Коммутатор [Роман Чёрный] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (9) »
Роман Чёрный (Chainsaw) Коммутатор
1. Номера
— Ну надо же, — я повертел в руках тонкую телефонную книжку в красном кожаном переплёте с тиснением. По краю линованных листов напечатали алфавит, чтобы можно было быстрее найти нужное имя. — Сто лет таких не видел. Эх, дед… Я уже третий день разбирал вещи покойного, чтобы освободить квартиру перед продажей. За годы здесь скопилось множество хлама, бумаг, какой-то одёжи. Хотелось поскорее закончить шерудить в клубах пыли, вынести последние коробки на помойку, а с собой прихватить какой-нибудь артефакт. Что-то, что напоминало бы мне о старике. Пусть в последние годы меня закрутила работа в соседнем городе, и мы почти не общались, я всё ж таки любил деда и с теплотой вспоминал летние дни, проведённые мальчишкой на его фазенде. Фазенда та сгорела уж десяток лет как, бомжи зимой постарались, а квартира вот, осталась. И бывает же, оказался я здесь проездом, решил нагрянуть, устроить сюрприз. Ключик отыскал за притолокой, открыл дверь… В общем, я деда и нашёл, когда он ещё остыть не успел. Так и не попрощались по-человечески. Я поднялся и вытер со лба пот, оставив на коже грязные разводы. Вообще-то, телефонная книжка была очень кстати. Стоит обзвонить знакомых деда, рассказать, что случилось. Жалко, что она не попалась мне на глаза раньше, до похорон: маловато народу собралось в церквушке. Можно бы, конечно, махнуть рукой, мол, к чему мне эти заботы и новые соболезнования, но как-то оно нехорошо. Дела нужно доводить до конца. Оттащив к помятым мусорным контейнерам очередную коробку с тряпьём и старой, ещё с лампами, полуразобранной электроникой, я решил устроить себе заслуженный перерыв. В прихожей на полочке под зеркалом примостился пузатый красный телефон с наборным диском — ещё один раритет, ровесник динозавров. Я принёс с кухни колченогую табуретку, вооружился огрызком карандаша «Конструктор» и открыл блокнот на первой странице. На «а» нашлась единственная запись, сделанная аккуратным, округлым почерком деда. Так пишут люди, которые плохо видят. Я представил его в сползающих на кончик носа роговых очках, тщательно выводящего буквы имени какого-нибудь коллеги по НИИ или дальнего родственника. На сердце уже привычно заскребли кошки. Да, ушла эпоха… — Так-с, ну ладно, эпоха ушла, а жизнь продолжается. Что у нас тут. «Анатолий Васильевич П. (консультант)». Попробуем, — с непривычки осторожно вставляя пальцы в отверстия диска, я набрал первый номер, прокашлялся, готовясь к разговору, и непроизвольно сделал приличествующее случаю выражение лица. — Алло? — Анатолий Васильевич? — Сейчас его позову, — трубку положили на что-то твёрдое. — Пап! Тебя! В ожидании ответа я раскачивался на табуретке и слушал, как в большой комнате тикают старинные заводные часы. Наконец, в трубке зашуршало. — Слушаю? — Анатолий Васильевич, здравствуйте, я внук Петра Семёновича Спицына. Скажите, пожалуйста, вы вместе работали, знали его? — Ну, как работал, как работал. Тонкий вопросец-с, — засуетился собеседник, — знавались с ним, да, можно сказать, что и по работе… По его. А вы, собственно… — Я звоню сказать, что Пётр Семёнович, к сожалению, погиб. — Как погиб? Когда? — На той неделе похоронили. Стало плохо с сердцем, так и умер за столом, статью очередную писал, наверное. Вот, обзваниваю теперь его знакомых, — я выжидательно замолчал. В трубке молчали тоже. Наконец, дар речи вернулся к моему собеседнику. — Статью? Да, конечно, статью. Кхм, что ж. М-да. Это, безусловно, очень печально. На прошлой, говорите? Кхм. Примите мои, э-э, соболезнования, молодой человек. Да. Спасибо, что сообщили, простите, должен срочно идти, дела-с. Распрощавшись, я даже запереживал немного, не слишком ли шокировал человека. Следующим в списке был «Виталий дежсмена, 537-22-19». Трубку сняли после первого же гудка. — Да. — Добрый день, это Виталий? — Кто говорит? — Мы незнакомы, я внук Спицына… — Пора? Ну наконец-то. У нас всё готово, начинаем по отмашке. — Что, простите? Боюсь, вы меня неправильно поняли… — «Сьто плёстите», — неожиданно передразнили на том конце. — Вы кто такой? Где Спицын? — У… умер… — Чего? — Умер, говорю! — Ну конечно, умер! А как же иначе. Запускаем или нет? Ну?! Под парами ведь стоим! — Я не понимаю, о чём вы. Послушайте… — Так, всё! Найдёте Спицына — пусть сам перезвонит. Субкод на сегодня — «прогресс». Чао какао. В трубке загудело. Я отнял её от уха и вопросительно посмотрел на чёрные дырочки динамика. «Какао»? Странный какой-то. Впрочем, наверное, можно чего-то такого ждать, когда звонишь людям наобум. Я вычеркнул хама Виталия и перешёл к следующей строчке. Оттуда на меня смотрел некто Валентин Кессель с припиской «и. о. Можарова (выбыл)». — Здравствуйте, приёмная, — жизнерадостный женский щебет был словно райская музыка для ушей после предыдущего разговора. — Здравствуйте,- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (9) »
Последние комментарии
7 часов 20 минут назад
12 часов 24 минут назад
20 часов 13 минут назад
22 часов 43 минут назад
22 часов 51 минут назад
2 дней 10 часов назад