Сказание о демоне [Айла Берен] (fb2) читать онлайн

Айла Берен Сказание о демоне

Пролог

Леденящий ветер спутывает волосы, а снег раскаленными иглами впивается в окоченевшее лицо. Я отчаянно пытаюсь кричать, но голос не слушается. Слышно только завывание ветра, усердно сбивающего меня с ног. Боль спутывает сознание. Из рассеченной кожи струится кровь, ручьями растекаясь по ледяной корке. Спустя мгновение она превращается в застывший рубиновый узор.

— Пожалуйста, остановитесь! — взмолилась я, но мой тихий, дрожащий голос могли услышать только жестокие Боги.

«Больше нет сил, ты должна сдаться» — уговаривал меня рассудок. Ноги не слушались, каждый последующий шаг давался еще сложней.

Я совсем потерялась…

Ничего не видно. Вокруг только снег и горные вершины. Медленно, но я продолжала идти! Шаг… Еще шаг. Как же больно! Наконец сквозь белую пелену я увидела едва различимые силуэты. Слезы ослепили меня и застыли как стекляшки. Сердце разрывало грудь.

Они еще живы! Вид сражающихся и звон клинков позволили мне сдаться и упасть на обледеневший снег. Не имея возможности остановить это безумие, я вынуждена была смотреть, как два самых дорогих мне человека пытаются убить друг друга. И этот ужас происходит по моей вине.

Странно… Но я больше не чувствую холода и боли. Возможно, ветер донесет мой запах, и он почувствует меня. Нет… Вряд ли, он не успеет. Снег скоро спрячет меня, превратив в белый холмик, один из тысячи. Не слышу ни единого звука, только стук сердца, который оглушает меня словно барабан в руках шамана.

«Скоро все закончится…» — чудовищные мысли роятся в голове. Время молиться! Молиться Богам и просить у них, чтобы смерть забрала только меня. Но теперь, если ее рука коснется одного из них, я знаю кого бы ей отдала.

Перед лицом смерти я решилась распутать самую сложную головоломку в жизни. Но теперь ответ не имел смысла. Жестокие игры Богов или судьба? Что подвело нас к краю пропасти? Если любовь приносит столько боли, я больше не хочу любить.

Простите… Если бы я могла все исправить, я бы вырвала свое звено из цепи судьбы. Чтобы никогда вас не встретить, никогда не полюбить.

Глава 1

По моей вине уже оборвалась не одна жизнь. Позволив себе полюбить, запутавшись в чувствах, я принесла много боли тем, кого впустила в сердце. Еще совсем ребенком попав в дом утех, я своими руками заложила фундамент стены ненависти.

С каждым годом она становилась выше и крепче. С пяти лет, день за днем, мне приходилось прятаться за ширмами, и наблюдать, как посетители борделя изводили куртизанок, а затем прикрывать уши маленькими детскими ладонями, чтобы не слышать их болезненных стонов. Так я заперла свое сердце и возненавидела мужчин.

Но куда сильнее меня шокировало другое. После всех унижений, побоев и издевательств куртизанка вставала перед зеркалом, методично открывала флаконы с алым воском и тушью и делала себя опять красивой. И для кого? Для тех, кто так много раз делал ей больно, кто дарил ей лишь слезы?

Сначала я осуждала куртизанок. Но чем старше становилась, тем больше понимала… они были в ловушке. Заложницы портового городка Кайюки, где кроме публичных домов одни лишь рыбацкие хибары, насквозь пропитанные запахом тухлятины.

У каждой портовой жрицы была мечта, что однажды ее полюбит один из гостей борделя, вырвет из цепких рук Мамочки, и они уплывут отсюда жить долго и счастливо. Как можно дальше, где ее никто не знает, и где она сможет забыть ужас прошлого. Для этого они и стояли часами перед зеркалом и натирали кожу эфирными маслами, пытаясь перебить вонь, витавшую в воздухе нашего захолустья.

И я полюбила их. Танцующих возле открытого огня, израненных, хрупких мотыльков… они стали мне семьей, которую я потеряла.

В дом утех меня продали как ненужную вещь. Мама умерла стоило мне появиться на свет, а отца забрала смерть на мой пятый день рождения. В тот год от лихорадки погибло много людей.

Сначала оставалась надежда, что меня приютит родная тетя. Но для сестрицы отца я была лишним ртом, который отбирал еду у своры ее отпрысков. Спустя всего год меня привели к госпоже Амайя, или как ее называли куртизанки и посетители борделя — Мамочка. Получив несколько монет, тетя ушла и больше никогда меня не навещала.

Для девушек из борделя я стала долгожданной дочерью, которой не у одной из них не суждено появиться. Они оберегали меня и прятали от Мамочки, чтобы лишний раз я не попадалась ей на глаза. Одни твердили, что я должна бежать, пока мне не исполнилось шестнадцать, искренне не желая мне своей судьбы. Другие убеждали, что лучше остаться. Ведь там, в большом мире, за порогом нашего смрадного городишки полно демонов. Возможно, это зловоние рыбных промыслов сдерживало их, и до нас доходили только смутные слухи да легенды.

«Демоны, ёкаи… Сильные и жестокие. Человекообразные твари со сверхспособностями. Сказки!» — так думала я и строила план побега, хорошо понимая, какая судьба мне уготована. Госпожа Амайя ясно дала понять, что вскоре и я пополню ряды ее девочек.

Мне помогала Юри. Самая младшая из воспитанниц Мамочки. Ей было восемнадцать, а мне почти исполнилось пятнадцать, когда ее привезли к нам. Хрупкая, красивая девушка. На торгах у границы с Восточной провинцией Хигаширу она была первосортным товаром среди других рабов. А у госпожи Амайя отличный нюх на любой источник дохода, и она выложила за нее много денег, которые Юри должна приумножить.

Юри оказалась глотком свежего воздуха для всех жительниц борделя. Ее длинные, вьющиеся волосы танцевали при малейшем движении, а русые локоны золотились на ярком солнце. Ее полюбили за кротость, доброту и отзывчивость. За короткий срок мы с ней стали сестрами.

Она заставляла меня учиться созданию косметики. Как сейчас помню ее пляшущую фигуру перед зеркалом. Нежный, родной голос, убеждающий меня, что все женщины хотят быть красивыми. И если я буду знать, как сделать их таковыми, никогда не пропаду.

— Касуми! Учись у старших! Посмотри на этот нежно-розовый воск. Его подарила мне Мика. А вот, вдохни аромат этого масла! Оно пахнет морским бризом и персиком. Его потеряла Мигуми, только т-с-с… я отдам ей чуть позже! Все это они сделали сами! Правда чудесно? И ты так сможешь, даже лучше! — говорила она, перебирая цветные склянки и протягивая мне одну за другой. После очередной демонстрации Юри собирала все в охапку и уносила в свою сокровищницу — прикроватный сундук.

Я как губка впитывала все, чему меня учили. Секреты мастерства хранились в моей голове лучше, чем на бумаге. Также мне удалось обучиться искусству макияжа, всем его хитростям, к которым прибегали девушки, чтобы очаровывать мужчин. Почти все, что имели портовые куртизанки, они сделали вручную. Жалования Мамочки не хватало на дорогую косметику, которую можно было купить у бродячих торговцев. Редко, но куртизанкам удавалось приобрести что-нибудь в складчину, чтобы потом воссоздать косметику вручную. А иной раз и сделать ее лучше оригинала.

Раз в полгода в Кайюки приезжал старик Тору. Он был травником и лечил людей от разной хвори. Девочек не интересовали навыки целительства, и они охотились за содержимым его огромной повозки, которую Тору оставлял на опушке, никогда не заезжая в порт. Несмотря на то, что путь был не близок, и ковылять на гэта — настоящая пытка, к нему выстраивались очереди из женщин. Они скупали мешки с лепестками роз и других цветов, отдушки и пчелиный воск.

Когда у Тору заканчивался ассортимент, и к нему переставали стягиваться толпы куртизанок, он не торопился уезжать. Еще долго по округе расхаживал этот странный, согнутый вдвое старик. Изогнувшись в три погибели, он собирал травы в лесу и у подножья скал, а на закате и рассвете ковырялся у моря с тростником во рту, надолго погружаясь в воду. Он срезал водоросли для снадобий, а потом продавал их в других городах.

Так мы с ним и познакомились. Мне было лет двенадцать, может одиннадцать. Точно уже и не вспомнить. Тору собирал в лесу каштаны, а я блуждала в поисках хвороста для растопки печи. Его не было видно за высокой травой. Тору разгибал больную спину, лишь когда набирал почти полный мешок. Поэтому я и оцепенела от страха, когда услышала хриплый, низкий голос за спиной.

— Девочка!

Я резко развернулась и испуганно посмотрела на него.

— Да-да, ты! Иди сюда, помоги старику. Иначе мне придется несколько раз бегать туда и обратно, перетаскивая эти мешки в телегу.

Я не могла пройти мимо. Молча подошла и взвалила на себя один из мешков. Так же молча мы прошли всю дорогу. Я не любила разговаривать с незнакомыми людьми, а таких было множество в борделе Мамочки. Некоторые из посетителей даже считали, что я немая.

По дороге к телеге я смотрела на босые ноги обогнавшего меня Тору и не понимала, почему ему не больно ходить по прибрежной гальке и колючему лесному настилу. Добравшись до телеги, я поняла, что он отлично мог справиться с ношей и сам.

Выглядел Тору как типичный старик, вызывающий только жалость. Худощавый, сгорбленный, в грязных обносках. Лицо испещрено глубокими почтенными морщинами. Однако если удавалось всмотреться в глубоко посаженные глаза, над которыми нависали густые брови, тебя обволакивал свет вековой мудрости и доброты. Его взгляд проникал в самое сердце, раскрывая все тайны. Куда ослепительней глаз отсвечивала его лысина, особенно в яркий солнечный день, когда прыткий старик ловко закидывал в телегу мешки, да скакал по пригоркам.

Пока он был занят, я решила незаметно скрыться. Тору задержался, ненадолго пропав внутри телеги, и я начала шаг за шагом пятиться назад.

— Голодна? — крикнул Тору.

Я замерла на месте. Из-за вощенной шторки выглянуло смешное лицо старика:

— Что застыла? Ты есть хочешь? Если нет, то вот. — Он опять скрылся в телеге и выглянул с охапкой хвороста. — Возьми и иди домой.

— Х-хочу! — неуверенно сказала я, и, решив совсем обнаглеть, добавила: — А можно и поесть, и взять хворост?

Старик улыбнулся, и с его лица исчезли глаза. Остался только большой нос и тонкие губы. Вдруг улыбка резко растворилась, и впалые, округлившиеся глаза вновь вернулись. Он произнес серьезным тоном:

— Можно. Но поможешь с готовкой. А завтра пойдем вместе собирать вакаме. Плавать умеешь?

Я кивнула и робко сделала шаг вперед.

— Давай уже забирайся… Тебя как звать? Я Тору, — проворчал он и протянул мне руку. — Каштаны сами себя не сварят, а чай не заварится.

— К-касуми, меня зовут Касуми, — прошептала я.

Я забралась в телегу, ухватившись за его ладонь. Он еще не раз протянет мне руку помощи. За то, что я не прошла мимо, он отблагодарил меня вкусным чаем, сытным ужином и крепкой дружбой.

Для меня время, когда приезжал Тору, было самым долгожданным и счастливым. Выполнив возложенные на меня госпожой Амайей обязанности, я бежала к нему и долгие часы просиживала у костра, слушая его истории. Он рассказывал о диковинных местах, где побывал, о людях и страшных демонах, которых встречал на своем пути. Тору поведал и о нашем государстве Данкетсу, поделенном на четыре враждующие провинции, и о мудром Императоре, который уже многие годы сдерживал наместников от войны.

Хоть Тору и был старым, лысым, ворчливым дедом в лохмотьях, который не любил шумное общество, меня он терпел. Может, понимал, что я бежала к нему не только за интересной байкой, но и для того, чтобы спрятаться. Если ты не работаешь, как того хочет Мамочка, тебя сурово накажут. А мой ужасный характер просто вымаливал ежедневные порки.

Тору понимал, как мне тяжело, и знал, какое будущее ждет миленькую сиротку. Но ни разу не предложил убежать с ним. Нет, не стать опекуном шкодливой девчонке, а просто увезти ее из этого ужаса. Оставить в любой придорожной деревушке. Даже такой исход был бы спасением. Но я не просила старика об этом. Долго не просила — вплоть до того дня, когда Мамочка решила, что теперь пришло время и мне приносить доход. Этот день я не забуду никогда…

Глава 2

До моего шестнадцатилетия оставался без малого месяц. В тот день в бордель я вернулась от Тору, когда уже наступил вечер, а с неба срывались редкие капли дождя. Я проскочила незамеченной в нижние комнаты, где жили девочки. Мы с Юри называли их «темницей», так как внутри не было даже окошка. Обычно внизу в это время никого нет, но, едва переступив порог, я увидела Юри, укрытую с головой одеялом.

— Юри, ты с ума сошла? — прошептала я, не понимая причину столь отчаянного поступка. Если Мамочка узнает, что Юри отлынивает от работы, ей не избежать наказания!

Не услышав ответа, я подошла ближе, стараясь двигаться на цыпочках, чтобы скрипучие половицы меня не выдали. Робко коснувшись ее плеча, я ощутила жар. Юри дрожала от озноба и хрипела еле слышно. Почувствовав холодную руку, он сжалась в комок.

— Юри! Ты вся горишь! — обеспокоенно крикнула я. Нежно касаясь ладонями ее щек, я пыталась привести ее в чувство. Все без толку, она лишь несвязно что-то бормотала.

Некоторое время я просидела у кровати, обтирая ей лоб влажной тканью. Жар не спадал, становилось только хуже. Мне уже приходилось видеть, как от сильного жара умирают люди, и я действовала без промедлений.

Мы были одни. Всех девочек Мамочка вывела к гостям, а те, кто, по ее мнению, потерял свою привлекательность, утюжили белье и застилали кровати. Можно подумать, что этим пьяным животным не все равно, на чем утолять свою первобытную жажду? Уже третий день моряки просаживали деньги на выпивку и ласки женщин. А сегодня еще обещался приехать один важный купец со своей свитой, и все в борделе стояли на ушах.

Я не могла смотреть на то, как Юри сгорала живьём, но у меня совсем не было денег, чтобы купить лекарств в единственной аптеке. Да и ворчуну Тору за снадобье мне нечего предложить. За работу платили только едой и прочной крышей.

Вне себя от отчаяния, воспользовавшись вечерней суматохой, я тайком прокралась в комнату Мамочки и украла горсть монет с ее стола.

Когда я выбежала на улицу было уже совсем темно, а значит, хватиться меня не должны. Редкие, огромные капли дождя предвещали бурю. Я спиною чувствовала их тяжесть. Казалось, раскаты грома наступали на пятки, в ушах стоял гул. К счастью, я знала путь к телеге Тору наизусть и могла найти ее вслепую.

Телега стояла на том же месте. Из трубы клубился дым, а в зазорах между досками дрожал свет.

Вломившись внутрь, я закричала:

— Юри! Юри умирает, быстрей! — и протянула ладони, на которых лежали мокрые монеты. За мгновенье подо мной образовалась большая лужа.

Тору от неожиданности поперхнулся чаем. Откашлявшись, он сурово на меня посмотрел, а потом перевел взгляд на протянутые руки. Худыми, мозолистыми пальцами он сжал мои трясущиеся ладони в кулаки и выдал хриплым голосом:

— Умирает! Юри! От чего? Диарея, насморк, что у нее?

— У-у-у… у нее сильный жар, а вчера она жаловалась на кашель и боль в легких! Кашель очень сильный. Я-я-я… я думала госпожа Амайя выгонит ее в хлев.

После моих слов Тору полез в сундук и так торопился, что из него все вывалилось наружу. Хорошо, что бутылочки были деревянные и не разбивались, а лишь постукивали как старый сухой бамбук.

— Это пусть выпьет сейчас. Оно снимет жар, — пробубнил Тору, протягивая мне пару закупоренных пузырька: — А это завтра! Пусть выпьет с утра, как выспится. Только не буди, пусть спит. Я приду к вам и осмотрю ее. Надеюсь, меня впустит ваша старая мегера!

Не сказав более ни слова, я схватила снадобье и помчалась к Юри. Она была еще жива, пусть и дышала с трудом. Приподняв голову, я помогла ей выпить отвар и уложила обратно на подушку.

Решив остаться на ночь, я прилегла рядом с ее кроватью. Так и уснула — грязная и промокшая насквозь. Но сон был недолгим. Меня разбудила распахнувшаяся дверь, которая с силой ударила о стену, и приближающиеся шаги Мамочки. Наверху бушевал скандал: раздавались крики посетителей и звенела посуда. Предчувствуя беду, мое сердце забилось как сумасшедшее, в ушах загудело, я даже перестала дышать.

— Вставай Юри! Вставай я сказала, бегом наверх!

Подбежав к Юри, Мамочка сорвала с нее одеяло и начала настойчиво будить. Толстые пальцы в перстнях терзали слабое, измученное тело.

Набравшись смелости я оттолкнула госпожу. Но сил хватило лишь на то, чтобы она сделала пару шагов назад. Руки просто скользнули по гладкой ткани ее шелкового кимоно и уперлись в старое, дряблое тело. Больше она не сделала ни шагу.

Мамочка схватила меня за голову и швырнула на пол. Я вскрикнула — мои волосы запутались в многочисленных перстнях Мамочки. Она тыкала и тыкала в меня пальцем и что-то кричала, а я как могла пыталась отцепиться от ее рук. Боль была ужасная.

Потом Мамочка внезапно замолчала, посмотрев куда-то мимо меня. Я обернулась и увидела монеты, рассыпанные по полу. Наверное высыпались во время падения. Я совершенно забыла о них!

— Ах ты маленькая дрянь, неблагодарная сукина дочь!

Мамочка нависла надо мной словно одержимая демоном. Опять схватила меня за волосы и поволокла к лестнице, громко крича: «Теперь ты заплатишь за все! Теперь ты отработаешь каждую копейку, которую я потратила на хлеб, чтобы ты не сдохла! Ты будешь работать, пока я не разрешу тебе отправиться к родителям! Демоны их раздери за такую дочь!»

Она волочила меня по деревянной лестнице наверх, а я пыталась встать, но босые ноги скользили по мокрым ступеням. Когда она заволокла меня в главный зал, под ноги стали попадаться мелкие осколки. Куда бы я не ступила, как бы не извернулась, они были везде.

— Господин Ён Гвон, позвольте предложить нашу новую девушку Касуми! Но больше ее не будут так звать, давайте вместе выберем для нее новое имя? Кимико, как вам имя Кимико? — С издевкой прокричала Мамочка и бросила меня в центр зала, как кость голодным псам.

Во главе стола сидел седой мужчина и, прищурив один глаз, смотрел на меня. Я видела его раньше: он и был богатым купцом из Восточной провинции. Старый, мерзкий извращенец. Платил много и всегда выбирал Юри. Господин Ён мог держать ее в комнате несколько дней и терзать без продыху, пока не насытится как вампир. Хотя даже вампиры не истязают так своих жертв. После ночей с ним бедняжке приходилось буквально собирать себя заново.

Оглядев меня, Ён Гвон отвратительно ухмыльнулся, а Мамочка приказала двум девушкам подготовить меня. Они помогли мне встать с пола и повели обратно в «темницу».

Пока девочки выбирали наряд, я сидела у огарка свечи, извлекая мелкие осколки из ступней. Аяка подняла меня на ноги и скинула мои мокрые одежды.

— Прости! — прошептала она. — Но так надо. Т-ты же знаешь, что я должна?

Я не ответила. Молча стояла в центре мрачной комнаты, пока на меня надевали кимоно маленькой и хрупкой Юри, которое мне еще было велико. Подол волочился по полу, а непослушная ткань все время спадала с плеч.

Я затерялась в мрачных мыслях. На лицо наложили белила, от которых сильно чесался нос. Я чувствовала себя холстом, по которому водили кистью, вырисовывая черные линии. Плакать не получалось. В комнате хватало слез девочек, которые просили у меня прощенья. Непонятно, в чем они винят себя.

Меня вывели из комнаты, держа за плечи, и направили в комнату господина Ён Гвона.

«Касуми, Касуми… Мой маленький птенчик! Это мое имя. Так звал меня отец!» — я шла по коридору и повторяла его про себя, словно кто-то мог отобрать мое собственное имя.

— Касуми, помни, что лучше не сопротивляться, тогда будет не так больно! — неловко сказала Мигуми. Это были последние слова, которые я услышала перед тем, как меня завели в комнату и оставили одну.

Я старалась не двигаться, иначе вся конструкция из шелковых частей кимоно грозила рухнуть как лепестки увядающего цветка.

Хлоп… Хлоп… Хлоп…

Ладоши… Этот старый мерзавец, развалившись на кресле, хлопал и улыбался. Глаза безумца хаотично бегали, рассматривая жертву. Он обошел меня сзади, схватил за плечи и повел к окну.

— Ты почему такая послушная? Тебе не сказали, что ты должна делать? — шептал он, а его мерзкие губы касались моего уха.

Схватившись за затылок, Ён Гвон ударил меня лицом об ставни, которые с грохотом распахнулись. Мои руки запутались в рукавах и не могли выбраться, пока старик сам не вытащил их. Сняв с меня верхние одежды и положив ладони на подоконник, он ударил меня по пальцам розгой. А потом еще и еще…

Капли дождя разбивались о кожу, горящую от боли, смывали с моего лица белую маску с черно-алыми полосами, стекающими грязными, кровавыми слезами. Господин Ён бил меня розгой по спине, ногам и ягодицам. От сильных ударов белая ткань окропилась кровью.

— Интересно… Очень интересно! — после этих слов он менял одну розгу на другую, сгибая их перед ударом, чтобы проверить на гибкость.

Я упрямо молчала. От того что я не издаю стонов, не кричу и не молю его остановиться, Ён Гвон пришел в ярость. Взбешенный равнодушием жертвы, мерзавец схватил меня за шею и развернул к себе. В этот момент я почувствовала ужасный запах спиртного и смрад сгнивших зубов. Возможно, эта вонь привела меня в чувство. Я попыталась разжать его пальцы, но этого он и ждал. Забавляясь моими попытками высвободиться, Ён Гвон рассмеялся так сильно, что из гортани вырвался кашель. Я никогда не забуду этот смех!

— Да! Правильно! Вырывайся, борись со мной! — Он продолжал потешаться над тем, как я билась за жизнь. Из последних сил. Начав задыхаться.

Я сильно оцарапала его руку и почувствовала, как под ногти вошла его мерзкая, дряблая кожа. Он бросил меня на кровать и посмотрел на свою конечность. На коже проступали капли крови, испачкав дорогие шелка. Когда этот безумный взгляд опять направился на меня, Ён Гвон медленно слизал кровь с руки. Посмеиваясь, он взобрался на застеленное алой простыней ложе. Ползком, рыча и лая как пес, стал приближаться ко мне, пока не прижал к стене.

«Кандзаси!» — промелькнула в голове мысль. Шпилька, которую я так ненавидела, опять вонзилась мне в кожу, напоминая о себе, но в этот раз чтобы помочь, а не свести с ума.

Одной рукой я схватилась за его седые, сальные волосы, а другой, вынув шпильку, вонзила в глаз. В тот самый, которым он разглядывал меня в главном зале. Гадкий смех сменился криком.

Сейчас сбегутся его прислужники. В этом доме кричат только женщины.

Я вылезла в распахнутое окно и спустилась вниз, скользя по мокрой, покрытой мхом черепице. Хорошо, что мне знакомы все пути, по которым можно убежать от розог госпожи Амайя.

Дождь стих и сменился сильным, холодным ветром. В одном рваном дзюбане, босиком я наконец добежала до повозки Тору, и встала перед ней как вкопанная, не решаясь войти. Молча смотрела, как внутри горит огонь и чувствовала запах заваренных трав. Я боялась, что человек, который стал мне родным, прогонит меня и откажется помочь.

Но Тору вышел сам, приоткрыв дверь чтобы выкинуть жмых. Старик увидел меня, мокрую, грязную и почти раздетую. Сдержать слезы не вышло, и они покатились по щекам. Обычно медлительный Тору спрыгнул с повозки и завел меня внутрь. Мы сидели и таращились друг на друга, потом он опустил глаза и увидел на одежде кровь.

— Твоя?

— Нет… Ну то есть да. Но чужой больше. — Опустив глаза, пробубнила я, пытаясь оттереть пятна, которые только глубже проникали в ткань.

Больше Тору не сказал ни слова, а я всхлипывала и не могла говорить. Он вскочил, отодвинул шкурки животных на полу и приподнял ковер.

— Быстрей, помогай! — приказал он и принялся одну за другой убирать половицы.

Я уместилась в образовавшейся дыре. Сверху Тору уложил доски и накинул ковер. Пока частички пыли не осели, мне совсем нечем было дышать. Я наконец смогла вздохнуть, свернувшись в клубок под половицами, но Тору передвинул тяжеленный сундук на то место, где я пряталась. Меня опять окружило облако пыли. Наверно именно в этот момент я заработала боязнь темных, маленьких помещений на всю оставшуюся жизнь.

Вскоре раздался громкий стук и мужские голоса: «Открывай! Мы ищем девчонку, которая пыталась убить почтенного господина!»

— Девчонку? — ответил Тору, открывая дверцу. Тут нет девчонок. Увы, но я слишком стар для гостей из борделя.

Я замерла, задержав дыхание. За мной пришли. И именно сюда, а значит, кто-то меня сдал. Я была уверена, что это не Юри, а кто-то из девочек, которым я доверяла.

Двое мужчин влезли в повозку и начали расспрашивать Тору, а старик умело отшучивался. Спустя какое-то время появилась Мамочка, пожелавшая обыскать повозку. Хорошо, что Тору накинул себе возраста лет так на двадцать точно, и вскоре старца, мирно попивающего чай в позе лотоса, оставили в покое.

Еще три дня повозка Тору стояла на том же месте. Три дня я вздрагивала от малейшего звука. Все это для того, чтобы отогнать подозрения и избежать преследования мстительных купцов Восточной провинции. Меня искали везде, но так и не нашли.

С тех пор мы с Тору никогда не возвращались в Кайюки. Мы колесили по городам и побывали во всех провинциях. Он учил меня искусству травницы, и оно помогло мне отточить навыки изготовления косметики и даже усовершенствовать их. Вскоре я наконец повстречала демонов, но они оказались не столь могущественными, как описывали девочки. Тору знал травы и заговоры, чтобы без труда отпугнуть нечистых. Иногда перед сном он очерчивал телегу замысловатыми узорами и письменами, бормоча себе что-то под нос.

К моему восемнадцатилетию Тору стал сильно болеть и заставил меня дать ему слово, что я перестану кочевать и останусь жить в Камикабе, столице четырех провинций. Все ради того, чтобы я была в безопасности. Там нет демонов, и не потому, что в городе не воняло тухлой рыбой. Именно там стоит Императорский дворец. Во всех провинциях нет ничего подобного. Он окружен высокими стенами, исписанными древними иероглифами, которые защищают его от нечисти. А жителей охраняет войско истребителей демонов. Поэтому самым безопасным для меня местом оставалась столица Камикабе.

Тору выбрал укромную полянку в лесу недалеко от реки и города, скрытую от посторонних глаз. Демонстративно снял колеса с повозки, отдал мне все сбережения и вскоре отправился в мир иной.

Похоронив его, я стала дарить красоту женщинам столицы, зарабатывая на новый дом. Мою новую мечту. Это оказалось намного легче, чем я думала. Конкуренты скупали косметику в провинциях втридорога. Так что клиенты, купив у меня однажды, обязательно возвращались.

В столице вместо старых и замызганных домов наслаждений, к которым я привыкла, стояло великое множество дворцов. Мне с лихвой хватало квартала Ёсивара в самом центре города, он пестрел красками на стенах высоких зданий, тянулся торговыми палатами, в воздухе витал запах благовоний.

В каждом изумрудно-рубиновом доме обитали десятки прекрасных женщин, владеющих техниками наслаждений. К моему удивлению в этих стенах жили не жрицы любви, а изящные гейши, актеры, музыканты, танцоры и певцы. Множество людей и потенциальных клиентов.

Я проникала туда под маской ученицы немощного старика-кудесника, который ведет дела через меня. Столичные красавицы выстраивались в очереди за косметикой. Доходы текли рекой, а расходы росли под ногами или быстро находилось на прилавках за дешево.

Скоро я смогла снять торговый павильон и нанять ушлого мальца курьером. Еще через пару месяцев я обнаглела окончательно и завела себе книгу для записи клиентов. Слухи о чудо-косметике просочились даже за стены Императорского дворца, куда не могли попасть демоны, но смогла я…

Глава 3

Я просыпаюсь раньше петухов, а ложусь заполночь. Нужно бы оставлять себе выходные, иначе рядом с Тору появится еще один могильный холмик. Однако никто не знает, где стоит моя скромная повозка и меня некому будет хоронить. Она и станет мне могилой, когда развалится и накроет мой хладный труп. И произойдет это совсем скоро: крыша прохудилась так, что можно смотреть на звезды перед сном. Если не умру от переутомления, меня убьет именно она. К зиме успеть бы накопить на уютный маленький дом!

«Так, хватит мечтать! Пора действовать!» — подумала я и распахнула дверь, впустив свежего утреннего воздуха.

Я осталась жить там, где и повелел Тору, вдали от шумного города, в стороне от дороги — на том конце тонкой, извилистой тропки, которая открывалась мне одной. Затворничество ничуть не пугало. Мне нравилось ждать, когда солнечные лучи проникнут сквозь серую пелену и прикоснутся к моей озябшей коже. Слушать птичьи трели и песни цикад. Одиночество прекрасно.

Обычное утро. Я боролась с непослушными волосами, но как не старалась стянуть волосы в тугой пучок, непослушные пряди жили своей жизнью, и легче дать им волю улечься, как они сами пожелают. Зеркала у меня нет, и перед выходом я рылась в своем «гардеробе», состоящем из двух рубашек и пары штанов.

«Хм-м… Бурая рубаха почти чистая. Ну или так кажется… А белая, больше не белая! Надо купить еще одну бурую, так практичней. Придется больше экономить» — бурчала я себе под нос, размышляя о своих припрятанных сокровищах. Они единственная надежда на лучшую жизнь.

На выходе меня встретили четыре мешка, доверху наполненные косметикой. В этот раз что-то слишком много набрала… Но куда деваться? Взвалив на себя ношу и покачиваясь из стороны в сторону, я направилась покорять мир.

Наконец добравшись до городских ворот, где меня ждал Иоси, я скинула, казалось бы, непосильную ношу. У ворот толпились купцы и ремесленники, фермеры и охотники, певцы, танцоры, монахи и воины. Они несли в столицу лучшие изделия, продукты, умения и знания. Продать, купить да обменять. И среди них я.

Теперь можно хоть ненадолго выпрямить спину. Стоило мне расслабиться, как Иоси, маленький, черноволосый и чумазый беспризорник с самым добрым сердцем, тут же забрал три мешка. Шкодливый, ушлый мальчик десяти лет, который умел выкручиваться из любых ситуаций.

— Иоси, отдай! Тебя придавит к земле, расплющит и превратит в лепешку! — тихо прошипела я, чтобы не слышали в толпе. Я никогда не напрягала его тяжестями, но он был упертый как осел. — Отдай, я сказала!

— Все хорошо госпожа Касуми!

Иоси схватил два мешка в руки, закинул третий на спину и рванул за городские ворота.

«Госпожа! Жаль, что так он меня называет только при свидетелях».

Я знала, что к моему приходу на столе будет стоять горячий чайник с душистым чаем, пустые и сложенные мешки отправятся в угол, а весь товар Иоси аккуратно разложит по полкам. Он мне мне как младший брат — знает все мои секреты, да чего уж там? Придумывает и оберегает тайны куда лучше хозяйки.

Я встретила Иоси здесь, в столице. Местные чиновники закрыли приют, где он жил, и разогнали детей. Многие из них нашли себе новые дома, другим удалось поступить в подмастерья, но Иоси был таким хилым, что его никто не хотел брать. Наверно посчитали, что долго такой малыш не проживет и кормить его себе дороже.

Возможно, я бы тоже отказалась от такого помощника, но мы встретились в день похорон Тору. Мальчик сидел у дороги, обняв колени, и глядел на меня своими большими грустными, щенячьими глазами. Мое стонущее сердце не позволило пройти мимо.

С тех пор он мой верный помощник и друг. Живет в торговой лавке, сторожит ее ночью и следит за порядком. От того худого мальчишки, вот-вот готового потерять сознание, не осталось и следа. Разве что взъерошенные волосы и смешное чумазое лицо напоминали о прошлом. Отъелся он быстро, и если видел бесхозный съедобный кусок, тут же уминал за обе щеки.

Я шла по узкой улице, где располагались торговцы всякой всячиной. Мое рабочее место затерялось в череде других зданий: небольшой, скромный и аккуратный белый домик, зажатый с двух сторон крупными лавками.

В свое же заведение я всегда заходила тайком, через задний двор. Внутри не протолкнуться, поэтому клиентов приходилось принимать по одному. Больше не помещалось.

Мы с Иоси разработали хитрый план, как завоевать сердца и содержимое кошельков жительниц столицы. Слухи распространялись быстро, разлетались как горячие пирожки с прилавка. Я — ученица ямобуси, легендарного монаха отшельника, мастера целебных дел и хранителя секретов красоты. Тот слишком стар, поэтому вместо него дела приходится вести мне. Еще он доверил ученице рецепты особых настоек, из которых готовится косметика, не наносящая вреда и омолаживающая кожу.

Мужчин я старалась избегать, и это у меня получалось неплохо. К счастью, среди клиентов таких отморозков, как в борделе Мамочки, мне больше не встречалось, да и сильный пол обходил лавку стороной, но береженого Боги берегут.

В лавке по обыкновению все было готово к открытию. Закрыв за собой дверь, я прошла за прилавок. Сегодня, как и всегда, обещалось много клиентов. Целый день, с утра до позднего вечера, мне приходилось обслуживать покупательниц, давать советы и делать пробники.

На перекус и отдых времени почти не оставалось, поэтому почему бы не размяться перед началом рабочего дня? Лениво потянувшись и хрустнув косточками, я плюхнулась на подушки.

— Касуми, ты такая медлительная, даже моя бабушка была расторопней! — насмешливо пробормотал Иоси, заканчивая выкладку товара. — Давно пора открываться!

— Открывай ты, я еще не проснулась! — заявила я и зевнула во весь рот.

— Ты чего развалилась? Сядь прямо! — продолжал ворчать Иоси при виде того, как я засыпаю, подперев щёку кулаком, и пытаюсь налить горячий чай.

Первая половина дня прошла без сюрпризов. Иоси заводил ко мне женщин и девушек одну за другой, а те рассказывали мне о своих желаниях и неурядицах. Я передавала список помощнику, а он собирал покупки, бегая с табуреткой по полочкам.

Ближе к полудню, после ухода очередной довольной посетительницы, меня насторожило, как долго не заходит следующая. С улицы послышались крики возмущенных женщин.

— Иоси, выйди посмотри, что там, — тихо сказала я, пересчитывая монеты.

— Сама иди! Там толпа разъяренных женщин! — рявкнул он в ответ и показал язык, скрестив руки на животе.

— Ах ты маленький засранец, теперь я и не госпожа тебе?! — чуть громче прошипела я и кинула в него подушку. — Быстро пошел наружу!

— Ладно, ладно, успокойся! — сдался он и пошел к двери. — Но если меня убьют эти взбешенные тигрицы, запомни: моя скоропостижная смерть на твоей совести! — крикнул он перед тем, как выскочить наружу.

— Так бы сразу! — промямлила я, усаживаясь поудобней.

«Мой любимый маленький сорванец все уладит. Как куплю дом, буду копить на его обучение. Из него выйдет толковый ученый или государственный служащий» — размышляла я.

Такие мысли меня посещали часто. Иоси все же почти родной. Единственный родной человек на целом свете.

Крики действительно стихли, но голоса и не думали умолкать. О чем-то говорили, я не смогла разобрать. Затем раздался одинокий крик Иоси:

— Господин, куда вы? Стойте, я вам говорю! Прием строго по записи!

Потом я услышала приближающиеся шаги, и дверь с грохотом распахнулась.

Глава 4

Фигура человека в сине-черном одеянии с огромным мечом на поясе, проскользнула мимо меня к другой двери, заперев ее. По сложению определенно мужчина, широкоплечий и довольно высокий, словно выходец из Северной провинции.

Я смотрела на него ошарашенными глазами, не понимая, что происходит и как реагировать. Вряд ли это клиент, который очень стесняется своего внешнего вида, и поэтому задвинул все засовы и закрыл каждое окно в лавке.

Когда он подошел ко мне вплотную я в этом убедилась. Молодой, красивый, кожа чистая и гладкая, как самый дорогой фарфор. Ему точно нужно не ко мне, а к шаманам! Изгонять то, что в него вселилось! Холодный, безжизненный взгляд, направленный в никуда… Я даже стала переживать за стену, в которую он таращился.

— Мой господин хочет увидеться с Касуми, хозяйкой лавки, где я могу ее найти? — громко сказал он, продолжая пялиться в одну точку.

«Отлично! Он не признал во мне хозяйку», — промелькнуло в голове, подтолкнув меня к глупым действиям.

— Она там, — неуверенно промямлила я, и мне в голову не пришло ничего умнее, чем поднять руку и показать на заднюю дверь.

Возможно, он подумает, что она… то есть я, сидит во дворе, и у меня появится шанс улизнуть.

Развернувшись, незнакомец направился, куда указывал мой дрожащий палец.

Что ему нужно? Неужели меня все эти годы искала мстительная Мамочка. А может кто-то узнал, что нет никакого монаха? Хотя вряд ли за это меня сильно накажут. Мне светило всего лишь десяток ударов розгами и публичное унижение… Пф-ф!

— Госпожа Касуми! Что ему от вас нужно? Вы там живы? — «очень вовремя» закричал Иоси, пытаясь выломать дверь. — Что вам нужно от моей госпожи?! Уходите, я позвал городскую стражу!

Не успела я ответить Иоси, как меня схватили за запястье. Я резко развернулась и встретилась с незнакомцем взглядом. Его лицо находилось слишком близко, и я почти ощутила его дыхание на коже. Это заставило меня смутиться. Но отвернуться, отвести взгляд от его глаз, голубых, как сапфиры, холодных и безжизненных как лед, было невозможно.

Он словно загипнотизировал меня. А еще руки — такие же ледяные. По моему телу забегали мурашки.

— Ч-чем я могу вам помочь! — я нервно улыбнулась, пытаясь разрядить обстановку.

— Ну и зачем ты врешь?! — рявкнул незваный гость.

— А вы видели себя? — возмутилась я. — Я чуть не умерла от страха, когда вы вломились! И почему вы обращаетесь ко мне на «ты», что за фривольность? Мы вроде одного возраста, но я себе такого не позволяю. Попрошу вас не «тыкать»!

— Ну да, вроде одного! — он ухмыльнулся и осмотрел меня сверху до низу. При виде моих обносков и растрепанных волос, его брови поползли на лоб. Я почувствовала себя неловко и попыталась причесаться пятерней, но сделала только хуже.

— Что… что вам нужно? — раздосадовано вопросила я.

— Ты пойдешь со мной, — и он отпустил мою руку, посмотрев на меня как на пустое место. Лучше бы и дальше дырявил стену! — И поторопись, я не люблю ждать.

Попятившись, я прижалась к стене. На запястье по-прежнему ощущался холодок от его пальцев. С виду незнакомец походил на солдата или наемника, но в голову закрались подозрения — а человек ли он? Может быть, демон? Вампиров исключаем, сегодня яркий солнечный день. Да и зачем я могла понадобиться демону, чтобы ему заявиться лично? Знать бы еще, какой температуры у них кожа.

— Я не двинусь с места, пока вы мне не объясните, куда я должна идти! К кому, и кто вы?! — набравшись смелости, выпалила я.

— Мой господин велел привести тебя к нему, а зачем и кто он, ты узнаешь от него лично, — холодно проговорил он, опять грубо схватив мое запястье. — Мне помочь тебе собраться?

— Н-нет… я сама! — едва слышно прошептала я. И резко вырвала свою руку, демонстрируя, что у меня еще осталась крупица гордости!

Перебирая возможные последствия, я замерла от напряжения не в силах собраться с мыслями. Если я соглашусь и пойду за ним, куда он хочет, уж не вляпаюсь ли в еще большую неприятность? А если откажусь, что он сделает?

— Эй! — щелкнул незнакомец пальцами перед моим лицом. — Эй… ты что, поломалась?

В его голосе насмешка соседствовала с раздражением.

«Наверно нравиться издеваться над испуганной девушкой? — мысли о том, как я его ненавижу, стали расти и вытеснять остальное. — Нужно иметь особый талант, чтобы за пару минут вызвать столько неприязни к себе».

Я уже собралась пойти за незнакомцем. Но прежде чем я успела сделать шаг, с чердака спрыгнул Иоси. Мой маленький защитник встал между нами и во весь голос закричал:

— Что вам нужно от моей госпожи?! Кто вы? Касуми не ходите никуда с этим типом!

Ледышка повернулся к Иоси и улыбнулся добродушно и искренне, совсем не так, как он скалился минуту назад. Продолжая улыбаться, он наклонился к Иоси.

— Мое имя Дзирая. Не бойся, твоей госпоже ничего не угрожает. Моему господину нужна ее помощь, и он обещал щедро ее отблагодарить. Она вернется, я даю слово, — дружелюбно сообщил он.

Иоси нахмурился и посмотрел на меня. Я присела на корточки и, обняв Иоси, попыталась успокоить мальчика, который едва сдерживал слезы.

— Все будет хорошо, Иоси, видишь… мне ничего не угрожает, и я скоро вернусь. Только прошу… Не ходи за нами. Просто закрой лавку и подожди меня здесь, — ласково сказала я своему защитнику.

Убедившись, что Иоси немного успокоился, я поднялась и направилась к выходу, где меня ждал Ледышка. Хм-м… Ледышка — отличное имечко для этой ледяной скульптуры. Я вышла за порог, но он не спешил за мной. Его голубые глаза опять сквозили презрением, словно перед ним стоял глупый нашкодивший ребенок. А ведь я никогда не считала себя глупой. Рассеянной, неуклюжей, но не глупой!

— Держись от меня подальше! — прошипел он. — Я не хочу, чтобы кто-то подумал, что мы вместе!

Я опустила глаза, едва сдерживая гнев. Вспыльчивость была мне чужда, но теперь очень хотелось кинуться на грубияна с кулаками. Каждое слово как укол иглой в сердце! Никогда я не считала себя красавицей, но судить о человеке по внешности — низко.

Немного расправив мятую рубаху, я неловко обхватила себя руками и выпалила так же холодно:

— Не беспокойтесь! Мне также неприятно ваше общество!

Ухмыльнувшись, Дзирая наконец вышел, а я последовала за ним, озираясь по сторонам. Улица пустовала, все мои «благодарные» клиентки испарились.

И нет времени искать лазейку для побега. Ледышка шел быстро, и мне приходилось за ним поспевать.

По дороге мы встречали много людей, но они разбегались при виде нас, а точнее моего спутника. Еще бы! Кто не испугается огромной, живой, ледяной глыбы. Все и каждый оборачивались нам вслед, перешептываясь. Похоже, Дзирая известная личность в столице. Я вот впервые слышу о таком.

Наконец он остановился у обочины. Наблюдая за любопытной толпой, я не успела затормозить. Чтобы не впечататься носом в спину Дзирая, я уперлась в него руками.

— Забирайся! — приказал спутник, не обращая внимание на мою неловкость.

Выглянув из-за его спины, я увидела четверых мужчин в одинаковых костюмах, державших на плечах роскошный паланкин, украшенный резьбой и позолотой. По краям свисала красная бахрома, на ткани, закрывающей седалища, вышиты гладью шелковые узоры.

Мне стало немного спокойней. Вряд ли на этой штуке меня отвезут на плаху.

— Ну же, не тяни время! — раздраженно бросил Дзирая.

Ну и как мне туда забраться?! Господам ставят лесенку, но видимо от этих дуболомов ждать помощи нечего. Хоть по кругу ходи, хоть под днище загляни — ни следа подножки или опоры. Да и самостоятельно не залезешь. Похоже, придется попросить носильщиков чуть-чуть присесть.

Как только я постучала одному по плечу, мою талию сжали, а ноги оторвались от земли. Ледышка приподнял меня, развернув к себе и усадилна край паланкина.

— С-спасибо… — выдавила я.

На что Дзирая отряхнул руки с таким видом, будто секунду назад трогал крысу. Как унизительно! Как только вернусь… если вернусь, обязательно куплю себе не только третью рубаху, а даже потрачусь на платье! Или на меч, чтобы отомстить этому хаму!

Скрывшись за шторой, я обнюхала свою одежду. Шалфей, мелисса, ромашка… Никаких других запахов. Чтобы успокоиться, я жадно забрала побольше воздуха и медленно выдохнула.

Покачнувшись, я ухватилась за стены, когда паланкин пришел в движение. Эх, передвигаться на колесах куда привычней, чем на спинах людей!

Меня понесли к господину, которому служил Дзирая. Оставалось только надеяться, что они с ним полные противоположности.

Глава 5

Не знаю, кто придумал эту коробочку на палках, но он точно был коварным типом. Больше никогда и никто не заставит меня в нее залезть! После полуторачасовой тряски я превратилась в живого мертвеца. От плавных покачиваний сильно клонило в сон, накатила зевота. Потом разболелась голова, и в итоге меня начало тошнить.

Позади располагалось маленькое окошко, в которое я напрасно надеялась высмотреть хоть малейший признак того, куда меня везут, но видела только Дзирая, восседающего на коне, да Иеси, перебегающего от дома к дому. Я была уверена, что малыш меня не бросит!

Наконец-то мы остановились. Очень вовремя — душа уже собиралась покинуть тело. И не только она… Штора открылась, яркий свет ослепил меня. Следом я увидела перед лицом руку. Огромную руку Ледышки.

«Если мне отрубят голову, он с легкость сможет ею жонглировать».

— Спускайся! — приказал он.

Решив не рисковать и воспользоваться его услугами, я схватилась за ладонь Дзирая покрепче и съехала вниз — прямо в лужу. Брызги полетели во все стороны. В том числе и на одежду Дзирая. Некоторое время мы, выпучив глаза, таращились на его исполосованные грязью сапоги и хаори.

— Отпусти! — зарычал он.

— Ч-что?..

— Руку мою отпусти!

Опустив глаза вниз, я поняла, что пока подсчитывала в голове убытки, чересчур крепко сжимала его ладонь. Если Дзирая мне выставит счет за испорченный шелк, я едва ли успею собрать нужную сумму.

Неловко разжав пальцы, я завела руки за спину. Лицо Дзирая мне показалось крайне болезненным. Осунулось, побледнело. Однако сохраняло какую-то неоднозначность: оно было одновременно пугающим и притягательным.

— Ты всегда такая неловкая?! — спросил он с презрением, отводя взгляд.

— Нет… то есть да… то есть иногда… — запиналась я.

«И как ему удается быть настолько ледяным в такую знойную погоду?» — продолжала размышлять я, отогревая руки после его хватки. Версия о демонах отпадала — люди на улицах знают кто он. Возможно, Ледышка чем-то болен? Вот и бледность, и пониженная температура тела. Я бы посоветовала ему выпить чего-нибудь горячего: целебный отвар, например. Хотя он уже вдоволь испил моей кровушки и помогать ему желания не было.

Я осмотрелась по сторонам: ни домов, ни деревьев. Мы стояли посреди огромной площади. Позади и впереди возвышались высокие стены, по правую и левую руку огромное пространство уходило вдаль. Под ногами гладкие каменные плиты, ясное небо над головой.

Носильщики развернули паланкин в сторону открытых ворот, через которые мы вошли, и быстрым шагом поспешили удалится туда, где осталась городская суета. Где-то там остался и Иоси.

— Дальше им нельзя. И твоему «шпиону» тоже, — холодным тоном произнес Дзирая, указав на выглядывающего из-за стены Иоси. — Можешь помахать ему ручкой. Было забавно наблюдать за тем, как он за нами следил.

— Ты… ты злой!

— Злой? Может быть. Но ты еще не видела моего господина. Поверь мне, вот тогда ты поймешь, что такое злой!

Он ехидно усмехнулся и потащил меня за собой к закрытым воротам. Я едва поспевала за его быстрыми, уверенными шагами. У стены нас встретили стражники. Они кивнули Дзирая, когда мы проходили мимо. Один из них поклонился и увел коня Ледышки.

Послышался громкий скрип механизма, стены задрожали, и перед нами распахнулись ворота. Мы миновали их, оставив позади еще одно укрепление. Я знала, что императорский дворец находится за третьей стеной, но никогда не думала, что увижу ее своими глазами. О ней мне рассказывал Тору. По его словам только Боги могли ее возвести.

И он не соврал. Внутренняя стена оказалась просто огромной! Желтые мегалиты в основани сверкали на солнце как золотые слитки. На каждом вырезаны иероглифы и неизвестные мне символы.

Когда мы направились к этой стене, до меня наконец-то дошло, что Дзирая направляется во дворец! Какой ужас! Неважно зачем, но я точно знала, что мне там не место!

— Я не пойду! Я не хочу! Отпустите меня домой! — закричала я в отчаянии, упав на колени. Из глаз потекли слезы. — Пожалуйста!

— Вставай! — рявкнул Дзирая и рывком поднял меня. — Раз я обещал тому заморышу, что ты вернешься, значит вернешься!

Снова оказавшись на ногах, я на мгновение заглянула в его глаза — как же они изменились! Насыщенный синий цвет и бесконечная глубина исчезли. Завораживающий оттенок поблек, остался только слабый отблеск голубого, почти белого цвета.

Он заметил мое удивление и быстро отвел взгляд, попытавшись сделать это как можно непринужденнее. Вроде бы и вправду просто отвернулся. Но я знала, что это не так.

— Успокойся, — произнес он тихим, но решительным голосом. — Обещаю, что ты вернешься домой. Клянусь.

Не знаю почему, но мне показалось, что он не врет. Желание взглянуть в его удивительные глаза никуда не исчезло. Взяв себя в руки, я вытерла слезы, и мы вошли в ворота легендарной стены.

После его слов мне стало немного спокойней. Я выбросила лишнее из головы и просто восхищалась красотой вокруг. Поражало обилие маленьких водоемов с рыбками, желтыми как лимон кувшинками и нежными, разноцветными лотосами. Пруды соединялись между собой тонкими каналами, через которые были перекинуты деревянные мосты. Цветущие сады с беседками и белоснежными каменными скульптурами драконов, зверей и птиц.

Мы с Дзирая все шли, но а дворца все не было — территория за стеной оказалась просто громадной.

— Нам сюда! — крикнул Ледышка, и я обернулась. Он стоял за моей спиной. Похоже, я ушла дальше, чем следовало. Этот чудесный сад полностью заворожил меня.

Мне снова стало стыдно, и я, опустив голову, побрела за ним. Надо бы привыкать. С ним так будет всегда.

Стало как-то людно. К нам выбежали девушки в голубых одеждах. У каждой прозрачной легкой тканью было скрыто все ниже кончика носа. Одна из девиц поклонилась Ледышке, а он что-то шепнул ей на ухо, и та принялась меня пристально рассматривать.

— Пошли со мной… Меня зовут Рори, и я служанка во дворце наследного принца. Правда сейчас я временно служу принцессе, — сказала она, взяв меня за руку, и куда-то потащила.

Слишком уж часто меня стали хватать и водить туда-сюда! Но что поделать? Пока придется смирится с обществом чужих людей. Рука Рори хотя бы нежная и теплая.

— Я Касуми, а куда мы идем? — наконец ответила я, проводив взглядом удаляющийся силуэт Дзирая.

— Надо переодеть тебя. Зачем ты так вырядилась?! Просто ужас! — издевательски хихикнула Рори и опять пробежалась по мне взглядом. — Повезло, будешь служить во дворце наследного принца. У него почти нет слуг, но он выбрал тебя!

— С-с-служить у принца? Но… но он же обещал, что я вернусь к Иоси!

— Забудь! Иоси, это твой жених? Если любишь, скажи ему забыть тебя и жениться на другой. Служанки императорского дворца живут тут до старости, а если повезет, может ты станешь наложницей. — Она опять хихикнула. — Хотя на счет тебя не уверена. Скажу точнее, когда снимем этот мешок.

Она затянула меня в очень жаркое помещение, где висело много одежды, клубился пар, а сквозь него носились служанки. Девушки проглаживали платья железом, вкладывая внутрь раскаленный уголь, и простирывали белье в горячей воде.

Стоило нам войти, как все до одного принялись таращиться, чем вогнали меня в краску. Дружелюбия в их глазах не наблюдалось, особенно после того, как Рори сообщила им, где я буду служить.

Она взяла выглаженное платье, и мы перешли в другую комнату.

— Наверно зря я сказала им, что ты новая прислуга принца. Но ты не переживай! Мы подружимся. Господин Дзирая попросил тебе помочь, а значит, я должна постараться тебя уберечь.

— Уберечь?!

— Хм… — ухмыльнулась Рори. — А ты думала, дворец — это сказка? Теперь ты соперница каждой миловидной служанки, которая хочет стать наложницей. Тут все об этом только и думают, но одни ничего не скрывают, а другие мечтают в тайне.

Пока Рори помогала мне раздеться, я почти ничего не видела — глаза заполнили подступившие слезы. Служанка делала вид, что ничего не замечает.

«Нет, этого не может быть! Прислугу не приводят во дворец через центральные ворота! Дзирая… Он дал клятву, мне и Иоси…» — подумала я и зажмурилась.

Глава 6

— А ты все же симпатичная! Даже жаль прятать твое лицо под вуаль. Но если кто-то увидит тебя без нее, накажут. Тридцать, а то и пятьдесят ударов плетью! Смотря в какой части дворца, ты попадешься. Ладно, пошли, господин Дзирая наверно заждался, — сказала Рори, прицепив вуаль заколками к волосам и бросила взгляд на мои вещи на полу. Она схватила их и швырнула в топку.

Я вскрикнула, увидев среди них мою деревянную закалку. Ее мне подарил Тору, сам вырезал из бруска магнолии и выгравировал на ней мое имя. Я бросилась в огонь, не обращая внимание на жар. На мое счастье заколка не успела обгореть и, спрятав ее в рукав, я пошла следом за Рори.

Лить слезы — пустое дело. Только притупляет ясность ума, заставляя жалеть себя, вместо того, чтобы искать выход из ситуации. Теперь еще и глаза на фоне белой вуали, наверное, еще краснее, как две мишени.

Мы вышли во двор, где каждая девушка тут же обратила на меня внимание. Если служанок было несколько, то они перешептывались, не сводя с меня глаз. Я чувствовала на себе их завистливые взгляды, они буквально пожирали живьем.

«Быстрей бы дойти до Дзирая. Все у него выведаю! Что еще за служанка принца. Если это блеф, зачем тогда болтать об этом на людях?» — думала я.

Стоило только о нем вспомнить, как показалась знакомая фигура. Дзирая стоял на том же месте, где передал меня Рори. Недвижимый истукан, бесчувственный камушек!

Еще буквально пара шагов, и я наконец утолю свой интерес. Но стоило только приоткрыть рот, чтобы задать первый вопрос, как вдруг на меня со спины налетела стая служанок, которые принялись толкаться и в открытую лупить ногами и руками, мерзко хихикая при этом. Один удар пришелся в ногу, и чем-то тяжелым и холодным, словно металл. Кочерга?! Они что бьют меня кочергой?

Я не двинулась с места, гордо снося побои, и молча проводила взглядом толпу свирепых самок. Лишь только они скрылись с глаз, эмоции взяли верх. Я схватилась за ногу и взвыла как ребенок.

— Да что с ними не так?! Не могу понять, что я им сделала? Мы же видим друг друга в первый раз в жизни! — возмущенно кричала я, прижимая подол платья к ноге. — Курицы невоспитанные!

— Ну как что? — спокойно ответила Рори. — Они долго обучались, чтобы работать во дворце, и вынуждены каждый год проходить сложный экзамен. Ты же не просто со стороны, да и сходу во дворец наследного принца.

Рори говорила, не сводя глаз с Дзирая. В ее речи я уловила нотку обиды, хотя мне и показалось, что она влюблена в Ледышку, и принц ей абсолютно не интересен.

— Покажи ногу! — сказала Рори, которой всё-таки пришлось оторвать глаза.

Действительно шлепнули меня кочергой. На ткани, куда пришелся удар, остался след сажи, а на ноге краснела ссадина.

— Будет синяк! Ну ничего страшного, надо тебя переодеть в чистое, — холодно продолжила она.

— Нет, пойдем так! Теперь она еще и будет ползти как улитка. Принц и так долго ждет! — рявкнул Ледышка и пошел вперед. — Иди за мной и не отставай.

— П-принц? — воскликнула я, побежав за Дзирая. — Так ваш господин наследный принц?

— И что с того? — не останавливаясь, бросил он в ответ.

— Да что могло понадобиться принцу от такой как я? — спросила я. Ледышка шел быстро, и я схватила его за рукав, чтобы остановить.

Дзирая резко развернулся и пренебрежительно одернул руку.

— А ты умеешь еще что-то, кроме как делать косметику и врать клиентам про мифического монаха? — Он сделал паузу. — Нет? Я так и думал.

Когда он обернулся, я увидела его глаза — снова насыщенного синего цвета. Его ответ мигом пролетел у меня между ушей. Или я схожу с ума, или его глаза частенько меняют свой цвет?

— Н-ну и стоило так долго это скрывать? — насупилась я, отвернувшись. — Если бы вы мне сразу сказали, что нужно, к кому и куда мы направляемся, я бы так не переживала. И… и я не вру… т-то есть вру, но это не совсем ложь… монах был, но он умер. Он был мне как отец.

— Прости! — из уст Дзирая раздалось нечто невероятное. Он виновато опустил глаза и продолжил путь к принцу.

Я шла за Дзирая, стараясь не отставать. Оцарапанная нога болела и заставляла меня немного прихрамывать. Дзирая, который был со мной грубым и холодным, сейчас сбавил шаг, чтобы я за ним поспевала. Это у него выходило неловко, видимо он не привык передвигаться в таком темпе. Его неуклюжая заботливость меня даже развеселила.

Мы дошли до сада, который считался одним из самых красивых мест во всей империи. Многие столетия поэты писали о его великолепии, и вот я здесь. Сад полнился цветами разных оттенков и ароматов. В центре возвышался фонтан с головой спящего дракона, из глаз которого текли слезы. Я попыталась припомнить легенду, которую мне рассказывал Тору. Вроде что-то про несчастную любовь дракона и смертной девушки.

— Присядь! — прервал мои мысли Дзирая и указал на скамью. Заметив удивленный взгляд, он недовольно закатил глаза и, схватив за плечи, усадил меня на холодный мрамор. — Дай ногу!

— Не дам! — тихо сказала я, спрятав ноги под лавку.

— Дай посмотреть! Перестань вести себя как ребенок! — насупившись, прорычал Дзирая.

— Нет, со мной все хорошо. Да и вообще я лекарь, сама знаю, что делать!

Дзирая присел на корточки и потянулся к моим ногам. Еще немного, и он бы схватился за щиколотку. Мне удалось увернуться, но неудачно заведя ноги под лавку, я чуть не упала. Спас меня Дзирая. Вернее его лоб… Хлоп! И я одернула руку, которую он тут же схватил.

— Ты ударила меня? — спросил Ледышка, немного улыбнувшись.

— Нет, я… я просто…

— Хм… у меня красный лоб? — он приблизил свое лицо к моему, и между нами возникла неловкая пауза. — Почему ты молчишь? Я задал вопрос.

— Не знаю… может быть… — я отвернулась, почувствовав, как сердце заколотилось в груди.

— А ты краснеешь. — Он продолжал улыбаться. — А это значит, что ты лжешь.

— Красный! — крикнула я в надежде остановить натиск Ледышки, но только почувствовала на коже его дыхание.

— Ты очень красивая, когда краснеешь, — заправив прядку волос за моё ухо, шепнул он.

Я резко выпрямила ногу, слегка пнув наглеца, и приподняла подол платья, раскрыв рану. Все, что угодно, лишь бы он отодвинулся от меня!

Мои глаза бегали по саду, по деревьям, по земле, смотрели на небо — да куда угодно, лишь бы не встречаться взглядом с Ледышкой. Когда он дотронулся до ноги я вздрогнула и обернулась.

Дзирая улыбался и снимал с пояса мешочек. Рядом висела странная фляга, сделанная не из кожи, как у других воинов, а из стекла и серебра. Внутри плескалась темная жидкость.

Заметив, что я таращусь на нее Дзирая запахнул хаори.

Рана была еще свежей и немного кровоточила. Когда из уголка выкатилась алая капля, Дзирая нахмурился и отдернул руку.

— Ничего серьезного, — присыпав рану порошком из мешочка, сказал Дзирая, выпрямился и повернулся ко мне спиной.

— А я говорила! — ответила я, взбешенная внезапной сменой настроения Ледышки.

— Вставай, нам нужно идти, — обернувшись бросил он и направился по узкой каменной дорожке.

Дзирая шел быстро, больше не сбавляя темп. Мне приходилось за ним поспевать, одновременно озираясь по сторонам и перебирая ногами. Нужно запомнить все в мельчайших деталях, чтобы рассказать Иоси.

Наконец показались крыши дворцов — изогнутые в форме драконьих крыльев, покрытые ярко-красной черепицей. Стены выложены белым мрамором, который отражал свет и создавал иллюзию прозрачности. Дворцы делились на секции и ветвями сходились в центр, где располагалось самое высокое здание. Дом императора.

— Пока мы не дошли, — прервала я молчание. — Скажи, все не так, как кажется? Не так как сказала Рори? Зачем меня переодели в служанку? Если Его Величеству нужна моя помощь травницы или нужна косметика, я бы могла явится в своей одежде. Меня не покидают сомнения.

— Можешь не переживать, тебе за всю жизнь не выучиться на императорскую служанку! — хмыкнул Дзирая. — А переодели для того, чтобы ты спокойно могла здесь находиться. Таким людям как ты… — прежде чем продолжить, он оглядел меня с головы до пят. — Запрещено соваться за ворота главной стены.

Его слова хоть и звучали обидно, но очень успокаивали.

— Это и есть дворец наследного принца?! — спросила я, когда мы остановились у самых скромных хором из всех. Они, конечно, походили на дворец, но мне показались неподходящими для человека такого высокого ранга.

Ответа не последовало, и мы прошли внутрь. Обстановка довольно скромная, но уютная. Мы двинулись дальше и остановились у закрытой двери. Ледышка отошел назад, встав за моей спиной.

— Заходи! — прошептал он, близко склонившись к моему уху, дыханием всколыхнув волосы. — Но помни… не смотри ему в глаза и ни за что… ни за что не открывай рот, пока тебя не спросят!

— Ч-ч-что? Нет! Я без тебя не пойду! — еле слышно прошипела я, развернувшись к Дзирая.

Я положила ладони ему на грудь, мои глаза молили Ледышку пойти со мной. Пусть мы и знаем друг друга совсем немного, но всё-таки с ним куда спокойней. Его щеки налились румянцем, и он убрал мои руки. Набрав полную грудь воздуха и медленно выдохнув, он решил продолжить пугать меня.

— Заходи, я сказал! — громче выпалил Ледышка и отвернулся. — Чем дольше ты заставляешь его ждать, тем больше он будет злится.

Я встала лицом к двери и робко ее приоткрыла.

— Проходи… Дзирая почему так долго? — послышался голос принца.

Глава 7

Я осторожно вошла в комнату, не поднимая головы. После слов Ледышки о злом хозяине, я готовилась к чему угодно, даже к испепеляющиму взгляду. Мало ли на что способен потомок Бога, как утверждали легенды. У меня проверять это желания не было.

Разглядывая красивую каменную мозаику под ногами, я не смела поднять глаза на принца. Разноцветные камушки были сложены в замысловатые узоры, которые окружали мифических существ, покровителей провинций. Дзирая не дал никаких инструкций: просто зайти в комнату. Вот я и стояла как вкопанная, молчала. Вдруг за спиной послышался громкий смех. Наконец вслед за мной зашел Дзирая.

«Надо же он умеет смеяться!» — подумала я.

— Согласись она забавная! — воскликнул Ледышка. — А еще трусливая!

Я начала закипать от злости. Да за что он так со мной, ведь я ему ничего не сделала! Ворвался ко мне, считай насильно приволок во дворец, так еще и насмехается!

— Дзирая! Объясни, что происходит, ты запугал ее? — спросил принц у Ледышки мягким и приятным голосом. — Почему наша гостья так зажата?

— Нет, что ты… она… — задыхался от смеха Дзирая. — Да она сама по себе странная!

Внезапно до моего плеча кто-то дотронулся, и я дернулась. Нежное прикосновение к подбородку. Мою голову чуть приподняли, и передо мной предстало лицо принца.

Он оказался обычным человеком, только очень красивым, высоким и стройным парнем, с искренней и легкой улыбкой. Его взгляд не испепелял, а успокаивал. Я была не в силах отвести глаз от его приподнятых губ, обнажающих белоснежные зубы.

Так соблазнительно, как будто они зовут меня слиться в нежном поцелуе… моем первом поцелуе.

— Не бойся. Тебе ничего не угрожает, — голос принца спустил меня с небес на землю. — Да, Дзирая!?

Довольный Ледышка развалился в кресле и только мотнул головой в ответ. На его коленях лежала какая-то книга.

— Присаживайся, — взяв за руку, принц подвел меня к столу, уставленному блюдами. — Мое имя Тамахомэ. А ты Касуми, верно? Располагайся поудобней, смелей же…

Я кивнула и присела. Принц устроился напротив. При виде целой горы фруктов и выпечки живот принялся умолять съесть хоть что-нибудь, и делал это слишком громко.

— Тамахомэ будь осторожней. Слышишь как она рычит… прям как демон! — заметил Дзирая.

Кинув косой взгляд на Ледышку, я застенчиво отвернулась. Щеки налились багрянцем, но я ничего не могла поделать. Очень хотелось есть.

— У меня не было времени поесть, — фыркнула я. — Кое-кто ворвался ко мне в лавку прямо перед обедом!

— Угощайся и не слушай его. Выпечка давно остыла, я прождал вас весь день, — вздохнул принц. — Касуми, я, пожалуй, перейду к делу. Чтобы вы успели домой до темноты.

После этих слов мне стало еще спокойней, и я осмелилась взять самое красивое пирожное. Засунув его в рот, я не придумала ничего умнее, чем начать говорить с набитым ртом.

— Ваш флуга Дзирая, глубо со мной обофелся и да… я бы офень хотела побыстрей попавсть домой! — пробубнила я, совершенно позабыв о такте.

— П-ха-ха-ха! Ты посмотри на нее, она даже не знает простейших правил приличия! Зачем ты сказал мне ее привезти? — расхохотался Дзирая, отложив книгу, и уставился на меня. Я отвернулась и прикрыла рот, пытаясь прожевать вкуснятину.

— Простите его Касуми. Он не сдержан, и еще ему самому бы поучиться манерам. Увы, приходится терпеть, Дзирая. Мы росли вместе, как братья.

— О чем вы хотели со мной поговорить Ваше Выс… Величество? — я запнулась, не зная, как правильно обращаться к наследнику престола.

— Я наслышан о вашей косметике, Касуми. Вас окружает множество довольных клиентов и завистливых конкурентов. У меня есть сестра, одна из многих, но родная по матери лишь одна. Недавно Асами вернулась из монастыря, где провела несколько лет в молитве и учении. Теперь она дома, и императрица Докузо хочет выдать ее замуж за своего человека… — Тамахомэ осекся, будто сболтнул лишнее. — Выдать замуж за человека из Северной провинции. Этого нельзя допустить. Я хочу побыстрей найти ей достойного супруга здесь, рядом со мной. Но она не выходит из своего дворца и отказывается принимать предложения о замужестве.

— Почему? — прервала я принца, опершись о кулак и слушая его проблему как увлекательную историю.

— Проблема в том, что она стесняется своего шрама. Даже очень, — помрачнел принц. — Стоит мне только заговорить о ее красоте, и что любой мужчина будет счастлив стать ее мужем, она начинает гневаться.

Принц потянулся ко мне и провел пальцем по щеке.

— Шрам вот здесь. Небольшой, но все же заметный. Когда мы были детьми, над ней издевались дети наложниц. Особенно после смерти нашей матушки, бывшей императрицы. Касуми, мне очень нужна ваша помощь. Давайте будем считать, что это дело государственной важности.

— Конечно, я с радостью помогу! — я выдохнула с большим облегчением. — Но мне нужно взглянуть на нее. Нет, не на шрам, достаточно руки, чтобы увидеть тон кожи. Есть у меня мазь, которая уменьшит шрам вдвое, а то и втрое. Сделает его практически незаметным, и никакая косметика не понадобится.

— Отлично! — воскликнул Тамахомэ, поднявшись со скамьи. — Сейчас же и навестим ее. Следуйте за мной, Касуми.

Торопливым шагом принц вышел во двор. Я последовала за ним, стараясь не отставать от его широкой походки, но тут больная нога дала о себе знать.

— Ваше Величество! Постойте! — крикнула я ему вдогонку. — Я за вами не поспеваю.

Тамахомэ остановился и вопрошающе на меня посмотрел.

— У нее болит нога, — поровнявшись с нами сказал Дзирая.

Подойдя поближе, принц заметил пятна сажи и крови на платье и взял меня за руку. Надеюсь, он ее больше никогда не отпустит!

— Что случилось? Вам очень больно? Я могу приказать подать паланкин.

Вспомнив о том, как меня выворачивало после первой и надеюсь последней поездки, я замахала рукой перед его лицом.

— Нет, нет! Только не паланкин! Я неуклюжая… ну и поцарапалось об кочергу, — сказала я, решив умолчать о истинной причине. Услышав, что я не выдала служанок Дзирая ухмыльнулся, но промолчал. — Просто… Если мы пойдем медленней, будет отлично.

— Хорошо, — он вновь озарил меня улыбкой и отпустил мою руку.

Мы пошли помедленней, но теперь я готова была бежать вприпрыжку, лишь снова почувствовать пожатие его пальцев.

Тамахомэ и Дзирая шли впереди и о чем-то эмоционально разговаривали, периодически громко смесь. Один раз они развернулись, посмотрели на меня и опять закатились. Наверно Дзирая рассказывал ему, какая я глупая.

А ведь мне совершенно не все равно, что обо мне подумает Тамахомэ. Ох, я еще больше злилась на Ледышку! Помнится, Юри говорила, когда я вырасту, мигом перестану смотреть на мужчин как на порождение темных сил, и вот пожалуйста! Влюбилась в принца. Втюрилась с первого взгляда, дурёха!

Я шла во все глаза рассматривая принца. Его длинные, черные волосы скрывали вышитого на алой ткани золотого дракона. Когда он поворачивался к Ледышке, я успевала восхититься его гордым профилем. Его мелодичный голос щекотал мои уши. Я даже не заметила, как мы пришли.

Дворец принцессы оказался куда больше, чем у ее брата. Мы вошли во двор с множеством миниатюрных деревьев бонсай, высаженных в горшки, разных размеров и форм. Сотня, не меньше.

По центру стояла огромная сосна с двумя стволами, которые вились один вокруг друг друга, но так ни разу и не сомкнулись до самой верхушки. Завороженная красотой этого дерева, я подошла ближе. Белый ствол формой напоминал месяц, ровные ветви с пучками хвои походили на пушистые облака.

— Бонсай нашей матушки, — сказал принц, заметив мой интерес. — Она научила Асами этому искусству. Дворец тоже когда-то принадлежал ей. Сестрица болезненно пережила ее смерть, поэтому и уехала в монастырь. А сейчас она живет во-о-он там, в любимой комнате мамы, а большая часть дворца пустует. — Принц указал на круглое окошко.

Подойдя к окну, я увидела девушку в изысканном платье, усыпанном драгоценными камнями и искусно сделанными украшениями. Как и говорил Тамахомэ, Асами была прекрасной и грациозной девушкой. Наследная принцесса, даже сидя на полу, отличалась изящным лебедем, жемчужиной дворца.

Вокруг была разбросана земля из горшка, в котором росло дерево. Асами, закатив рукава, возилась с корнями, распутывая и обрезая их огромными ножницами. Рядом сидела Рори и играла на кото[1]. Теперь я поверила словам Дзирая, что служанок действительно обучали службе во дворце.

Мы вошли. Я осторожно следовала за принцем, выглядывая из-за его спины. Лицо Асами закрывала белая шелковая ткань, закрепленная заколкой в волосах. Наверное, ею она и скрывает шрам. А вот и он! На щеке, маленький, почти незаметный рубец!

И как понять этих богатых наследниц… Разом упадут в обморок, пусть только посмотрят на мою спину, по которой не раз и не два проходились плеткой.

Не заметив меня Асами, подбежала к брату и бросилась в его объятья.

— Кх-кх… Асами, эту девушку зовут Касуми, — сказал принц, отойдя в сторону. — Она травница и изготавливает самую лучшую косметику в Камикабе. Ее искусство поможет тебе с недугом.

Наконец Асами увидела меня и быстро попыталась прикрыться вуалью. Я отряхивала землю с платья, слетевшую ее с рук, когда принцесса бросилась обнимать брата.

На фразе «ее искусство поможет с недугом», руки Рори дрогнули, и струна фальшиво тренькнула на всю комнату. Я лишь усмехнулась, скосив на нее глаза.

— А-а мне не нужна помощь! — огрызнулась принцесса, слегка заикаясь при виде меня. — У м-м-меня все хорошо.

— Ваше высочество, позвольте остаться с вами наедине, — вмешалась я, пытаясь разрядить обстановку. Столик за спиной принцессы был весь уставлен цветными скляночками, и это натолкнуло меня на мысль. — Ваш брат не так выразился. Он хотел порадовать любимую сестру. Сделать вам подарок! Сейчас у каждой девушки в столице на слуху необычайная новинка косметики. Я могу составить композицию из ваших любимых ароматов и создать масло для тела, исходя из ваших предпочтений. Я ученица монаха ямабуси. Он передал мне свои знания лечебных свойств множества растений. Они помогут мне в изготовлении косметики и эфирных масел.

— Хм… ну не знаю… — неуверенно промолвила принцесса. — Давайте попробуем.

— Тебе понравится! — улыбнулся брат и юркнул за дверь, где его ждал Дзирая, со словами: — Мы будем недалеко!

Двери плотно закрылись. Оставшись одна, принцесса неловко огляделась и села за круглый столик у окна. Возникло неловкое молчание. Рори подскочила, отодвинув музыкальный инструмент, и принесла Асами чистую воду. Протерев ей руки, служанка опустила рукава и села позади принцессы.

— Позвольте присесть? — спросила я.

— К-конечно, — кивнула принцесса, слегка смущаясь. — Мне очень интересно послушать о том, как вы составляете цветочные композиции. Вот.

— С радостью! — я подбежала и плюхнулась за стол. — Принцесса, скажите, какие цветы вы любите больше всего?

Она немного подумала, глубоко вздохнула и начала говорить как на экзамене:

— Мне нравятся полевые. У монастыря не росли розы или другие цветы, которых полно во дворце. А в полях их так много, и я не смогу припомнить все… Знаю ромашку и клевер, алый полевой мак, но их там намного больше… Они мне нравятся до единого! За полем есть кедровый бор, и там такой успокаивающий запах хвои и древесной смолы… Родной с детства! — Вскоре она расслабилась и говорила, чуть прикрыва глаза, и казалось, на мгновение принцесса перенеслась прямо в свои воспоминания. — Пройдя бор и подобравшись к краю утеса… ты чувствуешь, как ветер приносит с собой легкий аромат морских волн.

А потом она подняла веки и посмотрела на меня своими красивыми черными глазами, немного напоминающими бусины. Мне было не по себе, что нам приходится разговаривать в вуалях, но основная задача была помочь Асами со шрамом. Прежде всего, следует завоевать ее доверие. Или даже подружиться с ней.

— Принцесса, позвольте снять вуаль. Я должна все записать, а голова у меня дырявая! В одно ухо влетело, в другое вылетело! А эта штука, пфу — подула я, приподняв лёгкую ткань. — Мешает.

— К-к-конечно, простите, что сразу не сказала! Это совершенно необязательно в моем дворце!

— Правда? Рори, ты слышишь? — спросила я с насмешкой в голосе, приподнимаясь, чтобы увидеть Рори, которая тихо как мышка сидела за спиной Асами. — Снимай уже эту тряпку с носа… Рори, никто тебя не тронет!

— Да, Рори, можешь снять… т-тряпку, — подтвердила Асами и слегка улыбнулась. — У меня во дворце не принято бить за провинности!

Рори и я сняли вуали, однако обстановка оставалась напряженной. Я откинулась в бок, опершись рукой об пол, чтобы увидеть Рори:

— Рори, ты не могла бы дать мне бумагу и кисть с чернилами?

Но служанка все сидела как вкопанная, и принцессе самой пришлось обернуться и повторить мою просьбу. Лишь тогда Рори встала и принесла набор для письма. Ну да, кто я такая, чтобы помогать мне?! Она наверно до сих пор в шоке от того, что никакая Касуми не служанка.

— Рори, может, присядешь с нами? Ей же можно? — спросила я, не отводя взгляда от принцессы.

— Да, Рори, присядь к нам. Так всем будет удобнее! — принцесса нежно обратилась к служанке.

— Отлично!

Я записала на листе бумаги все, что нужно, и помахала им, чтобы высушить чернила. По привычке оторвав кусочек с записями, спрятала его за пояс.

При виде того, что я сделала, Асами громко засмеялась и схватилась за голову.

— Это… это самая дорогая бумага во всей империи, даже я не позволяю себе ее рвать!

— Да? — удивилась я. — Тогда чтобы этот кусочек не пропал даром, запишу-ка я на нем запахи, которые любит Рори.

— Не стоит… — Рори пробормотала себе под нос и скромно присела за стол рядом с нами. Кажется, без вуали ей было совсем неловко.

— Да ладно тебе. Все девочки хотят быть красивыми и вкусно пахнуть! Так сказала одна моя знакомая. Это будет мой тебе подарок. Мы теперь подруги, не так ли? — Мои уста лукаво искривились. — А вы Принцесса не против?

— Нет, я очень даже за!

Мы сидели и смеялись, а я записывала «вкусные» запахи Рори. И все они были связаны с едой. Принцесса бросилась сама заваривать чай, а потом мы с ней покатились со смеху, когда Рори умоляла простить ее за то, что Асуми пришлось самой таскать чайник.

Не один раз Асуми порывалась снять вуаль, но что-то ее останавливало.

Но я была рада и тому, в глазах — таких же больших как у принца — начала проскальзывать искренняя улыбка.

Я достала записи и добавила пару срок, прикрываясь ладонью. Принцесса пыталась подглядеть, но бумажка быстро юркнула обратно за пояс.

Мы не заметили, как солнце стало заходить за горизонт, и могли еще долго просидеть за разговором, ухохатывалась над моими рассказами про Тору и потешаясь над неловкостью Рори. Та уж слишком яростно продолжала отыгрывать служанку и никак не могла расслабиться без своей вуали.

Хохоча мы выбежали из комнаты, совсем позабыв все приличия. Ни одна из нас не вспомнила про вуали.

А вот Дзирая, который встретил нас снаружи, помнил. И вид у него был такой, как будто он готов стереть нас с Рори в порошок.

Глава 8

Рори при виде Дзирая испустила вздох ужаса. Быстро прикрыла лицо руками и ретировалась обратно в комнату. Через несколько минут она вышла снова, уже с опущенной вуалью, и встала за спиной Асами, стыдливо опустив голову.

— Тебе тоже нужно ее надеть! — сказал Дзирая суровым тоном, обращаясь ко мне. Облачен он был в черные лакированные доспехи, напоминающие чешую дракона. Это он решил нас так напугать?

Я бросила на него гневный взгляд. Опять эта надменность и холод в глазах. Не понимаю, и как он мог быть другом Тамахомэ? Тот, в свою очередь, сиял от счастья, глядя на меня и на сестру. Его глаза мерцали как звезды на небе, а улыбка казалась такой искренней, что я не могла оторвать от него взгляд.

— К сожалению, он прав, — сказал принц. — Пока мы не покинем дворец, лучше вам оставаться в вуали, госпожа Касуми. Пойдемте, иначе придется задержаться на ночь. Хотя… если хотите, Асами приютит вас. У нее во дворце полно свободных комнат. Но Касуми… решайтесь быстрей, у нас появились неотложные дела.

И он помрачнел, обеспокоившись чем-то. Я едва заметила, что на его плечах тоже лежали тяжелые доспехи, отделанные золотом. Что-то случилось?

— Нет-нет! — воскликнула я. — Мне нужно домой, у меня много работы. Да и Иоси там с ума сходит! Прощайте. Мне было здорово, и я рада, что познакомилась с вами. Не со всеми, конечно… но думаю, вы поняли о ком я.

Покосившись на Дзирая, я наморщила нос.

Мы уже направились к выходу, как я развернулась и побежала обратно. Накинувшись на удивленных Рори и Асами, я заключила их в крепкие объятья.

— Спасибо, сегодня я обрела подруг! — сказав это, я отпустила обеих и побежала обратно.

Я так растрогалась, что пришлось даже опустить голову, чтобы никто не заметил подступающие слезы.

Мы молча шли по каменным дорогам дворца. Я чувствовала, что в воздухе витает напряжение. Ведь не зря даже жизнерадостный Тамахомэ был чем-то обеспокоен. Да и еще эти доспехи…

Выйдя за главные ворота, я увидела, что некогда пустующая площадь переполнена людьми. И необычными.

Там выстроились длинные шеренги мужчин и женщин, облаченных в точно такие же доспехи, в которые вырядился Дзирая, черные и пугающие как тень. Неподалеку на лошадях сидели монахи в длинных плащах. Их лица скрывали адзирогаса — бамбуковые шляпы, исписанные иероглифами, напоминающие знаки на стенах. Такие же надписи я заметила и на оружии отряда.

Вот причина, почему Тамахомэ так взволнован! В столицу проникли демоны!

А эти парни похоже были истребителями. Впервые их вижу с того момента, как я осела в городе.

— Дзирая, приведи пожалуйста коней, — попросил принц и повернулся ко мне. Он опять улыбался, но в глазах сквозило беспокойство.

— Что происходит? В городе демоны?! — я мотала головой из стороны в сторону, пытаясь понять кто куда бежит.

Воинов становилось все больше, к шеренгам пехоты присоединилась конница и десятки солдат с огромными псами.

— Все хорошо, — сказал Тамахомэ. — Наши отряды давно не были в бою, поэтому нужно посмотреть, не забыли ли с какой стороны держать копье.

— А зачем собаки?

— Гончие. Демоны очень быстрые, и псы нужны, чтобы не потерять след или завлечь врагов в капкан. Видишь ошейники с талисманами? Они отпугивают слабых демонов, и собаки могут загнать их в ловушку, где врага будут ждать вот эти ребята. — И Тамахомэ указал на отряд истребителей бок о бок с боевыми монахами.

Наконец Дзирая привел двух коней, одного передал принцу.

— Он отвезет тебя домой, — сказал Тамахомэ. — Дзирая! Я надеюсь, больше не услышу про твою грубость?

— Я тоже надеюсь, что он больше не услышит про твою гру… — Я не успела договорить, как меня подхватили на руки. Я закрыла глаза от страха, чувствуя, как мои ноги впустую барахтаются в воздухе. Меня посадили на лошадь!

— Нет! Нет! Я пойду пешком, только не верхом!

— Не ори! Хватит пугать бедное животное! — сказал Дзирая, забравшись на коня. Я оказалась в ловушке между Ледышкой и лошадиной шеей.

Дзирая потянулся к поводьям, и я схватила его за руки, не понимая, что будет дальше.

— Ты сама хочешь вести лошадь?

— Н-нет! Я не умею!

— Тогда отпусти меня и дай взять поводья!

Я отцепилась от него и схватилась за гриву. Сердце билось как сумасшедшее, конь раскачивался подо мной, но плечи Дзирая не давали упасть.

Не успела я попрощаться с Тамахомэ и даже повернуться в его сторону, как Ледышка развернул коня и направился к воротам.

Не в силах двинуть ни единым мускулом, чувствуя дыхание Дзирая на затылке, мои щеки вспыхнули. Он еще и прижался ко мне всем телом, гад!

— Ты чего дрожишь? — спросил Ледышка со смешинкой в голосе. — Ты боишься меня или лошадь?

— Я не боюсь ни тебя, ни лошади! Я просто не привыкла к такому способу передвижения! — взвизгнула я, почувствовав его руку на животе.

— Не ври, вижу же, что ты дрожишь. Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого. Отвезу тебя домой, как и обещал Иоси. — Он говорил куда мягче, прижимая меня к себе еще сильнее.

— Почему ты так груб со мной?!

— Потому, что ты демон знает что. Заставляешь меня смеяться и злиться одновременно. Заставляешь меня чувствовать то, чего я не хочу чувствовать! — произнес он, и коснулся губами моего уха. — Ты сбила меня с толку… Я совсем запутался и не знаю, как вести себя рядом с тобой!

— Касуми! — внезапно голос Тамахомэ окликнул меня, и натиск Ледышки словно ветром сдуло. — Дзирая остановись!

Принц догнал нас и протянул мне свернутый лист бумаги.

— Ты обронила!

Я взяла бумажку и быстро спрятала под пояс, едва не сгорая со стыда. Тамахомэ, наверное, видел, как выпали мои записи, и, что еще хуже, прочитал содержимое! Как же стыдно! Нельзя читать чужое! Мои щеки просто пылали. Вот и хорошо, если я больше не увижу принца!

Дзирая наклонился к гриве и пришпорил лошадь. Я схватилась за его запястья, чтобы не упасть. Ледышка молчал, но я чувствовала, как его сердце бьется в такт с моим! Неужели он влюбился?!

Мы выехали за ворота. Я немного привыкла к езде верхом, но рукам было очень холодно. С гор дул ледяной ветер, который нес с собой грозовые облака.

— Где ты живешь? — спросил Дзирая.

— Я сегодня останусь в своей лавке. Уже поздно и меня наверняка ждет Иоси.

— Хорошо, — сказал он, натягивая поводья, чтобы замедлить ход. — Держи.

И сунул их мне в руки, а сам стянул с себя черный плащ и накинул его мне на плечи. Неожиданная забота, но она была как никогда кстати: становилось все холодней. Я все уверенней держалась в седле, и когда Дзирая забрал поводья, я совсем обнаглела и уперлась спиной в грудь Ледышке. Он заерзал, словно сам почувствовав себя неловко.

— Дзирая, расскажи о себе, откуда ты? Как встретил принца? — Наше молчание уж слишком затянулось.

Прежде чем начать говорить, он еще немного помолчал, словно собираясь с мыслями.

— Я родился и вырос в далеких степях, вместе с кочевниками. Так уж вышло, что я был побочным сыном вождя, но меня всегда воспитывали как равного. Наши люди пасли стада, и в общем-то мы были счастливы, пока на нас не напал Одзёру Кёку.

— Кто такой Одзёру Кёку?

— Ты действительно ничего не знаешь о нем? Вот опять ты меня удивляешь! — хмыкнул он. — Это самый жестокий и алчный человек во всей империи, наместник Северной провинции, но ему этого было мало. Он начал войну против моего племени, чтобы захватить больше земель, и мы первыми попались на пути его армии. Кёку не щадил никого, ни женщин, ни детей. Выжили только единицы, среди которых и я. Император Хотохори еще был здоров, и когда он прибыл, чтобы остановить кровопролитие, подоспели сплотившиеся племена. Но их было слишком мало перед огромным войском императора, и если бы наши воины напали, их бы перебили всех до одного. Однако они решили заключить перемирие, и в качестве гарантии добрых намерений меня отдали императору как заложника. Но мне повезло и тут — Хотохори приехал со своим маленьким сыном. Так мы с Тамахомэ и познакомились. А Одзёру тогда удалось выйти сухим из воды, мерзавцу.

— Ужас! — воскликнула я. — Мне казалось, что это у меня детство не сахар.

— Слезай приехали! О себе расскажешь потом.

— Сама?! Тебя попросили меня отвезти, а не убить! — Я обернулась к нему и зарычала. — Снимай меня!

— Это будет не убийство, а несчастный случай! — ухмыльнулся Ледышка. — Давай сама, а то провоняла мне всю одежду.

Он слез с лошади, прислонился к стене моей торговой лавки и смотрел на меня в ожидании забавного представления.

Ну что ж, ладно!

Одной ногой я потянулась к стремени, но не смогла достать — его подогнали под этого наглого великана!

Тогда, вцепившись в седло обеими руками, я перекинула вторую ногу и решила спрыгнуть. Но, навалившись на спину лошади, с двумя болтающимися в воздухе ногами, я испугалась спускаться неизвестно куда, и какое-то время я пыталась то так, то эдак слезть на землю. С горем пополам все-таки вышло сползти по лошади и приземлиться на ноги.

Ах, как хорошо чувствовать под ногами твердую землю. Ни за какие коврижки больше не сяду на лошадь и в этот мерзкий в паланкин!

— Надеюсь я больше тебя не увижу! — я сняла его плащ и кинула в руки Ледышке. — Я ни разу не видела такихбесчувственных людей как ты! Кто воспитывал тебя? Дикие звери?

Я стояла и ждала его извинений, однако и сама страшно пожалела о том, что сказала. Как я могла? Он ведь только что поведал мне о своей жизни.

Дзирая бросил плащ на землю и решительным шагом направился ко мне. Я зажмурилась, не зная, что ждать от него после моей встречной грубости. Но Ледышка прошел мимо и сел на коня.

И тут хлынул дождь. Тяжелые капли придали мне еще больше чувства вины, но я смолчала.

— Возможно нам еще придется встретиться, — проронил Дзирая, развернулся, пришпорил коня и умчался прочь.

От его слов мне стало еще холодней.

Я подняла плащ и дернула дверь лавки, она оказалась заперта. Попав внутрь со двора, мне удалось выдохнуть и привести себя в чувство. Иоси нигде не было, и видимо придется идти искать мальчика.

Однако, открыв дверь наружу, я нашла его на пороге. Запыхавшегося и грязного. Дождь лил как из ведра.

— Касуми-и-и! — Он обнял меня и расплакался.

Я присела на пол, заключила мальчика в объятия, и мы оба взвыли в голос. Иоси так устал, что быстро уснул на моих руках. Пришлось аккуратно отнести его на подушки за прилавком и укрыть одеялом. Без сил я села за стол и упала на столешницу.

Чай! Мне нужен чай! Я пошла к прилавку в поисках банки с травами и наткнулась на стопку бумаг. Сверху лежал лист, на котором красными чернилами значилось «Важно! Тушь для госпожи Юкиджи!».

Черт! Я должна завтра утром отнести в Рубиновый дворец тушь!

Рубиновый дворец — самый большой дом утех в столице, с самыми красивыми женщинами среди всех провинций, и меня обязали выполнить этот заказ. Важнее его не было за все время работы в столице.

И мне его не выполнить без ингредиентов из повозки!

Идти в такой ливень я не решилась и переждала пару часов, пока он не ослаб, вдоволь напившись горячего чая. До последнего я откладывала выход, страшно опасаясь демонов, которые и вправду могли напасть на город. Словам Тамахомэ я не поверила ни на сен. Слишком он был взволнован для простых учений.

Но сидеть тут до утра никак нельзя. Придется рискнуть, иначе меня ждут большие неприятности! Набравшись храбрости, я набросила плащ Ледышки и толкнула дверь наружу. Пожалуй оставлю плащ себе, ну не пропадать же добру? Сам бросил мне его под ноги, а мне пригодится. В его плаще как-то спокойнее.

На улице было темно, но тьма пугала меня куда меньше, тех кто мог скрываться в ней. Даже мелкий дождик да грязь под ногами казались ерундой по сравнению с демонами, но я упрямо продолжала шагать вперед. По мере того, как я отдалялась от города и подходила к лесу, грязища становилась только жирнее.

С трудом преодолев размытую дорогу, я еле нашла свою тропу. Стихия еще и повалила пару деревьев, заставив меня сбить ноги по бездорожью.

Еще чуть-чуть пройти вдоль реки по узкой тропе, которая местами проходила прямо над обрывом, и я увижу родную повозку! Вот и река поднялась из-за проливного дождя.

У самого берега я заметила кое-что заставившее меня остановиться и задрожать еще пуще.

Посреди кучу веток, которых прибило к мели, лежало нечто напоминающее человека. Он едва держался за сук, и вот-вот мог упасть в воду.

Сама не своя от страха и едва понимая, что творю, я осторожно спустилась по откосу, едва не поскользнувшись на размякшей глине. Войдя в холодную воду по колено, я с замиранием сердца осознала, что глаза меня не обманывают.

Это и был человек, мужчина. И он лежал неподвижно. Меня охватил ужас при одной мысли, что в ночном лесу я натолкнулась на мертвое тело.

Глава 9

Схватив длинную ветку, я осторожно ткнула незнакомца в бок. Он никак не отреагировал. Его хлипкий плот рассыпался на части от бушующих волн, уносящих обломки прочь.

Собравшись с духом, я склонилась над телом. Живой?

Дышит! Я почувствовала теплое дыхание, поднеся пальцы к его носу. Но радость сменилась тревогой — если не помогу, он умрет!

Не могу же я бросить его! К утру река выйдет из берегов, и его тело точно унесет потоком. Да и как можно оставить человека в смертельной опасности? Дождь даже не думал утихать.

Преодолев страх, цепляясь за скользкие ветки, я изо всех сил попыталась приподнять тело.

— Очнитесь! Я не смогу вас поднять! — крикнула я, одновременно пытаясь удержаться на ногах и привести его в чувство.

Наконец он пришел в себя. Повернув голову, незнакомец закашлялся, выплевывая воду.

— Вставайте, я помогу вам отсюда выбраться!

Опираясь на меня, он поднялся и сделал несколько шагов, но начал терять равновесие. Я подхватила его, и мы двинулись к тропинке.

Вести незнакомца домой крайне опасно и против правил Тору. Но не могла же я оставить его умирать здесь? А тащить его в город невозможно.

Мужчина вел себя странно, как будто никак не мог очнуться от кошмара. Он беспрестанно отбивался от чего-то невидимого, уклоняясь от ударов, падая и снова поднимаясь. Снова и снова он сражался с «призраками», что ужасно пугало меня. Казалось, он блуждает во мраке, и лишь мой голос, как маяк в ночи, помогал ему сориентироваться.

С огромным трудом мне удалось довести его до телеги. На пороге незнакомец совсем обессилел. С трудом, но я смогла затащить его внутрь, прежде чем он рухнул без чувств.

Уложив мужчину у очага, я разожгла огонь. При свете пламени стало видно, что его одежда была не только в грязи — руки и лицо покрывала кровь. Я наклонилась, чтобы послушать сердце. Едва я коснувшись ухом груди незнакомца, как раздался болезненный стон.

— П-простите, но мне нужно снять вашу одежду и осмотреть раны, — прошептала я, развязывая ему пояс. — Возможно, вы серьезно ранены.

Я сняла изорванную, мокрую одежду и увидела множество свежих ран. И едва ли они остались от коряг и речных камней, их явно оставило оружие. Я содрогнулась — а если он разбойник или убийца?! Но, взяв себя в руки, я прогнала эти мысли.

Приподняв голову незнакомца, чтобы подложить подушку, я заметила на шее железный ошейник и сразу вспомнила рабов, которые перевозили купцы, постоянные гости Мамочкиного борделя.

Но если те ошейники покрывала ржавчина, этот сиял как серебро. По всей его поверхности были выгравированы знаки и надписи на незнакомом мне языке. Они больше походили на детские каракули.

Пришлось несколько раз греть воду, чтобы отмыть незнакомца. Помимо свежих порезов, кожу «украшали» старые шрамы и следы от веревок на руках и ногах.

Вытирая его насухо, я не могла перестать гадать, кто он? И кто мог так его изувечить? Пришлось гнать от себя эти мысли, но они снова возвращались.

А он был красив. Широкие плечи, плавные линии ключиц, едва вздымающаяся грудь, с которой стекали капли, растекаясь по животу в свете огня… Он вздрагивал и покрывался мурашками от каждого прикосновения, а капли на ней переливались, как россыпь кристаллов.

Именно так я представляла себе прекрасных богов, о которых читала в книгах. Я ловила себя на том, что стоит мне глянуть на его лицо, как улыбка сама появляется на моем лице.

Перестав витать в облаках, я еще раз осмотрела его — серьезных ран нет, но те, что были еще кровоточили, и мне не удалось наложить повязки с заживляющими травами. Бинты сразу окрашивались алым, и их приходилось менять. Оставалось надеяться, что кости и внутренние органы целы.

Я откинула его длинные, черные волосы назад и увидела кровь, вытекающую из-под ошейника. Собравшись с силами, я перевернула незнакомца на бок, упираясь ногами в стенку телеги. Вместо замка эту штуковину скрепляла обычная веревка, пропитанная чем-то вонючим до рези в глазах. Развязав узел, я сняла ошейник, а веревку бросила в огонь.

С обратной стороны это «украшение» пестрело иглами, раны от которых покрывали всю шею незнакомца. Стоило мне убрать ошейник, как он вздохнул с видимым облегчением.

Уложив его поудобнее, я вышла набрать новые ведра. Заодно выплеснула дождевую воду, которая набралась в тазу под дырявой крышей.

Тьма уже рассеивалась, близился рассвет. Бушевавший всю ночь дождь прекратился. В лесу было тихо, слышался плеск капель, падающих с мокрых крон. Птицы пробуждались.

Я понимала опасность спать под одной крышей с незнакомцем, но у меня совсем не осталось сил, веки налились свинцовой тяжестью. Еще требовалось перевязать раны, прежде чем я смогу ненадолго задремать.

Немного подышав утренним воздухом, я вернулась к раненому. И тут же меня схватили за горло длинными пальцами и прижали к стене.

Ведро покатилось по полу, расплескивая воду в огонь. Клубы дыма поднялись к потолку.

От боли я вся сжалась и зажмурилась, наружу рвался стон, но звук утонул на полпути. Пальцы давили на горло все сильнее.

— Кто ты такая? — прорычал незнакомец на ухо, слегка всколыхнув мои волосы.

Я приоткрыла глаза — передо мной было лицо, чья божественная красота еще недавно поразила меня. Но теперь оно напоминало морду свирепого хищника, все еще прекрасного, но крайне смертоносного.

Пепельно-белые глаза глядели так, будто он готовится вцепиться в меня своими белоснежными клыками.

Я не могла вымолвить ни слова, судорожно хватаясь за его стальные запястья с твердыми, словно камень, венами.

Все попытки оказались тщетны. Лицо незнакомца расплывалось, я услышала тихий звон в ушах, нарастающий с каждой секундой. Поняв, что сил бороться больше нет, я разжала пальцы. Сознание покинуло меня.

Когда я очнулась, он стоял надо мной, брезгливо разглядывая мое беспомощное тело.

Развернувшись, незнакомец отошел к очагу. Я с трудом приподнялась и отползла в угол, упираясь ногами в скользкий пол и оставляя за собой разводы сажи.

— Почему? За что?! — выкрикнула я сквозь слезы. Как он мог так отплатить мне?

— За глупость… Удивительно, что ты вообще дожила до своих лет. Рано или поздно ты умрешь, как и все жалкие смертные. Но для тебя этот момент наступит очень скоро!

— Даже если так, именно жалкий смертный спас вас! Это вы умирали у реки, а не я! — дрожащим голосом возразила я.

Теперь я поняла — передо мной не человек, а демон. Глупая! Стоило промолчать, умолять о пощаде…

— Женщина… Еще хуже, чем человек! Женская порода отвратительна мне куда больше мужской. Слабые, беспомощные создания! Без заботы мужчин вам и дня не прожить. Придется убить тебя, чтобы скрыть позор!

— Уходите… Если я вам так омерзительна, пожалуйста, оставьте меня в покое! — едва смогла вымолвить я.

Голова кружилась, я задыхалась и чувствовала, что вот-вот потеряю сознание.

Демон схватил меня за платье и приподнял над полом. Свободной рукой он сжал мои волосы, запрокинул голову и обнажил шею.

Я ощутила его дыхание на коже, а он вдыхал мой запах, медленно поднимаясь к уху. Меня словно сковало льдом, и я смиренно ожидала смерти.

— Хм… этот запах, твое лицо… Ты похожа на человека, которого я знал… Живи! Но если я еще раз тебя увижу, то освобожу бессмертную душу из плена этого жалкого тела.

Демон швырнул меня обратно в угол, выбил дверь вместе с частью стены и выпрыгнул наружу.

Я смотрела вслед его удаляющемуся силуэту. Прохлада хлынула внутрь, и я жадно вдохнула полные легкие. Наконец незнакомец исчез, словно растворившись в воздухе. Вдоволь надышавшись, я прикрыла глаза и сразу же потеряла сознание.

Глава 10

Когда я пришла в себя, уже смеркалось. Холодный ветер свободно гулял по телеге, проникая в дыру в потолке.

Едва усевшись на месте, я прижала колени к груди. Сложно было поверить, что мне удалось выжить.

Когда демон выбил дверь, а вместе с ней и половину стены, телегу перекосило и треснула крыша. Острые доски свисали вниз, словно копья.

С горя и отчаяния я начала рыдать. Эта телега долгие годы была для меня единственным домом, полным воспоминаниями о Тору.

Ничего не оставалось как встать и начать собирать вещи, которые не испортились. Таковых мне попалось немного: травы, настойки и несколько бутылок. К счастью, и мешки с тушью для госпожи Юкиджи не пострадали. Я взвалила их на себя и вышла из телеги, напоследок поклонившись в знак уважения.

Теперь придется жить в торговой лавке вместе с Иоси. Он будет вне себя от счастья.

К часу крысы[1] я добралась до нового дома. Внутри горел свет, а значит, Иоси полночничает.

— Касуми! — воскликнул Иоси, когда я зашла в лавку. На пол рухнула куча тряпок, которые он тащил куда-то, и мальчик бросился обнимать свою хозяйку. — Где ты была весь день? Я думал тебя опять похитил Дзирая!

— Я спала, очень крепко спала, прости, — покачала я головой. — Но… мне все равно надо поспать! Пошли, завтра рано вставать. Еще придется вымаливать прощение у госпожи Юкиджи.

— Хм… — задумался Иоси. — Просто сделай ей скидку. А может… она тогда станет нашим постоянным покупателем?

— Иоси, ты определенно должен обучаться грамоте, из тебя выйдет толк. Кстати… Я теперь буду жить здесь. Нам придется потесниться, пока я не куплю дом.

— Касуми, я стану воином! Я обучусь боевым искусствам, и ты всегда будешь в безопасности рядом со мной.

Мы улеглись на подушках и заснули, держась за руки. Последние слова Иоси подарили немного развеселили меня, и я даже смогла позабыть о встрече с демоном. Я уснула с улыбкой. Хорошо, что рядом есть мой маленький босоногий защитник, который искренне любит свою Касуми.

Проснулась я от аромата свежей выпечки. Иоси загодя сбегал в лавку пекаря и принес наивкуснейшие персиковые пирожные, которые господин Хин выпекал полночи, торопясь к утреннему наплыву клиентов.

— Иоси, скажи, тебе что-то от меня нужно, верно? — спросила я, подозрительно поглядывая на хитрого мальчугана. — Не просто же так ты бегал не свет не заря на другой конец города?

— Нет. Просто решил кое-что проверить!

— Да? И что же?

— Ну а ты видела себя? Явилась грязная, взлохмаченная… Может, тебя вчера похоронили, а ты выкопалась из могилы, чтобы меня съесть. Вот я и решил проверить… Говорят, мертвецы не едят персиковые пирожные.

— Ладно, давай проверим! — зевнув, согласилась я, и, не вставая с футона, подползла к столу, где лежали еще теплые пирожные.

— Эй, не ешь как животное, подавишься! Запивай чаем! — воскликнул он при виде того, как я жадно жую пирожные. — Я вчера убирал, между прочим, а ты уже накрошила!

И тут я вспомнила про очень важную вещь и, едва не выплюнув кусок наружу, спросила:

— Иоси, вчера не приходил Дзирая? — и запихнула еще один кусок в рот.

— Да, приходил, но я его отшил. Сказал, ты уехала в другой город и не вернешься. Он был так зол, что чуть не сжег лавку.

— А если серьезно?!

— Нет! И сегодня не придет. Знаешь, оказывается он командир отряда. Того самого, что демонов убивает. И всю ночь слонялись по горам в поисках одного из них. А ты что, влюбилась что ли?

— Нет! Фу! Он сам не лучше демона!

Допив чашку, я нехотя поднялась.

— Ладно мне пора. Сегодня пойду к госпоже Юкиджи, а тебе напишу список покупок. Нужно побыстрее отделаться от Дзирая и вернуться к обычной жизни. Закрывай лавку и не теряй время даром.

Я привела себя в порядок, но совсем забыла о том, что от одежды остались только испорченные тряпки. Рубаха и штаны в саже и грязи, пропитаны запахом дыма и травяных настоев, в которых я вчера чуть ли не купалась. Пришлось дать Иоси несколько монет и наказать купить обновку.

Пока его не было, я составила список ингредиентов для масла принцессе. Тут и Иоси вернулся. Как-то он долго.

Мальчик вбежал в лавку сломя голову и пригнулся, одной рукой придерживая колено.

— Касуми! Только не ори, — пытаясь отдышаться, произнес Иоси и протянул мне тряпичный мешок.

Схватив обновку, я скрылась за ширмой. Из мешка показалось скромное, но прочное светло-бежевое платье из хлопка. Из украшений — единственная атласная лента кремового цвета. Ее нужно было завязывать сзади и затягивать под грудью.

Переодевшись, я предстала перед Иосе в новом облике.

— Ну как тебе? — спросила я, сделав несколько танцевальных движений.

— Платье или ты?

В Иоси полетела подушка. Получив по голове, он шлепнулся на пол и высунул язык.

— Касуми, от твоей красоты мужчины теряют сознание!

— Очень смешно… Вставай! Вот список. Купишь все без исключения, сдачу принесешь. А я пошла.

Перед тем как скрыться за дверью, я повернулась еще раз взглянуть на своего героя, который совсем недавно научился читать и, прищурившись, пытался разобрать мои каракули.

— Иоси спасибо! — сказала я на прощание и выбежала наружу.

— Иди уже, опять опоздаешь! — прорычал Иоси мне вслед.

На улице стояла солнечная погода, лужи еще не успели высохнуть, и я прыгала по камням, пытаясь держать подол платья и не шлепнуться наземь с двумя мешками, полными тушью.

Наконец добравшись до Рубинового дворца, вокруг которого, как обычно, толпился народ, я вбежала по лестнице к главному входу. За дверью меня встретил перепуганный мужчина.

— Ч-что вам здесь надо?! — пискнул он еле слышно. — Мы сегодня не работаем… госпожа Юкиджи приказала никого не впускать. Уходите! — и принялся выталкивать меня вон.

Двери закрылись передо мной, и я еще долго стояла и таращилась на них, сжимая два тяжеленных мешка.

И как попасть в Рубиновый дворец? В прошлый раз меня провели через дверь возле кухни. Нужно только обойти здание с другой стороны, и так пройти во внутренний двор.

Вход на кухню стоял нараспашку, даже охраны не было, что странно. Обычно в час Дракона здесь толкается много поварих, которые готовятся к приему гостей, однако внутри никого. Во дворе тоже.

Тихонько я прошмыгнула за порог кухни, пересекла дворик и поднялась к кабинету госпожи Юкиджи. По пути мне не попалась ни одной живой души. Ни посетителя, ни слуги, ни гейши.

«Касуми, что ты делаешь? Иди домой! Тушь можно продать и потом. Здесь явно что-то не так…» — внутренний голос пытался вразумить меня, но кто бы его послушал?

Глава 11

Я поднялась на верхний этаж дворца. Оставалось пройти длинный коридор, который оканчивался резной дверью в покои госпожи Юкиджи. Из комнаты неподалеку я услышала приглушенные голоса — значит, люди здесь все-таки есть.

Прошмыгнув мимо, я тихонько постучалась к госпоже Юкиджи и затаила дыхание в ожидании, оглянувшись — вдруг кто-то выйдет в коридор. Но за спиной царила тишина.

Тут дверь распахнулась, и госпожа Юкиджи, схватив меня за руку, втянула внутрь. Дверь мигом захлопнулась за мной.

— Что ты здесь делаешь, дурёха?! — прошипела она сердито.

— Прошу прощения, госпожа… — ответила я шепотом, совершенно не понимая, в чём дело. — Я не смогла вчера принести вам тушь, но сегодня исправилась. Здесь всё, о чём вы просили. И я сделаю вам скидку. Только возьмите, пожалуйста… Такого больше никогда не повторится!

Госпожа Юкиджи осторожно выглянула в приоткрытую дверь, — не идёт ли кто? А потом направилась к резному столу у окна. Ей было не больше тридцати лет — красивая, ухоженная женщина. Она всегда носила дорогие зеленые платья. Во всём Рубиновом дворце госпожа Юкиджи выделялась точно драгоценный изумруд.

Она подозвала меня к себе и, открыв резную шкатулку, достала несколько туго набитых кошельков. Столько денег я могла заработать разве что за целый месяц напряженного труда!

— Возьми это и будь осторожна… Тихо, слышишь меня? Очень тихо уходи отсюда.

— Спасибо, госпожа, я всё поняла. Уйду неслышно, как мышка…

Поклонившись, я спрятала мешочки с монетами в складки платья и вышла в коридор, стараясь ступать бесшумно.

«Наверное, у госпожи сегодня очень важные гости, если она ведёт себя так странно, — подумала я. — Может быть, кто-то из наместников инкогнито посещает дом утех…»

Проходя мимо единственной комнаты, из которой доносились голоса и смех, я затаила дыхание.

Оставалось совсем немного — всего пара шагов до лестницы к выходу. Но в этот момент за спиной скрипнула дверь, и в коридор ворвалась музыка и грохот веселья. Кто-то вышел, и дверь за ним захлопнулась. Нас разделяло не более пяти шагов, и тут чья-то рука обвила мою талию. Резкий порыв ветра всколыхнул мои волосы и подол платья.

Я попыталась обернуться, чтобы рассмотреть незнакомца, но густые черные пряди закрыли лицо. Он стоял прямо за моей спиной, а я не могла разглядеть его черты.

Я сама не поняла, как очутилась внутри комнаты, будто по волшебству переместившись за порог. Резкий рывок, и чужая рука ещё крепче стиснула мою талию.

Первым, что мне попалось на глаза, было большое зеркало в пол, где я смогла разглядеть таинственного незнакомца, который оказался тем самым демоном, которого я позавчера спасла от гибели.

И вот он снова смотрел на меня своим хищным, голодным взглядом.

— Интересно, чем ты так провинилась перед судьбой, что она упорно толкает тебя в объятия смерти? — пророкотал демон. — Я учуял твой запах, едва ты переступила порог Рубинового дворца… Твоя кожа насквозь пропитана ароматом целебных трав.

Наконец демон выпустил меня из объятий. Я тут же отпрянула к стене и молча принялась ждать своей участи.

— Даже и не попросишь отпустить тебя? — с любопытством сказал демон. — И не попытаешься сбежать?

Он сделал несколько шагов в сторону, освобождая выход в коридор. Я молча следила за каждым его движением.

— Какой смысл бежать, если знаешь, что тебя всё равно догонят? — произнесла я. — Лучше смотреть в глаза опасности, чем получить удар в спину.

— Тогда смотри внимательно. Сейчас я освобожу тебя от этой жалкой оболочки. Возможно, переродившись, ты будешь достойна лучшей жизни!

Прежде чем сделать шаг ко мне, он откинул за спину длинные черные волосы, обнажив аристократически правильные черты. Его кожа напоминала фарфор — белоснежная, чуть светящаяся в лучах солнца, лившихся из окна.

Демон подошел вплотную, аккуратно заправил мне за ухо выбившуюся прядь и обхватил ладонями мое лицо. Его глаза были светло-серого цвета как густой утренний туман. Заглянув в них, я почувствовала, что обречена блуждать в этой бездонной пучине вечно без надежды выбраться.

Но вот его рука плавно скользнула к шее и сжалась, перекрывая воздух. И в этот момент лик безжалостного демона вдруг изменился. Исчезла ненависть, пылающий взор погас. На их месте появилась маска печали и скорби.

— Т-ты пробуждаешь во мне злобу! Я чувствую, будто она стоит передо мной. Но это невозможно… — процедил демон, сдвинув брови, и уставился на меня. В его взгляде надежда сменялась отчаянием, гнев тоскою.

Казалось, он боролся сам с собой.

И пока еще было возможно держать глаза открытыми, я улыбнулась ему. При виде этой улыбки хватка демона ослабла. Он совсем убрал руку.

Я закашлялась и сползла по стенке на пол. Но потом все равно принялась заливисто хохотать, одновременно пытаясь прокашляться.

— Что тебя так рассмешило? — хмуро бросил демон.

— Мне… жаль тебя… демон! — ответила я, пытаясь побороть кашель. — Ты бессмертен… И презираешь людей. Однако… обречен жить в их мире! Бесчувственный, проклятый богами убийца без души… Лучше прожить одну жалкую человеческую жизнь, чем тысячи лет влачить существование, так и не познав любви.

Я ожидала, что после моих слов демон накинется на меня, и всё наконец закончится. Но вместо этого он отвернулся к окну, а затем расхохотался.

— Ты всего лишь жалкая смертная. Но ты только что дала мне ответ на вопрос, который мучил меня тысячелетиями, мешая достичь цели, — сказал он, отошёл подальше и сложил руки за спиной. — Вставай и убирайся отсюда… Быстрее!

Я метнулась к двери и выбежала в коридор. Спотыкаясь и едва переводя дыхание, я неслась вниз по лестнице так быстро, как только могла. Выскочив на улицу, я слилась с потоком людей.

Внезапно поднялся дикий ветрище, и меня повело обратно к дворцу. Тело, одежда и волосы потащили меня назад, как если бы я попала в рыболовные сети.

Подняв глаза, на балконе я увидела мужчину, одетого в шелковое кимоно. Если бы не порывистый ветер, раздувавший складки одежды, я бы и не разглядела его на фоне алых стен Рубинового дворца. Он стоял абсолютно неподвижно, вглядываясь в толпу.

Не успела я испугаться, как все закончилось. Ветер утих так же внезапно, как и поднялся. Убрав с лица растрепавшиеся пряди, я еще раз взглянула на балкон — мужчина исчез.

Не теряя ни секунды, я ринулась прочь, стараясь как можно скорее скрыться из виду.

Постоянно чувствуя на себе пристальный взгляд, я бежала по переулкам, пытаясь сократить дорогу к лавке. Мне хотелось поскорее запереть за собой дверь и отгородиться от этого странного и пугающего мира.

Глава 12

Я ворвалась в лавку, тяжело дыша. Ноги подкашивались от пережитого ужаса. Я резко захлопнула дверь и привалилась к ней спиной, пытаясь успокоить колотящееся сердце.

— И-иоси… — выдохнула я дрожащим голосом. — Нам нужно срочно уходить о-отсюда. М-менять лавку, а лучше город! Если подобное повторится… не уверена, что смогу выдержать…

Иоси тут же поднял голову от книги, которую читал, сидя у окна. Его лицо дрогнуло, он вскочил на ноги и с обеспокоенным видом подбежал ко мне.

— Что случилось? Дзирая вернулся?!

Я покачала головой, чувствуя укол вины из-за того, что скрывала от него свое ночное приключение.

Мы сели за старый деревянный стол посреди комнаты, и я начала рассказ:

— Прости, что не говорила раньше… не хотела, чтобы ты волновался. Но позавчера я наткнулась в лесу на раненого демона… не кричи! — остановила я открывшего рот Иоси. — Я не знала, что он демон! Решила помочь… И это чуть не стоило мне жизни! Только очнувшись, он бросился на меня будто в приступе безумия. А затем разнес в щепки телегу. А сегодня я столкнулась с ним вновь… едва ушла живой, он чуть не задушил меня!

С этими словами я откинула волосы с плеч, обнажив шею.

Иоси ахнул при виде синяков от пальцев демона, и его маленькие ладони ударили по столу с такой силой, что в воздухе заколыхались пылинки.

— Нам нужно что-то предпринять!

— Т-ты чего? Куда собрался?

— Пойдём скорее к стражникам! Пусть вызовут этих бездарных охотников на демонов, раз уж те не справляются со своими обязанностями!

— Ты рехнулся? Нас и слушать не станут. Да и выдавать госпожу Юкиджи я не намерена.

— А может она тоже демон! Ты не думала, что уж слишком она красивая, а как она двигается! Как тонкий тростник на ветру, а смех такой манящий… не как вопль раненой кобылы!

— Как у меня что ли?!

— Хорошо, что ты это и сама понимаешь, — усмехнулся Иоси. — А так бы опять влепила мне затрещину!

— Нет… не демон она, а просто красивая женщина! Если меня нарядить и научить, я также ходить буду и ржать маняще! Так что дождемся Дзирая, ему все и расскажем.

— Ага, как же, сможет она… — пробубнил Иоси, и получил долгожданную оплеуху.

Потирая затылок, Иоси пошел за прилавок и принес два мешка с покупками и положил возле меня.

— На вот, делами лучше займись, — произнес он, выпятив губу. — А я пойду куплю рис, нет… курицу, а ты мне ее приготовишь! Тогда может и прощу тебя за побои!

Как только Иоси удалился, я принялась за создание ароматических масел для Рори и принцессы.

Сначала я занялась маслом Рори. У меня были все ингредиенты, которые она упоминала. Нужно лишь смешать их в правильной пропорции. Я аккуратно отмерила эссенции персика, лимона, черники, имбиря, корицы и едва уловимой нотки зеленого чая. Получился яркий, сладковатый аромат — вполне подходящий для жизнерадостной Рори.

Работа немного отвлекла меня от тревожных мыслей. До вечера еще оставалось немного времени, и я решила сразу заняться маслом для принцессы.

Я аккуратно разложила перед собой любимые полевые цветы, древесные эссенции, хвойные шишки, сосновую смолу и морскую соль — все то, что, на мой взгляд, отражало характер её высочества. Когда основа была готова, мне казалось, что не хватает легкой нотки. Но какой?

На улице совсем стемнело, и я так увлеклась работой, что не заметила возвращения Иоси. Очнувшись, я увидела его спящим у стола, где стояло блюдо с остывшей курицей. Похоже, Иоси постарался на славу, приготовив ее сам. Решил извиниться за дерзости?

Однако, как обычно, самые вкусные части — крылышки и бедрышки — уже исчезли. Осталась лишь несчастная грудка да обглоданный остов. Я с нежностью посмотрела на спящего Иоси и принялась отщипывать холодное мясо, одновременно листая старую детскую книжку с яркими картинками, по которой Иоси учился читать.

Читая о демонах и богах, я совершенно потеряла счет времени. Отвлеклась я лишь, когда за окном раздался крик стражника, возвестившего о наступлении ночи.

Пора спать. Завтра, быть может, передам, наконец, принцу готовое масло и получу щедрое вознаграждение. А там, глядишь, хватит и на уютный домик, и на то, чтобы уехать отсюда подальше…

Я разложила татами и перенесла на него растянувшегося звездой Иоси. Сама же, затушив свечи, тоже улеглась на подушки. Сон накрыл меня мгновенно, унеся в царство грез.

Но ненадолго. Вскоре я ощутила на себе пристальный взгляд и очнулась. Кто-то склонился надо мной, коснувшись лица волосами. Я услышала глубокий вздох, и некто с жадностью принялся втягивать мой запах.

— Нашел… — прошептал незнакомый хриплый голос, и мороз пробежал по моей коже. Как же мерзко он звучал.

Я хотела закричать, но незваный гость зажал мне рот ладонью. Тогда я попыталась отползти, но не смогла пошевелить онемевшими от страха конечностями. Мало-помалу глаза привыкли к темноте, и я рассмотрела белоснежную улыбку, а затем и самого незнакомца.

Он был красив — высокий лоб, правильные черты лица, густые тёмные брови. Однако его портила безумная усмешка с длинными клыки. Горящий, полный азарта взгляд хищника застыл на мне, пронзая насквозь. Холодный, тихий смех незнакомца устрашал…

В следующий миг он подхватил меня и поднялся с пола. Едва обретя власть над телом, я попыталась вырваться и задергалась в его мощных руках. Но незнакомец лишь расхохотался и принялся щекотать меня своими крепкими пальцами.

— Отпусти её! — проснувшийся Иоси кинулся на спину незнакомцу, колотя его кулаками и хватая за волосы.

Тот даже не шелохнулся, страшно забавляясь происходящим.

Не обращая внимание на наши отчаянные попытки справиться с ним, незнакомец направился к выходу.

Мы с Иоси продолжали бороться…

— Достали! — проревел незнакомец и, сжав меня в медвежьих объятиях так, что я едва могла вздохнуть, одной рукой схватил Иоси за шкирку и отшвырнул прочь.

Раздался грохот, треск ломающегося дерева и звон разбивающейся посуды.

— Иоси! — прохрипела я в ужасе.

Оттолкнувшись от земли, мощным прыжком монстр взмыл на крышу соседнего дома, унося меня с собой. Там он слегка ослабил хватку, и я смогла встать на ноги, однако его рука по-прежнему держала мою талию.

Луна показалась из-за туч, и в ее свете я рассмотрела лицо.

— Демон! — завопила я.

— Тссс… Не кричи! Я же не кричу: «Че-ло-век!» — прошипел он в ответ и зашелся издевательским смехом.

— Отпусти… Моему другу нужна помощь…

— Ни за что! Мне любопытно, почему Кагецуя пощадил тебя, и куда он подевался после вашей встречи. И ты мне об этом расскажешь… А пока — спи, птичка!

Демон сжал пальцы на моей шее. Темнота сгустилась, и я провалилась в забытье…

Глава 13

Сквозь дремоту я услышала щебетание птиц. Кожу нежно ласкали солнечные лучи и прохладный ветерок. Приоткрыв глаза, я тут же зажмурилась от яркого света.

Резко подскочив, я огляделась в растерянности. Где это я? Вокруг высились каменные своды, из трещин били ключи. Ручей струился к выходу, откуда выглядывало солнце.

В памяти всплывали страшные картины ночного нападения. Бедный Иоси! А потом демон… сжимающие горло пальцы… темнота… Как я здесь очутилась? Что произошло?

Не раздумывая, я бросилась бежать из пещеры. Мне нужно как можно скорее выбраться отсюда и разыскать Иоси!

— Стой! Глупый-глупый птенчик, ты же не умеешь летать!

Меня резко дернули за платье, прихватив волосы железной хваткой, за мгновение до того, как я едва не сорвалась в пропасть. Запаниковав, я сделала шаг назад. Этот голос… Значит, кошмар продолжается!

Я отпрянула, стараясь вырваться, но монстр не отпускал. В конце концов, я уперлась спиной ему в грудь. Тогда демон потащил меня обратно в пещеру и толкнул к холодной сырой стене.

— Здесь тебе будет безопасней. Полетать ещё успеешь, — прорычал он. — А сейчас лучше утоли моё л-любопытство! Оно п-п-просто с-сводит меня с ума!

Демон возбуждённо жестикулировал, расхаживая туда-сюда по гроту. Я же лихорадочно соображала, как выбраться живой и невредимой.

Когда демон, наконец, остановился рядом, я смогла как следует разглядеть похитителя. Длинный извилистый шрам, рассекающий густую черную бровь надвое. Смеющиеся узкие глаза, тонкие губы, искривленные в усмешке. Волосы собраны в высокий хвост, длинные пряди спадали ниже плеч. Чёрное кимоно украшали алые нити с узором из кленовых листьев.

— Чего вам всем от меня надо?! — не выдержала я. — Задавай свои вопросы и отпусти!

— Какая смелая! — рассмеялся демон. — Видишь ли, мой друг, Кагецуя… он не любит людей. И мне очень любопытно, как так вышло, что после встречи с ним ты осталась жива и невредима? А ещё после разговора с тобой он внезапно исчез, даже не предупредив меня. Так что же ты ему такое пропела, птичка?

— Он хотел меня убить, — сдавленно пролепетала я. — Но не стал, когда я сказала, что мне его жаль. Что он проклят бессмертием в мире ненавистных людей. Но Кагецуя лишь рассмеялся и ответил, что нашел долгожданный ответ. Вот и все, клянусь! Могу я идти?

Но демон приблизился вплотную, настойчиво тыча пальцем мне в лоб:

— Думай, птичка! Вспоминай точные слова!

Его лицо расплылось в безумной улыбке, а глаза совсем исчезли. Я в отчаянии выкрикнула:

— Я назвала это проклятьем — вечно жить среди ненавистных людей за злодеяния, что он совершил!

— Глупый птенчик! — взревел монстр и швырнул меня на пол. — Ты даже не представляешь, что натворила! Нет, ты не можешь этого понять, мерзкая тварь!

Он возбуждённо метался по пещере, то и дело поглядывая на меня с неистовой злобой. Я же испуганно жалась к сырой скале, не решаясь пошевелиться. Что я такого ляпнула? И как мне выбраться отсюда?

Демон в отчаянии вцепился себе в волосы, его глаза вспыхнули обсидиановой чернотой. Я в ужасе прижалась к скале, глядя, как он меняется, обращаясь настоящим чудовищем.

Кожа побледнела до трупной синевы, вздулись вены. Череп вытянулся, скулы заострились, раскрылась пасть с длинными клыками. Демон что-то бормотал, впиваясь пальцами себе в виски:

— Он может догадаться… Догадается… Уже догадался! Смотри, что ты натворила! — взревел демон, подскочил ко мне и, схватив за волосы, поволок к обрыву.

Я визжала и царапала каменный пол грота, но демон продолжал тащить меня за собой как тряпичную куклу. Земля ушла из-под ног, и я зажмурилась, предчувствуя скорый конец. В последнем усилии я вцепилась мёртвой хваткой демону в запястье…

— Постойте! — в ужасе закричала я, глядя в зияющую бездну.

— Пора полетать, птенчик! Расправь крылышки! — расхохотался демон, вытянув руку над пропастью.

— Что я сделала?! Скажите! — взмолилась я, пытаясь хоть как-то отсрочить неминуемое.

Демон приблизил меня к себе, и я почувствовала его дыхание на коже:

— Знаешь… За то, что ты натворила, просто убить тебя на месте — слишком просто!

И он швырнул меня обратно в пещеру. Я ударилась о камень, едва оставшись в сознании. Долго лежала, пытаясь сделать один единственный вздох.

Хохоча и потирая рук, монстр наблюдал за моими страданиями. Шаг за шагом он обретал прежний облик. Когда демон присел передо мной, от звериной сущности остались лишь дикие горящие глаза.

— Знаешь, зачем демоны убивают людей? — спросил он, облизнувшись, и приложил палец к губам, стоило мне открыть рот. — Тссс! Думаю, кое-что ты знаешь о нас, демонах… — и он снова схватил меня за волосы. — Но не всё. Убив человека, мы забираем его душу, силы, чтобы продлить собственную жизнь. Выгодно, правда?

Я в ужасе замотала головой. Демон наклонился еще ниже, пытаясь заглянуть мне в глаза. Я отвела взгляд.

— А знаешь, зачем убивают бессмертные? Вроде меня? Ради удовольствия! Это доставляет наслаждение — наблюдать, как угасает жизнь, слушать предсмертный хрип… Ощутить аромат теплой крови…

Он с восторгом облизнул губы длинным багровым языком. Я едва смогла выдавить сквозь сдавливающие рот пальцы:

— Что… что я сделала?!

Демон гневно сплюнул и отпустил мои волосы. Я сжалась, ожидая новых мучений. Но он лишь тяжко вздохнул и заговорил:

— Мой друг Кагецуя когда-то был богом. Но совершил ошибку — его изгнали и превратили в демона. Он страстно мечтает вернуть божественность. А ты, тварь, подбросила ему идею, как этого добиться! Он мне нужен, слышишь?! Нужен!

После этих слов монстр вцепился мне в горло и принялся колотить об каменную стену. С каждым ударом он вскрикивал все громче:

— Нужен! Нужен!

В глазах темнело — еще немного, и он убьет меня в безумном порыве ярости.

— По…жалуйста!.. — прохрипела я из последних сил.

Глава 14

— Нобору! — прогремел голос у входа в пещеру, и демон остановился. Удары прекратились, и я немного перевела дух.

Демон же вскочил и бросился к выходу:

— Кагэ! — радостно выкрикнул он.

На пороге выросла фигура, подсвеченная ярким солнечным светом — то был Кагэцуя, из-за которого я уже не раз избегала смерти.

— Что здесь происходит? — спросил он холодно. — Зачем ты притащил сюда «это»?

Нобору смутился:

— Т-ты исчез, ни слова мне не сказав, — забормотал он. — Я забеспокоился и подумал, что эта девушка поможет мне отыскать тебя. Кагэ, куда ты запропастился?

Кагэцуя фыркнул с раздражением:

— Я навещал старого друга, между прочим.

— Д-друга? Но как?! — удивился демон. — Разве у тебя есть ещё друзья? Я-то полагал, что после предательства остался лишь я, твой единственный и преданный друг! Ты же помнишь, как они поступили? Помнишь?!

Кагэцуя лишь презрительно скривил губы и бросил на меня холодный взгляд.

— Помню и очень надеюсь, что ты останешься моим другом, Нобору. Ты же не предашь меня? — Кагэцуя прищурился и нахмурил брови.

Нобору заволновался:

— Нет! Как ты можешь так говорить! — чуть не дрожа пролепетал Нобору. — Меня обижают такие слова…

Между ними повисло напряженное молчание. Кагэцуя смотрел исподлобья, мрачнея с каждой секундой.

Наконец Нобору решил сменить тему:

— Что мне делать с этой девчонкой? — он ткнул в меня пальцем.

— Мне плевать! — огрызнулся Кагэ. — Просто убери ее отсюда. И ты тоже уходи, мне нужно побыть в тишине и обдумать кое-что…

Он тяжело опустился на камень и устало потер переносицу.

— Пошли, пташка! — Нобору схватил меня за лодыжку и поволок к выходу. — Не волнуйся, Кагэ, я скоро вернусь и помогу разобраться с тем, что тебя гложет. А пока разберусь кое с чем другим…

Он бросил многозначительный взгляд в мою сторону. Меня пробрала дрожь — что этот демон задумал?..

— Нет, погоди! — Кагэцуя вдруг подбежал и склонился надо мной. Я ощутила холодок его дыхания на щеке, мокрой от слез.

— Ответь мне… Ты хочешь жить?

Когда я заглянула в его глаза, то увидела… колебание?!

— Ответь, — голос Кагэцуя прозвучал негромко, но твердо. — Ты действительно хочешь жить?

Я раскрыла рот, пытаясь выкрикнуть «Да!». Но горло перехватило, и я судорожно кивнула.

Тогда Кагэцуя аккуратно обхватил мою голову ладонями — одной под подбородок, другой накрыл затылок. Его пальцы были прохладными, но прикосновение удивительно бережным. Он приподнял мое лицо, почти касаясь губами уха:

— Скажи это. Произнеси вслух, что ты хочешь жить. Я должен это услышать.

Его дыхание обжигало кожу. Я собрала последние силы… и прошептала дрожащим голосом:

— Я хочу… я хочу жить!

Кагэцуя едва заметно кивнул. А затем подхватил меня на руки… Я закрыла глаза, прижавшись щекой к его груди.

Неужели меня спасет тот, кто пытался убить меня?! Если нет, то… мне конец…

— Нобору, теперь девчонка принадлежит мне! — рявкнул Кагэцуя. — Я сам решу, что делать с ней. А ты пока развлекись с императорским отрядом — они приближаются с севера.

Когда Кагэцуя взмыл в воздух, я изо всех сил вцепилась в него, вжала лицо ему в грудь и зажмурилась.

Скоро он приземлился и побежал. Я приоткрыла глаза — мы неслись по густому лесу. Сквозь листву пробивались солнечные лучи.

Куда он несет меня и зачем?

Через некоторое время Кагэцуя остановился и аккуратно опустил меня на землю у огромного дерева.

— Ты меня слышишь? — его пальцы коснулись моего подбородка. — Открой глаза.

Я послушалась и уставилась прямо в его светло-серые глаза. Взгляд у демона был странный: оценивающий и в то же время настороженный…

— Заключим с тобой договор. За службу я подарю тебе жизнь и отпущу. Ты будешь свободна, когда я достигну своей цели, а до тех пор ты вся в моей власти. Расторгнуть договор можно и другим способом, но ты же сама сказала что хочешь жить? Ну, так что Согласна?

— Д-да, согласна… — прошептала я.

— Громче, скажи громче! — настойчиво повторял Кагэцуя сжимая мою руку. Потом поднял рукав, оголив запястье. — Говори…

— Я согласна, согласна!

— Отлично, а теперь скрепим договор кровью. Другие демоны не тронут тебя, увидев мою печать. Отныне твоя жизнь, душа и тело принадлежат мне.

Он развернул меня к спиной, обхватил талию и прижался грудью. Затем поднял мое запястье и поднял на уровень глаз. Его кожа побелела, а из пальцев выросли длинные когти, острые как шипы.

Медленно он рассек мне кожу на запястье. Наружу выступили капли крови.

Не успела я дернуться, как Кагэцуя заглянул мне в глаза и улыбнулся, обнажив белоснежные клыки. Одним из них он прикусил себе губу и прильнул устами к моему окровавленному запястью.

Сердце забилось в груди — все быстрее и тяжелее! В глазах потемнело, и сознание покинуло меня.

Последним что я слышала, был собачий лай и голоса людей, разносящиеся эхом по лесу.

Глава 15

На этот раз я очнулась в повозке, трясущейся на ухабистой дороге. Каждый камень, который встречали деревянные колеса, отдавался болью в ноющей спине и голове.

Прищурившись, я открыла глаза и попыталась приподняться, опершись о соломенный настил. Но чьи-то руки опустились мне на плечи, настойчиво укладывая обратно.

— Вам лучше не вставать! Скоро мы приедем в военный лагерь, и там вас осмотрит лекарь.

Отвернувшись от слепящего солнца, я увидела рядом солдата с головой, обмотанной кровавыми бинтами. Парню от силы лет восемнадцать, но на его юном лице уже лежали морщины, забитые грязью и запекшейся кровью.Одет он был в черное — как и воины за стенами дворца.

— Что произошло? — хрипло спросила я, оглядываясь по сторонам. Вокруг простирались бескрайние леса. Дорога уводила куда-то вдаль сквозь зелёные гущи.

— Д-д-емоны… Т-т-ак много их еще никогда не было возле столицы, — сказал молодой воин, его голос дрожал. — И повезло мне вступить в отряд именно с-с-ейчас!

С этими словами он перекатился с колен на бок и, схватившись за перевязанную голову, сдавленно застонал.

Справившись с болью, он продолжил:

— А вас мы нашли в лесу без сознания, когда шли на подмогу к нашим. Вы нам жизнь спасли, можно сказать! Нас как раненых послали отвезти вас в лагерь.

— Хватит ныть! Императорский отряд, демоны возле самой столицы, да вы практически дома! А я бы сейчас служил где-нибудь на северной границе, жопу морозил и отбивался от дикарей. Там не поймёшь, кто страшнее — они или демоны! — заворчал второй солдат из угла повозки. На вид куда старше и опытней.

— Ты бы рот прикрыл, тут же девушка! — осадил ворчуна молодой воин.

— Может девушка, а может и нет! — настаивал его товарищ. — Девушки не валяются в лесу, кишащем ёкаями. Может, она демон?! Прикинулась беспомощной барышней, а ночью как вскроет глотки всему лагерю…

После его слов молодой воин с подозрением посмотрел на меня, но всё же улыбнулся. У меня не было ни сил, ни желания доказывать свою человеческую природу. Я просто отвернулась к стенке и принялась глядеть в щели в досках, между которыми мелькали бесконечные деревья, окружавшие дорогу плотной зеленой стеной.

Наконец послышались голоса, и повозка остановилась.

— Подождите здесь, я за носилками и парнями посильнее! — сказал юный солдат и спрыгнул на землю.

— Можно подумать, она куда-то денется! Погляди, сколько тут вкусной человечинки, — проворчал бывалый солдат и, опираясь на палку, перевязанную тканью, с трудом сполз на землю. Взглянув на меня, он сплюнул и поковылял вслед за первым.

Я не винила его за подозрительность. По роду службы солдату положено сражаться с ёкаями, и его жизнь, наверняка, не раз висела на волоске. А мне хватило и пары встреч с демонами, чтобы они навсегда врезались в память.

Дождавшись, пока затихнут шаги, я снова попыталась встать. Некогда ждать, пока меня перенесут и уложат в лагере. Нужно уходить прямо сейчас!

И тут мою голову заполонили мысли об Иоси. Что если он погиб?! Из глаз полились слезы. Я задрожала, но, кое-как перекатившись на живот и упираясь в примятую солому, попыталась приподняться, а потом добраться до задней стенки.

К счастью, мне удалось даже свесить ноги, но не тут-то было. Из-за резкой вспышки в спине и головокружения я чуть не потеряла сознание. Обхватив грудь, я с трудом перевела дыхание.

Кажется, знакомство с ёкаями обошлось мне треснувшим ребром… Надеюсь я ошибаюсь!

Если ребро действительно сломано, то одно неверное движение, и я могу повредить легкое. Терять сознание посреди леса, наполненного демонами? Совсем нехорошо. Сбежать незамеченной нечего и думать.

— Наконец-то! — с облегчением выдохнула я, увидев спешащих ко мне солдат с носилками.

Лагерь был небольшой, но неплохо оснащенный. Рядами теснились мелкие палатки в половину человеческого роста, три командных шатра по центру и походный госпиталь, откуда ко мне торопились солдаты. Траву в лагере почти вытоптали: похоже, они стоят тут уже давненько.

У самого леса за высоким частоколом дежурили дозорные. Глупо надеяться незаметно проскользнуть мимо них.

Мне дали глотнуть воды из кожаной фляги и, аккуратно уложив на носилки, отнесли в госпитальный шатер. Внутри было множество раненых. Я с ужасом увидела гору окровавленных простыней, алую воду в ведрах у кроватей. Но страшнее всего звучали стоны изувеченных солдат. Неужели это работа Нобору и Кагэцуя?

Меня положили на дальнюю койку и загородили ширмой. Мой юный сосед по повозке заботливо укрыл меня шерстяным одеялом, заметив, как я дрожу. Затем налил чашку воды и оставил на сколоченном из досок столике, а сам торопливо скрылся за ширмой. Я попыталась его окликнуть, но лишь хрипло закашлялась — тупая боль в ребрах снова скрутила узлом.

Время шло, а ко мне никто не подходил. Устав разглядывать бурые пятна на ткани перегородки, я решила сама найти лекаря. Собравшись с силами, я сбросила тяжёлое одеяло и, держась за край кровати, доковыляла до края ширмы.

Отдышавшись, я выглянула наружу.

Дзирая! Стоит возле одной из коек и протягивает раненому свиток с огромной восковой печатью.

Нащупав чашку с водой, я вышла в центр палатки и со всей силы швырнула ее в Ледышку.

Посмотри на меня, пожалуйста!

Я смогла поймать его взгляд, но мои ноги тут же подкосились. Потеряв равновесие, я мысленно приготовилась упасть ничком и со страху зажмурилась. И тут чьи-то руки обхватили за талию и прижали к мощной груди.

Медленно раскрыв глаза, я сначала посмотрела на свою руку, упирающуюся Дзирая в грудь, а затем подняла взгляд. Странно… Ледышка не выглядел злым как обычно. Он обеспокоенно смотрел на меня, брови нахмурены, а глаза потеряли ледяной блеск и сверкали, как глубокие морские воды, подсвеченные лучами проникающего в шатер солнца.

— Прости… За те слова. Я так не думаю. И за то, что опять тебя испачкала, — прошептала я.

Когда я убрала ладонь с его светло-серого хаори, на ее месте остался кровавый след.

Дзирая аккуратно подхватил меня на руки. Я прижалась к нему, уткнувшись лицом в одежду, источавшую густой древесный аромат, и крепко сжала ткань в кулаке.

— Лекаря в мой шатер! Срочно! — распорядился Дзирая.

— Слушаюсь! — кивнул воин и вышел из палатки.

Уже смеркалось, а я видела лишь как закатное солнце окрашивает кожу Дзирая в огненные тона.

Он принес меня в свой одиноко стоявший шатер и аккуратно уложил на жесткий футон. Распрямившись, Дзирая вдруг отпрянул, будто обжегся. Мигом сбросив испачканное хаори, он швырнул его в угол и, поглядев на меня через плечо, вышел. Я осталась одна.

Да что происходит?! Неужели не простил…

— Госпожа, можно войти? — раздался женский голос снаружи.

Я ответила едва слышно, и в шатер вошел лекарь с помощницей. Они вытерли меня влажными тряпками, обработали раны мазью и перебинтовали.

К счастью, кроме ушибов и ссадин, повреждений больше не было. Конечно, не считая отбитого легкого! Но я справлюсь… завтра.

Даже если меня попытаются остановить, я всё равно уйду в столицу.

Глава 16

Я отчаянно ворочалась, пытаясь уснуть, но боль не давала покоя. Хм… И это шатер командира?! Оглядев скромные хоромы, я невольно вспомнила уютную юрту северных кочевников, где мы гостили с Тору. Там всегда висел ароматный котелок с едой, а здесь царила голодная пустота.

Желудок снова жалобно заурчал, отозвавшись болью в отбитом боку.

Наконец, явился Дзирая с тарелкой, над которой клубился пар. Аромат еды ударил в ноздри, рот моментально наполнился слюной. Ледышка сел рядом и принялся остужать содержимое ложки, а запах все манил. Я жадно приоткрыла губы, мечтая о горячем вкусном кусочке…

Но Дзирая, хлюпая и чавкая, с наслаждением проглотил всё сам!

— Почему ты так смотришь на меня? Боишься, что я подавлюсь? — пожевывая, спросил Дзирая.

Меня как молнией ударило.

— Да как ты можешь?! Я тоже голодна! Отдай мне хоть немного! Пожалуйста! — в отчаянии закричала я, готовая разрыдаться.

— Видишь ли, еды строго по пайкам. Если отдам порцию, кто-то из солдат останется голодным, — пояснил Дзирая.

— Тогда отдай мне свою! — взмолилась я, жадно глядя ему в рот.

Он улыбнулся — впервые не в своей обычной издевательской манере — и протянул мне ложку. Ее я проглотила с наслаждением и благодарностью.

Ледышка принялся тщательно остужать для меня каждую порцию, подставляя ладонь под стекающие капли.

Я еще не насытилась, но заметила, что в тарелке на его коленях осталось меньше половины. Он поднес новую полную ложку к моим губам, но я отвернулась:

— Нет-нет, я больше не буду. Теперь твоя очередь.

— Ешь! — настаивал Дзирая.

— Нет, не стану, ешь сам… Ты почти ничего не съел.

— Ну как знаешь, — Дзирая громко свистнул. — Гу, ко мне!

В шатер вбежал крупный серый пес, напоминающий волка. Дзирая поставил перед ним тарелку, и пес принялся за остатки еды. Досадно… Но я любила животных, поэтому просто надула губы и улеглась поудобнее.

— Рассказывай теперь, как ты здесь оказалась, и кто тебя так? — потребовал Дзирая.

Я принялась в подробностях описывать двух демонов и даже упомянула о Иоси. Однако лицо Дзираи оставалось бесстрастным. Я рассказала все, кроме последних мгновений — когда сознание непонятно почему оставило меня.

— Так… А что случилось с твоим запястьем? От него разит демоном! — Дзирая схватил мою руку, но я вырвала ее и прижала к груди.

— Я не знаю… Не помню!

О, очередной перепад настроения! Он что, по запаху демона учуял?

Дзирая еще больше помрачнел и уставился на меня. Если он продолжит так пристально вглядываться, я в конце-концов выложу все как на духу. Но тут он вскочил и выскользнул из шатра, а за ним последовал и пес Гу.

Я же, вспомнив слова Кагецуя, с тревогой посмотрела на запястье. Теперь я в долгу перед ним, но суть контракта оставалась загадкой. Ждать появления демона и готовиться к худшему? Вот и вся перспектива.

Вдруг демон вернется, когда рядом будет Иоси или еще кто-нибудь?..

Опять эти мысли! Я должна хоть немного поспать. С этими тревожными думами обессилевшее тело, наконец, расслабилось. Разум снова унесся в царство снов…

— Вставай! — резкий окрик выдернул меня в реальность. Недовольный лик Дзираи навис надо мной, а за ним мне в лицо прилетела скомканная одежда

— Одевайся! Чтоб тебя! — бросил он и вышел из шатра.

Натянув рубаху и штаны, я вышла к Дзирае. Он стоял в тени, наблюдая за суетящимися воинами.

Будь они на Западе, Ледышка точно бы заставил подчиненных подметать песок на дюнах! Чурбан!

Я молча встала рядом. Едва удостоив меня взглядом, Дзирая закинул на плечо мешок и направился к коням, а я поплелась следом.

Солнце нещадно пекло, цикады оглушительно стрекотали. Дзирая взобрался в седло и протянул мне руку, чтобы помочь:

— С-скажи… — проговорила я, — ты потом меня спустишь?

— Спущу, так и быть… — пробурчал Дзирая. — Давай руку и подойди поближе. Ребра сильно болят?

— Нет, не сильно, — слегка покривила я душой, а то, глядишь, он еще и оставит меня в лагере.

Я вложила свою дрожащую руку в его ладонь. Дзирая придвинул меня к коню и сказал крепко вцепиться в седло, а ногу вставить в стремена. На счет три я подтянулась, а он рывком усадил меня на раскаленное от солнца седалище.

Горячо! Но Пришлось терпеть… Вот-вот покроюсь хрустящей поджаренной корочкой! Еще и лицо вскипятилось, да и дыхание сперло, когда Дзирая придвинулся и обхватил меня за талию.

— Держись! — И Дзирая ударил коня по бокам. Мы помчались, вздымая за собой клубы пыли.

Всю дорогу я вздрагивала — его рука сжимала меня все крепче, когда конь резко поворачивал или под копытами мелькала опасная колея над обрывами. Мы проезжали мимо гор и мелких речушек, а я молилась Богам, чтобы не появился Кагэцуя или, еще хуже, Нобору. Он держал меня на вершине одной из этих самых гор.

Наконец, показалась столица. Дзирая сбавил темп, чтобы конь немного передохнул. Уже в городе он спрыгнул с седла и остаток дороги вел коня на поводу.

Когда мы дошли до лавки, я, не дожидаясь помощи, соскочила вниз. Но опять все пошло наперекосяк, и мне пришлось подниматься с земли. Все что угодно! Лишь бы быстрее попасть внутрь!

Проигнорировав протянутую руку Ледышки, я ринулась ко входу и увидела солдата, сидящего на пороге.

При виде нас он вскочил на ноги:

— Командир, а пацана уже того…

Я обхватила рот руками. Ноги подкосились, закружилась голова, и я бы точно шлепнулась оземь, но Дзирая удержал меня.

Не дайте Боги — случилось самое страшное!

Глава 17

— …забрали, — закончил солдат, пока я пыталась вырваться из рук Дзирая и ринуться в дом.

— Успокойся! — сказал Дзирая. — Забрали твоего пацана, по моему приказу!

— Командир, как вы и приказывали! — продолжил рапортовать солдат. — Я приглядел за пареньком, а Исао поехал во дворец. Принц лично изъявил желание забрать мальчика! Ну… а я остался здесь вас дожидаться.

— Как сам мальчик, с ним все в порядке? — поинтересовался Дзирая.

— Да, живой, здоровый… и больно кусается! — возвестил солдат и потер покрасневшее запястье с явными следами зубов. — Наверно, принял меня за демона.

Я бросилась к Дзирая и, вцепившись в хаори, крепко обняла его. Никогда не забуду, что именно он послал своих людей на помощь Иоси! Сердце переполняла благодарность и радость.

— Пожалуйста, отведи меня к нему! — умоляла я, не в силах скрыть счастливую улыбку.

— Ты свободен, иди навести мать с отцом. Жду завтра в лагере, хотя нет… Послезавтра, но рано утром! Понял?

— Слушаюсь. Спасибо командир! — выкрикнул счастливый солдат и побыстрее убежал, пока Дзирая не передумал.

Мы вернулись к коню, но не стали садиться верхом. Опустив головы, мы шли молча всю дорогу. Прохожие на улицах шептались и оглядывались. В ответ на обрывки фраз, Дзирая усмехался и бросал взгляд в мою сторону. Он чего разбирал их разговоры? Я же слышала лишь невнятные бормотания.

Вот и дворец! Мы преодолели стены, глазеющих придворных и служанок, но, стоило нам оказаться почти у самых ворот, как Дзирая схватил меня за рубаху, и мы направились в другую сторону.

— Я же говорил, что к наследнику в таком виде нельзя. Для тебя чего, этикет пустой звук?

— Возможно, ты знаком с девушками, читающими лишь книги по этикету да своды законов для покорных жен. А я предпочитаю совсем другую литературу!

— Ты имела в виду «вы»? По статусу тебе не положено говорить «ты». Будь осторожна — здесь, во дворце, за такое наказывают, — и с этими словами Дзирая с гордым видом зашагал вперед, поманив меня легким движением кисти.

Напыщенный мужлан!

Мы дошли до жилой зоны для слуг. В лабиринте уютных домиков можно было легко заблудиться. Слуг здесь трудилось несметное количество. Дзирая шел уверенно и вскоре остановился у одного из домов.

— Рори! — неловко позвал он, прокашлявшись.

А, понятно! Здесь живет Рори, которая с ума сходит по Ледышке.

Однако из домика вышла не Рори, а другая служанка. Но, судя по всему, и она была без ума от Дзираи. Стоило девушке увидеть его, как на ее лице расплылась широкая улыбка. Однако, заметив меня, она тут же нахмурилась. Выходила забавная игра: каждый раз, когда она бросала на меня испепеляющие взгляды, я ехидно усмехалась в ответ.

В конце разговора Дзирая попросил служанку принести мне платье. Я решила еще подразнить ее и, обвив руку, прижалась к нему вплотную. Девица в панике забегала и умчалась выполнять поручение.

— Ты смерти ищешь?! Она может настроить против тебя орды влюбленных в меня служанок!

— Ой, да брось! Они просто еще не знают, какой ты невыносимый, резкий, грубый и упрямый…

— Эй, хватит!

— Что неприятно да? Я не собираюсь тут задерживаться, поэтому не боюсь твоих поклонниц! — и я, ехидно взглянув на него, добавила: — А вы господин Дзирая, как я посмотрю, местный обольститель? Девушки по вам сохнут, как хурма на ярком солнышке?

— А ты всех девушек по себе судишь? — он наклонился ко мне и взглянул мне прямо в глаза. Я смутилась, отвела взгляд и попыталась убрать руки. Но Дзирая своими холодными пальцами сжал их только сильнее.

— Размечтался! — рявкнула я и все-таки смогла вырваться.

Оказалось, за нашим разговором наблюдала служанка. Она стояла на пороге и теребила принесенное платье. Когда мы обернулись, она нервно подошла к нам, отдала его Дзирая и, стрельнув в меня злобным взглядом, поклонилась и убежала.

Думаю, во дворце я долго не задержусь.

Я зашла в свободный домик и переоделась. Таких было много, на них висели деревянные таблички с номером. Осенью будет экзамен и отбор новых служанок, для которых и приготовили пустующие дома.

Смущало то, что пустые дома стояли вразброс с заселенными. Они чего не по порядку принимают пополнение? А куда девались старые жильцы? Ну не всех же забрали наложницами… Слишком уж тут много пустых зданий.

Пока я размышляла, о слугах которым строго воспрещено покидать дворцовые стены, мы дошли до дворца Тамахомэ. Стоило нам зайти в сад перед покоями принца, как я услышала знакомый смех.

Иоси! Вне себя от радости я побежала на голоса. Раздвинув двери-адамо, я увидела принца, а рядом Иоси, уплетающего за обе щеки пирожные.

Мальчик обернулся и, заметив меня, кинулся в мои объятья.

— Касуми! Я так боялся, что никогда тебя не увижу…

— Все позади, теперь все хорошо! Ты цел? — я слегка отстранила его и принялась осматривать его руки. — Ты скажешь мне, наконец, цел ты или нет!? Оп…

Вспыхнувший Иоси закрыл мне рот ладонью.

— Цел, цел… Что ты меня позоришь то? — еле слышно промямлил он.

Я улыбнулась и встала с колен. Только убедившись, что с Иоси все хорошо, я обратила внимание на принца. Как и в первый раз, меня аж в жар бросило при виде этого красавца. Вовремя отведя взгляд, я поклонилась. Как сложно оказывается контролировать эмоции рядом с ним!

— Спасибо, спасибо, спасибо! — повторяла я, не переставая гнуть спину.

— Перестань кланяться! Тебе наверно больно! И вообще почему ты не в постели? Дзирая у нее же ушиб легкого, ты говорил? Все, Касуми, остаешься во дворце, пока не поправишься. А возвращаться в лавку вам просто опасно. Отказа я не приму — вы мои гости. Рори, отведи их в покои для гостей.

Ну не перечить же принцу? Все же сегодня лучше воспользоваться его гостеприимством. Я взяла за руку Иоси, который еще больше смутился и пытался вырваться, и пошла вслед за Рори.

Далеко идти не пришлось — наша комната оказалась совсем рядом. Мы переступили порог и… Ох, как тут уютно! Я пересекла комнату и подошла к большому круглому окну с видом на сад.

— В этом шкафу возьмите футон и можете располагаться, где вам удобно, а я пойду, уже поздно, — направилась Рори на выход, но уже на пороге обернулась: — Касуми! Я рада что с тобой все хорошо. Завтра ты просто обязана мне все рассказать!

И она вышла, тихонько задвинув двери.

Я подошла к резному шкафу, достала свернутый футон и передала в руки Иоси. Ткань закрыла мальчика с головой и, пока он переминался с ноги на ногу, я бросила спальник у самого окна.

Мальчик не возмущался и расстелился рядом, а после мы оба рухнули на свежие простыни.

— Касу-у-уми… — прошептал засыпающий Иоси. — Ты же еще никому не рассказывала, что с тобой приключилось?

— Неа…

— Расскажи мне, а? А то, кто тебе эта Рори…

Его глаза постепенно закрывались, и он очень мило пытался бороться с сонливостью. В свете луны было видно, как слабый летний ветерок шевелил ему волосы. Я не могла поверить, что мы снова вместе, и Иоси цел и невредим.

Я не успела ответить, как услышала еле слышный храп. Еще немного понаблюдав за мирно спящим Иоси, я закрыла глаза и, наконец, уснула.

Глава 18

Как бы я не хотела выспаться, но мои глаза резко раскрылись. Вокруг было темно. Из мира снов меня вытолкнул Иоси, который развалился, смяв простынь, и закинул на меня ногу.

Из окна дул свежий, прохладный ветер, пахло цветами. Я накрыла мальчика одеялом и выглянула в открытое овальное оконце.

Сад выглядел сказочно. Наверное, в мечтах так я и представляла вид из окна. Узкие каменные дорожки и высаженные вдоль них цветущие кустарники. В свете луны мерцают танцующие светлячки.

От порывов ветра все приходило в движение. Вихрем вздымались опавшие лепестки цветов, а с листьев слетали капельки росы и разбивались о влажные камни. Колышущиеся колосья мюленбергии были похожи на нежно-розовое волнующееся море.

Я наслаждалась видом и нежным запахом цветов. Как вдруг из-за каменной арки появился Дзирая и направился к дворцу наследного принца.

Не знаю почему, но я спряталась за легкой занавесью. Ледышка торопился, а его нахмуренное лицо выглядело крайне взволнованным.

Вдруг сквозняком распахнуло ставни за моей спиной, и порыв ветра вырвал веер у меня из рук. Он раскрылся и, красиво вращаясь, вылетел наружу. Мои волосы тоже всколыхнулись и выпали из окна.

Оказавшись на виду, я укрылась за стеной и аккуратно выглянула. Дзирая остановился и медленно приподняв голову посмотрел на мое окно.

Ветром ему тоже растрепало прическу, и его волосы всколыхнулись вместе с танцующими лепестками вокруг. Дзирая закрыл глаза и, сполна раздув грудь, сделал глубокий вдох. Медленно выдохнув, он сжал рукоять меча и скрылся за густыми насаждениями.

Я переступила через сопящего Иоси и направилась к выходу. Прислонив ухо, я дождалась, пока дверь принца не скрипнет. Под напором грубого Дзирая она ударилась о стену, а потом еле слышно закрылась.

Тихонько прошмыгнув в коридор, я подкралась к комнате принца и только хотела постучаться, как услышала голоса:

— Мы должны использовать ее как наживку. Один из этих двоих вернется за ней. Он оставил свою метку. Пока мы без толку ищем их, низших демонов становится больше. Вскоре они появятся в городе и жертв будет сотни. Сотни жителей столицы, Тамахомэ! Или ты собираешься их всех пустить за стены? — встревоженный голос Дзирая звучал крайне настойчиво.

— Она тоже живет в столице. Как ты собираешься ей объяснить, что она станет приманкой?

И тут раздался хлопок удара об стол. Я вздрогнула.

— Если надо, пущу всех… — твердо сказал принц.

— Мы не будем ей жертвовать! Я лично отвечаю за ее безопасность! Она останется невредимой. — заверил Дзирая. — Тамахомэ, один из демонов — верховный! Эти твари чувствуют это! Никогда раньше они так близко не подходили к столице. Если о нашем бессилии узнает наместник Северной провинции, он устроит переворот. Ты же знаешь, он только и ждет, когда ты оступишься.

— Я не могу подвергать ее такой опасности. Ни ее, ни кого бы то ни было! Без ее согласия я запрещаю тебе что-либо предпринимать!

— Тогда самое время спросить!

И они оба замолчали. А я, недоумевая, почему оба резко притихли, приложила к двери другое ухо. И тут двери раздвинулись. Я едва не уперлась Дзирая в грудь.

— Заходи, мы как раз о тебе, — он отошел в бок, и я неловко вошла в комнату. — Что не спится? Может хочешь прогуляться за стены дворца?

— Перестань ее пугать! — осадил его Тамахомэ. — Присядь Касуми. Дзирая хочет с тобой поговорить.

И только я хотела сесть, как Дзирая обхватил мое запястье и поднял рукав.

Рана, которую мне оставил Кагэцуя, предстала их глазам.

— Вот, посмотри, Тамахомэ, это метка демона! Он вернется за ней! — кричал Дзирая и протягивал мою руку принцу. — Спроси ее! Может, будущий император заставит ее говорить правду…

— Это договор! — вскрикнула я, вырвала руку и поспешила завести ее за спину. — Демон сказал, что не убьет меня, если я ему помогу! Потому что я… Единственный человек, которого ему не хочется убить. Ну… может и хочется, но меньше.

— Заключила договор с демоном…

Дзирая презрительно рассмеялся.

— Ты можешь нам помочь, да что там — просто обязана! — сказал он, искоса смотря на меня. — Нужно поймать их в ловушку и убить. А я, в свою очередь, даю слово, что они не навредят тебе. Согласна?

— П-п-помогу… В любом случае, я не смогу спокойно жить, пока он жив. Они живы…

Тамахомэ подошел ко мне, опустил рукав и взял меня за запястья:

— Тебя никто не заставит. Если ты боишься, мы поймем…

Когда он коснулся меня своими нежными пальцами, я покраснела. Заметив мое смущение, он отпустил и сцепил руки за спиной. Неловко откашлявшись, принц отвернулся и спросил:

— Скажи, Касуми, ты знаешь имена тех демонов?»

— Да… Того, кто оставил мне рану, зовут Кагэцуя. А его сумасшедшего друга — Нобору.

— Нобору! Тамахомэ, если это… — воскликнул Дзирая и схватил рукоять меча да так сильно, что заскрипела кожаная оплетка.

— Потом! Потом Дзирая… — прервал принц друга. — Касуми, иди спать. Так или иначе, пока раны не заживут, ты останешься во дворце. У нас будет время составить план, чтобы все прошло без сучка, без задоринки. Дзирая, ты тоже иди… Хотя постойте, оба. Касуми, ты видела демонов в человеческом облике? Никто не перевоплощался?

— Нобору. Он ненадолго изменился, пока не появился второй.

— Отлично!

Тамахомэ сел за стол и вынул нефритовую печать из ящика.

— Дзирая, возьми и иди в императорское хранилище. Там заберешь свитки с изображениями высших демонов. Принеси их сюда.

— Слушаюсь!

И куда внезапно исчезла наглость в поведении Ледышки? Он взял печать из рук принца, поклонился и направился к выходу.

— Я… я наверно тоже пойду… — пробормотала я и, неловко поклонившись, выскочила вслед за Дзирая. И даже не дождалась разрешения удалиться…

Ледышка уже был в саду, и я смотрела на него насупившись. Он скрылся, так и не удостоив меня даже взглядом. А ведь он так меня обидел!

Хотел использовать меня! Да я и не против помочь… Да и кому не наплевать на какую-то простолюдинку?!

Обида грызла во мне дыру, а сон как рукой сняло. Ладно, встречу рассвет в саду.

Наступив босыми ногами на холодную каменную дорожку, я поняла, что это плохая идея. Половые доски сверкали чистотой, а мои пятки были грязнее некуда. Ну что ж… обратного пути нет. Приподняв подол платья, я прыгнула в траву. Холодок росы и прохладная травка защипали мою кожу.

Я ушла подальше от дороги — к каналу с прозрачной, проточной водой, где стояла огромная статуя дракона. Его голова уже окрасилась в янтарный цвет, и я принялась ждать, пока солнышко согреет и меня. В воде плескались большие, разноцветные карпы, а проснувшиеся птицы затянули песню.

Увы, не вышло вдоволь насладиться рассветом. Все мысли только о демонах.

Глава 19

— Красиво, правда? — послышался приятный голос. Я резко развернулась. Здесь еще кто-то есть? Позади меня стоял Тамахомэ. Он приподнял длинный, алый рукав и протянул мне руку — Пойдем, я тебе покажу мою любимое место в этом саду.

О боги, что делать! Взять за руку?! Принца… А если не возьму…

Возьмешь, куда ты денешься!

— Ты в порядке? — окликнул меня Тамахомэ и вывел из ступора.

— Э-э-э… Да, да в порядке. У меня ладошки мокрые, все в росе… — Я подняла руки с растопыренными пальцами вверх. — Вот… Думаю не стоит. Вы идите, а я следом.

Тамахомэ улыбнулся. Солнце уже осветило его лицо, черные брови игриво приподнялись, и он устремился ко мне. Так резко, что от удивления я раскрыла глаза, но моя рука уже потонула в его ладони.

Он тянул меня вслед за собой, пока не почувствовал, что я поддалась и, расслабив пальцы, позволила обхватить их покрепче.

Он сбавил темп и рывком подтянул меня к себе.

— Пошли вместе. Я так устал, что рядом один Дзирая, да и он ходит лишь позади.

— Хорошо Ваше Величество, как прикажете.

— Я хотел сказать спасибо, что помогла Асами прийти в себя. После вашей посиделки она вся светилась от счастья.

— Пустяки Ваше Величество. Мне самой было приятно. Принцесса очень добрая и милая.

— Да, слишком добрая. Асами совсем как наша с ней покойная матушка. Слишком добрая для этого места. Я прочитал записку, которую ты обронила, и меня тронуло что ты написала. Ты права, она нуждается в друге, и ты для нее была глотком свежего воздуха в дворцовой темнице.

— Темнице? — я вспомнила нашу комнату у госпожи Амайя и не представляла как такое место можно назвать темницей. Дворец был прекрасен.

Вглядываясь в нахмурившееся лицо Тамахомэ, я совершенно не могла ничего понять.

— Да, Касуми, дворец — настоящая темница. А мою сестренку опять заперли в ней, чтобы манипулировать мной. — Тамахомэ резко остановился. — Прости, это совершенно лишнее в такое чудесное утро. Вот мы и пришли.

Он улыбнулся, но глаза были все такими же, печальными и полными боли.

Я огляделась. Мы пришли в поистине потрясающее место, укрытое от глаз разросшейся глицинией, ветви которой переплелись в цветущую сень. Канал был шире прочих, но мелок, и сквозь мерцающую воду проглядывалось каменистое дно.

— Это чудесно, чудесно! — Я пыталась подобрать слова, но не получалось. Я крутилась и смотрела на море цветов над головой.

— Ты раньше не видела глицинию?

— Никогда… Глициния… Я обязательно запомню и посажу ее у себя дома.

— Говорят глициния может укрыть от взора богов и защитить от демонов. — Тамахомэ присел возле журчащей воды и постучал по земле ладонью. — Садись. Если ты не слышала, я расскажу тебе легенду о том, как в мире появилась глициния.

Я подошла и опустилась на траву. Но оказавшись рядом поняла, что приземлилась слишком близко к принцу и быстро подобрала колени, обхватив их руками.

— Не слышала… — промямлила я.

— Ну тогда слушай. Когда-то жила девушка с иссиня-черными волосами. При свете луны они окрашивались в пурпурный и переливались, как самый чистый камень аметист. Она была так прекрасна, что богини завидовали ее неземной красоте. Не смогли они стерпеть, что среди людей есть та, кто может сравниться с их ликами, та на которую с небес смотрят боги, и послали дракона убить ее. Но дракон сам влюбился в девушку и обманул небожителей. Девушка сбежала, а дракон был наказан. Он стал покрываться древесной корой, лапы и хвост ушли корнями в землю, а когда от боли он изверг языки пламени, они превратились в цветущие, фиолетовые гроздья. Так и дракон стал глицинией, под которой можно скрыться от богов и демонов.

— Печальная легенда. Ну-у-у… Тогда что получается, боги не лучше демонов.

— Богам, как и людям не чужды человеческие чувства. Любовь, ненависть, ревность, зависть… — принц посмотрел на меня и ехидно улыбнулся. — Что, поверила в легенду? Прячешься под глицинией от взора богов и ропщешь на них? Они, между прочим, мои далекие предки…

Я отвернулась. Тогда и демонам тоже не чужды эмоции. Ведь верховные демоны тоже были богами. Хм!

— Что, хм?

— Тогда и демоны ваши предки получается… — ляпнула я и прикусила язык.

— А ты права…

— Права?

— Ну да… Добро и зло, они изменчивы и непостоянны. Бог может стать демоном, а добрый человек — злодеем.

— Тот другой, демон… Который поцарапал меня. Его друг сказал, что он был богом, но его изгнали и сделали демоном.

— Напомни, как его звали? Кагэцуя?

— Да, Кагэцуя.

Принц встал и отряхнулся. Он вел себя как обычный человек и только дорогие одежды выдавали его статус. Тамахомэ взглянул на солнце, которое поднималось все выше. Сделав медленный вдох, а затем протяжный выдох, он сказал с сожалением:

— Мне пора идти. Я должен навестить отца и императрицу. Касуми, тебе не следует выходить за пределы дворца. Почему, я объясню позже, хорошо?

— Хорошо. Я еще немного побуду тут/ Иоси наверно еще спит, а я не хочу его будить.

Отлично! Он уйдет, а я помою ноги в чистой водице. Выглядят они, как у босоногого бродяги, жуть.

Я встала, разгладила складки на платье и поклонилась. Но как только Тамахомэ развернулся и пошагал прочь, я опять вцепилась в подол и подняла его повыше, чтобы не намочить.

Ме-е-едленно я вытянула ногу и дотронулась большим пальцем до водной глади.

Б-р-р-р, холодная!

Но делать нечего. Ступая по скользким камням, я аккуратно зашла в воду. Вокруг плавали карпы, пытаясь попробовать меня на вкус. Я вспомнила, как мы с Тору ловили рыбу. Точнее он ловил — ловко вытаскивал ее из воды и швырял на берег, где ее хватала уже я.

Интересно, смогу ли я так? Карпов тут видимо-невидимо. Если не попробую, то не прощу себе этого никогда!

Расставив ноги пошире, как это делал Тору, я закатила рукава, платье заткнула за пояс и принялась нацеливаться. Тору бы не поверил, но я с первого раза схватила упитанного карпа за жабры. И тут…

— Что ты делаешь?!

Сердце остановилось, а потом меня шлепнули скользким хвостом прямо по носу. Я потеряла равновесие и затанцевала на скользких камнях. Нет-нет-нет…

Шлеп! — и я погрузилась с головой. Достоинство уплыло вместе с карпами.

Еще долго я сидела в ледяной воде и фыркала, боясь открыть глаза. От стыда я могла вскипятить море.

Ох, если принц проложит смеяться, я точно начну пыхтеть как кипящий чайник.

— Тебе помочь?

Я убрала мокрые волосы с лица. Тамахомэ, тщетно пытаясь сдержать улыбку, наклонился ко мне. Я взяла его за руку, и он потянул меня к себ…

ШЛЕП! — и мы с принцем съехали в воду.

Глава 20

Откуда у меня такой талант влипать в неприятности?!

Я зажмурилась, но ощутила его крепкие руки. Тамахомэ моментально охватил мою голову, чтобы защитить от удара. Когда он уперся в каменное дно, я почувствовала, как его сильное тело держит меня на поверхности.

Я приоткрыла глаз и увидела перед собой лицо принца. Его глубокие карие глаза и нежную фарфоровую кожу, по которой стекали прозрачные капли. Он смотрел на меня своим обычным добрым взглядом.

Я зажмурилась. Наши губы так близко, и я поняла, что жду поцелуя. И вот его холодные и влажные губы коснулись моих. Нежное прикосновение было недолгим, но принц сразу поцеловал краешек моих губ, а после прижал меня к себе. Так сильно, так нежно…

— Прости, — с сожалением прошептал принц.

«Все хорошо Тамахомэ, я сама хотела этого» — подумала я, не открывая глаз. Но потом, когда он рассмеялся я, наконец, вернулась с небес на землю. Принц перевернулся и, продолжая громко хохотать, улегся прямо в воду.

Я присела и тоже улыбнулась. Вдруг смех стих.

— Ну наконец-то, я думал, ты не умеешь улыбаться. — Принц смотрел на меня, не сводя глаз.

Я растерялась, не зная, как реагировать. Это был мой первый поцелуй, и я не видела в этом ничего смешного. Вскочив на ноги, я неуклюже поспешила выбраться на берег. А Тамахомэ продолжал смотреть и мило улыбаться, словно ребенок.

— Спасибо, — он прикусил губу. — Спасибо, я давно так не смеялся.

— В-всегда пожалуйста ваше Высочество, но вы… вы разве не торопились?

И действительно, он как ребенок. После моих слов он подскочил и вышел ко мне. Его одежды были насквозь мокрые, вода стекала и ее жадно впитывала земля.

— Нужно поспешить… — пробубнил Тамахомэ и, выпрямив спину, опять превратился в невозмутимого наследного принца. Грязного, мокрого, но все же принца.

Он устремился из сада ко дворцу. Я не могла поспеть за его быстрым шагом и мне приходилось переходить на бег, а после замедляться, чтобы не обогнать его.

Наконец, мы добрались до дворца и вошли. Оставляя мокрые следы, мы пересекли коридор и подошли к дверям. Перед тем, как уйти в свои покои, Тамахомэ развернулся ко мне:

— Это утро было незабываемым. Спасибо. Ещё раз спасибо! Как наверно глупо я выгляжу, но я готов благодарить тебя каждый день, всю ж…

Принц прервался, резко прижал меня к себе и, раздвинув дверь, затащил в комнату, а затем взял меня за руку и отвел к ширме.

— Что, что происходит?! — прошептала я. Тамахомэ был сильно встревожен.

— Императрица. Спрячься за ширмой и сиди тихо.

Он подтолкнул меня за ширму и отошел ближе к выходу. Я прижалась к стене и замерла.

Спустя мгновенье послышался голос: «Её Величество Императрица, желает навестить Наследного принца». Дверь раскрылась, и в комнату зашли — и без всякого позволения.

Я нашла щелочку в резной перегородке и посмотрела в комнату. Возле принца стояла красивая женщина в императорском платье и золотом головном уборе с россыпью разноцветных камней. Позади нее служанка и евнух, и никто из них не склонил голову перед Тамахомэ.

— Что за вид? — спросила императрица и надменно осмотрела принца с ног до головы.

— Я направлялся навеститьотца, — развел руками Тамахомэ. — Но оступился на мостике. Вот вернулся сменить одеяния.

Императрица хмыкнула и прошла мимо, зацепив принца рукой. Она поднялась по ступенькам к его рабочему столу и вальяжно присела, совсем растеряв весь горделивый вид.

— Не стой, можешь присесть, — указала она пальцем на стульчик рядом.

Тамахомэ не двинулся с места и не ответил.

— Я сначала подумала, что ты сошел с ума, как и твоя матушка перед смертью. Увидев принца в таком виде, многие бы решили то же самое. Но я пришла не за тем, чтобы обсуждать твой нелепый вид. Оставь это придворным и слугам. Я хотела обсудить твой брак. Император обеспокоен тем, что у его наследника нет детей. Этим же обеспокоены все наместники. В твоем возрасте ты уже мог бы выбрать достойную пару, обзавестись потомством и успокоить отца. Так ты порадуешь и правителей провинций, а еще уймешь их притязания. Если ты понимаешь, о чем я… У главы каждой провинции есть дочери, и они мечтают породнится с императорской семьей.

— Благодарю за заботу, но я сам решу, когда и на ком мне женится, — ответил Тамахомэ. — В любом случае, брак я буду обсуждать с отцом, а теперь оставьте меня одного.

По комнате разнесся громкий, противный смех императрицы. Пока она едва не лопалась от презрительного хохота, я заметила в ее пышной прическе шпильку в форме волка с солнцем в клыкастой пасти. Такие украшения часто носили женщины из северных провинций — символ их родины.

Однако такой знак использовали не просто северяне, а люди из тайного общества Иккэ, созданного, чтобы свергнуть правителя и занять трон. Об этом мне рассказал Тору, когда мы колесили по северным землям.

Смех стих. Императрица ударила кулаком по столу и, сменив издевательский тон на гневный, сказала:

— Я дам тебе один совет. Если хочешь, чтобы твоя милая сестренка продолжала возиться с цветочками как ваша умалишенная матушка, поспеши выбрать невесту. Иначе ей придется выйти замуж за сына Одзёро Кёко и уехать из дома далеко на север.

Она встала и скинула со стола нефритовую чернильницу и свитки. Слуги открыли перед ней дверь, и она направилась к выходу.

В дверях императрица промолвила:

— Кстати, твой отец не хочет никого видеть и передал все полномочия в мои руки. Это так, к слову, если захочешь его побеспокоить. Я жду твоего ответа, сыночек…

Тамахомэ стоял молча. Когда она ушла, его голова опустилась. Я выглянула из-за ширмы, не смея сделать и шагу.

— Иди к себе в комнату, — сказал принц, отвернувшись к окну. — Я хочу побыть один. Когда вернется Дзирая, я позову тебя.

Последовало неловкое молчание. Я вышла из-за ширмы и поспешила уйти.

Уже в своей комнате я едва смогла сдержать эмоции. Бедный принц! Теперь понятно, что он имел в виду, когда сказал, что дворец — это темница.

Было еще одно чувство, которое я испытывала впервые. Ревность? Тамахомэ возьмет в жены другую… Мне стало больно, в груди все сжалось.

Глупая, вот глупая! Влюбиться в принца! Для него ты — лишь мимолетное увлечение. Да глупая, но не настолько же! Нелепо! Какая бессмыслица, мне все равно не быть с ним, кто он и кто я…

Я немного успокоилась и спустилась с небес на землю.

Глава 21

В комнате разразился нечеловеческий, страшный вой. Существо под одеялом заворочалось и, перебирая конечностями, вылезло наружу. Показались взъерошенные волосы и раскрытый зубастый рот.

Иоси пробудился!

— Доброе утро! Ты с каких пор, так долго спишь? — спросила я, наконец, отлипнув от двери и пройдя в комнату.

— С тех самых пор, когда в моей жизни появились демоны! Можно подумать мне тебя было мало. — съерничал Иоси. — А ты куда ходила? Надеюсь, за завтраком?

— Если бы… Сама есть хочу, умираю… — проскулила я и, усевшись рядом с Иоси, сдвинула его в бок бедром.

— Фу-у-у, ты че такая мокрая?

Когда Иоси перестал возмущаться, раздался стук в дверь, а за ним голос Рори:

— Госпожа Касуми, я принесла завтрак. Можно войти?

— Э-э-э, да конечно… — вскрикнула я. И к чему такое официальное обращение.

— О-о-о, «госпожа Касуми»! Надо же… Я думал, только я вынужден тебя так называть. — продолжал бесить меня мелкий засранец.

Двери раскрылись, и в комнату забрался огромный поднос с едой, а за ним появилась Рори.

Иоси вскочил и, приплясывая, побежал ей помогать. Ну а у меня просто пропал дар речи. Запах стоял такой, что рот сразу наполнился слюной.

Рори поставила поднос на стол и молча пошла к выходу. Я недоумевала: что случилось с с болтушкой Рори? Куда делся ее вчерашний интерес к моим приключениям с демонами?

— Рори, — окликнула ее я. — Постой!

Но она не задержалась даже на мгновенье. Вышла и закрыла дверь, оставив меня и Иоси с горой яств.

— Хм, ну и ладно. Я и так хотел узнать первым о твоих похождениях с демонами. — присаживаясь за стол, сказал Иоси.

— Третьим… Первым узнал Дзирая, а после принц. Так что ты всего лишь третий в этом списке!

А Иоси уже не слушал — сидел и запихивал в рот куски мраморной говядины, которую специально отбирали для императорского стола.

Пока он не умял все самое вкусное, я присоединилась к пиру. Стоило мне положить в тарелку первый кусочек, как раскрылась дверь.

В проходе стоял Дзирая. Будь у меня в рту еда, я бы поперхнулась.

— Пошли, принц ждет… Иоси, а ты останься.

Не-е-е-т… Только не сейчас! — хотелось мне завопить на всю комнату.

Но вслух я пролепетала:

— Уже иду…

Я встала и, не отрывая глаз от жующего и злорадно смотревшего на меня Иоси, пошла к выходу.

В покоях наследного принца мне сразу кинулось в глаза множество разбросанных на полу свитков. Тамахомэ сидел за столом и читал большой пергамент.

— Касуми, взгляни на изображение демона. Он похож на Нобору?

Голос принца был холоден, сам он серьезен. Всегда такой милый и дружелюбный. Как же его изменил визит Императрицы!

Медленно, нерешительно, я приблизилась к столу Его Величества и посмотрела на рисунок.

На блеклом потрескавшемся свитке с выцветшими письменами было изображение демона. Да, это именно то чудовище, в которое превратился Нобору.

— Это он, — почти шепотом сказала я и отпрянула от свитка как от огня. — Кто он?

Воцарилось молчание, словно никто не слышал моего вопроса.

Я посмотрела на Дзирая, затем на Тамахомэ и обратно.

В их лицах было смятение. Наконец, принц заговорил: «Это высший демон Касуми, но он не просто сильнее прочих Ёкаев. Нобору — первый сын повелителя демонов и его единственный наследник.

— Но что он делает в нашем мире, решил выслужиться перед папашей? — У Дзирая тоже были вопросы, мы смотрели на принца, ожидая от него разъяснений.

Тамахомэ свернул свиток и, поместив его в деревянный тубус, передал Дзирая.

Возникло напряжение. Я начала догадываться, что обсуждать планы по борьбе с демонами при мне, они не собираются. Тамахомэ вышел из-за стола и, уверенно взяв меня за руку, отвел к тумбе тансу. Я заметила, что в этот момент Дзирая не сводил взгляда с наших рук. Он нахмурился, а когдазаметил, что я смотрю на него, отвернулся с видом растерянного ребенка, которого уличили в чем-то постыдном.

Неужели Дзирая ревнует? Влюбился? Не-е-е-т, быть не может!

Принц отпустил мою руку и раскрыл тумбу. Меня ослепило ее содержимое. Она была заполнена всевозможными украшениями и нарядами из дорогих шелков.

— Касуми, возьми одно из этих кимоно. Остальное перенесут в твои новые покои. Дзирая проводит тебя и Иоси. Вам больше нельзя тут оставаться.

— Но, но это не похоже на то, что носят слуги. Даже на то, во что одевается главный камердинер, — сказала я, одернув руку. А так хотелось покопаться в тумбе.

— Тебе нельзя оставаться во дворце как служанке. Всю прислугу контролирует Императрица. А о тебе, я уверен, ей уже доложили.

Принц достал одну из заколок на пушистой, алой подушке и, подобрав мои непослушные волосы, приколол за ухом.

— Ты будешь одной из невест. Я соглашусь на брак, иначе она выдаст замуж Асами.

— Что-о-о! Невест, в-в-аших невест? — ошеломленно воскликнула я.

Дзирая рванул с места и встал между мной и принцем:

— Быть одной из невест — самоубийство! Императрица давно выбрала тебе пару. Как будто ты не знаешь, что она хуже демона, когда ей перечат.

— Известно. Мне также известно, что отбор невест придуман давно. Цзюэфу обычай и ни ей его отменять. Пусть это всего лишь формальность. Но она не сможет ничего сделать. Каждый наместник хочет выдать свою дочь за наследника престола, а сейчас сложные времена чтобы им отказывать.

— Да, но каким из критериев отбора соответствует Касуми? Образование? Манеры, а может воспитание? Н-е-ет. О, я знаю, наверное, благородное происхождение?

— Красота, — сказал принц, смущенно опустив глаза. — Мы скажем, что она сестра южного наместника Кагэро, он наш хороший друг. После смерти его отца я помог ему удержать власть, он не откажет в помощи.

— Ну да, ее кожа больше похожа на жительницу юга, ты прав.

У-у-у… Как же он меня достал высокомерный дурак!

— Жить она будет у тебя, так безопасней, — заявил принц.

И мы с Дзирая выдали протяжное:

— Что-о-о-о?

— Кагэро наш друг. Мы вместе обучались боевым искусствам, поэтому ничего удивительного в том, что он попросил друга уберечь сестренку от императрицы, которая в прошлом была северянкой. Юг и север всегда враждовали.

Я умоляюще посмотрела на Дзирая. Возрази ему, остолоп! Но он молчал. Жить с ледышкой — последнее, что мне хотелось.

— Пока мы не убьем демонов, видимо, это единственное решение оставаться за стенами. Если не демоны, то императрица точно ее прикончит, — сдался Дзирая.

Я опустила глаза. Кто я такая чтобы спорить с Наследным принцем? Если так безопасно для меня и Иоси, я готова потерпеть Дзирая.

Отодвинув Ледышку от тумбы, я достала нежно-розовое кимоно, украшенное дорогой вышивкой. После того как мне удалось забрать вещи из тумбы, я направилась к выходу, но меня остановил принц.

Я сжалась. Ну что еще какой-то сюрприз?

— Стой. Касуми. Эти книги я тоже передам вместе с вещами. Ты должна их прочитать. Основы этикета и манер, а также правила поведения в высшем обществе. У тебя есть время, пока другие невесты в дороге в столицу. Так же ты будешь заниматься традиционным навыкам с учителями: икусству Икебана, каллиграфии, чайной церемонии, танцам и игре на инструментах.

У меня чуть все добро не выпало из рук. Так еще и Ледышки захохотал!

— Рори поможет тебе. Она единственный двойной шпион в окружении императрицы. Дзирая, перестань смеяться! Ты тоже поможешь ей. Проследи чтобы Касуми не отлынивала от учебы. При отборе ей жизненно необходимо продержаться до последнего. Я уже отправил письмо Кагэро, чтобы он знал наш план.

Не скажу, что мне стало спокойней, что влюбленная в Дзирая Рори будет мне помогать. Но делать нечего.

Я вышла в коридор и увидела ее. Рори наверное все слышала, и ее глаза метали молнии.

— Приветик! — я решила прервать неловкое молчание.

— Пошли, быстро! Я буду к тебе обращаться как к госпоже только при людях, понятно?

— Угу…

— Ты, ты… Ты что, Богами поцелована?! Жить у господина Дзирая? Невеста принца? Так еще и сундук с приданым. Как же я тебе завидую, дуреха! Ты что в мокром-то?

Рори открыла дверь и затолкнула меня в комнату. На полу лежал Иоси.

— Тебя что едой к полу прижало? — выдала я, увидев почти пустой стол.

— Оставьте меня, я хочу умереть счастливым, — еле слышно пробормотал Иоси, но потом резко привстал. — А это у тебя что?

— Долго рассказывать. Мы переезжаем к Дзирая. Там уже все узнаешь, мы вроде как спешим.

— Да, времени нет. До темноты нужно успеть, — рявкнула Рори и продолжила меня запихивать в глубь комнаты и завела за ширму.

Там она меня переодела и вытолкнула к туалетному столику, где уложила мои волосы в красивую прическу.

Все это время я молчала и иногда взвизгивала от грубых движений Рори.

Наконец, меня превратили в невесту наследного принца. Рори еще больше надула щеки, а Иоси ходил по комнате и заглядывал под мебель.

— Где же Касуми? Нету Касуми! Потерялась!

— Завязывай, пока не получил по шее!

Когда он угомонился, мы вышли в коридор, где нас ждал Ледышка. Он стоял спиной к стене, скрестив руки на груди.

Он холодно посмотрел на меня, но промолчал. Что, даже не хмыкнет?

Дзирая опустил глаз, но его щеки покрылись легким, еле заметным румянцем. Я пошла за Рори, а следом поплелись Дзирая и Иоси, о чем-то болтая.

Я пыталась подслушать их разговор, но получалось разобрать только отрывки из фраз. Да и в основном трепался Иоси — как обычно его было не заткнуть.

Наконец, мы дошли до большого двухэтажного дома. Фасад немного скромней, чем у принца и принцессы. На табличке возле входа надпись. «Яками. Дворец генерала».

— Так он генерал?! В таком возрасте? Он же мой ровесник… — прошептала я Рори. — Я думала он просто командир.

— Он один из генералов. Ну да, самый молодой, но он заслужил это звание, принеся множество побед армии и не только на войне, но и в борьбе с демонами.

Мы прошли во внутренний двор. По центру был огороженный забором участок с различными приспособлениями для тренировок. Иоси проскочил вперед и, перемахнув через ограждение, схватил меч боккен, а затем закричал что есть мочи:

— Касуми ты как хочешь, но я останусь тут жить!

— Я надеюсь на это! — соврала я и улыбнулась, глядя, как он радостно размахивает мечом.

— Рори, — окликнул ее Ледышка. — Комнаты для слуг там, думаю, ты не заблудишься. А ты следуй за мной.

Смерив нас зловещим взглядом, Рори ушла. Мы же вошли внутрь и Дзирая остановился возле большой расписной двери.

— Это твоя комната, в ней уже прибрались.

Он раздвинул двери и отошел в сторону, а я была просто поражена. Уж точно не такого я ожидала!

Светлая комната была волшебной. Большие раскрытые окна, с кровати свисал белый муслин, который раздувал ветер.

Я вошла, не веря своим глазам. Веранда выходила в сад, окруженный кустарниками. Там возвышалось абрикосовое дерево, под тенью которого находилась купель, обложенная камнями. Над водой клубился пар.

— Нравится? — прервал мое безмолвное восхищение Дзирая.

— Ты что, конечно! Очень! Я даже и подумать не могла, что тут так красиво. Но вот, что мне придется жить в таком месте? Нет! Ты же меня терпеть не можешь?

— Будешь много разговаривать, передумаю и отправлю тебя к Рори! — огрызнулся Ледышка. — Комната Иоси рядом, в конце коридора. Отдохни, завтра с утра прибудет первый учитель.

— Угу… — промычала я, опустив голову.

Дзирая ушел, а я осталась одна и это безусловно радовало. Уж слишком много свалилось на меня за последнее время. Нужно отдохнуть!

Глава 22

Глаза слипались, зевота не позволяла закрыть рот больше чем на минуту. Я блуждала по комнате, пока не наткнулась на знакомую тумбу, точнее их было две.

В глазах двоится? Не-е-е-ет, их точно две! О-о-о-о, а еще сундуки.

Чтобы убедиться наверняка я подошла и постучала по одной и второй тумбе. Не показалось. Сон откладывается — нужно перебрать все содержимое. Не знаю сколько прошло времени, но, наконец, добравшись до последнего сундука, я увидела нежно-голубую юкату, на ней были изображены пушистые, белые облака. С улицы повеяло свежестью, но все перебил неприятный запах тины и рыбы.

Фу-у-у-у, какой ужас. Нет, нет, не-е-е-ет, запах идет от меня, моих волос!

Меня передернуло, и я плюхнулась на пол, сгорая от стыда. Принц и Дзирая наверняка почувствовали эту вонь.

Завтра рано утром придет учитель, и лучше я буду сонной, чем вонючей. Я схватила юкату и пошла на веранду. Купаться голышом непредусмотрительно, а легкая как перышко юката идеально подойдет для водных процедур.

Переодевшись, я сбежала вниз по ступеням к купели. Уже стемнело, а луна поднялась достаточно высоко, чтобы укутать сад в нежные, серебряные тона. С дерева падали лепестки. Упав в купель, они плавали на поверхности, а пар от теплой воды походил на облака, которыми была украшена юката.

Я медленно зашла в воду. Пар нежно обволакивал озябшую на ночном воздухе кожу. Я томно выдохнула от наслаждения и закрыла глаза, когда погрузилась в «парное молоко» по плечи. Слышался только шум воды, создаваемый моим дыханием. Спустя время я плавно опустила голову под воду, чтобы отогнать сон, который овладевал моим расслабленным телом. Вынырнув, я почувствовала легкий ветер на лице, заигрывающий с волосами.

Смахнув капли с ресниц, я открыла глаза и увидела Кагэцуя. Демон пристально смотрел на меня и слегка касался пальцем к водной глади, создавая круги, которые один за другим расходились по купели.

Я вскочила не зная, чего ожидать. Юката обтягивала меня как вторая кожа, и виднелся каждый изгиб тела. Я смутилась и прикрыла грудь. Капли воды скатывались по шее и спине, оставляя после себя мурашки.

Кагэцуя продолжал наблюдать. Он хищно улыбнулся, осознавая свою власть над слабым смертным человеком.

Красив как всегда— его длинные черные волосы отражающие лунный свет, лицо прекраснее сложно представить. Но под внешней красотой скрывалось нечто темное — его сущность. Она отражалась в глазах, наполненных жаждой власти. Он поднялся и вошел в воду.

Уверенно, но медленно Кагэцуя приближался ко мне. Шаг за шагом, будто играясь.

Я не могла ни пошевелиться, ни вздохнуть. Голос пропал. Если я закричу и позову на помощь, то прибежит Иоси, и тогда Кагэцуя убьет его.

Поэтому ничего не оставалось как просто стоять и смотреть как он приближается. Подойдя ко мне вплотную, демон склонил голову к моему лицу, я почувствовала его холодное дыхание на шее и прикосновение губ к мочке уха.

— Ты хотела спрятаться от меня? — прошептал он. Его слова звучали мягко, но были наполнены ядом. — Я сделал тебя своей. Ты не сможешь убежать пока я этого не позволю.

Я попыталась вырваться, но он обхватил меня за талию, а затем в кожу вошли его когти, с легкостью разрезав легкую ткань. Я еле слышно застонала и, упершись в грудь демона, попыталась оттолкнуть его. Он сделал шаг назад, поддавшись, и улыбнулся краешками губ.

Кагэцуя смотрел на меня и наслаждался страхом, а я прятала глаза, будто пытаясь исчезнуть.

— Хватит! — наконец выкрикнула я. — Что тебе нужно?

— Я пришел чтобы напомнить о нашем договоре. Видимо ты забыла, что случится, если ты его не выполнишь? Наказание будет суровым. но я не убью тебя сразу. Будет сложно найти еще одного человека, которого я не захочу моментально убить. Поэтому в качестве примера я уничтожу кого-нибудь другого. Допустим… — он прервался и, заправив волосы за ухо, прислушался. — Допустим, того спящего и мерзко сопящего мальчишку.

— Нет, я все сделаю! Только скажи что!

Кагэцуя вышел из воды и вспыхнул синим пламенем. Огненные языки обвивали его тело, вздымали вихрем волосы, но он был неопалим. Так же внезапно, как и возник, огонь исчез. Демон стоял в совершенно сухом кимоно и смотрел на меня сверху вниз.

— Выйди из воды! Меня утомил вид твоего трясущегося тела, — приказал Кагэцуя.

Я колебалась, но понимала, что у меня нет выбора. Медленно поднявшись по ступеням из купели, я вышла к нему. Вода стекала с одежды оставляя за мной мокрый след. Демон оглядел меня свирепым взглядом и шагнул ко мне на встречу. Я остановилась.

— Я не хочу больше тратить свое время, — сказал он и, взяв меня за руку, притянул к себе. Оттолкнувшись от земли, Кагэцуя мгновенно поднялся в воздух. Я закрыла глаза и сжала его пальцы.

Я почувствовала, что мы остановились, и открыла глаза. Мы были в спальне. Кагэцуя не выпускал меня из объятий, его сильные руки лежали на моих плечах. Затем он осторожно опустил меня на пол.

— А теперь слушай внимательно. Когда-то давно я уничтожил тысячи людей, и в наказание меня изгнали, сделав демоном. Недавно я узнал, что могу вернуться и вновь стать богом. Условия мне не нравятся, но ты поможешь мне, хочешь ты этого или нет. Я должен полюбить людей — тех кого так ненавижу! Испытать сострадание к смертным и прочие чуждые мне чувства. Ты вызываешь у меня жалость, так что и с другим справишься.

— Ты хочешь забрать меня отсюда?

— Нет, боюсь случайно лишить тебя жизни. Но в любой момент ты должна быть готова к моему визиту. На сегодня все. Обдумай, как ты сможешь мне помочь и желательно побыстрей. Для твоего же блага.

Он отвернулся и собирался уйти, но я окликнула демона, надеясь помочь принцу его одолеть: «Стой! Как… Как ты попал за стену?»

— Ты про ту исписанную иероглифами?

— Угу…

— Я могу делать все, что захочу. Не забывай, я был богом, а теперь один из самых могущественных демонов. Так что сперва подумай, стоит ли тебе рассказывать о нашем договоре жалким смертным. Я уничтожу любого, кто встанет у меня на пути. На твоих глазах я вырву их еще бьющееся сердца.

И он, оттолкнувшись от пола, растворился в ночи, словно у него были крылья.

Поддавшись слабости, я упала на колени, дрожа от страха. Я не могла понять, как мне быть? Рассказать все и подвергнуть опасности тех, кто был ко мне так добр? Или помочь демону?

Но как можно внушить чувства любви безжалостному существу, искренне ненавидящему смертных?!

Глава 23

Не знаю, сколько прошло времени, пока я сидела на полу, размазывая по лицу слезы. Но когда я все-таки решила переползти на кровать, просыпались птицы. Сил совсем не было. Скинув с себя одежду, я плюхнулась на перину с закрытыми глазами. Уже засыпая, нащупала простынь и кое-как натянула ее на себя.

Вскоре мне удалось уснуть. Но куда же без злосчастного «Но»!

Но… сон был недолгим. Показалось, что я закрыла глаза на мгновенье и сразу услышала голос Дзирая.

— Поднимайся! Пора идти, иначе ты не успеешь поесть.

Немного приоткрыв глаза, я принялась оценивать ситуацию сквозь едва заметную вереницу ресниц.

Слепящие лучи восхода только начинали проникать в окна, окутывая комнату мягким, утренним светом. Снова прищурившись, я рассчитывала поотлынивать от реальности, но упорные толчки в плечо вскоре привели меня в чувство. Преднамеренно я скорчилась и оскалилась. Без толку. Увы… пора просыпаться…

Дзирая! Стоит у края кровати, уставившись на меня. Уголок рта натянут, а этот его взгляд! Опять насмешка. Как хорошо, что я привыкла к издевательствам. И плевать, что он видит мой утренний помятый вид!

— Да-да, встаю, встаю! — промямлила я и медленно приподнялась, совершенно забыв о своей наготе.

Простыня сползла вниз, оголяя ключицы и плечи. Заметив это, я схватила ее и повернулась спиной к покрасневшему Ледышке. Очень хотелось закричать, но…

Нежное утреннее солнца согревало мне спину. Наконец, я обернулась.

Дзирая замер и беспомощно сглотнул. Он смотрел на мою оголившуюся спину. В окнах играли блики, а лучи окрасили комнату в золотистый оттенок.

— Отвернись! — закричала я, сгорая от стыда и подступающей ярости.

Дзирая встрепенулся. Смущение взяло верх, и он неловко развернулся ко мне спиной.

— Я… Я-я-я… я буду ждать вас с Иоси во внутреннем дворике. В беседке, — пробормотал Дзирая, после чего со скоростью ошпаренного кота выбежал из комнаты.

Да что же со мной не так?! Надо сходить к шаманке. Меня точно прокляли!

И тут в комнату без стука вбежала Рори.

Моя комната что, проходной двор, и сюда может вваливаться, кто хочет?!

— Ты почему еще в постели? — пробурчала она.

— Да встаю я!

Неохотно свесив ноги с кровати и обмотавшись простыней, я почувствовала как усталость затягивает меня обратно в мир снов.

Рори подошла к тумбам с нарядами:

— Сегодня наденешь это и не спорь! — и протянула мне платье. — Очень красивое. Если уж мне не суждено носить такую прелесть, то хоть посмотрю, как оно смотрится.

— Хорошо. Мне все равно что носить, лишь бы это поскорей закончилось…

Принарядив меня, Рори убежала, а я вышла во двор, где в каменной беседке меня встретили Дзирая и Иоси.

Еще издалека было видно, как Иоси болтал, не переставая лопать, а Ледышка, схватившись за голову, переваривал болтовню маленького засранца.

Как бы неловко мне ни было от утреннего происшествия, я всё-таки пришла подкрепиться.

Я надеялась, что будет царить неловкая тишина, но напряжение ощущалось только между мной и Ледышкой. Иоси не умолкал и хвастался, что Дзирая пообещал ему дать пару уроков кэндо и даже подарить настоящий меч.

Удивительно, но я даже успела поесть, прежде чем появился учитель этикета — женщина, и на вид ей было лет триста, не меньше. Я бы не удивилась, если она окажется старше самого старого бонсая в саду. Серьги на её ушах настолько массивные, что мочки почти касались её плеч. Такие только в узел на затылке завязывай! А макияж больше похож на боевой раскрас диких степных племен. Белила подчеркивали ее глубокие морщины, а туш от пота забилась в уголки глаз.

— Беги Касуми, это демон… — тихо проговорил Иоси, подтолкнул меня локтем, а затем начал похрюкивать, задыхаясь от смеха.

— Я все слышу! — прорычала женщина-учитель. — Мое имя Ямамото Наоми, и меня просили научить какую-то двадцатилетнюю неумеху манерам.

— М-мне восемнадцать, — тихо возразила я и подняла дрожащую руку.

— Не важно, — надменно посмотрела она в мою сторону. — За короткий срок я обучу тебя всему, что полагается знать любой уважающей себя девушке.

— Иоси нам пора. Не будем смущать Касуми своим присутствием, — Дзирая встал и пошел прочь.

Вслед за ним направился Иоси, а я осталась наедине с му… учителем.

«Трусы!»— подумала я, надув щеки.

Мы расположились за столом в беседке, и начались пять часов мучительных уроков по этикету. Скучные, монотонные лекции усыпляли. Стоило мне закрыть глаза, как Ямамото била об стол бамбуковой тростью, и я испуганно вздрагивала. Казалось, что процесс пыток доставлял ей безумное удовольствие.

Она учила меня как правильно садиться, как пить чай, как быть вежливой и обходительной с мужем, и тому подобное. Мне же захотелось сбрить волосы, уйти в монастырь и никогда не вспоминать слово «замужество». Я даже забыла о злобном демоне. А от ее ударов об несчастный стол у меня уже дергался глаз.

Пока я слушала очередную белиберду о смирении перед мужем, раскрылись ворота, и в саду появился принц Тамахомэ и еще какой-то смуглый красавец с суровым взглядом. На нем были доспехи, он тяжело дышал.

— На сегодня все. Обучение продолжите завтра, у нас появились неотложные дела, — взволнованно бросил принца, подходя к беседке.

— Да, Ваше Величество, — замурчала Ямомото, поклонилась и поспешила удалиться, не разгибая спину.

Принц с товарищем устроились за столом и даже не поздоровались. Повисло сильное напряжение.

Раз уж никто не собирается представлять меня незнакомцу, наверное, я им не нужна, и можно тихонько слинять.

Но…

— Постой Касуми, — сказал Тамахомэ. — Тебя это тоже касается, останься.

Я вздохнула и присела обратно. В этот момент появился Дзирая. Он заметно оживился при виде воина, но, когда они переглянулись, радость угасла. Беспокойство было видно невооруженным глазом.

И более того! На лбу у гостя пролегла глубокая складка, которая не сулила ничего хорошего.

Глава 24

После того как все, наконец, уселись принц заговорил:

— Сестра Кагэро мертва. Сегодня поступили сведения, что еще несколько других претенденток нашли убитыми. Я уверен, они не последние жертвы императрицы. Она заранее знала, что я соглашусь на брак и убрала достойнейших из невест.

Тамахомэ прервался и положил руку на плечо друга, потерявшего сестру. Вот и наместник Южной провинции, о котором ранее упоминал принц. Я должна была притворяться его сестрой, а теперь она мертва.

— Я успел получить твое первое письмо. Второе я перехватил по пути в столицу. Тамахомэ! Я… я похоронил Харуку без должных почестей, чтобы ваш план удался, — прогремел голос гостя.

Я почувствовала его взгляд на себе, он прожигал меня насквозь. Я опустила голову еще ниже, пытаясь отвлечься, и рассматривала изысканно вырезанный стол из черного дерева. В сплетении узоров на его поверхности можно усмотреть двух драконов, волка, кирина и феникса. Император — золотой дракон и четыре провинции, наместники которых давали клятву преданно служить ему целую вечность.

«План? Какой план? Я знаю только о плане убить демона», — шумели в голове мысли, но я не решалась озвучить их вслух.

— Спасибо Кагэро я этого не забуду. Мы отомстим за смерть Харуки, — сказал Тамахомэ и перевел взгляд на меня. — Не сомневайся, они заплатят за все сполна! Но как бы то ни было, нам нужно думать о судьбе империи. Скорбеть нет времени.

— Это она? Та, что будет в роли моей сестры? — надменным голосом произнес наместник. — Императрица раскусит ее при первой же встрече.

— Да, это она. Пока девушки прибывают во дворец, у нас есть время ее подготовить. Если императрицей станет дочь Озеро Кёко, он получит всю власть над империей в свои руки. Отец долго не проживет, став вдовствующей императрицей — вагако. Докузо вместе с Озере Кёко устроят переворот и захватят власть.

— Стойте, — наконец я решилась влезть в разговор. — Я думала это все только для того, чтобы я могла скрыться от демонов. И после… после того, как вы их найдете и убьете, мне позволят уйти!

Неужели мной просто воспользовались? Я здесь только потому, что им нужна подставная невеста!

После этих мыслей к глазам подступили слезы.

— Касуми! — заметив это, принц схватил меня за руку, чем вызвал совершенно разные эмоции у участников собрания. — Все должно было быть именно так. По прибытию в столицу Харуки ты бы отправилась домой. Но, к сожалению, императрица всегда на шаг впереди. Мы можем сказать, что убитой была не Харука, а ты, а она и прибыла во дворец раньше других. Если все удастся, мы избежим войны.

— Я видела Императрицу! — проскулила я, пытаясь остановить поток слез. — Как и говорил Дзирая, она хуже демонов. Да, да и имечко у нее подходящее, Докузо… Да она убьет меня, как и тех девушек.

Последовал удар кулаками о стол. Кагэро приподнялся, опираясь руками, на которых проступили вены, и уставился на меня:

— Все равно ничего не выйдет, даже если она согласится. Харука владела мечом и лучше мужчин стреляла из лука, а ее об игре на биве слагали легенды во всех провинциях. Что из этого может ваша простолюдинка?!

— Так или иначе у нас нет выбора. Мы должны умолять эту простолюдинку помочь нам. А если она согласиться, мы поможем ей пройти отбор и заключить брак… Ф — фиктивный брак… — уточнил Тамахомэ, отвернувшись от меня. — Касуми, от твоего решения зависит будущее империи и всех жителей. Скажи, ты готова помочь нам?

Принц не смотрел на меня. А мне так хотелось увидеть его глаза. Но я только почувствовала, как его ладонь крепче сжала мою руку.

— Я постараюсь пройти этот чертов отбор, если до этого меня не убьют демоны! — сказала я, позволив себе немного повысить тон. От безысходности мне пришлось согласиться. Служанкой стать нельзя, за стеной Нобору, тут во дворце меня донимает только Кагэцуя, которому я нужна живая, а от Императрицы меня защищают генерал-Ледышка и принц. Но в душе я уже начинаю жалеть о своем решении.

Тамахомэ наконец обернулся. Его глаза были полны печали. Я ожидала, что он улыбнётся, обрадуется тому, что я согласилась помочь. Но вместо этого он еще больше нахмурился:

— Ты действительно готова на это? Это будет непросто и очень опасно.

Я кивнула, хоть была совершенно не уверена в своих силах. Послышался еще один удар об стол. Я смело посмотрела на беснующегося Кагэро.

Мы сцепились с ним взглядами и, как мне показалось, я гордо выстояла против его натиска.

Кагэро вышел из-за стола и удалился, не сказав ни слова. Следом за ним ушел и Дзирая.

Мы остались наедине с принцем.

— Ваше высочество, можно задать вам несколько вопросов? — спросила я.

— Конечно, спрашивай.

— Это и на счет отбора, и насчет демонов. Вам наверняка рассказывал Дзирая о том дне, когда я впервые встретила Кагэцуя? На нем был ошейник с письменами, как на стене, и веревки. Ими удалось сдержать такого сильного демона. Могут ли стены остановиться его?

Пусть я и знаю, что пройти через них ему ничего не стоило, но стоило узнать, а не врет ли мне демон?

— Касуми, тот ошейник и веревки заговорены шаманом Удзумаки. А впрочем… знаешь? Того демона застали врасплох. Только поэтому его удалось связать и, как ты сама убедилась, ненадолго. Стены же просто покрыты письменами, они способны сдержать низших демонов, но не таких как Кагэцуя и Нобору. Но не беспокойся, вряд ли они осмелятся прийти за тобой сюда.

— Ага, как же ну-ну… — еле слышно промямлила я себе под нос.

— Что? Прости, я не расслышал…

Врасплох значит… Ладно, закончу разговор про Кагэцуя, пока не ляпнула лишнего.

— Да ничего, это так, мысли вслух. Ну, понятно… А заговорить стены можно?

— А ты очень даже смышлёная! — сказал принц и улыбнулся. — Я изучил все доступные древние свитки, и в нескольких упоминалось об этом. Но заклинания были утеряны, да и сильные шаманы перевелись. Удзумаки силен, но он у нас один и вряд ли у него получится нечто подобное.

— Хм… но есть же шаманы в других провинциях, я видела их с десяток не меньше. Почему бы не попросить их помочь? Может, у них и заклинания сохранились.

— Возможно, но опять же, для этого придется лишить власти Одзёро Кёко. Сейчас провинции враждуют, и все благодаря ему. А мы пока в состоянии сдерживать демонов своими силами. Иероглифы на стенах — лишь крайняя мера.

— Ну понятно… А еще, еще меня интересует отбор невест и этот… — запнулась я и почувствовала, как заливаюсь румянцем. — Фиктивный брак.

— Касуми, не беспокойся, и думай об обучении. Твоя безопасность ляжет на наши плечи. Императрица и демоны не смогут добраться до тебя. Дзирая уже строит план по уничтожению Кагэцуя и Нобору, ему помогает тот самый шаман. Если наш план удастся, после фиктивного брака мы выведем Докузо и Одзёро Кёко на чистую воду, и ты сможешь вернуться домой.

Принц, опустив взгляд, что-то неразборчиво прошептал.

— Что-что, простите? Я не расслышала.

— Да ничего Касуми, ничего важного. Просто поверь, что все получится.

— Хорошо бы! — сказала я и тяжело вздохнула.

Принц встал и, расправив плечи, взглянул на тренирующегося неподалеку Иоси. Я тоже привстала и легонько постучала кулаками по одеревенелой попе, которая от долгого сидения совсем потеряла чувствительность.

Усталость валила с ног, хотелось упасть и уснуть. Правда при виде Иоси, который неуклюже шлепал деревянным мечом по всему подряд, мне стало куда лучше. Как вдруг Тамахомэ взял меня за руки и игриво спросил:

— Ты сильно устала?

— Я устала… я устала сидеть, — опешив, ответила я.

— Отлично, значит, продолжим обучение стоя, — вытащив меня из-за стола, сказал принц и потянул на тренировочную площадку.

— Ура-а-а-а! Теперь у меня есть живая мишень! — закричал Иоси доставая стрелы. — Касуми, похрюкай, сойдешь за милого кабанчика.

Маленький засранец! Ну получишь ты у меня копытом по пятаку! И я угрожающе провела пальцем по шее.

Принц взял лук и, протянув его мне, сказал:

— Я хочу научить тебя стрелять из лука. Харука действительно была одной из лучших лучниц империи.

Я колебалась и отступала, но Тамахомэ продолжал настойчиво протягивать его мне все ближе, а потом ослепительно улыбнулся.

Ох, эти губы!

Мой первый и единственный поцелуй. В итоге я поддалась и взяла лук, чтобы отвлечься от этих мыслей.

Тамахомэ обошёл меня сзади. Сердце заколотилось. Я почувствовала теплую руку на талии. Принц нарочно медленно провел ладонью по кимоно, словно пересчитывая каждую волну ткани изящными и длинными пальцами. Наконец, он прижал меня к себе, взял за руку и медленно и нежно провел уже моими пальцами по дуге лука.

— Вот так, держи крепче, — сказал он, а я почувствовала его теплое дыхание.

Какой к демонам лук?! Поцелуй меня Тама! Ох, что творится у меня в голове…

Взяв стрелу, он помог моим трясущимся рукам натянуть тетиву и выстрелить. Раздался хохот Иоси. Стрела, пролетев совсем немного, упала на землю.

— Не переживай, у тебя получится, — прошептал нежный голос у моего уха.

Это должно было меня успокаивать. Но, к сожалению, только отвлекало. Каждое слово принца, его прикосновение заставляло трепетать стаю обезумевших бабочек у меня в животе.

Час овцы прошёл впустую, и только спустя час обезьяны и петуха у меня началось получаться. Возможно, Тамахомэ смекнул, что именно не даёт мне сосредоточится и стал уделять нам с Иоси поровну внимания. Иоси светился от радости, когда первый раз его стрела достигла цели. Правда он попал не в яблочко, но это было большим достижением после многократных «убийств» всего подряд, кроме мишени. Принц поощрял и подбадривал меня, а я ждала каждый раз, что он подойдет ко мне и шепнёт на ухо о силе ветра, и как нужно прицелиться, чтобы точно знать, куда попадет стрела. Всё-таки, как ни крути, но мне нравились беснования крылатых насекомых в животе.

Наконец, после нескольких часов усердных тренировок, и моя стрела достигла цели. Сердце застучало от гордости и радости и придало мне уверенности, что у нас все получится.

Мы были так увлечены, что не заметили, как наступил вечер. Не слышали даже ударов во время смены караула. Сквозь листья деревьев, окружающих площадку, проникали последние лучи уходящего дня. Вокруг солнечные лучи играли в пятнашки с тенями. Когда стало совсем темно, Рори зажгла огонь в факелах, стоящих по периметру внутреннего двора.

Почти сразу после Рори появился Дзирая и Кагэро. Они подошли к нам, и атмосфера, мягко говоря, стала гнетущей.

Молчание затянулось. Ну хоть заметно что Кагэро успел остыть. В первый момент эти двое казались спокойными и собранными. Сначала заговорил Кагэро, но лишь только он успел издать звук, как его поспешил перебить Ледышка:

— Тамахомэ, я могу обучать Касуми владеть мечом и стрелять из лука. Кагэро не обязательно напрягаться, он все же наш гость.

— Мне несложно, — отмахнулся Кагэро. — К тому же твой стиль, Дзирая, отличается от южного. Люди императрицы, да и она сама, сразу раскроют нас и уличат Касуми в обмане. Твой стиль Тенноги не скрыть, даже если ты возьмешь меч вместо кусаригамы. Твоя техника, движения, никакой грации… — он ехидно улыбнулся. — Словно медведь в посудной лавке. На юге же стиль борьбы на мечах Хаттори — дзюнисей. Это и не бой, а танец, настоящее искусство.

— Дзирая, он прав. Также он расскажет ей историю своего рода и все про южную провинцию, ее народ и их обычаи, — согласился принц с Кагэро. — Ты же займешься планом уничтожения демонов.

— Но… Слушаюсь! — нервно сказал Дзирая, поклонился и взглянул на меня, будто ожидая чего-то.

Взгляд был острым и проникающим, и я смутилась.

Поняв, что я растеряна и не собираюсь вмешиваться в мужской разговор, он резко рванул от нас, зацепив плечом южного гостя.

— Но дом же там! Куда он? — воскликнула я, увидев, что Дзирая направился в совершенно другую сторону.

— Дзирая не живет в доме, роскошь не для него, он у нас словно монах. Его «келья» поблизости, — утолил мой интерес Тамахомэ.

— Мне она даже напоминает шатер кочевника. Глядишь, на днях соберётся и ускачет на родину, — продолжил Кагэро.

Я его и так не возлюбила, так он еще и издевается над Ледышкой!

Защитники блин! Вот почему так вольно ведет себя Кагэцуя. Но что может сделать один человек против такого демона как он?

— Я устала, можно мне уже пойти?

Надеюсь, сегодня мне удастся выспаться.

— Да, конечно, я провожу тебя, — ответил принц. — Кагэро, тебе показали твои покои?

— Я, пожалуй, выпью с Дзирая. Я углядел у него кровоточащую рану, ты бы присоединился к нам. Нет… Я настаиваю на этом. И кстати, тебе бы всё-таки стоило выбрать невесту. Скоро приедут достойные… Я повторюсь, достойные девушки!

И похлопав по плечу Тамахомэ, Кагэро пошел в сторону дома Дзирая.

— Р-рану? — обеспокоенно проронила я, нарочно сделав вид, что не заметила намека Кагэро.

— Касуми не обращай внимания, он так шутит.

Вспомнив наставление учителя, я ждала, когда Тамахомэ пойдет вперед, чтобы робко, как и полагается девушке, последовать за ним. Но он стоял и просто улыбался, глядя на мои руки, сложенные по всем правилам этикета. Потом вздохнул и, наконец, медленно пошел вперед, я последовала за ним.

Иногда принц резко останавливался и наблюдал, как я нарушала допустимую дистанцию. Потом он важно качал головой, а когда я отходила назад, продолжал путь.

— Знаешь, почему я еще не женился, Касуми? — прервал мой сон на ходу принц. — потому что не одна девушка не была настоящей. Настоящей, как ты. Я специально выхожу в город, чтобы посмотреть на людей. Вижу смеющихся девушек — они танцуют и ведут себя естественно. Но здесь они другие. Смеются, когда не смешно, потому что так положено. Танцуют, когда скажут, а не когда душа просит. Давай договоримся: когда мы наедине, ты будешь со мной прежней. Настоящей…

— Зачем? — опустив голову, пробубнила я и прикусила губу.

— Я опять не услышал, что ты сказала, — продолжил принц. — Ты очень смелая, Касуми. Когда у нас все получится, я обещаю, что вы с Иоси не будете ни в чем нуждаться.

Мы дошли до моей комнаты. Я приоткрыла дверь и, спрятавшись за ней, сказала:

— Спасибо ваше величество, но ничего не надо.

Тамахомэ, посмотрев на меня понял, что мне стоило больших усилий сдержать слезы.

Слова Кагэро вернули меня в реальность, где я жалкая сиротка, а под ногами наследного принца такие как я ничем не лучше пыли.

— Т-только дайте слово, что Императрица не сможет нам навредить нам с Иоси, и что после отбора невест вы отпустите нас домой.

— Касуми, я даю слово, что сделаю все, что в моих силах…

— Доброй ночи… — опустив глаза, сказала я.

Я задвинула дверь. Так и замерла, прислонившись к ней лбом. Ну хоть слезы отступили.

Брось! Это всего лишь мимолетное и естественное влечение к красивому мужчине. Он еще был к тебе так добр. Касуми, ну ты и дура! Влюбилась в принца… молодец, что я еще могу сказать. Все, забыли… И прекрати долбиться лбом о дверь!

И тут я почувствовала, как мою талию обхватили чьи-то руки. Я испуганно обернулась и увидела перед собой Кагэцуя.

Глава 25

«Вернулся»— промелькнуло в голове.

— Ты не должна заводить врагов, — произнес он тихим голосом, прижимая меня к себе. — Я буду решать жить тебе или умереть, а не какая-то императрица.

Я чувствовала, как бьётся его сердце. Оно словно трепетало у меня в руке, которой я пыталась оттолкнуть его. Вокруг Кагэцуя разгорелось лазурное пламя. Оно окутало нас. На его губах появилась лукавая улыбка, а серые глаза окрасились в цвет пламени. Черные волосы демона, казалось, вобравшие в себя всю тьму и бездну миров, струились по спине. Но из мрака темных прядей стали пробиваться белые волоски, словно лучи света, которые неспешно вытесняли тьму. Каждый новый локон белоснежных волос увеличивался, поглощая аспидные, пока их совсем не осталось. Я стояла на месте, завороженная, не сводя с него глаз. Меня поразило его перевоплощение. Вместо ужасного лица демона передо мной стояло божество, излучающее власть и могущество.

Затем он заговорил. Его голос был таким же величественным, как и он сам:

— Я уничтожу любого, кто посмеет тронуть то, что принадлежит мне.

— Остановись! — зажмурившись крикнула я, а когда демон, наконец, выпустил меня из объятий продолжила. — Не надо, не убивай никого. Тут я в безопасности, во всяком случае, большей чем там, где твой друг.

— Тут ты, возможно, права, — неожиданно для меня согласился демон. Его белые волосы мгновенно сменили свой вид на обычный, а пламя растворилось в воздухе. — Нобору догадывается о моих планах и о том, что ты можешь мне помочь. Если он найдет тебя, я могу не успеть его остановить. Поэтому в твоих и моих интересах, чтобы ты пока оставалась здесь.

— Я останусь здесь, пока не пройду отбор невест и не помогу свергнуть имп…

— Тс-с-с! Мне наплевать на то, как люди вгрызаются друг другу в глотки ради власти, — надменным голосом прервал меня Кагэцуя. — Главное, чтобы ты оставалась в живых, хотя бы до тех пор, пока не исполнишь условия договора. Если ты уверена, что во дворце безопасно, то снаружи тебя ждет смерть.

— Чтобы мне тут остаться нужно пройти отбор! Нужно учиться, чтобы пройти этот проклятый отбор, и меня будят ни свет ни заря! А как мне его пройти, если нужно помогать тебе? Еще и по ночам, когда нужно спать. Я весь день только и думаю о подушке с кроваткой! Вот ты, ты сам веришь, что можешь полюбить людей? Глупое задание! Кто только мог его придумать?

— Футотама, — сказал как отрезал Кагэцуя.

— Фу… тотама? Б-б-бог судьбы? Пф-ф, да ты шутишь!

Но по лицу Тамахомэ ясно, что он не шутит.

— В твоих интересах придумать как это совместить. Но сегодня ты должна начать делать хоть что-то, иначе какой в тебе прок? А Нобору будет приятно, если я приведу тебя к нему как подарок. Я и сам не рад, что приходиться обманывать друга.

— Ну-у-у-у… Пожалуй надо начать с общения с людьми. Выйти в город через «не могу» и денек обойтись без убийств и насилия. Просто сходить в лавку пекаря, ну или отведать вкусной имбирной курочки.

— Пошли… — Кагэцуя непринужденно обхватил мое запястье и поволок к веранде. Прижав меня к себе он, оттолкнувшись от пола, уверенно взмыл в воздух.

Испуганно я прижалась к нему, хоть и чувствовала, что его руки крепко прижимают меня к телу. Я ощущала его дыхание, оно было горячим и спокойным, как и биение его сердца.

Мы перепрыгивали через крыши и пролетали над дворцовыми стенами. Наконец, добравшись до города, он спустился на землю и выпустил из рук.

— Зачем, ну зачем мы здесь? — спустя пару мгновений я пришла в себя и немного запаниковала. Я оказалась так далеко от Тамахомэ и Дзирая. — Т-ты же сам говорил, что меня может убить Нобору!

— Я почувствую его приближение, можешь немного расслабиться… Только не сильно. — сказал Кагэцуя, скосив на меня свой надменный взгляд. — И поверь, у принца тьмы есть куда более важные дела, чем поиски человеческой женщины. Пока мы вместе, я просто такой же человек, как и ты. Не хочу, чтобы кто-то узнал, что я вожусь с тобой. Веди меня к людям…

— Серьёзно?! — я развела руками и посмотрела по сторонам, дав понять, что абсурдно искать их ночью. — К людям? Люди все спят!

— Идем к красным кварталам. Там женщины всю ночь развлекают мужчин, — сказав это, демон резко повернулся и направился в противоположную сторону от дворца.

Он шел очень быстро, но и я уже приноровилась поспевать за длинноногими мужчинами в моем окружении.

— Погоди… Да погоди ты! Я не могу посещать такие заведения, так что давай, отведи меня обратно!

— Это почему же? — не остановившись даже на мгновение, спросил мой мучитель.

— Ты… Да тебе сколько лет, чтобы такое спрашивать? Сам должен знать, что девушка, так еще и незамужняя, не должна ходить по таким, з-з-заведениям! — запнулась я, вспомнив, что там мы с ним столкнулись во второй раз. — Иначе, если кто-то прознает, то она не найдет себе достойного мужа!

— Да что ты говоришь, действительно? Тогда каким же образом ты оказалась в таком месте, когда я встретил тебя второй раз?

— Это другое… тогда я там была по работе.

Вдруг он резко замер и, нагнувшись, сурово взглянул мне в глаза и для пущей убедительности зажег в них синие огни:

— Тогда считай, что в этот раз ты тоже на работе! Согласись, лучше без мужа живой, чем без него же, но мертвой. Не так ли?

— И не поспорить, тут ты прям прав… — промямлила я, а демон хмыкнул и пошел прочь. Я последовала за ним.

До злосчастных кварталов мы добрались быстро. Кагэ шел в развалочку, а вот мне приходилась переходить на бег. Вдруг он свернул не туда куда я планировала, я остановилась и, немного отдышавшись, окликнула демона, который продолжал идти как ни в чем не бывало:

— Т-т-ты куда? Рубиновый д-д-дворец госпожи Юк-к-киджи в другой стороне? Слышишь?

— Ты вроде говорила, что я должен идти к людям. Зачем мне дворец, кишащий демонами? — наконец остановившись сказал Кагэцуя.

— Чт-о-о-о?! — подбегая к нему, спросила я, не понимая шутка это или правда. — Что, госпожа Юкиджи тоже демон?

— И она и почти все, кто на нее работает. Только наивные люди полагают, что в Камикабе нет демонов. В городе их полно. Это жалкое подобие демонов научилось сосуществовать с людьми. Вобрали в себя лишь одну человеческую жизнь, вместо десятков, сотен и тысяч. От них даже несет как от людишек, жалкое зрелище.

— А что значит одну человеческую жизнь?

— Ты меня утомила! Низшие демоны смертны, но могут продлевать себе жизнь подпитываясь вкусной человечинкой. Эти же перестали убивать и решили просто сдохнуть.

Пока он рассуждал о демонах, которые посмели его разочаровать, мы пришли. Теперь ночные улицы стали слишком уж многолюдными. Повсюду слонялись толпы мужчин, завороженных высокими, грациозными гейшами.

Кагэцуя остановился у ворот одного из Рубиновых дворцов. Он был украшен богаче, чем все остальные. Колоссальное количество фонарей и яркий свет из окон делали его маяком. Мужчины слетались сюда как пчелы на мед, и ночная улица была слишком оживленной для позднего времени суток. Раньше я не видела этого дворца, потому что не блуждала так далеко от своей лавки. В голове сам собой возник план обогащения. Но мысли о звонких монетах прервал вид стражников у входа. Между ними затесался маленький мужчина преклонных лет, с огромной связкой деревянных табличек и пухлым мешком денег на поясе.

«Деньги! У меня же нет денег… А у этого? Да откуда у него… Ну все, конец! Сейчас нас не пустят, и он всех поубивает…»— заскулила я у себя в голове.

Глава 26

Пока я стояла,засмотревшись на старичка, перебирая все возможные исходы этой ситуации, Кагэцуя проскочил через меня и уже стоял перед охраной. Я стрелой бросилась к ним. Ухватив за рукав Кагэцуя, я потянула его на себя. Он развернулся и, как ни странно, я увидела совершенно спокойного на первый взгляд демона. Правда лицо его быстро сменилось на недовольное, стоило ему заметить мятый рукав.

— Со своим нельзя! — сказал старичок.

Кагэцуя улыбнулся и, нагнувшись поближе ко мне, тихонько проговорил:

— А этот старик мне явно нравится…

— В-в-в смысле! В смысле со своим, ты что пень старый, совсем страх потерял?! — возмутилась я.

Старик, наконец, оторвался от табличек и проигнорировав меня, уставился на Кагэцуя. Демон повернулся к старику, а в его руках я заметила нефритовую подвеску, и он пренебрежительно швырнул ее старому грубияну

— Я забыл взять с собой деньги, думаю, это с лихвой покроет все затраты. Девушка обучается для работы в моем Рубиновом дворце. Я слышал, что у вас самые лучшие гейши. Понимаете, я потратил кучу денег на эту барышню, но она совершенно не умеет двигаться, а от её голоса из ушей ручьями льётся кровь. Мы пришли послушать лучший из вашей сокровищницы голосов, не более того.

Я закипала, но стояла молча. Этот позор я стерплю, он так куда лучше, чем то, что я себе напридумывала.

Старик переглянулся со стражниками, и каждый из них одобрительно кивнул. Затем старик сунул подвеску в рукав и протянул одну из пропускных табличек Кагэцуя. Мы прошли за ворота Рубинового дворца. Всюду ходили красивые девушки и пьяные мужчины. Они разговаривали, смеялись, наслаждались едой и выпивкой. Пройдя через большой внутренний двор, мы вошли во дворец. Тут же к нам подбежала девушка и Кагэцуя протянул ей табличку. Поклонившись, она сопроводила нас в комнату, которая ничем не уступала моей спальне в императорском дворце.

Мы сели за стол, и тут же вбежали разукрашенные девицы с подносами. Оставив еду, они так же быстро удалились.

— Хм-м… А я посмотрю ты всё-таки общаешься с людьми. Во всяком случае посещая такие заведения, — поспешила заметить я. — Чувствуешь себя как рыба в воде, не так ли?

— Касуми, мне тысячи лет. Поверь, такие заведения были раньше дворцов императоров.

Наконец, в комнату прошла красивая женщина с музыкальным инструментом, и дверь закрыли. Она шла медленно и изящно. Гейша остановилась в центре комнаты, приподняла голову и, взглянув на Кагэуця, улыбнулась. Так улыбаться нужно уметь. Даже у меня что-то внутри встрепенулось.

Совершив изящный поклон, она медленно опустилась на колени. Расправив кимоно из атласного шелка, она подняла инструмент и, легко двигая тонкими пальцами по струнам, начала выступление. Ее мастерство действительно поражало фантазию. Я сидела как завороженная.

— А-а-а-а, а на чем она играет? — тихонько поинтересовалась я у Кагэцуя, а его, казалось, совершенно не интересуют старания девушки. Он без остановки пил одну за другой чашу с вином, лишь изредка бросая взгляд на гейшу.

— Это трехструнная бива, — ответил он, медленно вставая. — Касуми, я справился с сегодняшним испытанием? Еще немного и я сорвусь. Слушать это ужасное исполнение «Лунной ночи» выше моего терпения!

— У-у-ужасной… т-т-ты серьезно? Да мне за всю жизнь так не суметь! Мне… мне нужно научиться играть на биве, — я указала руками на гейшу, вытаращив глаза. — А если это ужасно, то мне точно конец! М-мне отрубят голову.

— Так я справился или нет? — еще раз спросил Кагэцуя, но уже недовольным тоном.

— Да, да… Справился… Ты молодец, не то, что я! — последовал мой печальный вздох. — Эй ты куда собрался?

Кагэцуя подошёл к обиженной девушке и бесцеремонно вырвал у нее из рук биву.

— Т-т-ты что творишь?! А ну отдай, отдай, так нельзя! — кричала я, совсем забыв об инстинкте самосохранения.

Испуганная гейша вскочила и выбежала из комнаты, а Кагэ подошел ко мне и протянув ладонь сказал:

— Пойдем, я покажу как нужно играть на биве.

Я смотрела на его руку и совершенно не хотела ее брать. Но как оказалось зря! Потому что еще через мгновенье Кагэцуя психанул, и эта рука грубо схватила меня за шкирку и поволокла к окну.

Я уже приготовилась к быстрому перемещению по крышам и сразу зажмурила глаза. Так и случилось… подняв меня на руки, он сиганул из окна.

По дороге во дворец, не раскрывая глаз, я решила провести воспитательную беседу и отчитать демона:

— Я забираю свои слова назад! Ты не молодец… Ты в одночасье перечеркнул все свои достижения! Ты видел испуганные глаза девушки? Не видел? А Боги видели и записали, что ты не исправим!

— Можешь уже отпустить мою шею, — прорычал Кагэ.

Я открыла глаза и поняла, что мы не во дворце. Место было мрачное. Очередная пещера! Куда еще могут привести девушку демоны? Бордель или пещера, естественно!

Вход закрывал кристально чистый водопад. Бледный свет луны создавал в пещере зыбкое сияние. Внутри царила невероятная атмосфера — вода переливалась как бесконечный поток жемчужин, которые разбивались о камни, создавая мелодичный звук.

— Где мы? Мне нужно домой, я хочу спать, — взмолилась я без всякой надежды, что это подействует на моего мучителя. — Я… я чувствую себя такой слабой и уставшей, что не могу поднять рук. Молю тебя, отведи меня домой Кагэ… Кагэцуя.

Я опустила голову. Вот-вот из глаз потекут слезы, которые я пыталась сдержать всеми силами. Что-то коснулось плеча. Кагэцуя резко прижал к себе. Я боялась поднять голову и встретится с ним глазами. Его руки крепко обнимали меня, а его дыхание становилось все более неровным.

Плавно ладонь Кагэ, скользя по ткани моего кимоно, переместилась от плеча к шее. Когда он схватил мои волосы и приподнял голову, сердце на мгновенье остановилось, но после забилось вновь, и я увидела его лицо. Глаза и волосы сменили цвет. Он поднял руку и осторожно прикоснулся пальцами к моим губам, не сводя с них взгляд полный печали.

Внезапно он впился в меня поцелуем. Его руки еще крепче сжали меня в объятьях. Я тщетно пыталась вырваться. Почувствовав сопротивление, Кагэ стал нежнее и, наконец, ослабил хватку.

— Что ты делаешь?! Ты, ты в своем уме? — крикнула я, выскользнув из его рук.

Осмотрев пещеру в поисках оружия, я ничего не нашла, пусть это и не самая умная идея — кидать камни в одного из сильнейших демонов. Достойных снарядов не было, и я побежала к выходу.

— Успокойся… Я отдал тебе крупицу своих духовных сил. Неблагодарная! Теперь ты не будешь ныть и утомлять меня. Кстати, что на счет поцелуя… Это было отвратительно.

— Д-да? Да, вот и замечательно!

Но демон не соврал. Постепенно я начала замечать, что усталость отступала, и я чувствовала прилив сил и ясность ума. Стало спокойней, но как-то обидно слышать такое…

Развернувшись, я увидела, что вновь ставший черноволосым Кагэцуя уже сидит на камне с отобранной у гейши бивой в руках.

Он посмотрел на меня и приступил к игре. Его пальцы двигались с такой лёгкостью, что казалось, они не вовсе не касаются струн. При этом он больше не выглядел устрашающим, как раньше. Звуки, испускаемые бивой, были подобны ласковому прикосновению ветра.

Я стояла неподвижно с чувством, что я не имею права двигаться. Демон не сводил с меня глаз.

— Почему ты стал демоном? — увидев, как на его щеке сверкнула слеза, я не смогла сдержаться. — Ты не похож на демона, и твоя ненависть к людям… Она другая, не такая, как, например, у Нобору. Может ее и нет вовсе?

— Я говорил ранее, что убивал. За это и был изгнан Богами, а остальное тебя не касается! — огрызнулся Кагэцуя, поменявшись в лице. — Я не люблю врать, поэтому радуйся той правде, которую знаешь.

— А почему ты их убил? А после… После ты еще убивал?

— Ты задаешь слишком много вопросов для человека, который хочет жить! Подойди. Радуйся, я согласен быть твоим учителем.

Я неуверенно подошла и остановилась в шаге от него. Кагэ схватил меня и придвинул к себе. Взяв мои кулаки, он аккуратно разжал их, а мне пришлось поддаться неведомому влечению к нему и безропотно подчиниться.

Он опустил мои пальцы и нежно коснулся ими струн, создавая мелодию.

Я совсем перестала испытывать страх. Меня все больше и больше увлекала игра. Получив с его поцелуем духовную силу, я обучалась с невероятной для человека скоростью. Время прошло незаметно.

Наконец, Кагэцуя встал, и игра остановилась.

— Тебе пора.

— Что скажешь?

— Скажу, что могло быть и лучше.

— Кагэцуя, а сколько сил ты мне дал? Они навсегда?

— Я не знаю! — раздраженно ответил Кагэ. — Но, надеюсь, что их хватит до окончания нашего договора.

Я насупилась. На мгновенье мне показалось, что мы сможем стать друзьями, но он опять превратился в злого, грубого демона. Я печально опустила глаза и увидела у своих ног какое-то странное существо. Испугавшись и выронив биву, я попятилась назад, пока меня не остановила мокрая каменная стена пещеры.

— К-к-кто это?!

— Ты что видишь Тэнси? Хм… Интересно, какие еще способности у тебя появятся.

Глава 27

— В-вижу! Но кто он такой?! — Я указывала пальцем на маленькое существо похожее на человека, но с очень длинным носом и чёрными крыльями за спиной. Из одежды на нем только красная набедренная повязка, из которой торчал обезьяний хвост. Оно сидело на карачках и удивленно таращилось на меня.

— Касуми познакомься — это дух Тэнси, тебя представлять нет смысла, он уже давно следит за тобой.

— Что, все время?!

— Ну почему, например, сейчас он только пришел. Но когда меня нет рядом, он всегда подле тебя. Теперь, когда вы знакомы, ему будет не так скучно.

— Я… я против! Я не хочу, чтобы за мной везде ходил маленький, пернатый, ну и… извиняюсь, конечно, страшненький дух. Мне Иоси хватает, тот хоть милый…

— Это не обсуждается! Вставай, пора тебе во дворец, скоро рассвет.

Я поднялась и подошла к Кагэцуя. Больше брыкаться смысла нет, да и я уже начала привыкать к такому виду передвижения. Кагэ взял меня на руки и вывел из пещеры по тонкому выступу в скале. Пройдя мимо коридора из водопада, я наконец увидела, где мы. Это озеро располагалось не далеко от города и моей разрушенной телеги, я часто здесь бывала, но даже не могла подумать, что за водопадом есть скрытая пещера.

Путь домой был занимательным, и я наслаждалась красивыми видами с высоты. За нами кое-как поспевал Тэнси, которого я теперь вынуждена была лицезреть. Когда мы пролетали над крышами, я заметила на них множество прозрачно-голубых духов — различных форм и размеров, совершенно не похожих на Тэнси. Они были не только на крышах, духи попадались повсюду. На деревьях, перекрестках дорог у колодцев. Везде!

— Тебе нужно научиться не замечать их, — обратив внимание на то, что я испуганно кручу головой, проговорил Кагэ.

— Легко сказать! — проворчала я в ответ. — Очень надеюсь во дворце их меньше.

Мы приземлились в саду, куда выходила терраса моей комнаты. Но лишь только я ступила на землю, Кагэцуя грубо прижал мою спину к себе. Я почувствовала его дыхание на лице и услышала тихий смех.

— Что… что происходит?

— Убрал от нее свои мерзкие руки! — послышался голос Дзирая.

Ледышка стоял ближе к дому с обнаженным мечом. Достав из-за пояса бумажный талисман, он приложил его к клинку. В тоже мгновение меч вспыхнул ярким светом, а талисман рассыпался.

— Мерзкие? Вот уж не думал услышать такое от тебе подобных! — ядовито сказал Кагэ. — Скажи, а ты голоден?

— Закрой свою пасть и перестань прикрываться девушкой! — продолжая словесную перепалку, Дзирая медленно приближался к демону.

Кагэцуя рассмеялся и обнял меня еще сильней. Я почувствовала, как он прижался щекой к моему лицу, лаская легкими движениями головой словно игривый кот.

— П-перестань, что ты делаешь? Отпусти меня… — прокричала я, пытаясь вырваться. — Д-д-дзирая уходи, он очень сильный демон, тебе одному не справиться!

— Голден… Конечно же голоден! — продолжал Кагэ, оскалив клыки. — Я чувствую твою жажду.

Кагэцуя схватил меня за шею, впившись когтями в кожу. Я застонала, но демон не остановился и сцепился яростным взглядом с Ледышкой. Кровь стекала по его пальцам и окропляла руква.

— З-за что? — еле слышно прошептала я.

Кагэцуя развернул меня к себе, не выпуская из руки окровавленной шеи. Я, наконец, смогла взглянуть в его глаза.

Ненависть… Как в нашу первую встречу. Ненависть и пустота. Тогда его лицо стало меняться впервые. Его прекрасные серые глаза покрылись белой пеленой, кожа потрескалась, а из черепа вылезли кровоточащие рога. Кровь скатывалась по его лицу.

— Я сказал, что ты моя! Только мне решать, когда и как ты умрешь! Каждая капля крови в твоем жалком теле принадлежит мне!

— О-о-остановись, — из последних сил я пыталась произнести еще хоть пару слов. — Д-д-дзирая мой… мой друг. Он не причинит мне вреда. Это т-т-ты… ты делаешь мне больно…

— Поч-ч-чему? Поч-чему вы люди т-такие глупц-ц-цы? — процедил Кагэ и еще сильней сжал мне руку.

— П-п-пожалуйста, поверь мне.

Дрожащей рукой я дотянулась до его щеки. Во взгляде Кагэ что-то изменилось. Теперь он смотрел на меня встревоженно и расслабил хватку. Теряя сознание, я улыбнулась и, обливаясь слезами, сказала:

— Ты веришь мне Кагэ?

Упав на землю, еще долго я жадно хватала воздух. Кашель рвал меня на части, а я хваталась за скользкую окровавленную шею.

— Нет, нет… это не ты! Это не можешь быть ты! — бормотал Кагэ.

Он медленно отходил назад, покачивая головой, словно доказывая что-то самому себе. Его губы продолжали двигаться, а он, обхватив руками голову, разразился безумным смехом.

В этот момент Дзирая ударил его со спины. Сталь, разрезав ткань кимоно, вышла у Кагэ из живота.

Демона окружило синее пламя. Через мгновенье оно стихло, и только в его руках оставалось слабое свечение, и оно усиливалось каждую секунду. Развернувшись к Дзирая, Кагэ ринулся на врага. Когти сверкнули во мраке.

Я зажмурилась, и слышала лишь звон стали и рычание демона.

С трудом поднявшись на дрожащие ноги, я побежала к дому.

Нужно выбраться и позвать на помощь! Уже у самого входа я развернулась.

О, нет! Клинок! Меч Дзирая застрял в демоне! И я увидела окровавленного Ледышку с одним кинжалом, который неистово дрался с Кагэцуя.

Нет времени искать помощи. Незаметно я приблизилась к ним и с ужасом поняла, что Дзирая на волосок от смерти. Кинжал лежал в траве, во все стороны хлестала кровь из рваных ран. Кагэ вырос на несколько голов, а его когти сверкали как заточенные лезвия.

Обхватив голову несчастного Ледышки, он поднял его в воздух. Вены на руках обнажились, и, казалось, еще немного, и он проломит ему череп. Нужно действовать незамедлительно!

Я подкралась к демону сзади и, схватив рукоять меча, рывком вырвала его из спины. Раздался пронзительный вопль.

Кагэцуя выпустил Ледышку, и он камнем упал на землю.

— Уходи! — крикнула я, сжимая меч дрожащими руками. — Убирайся прочь!

Кагэ улыбаясь смотрел в небо, немного приподняв голову. Он даже не думал повернуться ко мне.

— Ты слышишь? Убирайся!

Наконец, он посмотрел на меня. Куда делась та ненависть, пылавшая в его глазах? Теперь этот пронзительный взгляд переполняла печаль и боль.

Развернувшись, Кагэ распростер руки и сделал шаг ко мне. Почувствовав напряжение в мече, я обнаружила, что его край уперся в живот Кагэцуя, совсем рядом со сквозной кровоточащей раной. Я попыталась убрать меч, но Кагэ сжал его ладонями. Кровь сочилась между пальцев и ручьями стекала вниз. Я выпустила рукоять.

Нет, я не могу причинить ему боль! Ни ему, ни кому бы то ни было!

Отшвырнув меч, Кагэ оттолкнулся от земли, воспарил и растворился в ночном небе. Я смотрела ему вслед, пока не услышала тихие всхлипы.

Подбежав к Дзирая, я приложила ухо к его груди. Дышит.

— Нет-нет-нет… Д-дзирая, нет!

Глава 28

Я вгляделась в его лицо — оно было безжизненным, исхудавшим и осунувшимся. Я не знаю, что делать. Дзирая лежит передо мной, окровавленный, его тело покрыто ранами. Я пытаюсь зажать их руками, но все тщетно. Кровь не останавливается. Мне показалось, что он перестал дышать. Я осторожно склонилась над его лицом, еще не подозревая о том, что передо мной не простой смертный, и жизнь Дзирая была связана с чем-то совершенно нечеловеческим.

— Ледышка! Очнись, пожалуйста! — крикнула я, сжав его хаори руками.

Очнулся! Его глаза открылись. Он пришел в себя!

На мгновение я увидела в его глазах тень хищника, готового к нападению. Диковатый и непредсказуемый взгляд зверя. Но затем он зажмурился, стиснул зубы, словно борясь с собой.

— Уйди, — пробормотал он сквозь зубы. — Я… я не уверен, что смогу сдержаться.

Д-дзирая! — проскулила я и разревелась. — Ты…ты так напугал меня! Я-я-я… думала ты умер.

Его глаза будто молят о прощении. С усилием он прошептал:

— Уходи, мне трудно сдерживаться!

— На помощь! Кто-нибудь помогите! — кричала я, продолжая сжимать раны.

— Уйди, — голос Дзирая изменился и он прорычал: — Я сказал, убирайся! Ты что еще не поняла, кто я? Демон прав… к-к-какая же ты глупая!

Голод, о котором говорил Кагэ, попытки Ледышки меня отогнать от себя… Вампир! Он вампир и ему нужна кровь!

— Укуси меня, — прошептала я, опустив кимоно с плеча. — Возьми мою кровь, если она тебе поможет.

Дзирая удивленно посмотрел на меня. В его глазах мелькнуло что-то темное, опасное, но при этом манящее. Хотелось, чтобы он вонзил в меня клыки. Страх совсем исчез.

И тут мою шею обхватила рука. Лишь на мгновение мной овладели сомнения, но они тут же испарились, когда Дзирая скользнул рукой под легкую ткань и прижал меня к себе.

Касанием губ он заставил мое тело трепетать. Его клыки, прокусив кожу, впивались все глубже. Теплая кровь заструилась по шее, окропив белый шелк, обволакивающий мою грудь.

Боли не было. Совсем. Только невероятное наслаждение и странное сильное чувство. Я хотела отдать ему все, что имела и даже больше. Казалось, что я живу не для себя, а только ради него. Это был первый укус вампира, но я уже не могла представить свою жизнь без этого чувства.

Не знаю, сколько прошло времени. Холод. Я перестала чувствовать пальцы рук, а в глазах потемнело. Сердцебиение единственное, что отчетливо слышалось, а потом стало утихать. Его смени гул и тихий, протяжный звон. Пока и они не исчезли. Перед тем, как потерять сознание, я прошептала:

— Еще…

Очнулась я от громких женских криков у меня над ухом:

— Вы только посмотрите на них! Стоят, головы опустили, словно дети малые! Вы о чём думали?

— М-м-м… Ти-и-ише, пожалуйста, голова трещит. — приоткрыв глаз, протяжно проскулила я. — Г-где я?

Подле сидела принцесса и держала меня за руку. Лицо ее наполовину скрыто под белой вуалью, но по глазам заметно, что она гневается. Брови то и дело взлетали на лоб, когда она отводила от меня взгляд и смотрела на Ледышку и Тамахомэ. И действительно они стояли по центру комнаты, виновато опустив головы.

Дзирая цел и невредим. О былых ранах напоминали только множество дыр на хаори, полностью покрытой запекшейся кровью.

— Пришла в себя! Слышите? Очнулась… Ну как ты, Касуми? Лекарь сказал, что у тебя было удушье, и ты потеряла сознание. Бедняжка… шея вся синяя…

Гнев Асами утих. Ее голос стал нежным и заботливым, как у Юри.

Демон, речь только о демоне. Странно…

— Я в порядке… Совсем немного побаливает голова, не нужно беспокоится ваше высочество. А-а-а где я? Это дворец Принца? — спросила я, озираясь по сторонам незнакомой комнаты.

— Теперь ты будешь жить тут! Это главный дворец. Тут же поселят и других невест. Дворец хорошо охраняют. Здесь покои Императора, так что тебе больше нечего бояться. Н-у-у… кроме императрицы.

— В-вы все знаете? — неловко спросила я.

Х-м-м! Конечно, знаю… Этим двум пришлось во всем сознаться. Хорошо, что я пришла и увидела тебя в таком состоянии, а то они бы так и оставили тебя во дворце генерала.

Тамахомэ подошел к кровати и схватил принцессу за руку. Он был зол. Потянув ее, он рявкнул:

— Нам пора, мы должны навестить отца.

Вместе с принцессой Тамахомэ направился к двери, нарочно боднув плечом Дзирая. Это было грубо и размашисто.

Принц знал о тайной сущности друга. Видимо, он рассказал ему о том, как именно зажили его раны.

Мое внимание резко переключилось на изголовье кровати. Там что-то промелькнуло.

Тенси. Это был шпион Кагэцуя. Он копошился и слонялся по кровати, размахивая своим длинным хвостом. Пришлось делать вид, что я его не вижу, иначе меня бы сочли за сошедшую с ума после удара головой и душевного потрясения.

Дождавшись пока принц и принцесса удалятся, я обратилась к Ледышке:

— Как ты?

Он поднял голову и неловко подошел ко мне. Опустившись перед кроватью на колени, Дзирая взял меня за руку. Посмотрел мне в глаза и еле слышно сказал:

— Никогда. Слышишь меня? Беги… Если опять увидишь, что я ранен — беги! Никогда не приближайся ко мне, слышишь? Иначе, я сам за себя не отвечаю.

— Но ты же умирал…

— Глупая! Знаешь, что вампиров сложно убить, нет? Я бы восстановился, пусть медленно, но я бы справился. А ты могла умереть. Я бы… я бы не смог простить себе этого! И тогда… тогда бы твой демон оказался прав.

— Он не мой! — смутилась я.

— Неважно! У вампиров нечеловеческий слух, я слышал, что он говорил тебе. Демон думал, что я опасен для тебя. А по итогу — так и вышло!

— Х-хорошо, я буду иметь в виду, — промямлила я.

Не люблю врать. Но я в любом случае отдам ему кровь, если понадобится.

— Обещай мне… ты должна пообещать!

И у него почти получилось выбить из меня обещание, но тут раскрылась дверь, и в комнату вошла недовольная Рори с одеждой Дзирая.

— Господин… вы должны переодеться. Уже давно проснулись слуги. В таком виде вам нельзя выходить на люди! — сказала Рори и, заметив, что Дзирая держит мои руки, нервно продолжила: — Б-быстрей, вам нужно уходить, пока императрица не покинула покои.

Ледышка поднялся с пола. Моя рука по-прежнему была в его ладонях. Совершенно не понимая, что происходит с холодным, бесчувственным чурбаном, я покраснела. Сначала это походило на беспокойство, но теперь переходило за мои рамки дозволенного.

Наконец, он аккуратно отпустил меня и, взяв вещи, осмотрелся. Комнатка намного меньше той, в которой я жила прежде. Убранство тоже куда скромней. Не обнаружив ширму, Ледышка бросил на нас взгляд из-за спины и, ехидно улыбнувшись, скинул с себя хаори.

Я смутилась и натянула одеяло на голову. Рори же даже не шелохнулась.

— Скоро к вам придет ваш слуга, госпожа Харука. Его зовут Иоси.

После этих слов послышался звук шагов, открылась дверь, и я вынырнула из-под одеяла.

Ледышка вышел, а за ним выскочила и Рори.

Теперь меня будут звать Харука. Я стала сестрой наместника Южной провинции, претенденткой на роль невесты наследного принца и той, кого желает убить императрица.

Глава 29

Не заметив, что головная боль полностью исчезла, я вскочила и подбежала к зеркалу. То же сделал и Тэнси. Я чувствовала прилив сил, но теперь обучение прервано. Нужно было найти, куда девать подаренные демоном нечеловеческие способности.

Тэнси меня больше не пугал. Его неловкие движения и мурчаще-пыхтящие звуки забавляли. Мы вдвоем уставились на мутное отражение на золотой пластине зеркала. Я аккуратно размотала бинты, раскрыв шею, и ужаснулась — синий отпечаток от ладони демона! Вот только ни следа от укуса. Точнее два маленьких округлых шрама, пара едва заметных белых пятнышка.

Посмотрев на мою шею, потом в зеркало, а потом опять на меня, Тэнси спрыгнул со стола и направился к окну. Я, схватив его за хвост прошипела, чтобы никто точно не смог услышать это за пределами комнаты:

— Куда собрался?

— Я-я-я должен сказать хозяину что с тобой все х-х-хорошо! — затараторил дух, скользя по полу. — Отпусти меня, злобная женщина!

— Что-о-о! Ах ты маленький, пернатый демоненок! — вспылила я, подтянув на себя Тэнси и резко разжав руки.

После того как я выпустила хвост, он влетел в стену. Мне стало стыдно — удар вышел сильней, чем я планировала. Дух лежал на полу как раненая, страшная курица.

— Эй, малой! Ты жив?

— Нет, слава Богам, и уже давно… — промямлил тот встав с пола и, встрепенувшись, расправил покореженные крылышки. — Теперь уже можно я пойду, я-я-я должен успокоить хозяина.

— Угу, — одобрительно кивнула я.

Беспокоится! Что-то точно не так с этим демоном.

Наконец я одна. Вот только что делать? Через пару дней прибудут девушки и начнется отбор. Опозориться и вылететь в первый же день — вот что меня ждет! А ведь только все начинало получаться…

Вздыхая и размышляя о своей тяжелой доле, я подошла к окну. Набежало множество слуг. Выстроившись в колонны, они гнули спины перед тремя девушками, гордо ступающим по каменной брусчатке, задрав головы.

Конечно! Нужно выслужиться ведь каждая из них может стать императрицей.

— Касу… ой, Х-харука!

— Иоси! — крикнула я обернувшись.

В дверном проеме стоял Иоси. На нем был смешной зеленый костюмчик и столь же нелепая шапка. В руках он держал два большущих тканевых узелка.

— П-помоги ты… то есть вы! Что смотрите, госпожа? Я сейчас помру.

Я подбежала и помогла ему разгрузиться. За спиной у него еще и мешок!

— Что ты притащил?

— Книги… мно-о-ого книг. Садись и читай. К-кстати вот. — Иоси вытащил из-за пазухи свиток и протянул мне. — Тут описан первый отбор, который будет через три дня. В этом крыле запрещено находиться всем, кроме личных слуг и отобранных императрицей служанок. Теперь ты должна научиться всему сама. Я говорил, что это невозможно, но мне никто не поверил.

— Т-ты что, тоже уже в курсе? — виновато промямлила я.

— А то! Я знал, что у тебя талант вляпываться в истории, но думал, что после демонов ты ума наберешься, но нет же!

— Не кричи, — тихонько сказала я, прикрыв дверь. — Проходи. Давай прячь куда-нибудь книги. Мало ли, вдруг это тоже запрещено.

Пока Иоси рассовывал книги по углам и прятал их под мебель, я села за стол и развернула свиток.

«Касуми. На первом испытании всех девушек представят императрице. Я уверен, что она внесет изменения в правила отбора. К тебе обещается особое внимание. Ее убийцы редко ошибаются, и она будет сомневаться в том, что ты Харука. Изучи книги. Теперь ты единственная дочь погибшего наместника юга и должна знать историю своей семьи. На днях к тебе придет Асами. С ней ты научишься чайной церемонии и правилам поведения при императорской особе. Уж это Докузо точно не выкинет из правил. Претенденткам будет предложено продемонстрировать свои навыки в традиционных искусствах, а также будут следить за манерами и умением соблюдать этикет. Я уверен ты справишься.

— Ну что ж, за дело!

И началась подготовка к первой части отбора.

Я обучалась стремительно. Иногда не веря в то, что происходит, я прерывалась и почти слово в слово пересказывала прочитанное. Иоси смотрел на меня с подозрением, издевался и говорил, что я это не я, и во мне сидит очень умный демон. Его уверенность в том, что твориться нечто сверхъестественное, усиливалось.

Вернулся и Тэнси, и вслед его длинному хвосту шатались вазы, двигались предметы, а иногда и вовсе с полок падали вещи на пол. Тогда Иоси подбегал ко мне и хватался за подол кимоно. Честно сказать, меня это веселило. Очень хочется, чтобы эти двое подружились. Жаль, что духов вижу только я — Тэнси и других, слоняющихся по дворцу.

Так прошел день. Все книги до одной были прочитаны. Хорошо, что в некоторых содержались подробные карты всех провинций и даже дальних стран. Второй день я провела в кровати, ожидая принцессу и укладывая в голове все полученные знания. Но она так и не появилась.

Вечером все же получилось встать. От безделья я схватила кисть и нарисовала на полу биву. Играя на чернильных струнах, я вспомнила мне мелодию, которую исполнял в ту ночь Кагэцуя. Я вспомнила ее от начала и до конца и, думаю, смогу продемонстрировать ее императрице. Но от мелодии, игравшей в голове, стало грустно и неловко. Вспомнив поцелуй и прикосновения демона, я покраснела.

— Касуми, как ты думаешь принцесса все-таки придет? — прошептал засыпающий Иоси. — Касуми! Ты меня слышишь?

— А… что? Ты что говоришь? — витая в облаках я прослушала, что сказал Иоси.

— Слушай, может тебе спать лечь? У тебя, по-моему, с головой что-то неладное. Стыдно должно быть… ты меня пугаешь!

— Тс-с-с… Ладно, расскажу тебе. Садись ближе. — Я схватила Иоси за штанину и, прокатив его по полу, придвинула к себе. — Демон, ну тот с которым у меня договор… дал мне своих духовных сил. Теперь я могу обучаться всему, чему только пожелаю. Быстро и легко. Сейчас я вспоминала игру на биве, а не с ума ли сошла… понял?

— Н-нда! — недоверчиво сказал он, скорчив рожицу. — Что еще скажешь?

— Да иди ты! Ничего больше не скажу, — надулась я. — Ты-то должен мне верить, ты… ты же самый родной.

— Ладно прости… Ну прости ты, не дуйся! — виновато стал ластиться ко мне Иоси. — Давай рассказывай.

Ну-у-у… — поддалась уговорам я. — Ну еще я вижу духов.

Маленький засранец надул щеки и выпучил глаза. Но даже так не смог сдержаться и заржал! Я поспешила закрыть ему рот, а он продолжал кататься по полу, похрюкивая мне в ладонь. На грудь Иоси забрался Тэнси, потом прокрался к голове и опершись лапами об мою руку, лизнул его в лоб.

Резко смех оборвался и сменился криком. Иоси стал вырываться, и мне пришлось его скрутить.

— Так, тише! Если я уберу руку, ты перестанешь вопить?

Прошептав ему это на ухо, я посмотрела на дверь. Если он продолжит голосить, то сбегутся слуги.

Иоси одобрительно кивнул. Медленно я убрала руку и, видимо, зря. Иоси не мог говорить шепотом и, едва не закричав, выдал:

— Ч-ч-что это за тварь? К-касуми, блин, ты могла завести котенка, ну или собачку?!

— Ты о чем? — спросила я, начав догадываться, что он видит Тенси.

— О чем?! Да вон ‘та тварь, — и он показал на духа пальцем. — Какая-то непонятная курица с лицом человека! Т-ты че улыбаешься, смешно тебе?

— А что мне плакать? Познакомься, это Тэнси. Дух, который следит за мной по приказу демона. И вам двоим нужно подружиться. Прогнать его не получится, я уже пробовала.

Иоси встал с пола. Поправив одежду, он презрительно посмотрел на Тэнси. Плюнул в его сторону и сквозь зубы проговорил:

— Даже не смей ко мне приближаться!

Тэнси никак не отреагировал, а мне стало за него немного обидно. Я привыкла к этому чудику и не думала, что Иоси так ненавидит все связанное с демонами. Иоси достал футон и развернув его уложился спать, повернувшись к нам спиной. Недолго думая, я тоже улеглась, чтобы быстрей наступило завтра.

Глава 30

С утра меня разбудила принцесса. Я удивилась ее внезапному появлению. Она стояла надо мной и удивленно таращилась. Подскочив, я протерла глаза.

— Касуми! Ты с утра просто ужасно выглядишь… как так можно? Ты теперь дворянка! Будущая… Ну, потенциальная императрица и должна спать аккуратно. А ты за ночь свила на голове гнездо.

Я недовольно попыталась пригладить торчащие волосы. Но поняв, что это не так-то и просто бросила беспомощный взгляд на принцессу.

— Где ты была, почему не пришла? — обиженно проскулила я, бухнувшись обратно на подушку. — И Рори… Рори тоже не приходила. Куда она пропала?

— Я не могла прийти. Докузо очень внимательно следит за твоими покоями. Вставай уже… нужно быстрей собираться. А что на счет Рори… я тоже ее давно не видела

— К-куда? — встревожилась я.

Асами подошла к сундуку, которого до этого в моей комнате точно не было, и, покосившись на дрыхнущего Иоси, проворчала:

— Касуми, слуги должны вставать раньше господ!

Я швырнула подушку в Иоси, совсем забыв о такте. Тот же просто натянул её себе на голову, развернувшись к нам спиной.

Проснувшийся Тенси он выполз из-под одеяла Иоси и принялся чистить крылышки.

— Касуми, так дело не пойдет. Все серьезно! Первый отбор будет на императорской охоте. У нас всего два часа на сборы. Императрица сделает все, чтобы вывести тебя на чистую воду.

— Что? Какая охота? — удивилась я, наконец вскочив с постели.

— С-самая настоящая охота, л-лук и стрелы, — Асами пыталась стянуть одеяло с вцепившегося в него Иоси, но быстро вскипела и уже приказным тоном прикрикнула: — Иоси, я приказываю тебе встать и исполнить свои обязанности слуги!

Это подействовало. Иоси вскочил и, не понимая, что происходит, озирался по сторонам. Асами раздвинула ширму и подозвала меня рукой.

— Иоси, достань из сундука одежду для Касуми. А ты давай быстрей наряжайся, нужно сделать из тебя достойную невесту для моего брата.

Пока я надевала платье для охоты, решила поинтересоваться:

— Асами, а что теперь делать с чайной церемонией? Я, конечно, имею представление о том, что это, но с моей неуклюжестью я непременно наломаю дров.

— Надеюсь, что судьба нам благоволит. Будем молиться богам о помощи. Ты там все?

— Угу, — промычала я. — Н-но, но я не выйду в этом…

Асами подошла и отодвинула ширму. Я неловко схватилась за плечи, которые были видны сквозь прозрачный шелк. Принцесса расправила складки, подвязала как надо пояс и опустилась на корточки, схватив мою ногу.

— Ч-что ты делаешь? — еще больше смутилась я, посмотрев на Иоси, который улыбался и закрывал глаза Тенси.

— Подвязки… Ты забыла про них. Нужно показать твои прямые ноги и красивые бедра, — спокойно ответила принцесса. — Я даже завидую, что ты можешь наряжаться в одежды Юга, там девушки могут носить мужские одежды. Ну вот, теперь отлично! — Асами поднялась и, увидев мое покрасневшее лицо, выпучила глаза. — А ну перестань краснеть! Ты прекрасно выглядишь. Ну-у… Только теперь надо привести в порядок волосы.

Мы провозились немного со мной, а потом, заметив сильный интерес у принцессы к косметике, я решила проявить инициативу:

— Снимай! Давай снимай вуаль, у нас есть немного времени.

— Что? Не-е-ет, не надо, там будет вся императорская семья и гости, я лучше появлюсь как обычно! Не хочу излишнего внимания.

— Снимай! — сказала я и стянула вуаль с лица Асами. — Какая же ты красивая! А этот… этот шрам, он такой малюсенький. Сейчас его вообще не будет видно.

Я взяла дрожащую руку Асами и на тыльную сторону ладони насыпала немного белил, добавила пудры, масло и несколько нежных цветов из коробки с тенями. Чуть-чуть не рассчитала, и пришлось еще добавить белил, и смесь стала такой же фарфоровой, как и кожа принцессы. Пару легких мазков, и от шрама почти не осталась и следа.

— Перестань, ты чего? А ну перестань плакать… — удивилась я, не ожидав такой реакции. — Ты прекрасна, не только лицом, но и душой.

— Спасибо Касуми… Н-ну что, нам пора?

Мы поднялись и пошли к выходу. Рядом шел Иоси, отталкивая ногой Тенси, который, как я и думала, к нему привязался.

— Стой! — воскликнула Асами. — Мы совсем забыли о твоей шее, нужно надеть плащ, а то все увидят этот ужасный след. Правда… если будет аудиенция, то он не поможет.

Пушнина скрыла синяки, и мы вышли на главную площадь. Там уже стояли экипажи и конница, шумно лаяли собаки. Ноги подкашивались, от напряжения я не переставала хрустеть пальцами. Стоя за деревянной ширмой, я видела императрицу, а теперь мне предстоит встретиться с ней лицом к лицу.

— М-мне страшно! — тихонько прошептала я, пытаясь нащупать сзади руку принцессы.

Схватилась! Хм-м… Это не ее рука. Я попыталась обернуться, но возле моего плеча склонился Тамахомэ и очень томно, до мурашек на спине, прошептал:

— У тебя все получится, даже Докузо растает от такой красоты.

Его отдернула Асами:

— Тамахомэ, что ты делаешь? Смотри, там идут твои невесты. Встреть их подобающе.

— Как я могу на них смотреть? Передо мной стоят две самые ослепительные девушки.

— Я… я должен согласиться с Тамахомэ, — неловко сказал мой подошедший названный брат. — Ты прекрасна Асами, как только что выпавший снег!

Увидев багрянец на щеках принцессы и стыдливо опущенный взгляд Кагэро, я не смогла сдержаться и хрюкнула, пытаясь хоть немного сдержать хохот. Как же стыдно… Но вдруг я услышала еле слышный смех.

Тамахомэ! Не знаю, я ли его рассмешила или он просто решил меня поддержать, но после этого мы оба раздались громким смехом.

— Кх-кх… — откашлялся главный евнух. — Ее императорское Величество Императрица Докузо!

Все спокойно повернулись и поприветствовали ее поклоном и только я замешкалась. Я чувствовала пожирающий меня взгляд императрицы. Мне стоило невероятных усилий просто стоять и делать вид, что я спокойна. Страшно подумать, что меня ждет дальше.

— Я рада приветствовать вас! Самые достойнейшие девушки всех провинций в одном месте. Боюсь, что мы вызовим гнев небожительниц вашей ослепительной красотой!

Послышался услужливый хохот придворных и невест. Я же смогла лишь натянуть легкую улыбку.

— Ну что же, — продолжила Докузо. — Не будем медлить, я надеюсь успеть к вечеру и провести первый этап отбора.

Меня усадили в огромный экипаж с другими невестами, и тут от одной мысли, что предстоит долгая дорога в тесном ящике, меня затошнило.

Как только мы тронулись, все девушки сразу начали галдеть, разбившись по кучкам! Я молчала и внимательно слушала. От них я узнала, что мы едем к границе с Западной провинцией — самой закрытой из всех. Когда-то она была отдельным государством со своим императором, но после продолжительной войны ее удалось присоединить. Наместник Запада Вэй Ин тоже императорских кровей, а еще младший брат погибшей императрицы, матери Тамахомэ и Асами.

Хмм, еще говорят, что он самый красивый мужчина всех провинций. Но какой бы он ни был красавчик, сердце его как гранит — неприступное и черствое.

Глава 31

Наконец мы добрались. Я позеленевшая выползла на солнышко, которое уже было довольно низко. Императрице и ее свите устроили местечко под тенью огромного дерева. Расстелили ковры, поставили столы с яствами и настоящий трон, на котором и восседала Докузо. Как и подобает, рядом с ней расположились Тамахомэ и Асами, а по правую руку сидела красивая девушка, которую я не видела среди невест. Судя по уверенному, надменному лицу, нетрудно догадаться, что она прибыла из северной провинции. Раз Докузо посадила ее рядом с собой, то ее целью было показать другим, что у них нет шансов.

— Я надеюсь дорога вас не слишком утомила? — глотнув чай, спросила Докузо. — Вскоре к нам присоединиться наместник Вэй Ин. Он согласился оберегать наш покой, его воины будут патрулировать окрестности. Последнее время демонов стало слишком много, излишняя осторожность не помешает.

— Ваше Высочество, не пора ли сообщить девушкам, как будет проходить отбор? — сказал Тамахомэ. — Я думаю, стоит их немного успокоить.

— Матушка, называй меня матушкой! Пока мы не во дворце, можешь называть меня матушкой! — хитро улыбнувшись и не отрывая взгляд от чашки, прошипела змея.

— К-конечно, матушка… Все же, скажите. Мне и самому натерпеться узнать.

Докузо поставила чашу на стол и пренебрежительно взглянула на всех претенденток.

— Не понимаю, зачем волноваться! Первый вечер пройдет в непринужденной обстановке. Мы просто выпьем чаю, насладимся приятной беседой… — Докузо прервалась и, дождавшись пока девушки выдохнут от облегчения, продолжила: — Каждая из вас по очереди покажет свой особенный талант, будь то танец, вокал или вышивка. Я очень надеюсь, что вы не ударите в грязь лицом. Если нет, завтра же вас отправят с позором к отцам и пусть вам будет стыдно, что вы не оправдали моих ожиданий и посмели прислать неумех для моего любимого пасынка.

Все до единой девушки опустили головы. Неловкая пауза затягивалась, но на наше счастье появилась придворная дама и сообщила, что императорский шатер готов. Докузо больше не обронила ни слова и молча оставила нас.

Тамахомэ попытался успокоить встревоженных невест, встав из-за стола:

— Не переживайте, я думаю, что все пройдет отлично, — улыбнулся он. — Императрица гневается не на вас, она волнуется из-за повышенной активности демонов. Но здесь мы в безопасности. Отряды Вэй Ина славятся своей непобедимостью, говорят, даже моим воинам с ними не сравниться. Я желаю каждой из вас удачи, вы все достойные девушки. П-простите, но я оставлю вас.

На девушках не было лица. Когда принц ушел, у многих сдали нервы. Одни побледнели, другие расплакались. Все так или иначе были обеспокоены… Все, кроме фаворитки Докузо. Она же сидела и наслаждалась представлением.

Наконец, и нас сопроводили к нашим шатрам. По пути я заметила Рори. Она была в числе служанок, которые готовили угощения для аудиенции.

В шатре мне бросилось в глаза ханьфу — изукрашенное платье висело на вешалке. На легком белом шелке были изображены цветы глицинии. Нежными пурпурными мазками они вились по подолу и рукавам. Нет сомнений, что это подарок принца. Ханьфу носили женщины Западной провинции, но наши культуры очень близки, и я всегда мечтала нарядиться в нечто подобное.

Наконец, оно на мне! Ханьфу определенно удобней и практичней кимоно. Оно настолько легкое, что его почти не чувствуешь, и при каждом движении ткань парит в воздухе.

Нанеся на губы розовый воск, я выбежала из шатра, и сразу же натолкнулась на человека. Снести с ног не получилось, но я впечаталась ему в грудь.

Грубо схватив за плечи, меня оттолкнули.

— Извините! — не поднимая глаз, сказала я.

Ответа не последовало — мужчина, не оборачиваясь, пошел прочь. На его плаще красовался серебряный дракон. Хмм, нужно быть бессмертным, чтобы надеть то, в чем могут ходить только члены императорской семьи.

Я направилась в сторону шатра Докузо и с незнакомцем нам было по пути. Он все же обернулся. Наверно подумал, что я его преследую? Но рядом со мной появились и другие невесты. Мы столпились у входа, впереди стоял человек в плаще с серебряным драконом.

— Прибыл наместник Запада, господин Вэй Ин! — прокричал главный евнух, своим мерзким голосом.

Не дождавшись приглашения, Вэй Ин вошел в шатер, а девушки начали шептаться. Мне не повезло, и одна из них решила поболтать со мной. Ничего интересного я не узнала. Пришлось выслушать хвалебные оды грубияну о том, какой он красивый! Очень красивый и еще раз, как же он прекрасен!

— Невесты прибыли! — наконец, евнух сообщил и о нашем столпотворении у шатра.

Перед нами раздвинули тканевые двери, и мы вошли. Если не знать, что это передвижной шатер, можно подумать, что мы в тронном зале. Вот только на троне сидит одна из самых опасных женщин всех провинций!

Для каждой из нас приготовили отдельный столик и даже для фаворитки императрицы. Рядом с Докузо сидели Тамахомэ с принцессой и тотсамый Серебряный дракон. Наконец, мы расселись по местам. Я взмолилась, чтобы этот вечер побыстрей закончился.

— Давайте не будем медлить, — кивнула Докузо и указала на ковер посередине шатра. — Пожалуй, начнем долгожданную демонстрацию талантов наших прекрасных невест. Я очень надеюсь, никто из вас не собирается вышивать, это невыносимо скучно!

Одна из девушек робко подняла руку. Пришлось вслушиваться в каждое слово, чтобы понять, что она говорит. Она не выделялась, но я ее заметила. Тихоня всегда стояла позади всех и ни с кем не общалась.

— Говори громче! — рявкнула императрица.

— Ен Ми, наследница семьи Бон, мой талант, это вышивка гладью.

Докузо криво усмехнулась:

— Хм, ну что ж… принесите рукоделие наследницы семьи Бон. Посмотрим, чем она сможет нас удивить.

Вбежали слуги и поставили перед Ен Ми пяльцы так, чтобы Докузо было хорошо видно. Дрожащими руками она взяла нити с иглами и принялась за работу. Я заметила, как она нервничает и решила ее подбодрить.

И зря — стоило мне слегка коснуться ее плеча и шепнуть пару теплых слов, как раздался голос императрицы:

— Харука, пожалуй, начнем с тебя. Из всех девушек ты выше всех по статусу. Скажи, чем ты будешь нас удивлять?

Я медленно повернулась лицом к Докузо и, набрав грудь полную воздуха, ответила:

— Я сыграю на биве, ваше величество. Надеюсь, моя игра вас взбодрит и не даст заскучать.

На принцессе и Тамахомэ не было лица. Они побледнели, а Асуми и вовсе схватилась за брата чтобы не потерять сознание. Кагэро закрыл глаза рукой, будто уже начал сгорать от стыда.

Ну что ж, пора удивлять! Я прошла в центр шатра и взяла протянутую слугами биву. Вспоминая бедную гейшу, которую испугал и обокрал Кагэцуя, я отрепетировала и то, как мне присесть. Расположившись на подушках, я решила сделать финальное «па» перед игрой и одарила всех улыбкой.

Даже Вэй Ин поперхнулся чаем. Зеркало не врало, я действительно недурно выгляжу.

Мои пальцы коснулись струн бивы, и все вокруг застыли, затаив дыхание. Мелодия, медленно, но неумолимо захватывала их внимание.

Я погрузилась в музыку с головой, позволив ей унести меня назад во времени — к тому вечеру в пещере. Я вспоминала плавные движения Кагэцуя — совершенные, грациозные. Он контролировал каждую струну и издаваемые ею звуки, и я пыталась хоть немного повторить его технику. Вспомнив глубокие и грустные глаза, я перенаправила свои чувства в инструмент. Звуки наполнились этими чувствами, надрывно и жалостно вырываясь из-под пальцев. В воображении обрисовалась сцена страданий и невыносимой боли от несчастной любви.

На глазах выступили слезы. Пришло осознание того, что эта мелодия стала эхом его присутствия в моей жизни. Память о нем, длиной в одно дыхание, в одно мгновение. Страшно потерять. Страшно, что больше я его не увижу.

Закончив игру, я не решилась поднять голову и показать слезы. Хотя их можно и оправдать ранимой девичьей душой. Но я знала их причину, и мне было стыдно посмотреть в глаза Тамахомэ.

Выслушав восторженные овации, я вернулась на место. В шатер вошли служанки, одной из которых была Рори. Они подходили к каждой невесте и по очереди наполняли их чаши ароматным горячим чаем, от которого исходил пар.

Обслужив одну из невест, Рори подошла ко мне и наполнила мой сосуд. Ее руки отчего-то дрожали. Осторожно прикоснувшись к моей чаше, она шепнула:

— Не пей!

Глаза ее искали мои, будто пытаясь передать смысл своего предупреждения. Яд… Там однозначно был яд!

Что я должна делать? Я бегло посмотрела на столы других невест, над которыми уже клубился пар отравленного напитка.

Поток мыслей прервал звонкий голос Императрицы:

— Ен Ми, пора показать то, что у тебя получилось!

Все обратили свое внимание на тихоню Ен Ми. От увиденного можно было лишь содрогнуться. Абсолютно все в шатре перевели взгляд на Докузо, ожидая ее реакции.

— Отойди в сторону Ен Ми!

Бедная девушка вскочила, ее руки были в крови. Все внимание сосредоточилось на ней. Ен Ми, поднявшись, отошла в сторону показав пяльцы, перепачканные алыми следами, и швырнула вышивку на пол.

На белой ткани была вышита рабыня в цепях. Ее силуэт наполняла боль. А цвет! Одежду рабыни запачкала кровь Ен Ми!

Лицо Императрицы воспылало гневом:

— Схватить мерзавку!

Ен Ми набралась смелости. Упав на колени, она закричала:

— Император Хотохори! Где вы? Вы забыли о нас? Мы ваши подданные, женщины Восточной провинции! Забытые вами, ущемленные жертвы рабства! Вы отдали наши жизни в лапы чудовищ и их предводителя, лживой змеи Докузо! На ее руках кровь невинных девушек и слезы их матерей!

Она до последнего указывала окровавленным пальцем на императрицу, но в конце концов ее схватила стража и выволокла из шатра.

Ее крики затихли, а им на смену пришел мерзкий, зловещий смех Императрицы. Она хлопала в ладоши и неистово хохотала:

— И вот минус одна претендентка! Давайте же выпьем… Скоро останется лишь одна. Та самая избранная невеста для нашего наследного принца!

Я перевела взгляд на Рори — она качала головой, подавая мне знак не пить из чаши. Но что же будет с остальными девушками? Неужели они все умрут?

Одна за другой, каждая претендентка делала глоток. Мир, казалось, замер в ожидании, а я с облегчением выдохнула, увидев, что все в порядке. Но тут неожиданно, одна из девушек рухнула на пол.

Я взглянула на несчастную. Сначала на ее лице промелькнул легкий оттенок тревоги. Буквально через мгновение кожа побледнела, а глаза налились кровью. Дыхание стало рваным, как будто ее душили. Она смотрела на нас моля о помощи. Из рта вырывались всхлипы, ее пальцы раздирали горло, а девушка извивалась от боли.

Затем последовал крик — отчаянный, душераздирающий и пронзительный. Мы с ужасом наблюдали, как стремительно таяла ее жизнь. Вскоре она затихла, милое лицо девушки изуродована гримаса ужаса.

И вот мгновение спустя раздался резкий, повелительный вопль Императрица:

— Схватите служанку! Она отравила чай!

Тамахомэ просочился через ошеломленную толпу и взял несчастную за руку, чтобы прощупать пульс. Сняв с себя верхнее хаори, он накрыл ее тканью:

— Ей уже не помочь.

Я сидела, окаменев от ужаса, не в силах даже пошевелиться. Воцарившаяся тишина оборвалась, когда Рори, укусив стражника, вырвалась из его рук. Растолкав девушек, она подбежала ко мне и, схватив чашу, выпила ее до дна.

Я вижу ее невинный взгляд. Она сама приняла решение добровольно уйти из жизни. Она выбрала яд, чтобы избежать застенок императрицы, где ее бы вне сомнения пытали.

— Нет! — вскрикнула я, протягивая к ней руки.

Рори рухнула на землю и начала тихо угасать. Меня схватил принц и крепко прижал мою голову к своему плечу.

— Не смотри, — шептал он. — Ты не сможешь ей помочь.

Мои слезы мгновенно впитывались в императорские шелка. Я закрыла уши, но даже так слышала мучительные всхлипы Рори.

— Все остаются на местах! Приказываю немедленно провести испытание серебром! — закричала Докузо, встав с трона и указав пальцем на еще живую Рори. — И уберите этих двух из моего шатра, сейчас же.

Глава 32

— Императрица, позвольте Харуке пойти в свои покои. У нее сильный шок, — сказал принц, по-прежнему держа меня в объятьях.

— Нет, она должна остаться… И Тамахомэ, я знаю, что вы знакомы с детства, но не мог бы ты отойти, — Докузо недовольно скривила лицо. — У нее есть брат, пусть он и позаботится о ее состоянии! Тут много других невест, которых ранит твое поведение.

— Тамахомэ она права, я позабочусь о ней, — сказал мой названный брат и взял меня за плечи.

Когда Тамахомэ отошел, я увидела, как тело Рори выносили из шатра. Кагэро развернул меня лицом к себе. Так мы стояли, пока Докуза не приказала нам сесть по своим местам.

В шатер вошел придворный лекарь. Старик, поклонившись императрице, принялся за работу. Погружая серебряные стержни в наши чаши, он складывал их по порядку на поднос. Затем он присыпал их странным порошком и уложил поднос на подготовленные угли. За этим очень внимательно наблюдала Докузо и когда потемнел стержень, который погружали в чашу ее фаворитки, она завопила:

— Хоши тоже пытались отравить! Провести обыск у остальных девушек!

У Хоши не дрогнул ни один нерв на лице. Странно… Тебя пытались убить, ну сделай ты хоть удивленное лицо ради приличия!

Имя Хоши означало «звезда». Странное имечко, но для нее лучше и не нашлось. Ее красота была как непостижимое мерцание звезды в ночном небе. И поведение тоже…

— Завтра я проведу второй отбор у оставшихся претенденток. Смерть одной из них, несомненно, огромное несчастье, но на кону судьба государства.

Пока императрица раздавала указания, в шатер проскользнул Тэнси. Ну и где был этот негодник, когда меня пытались убить?! Он огляделся по сторонам, а когда заметил меня, выбрал место поудобней и, примостившись, стал наблюдать за происходящим.

— Проверка на наличие шрамов и других изъянов, — как приговор прозвучали слова Докузо. — Ясно задекларировано на протяжении тысяч лет, что у претенденток на статус императрицы не должно быть несовершенств. Пусть этот пункт ранее отменили, я именем своего супруга возвращаю его.

Ну все, это конец… Завтра, я отправлюсь домой. Но это в лучшем случае. Мои исполосованная шрамами спина и бедра сразу меня выдадут. Таких шрамов не могло быть у Харуки. Только у рабыни.

С этими мыслями я приподняла голову и посмотрела на Тамахомэ. Похоже, больше я его не увижу.

Докузо, змея! Она все продумала, у нее был план даже на случай, если я чудом останусь жива.

— Моя сестра — воин, у нее не может не быть шрамов. Это просто невозможно! — возмутился Кагэро, заступившись за мою честь.

— Ну что ж, значит не повезло. Впредь отцы будут думать о будущем своих дочерей. Пора вернуть непреложные правила поведения благородной женщины. Ваш отец… вечная ему память, должен был вложить ей в руки прялку, а не меч. — Докуза хлопнула ладонью по деревянному подлокотнику трона и сменила тон: — Хватит пререкаться! Это приказ императора, я лишь озвучиваю его волю! А теперь все должны вернуться в свои шатры и не выходить до утра, пока ведутся обыски у других невест. Главный евнух! Проследите, чтобы у каждого шатра стояла стража.

Пока мы молчаливой гурьбой покидали хоромы императрицы, я заметила, как Тэнси прошмыгнул вперед всех.

Меня сопровождал стражник, и я вгляделась в ряд палаток для слуг. На мгновение мне удалось увидеть Иоси, и, похоже, за слугами тоже следили.

Я прошла в свой шатер и оглянулась. За миг до того, как у меня перед лицом задвинули полотно, я заметила как в темноте леса исчез пернатый дух.

Прошло долгих четыре часа моего заточения. Все это время я провела в размышлениях, перебирая сценарии завтрашнего отборочного этапа. И не один не казался мне утешительным — меня либо разоблачали, а затем казнили, либо разлучали с Тамахомэ. Второй случай пугал меня куда больше.

Какая глупость! Что ты напридумывала?! Так или иначе, это всего лишь фиктивный брак. Даже если бы чудом я стала его невестой, то временно. Поэтому нужно просто остаться в живых.

Пока я пыталась выбить из себя грезы о долгой и счастливой жизни с принцем, снаружи послышался шорох.

Внутрь вбежал Тэнси и, запрыгнув мне на колени, еле слышно прокудахтал:

— Нагнись Касуми, я отведу тебя к господину. Он… он поможет тебе!

Что-то внутри встрепенулось. Я еще раз увижу его! У меня так много вопросов и не одного ответа. Я нагнулась к Тэнси. Он уперся маленькими лапками о мои щеки и лизнул в лоб. Так же как и Иоси.

— Все можно идти, — сказал он и спрыгнул на землю. — Быстро, времени мало!

— Куда идти? — спросила я, подходя к двери. — Там же стража!

— Вот дурында! Говорю, пойдем! Тебя теперь могут видеть только духи. Это временно! Очень временно, поэтому поторопись.

Мы вышли на улицу. У палатки тихо-мирно похрапывал стражник. Прошмыгнув мимо, я пошла вслед за Тэнси. Стоило мне шагнуть под сень деревьев, как магия духа рассеялась, и он недовольно проворчал:

— Еле успели… Ты должна меня слушаться! Держись рядом, и я отведу тебя в лес Хэйчжу. Там нас ждет господин.

— Кагэ! В т-том самом лесу… — прошептала я и последовала за Тэнси.

Глава 33

Мы шли быстро. Деревья перемежались зарослями бамбука, и чем дальше, тем больше я замечала любопытных духов. То здесь, то там выглядывали их бледные лица и маленькие ручки, обнимающие бамбуковые стволы. Я делала вид, что не замечаю их и шла за своим провожатым.

— Как странно! Тэнси, почему некоторый бамбук черный, там, — я повернулась и показала пальцем назад. — А там зелёный.

Сзади надвигалась волна тумана. Попятившись, я сдалась и погрузилась в прохладную пелену. Ханьфу тут же промокло насквозь, и меня пробрал озноб.

И куда делся Тэнси?! Завел меня в самый страшный лес, кишащий духами, и бросил!

Дрожа от холода, я стояла на месте, боясь заблудиться если отойду хоть на шаг. Внезапно тропа зажглась голубым светом. Беспорядочно по лесу зажглись сотни огоньков. Духи… Маленькие, бледные духи светились как фонарики, развешенные на бамбуковых стеблях. Я ускорилась, и их ручки быстро стали опускаться. Спрыгнув на землю, они подбежали ко мне и окружили меня как голубой, сияющий ковер.

Пока я шла мимо, они разбегались, а за моей спиной смыкались вновь. Ковер из духов заполнил всю тропу и указывал мне путь.

Внезапно смешные маленькие человечки, врезаясь друг в друга, начали разбегаться кто куда. Одни падали, а другие забирались по тонким стволам как по канатам.

Сначала это казалось забавным, но потом я запаниковала:

— С-стойте, вы куда? А ну иди сюда!

Мне удалось схватить одного, пока он не успел удрать. Едва оказавшись в моих руках как он закрутил головой и издал странный звук, похожий на журчание ручья и стук голышей. Взвизгнув, я отбросила духа, а его дребезжание подхватили и остальные. Скоро весь лес не охватило звонкое эхо.

Я присела на тропу и закрыла уши ладонями, но и так трель неугомонных духов доносилась до меня. Резко все стихло и послышался голос:

— Они молчали добрую тысячу лет, ты воистину странная женщина.

Я открыла глаза. Передо мной стоял Кагэцуя. Он смотрел на колыхающиеся на ветру верхушки черного бамбука, где гурьбой сидели затихшие духи. Я бросилась к нему и заключила его в объятья.

— Т-ты совсем глупая! — удивленно сказал Кагэ, разведя руками в стороны. — Я чуть не убил тебя!

— И что? — еще сильнее, сжав руки на его талии, ответила я. — Это был не ты, это демон, в которого тебя превратили злые боги. Ты не такой, я… я прощаю тебя, — но тут же вспомнив о Дзирая, я пихнула его в живот и зарычала: — А вот за Дзирая не прощу тебя, он чуть не погиб!

— Пфф… Жаль, надо было добить саблезубого, — равнодушно сказал Кагэ. — Я хочу, чтобы ты держалась от него подальше. Но к этому мы вернемся позже, а сейчас иди за мной.

Ступая строго за ним вслед, я заметила, как растительность под ногами сменилась. Все чаще стали попадаться пушистые папоротники с молодыми закрученными стрелами и хвощ. Вскоре ноги намокли. Пропитанный влагой мох, как мочалка, стелился у наших ног.

— Пришли, — Сообщил Кагэ, отступив за меня.

Я недоверчиво обернулась, чтобы взглянуть на подозрительно спокойного демона. Он улыбался. Совсем немного, уголками губ, но этого мне показалось достаточно, чтобы довериться ему.

Впереди возвышалась скала, с которой тонкими струями стекала вода, тут же исчезая у ее подножья. Если бы не свет луны, отражающийся в слабых потоках, я бы ее не заметила.

— Зачем, мы сюда пришли? Тут еще холодней, чем в том тумане.

Кагэцуя подошел к скале и вынул из рукава маленькую чашу. Подставив ее под стекающие воды, он наполнил ее до краев. Когда я подошла ближе, демон поднял руку:

— Стой! Не подходи!

— Но почему?

Кагэ взял меня за руку и отвел к большому каменному выступу:

— Присядь здесь и не трогай чашу.

Когда я расположилась на мшистом камне, он поставил сосуд подле меня. И проведя ладонью по моим волосам, демон скинул их со спины. Пряди упали мне на грудь.

— Что ты делаешь? — крикнула я и попыталась встать, но Кагэ нежно коснулся моих плеч.

Я заметила, что руки демона немного дрожат. Скользнув по коже, его пальцы пробрались под влажную ткань и спустили ее, оголив мою спину. Только я хотела остановить наглеца, как Кагэ заговорил:

— Это не просто источник. Это вода из реки забвения. Ее воды очистят твою кожу от рубцов и шрамов.

Я замолчала и, доверившись ему, позволила продолжить. От прикосновения его руки я выгнулась и застонала. На коже выступили мурашки.

Обернувшись, я посмотрела на на Кагэ, а он неотрывно смотрел на шрамы и опускал пальцы в холодную воду. Затем касался моих шрамов, и они пропадали.

Глаза демона блестели вроде бы от лунного света, но нет… Спустя мгновенье одна за другой слезы покатились по его щекам.

— Кагэ… — я замешкалась, но решилась продолжить. — В ту ночь ты сказал, что я не могу быть ею. О ком ты говорил?

— О той которая давно мертва. Она была человеком, такой же слабой как ты. Ваши жизни скоротечны, но ее оборвали раньше срока.

— Я похожа на нее?

— Вы как две капли воды, даже своей безмерной глупостью вы схожи. Она возродилась спустя две тысячи лет в твоем теле, и я нашел ее, — он улыбнулся.

Я опять робко дернулась, когда он спустил ханьфу еще ниже и открыли бедра. Я остановила его руку и, смутившись, пробормотала.

— Нет, там… Там я сама!

— Касуми, — он ехидно ухмыльнулся краешком губ. — Я же сказал как две капли воды, твое тело… Я видел его прежде. Дай мне помочь, до рассвета мы должны вернуться.

Я повиновалась. Опустившись на камень, позволила ему развязать пояс и скинуть с меня одежду.

«Так нужно, я вынуждена!»— повторяла я себе, все больше запутываясь в паутине чувств.

Я дрожала, зарываясь пальцами в пушистый мох. Наконец, он закончил, остановившись возле щиколоток. Взяв меня за плечо, он потянул к себе, но я вскрикнула:

— Нет! Спереди шрамов нет!

— Хорошо, — сказал Кагэ дрожащим от волнения голосом.

Он накинул на меня ханьфу и отошел.

— Одевайся, нам пора.

Я оделась, и мы пошли обратно, быстро и молча. Лесные духи так и сидели на верхушках деревьев, а туман рассеялся. Дойдя до края леса, Кагэ остановился. Я выглянула из-за его спины и увидела лагерь. Неподалеку от нас в траве, свернувшись калачиком, спал Тэнси.

— Ты любишь его? Этого принца? Он вроде заботится о тебе? — наконец прервал молчание Кагэцуя.

— Да, — немного замешкавшись, ответила я. — Мне кажется, что я люблю его. Но, кто я и кто он? Нам не суждено быть вместе.

— Вздор! — демонически рявкнул Кагэ. — Вы люди, он и ты одного племени. Ему повезло, он должен ценить то, что может быть с тобой, любить тебя… Наконец, будет исправлена ошибка, и ее душа обретет покой в новом теле.

— Кагэ, что с тобой?

— Пришло время проститься. Наш договор… Я разрываю его, теперь ты свободна.

Эти долгожданные слова невыносимо ранили. В то же мгновение, он обнял меня, а его губы коснулись моих.

Прощальный поцелуй — нежный и горький одновременно.

— Ты выполнила свою часть договора, — произнес он тихим, дрожащим голосом. — Ты… ты должна обещать мне, что будешь счастлива! Дай мне слово, Касуми!

Выполнила? Значит ли это, что он полюбил? Ме-меня? Нет-нет, он любит душу в моем теле, ее перерождение.

— Обещай! Пообещай мне Касуми! Я остановлю Нобору, уведу его ради тебя.

Он говорил это, крепко держа меня за руки и игнорировал мои попытки вырваться.

— Я не знаю смогу ли, но я сделаю… постараюсь сделать все, что в моих силах, — сказала я, всплакнув, и почувствовала, как его ладони расслабились.

Тэнси взобрался по платью к моему лицу и проделал тот же трюк с невидимостью.

— Пойдем Касуми, я провожу тебя, — сказал Тэнси и, спрыгнув на траву, стал настойчиво тянуть меня за подол.

Я же стояла как вкопанная. Смотрела вслед Кагэцуя, пока его фигура не растворилась в темноте. Только после этого я пошла за Тэнси и вернулась в шатер. Стражник по-прежнему спал у входа.

Долго ли я стояла в центре шатра, запутавшаяся в своих собственных чувствах? Пока мой внутренний мир менялся, потеряв нечто важное, снаружи стали доносится голоса.

Он отпустил меня, он ушел навсегда. Я должна была чувствовать радость, но в моем сердце была пустота. Я не понимала тоски, ведь я люблю принца, а не демона…

Но может быть, это переродившаяся душа его возлюбленной, сопротивляется моему выбору? Когда-то она была связана с ним — их объединяла любовь, и она была глубже, чем пространство и время.

Все, хватит! Это моя жизнь, а не ее!

Я, наконец, осознала, что нет легкого пути к счастью. Боль — обратная сторона любви. Уход демона — конец одной истории, но начало новой. Это моя история.

— Касуми! — крикнул Иоси, вбежав в шатер. — Собирай пожитки, мы должны бежать! Наконец, нас выпустили. Это какой-то ужас.

— Мы остаемся, — холодно произнесла я.

— Ч-что? Ты в своем уме? У тебя спина исполосована тем дедком. Сейчас это увидит императрица и все! Тебя казнят! Ку-ку, очнись Касуми…

Я улыбнулась, схватила его щеки, превратив лицо в хомячью мордочку, и попыталась успокоить:

— Их больше нет. Шрамы исчезли. Иоси, мне нужна твоя поддержка как никогда. Я люблю принца и хочу быть с ним. Ты поможешь мне?

— П-помогу! Даже не буду спрашивать, куда испарились шрамы! Но запомни, моя смерть на твоей совести и мой мстительный дух будет преследовать тебя до конца дней!

— Хорошо. А теперь отвернись, мне нужно переодеться.

Я достала кимоно и попыталась правильно его надеть самостоятельно. Вспомнив ворчливую Рори, я не смогла сдержать слез и упала на ковер.

— Что это? — послышался голос Иоси и шелест бумаги.

— Ты о чем? — вытирая слезы, спросила я и поднялась с пола.

В его руках была небольшая стопка бумаг, перевязанная лентой.

— Иоси, где ты это взял?

— Да тут, под подушкой… К-ка-суми, отдай это Та-тама… Тамахомэ, — пытался Иоси прочитать письмо, которое лежало на стопке.

Я выхватила письмо и пробежалась по строчкам: «Касуми, отдай это Тамахомэ. Поторопись, он знает, что нужно сделать. Будь осторожна. Рори».

— Госпожа Харука, императрица ждет! Позвольте помочь вам с утренним туалетом! — послышался голос одной из служанок, и мы с Иоси заметались, не зная куда спрятать улики.

— Я вхожу!

Глава 34

Иоси сунул бумаги за пазуху и схватив пустой ночной горшок выбежал из шатра. Служанка молча принялась за работу. Она расчесала мне волосы, уложив их заколками. Но когда перешла к лицу, то не смогла промолчать:

— Госпожа, вы проплакали всю ночь?

— Нет не всю, но ты права, я много плакала.

Я взяла пудру из рук служанки, потому что она ну совсем не справлялась с поставленной задачей.

— Давай я сама, а ты иди.

Она поклонилась и ушла. Я же принялась за работу. Мне нужно предстать перед императрицей и принцем ничуть не хуже, чем Хоши, и даже лучше. Скоро из зеркала на меня смотрела настоящая принцесса. Фарфоровая кожа, нежно розовые губы и заостренные кверху брови.

— Харука, я провожу тебя к императрице, — за дверью прозвучал голос Кагэро. Мой «братик» пришел сопроводить меня.

Я вышла к нему и поклонилась. Сегодня я буду следовать этикету непрекословно. Я должна стать невестой принца, а все эти глупости про фиктивный брак — ложь. Тамахомэ тоже любит меня, а значит, не позволит уйти.

Погода испортилась, поднялся сильный ветер, и он гнал в нашу сторону грозовые тучи. Мы прошли мимо экипажей, у которых уже стояли слуги с вещами претенденток. Даже гром не мог заглушить всхлипы невинных девушек. Их шатры уже собрали в дорогу.

— Кагэро, что происходит? — нарушив этикет, я все же подбежала ближе.

— Все кроме тебя и Хоши едут домой, как было сказано «потеряв доверие». Императрица отправила отцу каждой из них письмо, где просит понять, что любая из претенденток может быть причастна к отравлению, и императорская семья не собирается так рисковать.

— Отлично! — я не смогла сдержать эмоций.

— Хмм, что ты радуешься? У змеи все ходы продуманы. На третьем этапе, если конечно ты пройдешь второй, она задаст такой вопрос, на который сможет ответить лишь Хоши, потому что ей заранее его скажут.

Я отступила назад и нахмурилась. У меня был план, как поставить в тупик Докузо, но теперь все рушилось.

Третий этап. Про него мне не говорили! Я читала много книг, когда мы путешествовали с Тору, да и Рори передала мне бумаги. Возможно, они помогут? Может, и не будет третьего этапа, когда они, наконец, попадут в руки Тамахомэ?

Мы зашли в шатер императрицы. Все уже были в сборе. Меня смутило присутствие мужчин. Но Докузо заговорила:

— Я собрала вас всех перед осмотром, чтобы сообщить радостную новость! Так как невест осталось всего две и принцев у нас двое… — она прервалась и засмеялась, прикрыв ладонью рот. — Ой, простите… Принц-то у нас один, но Вэй Ин тоже императорских кровей. Поэтому, думаю, будет разумно, что одна из невест, которая не пройдет второй или третий этап, станет невестой наместника Западной провинции.

Я запаниковала. Мое сердце билось, а дыхание участилось. Увидев мое состояние, Кагэро подхватил меня, придерживая за руки, которые я сжимала в кулаки от злости. Докузо и Хоши — две змеи! Одна не сводила глаз с меня, другая не могла оторваться от Тамахомэ, который был невозмутим.

Вэй Ин спокойно попивает чай! Его женят, а он даже бровью не повел. Возможно ли то, что он сам настоял на этом?

— Делегации обеих невест уже в пути. Две свадьбы, согласитесь, это огромная радость для всех провинций, — продолжила Докузо. — А теперь, прошу нас оставить. Пора приступить, мне не терпится вернуться в столицу.

— Не беспокойся. Все под контролем, мои люди знают о подмене, — прошептал Кагэро перед тем, как уйти.

Но от этого мне не стало легче. Пусть даже обман не раскроется, но становиться невестой Вэй Ина совершенно не входило в мои планы.

Когда все мужчины вышли, к нам с Хоши подошли две престарелые женщины в белых хлопковых платьях. Они вывели нас в центр и спустили кимоно. Оставшись совсем нагой, я прикрыла грудь руками, на что императрица громко рассмеялась.

Начался осмотр. Они поднимали руки, убирали волосы, смотрели даже между пальцев, выискивая шрамы и родинки. Наконец прозвучало долгожданное:

— Они чисты, церемония окончена.

Я выдохнула с облегчением и потянулась за кимоно, но его перехватила подбежавшая служанка. Мне пришлось вновь напрячься, когда я увидела лицо Докузо. Она буквально закипала, в ее глазах было столько ненависти, что стало не по себе.

— Ну что ж поздравляю вас, — резко сменив тон, сказала Докузо. — Потребуется третий этап. Вы предстанете перед самим императором. Надеюсь, он останется довольным

Она сделала паузу, и завопила, да так что я дернулась и сошла с места:

— Чего вы ждете?! Идите собираться, нужно быстрей с этим покончить!

Хоши вышла, я последовала за ней, но меня остановила Докузо:

— Стой! Подойди, Харука!

Нет-нет-нет…! Только не наедине! Но я обернулась и поклонилась.

— Я могу чем-то помочь ее Величеству?

— Да, можешь! — подойдя вплотную ко мне, прошипела Докузо, своим взглядом словно проникая в душу. — Отступи. Тебе все равно не справиться, как ни старайся! Забирай Вэй Ина и проваливай с ним за гору. Иначе…

— Что иначе? — прервала ее я, дерзким вопросом. — Убьете меня? Вы же уже пытались, но не повезло.

Она громко рассмеялась, да так мерзко я едва не закрыла уши, чтобы не слышать этот хохот.

Это было настоящим театральным выступлением. Она схватилось за живот и попятилась назад. Наконец, она остановила спектакль и опять подошла ко мне так близко, что я ощущала ее нервное дыхание.

— В третий раз я не ошибусь. Теперь я сделаю все сама. Пошла вон отсюда! — процедила она сквозь плотно стиснутые зубы.

— Мне очень жаль, что в свое время вы заняли место жены без отбора… Вы бы не прошли даже перового этапа!

Я выпалила это как на духу, с высоко поднятой головой. Но перед выходом из шатра, поклонилась и буквально выскочила наружу.

И что, ничего не полетит мне в спину? Совсем ничего?..

Тогда я пошла прочь, слегка улыбаясь. Я прошла отбор да еще и выстояла против Докузо. Сегодня однозначно мой день.

Глава 35

Пока я шла довольная не озирась по сторонам, меня внезапно схватили за руку, нежно развернув к себе. Это был Тамахомэ.

— Что… что вы делаете. — смутилась я, озираясь по сторонам.

— Все хорошо Касуми…

— Т — с—с — с… — остановила его я и перешла на шепот. — Не говорите моего настоящего имени. Д — докузо только что угрожала мне.

Он улыбнулся и не выпуская мою руку пошел к лесу не обращая внимание на людей, которые были шокированы его выходкой и не скрывали этого. Весь лагерь перешептывался, но Тамахомэ не остановил даже Кагэро, который попытался его окликнуть.

Мы зашли в лес, но Тамахомэ продолжал идти вперед оглядываясь назад. Когда мы наконец — то зашли так далеко в лес, что из вида исчезли шатры и люди в лагере. Тамахомэ остановился и повернулся ко мне, его взгляд был загадочным он словно светился.

Ветер срывал с деревьев листву. Яркие, они вихрем кружили вокруг нас. Тамахомэ резко и в тоже время нежно притянул меня к себе. Я чувствовала тёплые и сильные руки на талии. Подумав о том, что нет больше смысла скрывать свои чувства я обняла его в ответ и закрыла глаза. Мне пришлось так долго его ждать. Сладкий, долгожданный и страстный — наш поцелуй, он был именно таким. Как хотелось остановить время, чтобы дать нам насладиться этим моментом.

Тамахомэ коснулся моего лица, прервав поцелуй. Увидев мои покрасневшие щеки, он прикоснулся губами ко лбу и разглаживая взъерошенные ветром волосы сказал: «Больше нечего бояться, Иоси мне все передал, бумаги, которые уничтожат Докузо уже на пути в столицу. Дзирая надежно их спрячет. Теперь нам нужно дождаться того момента, когда мы раскроем перед императором ее истинное лицо.»

— А что в них?

— В них более чем достаточно чтобы отправить ее к палачу. Касуми перестань, — произнес он и покрыл мое лицо множеством поцелуев. — Хватит о ней, впредь я не позволю тебе думать о таких вещах и не буду подвергать опасности.

Обхватив меня руками, он продолжил: «Касуми, готова ли ты стать моей женой? Согласна ли ты изменить свое имя и стать моей императрицей? Я не хочу тебя отпускать… Я тебя люблю.»

Я почувствовала, как его руки сжались вокруг меня еще крепче, он опустил лицо к моему уху и прошептал: «Пожалуйста, скажи да. Останься со мной.»

— Тамахомэ, — вырвалось у меня, и он медленно опустил руки. Его лицо было обеспокоенным, а глаза молили дать ответ, который он хотел услышать.

Я улыбнулась ему, чувствуя, как лицо начинает наливаться багрянцем от счастья. Но как бы я не была счастлива из глаз текли слезы, остужая пылающие щеки и я, пошмыгивая носом крикнула, прыгнув ему в объятья: «Я… я думала ты никогда этого не скажешь! Согласна, я согласна!»

С неба стали срываться холодные капли дождя. Тамахомэ снял верх императорского кимоно и накинул мне на плечи. Тогда я поняла наверняка, что правлению императрицы скоро придет конец, потому что так рисковать было глупо. Но он решил показать всем свою благосклонность ко мне. Принц шел уверено, все ближе и ближе к лагерю держа мою руку.

Не смотря на дождь, оставалось достаточно зевак. Лагерь был собран и все ждали только нас. В то время как Тамахомэ проходил мимо Вэй Ина кинув на него презрительный взгляд, я смотрела как из экипажа приподняв шторку, на нас смотрела Докузо. Подозвав служанку, она что — то ей шепнула, и та подбежала к одному из личных охранников императрицы. После тот пришпорил коня и умчался в сторону столицы.

— Т — тамахомэ, мне кажется, императрица начала что — то подозревать.

— Не переживай, теперь она ничего не сможет сделать, — сказал Тамахомэ подведя меня к экипажу, откуда выглядывал Иоси. Принц обхватив меня за талию помогая подняться по влажным ступеням. — Ей не позволит сбежать гордость, но даже отсечённая голова змеи может укусить. Поэтому нам нужно избавиться от Озёро Кёко, тогда мы освободим провинции от гнета Северной провинции.

Я молча кивнула и прикрыв штору Тамахомэ ушел. Я укуталась в красный шелк его кимоно и только начала мечтать о свадебном торжестве, но меня прервал Иоси. Нет… он то молчал! Но растянул на лице такую улыбку и прищурив глаз сверлил меня ими насквозь.

— Что-о-о? — недовольно сказала я и поторопилась отвернуться.

Незаметно улыбнуться не получилось. Иоси принялся за допрос: «Вы только посмотрите на нее! Хватит сушить зубы, давай рассказывай… что, у вас с принцем, эта… любовь?» — после слова любовь Иоси скривился.

— Расскажу, когда вырастешь выше дверной ручки! — я пересела на сторону к Иоси и еле слышно прикрыв рот руками спросила. — Давай лучше ты расскажи, что было на тех бумагах?

— О-о-о, много голов чиновников слетят с плеч. Там много чего, и работорговля, и коррупция, а главный документ, который даже свернули и убрали в тубус — это сговор. Против императора Хотохори, его травят, ме — е—едлено он теряет рассудок. После его свергнут, ну… свергли бы.

— Ладно, хватит, давай немного поспим. — я сказала это и уложила Иоси себе на колени. Первым уснул он. Иоси всегда быстро засыпал, когда я почесывала ему голову закопошившись в густые черны волосы.

Меня разбудили громкие крики и резкий толчок. Отдёрнув тяжёлые занавеси, я увиде а, как мой Экипаж мчался с невероятной скоростью. Через пелену дождя были видны бескрайние желтые поля под густыми тучами. Кони, как безумные, мчались вперёд. Дождь проникал во внутрь через дыры в тканевых стенах. Это были стрелы. Подушки, пол и стены были покрыты торчащими из них стрелами.

— Иоси! — я крикнула, пытаясь разбудить его, но он не двигался. Руки скользнули по деревянному полу. Мой взгляд опустился вниз, и я увидела тёмную кровь. Она просачивалась между половицами, растекалась по полу и пропитывала собой подол кимоно.

— Нет-нет-нет, Иоси родной проснись. — я пыталась перекричать разбушевавшуюся стихию, приподнимая его с пола и прижимая к себе. Тогда моя раку и почувствовала ее. Стрела вонзилась ему спину, под ребра. — Не-е-ет… Пожалуйста нет, не уходи.

Стали слышны крики всадников, топот копыт и лязг мечей. Но мне было всеравно на преследование, всеравно на мчачихся внекуда лошадей.

— Иоси, соня! Можешь поспать еще немного. — я шептала ему, укачивая на руках. Он был такой бледный. Поглаживая его остывающие щеки рукой, я напевала его любимую мелодию, он всегда затыкал уши пальцами, говорил, что я ужасно пою, но всегда засыпал под мое пение.

Внезапный толчок заставил меня замолчать. Я улышала, как кто — то забирается на экипаж. Кони остановились.

— Если это конец, — шептала я Иоси, — то я буду рядом с тобой, подожди. — Я закрыла глаза ожидая удара, но вместо этого услышала знакомый голос.

— Касуми, — это был голос Тамахомэ. Увидев Иоси, он замешкался, но лишь на мгновение. Он быстро взял себя в руки, ощупал пульс, а после опустил глаза и спросил, не ранена ли я.

— Я.… я не ранена. Но Иоси, он… — я не могла договорить, слова обрывались всхлипами. Я увидела, что его одежда вся покрыта кровью. — Т — тамахомэ! А, эта кровь? Она твоя?

— Нет, не моя. Касуми, позволь мне взять его, нужно уходить. — робко сказал Тамахомэ протянув руки к телу Иоси.

— Нет! — крикнула я, прижимая Иоси к себе. — М — мне даже не дадут его похоронить если я вернусь. Он слуга, просто слуга…

Тамахомэ убрал с моего лица волосы и вытер слезы и глядя мне в глаза сказал: «Я даю тебе слово, мы устроим ему достойные похороны. А после… мы отомстим за его смерть.»

— Так это Докузо? — от ненависти мое тело невольно задрожало. — Ответь, это сделала императрица?

Тамахомэ кивнул: «Я почти полностью уверен в этом.»

— Я её убью! — закричала я, слова были пропитаны гневом. Прижала Иоси к себе, поцеловав в лоб я разжала руки и позволила Тамахомэ забрать его.

Мы шли по дороге. Бесцветные капли дождя смывали с Иоси кровь, оставляя за собой только бледную кожу. Капли покрывали его ресницы, а после стекали как слезы с неподвижных глаз.

В скором времени показалась стража. Сопроводив нас к экипажу нас сопроводили во дворец. Оказалось, что до столицы оставалось совсем немного, когда на нас напали. Еще немного и мы были в безопасности.

Глава 36

Нас доставили к порогу дворцовых палат. Императрица, проигнорировав нападение, не удостоила нас встречей. А ведь именно она стояла за коварной попыткой моего убийства. В этом не было сомнений.

Нас встретила делегация придворных врачевателей и Дзирая. Он подбежал к нам, снимая плащ, накрыл им тело Иоси и, взяв его на руки, сказал:

— Я позабочусь о похоронах. К вечеру всё будет готово.

— Стой, — я остановила Дзирая. — Я хочу похоронить его рядом с Тору, он был мне как брат. И… кроме меня у него никого не было. Его нужно отнести к моему дому., Мы же сможем?

— Конечно, я подготовлю повозку, — Дзирая ушел и унес тело.

Тамахомэ, сопроводил меня в комнату. После потери Иоси я ни на что не реагировала, была как живой труп. Я не отвечала на вопросы, шла куда меня вел Тамахомэ. Только когда мы перешагнули порог, я смогла выдавить из себя:

— Когда… когда мы наконец уничтожим Докузо? Она должна ответить за смерть Иоси!

— Завтра, — заверил принц. — Завтра перед Императором и всеми высшими чиновниками. Тогда, мы разоблачим ее за все злодеяния против моего отца.

Услышав его слова, я прилегла на кровать и развернувшись, лицом к стене, осталась в таком положении до сумерек, до возвращения Тамахомэ. Он привел слуг, и они помогли мне переодеться и забрали грязную одежду и испачканную в крови простынь.

В кромешной темноте мы смогли выбраться из дворца. У городских ворот стояла телега, на которой лежало тело Иоси. Ее слабо освещала блеклая луна. Дзирая ждал нас подле нее. Мы выдвинулись к моему прежнему жилищу — знакомой и любимой повозке, которой я только теперь могла гордо называть домом. Стыд исчез, оставляя место грусти: та жизнь, когда не было принца, Дзирая, демонов и предательства, казалась куда счастливее…

Мы захоронили Иоси рядом с Тору. Дзирая вырыл могилу, а Тамахомэ помог мне найти и уложить на ней камни. Я оплакивала могилу почти до самого утра.

Когда приближался рассвета мне напомнили о предстоящей встрече с императором и о мести, которую я так жаждала.

Мы вернулись во дворец, где меня ждала горячая ванна и новая служанка. Наверняка ее подослала императрица. Она стояла возле купальни, опустив голову. Я прошла в комнату, а она робко поклонилась и представилась:

— Госпожа, меня зовут Сиори, я ваша новая служанка. Позвольте помочь вам подготовиться к императорскому приему.

Я теперь не могу доверять прислуге, поэтому, оглядевшись, я решила попросить ее об одной вещи, после чего выгоню ее из комнаты:

— Сиори, я хочу чтобы ты попробовала воду рукой.

— Да, да, конечно, — она замешкалась и обратила внимание на мое поведение. Она передаст это Докузо. Пусть знает, что теперь я настороже.

— Вода отличная, госпожа, — сказала Сиори, погрузив в воду руку. — Она достаточно теплая, но уже не обжигающая.

— Замечательно, теперь оставь меня. Я позову тебя позже.

Сиори поклонилась и вышла из комнаты. Я скинула на пол грязную одежду и погрузилась в воду, стремясь остановить слезы, которые настойчиво вырывались на свободу.

Вынырнув, я запрокинула голову за край ванны и позволила воспоминаниям заполнить все мысли. Вода остывала, на коже проступали мурашки. Назад из грез меня вернул ветер. В комнату ворвался поток ночного воздуха, всколыхнув шторы и растения в горшках. Я почувствовала чье-то присутствие. Пугающее мгновение быстро растворилось. Странно, но мне не было страшно. Почему-то казалось, что это Кагэцуя. Глубоко в самых потаенных глубинах своей души, я верила, что, несмотря на наше прощание, он все-таки не оставил меня. Когда я почувствовал его присутствие и взгляд, мне стало спокойно. Я закрыла глаз и притворилась спящей.

Скоро вода совсем остыла. Покалывающий холод пронизывал тело. Притворяться уснувшей становилось сложнее, я стала вздрагивать от озноба. Тогда он, наконец, вышел из тени. Кагэцуя. Я не видела его, но чувствовала.

Кагэ опустил руки в воду. Они скользнули по коже, медленно подняли меня из воды, а затем Кагэцуя прижал меня к себе. Я почувствовала биение его сердца, дыхание и поцелуй. Робко его губы едва коснулись моих. Осторожно он перенес меня на кровать, накрыв обнаженное тело одеялом. Но не ушел, а… остался! Он был рядом до тех пор, пока я не уснула и не знаю сколько времени после.

Когда первые лучи рассвета просочились сквозь окно, я открыла глаза, но Кагэ уже не было рядом. Возле подушки на простыне лежала моя заколка — та самая, которую для меня вырезал Тору. Все это время она была у него. Вот только зачем он хранил такую вещь?

— Госпожа Харука, вы проснулись? Разрешите войти, — за дверью послышался голос Силори.

— Входи, — ответила я, приподнявшись с постели.

Она зашла не одна, вместе с ней проследовали другие слуги. По центру комнаты они поставили вешалку с растянутым на нем кимоно. Оно было великолепно. Инкрустированное драгоценными камнями, золотая вышивка и лоск самой ткани. Передо мной раскрыли сундуки с украшениями, шелковыми лентами и обувью. Я посмотрела на ранее приготовленное для меня платье, и оно было в десятки раз скромнее этого кимоно.

— О-откуда это? — спросила я у столпившихся возле меня слуг.

Одна из служанок вышла вперед и сказала, не поднимая головы:

— Наследный принц лично приказал доставить это вам. Он… он сказал, что будущая императрица должна выглядеть подобающе.

Тамахомэ уже уверен в нашей победе против Докузо. Он осмелел. Но эти вещи, они не для меня. Я сжимала в руках заколку Тору.

И вдруг мне вспомнился древний трактат, который я изучала ранее. В нем философы рассуждали о том, какими достоинствами должен обладать император и его императрица. Скромность… Вот одно из основных качеств супруги правителя. Я надела другое платье, даже не то, что было приготовлено ранее. Выбрала из всех самое скромное, без излишеств, а когда села перед зеркалом, дала Сиори свою деревянную заколку.

Вот теперь я готова!

Глава 37

Меня вывели в коридор и там я встретила главного евнуха. Увидев меня, он усмехнулся и пошел вперед. Я молча последовала за ним. На главной площади перед императорским дворцом было много народа. По бокам лестницы выстроились чиновники, а по центру, на самом верху, восседал император Хотохори и его семья. Я всталарядом с Хоши. Она презрительно осмотрела меня с ног до головы и гордо задрала нос.

Увидев нас с Хоши в таких разных одеяниях, поданные зашептали. Чиновники же обратили свои взоры на Хотохори. Императору на вид не было больше пятидесяти лет. Но присмотревшись к нему, мне стало понятно, что он тяжело болен, и это не могли скрыть роскошные одежды и корона с прикрывающими лицо нитями нефритовых бусин. Бледная кожа контрастировала с алыми и золотыми императорскими цветами.

— Где Тамахомэ, где жених? — раздался хриплый, болезненный голос императора. Тут же шепот стих и все опустили головы. — Начнем без него. Писарь! Документируй каждое слово. На наших глазах творится история.

Докузо протянула Хотохори свиток, скрепленный печатью. Синий цвет, изображение волка. Символ северной провинции. Она даже не пытается скрыть манипулирование императором и нарочно демонстрирует это при чиновниках.

Наконец, Хотохори обратился к нам. Он внимательно рассматривал нас, задумчиво потирая подбородок, а после взял у императрицы свиток и встал с трона. Хотохори пошатнулся, но его поддержал Вэй Ин. Он был почетным гостем императора и братом погибшей супруги, поэтому ему дозволялось находится подле императорской семьи.

— Вэй Ин, мальчик мой, помоги спустится к невестам, — сказал Хотохори. Взяв под руку Вэй Ина, он буквально повис на нем.

Спустившись к нам, Хотохори сорвал печать и развернул свиток. Перед тем он огласил вопрос, ответ на который определит будущую императрицу, воцарилась гробовая тишина. Но император не спешил. Он прочел свиток, а после, грубо сжав пергамент, передал его Вэй Ину. От увиденного императрица вскочила и спустилась до середины лестницы. Она остановилась лишь, когда ее ушей коснулось порицательное шушуканье высших чиновников.

— Когда я был молод, мой любимый учитель рассказывал сотни притч! Но ни одна… ни одна не сохранилась в моей голове, лишь обрывки, да мутные воспоминания — начал император, а после слов о потере памяти зло взглянул на Докузо. — Но только что, я вспомнил одну из них. Вы две предстали передо мной такие разные, и сейчас я, наконец, узнаю правдивость той притчи. Я задам вопрос, и кто даст ответ достойный императрицы, станет таковой.

Хоши явно запаниковала. Я же успокоилась, и наши шансы сравнялись.

— Представьте, — обратился к нам Хотохори. — Вы находитесь в саду и пред вами тысячи цветов. Как найти лучший, тот который вы преподнесете в дар императору? Я дам вам подумать, но не много! Пока я дойду по этим клятым ступеням вверх, ваше время истечет.

Вэй Ин повел императора к трону, а нас оставили размышлять. Но я уже знала ответ — когда-то мне его дал Тору. Но были мы не в саду, а в поле возле дома пасечника, рядом росло множество плодовых деревья.

Когда Хотохори, наконец, добрался до трона, нам с Хоши позволили подняться ближе к императорской семье. Так близко к ним не подходили даже высшие чиновники.

Мы опустились на колени и выказали почести, в этот момент раздался грохот строевых шагов. У главных ворот перед площадью появился Тамахомэ и Дзирая в доспехах генерала. После них вышли воины и рассредоточились по периметру. Тамахомэ вбежал по лестнице. Мы на мгновение пересеклись взглядами, и император дозволил нам с Хоши подняться.

— Простите за опоздание, но какое торжество без демонстрации мощи императорского войска? Я привел лучших воинов.

— Ты вовремя. Сейчас мы выслушаем невест. Присядь Тамахомэ рядом с Вэй Ином, он тоже жених.

Наконец я разглядела улыбку императора, но он тут же закашлялся, схватившись за сердце.

— Кхе-кхе, пожалуйста, начните уже…

Вперед выступила Хоши. Одарив всех очаровательной улыбкой, она начала:

— Несомненно император достоин лучшего цветка. Я бы выбрала самый уникальный из всех. Изысканный, недавно распустившийся бутон! Нужно обратить внимание на его изгибы и форму лепестков, манящий аромат и благородный цвет. Только такой цветок достоин императора.

Хоши закончила, и я робко сделала шаг вперед:

— Я бы не стала выбирать цветок за красоту или его сладкое благоухание. Ведь то и другое скоротечны, подобно нашей жизни.

— Пф-ф… — усмехнулась императрица, прервав меня.

— Если бы мне пришлось выбирать цветок для вас, — продолжила я уверенней, — то я бы выбрала бутон, вокруг которого кружит рой пчел, осыпающий его пыльцой, превращая нектар в сладкий мед. И даже если растение увянет, после него останется семя, из которого прорастут новые цветы, продолжая великий цикл жизни. Цветок нельзя сорвать. И я не сорву его для вас… Ваше Величество, я приведу вас к нему.

После мгновения тишины послышалась череда хлопков. Это был император. Следом и собравшиеся на площади аплодировали.

Все, кроме императрицы и Хоши.

— Ну что же, кхем-кхем… Тут все очевидно. Будущая мать наследников — Харука, — сдерживая кашель сказал император. После он попытался привстать чтобы оповестить всех собравшихся, но поручил это глашатому. Его состояние ухудшалось.

— Позвольте мне удалиться, Ваше Величество, — холодно обратился к императору Вэй Ин.

— Хм, дозволяю, — усмехнулся Хотохори, внимательно разглядывая меня. — Я бы тоже расстроился, потеряв такую драгоценность.

— Нет, Вэй Ин, останься, — вмешался Тамахомэ. — Ты должен присутствовать, как один из наместников. Отец! В моих руках оказались документы, подтверждающие заговор против вас. Его цель… ваше убийство, а после военный переворот и коронация на трон Одзёро Кёко.

— Что за вздор! — разъярилась Докузо. — Господин Одзёро… Он, верный подданный императора Хотохори. Тамахомэ, ты отговариваешь достопочтенного человека, пользуясь своей неприкосновенностью!

— Кхем-кхем… — откашлялся Император, потирая виски. — Сын, покажи доказательства, не будем безосновательно порочить честь наместника Северной провинции. Глашатай, подойди…

К Тамахомэ подбежал маленький сгорбленный человек и вытянул перед ним руки. Принц вытащил из его рукава стопку бумаг и, не сводя сводя глаз с Докузо, отдал один из конвертов императору.

Матушка, вам это ничего не напоминает? — спросил он императрицу. — Это письмо Одзёро Кёко, адресованное вам. А это…

Тамахомэ прервался и показал желтый конверт с синей печатью.

— Ваш ответ ему. Письмо, которое должна была отправить покойная служанка по вашей просьбе, но перед тем как вы ее убили, она отдала его мне.

Докузо попыталась вскочить с места, но ее задержал Дзирая, обнажив меч. Увидев острие клинка возле шеи императрицы, Хоши упала на колени и взмолилась:

— Император, прошу пощадите! Я не при чем, мой отец… Мой отец и Ее Величество приказали мне стать невестой наследного принца! Без объяснений. Я обрадовалась и не задавала вопросов.

— Читай! — разъярился император.

Глашатай торопливо развернул конверт и зачитал вслух содержание:

— Докузо, дорогая, никогда бы не подумал, что тебе требуется столько времени, чтобы убить одного несчастного человека! Он продолжает дальше терять разум, а должен потерять жизнь. Разумней было бы поспешить, ведь тебе известно, что бывает с людьми, которые меня огорчают. Власть и так у нас в руках, ртуть сделала свое дело, лишила рассудка, а теперь дело за тобой. Действуй! Также по поводу списка наместников. Я жду от каждого документ, где сказано об их преданности мне, согласие поддержать военный переворот. Пусть старые алчные ублюдки режут пальцы. Мне нужны их отпечатки.

Он закончил, и опустилась тишина. Император, побледнев от гнева, резко поднялся и приказал:

— Схватите Докузо и Хоши! Без промедления!

Принц Тамахомэ развернулся к толпе и начал называть имена чиновников-предателей. После оглашения списка «смерти» стража устремилась арестовывать преступников.

Прозвучал суровый приказ императора:

— Все задержанных увести. Проследите, чтобы они не свели счеты с жизнью. Подготовьте больше места для предстоящей казни.

— Отец, — внезапно его перебил Тамахомэ. — Уже завтра на свадебное торжество. Прибудут делегации всех провинций, включая и Северную. Именно тогда мы сможем схватить Озёро Кёку.

— Прекрасно, — ответил император. — Нужно проследить, чтобы до поры ни один человек не покинул дворцовых стен. Завтра, — с усмешкой продолжил он, — мы поймаем эту плешивую собаку, а вашу свадьбу, сын мой, придется перенести. Пусть придворный астролог подберет благоприятные дни.

Я стояла в эпицентре бури, наслаждаясь представлением и предвкушая сладкую месть. Завтра возмездие восторжествует, и я согласна немного подождать.

Глава 38

Я провела бессонную ночь. Размышляла, прокручивала в голове все возможные сценарии завтрашнего дня. В мелких деталях представляла смерть Докузо. И лишь рано утром, когда слуги принесли мне множество рулонов шелка, я отвлеклась от сладких мыслей о мести. Оказалось, что из них будут шить наши с принцем свадебные наряды и мне нужно выбрать из всего этого многообразия то, что отправят швее.

Меня нарядили и в положенное время сопроводили к площади. Там одна за другой прибывали делегации. Я медленно шла по ковровой дорожке, завороженная праздничным убранством дворца. От пронизывающего холода раннего утра было не спрятаться, и мне очень хотелось присоединиться к суматошным слугам, которые торопливо принимали гостей и не чувствовали холода.

Первые утренние лучи осветили нити, которыми были вышиты символы провинций флагах. Больше всех выделялись золотой императорский дракон увенчанный короной восходящего солнца и серебряный дракон с венцом из полумесяца. Следом на ветру колыхались пылающий феникс южной провинции, мифический Кирин[1] с ветвистыми рогами и северный волк, держащий в пасти солнце.

Хотохори отсутствовал, и на троне восседал Тамахомэ и все почести, а также дары принимал он. Рядом с Вэй Ином стояла Хоши. Опустив голову она скрывала бледное лицо и заплаканные глаза. Всё-таки император сжалился над ней, но супругой достопочтенного господина, а тем более Вэй Ина ей не стать. После казни отца Хоши отправят в монастырь.

При виде меня Тамахомэ вскочил с трона и спустился по ступеням мне на встречу. Его не смутило, что наследного принца приветствовали купцы, и они на коленях просили о помощи в борьбе с контрабандистами.

— Тамахомэ, как можно? Многие из них уже старцы, стоят на коленях, молят о помощи, а ты… так грубо прервал их! — смутившись прошептала я подбежавшему ко мне принцу.

Мои слова вызвали у него улыбку. Тамахомэ взял меня за руку и проводил к трону, возле которого стоял широкий резной стул. Он по-прежнему игнорировал гостей. Усадив меня на него, он наклонился и еле слышно сказал:

— Это стул моей матери, теперь он твой.

— Кхм-кхм… — обратил на себя внимание один из купцов. — Позвольте поздравить вас с предстоящей свадьбой и… разрешите вернуться к нашему вопросу позже.

— Да, конечно, — ответил Тамахомэ и махнул рукой, показав, что купцы могут занять свое место среди гостей.

Он вел себя неподобающе наследному принцу, и это меня немного расстроило. Да, сегодня день, когда будет покончено с врагами императора. Но Тамахомэ светился от счастья так, как будто у него личные счеты с Докузо и Одзёру Кёку. Он пренебрегает этикетом и своими прямыми обязанностями перед подданными.

Наверно я перегибаю палку в своих суждениях! Всё-таки принц избавил государство от огромной угрозы, а Докузо долго измывалась над ним и его сестрой и наша свадьба… мысли о предстоящей брачной ночи вскружили ему голову.

Мои щеки не налились багрянцем, а заметив, что Дзирая в этот момент пристально на меня смотрит отвернулась и попыталась отогнать срамные мысли.

Наконец, объявили о прибытии Одзёро Кёку. Тамахомэ напрягся и сжал кулаки. На лице появилась гримаса злости. Он смотрит на Хоши. Несчастная девушка, которая скоро потеряет отца, пыталась спрятать глаза, чувствуя, как принц пожирает ее взглядом. Он словно насыщался ее болью.

— Тамахомэ, — обеспокоенно произнесла я, положив ладонь на его кулак, на котором проступили вены. — Что с тобой? Ты пугаешь меня.

Он разжал руку и посмотрел на меня со всей нежностью. Таким я его привыкла видеть. Тот человек, который только что яростным взглядом сверлил Хоши не был моим Тамахомэ, а словно чужаком, незнакомцем в его теле.

— Все хорошо, я бы даже сказал отлично! — Тамахомэ поспешил меня успокоить, заметив, что я сильно нервничаю. — Прости, я сам не свой. Эти новые обязанности. Раньше Докузо не допускала меня к ним, я только и делал что воевал с демонами, пока главный демон был у власти.

Это ты еще не видел Нобору! Надеюсь, Кагэ сдержит слово и остановит его, уговорит уйти, — в голове промелькнули мысли о том дне, когда меня похитил Нобору. Но на мгновенье вспомнив Кагэ, я позволила ему занять все свободное место в голове.

Музыканты застучали в барабаны, послышался звук сякухати[2], а значит, прибыл важный гость. В ворота верхом на коне въехал Одзёро Кёко, сзади маршировало его личное войско. Дзирая обошел трон и, наклонившись к уху Тамахомэ, сказал:

— Без крови не обойдется.

— По моему сигналу. Будь готов! — тихо сказал Тамахомэ и встал поприветствовать долгожданного гостя.

Вслед за ним вскочила я. Только сейчас я заметила меч, который Тамахомэ скрыл под одеждой. Я была готова бросится за ним, но меня отдернул Вэй Ин:

— Не делай глупость. Ты только навредишь ему, испортишь момент внезапности.

Он прав, мне не стоит лезть в дела мужчин. Свою роль я выполнила, теперь остается молча наблюдать. Мои глаза следили за каждым шагом Тамахомэ. Он спустился в самый низ, подальше от нас, чтобы встретить Одзёро Кёку.

Соскочив с коня, Кёку уверенными, широким шагами подошел к Тамахомэ. На вид ему было не больше сорока лет, на лице покрытом грубой щетиной, сквозило презрение к принцу.

— Почему меня не встретили как положено? — взревел он, не сдерживая раздражение, чтобы в очередной раз показать свое могущество.

Тамахомэ искусно скрыл улыбку и ответил:

— Вас не встретили, потому что я не отдал приказа.

Дерзкий ответ принца заставил Кёку напрячься, он нахмурился, а его глаза сощурились, пытаясь рассмотреть Докузо:

— Где императрица? Почему она не встретила меня?

— Скоро вы присоединитесь к ней, — ответил Тамахомэ. — Я только попрошу немного терпения. И кстати, — улыбнувшись он продолжил: — Я хотел бы поблагодарить вас за то, что вы сами прибыли к месту своей казни, избавив нас от долгой, утомительной дороги на север.

После этих слов Тамахомэ обнажил свой клинок:

— На колени! — прокричал он, направив меч на предателя.

Спустя мгновенье Одзёро Кёку и его свиту окружили воины. По периметру стен появились лучники готовые в любой момент поразить стрелами людей Одзёро.

— Да как ты смеешь сопляк?! Опусти меч, если не…

Одзеро Кёку прервал отчаянный крик его дочери:

— Отец, прошу тебя, сдайся! Прикажи людям сложить оружие!

На бледной коже Хоши проступили красные пятна, а по щекам текли слезы. Закатив глаза, она упала в обморок. Её успел подхватить Вэй Ин.

Мой взгляд скользил по толпе, когда резкий вопль пробрался сквозь людское скопище. Это был Одзеро Кёко, разыскивавший свою дочь среди беспорядочной массы:

— Где моя дочь? Хоши! Почему она замолчала? — прорычал он.

Взгляд принца оставался беспристрастным. Но стоило ему вспомнить Докузо, как клинок задрожал, играя с лучами солнца.

Тамахомэ приблизился к Одзеру Кёку, его меч почертил на шее наместника тонкую алую полосу:

— Вы выбрали ненадежную союзницу. Ваш с Докузо сговор против моего отца был раскрыт. Прикажите своим людям сложить оружие!

— Хоши ответь мне! — обеспокоенно продолжал кричать Одзёру.

Принц, не отрывая взгляд от кровоточащей шеи, обратился к воинам северной провинции:

— Слышите меня? Бросайте мечи! Вы мои подданные, вы мои люди, и я вас не трону. Каждый вернется домой к своим семьям. А ты…

Он опять переключился на наместника.

— Если ты сдашься, я обещаю, что твоя семья останется невредимой.

Тело Одзёро задрожало от напряжения. Однако, он подчинился. Дав команду своим людям сложить оружие, он опустился на колени.

Вскоре всех его людей увели стражники. Генерал Дзирая лично позаботился о самом Одзёро. Как подобает благородному господину, поднявшись с колен, Одзёро пошел вслед за своими воинами. Дзирая лишь сопроводил его до места заключения.

Когда все они наконец пропали из виду, я рухнула на стул. Ноги мои подкосились от пережитого страха и последующего облегчения. Я боялась за жизнь принца, но на этот раз судьба была милосердна и не забрала еще одного близкого мне человека.

Тамахомэ вбежал вверх по лестнице и, шагнув к моему стулу, спросил:

— Любимая, ты хочешь присутствовать на их казни?

— Я?

При слове на букву «Л», которое услышали все присутствующие, я покраснела.

— Я хочу увидеть, как Докузо заплатит за смерть Иоси и Рори, — твердо ответила я без капли сомнения.

— Хорошо, — сказал он. — Если ты в этом уверена, то Дзирая придет за тобой перед казнью и проводит в тронный зал. Мой отец плохо себя чувствует, поэтому казнь пройдет там, а не на площади.

Прибыли придворные лекари и забрали Хоши, которую все это время держал Вэй Ин. Принц посмотрел в его сторону:

— Вэй Ин, проводи Харуку в ее покои.

Вэй Ин кивнул без малейшего намека на эмоции. Он ждал, пока я поднимусь на ноги, а затем повернулся и пошел вперед, оставив меня позади. Я молча побрела за ним.

Набравшись смелости, я всё-таки решила побеседовать с ним во время нашей «прогулки»:

— Ты… то есть вы, вы знаете, почему Тамахомэ так ненавидит Докузо?

— Она причастна к смерти его матери, — ответил он, спокойно и холодно, — и моей старшей сестры. Только этому нет доказательств.

После его слов мы пошли молча, каждого из нас затянули мысли. Теперь я стала понимать, почему Тамахомэ так изменился. Докузо изводила его и принцессу Асами после смерти матери, которую сама и убила.

Теперь Тамахомэ наконец отомстит за нее.

Глава 39

Мы дошли до моей комнаты. Я поклонилась и поспешила скрыться от Вэй Ина за дверью. Мне было не по себе рядом с ним. Ледышка, хоть и вампир, но не сравнится с ним хладнокровностью.

Я прошла в комнату, и мой взгляд упал на то кимоно, которое я не надела на последний отбор. Думаю, сейчас самое время одеться празднично, ярко, чтобы привлечь внимание Докузо. Но кимоно нужно взгромоздить на себя, и сама я не справлюсь. Потребуется помощь:

— Сиори, ты здесь?

— Да ваше высочество. Мне войти? — тут же прозвучал голос моей служанки.

— Да, войди и помоги мне принарядиться.

Сиори обратилась за помощью и позвала еще одну служанку. Вместе они помогли мне проскользнуть между слоями алого и золотого шелка, который обволакивал меня, словно море волн. Рукава с блестящими цветами и украшенные драгоценностями могли уместить в себе Иоси.

Задрав голову, я встретилась взглядом с отражением в зеркале. Но ведь это была не я, а настоящая императрица. Я любила Тамахомэ, хотела стать его женой, была готова принадлежать ему. Но стать императрицей, принять возложенные на меня обязанности, жизнь во дворце до переполненного интригами, нет, это не для меня.

— Госпожа Харука, — нежный голос Дзирая донесся до меня через комнату. — Я пришел за вами. Вы готовы?

«Харука… — промелькнуло в голове. — Мне придется носить чужое имя. Добровольно. Когда-то у меня пытались отобрать имя, теперь я отдала его сама.

Я тяжело вздохнула и пригласила Дзирая:

— Да, войди… войдите.

Я попыталась пройтись к нему, но ноги запутались в ткани, и я покачнулась. Дзирая успел поддержал меня. Лучше бы я не смотрела в его глаза, они были переполнены печалью. Чувство вины перед ним заставило меня отвести взгляд. Почему я была уверена, что он проявляет ко мне нечто большее, чем просто заботу, ведь он ни разу не обмолвился об этом. Я была почти уверена, что Дзирая любит меня, но не могла ему ответить тем же.

— Я бы не узнал вас, — печально произнес он, затем, мягко приподняв, поставил меня на ноги. — Вас ждут в тронном зале.

Дзирая сделал шаг назад и пропустил меня вперед. Теперь я выше его по рангу и статусу. Дальше только император и мой будущий супруг.

— Иди сама, — Дзирая подвел меня ко входу и остановился. — У меня есть неотложное дело, надеюсь зрелище будет впечатляющим. Расскажешь потом?

Он улыбнулся и, дождавшись моего кивка, ушел.

Тронный зал был полон. Поредевший строй чиновников, гости, которые прибыли на свадьбу, а теперь стали свидетелями казни. У трона стояла императорская семья, Вэй Ин и Хоши. Только одного человека не хватало — принцессы! Асами, доброе и нежное создание, она бы не смогла стать свидетельницей казни, даже если на эшафоте стоит ее враг.

Я подошла к Тамахомэ, он держал отца за плечо. Император Хотохори выглядел совсем плохо. Повелев привести Докузо и Одзеро Кёку, Тамахомэ вышел в зал. Послышались шлепки босых ног об мраморный пол. Их вывели и опустили на колени. Хоши всхлипывала, но держалась достойно. Кто и зачем привел ее на казнь отца было загадкой, но ровно до тех пор, пока я не взглянула на Тамахомэ. Его лицо было довольным, он предвкушал скорую расправу над врагами. И чем-то он напомнил мне Нобору, когда тот глумился над жертвой перед тем, как убить. Убить меня…

Тамахомэ встал возле Докузо. К нему подбежал евнух с подносом, на котором стояла чаша. Ее содержимое — яд. Презрительно посмотрев на растрепанную императрицу Тамахомэ, приступил к процессу:

— Перед тем как мы дадим вам выпить яд и отойти в иной мир с достоинством, вам дается последнее слово. Правда, я считаю, что вы этого не заслуживаете. Может, вы пожелаете признаться в злодеяниях?

— Я все делала для своего господина, — начала она, прерываясь на смех. — Я оставила свой дом и стала наложницей…

Ее голос сорвался, и, откашлявшись, она перевела взгляд на Тамахомэ и сквозь стиснутые в кривой улыбке зубы продолжила:

— И убила императрицу, твою мать, чтобы занять ее место. Все это я делала по приказу Одзеро Кёко.

Тамахомэ взял чашу с ядом и присел возле Докузо на корточки. Он поднес к ее лицу яд, но вылил его на пол. Резко встав, он кивнул палачу и, не разворачиваясь, поднялся к трону.

— Но сначала, слышишь? Я лишила ее рассудка… — вопила Докузо, провожая взглядом Тамахомэ, — я затянула на ее шее пет…

Побледнев, я смотрела, как голова Докузо с ужасающей легкостью отделилась от плеч и покатилась по каменному полу.

Я отвернулась. Этот глухой звук будет меня преследовать всю жизнь.

По залу разнесся голос императора Хотохори. Хриплый, но уверенный, он обратился к Одзёро Кёку, последнему стоящему на коленях.

— Хочешь ли ты признаться или что-то сказать собравшимся здесь людям?

— Да! Я скажу. Но, прошу тебя, спасти мою дочь. Позволь ей жить и найти мужа и почувствовать счастье материнства. Не отправляй ее в монастырь.

Хоши больше не могла сдерживаться, и после слов отца по ее щекам потекли слезы.

— Не плачь, доченька, — успокаивал ее Одзёро. — Прости отца, жадного до власти. А вы… слушайте! Я все это делал, потому что мог. Правящий император был слаб — он ничего не видел за пределами своего дворца, позволял коррупции разъедать провинции. И я их поглотил… Он сам дал мне эту власть! Он ослеп еще до того, как стал жертвой Докузо. И я надеюсь ты превзойдешь своего отца.

Одзёру замолчал. Последний раз взглянул на безутешную дочь, а после закрыл глаза. Палач поднял меч, и вскоре еще одна голова покатилась по холодному полу тронного зала.

— Не-е-е-ет! — вдруг пронзительно закричала Хоши, увидев, как ослепительно сверкающий клинок палача одним взмахом отсек голову ее отца. Внезапное чувство ярости заставило ее вырвать меч из ножен Вей Ина и броситься на Тамахомэ.

Не знаю, что толкнуло меня сделать шаг и прикрыть собой принца! Где в то мгновенье был мой разум? Он подчинился чувствам, стал рабом любви?

Нога шагнула вперед, и меч, разрезав ткань, вонзился мне в живот. Холод стали пронзил мою плоть. Я почувствовала, как горячая кровь пропитала ткань и заструилась по телу.

Мои руки схватились за клинок. Лезвие, рассекло кожу пустив по долу[3] алый поток. Я рухнула на пол. Перед тем как ее схватили, Хоши удалось извлечь из моего тела меч, пытаясь поразить принца, но ей помешали.

Подхватив меня Тамахомэ закрыл ладонью рану, тщетно пытаясь остановить кровь. Его лицо словно молило богов повернуть время вспять. Дрожащей, окровавленной рукой я потянулась к его щеке, с которой скатывались слезы:

— Тихо, тихо… не плачь. Я ухожу к Иоси, он ждёт меня…

Внезапно Тамахомэ встал и, подхватив меня на руки, бросился к выходу:

— Где Дзирая!? — отчаянно взревел он. — Все, ищите его! Приведите его в мои покои!

Мои пальцы начало покалывать. Совсем окоченев, они даже не чувствовали теплого пульсирующего потока крови. Только холод.

Распахнув двери, Тамахомэ внес меня в свою комнату и, положив на постель, прошептал сквозь слезы:

— Нет, любимая, нет… не умирай. Только дождись. Еще немного, и Дзирая придет, он поможет… Не покидай меня!

— Дзирая? — я наконец догадалась, зачем он был нужен и замотала головой. — Нет-нет-нет… Я не хочу! Прошу, дай мне умереть.

Дзирая был вампиром-полукровкой. Он мог сдерживать жажду и не боялся солнечного света. Обращенные же вампиры скрывались во тьме сырых подвалов, в пещерах или зарывались в землю, а по ночам охотились на людей не в силах противостоять нестерпимой жажде крови.

Нет, я не хочу стать одной из них! Лучше умереть.

— Нет… ты не умрешь! — шептал Тамахомэ, иногда прерываясь, чтобы отогреть своим дыханием мою руку, которую прижимал к щеке. — Я не позволю, глупышка!

Я чувствовала, как жизнь меня покидала, измученное тело ослабевало. Тамахомэ был рядом, его рука сжимала рану, пытаясь задержать ускользающую душу, продлить мое существование.

На пороге появился Дзирая. По его взгляду стало ясно, что он знает, зачем его вызвали. Он подбежал к нам и спустился на колени, а Тамахомэ приказал:

— Обрати ее, немедленно!

— Нет, — твердо сказал он, склонив голову. — Я не стану. Ты сам видел обращенных, ты знаешь, что эти существа больше не люди. Я их убивал… ты их убивал. Они не люди, они ближе к демонам чем к нам.

Тамахомэ схватил Дзирая за одежду:

— Я убью тебя, если ты не сделаешь этого!

Мир вокруг на мгновенье застыл. Стало ясно, что моя судьба теперь лежит в руках этих двух мужчин. И на мое счастье Дзирая не поддался на угрозы Тамахомэ, он продолжал стоять на своем.

Удар… еще удар, и он выдержал все, и даже когда Тамахомэ поднес к его сердцу нож, он просто закрыл глаза, готовый принять смерть от руки лучшего друга.

Смотря на них, стоящих передо мной, я почувствовала печаль. Их надо остановить.

Я хотела сказать им хоть что-то, но с моих губ срывались лишь тихие обрывки слов.

Наконец, они увидели мои слезы и остановились.

Я улыбнулась. Моя улыбка — единственное, что еще было в моей власти.

Глава 40

Изнемогая от жуткой боли, я лежала и пыталась следить за происходящим, но сознание было путалось, а разум ускользал. Внезапно снаружи прогремел оглушительный хлопок, похожий на взрыв. Крики людей, звуки страха и отчаяния, расходились эхом по мрачным коридорам императорского дворца. Встревоженные голоса слуг сообщали о стремительно надвигающейся опасности. Взрывы становились все ближе и отчетливее, приближаясь со стороны главных ворот. Первый… второй…

— Третий! — крикнул Дзирая. — Это… Это стены?

— Помоги мне, брат. Я люблю ее, — отчаянно произнес Тамахомэ, схватив Дзирая за хаори. — Умрет Касуми… Я уйду вслед за ней!

— Я тоже люблю ее… брат! — сердито ответил Дзирая оттолкнув Тамахомэ. — Прикажи… — потребовал он.

— Дзирая, я приказываю тебе — обрати ее немедленно!

Дзирая, грустно взглянул на меня и кивнул. Он подошел, опустился на колени и обреченно закрыл глаза. Я взмолилась, чтобы смерть забрала меня раньше, чем его кровь коснётся моих губ.

— Быстрее! — крикнул Тамахомэ, в ее взгляде появилась надежда.

Дзирая, выпустив клыки, немного надкусил губу. Из уголка рта вытекла алая капля крови. Склонившись, он уже собирался влить в мои уста яд. Ощущая смутное, странное чувство, я закрыла глаза и приготовилась принять свою судьбу. Но прежде, чем его губы прикоснулись к моим, стены вокруг нас разлетелись. Раздался гул мощного пламени.

Куски камня и массивные части деревянных балок разметало как щепки. Дзирая прикрыл меня собой и принял спиной удар одной из каменных плит. Там, где только что возвышались стены, лежала куча развалин в облаке пыли и дыма.

Сквозь смог выступила темная фигура. Я узнала Кагэцуя — его аура пронизала меня даже в этом измученном состоянии. Волосы и одежды демона развевались вслед порывам пламени, охватившие его тело. Белоснежные рога напомнили мне о той ночи, когда он сражался с Дзирая. Кожа расходилась и под ней сверкала перламутровая чешуя.

Его гнев ощущался кожей. Воздух задрожал.

Увидев меня, Кагэцуя взревел. Глаза запылали. Дзирая бросился к нему с мечом, но огненный барьер Кагэ отбросил его в сторону. Когда Дзирая приземлился на груду обломков, его придавило рухнувшей крышей и деревянными перекрытиями.

— Касуми! Н-е-еет… — взревел демон, его душу раздирала боль и ужас потери

Кагэ опустил взгляд и, завопил от отчаяния, поднял голову к небу. Крик достиг небес, разорвав тишину. В ответ все потемнело, небо заволокло черными, бурлящими тучами. Они сгустились и сформировали бушующий шторм. Поднялся ветер, под его натиском скрежетали уцелевшие части дворца.

Вдруг мощный разряд молнии пронзил Кагэцуя, заполнив все пространство светом. Разряд прошел сквозь тело демона, и тот завопил еще пронзительнее.

Когда все утихло, Кагэцуя стоял на коленях, повесив голову. На коже хаотично появлялись сверкающие росчерки, тело сверкало и укрывалось дымом.

Наконец, он встал и взглянул на меня, затем разжег свое синее пламя. Тут же за его спиной расправились белоснежные крылья, отбросив на землю огромную тень.

— Что тебе нужно? — крикнул Тамахомэ, незаметно пытаясь дотянуться до меча.

— Я отдал ее тебе… я доверил тебе ее жизнь! — прорычал Кагэцуя, пожирая принца яростным взглядом. — Верни! Отдай мне ее тело, и я уйду.

— Пошел прочь! — Тамахомэ нежно погладил меня по щеке. — Она… она еще жива.

После слов Тамахомэ пламя вокруг Кагэцуя утихло. Волосы, танцующие в такт огненным языкам, плавно опустились на спину.

Внезапно Тамахомэ сделал рывок и взмахнул мечом. Лезвие ударило демона, и на клинке проявились сияющее письмена.

Горячая кровь демона окропила меч и Кагэ зарычал от боли, но не разжал пальцев, которыми он поймал клинок в полете. Второй рукой он схватил горло Тамахомэ, поднял принца над землей и сжала так сильно, что, казалось, еще немного и шея хрустнет.

Наступила тишина, в которой слышалось лишь злобное дыхание Кагэцуя.

— Н-нет, — наконец смогла произнести я, — остановись! П-прошу тебя Кагэ…

Услышав мой голос, демон ослабил хватку. Он оглянулся и посмотрел на меня, пытающуюся ползти по скользкому от крови полу. Его гнев утих. Дождавшись пока Тамахомэ, выпустит меч, он отшвырнул бездыханного принца в сторону.

Мои силы были на исходе, и я больше не могла двигаться. Каждый вдох давался с трудом, воздуха становится все меньше. Опустившись лицом на холодные каменные плиты, я посмотрела на Тамахомэ.

Оттолкнувшись от пола, Кагэцуя приземлился рядом и осторожно приблизился. Сложив крылья, он нежно перевернул меня на спину. Затем приподнял мне голову и, придерживая ее изящными пальцами с когтями, он склонился к моим губам.

Одновременно чувственно и робко его губы коснулись моих. Воздух вернулся, и я смогла глубоко вздохнуть.

Он передал мне свои духовные силы — подарил крупицу жизни, чтобы отсрочить конец.

Подняв меня на руки, Кагэцуя уверенно направился в сторону главных ворот.

Воцарился хаос, но я видела лишь его лицо и огонь повсюду. А еще я слышала крики воинов и их тщетные попытки атаковать демона. После каждой вспышки пламени до моих ушей доносился вой и крики боли. Огненные волны расходились в стороны и наполняли воздух запахом сожженной плоти.

Он повторяет свою судьбу. Опять! Кагэцуя вновь убивал невинных людей. Он уносил меня из горящего дворца, оставляя за собой только разрушения и кровь.

Расправив крылья, Кагэ взмыл в воздух. Я прижалась к его груди и закрыла глаза. Рядом с ним мне так спокойно. Но только почему?

Эпилог

Я проснулась от незнакомого голоса. Он звучал странно, эхом отражаясь от каменных стен пещеры. Мистический, не человеческий голос.

Стоп… пещеры? Мои глаза медленно открылись. Кагэцуя по-прежнему держал меня на руках. Вместо неба над нами нависали каменные своды. Рядом протекала широкая река, ее циановые воды бесшумно протекали по руслу.

Боли не было, она исчезла.

Мои глаза, удивленные и испуганные, застыли на фигуре широкоплечего мужчины, который стоял на поверхности реки, словно под ним была прочная почва. От его шагов плавно расходились сияющие круги, становясь все больше и мягко умирая на берегу.

Это Бог Смерти? Я умерла? Но почему же его лицо меня не пугает? В нем ни капли устрашающего или отталкивающего. Его длинное, сверкающее одеяние сливалось с мраком пещеры, и, казалось, его соткали из самой тьмы. Кожа приятного, серебристого оттенка сияла как луна.

Интересно боги все так прекрасны? Его лицо… как у Кагэ? Острые, благородные скулы, а глаза! Их цвет отдавал чистым серебром, озаряющим темноту. Длинные черные волосы ниспадали в воду и подхватывались течением, распадаясь на тонкие нити.

Он был величественен, как ночное небо, и устрашающ, как глубина океана, и в то же время оставался притягательным, как тайное желание. В его присутствии даже смерть переставала пугать.

— Зачем ты привел сюда живого человека? — прогремел голос Бога, глубокий и тревожный. — Подожди, осталось немного и я переведу ее на тот берег.

Он развернулся, готовый уйти, но остановился, услышав ответ Кагэ:

— Я привел ее не для тебя, Хокуто.

Смех Хокуто заставил меня сжаться. Прервавшись, он ухмыльнулся:

— Сегодня ты привел мне сотни душ, Кагэцуя! Я переживу, если одной не досчитаюсь. Хотя… ее душа однажды уже была в моих владениях, и почему бы мне не обладать ею вновь. Тебе назло!

— Отойди! — прорычал Кагэцуя и уверенно вошел в реку Забвенья.

Хокуто сделал шаг назад и замолчал, словно колеблясь:

— Кагэ, позволь ей умереть и переродиться. Да, придется подождать, но ваши нити судьбы опять сплетутся спустя тысячу лет. Но лучше отпусти ее! Бог и смертная не могут быть вместе.

— Нет! — гневно крикнул Кагэцуя. — Никогда больше я не отдам ее тебе. Никому бы то ни было.

— Брат, поступай, как знаешь, но воды забвения сотрут не только ее раны, но и память. Она забудет тебя, свою семью, все! Счастье, любовь и боль, все унесет река…

— Но она будет жить!

Кагэ спустился на колени, и я почувствовала, как моя рука погрузилась в прохладную воду.

— Кагэ, — обратилась к нему я. — Так значит ты… ты моя судьба?

— Увы… Наши судьбы будут переплетаться вновь и вновь! Каждый раз я вынужден переживать твою смерть и ждать твоего возвращения. Сначала я вовсе не признал тебя и чуть не лишил жизни… Но что-то меня остановило, и ты стала моим наваждением, пока наконец я не понял, что ты — моя любовь. Тогда я попытался уйти, обмануть судьбу, которая снова попыталась бы нас разлучить. Ты полюбила Тамахомэ, человека… Но и он не смог уберечь тебя.

Пока Кагэцуя говорил, его глаза заполнились слезами и, сорвавшись вниз, капли упали мне на лицо.

— Сделай это, — через слезы прошептала я. Почувствовав невероятную легкость, я запрокинула голову и закрыла глаза.

Сделав последний вдох, я смогла произнести еще несколько слов прежде, чем погрузиться во тьму:

— Я… Я хочу все забыть! Но обещай мне, Кагэ, что больше не позволишь мне полюбить другого…

* * *

Из реки медленно вышел сияющий бестелесный дух девушки. Ступив на землю, он потянулся к богу смерти. Приблизившись к берегу, Хокуто, взял ее за руку и вывел на водную гладь. Душа, как и Бог Смерти не погружалась в воду, а спокойно стояла на глади словно на тонком, прозрачном стекле.

— Обещаю! — произнес демон, коснувшись губами холодного лба девушки.

— Ты уверен? — обеспокоенно спросил Хокуто. — Кагэ, я помогу. Верну ей жизнь, но изменив судьбу, мы можем нарушить равновесие. Ты готов к последствиям?

— Да, верни ее! — настойчиво сказал демон, сжимая в объятьях тело любимой. — Ты сам не знаешь, будут ли эти… последствия.

— Лучше подумай. От твоего решения зависят тысячи невинных. Ты готов вернуть одну жизнь, пожертвовав множеством?

— Да, — холодно ответил демон.

— Какой же ты глупец! Тебя были готовы принять назад и опять сделать Богом, но ты все испортил! И все из-за женщины… — прокричал Хокуто, бросил руку духа и подбежал к Кагэцуя. — Зачем, зачем ты искал способ вернуться? Разрушил все, глупый дракон! Зачем ты убил этих людей?

— Способ вернуться? «Полюбив человека, ты вновь станешь богом». Как я могу полюбить, если я уже люблю? Видимо… я могу любить только ее, — усмехнулся Кагэ, убирая с лица Касуми прядь волос. — Те люди сделали ей больно… Опять!

Глаза Кагэцуя вновь вспыхнули демоническим огнем, а на коже сверкнула чешуя. Он поднял тело Касуми и погрузил в воду, а затем яростно взглянул на бога Смерти. Покачав головой Хокуто, поднялся и встал за спиной духа.

— Сделай его счастливым, — шепнул Хокуто.

Душа послушно кивнула, словно могла что-то понять. Бог, взяв ее за руку, подвел к телу Касуми и помог опуститься на колени. Хокуто поднял руку и щелкнул длинными изящными пальцами. В тот же миг душа опустилась в воду, став яркой звездой. Медленно сияние обволокло тело Касуми, а вскоре слилось с ним и исчезло. На мгновение река замерла, а после течение обратилось вспять. Грудь Касуми поднялась, и девушка сделала глубокий вдох.

Воды Забвенья потекли в прежнем направлении.

Бог Хокуто медленно удалялся, но, обернувшись напоследок, ехидно сказал:

— Пока река не потечет вспять, мертвец не вернется к жизни! Ты знаешь, о чем я Кагэ. Два условия из трех только что исполнились, и все благодаря тебя! Я, пожалуй, пойду. Нужно подготовить больше места.

Конец

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Эпилог