Молчание истины [Константин Константинович Романов К. Р.] (fb2) читать онлайн

Константин Романов Молчание истины

ПРОЛОГ

Страшнейшая осень из тех, что видело королевство на протяжении последних десятилетий. Так мы охарактеризовали ту мрачную пору. Тайная служба во главе с главным шпиком сбилась со счёта, сколько всего нападений произошло с июня до первых заморозков. Череда жестоких убийств слуг, придворных и рыцарей была прелюдией к покушению на жизни наследников престола. Произошедшие события ужаснули столицу, её предместья и все двенадцать герцогств. Даже наши союзники использовали свою дипломатическую и материальную мощь для того, чтобы помочь. Защитить. Сохранить. Однако враг обладал колоссальной силой и не меньшим терпением.

Началось всё с земель и лесов под столицей. Охотничьи поместья из подчинения великого ловчего короны к началу месяца Феникса растеряли до нескольких десятков людей. К концу июля, как докладывал главный шпик короны Вииртас, счёт точно перевалил за сотню. Верноподданные Его Королевского Величества не могли дать нам точные цифры, потому что никто не знал, в какую графу относить без вести пропавших. По приказу верховного канцлера Гренвура рыцарей королевской гвардии сняли с гарнизонов и замков, усилив патрули, а также охрану дорог и перекрёстков. Тогда вместо предместий города неизвестные выбрали отдалённые поселения. Ночами начали пылать городки и хозяйства к югу и западу от столицы, следы поджигателей исчезали, словно призраки в туманной дымке.

Когда командующий королевской гвардией отчитался перед королём об уничтожении опасной банды разбойников из числа фанатиков-церковников, в начале месяца Большого урожая убийства добрались до дворца. Сенешаль Клиррехт совершил роковую ошибку, не доложив членам королевского совета или офицерам о том, сколько людей он потерял за две недели. Потому к убийствам оказался не готов и капитан дворцовой стражи Рилард. Постепенно обезлюдели оранжереи, сады, склады в подземельях. Садовники и конюхи, мастеровые и кузнецы, пажи и кухари — многие бежали со службы, боясь скоропостижной участи зверски убитых, чьи тела мы находили в глубоких колодцах, канализации или тёмных углах на складах. Когда всё вскрылось, люди капитана занялись пытками оставшихся слуг, но зацепками Рилард не поделился ни с кем, кроме короля и верховного канцлера. Август закончился смертью нескольких чиновников и рыцарей, после чего во дворце воцарился покой. До одного трагичного случая.

Шестнадцатого сентября, в разгар празднеств в честь фестиваля Ветров, принцесса Серлестера упала с коня и разбила голову о гранитную мостовую прямо во дворе между внутренним садом и башней архимага. Немедленно прекратив празднества, король с королевой потребовали ограничить доступ во дворец и найти виновных. До сих пор в залах заседаний, библиотеках и на балах не утихают споры о происхождении сего несчастного случая. В свои восемь лет девочка держалась в дамском седле лучше, чем некоторые придворные рыцари, восседающие на рослых боевых скакунах. Хвала Всеотцу, дочь короля выжила, но её молодой рассудок не перенёс травмы и последующего лечения. Слабоумие и безумство, к сожалению, способны отпечататься в потомках даже будучи приобретёнными, а не врождёнными недугами.

В течение следующей недели казнили несколько придворных, включая Тэнмаса, заместителя главного шпика Вииртаса. Умудрённый опытом чиновник чудом избежал королевской немилости, заверив государя, что именно тайная служба позволяет избегать серьёзных жертв. Тогда мы и узнали от него о первых подозреваемых. Развитая сеть шпионов с агентами внутри дворца, королевской гвардии и, что подтвердилось спустя несколько лет, церкви своими корнями уходила за пределы королевства. Только чрезвычайно богатые, жестокие и, без сомнения, корыстолюбивые фигуры могли охотиться на представителей высшей аристократии. Нам неизвестно до сих пор, были ли они сами королями и королевами, ладьями и конями или вовсе пешками. Однако спустя много лет мы понимаем, с какой лёгкостью можно управлять огромным королевством даже в неблагоприятные времена, но насколько тяжело вставать с постели без свечи в попытках найти ответы у тех, кто говорит загадками в ночи.

Сам король считал тогда, что Разелилу Видящая Тьму — глава церкви Вечного Света и Конклава — знала обо всём заранее, будучи могущественным провидцем, куда сильнее Нелеоны Полуэльфки. Однако верховная церковная служащая связана великими запретами, правилами и законами этого мира. Не всё дозволено ей, осторожно называемой в стране Бастардом Всеотца. И сам любимый наш государь, поседев раньше положенного природой срока, до конца своих дней так и не решался на открытое противостояние с существом, которое может быть старше не только королевства, но и окружающего нас мира.

В какой-то мере Разелилу и Конклав помогали в расследовании. Они выделили нам лучшие отряды церковных гончих. Предместья и окрестные герцогства за Багровой грядой начали исследовать королевские разведчики совместно с боевыми священниками под командованием таких знаковых фигур, как Мархатти, Отенленал и Касинексеар. Враг короны путал следы с невероятным мастерством, пытаясь убедить нас в том, что новых убийств не будет. Однако королевский закон гласил, гласит и будет гласить вечно, до падения цивилизаций: «Правом наследования обладает сын монарха по первенству. Старшая дочь стоит в очереди ниже своего младшего брата». Пятилетний Кинеат, младший брат Серлестеры, учился манерам и хорошему поведению, а отец готовился принимать самостоятельное участие в его воспитании через пару-тройку лет. «Нужно ожидать новых нападений, следующей целью враг выберет будущего короля», — говорили самые изощрённые умы. Тревожно для нас то, что таковые умы были слишком разрозненны и не относились к числу военного сословия.

Пока лучшие ищейки королевства занимались поисками и попытками связать нити, королевский дворец проводил дни напролёт в относительном спокойствии. Безусловно, меры по удвоению стражи, приёму на службу опытных чародеев королевского университета и постоянной проверке поступающего во дворец провианта убеждали кого-то в том, что своей цели загадочные убийцы добились. Но ни король, ни верховный канцлер, ни ряд других, умудрённых жизненным опытом людей, не были дураками. Принц Кинеат и слабоумная принцесса Серлестера с некоторых пор жили в собственном дворце под вымышленными именами, в закрытом для посещения большей части придворных и стражи корпусе, оставив родные палаты неродным близнецам. Глава тайной службы Вииртас, пытаясь вернуть милость короля, к началу месяца Паводков лично отобрал из числа детей мелких баронов похожих мальчика и девочку, когда устроил объезд ближайших к столице владений. До самого конца осени, когда события обернулись трагическим образом, никто не знал о подмене. Даже наш враг.

Ненастоящая Серлестера вела себя как театральная актриса. Лучше всего у неё получалось имитировать порывы безумства, переходящие грань здравого смысла даже в рамках исполнения какой-то роли. Одна из фрейлин королевы лишилась пальца, когда девочка училась вышивать. Королевского любимца — златоусого рыжего кота Эри — лжепринцесса замучила до тяжёлых увечий, а после подожжённого хвоста животное сбежало из главного корпуса и скрылось в подземельях дворца. Произошли и иные события, искренне удивившие короля, но самое жуткое случилось аккурат перед новым нападением.

Девочка каким-то образом попала в кабинет государя и разорвала несколько документов, в числе которых было соглашение о предоставлении гуманитарной помощи. Город Олькрес в нейтральных Нидарийских землях к югу от королевства поразила чума. Соседние полисы вместе с нашим экспедиционным корпусом взяли заражённое поселение в блокаду и огнём чародеев удерживали жителей внутри стен. Пока бюрократия проводила время в спорах, стоящие на границе с Нидарией караваны продовольствия не покидали наше королевство. В следующем году, когда Олькрес поборол чуму, мы узнали о двух тысячах погибших от голода. Среди них были знатные дворяне-авантюристы и десяток людей из нашего посольства, включая троюродного брата короля. Тогда государь догадался, что лже-Серлестера не имитирует своё безумство. От осознания этого он сам начал терять благоразумие и временно передал бразды правления верховному канцлеру. Некоторые считают, что крепкий умом король Лёдерик всего лишь перестал видеть разницу между подменышами и родными детьми.

Мальчик не в пример девочке вёл себя справно, напоминая настоящего принца не только внешностью, но и поведением. Поначалу даже телохранительница юных наследников не могла отличить подмену. Если с принцессой всё было очевидно не столько прозорливым умам, сколько людям наблюдательным, то с маленьким бароном некоторые из числа вовлечённых осознавали страшное. Кровь, которая могла выйти из берегов вечности, отразилась бы эхом в нашей истории. Лже-Кинеат потенциально был способен стать двойником будущего короля. Привыкнув ко двору и приучившись к интригам, побороть законного правителя и вознести корону на свою одурманенную властью голову. Всякое самозванство не остаётся безнаказанным, и мы, род человеческий, платим за коварство и фальшь огромную цену.

Верховный канцлер Гренвур и глава тайной службы Вииртас на фоне отстранённости короля вместо решения государственных вопросов каждый день устраивали жгучие споры. По дворцу то и дело ходили слухи о делении королевского совета на два противоборствующих лагеря и попытках каждого из лидеров перетянуть того или иного члена совета в свою сторону. Все они, занимаясь рутиной, заканчивали работу бесконечными обвинениями друг друга в произошедшем. Командующий королевскими рыцарями, не получив внятного объяснения от Гренвура и самого государя, приказал офицерам вновь рассадить войска по замкам. Возможно, именно это привело к дальнейшим событиям.

Лишь один человек, вернее сказать не человек, действовал тогда трезво, осторожно и с полной отдачей. Настолько, насколько позволяли обстоятельства. История королевства запомнит её как Молчаливую — вечную телохранительницу своих беспечных потомков, ибо людям рассудительным, как правило, не требуются защитники. Оберегала она детей далеко не всегда, а из-за своего недуга была неспособна к воспитанию. Хроника говорит, что среди немногих по-настоящему великих героев нашего королевства Нуринэрь Молчаливая всю свою бессмертную ангельскую жизнь сохраняла хладнокровие, а также искренне и без корысти беспокоилась о судьбе королевства.

Основы к зарождению одной из старейших монархий сего мира заложил дед Нуринэрь, Картухей по прозвищу Скиталец. Она же спустя несколько десятилетий смогла основать первое королевство Вайнас и наречь себя Эльнуррией Примирительницей. Кланы людей бились друг с другом долгие года, пока словом, подкупом и клинком первая королева народа странников-вайнов не объединила их под бархатной перчаткой, держащей в руке обоюдоострый клинок. От одного из вождей поверженных кланов Эльнуррия нашла свою погибель в предательской смерти за столом во время пира. Тогда же Небеса вернули её, сделав первой своей избранницей в новом для народа вайнов мире и даровав церковное имя, созвучное с именем человека. Нуринэрь покарала своих убийц и, обречённая на вечную жизнь, стала помогать воспитывать потомков. К сожалению, среди их числа за несколько эпох, десятки пресечённых линий и по меньшей мере три крупные реформации государства лишь немногие были достойны к ритуалу Становления. Так называется превращение совершившего великий подвиг человека в ангела. Однако большую часть ангельской жизни Молчаливая посвятила не оберегу бесконечных имён и прозвищ, но защите королевства — своего настоящего наследия.

В середине Третьей эпохи, спустя три с половиной тысячи лет после перевоплощения в ангела, Нуринэрь и другие крылатые воители и мудрецы столкнулись с испытанием. Могущественный враг, сокрытый в выцветших строках пергаментов, объявил королевству Вайндуол войну и начал жестоко истреблять представителей высшей аристократии — герцогов и членов правящей династии. За десять лет поголовье дворян, как посчитали в Королевском университете права и законности, снизилось едва ли не в два раза. Безликий недруг не делил людей ни на мужчин и женщин, ни на детей и стариков, ни на здравомыслящих и безумцев. Кровь текла из окон дворцов реками, окрашивая стены и знамёна в мрачные и холодные тона безмолвия. Так мы охарактеризовали то время — Безмолвное десятилетие, пора, когда в высоких залах прекратились пиры и балы, а все свои дела вельможи стали вести исключительно через тайных агентов.

Когда на трон воссел представитель новой ветви королевской династии, Конклав IV созыва приказал собраться в стенах своей столицы боевым ангелам со всего королевства и избрал из них достойнейших и сильнейших. С шестьсот девяносто первого года к каждой герцогской семье Вайндуола, которых насчитывается двенадцать, предписывался архангел, связанный с родом, который ему или ей предстояло защищать. Многим, включая Нуринэрь, пришлось защищать потомков, и спустя пару месяцев и гибель двух крылатых защитников нападения прекратились. Следы таинственных убийц уходили не только за пределы королевства, но и за границы самой реальности, прочь от глаз таких могущественных провидцев, как Клендар Ясный Сокол или сама Разелилу Видящая Тьму.

Тот же Конклав IV созыва спустя пару десятилетий отобрал у Нуринэрь дар голоса. Никто не знает, как духовная магия Света способна совершить подобное, не лишая провинившегося языка. Однако из-за своего своеволия, пылкого нрава и сохранившейся из жизни королевской капризности дева-архангел получила наказание, срок которого, на взгляд вашего покорного слуги, должен был исчисляться считанными годами, а не столетиями. Из-за отсутствия физического голоса наречённая Молчаливой королевская телохранительница стала общаться с окружающими с помощью священников-менталистов, которые озвучивали окружающим её мысли. Хвала Всеотцу, Конклав не лишил могучую воительницу дара слуха.

За несколько последних столетий Нуринэрь Молчаливая, имея славу непобедимой девы-воительницы, стала известна не только в Вайндуоле, но и во всём мире. Неоднократно она пресекала попытки наёмных убийц причинить вред представителям королевской семьи; в годы бушевавших гражданских войн, крупнейшими из которых являются Раздор Сестёр и война принцессы Атетласты, пыталась примирить враждующих, что удавалось ей ещё при жизни. А в страшнейшую Великую войну Молчаливая возглавляла войска Вайндуола и уничтожала оживших мертвецов сотнями и тысячами. Тогда наше королевство в союзе с блистательной империей людей запада, высокогорным государством дворфов Грорд Традалом и лесным королевством эльфов Вэльвейром схлестнулось с обратившейся нежитью Нортирской конфедерацией, могущественным государством к северу от нас, ныне — покрытой вечной мглой и руинами пустошью. После окончания войны по всему миру разнеслась весть о великой военачальнице королевства людей-странников, которая своими навыками и внеземным внешним видом повергала в ужас и трепет собственных союзников.

После Великой войны, окончание которой ознаменовало начало Четвёртой эпохи, и конфликта Алетласты Нуринэрь не единожды защищала своих потомков и королевской дворец от наёмных убийц. Описанные далее события начинаются аккурат перед нападением на лжепринца. Главная защитница молодых наследников не всегда могла находиться рядом. Обязательства ангела-хранителя перед правящей династией часто пересекаются с работой, которую в среде столичных чиновников называют бюрократией. Молчаливая вынужденно отбыла в Эйресле или Верный Приют — столицу церкви Вечного Света, где заседал Конклав V созыва во главе с Разелилу. Ангелы способны общаться ментально, но помимо них и членов Конклава в зале заседаний находились церковные чиновники. Именно ради них Молчаливая явилась на переговоры с главой церкви и старейшим существом нашего мира в сопровождении молодого спутника, чей прозорливый, но неосторожный ум в какой-то мере повлиял на ход истории.

Глава 1. Тень правит

Гизлор кивком поблагодарил открывших двери привратников и побрёл вслед за Нуринэрь. За столь могучей спиной с ниспадающим до щиколоток белоснежным плащом любой человек мог бы чувствовать себя некомфортно. Ножны на поясе воительницы и её бьющие в такт окованные сапоги также не сулили окружающим ничего хорошего. Ещё большую тревогу у Гизлора вызывали осторожные взгляды церковных писарей вокруг. По левую и правую руку от вошедших в окружении целых кип бумаг и письменных принадлежностей вели свои конспекты слуги Конклава. Многие из этих людей провожали гостей столицы королевства, словно в последний путь. Но Гизлор понимал, что подобные красноречивые взоры адресованы ему. Его спутница пребывала в Верном Приюте далеко не впервые за свою безмерно долгую жизнь.

Остановились у невидимой черты. Нуринэрь жестом подозвала священника и указала пальцем рядом с собой. Он, держа взор в пол, послушно встал по правую руку от девы-архангела и поправил воротник рясы. Одеяние душило его, зажимало в тиски. Гизлор ещё перед входом в Верный Приют ощутил, насколько промокла его рубаха под верхней одеждой. Пот проступил и на лбу; священник попытался нащупать платок в кармане, но вспомнил, что оставил в седельной сумке лошади.

Волна Света пронеслась по просторному помещению. Косым взглядом Гизлор оценил, как церковные писари вокруг перестали изучать их и продолжили работу.

— Прошу поднять лицо, юноша, — послышалось впереди бесполым голосом.

Молодой священник повиновался и наконец увидел тех, к кому они с Нуринэрь явились. За длинным столом на постаменте заседала линия одинаковых фигур в числе семи бесполых людей. В монашеских белых рясах свободного покроя без единого следа золота, не считая каймы вокруг капюшонов, прятались таинственные существа, которые, как помнил Гизлор слухи из семинарии, когда-то являлись живыми. Вместо сандалий они носили лёгкие тканевые сапоги. Один из них был с густой бородой, у другого из-под полы капюшона выглядывали длинные тёмные волосы, на шее третьего когда-то энергией Света выцарапали татуировку в виде сомкнутых в молитве ладоней. Все они — увенчанные аурой Света члены Конклава — казались абсолютно безэмоциональными.

Как только Гизлор почувствовал дрожь, то сразу же прекратил изучать высших сановников королевства. Его левую руку схватила могучая ладонь спутницы. Он начал молиться про себя, однако собственный шёпот прервал знакомый голос внутри головы. Молчаливая сказала:

— Они чувствуют страх, мальчик. Не показывай его. Я буду говорить с Всевидящей. Молчи, пока не позволят вступить в диалог.

Священник тяжело вздохнул и закрыл глаза. Он знал, что ангелы и члены Конклава, кем бы они ни являлись, способны общаться ментально, как и он сам. Заседающие, по словам Нуринэрь, могли обсуждать насущное коллективно. Значит, сейчас между собой говорили Молчаливая и та, кого Гизлор сразу не приметил.

За спинами бесполых фигур в полумраке между колоннами, поддерживающими своды балкона с книжными стеллажами, прикрывая лицо полупрозрачной вуалью, скрывалась почти что сестра-близнец Нуринэрь. Выйдя на свет, высокая статная женщина в белой приталенной мантии с золотыми линиями и узорами предстала гостям во всей красе. Из-под капюшона, оканчиваясь у пояса, выглядывали длинные пряди цвета расплавленного золота. Как и Молчаливая, глава Конклава имела пронзительные голубые глаза, что не могла скрыть вуаль, огромный белый плащ за спиной, который ангелы при желании превращали в крылья, и довольно крепкое, хотя всё ещё женское телосложение. Пленённый этим созданием молодой священнослужитель не услышал, как она приветствовала посланников и начала говорить с Нуринэрь не ментально, но настоящим голосом. Словно осознав, как загипнотизирован спутник, дева-архангел ткнула его локтем, юноша начал приходить в себя.

Каждое слово Разелилу произносила возвышенным, патетическим тоном преисполнившегося в познании мира существа. Весь мир и сам Гизлор знали, что старше Всевидящей или, как чаще называли её церковники, Видящей Тьму нет никого во всём мире. Именно она проводила народ вайнов в чужой мир, помогла людям-пришельцам обустроиться здесь и основать королевство. Грозный вопрос с её совершенно безмятежных уст заставил Гизлора содрогнуться:

— Почему она замолчала? Юноша, напомни Нуринэрь, кто даровала ей право стать бессмертной защитницей королевства.

Спутник девы-архангела посмотрел на неё. Нуринэрь в противовес Разелилу принадлежал взгляд царственный, доминирующий, заставляющий подчиняться. Пусть она была моложе Всевидящей, но именно Молчаливая когда-то правила протокоролевством. За прошедшие эпохи её привычки никуда не исчезли.

— Значит, ты всё ещё не можешь простить нам лишение тебя дара голоса? Ты позабыла свои пылкие речи, осквернённые тёмными жилами? — продолжила глава Конклава вслух. Голос стал напоминать человеческий. — Нет, Нура. Нет. Я не имею права говорить. Лучше передай сказанное через своего спутника.

Гизлор понял, что Молчаливая всё же ответила ментально. Суть конфликта между двумя старейшими ангелами королевства он не знал, потому сохранял молчание. Однако Нуринэрь повернула голову к нему. Всё же она напоминала Разелилу, а не была её сестрой-близнецом. Воительница обладала мощным прямоугольным подбородком, тогда как из-под полупрозрачной вуали высшей сановницы выглядывало овальное лицо.

— Никто никогда не скрывал от тебя, — вновь патетически прозвучало от главы церкви. — Не ищи врагов в одном из немногих мест, где безопасность дарована всем и каждому.

— Ты помнишь, о чём мы договорились? — в голове священника пробежал знакомый отголосок. — Начинай. Иначе мне придётся уйти отсюда либо без слуха, либо без зрения.

— Кх-кх… — откашлялся Гизлор. — Уважаемые братья и сёстры, меня зовут Гизлор. Я отвечаю за ментальную связь госпожи Нуринэрь с окружающим…

— Тебе даровано задание, Молчаливая, — прервал его один из бесполых сановников. — Ты должна принять участие в охоте, найти следы существ, какие организовали нападения на земли столицы и саму королевскую семью. Веди разговор через юношу-менталиста, пусть хронисты записывают всё.

— Я не собираюсь оставлять их наедине со смертью, — подчинилась Молчаливая. Священник передал её слова.

— Несколько месяцев светская власть в союзе с Конклавом не может найти настоящих убийц, — продолжила столь же чужеродным голосом фигура с другого края стола. — Королевские воины вешают бесполезных для следствия бандитов и ни в чём не повинных представителей третьего сословия. Чем больше рыцари топчут, тем меньше у наших гончих остаётся шансов найти искомую цель.

— Это единственный выход, который рассматривает Конклав для решения проблемы? — продолжила Молчаливая передавать горячие мысли спутнику. — Отправить все самые боеспособные силы в поля, пока дворцовые и замковые стены будут пустовать?

Гизлор озвучил. Писари вокруг наперебой соревновались в скорости заполнения строк. Отвечать начала крайняя фигура справа:

— Наши ищейки накануне прислали гонца. Следы настоящих убийц уходят на юг Предместий¹. Мы дадим тебе тридцать копий оставшихся гончих. Ты изучишь леса вокруг Нуралиора и…

Оглушительный звон прервал говорящего и заставил некоторых писарей подпрыгнуть на местах. Немая Нуринэрь могла остановить чью-то речь без применения насилия только топотом тяжёлых сапог. Дева-архангел разгорелась пылкой речью в голове спутника. Гизлор едва успевал запоминать то, что отзывалось могучим эхом в ушах. Собрав мысли воедино, он изложил кратко:

— Предыдущий созыв поставил госпожу охранять её потомков. Она защищала их больше четырёх веков, возглавляла войска и примиряла окружающих, не говоря о суровом наказании… Сейчас опасное время, далеко не то, что раньше. Никто не даст гарантии, что внутри тайной службы не появился ядовитый клинок, который вот-вот занесётся над головой кого-то из королевской семьи. Даже сейчас есть риск, пока вы требуете госпожу ко двору, словно самопровозглашённые монархи… Прошу прощения, дальше я не имею права говорить.

Косым взглядом он увидел медленный поворот головы Нуринэрь в свою сторону. Пот со лба ручьём полился под складки одежды и воротник.

— Продолжай, — потребовала сущность с крайнего правого края.

— Брат, нельзя отказывать великому Конклаву, — прошептал один из писарей поблизости.

— Нет, это грех, — сцепил ладони Гизлор, — великий грех произносить то, чему не следует появляться в этих стенах!

— Мы привыкли к потокам слепой ярости из уст Молчаливой, — продолжила фигура слева от центральной. — Говори.

Юный священник бросился на колени и яростно залепетал про себя. В его руке оказался солнечный крест, который он стал целовать и подносить ко лбу.

— Довольно, вывести его, — механически произнёс кто-то из заседающих. — Конклав прерывается на совет. Молчаливая, ты выслушаешь нас позже.

* * *

Нуринэрь не проводила взглядом привратников, утащивших её спутника прочь из зала заседаний. Взор её принадлежал Разелилу, одной из немногих в этом мире, кому Нура могла доверять.

— Слабовольный мальчишка, — обратилась Всевидящая ментально к своей давней союзнице. — С каждым поколением церковь вырождается всё сильнее и сильнее.

— Он служит при дворе меньше месяца, — ответила Нуринэрь, пока церковные слуги осторожно перешёптывались, а члены Конклава, кажется, вели ментальные дискуссии между собой. — Ты тоже намерена отправить меня прочь из дворца? Решила нарушить клятву впервые за четыре тысячи лет?

Глава Конклава наклонила голову. Её ярко-голубые глаза моментом вспыхнули Чистейшим Светом, колыхнув ткань белоснежной вуали на верхней части лица.

— Мы знаем друг друга дольше, — продолжила воительница, — чем лет всем собравшимся здесь вместе взятым. Ты давала клятву самому Всеотцу, что никогда не причинишь вреда ангелу.

— Не смей обвинять меня в нарушении законов, на которых творится мир, — Разелилу наклонила голову в другую сторону. Окружающие заметили это, перешёптывания усилились. — От твоего клинка будет больше пользы не в дворцовых застенках, Конклав говорит правду.

— Внутри крепких стен меня поджидает опасность, — Нура скрестила руки на груди, медленно оглядев заседателей. — На дорогах и в полях будет безопаснее… Ты обладаешь даром предвидения, одним из сильнейших в мире. Что ты лицезрела, Всевидящая?

— Кровавые перья с ручьями Света падают с твоих крыльев, — Разелилу приподняла голову, вуаль облепила её тонкие губы. — Огонь сжирает бессмертную плоть. Смерть величайшей воительницы Вайндуола и перворождённой дочери Небес — страшная рана на теле мироздания. Прошу тебя, повинуйся решению Конклава.

Молчаливая задумалась. Медленно обернулась в попытках отыскать какой-то знак. Кроме утопающих в золоте капюшонов и платков, не обнаружила ничего. Хотя один из церковных слуг поглядывал на неё с особой внимательностью, словно вычерпывая детали сурового выражения лица. Схватившись за рукоять клинка и выпрямившись, Нуринэрь обратилась к союзнице:

— Если этому суждено случиться, значит, того требует Всеотец. Я прожила долгую жизнь даже по меркам божественного. Готова принять Его решение, опуститься с небес в зияющую пустоту, разбиться насмерть. Но остаться собой и сберечь наследие. Моё наследие.

— Но что на другой чаше весов, хранительница? — глава Конклава медленно опустила правую ладонь на спинку кресла центральной фигуры. Свободной рукой начала выводить какие-то символы в воздухе, за спиной заседателей. Церковные, как показалось Нуре. — Если ты сгоришь дотла, как умирает феникс, кто вознесёт твоё знамя вперёд? Вайнас и пришедший ему на смену Вайндуол основаны твоим дедом, тобой и твоим далёким правнуком. И Нуринэрь Примирительница всю свою ангельскую жизнь занималась защитой королевства и правящей династии. Пусть Небесами и Конклавом порицается всякая личная и корыстная связь, но именно эта связь заставляет ангелов служить верой и правдой, а нас — закрывать глаза на претворение одного из страшнейших грехов.

— Ты забываешь, — Нура вновь скрестила руки на груди, — что и вашими устами говорит корысть. Завуалированная, но корысть. Стремление к Вечному Свету, его почитание, а также соблюдение добродетелей — лишь малая часть интересов высшей церковной власти, полагаю, и самих илтатрий с Всеотцом.

— Ни Всевышний, ни правящие с ним Небесами духи света не способны по природе своей творить грехи. Они выше мирского, и жаль, что мне приходится объяснять тебе это каждые сто лет на протяжении трёх эпох.

— Можете лишить меня слуха, как лишили голоса столетия назад, — Молчаливая медленно осмотрела членов Конклава. Ни один из них не шевелился, хотя, понимала воительница, их ментальная связь была другой. — Семья для меня — такое же королевство, такая же вера.

— То, что сокрыто в глубинах твоей бессмертной души, — продолжила Всевидящая, аккуратно жестикулируя, — всегда оставалось для Конклава загадкой. Для всех пяти созывов. Я же терзаю себя догадками, не более того. Ответ ютится на моём языке.

— Даже твои догадки не помогут нам. Ты никогда не дашь ответа, где искать врага. Потому что не хочешь проливать кровь охотника. Мы можем спорить бесконечно, пока в это время противник готовится к очередному нападению. Хватит, старшая сестра. Отпустите меня. Я знаю, что делать, лучше всех находящихся в этом зале вместе взятых.

— И что же? — новый наклон головы. Разелилу прекратила рисовать прозрачные символы в воздухе.

— Отвечай, — не дал сказать один из членов Конклава. — Ты всё ещё подчиняешься церкви.

Нуринэрь задумалась. Ментальная связь с Всевидящей не позволила ей услышать требование от верховных сановников. Однако Нура знала, что своим упрямством она была им под стать.

Обнажив клинок, дева-архангел подняла его высоко над головой. Затем упёрла в каменную плиту под ногами и встала на колено, крепко сомкнув глаза.

— Полагаю, ответ Молчаливой красноречивее любых слов, — заключил сановник в центре. Нура открыла глаза и увидела, как Разелилу за его спиной едва заметно кивнула и скрылась в полумраке колоннад. — Отряд гончих соберётся в ближайшее время.

В отражении небесной стали Нуринэрь увидела слегка приподнятые уголки губ. Редкость для себя.

Примечания

1

Предместья — регион в центре королевства, где располагается столица — Арлемиа. Со всех сторон столичные земли окружены Багровыми горами; в окрестные герцогства ведут либо перевалы, либо Южный Спуск — огромный протяжённый склон между двух отрогов гор, самый широкий проход в горах.

(обратно)

Оглавление

ПРОЛОГ

Глава 1. Тень правит

*** Примечания ***