или нет? Он нравится мне, этого достаточно! — прокричала она сквозь грохотбитвы, и в тот же миг легко и плавно выскользнула из руин, подобно свистящей стреле, выпущенной в гущу сражения, не оглядываясь назад. — Я спасу его, и никто не сможет меня остановить!» Доктор Шэньту стоял среди развалин с маленьким, только что вернувшимся к жизни пациентом и долгое время с немым благоговением смотрел ей в спину. «Увы, такова эта девушка! — наконец пробормотал старик и покачал головой. — Я сказал господину Чжи Юаню, что, судя по всему, её невозможно остановить…» «Сестра… сестра… — в полубреду стонал ребенок на его руках, все еще дрожа от мучительной боли. — Не убивай меня! Сестра… Сестра!» «Ты называешь её сестрой? — доктор Шэньту опустил голову, посмотрел на малыша у себя на руках и процедил: — Если бы старейшины услышали, что ты называешь сестрой человека Кунсана, то вряд ли бы им это понравилось». Какое-то время старик изучающе смотрел на ребенка в руках, и выражение его лица постепенно становилось всё более загадочным: «Пойдем, пойдем со мной на встречу со старейшинами… Они ждали твоего прихода уже давно, очень давно». Он подхватил Сумо и заковылял — но вовсе не в сторону дворца Правителя Чи! С огромным мечом за спиной Чжу Янь стремительно неслась сквозь пламя битвы. Скрытая заклинанием невидимости, она прыгала туда-сюда по полю боя, уклоняясь от снарядов и стрел, и вскоре оказалась в самом сердце сражения. Подстёгиваемая нетерпением, она бежала с невероятной скоростью, и через четверть часа перед ней уже была деревня Истребителей Драконов. Всё поселение было объято огнем — каждый дом, каждый двор неистово полыхал и был похож на ад. С другой стороны за пределами деревни стояла многочисленная армия. В этот момент Чжу Янь, наконец, поняла, почему не видела на своем пути подкреплений из Закрытого Города — отряды Императорской гвардии окружили Деревню Истребителей Драконов, взяв ее в непробиваемую осаду! Под личным руководством генерала Цин Гана один отряд отвечал за отрезание выхода на сушу, другой — за перекрытие доступа к водопроводной сети, кроме этого, был специальный отряд, ответственный за артиллерийский огонь. Все они были хорошо организованы и обладали безупречной подготовкой. Сердце Чжу Янь упало. Вся Деревня Истребителей Драконов, насколько хватало глаз, была уничтожена дотла, лишь огонь пылал в руинах домов. В поле зрения не было ни одной живой души — что стало с воинами Армии Восстановления? Где Юань? Где они все сейчас? Чжу Янь спешно продвигалась вперед, как вдруг краем глаза заметила что-то, движущееся в её направлении, и поспешно свернула с дороги. Это оказалась группа воинов Кунсана, тащившая повозку по полю боя. По доспехам можно было понять, что это солдаты градоначальника Ечэна, а не Императорская гвардия. Повозка была завалена трупами! Чжу Янь была поражена: битва еще не завершилась, неужели эти люди пришли, чтобы очистить поле боя и собрать тела для захоронения? Но, посмотрев внимательно на цвет волос трупов, принцесса поняла, что все они — люди Бездны. Что происходит? В замешательстве она услышала, как кто-то крикнул: «Здесь еще один! Подождите минуту!» Лейтенант, возглавлявший пехотинцев Кунсана, скомандовал своим людям вытащить тело из-под обломков с помощью длинного крюка с шестом. Затем тритона швырнули к повозке — должно быть, воин Армии Восстановления сражался до последнего вздоха, все еще сжимая в руке оружие. Солдаты Ечэна бросили тело на телегу, но тут внезапно труп пошевелился и застонал; тритон был серьезно ранен, но чудом выжил. Кто-то крикнул с повозки: «Этот не поместится! Не клади его сюда!» «Тогда отрубим ему голову! — гаркнул снизу лейтенант, размахивая копьем. — Можно вырезать ему глаза и сделать из них синие бусины, а потом продать за большие деньги на Западном рынке! Нельзя выбрасывать ни одного тритона!» «Слушаюсь». Солдат в повозке что-то пробормотал, придержал умирающего тритона одной рукой, другой выхватил из-за пояса длинный нож и взмахнул им, чтоб снести воину Армии Восстановления голову. Однако вместо этого раздался только лязгающий звук. Запястье убийцы задрожало, и его нож внезапно сломался пополам! Что происходит? Прежде, чем солдат в повозке смог прийти в себя, в его глазах потемнело, а в бок врезалась какая-то могучая сила, сдавив страшной болью рёбра и сбросив его на землю. «Кто здесь?!» — сурово вскрикнул растерянный лейтенант, обнажая меч. Но вокруг не было видно ничего, кроме догоравших обломков и руин на поле боя. «Дьявольщина!» — пробормотал он и, оглянувшись по сторонам, поднял упавшего солдата. Затем, осторожно шагнув вперед с мечом в руке, попытался схватить умирающего воина-тритона и обезглавить его снова — однако в момент, когда лейтенант бросился к повстанцу, в его ушах раздался сердитый крик: «Остановись!» Это был женский голос, прозвеневший прямо ему в ухо. Кто, черт возьми, это был?! Лейтенант из Ечэна поднял голову, и его меч мгновенно метнулся на звук! Несмотря на то, что воин действовал молниеносно, его клинок пронзил пустоту. Когда лейтенант, не удержав равновесие, по инерции шагнул вперед, на его горло обрушился мощный удар, отбросив его назад. В глазах воина потемнело, и он потерял сознание. «Командир!» — остальные солдаты с криками столпились вокруг него. Однако, прежде чем первый из них успел добраться до лейтенанта, из воздуха на отряд обрушился град тяжелых ударов, разметав всех по земле. На пылающем и залитом кровью поле битвы не было ни одного человека, только телега с трупами и умирающий тритон. «К черту это всё!» — с возгласами ужаса солдаты из ечэнского отряда переглянулись, затем со стонами поднялись на ноги, не обращая внимания на повозку, и разбежались. После их бегства кто-то вздохнул в пустоте. Чжу Янь применила заклинание невидимости, чтобы быстро разобраться с солдатами. Она присела на корточки и помогла умирающему подняться с земли. Убрав с его лица окровавленные и растрепанные длинные волосы, она увидела, что ему всего пятнадцать или шестнадцать лет; его лицо завораживало чистой нейтральной красотой. Вероятно, это был подросток, который даже не еще не определил свой пол. Это лицо показалось ей знакомым. Где она могла его видеть? Озадаченная Чжу Янь на мгновение задумалась, затем ее внезапно осенило — да! Разве тритон перед ней не был капитаном отряда Армии Восстановления, который подкрался к ней в доках Ечэна несколько месяцев назад? Если бы тогда ей так не повезло, эти люди Бездны Моря утопили бы ее в морских глубинах. Хоть Чжу Янь и вспомнила старую обиду, у нее не было ни малейшего желания мстить. Принцесса поднесла ладонь к лицу воина, чтобы проверить его дыхание, и, обнаружив, что он всё еще жив, прижала руку к его груди и тихо произнесла заклинание, защищающее сердце и сосуды. Слабое дыхание тритона постепенно становилось сильнее. Наконец он с трудом открыл глаза и обвел непонимающим взглядом поле боя, недоумевая, куда внезапно исчезли солдаты Ечэна. Чжу Янь была для него невидима. Дав себе время отдышаться, он обнаружил, что может кое-как двигаться, поэтому уперся мечом в землю и, пошатываясь, поднялся на ноги. В голове Чжу Янь пронеслось: «Он собирался найти своих товарищей, не так ли? Если я последую за ним, я узнаю, где Юань!» Чжу Янь молча встала и последовала за подростком, не отходя от него ни на шаг. Молодой воин-тритон, спотыкаясь, пробирался сквозь кровь и огонь к юго-западной части поля битвы. Он падал и снова поднимался, не смея остановиться ни на мгновение; его глаза были полны тревоги и гнева, а уголки рта плотно сжаты с решимостью человека, готового умереть.Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 64
Несмотря на юный возраст, этот человек Бездны Моря прирожденный боец — подумала Чжу Янь, молча следуя за ним под прикрытием щита невидимости. Свернув несколько раз за угол и миновав большой разрушенный участок деревни, они вышли на открытую внешность. В ушах Чжу Янь раздался резкий свист — в их сторону летело что-то острое. «Берегись!» — нечаянно вырвалось у принцессы. Она бросилась вперед и оттолкнула тритона в сторону. Шальная стрела царапнула ее по лбу, заставив вскрикнуть от боли. Юный воин-тритон замер и уставился прямо перед собой, удивленно спросив: «Кто здесь?» Он был уверен, что услышал крик совсем рядом с собой, но вокруг никого не было. Не обращая внимания на тритона, Чжу Янь бросилась вперед и повернула голову в направлении, откуда прилетела стрела. «Последний оплот! — донесся издалека крик командира. Это был генерал Цин Ган. — Стянуть все орудия, усиливайте огонь! Лучникам занять позиции!» Чжу Янь повернулась на звуки голоса и наконец увидела скопление солдат впереди слева от себя. В шатре Императорской армии действительно командовал генерал Цин Ган. Вокруг выстроились три колонны солдат с луками наизготовку — стрел было так много, что, казалось, воины стояли в облаке из острых игл. Они целились в небольшое угловое здание деревни Истребителей Драконов — там, среди языков бушующего пламени, мелькали фигуры людей. Юань! Может быть, Юань там? Сердце Чжу Янь заколотилось так бешено, что чуть не выскочило у нее из груди. Она без колебаний бросилась к зданию, выхватив на бегу из-за спины гигантский меч — ей нужно было остановить бойню! Но она не успела добраться до цели — дюжины факелов полетели в дом, чтобы поджечь свертки с зажигательной смесью, а дула пушек нацелились на последнюю цитадель Армии Восстановления. Если они начнут стрелять все разом, залп будет такой мощности, что даже принцесса не сможет остановить его своей магией! «Остановитесь!» Волна горячей ярости захлестнула сердце Чжу Янь, она без раздумий сложила пальцами заклинание и швырнула меч навстречу факелам! Огромный палаш со свистом разрезал воздух. Швырнув меч, Чжу Янь невольно использовала технику сжатия воздуха — массивный клинок с протяжным свистом рассек ночное небо, оставляя после себя длинный след и сверкая, словно молния. Десятки факелов погасли с громким хлопком. Золотой Палаш Девяти Колец был настолько тяжелым, что погасил и разбил в щепки все пылающие факелы, затем врезался в тяжелую пушку, расколов дуло пополам! На поле боя воцарилось ошеломленное молчание. Солдаты изумленно вглядывались туда, откуда прилетел клинок. Генерал Цин Ган обернулся и грозно крикнул: «Кто это был?» Чжу Янь бросилась в центр поля боя, но под пристальным взглядом сотен глаз ей стало так неуютно, что она почти забыла о том, что находится под заклинанием невидимости, и невольно попятилась назад. «Найти его!» Взмахом руки генерал Цин Ган отправил вперед пехоту и лучников, которые мигом окружили место, где стояла Чжу Янь. Она торопливо повторила заклинание невидимости, чтобы убедиться, что ее не обнаружат. Но по мере того, как стена облаченных в тяжелые доспехи воинов приближалась к ней, обыскивая каждый закоулок, принцесса заколебалась и некоторое время осторожно покачивалась взад-вперед на цыпочках, словно ива на ветру, прежде чем увидела просвет в рядах солдат и решила проскользнуть через него. Воины прочесали всё вокруг, но безуспешно. «Странно, откуда же прилетел меч?» Цин Ган с подозрением смотрел на массивный палаш, прилетевший с неба, клинок казался ему знакомым. Внезапно генерал вскочил: «Неужели это…» Увидев выражение его лица, Чжу Янь насторожилась и изогнула шею, чтобы увидеть Золотой Палаш Девяти Колец. Она поняла, что Цин Ган догадался об оружии, и ее сердце упало. О нет! Этот меч! Клинок, который она стащила из отцовских покоев — должно быть, на нем выгравирована эмблема Клана Чи! Чжу Янь запаниковала и бросилась вперед. Один из солдат Императорской гвардии вынул тяжелый меч, застрявший в расколотой пушке. Сердце Чжу Янь рвалось из груди, она забыла обо всем на свете и стрелой метнулась к клинку, выхватив его из рук солдата и покрепче прижав к себе — палаш тотчас же исчез из виду. «О небеса!» — потрясенно воскликнула Императорская гвардия. Солдаты увидели как застрявший наискось в расколотой пушке меч взметнулся в воздух, словно его схватила невидимая рука, поменял положение на лету и исчез с легким шелестом. Воины оторопело уставились перед собой, словно увидели мираж. «Проклятье! Это магия! — Генерал Цин Ган, однако, быстро сообразил, в чем дело, и решительно закричал: — На поле битвы прокрался чародей, всем быть предельно осторожными! Воины Теней, построиться в шеренгу!» «Есть!» — гаркнули солдаты и бросились выполнять приказ. Стоявшие в первых рядах воины в черных доспехах расступились, и сотня всадников в унисон пришпорила коней, выдвинувшись вперед. Эти гвардейцы были верхом на белых лошадях, у них не было доспехов и наколенников, как у обычных солдат — они были облачены в легкие одежды, их лица были невозмутимыми, а взгляд — твердым и холодным. На плече каждого гвардейцы была вышита эмблема Императорского Священного Небесного Ордена. Принцесса втянула ртом холодный воздух: Воины Теней! Неужели это… легендарные Воины Теней, элита Императорской гвардии? Чжу Янь, как и всем членам Шести Правящих Кланов, было хорошо знакомо это название — у нее даже были родственники, вступившие в ряды Воинов Теней. Солдат для элитного подразделения Императорской гвардии отбирали из благородных сыновей Шести Правителей Кланов, обладавших большими духовными силами. У них были особые тренировки и снаряжение, они никогда не принимали участие в обычных битвах и вступали в сражение лишь в критических случаях использования магии на поле боя. Если Императорская гвардия была элитой армии Кунсана, то Воины Теней были элитой среди элит. Каждый из них мог победить сотню противников одновременно. Когда Воины Теней одновременно выехали вперед, Чжу Янь, несмотря на невидимость, почувствовала зловещее давление и невольно отступила назад. В ее глазах мелькнула искорка страха — да, каждый из этих воинов был искусным заклинателем, и если они объединят силы, она… может не устоять против них, верно? «Боевое построение!» — взревел Цин Ган. «Есть!» Воины Теней пришпорили коней и окружили место, где стояла Чжу Янь, со всех сторон. Нужно бежать? Чжу Янь отступила назад, сжимая Золотой Палаш Девяти Колец и чувствуя, как ладонь покрывается холодным потом — внезапно меч чуть не выскользнул из ее руки. Чем больше она нервничала, тем больше ошибок допускала, путаясь в словах и фразах заклинаний, а то и вовсе забывая их напрочь. Что же делать? На этот раз Шифу нет рядом, и ей придется принимать бой в одиночку! Она стояла на пустыре, сжимая рукоять меча, одна против тысяч солдат и сотни Воинов Теней, окруживших ее со всех сторон. Впервые в жизни она противостояла такому множеству сильных противников одна. Чжу Янь невольно задрожала. О небеса… Тогда, в Суса Халу, Шифу в одиночку сражался с тысячами противников, не поведя и бровью! Мысли принцессы лихорадочно метались, на миг она подумала о родителях, но тут же переключилась на предстоящую битву. Да, нельзя слишком много думать… Чем больше мыслей, тем сильнее хаос в голове. Шифу однажды сказал, что перед важным событием нужно медитировать. Разум должен быть спокойным, как стоячая вода, чтобы сдержать силу обрушивающейся горы. Но… проклятье, как можно медитировать в такой момент? Воины Теней выстроились в боевой порядок и медленно приближались к месту, где стояла Чжу Янь. Каждый из них вскинул руки и сложил печать на груди. Из рук воинов одновременно вырвались волны мерцающего света, сплетаясь между собой и образуя плотную сеть, которая накрыла все свободное пространство перед ними! Зная ужасающую силу заклинания, Чжу Янь не могла больше стоять и ждать неизбежного. Она глубоко вздохнула, вывела пальцем талисман на лезвии клинка и прошептала: «Сломай!» В мгновение ока на спинке меча вспыхнул ярко-красный огонь. Чжу Янь подпрыгнула, направив носки сапог к земле, и обхватила меч обеими руками — получив силу Удара Алого Огня, клинок стал подобен разряду молнии! Взлетев в воздух, Чжу Янь ударила сверху вниз, разрубив магический барьер, который должен был вот-вот сомкнуться на ней! Их заклинание было разрушено, и Воины Теней одновременно дернулись назад. Лошади испуганно заржали и попятились, едва не сбросив всадников. Хотя Чжу Янь была все еще невидима, каждый из воинов почувствовал на себе силу ее удара, словно невидимый меч обрушился на каждого из них из темноты! В мгновение ока их стройный ряд, который должен был сомкнуться на Чжу Янь, рассыпался. Она разбила строй противников одним ударом, таким неожиданным и мощным, что выводившие магические печати пальцы Воинов Теней задрожали, а из кончиков полилась кровь. Но в этот момент командир Воинов Теней обнаружил местоположение невидимого противника по направлению удара и, резко вскрикнув, хлопнул коня по шее и бросился на Чжу Янь! «Аaa!» — невольно закричала принцесса. В конце концов, она была еще слишком юна, а командир Воинов Теней выглядел свирепо и устрашающе, на его лице читалась жажда крови. Случайно вырвавшийся крик выдал позицию Чжу Янь и усугубил ее положение еще сильнее. Воин Теней скрестил руки, и между его ладоней появился прозрачный меч, который тут же метнулся в ее сторону! Ледяной Меч! Чжу Янь была наслышана о чудовищной силе этого заклинания, поэтому испуганно отступила назад и взмахнула мечом, пытаясь отразить удар. С громким лязгом Ледяной Меч скрестился с пылающим огненным клинком Чжу Янь, земля вокруг задрожала. Принцесса ощутила смертоносную силу ледяного клинка, едва не выбившую меч из ее рук! Она со всей силы сжала Золотой Палаш Девяти Колец и пошатнулась. Запястье еле слушалось от резкой боли, но все же ей удалось блокировать меч Воина Теней. Она напряглась, сдерживая натиск оружия противника, и увидела, как ледяной клинок стал крошиться и разваливаться у нее на глазах, осколок за осколком. Лезвие плавилось и исчезало в пламени полыхающего меча Чжу Янь. Она была поражена и восхищена одновременно… Не может быть! Она… она только что отразила атаку? Не успела Чжу Янь это осознать, как увидела, что противник почти приблизился к ней вплотную, и когда подняла глаза, едва не столкнулась с ним взглядом. Командиру Воинов Теней было за тридцать, его глаза были жесткими как сталь, а кожа — плотной и загорелой, как бронза. На левой щеке воина отчетливо виднелся глубокий шрам. Посмотрев ему в глаза, Чжу Янь невольно ахнула. Это… Сюань Цань? Он был ее дальним родственником и легендарным экспертом практической магии Клана Чи, которые рождаются раз в сто лет… Когда он успел стать лидером Воинов Теней? Услышав испуганный крик Чжу Янь, Сюань Цань скрестил руки и нанес стремительный удар! Два луча света осветили его лицо, обрушиваясь на противника с безудержной силой. В панике Чжу Янь не смогла сотворить заклинание, а просто вскинула меч и попыталась заблокировать атаку клинком. Два луча света метнулись в разные стороны, затем слились в один светящийся поток, который ударил по спинке меча сверху вниз! Принцесса была в отчаянии — она встретила очень могущественного врага. Ее рука судорожно затряслась, и Чжу Янь услышала оглушительный лязг — Золотой Палаш Девяти Колец весом в пятьдесят цзиней сломался под напором! Отколовшееся острие клинка отлетело в сторону, со звоном воткнувшись в землю. «Вот он!» По полю битвы прокатились радостные возгласы — меч проявился в воздухе, выдав своего обладателя, и Воины Теней с новыми силами бросилась вперед, окружив Чжу Янь со всех сторон и быстро сокращая дистанцию. Пространства вокруг девушки оставалось всего на пару шагов, плотное кольцо из Воинов Теней неумолимо сжималось. Чжу Янь было так страшно, что она в ужасе вздохнула. Она знала, что ее ждет, но удар Сюань Цаня повредил ей руку — кисть болела так, словно внутри были переломаны все кости. Принцесса сделала несколько шагов назад, едва не потеряв равновесие и не шлепнувшись на землю — у нее не было ни времени, ни возможности отреагировать и попытаться сбежать. В этот момент вокруг нее поднялся невидимый барьер, и Чжу Янь оказалась заперта внутри! «Кто ты? Покажись!» — решительно закричал Сюань Цань. Он взмахнул пальцами, вырвал наполовину торчавший из земли меч, превратил его в разряд молнии и метнул прямо туда, где стояла Чжу Янь! Охваченная ужасом Чжу Янь попыталась снова блокировать удар, но меч в ее руках был наполовину сломан. Скрипнув зубами, она забросила Золотой Палаш Девяти Колец за спину, освободив руки, и принялась поспешно выводить магическую печать. Да, использовать такое громоздкое оружие было слишком обременительно, лучше применить магию — Щит Золотой Цитадели, заклинание, которое было ей хорошо знакомо. Когда ее палец сделал завершающий взмах, над ней раскрылся купол золотого свечения, похожий на зонтик. Послышался глухой треск, и летящий меч вонзился в золотой купол, мгновенно растаяв в воздухе! Что? Она так легко его блокировала? Чжу Янь на миг замерла от удивления. В ту же секунду пославший в нее меч-молнию Сюань Цань содрогнулся всем телом и внезапно сделал шаг назад. Чжу Янь не могла поверить, что победила его одной защитной техникой — Щит Золотой Цитадели был заклинанием среднего уровня, которому научил ее Шифу. Она активировала купол буквально пару мгновений назад, и он уже успел набрать полную силу?Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 65
Чжу Янь испытывала детский восторг и радовалась, как только что научившийся бегать ребенок. Обернувшись, она увидела других Воинов Теней, приближавшихся к ней; но теперь, зная, что ей предстоит тяжелая битва, принцесса не паниковала. Она отряхнула грязь с одежды, быстро отрезала кусок кушака, чтобы скрыть лицо, и пробормотала: «Ну что ж, подходите ближе!» Бой обещал быть жарким, и если заклинание невидимости спало бы с нее в разгар сражения, Клан Чи ждали бы большие неприятности. Было бы надежнее скрыть лицо куском ткани — в критических ситуациях принцесса была лихой и стремительной, но не безрассудной. Но не успела она повязать кушак на лицо, как Воины Теней начали атаку. Они пришпорили коней и окружили Чжу Янь. Гвардейцы сложили руки на груди и стали сжимать барьер вокруг невидимого противника. Чжу Янь увидела, как небо над ней становится кроваво-красного цвета. Воздух вокруг нее пронизывали мелкие искорки молний, словно полчища крошечных змей — она узнала боевое построение «Пруд Крови»[80], о котором ей когда-то рассказывал Шифу. Сила сотни заклинателей сформировала плотный непроницаемый барьер, который заключал в себя всех живых существ из плоти и крови, не давая им вырваться. Но как можно было так легко остановить выдающуюся ученицу храма Цзюи? Несмотря на сгущавшуюся вокруг нее кроваво-красную сеть, Чжу Янь склонила голову набок и звонко свистнула. Ее пальцы порхали и переплетались на груди, выводя сложное заклинание. С каждой фигурой на кончиках ее пальцев расцветали лепестки света. Ее губы сжимались и снова размыкались, произнося длинные мантры. Это был Небесный Гром — Чжу Янь призывала силу грома и молний с земли и небес. Проговорив последние слова заклинания, она сложила указательные пальцы вместе и быстро развела их в стороны, приказывая молнии спуститься с небес и разорвать кроваво-красную магическую сеть! В тот же миг плотную завесу с треском рассек пополам разряд электричества. Воспользовавшись моментом, Чжу Янь вырвалась из Пруда Крови и взлетела в небо верхом на молнии, словно быстрая и проворная ласточка. У нее получилось с первого раза! Заклинания Шифу были действительно ужасающе могущественными. Но как только в голове Чжу Янь промелькнула эта радостная мысль, огромная сила метнулась навстречу принцессе и ударила ее в грудь, словно тяжелый молот! Чжу Янь парила в воздухе и не сумела увернуться, она лишь вскрикнула от боли и рухнула вниз, кашляя кровью. Падая на землю, она заметила, что в этот же миг сотня Воинов Теней тоже одновременно свалилась с лошадей. Каждый из них, как и Чжу Янь, держал руки сложенными на груди, а из уголков их губ заструилась кровь. Содрогнувшись от шока, Чжу Янь глубоко вздохнула и поняла: да… Как она могла забыть, что у таких могущественных заклинаний, как Небесный Гром, всегда есть отдача? Принцесса забылась, решив, что сможет победить всех врагов с помощью самых сильных заклинаний, и не учла, что у магии стихий всегда есть высокая цена! Она неглубоко вздохнула и попыталась встать на ноги. В этот момент она увидела, что Сюань Цань тоже поднялся с земли, сжимая в руке предмет, похожий на изумрудную стрелу. Командир Воинов Теней произнес нараспев несколько слов и махнул рукой в сторону Чжу Янь! Проклятье! Это… Зеленый Шип Носорога? Чрезвычайно мощное магическое оружие, на пути которого лучше не вставать… Ошеломленная Чжу Янь бросилась вперед, затем метнулась в сторону, стараясь увернуться от свистящего зеленого света. Но боль от падения в ее костях и конечностях была еще слишком сильной, замедляя движения почти вполовину. Она услышала громкий треск, и все ее тело пронзила острая боль, как будто что-то кольнуло в самое сердце. «Сюда!» Внезапный громкий крик тревоги облетел всё поле боя, и бесчисленные пары глаз как один уставились прямо на Чжу Янь, изумленно перешептываясь: «Нарушитель… на самом деле женщина?» Что происходит? Неужели ее заклинание невидимости разрушено? Застигнутая врасплох Чжу Янь быстро использовала Духовное Сознание, чтобы осмотреться, и обнаружила, что защищавший ее тело щит невидимости действительно был уничтожен Зеленым Шипом Носорога. Принцесса ощутила, как по ее телу пробежала дрожь, и невольно коснулась рукой лица — к счастью, его нижняя часть была все еще надежно закрыта тканью. Чжу Янь была в шаге от катастрофы — ее спасло то, что она заблаговременно позаботилась скрыть лицо… Но не успела она испытать облегчение по этому поводу, как услышала резкий крик где-то позади: «Вперед! Взять ее — живой или мертвой!» Когда генерал Цин Ган в шатре Императорской армии увидел женщину, которая посмела в одиночку выйти на поле боя и помешать его планам, в его жестких, колючих глазах сверкнула молния, и он в ярости отдал приказ разобраться с заклинательницей. Воины Теней разом вздрогнули, с трудом поднялись на ноги и устремились к Чжу Янь! Безоружная принцесса застыла на месте, не вполне оправившись от падения. Она смотрела на приближающихся к ней со всех сторон воинов, чувствуя, как внутри растет напряжение. В этот миг первое заклинание, которое пришло ей на ум, была левитация и исчезновение в воздухе. Положение было настолько отчаянным, что Чжу Янь исключила попытку дать бой, так что ей оставалось только отступить и скрыться. Вот только… если она сбежит, разве это не будет выглядеть, будто она бросила Юаня в беде? При подавляющем преимуществе императорских войск, заполонивших город, у него и остальных бойцов Армии Восстановления просто не будет шансов выжить… Когда она об этом подумала, Воины Теней уже обступили ее со всех сторон. Бежать было слишком поздно, что ж, тогда остается только вступить в битву! Чжу Янь собралась с духом, закатила рукава и вывела по магической печати каждой рукой, приготовившись ударить заклинаниями по врагам — но в этот миг она ненароком оглянулась через плечо и увидела черную тень, промелькнувшую в стене огня. Языки пламени беззвучно расступились, словно что-то пронеслось сквозь них. В этот миг взгляды всей армии были прикованы к Чжу Янь, и никто не заметил едва уловимое движение позади девушки. Флаг над шатром Императорской армии слегка затрепетал, словно подхваченный внезапным порывом ветра. «Что?» — не удержавшись, громко вскрикнула Чжу Янь. Да, там определенно кто-то был! Он воспользовался моментом, когда Императорская гвардия ослабла, чтобы в одиночку подобраться ближе к шатру! Принцесса ахнула от удивления, и Воины Теней сомкнули кольцо вокруг нее, вынудив отступить и приготовиться к яростной битве. Чжу Янь сосредоточилась и вскинула руки к небу, словно лучница, целящаяся в солнце. Средние пальцы на обеих руках согнулись и снова распрямились — левой рукой принцесса творила заклинание Скрытого Меча, правой — Ослепляющий Удар Ветра. Каждая из этих техник обладала огромной атакующей силой. Когда Шифу обучал Чжу Янь этим заклинаниям, он сказал, что если использовать оба одновременно, они убьют всё живое в радиусе десяти чжанов[81], поэтому их следует применять с особой осторожностью. Но ей не оставили выбора, так ведь? Они сами напросились! Прежде чем атаки Воинов Теней успели обрушиться на Чжу Янь, заклинания уже слетели с ее рук. В воздухе внезапно появилась тысяча острых мечей, и сильный порыв ветра налетел из ниоткуда. Мечи устремились во все стороны, подгоняемые ветром, со свистом пронзая тысячи противников и неся с собой крики боли и отчаяния. Принцесса стояла на месте, сцепив руки на груди. Она призывала силу из всех Шести Гармоний и пропускала ее сквозь свое тело. По всей земле вокруг нее пролился жуткий дождь из смертоносных клинков. Лошади падали на колени и испуганно ржали, воины с криками валились замертво из седел. Поле боя вокруг Чжу Янь превратилось в жуткий хаос и настоящий ад на земле. Принцесса была очень молода и не успела повидать много жестокости и кровопролития. Ее сердце сжалось от шока и страха — да, это были люди Кунсана… Некоторые из них даже принадлежали к ее собственному клану! Неужели она действительно собственноручно убьет их всех? Использование магии стихий требовало решительности и сосредоточенности, и как только Чжу Янь заколебалась и отвлеклась, она отшатнулась назад, и печать в ее руках тут же ослабла. Ветер утих, и клинки растворились в воздухе. Но в этот момент генерал Цин Ган внезапно свалился с лошади! «Генерал!» — закричали солдаты и бросились ему на помощь, но тут ослепительно вспыхнул разряд молнии, и в толпу стражников врезался острый меч, одним махом обезглавив всю охрану генерала. «Стойте! — раздался решительный голос. — Никому не двигаться!» Императорская гвардия изумленно обернулась и увидела, как из моря огня целым и невредимым вышел человек, который уже успел обезоружить генерала Цин Гана в седле, и теперь держал серебристый меч у его горла! «Юань!» — не сдержавшись, закричала Чжу Янь. Да, это был Юань! Это он прорвался сквозь стену огня и в мгновение ока захватил в заложники генерала Цин Гана! Юань появился из языков пламени и воспользовался моментом, когда солдаты Императорской гвардии были сосредоточены на атаке, чтобы захватить их генерала и ударить с поразительной быстротой и точностью. Одним прыжком он вскочил на коня, выставил перед собой пленника и закричал армии Кунсана: «Всем стоять!» Но генерал Цин Ган тоже был стойким и отважным и, несмотря на то, что попал в руки врага, совершенно не стушевался и даже выдавил из себя несколько слов: «Не думайте обо мне! Убейте… их!» Юань не стал дожидаться, пока генерал Цин Ган закончит. Одной рукой он схватил его за горло, а другой перехватил рукоять меча, надавив на парализующие точки тела Цин Гана так сильно, что тот больше не мог издать ни звука. Затем тритон поднял безвольного генерала Императорской гвардии одной рукой и угрожающе крикнул: «Всем отойти назад, иначе я убью вашего командира!» На миг в обезглавленной Императорской армии воцарилось смятение. Наблюдавшая в стороне Чжу Янь не сдержала изумленного вздоха. Впервые за все эти годы она видела совершенно другого Юаня. Он был подобен мечу, закаленному в крови и огне, от его былой нежности не осталось и следа. Ее сердце затрепетало, и, не в силах противиться порыву души, принцесса бросилась к тритону. Но в тот короткий миг, когда они встретились взглядами, сжимая оружие в руках, никто из них не заметил, как готовые к залпу пушки внезапно быстро и бесшумно развернулись и нацелились на лидера Армии Восстановления, словно управляемые невидимыми нитями. Это была магия Сюань Цаня, который молча направил артиллерийские орудия на противника. Будучи закаленным в боях воином, он подчинялся приказам только одного человека, и это был командир Императорской армии. Поскольку генерал Цин Ган лично приказал уничтожить врагов, не заботясь о сохранности собственной жизни, он, Сюань Цань, лидер Воинов Теней, должен выполнить этот приказ! «Назад!» — крикнул Юань, удерживая заложника. Императорская гвардия разом отступила на шаг назад под его свирепым взглядом, но никто из солдат не оставил своих позиций. Все посмотрели на белое знамя на у другого шатра — там находился второй командующий атакой на деревню Истребителей Драконов, градоначальник Ечэна Бай Фэнлинь. Но тот был растерян и встревожен, не в силах сказать ни слова. Если все их усилия окажутся напрасными, ему придется объясняться перед Императором. Цин Ган был старшим сыном Правителя Цин, и если он погибнет от рук Людей Бездны Моря, последствия будут слишком тяжелыми не только для Бай Фэнлиня, а и для всего его клана, не говоря уже о том, что его отец, Правитель Бай, дал ему поручение незаметно ослабить влияние Клана Цин на фоне противостояния с Армией Восстановления. Ситуация была из без того сложной и запутанной, но теперь все усложнилось настолько, что Бай Фэнлиню было сложно определиться с приоритетами на ходу. Даже умный и прозорливый градоначальник Ечэна мог быть растерянным и нерешительным. «Назад!» Одной рукой Юань держал Цин Гана, а в другой сжимал приставленный к горлу генерала меч. По шее командира Императорской армии уже текла кровь. Юань угрожающе закричал: «Всем назад, не то я убью его!» На поле битвы наступила тяжелая тишина. Все ждали, затаив дыхание. Юань пришпорил коня и медленно двинулся вперед, не сводя глаз с вражеской армии. С каждым шагом его коня Императорская гвардия в безмолвии отступала назад, словно уклоняясь от взмахов невидимого меча. Когда тритон верхом на лошади расчистил себе путь, из горящего здания за его спиной вышли более сотни воинов Армии Восстановления. Они были ранеными и уставшими, словно загнанные в угол звери. Шаг за шагом они продвигались вслед за Юанем, который выводил их из пылающего дома. Если бы бой продлился еще четверть часа, эти тритоны не выжили бы, верно? Бай Фэнлинь был глубоко погружен в раздумья, но его взгляд был прикован к Цин Гану. Тревога градоначальника Ечэна усиливалась с каждой секундой. Цин Ган сверлил его убийственным взглядом налитых кровью и будто пылающих огнем глаз. Бай Фэнлинь понимал, что хотел сказать генерал — он приказывал гвардии не пытаться спасти его и идти в атаку, чтобы уничтожить всех до единого бойцов Армии Восстановления. В конце концов, Цин Ган был солдатом и не боялся смерти. Но… Бай Фэнлинь горько усмехнулся, тихонько покачал головой и отвернулся. Да, когда я получил приказ Правителя Бай, я хотел, чтобы ты умер вот так, заработав честь и славу для своего клана, и помог мне осуществить мои планы. Но если ты погибнешь у всех на глазах из-за меня, разве твой амбициозный отец простит мне это? Я не могу взять на себя вину за твою смерть в открытую. «Дайте им дорогу», — вздохнул Бай Фэнлинь и покрутил пальцем в воздухе, торопя солдат. Услышав приказ командира, Императорская гвардия расступилась, давая бойцам Армии Восстановления пройти. Цин Ган был вне себя от гнева, испепеляя взглядом Бай Фэнлиня, он понял, что на градоначальника Ечэна нельзя положиться. Разъяренный генерал нашел глазами Сюань Цаня, командира Воинов Теней, который стоял в стороне, и бросил на него свирепый взгляд. Сюань Цань понял Цин Гана без слов и молча кивнул в ответ. Чжу Янь была совершенно не в курсе всех перипетий и лишь облегченно вздохнула, увидев, что армия Кунсана отступила. Она стояла посреди полыхающего поля боя и смотрела, как Юань шаг за шагом приближается к ней верхом на коне. Неожиданно для себя самой она почувствовала небольшое смятение — Юань, которого она видела перед собой, не имел ничего общего с тем нежным юношей, которого она помнила и который был так дорог ее сердцу. Это был совершенно другой человек, которого она не знала, когда росла рядом с Юанем во дворце Правителя Чи.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 66
Сердце Чжу Янь бешено колотилось. Позабыв о шарфе, всё еще закрывавшем её лицо, она просто стояла и смотрела на Юаня. В дюжине чжанов от угловой башни находился водный путь — река, ведущая прямо к Зеркальному озеру за городом. Юань повел туда группу солдат Армии Восстановления, бдительно оглядываясь по сторонам по мере продвижения. Если люди Бездны смогут добраться до Зеркального озера, то там уже их невозможно будет захватить. Юань подвёл Цин Гана к краю водного пути и стал наблюдать, как воины Армии Восстановления один за другим спрыгивают в воду. Когда почти все люди Бездны были эвакуированы, он обернулся, чтобы посмотреть на армию Кунсана, и ослабил хватку на шее Цин Гана. В этот момент Чжу Янь внезапно обнаружила новую опасность — это были пушки! Почти никто не заметил, что прямо за бойцами Армии Восстановления бесшумно двигались дюжины артиллерийских орудий, корректируя углы наведения и постоянно целясь в группу воинов-тритонов. Принцесса почувствовала, как у нее внутри похолодело, и воскликнула: «Юань! Осторожно!» Стоявший на берегу Юань услышал слова, доносившиеся словно из ниоткуда. Он поднял голову и, увидев молодую девушку в маске, изумлённо воскликнул: «А-Янь?» Однако в этот момент дюжина пушек, фитили которых внезапно зажглись сами по себе, нацелилась на выживших людей Бездны Моря и дала яростный залп! «Нет!» — закричала Чжу Янь и очертя голову бросилась вперед. Орудия выпустили заряды, и тяжелые ядра по дуге взлетели в воздух. Чжу Янь выпрыгнула перед Юанем, опираясь одной рукой на землю и торопливо выкрикивая заклинание. Поразительно, но, возможно, именно благодаря поспешности ее голос опередил пушечные выстрелы! Земля внезапно разверзлась, и из нее появились огромные деревья, взмывая вверх, переплетаясь и разрастаясь вокруг. Со страшным грохотом, содрогнувшим небо и землю, одновременно взорвались более десятка артиллерийских снарядов. Такая мощная сила могла моментально превратить плоть и кровь в пепел, но эти летящие огненные бомбы были остановлены гигантскими деревьями, которые выросли из земли в мгновение ока! Превосходно! На этот раз она, наконец, успела вовремя! Чжу Янь вздохнула с облегчением, ведь ей впервые удалось заблокировать атаку такой огромной силы магическим заклинанием Тысячи Деревьев. Всё её тело болело от сотрясения,которое достало до самого мозга костей. Ей казалось, что она вот-вот рухнет и рассыплется, как карточный домик. Она обессиленно разжала переплетенные пальцы, тем самым прекратив действие заклинания. Гигантские деревья тут же увяли и исчезли, вернувшись в землю и растворившись в забвении. Всё переменилось в одно мгновение, словно это была лишь иллюзия. В момент, когда орудия дали залп, Юань быстро притянул Цин Гана к себе, используя его в качестве щита, чтобы прикрываться от взрывов. Несмотря на то, что выстрелы были остановлены заклинанием, генерал все же принял на себя всю тяжесть огня и потерял сознание от тяжелого ранения. Юань швырнул Цин Гана на землю и резко обернулся. «Это ты?!» Из-под слоя пепла от сгоревших ветвей послышался чистый голос: «Да! Это я!» Чжу Янь поднялась с земли, отряхнула с себя тучу пыли и смахнула листья со всё еще закрытого куском ткани лица. Она смотрела на тритона сияющими как звезды глазами. Позабыв о боли в теле, Чжу Янь бросилась к Юаню, чтобы проверить, как он, и издала долгий вздох облегчения: «Отлично, ты… ты в порядке!» Юань, однако, нахмурился и без тени радости прошептал: «Ты что, с ума сошла? Зачем ты пришла в такое место?» Услышав упрёк в первый же момент их встречи, Чжу Янь немного обиделась: «Ради тебя, разумеется!» Юань посмотрел на нее, затем снова на армию Кунсана за ее спиной: «Ты не боишься причинить неприятности клану Чи, бегая здесь в таком виде? Ты — принцесса Кунсана, может, прекратишь себя так вести?» Чжу Янь была полна радости и предвкушения встречи, но Юань так резко осадил и отругал ее. Это было похоже на ушат холодной воды, внезапно вылитый на голову. Улыбка застыла на лице принцессы. Она прикоснулась к маскирующему шарфу и пробормотала: «Все в порядке, я вовремя прикрыла лицо… Они не знают, кто я такая!» Опасаясь, что Юань будет снова ее ругать, она поспешно добавила: «Ладно, давай сначала вытащим вас всех отсюда!» Она взглянула на реку, вода в которой начала уже окрашиваться в багровый цвет, и спросила: «Вы уйдете по воде?» «Не знаю. Придётся сражаться, — прошептал Юань. — По всей реке установили усиленно охраняемые барьеры, а на входе в Зеркальное озеро стоит загадочная железная решетка, покрытая очень мощным заклинанием. Среди наших людей много раненых, и они никак не смогут прорваться через все эти преграды». «Кто сказал, что прорваться невозможно? Смотри!» — проворчала Чжу Янь. Eё пальцы сначала переплелись, затем разъединились, и на ладони появилась сияющая золотая печать. Сформировав печать, принцесса хотела произнести заклинание, но вдруг почувствовала пронзительную боль, которая поразила ее в самое сердце и вызвала дрожь по всему телу. «Что с тобой?» — не удержался Юань, заметив, как сильно побледнело ее лицо. «Это… Должно быть… Должно быть, это ответная реакция от использования заклинания Тысячи деревьев. Всё в порядке». Она с с трудом сдержала крик боли, покачала головой, взглянула на вновь окружившую их Императорскую гвардию, сделала глубокий вдох, подняла руки и произнесла заклинание. Мгновение спустя Чжу Янь быстро махнула рукой вниз, и вода с плеском поднялась в воздух, словно выталкиваемая невидимой силой, превратившись в огромную летящую стрелу! Это была Стрела Заката. Используя землю как лук и небо как мишень, она может пронзить солнце и луну в вышине и загробный мир под землей. Это было одно из самых мощных атакующих заклинаний, которым ее научил Шифу. Но сегодня она применила его впервые. «Что скажешь? Потрясающе, верно? Смотри, как я могу! — Чжу Янь перетерпела сильную боль в пальцах, оглянулась на Юаня, вскинула брови и улыбнулась. Ее глаза были полны гордости. — Сломай!» Она сложила руки вместе и сделала жест, как будто натянула тетиву лука до предела, затем разжала пальцы, и из них вылетела образовавшаяся из воды гигантская стрела, со свистом прорезая пустоту. Стрела молнией устремилась вдоль реки, сметая все барьеры! Железная решётка, которой армия Кунсана преградила реку, в одно мгновение разлетелась вдребезги с оглушительным, сотрясающим землю звуком! Однако в этот момент Чжу Янь почувствовала острую боль в груди, будто эта же стрела пронзила ее сердце. Боль была настолько жгучей, что принцесса побледнела. Она хотела что-то сказать, но её внезапно стошнило кровью. «А-Янь! — встревоженно воскликнул Юань. — Что случилось?» Понимая, что это была ответная реакция на заклинание, Чжу Янь сделала глубокий вдох, с усилием сглотнув кровь в горле, и покачала головой: «Всё в порядке». Глядя на окружающую их Императорскую гвардию, она снова заторопила людей Бездны Моря: «Скорее же!» «Тогда ты…» — нерешительно произнес Юань. «Я вас прикрою! — резко сказала она. — Уходите, быстрее!» Юань немного колебался, но зная, что возможность мимолетна, и если Императорская гвардия успеет перегруппироваться, бойцам Армии Восстановления не удастся уйти живыми, он махнул рукой и приказал: «Всем немедленно отступить по водному пути и вернуться в лагерь Зеркального озера!» Он кивнул ведущему воину — это был тот самый подросток, которого Чжу Янь спасла из кучи трупов, — и приказал: «Цзянь Линь, ты отвечаешь за то, чтобы вывести всех!» Несмотря на то, что бойцы Армии Восстановления были ранены и измучены, они были настолько хорошо подготовлены, что автоматически выстроились в шеренгу — те, что пострадали меньше, помогали своим тяжело раненым товарищам прыгать в воду. «Остановить их! — Градоначальник Ечэна мгновенно вскочил на ноги и разъяренно крикнул: — Никто не должен уйти!» Но разве возможно было их остановить? Как только воины Армии Восстановления спрыгнули в воду, то, как и положено существам, созданным для жизни в воде, тут же поплыли по освобожденному от всех преград водному пути, в мгновение ока преодолев дюжину чжанов. Но когда люди Бездны Моря была уже в нескольких гребках от места, где река впадала в Зеркальное озеро, внезапно из ниоткуда возникла невидимая стена. Направляющий воин ударился головой о барьер и с криком боли отпрянул назад, окрашивая воду вокруг себя кровью. Что происходит? Это еще одна магическая печать? Ошеломлённая Чжу Янь не стала долго думать и тут же пустила еще одну Стрелу Заката, просвистевшую вдоль русла реки. После нового выстрела кровь из горла принцессы безудержно и шумно выплеснулась на землю. Однако на этот раз её Стрела Заката была остановлена невидимой стеной! Вобравшая в себя силу неба и земли стрела внезапно остановилась в том месте, где река впадала в Зеркальное озеро. Она застряла в воздухе, дрожа и трепыхаясь, словно вонзившись в невидимый щит, который не давал ей продвинуться дальше. Что происходит? Это заклинание, созданное Шифу? Чжу Янь запаниковала при мысли, что Императорская конница уже мчится во весь опор вдоль реки и скоро догонит отступающих солдат Армии Восстановления в устье у озера, поэтому, отбросив все сомнения, встала на цыпочки, сомкнула руки и развела их, словно натягивая тетиву лука, и, собравшись с силами, пустила еще две стрелы! Они быстро просвистели вдоль реки, и каждая из них попала прямо в оперение предыдущей. Соединившись друг с другом, три стрелы набирали большую силу, чем выпущенные по одиночке. Огромная сила трех объединенных стрел, наконец, заставила первую в цепочке сдвинуться с места и пролететь на полфута вперед! В воздухе раздался негромкий щелчок, будто что-то сломалось. В то же мгновение невидимая стена перед Армией Восстановления рухнула, и застрявшие в тупике воины под руководством Цзянь Линя подобно стрелам выскочили из реки и перепрыгнули в огромное Зеркальное озеро, чтобы исчезнуть, как дрейфующие рыбы в бескрайних просторах покрытых туманом вод. Цзянь Линь тоже прыгнул следом, и остался только Юань, который замыкал отряд. Он остановился, обернулся и с тревогой посмотрел на Чжу Янь. «Уходи! — Девушка стояла среди руин, затаив дыхание. — Не беспокойся обо мне!» Под давлением невидимой силы Стрелы Заката с каждой минутой оттеснялись назад, и она могла только делать все возможное, чтобы поддерживать заклинание, не давая проходу к Зеркальному озеру закрыться снова. Если Юань не отступит прямо сейчас, ей долго не продержаться! Тем временем сила противодействия всё увеличивалась, напирая со всех сторон.Чжу Янь покачнулась и немного побледнела — настолько мощным был барьер. Может быть… его действительно установил Шифу? «Уходи!» — отчаянно крикнула Чжу Янь, не в силах противиться зловещему предчувствию. Но с этим единственным словом она потеряла последний глоток жизненной энергии, который ей удавалось сохранить. Стрелы Заката, которые до этого медленно оттеснялись назад, теперь со свистом отлетели обратно и с невероятной скоростью устремились к ней! Чжу Янь поняла, что встретилась с силой ответной реакции заклинания, но была застигнута врасплох и могла только наблюдать, как все три соединенные между собой Стрелы Заката одна за другой летят прямо ей в лоб! Она подняла руку и быстро сформировала печать, чтобы блокировать их, но стоило ей пошевельнуться, как изо рта снова полилась кровь. Но когда Стрелы Заката, казалось, вот-вот пронзят ее череп, рядом внезапно пронесся яркий луч света, ударив подобно раскату грома и отбив смертельную атаку — отражённые стрелы превратились в золотое сияние и с треском рассеялись в воздухе! «Юань!» — Чжу Янь едва не лишилась голоса, увидев своего спасителя. Да, именно Юань вовремя вернулся и спас ей жизнь! Юань без раздумий бросился обратно в сражение, обнажив меч и отразив три Стрелы Заката. Длинные аквамариновые волосы тритона развевались по полю битвы, как самый яркий флаг, заставив Чжу Янь на мгновение потерять голову.Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 67
Может быть, Чжу Янь была еще слишком молода, прожив на свете всего девятнадцать лет, поэтому совершенно не понимала загадочного тритона, который был вдесятеро старше нее? Если тот человек, которого она видела на поле сражения, и был настоящий Юань, то возможно ли, что все ее детские воспоминания и девичья влюбленность были отданы призрачной тени? Чжу Янь была настолько потрясена и растеряна, что даже не заметила, как проход в Зеркальное озеро закрылся с громким щелчком, потеряв магическую поддержку! Пути назад для Юаня уже не было — армия Кунсана окружила их со всех сторон. Но тритона, похоже, это не беспокоило. «Ты ранена? — глаза Юаня были полны тревоги; он схватил Чжу Янь за плечи, помогая ей подняться. — Можешь идти?» На душе Чжу Янь стало так тепло, что она чуть не разрыдалась, смущенно топнув ногой: «Ты… почему ты не ушел с остальными? Теперь тебя точно убьют!» «Что случилось бы, если бы я ушел? — сказал Юань, сжимая меч в руке. Он бросил взгляд на приближавшуюся к ним Императорскую гвардию, закрыв собой Чжу Янь, как щитом. — Здесь тысячи солдат. Если бы ты осталась одна, то ни за что не смогла бы выбраться отсюда». «…» Сердце Чжу Янь затрепетало. Она хотела сболтнуть что-то глупое, но Юань рывком поднял ее на ноги и резко сказал: «Чего ты ждешь? За мной, быстрее!» Они бросились бежать через поле боя вдвоем, метаясь зигзагами и уворачиваясь от солдат. Внезапно Юань высоко подпрыгнул и снес голову одному из воинов на колеснице, затем вскочил в повозку сам, втащил на нее Чжу Янь, развернулся и схватил поводья. «Ты хочешь… просто вырваться отсюда?» — изумленно спросила принцесса. «А что еще остается делать? — низким голосом ответил Юань. — Путь в Зеркальное озеро уже закрыт. Единственное, что мы можем сделать, это попытаться прорваться через окружение!» Едва он успел это сказать, как колесница налетала на конный отряд, ощетинившийся десятком сверкающих копий. «Держи!» — крикнул Юань, бросив поводья Чжу Янь и вытаскивая из ножен огромный меч. Девушка машинально поймала вожжи и едва успела перехватить управление колесницей, как две враждующие стороны вступили в бой. Откуда-то сверху на Чжу Янь пролилась кровь, забрызгав ей волосы и плечи. Меч Юаня просвистел над землей, как молния, и трое обезглавленных воинов Императорской гвардии упали с лошадей. Юань прорубил брешь в строю солдат Кунсана, и управляемая Чжу Янь колесница на полной скорости помчалась сквозь нее. Голова одного из воинов прилетела прямо на принцессу, обдав половину ее тела струей горячей крови. Чжу Янь закричала от ужаса и попыталась сбросить с коленей голову солдата, забыв про поводья в руках. Неуправляемая колесница тут же понеслась к разрушенной стене. «Что ты делаешь? — Юань бросился к девушке, выхватил у нее поводья и холодно крикнул: — Возьми себя в руки!» Тритон натянул поводья изо всей силы, едва не удушив коня, и колесница повернула в последний момент, чудом не врезавшись в стену. Юань искоса глянул на Чжу Янь, собираясь отчитать ее, но увидел, что бледная и дрожащая принцесса все еще оторопело смотрела на отрубленную голову у себя на коленях. Это была голова солдата Императорской гвардии, которому было едва ли больше лет, чем самой Чжу Янь — может быть, слегка за двадцать. Его глаза были широко раскрыты, а кожа была еще теплой. В момент, когда молодой воин лишился головы, в его взгляде застыла вызывающая решимость без малейшего намека на страх. Чжу Янь сжимала в руках человеческую голову, дрожа, как лист на ветру. Этот молодой воин Кунсана присягнул на верность своей стране и храбро сражался до самого конца. Он прожил безупречную жизнь и встретил славную смерть. Но что делала она, Чжу Янь? Убивала соотечественников ради чужака-повстанца? Бесстрашная девушка не могла унять дрожь, словно вся ее отвага и решительность в одночасье испарились. Она беспомощно сидела в колеснице, сжимая в руках отрубленную голову, глядя на пылающее поле боя, руины и полчища солдат, и внезапно разразилась слезами. Да! Когда Шифу спросил ее, какую из сторон она выбирает, она дала однозначный ответ… Тогда она была преисполнена уверенности и решимости. Она считала, что даже несмотря на пророчество, она не должна покоряться судьбе и мириться с тем, что предначертано. Она чувствовала, что должна помочь народу Бездны Моря, даже если при этом станет врагом Кунсана. Да, она не верила в судьбу, она хотела бороться! Тогда она считала, что может отличить добро и зло, правоту и несправедливость, правду и ложь; что достаточно сильна и упорна, чтобы преодолеть все сложности. Но теперь… Смеет ли она сказать, что ей хватит духу не свернуть с выбранного пути и идти вперед по крови и костям соотечественников? «…» Юань глянул на нее и еле слышно вздохнул, затем выхватил отрубленную голову у нее из рук: «Ну всё. Хватит на это пялиться». «Ты!» — срывающимся голосом крикнула Чжу Янь. В ответ на нее уставились пара бездонных сверлящих глаз. Взгляд Юаня был таким чужим, но неуловимо теплым и знакомым. Тритон поднял руку и нежно похлопал принцессу по плечу. «А-Янь, ты еще не воин. Не смотри в глаза мертвым — ты не сможешь этого вынести». «…» Она стиснула зубы и отвернулась, тяжело вздыхая и изо всех сил стараясь унять дрожь в теле. Впереди собралось громадное войско. Длинные мечи сверкали как серебро, лесу луков и стрел не было видно конца. Чжу Янь с Юанем мчали в колеснице, одни против целой армии, словно яйцо, пытающееся разбить скалу. Чжу Янь собралась с духом и все же решила сражаться бок о бок с тритоном. Они столкнулись с пятью волнами атак Императорской гвардии, каждую из которых Юань отражал, прорываясь сквозь окружение и убивая почти всех на своем пути. Они прорвались сквозь самое слабое место в рядах Императорской армии и помчались на восток. Чжу Янь никогда раньше не видела Юаня таким. Непобедимый, пропитанный кровью врагов, он был похож на бога войны. Даже когда его меч покрылся густым и липким слоем крови и не мог больше сражать врагов, тритон разделил свое тело на несколько фантомов, каждый из которых продолжал битву с Воинами Теней! Пораженная Чжу Янь наблюдала за Юанем с восхищением и ужасом: он уже использовал не только различные техники мастеров владения мечом, но и сложную магию стихий! Эти заклинания разительно отличались от тех, что она изучала на горе Цзюи. Как он… Он обучался магии? Разве среди народа Морского Царства есть мастера-заклинатели? К тому времени, как Чжу Янь и Юань вырвались из последнего кольца солдат, оба были в изнеможении и залиты кровью. Юань вывел колесницу из деревни Истребителей Драконов и внезапно решительно помчался по главной дороге прямо в Ечэн! «Ты с ума сошел? — испуганно закричала Чжу Янь. — Там полно стражи и людей градоначальника!» «Нет, мы должны вернуться в Павильон Звездных Облаков Океана, — невозмутимо сказал Юань низким голосом. — Они не дураки. Наверняка у Небесного Моря стоит огромная армия, которая ждет, когда мы сдадимся». «Но зачем возвращаться в Павильон Звездных Облаков? Это как плыть прямиком в сети! — растерянно сказала Чжу Янь и вдруг вспомнила об одном человеке, недовольно выпалив: — Что? Ты хочешь найти эту куртизанку Жуи? Она… Кто она для тебя?» «…» Юань посмотрел на нее, но ничего не ответил. «Хотя… Должно быть, ей будет сейчас очень нелегко защитить себя, верно? — Чжу Янь внезапно почувствовала жалость к этой девушке и нахмурилась. — Учитель так жестоко пытал ее… Но она, похоже, очень выносливая, раз смогла вытерпеть ужасные мучения, но все равно не выдала тебя!» К этому моменту в голосе Чжу Янь уже не было неприязни к русалке, и принцесса сообщила с ноткой восхищения: «Во всём Юньхуане очень мало людей, способных выдержать истязания Шифу, это удивительно». В конце концов, Чжу Янь была искренней девушкой, и даже если была настроена враждебно по отношению к другим женщинам, все равно уважала достойных противников и отдавала им должное. Именно этим она и запомнилась тритону — своей простотой и четкостью в понимании любви и ненависти. Увидев, как в глазах Юаня вспыхнула теплая улыбка, Чжу Янь расстроилась еще больше и пробормотала: «Что? Ты действительно хочешь вернуться и спасти ее? Мы даже себя сейчас не можем защитить, верно?» Но Юань покачал головой и возразил: «Нет, ее уже давно нет в Павильоне». «Что? Она не в Павильоне? — застыла от удивления Чжу Янь. — Тогда почему ты так туда рвешься?» Оставив ее вопрос без ответа, Юань хлестнул лошадь, и колесница помчалась в направлении Павильона Звездных Облаков. Императорская гвардия гналась за ними по пятам; гул от копыт их лошадей сливался в монотонный и мощный раскат грома. Быстрые как ветер Воины Теней в легких доспехах стремительно настигали колесницу. Услышав топот приближающихся копыт, Юань бросил поводья Чжу Янь и встал во весь рост, обнажив меч. Чжу Янь вскочила и попыталась его остановить: «Доверься мне!» Юань обернулся и увидел, как девушка повернулась к настигавшей их коннице, выпрямилась и сложила руки вместе — она наконец оправилась от шока первой в своей жизни кровавой битвы и собрала все силы. На миг ее тело окутал ореол прозрачного мерцающего свечения. Заклинания тихо и быстро полились из ее уст, подкрепленные сложными фигурами и переплетениями пальцев. В мгновение ока из-под земли проросли бесчисленные гигантские серо-белые лозы, образовав плотную стену из ветвей, которая оплела конницу Кунсана! «Вперед! — крикнула Чжу Янь, обернувшись и глянув на Юаня. — Заклинание Сковывания Духа не продержится долго!» Юань схватил поводья и хлестнул лошадь. Колесница помчалась прочь, быстро оторвавшись от преследователей. Императорская гвардия с проклятиями барахталась в лабиринте ветвей, пытаясь прорубить себе путь мечами, но на месте каждой разрубленной лозы вырастала новая, еще длиннее и крепче предыдущей. «Это магия! — прокричал Бай Фэнлинь. — Воины Теней, вперед!» Сюань Цань и Воины Теней выехали вперед и принялись читать мантры, чтобы разрушить барьер. Но Чжу Янь поставила целых три заклинания, и когда один слой веток рассыпался, за ним появлялся другой, пока отрастал первый, так что стену нельзя было уничтожить полностью. Улучив момент, Чжу Янь с Юанем мчались во весь опор, чтобы как можно сильнее оторваться от погони. «Хорошо, что с ними нет Шифу… Иначе мы бы уже были мертвы. — Когда Императорская гвардия скрылась из виду, Чжу Янь наконец вздохнула с облегчением: — Хвала небесам». Странно… Почему Шифу не появился сегодня на поле боя? Он расставил ловушки, чтобы уничтожить Армию Восстановления, так почему он отправил войска окружить деревню, но не вступил в сражение сам? Он был так уверен в Императорской гвардии и Воинах Теней? Чжу Янь попыталась расслабиться, но чувствовала только жуткую боль и усталость во всем теле. Она была так истощена, что ее сознание начинало путаться — верный признак того, что ее духовные силы были на исходе. Она едва успела оправиться от предыдущего ранения, как снова вступила в сражение, на этот раз с огромным количеством противников. Возможно, теперь ей придется проваляться в постели еще дольше. Однако при виде Юаня Чжу Янь немного воспряла духом. Как бы там ни было, он все еще жив! Она почувствовала тяжесть в груди и невольно поднесла руку к лицу, чтобы сорвать закрывавшую его полоску ткани — отрез кушака уже пропитался кровью, и каждый вдох через мокрый, разящий смрадом смерти кусок ткани давался Чжу Янь с огромным трудом. Но едва она шевельнула рукой, как Юань прошептал ей на ухо: «Не снимай!» «Хмм?» — удивленно произнесла принцесса и уставилась на тритона. «Никто не должен видеть твое лицо, — Юань усердно гнал лошадь, и его тон был серьезен как никогда. — Глупая девчонка, как тебе пришло в голову ворваться в сражение и учинить такое, не думая о последствиях! К счастью, никто тебя не узнал, но если бы стало известно, что ты — принцесса Клана Чи, ты бы подставила весь свой род!» «Что?» — разочарованно замерла Чжу Янь. Всё это время Юаня больше беспокоила судьба Клана Чи, чем ее собственная. Услышав его упреки, принцесса не смогла сдержать недовольства и вызывающе сказала: «Это не твоё дело!» «Нет, это моё дело. — Рука Юаня еле заметно дрогнула, и он медленно произнес: — Давным-давно я обещал кое-кому, что позабочусь о Клане Чи. Поэтому я не мог бросить тебя одну на поле боя». Услышав эти слова, Чжу Янь ощутила прилив гнева, перемешанного с горечью, и выпалила: «Это была Яо И?» Юань невольно бросил на нее подозрительный взгляд: «Откуда тебе известно это имя?» Она пробормотала: «Ты когда-то сам его назвал».Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 68
«Когда я его назвал? — растерянно спросил Юань. — Я никогда не упоминал этого имени!» «Ну, знаешь, тогда… В тот день! — Чжу Янь хотела сказать, что это был день, когда она околдовала его магией иллюзии, но вместо этого густо покраснела и, топнув ногой, выдохнула: — В общем, мне просто известно это имя!» Юань больше не стал задавать вопросов и некоторое время молча смотрел на Чжу Янь, прежде чем перевел взгляд на приближающихся врагов и сказал безразличным, но твердым голосом: «Тогда ты должна знать и то, что моя жизнь была отдана Яо И задолго до того, как ты появилась на свет». «…» Чжу Янь содрогнулась, не в силах вымолвить ни слова, и почувствовала резкую боль в груди. Да, он уже не впервые отвергал ее, и ей не следовало удивляться… Но почему так сильно болело в груди? Это было отчаянное ощущение беспомощности. Она чувствовала себя скалолазом на крутой горе, который, забравшись вверх на тысячу футов, не видел опоры, за которую можно зацепиться, а до земли было уже настолько далеко, что хотелось сдаться, отпустить руки и упасть. Яо И. Яо И… Кто это, черт возьми, такая? Чжу Янь понимала, что сейчас не лучшее время для обсуждения подобных вещей, но ничего не могла с собой поделать — при упоминании Яо И она чувствовала бесконтрольную горечь и тоску. Принцесса сказала слегка дрожащим голосом: «Она… та, кого ты любишь? Это из-за нее ты решил выбрать мужской пол? Кто она?» Юань ничего не ответил, но и не возразил. «Кто она? — не унималась Чжу Янь. — Она красивая?» «Если я скажу тебе, кто это такая, ты перестанешь выпытывать? — слегка нахмурился Юань и обернулся, чтобы посмотреть на армию Кунсана вдалеке. — Сейчас не время для такого разговора! Почему ты настаиваешь?» «Даже если мы погибнем, лучше умереть без недосказанностей! — гневно закричала Чжу Янь и вскочила на ноги. — Я никогда в жизни никому не проигрывала! И все же уступила в самом важном для меня соперничестве, проиграла совершенно непонятным образом! Как я могу закрыть на это глаза?» «Хех, — невольно ухмыльнулся Юань, повернувшись к разъяренной девушке. Его тон внезапно смягчился, и тритон ласково сказал: — А-Янь, не веди себя как ребенок. Ты выросла на моих глазах, я как будто наблюдал за…» Он осекся и покачал головой. «Как будто наблюдал за ней? — вдруг осенило Чжу Янь, и она тут же побледнела. — Ты так… добр ко мне потому, что я похожа на нее?» Ее голос слегка подрагивал. Она чувствовала себя так, словно ей вонзили нож в сердце. «Если бы не она, мы бы никогда не встретились, — Юань хлестнул поводьями и погнал колесницу по полю боя еще быстрее, словно принял какое-то решение. Его голос был приглушенным и неразборчивым: — Потому что без неё тебя не было бы в этом мире». «Что?» — оторопела Чжу Янь, с трудом осознавая, что только что сказал тритон. «Она родилась больше чем за сотню лет до тебя, А-Янь, — голос Юаня был мягким и далеким; на миг его взгляд словно устремился сквозь время и пространство. — Я был рабом и пытался бежать из тюрьмы. Именно тогда Яо И приехала в Запретный Город на аудиенцию к Императору и нашла меня умирающим. Она выкупила меня и увезла с собой во дворец Правителя Чи». «…» Сердце Чжу Янь подпрыгнуло, ее мысли были скованы неприятным ощущением. Аудиенция в Запретном Городе. Дворец Правителя Чи. Это… «Всё еще хочешь знать, кто она? — Юань задумчиво посмотрел на девушку и продолжил, отчетливо выговаривая слово за словом: — Яо И — это ее имя для близких[82]. Ее настоящее имя — Чжу Фэйли из клана Чи». «Что?!» Чжу Янь содрогнулась всем телом от изумления и подпрыгнула, словно ее ударили ножом. Она воскликнула: «Неправда! Как такое возможно? Это… же имя моей прабабушки!» Но Юань лишь слегка улыбнулся и спокойно продолжил: «Да, она была величайшей из всех правителей и правительниц Клана Чи за три сотни лет, и твоим предком. Это была твоя прабабушка». «Что?» — Чжу Янь не могла найти слов, ее рот широко раскрылся от удивления; она в замешательстве смотрела на тритона. Да, как такое может быть? Женщина, в которую был влюблен Юань, на самом деле была ее прабабушкой? В таком случае… Сердце Чжу Янь упало, и она решила оборвать эту мысль. «С тех пор моя судьба связана с Кланом Чи, — голос Юаня был легким, как дуновение прохладного ветерка. — Веками длится противостояние. Хотя люди Кунсана — наши враги, я поклялся Яо И, что буду защищать ее род до того дня, когда моя душа вернется в Небесное море». Чжу Янь оторопело слушала его, совершенно забыв о том, что они находились на поле боя. Выходит… Это и есть ответ на вопрос, который она так хотела узнать? Что женщина, которую она считала своим заклятым врагом, женщина, которую ей не удалось превзойти, была… ее прабабушкой? Это было слишком… Не услышав ни звука от Чжу Янь, Юань невольно обернулся. Юная наследница Клана Чи сидела в колеснице и смотрела на него, широко раскрыв рот — хотя ее лицо было закрыто тканью, и тритон не мог видеть его выражения, шок, застывший в огромных глазах девушки, красноречиво говорил о том, какие эмоции она испытывала в этот момент. Юань не удержался и горько улыбнулся, не зная что сказать и как ее утешить. «Это ответ, который ты всегда хотела узнать, — прошептал он, дернув поводья и пустив лошадь галопом. — Теперь ты довольна, А-Янь?» Чжу Янь сидела в колеснице, не в силах сказать ни слова, пораженная внезапным ответом. Лишь спустя долгое время она подняла голову, посмотрела на Юаня полным недоверия взглядом и прошептала: «Значит, женщина… которую ты любишь, на самом деле моя бабушка?» «Прабабушка», — поправил ее Юань. «…» Чжу Янь снова умолкла, дрожа и заламывая руки. «Значит, твои навыки владения мечом тоже…» «Это она научила меня, — тихо сказал Юань. — Тебе должно быть известно, что Яо И была не только Правительницей Чи, но еще и Мастером Клинка Кунсана». «…» Чжу Янь лишилась дара речи. Да, разумеется, она знала, что более ста лет назад кланом Чи правила легендарная женщина, которая в совершенстве владела как боевыми искусствами, так и политикой, и была в сотню раз могущественнее принцессы Чжу Янь. Сердце девушки разрывалось на части от боли и отчаяния. Чжу Янь резко вскинула голову, будто о чем-то вспомнила, и воскликнула: «Нет! Чжу Фэйли… Не может быть, моя прабабушка, она… У нее ведь был муж, правда? Ее муж был человеком Кунсана, верно?» Юань слегка изменился в лице и ответил: «Да. До того, как мы встретились, она была отдана любимому младшему сыну Правителя Сюань». «Значит, я правильно помню! — Чжу Янь глубоко вздохнула. — Тогда… Выходит, она тоже убежала от брака?» «Убежала, но вернулась на полпути, — покачал головой Юань. — Мы уже добрались до границ Безбрежного Моря, когда она внезапно передумала. Она была принцессой Чи, и не могла предать свой клан ради собственных чувств. Если бы она не вернулась, кланы Чи и Сюань пошли бы друг на друга войной». «Война так война! — презрительно закричала Чжу Янь. — Чего бояться?» «Слова глупого ребенка! — Юань посмотрел ей в глаза и строго сказал: — Как может наследная принцесса Клана Чи, будущая Правительница Чи проливать кровь тысяч людей ради личных мотивов?» «…» Чжу Янь оторопело слушала его, не в силах сказать ни слова в свою защиту. К ее удивлению, слова, которые она услышала из уст Юаня, точь-в-точь повторяли то, что сказал ей Шифу! Они были такими разными людьми… Но почему они говорят одно и то же? Возможно, сердца всех мужчин всегда отданы своей стране и народу? Чжу Янь переполняли смешанные чувства; она не могла сказать ни слова. Выходит, история повторялась, и больше сотни лет назад женщина из ее рода оказалась перед тем же выбором, что и она, но в итоге приняла совершенно противоположное решение. Чжу Янь озадаченно спросила: «Значит… Она все-таки вышла замуж за сына Правителя Сюань?» «Да, — мягко сказал Юань непроницаемым тоном, в котором не слышалось ни грусти, ни радости. — Она вернулась и обсудила условия со своим отцом. Ради сохранения доброго имени обоих кланов она вступила в формальный брак. Они с мужем жили в разных покоях и не вмешивались в дела друг друга до самой его смерти от болезни спустя одиннадцать лет». «А ты? — потрясенно спросила Чжу Янь. — Что было с тобой?» Юань спокойно ответил: «Я отправился за ней в Город Небесного Ветра, конечно». Он говорил безразлично и отрешенно, но сердце Чжу Янь бешено затрепыхалось: она понимала, сколько терпения и жертвенности скрывалось за этими простыми словами. Как человек Бездны Моря, он отказался от шанса получить свободу; как влюбленный человек, он потерял гордость и отправился за своим сердцем жить в одиночестве в пустыне Диких Земель Запада! «Мне повезло встретить ее и быть с ней рядом до конца ее жизни. — Невзирая на то, что они были посреди кровавой бойни, голос Юаня был мягким и глубоким, словно ночной бриз задевал струны, выводя нежную мелодию. — Хоть в этой жизни я и не мог быть ее мужем, этого мне было достаточно». Он говорил очень тихо, почти шепотом, но в ушах Чжу Янь его слова отдавались пронзительным звоном. В этот момент Чжу Янь почувствовала, что в ее сердце словно угас какой-то огонек… Да, самого детства маленькая принцесса Клана Чи была храброй, отважной и уверенной; яркой, как лучик солнца, и пылкой, как огонь, никогда не отступая ни перед чем. Но сейчас она внезапно растеряла весь свой запал. Она растерянно пробормотала: «Но ведь… Яо И давно умерла». «Да, — глаза Юаня мгновенно помрачнели. — Мне придется очень долго ждать, прежде чем она переродится в этом мире. Надеюсь, когда это случится, я ее узнаю». Чжу Янь немного помолчала. Буря в ее сердце постепенно утихала, и девушка сказала вполголоса: «Правда ли, что люди Бездны Моря могут полюбить кого-то только раз в жизни? Ведь одна ваша жизнь — это десять жизней людей Кунсана! Ты… ты всегда будешь ждать, пока Яо И вернется в цикле перерождения?» «Угу, — Юань слабо улыбнулся; его тон был спокойным и мягким. — Я не знаю, все ли люди Бездны такие, но в моем случае это правда. Я всегда буду ждать ее». «…» Девушка в колеснице сжала поводья дрожащей рукой, немного подумала и вдруг спросила: «И всё же… Эта девушка, Жуи, кто она для тебя? Она… похоже, она очень к тебе неравнодушна, правда? И она много для тебя значит! Ты…» «Она? — словно предугадав следующие слова Чжу Янь, Юань усмехнулся и сказал: — Она моя младшая сестра». «Сестра?» — оторопела Чжу Янь. «Нас разлучили, когда мы были еще детьми, и продали разным владельцам. Только через сто лет мы встретились снова, — тихо вздохнул тритон. — Благодаря ей я вступил в ряды Армии Восстановления». Чжу Янь потрясенно уставилась на него: «Что? Жуи присоединилась к Армии Восстановления раньше тебя?» «Да, — с восхищением в глазах прошептал Юань. — Жуи невероятная девушка… Она вела людей Бездны Моря на восстание против рабства и с первых дней в Армии Восстановления возглавила Реку Душ Океана. Она намного более достойный воин, чем я». «Река Душ Океана? — непонимающе спросила Чжу Янь. — Что это?» «Это тайный путь, по которому сбежавшие из рабства на суше русалки и тритоны возвращаются в море. Он насчитывает девять лагерей и перевалочных пунктов, — Юань покачал головой и не стал вдаваться в дальнейшие подробности. — Если бы Жуи не завербовала меня в Армию Восстановления, не знаю, как бы я жил дальше после смерти Яо И». Он впервые говорил с ней на такие темы, и это заставило Чжу Янь задуматься. Да, это была еще одна сторона Юаня, которая была скрыта от принцессы всё это время, и о которой она даже не могла подозревать.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 69
Нахмурившись, Чжу Янь пробормотала: «Тогда… Раз после смерти Яо И ты присоединился к Армии Восстановления, почему ты остался во Дворце Правителя Чи? Людям Бездны совершенно не подходит климат Диких Земель Запада…» «Когда Яо И скончалась, её ребенок был еще слишком мал, за ним присматривали дальние родственники, и четыре племени Диких Земель Запада могли в любой момент погрузиться в хаос, — бесстрастно сказал Юань. — Поэтому мне пришлось остаться, чтобы помочь усмирять гражданские волнения внутри клана Чи». «Хм? Так это ты подавил восстание четырех племен? — Чжу Янь на мгновение замерла и вдруг поняла: — Вот почему предыдущий Правитель Чи дал тебе золотую пайцзу неприкосновенности и избавления от казни?» Юань молча кивнул. Его запястья напряглись, когда колесница быстро свернула за угол и переместилась на другую дорогу, и он прошептал: «После того, как восстание было подавлено, я должен был остаться ещё на некоторое время, пока ребенок не вырастет и не станет соответствующим всем требованиям правителем. Тогда я смог бы покинуть Дикие Земли Запада, но старейшины не согласились. Они хотели, чтобы я остался в Городе Небесного Ветра». Чжу Янь была немного озадачена: «Почему?» «Разве ты не понимаешь? — Уголки рта Юаня приподнялись в лёгкой улыбке. Он повернул голову, чтобы посмотреть на наивную девушку, и произнес, четко выговаривая каждое слово: — Потому что таким образом я мог и дальше находиться в сердце врага и иметь доступ к самым секретным сведениям о Шести кланах Кунсана!» «…» Чжу Янь вздрогнула, как будто ее пронзили кинжалом, и сделала болезненный вдох холодного воздуха, тупо уставившись на мужчину рядом с ней, не в силах произнести ни слова. «Увы… А-Янь, — увидев ошарашенное выражение её лица, Юань не удержался, поднял руку, коснулся её щеки и покачал головой, криво усмехнувшись: — видишь, из-за твоей настойчивости мне пришлось рассказать тебе всё это и полностью разоблачить себя…» Чжу Янь вздрогнула и невольно отпрянула назад, избегая его пальцев — кожа тритона всегда была холодной, но в тот момент, по её ощущениям, она казалась ей просто ледяной. Она пристально посмотрела на Юаня полными недоверия глазами и на мгновение замолчала, прежде чем сказать: «Оказывается, ты ради этого жил под прикрытием?» «Сначала так и было, — Юань убрал руку, чтобы обогнуть угол и выровнять колесницу, — но потом, десять лет назад, в бою погиб Цзоцюань-ши[83] Чаошэн, и старейшины решили, что я должен занял его место и вернуться в Лагерь Зеркального Озера». Чжу Янь невольно спросила: «Тогда почему ты не вернулся?» Юань посмотрел на нее и сказал: «Потому что в то время ты была больна». «…» Чжу Янь вздрогнула и вдруг вспомнила — да, это было, когда отец отвез её мать в Запретный Город на аудиенцию к императору. Именно тогда маленькую принцессу сразило то, что было известно как «жестокая, неизлечимая лихорадка», и она день за днем лежала в коме, борясь за выживание на грани жизни и смерти. И единственным человеком, который держал её крошечную руку, сидя у постели, был Юань. Он был рядом с одинокой девочкой во время первого великого бедствия в её жизни, и когда она, побывав у самых врат смерти, очнулась и смогла наконец открыть глаза, то первое, что она увидела, были его глаза — голубые, как море в лучах солнца. Тогда она заплакала и обвила руками шею Юаня, заставив его поклясться, что он никогда не оставит ее. Тритон успокаивал девочку, для которой опасность еще не вполне миновала, снова и снова повторяя обещание не покидать её, пока она не успокоилась и снова не заснула в изнеможении. Вспомнив всё это, она шмыгнула носом. Глаза её покраснели, но она сдержалась и с деланным равнодушием сказала: «Значит… ты остался ради меня?» Юань посмотрел на нее нежным взглядом: «Да, ради моей маленькой А-Янь». Она пробормотала: «Но тогда… почему ты снова бросил меня?» «Мне пришлось так поступить, — глаза Юаня стали серьезными, а его тон — напряженным. — Я забыл, как быстро проходит время в человеческом мире. В мгновениеока моя маленькая А-Янь выросла, и другие мысли заполонили ее сердце — я считал тебя своим ребенком, но ты не хотела относиться ко мне как к отцу». «Как к отцу? Это шутка?!» — Чжу Янь сначала рассердилась, но вдруг её словно осенило. Взгляд её изумлённо застыл, а губы зашевелились, раскрываясь и смыкаясь снова: «О, боги… о небеса!» «Что?» Но Юань, управляя колесницей, уже приближался к кварталу Цюньюй и издалека увидел перед собой заставу и солдат, поэтому не мог отвлекаться и смотреть на принцессу. Чжу Янь подскочила как ужаленная и уставилась на него; её губы слегка дрожали, как будто она открыла какую-то великую тайну, голос её срывался: «Вот оно что! О боги… Юань! Я, я… действительно твой потомок?» На этот раз Юань наконец повернул голову, чтобы посмотреть на нее: «Что?» «Я… твой потомок? — Девушка посмотрела на тритона, который прожил на этом свете более двух столетий, и покраснела. — Ты сказал, что моя прабабушка была твоей любовницей! Сказал, что они с мужем состояли только в формальном браке! Так возможно ли, что ребенок, которого она родила, был твоим?» Юань не ответил, просто посмотрел на нее, желая что-то сказать. Чжу Янь внезапно всё осознала и в смятении села обратно, обхватила голову руками и выпалила: «Так вот почему ты обращаешься со мной как с ребенком? Боги! Так… ты действительно мой прадедушка? О небо!» Её разум был в смятении, мысли путались, и какое-то время она не могла произнести ни слова. Это просто смешно! Как она могла влюбиться в своего прадедушку? Тот, кто присматривал за кланом Чи и защищал их род более ста лет, тот, с кем она выросла и кто заботился о ней более нежно, чем её отец, оказался её предком, источником её собственной крови! Это переплетение времен и безумные страсти были просто ошеломляющими. Она погрузилась в мысли, не подозревая, что они приближаются к кварталу Цюньюй. Это был оживленный район Ечэна, и, хотя едва рассвело, на улицах уже были пешеходы. Колесница, въезжающая на улицу в таком месте, очевидно, была бы очень заметна и сразу привлекла бы внимание патрулирующих солдат. Юань мгновенно принял решение остановить лошадь на углу и тихо бросил: «Слезай!» Чжу Янь была настолько ошарашена, что не заметила, как он без лишних слов стащил её с колесницы. Юань потянул её на уединенную и пустынную улицу, указал на перекресток впереди и сказал: «Ладно, здесь безопасно — возвращайся сейчас, пока вокруг не слишком много людей!» «Хм?» Она замерла на мгновение, несколько задержавшись в своих мыслях. «Немедленно возвращайся во дворец правителя Чи, пока не взошло солнце, — Юань говорил, четко произнося каждое слово. — Помни: никому не рассказывай, что не ночевала дома, и не создавай больше проблем для клана Чи. Забудь обо мне и не связывайся больше с Людьми Бездны или с Армией Восстановления!» «Но… что ты собираешься делать? Мой учитель все еще преследует тебя, — ее голос слегка дрожал. — Ты, ты не можешь победить Шифу!» «На самом деле, смерть в бою — это лучшее завершение пути, — голос Юаня был спокойным, и он говорил эти слова с торжественным выражением лица. — А-Янь, твой учитель и я сражаемся каждый ради собственного народа и своей страны… Между нами нет и не может быть пощады, и никому больше не нужно вмешиваться — даже если однажды я убью его или он убьет меня, это будет конец, которого заслуживает воин, и тебе не нужно об этом беспокоиться». «…» Чжу Янь потеряла дар речи, слезы навернулись на ее глаза. «Прощай, моя маленькая А-Янь, — Юань поднял большой палец и вытер слезы с уголков ее глаз; его голос внезапно снова стал мягким, каким она помнила его в детстве. — Ты выросла и стала такой потрясающей. Обещай мне, что станешь великим человеком и будешь жить счастливо». «Угу!» Она ошеломленно кивала головой, но слёзы одна за другой катились из ее глаз. Вдруг она шагнула вперед и дернула его за рукав, подавляя всхлип: «Юань! У меня есть еще один вопрос!» Юань опустил руку и уже повернулся, собираясь уйти, но теперь он не мог не оглянуться на нее: «Что такое?» Она смотрела на него с трепетом: «Ты… действительно мой прадедушка?» Юань опустил глаза и, казалось, какое-то время колебался, прежде чем риторически спросить: «Тебе было бы легче меня отпустить, если бы я сказал «да»?» Чжу Янь не знала, кивнуть ли ей или покачать головой. Но Юань избавил ее от выбора, сказав: «Нет, я не твой прадедушка. У нас с Яо И не было детей. Вероятность того, что у тритона и и земной женщины будет ребенок, очень мала, и даже если ребенок родится, он сохранит отличительные черты Людей Бездны — ты не мой потомок. Ребенок Яо И был передан ей для усыновления от её родственника из клана Чи». «Ах, правда? Это правда? Я действительно не твоя внучка?» — Она издала долгий вздох облегчения, не зная, плакать ей или смеяться; уголки ее рта растерянно задергались, то уползая вверх, то снова опускаясь. Юань посмотрел на сложную мимику Чжу Янь, вздохнул и похлопал ее по плечу: «Но ты выросла у меня на глазах, и я питаю к тебе такие же чувства, как к моему собственному ребенку». Её душа словно погрузилась в туман, где счастье и печаль смешались одновременно. Она не смогла бы передать словами свои ощущения в этот миг. Юань нежно погладил её по спине, слабо вздохнул и, кашлянув, добавил: «Теперь всё сказано… Прощай, моя маленькая А-Янь». Его глаза были такими же нежными, какими она запомнила их в детстве, но жгуче-алые пятна крови на его снаряжении напомнили ей, что ничто уже не будет прежним. Он наклонился, обнял её в последний раз и медленно пошёл прочь. Она всё ещё хотела остановить его, но знала, что у него больше нет причин оставаться. Она еще чувствовала прикосновение его руки, когда он уже исчез за поворотом. В этот момент у нее вдруг возникло тревожное предчувствие, что, возможно, это последний раз, когда она видит его — этот нежный человек, с которым она выросла, вот-вот исчезнет из её жизни навсегда, как рыба, которая выскользнула из рук прямо в море и уже никогда не вернётся. «Юань!» — воскликнула она, и не удержавшись, побежала за ним. Да, он вернулся назад с поля боя и прорвался через осаду только для того, чтобы вернуть её домой. Тогда что он теперь собирался делать? Они только что вышли из окружения и были совершенно измотаны. Как он спасётся, если наткнётся на патрульных Императорской гвардии? Встревоженная Чжу Янь бросилась за Юанем, но тритон уже скрылся в глубинах Павильона Звёздных Облаков Океана. Самое процветающее из увеселительных заведений города было закрыто по приказу властей после прошлых беспорядков, даже несмотря на мольбы госпожи Хуа Ло, близкой приятельницы градоначальника. В величественном здании царила какая-то гнетущая кладбищенская тишина. Пробравшись по стене внутрь Павильона Звёздных Облаков, Чжу Янь никого там не обнаружила. Снаружи дул ветер, и печати громко шуршали у входа. Чжу Янь на мгновение остановилась; тревога в ее сердце постепенно утихала. Опустив голову и поразмыслив, принцесса вздохнула и сдалась. Она передумала гнаться за ним, развернулась и пошла обратно в свете раннего утра. Да, Юань уже ушел, и догнать его было невозможно, а даже если она и догнала бы, то что могла бы ему сказать? Их совместная история, как бы долго она ни тянулась, подошла к концу, и ей суждено было закончиться сегодня. То, что исчезло вместе с ним, было юношескими годами её наивной и безответной любви. Холодный утренний ветерок нежно коснулся её головы и разметал её длинные волосы. Чжу Янь вдруг почувствовала, что пробуждается ото сна. Она подумала, что должна запомнить сегодняшний день, потому что даже много лет спустя он останется значительным поворотным моментом в ее жизни. В возрасте девятнадцати лет она наконец отпустила то, от чего не могла избавиться много лет, и отказалась от человека, о котором так долго мечтала. Однако, запрыгнув обратно на стену, принцесса краем глаза заметила движение вдалеке. Чжу Янь замерла на стене и невольно оглянулась. Она не увидела ничего, кроме маленькой певчей птички, летавшей в поисках пищи. Весь Павильон Звёздных Облаков был пустым и таким тихим, как будто он был мертв. Это была всего лишь иллюзия, не так ли? Она покачала головой и приготовилась спрыгнуть с высокой стены и уйти с миром. Но неожиданно почувствовала неладное — обернувшись, Чжу Янь посмотрела на птицу: она всё ещё была на том же месте, что и пару мгновений назад, в той же позе, летящей с расправленными в воздухе крыльями, и совсем не шевелящейся! Это была иллюзия! То, что она видела, было всего лишь миражом? Дул ветер, но летавшие в окрестностях птицы не двигались, и даже цветы и деревья во дворе ничуть не качались. Над всем Павильоном Звездных Облаков Океана навис лёгкий, почти невидимый глазу слой тумана. Чжу Янь была потрясена. Она быстро развернулась, спустилась со стены и метнулась в глубины Облачного Сада.Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 70
Да, это был магический барьер! Весь громадный Павильон Звездных Облаков был окружен прозрачной, почти незаметной для невооруженного глаза стеной! Похоже на Барьер Одного Листа, который может изолировать большие объекты и обширные пространства. Значит, Юань внутри? Как он мог позволить себе попасть в ловушку? «Юань! Юань!» — в отчаянии позвала Чжу Янь, пытаясь побороть дурное предчувствие. Она попробовала открыть дверь в Павильон Звездных Облаков, но внезапно натолкнулась на нечто невидимое, отбросившее ее назад с такой силой, что она упала на землю. Ее тело сковал жуткий холод, словно тысячи ледяных игл вонзились в ее кожу — за Барьером Одного Листа было заклинание Ледяного Клинка, способное отразить что угодно! Чжу Янь почувствовала, как ее сердце уходит в пятки. Она собрала все силы и попыталась встать на ноги. Она бросилась к стене Павильона Звездных Облаков и взлетела в воздух, сцепив пальцы и сформировав печать, готовясь прорваться сквозь мощные барьеры. Но в этот момент что-то изменилось в спокойной и неподвижной иллюзии. Яркая, как восходящее солнце, вспышка мелькнула в глубине двора Павильона! Это… Сердце Чжу Янь содрогнулось, и прежде чем она успела что-то сделать, из земли с оглушительным хлопком вырвался поток белоснежного света, словно огромный солнечный диск разорвал землю! Луч света быстро расползался во все стороны, разрушая внутреннюю галерею Павильона, словно гигантский таран. В земле образовалась огромная глубокая дыра. Оглушенная мощным взрывом света Чжу Янь оступилась и упала со стены. Она свалилась на землю, быстро поднялась и, ни о чем не думая, устремилась к источнику света; отвратительное предчувствие чего-то ужасного переворачивало всё внутри неё. Она взлетела в воздух, бросилась вниз и пробила барьер. Тысячи ледяных клинков впились в ее тело, но Чжу Янь двигалась дальше, не обращая на них внимания. «Юань… Юань! — кричала она, чувствуя, как ее сердце рвется на части. — Где ты? Выходи!» Но ответа не было. Земля вокруг гудела и вибрировала от мощных потоков света. Одна за другой небо разрывали ослепительные вспышки, похожие на молнии — огромная духовная сила и темная боевая магия сражались между собой. Воздух наполнился знакомым ощущением энергии! «Юань!» Сердце Чжу Янь похолодело. Она в ужасе стояла у руин огромного павильона. Времени на раздумья не было, и принцесса сломя голову бросилась в огромный провал в земле! Источник света действительно находился в подземных сооружениях Павильона Звездных Облаков Океана. Чжу Янь спрыгнула вниз и полетела глубоко под землю. Приземлившись, принцесса почувствовала холод и влагу под ногами — она стояла в большой луже. Это… был перекрытый подземный источник? Посмотрев вверх, Чжу Янь увидела знакомые белые одежды. Широкие рукава и полы развевались в воздухе, хотя не было ни малейшего ветра. Мужчина смотрел на нее сверху вниз холодными, как свет звезд, глазами, словно был не живым человеком из плоти и крови, а изваянием из снега и льда. В этот момент воздух застыл в груди Чжу Янь, и, казалось, даже кровь остановилась в жилах. «Надо же… Тебе нужно было сюда ворваться? — Человек посмотрел на нее и тихо произнес знакомым тоном: — Никакие барьеры не могут тебя остановить… Ты неисправима». Чжу Янь посмотрела на него и выпалила: «Ши… Шифу?» Да! Это был Великий Жрец храма Цзюи, Ши Ин. Его не было на поле боя, но он появился здесь! Он величественно парил в пустоте в белых одеждах, глядя на свою ученицу, стоявшую в луже воды и грязи. Ши Ин сказал безразличным тоном: «Жаль, что ты опоздала. Всё кончено». Слегка взмахнув рукавом, он указал вниз, в глубины земли. Чжу Янь бросила взгляд туда, куда указывала рука Шифу, и содрогнулась от ужаса. Ши Ин парил в воздухе, окутанный облаками белых одежд. Его правая рука была вытянута, пальцы сложены вместе, а из кончиков струился поток белого света, будто жрец держал в руке острый меч, способный расколоть недра земли одним ударом — это была завершающая позиция Небесной Кары. Другой конец светового меча вонзился в грудь молодого человека, проткнув его сердце насквозь! «Юань!» Чжу Янь было достаточно одного взгляда, чтобы внутри у нее всё перевернулось. Да, это был Юань! Юань, с которым они только что расстались! «Юань… Юань!» — душераздирающе закричала Чжу Янь и бросилась к нему. Юань не отвечал. Он висел в пустоте, скованный фатальным ударом. Из огромной раны в его груди струилась кровь. Удар был смертельный — всё действительно закончилось до того, как появилась Чжу Янь. Еще несколько мгновений назад она колебалась, не осмеливаясь принять решение, и была готова отказаться от человека, которого любила столько лет, а теперь он был мертв! «Лидер повстанцев, Цзоцюань-ши Армии Восстановления, Чжи Юань, — Ши Ин говорил холодным и спокойным голосом, безразлично роняя слова одно за другим, словно о чем-то объявляя, — убит сегодня в засаде». Его слова острыми кинжалами вонзились в сердце Чжу Янь. Она подняла налитые кровью глаза и с горечью и ненавистью уставилась на своего учителя. Ее захлестнула свирепая ярость, наполняя уставшее тело новыми силами, и принцесса закричала, задыхаясь от злости: «Будь ты проклят! Отпусти его!» Ши Ин склонил голову и с безразличием глянул на Чжу Янь; его глаза были как застывшие льдины. Она чуть не бросилась на него с голыми руками, но в этот момент он шевельнул рукой и вытащил Меч Пустоты из груди Юаня, холодно промолвив: «Хорошо». Когда Ши Ин убрал клинок, тритон полетел вниз. Его аквамариновые волосы развевались, как знамя на ветру. «Юань!» — в слезах воскликнула Чжу Янь, бросаясь вперед и пытаясь поймать падающее тело. Но она не успела коснуться Юаня — Ши Ин слегка вздернул бровь, повернул запястье и немного подался назад. Огромная сила разрезала воздух и с тихим свистом вырвала летевшего вниз тритона из рук Чжу Янь! Юань упал в глубину, на дно подземных вод. Он был весь в крови и будто спал глубоким сном. Чжу Янь стояла в луже воды под землей, беспомощно глядя на свои пустые руки, затем снова подняла голову на парившего в воздухе человека. В ее глазах не было ничего, кроме шока и отрицания. Как это могло случиться? Всё произошло слишком быстро, буквально в мгновение ока! Это… это был не сон, правда? Как это могло случиться на самом деле? «Что такое? Не ожидала увидеть меня здесь? — Ши Ин холодно посмотрел ей в глаза и решительно сказал: — Как глупо… Когда Жуи попала ко мне в руки, я прочитал ее мысли и узнал, что Павильон Звездных Облаков был одним из пунктов Реки Душ Океана. Ха! Эти люди Бездны Моря думали, что всё так просто… Думали, что если будут стоять насмерть и ничего не скажут, я не узнаю?» Чжу Янь вздрогнула и пробормотала: «Значит, ты…» «Я установил барьеры на всех водных путях, которые ведут к озеру и морю, собрал огромное войско, и стал ждать здесь». Его голос стал ледяным. «Я знал, что если ему не удастся прорваться сквозь барьеры и Императорскую гвардию к озеру, он пойдет в обратном направлении, чтобы уйти через Реку Душ Океана. Это простая логика». Он продолжал пугающе спокойным тоном: «Я долго ждал его появления здесь. Нельзя выстрелить из лука, у которого вместо тетивы шелковая нить… Для того, чтобы сражаться со мной, нужно иметь огромную силу. На этот раз мне понадобилось меньше десяти движений, чтобы убить его». «…» Чжу Янь будто онемела, сотрясаясь от неуемной дрожи. Она чувствовала, как стынет кровь в ее теле. Ее зубы стучали так сильно, что все слова застревали во рту, и она не могла издать ни звука. «Мне не удалось убить его тогда, но на этот раз всё по-настоящему. Я должен был сдержать слово, не так ли? — Ши Ин опустил голову и посмотрел на лицо Чжу Янь. Странная, почти зловещая усмешка скользнула по его губам, и он шепотом сказал: — Значит, на этот раз ты действительно пришла отомстить за его смерть?» «Замолчи! — Чжу Янь не могла больше слушать его и с ненавистью крикнула: — Я убью тебя!» «Что ж, хорошо». Ши Ин холодно засмеялся и развел руки в пустоте. Между его ладоней тут же появился огромный меч! Жрец наклонился к Чжу Янь, пристально посмотрел на нее и сказал глубоким ледяным голосом: «В нашу последнюю встречу я сказал, что если мы когда-нибудь сойдемся в битве, я не стану тебя щадить…» С еле слышным щелчком он повернул запястье и направил меч вниз. В лицо Чжу Янь мгновенно ударил поток смертоносной силы, разметав ее волосы, будто от сильного порыва ветра. «Ты знаешь, я всегда держу своё слово!» «Мерзавец, будь ты проклят! Ты действительно… действительно убил Юаня!» Чжу Янь была вне себя от ярости и не чувствовала ничего, кроме чистого бурлящего гнева, пылавшего в груди и сжигавшего остатки рассудка и здравомыслия. Отбросив страх и сомнения, она взлетела в воздух, сцепила пальцы на груди и ударила заклинанием по Шифу! В пылу гнева она использовала самое сильную атакующую магию, которая была ей известна, но Ши Ин с легкостью отразил ее удар одним движением пальцев! «Стрела Заката? Ты делаешь успехи, — Великий Жрец мгновенно заблокировал ее атаку и слегка нахмурился, холодно сказав: — Но это всего лишь жалкая попытка. Этого недостаточно, чтобы убить меня и отомстить за его смерть!» Едва успев договорить, он раскрыл ладони на груди, и на кончиках его пальцев сверкнули ослепительные вспышки света. Стрела Заката! Он использовал против нее точно такое же заклинание? Чжу Янь обмерла от страха, увидев, как два луча света с ревом столкнулись в воздухе! Ши Ин перебил ее Стрелу Заката своей, и принцессу накрыло мощной шоковой волной. Что-то больно ударило в лоб Чжу Янь, и нефритовая заколка, скреплявшая ее волосы, сломалась пополам, ранив принцессу обломком. На голове Чжу Янь расцвело кровавое пятно. К счастью, за миг до этого девушка успела наклонить голову и увернуться — если бы она замешкалась на долю секунды, ее череп раскололся бы пополам! «Видишь? — ледяным тоном сказал Ши Ин. — Вот это настоящая Стрела Заката». «Катись в ад!» — бешено закричала Чжу Янь и бросилась на него с удвоенной яростью. Она атаковала бездумно, наугад, кидаясь самыми мощными из известных ей заклинаний. Но что бы она ни использовала, Ши Ин мгновенно парировал точно таким же заклинанием. Битва света со светом, силы с силой — заклинания сверкали в пустоте, удары молний пронизывали воздух, сотрясая руины Павильона Звездных Облаков до основания. Не помня себя от гнева и отчаяния, Чжу Янь атаковала изо всех сил, применяя заклинания стихий одно за другим. Но Ши Ин, даже не глядя в ее сторону, одним взмахом руки отбивал все ее атаки теми же заклинаниями! Ветер против ветра! Молния против молнии! Стрела Заката против Стрелы Заката! Лучи света с грохотом перекрещивались в воздухе. Наставник и ученица сражались насмерть в руинах Павильона Звездных Облаков, и каждое их заклинание, каждое движение и каждый взмах руки были абсолютно одинаковыми! Вот только по силе и скорости Ши Ин значительно превосходил Чжу Янь, и чем яростнее она била, тем мощнее были контратаки Шифу! В конце концов, она не выдержала и была вынуждена резко отступить. Выплюнув несколько глотков крови, Чжу Янь пошатнулась и упала на землю. Она посмотрела вниз на мертвого Юаня, и ее сердце заболело. Да… Она была слишком слаба! Она даже не могла отомстить за него; она не могла ничего! Почему она такая жалкая и никчемная? «Как убого». Когда последнее заклинание Чжу Янь рассеялось, Ши Ин глянул на нее и холодно произнес: «В твоих руках все техники высшего уровня превращаются в третьесортные примитивные заклинания. Я покажу тебе в последний раз — если не научишься сейчас, тебе придется ждать следующей жизни, чтобы выучить их снова! Смотри!»Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 71
Едва договорив, Ши Ин взмахнул запястьем, сплел пальцы в замок и прижал указательные пальцы ко лбу. В этот момент десять потоков света, похожих на длинные кинжалы, слились в один гигантский луч и с грохотом ударили в землю! Небесная Кара! Потрясенная Чжу Янь побелела как бумага. Ей было хорошо известно, какую чудовищную силу это заклинание обретало в руках Шифу — если бы она не использовала все силы, чтобы защититься от него, то не только не смогла бы отомстить за Юаня, а сама погибла бы на месте! «Ублюдок!» Гнев и ненависть в ее сердце вспыхнули с новой силой, и Чжу Янь выхватила из-за спины сломанный меч и бросилась вперед. Клинок был пропитан мощной духовной силой и светился алым огнем — это тоже был элемент Небесной Кары, применяемой с помощью оружия, но его интенсивность была куда меньше, чем у магического заклинания. Даже если ей придется отдать свою жизнь, она будет сражаться до смерти! Он ошибается, думая, что сможет так легко от нее избавиться! Когда Чжу Янь и Ши Ин столкнулись в воздухе, принцесса почувствовала бешеную вибрацию меча, который едва не выскочил из ее рук, и ей пришлось истратить почти все силы на то, чтобы удержать его. Две магические ауры с ревом с треском схлестнулись в воздухе, не уступая друг другу! Поразительно! Прекрасно! Значит, ей удалось отразить Небесную Кару Шифу?! Чжу Янь была вне себя от радости. Приземлившись обратно, она не стала ждать, пока сможет крепко стоять обеими ногами на земле, и развернулась для следующей атаки. Но, обернувшись, увидела, что Ши Ин уже тоже успел приземлиться и сомкнуть пальцы на лбу. Его взгляд был твердым и решительным. Нет! Шифу снова собирался ударить Небесной Карой! Ей нужно во что бы ни стало опередить его, это вопрос жизни и смерти! Один миг — и заклинание разнесет ее на куски! Недолго думая, Чжу Янь развернула клинок и вложила все силы в еще одну Небесную Кару! Противники взлетели в воздух, и их тела снова столкнулись с сокрушительной силой. Чжу Янь собрала остатки силы, и ее светящийся сломанный клинок с громким свистом сверкнул в воздухе, словно метеор, и со всей мощью врезался в плоть и кровь, содрогнувшись от чудовищной отдачи. Принцесса почувствовала резкую боль в запястье, и меч вылетел из ее руки. Что? Ее удар достиг цели? Или это Шифу выбил клинок у нее из рук? Приземлившись, Чжу Янь с тревогой обернулась и увидела, что Ши Ин отлетел назад от ее удара, с размаху ударившись о разрушенную стену. Прямо в его груди торчал сломанный Золотой Палаш Девяти Колец! Не может быть! Мысли Чжу Янь в один момент перепутались. Он задрожала, не зная, радоваться ей или злиться. Ее противник пристально смотрел на нее, сложив руки на лбу. Кончики его пальцев все так же сияли магическим светом, но он не спешил выпускать заклинание — ни чтобы напасть, ни чтобы защищаться. Когда они столкнулись в воздухе, Ши Ин сдержал свою силу и не стал сопротивляться, позволив Чжу Янь ударить его мечом в грудь! Как… Почему это произошло? Победившая одним ударом Чжу Янь ошеломленно застыла на месте и долгое время не могла пошевелиться. Наконец она задрала голову и посмотрела вверх на поверженного противника, не понимая, что случилось, и отказываясь в это верить. Небесная Кара… Что случилось с его Небесной Карой? Почему он не ударил заклинанием? Ей это снилось? Сверху из воздуха на нее упала капля крови. Капля алой, горячей крови. Нет… Это был не сон! Такое не могло ей присниться! «Ши… Шифу?» — осторожно позвала она. Уголки ее губ нервно подергивались. Но Ши Ин не отвечал, а лишь неотрывно смотрел на нее непередаваемым взглядом. Ее клинок поразил его прямо в грудь, пронзив тело насквозь и пригвоздив к разрушенной стене! Нет! Не может быть! Как она могла убить своего наставника? Как этот богоподобный человек мог пропустить такой простой удар? Должно быть, это сон или иллюзия, верно? В это жуткое утро после кровавого ночного сражения случилась цепочка настолько стремительных, неожиданных и невероятных событий, что всё напоминало ужасный дурной сон. Чжу Янь задрожала, робко подняла руку и коснулась сломанного клинка в груди Ши Ина. Сталь была холодной, острой и покрытой кровью — горячей, как огонь, кровью! Чжу Янь вскрикнула, словно обожгла руку. Она как будто очнулась от тяжелого кошмара и посмотрела на Ши Ина, не веря своим глазам. «Шифу… ты…» Почему, почему он сдержал заклинание в последний момент? Чего он хотел? «Что ж, ты и вправду убила меня. — Ши Ин уронил голову и посмотрел на Чжу Янь ясным взглядом. Он схватил ее руку, прижал к своей окровавленной груди и сказал на удивление спокойным тоном: — Ты тоже сдержала свое обещание… Кхм, неплохо… неплохо для моей ученицы». Кровь из его раны сочилась между пальцев Чжу Янь, медленно заливая ее руку, ворот и рукава ужасным алым цветом. Принцессе казалось, что она сходит с ума. «Шифу! Шифу!» — отчаянно закричала она, пытаясь отдернуть руку. Но Ши Ин не отпускал. Он крепко прижимал к себе ее окровавленную руку, с непостижимой и холодной как сталь улыбкой в глазах наблюдая, как Чжу Янь беспомощно пытается вырваться. Принцесса дрожала, мысли лихорадочно метались в ее голове… Шифу… Шифу, что ты творишь? Что происходит? «А-Янь… Ты не понимаешь? — Ши Ин видел полную растерянность в глазах ученицы. Он положил руку ей на плечо, и его глаза загорелись странной улыбкой. — Всё закончилось так, как и предрекало пророчество». Чжу Янь почти ничего не соображала и только нервно спросила: «Какое пророчество?» «Вскоре после моего рождения Великий Прорицатель предсказал мне… кхм… смерть от руки женщины…» Он повторял пророческие слова, которые определили всю его жизнь, но его голос оставался твердым и спокойным: «До восемнадцати лет я должен был скрываться от мира в долине и избегать женщин. Если бы я встретил хоть одну, я должен был тут же ее убить». Чжу Янь испуганно выпалила: «Но ведь… ты же не убил меня!» Да, он не убил ее! Десять лет назад, когда одинокий совершенствующийся в Долине Императоров юноша встретил Чжу Янь, ему еще не было восемнадцати, и все же он оставил в живых маленькую девочку, которая пробралась на его территорию. «Да, я должен был убить тебя в тот день, — устало улыбнулся Ши Ин и покачал головой. — Не знаю почему, но я просто не мог заставить себя скормить тебя Чунмину». Чжу Янь задрожала всем телом: «Но почему… Почему ты не убил меня тогда?» Ши Ин посмотрел на нее и тихо сказал: «Потому что ты сразу мне понравилась». Его голос был спокойным, будто он говорил что-то само собой разумеющееся. Но в этой короткой фразе была обжигающая сила, и Чжу Янь содрогалась от каждого произнесенного им слова, будто пораженная громом. Принцесса сделала шаг назад, и ее глаза расширились от изумления: «Что… Что?!» «Я люблю тебя, А-Янь… Хоть ты и всегда боялась меня». Умирающий Великий Жрец посмотрел на ученицу и едва уловимо вздохнул. «Я думал, что никогда не смогу признаться тебе в этом. Я хотел сохранить эту тайну в сердце и унести с собой в могилу». Чжу Янь лишилась дара речи и лишь дрожала от шока, не веря в услышанное. «Когда тебе было тринадцать, я подарил тебе заколку, которая досталась мне от матери, — спокойно продолжал Ши Ин. — Должно быть, ты не знала, что из поколения в поколение Нефритовая Кость была традиционным обручальным подарком императоров Кунсана своим будущим императрицам». Каждое его слово раскаленным железом впивалось в сердце Чжу Янь. «В тот год ты спасла мне жизнь, вытащив из Бездны Цанъу… Я сказал, что в будущем обязательно верну долг и отдам эту жизнь тебе, — Ши Ин посмотрел на Чжу Янь, едва заметно улыбнулся и мягко произнес: — И знаешь, когда я говорил «в будущем», я имел в виду сегодняшний день». Чжу Янь дрожала так сильно, что даже кончики ее пальцев неистово тряслись. «Так что пророчество Да Сымина оказалось правдивым. С момента нашей с тобой встречи моя судьба была предрешена, — голос Ши Ина было ровным и тихим. Он наконец отпустил ее руку, вынул свободной рукой клинок из своей груди и бросил его на землю. — Провидец всегда обречен умереть от предсказания». С этими словами он рухнул вниз со стены, с трудом удержавшись на ногах. «Шифу! — Чжу Янь бросилась к Ши Ину, чтобы не дать ему упасть, и упрямо закричала: — Нет… Это не так! Ты только что сам подставился под удар! Ты… почему ты не увернулся?» Если он так верил в пророчество, то почему не убил ее, когда она была еще ребенком? А если не верил, то зачем только что сделал то, что сделал? Это было парадоксально. Он сознательно, собственными действиями позволил пророчеству сбыться! «Зачем мне пытаться убежать от судьбы? — Его голос постепенно слабел. Вместе с вытекающей из раны кровью Ши Ина покидали остатки жизни. Великий Жрец тяжело покачал головой. — Ты любила другого… и поклялась отомстить за его смерть. Я дал тебе то, чего ты хотела. Это единственное, что я мог для тебя сделать, верно?» Его голос был спокойным и прекрасным, словно капли воды, стекающие по гладкому острому клинку, но Чжу Янь чувствовала, как дрожит его тело. Она хрипло прошептала: «Нет… Нет! Всё могло закончиться иначе! Ты мог не убивать Юаня! Ты мог его отпустить… Ты… мог сделать всё по-другому!» «Как я мог поступить иначе? — Ши Ин опустил глаза, посмотрел на отчаявшуюся девушку и вздохнул: — Я перворожденный сын Императора Кунсана, Великий Жрец храма Цзюи… Как я мог остаться в стороне и просто наблюдать за тем, как приближается гибель Кунсана? Кем бы ни был этот человек, я должен был убить его!» «…» Чжу Янь ничего не ответила, лишь стиснула зубы и задрожала. «Другого исхода не могло быть, А-Янь, — прошептал Ши Ин. — Всё было предрешено с самого начала. У меня не было выбора». «Пусть даже так! Даже если ничего нельзя было изменить, ты… Ты… — она содрогнулась, разжала зубы и попыталась закончить, но не выдержала и зарыдала: — Ты мог хотя бы отразить мой удар!» Она схватила его за отвороты одежды и резко оттолкнула от себя, разразившись слезами и проклятиями: «Мерзавец! Почему, почему ты не отразил удар? Почему? Ты мог защититься!» Ши Ин посмотрел на измученную девушку, и вдруг его глаза озарила слабая улыбка. «Ты действительно так хотела, чтобы я отразил удар? — вздохнув, мягко спросил Великий Жрец с удивительной нежностью в голосе, которой Чжу Янь никогда раньше не слышала. — Ты будешь грустить, когда я умру? Будешь ли ты… горевать по мне сильнее, чем по тому тритону?» «…» Чжу Янь не могла ничего сказать. Она лишь тряслась от слез и отчаяния. «Я… Я… — содрогаясь и всхлипывая, она чувствовала себя разбитой и беспомощной, как никогда в жизни. — Нет! Никто из вас не должен был умереть! Лучше бы я сама умерла!» Да, почему она не умерла вместо них?Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 1. Глава 72
В одночасье жизнь Чжу Янь настолько переполнилась болью, что ей хотелось умереть вместо того, чтобы одного за другим терять самых дорогих ей людей! «Ты… ты не понимаешь! Я больше не люблю Юаня! — Она снова затряслась и пробормотала: — Я только-только отпустила его из своего сердца. Зачем, зачем ты тут же убил его?» Она схватила Ши Ина за отвороты одежды и, дрожа, прокричала: «Почему?» «Это действительно так? — в глазах Великого Жреца промелькнула тень удивления. Внезапно он вздохнул: — Что ж, может быть, такова моя судьба. То, что предначертано в звездах, невозможно изменить». Он поднял голову, взглянул в холодное серое небо и вдруг сказал: «Как бы там ни было, я предпочел оборвать свою судьбу собственными руками, чтобы ты могла совершить свою месть и спокойно жить дальше». Спокойно? Чжу Янь на мгновение застыла. Да, он был прав. Юань умер у нее на глазах, и после этого она не смогла бы спокойно жить дальше — ее жизнь была бы полна ненависти, она не могла бы думать ни о чем, кроме мести, связанная по рукам и ногам любовью к Учителю, и ее сердце рвалось бы на части! Если бы Ши Ин не умер, она влачила бы долгое, полное адских мучений существование до конца ее дней. Как он мог обречь ее на такую кошмарную участь? «Я не хотел, чтобы ты увидела его смерть, поэтому выставил барьеры вокруг Павильона Звездных Облаков, — с горечью сказал Ши Ин и добавил слабеющим голосом: — Но ты все равно ворвалась внутрь и увидела то, что я так хотел уберечь от твоих глаз». Он нежно провел окровавленными пальцами по кончикам ее волос и пробормотал: «В тот миг, когда я увидел твой взгляд, мне стало понятно, что ничего нельзя исправить… То, что случилось потом, было лучшим выходом». «Я много раз тщательно обдумывал всё от начала и до конца, но другого пути не было. Я должен был убить этого человека, и всё могло прийти к завершению, только если бы ты убила меня. — Голос Ши Ина стал слабым и дрожащим, и звучал всё тише. — Теперь, когда мы всё прояснили… Ты всё еще ненавидишь меня, А-Янь?» «Я… Я…» Она не могла ответить сквозь рыдания, но ее стиснутые кулаки медленно разжались. Ужасный поворот событий был словно ушат холодной воды, вылитый в жгучее пламя ее мести. Она не чувствовала ничего, кроме горя и отчаяния. Еще несколько мгновений назад она пылала гневом и ненавистью, но теперь от них не осталось и следа. Да, Юань был мертв, Шифу тоже умирал. Всё было кончено. Но как ей теперь жить дальше? «Ну хватит, перестань плакать… Ты еще так молода. Надеюсь, ты вскоре забудешь всё это и проживешь счастливую жизнь, — Ши Ин вздохнул, с трудом вытянул руку и вложил в ладонь Чжу Янь какой-то предмет. — Это тебе. Пусть останется у тебя на память». Чжу Янь знала, что это Нефритовая Кость, и протяжно застонала от боли. Как такое могло произойти? Оба ее любимых человека умерли у нее на глазах, как она сможет такое забыть?! Она рыдала так сильно, что Ши Ин нахмурился и слабо вздохнул: «А-Янь… Не плачь. Ты права — это был мой выбор. Я не виню тебя… Не плачь». Но на этот раз Чжу Янь не слушала его. Она заплакала еще сильнее, горько и безудержно. Глаза Ши Ина покрывались предсмертным туманом, ему едва хватило сил, чтобы нежно прошептать: «Ну что ты… Не плачь, довольно слез». Он гладил ее волосы окровавленными пальцами, пытаясь унять ее рыдания, но Чжу Янь лишь задрожала еще сильнее и совсем сломалась в его руках. «Не плачь!» Ши Ин чувствовал, что огонь его жизни вот-вот угаснет; его взгляд стал тревожным и печальным. Внезапно он наклонился и поцеловал дрожащие губы Чжу Янь, крепко, как мог, чтобы она перестала плакать! Его губы были холодными и напоминали скорее нефритовый камень, чем плоть еще живого человека. Чжу Янь содрогнулась и сглотнула слезы, не в силах сказать ни слова. Она не смела взглянуть на Ши Ина, лишь вцепилась в его рукав, дрожа, как лист на ветру. Она настолько обессилела, что едва держалась на ногах. «А-Янь…» Его слабое и теплое дыхание коснулось ее щеки. Он был так близко, а его голос был мягким, как нежный вздох. «Не плачь». Чжу Янь забыла, как дышать. На мгновение она даже перестала плакать и молча посмотрела в его глаза, блеск которых почти угас. В их глубине она увидела бурю чувств, которых никогда не видела раньше. Перед ней был не Великий Жрец Горы Цзюи и не опальный принц Кунсана… Это был настоящий Ши Ин, такой, каким его можно было увидеть только в последний миг его жизни. «Не плачь, это… это действительно лучший выход, — голос Ши Ина слабел и прерывался на каждом слове. — Видишь, я наконец сделал то, что должен быть сделать… Я убил скверну, которая погубила бы мою страну, а ты… ты тоже в конце концов сделала то, что должна была — отомстила за любимого. Мы отплатили друг другу за всю нашу доброту и за ту боль, которую причинили друг другу, а значит, в этой жизни… мы больше ничего друг другу не должны. Я буду ждать следующей жизни…» Его глаза потускнели, а мягкий голос затих. Ждать следующей жизни для чего? Чтобы они встретились? Или чтобы больше никогда ее не видеть? Мысли Чжу Янь спутались. Она оцепенело думала над своим вопросом, не понимая, что не слышит ответа, и только когда Ши Ин в ее объятьях пошатнулся и упал навзничь, она очнулась и вышла из ступора. «Шифу!» Ее сердце рухнуло вниз вслед за Ши Ином, и она вскрикнула: «Нет!» Когда Чжу Янь склонилась над Великим Жрецом, его глаза погасли и закрылись навсегда. Она отчаянно затрясла его, но он больше не двигался. «Шифу! — закричала она, словно ей вырвали сердце. — Не уходи!» Ши Ин безмолвно лежал у нее на руках. Он никуда не ушел, но больше не вернется… Человек, который взял ее за руку, когда ей было восемь лет, и пообещал, что всегда будет рядом и никогда ее не бросит, оставил ее одну в этом мире и отправился в путь к перерождению. Его лицо было спокойным и бледным, как холодное зимнее утро, в котором забрезжил тусклый рассвет, но солнце так и не взошло. КОНЕЦ ПЕРВОГО ТОМАПеревод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 73
Наконец наступил рассвет, но ей казалось, что всё было кончено. Павильон Звёздных Облаков превратился в руины. После того, как чары, окутывавшие его, были разрушены, с неба упала туманная морось, беззвучно орошая лицо Чжу Янь. Капли дождя, холодные как пальцы мертвеца, пробирались сквозь пряди её волос. Чжу Янь стояла на коленях на земле среди руин. Она не могла издать ни звука; в её сердце зияла огромная дыра, и даже в глазах была пустота. Над ее головой неподвижно нависла туча, наполненная влагой, и брызгала на землю дождём. Легенда гласит, что у Людей Бездны Моря, в отличие от обычных людей, нет трёх душ хунь и семи душ по[84], после смерти они не попадают к Жёлтым Источникам[85] для реинкарнации, а лишь превращаются в чистые облака, поднимаются в небо, а затем становятся дождевой водой. Они возвращаются в море и погружаются в вечный сон под звездным небом и бесконечным ветром. Могло ли это облако над её головой в этот самый момент быть Юанем? Неужели он уже вернулся к морю и небу? Однажды он сказал, что жизнь тритона долгая и что ему предстоит ждать многие годы, чтобы увидеть реинкарнацию Яо И, но теперь он больше не мог ждать… Все это было из-за нее. Если бы не она, Юань не умер бы; если бы не она, Шифу тоже был бы жив. Если бы её не было в этом мире, ничего из этого не произошло бы! Почему она жива и зачем она здесь? Чжу Янь стояла на коленях на земле с наполненным кровью ладонями, размышляя обо всем этом в оцепенении; её раздумья были чрезвычайно медленными и спутанными, и каждая приходящая в голову мысль вызывала острую боль. Сердце её, казалось, бросили в море обнажённых ножей и мечей, и от этого оно непрерывно кровоточило. Она застыла на месте, дух её был сломлен. К сознанию её возвратили звуки со стороны улицы, когда с рассветом стали доноситься человеческие голоса. Видимо, поток прохожих стал замечать произошедшие со зданием борделя перемены, и на улице начала собираться толпа зевак. «Что случилось с Павильоном Звёздных Облаков? Почему он вдруг рухнул?» «Может ли быть, что артиллерийский выстрел с поля боя случайно попал не туда?» «К счастью, совсем недавно это место было опечатано, обычно там каждый день бывают сотни людей». «Эй, может быть, там еще есть люди! Я несколько раз смутно услышал, как кто-то кричал внизу…» «Думаешь, нам стоит сходить туда и посмотреть?» Шум над головой становился все громче и громче, люди продолжали собираться, а некоторые даже пытались спуститься вниз. Чжу Янь не обращала на это внимания, и даже не успела подумать, что делать, если кто-то увидит эту сцену; её разум был пуст. Склонив голову, она неподвижно стояла на коленях в воде подземного источника. Да… пришло время покончить с этим. Юань был мертв, и Шифу тоже… все было кончено. Почему она все еще жива? Ей было слишком больно, чтобы жить. Если покончить со всем здесь и сейчас, то и вся эта боль тоже прекратится, не так ли? Однако, прежде чем люди из толпы успели спуститься вниз, внезапно раздался стук лошадиных копыт, за которым последовал окрик — мужской голос приказал зевакам немедленно разойтись. Отряд Императорской гвардии, который ранее преследовал их с Юанем, наконец прибыл к Павильону Звёздных Облаков и взял его в оцепление. Генерал Цин Ган был тяжело ранен на поле боя ночью, и теперь вместо него погоню возглавлял градончальник Ечэна Бай Фэнлинь. Увидев колоссальное разрушение Павильона Звездных Облаков Океана, он резко вдохнул от шока — как могло это великолепное здание вдруг так рухнуть? Что если это не результат артиллерийского обстрела, а действие магического заклинания? Но у кого была бы сила сделать это? Разве только… Сегодня весь день он не видел Ши Ина, может быть, Великий Жрец лично вступил здесь в бой? Вырвавшись из окружения, Лидер Армии Восстановления явно бежал в направлении Павильона Звездных Облаков, следовательно, Ши Ин мог схватить его, не так ли? Проклятье! Как ни старалась Императорская гвардия, но этот жрец все же урвал главную награду себе. «Кто-нибудь, скорее спуститесь туда», — в глубине души Бай Фэнлинь был недоволен, но внешне не выказывал никаких чувств. Он просто посмотрел на огромную бездонную яму в земле и скомандовал: «Проверить, нет ли там того оставшегося члена Армии Восстановления». «Есть!» Подчиненные спешились и приготовились спуститься в подземелье, чтобы посмотреть. … Всего через мгновение они увидели бы, что и Великий Жрец, и лидер Армии Восстановления мертвы, их тела лежат рядом, а над ними скорбит юная принцесса клана Чи Чжу Янь. Но в это же мгновение над их головами внезапно сгустилась темнота! Плохо дело! Среди них всех только Сюань Цань, у которого был самый высокий уровень совершенствования, мгновенно насторожился и попытался сопротивляться, скрестив руки на груди. Однако тьма расширялась слишком быстро, и не успел он шевельнуть пальцами, как магическая сила уже окутала его голову, отключив все его чувства. «Что за наваждение? Кто мог это сделать? Это был Ши Ин? Что он задумал?» — промелькнуло в голове у Бай Фэнлиня перед тем, как тьма захлестнула его, и он, как и все остальные в радиусе одного ли[86], потерял сознание. Руины Павильона Звездных Облаков Океана стали безмолвными, как застывшая чёрно-белая картина. Звуки над головой Чжу Янь усиливались и затихали, изменяясь по мере того, как ситуация становилась критической, но Чжу Янь ни в малейшей степени не реагировала. Она сидела на коленях в родниковой воде под землей, держа в руке сломанный клинок и глядя на на двух мужчин, которые умерли у неё на глазах. Её захватило желание смерти, в глазах была отрешённость, ей казалось, что душа её уже освобождалась от тела. Но тут кто-то спустился с неба и приземлился прямо перед ней. «Боги! — раздался голос какого-то человека. — Не слишком ли поздно?» «Кто это?.. Кто здесь?» — вяло подумала Чжу Янь и, наконец, сумела посмотреть вверх — в этот момент она увидела гигантскую оперённую голову с четырьмя кроваво-красными глазами, уставившимися на нее. «Четырёх… четырехглазая птица?» — неожиданно сорвалось у неё с языка, а в голове что-то щёлкнуло. Это был Чунмин! Как Чунмин мог оказаться здесь? Видел ли он… видел ли он эту сцену и не собирался ли он… В этот момент она непроизвольно отвернулась; стыд, вина и горе слились в ней воедино. Чжу Янь подняла руку и закрыла лицо, желая, чтобы земля в одно мгновение раскололась и поглотила ее! Божественный Чунмин взглянул на нее, посмотрел на мертвых людей на земле, как будто не мог в это поверить, снова взглянул на нее и снова посмотрел на Ши Ина на земле. Внезапно перья по всему телу священной птицы встали дыбом! В его кроваво-красных глазах отразился сильный шок, из горла вырвался неясный хрип, он вытянул шею, толкнул головой лежавшего на земле Ши Ина и пронзительным голосом позвал хозяина — однако Великий Жрец только слегка перекатился набок, когда Чунмин толкнул его клювом. В это мгновение Чунмин замер, его перья опустились, а четыре глаза еще сильнее налились кровью. Он злобно смотрел на Чжу Янь и угрожающе взревел с убийственным намерением в едва не сочившихся кровью глазах. Чжу Янь не осмеливалась смотреть на него, все её тело дрожало, она постоянно бормотала: «Мне очень жаль… Мне так жаль». Чунмин уставился на нее смертоносным взглядом и вдруг вскинул голову и разразился громким свистом, бросившись вперед и с дикой яростью замахнувшись клювом на Чжу Янь! Чунмин собирался съесть ее, чтобы отомстить за своего Шифу? Чжу Янь застыла в оцепенении, не желая шевельнуть ни одним мускулом. Она просто сидела на коленях в воде подземного источника, закрыв глаза. Все её мысли успокоились и она уже желала, чтобы острый гигантской клюв обрушился на нее и поглотил её голову одним махом. «Стой!» — неожиданно раздался низкий голос. Удар клюва Чунмина пришелся на магический барьер, и Священную птицу отбросило на шаг. «Чунмин, сейчас же назад!» — глухо остановил птицу всё тот же голос. Чьи-то шаги эхом раздавались над поверхностью воды. Они всё приближались, хотя ей в её забытьи поступь казалась далекой, словно кто-то шёл вброд по воде с другого берега. Кто это был? Кто мог появиться здесь в такое время? Словно пройдя сквозь долгий период реинкарнации, шаги наконец замерли возле нее. Похоже, подошедший к Чжу Янь человек недоверчиво посмотрел на картину происшедшего и издал долгий вздох: «Как же так получилось…» Кто это был? Чжу Янь посмотрела наверх и увидела перед собой черный плащ, расшитый облачными узорами, а руки внутри плаща были длинные и костлявые с бледной кожей. Она с трудом подняла голову, перевела взгляд выше и, наконец, увидела появившегося перед ней человека: это был старик с серебристыми, как снег, волосами, державший в высохших пальцах иссиня-черную нефритовую пластину, почти идентичную той, что была у её Шифу, потрясённо и опечаленно глядевший на принцессу.Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 74
Чжу Янь содрогнулась и невнятно пробормотала: «Да… Да Сымин?» Великий Прорицатель Кунсана явился, чтобы покончить со всем раз и навсегда! Этот человек был духовным просветителем Шифу и Великим Мастером Магических Искусств Юньхуана. Зачем он внезапно появился здесь вместе с Чунмином? Неужели он… знал, что случится, и примчался сюда, чтобы остановить это, но опоздал? При виде лежавшего в луже крови Ши Ина бледное лицо Да Сымина дернулось, и старик быстро наклонился, чтобы сотворить защитное заклинание и попытаться спасти поверженного жреца. Глаза Чжу Янь вспыхнули надеждой, и ее опустошенное сердце забилось чаще — да, Великий Прорицатель пришел помочь! Если старик вмешается, он может спасти Шифу! Он ждала, затаив дыхание. Ей казалось, что это самый долгий момент ожидания в ее жизни. Но спустя более получаса Да Сымин в смятении отпустил руку Ши Ина. «Бесполезно, — пробормотал Великий Прорицатель. — Слишком поздно». Чжу Янь застыла, будто пораженная молнией. Кровь отхлынула от ее лица, а по всему телу пробежал пронизывающий холод — даже Да Сымин признал, что уже слишком поздно. Значит, ничто не в мире не может спасти Шифу! Старик поднял взгляд на принцессу и внезапно яростно взревел: «Будь ты проклята! Это ты убила Ина!» В припадке ярости Да Сымин вскинул руку и одним быстрым движением схватил Чжу Янь за горло. В этот момент в воздухе образовались огромные острые когти, которые накинулись на нее, словно дикий зверь на добычу! Но Чжу Янь лишь запрокинула голову и посмотрела на них равнодушным взглядом, не испугавшись и не пытаясь избежать атаки. Но как только когти коснулись ее головы, внезапно из ниоткуда ударила молния! Разряд с треском вырвался вверх из земли, пронзив призрачные когти и мгновенно разбив их их на тысячу осколков, словно сталь, вонзившаяся в лед! В тот же миг Да Сымин покачнулся и отпрянул назад с крайне изумленным выражением лица. «Ин! — Прорицатель посмотрел на мертвого Великого Жреца на земле и удивленно воскликнул: — Это ты?» Ши Ин не отвечал. Он неподвижно лежал с закрытыми глазами. Его бледное лицо возвышалось над тонким слоем воды из холодного подземного источника. Оно было чистым и ясным, как солнечный осенний день. В воздухе над его головой парил разряд молнии, испускавший потоки света — это была Нефритовая Кость. Она повращалась в пустоте, наматывая круги, затем обволокла Чжу Янь потоком света и застыла на месте. «Ин… Ты… — прошептал Да Сымин, не веря своим глазам. — Ты защищаешь ее даже после смерти?» Великому Прорицателю Кунсана не составило труда понять, что произошло: перед смертью Ши Ин зарядил Нефритовую Кость своей духовной силой, чтобы она защищала девушку, натворившую столько бед. Почувствовав, что Да Сымин напал на Чжу Янь, Нефритовая Кость превратилась в молнию и отразила его атаку! «Как глупо, Ин… — пробормотал Да Сымин. Внезапно в его глазах блеснул холодный огонь, и он строго сказал: — Думаешь, после всего, что произошло, ты всё еще сможешь ее защитить?» Едва договорив, Да Сымин взмахнул рукой, и между его пальцев сверкнули нити яростного света, которые сплелись в одну большую сеть и мгновенно поймали Нефритовую Кость! Заколка металась из стороны в сторону, взлетала вверх, пытаясь выбраться из ловушки, но всё же это была лишь последняя частичка духовной энергии Ши Ина в этом мире, и она не могла вырваться из-под контроля Великого Мастера Магических Искусств Юньхуана. «Ты заплатишь своей жизнью!» — Да Сымин вытянул вторую руку и прижал ее к голове Чжу Янь. Из-под ладони прорицателя заструилась аура леденящего холода, едва не заморозив принцессу! Чжу Янь знала, что смерть неизбежна, но не пыталась сопротивляться, и лишь тихо закрыла глаза. Несмотря на то, что Чжу Янь смирилась со своей участью, годы тяжелых тренировок и инстинкты дали о себе знать в критический момент, и когда Да Сымин атаковал ее, из ее точки лин-тай[87] вырвался мощный поток духовной энергии, образовав над головой принцессы защитный купол и быстро отразив руку Великого Прорицателя! Поток силы был таким ярким и чистым, что на мгновение сам Великий Мастер Магических Искусств Юньхуана поморщился и отпрянул назад — это девчонка действительно была достойна стать единственной личной ученицей Ши Ина! В столь юном возрасте она уже достигла такого высокого уровня совершенствования. Взгляд Да Сымина переменился и скользнул в сторону. Великий Прорицатель внезапно отдернул руку. Зловещая сила над головой Чжу Янь моментально исчезла. Открыв глаза, девушка растерянно уставилась перед собой, не понимая, что только что случилось. Взгляд старика был пристальным и полным смешанных чувств. Да Сымин нерешительно оглядел бледную, искавшую смерти принцессу с ног до головы, словно о чем-то размышляя. «Действительно… Смерть — это самый легкий выход. Как я могу позволить тебе просто умереть? — Да Сымин, качая головой, смотрел на Чжу Янь, кожа которой стала пепельного оттенка. — Нет, ты еще можешь быть мне полезной. Нельзя позволить тебе умереть сейчас — не только потому, что это было бы против воли Ши Ина, но и ради будущего Кунсана». Что? Чжу Янь не понимала, о чем он говорит, и смотрела на старика в полнейшем замешательстве. «Всё зашло очень далеко, но кое-что можно попытаться исправить, — Да Сымин посмотрел в небо над головой. — К счастью, Чунмин вовремя меня предупредил, и я смог быстро добраться сюда. Пока только мы с тобой знаем, что именно здесь случилось». Глаза Чунмина полыхали злобой и ненавистью. Он смотрел на Чжу Янь, словно готов был пролить ее кровь в любой момент. Да Сымин нежно провел рукой по крыльям Священной Птицы, успокаивая ее и приговаривая: «Я постараюсь это исправить». Чжу Янь замерла. Уголки ее губ дрогнули: исправить? Как это возможно? Она убила своего учителя, как это можно исправить? Да Сымин… Чего он хочет на самом деле? «Вообще-то, сейчас я больше всего хочу убить тебя, — сказал старик, словно прочитав ее мысли. Он поднял вверх иссохший палец, ткнул им в лоб Чжу Янь и злобно процедил: — Ты — ужасающее бедствие, которого не видела земля под этим небом. Ты никогда не должна была появляться в жизни Ина!» Но в этот миг пульсирующая в воздухе Нефритовая Кость наконец вырвалась из ловушки Да Сымина, взметнулась вверх с яростным свистом, выпустила вспышку ослепительного света и приземлилась перед Чжу Янь! «Ин, ох, Ин… — горько усмехнулся Да Сымин. — Что ж, ради тебя я дам ей еще один шанс…» Великий Прорицатель в лучах рассветного солнца стер с лица улыбку и ткнул пальцем в лоб девушки: «Итак, для начала ты пойдешь со мной — посмотрим, годишься ли ты для того, чтобы решить этот вопрос». На этот раз в его пальце не было враждебной силы. Впервые Нефритовая Кость не бросилась на защиту Чжу Янь. В момент, когда Да Сымин ткнул ее в лоб, принцесса увидела лишь всепоглощающую темноту. Свет перед ее глазами постепенно угас, и Чжу Янь рухнула в воду, чувствуя, как тонет. Тьма поглощала ее со всех сторон, и принцесса словно она падала в пропасть. Последнее, что она почувствовала, было легкое ощущение холодных капель дождя на лице. Они были густыми, но почти не ощущались на коже, как слезы. Чжу Янь не помнила, как покинула Павильон Звездных Облаков, и не знала, как долго проспала. На миг ей даже показалось, что она умерла, что это лишь остаток ее израненной души бродит в темной и необъятной ночи в поисках тех, кто умер. Где Юань? Где Шифу? Где они все? Может быть, они уже далеко, и ей их не догнать? Она отчаянно металась во тьме, но не могла никого найти. Кошмар разразился мириадами звуков, близких и далеких. «Из меня не выйдет хороший учитель — тебе будет сложно следовать моим наставлениям». «Я не боюсь трудностей! Я буду жить с тобой в пещере!» «Тебе будет одиноко». «Нет, не будет! Раньше в долине были только мертвецы — конечно, ты думаешь, что здесь одиноко! Но теперь с тобой буду я!» «Если ты будешь плохо себя вести, я буду тебя бить! Не плачь и не жалуйся, если получишь порку!» «Хорошо!» Эти слова из далекого прошлого эхом отдавались в ее памяти одно за другим. Шифу… Шифу! Она безудержно рыдала, дрожа и пытаясь прикрыть уши руками, но не могла заставить замолчать голоса, которые звенели в ее голове, вырываясь из глубин памяти.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 75
Голоса оживили в памяти моменты давно минувших дней. Чжу Янь летела в глубокую пропасть, и ничего не могла с этим поделать. Перед ее глазами простиралась бескрайняя тьма, в которой виделась лишь тонкая алая нить внизу, словно в глубинах преисподней внезапно приоткрылся огромный глаз — бездонный разлом, через который из недр земли вырывалось наружу адское пламя. В небе полыхали зловещие золотые молнии, и всё напоминало ужасающую картину конца света. Что это за место? Чжу Янь оно казалось знакомым, словно она уже была здесь раньше… Ах да, это же самый край Водопада Желтых Источников[88], легендарная Бездна Цанъу! Неужели она уже умерла и пришла в обитель вечного мрака? Едва не рухнув в расщелину, Чжу Янь успела затормозить в последний момент, держась изо всех сил. Преисподняя была совсем близко, и воды желтых источников струились вверх по пропасти, неся с собой стоны и крики бесчисленных душ, покинувших земной мир. Превозмогая боль и тяжесть в теле, Чжу Янь устремилась к яркому свету над головой, но он был таким далеким, что, казалось, висел на самом краю небес. Так странно… Почему ее тело такое тяжелое? Неужели… Она медленно повернула голову и увидела, что тащит на своей спине человека! Это человек… Шифу? Учитель был бледным и неподвижным, а его глаза были плотно закрыты — он выглядел так, словно ему было всего двадцать лет, и на нем были одежды простого жреца. Может ли это быть… В этот момент в бесконечном трансе где-то на грани жизни и смерти Чжу Янь внезапно осознала: это не ее послесмертие, а воспоминания об ужасном кошмаре, который она пережила в тринадцать лет! Она пыталась выкарабкаться из глубин пропасти, волоча на спине умирающего наставника. За ней гудело пламя преисподней, зловещие воды Желтых Источников, и грохотал яростный рев дракона. Золотые искры были не молниями, а цепями, что удерживали Бога-Дракона — самыми крепкими оковами магической печати, удерживающей могущественное существо в ловушке, которую тысячи лет назад поставил император Кунсана Синцзунь! Это было отражение ее собственных воспоминаний шестилетней давности. Тогда они с Шифу пошли совершенствоваться в Лес Кошмаров, но в чаще их ждала засада, которую устроили люди империи Цанлю. Учителю и ученице удалось отбить нападение и вырваться из западни, но, спасаясь, они упали в Бездну Цанъу — жуткие врата в преисподнюю, из которых никому не удавалось выбраться. Ши Ин был при смерти, а Чжу Янь совершенно обессилела. Ей было всего тринадцать, и у нее было сил, чтобы нести на себе взрослого мужчину, который весил намного больше нее; карабкаясь по уступам пропасти, она срывала ногти в кровь, но в голове было лишь одно: она должна вытащить Шифу живым! Внезапно из бездны под ее ногами раздался ужасающий рев. Обернувшись, она увидела огромный коготь, поднявшийся из темных глубин. Один взмах — и Чжу Янь отлетела в отвесную стену! Исполинские глаза, как два солнечных диска, появились из бездны и уставились на непрошеных гостей. В этот момент прижатая когтем к стене Чжу Янь не смогла сдержать крик страха — это был дракон! Из преисподней поднялся легендарный Бог-Дракон Морского Царства! Потревоженное божество появилось из глубин Бездны Цанъу, схватило их, разинуло огромную пасть и выпустило струю пламени, грозившуюся испепелить все вокруг. «Нет! Пожалуйста, не надо! — Чжу Янь невольно раскинула руки навстречу огню, защищая учителя, который был без сознания, и крикнула: — Не убивай Шифу!» Языки пламени, способные сжечь всё на своем пути, с ревом обрушились на нее, лизнув кончики волос и затем обхватив всё тело яростными огненными клубами. Но случилось что-то невероятное: когда поток пламени иссяк, ее тело было совершенно невредимым, а опаленные волосы тут же восстановились! Увидев, что крошечное существо в его когтях осталось целым, Бог-Дракон, тысячи лет томившийся в заточении под землей у самого края преисподней, издал недовольный рык и бросился на Чжу Янь! Маленькая девочка закричала от ужаса и закрыла глаза руками при виде такого жуткого зрелища, но не отступила — ее учитель был ранен и лежал без сознания. Если бы она двинулась с места, дракон напал бы на Шифу. Острый коготь вдавился в горло Чжу Янь, но в последний момент остановился. Бог-Дракон из Бездны Цанъу опустил голову, посмотрел на Чжу Янь и внезапно растерянно заворчал. Что произошло? Девочка открыла глаза и содрогнулась — прямо перед ней были огромные золотые глаза Бога-Дракона, как два гигантских солнца, которые на миг скользнули по ее груди. Затем божество громко фыркнуло и обдало Чжу Янь таким мощным потоком воздуха из ноздрей, что ее одежды отчаянно рванулись и затрепыхались, словно подхваченные ураганным ветром. Что-то сверкнуло и засияло, словно драгоценный камень, среди обрывков одежды у нее за пазухой! Это… была нефритовая подвеска с древней драконьей кровью, которую подарил ей на прощание Юань и которую она всегда носила близко к телу. Бог-Дракон опустил голову в явном смятении и внимательно посмотрел на маленькое бледное перепуганное лицо, зажатое между его когтей, затем наклонился еще ближе, обнюхал девочку, и и его ноздри раскрылись и завернулись, подобно морской волне. Подвеска на теле Чжу Янь повторила движение его ноздрей, засияв еще ярче! «Это ты?» — произнес Бог-Дракон. Его величественный голос эхом отдавался в земных глубинах. Что? Этот дракон… умеет говорить на языке людей? Он только что заговорил с ней? Чжу Янь ошеломленно посмотрела на гигантского дракона и внезапно ощутила облегчение в теле. Бог-Дракон выпустил ее из когтей и внимательно посмотрел на нее. Из его яростных, горевших злобой глаза постепенно уходила враждебность и жажда крови, уступая место озадаченности и в какой-то степени любопытству. Бог-Дракон потянулся к Чжу Янь лапой и взъерошил ей волосы кончиком когтя. Девочка тряслась от страха, но не осмеливалась шевелиться, чтобы дракон не навредил раненому Шифу за ее спиной. «Так-так… Человек Кунсана? — Бог-Дракон внимательно изучил девочку, тряхнул головой и произнес: — Странно… Ты не похожа на ту, кого я ждал…» «Ты… Ты говоришь со мной?» — запнувшись, спросила Чжу Янь дрожащим голосом. «Ты не она. Хотя чем-то напоминаешь ее. — Бог-Дракон пристально смотрел на свалившуюся в пропасть девочку и, наконец заметив вышитую на ее плаще эмблему, покачал головой: — Ты — принцесса Клана Чи, а женщина Кунсана, которую я жду… должна быть из Клана Бай. Значит, это ошибка…» Бог-Дракон обхватил Чжу Янь лапой и пробормотал: «Тебя не должно было быть здесь. Но почему из всех людей именно ты носишь на груди эту вещь?» Чжу Янь не понимала, о чем он говорит, и лишь съеживалась все сильнее в его когтях, пока ей не удалось проскользнуть между пальцев его лап. Но прежде, чем Чжу Янь успела окончательно вырваться, Бог-Дракон снова взмахнул лапой и прижал девочку к скале. Та закричала от страха и прикрыла глаза. «Что ты здесь делаешь? Это император Кунсана прислал тебя сюда? — огромный дракон опустил голову и сказал низким, зычным и внушающим трепет голосом: — Бездна Цанъу — не место для живых!» «Я… не хотела нарушить твой покой! — Чжу Янь поспешно попыталась отстраниться. — Мы… мы просто попали в засаду и случайно свалились в пропасть!» «В засаду? — пробормотал Бог-Дракон, посмотрев на нее сверху вниз. — Кто пытался тебя убить?» «Я… я не знаю! — в страхе пролепетала Чжу Янь. — У этих людей были голубые, как лёд, глаза… Наверное, они были из Народа Льда… Они гнались за моим учителем и хотели убить его!» «Твоим учителем? — удивленно проронил Бог-Дракон, глядя за спину Чжу Янь. — Кто этот человек позади тебя? Отойди и дай мне посмотреть на него!» «Он и есть мой учитель, — дрожащим голосом ответила девочка, но не сдвинулась с места. — Он… молодой Божественный Жрец храма Цзюи и хороший человек!» «Молодой жрец? Нет, не может быть… У него очень странная аура… И такой же запах, как у человека, который заточил меня здесь много лет назад! — Внезапно в Боге-Драконе снова проснулась ярость, и он зарычал, взмахнув длинными когтями, пытаясь достать до человека без сознания: — Кто он такой? Дай мне посмотреть на него!» «Нет! — Чжу Янь не понимала, откуда в ней вдруг взялась смелость скрестить руки и быстро сформировать защитный барьер с криком: — Не трогай Шифу!» Прежде, чем она успела произнести эти слова, острые как лезвие когти Бога-Дракона взметнулись к ней! Раздался грохот, и Чжу Янь отлетела назад с такой силой, что если бы каменная стена не остановила падение, она пролетела бы несколько чжанов** вниз. От резкого удара о камень принцесса почувствовала резкую боль в груди и сплюнула кровь на землю, но все равно крепко обхватила руками тело учителя и не отпускала: «Что ты хочешь сделать? Нет… не смей трогать Шифу!» Бог-Дракон убрал когти, кончики которых были опалены огнем. Он опустил голову и с некоторым удивлением смерил взглядом дрожащую маленькую девочку — такое хрупкое создание в один момент вспыхнуло безудержной силой, как раздутое в жаровне пламя! «Всё еще сопротивляешься? — Бог-Дракон на миг задумался. Золотой огонь в его глазах потускнел, и божество сонливо пробормотало: — Я просчитался со временем… Всё начнется только через семьдесят лет…» Просчитался? О чем это он? Что начнется через семьдесят лет? Бог-Дракон убрал лапу и медленно сказал: «Но раз ты явилась сюда с этой вещью, значит, ты имеешь какое-то отношение к будущему Морского Царства. Что если, убив тебя, я нарушу виток колеса судьбы? Что ж… Я не могу позволить себе пойти на такой риск». Чжу Янь не понимала, о чем говорил дракон, но враждебный тон в его голосе понемногу исчезал. Но девочка всё еще не решалась пошевелиться, закрывая Шифу своим телом и духовной силой. Бог-Дракон зевнул и тряхнул головой: «Что ж, дитя, на этот раз я отпускаю тебя. Возвращайся туда, где тебе место, покуда я не передумал!» Прежде, чем Чжу Янь успела опомниться, ее тело стало очень легким, и она взлетела вверх, подобно облаку. С громким свистом Бог-Дракон выбросил ее, а вместе с ней и Шифу, из Бездны Цанъу на траву у самого края пропасти. Солнечный свет падал на ее лицо сквозь листву высоких деревьев, неся с собой лучистую теплоту обновления. От этого ощущения на глазах девочки выступили слезы радости — им все же удалось выбраться из преисподней! Ее лицо было сожжено до черноты, длинные волосы обгорели почти полностью, она была вся в синяках и ссадинах. Чжу Янь стиснула зубы, взвалила Шифу на спину и едва ли не на четвереньках двинулась сквозь Лес Кошмаров. Путь назад в храм Цзюи был долгим, тернистым и полным демонов и призраков. «Не умирай… Не умирай!» — тихонько молилась она про себя, опасаясь выкрикнуть это вслух и не смея обернуться, чтобы проверить, дышит ли еще Шифу у нее за спиной. Когда обессилевшая Чжу Янь свалилась на ступенях храма Цзюи, она не подозревала, какую бурю волнений вызвало ее появление для всего Кунсана. На тот момент все уже сочли Ши Ина и его ученицу погибшими в Бездне Цанъу, а их тела так и не были найдены. Спустя для месяца после их исчезновения император Бэймянь внял ядовитым словам своей старшей наложницы Цин фэй и, поддавшись ее уговорам, признал Ши Юя наследным принцем. Один день на вершине горы — это тысяча лет в мире. Всё резко переменилось. Чжу Янь знала только то, что сделала всё возможное, чтобы вернуть Шифу живым, и что она должна заботиться о нем до тех пор, пока он не придет в себя. «Что случилось с твоим лицом?» Это был первый вопрос, который задал ей Шифу после того, как наконец очнулся спустя две недели и увидел ее перед собой. «Обожжено… Оно обожжено». Она сидела у края кровати с перебинтованным лицом. Ожоги горели и болели, но она не смела жаловаться в присутствии Шифу и только добавила: «Да Сымин сказал, что даст мне лекарство, после которого всё заживет без следа». Ши Ин молча кивнул и спустя минуту резко спросил: «Это ты… спасла мне жизнь?» Маленькая девочка, которая сделала так много, ждала, когда учитель задаст ей этот вопрос. Уголки ее губ невольно поползли вверх, и она гордо кивнула: «Угу!» Однако, когда Ши Ин услышал этот ответ, на его лице застыло странное и сложное выражение. Он молча отвернулся и долгое время ничего не говорил. Чжу Янь с предвкушением ждала, что наставник похвалит ее, но теперь настороженно притихла, не зная, что будет дальше — Шифу был очень гордым человеком, и привык всегда спасать других, но теперь, впервые в его жизни, кто-то спас его самого. Он будет… недоволен? Станет ругать ее? Чжу Янь ждала, затаив дыхание, но услышала лишь короткий ответ: «Я верну тебе эту жизнь в будущем». «Что?» — Чжу Янь была немного озадачена, не понимая, что имел в виду учитель, но в глубине души смутно ощущала, что это были зловещие слова. Она невольно протянула руку, чтобы потянуть Шифу за рукав. Однако тут в кошмарном трансе перед ее глазами возник океан крови! Она была в Павильоне Звездных Облаков, острый клинок пронзил грудь учителя, и алая кровь рекой текла из его раны. «В тот год ты спасла мне жизнь, вытащив из Бездны Цанъу… Я сказал, что в будущем обязательно верну долг и отдам эту жизнь тебе, — Ши Ин посмотрел на Чжу Янь и прошептал: — И знаешь, когда я говорил «в будущем», я имел в виду сегодняшний день». Нет… Нет! Она больше не могла сдерживать крик. «Не умирай! — отчаянно закричала она, изо всех сил пытаясь удержать то, что ускользало от нее, рыдая от горя: — Не сегодня! Только не сегодня! Не бросай меня одну!» Но глаза Шифу закрылись навеки. Боль была такой невыносимой, что словно разрывала Чжу Янь изнутри на мелкие куски, и этой боли не было конца — почему? Почему это не может закончиться? Если бы она сейчас умерла, боли больше не было бы, правда? Почему она не умирает? Чжу Янь металась, терзаемая бесконечной агонией, изо всех сил пытаясь положить этому конец, но тщетно. В полубреду она почувствовала, как кто-то постучал ей по лбу. «Хватит… Просыпайся!» Она очнулась, содрогнувшись от резкого пробуждения. Старая сморщенная рука словно проникла в ее кошмар и вырвала из него утонувшую в жутких сновидениях принцессу!Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 76
Чжу Янь мгновенно проснулась, ощутив жуткий холод в теле. Перед ее глазами стояла пелена из мягких и расплывчатых искорок света. В лоб принцессы вжималась чья-то ладонь. Что это за место? Чжу Янь попыталась сесть, но поняла, что тело ее не слушается. «Ну что ты за неугомонное дитя…» Она отчаянно сопротивлялась, пытаясь вырваться из невидимых пут, сковывающих ее тело. Внезапно она услышала, как чей-то низкий, старый и, казалось, прокуренный голос сказал ей на ухо: «Я старый человек, у меня нет времени на твои метания, так что пришлось тебя связать». Кто это? Чжу Янь не могла повернуть голову, и ей оставалось только таращиться, пытаясь достать до человека взглядом. Наконец краем глаза она уловила силуэт в черных одеждах и торчавшую из них сморщенную и высохшую, как палка хвороста, руку, сжимавшую пластину из чистого черного нефрита. Да Сымин? Она наконец узнала человека рядом с собой и вздрогнула, словно только сейчас окончательно проснулась. Спутанное после резкого пробуждения сознание наконец прояснилось, и воспоминания мгновенно вернулись к девушке и ожили в ее голове. События самого страшного в ее жизни дня всплыли в памяти и пронеслись перед ней одним безудержным потоком, отчего Чжу Янь вся затряслась, как сухой лист на ветру. Да, теперь она вспомнила, что произошло: Юань был мертв, и Шифу тоже! Ее жизнь разбилась на тысячу мелких осколков, которые уже нельзя было собрать в единое целое. Куда забрал ее Да Сымин после того, как явился в последний момент в подземелье Павильона Звездных Облаков Океана? «Это храм на вершине Белой Пагоды Запретного Города, куда запрещено входить без приглашения всем, кроме меня, — спокойно ответил Великий Прорицатель, словно прочитав ее мысли. — Ты провела без сознания три дня и три ночи и очень слаба. Но время не ждет никого, поэтому я вынужден был разбудить тебя как можно раньше». Что? Это был легендарный Храм Белой Пагоды в Запретном Городе? Чжу Янь не могла шелохнуться, и лишь вращала глазами в попытке оглядеться по сторонам — ее зрение постепенно прояснялось, но перед глазами было так же темно, только отдельные точки света плясали в черной пустоте. Храм был освещен множеством свечей, сиявших в темноте подобно звездам в ночном небе. В огромном, величественном и таинственном Храме Белой Пагоды располагалось святилище и гигантские статуи Богов-Близнецов. Древняя легенда Юньхуана гласила, что Бог Небесной Гармонии использовал правую руку, чтобы сотворить Юньхуан, а левую — чтобы уничтожить прототип, если бы остался недоволен своим творением. Создав землю и небо, Бог Небесной Гармонии исчерпал все свои силы и упал на землю, чтобы умереть. На месте, где пал бог-создатель, возникло огромное озеро длиной в тысячу ли[90], которое стали называть Зеркальным Озером. Из тела Бога Небесной Гармонии родились его сыновья-близнецы, каждый из которых унаследовал по одной его силе: Созидание и Разрушение, Правая Рука Бога и Левая Рука Дьявола. Эти странные братья-близнецы, наделенные божественными силами, правили землей Юньхуана в дни его процветания. Веками их силы пребывали в хрупком равновесии, колеблясь то в одну, то в другую сторону, словно циклы Солнца и Луны. Статуи Богов-Близнецов высотой в десять чжанов[91] возвышались над пустым храмом. Бог Созидания держал в одной руке цветок лотоса, а ладонь другой его руки была обращена вверх, символизируя рост и процветание; Бог Разрушения в одной руке держал Небесный Меч Очищения, а ладонь другой его руки была обращена вниз, символизируя уничтожение. Черные зрачки статуй излучали спокойствие, а золотые радужки горели ярким светом, как луна и солнце, неустанно наблюдая за пустым храмом. Над главным залом был удивительный прозрачный потолок-купол. Резные арки его каркаса сплетались в сложный тотем, отображавший движение луны и солнца. Между арками свода были расположены линзообразные зеркала разных размеров, сделанные из огромных кристаллов, таких чистых и прозрачных, что через них изнутри храма можно было увидеть луну и звезды! Чжу Янь лежала на алтаре храма, и прозрачный купол возвышался прямо над ее головой. Что задумал Да Сымин, притащив ее сюда? «Я видел всё, что тебе здесь приснилось… Значит, ты когда-то спасла Ина из Бездны Цанъу? — Великий Прорицатель посмотрел на нее, и его голос на удивление смягчился. Он вздохнул и сказал: — Одна отплата, один глоток, один удар клювом — всё предрешено…» «Почему ты просто… не убьешь меня? Разве ты не желаешь отомстить за смерть Шифу? — Чжу Янь не могла вынести такого ласкового тона, когда эта страшная кровавая сцена проносилась перед ее глазами снова и снова. Задыхаясь от боли и отчаяния, принцесса закричала: — Я… я убила Шифу! Просто убей меня!» Да Сымин холодно посмотрел на ее неподвижную фигуру: «Думаешь, ты можешь просто умереть и избежать последствий?» «Чего же тогда ты от меня хочешь?» — удивленно взглянула на него Чжу Янь. «Чего я хочу? — Да Сымин посмотрел на нее колючими глазами и медленно произнес, растягивая слова: — Юная принцесса Клана Чи, тебе известно, что ты совершила тяжкие преступления? Как ты смела лишить жизни царственную особу, убив перворожденного сына Императора, и участвовать в сговоре с мятежниками? Казнить тебя одну будет недостаточно — за такие злодеяния следует обезглавить весь твой род!» Что?! Чжу Янь содрогнулась, будто ей на голову вылили чан ледяной воды. В миг, когда умер Юань, ее разум отключился, и она выбрала немедленную месть, ведомая ненавистью и злостью. Но сейчас она наконец остыла и поняла, какую ужасную вещь совершила — она убила Великого Жреца Кунсана, старшего сына Императора! Подобного преступления было вполне достаточно, чтобы утопить в крови весь Клан Чи! Она застыла на месте, ее лицо побледнело, а по телу пробежала мелкая дрожь. Да Сымин слегка шевельнул пальцами, и в руку Чжу Янь со свистом лег сломанный клинок — то самое оружие, которое она вонзила в грудь Ши Ину. Золотой Палаш Девяти Колец был мечом Правителя Чи. Фамильная эмблема Клана Чи была выгравирована на его спинке, покрытой кровью Ши Ина. Да Сымин бросил на принцессу холодный взгляд и сказал: «Ты знаешь, что будет, когда этот меч попадет в руки Императора». «Нет! — в ужасе закричала Чжу Янь. — Не надо!» «Теперь тебе страшно? — Великий Прорицатель посмотрел на нее, и в уголках его губ заплясала едкая усмешка. — Маленькая принцесса Клана Чи, ты привыкла не бояться ничего ни на этой земле, ни в небесах… До этого момента, когда ты наконец вспомнила, что у тебя есть родители и клан?» «…» Тело Чжу Янь сотрясалось от дрожи. Лишь спустя пару минут она наконец сумела выдавить из себя хриплым голосом: «Я сделала то, что должна была! Я убила своего учителя, ты можешь… разорвать меня на части пятью лошадьми или разрубить на тысячи кусков, но, умоляю тебя,не впутывай это моих родителей и клан!» «Тебе легко говорить, — холодно засмеялся Да Сымин, но не поддался на мольбы. — Ты хочешь обменять одну жизнь на другую, но законы Кунсана превыше наших желаний. Думаешь, ты в силах что-то решать?» Чжу Янь дрожала; ее лицо стало мертвенно-пепельного оттенка. Она подняла глаза и робко посмотрела на старика. «Чего ты… хочешь от меня? — запинаясь, спросила она. — Должно быть, у тебя есть на меня планы, раз ты не убил меня сразу, а притащил сюда, верно?» «А ты неглупое дитя, — Да Сымин глянул на нее, и его ледяной голос немного смягчился. — На самом деле, я знаю, что вина не полностью лежит на тебе. Ты не убивала Ши Ина, правда? В мире нет ни одного человека, кто смог бы его убить — он сам искал смерти, не так ли?» Чжу Янь содрогнулась. Она не ожидала, что старик доберется до сути, и в глубине души не понимала, радоваться ей этому или огорчаться. Какое-то время она молча лежала, кусая губы, затем кивнула и прошептала: «Да! Шифу, он… Почему-то в последний миг нашего боя он сдержал заклинание! Я… Я совершенно не ожидала, что так может случиться…» Она поперхнулась, прервавшись на полуслове. Да Сымин молчал; его бледная рука слегка подрагивала: «И правда». После долгой паузы старик пробормотал: «Ин всегда был молчаливым и задумчивым ребенком, даже мне никогда не было точно известно, что у него на уме». Он испустил глубокий вздох и, запрокинув голову, уставился на холодную луну на небосводе. «Последний раз мы виделись с ним более месяца назад — тогда он внезапно объявил мне о намерении уйти из жрецов». Чжу Янь была поражена. «Я… Почему я об этом не знала?» «Ты не знала? — Да Сымин на миг замер и посмотрел на светлую и наивную девятнадцатилетнюю девушку. В его глазах мелькнула горькая улыбка. — Да, конечно, ты ни о чем не подозревала — твое сердце принадлежало другому. Разумеется, ты ничего не видела». Услышав в ответ растерянное молчание Чжу Янь, Великий Прорицатель не удержался и горестно вздохнул. «Какая жестокая судьба… Характером Ин весь в свою мать!»Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 77
Мать Шифу? Он имел в виду императрицу Бай Янь? Чжу Янь замерла, слушая Да Сымина и наблюдая скорбное выражение в глазах старика, который, казалось, погрузился в далекие воспоминания. Спустя долгое время старик, прорицатель, опомнился и покачал головой: «Я заботился о нем с самого его рождения. Я наблюдал, как он растет, вплоть до сегодняшнего дня и уже было подумал, что он избежал злого рока. Не ожидал… увы». Да Сымин покачал головой, на одном дыхании, выпил вино до дна, швырнул чашу на землю и пробормотал: «В конце концов, люди не могут быть сильнее предназначенной Небесами судьбы! Он добровольно умер из-за тебя, как я мог остановить это?» Шифу… Шифу добровольно умер из-за нее? Чжу Янь ошеломленно слушала; душа её была в смятении, но в то же время мысли были чрезвычайно ясными. Она чувствовала боль и дрожь, но в глазах не было ни единой слезинки. «Он был человеком, который никогда не нуждался в том, чтобы кто–то понимал, что у него на уме или каковы его желания — даже я, если уж на то пошло, был застигнут им врасплох, — тихо продолжал Да Сымин, и в его серых глазах отражались раздумья. — Увы, даже после десятков лет отношений учителя и ученика, он никогда не был тем, кто прощается заранее…» Старик пробормотал что-то под нос и покачал головой, уставившись на предмет в своей руке — это была Нефритовая Кость, которую ему временно удалось усмирить, но она все еще трепыхалась в его пальцах. «Видишь ли, Ин до самой смерти защищал тебя, поэтому я тоже не отдал тебя на растерзание Императору, — Да Сымин кашлянул и посмотрел на юную принцессу клана Чи. — Не волнуйся. Если бы я хотел отомстить за Ина, то к тому времени, как ты открыла глаза, твои родители и члены клана уже были бы уничтожены!» Чжу Янь вдруг задрожала: «Тогда что ты задумал?» Вместо ответа Да Сымин спросил: «Маленькая принцесса клана Чи, ты всё ещё ненавидишь своего Шифу?» Чжу Янь была потрясена и не могла говорить. Ненавидела? В тот момент, конечно, ненавидела. Когда Юань умер у нее на глазах, она возненавидела Шифу всей душой! Она ненавидела его до такой степени, что хотела умереть вместе с ним! Но как только её клинок пронзил Ши Ина, жгучая ненависть исчезла в мгновение ока, оставив только бездонную боль. Получается, что там, где кончается ненависть, нет ничего, кроме бесконечной пустоты. Она дошла туда, но нашла там лишь безысходное отчаяние! «Нет, — наконец медленно покачала головой она, — больше не ненавижу». Это было правдой. В ней больше не было ненависти. В тот момент, когда она вонзила нож в грудь Шифу, в тот момент, когда его дыхание ослабло и остановилось, пламенная ненависть в её сердце выплеснулась и угасла в одно мгновение, оставив лишь бескрайнее опустошение и печаль — в тот момент ей хотелось кричать, плакать, просто умереть самой, чтобы наконец унять боль. Ненависти больше нет. Что было ненавидеть, когда все люди, которых она любила, ушли? Её единственное оставшееся желание состояло в том, чтобы она могла немедленно последовать за ними! Но тогда зачем этот старик притащил её сюда и терзал? «Хорошо, если так, — Да Сымин вгляделся в переменившееся выражение её лица и с облегчением вздохнул. — Если в твоем сердце всё еще есть крупица ненависти, то дальнейший план не сможет быть реализован». Дальнейший план? Чжу Янь на мгновение замерла, глядя на него снизу вверх. «Я пока это оставлю себе, — Взмахнув рукавом, Да Сымин убрал окровавленный сломанный клинок. — Это доказательство твоей государственной измены». Помолчав, он добавил: «Однако все сегодняшние события можно объяснить и таким образом: Армия Восстановления подняла мятеж в Ечэне, Великий Жрец убил предводителя армии повстанцев, но, к сожалению, сам тоже был тяжело ранен — от начала до конца это не имеет к тебе никакого отношения». Да Сымин многозначительно посмотрел на нее: «Что думаешь о такой версии произошедшего?» Что? Чжу Янь на мгновение остолбенела, недоверчиво глядя на Великого Прорицателя, не в силах вымолвить ни слова. Неужели он имеет в виду, что собирается скрыть её преступление? Глядя на полнейшую растерянность девушки, Да Сымин принялся её убеждать: «Я первым примчался на место происшествия и привел тебя сюда, чтобы выиграть время, чтобы разобраться с этим делом должным образом и дать тебе шанс. До сих пор никто, кроме нас с тобой, не знает, что произошло во время гражданских беспорядков в Ечэне: никто не знает, что ты вмешалась, чтобы помочь Армии Восстановления, и никто не знает, что Ин мертв». Она ошеломленно посмотрела на старика: «Есть шанс?» «Да, — медленно, по слову произнес Великий Магистр: — шанс спасти жизнь твоей семьи и обратить все это вспять! Есть только один шанс». «Обратить вспять? — изумилась Чжу Янь. — Ты… ты можешь вернуть время назад?» Даже если Да Сымин — самый могущественный человек в Юньхуане, разве возможно повернуть время и звезды вспять? Мог ли он положиться на свои магические силы, чтобы вернуться на три дня назад и предотвратить эту трагедию? «Конечно, не могу, — решительно покачал головой Да Сымин, но тут же добавил, — есть другой способ». «Какой способ?» — сердце Чжу Янь забилось быстрее. «Посмотри сюда, — вместо ответа Да Сымин протянул руку и похлопал Чжу Янь по плечу, чтобы освободить от сковывающего тело заклинания. — Видишь там, в правом верхнем углу Цзывэйюаня[92], темно-фиолетовую звезду?» Освободившись, Чжу Янь вскочила и посмотрела на звёздное поле к юго-востоку от купола храма Белой Пагоды Запретного Города, куда указал Да Сымин, и выпалила: «Вижу! Это та большая красивая звезда?» «Да, это Звезда судьбы Ина. Она все еще выглядит очень яркой, не так ли? — Голос Да Сымина был тихим. — Я использовал магию, чтобы она продолжала поддерживать фантомный свет даже после его ухода, чтобы посторонние не могли узнать о его смерти». Чжу Янь была потрясена: «Неужели существует такое заклинание?» Для того, чтобы удержать звезду от падения с неба, нужна огромная сила — неужели этот старик действительно смог это сделать? «Кроме меня и Ши Ина, боюсь, нет другого человека, который мог бы сотворить это заклинание, — в глазах Да Сымина промелькнул намек на гордость. — Это заклинание, близкое к Небесному Дао, и оно требует больших затрат духовной силы». Чжу Янь не успевала за ходом его мыслей: «Тогда… зачем ты это сделал?» «Чтобы Юньхуан не погрузился в хаос, я одновременно контролирую две звезды, — голос старика был усталым. — Но долго я не продержусь». Две звезды? Но чья вторая? Однако в тот момент Чжу Янь была и без того достаточно запутана в мыслях, и не хотела углубляться в эту тему, а просто посмотрела на Да Сымина: «Почему ты скрываешь факт его смерти?» Да Сымин не стал отвечать прямо, но сказал: «Жизнь человека угасает подобно лампе. Сейчас звезда Ина померкла, и остался только фантом — эта стадия есть ни жизнь, ни смерть, она принадлежит телесной душе инь. Я сделал всё, что мог, собрал души и продлил срок их пребывания в этом мире на 77,49 дней». «И что будет после этого?..» — недоуменно спросила Чжу Янь. «После этого три хунь и семь по[93] рассеются, Звезда упадет вслед за ними, и фантом естественным образом исчезнет, — Да Сымин и серьезно взглянул на принцессу: — Как только это время наступит, карма реинкарнации активируется и перенесёт Ши Ина в следующую жизнь!» «Нет!» — хрипло вскрикнула Чжу Янь и в отчаянии стиснула кулаки. «До тех пор у нас всё еще есть шанс, — Да Сымин склонил голову и многозначительно посмотрел на неё. — Но есть соответствующая цена, которую тебе нужно будет заплатить». Чжу Янь нервно сглотнула: «Какая цена? Прошу, скажи мне!» Вместо ответа Да Сымин достал что-то из рукава и положил перед ней. Это был тонкий листок бумаги. Но стоило Чжу Янь только взглянуть на него, как лицо её резко переменилось! На этом листе бумаги было написано четыре слова: Кровная Клятва Звездной Души. «Это… Это…» Пальцы Чжу Янь слегка задрожали, словно в этом листке была заключена магическая сила, из-за которой она не могла отвести от него взгляд — это была та самая недостающая страница из манускрипта, который дал ей Шифу. На ней было заклинание, возвращающее мёртвых к жизни!Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 78
Да, как она могла забыть: кроме Шифу, во всем Юньхуане был еще один человек, способный сотворить высшее магическое искусство Кровной Клятвы Звездной Души, и это был Да Сымин! Великий Прорицатель вздохнул: «Тебе должно быть известно, что это запрещенное заклинание, которое может передвигать звезды на небосклоне, нарушать порядок, установленный Небесами, и обращать судьбы вспять». «Отлично! Прекрасно! — глаза Чжу Янь ярко засияли, а сердце безудержно заколотилось. — Научи меня сейчас же! Если я выучу это заклинание, я… я смогу спасти Шифу!» «Ты готова заплатить цену? — Да Сымин пристально посмотрел на нее и произнес мрачным тоном: — Ты можешь сказать, что не питаешь к нему больше ненависти, но готова ли ты пожертвовать ради него половиной своей оставшейся жизни?» «Абсолютно! — без раздумий перебила она старика. — Я бы отдала и вторую половину, чтобы вернуть Юаня! Если они оба смогут вернуться к жизни, я… я готова умереть, лишь бы помочь этому!» «Не строй иллюзий, — с презрением процедил Да Сымин, услышав такой ответ. — У людей Бездны Моря нет душ. Этот Юань, о котором ты говоришь, должно быть, уже стал облаком и пролился дождем над Небесным морем, верно? Если ты хочешь искупить свою вину, тебе поможет только спасение жизни Ина». «Конечно, я готова!» — нетерпеливо крикнула она. «Это хорошо», — сказал Да Сымин и задумчиво кивнул, усердно над чем-то размышляя. Только теперь в глазах Чжу Янь заблестела жизнь, а в глубине души загорелся слабый огонек надежды. Она посмотрела на Да Сымина и принялась расспрашивать его дальше: «Значит… тебе должно быть известно, сколько мне осталось жить, верно?» Да Сымин кивнул: «При благоприятном исходе ты могла бы прожить до семидесяти двух лет». «Сейчас мне ровно восемнадцать лет и семь месяцев! Это значит, что мне осталось жить примерно пятьдесят четыре года, так? — быстро сосчитала в уме Чжу Янь и выпалила: — Если я отдам Шифу половину, он сможет прожить двадцать семь лет, верно?.. Но это очень мало, могу ли я отдать ему еще немного?» Да Сымин смерил ее холодным взглядом. «Это не предмет для торга». Чжу Янь растерянно закрыла рот — что ж, у Ши Ина будет хотя бы двадцать семь лет… Великий Прорицатель вздохнул и пробормотал: «Сначала я хотел провести ритуал Кровной Клятвы Звездной Души и воскресить Ина сам. Но, к сожалению, мне самому осталось не так уж долго жить… — Старик покачал головой и горько усмехнулся. — Моя судьба тоже предрешена. Законы мироздания непреклонны». «Ничего, я сделаю это сама! — Чжу Янь сжала кулаки; ее глаза сверкнули решительностью. — Научи меня Кровной Клятве Звездной Души!» «Это не так просто, — Да Сымин обернулся на нетерпеливую девушку и покачал головой. — Не смотри, что Кровная Клятва Звездной Души занимает всего одну страницу, на самом деле это самое сложное и объемное из всех заклинаний, что возможны в Юньхуане. Его способен воспроизвести лишь один из десяти тысяч заклинателей во всем мире — а может, и того меньше». «Ну и что, — уверенно сказала Чжу Янь, — я выучу его!» «Вот как? — Да Сымин бросил ей листок бумаги. — Хочешь взглянуть?» Чжу Янь пробежала глазами по листу, и яркий огонь в ее взгляде тут же потускнел — что это? Она не смогла разобрать даже первое предложение в самом начале страницы! Не веря своим глазам, Чжу Янь сосредоточилась и попыталась прочитать страницу заново с самого начала, но внезапно поняла, что каждый большой иероглиф состоял из бесчисленных крошечных символов[94]! Чем дольше она всматривалась в тонкий лист бумаги, тем сильнее плясали написанные на нем слова, извиваясь и расплываясь, сложно живые — вот вместо одного их было уже десять, из десяти стала сотня, они перекручивались и перемешивались, сливаясь в один нечитаемый ряд перед глазами Чжу Янь! Крошечные точки двигались и метались по бумаге, как падающие звезды в ночном небе. Всего от одного взгляда Чжу Янь почувствовала приступ тошноты, и у нее едва не пошла горлом кровь. Принцесса с трудом сделала глоток воздуха. Взмахнув рукавом, Да Сымин выхватил у нее страницу и посмотрел на девушку холодным взглядом: «Ну как тебе?» Когда бешеный танец слов перед ее глазами прекратился, сильно побледневшая Чжу Янь содрогнулась, с трудом пришла в себя и глубоко вздохнула: «Это заклинание… от него так и веет злом!» «Неудивительно, — кивнул Да Сымин. — Кровная Клятва Звездной Души — это высшее таинство магии крови, она сильно отличается от всех других заклинаний Юньхуана. Она была изобретена жрецами Божественных Западных Земель Срединного Царства всего тысячу лет назад. Ты же изучала магию Цзюи, поэтому совсем неудивительно, что это заклинание выглядит для тебя непривычно и вызывает отвращение». «Магия крови?» — задумчиво пробормотала Чжу Янь и поморщилась. Разве тогда, в Суса Халу, Великий Чародей Клана Хоту не использовал заклинание крови? Он забрал жизни дюжин русалок, чтобы создать из ничего злобного духа, точь-в-точь похожего на Чжу Янь! Это была темная магия демонического происхождения, порицаемая в школах магии Кунсана. Но как вышло так, что запретное заклинание, Кровная Клятва Звездной Души, оказалась высшим магическим таинством Храма Цзюи? «Сама по себе Кровная Клятва Звездной Души не является темным заклятием, — тотчас же нахмурился Да Сымин, словно прочитав мысли Чжу Янь. — Не нужно пустых домыслов». Не удержавшись, Чжу Янь спросила: «Но она тоже требует жертвы человеческой жизни, так в чем же разница?» «Темная магия идет наперекор порядку, установленному Небесами, используя кровь в качестве духовного посредника и принося в жертву жизни других как подношение, — терпеливо объяснил ей Да Сымин. — Но Кровная Клятва Звездной Души другая, заклинатель может принести в жертву только собственную жизнь». «Ах, вот как, — наконец поняла Чжу Янь. — Значит, если практикующий магию крови использует собственную кровь, это не считается темной магией, а если кровь других людей — то считается?» «Да, — кивнул Великий Прорицатель и сказал с серьезным видом: — Настоящая разница между добром и злом заключается не в самом заклинании, а в намерении заклинателя. Кровная Клятва Звездной Души — это магия крови, но на самом деле это заклинание самопожертвования, а не лишения жизни других. Если сердце и помыслы заклинателя чисты, то и магия будет светлой». «Вон оно что, — кивнула Чжу Янь, но тут же снова нахмурилась. — Но… если это не темная магия, почему Шифу отказался передавать мне это заклинание?» «Разве ты не понимаешь? — В ответ на такой глупый вопрос по лицу Да Сымина скользнула грустная улыбка. — Он не хотел обучать тебя заклинанию Кровной Клятвы Звездной Души именно потому, чтобы однажды ты не захотела ее использовать, как это случилось сегодня!» Чжу Янь молчала, не зная, что ответить. «Кровная Клятва Звездной Души — очень жестокая магия, которая забирает у заклинателя половину оставшейся ему жизни. Ин не хотел, чтобы однажды ты принесла такую жертву, — Да Сымин испустил протяжный вздох и сказал печальным голосом: — Увы… Его любовь и забота о тебе были гораздо сильнее, чем ты могла себе представить». Чжу Янь слушала его как в тумане. Внезапно она вспомнила последний миг жизни Шифу: слова, что он говорил, выражение лица, эмоции в его взгляде — всё в одночасье вынырнуло из глубин ее сердца и ожило перед глазами. Жгучая боль была такой сильной, что принцесса едва могла дышать. «Я… Я обязательно верну Шифу к жизни! — стиснув зубы, повторила она, словно давая торжественную клятву. — Я сделаю всё, чего бы это мне ни стоило!» «Что ж, тогда попробуем, — вздохнул Да Сымин и посмотрел на Чжу Янь непроницаемым взглядом. — Ты — человек с самой мощной духовной силой во всем Юньхуане после меня и Ина, и у тебя есть достаточно жизни, чтобы пожертвовать ею. Только поэтому я не убил тебя». Так вот чего на самом деле хотел Да Сымин? Он не пощадил ее, а хотел обменять ее жизнь на жизнь Шифу! Чжу Янь даже не подумала злиться, а лишь отчаянно закивала, с рвением глядя на старика: «Ты будешь моим учителем и обучишь меня Кровной Клятве Звездной Души, верно?» Но Да Сымин покачал головой: «Нет». «Что?» — лицо Чжу Янь побелело как полотно. «Кровная Клятва Звездной Души — заклинание из Божественных Земель Срединного Царства, это магия, которой нельзя научиться, ее можно лишь достигнуть через просветление, — Да Сымин взглянул на лист с заклинанием и сказал невозмутимым тоном: — Даже содержание этой страницы будет выглядеть для всех по-разному. Так же, как звезды пребывают в постоянном движении на небосводе — каждый звездочет наблюдает за ними в разное время и из разных позиций, поэтому для каждого, кто смотрит в небо, оно будет выглядеть по-разному. Это заклинание не может передаваться от одного к другому из уст в уста». «А?» — растерянно переспросила Чжу Янь. «Это значит, что я не могу обучить тебя этому заклинанию, как не учил ему в свое время Ина, — холодно сказал Да Сымин. — Тебе тоже придется положиться лишь на собственный талант и понимание, чтобы освоить эту магию. Никто не сможет тебе помочь».Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 79
Чжу Янь всё поняла, но это ее не отпугнуло. Она лишь стиснула зубы, взяла страницу и, вздохнув, сказала: «Что ж, ладно! Я выучу его сама». «Погоди-ка, — Да Сымин, однако, выхватил листок с Кровной Клятвой Звездной Души обратно из ее рук и холодно сказал: — У моей помощи есть цена. Кроме того, что ты отдашь половину своей жизни, ты должна согласиться на два моих условия». «Два условия?» — застыла от изумления Чжу Янь. Разве Да Сымин сам не хотел воскресить Шифу? Тогда зачем он ставит ей условия? Но она хотела вернуть учителя к жизни во что бы то ни стало, поэтому выпалила: «Я сделаю что угодно, чтобы спасти Шифу!» «Хорошо, тогда слушай меня, — Великий Прорицатель пристально посмотрел на нее. — Во-первых, если тебе не удастся спасти Ши Ина, я убью тебя!» «Да, разумеется, — не думая, согласилась Чжу Янь. — Можешь убить меня». Да Сымин посмотрел на нее и продолжил: «Во-вторых, если удастся осуществить план, я хочу, чтобы ты вернула Нефритовую Кость Ину и навсегда исчезла из его жизни». «Что?» — оторопело уставилась на него Чжу Янь, лишившись на миг дара речи. «Ты отказываешься?» — нахмурился Да Сымин. «Но почему? — Чжу Янь глубоко вздохнула и пробормотала с упавшим сердцем: — Я не могу решать за него! Что если… если Шифу захочет меня увидеть?» «Этого нельзя допустить, — спокойным тоном произнес старик, отчетливо проговаривая слово за словом. — Если он захочет тебя увидеть, скажи ему, что ты никогда не сможешь простить ему смерть Юаня…» С этими словами Да Сымин слабо усмехнулся. «Для такого гордого человека, как Ин, этих слов будет достаточно. Он больше никогда не станет искать встречи с тобой». Что? Онемевшая от изумления Чжу Янь потрясенно смотрела на старика — в глазах мудреца блестел холодный огонь. «Одной фразы будет достаточно. — Голос Да Сымина был спокойным, но ледяным. — Обещай мне!» «Зачем? — невольно вырвалось у Чжу Янь. — Зачем тебе это нужно?» «Потому что ты приносишь сплошные несчастья и не должна была появляться в его Доме Судьбы[95]! — От взгляда пепельно-серых глаз Да Сымина веяло холодом. Он смотрел на принцессу, как ядовитая змея: — Ин должен был стать Императором Кунсана и лидером Юньхуана, но всё это вмиг рухнуло, стоило тебе появиться в его жизни!» «Что? — застыла от изумления Чжу Янь. — Шифу, которого я знаю, никогда не стремился к мирскому богатству, славе или власти! Он не собирался становиться Императором Кунсана! Даже если он вернется к жизни, он выберет навсегда остаться в Императорской Долине и быть Великим Жрецом до конца своих дней!» «Значит, ты недостаточно хорошо знаешь его, — ухмыльнулся Да Сымин. — Божественный Заклинатель, чье сердце было тронуто печатью любви, не может больше носить жреческих одежд. Ин всегда был очень строг к себе. Думаешь, он плохо себя знает и не понимает собственных чувств?» «Я…» — раскрыла было рот Чжу Янь, но прежде, чем она успела что-то сказать, Да Сымин перебил ее суровым голосом: «Ты уже убила его однажды! Теперь, когда есть шанс вернуть ему жизнь, ты должна полностью из нее исчезнуть — иначе рано или поздно ты натворишь бед и погубишь его снова». «Нет, этого не случится! — Чжу Янь содрогнулась от ужаса и подняла голову, отказываясь верить его словам. — Я… я буду очень послушной! Обещаю, я буду вести себя хорошо!» «Я не верю твоим обещаниям, — сказал Да Сымин ледяным тоном и уставился на девушку. — Поверь мне, для Ина и всего Юньхуана будет лучше, если ты навсегда исчезнешь из его жизни. Ты уже убила его однажды, хочешь, чтобы это произошло еще раз? Разве ты не хочешь, чтобы он прожил хорошую жизнь и умер достойно?» Умер достойно? Чжу Янь содрогнулась, с ужасом и трепетом взглянув на старика, которого все знали как Великого Мастера Магических Искусств Юньхуана — Великий Прорицатель Да Сымин умеет видеть прошлое и будущее, поэтому говорит такие вещи? «Без меня жизнь Шифу… будет лучше? — шепотом пробормотала она, чувствуя, как по телу поднимается новая волна дрожи — перед ее глазами опять пронеслись трагические события в подземелье Павильона Звездных Облаков Океана. — Это… твоё пророчество?» «Да, — натужно произнес Да Сымин. — Ты не веришь мне? Хочешь снова рискнуть его жизнью, чтобы проверить, правдиво ли мое предсказание?» «Нет… нет! Я просто хочу, чтобы Шифу был жив, и чтобы у него было всё хорошо! — Чжу Янь вздрогнула и внезапно поникла, отрешенно кивнув: — Хорошо, я согласна на все условия». «Прекрасно, — холодные серые глаза Да Сымина наконец тронула улыбка, и Великий Прорицатель взглянул на принцессу. — Ты даешь эту клятву добровольно, и если нарушишь слово, заплатишь за это ужасную цену. Поняла?» «Поняла, — кивнула Чжу Янь и, сглотнув комок в горле, поднесла руку к глазам, чтобы вытереть внезапно выступившие слезы. — Не волнуйся, я не хочу снова стать причиной его смерти…» «Хорошо, что ты это понимаешь, — кивнул Да Сымин и, взяв страницу двумя пальцами, передал ее Чжу Янь и сказал глухим тоном: — Возьми. Надеюсь, ты сможешь искупить то, что натворила, с помощью Кровной Клятвы Звездной Души за семьдесят семь дней». Чжу Янь стиснула зубы: «Я смогу, не сомневайся!» «Пока ты была без сознания, я попросил Чунмина отнести тело и душу Ина в храм Цзюи, — произнес Да Сымин низким голосом. — Это тайна, о которой не должно быть известно посторонним — я приказал служителям храма очистить главный зал, зажечь Лампу Семи Звезд и убрать всех посторонних из Храма Богов горы Цзюи». Чжу Янь сжала в руке страницу с заклинанием и решительно встала: «Я немедленно отправлюсь туда». «Ступай, — Да Сымин повернулся и открыл двери святилища Белой Пагоды. — Если не справишься, не смей возвращаться!» Ветер с далекого пика Священной горы высотой в десять тысяч чжанов со свистом и завыванием влетел в пагоду, разметав черные одежды и длинные белые волосы старика. Да Сымин вышел на террасу и негромко хлопнул в ладоши. С небес на крыльях ветра спустилось гигантское облако белых перьев, закрыв собой звезды. «Четырехглазая птица!» — вырвалось у Чжу Янь. Священная птица Чунмин появилась словно из ниоткуда в усыпанном звездами небе; четыре ее кроваво-алых глаза уставились на Чжу Янь с непередаваемым выражением, полным злобы и ненависти. Острый клюв Чунмина навис над головой принцессы, словно обоюдоострый меч. «Чунмин! — укоризненно пробормотал Да Сымин, пытаясь вразумить птицу. — Разве мы не договорились? Если она хочет искупить свою вину, тебе придется ей помочь — у нас есть шанс всё исправить». Из горла Священной Птицы вырвался свирепый клекот. Внезапно Чунмин наклонил голову, схватил Чжу Янь за пояс и поднял в воздух! «Чунмин!» — строго крикнул Да Сымин, взмахнув нефритовой пластиной. Но Священная Птица не причинила вреда Чжу Янь, а лишь выгнула шею, запрокинула принцессу себе на спину и, повращав красными глазами и смерив Да Сымина свирепым взглядом, расправила крылья и взлетела в небо. «Отправляйся с Чунмином, — Великий Прорицатель взглянул на девушку на спине белоснежной птицы и, взмахнув рукавом, указал на север: — Я буду следить за тобой из Запретного Города. Если за эти семьдесят семь дней движение звезд изменится, я буду знать, что у тебя получилось». «Ты не… отправишься со мной?» — немного растерялась Чжу Янь. «У меня есть неотложные дела в столице, я не могу покинуть город. Кроме того, я ничем не смогу тебе помочь, так что тебе придется полагаться только на себя. Ступай и не делай глупостей». Чжу Янь кивнула и устремилась ввысь верхом на Чунмине. После того, как Священная Птица унеслась в небо, Да Сымин протяжно вздохнул и в одиночестве взошел на астрономическую платформу на вершине башни, прикрываясь руками от безжалостного ветра. Из-за стремительных и хаотических событий последних дней у него не было времени как следует понаблюдать за звездным небом. Армиллярная сфера безмолвно вращалась под звездным небом, пока звезды и небесные тела на небосклоне медленно поворачивались и двигались, как и тысячи ночей до этого. Однажды, много тысяч дней и ночей назад, он пообещал женщине, что посвятит жизнь заботе об одиноком ребенке, которого изгнали из большого мира, и защитит его — но всё же случилось немыслимое! А-Янь… А-Янь… Ты винишь меня? Да Сымин невольно вздохнул и посмотрел на звезды, но после беглого взгляда резко содрогнулся и переменился в лице. «Не может быть!» — проронил старик и, бросившись к армиллярной сфере, схватил отражатель дрожащими руками и посмотрел в него, в замешательстве разглядывая усыпанный звездами небосклон. То, что он увидел в приближении, потрясло его еще сильнее. Несмотря на то, что Ши Ин убил предводителя Армии Восстановления, зловещая туманность, которая появилась из Небесного моря, все еще была на месте! Позади нее взошла звезда Чжаомин[96], а Небесный Волк[97] отклонился от курса. Тень сгущалась и расширялась. Всё не только не изменилось по сравнению с тем, что было раньше, но даже, наоборот, ухудшилось! Да Сымин, покачиваясь, неотрывно наблюдал за небосклоном почти до утра. Но звезды в небесах сияли все так же холодно и ярко, как и тысячи лет назад, и человеческое вмешательство никак не повлияло на их судьбу. Пораженный Да Сымин оторопело смотрел на небо, и наконец разразился долгим и громким смехом, беспомощно бормоча: «Ин, ох, Ин… Твоя смерть была напрасной». Да, в конечном итоге это ни к чему не привело! Несмотря на то, что Ши Ин пошел на великую жертву, убив тритона, который, как он считал, был причиной грядущего бедствия в Кунсане, знамение злого рока не исчезло, и судьба Кунсана осталась неизменной! О чем подумает этот гордый человек, когда откроет глаза и увидит результат? Он порвал свою глубокую привязанность и отдал жизнь, но не сумел изменить ход событий! Ин, пожалеешь ли ты об этом? Всё же сила человека ничтожна перед волей Небес. В жилах Ши Ина текла императорская кровь, и хотя его изгнали из Запретного Города еще в детстве, выслав далеко от центра власти, он, не сказав никому ни слова, пожертвовал собой в закулисной битве за будущее империи. А что насчет самого Да Сымина? Ведь в нем тоже есть кровь Императора Синцзуня. Он будет просто стоять в стороне, ничего не делая? «Если все мы будем такими же, как другие люди, и будем просто наслаждаться собственным могуществом, то какая тогда польза миру от нас, Божественных Заклинателей?» Внезапно слова, сказанные когда-то Ши Ином, резким и пронзительным эхом отдались в ушах Великого Мастера Магических Искусств. Знать, что то, что они делают, невозможно, и всё равно не отступить — может быть, в этом и есть смысл их существования? Да Сымин какое-то время наблюдал за Звездой Императора, и выражения его лица сменялись одно за другим — то грустное, то решительное, то яростное, то озаренное, то растерянное… Но всё это в итоге исчезло с его лица, и осталась лишь непроницаемость. «Может быть, всё зашло настолько далеко, что это возможно решить только моими собственными методами? — Да Сымин долго и протяжно выдохнул облако винного перегара и пробормотал: — Что ж, может быть, этот старик еще кое на что годен». «Да Сымин!» Внезапно Прорицатель услышал торопливые шаги — кто-то поднимался к нему из Белой Пагоды. Чей-то голос в панике прокричал: «Господин, скорее спуститесь в Пурпурный Павильон! Императору резко стало хуже!»Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 80
Да Сымин поспешно спустился с вершины Белой Пагоды и направился прямо в павильон Цзычэнь[98]. Занавес в Цзычэне был опущен, и в воздухе клубами вился аромат благовоний, но за этим тяжелым занавесом слышался слабый хаотичный шум, словно люди в панике бегали туда-сюда. Как только Да Сымин появился, кто-то сразу же приветствовал его, сделав несколько шагов и схватив за рукав. Это был Нин Цин, управляющий дворца. «Великий прорицатель, вы здесь! — Управляющий, забыв о манерах, вцепился в Да Сымина, как в последнюю надежду, и понизил голос: — Скорее, входите и посмотрите! Император… Он, он уже полдня без сознания! Боюсь, иглы императорского доктора не сработали…» «Как это могло случиться? — в недоумении спросил ошеломленный Да Сымин. — Я приходил проведать императора днем, тогда он был еще в сознании. Что могло с ним произойти к ночи? Здесь кто-нибудь был?» Управляющий откашлялся и понизил голос: «Здесь была только… только Цин фэй». «Цин фэй?» — Да Сымин переменился в лице. Он зашёл внутрь и направился в отдалённую спальню. Огромные покои были пустыми и роскошными. Императорская кровать была столь же величественна. Она располагалась в алькове из агарового дерева, похожем на дом, разделенный на три части. Да Сымин прошел в самую дальнюю часть за несколько шагов, и окружающие его слуги не последовали за ним. Когда они остались только вдвоём с управляющим, Да Сымин отбросил вежливость и крикнул на него: «Ты в своём уме? Как могла Цин фэй войти к Императору одна?» Управляющий вздохнул: «Во второй половине дня Цин фэй настояла на том, чтобы прийти, сказав, что потратила десять тысяч золотых, чтобы приготовить тонизирующий и восстанавливающий жизненные силы суп с травой Яо[99] и семенами снежного мака. Ее усилия были бы пустой тратой времени, если бы она не отдала его императору как можно скорее, пока суп не потерял своих целебных свойств…» «Что ещё за восстанавливающий жизненные силы тонизирующий суп? — нахмурился Да Сымин. — Как ты смеешь позволять кому-то приносить еду и напитки для Императора без моего разрешения! Хочешь, чтобы тебе отрубили голову?» «Я бы не посмел…, — дрожащим голосом, но сохраняя при этом бесстрастную маску на лице, произнёс управляющий и упал на колени. — Но Цин фэй — старшая наложница в гареме, и если она разгневается на такого жалкого слугу как я, то тут же снесёт ему голову. У жалкого слуги всего одна голова, и вряд ли Великий Прорицатель смог бы отрубить то, чего уже нет». «…» Да Сымин знал, что этот человек, который десятилетиями отвечал за внутренний дворец, всегда был изворотливым и дипломатичным, и, естественно, старался не обидеть ни одну из сторон, поэтому прорицателю оставалось только сдаться. Он приподнял занавеску и мельком заглянул за неё, затем вздохнул с облегчением и сказал: «К счастью, его душа еще цела». После этих слов у управляющего тоже отлегло от сердца. Некоторое время назад император Бэймянь внезапно заболел падучей болезнью, которая повлияла на его зрение и стала мешать ему заниматься государственными делами. Прошло уже три месяца, но улучшения не произошло, что доставляло немало хлопот свите. Во время болезни императора внутренним дворцом управляла Цин фэй, а управление правительством было передано Да Сымину. Для государственных лиц и знати стало огромным удивлением, что Да Сымин, высшее духовное лицо, вдруг был возвращён ко двору выполнять обязанности канцлера. И лишь потом многие вспомнили, что Да Сымин в миру являлся родным братом Императора. Вероятно, благие намерения императора Бэймяня заключались в том, чтобы позволить Да Сымину, который не принадлежал ни к одной из политических сил, возглавить правительство Империи, чтобы не нарушить хрупкое равновесие при дворе. Однако, за последние несколько месяцев болезнь Императора становилась все тяжелее и тяжелее, а улучшения не было, и ситуация в Юньхуане постепенно становилась все более деликатной. Поэтому даже опытный и изворотливый управляющий внутренним дворцом какое-то время колебался и не знал, на чью сторону встать, поэтому по возможности старался угодить каждой из них. Нахмурившись, Да Сымин оглядел комнату и спросил: «Где чаша с лекарствами?» Управляющий поспешно сказал: «Цин фэй лично дала императору снадобье и забрала чашу с собой». «…Весьма продуманно, — Да Сымин посмотрел на бессознательного Императора и добавил: — Ступай, я здесь за всем присмотрю и прослежу, чтобы с тобой ничего не случилось». «Да, да». Управляющий внутренним дворцом поспешно удалился, как будто с него сняли все обязанности. Вскоре все голоса снаружи смолкли. Да Сымин поднял тюлевый балдахин и молча посмотрел на Императора, который, по-видимому, надолго впал в кому. Лежавший посреди роскоши и великолепия человек напоминал скелет: его щеки ввалились, дыхание было слабым, волосы — жёсткими, как пожухлая трава, а губы — сухими и потрескавшимися, словно древесная кора. Казалось, тридцать лет пролетели в один миг, и тот, кто когда-то был цветущим, похожим на драгоценный нефрит молодым человеком, теперь стал дряхлым и измождённым стариком. «А-Цзюнь, почему ты так постарел?» — прошептал Да Сымин, глядя на больного Императора. Дыхание Императора Бэймяня было слабым — казалось, оно могло оборваться в любой момент. Однако, несмотря на то, что император был в глубокой коме и не мог говорить, он задрожал всем телом, услышав такое знакомое имя. «Не волнуйся, позволь мне продлить твою жизнь еще немного!» — пробормотал Да Сымин, вынул из рукава мантии черную нефритовую пластину и начал тихо читать заклинание, отчего магическое оружие начало светиться. В то же мгновение Императорское Божественное Кольцо на левой руке императора также засияло ослепительным светом! Всемогущие Небеса пришли в движение. Связанный по крови с Императором Да Сымин взял часть Небесной силы и передал её в тело умирающего через Божественное Кольцо. Зловещий пепельный оттенок стал уходить с лица императора Бэймяня, как будто жизнь снова вернулась в его тело. Однако Император всё еще не открывал глаза. По прошествии получаса Великий Прорицатель, наконец, закончил читать заклинание. Он выглядел очень уставшим. Пошатнувшись, Да Сымин ухватился за стол перед собой, едва не упав лицом на грудь Императора. «Хм?» — Да Сымину показалось, что он что-то заметил, отчего внезапно остолбенел. Из груди императора Бэймяня вдруг стал просачиваться слабый неприятный запах! Не удержавшись, Да Сымин вскинул руку и нажал на акупунктурную точку Таньчжун на груди императора Бэймяня, однако не обнаружил там ничего подозрительного — сердце Императора всё еще билось. Он сделал паузу, затем осторожно прижал пальцы к иссохшим губам Императора, собрал на палец немногооставшегося лекарства из уголка его рта, поднес руку к носу и понюхал. Как сказал управляющий, «формула этого лекарства содержит самые драгоценные семена снежного мака Юньхуана и траву Яо, а также двенадцать других драгоценных лекарственных материалов, каждый из которых стоит десять тысяч золотых. Видно, что Цин фэй не жалеет ни сил, ни средств, и делает всё возможное, чтобы спасти жизнь Императора». Что больше всего удивляло прорицателя, так это странный, непохожий на лекарственный, запах. Да Сымин долго размышлял. Он несколько раз прижал палец к груди Императора, одновременно используя несколько магических заклинаний, но, казалось, ничего не помогало. Озадаченный прорицатель в отчаянии опустил руку: похоже, лекарство Цин фэй не содержало опасных веществ и не должно было обострить болезнь Императора. Но по какой-то причине он не мог открыть глаза. Теоретически, после того, как Да Сымин использовал Заклинание Регенерации Души, чтобы вернуть три хунь и семь по обратно в тело императора, тот должен был мгновенно прийти в себя, так почему же он все еще был в таком состоянии? Великий Мастер Магических Искусств Юньхуана Да Сымин был в полной растерянности. «Императорский доктор не смог увидеть ничего плохого, даже я не вижу ничего подозрительного. Эта женщина, наложница Цин, действительно сильна… — Да Сымин горько улыбнулся и прошептал человеку в коме: — Она убила А-Янь, не оставив и следа, и более десяти лет спустя пришла, чтобы на этот раз разобраться с тобой?» Прикованный к постели Император так и не открыл глаза, но, казалось, услышал эти слова, и его тело слегка задрожало. Великий Прорицатель внезапно стиснул зубы: «Мы не можем позволить ей дважды выйти сухой из воды!» С этими словами он повернул запястье, и нефритовая пластина в его руке мгновенно превратилась в острый меч. Да Сымин полоснул мечом по запястью, разрезав его до крови резким ударом, и повернул окровавленную руку к груди императора Бэймяня. В тот же момент другая его рука, державшая меч, пронзила сердце неподвижного Императора! Император задрожал всем телом, но не мог увернуться. Меч поразил его в самое сердце, пронзив грудь, и тело Императора Бэймяня, словно управляемое какой-то странной силой, внезапно дернулось назад так резко и стремительно, что оторвалось от постели повисло в воздухе, яростно содрогаясь в конвульсиях. Из сердца Императора заструилось что-то красное. Но это была не кровь, а скопище мерзких насекомых! Паразиты, вытесненные аурой меча, почувствовали приближающуюся опасность, в одно мгновение вырвались из сердца императора и в бешенстве разлетелись во все стороны. Однако, покинув тело хозяина, они тут же учуяли сильный запах крови, разбрызганной в воздухе, перегруппировались и роем бросились к кровоточащему запястью Да Сымина!Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 81
«Застынь!» — Да Сымин мгновенно сотворил заклинание поворотом запястья и легким движением пальцев. С неба упал поток инея, тут же заморозив паразитов! «Эти существа реальны?» — пробормотал Да Сымин, недоверчиво глядя на мерзких тварей. Едва уловимым движением запястья острый меч в одно мгновение превратился в нефритовую пластину и спрятался в рукаве Да Сымина. Великий Прорицатель наклонился и поднял с земли одно из насекомых, внимательно изучая его: «Потрясающе, это тот самый ядовитый паразит Гу… большая редкость в Юньхуане. Я слышал, что любимая служанка Цин фэй, А-Цо, родом из Чжунчжоу и довольно опытна в колдовстве, но не подозревал, что она способна на такое». Император Бэймянь лежал на постели. Все его тело было напряжено и дрожало, кровь на его сердце еще не застыла — войди меч немного глубже, и император был бы убит собственным братом прямо в кровати. «Ядовитые паразиты Гу — это злые существа с духовной силой. Они не покидают тело, пока не почувствуют, что его хозяин вот-вот будет убит, — Великий Прорицатель усмехнулся и взглянул на Императора. — У меня точно такая же кровь, как и у тебя, поэтому, когда насекомые вырвались на свободу, их привлекла моя кровь». Так вот зачем Да Сымин напал на императора с мечом? Великий Прорицатель понюхал насекомое и кивнул: «Этот паразит является скрытым оружием. Благодаря маскирующим запахам трав, его не обнаружат даже самые проницательные императорские лекари — только тот, кто его съест, поймет, что что-то не так, однако, он больше не сможет ничего сказать». Плечи Императора слабо тряслись, а веки продолжали дергаться, словно он отчаянно пытался открыть глаза. «Эту магию применяют для подавления разума, — тихо сказал Великий Прорицатель, внимательно осмотрев маленькую тварь. — Похоже, Цин фэй не нужна твоя жизнь, она просто хотела контролировать твои мысли. Какая сильная женщина…» Да Сымин не удержался и саркастически ухмыльнулся: «Дав тебе возвращающее жизненные силы снадобье, она одновременно наложила на тебя заклинание, подчиняющее разум — всё было тщательно спланировано! Если бы она не смогла спасти твою жизнь, то, по крайней мере, использовала бы тебя, сделав своей марионеткой? Эта женщина очень искусна». Тело обездвиженного человека снова содрогнулось, дыхание стало прерывистым, а глаза резко закатились под веки. «Эти насекомые выросли до очень больших размеров. Кажется, она давала тебе лекарство по крайней мере три раза, верно? — Да Сымин холодно посмотрел на лежавшего на земле тонкого, размером с волос, паразита. — Хорошо, что я увидел их вовремя, иначе, А-Цзюнь, ты действительно не смог бы жить, но и не умер бы». Сказав это, Да Сымин вздохнул, приподнял императора одной рукой и начертил заклинание на точке Таньчжун на его груди — кровотечение быстро замедлилось, и рана зажила прямо на глазах. Император Бэймянь тяжело вздохнул, его лицо стало ужасно бледным, а губы неуемно дрожали. «Теперь всё в порядке, — Великий Прорицатель наклонился, осторожно вытер шелковым носовым платком кровь, сочившуюся изо рта, носа и ушей императора, и сказал мягким тоном: — Не волнуйся. Я не позволю тебе попасть в руки твой наложницы… Даже если Императору великого Кунсана суждено умереть сейчас, он не должен подчиняться этой женщине, верно?» Императора вырвало отравленной кровью, и он задышал намного ровнее, но всё еще не мог открыть глаза. «Увы… Знаешь ли ты, что с тех пор, как ты серьезно заболел, при дворе начались интриги? Твоя наложница, твой сын, твои любимые министры, шесть Правителей Кланов — нет ни одного человека, кто бы не имел своих скрытых планов. Но кто из них заинтересован в твоём благополучии?» Да Сымин вздохнул и сел у кровати брата: «А-Цзюнь, хотя Кунсан становится всё более коррумпированным и развращённым богатством под твоим правлением, по крайней мере, ты не был глупым правителем. Как же ты мог попасть в такое плачевное положение?» Император закашлялся и захрипел, словно пытаясь что-то вымолвить. «Что ты хочешь мне сказать? — рассмеялся Да Сымин, глядя на умирающего. — Умоляешь меня спасти тебя? Или умоляешь поскорее убить тебя?» Выражение лица великого даоса было особенным — в этот момент в нем смешались злость и сочувствие. Да Сымин посмотрел сверху вниз на своего прикованного к постели старшего брата и со вздохом покачал головой: «Прости меня, А-Цзюнь. Хоть ты и очень болен, я всё равно должен сохранить тебе жизнь и использовать тебя…» Дыхание Императора Бэймяня участилось, его кадык задергался вверх-вниз, но умирающий по-прежнему не мог сказать ни слова. «Кстати, я чуть не забыл, что пришел по делу, — Да Сымин вынул из рукава свиток — уже готовый императорский указ — и положил его перед больным братом. — Поскольку я спас тебе жизнь, ты должен подписать это для меня». Император не мог открыть глаза, поэтому только медленно покачал головой. Да Сымин, казалось, знал, о чем тот думает, и усмехнулся: «Что? Ты хочешь знать, что тут написано? Хе-хе… Не волнуйся, это хорошая новость: твой старший сын хочет вернуться в мир, и ему нужно получить твое согласие». Император Бэймянь, находившийся в полуобморочном состоянии, внезапно затрясся. У него неизвестно откуда нашлись силы, чтобы приоткрыть глаза и взглянуть на Да Сымина! «Да, я говорю о Ши Ине. Ты не видел его больше двадцати лет, не так ли? Откуда такая бурная реакция на его имя? — Да Сымин взял кисть и, окунув её в чернила цвета киновари, вложил в тонкую руку старика. — Давай, подпиши: “Разрешаю”». «…» Император вздрогнул всем телом, его иссохшие пальцы надолго задержались на бумаге, он тяжело дышал короткими, неглубокими вздохами. Да Сымин холодно сказал: «Что, ты не согласен?» Однако, когда Великий прорицатель подумал, что будет вынужден использовать магию, дабы достичь своей цели, сморщенные пальцы Императора согнулись и медленно, с усилием, задвигались по императорскому свитку, выводя слово «Разрешаю». «…» Потрясенный Да Сымин с немалым удивлением посмотрел на императора Бэймяня. «То есть, — он сделал паузу, — ты тоже хочешь его вернуть?» Император Бэймянь не ответил. Казалось, это слово истощило все его силы. Когда его пальцы разжались, он упал на спину, всё его тело скорчилось от сильного кашля в роскошной постели. «Не спеши отдыхать. Есть еще один указ, который ты должен подписать, — Да Сымин достал еще один свиток и подсунул его под запястье Бэймяню. — Здесь». Содержание этого указа, однако, было шокирующим, поскольку в нем говорилось: «Клан Чи, пренебрегая милостью Небес, действовал по-бунтарски и самонадеянно. За последние сто лет они вступили в сговор с Армией Восстановления и совершили государственную измену и бесчисленные преступления. Правитель Чи и его жена должны быть казнены, их тела должны быть разорваны на части пятью лошадьми, а весь их клан должен быть уничтожен!» «…» От этих слов Император содрогнулся всем телом, а в его глазах застыл ужас. Он уставился на приказ об уничтожении одного из Шести Правителей кланов, написанный Да Сымином. Такого проявления воли было достаточно, чтобы спровоцировать гражданскую войну в Юньхуане и привести в действие множество сил в мире. Да Сымин… что ты хочешь сделать? «Что? Ты отказываешься подписать? Разве ты не хочешь узнать, что произошло? Увидеть наследного принца? Увидеть Цин фэй? Увидеть министров и Шестерых Правителей? — Как будто зная, что хотел сказать Император, Да Сымин рассмеялся. — К сожалению, пока ты не сможешь сделать ничего из этого!» Указательный и безымянный пальцы Императора быстро согнулись, как будто их дернули за ниточку, и, подчиняясь чужой воле, его рука быстро вывела на бумаге слово «Разрешаю»! Тело Императора сотрясалось от дрожи; он безмолвно смотрел на своего брата. «Хорошо, дело сделано, — Да Сымин убрал свиток и слегка улыбнулся, словно успокаивая умирающего. — Не волнуйся, этот указ необязательно будет приведен в исполнение. Он просто для того, чтобы слегка припугнуть девчонку». Девчонку? Какую девчонку? Что ещё он задумал? Император Бэймянь оторопело уставился на Да Сымина с безграничным подозрением и гневом в глазах; его иссохшее тело тряслось, не переставая. «Ты пытаешься спросить, почему я так поступаю с тобой? — Возможно, Великий Прорицатель использовал магию чтения мыслей, поэтому точно знал, о чем думал Император. — Мы братья по крови, которые выросли вместе. Когда ты стал Императором, ты назначил меня Да Сымином — Великим Прорицателем. Когда ты тяжело заболел, ты даже попросил меня занять твоё место в качестве регента. Ты, конечно, думал, что был достаточно добр ко мне, потому тебе трудно понять, почему я так поступаю с тобой, не так ли?» Он вздохнул, сел на кровать, посмотрел на своего брата и спросил, медленно проговаривая каждое слово: «Ты думаешь я хочу украсть твою империю? Ты верил мне, когда я говорил, что делаю все это только ради Кунсана?» Император вздрогнул; в его глазах читалось удивление.Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 82
«Увы, ты не поймешь, даже если я всё тебе объясню, — вздохнул Да Сымин и похлопал императора по тощему, костлявому плечу. — А-Цзюнь, ты всего лишь недалёкий и тщеславный правитель… Линия крови императора Синцзуня начала вырождаться еще до того, как ее унаследовал ты. Теперь, когда Кунсан стоит на грани катастрофы, ты не можешь взять на себя такую ответственность. Я — единственный, кто может взять всё в свои руки!» Сказав это, Да Сымин помрачнел и стиснул зубы. «К тому же, я хочу, чтобы ты почувствовал, через что по твоей милости прошла А-Янь!» «…» В этот миг тело Императора перестало дрожать, и он затаил дыхание. А-Янь! Он говорит об Императрице Бай Янь? Всё, что было связано с этой женщиной, находилось под строжайшим запретом во дворце и было уничтожено Императором за долгие годы — покои, где она жила, одежды, которые носила, слуги, которые были у нее в подчинении… даже сын императора, которого она родила. Император Бэймянь подчистую стер из своей жизни женщину, которая была когда-то его женой, и думал, что ее призрак больше никогда не омрачит его жизнь — но в последние дни своей жизни он вынужден был снова услышать это имя, причем из уст своего сюнди[100]? Да Сымин долгое время служил богам на вершине Белой Пагоды, почему он вдруг… решил поквитаться с братом за покойную императрицу? Император Бэймянь смотрел на своего сюнди с недоумением и недоверием. Его рука судорожно сжимала парчовое покрывало; иссохшее тело старика тряслось от подозрения и гнева. «Я любил А-Янь, — признался Да Сымин, глядя на императора. — Ты не знал об этом, верно?» Жуткая гримаса исказила лицо императора, и внезапно он подскочил и сел в постели! Его глаза пылали удивлением и злобой, он судорожно ловил ртом воздух, но не мог сказать ни слова. Да Сымин и его умирающий брат пристально смотрели друг другу в глаза. Никто из них не отводил взгляда и не желал уступать другому. «Если бы не ты, А-Янь бы не умерла! — прошептал леденящим душу тоном Да Сымин. Несмотря на то, что прошло много лет, горечь и гнев в душе прорицателя пылали все так же ярко. — Никчемный болван, ты убил ее ни за что!» «…» Император сжал кулаки и посмотрел на своего сюнди убийственным взглядом, шумно втягивая воздух. «Видел бы ты свое изумленное лицо… Глупец! — язвительно рассмеялся Да Сымин. — От начала и до конца своей жизни, ты так ничего и не понял!» «Ты ни о чем не догадывался, верно? Мне было пятнадцать лет, когда я впервые повстречал А-Янь, — Да Сымин с ненавистью посмотрел на императора и продолжил: — Она должна была стать моей, но влюбилась в тебя, и отец-Император дал согласие на ваш брак. У меня не было шансов, и я выбрал совершенствование духовной силы в уединении. И всё же…» Да Сымин больше не мог сдерживать гнева в голосе: «Ты взял ее в жены и сделал императрицей, так почему ты обращался с ней так холодно и предпочел обхаживать эту избалованную рабыню-русалку?!» Губы императора раскрылись и тут же сомкнулись снова — ему вновь не удалось издать ни звука. «Более того, ты низложил собственную императрицу из-за какой-то русалки-наложницы! — осклабился Да Сымин и с отвращением посмотрел на умирающего Императора Кунсана. — Ты был так ослеплен рабыней-русалкой, что обвинил в ее смерти А-Янь! Она была императрицей Кунсана, матерью твоего старшего сына — но ты лишил ее титула, обесчестил, оболгал и унизил, и бросил умирать в холодном дворце[101] из-за какой-то рабыни!» «…» Император был слишком слаб, чтобы говорить, но его дыхание участилось от ярости, уголки губ нервно вздрогнули, и вдруг он почувствовал такой прилив неизвестно откуда взявшихся сил, что поднял дрожащую руку и швырнул кисть с красной тушью в Да Сымина! Упоминание о смерти женщины, которую он любил больше всего на свете, всё еще не давало покоя умирающему императору, и он ничего не мог с этим поделать. Много лет назад Император вернулся из Храма Цзюи после церемонии Великого Служения и обнаружил, что его любимая наложница была забита до смерти палками, а ее глаза были вырезаны. Из них сделали две лазурные жемчужины, которыми была украшена церемониальная вуаль Императрицы. Он был в такой ярости, что чуть не потерял голову и не убил императрицу Бай Янь мечом прямо на месте! Приказ лишить Бай Янь титула и отправить ее провести остаток своих дней в холодном дворце был самым решительным поступком в жизни императора, несмотря на то, что правители Шести Кланов пытались его отговорить. Чего же еще хотел от него сейчас Да Сымин? «Нет… Нет, не смей… — яростно выдохнул Император, но ему не хватало сил, чтобы говорить длинные фразы. — Не смей говорить о Цюшуй…» Но Да Сымин лишь слегка наклонил голову и увернулся от брошенной в него кисти. Император потратил всю энергию на одно простое движение. Его тело содрогнулось в конвульсиях, он побледнел и рухнул на кровать, едва дыша. «Тяжело, не так ли? — Да Сымин наблюдал за разъяренным беспомощным братом, и в его глазах вспыхнул мстительный огонь. — Когда человек достигает момента, когда его энергия ян[102] истощена, но жизнь висит на волоске, три души хунь в смятении, а семь душ по разрушены, его боль невозможно описать словами… Ха, какая кармическая расплата». Голос Да Сымина был мягким и устрашающим одновременно. Прорицатель с ненавистью смотрел на умирающего императора: «Когда А-Янь тяжело заболела, она семь дней и семь ночей ходила по холодному дворцу, крича и плача от боли, но никто во всем императорском гареме не смел даже взглянуть на нее, потому что все боялись тебя. Теперь я хочу, чтобы ты испытал все мучения, через которые прошла перед смертью она!» Руки Императора Бэймяня затряслись, он зашелся в громком надрывном кашле, но ничего не сказал. «Как ты мог? Ты даже не знал, что твоя Императрица так долго страдала в холодном дворце, прежде чем умерла! Или тебе не было дела даже до ее смерти?» Потеряв самообладание, Да Сымин схватил беспомощного императора и прорычал: «Даже после ее смерти ты все равно продолжал унижать ее и не хотел хоронить в Императорской долине как свою законную супругу! Мерзавец!» «…» Умирающий император Кунсана смотрел на него, но в его глазах не было раскаяния. Он беззвучно пошевелил губами, пытаясь произнести несколько слов. «Ты считаешь, она этого заслуживала?» — Да Сымин взглянул на своего сюнди. Внезапно его глаза вспыхнули яростью, и он ударил Императора по лицу! Ослабевший император Бэймянь отлетел от удара обратно на постель и долго лежал неподвижно, тяжело дыша. Затем умирающий император поднял голову, посмотрел на великолепие и роскошь своей опочивальни, словно о чем-то вспоминая, и вдруг в уголке его глаза появилась слеза, которая медленно покатилась по его исхудавшему лицу. «Это слезы по той русалке, верно? Спустя столько лет ты никак не можешь забыть эту жалкую рабыню… — Да Сымин посмотрел на брата с ненавистью и отвращением. — Если бы ты мог проронить хоть одну слезу по А-Янь, она могла бы обрести покой. Жаль только, что в твоем сердце она значит меньше, чем пустое место». Голос Да Сымина стал тихим, и Великий Прорицатель еле слышно пробормотал: «Судьба бывает такой жестокой… Та, кто была величайшей недосягаемой драгоценностью для меня, для тебя — лишь пыль под ногами». Умирающий император, похожий на кусок гниющего дерева, молча дрожал на парчовой постели, едва дыша, но глубоко в его глазах затаились злость и негодование. В них не было ни капли жалости и раскаяния. «Как же я тебя ненавижу… гэгэ[103]». Да Сымин посмотрел на своего сюнди и сказал с такой же ненавистью в голосе: «Мне следовало бы убить тебя много лет назад, чтобы А-Янь похоронили со всеми почестями». Император повернул голову и вопросительно посмотрел на Да Сымина. «Ты — истинный сын Небес, звезда Императора освещает твой жизненный путь, и те, кто встанут на твоем пути, будут повержены. Я хорошо разбираюсь в астрологии и не посмел бы пойти наперекор порядку, установленному Небом, — вздохнул Великий Прорицатель и стиснул кулаки. — Но я так долго ждал этого дня — момента, когда твоя жизнь подойдет к концу. Теперь я раздавлю тебя, как жалкое насекомое». Император Бэймянь резко вздохнул и посмотрел на брата странным, полным противоречивых эмоций взглядом. Но среди этих эмоций не было ни страха, ни сожаления.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 83
«Ты хотел бы умолять меня о смерти, верно? Теперь, когда твое физическое тело разрушено и немощно, ты испытываешь жуткую боль, не так ли? — Да Сымин усмехнулся, словно знал, о чем думает Император. Он быстро сформировал магическую печать и наложил ее на грудь Императора, сказав низким голосом: — Не волнуйся, я не позволю тебе умереть…» Помолчав, прорицатель добавил: «По крайней мере, пока Ин не вернется к жизни, тебе никак нельзя умирать».* * *
Позже, тем же вечером. Увидев издалека, как Да Сымин спустился с Белой Пагоды и поспешил в павильон Цзычэнь, Главный Звездочет быстро активировал водное зеркало и связался со своим господином на другом конце Юньхуана. Но ему пришлось подождать, прежде чем на водной глади появилось отражение Правителя Цин. Правитель выглядел уставшим и слегка недовольным: «Что такое? Зачем ты искал меня посреди ночи? Ты узнал, где этот паршивец Ши Юй?» Звездочет хотел было доложить об успехах своего шпионажа, но Правитель Цин осадил его так грубо и бесцеремонно, что он даже начал заикаться: «Нет… пока нет». «Ничтожество! От тебя никакого толку, — сердито выругался Правитель Цин. — Этот безмозглый паскудник Ши Юй не мог выбрать другого момента, чтобы улизнуть из дворца? В Ечэне беспорядки, повсюду Армия Восстановления. Вдруг с ним что-то случилось?» «Наложница Цин фэй тоже весьма обеспокоена его отсутствием. Она послала на его поиски Императорскую гвардию, — поспешно прошептал Главный Звездочет. — Принцессу Сюэин уже нашли, однако… наследного принца пока не удалось обнаружить». Правитель Цин нахмурился: «Но как такое возможно? Если принцессу Сюэин нашли, то где тогда Ши Юй? Разве они не сбежали вдвоем?» Главный Звездочет осторожно продолжил доклад: «Принцесса Сюэин рассказала, что Его Высочество захотел посмотреть, как выглядят люди Бездны Моря с рыбьими хвостами, до того, как им сделают ноги, и настоял на том, чтобы отправиться в деревню Истребителей Драконов на охоту. По дороге они… наткнулись на отряды Армии Восстановления. В панике и хаосе они потеряли друг друга из виду…» «На охоту! Вполне в духе этого мелкого негодника, — раздраженно бросил Правитель Цин. — У нас нет других доказательств, кроме слов дочери Правителя Бай. И Цин фэй поверила в это?» «Госпожа Цин фэй пригласила заклинателя, который тайком использовал магию чтения мыслей, чтобы подтвердить правдивость слов принцессы Сюэин. В конце концов, она дочь правителя клана Бай, ее нельзя было бы взять под стражу и пытать, не так ли? — прошептал Главный Звездочет. — Кроме того, эта парочка, Его Высочество наследный принц и принцесса Сюэин, с самого детства питают друг к другу нежные чувства. Принцесса не стала бы врать». «Пф… Тогда что, черт возьми, происходит? — не унимался Правитель Цин. — От этого мелкого негодника сплошные неприятности! Похоже, придется мне самому нанести визит в столицу, раз уж Цин Ган был ранен в бою с Армией Восстановления. Если с этим болваном Ши Юем что-то случилось…» Главный Звездочет поспешил утешить своего господина: «Не беспокойтесь, Правитель, Его Высочество наследный принц благословлен Небесами на удачу и благополучие». «Надеюсь, — пробормотал Правитель Цин. — Я велел жрецам посмотреть его гороскоп. Звезда судьбы Ши Юя в полном порядке и на своем месте». «Если звезда на месте, значит, человек жив. Похоже, что с наследным принцем всё в порядке», — поддакнул Главный Звездочет. Подумав немного, он добавил: «Однако, болезнь Императора серьезно прогрессирует, и он стал временами впадать в беспамятство. Ваш покорный слуга считает, что Вашему Величеству следует… остерегаться». Правитель Цин нахмурился: «Остерегаться чего?» «Да Сымина, — осторожно сказал Главный Звездочет тихим голосом. — Несмотря на то, что все эти годы Верховный Канцлер оставался в стороне от мирских дел, он не так уж прост…» Правитель Цин задумался и кивнул. «Верно, этот старик всегда был в хороших отношениях с Ши Ином, и если бы не его защита, этот мальчишка был бы уже давно мертв. Так что быть начеку не помешает». «Поэтому ваш покорный слуга осмелился предупредить Ваше Величество среди ночи, — тихо сказал Главный Звездочет. — Этим вечером Священная Птица Великого Жреца, Чунмин, спустилась с вершины Белой Пагоды! И не только сегодня — Божественная Птица пробыла там целых три дня, и Да Сымин даже отправлялся из Белой Пагоды на ней верхом. Кто знает, что задумали эти двое». «Возможно, этот старик действительно вступил в сговор с Ши Ином? — Правитель Цин молча выслушал доклад, и его взгляд резко переменился. — В каком направлении отправился сегодня Чунмин?» Звездочет на мгновение задумался и сказал: «В направлении горы Цзюи». В направлении горы Цзюи? Может быть, Ши Ин явился на встречу с Да Сымином и улетел сегодня обратно в храм Цзюи? Возможно ли, что он узнал о тяжелом состоянии Императора и готовился к церемонии снятия жреческих одежд, чтобы вернуться обратно в столицу? «Понятно. Я займусь этим вопросом, — крепко задумавшись, Правитель Цин поднялся с кресла и приказал: — Найди наследного принца как можно быстрее! Переверни весь Запретный Город и Ечэн вверх дном, если понадобится, но найди мне его!» «Слушаюсь», — Главный Звездочет поспешно принял приказ. Закончив разговор со своим шпионом, Правитель Цин закрыл водное зеркало. Сидя на Пурпурной Террасе своего дворца в северной части Юньхуана, глава Клана Цин чувствовал себя неуютно. Он опустил голову и посмотрел на предмет в своей руке — это была пайцза с эмблемой двуглавой златокрылой птицы, которую он хранил запертой в ящике стола. Ситуация в столице Империи стремительно менялась и становилась неуправляемой. Может быть, всё же пришло время использовать эту вещь? Правитель Цин вздохнул, встал с кресла, переоделся в лохмотья и щелкнул скрытым механизмом. В тот же миг стол беззвучно отодвинулся в сторону, и в стене кабинета появился тайный проход! Правитель Цин шагнул в потайной коридор один, не осмелившись взять с собой даже самого преданного слугу. Правитель Цин довольно долго шел по длинному потайному ходу, пока наконец не оказался в заброшенной пустоши далеко от дворца. Кроме тропинки, скрытой в сухом кустарнике, безжизненный пейзаж дополняла лишь одинокая покосившаяся и полуразваленная соломенная хижина, в которой тускло мигала лампа, которая, казалось, вот-вот угаснет. Степная переправа в низине Юньмэн стояла заброшенной много лет, потому что здесь уже давно не ходили суда. Какой-то одинокий путник поселился у переправы и присвоил ее себе. Правитель Цин подошел к соломенной хижине и постучал в дверь. «Кто там?» — раздался грозный голос внутри, и лампа тут же погасла. «Это я». Правитель Цин вытащил что-то из-за пазухи. В холодном свете луны блеснула пайцза с изображением двуглавой златокрылой птицы. «Неужели Его Величество Правитель Цин собственной персоной? — дверь открылась, и человек внутри откашлялся. — Какой неожиданный гость». Правитель Цин решил без лишних церемоний перейти прямо к делу: «Мне нужна помощь империи Цанлю». «Великий Мудрец не ошибся в своем предсказании». Человек в соломенной хижине был одет в черное, у него были ледяные голубые глаза и русые волосы. Это был никто иной, как У Ли, один из Десяти Чародеев Народа Льда. «Великий Мудрец? Я никогда раньше не слышал о таком титуле в империи Цанлю, — удивился Правитель Цин и снова насторожился. — Вашей империей всегда правили Старейшины, разве не так?» У Ли покачал головой: «Шесть лет назад во главе политического управления империей стал Его Превосходительство Великий Мудрец». «Что? В империи Цанлю тоже произошел переворот? — изумился Правитель Цин и не удержался, чтобы не съязвить: — Ах да! Ты ведь тоже один из Старейшин Народа Льда, как же ты признал чью-то власть над собой?» У Ли слегка изменился в лице, но остался спокойным и невозмутимо ответил: «Великий Мудрец — божественный владыка, посланный нашему народу Небесами. Он сведущ в делах насущных и прошлых, а его возможности намного превосходят способности таких простых смертных, как мы. Для империи Цанлю огромная честь иметь такого лидера, как он». «Правда? — недоверчиво усмехнулся Правитель Цин. — Прошло всего шесть лет, и у Народа Льда появился такой непревзойденный талант?» У Ли не стал отрицать и просто ответил: «Великий Мудрец ясно дал понять, что если мы хотим возродить империю Цанлю, нам необходимо заручиться поддержкой Клана Цин, поэтому мы полностью поддерживаем всё, о чем Ваше Величество попросит нас». Правитель Цин стиснул в руке пайцзу и сказал прямо: «Я хочу, чтобы вы избавились от Ши Ина». «Это возможно, — У Ли, казалось, бы готов к такой просьбе и незамедлительно кивнул. — Великий Мудрец сказал, что если Правитель Цин согласится сотрудничать, он поможет вам захватить власть в Кунсане!» Правитель Цин кивнул: «Передай Великому Мудрецу, что я согласен сотрудничать». «Да будет так, — с торжественным видом произнес У Ли. — Поздравляю, Ваше Величество, вы приняли лучшее решение». Правитель Цин нахмурил брови и слегка торопливо сказал: «Дело не терпит отлагательств. Надеюсь, вы сможете действовать без промедления — Божественная Птица Чунмин уже покинула Запретный Город, и я подозреваю, что Ши Ин скоро вернется на гору Цзюи». У Ли ненадолго задумался и прошептал: «Ши Ин должен будет пройти сквозь Десять Тысяч Истязаний и Очищение Небесным Громом, прежде чем сможет снять белые одежды жреца, верно?» «Да, — кивнул Правитель Цин. — Мы ни за что не должны позволить ему уйти из жрецов и появиться при дворе Императора!» «Тогда это будет лучшим временем, чтобы осуществить наш план, — ухмыльнулся У Ли. — Не беспокойтесь, наши люди уже выдвинулись к горе Цзюи». «Что? — вздрогнул Правитель Цин. — Они уже в пути?» «Да, — с гордостью в голосе сказал У Ли. — Путешествие от Западного Моря до Юньхуана долгое и полное препятствий. Великий Мудрец заранее предвидел, что этот день настанет. Он знал, что грядет борьба за трон Кунсана, и что Правитель Цин согласится на сотрудничество, поэтому он еще утром отправил Десятерых Чародеев». «Десятерых Чародеев? — задохнулся от изумления Правитель Цин. — Весь Совет Старейшин?» «Да, весь Совет Старейшин отправляется на помощь Вашему Величеству, — улыбнулся У Ли и почтительно сказал: — Не беспокойтесь. Великий Мудрец — самый выдающийся из ныне живущих людей. При его всецелой поддержке Ваше Величество сумеет получить власть над Кунсаном». «Вот как?» — пробормотал Правитель Цин, не зная, радоваться ему или опасаться. Неважно, кто такой этот Великий Мудрец. Даже если приходится прибегнуть к помощи извне, нужно всеми способами избавиться от этой занозы по имени Ши Ин! Когда престол будет в безопасности, придет время разобраться и с бродячими псами Западного Моря. С этими мыслями Правитель Цин поднял голову и посмотрел в сторону Зеркального Озера на юге. Белая Пагода посередине озера тянулась так высоко в небо, что даже птицы не долетали до ее вершины. Она стояла, сверкая ослепительным белым светом, в сиянии холодной луны. Это было сердце Юньхуана и центр власти империи. И сейчас эту величественную пагоду вот-вот должен был захлестнуть огромный водоворот, способный поглотить весь мир!Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 84
Пока над землями Юньхуана назревала буря, в глубинах Зеркального Озера было совершенно спокойно. В 10 тысячах чи[104] под водой, куда не проникал лунный свет, огромные водоросли покачивались, словно гигантский лес, а сквозь них сновали туда-сюда стаи рыб. В глубинах мутных вод под покровом леса из водорослей были едва видны многочисленные шатры. Из палаток струился слабый жемчужный свет, словно тысячи волшебных фонариков горели в ночной тьме. Это был главный лагерь Армии Восстановления на дне Зеркального Озера, в укромном месте, куда не могла добраться армия Кунсана. Охранявший вход в лагерь стражник уловил слабую перемену течения и насторожился. В этот миг толща воды над его головой быстро расступилась, и на дно стали один за другим стремительно спускаться люди, рассекая воду подобно стрелам. «Смотрите! Это Цзянь Линь! — удивленно и радостно закричали охранники лагеря, узнав молодого воина. — Хвала Богу-Дракону, им удалось вырваться из Ечэна!» Вернувшиеся воины были тяжело ранены, искалечены и обессилены после тяжелого боя, и вода вокруг них наполнилась кровью. «Скорее… Доложите Старейшинам! Господин Чжи Юань… Чжи Юань… — Цзянь Линь собрался с силами и слабо выдохнул: — Он пытался спасти нас… Он остался в Ечэне, чтобы прикрыть наш отход… И попал в окружение! Скорее…» Не договорив, юный воин закатил глаза и потерял сознание.* * *
Когда Цзянь Линь очнулся, он обнаружил, что над ним хлопотали трое старцев. Старейшина Цюань покачал головой: «Цзянь Линь, ты серьезно ранен. Тебе нужно будет отдохнуть день-другой, чтобы восстановиться». «Благодарю вас, Старейшина, — увидев, что Старейшина Цюань лично пришел лечить его раны, юный воин быстро попытался подняться и выразить благодарность, затем, на миг задумавшись, спросил первое, что пришло ему в голову: — Господин Чжи Юань… вернулся?» Услышав это имя, три Старейшины переглянулись, но ничего не сказали. Сердце Цзянь Линя оборвалось, и он не осмелился больше ничего спрашивать. Долгое молчание прервал Старейшина Цюань: «Цзянь Линь, мы надеемся, что ты как можно скорее оправишься от ран и вернешься в Юньхуан для выполнения следующего задания. Это чрезвычайно важное дело, и теперь мы можем возложить его только на твои плечи». Он только-только вырвался из Ечэна, и уже получает новое задание? Цзянь Линь был слегка удивлен, но лишь поклонился и с серьезным видом сказал: «Как прикажет Старейшина». Старейшина Цюань кивнул: «Следуй за мной». Трое Старейшин выстроились друг за другом и цепочкой вышли из палатки, пересекли плотные заросли водорослей на дне озера и вышли на поляну. Большой пустырь в самом сердце Зеркального Озера был покрыт мелким белым песком. В центре подводной поляны стоял огромный белый камень, излучавший странное бледное свечение. Трое Старейшин расположились вокруг камня, вытянули руки и начертили круг в воде над песком. В момент, когда их пальцы замкнули круг в воде, белый камень сдвинулся с места, и вдруг под камнем проявилась потайная дверь! Цзянь Линь глубоко вздохнул от удивления, не осмеливаясь говорить, пока ему не дадут слова. Старейшина Цюань пошевелил пальцем, и дверь плавно открылась. За ней показалась лестница, уводившая вглубь под землю — Цзянь Линь уже много лет служил в Армии Восстановления, но не подозревал о существовании этого потайного места в лагере Зеркального Озера. Он молча проследовал за Старейшинами, стараясь ничем не выдать своего изумления. Лестница оказалась небольшой, всего в несколько дюжин ступенек. К разочарованию Цзянь Линя, на другом конце не оказалось ничего волшебного, только маленькая комната, освещенная сиянием ночных жемчужин[105]. На удивление, в комнате под Зеркальным озером было совершенно сухо — здесь не было ни капли воды, а все свободное пространство было заполнено воздухом! Эта комната ничем не отличалась от наземных сооружений, которые строили люди земли. Цзянь Линь раскрыл рот от изумления: чтобы содержать такую комнату под землей на дне самых глубоких вод Юньхуана, требовалось огромное количество духовной силы! Зачем Трем Старейшинам понадобилось прилагать столько усилий, чтобы содержать это место в лагере Армии Восстановления? Старейшина Цюань открыл дверь и поприветствовал людей внутри: «Я заставил вас ждать». Человек в потайной комнате повернулся на его голос. Это был старик лет шестидесяти. Он выглядел уставшим, но его взгляд был ясным, глаза — пронзительными, как молнии, а его руки были твердыми и крепкими, словно сделанными из камня. Вокруг человека были разложены бесчисленные серебряные иглы и всевозможные пилюли и лекарства. Цзянь Линь был поражен — человек Кунсана в таком секретном месте на дне Зеркального озера? «Доктор Шэньту, вы хорошо потрудились, и теперь вам нужно отдохнуть, — произнес мягкий и спокойный женский голос. — Я присмотрю за ребенком». «Жуи? — Цзянь Линь узнал легендарную куртизанку Ечэна и удивленно воскликнул: — Ты… тоже сумела выбраться из Ечэна и вернуться к нам? Слава Богу-Дракону за такую милость!» «Цзянь Линь? Это ты? — Жуи была удивлена не меньше. — Я была серьезно ранена, но мне удалось вернуться в Зеркальное Озеро еще до того, как в Ечэне разразилась битва. Доктор Шэньту вылечил меня. Я так за вас волновалась… К счастью, вы наконец вернулись… Где мой брат?» «Он…» — сердце Цзянь Линя похолодело, и он не смог договорить. Когда Жуи увидела его лицо, она тут же побледнела: «Что случилось? Чжи Юань… Он не вернулся вместе с вами? Что с ним?» «Цзоцюань-ши… Он остался, чтобы прикрыть наше отступление», — ответил Цзянь Линь, чувствуя ком в горле. Сказав это, он посмотрел на Трех Старейшин — он сообщил о том, что Цзоцюань-ши остался в окружении, как только добрался до лагеря. Почему же Старейшины стояли и молчали? «Чжи Юань, — внезапно заговорил Старейшина Цюань, медленно произнося слово за словом, — погиб в битве». «Что? — Жуи пошатнулась, словно в ее тонкое тело вонзился острый кинжал, и отчаянно закричала: — Погиб в бою? Нет… не может быть!» Цзянь Линь тоже застыл, будто пораженный громом, и содрогнулся. «Да, Чжи Юань мертв, — сказал поникшим голосом Старейшина Цюань. — Еще до того, как Цзянь Линь вернулся со своим отрядом, мы получили новости от Летучих Рыб: градоначальник Ечэна, Бай Фэнлинь, предоставил Императорскомудвору официальный доклад, в котором присвоил себе победу над Армией Восстановления и несколько военных подвигов, в том числе уничтожение Цзоцюань-ши Чжи Юаня…» «…» Глаза Жуи потемнели и стали похожи на два бездонных колодца. Она в мгновение обмякла, словно ее хребет вдруг разлетелся на мелкие куски, и рухнула на кресло. «Не может быть… — Жуи закрыла лицо дрожащими руками и пробормотала: — Он сказала, чтобы я уходила сама, и что он вернётся в лагерь Зеркального Озера, как только прорвется сквозь окружение! Как, как он мог…» «Он пожертвовал своей жизнью ради Морского Царства, — вздохнул Старейшина Цюань. — Не беспокойся, я уже отправил наших людей. Они вернут его сердце, чего бы это им ни стоило». «Его сердце?» — Жуи содрогнулась всем телом и напряглась. Да, по традиции Морского Царства, когда человек Бездны Моря умирает, его сердце должно вернуться в воду, иначе его душа не сможет вернуться в Небесное море. Чжи Юань погиб в бою на суше, поэтому Старейшины не могли допустить, чтобы его сердце было похоронено в желтой песчаной земле! Старейшина Цюань вздохнул: «Чжи Юань посвятил всю свою жизнь борьбе за Морское Царство, и после смерти должен вернуться на родину, чтобы покоиться здесь с миром. Как мы можем позволить людям Кунсана закопать его в земле Юньхуана?» «…» Жуи яростно дернула плечами, словно отказываясь принимать правду о смерти своего любимого брата. Ее губы задрожали, она будто пыталась что-то сказать, но не могла выдавить из себя ни звука. Старейшина Цюань успокаивающе шепнул: «Не волнуйся, мы обязательно вернем его в Небесное море». «Нет! — Внезапно Жуи стиснула зубы и подняла голову. — Пусть он останется в Юньхуане!» Трое Старейшин разом застыли от изумления. «Что?» «Позвольте Чжи Юаню остаться в Юньхуане! Это желание его сердца, — Жуи подняла голову и посмотрела на Трех Старейшин, в ее глазах медленно выступили слезы. Она с трудом сдерживала рыдания: — Он… он всю свою жизнь ждал, когда его любимая переродится и вернется в этот мир. Мы… мы не можем просто забрать его в море».Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 85
«Реинкарнация? — Старейшина Цюань был поражён. Когда он понял, о чем речь, то не смог сдержать гнева: — Эта Правительница клана Чи? Зачем сейчас вспоминать том, что было сто лет назад?» Голос Жуи был тихим, но твердым: «Он мой брат, и я знаю, кому принадлежит его сердце». «Не может быть! Чжи Юань был лидером Армии Восстановления, героем нашего Народа Бездны Моря, — в ярости рявкнул Старейшина. — Он погиб, сражаясь за Морское Царство, мы не можем оставить его народу Кунсана!» «Вы не можете отнять у него сердце только для того, чтобы сделать его «героем Морского Царства»! Чжи Юань бесчисленное количество раз говорил мне, что хочет дождаться реинкарнации Жемчужины Клана Чи, Чжу Фэйли, — глаза Жуи ярко заблестели. Ее взгляд стал острым, как лезвие меча, а руки сжались в кулаки. — Я его единственная семья и должна исполнить его последнее желание!» Жуи только недавно оправилась от серьезной травмы. От напряжения она закашлялась и сплюнула немного крови, окрасив землю. Другие Старейшины попытались что-то сказать, но Старейшина Цюань остановил их, подняв руку. Старейшина Морского Царства задумчиво посмотрел на Жуи, как бы взвешивая свои мысли, и только спустя долгое время вздохнул и ответил: «Раз ты так категорически против, то отложим этот вопрос. Я уважаю твое мнение, Жуи. Надеюсь, ты оправишься от своих травм и восстановишься как можно скорее». «И то сказать, зачем нарушать свой покой из-за усопшего? — лекарь Шэньту, который притворялся глухонемым, пока обсуждались дела Армии Восстановления, подошёл проверить состояние Жуи: — Думаешь, с твоей травмой тебе можно так нервничать? Почему бы тебе не выпить сейчас же лекарство?» Жуи с благодарностью взглянула на доктора, взяла лекарство из его рук и сделала несколько глотков. Её кашель утих, и она спросила напряжённым шепотом: «Чжи Юань… Как он умер?» «Никто не видел его смерти своими глазами, — прошептал Старейшина Цюань, покачав головой. — Чжи Юань благородного происхождения, в нем течет кровь Божественного Архистратига, уступающего по знатности только самому Морскому Императору. Даже Воины Теней не смогли бы причинить ему вреда — если я не ошибаюсь, его убил Великий Жрец». «Великий жрец? Ши Ин? — Жуи внезапно напряглась из-за явно болезненных воспоминаний. Её лицо побледнело, и она сорвалась: — Этот демон! Я… я должна убить его!» Она плакала и тряслась всем телом, а трое Старейшин молча смотрели с печальными глазами на эту внешне мягкую и слабую женщину со стальным характером, которая никогда не теряла самообладания даже после пыток от рук Великого Жреца. Но теперь она была полностью сломлена! «Эх, не плачь, красавица. Для Юаня это была достойная смерть, верно? — вздохнул доктор Шэньту, который больше не мог оставаться в стороне. — Я знал его десятилетиями и догадываюсь, как он мог бы думать. Такой финал для него не так уж плох». Друг Цзоцюань-ши на протяжении десятилетий? Кто этот человек? Цзянь Линь на мгновение замер. «Доктор Шэньту — один из наших людей, — словно почувствовав удивление юного воина, заговорил старейшина Цюань, чтобы развеять его сомнения. — Все эти годы он тайно помогал Армии Восстановления в операциях в Деревне Истребителей Драконов. Миссия доктора была настолько секретной, что только Чжи Юаню изначально было это известно; теперь пришло время и тебе узнать об этом». Этот доктор — один из наших? Но он явно не тритон, он выглядит как уроженец Чжунчжоу. «Что, ты в это не веришь? — увидев озадаченное выражение лица Цзянь Линя, доктор Шэньту откашлялся. — Открою тебе секрет: на самом деле я спас больше Людей Бездны Моря, чем убил, — он бросил взгляд на Цзянь Линя и осмотрел его сверху донизу. — Твои ноги идеально раздвоены, они длинные и прямые, и такие же сильные, как у человека — такое идеальное тело, возможно, вышло из из-под моего ножа! Хе-хе». «…» Цзянь Линь покраснел, не в силах ответить. Мог ли такой палач на самом деле быть другом Цзоцюань-ши? «Ладно, хватит об этом, — прервал их разговор Старейшина Цюань и с тревогой в голосе спросил: — Быстро ответь мне, как себя чувствует дитя?» Дитя? Цзянь Линь на мгновение застыл — только теперь он заметил, что на кожаной кушетке позади Жуи действительно лежал ребенок без сознания! Это был худенький ребенок из людей Бездны, которому на вид было всего шесть или семь лет, с удивительно красивым лицом. Однако тело его было похоже на сломанную куклу: костлявое маленькое тельце было все в шрамах, а на животе была огромная рана, которая кровоточила сквозь повязку. После всего лишь одного взгляда на малыша лицо Цзянь Линя побледнело, и он бросил на доктора Шэньту свирепый взгляд — какой мясник мог так поступить с ребёнком? «Увы, я впервые сталкиваюсь с таким трудным пациентом! — доктор Шэньту был близок к изнеможению после дней и ночей спасения людей, и серебряная игла в его руке дрожала. — Я использовал все свои опыт и знания: запечатывал точки акупунктуры, вводил внутренние и наружные лекарства и использовал максимально возможное количество травяных пилюль, но пока так и не смог преодолеть ухудшение его состояния. К сожалению, этот малыш… одержим злым духом!» Старейшина Цюань чуть не потерял дар речи: «Разве ты не сказал, что когда видел это дитя несколько дней назад, оно всё еще было в порядке? Почему вдруг всё стало так плохо?» «Вероятно, из-за неожиданной экстренной операции на поле боя, — вздохнул доктор Шэньту вздохнул. — Узнав в Павильоне Звёздных Облаков Океана, что этот ребенок находится в Резиденции Правителя Чи, господин Чжи Юань попросил меня вернуть его, чего бы это ни стоило. Поскольку в Ечэне разгорался бой, он боялся, что я буду втянут в сражение, поэтому попросил меня сначала покинуть Деревню Истребителей Драконов, чтобы найти этого ребенка, а затем попытаться вернуть его в лагерь Зеркального Озера, чтобы передать его Старейшинам…, — он сделал паузу и добавил: — Когда я нашёл это дитя, его несла на себе принцесса Чжу Янь, всё его тело было горячим, и он был на грани смерти. Я должен был быстро принять решение. Мне пришлось взять нож и провести операцию у него на животе прямо на поле боя». Взять нож? Цзянь Линь взглянул на беспомощно лежащего без сознания маленького тритона. На его животе действительно была огромная рана, и хотя она была перевязана, из неё сочилась кровь. «Во время операции на поле боя я неожиданно столкнулся с призрачным зародышем, что не оставляло ребёнку никаких шансов на выживание, — доктор Шэньту коснулся своего лба и радостно улыбнулся. — К счастью, у принцессы Чжу Янь как раз был древний нефрит драконьей крови, который в последнюю минуту сыграл свою роль… Иначе ребенок давно бы умер». Древний Нефрит Драконьей Крови? Разве это не божественное оружие, которое передавалось из поколения в поколение людям Бездны Моря с древних времен? Как оно могло оказаться во владении этой принцессы Чжу Янь? Цзянь Линь втайне удивился, но лицо Старейшины Цюаня осталось неизменным, как будто он уже знал, что это Чжи Юань лично подарил божественный артефакт представителю другого народа. Старейшина только нахмурился и спросил: «Тогда это действительно провидение Небес. Но что это за болезнь, от которой страдает ребёнок? Почему она такая странная?» «Вы когда-нибудь видели что-нибудь подобное? — Доктор Шэньту достал предмет с края кровати и показал его Старейшинам. — Это «зеркальный близнец», случай, не имеющий аналогов в мире!» Цзянь Линь был ошеломлен. Присмотревшись повнимательнее, он не сдержался и ахнул от изумления! В свёртке оказался маленький детёныш русалки. Он был лишь немного больше ладони, с крошечным сморщенным в комок лицом и парой плотно сжатых миниатюрных кулачков размером с большой палец человека. Странно, но лицо этого крошечного создания было абсолютно таким же, как у ребенка на кушетке! Он был очень красив и выглядел почти как изысканная изящная кукла; только эта кукла была сломана и изрезана. Трое Старейшин посмотрели на маленькое существо, и выражение их лиц стало чрезвычайно серьезным, как будто они увидели нечто зловещее и невероятное. «Вы все ведь тоже знаете, какое зло таит в себе эта штука, верно? — пробормотал доктор Шэньту. — Хоть я его и вырезал, темная сила все еще остается в теле этого маленького тритона, разъедая его плоть и кровь». Старейшина Цюань нахмурился: «Если плод был вырезан, то как он может до сих пор отравлять дитя?»Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 86
«Они повязаны кровью. Даже если зеркальных близнецов разделить, связь между ними не исчезнет полностью, — устало сказал доктор Шэньту. — Видите, эта мелкая тварь все еще жива». Оно действительно было живым? Цзянь Линя одолело любопытство; он не удержался и шагнул ближе к зародышу. Но как только юный воин приблизился к существу, оно открыло глаза и посмотрело на него жутким взглядом! Оно живое! Потрясенный Цзянь Линь тут же попытался отойти назад. Но глаза зародыша были как два старых колодца, наполненный темно-синей водой. Как только взгляды воина и существа встретились, Цзянь Линь уже не мог отвести глаз. Загипнотизированному Цзянь Линю показалось, что нерожденный ребенок улыбнулся ему. Эта улыбка была такой невинной и неописуемо чарующей. Завороженный взглядом, Цзянь Линь поднял руку, чтобы погладить лицо ребенка. «Не трогай!» окрикнул его доктор Шэньту. Цзянь Линь почувствовал резкую боль в пальце, словно его прокололи иглой. Он машинально отдернул руку, и существо взлетело в воздух вместе с ней — к удивлению воина, нерожденный ребенок вцепился зубами в его палец и повис на нем! «Осторожно! — строго крикнул Старейшина Цюань и вскинул руку, стряхивая зародыша на землю. — Назад… Не прикасайся к нему!» Крошечный ребенок упал на землю и протяжно завыл от боли, сморщившись и вопя во весь свой тонкий и жуткий голосок, похожий на крик совы, от которого бросало в холодный пот всех, кто его слышал. Цзянь Линь наконец опомнился и сделал шаг назад, разглядывая руку — на его указательном пальце были порезы в виде отметин крошечных зубов. Из ранок хлестала кровь, наполняя воздух странной темной аурой! «Иди сюда! — Доктор Шэньту рядом с ним схватил маленький нож с изогнутым лезвием, сжал палец Цзянь Линя и безнадежно вздохнул. — От этого нужно немедленно избавиться. Потерпи!» В мгновение ока нож в руках доктора блеснул в воздухе и отхватил кусочек окровавленного пальца Цзянь Линя! «…» Юный воин сдержал крик боли и изумленно уставился на землю — это крошечное существо укусило его за палец? Это ведь просто зародыш, откуда у него взялись такие острые зубы? Будто почувствовав, что на него смотрят, ребенок внезапно перестал плакать и ухмыльнулся Цзян Линю. Мягкий розовый язычок протиснулся между мелких, как рисовые зернышки, зубов. Цзянь Линь скорчил гримасу ему в ответ и спросил: «Что это… такое?» «Что-то вроде зародыша-уродца, — с отвращением пробормотал доктор Шэньту. — Эта злобная тварь чуть не убила меня… Я еле притащил ее сюда, эта мелкая дрянь никак не угомонится…» «Оно появилось из тела этого ребенка? — нахмурился Цзянь Линь, глядя на лежащего без сознания на кровати Сумо и безуспешно пытаясь понять, что происходит. — Что здесь творится? Этому ребенку еще можно помочь?» Старейшина Цюань кивнул и взглянул на юного воина. «За этим я и позвал тебя сюда — я хочу, чтобы ты доставил это дитя к Бездне Цанъу». «К Бездне Цанъу?» — удивился Цзянь Линь. Разумеется, он знал, что это было место заключения Бога-Дракона. Семь тысяч лет назад, когда великий Император Синцзунь пошел войной на Морское Царство и уничтожил его, он расколол землю своим Рассекающим Небеса Мечом, и заточил Бога-Дракона в глубинах Бездны Цанъу. Как можно было отвести дитя туда, где на глубине десяти тысяч чи бушевали воды Желтых Источников, и куда не мог войти ни один живой человек? Старейшина Цюань приказал низким голосом: «Отправляйся к Бездне Цанъу и призови Бога-Дракона». «Я? — оторопело переспросил Цзянь Линь. — Как я со своими жалкими способностями смогу призвать Бога-Дракона?» Старейшина Цюань протянул руку. На его ладони лежало нефритовое кольцо. «Надень это». На вид кольцо было сделано не то из нефрита, не то из стекла. Оно было прозрачным; внутри кольца струилась тонкая красная полоска, словно застывшая в камне капля крови. Это кольцо было очень похоже на подвеску, которую носила с собой Чжу Янь. «Внутри кольца семь тысяч лет назад была запечатана кровь древнего дракона, — пояснил Старейшина Цюань. — Изначально таких колец было два. Одно из них было отдано Цзоцюань-ши Армии Восстановления, и его уже использовали на ребенке. Возьми второе и отправляйся к Бездне Цанъу. Разбей древний нефрит и выпусти драконью кровь в Желтые Источники — тогда сможешь пробудить Бога-Дракона, и он явится тебе». «Хорошо, — Цзянь Линь покорно принял приказ, посмотрел на нефритовое кольцо в своей руке и, поколебавшись, спросил: — Но что, если Бог-Дракон не появится?» Глаза Старейшины Цюаня стали холодными, и он ответил: «Если Бог-Дракон откажется спасти его, то это дитя — не тот, кого мы ищем… Выживет он или нет — не наша забота». Цзянь Линь вздрогнул, но ничего не сказал. Пока они обсуждали дела, ребенок на кровати вздрогнул. Его маленькое, скрюченное тельце отчаянно затряслось, а с губ сорвался сдавленный крик, похожий на слово «мамочка». «Не бойся, не бойся, — Жуи поспешно встала, подошла к ребенку и взяла его на руки, успокаивая мягким голосом: — Тётя Жу рядом… не бойся». Ребенок забился у нее на руках, но вскоре снова затих. Старейшина Цюань вздохнул. «Жуи заботилась об этом ребенке, еще когда они были на Западном рынке в Ечэне. На этот раз она тоже отправится с вами». «Да», — кивнула Жуи и протянула руку, чтобы погладить мягкие волосы ребенка. Но только что успокоившийся маленький тритон снова стал дергаться, вырываться и слабым голосом звать сестру. «Он снова зовет сестру? — лицо Старейшины Цюаня внезапно помрачнело, а тон стал ледяным. — Эта «сестра» — юная принцесса Клана Чи?» «Да. Эта принцесса очень добра к ребенку… Она рисковала собой и пробиралась сквозь гущу сражения в Ечэне, чтобы отнести малыша к доктору. Такая любовь и забота — большая редкость даже среди людей одного клана, — вздохнул доктор Шэньту, но не стал продолжать. — Проще говоря, среди людей Кунсана тоже есть добрые души». Услышав эти слова, Старейшина Цюань нахмурился еще сильнее. «Это серьезный просчет Морского Царства. — Наступила долгая тишина, затем Старейшина Цюань вздохнул и сказал тяжелым голосом: — Мы нашли это дитя слишком поздно… Нельзя было позволять ему скитаться по Юньхуану так долго, чтобы он начал называть женщину Кунсана своей сестрой!» Старейшины замолчали, потупив взгляд в пол. Доктор Шэньту вздохнул и вытянул руки. «Не беспокойтесь об этом. Самое главное сейчас — стабилизировать состояние ребенка и не дать ему умереть. И коль уж речь зашла об этом, я сделал свою работу. Пришло время оплатить мои услуги». Он бесцеремонно протянул ладонь: «На этот раз я рисковал собственной головой ради вашей Армии Восстановления, так что вы заплатите мне всё до последней монеты!» «…» Старейшина Цюань взглянул на меркантильного истребителя драконов: «Не волнуйся об этом». «Я принимаю только золотые баты, никаких чеков и никаких жемчужин, — доктор Шэньту искоса глянул на Жуи и не удержался от сального комментария: — Если у вас нет столько золота, не беда, Жуи может скрасить мой досуг…» Жуи резко ударила доктора Шэньту по вытянутой руке, отвернулась, вытащила из сундука увесистый мешок с золотыми монетами и бросила его под ноги старику. «Здесь десять тысяч золотых! Забирай и проваливай отсюда!» «Хе-хе… Достойно жемчужины увеселительных домов Ечэна, ничего не скажешь. Очень щедро, — доктор Шэньту с трудом поднял мешок с деньгами и улыбнулся: — К сожалению, путь в Ечэн мне отныне заказан — должно быть, юная принцесса объявила меня в розыск за то, что я не отнес ребенка во дворец Клана Чи». «Наши люди сопроводят тебя в Сифэн, где ты сможешь отсидеться, пока не утихнет буря, — сказал Старейшина Цюань низким голосом, продумывая дальнейшие шаги. — Если тебе что-нибудь понадобится, мы свяжемся с тобой». «Нет, нет! Не надо больше связываться со мной в этом году, — доктор Шэньту с улыбкой пересчитал деньги и добавил серьезным тоном: — Люди Кунсана будут разыскивать меня, так что для моей безопасности будет лучше оборвать все контакты на некоторое время — иначе, если меня поймают, я не выдержу пыток и расскажу о вас всё». Старейшина Цюань молча взглянул на него исподлобья убийственным взглядом, но истребитель драконов лишь игриво улыбнулся в ответ. «На самом деле, — доктор Шэньту встал и направился к выходу, но вдруг вздохнул и сказал с серьезным видом: — после того, как я увидел, как много вы сражались и сколько смертей и страданий выпало на долю вашего народа, даже будучи человеком Кунсана, я надеюсь, что вы сможете возродить свое государство». Помолчав, он добавил: «Но я уже стар, и, наверное, не доживу до этого дня». Жуи с покрасневшими глазами бросилась провожать истребителя драконов. «Я пойду. Береги себя, — доктор Шэньту посмотрел на свою давнюю знакомую, но в его взгляде не было ни насмешки, ни похоти, только искренность. — Я старый человек, и, думаю, у меня нет шансов получить твой поцелуй в этой жизни. Когда я умру, ты должна жить хорошо и оставаться такой же красивой еще многие века». «Ступай уже, — усмехнулась Жуи сквозь слезы, поторапливая истребителя драконов. — Иди тратить свои деньги!» Когда доктор ушел, Старейшина Цюань посмотрел на бессознательного ребенка и покачал головой: «Поскольку доктор Шэньту не смог его вылечить, похоже, нужно как можно скорее отправляться в путь. У нас очень мало времени». «Да! — с готовностью воскликнул Цзянь Линь. — Я доставлю его к Бездне Цанъу и попрошу помощи у Бога-Дракона!» «Будь осторожен, — предупредил его Старейшина Цюань. — Не иди по суше. Плыви водами, которые впадают в Зеркальное озеро, от устья Бэймин по Зеленым Водам ты сможешь добраться до Леса Кошмаров у подножия горы Цзюи. Из Леса Кошмаров можно выйти прямо к Бездне Цанъу, и хотя он кишит уснеями, они не нападают на людей Бездны Моря, и вы сможете срезать путь через лес». «Хорошо», — двое людей Бездны Моря выслушали приказ и поклонились Старейшине. «Сестра… Сестра…» — бормотал ребенок в бреду. Даже после того, как его унесли из лагеря Зеркального Озера, он дрожал, свернувшись клубочком, а его крошечные пальцы судорожно сжимались, будто пытаясь что-то схватить, но каждый раз ловили только воздух.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 87
Пока Сумо лежал без сознания в лагере Армии Восстановления на дне Зеркального Озера, Чжу Янь прилетела в северную часть Юньхуана. После освежающего дождя с холмов у подножья горы Цзюи поднялась легкая пелена тумана, словно прозрачная вуаль, окутывая своими мягкими складками белоснежную птицу и девушку, которые приземлились на склоне горы. «Где Шифу? — нетерпеливо спросила Чжу Янь, как только когти птицы коснулись земли. — Где он?» Священная Птица Чунмин, уставшая после перелёта в десять тысяч ли из столицы Империи, нетерпеливо взъерошила перья, стряхнув девушку со спины, словно пыталась сбросить с себя комок грязи, и закатила четыре кроваво-красных глаза, безразлично уставившись на принцессу. Чжу Янь знала, что Чунмин ненавидит ее, и тут же опустила голову. В сумерках далеко на вершине горы в Храме Цзюи зажглись яркие огни. Чунмин заворковал и захлопал крыльями, с нетерпением устремившись вверх по горной тропе. Чжу Янь бросилась за ним следом. По пути им не попалось ни одной живой души. Такая пустота была нехарактерна для горы Цзюи — значит, Да Сымин действительно временно выслал всех Божественных Заклинателей, чтобы избежать лишних глаз. Наконец Божественная Птица Чунмин грациозно приземлилась перед священным драгоценным треножником Баодин[106] у входа в Великий Храм Цзюи, оглядываясь на принцессу со смешанными эмоциями в каждом из четырех глаз — там были и злость, и надежда, и нетерпение. «Что? — тяжело дыша, спросила Чжу Янь. — Шифу… Шифу там?» Большой зал храма Цзюи был пустым и мрачным, лишь в глубине его горели несколько свеч. Всё пространство было завешено плотными непроницаемыми шторами. Но Священная Птица Чунмин склонила голову и нетерпеливо ткнула Чжу Янь огромным клювом, подталкивая принцессу ко входу. Почувствовав толчок и сделав шаг в храм, Чжу Янь внезапно оказалась в плену смутных воспоминаний: кажется, такая же сцена происходила с ней много лет назад? Тогда ей было всего восемь, Шифу сидел в одиночестве в гроте, отвернувшись к стене… Тогда Чунмин точно так же подтолкнул ее клювом, чтобы она вошла к юному жрецу. С противоречивыми чувствами Чжу Янь осторожно распахнула дверь пустого храма и вошла внутрь. Тяжелая позолоченная дверь с гулом и дрожью захлопнулась позади нее. «Здесь кто-нибудь есть?..» — заглянув вглубь храма, робко спросила Чжу Янь. Внутри никого не было. Огромный зал был пуст, только одна свеча горела в полумраке перед алтарем. Чжу Янь думала, что как только дверь откроется, она увидит перед собой окровавленного Шифу, и долго собиралась с силами, чтобы зайти внутрь, но в Храме Цзюи никого не оказалось — она не знала, куда положил Да Сымин тело ее учителя. Она прошла в самый дальний зал, затем остановилась и посмотрела вверх на статуи Богов-Близнецов. Прошло пять лет с тех пор, как она последний раз была здесь. Тогда ей удалось выбраться из Бездны Цанъу вместе с Шифу, но жрецы Храма Цзюи внезапно решили исключить ее из учениц и немедленно отправить домой — в то время ей только-только исполнилось тринадцать. Разумеется, она возражала, кричала, плакала и не хотела отпускать руку Шифу, не понимая, что сделала не так. «А-Янь, ты не совершила никакой ошибки, просто пришло время, — невольно вздохнул стоявший под статуей одного из Богов Шифу. Его голос был на удивление странным. — Каждой встрече и каждому прощанию есть свое время, и наше с тобой время истекает сегодня». «Нет! Оно не истекает! — громко и сердито запротестовала Чжу Янь. — Наши судьбы будут связаны целую жизнь!» «Целую жизнь? — Шифу выглядел слегка удивленным. — Это невозможно». Чжу Янь горько рыдала в карете, спускаясь к подножию горы Цзюи: «Шифу, ты… Ты должен найти меня и прийти ко мне!» Ши Ин на мгновение замолчал, затем кивнул. «Ты должен сдержать слово! — Чжу Янь снова заплакала, но уже от радости. — В Диких Землях Запада не так уж ветрено и холодно, к тому же, там столько всего интересного и полно вкусной еды! Когда ты приедешь, я обязательно тебе всё покажу! Кстати, я могу познакомить тебя с Юанем… Он очень хороший!» Несмотря на щебетания Чжу Янь, Шифу ничего не ответил. Взгляд молодого жреца был где-то далеко. Он молча поднял руку и просунул в волосы девочки драгоценную Нефритовую Кость. Чжу Янь никогда раньше не видела такой нежности в глазах Шифу. Но Ши Ин обманул ее. За пять лет после того, как она спустилась с горы Цзюи, он ни разу не навестил ее. Каждый год она ждала, затаив дыхание, в Городе Небесного Ветра, но Шифу так и не сдержал своего обещания. В первый год она подготовила караван изысканных лакомств и запланировала состязания по стрельбе из лука и охоте. Она ждала Шифу, пока дороги не занесло снегом, но он так и не пришел и не объяснил причину. На следующий год она не удержалась и написала письмо, которое ее отец отвез на гору Цзюи. В нем она официально звала Божественного Заклинателя посетить Дикие Земли Запада по приглашению Правителя Чи. Однако молодой жрец вежливо отказался, сославшись на то, что у него множество дел в Храме. Она так разозлилась на отца, что сломала его любимый меч. На третий год ее гнев утих, и для того, чтобы сохранить лицо, она смущенно написала еще одно письмо, в котором сердечно приглашала Шифу приехать в Город Небесного Ветра, и отправила его на гору Цзюи с бумажным журавликом. Но Ши Ин написал, что получил сан Великого Жреца и больше не мог путешествовать по миру. Четвертый год… Пятый год… Постепенно даже наивной Чжу Янь стало ясно, что Шифу никогда не приедет навестить ее — после ее отъезда молодой человек снова вернулся к жизни отшельника в глубине Императорской Долины и не собирался нарушать привычный уклад ради принцессы Чжу Янь. Она с грустью прикоснулась к Нефритовой Кости в волосах: может быть, если в будущем году у нее появится время, она сама поднимется на гору Цзюи повидаться с ним? Наверное, Шифу там так одиноко. Но она была молода и непостоянна — задумавшись об этом на мгновение, она тут же отпустила эту мысль. Когда Чжу Янь была подростком, она обожала развлечения. Вернувшись во дворец Правителя Чи, она стала встречаться с друзьями детства каждый день. Они ездили в пустыню на соколиную охоту, веселились и проводили так много времени вместе, что юная принцесса решила, что не хочет больше отправляться в скучное путешествие в тысячи ли, чтобы повидаться с учителем. К тому же, он сам отказался приезжать, не так ли? Он намеренно избегал ее и не желал с ней видеться — от одной мысли об этом Чжу Янь становилось плохо. Так зачем же ей навязываться? Так, на пятый год Чжу Янь даже не утруждала себя больше письмами. Может быть, он уже давно забыл ее, подумала она. Столько лет она думала о Шифу как о замкнутом и гордом жреце, недосягаемом, как заснеженные горные вершины и холодная луна высоко в облаках… Но почему тогда этот безразличный ко всему человек, умирая, сказал ей эти слова? «Я люблю тебя, А-Янь… Хоть ты и всегда боялась меня». Его последние слова вонзились ей в сердце, словно острый кинжал. Спустя пять лет Чжу Янь в одиночестве стояла в Священном Храме горы Цзюи. По телу принцессы пробежала дрожь — да, она не могла больше об этом думать. Каждый раз, когда она вспоминала смерть Ши Ина в руинах Павильона Звездных Облаков тем утром, ее сердце рвалось на части. «Не плачь, это действительно лучший выход. Мы отплатили друг другу за всю нашу доброту и за ту боль, которую причинили друг другу, а значит, в этой жизни мы больше ничего друг другу не должны. Я буду ждать следующей жизни…» Ждать следующей жизни для чего? Чтобы снова встретиться? Нет! Она не хочет ждать какой-то призрачной следующей жизни! Душа может быть бессмертной, но у человека есть только одна жизнь! В одну реку нельзя войти дважды, и ничто в в следующей жизни не будет как прежде — нужно прожить эту жизнь сполна и бороться за самых дорогих ей людей! Даже если ей придется пожертвовать собственной жизнью, она должна вернуть Шифу! Осознав это, Чжу Янь подняла голову, глядя на статую божества, и молча сжала в руке листок с заклинанием Кровной Клятвы Звездной Души. Лампа перед статуей божества сияла ярким светом — это был Светильник Семи Звезд, который использовали жрецы Цзюи, чтобы успокоить гору. Легенда гласила, что эту лампу оставил в храме отец-основатель Кунсана, великий Император Синцзунь. Семь огней-звезд символизировали шесть правящих кланов Кунсана и Кровь Императора. Сейчас лампа была зажжена, но храм был пуст. Чжу Янь скрестила пальцы и сформировала печать в рукаве, осторожно приближаясь к Светильнику Семи Звезд. Но как только она подошла к нему, раздался негромкий звук, и лампа бесшумно повернулась. Огромный бронзовый светильник начал странно двигаться, и огни семи ламп стали вытягиваться в темноте, словно яркие лучи, стремящиеся в небо. В каждом из семи подсвечников горело по свече, и внутри пламени каждой из свеч было что-то особенное и яркое. Чжу Янь присмотрелась к светильнику и вскрикнула от изумления.Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 88
Да! Яркие огни в лампе были не пламенем свеч, а семью бледными лучами света — это были семь человеческих душ! Выходит, Да Сымин использовал заклинание, чтобы запечатать семь душ по в Светильнике Семи Звезд? Но если семь земных душ здесь, то где тогда три небесных души? С этой мыслью Чжу Янь посмотрела наверх и заметила цветок лотоса в руке Бога Созидания. Между лепестков переливались три мерцающих огонька белого света. Чжу Янь глубоко вздохнула и поняла: три души хунь и семь душ по, спрятанные в этом храме, были душами Шифу. Но где его тело? И почему оно не рядом с душами? В ночной тишине храма темные глаза Бога Созидания и золотые зрачки Бога Разрушения безмолвно смотрели на девушку в пустом зале с выражением таинственности и эфемерности, которых обычно не было в их взглядах. Чжу Янь посмотрела на Богов-Близнецов, и ее душа немного успокоилась. «А-Янь, ты сильнее, чем думаешь. Запомни: стоит тебе захотеть, ты сумеешь всё, что угодно, и сделаешь всё вовремя!» Это правда? Она сможет сделать всё, чего захочет, и сделает это вовремя? Чжу Янь больше ни о чем не думала. Ее разум стал спокойным, как водная гладь. Она опустилась на колени и развернула лист бумаги в свете лампы Семи Звезд. На первый взгляд страница казалась совершенно пустой и чистой. Но когда принцесса закрыла глаза и посмотрела на лист внутренним взором, на бумаге появилось двадцать восемь символов. Каждый из них был странным и незнакомым Чжу Янь. Когда она начала внимательно изучать страницу, слова на ней внезапно ожили, двигаясь бесконечным потоком и непрерывно трансформируясь — один символ превратился в десять, десять — в сотню. Они мерцали и скользили по листу, как бесчисленные звезды в ночном небе. Чжу Янь наблюдала за движением символов третьим глазом, и ее тело слегка подрагивало. Однажды уже она пыталась прочитать это заклинание. Теперь, увидев ожившие символы во второй раз, она думала, что будет готова, но сейчас едва держалась. То, что она чувствовала, невозможно было описать: в тот миг, когда открылось ее внутреннее око, она ощутила себя невинным ребенком, который впервые посмотрел в небо и увидел бесконечность вселенной. Он чувствовала себя ничтожной и беспомощной перед огромной неведомой силой, которая тянула ее в пучины великого и необъятного космоса. Простая смертная величиной с горчичное зернышко, потерянная и слабая перед лицом бесконечного Неба. Чжу Янь в полутрансе изо всех сил пыталась сфокусироваться на постоянно меняющих положение точках света, внимательно изучая каждую, и вдруг застыла, пораженная внезапным открытием: скопление и движение точек света было точь-в-точь таким же, как звезды на небе! Тут Чжу Янь поняла, что на бумаге были зашифрованы не двадцать восемь символов, а двадцать восемь созвездий. Это была карта двадцати восьми созвездий на небосводе[107]! «Используй душу, чтобы соединиться со звездами. Используй кровь как проводник. Впусти кровь в двадцать восемь созвездий в трех оградах[108] и контролируй орбиты звезд. Когда Луна взойдет с Земли, Инхо[109] охраняет Сердце[110]. Душа оторвется от звезд, разум достигнет земли и небес и сможет изменить траекторию звезд, обращая вспять жизнь и смерть». В этот миг все надписи на странице стали ей понятными. Чжу Янь сформировала печать обеими руками, сложив их на груди, и сотворила заклинание Отделения Душ, освободив свои три хунь и семь по и используя духовную основу, чтобы соединиться с небесными телами в далекой пустоте. Она начала путешествие с Лазурного Дракона в Восточном Дворце[111], минуя созвездия одно за другим: Рог, Гидра, Дом, Весы, Сердце, Леопард… Затем Красная Птица в Южном Дворце, Белый Тигр в Западном Дворце и Сюань-У[112] в Северном Дворце. И, наконец, три ограды Цзывэй, Тайвэй и Тяньши. Ее разум проносился сквозь созвездия одно за другим. Она чувствовала изменения в звездах душой и силой мысли. Руки Чжу Янь порхали на ее груди, складываясь в печати, синхронизируясь со звездами и рисуя пальцами в воздухе их траектории. Это был очень длительный и сложный процесс, каждая звезда требовала огромного количества духовной силы для соединения. Чжу Янь чувствовала, будто плывет среди звезд и двадцати восьми созвездий в трех оградах, постепенно становясь единым целым со всем необъятным звездным небосводом. Наконец она добралась до угасающей звезды — звезды судьбы Шифу, которая вот-вот должна была упасть с небес. Но в решающий момент, когда она должна была соединиться со звездой судьбы, с небес обрушились мириады ярких лучей света, пронзивших ее тело! Ее раненая душа полетела вниз. Чжу Янь затряслась всем телом и открыла глаза. Рассеявшиеся души хунь и по со свистом вернулись со звездного неба, и принцесса согнулась пополам, выплюнув глоток крови. Нет… Всё равно не получается! С ее текущим уровнем совершенствования она всё еще не была способна укротить силу звезд! Чжу Янь попыталась подняться с земли, запрокинула голову и посмотрела в небо — звезды в ночной пустоте сияли все так же ярко, и неподвижно стояли в небе в тех же положениях, холодно взирая с небес на дерзкую смертную. Даже если это так же безнадежно, как богомолу пытаться остановить колесницу или муравью — раскачать дерево, она не должна сдаваться, нужно постараться изо всех сил! Чжу Янь молча вытерла кровь в уголках губ, поднялась с земли и принялась формировать печати заново — на этот раз она решила попробовать добраться до звезды Шифу через Красную Птицу Южного Дворца. Но менее, чем через три часа ее снова сразила сила небес. Чжу Янь снова прокашлялась кровью, поднялась, повторила попытку, затем еще и еще… Она не помнила, сколько раз начинала процесс сначала, пока звезды не угасли на небосклоне и не наступил рассвет. Изможденная Чжу Янь рухнула на землю, не в силах пошевелить ни единым мускулом. В пустом Храме Цзюи только Боги-Близнецы молча наблюдали за юной девушкой, снова и снова пытавшейся изменить движение звезд. Их темные глаза с золотыми зрачками были безмолвны, как солнце и луна. Свежий ветер ворвался в тускло освещенный храм, и сверху спустилась огромная белая тень. Священная Птица Чунмин пролетела сквозь занавески и уменьшилась до размеров снежной статуи, чтобы забраться внутрь и усесться на Светильник Семи Звезд. Чунмин склонил голову, посмотрел на обессиленную Чжу Янь на земле, повращал четырьмя кроваво-красными глазами и недовольно заворчал. Взмахнув крыльями, Чунмин опустился прямо на Чжу Янь и свирепо клюнул ее в лоб! «Ай!» Девушка с криком очнулась от полубессознательного состояния из-за резкой боли и попыталась подняться, как вдруг что-то упало ей на колени. Это была гроздь чжуго[113] — похожего на виноград фрукта, источавшего чудесный аромат и слабо светившегося красным цветом в темноте. «Чжуго с пика Мэнхуа?» — изумилась Чжу Янь. Это редкое и ценное духовное растение встречается только на горном пике Мэнхуа на скалах, охраняемых цюнци[114], где питается небесным ветром и пьет божественную росу. Оно плодоносит только раз в сотню лет и очень высоко ценится у заклинателей. Однажды, чтобы проверить уровень совершенствования Чжу Янь, Шифу позволил ей забраться в горы одной, чтобы собрать целебных трав. На нее напали цюнци, и она чуть не свалилась с обрыва. Вдруг ее осенило: «Четырехглазая птица, ты собрала для меня чжуго?» Чунмин заворчал и закатил глаза — в этот момент Чжу Янь увидела небольшое кровавое пятно под его правым крылом, похожее на след от когтя. «Тебя ранил цюнци? — в ужасе спросила Чжу Янь. — С тобой всё в порядке?» Чунмин не отреагировал и лишь подтолкнул клювом гроздь чжуго ей в руки, свирепо глянув на нее четырьмя кроваво-красными глазами. Он заворчал — то ли нетерпеливо, то ли предостерегающе, и не оглядываясь вылетел сквозь плотную занавеску. Снаружи было уже светло, и тонкий слой тумана обволакивал гору Цзюи, придавая ей вид таинственного и эфемерного мира небожителей. Чжу Янь торопливо засунула чжуго в рот и тут же почувствовала целебный очищающий поток, восполняющий ее жизненные силы. Да, Шифу ведь сказал, что она сильнее, чем думает, и что стоит ей захотеть, она сможет сделать всё, что угодно, и вовремя! Шифу никогда не ошибался, верно?* * *
Пока юная принцесса Клана Чи отчаянно творила магию на горе Цзюи далеко на севере Юньхуана, пытаясь изменить движение звезд, во дворце Правителя Чи в Ечэне царила полнейшая суматоха. Во время восстания Армии Восстановления принцесса Чжу Янь тайком покинула резиденцию и не возвращалась уже больше десяти дней. Управляющий отправил на поиски всех, кто был у него в подчинении, и едва не перевернул весь Ечэн вверх дном в попытках найти принцессу, но о ее местонахождении так и не удалось ничего узнать. Управляющий был как на раскаленных углях и не находил себе места от волнения. В критический момент Правитель Чи внезапно вернулся в резиденцию. «Сборище никчемных тупиц! — Голос Правителя Чи ревел, как грозовая буря, а его бакенбарды топорщились на раздутых от ярости щеках. — Я же приказал вам не спускать с нее глаз! И девчонка всё равно умудрилась сбежать? Какой от вас здесь толк? Всех немедленно выгнать и порубить на куски!»Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 89
«Правитель, пощадите нас!» — cлужанки и стражники тут же попадали на колени. Словно опасаясь, что если останется во дворце, то может потерять контроль над собой и действительно кого-нибудь убить, Правитель Чи приказал управляющему продолжать поиски, мотнул головой и покинул резиденцию. Он не стал брать с собой оруженосца и пошел окольными путями через запутанную сеть улочек в одиночку, отмахиваясь от любого, кто случайно сталкивался с ним. Когда он выбрался из этого лабиринта, его глазам открылся задний двор дворца Правителя Бай. «Старший брат Чи, я давно жду тебя, — в глубине зала сидел сам Правитель Бай, который уже был готов к встрече и держал в руке письмо. — У меня есть для тебя хорошие новости. Да Сымин только что получил указ от Императора, разрешающий Ши Ину сложить обязанности священнослужителя». «Вот как? Это сильный ход, — прямолинейно заметил Правитель Чи. — Но даже если этот ребенок больше не будет Великим Жрецом, он может не захотеть вернуться и стать Императором, верно? Толку-то!» «Почему брат Чи сегодня такой нетерпеливый?» — удивился Правитель Бай. «Моя дочь пропала! — стиснул зубы Правитель Чи. — Я искал её несколько дней и не нашёл никаких следов. Неужели после этого ты считаешь, что я слишком тороплив?» «Так это всё опять из-за юной Принцессы? Моему брату Чи не хватает героического духа, но в избытке дано чадолюбия, — Правитель Бай вздохнул и отложил в стороны политические дела, чтобы успокоить союзника. — Твоя драгоценная дочь — не простая девушка. Она очень искусна в магии, и ни один обычный человек не может причинить ей вреда; у нее также нет давних врагов или соперников — вероятно, она просто сбежала, чтобы развлечься. Не волнуйся слишком сильно, брат Чи. Я попрошу моего сына Фэнлиня взять людей и отправиться лично на её поиски». Правитель Чи вздохнул: «Премного благодарен». «Не стоит благодарности. Рано или поздно мы станем семьёй». «О, не говори об этом сейчас, — раздраженно сказал Правитель Чи, услышав это заявление. — Я боюсь, что моя дочь узнала о запланированном браке между двумя кланами и в ярости убежала из дома. В прошлый раз она сбежала со свадьбы, и теперь могла подумать, что ее насильно выдают замуж за Бай Фэнлиня, и решила убежать снова…» От таких слов лицо Правителя Бай невольно вытянулось, и он произнес упавшим тоном: «Может быть, мой сын Фэнлинь немного простодушен, но он, по крайней мере, старший сын клана Бай, а теперь и градоначальник Ечэна… Выйти за него — это не оскорбление, не так ли?» «Нет, разумеется, нет, — поначалу Правитель Чи не обратил внимания на смысл сказанных им сгоряча слов, и только сейчас понял, что его потенциальный родственник мог обидеться, поэтому поспешно воскликнул: — Просто моя дочь непослушна и упряма, разве она могла прислушаться к моим словам? Что, если она снова убежала из дома в порыве гнева и попала в неприятности…» «Не волнуйся, — успокоил своего приятеля Правитель Бай. — Принцесса, скорее всего, решила улизнуть на короткую прогулку и сама вернется домой через пару дней, когда достаточно повеселится…» «Сейчас всё изменилось. Армия Национального Восстановления подняла восстание и убивает людей Кунсана, — снова забеспокоился Правитель Чи. — Подумать только, даже наследный принц исчез в этой суматохе, и его местонахождение до сих пор неизвестно! Повсюду ходят всякие слухи, и даже нас с тобой коснулись эти события». Сказав это, Правитель Чи остановился и с подозрением взглянул на Правителя Бай. Не так давно наследный принц Ши Юй, который любил повеселиться, тайно покинул дворец и увез с собой принцессу Сюэин на прогулку в Ечэн. К несчастью, они оказались в центре восстания Армии Восстановления. В суматохе принцесса Сюэин и наследный принц потеряли друг друга из виду. В итоге принцесса вернулась в особняк градоначальника в Ечэне, а наследный принц не объявился до сих пор. При дворе поползли разные слухи, в том числе и такой, что за всем этим стоит Правитель Бай, и что Правитель Чи, который недавно сблизился с Правителем Бай, тоже замешан в этом. Правитель Чи был чрезвычайно обеспокоен и чувствовал себя оскорблённым, но Правитель Бай был настолько невозмутимым и собранным, что, казалось, ему было наплевать на эти пересуды. «Не всё зависит от нас. Поскольку в то время в Ечэне царил полнейший хаос, а с наследным принцем не было ни слуг, ни охраны, вполне возможно, что с ним что-то случилось, — Правитель Бай вздохнул, и что-то в его глазах неуловимо изменились. — Возможно, Правитель Цин и его люди никогда больше не смогут найти наследного принца». «Что? — ахнул Правитель Чи. — Ты… ты уже что-то об этом знаешь?» «Я ничего не знаю, — усмехнулся Правитель Бай. — Но у меня есть предчувствие». Правитель Чи на некоторое время потерял дар речи: «Может быть, это ты…» «У меня не так много смелости», — тут же покачал головой Правитель Бай. «Это хорошо… это хорошо, — Правитель Чи вздохнул с облегчением и украдкой вытер холодный пот. — Было бы слишком рискованно сразу взяться за наследного принца. В случае неудачи…» «В случае неудачи? — Правитель Бай бросил на него острый как лезвие взгляд. — А если бы я пошёл на это, не струсил ли бы Правитель Чи?» Слова Правителя Бай были такими сильными, что Правитель Чи на мгновение заколебался и покачал головой: «Выпущенную стрелу не вернуть обратно в лук. Теперь, когда мы в одной лодке, какой может быть путь назад? Просто поступать так сейчас было бы слишком опасно. Если убрать Ши Юя, можно довести Правителя Цин и его сестру до крайности. Я не знаю, каков будет результат». Правитель Бай ухмыльнулся и тихо сказал: «Тогда давай немного подтолкнём лодку и посмотрим, что из этого выйдет». Правитель Чи замолчал, и только спустя некоторое время возразил: «Но как же принцесса Сюэин, она так любит наследного принца…» «Ну и что? У меня много дочерей, — спокойно сказал Правитель Бай холодным голосом. — Изначально Сюэин должна была выйти замуж за Ши Юя как за Императора Кунсана, но теперь, когда Ши Юй исчез, я найду ей другого мужа. Я слышал, что младший двоюродный брат Правителя Цзы недавно овдовел и еще не назначил себе новую жену». Услышав об этом, Правитель Чи сокрушённо покачал головой: «Принцесса Сюэин и наследный принц были с детства влюблены друг в друга, как она сможет согласиться выйти замуж за другого? Стать женой двоюродного брата Правителя Цзы? Ему почти пятьдесят, не так ли?.. Я бы не желал своей дочери такой участи…» «У брата Чи только одна дочь, неудивительно, что его героический дух так слаб, а чадолюбие так сильно, — Правитель Бай рассмеялся, но его тон не был добродушным. — Как дитя правящей семьи, человек должен осознавать, что он пешка в руках своих родителей. Вспомни, разве мы с тобой сами имели право принимать решения по поводу наших браков?» Правитель Чи на мгновение растерялся: когда он был молод, ему пришлось заставить мать Чжу Янь страдать много лет из-за воли его родителей, вплоть до смерти Чжэн фэй, прежде чем он смог сделать любимую наложницу женой. Подумав об этом, Правитель Чи невольно вздохнул и сказал: «Именно потому, что нам самим пришлось через это пройти, мы не должны заставлять наших детей страдать, как страдали мы…» «Да неужели? — услышав такое от своего приятеля, Правитель Бай не выдержал и расхохотался. — Не ожидал, что брат Чи будет столь сентиментальным. Сколько же благодеяний совершила принцесса Чжу Янь в прошлых жизнях, чтобы ей повезло переродиться в вашей семье…» Пока два правителя шептались во внутреннем дворе, юная девушка, которая хотела войти к ним, слушала их разговор за дверью и дрожала всем телом, прикрывая рот платком. Наконец она развернулась и хотела уйти, но слезы брызнули из ее глаз, и девушка разразилась бурными рыданиями. Искавшая ее повсюду кормилица наконец увидела девушку и бросилась к ней: «Принцесса Сюэин, вы только что вернулись из стана мятежников, ваше здоровье всё еще не в порядке. Почему вы встали с постели и ходите по дворцу? На земле так холодно, вставайте скорее — не доставляйте беспокойства вашим родителям». «Беспокойства? Им всё равно, живу я или умру! — принцесса Сюэин не оборачиваясь прошла во внутренний двор своих покоев, вытерла уголки глаз носовым платком и прорыдала: — Так или иначе, все мы умрём, так лучше умереть сегодня!» «Пожалуйста, не плачьте, принцесса. Прошу, не плачьте, вы не будете такой хорошенькой, если у вас опухнут глаза, — кормилица не понимала, что произошло, и могла только улыбаться и говорить в утешение то, что принцесса обычно хотела бы услышать: — Послушайте, сегодня снова приехали ювелиры из Чжунчжоу. Они говорят, что у них есть несколько превосходных оберегов из редкого кремового нефрита[115], включая браслет, который был бы прекрасной парой тому браслету, что на запястье принцессы… Хотите пойти и посмотреть?» Всякий раз, когда принцесса Сюэин была в плохом настроении, Правитель Бай посылал дочери груду нефритов и драгоценных камней, чтобы развеселить ее. Услышав слова нянюшки, Сюэин постепенно начала успокаиваться. Однако, когда кормилица уже подумала, что настроение принцессы улучшилось, та внезапно топнула ногой, сорвала браслет с запястья и яростно швырнула его на землю, воскликнув сквозь слезы: «Какой ещё подходящий парный браслет? Какая разница! Я хочу просто умереть!» «Ой-ой! — кормилица попыталась подхватить драгоценность на лету. — Этот браслет стоит десятки тысяч золотых!» Но время было упущено и драгоценность с изящным звоном упала и разбилась. Кормилица была совершенно расстроена. Принцесса стояла в глубине сада, вспоминая слова отца о том, что никто не знает, где сейчас её возлюбленный, и плакала так сильно, что перехватывало дыхание. Она думала о бегстве, но как бы она смогла покинуть дворец? Она не была такой способной, как Чжу Янь. Будучи окруженной высокими стенами, как она могла взлететь без крыльев? Теперь уже не ей было решать, что делать дальше. Неужели ей… остаётся быть разбитой на куски, как нефрит, что рассыпан на земле?[116] Или она должна пожертвовать собой ради семьи?Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 90
Но Сюэин не подозревала, что Чжу Янь, самая умелая из всех, кого она знала, в этот момент была отчаянной и беспомощной как никогда. Она сидела на полу в Храме Цзюи далеко на севере Юньхуана после очередной неудачной попытки достичь Звезды Судьбы. Три ее души хунь и семь по были снова сбиты с небосвода и возвращены обратно в тело. Каждый раз, когда ее души отделялись от тела и вновь соединялись с ним, Чжу Янь испытывала чудовищную боль, словно миллионы стрел вонзались в ее сердце. Она снова рухнула на холодный пол храма в изнеможении, ударившись лбом об угол подставки для светильника. Лицо принцессы тут же залило кровью. «Всё еще… всё еще не выходит?» — пробормотала девушка, вытирая ладонью струящуюся со лба кровь. Она настолько выбилась из сил, что не могла даже открыть глаза. Ее руки тряслись не переставая, и ей было трудно даже пошевелить пальцами, не говоря уже о том, чтобы сформировать печать. Всё это время Чжу Янь не выходила из храма, дни и ночи напролет манипулируя звездами с помощью заклинания Кровной Клятвы Звездной Души в попытке изменить их траекторию — но терпела неудачу снова и снова. Каждый раз, когда она отпускала души, чтобы слиться с небесами, пытаясь дотянуться духовной силой в Три Ограды Звездного Дворца и изменить движение звезд, ее духовная энергия иссякала слишком быстро, и Чжу Янь беспомощно наблюдала за звездой Шифу, которая была всё так же близко, но оставалась недосягаемой. Казалось, еще совсем чуть-чуть… Но принцесса никак не могла преодолеть барьер! Более сотни попыток и ни намека на прогресс. Возможно ли, что, как и предполагал Да Сымин, если заклинатель недостаточно силён, чтобы овладеть техникой Кровной Клятвы Звездной Души, запретная магия будет сопротивляться и наносить ответный удар? Она самонадеянно похвалилась Великому Прорицателю, что сможет всё, но не ожидала, что ее духовной силы окажется недостаточно, чтобы овладеть самым сложным из заклинаний всего за несколько недель. Она переоценила себя, и Шифу тоже ее переоценил. Чжу Янь распростерлась на полу храма, слегка подрагивая и приподняв голову, чтобы посмотреть на статую Бога Созидания — Светильник Семи Звезд всё еще горел, три души хунь в цветке лотоса мерцали и переливались, а семь душ по сияли чистым безмятежным светом. Прошел почти месяц, и срок пребывания душ в этом мире стремительно уменьшался. Если Чжу Янь не преуспеет, три хунь и семь по распадутся, и она не успеет спасти жизнь Шифу! От этой мысли ее тело отчаянно содрогнулось. Из рта принцессы внезапно хлынула кровь, а в глазах потемнело. Она не знала, как долго пробыла без сознания, прежде чем почувствовала легкое движение ветра на своем лице. Сверху на принцессу опустилась белая тень. Священная Птица Чунмин сложила крылья и приземлилась на пол храма. Она выплюнула гроздь чжуго из клюва, схватила изможденную Чжу Янь за шиворот и подняла в воздух. Четыре кроваво-красных глаза уставились на бессознательную девушку с легким оттенком сочувствия, что было удивительно. Чунмин осторожно толкнул принцессу клювом и заворковал, пытаясь разбудить, но Чжу Янь была слишком обессилена, чтобы очнуться, и просто повисла без чувств верхом на Божественной Птице. Чунмин вытянул длинную шею, опустил голову и подобрал гроздь чжуго с земли. Он раздавил фрукт в клюве и склонил голову так, чтобы сок по капле падал на губы Чжу Янь. Через несколько мгновений принцесса начала медленно приходить в себя. «Чунмин? — она устало подняла веки, встретившись взглядом с четырьмя уставившимися на нее кроваво-красными глазами, и виновато выпалила: — Что, я снова уснула? Мне ужасно жаль…» Чжу Янь постаралась встать на ноги, неуверенно опираясь на мягкое тело птицы. Однако Чунмин отчаянно содрогнулся, словно от сильной боли. «Что такое?» — насторожилась Чжу Янь и убрала руки, обнаружив, что они покрылись ярко-алой кровью, которая вытекала из-под крыльев Священной Птицы, окрашивая их в красный свет. Присмотревшись, Чжу Янь обнаружила в алой крови примесь темно-зеленого оттенка, который расползался по телу Чунмина из раны. «Ты ранен? — изумленно воскликнула она. — На тебя снова напали цюнци?» Чунмин не ответил. Вместо этого он схватил клювом ветку чжуго и бросил ее в ладонь Чжу Янь, ворча и глядя на принцессу всеми четырьмя глазами. «Я не буду. Это тебе надо поесть, — покачала головой девушка и поднесла гроздь божественных фруктов к клюву Священной Птицы. — Ты серьезно ранен, тебе нужно подлечиться, иначе ты можешь умереть!» Птица отдернула голову, уворачиваясь от руки Чжу Янь, и расправила крылья в попытке взлететь. Внезапно в пустом храме раздался грохот — Чунмин задел крыльями Светильник Семи Звезд, в котором хранились души Шифу! Человек и птица одновременно застыли в шоке. «О нет!» — в ужасе вскрикнула Чжу Янь и вместе с Чунмином бросилась поднимать лампу. Светильник был наполнен чистой прозрачной жидкостью, похожей на воду, которую собственноручно залил туда Да Сымин, чтобы удержать в ней энергию семи душ. Но от толчка лампа опрокинулась, вода выплеснулась, и семь огоньков тотчас же померкли! Яркость света — это сила души человека. Если семь душ ослабнут, тогда… В этот момент у Чжу Янь неизвестно откуда взялись силы, и она вскочила на ноги. Невзирая на усталость, Чжу Янь подняла дрожащие руки и стала снова творить заклинание Кровной Клятвы Звездной Души. Ее указательные пальцы сомкнулись на лбу, быстро сформировав печать, а на кончиках пальцев вспыхнул ослепительный свет, освещая всё вокруг — да, это был последний шанс! Ей нужно было во что бы то ни стало завершить начатое, даже ценой собственной жизни! Она быстро высвободила всю свою духовную энергию, выпуская три хунь и семь по из тела. Ее разум ворвался в небесное пространство, пальцы ухватились за траектории звезд, и она нашла большую пурпурную Звезду Судьбы Шифу в ограде Цзывэй. Дюйм за дюймом она заполняла своей духовной энергией карту звездного неба, изо всех сил стараясь дотянуться до пурпурной звезды Шифу, но как только подобралась к ней почти вплотную, ее духовная сила снова иссякла. Нет! Это невозможно! Это последний шанс, нужно постараться, во что бы то ни стало! Светильник Семи Звезд постепенно угасал, а вместе с ним и энергия душ Шифу. Тело Чжу Янь отчаянно тряслось, словно она тоже медленно умирала — она была уже совсем рядом со звездой! Почему ей никак не удавалось преодолеть это крошечное расстояние, несмотря на все усилия? В этот миг перед ее глазами промелькнула белая тень, а ее тело стало удивительно легким! Чунмин без предупреждения приблизился к Чжу Янь, подхватил ее и унес в ночное небо на дрожащих крыльях! «Чунмин… Что случилось? — выпалила она. — Что ты делаешь?» Не издавая ни звука, Священная Птица лишь изо всех сил взмахнула крыльями и устремилась еще выше в небо, унося с собой Чжу Янь в головокружительном полете. Колючий Небесный Ветер звенел в ушах девушки и впивался ей в лицо, как острый нож. Слои белых облаков расступались и смыкались перед ее глазами, поднимая ее всё выше к Девяти Небесам[117] со скоростью молнии, разрезающей грозовое небо. «А! — вдруг поняла Чжу Янь. — Ты пытаешься мне помочь?» Действительно, ей не хватало всего чуть-чуть, чтобы дотянуться до Звезды Судьбы Шифу — и Чунмин не жалел сил, чтобы поднять ее как можно выше к небесной сфере и сократить расстояние! Звезды начали меркнуть, наступал рассвет, заходящая луна тонула на западном горизонте, и мерцающая звезда Шифу в небесах была едва заметна. Но теперь, когда Чжу Янь смотрела на нее, рассекая ночное небо, она казалась гораздо ближе. Чуж Янь не понимала, как долго они летели. Воздух вокруг них становился все более разреженным, а потоки ледяного ветра острыми кинжалами хлестали ее по лицу. Чунмин замедлил полёт; к его крыльям словно подвесили свинцовые гири, и каждый взмах требовал огромных усилий. Чжу Янь видела, как из раны под его крылом ядовитый туман распространяется по всему телу; половина его белого крыла почернела. Нельзя было терять ни секунды, это был последний шанс! Чжу Янь верхом на Священной Птице глубоко вздохнула, закрыла глаза, подняла руки и тщательно сложила печать на лбу! Да, сейчас всё решится — успех или поражение. Если запретное заклинание не удастся сотворить даже высоко в небе, и если души Шифу растворятся, она не вернется за землю и просто сбросится со спины Священной Птицы! Чжу Янь быстро сформировала печать, используя все остатки силы, которые смогла собрать. Она направила силу разума в полет между созвездиями в Трех Оградах Небесного Дворца и снова приблизилась к огромной величественной Звезде Судьбы с пурпурной аурой. Это была звезда Шифу, которая должна была упасть с небосвода с рассветом. Чжу Янь использовала Кровную Клятву Звездной Души, чтобы подобраться к ней как можно ближе и изменить ее положение, но несколько попыток оказались тщетными. Принцесса почувствовала, что ее силы истощаются. В этот миг Священная Птица Чунмин издала пронзительный свист, ускорилась и стрелой взлетела вверх!Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 91
Несмотря на капающую с крыльев кровь, Божественная Птица упрямо несла девушку на своей спине навстречу звездам. Почти… Почти! Когда усыпанный звездами небосвод был совсем близко, Чжу Янь почувствовала, как у нее темнеет в глазах, но продолжала отчаянно наполнять пространство духовной энергией, чтобы прорваться по ту сторону ограды, рискуя уничтожить свою духовную основу. Наконец принцесса ощутила, что связь установлена — преодолев последнюю дистанцию, Чжу Янь после стольких попыток сумела добраться до яркой Звезды Судьбы! На мгновение она сжала зубы так сильно, что на кончике языка выступила кровь. Чжу Янь понесла руку ко рту, собрала кровь из линмяо[118] подушечками пальцев и стала быстро выводить сложные заклинания, шепча длинные мантры окровавленными губами. Звезды на небосводе закружились перед ее глазами, постепенно сливаясь со сферой ее духовной силы. Чжу Янь развела руки в стороны, предлагая небесам свою кровь вместе с Высшим Запретным Заклинанием и наполняя ею Звезду Судьбы Шифу. В этот момент она привела Кровную Клятву Звездной Души в действие! Ее собственная величественная звезда судьбы внезапно вспыхнула ярче на небосводе, испустив поток алого света, который осветил небо и землю, и окружавшие ее созвездия внезапно покачнулись в небе и стали медленно собираться к звезде судьбы Чжу Янь. Они движутся! Они движутся! Она двигала звезды на небе! Чжу Янь наконец ощутила могучую силу «Единства Пяти Стихий в Шести Гармониях[119]», о которой говорил Шифу. Эта энергия пульсировала огромными волнами, вливаясь в ее тело со всех сторон — она управляла этой колоссальной силой с помощью собственной духовной силы, заставляя свою Звезду Судьбы разгораться всё ярче и соединяя ее с огромной фиолетовой Звездой Судьбы Шифу! Две звезды наконец изменили свои орбиты, и спустя множество попыток темная падающая звезда сошла со своего прежнего курса одним плавным движением! Всё звездное небо в одночасье изменило свой облик. В глубине небес раздался оглушительный рев. Внезапно небо стало ярким, озарившись вспышками гигантских молний, но через миг было уже зловеще-темным. Весь небосвод трясся и содрогался, словно Небесные Врата должны были вот-вот разрушиться и упасть на землю. Чжу Янь в водовороте ослепительного света и темных теней больше не могла противостоять этой невероятной силе. Как только принцесса отпустила заклинание, она рухнула вниз со спины Чунмина. Священная Птица тоже окончательно выбилась из сил и не могла больше продолжать полет, а одно ее крыло полностью почернело. Чунмин сложил крылья среди сверкающих золотых зигзагов молний и камнем полетел вниз с небес! Чжу Янь и Чунмин неслись к земле, как два метеора. Падая с небес, принцесса начала терять сознание. Последним, что она увидела, были бесчисленные точки звездной пыли, летавшие и кружившие перед ее глазами, будто мириады падающих звезд посыпались с небес, рассекая пространство. Чжу Янь знала, что это всего лишь фантомные тени, призраки мертвых звезд, чьи орбиты были изменены. Они задерживалась на небе лишь доли секунд, прежде чем навсегда исчезнуть в пространстве и времени. Рухнув с небес, Чжу Янь забыла о страхе смерти и посмотрела вверх. В ее зрачках отражалось усыпанное бриллиантами звезд небо, а в сердце было лишь одно желание… Да! Шифу… Ей наконец-то удалось! В Храме Цзюи Светильник Семи Звезд вспыхнул ярким светом, сверкнув ослепительным взрывом мерцающих огней. Повинуясь невидимой силе, семь белоснежных огней зажглись в угасающей лампе, молниеносно устремились вверх, слившись с тремя душами хунь в ночном небе, и направились к вновь засиявшей ярким светом фиолетовой Звезде Судьбы. Карта звездного неба изменилась, и порядок, установленный Небесами, был нарушен. Теперь ничто в мире не будет прежним!* * *
Пара глубоких серых глаз в храме на вершине Белой Пагоды Запретного Города с плохо скрываемой радостью и изумлением наблюдала, как меняется рисунок звездного неба над горой Цзюи. «Всё-таки получилось! — негромко воскликнул Да Сымин и с легким недоверием посмотрел на небосвод. Лицо Великого Прорицателя светилось от восторга. — У нее ушло всего тридцать два дня… Эта девчонка действительно особенная!» «Что… что получилось?» — раздался слабый голос у него за спиной. Да Сымин с надменным видом обернулся и посмотрел на больного императора Бэймяня с нескрываемым торжеством в глазах, затем вдруг махнул рукой и сказал: «Что ж, теперь с Ином всё будет хорошо, так что ты наконец можешь умереть!» Одним взмахом руки Великий Прорицатель снял заклинание восстановления жизненных сил, которое окутывало тело императора. В этот момент больной старик безвольно рухнул на кровать и задрожал на парчовой постели. Его душа готова была отделиться от разлагающейся телесной оболочки, которая судорожно таяла на глазах. «Когда придет твое время, я не буду больше тратить духовную энергию на то, чтобы поддерживать целостность твоих душ. Если повезет, ты проживешь еще дней десять, — после нескольких недель поддержания жизненных сил императора с помощью магии Да Сымин выглядел бесконечно уставшим. — А-Цзюнь, наш путь братьев подходит к концу в этой жизни». Император взглянул на Да Сымина подернутыми предсмертной пеленой, но всё же полными тревоги и недоверия глазами и с трудом спросил: «А-Цзюэ, что ты… задумал?» «Ты не поймешь, даже если я тебе расскажу», — с презрением отмахнулся Да Сымин. Великий Прорицатель взмахнул рукавами и собрался уходить, но император остановил его: «Куда ты… собрался?» Умирающий старик потянулся к Да Сымину; его скрюченные пальцы сжимались и разжимались, словно он пытался удержать единственного брата: «Погоди!» «Что боишься умереть в одиночестве? — Да Сымин остановился, взглянул на брата и сказал с сарказмом в голосе: — Не волнуйся, Цин фэй будет рядом с тобой в последние мгновения твоей жизни. Она еще не знает, что ее заклинание развеяно, и всё еще надеется накормить тебя напоследок миской целебного супа!» Император Бэймянь слабо задрожал и пробормотал: «Цин фэй… Она…» «Ты всё еще отрицаешь, даже после того, как увидел всё собственными глазами? — холодно засмеялся Да Сымин. — Она применяет эту магию не впервые. Разве она не сделала то же самое с А-Янь?» «Что? — дернулся император. — Это правда?» А-Янь. Даже перед лицом смерти это имя имело для него ужасающую силу. «Разумеется, это правда. Как ты мог поверить в то, что это А-Янь лишила жизни твою наложницу-русалку? — холодно усмехнулся Да Сымин, а в его глазах сверкнула леденящая душу ненависть. — Ты даже не утрудил себя подумать и расследовать обстоятельства ее смерти! Как могла А-Янь с ее добрым и мягким нравом совершить такой ужасный поступок?.. Ты стал жертвой интриг наложницы Цин фэй». «Нет… — император Бэймянь судорожно вздохнул и с усилием покачал головой. — Это невозможно…» «Что невозможно? — недобро засмеялся Да Сымин. — Что тебя одурачили? Или что Цин фэй способна на убийство? Разве ты забыл, что на самом деле представляет из себя ее «тонизирующий и восстанавливающий жизненные силы суп»? Это подавляющая разум магия Чжунчжоу, которая редко встречается в пустынных землях Юньхуана». Помолчав, Да Сымин добавил ледяным тоном: «Теперь, когда тебе об этом известно, тебе должно быть понятно, как именно умерла твоя русалка». «Нет! Это… Это А-Янь убила… убила Цюшуй, — император отчаянно ловил ртом воздух; его голос был слабым, но непреклонным. — При чем здесь Цин фэй?» Да Сымин саркастично рассмеялся: «Поэтому я всегда называл тебя глупцом, гэгэ!» «Нет… Это невозможно, — Император Бэймянь, казалось, истратил все оставшиеся силы, раздумывая над смертью, которая произошла много лет назад во внутреннем дворце. Выражение его лица медленно изменилось, а тело затряслось: — Цюшуй… Перед смертью она сама сказала мне… что ее убила Императрица! Я слышал эти слова из ее уст!» Да Сымин поморщился: «Она сказала тебе неправду». «Не может быть! Цюшуй… Цюшуй не могла мне солгать! — запинаясь, пробормотал император. В его взгляде пылала ненависть. — У нее… у нее были вырезаны глаза! Я допросил всю прислугу — в тот день к ней не входил никто, кроме Императрицы!» «Конечно, ты был так помешан на своей русалке, что готов был поверить всему, что она скажет, — сказал Да Сымин ледяным голосом, стряхивая пыль с тайны далекого прошлого, чтобы открыть правду. — Если бы я сказал, что дива Цюшуй ослепила себя сама, ты бы поверил мне?» Император Бэймянь дернулся на кровати и воскликнул: «Невозможно!» «Видишь, даже если бы я тебе сказал, ты бы все равно не поверил, — холодным тоном сказал Да Сымин, глядя на умирающего брата. — Тем более не поверил бы, если бы тебе сказала об этом сама А-Янь».Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 92
«Невозможно, — пробормотал император. — Невозможно!» «Почему это невозможно? Твоя русалка была одурманена, и её разумом манипулировала наложница Цин, — голос Да Сымина был спокоен и устрашающе холоден. — Силы ядовитого паразита Гу было достаточно, чтобы заставить её без колебаний выколоть себе глаза, а затем обвинить в этом А-Янь». «Что?!.. Что ты…» — воскликнул император Бэймянь высоким срывающимся голосом. «Цин фэй очень коварна. Она не только колдовством заставила русалку выколоть себе глаза, но и превратила эту пару глаз в лазурные бусины и подбросила их в комнату А-Янь, — Да Сымин вздохнул и бросил сочувственный взгляд на брата. — Ты был так взбешен, что, естественно, не усомнился в словах любимой женщины на смертном одре. Цин фэй не только убила твою возлюбленную, но также вложила в её уста ложное обвинение, чтобы уничтожить законную императрицу и получить власть над гаремом, тем самым блестяще убив двух зайцев одним выстрелом». «Цюшуй умерла у меня на руках! Она… она ясно сказала мне, что это сделала императрица…, — Император Бэймянь задрожал всем телом, как будто пытаясь оcмыслить рациональность этих слов. — После стольких лет… Это просто пустые слова… Ты…» «Ты всё ещё хочешь доказательств? — Да Сымин увидел выражение лица императора, усмехнулся и достал что-то из рукава. — Что ж, я покажу тебе». Это был слегка помятый и пожелтевший листок бумаги с надписью, перепачканной пятнами крови. Император слегка вздрогнул, пристально глядя на несколько простых слов. На листе было всего несколько коротких строк, но написанное было шокирующим: «Небесам принадлежит высший суд…» «У меня нет надежды отомстить за несправедливость…» «Я хочу умереть, но некому прекратить мои страдания…» Записка была испачкана кровью и запятнана слезами. Это были последние слова, которые императрица Бай Янь написала в Холодном дворце, и они предстали перед глазами императора только десять лет спустя. Она написала о том, что случилось с ней в тот день, и о шоке, который испытала, когда увидела, как дива Цюшуй вдруг выколола себе глаза. Однако, когда императрица поняла, что произошло, было уже поздно. Ловушка была расставлена, и ей некуда было бежать. Будучи Императором Кунсана, он не получал об императрице ни единого известия целых семь дней и семь ночей после того, как ее отправили в Холодный дворец, где она металась и стонала в ожидании смерти. Только теперь, оглядываясь назад, он находил всё это странным. Должно быть, Цин фэй манипулировала гаремом, чтобы никакая информация об Императрице не просачивалась во дворец Цзычэнь и не достигала ушей императора, не так ли? Но в то время он был настолько поглощен горем, оплакивая кончину любимой наложницы, что, даже узнай он обо всём, его бы это ничуть не взволновало. К тому времени, когда ему стало известно о кончине Императрицы в Холодном дворце, та была мертва уже несколько дней. Сколько отчаяния, горя и обиды она испытала перед смертью! «Это письмо, которое А-Янь написала мне перед смертью и сумела передать за пределы дворца, — иссохшая рука Великого Прорицателя сильно дрожала, как и его голос. — Это тоже слова умирающей женщины. Так почему ты решил поверить этой рабыне-русалке, но отказался верить собственной Императрице?» Император Бэймянь пристально смотрел на предсмертную записку, потеряв дар речи. Да, он даже не слишком хорошо помнил эту А-Янь. То ли потому, что был к ней равнодушен с самого начала, то ли потому, что намеренно постарался забыть ее — с тех пор, как он стал наследным принцем, он редко встречался с женщиной, которая была назначена ему в жены, и за всю жизнь сказал ей всего несколько слов. Он даже не взглянул на её мёртвое тело. В этом отчаянном письме она написала больше слов, чем они когда-либо обменивались за всю свою жизнь. Какая нелепая и трагическая судьба выпала этой паре! «Когда это произошло, я находился в отшельничестве на пике Мэнхуа, где пробыл целый год. Вернувшись, я обнаружил это письмо и сразу помчался в Закрытый Город. Но было уже слишком поздно, — голос Да Сымина гневно задрожал. — А-Цзюнь, с того дня я возненавидел тебя до смерти». Император глубоко вздохнул: «Почему ты не сказал мне об этом тогда?» «Не было никаких доказательств. Цин фэй действовала очень скрытно и устранила все улики и всех свидетелей. Кроме того, ты был ослеплен горем и яростью и всё равно не стал бы слушать то, что я хотел тебе сказать, — Великий Прорицатель сделал паузу. В его глазах вспыхнули жестокие искорки, и он рявкнул: — Тогда я даже подумывал о том, чтобы убить всех родственников и детей наложницы Цин, чтобы отомстить за смерть А-Янь!» Император содрогнулся, потеряв дар речи. Только спустя долгое время он прошептал: «Тогда… почему ты этого не сделал?» «Ха… В то время Правитель Цин и его сестра были настолько могущественны, что если бы я сделал это, весь мир погрузился бы в хаос. В храме меня с детства учили, что я не могу делать такого рода вещи, — Да Сымин на мгновение замолчал, а затем спокойно сказал: — Конечно, А-Цзюнь, я подумывал убить и тебя тоже — но ты был благословлен небесами, и твоя судьба не должна была оборваться. Я опасался нарушить баланс вселенной и не осмелился действовать сгоряча, — Да Сымин покачал головой и усмехнулся. — Это смешно… Только потому, что я знаю Предначертания Небес, я думаю о последствиях и тем самым связываю себя по рукам и ногам! Если бы я был учеником Ордена Мастеров Клинка, я мог бы отомстить за смерть А-Янь сразу и не ждать сегодняшнего дня!» Император тихо слушал и вдруг спросил хриплым голосом: «Тогда ты… ждал до сих пор, чтобы сделать свой ход, потому, что… потому что, кхм, судьба больше не благосклонна ко мне, и моя смерть неминуема?» «К тому времени, когда я узнал об этом, у меня больше не было никакого желания убивать тебя, — Да Сымин испустил долгий вздох и взглянул на умирающего старика. — В своей предсмертной записке А-Янь умоляла меня не мстить за нее, а лишь позаботиться о Ши Ине. Поначалу я думал, что если смогу выполнить ее просьбу, этого будет достаточно». Сказав это, он сделал паузу и резко выпалил: «Однако дерево желает тишины, но ветер не прекращается[120] — уже более двадцати лет они никак не оставят Ина в покое!» «Они? Кто они? — вздрогнул император. — Правитель Цин?» Да Сымин не стал отрицать и холодно рассмеялся: «Столько лет они пытаются устранить корень проблемы… Они трижды подсылали людей, чтобы отравить Ши Ина во дворце, но ты даже не знал об этом… Единственное, что я мог сделать на случай, если Цин фэй попытается отравить его, это запретить всем наложницам и служанкам приближаться к принцу под предлогом того, что Небесные Судьбы столкнутся друг с другом. Когда ему исполнилось пять лет, я вмешался и сказал тебе, что его нужно отправить в Божественный Храм на горе Цзюи, иначе мальчик умрет. На самом деле, это было вовсе не пророчество, а просто реакция на положение вещей…» Великий Прорицатель сделал паузу и прошептал: «Ты не собирался защищать ребенка, которого оставила А-Янь, и если бы я бросил Ина одного в гареме, он не дожил бы и до десяти лет». Император зашелся сильным кашлем, а на его лице появилось странное выражение, которое, по-видимому, отражало чувство вины. «К счастью, ты тоже не испытывал никакой привязанности к этому сыну, и когда я упомянул об этом, ты, не особо утруждаясь, махнул рукой и позволил Ши Ину покинуть дворец, — спокойно заметил Да Сымин. — Поэтому я отправил Ши Ина в Божественный Храм Горы Цзюи, чтобы он жил в одиночестве глубоко в долине, где к нему не разрешалось приближаться посторонним. Я приложил все усилия, чтобы обеспечивать его всем необходимым все эти годы». Он взглянул на умирающего императора и усмехнулся: «А ты, его отец, оставил сына на произвол судьбы». «…» Император молчал, и только кончики его пальцев слегка подергивались. Да, столько лет он души не чаял в своем нерадивом младшем сыне, пока его первенец вынужден был есть и спать под открытым небом глубоко в горной долине. В этот момент, в его последние часы, всё прояснилось, и огромная волна вины внезапно захлестнула сердце Императора, оставив его в безмолвном смятении. «Ты можешь сам решать, верить в это или нет… В любом случае, когда ты доберешься до Желтых Источников, ты спросишь об этом А-Янь и узнаешь всё сам, — Великий Прорицатель глубоко вздохнул, достал из-за пазухи какой-то предмет и бросил его в руку императора Бэймяня. — Я оставляю это тебе. Может быть, ты сумеешь этим воспользоваться». «Что это?..» — Император уставился на странную маленькую серебряную шкатулку. «Внутри есть игла, которая приобретает тусклый бирюзовый цвет, когда сталкивается с паразитами Гу из Чжунчжоу, — спокойно сказал Да Сымин. — После того, как я уйду, Цин фэй снова принесет тебе «тонизирующий ивосстанавливающий жизненные силы суп». Ты сможешь проверить его и узнать, правда ли то, что я сказал, или нет». «…» Император крепко сжал серебряную шкатулку в руке, дрожа всем телом. «Что ты будешь делать, если доказательства окажутся правдой, А-Цзюнь? — Великий Прорицатель испытующе посмотрел на брата. — Я советую тебе не провоцировать эту женщину… У неё ядовитое сердце, и если она пойдет против тебя, боюсь, долго ты не проживешь». Император вцепился в серебряную шкатулку мертвой хваткой, но его лицо не выражало страха. «У меня есть срочное дело, и я должен идти. А-Цзюнь, тебе нужно позаботиться о себе и постараться прожить еще несколько дней… Иначе, боюсь, мы действительно увидимся только в следующей жизни». Да Сымин встал во весь рост, повернулся и посмотрел на умирающего брата со смешанными чувствами в глазах: «Всю жизнь мы были с тобой братьями. Как жаль, что я не могу быть рядом и увидеть, как ты, наконец, испустишь свой последний вздох». «Ты… собираешься в Храм Цзюи? — наконец произнес Император хриплым голосом. — Правда ли, что Ин оставляет сан жреца? Он хочет вернуться?» «Да, — небрежно проронил Великий Прорицатель, сжимая в руке написанный им указ. — У тебя есть возражения?» «Нет, — наконец выдавил из себя император Бэймянь, закрыл глаза и лег на обратно великолепную постель, бормоча: — Он мой старший сын… Пусть он вернется! Вернётся и заберёт всё, что я ему должен».* * *
Далеко в Северном море корабль бесшумно рассекал волны во время прилива. На борту было десять чародеев в черных мантиях, которые сидели в тишине, сцепив руки на груди. Звуки их тихих песнопений наполняли воздух, как морские волны. На корабле не было ни парусов, ни весел — судно летело под ледяной луной через холодное бледное море без малейшего ветерка, подгоняемое только силой заклинаний. «Впереди Юньхуан, — Глава У Сянь поднял голову, посмотрел на смутно видневшуюся вдалеке землю под луной и прошептал: — Согласно указаниям Великого Мудреца, мы высадимся на мыс Ханьхао на севере и отправимся в Храм Цзюи». «Увы… нам не удалось убить его пять лет назад, и теперь нам снова нужно преодолеть тысячи ли, чтобы завершить начатое». Другой чародей в черном покачал головой и усмехнулся: «Я надеюсь, что этот человек действительно настолько важен, и дело стоит того, чтобы мы все совершили такое путешествие». «Естественно, оно того стоит, — бесстрастно произнёс У Сянь. — Ты смеешь подвергать сомнению решение Великого Мудреца?» Все десять чародеев опустили головы и замолчали. «Наш Народ Льда был изгнан из Юньхуана императором Синцзунем семь тысяч лет назад. С тех пор мы дрейфуем по Западному морю без постоянного пристанища, всегда мечтая вернуться на эту землю, — У Сянь посмотрел на очертания континента вдалеке, и его голос стал торжественным. — Великий Мудрец сказал, что положение дел в Юньхуане стремительно меняется, и если мы сумеем успешно выполнить задачу, то господство династии Кунсан закончится, и придет пора возвращаться на материк!» «Да!» — Десять Чародеев в унисон приняли приказ. У Сянь собирался сказать что-то еще, но вдруг заметил точку в ночном небе и выпалил: «Что происходит? Почему… почему смещается астральное поле?» В этот момент чародеи в черном одновременно подняли головы и проследили за его взглядом — это был крайне неприметный участок неба, на который никто из них не обратил бы внимания, если бы У Сянь не указал на него специально. Звёздное поле в небесной ограде Цзывэй действительно двигалось! И это не было типичное движение звезд по орбитам, а странное горизонтальное смещение! Большая красная звезда излучала ослепительный свет, пульсируя в звездном небе с необычайной яркостью. Вокруг этой звезды с явно ненормальной скоростью двигались другие, одна за другой отклоняясь от своих первоначальных орбит! Звездное поле двигалось, Небесный Порядок изменился! Кто-то достаточно могущественный в Юньхуане сумел обратить небеса вспять, бросая вызов судьбе! У Сянь выпалил: «О Небо! Кто меняет траекторию звёзд?» Прежде чем его голос смолк, свет большой красной звезды внезапно собрался в одну точку. В то же время движимые неведомой силой звезды остановились на небосводе, покачнулись и застыли! Небо оставалось таким же мирным, как и всегда. Звезды сияли всё так же безмятежно, не зная, какая из них изменила свой путь, а какая не сдвинулась с места… Всё произошло в доли секунды, и если бы десять чародеев на одиноком корабле не подняли головы, чтобы увидеть это своими глазами, никто на небесах и на земле не заметил бы событий, случившихся всего за несколько мгновений. Кто пытался изменить расположение звезд и повлиять на судьбу? «Немедленно доложить об этом Великому Мудрецу, — приказал У Сянь строгим голосом. — Прибавить скорости, нам нужно попасть в Юньхуан как можно раньше!» Единственный парус на одиноком корабле в безветренном море внезапно надулся от взявшегося из ниоткуда ветра, и судно стремительно помчалось к Юньхуану!Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 93
Чжу Янь упала с небес. Она не знала, сколько времени пролежала без сознания. Когда она наконец открыла глаза, то почувствовала только сильную боль и бесконечную слабость в теле. Ее голова раскалывалась, будто от тяжелого похмелья после выпитого ведра вина. Чжу Янь понимала, что обессилела из-за истощения духовной энергии и испугалась, что долгое время не сможет ее восстановить. Кроме того, ее духовная основа была сильно повреждена, и продолжительность ее оставшейся жизни сократится вдвое. Но всё это не имеет значения, только бы Шифу был в порядке… Одной мысли о нем было достаточно, чтобы Чжу Янь окончательно пришла в себя и попыталась сесть. Действительно, где он? Не может ведь… Но стоило Чжу Янь пошевелиться, как ее тело пронзила острая боль. Девушка громко вскрикнула и сползла обратно на пол; кровь стучала и гудела в ее висках. Едва не ударившись лбом о землю, Чжу Янь увидела перед собой белую тень, которая подняла ее на ноги. «Шифу?» — невольно воскликнула она, задыхаясь от волнения. Однако, обернувшись, она увидела лишь четыре алых глаза. Она лежала, свернувшись клубком под крылом Чунмина, утопая в густых белых перьях и чувствуя себя тепло и спокойно, как еще не вылупившийся птенец. Увидев, что Чжу Янь всё еще не может стоять на ногах, Священная Птица изогнула длинную шею и бесцеремонно подхватила принцессу за шиворот клювом, затем швырнула ей гроздь чжуго. «Что? — Чжу Янь подняла целебные фрукты и пробормотала: — Четырехглазая птица, ты в порядке?» Чунмин заворковал и раздраженно подергал крыльями. Чжу Янь подняла тяжелую как чугунный котел голову и только тогда увидела, что придавила собой раненое крыло птицы. Кровь на белых перьях еще не успела свернуться — чтобы помочь Чжу Янь преодолеть звездный барьер прошлой ночью, Чунмин изо всех сил поднял ее на себе высоко в небо и был ранен ударами молний. «Ой! — вздрогнула Чжу Янь и отодвинулась. — Прости меня, прости, пожалуйста…» Но вместо того, чтобы отдернуть крылья, Чунмин немного похлопал ими, снова что-то проворковал и нежно провел по лбу девушки кончиками перьев. Чжу Янь впервые не увидела враждебности во взгляде Священной Птицы и с трудом подавила удивленный вздох: «Четырехглазая птица, ты… ты простила меня?» Чунмин ткнулся клювом ей в лоб и издал клокочущий звук. «Тогда что с Шифу? Он… Как он? — Чжу Янь протерла уголки глаз пальцами и с нетерпением спросила: — Ты видел его? Он… действительно вернулся к жизни?» Не издавая ни звука, Чунмин посмотрел четырьмя глазами куда-то ей за спину. «Что?» — удивленно застыла Чжу Янь и обернулась, чтобы посмотреть. Она обнаружила, что Священная Птица Чунмин принесла ее прямиком в Долину Императоров. Они были на большой белой скале, где раньше совершенствовался Шифу — под скалой была маленькая каменная пещера, уходившая глубоко под землю. Это было место, где Шифу жил все годы усердных занятий и практикования магии. «Шифу внутри? — подскочила от волнения Чжу Янь. — Он… Ему лучше?» Она хотела броситься в пещеру, чтобы посмотреть, но Чунмин вытянул шею, словно собирался ухватить ее за шиворот и оттащить назад, но затем заколебался, угрожающе заклекотал и отошел от девушки с непередаваемым взглядом четырех кроваво-красных глаз. Чжу Янь не терпелось шагнуть внутрь пещеры. Ее сердце бешено колотилось в груди — Шифу, он… действительно вернулся из мертвых? Кровная Клятва Звездной Души сработала? Ей вправду удалось исправить чудовищную ошибку, которую она совершила? В долине всё было в точности как десять лет назад: длинный узкий проход вел в маленькую каменную комнату в глубине скалы. Внутри было пусто, как в снежной пещере, земля была устлана опавшими листьями. Комната, в которой не было ничего, кроме старой лежанки и очага, напоминала келью монаха-отшельника. Чжу Янь быстро прошла вперед. В ее голове мелькали тысячи образов и воспоминаний. Чунмин впервые привел ее сюда, когда ей было восемь лет, и когда она вошла в пещеру, чтобы увидеть учителя, то чуть не погибла от одного взмаха его руки. Когда ей было девять, она отправилась за ним в Долину Императоров и провела четыре года в этой пещере. Здесь она ела, спала и переносила бесчисленные трудности. Когда ей исполнилось тринадцать, она спустилась с горы Цзюи и больше никогда сюда не возвращалась. И вот она пришла сюда снова, но теперь ей казалось, что с момента, когда она была здесь в последний раз, прошло целых три жизни. Чем дальше Чжу Янь продвигалась вглубь пещеры, тем медленнее были ее шаги, и наконец она просто остановилась, не решаясь идти дальше. Однако, взглянув в самый дальний угол пещеры, она действительно увидела у стены человека. Поток яркого света струился с резной каменной стены над их головами, освещая одинокий силуэт. Знакомая фигура в безмолвии сидела лицом к стене. Он был в таких же безупречно белоснежных одеждах, с прямой спиной, чистый и холодный, как луна над снежными пиками и свет в белых облаках, и невозможно было понять, о чем он думает. Он услышал, как Чжу Янь вошла, но не обернулся. Шифу! Это действительно был Шифу! Чжу Янь узнала его со спины, и внезапно ее сердце сжалось, в горле пересохло, и она не смогла издать ни звука. Ее глаза застелила прозрачная пелена, и слезы безудержно покатились по щекам. Шифу… Шифу! Как ты? Она хотела закричать, но почему-то не решалась; хотела протянуть к нему руку, но тут же ее отдернула. Чжу Янь стояла как в тумане всего в одном чи[121] от него. Наконец она прошептала дрожащими губами: «Шифу?» Человек не повернулся и не ответил. Короткий миг показался Чжу Янь целой вечностью. Стоя у входа в комнату, она видела только его правую руку, лежащую на колене и стиснутую в кулак, стройные костяшки и длинные пальцы. Он не мог не заметить ее присутствия, но всё же не говорил ни слова и лишь смотрел на каменную стену перед собой, на которой сохранились длинные ужасные следы от его окровавленных ладоней, оставленные здесь десять лет назад. Они были все такими же четкими и яркими. Когда ей было восемь лет, она могла без страха просто подбежать к нему, схватить за одежду и честно спросить обо всем. Но сейчас, спустя десять лет, ее сердце было уже не таким чистым и открытым. Вместо этого она чувствовала между ними пропасть величиной в целую жизнь. Внезапно Чжу Янь вздрогнула. Они проделали путь к смерти и обратно, и что-то неуловимо и бесповоротно изменилось между ними. «Это была Кровная Клятва Звездной Души?» — внезапный вопрос эхом прокатился по пустой пещере над головой Чжу Янь. Голос был очень слабым, но таким знакомым, словно из далекой прошлой жизни. Чжу Янь содрогнулась и почувствовала, как в голове стало пусто — к своему удивлению, она не могла сказать ни слова. Она не отвечала, а человек не оборачивался. Он смотрел на свою руку, то сжимая пальцы в кулак, то разжимая их снова, словно пытаясь убедиться, что он жив и существует. После долгого молчания он снова спокойно сказал: «Я жив — значит, ты применила Кровную Клятву Звездной Души?» «Да… Применила!» — Чжу Янь наконец удалось выдавить из себя два слова, после чего она снова запнулась. В этот момент сидевший перед ней человек внезапно вскочил и обернулся! Чжу Янь громко ахнула и невольно сделала шаг назад — да, это действительно был Шифу! Это правда! Шифу… Он наконец вырвался из объятий смерти и вернулся в этот мир! Но почему-то в этот момент его глаза наполнились не присущим ему выражением гнева, словно разряд молнии, накапливающийся в грозовом облаке. Чжу Янь вздрогнула и застыла на месте. Столько лет она так боялась его, что, даже вернув его из мертвых обратно к жизни, всё равно чувствовала себя перед ним парализованной от ужаса. Чжу Янь замерла в недоумении. Почему Шифу… так разгневался? Увидев перепуганные глаза Чжу Янь, Ши Ин на мгновение задумался и спросил низким голосом: «Да Сымин заставил тебя это сделать?» «Нет… Он не заставлял меня! — Чжу Янь собрала всю свою храбрость и отважилась пробормотать ответ. — Я сама… захотела это сделать! Я умоляла… умоляла Да Сымина научить меня заклинанию!» «Ты умоляла его?» — Ши Ин вздрогнул и внезапно замолчал. В наступившей тишине воздух в пещере показался Чжу Янь таким тяжелым, что ей стало трудно дышать. Она не знала, сколько времени прошло, прежде чем Ши Ин медленно разжал кулаки и произнес всего одно слово: «Глупо». Чжу Янь содрогнулась, словно ее ударили острым кинжалом в сердце. Ей стало так больно, что она могла только молча ловить ртом воздух. Столько дней подряд без еды, воды и сна она старалась оживить Ши Ина, без раздумий отдала ему половину своей жизни, и взамен получила только одно слово?Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 94
Глаза Чжу Янь покраснели, и она стиснула зубы, отчаянно стараясь не расплакаться. «Убирайся», — прошептал Ши Ин и отвернулся. Он выгоняет ее? Чжу Янь задрожала, не веря своим ушам, и посмотрела на него полными слез глазами, надеясь, что он взглянет на нее в ответ. Но Ши Ин не отрываясь смотрел в каменную стену, и в его голосе зазвучали нотки раздражения: «Убирайся!» Чжу Янь сдержала всхлип, сглотнула слезы и стала медленно, шаг за шагом, пятиться назад. «Кто просил тебя возвращать меня от Желтых Источников? Ничего из этого не должно было случиться! — внезапно прошептал Ши Ин, глядя в стену. В его голосе слышался подавленный гнев и негодование. — Всё должно было закончиться тогда! Именно там и в тот момент!» Чжу Янь была уже у входа в пещеру и хотела уйти, но странный тон Ши Ина заставил ее замереть и обернуться — в этот миг она увидела, как Шифу поднял руку и что было силы ударил кулаком по каменной стене! Девушка изумленно ахнула, глядя на то, как каменная стена разлетелась на куски. «Шифу… Шифу!» — Чжу Янь была так потрясена, что без раздумий бросилась к нему. Повинуясь порыву, она хотела схватить его за руку и остановить, забыв, как невероятно силен ее учитель. Едва она коснулась его рукава, как ее ударила чудовищная сила сопротивления. Совершенно не ожидавшая этого девушка с криком отлетела назад и ударилась о каменную стену. В этот миг Ши Ин тоже замер, затем вскочил на ноги. «А-Янь!» Чжу Янь медленно сползла на землю по стене и с побелевшим лицом попыталась встать на четвереньки. Но она даже не думала о боли, а лишь подняла голову и взглянула на Шифу. В этот момент она наконец поняла, почему он не оборачивался, когда она говорила с ним — его рука была в крови, брови нахмурены, а на щеках слабо поблескивали едва заметные следы от слез. Такое же выражение было на его лице в этой самой пещере десять лет назад! Ши Ин подскочил к Чжу Янь, словно хотел помочь ей подняться, но, едва коснувшись ее, тут же отпустил руку, сделал шаг назад и застыл на месте, будто пораженный громом. В этот момент они были так близко и в то же время бесконечно далеко, что слышали дыхание друг друга. Дыхание! Дыхание, символизирующее саму жизнь. На миг сердце Чжу Янь успокоилось, и она не думала больше ни о чем. Да! Шифу действительно был жив, всё остальное было неважно. Он вернулся из мертвых! Этого было вполне достаточно, чтобы не жалеть об отданной половине жизни — что с того, что он будет ее ругать или даже побьет? Она потерла ушибленное место пониже спины и поднялась на ноги сама, бормоча: «Это было больно…» Как только она заговорила, Ши Ин понял, что с ней не случилось ничего серьезного, и облегченно выдохнул — да, он потерял контроль над собой и не думал о силе удара, и если бы Чжу Янь была обычным человеком, в ее теле не осталось бы ни одной целой кости. Но А-Янь совершенствовалась уже много лет и уже не была маленькой беззащитной девочкой. Разве ее можно было так легко ранить? Время текло, как река, всё изменилось, но он почему-то считал ее всё тем же ребенком, которого он встретил десять лет назад. Ши Ин беззвучно вздохнул, взял себя в руки, и все эмоции вмиг исчезли с его лица. Чжу Янь хотела воспользоваться моментом и покапризничать, но когда увидела выражение лица Шифу, все слова застряли у нее в горле. С самого детства она жутко боялась Ши Ина, но спустя много лет, после всего, что они пережили вместе, в ее страхе что-то изменилось. Между ними появилась странная неловкость, и Чжу Янь было неуютно долго говорить с Шифу или даже пристально смотреть на него. Но даже без слов и взглядов, просто стоя перед Шифу, который только что вернулся от Желтых Источников, Чжу Янь слышала в своей голове последние слова, которые он сказал ей в тот день в Павильоне Звездных Облаков Океана — слова, которые сковывали разум, как магическое заклинание. «Я люблю тебя, А-Янь… Хоть ты и всегда боялась меня». Вспомнив эти слова, Чжу Янь мгновенно покраснела и слегка задрожала, не смея больше взглянуть на Шифу. К счастью, Ши Ин тоже ничего не сказал. Он отошел от нее, снова сел на колени и опустил голову, глядя на свои руки с бурей эмоций в глазах. «У тебя кровь на руке…» — поспешила напомнить ему Чжу Янь, нарушив тишину. Ши Ин молча поднял руку, чтобы рассмотреть. Он лишь слегка повернул запястье, и кровоточащая рана начала затягиваться прямо на глазах. Но Чжу Янь заволновалась и невольно выпалила: «Ты только что очнулся, не трать свою духовную силу!» Ши Ин посмотрел на нее и неожиданно остановился. Чжу Янь застыла от изумления: Шифу… прислушался к ней? Может быть, после возрождения у него изменился характер? Взглянув на его окровавленную руку, Чжу Янь поспешно оторвала кусок своего платья и подбежала к Шифу, чтобы перевязать ему рану. В пещере снова стало настолько тихо, что были отчетливо слышны звуки дыхания двоих людей. Сердце Чжу Янь стучало как бешеное, а руки дрожали так сильно, что ей удалось наложить повязку лишь с нескольких попыток. Она чувствовала, что Шифу смотрит на нее, и склонила голову, чтобы не встретиться с ним глазами. В тишине раздался его шепот: «А-Янь, ты так исхудала». Ее пальцы дрогнули, и она нервно ответила: «Да, я… У меня долго не было аппетита». Помолчав, Ши Ин вдруг сказал: «Тогда тебе нужно пойти поесть». Что? Чжу Янь не ожидала услышать такое от Шифу. Она застыла в недоумении и проглотила все слова, которые хотела сказать: прервав цикл жизни и смерти, они наконец встретились снова; она еще не успела сказать Шифу даже пары слов, а он… уже выгоняет ее прочь? Почему он вдруг стал таким странным и непредсказуемым? Однако она не смела его ослушаться. Она скованно поднялась и набралась храбрости посмотреть ему в глаза, но уже через миг он снова отвернулся и неподвижно уставился в каменную стену. Чжу Янь посмотрела на его спину, и ее губы дрогнули, но затем она вышла из пещеры, так ничего и не сказав. Снаружи вход в пещеру охранял Чунмин. Увидев Чжу Янь, он схватил ее клювом за шиворот и потащил в долину, нетерпеливо воркуя и глядя на нее четырьмя глазами. «Не волнуйся, — буркнула Чжу Янь. — Шифу в порядке». Священная Птица разжала клюв и издала громкий радостный свист, затем захлопала крыльями, поднялась в воздух и принялась оживленно носиться туда-сюда по долине, взлетая вверх и падая вниз, как огромная белая молния. Чжу Янь задумчиво смотрела на ликующую божественную птицу. Да, Шифу вернулся, но что-то между ними сломалось, и это уже нельзя было исправить. Эта странная напряженная атмосфера, которой не было между ними раньше, совершенно сбивала с толку юную легкомысленную девушку. Возможно, возрожденный Шифу тоже чувствовал это напряжение, поэтому спешил ее выпроводить? День был пасмурным и дождливым, и солнце ни на миг не выходило из-за облаков. Чжу Янь в одиночестве бродила в Долине Императоров. В ее сердце царила беспомощность и опустошение, которых она никогда не испытывала раньше. Склонившись над ручьем, чтобы попить воды, она ужаснулась от вида собственного отражения — прошел всего месяц, но лицо на поверхности воды было тонким и прозрачным, как лист, упавший с мертвой ветки. Куда делась яркая и цветущая юная принцесса? Неудивительно, почему Шифу так на нее отреагировал. В конце концов, он прошел через смерть и изменился навсегда. Чжу Янь торопливо поела. Внезапно небо потемнело, и капли дождя зашелестели на траве и в кронах деревьев. Девушка хотела укрыться от непогоды в пещере, но смущенно остановилась, не решаясь войти. «А-Янь». Она услышала знакомый голос, который звал ее сквозь шум дождя. Чжу Янь машинально обернулась и с удивлением увидела у подножия скалы белые одежды, развевающиеся на ветру — Ши Ин наблюдал за ней издалека у входа в пещеру. Его лицо было непроницаемым, и он сухо сказал: «Уже темнеет. Почему ты стоишь под дождем?»Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 95
Сердце Чжу Янь затрепетало, и она подошла к Ши Ину, опустив голову, как провинившийся щенок. «Промокла?» — нахмурился Великий Жрец, глядя на нее. Он вытянул пальцы и слегка взмахнул ими в воздухе. Чжу Янь почувствовала, как ее обволакивает поток невидимой силы. Капли дождя, едва коснувшись ее тела, тут же отскакивали на землю, не задевая одежду и волосы. Его рука была такой красивой, изящной, без единого изъяна, как воздушное облако в солнечном небе. Но Чжу Янь вздрогнула, схватила его за руку и выпалила: «Ты только очнулся, прошу тебя… Не трать духовную силу!» Рука Ши Ина замерла в воздухе, и Великий Жрец взглянул на Чжу Янь. Девушка невольно вздрогнула и быстро убрала руку. Кончики ее пальцев горели, словно она дотронулась до раскаленных углей. Ши Ин ничего не сказал, только развернулся и пошел обратно в пещеру, и Чжу Янь ничего не оставалось, как покорно проследовать за ним. На улице уже стемнело, и Ши Ин развел огонь в глубине пещеры. Языки пламени отплясывали на лицах двух людей. Чжу Янь сидела будто во сне, вспоминая, как проводила бесчисленные часы в этой пещере вместе с Шифу, когда была маленькой. Каждый раз, закончив занятия, она возвращалась сюда вместе с учителем, чтобы отдохнуть, разжигала костер, ела простую еду, а после Шифу проверял ее знания заклинаний и магических техник, которые она выучила за день… И если она на свою беду давала неправильный ответ, то получала линейкой по руке и плакала от боли; когда день, наконец, подходил к концу, она без сил засыпала, завернувшись в одеяло у огня, а Шифу сидел на коленях по другую сторону костра, впадая в медитацию до самого утра и не обращая внимания на ее громкие посапывания. Это были долгие годы уединения, но они чувствовали себя комфортно в компании друг друга. Но сейчас, когда в пещере снова горел костер, Чжу Янь чувствовала себя ужасно неловко и неуютно. Ши Ин тоже был очень тихим. Спустя долгое время он вдруг спросил: «Сколько времени у тебя ушло?» «Что?» — Чжу Янь не поняла, о чем он спрашивает. Он спокойно смотрел на языки пламени: «Сколько времени у тебя ушло на то, чтобы завершить Кровную Клятву Звездной Души?» «Тридцать… тридцать дней или около того, — запинаясь, пробормотала принцесса. — Слишком долго… Я не очень способная». «Достаточно быстро, — ровным тоном сказал Ши Ин. — Во всем Юньхуане есть только трое людей, которые смогли изучить эту запретную магию, и ты первая среди них, кому хватило сил и отваги использовать ее. В этом отношении даже я не могу с тобой сравниться». «…» Глаза Чжу Янь радостно вспыхнули от неожиданной похвалы. О всемогущие Небеса, Шифу похвалил ее! За всё время обучения количество раз, когда Шифу ее хвалил, можно было пересчитать по пальцам одной руки! «Только Да Сымин не должен был этого делать! — тон Ши Ина внезапно стал мрачным. Великий Жрец нахмурил брови, словно раздумывая над невероятно сложной и неразрешимой проблемой, и негромко произнес: — Даже не подумав, хочу я этого или нет, он вмешался в Небесный порядок и изменил астральное поле… Почему?» «Он…» — Чжу Янь хотела было сказать что-то в оправдание Да Сымина, но побледнела и осеклась — да, она поклялась Великому Прорицателю, что использует Кровную Клятву Звездной Души, чтобы оживить Шифу. Теперь, когда учитель был жив, она должна была исчезнуть из его жизни? Ее секундное замешательство не ускользнуло от его проницательных глаз. Ши Ин резко повернулся к ней: «В чем дело?» «Ни в чем. Да Сымин, он… — пробормотала Чжу Янь, и наконец решила не рассказывать Ши Ину всю подноготную, ограничившись словами: — Он просто очень не хотел, чтобы ты умер». Она опустила голову, и ее густые длинные ресницы задрожали, как крошечные опахала: «Я… я тоже не хотела, чтобы ты умирал!» Ши Ин посмотрел на нее с легким удивлением: «Значит, ты больше не ненавидишь меня?» «Нет… Я не могу тебя ненавидеть, — Чжу Янь на миг заколебалась, закусила губу и покачала головой, прошептав: — Ты уже умер один раз… Жизнь за жизнь… Считай, что мы в расчете». «В расчете», — кивнул Ши Ин, вздохнув с облегчением, не зная, что еще сказать. Он молча уставился на старые следы кровавых ладоней на стене, и его взгляд перенесся в далекое прошлое. «Знаешь… — Чжу Янь на миг умолкла и смущенно продолжила: — Юань… Юань сказал мне, что вы с ним сражаетесь каждый за свой народ и свою страну. Неважно, убил бы он тебя или ты его — это достойный конец для воина. Он просил меня не держать зла… К сожалению, тогда я не могла понять этого и не хотела смириться». «Вот как?» От этих слов по спине Ши Ина пробежал ледяной холод; что-то изменилось в его взгляде. Он не ожидал, что этот человек Бездны Моря однажды скажет такое А-Янь. Как мог ничтожный тритон мыслить так широко? Возможно, он тоже предчувствовал свою скорую гибель и хотел посеять зерно понимания в сердце А-Янь, чтобы попытаться подготовить ее к этому и не оставлять в безвыходном положении. Выходит, этот тритон действительно любил ее. Эта мысль вызвала у Ши Ина жгучую, невыносимую боль в сердце. «Послушай, А-Янь, мне очень жаль, — серьезным тоном сказал Ши Ин, глядя на ученицу. — Мне пришлось убить человека, которого ты любила больше всего на свете». «…» На глаза Чжу Янь навернулись слезы, и она чуть не заплакала снова. «Мне… мне тоже очень жаль, Шифу, — призналась она, с трудом сдерживая рыдания. — Я была так озлоблена, что хотела только одного… Убить… тебя». Ее голос стал тихим и слабым, а из глаз брызнули слезы: «Прости меня!» Услышав эти слова, Ши Ин удивленно взглянул на нее: «Ты думаешь, что виновата передо мной? Я убил его, ты убила меня, разве это не было правильно?» Чжу Янь снова вспомнила шок и ужас, которые охватили ее, когда ее клинок пронзил сердце Шифу, и невольно содрогнулась. Она закричала сквозь слезы: «Нет! Я… не хотела этого! Я не хотела, чтобы ты умирал… Лучше бы я убила себя, а не тебя! Но… но я была в такой ярости, что совершенно потеряла контроль!» Пережив жуткую боль его гибели, Чжу Янь наконец могла излить ему душу. Не сдержавшись, она протяжно застонала, а ее плечи судорожно затряслись. Слезы градом катились по ее щекам: «Шифу, ты… Ты был так добр ко мне, я… Я не могу поверить, что хотела убить тебя!» Ши Ин с болью в глазах молча смотрел на ее слезы. Он поднял руку, провел пальцами по кровавым следам на стене и сказал: «А-Янь, не вини себя. Знаешь, десять лет назад, мне было семнадцать, и тогда я уже двенадцать лет жил один в этой долине…» «Что?» — Чжу Янь так удивилась, что даже на мгновение перестала плакать. Конечно, она это знала, почему Шифу заговорил об этом именно сейчас? Ши Ин продолжал, глядя в стену: «В тот день шел сильный дождь. В храм Цзюи приехал гонец из столицы Империи и принес печальные известия. Моя мать, которая была отправлена в Холодный дворец, умерла… Ее тело обнаружили только на десятый день после смерти. Если бы не ужасный холод, оно бы уже успело разложиться…» «Что?» — Чжу Янь содрогнулась и замолчала, потеряв дар речи. «А мой отец, который возненавидел свою жену из-за смерти любимой рабыни-русалки, даже не позволил похоронить ее в Долине Императоров с полагавшимися ей почестями… Моя мать была старшей дочерью Клана Бай, Императрицей Кунсана, а он так ее унизил. Он унижал ее при жизни и после смерти, с самого начала и до конца!» Ши Ин неотрывно смотрел на кровавые следы, и его голос ожесточился: «Он разлучил меня с матерью, когда мне было пять лет. Даже после ее смерти он отказал мне в праве покинуть Долину, чтобы я мог увидеть мать в последний раз!» «…» Чжу Янь не знала, что сказать. Она помнила, как вошла в пещеру в тот дождливый день и застала юного жреца в припадке ярости — так вот что тогда произошло? Неудивительно, что его лицо было всё в крови и слезах, а глаза такими непередаваемо жуткими. Она больше никогда не видела такого взгляда у Шифу. Значит, поэтому он всегда так ненавидел людей Бездны Моря? «Я думал, что если буду усердно совершенствоваться, то смогу стать Великим Жрецом и получить право увидеться с матерью, когда отец умрет. Но всё же… мне не суждено было получить этот шанс». Голос Ши Ина был мягким и холодным, словно доносился издалека: «В день, когда я получил ужасное известие о смерти матери, всё рухнуло в один миг. Я напрочь забыл все годы совершенствования, и мое сердце наполнилось злобой. Я хотел сбежать из Долины Императоров, отправиться в столицу и убить своего отца!»Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 96
Несмотря на все попытки быть сдержанным, Ши Ин не мог говорить об этом спокойно; в его тихом голосе звучали нотки боли и гнева. Сердце Чжу Янь сжалось. Она невольно потянулась к Великому Жрецу и взяла его за руку. «Меня захлестнула ненависть. Я бил кулаками о каменную стену, пока не разбил руки в кровь. Если бы тогда мне в голову пришла еще хоть одна мысль, я бы действительно отправился в столицу, убил отца, узурпировал трон и перерезал весь гарем!» Он поднял ладонь и прижал ее к кровавому следу на стене. Его голос внезапно смягчился: «Но случилось то, что должно было случиться — в этот момент вошла ты, А-Янь, и остановила меня». От последней фразы по спине Чжу Янь пробежал колючий холод, словно вспышка молнии. Она помнила тот день. Наивная и ничего не понимающая девочка бросилась к юному жрецу, чтобы схватить его окровавленную руку и остановить самобичевание, но ослепленный яростью подросток едва не убил ее на месте одним взмахом руки. Когда Чжу Янь пришла в себя, Ши Ин нес ее на спине Чунмина — уже тогда он побывал у ворот ада. Так вот что тогда произошло и почему он так себя вел! «А-Янь, ты появилась в моей жизни в очень нужный момент, сама того не подозревая, — голос Ши Ина был мягким и нежным, как легкий туман. — Тебе не в чем себя винить. Ты столько раз меня спасала, а убила лишь однажды». «…» Чжу Янь не могла найти слов. Ши Ин ни разу не взглянул на нее, пока говорил. Он неотрывно смотрел на пламя очага, затем внезапно шевельнул пальцами, и маленький огонек скользнул к нему в руку. «На этот раз я не оставил себе выхода. Я всё спланировал и решил, что всё должно было закончиться в тот день в Павильоне Звездных Облаков Океана, поэтому перед смертью я полностью открылся тебе и сказал всё, что хотел, — он смотрел на пламя в своей ладони; его голос становился всё ниже и тише. Он покачал головой и горько улыбнулся: — Но я так ошибался… Это не закончилось ни десять лет назад, ни в Павильоне Звездных Облаков… Каждый раз, когда я думаю, что моя жизнь оборвется, она продолжается против моей воли, снова и снова! Хотя в этом даже нет смысла…» Голос Ши Ина внезапно затих. Великий Жрец задумчиво сомкнул ладонь, зажав сгусток обжигающего пламени в кулаке, и пробормотал низким голосом: «Всё продолжается, но как быть дальше с этим полнейшим… хаосом?» «Шифу!» — воскликнула Чжу Янь дрожащим голосом и попыталась остановить Ши Ина, чтобы он снова не навредил себе, но Великий Жрец крепко сжал кулак, и огонь в его ладони угас. Чжу Янь была в растерянности, ее сердце болело. Она с трудом понимала смысл его слов, но не знала, как реагировать. Шифу хочет сказать, что твердо решил умереть в тот день, поэтому позволил ей убить его и сказал ей те слова? Но он не ожидал, что вернется из мертвых, и ему придется жить с последствиями? Теперь он стыдился своих слов и не понимал, как быть дальше? Он ведь это имел в виду, верно? Но… но она тоже не понимала, как с этим быть! Она не знала, что делать дальше. Чжу Янь почувствовала, что у нее покраснели уши. «Ты сказала, что больше не ненавидишь меня. Это правда? — Ши Ин разжал пальцы, и сгусток огня снова вспыхнул в его ладони. Великий Жрец уставился на пламя и нахмурился. — Если в твоем сердце осталась хоть крупица ненависти ко мне, ты можешь убить меня прямо сейчас… У Кровной Клятвы Звездной Души есть скрытый период «запечатывания», в течение которого магия не навредит заклинателю в случае отмены. По истечении этого срока связь между нами будет очень сложно разрушить». «Нет… Нет! — в ужасе залепетала Чжу Янь. — Я положила столько сил на то, чтобы вернуть тебя к жизни!» Ши Ин молча посмотрел на нее, словно оценивая искренность ее слов, и после долгой паузы наконец облегченно вздохнул и пробормотал: «Что ж, я убил Чжи Юаня, а ты убила меня, око за око, теперь мы квиты… Все счеты сведены, и раз уж я снова вернулся в этот мир, не стоит таить обиды прошлой жизни». Чжу Янь усиленно закивала в знак согласия, но всё еще не могла говорить. В любом случае, нельзя ведь начать всё с чистого листа, верно? После всего, что случилось, их отношения уже не будут такими, как прежде. «Ложись спать, — помолчав, тихо сказал Ши Ин. — Мы договорим завтра, если будет о чём». Да, завтра. В глубине души Чжу Янь тоже почувствовала облегчение, не смея поднять голову и взглянуть на Шифу. Ши Ин сел на колени возле потрескивающего огня, закрыл глаза и погрузился в медитацию. Но Чжу Янь не могла уснуть. Она ворочалась с боку на бок, не находя себе места, украдкой бросая взгляд на неподвижный силуэт. Мысли и воспоминания захлестнули ее безудержной волной: то она вспоминала смертельный поединок в подземелье Павильона Звездных Облаков Океана, а в следующий миг уже думала о том, как ее проклинал Да Сымин, и волновалась о родителях и клане Чи… Мысли вертелись у нее в голове, и она не заметила, как уснула. Проснувшись поутру, Чжу Янь обнаружила, что огонь в пещере давно погас. Снаружи было так ярко, что, видимо, уже близился полдень. Спросонья она похолодела и в ужасе вскочила — проклятье, как она могла так проспать? Если она опоздает на занятия, Шифу ее накажет! В этот миг Чжу Янь наконец сообразила, что ей не нужно просыпаться рано и идти на занятия — она давно уже не была в обучении у Шифу. Удивительно, каким сильным может быть разочарование, когда, очнувшись, понимаешь, что это был всего лишь красочный сон. «Проснулась? — услышала она знакомый голос. — Пора идти». Идти? Куда? Чжу Янь непонимающе уставилась на Шифу. Но Ши Ин стоял у входа и смотрел на улицу, сложив руки на груди. Он был спокоен, словно нашел за ночь ответы на все свои вопросы, и сказал: «Раз я жив, я не могу оставаться здесь вечно… Что бы ни происходило в мире, рано или поздно нам придется вернуться туда и столкнуться с этим». Что бы ни происходило? Чжу Янь тут же вспомнила о родителях и Да Сымине, и на душе у нее стало тревожно. Она поспешно привела себя в порядок и вышла из пещеры следом за Шифу. Снаружи все еще было пасмурно и дождливо. Мелкие капли измороси собирались в тонкую дымку в огромной пустой долине. Чжу Янь посмотрела на Шифу. В ослепительно белых одеждах он был похож на божество, спустившееся с небес, величественный и прекрасный — его возвращение в этот мир было подтверждением его отстраненности и недосягаемости для простых смертных, и Чжу Янь не смела напомнить ему о том, что он сказал ей в тот день. От одной мысли об этом в ее сердце вонзались тысячи острых игл. Да, как теперь вернуть всё как было? Может быть, это не так сложно, как кажется? Просто притвориться, что ничего не случилось. Она проследовала за ним из пещеры с поникшей головой и тяжелым сердцем. Священная Птица Чунмин, едва завидев их, издала радостный свист и пронеслась над их головами, раскинув огромные крылья, затем укутала Ши Ина в свои роскошные перья, ткнулась головой ему в грудь и принялась отчаянно тереться о него клювом. «Почему ты ведешь себя, как щенок?» — не выдержала Чжу Янь и расплылась в улыбке. Чунмин закатил четыре глаза и безразлично уставился на девушку, затем оттолкнул ее кончиками перьев, положил голову на плечо Ши Ину и издал звук, который и вправду был похож на урчание щенка. «Спасибо, — Ши Ин поднял руку, погладил Чунмина по голове и прошептал: — Тебе было тяжело». Птица потерлась головой о его плечо, встряхнула перьями, затем внезапно выгнула шею и положила что-то в руку хозяину. Это была крупная гроздь ярко-красных фруктов с насыщенным ароматом. «Неужели ты добыл еще? Должно быть, ты собрал уже все чжуго на пикеМэнхуа, правда? — удивилась Чжу Янь и вдруг забеспокоилась: — Но разве цинцю не пытаются убить тебя?» Чунмин гордо склонил голову, заворчал и похлопал крыльями, показывая свежую розовую кожу на месте старой раны. Затем он снова тряхнул головой и бросил Ши Ину пурпурный линчжи[122]. «Спасибо». Ши Ин улыбнулся, взял чжунго и линчжи и направился к белой скале, где еще подростком привык часами сидеть на коленях, практикуя магию и совершенствуя силу духа. Он прикрыл глаза, положил нефритовую пластину себе на колени и сложил ладони, вбирая силу целебных растений. Его бледное лицо постепенно приобретало более здоровый оттенок, но он всё еще был слаб после возвращения из мертвых и нуждался в восстановлении духовной основы.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 97
Только когда Ши Ин закрыл глаза, Чжу Янь осмелилась поднять голову и взглянуть на него. Может быть, из-за того, что она привыкла бояться его всю свою жизнь, девушка никогда раньше не замечала, как красив Шифу. У него были изящные брови, потрясающие, словно нарисованные тушью на бумаге, глаза и величественная осанка. Почти никто в этом мире не мог сравниться с ним. Чжу Янь смотрела на Ши Ина, словно погрузившись в сон. Он открыл глаза лишь через три часа, когда небо стало темнеть в преддверии сумерек и готово было снова пролиться дождем. Сердце Чжу Янь на миг замерло, она поспешно отвела глаза и опустила голову. «Семьдесят или восемьдесят процентов силы восстановлено, этого хватит. Остальное может подождать, — Ши Ин отряхнулся и встал в полный рост во всем своем великолепии. — Давай вернемся в храм и посмотрим, что там творится…» Они покинули Долину Императоров и пошли вверх по скалистым ступеням. Чжу Янь держалась на шаг позади Ши Ина, внезапно ощутив всю его недосягаемость. Сердце тяжело стучало в ее груди, и постепенно она отставала от Шифу всё больше — она так хотела всегда быть рядом с ним, как сейчас. Но не могла. Потому что она была проклятием Ши Ина и могла повторно стать причиной его смерти! Если есть хотя бы один на миллион шанс того, что Шифу снова погибнет из-за нее, она лучше убьет себя сотню раз, чем допустит это! Возможно, Да Сымин прав, и ей лучше просто навсегда исчезнуть из жизни Шифу. Дорога из Долины Императоров до Храма Цзюи была долгой — это была горная тропа длиной в тысячи ступеней. Когда они были на полпути, дождь усилился, но Чжу Янь была так глубоко погружена в мысли, что не замечала ничего вокруг себя. Шедший впереди нее Ши Ин повернул запястье, и в его руке появился зонтик. Великий Жрец раскрыл зонтик и приостановился на ступенях, словно ожидая, пока Чжу Янь его догонит. Сердце девушки забилось сильнее, и она вздрогнула, не желая ступать ни шагу дальше. Но Ши Ин молча стоял и смотрел на нее с зонтиком в руке. Чжу Янь через силу сделала несколько шагов вперед и встала бок о бок с Шифу. Они молча шли вдвоем под зонтиком, по которому барабанили мелкие капли дождя. Под зонтиком было удивительно тихо и спокойно. Чжу Янь слышала дыхание Ши Ина, который был так близко, и отчаянно старалась не думать об этом. Но чем сильнее она пыталась прогнать от себя мысли, тем ярче становилась перед ее глазами картина предсмертного прощания Ши Ина. «Я люблю тебя, А-Янь… Хоть ты и всегда боялась меня». Она вспоминала его последние слова, и обжигающее пламя в ее груди разгоралось все сильнее, несмотря на все попытки подавить воспоминания. Она вспомнила его прощальный поцелуй на своих губах, холодный, как снег, и его слабеющее дыхание… От этой мысли ее пылающее огнем сердце сжалось в комок; Чжу Янь едва дышала. Слова Ши Ина в последние мгновения его жизни — это была правда? «А-Янь? — внезапно услышала она голос идущего рядом человека. Ши Ин удивленно взглянул на нее, заметив, что она остановилась как вкопанная. — Что-то случилось?» «Что? — Чжу Янь резко очнулась от раздумий. — Нет, ничего!» О нет, Шифу ведь умеет читать мысли. Выходит, он знает, о чем она только что подумала? Лицо Чжу Янь залилось румянцем… Но Ши Ин лишь покачал головой и сказал: «Ты какая-то необычно тихая и почти не улыбаешься». «А… — заикаясь, ответила Чжу Янь. — Нет, всё в порядке!» «Не волнуйся, я больше не буду читать твои мысли, когда мне вздумается, — Ши Ин почувствовал ее неловкость и тихонько вздохнул: — Я уважаю твои чувства. Если ты не хочешь об этом говорить, то не нужно». Чжу Янь протяжно вздохнула с облегчением, но на сердце у нее было неспокойно. Она думала, что сказать. В ее голове крутилось столько мыслей, но она не могла произнести ни слова. Было бы лучше, если бы Шифу просто прочитал их.«Познав боль прощания с миром, опали на землю цветы, как обещанья.
Нежный цветок смотрит безмолвно, зелень весны и небес синева уже не такие, как прежде.
Хочу под цветами акаций сказать о чувствах своих, но новая радость тревожит старые раны в душе.
Ничто на земле так не быстротечно, как в зеркале юность и облетающий с ветки цветок[123]».
Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 98
Ши Ин больше не смотрел на нее. Он развернулся, вошел в храм и не оглядываясь проследовал вглубь темного святилища, словно только что случившийся между ними разговор был обычной светской беседой. Великий Жрец горы Цзюи стоял под Светильником Семи Звезд и смотрел на статуи Богов-Близнецов, сложив руки в молитве. Он опустил глаза в безмолвной благодарности за благословение богов. В огнях свечей его лицо было серьезным и собранным, он выглядел торжественным и недосягаемым. Чжу Янь последовала его примеру и опустилась на колени позади него, сложив руки, но ее сердце отчаянно металось. Закончив молитву, Ши Ин встал и направился к двери. Он вытянул руки, повернул запястья, и в этот миг из его рукавов вылетели сотни белых теней, разлетевшихся во все стороны, как дымчатые облака. «Что это?» — изумилась Чжу Янь. «Я призываю священнослужителей вернуться в храм, — ответил Ши Ин, не глядя на нее. — Когда я очнулся, я получил послание от Да Сымина, в котором сообщалось о том, что Император одобрил мое прошение покинуть пост Великого Жреца. Сейчас Да Сымин направляется к горе Цзюи, чтобы провести церемонию моего ухода из Божественных Жрецов». Услышав имя Да Сымина, Чжу Янь невольно побледнела и испуганно выпалила: «Зачем нужна церемония? Если ты хочешь просто уйти, почему бы тебе так и не сделать?» Ши Ин смерил ее строгим взглядом. «Для всего есть свои правила. Как Великий Жрец горы Цзюи и пример божественного служителя на земле, я совершил величайшую ошибку, решив нарушить данную богам клятву и покинуть священный храм. Если я не понесу за это наказания, каким уроком это будет для будущих поколений Божественных Заклинателей?» «Но… — Чжу Янь всегда боялась Шифу и не осмеливалась открывать рта, когда слышала такой серьезный тон, но сейчас не сдержалась и выпалила: — Значит ли это… Что тебе нужно будет пройти через Десять Тысяч Истязаний?» «Разумеется, — спокойно сказал Ши Ин. — Тропа Десяти Тысяч Истязаний и Очищение Тела Небесным Громом. Это цена, которую должен заплатить каждый, кто вознамерится уйти из жрецов, и я не исключение». Чжу Янь испуганно воскликнула: «Но ведь это убьет тебя!» «Не убьет, — невозмутимо возразил Ши Ин, качая головой. — Пытка Очищения Небесным Громом разорвет плоть, сломает кости, уничтожит духовную основу и лишит магических сил, но не сможет убить меня». Уничтожит духовную основу?! Услышав его спокойный и ровный тон, Чжу Янь заволновалась еще больше и закричала: «Нет! Я только вернула тебя к жизни, я не могу позволить тебе подвергнуться пыткам Десяти Тысяч Истязаний! Что это за дурацкие правила?» «Замолчи! — резко осадил ее Ши Ин. — Ты никем не признанная ученица храма Цзюи, как ты смеешь так пренебрежительно говорить о правилах его дисциплины?» «Я…» Чжу Янь почувствовала гнев и беспомощность. Шифу всегда был очень строг. Он никогда не нарушал своих так называемых правил и обязательств. Он безжалостно отослал ее с горы Цзюи, безжалостно отправил во Дворец Правителя Чи, когда она сбежала со свадьбы, и теперь был таким же безжалостным к самому себе! Как можно быть таким непреклонным? Чжу Янь так расстроилась, что ее глаза наполнились слезами. «Не волнуйся, я не умру, — словно почувствовав ее отчаяние, Ши Ин попытался объясниться и успокоить ее, чего обычно не случалось. — Кровная Клятва Звездной Души связала наши судьбы. Если всё будет хорошо с одним из нас, то и с другим тоже. Я буду жить до тех пор, пока не придет мое время». Чжу Янь широко распахнула глаза: «Правда? Значит, мы умрем в один год, один месяц и один день?» «Ты отдала мне половину своей оставшейся жизни, неужели ты думаешь, что мы умрем в разное время? — Ши Ин указал на потемневшее небо. — У наших звезд судьбы одинаковая траектория. Когда пробьет час, обе звезды упадут с неба одновременно. Где бы каждый из нас ни был на тот момент, высоко в горах или в бескрайнем море, мы умрем в один день». «Что?» — Чжу Янь застыла как статуя и долго стояла неподвижно, терзаясь грустными мыслями. Умереть в один день, но в разных концах мира? Это так печально… Если одновременность их смертей неизбежна, кто будет рядом с Ши Ином десятки лет спустя? Кто разделит с ним последние дни его жизни? Какими будут их последние мгновения вместе? Сотни мыслей пронеслись в ее голове в за один короткий миг. И чем больше она об этом думала, тем сильнее болело у нее в груди, словно ее бросили в яму с тысячами острых кинжалов. Ее сердце обливалось кровью, и она едва сдерживалась, чтобы не заплакать. «Что ж… У нас еще есть время, — Чжу Янь наконец взяла себя в руки и поспешила успокоить Ши Ина и себя. — Да Сымин сказал, что мне отведено семьдесят два года жизни. Я разделила остаток пополам с тобой, а это значит, что мы сможем прожить еще двадцать семь лет». Но Ши Ин вздохнул: «Двадцать семь лет? Это долго». Его взгляд стал пустым и безразличным, и от этого сердце Чжу Янь снова пронзила острая боль. Воздух в храме был густым и тяжелым, а наступившая тишина — пугающей. Чжу Янь с отсутствующим видом уставилась на статую. Прекрасные черные зрачки Бога Созидания смотрели на нее с теплой улыбкой. О великий бог… Скажи мне, какими будут эти двадцать семь лет? Правда ли то, что сказал Да Сымин? Я могу убить Ши Ина раньше срока? Она отошла в сторону, теряясь в догадках. Ши Ин, который молча стоял у порога, глядя на ночное небо снаружи храма, вдруг спросил: «Ты выучила все заклинания из манускрипта, который я дал тебе?» Внезапный вопрос Шифу застал ее врасплох. Она вздрогнула и беспомощно кивнула. Ши Ин слегка нахмурился: «Где эти записи?» «А? Они… — Чжу Янь на миг застыла, и вдруг вспомнила, что манускрипт потерялся вместе с Сумо. Перепугавшись, она смогла лишь пробормотать: — У меня нет их с собой». «Как ты можешь бросать такую важную вещь где попало? — увидев смущенное выражение лица Чжу Янь, Ши Ин заподозрил неладное и недовольно нахмурился: — Каждая страница — это бесценное сокровище знаний, о котором тысячи людей Юньхуана могут лишь мечтать! Почему ты не хранишь его как следует?» «Я… я…» — только и могла повторять она, не смея сказать Великому Жрецу, что рассказала все эти заклинания детенышу русалки — если бы Шифу узнал, то избил бы ее до смерти, верно? Увидев страх в глазах Чжу Янь, Ши Ин немного смягчился и сказал: «Неважно. К счастью, я знаю, что ты имеешь привычку действовать, не задумываясь о последствиях, поэтому поставил охранные печати на все заклинания». «Охранные печати?» — изумилась Чжу Янь. «Да, печати удержания и защиты, — спокойным тоном сказал Ши Ин. — Если записи попадут в руки кому-то, кроме тебя, он не сможет ни прочесть, ни запомнить эти заклинания, если только его уровень совершенствования не превышает мой собственный». «…» Пораженная Чжу Янь вдруг поняла: вот почему малыш Сумо никак не мог освоить ни одного заклинания из манускрипта! Когда он сказал, что слова расплывались перед его глазами, и он не мог ничего прочесть, она подумала, что он оправдывает собственную глупость и необучаемость, но, оказывается, причина была совсем в другом! «В манускрипте тридцать шесть заклинаний высшего уровня и семьдесят два заклинания низшего порядка. Ты выучила их все за каких-то несколько месяцев? Неплохо, — Ши Ин на минуту задумался. — Ты должна знать, что некоторые менее талантливые заклинатели не могут освоить такие техники, как Тысяча Деревьев, за целую жизнь». В те редкие моменты, когда Чжу Янь слышала комплименты от Шифу, она была вне себя от радости, но тут же начинала нервничать, потому что знала, что за каждой похвалой от учителя следует указание на недостатки. Как она и ожидала, после паузы Ши Ин добавил: «Но знаешь, почему между нами была такая разница в силе, когда мы сражались с тобой в Павильоне Звездных Облаков Океана?» Чжу Янь не раздумывая выпалила: «Конечно, потому, что ты гораздо сильнее меня, Шифу!» «Неправильно, — мягко возразил Ши Ин. — На самом деле ты не намного слабее меня… Разница лишь в скорости активации заклинаний, радиусе контроля и концентрации». «Концентрации?» — удивленно переспросила Чжу Янь. Ши Ин кивнул. «Существуют тысячи вариаций этих заклинаний. К примеру, если сложить вместе заклинания огня и воды, используя попеременно жар и холод, они вызывают мощную бурю. Я назвал эту технику Ураганным Серпом, потому что потоки ветра можно использовать как лезвие, которое имеет большую площадь поражения и рассекает всё на своем пути».Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 99
«Правда? Можно использовать огонь и воду одновременно? — глаза Чжу Янь вспыхнули удивлением и любопытством. — Я никогда не слышала о таком раньше… Это какая-то новая техника, которую ты сам придумал?» «Да. И таких еще много, — мягко сказал Ши Ин. — Каждое из базовых заклинаний пяти стихий можно накладывать друг на друга, получая каждый раз новое заклинание. В зависимости от того, какие стихии лежат в основе этих заклинаний, эффект будет отличаться. Как калейдоскоп — количество комбинаций и потенциальных эффектов огромно». «Такое может быть? — выпалила Чжу Янь; ее глаза сияли. — Неудивительно, что я прочла весь манускрипт от начала и до конца, но так и не нашла в нем заклинание, которое ты использовал в Суса Халу, чтобы одновременно контролировать десять тысяч стрел!» Ши Ин кивнул: «Я придумал это заклинание на ходу, совместив Раскол Пустоты из стихии металла и Снежный Ветер из стихии воды. Я использовал эту технику лишь однажды, и у нее еще нет названия». «Это потрясающе! — Чжу Янь восторженно облизала губы. — Такое мощное заклинание, которое можно использовать даже без названия!» «Название — это всего лишь ярлык, оно не имеет значения, — объяснял Ши Ин своей единственной ученице под темным небом горы Цзюи. — Чем сильнее и искуснее базовые заклинания, тем большей будет их объединенная сила. Если использовать самое мощное атакующее заклинание, Небесную Кару, и самое сильное защитное заклинание, Тысячу Деревьев, одновременно…» Чжу Янь выпалила с горящими глазами: «Что тогда будет?» Ши Ин опустил голову, посмотрел на свои руки и тихо сказал: «Соединение двух самых могущественных заклинаний порождает необычайно мощную магию, близкую к божественной силе. Я назвал это заклинание Девять Божественных Светил — оно почти такое же мощное, как и Кровная Клятва Звездной Души. Его нельзя использовать бездумно. Его применение…» «Какой у него эффект? — глаза Чжу Янь сияли от восторга. — Должно быть, это что-то невероятное?» «Узнаешь, когда попробуешь сама», — усмехнулся Ши Ин. Чжу Янь задумалась. Ей не терпелось увидеть собственными глазами то, о чем говорил Шифу, но, поразмыслив, она вдруг замерла и сказала: «Нет, тут что-то нет так… Небесная Кара и Тысяча Деревьев — заклинания, которые требуют сотворения печатей обеими руками, так ведь? Так как же можно использовать их одновременно?» Ши Ин посмотрел на нее. «Кто сказал, что для применения этих заклинаний нужно использовать обе руки?» «Ты же сам нарисовал в манускрипте пассы для активирующих печатей! — нахмурилась Чжу Янь и вызывающим тоном сказала: — Может быть, твои рисунки ошибочны?» Не говоря ни слова, Ши Ин повернулся, посмотрел на площадь перед храмом и вытянул палец. В тот же миг из-под земли вырвались бесчисленные огромные деревья, разрастаясь и заполняя собой все вокруг! «Ах! — изумленно воскликнула Чжу Янь, не веря своим глазам. — Тысяча Деревьев!» Да, Шифу сотворил самое мощное защитное заклинание в один миг, без единого жеста и слова! Как он это сделал? Силой взгляда? Ши Ин молча прикрыл глаза и опустил палец. В этот момент огромные деревья, сплетенные в гигантский барьер, засохли и ушли обратно под землю. Земля перед воротами храма снова разровнялась, будто ничего и не случилось! Он повернулся, сложил руки за спиной, посмотрел на свою ученицу и сказал: «Видишь? Не нужны ни печати, ни мантры. Твои глаза могут служить тебе руками, а разум заменит слова — дело в том, чтобы творить магию силой мысли». «Силой мысли?» — растерянно повторила Чжу Янь, словно завороженная. «Обучению нет предела. Большинство заклинаний Юньхуана основано на учении Цзюи, но каждый заклинатель может использовать их совершенно по-разному, — голос Ши Ина был спокойным и проникновенным. — А-Янь, освоив все заклинания, ты вошла в зал, но не открыла комнату. Продолжай учиться и совершенствоваться». «Хорошо! — с энтузиазмом кивнула она. — Однажды я стану такой же сильной, как ты!» Ши Ин отвел взгляд, посмотрел на небосвод и замолчал. В воздухе снова повисло напряжение. Через некоторое время Чжу Янь, не выдержав удушающей тишины, спросила тоненьким голосом: «На что ты смотришь?» «На рисунок звездного неба, — вздохнул Ши Ин. — К сожалению, сегодня слишком облачно, чтобы наблюдать за звездами». Сердце Чжу Янь пропустило удар. Она подняла голову и уставилась на небо, но оно было черным, как смола, без единой точки света — звезды и луна были закрыты плотными тучами. Чжу Янь не выдержала и тоже тяжело вздохнула: она так хотела увидеть карту звездного неба после того, как изменила ее силой Кровной Клятвы Звездной Души; увидеть, как их с Ши Ином звезды судьбы бороздят пространство вместе! Почему именно сегодня было пасмурно? Она услышала мягкий голос Ши Ина неподалеку: «Тебе нужно уходить. Служители скоро вернутся. Согласно кодексу горы Цзюи, женщинам запрещено находиться в храме». «Что за дурацкое правило! Почему женщинам нельзя входить в храм? — пробормотала она, но, увидев строгий взгляд Шифу, была вынуждена подчиниться: — Тогда… я вернусь в пещеру и спрячусь там». «Нет, тебе пора возвращаться домой, — голос Ши Ина был спокойным, но непреклонным. — Твой отец уже давно тебя разыскивает и, должно быть, очень волнуется. Отправляйся домой и не добавляй отцу седых волос». Ах да… Отец! Чжу Янь вспомнила о родителях, и сердце в ее груди глухо заколотилось. Да, прошло уже больше месяца с тех пор, как Чжу Янь исчезла в разгар восстания Армии Восстановления. Ищет ли ее отец всё это время? Наказал ли он нянюшку Шэн? Отнес ли доктор Шэньту Сумо в резиденцию Правителя Чи? Выздоровел ли мелкий паршивец? Все эти большие и маленькие вопросы, о которых она не думала, пока была занята спасением жизни Шифу, всплывали в ее голове один за другим. Она так разволновалась, что ей хотелось сейчас же улететь домой, хоть у нее и не было крыльев. Словно почувствовав ее нетерпение, Ши Ин мягко сказал: «Чунмин отнесет тебя домой». «Да!» — она вскочила и бросилась к выходу. Что-что странное промелькнуло в глазах Ши Ина, пока он смотрел ей вслед — Великий Жрец как будто отчаянно пытался подавить тяжелые чувства. Но у порога Чжу Янь внезапно остановилась и обернулась, чтобы еще раз взглянуть на Шифу. «Что случилось? — Ши Ин вздрогнул, но его голос оставался спокойным. — Ты хотела спросить что-то еще?» «Да. Если я сейчас уйду, смогу ли я найти тебя здесь снова? — Чжу Янь стояла у входа в храм, подозрительно глядя на одинокого жреца под лампой Семи Звезд. — Ты сложишь с себя обязанности Великого Жреца и немедленно покинешь гору Цзюи, правда?» Он кивнул, неслышно вздохнув: «Да». «Тогда, если я уйду сейчас, я больше никогда тебя не увижу? — внезапно осенило Чжу Янь. Она топнула ногой и закричала: — Тогда… тогда я никуда не пойду! Я напишу письмо отцу и дам ему знать, что со мной всё в порядке, а сама останусь здесь и буду смотреть…» «Смотреть, как я прохожу через Десять Тысяч Истязаний? — Ши Ин больше не мог сдерживаться. Его обычно бесстрастный голос наполнился гневом и раздражением, и Великий Жрец резко бросил: — Наши пути все равно разойдутся, какая разница, днем позже или днем раньше?» Увидев искры гнева в его глазах, Чжу Янь сжалась в комок от страха. Она была так напугана, что не могла ничего сказать. Да и что было говорить? Она не отправится странствовать по миру вместе с ним, и их пути навсегда разойдутся. «Тогда… — замялась она и робко произнесла: — Могу я остаться до завтра?» Реакции от Ши Ина не последовало, и Чжу Янь поспешила добавить: «Я уйду рано утром, и никто меня не заметит!» Не сказав ни слова, Ши Ин развернулся и ушел, оставив ее одну в храме. Он был таким молчаливым, одиноким и неприступным. Глядя в спину удаляющемуся Шифу, Чжу Янь почувствовала непреодолимое желание броситься за ним и стиснуть его в объятьях, даже если завтра они навсегда расстанутся. Но бесстрашная девушка не могла набраться смелости и просто стояла, наблюдая, как Шифу уходит все дальше и дальше, исчезая навсегда.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 100
Эту ночь она провела в гостевом домике храма, ворочаясь с боку на бок в тщетных попытках заснуть. Несколько раз за ночь она открывала окно и тайком заглядывала в комнату Шифу, но каждый раз обнаруживала, что у него всё это время горел свет. Сквозь оконную бумагу она могла видеть его силуэт. Шифу спокойно писал что-то в одиночестве, и ей очень хотелось узнать, что и кому он пишет. Он так и не ложился всю ночь. Она тихо смотрела на него с тысячей мыслей в голове, и в итоге разрыдалась. На следующее утро, когда небо только начинало светлеть, а Чжу Янь еще спала, внезапный порыв ветра распахнул окно и ворвался в комнату. Божественный Чунмин влетел внутрь и растолкал принцессу клювом, стряхнув с неё при этом одеяло. «Что за шум?» — с трудом пробудилась сонная и растрепанная Чжу Янь. Чунмин бросил её обратно на кровать, заворковал и посмотрел в сторону Горных Врат. За окном едва рассвело, но снаружи уже доносились голоса — это были жрецы и другие служители храма, которые собрались на Горе Цзюи в ожидании начала церемонии. Становилось людно, и Чжу Янь больше не могла здесь оставаться. Она на стала медлить, наспех привела себя в порядок и спросила: «Где Шифу?» Не давая ответа, Чунмин посмотрел вниз четырьмя глазами. «Он уже спустился с горы? — догадалась Чжу Янь и тихо пробормотала с нескрываемым разочарованием: — Как же так, он даже не хочет увидеть меня в последний раз…» Чунмин хмыкнул и бросил ей в руки какой-то предмет. Это был небольшой свёрток. «Что это?» Принцесса раскрыла сверток и обнаружила внутри небольшую тетрадь, на обложке которой было написано «Чжу Янь» знакомым почерком. Она очень походила на тот манускрипт, который Шифу дал ей в прошлый раз. Стиль письма был тот же, и бумага всё еще хранила аромат туши. Сердце Чжу Янь подпрыгнуло: может ли быть, что Шифу не спал всю прошлую ночь именно из-за того, что писал это для нее? Пролистав тетрадь, Чжу Янь поняла, что записи не были описанием новых заклинаний, а представляли собой изложение того, чему учил ее Шифу накануне вечером: заклинания, возникающие в результате совмещения различных магических техник, устранение возникающих в процессе обратных реакций и сопротивлений и всё прочее… Это была кульминация жизненного опыта Шифу, его проницательные и далеко идущие наблюдения и выводы. Были здесь и новые техники, о которых она никогда раньше не слышала — всё то, чего она, возможно, не смогла бы достичь даже за всю жизнь. От осознания, что это был его последний подарок, в глазах Чжу Янь заблестели слёзы. Смахнув их и отложив в сторону тетрадь, принцесса открыла окно и выпрыгнула прямо на спину Божественной Птицы, скомандовав: «Летим!» Священная птица Чунмин издала тихий крик, взмахнула крыльями и понесла её вниз с горы Цзюи. Деревья и горы быстро удалялись под ногами. Чжу Янь посмотрела вниз со спины священной птицы и увидела толпившихся на земле людей. Жрецы и служители вышли из святилищ и собрались возле Горных Врат, очевидно, приветствуя появление кого-то важного. Неужели Да Сымин уже прибыл в Цзюи? Ветер над облаками был таким сильным, что Чжу Янь невольно придерживала волосы рукой, и ее пальцы нащупали холодную заколку. Вздрогнув от неожиданности, принцесса вспомнила, что Да Сымин велел ей вернуть Нефритовую Кость Шифу сразу же, как только она выполнит свою задачу, и после этого никогда больше не видеться с Ши Ином. Но он ушёл в спешке, и она так и не успела с ним попрощаться. Нужно ли ей вернуться и отдать долг, пользуясь случаем увидеть его в последний раз? И тут она застыла в изумлении, со смешанными чувствами глядя на человека в белом, которого заметила в толпе вдалеке. На горе Цзюи, где встречаются и расходятся белые облака, в окружении тысяч людей стоял Ши Ин и приветствовал прибывшего издалека Да Сымина. Поклонившись друг другу, они повернулись и пошли к храму Цзюи. Они не виделись чуть больше месяца, но Великий Прорицатель, казалось, значительно постарел, его походка стала нетвердой и резко контрастировала с элегантностью и изяществом Ши Ина. Чжу Янь восхищённо смотрела на него и не могла отвести глаз. Несмотря на то, что они были далеко друг от друга, Ши Ин как будто что-то почувствовал. Он резко остановился на ступенях храма и посмотрел на небо. Чжу Янь смутилась и быстро отвернулась. Ее глаза снова наполнились слезами, и она почти готова была расплакаться — возможно, это был последний раз, когда они видели друг друга в этой жизни. Двадцать семь лет спустя они умрут в разных концах света и никогда больше не увидятся. На мгновение она почувствовала пронзительную боль в сердце и больше не могла сопротивляться. Она зарылась головой в белые мягкие перья Чунмина и безудержно расплакалась в Девяти Небесах. Её крики эхом отдавались в облаках. «Ин, на что ты смотришь?» — Да Сымин остановился на ступеньках и посмотрел туда, куда был прикован взгляд Великого Жреца. Голубое небо было словно омытое чистой водой, ясное и безоблачное, и только какая-то белая точка стремительно неслась по нему, словно метеор. «Это Чунмин?» — спросил старик. «Да, — помедлив, ответил Ши Ин, затем развернулся и продолжил подниматься по лестнице, не оглядываясь. — Я сказал ему отправить А-Янь назад во Дворец Правителя Чи». «О, — ответил Да Сымин. В душе он знал причину и следствие событий, но сказал только: — Эта девчонка съела медвежье сердце и кишки леопарда[124]! Она посмела натворить столько бед и неприятностей, едва не перевернув небо и землю во всем Юньхуане». Ши Ин глубокомысленно кивнул: «К счастью, тут успел вмешаться Великий Прорицатель». «Разве? — Старик остановился и внимательно взглянул на Ши Ина. — Ин, ты же не думаешь так на самом деле? Ты намекаешь, что мои старые кости предприняли действия без твоего ведома и нарушили твой план, верно?» Ши Ин ничего не ответил. Он побледнел, но он не стал отрицать слов Да Сымина. «Ты всем сердцем желал умереть, но не сказал мне ни слова, — произнес Да Сымин, опустив голову. — Ин, ты человек, который совершает великие дела, но готов отдать свою жизнь из-за какой-то женщины? Неужели все мои усилия, вложенные в тебя за столько лет, оказались напрасны?» Тон старика был суровым, но Ши Ин лишь невозмутимо взглянул на Великого Прорицателя и ответил: «Разумеется, я никогда не забуду заботу Да Сымина. Просто у каждого есть свои личные представления о том, чем и ради чего стоит рисковать». «…» Получив такой необычайно резкий ответ от своего ученика, старик на мгновение замолчал, затем в смятении покачал головой: «Увы… у тебя и твоей матери действительно одинаковый темперамент». По лицу Ши Ина пробежала дрожь, как будто его ударили ножом в сердце. Его мать. Для него, сироты, отправленного в глубокую Долину Императоров в детстве, его мать, которая умерла молодой, всегда была скрытой душевной болью. Единственным в мире человеком, связывавшим его с матерью, был Да Сымин. Сколько Ши Ин помнил себя, этот старик, известный как Великий Мастер Магических Искусств Юньхуана, направлял и наставлял его, помогал и обучал, и никогда ничего не просил взамен. Иногда Ши Ин задумывался — почему он это делает? Однако уровень совершенствования Да Сымина все же был выше, чем его собственный. Ши Ин мог прочитать мысли любого человека в Юньхуане, но так и не добрался до секретов, спрятанных в сердце этого старика. Они неспешно шли вперед, беседуя на ходу, но им показалось, что у входа в Большой зал храма Цзюи они оказались в одно мгновенье. Там вот-вот должна была начаться церемония, и всех ждали только их. «Храм Цзюи существует уже семь тысяч лет, и в нём были десятки тысяч жрецов всех уровней. Согласно записям, в общей сложности было 987 жрецов, которые захотели оставить служение». Да Сымин развернулся у подножия огромной скульптуры Богов-Близнецов и пристально посмотрел на молодого Великого Жреца. «Однако только 11 человек смогли пройти через ад скорби живыми. Одиннадцать. Все остальные погибли, от них не осталось даже костей. Эта дорога — чистилище, ты знаешь об этом?» Голос Ши Ина не дрогнул: «Знаю». «Знаешь, но всё равно не отступишь? — Да Сымин беспомощно покачал головой. — Ин, только тебе одному известно, было ли тронуто твоё земное сердце или нет — ты мог бы просто остаться Великим Жрецом, зачем тебе идти через море мечей и огня?» «Нет, — покачал головой Ши Ин, — Боги уже знают». Он поднял голову, взглянул на статую, и его глаза наполнились грустью. «Теперь, когда я нарушил клятву, я не могу служить Богам всем сердцем, так зачем же продолжать обманывать себя и других?» Старик наконец кивнул и вздохнул: «Да будет так. Я знаю, что ты суров и требователен к другим, а еще больше — к себе. Ин, ты вел монашеский образ жизни с самого детства и должен был быть чистым и безмятежным, почему же твое сердце настолько горячее?»Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 101
Ши Ин вздохнул: «Выпущенную стрелу не вернуть обратно в лук. Что еще остается делать?» «Значит, несмотря ни на что, ты нарушишь клятву и покинешь гору Цзюи из-за этой женщины, — вздохнул Да Сымин, затем, наконец, кивнул и поднял черную нефритовую пластину. — Ты хорошо подумал? Ты хочешь оставить служение даже несмотря на то, что тебе придется пройти через боль и истязания?» «Да». «Не будешь сожалеть, даже если твоя духовнаяоснова будет уничтожена?» «Никаких жалоб, никаких сожалений». «Что ж, без жалоб, без сожалений, — Да Сымин раздраженно взмахнул рукавами и отвернулся. Его белая борода и длинные волосы развевались на ветру; он отрывисто бросил: — В таком случае, ради твоей матери, я исполню твое желание! Иди и пади ниц перед Богами!» Сделав шаг вперед, Ши Ин вошел в храм, подобрал одежды и распростерся на полу в поклоне. Церемония начала под звуки струн и удары барабанов снаружи храма. Бесчисленные священнослужители выстроились в процессию и собрались вокруг Верховного Жреца. Звуки молитв божественными волнами покатились горе Цзюи и ее окрестностям. Да Сымин взял в руки нефритовую табличку со священными писаниями, поклонился божествам, и, следуя древнему церемониалу, зачитал Императорское разрешение на лишение Великого Жреца его сана и уход из Храма Цзюи, сообщая Богам-Близнецам о намерении Ши Ина вернуться в мир смертных. Затем начался ритуал трех щедрых подношений Богам. Целью этих подношений было снискать понимание Богов. И самым главным подношением был сам Великий Жрец! Закончив речь, Да Сымин сложил руки перед статуями Богов-Близнецов и прошептал Небесам: «Великий Божественный Жрец горы Цзюи, Ши Ин, стал учеником в юном возрасте и добровольно отдал свою жизнь служению Богам. Но теперь, когда его сердце поддалось мирскому искушению, он желает нарушить клятву и спуститься с горы Цзюи. Сегодня он изъявил волю пройти через Ад Десяти Тысяч Истязаний. Пусть его плоть и кровь станет последним подношением и прощанием с Богами!» Услышав заключительные слова молитвы Да Сымина, Ши Ин выпрямился перед статуями Богов-Близнецов, сложил ладони в молитве, затем поднял руки, вынул из волос корону с белыми перьями, после чего нагнулся, снял шелковые сапоги и добавил их к атрибутам Великого Жреца как подношение Богам. Расставив все предметы перед статуями, он вышел из храма в одном белом пао[125], босой и с распущенными волосами. В этот момент все звуки снаружи стихли, и священнослужители как один посмотрели на Ши Ина — величественного Божественного Жреца, который управлял ими долгие годы — с удивлением в глазах. Это был первый из Великих Жрецов за последние сто лет, который был готов нарушить клятву и спуститься со Священной Горы. Но человек, который встал на Тропу Десяти Тысяч Истязаний, шел с таким спокойствием в глазах, будто отправлялся не на смертельное испытание, а в грандиозное путешествие. Стоя у алтаря, Да Сымин с невероятной грустью и ужасом в старческих глазах наблюдал, как Ши Ин шаг за шагом удаляется от храма. Великий Прорицатель тяжело вздохнул и взмахнул рукавами. В этот момент черная нефритовая пластина в его руке превратилась в меч. Да Сымин указал черным клинком на северо-запад от Храма, и в месте, куда было направлено острие меча, разошлись тучи, открывая взгляду всех собравшихся горный пик, который редко можно было увидеть. Это был пик Мэнхуа Великой Пустой Горы, где находился Ад Десяти Тысяч Истязаний. «Иди! Пройди адской тропой Десяти Тысяч Истязаний. Принеси в жертву свою плоть и кровь и искупи свои грехи перед Богами! Только тогда ты сможешь снять одежды Великого Жреца и вернуться в мир смертных». То, что называлось Адом Десяти Тысяч Истязаний, было длинной тропой. Она начиналась от храма Цзюи, заканчивалась на вершине Мэнхуа и состояла из 111 111 шагов. Все Божественные Жрецы, нарушившие клятву и совершившие грех, должны были пройти по этой тропе в одиночку. Окутанный облаками и туманом пик Мэнхуа был таким высоким, что даже птицы почти никогда не долетали туда. Он кишел злыми духами и демоническими зверями, а дойти до него было почти невозможно. Вдоль скалистых утесов тянулась лестница, которая уходила ввысь и исчезала в облаках. Вместо ступеней у нее были огромные острые мечи: их рукояти были вогнаны в скалу, а клинки торчали наружу, обернутые заточенной стороной вверх и пронзая пустоту своими остриями. Весь пик Мэнхуа был обвит лентой из острых мечей, которые, сверкая холодным светом, растворялись в тучах наверху. Согрешивший жрец должен был ступень за ступенью подняться на самый верх по лестнице из мечей. Это путешествие действительно было дорогой ада: разряды молний били в небе над головой идущего, а под ногами бушевало пламя преисподней. Ступив на эту тропу, нарушивший клятву жрец должен был идти вверх, пока измученное и изрезанное на куски тело не предаст его, и он не рухнет с обрыва от изнеможения. Если же ему удавалось пройти все 111 111 шагов и добраться до вершины Мэнхуа живым, ему позволялось снять жреческие одежды на Террасе Забвения, вернуть нефритовую пластину и пройти через Очищение Небесным Громом, после чего церемония считалась завершенной. За последние семь тысяч лет из почти тысячи нарушивших клятву жрецов только одиннадцати удалось пройти этот путь до конца. Ши Ин должен был стать двенадцатым. Жрецы и служители затаив дыхание наблюдали за тем, как спокойный и как всегда собранный Ши Ин, не поведя бровью, взглянул на пик высоко в облаках, без малейших колебаний отряхнул пао и сделал первый шаг. Лезвие разрезало подошву его ступни, и он слегка покачнулся, но через миг уже стоял твердо и ровно. «Я буду ждать тебя на Террасе Забвения на вершине пика Мэнхуа. — Медленно, слово за словом произнес Да Сымин, глядя на то, как Ши Ин делает первые шаги по Тропе Десяти Тысяч Истязаний у подножия горы. — Иди… Когда доберешься до вершины живым, я скажу тебе кое-что важное». Ши Ин на мгновение застыл с легким удивлением на лице: что собирался сказать ему Да Сымин? Почему он решил подождать окончания церемонии, чтобы сообщить об этом? «Это касается судьбы империи Кунсан, — Да Сымин словно уловил сомнения Ши Ина и, кивнув, посмотрел на лестницу. — Если ты намерен пройти этот путь, если тебе хватит сил выдержать Очищение Небесным Громом и вернуться в мир, это будет доказательством того, что ты достоин выполнить задачу. Когда придет время, я всё тебе расскажу». «Хорошо», — кивнув Да Сымину, Ши Ин без лишних вопросов развернулся и шагнул на следующее лезвие. Острые лезвия клинков, угрожающе сверкая, торчали из скалы, образуя длинную мерцающую лестницу из тонких металлических ступеней. Однако эти лезвия были специально притуплены для того, чтобы ранить ступни идущего по ним человека, но не разрезать ноги полностью. Ши Ин в полной тишине продвигался вверх по лестнице шаг за шагом, хотя каждая ступенька была сущим адом. Он чувствовал, что каждый меч под его ногами отличался от предыдущего: некоторые клинки были раскаленными, как жаровня, другие были холодными как лед, и были даже извивающиеся и впивающиеся в ступни лезвия. Ши Ин знал, что в каждом из клинков запечатан злой дух — божественные заклинатели поколениями отлавливали этих сущностей во всех уголках Юньхуана специально для того, чтобы заточить на священной горе. Злые духи голодали сотнями и тысячами лет; у них не было никакого пропитания, кроме той крови, что лилась из тел нарушивших клятву жрецов. Обезумевшие от голода и жаждущие крови духи превращали каждый шаг в чудовищную пытку. Поэтому эта лестница называлась Тропой Десяти Тысяч Истязаний. Ши Ин ступал по лезвиям мечей, шаг за шагом испытывая жуткую боль. Кровь, сочившаяся из его ступней, пропитала нижний край его длинного пао, окрашивая его в алый цвет и превращая путь Великого Жреца в жуткое зрелище для священнослужителей. Собравшиеся у подножия пика Мэнхуа люди с ужасом и восхищением смотрели на босого человека с распущенными волосами, который поднимался всё выше к облакам — зачем кто бы то ни было на свете добровольно согласился бы на пытку более чудовищную, чем смерть, и прошел этой тропой? Кто-то заметил пятна крови на одежде Ши Ина и закричал: «Смотрите… Великий Жрец истекает кровью!» «Раны Великого Жреца могут кровоточить? Он ведь совершенствовался с самого детства, разве он не должен быть бессмертным?» «Какой бы огромной ни была духовная сила Великого Жреца, он всё еще человек, как у него может не быть крови?» «Но он идет так твердо… Будто совсем не чувствует боли!» Под удивленные возгласы и споры служителей человек в белых одеждах шаг за шагом шел вверх по лестнице из острых мечей. Он стал похож на белого журавля, растворяющегося в пелене облаков и тумана. Но в момент, когда он преодолел половину пути, облака внезапно сгустились, и из них вырвался ослепительный столб молнии, ударив прямо в одинокого путника! Отчаянно содрогнувшись, Великий Жрец рухнул на острые клинки. «Ах!» Люди у подножия пика одновременно воскликнули от шока и ужаса, но в следующий миг тело Ши Ина остановилось в воздухе — он быстро ухватился рукой за выступающий из скалы меч и неимоверным усилием остановил падение. На Тропе Десяти Тысяч Истязаний жрецам было запрещено использовать магию, поэтому Ши Ин мог только держаться за клинок голыми руками. Кровь густыми каплями стекала по его ладоням. Молния пронзила Ши Ина, проникая в каждую кость и нанося удар такой сокрушительной силы, что, казалось, всё его тело рассыпалось на мелкие куски от боли. Но Великий Жрец, крепко держась за лезвие меча обеими руками, медленно поднялся снова. Его руки были залиты кровью. Он вздохнул, молча поднял голову и посмотрел на лестницу из острых клинков перед собой. Его глаза были темными и неподвижными. Сто одиннадцать тысяч шагов до вершины, и на каждой из ступеней впереди его ждал удар молнии. Это было Очищение Тела Небесным Громом — пытка, которая дюйм за дюймом ломала все кости в теле!Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 102
Ши Ин лишь молча опустил голову и шагнул израненной ногой на следующую ступеньку. Грозовое облако последовало за ним, и как только он сделал шаг, молния снова обрушилась на него с небес, ударив в спину. Но на этот раз он был уже готов и лишь немного пошатнулся, уперевшись коленом в острый край меча, но не упал. Когда боль немного утихла, Ши Ин собрался с духом, вытер рукой кровь, которая сочилась из уголков его губ, и твердо шагнул вперед. Еще один шаг и еще один удар молнии! Священнослужители у подножия пика завороженно наблюдали, как человек в белых одеждах поднимается все выше и выше в облака, теряясь из виду в бесчисленных ослепительных разрядах молний, и оживленно перешептывались между собой. «Никогда бы не подумал, что увижу такое невероятное зрелище!» «Еще бы… Прошло уже больше сотни лет с тех пор, как кто-то ступал на эту тропу, не так ли?» «Полагаю, это было в эпоху правления императора Шаньчуня. Говорят, что Божественный Жрец влюбился в дочь одного из правителей Шести Кланов и решил во что бы то ни стало пройти путь Десяти Тысяч Истязаний». «И чья же дочь сумела околдовать жреца?» «Кажется… это была принцесса из Клана Чи». «Клан Чи? Эти женщины пустыни настоящие демоницы!» «И все же, я не думаю, что наш Великий Жрец решился на это из-за женщины — ты же знаешь, что он совершенствовался в Храме с пяти лет и вряд ли встречал много женщин за свою жизнь». «Тогда из-за чего же? Вытерпеть столько мучений — это всё равно, что умереть и вернуться с того света!» «Одним Небесам известно…» Преодолев тридцать тысяч шагов, Ши Ин уже не слышал голосов далеко внизу. В его ушах стоял только свист молний и рев раскатов грома, а перед глазами было бесконечная вереница острых мечей и море огня, в котором хохотали духи и призраки и выли злобные демоны. Дорога, ведущая в облака, была такой длинной, что казалась бесконечной.* * *
Чунмин расправил крылья, направляясь к югу, но взгляд Чжу Янь был невольно обращен назад, на север. Позади нее возвышался окутанный тяжелыми тучами пик Мэнхуа. Тысячи молний сверкали вокруг угрюмых скал, и даже издалека Чжу Янь слышала сотрясавшие землю раскаты грома, глухие и частые, как капли дождя. Слушая их отдаленный грохот, Чжу Янь чувствовала, как по спине пробегает ледяной холод — неужели все эти разряды молний… бьют по Шифу? Он… Как он там? Ее сердце сгорало от волнения и тревоги. Она быстро сформировала обеими руками печать, прижав пальцы ко лбу и открыла свой внутренний взор, рассекая духовным взглядом туман и облака в попытке увидеть белые одежды среди молний. Но вместо этого она увидела ярко-красное, залитое кровью пао! «Шифу!» От одного взгляда сердце Чжу Янь разбилось вдребезги, и она отчаянно закричала, не до конца веря своим глазам. Это был… Шифу? Окровавленный человек, хромавший в море огня и острых лезвий, был ее учителем! «Четырехглазая птица… Четырехглазая птица! — она бесцеремонно хлопнула Чунмина по шее и строго прокричала: — Возвращайся! Скорее, неси меня обратно! На пик Мэнхуа!» Летевший сквозь облака Чунмин услышал эти слова, закатил глаза и обернулся на принцессу, но даже не подумал менять направление — он был древней Священной Птицей и слушался только приказов Ши Ина, который велел ему отнести принцессу во дворец Правителя Чи. Как он мог послушаться чужих слов, выполняя задание хозяина? Но Чжу Янь от волнения так стиснула шею Чунмина в попытке изменить направление его полета, что едва не задушила божественную птицу. Чунмин издал протяжный вздох и расправил огромные белоснежные крылья навстречу ветру, заложив крутой вираж в воздухе, чтобы развернуться и полететь к пику Мэнхуа!* * *
Шаг, за ним еще один. Ступая по тысячам лезвий, Ши Ин наконец вынырнул из густых туч и клубов тумана. Его затуманенный взгляд с трудом уловил вершину Мэнхуа, сиявшую вдалеке на солнце, словно призрачное видение по ту сторону бытия. Ши Ин насчитал 83 966 шагов, а значит, он скоро должен был миновать грозовые облака Очищения Небесным Громом и войти в обиталище Демонов Разума. К этому времени его белое пао насквозь пропиталось кровью, а на теле не осталось ни единого живого места. Когда ударил последний разряд Небесного Грома, Ши Ин не выдержал и упал. Острый меч пронзил его тело, вошел между ребер и пригвоздил к скале. Но именно благодаря этому Великий Жрец не сорвался с высоты и не рухнул в Пропасть Десяти Тысяч Жэней[126]. Он повис на холодном клинке, прерывисто дыша и глядя на зияющие глубины далеко внизу. Он увидел под собой высохший скелет, расколотый надвое ударом молнии — лишь верхняя его половина осталась висеть на краю пропасти над логовом цинцю. Пустые глазницы скелета безмолвно уставились вверх, словно глядя прямо на Ши Ина. Если этому человеку удалось преодолеть больше восьмидесяти тысяч шагов, значит, это был могущественный жрец с высоким уровнем совершенствования, верно? Таких за всю историю Юньхуана было очень мало — что заставило этого человека без колебаний ступить на Тропу Десяти Тысяч Истязаний? И какое из мирских удовольствий взывало к нему из глубин пропасти? Может быть, его манила та самая дочь Клана Чи, что жила сотню лет назад, и о которой говорили служители? Эти женщины Клана Чи действительно обладали силой, заставляющей мужчин лететь как мотыльки в пучины пламени… Упав на лезвие клинка, Ши Ин с отсутствующим взглядом смотрел на иссохший скелет, не в силах больше контролировать свои мысли и отличать реальность от иллюзии. В плену галлюцинаций ему показалось, что мертвый череп превратился в знакомое, яркое и прекрасное, как роза в первом летнем цвету, лицо, которое ему улыбалось. «А-Янь…» — еле слышно выдохнул он. Произнеся это имя, Ши Ин отчаянно стиснул зубы и, собравшись с силами, уперся рукой в лезвие и медленно, дюйм за дюймом, сполз израненным телом с клинка. На жреческом пао появилась еще одна окровавленная дыра. Дальше расстояния между ступенями стали огромными. Ши Ин глубоко вздохнул и перепрыгнул с одного лезвия на другое, взмыв высоко в воздух, готовый рухнуть в пропасть, если прыжок окажется неточным. Молнии над его головой превратились в тысячи острых мечей и зависли над Великим Жрецом как смертельные сталактиты, которые могли обрушиться от малейшего колебания. Он старался держать дыхание ровным и не позволять разуму отключиться снова, осторожно двигаясь вперед шаг за шагом, прыжок за прыжком. Последняя часть пути была не только телесным истязанием, но и бесчисленными пытками души и разума. Того, кто проходил сквозь обитель Демонов Разума, поджидали жуткие видения из самых темных и мрачных уголков его души — один неверный шаг, и путник рассыпался прахом. Ши Ин одиноко шел по тропе, оцепенев от боли. Перед его глазами картина за картиной бесконечным потоком неслись сцены из воспаленного разума. Он видел свое раннее детство: мрачные и темные стены Холодного дворца, тухлая еда, ледяные взгляды и неприветливые лица. Его мать была одинокой и отчаявшейся, а отец… отец был пустым и безликим. Просто силуэт человека в длинных одеждах и высокой короне, восседавший на троне вдалеке, никогда не вспоминавший о Ши Ине и не приближавшийся к нему. Затем перед его глазами встала юность: аскетичный подросток в огромной пустой долине, такой же одинокий, как его мать, выросший в затворничестве вдали от людей. Он в одиночестве созерцал природу, говорил с мертвецами в усыпальницах, наблюдал за звездами, солнцем и луной, и проводил бесчисленные часы за изучением древних свитков тайных заклинаний. В его глазах не было ни радости, ни желаний. Однажды этот молодой человек заметил в небе мрачную туманность Возрождающегося Зла над Небесным Морем, предвещающую падение империи Кунсан и катастрофу для всего Юньхуана, и решил сделать всё для того, чтобы очистить этот мир от последней крови Морского Императора. Это была вся его жизнь. Да, его жизнь была простой и безрадостной. Он родился в одиночестве и вырос в полном безмолвии. Его жизненный путь был подобен обычному черно-белому рисунку тушью на бумаге, о котором нечего сказать — идеальным в своей лаконичности. Все эти годы Ши Ин был таким строгим и непорочным, а его слова и действия — точными и безукоризненными, что даже в плену иллюзий не находилось ни малейшей мрачной тени, за которую могли бы уцепиться его внутренние демоны. Значит, он сумеет преодолеть последнее чистилище легко и без препятствий? Но сделав еще шаг вперед, Ши Ин содрогнулся всем телом. Пройдя через бесконечные черно-белые холодные воспоминания, он почувствовал, как иллюзия перед его глазами задрожала, картинка стала яркой и насыщенной, словно ему в лицо ударил луч ослепительного света! Посреди моря бушующего огня стояла девушка в красном. Она неотрывно смотрела на Великого Жреца, и блики пламени отражались в ее глазах, словно маленькие искорки тлеющих звезд. «Шифу, ты пришел?» — позвала его она. А-Янь? Ши Ин остановился, на миг заколебавшись. «Ты, ты убил моего любимого Юаня! — закричала в одночасье побледневшая девушка. По ее щекам катились слезы, а пылающий меч в ее руках направился в грудь Ши Ина. — Будь ты проклят… Я убью тебя!» Услышав эти слова, Ши Ин потерял самообладание. Его сердце разрывалось от невыносимой боли. «А-Янь… Разве ты не сказала, что простила меня? — Он больше не помнил, что находится в плену Демонов Разума на Тропе Десяти Тысяч Истязаний, и пробормотал: — Значит, ты всё-таки меня ненавидишь? Тогда… убей меня». Обманутый иллюзией Ши Ин протянул руку к призрачной тени, которая плыла в пустоте, не обращая внимания на клинок, пронзающий его сердце, совсем как в тот день в Павильоне Звездных Облаков Океана. К этому моменту его истерзанное и покрытое тысячами ран тело было уже на грани. Внутренние демоны одолевали его разум, и тысячи мечей нависли над головой, готовые нанести удар. Ши Ин сделал шаг вперед, но оступился, и его нога сорвалась в пропасть. В этот же момент один из мечей в воздухе устремился вниз, чтобы сокрушить его духовную основу! «Шифу!» — раздался отчаянный крик откуда-то сверху. Кто это? Великий Жрец оторопело поднял затуманенные иллюзией глаза и увидел тень девушки в красном, спустившейся с небес. Она появилась из облаков и принесла с собой свет, мгновенно заняв место призрака-двойника, пронзавшего Ши Ина мечом. Пораженный Ши Ин на миг забыл обо всем и не успел увернуться от падающего с неба клинка. «Шифу! Берегись!» Не обращая внимания на высоту, Чжу Янь бесстрашно спрыгнула со спины Чунмина, бросилась вниз и, крепко обхватив Ши Ина, оттолкнула его к скале — летящий клинок со свистом пролетел мимо, оцарапав щеку Чжу Янь, и со звоном разбился на мелкие осколки в глубине пропасти. В этот миг пелена иллюзии перед глазами Ши Ина спала, и он отчетливо увидел девушку рядом с собой. «Ты… — Ши Ин медленно повернул голову, стараясь рассмотреть лицо девушки, и пробормотал: — А-Янь?» Юная принцесса спустилась с небес и заключила его в объятья посреди моря огня и острых клинков. Ее ясное лицо было омрачено тревогой и страхом. Слегка подрагивая, она смотрела на Ши Ина, который был совсем рядом, а ее дыхание было резким и частым. Великий Жрец смотрел на нее в полубреду, не понимая, реальна или она, или это очередная иллюзия. «Шифу, ты… ты… Что с тобой случилось? Разве ты не видел меч, который только что упал на тебя? Огромный острый меч! — Бледная от страха Чжу Янь прислонилась к скалистой стене, сжимая рукав Ши Ина: — Ты чуть не упал, понимаешь? Что с тобой такое, что здесь творится…» Она осеклась, не в силах больше смотреть на окровавленного Шифу, и разразилась слезами. «…» Ши Ин оперся спиной на скалу и глубоко вздохнул, стараясь вернуть себе ясность мыслей. Наконец он взглянул на девушку еще раз и вздрогнул. Она была реальной! Это была не иллюзия! Что? А-Янь… Она действительно вернулась? Разве он не запретил ей приходить к пику Мэнхуа? Зачем она вернулась? Ей так не терпелось увидеть, как он наконец погибнет на Тропе Десяти Тысяч Истязаний? В этот миг его сердце внезапно наполнилось злостью и раздражением. «Кто просил тебя приходить сюда? — Ши Ин с трудом поднялся на ноги и сделал шаг назад, отталкивая Чжу Янь. — Посмотри, что ты наделала!» Его обычное хладнокровие изменило ему. Он побледнел, его взгляд стал чужим и далеким. В белых одеждах, пропитанных ярко-алой кровью, он был похож на одинокого призрака, восставшего из глубин адских кровавых рек. В нем не было ни намека на прежнего прекрасного и чистого Великого Жреца. «Шифу, что с тобой? — Чжу Янь испугалась его вспышки гнева, но его состояние тревожило ее сильнее. — Тебя только что атаковал злобный дух и чуть не пронзил мечом! К счастью, я…» «Мне не нужно, чтобы ты меня спасала! Я сам решил пройти этот путь!» С этими словами глазах Ши Ина вспыхнул яростный огонь. Щелкнув пальцами, Великий Жрец вскинул руку к облаку мечей над его головой! Чжу Янь не успела закричать от ужаса. С неба сорвался еще один меч, обрушившись на Ши Ина, словно молния. Принцесса хотела броситься к Шифу и оттолкнуть, но Ши Ин и не думал уворачиваться и спокойно позволил мечу пронзить его тело! Одним ударом клинок вошел в его правое плечо и проткнул тело наискось! «Шифу!» — отчаянно воскликнула Чуж Янь и подскочила к нему, не веря своим глазам; ее душа ушла в пятки. «Отпусти меня! — Ши Ин, однако, стряхнул ее руку, указывая на торчащий в его теле меч, и резко бросил: — Видишь? Это за тот меч, что пролетел мимо! Этот путь мой, и только мой, я должен пройти его один. Никто не может испытать за меня то, что мне надлежит испытать самому!» Он развернулся и посмотрел на невидимое с этой высоты начало тропы далеко внизу: «Иначе мне придется пройти этот путь заново!» «…» Чжу Янь была слишком напугана, чтобы говорить, и быстро отдернула руку. Глаза Шифу были темными и суровыми, как дремучий лес, и в них читались неумолимость и безжалостность, которых она никогда не видела раньше. Если она посмеет вмешаться еще раз, то, наверное, он выполнит то, о чем сказал, и начнет это ужасающее путешествие заново. «Возвращайся», — леденящим душу тоном процедил Ши Ин, не поднимая головы. «Нет! — Чжу Янь отошла в сторону, задыхаясь от слез. — Я не уйду!» «Чунмин! — крикнул Ши Ин, призывая парившую в тяжелых тучах Священную Птицу. — Забери ее!» Среди облаков мелькнул кусочек крыла с белоснежными перьями. Чунмин издал странный звук, но проигнорировал приказ хозяина и снова скрылся в облаках, оставив Великого Жреца и принцессу вдвоем. «Чунмин!» — яростно взревел Ши Ин. Однако он был слишком слаб и ничего не мог поделать с непослушной птицей. Он посмотрел на Чжу Янь и зловеще усмехнулся: «Что ж, смотри, если так хочешь!» Он развернулся, не глядя больше на Чжу Янь, и продолжил путь вверх по лестнице из мечей. Оставшиеся десять тысяч шагов он шел целый день и целую ночь. Красное солнце над пиком Мэнхуа закатилось за горизонт и взошло снова, ночь сменилась рассветом. Окровавленный и измученный Ши Ин, шатаясь и спотыкаясь, шел вперед через Ад Десяти Тысяч Истязаний в густой мрак, где он почти ничего не видел перед собой. Полагаясь лишь на собственное нечеткое зрение, он ухватился руками за лезвия и стал карабкаться по острым ступеням вверх к границе тьмы, туда, где светили луна и солнце. Всё это время он слышал позади себя тихие всхлипы, которые не отставали ни на дюйм. Ши Ин ужасно негодовал. Он ведь ясно сказал ей отправляться домой к родителям, но она решила вернуться на полпути. Неужели она хотела видеть его таким жалким и истерзанным? Даже если это было ее желание, он совершенно точно не хотел, чтобы она видела его таким… Упрямая девчонка, как она не понимала этого? Думая об этом как во сне, он медленно добрался до Террасы Забвения — лестница высотой всего в несколько чи казалась ему бесконечно высокой, и каждый шаг наверх ощущался так, словно Ши Ин пытался влезть на отвесную стену без единого уступа. Сделав последний шаг, он почувствовал, что его духовная сила на исходе. Ши Ин пошатнулся и упал на одно колено на Террасе Забвения. Дрожащей рукой он стал срывать с себя изрезанное и разорванное в клочья пао Великого Жреца. Халат был полностью красным от крови, ткань прилипала к телу в местах, где запеклись ужасающие раны. Из последних сил Ши Ин на вытянутых руках положил окровавленные одежды жреца на алтарь на возвышении, сложил ладони и с глубоким вздохом облегчения поклонился статуе божества. Наконец-то он мог навсегда попрощаться с прошлым! Поклонившись, Ши Ин хотел встать, но тут у него резко потемнело в глазах — его измученное тело не выдержало и отказало. Он повалился на землю и, казалось, не мог даже дышать. «Шифу… Шифу!» Он услышал стремительно приближавшийся голос Чжу Янь. Почему она прошла за ним до самого верха, на Террасу Забвения? Быстрее… Убирайся отсюда! Последнее испытание, Пять Божественных Молний, вот-вот накроет всю террасу… Он попытался оттолкнуть ее, но руки и ноги больше не слушались его. Он хотел сказать ей, чтобы она немедленно уходила, но с его губ не слетело ни звука — Тропа Десяти Тысяч Истязаний отняла у него всю энергию и духовную силу. «Шифу! Шифу, ты не можешь умереть!» — навзрыд кричала перепуганная Чжу Янь. Ее плечи безудержно тряслись, а по щекам крупными каплями катились слезы. В этот миг ветер переменился, и облака над их головами собрались в плотную тучу, унизанную ослепительными стрелами молний, которые закружили над Террасой Забвения. Это была завершающая пытка Десяти Тысяч Истязаний — разрушение ци-хай[127] Божественными Молниями и уничтожение духовной основы жреца, чтобы грешник не унес с собой магическое мастерство Цзюи в мир смертных! Чжу Янь успела сказать лишь несколько слов до того, как в террасу ударили пять огромных молний!Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 103
Ослепительные столбы света обрушились с неба, едва не пронзив Чжу Янь насквозь. Она почувствовала, как ее тело стало легким и взлетело к облакам, прежде чем упасть обратно вниз. С силой ударившись о землю, Чжу Янь кувырком покатилась по террасе. «Глупая неугомонная девчонка! — Зловещая черная мантия возникла в перевернутом поле зрения лежащей на земле Чжу Янь. — Смерти ищешь?» Это был Да Сымин! Старик в последний момент появился на Террасе Забвения, схватил Чжу Янь и отшвырнул подальше — пять небесных молний поразили только Ши Ина, охватив пламенем его окровавленные одежды! «Шифу… Шифу!» — закричала Чжу Янь, корчась на земле от боли. «Чего кричишь? — Да Сымин отпустил девушку и сказал холодным язвительным тоном: — Он всего лишь понес наказание Божественными Молниями, это не убьет его». Что? Чжу Янь на мгновение застыла и взглянула на загадочного сурового старика — она видела его впервые после того, как они попрощались на вершине Белой Пагоды Запретного Города. Каждый раз, когда она оказывалась перед Да Сымином, ее сердце сжималось от страха, и она дрожала, словно повстречала владыку Янь-вана[128]! Да Сымин поморщился и развернулся, не глядя на Чжу Янь. Он подошел к Ши Ину и нагнулся над ним, хмуро осматривая его раны. Даже обладая невероятно высоким уровнем совершенствования, Ши Ин получил тяжелые увечья: все кости в его теле были переломаны, и на нем не осталось ни одного целого куска плоти или лоскута кожи. Последний удар молнии сокрушил его три хунь и семь по, разрушил ци-хай, лишил жизненной энергии и уничтожил духовную основу и все годы усердного совершенствования! Ши Ин стал учеником храма Цзюи в пять лет и полностью уединился от всего мира, совершенствуя духовную силу. Такой редчайший и уникальный магический талант был полностью уничтожен! Эта мысль пробудила в Да Сымине волну гнева и отчаяния. Он посмотрел на девушку и рявкнул: «Почему ты до сих здесь? Отчего не возвращаешься обратно во дворец Правителя Чи? Что с Нефритовой Костью? Почему она до сих пор у тебя в волосах? Почему ты не вернула ее Ину?» «Я… — Чжу Янь покорно терпела допрос разъяренного старца. — Я волновалась…» «Не тебе беспокоиться о нем», — отрезал Да Сымин ледяным тоном и поднял с земли потерявшего сознание Ши Ина. Он помог ему сесть на колени на Террасе Забвения и одновременно вложил ему в руки черную и белую нефритовые пластины, по одной в каждую ладонь. Затем Великий Прорицатель вынул из-за пазухи какую-то коробку, открыл ее и выложил содержимое на землю перед собой. Да Сымин тщательно подготовился — в коробке было множество различных редких и дорогих лекарств. Великий Прорицатель влил фиолетовый эликсир в рот Ши Ину и дал запить его водой. Затем отсчитал несколько золотых пилюль, раздавил их в пыль и быстро нанес полученный порошок на жизненно важные точки Ши Ина. Наконец старик взмахнул рукой и быстро запечатал его ци-хай, чтобы не дать распасться духовной основе. Закончив процедуры, Да Сымин повернулся к Чжу Янь и процедил: «Почему ты еще не ушла?» Пока Чжу Янь смотрела, как старик лечит Шифу, тревога в ее душе постепенно утихала, и она уже могла мыслить намного более спокойно и рассудительно. Помолчав немного, она топнула ногой и недовольно сказала: «Почему ты так настаиваешь, чтобы я ушла? Я действительно могу погубить Шифу? Может ли быть, что ты ошибаешься?» Услышав это, Да Сымин слегка удивленно посмотрел на девушку, и на мгновение его губы изогнулись в проницательной холодной усмешке: «Что, теперь, когда Ши Ин вернулся к жизни, ты подумываешь отказаться от своего обещания? Ты веришь, что в таком случае можешь не сойти с пика Мэнхуа живой?» «Я не боюсь тебя! — вызывающе сказала Чжу Янь, несмотря на всю серьезность Да Сымина. — Ты не можешь убить меня — Шифу сказал, что Кровная Клятва Звездной Души связала наши судьбы! Если ты убьешь меня, он тоже умрет!» «Ха… Неплохо, — меткий ответ Чжу Янь как будто застал Великого Прорицателя врасплох. Он медленно оглядел девушку с ног до головы, прежде чем спросить: — Но почему ты никак его не оставишь? Не можешь с ним расстаться?» Чжу Янь остолбенела, не зная, что сказать. Она знала только то, что совершенно не хотела такой развязки. Она не хотела разлучаться с Шифу и больше никогда его не видеть, но ни разу не задумывалась о причине. «Ха… Я знал, что ты влюблена в него, — Да Сымин посмотрел на нее и ухмыльнулся. — С того самого момента, как увидел тебя в Павильоне Звездных Облаков Океана». «Нет… Это не так! — невольно запротестовала Чжу Янь. — Он мой учитель…» «Самый могущественный источник силы для Кровной Клятвы Звездной Души — любовь в сердце заклинателя. Никто не станет добровольно отдавать свою жизнь тому, кого не любит. — Да Сымин посмотрел на принцессу, и его проницательные глаза будто заглянули ей в душу. — Может быть, ты не до конца осознаешь своих чувств, но когда ты приняла это решение, всё стало предельно ясно. Отрицать нет смысла». «…» Чжу Янь молча взглянула на сидевшего поодаль Ши Ина, и ее сердце застучало, как барабан. «К сожалению, Ин пока еще об этом не догадался, верно? Он стал необычайно талантливым человеком и преуспел во всем, кроме одного. Понимание любви и природы человеческих чувств дается ему хуже, чем обычным людям, — Да Сымин вздохнул, оглянулся на погруженного в глубокой сон Ши Ина и добавил: — Но в данном случае это даже хорошо… Иначе это бы всё сильно усложнило». Чжу Янь остолбенело стояла на террасе с густо залитым румянцем лицом. Наконец она собралась с духом, подняла голову и посмотрела на Да Сымина: «Да, я не хочу расставаться с Шифу!.. Ты такой могущественный, разве ты не можешь найти способ решить эту проблему и сделать так, чтобы я не могла разрушить его судьбу?» Да Сымин на мгновение задумался. Его лицо помрачнело, в глазах вспыхнули огоньки гнева, а губы искривились в зловещей ухмылке: «Дитя, я давно подозревал, что в конце концов ты пойдешь против меня…» Он вынул из-за пазухи свиток и развернул его перед Чжу Янь: «Поэтому я получил этот указ от Императора!» Взглянув на свиток, девушка застыла в ужасе, а ее глаза расширились от изумления. «Клан Чи, пренебрегая милостью Небес, действовал по-бунтарски и самонадеянно. За последние сто лет они вступили в сговор с Армией Восстановления и совершили государственную измену и бесчисленные преступления. Правитель Чи и его жена должны быть казнены, их тела должны быть разорваны на части пятью лошадьми, а весь их клан должен быть уничтожен!» «Ты… — Чжу Янь с полминуты оторопело смотрела на указ, не веря своим глазам. Затем она подняла голову и посмотрела на Да Сымина так, словно перед ней был не человек, а чудовище, и яростно закричала: — Ты… Ты все-таки попросил Императора издать такой указ? Старый подлец!» Она протянула руку, чтобы разорвать свиток с Императорским указом, но Да Сымин, взмахнув рукавом, быстро убрал его назад и серьезным тоном спросил: «Разве что-то из этого неправда? Разве предводитель Армии Восстановления Чжи Юань не жил под одной крышей с Правителями Чи сотню лет? Разве Клан Чи поколениями не укрывал предателя в своем дворце? А во время восстания ты лично действовала против Священной Императорской гвардии! Разве после всего этого ты считаешь, что было несправедливым издавать указ об уничтожении вашего клана?» «…» Чжу Янь не нашлась, что ответить, и лишь слегка подрагивала. «Если бы Ин лично увидел этот указ, ему было бы нечего возразить, — уклончиво сказал Да Сымин. — Он всегда был честным, справедливым и неумолимым. Имея перед собой неопровержимые доказательства, он не стал бы пытаться защищать тебя, даже если бы захотел. Думаю, ты не хотела бы ставить его в такое затруднительное положение, не так ли?» «…» Чжу Янь знала, что он говорит правду. Ее сердце медленно упало в груди. Да, покрывая людей Бездны Моря, она и ее Клан Чи поставили себя в очень уязвимое положение, особенно после того, как Чжу Янь совершила все эти преступления. Хитрый старик загнал ее в угол, и ей было некуда деваться. Увидев, что выражение лица Чжу Янь сменилось с гневного на растерянное, Да Сымин ухмыльнулся еще более язвительно. Она была все еще слишком юна, непомерно богата и слишком избалована. Она не знала всех сложностей и неприглядных сторон мира за пределами дворца. Стоило чуть надавить, как она тут же отступила? «Если указ вступит в силу, твой отец, мать и другие члены семьи будут казнены, — продолжал Да Сымин устрашающим голосом. — Не думай, что я просто пытаюсь тебя запугать. Когда увидишь голову Правителя Чи на флагштоке Города Небесного Ветра, тогда поймешь, что я говорил серьезно». Чжу Янь молча стиснула зубы. Да Сымин холодно рассмеялся. «Ну что, хватит тебе смелости нарушить данное мне обещание? Ты посмеешь рискнуть жизнями своей семьи и всего клана ради своей мимолетной прихоти?» Чжу Янь побледнела. Гнев в ее сердце медленно угасал, и она бессильно опустила голову. «Я дам тебе последний шанс. Оставь Нефритовую Кость, возвращайся во дворец Чи и никогда больше не попадайся на глаза Ину. И тогда всё, что произошло, никогда не выплывет наружу. — Голос Да Сымина был ледяным. — Твои родители очень тебя любят. Думаю, ты не станешь обрекать их на смерть из-за своих капризов, не так ли?»Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 104
Чжу Янь думала об этом снова и снова, и её глаза постепенно темнели. Спустя некоторое время она, наконец, вздохнула, медленно подняла руку к волосам, вытащила из них Нефритовую Кость и положила её перед Да Сымином. «Возьми… возьми это», — прошептала она со слезами на глазах. Да Сымин холодно посмотрел на нее, но не протянул руку, чтобы забрать заколку: «Мы не так договаривались. Ты должна сама вернуть её Ши Ину и всё сказать!» Чжу Янь задрожала: «Сказать… Что мне ему сказать?» «Ты знаешь, что, — сказал Да Сымин ледяным тоном. — Я объяснил тебе в Храме Белой Пагоды». Не обращая внимания на побледневшее лицо Чжу Янь, он хмуро продолжил: «Теперь мне нужно исцелить Ина. Это займет около трех часов, и ничто не должно помешать нам в это время. Ты можешь остаться рядом и охранять нас — кстати, хорошенько подумай о том, что ты собираешься сказать ему позже!» «Ты…» — Чжу Янь разозлилась и топнула ногой, с трудом сдерживая желание проткнуть старого хрыча острием Нефритовой Кости. Гром утих, и на вершине пика Мэнхуа засияло солнце. Над одинокой безлюдной горой гулял только небесный ветер. Неожиданно с неба свалился какой-то предмет, едва не ударив Чжу Янь по голове. Она присмотрелась и увидела, что это был огромный цветок размером с чашку для риса— возможно, из-за удаленности от людской суеты деревья здесь вырастали необычайно высокими, и на них распускались прекрасные, как облака, цветы. Чжу Янь сидела под деревом в оцепенении, держа в руке Нефритовую Кость, и кончики её пальцев слегка подрагивали. Она взглянула на Да Сымина, сидевшего на помосте неподалеку, но старик только пристально смотрел на Ши Ина одновременно тревожным и торжественным взглядом. Он сидел, скрестив ноги, позади Ши Ина, одна рука указывала на его лин-тай — точку обиталища души[129], другая рука была прижата к месту напротив его сердца, а на лбу у него был пурпурный завиток ауры. Это говорило о чрезвычайной концентрации духовной силы. Неужели он вытягивает из себя жизненную силу и передает ее Ши Ину? Этот старик действительно отчаянно пытался спасти жизнь её Шифу… Тогда, может быть… он так жесток к ней тоже ради блага Шифу? Чжу Янь в замешательстве вертела Нефритовую Кость в руках и с тревогой размышляла о том, что она скажет Шифу, когда он проснется. «Я не могу простить тебя, когда думаю о том, что ты убил Юаня у меня на глазах». Будет ли этого достаточно? Эта фраза обладает такой же смертоносной силой, как кинжал. Когда Шифу услышит эти слова, он, вероятно, ничего не скажет, развернется и уйдет, не так ли? Но… но… как могло всё так обернуться? Чжу Янь поразмыслила над этим и почувствовала раздражение: этот старик, почему он заставлял ее сделать то, что было для нее самым трудным? В этот момент она вдруг пожалела, что решила вернуться на пик Мэнхуа — мало того, что она ничем не помогла, но теперь еще и вынуждена была снова сделать Шифу больно. Вернись она вместе с Чунмином во дворец, как бы тогда могла сложиться нынешняя ситуация? Она с ненавистью ударила кулаком о землю так сильно, что Нефритовая Кость с лязгом пробила трещину в белом камне. В тот же миг над ухом Чжу Янь раздался пронзительный вопль, который достал до самого небосвода, и девушка удивленно подняла голову — это был крик Чунмина. Отчаянный сигнал тревоги! Что-то случилось? Чжу Янь выскочила из-под дерева, и Нефритовая Кость в её руке мгновенно превратилась в меч. Было раннее утро, и на вершине Мэнхуа, где еще висели облака и туман, только начинало светать. Но вдруг из ниоткуда налетел яростный ветер, раскачав деревья, и бесчисленные цветы с шелестом стали опадать на землю. Их красные лепестки были похожи на кровавый дождь. Что-то пролетело в вышине и привело всё в хаотическое движение. Как только Чжу Янь вскочила, небо над ее головой внезапно потемнело — так сильно, что все лучи света в одночасье исчезли, словно кто-то поднял огромный занавес, окутав им всю гору! В зловещей темноте между деревьями принцесса увидела пару светящихся холодных глаз. На пике Мэнхуа, который ещё недавно был пуст, внезапно появились люди в черных одеждах. Их лица были скрыты тенью, а руки иссохли, как кора на деревьях. Только глаза мерцали холодом, как голубой лед, танцуя в темноте, словно призрачные искры… В этот момент Чжу Янь ахнула от шока и почувствовала, как по всему ее телу пробежала дрожь. Да! Эти глаза, эти черные мантии — она видела их прежде в Лесу Кошмаров, когда ей было тринадцать! Невероятно, но этот ужас из детства вернулся именно сейчас! Это были те же самые люди, что преследовали их пять лет назад! Что за дьявольщина и кто они такие? Почему они вдруг появились здесь сейчас? Как они умудрились подняться сюда, на пик Мэнхуа? Фигуры в черных одеждах с льдисто-голубыми глазами и длинными темно-золотистыми волосами, выглядывавшими из-под капюшонов, с вышитыми на одеждах эмблемами двуглавой златокрылой птицы и посохами в руках бесшумно вышли из глубины густого леса, приближаясь к вершине пика Мэнхуа. Да Сымин на Террасе Забвения открыл глаза, и от одного только взгляда на внезапно появившихся людей содрогнулся всем телом! «Десять Чародеев?» — воскликнул он, всё ещё не веря своим глазам. В самом деле, Десять Чародеев из народа Льда Империи Цанлю из далёкого Западного Моря появились на пике Мэнхуа! С тех пор, как народ Льда был изгнан из Юньхуана императором Синцзунем семь тысяч лет назад, они ушли в Западном море и основали империю Цанлю. И хотя они много раз за тысячи лет пытались вернуться на материк, им так и не удалось этого сделать. На этот раз все старейшины Совета Империи Цанлю, собравшись вместе, отправились в Юньхуан, чего не случалось ни разу за сто лет! Могли ли эти люди заранее знать, что именно сегодня Ши Ин будет слабее, чем когда-либо, и воспользоваться ситуацией? И кто раскрыл им эту информацию? Фигуры в черных одеждах появлялись одна за другой, молча окружая Террасу Забвения. Да Сымин исцелял Ши Ина, который только что перенес Наказание Божественными Молниями. Жизненная энергия ци Великого Прорицателя непрерывно вливалось в тело его ученика, чтобы восстановить повреждения и укрепить его духовную силу, которая была в критическом состоянии. Если бы Да Сымин прервал процесс исцеления в такой момент, оба получили бы серьезные ранения. Великий Прорицатель не мог позволить себе даже шелохнуться, несмотря на охвативший его ужас. Десять человек в черных одеждах плотно окружили помост на Террасе Забвения. Возглавлявший чародеев У Сянь взглянул на сидевшего со скрещенными ногами Ши Ина и кивнул остальным, подтверждая его личность: «Это он». Затем он взглянул на Великого Прорицателя, сидевшего позади Ши Ина, и лицо его дрогнуло: «Неужели это сам Да Сымин из Кунсана?.. Прошло много времени с тех пор, как я видел тебя в последний раз. Ты пришёл сюда, чтобы лично провести ритуал для Ши Ина?» Уголки рта Да Сымина беззвучно дернулись, но он не мог оторвать пальцев от тела Ши Ина. «Что? Не в состоянии говорить? — У Сянь сделал паузу, рассматривая сидящих на помосте людей с повышенным интересом. — Ты укрепляешь его духовную сущность? Не можешь прерваться даже в такой критический момент, не так ли?» Чародей в черном расхохотался и повернул голову, чтобы сообщить своим соратникам: «Смотрите, два самых сильных мастера магических искусств Кунсана в одном месте сразу! Какое неожиданное везение, это как убить двух зайцев одним выстрелом!» Все десять чародеев Ледяного Клана со свистом рассредоточились, окружили помост и синхронно взмахнули посохами, отчего на пике Мэнхуа внезапно стало так темно, что было невозможно разглядеть даже пальцы собственной руки. «Выстроиться в фалангу Десяти Сторон[130], — скомандовал оставшимся девятерым чародеям в черном У Сянь, оценив обстановку. — Последуем указаниям Великого Мудреца и просто позволим божественной душе младшего погибнуть, сохранив только старую. У него очень высокий уровень совершенствования, и если нам удастся поглотить его жизненную энергию, каждый из нас сможет увеличить свою собственную силу хотя бы на один уровень». Услышав эти слова, Да Сымин потемнел лицом. Всё так. Десять Чародеев Империи Цанлю практиковали черную магию и в совершенстве освоили технику выкачивания духовной силы из других людей для собственного использования. Сейчас же Да Сымин не мог пошевелить даже пальцем. Если его сила попадёт в их руки, последствия будут немыслимыми! «Проваливайте!» — раздался внезапный громкий крик, прежде чем Десять Чародеев смогли что-либо предпринять. Яркая вспышка расцвела в темноте подобно молнии, расколов все вокруг и прочертив дугу на помосте Террасы Забвения, и яростно ударила по людям в черных одеждах. С лязгающим звоном посохи в руках чародеев ударились о луч света, и все люди Льда разом отступили на шаг назад. Взгляд Да Сымина переменился, когда он увидел, кто отбросил от него Десятерых Чародеев. Это была Чжу Янь. Она выскочила из-под дерева, и её Нефритовая Кость закружилась в воздухе, прежде чем превратиться в длинный меч, который со свистом вернулся в ее руку. Крепко обхватив рукоять клинка, принцесса приземлилась на согнутых коленях перед помостом Террасы Забвения, быстро оттеснив людей в черном, затем сформировала защитную печать другой рукой и закричала: «Хотите тронуть моего Шифу? Мечтайте дальше!»Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 105
У Сянь никак не ожидал, что на пике Мэнхуа из ниоткуда появится девушка, и замер в изумлении. Кто она такая? И кто такой Шифу, о котором она говорит — Да Сымин или Великий Жрец? Он не успел до конца прокрутить мысль у себя в голове — Чжу Янь прижала ладонь к земле и быстро произнесла заклинание. В мгновение ока земля на пике Мэнхуа затряслась, и из нее вырвались бесчисленные деревья, которые сплелись ветвями в непробиваемый щит и окружили Террасу Забвения плотным кольцом изумрудной зелени! «Тысяча Деревьев!» — пробормотал ошеломленный У Сянь. Это было самое мощное из защитных заклинаний Юньхуана. Совершенствующиеся маги тратили долгие годы на то, чтобы овладеть этой техникой, а эта юная девчонка творила ее одним жестом? Это действительно самая талантливая ученица Храма Цзюи? Но с каких пор Божественные Заклинатели Цзюи берут в обучение женщин? Нахмурив лоб, У Сянь приказал: «Сперва разберитесь с ней!» Одним быстрым движением Десять Чародеев взлетели и поплыли по воздуху к Чжу Янь, окружив ее внутри плотного кольца из деревьев. «Всё в порядке, я с ними справлюсь! — бесстрашно крикнула Чжу Янь. Не сводя глаз с Десятерых Чародеев, она стиснула Нефритовую Кость в руке и бросила Да Сымину через плечо, не оборачиваясь: — А ты должен исцелить Шифу!» Не успев договорить, она бросилась вперед, крепко сжимая в руке длинный меч! «…» Да Сымин под защитой деревьев нахмурился и глубоко вздохнул — эта девчонка действительно была слишком глупа и безрассудна, чтобы осознать всю мощь своих противников. Десять Чародеев империи Цанлю много лет изучали темные искусства, и каждый из них обладал невероятно высоким уровнем совершенствования — теперь, когда они собрались вместе, возможно, даже ни Ши Ин, ни сам Да Сымин не смогли бы их победить. А эта юная принцесса кинулась на них без раздумий? Однако ярость боевого духа Чжу Янь поразила даже умудренного опытом Да Сымина. Девушка устремилась вперед и, стиснув зубы, отразила больше сотни совместных атак Десяти Чародеев, не отступая ни на шаг. Ей казалось, что бой длился бесконечно. Под конец Чжу Янь уже с трудом понимала, что происходит, и каждое простое движение, каждое слово заклинания давалось ей с неимоверным усилием и отнимало огромную часть духовной энергии. Но Чжу Янь знала, что если отступит, то эти люди убьют Шифу, как уже пытались сделать это пять лет назад. Нефритовая Кость заплясала в потоке света, окружив Террасу Забвения защитным барьером и отчаянно отбивая атаки Десяти Чародеев. Внутри щита из Тысячи Деревьев Да Сымин поднял глаза, чтобы посмотреть за ходом сражения, и был слегка тронут увиденным. Девушке не было еще и двадцати, и она обучалась на горе Цзюи всего четыре года, но уже достигла такого высокого уровня просветления. Если бы не Кровная Клятва Звездной Души, которую на использовала совсем недавно, повредив свою духовную основу, вероятно, сейчас она была бы намного сильнее. Ин, ты выбрал действительно достойную ученицу… С легким вздохом и сложными эмоциями в глазах Да Сымин положил палец на точку лин-тай на спине Ши Ина и прижал ладонь другой руки с обратной стороны его сердца. Пурпурная энергия ци закружилась над его головой, исцеляя раненого жреца. По другую сторону барьера из деревьев Чжу Янь изо всех сил старалась держать оборону. Она была слишком юной и не имела большого боевого опыта, не говоря уже о том, что совершенно не знала, как противостоять нескольким противникам одновременно. Она просто бросалась вперед, атакуя на опережение и пресекая попытки врагов продвинуться вперед. Но Десять Чародеев с их колоссальным опытом быстро обнаружили все слабости Чжу Янь и вместо того, чтобы атаковать, перегруппировались, заставляя девушку тратить всё больше и больше духовной энергии. Наконец они нашли брешь в ее защите. Чжу Янь выпустила Стрелу Заката, отбросив назад У Пэна и У Лана, которые подбирались к Террасе Забвения, но вместе с этим оставила незащищенными свои фланги. В мгновение ока семь посохов ударили одновременно, и обволакивавший тело Чжу Янь Щит Золотой Цитадели разрушился с громким треском! Чжу Янь упала на одного колено и сплюнула глоток крови, чувствуя, как ужасная боль пронизывает каждый кусочек ее тела. Невозможно… Прошло целых пять лет, но, как и тогда, она все еще не может победить этих людей! Почему она такая бесполезная? Увидев, что Десять Чародеев прорвали ее оборону и направились к Террасе Забвения, Чжу Янь ощутила прилив дикого гнева и ярости. С громким криком она прижала ладонь к земле и взлетела в воздух, обрушившись на У Ханя со спины. «Стой! Не трогай Шифу!» От гнева ее глаза налились багровой кровью, и Чжу Янь, небрежно сложив ладони и прижав кончики пальцев друг к другу, выкрикнула: «Небесная Кара!» Небо над пиком Мэнхуа осветилось яркими вспышками. Смертоносные молнии ударили в группу чародеев, сверкая и взрываясь, как ослепительные золотые фейерверки. Маги в черных одеждах пошатнулись и одновременно отступили. «Ищешь смерти?» Зловеще усмехаясь, У Сянь скомандовал чародеям организованно отступить. Десять посохов разом обрушились на Чжу Янь с такой силой, что она отлетела назад и выплюнула еще одну струю крови. Но вдруг в полете ее губы тронула странная усмешка. Девушка быстро что-то прошептала и крикнула: «Застынь!» Капли ее крови внезапно застыли в воздухе! «Нехорошо! — вдруг растерялся У Сянь. — Берегитесь, она использует заклинание Кипящей Крови!» Эта девчонка сражалась как тигрица! Капли крови, выплеснувшиеся из ее тела, затвердели в воздухе и стали похожи на красные бусины, которые рассыпались вокруг Десяти Чародеев. Чжу Янь выдохнула магические слова, и капли ее крови превратились в раскаленные шарики, которые с громкими хлопками стали взрываться один за другим! Десять Чародеев попятились назад среди оглушительных взрывов. Трое из них пошатнулись и упали на землю, пораженные заклинанием, разрушив боевую формацию Десяти Сторон. Воспользовавшись моментом, Чжу Янь из последних сил бросилась ко входу на Террасу Забвения, отрезав собой путь для Десятерых Чародеев. Но принцесса была так истощена, что не удержалась и рухнула на землю. Во рту стоял отвратительный привкус крови, Чжу Янь тяжело дышала и чувствовала себя так, словно все кости в ее теле были стерты в порошок, но ее сердце пылало яростью и отчаянием — это была ее первая битва после того, как она закончила изучение записей Шифу. Разве она могла позволить победить себя? Если бы она знала, что эти люди окажутся такими сильными, она занималась бы еще усерднее! Юная ученица не подозревала, что сам факт того, что она в одиночку продержалась так долго против Десятерых Чародеев, был чудом, которого не знал весь Юньхуан. «Прикончите девчонку!» У Сяню надоело, что Чжу Янь постоянно блокирует их атаки. Разъяренный глава чародеев взмахнул посохом. Земля содрогнулась, и весь пик Мэнхуа затрясся. Трава и деревья закачались от вибраций. Под черным, как смола, небом были слышны только странные скребущие звуки. Эти звуки доносились из недр скалы и пугали до мурашек. Что это за звуки? Кого призывают эти чародеи? Борясь с дурным предчувствием, Чжу Янь пригляделась получше и вскрикнула от ужаса — о Небеса! Из-под скалы выползали полчища скелетов! Это были высохшие останки давно умерших жрецов. У некоторых из них не хватало конечностей и других костей, но на них все еще болтались полуистлевшие одежды священнослужителей Цзюи. Скелеты дергались и шатались, словно марионетки на нитках. Шаг за шагом они угрожающе поднимались по лестнице из мечей. В этот миг Чжу Янь почувствовала, как волосы зашевелились у нее на голове — ииспользуя некромантию, это чародеи с Западного моря призвали всех жрецов, погибших на Тропе Десяти Тысяч Истязаний! Более девятисот Божественных Жрецов разных возрастов и рангов вереницей брели с подножья горы по лестнице из клинков, которая вела на самый верх, на Террасу Забвения! Сотни пар пустых глазниц таращились на Чжу Янь зловещей чернотой. «Убить всех», — приказал мертвецам У Сянь, закончив читать заклинание. Как по щелчку пальцев, все мертвые жрецы Кунсана повернулись и устремились к Чжу Янь! «А-а… Аааааа!» — закричала она. При виде давно умерших лиц по затылку Чжу Янь пробежал колючий холод, а в голове появилось непреодолимое желание бежать со всех ног. Однако, сделав пару шагов, принцесса остановилась от мысли о том, что ее Шифу всё еще без сознания где-то там, у нее за спиной. Выбра не было! Она не могла рисковать жизнью Шифу. Пусть это будет неуважительно по отношению к покойным старейшинам, но придется изрубить их на части! Чжу Янь развернулась, стиснув Нефритовую Кость в руке с новой силой, и помчалась навстречу толпе мертвецов. «Пригнись!» В момент, когда ожившие скелеты почти окружили ее со всех сторон, Чжу Янь внезапно услышала пронзительный свист за спиной, и в небе сверкнула вспышка молнии, разрезав плотный черный туман, обволакивавший пик Мэнхуа! В критический момент Да Сымин, наконец, завершил лечение Ши Ина и взлетел в в воздух над Террасой Забвения!* * *
«На этот раз Десяти Чародеям придется отступить, — низким голосом произнес кто-то на краю Западного моря и отряхнул рукава. Стоявшее перед ним водное зеркало мгновенно пошло мелкой рябью, размывая все отражавшиеся в нем изображения, и Великий Мудрец прошептал: — Дальнейшее наблюдение бессмысленно». Услышав эти слова, Святая Жрица опустилась на колени возле него и слегка вздрогнула. «Скажи Правителю Цин, что на этот раз он потерпел неудачу», — пара золотых зрачков сверкнула в темноте, мерцая мрачным сиянием, что делало их удивительно похожими на глаза Бога Разрушения, которому поклонялись люди Кунсана! «Слушаюсь», — Святая Жрица поклонилась и встала с колен. Когда поверхность водного зеркала разгладилась, на ней появилась картина происходившего на пике Мэнхуа — Да Сымин наконец освободился и присоединился к юной девушке в битве; вдвоем они стали ожесточенно сражаться с Десятью Чародеями. Единственным возможностью для империи Цанлю пробраться в самое сердце Юньхуана была внезапная атака, чтобы нанести удар изнутри. Затяжная битва сводила шансы на победу практически к нулю. Но откуда взялась эта девушка, с которой не смогли справиться даже Десять Чародеев? Как такая переменная могла появиться в шести правящих Кланах Кунсана? Или может быть, дело в том, что спустя семь тысяч лет он стал чужаком на своей бывшей родине? Сотни мыслей и эмоций промелькнули в светящихся золотых зрачках. Внезапно изображение в водном зеркале изменилось — что-то прервало противостояние на пике Мэнхуа. Тяжелые тучи разошлись, и на землю с пронзительным криком обрушилась белая молния. Это была Божественная Птица Чунмин, которая принесла на вершину сквозь пелену мрака несколько дюжин служителей Храма Цзюи! Подкрепления вступили в бой, и ситуация мгновенно изменилась. Как и ожидалось, всё закончилось грандиозным провалом… Великий Мудрец тихо вздохнул в темноте, посмотрел в ночное в небо и застыл, словно пораженный громом. Астральное поле над его головой изменилось! Рисунок звездного неба выглядел иначе, и небесный порядок был нарушен. Хотя Звезда Императора в созвездии Ковша[131] померкла, рядом с ней внезапно возникли две большие звезды! У одной из них было пурпурное свечение, другая сияла красным. Приглядевшись получше, Великий Мудрец заметил едва уловимую связь между звездами, которая соединяла их траектории, освещая их путь на небосводе. «…» Сияющие золотые зрачки на мгновение потемнели, словно погрузившись в глубокие раздумья. Во всем мире найдется очень мало тех, кто способен изменить движение светил и управлять звездами. Неужели кто-то еще, кроме него, смог вмешаться в карту звездного неба? Это был человек Кунсана? Или кто-то из Морского Царства? «Удивительно, что даже стоя на грани катастрофы, земля Юньхуан порождает настолько могущественных людей…» Из темноты раздался глухой и слабый шепот, словно доносившийся сквозь века: «Неужели люди Кунсана отчаянно пытаются изменить свою судьбу?» «Кажется, пришло время мне нанести визит в Юньхуан самому».Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 106
Кровавая битва на вершине пика Мэнхуа закончилась гибелью двадцати семи Божественных Жрецов и более сотни служителей Храма Цзюи. Ожесточенный бой продолжался целый день и целую ночь, снизу прибывали подкрепления, и в итоге Десять Чародеев потерпели поражение и были вынуждены бежать. Ожившие скелеты упали обратно к подножию горы, и наконец наступила тишина. Уставшая и израненная птица Чунмин улетела в Глубокую Долину искать целебные духовные травы. Да Сымин обернулся, посмотрел на Ши Ина, который все еще был без сознания на Террасе Забвения, и испустил протяжный вздох облегчения. Искалеченному Великому Жрецу понемногу становилось лучше, и его бледное лицо уже приобретало более яркий оттенок. По его телу струилось яркое золотистое свечение — признак того, что его духовная основа, поврежденная Божественными Молниями, была восстановлена. До этого никому из жрецов не удавалось пройти сквозь Десять Тысяч Истязаний, Очищение Небесным Громом и Наказание Божественными Молниями, не лишившись духовных сил полностью. Разве можно было позволить такому человеку снова стать простым смертным? Великий Жрец понемногу восстанавливал силы. Юная принцесса Клана Чи, которая со сломанной рукой плелась позади Да Сымина, уселась напротив Ши Ина и с тревогой посмотрела на него. Ее ясные глаза наполнились заботой и волнением. Да Сымин взглянул на Чжу Янь, и его сердце оттаяло. Эта девушка сражалась с ним плечом к плечу и на удивление выстояла до самого конца. Хотя она значительно уступала старцу по силе и уровню совершенствования, ее бесстрашие и стремление сражаться до последнего превосходили даже его собственные. Трижды она пропускала сокрушительные удары от Десятерых Чародеев, и все три раза отчаянно контратаковала, получая всё новые и новые раны. Даже половина ее лица опухла — в пылу боя в попытке прикусить язык, чтобы добыть из него каплю крови для заклинания, она прокусила себе щеку, и теперь выглядела довольно нелепо со странной гримасой на перекошенном лице. Но даже едва выжив в жестоком бою, она не беспокоилась о том, чтобы перевязать собственные раны, и просто свернулась калачиком напротив Ши Ина, с тревогой глядя на него. Да Сымин тихонько вздохнул, подошел к принцессе и потрепал ее по плечу. Вздрогнув, Чжу Янь подняла голову, увидела старика в черных одеждах и отпрянула назад. Эта юная девочка боялась его до дрожи, не так ли? «Ши Ин скоро проснется, и ты должна будешь оставить его в покое, — сказал Да Сымин холодным голосом, вынув из-за пазухи свиток с Императорским указом и помахав им перед лицом Чжу Янь, прежде чем спрятать обратно. — Помни, что ты мне обещала». «…» Увидев документ, Чжу Янь побледнела. На мгновение она стиснула в руке Нефритовую Кость, будто собиралась напасть на Да Сымина и драться с ним на смерть, но заколебалась. Крошечные огоньки ярости вспыхнули и тут же угасли в ее глазах, и она бессильно опустила руку. Чжу Янь молча встала, отошла к цветущему дереву, и некоторое время неподвижно стояла под ним. Только тогда она ощутила тупую боль в сломанной руке и заметила, что половина ее рукава была в крови. «Я не ожидал, что ты достигнешь такого высокого уровня совершенствования в столь юном возрасте, — услышала она за спиной голос Да Сымина, в котором чувствовались нотки сожаления. — Даже Ши Ин в твоем возрасте не смог бы продержаться так долго в одиночку под натиском Десяти Чародеев». «Я польщена… Но никто не может сравняться по силе с Шифу, — Чжу Янь не хотела придавать значения его словам, и недовольно пробормотала: — В отчаянном положении все способности и навыки достигают невиданных пределов. Я скорее умерла бы, чем позволила этим людям с ледяными глазами тронуть Шифу хоть пальцем!» Сердце Да Сымина дрогнуло, и он взглянул на Чжу Янь еще раз. Но девушка опустила голову, словно в трауре, и принялась молча перевязывать сломанную руку поясом своего платья. «Всё еще сопротивляешься?» — спросил Да Сымин, прочитав ее мысли. Не отвечая, Чжу Янь поспешно перевязала руку и уставилась на цветы, разбросанные на земле. Деревья на вершине пустой горы были в полном цвету, но после ожесточенного сражения цветы облетели, укрыв землю плотным слоем, словно пестрым ковром. Чжу Янь в бессильной злобе пнула носком сапога ворох опавших лепестков и после долгой паузы издала горестный вздох. «Ты еще молода, — Да Сымин украдкой вздохнул, но его голос оставался спокойным. — Когда ты повзрослеешь, то поймешь, что кем бы ты ни была, в этой жизни всегда будут вещи, с которыми приходиться смириться, даже если ты этого не желаешь». Чжу Янь невольно спросила: «В твоей жизни тоже были ситуации, с которыми ты не мог смириться?» «Конечно, — несмотря на внезапный невежливый вопрос, голос Да Сымина оставался невозмутимым. — В моей жизни было много вещей, которые мне неподвластны». Глаза Чжу Янь округлились от удивления. Она быстро повернулась и в изумлении взглянула на старика: «Неужели? Но ведь ты Верховный Управитель Судеб! Ты самый могущественный человек, разве есть что-то, на что ты не можешь повлиять?» «Разумеется, есть», — коротко бросил Да Сымин. «И что же это? — Глаза девушки светились неуемным любопытством. — Что-то очень важное?» Да Сымин покачал головой, будто вспоминая о чем-то очень далеком, и его глаза помрачнели. Наконец старик прошептал: «Как и ты, я не мог быть вместе с человеком, которого любил». «Что… Как и я? — опешила Чжу Янь и, повесив голову, снова принялась пинать опавшие цветы. Через некоторое время она пробормотала: — Это потому, что мешавшие вам люди были более могущественными, и ты не мог их победить?» Да Сымин остолбенел от внезапной мысли: всю свою жизнь он сражался не с конкретным человеком, а с собственной судьбой, которая была уготована ему с самого рождения. Но Чжу Янь продолжала сверлить его взглядом, спрашивая: «Ты не сумел их победить? Ты сделал всё, что мог?» «…» В этот миг Да Сымин застыл от ужаса и потерял дар речи. «Может быть, ты мог сделать что-нибудь еще?» — не удержавшись, пробормотала Чжу Янь. Старик не говорил ни слова, вспоминая свое далекое прошлое. В его глазах бушевал ураган противоречивых эмоций, и его лицо стало печальным. Что он сделал, когда узнал, что его отец назначил А-Янь в жены его старшему брату, будущему Императору? Он не сделал ничего, лишь закрылся в храме, ушел с головой в горы книг по магическим искусствам и не выходил из собственноручно свитого вокруг себя кокона до тех пор, пока не получил ужасные известия. Да, он не сделал всё, что мог — более того, он не сделал ничего! Он просто слишком быстро сдался. «Но я не такая, как ты. Я сражалась до последнего! Я положила все силы и сделала всё, что могла! — гордо воскликнула Чжу Янь, выпятив грудь. Но затем ее голова снова опустилась, и принцесса бессильно пробормотала: — Но… я не могу победить тебя. Это отвратительно!» Слова девушки были дерзкими и прямолинейными, но Да Сымин пристально посмотрел на нее, и его взгляд стал удивительно мягким. «Я не хочу навредить тебе, — наконец сказал старик и вздохнул. — Я просто защищаю Кунсан и пытаюсь защитить Ши Ина». «Как благородно, — пробормотала Чжу Янь, снова смерив Великого Прорицателя слегка беспомощным взглядом. — Послушай… Я не могу прочитать твои мысли, но чувствую, что ты хороший человек. Я вижу, что ты изо всех сил стараешься помочь Шифу. Без тебя он давно был бы мертв по моей вине». Да Сымин кивнул: «Хорошо, что ты это понимаешь». «Поэтому… Наверное, мне всё же стоит к тебе прислушаться, — сказала Чжу Янь и с сожалением добавила: — Я никак не могу рисковать такими важными вещами и снова подвергать Шифу опасности, не говоря уже о том, чтобы причинить ему боль или вред… Я… я уйду и дам ему возможность спокойно прожить эти двадцать с лишним лет». Глаза девушки стали пепельно-тусклыми. Ее внешнее спокойствие начало ей изменять, уступая место отчаянию. Да Сымин посмотрел на нее со скрытой болью во взгляде и вздохнул: «Будет лучше, если ты будешь так об этом думать». «Но… даже если я думаю об этом так, мне всё равно больно! — прошептала она дрожащим голосом. — У меня так болит внутри, словно я разрываюсь на части!» «Мне знакомо это чувство, — мягким голосом сказал старик и вздохнул. — Но ты еще молода, и у тебя будут тысячи возможностей встретить других людей. Время залечит все раны». «Нет, это невозможно, — пробормотала Чжу Янь срывающимся голосом. — Я отпустила Юаня и упустила Шифу… Я больше никогда никого не полюблю!» «Однажды ты встретишь кого-нибудь», — мягким голосом сказал Да Сымин и положил руку на плечо Чжу Янь. Нежный мерцающий свет окутал их обоих, и прежде чем Чжу Янь успела о чем-то подумать, боль в ее сломанной руке пропала.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 107
«Что? — вздрогнула Чжу Янь и посмотрела на Да Сымина. — Ты лечишь меня? Но ты ведь сам получил ранение и еще не исцелился!» «Я в порядке», — Да Сымин с тяжелым сердцем посмотрел в ее ясные глаза. Внезапно с другого конца Террасы Забвения донесся крик служителя: «Великий Жрец очнулся!» «Шифу очнулся!» — радостно воскликнула Чжу Янь и хотела броситься к учителю. Но в этот миг Да Сымин вскинул руку и оттащил принцессу назад. Обернувшись, Чжу Янь увидела, что от теплоты в его глазах не осталось и следа — они стали холодными и безжалостными. Старик смотрел на нее жутким, пробирающим до костей взглядом. Чжу Янь безошибочно поняла, что он имел в виду, и задрожала. «Помни: тебе не следует играть с жизнями твоих родителей и всего клана! — произнес Да Сымин грозным ледяным тоном. — Не забывай, что ты мне обещала». Чжу Янь дрожащими пальцами нащупала драгоценную Нефритовую Кость в волосах и подбежала к лежавшему на террасе человеку. Ши Ин открыл глаза. После мучительного путешествия по тропе Десяти Тысяч Истязаний и Очищения Тела Небесным Громом он был все еще слаб. В легком замешательстве он посмотрел на толпу собравшихся вокруг него людей, не до конца понимая, что с ним и как он здесь очутился, но, увидев подбежавшую к нему девушку, внезапно всё вспомнил. «А-Янь? — он смотрел на принцессу перед собой и от удивления не мог собраться с мыслями. — Разве ты… не должна была вернуться во дворец Правителя Чи? Почему ты здесь?» Чжу Янь молча смотрела на него. Ее губы слегка подрагивали от желания всё ему рассказать. Посмотрев на опухшее и израненное лицо Чжу Янь, Ши Ин побледнел и, приподнявшись на локте, встревоженно спросил: «Что случилось, почему ты ранена? Кто тебя избил?» «Никто… Всё в порядке», — торопливо покачала головой Чжу Янь и быстро шагнула назад. Ее странное поведение удивило и насторожило Ши Ина. За короткий миг сознание Великого Жреца прояснилось, и он вспомнил, что с ним случилось на Тропе Десяти Тысяч Истязаний. Глядя на девушку перед собой, он чувствовал, как его сердце захлестывает буря эмоций, и не мог сказать ни слова. Словно опасаясь, что вот-вот растеряет всю свою храбрость, Чжу Янь внезапно стиснула зубы, подняла руку, вытянув ее перед лицом Ши Ина, и громко сказала: «Я… я здесь, чтобы вернуть это тебе!» Ши Ин дернулся, увидев предмет, который она протянула ему на раскрытой ладони. Это была Нефритовая Кость! Он поднял глаза и посмотрел на нее с болезненным молчаливым вопросом. Но Чжу Янь тут же опустила голову, избегая его взгляда, и его голос стал натянутым, как железный прут. Она протягивала ему заколку неподвижной, словно окаменелой рукой: «Можешь забрать ее назад». Ши Ин понял, что она имеет в виду, глубоко вздохнул, и его глаза стали мрачными. Но спустя пару мгновений молчания он взял себя в руки и сказал удивительно спокойным голосом: «Я отдал ее тебе, можешь не возвращать ее». Услышав его ответ, Чжу Янь дернула губами, едва не зарыдав — почему он просто не взял заколку? Почему ей придется произносить эти ужасные слова?.. Она украдкой взглянула на Да Сымина, но стоявший позади толпы старик неумолимо смотрел на нее холодными и полными решимости глазами без малейшего намека на поблажку. В его руках был свиток с указом, который мог отнять жизни всех членов Клана Чи, и под этой смертельной угрозой Чжу Янь вынуждена была подчиниться. Выхода не было. Придется сказать это! Чжу Янь повернулась, посмотрела на Шифу, сделала глубокий вздох и с трудом произнесла: «Но… я не хочу, чтобы она оставалась у меня! Каждый раз, когда я смотрю на нее, я вспоминаю, что это ты убил Юаня! Я… я никогда не смогу забыть тот день и не хочу ее больше видеть!» «…» Ши Ин посмотрел на нее полными неверия глазами. От его обжигающего словно раскаленное железо взгляда по телу Чжу Янь пробежала судорога. Нефритовая Кость выскользнула из ее руки одним небрежным решительным движением! В мгновение ока Ши Ин вскинул руку, подхватил Нефритовую Кость на лету, не дав ей упасть, и крепко сжал драгоценность в ладони — так крепко, что острый кончик проткнул ему руку, и из стиснутого кулака потекла струйка крови. «Я понимаю. В таком случае, я заберу ее, — какое-то время Ши Ин молча пристально смотрел на Чжу Янь, затем сказал таким же ровным и невозмутимым голосом: — Вот как… Ты могла бы сказать мне об этом сразу». Чжу Янь на мгновение оторопела. Она почувствовала себя так, словно ей в сердце воткнули нож и провернули его внутри. Эти слова забрали у нее почти все силы, и она не знала, что ее сказать. В ее голове помутнело, и она застыла на месте, словно ее ноги вросли в землю. Ши Ин с трудом поднялся, сжимая в руке брошенную ею Нефритовую Кость и внимательно глядя на принцессу. Уголок его губ слегка дернулся, и после недолгого молчания Великий Жрец сказал: «В таком случае, позволь Чунмину доставить тебя домой». Услышав слова своего господина, Чунмин вернулся из долины и приземлился рядом с ним и Чжу Янь, не понимая, что происходит, но чувствуя напряженность атмосферы. Взглянув на двоих людей, он осторожно заворковал, отказываясь приближаться. Наблюдавший за ними со стороны Да Сымин поспешил разрядить обстановку: «Чунмин ранен и не сможет пролететь много тысяч ли, поэтому пускай принцессу Чжу Янь отнесет мой Золотоглазый Суань-ни[132]». «Так будет лучше, — кивнул Ши Ин своему наставнику. — Премного благодарен». Да Сымин кивнул в ответ: «Не стоит». Чжу Янь отошла в сторону и, потеряв дар речи, в смятении наблюдала за тем, как Ши Ин и Да Сымин обмениваются любезностями как ни в чем ни бывало. Ее сердце едва не разорвалось на части, когда она говорила эти слова — как мог Ши Ин, услышав их, оставаться таким спокойным и безразличным? Она смотрела безжизненным взглядом на человека перед собой, и каждое его слово вонзалось в ее сердце, как острый нож. Чжу Янь безудержно затряслась всем телом; ей понадобилось огромное усилие, чтобы не разрыдаться прямо у всех на глазах — стоит Ши Ину лишь взглянуть на нее, как он сразу поймет, что с ней творится что-то неладное. Но он развернулся и пошел обратно, не глядя больше на Чжу Янь. Когда Суань-ни поднялся в воздух, унося на своих крыльях юную принцессу Клана Чи, Да Сымин испустил протяжный вздох облегчения, и его взгляд стал странным и загадочным. Он был словно странник, прошедший огромную дорогу и наконец сбросивший в конце пути тяжкую ношу с плеч, испытав невероятное чувство облегчения. Да, всё наконец закончилось. Когда Чжу Янь произнесла то, что должна была, между ней и Ши Ином словно с треском оборвалась невидимая нить, безжалостно и бесповоротно. С самого детства юного жреца отличали гордость и принципиальность, он всегда предпочитал быть разбитым нефритом, чем целой черепицей[133]. Будучи отвергнут так открыто и однозначно, он навсегда отвернется от девчонки и больше никогда на нее не взглянет. «Я сражалась до последнего! Я положила все силы и сделала всё, что могла!» Эти слова все еще звенели в ушах Великого Прорицателя. От этой девчонки веяло такой неуемной энергией и энтузиазмом, что она едва не затмевала собой солнце, и даже умудренное годами сердце Да Сымина не могло не проникнуться этим сиянием. Лицо старика стало грустным и задумчивым. Он молчаливо показал головой. Увы, неразумное дитя, ты действительно сделала всё, что могла. Но ты понятия не имеешь, с чем сражаешься. Дело не в том, что ты мне не нравишься, просто в этом мире есть вещи более важные, чем твоя детская влюбленность… Да Сымин был глубоко погружен в раздумья, сидя под деревом, когда к нему подбежал запыхавшийся служитель храма и сказал испуганным голосом: «Да Сымин! Великий Жрец… Его только что внезапно стошнило кровью!» «Не волнуйся, — Великий Прорицатель был на удивление невозмутим и лишь тихо сказал: — Возвращайся в храм». По завершении битвы Храм Цзюи вернулся в прежнее безмятежное состояние с утренними колоколами и вечерними барабанами, молитвами, песнопениями и привычной рутиной. После того, как все священнослужители вернулись к исполнению своих обязанностей, в Большом Зале храма остались только двое людей, а на жертвенном алтаре лежали два аккуратно сложенных предмета: нефритовая пластина и окровавленное одеяние. Платье жреца, которое раньше было белым, как снег, было залито бесчисленными пятнами крови и стало полностью красным. «Пройдя сквозь ад Десяти Тысяч Истязаний и Очищение Тела Небесным Громом и сняв одежды Великого Жреца, отныне ты больше не являешься членом Ордена Цзюи, — сказал Да Сымин стоявшему позади него Ши Ину, окинув взглядом священные атрибуты. — Теперь ты можешь вернуться в мир смертных и жить жизнью обычного человека». Ши Ин ничего не сказал и лишь молча слушал учителя. «Хотя ты понес наказание Пятью Божественными Молниями, я защитил твоё ци-хай и запечатал духовную основу, предотвратив ее полное разрушение. Через месяц отдыха ты сможешь полностью восстановиться и будешь таким же, как прежде, — продолжал Да Сымин, жестом указав на алтарь. — Пока на должность Великого Жреца не изберут нового кандидата, нефритовая пластина может остаться у тебя».Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 108
Ши Ин не сказал ни слова и даже не выразил благодарности, лишь молча сжимал в руке Нефритовую Кость, о чем-то глубоко задумавшись. Спустя некоторое время он внезапно задал странный вопрос: «Был ли в Храме Цзюи больше сотни лет назад Божественный Жрец, который… прошел живым через Десять Тысяч Истязаний?» «Что? — Да Сымин был весьма удивлен таким неожиданным вопросом. — Да, сто двадцать семь лет назад один Божественный Жрец Храма Цзюи действительно нарушил обет и вернулся в мир смертных после того, как понес наказание Божественными Молниями. Уходя из храма, этот жрец даже забрал с собой один из священных артефактов. Говорят, он был в отношениях с…» В этот миг Да Сымин наконец понял, почему Ши Ин задал этот вопрос, и, помедлив, все же решил ответить честно: «Он уединился с принцессой Клана Чи». «Правда? — брови Ши Ина слегка дернулись, а на лице отразились смешанные чувства, и он тихо сказал мягким голосом: — Значит, тот труп, который я видел на скале, был не его… Это хорошо». В его голосе чувствовалось облегчение, как будто он лично знал этого жреца, который жил больше ста лет назад. «Этот Божественный Жрец вернулся с пика Мэнхуа живым и ушел вместе с принцессой Клана Чи. Их дальнейшая судьба неизвестна, — Да Сымин знал, что на уме у его ученика, и невольно вздохнул: — Женщины пустыни из Клана Чи свободолюбивы и страстны по натуре, они горячо любят и так же горячо ненавидят, они безудержны, как степной огонь… Но сильные чувства — враг любого заклинателя». Ши Ин воздержался от ответа, лишь опустил глаза, посмотрел на Нефритовую Кость и вдруг закашлялся. «Что такое? — бросил на него пытливый взгляд Да Сымин. — Тебе нехорошо?» Ши Ин покачал головой: «Ничего серьезного». «Я знаю, что ничего серьезного. Когда тебя внезапно стошнило кровью, это был просто всплеск гнева, — старик посмотрел на него проницательным взглядом и вздохнул: — Я не ожидал от тебя таких бурных переживаний. С раннего возраста ты совершенствовался, чтобы твое сердце было спокойным, как тихая водная гладь. Но из-за обычной девушки твоя душа вдруг пришла в такое смятение, какая досада…» Ши Ин покрепче сжал Нефритовую Кость в руке. В его глазах промелькнула тень раздражения, и он ничего не ответил на замечание Да Сымина. «Хорошо, что принцесса высказалась сейчас и не стала тянуть с этим дальше, — Да Сымин не отрываясь смотрел на ученика, и хотя его голос звучал спокойно, каждое слово было резким, как удар кинжалом. — Я знаю, что ты убил того тритона не из личной мести, а ради высшей цели — спасения Кунсана. К сожалению, эта девчонка не смогла понять твоих намерений и затаила обиду в сердце. Если бы она только могла…» «Замолчи! Не говори этого!» — внезапно взорвался Ши Ин. Его голос звенел гневом и яростью, чего обычно с ним не бывало. Да Сымин слегка вздрогнул и умолк, опасаясь, что разозлит молодого человека еще больше. Через мгновение Ши Ин успокоился и сказал: «Прости. Я не хочу сейчас говорить об этом». «Хорошо», — кивнул Да Сымин и решил больше не углубляться в тему. Спустя еще какое-то время Ши Ин снова заговорил с ним: «Когда я ступил на Тропу Десяти Тысяч Истязаний, ты сказал, что у тебя есть для меня что-то важное. Что ты хотел?» Да Сымин непонимающе взглянул на него, затем вспомнил, о чем речь, и сказал серьезным тоном: «Да. Мне нужно сообщить тебе важное известие: твой отец смертельно болен и, боюсь, не проживет долго». Что? Взгляд Ши Ина тут же изменился, и молодой человек пристально посмотрел на Великого Прорицателя. Да Сымин стал внимательно изучать выражение его лица, словно пытаясь прочитать мысли, затем сказал: «Раз ты прошел испытание Тропой Десяти Тысяч Истязаний и оставил служение, ты можешь отправиться со мной в Запретный Город как сын Императора и попрощаться с отцом, дабы облегчить его страдания. Ты согласен?» Ши Ин молчал. Его лицо было холодным и непроницаемым, без какого-либо намека на согласие. Да Сымин слегка нахмурился. «Вы с отцом не виделись больше двадцати лет… Теперь, когда он на смертном одре, разве ты не хочешь увидеть в его в последний раз?» «Не хочу», — коротко и упрямо ответил Ши Ин. «…» Да Сымин глубоко вздохнул и ничего не сказал. «Более того, возможно, он тоже не хочет меня видеть, — Ши Ин говорил о своем отце абсолютно ровным и безразличным тоном. — Я только-только оставил служение в Храме Цзюи, и если я появлюсь в столице сейчас, люди начнут строить догадки и думать, что я не просто решил навестить умирающего отца. Ха… Они подумают, что я вернулся, чтобы отнять престол у своего брата! Я не хотел бы вызвать гражданские волнения в Юньхуане». Да Сымин изогнул седые длинные брови: «Тебя действительно не интересует престол?» Ши Ин кивнул: «Совершенно». «Какая жалость, — сокрушенно сказал Да Сымин, глядя на племянника. — Ин, ты был бы прекрасным императором, в тысячу раз лучшим, чем твой непутевый братец, который только и знает, что есть, пить да кутить!» «Не нужно так принижать Ши Юя, — при упоминании о младшем брате лицо Ши Ина слегка смягчилось, а голос стал искренним и спокойным: — Это правда, что он не слишком хорошо образован, может быть легкомысленным и любит развлекаться, но он ни в коем случае не плохой человек. Да Сымин, под твоим наставничеством он уж точно не станет глупым правителем, пусть и не слишком умным или выдающимся». «Под моим наставничеством? — язвительно усмехнулся Да Сымин. — Да кто такой этот мальчишка, рожденный от наложницы Цин? Разве он достоин моего наставничества и помощи?» Услышав его зловещий смех, Ши Ин невольно вздрогнул и взглянул на Великого Прорицателя. «Я не главный министр и не правитель одного из Шести Кланов, и я не могу взять на себя такую ответственность. Разве будущее Кунсана требует от меня, чтобы я помогал кучке грязи взобраться на вершину?» Лицо Да Сымина стало суровым и мрачным. Он взглянул на Ши Ина и сказал жестким голосом: «К тому же, мне осталось жить совсем недолго. Через семьдесят лет нас ждет Великое Бедствие, которое уничтожит империю! Думаешь, в часы столь тяжкого испытания мы можем рассчитывать на такого бестолкового избалованного слюнтяя?» «Что? — Ши Ин содрогнулся всем телом, а на его лице отразилось крайнее изумление. — Великое Бедствие, которое уничтожит империю? Но ведь Морской Император мертв, значит, угрозы Великого Зла, вернувшегося из Небесного моря, больше не существует?» «Нет, — шепотом ответил Да Сымин, качая головой. — Это не так». Ответ старика застал Ши Ина врасплох. Он удивленно вздохнул и выпалил: «Невозможно!» «Тем не менее, это правда. Несмотря на все твои усилия, грядущая катастрофа всё так же нависает над Кунсаном. Ничего не изменилось». Да Сымин пристально посмотрел на Ши Ина и вздохнул: «Увы, ты только что прошел через ад Десяти Тысяч Истязаний, и я не хотел говорить тебе об этом так скоро… Это слишком жестокий удар». «Невозможно!» — побледневший Ши Ин вскочил и резким движением руки распахнул окно. Снаружи дул легкий ветер, луна ярко сияла в небе, и звезд было совсем мало. После затяжного мрачного и дождливого сезона над горой Цзюи наконец царила ясная и прекрасная ночь. Ши Ин бросил лишь один взгляд на небо, вздрогнул и внезапно уронил нефритовую пластину! С момента, когда он вернулся к жизни, погода всё время была дождливой и пасмурной, и ему не удавалось рассмотреть карту звездного неба. Но сейчас он поднял голову, и его глазам открылась безжалостная правда. «Нет… — пробормотал он, отказываясь верить своим глазам. — Это невозможно!» «После того, как ты убил Чжи Юаня, туманность Темной Звезды, предвещающая Возрождения Зла, осталась на прежнем курсе. Она не исчезла и даже не уменьшилась, — Да Сымин смотрел на ученика, медленно проговаривая слово за словом. — Мне тяжело говорить тебе это, Ин… Несмотря на все твои старания, ты потерпел неудачу». «…» Лицо Ши Ина стало пепельно-серым, и он слегка пошатнулся. В комнате повисла удушающая тишина. «Значит, это правда? — промолвил наконец Ши Ин спустя долгое время. Его голос был пугающе слабым и обреченным, словно у человека, который должен был вот-вот умереть, и уже потерял всякую надежду на спасение. — Кровь Морского Императора… всё еще в нашем мире? Я убил Чжи Юаня… Выходит, я убил не того человека? Это было напрасно?» «Нет, разумеется, ты убил его не напрасно! — горячо возразил Да Сымин. — Этот человек был лидером Армии Восстановления, предводителем восстания людей Бездны Моря — ты был прав в том, чтобы избавить Кунсан от такого опасного и коварного врага!»Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 109
«Но в жилах этого тритона не было крови Морского Императора, — покачал головой Ши Ин и прошептал: — Неужели я… совершил ошибку?» Это слово — «ошибка» — было как гиря в тысячу цзиней[134], которая сдавливала его сердце, но он наконец произнес его вслух. Он, благородный, талантливый и прославленный Великий Жрец Юньхуана, привык никогда не ошибаться в своих расчетах и суждениях, ведь с самого детства он учился читать судьбы в звездах и постигать тайны Небес. Двадцать лет накопленных успехов и достижений превратили его в человека, который никогда не сомневался в правильности своих решений и не позволял делать этого другим. Впервые за столько лет ему пришлось признать свой просчет! «Нет, ты не совершил ошибку! — Да Сымин схватил его за отворот пао, притянул к себе, пристально посмотрел в его холодные мрачные глаза и строго произнес: — Ин, ты не должен допускать даже мысли о том, что ты неправ! Если ты потеряешь веру в себя, это будет означать, что ты проиграл!» «И всё же, — с горечью пробормотал Ши Ин, — ошибка есть ошибка». Он опустил голову и взглянул на свои руки — первый раз в жизни он действительно оказался неправ? Ради своего убеждения он пожертвовал собственной жизнью и даже счастьем Я-Ань и запятнал свои руки кровью — и всё для того, чтобы всё это оказалось чудовищной ошибкой? Как глупо, как смешно… Всю свою жизнь он был непогрешимым и безупречным, но в критический момент всё не так понял! И эту ошибку уже невозможно исправить. Что подумает А-Янь, если узнает? Как он осмелится когда-нибудь взглянуть ей в глаза? «Но даже если Морской Император действительно вернулся, кто сказал, что это обязательно Юань? Что если… Что если ты ошибаешься? Если ты убьешь не того человека, последствия будут необратимы!» Она вспомнил слова, которые сказала ему Чжу Янь. Ее глаза были полны отчаяния и решимости, и она была готова поставить на кон всё, чтобы защитить этого тритона. А что же он, Ши Ин? Он только разозлился на нее за то, что она осмелилась усомниться в его подозрениях — конечно, разве он мог быть неправ? Он ведь Великий Жрец и вершитель судеб Юньхуана, который с самого детства видит сквозь небо и землю и проникает в глубины прошлого и настоящего, и который ни разу в жизни не допускал ошибок! Его высокомерие и самоуверенность привели к тому, что он никого не слушал и пошел до самого конца, совершая колоссальную ошибку! Не в силах сказать ни слова, Ши Ин закрыл лицо руками. Наблюдавший в стороне Да Сымин подошел к ученику и нежно потрепал его по плечу. Он ощутил, как Ши Ин подрагивает всем телом, и сердце старика наполнилось сочувствием. «Ошибки совершают все, даже Боги, — прошептал Да Сымин. — А ты простой смертный, не будь так суров к себе». «Она вернула мне Нефритовую Кость… Это хорошо, — Ши Ин отчаянно попытался унять дрожь и, помедлив, прошептал: — Неудивительно, что А-Янь не захотела меня простить… за все ужасные вещи, которые я наделал». «…» Изумленный Да Сымин не знал, что ответить. Конечно, ему лучше всех на свете было известна настоящая причина, по которой юная принцесса не стала прощать Великого Жреца и поспешила вернуться домой. Но когда старик понял, как именно Ши Ин истолковал ее отказ, он был крайне удивлен. И всё же Да Сымин не спешил раскрывать правду — да, Ши Ин всегда был невероятно дисциплинированным и строгим к себе человеком, и теперь, когда в его голову закралась столь мрачная мысль, он будет чувствовать вину и стыд до конца своих дней и никогда больше не подумает о том, чтобы искать встречи с этой девчонкой. Разве это не идеальное решение? Да Сымин вздохнул, сказав только: «Не волнуйся, она никогда не узнает… Тритон всё равно мертв, зачем ей об этом знать?» Но Ши Ин не ответил, а его тело все еще тряслось мелкой дрожью. Он лишь молча пытался взять себя в руки. В глазах Да Сымина вспыхнули искорки тревоги. Он никогда раньше не видел Ши Ина таким: отчаявшимся, неуверенным в себе, словно у него выбили почву из-под ног, совершенно непохожим на прежнего холодного, высокомерного и внушающего трепет Великого Жреца. Если так будет и дальше… «Ну всё, довольно, соберись, — вздохнул Да Сымин и попытался привести своего ученика в чувство: — Кровь Морского Императора не уничтожена, и Кунсану всё еще грозит Великое Бедствие, а значит, груз ответственности всё еще лежит на твоих плечах, Ин. Нам придется начать всё сначала!» Услышав эти слова, Ши Ин в бледных лучах восходящей луны отчаянно содрогнулся и после долгих раздумий кивнул. «Ситуация более серьезная, чем ты себе можешь представить, — Да Сымин посмотрел на молодого человека, и его голос стал тихим, холодным и отрывистым: — Ты всё еще хочешь уйти странствовать по Юньхуану?» Ши Ин вздрогнул и ответил вопросом на вопрос: «Ты хочешь, чтобы я помог Ши Юю?» «Неверно, — односложно сказал Да Сымин, внимательно изучая лицо Ши Ина. — Я хочу, чтобы ты правил Империей Кунсан после смерти твоего отца и защищал ее!» Что? На лице Ши Ина невольно появилась гримаса шока. Он молниеносно повернулся к старику и уставился на него. Глаза Да Сымина горели зловещим светом и сверлили его насквозь полным решимости взглядом — Ши Ин тут же понял, что Великий Прорицатель не шутит, и его бледное лицо стало серьезным. «Нет», — быстро и коротко отрезал он. «Ты не хочешь? — Да Сымин недовольно поморщился: — Даже в такой критический для всего Юньхуана момент ты продолжаешь высокомерно думать, что весь мир — это грязь под твоими ногами, и он тебя недостоин?» «Я не хочу быть врагом моему брату, — покачал головой Ши Ин и добавил мрачным тоном: — Если я вернусь в столицу и вступлю в борьбу за трон с Ши Юем, разве Правитель Цин и его сестра Цин фэй станут с этим мириться? За их спинами стоит мощная армия, и это повлечет за собой войну и хаос в стране— в таком случае мы лишь приблизим Великое Бедствие, которое иначе наступит только через семьдесят лет». «Не бойся, тебе не придется сражаться за трон с Ши Юем, — внезапно ухмыльнулся Да Сымин и, взглянув на Ши Ина, мягко сказал: — В этом больше нет необходимости». «Что? — изумленно воскликнул Ши Ин, увидев пугающий дьявольский блеск в глазах старика. Его охватило дурное предчувствие, и он с опаской пробормотал: — Ты не… Неужели ты…» «Смотри! — Великий Прорицатель вскинул руку, взмахнув широким рукавом, вынул из-за пазухи нефритовую подвеску и показал ее Ши Ину. — Тебе не придется воевать с братом за престол, потому что он больше не может ни с кем сражаться». Подвеска из нефрита, лежавшая на вытянутой ладони Да Сымина, была любимым украшением наследного принца, с которым Ши Юй никогда не расставался! Ши Ин побелел как бумага и содрогнулся всем телом. «Ин, я уже расчистил тебе путь», — невозмутимо сказал Да Сымин. Затем он сжал подвеску в кулаке, и нефрит одним движением превратился в порошок! «Мертвец не восстанет, чтобы оспорить право на трон. — Да Сымин поднес ладонь ко рту и подул на нее. Ставший кучкой пыли нефрит разлетелся небольшим облачком и растаял в воздухе. — Этот Ши Юй исчез навсегда, не оставив и следа в Шести Гармониях». Ши Ин не мог найти слов. «Ты… Проклятье, что ты сделал с Ши Юем?» Великий Прорицатель все так же спокойно взглянул на Ши Ина; на его лице не дрогнул ни один мускул. «Ты, наверное, не знаешь? Твой младший брат и наследный принц Кунсана, Ши Юй, погиб в Ечэне во время восстания Армии Восстановления при загадочных обстоятельствах». «Что? — воскликнул Ши Ин. — Он мертв?» «Да, — с ухмылкой взглянул на него Да Сымин, — причем давно». «Не может быть! — Ши Ин надменно вскинул голову, посмотрев в окно на ночное небо и указав на яркую звезду. — Звезда Судьбы Ши Юя всё еще на месте! Это значит, что он…» Он осекся, не договорив. На лице пристально глядевшего на звезду Ши Ина появилось подозрение, которое быстро сменилось шоком осознания — да! Звезда пребывала в своем привычном положении и, казалось, не двигалась — но, как Великий Жрец, он мог безошибочно сказать, что она была уже мертва, и это был просто фантом! Звезда уже падала с неба и должна была вот-вот исчезнуть. Но кто-то, обладавший невероятным магическим талантом, сумел сохранить остатки тлеющей звезды в небе и наделить ее блеском, чтобы та сияла на ночном небосводе и еще какое-то время не угасала. Ши Ин был единственным человеком во всем Юньхуане, кто был способен заметить такой обман. Только… Он глубоко вздохнул и уставился на Да Сымина грозным взглядом: «Это твоих рук дело?» В глазах Да Сымина мелькнула тень мрачного удовлетворения, и он прошептал: «Теперь ты понимаешь ситуацию?» Ши Ин в замешательстве смотрел на Великого Мастера Магических Искусств Юньхуана. Шок на его лице сменился смятением, затем неверием и яростью. «Как? — пытаясь сохранить спокойствие, бормотал он. — Ты… убил Ши Юя? Ты действительно убил наследного принца Кунсана… Ты, из всех людей, ты, Великий Прорицатель и Мастер Магических Искусств!» Старик, который был самым близким ему человеком на свете, который заботился о нем и более двадцати лет был его учителем, который без чьей-либо помощи взрастил одинокого ребенка, который был ему и другом, и наставником… Только сейчас Ши Ин понял, что никогда по-настоящему не знал этого человека! «Что с того, если я убил наследного принца? Как можно было позволить такому гнилому человеку занять такой важный пост? — Да Сымин горько рассмеялся и посмотрел на глубоко пораженного Ши Ина. — Ин… Ты действительно добрая душа. Ты видел Ши Юя всего несколько раз в жизни, и все равно считаешь его своим младшим братом?» «Как ты мог убить Ши Юя? В чем он виноват? — Ши Ин схватил Да Сымина за шиворот. Его пальцы слегка подрагивали, а глаза сверкали ненавистью: — Зачем ты убил его?!» «Ши Юй был глупым и безответственным юнцом. Разумеется, он ни в чем не виноват. Просто ему не повезло родиться от этой шлюхи Цин фэй и оказаться у тебя на пути… — Да Сымин многозначительно кашлянул. — Что, ты теперь убьешь меня из-за этого?» Глаза Ши Ина горели жестокой яростью. Он сдавил горло Да Сымина, но в глазах старика не было даже намека на страх за свою жизнь — он просто смотрел в глаза Ши Ину, злобно усмехаясь и не оказывая сопротивления. В конце концов, пальцы Ши Ина застыли на шее Великого Прорицателя, но не стали давить сильнее. Да Сымин слабо улыбнулся и прошептал: «Да, Ши Юй уже мертв. Убив меня, ты ничем не поможешь делу и только усугубишь положение Кунсана — так зачем создавать лишние проблемы?» Ши Ин не ответил, но и не возразил. «Зачем ты это сделал? — Помолчав, Ши Ин понизил голос и сказал хриплым, почти срывающимся шепотом: — Ты Великий Прорицатель, который посвятил себя служению Богам… Как ты мог совершить такой мерзкий поступок?» Да Сымин глубоко вздохнул и задал риторический вопрос: «Ты поверил бы мне, если бы я сказал, что сделал это ради Юньхуана?» «…» Ши Ин на мгновение оторопел и отпустил шею Да Сымина. Великий Прорицатель устало отшатнулся, с трудом перевел дух и посмотрел на Ши Ина. Увидев, что тот медленно кивнул, он добавил: «Я знал, что даже если никто в мире не поймет моих намерений, уж ты-то точно способен понять мои чувства. И ты наверняка знаешь, что я никогда в жизни ничего не делал ради собственной выгоды». «Тому, что ты сделал с Ши Юем, нет никаких оправданий! — Ши Ин стиснул зубы, и его глаза вновь наполнились злостью. — Если бы я узнал об этом раньше, я остановил бы тебя любой ценой!» «Ха-ха… Как та девчонка, что хотела любой ценой остановить тебя и не дать тебе убить того тритона? — внезапно холодно усмехнулся Да Сымин и многозначительно посмотрел на ученика. — Ин, ты считал ее недальновидной, так почему же у меня создается впечатление, что ты сам не способен видеть всей картины? Ты действительно думаешь, что туманность Возвращающегося Зла — единственная причина Великого Бедствия, надвигающегося на Юньхуан? Посмотри на Звезду Просветления, которая находится чуть поодаль от Темной Звезды. Разве ты не видишь связи?» Услышав слова Да Сымина, Ши Ин резко дернулся и повернул голову, выглядывая из окна. Посмотрев на небо, он медленно побледнел. «Ты хочешь сказать… — Он взглянул на старика, затем еще раз на небо, и задумчиво пробормотал: — Хочешь сказать, что кроме Темной Звезды Возвращающегося Зла, есть и другие силы, которые влияют на судьбу Кунсана?» «Именно. На небосводе мириады звезд, и все они влияют друг на друга. Одно изменение на одном участке астрального поля не способно изменить общий итог. — Да Сымин посмотрел на звездное небо и сказал с серьезным видом: — Даже без туманности Возвращающегося Зла звезда Императора Кунсана потускнела, и благополучие империи стало клониться к закату. Ты не совершил ошибку, попытавшись избавиться от Возвращающегося Зла, которое является источником всех бед. Но нити судьбы многочисленны и хитроумно переплетены между собой. Возвращающееся Зло — не единственная причина, которая ведет к разрушению Кунсана. Даже если бы тебе удалось убить Морского Императора и уничтожить корень зла, это не значит, что через семь десятилетий Юньхуан был бы в безопасности». «…» Ши Ин молча вглядывался в небесные светила, судорожно вцепившись пальцами в подоконник, пока не услышал громкий треск — деревянный подоконник разлетелся в щепки в его руках! «Ты сам говорил: как Божественные Жрецы, мы обязаны что-то сделать, — Глава Божественного Ордена Цзюи повернулся к Ши Ину и и посмотрел на него сияющим взглядом: — И вот что решил сделать я: назначить тебя Верховным Правителем земель Юньхуана!» Ши Ин недоверчиво глянул на него и пробормотал: «Зачем?» «Потому что движение звезд слишком изменчиво и непредсказуемо, — прямо ответил Да Сымин. — Ими невозможно управлять. Единственный выход — это менять самих себя. Я верю, что с твоими талантами, заняв трон, ты сможешь успешно провести Кунсан через великие испытания! Ты единственный, кто способен изменить будущее Юньхуана!» Его слова поразили Ши Ина, словно молния. Великий Жрец молчал, не в силах ответить. «Ин, с самого детства я не только обучал тебя магии, но и готовил к пути императора — всё ради этого дня. — Да Сымин посмотрел на ученика и сказал холодным и твердым голосом: — Я уже давно готовил для этого почву, и после недавних серьезных изменений в астральном поле под воздействием силы Кровной Клятвы Звездной Души нам пришло время вернуться в Запретный Город!» Услышав эти невероятные слова от Да Сымина, Ши Ин наконец спросил: «Значит, ты считаешь меня своей пешкой?» Великий Прорицатель на миг задумался. Изогнув длинную седую бровь, он посмотрел на молодого человека, которого сам вырастил, словно пытаясь прочитать его мысли: «Почему ты так сопротивляешься, Ин?» Ши Ин покачал головой: «А если я откажусь?» «Вопрос в том, с чего тебе отказываться? Однажды ты пошел на всё ради Кунсана и даже пожертвовал собой, но потерпел поражение. Теперь тебе ничего не остается, как следовать моему плану, — Да Сымин посмотрел на своего ученика и покачал головой. — С самого детства ты всем сердцем был с народом Кунсана, заботясь о судьбе империи и ее жителей, и даже отдал собственную жизнь ради их защиты. Сейчас ты единственный оставшийся наследник трона во всем Кунсане. Если ты откажешься взойти на престол, то великое бедствие настанет в Юньхуане не через семьдесят лет, а уже сейчас! Почему ты сопротивляешься?» Ши Ин поджал губы и нахмурился, но ничего не ответил. «Ин, подумай о том, в каком положении оказался сейчас Кунсан! Десять Чародеев проникли на континент и намерены осуществить свои планы! — медленно, с расстановкой произнес Да Сымин. — Трон Императора пуст, весь Юньхуан в огне и руинах, чужаки пытаются захватить наши земли… Ты просто будешь стоять в стороне и наблюдать за всем этим?» Ши Ин долгое время молчал, глядя на Великого Прорицателя. В свою очередь, старик в ожидании смотрел на него. Они смотрели друг другу в глаза, пока звезды не стали тускнеть, а цвет неба не изменился. Лучи рассвета ворвались в комнату, освещая бледный изящный профиль холодного как лед и неподвижного как статуя Великого Жреца. Однако его взгляд медленно, но верно менялся. Уловив перемену настроения Ши Ина, Да Сымин протянул к нему руку в утренней дымке и прошептал: «Ну что? Ты принял решение? Возвращайся со мной в столицу… Правитель Бай и Правитель Чи с нетерпением ждут твоего прибытия».Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 110
Чжу Янь возвращалась домой с пика Мэнхуа верхом на Суань-ни, со свистом рассекавшим воздух в полёте. Её длинные волосы, больше не заколотые Нефритовой Костью, были рассыпаны и волнами развевались на ветру. Всю дорогу через Юньхуан ее сопровождали белые облака, а внизу открывался великолепный вид, но принцесса не могла любоваться им и просто пребывала в оцепенении. Ей хотелось плакать, но на слёзы у неё уже не было сил. Навсегда ли это это прощание, увидится ли она с ним снова? — спрашивала она себя. Шифу снял свою жреческую мантию и больше не был связан клятвой, данной Богам. Он сказал, что хочет отправиться в путешествие на четыре стороны света и прожить остаток своих дней в странствиях. Куда же он отправится? В Семь морей? На Пустынную Гору? На Музтаг[135]? Или в более отдаленные Чжунчжоу и Ситяньчжу? Она ничего об этом не знала. Единственное, что она чувствовала — это страх, что больше никогда его не увидит. После того, как они пролетели над Зеркальным Озером, которое было таким огромным, что птицы с трудом могли бы преодолеть расстояние между самыми дальними точками его берегов, под её ногами появился пёстрый и шумный город. Пролетев несколько дней на спине Суань-ни, после долгого отсутствия Чжу Янь наконец вернулась в Ечэн. Она нетерпеливо спрыгнула со спины Священного Зверя и с криком бросилась к матери, чтобы обнять ее, пока та еще расчесывала волосы у окна. Правитель Чи, услышав громкие удивленные возгласы жены, выбежал из внутренней комнаты, но при виде дочери застыл как вкопанный. Чжу Янь так давно не видела родителей, что её глаза тут же наполнились слезами, и она, не удержавшись, расплакалась в объятьях матери и отца. Всё началось с того, что она, не попрощавшись, ушла посреди ночи в поисках лекаря для Сумо. Затем неожиданно мир будто перевернулся с ног на голову, и она путешествовала по всему Юньхуану в одиночку. За пару коротких месяцев произошло так много волнующих перемен, что, увидев вновь лица родителей, Чжу Янь почувствовала себя так, словно прошла целая жизнь. За это время она стойко перенесла много страданий и невзгод, но когда вернулась в объятия родителей, то тут же расслабилась и заплакала, как потерявшийся и вновь найденный ребенок. Правитель Чи собирался было отругать беглянку, но она так горько плакала, что он замолчал и даже немного напугался. Чжэнфэй была еще более расстроена — обнимая свою дочь, она не могла сдержать слез. Некоторое время трое членов семьи Правителя Чи стояли в обнимку и горько плакали, в то время как слуги осторожно отошли в сторону. Наплакавшись вдоволь, Чжу Янь наконец успокоилась, вытерла слезы, посмотрела на чжэнфэй, которая столь неожиданно для неё оказалась во дворце, и удивлённо спросила: «Мама, ты… почему ты тоже приехала в Ечэн? Разве ты не должна быть во дворце Города Небесного Ветра?» «Уж не из-за твоих ли это выходок, детка? — Правитель Чи, услышавший её слова, наконец нашел возможность выплеснуть гнев. — После твоего побега прошло больше месяца, кто бы в семье смог бы усидеть на месте? Твоя матушка привезла самых способных людей нашего дворца за тридевять земель и перевернула весь Ечэн с ног на голову! Ты неблагодарная…» «Хорошо, хорошо, — чжэнфэй поспешно вытерла слезы и остановила Правителя Чи, прошептав: — Перестань ругаться. Раз А-Янь вернулась домой, то всё наладится.… Если ты будешь ее ругать, боюсь, она может снова убежать». Правитель Чи на мгновение замолчал и с силой ткнул пальцем в лоб своей дочери. «Ай! — не удержавшись, вскрикнула от боли Чжу Янь и поспешно сказала: — Не волнуйтесь, отец, матушка, я больше никогда не уйду! Я буду хорошей и послушной, и никогда больше не позволю вам беспокоиться обо мне». «Правда? — Чжэнфэй, однако, была не слишком убеждена. — Ты уже сто раз говорила такие слова». «Правда, честное слово, — поспешила заверить ее Чжу Янь. — На этот раз я много натерпелась и обязательно извлеку из этого урок на будущее!» Она говорила искренне. Да, она заставила родителей волноваться за себя целый месяц, и когда увидела свою мать исхудавшей и с опухшим от слёз лицом, её сердце наполнилось чувством вины. Поэтому она действительно была решительно настроена отныне быть достойной и образцовой принцессой своего клана и дарить родителям душевное спокойствие. «Хорошо. Ты дала нам обещание, — Правитель Чи бросил на нее строгий, всё еще полный подозрения взгляд. — Не смей потом отступать и говорить, что ты отказываешься или убегаешь, или что-нибудь в этом роде». «А? — Чжу Янь была поражена. — Неужели ты… снова пытаешься заставить меня согласиться на что-то?» «Погоди, — только Правитель Чи собрался ответить, как чжэнфэй потянула его за рукав, и, выразительно посмотрев на мужа, покачала головой: — Пока не упоминай об этом. А-Янь только что вернулась… Давай поговорим обо всём позже». Правитель Чи вынужден был свернуть разговор, сердито посмотрев на дочь. «А-Янь, где ты была последние несколько недель? В тот день, когда Армия Восстановления подняла мятеж, что ты делала, убежав посреди ночи одна? — супруга Правителя Чи обняла дочь, глядя на неё с разбитым сердцем. — Почему ты вся в синяках? Кто издевался над тобой?» «Ничего, ничего, — поспешно повернула голову Чжу Янь, — я сама случайно упала». Не могла же она сказать матери, что за это время успела убить старшего сына Императора, Великого Жреца, прежде чем вступить в бой с Десятью Чародеями на пике Мэнхуа, чтобы затем спасти его, не так ли? Если бы её отец и мать всё это узнали, их реакцию было бы трудно себе представить! «Случайно упала? — Чжэнфэй не могла поверить. — Как можно так упасть? А что с твоей рукой?» «Мамочка, я не ела уже несколько дней! Я умираю с голоду… — поспешила сменить тему Чжу Янь, прижав руку к животу и изображая муки голода. — На кухне есть что-нибудь вкусное?» «Да, да, — поспешно ответила чжэнфэй. — Ты так похудела, что подбородок торчит. Иди быстрее, тебе надо поесть». Чжу Янь сказала, что голодна, но у неё совсем не было аппетита. Когда родители ушли и оставили ее одну, она с трудом смогла сделать несколько глотков бульона, затем остановилась, опустила голову и с отсутствующим видом уставилась на суповую ложку. «Вот как… Ты могла бы сказать мне об этом сразу». Слова Шифу, сказанные им, когда она вернула ему Нефритовую Кость, всё ещё звучали в её ушах холодно и решительно. В этот момент сердце её дрогнуло и она больше не могла сдерживать рыданий. Слёзы катились по её щекам и падали в тарелку с супом. Кормилица Шэн, которая принесла ей еду, была поражена: «Принцесса, что с вами?» Она покачала головой, не желая объяснять, и, кашлянув, бросила: «Ничего страшного, просто раны болят». «Где же вы были всё эти время, Принцесса? Мы тут все с ума сходили от тревоги…, — ворчала нянюшка Шэн, подавая ей еще одну большую миску супа. — Правитель Чи и чжэнфэй собрали всех своих людей, чтобы отправить на ваши поиски, и я не знаю, сколько слуг и охранников пострадало от палок!» «Э-э, — встревожилась Чжу Янь. — Но тебе-то хоть не досталось?» «К счастью, нет, — кормилица Шэн поставила перед собой тарелку с супом и вздохнула. — Я уже слишком стара. Да и ваш батюшка был воспитан мной. Он не смог приказать, чтобы меня побили». «Хвала Небесам, — сказала Чжу Янь с облегчением в голосе, — иначе я бы всю жизнь считала себя виноватой». «Моя драгоценная Принцесса, куда же вас занесло? — кормилица Шэн смотрела на принцессу одновременно сердито и сочувствующе. — Вы вернулись с таким распухшим лицом и вся в синяках». «Ах… я не могу сказать, — вздохнула Чжу Янь, потрогав лоб, на котором красовалась шишка размером с куриное яйцо. — Как бы там ни было, я много настрадалась, и хорошо, что мне удалось вернуться живой… Отныне я обязательно буду послушной и никогда больше не буду сбегать!» «Правда? — усомнилась кормилица Шэн. — Вы будете послушной?» «Провалиться мне на этом месте, если обману тебя!» — поспешно пообещала принцесса. У Чжу Янь совершенно не было аппетита, поэтому она схватила пригоршню конфет из стоявшей на столе лакированной коробки и, развернув одну, взглянула на обёртку и что-то вспомнила. С деланным равнодушием она спросила: «Кстати, где малыш? Почему он не вышел встречать меня?» «О ком это вы?» — некоторое время кормилица Шэн не могла припомнить, о ком речь. «О Сумо! — Чжу Янь схватила конфету и немного встревожилась. — Куда делся этот паршивец? Я вернулась уже полдня как, почему до сих пор не видела, чтобы он вышел? Он снова закатил истерику?» «Сумо? — в недоумении переспросила кормилица Шэн. — Этот маленький разбойник? Разве вы не забрали его из дворца той ночью? Я думала, что он вернулся с Вашим Высочеством сегодня». «Что? — Чжу Янь заподозрила неладное. Она тут же переменилась в лице и едва не потеряла голос: — Вообще-то, в ту ночь я попросила доктора Шэньту отнести его сюда! Разве он не доставил Сумо во дворец?»Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 111
«Я не видела, чтобы доктор Шэньту приходил во дворец!» — удивленно сказала кормилица Шэн. «Что? Он не появлялся здесь? Что происходит? — Чжу Янь вздрогнула, вскочила и хотела выбежать из комнаты. — Проклятье, куда он дел Сумо? Я должна отправиться в деревню Истребителей Драконов, найти этого старого извращенца и всё узнать!» «Ваше Высочество, Ваше Высочество! — нянюшка Шэн бросилась вдогонку мелкими семенящими шажками и остановила принцессу жестом. — Вам нельзя туда идти. Этого, как его, доктора Шэньту нет в деревне Истребителей Драконов. Он пропал без вести!» «Неужели?» — ахнула Чжу Янь. «Это правда, — кормилица Шэн подбежала к принцессе и взяла ее за руку, опасаясь, что девушка снова убежит и надолго исчезнет. — Пытаясь найти вас, ваш батюшка перевернул вверх дном весь Ечэн и расспрашивал всех, кто видел вас или говорил с вами — разумеется, он послал своих людей и к доктору Шэньту. Но, на удивление, лекаря нигде не оказалось!» «Что?» — вздрогнула Чжу Янь, потеряв дар речи. Всё это время она что-то делала, куда-то бежала, сражалась, спасала, была между жизнью и смертью, между землей и небом, и не думала о себе. Она полагала, что доктор Шэньту в ту же ночь отнес Сумо в резиденцию Правителя Чи, но, вернувшись в Ечэн через месяц с лишним, услышала такие ошеломляющие известия! Прошло столько времени — что случилось с малышом? Может ли быть, что доктор Шэньту его похитил? «Как такое могло случиться? — недоумевала Чжу Янь, перебирая в голове разные варианты. — Куда доктор Шэньту мог податься с маленьким тритоном в разгар войны? Ребенку только-только удалили опухоль из живота, и он был очень слаб — куда он мог деться?» Чжу Янь поморщилась от внезапной мысли и слабым голосом сказала: «О небо… С ними ведь не случилось ничего плохого, правда? В Ечэне царил полный хаос, что если они попали под обстрел и…» «Послушайте, Принцесса, не нужно об этом думать, — кормилица Шэн крепко сжала руку девушки. — Может быть, в суматохе они просто потеряли друг друга из виду, и скоро вернутся». Чжу Янь нахмурилась — ее совершенно не убедили слова нянюшки. «Что-то здесь не то. Прошло почти два месяца. Если бы доктор Шэньту собирался вернуться, он бы уже давно это сделал». «Может быть, малыш нездоров, и доктор Шэньту до сих пор занят его лечением! Поэтому он где-то затаился и не выходит, — кормилица Шэн утащила Чжу Янь обратно в комнату и попыталась ее успокоить. — Послушайте, раз дитя с лекарем, с ним всё будет в порядке, и вам не стоит волноваться. Малыш очень болен и слаб, значит, его не удастся продать за хоть сколько-нибудь приличную цену — а что еще мог бы с ним сделать доктор Шэньту?» «Угу… Тоже верно, — подумав, кивнула Чжу Янь. — Этот малыш — уродец по русалочьим меркам, и он вряд ли кому-нибудь нужен». «Вашему Высочеству хорошо бы позаботиться и о собственных ранах, не то на вашем лице останется шрам, и вы тоже станете уродливой, — заметила старая нянюшка, вытирая принцессе лоб платком. — Смотрите, какая огромная ссадина». «Аййй… — Чжу Янь громко зашипела от боли и подскочила, прикрывая лоб рукой, затем процедила сквозь зубы: — Как я могу быть спокойна? Прикажи управляющему отправить кого-нибудь на поиски доктора Шэньту и мелкого паршивца!» «Хорошо, хорошо, — согласилась кормилица Шэн, — я передам управляющему». Разговаривая с воспитанницей, нянюшка заботливо перебирала пальцами, пытаясь наложить лекарство и перевязать рану на лбу Чжу Янь. «Ступай уже! — Чжу Янь убрала руку нянюшки от лица. — Не теряй времени». «Иду, иду». Кормилице Шэнничего не оставалось, как убрать платок и отправиться выполнять поручение принцессы. Оставшись одна, Чжу Янь опустила на диван, прикрыла лоб и осмотрелась. Ее будуар во дворце в Ечэне был обставлен точь-в-точь как ее покои в Городе Небесного Ветра. Она невольно вздохнула — родители так любили ее и старались во всём ей угодить. Она поклялась себе, что больше никогда не заставит их волноваться из-за нее. Погруженная в раздумья Чжу Янь немного походила по комнате, затем подошла к маленькой двери в стене и попыталась ее открыть. Это была небольшая кладовая, которой она почти никогда не пользовалась, но на удивление, дверь осталась неподвижной. Странно, почему она заперта? Чжу Янь всегда была любопытной натурой и, обнаружив, что дверь закрыта на ключ, во что бы то ни стала решила ее открыть и посмотреть, что внутри. Она взмахнула пальцами и сотворила простое заклинание. С тихим щелчком дверь распахнулась. Маленькая кладовая была доверху заполнена различными предметами, прикрытыми холщовой тканью. Заподозрив неладное, Чжу Янь отодвинула холстину и присмотрелась — под тканью стояли ряды деревянных ящиков и дорогих резных сундуков, инкрустированных нефритом и яшмой и источавших тонкий аромат древесины. Их богатство поражало воображение. Любопытство Чжу Янь взлетело до небес, и принцесса, не удержавшись, открыла один из сундуков и заглянула внутрь, обнаружив, что он набит редчайшими и невероятно дорогими украшениями. Там были огромный сверкающий жемчуг, драгоценные камни размером с голубиное яйцо, и даже невероятно дорогие бусины, которыми когда-то хвасталась Сюэин, сверкавшие в плохо освещенной кладовой, словно маленькие свечи. Чжу Янь была дочерью правителя одного из королевских кланов и видела много богатств и драгоценностей, но даже она была ошеломлена, увидев столько великолепия в одном сундуке. «Ч-что это такое? — спросила она у кормилицы Шэн, когда та вернулась, указывая рукой на сундуки с драгоценностями. — Батюшка внезапно стал несметно богатым? Откуда в моей комнате столько сокровищ?» «Ой-ой! Как вы нашли их, Ваше Высочество? — нянюшка посмотрела на сундуки, вздрогнула и выпалила: — Я же заперла их в кладовой!» «Зачем ты спрятала их от меня? — Чжу Янь озадаченно посмотрела на кормилицу. — Откуда это всё?» Нянюшка Шэн смущенно ответила, слегка запинаясь: «Это… это подарки от… одного человека». «Кто их прислал? — Чжу Янь внезапно почувствовала необъяснимую тревогу. — Кто стал бы посылать мне такие умопомрачительно дорогие вещи без причины?» «…» Кормилица Шэн молчала, не зная, как ответить. «Это был Бай Фэнлинь? Кто еще, кроме Правителя Бай, может быть настолько богат? Но зачем он шлет мне такие бесценные подарки? Неужели… — мысли лихорадочно завертелись в голове Чжу Янь, и она мигом нашла ответ, громко вскрикнув: — О нет! Проклятье!» Принцесса развернулась и выбежала из комнаты так стремительно, что кормилица Шэн не успела ее остановить. Чтоб его! Почему отец принимает так много дорогих подарков от Бай Фэнлиня? Ничего не бывает просто так, особенно от такого коварного прелюбодея — с какой целью этот человек льет патоку в уши ее семье и задабривает Правителя Чи подарками? Чжу Янь в гневе примчалась к покоям отца и хотела было распахнуть двери, как внезапно услышала голоса родителей в комнате. «Не говори пока с А-Янь о том, что ты договорился о свадьбе. Я приказала слугам спрятать и запереть все сундуки, — раздался тонкий и слегка покашливающий голос матери за занавеской. — Она только что вернулась домой. Я не хочу, чтобы она снова сбежала из дому в припадке гнева, услышав такие новости. У нашей девочки буйный норов, ты же знаешь». Слово «свадьба» поразило Чжу Янь как гром среди ясного неба. Она так изумилась, что забыла открыть дверь. «Рано или поздно ей придется об этом узнать! — внезапно сказал Правитель Чи; его голос сочился недовольством и раздражением. — Мы уже приняли свадебные подарки от Правителя Бай, как можно дальше скрывать это от нее? Бай Фэнлинь — один из самых перспективных принцев среди всех Шести Кланов, разве для А-Янь этого мало?» Услышав эти слова, Чжу Янь резко пошатнулась. Бай Фэнлинь? Как она и думала… Отец действительно договорился с Правителем Бай о браке между их детьми. Но разве он не говорил, что не станет торопить ее со свадьбой хотя бы еще год или два? Как он мог нарушить свое слово? «Да, да, Правитель Бай лично просил руки Чжу Янь для его старшего сына, чем оказал нам большую честь, — украдкой вздохнула муфэй[136], которая тоже была явно довольна такой партией для дочери. — Я слышала, что Бай Фэнлинь не только молод, хорош собой и занимает престижную должность, но к тому же еще и влюбился в нашу А-Янь с первого взгляда и лично просил своего отца разрешения на свадьбу. Если его чувства не угаснут, он будет хорошо относиться к А-Янь. Мы можем быть спокойны». Правитель Чи кивнул: «По правде говоря, для А-Янь, которая уже вышла замуж и овдовела, будет огромной удачей стать женой будущего Правителя Бай». Чжу Янь слушала их разговор снаружи и готова была взорваться от ярости — кому нужна такая удача? Этот Бай Фэнлинь только притворяется порядочным человеком, а на самом деле он похотливый мерзавец, который каждый день посещает бордели, а также жестокий и бессердечный головорез, который хочет убить всех людей Бездны Моря!Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 112
Услышав это, Чжу Янь хотела ворваться в отцовские покои и устроить скандал. Ей было плевать даже на то, что отец спросил бы ее «Откуда ты знаешь, что он посещает бордели?» Но как только она протянула руку к двери, то услышала громкий протяжный вздох матери: «Только… я боюсь, что А-Янь не согласится. Разве ты не видишь, в каких она расстроенных чувствах? Я не знаю, что с ней произошло, пока ее не было». «…» Правитель Чи задумался и тоже вздохнул: «Ясно только одно — она достаточно настрадалась». Чжу Янь всегда была девочкой, не умевшей скрывать своих мыслей и чувств. Теперь, вернувшись после долгого отсутствия, она стала необычно тихой, не такой улыбчивой и беззаботной, как раньше, и в целом ее поведение и речь сильно изменились. Ей не исполнилось еще и девятнадцати, но она уже ушла из дому совершенно одна в разгар войны, и никто не знал, через что ей довелось пройти. От одной мысли об этом родителям становилось грустно и тревожно. Муфэй вздохнула: «Так что не нужно ей пока об этом говорить. Придержи эти новости для более подходящего времени, а когда подвернется случай, позволь мне поговорить с ней по-матерински ласково». «Она не должна ничего решать! — резко вскрикнул Правитель Чи. — Разве она не пообещала нам, что будет послушной?» «А ты разве поверил словам нашей девочки? — перебила его жена и горько усмехнулась. — С самого детства она много раз обещала нам исправиться, но разве она когда-нибудь к нам прислушивалась? За все эти годы мы только и делали, что вытаскивали ее из неприятностей, в которые она впутывалась, и помогали ей сохранить лицо. Но на этот раз мы не можем позволить себе оскорбить Правителя Бай — иначе Клан Чи окончательно потеряет свое положение в Юньхуане!» Почему нельзя оскорблять Правителя Бай? Что в этом такого? Рассерженная Чжу Янь хотела рывком распахнуть дверь, но тут Правитель Чи понизил голос и прошептал: «Правитель Бай знает о тритоне». «Что? — ахнула его жена и сказала слегка дрожащим голосом: — Но откуда ему стали известны слухи о том, что А-Янь пыталась сбежать с этим тритоном? Что за болтливое ничтожество донесло ему об этом? Как такое могло случиться?» «Вы, женщины, только и думаете о сплетнях! — Правитель Чи раздраженно стукнул кулаком по столу. — Сейчас речь не об этом! Тебя хоть что-нибудь еще интересует? Этот тритон, Чжи Юань, был командиром Армии Восстановления под прикрытием!» «Что? — переспросила пораженная муфэй, выронив из рук чашку, которая с громким стуком упала на пол. — Этот Чжи Юань? Это правда?» «Без сомнения. Бай Фэнлинь участвовал в подавлении восстания Армии Восстановления и после тщательного расследования выяснил, что мятежом командовал Чжи Юань, который столько лет жил в нашем дворце, — Правитель Чи понизил голос и скрипнул зубами. — Это преступление, которое может повлечь за собой истребление всего нашего клана, и если об этом кто-нибудь узнает, отвечать придется всему Клану Чи!» В этот момент оторопела не только муфэй, но и стоявшая за дверью и Чжу Янь. Бай Фэнлинь раскрыл тайну, которую она так старалась сохранить? Что теперь с этим делать? Может быть… ей стоит обратиться за помощью к Да Сымину? В противном случае, если Клан Бай предоставит сведения ко двору… «Он был в Армии Восстановления? — наконец выдавила из себя муфэй. — Что нам теперь с этим делать?» «Бай Фэнлинь не доложил об этом Императору и замял дело, — со вздохом сказал Правитель Чи. — Несмотря на юный возраст, ему хватило духу скрыть такую важную вещь. Как только ему стала известна личность предводителя Армии Восстановления, он тут же устранил всех, кто об этом знал, и лично сообщил Правителю Бай, чтобы тот мог поговорить со мной об этом с глазу на глаз». Что? Ошеломленная Чжу Янь беспомощно продолжала слушать у двери. «Он взял на себя такой большой риск ради А-Янь! Разве я мог бы не проявить благодарность в ответ на такую услугу? — прошептал Правитель Чи. — На самом деле, это и есть настоящая причина, по которой мне пришлось согласиться на предложение Правителя Бай о свадьбе наших детей». «В таком случае, у Правителя Бай есть против нас весомые доказательства? — слегка подрагивающим голосом спросила муфэй. Немного помолчав, она встревоженно воскликнула: — Значит, А-Янь будут травить и обижать, если она выйдет замуж за его сына?» «Пф… Почему ты думаешь только о своей дочери? — топнул ногой Правитель Чи. — Под угрозой весь Клан Чи, ты понимаешь это?» Слушавшая их разговор снаружи Чжу Янь опускала голову все ниже, и наконец убрала руку от двери, передумав входить. «Похоже, этого брака не избежать… Но что, если А-Янь откажется выходить замуж? — обеспокоенно сказала муфэй. — Ты ведь знаешь ее нрав. Что, если она убежит или наотрез откажется в пику нам, и мы ничего не сможем с этим поделать?» «Что нам еще остается? Мы же не можем связать ее и отправить во дворец Правителя Бай в сундуке… — Правитель Чи испустил протяжный вздох. — Если дело не удастся сохранить в тайне, то в худшем случае весь наш клан будет обезглавлен. Вся наша семья умрет вместе». «Но ведь всё не может быть настолько серьезно? — мать Чжу Янь была малодушным человеком, и перепуганно сказала: — Это всего лишь уговор о браке, разве Правитель Бай может так жестоко отомстить нашей семье?» «Ох уж эти женщины! — строго сказал Правитель Бай тихим голосом. — Союз есть союз. Если вы не союзники, значит, вы враги. Понятно тебе?» Чжу Янь стояла за дверью, и ее плечи слегка подрагивали. Обдумав сложившуюся ситуацию, она решила не входить в отцовские покои и не устраивать скандал родителям. Она растерянно развернулась и побрела назад. Не сделав и пары шагов, она увидела кормилицу Шэн, которая шла ей навстречу и собиралась поприветствовать принцессу. Чжу Янь быстро приложила палец к губам, выразительно покачала головой и стремительно удалилась. Она вернулась к себе в комнату, словно во сне, и уставилась на груду драгоценностей, погрузившись глубоко в раздумья. Окруженная семьей, прислугой и огромными богатствами, она чувствовала себя бесконечно одинокой и беспомощной как никогда, словно стояла одна посреди пустыни, где вокруг не было никого и ничего. Ей хотелось заплакать, но она не могла сделать и этого, потому что плеча, на котором она могла разрыдаться, больше не было в этом мире. Юань… Юань, если бы ты только был здесь, я могла бы прийти к тебе и излить душу или хотя бы вволю поплакать. Но теперь даже ты покинул меня. Если бы ты был жив, что бы ты посоветовал мне сделать? Кормилица Шэн не знала, что на уме у ее воспитанницы, поэтому просто обеспокоенно стояла в сторонке. Вернувшись после долгого отсутствия, принцесса была тихой и задумчивой, а от ее былой легкости и беззаботности не осталось и следа. Яркая, счастливая и энергичная девушка исчезла навсегда. «Нянюшка, — сказала Чжу Янь, повесив голову и играя с одной из драгоценных бусин, которая стоила целое состояние, — что ты думаешь насчет того… чтобы я вышла замуж в клан Бай?» Кормилица Шэн призадумалась, не зная, как ответить. Помолчав, она наконец осторожно сказала: «Этот Бай Фэнлинь еще очень молод, ему всего двадцать пять. Я слышала, что он хорош собой и учтив, а также внимателен и заботлив. Он мужчина мечты для многих юных девушек Шести Королевских Кланов». «Правда? — пробормотала Чжу Янь и шумно выдохнула, словно приняв какое-то решение, затем вдруг сказала: — Тогда напиши Бай Фэнлиню ответ от моего имени… и скажи ему, что я приняла его подарки, и они мне очень понравились». «Что?» Слова Чжу Янь застали кормилицу Шэн врасплох, и она широко раскрыла рот, не в силах вымолвить ни слова от изумления. «Затем ступай к моей матушке и поговори с ней наедине, — сказала Чжу Янь, вертя прекрасную темно-красную бусину в руке и глядя, как она сверкает. — Скажи ей, что я согласна выйти замуж за Бай Фэнлиня. Пусть она не беспокоится». Кормилица Шэн всё еще не могла ничего сказать. За последние несколько месяцев она поняла, что юная принцесса была недовольна Бай Фэнлинем и отчаянно сопротивлялась браку с ним. Но теперь она внезапно изменила свое мнение, и для старой нянюшки слова Чжу Янь были просто пугающими. Но девушка лишь горько усмехнулась и больше ничего не говорила. Да, она уже потеряла и Юаня, и Шифу, так почему бы не принять решение сделать следующий шаг, чтобы родители могли спать спокойно? С самого детства они оберегали и опекали ее, не жалея ни сил, ни средств, и всегда беспокоились о ней. Теперь она повзрослела, и настал ее черед позаботиться о родителях и своем клане, верно? Она и так уже потеряла слишком многое; нужно хранить и беречь то, что у нее осталось! Чжу Янь тихонько вздохнула и запустила руку в волосы — там было пусто, как и в ее сердце. Новости о готовящейся свадьбе между наследниками кланов Бай и Чи потрясли всю империю. Брак между детьми глав правящих кланов нужно было объявить в Запретном Городе и получить разрешение Императора, прежде чем проводить церемонию. Поэтому Правитель Бай со старшим сыном Бай Фэнлинем и Правитель Чи с единственной дочерью Чжу Янь выехали каждый из своего дворца в Ечэне и прибыли в столицу Империи — Запретный Город на Зеркальном озере. Там они остановились в главном дворце в ожидании аудиенции Императора.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 113
За несколько коротких дней, которые Чжу Янь провела в Запретном городе, она наконец смогла увидеться со своей лучшей подружкой. «Ни за что бы не подумала, что ты станешь моей невесткой, А-Янь». С озера дул нежный бриз, развеивая невыносимую жару летнего дня. Сюэин, принцесса клана Бай, посмотрела на Чжу Янь и вздохнула — они с Чжу Янь были одного возраста и с самого детства росли вместе как сестры, поскольку их матери приходились друг другу кузинами. Но в последние годы девушки отдалились друг от друга и редко находили время, чтобы встретиться и поболтать. «Мир удивительно непредсказуем», — с отсутствующим видом ответила Чжу Янь, складывая листок бумаги, который держала в руках. «Что ты делаешь?» — удивленно спросила Сюэин, наблюдая за тем, как ее подруга складывает бумажного журавлика из конфетной обертки. Рядом на комоде уже красовались дюжины таких же журавликов всех цветов и размеров. Сложив последнего, Чжу Янь взяла журавликов из цветастых конфетных оберток в ладонь и подула на них. В тот же миг бумажные птицы ожили и разлетелись из ее руки во все стороны, словно снежинки в небе. «Ты используешь… магические заклинания? — завороженно спросила Сюэин. — Но разве в столице не запрещено использовать магию?» «Я же использую ее в своих покоях… Кому какое дело?» — невозмутимо пробормотала Чжу Янь. Ее лицо было немного уставшим — несмотря на то, что Гонцы-Журавлики были простым заклинанием низшего порядка, на то, чтобы отправить десятки журавликов одновременно, уходило немало сил. Она взяла чашку и, сделав глоток чая, сказала своей лучшей подруге: «Маленький тритон, которого я приютила, потерялся во время войны, и с тех пор я его все время ищу… Я отправила уже столько журавликов, но так и не получила никаких вестей». «Еще один тритон? — язвительно сказала Сюэин, услышав слова Чжу Янь. — Вижу, ты от них без ума». Принцесса клана Чи была не в духе: «Ты имеешь что-то против?» «Нет, я не против, — пробормотала Сюэин, но в душе осталась недовольна давней подругой, и сказала прямо: — А вот мой брат терпеть не может людей Бездны Моря. Ты же не собираешься притащить маленького тритона в нашу семью, когда выйдешь замуж, правда?» «Что? Бай Фэнлинь не любит людей Бездны Моря? — услышав это, Чжу Янь не удержалась от холодной усмешки. — Однако, он регулярно посещает Павильон Звездных Облаков Океана!» «Что? — удивилась Сюэин. — Откуда ты знаешь?» «Я… — мысли Чжу Янь не успевали за ее ртом, и она чуть было не сболтнула сестре Бай Фэнлиня правду о том, что видела его в борделе, но вовремя спохватилась и стыдливо умолчала, что сама была в увеселительном доме. В итоге она лишь слегка покачала головой и сказала: — Я просто знаю… Ладно, мне нужно найти этого маленького паршивца! Я дала слово его матери, что позабочусь о нем, я не могу его бросить». «Юньхуан такой большой, как в нем можно кого-то найти? — вздохнула Сюэин. — К тому же, тебе нужно готовиться к свадьбе, как тебя могут заботить другие дела? Давай поговорим о таких пустяках после церемонии». При упоминании свадьбы Чжу Янь притихла, повесила голову и принялась теребить в руках конфеты. «Что-то ты не выглядишь слишком счастливой. Может быть, ты не хочешь замуж за моего брата? — Сюэин посмотрела на грустное лицо подруги и нахмурилась. — А-Янь, почему ты так сильно похудела?» Чжу Янь с трудом взяла себя в руки и улыбнулась: «Но ведь ты сама потеряла в весе!» «Я похудела из-за того, что… Увы, — вздохнула Сюэин. Она хотела что-то сказать, но передумала, затем подняла голову, посмотрела на Чжу Янь и сказала: — А-Янь, я знаю, мой брат высокомерный дамский угодник с чрезмерно раздутым эго, и раньше он проводил много времени в компании разных девушек. Но с тех пор, как он встретил тебя, всё изменилось. Ты ему очень нравишься, но вопрос в том, нравится ли он тебе?» «Я…» — Чжу Янь на миг застыла, не зная, что ответить. Какая разница, ведь свадьбе уже всё равно быть, и она не может ничего возразить, даже если бы захотела. «Может быть, ты все еще влюблена в того тритона, как бишь его, Юаня? — Сюэин была ее подругой уже много лет, поэтому быстро и уверенно определила причину замешательства Чжу Янь, и на лице рассерженной принцессы Бай появилось презрительное выражение: — Ты же наследная принцесса Клана Чи, как ты могла поддаться чарам грязного раба-тритона? Что в нем такого особенного? По сравнению с ним мой брат — бог среди людей!» «Значит, один — грязь, а другой — божество? — побледнела Чжу Янь. — Не переворачиваешь ли ты всё с ног на голову?» «Ах ты!..» — лицо Сюэин побагровело от гнева, и она чуть на накинулась на подругу, но в последний момент сдержалась. Две девушки сверлили друг друга недобрыми взглядами через стол. Наконец, Чжу Янь первая усмирила свою злость и вздохнула: «Мы так редко видимся, давай не будем вздорить из-за таких вещей». Сюэин была мягкой и добросердечной девушкой. Увидев, что ее лучшая подруга пошла на мировую, она тут же сменила гнев на милость и смущенно пробормотала: «Я тоже пришла сюда не для того, чтобы ссориться с тобой». Чжу Янь горько усмехнулась и посмотрела на подругу: «Я никогда не видела, чтобы ты с кем-то ссорилась. Но ты так отчаянно защищаешь своего брата». «Среди всех братьев и сестер Бай Фэнлинь заботился обо мне больше всех, — мягко сказала Сюэин. — Даже после смерти моей матери он не забыл обо мне и всегда присылал подарки на праздники». Чжу Янь тайком ухмыльнулась. Градоначальник Ечэна был хитрым человеком с хорошо подвешенным языком — разумеется, ему не было равных в проявлении напускной заботливости. Сюэин росла в гареме и не понимала тонкостей внешнего мира, поэтому легко принимала обычные небольшие подарки за заботу. Что касается братской любви, Бай Фэнлинь ни за что не поставил бы Сюэин выше своей младшей сестры, с которой у него была одна мать. Чжу Янь залилась смехом, но не стала объяснять подруге ситуацию, и чуть не подавилась глотком чая. После всего, через что пришлось пройти Чжу Янь, она действительно повзрослела и научилась держать при себе многие слова, которые раньше незамедлительно слетели бы с ее губ. Сюэин немного подумала, затем всё же сказала: «Если тебе грустно оттого, что ты не можешь найти своего маленького тритона, хотя бы не показывай этого при моем брате — он человек, который мыслит довольно узко. И не смей даже заикаться при нем об этом Чжи Юане!» «Вот как?» — нахмурилась Чжу Янь, и ее сердце сжалось в отвращении. Возможно, они просто давно не виделись, но на этот раз Чжу Янь чувствовала, что они с Сюэин отдалились друг от друга и даже не могли нормально побеседовать. Близость и доверие, которые были между ними в детстве, теперь исчезли. В конце концов, их путь к взрослению был долгим и извилистым, и к этому моменту две подружки детства оказались на разных берегах. Выходит, все отношения в этом мире меняются и увядают, будь то друзья или любовники — никто не может избежать зыбкости и переменчивости судьбы. Чжу Янь тайком вздохнула, думая об этом, но тут Сюэин внезапно потянулась к ней и схватила ее за руку. По щекам принцессы Бай покатились слезы. «Что такое?» — вздрогнула Чжу Янь, мгновенно вынырнув из своих мыслей. «А-Янь, что мне делать? Я чувствую… что скоро не выдержу, — Сюэин подавила рыдания и взглянула на подругу покрасневшими глазами, затем понизила голос, чтобы ее не могли случайно услышать: — Ши Юй… Ши Юй до сих пор не вернулся! Я схожу с ума!» «Что? — встрепенулась Чжу Янь. — Наследный принц до сих пор не нашелся?» Сюэин кивнула, уронила еще несколько слезинок и шмыгнула носом. «Его не могут найти уже целых два месяца… Императорская Гвардия обыскала весь Ечэн, но о Ши Юе по-прежнему ничего не слышно. Я боюсь, что он…» «Не выдумывай! — сердце Чжу Янь глухо стучало в груди, но слова успокаивали подругу: — Он всегда славился своими выходками, ты же его знаешь. Просто подожди еще немного». «Но… — с трудом произнесла Сюэин, — я просто не могу больше ждать». Чжу Янь вздрогнула: «Почему? Твой отец давит на тебя?» «Я… я…» — Сюэин отчаянно затрясла головой, опустила красные от слез глаза и замолчала, нервно теребя в руках чашку. После долгого молчания она мягко сказала: «В тот день мы убежали от Запретного Города и приехали в Ечэн. Ши Юй очень хотел посмотреть, как выглядит русалочий хвост до операции. Я не могла его отговорить, поэтому мы отправились вместе к морю… Но когда мы добрались до деревни Истребителей Драконов, что возле площади Цюньюй, началась война. Он потащил меня назад, мы завернули за угол, и тут я увидела перед глазами вспышку света и потеряла сознание».Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 114
«…» Чжу Янь знала, что именно произошло в тот день — это был день восстания Армии Восстановления. Она подумала про себя, что избалованному и привыкшему к роскоши наследному принцу действительно не повезло. Неожиданно для себя он оказался на поле боя под выстрелами пушечных ядер, а, как известно, снаряды слепы и невозможно представить, что могло произойти. Но как бы то ни было, она постаралась обнадёжить подругу: «Удача обычно была на стороне наследного принца, с ним всё будет хорошо». «Когда я пришла в себя, то уже была в саду имения градоначальника, — пробормотала Сюэин, — интересно, не Ши Юй ли отправил меня назад?.. Но куда он мог податься после этого в одиночку?» Сердце Чжу Янь ёкнуло, и у нее возникло искушение сказать, что на самом деле это она, пробегая мимо в тот день, заметила Сюэин и отправила в резиденцию её брата. В то время, как принцесса Бай лежала без сознания в куче трупов на обочине дороги, наследного принца нигде не было видно. Однако, поразмыслив, Чжу Янь придержала язык. Если сказать правду, то придётся заодно раскрыть других множество вещей — например, почему она появилась в деревне Истребителей Драконов в тот день и что делала потом. Каждая подробность, впоследствии раскрытая и прослеженная в деталях, могла навлечь бедствие на клан Чи. Так что ей оставалось только молчать. «Ты полагаешь, что Ши Юй мог пострадать, пытаясь защитить меня? — голос Сюэин дрожал, и чем больше она думала об этом, тем страшнее ей становилось — Я… видела его во сне, он мне снился несколько ночей подряд весь в крови, это было так ужасно! С ним… Должно быть, с ним что-то случилось!» Чжу Янь быстро взяла её за руку, пытаясь утешить: «Нет, не думай об этом». «А-Янь, я так скучаю по нему! Как он мог так надолго оставить меня одну? — Сюэин больше не могла сдерживать рыданий и закрыла лицо руками. — Ты, наверное, не знаешь, что император тяжело болен, а ситуация при дворе очень деликатная — если он не вернется, то тогда отцу придется выдать меня за кого-то другого». «Разве это возможно? — изумилась Чжу Янь. — Кто этот другой, за кого тебя могут выдать?» «За…за…» — дрожа, Сюэин отвернулась и закусила губу, не в силах сказать, что она, возможно, выйдет замуж за пятидесятилетнего двоюродного брата Правителя Цзы. «Сюэин, ты должна держаться и не соглашаться с планом своего отца! — Чжу Янь разозлилась, расстроившись из-за подруги. — Наследный принц пропал лишь временно, он обязательно вернется! Разве твой отец не хочет, чтобы ты стала Императрицей, матерью нации? Пусть подождет еще несколько дней!» «Увы, когда отец был готов слушать меня?.. У него свои расчёты, — с потухшим взглядом сказала Сюэин. — Он не такой, как твой отец, который будет делать всё, что ты скажешь. У моего отца десять детей. Моя мать умерла, и хотя она была первой супругой правителя, сейчас власть в семье принадлежит второй жене, матери Бай Фэнлиня — для неё я всегда была как бельмо на глазу». «…» Чжу Янь впервые слышала, чтобы Сюэин поднимала эту тему, и на мгновение онемела. С детства и до совершеннолетия она завидовала Сюэин: та была красивее и богаче её самой, её любил отец, а ее мать была главной женой. Чжу Янь не ожидала, что в огромном гареме Правителя Бай было так много интриг, и Сюэин была не так уж счастлива и беззаботна. Через некоторое время Чжу Янь заговорила: «Наследный принц обязательно найдется… У императора только один ребенок. Если он не вернется, разве императорский трон не будет пустовать?» «Кто сказал, что у Императора только один сын? — Сюэин покачала головой. — Разве ты не знаешь? Я слышала, что старший сын, рожденный императрицей Бай, отрекся от жреческого сана. Он скоро вернется в столицу империи. Правитель Цин и Цин фэй очень нервничают». «Невозможно! — выпалила Чжу Янь. — Он… как он может вернуться в Запретный Город?» «Это так, — Сюэин стиснула зубы и возмущенно сказала: — Я слышала от своего отца, что Да Сымин уже отбыл с горы Цзюи вместе с этим старшим сыном Императора. Они вернутся в столицу в ближайшие два дня!» Что? Чжу Янь почувствовала, как затряслось ее тело, и не могла издать ни звука. Шифу возвращается в столицу Империи? Возвращается с Да Сымином? Этого… этого не может быть! «Скорее всего, это просто слухи, — с трудом сказала она после длительного молчания. — Он Великий Жрец, который с детства жил как отшельник… Для чего ему возвращаться в столицу Империи?» «Естественно, для того, чтобы занять трон! — с ненавистью сказала Сюэин и процедила сквозь зубы: — Послушай, этот человек был изгнан из столицы Империи более двадцати лет назад, но теперь, как только Император тяжело заболел, он сразу вернулся! Может быть, это они с Да Сымином придумали план и погубили Ши Юя!» «Невозможно! — срывающимся голосом крикнула Чжу Янь. — Он точно не мог этого сделать!» Сюэин была поражена столь яростной реакцией подруги и удивленно взглянула на неё: «Почему?» «Причина в том, что… потому что…», — бормотала Чжу Янь, но не могла сказать, что лично была свидетелем того, как Шифу как раз в это время нанёс смертельный удар Чжи Юаню в Павильоне Звёздных Облаков Океана, и что для него было практически невозможно одновременно с этим готовить покушение на наследного принца. Она могла только сказать: «Разве жрецы не обязаны постоянно находиться в Цзюи? Как он мог приехать в Ечэн?» «Ты слишком наивна, — усмехнулась Сюэин и фактически использовала слова самой Чжу Янь как оружие в споре с ней: — Он Великий Жрец и могущественный заклинатель. Если он хочет кого-то убить, разве такое расстояние будет для него проблемой?» Чжу Янь сердито стукнула кулаком по столу: «Чушь! Он не такой человек!» «Тогда как ты думаешь, почему он совершенствовался в отшельничестве с юных лет, а теперь, как только Император тяжело заболел, отказался от своего сана и решил вернуться в Запретный Город? — Сюэин нахмурилась, и её тон стал резким: — Ясно, что он всё это время намеревался заполучить трон, и его намерения не были чисты!» Чжу Янь на мгновение растерялась и смогла только слабо возразить: «Теперь, когда император умирает, неужели Ши Ин не может… вернуться, чтобы навестить своего отца?» «Ха… ты говоришь так, будто они всегда были любящими отцом и сыном, — усмехнулась Сюэин. — Кто не знает, что старший сын императора был изгнан из столицы Империи в детстве и не видел императора более двадцати лет? Он ни разу не навестил его раньше, а вместо этого возвращается именно сейчас?!» «…» Чжу Янь на мгновение потеряла дар речи и могла только выдавить из себя: «Он всё равно не такой человек!» Сюэин заметила, что лицо Чжу Янь побледнело, поэтому сделала паузу и надолго умолкла. Они так давно не виделись, а повстречавшись, не нашли взаимопонимания. Она замолчала, вытерла уголки глаз, встала и прошептала: «Я оставлю тебя. Завтра мы вместе пойдем во дворец, чтобы встретиться с Императором, не забудь». «Ладно», — Чжу Янь чувствовала себя очень неуютно, думая об этом. Сюэин встала, но тут же задрожала и быстро ухватилась за перила. «Что с тобой? — встревожилась Чжу Янь. — Ты не заболела?» «Нет, — сказала Сюэин с бледным лицом и вымученной улыбкой. — Просто… просто немного кружится голова и тошнит». «Тебе нужно быть осторожной, — Чжу Янь подняла руку, чтобы приобнять ее. — С детства твоё здоровье было слабым, ты хрупкая девушка, которую может сдуть ветром, только не заболей снова…» «Не волнуйся, я позабочусь о себе, — Сюэин оперлась на руку Чжу Янь и медленно спустилась по ступенькам, затем обернулась и тихо сказала: — Я так тебе завидую, А-Янь! Ты такая счастливая! Твои отец и мать любят тебя как жемчужину на ладони[138], ты талантлива, и мой брат влюбился в тебя с первого взгляда. В то время как у меня… ничего не осталось…» Ее голос затих, и она опустила глаза, уставившись на носки своих туфель. «Не бойся, я помогу тебе, — Чжу Янь было невыносимо видеть свою лучшую подругу такой подавленной. Ее захлестнула волна сочувствия, и она тут же предложила: — Если твой отец станет заставлять тебя выйти замуж за того, кто тебе не нравится, просто приходи ко мне — я помогу тебе сбежать со свадьбы!» «Сбежать со свадьбы…» — Сюэин на мгновение растерялась. «Да, — Чжу Янь ударила себя ладонью в грудь, — уж я-то в этом разбираюсь». «…» Сюэин на мгновение вздрогнула, как будто рассматривая возможность сбежать со свадьбы, но всё же покачала головой и пробормотала: «Смогу ли я справиться, если убегу? Я… я ничего не знаю, что я могу сделать, если покину дворец? Без помощи служанки я даже не могу как следует причесаться». Чжу Янь даже онемела от такого неожиданного ответа. Летней мошке не объяснишь, что такое лед, ведь она стеснена сроком ее жизни[139], подумалось ей. Когда поднимется сильный ветер, разве сможет могучий орел-салан из Диких Земель Запада подхватить зяблика, прячущегося глубоко в тени ивы, чтобы улететь вместе? Она надеялась, что Сюэин сможет избежать своей участи, но кто бы подумал, что принцесса Бай мыслит совсем иначе? Когда Сюэин ушла, Чжу Янь долго находилась в ступоре, пока ее не окликнул управляющий. Чжу Янь вздрогнула, опомнившись, и с нетерпением спросила: «В чём дело, разве завтрашний визит в Императорский дворец — это не обычная поездка? Неужели отец боится, что я снова доставлю ему неприятности, поэтому послал тебя дать мне еще несколько наставлений?» «Ваш слуга не посмел бы», — почтительно ответил управляющий. Чжу Янь слегка нахмурилась: «Есть какие-нибудь новости о ребенке, которого я велела тебе найти?» Управляющий не был готов к её внезапному вопросу и поспешно сказал: «Ваш покорный слуга некомпетентен и еще не нашел…» «А что насчет доктора Шэньту? — раздраженно спросила Чжу Янь. — Его ты тоже не нашёл?» «Тоже нет. Этот похотливый старик как сквозь землю провалился. Никто не знает, куда он делся, — озадаченно ответил управляющий. — Деревня Истребителей Драконов была сожжена дотла во время войны, и все семьи истребителей драконов были временно переселены на юг города. Я взял своих людей, чтобы провести тщательное расследование, но доктора Шэньту никто не видел». «Прошло почти два месяца, почему вы до сих пор не нашли никаких следов? — Чжу Янь была настолько встревожена, что забыла о вежливости. — Даже ребенка не можете отыскать! Вот уж действительно, сборище тунеядцев!» «Да, да, ваш слуга ничтожен, — поспешил взять на себя вину управляющий. — Пожалуйста, простите меня, моя принцесса». «Эх… За эти дни я отправила множество бумажных журавликов, но они тоже не принесли ни одного сообщения, и это меня тревожит, — вздохнула Чжу Янь и топнула ногой. — Кстати, этот старик доктор Шэньту очень похотлив. Если он в Ечэне, то обязательно снова отправится в злачные места! Поезжай на площадь Цюньюй и проверь там каждый бордель и прочие увеселительные заведения!» «Слушаюсь! — поспешно кивнул управляющий. — Сейчас же пошлю туда кого-нибудь!» «И это еще не всё… — будто вспомнив что-то, поспешно добавила Чжу Янь: — Объяви, что дается награда! Любой в Ечэне, кто знает местонахождение Сумо или доктора Шэньту, кем бы он ни был, будет вознагражден десятью тысячами золотых батов! Я не верю, что награда не найдёт храбреца». «Я сделаю это немедленно», — кивнул управляющий. «Этот маленький паршивец был нездоров, если с ним что-то случится, то как мне в другом мире оправдаться перед Юй Цзи… — сказала Чжу Янь с упавшим сердцем.— Я надеюсь, что Небеса будут благосклонны, и сорванец найдётся как можно скорее». «Не волнуйтесь, Ваше Высочество, он вернется целым и невредимым, — тепло и успокаивающе сказал управляющий и добавил: — Просто завтра мы отправимся во дворец на аудиенцию к Императору, поэтому Правитель поручил вашему высочеству позаботиться о том, чтобы вы сегодня хорошо отдохнули и легли пораньше». «Понятно, — Чжу Янь знала, о чем беспокоится управляющий, поэтому сказала: — На этот раз я точно не убегу, не волнуйся». Помолчав, она добавила тихим голосом: «Я больше никогда в жизни не убегу». На лице юной принцессы клана Чи внезапно появилось печальное выражение, и она посмотрела в окно — мир был огромен, но пламя в её сердце уже погасло. Орел, который летал под самым куполом небес, теперь сложил свои когда-то распростертые крылья и решил умереть в клетке. «Когда найдётся этот маленький паршивец, то пусть уж мы с ним будем жить так до скончания века», — подумала она.Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 115
Но отдавшая себя в руки судьбы Чжу Янь не подозревала, что случилось с маленьким тритоном за эти два коротких месяца, пока ее не было. Синие Воды простирались до самого мрачного и таинственного Леса Кошмаров с его густыми ветвями и леденящими душу тенями. Даже в дневное время в мрачный лес у подножия горы Цзюи редко заходили люди, и он был пустым и безмолвным, как гробница. Тишину нарушали легкие шаги на лесной тропинке. По ней шли красивый юноша и прекрасная молодая женщина с длинными и мягкими, как сатин, аквамариновыми волосами, чью яркую внешность не портила даже неопрятность и потрепанность их одежд. Это были Жуи и Цзянь Линь из лагеря Армии Восстановления на Зеркальном озере. Они пересекли озеро под водой, выбрались через него и проплыли по Синим Водам. Добравшись до Леса Кошмаров, люди Бездны Моря порядком выбились из сил. Жуи с ребенком на руках продвигалась по тропинке нетвердым шагом. Шедший рядом с ней Цзянь Линь перебросил ее сумку себе на плечо и протянул руки: «Давай я понесу его! Ты еще не оправилась от ран». «Нет, — тихим голосом ответила Жуи, — малыш с таким трудом уснул, не буди его». Ребенку в ее руках было не больше шести-семи лет на вид. У него было крошечное, размером с ладонь, лицо. Малыш спал, нахмурив бровки и свернувшись клубочком, как больной котенок. По пути ребенку то и дело становилось плохо, и его жизнь зависела от лекарств, которые дал им с собой доктор Шэньту. Они собирались пройти сквозь Лес Кошмаров к Бездне Цанъу, но внезапно у малыша начался сильный жар, и он стал бредить посреди густого леса. «Сестра… Сестра…», — бормотал маленький тритон на руках Жуи. В пустом и тихом лесу его голос звенел ясно и отчетливо. Русалка опустила голову, тихонько вздохнула и сжала малыша покрепче. По дороге ребенок повторял в беспамятстве два имени: он попеременно звал то «мамочку», то «сестру». Жуи была рабыней на Западном Рынке Ечэна и знала, что матерью Сумо была Юй Цзи, но она никогда не раньше не слышала об этой сестре — наверное, это была наследная принцесса Клана Чи, о которой говорил доктор Шэньту. Жуи росла на рынке вместе с Сумо и ей было хорошо известно, что ребенок был замкнутым и нелюдимым. Что за человеком должна была быть эта принцесса Кунсана, чтобы малыш так привязался к ней? «Может быть, дадим ему еще лекарств? — обеспокоенно спросил Цзянь Линь. — Он будто дергается в конвульсиях». «Хорошо», — кивнула Жуи и остановилась, резко оглядываясь по сторонам. Оценив обстановку в густом лесу, Цзянь Линь быстро шагнул вперед и развернул на плоском камне кусок ткани, затем жестом пригласил спутницу сесть. Жуи посмотрела на него с благодарной улыбкой и села, вынув из-за пазухи сверток с лекарствами. Но в этом момент глаза Цзянь Линя настороженно сверкнули, и он одним молниеносным движением руки вынул меч из ножен и, резко обернувшись, ударил по воздуху! Тонкая белая лента, похожая на лозу, с треском вынырнула из-под дерева, зарылась в землю, усыпанную опавшими листьями, и исчезла. «Что это было? — встревоженно спросила Жуи и прижала ребенка к себе. — Змея?» «Уснея, — прошептал Цзянь Линь. — Странно, почему они решили на нас напасть?» «Уснея?» Жуи знала об этих демонических созданиях и громко вздохнула от ужаса. Повсюду вокруг, насколько хватало взгляда, что-то шевелилось под сухими опавшими листьями, и густой темный лес, в котором было сложно разглядеть даже собственные пальцы, наполнился зловещим шелестом, словно тысячи змей разом проснулись в своих гнездах под землей. Но это были не змеи, а уснеи. Лес, расположенный у подножья горы Цзюи, получил свое название — Лес Кошмаров — именно из-за того, что в нем обитали уснеи. Жуи вынула из свертка лекарство и положила его в рот ребенку, затем напоила малыша водой из фляги. Едва поставив флягу на землю, русалка услышала громкий шелест, и, к ее удивлению, что-то вновь зашевелилось в сухой листве! «Осторожно!» — предостерегающе закричал Цзянь Линь и снова взмахнул мечом. Перед глазами Жуи пролетело что-то белое, и в следующий миг она увидела бледную руку, пригвожденную к земле клинком Цзянь Линя — это была тонкая и изящная совершенно бескровная женская рука. Ее можно было бы назвать красивой, если бы она не была длиной в целый чжан[140]. Рука билась и извивалась по земле, словно раненая змея, пытаясь вырваться и издавая странные, не похожие на человеческие, звуки. «Вылезай!» — Цзянь Линь подскочил к длинной руке, схватил ее и потащил вверх. С громким сухим треском, словно оторвавшаяся лоза, и криками боли и ужаса что-то выпрыгнуло из-под земли и покатилось по земле. Это была обнаженная женщина. Она свернулась на куче пожухлых листьев, дрожа и издавая пронзительные вопли. Ее длинные аквамариновые волосы, похожие на водоросли, струились по бледному, как мел, телу — она была очень похожа на русалку. Ее глаза были пустыми и невидящими — две мутно-серые бусины, тусклые и мертвые. Ее необычайно длинные руки были все еще наполовину зарыты в землю, как две огромные белые лозы. Одна ее рука была насквозь проткнута мечом, но рана была странного черного цвета и не кровоточила. На бледном плече женщины была выжжена жуткая отметина. Жуи посмотрела на существо, и ее сердце сжалось — она узнала метку на ее руке. Это было клеймо раба. Точно такое же было на плече самой Жуи! Да, при жизни эта уснея была такой же русалкой. Эти существа были мертвыми людьми Бездны Моря. Люди Кунсана верили в судьбу и перерождение душ, поэтому они придавали большое значение возведению императорских гробниц. Целым поколениям правителей Кунсана устраивали пышные похороны с огромными усыпальницами и бесчисленными роскошными подарками, самыми ценными из которых были рабы из Морского Царства. После смерти правителей любимых рабов и рабынь императоров заживо зашивали в особые кожаные мешки, которые назывались «Цзыхэ-чэ»[141], а затем опускали в специально вырытые погребальные ямы, которые заполнялись землей, завершая процесс захоронения. Русалки и тритоны рождались в море, поэтому несмотря на то, что под землей не было воздуха, а воды Желтых Источников были невероятно холодными, люди Бездны Моря могли годами не умирать в могилах и постепенно превращались в чудовищ. В этом состоянии наполненные злобой и ненавистью люди моря часто прорывались сквозь мешки и прокладывали себе путь под землей до Леса Кошмаров у подножья горы Цзюи, где обитали в виде не живых и не мертвых демонических существ, нападая на путников и пожирая их жизни. Этих людей Бездны Моря называли уснеями. При виде корчащейся на земле и вопящей девушки у Жуи появилось дурное предчувствие, и она тихо вздохнула: «Хватит, отпусти ее». Немного поколебавшись, Цзянь Линь вытащил меч из руки уснеи. Как только русалка-демон освободилась, она тут же зарылась обратно в землю и скрылась в глубинах темной лесной чащи, оставив после себя только слабо колыхающийся холмик земли. «Я думала, что уснеи не нападают на людей Бездны Моря, — удивленно сказала Жуи. — Почему это произошло с нами?» «Может быть, потому, что сейчас в этих краях почти нет путников, и уснеи изголодались, — Цзянь Линь покрепче сжал рукоять меча, осматривая территорию. — Скоро зайдет солнце, нам нужно торопиться и как можно быстрее выбраться из Леса Кошмаров». «Хорошо, — Жуи торопливо влила в рот малышу остатки лекарств и встала, подхватив Сумо на руки. — Мы так легко сумели проскользнуть мимо людей Кунсана, нельзя допустить, чтобы с нами что-то случилось в этом лесу, когда мы уже так близко». «Я запомнил карту. Нам нужно пройти сквозь лес, и сразу за ним будет Бездна Цанъу, — сказал юный, но уже опытный воин Цзянь Линь. — Если мы принесем дитя туда, как нам велели старейшины, и отдадим его Богу-Дракону, наша миссия будет выполнена». «Угу, — вздохнула Жуи. — Надеюсь, что когда мы доберемся до Бездны Цанъу, Бог-Дракон спасет этого ребенка». «…» Цзянь Линь немного помолчал, прежде чем ответить, вспомнив слова старейшины Цюаня. «Если Бог-Дракон откажется спасти его, то это дитя — не тот, кого мы ищем… Выживет он или нет — не наша забота». Это означает, что в случае неудачи им приказано… бросить ребенка? Задумавшийся Цзянь Линь внезапно ощутил толчок в спину, и сумка на его плече натянулась. Что-то засуетилось внутри, пытаясь вырваться наружу. Сумо был на руках у Жуи, а за плечами у Цзянь Линя был его зеркальный близнец-демон, которого вырезали из живота ребенка. Странное существо всё еще дергалось и извивалось, несмотря на то, что доктор Шэньту обездвижил его и усмирил с помощью серебряных игл.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 116
«Сестра, сестра…, — бормотал малыш в бреду. — Не бросай меня!» «Я здесь, — Жуи нежно обняла ребенка. — Я тебя не брошу». «Мне так… больно, — Сумо проглотил лекарство, что-то невнятно промямлил и вцепился в отворот одежды Жуи: — Сестра! Больно…» Жуи вздохнула, сжала ребенка в руках покрепче и зашагала дальше. Русалка и тритон передвигались быстро, желая как можно скорее пройти сквозь зловещий густой лес. Дорога была спокойной, и все уснеи в траве и опавших листьях как будто исчезли в одночасье. «Остался еще один ли[142]», — сказал Цзянь Линь, оценив расстояние. Не договорив, он почувствовал, как существо в его заплечной сумке отчаянно зашевелилось, будто пытаясь выбраться наружу, и издало звук, похожий на протяжный всхлип или плач. В этом миг он увидел вспышку перед глазами, и весь лес в мгновение ока стал мертвенно-белым! Бесчисленные бледные плети рук и ног торчали наружу из мертвой земли и гниющих листьев, свисали с ветвей деревьев и тянулись из ручьев, окружая путников со всех сторон плотной стеной серебристо-белых лоз! Все уснеи Леса Кошмаров собрались вместе и разом напали на людей Бездны Моря! «Бежим!» — задыхаясь, прокричал Цзянь Линь, хватая Жуи за руку и увлекая за собой. Оба помчались со всех ног. «Остановить их… Остановить их! — по очереди шипели друг другу уснеи, передавая сообщение. — У них ребенок… Тот самый ребенок!» Как все эти существа разом появились здесь? И откуда они узнали про ребенка на руках Жуи? Может быть, кто-то предупредил их? Неужели в рядах Армии Восстановления есть предатель? Цзянь Линь был шокирован до глубины души, но его руки были твердыми, а удары — точными. Его меч сверкал в мрачном лесу словно молния, со свистом прорубая путь сквозь сплетения рук и ног. Уснеи были не слишком расторопны, но их были просто полчища. Длинные ледяные руки и ноги были словно щупальца медуз на дне моря. Как только Цзянь Линь отрубал одну конечность, ее место тут же занимала другая — казалось, уснеи совершенно не чувствуют боли. Длинные острые ногти на бледных пальцах сверкали ядовитым свечением, пытаясь вцепиться в лица русалки и тритона. «Быстрее! — свистнул Цзянь Линь. — Нам нужно выбраться из леса!» Сжимая одной рукой Сумо, а другой — короткий меч, Жуи бросилась вслед за ним. Они почти вышли на край леса — Жуи могла видеть лучи заходящего солнца, пробивающиеся сквозь ветви деревьев. Конечная точка их путешествия, Бездна Цанъу, была всего в нескольких десятках чжанов от них — но путь к ней преградило море снежно-белых усней, жуткая бесконечная сеть, в которую попали Жуи и Цзянь Линь. Уснеи окружили их, пытаясь вырвать ребенка из рук русалки! Нельзя отдать им Сумо! Жуи отчаянно сражалась, рубя бледные тянувшиеся к ней конечности направо и налево. Холодная и зловонная кровь мертвых соотечественников заливала ей лицо. Ребенок на руках русалки проснулся от тряски и криков, открыв бирюзовые глаза, и в слабом замешательстве смотрел на кровавую битву вокруг, не понимая, где он находится. «Не бойся, — ласковым голосом сказала ему Жуи, продолжая рубить усней, — всё будет хорошо». «Жуи! — окликнул пронзительный тревожный голос Цзянь Линя русалку, которая отвлеклась на ребенка. — Осторожно!» Жуи обернулась и увидела перед собой уснею с серебристыми волосами, безмолвно свисающую с дерева. Ее жуткие длинные руки превратились в два острия и со свистом устремились к русалке! «Нет!» — в ужасе закричала Жуи. Она успела только вскинуть руки и закрыть собой беспомощного малыша. Острые колья уснеи вонзились в руки Жуи, из которых брызнула кровь. Но демоница не смогла вырвать ребенка из мертвой хватки Жуи и в гневе отдернула руки-лозы. Русалка пошатнулась и согнулась пополам, едва не упав, но несмотря на боль, не выпустила маленького тритона из объятий. «Отдай его мне!» — зашипела сереброволосая уснея, снова атакуя Жуи. Русалка увидела вспышку яркого света. Раздался звон металла — меч Цзянь Линя пронзил уснею, заставив ее отступить. «Быстрее! — юный тритон схватил Жуи за руку. — Бежим!» Жуи прижала к себе ребенка окровавленными руками и помчалась со всех ног за Цзянь Линем прочь из леса. Густая чаща за их спинами была пропитана шелестом усней, а из-под земли вылезали всё новые руки и ноги демонов, пытавшихся схватить людей Бездны Моря. Это было одновременно жутко и очень странно. Несмотря на то, что уснеи превращались в чудовищ, они обычно не трогали своих соплеменников, народ Морского Царства. Почему сейчас они внезапно набросились на тех, кем когда-то были сами? Жуи и Цзянь Линь выбежали на опушку, залитую лучами заходящего солнца. Уснеи остановились на самом краю леса, словно боялись солнечного света. Цзянь Линю все-таки удалось прорубить дорогу и вывести Жуи с ребенком из леса. Но когда они были уже в безопасности, юный воин почувствовал, как по его спине пробежал леденящий холод, и внезапно тритон резко остановился. Что-то острое вонзилось в его затылок. Цзянь Линь не почувствовал ничего — его тело мгновенно онемело и лишилось сил. Что? Какая-то из усней выскочила из леса и ударила его в спину? «Цзянь Линь! Сзади!» — воскликнула Жуи. Походная сумка, висевшая на плече юного воина, внезапно раскрылась. Что-то маленькое и проворное выползло из нее и ударило Цзянь Линя по затылку. Это была явно не уснея, а странный комок плоти, вырезанный из живота Сумо. Каким-то образом существо освободилось от удерживавших его серебряных игл, заползло на плечи Цзянь Линю и укусило его в затылок! Жуи без раздумий схватила комок живой плоти и приставила к нему свой короткий меч, пытаясь срезать существо с тела юного тритона. Но маленький паразит был слишком юрким, и как только Жуи приблизилась к нему, тут же скользнул обратно в сумку, затем обернулся и пронзительно свистнул. Уснеи незамедлительно отреагировали на звук, словно подчиняясь приказу, и хлынули из леса, не опасаясь больше солнечного света! Жуи с ужасом и трепетом взглянула на существо — что это за демон? Как он может повелевать уснеями? Но времени на раздумья не было. Прямо на нее надвигалась огромная волна извивающихся бледных рук и ног и острые, как кинжалы, зеленые и фиолетовые когти, поблескивающие зловещим светом. Всё было кончено… Они не смогли выполнить приказ старейшин! В последний миг она невольно пригнулась к земле, прикрывая своим телом ребенка на руках, и закрыла глаза в ожидании момента, когда тысячи когтей разорвут ее сердце на куски. Но на удивление, ничего не произошло. Внезапно воцарилась мертвая тишина. Подождав еще пару мгновений, Жуи осторожно открыла глаза и увидела, что полчища усней остановились, словно их отпугнула какая-то невидимая сила, а их острые когти застыли в воздухе всего в одном чи[143] от нее, словно окаменев. Слепые глаза усней были в ужасе обращены на ребенка в руках Жуи. Сумо медленно открыл глаза и посмотрел на живых мертвецов, которыми кишело все вокруг. Глаза малыша были ярко-синими, и в них отражался свет безоблачного неба. Ребенок непонимающе уставился на жуткую картину перед собой, слабо затряс головой и пробормотал: «Что вы все… такое? Просто… уходите». Услышав тоненький голос малыша-тритона, уснеи затряслись от страха и разом отступили назад! «Этот ребенок… Этот ребенок! — Уснеи как завороженные с трепетом смотрели на малыша в руках Жуи. — В его голосе та же сила, что и у Морского Императора!» «Нет! Если это дитя и есть Император, то кто тогда призвал нас?» «Невозможно… Неужели есть два Императора?» Что? Эти существа подчинялись приказам Сумо? Услышав шепот усней, Жуи застыла в страхе и посмотрела на ребенка в своих руках. Сумо был очень слаб, его взгляд был слегка сонным и затуманенным, а губы бледными и поджатыми, но всего лишь два коротких слова из его уст имели такую огромную силу, что перед ней не устояли полчища лесных демонов! Воспользовавшись ступором усней, Цзянь Линь помог Жуи подняться, и вместе они бросились бежать. Они пробежали еще около сотни чи, и, миновав монолит, обозначавший границу между Лесом Кошмаров и Бездной Цанъу, оказались на краю пропасти. Огромная темная бездонная расщелина образовывала гигантскую прямую линию в земле и вела прямо в загробный мир. Туман, поднимавшийся из Бездны Цанъу, был таким плотным, что в нем нельзя было ничего разглядеть на расстоянии вытянутой руки, лишь далеко в глубине виднелась тонкая ярко-красная нить языков адского пламени.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 117
Цзянь Линь вынул из-за пазухи драгоценный артефакт и упал на колени у самого края Бездны Цанъу, воскликнув: «Бог-Дракон! Я твой подданный… Прошу, прими это подношение!» Промолвив эти слова, он бросил драгоценную подвеску в заполненную туманом пропасть — это было нефритовое кольцо, которое дал ему Старейшина Цюань; внутри артефакта была запечатана кровь древнего дракона. Кольцо со свистом устремилось в глубины земли, но, пролетев совсем немного, внезапно разбилось на куски, словно налетело на невидимую стену в пустоте, высвободив запечатанную в нем кровь. Капли крови древнего Бога-Дракона расплескались в воздухе и упали в густые мерцающие клубы тумана. Одной капли крови было достаточно, чтобы вызвать сильнейшее волнение. Внезапный порыв ветра поднялся из темных глубин Бездны Цанъу и разразилась такая буря, что в ней невозможно было открыть глаза. С диким грохотом из глубин Желтых Источников вырвалась золотая молния, ударив прямо в небо и осветив весь Лес Кошмаров! «Бог-Дракон!.. Это Бог-Дракон!» — в ужасе и смятении закричали освещенные вспышками молний уснеи и тут же поспешили скрыться в густой лесной чаще, не смея больше находиться под ослепительными золотыми зигзагами. Небо и земля словно поменялись местами у Бездны Цанъу, и из глубин преисподней стали подниматься грозовые облака. Огромная темная туча, сверкая молниями, взлетела из глубин расщелины и направилась прямиком в небо! «Кто это? Кто здесь?.. — раздался величественный раскатистый голос среди золотых молний. — Кто посмел разбудить меня моей собственной кровью?» «Твой потомок, — Цзянь Линь распростерся на земле. — Мне приказано прийти сюда и поклониться тебе». Жуи подняла голову, взглянула на Морского Бога посреди грозовой бури и, не удержавшись, вскрикнула от изумления. Она невольно выпустила ребенка из рук и сложила ладони в жесте поклонения и смирения. Но в тот же миг непреодолимая сила подхватила ребенка и унесла его по воздуху! «Сумо!» — воскликнула Жуи, отчаянно пытаясь поймать малыша. Цзянь Линь вздрогнул и очертя голову бросился вперед, чтобы перехватить ребенка, рискуя упасть в пропасть. Но в следующий миг глубины Бездны Цанъу снова озарила вспышка молнии, и Сумо резко остановился на лету, словно удерживаемый невидимой рукой, а затем стал подниматься обратно наверх из недр бездонной пропасти Цанъу. Он был в лапах огромного золотого дракона. Бог-Дракон поднялся из Бездны Цанъу, вырвал ребенка из рук Жуи и окутал его пеленой грозовых туч. Божество опустило голову и внимательно посмотрело на крошечное существо размером с горчичное зернышко в своих лапах. «Это… дитя… — Бог-Дракон смотрел на ребенка, с трудом выговаривая слова после долгих лет молчания. — Может ли это быть… эм?..» Дезориентированный после всех падений и полетов Сумо приоткрыл глаза и посмотрел на застывшего в воздухе дракона без малейшего тени страха на лице. Бог-Дракон склонил голову, взглянул на тощего малыша огромными, как два солнечных диска, глазами, изучая его прошлое и будущее, затем издал протяжный вздох: «Это действительно ты… Спустя семь тысяч лет этот день наконец настал!» Сказав эти слова, Бог-Дракон внезапно взмахнул хвостом, и порыв ветра разорвал рубашку на ребенке, обнажив большое родимое пятно на спине. «Столько лет я спал на твоем теле, но теперь мне пора проснуться», — прошептал Бог-Дракон и осторожно подул на Сумо. В этот миг черное пятно на спине ребенка раскрылось, как цветок, и засияло слабым светом. Словно наполненное невидимой энергией, оно стало менять форму и превратилось в силуэт дракона — точь-в-точь такого же, как божество, что томилось в Бездне Цанъу! «Мне больно», — застонал ребенок, и его хрупкое тельце сжалось в комок. «Святые небеса… — изумленно ахнула Жуи, потянув Цзянь Линя за рукав. — Ты… видел это? Родимое пятно на спине Сумо на самом деле не родимое пятно. Оказывается, это…» «Метка крови Бога-Дракона!» — выпалил Цзянь Линь, уставившись в небо. Да, в этом ребенке была кровь Морского Императора, и он носил на себе знак, который связывал его с Богом-Драконом! Это был легендарный наследник Дракона, Морской Император! Ошеломленные тритон и русалка стояли на краю пропасти. Положив ребенка себе на спину, Бог-Дракон метался туда-сюда среди тяжелых грозовых облаков Бездны Цанъу, пытаясь вырваться и взлететь в небо, но золотая цепь, прикованная к его кольцеобразным чешуйкам на загривке, никак не могла порваться, и как бы ни старался дракон, он не мог освободиться. Чем яростнее бился Бог-Дракон в попытках сбросить с себя оковы, тем стремительнее менялась черная метка на спине Сумо, повторяя каждое движение божества, словно внутри ребенка был еще один дракон, который пытался пробить смертную оболочку и вырваться из тела маленького тритона! Но ни темный силуэт под кожей малыша, ни настоящий дракон не могли обрести свободу. «Почему? Почему вы не пускаете меня? — Бог-Дракон обратил взор к небу и издал сдавленный рык, словно обращаясь к кому-то в вышине. — Морской Император вернулся… Три Богини, прошу вас, верните силу Морского Царства обратно с Небес!» Но Небеса были безмолвны, и лишь белые облака плыли в Девяти Небесных Сферах. Тень Бога-Дракона задергалась под кожей Сумо, и маленькое тельце ребенка забилось в агонии. Не в силах больше терпеть жуткую боль, тощий малыш громко закричал и потерял сознание. Из-под его век просочились две капли алой крови, и метка на его спине перестала светиться. В это же мгновение Бог-Дракон с жутким ревом рухнул обратно в пучины Бездны Цанъу! Грозовые тучи над расщелиной рассеялись, оставив тритона и русалку стоять в мертвой тишине. «Как… Что случилось? — Жуи в оцепенении смотрела в безмолвные глубины пропасти, и ее голос слегка дрожал. — Что только что произошло?» Цзянь Линь тоже побледнел и лишь спустя какое-то время прошептал: «Бог-Дракон потерпел неудачу». «Что это значит?» — выпалила Жуи. «Только что Бог-Дракон попытался вырваться из оков, в которые заключил его император Синцзунь семь тысяч лет назад, и покинуть бездну, которая стала его темницей на долгие тысячи лет… Но ему не удалось сделать это, — Цзянь Линь стоял на краю пропасти, вглядываясь в бурлящие воды Желтых Источников далеко в глубине, и говорил дрожащим голосом: — Он не смог разорвать цепи и, выбившись из сил, погрузился обратно на дно Бездны Цанъу!» «Почему? — лицо Жуи приобрело пепельный оттенок. — Но как же… Сумо?» Цзянь Линь покачал головой, посмотрел в бездонную пропасть и сказал: «Кажется, он утонул вместе с Богом-Драконом». Дно пропасти Цанъу омывалось водами Желтых Источников, в которых не мог выжить никто. Наверняка малыш уже был мертв, и от него осталось лишь холодное тело. Неудивительно, что Старейшина Цюань сказал, что после встречи с Богом-Драконом жизнь ребенка будет зависеть от его собственной судьбы. И было похоже, что дитя не прошло это суровое испытание. Жуи затряслась всем телом и бросилась к краю бездны, крича изо всех сил: «Сумо!.. Сумо!» Но ей отзывался лишь рев бурлящих вод Желтых Источников и запах смерти, поднимавшийся из пропасти. В Бездне Цанъу не было ни следа живой души. «Сумо… Сумо». Жуи в отчаянии бросилась на колени. По ее щекам покатились слезы, застывая драгоценными жемчужными бусинами на земле. Над Бездной Цанъу сгущалась ночь, и на небе одна за другой зажигались звезды. Жуи не слышала ничего, кроме зловещего шепота усней в Лесу Кошмаров и гулкого грохота вод Желтых Источников. Внезапно что-то задергалось на земле. Это была походная сумка Цзянь Линя, которую он обронил на землю в борьбе. Ее содержимое было разбросано по земле, а внутри остался лишь странный извивающийся комок живой плоти. На лице существа, наблюдавшего за событиями у Бездны Цанъу, появилась странная ухмылка. «Чего зубоскалишь?» Увидев жуткую улыбку зародыша, Жуи почувствовала приступ необъяснимого гнева и схватила существо, чтобы швырнуть его в пропасть! Комок плоти резко и пронзительно завыл — его крик напоминал не то леденящий душу стон, не то плач. Но не успела Жуи поднять существо с земли, как увидела перед собой два огромных солнечных диска, вздымавшихся над Бездной Цанъу. Как… как могут всходить одновременно два солнца? — недоумевала Жуи, как вдруг услышала изумленный возглас Цзянь Линя: «Бог-Дракон?» Бог-Правитель Морского Царства внезапно снова поднялся из глубин Бездны Цанъу, пытаясь высунуть голову над пропастью и тяжело дыша. Его тело было покрыто пятнами крови, сочившейся из-под оторванных золотых чешуек. На этот раз русалка и юный тритон отчетливо увидели огромную цепь из потоков золотого света, которая сковывала тело Бога-Дракона и сдавливала его шею, врезаясь в плоть и не давая вырваться из бездонных глубин Цанъу.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 118
Это была ловушка, в которую семь тысяч лет назад Император Синцзунь заточил божество народа Бездны Моря после уничтожения Морского Царства. Несмотря на истощение, Бог-Дракон попытался выбраться из Бездны Цанъу во второй раз, цепляясь за стены расщелины когтями. На его лбу лежал ребенок без сознания: его маленькое тельце свернулось клубочком, а лицо было бледным, как бумага. Малыш дышал, хоть и слабо. «Сумо! — срывающимся голосом крикнула изумленная Жуи. — Сумо!» Бог-Дракон поднял огромную когтистую лапу и тряхнул головой, затем с усилием поддел малыша когтем, снял его с себя и осторожно опустил на землю. Божество встревоженно посмотрело на ребенка, затем вдруг опустило голову и проглотило маленького тритона целиком! Цзянь Линь и Жуи одновременно вскрикнули и бросились к Богу-Дракону, чтобы остановить его, но увидели, что божество держит бесчувственного малыша в пасти и не собирается причинять ему вреда. В унисон с дыханием в пасти Бога-Дракона разгоралось странное свечение, которое стало вливаться в тело малыша. Бог-Дракон сделал три вздоха, после чего свет в его пасти угас. Он вытянул шею и выплюнул Сумо на землю. Бесчувственный малыш прокатился по траве у самого края бездны и остановился, неподвижно застыв. Жуи подскочила к нему и схватила на руки, упав на колени перед божеством. «Этот ребенок слишком слаб… Я отдал ему часть своей силы, — голос Бога-Дракона был гулким и низким; он говорил медленно, с трудом растягивая слова: — Я знаю, что Старейшины велели вам доставить его сюда. Это дитя действительно тот, кого вы ждете. Но увы… время еще не пришло». Бог-Дракон говорил с ними? Цзянь Линь и Жуи были слишком поражены, чтобы ответить. Время еще не пришло? Что это значит? «Время еще не пришло. Поэтому Город Бегущих Облаков на Небесах еще не вернул силу Морского Императора в Морское Царство, — слабым голосом сказал Бог-Дракон и посмотрел в небо над Бездной Цанъу. — Это дитя пока не унаследовало силу Морского Императора и не может помочь мне разрушить золотые оковы…» Ни Цзянь Линь, ни Жуи не понимали значения слов Бога-Дракона и лишь озадаченно смотрели на него. «Бесполезно объяснять вам это… Возвращайтесь назад, — голос Бога-Дракона становился все тише, а его цеплявшиеся за край пропасти когти ослабили хватку. — Подождите еще семьдесят лет. Тогда дитя наберется опыта, станет сильнее, и возможно… мы снова увидимся здесь». Ждать семьдесят лет? Русалка и тритон были ошеломлены и не знали, что сказать. «Но за такое долгое время найдется множество людей, которые будут желать этому ребенку смерти, верно? Люди Кунсана… Народ Льда с Западного Моря… и он. Это вызывает тревогу, — задумчиво прошептал Бог-Дракон, словно видел из своей тюрьмы на дне пропасти всё, что творилось в Шести Гармониях. — Кажется, есть те, кто пытается найти этого ребенка через туманность Возвращения Зла… Так не должно быть!» Дракон задрал голову к небу и издал громкий протяжный свист, затем шумно вздохнул и вытянул когти вверх. В тот же миг вокруг него засверкали мириады ослепительных золотых молний, а небо затянулось плотными темными тучами и разразилось свирепой бурей. Когда ветер утих и облака разошлись, что-то неуловимо изменилось в звездах — темная звезда Возвращения Зла, которая поднялась над Небесным морем, просто исчезла! «На время я стер след этого ребенка с карты звездного неба… Теперь даже самые могущественные астрономы мира смертных не смогут определить местоположение этого тритона, — Бог-Дракон шевельнул когтем, подталкивая бесчувственного ребенка к его соплеменникам. Голос божества слабел с каждым словом. — Пока это всё… что я могу сделать. Теперь… заберите дитя и позаботьтесь о нем…» «Да!» — Цзянь Линь и Жуи не смели ослушаться Бога-Дракона и в один голос приняли приказ. В этот миг лежавший на земле зародыш встрепенулся, словно намереваясь последовать за ними. «А? Что это за существо? — Несмотря на то, что зеркальный близнец Сумо был крошечным, как горчичное зернышко, он не смог ускользнуть от взгляда Бога-Дракона. Что-то изменилось в глазах божества, и дракон пробормотал: — Это очень злобная сущность… Тьма, что поглощает свет, внутренний демон, от которого нет избавления». Промолвив эти слова, Бог-Дракон опустил голову и с ревом дохнул огнем на зародыша! Но когда пламя угасло, обнаружилось, что тварь осталась невредимой. «Как странно… Даже Алый Огонь не способен уничтожить это зло?» — устало прошептал Бог-Дракон и встряхнулся. С его тела посыпались бесчисленные золотые искры, впиваясь в тело зародыша и пронзая его насквозь! Это были мелкие драконьи чешуйки, которые целились в те же точки, где были серебряные иглы доктора Шэньту, прибивая существо к земле, словно маленькие золотые гвозди! Зародыш сжался в комок и издал жуткий пронзительный крик боли, извиваясь и корчась на земле, но никак не умирая. «Тебя действительно невозможно убить? — Бог-Дракон с легким удивлением взглянул на странный комок плоти и сказал усталым голосом: — Это зло, зеркальный близнец, будет тенью следовать за ребенком всю его жизнь». Дракон обессиленно вздохнул и слегка сжал когти. В это мгновение впившиеся в зародыша золотые чешуйки испустили яркий свет, и все серебряные иглы в теле существа слились воедино. Странная тварь издала крик, похожий на плач ребенка, содрогнулась всем телом, словно скованная невидимыми цепями, и неподвижно застыла на земле. «Я временно запечатал это зло. Надеюсь, семидесяти лет будет достаточно, чтобы ребенок стал сильным, — низким голосом сказал Бог-Дракон, опустив голову и глядя на бесчувственного Сумо. В глазах божества мелькнули искорки сочувствия: — Увы… Бедное дитя, ему выпало столкнуться не только с врагами, но и с таким жутким внутренним демоном… Надеюсь, этот ребенок сможет возглавить вас и вернуть ваш народ в Небесное море…» Бог-Дракон говорил всё тише, будто держась из последних сил. Его когти, цеплявшиеся за край Бездны Цанъу, медленно разжались. Золотые цепи, сковывающие его тело, натянулись, бесшумно защелкнулись огромные замки, и чудовищная сила дюйм за дюймом потащила дракона обратно в его тюрьму на дне пропасти, откуда не было видно неба. «Бог-Дракон!» — Цзянь Линь и Жуи не хотели сдаваться и бросились к краю пропасти Цанъу. «О, народ мой… Вы ждали семь тысяч лет. Еще семьдесят — это всего лишь короткое мгновение, верно? — раздался голос Бога-Дракона из клубящихся облаков на дне Бездны Цанъу. — Вашим страданиям скоро придет конец… Через семьдесят лет это хрупкое дитя станет Императором, какого еще не знало Морское Царство, сбросит ваши оковы и свергнет весь Юньхуан!» «Когда придет время, вы снова окажетесь здесь, чтобы стать свидетелями возрождения Морского Царства!» Бог-Дракон исчез в Бездне Цанъу, но его пророчество всё еще сотрясало воздух, как раскаты весеннего грома. Жуи задрожала и согнулась, прижимая Сумо к себе. Слезы одна за другой катились по ее щекам, застывая драгоценными жемчужинами на земле. Цзянь Линь стоял рядом, глядя на ребенка с нескрываемым удивлением. Такое крошечное дитя, тощее и измученное, как бродячий котенок, растерянное и беспомощное — этот ребенок был совсем не похож на будущего Морского Императора, который станет повелевать Семью Морями! Жуи крепко сжала в руках худенького малыша, с опаской оглядываясь на густой лес, откуда на них снова могли напасть уснеи, и прошептала: «Нам нужно вернуть ребенка в лагерь как можно скорее! Если Старейшины узнают об этом, они…» Она не успела договорить. Сумо вздрогнул у нее на руках и медленно проснулся. Его лазурные глаза были бездонными, как глубокий океан, и могли заворожить любого, кто смотрел в них. «Сумо? — изумленно шепнула Жуи. — Ты проснулся? Прекрасно!» Она положила ладонь на лоб малыша и обнаружила, что после того, как Бог-Дракон вдохнул в ребенка силу, жар чудесным образом спал. Однако крошечное личико ребенка было по-прежнему бледным, а дыхание слабым. Но когда Жуи попыталась снова взять Сумо на руки, тот внезапно слабо оттолкнул ее и завертелся, пытаясь вывернуться из ее объятий. «Что случилось?» — удивилась Жуи. «Нет… Не трогай меня, — глаза малыша стали свирепыми, а его сухие потрескавшиеся губы дернулись и пробормотали: — Этот… Где он? Пусти меня!» «Ты что, не узнаешь меня? — Жуи подумала, что ребенок еще не пришел в себя, и быстро сказала: — Я тетя Жу!» «Я знаю, — малыш пристально посмотрел на нее. — И что с того?» Жуи была потрясена холодной враждебностью в его голосе. Она в замешательстве уставилась на дитя у пропасти Цанъу: «Что случилось, Сумо? Ты сердишься на меня? Прости, что мне пришлось оставить тебя совсем одного в Диких Землях Запада на много лет, где эти люди Кунсана мучили тебя и издевались…» Она протянула к нему руки и попыталась обнять: «Но теперь всё будет хорошо. Я из тайной ячейки Армии Восстановления Морского Царства, и Старейшины велели мне доставить тебя сюда на аудиенцию с Богом-Драконом и помочь тебе. Больше никто не посмеет издеваться над тобой! Я буду заботиться о тебе вместо твоей мамочки». «Заботиться вместо мамочки?» — настороженно пробормотал ребенок, и в его глазах вспыхнула буря эмоций. Жуи вздохнула и сказала: «Армия Восстановления нашла тебя, и теперь ты дома. Возвращайся с нами в лагерь на Зеркальном Озере, и больше никто во всем Юньхуане не посмеет обидеть тебя!» С этими словами она наклонилась к тощему малышу, чтобы обнять его и взять на руки, но тут же вздрогнула, отпрянула назад и замерла — в руке ребенка сверкнул короткий меч, который малыш беззвучно поднял, целясь ей прямо в сердце!Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 119
«Не трогай меня», — сказал Сумо. Каким-то образом он успел найти в траве короткий меч, который выронила Жуи, и хладнокровно направил клинок прямо в грудь русалке, пытавшейся его обнять. «Жуи!» — растерянно воскликнул Цзянь Линь, не веря своим глазам. Он уже собирался сделать шаг вперед, но русалка быстро остановила его жестом. Сумо посмотрел на своих соплеменников, и его глаза сверкнули отвращением: «Я сказал не трогать меня!» «Сумо, что… Что с тобой? — Жуи застыла как вкопанная, не понимая, что происходит, и пробормотала: — Мы же твой народ и хотим помочь тебе!» «Помочь мне? Вам просто нужно найти себе Морского Императора, правда? — Тонкая рука Сумо твердо сжимала короткий меч, не колеблясь ни секунды, а его взгляд был полон недоверия. — Вы хотите отвести меня обратно в лагерь Армии Восстановления? Ха… Пока я был в бреду, я слышал, как эти три старика говорили…» Тут ребенок презрительно усмехнулся: «Если Бог-Дракон не спасет меня, то я — не тот, кого вы ищете, и вас не должно заботить, выживу я или нет, правда?» «…» Цзянь Линь и Жуи замерли от удивления. Оказалось, малыш просто притворялся, что был без сознания, и подслушал разговор старейшин Армии Восстановления в лагере на Зеркальном Озере, но не подал виду! Как мог такой маленький ребенок быть таким хитрым? «Как я могу вернуться без тебя? Я пообещала Юй Цзи, что буду заботиться о тебе, — поспешно сказала Жуи, пытаясь успокоить размахивающего мечом ребенка. — К тому же, Бог-Дракон признал тебя будущим Морским Императором, и Старейшины точно будут относиться к тебе хорошо. Сумо, идем со мной, будь нашим правителем!» Но малыш лишь презрительно покачал головой: «Я не хочу быть вашим императором». «Что?!» — в один голос воскликнули Цзянь Линь и Жуи. Этот короткий ответ поразил услышавших его людей Бездны Моря, словно гром. Что он такое говорит? Этот ребенок действительно сказал, что не хочет стать Морским Императором? Все люди Бездны Моря ждали возвращения своего Императора со времен падения Морского Царства семь тысяч лет назад, но теперь реинкарнация правителя говорит, что не хочет возглавить их народ? Как такое… возможно? «Ненавижу, когда со мной обращаются как с товаром — неважно, покупают меня как раба или как императора, — голос ребенка был резким и холодным; малыш сверлил своих соплеменников глазами, полными жгучей злобы. — Ха, ваша Армия Восстановления… Какая, в сущности, разница между вами и этими проклятыми кунсанцами?» Помолчав, Сумо слегка тряхнул головой: «Нет, даже некоторые люди Кунсана лучше вас!» «Нет! Это не так! — горячо возразила Жуи. — Как ты можешь так думать? Как кунсанцы могут быть лучше твоего народа? Ты спятил?» «Нет, я не спятил, — глаза Сумо смотрели на нее со скукой и отвращением. — Это вы все сошли с ума». Пораженные Жуи и Цзянь Линь молча стояли, не зная, что сказать. Прошло много лет, но Жуи все еще помнила личико маленького тритона в клетке, худого и замкнутого, похожего на маленького зверька. Пройдя через столько страданий, он превратился в свирепого и властного юного владыку, который мог даже приставить меч к ее груди и говорить ей такие слова! «Как ты можешь не доверять тёте Жу? Скорее, идем с нами!» Сердце Жуи разрывалось на части. Не обращая внимания на целившийся в ее грудь меч, русалка хотела подойти к малышу и обнять его. Она не верила, что он действительно способен убить ее. Несмотря ни на что, она не могла бросить Сумо здесь! Однако в ответ на отчаянную попытку Жуи приблизиться взгляд Сумо стал еще более злобным и враждебным. «Убирайся!» — ребенок стиснул зубы, даже не подумав опустить клинок. Одним взмахом кончик меча разрезал кожу Жуи. Лицо легендарной ночной бабочки Ечэна перекосилось от боли, но она с безрассудным упрямством пыталась взять ребенка на руки, даже рискуя быть убитой! В этот отчаянный момент в ушах Сумо раздался внезапный свист ветра, и что-то с силой обрушилось на его затылок. Малыш беспомощно вскрикнул, в его глазах мелькнуло выражение шока и ненависти, а затем он потерял сознание. Цзянь Линь быстро нанес удар, оглушив Сумо, и тем самым спас положение. Он выхватил короткий меч из рук ребенка и внимательно посмотрел на него — кончик клинка уже успел запачкаться кровью. Воин-тритон замер от удивления и прошептал: «Едва успел! Это малец действительно мог кого-нибудь убить… Но и ты, Жуи, хороша. Как ты могла быть такой безрассудной?» «Нет, нам нельзя его терять, — пробормотала Жуи,дрожа то ли от боли в теле, то ли от душевного потрясения. — Цзянь Линь, мы не можем потерять этого ребенка!» «Я знаю, — Цзянь Линь был воином и привык действовать решительно и быстро, в отличие от мягкой и чувствительной Жуи. Он нагнулся, поднял лежавшего без сознания малыша с земли и связал ему руки и ноги. — Поэтому нужно не тратить время на разговоры с ним, а просто поскорее забрать его отсюда». «Осторожно! — Жуи выглядела расстроенной. — Не навреди ему!» Цзянь Линь крепко связал Сумо, собрал разбросанные по земле вещи, в том числе и зародыша, которого обездвижил Бог-Дракон, сложил всё в заплечную сумку и повернулся к Жуи: «Нам надо вернуть его обратно в лагерь. Пускай Старейшины пытаются уговорить его, мы свой долг уже выполнили. Здесь опасно, так что нужно уходить как можно быстрее». «Хорошо». Жуи наконец пришла в себя и взяла из рук Цзянь Линя Сумо и заплечный мешок с куском зловещей плоти, взвалив всю ношу на себя, чтобы освободить обе руки юного воина для меча на случай непредвиденных ситуаций на обратном пути. Тритон и русалка отправились назад той же дорогой, через Лес Кошмаров. К этому времени уже полностью стемнело, и жуткий лес наполнился странными звуками. Уснеи извивались по земле, угрожающе колыхая руками-плетями, и пристально следили за путниками. Цзянь Линь шел впереди с мечом наготове, а Жуи с Сумо на спине не отставала от него ни на шаг, зорко оглядываясь по сторонам. «Странно, — прошептал Цзянь Линь. — Эти твари всё еще преследуют нас». «Что происходит?» Жуи тоже была в недоумении — эти умершие мучительной смертью русалки не должны были нападать на своих соплеменников, почему же они так настойчиво преследовали ее и Цзянь Линя? Всю дорогу русалка и тритон были настороже, но, к счастью, путь был относительно спокойным. Только когда они уже почти выбрались из леса, ребенок в руках Жуи очнулся и, увидев, что связан по рукам и ногам, начал отчаянно метаться, как маленький дикий зверь, угодивший в капкан. «Не напрашивайся, — вздохнула Жуи. — Будь умницей и возвращайся с нами в Зеркальное Озеро». «Нет! Я не пойду с вами! — Сумо отчаянно сопротивлялся и огрызался. — Отпусти меня!» Однако все попытки ребенка вырваться были слабыми, и Жуи могла не обращать на них внимания. Но тут произошло что-то странное: когда Сумо крикнул «отпусти», весь лес внезапно содрогнулся. Когда он повторил это еще раз, затаившиеся в чаще уснеи словно восприняли это как приказ и с жуткими воплями хлынули на Жуи и Цзянь Линя со всех сторон! «О Небеса, — хрипло прошептала русалка и закричала, предупреждая Цзянь Линя об опасности: — Берегись!» Лес словно закружился в безумной белой пляске, и все чудовища разом накинулись на людей Бездны Моря! Сереброволосая предводительница усней бросилась к ребенку, вытянув длинные бледные руки, разрезала путы на его руках и ногах острыми когтями и выхватила его из объятий Жуи! Как бы отчаянно ни сражались Жуи и Цзянь Линь, они не могли пробиться через море усней, окруживших их плотным непроницаемым кольцом. Будто подчиняясь неведомой силе, твари схватили ребенка, устремились к Синим Водам, нырнули в реку и мгновенно ушли на дно, скрывшись из виду, словно стая рыб.* * *
Услышав крик Сумо о помощи, полчища усней набросились на людей Бездны Моря и отбили у них маленького тритона. Пара бледных рук поднялась над водой, подхватила худенького малыша, словно лазурную жемчужину на листе белого лотоса, и скрылась вместе с ним в толще Синих Вод. Главная сереброволосая уснея смотрела на Сумо, лишившись дара речи и дрожа от волнения. Это… и есть легендарный Морской Император? Этот тощий, неспособный защитить себя ребенок однажды в будущем взвалит на свои хрупкие плечи такое тяжкое бремя? «Отпустите меня…», — слабо запротестовал малыш. Эти два слова, слетевшие с его губ, прозвучали для усней словно заклинание, и сотни бледных извивающихся рук-плетей тут же отпустили его. Сумо плыл в сине-зеленой воде, а его длинные аквамариновые волосы струились вокруг него, словно водоросли. Малыш пристально смотрел на окружавших его чудовищ с опаской и недоверием. Тысячи жутких белых рук неотрывно следовали за ним, колыхаясь в воде, словно ветви деревьев, и не отставая ни на дюйм. Ребенок долго разглядывал толпу своих сородичей, и наконец спросил с сомнением в голосе: «Вы… вы тоже хотите забрать меня к себе и сделать своим императором?» «Конечно же, нет, — с удивлением ответила сереброволосая уснея. — Вы велели нам спасти Вас от этих людей Бездны Моря, и мы выполнили Ваш приказ. Только и всего». «Вот как? — Сумо замолчал, словно думая, сказало ли это странное существо правду. Затем, спустя долгое время, он тряхнул головой и сказал: — Погоди. Но почему вы напали на тетю Жу, когда мы шли к Бездне Цанъу? Тогда я не приказывал вам атаковать их…» «Разве? Но мы ведь ясно слышали Ваш приказ! — сереброволосая уснея была явно ошеломлена не меньше ребенка. — Я сама слышала, как Вы сказали нам убить их обоих, поэтому атаковала их без раздумий… Иначе зачем бы нам было нападать на собственных сородичей?» «Чушь, — нахмурился Сумо. — Как я мог приказать вам убить тетю Жу?» «Но мы сами отчетливо слышали…» «Хи-хи». Спор уснеи и малыша-тритона прервал внезапно раздавшийся в воде противный тоненький смешок. Сереброволосая уснея резко обернулась и увидела плавающую на поверхности воды переметную суму. Из нее торчало крошечное, как наперсток, личико с жуткой ухмылкой. В этот же миг Сумо вскрикнул, и по его телу прошла судорога. Зародыш! Зародыш, которого вырезали из его живота, плыл по воде следом за ним! «Что это за тварь? — изумленно спросила сереброволосая уснея, выловив сумку из воды и внимательно ее осматривая. — Это… какая-то кукла?» Сумо вдруг почувствовал, как внутри у него похолодело, и наконец понял: голос, который слышала уснея, принадлежал не ему, а этому странному крошечному существу в сумке… Этому нерожденному ребенку, его злобному близнецу! Более того, Бог-Дракон сказал, что эта тварь будет преследовать его всю жизнь… «Это моё, — Сумо разжал пальцы, взял существо в мешке из рук сереброволосой уснеи и спросил полным подозрения и тревоги голосом: — Но почему вы обязаны подчиняться моим приказам?» «Потому что Вы — Морской Император, и Вас признал сам Бог-Дракон! — ответила сереброволосая уснея и почтительно поклонилась. — Как люди Бездны Моря, живые и мертвые, могут не подчиняться Морскому Императору?» «Подчиняться Морскому Императору? — лицо ребенка стало озадаченным. Подумав немного, Сумо спросил: — Значит, вы обязаны делать всё, что я скажу?» «Да, — твердо ответила сереброволосая уснея. — Выполнить любой приказ». Сумо нахмурился. «А что, если я захочу уйти? Вы отпустите меня?» «Конечно. Как мы посмели бы удерживать Вас против Вашей воли? — не задумываясь, кивнула сереброволосая уснея. — Мы выполним любой Ваш приказ и доставим Вас, куда пожелаете». «Правда? — лицо ребенка озарилось радостью. Немного поколебавшись, он сказал: — Я не хочу возвращаться в лагерь на Зеркальном Озере. Я хочу… отправиться в Ечэн». «Хорошо, как прикажете, — сереброволосая уснея без колебаний согласилась выполнить повеление Сумо и сказала: — Мы можем доставить Вас на понтонную переправу в Сифэне. Это самая дальняя точка, куда могут добраться уснеи — люди Кунсана накладывают на нас удерживающие заклинания, чтобы мы не могли уходить далеко от Цзюи». «Вам и не нужно сопровождать меня так далеко, — покачал головой Сумо, всё ещё глядя на уснею с опаской. — Доставьте меня на переправу, дальше я сам». «Хорошо, — главная уснея кивнула и, бросив еще один взгляд на тощего малыша, не удержалась и спросила: — Но… что Вы собираетесь делать в Ечэне? Армия Восстановления была вынуждена отступить, и город стал очень опасен для людей Бездны Моря». «Но мне нужно вернуться, — ребенок покачал головой и, уставившись куда-то далеко в глубину Синих Вод, мягко сказал: — Меня и так уже долго не было… Должно быть, моя сестра очень волнуется». Сестра? Главная уснея удивилась, но промолчала и не стала расспрашивать.* * *
Возвращаясь из Бездны Цанъу через весь Юньхуан, прошедший через множество невзгод и испытаний Сумо не знал, что юной принцессы Клана Чи уже нет в Ечэне. Она была в самом сердце Зеркального Озера в столице Империи — Запретном Городе, и, как и Сумо, тоже находилась в плену. Ее невидимыми оковами были хитросплетения светского мира и придворные интриги.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 120
Для заключения брака между членами правящих кланов требовалось получить разрешение на свадьбу от Императора в Запретном Городе. Проснувшись рано поутру, Чжу Янь умылась, причесалась, нарядилась и приготовилась отправиться вместе с отцом и матерью на аудиенцию к императору Бэймяню. В далеком прошлом, когда ей было всего шесть лет, она впервые приехала в Запретный Город вместе с отцом и увидела императора Бэймяня. Тогда он вручил ей и другим принцессам Шести Королевских Кланов по нефритовому жезлу жуи, паре ниток бус из светящихся в темноте жемчужин и коробке амбры из Цветастого моря. Другие дети Правителей Кланов пришли в восторг и тут же принялись играть с дорогими подарками, но Чжу Янь была единственной, кому быстро наскучили эти побрякушки. Она отдала их кормилице Шэн, а сама тайком улизнула, чтобы погулять по Запретному Городу. Маленькая непоседа даже воспользовалась моментом, когда ее нянюшка отлучилась, чтобы забраться на парапет на вершине Белой Пагоды, высунуть голову наружу и увидеть с высоты весь Юньхуан. Его бескрайние просторы под белоснежными облаками омывались Семью Морями, а Зеркальное Озеро поблескивало под солнцем, как око земли, безмолвно наблюдавшее за миром во всём его великолепии. Малышка не удержалась и, громко вздохнув от восхищения, раскинула руки, чтобы поймать белые облака в объятья. В этот миг служанки внизу забили тревогу и с криком бросились к ней, чтобы стащить со стены. Но тот единственный взгляд на Юньхуан с высоты птичьего полета навсегда оставил отпечаток в ее сердце. Сейчас она вернулась в Запретный Город уже девятнадцатилетней, и ее душевное состояние было совсем другим. Перед въездом в город Чжу Янь украдкой приподняла занавеску на окне кареты и выглянула наружу. Перед ней, насколько хватало глаз, простиралась бесконечная стена из белого камня, такая высокая, что даже задрав голову, нельзя было увидеть ее вершину. Это было основание Белой Пагоды Запретного Города. Легенда гласила, что высота этой гигантской Белой Пагоды составляла 64 тысячи чи, а ее основание занимало площадь в 10 цинов[144] — десятую часть всей территории Запретного города. Семь тысяч лет назад император Синцзунь, величайший из правителей Кунсана и основатель династии Пилин, принес кровь девяти сотен девственниц в жертву Небесам и похоронил их по шести углам основания башни, а 300 тысяч строителей трудились на протяжении двадцати лет, чтобы возвести Белую Пагоду Запретного Города в самом сердце Юньхуана. Шли века, сменялись династии, императоры и полководцы обращались в прах в круговороте рождения и смерти, но белая башня по-прежнему возвышалась между небом и землей. И сегодня ей предстояло стать безмолвным свидетелем больших перемен в жизни Чжу Янь. Правитель Чи и его свита заполонили площадь перед дворцом каретами, повозками и лошадьми так, что яблоку было негде упасть. Вся процессия хлынула через главные ворота, словно огромный косяк рыб в море. Чжу Янь уловила подозрительную тишину за воротами Пурпурного дворца — слуги молча сновали туда-сюда с опущенными головами и смутным выражением страха на лицах. Чжу Янь была в тихом недоумении — что случилось? Почему атмосфера во внутреннем дворце была такой напряженной? Принцесса Чи слышала, что в последнее время Император тяжело болел. Возможно, неуютная обстановка была связана именно с этим? Чжу Янь проследовала за родителями в боковой зал. Они прождали немало времени, но их всё никак не приглашали на аудиенцию. Лицо Правителя Чи мрачнело с каждой минутой ожидания. Он поднял глаза и с нетерпением выглянул из зала — Правитель Бай должен был прибыть одновременно с семьей Чи и ожидать в боковом зале с другой стороны, но его не было видно, и Правитель Чи не понимал, что происходит. Наконец Правитель Чи, прикрывшись рукавом, незаметно сложил магическую печать одной рукой и выпустил фантомного почтового голубя, чтобы разузнать, где находится Правитель Бай. Голубь улетел и пропал без следа, как будто попал в ловчую сеть. Правителю Чи стало немного не по себе, но он не подал виду, чтобы не пугать жену и дочь, и лишь шепнул Чжу Янь: «Когда мы войдем во внутренний дворец, следуй только за мной и не отходи ни на шаг, поняла?» «Да», — сегодня Чжу Янь была особенно послушной и незамедлительно кивнула. Семейство Чи прождало в боковом зале более получаса. Наконец из гарема вышел главный распорядитель внутреннего дворца в сопровождении императорских лекарей и издалека подмигнул Правителю Чи. Тот забеспокоился еще сильнее и стал думать, как бы расспросить главного распорядителя о происходящем, как вдруг почувствовал легкое движение воздуха у себя за спиной, и что-то скользнуло в его рукав. Правитель Чи невольно сжал пальцы, и белый огонек с едва слышным свистом метнулся в его руку — фантомный голубь наконец вернулся с сообщением. «Что-то поменялось, будь осторожен». На удивление, Правитель Бай передал лишь пару слов. Что? — ужаснулся Правитель Чи, мгновенно погасив магический огонек в руке, и вытянул шею, пытаясь заглянуть во внутренние покои дворца. То, что он увидел в густых тенях в глубине дворца, заставило его перемениться в лице! Но в этот момент из глубины императорских покоев вышел распорядитель и объявил: «Правитель Бай и Правитель Чи приглашаются на аудиенцию!» Правитель Чи поднялся с кресла и посмотрел на жену и дочь странным взглядом. Но он не мог позволить себе заставлять Императора ждать, поэтому быстро поправил одежду и проследовал внутрь за распорядителем. Между поворотами коридора он торопливо шепнул дочери: «А-Янь, позаботься о своей матери». «Что?» — изумилась Чжу Янь, и ее сердце рухнуло куда-то вниз. В отличие от мужа и дочери, чжэнфэй была обычным человеком и не владела магией. Предупреждение Правителя Бай намекало на то, что грядут большие перемены. Но ведь они прибыли во внутренний дворец столицы Империи, что такого ужасного может здесь случиться? Мысли вихрем кружились в голове Чжу Янь, а ее пальцы нервно теребили рукава, накапливая на кончиках духовную энергию. Входя вместе с родителями в покои дворца Цзычэнь, принцесса готовилась к любому развитию событий — в том числе к тому, что придется сражаться насмерть. Чем дальше они продвигались вглубь дворца, тем более скованной и зловещей становилась атмосфера. На парапетах угловых башен дворца маячили лучники, а по обеим сторонам коридора стояли стражники. Приблизившись к ним, Чжу Янь обнаружила, что несколько лиц показались ей знакомыми — это была Императорская гвардия, состоявшая из Воинов Теней! Что же здесь творится? Почему Пурпурный дворец набит заклинателями элитной Императорской гвардии? Чжу Янь посмотрела в их глаза и встревожилась еще сильнее. Она молча и с опаской шла по коридору, ведущему во внутренние покои, гадая, чем станет для нее и ее семьи этот визит к Императору — благословением или кошмаром. Правитель Бай со своей свитой уже ожидал у главного зала, и, завидев Правителя Чи, быстро обменялся с ним тревожными взглядами. Облаченный в официальные одежды Бай Фэнлинь стоял рядом с отцом и выглядел ослепительно. Посмотрев на Чжу Янь горящими глазами, он с улыбкой сказал: «Принцесса Чи, вот и мы и встретились снова». Внезапно Чжу Янь почувствовала себя ужасно неуютно, нахмурилась и отвела взгляд. С сегодняшнего дня этот человек станет ее женихом? Им придется жить под одной крышей, завести детей, вместе растить их и умереть от старости? От одной мысли о таком будущем Чжу Янь хотелось отчаянно сопротивляться, и ей потребовалось немало усилий, чтобы взять себя в руки. Семейства Правителей Бай и Чи выстроились в цепочки по обе стороны коридора в ожидании приглашения к императору Бэймяню. «Что сегодня происходит? — тихим голосом спросил Правитель Чи у Правителя Бай, когда распорядитель дворца удалился с докладом. — Я слышал, что Император на днях был в сознании? Почему нас сегодня вдруг вызвали во внутренние покои? Что там творится?» «Не знаю, — озираясь по сторонам, прошептал Правитель Бай. — Говорят, что проснувшись сегодня поутру, Его Величество Император первым делом вызвал к себе Цин фэй. Она вошла к нему рано утром и до сих пор не покидала его покоев». «Цин фэй? — вздрогнул Правитель Чи и еле слышно пробормотал: — Зачем ему понадобилось вызывать к себе наложницу Цин прямо с утра? Может быть… наследный принц Ши Юй вернулся?» «Как такое возможно? — усмехнулся Правитель Бай. — Наследный принц…» Правитель Бай торопливо осекся на полуслове и закрыл рот, смерив Правителя Чи многозначительным взглядом. «Где сейчас наследный принц? — Правитель Чи посмотрел на союзника с откровенным недоверием и внезапно понизил голос: — Ты знаешь, где он находится, или нет?» «Разумеется, не знаю! — тихо сказал Правитель Бай, слегка покраснев. — Ты тоже думаешь, что я имею к этому какое-то отношение?» «Но ведь всем известно, что у тебя давняя вражда с Правителем Цин и его сестрой Цин фэй! Если с наследным принцем что-то случится, ты получишь наибольшую выгоду среди всех. Боюсь, что даже если ты действительно не имеешь никакого отношения к его исчезновению, вина всё равно будет возложена на тебя, — Правитель Чи горько усмехнулся и покачал головой: — Увы… Боюсь, этот наш визит во дворец ничем хорошим не обернется». «Боишься? — Правитель Бай был настолько самоуверенным, что мог шутить даже в такой момент: — Думаешь, Цин фэй ждет меня внутри с заточенным кинжалом? Когда придет время, на чьей стороне будешь ты?» Правитель Чи посмотрел на главу клана Бай и просто сказал: «А что говорит Да Сымин?» «Да Сымин? — Правитель Бай покачал головой. — Говорят, его сейчас нет во дворце». «Что? Да Сымина нет во дворце в такой момент?» — на этот раз Правитель Чи был по-настоящему поражен. Великий Прорицатель был их надежным союзником в столице, и если его не было во дворце в такое важное время, это могло быть… Правитель Бай тоже был озадачен. Он прошептал: «Да Сымин покинул дворец три дня назад и, по слухам, отправился в Священный Храм горы Цзюи по важному делу. Он должен вернуться через несколько дней. Уж не знаю, что за игру он затеял». «Проклятый старикашка, — вспылил Правитель Чи. — Почему он никогда ничего не обсуждает с нами?» Два правителя королевских кланов тихо перешептывались в коридоре, охваченные тревожным предчувствием. Никто из них не знал, что их ждет, когда они войдут в покои к императору. Правитель Бай украдкой вытянул палец в сторону кипарисов и сосен в саду Пурпурного дворца и шепнул: «Ты заметил людей, которые прячутся среди деревьев в саду? У них духовные мечи — кажется, это воины Ордена Мастеров Клинка». «Считаешь, это и вправду Мастера Клинка? Я думал, что ошибся, — вздохнул Правитель Чи и прошептал: — Но они обычно держатся подальше от Запретного Города». Правитель Бай прошептал: «Значит, сегодня действительно необычный день». Орден Мастеров Клинка был основан еще во времена правления Императора Синцзуня императрицей Бай Вэй. В каждом поколении главами Ордена Мастеров Клинка были мужчина и женщина, и у каждого из них был свой особенный боевой стиль. Их навыки владения мечом были безупречны и могли сравниться с магической силой заклинателей высшего уровня. Несмотря на то, что Мастера Клинка брали в обучение талантливых юных наследников Шести Правящих Кланов, сами они всегда оставались в стороне от императорского двора и не вступали в борьбу за власть. Так почему же сейчас ученики Ордена внезапно появились во внутреннем дворце Запретного Города? Может быть, сегодняшний визит Правителей Бай и Чи в императорский дворец на самом деле был Хунмэньским пиром[145]? Правители Бай и Чи успели перекинуться еще парой слов, прежде чем вышел главный распорядитель дворца и пригласил ожидающих пройти в императорские покои на аудиенцию. Чжу Янь вошла в огромный зал, и двери с тихим щелчком захлопнулись у нее за спиной. Принцесса обомлела и невольно сделала шаг вперед, закрыв собой отца — в глубине покоев за тяжелым балдахином холодным блеском сверкнули бесчисленные острые клинки!Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 121
Опасность! Чжу Янь без раздумий опустилась на одно колено и прижала руку к полу. В тот же миг у нее из-под ног вырвались тысячи огромных деревьев, сплетаясь ветвями и кронами, и в мгновение ока принцесса и ее родители оказались за плотным живым щитом, через который не мог проскользнуть даже ветер. Стоявшие в стороне отец и сын Бай в немом ошеломлении наблюдали за происходящим. «Кхм… Тысяча Деревьев? Неплохая техника, — раздался слабый и приглушенный голос за балдахином, принадлежавший императору Бэймяню. — Правитель Чи… твоя юная дочь… кхм, действительно талантлива…» «А-Янь, соблюдай приличия перед Императором, — Правитель Чи был тоже изумлен, увидев защитную стену, но шепнул готовой броситься в бой дочери: — Убери барьер». Чжу Янь заколебалась, глядя на воинов с мечами, затем нехотя сняла заклинание, отступила назад и встала за спиной у отца, не отходя от него ни на шаг. Правитель Чи и Правитель Бай переглянулись, вышли вперед и опустились на колени: «Ваше Величество Император». Оба правителя склонились в глубоком поклоне. Чжу Янь ничего не оставалось, как тоже встать на колени вместе с Бай Фэнлинем, однако ее спина была напряженной, как натянутая тетива, и принцесса не сводила глаз с окружавших их воинов, чьи острые мечи зловеще поблескивали в полумраке императорских покоев. Кто знает, сколько еще Мастеров Клинка с духовными мечами притаилось в тенях Пурпурного дворца… «Кхм…» Кашель императора Бэймяня за занавеской выдернул Чжу Янь из тревожных мыслей. «Так искусно овладеть сложными заклинаниями в таком юном возрасте… Неплохо, неплохо». «Благодарю Ваше Величество за комплимент, — шепнул Правитель Чи. — Да пребудет тело Императора в здравии». Тяжелые занавески шелохнулись и раздвинулись в стороны на нефритовых крюках, пропуская свет внутрь алькова. Слуги помогли императору Бэймяню подняться, и он облокотился о кушетку, непрерывно кашляя. Его голос был слабым, как дрожащее на ветру пламя свечи: «Брак между Кланами Бай и Чи… кхм, это хорошо. Он сможет укрепить Кунсан… Я… даю согласие». «Благодарим, Ваше Величество!» — взволнованно выпалили Правители Бай и Чи. Они боялись, что сегодня может что-то случиться, но после слов императора огромный камень свалился с души каждого из правителей, и они поспешили поблагодарить владыку за благосклонность. Император Бэймянь с трудом поднял руку: «Встаньте… встаньте». Оба правителя поспешно встали с колен, но на их лицах читались неуверенность и замешательство. Еще несколько дней назад Император Бэймянь то и дело впадал в беспамятство, и все думали, что он уже на пороге смерти, но сегодня его величество демонстрировал поразительную ясность ума и говорил вполне четко. За это время ему стало лучше? Или же… внезапная болезнь императора была лишь дымовой завесой? Но для кого она была предназначена? Правителей Бай и Чи охватило странное чувство. Они переглянулись, но тут император в глубине алькова откашлялся и сказал: «Кхм… Вы двое… подойдите». Что? Оба правителя с замиранием сердца шагнули вперед. Чжу Янь ужасно переживала за отца, но не смела приблизиться к нему без разрешения императора. Она подняла голову и молча обвела комнату глазами. Императорское ложе было сделано из великолепного агарового дерева, сам альков тоже был роскошным и просторным, и был разделен на три части: первая была для гостей, вторая — для слуг, а в третьей располагалась спальня императора. Каждая из этих частей отделялась от других тяжелыми изумительной красоты занавесками. Взгляд Чжу Янь упал на самую дальнюю из них — за ней в глубине алькова у кровати императора виднелись два еле различимых силуэта. Это были мужчина и женщина. Принцесса не могла рассмотреть их лиц, но ей стало жутко от одного лишь зловещего вида молча стоявших в тени людей. От них исходила мощная духовная энергия, даже сильнее ее собственной! Не успела Чжу Янь подумать об этом, как услышала удивленные возгласы Правителей Чи и Бай, которые подошли к императорскому ложу. Что они могли там увидеть? «Отец!» Чжу Янь вздрогнула и бросилась к Правителю Чи, забыв о формальностях. Однако стоило ей лишь пошевелиться, как она тут же услышала шипящий свист, и в темноте сверкнули две молнии, озарив императорские покои ослепительными вспышками. Она шевельнула пальцами, сотворив магический щит. В этот же миг с легким треском, похожим на звук рвущейся шелковой ткани, молнии метнулись к ней с двух сторон и одним ударом пробили ее Щит Золотой Цитадели! Чжу Янь пошатнулась и сделала шаг назад, чувствуя, как к горлу подступает сгусток крови. «Принцесса Чжу Янь, — Бай Фэнлинь оттащил ее в сторону и шепнул: — Не двигайтесь!» Он был старше Чжу Янь всего на несколько лет, но вырос среди власти и интриг, и был гораздо более опытным и хладнокровным. Он уже давно заметил неладное, но даже несмотря на то, что его собственный отец тоже оказался в гуще странных событий, не осмеливался действовать безрассудно. Чжу Янь сердито стряхнула его руку и потрогала свое лицо, нащупав крошечный порез на щеке, из которого сочилась кровь, окрашивая кожу алым цветом. Это был удар духовной энергией! Неужели во всем Юньхуане есть кто-то с настолько мощным ци, что его аура способна с одного взмаха пробить ее Щит Золотой Цитадели? Кто может обладать такой силой и навыками? Чжу Янь надменно подняла голову и увидела двоих людей за занавеской — они стояли в самой темной части алькова, но в их руках были похожие на молнии клинки из потоков света. Их сияние было ослепительным, как лучи восходящего солнца, и таким обжигающе холодным, что никто не смел приблизиться к воинам. Это были… «А-Янь, прекрати! — Правитель Чи резко обернулся и строго крикнул на дочь: — Не делай глупостей!» «Нет… всё в порядке, — Император лишь кашлянул и помахал рукой: — Пусть… она тоже подойдет… Фэй Хуа, Лю Мэн, пропустите ее». Как только он промолвил эти слова, мечи в руках воинов тут же исчезли. Фэй Хуа? Лю Мэн? Чжу Янь вздрогнула, отказываясь верить в услышанное — это же… имена действующих глав Ордена Мастеров Клинка! Неужели в этот момент императора в Пурпурном дворце защищали живые легенды — Мастера Клинка, величайшие из ныне живущих воинов Кунсана? Потрясенная до глубины души Чжу Янь поспешно сделала несколько шагов вперед и встала за спиной отца, опасаясь еще каких-нибудь неприятностей. Но как только она подошла к Правителю Чи, по обе стороны кровати императора Бэймяня возникли слуги и бесшумно опустили занавески алькова, отрезав Чжу Янь, императора и двух правителей от остальных в зале. Принцесса не могла видеть даже свою мать и Бай Фэнлиня. Чжу Янь очень испугалась за оставшуюся одну в зале мать, опасаясь, что с ней что-то может что-то случиться, но больше она тревожилась за отца, который с ужасом смотрел куда-то на постель императора. Чжу Янь бросила взгляд туда же и, не удержавшись, вскрикнула от изумления! На полу у кровати императора лежала женщина. Она была одета в роскошный наряд, ее шею и запястье украшали изумруды и жемчуг, а ее лицо было прекрасным и утонченным. Без сомнения, она пользовалась любовью и вниманием императора. Но сейчас она лежала на земле с окровавленным горлом и широко распахнутыми глазами — кто-то зарезал ее прямо у ложа императора Бэймяня! Это была Цин фэй, главная наложница императорского гарема! Чжу Янь была настолько потрясена, что не могла говорить. Кончики ее пальцев слегка подрагивали — увидев жуткую картину, она стала быстро накапливать духовную энергию, чтобы защитить родителей. Цин фэй мертва? Неудивительно, что в покоях на каждом шагу стояла стража с мечами и секирами, а самого императора усиленно охраняли — во дворце произошел мятеж! «Кхе-кхе… Не бойтесь, — увидев выражение ужаса, застывшее на лицах всех троих, император Бэймянь закашлялся и прерывисто произнес: — Цин фэй… Ее душа была такой злобной и коварной, что она осмелилась отравить меня, когда я был прикован к постели! К счастью, кхм, я вовремя раскрыл ее план… и велел убить ее на месте». Что? Чжу Янь уже готова была выбросить магический щит, но услышав эти слова, замерла неподвижно. Император Бэймянь сам приказал убить Цин фэй? Этот старик… Не удержавшись, Чжу Янь украдкой взглянула на Императора Бэймяня, который полулежал на кровати. Несмотря на то, что старик был тощим, как былинка, и еле двигался, его глаза были ясными, холодными и колючими, а в их глубине словно блестели два острых кинжала. «…» Правители Бай и Чи одновременно вздрогнули и переглянулись. Наложница Цин пыталась отравить Императора? Возможно, такое действительно могло быть… Император серьезно болел и был долгое время прикован к постели. Вероятно, Цин фэй утомилась ждать его кончины и решила ускорить события, не так ли? Но ввиду того, что наследный принц Ши Юй пропал без вести, было бы весьма опрометчиво отравить императора прямо сейчас. Цин фэй была слишком умна и проницательна, чтобы действовать поспешно. К тому же, если император ослаб от продолжительной болезни и начал впадать в беспамятство, как он сумел прозреть и взять ситуацию под контроль? Правители двух Кланов были в сомнении и растерянности, не в силах понять, что произошло в Пурпурном дворце на самом деле. Император Бэймянь откашлялся и снова заговорил: «Я призвал во дворец Мастеров Клинка и велел им убить Цин фэй… Это… кхм, это не имеет к вам никакого отношения, не беспокойтесь». Правители Бай и Чи обменялись взглядами и вздохнули с облегчением. Значит, это Мастера Клинка помогли императору убить наложницу Цин? В таком случае, им действительно было не о чем беспокоиться. К счастью, им не грозил открытый конфликт с Правителем Цин. «Кхм… Одним словом, вы явились как раз вовремя, — император Бэймянь с усилием взмахнул рукой, подзывая к себе двух правителей. — Я собираюсь… издать императорский указ… Дело очень щепетильное… кхе-кхе… Я хочу заручиться вашей поддержкой, прежде чем действовать дальше». Оба правителя насторожились, но им ничего не оставалось, как сделать шаг вперед и почтительно произнести: «Ваше Величество, скажите, что нам нужно делать». Император Бэймянь зашелся в отчаянном приступе кашля, затем наконец успокоился и сказал на одном дыхании: «Я… хочу издать указ о лишении Ши Юя права наследования престола и передать титул наследного принца Ши Ину!» Что? Правители Бай и Чи застыли, словно пораженные громом, и долгое время не могли ничего сказать. Даже стоявшая позади отца Чжу Янь замерла неподвижно, словно статуя. «Что такое? — император Бэймянь взглянул на ошарашенных правителей и не смог сдержать многозначительной улыбки. — Кхм, у вас есть возражения?» «Нет-нет, — сказал Правитель Бай и поспешно мотнул головой. — Никаких возражений!» «Тогда…» — император Бэймянь поднял глаза и посмотрел на Правителя Чи в ожидании ответа. Правитель Чи, хоть и обладал взрывным характером и был немного грубоват, но отчетливо понимал, что было поставлено на кон в этот момент. Он знал, что если не окажет сейчас поддержку императору, весь его клан будет незамедлительно уничтожен, поэтому поспешно сделал шаг вперед и решительно промолвил: «Ваше Величество поступает мудро». И только стоявшая в стороне Чжу Янь выпалила: «Нет!»Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 122
Когда это слово слетело с ее губ, все замерли и одновременно посмотрели на принцессу. «А-Янь? Ты… Что ты такое говоришь? — Правитель Чи не ожидал, что его бестолковая дочь вмешается в самый неподходящий момент и, разозлившись, зарычал: — Никто не спрашивал твоего мнения, так что помолчи!» Однако император Бэймянь не рассердился, а лишь с любопытством посмотрел на юную принцессу, кашлянул пару раз и спросил: «Почему ты сказала “нет”?» «Просто… я думаю, — Чжу Янь на миг заколебалась и прошептала: — что нельзя решать судьбу человека за его спиной. Что, если он откажется стать наследным принцем?» «Что за детский лепет! — усмехнулся Правитель Чи. — Кто станет отказываться от короны?» «Но…» — не удержавшись, возразила Чжу Янь. Шифу с самого детства был благородным человеком, его не интересовали ни богатство, ни борьба за власть. Он хотел оставить жречество и странствовать по миру. Как он мог внезапно захотеть вернуться в столицу империи и унаследовать престол? Император болен и не может рассуждать здраво, как можно поспешно сменить наследного принца в такой момент? Это всё равно, что подписать Шифу смертный приговор и столкнуть его в пропасть… «Да замолчи ты наконец! — суровым окриком перебил Правитель Чи свою неразумную дочь. — Это не твое дело! Если будешь и дальше болтать глупости, я тебе дома ноги переломаю!» Чжу Янь обиженно надула губы и злобно глянула на отца. Но император Бэймянь задумчиво посмотрел на нее и кивнул: «Ты… кхм, ты знаешь Ши Ина? Почему ты считаешь, что он не захочет быть наследным принцем?» «Я…», — Чжу Янь растерялась и не знала, как всё объяснить. Ее прошлое превратилось в сплошной запутанный клубок тайн и преступлений, и она больше не понимала, о чём можно говорить, а о чём — нет. Кроме того, их с Шифу пути окончательно разошлись, и отныне больше ничто не связывало ее с Ши Ином. Какое право она имела рассуждать о его судьбе? Чжу Янь стояла в замешательстве, не зная, что сказать. Тем временем Правитель Бай уже достал кисть и тушь и развернул свиток перед императором. Император Бэймянь потерял интерес к разговору с Чжу Янь и попытался сесть на кровати, диктуя указ прерывающимся голосом. Правитель Чи держал чернильницу, а Правитель Бай орудовал кистью — так в глубине императорских покоев родился указ, изменивший судьбу целой империи: «Цин фэй, имевшая преступные намерения и пытавшаяся совершить убийство императора на смертном одре, настоящим приговаривается к смерти и низлагается как наложница, а ее сын лишается титула наследного принца. Повелеваю назначить наследным принцем Ши Ина, первенца императрицы Бай Янь. Благоговейно следуйте этому». Несколько простых слов, которые меняли всё. Правитель Бай и Правитель Чи закончили писать указ и отдали бумагу императору Бэймяню, чтобы тот прочитал ее. Император с серьезным видом кивнул и бросил выразительный взгляд на Правителя Чи. Тот поспешно шагнул вперед и поднес ему нефритовую императорскую печать. Император Бэймянь с огромным трудом взял в руки тяжелую нефритовую печать и глухо стукнул ею по бумаге, оставив ярко-алый, похожий на кровь, след. Всё было решено окончательно. «Что ж, теперь… всё остальное зависит от вас, — слабым голосом произнес император Бэймянь, отдавая указ Правителям Бай и Чи. — Это всё, что я могу сделать… кхм». Два Правителя посмотрели на указ, затем друг на друга, ничего не говоря. Они прошли просить у императора разрешения на брак своих детей, а обнаружили бездыханное тело Цин фэй и серьезные перемены в Пурпурном дворце. События развивались слишком стремительно и далеко не в лучшую сторону —даже такой властолюбивый интриган, как Правитель Бай, не мог до конца осознать, что произошло во внутреннем дворце всего за несколько дней. Императорский указ обжигал ему руку, словно раскаленные угли. Наконец Правитель Бай пришел в себя и, вспомнив, кто он такой, дернул Правителя Чи за рукав. Оба опустились на одно колено перед кроватью императора: «Ваши подданные следуют приказу, будьте уверены в этом, Ваше Величество!» Эта фраза означала, что Правитель Бай и Правитель Чи поддерживают старшего сына императора. Император Бэймянь тихонько вздохнул с облегчением, услышав, что правители кланов Бай и Чи повиновались приказу. Он с трудом дважды взмахнул рукой, разрешая им подняться, затем повернулся и крикнул: «Хорошо… кхм… Теперь можете позвать их!» Позвать кого? Чжу Янь застыла в ужасе, решив, что император подзывает к себе Мастеров Клинка, но, обернувшись, увидела, что стоявшие за занавеской у внутреннего алькова воины отошли в сторону, уступая дорогу кому-то еще. Дверь в глубине императорских покоев беззвучно открылась, и из нее бок о бок вышли двое людей. Они отбросили тяжелые занавески и встали у ложа Императора Бэймяня, не говоря ни слова. «Ты… — губы Чжу Янь беззвучно шевелились, но она не могла сказать ничего внятного. — Вы…» Да! Из глубин императорских покоев вышел Да Сымин собственной персоной. И рядом со старцем, который якобы исчез из дворца, стоял Великий Жрец Храма Цзюи и первенец императора, Ши Ин! Шифу! Это был Шифу! Он действительно вернулся во дворец! Чжу Янь едва сдерживалась, чтобы не закричать, и не заметила, как на ее глаза навернулись слезы. Она видела его совсем недавно, но почему-то тот Ши Ин, который сейчас появился перед ней, казался таким чужим. Он больше не носил белых жреческих одежд и был облачен в официальный наряд царственных особ Кунсана с широкими рукавами и высокой короной в волосах. Его взгляд был спокойным. Поначалу Ши Ин даже не заметил Чжу Янь, а когда увидел ее, не пошевелил и бровью. Принцесса потупила взгляд, уставившись на кровать Императора. Тысячи слов застряли у нее в горле, но она не могла издать ни звука. Ши Ин не смотрел на нее — он опустил голову и, нахмурившись, взглянул на императора. На его лице смешалось множество противоречивых эмоций, и наконец Ши Ин шепотом произнес: «Отец». Тусклые глаза умирающегоимператора внезапно озарились светом, словно это короткое слово раздуло угасающее пламя в его сердце и вернуло его к жизни. «Вот и ты, — он с усилием протянул руку и подозвал старшего сына к себе. — Ин…» Ши Ин с выражением полного безразличия на лице подошел к отцу и склонился у его кровати. Император Бэймянь с трудом поднял руку, и его иссохшие дрожащие пальцы опустились на плечо сына. Старик поднял глаза, чтобы рассмотреть своего старшего сына, и его дыхание стало частым и прерывистым. Внезапно из глаз императора покатились слезы. «Так вот как ты выглядишь… Просто копия А-Янь, — пробормотал император Бэймянь, глядя на прекрасного и такого незнакомого молодого принца, и добавил слабым голосом: — Хотя я больше не помню, какой она была… Кхм, но я помню ее глаза… Они были такими же яркими… как звезды». «Да, — Ши Ин безучастно посмотрел на умирающего отца; его голос был тихим и холодным: — Я слышал, что она не знала покоя до самой смерти. И после». Его слова острыми кинжалами вонзились в сердце императора Бэймяня, и старик внезапно побледнел. Его рука, которую он поднял, чтобы коснуться лица сына, застыла в воздухе. Император задрожал всем телом и долгое время сидел неподвижно. «Зачем ты сказал это?» — с укором взглянул на Ши Ина Да Сымин. Но сын императора, преодолевший десять тысяч ли, чтобы вернуться во дворец, выглядел холодным, а в его взгляде смутно читалась ненависть. «Я знаю… ты не простишь меня, кхм… — Император Бэймянь растерянно опустил руку и, скорчившись, зашелся в очередном судорожном приступе кашля. — За эти двадцать лет… между нами возникла глубокая пропасть… Что еще мне остается?» Он с усилием поднял руку и вложил какой-то предмет в ладонь Ши Ина: «Возьми». Несмотря на всю холодность и непоколебимость, Ши Ин был тронут. Он посмотрел на кольцо в своей раскрытой руке: на серебряном основании распахнутые крылья обрамляли сверкающий и источающий божественную ауру драгоценный камень. Это было Божественное Императорское Кольцо, символизирующее кровь императоров Кунсана! «Я… передаю его тебе. Возьми… власть над Юньхуаном в свои руки! — Император Бэймянь посмотрел на своего первенца полными надежды глазами и закашлялся: — Это… последнее решение в моей жизни. Ты будешь хорошим императором… Кхе-кхе… В десять или даже сотню раз лучшим, чем… я». Ши Ин посмотрел на Божественное Императорское Кольцо, медленно сжал его в кулаке и кивнул. Он ничего не сказал и даже не взглянул на Чжу Янь. Но она в онемении наблюдала за сценой передачи власти, потрясенная до глубины души — она не могла даже представить, что мужчина, которого она не надеялась увидеть больше никогда в жизни, появится перед ней в этот момент, став совершенно другим человеком, который был ей непонятен и недосягаем. Он был будущим небесным императором и владыкой всего Юньхуана! Как? Почему он вернулся? Как он мог в открытую принять титул наследного принца? Он ведь… ясно сказал, что не собирается бороться за власть в Кунсане и намерен провести остаток своей жизни в странствиях! Почему он вдруг резко передумал и сделал в точности наоборот, хотя еще несколько дней назад говорил совсем другое? Неужели он… обманул ее? Чжу Янь пристально смотрела на Ши Ина, сжимавшего в руке Божественное Императорское Кольцо, со смесью недоумения и недоверия в глазах, словно это был совершенно незнакомый ей человек. Ши Ин не мог не почувствовать на себе ее взгляд — его брови слегка нахмурились, но он не оглянулся, а лишь опустил голову и посмотрел на труп у своих ног. Наложница Цин, убившая его мать и захватившая власть во дворце, наконец была мертва. Она погибла от рук собственного мужа и умерла, так и не узнав, что ее единственный сын уже отправился к Желтым Источникам. Наконец она получила сполна за все свои прегрешения. Но почему он не чувствовал облегчения? «Ин обязательно справится и будет хорошим императором, — внезапно заговорил Да Сымин, который молча стоял в стороне всё это время. — Не волнуйся, я сделаю всё, чтобы помочь ему». «Хорошо… хорошо, — император Бэймянь поднял глаза, посмотрел на своего единственного брата и пробормотал: — Я держался так долго… чтобы дождаться тебя…». Император схватил Великого Прорицателя за рукав иссохшей и дрожащей рукой; его узловатые пальцы были холодными, как лед. Да Сымин дернулся, но не убрал руку, и внезапно уголки его рта затряслись. Что? Да Сымин… плачет? В этот миг сердце Чжу Янь дрогнуло; она едва могла поверить своим глазам. Два брата, в жилах которых текла кровь императоров, пожали друг другу руки и примирились на смертном одре. Атмосфера была такой тяжелой и торжественной, что никто из присутствующих не мог вымолвить ни слова. Ши Ин молча наблюдал за отцом и дядей, и в его глазах что-то тоже неуловимо изменилось. «Кхе-кхе… Ин официально оставил служение богам в храме Цзюи и вернулся в Запретный Город, — спустя долгое время император Бэймянь наконец отпустил руку брата и закашлялся, глядя на двух правителей кланов. — Правитель Бай, ты приходишься Ину дядей… А Правитель Чи будет твоим сватом, кхе-кхе… Я вверяю Ина вам обоим…» Правитель Бай поспешно шагнул вперед и решительно сказал: «Не беспокойтесь, Император!» «Смена власти должна пройти без потрясений… Я слышал, что Правитель Цин вступил в сговор с Народом Льда, кхм… Не дайте ему возможности устроить переворот…» — голос императора Бэймяня был слабым, но рассудок оставался ясным. В последние дни своей жизни император, который любил развлечься и не всегда рассуждал трезво, проявлял удивительную ясность ума и четкость мыслей, принимая твердые решения и отдавая распоряжения одно за другим! «Да. Будьте спокойны, Ваше Величество», — в один голос поспешили заверить его Правитель Бай и Правитель Чи. «Что ж, тогда… кхе-кхе, вы пока можете удалиться. Императорский указ будет зачитан завтра утром при дворе, — долгие разговоры утомили императора Бэймяня, и его голос слабел с каждой секундой. Старик взмахнул рукой: — А-Цзюэ, проводи Правителя Бай и Правителя Чи… А мы с Ши Ином останемся… Я должен сказать ему кое-что наедине». «Да», — Правитель Бай и Правитель Чи удалились рука об руку. Да Сымин обернулся и посмотрел на умирающего императора Бэймяня с легким беспокойством в глазах, но всё же не посмел ослушаться его и ушел провожать двух правителей. Чжу Янь всё еще стояла как вкопанная, не зная, что делать. Неужели столь судьбоносные решения принимались всего за пару слов? Почему в такой важный момент никто, включая самого императора Бэймяня, не упомянул его второго сына, Ши Юя? Его лишили трона и навсегда вычеркнули из жизни всего несколькими взмахами кисти, словно его никогда и не существовало. Так жестоко и безжалостно. Чжу Янь в оцепенении наблюдала за происходящим, словно это был сон. «А-Янь», — с упреком произнес Правитель Чи. Он остановился и оглянулся на дочь, которая неподвижно застыла у кровати императора Бэймяня. Глаза Ши Ина метнулись в сторону, но он не посмотрел на Чжу Янь. Услышав резкий окрик отца, Чжу Янь очнулась, взглянула на Ши Ина в императорских покоях в последний раз и поспешила за отцом. Ожидавшая снаружи чжэнфэй уже вся извелась от волнения, и, увидев мужа и дочь, не выдержала и упала в обморок от переизбытка чувств. Правитель Чи торопливо подхватил жену и поприветствовал свою свиту. Бай Фэнлинь подскочил к своему отцу и принялся расспрашивать его, что случилось. В один миг вокруг Правителей Бай и Чи столпилось множество людей, и Пурпурный дворец наполнился какофонией голосов. Чжу Янь не обращала на это внимания, и словно в трансе, смотрела в небо за окном. За несколько коротких мгновений весь Юньхуан перевернулся с ног на голову. Человек, которого она знала десять лет, стал для нее совершенно чужим.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 123
Когда все удалились, Павильон Цзычэнь опустел — в нем остались только отец и сын. Воздух застыл в тяжелых занавесках, храня аромат драгоценных благовоний, и весь огромный зал словно замер во времени. «Двадцать три года… — пробормотал император Бэймянь. — И вот мы наконец встретились». На удивление, в голосе верховного владыки Кунсана звучали нотки стыда и сожаления. Но Ши Ин лишь разглядывал Божественное Императорское Кольцо в своей ладони, опустив голову. Кольцо, созданное самим императором Синцзунем и символизировавшее силу владык Юньхуана, величественно поблескивало в его пальцах. Он попытался надеть кольцо на левую руку. Когда до его пальца оставался еще целый дюйм, Императорское Кольцо внезапно вспыхнуло божественным светом! «Смотри, оно отзывается тебе, — император Бэймянь внимательно наблюдал с постели за своим старшим сыном; его дыхание было медленным и тяжелым от переполнявших старика эмоций. — Ты прямой потомок императора Синцзуня и императрицы Бай Вэй, в тебе течет чистая кровь императоров… Кхм, этого достаточно, чтобы кольцо признало тебя». Но Ши Ин отдернул пальцы и не надел Императорское Кольцо. Его лоб омрачился глубокой тенью. В его руках был целый мир, но он не чувствовал ни малейшей радости, напротив, тяжелое кольцо обжигало ему ладонь, словно кусок раскаленного угля. «Ин, ты… — император Бэймянь заговорил после долгого молчания и спросил, с трудом проговаривая слова: — Ты уже убил своего брата?» Ши Ин вздрогнул и поднял голову. Взгляд умирающего старика был холодным и колючим. Он не мигая смотрел прямо в глаза своему единственному оставшемуся в живых сыну. Уголки губ Ши Ина дернулись — он хотел сказать, что не убивал брата. И всё же Ши Юй определенно умер из-за него, поэтому ему уже не отвертеться. «Хе-хе, — увидев, что Ши Ин переменился в лице, император Бэймянь горько усмехнулся и пробормотал: — Разумеется… Ши Юй, бедное дитя… кхм… Ты его устранил?» «…» Ши Ин не мог ничего сказать, и его взгляд стал холодным и жестким. Так вот о чем император хотел поговорить с ним наедине? Отец хотел отомстить за Ши Юя? «Не волнуйся, я не буду преследовать тебя за это… Что теперь толку, кхм… Разве могу я убить своего единственного живого сына, чтобы отомстить за другого? — пробормотал император Бэймянь, и его взгляд стал пустым и печальным. — Ши Юй был хорошим ребенком… Он виноват лишь в том, что родился в императорской семье, не так ли…» Ши Ин сжал Божественное Императорское Кольцо в руке. Слова отца отдались в его сердце резкой болью. Государь правит подданными, отец поучает сына, старший брат должен быть добрым, а младший ― почтительным[146]. Такова человеческая природа, так устроен мир, и так должно быть. Но в этой императорской семье всё перевернулось с ног на голову: муж убил жену, старший брат убил младшего… Тленность мира, похожего на ад. Неужели он снял жреческие одежды только для того, чтобы вернуться сюда и провести здесь остаток жизни? Словно во сне, он услышал тихие слова императора Бэймяня: «…Ты вернулся и стал наследным принцем… Это хорошо. Теперь ты должен выбрать одну из дочерей Правителя Бай… своей императрицей. Нужно наладить ситуацию в Кунсане как можно скорее». Что? Пораженный Ши Ин метнул быстрый взгляд на императора Бэймяня. «Что такое? Ты удивлен? — слабым голосом спросил император Бэймянь, увидев выражение его лица, и уголок рта старика дернулся в усмешке. — Из поколения в поколение императрицами становятся только принцессы Клана Бай… Это правило действует тысячелетиями и не должно быть нарушено». «…» Ши Ин ничего не говорил. Божественное Императорское Кольцо в его руке было словно кусок раскаленного докрасна железа. «Я должен подумать над выбором супруги, — спокойно произнес он спустя долгое время. — С юных лет я вел монашеский образ жизни, и меня не интересуют отношения». Император Бэймянь насупился и замолчал. Что такое? Ши Ин поднял голову и посмотрел на отца. В глазах императора Бэймяня мелькнуло странное выражение понимания и сочувствия, которое бывает только между родными по крови людьми. «Ты не хочешь? — прошептал император Бэймянь. — В твоем сердце уже живет другая любовь?» Ши Ин почувствовал, что больше не может контролировать свое лицо. Неужели этот умирающий старик мог заглянуть в его душу? Но разве во всем Юньхуане есть люди, кроме Да Сымина, чей уровень совершенствования настолько высок, что они смогли бы прочитать его мысли? «Ха… Яблоко от яблони… — кашлянул император Бэймянь и, увидев озадаченное лицо сына, горько улыбнулся: — Ин… ты знаешь, что тридцать лет назад… когда мой отец назначил мне в жены твою мать, у меня было точно такое же лицо… Точно такое же!» Ши Ин содрогнулся всем телом, словно в его сердце вонзился острый нож, и не смог ничего сказать. Так вот как отец узнал, что творится в его душе? «Мне пришлось сделать А-Янь своей супругой… — пробормотал император Бэймянь, словно увидев собственное далекое прошлое в своем сыне. — Но к тому времени я уже встретил Цюшуй… К сожалению, она была всего лишь русалкой, и никогда не смогла бы… кхм… никогда не смогла бы стать императрицей Кунсана». Дива Цюшуй! Отец упомянул русалку, которую Ши Ин ненавидел до зубовного скрежета. Но почему-то в этот раз ненависть в его сердце уже не была такой горячей. Глубокая обида и жгучая злость превратились в холодную жалость. Боль от разлуки с любовью, горечь от невозможности получить то, что желаешь, невыносимая ноша быть порознь до конца дней, находясь совсем рядом. Ши Ин хорошо понимал всё это. И вместе с осознанием постепенно приходило прощение. «Я очень любил Цюшуй, но вынужден был жениться на принцессах из шести правящих кланов, чтобы консолидировать власть… Недостаточно было взять в жены только императрицу, нужно было взять еще одну принцессу, затем еще одну… чтобы уравнять баланс между всеми шестью кланами, — вспоминая свое далекое прошлое на смертном одре, император Бэймянь говорил с глубокой болью. — Увы… гарем коварен. Даже я, император Кунсана, не смог защитить Цюшуй, и вынужден был увидеть ее трагическую кончину… Боль утраты невозможно описать тысячей слов». Ши Ин посмотрел на умирающего отца, и его пальцы слегка задрожали. Он не ожидал услышать такие слова из уст этого человека. Отец, который бросил его еще ребенком, величественный и могущественный император, который относился к сыну как к пустому месту, внезапно признался ему в таком на смертном одре! «Я лишь надеюсь, что… тебе не придется пройти через страдания, которые испытал я, — слабым голосом сказал император Бэймянь и посмотрел на своего первенца. — Ты не должен мучиться, как мучился я». Ши Ин молча сжал кулаки и вдруг сказал: «Я был вынужден разлучиться с матерью на десять лет. Когда я был в Долине Императоров и узнал о ее трагической смерти в холодном дворце, мои чувства тоже было не описать словами». Император Бэймянь хотел что-то сказать, но не смог, и, тяжело вздохнув, с тоской посмотрел на сына. «Я знаю, что ты никогда не простишь меня… — пробормотал император Бэймянь спустя долгое время, горько улыбнувшись. — Но когда ты будешь на моем месте, возможно… возможно, ты сумеешь хоть немного понять меня. Ин… тебе еще только предстоит узнать, сколько жертв требует корона… Тебе придется жертвовать собой и другими». «…» Ши Ин глубоко вздохнул и взял себя в руки. Да, он прекрасно понимал это, но насколько велики будут жертвы? Для его отца ни его мать, ни он сам не были жертвами, и он не сожалел о них! Этот умирающий старик скоро обретет вечную свободу, а он, Ши Ин? Какую бесконечную тернистую дорогу придется пройти ему? Разве этот путь не более сложный, мучительный и неизбежный, чем Тропа Десяти Тысяч Истязаний? Однако, если сейчас он не пройдет этот адский путь, то кто же тогда? «Мне… мне осталось совсем недолго, — кашлянул император Бэймянь и сказал слабым голосом: — Мастера Клинка использовали свое истинное ци, чтобы поддержать мой жизненный дух, кхе-кхе… и помочь мне прожить еще немного… чтобы выиграть время и дать… дать состояться брачному союзу между кланами Бай и Чи». Ши Ин вздрогнул и выпалил: «Брачному союзу между кланами Бай и Чи?» «Да, — прерывисто закашлялся император Бэймянь. — Сегодня Правитель Бай и Правитель Чи пришли просить моего разрешения на брак, разве ты не понял? Кхе-кхе… Брачный союз между этими кланами станет залогом твоего благополучного престолонаследования… Ты должен ему способствовать. Я болен и очень слаб… так что лучше будет тебе… заняться этим вопросом лично». «…» Ши Ин ничего не сказал и на мгновение даже перестал дышать. Он больше не обращал внимания на то, что говорил ему отец. Его мысли вертелись вокруг одного слова: брак. Брак между двумя кланами? Как такое возможно? Так вот для чего она появилась сегодня в Пурпурном дворце? Она, она согласилась выйти за Бай Фэнлиня? Ши Ин молча стиснул Божественное Императорское Кольцо в руке и переменился в лице, изо всех сил стараясь не дать волю чувствам. Несмотря на то, что император Бэймянь едва находился в сознании, он уловил перемену во взгляде сына и затих. «Ин? — нахмурившись, спросил он сына. — О чем ты думаешь?» «Она… — голос Ши Ина сорвался. — Она согласилась?» «Она? О ком ты говоришь?» В этот миг умирающего старика осенило: да, единственная дочь Правителя Чи, принцесса Чжу Янь. Он слышал, что эта девушка изучала магические искусства и даже была ученицей ордена Цзюи. Ин… говорит о ней? Они знакомы? Сердце императора Бэймяня с тяжелым предчувствием рухнуло вниз. Однако Ши Ин упомянул об этом лишь вскользь и замолчал. Он слегка прикусил губу, склонил голову и чуть отвернулся от светильника, чтобы скрыть лицо в тени и не дать императору увидеть его выражение. Да, спрашивать об этом было совершенно излишним. Раз она сегодня пришла с отцом в Пурпурный дворец, значит, она уже дала свое согласие. Прошло всего полмесяца с тех пор, как она вернула ему Нефритовую Кость на вершине пика Мэнхуа. За это короткое время ее чувства поменялись, и она уже успела сделать выбор? «Насколько мне известно, кхе-кхе… Принцесса Чжу Янь не возражала, — император Бэймянь взглянул на своего старшего сына, и его взгляд стал более строгим; старик будто прощупывал Ши Ина. — Что ты думаешь насчет этого брака?..» Ши Ин ничего не сказал. Его пальцы слегка дрогнули и сжали Божественное Императорское Кольцо. «Если ты не считаешь это правильным…», — медленно произнес император Бэймянь. Но в этот момент Ши Ин сказал: «В этом нет ничего плохого». Император Бэймянь был удивлен — он не ожидал, что его сын согласится так быстро. Старик не стал договаривать то, что хотел сказать, и внимательно взглянул на старшего сына. Ши Ин повернул голову, и его лицо снова оказалось в свете лампы. Оно было спокойным, без тени волнения или растерянности, будто мимолетная потеря самообладания была всего лишь иллюзией. Да, что тут еще сказать? За эти полмесяца даже его собственные мысли и взгляды полностью изменились, какое право он имел требовать постоянства от других? Более того, она с самого начала ясно дала ему понять: она не простила ему смерть того тритона и не может его принять. А раз так, она должна двигаться дальше. Она сама выбрала этот путь, что может сделать какой-то посторонний человек? Ши Ин долго молчал, судорожно сжимая в руке Императорское Кольцо, и наконец произнес: «Раз этот союз так важен, я позабочусь о том, чтобы устроить его, и сделаю всё, что в моих силах, чтобы способствовать этому браку». «Хорошо, — император Бэймянь внимательно посмотрел на своего старшего сына и кивнул, затем сказал: — Тогда… остается вопрос выбора невесты для наследного принца…» «Выбор жены — серьезное дело, — безразлично ответил Ши Ин, не поднимая головы. — Я должен встретиться с Правителем Бай и обсудить с ним детали. Я сделаю всё для блага Кунсана». В один миг яркий свет в глубине его глаз померк, словно его никогда и не было. Его ясные, похожие на звезды глаза были всё так же спокойны, но за этой маской безмятежности скрывалась неописуемая тьма, словно капающая с лезвия кровь. Император Бэймянь увидел это, и его сердце сжалось.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 124
Как только Ши Ин ушел, император Бэймянь обессиленно рухнул на кровать, тяжело дыша. Он не знал, о чем думать и как быть. В глазах старика появилась глубокая безудержная скорбь. «Тебе больше не нужно тревожиться, — внезапно услышал он за спиной шепот Да Сымина, который тихонько вернулся в императорские покои, проводив правителей Бай и Чи. — Ты достиг конца своей жизни. Живи одним днем и не изводи себя». «Увы… Я волнуюсь за Ина, — пробормотал император Бэймянь. — У меня осталось слишком много незавершенных дел. Если я не закончу их, мне не будет покоя даже после смерти». «Как непохоже на тебя, — Великий Прорицатель посмотрел на умирающего императора Бэймяня и не смог сдержать улыбку. — Не ожидал, что после целой жизни безрассудных утех ты вдруг станешь таким мудрым и заботливым на пороге смерти». Голос Да Сымина был пропитан сарказмом, но в его глазах не было злобы. «Так и есть, — сказал император Бэймянь со слабой горькой улыбкой. — Я… В конце-концов, в нас с тобой течет одна и та же кровь… Кто-то из нас двоих должен быть глупее». «Я тоже сначала думал, что ты не справишься с наложницей Цин и не ожидал, что ты в одиночку приструнишь весь гарем, — Да Сымин проверил пульс и уровень ци императора Бэймяня и кивнул: — Призвать Мастеров Клинка — это неординарный ход». «Я был императором всю жизнь… И, разумеется, должен был успеть завести пару друзей, не так ли? Кхе-кхе… Орден Мастеров Клинка задолжал мне… Настало время вернуть этот долг». «Вот оно что, — Да Сымин посмотрел на старшего брата и слегка нахмурился. — Ты так цепляешься за жизнь из-за того, что хочешь успеть уладить все незавершенные дела перед смертью? Не нужно, я сам сделаю всё, чтобы императорская династия Кунсана продолжалась». «Ты думал… что я позволю этой шлюхе Цин фэй завладеть империей? — усмехнулся император Бэймянь. Его пальцы судорожно сжались, а глаза наполнились ненавистью и злобой: — Но пока я жив, я… я должен был отомстить за Цюшуй и уничтожить эту змею…» Умирающий император судорожно закашлялся и не смог договорить. «Ладно, ладно. Я знаю, что ты хотел отомстить за диву Цюшуй, — Да Сымин осторожно погладил брата по спине. — Но теперь наложница Цин мертва, и ты можешь быть спокоен». Император Бэймянь слабо откинулся на спинку дивана, вцепившись в парчовое покрывало, и уставился слегка рассеянным взглядом куда-то на потолок. Он долгое время молчал, прежде чем сказать: «Да… теперь я могу быть спокоен. Ин вернулся, ты будешь рядом с ним, чтобы помочь ему… Я могу расслабиться…» Великий Прорицатель похлопал императора по плечу и молча кивнул. «Только я… В глазах Ина я увидел молодого себя, — император Бэймянь посмотрел в пустоту и мягко сказал: — Ты видел? Он… Ему не по душе перспектива взять в жены принцессу из клана Бай». Да Сымин вздрогнул и застыл, странно посмотрев на брата. «Не волнуйся, он примет дочь Правителя Бай, — Великий Прорицатель на миг задумался и сказал: — Ин человек исключительной мудрости и рассудительной решимости, который никогда не бросит мир в беде из-за собственной прихоти». «Вот как? Значит, мой сын — полная противоположность меня, — император Бэймянь засмеялся и взглянул на Да Сымина. — А-Цзюэ… Ты воспитал моего сына прекрасным императором». Великий Прорицатель горько усмехнулся и покачал головой: «Я делаю это только ради судьбы страны». «Судьбы страны? Вы, божественные служители, говорите, что можете видеть будущее, предначертанное небесами… кхе-кхе… И всегда выражаетесь так таинственно и загадочно… — голос императора Бэймяня был слабым, и воздух вокруг него был пропитан смертью. — Кто может наверняка знать, что случится в будущем?.. Люди всегда живут настоящим. Я не хочу, чтобы Ин стал таким же, как я…» «Ты уже одной ногой в могиле, почему ты всё еще думаешь об этом? — покачал головой Да Сымин, уклоняясь от темы. — У Ина есть собственная судьба, и он знает, на какие компромиссы нужно пойти». Император Бэймянь замолчал, и лишь спустя несколько минут закашлялся: «Это правда. Человеческая жизнь меньше сотни лет, а забот и тревог в ней на тысячу[147]…» Два брата молча смотрели друг на друга в тишине Пурпурного дворца, нарушаемой лишь легким дуновением ветра. «Завтра утром я зачитаю при дворе составленный сегодня указ, — император Бэймянь закашлялся после долгого молчания и произнес низким голосом: — Как думаешь, Правитель Цин поднимет восстание?» «Трудно сказать, — коротко ответил Великий Прорицатель. — Этот старый лис коварен. Он не привык действовать импульсивно и не станет поднимать восстание только лишь из-за смерти сестры». «Тогда… — император Бэймянь задумчиво спросил: — Думаешь, он смирится?» «Сложно сказать. Согласно данным разведки, Правитель Цин в последнее время поддерживает тесную связь с народом Льда в Западном море. Наверняка он вынашивает какой-то план, — сказал Да Сымин с серьезным видом и нахмурился. — Ты тяжело болен, Ин только-только вернулся в столицу. Когда происходит смена власти, воспользоваться уязвимостью легче всего —хитроумный Правитель Цин наверняка не упустит такой шанс». «Тоже верно», — император Бэймянь нахмурился, с горечью размышляя о сложившийся ситуации, затем отчаянно закашлялся, свернувшись клубком на постели. «Что ж, поправляйся и не думай об этом слишком много, — Да Сымин сложил рукой магическую печать и прижал ее к спине императора. — Предоставь это нам». Император Бэймянь кивнул, кашляя и хватая ртом воздух, и прикрыл глаза, чтобы немного отдохнуть. «Кхм… Помнишь, ты просил меня подписать указ об уничтожении Клана Чи? — внезапно спросил император Бэймянь после долгого молчания. — Ты… воспользовался им?» «Воспользовался», — мрачным тоном ответил Да Сымин. Император Бэймянь пристально посмотрел на него, кашлянул и уточнил: «Воспользовался для того, чтобы устроить брак между кланами Бай и Чи?» «…» Да Сымин невольно бросил на брата взгляд, в котором промелькнула тень удивления: «А-Цзюнь, вот уж не ожидал, что в такой момент ты сможешь мыслить так ясно». «Возможно… Кхе-кхе, возможно, мой разум сияет отраженным светом[148], — горько усмехнулся император Бэймянь и покачал головой. — Ты так отчаянно пытаешься устроить брак между двумя кланами, чтобы облегчить передачу власти Ину?» «Не только для этого», — помотал головой Да Сымин, и внезапно его голос стал тихим. Да, не только для этого. Новый император Кунсана должен взять себе в императрицы принцессу из Клана Бай. Если эту девчонку не убрать с дороги Ина, если между ними останется хоть какая-то связь, как Ин сможет спокойно взойти на престол? А если Ин не станет императором, кто сможет возглавить и защитить Кунсан? Астрологические знаки неблагоприятны, и понадобится огромная сила, чтобы противостоять воле Небес… Ветер продолжал свой танец в ночном небе, и рисунок звездной карты над головой Великого Прорицателя тихо менялся. С этого дня в Кунсане грядут большие перемены!* * *
Получив официальное разрешение Императора на брак, Кланы Бай и Чи начали приготовления к королевской свадьбе. Всего через несколько дней после получения согласия от Императора долгий и утомительный процесс согласования формальностей был завершен. В резиденции Правителя Чи ушло целое утро на то, чтобы закончить подсчет сундуков со свадебными подарками. Глядя на груды драгоценностей, Чжу Янь невольно вздохнула и обратилась к сидящей рядом девушке: «Это ты выбирала все эти подарки, правда, Сюэин?» «Откуда ты узнала?» — Принцесса Клана Бай, Сюэин, сидела за столом напротив Чжу Янь и не сдержала улыбку, услышав вопрос подруги. Чжу Янь поджала губы: «Все эти вещи — твои любимые украшения». «Разве они тебе не нравятся? — усмехнулась Сюэин, но ее улыбка была тревожной. — Я помню, как ты увидела мои молодильные жемчужины и рог морского носорога[149] и кричала, что хочешь себе такие же… Смотри, теперь это всё у тебя есть, разве ты не довольна?» Чжу Янь быстро потрепала Сюэин по руке и сказала: «Мне всё очень нравится… Не выдумывай». Сюэин кивнула и замолчала. Всего за несколько дней она похудела еще сильнее; ее подбородок заострился, запястья стали слабыми, а лоб был печально нахмурен. Чжу Янь знала, что она очень тревожится за Ши Юя, местонахождение которого до сих пор оставалось неизвестным. В императорской семье всё резко изменилось — наследный принц был низложен, а Правитель Бай переметнулся на сторону нового наследника, что стало для Сюэин огромным ударом. Кроме этого, казалось, что в Запретном Городе не осталось ни одного человека, который бы помнил о существовании Ши Юя. Чжу Янь было больно видеть подругу такой несчастной, но она не знала, как ее утешить, и просто подтолкнула к ней поднос с чаем и угощениями: «Поешь хоть немного, ладно? Посмотри, как ты исхудала». Сюэин молча ухватилась дрожащей рукой за чайник и опустила голову. «А-Янь, мне кажется… Ши Юй не вернется, — слабо сказала она, внезапно вскинув голову, и ее голос задрожал. — Он, он убил его!» «Кто “он”?» — удивилась Чжу Янь. «Этот сын императрицы Бай, Ши Ин! Кто же еще! — Сюэин стиснула зубы. — Он пойдет на всё ради трона!» «Нет, это не так! Не говори глупостей!» — возразила Чжу Янь, но сама тоже задрожала, и ее голос прозвучал уже не так громко и убедительно. В этот миг она вдруг вспомнила появление Шифу в Пурпурном дворце, и пришла в ужас: это человек, который возвышался над мирской суетой и не вмешивался в борьбу за власть, внезапно вернулся в Запретный Город! Он сказал ей, что покинет Юньхуан и отправится странствовать по Семи морям после ухода из жрецов. Почему он внезапно передумал, присоединился к заговору по захвату власти, пошел по головам и отнял трон у своего младшего брата? Эта цепочка событий, которая оказывала огромное влияние на Кунсан, разворачивалась постепенно, шаг за шагом, и было очевидно, что такое невозможно было провернуть спонтанно. Неужели… Шифу спланировал это всё заранее? Он очень могущественный человек, и стоит ему только захотеть, весь мир окажется в его руках. Но… как он может быть таким человеком?Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 125
Чжу Янь почувствовала смутную колющую боль в сердце и молча опустила голову в замешательстве. «…Будет лучше, если Ши Юй не вернется. В такой ситуации ему всё равно не жить, даже если он вдруг объявится, — услышала она слабый голос подруги, вынырнув из своих мыслей. — В последнее время он мне часто снится… весь в крови. Он пытается мне что-то сказать, но я… но я его не слышу». Сюэин всхлипнула, и ее хрупкие фарфоровые плечи содрогнулись. Чжу Янь смотрела на свою лучшую подругу, затаив дыхание, но не знала, что сказать, и после минутного молчания просто спросила: «И что ты… теперь собираешься делать?» «Я… я не знаю. Я хочу умереть», — прорыдала Сюэин, закрыв лицо руками, и сказала со скорбью и отчаянием: — Ши Юя больше нет… Так зачем мне жить?» Сердце Чжу Янь сжалось. Она взглянула в холодные и отчаянные глаза Сюэин, и ей вдруг показалось, будто она увидела себя в прошлом — да, ей тоже было знакомо это чувство! Когда все люди, которых она любила, ушли из этой жизни, она не могла вынести их смерти и не желала оставаться в этом мире в одиночестве ни на минуту. Была ли Сюэин сейчас такой же беспомощной и отчаявшейся, как и она тогда? Как она могла ей помочь? Может быть, в следующий раз, когда ей удастся увидеть Шифу, ей следует спросить его о местонахождении Ши Юя? Но… что если его ответ будет таким, который она не хочет знать?.. Что тогда ей делать? «Не думай так, — вздохнула Чжу Янь. — Ты можешь прожить хорошую жизнь». «Зачем мне жить дальше? Лучше умереть и покончить со всем этим, — Сюэин на мгновение перестала рыдать и покачала головой со скорбным выражением на худом вытянутом лице с заострившимся подбородком: — Ах, увы, мне нужно жить. Если бы не…» Она потянулась рукой к пояснице, но не стала продолжать и лишь посмотрела на подругу со смешанными эмоциями. Будучи беспечной принцессой, Чжу Янь не стала выяснять причину ее внезапного молчания и просто сказала: «Не нужно зацикливаться на мыслях о смерти, подумай о хорошем — ты должна жить, чтобы ждать его. Что, если Ши Юй не умер и вернется завтра? Если ты умрешь, ты не сможешь его увидеть!» «Правда? Вернется завтра? Если так, то это действительно похоже на сон, — горько усмехнулась Сюэин с печалью в глазах. — Но… я не могу ждать. Отец уже планирует выдать меня замуж за этого… старика, которому почти полвека». С этими словами она снова задрожала и тихонько всхлипнула. «Как такое возможно? — Чжу Янь была поражена. — Ты не должна соглашаться!» «Что толку не соглашаться? — горько усмехнулась Сюэин. — Среди всех первородных дочерей моего отца единственная, кто не вышла замуж, — это я… Сейчас, когда политическая обстановка в Кунсане неспокойна, брачные союзы нужны как никогда!» «Убегай! — выпалила Чжу Янь. — Я помогу тебе с побегом!» Сюэин вздрогнула, и ее глаза на мгновение озарились светом, но тут же снова угасли, и она покачала головой: «Об этом… можно только думать. Я хорошо знаю своего отца. Как бы далеко я ни убежала, хоть на край земли, он всё равно найдет меня… Кроме того, я… ничего не умею, что я буду делать, если сбегу?» Чжу Янь знала, что у ее подруги был мягкий и покорный характер, поэтому лишь беспомощно вздохнула. У каждого своя судьба, как в нее могут вмешиваться посторонние? «Я скучала дома дни напролет, поэтому решила воспользоваться возможностью доставить подарки невесте, чтобы уехать куда-то и развеяться… Мне сильно полегчало после того, как я поговорила с тобой… — пробормотала Сюэин в легком замешательстве. — Я… я действительно боюсь, что если затоскую в четырех стенах, то однажды не смогу нормально мыслить и покончу с собой». «Не делай этого! — Чжу Янь обеспокоенно схватила подругу за руку. — Не поддавайся на секунду, будь сильной, и всё будет хорошо». «Угу. Я постараюсь. Теперь моя жизнь не принадлежит мне… Я буду стараться жить изо всех сил, — Сюэин грустно улыбнулась, многозначительно покачала головой, посмотрела на лучшую подругу покрасневшими глазами и, задыхаясь от слез, произнесла: — А-Янь, твоя жизнь должна быть лучше, чем моя… Не будь как я». «В чем я лучше тебя? Ты не понимаешь, я…», — Чжу Янь не выдержала и горько улыбнулась, закусив губу. Сюэин, знаешь ли ты, что я ничем не лучше тебя? Мне тоже пришлось расстаться с человеком, с которым я не хотела расставаться, и выйти замуж за человека, с которым я не хочу быть! У меня не было даже шанса на сопротивление, я вынуждена была улыбаться и делать вид, что всё в порядке, и что я согласна выйти замуж! Неужели все юные дочери правителей Шести Королевских Кланов подобны птицам в клетке, запертым в золотые оковы, и они никогда не смогут взмыть в небеса, независимо от их характера и способностей?* * *
После того, как выкуп за невесту был отправлен Клану Чи, в резиденции Правителя Бай царила слегка напряженная атмосфера. На лице Бай Фэнлиня застыла тень сомнения, и после долгих размышлений он, наконец, озвучил свои мысли отцу. «Отец, я думаю, что мой брак должен быть пересмотрен». Правитель Бай ожидаемо дернул плечами и чуть было не стукнул кулаком по столу. «О чем ты говоришь? Ты хочешь отменить свадьбу? — нахмурился Правитель Бай, с недовольством глядя на своего старшего сына. — Сегодня в резиденцию Чи уже был отправлен выкуп невесты, но теперь у тебя вдруг появились возражения, и ты хочешь отложить свадьбу? Ты больше не хочешь жениться на этой принцессе? Как ты смеешь!» «Отец, не сердись, — прошептал Бай Фэнлинь; его лицо было мертвенно-бледным и полным сомнений. — Просто я думаю, что сейчас немного неподходящее время, и будет лучше, если мы немного повременим с этим». «Почему неподходящее? — в глазах Правителя Бай мелькнул гнев, и он едва не зарычал на старшего сына, ткнув пальцем ему в лицо: — Ты сам предложил этот брак, и я на него согласился. Теперь, когда мы получили разрешение императора, ты говоришь, что что-то не так? Разве можно отказываться от своего слова и расторгать бракосочетание между наследниками правящих кланов?» «Твой сын действовал сгоряча и не продумал вопрос как следует. Сейчас не самое лучшее время для свадьбы, и это может навлечь беду на весь Клан Бай, — выражение лица Бай Фэнлиня было неуловимо настороженным. Он на миг задумался и внезапно спросил: — Что думает по поводу этого брака мой двоюродный брат… то есть, Его Высочество Наследный Принц?» «Ши Ин, говоришь? — удивился Правитель Бай. — При чем здесь он?» «…» Бай Фэнлинь на секунду заколебался, не зная, что сказать. Он был вдумчивым, степенным человеком, который всё принимал в расчет и, естественно, имел собственные соображения. Но как он мог объяснить это отцу? Мог ли он сказать ему, что подозревает, что на самом деле Ши Ин влюблен в Чжу Янь, и поэтому было бы опасно вступать в этот брак? Когда его двоюродный брат был всего лишь Великим Жрецом, которому не было дела до мирской суеты и политических игр, не имело большого значения, обидит ли его могущественный Клан Бай. Но теперь этот человек внезапно стал наследным принцем и будущим императором всего Юньхуана! Если увести у него из-под носа его любовь, то этот брак может действительно стать катастрофой для всего Клана Бай! Но это были всего лишь безосновательные домыслы, как он мог ни с того ни с сего поведать о них отцу? «Тогда… Назначена ли супруга для наследного принца? —поколебавшись с минуту, заговорил наконец Бай Фэнлинь, решив задать вежливый вопрос под другим углом. — Пообещал ли наследный принц выбрать себе в императрицы одну из моих сестер?» Да, если Ши Ин собирался назначить одну из принцесс Клана Бай своей супругой или наложницей, это доказывало, что его подозрения ошибочны. Следовательно, если какая-то из принцесс Клана Бай стала бы супругой наследного принца, Бай Фэнлинь мог бы не беспокоиться о собственном браке. «Разумеется, — Правитель Бай, казалось, был удивлен тем, что его сын задал такой вопрос, и бросил на него многозначительный взгляд: — Из поколения в поколение императрицы Кунсана были принцессами Клана Бай, и если Ши Ин будет коронован, то, естественно, исключений не будет. Я устрою церемонию любования фонарями в нашем дворце через три дня, и наследный принц тоже там будет — во-первых, чтобы проявить заинтересованность в твоей свадьбе с принцессой Чи, во-вторых, чтобы выбрать одну из принцесс Клана Бай себе в жены». «Это… просто замечательно, — услышав такой ответ, Бай Фэнлинь невольно вздохнул с облегчением, и его лицо немного расслабилось. — Тогда, похоже, я волновался излишне». Правитель Бай взглянул на старшего сына с некоторым замешательством и нахмурился: «Что именно вызывает у тебя сомнения в этом вопросе?» «Ничего… Больше ничего, — с облегчением покачал головой Бай Фэнлинь. — Если наследный принц действительно выберет одну из моих сестер себе в жены, тогда мне не о чем волноваться». «Я действительно никак не пойму, что у тебя на уме, — покачал головой Правитель Бай и взглянул на сына. — В конце концов, в такой важный момент ничто не должно нам помешать! В наших интересах сыграть свадьбу как можно скорее». «Да, — склонил голову Бай Фэнлинь. — Твой сын понимает это». «Кроме того, разве тебе не нравится эта девушка? Ты всегда был самовлюбленным и не упускал возможности пофлиртовать с красавицами, и всё же с первого взгляда потерял голову от этой принцессы, — Правитель Бай посмотрел на своего старшего сына, покачал головой и вздохнул: — Однако после свадьбы тебе следует пореже посещать публичные дома, чтобы не унижать Правителя Чи. Он лелеет свою единственную дочь, как жемчужину. Если не хочешь подвергать себя риску, можешь взять себе еще несколько наложниц в будущем». «Да-да, — торопливо кивнул Бай Фэнлинь. — Как скажешь, отец». Правитель Бай взмахнул рукой: «То-то же. А теперь ступай и займись делом. Наследный принц прибудет во дворец через три дня, чтобы полюбоваться праздничными фонарями, и нужно сделать еще много приготовлений». «Слушаюсь». Градоначальник Ечэна удалился.* * *
Когда принцесса Сюэин уехала, Чжу Янь осталась одна в саду, задумчиво глядя на водную гладь пруда. Кормилица Шэн закончила подсчет подарков и вернулась, чтобы отчитаться принцессе. Когда она увидела девушку издалека, сердце старой нянюшки сжалось — в последнее время она часто видела принцессу поникшей, с отсутствующим видом, сидящей неподвижно по полдня, совершенно не похожей на прежнюю живую непоседу, которой она когда-то была. Кормилица Шэн могла только догадываться, что творилось на душе у ее юной воспитанницы. Может быть, она не хотела этого брака? Градоначальник Ечэна Бай Фэнлинь был самым перспективным из наследников Шести Правящих Кланов, красивым, элегантным, хорошо образованным молодым человеком благородного происхождения и, вероятно, будущим правителем Клана Бай. Выйти за него замуж было бы воплощением мечты для любой принцессы Шести Кланов, не так ли? Почему же принцесса Чжу Янь была так несчастна? Возможно, она всё еще думала о том давно бесследно исчезнувшем тритоне?Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 126
Но кормилица Шэн не подозревала, что в это самое время мысли Чжу Янь были заняты другим тритоном. «Нянюшка, — сказала принцесса, обернувшись и увидев приближающуюся к пруду в тени деревьев кормилицу. — Есть ли какие-нибудь новости о мелком паршивце?» Кормилица Шэн была ошеломлена. «Каком еще мелком паршивце?» «Да Сумо же! — топнула ногой Чжу Янь. — Я ничего не слышала о нем и умираю от беспокойства». Кормилица Шэн украдкой вздохнула с облегчением и сказала: «Боюсь, нам всё еще неизвестно, где он». «Как такое возможно? — взвилась Чжу Янь, и ее тон переменился. — Прошло уже полтора месяца! Я отправила столько бумажных журавликов, но ни один не вернулся с весточкой! Может быть, мне самой поехать в Ечэн и поискать его там?» «Нет, вам нельзя! — встрепенулась кормилица Шэн, поспешно пытаясь разубедить принцессу. — Вы только недавно вернулись, к тому же, у вас на носу свадьба, как вы можете разъезжать по всему Юньхуану?» «Но ведь у нас есть еще немного времени до свадьбы, — Чжу Янь в нетерпении топнула ногой. — Если с мелким паршивцем что-то случится, я…» «Увы, принцесса, даже если вы отправитесь в Ечэн — что вы сможете сделать? Если речь идет о знании города, управляющий ориентируется в Ечэне гораздо лучше вашего высочества, но даже он не смог найти никаких следов. Вы же только зря потратите время, — кормилица Шэн изо всех сил старалась отговорить принцессу от этой затеи. — К тому же, Его Высочество Наследный Принц завтра посетит нашу резиденцию, мы не можем позволить себе лишних проблем!» «Что? — изумилась Чжу Янь. — Наследный принц? Но… что ему нужно в резиденции Чи?» «Милостью Небес близится свадьба, и Наследный Принц прибудет по распоряжению Императора, чтобы вручить подарки, — кормилица Шэн думала, что это известие развеселит Чжу Янь, и никак не ожидала, что каждое ее слово будет словно камень, брошенный в сердце принцессы. — Говорят, что специально для вашей свадьбы Его Величество Император Бэймянь выделил сотню драгоценностей из императорской сокровищницы, и Его Высочество Наследный Принц лично доставит эти подарки в резиденцию в знак благосклонности к Клану Чи». «Вот как?» — Чжу Янь слегка вздрогнула и побледнела. Он… он приедет? В качестве наследного принца, чтобы отдать ее в жены другому? Расставшись с Ши Ином на горе Цзюи, она думала, что больше никогда его не увидит, что уедет далеко-далеко и спрячется в другом уголке света, чтобы залечить душевные раны и молчаливо ждать своего конца. Однако она ошиблась: она не сможет больше не видеть его. Потому что ему будет принадлежать каждый клочок Юньхуана, и вся ее жизнь будет проходить в его тени. Она будет вынуждена смотреть, как он прибудет на ее свадьбу, как взойдет на трон, как возьмет себе в жены будущую императрицу… Каждое его распоряжение будет доходить до нее, но она сможет только наблюдать и повиноваться, не говоря ни слова. Между ними будет целый мир, и они состарятся порознь. Так вот какой конец им уготован? Чжу Янь стояла в саду, пока кормилица Шэн не ушла, безучастно глядя на воду в пруду, и провела так целый день, не подозревая, что небо потемнело, взошла молодая луна, а у нее за спиной беззвучно возникла чья-то фигура. Принцесса почувствовала легкий ветерок. В водной глади на поверхности пруда отразились белые одежды, и силуэт человека подернулся рябью на воде. «Шифу… Шифу?!» — вскрикнула от неожиданности Чжу Янь, моментально обернувшись. Ши Ин действительно стоял в ночном саду, молча наблюдая за ней, и его брови были слегка нахмурены. Силуэт в белых одеждах, окутанный лунным светом — он был похож на сон. На этот раз он не стал облачаться в роскошные и изысканные дворцовые платья, а надел лишь простой белый халат. На миг ей показалось, что он вернулся к прежнему облику жреца, совершенствующегося на горе Цзюи, но его глаза стали странными и далекими, и в них уже не было той ясности, которую она помнила. Чжу Янь вскочила и сделала шаг вперед, но затем сдержалась и неуклюже застыла на месте. Она изо всех сил постаралась взять себя в руки и посмотрела на ночного гостя, но ее голос предательски подрагивал: «Разве ты не… должен был приехать завтра?» «Позволь задать тебе вопрос, — промолвил наконец Ши Ин. — Завтра будет слишком поздно». Сердце Чжу Янь подпрыгнуло в груди, и за один миг в ее голове промелькнули тысячи догадок: «Тогда… тогда в чем проблема?» «Ты… — Ши Ин посмотрел на нее, и его взгляд слегка изменился. За те несколько дней, что он ее не видел, она заметно похудела, ее подбородок заострился, а глаза казались необычно огромными. Он отвел взгляд и посмотрел на увядающие цветы лотоса в пруду, затем сказал низким голосом: — Ты выходишь за Бай Фэнлиня добровольно? Или твой отец вынуждает тебя?» «…» Чжу Янь была потрясена. Ее губы шевелились, но она не могла произнести ни слова. Значит, он пришел сюда только для того, чтобы спросить ее об этом? Но… как ему сказать? Разумеется, она не хочет замуж за Бай Фэнлиня, и в то же время согласна выйти за него — причины и следствия этой ситуации слишком запутаны, чтобы рассказать о них в двух словах. Да и что она скажет? Что принимала участие в восстании Армии Восстановления, что Клан Чи укрывал лидера мятежников народа Бездны Моря, и что Великий Прорицатель Кунсана воспользовался этим и заставил ее заключить брак между двумя кланами? Какими были бы последствия ее слов, учитывая, что Да Сымин был наставником Шифу, а теперь еще и особой, поддерживающей его преемственность? Миллионы слов застряли у нее в горле, но она так и не смогла ничего сказать. «Просто скажи правду, — Ши Ин посмотрел на нее и нахмурился. — Тебе не нужно бояться меня». «…» Она заметно вздрогнула, но не от страха. Чжу Янь набралась смелости и посмотрела ему в глаза, но они были темными и бездонными, как ночное небо. От одного взгляда ее сердце подпрыгнуло, Чжу Янь отвернулась, словно ее ударило током, и ее душа ушла в пятки. «Просто скажи. Перестань гадать, как лучше ответить, и скажи мне правду, — Ши Ин заметил выражение ее лица, но решил, что она всё еще боится его. — Я пообещал тебе, что больше никогда не стану читать твои мысли, и не нарушу слово. Поэтому тебе придется сказать мне, что у тебя на уме». «Отец… не заставлял меня», — произнесла она наконец полушепотом. Глаза Ши Ина сверкнули, словно сквозь них проскочила молния, и снова стали непостижимо глубокими и темными. Он на миг замолчал и горько засмеялся: «Разумеется, ты делаешь это по своей воле. С твоим темпераментом и способностями, разве кто-то смог бы тебя заставить?» «Я…» — сердце Чжу Янь похолодело. Она хотела возразить, но осеклась. «Если ты сожалеешь о своем решении или испытываешь хоть малейшее нежелание, скажи мне сейчас, — несмотря на то, что Ши Ин цеплялся за соломинку, его голос был спокойным. — Не доводи до того, что случилось в Суса Халу, когда тебе пришлось бежать с собственной свадьбы». «Нет! Так не будет! — словно раздраженная его словами, Чжу Янь сжала кулаки и воскликнула: — Я… пообещала отцу, что буду вести себя хорошо!» Ши Ин молча смотрел на нее. Его белые одежды словно плясали на ночном ветру, но фигура была застывшей и неподвижной, как древний заброшенный колодец, и лишь глаза сияли таким ярким светом, что, казалось, освещали самые потаенные глубины ее души. Хотя Чжу Янь знала, что Шифу всегда держит слово и не станет больше читать ее мысли с помощью магии, она всё равно боялась, что он видит ее насквозь. Но Ши Ин лишь слегка вздохнул после долгого молчания: «Похоже, ты действительно изменилась… А-Янь. Ты вправду решила стать послушной, и не будешь больше творить глупости?» «Да, — вздрогнула она, пытаясь сохранить самообладание. — Разве ты не преподнес мне урок в Суса Халу? Я же принцесса, дочь клана Чи, которую кормит, одевает и обеспечивает ее народ, я наслаждаюсь бесчисленными благами и возвышаюсь над другими. Будет правильным, если я верну долг своему клану и выйду замуж ради благополучия своего народа…» С каждым словом ее голос становился всё слабее, пока, наконец, не затих совсем. Ши Ин молча слушал ее, и в его глазах промелькнула грустная улыбка — да, он сам говорил ей это, когда отчитывал ее в Суса Халу. Слышать то же самое из ее уст сейчас было горькой иронией. Тогда он был страшно зол на свою ученицу, но теперь, когда она выросла, поняла многое и научилась видеть более полную картину мира, разве он не должен был оценить это? «Раз ты уже всё решила, тогда хорошо, — сказал он спустя долгое время. — Я… тоже могу быть спокоен». «Угу, — она опустила голову и пробормотала мягким голосом: — Спасибо за заботу, Шифу». Он слегка вздрогнул, услышав слово «шифу», и вдруг произнес с серьезным видом: «Отныне ты больше не должна называть меня Шифу. Ты даже никогда официально не была в обучении у ордена Священного Храма Цзюи. Теперь тебе надлежит называть меня Ваше Высочество Наследный Принц, а затем — Император». «…» Чжу Янь на мгновение замерла, не зная, что сказать в ответ. Но Ши Ин больше не смотрел на нее. Он отвернулся, взмахнув рукавом, и мягко сказал на прощание: «Что ж, ложись отдыхать пораньше… Когда я приду завтра в резиденцию Чи, можешь не выходить, чтобы поприветствовать меня». Ши Ин поднял руку, в небе раздалось громкое хлопанье крыльев, и из глубины небес вынырнула огромная белоснежная птица. Ши Ин вскочил ей на спину. В его глазах бушевали невысказанные чувства, но он лишь молча отвернулся. «Живи так, как считаешь нужным, — взглянул на принцессу напоследок Ши Ин. Его глаза стали удивительно нежными, и он еле слышно вздохнул: — Прощай, А-Янь». Чжу Янь молча провожала его взглядом. Ее сердце разрывалось от боли, но она не могла ничего сказать. «Погоди, мне нужно задать тебе вопрос…», — глядя на удаляющегося Ши Ина, Чжу Янь вдруг вспомнила, что должна была спросить его о Ши Юе, но было уже слишком поздно. Божественная птица Чунмин расправила крылья и улетела. Ее силуэт быстро уменьшался в сумерках и вскоре превратился лишь в крошечную точку на небе, неуловимую для глаз. Где Ши Юй? Куда он делся? Он… уже мертв? Это ты убил его? Вопросы, которые она хотела задать ради Сюэин, так и не прозвучали.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 127
Но Чжу Янь не прислушалась к совету Ши Ина. На следующий день, когда наследный принц Кунсана прибыл в резиденцию Правителя Чи, чтобы вручить свадебные подарки от имени императора, она вышла вслед за родителями поприветствовать его. Она не ожидала, что на этот раз его визит будет такой грандиозной церемонией. Она с изумлением наблюдала, как Правитель Чи и его супруга трижды поприветствовали наследного принца и поклонились ему в знак благодарности, пока все обитатели резиденции Чи на коленях стояли вокруг, склонив головы. Чжу Янь с трепетом наблюдала за происходящим, неподвижно застыв на месте. Стоявшая сбоку от нее кормилица Шэн одернула ее и шепнула: «Принцесса, почему вы не встали на колени?» Чжу Янь вздрогнула, и тут ее осенило. Вчера Ши Ин попросил ее не выходить к нему, чтобы ей не пришлось видеть эту сцену, верно? Теперь он был наследным принцем Кунсана и будущим императором. Между правителями и подданными существовали строгие различия и правила, которые требовалось неукоснительно соблюдать. Различия в статусе требовали от родителей и ее самой преклонить колено при встрече с будущим императором. Теперь между ними было такое же расстояние, как между облаками и грязью. Подумав об этом, Чжу Янь почувствовала себя так, словно в ее сердце ударила молния, и застыла в оцепенении. Вся свита Правителя Чи распростерлась в поклоне, и только юная принцесса стояла прямо. Ши Ин лишь безучастно взглянул на нее и, ничего не сказав, взмахнул рукой, велев семье Правителя Чи подняться. Следуя церемониальному этикету, новый наследный принц выразил Правителю Бай благосклонность от имени Императора, приказав вскрыть один за другим сундуки со свадебными подарками — там были несметные сокровища и ослепительные драгоценности невообразимой редкости. Распорядитель объявлял названия подарков, а горничные дворца Чи время от времени громко ахали. Чжу Янь наблюдала за этим действом со стороны безразличными глазами. Какое значение имели для нее все эти вещи? Это была всего лишь попытка купить ее пожизненную свободу… Когда управляющий закончил объявлять подарки от императора, Ши Ин сел на диван и обменялся любезностями с Правителем Чи и его женой, прежде чем перешел к делу и спросил прямо: «Позвольте поинтересоваться, выбрана ли дата и время свадьбы? Брак между старшим сыном Правителя Бай и единственной наследницей Правителя Чи — дело большой государственной важности. Я должен присутствовать на этой свадьбе от имени Императора». Чжу Янь вздрогнула, едва не выронив из рук чашку с чаем. Он… будет присутствовать на свадьбе? Почему он? Как он мог согласиться на такое? Она уставилась на него в шоке и недоумении, но наследный принц лишь неотрывно смотрел на Правителя Чи, не оглядываясь на принцессу. «Благодарим Императора и Его Высочество Наследного Принца за вашу доброту! — учтиво сказал Правитель Бай и ответил: — Мы уже определились с датой свадьбы, но сперва должны обсудить ее с Правителем Бай. Как только мы согласуем день, мы немедленно сообщим об этом Вашему Высочеству». На лице Ши Ина не дрогнул ни один мускул, и он мягко сказал: «Сейчас в Юньхуане особый период, и поспешность может вызвать непредвиденные осложнения для принцессы Чжу Янь». С этими словами он наконец-то посмотрел на нее, но его взгляд был спокойным и бесстрастным. Ее сердце подпрыгнуло, а пальцы затряслись так сильно, что она едва удержала в руках чашку с чаем. Но в этот же миг она услышала, как ее отец засмеялся: «К чему все эти проволочки? В древние времена люди женились даже перед битвой». Какое-то время Правитель Чи и будущий император беседовали о других вещах. Заметив, что разговор стал более непринужденным, супруга Правителя Чи позволила себе с улыбкой вмешаться: «Свадьба — это очень важное событие. Его Величество Император нездоров, поэтому он, должно быть, хочет поскорее увидеть свадьбу Его Императорского Высочества, не так ли? Быть может, у Вашего Высочества уже есть на примете кандидатка в супруги для наследного принца?» Супруга наследного принца? Чжу Янь снова вздрогнула, и на этот раз чашка всё-таки выпала из ее рук. Ши Ин даже не взглянул на нее, и лишь молча взмахнул пальцем внутри широкого рукава — в тот же миг падающая чашка застыла в воздухе, а затем взлетела обратно в руку Чжу Янь. При этом ни капли чая не пролилось на пол! Никто в зале не заметил, что произошло, а Ши Ин не повел и бровью. Чжу Янь рассеянно и смущенно вцепилась в чашку, но тут Ши Ин мягко ответил: «Через два дня я отправляюсь в резиденцию Бай, чтобы обсудить этот вопрос с Правителем Бай. Согласно традиции, мне предстоит выбрать одну из четырех еще незамужних принцесс Клана Бай, не так ли?» «Все дочери Правителя Бай прекрасны и добродетельны, любая из них достойна стать матерью нации, — улыбнулся Правитель Чи и сказал: — Желаю Его Императорскому Высочеству как можно быстрее выбрать себе хорошую пару, чтобы весь Юньхуан мог разделить его радость». «Благодарю Правителя Чи за мудрый совет», — Ши Ин слегка улыбнулся, поставил чашку на стол и поднялся, чтобы удалиться. В последний момент его взгляд упал на Чжу Янь, но его лицо было неподвижным и бесстрастным. Принцесса хотела что-то сказать, но не смогла — на протяжении встречи ей не давали слова, и она могла лишь молча наблюдать со стороны за светскими любезностями, которыми обменивался Ши Ин с ее родителями, словно это был совершенно чужой ей человек. Они были в двух шагах друг от друга, но далеки как никогда. «Наилучшие пожелания Его Императорскому Высочеству Наследному Принцу!» — когда Ши Ин уезжал, свита Правителя Чи снова распростерлась в поклонах, и только Чжу Янь стояла в оцепенении, молча глядя ему в спину. Шифу… Шифу собирается жениться? Да, он больше не служит Великим Жрецом Храма Цзюи и не связан обетом безбрачия. Как единственный наследник Императора и принц Кунсана, он обязан обзавестись женой, и должен будет выбрать своей супругой одну из принцесс Клана Бай. Всё будет так, как и должно быть. Но почему… так скоро? Всё это было нереальным и навалилось на нее, как снежный ком. Казалось, будто еще вчера Ши Ин умер у нее на руках, а сегодня уже вернулся в этот мир совершенно другим человеком! Это он утратил все свои воспоминания? Или просто она всё забыла? «Принцесса, скорее же…» — кормилица Шэн увидела, что Чжу Янь опять стоит столбом, и торопливо подняла руку, чтобы потянуть ее за лацкан и напомнить о том, что нужно преклонить колено… Но Чжу Янь слегка взмахнула рукавом, развернулась и исчезла.* * *
Восемь великолепных жеребцов в драгоценной сбруе и роскошных попонах, тянувшие украшенную золотом и цветами королевскую карету, остановились у входа в резиденцию Правителя Чи. У кареты были серебряные крылья — знак императоров Кунсана. Когда Ши Ин сел в карету, начальник императорского конвоя закрыл за ним дверь и задернул занавеску. Интерьер кареты был великолепным и просторным, и в ней не было ни одного сопровождающего. Сидевший в карете Ши Ин нахмурился и внезапно сказал в пустоту: «Что ты здесь делаешь?» «О, — раздался в пустой карете тихий голос с оттенком досады. — Ты… ты видишь меня?” По наглухо закрытому кузову кареты внезапно пронесся легкий ветерок, и внезапно в воздухе материализовалась фигура девушки с ясными глазами и сияющей улыбкой — это была никто иная, как юная принцесса Клана Чи. «Как ты и говорил, если скомбинировать техники невидимости и сжатия земли, получится новое заклинание, — отчиталась Чжу Янь о своих успехах, и в ее голосе зазвенели нотки самодовольства. — Я придумала это заклинание только что, даже мой отец не заметил…» Ши Ин вздернул бровь — казалось, он оценил изобретательность ученицы, но ничего не сказал. Во всем Юньхуане по уровню владения магией Правитель Шестого Клана уступал только императору, и скрыть применение заклинания под самым носом у Правителя Чи было уже само по себе впечатляющим достижением. Эта девушка схватывала на лету и могла немедленно воспроизвести всё, что ей рассказывали, стоило лишь подтолкнуть ее в правильном направлении. Но Ши Ин не стал развивать эту тему: «Ты — принцесса Клана Чи, которая должна вот-вот выйти замуж. Если станет известно о твоем внезапном появлении в моей карете в таком виде, это повлечет за собой большие неприятности для всех… Быстро уходи, пока тебя не заметили». Услышав деловой тон Ши Ина, поддавшаяся мимолетному желанию проследовать за ним Чжу Янь внезапно растеряла всю свою храбрость и запал. Она смогла лишь медленно пробормотать: «Просто… просто во дворце было слишком много людей, и у меня не было возможности задать тебе вопросы, поэтому я не удержалась и пробралась сюда…» Ши Ин удивленно замер и слегка изменился в лице: «О чем ты… хотела спросить?» Чжу Янь топнула ногой: «Почему ты собираешься провести мою свадебную церемонию?» «Это всё, что ты хотела знать? — Ши Ин будто вздохнул с облегчением и, откинувшись обратно на сиденье, пристально посмотрел перед собой и сказал холодным и спокойным тоном: — Я преемник Императора. Его Величество Император Бэймянь нездоров, поэтому я должен выступить от его имени и проявить милость его подданным, чтобы завоевать сердца людей, вот и всё». «Но… но…» — Чжу Янь начала заикаться, не в силах собраться с мыслями. «Но тебе будет неприятно, если я появлюсь на твоей свадьбе, не так ли? — Словно прочитав ее мысли, он спокойно ответил: — Ты не можешь отвергнуть подарки Императора просто потому, что чувствуешь себя неловко. Разве ты не сказала сама, что поняла, как нужно себя вести? Раз ты уже решилась на замужество, как ты можешь обращать внимание на такие пустяки?» «…» На мгновение она потеряла дар речи. Да, раз уж она согласилась выйти за Бай Фэнлиня, какое ей было дело до того, кто проведет церемонию? Какое значение имеет эта небольшая деталь по сравнению с тем, за кого она выходит? Губы Чжу Янь дрогнули, а лицо стало серым. Помолчав немного, она не удержалась и спросила: «Ты… ты действительно собираешься устроить смотр невест, чтобы выбрать себе будущую жену?» «Разумеется, — невозмутимо сказал Ши Ин, не дернув ни единым мускулом на лице. — Какой император может быть без императрицы?» «…» Чжу Янь умолкла и больше ни о чем не спрашивала. Карета набирала скорость, а атмосфера внутри нее была застывшей. В мгновение ока императорский экипаж миновал три улицы. Ши Ин выглянул из окна, посмотрел вперед и мягко сказал: «Мы уже почти у Императорского дворца, тебе пора возвращаться». Чжу Янь опомнилась и поспешно выпалила: «Я… должна задать тебе еще один вопрос!» «Какой?» — нахмурился Ши Ин. «Этот… прежний наследный принц, Ши Юй… — она стиснула зубы и наконец набралась храбрости, чтобы спросить: — Что с ним сейчас? Ты знаешь о нем какие-нибудь новости?» Ши Ин вздрогнул, словно не ожидал услышать от нее этот вопрос, и наконец посмотрел на принцессу глубоким и холодным взглядом: «Почему ты об этом спрашиваешь?» «Потому что он возлюбленный Сюэин!» — прошептала Чжу Янь. Ши Ин на мгновение задумался: «Бай Сюэин, дочери Правителя Бай?» «Угу. Ты ее знаешь? — Чжу Янь не ожидала, что он так много знает о правящих кланах, и слегка удивилась. — Она места себе не находит и уже выплакала все глаза из-за Ши Юя… Увы, я боюсь, что если так будет продолжаться дальше, у нее может помутиться рассудок…» Ши Ин не ответил ни «да», ни «нет», лишь уклончиво сказал: «Но тебя ведь не заботят дела других». «Но Сюэин моя лучшая подруга! — Чжу Янь поняла, что Ши Ин не отрицает, и сообразила, что дело плохо. Сердце принцессы оборвалось. — Она… Она даже подозревала тебя в убийстве наследного принца! Я так разозлилась, что чуть не поссорилась с ней. Если бы твой брат нашелся как можно скорее, она не стала бы подозревать тебя без причины!» «Без причины? — Ши Ин на мгновение замолчал и вдруг тихо спросил: — Ты так уверена, что я невиновен?” «Что?» — встрепенулась Чжу Янь, потеряв на миг дар речи. «А-Янь, не нужно притворяться. Когда ты увидела меня в императорских покоях Пурпурного дворца, разве в твое сердце не закрались сомнения? — Ши Ин сидел в императорской карете, облаченный в одежды наследного принца. Его голос был тихим, но глубоким. — Почему я вернулся в Запретный Город? Какой у меня договор с Великим Прорицателем? Какую цену мне пришлось заплатить, чтобы вернуть себе то, что по праву принадлежит мне? Ты не могла не подумать об этом, верно?» «Но… но… — она застыла и взглянула на него, затем с решительностью в голосе сказала: — Несмотря ни на что, Шифу, ты не можешь быть таким человеком!» «Каким человеком? — Ши Ин посмотрел на нее, и его губы дрогнули в усмешке: — Хм… Ты действительно знаешь, какой я на самом деле?» «…» Чжу Янь не могла ничего сказать. Его тон был холодным и резким, как острый кинжал, который дюйм за дюймом врезался в ее сердце, отдаляя ее от Шифу. Даже спустя столько лет, проведенных вместе, он всегда оставался для нее таким далеким, недосягаемым и непостижимым. Пожалуй, самым близким моментом между ними был тот, когда он, умирая, сказал ей те слова. В этот момент она поняла, что сердце ее учителя навсегда останется для нее неразгаданной тайной. И что сейчас творилось в душе человека, который должен был стать императором? Всё это время она витала в облаках, так и не сумев разглядеть настоящего Ши Ина. «Передай принцессе Сюэин, что она может больше не ждать Ши Юя, — Ши Ин отвернулся и безразлично уставился вперед на дорогу. Он произнес ледяным голосом слово за словом: — Он не вернется». «Что?! — Чжу Янь была ошеломлена. Жуткий холод пробежал по ее спине, пронизав до костей, словно на нее обрушилась лавина из льда и снега. — О Небеса! Неужели… Неужели Сюэин права? Шифу, это сделал ты?» Лежавшая на колене рука Ши Ина сжалась в кулак, но наследный принц не стал отрицать обвинение и после долгой паузы произнес строгим и слегка раздраженным тоном: «Я же сказал тебе не называть меня Шифу!» «…» Чжу Янь ничего не могла сказать и лишь чувствовала ледяной холод в груди. Через пару мгновений она с трудом спросила, полная решимости все-таки получить ответ: «Тогда позвольте спросить Ваше Императорское Высочество… Правда ли, что Ши Юй мертв?» Ши Ин смотрел перед собой, его тон был спокойным и холодным: «Да». Лишь спустя долгое время потрясенная Чжу Янь смогла с недоверием спросить: «Это… сделал ты?» «А ты как думаешь? — сказал Ши Ин холодным голосом, но не стал отрицать. — И что с того, если это был я?» Чжу Янь пошатнулась, и в ее голове стало совершенно пусто. Она отступила на шаг и прислонилась к стенке кареты, глядя на знакомое лицо так, словно это был совершенно чужой ей человек, и эмоции в ее глазах сменялись одна за другой. В течение долгого времени из кареты не доносилось ни звука. Наконец Ши Ин повернул голову и резко взглянул в сторону, словно хотел отсечь что-то от себя. Но, к его удивлению, принцессы уже и след простыл. Впервые в жизни Чжу Янь смогла провести учителя и незаметно исчезнуть прямо у него на глазах. «А-Янь!» — только и мог позвать ее Ши Ин низким голосом.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 128
Когда карета скрылась в конце улицы, бледная как бумага Чжу Янь появилась из воздуха на углу. Она побрела обратно неуверенной походкой; ее душа была в полном смятении. «Я сказал тебе не называть меня Шифу!» Эти слова эхом звенели в ее ушах — так громко, что Чжу Янь было трудно дышать. Она в оцепенении шла вперед, не разбирая дороги, как вдруг споткнулась и налетела на что-то. «Ай… Больно, больно!» Это оказался сбитый с ног ребенок, сжимавший в руке фигурный леденец. Малыш кричал от боли, закрыв лоб руками. Его маленькие ручки были белыми, как нефрит, а личико милым и ясным. Чжу Янь взглянула на него и чуть не потеряла дар речи: «Маленький паршивец! Где же ты был?» Она подняла упавшего ребенка и крепко сжала его в объятьях. «Мамочка! Мамочка! Помоги!» — малыш, однако, забил тревогу, отчаянно сопротивляясь. Чжу Янь внимательно присмотрелась к ребенку, вздрогнула и отпустила его — да, это был не Сумо… У этого ребенка были длинные черные волосы и карие глаза. Он явно был кунсанцем, просто Чжу Янь плохо соображала и обозналась. Почему она так часто ошибалась в людях?* * *
В резиденции Чи в столице империи управляющий докладывал обстановку Правителю Чи в его кабинете. Он обсудил с ним все вопросы и наконец сказал: «Пожалуйста, не волнуйтесь, Правитель. Я вижу, что принцесса сильно изменилась с тех пор, как вернулась домой. На этот раз она, похоже, действительное многое осознала». «Надеюсь… — вздохнул Правитель Чи, потирая висок. — Эта девчонка с самого детства не боится ни неба, ни земли[150]. Надеюсь, после этого всего она хоть немного повзрослеет». «Только вот…», — замялся управляющий, слегка нервничая. «Что? — нахмурился Правитель Чи и взглянул на своего доверенного слугу. — Говори прямо!» «Есть кое-что, что беспокоит вашего покорного слугу, — вздохнул управляющий и с опаской сказал: — Принцесса всё еще очень привязана к этому детенышу русалки. Даже уехав в Запретный Город, она все равно велела слугам искать его снова и снова…» «Так вы нашли его или нет?» — нахмурился Правитель Чи. «Нашли, Правитель, — управляющий оглянулся по сторонам, подошел поближе к Правителю Чи и зашептал: — Вчера мне доложили, что маленький тритон в лохмотьях постучал в двери вашей резиденции в Ечэне, а когда ему открыли, свалился без чувств прямо на пороге». «Что? — вскочил Правитель Чи. — Этот оборванец… вернулся?» «Да. Этому маленькому тритону очень повезло, — управляющий не понимал, как относился к этому Правитель Чи, поэтому тщательно подбирал слова, наблюдая за лицом господина: — Интересно, где он был всё это время. Лекарь сказал, что малыш очень слаб и, судя по всему, прошел тысячи ли пешком, чтобы добраться до Ечэна». Правитель Чи побледнел и выпалил: «Проклятье! А-Янь не должна об этом узнать». Что? Значит, Правитель Чи не хотел, чтобы ребенок нашелся? Управляющий мгновенно понял настроение своего господина и сказал: «Да! К счастью, к тому времени, как маленький сорванец вернулся, принцесса уже покинула резиденцию в Ечэне — я поручил начальнику охраны взять детеныша под стражу и приставил двух служанок присматривать за ним, так что никто из посторонних не узнает, что он вернулся». «Молодец, — с облегчением вздохнул Правитель Чи. Чем больше он думал об этом, тем больше раздражался, и его глаза на мгновение вспыхнули гневом: — Опять какой-то тритон! Разве мало нам было того тритона, что веками жил во дворце Чи?» «Да, да, — понимая, на чью сторону нужно встать, управляющий поспешно закивал: — Ваш слуга уже позаботился о том, чтобы этого паршивца тщательно стерегли. Мы больше не дадим ему шанса улизнуть!» «Зачем его стеречь? — гневно крикнул Правитель Чи, услышав слова управляющего. — Избавься от него, да поскорее!» «Но, Правитель, вы ведь знаете нрав Принцессы, — осторожно возразил управляющий, с трудом подбирая слова. — Если этот ребенок не найдется, думаете, она сдастся и не станет продолжать его поиски?» «Тогда найди способ разубедить ее! Не зря же тебя считают мудрым человеком! — Правитель Чи грозно посмотрел на доверенного слугу: — Завтра вместо того, чтобы сопровождать меня, первым делом отправляйся в Ечэн и реши этот вопрос раз и навсегда, не поднимая лишнего шума. Это мелкое отродье больше никогда не должно показываться на глаза А-Янь!» «Слушаюсь, — поспешно кивнул управляющий. — Ваш подчиненный понимает, что имеет в виду Правитель». Правитель Чи сделал паузу и внезапно переспросил, пристально глядя на слугу: «Точно?» Управляющий съежился под взглядом Правителя Чи и горячо закивал: «Да-да, ваш покорный слуга всё прекрасно понял! Я обязательно сделаю так, чтобы мелкий паршивец исчез раз и навсегда, любыми способами!» Голос Правителя Чи был холодным: «Он должен исчезнуть бесследно». «Слушаюсь», — кивнул управляющий и торопливо удалился. Правитель Чи в сердцах стукнул ладонью по столу и издал долгий тяжелых вздох. Его взгляд был полон эмоций. А-Янь, не вини своего отца в жестокости. В Кунсане грядут большие перемены, и как единственная наследница Клана Чи ты должна выйти за принца Клана Бай. Как я могу рисковать благополучием союза двух кланов из-за какого-то маленького раба-тритона? Мы уже усвоили урок прошлого. Я ни за что не могу допустить повторения того, что случилось с Юанем! Поэтому позволь своему отцу как можно скорее избавить тебя от потенциального бедствия. Как я уже сделал когда-то, избавив тебя от Юй Фэй и Юнь Мань.* * *
Город Ечэн на южном берегу Зеркального озера сверкал тысячами ночных огней, как яркая жемчужина на морском побережье, подтверждая статус самого богатого города Юньхуана. В резиденции Правителя Чи в Ечэне кто-то осматривал при свечах спящего на кушетке ребенка. «Он до сих пор не проснулся? — вздохнула молодая служанка. — Бедняжка, такой худенький, только кожа да кости». «Видать, шел издалека, все ноги в волдырях да кровавых мозолях, — вздохнула старая горничная. — Доктор сказал, что бедняжка голодал три дня, прежде чем свалился без сил. При себе у него не было ничего, кроме куклы, и я не представляю, как он пережил такую трудную дорогу». «У него была кукла?» — с любопытством спросила молодая служанка. «Да, вот она, — старая горничная указала на прикроватный шкаф, где лежала тряпичная сумка. — Эта кукла — точная его копия». «Вот как?» — молодая служанка подошла к шкафу и осторожно открыла сумку. Заглянув внутрь, она шумно выдохнула от изумления — там действительно была маленькая куколка из неизвестного материала, мягкая на ощупь, с тонкими хорошо проработанными чертами. В каждом ее суставе торчало по золотому шипу, и конечности куклы неподвижно болтались в воздухе. «Ух ты, какая тонкая работа, все ручки-ножки сгибаются! — молодая служанка подняла руку куколки. — Прямо как марионетка в кукольных представлениях!» Она взяла платок и обмотала им куклу, словно нарядив в платьице, и сколола ткань булавкой. «Гляди-ка, они с ребенком просто на одно лицо! — замотав марионетку в платье, служанка внимательно осмотрела ее и изумилась: — Как похоже! У мастера-кукольника золотые руки!» Марионетка вдруг открыла глаза и посмотрела на обеих служанок. В свете ночной лампы ее лазурные глаза казались живыми. Затем кукла уставилась на юную горничную и как будто игриво ей подмигнула. Девушка вздрогнула, бросила марионетку на стол и сделала шаг назад: «Эта… штука такая странная!» «Да, есть в ней что-то жуткое, — сказала старшая горничная. — Лучше бы завернуть ее обратно». «Угу, — молодая служанка быстро завернула марионетку обратно в тряпичную сумку, стараясь больше не смотреть на ее лицо, и пробормотала: — Зачем ребенку такая кукла?» «Не знаю, — старшая горничная покачала головой, взглянула на слабого малыша и вздохнула: — Я слышала, что это дитя — раб, которого приютила Принцесса Чи. Она заботилась о нем, но затем он потерялся во время восстания Армии Восстановления. Все думали, что малыш уже не найдется, но неожиданно для всех он сам вернулся в резиденцию Чи». «Сам вернулся? — молодая служанка изумленно посмотрела на спящего маленького тритона и с сомнением сказала: — Эти рабы Бездны Моря такие непослушные. За ними глаз да глаз нужен, так и норовят сбежать от хозяев, а этот ребенок прошел полмира, чтобы вернуться?» «Наверное, потому, что юная принцесса очень его любит и хорошо о нем заботится, — тихонько вздохнула старшая горничная. — Жаль только, что…» «Да! — юная служанка о чем-то вспомнила и невольно содрогнулась, взглянув на спящего маленького тритона, затем прошептала: — Не понимаю, почему господин управляющий хочет так поступить с ребенком… Разве принцессе это понравилось бы?» «Ш-ш-ш. Не задавай лишних вопросов. Просто делай и говори, что тебе велят, — упавшим голосом сказала старая горничная. — В доме Правителя Чите, кто слишком много болтает, могут плохо кончить». «Да!» — поспешно кивнула молодая служанка и умолкла. «Это не так сложно, нужно просто убедить ребенка, — старшая горничная посмотрела на молодую с улыбкой. — Ты прислуживаешь в этой резиденции уже несколько лет, неужели не справишься с семилетним ребенком? Если сумеешь заболтать дитя, господин управляющий наградит тебя». «Поняла», — закивала юная служанка. Наступила тишина. Маленький раб, спящий на кушетке, все еще не просыпался. Его лицо в свете ночника было ужасно бледным, и длинные ресницы касались щек — несмотря на то, что ребенок был еще маленьким, от его красоты захватывало дух. Две служанки молча наблюдали за малышом какое-то время, не в силах ничего сказать. «Неудивительно, что принцесса Чи души не чает в этом ребенке. Такое чудесное дитя… просто неземной красоты, ах!» — восхищенно пробормотала мягкосердечная юная служанка. Когда она произнесла эти слова, человечек на кушетке шевельнулся. «Ой, он проснулся?» — удивленно воскликнула молодая горничная. В свете ночной лампы ребенок с трудом приоткрыл лазурные глаза и оторопело уставился на источник света. Его губы дернулись в слабом шепоте. «Ты проснулся? — старая служанка протянула руку и откинула растрепавшиеся пряди волос со лба ребенка, затем вытерла ему холодный пот и ласково сказала: — Меня зовут Жуо Пин, а это сяо Хуэй, мы служанки резиденции Правителя Чи. Как ты себя чувствуешь? Хочешь водички?» Маленький тритон ничего не сказал и лишь уставился на них пустыми глазами. Его взгляд был рассеянным; казалось, малыш не понимал, где находится. Но когда пальцы служанки легонько коснулись его лба он внезапно вздрогнул и оттолкнул ее руку! «Не прикасайся ко мне! — пронзительно вскрикнул ребенок. — Отойди!» Реакция малыша застала Жуо Пин врасплох, и служанка пошатнулась и чуть не упала. Сяо Хуэй хотела броситься ей на помощь, но застыла на месте и вскрикнула от ужаса — ребенок вскочил и сжался в комок на краю кушетки, а в его руке сверкнул нож для чистки фруктов! В свете лампы глаза детеныша русалки сияли свирепым блеском; его взгляд был полон недоверия и враждебности. Он был похож на маленького дикого зверя, готового растерзать своих врагов. «Кто вы такие? Нет… не подходите, — ребенок отчаянно пытался держать себя в руках, но его голос был слабым. — Я… хочу видеть сестру». «Сестру? — Жуо Пин всё же была более опытной и хладнокровной и немного успокоилась: — Ты говоришь о принцессе Чжу Янь?» Сумо вцепился в нож и беззвучно кивнул. «Где она?» «Она покинула резиденцию, — Жуо Пин говорила медленно и осторожно, чтобы не обидеть ребенка. — Она отправилась вместе с Правителем Бай в столицу Империи несколько дней назад». «Что? — удивленно сказал ребенок с нотками разочарования в голосе. — А нянюшка Шэн?» «Кормилица Шэн тоже сопровождает Принцессу во время визита в столицу». «Что? — кончик ножа в руке маленького тритона затрясся. — Они… Они все уехали?» Он проделал долгое и опасное путешествие от Бездны Цанъу в Ечэн, преодолев десять тысяч ли. Он не задумывался о том, сколько всего ему пришлось пережить и с каким трудом он добрался сюда — но его сестра уехала? Разве она… не обещала, что никогда его не бросит? Увидев выражение его лица, Жуо Пин и сяо Хуэй удивленно переглянулись. Жуо Пин заговорила нежным голосом, пытаясь утешить маленького тритона, сжимавшего в руке нож: «Не бойся, хоть принцессы здесь и нет, мы всё равно позаботимся о тебе, только положи нож!» «Куда она пошла? Что она делает? — не унимался ребенок, крепко держа нож и глядя прямо в глаза служанкам. — Когда она вернется?» «Принцесса Чжу Янь отправилась с отцом, Правителем Чи, и матерью, супругой Правителя, в Запретный Город на аудиенцию с Его Императорским Величеством, — медленно, с расстановкой объясняла Жуо Пин, следуя указаниям управляющего. — Император должен провести бракосочетание между наследниками кланов Бай и Чи. После свадебной церемонии Принцесса Чжу Янь не вернется в резиденцию Чи, а отправится прямиком в резиденцию ее нового супруга, градоначальника Ечэна». «Что? — маленький тритон был ошеломлен. — Она выходит замуж?» «Да, принцесса нашла себе хорошего мужа, — радостно сказали Жуо Пин и сяо Хуэй. — Она выйдет замуж градоначальника Ечэна, принца Бай Фэнлиня, и, вероятно, станет в будущем ванфэй[151] Правителя Бай!» «Лжете!» — внезапно огрызнулся ребенок. «Что?!» — одновременно воскликнули изумленные Жуо Пин и сяо Хуэй. «Вы лжете! — ребенок сжимал в руке нож, кончик которого яростно трясся. Голос малыша был пропитан злостью и недоверием, а направленный на служанок взгляд был свирепым. — Она… ясно сказала мне, что влюблена в тритона! Как она может выйти замуж за градоначальника Ечэна и стать супругой Правителя Бай? Вы… вы меня обманываете!» Глаза ребенка горели пламенем ярости, но он был на удивление рассудителен в гневе и отвечал так, что служанки остолбенели от удивления. Похоже, им не удастся так просто уговорить его!Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 129
«Мы говорим тебе правду, — торопливо сказала Жуо Пин, взяв себя в руки. — Спроси кого угодно, весь Юньхуан знает, что принцесса Клана Чи Чжу Янь выходит замуж! Это правда!» «…» Ребенок не ответил и замолчал, вникая в суть слов служанки, затем внезапно спросил тоненьким и слегка дрожащим голоском: «Значит… она не сказала, когда вернется за мной?» В этот миг в лазурных глазах малыша застыла беспомощность. Сяо Хуэй была очень молода, и ее чуткое сердце разделяло боль ребенка, поэтому она не смогла заставить себя сказать то, что велел ей управляющий. Стоявшая рядом с ней Жуо Пин бросила на нее выразительный взгляд и с улыбкой сказала: «Не беспокойся, Принцесса уже распорядилась вернуть тебе даньшу[152] и освободить тебя, а также оставила тебе тысячу золотых батов». «Ч… что?» — сказал ошеломленный Сумо, не в силах поверить в услышанное. «Не волнуйся, Принцесса внимательна и обо всем позаботилась, — Жуо Пин вынула даньшу и с улыбкой положила его на стол. — Забирай, теперь ты свободен! Отныне ты больше не будешь рабом! Можешь идти, куда пожелаешь. Знаешь, сколько русалок и тритонов во всем Юньхуане завидует тебе?» Изумленный ребенок недоверчиво посмотрел на бумагу в свете лампы — это и вправду было его даньшу с подписью и печатью градоначальника Ечэна, которое изначально хранилось в покоях Чжу Янь, но теперь его принесли сюда. Сумо долгое время молчал и наконец произнес: «Сестра… больше не хочет меня видеть?» Жуо Пин и сяо Хуэй переглянулись, понимая, что точка уже поставлена, и постарались сказать как можно более вежливо: «Но принцесса сделала это для твоего же блага… Она уже почти замужняя женщина и не может привести раба-тритона в новую семью! Ты ведь знаешь, что господин градоначальник не потерпит людей Бездны Моря в своем доме…» Но не успела она договорить, как ребенок спрыгнул с кушетки на пол, схватил марионетку и направился к двери. «Стой, куда ты собрался?» — обеспокоенно спросила сяо Хуэй и бросилась за малышом, попытавшись остановить его, но тут же вскрикнула от боли и отдернула руку! Горячая кровь потекла из ее пальцев — Сумо внезапно ударил ее ножом! «Руки прочь! Не трогай меня! — ребенок направил лезвие ножа, с кончика которого капала кровь, на двух служанок. Глаза малыша свирепо сверкали. — Я отправлюсь в столицу, найду там сестру и сам у нее все спрошу! Не может быть, чтобы сестра не хотела меня видеть… Не может быть, чтобы она вышла замуж за этого градоначальника Ечэна! Я не верю ни единому вашему слову!» В конце ребенок почти сорвался на крик. Стиснув нож в руке, он бросился прочь из комнаты, не оглядываясь. «А ну, вернись!» Служанки не ожидали, что малыш окажется таким строптивым. Дело резко обернулось к худшему, и даже Жуо Пин немного запаниковала и поспешно бросилась за Сумо, придерживая юбку — как она могла позволить этому детенышу русалки сбежать? Если они не выполнят приказ управляющего, то… Но даже подобрав юбку, она не могла угнаться за ребенком. Когда Сумо уже открыл дверь в сад и чуть не выбежал наружу, темная тень внезапно пронеслась через дверной проем в ночи и ударила ребенка по затылку! Не успев даже вскрикнуть, Сумо рухнул на землю. «Да что с вами такое, вдвоем не можете уследить за ребенком?» — отчитал служанок высокий мужчина, подхватив малыша одной рукой. Человек был могучий и широкоплечий, с тонкой талией и длинными ловкими руками — это был никто иной, как начальник охраны резиденции Правителя Чи. «Мой господин! — изумленно воскликнула Жуо Пин, глядя на взявшегося из ниоткуда человека. — Как хорошо, что вы оказались здесь!» «Никакого от вас толку, — начальник охраны сурово взглянул на служанок и холодно сказал: — Не смогли даже отвлечь ребенка и заговорить его? Хорошо, что я подоспел вовремя, не то мелкий сопляк сбежал бы!» «Господин, говорю вам, это дитя — настоящий демон! — запричитала перепуганная сяо Хуэй, зажимая порезанную руку. — Такой малыш, а уже схватил нож и чуть нас не зарезал!» «К счастью, вы появились вовремя, господин, — поспешно сказала Жуо Пин. — Иначе была бы беда». «Ах ты мелкое отродье, не хочешь по-хорошему, будет по-плохому! — начальник охраны взвалил ребенка на плечо, оглянулся на служанок и внезапно вздохнул: — Вам двоим тоже не повезло». Что это значит? Увидев странный взгляд начальника охраны, более сообразительная Жуо Пин подсознательно сделала шаг назад. Но как только она шевельнулась, ее накрыла вспышка ослепительного белого света. «А!—» Сяо Хуэй попыталась бежать, но ее крик оборвался, застряв в горле. Начальник стражи не оборачиваясь вышел с бесчувственным ребенком на плече, оставив тела двух служанок лежать на полу. Как сказал управляющий резиденцией, дело было очень деликатным, и нельзя было оставлять свидетелей независимо от того, увенчалось бы оно успехом или неудачей. Даже если бы всё пошло по плану и детеныш русалки поверил словам служанок, взял деньги и просто ушел, эти женщины должны были навсегда замолчать. Не говоря уже о том, что первоначальный план полностью провалился. Начальник охраны с Сумо на плече уже собрался покинуть резиденцию Чи, как вдруг услышал голос в темноте: «Что, служанкам не удалось обмануть ребенка?» Начальник охраны узнал голос и тихо прошептал: «Господин управляющий?» Он слегка изменился в лице и невольно сделал шаг назад, едва не уронив ребенка — да, в темном углу сада стоял никто иной, как главный управляющий резиденцией Чи! «Что, испугался меня? — управляющий увидел выражение лица начальника охраны и не удержался от смеха. — Ты как будто призрака увидел». «Разве вы не… должны были сопровождать Правителя Чи на аудиенции у Его Величества Императора? — запинаясь, пробормотал начальник охраны. — Как вы… как вы так внезапно появились здесь?» «Увы, Правителя Чи слишком заботит вопрос с русалочьим детенышем, так что он настоял, чтобы я вернулся ночью и присмотрел за ним, — покачал головой управляющий. — Постой, настал твой черед разобраться с ним? Жуо Пин и ее девочки не смогли о нем позаботиться?» Начальник охраны успокоился и выдохнул: «Этот тритон еще дитя, но он необычайно умный! Несмотря на все уговоры, он настаивал, что хочет отправиться к Принцессе и лично обо всем ее расспросить, даже опытная Жуо Пин не смогла его обмануть и чуть не позволила ему сбежать». «…Значит, он действительно не понимает, как было бы лучше для него, — нахмурился управляющий. Он посмотрел на маленького тритона, и в его глазах мелькнул ледяной холод. — Мы хотели по-хорошему. Если бы мелкий паршивец согласился просто уйти и исчезнуть, ему можно было бы сохранить жизнь. Не ожидал, что он окажется настолько неблагодарным. И кто теперь виноват?» Все еще не приходя в сознание, ребенок повернул голову, крепко сжимая в руках марионетку. Его личико было прекрасным и изящным, и он сам был похож на куколку. «Жаль, — с некоторой долей сочувствия в голосе сказал управляющий, затем взмахнул рукой и приказал: — Избавься от ребенка до утра. Не оставляй тело, выбрось его в море — всё должно выглядеть так, будто он пропал без вести и никогда не возвращался в резиденцию». «Слушаюсь!» — гаркнул начальник охраны и поспешил унести маленького тритона из резиденции. «Пошевеливайся, завтра мне нужно возвращаться в столицу на церемонию бракосочетания! — рявкнул ему вслед управляющий. — Когда разделаешься с ним, принеси мне доказательство, чтобы я мог отчитаться Правителю Чи!» «Слушаюсь», — начальник охраны кивнул и широким шагом удалился из дворца.* * *
С наступлением ночи на улице подул холодный ветер. Начальник охраны пронес на плечах бессознательного ребенка через несколько подъемов и спусков, миновал пустынный пляж и остановился у рифа. Здесь он присел на корточки, вынул длинный кинжал и с хрустом вонзил его в песок, оглядываясь по сторонам. Из темноты молча вынырнули несколько фигур, которые уже дожидались его. «Ребенок у тебя?» — спросил человек, который держался впереди других. Его голос был старческим, глаза сияли лазурным блеском в холодном лунном свете, а из-под капюшона выбивалась прядь светло-голубых волос — это был человек Бездны Моря! «Я принес его, — сказал начальник охраны, опуская ребенка с плеч. — Всё чуть не сорвалось». В момент, когда Сумо опустился на землю, женщина в маске позади старика сдавленно вскрикнула от удивления и подбежала к ребенку, осматривая его со всех сторон со слезами на глазах. «Это он», — женщина повернулась и кивнула старику, подтверждая личность ребенка. Старейшина Цюань с облегчением вздохнул и кивнул начальнику охраны: «Хорошая работа». «Пронесло, — выдохнул начальник охраны, хлопнув в ладоши. — Я как раз собирался сегодня тихо увести мальца из резиденции, но тут внезапно из столицы вернулся главный управляющий! Меня почти поймали на горячем, но, к счастью, управляющий терпеть не может вида крови и не пошел вместе со мной, иначе нас бы раскрыли!» «Что? — нахмурился старейшина Цюань. — Может ли быть, что Правитель Чи узнал о нашей сделке?» «Вряд ли, — начальник охраны на мгновение задумался и сказал: — Думаю, это из-за того, что Принцесса Чи однажды влюбилась в тритона по имени Юань, и теперь Правитель Чи не хочет, чтобы она имела дело с людьми Бездны Моря, не так ли? Даже если это просто ребенок, лучше перестраховаться и убить его, чем снова получить неприятности». «Так вот в чем дело?» — старейшина Цюань и его люди вздрогнули и переглянулись. Эти знатные люди Кунсана всегда были хладнокровными и эгоистичными, и если Правитель Чи действительно так считал, то это было им только на руку. Отныне этот ребенок больше никак не будет связан с Кланом Чи. Начальник охраны нахмурился: «Где то, что мне нужно?» «Мы заплатим тебе обещанную сумму, — женщина за спиной старейшины Цюаня шагнула вперед и вложила в руку начальника охраны увесистый кошель. — Здесь десять тысяч золотых, можешь пересчитать». «Не нужно, — начальник охраны лишь взвесил кошель в руке, прикидывая сумму на глаз. — Но мне нужна вторая обещанная вещь. Без нее я не смогу отчитаться своему господину». «Вот», — старейшина Цюань слегка кивнул, и другой человек за его спиной положил что-то на землю. Это был длинный развязанный мешок, внутри которого лежал мертвый ребенок — маленькое, свернутое клубочком худое и костлявое тельце с длинными спутанными аквамариновыми волосами. «Уже мертвый? — с легким недовольством сказал начальник охраны. — Почему вы не нашли живого двойника? Если обман заметят…» «Мы обыскали весь Западный рынок, но только этот ребенок был в точности похож, остальные не подошли по возрасту и фигуре, — старейшина Цюань поспешил развеять сомнения кунсанца, добавив: — Мы замаскировали этого ребенка так, что обычный человек ничего не заметит. Этого хватит, чтобы не вызвать подозрения у управляющего резиденцией Чи». «Ладно, — пробормотал начальник охраны, взял кинжал, одним резким взмахом отделил голову мертвого ребенка от тела и взял ее в руку: — Надеюсь, этого должно хватить». «Ах!» В момент, когда он отрубил голову мертвому ребенку, женщина в маске невольно издала крик ужаса; в ее голосе слышалась боль и отчаяние. Начальник охраны тут же повернулся и посмотрел на нее. В его глазах мелькнули искорки удивления и подозрения: «Странно… У тебя знакомый голос… Мы встречались раньше?» Женщина поспешно отвернулась, чтобы не смотреть ему в глаза; ее пальцы слегка подрагивали. «Ну, — вмешался старейшина Цюань, кашлянув, — десять тысяч золотых это твое жалованье за десять лет, не так ли? Не задавай ненужных вопросов». Начальник охраны оторвал взгляд от женщины, посмотрел на кошель с золотом в своей руке и улыбнулся: «Тоже верно». Он забрал деньги, схватил голову ребенка и сказал: «Я возвращаюсь доложить управляющему, что завершил дело. Сделайте вид, что сегодняшней ночной встречи никогда не было…» «Прощай», — сказал ему вслед холодным голосом старейшина Цюань. Перед рассветом море было необычайно темным, и лишь слабый шум волн доносился из мрака, эхом отдаваясь в ушах. Старик прошел по пляжу, нагнулся и встал на одно колено у обезглавленного трупа ребенка в мешке, затем протяжно вздохнул и посмотрел на бесчувственного малыша на руках у женщины. «Думаешь, это дитя действительно сможет стать Морским Императором? — спросил чей-то голос у него за спиной. Это были двое других старейшин, и оба они говорили тяжелым тоном. — Такой бунтарь, не знает ни дома, ни родины в сердце. После того, как Бог-Дракон в Бездне Цанъу признал его, он не только не принял свой статус Морского Императора, но и всеми силами постарался сбежать!» «Он еще ребенок и пока не осознал до конца, какое бремя легло на его плечи, верно? — вздохнул старейшина Цюань. — Разум ребенка легко поддается влиянию, мы сможем его переубедить». «…» Все трое старейшин прекратили разговор и надолго замолчали. «Но сначала пусть о нем позаботится Жуи… Не забирайте это дитя в лагерь Зеркального Озера. Найдите для него безопасное место, — сказал после долгих раздумий старейшина Цюань. — Этот ребенок непокорный и неуправляемый. Возвращать его на сторону Армии Национального Восстановления силой и принуждать взвалить на себя бремя лидера — не самая лучшая идея». Двое других старейшин нахмурились: «Что же нам тогда делать?» «Не торопиться и делать всё постепенно, — кивнул старейшина Цюань. — Для начала отправляйтесь за этим начальником охраны резиденции Чи и избавьтесь от него, чтобы люди Кунсана не смогли случайно выйти через него на наш след». «Хорошо, — кивнул старейшина Цзянь и уверенно сказал: — Этот человек имеет пристрастие к выпивке и азартным играм и часто влезает в долги, поэтому нам было так легко его подкупить. Пусть жена владельца игорного дома «Серебряный крюк» в назначенное время сделает так, чтобы игроки устроили потасовку после очередного проигрыша, и в наступившей суматохе его можно будет незаметно убить». «Хорошо, так и поступим, — кивнул Старейшина Цюань и добавил после паузы: — О Небеса, сжальтесь над нами! Это дитя снова с нами в безопасности… Мы должны сделать так, чтобы ребенок порвал все прежние связи с Кунсаном и стал настоящим Морским Императором!»Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 130
Одной ничем не примечательной ночью ребенок-тритон тихо «умер» на берегу Ечэна втайне от всех. На следующий день, лично осмотрев голову детеныша русалки, главный управляющий резиденцией Правителя Чи вернулся в Запретный Город, чтобы продолжить выполнение своих обязанностей. След маленького тритона испарился, как роса на солнце. Умерший ребенок проснулся на скромном людном дворике. Малыш в недоумении открыл глаза, но тут же снова закрыл их из-за слепящего света. Где он? Что с ним? Он жив или мертв? «Кто это? Откуда он взялся? — слова в его ушах расплывались в невнятные звуки. Тот же детский голос сказал: — Тощий и грязный, как бродячий кот». «Я не знаю. Я проснулся сегодня утром, а он уже лежал здесь». «Противно. Еще и занял кровать сяо Яо!» «Что поделать. Сяо Яо умер, так что рано или поздно его лежанка всё равно досталась бы кому-то другому». «Он такой мерзкий… Мелкий, тщедушный, слабый. Наверное, и пары дней не протянет». Что? Кто эти дети? Здесь так шумно… Не понимая, что происходит, Сумо завертелся, пытаясь отмахнуться от жужжащего шепота в ушах. «Ой… Смотрите! Он проснулся!» Как только он пошевелился, надоедливый шум в ушах стал громче, как будто несколько человек разом засуетились и закричали: «Позовите сестру!» Сестру? Ребенок вздрогнул. Это она? Она… все-таки вернулась? Вчера служанки в резиденции Правителя Чи в Ечэне сказали, что он ей больше не нужен, но они говорили неправду! «Сестра!» — он отчаянно задрожал и сел на кровати. «Ай!» Он вскочил так резко, что человек, склонившийся над ним, чтобы проверить его травмы, не успел отступить, и они столкнулись лбами. Это был ребенок примерно его возраста, с повязанным вокруг головы полотняным платком, лазурными глазами, мягкими волосами цвета аквамарина и ясным, красивым лицом без признаков какого-либо пола. Сумо на мгновение замер: ребенок, который ухаживал за ним, был человеком Бездны Моря? Он невольно поднял голову и осмотрелся, обнаружив, что находится не в резиденции Правителя Чи, а на странном дворе под хлипким навесом. Он посмотрел по сторонам, но нигде не увидел фигуры Чжу Янь — весь двор был набит маленькими тритонами примерно одного с ним возраста. Что это за место? — недоумевал ребенок. Оно было похоже на дом рабовладельца, который занимался торговлей людьми моря на Восточном и Западном рынках… Может быть, вчера, когда он потерял сознание, люди из резиденции Правителя Чи в Ечэне продали его как раба? Нет! Ни за что! «Ой, ты наконец проснулся? — другой ребенок потер ушибленный лоб. Он не разозлился от боли, а, напротив, улыбнулся и поприветствовал Сумо: — Скажи мне, где у тебя болит?» «…» Сумо не издавал ни звука, молча осматривая окрестности. Это был простенький сарай, стоящий на ветхом дворе. Дневной свет пробивался сквозь сломанную крышу и осыпал его и другого ребенка мерцающим светом, похожим на кусочки золота. На открытом пространстве в одном из углов двора была установлена стойка, возле которой столпились дети. Сумо взглянул туда, опустил глаза и поджал губы — это была стойка с оружием, на которой аккуратными рядами лежали мечи, копья и алебарды. Эти дети упражнялись с оружием? Рабовладельцы Ечэна никогда не позволяли людям Бездны Моря обучаться боевым искусствам. Что это за место? Как он здесь очутился? «Меня зовут Янь Си, а тебя? — не унимался ребенок, продолжая допытываться. — Ты голоден? Хочешь поесть?» «…» Сумо по-прежнему не отвечал. Его взгляд задержался на ребенке — малыш, который назвался Янь Си, выглядел примерно одного с ним возраста. Его руки и ноги были покрыты шрамами, но на шее не было ошейника раба. Его манера общения была мягкой и доброй, как лучики солнца, которые светили на них в этот момент. Сумо отвел глаза и сел на кровати, не обращая внимания на ребенка. «Янь Си, не разговаривай с ним, — проворчал другой ребенок, потянув Янь Си за край одежды и посмотрев на новоприбывшего пустым взглядом. — Сидит тут с кислой миной, кем он себя возомнил?» Янь Си слегка улыбнулся: «Сестра попросила нас присмотреть за ним». Услышав о сестре, Сумо вздрогнул, повернулся к ним и наконец сказал: «Эй… Что это за сестра, о которой вы говорите?» «Сестра Жуи, конечно, — в замешательстве посмотрел на него Янь Си. — Это она вчера принесла тебя сюда… Ты не помнишь?» «Она? — пробормотал ошеломленный Сумо. — Тетя Жу?» «Ха-ха-ха! — услышав его слова, ребенок позади Янь Си внезапно расхохотался, обнажив ровные белые зубы, и стал дразнить Сумо: — Эй, ты что, зовешь ее тетей? Тогда, может, и нас дяденьками величать будешь?» «…» Что-то изменилось во взгляде Сумо, и он свирепо посмотрел на ребенка. «Что, всё еще не убедился, да? — ребенок, однако, не растерялся, поднял голову и с вызовом сказал: — Хочешь подраться? Давай, там, в углу, есть оружие. Выбирай любое. Если победишь, я буду называть тебя дяденькой!» «Хватит, хватит, — поспешил остановить его Янь Си, оттаскивая хулигана в сторону и хмуро ворча: — Нин Лян, не устраивай драки, не то тебе влетит от сестры. Его только что привезли сюда, он даже не успел оправиться от ран — как он может состязаться с тобой в бою?» «Фу, он же такой надменный вонючка, почему бы не поставить его на место? — выругался ребенок с короткими растрепанными волосами, которого звали Нин Лян, попытавшись толкнуть Сумо: — Смотри, он занял кровать сяо Яо! Мне даже смотреть на него противно!» Но едва Нин Лян успел коснуться Сумо, как тот оттолкнул его одной рукой! «Ой!» — закричал Нин Лян, не ожидав, что тощий ребенок окажет сопротивление. Но его реакция была молниеносной, и перед тем, как упасть на землю, он успел развернуться и выставить руки, затем одним ловким движением вскочил на ноги и ударил Сумо по горлу с криком: «Смеешь бить меня? Будь ты проклят!» Удар был быстрым, отточенным и болезненным. Это было совсем не похоже на детскую драку, и не успевший оправиться от травмы Сумо не смог защититься. «Хватит! — в этот момент чья-то рука остановила Нин Ляна. Рука была нежной и изящной, но ее мягкие пальцы прочно сжали кулак ребенка. — А-Лян, отчего ты такой непослушный? А если бы ты ранил молодого государя?» Молодого государя? Все дети застыли, разинув рты, даже сам Сумо изумленно повернулся и взглянул на человека. Голос действительно оказался знакомым: это была Жуи. Прекраснейшая из куртизанок во всем Юньхуане была в рваной одежде и с припухшим, не напудренным лицом. Она разняла дерущихся детей и развела их в стороны одним резким движением руки, хмурясь и отчитывая их, словно молодая многодетная мать. «Какого еще молодого государя? — Нин Лян бросил взгляд на Сумо и фыркнул: — Да я этого сопляка одной рукой пополам сломаю». «Не говори так неуважительно! — Жуи сменила привычный ласковый и нежный голос на строгий тон: — С этого дня Сумо будет вашим лидером! Все должны слушать его и защищать ценой собственной жизни в случае опасности. Это приказ. Ясно вам?» Что? Дети изумленно переглянулись с выражением недоверия и нежелания выполнять приказ. Долгое время никто не говорил ни слова — несколько пар глаз молча уставились на Сумо, и от их взглядов ему становилось неуютно. Сумо холодно сказал: «Я не хочу, чтобы они защищали меня». «Ты слышала, сестра? — тут же закричал Нин Лян. — Он сам сказал, что не хочет!» «Так, ребята, хватит капризничать! — нахмурилась Жуи, строго взглянула на маленьких тритонов и повысила голос: — Разве вы не хотите вступить в ряды Армии Национального Восстановления? Долг воина — подчиняться приказам, так что слушайте, что я вам говорю!» Дети изумленно застыли, и непокорность на их лицах сменилась сдержанностью, но никто ничего не сказал. Наконец Янь Си первым шагнул вперед, кивнул и заявил: «Мы понимаем. Он — новый член нашего отряда, и мы сделаем всё, чтобы защитить его». Но Сумо осклабился: «Я не хочу быть с вами ни в каком отряде». Услышав враждебный тон новенького, другие ребята покраснели от гнева. Им явно хотелось побить высокомерного тритона. Жуи вздохнула: «Сумо, ты… что с тобой?» Но Сумо был непреклонен и лишь сказал холодным тоном: «Я не хочу быть здесь. Я хочу домой». «Домой? У тебя нет дома! — Жуи посмотрела на ребенка с нежностью и грустью и серьезным тоном сказала: — Может быть, ты хочешь вернуться к этой кунсанской принцессе? Разве ты не знаешь? Она выходит замуж, и больше не сможет о тебе заботиться!» Услышав эти слова, Сумо переменился в лице и едва слышно сказал: «Даже ты знаешь, что сестра выходит замуж?» «Конечно. Весь Юньхуан знает, что грядет свадьба между наследниками правителей кланов Бай и Чи, — вздохнула Жуи. — Прошлой ночью люди Правителя Чи хотели убить тебя, но, к счастью, я успела вовремя тебя спасти. Для принцессы Чи ты теперь обуза. Ты уже стал ей мешать, так что не будь невежей и не отказывайся от шанса». Сумо яростно затрясся и молча склонил голову. «Для кунсанцев заботиться о людях Бездны Моря — всё равно, что завести собачку или кошку. Когда они в настроении, они играют с ними и гладят их, но как только им становится неудобно их содержать, они тут же выбрасывают их, как ненужный хлам, — Жуи посмотрела на притихшего ребенка, и ее тон стал более строгим. — Ты всё еще мечтаешь вернуться?» «Вздор! — лицо Сумо наконец дернулось, он свирепо глянул на Жуи и закричал: — Она… она моя старшая сестра! Она меня не бросит!» «Глупое дитя, очнись, — Жуи крепко обняла хрупкого ребенка, едва не свалив его с ног. — Разве в сердцах кунсанцев есть место для людей Бездны Моря? Она выходит замуж в богатую семью, ты ей уже давно не нужен!» «Нет, это всё ерунда! — Сумо злобно глянул на Жуи. — Я не верю тебе!» Жуи на миг замерла: «Глупое дитя, что нужно сделать, чтобы ты поверил?» «Я не поверю, пока не увижу собственными глазами и не услышу собственными ушами! Если… если она сама не скажет мне, что я ей больше не нужен, я не поверю! — худенький ребенок стоял, стиснув кулаки и подрагивая всем телом. Он смотрел на Жуи, и в его глазах полыхали яркие огоньки гнева. Он медленно произнес: — Нет, я не верю ни единому вашему слову! Ни единому!» «…» Жуи не ожидала, что ребенок окажется настолько упрямым, и не нашлась, что сказать.* * *
За пределами двора трое старейшин молча слушали разговор Жуи с Сумо, и в их глазах читалась тревога. Казалось, что несмотря на все их отчаянные попытки вырвать дитя из лап людей Кунсана, сердце ребенка было отравлено слишком сильно, чтобы его можно было исправить. Он до сих пор был твердо намерен найти свою так называемую сестру! Семь тысяч лет спустя реинкарнация Морского Императора оказалась лояльна к потомкам императора Синцзуня и не желала сражаться за Морское Царство, как иронично… «Что ж, может быть, попробуем магическое заклинание? — Старейшина Цзянь нахмурил длинные седые брови и объяснил свой план: — Используем заклинание очищения разума, чтобы стереть все воспоминания ребенка за последний год, и тогда он больше не будет помнить юную принцессу Кунсана. Разве это не решило бы проблему раз и навсегда?» «Неужели всё может быть так просто? — покачал головой Старейшина Цюань и вздохнул. — Это дитя несет в себе кровь Морского Императора, как на нем может сработать простое заклинание стирания памяти?» «…» Старейшины умолкли. «Перед решающим сражением с людьми Кунсана мы должны выиграть битву умов и сердец, — Старейшина Цюань сделал паузу. Его глаза сверкнули жутким холодным белым светом, и он прошептал: — Пусть дитя освоится здесь, а мы тем временем будем шаг за шагом склонять его на нашу сторону. Люди Кунсана всё равно думают, что ребенок мертв, и не станут его искать. У нас будет достаточно времени, чтобы завоевать его сердце. Он наш будущий Император. Мы не можем проиграть эту битву!»Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 131
Пробыв в лагере для детей народа Бездны Моря несколько дней, Сумо наконец понял, где находится. Это был задний двор крупной лавки торговцев из Чжунчжоу на Западном рынке в Ечэне. Она принадлежала большому купцу по фамилии Мужун, представителю одной из ведущих купеческих семей в Чжунчжоу. Род Мужун уже много поколений занимался торговлей товарами между Юньхуаном и Чжунчжоу и за сотни лет заработал себе имя в Ечэне, куда стекались купцы и торговцы со всех уголков мира. Для удобства ведения дел семья Мужун выкупила половину торговой улицы на Западном рынке и оставила своих доверенных присматривать за лавками на долгосрочной основе. Лавки Мужун были огромными и занимали несколько десятков дворов, каждый из которых был заполнен товарами из Чжунчжоу[153]: шелками и атласами, коробками с чаем, белым нефритом из Хотана, благовониями с Хайнаня и ящиками с травой Яо[154], стоившими огромных денег. Но самый уединенный двор был пуст, если не считать группы детей народа Бездны Моря. Несмотря на это, двор усиленно охранялся, стены были обтянуты колючей проволокой, и даже единственные ворота были заперты на тяжелый железный засов, как в тюрьме. Сумо молча сидел под навесом, изучая окрестности. Понимая, что отсюда ему не сбежать, ребенок помрачнел и взглянул на внутренний двор. Стоял прекрасный солнечный день, и дети упражнялись с оружием, бегая и прыгая на тренировочной площадке. Русалки и тритоны рождались в море с рыбьими хвостами, а затем подвергались жуткой операции по разделению ног. По силе они уступали людям, рожденным на земле, но обладали большей ловкостью. Также их острота зрения и чувство баланса давали им превосходство над людьми Юньхуана, что позволяло им хорошо управляться с легким оружием и овладевать мастерством дальнего боя. У большинства детей были ножи, кинжалы и короткие мечи, некоторые тренировались со скрытым оружием, луками и стрелами, но все они были сосредоточенными и выглядели так, будто тренировались уже долгое время. Сумо наблюдал за ними издалека, затаив дыхание. Правда ли, что среди народа Бездны Моря было много людей, работавших на Армию Национального Восстановления? Все эти дети были примерно одного с ним возраста. Они были рабами, которых освободила Армия Восстановления… Через что им пришлось пройти, прежде чем они оказались вместе на этом дворе? Ребенок задумчиво смотрел на сверстников; в его лазурных глазах мелькали сложные эмоции. Внезапно над ним пролетел порыв ветра и раздался шелестящий звук. Сумо поднял голову в небо и краем глаза заметил что-то вроде стрекозы, опускающейся на него сверху. Поначалу он не придал этому значения, но стрекоза всё кружила над двором, издавая странные звуки. «Сумо… Сумо!» Этот голос казался ему очень знакомым. Это сестра? Вздрогнув, ребенок снова посмотрел наверх и внезапно понял, что над ним кружила не стрекоза, а крошечная птица! Птичка была не больше двух дюймов в длину. Она словно возникла из ниоткуда и парила над двором, хлопая крыльями всё медленнее и медленнее, пока, наконец, не врезалась в стену с колючей проволокой. «Сумо… Сумо!» Птичка остановилась у стены, слабо хлопая крыльями, и звала Сумо по имени. Какой знакомый голос. Это же, это… «Сестра!» Худенький ребенок внезапно вскочил, даже не удосужившись надеть обувь, и выбежал босиком из-под навеса во двор. Тренировавшиеся там дети с удивлением наблюдали, как Сумо пронесся через весь двор и прыгнул прямо на стену, не обращая внимания на то, что она была покрыта колючими шипами. «Остановите его… скорее! — закричали в один голос дети, побросав оружие, и толпой кинулись за Сумо. — Стой! Не думай сбегать!» Нин Лян оказался быстрее всех и первым добрался до Сумо, бесцеремонно схватив его за ногу. Но в этот момент Сумо решительно подпрыгнул, вскинул руку и поймал бумажного журавлика, застрявшего в колючей проволоке. Одновременно с этим его настиг Нин Лян, схватил за ногу и резко дернул вниз, прижав всем телом к ограждению из колючей проволоки. Но ребенок не хотел спускаться. Его руки соскользнули вниз по стене, порезавшись об острые шипы, но он упрямо не разжимал кулак. Но Сумо был худым и слабым, и после короткого отчаянного сопротивления он всё-таки был пойман. Ребенок рухнул вниз со стены с глухим стуком, истекая кровью. «Ах ты сопляк! — Нин Лян прижал его к земле и злобно прошипел: — Куда ты собрался бежать?» «Не бей его!» — Янь Си подскочил к товарищу и остановил его кулак. Не обращая на них внимания, Сумо вытер кровь с лица и, не издав ни звука боли, с трудом поднялся на ноги и посмотрел на зажатый в ладони предмет — птица была скомканной и больше не шевелилась, снова превратившись обратно в простого и безжизненного журавлика из бумаги. Это… она сложила бумажную фигурку? Только что он отчетливо слышал голос сестры! Сумо в шоке смотрел на свою ладонь. Кровь из его раненой руки окрашивала бумажного журавлика в красный цвет. Как далеко он пролетел? Преодолев тысячи гор и рек, он совсем ослаб, но всё же передал ее голос. Да, она звала его издалека и ждала, что он откликнется! Всё-таки она его не бросила… Она продолжает его искать! «Отпустите! — словно обезумев, тощий ребенок упрямо вскочил, протолкнулся сквозь сверстников, которые преграждали ему путь, и бросился к воротам: — Выпустите меня! Выпустите меня отсюда! Я хочу домой!» «Что происходит? — Суматоха во дворе насторожила людей внутри. Жуи поспешно выскочила во двор и ужаснулась увиденному: — О Небеса, Сумо, почему ты весь в крови? Что у тебя с рукой?» Жуи схватила ребенка за руку и попыталась осмотреть его раны. «Не трогай меня! Не трогай меня! — Когда она хотела взять Сумо на руки, тот внезапно грубо оттолкнул ее, злобно сверкнул глазами, стиснул крошечные кулаки и прошипел: — Сейчас же выпустите меня отсюда! Сестра… сестра ищет меня!» «Сестра?» Жуи увидела бумажного журавлика в его руке и на мгновение изменилась в лице, затем низким голосом спросила: «Этот бумажный журавлик от принцессы Чжу Янь?» Сумо закивал головой и крикнул: «Отпусти меня!» «Сестра? — Прежде чем Жуи нашлась с ответом, стоявший в стороне Нин Лян не удержался от усмешки и крикнул товарищам: — Слышите, он называет кунсанку своей сестрой! Зовёт вора отцом[155], работает на наших врагов!.. Да он просто домашний раб, марионетка людей Кунсана!» «Заткнись!» — яростно закричал Сумо и тутже получил удар. «Прекратите!» — Жуи перехватила кулак ребенка и растащила Сумо и Нин Ляна в разные стороны. Она бросила свирепый взгляд на Нин Ляна, подняла одной рукой раненого Сумо, усадила его на скамейку и принялась очищать его рану, чтобы остановить кровь. Острые шипы вонзились в плоть неглубоко, но из-за того, что ребенка протащили по стене, порезы были длинными, почти по всей руке, и выглядели ужасно. «Быстро принеси бинты и мазь!» — сказал Янь Си Нин Ляну, не дожидаясь команды Жуи. Нин Лян заворчал, но послушался Янь Си, неохотно убежал, и быстро вернулся с бинтами и лекарством. Не глядя на Сумо, он демонстративно швырнул всё на лавку. «Нин Лян! — негромко пристыдила его Жуи. — Никаких истерик!» «Это я виноват… Не уследил за всеми и допустил такой беспорядок, — сказал Янь Си, опустив голову. — Сестра, не нужно винить Нин Ляна». «Я не виню вас, — Жуи взяла лекарство, взглянула на Сумо, который отчаянно вертелся, не в силах усидеть на месте, и вздохнула: — Я знаю, что этот малыш упрямый и странный. С ним сложно ужиться, и вам будет непросто. Идите и продолжайте тренировку, не теряйте времени». Дети вернулись к занятиям с оружием, и Жуи с Сумо остались вдвоем. «Отпусти меня!» — снова запротестовал Сумо и попытался вырвать свою руку из пальцев Жуи, но та просто запечатала акупунктурные точки ребенка, лишив его возможности сопротивляться. «Не двигайся», — нахмурилась Жуи, быстро и осторожно накладывая лекарство на его раны. Подергавшись еще пару мгновений, Сумо понял, что ему не вырваться. Он стиснул зубы и сказал с потухшим взглядом, в котором поблескивала ярость: «Даже если вы посадите меня в железную клетку, вы всё равно не удержите меня здесь! Если вы не отпустите меня, рано или поздно я перебью здесь всех и всё равно сбегу!» В его голосе действительно звучала кровожадность, отчего рука Жуи на мгновение замерла. «Что ты сказал? — она подняла голову, внимательно посмотрела на ребенка, которому было всего семь или восемь лет на вид, и пробормотала с ошеломленным и печальным видом: — О чем ты говоришь, Сумо? Ты хочешь убить своих сородичей? Убить таких же детей, как и ты?» «У меня нет сородичей! — злобно закричал ребенок. — Я сам по себе!» «Что за ерунда! Как у тебя может не быть сородичей? Думаешь, ты один такой несчастный и особенный? — не в силах больше сдерживаться, Жуи схватила малыша за шиворот, развернула в сторону двора, где были остальные дети, и строго сказала: — Посмотри на них! Они, как и ты, с рождения были рабами; их, как и тебя, растили в клетках; их родители умерли, как и твои, и они остались совсем одни в этом мире. Среди них нет никого, кто не был бы похож на тебя! Их всех разлучили с семьями и заставили страдать!» Сумо был поражен — он очень редко слышал, чтобы нежная и прекрасная тетя Жу говорила таким сердитым тоном. Его личико всё еще было каменным, но во взгляде что-то изменилось. «Послушай, ты не единственный в мире, кому пришлось страдать. Не думай, что только на твою долю выпали подобные несчастья, — Жуи опустила голову и посмотрела ребенку в глаза. — Тысячи лет весь наш народ Бездны Моря страдает под гнетом Кунсана! Каждая русалка и каждый тритон!» Сумо молча слушал ее, и его взгляд постепенно становился другим. Однако, склонив голову, он увидел залитого кровью бумажного журавлика в своей руке, вздрогнул, наклонил голову и громко сказал: «Даже если… даже если они все страдали, даже если страдает каждая русалка и каждый тритон, то какое отношение это имеет ко мне? Для чего мне оставаться? Почему я должен быть таким же, как они?» «Что? — вздрогнула Жуи, словно не поверив услышанному. — Даже если все страдают, это не твое дело?» «Именно! — холодно сказал Сумо, взглянул на Нин Ляна во дворе и добавил: — Я ненавижу их».Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 132
«Ненавидишь? — Жуи посмотрела на холодное, полное злобы и отвращения лицо Сумо, и ее губы дернулись в горькой улыбке. Она пробормотала: — Да, неудивительно. С самого детства тебе никто не нравился. У тебя не было ни друзей, ни товарищей по играм. И всё же… почему тебе так нравится эта кунсанка? Может быть, она тебя околдовала?» Лицо ребенка на мгновение изменилось. Он поджал губы и отвернулся. «Это не твое дело, — помолчав, он коротко добавил: — Я не… разрешаю тебе говорить плохо о моей сестре!» «Хорошо, тогда я не буду говорить о ней», — Жуи хорошо знала нрав Сумо и поспешила сменить щекотливую тему, беспомощно вздохнув. «Сумо, если ты попытаешься поладить с ребятами, то увидишь, что они хорошие и более достойны стать твоими товарищами, чем та кунсанка». Сумо холодно заворчал и ничего не ответил. «Давай я тебя познакомлю, — вздохнула Жуи, указав рукой на одного из сверстников Сумо. — Янь Си — главный у ребят, у него хороший характер, он может объединять самых разных людей, способен видеть общую картину и станет отличным лидером в будущем». Затем Жуи указала на ребенка, который дрался с Сумо: «Нин Лян прибыл сюда одновременно с ним. У него задатки талантливого воина, но вспыльчивая натура, он часто ввязывается в споры и драки, а ребята его боятся. Но мне он нравится». «Высокого крепыша зовут Гуан Хань. Такое телосложение, как у него, у людей Бездны Моря встречается очень редко. Он единственный из всех ребят, кто может управляться с тяжелым оружием. Вон ту застенчивую малышку зовут Сяо, а это — ее младшая сестренка Тин, они прибыли сюда вместе. Я думаю, что сестер ждет большое будущее. Маленького худого малыша зовут Би. Он умело обращается с легким оружием, вот только слабоват и часто болеет…» Жуи по очереди указывала на детей и представляла их Сумо. Но малыш безразлично смотрел на своих сверстников, и его глаза по-прежнему были холодными. Внезапно он спросил: «Зачем вы держите их здесь и обучаете владению оружием? Чего вы добиваетесь?» «Чего добиваемся? — Жуи в замешательстве посмотрела на ребенка: — Мы спасаем их с Западного и Восточного рынков». «Но теперь, когда вы их уже спасли… Почему вы не отпустите их? — Сумо посмотрел на своих тренирующихся сверстников, и его глаза наполнились мрачным подозрением: — Вы спасаете их с определенной целью, правда? Чтобы обучать их военному делу с раннего возраста? Чтобы они впоследствии стали солдатами Армии Восстановления и шли умирать за вас?» «Нет! Они все остаются добровольно! — серьезно сказала Жуи слегка повышенным тоном. — За этими стенами опасный и безжалостный мир, и люди Бездны Моря могут быть в нем только рабами. Но они не хотят быть прислугой и развлечением для хозяев, они выбирают остаться здесь и сражаться за свое будущее!» Сумо холодно произнес: «Хорошо сказано». Жуи не на шутку рассердилась и стиснула лекарство в руке: «Хорошо, пойди к ним и спроси, кого из них удерживают здесь против их воли? Разве я принуждала хоть кого-то из них остаться? Если это так, то я отрежу себе голову и отдам ее тебе!» Сумо на минуту замолчал, как будто не мог найти возражений. «Зачем мне твоя голова?» — наконец пробормотал он с отвращением. «Но даже здесь им непросто выжить, — Жуи посмотрела на ребят во дворе и вздохнула. — Когда-то на этом подворье было двадцать детей, но сейчас их осталось только одиннадцать». «Почему? — нахмурился Сумо. — Куда делись остальные?» «Умерли, — тихо сказала Жуи с нескрываемой скорбью в голосе. — Когда мы спасли этих детей, они уже были едва живыми и страдали от многочисленных ран и болезней. Недавно из-за поражения Армии Восстановления в Ечэне была уничтожена Река Душ Океана, и теперь у нас не хватает лекарств и стало очень сложно найти врачей, которые могут нам помочь. Три дня назад сяо Яо скончался от обострения болезни легких. Бедный ребенок умер и был…» Она запнулась и слегка побледнела: когда ребенок умер, старейшины использовали его тело в качестве двойника Сумо, чтобы начальник охраны резиденции Чи мог отрезать ему голову и предоставить своему господину в качестве доказательства. «Что произошло после его смерти?» — чуткий Сумо уловил перемену настроения Жуи и нахмурился. «Он отдал свою жизнь за Морское Царство, — протяжно вздохнула Жуи. — Славное дитя». Услышав эти слова, Сумо содрогнулся всем телом и сказал резким тоном: «Ты считаешь, что это благородно? Просить ребенка отдать жизнь за ваше Морское Царство?» От его взгляда Жуи бросило в дрожь, и ее сердце оборвалось: да… Этот малыш, который рос у нее на глазах, стал совершенно другим человеком! Неудивительно, что Старейшины всеми силами пытались изменить его мнение. «Ты всё еще не принимаешь нас, верно? Сумо? Тебе не нравится Армия Восстановления? — она взглянула на упрямого ребенка и постаралась говорить как можно более мягким тоном: — Почему? Мы ведь твои сородичи… Разве это не в тысячу раз лучше, чем эти кунсанцы, которые веками угнетают и порабощают нас? Почему ты видишь в нас врагов?» «Сородичи? — внезапно осклабился Сумо, указывая на колючую проволоку на стене и наглухо запертые решетчатые ворота. — Разве сородичи держат друг друга в железных клетках?» Малыш посмотрел на Жуи полным ненависти взглядом: «Я уже сказал у Бездны Цанъу, что не хочу быть каким-то там морским императором! Но вы всё равно притащили меня сюда!» «Но ведь Бог-Дракон признал тебя нашим владыкой, — Жуи посмотрела на презрительное лицо ребенка и вздохнула: — Мы так легко нашли тебя, не могли же мы просто взять и отпустить тебя? Знаешь, люди Кунсана тоже тебя ищут…Если ты попадешь к ним в руки…» «Чушь! — нетерпеливо закричал Сумо. — Я не хочу быть вашим Морским Императором!» «Как ты можешь такое говорить? — нахмурилась Жуи. — Известно ли тебе, как долго мы ждали реинкарнации Морского Императора? Целых семь тысяч лет!..» Она говорила с чувством, но в глазах Сумо была лишь насмешка: «Семь тысяч лет? Но спросили ли вы меня?» Жуи помрачнела: «Разве ты не хочешь быть нашим императором?» «А почему я должен хотеть этого? Я не такой, как эта кучка идиотов, из которых вы делаете себе солдат! — уголки губ ребенка скривились в отвращении, а его слова звучали резко и грубо. — Вы, взрослые, неспособны сами возродить свою страну, но навязываете свою мечту нам!» «…» Жуи замерла, проглотив все несказанные слова. Долгое время она считала своими высшими целями борьбу с рабством, обретение свободы и восстановление Морского Царства. Она пожертвовала ради этого всем, что у нее было, наивно полагая, что все остальные люди Бездны Моря так же решительны и непоколебимы, как она. Впервые в жизни она видела такого непокорного ребенка! И, по стечению обстоятельств, этот ребенок оказался их Морским Императором. Жуи посмотрела на угрюмого и неуправляемого ребенка и пробормотала: «Но ты — наша надежда на возрождение Морского Царства…» «Не возлагайте свои надежды на других! — раздраженно крикнул Сумо. — Я сказал, что не хочу быть каким-то морским императором! Отпусти меня!» Понимая, что малыш твердо вознамерился уйти, Жуи не удержалась и сказала упавшим голосом: «Что, ты всё-таки хочешь покинуть нас, чтобы найти свою кунсанскую принцессу? Но ведь начальник охраны резиденции Чи тоже подтвердил, что принцесса Чжу Янь уже отправилась в Запретный Город, чтобы выйти замуж! Ты давно стал для нее обузой! Ни она, ни ее семья больше не хотят тебя видеть!» «Вздор! — Сумо стиснул кулаки. — Сестра до сих пор ищет меня! Смотри!» Такой решительный тон поверг Жуи в шок, заставив на мгновение замолчать. Она опустила голову, посмотрела на бумажного журавлика в ладони ребенка, и ее взгляд резко переменился. Да, залитая кровью бумажная фигурка была наполнена духовной силой и, должно быть, прилетела издалека. Благородная девушка из Кунсана, которая выходила замуж где-то далеко в столице империи, не забыла своего маленького раба и не прекращала его поиски. Ей всё-таки удалось найти его даже тут! Чем может стать такая настойчивость для ребенка — благословением или проклятием? Жуи смотрела на бумажного журавлика. В ее голове крутились тысячи мыслей и сомнений. Наконец она протяжно вздохнула и сказала: «Старейшины велели мне присматривать за тобой и убедить тебя изменить решение. Но ты рос на моих глазах, и я знаю твой нрав… Если тебя держать взаперти, ты либо умрешь, либо сойдешь с ума. Но ни за что не сдашься, правда?» «Да!» — сквозь зубы бросил Сумо и кивнул. «Ты дитя Юй Цзи, как я могу позволить тебе умереть? — вздохнула Жуи и, окончательно приняв решение, мягко сказала: — Если тебе действительно так нужно увидеть принцессу, чтобы выбросить это всё из головы, то я дам тебе такую возможность…» Сумо вздрогнул и едва слышно прошептал: «Правда?» «Правда, — кивнула Жуи. — Иди, если хочешь». «…» Ребенок на миг замолчал — казалось, он был тронут. Затем малыш с подозрением взглянул на русалку и спросил тихим голосом: «Как мне уйти отсюда?» «Вон туда, — она указала на колодец в задней части двора. — Под колодцем есть подземный поток. Он ведет прямо в Зеркальное озеро, мы когда-то использовали этот путь как потайной ход. Если ты достаточно силен и не боишься смерти, возможно, тебе удастся проплыть до самой столицы Кунсана в сердце Зеркального озера и найти свою сестру». Сумо молча стоял, сжимая и разжимая кулаки, словно взвешивал ее слова. «Ты… ты же меня не обманываешь, правда? — Сумо поднял глаза и пристально посмотрел на русалку полным недоверия взглядом. — Тетя Жу, ты говоришь мне правду?» Жуи на мгновение замешкалась, но всё же кивнула: «Конечно, это правда». «Что ж, хорошо! — Сумо моментально принял решение. — Тогда я пойду». «Нет, сейчас нельзя. Старейшины еще здесь, — прошептала Жуи. — Я схожу разведать обстановку и узнаю, когда они собираются возвращаться в лагерь на Зеркальном озере. Когда Старейшины отбудут обратно, я уведу Янь Си и остальных, и ты сможешь уйти». Сумо посмотрел на нее и наконец кивнул: «Спасибо тебе… тетя Жу». Впервые в его голосе прозвучали легкие нотки зависимости, как когда-то, когда Сумо был еще совсем малышом. «За что меня благодарить? Ты ребенок Юй Цзи… — Жуи подняла руку, нежно погладила маленького тритона по длинным мягким аквамариновым волосам и вздохнула: — Но, увы, сердцу не прикажешь… даже если ты — наш Морской Император. Если ты действительно не хочешь сражаться за Морское Царство, что поделать?» «Поэтому я решила отпустить тебя». Однако, несмотря на эти слова, глаза Жуи сверкнули странным светом.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 133
В ночь полнолуния свет и тень окутали столицу империи в самом сердце Юньхуана. Еще до темноты резиденция Правителя Бай была украшена цветами, а по всему саду были расставлены дворцовые фонари. Внутри них еще не горели свечи, но каждый фонарь был украшен хрустальными подвесками, и как только на них попадала частичка света, фонарь начинал переливаться бесчисленными яркими огоньками. Зрелище было неописуемо красивым. Только эта сотня фонарей стоила десятки тысяч золотых батов, не говоря уже о других садовых украшениях. «Когда прибудет Его Императорское Высочество?» — спросил Бай Фэнлинь своего доверенного помощника Фуцюаня, увидев, что приготовления уже закончены. Фуцюань почтительно сказал: «Я только что получил сообщение о том, что наследный принц выехал из Пурпурного дворца в назначенное время. Судя по силе ног императорских скакунов, Его Императорское Высочество должны прибыть примерно через полчаса». «Тогда пусть принцессы начнут готовиться к встрече, — Бай Фэнлинь постучал веером по ладони и прошептал: — Особенно сяо Цзю[156], она всегда медлительна и рассеяна. Еще выйдет встречать гостей не накрашенной». «Да, да, — Фуцюань знал, что Бай Фэнлинь был неравнодушен к принцессе Сюэянь, с которой у него была одна мать, и намеревался порекомендовать ее сегодня наследному принцу, поэтому улыбнулся и сказал: — Я уже велел служанкам поторопить ее. Принцесса очень нервничает с самого утра, поэтому, вероятно, уже дважды успела накраситься». «Вот как? — не удержался от смеха Бай Фэнлинь, вспомнив обычную надменность своей младшей сестры: — Сяо Цзю тоже может нервничать? Она ведь привыкла смотреть на всех свысока, и ей нет дела до того, что о ней думают». «Сегодня здесь будет сам наследный принц, — рассмеялся Фуцюань. — Любой бы немного нервничал». Бай Фэнлинь на мгновение задумался и настороженно шепнул: «Скажи сяо Цзю, чтобы она была более живой и смелой, когда придет время… Должно быть, наследному принцу больше по душе яркие и энергичные девушки, нежели степенные и холодные дворцовые розы». «Вот как?» — Фуцюань не ожидал таких слов от градоначальника Ечэна и сильно удивился. «Однако ни в коем случае нельзя упоминать при нем императрицу Бай Янь. Ни единого намека, даже вскользь, — Бай Фэнлинь тщательно подумал и предостерегающе добавил: — И пусть не упоминает о прежней жизни наследного принца на горе Цзюи. Это запретные темы, и касаться их в разговоре будет неприлично». «Да, — Фуцюань всё тщательно записал. — Ваш покорный слуга немедленно передаст всё принцессе Сюэянь». «К слову, я помню, что Сюэянь раньше изучала магическое искусство и практиковалась вместе с заклинателями клана. Если сегодня подвернется случай, она могла бы продемонстрировать некоторые магические техники, только пусть постарается ничего не испортить, — Бай Фэнлинь поразмыслил еще немного и сказал: — Это всё, что я могу придумать. Остальное зависит от сяо Цзю и ее талантов и удачи». Принцесса Сюэянь была младшей из дочерей Правителя Бай, и у них с Бай Фэнлинем была одна мать. Хотя Сюэянь была рождена не от главной жены Правителя Бай и была не намного красивее, чем другие ее сестры, она была самой очаровательной и живой из них и наиболее подходящей парой для Ши Ина. В конце концов, новый наследный принц вырос отшельником, и единственной женщиной, с которой он проводил время, была Чжу Янь. А юная принцесса клана Чи была как раз такой девушкой — стремительной и энергичной. Сможет ли Сюэянь полюбить своего кузена и всё, что с ним связано[157]? Бай Фэнлинь молча просчитывал в уме все варианты. Его взгляд несколько раз менялся, а на душе было слегка неспокойно — Ши Ин был его двоюродным братом, но почему-то, когда градоначальник Ечэна думал об этом человеке, его сердце всегда наполнялось невыразимой мрачной тревогой. Было еще светло, когда наследный принц прибыл из Пурпурного дворца в резиденцию Правителя Бай. Солнце сияло закатными лучами на западе, отражаясь от воды в саду, и яркие потоки света преломлялись в хрустальных светильниках, падая на землю мерцающими каплями и наполняя сад звездами. У ворот резиденции Бай остановился императорский экипаж, и из кареты вышел легко одетый наследный принц. Он не спеша прошел по аллее из хрустальных светильников, похожий на божество в переливающихся огоньках отраженного света. Все присутствующие в резиденции Правителя Бай невольно застыли от изумления. «Ах, братец, он… действительно так хорош собой? — стоявшая позади Бай Фэнлиня Сюэянь не удержалась и потянула брата за рукав, восторженно шепча: — Он такой красивый!» «Держи себя в руках», — с легкой улыбкой сделал ей замечание Бай Фэнлинь, но ему почему-то стало не по себе. Хотя Ши Ин был изгнан из Запретного Города в раннем детстве, и его жизнь была тяжелой, он сумел неожиданно для всех в корне изменить ситуацию и получить титул наследного принца — в отличие от самого Бай Фэнлиня, который из-за своего неудачного происхождения вынужден был тяжело работать и прилагать все усилия, чтобы завоевать свое положение, но ему все равно приходилось постоянно всем угождать и зависеть от других. Одно неосторожное слово или поступок — и он вмиг потерял бы расположение Правителя Бай. Такие разные судьбы. Жизнь действительно несправедлива. «Приветствуем Его Императорское Высочество наследного принца!» — Семейство Бай во главе с правителем клана вышло навстречу Ши Ину, и опустилось на колени в почтительном поклоне. Легким движением руки Ши Ин велел Правителю Бай и его семье подняться, и после короткого обмена любезностями все вместе вошли во дворец. Еще не стемнело полностью, и любоваться фонарями было еще рано, поэтому Правитель Бай устроил Ши Ину экскурсию по дворцу, показывая ему сады и изысканные ландшафты своей резиденции. В каждом уголке дворца, где они останавливались, Правитель Бай рассказывал высокопоставленному гостю об истории, архитектуре, изысканной отделке и экзотических растениях, а мимо то и дело случайно или не совсем случайно проходили благородные девушки клана Бай в нарядных цветастых платьях, от от которых пестрело в глазах, тихонько смеясь и стараясь не смотреть на наследного принца неприлично долго. Однако выражение лица Ши Ина было приветливым, но не слишком заинтересованным. Он не говорил много, был вежлив и рассудителен, но его взгляд не задержался ни на одной из проходивших мимо девушек. Правитель Бай внимательно следил за его словами и эмоциями, но ни в малейшей степени не мог понять намерений наследного принца. Как такое может быть? «Ой!» Когда Правитель Бай и Ши Ин проходили по извилистому мосту, одна из девушек-служанок поскользнулась и, потеряв равновесие, упала в воду. Окружавшие ее женщины испуганно вскрикнули. Но не успела юная служанка коснуться поверхности воды, как раздался щелчок, и пруд под ней стал замерзать на глазах! Лед быстро утолщался и расползался по воде, и через мгновение служанка уже была в безопасности. Все, кто были в саду, одновременно обернулись и увидели принцессу Сюэянь, которая сформировала руками магическую печать, заставив пруд обледенеть. Стоявший рядом со служанкой человек вздохнул с облегчением и поспешно протянул руку, чтобы помочь девушке взобраться обратно на мост. Принцесса Сюэянь негромко пожурила прислугу: «Сегодня у нас высокопоставленные гости, смотри под ноги, Сяо Я!» «Спасибо… спасибо вам, Принцесса!» Служанка побледнела и спешно поклонилась. Небольшая суматоха вскоре утихла, и процессия продолжила свой путь, но Ши Ин еще пару раз взглянул на принцессу Сюэянь. Она была очень юной девушкой — ей было всего шестнадцать-семнадцать лет на вид. Она была энергичной, с выразительными бровями, ее темные волосы были собраны в два пучка на макушке и скреплены простыми нефритовыми заколками. На фоне своих сестер, которые были усыпаны драгоценностями, Сюэянь выглядела сдержанно и элегантно, что было довольно необычно. «Это одна из моих младших дочерей, Сюэянь. В этом году ей исполнилось шестнадцать лет, — Правитель Бай заметил, что Ши Ин немного изменился в лице, и тут же поспешил представить дочь: — Какое-то время она обучалась магическим искусствам у заклинателей Клана Бай, а сегодня даже самонадеянно осмелилась продемонстрировать навыки на глазах у Его Императорского Высочества!» «Весьма недурно, — ответил не особо впечатленный Ши Ин. — Достойно дочери Правителя Бай». «Премного благодарен Вашему Императорскому Высочеству за комплименты», — услышав, что наследный принц наконец-то похвалил одну из его дочерей, Правитель Бай вздохнул с облегчением. Похоже, Ши Ин всё-таки решил удостоить одну из принцесс своего внимания. Несмотря на то, что Сюэянь была дочерью наложницы, она была так же умна, как и ее брат Бай Фэнлинь, и могла стать довольно перспективной невестой. Но поскольку Бай Фэнлинь собирался в будущем возглавить Клан Бай, если позволить Сюэянь стать супругой наследного принца, семьи других жен определенно скажут, что Правитель Бай предвзято относится к детям одной наложницы, верно? Это может вызвать волнения среди семей клана. Сопровождая Ши Ина на прогулке, Правитель Бай уже начал просчитывать в уме все возможные последствия такого решения. Они дошли до конца аллеи и собирались вернуться в главный зал, где их ждал банкет, как вдруг Ши Ин внезапно остановился под банановым деревом и повернулся, с удивлением глядя куда-то в сторону. Что? Правитель Бай тоже был ошеломлен, когда сам услышал доносившийся из глубины сада плач, от которого у него замерло сердце — впереди был павильон Вэньин, где располагались покои принцессы Сюэин. Что случилось? Когда сегодня днем Правитель Бай сказал ей, что собирается выдать ее замуж за шурина Правителя Цзы, девушка расплакалась и отказалась выполнять веление отца. Он боялся, что ее дурное расположение духа может помешать визиту наследного принца, поэтому запер Сюэин в ее покоях и приставил к ней няньку, и тут вдруг такое! Эта проклятая девчонка Сюэин совсем отбилась от рук, он только зря тратил на нее время! Однако, прежде чем Правитель Бай успел придумать, как это замять, он услышал скрип, дверь в павильон Вэньин распахнулась, и из него с криками выбежали две служанки: «Беда… Беда! Принцесса схватила нож и хочет наложить на себя руки!» Что? Правитель Бай оторопел, не ожидав, что такое могло случиться именно сейчас. Он растерянно стоял посреди аллеи, не понимая, что делать, как вдруг ощутил движение ветра, и стоявший рядом с ним наследный принц внезапно исчез. «Ваше Императорское Высочество… Ваше Высочество!» — встревоженно закричал Правитель Бай и, подобрав одежды, бегом бросился к павильону Вэньин. Испугавшись, что такой крупный скандал получит огласку, он на миг остановился, обернулся и прорычал остальным: «Всем ждать снаружи! Никому не входить!» Обеспокоенный Правитель Бай со всех ног помчался в павильон Вэньин. Он так старался устроить всё наилучшим образом, и, казалось, наследный принц уже даже присмотрел себе пару среди принцесс клана Бай, как вдруг всё перевернулось вверх дном! Сюэин всегда была робкой и покорной, как у нее хватило смелости совершить самоубийство? Это семейный скандал, и его ни в коем случае нельзя разглашать! Но наследный принц уже стал невольным свидетелем инцидента, что же теперь делать? Увидев, что отец и наследный принц ушли, остальные три принцессы Бай помрачнели и недовольно переглянулись. Изначально Сюэин была самой любимой дочерью Правителя Бай, но из-за низложения принца Ши Юя она тоже стремительно потеряла расположение отца. Каждая их трех принцесс думала, что ей хватит соперничества и с двумя другими, но они и представить себе не могли, чем всё закончится! «Послушайте, сестра Сюэин делает это нарочно, верно? — нахмурилась Сюэянь и с раздражением пробормотала: — Она прекрасно знала, что сегодня к нам приедет наследный принц, и принялась громко рыдать, чтобы привлечь к себе внимание! Очевидно, что она злится на отца за то, что он не дал ей шанса, и ищет возможность заявить о себе». «Да уж, — холодно рассмеялась другая принцесса. — Не только у тебя есть фокусы в рукаве». Сюэянь не ожидала такого ответа и нахмурилась еще сильнее. Прогуливаясь по мосту, она специально приказала служанке притвориться неуклюжей, поскользнуться и упасть в воду, чтобы принцесса могла продемонстрировать свои навыки владения магией. Она думала, что сделала это незаметно, и никто ни о чем не догадается. Но оказалось, что ее сестры всё поняли, хоть ничего и не сказали. «Не радуйся слишком рано, — холодно фыркнули две ее сестры и удалились, бросив Сюэянь одну в саду: — Ужин и танцы еще не начались. Мы не знаем, кого в итоге выберет наследный принц».* * *
Павильон Вэньин располагался в глубине дворца и был разделен на три части. Покои Сюэин находились в самом дальнем конце. Перемахнув весь павильон в три шага, Правитель Бай наконец увидел свою дочь. Она лежала на диване, едва дыша. Из ее груди струилась кровь, а у ног лежал небольшой сломанный надвое нож. Ши Ин стоял рядом с ней, прижимая руку к ее окровавленной груди. Из его ладони струилось бледно-фиолетовое свечение, стремительно заживляя ужасную рану. «Это…» Правитель Бай застыл от изумления и совершенно растерялся, не зная, что сказать. «Простите, я не успел. Я появился слишком поздно и не смог остановить вашу драгоценную дочь, — сказал Ши Ин, используя магию для лечения Сюэин. — К счастью, удар не задел жизненно важных точек, и травма не должна быть слишком серьезной». «Эм, — Правитель Бай на миг опешил. — Благодарю вас, Ваше Императорское Высочество! Я сейчас же пошлю за лекарем!» «Не стоит. Я смогу быстро заживить такую рану. Ни к чему беспокоить посторонних и поднимать лишний шум. — Ши Ин проверил пульс Сюэин и внезапно нахмурился, а его взгляд стал встревоженным и загадочным: — Странно, это…» Что случилось? Сердце Правителя Бай подпрыгнуло. Он попытался понять, что происходит, но тут Ши Ин внезапно повернул голову и посмотрел на него: «Странно. У Правителя Бай четыре дочери. Почему же вы позволили мне увидеть только трех, а четвертую спрятали?» Что? Лицо Правителя Бай вытянулось от изумления. Хоть Сюэин и не была официально возведена на престол в качестве супруги наследного принца, они с Ши Юем были близки с самого детства, и Правитель Бай думал, что Ши Ину об этом тоже должно быть известно. Теперь, когда Ши Юй исчез, новому наследному принцу следовало выбрать себе будущую императрицу, и, разумеется, Правитель Бай не посмел бы снова предлагать ему Сюэин. Но, к его удивлению, по голосу Его Императорского Высочества было похоже, что наследный принц недоволен. По спине Правителя Бай пробежал холодок, и он поспешно сказал: «Ваше Императорское Высочество, моя дочь Сюэин была обещана шурину Правителя Цзы, поэтому… ей не разрешили выйти к вам». «Вот как? — Ши Ин слегка нахмурился: — Брачный договор уже заключен?» «Нет, формально брачный договор еще не составлен, — поспешно покачал головой Правитель Бай, — но брак был обещан в письме». «Так значит, это не окончательно? Хотелось бы точности в этом вопросе, — равнодушным тоном сказал Ши Ин, оглянувшись на Правителя Бай. — Неужели Правитель Бай думает, что шурин Правителя Цзы, которому почти пятьдесят лет, был бы для него более подходящим зятем, чем я?» «Нет… Как бы я посмел! — в ужасе прошептал Правитель Бай и отчаянно затряс головой: — Кто может сравниться с Его Императорским Высочеством наследным принцем?» «Значит… — Ши Ин взмахнул рукой; его тон был по-прежнему холодным, как будто он говорил о чем-то, не имеющем к нему никакого отношения: — В таком случае, почему бы не обдумать этот вопрос еще раз?» «Я…», — Правитель Бай замялся, не зная, что ответить. Однако Ши Ин нахмурился, глядя на лежащую в полуобмороке принцессу Сюэин, и сказал: «Я хотел бы продолжить лечение раны принцессы, поэтому, прошу вас, Правитель Бай, не беспокойтесь и отдыхайте. Когда я закончу, принцесса Сюэин сможет поужинать вместе со всеми». «…» Сердце Правителя Бай на мгновение сжалось в сомнении, и он смог лишь оторопело кивнуть. Что происходит? Неужели наследный принц… действительно положил глаз на Сюэин? Возможно, он делает этого из-за духа азарта — ему нужно отнять у брата не только трон, но и невесту? Но в любом случае, пусть уж лучше он выберет Сюэин, чем вообще никого. Этот наследный принц — настоящая загадка… Неужели он действительно хочет присвоить себе всё, что принадлежало его брату? Мертвенно-бледный Правитель Бай удалился.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 134
Когда Правитель Бай покинул комнату, Ши Ин взглянул на принцессу Сюэин. За несколько мгновений рана на ее теле полностью затянулась, не оставив ни капли крови. Он вытянул пальцы и слегка коснулся кончиками лба принцессы Сюэин. В ответ на его прикосновение бледная девушка тут же очнулась, но, открыв глаза и увидев перед собой незнакомца, на мгновение растерялась. «Я… жива или умерла? — спросила Сюэин, затаив дыхание. — Ты… кто ты?» «Тот, кого ты больше всего ненавидишь», — безразличным тоном сказал Ши Ин. Зрение Сюэин постепенно прояснялось, и вдруг она вся затряслась! «О Небеса! Это ты? — Внезапно у Сюэин неизвестно откуда взялись силы, и она резко села, глядя на человека перед собой. Ее глаза сверкнули злобой: — Ты… ты и есть Ши Ин? Сын императрицы Бай Янь?» «Да». Тон Ши Ина был спокойным, и он не принимал близко к сердцу грубость собеседницы. Сюэин внимательно осмотрела его наряд, и ее голос внезапно дрогнул: «Ты… теперь наследный принц?» «Да», — всё таким же невозмутимым голосом ответил Ши Ин. «Тебе всё сошло с рук, ах ты… убийца! — закричала Сюэин, не в силах больше сдерживать гнев. Ее руки сжались в кулаки, и она прорыдала взахлеб: — Верни мне Ши Юя! Ты теперь наследный принц… Что еще тебе нужно от Ши Юя? Умоляю, отпусти его!» «…» Ши Ин опустил голову и какое-то время молча смотрел на Сюэин. Эта благородная девушка была необычайно красива, словно цветок орхидеи в пустынной долине, и ее внешность была даже ярче, чем у Чжу Янь. Она была нежной, тихой и мягкой, но сейчас ее глаза были полны гнева и метали молнии! «Ши Юй не вернется, — его голос был холодным. — С этим ничего нельзя поделать». «Что? — внезапно дрожь в теле Сюэин утихла, и принцесса посмотрела на Ши Ина. Ее зрачки расширились, и, казалось, она перестала дышать. Наконец девушка с трудом произнесла: — Что ты… сказал?» «Можешь больше не ждать его, — Ши Ин говорил спокойным тоном, без какого-либо намека на эмоции: — Мой брат мертв, теперь тебе нужно заботиться только о себе». «Ублюдок!» Сюэин больше не могла ни о чем думать. Она вскочила, схватила окровавленный нож и с криком вонзила его прямо в Ши Ина! Однако тот просто стоял и смотрел на нее, не двигаясь. Нож с размаху пробил его грудь и вонзился прямо в сердце! Сюэин в ярости выхватила нож и попыталась ударить Ши Ина во второй раз, но вдруг замерла: она попала ему точно в сердце, но на лезвии не было крови, а когда она вытащила нож, рана мгновенно исчезла! Что это? Что происходит? Она с подозрением посмотрела на человека перед собой, затем обернулась и увидела, что позади нее стоял еще один Ши Ин, который равнодушно смотрел на нее: «Тебе стало легче?» Задыхаясь от гнева, Сюэин закричала и ударила его снова. «Как ты смеешь? — Ши Ин просто поднял руку и намертво сжал ее тонкое запястье, затем холодно сказал: — Посмела убить наследного принца в резиденции Правителя Бай? Неужели ты не боишься, что вся твоя семья будет обезглавлена?» «Чудовище! Я убью тебя!» — Сюэин совершенно потеряла рассудок и пыталась нанести удары снова и снова, но внезапно ее тело онемело, и она больше не могла пошевелиться. Ши Ин был ничуть не встревожен ее припадком ярости и просто смотрел на нее: «Ты ведь лучшая подруга А-Янь, верно? Мне кажется, я слышал, как она упоминала твое имя…» Он пристально посмотрел на нее, и в его глазах появилось необычное выражение. После паузы он шепнул: «Мне всё равно придется выбрать одну из вас, так почему бы и не тебя?» «…» Сюэин на мгновение лишилась дара речи, но затем выкрикнула: «Мечтай! Я не выйду за тебя даже под страхом смерти!» «Это так? Ты действительно лучше умрешь? — Ши Ин посмотрел на отчаявшуюся принцессу. Его глаза сверкнули странным светом, и он тихо сказал: — Но, боюсь, ты не можешь так просто сдаться». Он сделал паузу, опустил голову и прошептал что-то ей на ухо. «Что? — Сюэин задрожала всем телом, словно пораженная громом. На ее бледном лице не было ни кровинки. — Ты… как ты узнал? Кто тебе сказал?» «В этом мире не так много вещей, которые можно скрыть от меня, — в тоне Ши Ина не было ни намека на хвастливость, он просто констатировал факт. — Твой отец тоже еще не знает об этом, верно? Поэтому он хотел выдать тебя замуж за того старика. Верно?» «…» Сюэин ничего не могла сказать, и лишь дрожала от холодного голоса молодого принца. Этот человек видел ее впервые, но, казалось, уже знал о ней всё? Он настоящий дьявол! «Хм. В глубине души ты тоже понимаешь, что брак с Правителем Цзы невозможен. Какие еще у тебя есть варианты? — Ши Ин смотрел на ее бледное как смерть лицо, но его тон был по-прежнему размеренным: — Ты решила, что у тебя нет выхода, и поэтому просто ищешь смерти? Как трусливо». Сюэин стиснула зубы, не в силах говорить, но из ее глаз предательски катились крупные капли слез. «Если ты действительно хочешь умереть, мне всё равно, — безразличным голосом сказал Ши Ин. — Но Ши Юй уже мертв, и ради него ты могла бы постараться жить дальше, верно?» Принцесса задрожала всем телом и посмотрела на человека перед собой убийственным взглядом: «Что ты… хочешь сказать?» «Я ясно дал тебе понять: если ты не хочешь умирать, то приходи и стань моей наследной принцессой, — Ши Ин говорил равнодушным, непроницаемым голосом. — Приглашение будет в силе до конца вечера, пока я не уеду отсюда. Подумай. Если ты всё-таки хочешь жить, приходи ко мне позже». «Нет! Я лучше умру, чем выйду замуж за убийцу Ши Юя!» — жалобно воскликнула Сюэин. «Хм… — лицо Ши Ина наконец слегка дрогнуло, он украдкой вздохнул и прошептал: — Что если я скажу тебе, что не убивал Ши Юя?» Сюэин на мгновение замерла и недоверчиво взглянула на него. Новый наследный принц смотрел на нее всё так же холодно, его глаза были спокойными и невозмутимыми, как водная гладь осеннего озера, молчаливыми и ничего не скрывающими. Встретившись взглядом с Ши Ином, Сюэин почувствовала странный трепет, и ее сердце почему-то вдруг успокоилось. Неожиданно для себя она даже поверила словам наследного принца, но тут же опомнилась, испугавшись, что он затуманил ее разум магией, и пролепетала: «Я не верю! Это мог быть только ты… Кто еще, кроме тебя?» Ши Ин не стал спорить и лишь тихо сказал: «Не хочешь верить — не верь. Я просто даю тебе возможность избежать смерти». «Почему? Почему ты даешь мне шанс избежать смерти? — с дрожью в голосе спросила Сюэин, с недоверием глядя на странного молодого принца. — Если тебе всё известно, почему ты просто не дашь мне умереть, чтобы избавиться от неудобного человека? Чего ты добиваешься?» «Добиваюсь? — Казалось, Ши Ин тоже на мгновение задумался. В его глазах мелькнула буря эмоций, но он лишь тихо сказал: — Возможно… мне просто стыдно перед Ши Юем». Помолчав немного, он добавил: «Неважно, какие у меня мотивы. Главное, хочешь ли ты жить?» Ошеломленная Сюэин тряслась мелкой дрожью, не зная, как ответить. «Подумай об этом хорошо… Я буду ждать тебя до последнего, — коротко сказал Ши Ин, легким движениемпальцев снял с нее сковывающее заклинание и прошептал: — Если ты действительно не в силах решиться на это, можешь умереть прямо здесь. Тебе никто не мешает». Он бросил короткий нож на стол, развернулся и исчез. Сюэин обреченно вздохнула, а ее пальцы судорожно схватили окровавленный нож со стола. Она повернулась и посмотрела на себя в зеркало, обдумывая свои слова снова и снова. Ее тело дрожало, как лист на ветру. Неужели у нее не было иного выбора, кроме предложения, которое сделал ей Ши Ин? Нет, у нее есть еще один выход — она может выбрать смерть. Но… действительно ли она хочет умереть вот так? Если она умрет, то… В конце концов, Сюэин растерянно опустила нож и в смятении села перед зеркалом, положив руку на поясницу. Ее лицо было белым, как снег.* * *
Когда пение и танцы утихли, наследный принц оказался в окружении прекрасных девушек резиденции Правителя Бай. Принцессы сохраняли аристократическую сдержанность, улыбаясь и любезничая с почетным гостем, но не теряя при этом элегантности. В словах дочерей Правителя Бай ощущалось едва уловимое напряжение и едкость, словно девушки перетягивали между собой невидимый канат. Сюэянь с помощью магии сделала роскошный ледяной цветок в своей чаше и подняла тост за наследного принца. Но когда Ши Ин поднял свой кубок, его взгляд скользнул мимо Сюэянь и остановился на фигуре, стоявшей на ступенях за пределами зала. Уголки губ наследного принца дрогнули в странной улыбке, и он прошептал: «Почему вы так долго?» Все подняли головы и застыли от изумления. Принцесса Сюэин, которая еще днем искала смерти, прибыла в банкетный зал в полном праздничном наряде! В этот момент даже Правитель Бай побледнел, не зная, что сказать. Сюэин набралась храбрости, чтобы появиться перед семьей и гостями, но обнаружила, что свободных мест за столом нет, поэтому так и осталась растерянно стоять в стороне. Ее лицо было ужасно бледным, и в свете ночных огней она выглядела как хрупкий цветок, который вот-вот увянет. Однако в глазах Ши Ина не было ни тени удивления. Он лишь слегка кивнул и спокойно встал, чтобы лично поприветствовать принцессу Сюэин: «Вино уже почти остыло. Прошу вас». Сюэин слегка задрожала и посмотрела ему в глаза полным ненависти и напряжения взглядом, словно снова хотела выхватить нож и ударить им стоящего напротив нее человека. И всё же она подняла свою чашу с вином и выпила за него. «Одного бокала будет достаточно. Слишком много вина вредно для вашего здоровья… — Ши Ин убрал чашу в сторону, вынул из кармана какую-то вещь и положил перед принцессой: — Прошу вас, примите это». Перед Сюэин лежала великолепная блестящая нефритовая подвеска, которую императоры Кунсана дарили своим сыновьям. На ней были изображена эмблема правящей династии Кунсана, и это был один из самых важных символов наследования императорской крови. Подарив Сюэин эту нефритовую подвеску на глазах у всех, наследный принц Ши Ин дал всем знать, что уже выбрал свою будущую императрицу. Другие принцессы Клана Бай замерли с разнообразными выражениями ужаса и смятения на лицах, не веря своим глазам. Сюэин еще не успела прийти в себя, но Правитель Бай уже с облегчением вздохнул, вскочил со своего места и бросился на колени перед наследным принцем: «Премного благодарен Его Императорскому Высочеству за оказанную милость!»* * *
Вся резиденция Бай была потрясена тем, что во время банкета наследный принц вручил нефритовую подвеску принцессе Сюэин. Вместе с ней была потрясена и вся империя. Несмотря на то, что всем было известно, что супруга наследного принца будет выбрана из Клана Бай, никто не ожидал, что Его Императорское Высочество выберет принцессу Сюэин. Все знали, что эта девушка была любовным интересом принца Ши Юя и уже даже почти официально была возведена в его супруги, но внезапно для всех новых наследный принц решил взять ее в свой гарем? Что у него на уме? «Кхм… Ин делает вещи, которые… противоречат всем нормам и здравому смыслу, — когда новости достигли Пурпурного дворца, даже умирающий император издал горький смешок, обращаясь к человеку у кровати: — Ты ведь тоже этого не ожидал, не так ли?» Сидевший рядом с ним Великий Прорицатель покачал головой и кивнул. «Он ведь не делает это назло, правда? — пробормотал император Бэймянь, и его взгляд стал серьезным: — Я был точно таким же в молодости. Я думал, что мне в этой жизни всё равно не на что надеяться, так что… почему бы не выбрать одну из принцесс наугад? В результате пострадали и А-Янь… и Цюшуй. Кхм». «А-Цзюнь, тебе не стоит волноваться об этом, — перебил старшего брата Да Сымин, — ты уже одной ногой в могиле. Не трать жизненную энергию, нам важно сохранить твою жизнь как можно дольше». Император Бэймянь вздохнул и сказал низким голосом: «К счастью, ты проживешь дольше меня, и мне спокойнее от того, что ты будешь рядом с Ши Ином… Кхе-кхе…» Да Сымин горько улыбнулся и покачал головой: «Жаль только, что моя собственная жизнь тоже близится к концу». «Что?» — вздрогнул император Бэймянь и напрягся. «Не смотри на меня так. Я ведь Великий Прорицатель, уж я-то могу предсказать продолжительность собственной жизни, — Да Сымин посмотрел на ночное небо за окном и горько улыбнулся: — Смотри, моя звезда судьбы уже начинает тускнеть… Мои дни сочтены. Мне осталось жить менее двух лет».Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 135
«Как… как такое может быть? — пробормотал император Бэймянь с пепельно-серым лицом. — Ты ведь… в добром здравии, что может случиться за эти два года…» «Разумеется, моя смерть не будет естественной, — сказал Великий Прорицатель спокойным тоном. — Она будет насильственной и кровавой. Если мои подсчеты верны, меня убьют». «Невозможно! — выпалил император Бэймянь. — У кого во всём Юньхуане хватит сил убить тебя?» «Ха, если уж на то пошло, мне и самому интересно, — замялся Великий Мудрец, глядя на звезды. — В Юньхуане почти не осталось людей, способных превзойти меня по уровню совершенствования и убить. Разве что сам Ин». «Ши Ин? — Император Бэймянь никак не ожидал услышать имя своего сына и изменился в лице: — Он всегда считал тебя своим учителем, как он может убить тебя? Это… кхм, это невозможно!» «Нет ничего невозможного. Я совершал ужасные поступки во имя будущего Юньхуана, — покачал головой Великий Прорицатель, и в уголках его рта мелькнула многозначительная горькая улыбка. — Если бы Ин узнал, чтó я сделал втайне от него, то наверняка захотел бы меня убить, верно?» «…» Император Бэймянь замолчал, будто внезапно о чем-то догадался, и, взглянув на Да Сымина, коротко сказал: «Тогда лучше ему никогда об этом не узнать». Свет лампы отбрасывал тени на потемневшее задумчивое впалое лицо Да Сымина. «Не будем об этом, — покачал головой Великий Прорицатель, пытаясь разрядить внезапно омрачившуюся атмосферу, и поспешил сменить тему. — Теперь, когда Ин выбрал себе супругу, пора разобраться со всем, что происходит за кулисами. Ты знаешь, что Правитель Цин уже начал собирать войска в своих землях?» «Вот как? — услышав тревожную новость, император Бэймянь не подал виду и пробормотал: — У Правителя Цин действительно волчье сердце[158]. Он понял, что у него осталось мало времени, и решился на открытое восстание…» «Не волнуйся, согласно информации от наших разведчиков, никто из глав правящих кланов пока не встал на его сторону, — прошептал Да Сымин. — Императорская гвардия, которой раньше командовал Цин Ган, теперь перешла под командование Сюань Цаня, а правители Бай и Чи собрали свои армии и готовятся войти в столицу. Ситуация в империи еще какое-то время будет стабильной». «Кхе-кхе, — император Бэймянь, однако, слабо закашлялся и обеспокоенно спросил: — Но что насчет Правителя Цин? Он будет просто творить, что ему вздумается, на своей территории? Говорят, что он… вступил в сговор с народом Льда с Западного моря? Если Северные Ворота Юньхуана будут захвачены империей Цанлю…» «Этого не случится, не волнуйся, — Великий Прорицатель вздохнул и встал: — Я лично займусь делами Правителя Цин и не позволю ему продолжать бесчинствовать». «Что? — удивился император Бэймянь. — Что ты… собираешься сделать?» «Взять быка за рога, — невозмутимо сказал Да Сымин. — Я отправлюсь во дворец Правителя Цин прежде, чем его клан сможет официально поднять знамя восстания, и убью главного мятежника. Без Правителя Цин восстание, вероятно, завершится, так и не начавшись». Он говорил о том, чтобы в одиночку устранить лидера армии, так же обыденно, как о выпитой чашке чая. «Ты… отправишься один? — император Бэймянь схватил брата за запястье и зашелся в приступе кашля: — Это слишком опасно! Кхе-кхе… Я не позволю!» «Увы, А-Цзюнь, сейчас не время для дружбы и братских чувств, — вздохнул Великий Прорицатель и обернулся, взглянув на умирающего Императора. — Юньхуан в опасности, ты можешь умереть в любой момент, и если я не сделаю решительный шаг первым, боюсь, у нас перехватят инициативу». «Слишком… опасно… делать… одному, — император Бэймянь кашлял так сильно, что не мог говорить внятно. — Нет… абсолютно… исключено!» Да Сымин не ожидал такой яростной реакции от брата и был слегка ошеломлен. Он похлопал императора по иссохшему плечу и ободряюще прошептал: «По крайней мере, я один из самых могущественных заклинателей Юньхуана. Не скажу, что я способен сражаться один против десяти тысяч, но с сотней справлюсь. Магия заклинателей Клана Цин весьма посредственна, и они не настолько сильны, чтобы мне стоило их бояться. Даже если я не смогу убить Правителя Цин, мне не составит труда отступить… Можешь не беспокоиться». Император Бэймянь постепенно ослабил хватку, но его глаза все еще были полны тревоги. Он прошептал: «Как насчет того, чтобы я снова попросил Орден Мастеров Клинка о помощи?» «Орден Мастеров Клинка? Брось, — Да Сымин горько рассмеялся и потрепал умирающего императора по руке: — Они тысячелетиями держались в стороне от политической борьбы в Юньхуане, независимо от династии. То, что ты позвал их разобраться с дворцовыми интригами, было уже само по себе удивительно. Как можно призывать их снова?» Император Бэймянь замолчал, тяжело дыша, и лишь спустя долгое время прошептал: «Если бы я знал… Я бы сохранил приказ от предыдущего поколения Мастеров Клинка, чтобы отправить их с тобой в резиденцию Правителя Цин… Кхе-кхе… Зачем я зря потратил его на то, чтобы поквитаться с наложницей Цин?» Умирающий император говорил с таким рвением и горечью, что в конце снова зашелся в приступе кашля. Пораженный искренностью брата Да Сымин на мгновение изменился в лице и невольно вздохнул: «А-Цзюнь, ты забыл, что не так давно я хотел убить тебя? Хотя я твой младший брат, я всю жизнь ненавидел тебя, и мы никогда не были особо близки. Почему ты так переживаешь за меня?» Император Бэймянь кашлянул и спустя долгое время сказал: «Я… тоже много чего натворил в жизни». «…» Великий Магистр на мгновение замолчал и похлопал брата по плечу: «Отдохни как следует. Я постараюсь вернуться быстро. Если всё сложится удачно, я даже смогу вернуться к началу свадебной церемонии». Старец развернулся и ушел. Его черная мантия тенью мелькнула в полумраке освещенного свечами Пурпурного дворца и скрылась в ночи.* * *
С наступлением ночи ветер на вершине Белой пагоды стал еще более свирепым — настолько сильным, что под его порывами было почти невозможно устоять. Несмотря на это, у армиллярной сферы неподвижно стоял молчаливый человек, в глазах которого отражались звезды. Его длинные белые одежды развевались и трепетали на ветру, а пальцы выводили сложные фигуры над армиллярной сферой. Внезапно человек вздрогнул. «Что? Всё еще пытаешься вычислить местонахождение туманности Возвращения Зла? — Да Сымин беззвучно возник за спиной Ши Ина и промолвил: — Ты не найдешь ее. Я неоднократно предполагал, что она была скрыта большей силой, чем та, с которой мы способны совладать». «Нет, — покачал головой Ши Ин и шепнул: — Я смотрел на траекторию звезды Чжаомин». «Чжаомин?» — Да Сымин застыл от удивления. «Разве ты сам не говорил мне, что существует не одна сила, влияющая на будущее Кунсана и судьбу нашего народа? — Ши Ин смотрел на ночное небо, сложив руки за спиной, и его брови тревожно сдвинулись: — Если Возвращающееся Зло представляет Морское Царство, то что тогда представляет Чжаомин? Изгнанный клан, который бороздит просторы морей? Эти силы настолько запутаны и переплетены между собой, что я не могу увидеть будущее Юньхуана». Великий Прорицатель покачал головой в недоумении: «Ты же знаешь, что даже судьба простого человека может быть нарушена бесчисленными нитями непреодолимой силы под названием «непостоянство», не говоря уже о судьбе целой нации». Ши Ин поразмыслил над словами учителя и не сдержал горькой улыбки: «Да. Когда-то я думал, что смогу изменить будущее целого континента только своими силами, но в итоге потерпел неудачу…» Да Сымин посмотрел на молодого принца и вздохнул: «Ин, ты признаешь поражение со спокойным сердцем? Редкий человек способен на такое. Ты с самого детства был сильным и могущественным и не знал ошибок и неудач. Даже я боялся, что ты сломаешься после этого неожиданного поражения. Но ты выдержал и сделал правильный выбор». Ши Ин слегка нахмурился и невольно переспросил: «Правильный выбор?» «Да, — спокойным голосом сказал Да Сымин. — Например, выбрал дочь Правителя Бай себе в супруги». «Я думал, что ты пришел отчитать меня за это, — Ши Ин сделал паузу и горько улыбнулся. — Ждал, что ты скажешь, что я не должен был выбирать невесту Ши Юя себе в жены». «О… Как я смею упрекать тебя? — рассмеялся Да Сымин и беспомощно покачал головой: — Ин, ты вырос на моих глазах. Я много лет наблюдал за тобой и знаю твой характер. С самого детства ты был лишен всего и вынужден был отказываться от своих чувств и желаний. Но теперь ты готов вернуться в столицу империи, чтобы унаследовать трон и жениться на дочери Правителя Бай. Ты уже пошел на самую большую уступку, на какую я только мог рассчитывать. Было бы глупо требовать от тебя чего-то большего». «…» Ши Ин посмотрел на Да Сымина, и его взгляд смягчился. Наследный принц тихо вздохнул: «Я не виню тебя. В конце концов, несмотря на то, что ты неоднократно был ко мне слишком строг и несправедлив, ты делал это всё ради Кунсана». «Рад, что ты понимаешь мою боль, — сказал Да Сымин, опустив глаза, и добавил многозначительным тоном: — Знай, что я всегда делал всё возможное ради Кунсана, и даже если мне приходилось замарать руки и делать что-то бесчеловечное, это было не из эгоизма…» «Я знаю, — решительно сказал Ши Ин. — И могу посочувствовать тебе». «Правда? — Да Сымин взглянул на племянника и хотел сказать что-то еще, но передумал и, откашлявшись, уставился на небосвод. — На самом деле, я пришел попрощаться с тобой». «Попрощаться? — сказал Ши Ин и с удивлением взглянул на старика. — Куда ты собрался?» «На Пурпурную Террасу, что на севере империи, в резиденцию Правителя Цин, — Да Сымин вздохнул и указал на дальний северный край Юньхуана. — Надвигается буря. Я знаю, что Правитель Цин вступил в сговор с народом Льда и собирается поднять восстание. Я не могу просто сидеть сложа руки и ничего не делать». «Ты отправляешься один? — с тревогой в голосе спросил Ши Ин и переменился в лице. — Как это возможно?» «Во всей империи не найдется никого, кого я мог быть взять с собой, — усмехнулся Да Сымин. — Если я пойду один, я смогу спастись в случае неудачи, но если мне придется защищать еще и кучку бездарей, никто из нас не уйдет живым». «Я пойду с тобой», — решительно сказал Ши Ин. «Нет! — без раздумий возразил Да Сымин. — Если бы ты всё еще был Великим Жрецом Храма Цзюи, ты бы мог отправиться со мной. Но теперь ты наследный принц Кунсана, как я могу подвергать тебя такой опасности? Если с тобой что-нибудь случится, весь Юньхуан погрузится в пучину хаоса!» «…» Ши Ин замолчал, не зная, что ответить. «Кроме того, ты скоро женишься, и тебе нельзя покидать столицу, — прошептал Великий Прорицатель, глядя на сверкающий ночными огнями город в отражении вод Зеркального озера: — Император тяжело болен. Империя Кунсан — это сердце Юньхуана, и нужен кто-то, кто будет охранять его здесь. Ты должен остаться и спокойно готовиться к свадьбе…» Ши Ин вздохнул и прошептал: «Как я могу быть спокоен?» «Ин, теперь ты держишь всю империю на своих плечах и не должен отягощать свой разум ненужными тревогами, — Да Сымин поднял голову, посмотрел на молодого преемника и произнес прощальное наставление: — Знай, что звезды на небе непредсказуемы. Небесный свод изменчив и пребывает в постоянном движении. Единственный, кого ты можешь контролировать, это ты сам. В твоих жилах течет кровь императоров. Пока ты стоишь на страже этого мира, сколько бы врагов ни наблюдало за тобой, бояться нечего». Ши Ин медленно опустил глаза и кивнул: «Благодарю учителя за наставления». «Береги отца и дай ему прожить еще несколько дней, — наконец улыбнулся Да Сымин и похлопал Ши Ина по плечу. — Я постараюсь вернуться пораньше и успеть на твою свадьбу». Сказав эти слова, старик достал из халата черную нефритовую пластину и направил ее в ночное небо. Откуда-то сверху послышалось шумное пыхтение, и к Да Сымину на крыльях ветра и облаков спустился огромный божественный зверь, склонившись перед Великим Прорицателем. Это был Имперский Страж Души Великого Мастера Магических Искусств Юньхуана — Золотоглазый Суань-ни. «Прощай». Взмахнув широким рукавом, Да Сымин скрылся в ночи.* * *
«Смотри, нити судьбы сплетаются воедино…» Далеко на севере под звездным куполом был еще один человек, который в этот же момент поднял голову, взглянул на ночное небо над Белой Башней Запретного Города и тихо вздохнул странным голосом. Человек был скрыт в глубокой тени, похожей на туман, в котором сияла лишь пара золотых зрачков, напоминавших глаза древнего божества. Он плыл на корабле, рассекавшем волны подобно стреле, и наблюдал за звездами на небосводе.Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 136
«Возвращение Зла было скрыто… очень могущественной силой, — пробормотал сидящий в тени невнятным голосом. — Любопытно… Спустя семь тысяч лет Юньхуан всё еще способен меня удивить». Снаружи послышался шелест одежд. Кто-то остановился у двери каюты и опустился на колени. «О Великий Мудрец, — почтительно сказала Святая Жрица, стоя на коленях у каюты. — Скоро мы прибудем в северную часть Юньхуана. Мы готовимся к высадке на мысе Ханьхао и пришли просить вашего разрешения». Великий Мудрец слегка кивнул. Он долго сидел в темноте, глядя на звезды, и водил рукой по небу, как будто пытаясь ухватиться за что-то невидимое. Неужели наконец-то пришло время вернуться в эти земли? Тысячи лет назад эта рука создала всё в Кунсане; так что будет правильно, если тысячи лет спустя эта рука снова всё уничтожит, верно? В конце концов, Левая Рука дьявола — это сила разрушения! Как только он подумал об этом, его длинные черные одежды взметнулись вверх, а золотые зрачки внезапно вспыхнули, и из них посыпались золотые искры, словно дождь из свистящих стрел! Стоявшая на коленях Святая Жрица задрожала и простерлась ниц перед силой разрушения, не смея даже взглянуть на нее.* * *
Десять лет назад этот таинственный мудрец пришел с востока и спас народ Льда от катастрофы, которая едва не убила их всех. Этот человек в одиночку смог противостоять силе цунами, удержал тонущий остров и чудом спас сотни людей Льда от гибели в море! Его демонстрация силы поразила всех настолько, что почти весь Клан Льда стал считать его богом. Поэтому, когда таинственный незнакомец предложил передать свою силу народу Льда и привести его обратно в Юньхуан, все подданные империи Цанлю немедленно загорелись этой идеей. Победить Кунсан и вернуть себе Юньхуан! Этих слов было достаточно, чтобы завоевать сердца Народа Льда, который дрейфовал по морям тысячи лет. Однако старейшины клана не доверяли этому таинственному человеку, пришедшему неизвестно откуда, и хотя они относились к мудрецу как к почетному гостю, они не могли впустить его во внутренний круг власти империи Цанлю. Старейшины думали, что со временем они смогут узнать истинные намерения незнакомца. Однако, к всеобщему удивлению, этот человек за очень короткое время сумел расположить к себе народ империи Цанлю, принеся с собой удивительную силу, которой раньше никто не видел! Таинственный мудрец показал воинам книгу под названием «Закон Творения» и сказал, что она может изменить судьбу всего народа Льда. Оружейники и мастера военного дела изучили эту книгу и обнаружили, что она состоит из трех томов: «Чжаньтянь», «Цзинхай» и «Чжэнье». В каждом томе были подробные инструкции по изготовлению различных видов оружия. Следуя инструкциям в этих свитках, народ Льда научился создавать не только артиллерийские орудия огромной силы и сметающие всё на своем пути боевые колесницы, но даже мастерить механических соколов, способных летать в небесах, и лучжоу[159], способные погружаться в морские глубины! «Как это возможно? Это безумие? — главный мастер смотрел на рукописные заметки и бормотал: — Железо и дерево тоже могут летать?» Однако, когда первый Сокол Ветра поднялся с острова Хацуньян и взмыл в небо, все люди Льда онемели от изумления — они поняли, что интеллект прибывшего из далеких земель мудреца намного превосходил все знания людей Юньхуана! Этот загадочный человек обладал по-настоящему всеобъемлющей, почти божественной мудростью. «Если вы будете следовать моим указаниям, то менее чем через тридцать лет народ Льда сможет вернуть себе Юньхуан!» Воодушевленные такими обещаниями, молодые воинственные и радикально настроенные члены клана Льда присягнули на верность этому загадочному человеку. Консервативные старейшины, несмотря на свои опасения, не смогли остановить лавину общественного мнения. В конце концов, таинственный человек, называвший себя Великим Мудрецом, стал лидером империи Цанлю. Получив поддержку и власть, так называемый Великий Мудрец провел радикальные реформы в империи Цанлю: сначала вместо Совета Старейшин народа Льда были избраны Десять Чародеев, а затем был создан Сенат, чтобы простые люди не возражали против того, чтобы страной правил чужак. Сенат мог заниматься гражданскими делами и общими вопросами управления империей, но в военных вопросах все решения должен был утверждать Великий Мудрец. Благодаря нескольким слоям контроля Великий Мудрец в конечном итоге смог тихо и незаметно сосредоточить власть в своих руках и стать единоличным правителем империю Цанлю в Западном море. И все же, как ни странно, никто никогда не видел его лица. Таинственный человек в черной мантии всегда казался тенью небытия, растворяющейся во тьме, безмолвной и неподвижной. Только пара дьявольских золотых глаз сияла во мраке, но никто не смел в них взглянуть. По мере того, как Клан Льда становился сильнее, рос и статус Великого Мудреца, и никто не осмеливался ставить под сомнение его поступки. Так и на этот раз, когда Десять Чародеев вернулись с поражением, а Великий Мудрец внезапно покинул Западное море и отправился в Юньхуан, никто во всей империи Цанлю не осмелился остановить его, хотя такое его решение всех озадачило. «Высаживайтесь на мыс Ханьхао и отправляйтесь на Пурпурную Террасу в Цзюи, — Великий Мудрец на мгновение замолчал, а затем заговорил странным невнятным голосом, который могли понять только Свободные Жрецы: — Правитель Цин… нуждается в нашей помощи в данный момент». «Слушаюсь», — Святая Жрица поклонилась и удалилась. Через мгновение одинокий корабль под луной со свистом понесся по морю, разрезая волны!* * *
В самом холодном закоулке Ечэна были те, кто не спал всю ночь. Худенький малыш вертелся на лежанке и смотрел на крышу сарая в темноте, ни на миг не смыкая лазурных глаз. Вокруг спали другие дети Бездны Моря. Янь Си и Нин Лян тоже погрузились в крепкий сон после тяжелого дня тренировок. Дыхание ребят было ровным и глубоким, а жабры за ушами открывались и закрывались ему в такт. Изредка спящие тритоны бормотали что-то во сне. Сумо долго слушал ночные звуки в темноте, и в его глазах мелькало множество эмоций. Да, после стольких лет мучений и скитаний по Юньхуану он впервые слышал такое ровное и спокойное дыхание своих соплеменников. Каждый день и каждая ночь для людей Бездны Моря на суше были наполнены болью и страданиями. Возможно, тетя Жу была права: его сверстники, такие же дети, как и он, остались здесь добровольно и выбрали сражаться за Морское Царство с возвышенной и светлой целью отдать свою жизнь ради будущего страны. По сравнению с ним, они казались детьми из совершенно другого мира… Сразу после полуночи по окну внезапно мелькнула тень. Дверь слегка приоткрылась, и кто-то заглянул внутрь. Сумо вздрогнул, спрыгнул на землю босыми ногами, схватив лежавшую в изголовье кровати марионетку и осторожно, стараясь не издавать ни звука, обошел своего мирно спавшего сородича и направился к двери. На улице светила полная луна. В лучах холодного серебра стояла красивая женщина, которая с серьезным видом взмахнула рукой, подзывая Сумо к себе. Это была Жуи. Она пришла за ним, как и обещала. Без лишних слов ребенок последовал за ней вглубь двора к колодцу. В холодном свете луны малыш увидел древний поросший мхом колодец с вырезанными на его основании замысловатыми узорами. Отверстие колодца зияло черной пустотой, а глубоко на дне, судя по звукам, бурлил источник. Внезапно в мрачной глубине колодца блеснул тусклый свет, словно таинственный глаз, открывшийся в недрах земли. Приблизившись к древнему колодцу, Сумо почему-то внезапно задрожал. Этот колодец был подводным выходом к Зеркальному озеру. «Старейшины отправились назад в лагерь на Зеркальном озере сегодня днем, так что не теряй времени и уходи сейчас же, — Жуи и указала на дно темного колодца и произнесла тихим голосом: — Плыви отсюда по родниковой жиле. Через сто ли ты попадешь в воды Зеркального озера. Затем тебе нужно будет подняться на поверхность — ты увидишь столицу Империи, Запретный Город. После этого снова уходи под воду. Чтобы доплыть до столицы, тебе нужно будет три-четыре дня. Ты выдержишь?» Сумо молча кивнул. «Возьми это с собой, — Жуи повесила ему на шею небольшой парчовый мешочек и пояснила: — Здесь еда и лекарства, которые я собрала для тебя. Ты еще не вполне здоров, а путь тебе предстоит неблизкий… Ах, я боюсь, что ты можешь не добраться… Но помни: если ты не сможешь найти свою сестру и захочешь вернуться, мы с радостью примем тебя обратно. Наша дверь всегда открыта». «Нет, — ответил ребенок, задрав голову и глядя ей в лицо. Он четко и уверенно произнес слово за словом: — Я найду сестру!» Жуи посмотрела в его решительные глаза, и в ее взгляде внезапно промелькнула мрачная тень. Русалка погладила ребенка по голове: «Хорошо, тогда ступай… Если сердце рвется прочь, его не удержать никакими замками». Ребенок не сказал больше ни слова, и просто направился босиком к колодцу. У самого края он замер, в последний раз оглянувшись на прекрасную женщину под холодной луной. Знаменитая куртизанка Ечэна смотрела на него с оттенком грусти в глазах, ее губы беззвучно шевелились, словно она хотела ему что-то сказать. Но в итоге Жуи лишь вздохнула и произнесла: «Будь осторожен в пути». «Угу, — малыш помолчал немного и прошептал: — Спасибо, тетя Жу». Однако в этот миг Жуи почему-то задрожала. Сумо не без труда взобрался на каменную платформу, затем без колебаний спрыгнул в глубокий бездонный колодец, словно бледный одинокий мотылек, летящий в пламя. «Ах!» — Жуи не могла больше сдерживать чувств. Побледнев, она сдавленно вскрикнула от удивления и стиснула зубы. Сумо прыгнул в древний колодец. Полет вниз оказался на удивление долгим. Малыш испытывал странные ощущения — он был словно в трансе и как будто плыл по темной реке, у которой не было видно дна. Сумо не знал, сколько прошло времени, прежде чем он почувствовал, что коснулся поверхности воды. Как только он нырнул в источник, его захлестнуло приятное чувство восторга и удивления: вода под этим древним колодцем была теплой! Теплые и мягкие волны накрывали худенького ребенка со всех сторон, нежно обволакивая его изможденное тело. На мгновение Сумо почувствовал бесконечное спокойствие и уют и бессознательно расслабился, позволяя себе погружаться в это ощущение всё глубже и глубже… Он как будто снова оказался в утробе своей давно потерянной матери.* * *
Крошечная фигурка ребенка скрылась в темном проеме. Жуи осталась стоять под холодной луной, безучастно глядя в глубокий колодец мрачными глазами. Вдруг она почувствовала, как к ее горлу подступили слезы. «Что, всё еще сожалеешь?» — услышала она холодный старческий голос. Во дворе в бледном лунном свете стояли три Старейшины, которые должны были вернуться в лагерь на Зеркальном озере! «Старейшина», — Жуи поспешно вытерла слезы и поклонилась. Старейшина Цюань спросил: «Это ты наложила на него чары?» «Да, — низким голосом ответила бледная как бумага Жуи. — Он… ничуть не насторожился. Он подумал, что это просто еда, которую я собрала ему в дорогу». «Очень хорошо. Так дитя сможет погрузиться в Великий Сон без сопротивления и ни о чем не подозревая, — старейшина Цюань подошел к каменной платформе, на которой стоял колодец, и посмотрел вниз в черную пустую шахту. — В этом ребенке течет кровь Морского Императора, если бы мы не усыпили его бдительность, наши заклинания не сработали бы на нем. Мы благодарны тебе, Жуи». Жуи молчала, а ее лицо было все таким же бледным. «То, что произошло это ночью, должно быть строжайшей тайной, о которой знаем только мы вчетвером, — старейшина Цюань пристально посмотрел на остальных троих и отчетливо произнёс: — Пятого быть не должно. Это понятно?» «Понятно!» — в один голос ответили остальные старейшины. Старейшина Цюань повернулся к своим собратьям и сказал: «Хорошо, тогда начнем. Времени у нас мало. Техника Великого Сна является самой сложной и глубокой магией иллюзии и требует наших общих усилий. Мы должны использовать короткий миг, когда лунный свет на долю секунды прольется на дно колодца. Скорее, нужно действовать быстро». «Хорошо». Трое старейшин взялись за руки и стали в круг у древнего колодца. В тот же миг весь мох, скрывавший платформу колодца, исчез, а из древних камней полился сияющий свет! Это был круг чар — на каменной платформе были высечены заклинания и магические символы, окружавшие отверстие колодца сияющим кольцом и делавшие его похожим на туннель в иной мир. Трое старейшин принялись нараспев читать заклинания в лунном свете. Их голоса звучали громко и тянулись в воздухе, словно невидимые нити. Казалось, старейшины используют всю свою духовную энергию для какой-то манипуляции. По мере того, как мощь песнопений нарастала, вода в глубине колодце внезапно стала покрываться легкой рябью. На поверхности темной глади вздымалась волна за волной, как цветок лотоса, распускающийся в лунном свете! Вместе с колебаниями воды тихонько покачивался и зачарованный ребенок, безвольно спавший на дне колодца, словно плод в утробе матери, такой же невинный и безмятежный. На шее малыша висел маленький парчовый мешочек, который дала ему Жуи, и через него слабо пробивался золотой свет, распространяясь по воде и окружая ребенка мерцающим свечением. Не в силах больше наблюдать за происходящим, русалка развернулась и вошла в дом, закрыв за собой дверь. Сумо сейчас должно быть очень хорошо и спокойно, верно? Этот малыш без раздумий прыгнул на дно колодца, полагая, что оставляет позади ненависть к своей стране и сородичам. Отныне его ждали бескрайние небеса и безбрежное море, он был свободен и мог вернуться назад, чтобы найти сестру и ту жизнь, которую он хотел. Но этот наивный ребенок не понимал: этому нельзя случиться! Как мог человек Бездны Моря, Морской Император, на плечи которого легло возрождение целого государства, просто оставить всё позади и вернуться жить в Кунсан? Никто из его народа, даже Жуи, не мог допустить, чтобы у него был такой выбор! Зов сердца — могущественная сила, но как сердце одного человека может быть сильнее, чем стремление целого народа? «Всё в порядке, он просто спит… глубоким сном, — голос Жуи был мягким и слабым, она бормотала, как во сне, успокаивая себя: — Когда он проснется, всё будет хорошо… Он очнется от сна и забудет всё то, что не должен помнить». «Наш Морской Император вернется, и Морское Царство возродится вновь». «Всё будет хорошо».Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 137
Сумо висел между жизнью и смертью, запертый в ловушке в древнем колодце. Он не понимал, где находится, и не знал, что Чжу Янь, которую он искал, в этот момент тоже попала в водоворот неожиданных событий. «Ты слышала? Наследный принц уже выбрал себе супругу!» «Наследный принц? Он нашелся?» «Тьфу ты, конечно же, я не о прежнем наследном принце. Кого он теперь волнует? Я говорю о новом наследнике, которого только что назначил император, сыне императрицы Бай!» «А? Этот Великий Жрец? Но ведь он вернулся в столицу совсем недавно? И уже так быстро выбрал себе супругу?» «Даром времени не теряет, как я и думала. Торопится оформить сделку повыгоднее… Хе-хе… Вчера вечером он побывал в резиденции Правителя Бай в Запретном Городе, чтобы присмотреть себе супругу, и, как говорят, принял решение на месте в тот же вечер». «Надо же, и какую из принцесс Клана Бай он выбрал? Разумеется, это не могла быть принцесса Сюэин… Тогда, может быть, Сюэянь?» «Ха-ха, ни за что не догадаешься! Он положил глаз на возлюбленную своего брата… Хи-хи-хи». «Ах! Не может быть? О небеса…» «Чистая правда. Юй-эр, которая служит во дворце Правителя Бай, сама мне рассказала! Я тоже сначала не поверила!» «О боги… Новый наследный принц сошел с ума?» Проснувшись рано утром, Чжу Янь услышала за дверью привычный щебет служанок, взволнованно обсуждающих сплетни, словно стая сорок. Она настолько привыкла к этому, что даже не потрудилась открыть глаза и хотела еще немного поспать, но затем прислушалась к разговору и вскочила с кровати, будто пораженная громом. «Что? — она молнией выскочила из спальни, схватила служанку, которая рассказывала сплетни, и хрипло прошептала: — Что ты… только что сказала?» «Принцесса… Принцесса? — служанка была так напугана неожиданным появлением юной госпожи, что чуть не выронила из рук золотой таз и, заикаясь, пролепетала: — Вы… проснулись так рано?» «О чем вы только что говорили? Наследный принц… был вчера вечером в резиденции Правителя Бай, чтобы выбрать себе супругу? — Чжу Янь схватила за служанку за шиворот и едва не подняла ее в воздух, сурово вопрошая: — Кого именно из принцесс он выбрал себе в супруги? Быстро говори!» Дрожа от страха, служанка пробормотала: «Он выбрал… он выбрал принцессу Сюэин!» «Сюэин? — Рука Чжу Янь на мгновение застыла в воздухе, и принцесса выпалила: — Вздор! Как это может быть она?» «Да… это правда! — служанка перевела дух и прошептала: — Новости из резиденции Правителя Бай пришли вчера вечером, и никто не мог в это поверить… Но сегодня рано утром император издал официальный указ и собирался отправить императорского посланника с Нефритовой книгой[160] в резиденцию Правителя Бай, так что всё это правда!» «Что за… что это за шутки? — Чжу Янь лишилась дара речи. — Сюэин собирается выйти за него замуж? Не может быть!» Она побледнела и бросилась на улицу босиком со словами: «Я должна всё узнать у Сюэин! Что, черт возьми, происходит?» «Принцесса! Принцесса! — закричали изумленные служанки. — Вы ведь даже не привели себя в порядок!» Но все их призывы остановиться были впустую. В мгновение ока Чжу Янь исчезла за дверью. Служанки озадаченно переглянулись. Что это всё значит? Разве принцессы Чжу Янь и Сюэин не были близки, как сестры? Теперь, когда Сюэин была неожиданно выбрана в супруги наследным принцем, разве принцесса Чи не должна была радоваться за свою лучшую подругу? Почему она отреагировала так странно и разозлилась, когда услышала об этом?* * *
От резиденции Правителя Чи до дворца Правителя Бай было больше десяти ли, но разъяренная Чжу Янь проигнорировала запрет на применение магии в столице и использовала технику сжатия земли, чтобы добраться до дворца за один миг. Она не удосужилась объявить формальный визит и, перемахнув через стену, в мгновение ока оказалась в покоях Сюэин. В комнате царила тишина. Занавески были опущены, а в воздухе витал аромат благовоний. Чжу Янь со знанием дела ворвалась внутрь, подняла занавеску и увидела Сюэин, лежащую на кровати в тусклом свете. Ее лучшая подруга, должно быть, еще спала. Среди расшитой золотом парчи было видно только ее лицо — бледное, бескровное, худое и изможденное, с каплями слез в уголках глаз. Сюэин всё еще тихонько бормотала во сне имя Ши Юя. Чжу Янь достаточно было бросить один взгляд на подругу, и ее сердце немедленно успокоилось, а гнев утих. Сюэин никак не была похожа на новоиспеченную наследную принцессу! Как можно верить всем этим сплетням на улице? Не желая тревожить сон подруги, Чжу Янь уже собиралась тихонько удалиться, как вдруг замерла. Нефритовая подвеска! На подушке Сюэин лежала знакомая ей нефритовая подвеска! Чжу Янь вздрогнула, наклонилась и взяла украшение в руки, рассматривая его со всех сторон. Ее лицо постепенно бледнело: на лицевой части драгоценного нефритового кулона был выгравирован герб императорской семьи Кунсан, а с обратной стороны — слово «Тень»title="">[161]. Она была уверена, что эта подвеска принадлежала Ши Ину. Чжу Янь вздрогнула, словно ее обожгло огнем, и разжала руку. С тихим звоном подвеска упала на изголовье кровати. «Кто тут? — Сюэин проснулась, открыла затуманенные глаза и, рассмотрев посетителя в комнате, изумленно воскликнула: — А… А-Янь? Почему ты здесь?» В свете раннего утра она увидела, что ее лучшая подруга, которая словно свалилась с неба, смотрит на нее с побледневшим лицом. Ее губы слегка подрагивали, как будто она хотела что-то сказать, но не могла; нефритовая подвеска выскользнула из ее рук и упала на подушку. Она знала об этом? Сюэин невольно зажала нефритовый кулон в ладони, и ее лицо внезапно побледнело. «Это правда?» — спросила после долгого молчания Чжу Янь. Сюэин отвернулась, не смея взглянуть в глаза подруге, и кивнула. «Это правда? Ты… выходишь за него замуж? — Чжу Янь все еще не могла поверить. — Разве ты не ненавидишь его? Что, черт возьми, здесь происходит? Это какое-то безумие!» Сюэин не знала, что ответить. Ее тонкие белоснежные пальцы судорожно сжимали нефритовую подвеску. Рана от ножа, которым накануне она ударила себя в грудь, всё еще болела, но этот вопрос ее лучшей подруги бил прямо в сердце больнее, чем самый острый клинок. «Ваше Высочество, пора вставать, — послышался в тишине голос юной служанки за дверью. — Вашему Высочеству велели передать, что императорский посланник рано утром выехал из Павильона Цзычэнь, чтобы официально назначить наследную принцессу, и скоро прибудет во дворец. Вы должны встать и привести себя в порядок, чтобы принять его. Прошу вас, поторопитесь». Услышав эти слова, Чжу Янь задрожала. В спальне повисло тяжелое молчание. Значит, это правда! Спустя долгое время Сюэин произнесла: «Уходите». Служанки удалились, а Чжу Янь стояла в в будуаре Сюэин среди парчи и золота и смотрела на свою лучшую подругу с бледным и бескровным лицом. Сюэин, отвернувшись, смотрела в сторону, и ее пальцы слегка подрагивали. «Проклятье, зачем ты это делаешь? — наконец заговорила Чжу Янь дрожащим голосом. — Разве ты не ненавидишь его до смерти? Почему ты тогда согласилась выйти за него замуж? Не шути с такими вещами!» Сюэин долго молчала, прежде чем прошептать: «Я… тоже в отчаянии». «В каком еще отчаянии? Ты ведь можешь убежать! — услышав, что подруга не отрицает этого, Чжу Янь не сдержалась и гневно закричала на нее: — Я же сказала, что могу помочь тебе сбежать! Наверное, ты просто слишком жадная и цепляешься за роскошь и богатство! Неужели ты так дорожишь титулом наследной принцессы?» Ее слова были резкими и жестокими. Сюэин слушала их с ужасно бледным лицом и дрожала всем телом. Затем она вдруг подняла голову и уставилась на подругу: «А-Янь, почему ты… так злишься?» «…» Чжу Янь вздрогнула и внезапно лишилась дара речи. Только спустя долгое время он пробормотала: «Как я могу не злиться, когда ты совершила такой нелепый и подлый поступок! Ты… ведь не думаешь выйти замуж, а потом найти способ отомстить за Ши Юя?» «Какая разница, выйду я за него за замуж или нет и причиню ли ему вред? Какое тебе дело? — сказала Сюэин, глядя на лучшую подругу, и выражение ее лица изменилось: — Почему ты так нервничаешь? Может быть… ты знаешь этого человека?» «Я…», — выпалила Чжу Янь, но замолчала на полуслове. Она была связана устоями Ордена Цзюи. Несмотря на то, что она с раннего возраста обучалась магическим искусствам в храме на горе, у них с Ши Ином не было официальной церемонии поклонения, и их имена как учителя и ученика не значились в списках храма. Никто во внешнем мире не должен быть знать об этом — по настоянию отца она даже не смела упоминать об их отношениях в обществе. И по сей день она не знала, могла ли сказать об этом Сюэин. Эти отношения длились очень давно, и связь между учителем и ученицей была прочна, но Чжу Янь всегда боялась обмолвиться кому-нибудь о ней. Сюэин увидела мимолетное замешательство подруги, и внезапно ее осенило: «Выходит, ты действительно знаешь его?» «…» Чжу Янь молчала; ее лицо стало мертвенно-бледным. «Неудивительно, что ты так нервничаешь… Значит, ты злишься на меня из-за этого? — Сюэин замерла на мгновение и горько улыбнулась. — Отомстить ему? Ты тоже слишком высокого мнения обо мне. Разве я могу хоть как-то навредить такому человеку, как он?» Чжу Янь вздрогнула и промолвила: «Тоже?» Да, что за человек этот Шифу? Он обладает невероятно высоким уровнем совершенствования и видит всех насквозь, как же Сюэин могла его так легко обмануть? «На что я надеюсь? Сердце наследного принца — как чистое зеркало, он знает всё… — Сюэин взяла в руки нефритовый кулон и повесила голову. — Ему обо всём известно, и всё же он взял на себя инициативу предложить мне брачный союз». «Что? Это он проявил инициативу? — Чжу Янь задрожала всем телом, задыхаясь от возмущения: — Невозможно!» «Да, я тоже не понимаю, зачем он это сделал. Очевидно, что у него есть много вариантов получше, — задумчиво пробормотал Сюэин. — Увы, А-Янь, я знаю, что ты сердишься на меня. Но я ничего не могу с этим поделать… У меня действительно нет другого выхода. Если бы не…» Сюэин вдруг почувствовала резкую боль в пальцах, и нефритовая подвеска вылетела у нее из рук! «Нет! Ты не можешь этого сделать! — Чжу Янь стиснула нефритовую подвеску в руке, и ее глаза вспыхнули огнем: — Сюэин, ты не можешь с чистой совестью выйти замуж за человека, который тебе совсем не нравится, и загубить свою жизнь!» «Я… — грустная и бледная Сюэин протяжно вздохнула и задумчиво пробормотала: — Но у меня действительно нет другого выхода…»Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 138
«Зачем тебе это, черт возьми? — в недоумении спросила Чжу Янь. — Что значит “нет выхода”?» Сюэин долго молчала и, наконец, с тяжелым сердцем стиснула зубы и прошептала: «Потому что… потому что у меня есть кое-что другое». «Хм? — спросила совершенно сбитая с толку Чжу Янь. — Что есть?» «У меня будет ребенок! — выпалила Сюэин тонким дрожащим голосом. Она опустила глаза и коснулась рукой живота; ее взгляд был нежным и печальным. — Поэтому… у меня нет другого выхода». «Что?! — Чжу Янь чуть не подпрыгнула от изумления и сделала шаг назад, недоверчиво глядя на лучшую подругу и бормоча: — Когда это… случилось? Этого не может быть! Ты ждешь от него ребенка?» Она смотрела на живот Сюэин снова и снова. Хотя он еще не выпирал слишком явно, но уже не соответствовал стройной фигуре принцессы Бай — должно быть, она была на втором-третьем месяце беременности. Лицо Чжу Янь побелело, она почувствовала, как в ее сердце поднимается волна гнева, спешно развернулась и хотела выбежать за дверь. Сюэин быстро оттащила ее назад: «Нет! Это ребенок Ши Юя!» «Ши Юя?»— изумилась Чжу Янь. Она уже собиралась броситься прочь из дворца Правителя Бай, но вдруг замерла. Дикий гнев на ее лице сменился удивлением, а удивление переросло в смущение и неопределенность. Она не стала садиться обратно и лишь пробормотала: «А? Так это… посмертный ребенок Ши Юя?» «Да, — Сюэин опустила голову, и ее глаза стали наполняться слезами: — В тот раз мы тайно встретились и уехали из Запретного Города, чтобы погулять по Ечэну. Мы несколько дней были наедине, он приставал ко мне каждый день и настаивал, чтобы мы… В конце концов, я не выдержала и…» «Ладно, ладно, я поняла, — Чжу Янь посмотрела на подругу со смешанным чувством облегчения и грусти и негромко сказала: — Ты такая безрассудная! Как ты могла купиться на сладкие речи Ши Юя и позволить ему затащить тебя в постель? Ты забеременела до свадьбы, и если твой отец об этом узнает, то…» В этот момент она внезапно вздрогнула: да! Правитель Бай сначала пообещал Сюэин шурину Правителя Цзы, а затем согласился на ее брак с Ши Ином, не подозревая, что она беременна — иначе, каким бы смелым и самоуверенным он ни был, он не посмел бы предложить Ши Ину свою дочь, которая носит ребенка Ши Юя! «Если бы Ши Юй была жив, то отец только обрадовался бы моей беременности и заставил бы нас поскорее сыграть свадьбу. Поэтому я не боялась быть безрассудной, — прошептала Сюэин с полными отчаяния глазами. Она подавила всхлип: — Кто бы мог подумать, что всё сложится так? Ши Юя больше нет, я в частном порядке посылала своих людей к его матери, Цин фэй, и написала ей несколько писем, но ответа не было. Я… действительно не знаю, что делать». Чжу Янь топнула ногой: «Почему ты не сказала мне раньше?» «Я не осмеливалась никому рассказать, — Сюэин посмотрела на лучшую подругу, и в ее глазах мелькнула тень стыда и благодарности: — Я не смела сказать ни отцу, ни матери… Этот ребенок — единственный след Ши Юя, оставшийся в этом мире, и я боялась, что если о нем узнают, то…» Чжу Янь замерла, а ее сердце сковал дикий холод. Да, всё же Сюэин не могла ей довериться. Она боялась, что Чжу Янь может выдать ее секрет и поставить под угрозу жизнь ребенка в ее утробе, поэтому никогда не упоминала об этом. Если бы Ши Юй всё еще был наследным принцем, ребенок в животе Сюэин стал бы будущим правителем Юньхуана. Теперь, когда ситуация изменилась к худшему, когда Правитель Бай решил поддержать Ши Ина и пойти против Правителя Цин, этот неродившийся ребенок несомненно станет скрытой угрозой. Если отец Сюэин узнает об этом, он, вероятно, будет убеждать дочь избавиться от ребенка, чтобы избежать проблем, верно? Неудивительно, что Сюэин была так напугана. Чжу Янь долгое время стояла в оцепенении, затем вдруг спросила: «Ши Ин… знает об этом ребенке?» «Он… он знает всё, — тихо прошептала Сюэин, и на ее лице появилось странное выражение: — Он сказал, что если я соглашусь стать наследной принцессой, он защитит меня и моего ребенка». «Что? — изумилась Чжу Янь, не в состоянии понять услышанное. — Он что, сошел с ума?» «Я… тоже не могу в это поверить, — Сюэин помолчала, не зная, что сказать, и лишь выдавила из себя обреченную горькую улыбку: — Но какая разница, верю я ему или нет? Если я не скажу ему «да», меня силой выдадут замуж за старика… И когда всё выяснится, конец будет таким же — одно тело, две жизни и одна смерть». Она сделала паузу, собралась с силами и тихо сказала: «Мне всё равно не будет жизни, так что… Так что я готова рискнуть». «…» Чжу Янь замолчала. Слишком много неожиданных известий свалилось на нее разом, и они с трудом укладывались в ее голове. Какое-то время она стояла в растерянности, думая, как быть дальше, и могла сообразить только одно. Она посмотрела на лучшую подругу и пробормотала: «Так ты действительно… делаешь это добровольно?» «Да, я выхожу за Ши Ина по собственному желанию. У меня нет другого пути, — Сюэин грустно улыбнулась и посмотрела на лучшую подругу: — А-Янь, я не такая способная, как ты. Я не могу убежать, странствовать по миру в одиночку и ничего не бояться. Что еще я могу сделать, кроме как смириться со своей участью?» «Почему нет? — Чжу Янь взглянула на бледное, изможденное лицо подруги, и ее сердце захлестнуло горячее чувство: — Неважно, меня волнует только одно: ты действительно хочешь этого ребенка?» «Конечно! — не задумываясь, ответила Сюэин. Ее глаза загорелись яркими огоньками, и она сглотнула слезы: — Только из-за него я всё еще жива. Он — единственная плоть и кровь Ши Юя в этом мире!» «Хорошо! — Чжу Янь редко видела такой решительный взгляд в глазах свой кроткой и мягкой лучшей подруги, и сочувственно сказала: — Я могу увезти тебя из столицы, дать тебе денег и найти тебе хорошее место для жизни, где ты сможешь прожить до конца своих дней! Тебе необязательно обрекать себя на страдания и выходить замуж за Ши Ина для прикрытия! Он ведь убил Ши Юя, разве ты не ненавидишь его за это?» Сюэин сделала паузу и прошептала: «Он… сказал, что не убивал Ши Юя». «Что? — выпалила ошеломленная Чжу Янь. — Если он сам так сказал, значит, это правда». В этот миг она вспомнила, что Ши Ин признался ей тогда в карете, что причастен к смерти Ши Юя, и ее сердце замерло. Да, она задала ему тот же вопрос, и он не стал отрицать! Он сказал об этом так спокойно, как будто борьба друг с другом была для братьев чем-то само собой разумеющимся, и она поверила. Такой гордый человек, как Шифу, никогда бы не стал оправдываться, даже если бы его не понимал весь мир, и не потрудился бы поднять руку, чтобы разорвать сплетающиеся вокруг себя паучьи сети — но почему он сказал правду только Сюэин? Неужели он… так отчаянно пытался убедить ее выйти за него замуж?! При мысли об этом Чжу Янь снова захлестнула волна гнева. Она топнула ногой и, скрипнув зубами, закричала: «Нет! Как бы там ни было, ты не можешь выйти за него замуж!» «Но ведь император уже издал указ… Что еще мне остается делать? — сказала Сюэин слабым голосом и расплакалась. — А-Янь, я верю, что у каждого из нас есть своя судьба в жизни. Я скоро стану наследной принцессой, а ты выйдешь замуж за моего брата… Уже слишком поздно». «Кто это сказал? Еще не поздно! — Чжу Янь, однако, отказывалась в это верить и упрямо процедила: — У нас еще есть время!» «Тогда что ты хочешь сделать? — бледная Сюэин подняла голову и горько улыбнулась: — Теперь, когда император прислал сюда своего личного секретаря, придворного цензора, как ты можешь уговаривать меня передумать и бежать? Что скажет мой отец? Как Клан Бай объяснит это императору?» «Всегда можно что-нибудь придумать… Бежим, а там посмотрим!» — нетерпеливо сказала Чжу Янь и топнула ногой. Почему-то мысль о том, что ее лучшая подруга, будучи беременной, собирается выйти замуж за Шифу, посеяла в ее душе жуткое смятение. Как в этом мире могут существовать такие невероятные, абсурдные и неправильные вещи? Шифу… Он в своем уме? Почему он хочет жениться на Сюэин? Неужели его разум был настолько поврежден после наказания Пятью Божественными Молниями на пике Мэнхуа, что он стал совершать такие странные и безумные поступки? Нет, она не могла просто сидеть сложа руки и позволить этому случиться! Однако, пока две принцессы спорили о том, как им быть дальше, снаружи послышался шорох занавесок, и в дверь тихонько постучала юная служанка, нервно шепча: «Ваше Высочество… Императорский посланник, прибывший для возведения на престол наследной принцессы, уже на соседней улице! Правитель Бай и его супруга готовятся принять императорского цензора и велели поторопить вас!» Посланник для возведения наследной принцессы? В Пурпурном дворце не теряют времени! Только вчера вечером наследный принц определился с кандидатурой супруги, а сегодня ее уже коронуют? Такие стремительные действия вполне в его духе. Чжу Янь больше не могла сдерживаться. Она выхватила нефритовую подвеску из-под носа Сюэин и задала ей последний вопрос: «Он дал тебе Нефритовую Кость?» «Нефритовую Кость? — Сюэин замешкалась. — Что это?» Когда Чжу Янь услышала ответ подруги, ее глаза вдруг загорелись, и она неожиданно улыбнулась: «Отлично… Значит, еще не поздно!» «А-Янь, хватит дурачиться! Что ты делаешь? — обомлела Сюэин и с трудом поднялась на ноги: — Скорее, скорее верни мне нефритовую подвеску… Императорский цензор вот-вот будет здесь!» Не успели эти слова слететь с ее губ, как перед ее глазами мелькнула красная тень, и принцесса Чи исчезла без следа. Чжу Янь выбежала из резиденции Правителя Бай и направилась в сторону Пурпурного Дворца. Однако, как только она выбежала на улицу, дорогу перекрыли, и на улице появился отряд вооруженных до зубов солдат. «Императорский цензор с визитом во дворец Правителя Бай! Всем посторонним расступиться и покинуть улицу!» Императорский цензор? Это личный секретарь императора, хранитель Нефритовой книги, который должен возвести на престол наследную принцессу? Он уже здесь? Чжу Янь уже взобралась на стену и приготовилась исчезнуть, но, услышав эти слова, замерла на месте и оглянулась на приближающуюся процессию. Затем принцесса топнула ногой, сформировала пальцами печать и внезапно растворилась в воздухе.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 139
На улице был жаркий полдень, но в глубине Пурпурного дворца царил полумрак. Занавески были опущены, а в воздухе стоял жуткий могильный холод — тяжёлая тень приближающейся смерти тихо проникала в сердце Юньхуана, неся с собой зловещие предзнаменования грядущих перемен. Задыхаясь, император Бэймянь тяжело откинулся на спинку кушетки и долго ловил ртом воздух. В последние дни ему становилось всё хуже, словно какая-то невидимая сила вытягивала из него жизнь, и малейшее движение отнимало почти всю его энергию. «Не двигайся». Ши Ин поднялся с дивана и прижал руку к его точке Тань-Чжун[162] — каждый раз, когда он восполнял жизненные силы отца, он тратил огромное количество духовной энергии. «Да Сымин… отправился на север, — сказал умирающий император Бэймянь, когда ему стало немного лучше. — Кхе-кхе, на Пурпурную Террасу… В резиденцию Правителя Цин». «Я знаю, — тихо промолвил Ши Ин. — Он приходил попрощаться со мной». «Этот Да Сымин… такой своенравный, — пробормотал император Бэймянь. — Он уже стар… Кхе-кхе… Никто не смог бы его остановить… раз уж он решил отправиться. Я предложил ему взять кого-нибудь с собой… Кхе-кхе… Он и слушать меня не стал». «Великий Прорицатель рискует своей жизнью ради блага Кунсана. Я верю, что с его уровнем совершенствования, даже в случае неудачи он сможет выбраться целым и невредимым, — спокойным голосом сказал отцу Ши Ин. — Ты нездоров, так что тебе не стоит слишком сильно волноваться по этому поводу». Но в его тоне не было ни тепла, ни заботы, как будто служение отцу было просто необходимостью. Спустя долгое время император Бэймянь внезапно сказал: «Почему ты… выбрал Сюэин?» «…» Пальцы Ши Ина сжались на колене, но голос не дрогнул: «Ты ведь не говорил, что нельзя выбирать принцессу Сюэин». «Да, — кивнул император Бэймянь и пробормотал: — Но почему ты это сделал? Даже если Цин фэй была виновна в смерти твоей матери, теперь ты… кхм, уже отомстил ей. Почему… ты всё еще так решительно настроен забрать себе женщину, которую любил Ши Юй?» «Ты недооцениваешь меня, — услышав эти слова, Ши Ин слегка вздернул бровь. — У меня есть на то свои причины, и прежде чем принять решение, я всё тщательно обдумал. Дело не в эмоциях». Император Бэймянь нахмурился: «И в чем же тогда причина?» Ши Ин не ответил и лишь покачал головой: «Пока не могу сказать». Император Бэймянь замолчал и поднял тусклые глаза, чтобы посмотреть на своего первенца. Прошло больше двадцати лет, и юноша, с детства совершенствовавшийся на горе Цзюи, превратился в гордого, холодного и неприступного молодого человека, сидевшего при свете свечей в глубине дворца, с короной наследного принца в волосах, красивого и величественного, как бог. Однако его глаза были ледяными и непроницаемыми, как будто никакой свет не мог проникнуть в них. «…» Император Бэймянь долго и пристально смотрел на сына и вдруг вздохнул: «Тогда… кхм, ты уже отдал Нефритовую Кость принцессе Сюэин?» «Нефритовую Кость? — Ши Ин слегка вздрогнул и покачал головой: — Нет, я вручил ей вчера нефритовую подвеску». Император Бэймянь внезапно нахмурился и прошептал: «А как же Нефритовая Кость?» «Она всё еще у меня», — Ши Ин опустил руку в карман и вынул оттуда прозрачную нефритовую заколку. Император Бэймянь посмотрел на реликвию в свете лампы, и в его глазах мелькнуло невыразимое чувство: «Нефритовая Кость — это подарок, который император Кунсана вручает своей императрице… Кхм, ты уже выбрал свою наследную принцессу, так почему же ты подарил ей только нефритовую подвеску, но не Нефритовую Кость?» Ши Ин равнодушно ответил: «В правилах императорской семьи Кунсана нет требования отдавать Нефритовую Кость в качестве выкупа за невесту». «Кхе-кхе… Прикрываешься формальными правилами, чтобы возразить мне? — император Бэймянь взглянул на своего первенца, и в его мутных глазах вспыхнул слабый свет: — Ин, почему мне кажется, кхм… что ты всё-таки действуешь спонтанно и эмоционально? Жизненные вопросы… должны быть тщательно продуманы». «…» Ши Ин замолчал, словно не желая отвечать на вопрос. «Я был полным неудачником в жизни, ужасным мужем… Кхм, и еще худшим отцом. И всё это… из-за того, что я выбрал не ту супругу, — император Бэймянь слабо кашлянул и поднял иссохшую руку, крепко сжав запястье сына: — Ин, ты мой первородный сын, и я надеюсь, что ты… Кхм, я надеюсь, что ты не повторишь моих ошибок». Ши Ин содрогнулся, будто его ударила молния, и, подняв голову, встретился взглядом с неожиданно горящими глазами умирающего старика. Отец и сын, которых разделяла целая жизнь, молча смотрели друг на друга в глубине императорских покоев. «Этого не случится, — прошептал Ши Ин спустя какое-то время. — Я знаю, что делаю». «Нет, — возразил император. В его ослабевшем голосе прорезалась неожиданная жесткость, и он сказал резким тоном: — Ты не знаешь». Брови Ши Ина сошлись на переносице. Он вскочил, и когда ему наконец удалось не без труда перебороть приступ гнева, спокойно сказал: «Обсуждать этот вопрос нет необходимости. Я уже выбрал наследную принцессу». «Нет», — нахмурился император Бэймянь и яростно закашлялся. Услышав это слово, Ши Ин удивленно повернулся к отцу: «Что, разве ты заботился обо мне все эти годы, чтобы теперь внезапно вмешаться как император и отец и принимать за меня решения по поводу моего брака? Сейчас, когда хрупкий мир висит на волоске, этот союз между императорской семьей Кунсан и Кланом Бай имеет огромное значение, и тебе должно быть об этом хорошо известно». «Но… Кхм, главное событие всей твоей жизни не менее важно, — император Бэймянь закашлялся и прошептал: — В любом случае… нельзя действовать поспешно». Не желая продолжать разговор на эту тему, Ши Ин лишь сказал: «Тебе нужно поправляться». Он протянул руку и хотел забрать Нефритовую Кость из рук отца, но император Бэймянь сжал заколку в ладони мертвой хваткой и решительно не собирался возвращать ее своему первенцу, яростно кашляя: «Нет! Эта Нефритовая Кость… Кхе-кхе, я не могу вернуть ее тебе. Иначе… ты отдашь ее не тому человеку». «Тогда можешь оставить ее себе!» — голос Ши Ина был холодным; в нем звенели нотки гнева. Едва договорив, наследный принц услышал звук торопливых шагов за дверью, и придворный слуга распростерся перед занавесом, заговорив слегка испуганным голосом: «Ваше Величество, к Вам императорский цензор со срочным делом!» Императорский цензор? Разве ему не было приказано отправиться сегодня утром в резиденцию Правителя Бай, чтобы возвести на престол новую наследную принцессу? Официальная процедура присвоения высочайших титулов невероятно сложна и занимает не менее дня, так почему же он вернулся так скоро? Ошеломленный император Бэймянь кашлянул: «Пусть войдет». По велению императора занавес откинулся, и в покои, пошатываясь, ввалился императорский цензор, лепеча что-то о том, что заслуживает тысячи смертей, и упал на колени перед кушеткой императора, кланяясь, как колотушка для чеснока[163]. Даже стоявший в стороне Ши Ин удивленно вскинул бровь. «Встань, — слабым голосом сказал император Бэймянь. — Что случилось?» «Я… заслуживаю смерти за свои грехи! Сегодня мне было приказано отправиться во дворец Правителя Бай, но меня неожиданно ограбили по дороге! — Обычно красноречивый императорский цензор говорил немного бессвязно. Он был без шапки, с растрепанными волосами, и явно потрясенно бормотал: — У ног Сына Неба[164]… Какой безумец посмел сделать это!» «Ограбили? — вздрогнул император Бэймянь. — И что же у тебя забрали?» «Нефритовую книгу, в которую следовало внести пожалования титула наследной принцессе! — лицо Великого Императорского Посланника было мертвенно-бледным, а голос дрожал: — Средь бела дня… действительно… действительно…» При этих словах даже обычно невозмутимое лицо Ши Ина слегка вытянулось, не говоря уже об императоре Бэймяне. «Что, черт возьми, происходит?» — закашлялся император Бэймянь. Ши Ин бросился к нему и молча протянул руку, чтобы поддержать тело умирающего отца, одновременно нахмурившись и глядя на распростертого на полу человека. Имперский посланник почувствовал невидимое давление от его взгляда, и его голос задрожал от смущения: «Мне… было приказано покинуть Запретный Город. Дорога была спокойной, но у самых ворот резиденции Правителя Бай карета внезапно остановилась сама собой! Как ни хлестали лошадей, они не двигались с места! Словно в них бесы вселились!» Услышав это, Ши Ин нахмурился еще сильнее. Здесь явно не обошлось без магии. Кто это был? «Кхм… Что, черт возьми, происходит? — нетерпеливо кашлянул император Бэймянь. — И что случилось потом?» Императорский цензор поспешно поклонился: «Я… мог только приказать своим людям выйти и посмотреть, что случилось. Но как только поднялись занавески, внезапно налетел порыв ветра! Я никого не видел, только почувствовал, будто в пустоте метнулась чья-то рука и выхватила у меня Нефритовую книгу!» «Что… что? — ошеломленный император Бэймянь никак не верил, что такое могло произойти: — Кому хватило на такое дерзости и самонадеянности? Средь бела дня… Кхе-кхе, зачем кому-то похищать Нефритовую книгу?» «Я заслуживаю смерти за свои грехи! Это невероятно, но я даже не увидел этого злодея! — императорский посланник, дрожа, распростерся на полу и продолжал бить поклоны: — Этот человек был настолько искусен, что появился и исчез как ветер! Имперские кони не сдвинулись с места, и даже охрана не успела подскочить! Я пытался защитить Нефритовую книгу всеми силами, но этот злодей… выхватил ее у меня…» Императорский цензор закрыл лицо руками, не решаясь больше ничего сказать. На его широком бледном лице горел отчетливый след от ладони — пальцы были длинными и тонкими, скорее всего, женскими. Однако сила удара была почти такой же, как у крупного мужчины, и половина лица императорского посланника прилично распухла. Ши Ин нахмурил брови и спросил: «Этот человек что-нибудь сказал?» «Нет… нет, — Императорский цензор закрыл лицо от стыда и пролепетал: — Я… всеми силами защищал Нефритовую книгу и не хотел выпускать ее из рук, но тут меня ударили по лицу, да так, что у меня в ушах зазвенело, и я упал на пол. Я только смутно слышал усмешку, затем грабитель схватил Нефритовую книгу и убежал… Голос был похож на женский… на молодую девушку». «Молодая девушка?» — Ши Ин многозначительно посмотрел на след от ладони на лице императорского посланника. «Да… да, — прикрывая лицо руками, императорский цензор нерешительно сказал: — Кажется… кажется, она была в красных одеждах? У меня… так закружилась голова от удара, что я увидел только вспышку красного цвета, а затем человек исчез». Когда император Бэймянь услышал это, его глаза вспыхнули странным светом. Он повернулся и взглянул на сына. Ши Ин молчал, но его лицо было полным сложных эмоций. «Я заслуживаю смерти за свои грехи! — императорский посланник поспешно поклонился: — Ваше Величество, я приму любое наказание!» Однако, пока седовласый императорский цензор в панике ползал на коленях, сокрушаясь о том, какому ужасному нападению подвергся и как был потрясен, умирающий император, пытавшийся понять, что же произошло с его посланником, не выдержал и расхохотался: «Ха-ха-ха!.. Забавно!» «Ваше Величество?» — императорский посланник замер, ошеломленный странной реакцией императора Бэймяня. «Смешно… Как смешно! — хрупкий тяжелобольной старик громко смеялся на кушетке, чуть не кашляя, как будто услышал что-то ужасно забавное: — Какая занятная девушка!» «…» Императорский посланник застыл в глубоком поклоне. Что не так с императором? В самом сердце империи, у ног Сына Неба, кто-то осмелился дерзко ограбить императорского посланника и похитить Нефритовую книгу, в которую дóлжно внести имя невесты наследного принца, а Его Величество находит это забавным? Император… ведь не настолько болен, чтобы бредить, не так ли? «Что ж, мы приняли к сведению, — холодно сказал наследный принц, не дожидаясь, пока императорский посланник выразит свои сомнения, и поспешил выпроводить его: — Его Величество Император нездоров и уже устал. Вам тоже следует отдохнуть, чтобы поскорее оправиться! Мы обсудим этот вопрос позже». «Но…» — ошеломленно пробормотал императорский цензор, в замешательстве пятясь спиной к двери. Утрата Нефритовой книги — дело огромной государственной важности. Разве не следует немедленно отправить всадников в оранжевых одеждах[165] для поимки преступника? Когда императорский посланник удалился, в пустом зале Пурпурного дворца остались только отец и сын, которые молча глядели друг на друга. Император Бэймянь еще долго смеялся, затем успокоился и закашлялся, но уголки его рта всё еще подергивались в улыбке. «Это она, не так ли?» — пробормотал император Бэймянь, глядя на своего первенца. Ши Ин ничего не сказал, но и не стал отрицать, бросив на отца многозначительный взгляд. «Эта девушка… очень смелая, — император Бэймянь кашлянул и посмотрел на сына: — Как она посмела остановить карету с императорским посланником и похитить Нефритовую книгу средь бела дня? Кхе-кхе… За такое преступление отсекают голову!» «Я пойду и верну Нефритовую книгу, — Ши Ин не ответил на вопрос отца, а лишь коротко сказал: — Это просто беззаконие». «Ин! — старик разжал иссохшие пальцы и крепко схватил сына за руку. — Подумай хорошо». «Я уже всё обдумал, — стоявший неподвижно Ши Ин рывком выдернул запястье из хватки императора Бэймяня. — Не волнуйся. Когда я верну Нефритовую книгу, в целях безопасности я лично сопровожу императорского посланника в резиденцию Правителя Бай и передам книгу будущей наследной принцессе». «…» Император Бэймянь смотрел на строгое холодное лицо сына и не мог ничего сказать. Да, характер Ина был самым сильным из всех, что император Бэймянь встречал за свою жизнь. Он никогда не отступал, и если принимал решение, то его невозможно было свернуть с намеченного пути и девятью волами. Как эта маленькая глупая девочка могла подумать, что похищение Нефритовой книги сможет остановить ход событий? «Ты…, — император Бэймянь протяжно и беспомощно вздохнул, понимая, что не сможет убедить своего упрямого сына. — Ин, ты был одарен с юных лет и преуспел во всем, но допустил ошибку в таком важном деле. В будущем… Кхе-кхе, в будущем ты непременно об этом пожалеешь». Молчаливая фигура Ши Ина застыла в дверном проеме. «Это не то, что я могу выбирать, — в шепоте сына император Бэймянь с удивлением услышал бесконечную тоску. — Я вынужден лишь принять выбор, и не мне об этом жалеть». Что? Ошеломленный император крепче сжал Нефритовую Кость в руке. Этот тон… Неужели эта юная девочка отвергла его? Однако прежде чем он успел задать вопрос, Ши Ин уже откинул занавес и вышел из императорских покоев, не оглядываясь.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 140
Снаружи было лето в самом разгаре. Густые заросли буйной зелени отбрасывали тяжелые тени на улицу, а солнце палило вовсю, заливая землю лучами, похожими на потоки раскаленной лавы, и окутывая всё невыносимым жаром, от которого не было спасения. Однако Ши Ин в белых одеждах невозмутимо шел в одиночестве по длинным коридорам Пурпурного дворца, не ощущая жары, и даже там, где он проходил, казалось, становилось прохладнее. Он вышел во двор и вдруг заметил, как дневной свет слегка померк. Затмение было легчайшим, мимолетным, словно взмах крыла большой цикады. В тот же миг Ши Ин молниеносно вскинул руку! Он ощутил легкое дуновение ветра за спиной и, не оглядываясь, сформировал печати в рукавах обеими руками, выпустив два разных заклинания так быстро, что лучи света, вылетевшие из-под его рук, перехватили что-то невидимое в полёте, и тут же раздался грохот, который сотряс весь двор! С подставки для цветов свалилась красная тень и, тихонько захныкав, попыталась подняться на ноги. Ши Ин даже не обернулся и сказал безразличным тоном: «Как ты посмела прийти сюда?» Это была молодая девушка в красном лет восемнадцати или девятнадцати с ярко-пунцовым лицом — такого же цвета, как и розы, которые цвели вокруг. Она стояла, прислонившись к колонне, потирая ушибленные пятки и бормоча: «Я… я ждала тебя здесь полдня! Вы с императором разговаривали внутри, и я не осмелилась ворваться… Здесь просто адская жара». Он не стал слушать ее болтовню, а просто протянул руку: «Давай сюда». «Что… что дать?» — Чжу Янь невольно попятилась назад, думая, что он снова бросит какое-то заклинание. Однако Ши Ин лишь поднял руку и сказал всё таким же ровным голосом: «Нефритовую книгу — и нефритовую подвеску». «А? — юная и бесхитростная Чжу Янь поморщилась, даже не подумав отпираться, и тут же проболталась: — Ты… Как ты так быстро узнал, что это я?» Услышав ее признание, Ши Ина наконец-то слегка изменился в лице и вздохнул: «Кто же еще, если не ты? Кто еще в этом мире мог бы совершить такой дерзкий и абсурдный поступок?» «…» Услышав это, Чжу Янь покраснела еще сильнее. Однако у нее не было времени подумать — холодный голос Ши Ина тут же произнес: «Хватит дурачиться. Твои глупости — это серьезное преступление. Быстро верни Нефритовую книгу и подвеску и не затягивай неизбежное. Отдай всё по-тихому, и тебя не привлекут к ответственности». «Нет! — она сделала шаг назад, прикрывая то, что держала в руках: — Я не могу вернуть это тебе! Если я отдам тебе это, ты всё-таки женишься на Сюэин! Ты… не можешь взять Сюэин в жены! Ни в коем случае!» «…Ни в коем случае? — Его лицо стало абсолютно ледяным, и он грозно взглянул на нее, теряя терпение: — Я наследный принц Кунсана, а принцесса Сюэин — первая дочь Правителя Бай. Она хорошая пара для меня, и весь Кунсан одобряет этот брак. Кто ты такая, чтобы возражать против него?» Она никогда раньше не слышала от него такого тона и вмиг залилась румянцем, не зная, что сказать в ответ. Ее губы подрагивали, и она могла лишь лепетать: «Я… я…» Он просто холодно протянул руку: «Верни». Как только Ши Ин произнес это, раздался глухой стук. Чжу Янь уставилась на наследного принца яростным взглядом, внезапно с силой топнула ногой и разбила нефритовую подвеску на куски! Пламенный свет, полыхающий в ее глазах, настолько поразил Ши Ина, что тот отшатнулся и на миг оторопел. «Да! Возвращаю тебе! — Чжу Янь стиснула зубы и швырнула разбитую подвеску на землю, затем вытащила Нефритовую книгу и попыталась разорвать ее одной рукой: — Возвращаю тебе всё!» «Ты!» — низким голосом бросил Ши Ин и взмахнул пальцем. Чжу Янь почувствовала резкую боль, и невидимая сила вырвала Нефритовую книгу из ее руки, а сама она пошатнулась и чуть не упала на землю, но тут же без раздумий решила действовать в ответ. Из кончиков ее пальцев вырвался поток света, с грохотом разбивший Нефритовую книгу, а вместе с ней и половину подставки для цветов, повредив фасад святилища. «Как ты смеешь использовать здесь Стрелу Заката? — Ши Ин бросил суровый взгляд на разъяренную, словно тигрица, Чжу Янь, и, наконец разгневавшись не на шутку, взревел: — Ты с ума сошла?» Опасаясь, что она продолжит свое буйство, он вывел заклинания Связывания Духа и Сковывания, а другой рукой сформировал печать, чтобы подготовиться к последующему сопротивлению — за последний год после возвращения из Суса Халу Чжу Янь значительно улучшила свои навыки совершенствования, и ее нельзя было недооценивать, не говоря уже о том, что они находились в Запретном Городе. Если эту отчаянную девчонку быстро не усмирить, она перевернет весь внутренний дворец вверх дном. Однако, к его удивлению, Чжу Янь никак не отреагировала на брошенное в нее заклинание. Разбив Нефритовую книгу и подвеску, она как будто исполнила свое заветное желание, и, казалось, ей больше ничего не было нужно. Он стояла неподвижно, глядя на Ши Ина полными слез глазами. Потрясенный Ши Ин быстро отозвал заклинание Связывания Духа на случай, если оно действительно не встретит сопротивления и ранит ее. Однако, в тот самый момент, когда он снял заклинание, Чжу Янь внезапно взлетела в воздух и бросилась на наследного принца! В этот момент заклинание Связывания Духа вернулось к нему и ударило с удвоенной силой. Если бы в этот миг Чжу Янь выпустила еще одно заклинание вдогонку, даже Ши Ину было бы трудно противостоять такой атаке. Однако она не использовала никаких заклинаний — ни защитных, ни атакующих. Она просто кинулась ему на шею и разразилась слезами: «Шифу!» Ошеломленный Ши Ин невольно сделал шаг назад, но всё равно не смог увернуться от ее цепких объятий. «Шифу! — бездумно всхлипнула Чжу Янь и повисла на его шее, захлебываясь слезами: — Что, черт возьми, здесь происходит? Как всё… дошло до такого…» Она плакала, как обиженный ребенок, и ее горячие слезы падали, как битые жемчужины, капая ему на воротник. В этот момент палящее летнее солнце, казалось, раскалило воздух еще сильнее, обжигая его сердце и легкие так, что он едва мог дышать. Звуки цикад и ветра мгновенно умолкли, и только ее рыдания эхом отдавались в его ушах, такие близкие и в то же время такие далекие. «Не плачь». Он с горечью закрыл глаза и сдавленно вздохнул, чувствуя лишь внезапную непреодолимую слабость, охватившую его сердце. «Что, черт возьми, здесь происходит! — она плакала навзрыд, положив голову ему на плечо и совершенно не думая о том, что их могут увидеть посторонние. — Ты… Зачем ты решил жениться на Сюэин? Ты ведь ей совсем не нравишься, и она тебе тоже! Ты… почему ты сделал такую необъяснимую вещь?» «Какая разница, нравимся мы друг другу или нет? — глухо ответил Ши Ин и вздохнул. — В этом мире очень мало людей, которые могут быть с теми, кого искренне любят». «Но… Но ты не можешь провести всю жизнь с чужим тебе человеком, которого не любишь! У нас всего одна жизнь, — она задрожала, подняла на него яркие, ослепительные как огонь, глаза, полные хрустальных слез, и сказала: — Шифу… Я… я не хочу, чтобы ты был таким». Он глубоко вздохнул, застыл на месте и долгое время молчал. В его глазах отражалась буря эмоций. Наконец он строго сказал: «Я же говорил тебе не называть меня Шифу». «Нет, я хочу тебя так называть! — упрямо всхлипнула Чжу Янь. — Ты будешь моим Шифу до конца моих дней!» Ши Ин горько усмехнулся и покачал головой: «До конца дней? Все кончено давным-давно. Ты обещана сыну Правителя Бай, а я наследный принц, который должен взойти на престол. Пора отпустить прошлое». «И что с того? — в ярости закричала Чжу Янь. — Тебе ведь совсем не нравится Сюэин!» Ши Ин помрачнел: «Откуда ты знаешь, что она мне не нравится?» «Ты даже не подарил ей Нефритовую Кость!»— выпалила Чжу Янь. «…» Ши Ин содрогнулся всем телом и не смог ничего сказать. «Шифу, ты… ты не можешь так просто погубить свою жизнь! Я с таким трудом спасла тебя! — она вцепилась в его лацканы мертвой хваткой, едва не разрыдавшись от волнения снова: — Ты же не любишь Сюэин, почему же ты женишься на ней? Неужели я действительно… тебе не нравлюсь?» Ее слова были такими же прямыми и жаркими, как лучи летнего солнца, заливавшие всё вокруг горячим золотым светом. Потрясенный Ши Ин не стал отрицать, но не знал, что сказать. Он на мгновение замолчал, затем ответил вопросом на вопрос: «А тебе действительно нравится Бай Фэнлинь?» «Конечно, нет! — не раздумывая, выпалила она. — Шифу, мне нравишься только ты!» Ши Ин яростно содрогнулся; кровь отхлынула от его бледного, как нефрит, лица. Он вздохнул и поднял руку, сам не зная, для чего — то ли чтобы использовать заклинание чтения мыслей, то ли чтобы оттолкнуть Чжу Янь. Но мысли в его голове путались так сильно, что он не сумел произнести простое для него заклинание. «Конечно, мне нравится Юань! Я любила его с самого детства! Ты убил моего возлюбленного Юаня! Мерзавец… Я ненавижу тебя всей душой!» «Я не хочу, чтобы она оставалась у меня! Каждый раз, когда я смотрю на нее, я вспоминаю, что это ты убил Юаня! Я… я никогда не смогу забыть тот день и не хочу ее больше видеть!» В его памяти всплыли слова, которые она говорила ему когда-то. Они вертелись в его голове снова и снова, затмевая ее жгучее признание. До сих пор каждое слово вонзалось в его сердце с новой болью, словно острый нож. Что из ее слов является правдой? Почему эта девушка, которая выросла на его глазах и казалась такой невинной, ведет себя так странно и непредсказуемо? Было ли то, что она говорила ему раньше, ложью, или, наоборот, она лгала ему сейчас? Может быть, она просто не хочет замуж за Бай Фэнлиня? Даже он, человек, способный читать мысли, не мог понять, какие ее слова были правдой, а какие нет. Забудь об этом… Забудь. Даже не думай. Он должен решительно оборвать все нити, чтобы никогда больше не испытывать терзаний. Ничто из сказанного ею, истинное или ложное, больше не сможет причинить ему боли. Изо всех сил стараясь сдержать бурю чувств в груди, Ши Ин медленно убрал руки Чжу Янь со своих плеч одну за другой. Чжу Янь не знала, сколько мыслей пронеслось в его голове в тот момент, но поняла, что означает угасающий свет в его глазах. Ее сердце сгорало от волнения. Внезапно она топнула ногой и безрассудно набросилась на стоящего перед ней мужчину, обняв его так крепко, как только могла! «Не…» — задыхаясь, пробормотал Ши Ин, но не успел возразить, как мягкие губы и язычок закрыли ему рот. Поцелуй принцессы Диких Земель Запада был страстным и пьянящим, как самое крепкое вино, от которого невозможно оторваться. От внезапного головокружения Ши Ин попятился назад, налетев спиной на двери храма. Тяжелые двери мгновенно распахнулась, и молодые люди вдвоем рухнули в проход. Даже когда они потеряли равновесие, Чжу Янь не отпустила руку Ши Ина, словно боялась, что если сделает это, то он ускользнет от нее навсегда. Они вместе упали на пол, потянув за собой драпировку, которая разорвалась с громким треском. Плотная ткань свалилась из-под купола и накрыла их, словно огромное покрывало. За драпировкой открылось безмятежное лицо божества. Черные глаза с золотыми зрачками смотрели из пустоты на двух необъяснимо счастливых и молчаливых молодых людей у своих ног. Сквозь купол храма лился яркий дневной свет, окутывая силуэт юной девушки божественными лучами и делая ее еще более прекрасной. Не думая ни о чем, Чжу Янь наклонилась и поцеловала лежащего на спине Ши Ина. Ее губы были чувственными и страстными, и даже ее дыхание, казалось, несло в себе пьянящий сладкий аромат. Это было… словно во сне. Любовь и страсть оказались сильнее любого заклинания. Пальцы Ши Ина касались ее кожи, и он не мог собраться с силами, чтобы оттолкнуть от себя прекрасную соблазнительную девушку, сжимающую его в объятьях. Все долгие годы совершенствования и духовных практик рухнули в один миг. Она вцепилась в него, ни в какую не желая отпускать, словно маленький гепард, настигший свою добычу в пустыне, и жадно вдыхала его аромат. Однако этот страстный и неуклюжий поцелуй внезапно прервался на середине. Он посмотрел на нее в легком замешательстве и на мгновение заколебался. Прекрасная девушка с длинными вьющимися волосами прильнула к его груди, тяжело дыша. Казалось, она тоже была немного ошеломлена. Затем она подняла на него глаза, покраснела, и, смущенно хихикнув, прошептала: «Ах… Что… дальше, что делать? Я… не знаю… Шифу… Ты научишь меня?» Лицо девушки было пунцового цвета. Ее ясные глаза, обрамленные дрожащими ресницами, сочетали в себе детскую невинность и соблазнительную красоту ослепительной женщины, и от одного лишь взгляда в них самый дисциплинированный духовный практик мог вмиг потерять голову. «А-Янь!» Не в силах больше сопротивляться, Ши Ин решительно притянул ее к себе.* * *
«Куда пропал наследный принц? Император ищет его!» С полудня наследный принц бесследно исчез. Слуги обыскали весь внутренний дворец, но Его Императорского Высочества нигде не было видно. С наступлением ночи поиски наконец добрались до вершины Белой Пагоды. Но едва слуги приблизились к святилищу, как внезапно налетел порыв ветра, и огромное облако из белых перьев пронеслось над храмом, стремительно преграждая путь людям императора. «Божественная птица!» — воскликнули слуги, в ужасе попятившись назад. Это был Чунмин. Он сидел на вершине Белой Пагоды, угрожающе потряхивая перьями, а его кроваво-красных глаза свирепо смотрели на людей внизу. Из горла Священной Птицы вырвался низкий клокочущий звук, который распугал слуг, осмелившихся двинуться к храму. После минутного противостояния Чунмин понял, что настырные люди по-прежнему не хотят уходить. Он вытянул шею, схватил клювом самого ближнего из слуг и швырнул его вниз на ступени! Остальные тут же с воплями поспешили удалиться с вершины Белой Пагоды. У храма на вершине белой башни снова стало тихо. Белоснежная Священная Птица успокоилась, но не улетела, а лишь мирно уселась посреди дороги, ведущей на вершину Белой Пагоды, громко и угрожающе воркуя, как верный сторожевой пес. Если бы кто-нибудь присмотрелся к ее четырем кроваво-красным глазам повнимательнее, то увидел бы, что в этот момент они были наполнены нежной улыбкой. Свечи в храме был погашены, ночь была тихой и спокойной, и даже ветер был ласковым.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 141
Чжу Янь спала на вершине самой высокой точки Юньхуана и видела долгий сон. В нем она вдруг оказалась за южными воротами столицы империи, у бескрайнего Зеркального озера, в котором отражался лунный свет. Огромное озеро казалось призрачным, будто это была иллюзия. Чжу Янь безучастно смотрела на водную гладь и вдруг увидела, как что-то поднимается из глубины и приближается к ней. Сначала она подумала, что это рыба, но при ближайшем рассмотрении это оказалась человеческая фигура. Это… человек Бездны Моря? Чжу Янь была так взволнована, что не удержалась и сделала несколько шагов в озеро. Шлейф ее платья тянулся за ней по поверхности воды, как распустившийся цветок. Озеро было спокойным, безмятежным и удивительно красивым в своей настораживающей абсолютной неподвижности. С высоты казалось, будто Чжу Янь стоит на огромном зеркале, а вокруг нее отражается странная иллюзия. Увидев стоящую в воде Чжу Янь, подводный призрак остановился, развернулся и поплыл обратно. Его длинные аквамариновые волосы струились в воде, словно шелк. «Юань! — воскликнула Чжу Янь. — Это ты?» На мгновение ей показалось, что Чжи Юань, нежный тритон, который был рядом с ней с самого детства и до недавних событий, оглянулся на нее сквозь толщу воды. Его лазурные глаза ласково и успокаивающе посмотрели на стоящую посередине водного зеркала девушку, но он не приблизился к ней, а лишь повернулся и бесшумно скрылся в глубине Зеркального озера. «Юань… Юань! — закричала Чжу Янь и бросилась за ним вброд по воде. — Куда ты?» Она потеряла опору под ногами и провалилась в озеро. Холодная вода хлынула ей в рот и нос, не давая дышать. Чжу Янь отчаянно пыталась всплыть, но ей на голову словно давила чья-то невидимая рука, не позволяя ей подняться на поверхность и увидеть дневной свет. Она больше не могла сопротивляться и ушла вниз под воду. «Сестра», — вдруг негромко произнес кто-то рядом. Кто это? Замутненный разум Чжу Янь внезапно просветлел, и она неохотно открыла глаза и осмотрелась. Наконец в мутной воде рядом с ней возникла пара лазурных глаз, похожих на звезды в тумане. Крошечные тени плавали под водой; тонкие, стройные руки тянулись к ее тонущему телу. «Сумо? — удивленно вскрикнула она. — Это ты?» Ребенок не ответил, но в его глазах была бесконечная тоска и тревога. «Где ты был, маленький паршивец? Я так волновалась!» — Неизвестно откуда у нее взялись силы, чтобы схватить его за крошечную руку, но в тот же миг озеро потемнело, и внезапно завыл ветер! Поднявшиеся вокруг волны вдруг стали кроваво-красными! «Сумо!» Чжу Янь судорожно вздрогнула и проснулась.* * *
После пробуждения ее сердце отчаянно колотилось, и на мгновение ей показалось, что она всё ещё во сне. Открыв глаза, Чжу Янь увидела над собой две пары холодных бесстрастных глаз — одни черные, как чернила, другие — сияющие, как золото. Они смотрели на нее сверху с неописуемым выражением. Это храм на вершине… Белой Пагоды… в Запретном Городе? Чжу Янь мгновенно пришла в себя, вспомнив всё, что произошло вчера. Она густо покраснела, как будто почувствовала себя преступницей, и, схватив занавеску, прикрыла грудь. В храме было совершенно пусто и настолько тихо, что она слышала гул ветра. Где он?.. Потрясенная Чжу Янь вскочила и стала искать Ши Ина в святилище. Но тот исчез бесследно, будто и вовсе не появлялся здесь. Похолодев от страха, Чжу Янь накинула одежду и выбежала из храма. Выйдя на улицу, Чжу Янь изумленно застыла на месте — оказалось, что она спала около пяти или шести часов, а на улице уже была полночь. Луна висела высоко в небе, и ослепительные звезды медленно вращались на небосводе, безмолвно меняя рисунок звездного неба. Возле армиллярной сферы сидел молчаливый человек, окутанный бледным лунным светом. Он сжимал в руке нефритовую пластину и молчал наблюдал за движением звезд. Значит… он здесь? В этот момент сердце Чжу Янь успокоилось. Она хотела окликнуть его, но почему-то почувствовала себя неловко и долгое время не могла сдвинуться с места. Бесстрашная девушка, никогда не боявшаяся ни неба, ни земли, стояла, скованная смущением, не зная, сделать ей шаг вперед или же назад. О чем он думал в одиночестве под звездами? Может быть, он… сожалеет о случившемся? Чжу Янь рассеянно смотрела ему в спину, терзаясь сомнениями, но так и не набравшись смелости шагнуть вперед, робко развернулась обратно. Однако стоило ей это сделать, как сзади внезапно раздался голос: «Куда ты собралась?» Шокированная неожиданным вопросом Чжу Янь вздрогнула, и, переборов желание убежать со всех ног, заставила себя притвориться спокойной и как и в чем не бывало ответила: «Домой! Уже полночь, а я до сих пор не вернулась. Отец, должно быть, волнуется». Всё еще не глядя на нее, Ши Ин сказал упавшим голосом: «Возвращаешься в резиденцию Правителя Чи?» «Угу», — робко и немного опасливо ответила она, склонив голову и не смея взглянуть на него. Она не зная, чего ожидать — остановит он ее или нет? Ши Ин кивнул: «Ты возвращаешься посреди ночи, чтобы твоя семья не узнала, что ты была сегодня здесь?» «Да… не то мне переломают ноги! — ошеломленно ответила она, и тут внезапно поняла, что он пытается сказать. Она горячо закивала, поспешив заверить его: — Не волнуйся! Я никому не расскажу о том, что… что произошло сегодня!» «Вот как? — холодно сказал Ши Ин, слегка изменившись в лице. — И ты хочешь сделать вид, что ничего не случилось?» «А? — Резкость его тона заставила Чжу Янь открыть рот от удивления. — Нет, это не… Но в любом случае, ты можешь не волноваться! Я, я уже пойду…» Она собиралась ускользнуть, но Ши Ин резко обернулся и сказала глубоким голосом: «Ты собираешься вернуться и как ни в чем не бывало выйти замуж за Бай Фэнлиня?» «Я…», — Чжу Янь была так напугана огнем, вспыхнувшем в его глазах, что в страхе попятилась назад, споткнулась, ударилась ногой об основание армиллярной сферы и, ахнув, упала на спину. Ши Ин нахмурился и мгновенно оказался рядом с ней, подхватив ее одной рукой. Чжу Янь была весьма способной и, даже споткнувшись, вряд ли могла бы упасть, но от его прикосновения в голове у нее закружилось, а ноги подкосились, поэтому она действительно упала в его объятия. Ее тело сразу стало слабым и обмякшим, и у нее даже не было сил подняться. Его глаза были совсем рядом, а дыхание колыхало ее волосы. Он был так близко, что Чжу Янь могла рассмотреть под воротником его стройную шею и изящные ключицы. Ее уши горели, а сердце отчаянно колотилось. Все силы покинули Чжу Янь, и она слегка подрагивала в руках Ши Ина. «Что случилось? — Однако он подумал, что она всё еще боится, и холодно сказал: — Но ведь вчера ты была полна решимости? Даже осмелилась прямо в храме…» Он осекся на середине фразы и слегка покраснел. Поддавшись внезапно нахлынувшему порыву и набравшись смелости, Чжу Янь обхватила руками его плечи и прижалась губами к его губам в страстном поцелуе. На этот раз Ши Ин снова был застигнут врасплох и застыл не месте, невольно отпустив руку. Чжу Янь шлепнулась на пятую точку и вскрикнула от боли. Священная птица Чунмин вдалеке недовольно заворковала, закатила все четыре глаза и смущенно отвернулась. «Ладно, хватит, — после нескольких мгновений ступора Ши Ин наконец пришел в себя, протянул руку, помогая Чжу Янь подняться, и спокойно сказал: — Чего ты всё-таки хочешь?» «Я… ничего не хочу. Я… не знаю, что на меня нашло, — пробормотала Чжу Янь и покраснела, опустив голову. — В любом случае, то, что произошло сегодня ночью, случилось по моей собственной воле. Нет, нет, я сама этого хотела! Это тебя не касается». «Не касается меня? — Ши Ин холодно вскинул бровь. — Как это может не касаться меня?» «Не волнуйся! — Чжу Янь, однако, подумала, что он беспокоится о чем-то другом, и успокаивающе похлопала его по груди: — Мы, дети пустынь Диких Земель Запада, безудержные и горячие, не ходим вокруг да около, смело любим и ненавидим, но никогда не навязываемся и не впутываем в свои дела других». Ши Ин слегка нахмурился: «Что ты имеешь в виду?» «Я… имею в виду, — Чжу Янь стиснула зубы и скрепя сердце выпалила: — То, что произошло сегодня, было прежде всего моей собственной глупостью и безрассудством… Я сама прибежала сюда, и не могу винить никого другого. Я никому не расскажу о том, что сегодня случилось, ни матери, ни отцу. Тебе не стоит беспокоиться». Ши Ин слегка вздрогнул и холодно сказал: «Премного благодарен». В его словах прозвучала насмешка, и лицо Чжу Янь побелело. Она почувствовала себя так, будто ее ударили в грудь, и только спустя долгое время прошептала: «Я… не знаю, что со мной случилось, я ведь обещала жить своей жизнью. Но как только я услышала о том, что сегодня утром официально коронуют твою наследную принцессу, я больше не могла ни о чем думать и сразу примчалась сюда…» Она не могла придумать, как закончить фразу, и только чувствовала полнейшее смятение, стыд и горечь в душе. После минутного молчания она стиснула зубы и сказала: «В любом случае, что произошло, то произошло. Давай сделаем вид, что ничего не было! Отец и мать так заботятся обо мне, я не могу снова подвести их». Ши Ин долго молчал, прежде чем сказать: «Теперь ты стала такой рассудительной?» Она не поняла, насмехается ли он над ней или одобряет ее решение, и пробормотала: «Я ведь благородная дама и наследница одного из правящих кланов, я не могу поступать беспечно — ты же сам говорил мне это, верно?» «Верно, — его губы дрогнули в улыбке, и он кивнул: — И всё же, несмотря на это, ты ворвалась сюда и совершила безрассудство». Лицо Чжу Янь мгновенно покраснело, а уши вспыхнули огнем. Ши Ин бросил на нее холодный взгляд, словно не желая продолжать разговор, но Чжу Янь схватила его за рукав: «Но ты всё равно не должен жениться на Сюэин! Это попросту абсурдно! Ты навредишь и ей, и себе! Ты прекрасно знаешь, что ты ей не нравишься, правда?» «Да», — мрачно сказал Ши Ин. Она с отчаянием спросила: «Ты же знаешь, что она беременна от Ши Юя, верно?» «Да». Даже теперь его голос оставался невозмутимым. «Тогда почему ты женишься на ней? — в ярости закричала Чжу Янь, отказываясь верить, что это могло быть его выбором: — Это смешно… Этот брак явно неправильный!» «Какая разница, правильно это или нет, — он смотрел на ее взволнованное лицо и говорил безразличным и спокойным тоном, словно о чьей-то чужой жизни. — У всех нас разные представления о том, что правильно, а что нет. Простые люди вольны сами выбирать, на ком жениться, но я наследный принц Кунсана, поэтому я обязан взять в жены принцессу из Клана Бай — где здесь правильность и неправильность? Что из этого правильно, а что нет?» Ошеломленная Чжу Янь не знала, что сказать. «Что касается меня, — голос Ши Ина был низким и отчетливым, — если я должен выбрать одну из дочерей Правителя Бай, почему бы мне не выбрать ту, которую я считаю более подходящей?» «Подходящей? — изумленно переспросила Чжу Янь. — Ты… считаешь, что Сюэин тебе подходит?» «Да, — Ши Ин бросил на нее взгляд. — Она твоя хорошая подруга. Ты ведь тоже хочешь, чтобы она жила, не так ли?» «Конечно!» — категорично воскликнула Чжу Янь. Он слегка кивнул головой: «Тогда, сделав это, я исполню хотя бы одно твое желание». Чжу Янь была ошеломлена. Ее сердце наполнилось радостью и горечью, и все равно она продолжала спорить: «Но ведь есть много других путей сохранить жизнь Сюэин! Путей, который не будут стоить самопожертвования ей и тебе! Почему ты должен это сделать?» «Потому что есть и другие важные вопросы, например, будущее ребенка в ее утробе, — Ши Ин посмотрел на звездное небо и вдруг вздохнул: — Я в долгу перед Ши Юем, и надеюсь вернуть долг его ребенку… Без этого ребенка род императоров Кунсана прервется после моей смерти». «Почему? — Чжу Янь едва не онемела от изумления. — У тебя ведь рано или поздно появятся собственные дети!» «Не появятся, — отчетливо сказал Ши Ин. — В этой жизни я готов умереть в одиночестве, не имея ни жены, ни детей». Его тон был невозмутимым, но Чжу Янь застыла, словно пораженная громом. «И раз уж мне нужна номинальная императрица, разве не будет идеально иметь еще и номинального наследника? — Ши Ин поднял голову и мрачно посмотрел в небо: — Так почему я не могу жениться на принцессе Сюэин? По всем меркам она самая подходящая для меня из всех дочерей Правителя Бай, не так ли?» Чжу Янь стояла на месте, не в силах ответить, чувствуя, что вот-вот перестанет дышать. Голос Ши Ина был ровным, но в нем чувствовалась бесконечная усталость и отчаяние, отчего тело Чжу Янь сковал жуткий холод. И всё же она не могла возразить. Даже в такой безвыходной ситуации он оставался настолько спокойным! «Нет! — отчаянно закричала Чжу Янь. — Ты не можешь жить так до конца своих дней!» «Что еще мне остается делать? Я могу выбрать только лучший из худших вариантов, — при взгляде на нее брови Ши Ина слегка дернулись, но голос был по-прежнему ровным. — У меня не было выбора, потому что ты не дала мне его». «Я…» Чжу Янь пошатнулась. Внезапная жгучая боль была слишком сильной, и она больше не могла сдерживаться. Горячие слезы одна за другой покатились по ее щекам, она тряслась всем телом, но не могла вымолвить ни слова. «Ты плачешь? — он взглянул на ее выражение лица, и в его глазах промелькнуло недоумение. — Почему?» «Я…» — сдавленно пробормотала она, не зная, с чего начать, и задрожала от напряжения. Ши Ин пристально посмотрел на нее и многозначительно сказал: «А-Янь, я давно сказал тебе, что если ты не хочешь выходить замуж за сына Правителя Бай, я постараюсь отменить вашу помолвку… Но ты настаиваешь на том, что это твое добровольное решение. Даже сейчас, стоит тебе сказать только слово, и я смогу освободить тебя от этого брака. Почему ты не хочешь ничего говорить и отказываешься снова и снова?» «Потому что…» — ее сердце разрывалось на части, и ответ почти слетел с губ, но слова так и остались несказанными. В ее душе боролись сильное чувство и огромная ответственность, съедая ее заживо. Ши Ин терпеливо ждал ее ответа, но слышал лишь завывание ветра высоко в небе. Спустя долгое время он наконец покачал головой и горько рассмеялся. «Хорошо, — он встал и сказал изменившимся голосом: — Раз это твой окончательный выбор, я должен его уважать. Возвращайся во дворец Правителя Чи, пока еще не поздно! Сделаем вид, что мы сегодня не встречались».Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 142
«Я… я…», — дрожа, лепетала Чжу Янь. В ее сердце бушевала яростная битва. «Чунмин! — Ши Ин обернулся и позвал божественную птицу. — Отправь А-Янь назад». Белоснежная священная птица заворковала, лениво похлопала крыльями и, повращав четырьмя глазами, взглянув на хозяина, но затем отвернулась, игнорируя его призыв. «Чунмин!» — свирепо крикнул Ши Ин. Закатив глаза, Божественная Птица Чунмин наконец пронеслась над ним, но развернулась в воздухе и опустилась ему на плечо, уменьшившись до размеров орла. Она многозначительно заворковала, словно рассказывая что-то хозяину. Ши Ин собирался что-то сказать, но вдруг резко изменился в лице, а его взгляд стал грозным. «Что? — он взглянул на божественную птицу. — Ты серьезно?» Священная Птица Чунмин заворковала, лениво закатила глаза, бросила взгляд на Чжу Янь и, взмахнув крыльями, без оглядки улетела с вершины Белой Пагоды, оставив двоих молодых людей наедине. «Погоди!» — Ши Ин бросился к Чжу Янь, которая собиралась спуститься с Белой Пагоды, и потянул ее назад. Чжу Янь вздрогнула и обернулась. Глаза Ши Ина вдруг стали очень странными; в них вспыхнули яркие, похожие на молнии искорки. Его взгляд был полон эмоций и будто горел яростью. Чжу Янь не знала, что ему сказал Чунмин, и невольно сделала шаг назад. «Имеет ли к этому отношение Да Сымин? — внезапно спросил Ши Ин, пристально глядя на нее. — Что он тебе сказал?» «А? — выпалила пораженная Чжу Янь. — Откуда ты… знаешь?» Как только она промолвила это, лицо Ши Ина опустилось, он стиснул зубы и бросил два слова: «Ну конечно». «…» Чжу Янь открыла рот, всё еще не осмеливаясь ничего сказать, но Ши Ин уже вскинул руку и провел пальцем на ее лбу! От кончиков его пальцев исходил свет — это было заклинание чтения мыслей! Но он ведь… пообещал, что больше никогда не будет проникать в ее разум? Чжу Янь сопротивлялась, но не могла противостоять силе его магии, и ей оставалось только беспомощно наблюдать, как он узнает все ее потаенные мысли и секреты, подчиняя ее сознание своей воле. Гнев, стыд и облегчение смешались в ее сердце и вырвались наружу, пролившись слезами из ее глаз. Чжу Янь задрожала всем телом. Ши Ин увидел выражение ее лица и убрал руку. «Да, я обещал тебе, что больше никогда не буду читать твои мысли, — глаза Ши Ина вновь стали спокойными, как будто он усилием воли заставил себя сдержаться, и вздохнул: — А-Янь, я не стану делать этого силой. Лучше расскажи мне сама, что произошло на самом деле. Я знаю, что Великий Прорицатель не стал бы посвящать тебя в таинство Кровной Клятвы Звездной Души, не требуя ничего взамен. У него должны были быть свои условия». На мгновение Чжу Янь заколебалась, но затем покачала головой: «Я… не могу говорить об этом». Рука Ши Ина больно стиснула ее плечо, а в его голосе зазвучал гнев: «Даже сейчас ты отказываешься говорить?» «Я…» — ее губы шевелились, но тысяча слов застряла в комом в горле. «Чунмин только что сказал мне, что когда я умер, Да Сымин несколько дней продержал тебя в храме, — Ши Ин посмотрел на нее серьезным и холодным взглядом. — Связано ли то, что ты делаешь сейчас, с тем, что он сказал тебе тогда?» «…» Чжу Янь содрогнулась всем телом, но не ответила. «Что именно сказал тебе Да Сымин, чтобы довести тебя до такого? — Ши Ин смотрел ей прямо в глаза. — Я вспоминаю, как ты вела себя с момента моего воскрешения до сегодняшнего дня. Это действительно странно и противоречиво. Ты была готова пожертвовать собой, чтобы спасти меня, и всё же вернула мне Нефритовую Кость. Почему?» Чжу Янь яростно дрожала, но все еще сопротивлялась: «Я не могу говорить об этом». «Скажи! — резко выдохнул Ши Ин. — Не заставляй меня!» Она редко слышала от него такой леденящий душу голос. Ее сердце затрепетало, разрываясь на части от бесчисленных непреодолимых эмоций. Внезапно она больше не могла сдерживаться и в слезах прокричала: «Я… я не могу сказать! Я дала клятву! Если я ее нарушу, то из-за этого умрет… умрет много людей!» «…» Ши Ин на мгновение заколебался, но затем как будто всё понял и сказал глубоким голосом: «Пока я здесь, Да Сымин не причинит им вреда». «Нет… Великий Прорицатель очень могущественный, — Чжу Янь подавила всхлип, и ее глаза наполнились страхом: — Я не боюсь смерти. Но… я не могу рисковать жизнями этих людей!» «Каких людей?» — нетерпеливо спросил Ши Ин. Чжу Янь хотела что-то сказать, но резко закусила губу и в итоге просто прошептала: «Эти люди… ты тоже среди них». Ши Ин содрогнулся всем телом и надолго замолчал, затем наконец кивнул и сказал холодным тоном: «Я понимаю. Когда Да Сымин вернется, я расспрошу его обо всём и выясню, что произошло…» После паузы он добавил: «Но до тех пор ты не должна выходить замуж!» Чжу Янь ошеломленно пробормотала: «Но ведь… император уже распорядился выдать меня… за Бай Фэнлиня». «Не беспокойся об этом! — Ши Ин пристально посмотрел на нее и спросил суровым тоном: — Просто скажи мне, чего ты хочешь сама. Ты действительно хочешь выйти за него замуж?» «Нет! — выпалила она. — Но Да Сымин…» Прежде чем она успела закончить, Ши Ин прервал ее: «Не упоминай больше о Да Сымине!» Когда Ши Ин произнес имя старца, в его тоне больше не было уважения, а лицо стало мрачным и глубоким, как темная вода: «Я не знаю, что он должен был сказать тебе, чтобы всё привело к этой ситуации. Но не волнуйся — пока я рядом, он не сможет причинить тебе вреда. Когда он вернется с Пурпурной Террасы, я сведу с ним счеты как положено!» Чжу Янь хотела что-то ответить, как вдруг вдалеке послышались крики. Молодые люди испуганно обернулись и увидели служителей, которые стояли на коленях на лестнице в двух-трех уровнях ниже святилища, не смея двинуться дальше. Они смотрели наверх и звали Его Императорское Высочество. «Что такое?» — нахмурился Ши Ин и подошел к перилам из белого мрамора, чтобы посмотреть вниз на толпу. «Разрешите доложить… Ваше Императорское Высочество! — группу служителей возглавлял управляющий Пурпурным дворцом: — Его Величество Император приказал немедленно найти наследного принца!.. Если вы не объявитесь, придворным отрубят головы!» «…» Ши Ин был слегка удивлен неожиданным приступом жестокости императора Бэймяня. «Тогда тебе нужно срочно возвращаться!» — Чжу Янь хотела еще немного побыть с ним вдвоем на вершине башни, но увидев внизу перепуганных бледных служителей, тяжело вздохнула. Ши Ин оглянулся на нее и кивнул. «Я пойду с тобой», — решительно сказала Чжу Янь, всё еще не желая с ним расставаться, и потянула его за рукав. Взмахнув пальцем, она вывела заклинание невидимости: «Исчезни!»* * *
Далеко за полночь в глубине Павильона Цзычэнь император Бэймянь пробудился от беспокойного сна и с тревогой посмотрел на пустой стул у своей кровати. «Я отправил людей на поиски, — камергер посмотрел на постепенно светлеющее небо снаружи и обеспокоенно сказал: — Его Императорское Высочество… должно быть, отправился на вершину Белой Пагоды к армиллярной сфере, верно? Однако святилище охраняет Священная Птица и не дает никому приблизиться». «Чунмин? — в глазах императора Бэймяня появилось легкое удивление. — Странно». В тишине послышался шелест волочившихся по земле одежд, и кто-то тихо вошел через заднюю дверь, но это был Нин Цин, личный наперсник императора Бэймяня и главный управляющий Павильона Цзычэнь. «Есть кое-что, о чем я должен срочно доложить Императору, — главный распорядитель Пурпурного дворца подошел к кровати императора, спрятав руки в рукава, и нерешительно произнес: — Ваш ничтожный слуга заслуживает смерти за то, что решился нарушить покой Вашего Величества». Император Бэймянь махнул рукой камердинеру, приказывая всем уйти, кашлянул и повернулся к главному распорядителю: «Что… кхм, тебе всё-таки удалось выполнить мой приказ и найти Божественное Кольцо Хоу-ту?» Более двадцати лет назад, когда императрица Бай Янь была низложена и вскоре умерла в холодном дворце, Божественное Кольцо Хоу-ту попало в руки наложницы Цин, которая управляла гаремом. «Ваше Величество, — зная, что император слаб, главный управляющий перешел сразу к делу, — после того, как Цин фэй была казнена по вашему приказу, я немедленно послал своих лучших людей в Павильон Цинхэн, где располагались ее покои, и обыскал его. Но пока что нам не удалось найти Божественное Кольцо Хоу-ту». «Кхе-кхе… — император Бэймянь изменился в лице. — Проклятье! Где же она его спрятала?» «Ваше Величество, не гневайтесь, Божественное Кольцо Хоу-ту рано или поздно будет найдено, однако… — главный распорядитель внутреннего дворца сделал паузу и сказал: — Во время обыска в Павильоне Цинхэн случайно обнаружилось секретное письмо, которое было недавно отправлено из-за пределов дворца». «Секретное письмо? — император Бэймянь озадаченно кашлянул. — Она переписывалась с Правителем Цин?» «Нет. Это-то и странно, — главный распорядитель понизил голос и с серьезным лицом сказал: — Это письмо… из резиденции Правителя Бай». «Что? — изумленно засипел император Бэймянь. — Из резиденции Правителя Бай?» Правители Бай и Цин были давними заклятыми врагами. Как же получилось, что в доме Правителя Бай кто-то плел интриги с Цин фэй? «Я допросил юную служанку, которая передала послание, и она подтвердила, что тайное письмо действительно пришло из резиденции Правителя Бай. Она получила взятку в десять тысяч золотых батов и, рискуя жизнью, доставила послание Цин фэй, но та была убита по приказу Вашего Величества раньше, чем успела ответить, — главный управляющий достал из кармана письмо и почтительно протянул его императору: — Дело настолько важное, что я не осмелился узнать содержание письма и поспешил сюда, чтобы попросить Ваше Величество прочитать его лично». Император Бэймянь протянул иссохшую руку, поднес письмо к глазам и вздрогнул — конверт был подписан красивым почерком, явно женской рукой, мягкой и слабой. Печать из сургуча все еще была нетронута. Главный распорядитель Пурпурного дворца сообщил: «По словам служанки Павильона Цинхэн, это письмо было доставлено во дворец около полудня в день казни Цин фэй, поэтому его еще никто не вскрывал». «О», — задумчиво произнес император Бэймянь, не понимая, какие могут быть дела у женщин из резиденции Правителя Бай с наложницей Цин. Однако, вынув письмо из конверта и прочитав его, император Бэймянь резко переменился в лице и закашлялся! «Ваше Величество! — испуганно вскрикнул главный распорядитель. — Вы… в порядке?» Что же такого было в этом письме, что привело императора в такую ярость? «Это же… это… Кхе-кхе-кхе! Проклятье! — император Бэймянь смял письмо в комок и закашлялся так сильно, что всё его тело изогнулось дугой, а лицо посинело. Лишь спустя долгое время он нашел в себе силы успокоить дыхание и спросить распорядителя: — Ты читал это письмо?..» Главный управляющий внутреннего дворца в изумлении опустился на колени: «Это письмо пришло из странного источника, откуда у вашего подчиненного взялась бы смелость открыть его и прочитать без разрешения? Разумеется, при первой же возможности он предстал перед императором и передал письмо лично Его Императорскому Величеству». «Что ж… — резко выдохнул император Бэймянь, испытующе глядя на своего давнего наперсника, и наконец медленно кивнул: — Ты всегда был осторожен… Считай, что в этот раз это спасло тебе жизнь». Главный распорядитель почувствовал, как по его спине опускается холод, словно острие клинка, скользнувшее вниз по телу. Император Бэймянь холодно сказал: «Об этом письме не должно быть никому известно, это ясно?» «Да», — удивленно сказал главный распорядитель внутреннего дворца, но не осмелился расспрашивать. «Также, все кто… Кхе-кхе, все, кто прислуживал Цин фэй в Павильоне Цинхэн, включая ту служанку, что передала письмо, все должны умереть, — слабо кашлянул император Бэймянь. — Никто не должен остаться». «Слушаюсь». Главный распорядитель ошеломленно кивнул. На протяжении многих лет император Бэймянь развлекался день за днем, пил и предавался утехам, но он не был жестоким и кровавым правителем — неужели приближающаяся смерть могла так его изменить? Или всё это из-за того, что написано в этом злосчастном письме? «Ступай», — император Бэймянь махнул рукой, ничего не объясняя. Когда в комнате больше никого не осталось, император Бэймянь снова развернул смятое письмо и медленно перечитал его. Его брови опустились к переносице, а дыхание стало частым и прерывистым. Яростные эмоции рвались из его ослабевшей груди, заставляя умирающего старика беспокойно метаться по кровати. «Возмездие… возмездие! — хрипло пробормотал император Бэймянь, изо всех сил стукнув кулаком по кровати, и позвал стоявшего снаружи камердинера сердитым тоном: — Скорее! Кхм… скорее найди мне наследного принца и приведи его сюда! Если не найдете его сейчас же… Вы все сдохнете, как собаки!» «Слушаюсь». Камердинер никогда прежде не слышал такого сурового тона императора и, перепугавшись, спешно удалился. Император Бэймянь яростно закашлялся и откинулся на спинку дивана. Голова кружилась всё сильнее, он едва дышал, но не хотел просто беспомощно лежать в постели. Его затуманенный безучастный взгляд упал на роскошный бронзовый светильник на дереве. Его яркое пламя танцевало и мерцало во тьме, отбрасывая тени, создававшие мириады иллюзий. В этот миг перед глазами императора, словно перед смертью, пронеслись все события его жизни: дива Цюшуй, императрица Бай Янь, наложница Цин, двое его сыновей, шесть глав правящих кланов, бесчисленная свита, придворные и слуги… Покачиваясь, призраки один за другим проплывали в его сознании и исчезали, словно свет угасающей на ветру лампы. Как всё дошло до этого? Он… сам сделал это всё с собой? Через некоторое время снаружи раздались звуки шагов. Император Бэймянь вздрогнул, подумав, что это вернулся Ши Ин, и собрался с силами для долгого разговора, но привратник доложил: «Ваше Величество, Правитель Бай просит аудиенции». Император Бэймянь был ошеломлен: Правитель Бай? Было раннее утро[166], еще даже не рассвело, почему же Правитель Бай явился во дворец один в столь неожиданный час? Может быть… он тоже узнал о том, что было написано в секретном письме, и поспешил сюда? В таком случае… не будет ли… Император Бэймянь прохрипел сквозь кашель: «Проси».Перевод на русский: Fotini Редактирование: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 143
Несколько мгновений спустя в императорские покои вошел Правитель Бай, поприветствовав Его Величество через прозрачный опущенный занавес. Его слова были почтительными, но по лицу было видно, что он говорит неохотно. Император Бэймянь медленно произнес несколько слов вежливости, неудержимо кашляя и глядя на лицо главы Клана Бай с хорошо скрываемой тревогой. Правитель Бай сказал пару слов в ответ через занавеску и наконец спросил: «Почему нигде не видно наследного принца? Разве он не должен заботиться об отце?» Наконец-то он заговорил о Ши Ине? Голос императора Бэймяня не дрогнул: «Он не отходил от моей постели много дней, и сейчас я отправил его уладить кое-какие дела». «Наследный принц… отправился расследовать похищение Нефритовой книги и разобраться со вчерашним дерзким и самонадеянным мятежником, не так ли? — на лице Правителя Бай внезапно появилось появилось выражение стыда, и он спешно подобрал одежды и пал ниц перед императором: — Некомпетентность охраны Правителя Бай опозорила средь бела дня императорского посланника, который пришел даровать брак!» «Кхе-кхе», — император Бэймянь закашлялся и изменился в лице. Правитель Бай низко поклонился и продолжил свою речь: «Принцесса Сюэин получила высочайшее благословение от Императора, но неожиданно с ней приключилось несчастье — коварныепреступники выкрали не только Нефритовую книгу, но и дарованную принцессе Его Императорским Высочеством нефритовую подвеску. Мое сердце кипит от стыда и негодования, и я не мог спать ночью, поэтому пришел сюда, чтобы просить Ваше Величество наказать меня!» «Вот как… — услышав его слова, император Бэймянь почувствовал внезапное облегчение и пробормотал: — Так значит… ты пришел ко мне рано утром по этому делу?» Правитель Бай застыл в изумлении, не понимая, почему Император задает такой вопрос. Вчера у самых ворот резиденции Бай случилось серьезное и постыдное происшествие — императорский посланник был ограблен, а Нефритовая книга похищена. Правитель Бай так переживал, что не спал всю ночь, и примчался в Пурпурный дворец ни свет ни заря, чтобы загладить свою вину перед Императором. Но почему Его Величество так странно отреагировал? «Значит, это так… — произнес император Бэймянь и тут же спохватился. Он молча отложил письмо, которое держал в руке всё это время, и спросил: — Значит, кроме Нефритовой книги, была выкрадена еще и нефритовая подвеска?» Правитель Бай поспешно поклонился: «Этот негодяй имел наглость ворваться в покои Сюэин и украсть нефритовую подвеску!» «Вот как? — к удивлению Правителя Бай, император Бэймянь не стал спрашивать о местонахождении преступника, а лишь обеспокоенно спросил: — Принцесса Сюэин не пострадала? Она нездорова, кхм… С ней не должно ничего случиться». Правитель Бай поспешно сказал: «Благодарю за заботу, Ваше Величество. Сюэин лишь слегка испугалась, с ней не случилось ничего серьезного». «Что ж… Это хорошо, это хорошо, — император Бэймянь с облегчением вздохнул, и в его тусклых глазах вспыхнул свет. Он о чем-то задумался, затем взмахнул рукой и сказал слабым голосом: — Можешь встать». «Ваше Величество, я не смею, — Правитель Бай распростерся на полу. — Прошу Императора назначить мне наказание!» «В чем преступление быть обворованным?.. Кхе-кхе, — закашлялся Император Бэймянь. — После такого происшествия у ног Сына Неба, логично, что… кхе-кхе, больше всех виноват я, верно? Я плохо управлял страной…» «Его Величество Император слишком строг к себе! — поспешно склонил голову Правитель Бай. Белый Король поспешно склонил голову: — Это всего лишь какой-то негодяй. Я уверен, что Его Высочество наследный принц вскоре его поймает. Возведение на престол наследной принцессы является важным делом для страны, поэтому мы не можем медлить…» Он хотел вежливо напомнить императору, что тому следует как можно скорее повторно отправить своего посланника для вручения Нефритовой книги, однако император Бэймянь вдруг нахмурился и сказал: «Исчезновение Нефритовой книги и нефритовой подвески средь бела дня, кхе-кхе… Это дурной знак. Думаю, нам следует повременить с этим браком». «Что?» — изумленно застыл Правитель Бай. Что хочет сказать император? Неужели он… пытается найти способ аннулировать брак? «К счастью, официальная коронация наследной принцессы еще не состоялась, — прерывисто закашлял император Бэймянь на кровати, однако его голос был таким же решительным. — Подождем… подождем возвращения Великого Прорицателя и попросим его узнать волю богов, а затем вернемся к этому вопросу и подумаем еще раз, кого назначить наследной принцессой. Что думаешь, любезный Правитель?» «Я…» — Правитель Бай не ожидал услышать такое от императора и потрясенно застыл на месте, полный страха и гнева. Брак императора нерушим, как можно отступиться? Может быть, император изначально был недоволен этим браком, и теперь воспользовался моментом, чтобы оспорить решение? Подумав об этом, Правитель Бай внезапно вздрогнул: может ли быть, что таинственный человек, который внезапно выкрал Нефритовую книгу и нефритовую подвеску средь бела дня, на самом деле действовал по приказу императорской семьи? Однако, Правитель Бай, как и все, был себе на уме. Несмотря на то, что он был глубоко потрясен и полон сомнений, на его лице не было ни малейшего намека на недовольство. После секундного замешательства он лишь поклонился и сказал: «Слова Императора мудры, мы должны не спеша обдумать этот вопрос». «Кхе-кхе… Не пойми меня неправильно, — кашлянул император Бэймянь, мягко утешая недовольного правителя. — Клан Бай всегда был мощью Кунсана и опорой нации… Из поколения в поколения императриц выбирали среди принцесс Клана Бай. Так было, кхм, и так будет. Просто…» Император Бэймянь сделал паузу и многозначительно сказал: «Просто Сюэин не подходит». Сердце Правителя Бай подпрыгнуло, когда он понял, что хочет сказать император. Должно быть, он намекает на роман между Сюэин и Ши Юем? Подумав об этом, Правитель Бай осторожно произнес: «Когда Император сказал, что Сюэин нездорова, он имел в виду, что она была слабой и болезненной с ранних лет? Я и сам чувствую, что ей не следовало бы продолжать императорский род. Но Его Императорское Высочество непреклонен и заинтересован именно в ней…» «Решение о возведении на престол наследной принцессы лежит на мне, а не на наследном принце, — слегка упавшим голосом сказал император Бэймянь и коротко добавил: — Ступай… кхе-кхе, ступай и успокой Сюэин… Отправь ее во дворец на несколько дней, чтобы не слишком расстраивать». «Слушаюсь». Правитель Бай не осмелился больше ничего сказать, но в его глазах сверкнул гнев. Уже у двери он остановился и оглянулся на императора Бэймяня. Он увидел умирающего старика, беспомощно полулежащего среди расшитых золотом покрывал. Лицо императора было бескровным, а выражение непроницаемым. Наследный принц Ши Юй исчез, Правитель Цин собирался поднять восстание, и весь Кунсан был весьма нестабилен. Что себе думает этот умирающий император в такой момент? Правитель Бай удалился, и император Бэймянь закрыл глаза. Когда служители подумали, что старик снова заснул, занавеска рядом с кроватью императора отодвинулась, и из боковой комнаты медленно появилась стройная, бледная и изящная, как нефрит, фигура. Человек подошел к императору и слегка поклонился: «Отец ищет меня?» Император Бэймянь с удивлением открыл глаза, которые едва успел сомкнуть. Прошел целый день с момента исчезновения наследного принца, а когда он вернулся, его одежды были по-прежнему безупречно белоснежны, и он выглядел в точности так же, как и вчера. Император Бэймянь бросил на сына напряженный взгляд и поднял руку. Слуги поняли приказ императора и немедленно удалились. В комнате остались только двое — отец и сын. Наступила тяжелая тишина, в которой было слышно только слабое затрудненное дыхание императора, похожее на шум ветра, эхом отдающийся в пустом коридоре. Император Бэймянь не спросил наследного принца, где он был прошлой ночью, а лишь прикрыл глаза и устало сказал: «Ты… кхм, ты слышал, что я только что сказал Правителю Бай?» «Да», — кивнул Ши Ин. Император Бэймянь помрачнел: «Я отменил твою помолвку с Сюэин». Ши Ин помолчал мгновение и сказал: «У твоего сына нет мнения на этот счет». «Нет мнения… Ха, вот как? Нет мнения! — император Бэймянь вдруг недобро усмехнулся, поднял руку и с грозным криком бросил какой-то предмет в лицо Ши Ину: — Посмотри… Кхе-кхе… Посмотри, что ты наделал!» Всё произошло очень внезапно, и Ши Ин не ожидал, что его отец придет в такую ярость, поэтому слегка изменился в лице, но не стал уворачиваться. «Не бейте его!» — внезапно прозвучал голос из пустоты. Раздался щелчок, и брошенный в Ши Ина предмет разлетелся на мелкие куски, не успев коснуться лица наследного принца! «Прекрати! — Ши Ин мгновенно вскинул руку и оттащил другого человека назад, негромко бросив: — А-Янь, не надо грубостей». Заклинание невидимости разрушилось. Из пустоты возникла девушка в красном платье и встала перед Ши Ином, загородив его собой, словно защищала его от врага. В глубине Пурпурного дворца стало тихо, лишь мелкие клочки бумаги кружили в воздухе, как снежные хлопья в небе — брошенным в лицо Ши Ину предметом было перехваченное тайное послание! «Кхм… Это ты? — Император Бэймянь взглянул на девушку, появившуюся из-за спины Ши Ина, и удивление на его лице постепенно спало. В уголках его сухих губ вдруг промелькнул намек на улыбку. — Я узнал тебя… Ты, кхе-кхе, ты ведь юная принцесса Клана Чи, не так ли?» Чжу Янь тихо проследовала за Ши Ином в императорские покои под заклинанием невидимости, но, увидев гнев императора, испугалась, что Шифу может пострадать, и бросилась на его защиту. Когда она поняла, что в Ши Ина полетел всего лишь листок бумаги, она смущенно застыла на месте, широко раскрыв глаза и ничего не говоря. При виде ее ошарашенного лица император Бэймянь не смог сдержать улыбки: «Значит, кхе-кхе, прошлой ночью Ин был с тобой? Где вы были?» «Я… я…» — пролепетала Чжу Янь. В этот момент она была настолько смелой и прямолинейной, насколько могла, но на самом деле ей было ужасно неловко. Она невольно бросила на Ши Ина умоляющий о помощи взгляд. Ши Ин схватил ее за запястье, осторожно притянул к себе, посмотрел на императора Бэймяня и спокойно и коротко ответил: «Она была со мной». Что? Он прямо признался в этом отцу? Лицо и шея Чжу Янь густо покраснели. Не смея даже поднять голову, она схватила Ши Ина за рукав и спряталась за ним, боясь взглянуть на лежащего в постели императора. «Значит, вы двое… действительно… — император Бэймянь внимательно посмотрел на молодых людей. Его лицо внезапно изменилось, и он неожиданно улыбнулся: — Хорошо… хорошо! Кхе-кхе… очень хорошо!» Умирающий старик вдруг разразился неожиданно радостным и счастливым смехом. Изумленная Чжу Янь в растерянности взглянула сначала на императора, затем на Ши Ина. Но отец и сын лишь молча смотрели друг на друга. Один был оживленным, а другой — спокойным и неподвижным, и оба не обращали на нее внимания. Спустя какое-то время император Бэймянь наконец перестал смеяться сквозь кашель, искоса взглянул на своего первенца и сказал: «Что ж… я собирался хорошенько тебя отругать, кхе-кхе… Но, похоже, в этом больше нет надобности. Кажется, даже в мой смертный час этот мир продолжает удивлять меня неожиданными событиями…» Император Бэймянь снова повернулся к девушке в красных одеждах и долго рассматривал ее с задумчивой улыбкой в уголках рта, затем кашлянул, взглянул на Ши Ина и сказал: «Так и быть. На сей раз я пощажу тебя ради нее». Чжу Янь возмутилась: «Он не сделал ничего плохого, почему щадить?» «Кхм… Что? Ты еще не вышла за него замуж, а уже так его опекаешь? — вскрикнул император Бэймянь, сердито глянув на девушку. Он кашлянул и указал на разбросанные по полу клочки бумаги: — Посмотри, что он наделал! Если бы… кхм… если бы главный распорядитель не показал мне это письмо, я бы до сих пор ни о чем не знал!» «Письмо?» — Чжу Янь непонимающе уставилась на кусочки бумаги под ногами. Ши Ин слегка нахмурился и взмахнул рукой. Обрывки бумаги взлетели в воздух и собрались в его ладони, мгновенно сложившись обратно в целый лист. Он бросил лишь один взгляд на письмо, и его лицо помрачнело. Да, это был почерк принцессы Сюэин! Отчаявшаяся принцесса Клана Бай не подозревала об опасных событиях, которые происходили в Пурпурном дворце, и написала Цин фэй письмо с просьбой о помощи! Однако она не знала, что наложница Цин сама была в трудном положении и не могла защитить даже себя. В конце концов, письмо было изъято главным управляющим и попало в руки императора. Ши Ин просмотрел содержание письма, нахмурился и взглянул на отца.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 144
«Принцесса Сюэин… на самом деле беременна ребенком Ши Юя! — император вытянул дрожащий палец в сторону Ши Ина и хрипло прошептал: — И ты думал утаить от меня такую важную вещь?» Что? Император… обо всём знает? Чжу Янь был поражена, не зная, что сказать. Однако выражение лица Ши Ина было всё таким же безразличным. Наследный принц разжал пальцы, и обрывки бумаги рассыпались по полу. В императорских покоях воцарилась долгая тишина; казалось, даже воздух застыл неподвижно. «Поэтому ты выбрал ее в качестве наследной принцессы, Ин? — заговорил наконец император Бэймянь, взглянув на своего первенца глазами, полными смешанных эмоций. — Ты сказал, что я недооценил тебя… Кхм, и это правда. Ха… Я и подумать не мог, что ты окажешься настолько великодушным, чтобы принять принцессу с ребенком!» Император Бэймянь был вне себя от ярости. Его тон был глухим и суровым, но Ши Ин только молча терпел гнев отца и ничего не говорил. Встревоженная Чжу Янь хотела вступиться за Шифу, но не знала, как возразить, и ее губы лишь дернулись в беззвучном протесте. «О чем ты думал? — император Бэймянь стукнул кулаком по краю кушетки и прорычал: — Ты хотел взять к себе мать с ребенком и воспитать ее дитя как собственного наследника? Ты не боишься, что этот ребенок вырастет и убьет тебя из мести?» «Зачем мстить? — не удержалась Чжу Янь. — Он ведь не убивал Ши Юя!» Что? Слегка ошеломленный император Бэймянь взглянул на сына. Однако Ши Ин не стал оправдываться, а просто сказал: «Убить меня из мести? Для Кунсана будет благословением, если у этого ребенка окажутся такие способности». «Ты…», — император Бэймянь был настолько возмущен, что ядовито улыбнулся и зашелся в яростном кашле. «Ваше Величество, вам нужно отдохнуть! — испуганно выкрикнула Чжу Янь, опасаясь, что хрупкий старик задохнется. Она бросилась к нему и осторожно похлопала его по спине: — Не говорите так много… Успокойтесь, успокойтесь. Хотите, я позову лекаря, чтобы он осмотрел вас?» Не обращая на нее внимания, император Бэймянь взглянул на сына убийственным взглядом и сурово кашлянул: «В общем, принцесса Сюэин ни в коем случае не должна стать наследной принцессой! Кхе-кхе… Иначе как это будет выглядеть? Это просто неслыханно! Даже думать не смей об этом браке! Я… я отменяю его!» «Хорошо, — неожиданно легко согласился Ши Ин. — Я не против». Император Бэймянь был удивлен, что не встретил сопротивления от наследного принца, и удивленно спросил: «Почему ты вдруг… передумал? Ты случайно не намерен теперь убить Сюэин и ее ребенка?» «Конечно, нет, — холодно ответил Ши Ин. — Не волнуйся, я позабочусь о них». Император Бэймянь многозначительно посмотрел на сына: «Это хорошо. В конце концов, это дитя тоже наследник императорской крови… Надеюсь, ты действительно великодушен и не будешь слишком жесток к одинокой матери с ребенком». Прежде чем Ши Ин успел что-то сказать, Чжу Янь не выдержала и вмешалась: «Поверьте, Шифу уж точно не такой человек, обещаю!» «Обещаешь? — император Бэймянь повернул голову и посмотрел на юную девушку. После небольшой паузы он подозвал ее к себе рукой: — Дитя… кхе-кхе… Подойди ко мне». Чжу Янь вздрогнула и посмотрела на стоящего рядом Ши Ина. Его лицо было безучастным, и на нем не было ни намека на возражение. Тогда девушка осторожно прошла вперед и остановилась в паре шагов от кушетки императора. Император Бэймянь пристально посмотрел на девушку в ярком свете лампы. Его взгляд медленно изменился, и старик тихо вздохнул: «Она действительно яркая и прекрасная, как солнце… Неудивительно… Кхм, неудивительно, что ты так понравилась живущему в вечном мраке Ину… Девочка, он хорошо к тебе относится?» Чжу Янь покраснела и торопливо кивнула: «Хорошо, очень хорошо!» «Подойди ближе», — император Бэймянь снова подозвал ее рукой. «…» Чжу Янь осторожно сделала еще шаг вперед, приблизившись почти к самому краю императорского ложа. Она не понимала, чего от нее хочет император, и ее сердце выпрыгивало из груди. Император Бэймянь взглянул на нее и прошептал: «Наклонись». Испуганная Чжу Янь покорно опустила голову. Но она почувствовала лишь легкое скольжение в волосах, и в тот же миг ее голову окутал странный мерцающий свет. «Нефритовая Кость?» — задыхаясь, воскликнула Чжу Янь, проведя рукой по волосам. «Она твоя. — Это простое действие лишило императора последних сил. Умирающий старик откинулся на кушетке и прокашлял: — Береги… ее». Ошеломленная Чжу Янь поняла, что император Бэймянь официально признал ее. Ее сердце наполнилось невыразимым счастьем, и она лишь стояла, молча поглаживая Нефритовую Кость в волосах, и не могла ничего сказать. Император Бэймянь посмотрел в сияющие глаза юной девушки, и в его мутных старческих глазах мелькнула довольная улыбка. Он кашлянул и сказал: «Кхе-кхе… Относитесь друг к другу хорошо и перестаньте препираться». «Я… как я смею с ним препираться… Я боюсь его до смерти, — пробормотала Чжу Янь и бросила на Ши Ина быстрый взгляд: — Он так страшен в гневе! Хорошо, если он не ударит меня…» «Что? Он всё еще смеет бить тебя? — улыбка мгновенно слетела с лица императора Бэймяня. — Если он посмеет еще хоть раз ударить тебя…» Его голос оборвался на полуслове. Император слабо улыбнулся и рухнул на кушетку. Ши Ин бросился к нему с криком: «Отец!» Ошеломленная Чжу Янь увидела, как Ши Ин изменился в лице, схватил императора Бэймяня за тонкое запястье и проверил пульс. Из пальцев наследного принца заструилось слабое голубое свечение, быстро расползаясь сначала по иссохшей руке старика, а затем и по всему его телу. Чжу Янь узнала заклинание удержания душ — высшую магическую технику Цзюи, которая требовала невероятных затрат духовной энергии. Но даже когда заклинание окутало всё тело старика, она увидела, как три души хунь и семь душ по вышли из семи отверстий[167] императора Бэймяня и стали медленно угасать! «Нет… не делай этого, — голос императора Бэймяня был дрожащим и слабым, как пламя свечи на ветру, а его тело подергивалось в агонии: — Мое время уже давно пришло. Я слишком долго задержался в этом мире…» Однако Ши Ин упрямо отказывался отпускать отца и продолжал использовать магию, которая быстро истощала его духовные силы: «Страна в опасности. Главное дело еще не завершено, ты должен держаться». «Кхе-кхе… Я больше не могу этого выносить… — пробормотал император Бэймянь. Его тело тряслось мелкой дрожью, а глаза медленно тускнели. — Я хотел… дождаться возвращения Да Сымина… К сожалению… кхе-кхе-кхе, у меня больше не осталось времени». «Время еще есть, — холодным и решительным голосом сказал Ши Ин. — Тебе надо держаться». «Не… нужно, — пробормотал император Бэймянь. Его тело задергалось в конвульсиях, а конечности стали холодеть. — Это… слишком мучительно… Моя энергия ян[168] давно иссякла, но душа всё еще влачит существование в этом мире… Каждая минута — это пытка… Я не хочу больше страдать». Пальцы Ши Ина дрогнули. Он молчал, но в его глазах что-то изменилось. Лежащая в его ладони рука была старой и иссохшей, настолько легкой, что казалось невесомой. Она отчаянно дрожала, выдавая мучения умирающего императора — такие жуткие, что любой человек потерял бы волю к жизни. Как мог старик в преклонном возрасте выдержать такую боль? «Ин, я скоро… встречусь с твоей матерью… — вздохнул умирающий император, — и буду молить ее о прощении. Но… что насчет тебя? Ин, ты простишь меня?» Ши Ин вздрогнул и побледнел, но ничего не ответил. Чжу Янь увидела глаза старика, полные мольбы, и ей стало не по себе. Она порывалась ответить за Ши Ина, но всё же решать было ему. Она сдержалась и осталась стоять в стороне, поджав губы и наблюдая за отцом и сыном. «Кстати, есть еще кое-что…, — с трудом произнес император Бэймянь, изо всех сил озвучивая последнюю просьбу. — После моей смерти… похорони нас с Цюшуй рядом». Ши Ин посмотрел на умирающего отца, и его руки тоже слегка затряслись. С самого детства он совершенствовал силу духа и упорно тренировался, чтобы усмирить свое сердце и сделать его холодным и безмятежным, как водная гладь. Он думал, что ничто в этой жизни уже не способно потревожить его душу. Человек, лежащий перед ним, был виновен в трагедии жизни его матери и его собственной. Он бросил свою жену еще в молодости, и в конце своей жизни всё равно хотел лежать рядом с этой русалкой. Этот человек нисколько не сожалел о своем выборе. Стоит ли его прощать? Не выдержав долгого молчания, Чжу Янь протянула руку и осторожно положила ее на плечо Шифу, с удивлением почувствовав, что Ши Ин трясется мелкой дрожью. «Как пожелаешь», — прошептал наконец он. Император Бэймянь задрожал, и внезапно из уголка его глаза выкатилась слеза. Он поднял иссохшую руку и судорожно сжал запястье сына. Его голос становился все тише и слабее, и старику пришлось едва ли не прошептать на ухо сыну, чтобы тот его услышал: «Когда… вернется Да Сымин… Кхм, передай ему… что мне жаль… что я не дождался его». Ши Ин слегка кивнул и больше ничего не сказал. Возможно, это была лишь иллюзия, но Чжу Янь показалось, что она увидела в его глазах хрустальный влажный блеск. Она стояла, затаив дыхание, чувствуя, как ее сердце сжимается. Император Бэймянь затих, затем снова зашелся в судорожном кашле. Его тело сжалось в комок; казалось, еще немного, и он выплюнет свои легкие и сердце. Ши Ин схватил отца за запястье, но затем остановился и медленно отпустил его руку. Император Бэймянь издал последний вздох, и его души, не сдерживаемые больше магией Ши Ина, разлетелись во все стороны. Налетел внезапный ветер, и покинувшие тело души поднялись в воздух, словно мерцающие звезды, и унеслись прочь. Чжу Янь громко ахнула и замолчала, изо всех сил стараясь держать себя в руках. Однако Ши Ин не стал дожидаться, пока его отец закроет глаза. Он решительно встал и не оглядываясь вышел из императорских покоев, словно хотел от чего-то убежать. Почему он… ушел в такой момент? Чжу Янь хотела броситься за ним, но не могла спокойно смотреть, как старик умирает в одиночестве, и всё-таки осталась у смертного одра императора. «Цюшуй…» — прошептал император Бэймянь свое последнее слово в наступившей тишине. Имя женщины, которую он любил всю свою жизнь, до конца жизни оставалось высеченным на его сердце. Чжу Янь в оцепенении смотрела, как дыхание императора Бэймяня медленно останавливается, и на миг ее сердце перевернулось. Ей безудержно хотелось закричать — это и есть круговорот рождения и смерти? Неужели ей придется однажды в будущем точно так же проводить собственных отца и мать? Как бы сильно она не желала этого избежать, она ничего не могла с этим поделать. Цикл жизни и смерти, как и приливы и отливы, — поток непреодолимой силы.* * *
Эта долгая ночь казалось вечностью. Пока взошло солнце, кого-то уже не стало перед рассветом. Вскоре пришел слуга подавать завтрак, и, обнаружив императора Бэймяня мертвым, тут же в панике убежал оповестить всех о кончине Его Величества. Спрятавшаяся за занавеской Чжу Янь увидела, как в покои императора влетел главный распорядитель в окружении помощников, вздохнула и незаметно покинула шумный внутренний дворец. Она обнаружила Ши Ина в храме на вершине Белой Пагоды. Он в одиночестве стоял на коленях у статуи божества и, сложив ладони, читал молитву. В храме было пусто. С потолка через прозрачные арки падали лучи солнца, наполняя святилище мерцающим золотистым светом до самых дверей. По ту сторону бездонного моря света на нее молчаливо взирали внушающие благоговейный трепет статуи Богов-Близнецов. Чжу Янь тихо взглянула сквозь развевающуюся занавеску на фигуру в белых одеждах, стараясь не издавать ни звука, чтобы не потревожить человека. Как давно это было? Десять лет назад? В тот день, когда юный жрец, совершенствовавшийся в долине у подножия горы Цзюи, получил известие о смерти матери, он удалился медитировать в пещеру, но не сумел сдержать своих внутренних демонов. Он плакал от горя и злости, разбивая руки в кровь о каменные стены, и даже чуть не убил по ошибке свою ученицу. Но на этот раз, став свидетелем смерти отца, он смог обрести покой. Прошло много лет. Выросла не только Чжу Янь, но и ее Шифу стал намного взрослее… Чжу Янь вздохнула, осторожно подошла к нему, опустилась на колени рядом, и сложив ладони, начала повторять вместе с ним Мантру Загробной Жизни. Долгие мелодичные звуки лились по храму, словно потоки воды. Белая Пагода Запретного Города молчаливо возвышалась над Юньхуаном. Глубокие и безмолвные глаза Богов-Близнецов безмятежно смотрели на двоих молодых людей, склонившихся в молитве. Прочитав сотый цикл Мантры Загробной Жизни, Ши Ин встал, молча развернулся и направился к выходу из храма. С тревогой в сердце Чжу Янь бросилась за ним и прошептала: «Как ты?» Ши Ин ничего не ответил, но что-то изменилось в его лице, заставив Чжу Янь вздрогнуть от удивления. Не дожидаясь, пока она заговорит снова, Ши Ин внезапно развернулся и посмотрел на нее. Увидев его глаза, Чжу Янь мгновенно забыла всё, что собиралась сказать. «А-Янь», — внезапно шепнул Ши Ин, протянул к ней руки и заключил ее в объятья! «…» Ее разум помутился. Все слова вылетели у нее из головы, и она просто прижалась к его груди, не смея шевельнуться. В храме стало так тихо, что она слышала биение его сердца, которое, вопреки внешнему спокойствию Ши Ина, колотилось так бешено, что, казалось, вот-вот вырвется из тела. Не удержавшись, Чжу Янь посмотрела ему в глаза и застыла от изумления. Он плакал. Его лицо было спокойным и неподвижным, только слезы струились по щекам, растворяясь в дневном свете. Второй раз в жизни Чжу Янь видела его в слезах. Она вздрогнула, и всё внутри нее сжалось от боли. Она хотела что-то сказать, но промолчала, и, крепко обхватив его спину руками, прижалась головой к его сердцу. Слова были не нужны. Она помнила его молчаливым и одиноким юношей, но не ожидала, что он останется таким и во взрослой жизни. Человек, которого в детстве бросила семья, заточенный в глубокой долине, спустя много лет сумел вновь обрести тепло, которого ему так не хватало, лишь для того, чтобы так быстро лишиться его вновь. Сколько счастливых дней было в его жизни за эти двадцать с лишним лет? Она не удержалась и выпалила: «Не бойся! Даже если твоих отца и матери больше нет, у тебя есть я! Я… буду с тобой всегда». Это было обещание, данное перед ликом Богов-Близнецов. Глаза девушки засияли, как звезды. В этот момент под синим небом на вершине Белой Пагоды Запретного Города Ши Ин крепко сжал юную прекрасную принцессу в объятьях. Ее тело было таким маленьким и нежным, но Ши Ину казалось, что пока он держит это хрупкое создание в своих руках, он может бороться даже с неумолимым временем. Чжу Янь не осмеливалась ничего сказать и лишь слушала стук сердца Ши Ина, прижавшись к его груди и нежно поглаживая его по спине.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 145
Ши Ин долгое время молчал. Его сердцебиение постепенно успокаивалось. Он взглянул на Чжу Янь, и в его глазах промелькнули сотни эмоций. Затем он вдруг сказал: «Нам нужно вернуться и отменить наши помолвки!» «А?» — спросила пораженная Чжу Янь. Ей было трудно собраться с мыслями. «Раз уж мы решили быть вместе, нужно отменить наши помолвки, — глаза Ши Ина были холодными, а голос спокойным и сильным: — Или, возможно, ты всё еще думаешь выйти замуж за Бай Фэнлиня?» «Конечно, нет! — не задумываясь ни на секунду, выпалила она. — Зачем мне выходить за него?» Он посмотрел на выражение ее лица и нахмурился: «Тогда почему ты колеблешься?» «Я… я…» — губы Чжу Янь задрожали, а сердце рухнуло вниз. «Ты все еще боишься Да Сымина? — Ши Ин внимательно изучил ее лицо и нахмурился: — Я же сказал, что чем бы он ни угрожал тебе, пока я здесь, ты и все, кто тебе дорог, будут в безопасности — твой отец, твоя мать, твой клан… Даже этот маленький тритон, о котором ты так печешься. Им нечего бояться. Можешь верить моему слову». «Конечно, я верю тебе! — вздрогнула Чжу Янь. — Но… это нечто большее». «Что еще?» — удивленно взглянул на нее Ши Ин. Чжу Янь посмотрела на него грустными глазами с тенью страха, который пробирал ее до самых костей, и пробормотала: «Ты… можешь защитить всех, но кто может защитить тебя?» «Защитить меня? — озадаченно спросил Ши Ин. — Зачем?» «Потому что я убью тебя снова! — Чжу Янь тряслась всем телом, не в силах больше контролировать свой страх, и наконец высказала истинную причину своей нерешительности: — Великий Прорицатель сказал, что я — проклятье в твоей судьбе, и если я буду с тобой, то стану причиной твоей смерти! Если ты снова умрешь из-за меня…» «Что? — опешил Ши Ин и лишь нахмурился: — Не слушай его глупости». «Нет, нет, Великий Прорицатель не будет говорить глупости, — голос Чжу Янь яростно дрожал от бесконечного страха и тревоги: — Я стану причиной твоей смерти. Я… уже убила тебя однажды! Второго раза быть не может… Кровная Клятва Звездной Души может быть использована только один раз! Если что-то случится снова…» «Да Сымин действительно сказал тебе такое?» — брови Ши Ина сдвинулись к переносице, а тон стал непроницаемым. Единственным человеком во всём Юньхуане, чьи магические способности превосходили его собственные, был Да Сымин. Сам Ши Ин не мог видеть свою судьбу, но, быть может, ее видел Великий Прорицатель? «Да! — наконец-то Чжу Янь с дрожью в голосе сказала о том, чего боялась больше всего на свете: — Я… не хочу видеть, как ты снова умрешь! Я лучше умру сама, чем позволю тебе погибнуть еще раз! Я…» «Вздор!» — внезапно прервал ее Ши Ин строгим голосом. Ошеломленная Чжу Янь на мгновение потеряла дар речи. Глаза Ши Ина стали серьезными, даже суровыми, с неясным оттенком гнева. В них вспыхнул огонь, который привел ее в ужас. «Так вот в чём дело? А-Янь, ты столько всего от меня скрывала! — Ши Ин посмотрел на нее со смесью гнева и облегчения. — Не слушай глупости Да Сымина». «Но ведь он Великий Прорицатель! — Чжу Янь была немного растеряна. — И он… даже могущественнее тебя, верно? Как ты смеешь ослушаться его слов? А я… как я смею рисковать твоей жизнью?!» Она сказала это с таким горячим убеждением, что глаза Ши Ина похолодели и загорелись злобой и ненавистью: «Ха… Этот Да Сымин!» Он сделал паузу и серьезно посмотрел на нее: «Послушай, А-Янь, я не знаю, что наговорил тебе Великий Прорицатель за моей спиной. Но что бы он ни сказал, не верь ему. Разве он не предсказывал, что если я увижу женщину до восемнадцати лет, то умру из-за нее?» «Да! — Чжу Янь задрожала. — И поэтому… я убила тебя!» «Нет, это не так, — Ши Ин пристально посмотрел на нее и покачал головой. — Я умер из-за тебя, но благодаря тебе я снова жив! Разве Да Сымин предвидел этот поворот?» «…» Чжу Янь застыла и просто не сводила с него глаз в изумлении. Да. Великий Прорицатель предсказал, что Ши Ин умрет из-за нее, но как он мог не увидеть, что она же вернет его к жизни? «Если ты хочешь оставить меня по своим соображениям, то я ничего не могу поделать. Но если ты сдаешься только из-за пророчества Да Сымина, это просто смешно! — Ши Ин пристально смотрел на нее. Его глаза пылали, а тон был суровым: — Я был твоим учителем много лет. Неужели я воспитал такую глупую ученицу?» «Я… я… — Он сказал это так жестко, что Чжу Янь должна была рассердиться, но вместо этого она почувствовала необъяснимую радость и пробормотала: — Правда? Значит, Да Сымин не всегда точен в своих предсказаниях?» «Конечно, — холодно сказал Ши Ин. — Я уверен, он просто пугает тебя». «Это так? Но что, если…», — сказала она со смесью радости и тревоги. «Никаких “если”! — резко оборвал ее мысли Ши Ин. — Не позволяй ему одурачить тебя!» Чжу Янь замолчала, не решаясь больше ничего сказать. Однако после долгого молчания она вдруг вспомнила о чем-то, и ее глаза снова покраснели. Она не удержалась и, задыхаясь, пробормотала: «Нет! Я всё равно не могу быть с тобой. Потому что… потому что у Да Сымина есть священный императорский указ…» «Какой еще указ? — Он взял ее за плечи и сурово сказал: — Перестань плакать! Расскажи мне всё от начала и до конца». Утирая слезы, она наконец отбросила свои страхи и рассказала Ши Ину обо всём, что произошло после его смерти, начиная с того, что Великий Прорицатель научил ее Кровной Клятве Звездной Души в храме при условии, что она бросит Шифу, и заканчивая тем, что Да Сымин угрожал ей расправой над ее родителями и кланом, чтобы заставить ее расстаться с ним против ее воли на пике Мэнхуа… С каждым ее словом выражение лица Ши Ина становилось все холоднее, и постепенно он стал мрачным, как темная вода, а его в глазах появился ужасающий гнев. «Я не могу поверить, что он поступил так с тобой, — низким голосом пробормотал он. — Неудивительно». Да, как можно заставить такую неуправляемую и бесстрашную особу, как Чжу Янь, подчиниться чужой воле и заставить делать то, что ей говорят, кроме как угрожая ее самым дорогим людям? Но, несмотря на это, узнав о его свадьбе, она вопреки всему примчалась сюда. Она знала, что это невозможно, и всё же хотела увидеть его еще раз, не так ли? Даже если за этим последует вечная разлука. «Я не хочу, чтобы ты погиб… и не хочу, чтобы казнили весь мой род… У меня просто нет другого выхода, — Чжу Янь, наконец, не сдержала слез и задрожала всем телом. — Это моя вина! Я пообещала Да Сымину, что уйду должным образом, но… я не могу поверить, что вместо это прибежала сюда!.. Должно быть, на меня что-то нашло». Ши Ин молча выслушал ее, затем протянул руку, нежно вытер висящие на кончиках ее ресниц слезы и заключил ее в свои объятия, прошептав: «Хорошо, что на тебя что-то нашло, и ты примчалась в Пурпурный дворец, чтобы найти меня. Иначе мы бы упустили эту жизнь…» «Хм?» — Она посмотрела на него в замешательстве. Ши Ин вздохнул, и в его глазах промелькнула тень благодарности: «Знаешь, после того, что ты сказала мне на пике Мэнхуа, и твоего решения выйти за Бай Фэнлиня, я бы никогда не приблизился к тебе. К счастью, ты сама пришла ко мне… А-Янь, я так тебе благодарен. Ты очень храбрая». Его тон был нежным, как никогда, и это потрясло Чжу Янь до глубины души. «Именно так! — она не удержалась и самодовольно надула грудь: — Разве не ты сказал мне верить в себя? Стоит мне только захотеть, я сумею всё, что угодно, и сделаю это вовремя!» «…» Ши Ин не ожидал, что она процитирует его собственные наставления, и на мгновение потерял дар речи. Он молча поднял руку и гладил ее по волосам, но его взгляд менялся, как будто он о чём-то напряженно думал. Наконец после минутного молчания Ши Ин произнес: «Поскольку мой отец перед смертью отменил мою помолвку, ты должна вернуться и отменить свою». «А? Я… боюсь, что отец побьет меня, — тело Чжу Янь напряглось, и она тихо призналась: — Я сбежала от жениха в прошлый раз. Отцу непросто было найти для меня нового мужа, так что если… я скажу ему, что собираюсь снова отменить помолвку, боюсь, что он…» Ши Ин нахмурился и просто сказал: «Тогда позволь мне уладить этот вопрос». «Но как его уговорить? Мой отец такой упрямый и вспыльчивый, — забеспокоилась Чжу Янь, и вдруг ее осенило: — Слушай… если он будет сердиться, я скажу ему, что мы с тобой уже сварили рис[169] и даже завели ребенка! Думаю, отец не будет меня ругать». «…» Ши Ин замолчал и смерил ее неописуемым взглядом. Она увидела выражение его лица и поспешно опустила голову, пробормотав: «Я… просто говорю». Ши Ин нахмурился: «С чего ты это взяла? Я тебя такому не учил». «Зачем меня учить? — Но Чжу Янь не было стыдно; ее лицо было непрошибаемым, как крепостная стена. — Смотри, как только Сюэин рассказала, что беременна, император был шокирован и немедленно постановил отменить ее помолвку! Это сработало очень хорошо. Отец тоже был бы шокирован, если бы услышал от меня такие слова». Ши Ин беспомощно рассмеялся: «Правитель Чи — яростный и вспыльчивый человек, как его можно этим испугать? Если ты такое скажешь, то, скорее всего, он просто жестоко изобьет тебя». «Ничего, я готова рискнуть! Я не могу выйти замуж за этого Бай Фэнлиня, — сказала Чжу Янь, не желая сдаваться, и взяла его за руку. — Отец всё равно не сможет избить меня до смерти. Мы с тобой связаны Кровной Клятвой Звездной Души и должны жить и умереть вместе. Он не посмеет убить тебя». Увидев выражение ее лица, Ши Ин не сдержал легкой улыбки и похлопал ее по плечу. «Не волнуйся, — прошептал он, — всё образуется. Возвращайся». «Куда?» — на мгновение оторопела Чжу Янь. «Возвращайся в резиденцию Правителя Чи, — сказал Ши Ин, и его тон снова стал привычно холодным: — Твои родители, должно быть, места себе не находят, ты не ночевала дома. Возвращайся домой и извинись перед ними как следует». «Нет! — упрямо бросила Чжу Янь. — Я так часто сбегала из дома за эти годы, что они уже привыкли!» «Вернись и извинись! — голос Ши Ина внезапно стал строгим: — Извинись, пока можешь!» Чжу Янь был поражена его тоном и попятилась. Однако голос Ши Ина быстро снова стал спокойным: «Знай, что даже связь родителей и детей однажды оборвется. Не жди, пока оба родителя уйдут, как я. Тогда ты поймешь… но будет уже поздно». В этот момент на его лице промелькнула тень грусти. Сердце Чжу Янь внезапно сжалось. Она схватила его за руку, уткнулась лицом в его плечо, склонив голову, и нежно сказала: «Шифу». «Отправляйся домой. Я должен вернуться в Пурпурный дворец, чтобы разобраться с делами, — вздохнул Ши Ин. — Отец умер, и есть множество вопросов, которые нужно решить безотлагательно, поэтому я не могу медлить ни секунды». «Хорошо, — Чжу Янь неохотно отпустила его руку. — Береги себя». «Мгм». Ши Ин кивнул и взглянул на нее еще раз, затем не удержался и поднял руку, чтобы коснуться ее лица. Но в этот миг Чжу Янь вздрогнула и отдернула голову. «Что такое?» — слегка нахмурился Ши Ин. «Я думала… что ты снова ударишь меня, — неловко прошептала она. — Я привыкла бояться тебя». «…» Ши Ин на миг потерял дар речи и смущенно улыбнулся: «Не волнуйся, я больше никогда не буду бить тебя». «Правда? — глаза Чжу Янь на мгновение загорелись, как будто она услышала лучшую в мире новость. — Ты должен держатьслово! Что бы я ни натворила, ты… больше не должен бить меня!» «Мгм». Он кивнул в ответ. Зная, что Шифу верен своему слову, Чжу Янь протяжно вздохнула с облегчением. Она была на седьмом небе от счастья, что ей выдали полное разрешение на любые выходки, и жалобным голосом сказала: «Я напугалась до смерти. В прошлый раз в Суса Халу я всего лишь пыталась убежать от ненавистного брака, но по твоей милости неделю проходила с распухшим задом и даже сесть не могла… Не смей меня больше бить!» Ши Ин слегка смутился и покраснел: «Не упоминай об этом больше». «А?» Чжу Янь никогда раньше не видела такого странного выражения на лице Шифу. Она подняла руку, чтобы толкнуть его, но Ши Ин тут же крепко сжал ее запястье. Его дыхание стало прерывистым, а в пальцах появилась неуловимая легкая дрожь. «Что с тобой?» — Она всё еще была растеряна и ничего не понимала. Ши Ин не стал продолжать разговор. Он отпустил ее руку и сказал: «Уже рассвело. Чунмин отнесет тебя обратно. Помни, не говори глупостей и не зли отца — подожди, пока я сам всё улажу». Его голос был настолько нежным, что сердце Чжу Янь растаяло. Она хотела задержаться и понежиться в объятьях Ши Ина еще немного, но он уже обернулся и позвал Священную Птицу Чунмина. «Ты… — Когда белоснежная божественная птица расправила крылья и взлетела, Чжу Янь улеглась на ее спине, оглянулась на Ши Ина и хотела что-то сказать, но покраснела и в конце концов просто выкрикнула: — Я так счастлива сегодня!» Легкая улыбка тронула уголки губ Ши Ина, и он кивнул: «Я тоже».* * *
Когда фигура Чжу Янь скрылась в небе, Ши Ин еще на мгновение задержался под посветлевшим небом и закрыл глаза, молча прорабатывая эмоции внутри себя. Только окончательно отбросив все личные чувства, он развернулся и стал спускаться с Белой Пагоды, направившись в Пурпурный дворец. Как только Ши Ин сошел с вершины Белой Пагоды, главный управляющий внутреннего дворца и его свита приветствовали долгожданного наследного принца каскадом голосов: «Наконец-то мы нашли вас, Ваше Императорское Высочество… Нет, Император! Свидетельство о смерти покойного императора уже готово, до собрания придворных еще час, и скоро прибудут правители Шести Кланов. Не желаете ли взять паузу и подготовиться?» Ши Ин помолчал мгновение и сказал: «Не нужно». Он опустил голову, глядя на Божественное Императорское Кольцо в своей руке, и вдруг спросил: «Божественное Кольцо Хоу-ту найдено?» Главный распорядитель Пурпурного дворца не ожидал такого вопроса от наследного принца, но поспешил сообщить: «После смерти императрицы Бай Янь Божественное кольцо Хоу-ту хранилось у Цин фэй, которая отвечала за гарем. Когда Цин фэй казнили, я послал своих лучших людей обыскать Павильон Цинхэн, но пока что у нас нет…» Ши Ин слегка нахмурился: «А где ее служанки?» «Мы допросили прислугу, и они сказали… — Главный управляющий Пурпурного дворца немного колебался, но решил сказать правду: — Они сказали, что Божественное Кольцо Хоу-ту хранилось в шкатулке под подушкой Цин фэй, но однажды ночью оно внезапно превратилось в луч света, который вылетел в окно и исчез». «Что?» — ошеломленно просил Ши Ин. Главный распорядитель Пурпурного дворца сказал: «Служанки Павильона в частном порядке сказали, что именно из-за того, что Цин фэй не имела права хранить у себя Божественное Кольцо Хоу-ту, которое могут наследовать только императрицы из Клана Бай, Божественное Кольцо обрело дух и ушло само по себе». «…» Ши Ин слегка нахмурился: «Вы использовали на них заклинание чтения мыслей?» «Так точно, — кивнул главный распорядитель. — Они сказали правду». «…» Ши Ин снова замолчал, легонько постукивая пальцами по подлокотнику. Его взгляд был глубоким и задумчивым, как темное озеро. «Возможно, это уловка Цин фэй. Она могла пустить людям пыль в глаза, чтобы присвоить кольцо себе, — поспешно добавил главный распорядитель. — Будьте уверены, Ваше Высочество, я буду продолжать поиски со всей тщательностью!» Ши Ин на мгновение задумался и спросил: «Где обычно появлялась наложница Цин чаще всего?» «Цин фэй жила в уединении и редко покидала Запретный Город. Она обитала в Павильоне Цинхэн и часто бывала в Пурпурном Зале, — ответил главный управляющий. — Также она ходила в святилище на вершине Белой Пагоды каждый 15-й день месяца, чтобы поклониться богам. Ее передвижение по Запретному Городу было весьма ограничено». «Это означает, что Божественное кольцо Хоу-ту, скорее всего, все еще в Запретном Городе, — Ши Ин на мгновение задумался и приказал: — Это очень важное дело. Срочно пошли своих людей на поиски. Если кольцо не будет найдено, ты ответишь за это головой». «Слушаюсь!» Главный распорядитель внутреннего дворца поспешно кивнул и удалился.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 146
Перед восходом солнца небо было глубокого темно-синего цвета. Чжу Янь верхом на Священной Птице приземлилась на заднем дворе своей резиденции, на цыпочках соскользнула на землю и прокралась в свою комнату, стараясь не разбудить отца. Но едва она вошла в дверь, как ее поймали с поличным. «Принцесса, вы почему вернулись только сейчас? — кормилица Шэн, которая дежурила в ее комнате, схватила ее за рукав, едва завидев в дверях: — Я так беспокоилась за вас!» «Тише, — вздрогнула Чжу Янь, озираясь по сторонам. — Не разбуди отца!» «Вам тоже знаком страх? — Кормилица Шэн увидела ее испуганное выражение лица и усмехнулась: — Не волнуйтесь, Принцесса, вашего батюшки нет дома. Час назад он получил секретное сообщение из Пурпурного дворца о том, что Его Величество Император скончался глубокой ночью! Правитель Чи не стал дожидаться утра и поспешно отправился в императорский дворец». «Отправился в императорский дворец? — Чжу Янь не сдержала вздоха облегчения и пробормотала: — Прекрасно, значит, он не устроит мне скандал! Отец… отец знает, что я не ночевала дома?» «Как же ему не знать! Правитель Чи весь извелся! Юная принцесса, где вы пропадали всю ночь? — запричитала кормилица Шэн, оглядывая Чжу Янь с ног до головы, и вдруг воскликнула: — О небеса! Принцесса, вы… Что с вами? Кто вас обидел?» «Обидел? — изумленно замерла Чжу Янь. — Меня никто не смеет обижать!» «А что это за красная отметина у вас на шее? И почему на вас одежда задом наперед? — несмотря на возраст, старушка была наблюдательна. Ее глаза, как два факела, прожигали Чжу Янь насквозь. Осмотрев принцессу, кормилица Шэн изменилась в лице: — Принцесса, сокровище мое! Вы… вы… Какой негодяй посмел издеваться над вами? Скажите мне честно, где вы были?» «Я… в порядке, не болтай ерунды! — пролепетала Чжу Янь и покраснела до кончиков ушей, не зная, что сказать, но затем вдруг топнула ногой: — Никто меня не обижал. Я сама кого хочешь обижу! Прекрати ворчать и выпытывать!» «Вы действительно в порядке? — кормилица Шэн еще раз окинула взглядом строптивую принцессу. Чем дольше нянюшка смотрела на нее, тем больше начинала подозревать. — Юная принцесса, которой скоро выходить замуж за сына Правителя Бай, не ночевала дома? Что если об этом станет известно?» «Что сделано, то сделано! — Чжу Янь почувствовала, что ее лицо пылает, но лишь мотнула головой и упрямо сказала: — Не волнуйся, я сама поговорю обо всём с отцом». «Что? — кормилица Шэн не ожидала, что принцесса открыто сознается в этом, и на мгновение потеряв дар речи, в растерянности опустилась на табурет и пробормотала: — Что же теперь делать? Как объяснить это Клану Бай? Хотя вы уже побывали замужем, все шесть правящих кланов знают, что ваш брак не был консумирован[170] — теперь же…» «Зачем говорить им? — Чжу Янь покраснела, топнула ногой и яростно прошипела: — Я бы всё равно не вышла замуж за Бай Фэнлиня». «Что? — изумилась кормилица Шэн. — Вы снова пытаетесь избежать брака?» «Я… — Чжу Янь собиралась возразить, но не хотела впутывать Шифу, поэтому могла только возмущенно сказать: — Не беспокойся об этом!» «…» Кормилица Шэн знала, что принцесса выросла девушкой с большими амбициями, поэтому ей оставалось только смягчить тон и спросить: «Принцесса, вы голодны? Хотите, вам приготовят тушеную бамбуковую куропатку?» Чжу Янь, которая только что вернулась домой после бессонной ночи, пришла в раздражение от бесконечных расспросов нянюшки и крикнула: «Я не буду есть! Я хочу спать, так что уходи… Никому не разрешается беспокоить меня!» Выпроводив кормилицу, она сняла верхнее платье и хотела лечь в постель, но тут увидела в зеркале несколько красных пятен на шее. Ей стало понятно, почему нянюшка Шэн догадалась о том, что случилось прошлой ночью. Чжу Янь покраснела и зарылась лицом в подушки. Ах, за окном уже светло, и пришло время императорской аудиенции для придворных в Пурпурном дворце. Со смертью императора и собранием Шести Правителей сегодня неизбежно произойдет еще одно большое событие. Должно быть, он… сейчас очень занят, правда? Скоро он превратится из наследного принца в Императора и будет управлять всем Юньхуаном. Это слишком много забот для одного человека, даже будь у него три головы и шесть рук, верно? Когда он придет к ней? Сможет ли он действительно увидеть ее завтра? Может быть, если я сейчас усну, то увижу во сне нашу завтрашнюю встречу? — Думала она про себя, прежде чем заснуть, полная тревог и предвкушения.* * *
В ночь, когда Чжу Янь осталась на вершине Белой Пагоды Запретного Города, в глубине старого колодца, зияющего, словно бездонное око, на темном дворе в Ечэне, плескалась мерцающая вода. Вокруг не было ни ветра, ни света, только потоки холодной воды перекатывались через тело крошечного ребенка на дне. Сумо, которого обманом заманили в ловушку колодца, покачивался в воде с закрытыми глазами, словно погруженный в глубокий сон. Хотя ребенок казался спящим, его тоненькие ручки отчаянно размахивали в воде, словно он изо всех сил плыл в какую-то точку, не останавливаясь ни на секунду. Но как бы он ни старался, его тело застыло на месте и не двигалось. «Куда он поплыл?» «По расстоянию иллюзии могу предположить, что он достиг южного причала в Запретном Городе». «Быстро, однако… Даже в Великом Сне прошло всего четыре с половиной дня, верно?» «Да, этот малыш такой отчаянный…» «Бедняжка». Сочувственные голоса доносились откуда-то сверху. Возле глубокого колодца, опустив головы, стояли три верховных Старейшины Морского Царства. Тихо вздыхая и перешептываясь, они смотрели на ребенка, оказавшегося в ловушке под темными водами. У их ног сияли золотым светом бесчисленные заклинания, окружившие основание колодца и опутавшие все сооружение мерцающим магическим коконом. Внутри этого кокона был одинокий ребенок в плену иллюзии, которую соткали для него три старейшины. Глаза малыша были плотно закрыты, и он не мог проснуться. «Пришло время отпустить его на берег, не так ли? — Старейшине Цзяню было немного не по себе. — Дитя уже на пределе сил». «Время почти пришло», — старейшина Цюань посмотрел на выражение лица ребенка и поднял руку. Там, где скрестились кончики его пальцев, глубокая мертвая вода колодца вдруг слегка завибрировала и осветилась, словно холодная луна в небе пролила на нее луч света. Мрачная водная гладь мгновенно превратилась в великолепную картину: величественные ворота столицы империи, расположенные в центре Зеркального озера, с въезжающими и выезжающими всадниками, торговцами, суетой процветающего города. Картина была живой и казалась совсем настоящей. «Удивительно, что иллюзия может быть настолько реальной! — не удержался и воскликнул Старейшина Цин, увидев силу запретного заклинания. — Действительно, трудно отличить от настоящей жизни». «Искусство Великого Сна состоит в том, что оно не создает иллюзий из воздуха, а заимствует реальность. Сейчас я использую Зеркальное озеро как зеркало, создавая отражение сцен из реального мира под водой, — сказал Старейшина Цюань двум другим старцам. — Только используя реальный мир в качестве отражения, мы можем создать безупречный мир снов. Это дитя очень чувствительно… Малейший изъян или подвох — и ребенок заметит подлог». «Хорошо… — кивнул Старейшина Цзянь, глядя на всплывающую в глубинах иллюзию и на ребенка в ловушке. В глазах старца промелькнуло сомнение: — Ты сотворил настоящую Империю Кунсан и создал Великую Границу Сна. Это прекрасно, но что если человек, которого ребенок хочет увидеть дитя, также окажется отраженным в иллюзии?» «Не волнуйся. Всё, что происходит в иллюзии, контролируется нами, — сказал старейшина Цюань. — У этого ребенка в душе так много страхов, сомнений и неуверенности, что всё, что нам нужно, — это слегка расширить самый мрачный уголок в его сердце. Этого будет достаточно, чтобы сломить его волю и поколебать его решимость внутри зеркально мира». «Это хорошо», — с облегчением вздохнули два других старейшины. «Иди, — сказал Старейшина Цюань спящему на дне колодца ребенку и вытянул палец навстречу видению: — Иди к тому, кого ты желаешь найти… Чтобы встретить судьбу, которая тебе принадлежит». В иллюзии возникли очертания набережной столицы империи, рядом с причалом. Тело ребенка в центре кокона задрожало, и на его лице появилось выражение восторга, как будто он наконец прибыл в Запретный Город после долгого изнурительного путешествия. Старейшина Цюань оглянулся на двух других старцев с торжественным видом. «Морской Император вот-вот войдет в мир иллюзии. Вы готовы?»* * *
Одновременно с этим Чжу Янь тоже погрузилась в мир грез. Вопреки желанию, которое она загадала перед сном, ей приснился не Ши Ин. Она снова находилась у Зеркального озера, за южными воротами Запретного Города. Лунный свет отражался на поверхности воды, словно кусочки серебра, и озеро завораживало своей красотой. Мир над озером был великолепен и отражался в нем, словно чарующая иллюзия. Чжу Янь в ужасе смотрела на озеро — внезапно посреди сна ее охватило странное чувство. Да, с этой волшебной сценой определенно было что-то не то! Прежде чем она успела понять, в чем дело, что-то поднялось из глубины воды. Это была юркая тень, метнувшаяся к ней, словно рыба. Что это было? Это была рыба? Акула? Или… или… человек Бездны Моря? В этот момент странное чувство усилилось. Ей уже это снилось? Кажется, это было совсем недавно? Когда тень приблизилась к ней, Чжу Янь подсознательно сделала шаг назад. Поверхность воды разбилась с треском, и что-то выплыло из нее. Это был маленький, худой и проворный ребенок лет шести-семи, угрюмый, но с яркими лазурными глазами. Он увидел стоящую на берегу Чжу Янь и удивленно крикнул: «Сестра!» «Сумо? — Она узнала ребенка и испугалась: — Что ты здесь делаешь?» «Сестра! — Малыш резко выпрыгнул из воды и позвал ее: — Сестра!» «Сумо! — Она быстро наклонилась и попыталась схватить его за руку: — Иди ко мне!» Однако, как ни странно, попытка схватить Сумо не удалась. Пальцы Чжу Янь прошли сквозь руку маленького тритона, как будто она пыталась поймать призрака. В тот же миг сила инерции увлекла ее вниз, и Чжу Янь рухнула в озеро вниз головой! «Сумо! — успела прокричать она, прежде чем пошла ко дну. — Сумо!» «Сестра!» — закричал ребенок и подплыл к ней, отчаянно пытаясь схватить ее за руку. Но тут произошло нечто странное: когда они приблизились друг к другу, их руки несколько раз соприкасались, и оба изо всех сил пытались ухватиться друг за друга, но каждый раз пальцы Чжу Янь проходили прямо сквозь крошечную руку Сумо, словно та была соткана из воздуха. Что происходило? Она была совсем рядом с ребенком, но не могла дотронуться до него! Страх и тревога охватили Чжу Янь. Она безрассудно потянулась к ребенку, размахивая руками, но не могла дотронуться до Сумо. Их разделяла какая-то невидимая стена, которую они никак не могли преодолеть. Холодная вода озера хлынула в семь ее отверстий, лишая зрения и заглушая слух. Сумо отчаянно потянулась к ней и закричал: «Сестра… Сестра!» «Сумо! Сумо!» — кричала она в воде во всю силу легких, но как ни старалась, ребенок всё равно не слышал ее. Сумо был всего в паре шагов от нее и отчаянно размахивал руками, пытаясь ухватиться за нее, но не мог дотянуться. Невидимая стена, разделяющая их, была прочна. «Почему она здесь? Разделите их сейчас же!» Сквозь сон Чжу Янь смутно услышала чей-то голос, доносившийся словно из ниоткуда: «Не могу поверить, что она попала сюда!.. Это скверно! Нельзя допустить, чтобы они встретились в Зеркальном Отражении!» Кто это? Чей это голос? Ею управляла какая-то странная сила. Чжу Янь словно попала в густую невидимую трясину, из которой не могла выбраться. Она отчаянно сопротивлялась, но лишь погружалась всё глубже, отдаляясь от Сумо. Вода заливала ее рот и нос; она не могла дышать и чувствовала, что вот-вот захлебнется. Все ее ощущения стали размытыми и отстраненными, словно чужими. Чжу Янь была на грани смерти. Нет… нет! У нее назначена встреча с Шифу… Она не может умереть здесь! В этот миг она издала надрывный крик, и всё ее тело словно пришло в движение. Она боролась изо всех сил, взывая о помощи, как вдруг сверху спустилась молния и стремительно расколола небо и воду! Непреодолимая сила, которая утягивала ее на дно, мгновенно пропала, и Чжу Янь почувствовала, как ее дыхание выравнивается. «Сумо!» — задыхаясь, крикнула она, пытаясь нащупать опору под ногами. В следующее мгновение она очнулась в своей комнате, дрожа всем телом и непрерывно кашляя. Вокруг нее по-прежнему была привычная обстановка, но на улице уже было утро. Атмосфера в комнате была мрачной и гнетущей. Всё тело Чжу Янь было мокрым, словно ее выловили из воды, а из горла Чжу Янь пошла водянистая кровь. Что происходит? Ей… просто приснился кошмар? Чжу Янь сидела в оцепенении и долгое время не могла прийти в себя. Затем она почувствовала вспышку света над собой, подняла голову и увидела, что это была Нефритовая Кость, которую она положила на туалетный столик перед сном. Духовный артефакт кружил над ней в воздухе сам по себе, мерцая и переливаясь — значит, вспышкой молнии была заколка? Это Нефритовая Кость спасла ее из пучины смертельного кошмара? Что происходит?.. Был ли это просто сон? Этот кошмар был слишком необычным. Чжу Янь долгое время неподвижно сидела на кровати в холодном поту, вспоминая всё, что произошло во сне, и ощущая нарастающую тревогу. Что случилось с Сумо? Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как этот маленький паршивец исчез. Она тоже пережила немало тяжелых испытаний за эти несколько месяцев, не имея возможности позаботиться даже о себе, не говоря уже о том, чтобы отправиться на поиски малыша. Был ли этот сон зловещим предзнаменованием? Если с этим маленьким паршивцем действительно случилось что-то плохое, то… Пульсируя бледным светом, Нефритовая Кость прыгала туда-сюда на ладони Чжу Янь, как и ее не знающее покоя сердце.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 147
Когда Нефритовая Кость спустилась с неба и пробила водную иллюзию, подобно молнии, трое старейшин, собравшихся вокруг колодца, вздрогнули и невольно попятились назад с возгласом удивления, сплевывая сгустки крови! «О нет, неужели заклинание разрушено?» — воскликнул Старейшина Цюань и, не обращая внимания на ранение, поспешно забрался на колодец и заглянул внутрь. Прозрачная вода древнего колодца помутнела и приобрела кровавый оттенок! К счастью, ребенок всё еще плавал под водой, свернутый в клубок, как плод в утробе матери, яростно дергаясь, но не открывая глаз. Мешочек на его шее светился, усыпляя его сознание, а начертанные на основании колодца символы двигались по кругу, удерживая ребенка в созданной иллюзии. «Нам повезло… — облегченно вздохнул старейшина Цюань. — Заклинание Великого Сна всё еще действует». Два других старейшины, ошеломленные внезапным ударом, с трудом поднялись на ноги, непрерывно кашляя: «Что… только что произошло? Неужели кто-то проник в Технику Великого Сна и разрушил наше заклинание?» Старейшина Цюань кашлянул: «Да, это та женщина». «Что? — в один голос изумленно вскрикнули Старейшина Цин и Старейшина Цзянь. — Как может быть, что кунсанцы…» Старейшина Цюань быстро вскинул указательный палец и посмотрел на ребенка на дне колодца. Два других старейшины немедленно замолчали, затем шепотом спросили: «Как она… пробралась внутрь заклинания? Эта юная кунсанская принцесса не может знать, что ребенок у нас, верно?» «Должно быть, ее земной дух был слишком активен во сне и улетел прочь, случайно проникнув сквозь границы Сферы отсутствия форм[171] и попав в наш мир иллюзий, — прошептал Старейшина Цюань и вздохнул: — Такова воля Небес… Возможно, стремление ее сердца слишком велико, и ее дух даже во сне продолжает поиски этого ребенка». Двое других Старейшин долго молчали. Затем Старейшина Цзянь вздохнул: «Увы, это дитя действительно ей слишком дорого». «Но для того, чтобы проникнуть в технику Великого Сна, требуется очень высокий уровень духовной силы, — всё так же недоверчиво пробормотал Старейшина Цин. — Она так молода, всего дюжина лет совершенствования, как она может…» Старейшина Цюань холодно рассмеялся: «Разве ты не знаешь, что она была ученицей Великого Жреца Горы Цзюи?» «…» Старейшина Цин и старейшина Цзянь онемели от изумления. На протяжении многих лет Великий Жрец Храма Цзюи, Ши Ин, старательно искал разгадку воскрешения Морского Императора и даже несколько раз подбирался к истине — судьбы этого молодого заклинателя и Сумо подходили друг к другу так близко, что если он вдруг узнал бы о существовании этого ребенка через Чжу Янь, величайший секрет Морского Царства не удалось бы сохранить! «Эти кунсанцы всего в одном шаге от нашего главной тайны! — прошептал Старейшина Цюань с серьезным лицом. — Мы должны поторопиться и закончить остальные шаги. Если мы привлечем внимание Ши Ина, Морской Император окажется в большой опасности!» «Да». Два других старейшины поднялись на ноги и вернулись к древнему колодцу. «Где в последний раз находился этот ребенок во сне?» — прошептал Старейшина Цюань. Она указал пальцем на колодец, и талисман на его основании внезапно испустил ослепительный свет, отражаясь в воде, подобно зигзагам молнии. Яркий кокон вновь окутал худенького ребенка, вода опять успокоилась, и теперь лишь слегка подрагивала, отражая падающий в нее лунный свет и создавая иллюзию заново. На дне колодца как будто был другой мир. На тихой, чуть покачивающейся поверхности воды возник реалистичный вид столицы империи. Худой, измученный, одинокий и дезориентированный ребенок вышел из Зеркального озера и стоял босиком у ворот города со стекающими с волос каплями воды. Да, он всё ещё искал свою сестру в царстве иллюзий и не желал сдаваться. «Вы должны знать, что кровь Морского Императора очень сильна. Даже самых могущественных техник и заклинаний может быть недостаточно, чтобы полностью запечатать память этого ребенка, — вздохнул старейшина Цюань, посмотрел на плавающего на дне колодца Сумо и прошептал: — Если только он не забудет всё добровольно и не отрежет связь с Кунсаном в сердце». «Добровольно? — Старейшина Цин горько рассмеялся: — Это дитя такое упрямое, разве он захочет отпустить всё добровольно?» «Всегда есть выход, — Старейшина Цюань посмотрел на ребенка в иллюзии и тихим голосом спросил: — Где обрывается в реальности память этого ребенка о кунсанской принцессе Клана Чи?» «В Деревне Истребителей Драконов, —ответили двое других старейшин. — Если верить словам доктора Шэньту, эта кунсанская принцесса помогала ему проводить операцию, и после удаления паразитического плода из тела Сумо сбежала с поля боя. Затем доктор Шэньту отнес Сумо в лагерь на Зеркальном озере, и после этого они больше никогда не виделись». «Хм. Похоже, что последнее воспоминание ребенка об этой принцессе было очень болезненным? — пробормотал Старейшина Цюань, и его глаза засветились от восторга: — Отлично! Нужно начать с того, чтобы расширить эту боль». «Начать?» — озадаченно спросили двое других старейшин. «Нам нужно будет разбить сердце этого ребенка, внедрив в его подсознание мысль для разрушения привязанности, которую оставила в его сердце эта кунсанская женщина, — Старейшина Цюань сомкнул ладонь, и из кончиков его пальцев заструился слабый свет: — Мы должны создать яркое воспоминание — эта так называемая сестра на самом деле причиняет ему боль». «Давайте… С этого момента мы сами должны соткать его воспоминания». «Мы должны вернуть сердце Морского Императора нашему народу!»* * *
Сумо понятия не имел, сколько времени он плыл от древнего колодца в западной части Ечэна до Запретного Города. Вся подводная часть его путешествия ощущалась так, словно он плыл во сне, даже не ощущая смены дня и ночи над поверхностью. И только когда величественный город в самом сердце Зеркального озера был уже совсем рядом, ребенок вынырнул на поверхность в изнеможении. Сразу после выхода из воды ребенок увидел на берегу великолепный богатый караван, перед которым разъезжали разведчики в золотых доспехах, расчищая путь. Вдоль дороги растянулись повозки и лошади. «Кто это? Кто посмел остановить движение посреди императорской дороги?» «Это единственная дочь Правителя Чи, которая прибыла сегодня вместе с отцом в Пурпурный дворец на аудиенцию к Императору по поводу грядущей свадьбы. Император разрешил ее гвардейцам въехать в столицу верхом в знак особой благосклонности. Какое зрелище!» «Необыкновенное, необыкновенное… Королевские союзы и браки на высшем уровне, не меньше!» Услышав разговоры зевак на берегу, ребенок задрожал. В этот момент он вспомнил то, что произошло в резиденции Правителя Чи в Ечэне. «Мы не обманываем тебя! Спроси кого угодно, весь Юньхуан знает, что принцесса Клана Чи Чжу Янь выходит замуж! Кланы Бай и Чи собираются породниться узами брака!» «Она выйдет замуж за градоначальника Ечэна и станет в будущем ванфэй Правителя Бай! Она уже почти замужняя женщина и не может привести раба-тритона в новую семью!» «Ты уже давно стал для нее обузой!» Так говорили служанки во дворце, и даже тетя Жу сказала то же самое. Эти слова были правдой. Но Сумо просто отказывался верить в это. Да, сказал он себе, он не поверит тому, что говорят эти люди, пока не увидит своими глазами и не услышит собственными ушами! И вот, наконец, он увидел всё сам. Сумо поднялся из воды и побрел в толпу. Перед ним проехала золотая карета. Ветер трепал расшитые золотом занавески, золотые крючки колыхались, открывая взору прекрасную молодую женщину в великолепном платье. Убывающая луна всё еще висела в небе. В ее предрассветном сиянии в столицу въезжала яркая и ослепительная принцесса Клана Чи в расшитой золотом накидке, прекрасная и величественная, словно нереальная. Это она! Это действительно она! «Сестра! — Малыш больше не мог сдерживаться и закричал во весь голос. — Сестра! Я здесь!» Он звал ее так громко, как только мог, но он был маленьким и слабым, и его голос заглушало движение каравана и восхищение толпы. Огромная процессия не остановилась перед Сумо и с грохотом промчалась мимо. Малыш бросился вслед за ней, пытаясь догнать великолепную карету, в которой ехала его сестра. Но стражники тут же вытолкали его из толпы с криками: «Ах ты мелкое отродье, как ты смеешь мешать процессии? Скройся с глаз!» «Стоять! — Какой-то охранник рядом с ним присмотрелся к ребенку внимательнее и сказал: — Это тритон! Где его хозяин? Почему он отпустил своего раба бродить по улицам? Арестуйте его немедленно!» «Сестра… сестра!» — малыш отчаянно сопротивлялся, но его повалили на землю. Словно услышав голоса снаружи, карета остановилась. Занавеска на окне приподнялась на треть, и из-под нее показалась изящная рука. За дорогой тканью мелькнула пара знакомых глаз, ярких и красивых, сияющих, как огонь — это действительно была принцесса Клана Чи, Чжу Янь. Ее взгляд остановился на ребенке, который упал на землю и съежился в комочек. «Сестра? — Удивленный тем, что она наконец-то заметила его, Сумо протянул крошечные ручки ей навстречу и отчаянно закричал: — Сестра! Я здесь!» Однако Чжу Янь лишь слегка вздернула бровь и сказала низким голосом: «Это снова ты?» С недовольным лицом она отдернула руку, и занавеска кареты опустилась, скрыв принцессу от посторонних глаз. Малыш вдруг напрягся и затрясся всем телом. Что… Что только что сказала сестра? «Это снова ты»? Сумо смотрел на занавеску кареты и не мог пошевелиться — он проделал такое долгое и трудное путешествие, проплыл через всё Зеркальное озеро, чтобы попасть сюда, и теперь человек, которого он искал, был совсем рядом, но Сумо чувствовал себя совершенно обессиленным. Из кареты доносился голос другого человека, похожий на голос нянюшки Шэн, которая тоже когда-то заботилась о нем. Тон этой старой женщины был более мягким. Казалось, она пыталась вызвать у Чжу Янь жалость: «Принцесса, послушайте, этот малыш всё еще зовет вас сестрой. Бедняжка». Но тон Чжу Янь был холодным: «Я единственный ребенок в семье, откуда у меня брат?» Всего лишь короткая фраза. Но она была как кинжал, который пригвоздил ребенка к земле. Она вонзилась в его сердце холодным лезвием, проткнув насквозь и не оставив места больше ни для чего. Кормилица Шэн всё еще пыталась уговорить принцессу: «Я боюсь, что эти стражники забьют его до смерти». «И поделом ему! Он заслуживает смерти! — Чжу Янь была непреклонна; ее голос был пропитан отвращением и раздражением: — Разве я не приказала дать ему денег и отправить восвояси? Почему этот маленький паршивец такой неблагодарный? Он не только не ушел, но даже ворвался в столицу?» «Сестра! — Сумо вздрогнул, не в силах поверить, что слышит эти слова из уст так хорошо знакомого ему человека. Он не знал, откуда у него взялись силы, чтобы внезапно встать, дотянуться до окна кареты, отдернуть занавеску и, задыхаясь, спросить: — Ты… действительно больше не хочешь меня видеть?» «Маленький паршивец! — Чжу Янь предстала перед ним в карете и повернулась. Ее лицо вспыхнуло гневом: — Почему он до сих пор здесь? Оттащите его, живо! Если люди увидят маленького раба-тритона, называющего меня сестрой, Клан Чи потеряет лицо перед Императором!» Услышав приказ принцессы, охранники тут же подбежали и схватили крошечного ребенка под руки. «Ты лжешь! — Сумо боролся и вырывался, отказываясь верить; его голос дрожал. — Ты… пообещала, что не бросишь меня! Смотри… Это бумажный журавлик, которого ты прислала!» Ребенок из последних сил протянул к ней крошечную руку. В его развернутой ладони лежал смятый и порванный бумажный журавлик — красный от крови, промокший от воды, давно потерявший форму. Всё это время ребенок крепко сжимал его в ладони и почти скомкал в шар. Сидевшая в карете Чжу Янь мельком взглянула на журавлика, и ее выражение лица резко изменилось! «Вот твой бумажный журавлик! — Сумо посмотрел на выражение ее лица. В его глазах мелькнуло ожидание и вспыхнула последняя искорка надежды: — Я… знаю, что ты ждала моего возвращения! Ты же не оставишь меня, правда? Сестра!» Чжу Янь тоже выглядела ошеломленной. Она резко замолчала, не зная, как ответить. Она была бледной и тусклой, как марионетка. В этот момент, будто во власти иллюзий, Сумо почувствовал, что время остановилось. Сквозь роскошную накидку Чжу Янь малыш видел, что взгляд принцессы застыл и стал пустым, пальцы замерли, и даже ветер, который влетал в окно кареты, развевая великолепный плащ Чжу Янь, на мгновение утих. Всё застыло, словно отражение в зеркале, и выглядело так странно и причудливо. «Что происходит? — прозвучал в его ушах далекий знакомый голос с нотками страха. — Откуда взялся этот бумажный журавлик?» «Кажется, дитя зажало его в ладони и пронесло с собой в колодец…» «Проклятье, мы забыли обыскать его как следует». «Что? Он действительно взял с собой журавлика в мир иллюзии? Это скверно!» Кто это? Чьи это голоса? Такие знакомые… Кажется, это старейшины Армии Восстановления? Почему они здесь? Может быть, они уже узнали о побеге Сумо и догнали его? На мгновение Сумо вздрогнул, и его тело сковал страх. Ему даже захотелось трусливо убежать подальше от толпы и скрыться под толщей воды Зеркального озера. Однако мир вокруг него застыл лишь на короткий миг, а затем резко вернулся в обычное состояние. «Маленький паршивец! Ты что, бредишь? Что это за жалкая бумажка? — Чжу Янь побледнела и нахмурилась. На ее лице промелькнула мрачная тень, и принцесса раздраженно бросила: — Скройся с глаз моих!» В воздухе раздался свист хлыста, выбив бумажного журавлика из рук Сумо. Малыш не успел отдернуть руку, и на его ладони остался кроваво-красный след. «Сестра! — Ребенок с ужасом посмотрел на принцессу и вздрогнул: — Ты… обманула меня?» «Ну и что с того, что я тебе сказала тебе неправду? Ты ребенок, твой мозг еще не вырос. Неужели ты всерьез воспринимаешь всё, что тебе говорят? — Чжу Янь в карете холодно рассмеялась и снова подняла кнут, с отвращением пробормотав: — Ты всё никак не уходишь, даже когда тебя прогоняют? Какой же ты жалкий…» «Обманщица! — внезапно закричал Сумо, бросившись к карете. — Ты лгунья!» «Оттащите его! Не позволяйте ему прикасаться к Принцессе!» Увидев, что Сумо пытается подобраться к принцессе, стражники тут же подлетели к ребенку, схватили его и грубо оттащили его назад. Малыш оказался на удивление упрямым. Он позволял охранникам бить его и пинать ногами, но даже не вскрикнул от боли. Выражение ее лица было полно отвращения и презрения, как будто он смотрел на шелудивых псов. Ребенок на мгновение замер. Дыхание в его груди внезапно сбилось, и он перестал сопротивляться. «Мелкий выродок! — начальник стражи поднял его с земли и гневно крикнул подчиненным: — Отправить его на Западный рынок!» Что? Ошеломленный ребенок снова закричал и забился, отчаянно сопротивляясь и пытаясь вырваться. Неужели эти люди Кунсана собираются отправить его на Западный рынок и продать в рабство? Он не выдержал и повернулся в сторону кареты, ища глазами помощи у Чжу Янь. Всего одно слово от благородной дамы, одетой в расшитое золотом платье, могло бы изменить его судьбу и спасти его от рабства. Однако Чжу Янь не взглянула на него даже краем глаза, как будто совсем забыла о существовании маленького раба-тритона. Сумо увидел ее безразличное лицо, его сердце замерло, и он перестал вырываться. «Сестра», — позвал он так тихо, что только он мог услышать. Ребенок внезапно перестал сопротивляться и застыл неподвижно, словно мертвый. Налетевшие на него охранники схватили его и потащили по земле, осыпая градом ударов кулаков и сапог. Его лоб был разбит, из глаз текла кровь, и весь мир перед его глазами стал кроваво-красного цвета. Но как бы больно ему ни было, он даже не раскрыл рта, чтобы позвать Чжу Янь или умолять ее о помощи. Последнее воспоминание, которое она оставила ему, было настолько болезненным и душераздирающим, что он никогда не смог бы забыть его. Когда крошечные пальчики окончательно ослабели и разжались, потрепанный бумажный журавлик выпал из его ладони, расправил сломанные крылья и закружился по земле, как старая рваная кукла. Так нелепо, так по-детски. Как наивное и причудливое желание тепла, которое когда-то жило в душе ребенка.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 148
«Стойте! — Старейшина Цюань внезапно жестом приказал двум другим старейшинам остановиться и строго крикнул: — Прекратите!» Трое старейшин остановили заклинание, опустили руки и одновременно шагнули назад. Как только формация разрушилась, золотое свечение на замысловатых символах вокруг колодца начало тускнеть, но ребенок на дне колодца всё еще был окружен мерцающим светом, словно отгороженный от мира золотой стеной. Вода на дне древнего колодца застыла, и на ней стали один за другим отражаться реалистичные фантомы. Последними силуэтами, застывшими на поверхности, были отвернувшаяся принцесса Кунсана и набросившиеся на ребенка стражники. Образы были живыми и яркими, почти как наяву. А Сумо неподвижно спал в иллюзии. «Всё идет хорошо, — сказал ошеломленный Старейшина Цин. — Почему мы остановились?» «Я немного беспокоюсь, — сказал Старейшина Цюань, глядя сверху на малыша под водой. В его голосе послышались нотки беспокойства. — Почему ребенок… вдруг перестал сопротивляться?» «Его сердце умерло, — холодно сказал Старейшина Цзянь. — Он наконец-то поверил, что действительно не нужен тем людям». «Уместнее всего будет на этом и остановиться, — одобрительно кивнул Старейшина Цин. — До этого момента последний след, оставленный кунсанской принцессой в сердце ребенка, полностью совпадает с его собственными воспоминаниями. Всё идеально». Да, и в реальном мире, и в иллюзии последние воспоминания ребенка о кунсанской принцессе были крайне болезненными, резко обрывались и не имели продолжения. Отрезав на этом все связи, можно было бы считать завершение идеальным. Три старейшины смотрели в отверстие колодца, которое было похоже на глубокий, бездонный зрачок. Ребенок лежал на дне колодца, неподвижно свернувшись в клубок, как плод в утробе матери. Его пальцы разжались, бумажный журавлик выпал из его ладони и всплыл на поверхность, покачиваясь на едва дрожащей водной глади древнего колодца. Его измятые крыльябезвольно трепыхались, и постепенно фигурка превратилась в комок истлевшей бумаги. «Какой же он упрямый, — вздохнул старейшина Цюань. — Он всё-таки сохранил бумажного журавлика». «Это было упущение с нашей стороны, — прошептали два других старейшины. — Мы продержали его здесь под арестом какое-то время и думали, что пресекли его контакты с внешним миром. Но мы не ожидали, что он принесет это с собой!» «Этот бумажный журавлик действительно был выпущен той принцессой из Клана Чи?» — Старейшина Цюань покачал головой, как будто хотел сказать что-то еще, но в этот момент на воде вдруг поднялась слабая рябь. Маленький огонек поднялся из мрачных глубин и неожиданно прорвался сквозь блокаду заклятия колодца! «Это… — ошеломленно пробормотал Старейшина Цюань, — бумажный журавлик?» Скомканная и рваная бумажная фигурка, которая всего пару мгновений назад безжизненно плавала в воде, вдруг снова обрела силу, стремительно подняла крылья и ожила! «О нет!» Старейшина Цюань потерял дар речи. Он быстро взмахнул рукой, и из его пальцев заструился белый свет, устремившись в погоню за летящим по воздуху бумажным журавликом, чтобы сжечь его дотла. Но было уже слишком поздно. Бумажный журавлик неуклюже вылетел из древнего колодца иллюзий и исчез в ночном небе! «Что? Это, это…» Три старейшины в недоумении оглянулись на ребенка, плавающего под водой на дне древнего колодца. Глаза Сумо были плотно закрыты, на его тонком, бледном лице застыло выражение отчаяния, а губы слегка дрожали. Хоть он и сдержался, чтобы не выкрикнуть слово «сестра», сила в его сердце возросла до невероятного уровня! Под воздействием необычайно могущественной силы мысли потрепанный бумажный журавлик мгновенно ожил! Движимой неугасимой волей ребенка, бумажный журавлик сорвался в полет и отправился на поиски истины. «Что теперь?» — спросили застигнутые врасплох старейшины. «Что ещё нам остается? Раз уж это произошло, мы можем только довести дело до конца, — Старейшина Цюань, однако, не был слишком расстроен таким поворотом и опустил голову, взглянув на спящего в древнем колодце иллюзий ребенка: — Это дитя такое упрямое и замкнутое. Пока в его сердце еще теплится мысль о том, что не всё потеряно, он никогда не отпустит это и не станет нашим Морским Императором». «Это значит, что нам следует вновь применить на нем заклинание Великого Сна? — слегка неуверенно спросил Старейшина Цин, глядя на свернутого клубком под водой ребенка, из семи отверстий которого струилась кровь. — Сможет ли такой маленький ребенок выдержать это повторно? В прошлый раз попавший в Великий Сон сломался духом и больше не проснулся». «Этого не случится, — Старейшина Цюань холодно посмотрел на ребенка под водой. — Если бы его можно было так легко сломать, он не был бы нашим Морским Императором». «…» Двое других старейшин умолкли. Старейшина Цюань сказал низким голосом: «Скорее, нам нужно закончить технику Великого Сна, пока мы не привлекли внимание этих кунсанцев! Я буду вести остаток сна, а вы должны помогать мне…» Три старейшины бесшумно переместились и заняли свои места вокруг древнего колодца. Зазвучали магические песнопения, и золотой свет колодца засиял вновь, соткав иллюзию в мрачной глубине.* * *
Долгий кошмар, от которого, казалось, невозможно проснуться. После ударов и пинков, нанесенных прислужниками Правителя Чи, Сумо почувствовал, что всё его тело было изранено, и потерял сознание в болезненном, почти сокрушительном забытьи. Очнувшись, он оказался в незнакомом месте. Его худое тельце было заперто в железной клетке, а его лицо вжалось в прутья решетки. Он не знал, сколько времени пробыл без сознания. На его лице были фиолетово-синие следы от давления. Едва открыв глаза, Сумо вздрогнул всем телом — он мгновенно понял, где находится. Это был Западный рынок Ечэна — крупнейший рабовладельческий рынок, где торговали людьми Бездны Моря. Он провел здесь всё свое детство, и его пребывание на невольничьем рынке было настолько болезненным и унизительным, что одна только мысль об этом спустя годы вызывала у него дрожь во всём теле. Хотя ему и удалось вырваться из клетки, эти кошмарные воспоминания по-прежнему преследовали его, охватывая его сердце по ночам и наводя пробирающий до костей ужас. Почти всю свою сознательную жизнь малыш пытался выбраться из этой жуткой тюрьмы, и не мог подумать, что через пятьдесят лет снова окажется здесь! Ребенок слабо задышал и на мгновение открыл глаза. Это был небольшой, тускло освещенный магазин с шестнадцатью или семнадцатью клетками, поставленными друг на друга. В каждой из клеток сидел человек Бездны Моря. Все они были худые и бледные, разных возрастов, некоторые даже младше Сумо — они выглядели как пяти- или шестилетние дети. Но все они, без исключения, были в тяжелых кандалах и заперты в клетках с прутьями толщиной в руку. Рядом с каждым стоял тазик с водой и миска с рисом, как у животных, которых продавали партиями. «Ты не спишь?» — обеспокоенно спросил кто-то из соседней клетки, увидев, что Сумо открыл глаза. Человек Бездны Моря был едва старше него. Он только-только приобрел пол и выглядел как девушка лет пятнадцати-шестнадцати. Ее тело было еще не переделано истребителями драконов, поэтому за ней волочился огромный рыбий хвост, что выглядело очень странно. Она припала к прутьям клетки и нетерпеливо смотрела на едва живого ребенка в соседней клетке. Сумо отвернулся, не желая встречаться взглядом с другим человеком, и быстро осознал свое нынешнее положение: да, эти люди Кунсана действительно продали его на невольничий рынок в Ечэне! А та, которую он когда-то называл «сестрой», даже не заметила этого. От этой мысли ребенок уже не мог сдержать дрожь. Его худенькое тело затряслось так сильно, что сковывавшие его руки и ноги цепи загремели, стуча о решетку с противным лязгом. «Что случилось? — удивилась юная русалка в соседней клетке. — Тебе холодно?» Ребенок не ответил, стиснув зубы, чтобы подавить дрожь, изо всех сил заставляя себя успокоиться — но как он мог не думать об этом? Его сестра, кунсанская принцесса, которая поклялась заботиться о нем, оказалась такой бессердечной и жестокой. Она снова бросила его в тот же ад, из которого он вырвался много назад, и ушла без оглядки. Нет… Нет! Как такое может быть? Девочка-русалка посмотрела на малыша и сказала: «Меня зовут Чу Чу, а тебя?» Сумо всё еще сидел, сжавшись в углу клетки, и дрожал. Он стиснул зубы и не хотел ничего говорить. Его глаза были похожи на глаза тяжело раненного, умирающего зверька. Он отчаянно сопротивлялся желанию убить свое сердце и не желал отвечать на вопросы русалки из соседней клетки. «Ты был без сознания больше трех дней. Наверное, ты изголодался? — Русалка по имени Чу Чу не сердилась на него и просто вздохнула: — Бедняжка, тебе всего около шестидесяти лет, верно? Такой маленький, и уже попал сюда, увы… Нехорошо морить себя голодом, съешь что-нибудь поскорее!» Сумо не ответил, только взглянул на грубую фарфоровую миску: в ней было немного мутной воды да несколько вонючих моллюсков и несвежих водорослей. Разве здесь есть что-то съедобное? Увидев отвращение на лице ребенка, Чу Чу вздохнула. Раздался негромкий стук, и что-то скользнуло в руку Сумо. «Вот, съешь это! — прошептала Чу Чу. — На вкус довольно неплохо». Ребенок подсознательно разжал ладонь и обнаружил, что то, что ему подсунули, оказалось маленькой аппетитно зажаренной рыбкой. Ошеломленный Сумо посмотрел на девушку в соседней клетке. Неожиданно он застыл, застигнутый врасплох: эта юная русалка так напоминала ему кое-кого… Да, она была похожа на тетю Жу, которая… отправилась с рабовладельческого рынка в Павильон Звездных Облаков Океана. Пятьдесят лет назад, когда он рос в неволе, она точно так же заботилась о нем. В это мгновение взгляд ребенка слегка изменился и постепенно смягчился. «Это мой личный паек, который я тайно коплю. Обычно я не ем его и берегу на особый случай! — торопливо сказала русалка, увидев, как ребенок послушно вгрызается в жареную рыбу. Глаза девушки заблестели: — Ешь скорее, иначе если хозяин увидит тебя, будет беда. Он такой свирепый! Не пытайся возражать ему». Ребенок пропустил мимо ушей ее дружеские наставления. Он уткнулся лицом в жареную рыбу и жадно поглощал ее. Вскоре от нее остался лишь скелет, а половина лица Сумо была перемазана остатками еды. «Хи-хи… Маленький обжора-замарашка», — не удержалась от смеха Чу Чу. Что-то похожее на мягкую прохладную руку дотронулось до лица ребенка и нежно погладило его. Напуганный Сумо невольно отпрянул назад и уставился на конечность — но это оказался протянутый сквозь прутья решетки рыбий хвост, который напоминал гибкие пальцы, ласкающие его лицо. Хвост нежно вытер остатки еды в уголках рта Сумо. «Никогда не видел русалку с рыбьим хвостом?» — Чу Чу увидела недоуменный взгляд ребенка и снова не сдержала улыбки. Для рабыни в клетке она смеялась слишком много. Сумо не ответил и увернулся в сторону, не давая ей больше прикасаться к нему. «Я выросла в Небесном море… и попала в Юньхуан, — вздохнула Чу Чу. — Ты никогда не видел Небесное море, верно? Оно так прекрасно… Там есть водоросли всех цветов радуги и коралловые дворцы, а ночью из моря выплывают бесчисленные ракушки, открываясь и закрываясь на фоне звезд и выбрасывая бусины ночного жемчуга… Это такая красота, о которой люди на суше не могут даже мечтать». Голос девочки-русалки был неземным и манящим, рисуя перед глазами ребенка картину далекой родины. По мере того, как Сумо слушал, мрачность в его глазах исчезала, уступая место зарождающейся тоске, будто кто-то посеял искру пламени в его маленьком сердце. Да, Небесное море. Дом русалок и тритонов. Будет ли у него еще один шанс вернуться в море? «Я ненавижу этих кунсанцев, — проворчала Чу Чу полным отчаяния и печали голосом. — Они разрушили наше Морское Царство и поработили наш народ! Прошли уже тысячи лет, когда же это закончится?..» Когда это закончится? Сумо вздрогнул, и его сердце сжалось от боли. Такие же слова он слышал из уст тети Жу! Их разговор через клетку прервал громкий смех. Кто-то распахнул дверь и сказал: «Господин, вам так повезло — к нам как раз прибыла новая партия свежевыловленных русалок! Взгляните сами, все товары высочайшего качества — достаточно, чтобы соперничать с красотками из Павильона Звездных Облаков! Они такие прекрасные!» Снаружи раздался звук шагов, и кто-то вошел внутрь, оглядывая клетку за клеткой. «С Павильоном Звездных Облаков Океана? — усмехнулся гость. — Разве твой хлам может сравниться с их русалками?» Он рассматривал русалок и тритонов в клетках и ворчал себе под нос: «Их тела еще даже не переделаны, а ты уже выставляешь их на продажу с рыбьими хвостами? Цзя Лю, ты снова проигрался, и теперь у тебя нет денег даже на то, чтобы нанять истребителя драконов, верно?» «Но это же русалки и тритоны в первозданном виде! Только что выловленные из моря, —Владелец магазина был невысоким, тучным мужчиной средних лет с омерзительной улыбкой. Он кивал и пресмыкался перед покупателем: — Если вам кто-нибудь понравится, я сразу же отправлю их на переделывание тела, чтобы избавить их от хвоста и разделить ноги. И эти ноги у них будут длинными, стройными и прекрасными!» Покупатель, кунсанский торговец со смуглым лицом в пятнах, со знанием дела осмотрел выставленные перед ним товары — очевидно, он давно занимался работорговлей. Человек протягивал руку в клетки и по очереди вытаскивал каждую голову, чтобы посмотреть на нее, бормоча под нос: «Старина Цзя Лю, ты же меня не обманываешь, правда? Почему вся эта партия бракованная?» «Господин, вы наш постоянный клиент, — поспешил улыбнуться торговец, — цена очень хорошая». «Старина Цзя Лю, похоже, что ты действительно проиграл последние штаны, — холодно сказал покупатель тщательно выбирая русалок и тритонов и оценивая их одного за другим. — Это бесполезно, даже если цена очень низкая. На этот раз я выбираю рабов в личное пользование градоночальника Ечэна… Он ведь не слепой? Что он скажет на такой товар?» Торговец на мгновение замер: «Градоначальник Ечэна? Господин Бай Фэнлинь? Разве он… не женится?» «Это для его загородных владений, — проворчал гость. — Раньше господин градоначальник любил посещать Павильон Звездных Облаков Океана, но после женитьбы ему будет несподручно ездить туда из-за правителя Чи. Поэтому он может только держать рабынь-русалок за городом. А кто из благородных господ Кунсана не держит у себя рабов Бездны Моря для развлечения?» «Верно, верно, — поспешно кивнул торговец. — Тогда выбирайте!» Гость оглядел всех людей моря, но похоже, ему никто особо не приглянулся. В конце концов он бросил взгляд на клетку в углу и вдруг оживился: «Эй, здесь есть и мальки?» Ребенок отчаянно попытался увернуться, но был настолько слаб, что не мог толком пошевелиться и забился, насколько это было возможно, в дальний угол клетки, волоча за собой тяжелые кандалы. Однако толстая рука просунулась внутрь и схватила его за волосы. «Эй, смотрите, какая красота! — торговец крепко схватил Сумо за волосы, задрал лицо ребенка вверх и повернулся к покупателю: — Господин, видите? Потрясающей красоты дитя! Вы когда-нибудь видели такое прелестное личико?» Взгляд гостя остановился на лице малыша. Глаза покупателя вспыхнули изумлением, но через мгновение снова потухли, и клиент равнодушно сказал: «Он еще слишком мал, да и тело всё в шрамах». Торговец поспешно сказал: «Не так уж мал! Не думайте, пусть на вид ему всего шестьдесят, но по строению скелета видно, что ему должно быть семьдесят или восемьдесят лет!» «Даже если ему семьдесят или восемьдесят, потребуется еще пятьдесят-шестьдесят лет, чтобы вырастить его до взрослого состояния, — невозмутимо возразил покупатель. — Зачем мне брать его так надолго? Что я буду с ним делать, оставлю в наследство? Я бизнесмен, и хочу поскорее реализовать товар и избавиться от него, мне не нужна семейная реликвия, которая будет передаваться из поколения в поколение». «Но…», — с досадой произнес владелец магазина, не в силах придумать, что сказать. «Кроме того, что толку с одного красивого лица? — покупатель осмотрел Сумо в клетке, продолжая выискивать и безжалостно перечислять недостатки: — Тощий ужасно, кожа да кости, живот весь в шрамах, черное родимое пятно во всю спину… Купить такого — деньги на ветер. Что с тобой, старина Цзя Лю, тебя кто-то одурачил и заставил заключить невыгодную сделку, не правда ли?» Услышав эти слова, торговец заворчал и отпустил руку Сумо. Освободившись, ребенок тут же забился в угол клетки, с ненавистью глядя на стоящих перед ним людей Кунсана. Разочарованный гость на время оставил Сумо в покое. Его взгляд упал на соседнюю клетку, и покупатель небрежно бросил: «Хорошая девушка». «Хорошо у вас глаз наметан! — владелец магазина поспешно кивнул, схватил Чу Чу за руку и подтащил ее к покупателю: — Это свежевыловленная русалка из глубин Небесного моря, самого лучшего происхождения и с самой чистой родословной! Возраст тоже подходящий, всего сто пятьдесят лет, нежное лицо и совершенное тело!» Он с размаху сорвал одежду с тела Чу Чу, которая дрожала от страха, но не смела сопротивляться. Тело молодой девушки было прекрасным, как нефрит, и настолько нежным, что на нем не было видно ни единого изъяна. Девушка слегка подрагивала, подчеркивая изящный изгиб бедер, к которым был прикреплен рыбий хвост, покрытый тонкой лазурной чешуей. «Что ж, — гость окинул ее зорким взглядом с ног до головы, прежде чем сказать: — Восемьсот золотых батов». «Послушайте, господин, маловато будет! — взмолился владелец магазина. — Мне пришлось заплатить лодочнику пятьсот золотых, только чтобы привезти ее сюда!» «Восемьсот, — не уступал покупатель. — Она еще не доработана. Мне придется найти истребителя драконов, чтобы переделать ее тело, а это еще несколько сотен. А если ноги не будут ровными, я и вовсе потеряю все деньги». «Хотя бы тысячу? Я содержу ее уже полгода, позвольте мне заработать хоть немного денег, — попытался торговаться владелец магазина, умоляя гостя, и схватил Сумо в соседней клетке: — Хотите, я дам вам этого ребенка в придачу?» «Девятьсот, — согласился сделать подвижку гость, предлагая среднюю цену, однако сделал вид, что всё еще размышляет: — Будешь требовать больше, я уйду». «Хорошо! — поспешно кивнул торговец. — По рукам!» Гость хлопнул в ладоши. В магазин тут же вошел служитель и вытащил выбранных людей Бездны Моря из клеток. Дрожащую и отчаянно пытающуюся прикрыть руками разорванную на груди одежду Чу Чу засунули в новую клетку. Прежде чем ее вытащили, она улучила момент и поспешно шепнула Сумо: «Не бойся». Ребенок замер и поднял на нее лазурные глаза. «Не бойся, — застенчивая девочка-русалка серьезно посмотрела на одинокого худенького ребенка и прошептала: — Хорошо, что нас купили вместе… Я буду заботиться о тебе по дороге». Ее лицо отчетливо напоминало Сумо о тете Жу, и это воспоминание удивительно убаюкивало, словно погружая малыша в полудрему. Холодные глаза ребенка наконец-то вспыхнули теплом: эта русалка сама была едва жива, но всё же не забывала о ребенке, которого только что встретила? И всё только потому, что они были из одного клана? Один и тот же падший народ, одно рабство на всех, одна и та же несчастная судьба на протяжении тысячелетий. Неужели их связывает одна кровь и одна и та же трагедия? Когда слуга подошел к Сумо и попытался вытащить его, молчавший до этого ребенок вдруг взорвался и выскочил из клетки, как маленький свирепый зверек, отчаянно впечатавшись головой в грудь человека, и со всей силы укусил его. «Мелкое отродье!» — гневно зарычал служитель. Из его хукоу[172] капала кровь. «Что случилось?» — Ошеломленный гость попытался сделать шаг вперед, чтобы посмотреть, в чем дело. Но прежде, чем он успел сказать что-то еще, в глазах стало темно, и он почувствовал резкую боль, а с его лба хлынула кровь. «Убирайтесь! — ребенок схватил фарфоровую миску с водой, которая стояла в его клетке, и со всех сил ударил ею гостя по голове с отчаянным криком: — Не трогайте меня, грязные кунсанцы!» Клиент с воплем упал на землю. На его лбу зияла огромная кровавая рана длиной в половину чи. Его прислуга подскочила к нему, гневно крича, и весь магазин затрясся от шума и топота. Сумо вытащили из клетки несколько крепких мужчин во главе с покупателем и принялись по очереди избивать его. Владелец магазина знал, что маленький сопляк в беде. Однако, несмотря на то, что торговец немного испугался за мелкого тритона, он не осмеливался вступиться за него. «Не бейте! Не бейте его! — отчаянно закричал кто-то и выскочил вперед, заслонив собой малыша. На удивление, это была Чу Чу. Она демонстративно бросилась вперед, волоча по земле рыбий хвост и горько умоляя: — Милостивые господа, он еще ребенок… совсем ребенок! Не бейте!» Однако сердитого гостя это совершенно не волновало. Удар наотмашь повалил умоляющую Чу Чу на землю. Безногая русалка беспомощно рухнула, не в силах подняться, и могла только отчаянно барахтаться, изгибаясь всем телом, чтобы закрыть собой ребенка. Стиснув зубы, она стойко выдерживала удары и пинки, которые сыпались на Сумо. «Всё хорошо, — процедила сквозь зубы Чу Чу, прижав ребенка к себе и пытаясь успокоить его. Однако ее прекрасное лицо было искажено болью от ударов, а голос дрожал. — Просто потерпи, и всё пройдет. Не… бойся». Это было всё, что она успела сказать. Сильный удар обрушился прямо по центру ее позвоночника. Не выдержав, Чу Чу вскрикнула, выплюнула целую лужу крови и упала без движения. «Эй, эй, господин, прекратите! Осторожно, поберегите себя! — торговец увидел, что русалка умирает, и не на шутку забеспокоился: — Не марайте о нее руки!» В итоге клиент в ярости ушел, так ничего и не купив. «Ах ты сопляк! — Не дожидаясь, пока покупатель уйдет, владелец магазина схватил лежащего на земле и истекающего кровью ребенка с криком: — Бунтовать вздумал? Смотри, чтоб я сам тебя не забил до смерти!» Сумо вытащили из-под Чу Чу, но он не пошевелился. Лицо ребенка было перепачкано кровью, которая заливала ему глаза — но кровь была не его, а девочки-русалки. Позвоночник Чу Чу был выбит, внутренние органы сильно повреждены, а горлом непрестанно шла кровь. Она перестала дышать еще до того, как пришел истребитель драконов, чтобы помочь ей. Сумо ошеломленно смотрел на соотечественницу, которую он знал меньше дня. Он видел, как увядает ее прекрасное, нежное лицо в момент смерти, как постепенно угасало ее дыхание, пока она лежала на холодном и грязном полу, волоча за собой рыбий хвост… Две слезы, застывшие в уголках ее полураскрытых глаз, постепенно затвердели и превратились в прозрачные и круглые, как капли, жемчужины, которые с тихим звоном скатились на землю. Хвостовой плавник слегка дернулся и стал совершенно неподвижным. Владелец магазина с проклятьями подошел к ней, отшвырнул ногой безжизненное тело, затем нагнулся и подобрал две жемчужины. Юная соотечественница Сумо, которая относилась к нему как тетя Жу, умерла. Она так и не смогла вернуться в вожделенное Небесное море, и даже ее предсмертные слезы были отняты кунсанцами и проданы как жемчужины. Сумо смотрел на ее с ужасом в глазах, а его лицо было совершенно неподвижным. «От тебя сплошные несчастья! Лучше бы ты сдох!» Хозяин магазина был в ярости от того, что потерял единственный прибыльный экземпляр во всей партии товара, и избил маленького смутьяна Сумо до полусмерти. Однако ребенок не уклонялся от сыплющихся на него ударов, а его лицо оставалось каменным. Деревянная палка толщиной в запястье взрослого человека с треском обрушилась на спину малыша, и Сумо упал на землю. «Проклятое мелкое отродье! Чертенок! — выругался обескураженный и выдохшийся владелец магазина, отбросил палку и ткнул пальцем в Сумо: — Держать его себе в убыток, продать его нельзя, даже слезу не проронил, несмотря на все побои! С него даже рыбий жемчуг не соберешь, чтобы выручить денег — какой смысл держать этого сопляка? Лучше выбросить!» «Жалко его выбрасывать, — сказал жестокий слуга, указывая на лазурные глаза ребенка. — По крайней мере, у него есть пара неповрежденных глаз!» Торговец хлопнул себя по ляжке: «Да, точно! Как же это я забыл? Всё тело человека Бездны Моря — это сокровище. Можно вырвать ему глаза, сделать из них жемчужные бусины и продать за сотни золотых батов!» Однако не успели слова сорваться с его губ, как Сумо внезапно схватил с пола осколок разбитой фарфоровой миски! «Что?» — опешил владелец магазина, думая, что ребенок снова собирается на кого-то напасть. Но Сумо лишь холодно обвел взглядом людей Кунсана в комнате и, не говоря ни слова, поднял руку и без колебаний вонзил разбитый фарфоровый осколок себе в глаз! Алая кровь ужасающим потоком хлынула из его глаз, и прекрасное в остальном лицо ребенка мгновенно превратилось в маску жуткого призрака. Люди в магазине застыли как вкопанные от шока и изумления. «Убирайтесь отсюда! Вы, грязные кунсанцы! — Сумо с кровоточащими глазами сжал острый осколок в руке и оскалился на торговца и его работников: — Я больше никогда не буду в вашей власти! Вы, люди Кунсана, никогда больше ничего от меня не получите! Никогда!» Две струи крови, словно слезы, рассекали лицо ребенка.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 149
Когда ребенок изо всех сил выкрикнул эти слова в иллюзии, трое старейшин у древнего колодца одновременно побледнели. Морской Император выколол себе глаза! «Нехорошо! — встревоженно сказал Старейшина Цюань и скрестил руки на груди: — Быстро построиться!» Старейшины с ужасом наблюдали за огромной разрушительной силой, которая поднялась из сердца ребенка и хлынула в колодец, заполнив собой всю иллюзию Великого Сна. Эта сила была пропитана злобой и ненавистью, которая могла разнести всё вокруг в щепки и превратить в пыль! Прежде чем старейшины успели снова выстроиться в формацию, огромная сила мысли вырвалась со дна колодца, распространяясь подобно ревущей буре. С грохотом древний колодец разлетелся на куски, а вместе с ним и каменное основание, на котором было выгравировано заклинание. В мгновение ока от сооружения осталась лишь груда обломков! Три старейшины Морского Царства разом отлетели назад и упали на спину, будто получили сильный удар. «Как… это произошло?» — заговорил наконец Старейшина Цин, но как только он открыл рот, оттуда хлынула кровь, и он почувствовал себя так, будто все его внутренние органы были разорваны. Боль была мучительной. «Кхе-кхе… — Старейшина Цюань тоже закашлялся, сглатывая привкус крови, которая подступала к его горлу, и сказал дрожащим голосом: — Искусство Великого Сна… работает в обе стороны. Мы можем удвоить нашу силу мысли, чтобы общаться с ним, а он может сообщать нам свою собственную волю… Потенциальная сила этого ребенка в сотню раз больше, чем я предполагал… Мы не можем контролировать его!» Когда Старейшина Цюань увидел, как ребенок выпустил бумажного журавлика посреди иллюзии, удивительным образом сопротивляясь воле Старейшин и отказываясь погасить остатки надежды в сердце, старец был потрясен. Такое крошечное дитя, в котором еще даже не пробудилась кровь Морского Императора, почти разрушило их совместную иллюзию! Поэтому после небольшой паузы он быстро увеличил силу иллюзии до максимума, чтобы полностью подчинить себе ребенка, проникая в его разум и разрушая волю путем создания самых жестоких картин во всех аспектах, чтобы подавить единственную мысль, которая еще оставалась в сознании Сумо. Малыш окончательно сломался и потерял всякую надежду на людей Кунсана. Но Старейшина Цюань и представить себе не мог, что когда ребенок сломается, он неожиданно совершит такой безрассудный поступок! Даже в отчаянной ситуации Морской Император не сдался и выколол себе глаза! Три раненные старейшины Морского Царства сидели на земле, тяжело дыша. Древний колодец обрушился. Сумо плавал в холодной воде, а его лицо было белым, как бумага. Он был свернут в клубок и неподвижен, словно крошечный бледный пузырек на дне темного колодца. Малыш весь трясся, его глаза были плотно закрыты, но из них нескончаемыми потоками текла кровь, окрашивая воду вокруг его тела в красный цвет! Увидев это, старейшина Цюань вмиг забыл о своих травмах, поднялся с земли и спрыгнул в разбитый колодец, чтобы достать оттуда ребенка. Даже когда Сумо подняли на поверхность, из-под его плотно закрытых век не переставала струиться кровь. Два других старейшины в изумлении спросили: «Дитя… действительно ранено?» Как можно получить реальную травму внутри иллюзии? «Техника Великого Сна может убить, но как она может ранить? — Старейшина Цюань выбрался из колодца с ребенком на руках; его взгляд был необычайно напряженным: — Морскому Императору срочно требуется помощь, иначе он может ослепнуть!» Трое старейшин обступили Сумо со всех сторон, но не успел он сделать и нескольких шагов, как на шум прибежала Жуи. Она с тревогой ждала во внутреннем дворе, и когда услышала громкие звуки, без раздумий бросилась к колодцу. Она схватила Сумо на руки и, увидев окровавленные глаза ребенка, пришла в ужас. «Что с ним случилось?» «Это дитя…», — хрипло начал Старейшина Цюань, слегка кашлянув. По мере того, как Жуи слушала его рассказ, ее лицо становилось все бледнее, а руки тряслись так сильно, что она едва удерживала ребенка. Она чуть не обрушила на старейшин застрявшие в ее горле упреки, однако, помня о высоком статусе старцев, все-таки сумела сдержаться, и лишь слезы градом покатились по ее щекам. «Увы… это действительно моя вина, — вздохнул всегда величественный и могущественный Старейшина Цюань, склонив голову в непривычном для него жесте раскаяния. — Я слишком торопился… В конце концов, Морской Император еще ребенок и не смог вынести такого удара. Я не ожидал, что он окажется настолько хрупким, что полностью поверит в иллюзию и сломается в одно мгновение». Услышав слова почтенного старца, Жуи не могла позволить себе выместить на нем гнев, поэтому ей оставалось только обнимать потерявшего рассудок ребенка и вытирать с его лица капли воды вместе с кровью и слезами. Крошечный малыш свернулся калачиком у нее на руках, холодный и неподвижный. Что еще можно сказать? Они объединили усилия, чтобы уничтожить его и вынудить его стать тем, кем ему суждено было стать. Чтобы вернуть сердце ребенка в его народ, она воспользовалась остатками доверия малыша. Жуи устроила эту ловушку вместе со старейшинами и заманила в нее Сумо, шаг за шагом доводя его до предела. Однако, к удивлению старейшин, отказ от навязчивой идеи в его сердце привел к саморазрушению! «Сумо… Сумо!» — тихонько позвала она ребенка на ухо. Однако тот не пошевелился. «Он… ведь не умер, правда?» — Жуи не могла побороть панику внутри себя и дрожала. «Если бы он мог так легко умереть, он не был бы Морским Императором, которого мы ждали тысячи лет, — невозмутимо ответил Старейшина Цюань и передал окровавленного малыша обратно ей в руки: — Я немедленно пошлю за врачом, а ты оставайся здесь и позаботься о ребенке. Доложи мне, как только он очнется». «Слушаюсь», — кивнула Жуи, подтверждая приказ. «Мы не должны допустить ни малейшей ошибки, иначе все наши предыдущие усилия будут потрачены впустую, — Старейшина Цюань задумался на мгновение, а затем приложил руку к уху Жуи и что-то прошептал ей. — Если он проснется и начнет задавать вопросы, отвечай, как я сказал, слово в слово». «Слушаюсь», — Жуи кивнула и посмотрела на малыша. Ее сердце заболело, словно в него вонзили нож. Худенький ребенок лежал у нее на руках в позе зародыша, тихий и неподвижный. Только его плечи судорожно подрагивали, будто он всё еще находился внутри сна, от которого не мог очнуться, а из его закрытых глаз струились две нити кровавых слез. Жуи не могла понять, кровоточат его глаза или плачут. Сумо… Сумо, ты всё еще в кошмаре? В этом бесконечном сне, где небо и земля черны, и даже единственный кусочек тепла замерз — можешь ли ты, такой маленький, тонущий в одиночестве в толще холодной воды, побороть коллапс силой собственной воли? Может быть, ты просто закроешь глаза навсегда и откажешься просыпаться? Ты — наш Морской Император, спаситель людей Бездны Моря, надежда, от которой мы ни за что не сможем отказаться. Но как мы были жестоки с тобой!* * *
Жуи отнесла бессознательного ребенка обратно в комнату и осторожно положила на диван. Это была отдельная тихая и уединенная спальня, расположенная на заднем дворе отдельно от большого сарая, где спали другие маленькие русалки и тритоны. Жуи уложила Сумо, принесла теплой воды и осторожно смыла кровь с лица ребенка. Затем она опустила голову, осмотрела бледные щеки ребенка и испустила долгий вздох. Кровь можно смыть, но слепые зрачки восстановить не удастся. Как сильно страдал этот ребенок от разрушения своей души! Трое Старейшин объединили свои усилия, чтобы наложить на Сумо запретную Технику Великого Сна, но это обернулось такими трагическими последствиями — мощная иллюзия и последующее психологическое внушение одолели сознание и сердце ребенка. Старейшины посеяли в его душе семена ненависти к Кунсану и пустили их в бурный рост, пока те не превратились в ядовитый плющ, заслонивший собой всё небо. Разумеется, Жуи не хотела, чтобы эта кунсанская принцесса украла сердце Сумо, но поступить так жестоко с маленьким, беспомощным ребенком было выше ее ожиданий. Восстановление… Восстановление Морского Царства. Так много русалок и тритонов были принесены в жертву ради этой далекой мечты. Неужели этого ребенка тоже постигнет их участь? Жуи сидела в темноте в тяжких раздумьях. Эта мысль не уходила из ее головы и отдавалась в сердце острой колющей болью.* * *
Через какое-то время Сумо очнулся и, не успев открыть глаза, стряхнул с себя руку Жуи, приподнялся с дивана на тонких ручках и попятился назад. «Не бойся, это я, — русалка торопливо обняла ребенка и прошептала ему на ухо: — Я тетя Жу… Ты должен лечь и немного отдохнуть». Услышав «тетя Жу», Сумо яростно затрясся, но больше не сопротивлялся. Жуи вздохнула с облегчением и почти успокоилась — похоже, что после заклинания Великого Сна доверие ребенка к ней сильно возросло, и Сумо больше не испытывал к ней былого отторжения. Сумо долго молчал в ее объятиях, прежде чем угрюмо спросить: «Как я сюда попал? Я… точно помню, что… был на Западном рынке Ечэна». «Мы спасли тебя оттуда, — осторожно ответил Жуи, как велел ей Старейшина Цюань. — Старейшины обнаружили, что ты сбежал в столицу, и выследили тебя до Запретного Города. В итоге тебя нашли на невольничьем рынке в Ечэне и спасли. К тому времени ты был уже в шаге от смерти, и кунсанцы хотели бросить тебя в братскую могилу». Этот ответ в точности соответствовал тому, что было начертано старейшинами в иллюзии Великого Сна, и так безупречно совпадал с уже имевшимися у Сумо ложными воспоминаниями, что ребенок больше не сомневался. Как и ожидалось, услышав такие слова, Сумо замолчал. «Значит…», — неуверенно пробормотал малыш. Он больше никогда не спрашивал о своей «сестре». Старейшина Цюань послал за лекарем, однако врач не был настолько квалифицированным, как доктор Шэньту, и был ошеломлен состоянием ребенка, поэтому поспешно извинился и сказал, что не может вылечить его. Жуи заботливо ухаживал за Сумо, а его сверстникам — Янь Си и Нин Ляну — было запрещено навещать его. Ребенок всё время молчал и лишь сжимал в руке крошечного близнеца, похожего на странную куклу. Глаза малыша были слепыми и пустыми, и Жуи не знала, о чем он думает. Обхватив себя тощими ручками, он забился в дальний угол комнаты и лежал в защитной позе зародыша. Он не ел и не двигался; всё его существо, казалось, увядало. Он становился всё более худым, его конечности были тонкими и прозрачными, словно сделанными из стекла, покрытого трещинами изнутри — временами Жуи даже не осмеливалась прикоснуться нему. Она боялась, что если хоть немного потормошит его, то израненный ребенок сломается и разлетится на тысячу осколков, которые уже никогда не удастся собрать обратно. Старейшина Цюань пришел навестить ребенка и был втайне поражен его нынешним состоянием. Он тихо сказал Жуи: «Так больше не может продолжаться, мы должны заставить его что-нибудь съесть». «Но ребенок отказывается», — сказала Жуи с глазами, полными слёз. «Глупости! Разве ты не можешь заставить его? Держи ему голову и покорми насильно! — в ярости закричал Старейшина Цюань. — Если он не будет есть, то умрет от голода!» «…» Жуи на мгновение замолчала, не отвечая на приказ старейшины. В сознании этого ребенка мир практически рухнул. Если она применит против малыша хоть малейшую силу, неужели это не сломит его окончательно? «Послушай, Жуи, мы не можем его потерять, — заговорил старейшина Цюань, обращаясь к ней как к воину, который был неизменно предан ему все эти годы. — Он наш Морской Император… Тот, кого мы ждали тысячи лет! Ты должна во что бы то ни стало позаботиться о том, чтобы ребенок был жив и здоров». «Жив и здоров? — пробормотала Жуи с полными печали глазами. — Разве такая жизнь не будет для ребенка в тысячу раз хуже, чем смерть?» Когда Старейшина Цюань ушел, Жуи еще долго молчала, затем развернулась и пошла обратно к Сумо. Едва открыв дверь в спальню, русалка застыла в изумлении — кровать была пуста, а прятавшийся от всех в углу дрожащий ребенок внезапно исчез! «Сумо!» — задыхаясь, воскликнула она, открывая одной рукой потайное окно. Перед ее глазами тянулась бесконечно длинная кровавая полоса. Пока Жуи не было, измученный ребенок вылез в окно и свалился под стеной снаружи. За домом была свалка, и Сумо с зажатой во рту марионеткой-близнецом без оглядки полз по земле, стирая руки и ноги в кровь по острому гравию и оставляя за собой длинный яркий след. Жуи уже собиралась оттащить его назад, но почему-то замешкалась. Крошечная фигурка отчаянно ползла по земле, не боясь ни ран, ни боли, демонстративно пытаясь покинуть это место, словно пытаясь вырваться из кромешного ада. Жуи смотрела на ребенка и дрожала всем телом. Слезы одна за другой катились из ее глаз, и наконец она не сдержала крик боли: «Сумо… Сумо!» Русалка бросилась вперед, сделала несколько шагов и подхватила ребенка на руки. «Отпусти меня!» В глазах Сумо сверкнул мрачный гнев. Малыш уже приготовился отчаянно сопротивляться, но вдруг понял, что вместо того, чтобы отнести его обратно в комнату, Жуи устремилась в другом направлении. Она отнесла Сумо к древнему колодцу и расчистила отверстие от обломков. После разрушения заклинания Великого Сна каменное основание колодца с начертанными на нем магическими символами разлетелось на куски и завалило устье колодца. Когда Жуи разобрала обломки, в земле словно открылся бездонный черный глаз. Утратив сдерживающий эффект от заклинания, родниковая жила под землей вновь превратилась в обычный колодец, ведущий к Зеркальному озеру. Жуи опустила Сумо на землю и прошептала: «Вперед». Что? Ребенок вздрогнул и в недоумении поднял голову, глядя на русалку мутными бесцветными глазами, с выражением сомнения и настороженности на лице. «Несмотря на то, что тысячи лет спустя судьба выбрала тебя, ты не захотел стать Морским Императором, — Жуи грустно улыбнулась, глядя на исхудалое лицо ребенка, и с болью в сердце сказала: — Если тебя оставить здесь, ты точно умрешь. Ведь ты скорее выберешь смерть, чем жить, подчиняясь воле других, не так ли?» Сумо кивнул, и его тонкие губы сжались в упрямую непокорную нить. Жуи подняла руку,заживляя кровавые ссадины на руках и ногах ребенка своей магией, и прошептала: «Твои соотечественники, включая Старейшин, не знают, что ты за человек. Пожалуйста, прости их. Они не хотели пытать тебя, они… Просто они слишком одержимы мечтой о свободе». В конце фразы она едва не поперхнулась слезами. Сумо молча слушал ее, подняв маленькое изможденное лицо. Когда последняя рана малыша перестала кровоточить, Жуи вздохнула, опустила руку и сказала Сумо: «Что ж, отправляйся в Кунсан и ищи свою сестру!» «Нет, — внезапно ответил Сумо и медленно произнес слово за словом: — У меня никогда не было никакой сестры». Услышав такие решительные слова, Жуи задрожала всем телом. Значит, секретная магия трёх Старейшин всё-таки начала действовать? «Но и здесь я не останусь, — голос Сумо был спокойным, с несвойственной его возрасту холодностью. — Я не хочу, чтобы вы держали меня здесь взаперти. Я лучше умру, чем насильно буду вашим императором». Жуи на мгновение опешила, но в конце концов кивнула: «У тебя есть свобода делать то, что ты хочешь». Сумо сделал паузу и негромко повторил: «Да, свобода». Ребенок поднял лицо, и в его пустых глазах застыла решимость: «Именно этого я и хочу». Сердце Жуи дрогнуло, и она не смогла удержаться от тихого вздоха: «Тогда иди сейчас, пока никто не видит. Но ты должен быть осторожен, чтобы снова не попасть в руки этих работорговцев из Кунсана…» Не говоря ни слова, ребенок вдруг поднял руку и коснулся щеки русалки, ориентируясь на звук ее голоса. «Тетя Жу, — сказал он. Его маленькая ручка была холодной. — Что ты будешь делать, когда отпустишь меня?» Жуи не ожидала, что ребенок задаст этот вопрос. Горячая волна захлестнула ее сердце, и слезы крупными каплями покатились по ее щекам. Русалка с трудом подавила рыдания: «Не беспокойся… об этом. Даже если всё раскроется, Старейшины не убьют меня за это. Ты… ты просто иди». После долгого молчания Сумо наконец кивнул, развернулся и спрыгнул в воду. На этот раз он ушел по-настоящему, без малейших колебаний и сомнений. Жуи услышала лишь легкий всплеск. Вода на дне колодца пошла рябью, но постепенно снова успокоилась. Черный бездонный глаз колодца смотрел на русалку из недр земли. Искалеченный ребенок наконец действительно ушел по темным водам и исчез бесследно, словно рыба в глубине моря. Куда он отправится? Что его ждет? Каким будет его дальнейшая жизнь? Всего этого ей уже не положено знать. После этого Жуи потеряла след Сумо. Она не знала, где скитался мальчик и что ему пришлось пережить после того, как он покинул тайный оплот Армии Восстановления в Ечэне. Лишь спустя семьдесят лет, когда Юньхуан потрясли великие перемены, Сумо вновь появился на сцене истории и занял центральное место. К тому времени он уже был юношей, красивым и холодным, как бог. Молчаливо стоя посреди главного зала Пурпурного Дворца, он взбудоражил весь Юньхуан. Как и было сказано в пророчестве, этот ребенок перевернул мир. Прошло еще сто лет. Мир много раз менялся, и человеческие судьбы переживали взлеты и падения вместе с ним. Жуи был объявлен выговор, но в конце концов она была восстановлена в должности. Затем ее отправили в земли Дунзце, чтобы устроить ловушку, где Жуи выступала красавицей-приманкой, но неожиданно для себя она по-настоящему влюбилась в иностранного правителя. Дети, которых она обучала, выросли. Янь Си, Нин Лян, Сяо, Сян, Би и Тин… Все они стали отличными воинами, каждый рвался в бой и готов был отдать свою жизнь и писать поэму восстановления Морского Царства кровью и слезами. Жуи переехала в округ Таоюань и открыла игорный дом, где занималась бизнесом и сбором средств для финансирования Армии Восстановления в ожидании чего-то. Наконец, однажды из-за схода лавины в снежных горах Музтаг к востоку от Юньхуана в Таоюань прибыли путешественники из чужой страны за десять тысяч миль отсюда. И среди них был человек, за которого Жуи молилась день и ночь. Ребенок по имени Сумо наконец-то вернулся! К моменту их встречи более сотни лет спустя, угрюмый, наивный и равнодушный мальчик превратился в мужчину. Он объездил весь мир и прошел через множество испытаний. Его глаза были по-прежнему слепыми и тусклыми, но сам юноша сиял и был прекрасным, как бог. С его пальцев свисали тонкие нити, переплетенные, как судьба. На другом конце нитей был его близнец-марионетка. Сумо стал кукловодом. Вернувшийся мужчина смотрел на Жуи после долгой разлуки пустыми и блеклыми лазурными глазами. «Тетя Жу, ты всё еще ждешь меня? — сказал он, назвав ее знакомым именем. — Я вернулся». «Морской Император!» — вскрикнула она, не в силах сдерживать боль, и упала перед ним на колени. «Моря и океаны ждут твоего возвращения!»Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 150
Пока Сумо боролся в ловушке кошмаров на другом конце Зеркального озера, связанный с ним человек находился в центре этого же озера и даже не знал об этом. Чжу Янь спала с раннего утра до позднего вечера и не проснулась, пока не почувствовала голод. Приведя себя в порядок, она села за стол. «Где отец?» — спросила она во время еды. «Правитель еще не вернулся, — тихим голосом сказала кормилица Шэн с некоторым беспокойством. — Все шестеро глав правящих кланов еще в Пурпурном дворце, девять ворот[173] закрыты наглухо, Императорская гвардия наготове. Пока ничего не известно». «Вот как?» — Чжу Янь проглотила полный рот куриного супа, удивляясь про себя: прошел уже целый день. Неужели есть так много вопросов, которые нужно обсудить? Император только что умер, внутри Пурпурного дворца и за его пределами царит суматоха… Ей было интересно, сможет ли Шифу контролировать ситуацию? Учитывая, что он вырос в храме и собирался стать верховным жрецом, он не научился управлять страной. Если… Но едва Чжу Янь успела подумать об этом, как услышала шум — Правитель Чи вернулся. «Отец!» — не доев, Чжу Янь вскочила на ноги. Правитель Чи очень устал после целого дня, проведенного в императорском дворце, но когда он увидел, что дочь бежит к нему, его глаза загорелись, и он тоже ускорил шаг, чтобы поприветствовать ее, широко раскинув руки. Однако в тот момент, когда Чжу Янь уже была готова броситься в распростертые объятья отца, тот помрачнел и закричал: «Негодная девчонка! Ты гуляла всю ночь, а теперь вернулась, как ни в чем не бывало?» Чжу Янь была уже всего в одном чи от отца и собиралась обнять его за шею, но тут испугалась его рева и отпрянула назад. На ее лице внезапно появился страх, и он не решилась подойти ближе. Однако в следующее мгновение она только почувствовала, как ее тело качнулось вперед, и оказалась стиснутой в энергичных объятиях Правителя Чи. «Ай… отец!» — она была так поражена и испугана, что не осмеливалась сопротивляться, а лишь подняла голову, чтобы взглянуть на отца, и с тайным облегчением обнаружила, что Правитель Чи прижал ее к себе одной рукой. В его глазах была смесь сложных эмоций, но среди них не было гнева. «Ах ты маленькая чертовка! — Правитель Чи действительно не стал бить дочь, а просто горячо обнял ее, придушив так сильно, что та едва могла дышать. Он не стал спрашивать, где она была прошлой ночью, и просто сказал: — Хорошо, что ты вернулась!» После паузы он добавил: «Я не ожидал, что моя маленькая девочка окажется способной на такое». «А? — на мгновение замерла Чжу Янь. — На какое?» «Думаешь, отец не знает, куда ты вчера ходила? — Правитель Чи погладил ее по волосам и не удержался от легкой усмешки, прошептав: — Святые небеса, и откуда только у тебя такой невыносимый характер?» «А? — Чжу Янь не могла прийти в себя. — Кто тебе такое сказал?» «И ты еще смеешь отрицать?» Не говоря ни слова, Правитель Чи оглядел дочь с ног до головы, поднял руку и вынул из ее волос заколку. Его глаза сияли радостью. Потерянная и вновь обретенная Нефритовая Кость лежала в в его широкой и мощной ладони, как крошечная зубочистка, мерцая кристальным теплым сиянием. В это мгновение Чжу Янь поняла, о чем говорил отец. Ее лицо мгновенно вспыхнуло румянцем, и не зная, как ответить, она лишь пробормотала: «Ты… о чем ты?» Правитель Чи молча осмотрелся по сторонам и увлек дочь в свои покои. Отец разоблачил ее. Чжу Янь не знала, отругает ли он ее и каким будет наказание. Ей было стыдно, неловко, и она не понимала, чего ожидать, поэтому всю дорогу до его комнаты могла только тайком наблюдать за лицом Правителя Чи. Лишь увидев, что он улыбается, она немного расслабилась и успокоилась. Когда они вошли в покои, она осторожно спросила: «Ты… видел сегодня наследного принца?» «Да, — Правитель Чи закрыл дверь, взял Нефритовую Кость и повертел ее в руках, рассматривая снова и снова. Его лицо светилось от радости: — Прошлой ночью император Бэймянь умер, и, кроме Правителя Цин, остальные пять глав кланов прибыли в Пурпурный дворец и встретились с Его Императорским Высочеством. Наш будущий император Кунсана действительно мудрый и необыкновенный». «Это точно!» — не удержавшись, выпалила Чжу Янь. «Ах ты маленькая…» — увидев выражение лица дочери, Правитель Чи потер ее носик. Чжу Янь слегка покраснела и шепотом спросила: «Значит… вы с ним провели сегодня целый день во дворце. О чем именно вы говорили?» «Не волнуйся, это хорошие новости, — Правитель Чи бросил на нее многозначительный взгляд и кивнул: — Мы целый день спокойно вели переговоры во Внутреннем дворце под председательством Его Императорского Высочества наследного принца и улаживали все насущные вопросы. Первоначальный брачный контракт аннулирован: наследный принц не обязан жениться на принцессе Сюэин, а ты не обязана выходить замуж за Бай Фэнлиня». «Отлично! — Чжу Янь вскочила, не в силах скрывать радость. — Мне правда не нужно выходить замуж?» «Почему ты так счастлива? — ошеломленный Правитель Чи увидел лицо дочери, которая готова была лопнуть от восторга, и остановил руку, которую протянул к бокалу с вином: — Ты действительно так сильно не любишь этого мальчика, Бай Фэнлиня? Что с ним не так? Старший сын Правителя Бай хорошо собой и перспективен, сколько людей в Шести Кланах хочет выдать за него замуж своих дочерей!» «Конечно, я его терпеть не могу! Он блудник, азартный игрок и жестокий убийца. Смазлив, да и только, — обиженно сказала Чжу Янь и с ненавистью посмотрела на отца: — Посмотри на себя, ты заключил брачный договор за моей спиной, не спросив моего мнения! Как ты мог?» «Ах ты негодница! — выругался Правитель Чи, однако, подумав немного, слегка испугался и осторожно спросил дочь: — Значит… если этот брак не будет аннулирован, ты снова сбежишь со свадьбы?» «…» Чжу Янь взглянула на отца и ничего не ответила. «Проклятье! Ты и вправду намерена сбежать! — Правитель Чи разозлился так сильно, что замахнулся на дочь. В конце концов он медленно опустил руку, и на его лице появилось смущенное выражение. Он вздохнул: — К счастью, тебе не нужно выходить замуж. Если бы ты действительно сбежала, что бы мы с твоей матерью делали?» Сердце Чжу Янь растаяло, а глаза покраснели. Она подошла к отцу и обняла его за плечи, пробормотав: «Прости». «Ну ладно, всё обошлось, — Правитель Чи потрепал длинные густые волосы дочери. — Император перед смертью дал указ расторгнуть помолвку между наследным принцем и принцессой Бай Сюэин. Сегодня Его Императорское Высочество и Правитель Бай беседовали наедине около часа. Как только Правитель Бай вышел от наследного принца, он поговорил со мной и разорвал помолвку между тобой и Бай Фэнлинем». «Вот как? Так это Правитель Бай поднял эту тему?» — Чжу Янь был ошеломлена и долгое время не могла больше ничего сказать. Разорвать помолвку с Сюэин было указом, который издал перед смертью император Бэймянь, но тот факт, что Ши Ин убедил Правителя Бай отказаться от брачного контракта с Кланом Чи, был действительно удивительным. Правитель Бай не был человеком, которым можно легко манипулировать, так почему же он согласился на такое? Может быть, Шифу сделал ему какое-то предложение, от которого тот не смог отказаться? «Тогда… — робко спросила она, — ты ведь не против, правда, отец?» «Шутишь? Как я мог быть не против? — Правитель Чи холодно усмехнулся и вскинул густые брови: — Как этот Правитель Бай посмел отказаться от брака сына с моей дочерью? Когда я услышал это, я так разозлился, что чуть не набросился на этого старика и не избил его!» «Ох…», — зная вспыльчивый нрав отца, Чжу Янь не позавидовала бы никому в Пурпурном дворце. Правитель Бай был воспитанным и умудренным сединами, но даже он не мог противостоять чашке уксуса[174] ее отца, разъяренного тем, что его выгодный товар отвергли. Правитель Чи выпил вина и выдохнул: «Если бы меня вовремя не остановил наследный принц, я бы забил этого старикашку до смерти на месте». С этими словами он с прищуром посмотрел на дочь, и в уголках его рта вдруг мелькнула загадочная улыбка: «А-Янь, ты у меня такая решительная… Достойная быть моей единственной дочерью». «А? — Чжу Янь не сразу поняла, о чем говорит Правитель Чи. — Что ты говоришь, отец?» «Не прикидывайся дурочкой! Наследный принц сказал мне, — Правитель Чи рассмеялся и с довольным лицом ущипнул дочь за щеку. — Только не отпирайся! Ты помчалась вчера во Внутренний дворец искать Его Императорское Высочество, не так ли? И пробыла там всю ночь… Сделала такую важную вещь, не сказав никому ни слова!» Чжу Янь мгновенно покраснела и топнула ногой: «Как он может… рассказывать всем такие глупости!» «Я твой отец и его будущий тесть. Говорить об этом со мной — не глупости, — проворчал Правитель Чи. — Кроме того, отец не винит тебя. Я доволен, что ты сумела покорить наследного принца. Даже слепому ясно, что он гораздо более могущественный, чем Бай Фэнлинь!» Чжу Янь слушала эти слова, чувствуя себя очень неприятно в глубине души. Однако она не знала, с чего начать опровержение, и, поразмыслив, прошептала: «Тогда… Бай Фэнлинь тоже не против?» «Выражение его лица было довольно неохотным. Но что он может поделать, даже если не согласен? — Правитель Чи усмехнулся и отпил глоток вина. — Правитель Бай уже договорился с наследным принцем, что может сделать старший сын наложницы? Даже если ему что-то не нравится, он не посмеет возразить, поскольку сразу же потеряет расположение отца!» «…» Чжу Янь замолчала и впервые почувствовала жалость к этому ненавистному ей человеку. «А что насчет… Сюэин? — Ее мысли бешено крутились; она думала обо всех причастных людях разом и не могла не волноваться за свою лучшую подругу. — Теперь, когда ее отстранили от брака, что собирается делать Правитель Бай?» «Откуда мне знать? — равнодушно сказал Правитель Чи, которого не слишком волновал этот вопрос. — Найдет другого хорошего зятя». «Но…», — губы Чжу Янь дернулись, и она проглотила слова, которые едва не вылетели из ее рта. Знает ли Правитель Бай, что Сюэин носит под сердцем новую жизнь? Она уже во второй раз потеряла положение невесты наследного принца, и теперь оказалась в очень неловкой и опасной ситуации. Ши Ин пообещал защитить ее, он ведь не может остаться в стороне и ничего не делать, верно? «В любом случае, ситуация обернулась нам на пользу, — Правитель Чи не подозревал о расчетах, которые тревожили его дочь, и сделал еще глоток вина с выражением радости и облегчения на лице. — А ты действительно способная девочка… Решила вопрос с наследным принцем за одну ночь. Недаром я потратил столько усилий, чтобы отправить тебя учиться в храм Цзюи». «А?» — слова отца вырвали Чжу Янь из раздумий, и от неожиданности она слегка испугалась. «Тогда все говорили, что императрица Бай потеряла власть во дворце, и ее сын до конца жизни не сможет изменить своего положения… Я в это не верил, — Правитель Чи хмыкнул низким голосом. — Я знал, что этот мальчик — дракон среди людей, даже если его заточить в глубокой долине вдали от всего мира, рано или поздно он засияет. Смог ли бы к тому времени этот болван, рожденный наложницей Цин, сравниться с ним?» Чжу Янь была слегка шокирована: «Значит… ты с самого начала рассчитывал на него, отец?» «Да, он всегда мне нравился, но у меня не было шансов подобраться к нему. Великий Прорицатель оберегал мальчика так тщательно, что никто не мог к нему приблизиться, — Правитель Чи поднял голову и многозначительно посмотрел на свою незадачливую наследницу: — К счастью, у меня появилась такая хорошая дочь…» «…» Чжу Янь не знала, что сказать, а ее сердце на мгновение замерло. «Знаешь, легко расшить парчу цветами[175], и совсем другое дело — послать уголь во время снегопада[176]. Если бы ты смогла подружиться с низложенным принцем, когда тот был в изгнании, разве это не стоило бы всех хлопот, чтобы получить его расположение сейчас, когда он собирается стать императором? — После нескольких бокалов вина Правитель Чи разговорился и стал откровенничать с дочерью. — В то время ты не знала, как я рисковал, отправляя тебя на гору Цзюи… Не говоря уже о том, что Да Сымин и люди Правителя Цин не сводили с мальчика глаз. Кто бы осмелился сблизиться с опальным принцем? К счастью, ты была еще совсем ребенком и не задумывалась о таких вещах…» Правитель Чи допил последний бокал вина и надулся от самодовольства: «Ха, никто бы не подумал, что между тобой и ним что-то завяжется!» Чжу Янь смотрел на Правителя Чи широко раскрытыми глазами, словно видела своего отца впервые в жизни: да, этот грубый и неотесанный на первый взгляд мужчина средних лет на самом деле был вдумчивым и дальновидным. Этот человек был не только ее отцом, но и правителем Клана Чи, и заботился не только о жене и дочери, но также держал в голове множество планов и расчетов, не так ли? Только сейчас Чжу Янь впервые заметила это! Несомненно, родители всегда любили ее, но эта любовь не являлась безусловной. Сердце Чжу Янь немного упало, и только спустя долгое время она тихо произнесла: «В таком случае… Отец, на этот раз ты привез меня из Диких Земель Запада в столицу империи для того, чтобы?..» «Для того, чтобы побороться, — Правитель Чи выдохнул крепкий винный перегар, погладил дочь по голове и сказал: — Чтобы бороться за твою удачу и за удачу всего Клана Чи. Я думал, тебе будет достаточно стать супругой будущего Правителя Бай. Я и представить себе не мог, что тебе настолько повезет, и ты займешь такое высокое положение и станешь второй супругой императора Кунсана!» «Второй… второй супругой императора?» — тихо ужаснулась Чжу Янь. «Да, почетной супругой Императора, второй после Императрицы! — Правитель Чи победоносно хлопнул себя по бедру. — Знаешь, впервые за почти двести лет Клан Чи произвел на свет вторую жену Императора!» Чжу Янь застыла на месте и лишь спустя долгое время спросила: «Тогда… кто будет императрицей?» «Естественно, одна из принцесс Клана Бай. Что такое? — Только сейчас Правитель Чи заметил, что его дочь переменилась в лице, и удивленно спросил: — Ты ведь не думала, что сможешь стать императрицей?» «Я…», — губы Чжу Янь дрожали, и она не могла говорить. Увидев выражением лица дочери, Правитель Чи не удержался и вздохнул: «Не будь глупой… Как бы сильно ты ни нравилась наследному принцу, ты всё равно остаешься принцессой Клана Чи. Как бы ты могла стать императрицей в обход традиций императорской семьи?» «…» Чжу Янь полушепотом пробормотала: «Это… это он сам сказал?» «Это обычай императоров Кунсана, которому уже много тысяч лет! — Правитель Чи посмотрел в глаза дочери и строго сказал: — А-Янь, не будь ребенком! Тебе дали цунь, и ты решила продвинуться на чи[177]? Детка, мы ведь не требуем от тебя стать императрицей, верно?» Не чувствуя ничего, кроме огромной занозы в сердце, Чжу Янь пробормотала: «И кого же… он собирается сделать императрицей?» «Этого я не знаю. Во всяком случае, уж точно не принцессу Сюэин, — нахмурился Правитель Чи, тоже явно недовольный этим фактом. — Наследный принц сегодня очень долго беседовал наедине с Правителем Бай, так что я полагаю, что они договорились о выборе другой принцессы из Клана Бай, иначе бы этот старикан Бай не согласился так легко расторгнуть твою помолвку с Бай Фэнлинем, верно? Он бы уже давно учинил скандал». «Вот как?» — тихо пробормотала побледневшая Чжу Янь. «А-Янь! — Правитель Чи поспешно вскочил и подхватил дочь. Почувствовав, что Чжу Янь дрожит всем телом, он прижал ее к себе покрепче и похлопал по плечу. — Не грусти. Он должен считаться с традициями предков… Если он не сделает этого, боюсь, он не сможет взойти на престол и стать императором». Чжу Янь слушала слова отца в его объятиях и чувствовала только острую колющую боль в сердце. Да, она знала, что всё сказанное отцом было верно. Как наследный принц Кунсана, после смерти отца Ши Ин оказался под огромным давлением, заботясь об общей ситуации в стране и своем народе. Для того, чтобы взойти на престол, ему нужно было заручиться поддержкой глав Шести Кланов и сделать одну из дочерей Правителя Бай своей императрицей. Все события складывались в одну цепочку, ни одно звено которой не могло быть пропущено. И всё же… И всё же… «Даже если императрицей станет другая принцесса, сердце наследного принца отдано тебе. Этого достаточно, — утешал Правитель Чи свою дочь, поглаживая ее по голове. — Послушай, когда я женился на твоей матери, она была всего лишь моей второстепенной супругой, но разве я плохо относился к ней все эти годы? Если императрица умрет, ты тоже сможешь стать главой гарема, как императорская наложница Цин…» «Хватит! — прокричала Чжу Янь, содрогнувшись всем телом. — Прекрати!» Правитель Чи удивленно посмотрел вниз и увидел, что лицо его дочери залито слезами. Она выглядела такой печальной, что даже стальное сердце ее отца не выдержало и забилось немного чаще. «Не плачь, не плачь, — он деловито похлопал дочь по спине. — Если ты будешь плакать, у твоего старого отца разорвется сердце». Но Чжу Янь громко рыдала в его объятьях, не обращая внимания на его слова. Она проплакала до самой темноты, и лишь потом начала успокаиваться, задыхаясь и тоненько всхлипывая. «Я… я пойду посплю», — задумчиво пробормотала она.* * *
Когда Чжу Янь вернулась в свою комнату, та была уже освещена каскадными светильниками, яркими, как дневной свет. Принцесса была необычно тихой и задумчивой и лишь молча глядела на танцующие в лампах лепестки пламени. Огонь был божеством, в которое верил Клан Чи и все племена Диких Земель Запада. Легенды гласили, что каждый правитель Клана Чи имел в душе неугасимое пламя. Но как долго могло продолжаться такое страстное и безрассудное горение? Она вытащила Нефритовую Кость из прически. Ее волосы водопадом упали на плечи, обрамляя ее и без того бледное лицо, которое на контрасте стало еще белее. Глядя на свое отражение в бронзовом зеркале, Чжу Янь ощутила смутную тревогу. За последний год ее жизнь претерпела столько кардинальных изменений. Чжу Янь пережила множество взлетов и падений, неожиданных поворотов судьбы и трагических смертей. Она была единственной наследной принцессой Клана Чи, веселой и улыбчивой, выросшей в богатстве и любви. Она никогда прежде не знала, что такое горе, но за этот короткий промежуток времени она плакала так много, что, казалось, пролила все слезы, накопленные за предыдущие восемнадцать лет. Каждая ее падающая слеза по капле уносила с собой яркость и беззаботность ее жизни. Постепенно Чжу Янь стала такой, какой была теперь: уже не такой беспечной, не такой безрассудной и не такой самодовольной. Даже сейчас, когда она узнала, что Шифу собирается назначить другую императрицу, она не вскочила, словно пораженная громом. Она не чувствовала злости, только грусть. Чжу Янь крепко сжала Нефритовую Кость в руке и невольно подняла голову, чтобы взглянуть на вершину Белой Пагоды Запретного Города, где горел яркий свет. Что он сейчас делает? Возможно, он в окружении множества подданных и не имеет ни минуты свободного времени? Будет ли у него… время подумать о ней? Хотя они находились в одном городе, Чжу Янь казалось, что расстояние между ними еще никогда не было таким большим. В далеком прошлом в долине у подножия горы Цзюи были только учитель и ученица, и тогда она была единственной в его мире. Стоило ей повернуться, как она тут же оказывалась с ним лицом к лицу. Но когда он стал наследным принцем с бесчисленными наложницами и подданными, его мир стал таким огромным и многолюдным, что ей пришлось бы пройти через море людей, просто чтобы взглянуть на него. Его мир становится все больше и больше… Неужели она просто однажды потеряет его в этом огромном океане людей и событий? Как было бы прекрасно, если бы он не стал императором Кунсана. Но как только эта мысль возникла в ее голове, Чжу Янь поспешила убить ее в зародыше. Ей даже стало стыдно: было бы слишком эгоистично думать так, не правда ли? Она хотела, чтобы он принадлежал только ей, но забыла, что он наследник престола, в жилах которого течет чистая кровь императоров. Даже когда он был отшельником в глубокой долине, его сердце было занято Юньхуаном. Чжу Янь смотрела отсутствующим взглядом на Белую Пагоду в ночи. Ее мысли бесцельно блуждали, а на душе становилось все тяжелее и тревожнее. Краем глаза она вдруг заметила ночного мотылька, влетевшего через открытое окно на свет комнаты и устремившегося прямо в пламя светильника. Она невольно вскинула руку, чтобы отогнать насекомое от пламени. Но в следующее мгновение Чжу Янь вдруг остолбенела — нет, это был не мотылек! Это был… скорее… Не боясь обжечься, Чжу Янь быстро схватила маленький предмет, которого почти коснулось пламя, и обнаружила, что это был бумажный журавлик: потрепанный, измятый, с наполовину оборванными крыльями, промокший от воды и весь в пятнах крови. Она даже не могла себе представить, где он побывал и через что прошел, прежде чем с таким трудом вернулся сюда. «Ох! — Она спрыгнула с кровати, словно во сне. — Сумо!» Это определенно был тот самый бумажный журавлик, которого она послала на поиски Сумо в прошлом месяце!Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 151
Чжу Янь не знала, сколько ли пролетел потрепанный бумажный журавлик. На кончиках его крыльев еле-еле мерцал слабый свет — запас его магической энергии был почти исчерпан. Зажав журавлика в ладони, Чжу Янь устремилась в прошлое. Бумажная фигурка источала размытые изломанные лучи света, превращающиеся в различные образы. Разум принцессы улавливал короткие картины, возникающие из потоков света. Она видела глубокий колодец, черный, как бездонный зрачок, с бесчисленными светящимися магическими символами на его основании, окружавшими отверстие колодца непроницаемым золотым кругом. А в центре этого золотого глаза свернувшись калачиком лежал ребенок, словно младенец в утробе матери. Сумо лежал под водой, его глаза были плотно закрыты, а губы не шевелились. Однако она отчетливо услышала несколько коротких вскриков: «Сестра… Сестра!» Они были отчаянными, надсадными, словно вырвавшимися из-под земли. Однако когда Чжу Янь хотела рассмотреть образ получше, вокруг Сумо внезапно возникло кольцо золотого света, словно железная стена, которая мгновенно отсекла фантом от принцессы! «Сумо!» — не удержавшись, закричала Чжу Янь и побледнела. Хотя видение было коротким, как вспышка молнии, даже издалека она почувствовала страдания и борьбу. Что случилось? Неужели маленький паршивец в беде? В чьи руки он попал после восстания в Ечэне? Кто посмел обидеть такого крошечного ребенка? Где находился колодец, в котором лежал Сумо? Бесчисленные вопросы вертелись в голове Чжу Янь. Она была настолько потрясена и разгневана, что не успела опомниться, как схватила Нефритовую Кость и проколола ею кончик пальца, выдавив каплю крови на бумажного журавлика в своей ладони. Кровь просочилась сквозь рваную бумагу, и журавлик вдруг встал и высоко поднял голову! «Быстрее, — Чжу Янь сложила кончики пальцев вместе. — Веди меня к нему!» Получив приказ, бумажный журавлик торопливо расправил крылья и вылетел в окно. Чжу Янь без раздумий выпрыгнула из окна следом и помчалась в Ечэн. Время словно повернулось вспять: русалочий детеныш снова был в опасности, и Чжу Янь, не сказав никому ни слова, покинула резиденцию Правителя Чи среди ночи, как и в прошлый раз. На этот раз ее побудило уйти странное и зловещее предчувствие. Она чувствовала, что если не поторопится и не найдет Сумо сейчас, то больше никогда не увидит ребенка в этой жизни.* * *
В этот момент далеко на севере Юньхуана во владениях Клана Цин с неба бесшумно опустилась мрачная тень. Это был одетый в черные одежды силуэт, который появился из воздуха и беззвучно приземлился во внутреннем дворце Правителя Цин. В небе над дворцом висела холодная луна, сияя ярким светом. Однако в тот момент, когда в небе появилась черная фигура, весь внутренний дворец странным образом потемнел, будто небо затянуло мрачными тучами, заслонившими лунный свет. «О Великий Мудрец, — прошептала следовавшая за силуэтом в черном женщина, — мы еще не сообщили Правителю Цин». Черная тень не обратила на нее никакого внимания и продолжила движение, не останавливаясь ни на секунду. Святая Жрица Клана Льда могла лишь молча следовать за ней, не смея больше отговаривать. Кто в этом мире может остановить Великого Мудреца? Увидев в водном зеркале, как Десять Чародеев объединили силы, чтобы победить Великого Мастера Магических Искусств Юньхуана на вершине пика Мэнхуа, но вернулись с поражением, Великий Мудрец даже не изменился в лице — очевидно, он был нисколько не удивлен. Но когда он поднял голову и увидел звезды в ночном небе, он издал низкий крик! Этот возглас удивления был шоком, которого никто никогда не слышал от него раньше. Никто не знал, что именно он увидел в астрологических знаках, но Великий Мудрец не стал дожидаться возвращения Десяти Чародеев и лично повел группу людей народа Льда из Западного моря в Юньхуан, преодолев тысячи ли, чтобы найти Правителя Цин. Однако неожиданно они не увидели армию Правителя Цин, которая должна была встретить их на мысе Ханьхао. Когда Святая Жрица поинтересовалась, не переменилась ли ситуация в Кунсане, Великий Мудрец, не говоря ни слова, повел их прямо в резиденцию Правителя Цин. Они прибыли в усиленно охраняемый дворец Правителя Цин глубокой темной ночью. Однако стражники даже не замечали, что мимо них проходит Великий Мудрец. Их мечи опускались сами собой, и охрана стояла словно ослепленная и завороженная непреодолимой силой. «Эти дворцы правителей Шести Кланов такие жалкие, — наконец заговорил Великий Мудрец, добравшись до покоев Правителя Цин. — Неужели в Кунсане больше не осталось достойных?» Стоявшая позади него Святая Жрица внезапно вскрикнула от удивления. В тусклом лунном свете перед ними открывался двор, пышущий цветами и красками, но пропитанный кровью. В покоях Правителя Цин не осталось ни единой живой души — струйки крови текли из горы трупов, расползаясь по земле, как змеи под луной, и постепенно подбираясь к ногам незваных гостей. Тела обитателей внутреннего дворца были свалены в кучу, а находившиеся за стеной стражники даже не подозревали об этом! Что за мастер был этот убийца? Однако Великий Мудрец, увидев эту сцену, лишь издал негромкий смешок: «Похоже, кто-то прибыл раньше нас…» Не замедляясь ни на секунду, он в мгновение ока бесшумно влетел во двор и осмотрел тела. Люди были убитыми разными способами, а их трупы были сложены друг на друга. Великий Мудрец только взглянул на них и начал равнодушно перечислять названия: «Стрела Заката, Взрывной Ветер, Щит Золотой Цитадели… и Небесная Кара?» Он сделал паузу: «Уровень заклинаний очень высок…» «О Великий Мудрец, кажется, Правитель Цин…», — Святая Жрица Клана Льда хотела что-то сказать, но увидела лишь движение черных одежд, и Великий Мудрец исчез из виду. Святая Жрица поспешила вслед за Мудрецом в самую глубину дворца Правителя Цин, но как только она сдвинулась с места, перед ее глазами внезапно вспыхнул белый свет, разрезав воздух, словно молния, и разрастаясь от центра к краям, будто распустившийся цветок! Она подсознательно бросилась вперед, воскликнув: «Повелитель, берегитесь!» В тот же миг она увидела, как Великий Мудрец вытянул руку из складок черной мантии и сделал хватающий жест в воздухе. Молния исчезла в мгновение ока! «Помогите! — раздался голос в глубине дворца. Голос принадлежал человеку в роскошных одеждах правителя клана. Он валялся на земле с растрепанными волосами и весь в крови, пытаясь пробраться сквозь груду тел: — Кто-нибудь… Здесь убийцы! Помогите… Спасите!» Однако как только он шелохнулся, в пустоте внезапно появился шлейф плотного пурпурного света, словно непроницаемая стена. Правитель Цин упал с жалобным криком, не в силах пошевелиться. «Неплохо, — слегка кивнул Великий Мудрец, глядя на человека, стоящего в глубине дворца Правителя Цин, и невнятно хмыкнул низким голосом. — Еще остался кто-то, способный сотворить заклинание Парчового Заслона?» Он поднял глаза на старика, появившегося в глубине дворца: «Кто ты?» С противоположной стороны от Великого Мудреца к барахтающемуся на земле Правителю Цин подошел старик в черных одеждах и наступил ему на спину. Затем он посмотрел на ворвавшегося во дворец незваного гостя, и его брови медленно сошлись к переносице. Зажав в руке черную нефритовую пластину, он заговорил глубоким голосом: «Великий Прорицатель Кунсана, Да Сымин Юань Цзюэ, прибыл по приказу Императора, чтобы уничтожить предателя!» «Да Сымин? — услышав это имя, Великий Мудрец сверкнул глазами в глубине черной мантии. — Неплохо… Похоже, в Кунсане еще остались таланты». Да Сымин нахмурился, глядя на неожиданного визитера: «Кто ты, незнакомец?» «Кто я? Ха-ха-ха… Ты Великий Прорицатель, но задаешь мне этот вопрос?» — Великий Мудрец внезапно разразился жутким смехом, словно исходящим из самой глубины долгой ночи, с оттенком высокомерия и опустошения, полным зловещей кровожадности. Да Сымин ощутил холодок в сердце, краем глаза взглянув на лежащего на земле Правителя Цин. «Помогите… Великий Мудрец! — умирающий Правитель Цин испустил крик ужаса, умоляя незваного гостя о помощи и повторяя дрожащим от страха голосом: — Помогите… помогите!» Великий Мудрец? У Да Сымина похолодело внутри: неужели неожиданно представший перед ним человек в черной мантии действительно был легендарным и загадочным владыкой Империи Цанлю? Мысли лихорадочно завертелись в голове Да Сымина; он мгновенно повернул запястье и щелкнул всеми десятью пальцами в сторону Правителя Цин — да, перед ним был великий и опасный враг, а значит, цель следовало уничтожить первым делом! Однако, как только он шевельнул запястьем, жуткая первобытная сила внезапно вырвалась из пустоты и остановила его руку, блокировав нисходящий удар. «Поскольку ты Великий Мастер Магических Искусств, ты, должно быть, самый сильный из всех ныне живущих магов Кунсана? — Великий Мудрец посмотрел на беловолосого старика во дворце Правителя Цин и сказал, медленно проговаривая слово за словом: — Тогда позволь мне узнать, на что способен величайший заклинатель Кунсана?» «Не подведи меня, Да Сымин, Великий Прорицатель Кунсана…»* * *
Как так вышло, что о Да Сымине не было ничего слышно с тех пор, как он покинул Запретный Город? В самой высокой точке Юньхуана, в Пурпурном дворце Запретного Города, сидящий на троне Ши Ин отодвинул футляр со свитками документов и устало вздохнул — править огромным народом оказалось еще более изнурительно, чем совершенствовать силу духа. Каждый день ему приходилось вставать с рассветом и работать до полуночи, почти не отдыхая. Если бы он только знал, он ни за что не согласился бы на эту должность… Однако при мысли о Да Сымине глаза Ши Ина мгновенно потемнели: не так давно Великий Прорицатель в одиночку отправился на территорию Клана Цин в уезд Цзюи, чтобы уничтожить Правителя Цин и предотвратить гражданскую войну в Кунсане. Однако от него не было никаких известий уже более двух недель. Ши Ину следовало бы проявить инициативу и связаться с Да Сымином — но, как ни странно, в глубине души ему совершенно не хотелось разговаривать с этим человеком. Глаза Ши Ина помрачнели, и взгляд стал тяжелым. Он нахмурился, задумчиво поглаживая Божественное Императорское Кольцо. Этот старик, который был его наставником и покровителем с самого детства, который был с ним рядом в годы одиночества, который научил его всему, что он знал, и в каком-то смысле взял на себя роль отца в его жизни, человек, которым он когда-то так восхищался, теперь стал в его глазах тем, с кем он больше не мог сосуществовать. Этот мудрый наставник на самом деле хотел лишь манипулировать его жизнью! Подумав мгновение, Ши Ин вздохнул, оттолкнул от себя документы и вышел из Пурпурного дворца, направившись в храм на вершине Белой Пагоды. Он переоделся в свои одежды заклинателя, приблизился к статуе Богов-Близнецов и открыл водное зеркало. Теперь, когда он стал правителем Кунсана, он больше не мог позволить себе действовать в соответствии со своими личными предпочтениями и антипатиями, не говоря уже о том, чтобы идти на поводу у собственных эмоций. В любом случае, он должен связаться с Да Сымином и узнать, как обстоят дела на севере империи. Ши Ин сложил руки и принялся творить магию водного зеркала. Под действием заклинания тонкий слой воды в бронзовом зеркале заколыхался без ветра, пробуждаясь под его руками. Затем рябь стихла, и тонкий прозрачный слой воды начал отображать мир по другую сторону. Но как ни странно, даже через четверть часа в зеркале не появилось изображения Да Сымина! Ши Ин невольно изменился в лице: как такое может быть? Как он мог потерять из виду Да Сымина? Он открыл водное зеркало перед статуей богов, но под воздействием заклинания поверхность воды не могла отразить изображение, что указывало на то, что след Великого Прорицателя больше не находился в пределах досягаемости силы отслеживания. С таким Ши Ин никогда не сталкивался прежде за десятки лет служения богам! Должно быть, что-то случилось, не так ли? Ши Ин слегка нахмурился и поднял голову: темный холст ночного неба над головой был глубоким и тихим. Звезда судьбы Да Сымина всё еще сияла ярко, но звезда Правителя Цин была уже тусклой и угасающей — казалось, что всё идет как надо. Но почему тогда водное зеркало не могло отразить человека по ту сторону? Он сформировал руками печать и провёл пальцами по гладкой поверхности воды, снова высвобождая свою духовную энергию. На этот раз, как только его пальцы переместились в центр водного зеркала, вся поверхность воды внезапно засветилась! На спокойной зеркальной воде появилась тень, мимолетная и прозрачная, как дым. «Да Сымин!» — выдохнул Ши Ин. Ему наконец-то удалось увидеть тень Великого Прорицателя! Он увидел в водном зеркале старика, которого так хорошо знал. Тот стоял посреди внутреннего дворца, скрестив руки на груди, очевидно, только что из жестокой битвы — рукава его мантии были забрызганы кровью, а у его ног лежали тела мертвых людей. На одежде погибших был фамильный герб Клана Цин. Ши Ин вздохнул с облегчением: конечно же, Да Сымин сумел проникнуть в резиденцию Правителя Цин! Однако, как только Ши Ин сосредоточился, чтобы взглянуть более пристально, поверхность водного зеркала качнулась, потревоженная какой-то невидимой силой, и вмиг пошла рябью. Изображение рассыпалось и расплылось, и тени Да Сымина больше не было видно. Что случилось? Кто вмешался в отражение водного зеркала? Ши Ин быстро сформировал печати заново и снова провёл руками по водному зеркалу, вложив еще больше духовной силы и пытаясь открыть канал заново. Однако в этот раз, когда его пальцы коснулись центра зеркала, вода осталась спокойной, и в ней не было ни малейшего намека на свет. Ши Ин стоял в пустом храме. Его глаза были холодными и серьезными. С Да Сымином действительно что-то случилось — похоже, что открыть зеркало можно было только с помощью Великого Ритуала Воды и Огня! Ши Ин резко повернулся, склонился перед статуей божества, поднял руки перед лицом и начал читать сложное, долгое и замысловатое заклинание. Когда оно было закончено, огни всех свечей в Храме Белой Пагоды Запретного Города вдруг затрепетали в унисон, как будто под действием невидимой силы, и язычки пламени устремились вверх, слившись в единый поток пламени высотой в чи! «Вперед! — Ши Ин сложил пальцы вместе и указал на поверхность воды. — Открой зеркало!» В одно мгновение зал храма наполнился светом. Пламя на свечах взлетело в воздух, словно по команде, и устремилось к кончикам пальцем Ши Ина, а затем по взмаху его руки метнулось к водному зеркалу, сверкнув, как ослепительный метеор. Огонь и вода сошлись на поверхности зеркала. Однако пламя не погасло, а растеклось тонким слоем по поверхности воды, словно крошечные фонарики. В тот же миг под действием огромной силы водное зеркало внезапно создало образы в пламени! На этот раз Ши Ин ясно увидел Да Сымина.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 152
Ши Ин видел, что битва всё еще продолжалась. На огненной поверхности водного зеркала показался Великий Прорицатель, который, тяжело дыша, поднялся с земли. Половина его тела была залита кровью, корона из перьев, украшавшая его волосы, была разбита. На его груди виднелось семь глубоких ран в форме Северного Ковша[178], а струящаяся из них кровь была странного темно-фиолетового цвета. Увидев его, Ши Ин невольно содрогнулся всем телом. Это было заклинание Поклонения Ковшу — во всём Юньхуане кроме Да Сымина и самого Ши Ина не было никого, кто мог бы сотворить это заклинание! Как маги Клана Цин могли быть способны на такое, ведь они всего лишь заурядные чародеи? «Да Сымин! — позвал Ши Ин через водное зеркало. — Да Сымин!» Великий Прорицатель на другом конце Юньхуана, казалось, услышал его призыв и поднял голову, посмотрев в сторону водного зеркала. Он наконец-то услышал его? Ши Ин облегченно вздохнул, но в этот самый момент изображение в водном зеркале внезапно изменилось! Зрелище, которое открылось на огненной поверхности зеркала, заставило вскрикнуть от удивления даже такого сдержанного человека, как Ши Ин. В глубине дворца Правителя Цин пламя свечи было наполовину погашено, и всё пространство было окутано мрачными тенями. Из самой глубины этой черноты за спиной Да Сымина внезапно метнулась чья-то рука и беззвучно потянулась к жилету старика! Рука была уродливой, деформированной и невероятно длинной. Она медленно вытягивалась, приближаясь к Да Сымину, словно тень. Но больше всего Ши Ина потрясло то, что она была уже в одном чи от Великого Прорицателя, но тот даже не заметил этого! «Да Сымин! — невольно закричал Ши Ин. — Сзади!» Непонятно, услышал ли старик его предупреждение, но в тот момент, когда бледная рука уже вот-вот коснулась его спины в области сердца, Великий Прорицатель внезапно изменился в лице и, не оглядываясь, взмахнул рукавом. Поднялся стремительный ветер, и старик пропал из виду в один миг. Ши Ин была поражен — он понял, что Да Сымин использовал не обычное перемещение, а заклинание Туманных Троп! Эта техника требовала огромных затрат духовной энергии и могла не только мгновенно изменить положение человека в Шести Гармониях, но даже помочь ему преодолеть границы сфер и перейти из сферы материального в мир иллюзий. Поскольку это заклинание требовало сочетания сразу нескольких невероятно сложных техник, обычный заклинатель потратил бы на него почти всю духовную энергию за один раз. Если Великий Прорицатель использовал это заклинание в такой момент, значит, он чувствовал, что встретил беспрецедентно опасного и могущественного врага! Ши Ин всё еще стоял потрясенный, когда изображение в водном зеркале внезапно пропало. Пламя всё еще горело на воде, но отраженная в нем сцена больше не менялась. Всё, что происходило в резиденции Правителя Цин, остановилось в момент исчезновения Да Сымина: струящаяся по полу кровь, развевающиеся на ветру занавески, падающие с крыши фонари… Всё застыло неподвижно. Что случилось? Могло ли быть, что в водное зеркало вмешался кто-то третий? «Да Сымин!» — выдохнул Ши Ин; зловещее предчувствие охватило его сердце. Он поднял руки, прижал их к водному зеркалу и быстро сформировал печати, вливая как можно больше духовной силы, чтобы прорвать заслон и восстановить связь. В этот же миг застывшее изображение снова пришло в движение! После краткой задержки Да Сымина по-прежнему не было видно. Комната была всё так же пуста, кровь текла по полу, занавески развевались, а фонарь упал с крыши — казалось, всё пришло в норму. Однако в этом образе спокойствия сквозь водное зеркало Ши Ин почувствовал невыразимо странную ауру. На его ладонях выступил мелкий холодный пот. Где Да Сымин? Куда он отправился? Путешествует ли он сейчас по нематериальным мирам? И почему это занимает так много времени? Ши Ин знал, что технику скитания между мирами нельзя использовать слишком долго, иначе заклинатель застрянет в сфере форм и больше не сможет вернуться в мир людей[179]. В этот момент неопределенности Ши Ин вновь увидел сквозь водное зеркало вторую руку, тянущуюся из темноты! В точности повторяя движения первой руки, вторая соединилась с ней, и обе сложились в жест в полумраке тусклого пламени свечей: одна рука ладонью вниз, другая — кончиками пальцев к небу, затем сложенные руки внезапно резко дернулись вниз с сокрушительной силой! «Нет!» — невольно закричал Ши Ин. Раздался громкий глухой звук, словно разрушилась огромная невидимая стена, и неожиданно из пустоты пролился красный дождь! «Да Сымин! — Внутри Ши Ина всё оборвалось, и он мог лишь отчаянно кричать: — Да Сымин!» «Ха…», — глубоко во тьме, кто-то, казалось, издал холодный смешок. В мгновение ока руки втянулись обратно и исчезли во мраке, бесшумные, как призрак. В покоях Правителя Цин больше не было видно ни одной живой души, только красный дождь непрерывно лился в пустой комнате, собираясь в небольшие лужицы на полу. «Да Сымин!» — позвал побледневший Ши Ин по ту сторону водного зеркала. Он всё еще не видел никаких следов Великого Прорицателя, словно во время использования Туманных Троп произошел сбой, и старец застрял на стыке сфер реальности и нематериального мира. И всё же его кровь лилась на землю капля за каплей, постепенно проявляя очертания человеческой формы! Да! Это был Да Сымин… Да Сымин, запертый в ловушке пустоты таинственным ударом! Руки из мрака сделали всего один простой жест, но сила его магии была такой мощной, что сместила границы реальности и разорвала Да Сымина в тот момент, когда он путешествовал сквозь сферы Туманными Тропами! Как называется этот прием? Ши Ин никогда прежде не видел и не слышал о таком, и ни в одном из древних магических текстов Кунсана не было упоминания о подобных техниках. Это была магия ужасающей силы, подобная силе богов и демонов! Стоя в храме на вершине Белой Пагоды Запретного Города, Ши Ин наблюдал за происходящим с расстоянии в десять тысяч ли, и хотя он изо всех сил старался держать себя в руках, его тело слегка подрагивало. Да, с Великим Прорицателем случилась беда! Он должен немедленно отправиться на Пурпурную Террасу на севере Юньхуана! Однако как только Ши Ин сделал шаг, что-то вдруг зашевелилось на другом конце водного зеркала, заставив наследного принца резко обернуться. В зеркале по-прежнему никого не было видно, только груды трупов лежали в мертвой тишине. Но Ши Ин присмотрелся повнимательнее и увидел, что кровь, падающая из воздуха капля за каплей, двигается определенным образом, постепенно соединяясь в линии на полу. Ши Ин не видел, где находится Да Сымин, но понял, что он пытается сделать. Да, Великий Прорицатель писал ему послание! Загнанный в ловушку, из которой не мог выбраться, Да Сымин знал, что это конец, и из последних сил пытался что-то сказать Ши Ину, используя собственную кровь! Точка, линия, еще одна косая линия[180]… это было слово «Он». «Он?» — удивленно воскликнул Ши Ин. Что именно пытался сказать ему Да Сымин? В мгновение ока из капель крови на полу сложилось еще одно слово: «Идет». Затем вертикальная линия[181]. Стиснув зубы, Ши Ин с бледным как смерть лицом пристально смотрел на три слова, написанные кровью на земле. «Он. Уже. Здесь». Это были и все слова, которые написал Да Сымин из последних сил собственной кровью? Кто такой Он? Это ему принадлежат те жуткие руки, которые внезапно появились во мраке? Что за сущность скрывается за этими руками? Такая ужасающая сила едва ли могла существовать во всём Юньхуане… Что Он такое? «Да Сымин?» — позвал Ши Ин по ту сторону водного зеркала слегка дрожащим голосом. Однако после того, как третье слово было дописано, кровь в пустоте потекла вниз ровной струйкой и больше не двигалась. Огонь на водном зеркале постепенно погас, больше не отражая никаких сцен. Какая-то мощная сила беззвучно закрыла водное зеркало, ведущее в покои Правителя Цин! Ши Ин без колебаний протянул руку к водному зеркалу, пытаясь заблокировать его закрытие. Однако как только его пальцы переместился к центральной точке водного зеркала, тонкий слой воды внезапно зашевелился. Спокойная вода тотчас же поднялась бурным всплеском, будто неизвестная сила ворвалась в нее с другой стороны, и на поверхности в центре зеркала внезапно забурлил фонтан! Нет! Ши Ин молниеносно повернул запястье и сжал кончики пальцев вместе, направив их вниз. Из центра зеркала выплеснулся новый фонтан, который тотчас же приобрел форму руки! Две руки были направлены друг на друга. В тот же миг Ши Ин слегка пошатнулся и отступил на два шага назад. Божественное Императорское Кольцо в его руке внезапно испустило ослепительный свет, и весь храм озарился белоснежной вспышкой! «Это ты?» — услышал Ши Ин неясный шепот в момент, когда вспышка прервала их противостояние. Кто это? Кто говорил с ним через водное зеркало? Но слабый голос тут же пропал, и весь храм снова погрузился во тьму. Рука тоже исчезла в пустоте, и только бесчисленные капли воды падали из воздуха, проливаясь на водное зеркало внезапным ливнем. Всё случилось очень быстро и неожиданно, словно мимолетная иллюзия. Но Ши Ин прекрасно понимал, что всё это правда. На короткий миг сквозь тонкий слой водного зеркала он столкнулся с этой неведомой силой. Они испытывали друг друга на прочность, но внезапно связь прервалась. За эту недолгую встречу он почувствовал, насколько могущественной, загадочной и непостижимой была эта сила. Ши Ин не мог определить ни ее источник, ни пределы! Это была та же сила, которая убила Да Сымина? Рука Ши Ина остановилась на краю водного зеркала. Опустив голову, он молча смотрел на Божественное Императорское Кольцо в своей руке. На поверхности водного зеркала плясали блики света, отражая бледное и серьезное лицо наследного принца. Спустя долгое время Ши Ин отошел от опустевшего водного зеркала и снова посмотрел в ночное небо над храмом. Туманность Возвращающегося Зла всё также безмолвно плыла по небосводу, а звезды по-прежнему продолжали свой медленный танец над головой Ши Ина. Не хватало лишь спины старого бледного человека, стоявшего на высоком помосте возле армиллярной сферы и глядевшего на звезды. Звезда судьбы, принадлежавшая Да Сымину, померкла. Ши Ина почувствовал резкий удар в сердце, пошатнулся и согнулся, сделав глубокий беззвучный вдох, прежде чем смог взять себя в руки. Да Сымин мертв. Старик, который спас его от гибели в детстве, который защищал его и обучил всему, умер на его глазах всего пару мгновений назад, не оставив после себя даже тела. А Ши Ин, увы, мог только стоять и наблюдать за этим. Еще вчера он так злился на этого старика за то, что тот пытался разлучить его с А-Янь и вмешивался в его собственную судьбу. Ши Ин даже собирался свести с ним счеты после его возвращения, не подозревая, что в этот самый момент Да Сымин в одиночку противостоял в кровавой битве врагу, которого никогда раньше не знал Юньхуан! Ши Ин сделал несколько глубоких вздохов, пытаясь подавить захлестнувшую его волну боли и гнева, но отчаяние было таким сильным, что он едва не упал. Он хотел закричать, но не мог издать ни звука. Боль сковывала его легкие и сердце железной хваткой, и он не мог даже дышать. Второй раз в жизни близкий ему человек умер прямо на его глазах. Этот старик, пойманный в ловушку между мирами и проливший всю свою кровь до последней капли, так и не смог вернуться. Оказавшись в безнадежном положении, Да Сымин использовал остатки своих сил, чтобы предупредить Ши Ина, но тот даже не смог разглядеть убийцу! «Он уже здесь». Кто Он? Ши Ин опустил голову и взглянул на Божественное Императорское Кольцо на левой руке. Драгоценный камень и удерживающие его серебристые крылья сверкали, как холодный бездонный глаз. Наследный принц долго смотрел на Божественное Императорское Кольцо, затем медленно поднял руку и накрыл его ладонью. Драгоценный камень всё еще пылал, как горящий костер. При контакте с водным зеркалом Божественное Императорское Кольцо вспыхнуло ослепительным светом и сияло, не переставая, до сих пор. Это была неизвестная аномалия, о которой никто никогда не слышал раньше. От этой мысли сердце Ши Ина забилось чаще. Почему Императорское Кольцо вдруг засветилось перед лицом этой странной и ужасающей силы по ту сторону водного зеркала? У Ши Ина не было ответа на загадку этого странного явления, несмотря на то, что он прочел всё книги в этом мире. После долгого молчания Ши Ин подобрал одежды и вышел из святилища на вершину Белой Пагоды. Небо уже было усеяно звездами, а ночь была глубокой и темной, как чернила. В небе над уездом Цзюи далеко на севере звезда Императора померкла, а новое светило еще не зажглось в небе, знаменуя смену власти в Юньхуане, смерть императора и отсутствие нового правителя. Однако рядом с созвездием Северного Ковша поднималась густая черная туманность! Над Юньхуаном нависла странная черная аура, причудливая и не поддающаяся описанию. Судя по направлению, она должна была прийти из Западного моря, но хвост странной чёрной кометы был вихрастым и запутанным. Ши Ин терялся в догадках, откуда пришло это явление изначально. Даже обладая невероятно высоким уровнем духовной силы, принц не мог отследить истинное происхождение этой таинственной силы. Ши Ин почувствовал смутную тревогу, внимательно вглядываясь в самую северную часть неба над Юньхуаном. Он увидел, как черная аура, долгое время висевшая над уездом Цзюи, словно почувствовав на себе его пытливый взгляд с вершины Белой Пагоды, внезапно изменила направление и устремилась к центру Юньхуана! В этот момент Ши Ин почувствовал, что его руку обожгло огнем, а Божественное Императорское Кольцо снова ярко засияло! Может ли это быть… Он? Ши Ин отошел от армиллярной сферы, посмотрел в ночное небо, и вдруг ему на ум пришла мысль: тайные агенты Императора давно сообщали, что Правитель Цин поддерживает тесный контакт с Народом Льда в Западном море. Десять лет назад в Лесу Кошмаров Ши Ин, будучи подростком, тоже был целью наемных убийц из Клана Льда. Но тогда это не имело никакого отношения к Правителю Цин. Может ли быть, что катастрофа, которая уничтожит весь Юньхуан через семьдесят лет, наступит гораздо раньше?Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 153
Ши Ин на мгновение задумался, быстро спустился с вершины Белой Пагоды, вызвал прямо посреди ночи главного распорядителя Пурпурного Дворца и сказал строгим тоном: «Где Божественное кольцо Хоу-ту? Почему о нём до сих пор нет никаких новостей?» Главный распорядитель побледнел как бумага и поспешно опустился на колени: «Ваше Высочество… Я приказал своим людям перерыть все покои Цин фэй вверх дном, допросил всю ее прислугу, но… так и не смог найти, где спрятано Божественное кольцо Хоу-ту. Я не знаю, где оно. Ваше Императорское Высочество, я готов принять любое наказание!» «…» Взгляд Ши Ина был хмурым и суровым. Он с силой ударил ладонью по подлокотнику трона и хотел что-то сказать, но с трудом сдержался — главный распорядитель Пурпурного дворца был добросовестным и исполнительным человеком. Если он сказал, что не может найти кольцо, значит, он уже сделал всё, что мог, и винить его бесполезно. Ши Ин слегка стиснул зубы, вспомнив женщину, которая стала для него кошмаром на всю жизнь. Даже долгие годы совершенствования духовной силы вдалеке от мира не смогли искоренить в его сердце ненависть к наложнице Цин, которая убила его мать и заняла ее положение в императорской семье и гареме. Вплоть до самой ее смерти у него не было возможности встретиться с ней лицом к лицу, не говоря уже о том, чтобы отомстить! Но сейчас она уже была мертва. Ши Юй тоже был мертв, а ее брат и весь их клан был под угрозой уничтожения… Всё, что было связано с ней в Юньхуане, постепенно исчезало. Но даже после смерти она умудрялась отравлять ему жизнь, оставив после себя такую проблему! Ши Ин опустил голову, посмотрел на Божественное Императорское Кольцо в своей руке, подавляя бушующий внутри гнев, и после паузы приказал главному распорядителю Пурпурного дворца: «Немедленно созовите Правителей Шести Кланов и их божественных заклинателей со всех земель Юньхуана в Пурпурный Дворец. Также мобилизуйте всех Воинов Теней Императорской гвардии, они должны быть наготове!» «Слушаюсь!» — главный распорядитель был ошеломлен, но не стал задавать вопросов. Главный распорядитель удалился, и Ши Ин снова остался один в пустом зале Цзычэнь глубокой ночью. Ши Ин сидел в Пурпурном Дворце в самой высокой точке Юньхауна, задумчиво поглаживая Божественное Императорское Кольцо на руке, и в его глазах читался едва уловимый след одиночества. Да… Он остался совсем один. Даже в раннем детстве, когда отец бросил его и отправил на гору Цзюи, рядом с ним всегда был Да Сымин, который защищал и наставлял его. Но теперь во всём Юньхуане остались лишь те, кто нуждался в защите и поддержке Ши Ина, но ему самому было не на кого рассчитывать. Такое бремя почти непосильно. Если бы, сняв жреческое одеяние, он решил путешествовать по миру и провести остаток жизни в странствиях по Шести Гармониям и Семи Морям, он не знал бы тех тягостей, с которыми столкнулся сейчас, верно? Вдруг занавеска зашевелилась, словно по ней пронесся легкий ветерок. «Чунмин?» — прошептал Ши Ин, не поднимая головы. В одно мгновение Священная Птица уменьшилась до размеров попугая и влетела в окно сквозь занавеску. Она уселась на императорском столе, задрала голову и уставилась на Ши Ина четырьмя похожими на красные бобы глазами, задумчиво воркуя, словно что-то оценивая. Он не видел Чунмина с той самой ночи в храме. Теперь, когда Священная Птица вернулась обратно, в ее глазах было что-то странное. Однако Ши Ин не обращал внимания на ужимки Чунмина, а лишь сильнее нахмурился и приказал: «Отправляйся во дворец Правителя Чи, найди А-Янь и скажи ей, чтобы она как можно скорее пришла в Пурпурный Дворец…» Белоснежная Божественная Птица услышала повеление, но не двинулась с места и только закатила глаза, посмотрев на своего господина пытливым взглядом. «Что случилось? — спросил нахмурившийся Ши Ин. — Дело не терпит отлагательств». Однако Священная Птица Чунмин не двигалась с места, оглядывая его с ног до головы и насмешливо воркуя. Чунмин был вместе с одиноким ребенком в Долине Императоров с самого его детства и сопровождал его повсюду, словно тень. Ши Ин прекрасно знал своего божественного зверя и догадался, что значит его выражение. Лицо наследного принца странным образом переменилось. «Да, — пару раз кашлянул он. — Я был с А-Янь той ночью». Услышав его личное признание, Священная Птица Чунмин издала радостный крик, неожиданно взмахнула крыльями и закружилась в воздухе посреди Пурпурного Дворца! «Что ты делаешь? Сейчас не время говорить об этом! — вздохнул Ши Ин, не желая продолжать эту тему. — Да Сымин только что погиб, у нашего порога таинственный и могущественный враг, а у тебя одни глупости на уме?» Услышав его слова, танцевавшая в воздухе Божественная Птица Чунмин замерла, словно пораженная молнией, затем сорвалась вниз, приземлилась обратно на стол и застыла неподвижно, уставившись на хозяина четырьмя глазами. «Да, Великий Прорицатель только что погиб… на Пурпурной Террасе во дворце Правителя Цин. Его Золотоглазый Суань-ни тоже не вернулся, — Ши Ин закрыл лоб ладонью; в его голосе была глубокая печаль и усталость. — Разве ты не видел? Звезда его судьбы уже угасла». Перья Чунмина разом опустились. Он взглянул на звездное небо, растерянно заворковал и застыл в недоумении. Ши Ин вздохнул: «Я даже не вижу, кто его убил». Божественная Птица вздрогнула, а затем запрокинула голову и издала протяжный крик. В одно мгновение из кроваво-красных глаз Чунмина потекли кроваво-красные слезы, окрашивая белоснежные перья жуткими пунцово-алыми пятнами. Впервые за двадцать с лишним лет Ши Ин видел, как Чунмин плачет! «Чунмин… Чунмин, — ласково сказал Ши Ин, пытаясь успокоить своего Стража Души, но его голос слегка дрожал. — Вы, божественные звери, живете на сотни лет дольше людей. Ты должен знать, что цикл жизни и смерти бесконечен. Даже боги однажды умирают. Сейчас не время плакать». Священная Птица Чунмин задрожала и издала скорбный крик. «Да, конечно, я хочу отомстить за него! — Ши Ин понизил голос и сказал угрожающим и полным ненависти тоном: — Даже если бы я не хотел отомстить, его убийца всё равно уже направляется сюда!» Ши Ин встал и вышел из Зала Цзычэнь. Он подняв руку и указал на северо-западный сектор звездного неба — черная комета неслась к центру Юньхуана с ужасающей скоростью, затмевая все звезды на своем пути! В этот момент Священная Птица Чунмин перестала плакать, а ее перья встали дыбом. «Ты видел это?» — Ши Ин отвернулся и посмотрел в сторону. Божественная птица, которая была рядом с ним более двадцати лет, выглядела мрачно и серьезно, с почти человеческим взглядом в кроваво-красных глазах. После недолгого молчания Чунмин кивнул. Ши Ин нахмурился: «Ты знаешь, кто это?» Чунмин негромко заворковал, будто пытаясь что-то сказать, но затем остановился. «Черные тучи сгущаются над городом. Скоро Он, кто бы он ни был, прибудет в столицу Кунсана! — Ши Ин повернулся к Священной Птице и сказал: — Отправляйся в резиденцию Правителя Чи и приведи мне А-Янь… Сейчас она единственный человек во всём Юньхуане, способный сражаться вместе со мной!» Чунмин кивнул, расправил крылья и вихрем вылетел в окно.* * *
Однако Ши Ин не знал, что Чжу Янь уже тайно покинула столицу империи. Под покровом ночи она последовала за бумажным журавликом, используя технику сжатия земли, чтобы найти Сумо, и к утру добралась до причала у Зеркального озера возле главной Императорской дороги. Ранним утром дорога в столицу империи только-только открылась, и у северных ворот Ечэна выстроилась вереница из множества людей. В основном это были купцы со всех уголков света, с караванами ящиков, клеток и тюков. Все они ожидали въезда в один из самых процветающих центров торговли во всём Юньхуане. «Пожалуйста, расступитесь, дайте пройти!» — раздался звонкий и громкий голос. По Императорской дороге как молния мчалась девушка. Восстание Армии Восстановления было подавлено совсем недавно, и Ечэн всё еще находился под усиленной охраной, поэтому людям приходилось стоять в очереди на досмотр, прежде чем войти в город. «Стоять!» — сурово крикнул солдат-часовой и выставил алебарду. Однако девушка не остановилась, продолжая нестись вперед так, словно ее тело не было из плоти и крови, и она могла пробежать сквозь стражу. Как только оружие преградило ей путь, она взлетела вверх, легкая и невесомая, как лист бумаги, и со словами «Извините!» растворилась в воздухе. «А?» Все были ошеломлены, уставившись в пустоту, где только что была девушка. На самой высокой точке городской башни Ечэна человек, проснувшийся с рассветом, чтобы проверить город, увидел эту сцену и не удержался от смеха. Он сложил ладони вместе, чтобы сформировать круглую печать, и ударил ею о землю. Из воздуха, ойкнув, упала на землю девушка! Чжу Янь использовала технику скрытности, чтобы пробраться сквозь толпу, перемахнула через городские ворота и уже собиралась мчаться дальше в Ечэн, как вдруг почувствовала, что ее ноги опускаются, и невидимая рука тянет ее вниз. Чжу Янь потеряла равновесие и рухнула головой вниз, но у самой земли ее что-то перевернуло. «Кто это?» — задыхаясь, воскликнула она и сердито подняла голову. Лицо, которое она увидела перед собой, было ей знакомым: вычурно одетый дворянин в расшитой золотом мантии стоял на вершине башни Ечэна, наполовину поддерживая, наполовину обнимая юную нарушительницу: «Что, принцесса, вы решили незаконно проникнуть в город с утра пораньше?» «Ты!..» — Чжу Янь поняла, что это был Бай Фэнлинь, и рассердилась так сильно, что ударила его ладонью по лицу. Бай Фэнлинь проснулся рано утром, чтобы сделать обход города, и случайно увидел Чжу Янь у северных ворот Ечэна. Его глаза загорелись, и он не удержался от того, чтобы использовать магию и перехватить ничего не подозревающую девушку. Он хотел немного подразнить ее, но не ожидал, что она вспылит настолько, что отвесит ему пощечину. Бай Фэнлинь быстро опустил руку и отступил назад, но не смог полностью увернуться и получил удар по плечу, который пробрал его до самой кости. Бай Фэнлинь тут же остыл, в глубине души сожалея о своей самоуверенности — да, эта девушка изначально должна была стать его легкой добычей, но ситуация стремительно изменилась, и теперь она стала наложницей наследного принца, поэтому её нельзя было обижать. Как он мог быть настолько безрассудным, что не удержался от одного ее вида? К счастью, ранним утром город был еще пуст, и никто этого не видел. Если бы это дошло до ушей Ши Ина, всё могло бы закончиться ужасно скверно. В глубине души Бай Фэнлинь был потрясен, но его улыбка осталась неизменной, и он вежливо сказал: «Что привело вас сюда так рано утром? Разве вы не должны быть сейчас Запретном Городе?» «Это не твое дело!» — сердито ответила Чжу Янь, вне себя от злости на градоначальника Ечэна за его привычку заставать людей врасплох. «Знает ли наследный принц, что вы прибыли в Ечэн?» — снова спросил Бай Фэнлинь. «И это тоже не твое дело!» — Чжу Янь была не в духе и осадила его одной короткой фразой. Бай Фэнлинь был умным и проницательным человеком. Он с первого взгляда понял, что Чжу Янь покинула Запретный Город без ведома Ши Ина, и невольно нахмурился — эта девушка действительно была безрассудной и неосторожной. С ее нынешним статусом, если с ней что-то случится в Ечэне, отвечать за это придется градоначальнику. Бай Фэнлинь вспомнил, как в Ечэне пропал наследный принц Ши Юй — тогда на него повесили всех собак, и он чуть было не лишился должности градоначальника. Если случится еще одна малейшая оплошность… На мгновение в голове Бай Фэнлиня пронеслись неприятные мысли, но затем он сказал с улыбкой на губах: «Похоже, что у принцессы какие-то срочные дела в Ечэне. Я хорошо знаю город. Возможно, я мог бы вам чем-то помочь?» Чжу Янь уже собиралась спрыгнуть с городской башни, но когда услышала эти слова, не удержалась и застыла на краю. Да, этот человек был назойливым и раздражающим, но всё же градоначальником Ечэна, и обладал здесь высшей властью. Когда у Сумо не было даньшу, Чжу Янь получила документ по одному лишь слову Бай Фэнлиня. Теперь, когда она в одиночку искала ребенка в городе, словно иголку в стоге сена, воспользоваться влиянием Бай Фэнлиня было бы не лишним, верно? Она замешкалась, а когда повернула голову, увидела, что бумажный журавлик уже исчез! «О нет!» — воскликнула Чжу Янь и без раздумий одним махом спрыгнула со стены городской башни. Улетающий бумажный журавлик был единственным ключом к поиску Сумо, и если она потеряет его из виду, то уже никогда не найдет ребенка. Бай Фэнлинь ждал ее ответа, но вместо этого увидел, что она вскочила и бросилась бежать. Пораженный градоначальник Ечэна устремился за ней. Он был предельно внимателен и осторожен. Он лишь мельком увидел бумажного журавлика, но сразу определил, что это не простая фигурка — похоже, этот журавлик использовался для техники передачи мыслей и посланий. Чего на самом деле хотела эта девушка, примчавшись сюда вслед за журавликом? Более того, почему она скрывает это от Ши Ина? Его мысли неслись галопом, а глаза следили за принцессой Чи с некоторым замешательством. «Вот он!» — радостно вскрикнула Чжу Янь, заметив журавлика краем глаза. Она увидела, как смятый бумажный журавлик на мгновение неуклюже завис в воздухе, а затем свернул в маленький закоулок. Чжу Янь бросилась за ним, пытаясь догнать фигурку. Журавлик постепенно снижался и уже почти касался земли — похоже, духовная сила, которой он был напитан, была близка к истощению. Переулок был узким и грязным, дорога была вся в выбоинах, и Чжу Янь в погоне за журавликом споткнулась и чуть не упала. «Будьте осторожны!» — Бай Фэнлинь не упустил возможности снова протянуть руку, чтобы помочь ей. Но Чжу Янь не было до него совершенно никакого дела, потому что в этот момент бумажный журавлик исчерпал свой запас духовной силы и рухнул на землю, исчезнув в сточной канаве грязного переулка. «О нет!» — вскрикнула она и, не боясь запачкаться, бросилась на колени и нагнулась над канавой, чтобы выудить журавлика. Однако тот уже потерял духовную силу, и, превратившись в обычный клочок бумаги, промок, как только попал в канаву, и поток воды унес его куда-то под землю. Чжу Янь даже не успела использовать магию, чтобы остановить поток воды, прежде чем журавлик исчез! Она бросилась на землю у канавы и в порыве гнева и бессилия ударила кулаком по земле и закричала. Бай Фэнлинь был погружен в размышления, когда его напугал ее внезапный рев, похожий на рык леопарда. Но когда градоначальник Ечэна посмотрел на принцессу, в отчаянии бьющуюся на земле, он нашел ее вид удивительно милым. Ему невольно захотелось протянуть руку и погладить ее по волосам, но едва шевельнув пальцами, он тут же остановился. Он издалека смотрел на нежную хрупкую девушку, и его мысли отчаянно метались во все стороны. Будучи старшим сыном наложницы Правителя Бай, он с детства был осторожным и рассудительным, вынужденным всегда ходить по тонкому льду, а когда вырос, стал очень умным и осмотрительным в своих поступках, научившись читать между строк и предугадывать мысли и намерения людей, чем заработал расположение своего отца и получил титул наследного принца Клана Бай. Более двадцати лет своей жизни он упорно работал, шаг за шагом продвигаясь к своей цели, и даже спустя какое-то время начал думать, что сможет получить всё, что захочет. И всё же в этот момент, когда его возлюбленная была так близко, в глубине души он понимал, что как бы ни старался, он никогда в жизни не сможет заполучить девушку, которая была сейчас перед ним. Позавчера, когда Правитель Бай вернулся из Пурпурного Дворца и сообщил ему, что брак аннулирован, ему стало ужасно больно и горько, но он даже не осмелился возразить или задавать вопросы. Он знал, что он всего лишь сын наложницы Правителя Бай, чей статус еще не укреплен. Как он мог противостоять воле императорской крови Кунсана? Эта прекрасная, как цветок, девушка, как и проклятие его происхождения, останется самым большим сожалением всей его жизни. Бай Фэнлинь посмотрел на лицо Чжу Янь, и хотя внешне он остался неподвижным, его сердце перевернулось от этого странного чувства, комплекса неполноценности и жалости к себе, который сопровождал его всё детство, но настиг впервые с тех пор, как он достиг совершеннолетия и обрел власть. Чжу Янь встала и долго смотрела в сточную канаву с беспомощным отчаянием, понимая, что надежды больше нет. Было еще раннее утро, но небо уже почему-то потемнело. Ветер дул с севера, развевая длинные темно-каштановые волосы прекрасной, как богиня, девушки.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 154
«Не спешите, принцесса! — Увидев, что Чжу Янь собралась уходить, Бай Фэнлинь очнулся от своих мыслей и поспешил поинтересоваться: — Что вы ищете?» «Исчез маленький тритон, которого я приютила! — упавшим голосом сказала потерявшая последнюю зацепку Чжу Янь и в сердцах топнула ногой: — Я надеялась, что этот бумажный журавлик приведет меня к нему, но теперь у меня не осталось даже надежды!» «Маленький тритон? — Мысль Бай Фэнлиня была подобна молнии. — Это тот малыш, для которого вы просили меня оформить даньшу?» «Да, да! Ты помнишь его? — в нетерпении закивала Чжу Янь. — Он потерялся в суматохе во время восстания в Ечэне, и так и не вернулся…» «Маленький тритон — это просто маленький тритон, к чему принцессе так спешить? — Хотя Бай Фэнлинь решил больше не навязываться, он увидел выражение ее лица и не смог не похвастаться: — Если он еще в городе, рано или поздно я найду его!» «Правда? Спасибо, спасибо… — обрадованно закивала Чжу Янь, впервые чувствуя, что этот надоедливый человек стал более сговорчивым. — Ты… действительно можешь найти его и вернуть мне?» «Я сделаю всё возможное, чтобы выполнить желание принцессы, — прозорливый Бай Фэнлинь сразу уловил смягченный тон Чжу Янь и заботливо сказал: — Ваше Высочество, вы должно быть, устали после долгого и утомительного пути? Не хотите ли зайти в дом, выпить чашку чая и отдохнуть?» «Я…» Чжу Янь открыла рот, чтобы отказаться, но тут Бай Фэнлинь заговорил снова: «Сейчас как раз открытие летнего сезона на Восточном и Западном рынках. Торговцы прислали мне списки своих товаров, многие из которых — недавно отловленные русалки и тритоны. Может быть, малыш, которого ищет Ваше Высочество, тоже среди них?» «Правда?» — сердце Чжу Янь тотчас дрогнуло, и она снова не смогла ступить и шагу. Но пока Чжу Янь стояла в сомнениях, небо над ее головой внезапно потемнело. Налетел такой сильный ветер, что ей пришлось зажмуриться. «Четырехглазая птица!» — воскликнула Чжу Янь, задрав голову и пытаясь перекричать завывания ветра. Огромная белая птица вылетела из Запретного Города, пересекла половину Зеркального озера и долго кружила над Ечэном, пока наконец не нашла Чжу Янь в темном грязном переулке. Чунмин бросился на принцессу прямо с высоты, но тут его перехватила чья-то рука. Бай Фэнлинь невольно попытался остановить птицу, но, к счастью, вовремя увидел, что это божественный зверь Ши Ина, и поспешно убрал руку, оставшись мрачно наблюдать, как белоснежная птица уносит Чжу Янь. Да, всю жизнь ему твердили, что ему повезло пройти путь от сына наложницы до наследного принца — но кто знал, что каждый раз, когда перед ним было то, чего он действительно желал, он мог только сдерживать руку.* * *
Чжу Янь взлетела к облакам, не чувствуя своего тела, и лишь изумленно выдохнула: «Ты… как ты нашел меня?» Священная Птица Чунмин поймала ее клювом и закинула себе на спину, затем заклекотала, развернулась, расправила крылья и полетела обратно в город в центре Зеркального озера, не смея остановиться ни на секунду. «Что? — Чжу Янь была ошеломлена ответом божественной птицы. — Да Сымин… Да Сымин умер?!» На мгновение ее охватила странная пустота, и она не знала, как ее выразить. Этот то ли богоподобный, то ли дьявольский старик был мертв? Как это может быть?.. Еще совсем недавно он грозил ей расправой, держал ее судьбу в своих руках, заставляя дрожать и оглядываться, словно всё время ступая по тонкому льду. И такой человек мог умереть в один момент? Невероятно. Кто во всём Юньхуане мог убить Великого Прорицателя? Подумав об этом, Чжу Янь подняла голову и замерла от удивления. Был ясный день, и солнце освещало землю Юньхуана. Однако когда она взглянула на империю со спины Чунмина, весь мир был залит ярким солнечным светом, но столица империи была окутана тьмой! Это была огромная черная тень, которая пришла с севера и без единого звука накрыла самое сердце Юньхуана. Она была настолько огромной, что почти достигла Ечэна, который отделялся от Запретного Города Зеркальным озером, отчего в Ечэне стало как будто пасмурно. Вершина Белой Пагоды Запретного Города скрылась в тени и была уже совсем не видна. Темная зловещая аура была настолько плотной, что в ней было трудно дышать. Как только Чжу Янь взглянула на нее, ее сердце упало, а разум мгновенно сковало дурное предчувствие… «Шифу!» — не удержавшись, воскликнула она.* * *
Под каналам Ечэна бесшумно и быстро несся темный поток воды из сточной канавы, возле которой несколько мгновений назад находилась Чжу Янь. В этом потоке был худенький и израненный ребенок, который плыл и перекатывался в бурлящем потоке воды, и наконец вынырнул в огромное Зеркальное озеро, устремившись навстречу новому течению своей жизни. Малыш сжимал в руках маленькую куклу — свою точную копию-близнеца. Его глаза были пустыми и ничего не выражающими, и он сам напоминал марионетку, безвольно плывущую по течению. Он был настолько уставшим и одиноким, что хотел только одного — оказаться подальше от этого мира и уснуть надолго, чтобы во сне он мог забыть о рабовладельцах, которые охотились на него, о людях, которые его использовали, и о своей «сестре», которая его бросила. Он просто хотел, чтобы его оставили в покое, чтобы никто не приближался к нему и не причинял больше боли. Ребенок нырнул глубоко в воды Зеркального озера и вскоре оказался за пределами Ечэна. Он не знал, что происходит на земле над его головой, и что кто-то был в городе, который он только что покинул — бумажный журавлик потерял силу и рухнул в воду, превратившись в промокший клочок бумаги. Журавлик растворился в воде и медленно перекатился через ребенка, неслышно и незаметно, подобно переплетающимся нитям судьбы.* * *
Когда с севера надвинулись темные тени, крики тревоги прокатились по всей столице империи, добравшись до Зала Цзычэнь. Даже главный распорядитель Внутреннего дворца, который всегда был спокойным и уравновешенным, не смог удержаться и бросился в главный зал, но прежде чем он успел что-то сказать, сидящий на троне Ши Ин вскинул руку, остановив его на полуслове. «Я знаю, — новый правитель империи с хмурым и серьезным видом смотрел на пришедшую с севера зловещую ауру: — Шесть Правителей еще не успели прибыть. Я не думал, что Он придет так быстро. Он преодолел половину Юньхуана всего за одну ночь». Он? Кто Он? Главный распорядитель всё еще стоял в изумлении, когда Ши Ин заговорил снова: «Когда прибудут Воины Теней, скажите им, чтобы они не поднимались в святилище — от них там будет мало толку. Лучше установить барьеры возле возле Девяти городских ворот для защиты людей, чтобы не пострадали невинные». «Слушаюсь», — главный распорядитель Пурпурного Дворца принял приказ, в глубине души поражаясь услышанному. Воины Теней — элита Императорской гвардии, никогда в истории Юньхуана не знавшая поражений, но Его Высочество наследный принц говорит, что от них «мало толку»? Кто же этот враг? «Передайте Императорской гвардии немедленно установить оборонительные рубежи внутри и снаружи Пурпурного Дворца, чтобы защитить всех во дворце. — Ши Ин задумался, его лицо стало серьезным, и после паузы он сказал: — Когда прибудет А-Янь… то есть, принцесса Чи Чжу Янь, пусть сразу же идет ко мне в храм на вершине Белой Пагоды». «Слушаюсь», — кивнул главный распорядитель Пурпурного Дворца. «Когда прибудут Шесть Правителей, скажите им, чтобы они были готовы к неизбежному, — медленно и задумчиво сказал Ши Ин. — Возможно, нам придется открыть Бесцветный Город[182]». Что? Открыть Бесцветный Город? Главный распорядитель Пурпурного Дворца поднял голову и в изумлении посмотрел на правителя. Легендарный подземный призрачный город будет открыт сегодня? Этот загадочный город был построен семь тысяч лет назад основательницей Кунсана, императрицей Бай Вэй, и располагался прямо под столицей империи и являлся ее зеркальным отражением. Если Запретный Город над землей был местом для живых, то Бесцветный Город под водой был обиталищем духов и нежити. Когда императрица Бай Вэй основала город, она оставила пророчество о том, что город будет построен как «убежище на случай разрушения Кунсана через тысячу лет», и что для его открытия придется принести в жертву кровь шести Правителей Королевских Кланов одновременно. Прошло семь тысяч лет, а город так и не был открыт, несмотря на то, что с тех пор в Кунсане сменилось множество императриц. Может ли быть, что сегодня настал этот великий час катастрофы? «Однако теперь, когда нет Правителя Цин, шесть глав кланов не соберутся в полном составе. Боюсь, ничего не выйдет. — Ши Ин на мгновение задумался и покачал головой. — Приведите мне бывшего командующего Императорской армии, Цин Гана. Он хоть и не наследный принц, но всё же прямой потомок Правителя Цин». «Слушаюсь», — ответил потрясенный распорядитель Внутреннего дворца. «Если Белая Пагода станет рушиться, а я не вернусь, — с серьезным лицом сказал Ши Ин и на мгновение замолчал, — прикажи кому-нибудь привести Цин Гана и убить его вместе с другими правителями. Затем уходите из Запретного Города и отправляйтесь к Священному Треножнику Баодин у входа в Храм Цзюи». «Слушаюсь!» — Главный распорядитель Внутреннего дворца вздрогнул и, не смея медлить, удалился. Отдав последние распоряжения, Ши Ин взглянул сначала на Божественное Императорское Кольцо в своей руке, затем вверх на уже потемневший небосвод, глубоко вздохнул, бесшумно встал и направился один через глубокий и широкий коридор Зала Цзычэнь к храму на вершине Белой Пагоды. Был еще день, но на улице стемнело, как в полночь. Весь Запретный Город наполнился криками людей. Их голоса были настолько громким, что почти достигали вершины Белой Башни. Долгое время империя Кунсан жила в мире, и за исключением редких восстаний людей Бездны Моря и стычек между кланами, за последние несколько сотен лет не знала ни одной крупной войны. Полный тяжелых мыслей Ши Ин взглянул на небо. Шаг за шагом он приближался к вершине Белой Пагоды Запретного Города. Достигнув дверей храма, он словно оказался в сердце урагана. Вокруг кружили мрачные тучи, но на вершине башни было удивительно тихо, и ни одна складка одежды Ши Ина не шелохнулась. Такое спокойствие и безмятежность перед смертельной битвой. Ши Ин вошел в боковой зал храма, снял корону, переоделся в простые белые одежды служителя, взял в руку нефритовую пластину и подошел к статуям Богов-Близнецов. В храме было пусто, только огни бесчисленных свечей отбрасывали тени на статуи божеств, чьи черно-золотые зрачки многозначительно смотрели в пустоту. Снаружи было темно, словно в чернильнице, и было слышно, как завывает ветер и барабанят капли дождя. Ши Ин сложил ладони перед статуями богов и стал молиться, концентрируя свою духовную силу, чтобы подготовиться к Его пришествию. Этот загадочный человек неизвестного происхождения станет его величайшим врагом! Ши Ин читал мантры, стараясь успокоить разум, но его мысли снова и снова безудержно неслись вдаль: почему А-Янь до сих пор не прибыла? Куда она ушла?.. Теперь, когда враг был у порога, просить ее прийти сюда было всё равно, что просить ее умереть вместе с ним. Но если он умрет здесь, ей тоже не удастся избежать смерти. Так почему бы вместо этого не сражаться за жизнь бок о бок и умереть вместе? В этот же миг молитва резко прекратилась, и Ши Ин потерял концентрацию. Он открыл глаза, и на его лице появилось слегка удивленное выражение. Что? В такой момент он не мог собраться и сосредоточиться? Прошло уже полчаса с тех пор, как он вошел в медитацию, а его разум был мрачным и безудержным, как бушующий океан — после стольких лет упорного совершенствования вдали от всего мира он настолько погряз в мирской суете и искушениях, что уже не мог усмирить свое сердце и мысли. Оказывается, если однажды связать свою судьбу с миром смертных, будет уже невозможно разорвать эту связь и избавиться от нее! Тьма опускалась всё ниже и ниже, словно море густых чернил, окутывая вершину Белой Пагоды Запретного Города темными облаками. В одно мгновение вокруг храма поднялся свирепый ветер, и все огни погасли одновременно! Кто здесь? Ши Ин резко обернулся и посмотрел в ту сторону, откуда дул ветер — тот самый холодный ветер, который нес с собой зловещую смертоносную ауру. Что принеслось сюда на крыльях этого ветра? Когда Ши Ин резко обернулся, он увидел, как пламя последних из горевших в храме свечей резко исчезло, словно погашенное невидимыми пальцами. Лампы потемнели одна за другой, и в мгновение ока весь храм погрузился в невиданную доселе тьму. Поднялся ветер, и стоявшее у статуй Богов-Близнецов водное зеркало внезапно пошло рябью. С шумным всплеском тонкий слой воды сорвался с бронзовой поверхности и застыл каплями в пустоте! Вода потекла в воздухе тонкими струйками воды, собираясь в очертания лица! С «лица» на Ши Ина молча уставились пустые глаза. «Кто ты?» — крикнул Ши Ин. Нефритовая пластина бесшумно скользнула в его ладонь. Он вскинул руку и наотмашь ударил по жутким глазам! Водное зеркало с треском разбилось, и собравшиеся в человеческое лицо капли воды снова рассыпались в воздухе, упав обратно в бронзовую чашу. Снова поднялся ветер, вихрем закружившись по храму, бросаясь из стороны в сторону, будто мечущийся в ярости человек, и трепля занавески, словно полчища летучих мышей. Глаза Ши Ина сверкнули холодным свирепым огнем. Нефритовая пластина тут же превратилась в длинный, сияющий подобно лучу света меч, который с размаху ударил по вихрю! Лезвие меча коснулось потока ветра, словно ударившись о что-то твердое. Однако этот удар на мгновение ошеломил Ши Ина, вызвав у него странное и зловещее чувство тревоги. Наследный принц Кунсана невольно отшатнулся и сделал шаг назад, затем опустил голову и взглянул на клинок — с кончика меча стекали капли темно-красного цвета. Это совершенно точно была кровь! Если это кровь, значит, Он смертен, и Его не стоит бояться. «Кто ты? — низким голосом крикнул Ши Ин. — Покажись!» Вихрь внезапно отступил и закружился вокруг огромных окутанных тьмой статуй Богов-Близнецов. В завывании ветра Ши Ин уловил странные звуки — не то низкий смех, не то вздох или стон. Эти звуки били по ушам Ши Ина, словно кузнечные молоты, с удивительной жуткой силой, которая сковывала его и парализовала разум! «Разбей!» — не колеблясь, воскликнул он, сложив ладони у лба. В тот же миг тьму пронзила молния, на мгновение осветив весь храм — Небесная Кара! Заклинание Небесной Кары ударило с безошибочной точностью и одним быстрым движением пронзило вихрь с поразительной силой, способной стереть в пыль камень и сокрушить небеса! В храме наконец-то воцарилась тишина. Но сразил ли удар Его? Весь храм погрузился в жуткую кромешную тьму, в которой сверкали лишь черно-золотые зрачки Богов-Близнецов. Ши Ин на мгновение застыл на месте, пытаясь подавить странное предчувствие и не решаясь атаковать вновь. Он развернулся, отошел назад и взмахнул широкими рукавами. В тот же миг по всему храму вспыхнули огни! Зал вновь наполнился светом, озарив лица Богов-Близнецов. До этого момента Ши Ин старался сохранять спокойствие, но сейчас не удержался и воскликнул: «Да Сымин!» В огнях свечей он увидел Великого Прорицателя — пораженного ударом Небесной Кары и пригвожденного к подножию огромного изваяния! Кровь хлестала из тела старика, окрашивая в багровый цвет статуи Богов-Близнецов.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 155
Несмотря на всё спокойствие и сдержанность, Ши Ин был потрясен открывшимся перед ним зрелищем. Разве Да Сымин… уже не умер на Пурпурной Террасе Дворца Цин в Цзюи? Как он вдруг оказался здесь? «Да Сымин?» — тихо позвал он низким голосом. Тело старика дернулось. Он как будто попытался поднять голову, но в итоге она лишь беспомощно повисла на его груди. Его движения напоминали сломанную марионетку на порванным нитях; он словно находился под воздействием внешней силы. Марионетка? В этот миг разум Ши Ина прояснился, и к нему вернулось понимание происходящего. Он резко остановился и не стал двигаться дальше, а просто поднял руку и взмахнул ею в воздухе. Он попытался выдернуть свое магическое оружие, но превратившаяся в длинный меч нефритовая пластина лишь слегка дрогнула, всё еще крепко засев в груди Да Сымина и пригвоздив его к изваяниям Богов-Близнецов, удивительным образом не откликаясь на призыв хозяина и не возвращаясь обратно к нему в руку! Как и ожидал Ши Ин, в храме притаилась невиданная доселе загадочная сила, которая тайно противостояла ему и заставила его потерять контроль над магическим оружием. То, что напало на него, определенно не было Да Сымином… Это был другой человек, другая сила! «Ха… — раздался в темноте неясный, леденящий душу голос. — Ты догадался?» С жутким смехом прибитый к статуе божеств Да Сымин поднял на него лицо, словно марионетка, чью голову вздернули невидимые нити. Выражение его лица было застывшим, и он явно был мертв уже долгое время. «Кто ты, черт возьми, такой? — Сердце Ши Ина сжалось, но голос ни капли не дрогнул: — Выходи!» Грозно вскрикнув, он поднял левую руку, сцепил ее с правой и резко дернул обе руки на себя — в это движение он вложил десятую часть своей духовной силы, и только тогда нефритовая пластина наконец-то со щелчком выскочила из тела Да Сымина и полетела обратно! «Неплохо», — прошептал голос во мраке. Не успел он договорить эти слова, как меч ускорился в воздухе, подгоняемый невидимой силой, и стремительно ударил Ши Ина в грудь! Тот мгновенно развернулся и сложил руки, вытолкнув их от себя, чтобы блокировать нефритовый меч. В момент столкновения двух сил он почувствовал сокрушительное давление, что вынудило его пошатнуться и отступить назад. Мраморный пол под его ногами треснул от удара. Но в этот миг его пальцы всё же перехватили длинный меч. Однако прежде чем Ши Ин успел вернуть себе контроль над нефритовым клинком, лезвие тряхнуло невидимой силой. Меч сверкнул ослепительной вспышкой света и порезал ему руку! Оказавшийся в такой странной ситуации Ши Ин невольно вздрогнул: нефритовая пластина была священным оружием, которому веками поклонялись перед статуями Богов-Близнецов в храме Цзюи, чистым и безупречным. В какой момент она обрела такую сильную злобную ауру? «Сломай!» — закричал он и сделал глубокий выдох. С оглушительным треском неуправляемый меч резко взлетел вверх, но в воздухе его словно потянули две невидимые силы, каждая в свою сторону. Клинок застыл в пустоте и отчаянно задрожал. После нескольких мгновений сопротивления древнее священное оружие, сделанное из драгоценного нефрита возрастом в десять тысяч лет, с громким звоном разлетелось на мелкие куски! В то же мгновение пригвожденный к статуе божеств Да Сымин рухнул на пол храма. «Да Сымин!» — Ши Ин бросился к старцу в попытке подхватить его тело. Но стоило ему прикоснуться к нему, как тело Великого Прорицателя затряслось, увяло и рассыпалось прахом, сложно разворошенная груда пыли, растворившись в воздухе без следа. Всё произошло на его глазах. Ошеломленный Ши Ин подрагивал всем телом. Он мертв. Наставник, который вырастил его и учил со всей строгостью, единственный человек во всем Юньхуане, достойный титула Да Сымина, рассыпался прахом прямо на его глазах? Ши Ин уже видел его смерть через водное зеркало, но не ожидал, что станет свидетелем уничтожения его тела еще раз! Ши Ину нужно было так много сказать этому человеку, в нем накопилось столько обиды и непонимания, которые он так хотел высказать старику в лицо — но да Сымин был мертв, и умер таким жутким образом! На мгновение в храме воцарилась тишина, но это мгновение показалось Ши Ину вечностью. «Тебе так горько? — снова раздался в темноте тот же необъяснимо холодный голос. — Отчаяние, которое исходит от тебя, так сильно, что оно почти осязаемо. Я даже чувствую его…» Ши Ин надменно вскинул голову, вглядываясь в бездонные глубины тьмы. Кто это? Тот таинственный человек, которого он видел во дворце Правителя Цин и который разорвал Да Сымина на мелкие куски? Однако из темноты к нему не протянулись руки. Ши Ин слышал только голос, низкий, невнятный и странный, словно какой-то чужеземец неумело пытался говорить на языке Кунсана… «То, что этот человек в одиночку проник на территорию Клана Цин в уезде Цзюи и убил Правителя Цин, который готовил восстание, было поистине выдающимся… — голос негромко усмехнулся в темноте. — Жаль только, что ему не повезло встретить меня. А я, в свою очередь, просто хотел испытать силу так называемого величайшего Мастера Магических Искусств Юньхуана… Хех». Голос был глубоким и говорил намеренно медленно, с расстановкой, с безошибочными нотками высокомерия. Ши Ин внимательно слушал каждое слово, выпустив отслеживающее заклинание, чтобы определить, откуда доносился голос. Но самое ужасное заключалось в том, что заклинание не срабатывало — как будто говорящий в темноте был не человеком, а просто голосом, бесплотным и совершенно неуловимым! Голос был холодным, надменным, без тени эмоций: «Но Юньхуан так разочаровал меня! Ничтожные людишки!» Когда в воздухе прозвучало последнее слово, пальцы Ши Ина вдруг слегка дернулись! Он всё еще стоял неподвижно, лишь внезапно выставил локоть, вскинул руку вертикально, словно взмахнув мечом, и ударил прямо перед собой! Темная пустота взорвалась вспышкой белоснежного света, и водное зеркало в центре храма в десяти чжанах от него вдруг треснуло с громким звоном, упав на землю, словно разрубленное надвое! К его удивлению, когда водное зеркало разбилось, тонкий слой воды, который был внутри него, остался неподвижно висеть в воздухе. «Закаленное Серебряное Пламя? — голос внезапно изменил положение, дрейфуя в неопределенном направлении: — Ха… Не можешь прикоснуться даже к моему фантому, как ты можешь быть достоин носить Божественное Императорское Кольцо?» Божественное Императорское Кольцо? Вздрогнув, Ши Ин опустил голову и взглянул на кольцо на своей руке. Божественное Императорское Кольцо, которое представляло род правителей Кунсана и тысячелетиями передавалось от одного императора к другому, ярко сияло в темноте. Этот свет был необычным, с темно-золотым отливом, как глаза Бога Разрушения. Это показалось Ши Ину необычайно странным — аура Императорского Кольца всегда была плотной и чистой, ведь первоначальная зловещая энергия была смыта с него самим императором Синцзунем семь тысяч лет назад. Откуда сегодня на нем скопилась такая зловещая аура? В момент, когда Ши Ин опустил глаза, чтобы посмотреть на кольцо, оно внезапно пришло в движение! Словно притягиваемое невидимой силой, оно пыталось соскользнуть с его пальцев и вырваться прочь! Ши Ин быстро опустил запястье, крепко сжав пальцы вместе и удерживая Божественное Императорское Кольцо, однако оно яростно сопротивлялось, прорезаясь сквозь пальцы Ши Ина. Кровь полилась из его руки, стекая на пол храма в темноте. Тогда Ши Ин глубоко вздохнул, окунул руку в лужу крови на полу и быстро произнес заклинание! Из кончиков его пальцев вырвалась слабая фиолетовая вспышка, разрастаясь, подобно цветку лотоса, раскрывающемуся лепесток за лепестком, и постепенно окутывая весь храм! Это защитное заклинание было более мощным, чем Тысяча Деревьев. Цветок лотоса распускался, направляя собранную лепестками энергию внутрь, охватив всю вершину Белой Пагоды фиолетовым свечением и не давая ни злой, ни доброй силе прорваться сквозь барьер! «Хех… Это Сумеру[183]? — в пустом храме внезапно раздался низкий смех. — Спустя семь тысяч лет в мире действительно остались люди, способные использовать запретное искусство Девяти Таинственных Небесных Сфер? Я недооценил тебя…» Даже горчичное зернышко не смогло бы проскользнуть[184] через барьер Сумеру! На этот раз Ши Ину удалось определить источник звука. Он резко обернулся — в ярких потоках света статуи Богов-Близнецов внезапно поменяли положение. Бог Разрушения молча повернулся, опустил голову и посмотрел на человека в храме на вершине Белой Пагоды Запретного Города. Глаза божества сияли золотым светом, а губы слегка шевелились! Этот голос звучал из уст Бога Разрушения! В этот момент Ши Ин не удержался и переменился в лице: что за божественное существо смогло вселиться в идола, которому поклонялись в Юньхуане на протяжении тысяч лет? Не успел он об этом подумать, как статуя Бога Разрушения зашевелилась! Идол поднял руку, и Небесный Меч Очищения в его руке, унаследованный со времен Императора Синцзуня, внезапно вспыхнул мириадами огней! Ослепительные вспышки света стремительно неслись на Ши Ина, словно молнии. Каждый из золотых огней обладал не меньшей силой, чем Небесная Кара! Ши Ин вскинул брови, и его широкие рукава затанцевали, отражая летящие в него золотые лучи. Первый поток золотого света был подобен огромному мечу и был нацелен прямо в лоб Ши Ину. Не отступая и не уклоняясь, наследный принц Кунсана сконцентрировал всю свою энергию и внезапно вытянул руку, быстро соединив пальцы вместе и перехватив поток золотого света. Луч почти вонзился в его череп, но Ши Ин отсек кончик золотого огня. В этот момент все золотые лучи застыли в воздухе. По лбу Ши Ина медленно поползла струйка крови, но он не даже не повел бровью. Слегка вздохнув, он снова сжал кончики пальцев. Раздался щелчок, и золотой луч рассыпался в его руке. В тот же миг с жутким ревом все золотые огни в воздухе разлетелись на куски! «Прекрасно! — раздался одобрительный возглас в пустом храме, когда тысячи лучей одновременно рассыпались в воздухе. — Эту технику никто никогда не видел раньше… Как называется это заклинание?» «Никак», — холодным голосом сказал Ши Ин и разжал пальцы. После короткого столкновения его указательный и средний пальцы были располосованы, из руки лилась кровь, и он изо всех сил сжимал зубы, чтобы не вырвать подступившую к горлу кровь. Этот таинственный человек из ниоткуда был невероятно могущественным противником, которого он никогда не видел в своей жизни! «Отличное “Никак”!» — расхохотался голос. Внезапно огромная статуя Бога Разрушения стремительно развернулась, сжала в руке кровоточащий меч и обрушила его прямо на Ши Ина. Голос во тьме стал суровым: «Хорошо, тогда позволь мне проверить глубину твоей силы. Посмотрим, достоин ли ты поединка больше, чем этот Да Сымин!» Удар меча даже не достал до Ши Ина. Однако земля под его ногами треснула, стены и колонны рухнули от взмаха клинка, и один удар разнес почти всё, что было внутри храма! Аура разрушения была такой мощной, что казалось, будто сам древний Бог Разрушения пробудился и спустился на Империю Кунсан! Ши Ин взмахнул рукой, и в его ладони сверкнуло еще одно заклинание, мгновенно превратившись в выросшую из земли стену. Рука Бога Разрушения снова опустилась вниз, и меч с грохотом обрушился на защитный барьер, едва не разрубив Ши Ина пополам. «Брось меч!» — голос был низким и холодным. Ши Ин изогнул длинную изящную бровь. Его глаза были подобны стальным молниям, и в них не было ни малейшего намека на отступление. Он вскинул левую руку и быстро создал печать, направив кончики пальцев наружу. Сформированная левой рукой печать обхватила его правую руку, и он прошептал заклинание. В тот же миг его правая рука стала единым целым со светом, превратившись в огромный меч, такой же, как в руке демона! «Сломай!» — негромко вскрикнул Ши Ин и взлетел в воздух, готовый сойтись в поединке с демоном. С оглушительным треском огромный световой меч вонзился в руку Бога Разрушения. Небесный Меч Очищения в руке божества на мгновение остановился, и по всей статуе пробежали странные щелкающие звуки. Тело идола пошло бесчисленными трещинами, словно тысячелетняя статуя разрушалась изнутри по кусочкам. Из этих трещин сочилась черная зловещая аура. Ши Ин вложил почти все силы в свой удар и почувствовал, что его правая рука онемела. Ударив мечом, он не стал медлить ни секунды и снова сконцентрировал свою духовную энергию, с размаху вонзив меч в образовавшуюся на лбу идола трещину! Однако в этот момент он ощутил сильную боль в правой руке. Божественное Императорское Кольцо яростно задрожало, притягиваемое невидимой силой, и снова попыталось соскользнуть с пальца Ши Ина! От этого жуткого рывка основание пальца Ши Ина словно разрезало ножом, и из его руки опять хлынула кровь. Удар меча потерял свою точность. После небольшой паузы золотые глаза Бога Разрушения ярко засверкали, и идол в мгновение ока вернулся в свое первоначальное состояние, а расползшиеся по всей статуе трещины исчезли, словно их и не было! Идол снова зашевелился, поднял другую руку и ухватился ею за меч Ши Ина. Поток света оказался зажатым в руке из глины и дерева и не мог шевельнуться! Рука идола крепко сжалась, и под ее натиском световой меч сломался. Ши Ин слабо вскрикнул и отшатнулся назад. Кровь хлынула из его сломанной вместе с мечом руки! «Верни мне Божественное Императорское Кольцо…» — раздался голос из пустоты под оглушительный грохот. Земля затряслась, и огромная статуя Бога Разрушения сошла со своего лотосового постамента и отделилась от статуи Бога Созидания! Статуя Бога Разрушения шагнула ближе к Ши Ину. Меч в руке идола снова медленно опустился с сокрушительной силой, едва не расколов пополам весь храм и Белую Пагоду Запретного Города! Вернуть ему Божественное Императорское Кольцо? О чем говорит этот демон? Однако в этот момент в воздухе раздался резкий свист! Хрустальный купол храма Белой Пагоды разлетелся на куски, и занавески полетели на пол вместе с осколками потолка, словно метеоритный дождь. Это было настолько величественное зрелище, что и Ши Ин, и Бог Разрушения одновременно посмотрели вверх. Огромная белая птица спустилась с неба, разбила купол и влетела в главный зал храма! Под звездным небом был слышен лишь звон осколков. Поднялся сильный ветер, и меч в руке демона внезапно остановился, словно натолкнувшись на невидимый барьер. В тот же миг из пола храма вырвалась стена пламени, в одно мгновение поймав Бога Разрушения в ловушку! «Шифу! — раздался чистый голос в воздухе. — Ты… в порядке?» «А-Янь?» — выдохнул Ши Ин, изменившись в лице.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 156
Священная Птица Чунмин спустилась с темного ночного неба и пробила купол храма на вершине Белой Пагоды Запретного Города. Примчавшаяся на ее спине Чжу Янь не стала дожидаться приземления и сразу бросила самые мощные из известных ей заклинаний — Стрелу Заката, чтобы оттеснить противника, и Раскаленную Стену, чтобы защитить запертого в ловушке Ши Ина. «Еще один?» — удивленно произнес таинственный голос. С этим словами статуя Бога Разрушения резко подняла руку и направила меч в небо. «А-Янь! — закричал Ши Ин. — Берегись!» Он услышал, как Чжу Янь вскрикнула от шока. Чудовищная сила дернула ее вниз, и она рухнула с огромной высоты со спины Священной Птицы прямо на острие меча в руке демона. Но в этот миг перед ее глазами мелькнула белоснежная тень, и внезапно перед ней словно из ниоткуда возник барьер, который взял удар на себя! «Четырехглазая птица!» — задыхаясь, крикнула Чжу Янь, увидев брызнувшую из шеи Чунмина кровь. В момент, когда Чжу Янь упала со спины Чунмина, он расправил крылья и накрыл собой статую Бога Разрушения, приняв на себя удар мечом. Острие клинка пронзило его длинную шею, из которой стрелой вылетела струя крови! Капли крови Чунмина падали на пол храма с неба, словно кровавый дождь! Чжу Янь издала душераздирающий крик и упала вниз вместе с божественной птицей. Всё тело принцессы было залито кровавым дождем. Огромная умирающая божественная птица упала на пол храма, уронив длинную шею на крылья. Четыре кроваво-красных глаза всё еще светились тревогой. Чунмин забился на земле, отталкивая Чжу Янь крыльями, словно пытаясь сказать ей, чтобы она оставила его и вернулась в битву. Однако в этот момент Чжу Янь не хватало духу думать о чём-то, кроме Священной Птицы. Она подскочила к Чунмину и стала читать заклинание быстрого исцеления, чтобы остановить хлещущую из шеи божественного зверя кровь. «А-Янь, мы позаботимся о нем позже! — строгим взволнованным голосом закричал Ши Ин и подскочил к ней, оттаскивая от Чунмина. — Сначала ты должна защититься от врага!» Но Чжу Янь была слишком мягкосердечной. Как она могла оставить Чунмина в такой момент? Однако прежде чем она успела оказать ему помощь, в ее ушах раздался оглушительный грохот, и только что выставленная ею Раскаленная Стена внезапно треснула надвое! Гигантская рука идола прорвалась сквозь барьер! Когда разрушилась защитная стена, Чжу Янь, как заклинательница, тоже получила сильный удар и едва не потеряла сознание, выплюнув глоток крови и упав на Чунмина. Умирающая птица встревоженно посмотрела на нее, но не могла пошевелиться. «А-Янь! — Ши Ин, однако, был безжалостен и прокричал низким голосом: — Вставай!» Чжу Янь с трудом сделала глубокий вздох, отчаянно дрожа и чувствуя себя так, словно ее пронзили насквозь. Она еще никогда не сталкивалась с таким грозным противником, который мог сокрушить ее одним ударом. Однако, услышав тревожные слова Шифу, она поняла, что не может позволить себе лежать. Она стиснула зубы и напряглась, потихоньку поднимаясь с земли — да, она прибыла сюда, чтобы сражаться рядом с Шифу! Как она может выбыть из битвы, едва появившись здесь? И всё же, пока Чжу Янь мысленно подбадривала себя, она увидела краем глаза, как огромная рука протиснулась сквозь защитный барьер, без труда повернулась и смахнула огненную стену ладонью так легко, будто погасила маленькую искорку! Земля задрожала от грохота. Бог Разрушения приближался к ним шаг за шагом, его золотые зрачки ярко сияли, а Небесный Меч Очищения сверкал в руке холодным пламенем. Чжу Янь была потрясена чудовищной силой и злобной аурой возрожденного древнего бога войны, вселившегося в скульптуру из глины и дерева. «О Небеса! — ошеломленно воскликнула принцесса. — Бог Разрушения… ожил на самом деле?» «Это не Бог Разрушения, — глубоким голосом сказал Ши Ин. — Это то, что управляет статуей». «И что же… что же это тогда такое? — спросила Чжу Янь дрожащим голосом, глядя на идола, который шаг за шагом приближался к ним. Она чувствовала себя как в кошмарном сне. — Проклятье! Что это?» Ши Ин немного помолчал и ответил: «Я не знаю». На мгновение Чжу Янь забыла про могущественного и страшного врага и, не удержавшись, удивленно оглянулась на Ши Ина: она действительно впервые в жизни услышала слова «не знаю» из уст Шифу? Даже Шифу, который был почти всемогущим, не смог распознать природу этого демона? Однако она не успела она подумать об этом, как резкий порыв ветра хлестнул ее по лицу! Под темным пологом неба бушевали ветер и облака. Словно призванные со всех сторон, свирепые ветры внезапно налетели на Белую Пагоду, заполнив спокойное око бури. Темные тучи вихрем закружились над святилищем, и весь храм задрожал, словно невидимый огромный меч опустился на него из пустоты, чтобы расколоть Белую Пагоду надвое! Как он смог призвать все ветры и облака мира в одну точку? Что это за сущность и откуда она взялась? Чжу Янь никогда раньше не сталкивалась с таким грозным противником и ненадолго застыла в растерянности. Однако она тут же услышала суровый крик Ши Ина: «Быстрее!» «А?» — Чжу Янь замешкалась и не успела среагировать. Внезапно перед ее глазами сверкнула ослепительная вспышка белого света, из которой вылетел Ши Ин! Он атаковал со всей силы, быстро, как молния, не оставляя ни капли духовных сил для собственной защиты и раскрываясь перед врагом. У Чжу Янь не было времени на размышления. Она упала на колени, прижала руку к разбитому полу храма и активировала барьер Тысячи Деревьев. Когда Ши Ин произвел атаку, Чжу Янь одновременно с ним призвала силу из глубин Юньхуана. Огромная энергия вырвалась из-под земли и поднялась вверх по белой башне, мгновенно проникнув сквозь мраморный пол храма. Бесчисленные деревья пробивались сквозь землю, вырастая до неба, сплетаясь в живую стену и окружая демоническое существо. В следующий миг Ши Ин ударил рукой наотмашь, и из его пальцев снова полился ослепительный свет — он сумел бросить Небесную Кару одной рукой! Они действовали быстро и безупречно слаженно: один двигался, словно молния, другая стояла неподвижно; самое сильное атакующее заклинание и самая мощная защитная техника, сотворенные одновременно, создали идеальный удар! Ши Ин бросился вперед, вложив всю силу в удар. Яркий свет охватил всё его тело; он словно превратился в длинный меч, который стремительно полоснул демона по горлу. Ослепительный свет врезался в статую Бога Разрушения и прошел насквозь. С громким треском голова идола отделилась от шеи и с грохотом покатилась по земле, разбрасывая каменные обломки. Получилось? Чжу Янь не удержалась и вскрикнула от изумления. После удара Ши Ин бесшумно пронесся в воздухе, словно ослепительный метеор, и приземлился на другом конце храма. Его грудь тяжело вздымалась и опускалась от затрудненного дыхания. Он повернулся и посмотрел на Чжу Янь с одобрением — в критический момент она действовала так хорошо, что они сражались идеально синхронно, как единое целое. Голова Бога Разрушения с грохотом покатилась по полу храма, долгое время не останавливаясь по инерции. Не удержавшись, Чжу Янь наступила на голову идола, чтобы наконец прекратить его движение. «Осторожно!» — с тревогой крикнул Ши Ин, в мгновение ока оказавшись перед ней. Глаза идола была широко открыты, а застывшее на лице выражение всё еще было свирепым. Однако статуя стала пустой и безжизненной, и в ней больше не осталось ни следа наполнявшей ее зловещей тьмы. Ши Ин вздохнул с облегчением, когда свет на его руке постепенно начал угасать. Он поднял левую руку и прикрыл ею правое плечо. Его дыхание было тяжелым и болезненным — когда свет Небесной Кары исчез, Чжу Янь увидела, что из плеча Ши Ина льется кровь, окрашивая правую половину его белых одежд в красный цвет. «Шифу!» — задыхаясь, воскликнула она и принялась накладывать исцеляющее заклинание на его плечо. Однако Ши Ин оттолкнул ее руку и прошептал: «Не нужно, побереги силы». В чем смысл экономии духовной энергии? Разве бой уже не закончился? Чжу Янь была ошеломлена. Однако в этот самый момент в пустом храме снова прогремел голос: «Как называется тот меч, который я только что видел?» По телу Чжу Янь пробежал леденящий холод, пробирающий до костей. Она не удержалась и вскрикнула. Да, голос прозвучал прямо за их спинами! И, похоже, демон не был серьезно ранен. Может быть, Шифу одним ударом снес голову идолу, но не задел Его? «Сила этого удара выходит за пределы того, на что должны быть способны люди Юньхуана… Стало быть, это заклинание — тоже твое творение? — голос во тьме был уставшим, но было непохоже, чтобы его обладатель серьезно ранен. — Может быть, оно тоже называется Никак?» «Да, — холодным голосом ответил Ши Ин. — Ты убил Да Сымина и должен заплатить за это своей жизнью». «Заплатить своей жизнью? — расхохотался голос с неописуемым оттенком издевки и презрения. — Как смеет жалкое насекомое… говорить мне такие слова?» «Что еще за насекомое? — взвилась Чжу Янь в ответ на оскорбление Шифу. — Если у тебя хватит смелости, выйди и покажись нам! Не то прячешься во мраке, как черепаха в панцире, и возомнил себя всесильным?» Казалось, демон только сейчас заметил девушку: «Кто ты?» «Принцесса Чжу Янь из Клана Чи! — Чжу Янь не испугалась, и, гордо вскинув голову, прокричала в темноту: — А кто ты такой? Почему трусливо прячешься в темноте? Выходи и сражайся!» «Трусливо? Ах ты… — усмехнулся демон, скрытый в глубине храма, но внезапно замолчал, будто смерив девушку взглядом, и заговорил удивленным тоном: — Твоя голова… Неужели это…» Что не так с ее головой? Чжу Янь застыла в ошеломлении, затем почувствовала движение воздуха над собой, и ее длинные волосы рассыпались по плечам. Она невольно подняла руку и увидела, как сквозь ее пальцы метнулся луч белого света, похожий на молнию. Нефритовая Кость мгновенно оказались в руках противника! Ши Ин и Чжу Янь одновременно вздохнули от удивления, наконец увидев другого «человека», или, скорее, очертания человеческой фигуры, показавшейся из кромешной тьмы: облаченный в длинный черный плащ силуэт, безликая тень, растворяющаяся в темноте, как туман. «Хм… Это действительно Нефритовая Кость, — человек посмотрел на заколку в своей руке, и его голос наполнился сложными эмоциями: — Прошло столько лет, но эта вещь… всё еще здесь?» «Отдай ее мне! — в ярости закричала Чжу Янь. — Это подарок Шифу!» Нефритовая Кость дернулась в ответ, пытаясь вернуться обратно к Чжу Янь, но загадочнаяфигура лишь слегка щелкнула пальцами и без усилий подчинила себе священный артефакт. «Как получилось, что Нефритовая Кость оказалась в твоих волосах? Ведь ты потомок Клана Чи, — темная фигура посмотрела сначала на заколку, затем снова на Чжу Янь, и сказала удивленным голосом: — Значит, вы пара? Странно… Разве кровь императриц Кунсана не передается только по линии Клана Бай?» «Это не твое дело! — слова загадочного противника задели Чжу Янь за живое, и, не обращая внимание на могущество врага перед ней, она сердито закричала: — Какое отношение это имеет к тебе? Верни мне мою Нефритовую Кость!» «Какое отношение это имеет ко мне? — человек сделал паузу и негромко рассмеялся. Его голос был низким, подавленным и грустным. — Не ожидал, что… спустя тысячи лет в землях Юньхуана найдется кто-то, кто осмелится говорить со мной так». Он смеялся во тьме, но его смех был горьким и равнодушным. Ши Ин не проронил ни слова. Он стоял неподвижно, а его тело напряглось, словно натянутая тетива. Да, его противник был настолько сильным и непредсказуемым, что имел дерзость предстать перед ним, не заботясь о защите. Ши Ин отметил про себя положение врага — если бесшумно бросить Цепь Пустоты и сковать его передвижение, то они получат преимущество. Он не стал ничего говорить, а просто взглянул на Чжу Янь и слегка повернулся, незаметно сцепив руки в широких рукавах. Он быстро сформировал печать и встретился взглядом с Чжу Янь. Они мгновенно поняли друг друга, и принцесса сделала то же самое. Они одновременно бросили заклинание, и две невидимые цепи вырвались у них из-под ног и, извиваясь, полетели в мрачную глубину храма! Цепи Пустоты со свистом сомкнулись вокруг таинственного противника. «О, вот как… — заметив явную слаженность действий молодых людей, голос ничуть не обеспокоился, и даже вздохнул с одобрением: — Значит, эта техника без названия на самом деле ваша совместная работа. Защитный барьер Тысячи Деревьев плюс атака Небесной Кары. Два высших заклинания, соединенные для получения удара невиданной силы. Не так ли?» Чжу Янь ошеломленно взглянула на Ши Ина. Да, Шифу учил ее в храме Цзюи, что если наложить друг на друга два заклинания высокого уровня, создается новое заклинание высшего порядка. Она никогда не проверяла это на практике, но к ее удивлению, они только что объединили усилия, и это действительно сработало! Ши Ин ничего не ответил и лишь пристально вглядывался в мрачные глубины храма. Кто скрывался в этой темноте? Его уровень совершенствования был запредельным и непостижимым, Ши Ин никогда в жизни не видел такого раньше. Он даже был способен с первого взгляда проникнуть в самые глубины тайных магических искусств Кунсана! «До этого момента я не думал, что в империи Кунсан еще остались таланты, подобные тебе… — вздохнул голос, изменив свой прежний презрительный тон. — Император Бэймянь был слабым никчемным человечишком, не стоящим упоминания. Но в жилах его первородного сына действительно течет кровь истинного императора?» Услышав, что противник так уничижительно отзывается о его отце, Ши Ин слегка нахмурился и холодно сказал: «Кто ты на самом деле? Великий Мудрец Клана Льда? Что тебе нужно в столице Империи Кунсан?» Чжу Янь удивленно ахнула, услышав, как Ши Ин назвал личность их врага. Но Ши Ин уже давно догадался — их противник имел тесную связь с Правителем Цин и пришел из Западного Моря. Во всех Шести Гармониях подобной силой мог обладать только владыка Империи Цанлю Клана Льда, так называемый Великий Мудрец! «Неплохо. Эти скитающиеся по морям странники прозвали меня Великим Мудрецом и подчинилась мне в надежде, что я смогу привести их обратно на эту землю, — пробормотал голос. — Спустя тысячи лет земля Юньхуана изрядно прогнила… Я пришел сюда, чтобы смахнуть пыль старой империи и построить на ее руинах новую страну!» «Даже не думай об этом!» — в один голос воскликнули Ши Ин и Чжу Янь. Безупречное молчаливое взаимопонимание. «Не будь богомолом, пытающимся остановить колесницу, — холодно засмеялся человек во тьме и посмотрел на Ши Ина. — Ты Великий Божественный Жрец и должен знать, что предначертано небесами. Через семьдесят лет империя Кунсан падёт и погибнет как нация. Все Правители Шести Кланов умрут, и Кунсан превратится в безмолвную пустынную землю-призрака. Так написано в звездах, и это неотвратимо». Сердце Ши Ина рухнуло, и он ничего не сказал. Значит, кроме Да Сымина и него самого, в Юньхуане есть еще кто-то третий, кто может видеть так далеко в будущее? Кем на самом деле является этот Великий Мудрец, обладающий столь высоким уровнем совершенствования и глубокими познаниями? «Всё предрешено и неизбежно, — человек в темноте взглянул на них, вздохнул и сказал низким голосом: — Почему вы так отчаянно сопротивляетесь?» «Потому что мы не покоряемся судьбе! — громко выпалила Чжу Янь, не дожидаясь, пока он закончит, и гордо расправила плечи: — Кто сказал, что нация Кунсана прекратит своё существование? Я должна поверить тебе только потому, что ты так говоришь? Ну и что, что это написано в звездах? Мы ведь изменили траекторию движения звезд с помощью Кровной Клятвы Звездной Души! Судьбу можно изменить!» Ее сильный, твердый и непреклонный голос и пылающие как огонь глаза на мгновение поразили Великого Мудреца. Неужели такие люди действительно еще существуют в Юньхуане? Не стоит ее недооценивать. Неудивительно, что спустя семь тысяч лет Нефритовая Кость оказалась именно в ее волосах… Она чем-то напоминала первоначальную обладательницу артефакта. В сияющих золотых зрачках загадочного Мудреца внезапно промелькнула тень печали. «Да. Мы знаем свою судьбу, но не принимаем ее и отказываемся покоряться ей, — твердым голосом сказал молчавший всё это время Ши Ин. — Будучи божественным жрецом, однажды я уже попал в ловушку Небес, пытаясь следовать предначертаниям. Но теперь я согласен с А-Янь: никто до последнего момента не знает, какой будет его так называемая судьба. И мы до последнего момента не прекратим сопротивление!» «…» Услышав эти слова, Великий Мудрец замолчал. В густых мрачных тенях храма были видны только Его глаза, сияющие как золото, точь-в-точь такие же, как зрачки лежащего на земле идола Бога Разрушения.Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 157
Пока они говорили с Великим Мудрецом, Ши Ин успел быстро и бесшумно выпустить три заклинания. Невидимые волны энергии тихо распространялись в темноте, проникая в каждый уголок храма и создавая магический щит. Стоявшая в стороне Чжу Янь даже не смотрела на Шифу, но, как будто угадав его мысли, щелкнула пальцами и выпустила такое же заклинание. Сначала щит в северо-восточном углу, затем в юго-западном. На юго-востоке гуляет ветер, а на северо-западе… Когда они поставили щиты во всех направлениях, взгляд Ши Ина изменился. Он резко повернулся и посмотрел на Чжу Янь — одновременно с ним девушка тоже повернула голову и взглянула на него. Ее глаза сияли, как острые кинжалы, вынутые из ножен в кромешной тьме. «Как можно знать свою судьбу, но не подчиняться ей? — тихо вздохнул Великий Мудрец. — Даже если вы смогли обернуть жизнь и смерть вспять и изменить траекторию звезд, вы не знаете…» «Сейчас!» — низким голосом взревел Ши Ин, не дожидаясь, пока Великий Мудрец договорит. Чжу Янь поняла и взлетела в воздух одновременно с Шифу. Приземлившись, они прижали пальцы к земле и произнесли заклинание — из воздуха со свистом возникла дуга света, накрывшая весь храм, словно покрывало из сияющих звезд! Каждый из них вложил в это заклинание высшего уровня всю свою духовную силу, чтобы нанести сокрушительный удар по скованной Цепью Пустоты темной тени. Этому удару не было равных по силе во всём мире с точки зрения как атаки, так и защиты! От их совместного удара черная фигура застонала и резко исчезла во вспышке молнии. Нефритовая Кость превратилась в луч белого света, со свистом вырвалась из пальцев Великого Мудреца и вернулась к Чжу Янь, мгновенно превратившись в острый меч в ее руке. Они попали? Чжу Янь и Ши Ин переглянулись, ни на секунду не теряя бдительности и формируя защитные печати руками. «Кто, черт возьми, такой этот Мудрец? — пробормотала Чжу Янь, вытирая кровь из уголков губ. — Когда в Клане Льда из Западного Моря успел появиться такой могущественный заклинатель?..» Ши Ин прошептал: «Боюсь, этот Великий Мудрец не из народа Льда». «Я тоже так думаю! — кивнула Чжу Янь. — Он так хорошо знаком с магией Кунсана, может быть, он…» «Осторожно! — внезапно перебил ее Ши Ин. — Сзади!» Чжу Янь вздрогнула. Прежде чем она успела обернуться, Нефритовая Кость отреагировала на внезапное движение позади нее и мгновенно превратились в поток света, который закружился вокруг принцессы, защищая ее спину! Чжу Янь услышала лишь странный треск, и в воздухе со свистом ударила молния. Тысячи хрустальных осколков со звоном посыпались на землю, словно крошечные льдинки. Вынырнувшие из темноты руки едва не разорвали Чжу Янь на части, но поток света молниеносно атаковал их и отбросил назад. Жуткие руки снова скрылись во мраке. Отразив удар, Нефритовая Кость разлетелась на мелкие осколки! Чжу Янь потеряла дар речи от шока. Ее сердце заболело так сильно, что на мгновение она перестала дышать. «Нефритовая Кость защищала тебя до конца, — сказал промахнувшийся голос и сдержанно вздохнул, словно от волнения. — Тысячи лет назад она точно так же защищала свою первую владелицу». «Будь ты проклят!» — Чжу Янь не было дела до болтовни Мудреца. Она смотрела на разлетевшиеся по полу осколки Нефритовой Кости и чувствовала, как в ее груди закипает кровь. Она вскочила и с громким криком бросилась на черную тень! В ту же секунду Ши Ин вскочил вместе с ней! Они действовали синхронно, словно их мысли и сердца слились в единое целое. Они не говорили друг другу ни слова, но каждый раз, когда Ши Ин бил атакующим заклинанием, Чжу Янь без раздумий бросала защитное и наоборот. Они чередовали атакующие и защитные магические техники, изо всех сил преследуя призрачного демона. Однако темная фигура продолжала двигаться по храму всё быстрее и быстрее. Как бы ни старались Ши Ин и Чжу Янь, они всё равно не могли ее поймать. Несколько раз им казалось, что они настигли противника, но в следующее мгновение тот оказывался в другом углу храма, обрушивая на них новую чудовищную контратаку. Чжу Янь делала всё, на что была способна, но чувствовала, что между ней и ее врагом просто огромная пропасть в силе. Если бы не сражавшийся рядом с ней Ши Ин, она бы не смогла продержаться так долго и давно уже была бы повержена. В конце концов, Он тоже начал замедляться и остановился в центре храма. Чжу Янь втайне обрадовалась: значит, Он тоже может выбиться из сил? «Я действительно недооценил вас, — Великий Мудрец взглянул на Ши Ина и слегка кивнул. — Я был глубоко поражен, когда сразился с тобой через водное зеркало на Пурпурной Террасе. Я специально прибыл сюда, чтобы посмотреть, что за человек изменил траекторию движения звезд. Я не был разочарован». Ши Ин холодно сказал: «Нет, это не я изменил траекторию движения звезд». С легким удивлением Великий Мудрец услышал, как девушка пробормотала: «Это была я!» «Ты? Это ты принесла Кровную Клятву Звездной Души? — Впервые в его глазах появилось изумление. Он взглянул на Чжу Янь, и в его сверкающих золотых зрачках мелькнуло странное выражение: — Ты слишком молода, в тебе не течет кровь императора, и ты не являешься прямым потомком Клана Бай… И ты действительно смогла изменить движение звезд на небе?» «Ты, ублюдок, не смотри на людей свысока! — холодно фыркнула Чжу Янь. — Я покажу тебе силу Клана Чи прямо сейчас!» «…» Великий Мудрец ничего не сказал и снова пристально посмотрел на Чжу Янь. После минутного молчания он вздохнул: «Так ты отдала половину жизни, чтобы спасти его? Но что он может дать тебе взамен? Потомок императора может сделать своей императрицей только наследницу из Клана Бай. Так было на протяжении многих поколений, и так будет теперь. Твоя жертва была бесполезной». «Замолчи! — нетерпеливо огрызнулась Чжу Янь. — Давай сразимся!» Однако как только она шевельнулась, стоявший в центре храма мрачный силуэт внезапно снова исчез. «Будь осторожна, — раздался голос Ши Ина позади нее. Шифу встал с ней спина к спине, защищая ее от мрачной пустоты, и тихо предупредил: — Не позволяй ему провоцировать тебя». «Вы оба действительно мыслите одинаково… — Великий Мудрец вновь появился из глубин тьмы, но его лицо было по-прежнему спрятано в тени капюшона. Он посмотрел на Ши Ина: — Ты думаешь, что если вы смогли использовать Кровную Клятву Звездной Души, чтобы изменить траекторию звезд и повернуть вспять свою собственную судьбу, то сможете изменить судьбу всей империи?» «Почему бы и нет? — холодным голосом сказал Ши Ин. — Судьба людей зависит от них самих». «Ха, — рассмеялся ледяным голосом человек во тьме. — Рассказывал ли тебе твой учитель Да Сымин, который называл себя Великим Мастером Магических Искусств Юньхуана, об астрологическом принципе Закономерной Непредсказуемости?» «Закономерной Непредсказуемости?» — слегка удивленно переспросил Ши Ин. Увидев его выражение лица, Великий Мудрец покачал головой и вздохнул, затем указал на темные облака в небе над храмом и медленно сказал: «Знаешь, звезды бегут над девятью небесными сферами, и люди, которые смотрят на них снизу вверх, никогда не смогут по-настоящему постичь их законы». Ши Ин ответил: «Но искусство астрологии записано в бесчисленных магических свитках». «Неверно, — покачал головой Великий Мудрец. — Смертные люди — лишь песчинки в бескрайних просторах космоса. Их сил недостаточно, чтобы исказить время и пространство, но хватает, чтобы предсказать эти искажения. Однако как только объектом наблюдения становится такой мощный астрологический знак, как знамение, касающееся взлета и падения целых цивилизаций, тайны мироздания и небесных сфер становятся явными, и путь в будущее рушится и искажается. Звезды мгновенно меняют свой порядок, и возникают новые изменения». «Что?» — выпалил Ши Ин, невольно изменившись в лице. «Это принцип Закономерной Непредсказуемости, — слово за словом прошептал Великий Мудрец. — Он служит предупреждением всем заклинателям Юньхуана о том, что воля Небес непостижима, и в нее нельзя вмешиваться. Как жаль, что спустя семь тысяч лет он был утерян». «…» Ши Ин замолчал и ничего не ответил. Внутри него возникло смутное чувство, что всё, что сказал Великий Мудрец, верно. Хоть это и было неслыханным, похоже, в этом и заключалась истинная тайна магических искусств Юньхуана. «Ерунда! — Чжу Янь не вполне поняла смысл слов Великого Мудреца, но отчетливо ощутила замешательство Шифу и тут же громко ответила: — Я не верю в твою чушь! Почему это воля Небес непредсказуема? Кто так решил и чья это воля?» «Законы движения звезд и Небесный порядок были созданы Богом Первозданного Хаоса, открывшим небеса и землю, — на удивление честно ответил Великий Мудрец. — И всем, кроме Владыки Облачного Города над Девятью Небесными Сферами и меня, в этом мире управляют звезды». «Какой еще Бог Первозданного Хаоса? Облачный Город над Девятью Небесными Сферами? Я даже никогда не слышала о таком, — Чжу Янь надоело слушать Великого Мудреца, и она нетерпеливо ткнула пальцем в его сторону: — А ты еще кто такой? Почему ты — исключение?» «Почему я исключение? — Великий Мудрец горько рассмеялся и покачал головой. — Забудь об этом… Люди суши никогда не смогут понять этого за всю свою жизнь! Как колодезная лягушка не может рассуждать об океане, так и летняя стрекоза не знает, что такое лёд. Что толку говорить с вами об этом?» Ши Ин ничего не говорил и лишь молча слушал разговор Великого Мудреца с Чжу Янь. Его пальцы медленно сжимались в кулак, и наконец стиснулись так сильно, что костяшки побелели. Он понял, о чем говорила таинственная тень, гораздо лучше и быстрее, чем Чжу Янь, поэтому шок и потрясение, которые он испытал в этот момент, были еще более невыразимыми. Да, таинственный человек во тьме произнес всего несколько фраз, но в них было больше смысла, чем во всех учениях, которые дал Ши Ину Да Сымин за все годы совершенствования! Он не только знал принцип Закономерной Непредсказуемости, о котором даже не слышал Да Сымин, но и упомянул Облачный Город Девяти Небесных Сфер! Этот легендарный город, который упоминался лишь в тайных императорских свитках Кунсана, был одним из величайших секретов Юньхуана, о котором не знал никто, кроме Верховного Магистра Священного Ордена Цзюи Да Сымина, и всё же Он каким-то образом знал о нем? Кто он? И почему Он не принадлежит этому миру и неподвластен времени? Если воле Небес суждено оставаться невидимой и непостижимой, значит, всё, что они делали, напрасно?.. Подумав об этом, Ши Ин вдруг почувствовал неожиданное спокойствие. Нет, в такой решающий момент он не должен идти на поводу у этого человека! «Пусть стрекозы поют всего лишь одно лето, они всё равно заслуживают жизни, — ответил Ши Ин, украдкой сжав руку взволнованной Чжу Янь. — Лучше петь и умереть, чем прожить всю жизнь в молчании». Его рука была твердой и сильной, и Чжу Янь мгновенно успокоилась. Девушка перевела взгляд на мужчину рядом с ней и увидела, что, несмотря на странное выражение лица, его глаза снова обрели яркость. В тот же миг отчаяние в ее сердце утихло, и она вновь наполнилась силой и мужеством. «Лучше звучать и умереть, чем жить в молчании?» — низким голосом переспросил Великий Мудрец. «Да», — решительно ответил Ши Ин. «Хорошо… хорошо! — Великий Мудрец не удержался от усмешки. — Изначально колесо судьбы должно было сделать оборот только через семьдесят лет, но раз уж ты так стремишься идти наперекор воле Небес и хочешь изменить судьбу — тогда позволь мне сначала посмотреть, достоин ли ты этого!» В это мгновение храм внезапно погрузился в кромешный мрак. Небо и земля внезапно потемнели. Темные тучи спустились на храм, и Белая Пагода Запретного Города словно окунулась в густые чернила. Заревели свирепые ветры, налетевшие со всех Шести Гармоний, пытаясь сломать белую башню и повалить ее на землю! Чжу Янь почувствовала, как огромная сила ударила ей в лицо. Воздух вокруг быстро раскалился и стал невыносимо горячим, словно в горниле плавильной печи. Она не могла дышать. В этот миг принцесса интуитивно поняла: скоро вершина Белой Пагоды превратится в чистилище! «Шифу!» Она безрассудно бросилась к стоящему рядом Ши Ину. Однако в тот момент, когда тьма окутала вершину Белой Пагоды, наследный принц уже шагнул вперед. По его руке текла кровь, но пальцы сияли ярким светом — Божественное Императорское Кольцо пробудилось от крови императора и величественно засверкало, излучая поток света! Это было заклинание жертвоприношения — Ши Ин принес себя в жертву Кольцу! В последний момент он решил во что бы то ни стало остановить своего противника. Увидев это, Чжу Янь почувствовала, как в ее груди закипает кровь, а сердце наполняется пылающей силой. Да, раз Шифу решил отдать свою жизнь, почему она должна жалеть свою? Она должна умереть вместе с ним здесь, в бою! Они уже давно дали обет жить и умереть вместе. В последний миг Чжу Янь не чувствовала ни страха, ни сомнений. Они объединили усилия и вместе бросились в последнюю атаку вопреки всему. Вокруг них уже пылало чистилище — горячее, темное, уродливое и наполненное жутким ревом. Удар с размаху обрушился на них обоих. Великий Мудрец раскинул руки в стороны, блокируя обоих — Ши Ин и Чжу Янь почувствовали, как огромная подавляющая сила пробила их насквозь, словно гора, разрывающая морские пучины, не давая дышать. Но двое молодых людей продолжали отчаянно сражаться из последних сил, пытаясь одолеть стоящего перед ними врага и не желая отступать ни на шаг, несмотря ни на что. Им казалось, что эта патовая ситуация длилась сотни лет. Цунь за цунем[185] они объединяли усилия и приближались к противнику, чтобы нанести удар. Чжу Янь наконец-то увидела вблизи лицо скрывавшегося во мраке человека. Ее словно ударило молнией, и она вскрикнула от потрясения! Ее тревожный крик вызвал внезапное высвобождение ауры, которую она так долго накапливала. «А-Янь! — услышала она крик Ши Ина. — Что случилось?» «Он, он…» — Чжу Янь потеряла дар речи, чувствуя, как внутри нее всё разрывается на части. В тот же миг Великий Мудрец закричал низким голосом и взмахнул руками. С неба обрушились две молнии, ударив обоих молодых людей прямо в сердце, и отбросили их назад! Чжу Янь вырвала полный рот крови, и в ее глазах почернело. Всё-таки проиграли? Мне так жаль… Шифу… Шифу! Она протянула руку из последних сил, пытаясь коснуться Ши Ина, но не успела. Она ударилась о землю и потеряла сознание, чувствуя, как ее покидает жизнь. Ши Ин упал одновременно с ней. Он еще был в сознании, но уже умирал. Он поднял руку, чтобы помочь Чжу Янь подняться, но тут же почувствовал жуткую боль в руке — из его пальцев хлынула кровь, а Небесное Императорское Кольцо наконец сорвалось с его пальца и отлетело в руку Великого Мудреца! «Нет!» — низким голосом закричал Ши Ин и хотел броситься за Кольцом, но было уже поздно. В этот момент в темноте раздался пронзительный крик, и сверху вихрем мелькнула белая тень! Тяжело раненная Священная Птица из последних сил взлетела в воздух и схватила клювом Божественное Императорское Кольцо! «Чунмин!» — простонал Ши Ин. Перья белоснежной птицы были залиты кровью, но она вытянула шею и медленно вложила Небесное Кольцо в ладонь Ши Ину. Вместе с ним в руку наследного принца скользнул клинок. Это был Небесный Меч Очищения из руки Бога Разрушения! «Ищешь смерти?» — Великий Мудрец нахмурился, поднял руку ладонью вверх и ударил в пустоту. Невидимая сила рассекла воздух. Чунмин издал протяжный скорбный крик, рухнул на землю со сломанной шеей и затих навсегда. Но даже после смерти он лежал, широко раскинув крылья, и закрывал собой двух людей, словно белоснежным щитом, как будто защищая собственных детей. «Глупая птица… — слабым голосом пробормотал Великий Мудрец во тьме. Даже Он выбился из сил после долгой битвы. — Он прекрасно знал, что Золотоглазый Суань-ни пал от моей руки… И всё равно пришел сюда, чтобы встретить свою смерть?» Внезапно голос человека в тени оборвался на полуслове. Ослепительная молния разрезала темноту и пронзила его тело! Что? После ожесточенного боя реакция Великого Мудреца была уже не такой быстрой, и он пропустил удар. Он поспешно сложил руки, чтобы сформировать печать, но в этот самый миг что-то проткнуло его сердце насквозь! Он с удивлением увидел перед собой умирающего Ши Ина. После отчаянной битвы белая мантия израненного Великого Жреца была полностью пропитана кровью. Он выглядел жутко и величественно. И всё же в мгновение ока Ши Ин взял Небесное Императорское Кольцо из клюва мертвой Божественной Птицы Чунмина и использовал последние силы, чтобы нанести удар Небесным Мечом Очищения! Наконец-то ему удалось сразить таинственного человека в темноте. Из тела Великого Мудреца потекла кровь, капая на его плащ и постепенно растекаясь по земле, словно маленькая кроваво-красная змейка, ускользающая в темноту. Ши Ин вздохнул с облегчением — этот дьявольски могущественный противник был из плоти и крови, а значит, его можно убить! «Да, я прожил десять тысяч лет, и всё же я смертен, — сказал Великий Мудрец, словно прочитав мысли Ши Ина. — Зная это, чувствуешь ли ты… кхм, облегчение?» «Да, — холодно ответил Ши Ин. В его глазах блеснул стальной огонь, и эта маленькая вспышка, казалось, забрала последнюю каплю его крови. — Убив тебя… по крайней мере… я смогу сохранить мир в Юньхуане… еще на семьдесят лет». «А что будет, когда эти семьдесят лет истекут?» — риторически спросил Великий Мудрец. «За это время… кхм, за это время… появятся новые хранители Юньхуана, — голос Ши Ина дрожал и прерывался, но в нём не было ни тени сомнения. — Я… всего лишь смертный, и сделаю всё, что могу… в этой жизни». Услышав ответ Ши Ина, Великий Мудрец посмотрел на него странным обеспокоенным взглядом. Человеческая жизнь длится меньше сотни лет, но состоит из тысяч забот и тревог. Эти земные существа живут короткой жизнью и угасают быстро, словно свечи, но под их хрупкой смертной оболочкой таится огромная сила, способная противостоять воле богов и демонов! Тело стоящего в темных тенях Великого Мудреца задрожало. Ши Ин с вызовом смотрел в Его глаза, из последних сил отказываясь умирать. Тьма окутала Белую Пагоду Запретного Города, а ветер на ее вершине был настолько свирепым, что мог разметать в мелкие клочки всё живое. На руинах храма Белой Пагоды одиноко стояли два человека. Ветер яростно трепал их одежды, но сами люди были неподвижны. «Удивительно, — пробормотал Великий Мудрец в темноте. Его глаза сияли золотом, а голос был слабым и многозначительным. — Я не мог подумать, что спустя семь тысяч лет в моем роду… сможет появиться такой потомок».Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 158
Что? Его потомок? Что Он сказал? Может ли это быть… Умирающий Ши Ин наконец понял смысл сказанного Мудрецом и из последних сил попытался приблизиться к стоящей перед ним таинственной фигуре, чтобы посмотреть на нее поближе, но был уже на пределе. Тяжело дыша, он с трудом поднял руку и коснулся плаща загадочного человека. В тот же миг Ши Ин негромко вскрикнул, словно пораженный громом! Он наконец смог разглядеть Его. Лицо в темноте было почти точной копией его собственного! «Ты первый, кто увидел мое истинное лицо за эти семь тысяч лет… — Может быть, потому что Ши Ин был смертельно ранен и доживал последние мгновения, Великий Мудрец не остановил его руку, а лишь поднял глаза и посмотрел на слабеющего наследного принца с легким намеком на улыбку в глазах. — Что, не ожидал? Ты мой прямой потомок». Внешне Великий Мудрец был почти как две капли воды похож на Ши Ина, за исключением того, что его лицо выглядело немного старше. В его глазах застыло выражение презрения и превосходства, а между бровей залегла глубокая и резкая, словно шрам от ножа, складка. В то же время в его взгляде читалось бесконечное одиночество, след тысяч лет превратностей и невзгод. Неужели перед Ши Ином был сам… Неудивительно, что когда А-Янь увидела это лицо, она была шокирована и потеряла концентрацию во время последнего удара! Ши Ин смотрел на человека во тьме, изо всех сил пытаясь разомкнуть губы, чтобы сказать ему что-то, но силы окончательно покинули его, и он больше не мог контролировать свою искалеченную духовную основу. Из уголков его рта хлынула кровь, и стоило ему пошевелиться, как в его лицо ударила чудовищная сила, неудержимо утаскивая его во тьму небытия. На вершине Белой Пагоды Запретного города в самой высокой точке Юньхуана наступила тишина. Ши Ин и Чжу Янь неподвижно лежали посреди руин. В момент, когда пальцы Ши Ина ослабли, Небесное Императорское Кольцо словно освободилось, мгновенно сорвалось с его руки и внезапно исчезло. В следующий миг он появилась в воздухе возле Великого Мудреца. Раненый Мудрец поднял кровоточащий палец и коснулся Божественного Императорского Кольца. Артефакт плясал в воздухе, вращаясь вокруг его ладони и сияя ярким светом. Угасшее в глазах Великого Мудреца золотое пламя снова разгорелось во тьме, словно получив прилив силы. Всё же Императорское Небесное Кольцо подчинялось Его приказам. «Не думал, что спустя семь тысяч лет настанет день, когда ты мне пригодишься. — Великий Мудрец протяжно вздохнул и шевельнул пальцами, взяв Божественное Императорское Кольцо в руку. — Когда я покидал Юньхуан, я забрал только половину силы, принадлежащей тьме, а вторую половину оставил здесь, в надежде, что она будет охранять империю Кунсан на протяжении поколений». Великий Мудрец взглянул на духовное кольцо и прошептал: «Но сегодняшний Кунсан — всего лишь бледная тень того, что я когда-то создал». Его пальцы внезапно сжались. В ответ на его движение Божественное Императорское Кольцо внезапно испустило ослепительный луч света, превратившийся в тонкое лезвие меча! «Богомол, пытавшийся остановить колесницу!» — Великий Мудрец с мечом в руках повернулся в сторону умирающих молодых людей. Он направил меч на Ши Ина и Чжу Янь. Однако в тот же миг послышался глухой низкий рокот, и в темноте внезапно вспыхнул мерцающий свет, похожий на распустившийся цветок лотоса — Небесное Императорское Кольцо задрожало, словно блокируемое невидимой силой, и луч света, исходящий из его камня, внезапно угас. Светящийся лотос сиял в руке Бога Созидания. «Хоу-ту[186]!» — выпалил Великий Мудрец, глядя на то, что появилось в темноте. Из воздуха появилось кольцо, один в один похожее на Небесное Императорское. Оно точно так же сияло в темноте, но его свет был другим, нежели свет Божественного Небесного Кольца — он был мягким и успокаивающим. Да, это было Божественное Кольцо Хоу-ту, легендарная священная реликвия Кунсана, обладающая силой защиты и дополняющая Небесное Императорское Кольцо! Божественное Кольцо Хоу-ту, которое пропало несколько дней назад, оказалось здесь! Оказалось, что Кольцо Хоу-ту не было спрятано в Павильоне Цинхэн, а слилось воедино с цветком лотоса в руках Бога Созидания! В последний момент Божественное Кольцо Хоу-ту появилось из темноты и, вращаясь в воздухе, испустило мягкий мерцающий свет, который окутал умирающих молодых людей. Почувствовав его присутствие, Божественное Небесное Императорское Кольцо вылетело из рук Великого Мудреца и застыло в пустоте напротив Кольца Хоу-ту, вспыхнув ярким свечением в ответ. На мгновение темные руины храма озарились ярким светом, будто солнце и луна одновременно взошли в небе. В глазах наблюдавшего за этой сценой Великого Мудреца вдруг появилось странное задумчивое выражение, будто он вспоминал что-то очень далекое, и его лицо стало печальным. Сколько лет прошло с того момента, как были выкованы эти кольца? Тысячи лет пролетели в одно мгновение. Что оставалось делать, если кольца вели себя таким образом? «А-Вэй… Это частица твоей памяти, которую ты оставила на кольце? — тихо пробормотал он. — Я никогда не думал, что спустя тысячи лет твое сознание все еще будет охранять и защищать этот мир. Ты не хочешь увидеть, как я убью эту пару молодых людей?.. Как и тогда не хотела видеть, как я убью того человека Бездны Моря». Его голос был таким слабым, словно его снова поразил мечом в сердце Ши Ин. «Если бы тогда ты не лишила себя пальца, чтобы обменять Кольцо на жизнь того тритона, не прыгнула в Бездну Цанъу и не порвала со мной так решительно, весь Юньхуан был бы сейчас совсем другим, — пробормотал Великий Мудрец, глядя на парящее в пустоте Божественное кольцо Хоу-ту. — Но прошло уже семь тысяч лет… Слишком поздно что-то менять». Лицо Великого Мудреца вдруг стало дряхлым, как у столетнего старика. Он заворчал и закрыл глаза, как будто битва истощила его последние силы и он больше не мог держаться. Его злобная аура рассеялась, и Великий Мудрец молча рухнул на землю. Божественное Кольцо Хоу-ту еще долгое время висело воздухе рядом с ним. Наконец в пустоте послышался неясный слабый вздох.* * *
Когда Великий Мудрец упал, сгустившиеся над Белой Пагодой Запретного Города темные тучи начали рассеиваться, свирепые порывы ветра стали слабеть, и сквозь прорехи в облаках прорвался солнечный свет, озарив вершину белой башни, которая стала похожа на огромное небесное око, вновь открывшееся и взглянувшее на некогда окутанный тьмой город. В светлеющем небе появилась огромная птица, которая спустилась с высоты и зависла на вершине Белой Пагоды. Это была не живая птица, а напоминающая ее машина из железа и дерева, крылья которой изгибались под солнцем с холодным металлическим блеском. Эта птица держалась в воздухе силой неведомой магии! Железная птица сделала несколько кругов над башней, затем брюхо механизма раскрылось со свистом. В воздухе мелькнула молния, спустившаяся на руины на вершине Белой Пагоды. Это был стальной трос, который прочно зацепился за вершину башни. По тросу быстро спустилась вереница людей, мгновенно приземлившись в разрушенной святыне Белой Пагоды. Вооруженные силы империи Цанлю, прибывшие из Западного Моря, наконец-то добрались до сердца бури. «Владыка!» — изумленно прошептала Святая Жрица Клана Льда, спрыгнув на землю в развалинах башни. К ее удивлению, под черным плащом было почти пусто. Тело Великого Мудреца мгновенно состарилось и высохло, как облетевший с дерева лист. Она попыталась поднять своего правителя дрожащей рукой с нескрываемым потрясением в льдисто-голубых глазах — этот легендарный человек был повержен и умирал? Кто мог это сделать?.. Это были молодой человек и девушка, что лежали рядом с ним в руинах? Святая Жрица Клана Льда слегка изменилась в лице, и в ее руке сверкнул короткий кинжал — она не ожидала появления столь могущественных фигур в Кунсане. Если не избавиться от них сейчас, рано или поздно это может обернуться большой бедой для империи Цанлю! Однако как только она подняла руку, ее тело внезапно окаменело. Из ее сердца поднимался жуткий холод, который обвивался вокруг позвоночника, словно змея, шипя и плюясь ядом, не давая ей пошевелиться. Она не могла даже дышать, и только с трудом сумела взглянуть на тяжело раненого Владыку на земле. В складках черного плаща сверкнула пара блестящих золотых зрачков, тускло и холодно уставившись на Святую Жрицу. Это Великий Мудрец? Неужели это Он… не позволяет ей сделать этого? Задыхаясь, Святая Жрица с трудом разжала пальцы, и кинжал с тихим звоном упал на землю. В тот же миг сковывающая ее сила внезапно исчезла, и ее легкие вновь наполнились воздухом. «Подождите еще семьдесят лет, — услышала она слабый голос Великого Мудреца. — Мы вернемся». «…» Побледневшая Святая Жрица Клана Льда кивнула и рухнула на землю. Прежде чем она смогла подняться, за ее спиной послышались крики: «Кунсанцы скоро будут здесь! Шесть Правителей Кланов уже на подходе! Скорее, сажайте Великого Мудреца в Сокол Ветра! Нужно убираться отсюда». «Хорошо!» Святая Жрица Клана Льда не стала долго раздумывать и поспешила помочь Великому Мудрецу подняться. Механический Сокол Ветра со свистом унесся в сторону Западного моря за десять тысяч ли отсюда.* * *
Когда темные тучи рассеялись, с неба хлынул яркий золотой солнечный свет, озарив вершину Белой Пагоды Запретного Города, словно факел, освещающий сердце Юньхуана, возвещая об окончании бедствия. Правитель Чи с диким криком взбежал на вершину башни вместе с Правителем Бай. Они первыми обнаружили последствия страшной битвы и увидели, что храм лежит в руинах, статуя Богов-Близнецов расколота надвое, а у статуи Бога Разрушения отсечена голова. Посреди развалин лежала огромная белая птица, свесив длинную сломанную шею. Ее белоснежные перья были залиты кровью, а сама птица была мертва. «Священная Птица Чунмин!» Увидев эту картину, правители изменились в лице — им было хорошо известно, что Чунмин был божественным зверем и Стражем Души Его Императорского Высочества. Если Чунмин мертв, значит, и наследный принц?.. Однако в следующее мгновение в их поле зрения возникли две точки сияющего звездного света. «Небесное Императорское Кольцо! — в один голос воскликнули правители. — Хоу-ту!» Пара божественных колец парила в пустоте, окутывая мерцающим светом двоих молодых людей. Мертвая Священная Птица раскинула крылья, накрыв ими молодого мужчину и девушку, словно защищая их. Израненные и окровавленные Ши Ин и Чжу Янь лежали рядом с мертвой божественной птицей. И всё же они еще дышали. «А-Янь!» — воскликнул Правитель Чи, обнимая свою единственную дочь. Из его старческих глаз покатились горячие слезы. Правитель Бай бросился на помощь Ши Ину и использовал магию, чтобы остановить кровотечение и защитить его духовную основу. Однако старый Правитель был обеспокоен не только катастрофой, которой чудом удалось избежать Кунсану, но и слишком тесной связью между Ши Ином и юной принцессой Клана Чи. Всем было очевидно, насколько Его Императорское Высочество неравнодушен к этой девушке. Если позволить этой юной особе войти в гарем, не придется ли дочери Правителя Бай в будущем повторить несчастную судьбу императрицы Бай Янь? В этот момент Правитель Бай взглянул на Чжу Янь, лежащую на руках Правителя Чи, и слегка изменился в лице. В его глазах мелькнул едва уловимый холодный блеск ненависти. «Вам… кхм… не о чем беспокоиться», — прозвучал в его ушах слабый голос. Правитель Бай надменно поднял голову и бросил недоверчивый взгляд на человека, лежащего на земле. В какой-то момент тяжело раненый Ши Ин очнулся, открыл глаза и спокойно посмотрел на Правителя Бай. Его взгляд был многозначительным и проницательным; ясные глаза Ши Ина будто смотрели в самые глубины разума старого правителя. Неужели этот молодой человек… только что применил к нему технику чтения мыслей? Сердце Правителя Бай отчаянно заколотилось, тело похолодело, а поддерживающая Ши Ина рука напряглась. Однако как только он попытался шевельнуться, то тут же понял, что уже полностью обездвижен — пальцы Ши Ина мягко и неслышно сжали вены на его запястье, без единого звука выпустив заклинание сковывания. Даже будучи едва живым, этот молодой человек одним движением взял его под контроль! Правитель Бай тихо ахнул от изумления, поспешно подавил недобрые мысли и прекратил сопротивляться, не смея двигаться без разрешения. В руинах храма царила полнейшая суматоха, и никто не заметил едвауловимого бряцания оружием между Правителем Бай и наследным принцем. Ши Ин безошибочно почувствовал враждебное намерение своего дяди, но лишь вздохнул и прошептал: «Не волнуйтесь, Правитель Бай… То, что вас тревожит… кхм… никогда не произойдет…» Правитель Бай не знал, что ответить, и мог только молча смотреть на молодого наследного принца. Глаза Ши Ина смотрели в самую суть вещей, и хотя были слабыми и уставшими, но всё же не теряли своего света, и были подобны бездонному океану. «Я уже обо всём позаботился».* * *
Чжу Янь закрыла глаза, словно провалившись в морские глубины. Перед глазами стояла кромешная тьма, глубокая, как тропа к подземным Желтым Источника. Всё, что она слышала, был лишь звон в ушах. Она смутно вспомнила, что это ощущение ей знакомо: точно так же она чувствовала себя, когда Да Сымин принес ее из Павильона Звездных Облаков Океана в храм на вершине Белой Пагоды Запретного Города. Та же пустота, то же забытье, то же непонимание, жива она или мертва. «Шифу… Шифу!» — невольно вскрикнула Чжу Янь. «Я здесь», — шепнул в ответ знакомый голос. «Шифу!» — она быстро вскочила на кровати, открыла глаза и тут же громко охнула, ударив в лоб императорского лекаря, который склонился над ней, чтобы осмотреть. Доктор пошатнулся, потеряв равновесие, но, к счастью, стоявший рядом с ним Ши Ин мгновенно вскинул руку, чтобы помочь ему. Это Шифу? Он… действительно жив? Чжу Янь широко раскрыла глаза и уставилась на стоящего перед ней человека. Ее всё еще не покидало тревожное ощущение, что это всего лишь фантом. Увидев ее ошарашенный взгляд и округлившиеся глаза, Ши Ин не удержался, поднял руку и нежно коснулся ее щеки. Его рука была такой теплой. «Где мы?..» — лицо Чжу Янь раскраснелось, и она быстро огляделась по сторонам, обнаружив, что находится в незнакомом месте. Ши Ин взмахнул рукой, велев императорскому лекарю удалиться и, оставшись с ней наедине, сказал: «Это Павильон Байхуа, где живут императрицы Кунсана». Чжу Янь застыла: «Я, я… действительно не умерла?» «Конечно нет», — ласковым голосом сказал Ши Ин. Чжу Янь с тревогой осмотрела себя — на ней была чистая и мягкая одежда, а на теле не было ни единой раны. Она даже не чувствовала боли, будто ничего не произошло. «Ты пробыла без сознания целый месяц, — словно понимая причину ее беспокойства, вздохнул Ши Ин. — Твой отец привел лучших врачей Юньхуана, которые не отходили от тебя сутками, чтобы залечить все твои раны до мельчайших царапин. Ты можешь хоть прыгать прямо сейчас». «Правда? — Чжу Янь вскочила от его слов и буквально подпрыгнула на кровати, затем остановилась и внимательно посмотрела на него: — Значит… мы победили?» Этот вопрос, однако, заставил Ши Ина на мгновение задуматься. Спустя какое-то время он покачал головой и сказал: «Нет». «Что? — ошеломленно спросила Чжу Янь. — Тогда… почему мы до сих пор живы?» Ши Ин тихо ответил: «Потому что Он тоже не победил». «О… — казалось, Чжу Янь наконец сообразила. — Значит, у нас ничья?» Ши Ин на миг замолчал, не зная, как ответить. В тот день они сражались вдвоем и в конце концов сумели сразить загадочного Мудреца из Западного Моря. Он вонзил меч в сердце врага. Но когда он обессилел и упал без сознания, у его противника всё еще оставались силы. Почему Он не лишил их жизни? Может быть, потому что… Ши Ин опустил глаза и посмотрел на руку Чжу Янь. На ее пальце сияло Божественное Кольцо Хоу-ту. Впервые за тысячи лет эта реликвия оказалось в руках девушки, не принадлежащей к Клану Бай. Но Чжу Янь всё еще не понимала, в чём дело. Она недоуменно проследила за его взглядом, опустила голову и удивленно воскликнула: «Что? Почему твое Небесное Императорское Кольцо оказалось на моей руке?» Эта девушка была такой недогадливой, что совершенно не понимала, что это второе из пары божественных колец. Слабая горькая улыбка вдруг тронула уголки губ Ши Ина. Не удержавшись, он вздохнул, погладил Чжу Янь по волосам, наклонился и поцеловал ее в лоб. «Эм…» — на мгновение Чжу Янь потеряла дар речи и только чувствовала, как бешено бьется ее сердце. Именно в этот момент она по-настоящему убедилась в том, что действительно жива. Как хорошо быть живой. Можно обнимать любимого человека и разделить с ним свою жизнь и все ее радости и невзгоды. Она думала, что сможет встретиться со своим Шифу только на дороге к Желтым Источникам! «Послушай… Ты же видел лицо того колдуна, верно? — Вспомнив таинственного человека в темноте, Чжу Янь внезапно поморщилась и воскликнула: — Этот человек похож на тебя как две капли воды! Ты… ты видел его?» «Видел, — вздохнул Ши Ин, но в его голосе не было ни тени удивления. — В нас течет одна и та же кровь. Неудивительно, что мы с ним так похожи». «Что?! — Чжу Янь была ошеломлена и озадачена. — Ты… знаешь, кто Он?» Ши Ин кивнул, нахмурился и замолчал. «И кто же это?» — неуемное любопытство вспыхнуло в Чжу Янь, словно огонь, который уже нельзя было погасить. «Во всём Юньхуане на протяжении многих веков было не так много людей, способных повелевать Небесным Божественным Императорским Кольцом, овладеть глубочайшими тайнами магических искусств Кунсана и даже узнать секрет Облачного Города над Девятью Небесными Сферами, — Ши Ин оглянулся по сторонам, чтобы убедиться, что они совершенно одни, и мягко сказал: — Если я не ошибаюсь, это легендарный основатель империи Кунсан…» Он сделал паузу и произнес серьезным тоном: «Император Синцзунь».Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Том 2. Глава 159
«Что? — Чжу Янь была так потрясена, что сразу же вскочила на ноги. — Это невозможно!» Ши Ин взглянул на нее: «Почему это невозможно?» «Но ведь император Синцзунь… Он, он ведь фигура из древних легенд Кунсана! Семь тысяч лет! Как он может быть жив до сих пор? — Чжу Янь застыла с полными шока и отрицания глазами, отчаянно качая головой: — Невозможно, невозможно… Этот Великий Мудрец пришел из Западного моря! Это правитель народа Льда!» «Нет ничего невозможного в бесконечном величии неба и земли и могуществе первозданного хаоса, — спокойным голосом сказал Ши Ин. — Почему человек, который жил семь тысяч лет назад, не может появиться сегодня? Для летнего насекомого не существует зимы. Жук-однодневка не знает, как солнце и луна сменяют друг друга в небе. А мы, в конце концов, всего лишь пленники, связанные временем и судьбой. Мы не можем заглянуть в жизнь тех существ, которые находятся выше нас». Чжу Янь хотела что-то сказать, но передумала, увидев выражение его лица. Неужели Шифу говорит серьезно? Он действительно думает, что император Синцзунь жив до сих пор? Должно быть… у него есть на то причины, верно? Тогда лучше не портить с ним отношения по таким вопросам. «Даже если это действительно император Синцзунь, что с того? — Чжу Янь сжала кулаки и стиснула зубы. — Неважно, кто это. Если он хочет причинить вред Кунсану, мы придем и сразимся с ним!» «…» Ши Ин посмотрел на нее и не удержался от смеха. Страстная, смелая и яркая, как цветущий летний день, А-Янь. Именно за эту яркость он любил ее больше всего. «Как бы там ни было, всё наконец-то закончилось, — вздохнул Ши Ин. — В этот раз мы нанесли ему поражение и заставили отступить. Неизвестно, когда Он вернется снова». После паузы он негромко добавил, словно про себя: «Возможно, к тому времени мы уже исчезнем из этого мира». «Какая разница, что произойдет через семьдесят лет? — слегка удрученно сказала Чжу Янь. — Мы можем прожить только еще двадцать семь, и мы не сможем вечно защищать Юньхуан». «Это неважно. Даже когда нас не станет, наши потомки будут продолжать охранять эту землю, — Ши Ин бросил взгляд куда-то за пределы Пурпурного Дворца и сказал далеким задумчивым голосом: — На протяжении многих веков, передавая Небесное Императорское Кольцо и Божественное Кольцо Хоу-ту из поколения в поколение, сражаясь за Кунсан до последней капли крови…» «Наши… наши потомки?» — Чжу Янь не слышала, что говорил Ши Ин после этих слов, и ее лицо вдруг стало красным, как вареная креветка. Увидев ее смущенное зарумянившееся лицо, Ши Ин ощутил внезапный прилив нежности. «Конечно, — улыбнулся он, обнимая девушку и целуя краешек ее лба. — Разумеется, у нас будет потомство. Эти дети продолжат наш род и будут жить на этой земле, охранять ее и сражаться за нее». У них… у них с Шифу будут дети? Как они будут выглядеть? Чжу Янь не думала о больших идеях вроде защиты родины и будущих поколениях императорской крови, а просто вертела в голове мысль об их детях снова и снова, отчего ее лицо вспыхнуло огнем, а на сердце стало так сладко, что она не удержалась и прильнула к Ши Ину. «Ах, ты так любишь детей? — она посмотрела на него и, надув губы, пожаловалась: — Мне не нравится воспитывать детей… Это так утомительно. Боюсь, я не смогу сдержаться и отшлепаю их, если они будут меня раздражать». Ши Ин улыбнулся: «Тогда я возьму это на себя». «Что, правда? — Чжу Янь улыбнулась, обрадовавшись, что ее уловка сработала так легко. — Только не отлынивай». «Что сложного в воспитании? Если дети плохо себя ведут, нужно их выпороть, — Ши Ин кивнул и многозначительно посмотрел на нее: — Я ведь так тебя воспитывал, правда?» «…» Чжу Янь не ожидала, что он вдруг вспомнит об этом, и ее лицо залилось румянцем. При ярком дневном свете она улыбалась и сияла, как распустившийся цветок. Ее лицо раскраснелось и было таким очаровательным, что она действительно оправдывала своё имя[187]. Однако внезапно она о чем-то вспомнила, помрачнела и снова застыла на месте. «Что такое?» — Ши Ин не ожидал, что ее настроение так резко изменится, и невольно нахмурился. Чжу Янь взглянула на него и приоткрыла рот, чтобы что-то сказать, но затем остановилась. «Что ты хочешь сказать?» — Ши Ин внимательно изучал ее лицо. «Я… просто подумала, — Чжу Янь долго колебалась, но наконец решила сказать как есть и заговорила дрожащим голосом. — Когда ты станешь императором Кунсана, у тебя будет… много жен и детей, верно?» Услышав эти слова, Ши Ин вздрогнул, и его лицо внезапно стало грустным. Выпалив эти слова, Чжу Янь сразу поняла, что лучше ей было промолчать, и тут же прикусила губу, но лицо Ши Ина уже помрачнело и было не таким сияющим, как пару мгновений назад. Ши Ин спокойно изучал ее лицо, а его взгляд был непроницаемым: «И к чему ты клонишь?» «Я… я не виню тебя, — сердце Чжу Янь подпрыгнуло, и она поспешно добавила: — Я имею в виду, что у императоров Кунсана… всегда был большой гарем и много наследников. Наверное, у тебя не будет времени лично заниматься воспитанием каждого ребенка?» Ши Ин кивнул и на одном дыхании признал: «Да». Чжу Янь только почувствовала, что ее сердце словно пронзили ножом, и ее голос задрожал. Она понимала, что ей не следует развивать эту тему, но всё же продолжала, как одержимая: «Тогда… какую из сестер Сюэин ты сделаешь своей императрицей? Ты…» Она не могла больше ничего говорить, и ее глаза покраснели. В тихом зале Пурпурного Дворца Ши Ин посмотрел на нее и внезапно вздохнул: «А-Янь, ты должна понимать, что есть вещи, которые нельзя изменить. Например, традицию выбора императорских супруг в Кунсане, которая остается неизменной на протяжении тысяч лет. Если сделать исключение и нарушить ее, это неминуемо вызовет большие потрясения в империи». «Я… я знаю. Поэтому не виню тебя, — кивнула Чжу Янь, но ее голос был немного сдавленным. — Можешь… можешь жениться на принцессе Клана Бай!» «Вот как? — Ши Ин посмотрел на нее загадочным взглядом и спустя долгое время сказал: — Ты действительно повзрослела… Раньше ты бы, наверное, тайком проникла на свадьбу и похитила невесту». Его голос был мягким, но невозможно было понять, говорил ли он одобрительно или мрачно. Чжу Янь больше не могла сдерживать слез, и они хлынули из ее глаз крупными каплями. Она подавила всхлип: «Тогда… что еще я могу сделать? Император Кунсана обязан взять себе в императрицы принцессу из Клана Бай. Я… я же не могу взаправду украсть невесту накануне большой свадьбы…» «Ну…, — Ши Ин сделал паузу, словно представляя себе эту сцену, и уголки его губ внезапно поползли вверх. — Вообще-то, я бы посмотрел на это». Чжу Янь не ожидала от него таких слов в этот момент и разинула рот от неожиданности: «Ах ты…» Она хотела вскочить с кровати, но в этот миг рука Ши Ина опустилась на ее плечо и слегка надавила, не давая ей подняться. Он опустил голову, посмотрел в ее красные от слез глаза и вздохнул: «Это моя вина… Я виноват в том, что ты переживаешь о таких вещах. Как я мог поставить тебя в такое ужасное положение и заставить страдать из-за меня?» Чжу Янь собиралась наброситься на него, но, услышав такие слова, мгновенно смягчилась и повесила голову, пробормотав: «Нет, это не твоя вина… Тебе пришлось стать наследным принцем Кунсана. У тебя нет выбора». «Нет, у меня есть выбор, — тон Ши Ина внезапно стал глубоким и серьезным. — Судьба человека зависит от него самого. Выбор есть всегда». «Что? — Чжу Янь на мгновение замерла. — Все императоры Кунсана в прошлом всегда женились на императрицах из Клана Бай. Ты… ты можешь сделать исключение?» «Не могу», — покачал головой Ши Ин. Маленький огонек надежды, который вспыхнул в душе Чжу Янь, тут же угас. Она снова повесила голову и пробормотала: «Я знала, что ты не сможешь стать императором, не женившись на дочери Правителя Бай. Иначе он бы взбунтовался, верно?» Ши Ин покачал головой и произнес медленно и четко: «Кто сказал, что я должен быть императором Кунсана?» «Что?» — на этот раз ошеломленная Чжу Янь одним махом вскочила на ноги и встала перед Ши Ином во весь рост, пристально глядя на него. Шифу выглядел серьезным и не было похоже, чтобы он шутил. Постепенно до нее начинало доходить: «Ты что, не станешь императором?» «Не собираюсь», — тихо и решительно ответил Ши Ин. «Как ты можешь отказаться! — Чжу Янь посмотрела на него в недоумении и, задыхаясь, закричала: — Ши Юй мертв… Императорская династия Кунсан будет прервана! Если ты не станешь императором, то кто же тогда?» «Очевидно, что кто-то другой», — невозмутимо ответил Ши Ин. «Кто?» — глаза Чжу Янь округлились. Ши Ин сделал небольшую паузу и сказал: «Юнлун». «Юнлун? — Чжу Янь надолго призадумалась и наконец ошеломленно сказала: — Не припомню, чтобы слышала о таком человеке в императорской семье или Шести Кланах… Кто это?» «Конечно, ты никогда о нём не слышала, — уголки губ Ши Ина слегка приподнялись. Он посмотрел на ее недоуменное лицо и прошептал: — Ведь он еще не пришел в этот мир». Чжу Янь слушала его в замешательстве: «Что ты говоришь? Он еще не родился?» «Да, — многозначительно кивнул Ши Ин. — Сейчас Юнлун еще зародыш в утробе. Пройдет еще три месяца, прежде чем он покинет тело матери и придет в мир Юньхуана. Он станет новым наследником трона». «Как такое возможно…», — оторопело проговорила Чжу Янь, чувствуя лишь недоумение. «А почему это невозможно? — Увидев ее ошеломленный взгляд и широко распахнутые глаза, Ши Ин вздохнул, погладил ее по голове и прошептал: — Ты знаешь, кто его мать». «О!» — потрясенная Чжу Янь наконец поняла, о ком речь, и подскочила на месте. Она подпрыгнула так внезапно, что налетела на Ши Ина и толкнула его в плечо. Однако у нее не было времени извиняться. Она схватила его за отвороты одежд и закричала: «О Небеса, так ты… говоришь о Сюэин? Она должна скоро родить, не так ли? Ее ребенка зовут Юнлун?» «Тсс, не кричи, — прошептал Ши Ин, прижимая ее к себе. — Это пока хранится в строгом секрете. Никто, кроме Правителя Бай, еще не знает о нём». «Но… но… — Чжу Янь прыгала вокруг Ши Ина. Ее глаза были огромными, круглыми и сияющими, как медные тарелки. Она прокручивала у себя в голове всё сказанное Шифу снова и снова, но всё равно была в легкой растерянности. — О Небеса… Сюэин действительно беременна посмертным ребенком Ши Юя! Не могу поверить, что не подумала об этом сразу!» Она подняла голову и посмотрела на Ши Ина: «Ты… намерен сделать этого ребенка императором Кунсана?» «Да», — кивнул он. Чжу Янь на мгновение задумалась и, не найдя повода для возражений, проворчала: «Позволить ребенку Сюэин стать императором? Согласны ли на это все Шесть Правителей?» «Теперь, когда Да Сымин мертв, а должность Верховного Жреца вакантна, в Кунсане не осталось никого, кто имел бы полномочия определять наследников императорской крови. Так что требуется только мое согласие. — Ши Ин слегка приподнял брови и сказал глубоким голосом: — Кроме того, Ши Юй изначально был законным наследным принцем, а Сюэин — первой дочерью Правителя Бай. Их ребенок — обладатель чистых королевских кровей. Что плохого в том, что он унаследует трон?» Когда Чжу Янь услышала, с какой уверенностью Ши Ин говорит об этом, она невольно удивилась: «Ты… ты продумал всё заранее? А как же Правитель Бай? Он тоже согласился?» «Разумеется, Правитель Бай согласился, — ответил Ши Ин. — Это его внук, по степени родства Юнлун ему на один уровень ближе меня. Я сделал ему это предложение, чтобы он не возражал против расторжения твоей помолвки с Бай Фэнлинем». «А ты? — глаза Чжу Янь расширились. — Что насчет тебя?» «Я? — невозмутимо сказал Ши Ин. — Я буду управлять империей от имени Юнлуна, пока он не достигнет совершеннолетия[188]. У нас осталось двадцать семь лет. Это достаточно времени для того, чтобы вырастить из ребенка достойного правителя Кунсана. Затем мы с тобой отправимся путешествовать по Семи Морям и будем жить свободной жизнью под этим небом». Он говорил так спокойно и размеренно, словно отказывался не от трона Кунсана, а от какой-то незначительной вещицы, которую можно выбросить по своему усмотрению без малейших колебаний и сожалений. Ошеломленная Чжу Янь лишилась дара речи, и лишь спустя долгое время смогла сказать: «Ты… не стал императором, потому что…» Ши Ин коротко ответил: «Не хочу, чтобы ты страдала». «…» Она никогда раньше не слышала от него таких сладких слов. Она почувствовала бешеный взрыв в голове; кровь устремилась к ее лицу и застучала в висках, а сердце выпрыгивало из груди. Она совершенно растерялась и не могла собраться с мыслями. Ши Ин увидел странное выражение на ее лице и хотел сказать ей что-нибудь в утешение, но в этот миг застывшая на месте Чжу Янь внезапно вцепилась в его рукав и зарыдала: «Это всё моя вина! Если бы не я, ты бы стал императором Кунсана!» Она плакала так горестно, словно причинила ему ужасную боль. «Ну всё, ну всё, не плачь, — нежным голосом утешал ее Ши Ин, вытирая катившиеся по ее лицу слезы. — Я не из тех, кому нравится быть императором. Ты знаешь меня столько лет, разве ты до сих пор не поняла этого?» Но сердце Чжу Янь было переполнено эмоциями и чувством вины, и она не могла перестать плакать: «Это всё из-за меня… Хнык-хнык… Всё из-за меня…» «Перестань плакать!» — негромко прикрикнул на нее Ши Ин и нахмурился, но Чжу Янь всё еще захлебывалась слезами. Внезапно ее всхлип оборвался. Ши Ин резко наклонился и поцеловал ее в губы. Чжу Янь задрожала всем телом, и рыдания застряли в ее горле. Она посмотрела на него круглыми изумленными глазами, в которых застыли хрустальные слезы, словно капли росы на лепестках гардении, и Ши Ин, не удержавшись, прижался к ней губами еще крепче. Внезапно они оба застыли, словно во сне, одновременно вспоминая знакомый до боли момент. Это было в подземелье Павильона Звездных Облаков Океана, когда учитель и ученица стали врагами и сошлись в смертельном поединке, и он наконец позволил ей убить себя, как она и хотела. Тогда она плакала так же безудержно, а он поцеловал ее на прощание перед смертью. Тогда они оба думали, что это был их первый и последний поцелуй. Эта горечь навсегда осталась в его памяти даже после того, как он вернулся обратно к жизни. И теперь они наконец смогли перекрыть эту горечь вкусом сладкого счастья. Несмотря на то, что жизнь долгая, казалось, что в этот короткий промежуток времени уместились печали и радости целой жизни. Мимо затонувшей лодки прошли уже тысячи парусов[189], но, к счастью, его любимый человек всё так же был рядом. Ши Ин обхватил лицо Чжу Янь ладонями и пристально посмотрел на нее. Она наконец перестала плакать и взглянула на него в ответ. Ее щеки были ярко-алыми, а глаза кристально чистыми, как у олененка, доверчиво прижавшегося к человеку. Нефритовая Кость была уничтожена в битве, и волосы Чжу Янь каскадом ниспадали по ее спине, густые и шелковистые, как тончайший сатин, в который Ши Ин не мог не запустить пальцы. «Глупышка, не вини себя. Я сделал это и ради себя тоже, — вздохнул он и прошептал: — Знай, что я никогда не приму чужую назначенную мне женщину, какой бы чистой ни была ее кровь. И я не смог бы молча стоять в стороне и смотреть, как ты страдаешь. Это моя собственная проблема, и я должен был сделать выбор». Голос Ши Ина был мягким, но в нем была огромная сила: «Я делаю это не только ради тебя, но и ради себя — ради нас обоих». Она подняла на него большие ясные глаза и вдруг улыбнулась. «Не хочешь — не надо! — выпалила Чжу Янь, энергично кивнув. — Я очень рада, что ребенок Сюэин станет императором. Она так настрадалась, и наконец сможет найти покой». «Не беспокойся о других, — Ши Ин нежно погладил волосы девушки в своих объятьях, посмотрел на небо над вершиной Белой Пагоды Запретного Города и тихо сказал: — А-Янь, нет ничего важнее того, что мы проживем нашу жизнь вместе». «Есть!» — внезапно выпалила Чжу Янь, подняв голову. Ши Ин слегка удивился и строго взглянул на дерзкую девушку, но тут услышал, как она пробормотала: «Эта жизнь слишком коротка. Мы будем вместе навсегда, и в следующей жизни, и в жизни после неё… Нет, до конца всех наших жизней!» «Навсегда?» — тихо пробормотал ошеломленный Ши Ин. «Точно! — кивнула Чжу Янь, неожиданно имитируя тон его прощальных слов перед смертью: — В этой жизни мы воздадим друг другу по заслугам и обидам, и не останемся друг у друга в долгу. И будем ждать следующей жизни, чтобы снова воссоединиться и прожить ее вместе!» В конце своей речи она не смогла удержаться и звонко рассмеялась. И всё же Ши Ин на мгновение задумался, глядя на цветущую улыбку и решительные, страстные глаза девушки. Цикл реинкарнации бесконечен и не зависит от желаний и чувств. Кто может сказать, что существует вечная любовь? Даже великий император Синцзунь, основавший династию Кунсан семь тысяч лет назад, перевернул мир, уничтожил Морское Царство, правил всем Юньхуаном и даже преодолел границы времени, жизни и смерти, но не смог удержать рядом свою императрицу. Где была семь тысяч лет спустя его императрица Бай Вэй, которая когда-то исследовала мир и основала династию Кунсан вместе с ним? Должно быть, они тоже обещали друг другу быть вместе вечно? Небесное Императорское Кольцо и Божественное Кольцо Хоу-ту остались в этом мире, но всё остальное исчезло в пыли времен, оставив по себе лишь несколько неотличимых от правды строк в анналах истории для будущих поколений. И через сотню лет, через тысячу лет, когда повернется колесо судьбы, когда изменятся моря и океаны, когда увянет лик цвета киновари и суета мира превратится в прах, когда на небе засияют новые звезды и взойдет новая эра, сколько людей в этом мире будут помнить их обоих? А может быть, неважно, будут их помнить или нет. Важно то, что в этой жизни, здесь и сейчас, они жили, боролись, любили друг друга, были вместе до конца, преодолели все разногласия и сражались плечом к плечу, чтобы защитить то, что хотели сохранить. Ши Ин посмотрел в ясные глаза Чжу Янь и ответил мягко и решительно: «Да, навсегда».КОНЕЦ
Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Эпилог
[Предупреждение: Сегмент содержит спойлеры к книге «Зеркальные Города-Близнецы».]В двадцать первый год эпохи Сюань-Инь скончался правитель династии Кунсан Мэнхуа, император Бэймянь. Почти одновременно с этим из уезда Цзюи на севере пришла весть о смерти Правителя Цин. Наследный принц Цин И вступил на престол на фоне внутренних и внешних неурядиц, и чтобы заручиться поддержкой императорской семьи Кунсан, при первой же возможности подчинился империи, тем самым положив конец так и не начавшемуся восстанию Клана Цин. После смерти императора Бэймяня его старший сын Ши Ин не взошел на престол, как все ожидали, а временно занимал трон в качестве наследного принца, успокаивая гражданские волнения на севере и выступая посредником между интересами Правителей Шести Кланов, и одновременно решая проблемы, оставленные императором Бэймянем, что заняло у него полгода. Хотя наследный принц еще официально не вступил на престол, он уже завоевал авторитет в Кунсане, и все Шесть Кланов единогласно видели в нем выдающегося правителя, который способен возродить династию Мэнхуа. Однако Ши Ин внезапно издал указ, которым объявил, что престол унаследует новорожденный сын бывшего наследного принца Ши Юя, Юнлун, а сам Ши Ин займет пост регента. Весь мир был потрясен его решением, и было много разных мнений на этот счет. Некоторые говорили, что это было результатом придворных интриг Правителя Бай; другие думали, что наследный принц чувствовал вину за убийство собственного брата и надеялся таким образом искупить ее; а кто-то считал, что это произошло потому, что наследный принц любил не родину, а красоту юной девы, и отказался от трона, который был в его руках, ради принцессы Клана Чи… Посовещавшись, Шесть Правителей приняли это неожиданное решение и присягнули на верность новорожденному младенцу. Этим младенцем был Юнлун, шестой император династии Кунсан Мэнхуа, известный как император Канпин. Судьба Кунсана снова перевернулась за одну ночь, плавно и бесшумно.
* * *
В ту ночь измученный и израненный Сумо покинул Ечэн и переплыл всё Зеркальное озеро с единственной мыслью: скрыться подальше от всех, будь то кунсанцы или его собственный народ. Хотя его глаза были слепы, в темноте перед ним всё еще стояло лицо его сестры, яркое и сияющее, сопровождавшее его в неизгладимых воспоминаниях о последних месяцах его жизни — только теперь некогда теплая и солнечная улыбка превратилась в маску безразличия и презрения, глядевшую на него свысока. «Всё никак не уйдешь, даже когда тебя прогоняют? Какой же ты жалкий». «Ха… Я единственный ребенок в семье, откуда у меня брат?» Эти слова были подобны острому лезвию, вонзившемуся в сердце Сумо, и рана от них болела сильнее, чем выколотые глаза. Нет, он не должен думать об этом… Эта юная принцесса Клана Чи оказалась точно такой же, как и все остальные люди Кунсана! Все они одинаково презирали людей Бездны Моря, вытирали о них ноги и видели в них лишь жалких рабов! Самое смешное, что он даже называл одну из них «сестрой». Он так ошибался в людях. Слепая ярость, побудившая его лишить себя глаз, всё еще не утихла в его сердце. Незрячий ребенок ушел под воду, стиснул зубы и дал себе безмолвную клятву: с этого дня он забудет свое прошлое, сотрет его так же безжалостно, как уничтожил свои глаза, и вычеркнет из памяти эту кунсанскую принцессу! Единственный способ скрыть эту незаживающую рану — полностью забыть о ней. Худой и бледный малыш скрылся под землей в потоках воды. Его глаза были плотно закрыты, в руках он держал маленькую куклу из своего близнеца-зародыша, его тонкие губы поджались, а лицо было бесстрастным и безразличным, и только крошечная жемчужина выдавала его истинные чувства — русалочьи слезы беззвучно катились из глаз ребенка, застывая сияющими перламутровыми бусинами, падающими на дно темных вод, ведущих в Ечэн — город, который он больше никогда не хотел видеть. Ребенок со шрамами на теле и в сердце плыл без оглядки и хотел, чтобы о нем забыли навсегда.* * *
В эту лунную ночь Сумо исчез из Юньхуана. Он поплыл Зелеными Водами в самые безлюдные места континента, пока не оказался в глубине дремучего леса Наньцзя в Восточных землях. Одинокий ребенок поселился на плато Цинму вдали от всех. Рядом с ним не было никого, кроме странной куклы из его зародыша-близнеца. В тишине среди гор ребенок пытался заставить куклу двигаться с помощью нитей, пропущенных через проколотые золотыми иглами суставы существа, превратив его в марионетку на ниточках. Он дал кукле имя — Суно. Слепой мальчик называл его «братом» и жил с ним в глухом лесу вдали от людей. И только спустя семьдесят лет, когда, по его подсчетам, «тот человек» должен был уже умереть, а мир — измениться, Сумо решил вернуться. Для людей Бездны Моря, которые живут тысячу лет, семьдесят лет — всего лишь короткий миг, но для мира людей это целых три поколения. За время его отсутствия в Юньхуане сменилось три императора. Император Канпин Юнлун давно умер, процарствовав тридцать пять лет. В первые двадцать лет его правления благодаря усилиям регента Ши Ина Кунсан процветал, но в последние пятнадцать лет дела постепенно приходили в упадок, особенно после смерти регента, когда императора Канпина испортила вдовствующая императрица Сюэин. Избалованный Канпин становился всё более безответственным и неуправляемым, и умер в возрасте тридцати пяти лет от злоупотребления вином и развратом. На трон взошел его сын Жуй Цзэ, который вошел в историю Кунсана как печально известный тиран-император Силэ. Императору Силэ было всего четырнадцать лет, когда он вступил на престол, и поскольку никто не осмеливался его приструнить, он довел унаследованную от отца эксцентричность до крайности. За время своего шестнадцатилетнего правления он обложил Шесть Кланов непомерными налогами, строил дворцы и сады, скупал драгоценности и копил богатства, почти опустошив весь Юньхуан от востока до запада. Наконец, шесть глав правящих кланов не смогли больше терпеть его поведения, и в день его тридцатилетия объявили ему недоверие, отстранив от власти и усадив вместо него на трон его брата Жуй Си, который стал последним правителем в истории династии Мэнхуа — императором Чэнгуаном. Всего за несколько десятилетий весь Юньхуан пришел в крайний упадок после периода великого процветания и погряз во внутренних раздорах и интригах. Чужаки стали поглядывать на него хищным взглядом, но во всём Юньхуане не нашлось ни одного пророка, который бы предупредил империю об опасности и отрезвил ослепленных властью и междоусобицами правителей, сказав им, что колесо судьбы вот-вот повернется, и последняя династия Кунсана исчезнет, как обрывки сна. В итоге всё сложилось именно так, как и предвидел Ши Ин. И в это время слепой детеныш русалки наконец-то покинул безлюдные леса и вернулся в Юньхуан. Люди Бездны Моря живут в десять раз дольше, чем люди суши, и по прошествии десятилетий худенький слепой ребенок вырос в красивого молодого человека с удивительным лицом, привыкшего ходить и жить в темноте. К тому времени, когда он вернулся в Юньхуан, там уже не осталось никого и ничего знакомого ему — включая юную принцессу Клана Чи, которую он когда-то называл сестрой, и которая давно покоилась в Долине Императоров. За эти годы всё слишком сильно изменилось. Вернувшийся мальчик-тритон даже не мог спросить ее в лицо, почему она нарушила свое обещание и бросила его. Почему отправила его умирать в неволе на Западном рынке? Значит, для всех кунсанцев люди Бездны Моря — не больше, чем собаки или кошки? Она уже спала вечным сном в земле и не могла ответить ему. Но слепой ребенок не знал, что после его исчезновения принцесса Клана Чи всю жизнь пыталась найти его и искала везде, где могла, но так и не узнала, куда он пропал. «Если этот маленький паршивец… когда-нибудь вернется… ему придется искать меня уже в могиле, — с нерушимой привязанностью шептала Чжу Янь, отправляясь в путь к Желтым Источникам. — Русалки и тритоны живут в десять раз дольше, чем люди… А он такой капризный…» Но слепой мальчик так и не услышал этих слов. Когда он покинул безлюдные леса, то узнал, что в Кунсане сменилось три императора, а супруга регента Ши Ина Чжу Янь уже давно канула в землю. Она прожила недолгую, но яркую и счастливую жизнь без ненависти и страданий, и даже была похоронена в Долине Императоров, где покоились только императрицы Кунсана, рядом с ее любимым Ши Ином. Единственным ее сожалением в жизни было то, что она так и не нашла маленького детеныша русалки, которого потеряла во время восстания в Ечэне. Слепой ребенок вернулся в Юньхуан после десятков лет одиночества, скрываясь от своего клана, только для того, чтобы снова потерять свободу, попав в плен к кунсанцам на пути в Долину Императоров у подножия горы Цзюи — но никто не знал, зачем ему так нужно было попасть в эту долину. На этот раз у попавшего в рабство слепого мальчика не было шансов сбежать. Рабовладельцы пытали его и издевались над ним, и то, что он пережил в течение следующих десяти лет, было намного хуже, чем тот кошмар, в который он попал на дне колодца. Жестокость реальности превзошла действие заклинания. Наконец-то последние остатки надежды на народ Кунсана в сердце ребенка были полностью уничтожены. После долгого периода беспросветных страданий, когда бесчисленные сородичи Сумо умирали на его глазах, сердце слепого мальчика наконец медленно пробудилось. Он принял свою сущность сына народа Бездны Моря и встал на защиту своих соотечественников, питая лютую ненависть к кунсанцам. На этом начинается история о Морском Императоре Сумо. Как утверждают записи, Морской Император Сумо потерял обоих родителей в раннем детстве и остался один на Западном рынке Ечэна, где был рабом и подвергался издевательствам со стороны народа Кунсана. Затем его хозяин отправил его в резиденцию Правителя Цин. Поскольку в то время слепой ребенок русалки еще не дифференцировал свой пол, Правитель Цин решил воспользоваться ситуацией и отправил юного прекрасного кукловода в Запретный Город на вершину Белой Пагоды, где он должен был развлекать наследную принцессу Бай Ин, ожидающую своей свадьбы. Так началась история, которая стала известна всему миру. Слепой юноша стал пешкой в хитром плане Правителя Цин по свержению Правителя Бай. Сумо послушался уговоров Правителя Цин и соблазнил самую благородную деву Кунсана, а затем отвернулся от нее на глазах Шести Правителей, заставив ее потерять расположение при дворе. На свадебной церемонии императорской семьи Кунсана невеста наследного принца Бай Ин прыгнула с вершины Белой Пагоды Запретного Города в свадебных одеждах, чем потрясла весь мир. Это положило начало открытой вражде между Правителями Бай и Цин, и в Юньхуане начались гражданская война. В это же время со стороны Западного моря вторглась Империя Цанлю, высадившись на западных равнинах. Через десять лет железные всадники Клана Льда топтали копытами весь Юньхуан. Это было началом падения Кунсана, который погрузился в пучину войн и бедствий на сто лет. Когда разгорелась война, Сумо, человек, с которого все началось, покинул Юньхуан. Вместе со своей марионеткой одинокий слепой юноша отправился через снежные горы Музтаг в далекую и чужую страну. Он скитался по всему свету, совершенствуя свою духовную силу, и даже побывал в далеких священных западных землях Ситянь, где искал просветления под двумя кипарисами-близнецами и постигал искусство Кровной Клятвы Звездной Души. После сотни лет скитаний он наконец решил вернуться и сражаться за народ Бездны Моря. Вот и всё, что было написано в книгах по истории о Морском Императоре Сумо. До конца своей жизни Морской Император никогда ни с кем не говорил о своей встрече с принцессой Клана Чи в детстве, а те, кто знал об этом, — будь то Жуи или три Старейшины Морского Царства, которые вскоре умерли, — похоронили этот секрет глубоко в своих сердцах, словно его никогда и не было. След принцессы Клана Чи в жизни Морского Императора был стерт окончательно и бесповоротно. Никто не узнал, сохранились ли воспоминания о том времени в памяти Сумо, когда он стал Морским Императором через сотню лет, так же, как никто не знал, что первая встреча слепого мальчика с наследной принцессой Кунсана на вершине Белой Пагоды Запретного Города на самом деле была его давно желанной судьбой. Мать наследной принцессы Бай Ин была прямым потомком принцессы Чжу Янь из клана Чи. Спустя три поколения их род поредел, но у наследной принцессы Бай Ин были такие же ясные глаза и яркая, чистая душа. Слепой юноша не видел ее лица, но чувствовал знакомое тепло ее ауры, которое напоминало ему что-то из давно забытого детства. Нет, это были не воспоминания о конкретном человеке, а просто некое абстрактное чувство, навязчивая одержимость и давно скрытая боль — детская тоска по теплу и радости, тлеющая глубоко внутри. Пусть он убил все воспоминания о той жизни и стер малейшую тень тех дней, эту глубокую тоску невозможно было ни унять, ни забыть. Как будто кто-то посадил маленькое зернышко в сердце ребенка, и какой бы долгой и кромешной ни была тьма, как только в нее проникало хоть немного света, это семя прорастало и безудержно тянулось навстречу солнцу. Как в тот момент, когда юный кукловод встретил принцессу Бай Ин. Как раб-тритон, он не мог приблизиться к благородной девушке из королевской семьи; как лидер Морского Царства, он не мог внутренне принять наследную принцессу Кунсана. И всё же ее улыбка, ее голос, ее нежные кончики пальцев — всё это было подобно свету, проникшему во тьму, таким близким и знакомым, что Сумо хотелось протянуть руку и коснуться, но таким жгучим, болезненным и тревожным, что не давало ему покоя по ночам. Спустя десятилетия его глаза больше не видели, а сердце снова разрывалось на части. Да. Однажды, семьдесят лет назад, юная кунсанкаяпринцесса заставила его чувствовать себя так же. И тогда он ей поверил. Но чем всё обернулось в итоге? Что он получил? Можно ли быть ослепленным дважды? В конце концов он оттолкнул от себя юную чистую девушку, а вместе с ней и возможность быть рядом с теплом и светом. На его глазах она сбросилась с башни. Однако слепой юноша не видел этого, он слышал только крики, которые эхом отдавались в его ушах, как шум моря в глубине раковины, и в душе понимал, что всё кончено. Он всё еще ощущал тепло кончиков ее пальцев на своей щеке, но девушка уже падала вниз, как белое гусиное перо, с вершины Белой Пагоды Запретного Города высотой в 64 000 чи. Любовь всей его жизни угасла, как падающая звезда. Осталась только бесконечная тьма.* * *
Семьдесят лет спустя, как и предсказывали звезды, колесо судьбы наконец повернулось, и мир Юньхуана погрузился в пучину упадка и разрушения. Империя Цанлю вторглась из Западного моря, и ее железные копыта топтали земли Юньхуана, в то время как Шесть Кланов Кунсана были в хаосе и смятении, а их правители находились в постоянной войне друг с другом. Началась неотвратимая катастрофа падения империи и уничтожения нации. Перед самым падением столицы империи Шесть Правителей Кунсана наконец прекратили распри, объединили силы и, сражаясь бок о бок, отступили к храму на горе Цзюи, принесли в жертву свои жизни у Священного Треножника Баодин и открыли ворота в спящий под водой Бесцветный Город. Наследный принц Чжэнь Лань и наследная принцесса Бай Ин отвели туда людей Кунсана, которые продолжали сопротивляться империи Цанлю сотнями лет, не желая сдаваться. Хотя империя пала, во тьме скрыто пламя, которое переживет долгую ночь и в конце концов разгорится вновь. Однако это не было предсказано в астрологических картах и знамениях. Возможно, потому, что таинственный Великий Мудрец был прав: в тот момент, когда предначертанные в звездах события становятся известны наблюдателю, судьба мгновенно меняется, поэтому историю Юньхуана невозможно предсказать. А может быть, потому, что прав был Ши Ин: какой бы ни была судьба, Кунсан не перестанет сражаться. Из поколения в поколение воины Кунсана под благословением Небесного Императорского Кольца и Божественного Кольца Хоу-ту бросаются в сотни битв без страха и сожалений, до последней капли крови. Именно они меняют ход звезд. Эти отважные люди плывут против течения судьбы и прокладывают свой путь к звездам наперекор всем терниям, предпочитая звучать и умереть, чем жить в молчании. Верьте в судьбу, но не покоряйтесь ей слепо.20.04.2017
Перевод на русский: Ari Kane (обратно)
Последние комментарии
21 часов 46 минут назад
1 день 3 минут назад
1 день 14 часов назад
1 день 14 часов назад
1 день 20 часов назад
1 день 23 часов назад