Уральскому добровольческому танковому корпусу посвящяется [Сергей Аркадьевич Паньков] (fb2) читать постранично, страница - 2

Другая, верно бы, стезя

Тебя ждала. Но ты, не внемля,

Всем вразумительным словам,

И, на беду себе и нам,

На нашу вскоре вторгся землю.

Что ж! Всяк истории урок-

Как правило, увы, — невпрок.

Увы, в то время роковое,

Россия, — в те года- "Союз",-

Братоубийственной войною,

И, я сказать не побоюсь,-

Самоубийственною даже,

Великая Держава наша,-

Хоть сохранить себя смогла,-

Весьма ослаблена была.

Наследие разрухи страшной

Стремились мы преодолеть,

Отстроить заново суметь,

Не проиграть; во дне вчерашнем

Стране фатально не застрять

И безнадёжно не отстать.

Страна все напрягала силы,

Саженным шагом шла вперёд;

Но, времени нам не хватило

И в сорок первый, адский год,

Ещё мы не были готовы

К войне Второй всемирной новой;

И враг, конечно, это знал

И времени он нам не дал,

Чтоб встали на ноги, окрепли;

И вот, в тот, самый длинный день,

Люфтваффе смертоносной тень

Легла уже на нашу землю…

Войны иной явилась новь:

Броня, моторы, бомбы, кровь…

Теперь была война моторов,

Манёвра, — новая война.

Мы в этом убедились скоро,-

Когда, незваная, она,

И смертоносная, грозою,

На нас обрушилась; косою

Своей теперь гуляла смерть…

Германцу удалось суметь,

Удар нам нанеся нежданный,

В воинственный войдя кураж,

Потенциал военный наш

Побить, и не на поле бранном:

Без объявления войны,

Люфтваффе, с неба вышины,

Уже объекты поражало,

Когда Германии посол,

Хоть тем и был смущён немало,

В кремлёвский кабинет вошёл.

Дрожащим голосом, несмело,

И как-то даже неумело,

Граф Молотову зачитал

Тот меморандум, что прислал

Их фюрер, сумасшедший малость.

В нём слова не было "война",

Но что в том проку, коль она

Вовсю в то время полыхала?

Пришла огромная беда:

"— Война?"

"— По-видимому, — да."

Он, Шуленбург, был против этой

Безумной, пагубной войны

С великою "Страной Советов";

Но ведь послы принуждены

Исполнить приказанье свыше,

От гитлеровской власти высшей.

И, забегая чуть вперёд,

Скажу: он в заговор войдёт,

И, наряду с другими, позже,

Он против Гитлера восстал;

Когда же их постиг провал,-

Нацистами был уничтожен.

Он, хоть Германию любил,

Но другом для России был.

И так, от Баренцева моря

До Чёрного — Армагедон.

Войну нам объявили вскоре

Приспешники со всех сторон,

Вассалы Гитлера в Европе;

Кто был на нас за что-то в злобе,

Или холуйствовал пред ним,

Иль по причинам, по другим,-

Собрались новые ландскнехты

В крестовый против нас поход.

Какой же ждёт теперь исход

Отечество, народ, всех тех, кто

Не хочет покориться им,

Кто перед Гитлером самим

Не пал покорно, раболепски?

В то время был большой вопрос:

А сможет ли Союз Советский,

Великий достославный росс,

И вместе с ним семья народов,

Не пасть и отстоять свободу?

Все те, кто с Запада смотрел,

И более всего хотел,

Чтоб штык германский обломался,

Чтоб немец, как Наполеон,

Побит в лесах, со всех сторон,

В снегах российских потерялся,

И, обескровлен, истощён,

В конце концов был побеждён,-

Теперь всё меньше уповали,

Что россы смогут устоять;

Теперь казалось: уж едва ли

Немецкую стальную рать

Хотя б остановить возможно,

Что росс последним вложит в ножны

Свой немощный, казалось, меч;

И свою землю уберечь

В войне он этой неспособен.

Так думали они тогда,

Германец смело шёл когда,

Апокалипсису подобен,

Когда вокруг горело всё

И пировало вороньё.

Война объявлена "Народной";

Но таковой, — потом она,

Чуть позже станет, — всенародной:

Грядёт Священная Война.

Пока же враг молниеносно

Осуществлял амбициозный

Блицкрига грандиозный план:

И в окружения капкан

Всё больше попадало наших

Военных кадровых частей,

Аэродромов, крепостей…

И горькую придётся чашу

Попавшим в плен потом испить;

Немногим суждено дожить

До светлых дней освобожденья;

А Вермахт всё идёт вперёд,

Не зная страха, изможденья,

Своей стальной машиной прёт

На Ленинград, Москву и Киев;

Вновь, как во времена Батыя,

Пришла смертельная беда,-

Теперь другая уж орда

Нахлынула стальной лавиной,

И снова, вместо их жилищ,

Славянам-ужас пепелищ

И смерти вновь оскал звериный,

И смерть безжалостно косит,

И иго снова нам грозит.

И вот уже захвачен Киев,

Уже в осаде Ленинград;

И сплошь известия плохие

Безостановочно летят.

Казалось, снова так случится,

Что, как в Европе, повторится

Блицкриг германский и у нас;

Однако же, на этот раз,

Теперь, — не как в Европе было

В недавние те времена,

Когда, побитая, она,

И противостоять не в силах,

Безвольно и позорно так

Выкидывала белый флаг.

Из громких Геббельса