Потусторонний. Книга 3 (СИ) [Юрий Александрович Погуляй] (fb2) читать онлайн

Потусторонний. Книга 3

Глава 1

г. Москва,

Резиденция господина X

Когда говорил Оладушкин — толстяк всегда сдерживался. Рядом со зловещим Претендентом господин Х становился совсем другим человеком. Потому что прекрасно понимал, когда можно давать себе волю, а когда лучше придержать язык. Потому что знал: могущественный одарённый лишь делал вид, что подчинялся приказам. Когда-нибудь, а толстяк был уверен, что этот момент наступит, Оладушкину наскучит эта игра, и на тот момент хотелось бы остаться в душе чародея как минимум не врагом!

— Я едва успел, — проговорил Претендент. Он сидел в кресле, закинув ногу на ногу. Дорогая обувь, шикарный костюм от камчатских модельеров, изящная трость с навершием в виде головы кричащего орла. Одет Оладушкин был всегда прекрасно и утончённо. Да и внешность его соответствовала наряду. Лет пятьдесят на вид, но на крепкие пятьдесят, когда мускулатура ещё даст фору молодым. Военная выправка, спокойна уверенность во взгляде. Оладушкин спокойно огладил седую бородку, и хищно улыбнулся:

— Нам повезло. Ваш дурак мог всё испортить.

Толстяк закивал. Да, Саша наломал дров. Надо было сразу скормить его свиньям.

— Я приказывал ему отступить. Он не должен был мешать. Простите, Святослав Игнатьевич.

Претендент никак не отреагировал на торопливые оправдания. Проклятье! Соберись! Нельзя так расплываться перед ним. Не надо так бояться! Он должен твоему роду! Он служит твоему роду! Слабых никто не уважает!

— Я рад, что вы успели вовремя, но всё-таки Сашенька был не так глуп, каким казался.

— Думаете? — хмыкнул Оладушкин. — Если бы я не приглядывал за вашим «протеже», то сейчас бы у вас уже были огромные проблемы. Потому что человек Разумовских тоже был там. Слишком наследил ваш Сашенька.

— Его не опознают?

— Я уничтожил всё, что смог. Машина прокатная, документы поддельные, следов официальных никаких нет, а с трупом его не разберётся никакая экспертиза. Будьте покойны, ваше высочество. На вас не выйдут.

В голосе послышалась насмешка. Толстяк едва удержался от ядовитого ответа. Нельзя. Не та ситуация. Не тот человек! А с какой радостью бы он, глава одного из самых могущественных родов Империи, поставил бы на место обнаглевшего Претендента…

— Я могу решить вашу проблему за полчаса, — продолжил Оладушкин. — Если вы перестанете играть в эту странную игру.

— Разумовский не должен ничего знать, — покачал головой толстяк.

— Я могу убрать и его человека тоже. Это несложно.

— Нет, Святослав Игнатьевич. Мы так поступать не будем, — объяснять причины такого приказа он не собирался. Это дело семьи. И Разумовского… Лучшего друга Его Императорского Величества. Князя, чья репутация в войсках необъяснимо высока. Второго человека в государстве, на счастье не лезущего в политику. Верного соратника Романовых.

И пусть так и остаётся.

— Шоу какое-то, право.

Толстяк шумно выдохнул, глядя в щелочку между опухших век на статного чародея.

— Дело государственной безопасности. Этого вам должно хватить.

— Ах, эти игры престола, — закатил глаза Оладушкин. — Ждёте от Разумовских сюрпризов? Зачем вам его бастард?

— Святослав Игоревич, это не шутки, — толстяк поёрзал в кресле, коснулся потными пальцами столешницы, оставляя на ней тёмные следы. Над губой тоже было влажно. Он промокнул лицо салфеткой, протёр лысину.

— Или это не его бастард, раз в деле замешаны вы? — понимающе улыбнулся Претендент.

— Прекратите, Святослав Игнатьевич. Иисус свидетель, вы забываетесь!

— Ах, простите, — не искренне извинился Оладушкин. — Эта глубинка сводит меня с ума. Я бы лучше снова устраивал бы пограничные конфликты со шведами, чем продолжал это странное соитие гопаком.

— Простите? Гопаком? — опешил толстяк.

— Да, и напляшешься, и налюбишься. Но мне хотелось бы больше честности в наших отношениях, право. Всё же делаем одно большое дело.

— Увы, я не в силах распространятся. Спасибо за вашу помощь, Святослав Игнатьевич. Вы избавили Империю от многих хлопот.

— Я от скуки на стену лезу. Много читаю. Много думаю, — продолжал Претендент, изучая барельефы на стенах. — Сопоставляю разное. Оксана Фёдорова, верно?

Толстяк успешно изобразил недоумение. Чёртов выскочка полез копать в прошлое…

— Очень трагичная история, право, — говорил Оладушкин. — Об их романе знала даже супруга князя Разумовского, но разлучить их смогла только скоротечная болезнь. Ваших рук дело? Ах, не отпирайтесь, не отпирайтесь. Шучу. Будь то дело ваших рук, то не думаю, что мы бы сейчас общались. Разумовский наверняка первым делом докопался до истинных причин смерти любовницы. Я нашёл одиннадцать детей, подходящих под описание. Одиннадцать приютов. Вы пасли их все?

Толстяк снова удержался от эмоций.

— Святослав Игнатьевич, я прошу вас прекратить домыслы. Вы же понимаете, что это засекреченная информация?

— Понимаю. И понимаю, что ради Разумовского вы такую операцию проворачивать не стали бы. Агентура ваша ждала проявление одарённого во всех приютах? Не знали точно, в каком их них спрятали бастарда? И как только он объявился, сразу решили его убивать? Очень странно это, ваше высочество. Слишком много возни для одного из детишек Разумовского. Он ведь любвеобилен, как знают все от Кёнигсберга до Уэлена. Большие бюджеты будут, если на каждого такую операцию проворачивать. Хотя… — он ядовито улыбнулся, — Оксана Фёдорова особенный случай, да? Она, как я читал, входила в ближайшее окружение и Его Императорского Величества, верно?

Толстяк безмятежно улыбнулся, хотя внутри всё замёрзло до ледяной корки. Куда ты суёшь свой нос, дурак? Делай то, что приказали, и всем будет хорошо.

— Всего хорошего, Святослав Игнатьевич.

Двери распахнулись, на порог ступили офицеры охраны.

— Очень жаль, — улыбнулся Оладушкин. — Придётся удовлетворить любопытство самому.

— Не советую, — холодно произнёс толстяк. Этому надо будет положить конец. Претендент не претендент, но надо понимать меру. Что он себе позволяет?

— Не люблю скучать, — поднялся с кресла Оладушкин. — От скуки думать начинаю. Понимаете?

Трость звонко коснулась дорогого паркетного пола.

— Это дело государственной безопасности, — почти прошипел толстяк. — И вы должны понимать, что даже ваш высокий ранг не поможет, когда будет выбор между вами и Его Императорским Величеством.

— Я верный человек Его Императорского Величества, — тихо сказал в ответ Претендент. — Преданный человек. Но правители часто окружены интриганами, и мне не хотелось бы свои таланты направлять во вред правящего рода. Поэтому не угрожайте мне. Я не первый день живу. Я здесь исключительно по приказу Императора, и выполняю ваши задания только по его личному распоряжению.Не забывайте.

Толстяк понял, что будет скучать по Саше. Ему не нравилось говорить с Претендентом. Да, ему нравилось, какой речью они общаются. Иногда полезно тренировать ум словесными упражнениями. Но так хотелось вставить обещание покормить свинок нерадивым исполнителем. Эх, Саша-Саша… Но ничего, он найдёт себе нового. Покорного. Сговорчивого.

— Всего хорошего, Святослав Игнатьевич, — ещё раз повторил он, поднимаясь и протягивая чародею руку. — Я жду вашего отчёта об успешном завершении операции, с учётом всех вводных. И не повторяйте ошибки Александра.

Претендент крепко пожал влажную ладонь, но совладал с эмоциями и не выказал брезгливости. У самого выхода Святослав Игнатьевич остановился, обернулся:

— Удивительный гуманизм вижу я. Не проще ли было сразу убить всех подозреваемых детишек, а не тратить такие ресурсы годами на организованную слежку? Очень не похоже это милосердие на ваши методы.

— Невинные души не должны страдать, — толстяк повторил вслух личный приказ Императора, данный ему много лет назад. Приказ, который приходилось нарушать регулярно. Но не здесь. Не сейчас.

— Всего хорошего, — в третий раз повторил господин Х. Он проводил чародея холодным и липким взглядом. Когда-нибудь Оладушкин поплатится за свою дерзость.

* * *

— Ты говорила, что готова на всё? — спросил я, сворачивая с трассы на неприметный просёлок. Хорошее местечко тут нашлось, тихонькое, неприметное и с подъездом. Спасибо Княгине, вернувшейся в строй. Неделю её латал, и сейчас призрачная напарница почти вышла на уровень до своей травмы.

— Я даже не знаю что тебе на это сказать, — ответила Лиза. — Да, раз я так говорила, то делала это осознанно. Моя жизнь связана с тобой. Я это знаю. Без тебя меня не будет. Ты же меня слушал до этого?

Бывшая учительница пушкиногорского интерната говорила спокойно и расслабленно. Вот что принятие с людьми делает. Иным людям бы поучиться такому фатализму.

Мы покатились под сосновыми ветками, уткнулись в старый шлагбаум. Я вышел из машины, приподнял его. Убедился, что за нами с трассы никто не свернул, и уже минут через десять мы выехали к дощатому домику.

— Почти приехали, — сказал я.

— Ты интригуешь и пугаешь меня, Илья, — призналась девушка, когда я указал ей в сторону зловещего сарая.

— Это пока не страшно, — я всмотрелся в подругу. Изменённый контур Лизы сильно окреп. Наша близость будто бы усиливала девушку! Какое, надо сказать, интересное свойство. Мне, чтобы раскачивать каналы, необходимо тренироваться, а Лизе достаточно заниматься со мною любовью. Где же хвалёное равенство возможностей, а?

Когда дверь со скрипом отворилась, Лиза остановилась на пороге. Я же нашарил во тьме выключатель, повернул его. В хлипком домике посреди леса загорелась замызганная лампочка. В пятне света лежал Станислав.

— Кто это? — ахнула Лиза.

— Нехороший человек, — пожал плечами я. — Помнишь, гости к тебе в приют приходили? Он их послал.

— Правда? Вот он? Он такой жалкий… — чуть разочаровано сказала она. Эй, Лиза, а где же злость спортивная, или же милосердие внезапное. Ну ка соберись! Больше чувств! Я встал над Станиславом, разглядывая пленника. Правая рука покойного Свиридова сейчас мог лишь моргать. Да и не факт, что когда-нибудь сможет встать, даже если этот вечер закончится для него хорошо. Я хорошо его вырубил вчера вечером в придорожном баре, километрах в тридцати отсюда. Лишившийся хозяина пёс предпочёл погрузиться в алкоголь, вместо того чтобы бежать из этого уезда (а ещё лучше из губернии). Ну, сам дурак.

— Убей его, — сказал я.

Лиза подняла руку и из пальца её ударила молния. Бандит умер моментально. Разряд прожёг Станислава насквозь, в районе сердца, одежда вокруг проделанной в груди дыры задымилась. Мои глаза изумлённо выпучились. Я застыл с поднятой рукой, на губах так и остался первый слог команды:

— Отста…Лиза! Ты чего⁈

— Ты просил его убить, — пожала плечами девушка. Хихикнула: — Ты думал я шучу, что ли, Илья? Я же сказала, что готова на всё. Понимаешь?

Она так жарко это сказала, что по спине мурашки пробежали. Бррр.

Я покачал головой, склонился над трупом и вытянул из Станислава эссенцию. Голубоватый туман коснулся пальцев, заструился, отправляясь в океан себе подобных. Лиза вообще никак не отреагировала на мои чары, словно видела такое каждый день. Мда… Ничего себе номер. Моё воздействие на Лизу оказалось даже слишком сильным. Я не верю в то что эти чувства спонтанны, я знаю что многое из эмоций есть химия. И то что учительница без сомнения сожгла бандита — это точно не результат наших нежных отношений. Ну, то есть, в каком-то смысле он самый, однако Лизу делали мои энергетические вспышки в моменты нашей близости, а не что-то романтичное и далёкое.

Безмерное безвременье. Я никак не ожидал, что она сделает это так быстро. У меня, как бы, планы были совсем иные!

— Кого-то ещё будем убивать? — мило улыбнулась Лиза. В глазах плясали голубые колючие искры.

— Тебя хорошо обучили, — буркнул я.

— Брось, Люшк, — махнула рукой она. — Только вот это и умею. Но господин Тимофеев прекрасный преподаватель. Не будь тебя, я бы им увлеклась. Такой мудрый и импозантный мужчина. Седой, воспитанный, с потрясающими манерами…

— Охренеть можно, — возмутился я. — Я за что ему деньги плачу? Чтобы он тебя там очаровывал?

— Не волнуйся. Вы очень разные, — подытожила Лиза. — Хочешь, я его тоже убью?

В смысле я не седой, не воспитанный и с плохими манерами? Вот так номер! Кстати, последнее вообще вроде бы одно и то же.

— Не надо никого убивать, Лиза! — остановил я юную маньячку. — Я и этого-то не думал так быстро потерять.

Девушка мило улыбнулась, обвела каморку взглядом:

— Мы закончили?

Я кивнул, и Лиза вышла на улицу. Ёжкина кошка, а я ведь даже не вытянул из Станислава всё, что тот знал. Вон, про Бека, например он мог же что-то рассказать.

Но кто мог ожидать такой вот шустрой реакцией на команду-то? Где муки выбора, где тварь дрожащая или право имею, где страх перед законами Иисуса⁈ Взяла и грохнула! Маньячка! Почти как бойцы моей старой дружины. Нет сомнений, нет раздумий: есть приказ, значит он будет выполнен в срок и точно по инструкции. Идеальные солдаты.

Не знал, что судьба подкинула мне столь исполнительную особу.

Труп Станислава сожрала призванная мною тварь, которую я слепил себе на днях. Большая зубастая голова без туловища смешно прыгала на двух крошечных лапках, поддевая тело и заглатывая его. Громко чавкая и хрустя костями, она устранила мертвеца, а потом старательно вылизала помещение.

Брать злобную и гадкую образину обратно в карман — мне не хотелось, но не в руках же её таскать. Да и развоплощать чудика жалко. Эссенции же уже потрачены, чего им зря разбрасываться? Ну и запас межпространственный карман, хе-хе, не тянет. Ведь у меня получился очень хороший чистильщик. С живым противником не справится, а от улик избавит. Ибо нет тела — нет дела.

Лиза уже сидела в машине и с мечтательным видом смотрела на звёздное небо, пробивающееся сквозь кроны деревьев. Я сел на водительское место. Автомобиль развернулся.

— Ты бы хотел свиную рульку? Я вот думаю приготовить… — сказала вдруг Лиза. — Но мне нужна хорошая горчица. И капуста. Да. Капусты у нас нет. Заедем в магазин?

— Свиная рулька звучит интересно, — облизнулся я.

— Хочу сделать её на тёмном пиве. Получится здорово. И Рррупи понравится. Да, нам определённо надо заехать в магазин!

В зеркале заднего вида исчезала хижина в лесу, где нашёл своё последнее пристанище Станислав. Жил нескладно и умер также. Его мне, конечно же, не жалко. Жалко потерянных возможностей. Ладно. Прошлое остаётся в прошлом. А впереди меня, походу, ждёт рулька! И благодарить за неё, ёжкина ж ты кошка, нужно Рррупи. Демона из серого мира! Но, Лиза, я же лучше! Хехе. На самом деле меня устраивало то, что за последнюю неделю отношения между Лизой и демонёнком всё больше и больше напоминали отношения доброй хозяйки и прибившегося к дому дикого кота. Они вроде бы друг другу не доверяли, но пытались понравиться.

Я возился где-то на заднем фоне их знакомства, восстанавливая силы и пытаясь вылечить Княгиню. В большой мир выходить не спешил, за новостями следил через сеть, ну и иногда болтал с Андреем. Обухов охотно рассказывал обо всём, что творилось в уезде. После того как не очень героически погиб барон Свиридов — жизнь в Пушкинских Горах несколько изменилась. Коллектив демоноборцев развалился, причём совершил это довольно трагично. Одна из новообразованных групп полезла в золотую зону, которая таилась в еловом бору, километрах в десяти от Опочки, и целиком там полегла. Не знаю, что в них сыграло больше — опьянение свободой, или же попытка показать «рынку», что у них тут новый игрок появился.

Ну, показали, что тут уже поделать…

Остальные свиридовцы продолжали по привычке чистить ресурсную зону, в которой теперь всегда было место для свободного слота. И жаль, конечно, погибших в золотом сопряжении демоноборцев, и сами ведь виноваты. Головой надо было думать, а не Свиридовым.

За эту неделю открылось ещё три зоны. Две бронзовые и одна серебряная. Причём последняя появилась на землях Первой Церкви и уже к вечеру после открытия её уже ликвидировали. Уж что-что, а за своё боевые монахи сражались оперативно и яростно. Хотя будем честными, если бы Император дал им полную свободу действий, то все сопряжения закрывались бы максимально споро. Церковники сражались за веру, за идею. Им всё равно было на экономические интересы, на социальные институты. Есть демон — плохо, нет демонов — хорошо.

У Государства на этот счёт было иное мнение. Государство работало над идеей, над развитием общества. Иногда верных псов следует придержать, пока натаскиваешь щенка. Правда, в случае с Пушкинскими Горами, как-то очень неохотно щенок натаскивался. Всё норовил вцепиться в игрушку и побегать за хвостом.

Ну, в том смысле, что демоноборцы от дворянского собрания не слишком-то и старались на войне с серым миром. Что со Свиридовым, что без него. Может быть, эту ситуацию получится изменить, но для этого точно нужно поработать. Щенок должен подрасти.

Ладно, пока отложим. Важно что раз так часто стали совершаться прорывы, то после закрытия последнего, можно ждать ещё один, как минимум. И наверняка подальше от земель Первой Церкви, чтобы демонам хоть какую-то энергию из нашего мира высосать получилось. Там ведь не дураки сидят, понимают что если батарейку выпилили в течение одного дня, то не стоит туда лезть повторно. Поэтому, когда демоны серого мира теряют так много хранителей порталов в столь малый промежуток времени — они потом всегда наседают. Всегда. Так что Князья да Лорды будут пытаться восстановить зашатавшийся баланс. И так будет длиться, пока не кончатся ресурсы у одной или другой стороны и всё перейдёт либо в период стагнации, либо победой одной из сторон.

А после гибели отряда экс-свиридовцев мы, определённо, оказались не в самом выгодном положении. Андрей Обухов, по моей просьбе, сейчас изучал оставшихся без руководства демоноборцев на предмет сотрудничества. Там наверняка найдутся люди способные, не слишком идейно заряженные, но умеющие сражаться. Такие всегда пригодятся.

Сам же княжич определённо горел идеей создать организацию по примеру свиридовской, но, разумеется, свято воюющую за правое дело, максимально споро закрывающую все порталы и целиком да полностью светлую, справедливую и милую.

Ну, это же Обухов… Чего ещё он бы хотел построить, кроме мира светлого будущего.

Жители тех посёлков, в которых потом будут открываться новые вторжения, спасибо ему за это, конечно, не скажут. Правда, когда благородных людей касались проблемы простолюдинов?

Когда мы подъехали к сверкающему огнями гипермаркету — Лиза оживилась. Ничто не указывало на то, что она сегодня прожгла насквозь беспомощного человека. Какой страшный зверь таится под личиной наивной девушки. Ну очень страшный. И как-то крайне неуютно предполагать, что моё влияние на неё обратимо и в один прекрасный день эта дамочка точно так же попытается проделать дыру уже во мне. Потому что воздействие на контур Лизы изменилось, а, значит, прошла любовь, завяли абрикосы.

Оно, конечно, не планирует меняться, да взаимосвязан её дар с отношением ко мне, так что весьма надёжная страховка от предательства получается. Надо развивать девочку. Вот чтобы прямо серьёзно.

Телефон снова зажужжал. Я мельком глянул сообщение. Ещё одна просьба об интервью. Нет, спасибо, некогда. Газетчики достали. Вычислили же как-то и номер, и даже адрес. Вчера у парадной меня встретил парень творческой наружности (сиречь нечёсаный, в очках с роговой оправой и вида восторженного и многозначительного), умоляющий дать пару слов для «Псковского вестника».

Слишком много внимания. Не люблю. Но в нём есть свои плюсы, конечно.

У дома я завернул на парковку на другой стороне улицы, под окнами квартиры. Хм! Илюша, а ты идею не пропустил? Вот давай, свяжи уже комбинацию Лиза, развитие и добавь свою нежданную славу. Если без вот этой вот известности ко мне очередь из Академий стояла, то не сыграет ли на руку мой текущий статус победителя криминального синдиката? Этим ведь можно воспользоваться, и заодно Лизу пристроить, чтобы столько денег на её репетитора не сжигать! Надо просто не в скромность играть, а действовать. Какая идея интересная, а⁈ Где раньше пряталась? Спасибо тебе, сообщение!

С улыбкой на устах я вылез из машины, подошёл к багажнику, достал оттуда пакеты с покупками. Лиза, цокая каблуками по асфальту, перешла пустую дорогу. Поздний вечер, все разумные люди находились по ту сторону освещённых окон.

Я щёлкнул сигнализацией, подхватил пакеты и…

Откуда взялась машина я так и не понял. Но ещё миг назад дорога была пуста, и тут внезапно я обнаружил что ко мне летит грузовик с выключенными фарами. Время и пространство стали липкой патокой. Закричала Лиза.

А я стоял и смотрел в лобовое стекло приближающегося автомобиля, пытаясь разглядеть лицо водителя. Чёрт. Моя рулька… Как же рулька-то⁈

Эта мысль была последней, перед тем как грузовик в меня врезался.

Глава 2

На адреналине я принял самое странное из возможных решений: за миг до столкновения закрылся бронёй и влил в неё почти все резервы, которыми располагал. Захотелось спецэффектов!

Грузовик с грохотом и скрипом сминаемого железа разбился о мою защиту. Двигатель выдавило в кабину, и всю морду машины смяло так, будто она в столб въехала, а не в человека. Я медленно отступил, высвобождаясь из обломков автомобиля. Пакеты и всё их содержимое такого удара не пережили. Твою ж… Рулечка моя!

Водитель еле дышал, лицо всё было вымазано в крови, рулевое колесо вдавилось в грудь. Да ладно, приехал и кончаться вздумал? Не надо спешить, родной. Я выволок его из машины, не обращая внимания не треск костей. Вой боли стал лучшей симфонией этого вечера, но слишком быстро угас. У водилы кровь шла ртом. Значит всё совсем плохо.

— Привет… от Бека… — прохлюпал горе-убийца и расслабленно обмяк. Ну тут контур ломать уже бессмысленно. Да и сказал он всё, что мне нужно было знать.

— Илья ты в порядке? Иисус всепрощающий. Ты цел⁈ Почему ты цел? Что это было⁈ Одарённые такое умеют?

Много вопросов. Некогда отвечать.

— Жди у машины, — сказал я Лизе, распрямляясь. Бах! Доспех рвануло, и я грохнулся на асфальт. Вы серьёзно⁈ Подкатившись под грузовик, с которого текло как из дуршлага, я ужом пополз вглубь. Стреляли с моего дома, это точно. Снайпер дождался, пока моя голова появится из-за машины и выстрелил.

Ночь вспыхнула голубым свечением, запахло озоном, а спустя несколько долгих секунд о землю что-то глухо стукнуло.

— Илья? Ты в порядке? — Лиза наклонилась, выглядывая меня под машиной. А ты полезная становишься! — Я в него попала! Здорово, да?

— Электрик ты мой, — цокнул я, выползая. — Давай с дороги уйдём?

— Электрик как-то не по-женски, — наигранно надула губки Лиза.

— Электричка ты моя? — не растерялся я, заработал улыбку, и потянул девушку за собой. Мы торопливо ушли с улицы, под прикрытие арки. Где-то уже хлопали окна. Кто-то ахал. И наверняка вызывал полицию.

— Жди здесь, — бросил я. — Скоро буду.

Лиза кивнула, посмотрела на свои пальцы, и по кончикам их поскакали искры-молнии. Глаза девушки были чуточку безумные, а улыбка… Как у маньяка. Передёрнувшись, я добрался до парадной, тихонько открыл дверь и вошёл на тихий лестничный пролёт. Постоял, вслушиваясь, а затем неторопливо двинулся по лестнице наверх. Раз двое уже прибыли, может быть и третий. Ну ка, где там моя разведка?

Княгиня ответила на мою команду быстро, и засаду тоже отыскала моментально. Двое ждали на лестнице, между вторым и третьим этажом. Обе держали пролёт под прицелом, готовые обрушить шквал огня на любую появившуюся в нём фигуру. Ещё один бандит сидел этажом выше, в темноте закутка напротив моей двери, с ручным пулемётом стоящим на сошках. На коврике перед входом был аккуратно размазан артефакт нуль-магии. Экие вы, господа, затейники.

Я остановился на лестнице между первым и вторым этажом. Прикинул расстояние, осторожно выпуская бронемяков. Двоих. С определённым заданием. Выставив руки ладонями вверх, я приподнял их чуть повыше, и стальные шарики смерти завращались в сантиметре над моей кожей, набирая скорость.

Вжух. Вжух. Оба снаряда улетели в темноту, где рикошетом от противоположной стены вернулись назад, по нужной мне траектории. Два удара. Два падающих тела. Я поднялся выше, убедился что проломанные бронемяками стрелки не дышат. Собрал с них всё ценное (а кошелёк одного из них был весьма пухлый) и присел, вслушиваясь. Пулемётчик не дурак, должен понять, что я иду.

Но он и не догадывался, что к нему могло приползти из темноты. Да, они пришли охотиться на одарённого, вот только способностей его не знали. Я подождал ещё несколько секунд, а после стона и звука осевшего тела вышел на лестничную площадку. Хомяки уселись неподалёку от вырубленного пулемётчика и старательно вылизывались от крови тех, кто погиб до этого.

Пульс у стрелка был. Отлично. Я присел рядом, и сунул ему в контур всю свою злобу, накопившуюся от утраты рульки. Мужик засучил ногами, будто пытаясь уползти от растекающейся по телу жажды служить. Движения плавные, скорее агонизирующие. Хотя чего там. Агонизирующие и есть. Жалеть его я не стал, так что его преданность будет дорогой в один конец.

— Кто тебя прислал? — спросил я мягко.

Пулемётчик прохрипел что-то невнятное, всхлипнул. Контур распадался неожиданно быстро. Я совершенно точно не столько силы на него потратил. Это что-то дополнительное.

— Хрен… те…

Он сдох. Я нахмурился: что это за чудеса волшебные? Наткнулся на левый поток энергии, рассеивающийся в темноте парадной. На шее бандита лопнул охранный амулет, и именно то что скрывалось под зачарованной оболочкой, так стремительно угробило мерзавца. Проклятье. Они прямо подкованные сюда припёрлись. Интересная игрушка… Надо бы изучить. Я сунул треснувший оберег за пазуху, в мир бронемяков и клювобушей.

Встал, поглядывая на пулемёт. Вот его в карман только по частям, а разбирать такое оружие меня не учили. Жаль. Я двинулся к квартире, отпихнул коврик с размазанным артефактом в сторону. Открыл дверь. Внутри точно никого не было, иначе Княгиня бы подняла тревогу сразу. Она ведь при критических ситуациях меня находила уже. Знает, что важно, а что нет. Так что сейчас действовать можно спокойно. Я вошёл и принялся сгребать всё, что мне может потребоваться, запихивая за пазуху, в бездонный карман. Призрак настороженно протягивала мне свои книжки, и я, ёжкина кошка, покорно брал их с собой.

Рррупи потребовал планшет, и я не стал спорить. Дорогая вещь, конечно же я её здесь не брошу!

Запрятав в карман всё, что мог, я с тоской оглядел свою квартирку. Раз дело приняло такой серьёзный оборот, то ночевать здесь небезопасно. Грузовик, снайпер, два бойца и пулемётчик разом — бюджет на меня выделили неплохой. С таким ночью и ракету в окно получить можно.

Я спустился к Лизе. Она так и стояла под аркой, наслаждаясь игрой молний на кончиках пальцев. Правая нога изогнута в колене и длинный каблук упирается в стенку. Ну прямо жрица любви в ожидании работы.

— Идём. Наверх нельзя.

Лиза нахмурилась, но ни слова не сказала. Уже за рулём я понял, что не знаю куда ехать. К Андрею? Незачем сюда его впутывать. Воспользоваться такой оказией и навестить, наконец-то, свою вотчину? Не уверен, что есть смысл. Раз уж на съёмной квартире меня нашли, то выяснить где ещё я могу появиться задача не сложная. Может и там уже дежурят.

— Если я скажу тебе, что надо найти мне этого Бека, ты ведь ничего сделать не сможешь? — повернулся я к сидящей на заднем сидении Княгине. Та горестно покачала головой. Лиза на эту реплику лишь на миг задержалась, думая что я обращаюсь к ней, но затем пристегнулась и с интересом спросила:

— Куда поедем?

Хороший вопрос. Очень хороший.

— Давай пока просто покатаемся? — предложил я. Лиза показала мне большой палец и расслабленно откинулась на спинку сидения. Вспомнилось, как она снимала на смартфон моего первого убийцу, с прямой трансляцией в сеть и наивной попыткой так достучаться до наёмника. Вот день и ночь. Теперь такая спокойная, прямо чудо! Вот что Илья животворящий делает!

Я выбрал среди номеров нужный, нажал вызов и прижал телефон к уху, разворачивая машину. Когда мы уезжали с улицы, на неё уже вывернул полицейский автомобиль. А с противоположной стороны показалась скорая помощь. Ну, этих вызвали зря. Эти уже никому не помогут.

— Илья⁈ Ночь на дворе! — рявкнул в трубку Дворкин.

Ну да. Нормальные люди в такое время спят. И вообще, странное дело, когда звонишь ночью — нормальных вообще никогда нет на месте. Вместо них всегда только злые, мрачные, недоумевающие и недовольные порождения тьмы! Или же пьяные в умат, что ещё хуже. Что-то не так в этом времени суток.

— Кто такой Бек, Михаил Семёнович? — спросил я урядника. — Мне тут от него привет передавали. Пришлось немного пошуметь.

— Чего? — голос невнятный, заплетающийся. Ёжкина кошка, Дворкин действительно спал! Удивительное дело, я думал урядник на работе всегда. Наивный я. Правильный он.

— Это важно, Михаил Семёнович! Кто такой Бек? Свиридов флягой потёк лишь бы его не подводить.

— Илья! Стой, — урядник шумно засопел. — Стой. Не так быстро.

На заднем фоне послышался женский недовольный голос. Ну да, час ночи. Но сейчас не до соблюдения подобных приличий. Бедному Илюшке ночевать негде.

— Бек… Бек… Нет у меня на него ничего. Только это вот прозвище и всё. Важная шишка, но кто и где никто не знает. Таинственная личность. Знал бы — сам посадил бы.

Голос в трубке изменился, стал более гулким. Видимо урядник зашёл в туалет.

— Как Свиридова? — не удержался я.

— И Свиридова бы посадил, если бы его кое-кто не угробил. А что за привет тебе передали? — спросил Дворкин.

— Кровавый. Ваши служивые сейчас его посланников от асфальта отмывают.

— Ты опять кого-то убил? — ахнул урядник.

— И опять самооборона, — пожал плечом я, вторым по-прежнему прижимая телефон к уху. Ночные улицы Пушкинских Гор были пусты.

— Сколько можно, Илья, так кроваво самообороняться? Ну попробуй хотя бы раз в живых их оставить. Их можно допрашивать, понимаешь? Так больше узнать можно.

— Я подумаю над этим. Спасибо. И ещё, господин урядник, я на вашем месте собрал бы сейчас всех своих близких и покинул бы квартиру. Потому что, сдаётся мне, мстить Бек явился не только мне.

Дворкин хмыкнул в трубку.

— Я позвоню, — сказал я и отключился. Неведомая хреновина этот Бек. Но я тоже не лаптем делан. И тоже, в своём роде, неведомая хреновина. Может даже поневедомее многих!

Всю дорогу я поглядывал в зеркало заднего вида, чтобы уж точно быть уверенным в отсутствии хвоста. Пусто. Чисто. Наверное тот, кто планировал покушение на меня, был уверен что уж пулемётчика я точно не переживу. Приятно его разочаровать.

— У тебя появилась идея?

Я кивнул. Да, идея у меня появилась. Отличная идея!

* * *

— Дурацкая идея, — возразила заспанная Вася. На часах был третий час ночи. Мы добрались до дома колдуньи пешком, пару раз срезая дорогу через чужие сады. Но лучше перебдеть, чем привести за собою какой-нибудь любопытный нос.

— Вася… — начало было я, сделав глубокий вдох.

— Дурацкая, но конечно же заходите, — оправилась она. — Правда, не знаю где вас положить. Есть в задней комнате кровать, но где взять вторую…

Лиза, глядя Васе в глаза, хищно потянулась ко мне и в страстном поцелуе впилась в мои губы.

— Поняла, вторая не нужна, — медленно проговорила Василиса. Я мягко отстранил Лизу, которая так и мерила ведьму взглядом. На миг почувствовал себя девочкой, из-за которой вот-вот сойдутся в драке два бугая. И чего-то мне это совсем не понравилось. Не так себе это представлял. Между ведьмой и бывшей училкой нарисовалась Княгиня и с озорной улыбкой и с напускным гневом, направленным в мой адрес, скрестила руки на груди. Ты-то куда, женская солидарность!

— Вот серьёзно, лучше Бека найди, — сказал я ей.

— Что? — Вася подумала, будто это было ей адресовано и нахмурилась ещё больше.

— Голоса в голове, — со знанием дела проговорила Лиза. — Привыкай.

Колдунья принесла нам постельное бельё, чуть сыроватое, но чистое и пахнущее кондиционером. Предложила было чаю, но мы засиживаться не стали, и завалились спать уже минут через десять. Дом утих. Лиза уснула едва накрылась одеялом. А я полез в сеть.

Бек. Мне нужен этот Бек. Дядя сходу заявил о себе так, что дальнейшее с ним знакомство было… Необязательным, скажем так. Поэтому его можно устранить без лишних танцев. Вот только найти бы теперь засранца. Как нехорошо с людьми его получилось… Я вытащил из кармана расколотый оберег, который забрал у пулеметчика.

Хрупкий цилиндр из чёрного хибиния, который для таких магических амулетов и используется. Полый внутри. Клейма нет никакого, так что изготовитель без бренда, а значит кто угодно. Руны… Руны есть. Я посветил телефоном на оберег. Не, надо утром изучать. Сейчас же это одно издевательство над собой.

Сказано — сделано. Я отрубился, едва погас экран смартфона.

А наутро начал собственные оперативно-розыскные мероприятия. Первым делом заехал к Марии Воронцовой. Графиня встретила меня в своей лавке, серьёзная, собранная и симпатичная. Амурный интерес княжича в целом была безумно хороша собой. Если бы не Андрей, то…

То я бы ничего не сделал, чтобы потом не бодаться со всем её родом. Благородные дамы они… на любителя. Княжич прав в своей осторожности, о которой так охотно рассказывал. Интересно, графиня знает о том, как развлекается Андрей с простолюдинками, пока по ней вздыхает?

Вряд ли. И спрашивать её я об этом, конечно, не стану.

Воронцова очень долго крутила сломанный цилиндр в руках, морщила лобик.

— Это совершенно точно ручная работа. Причём неплохого артефактора. Очень неплохого. Исполнение рун необычное. Не могу понять где я такое видела… Определённо что-то знакомое.

— Может, знаете кого-то ещё? Ну, из специалистов по амулетостроению.

— Амулетостроению? — хихикнула Мария. — Экий вы, Илья Александрович, остряк. Вы торопитесь? Я бы хотела показать этот амулет одному из мастеров моего папочки. Мастер Эглаускас лучший в губернии, уверяю вас. Может он узнает работу?

— Конечно же, ваше сиятельство. Я совершенно не тороплюсь, — чуть покривил душой я. Сегодня у меня была назначена встреча с графом Гордеевым, но если что — подождёт, голубчик.

— Не хотите ли отведать чаю? Здесь рядом прекрасная кофейня. Я бы настойчиво рекомендовала вам попробовать их сорт из Краснодарского края. Изумительно вкусно. Мастер Эглаускас будет здесь в течении часа. Или же вы хотите подождать здесь?

Она с сомнением оглядела лавку.

— Краснодарский чай это отличная идея! Вы знаете чем меня купить.

Графиня загадочно улыбнулась.

— А Андрей с вами не приехал? — вдруг спросила она.

— Увы. Я не хотел его беспокоить. Но уверен, если бы он знал о том, куда меня заведёт судьба, то непременно бы был здесь. Так что это исключительно моя вина.

Она вздохнула, но встрепенулась.

— Идёмте!

В кафе её узнали сразу, и официант сразу же отвёл нас в отдельную зону, богато украшенную репродукциями картин различных художников. Очень много морской тематики. Корабли, порты, доки. Я заинтересовался живописью, предоставляя графине шанс говорить самой.

Она довольно долго сдерживалась, а затем выпалила, как в воду прыгнула:

— Андрей вам рассказал?

Я повернулся к ней с недоумением.

— О нас… — сразу же смутилась Мария. — Ну… О…

— Нет, уверяю. Княжич никогда бы не посмел обсуждать такие вещи с кем бы то ни было.

— Да, он такой, — мечтательно вздохнула Воронцова. — Он такой…

На устах девушки появилась задумчивая улыбка, взгляд поплыл. Влюблённые, они такие милые. Милые и, одновременно, тупые. Но никогда об этом им не говорите.

— Папенька хочет выдать меня за Александра Феоклистова… Вы знаете его?

— Да, знаком, — я постарался не выдать своего удивления, но, наверное, не удалось.

— Вижу, по вашей реакции, что вы не самого высокого о нём мнения, — горько улыбнулась она. — Но папенька убеждён, что сын богатого и влиятельного барона лучшая партия нашей семье, чем бедный княжич.

Ну да, печаль её понятна, особенно когда сын барона это тот психованный отпрыск Феоклистова.

— Хотите, я вызову его на дуэль и убью? — скучая предложил я. — Я, знаете ли, сам в своём роде дуэлянт.

— Илья! Вы что! — возмутилась девушка. — Как вы можете так говорить?

В дверь постучали. Официант с поклоном поставил на стол чайник, две чашки и миску с сахарными крендельками. Я схватился за вкусняшку едва дверь закрылась. М-м-м…

А от вкуса чая едва не запищал. Какая прелесть!

­— Краснодарский изумителен. Изумителен! — поделился своим восторгом я. Графиня улыбнулась в ответ, но одними губами. Видимо, разговор не закончен.

— Вы хорошо на него влияете, Илья, — сказала Мария. — Я это вижу. Все это видят. То что вы вдвоём сделали, это же потрясающе! Люди знатных родов и могущественные семьи ведь ничего не предпринимали, принимали правила игры. А вы с Андреем… Показали им.

Я терпеливо ждал, наслаждаясь чаем. Подводка понятна, мадам, теперь поясните к чему вы вообще клоните?

— Мне кажется, если Андрей продолжит демоноборчество… Если он… Ну, станет вместо Свиридова… Заниматься зонами уезда… Это же уважаемое дело. Тогда… Тогда папенька ведь и передумать может… Как вы считаете? Он… Я имею в виду Андрюшу… Он же сможет?

Я считал, что это звучит очень странно и меня откровенно смущает. Издал нечленораздельный звук, нечто среднее между согласием и недоумением.

— Он ведь такой добрый, мягкий. А Свиридов был… — вздохнула она.

— Преступником? — вежливо подсказал я. Воронцова кивнула. Святая простота.

— До сих пор не могу поверить. Ни в то, кем оказался барон, ни в то, что вы смогли его победить!

— Простите, если разочаровал!

— Ах, это вы меня извините. Я такая болтушка сегодня. С того самого дня сама не своя, всё думаю, думаю. Места себе не нахожу. Ведь это такой шанс для Андрюшки… И тут вы, как провидение. Я и правда никак не ожидала вас увидеть, Илья. Простите за сумбур в голове. Столько всего произошло.

— Ваша сиятельство, я уверен, что всё образуется наилучшим образом, — я снова пригубил чай. Какая прелесть работает в этой кофейне. Они ведь не долго нас томили ожиданием, напиток доставили почти сразу, а температура идеальная и не нужно ждать, когда настоится, и не горчит, перенасытившись. Дышит напиток. Как они так делают, а? Вот где настоящая магия!

— Илья, простите что я на вас так это всё вывалила… И оставьте вот эти вот ваши сиятельства, просто Мария, хорошо?

— Хорошо, просто Мария! — я приподнял чашку, салютуя.

Мы проболтали на более классические темы высшего общества чуть больше часа, когда Воронцовой позвонили. Графиня извинилась, ответила на звонок, сухо сказала:

— Сейчас будем.

Убрала телефон.

— Это мастер Эглаускас. Он подъехал. И, кажется, он знает кто автор.

Глава 3

— Я, если позволите, осмелился проверить по сигнатурам, ваше сиятельство, — сказал пожилой мастер артефактор с усталыми и выцветшими от возраста глазами. Ему не меньше девяноста лет было, уж точно.

— Но мастер Эглаускас, это же противозаконно! — сделала страшные глаза Мария. — Вы…

— Если вам будет угодно, ваше сиятельство, вы можете написать по этому поводу заявление на несчастного старика, — горестно вздохнул артефактор. Понятное дело, что горесть его была наигранной. Причем актёрских талантов у мастер Эглаускаса совсем не наблюдалось. — Но я продолжу, если позволите. Это определённо работа Штольца. Признаюсь, мне и сканер сигнатур не потребовался бы, потому что такие вещи делают немногие, а так хорошо так и вовсе единицы. Запретное знание.

— То есть, это… Запрещённый артефакт? — удивилась Воронцова. — Кровомантия⁈

— Нет-нет, ваше сиятельство. Побойтесь Иисуса! Будь здесь кровомантия замешана, Штольца бы давно забрали вежливые и холодные люди из Петербурга. Или где нынче Тайная Канцелярия базируется? Кровоманты в России-матушке под запретом, да пусть свет вечно освещает путь Его Императорского Величества.

Старик приложил руку к сердцу, выждал паузу.

— Нет, под запретным знанием я подразумевал: недоступное обычным артефакторам. С секретами семьи. Штольцы всегда умели вплести гадость в, казалось бы, простое заклинание. Таланты, каких и не сыщешь нынче.

— Где бы мне его отыскать? — вкрадчиво поинтересовался я.

— Не подскажу, молодой человек, не подскажу. Раньше он в Пскове обретался, там злачных мест больше. Где сейчас не представляю. Может в Москве уже. А то и в самом Петербурге. Мастер хорошего уровня, может себе позволить. Откуда у вас это, юноша?

— Хороший человек подарил.

— Хорошие люди такое не дарят. Это весьма сложная комбинация вложенного заклинания срабатывающего на изменение в энергетическом контуре, а так же на мысленную команду владельца. Индивидуальная настройка нужна. Не знаю для чего у Штольца этот оберег заказывали, но человека, который, как я понимаю уже мёртв, артефактор видел лично. Иначе бы не смог связать амулет и контур.

Вот оно как.

— Вы, если позволите, и стали причиной использования этого оберега, верно? — предположил хитро улыбающийся старик.

— Я снял это с человека, который хотел меня убить. И это точно был не продавец цветов или же волшебная фея сладостей.

— Сочувствую, молодой человек. Жизнь жестока, — равнодушно цокнул языком мастер Эглаускас. — Я, если позволите, хотел бы отметить, что такие обереги заказывают обычно для личной гвардии. Для людей проверенных. Или же представители различных европейских сект. Потому что должен быть, если позволите, личный интерес владельца оберега, чтобы его полноценно использовать. Тому, кто не готов умереть за хозяина или же за идею подобные амулеты, это как банальнейшая цепочка на шее. Захотел снял, захотел надел.

Старик блаженно улыбался, но глаза смотрели живо, с хитринкой.

— Вы встретили человечка, который обладал сильной волей и личной привязанностью к тому, чьими делами вы неосторожно, если позволите, интересовались.

— Это был бандит, мастер Эгалускас, —заметил я. — Господин Штольц так не избирателен в выборе заказчика? Я думал, что у криминального мира свои мастера. Подполье, все дела. А тут человек с именем и вот такие вот заказчики.

— Господин Штольц из эмигрировавших немцев, юноша. Его отец бежал в Россию незадолго до германо-испанской войны. В школах ещё преподают Мадридскую Вечерю, кстати?

Что-то такое в учебниках было, про резню немцев в Мадриде, но сейчас экскурс в историю меня мало интересовал, поэтому на вопрос я ответил терпеливым вопросом:

— Национальность господин Штольца как-то связана с его связями в преступном мире?

— Конечно же! — воскликнул старик. — Немцы не слишком-то избалованы принципами. За деньги любой каприз. Особенно обрусевшие немцы, которым, давайте будем честны, матушка Россия даёт много, но и требует гораздо больше чем от своих родных сынов. Львиная доля должностей для выходцев из Европы закрыта. А жить на что-то надо. Поэтому видишь немца, знай, что в его окружении где-то есть люди, с которыми лучше дел не вести.

Он пошамкал губами.

— Но не вздумайте пытаться давить на мастера Штольца законом. Уверяю вас, не выйдет. Ведь мастер оружейник не в ответе за поступки тех, кто взял в руки его творение. Вы же понимаете? Даже если у него в приёмной в очереди стоит весь криминальный мир региона — артефактор отвечает лишь за то, что он делает, а не кому. — Мастер Эглаускас снова хитро улыбнулся, и вкрадчиво, с лёгкой иронией, добавил: — И в подобных «гарантах лояльности», как вы принесли, ничего запрещённого нет. Российская Империя тщательно бдит за тем, чтобы у каждого было право, если позволите, на смерть и свободный её выбор.

Экий вы, мастер артефактор, жук.

— Премного вам благодарен, мастер Эглаускас. Один вопрос. Важный. А как вообще зовут этого вашего Штольца?

— Генрих. Да-да, Генрих. Генрих Олафович, у меня хорошая память на имена.

Итак, Генрих Олафович Штольц, нам срочно надо познакомиться.

— Спасибо вам, мастер Эглаускас, — сердечно поблагодарила артефактора Мария Воронцова. — Вы очень нам помогли.

— Эглаускасы всегда были верны Воронцовым, Машенька. Всегда, — прижал старик руку к груди.

— И мы всегда это ценили, — великодушно заметил графиня. Эглаускас качнул головой, пряча горькую полуулыбку, которую, определённо, Мария не заметила. Хм… Интересно.

— Илья, — девушка обратилась ко мне. — Мы закончили? Может быть, у вас есть ещё вопросы? Прошу вас, не стесняйтесь. Это самое малое что мы можем сделать для освободителя Пушкинских Гор. Ваш бой с бароном Свиридовым изменил всё!

— О, — оживился старик, — вы, стало быть, тот самый юноша?

Он выглядел поражённым. Я слегка кивнул, хотя и пожинал чужие лавры. Всё же, будем честными, если бы не Княгиня, то бой бы совсем не так закончился.

С другой стороны, если бы не я, то и Княгини тут бы не было. Но этот путь причинно-следственных поисков можно продолжать до сотворения времён. Гораздо интереснее была реакция артефактора.

— Вы, если позволите, так молоды! — продолжил тот, — И так не похожи на человека, способного на такую победу… Простите, не связаны ли ваша история с оберегом и дела этого подонка⁈

— Напрямую связаны, — признался я.

— В таком случае подождите, пожалуйста, минуточку.

Старик торопливо захромал в дальний конец мастерской, где скрылся за дверью. Мы с графиней обменялись удивлёнными взглядами.

— Он же вернётся? — уточнил я. Ну, может он всегда так прощается, откуда мне знать.

— Конечно. Андрей Альгирдасович человек ответственный. Илья, у Генриха Олафовича когда-то была мастерская в Пскове, как и говорил мастер Эглаускас. Я могу попытаться отыскать его следы, если хотите.

— Был бы премного благодарен! Очень мне бы хотелось с ним пообщаться.

Дверь распахнулась, взволнованный артефактор торопливо шагал к нам, сжимая в руках деревянный ящичек.

— Примите это, в знак признательности. И с благодарностью за содеянное, если позволите.

Старик уже не улыбался хитро. Теперь он держался с уважением. Мария смотрела на мастера с изумлением.

— Благодарю, — я принял деревянный ящик, внутри которого что-то перекатилось. — Но, не стоит. Я ж не для награды…

— Моя семья лишилась родового поместья из-за барона Свиридова. Золотая зона, пятнадцать лет назад… Не повезло. Будь она ниже рангом, может быть, всё сложилось бы совсем не так. Мой брат в ней погиб.

Глаза Эглаускаса повлажнели.

— Когда пришло время красного уровня, демоноборцы Свиридова, наконец-то, занялись тем прорывом, если позволите. И барон потерял целую группу. Группу профессиональных воителей с демонами! Эх, Томас… Если бы ты знал, что даже такие умудрённые борцы с зонами нашли свою смерть на нашей земле… Пошёл бы?

Он тяжело вздохнул.

— Да, думаю, пошёл бы… — старик встрепенулся, возвращаясь к облику мудрого хитреца, — тот день стал чёрным для Пушкинских Гор. Представители пяти знатных родов пали в том сражении. Ваш двоюродный дядя, Мари, был среди них.

— Ах, Андрей Альгирдасович! — всплеснула руками Марина. — Я не знала ничего об этом! Папенька не рассказывал об этом… Вы же столько лет служили нам… Как же так. Почему папенька не…?

— Вы меня простите, но мне нужно идти, — улыбнулся ей мастер артефактор и похромал прочь. Воронцова выглядела ошеломлённой.

— А что это? — я потряс ящичком, окликнув мастера.

— Я делал это для себя. Когда-то давно, — обернулся тот. — Мечтал, что когда-нибудь наберусь смелости и… Сам встречу Свиридова. Теперь же оно мне не нужно.

Я нагнал артефактора, оставив потерянную графиню позади. Тихо спросил:

— Это… Что-то смертельное?

Глаза старика всё еще были мокрыми от слёз.

— Это сжигатель дара, — сказал он. — Я, если позволите, уверен, что вам он пригодится. Просто разбейте его рядом с одарённым, и всё будет кончено. Он никогда не восстановится. Все, кто будет в радиусе двух метров — навсегда лишатся способностей.

Вот оно как. Ничего себе. Я слышал про такие вещи, но… Мне казалось это легенды.

— В нём десять лет моей ненависти и пять лет трусости. Удачи вам, юноша. Она вам пригодится.

Я не собирался так просто отпускать внезапно благосклонного артефактора. Ибо надо ковать железо, пока волк в лес смотрит. Или как там звучат человеческие поговорки?

— Простите… — я понизил голос ещё больше. — На трупе я нашёл кое-что ещё. И, по-моему, это кровомантский оберег. Вы не могли бы…

— Юноша. Выбросите и забудьте. Дороги Школы Крови всегда ведут в тупик, — резко посуровел старик.

— Знаю, но я должен понимать, чего мне ждать от владельцев подобного. Где один, там и второй. Я должен быть готов, когда они явятся в следующий раз, — попытался я, хотя было очевидно, что благосклонное отношение Альгирдасовича закончилось на сжигателе дара.

— Нет, — взгляд артефактора был твёрд. — При всём моём уважении. Я не стану даже смотреть на эту скверну, и уж тем более пытаться понять его суть. На вашем месте следует сдать находку в Тайную Канцелярию. Я же, если позволите, сделаю вид, что не слышал о вашей находке. Желаю вам победы в вашей войне. Буду искренне опечален, когда услышу о вашей гибели.

— Если, — поправил его я.

— Что? — нахмурился старик.

— Если услышите, а не когда услышите. У меня в планах пока смерть не значится.

— Вы так молоды… — смягчился Андрей Альгидрасович. — Пусть Христос будет рядом с вами. А теперь, если позволите, я пойду.

Я вернулся к Марии, которая деликатно позволила нам с артефактором договорить.

— Невероятно… — сказала она растерянно. — Но почему папенька не помог мастеру Элаускису тогда? Почему не заступился? Мне так стыдно…

Я не знал ответа и деликатно промолчал. Хотя и мог предположить, что давний грешок графа и отвергнутое предложение руки от княжича как-то связаны. Видимо старший Воронцов совершенно точно просто так ничего не делал. Странно, что его род вообще оказал мне и Андрею поддержку снаряжением, с таким подходом к жизни. Но, надо сказать, граф не ошибся.

Чуйка? Люди с чуйкой многого добиваются.

Мы вместе вышли на улицу, и остановились у машины. Графиня была печальна и явно не настроена на разговоры. И славно, у меня их сегодня и так уж будет слишком много. Вон, как раз успеваю на встречу с Гордеевым. Даже с запасом. Так, какой итог моей поездки? Ниточка до Бека, пусть и призрачная, есть. Неожиданный подарок от мастера артефактора — есть. Краснодарский чай — прекрасное знакомство. Со всех сторон плодотворный день!

— Передавайте привет Андрею, — сказала она, когда я садился в машину.

— Обязательно, Мария! Уверен, он будет счастлив. И я попытаюсь ему намекнуть на вашу идею.

Лицо девушки посветлело:

— Спасибо. Просто… Если я ему это скажу, он подумает, что я пытаюсь его учить. А вы знаете какой он гордый.

— Знаю, — улыбнулся я и нырнул в салон. Хлопнул дверью. А ещё я знаю, как учат кого-то через кого-то. Женихов там через его друзей. Сыновей через папенек. Не, брешите, собаки, не моё это дело. Таким как Обухов нужны такие как Воронцова, они не просто так друг друга выбирают. Машина завелась с первого поворота ключа, и я двинулся в сторону Пушкинских Гор.

Боялся ли я того, что город кишит агентами Бека? Нет, не боялся. Даже, скорее, надеялся, что кто-то мне да попадётся. Сейчас я был готов к атаке больше, чем вчера. И таких вот амулетов вряд ли у убийц много. Дорогая вещь, раз индивидуальная привязка.

Или же…

Я нахмурился, припоминая. И через пару секунд выругался. Точно же… Такой же амулет был и у водителя грузовика, но тот наёмник помирал самостоятельно, без помощи чужой магии. На шее же болталось у него что-то. И двое бойцов на площадке тоже погибли без прямого магического вмешательства. Теоретически у обоих такая игрушка могла быть. Сожжённого Лизой снайпера я не проверял, да и вряд ли там что уцелело.

Будем считать, что у двоих точно было по оберегу. Возможно это совпадение, но больше вероятность что вся группа была ими экипирована. Просто с точки зрения логики, нет ведь смысла делать подобный амулет для пары бойцов, когда хочешь, чтобы твои люди не болтали лишнего. У него ж суть такая, убить носителя, если его жизнь несёт для господина риски. Так что если начал делать такие обереги, то делай хорошо, до конца. Обеспечь необходимым всю команду, иначе это просто перевод денежных средств и избыточные трудозатраты.

Андрей Альгидрасович сказал, что такие обереги дают только максимально лояльным людям. Могло ли мне так повезти, что я сложил пятерых элитных бойцов Бека? Вряд ли. Скорее всего их сильно больше. И все преданы хозяину. Интересненько будет!

Мне определённо нужно найти Штольца. Артефактор совершенно точно знает о людях Бека больше прочих, а значит я смогу выйти на этого славного человечка. Человечка, которого сам Свиридов боялся так, что предпочёл поставить себя вне закона, а не расстраивать таинственного покровителя.

В целом, судя по тому как отреагировал господин Бек на мою связь в ликвидации его лаборатории, опасения покойного пушгорского мафиозо были вполне себе обоснованы.

Я покосился на ящичек с амулетом Альгирдасовича. Надо будет изучить его самому, повнимательнее. По сути у меня в руках оказался аналог ядерной бомбы. Уничтожить дар… Такое вряд ли смогут сделать даже мастера по контурам. Ну, разве что Претенденты, но и тем надо специализироваться на довольно редкой ветви магии, чтобы добиться таких высот. Я о подобных не слышал.

Короче, моя поездка к Воронцовой, оказалась ну невероятно результативной. Жаль, что не вышло с кровавым камнем, который бесполезным грузом лежал в моём кармане с самого начала моего возвращения.

Сдавать его в канцелярию я, конечно, не буду. Сам в Школу Крови погружаться не хочу, но если кровомантское барахло может оказаться полезным, то почему бы, собственно, и нет? На войне все средства хороши.

Когда машина пролетела знак «Пушкинские Горы», я понял, что проголодался. Живот прямо урчал-урчал. Печеньки и чай это очень мало для растущего организма. Так, что там у нас по времени? Я сверился с часами. Отлично. Встреча с Гордеевым через полтора часа, а значит можно и откушать чего-нибудь вкусненького. Остановившись напротив какого-то местного магазина, я нашёл в сети ближайшие кафешки. Взгляд упал на ресторан «Чжунго Банго», как раз только открывшийся, и уже через полчаса передо мною появилась тарелка со свининой в кисло-сладком соусе, жареный рис с яйцом и чайничек зелёного чая.

После краснодарского, надо отметить, чай меня не впечатлил, а сочные кусочки вкуснейшего мяса подняли на второй или третий уровень рая точно. Я полил жареный рис соевым соусом, и отправил в рот целую ложку (отодвинув в сторону принесённые палочки). Да, это прекрасно. Вкусно. Хорошо зашёл!

Ресторан «Чжунго Банго» был выполнен в истинно чжунгском стиле: с красными бумажными фонарями на потолке, стенами-седзи между обеденных комнат, да красавицами официантками в ханьфу. Ох, как мне нравилась эта культура. Жаль, конечно, что в будущем далёкий восточный сосед станет врагом Российской Империи.

Ну, или может не станет. Я же тут не просто так. Может всё получится изменить. Но потом.

Когда я закончил, до встречи с Гордеевым осталось тридцать минут. Интересно, о чём пойдёт разговор? Версии были, но чего гадать, когда скоро побеседуем лично.

Я вышел на теплую летнюю улицу, вдохнул полной грудью запах цветущего жасмина, и поспешил к машине. Рядом с которой, преградив мне выезд, остановился другой автомобиль. Для пустынной улицы очень странный выбор парковки. Я остановился, медленно оглядываясь. Засада? Так, доспех на месте. К бою готов. Поехали!

Глава 4

Машина была пуста. И вокруг ничего подозрительного я не заметил. Что за ерунда? Я подошёл поближе, посмотрел по сторонам. Слабо верилось в то, что на пустынной улице вдруг кому-то оказалось так важно встать именно здесь и именно так, но… Тачка явно дорогая, но, по-моему, европейская. На большого любителя, конечно. Если вдруг что, искать запчасти на подобные автомобили это целое приключение. Российская Империя с западными соседями вела дела весьма холодно, предпочитая восточные и южные страны. И торговые отношения после последних двух войн налажены были не шибко-то и хорошо.

Однако вон, находятся ценители.

Логика подсказала, что ближайшим заведением для такого вот ленивого посещения, когда паркуются прямо напротив двери, было «Чжунго Банго». А вот слева от чжунгского ресторана горела вывеска кофейни. Я остановился у панорамного стекла, заглядывая внутрь. Молоденькая девочка в дорогом платье, в больших солнцезащитных очках и тонким платком поверх пышной шевелюры, расположилась за столиком, касаясь ярко-красными ногтями экрана дорогущего телефона. Губки капризно надутые, но красивые. Да и вообще выглядела девочка вкусно.

На столе, рядом с кружкой кофе, лежали ключи от автомобиля, и на них красовалась такая же сине-белая эмблема, что и на машине преградившей мне путь. Ничего себе святая простота!

Я вошёл внутрь.

— Здравствуйте, ваша машина там стоит? — спросил я с порога. Красотка сделала вид что меня не слышит и не видит. Малозаметным движением смахнула ключи от машины в сумочку. Серьёзно?

— Девушка? — я подошёл поближе. Бариста за стойкой увлечённо изображал, что вот именно сейчас он занят чем-то особенно важным.

— Вы мне? — подняла голову кофеманка, делая невинный вид.

— Да, машину уберите пожалуйста. Я же видел ключи. Вы мне проезд заблокировали. Неужели других мест не было? Проехали бы метров двадцать и там встали бы.

Она обаятельно, но с тенью стервозности, улыбнулась. Да, действительно хорошенькая. Фигурка точёная, тело юное, украшения подобраны шикарно, со вкусом. И под очками наверняка очень дорогой макияж.

— Ты мне будешь говорить что я должна делать? — после этих слов улыбка исчезла с лица девушки, от губ потянуло холодом. Она демонстративно приподняла чашку и сделала маленький глоток. Дерзко, весьма дерзко. Я даже заинтересовался. Остановился у её столика, без стеснения разглядывая красавицу.

— А вы меня послушаете? — ответил я на её вопрос, понимая, что ответа она и не ждала.

— Я допью и освобожу твоё корыто, мальчик. Правда теперь нужно будет подождать, раз такой дерзкий. И отойди от меня. Считаю до пяти. Потом позвоню и тебя от меня отведут, если раньше голову не включишь, — скривила губки красавица. Ёжкина кошка, какой прелестный и карикатурный экспонат! Я не удержался от улыбки. В каком мире она крутится, что такое себе позволяет?

— Что скалишься, деревня? Думаешь на меня твои цацки действуют? — она кивнула на амулет одарённого. — Видала и подороже, и ранги повыше, — какая резкая метаморфоза. Девушка гордо откинулась, демонстрируя ухоженную фигуру. Типа не твоя и твоей не буду, потому кусай локти, баклан. Ну нельзя такое оставлять без внимания. Вот ведь незадача. Во сколько там у меня встреча с Гордеевым? Тут есть два пути у меня. Один — выйти на улицу и превратить её дорогую тачку в груду металлолома, убрав препятствие с дороги. Второй…

Я улыбнулся. Второй мне был сильно интереснее. Потому что разговор с артефактором о лояльности из головы не шёл. То, что получилось с Лизой — было неконтролируемо. Повторить подобное я, разумеется, мог. Но, простите, трахать всё что неодарённое и шевелится… Такое себе. Не одних же женщин в окружение набирать. Мужчины тоже нужны, и вот с ними я ничего такого делать вообще не собираюсь.

Бррр! Я передёрнулся и сосредоточился на девушке. Как вы, сударыня, кстати мне подвернулись. Сейчас на этой вот кошке и потренируюсь.

— Почему вы так грубите? — искренне поинтересовался я. — Я вас чем-то обидел? Но это же вы мне перегородили выезд, а не я к вам в ночном клубе домогаюсь.

— Ты не понял? Отошёл, я сказала! Я считаю. Один, — резкая, дерзкая, наглая. Какая прелесть. Спасибо за прививку против совести. Я сел за стол, напротив девушки. Ей двадцать лет, не больше, и уже такая злая.

— Жопу свою убрал из-за моего стола! — почти взвизгнула она.

— Вы восхитительно милы. Какая невероятная смесь очарования и дикого нрава!

— Не про твою пипиську, мальчик, — скривилась она. Да что такое, должны же у неё быть хоть какие-то тормоза! — Два!

Она подняла телефон, показала мне контакт «Тигрёнок»:

— На пять я нажму на вызов и для тебя всё закончится.

— Что же вас так поломало, девушка?

— Три, пацан. Он тебе ноги через рот вырвет. Он может, клянусь! Он для меня всё сделает.

— Ш-ш-ш. Тише, — я подался к ней, взял за свободную руку. Она попыталась отдёрнуть, но было поздно. Удар в контур уже пришёл. Лёгонький, скорее даже шлепок. Телефон медленно выскользнул из ладони девушки. Губы влажно приоткрылись. Так, теперь мешать копаться в своём богатом внутреннем мире она уже не станет. Будет сидеть покорно и тихо. Даже если я её сейчас на этом столе разложу — сопротивляться не будет.

Тело у неё шикарное, но вырубать девушек ради секса… Есть в этом что-то маньяческое. Не для того я к ней подсел. Ладонь незнакомки лежала в моей, а я медленно её поглаживал.

Девушка медленно сняла очки, изумлённо глядя на меня. Так, моторика в порядке, уже хорошо. Безвольное тело плюхнувшееся на стол хороший повод баристы вызвать полицию. Вон, как на нас он зыркает странно. Я подмигнул парню, и тот снова занялся протиркой кофейного аппарата. Я же вернулся к незнакомке. Зрачки расширенные, как у наркомана. Дыхание участилось. Рефлекс? Так, Илюша, по-моему ты куда-то по похоти ей вмазал, ну-ка отвлекись.

Исправлять случайно задетый чувственный узел я не стал. Как-нибудь она это переживёт. Да и приятно, когда стерва вдруг так меняется. Маленькая месть. Ничего, со временем очнётся. Гораздо интереснее где центр вот такого скотского отношения к окружающим. Здесь? Я надавил, наблюдая за жертвой.

Та облизнула пересохшие губы, подалась ко мне на встречу, но затем одёрнулась, опомнившись. Красотка мотнула головой, посмотрела на мою руку, поглаживающую её, потом снова поймала мой взгляд, снова уставилась на руку. Я улыбался, и контур мажорки под моими касаниями плавился, будто мороженое в горячих ладонях. Осторожнее, Илья! Мы же не хотим её убить, правда? Мы ведь хотим сделать мир чуточку лучше. Обучить правилам парковки, например. Вшить это в подкорку, хехе. Понять как это вшивать!

Где она прячет свою сучью сущность⁈

Руку красавица выдирать уже не пыталась. Покорная, очарованная, она почти не дышала, пожирая меня ошарашенным взглядом. Я же копался в ей контуре, уже без улыбки. Потому что не понимал, как это работает. И с каждым мигом понимания будто бы меньше становилось. Твою ж бабушку. Этим ведь можно управлять, когда речь идёт не об одарённых. Кратковременную страсть и любовь я вызвать могу. Но с высокой долей вероятности также угроблю носителя. Зависит от силы воздействия, но это всё равно удар по площадям. А что с лояльностью? Как её прошить.

Так, вроде бы здесь что-то похожее.

Она снова вздрогнула, медленно моргнула, блаженно выдохнув. То? Не то? Ох ты ж ёжик! Точно не то.

А это у нас что такое⁈ Среди энергетических линий обнаружился чёрный колючий комок. Раковая опухоль души, честно слово. Мерзкие сгустки оплели каналы, будто паутина. Я внимательно и осторожно растворил сгусток. Может временно, может жизнь девицы резко изменится. Наверное, так её стервозность и выглядела.

— Кто ты? — вдруг выдохнула незнакомка. — Умоляю, скажи кто ты? Чего ты хочешь? Просто скажи, я всё сделаю.

Так. Во-первых я вымотался. Во-вторых немного разозлился на свою, скажем так, неудачу. Это определённо не лояльность. Скорее всего перебрал с воздействиями. Близко, но не те узлы задел, или слишком уж жёстко. Нижние отделы трогать вообще нельзя, там недекватная реакция.

Впрочем, первый блин всегда комом. Отойдёт дамочка.

— Я сделаю для тебя всё, просто скажи имя. Хочешь сладких апельсинов⁈

Я взял её кофе, сделал глоток с той стороны чашки, где не было следов помады. Ну, ничего так, с ванилью. Вкус неплохой. Я медленно поставил кружку на место.

— Машину уберите, пожалуйста, — улыбнулся ей.

— Да-да, конечно, конечно, — торопливо закивала она. — Но прошу, скажи своё имя! Умоляю. Где я могу найти тебя, малыш? Я Анжела Быстрова. Недавно в городе. Не знаю сколько ещё буду здесь. Может… Выпьем кофе? Или пива? Хочешь, сходим куда-нибудь? Хочешь, мы… Ну…

Она чуть зарделась на этом «мы». Точно перебрал.

— Машина, — вежливо напомнил я.

Бариста с выпученными глазами снова торопливо отвёл взгляд, когда я обратил на него внимание. Вот и верно. Ты ничего не видел, ничего не знаешь. Девушка на высоких каблуках пошатываясь дошла до своей машины, неловко влезла внутрь и отъехала на несколько метров. Когда я выруливал с парковки Анжела Быстрова что было сил закричала в открытое окно:

— Я всё равно найду тебя! Я обещаю!

Вроде бы и без угрозы, но мне стало неуютно. Но я невозмутимо подмигнул девушке и уехал прочь. Какое-то время она пыталась следовать за мною, но потом ей кто-то позвонил и она ударила по тормозам. Наверное «Тигрёнок».

Расслабленный, сытый, но недовольный я был на месте встречи с Гордеевым уже через пять минут. Почти не опоздал, получается.

Гордеев ждал меня в небольшом парке, с видом на Свято-Успенский Святогорский монастырь. Он сидел на скамейке, под сводом клёна, и наблюдал за тем, как на площадке неподалёку играют дети.

Охрана графа была повсюду. Мрачные фигуры в чёрных одеждах оцепили небольшой парк, и угрюмо отсекали даже детскую площадку от ненужных визитов. Меня гвардейцы Гордеева срисовали быстро и никто не попытался преградить мне путь. А вот бегунью, чей маршрут мог пройти мимо графа, завернули. Девушка спорить не стала, хоть и проявила недовольство, которое оставило телохранителей равнодушными.

— Илья Александрович, — поднялся Гордеев мне на встречу, когда я подошёл. Протянул руку. Лысый мужчина лет пятидесяти, с аккуратной бородкой. Глаза внимательные, живые и невероятно ясные, я бы даже сказал яркие. Передо мною стоял неглупый человек. — Рад, наконец-то, увидеть вас воочию. Я Александр Григорьевич Гордеев.

— Очень приятно.

Хорошее рукопожатие, крепкое.

— Прежде всего: поздравляю вас, Илья Александрович. Примите моё восхищение. Одолеть в бою мастера дуэлей в вашем возрасте это что-то невероятное. По всему уезду ваше имя гуляет. Многие обратили внимание. Я не исключение. Даже не думал, что господин барон мог так закончить. Мне казалось, он не потопляем.

— О чём вы хотели поговорить, Александр Григорьевич? — мягко ушёл я от выражения восхищений. Не люблю я их.

— Садитесь, пожалуйста, — он степенно опустился обратно на лавку. Огладил бородку. Я устроился рядом, и граф повернулся ко мне.

— Илья Александрович, я хотел с вами очень серьёзно поговорить о ситуации, так неожиданно сложившейся в наших краях. О том, как дела с сопряжениями шли прежде и как они могут пойти сейчас.

Он убедился, что я внимательно слушаю.

— Илья, я буду с вами предельно честен и откровенен. Потому что мне кажется, что вы не по годам умны, однако можете не понимать специфику по борьбе с потусторонним.

Я удержался от улыбки. Конечно, куда уж мне.

— Ситуация со Свиридовым была сложной, но контролируемой. И мы, скажем так, находили общие линии соприкосновения. Сейчас диспозиция сил значительно меняется. Меняется непредсказуемо и нам надо бы обговорить сложившиеся условия. Признаюсь, разговор этот должен был состояться ещё до смерти барона, но как сложилось, так сложилось.

Гордеев степенно достал золотой портсигар, выудил сигарету, посмотрел на меня придирчиво, но предлагать не стал. Красиво закурил, выпустил дым носом:

— Изначально в моих планах была беседа с князем Обуховым, однако что-то подсказывает мне, а я верю своим предчувствиям, что главный в вашей сложившейся команде именно вы.

— У нас партнёрство. А по ситуации со Свиридовым… По-моему она была просто постыдной, — не согласился я. — Печально, что ни у кого не хватило духу прекратить её раньше.

— Такое мнение тоже существует, однако своя логика в стратегии барона была, поверьте.

— Что именно вы хотите обсудить? — правду каждый выбирает для себя, у графа она, определённо, отличалась от моей. К общему знаменателю в таких разногласиях часто доходят до дуэли.

— Сейчас, Илья Александрович, я уже в процессе, — крепко затянулся Гордеев. На меня он смотрел внимательно, без насмешки, но как-то уж слишком изучающе. Будто бы прикидывал, не теряет ли время со мною.

— Вы же заметили, что за последние недели появилось несколько зон? Одна за другой, с досадно небольшими интервалами. Думаю, заметили. И это как раз и есть чрезвычайная ситуация, Илья Александрович. Вы, в силу недостаточного опыта, можете не знать некоторых законов возникновения сопряжений, поэтому я бы хотел просветить вас на этот счёт. На всякий случай.

Я не стал его перебивать.

— Видите ли Илья Александрович, если закрывать порталы так, как это делали вы с княжичем Обуховым, то… Это делает жизнь людей только хуже. Потому что новые порталы будут возникать чаще. Если в неделю закрыть семь зон, то будьте уверены, появится ещё семь вскоре. Вот на примере. Вы лично закрыли две. С княжичем Обуховым еще две, верно? В кратчайшие сроки. Из-за этого мы получили новые разрывы, которые затронули новые территории и нанесли ущерб новым родам.

— Вы хотите сказать, что мы слишком интенсивно боремся с демонами? — понимающе улыбнулся я.

— Я бы не смог сказать лучше, Илья Александрович, — оживился граф. — Возможно, наша беседа пройдёт гораздо лучше, чем я ожидал. Вы абсолютно правы. Да, Свиридов чрезмерно затягивал с закрытием зон, но это было меньшее зло. Вы будете удивлены, но его работа несла благополучие уезду. Бригады барона участвовали в организации оперативных групп, вроде той с которой вы познакомились во время прорыва неподалёку отсюда, в школе. Команда Борзова, помните?

Я кивнул. Значит, люди Гордеева не жили в постоянном дежурстве и их так или иначе поддерживали свиридовцы. Интересный факт. Логичный, но мне неизвестный.

— А что теперь происходит с оперативными группами? — спросил я.

— Вот здесь и начинается сложность, Илья Александрович, — горестно вздохнул Гордеев. — Вот потому мы с вами здесь и сидим. Повторюсь, Свиридов был человеком сложным, но пока он был здесь, я мог быть уверен, что внезапные прорывы в черте города будут оперативно закрыты, даже если группа Борзова находится на отдыхе. Теперь всё сложно. Вы слышали про гибель группы Волкова?

Я мотнул головой.

— Золотая зона. Одна из самых талантливых групп Свиридова была. Вошла и, неожиданно, погибла. Огромная утрата для уезда. Несколько семей потеряли лучших своих сыновей. Наше общество утратило могущественных демоноборцев. Такая трагедия в провинции особенно ужасна. В Петербурге или же Москве найти замену просто. Здесь…

Он покачал головой:

— Здесь же мы потеряли людей, которые так нам необходимо. И если внезапно в черте города возникнет разрыв, может оказаться так, что против демонов придётся пускать простых солдат, так как свободных одарённых не осталось. Потери будут ужасные.

— К чему вы клоните, Александр Григорьевич?

— Как вы знаете, у меня есть некоторый опыт координации демоноборцев, — он аккуратно затушил окурок о стоящую рядом урну. — Успешный.

«И прибыльный» хмыкнул я про себя. Знаю, видел чем вы тут занимаетесь. Слышал, что про вас в группе Борзова говорили. Всё ради денег, да? Но красиво прикрыто какой-никакой, а идеей?

— Сейчас я встречаюсь с теми демоноборцами, кто остался не у дел после смерти Свиридова. Пытаюсь, скажем так, заполнить возникшую пустоту. Это просто необходимо для обеспечения безопасности в уезде. Жизненно необходимо.

Он мягко улыбнулся:

— Поэтому, я хотел предложить вам поработать со мною. У вас есть сила, энергия, удивительные таланты, а у меня есть опыт управления. Если в Пушкинских Горах будет одна большая организация, а не пара десятков разрозненных бойцов, то добиться мы сможем куда большего! Так всем будет проще. И вам, и мне. Уезд вздохнёт свободно, и каждый дворянин будет понимать, что мы придём на помощь как только сможем! И разрешим любую его беду!

Глаза Гордеева горели.

— То есть вы хотите стать на место Свиридова?

— Нет, Илья Александрович, — почти оскорблённо помотал головой граф. — Совсем нет. Конечно, за свои хлопоты я буду просить некоторые отчисления ото всех участников организации, но доводить зоны до красного уровня я, конечно же, не стану.

— Под честное слово, да? — насмешливо улыбнулся я.

— Почему же? Всё будет оформлено через трудовые контракты. Образец я пришлю вам и ваш нотариус сможет с ним внимательно ознакомиться. Я правовой человек, Илья Александрович. Понимаю вашу подозрительность. В юности я сам видел в старших лишь глупцов и подлецов.

Я промолчал.

— Увы, но мне заметно отсутствие энтузиазма в вас, — заметил Гордеев. — К сожалению, да. Поверьте, я не позволю повториться схемам, которые позволял себе Свиридов. Однако не могу вас неволить. Если вам не будет интересно наше сотрудничество, то воля ваша. Просто запомните то, что я сказал о постоянстве зон. Чем больше вы их закрываете, тем чаще они появляются. Никто никогда не закроет все порталы, увы.

О, вот тут он был неправ. Потому что я знал, как оно работает. И собирался их закрыть.

— Расслабьтесь, Илья Александрович, — обезоруживающе улыбнулся Гордеев. — Ваша война окончена. Теперь впереди только простая жизнь провинциального городка. Жизнь законная, справедливая. Не ждите от меня зла, прошу вас. Я хороший парень.

Я хмыкнул. Все так про себя думают. Плохие парни тоже.

Да и отсутствие Свиридова совсем не решает все мои проблемы. Напротив, стало ещё веселее.

Глава 5

Главным итогом моего общения с Гордеевым стала простая истина: свято место пусто не бывает. Граф тупо хотел забрать себе этот удивительный рынок демоноборчества, так некстати оставленный предыдущим заводилой. Неважно, какие у Гордеева на самом деле были мотивы: иметь заработок с команд или же драть взносы с дворянского собрания за охрану от демонов. Может всё сразу, одно другому не мешает. Но я тут не собирался открывать бизнес и делать бабки. Я тут чтобы оставить Пожирателя Звёзд без еды и пока, будем честными, вместо неистовой борьбы тупо топчусь на месте. Потому что люди всячески мешают мне их спасать!

Машину Лизы я оставил на парковке у магазина, в Посадниково. Решилпройтись пешком и, заодно, продолжить свой марафон телефонного общения. Заодно по полкам может всё само раскидается. Немного выпал я из жизни, пока Княгиню латал.

Я запарковался так, чтобы никому и в голову не пришло запереть машину. Впрочем, после той Анжелы уже ни в чём нельзя быть уверенным. Зашёл в точку кофе, заказал два капучино. Порадую девчонок. Уместил стаканчики в картонный держатель и набрал Андрея:

— Добрейшего тебе денёчка, княжич! — сказал я, переходя дорогу, и благодарно поднял руку пропускающему меня «Москвичу»

— О, Илья! Славно услышать тебя, ибо как раз мыслил я набрать твой номер! Несколько вестей у меня есть. Важных, разных, — обрушился на меня Андрей. Ну, вот и славно.

— Жги!

— Прости, Илья? — не понял княжич, а затем их трубки донеслось протяжное: — А-а-а! Уразумел! Жгу! Имел пару полезных я бесед, Илья. И, к скорби моей, пару бесполезных. Кажется, мне удалось договориться с Староверовым-младшим.

— Это полезная или бесполезная беседа была? — уточнил я весело.

— Полезная, Илья! Слышал про него только хорошее. Но он работал со Свиридовым прежде. Что, как ты сам понимаешь, обычная история почти всех воинов Пушкинских Гор. Так вот! Моё предложение его заинтересовало. У Михаила есть опыт серебра. Ранг подмастерье, но он считает себя скорее поддержкой, а не полноценным бойцом. Усиление мощи даёт, немного в лечении разбирается.

— Поддержка это хорошо. Ты не спросил его, почему он ушёл с предыдущего места работы? —максимально серьёзно поинтересовался я.

Пауза.

— Илья, я не очень тебя понимаю. Связь наверное. Я же сказал, что…

— Продолжай, — вздохнул я. Настроение было хорошее, хотелось шутить, веселиться. Да и забавно это, когда такой внимательный подход к кандидату. Обухов аж собеседование провёл! Ишь, шельма!

Ладно, хватит хохмить, это же Андрюша. Княжич прямо вжился в важность дела, и это изумительно. Может граф Воронцов и правда за него потом дочку отдаст. Да и мне куда не плюнь — большая выгода от инициатив Андрея. Так что главное не вспугнуть моего новоиспечённого генералиссимуса. — Прости. Что там ещё про него скажешь?

— Хорошо, — немного растеряно произнёс Андрей. — Миша показался мне честным. Ничего плохого про род Староверовых сказать не могу, так что… Я бы позволил ему примкнуть к нашему отряду. Он готов на проверку сходить в какую-нибудь зону, на нас посмотреть, да собою похвастаться. Что ему сказать? Куда мы пойдём?

Вот так вот сразу и пойдём. Рановато, вьюноша, ибо надо всех посмотреть. Вслух я сказал:

— Давай дальше, Андрей. Выложи мне все полезные беседы, от них и танцевать станем.

— Хорошо. Так, что ещё было полезного. Ага. Вот. Ещё со мною связался господин Гордеев. Этот тот граф, что на контракте группу Борзова держит.

Хм…

— И чего хотел этот мощный муж?

— Предлагал мне, как лидеру нашего тандема, принять решение о присоединении к его организации, — княжич хихикнул. — Я его уведомил, что ни в коей мере не являюсь предводителем союза, однако сие не остановило намерений.

— Со мною граф тоже общался, — признался я. — Как тебе его идея? Вкратце.

— Это Свиридовщина. Всё что уходит в монополизм, обращается потом в химеру, Илья. Поверь мне. Я попросил его выслать контракт на изучение, отправлю его Паше Кривенко. Хочу осознать степень порядочности. Может и правда хочет добра людям.

— Предположу что будешь разочарован. Что ещё?

— С Пашей говорил. С Ивановым. Он говорит, что последний хранитель был очень странным. Напомнил, чтобы мы о нём не забыли в следующее наше мероприятие. Непостижимо, как ты так ловко выдернул его из прострации, но это прекрасно. Граф Иванов прекрасный воин! Мы готовы к серебру, я считаю!

— Погоди пока что, — под ногами заскрипела каменная крошка, над головой сокрылись зелёные своды кленовой аллеи. — Что там с купцом? Тихонов, вроде бы?

— Ах да, Тихонов. Да, точно. Слушай, ну там очень жадная картина может получиться, у него бронзовая зона рядом со складами отворилась. Уезд снова соседний, а там собранием нормативы введены, и никто из демоноборцев пока за зачистку не взялся. Маршруты торговые страдают, большие издержки, а предлагает всего полторы тысячи рублей за закрытие. Деньги вроде бы хорошие, но после сопряжения Юшкиной как-то… Ну мало? Пусть поищет тех кому это интересно, да?

— Мало, — согласился я. — Что ты там про монополизм говорил, кстати? Что-то нехорошее, да?

Княжич тяжело вздохнул в трубку.

— Виноват. Сам не заметил. Тогда принимаю предложение?

— Не торопись. Скажи ему что четыре тысячи и тогда по рукам. Хотя я бы сначала посмотрел, куда он вообще нас сватает.

­— Говорил, что всё очень просто. Вошли и вышли. Дел на двадцать минут.

Я хмыкнул. Где-то уже слышал подобное, и ничем хорошим такой неосторожный оптимизм не закончился.

— Говорить он может что угодно. Рассчитывай на лучшее, готовься к худшему. Считай по тысяче на брата, и всё будет хорошо. И сбрось мне номер зоны Тихонова. Тоже посмотрю в чём там дело.

— Староверова учитываем? — по-деловому уточнил Андрей.

— Почему нет. А что за нормативы там в уезде? — я остановился под клёном, оглядывая пустую аллею. Внутри пробудилось тревожное ощущение слежки. Опять астральная проекция моего таинственного опекуна? Я прикрыл глаза, концентрируясь. След присутствия был совсем рядом, но он стремительно развеялся.

За мною точно кто-то следит. Кто? Претендент? Я усиленно делал вид, что увлечён разговором. Моё внимание вспугнуло соглядатая, и уловить его отпечатки не удалось. Но всё же вряд ли это был «опекун», того чародея я быстро нащупал и даже изучил. Этот же на простое колебание силы сразу по тапкам дал.

Обухов всё это время что-то говорил, и я его прервал.

— Повтори ещё раз, отвлёкся. Про нормативы.

— Хорошо, — послушно согласился Княжич. — Но это приблизительно то, что Гордеев мне рассказывал. Нельзя закрывать зоны так часто, будет много проблем. Люди проклянут, те, на чьих землях новые сопряжения возникнут.

— Возникнут — закроем, что за беда-то?

— Есть риск напряжения сил. Накопления сложности. Имеется мнение, что при агрессивном сопротивлении демоны усиливают новые зоны сразу. Если здесь где-нибудь у Петровского откроется хибиниевая зона, то это много неприятностей учинит всем. А если сибириевая?

— Насколько я помню, на эти две сразу имперских демоноборцев зовут, и те лицами не крутят, службу несут исправно, — покачал головой я.

— Да, несут, но долго это всё будет, Илья. Пока уйдёт заявка, пока её рассмотрят, пока определят слать оперативную группу, или экспедиционную. Разведка, аналитика. Они портал-то закроют, но сколько проблем чуждое людскому роду сопряжение за это время может соорудить, Илья? Сколько страданий принесёт?

— Не больше чем бронзовое, Андрей.

Присутствия рядом больше не наблюдалось. Затаился преследователь? Ладно, разберёмся. Я внимательно выслушал ответ княжича:

— Последствия таких сильных сопряжений многократно тяжелее устранить, Илья! — самозабвенно продолжал тот, — где бронзовая зона выжигает почву месяц, хибиниевая за неделю справится. А сибириевая за неделю может в изнанку выродится.

Про изнанку, кстати, здесь вспоминали редко, и очень зря. Конечно, большая часть таких мест в основном а Африке. Да там, проклятье, треть континента уже изнанка. Но ведь и в российской тайге захваченных серым миром земель уже хватает, пусть и на порядок меньше.

Вот только шутить с этим явлением не надо, как и недооценивать. Изнанка уже полноценная территория серого мира, куда без порталов можно проходить. Настоящий плацдарм для демонов. Там уже ничего не исправишь, только оцепление и постоянный огневой контроль.

— Вероятность появления таких зон у нас видится мне чрезвычайно низкой, — мягко отметил я. Как мне объяснить княжичу, что открытие хибиниевого портала требует огромных ресурсозатрат со стороны серого мира? И что местный Тёмный Лорд задницу свою уже на золотом сопряжении надорвал бы. Это Мордард смог бы золотую оформить, но и ему до хибиния, как до Чжунго вприсядку.

— Отнюдь! — воскликнул княжич.

— Кажется, в этом споре начинается священная война мнений? — вместо этого я решил перевести тему. — Дуэль тогда, что ли?

Пауза.

— Илья? — очень серьёзно сказал Андрей. — Ты… Взаправду⁈

— Безмерное безвременье, Андрей! Чего удумал? Конечно нет! Шутка же! Ты так серьёзно о зонах высшего ранга говоришь, а ведь может, и не увидишь таких никогда в жизни. Не удержался я, прости. Тебе кстати привет от Воронцовой. Сегодня с ней виделся.

— Зачем? — очень вкрадчиво и очень уж натянуто безразлично поинтересовался княжич. — Виделся, зачем?

— Были технические вопросы, — рассказывать ему о покушении я не хотел. Нечего Обухова впутывать в историю с Беком.

— Какие вопросы? — с нехорошей интонацией продолжил Андрей. Я проглотил аж три шутки, понимая, что на любую из них княжич сейчас адекватно не отреагирует. И стёр из памяти один вредный «троллиный» комментарий. Потому что невинное «это личное» меня-то повеселит, но совсем не успокоит ревнивого Андрюшу. В делах сердечных и дуэль может быть совсем не в шутку. Так что, сгладив все углы, я сказал:

— Искал артефактора. Познакомился с её мастером. Алебастровичем. Любопытный мужчина.

— Альгирдасович, — машинально поправил княжич. — Хороший специалист. На уровне столичных экспертов. Помог?

— Более чем. Так, ладно. Что делаем, Андрей? Беремся за Тихонова? Мы как-то незаметно ушли от темы. Что там за нормативы такие?

— Закрытия зон разрешаются только в оранжевом статусе, — сказал княжич. — Но это касается только местных. Мы же сторонняя команда. Нам не обязательно обращаться в местное дворянское собрание за разрешением.

— Так что мешает тогда нам закрывать там по зоне в день? Страхов перед хибинием у них поменьше будет?

Я вслушивался в дыхание силы вокруг. Наблюдатель не появлялся. Так, надо идти.Кофе стынет.

— Первая Церковь может прийти, — говорил в телефоне Андрей. — Может администрация дать о себе знать и вынести запретительное распоряжение на наши сигнатуры. Здесь же не лишённые ума организации столуются.

— Что-то в дела Свиридова они не лезли, эти не лишённые ума организации.

— Потому как, если случались серьёзные ситуации, то барон их решал быстро и малой кровью. За это ему всё прощали, — я прямо увидел, как корчится княжич. Ух, как его задевает былая несправедливость. — Хорошо что господин Свиридов больше не с нами. Спасибо тебе за него.

— Ой, брось. Давай тогда договариваться с Тихоновым. Согласится на четыре тысячи, поедем закрывать. Не согласится — пусть ожидает местных борцунов, когда бы они не прибыли. Клиент сам выбирает будущее, верно?

— Хорошо! Тогда я убыл взывать к нему снова.

— Добро.

Нас разъединило, я сунул трубку в карман и отлепился от ствола дерева. Солнце сегодня прямо припекало, а под сенью пышной листвы даже свежо было. Так, наблюдатель исчез окончательно, но совсем не как моя тревога в сердце. Мда, жизнь в бегах мне, определённо, была не по душе. Чёртов Бек… Дайте мне только наводку на его истинную личину. Клянусь, я сдерживаться не буду.

До дома Васи нужно было дойти до конца парковой аллеи и свернуть на заброшенную тропу. В конце меня ждал заброшенный участок, невысокая изгородь и дальше уже можно было следы не заметать, потому что там даже бродяги не появляются.

Голову мне делает этот интерес со стороны Бека, конечно. Куда как проще было бы доехать прямо до Васи на машине, а!

Свернув на заброшенную тропу, я снова взялся за телефон, теперь уже набрав Дворкина. Что-то я прям чрезмерно коммуникабелен стал. Но этот звонок был последним в списке важных

— Илья? — немедленно ответил урядник. — Ты где?

— Фигушки я это кому-нибудь сообщу. Жить пока хочется, — откровенно признался я. Дворкин усмехнулся, произнёс:

— Да, Илья. Наворотил ты дел здесь. Прямо талант. Я пока только троих опознал. Из Ростова гости аж. Тут, кстати, Первая Церковь твою подружку ищет вовсю. Ты их, почему-то, не интересуешь. Это очень странно, скажу я тебе.

— Я не обижен отсутствием их внимания, — пожал плечами я. — Что от Лизы требуется-то? Это ведь штатная ситуация? Одарённая убивает напавшего идиота, процедуры же известны? Может мне сразу номер нотариуса своего дать?

— Кривенко? Он мне сам звонит. Как чувствует. Натура у них такая… Носы длинные, рвать их надо.

Ничего себе Павел даёт. Красавец.

— А про ситуацию, ты, Илья, в силу своего возраста не знаешь или издеваешься надо мною? Какая, к чёртовой бабушке, штатная ситуация? — в тоне урядника послышалась злоба. — Не штатная она. Когда такое происходит, Илья, обычные люди вызывают полицию и ждут на месте.

— И встречают бригаду поддержки, которая уж точно справится с двумя юными одарёнными, раз первая партия боевиков подошла к концу? — язвительно поинтересовался я. — Идея мне, если честно, не по душе.

— Разумно. Но это не отменяет того факта, что вы ведёте себя слишком необдуманно. Вы не выше закона, Илья. Если его нарушить, то он сурово расквитается.

— Вы серьёзно сейчас, Михаил Семёнович? — очень спокойно спросил я. — Про преступление и суровое наказание. После истории с тем что тут Свиридов творил?

— Да, Илья! После неё особенно.

— Хорошо, а то я думал, что шутите, — осклабился я. ­ — Хотел посмеяться. Так, а чего звоните-то?

Пауза. Ох как я люблю ставить людей в тупик. На губах сама собой появилась улыбка.

— Илья, но ведь это ты меня набрал… — ошарашено проговорил Дворкин.

— Точно, — не переставая улыбаться сказал я. — Хотел узнать есть ли новости по Беку. Узнал. Можете имена опознанных скинуть? Я бы тоже поискал.

— Это тайна следствия…

— Михаил Семёнович, меня тут пытались убить.

— Особенно поэтому, Илья. Мне не нужно столько трупов в уезде, а если я ещё буду держать вас в курсе дел, то, клянусь, есть у меня ощущение, что количество покойников может увеличиться.

— Ну я же не маньяк, Михаил Семёнович.

Урядник скептически хмыкнул. Вот засранец.

— У меня есть несколько покойников, очень схожих по причине смерти, в виде сквозных дыр, в которых эксперты нашли частицы металла и звериную шерсть. Совсем как у двоих убитых на лестничной площадке. А еще совсем как у бойцов Оплота в зоне на территориях Обуховых. Ты с младшим Обуховым, вроде как, дружен?

— Да, а что, думаете это он всех убил?

— Я знаю кто этот «он», Илья, — вздохнул Дворкин, — и я очень усердно его ищу, несмотря на интерес начальства. Поэтому не шути про маньяков, не в твоих это интересах.

— Понял, Михаил Семёнович. Но, может, если вы назовёте мне имя, то я сделаю всё остальное и, может быть, эти странные смерти перекочуют в другой город?

Я широко улыбался. Жаль, что он меня не видит сейчас, и жаль что я не могу лицезреть его физиономию. Должно быть рот у урядника раскрыт широко-широко. Да вывиха челюсти.

— Таких наглецов в жизни не встречал, Илья. Клянусь, — наконец, промолвил Дворкин. — Я много видел, но…

— Мы через столько прошли вместе, Михаил Семёнович. Мы такое вскрыли! Разве одно маленькое имя нам не поможет? Вдруг, после этого, Илья Артемьев принесёт вам имя Бека? А то и видеосъемку!

Я снова остановился, вслушиваясь в трубку. Там сопели, там думали. Хороший знак.

— Тарас Владимирович Приходько, — буркнул вполголоса урядник. — Дальше сам ищи. И учти. За тебя спрашивают. Перестанешь быть осторожным, до восемнадцати не доживёшь.

Ой. А когда у меня день рождения?

Я на миг даже в осадок выпал. Задумался, вспоминая.

— Всё, отбой, надо идти.

Дворкин отключился, а я так и стоял на заброшенной тропке с кофе в руках. Чёрт, а когда у меня день рождения-то? И где мой паспорт?

Когда я перебрался через ограду и по узкой тропке вышел к дому Васи, то почувствовал ещё одно касание преследователя. Отреагировал стремительно, пытаясь выхватить след из энергетических потоков, но снова опоздал. Он знал, что я его заметил. И, по-моему, специально дал почувствовать своё предчувствие? Маска вернулся?

Глава 6

Кофе чуть остыл. Я поставил держатель для стаканов на подоконник, когда разувался при входе в дом. Пахло с кухни отменно. За таким ароматом нужно было идти. И я, разумеется, пошёл. Подхватил кофе с собой.

На кухне пекла блины Василиса. Ведьмочка стояла у плиты в белом пушистом халатике и что-то мурлыкала себе под нос. Стояла она так, как умеют только женщины: на одной ноге, упираясь второй себе же в голень. Разлив тесто по сковородке, девушка отвлеклась на помешивание в бурлящей кастрюле чего-то тоже вкусного. Борщ что ли⁈

Неужели действительно борщ⁈ Домашний⁈ Безмерное безвременье, Вася-то натуральная деревенская шеф-повариха. Нет, неправильно. Шеф-поварёшка? Тоже как-то не очень… Изящная, стройная красотка на кухне должна зваться иначе. Шеф-поваресса? Ну тоже такое себе, хоть не поварка.

Я подошёл к ведьме, поставил перед ней бумажный стаканчик с кофе. Девушка вздрогнула от неожиданности:

— Артемьев, ты меня напугал!

— Соль-сахар по вкусу, — подмигнул ей я. — Лиза у себя?

— У меня! — фыркнула Вася, но стаканчик взяла. Понюхала и блаженно прикрыла глаза. — Правильно спрашивать было «у тебя» или «здесь». Нет твоей Лизы, уехала. Мне не отчитывалась. Что ты в ней нашёл-то? Она ж… Тупая!

— Ну зря ты так про неё. Совсем не глупая, а, главное, такой покладистый характер. Это важно, Вася. Хотя… Борщ и блины тоже важно. Я весь в растерянности теперь. Моё сердце остановилось.

— Вали давай, Артемьев, — Вася закатила глаза, — на меня такие шуточки не работают…

Сказала и осеклась, будто лишне сболтнула. Нахмурилась. Как-то вся приосанилась, на лице проступил румянец и тут же сменился бледностью.

— Ты же любишь борщ? — уточнила Вася. — Я специально для тебя готовила. С говядиной.

Неуклюжая метаморфоза. Вася, что за дела?

— Люблю, — осторожно сказал я. — Зови. Я к себе!

— Ко мне, — тихо поправила Василиса и вздохнула. Собственница какая!

На телефон уже наверняка пришло сообщение о зоне, куда нас сватал Тихонов. Если по ней есть информация, то её нужно использовать. Я завалился на кровать, читая данные на портале ИСПОКЗАП. Так… Ага, негуманоидное присутствие. Насекомые. Фу. Ненавижу их!

Вот только очень хорошая эта штука для серого мира. Достаточно воплотить королеву будущего улья и бросить в прокормленное место. Можно помочь матке и нарыть ей тоннелей, потому что в начале она будет лёгкой добычей. Но если место сытное и закрывают его неторопливо, то улей может разрастись, и тогда. Тогда могут быть проблемы.

Кстати, в этой постоянной возне в мире демонов, я недооценивал значимость таких вот вторжений. Сначала выживал, а потом был занят более глобальными вопросами, чем закладывать людям такие вот мины. Век живи, век учись. Сейчас, если переметнусь на другую сторону, опыт надо будет учесть. Затрат всё-таки поменьше будет, а выхлоп хороший.

Ладно, что тут у нас? Зона открыта две недели назад. Вряд ли улей сильно разросся. На двадцать минут дело, конечно, не тянет, но и сложностей особенных не вижу. Так что почему бы и не заскочить туда? Заодно пусть Андрей поиграет в управление людьми, пригодится в будущем. Я полазал по сети, на всякий случай более детально изучил Староверова. Результаты меня в целом приободрили. Если отмести участие в делах Свиридова (и, надо сказать, он также был среди тех, кто бронировал слоты, когда барон с нами бодался), то всё вроде бы неплохо. В скандалах не замечен, участник местного клуба спортивного ориентирования под названием «В чащу без дара». На лицо вроде приличный, в социальных сетях пишет без ошибок, хотя явный перебор с улыбающимися рожицами, сердечками и прочими весёлыми картинками.

Обычный парень, короче. Вряд ли с ним будут проблемы.

Так, а чем это я вообще занимаюсь⁈ У меня же есть имя. А когда у мужчины есть имя, он сделает всё остальное. Я вбил в поисковик Тараса Владимировича Приходько. Пусто. Нашлись все комбинации Приходько Тарасов, но ни один из них не являлся Владимировичем. А говорят что в сети можно найти всё…

Правда, те же люди говорят про несколько уровней сети, и мне, когда-то в прошлом бывшему повелителем демонов, было чуточку страшно погружаться ниже главного.

Ладно, нет ничего и жаль. Однако ставить на поиски в сети у меня и в мыслях не было. Для таких работ есть прекрасная ищейка.

Я посмотрел на Княгиню. Она сидела на подоконнике окна, с книжкой в руках, и зачарованно скользила взглядом по страницам. Короткое платье законам физики не подчинялось, но бедро красиво оголяло.

Спустя пару секунд я вдруг понял, что любуюсь на фигуру призрака. Гормоны, что ж вы делаете. Сначала эта горе-парковщица, распалившая юный организм, теперь любуюсь на энергетический слепок погибшей в далёком будущем женщины. Как непривычно когда подобное на мозги влияет. Соберись!

— Зайка, — сказал я. Княгиня с изумлением обернулась, ткнула себя пальцем в грудь, мол, я⁈

— Да.

Она легко и грациозно спрыгнула с подоконника. Я же повернулся на бок.

— Задача тебе стоит непростая. Надо найти одного чудака. Тарас Владмирович Приходько. Для начала поищи всё что на него есть в местной полиции. Сегодня его в морг привезли. С ним было пятеро товарищей. Мне надо узнать, кто их прислал.

Княгиня покачала головой, с уважением и скепсисом одновременно.

— Я сразу сказал, что задача непростая. Но они пытались меня убить.

Напарница сурово нахмурилась.

— Приехали из Ростова. Мне нужно найти на них всё. Где жили, работали ли официально, какой номер страховки. Можно найти выписку из налоговой службы или же адрес фактического проживания. Что там ещё пишут?

Она с самым серьёзным видом кивнула.

— Сначала дуй в морг. Потом в Ростов. Я ищу Бека. Человека, на которого работал тот ублюдок, что нас чуть не угробил.

Княгиня улыбнулась, вопросительно подняла брови, дескать, всё?

— Спасибо, — добавил я. Призрак тут же исчезла.

Так, эта машина заработала. Я перевернулся на живот. За глазами поселилась тяжесть недосыпа, мысли путались, текли вяло. Немножко полежу и всё, и дальше пойду!

— Илья? — меня коснулась чья-то рука. Я открыл глаза, и удержался от немедленной атаки. Вася. Девушка стояла у кровати, нарядная, даже накрашенная. Рыжие волосы расчёсаны и красиво спадают на плечи. Собралась куда-то? Нормально так. Сама в розыске, и туда же! Эх, молодёжь.

— Сколько я спал?

— Не знаю. Ты просил позвать на борщ, — мягко улыбнулась она. — Он готов.

От неё пахло духами. Точно на свидание решила двинуться. Просто так не наряжаются. Хотя наряд довольно откровенный. А если хочешь сойти за приличную, то в таком виде на первое свидание не ходят. Или там уже не первое? Ой, не мне лезть в её отношения. Легко поднявшись, я оправил рубаху. Ведьма смотрела на меня очень пристально. Слишком пристально. Глаза словно потемнели.

— Борщ это прекрасно, — сказал я. Вспомнил:

— Ты мне писала, говорила, что нужно поговорить…

Она кивнула, но чуть вздрогнув, будто борясь с сомнениями. Затем гордо вскинула головку:

— Идём, расскажу.

Я прошёл в столовую, скрипя досками пола. Пахло изумительно. Желудок тут же заурчал.

— Демон мне кое-что рассказал про амулеты. Очень любопытное. Можно заряды восстанавливать, можно усиливать. Могу показать. Где твой? Ты говорил что есть один.

Я сел за стол, напротив тарелки в которой алел борщ и белело пятно сметаны. Как же прекрасно это выглядит. Как пахнет. Я сглотнул слюну, вытащил из кармана амулет.

— Бери. Что ещё полезного узнала?

— Да так. Он не очень-то разговорчив. Попробуй. Чеснок нужен?

— Чеснок не нужен!

Я взял ложку, зачерпнул суп и с наслаждением отправил в рот. Наваристый, с кисло-сладким вкусом. Почти божественно. Не кипяток, не холодный. Мясо оказалось такое нежное! Кое-какой минус в блюде нашёлся, но, разумеется, о таком вслух не говорят.

Особенно о таком.

— Вася… Я тебя обожаю, — восхитился я и аккуратно заработал ложкой. Ведьма села напротив, наблюдая. Такая серьёзная, словно экзамен сдавала. Ну-ну.

— Просто богиня кулинарии. Всю жизнь мечтал! Вот где твоё признание, Вася.

Ни тени улыбки. Василиса молча чего-то ждала. И я знал чего. Потому что после первой же ложки в кармане треснул колдовской амулет от яда, истратив один заряд. Не надо считать меня за параноика, но сила привычки такова, что если у тебя есть защита, то никогда с ней не расставайся. Мир коварен, я сам отравил многих в сером мире. Но Вася… Безмерное безвременье, я разочарован. Очень разочарован.

Что она задумала? Я делал вид, что наслаждаюсь супом, но при этом тщательно анализировал запах и вкус отравы. Точно не смертельное, этот аромат я бы почувствовал сразу и не стал бы изображать из себя невинную овечку. Что-то другое. Но что?

Ох ты ж ёжик… От удивления я чуть не сбился со счёту. У меня в карманах было три амулета, и, по-моему, уже тихонько щёлкал третий. Стоять. Стоять. Будет обидно ошибиться в расчётах и проглотить то, что было обильно растворено в супе. Такой вкуснющий и неожиданный яд! Обидно. Очень обидно, Вася. Не ожидал от тебя.

— Что… такое… — я потянулся к вороту рубашки, ослабил его, изображая жар. — Что… Это?…Со мною…

Она печально улыбнулась. Сказала:

— Встань.

Я медленно встал, будто послушная кукла.

— Сядь.

Ну не очень интересно у неё с приказами, но хорошо. Вроде несложно. Ведьма кивнула и принялась расстёгивать пуговицы на блузке. Задумчиво, чуть смущаясь.

— Мордард не верил в то, что ты так попадёшься, — сказала она. — Говорил, что это невозможно.

Я молчал, жадно наблюдая за тем, как Вася раздевается. Неторопливо, плавно и как-то… Собрано⁈ Она явно готовилась. Вот только зачем наряжалась? То зелье, что в меня безуспешно влили, сработало бы даже будь она кривой старухой. Смесь у Василисы была ядрёная. Подавление воли, возбудитель, приворот. Прямо ударный коктейль.

— Но ты же мальчик. Необычный, одарённый, но мальчик. Это многое упрощает, — мелодично проговорила ведьма.

Она абсолютно нагая обошла вокруг стола. Идеальная фигура: крепкие бёдра, тонкая талия, высокая грудь — очень хороша ведьмочка, и вот за что ей такой подарок от природы? И колдовские таланты и внешность одновременно. Ой, ладно, чего сетовать. Сейчас грядёт интересненькое. Я не торопился.

Обряд, который Василиса собиралась проводить, мне был знаком. Он приятный для того, кто в нём участвует, но после него воля будет подчинена ведьме окончательно. Правда, одно «но»: в крови «жертвы» должно находиться действующее вещество, а во мне, после работы оберегов, ничего вредного уже не наблюдалось. Так что здесь-то ты и прокололась. Здесь-то Мордард и оказался прав, когда говорил, что я на это не куплюсь. Ёжкина кошка… Получается, Вася хотела сделать из меня раба! Восторженного раба! Вот ведь… Зараза!

Мда, и ведь серьёзно подготовилась, ведьма, ничего не скажешь. Ингредиенты сложные, не у каждой хозяйки на кухне есть. И заклинание серьёзное. Князь Падали нашептал?

Она приближалась, и в горле пересохло. Ох как же хороша. Плавные линии, молодость тела, грация движений. Даже хорошо, что Вася решила проводить обряд по-взрослому. Мне это сейчас, определённо, надо. А так… Без кровосмешения, на чистой смеси, мощи бы хватило на пару дней, не больше. За это время, конечно, она бы оторвалась приказами, но потом всё бы выветрилось и я вернулся бы в своё обычное состояние.

Что, очевидно, не входило в планы предательницы.

Обидно, Вася. Очень обидно. Твои бы таланты да в полезное русло.

— Скоро всё закончится, — успокаивающе сказала девушка, остановившись напротив меня. Хотя сама нервничала. Боялась, что не получится? Или, может, у неё ещё не было опыта? На что же ты пошла, Вася, ради власти надо мною?

Она медленно села мне на колени, подставив грудь для поцелуя. И я не сдержался. Не смог. Несмотря на негодование. Пока стоит помолчать. Ведьма находится в состоянии триумфа, и может наговорить разного. Надо же послушать.

Да и, чего греха таить, я её хотел. А кто бы не хотел в такой ситуации.

— Ты ведь знаешь Мордарда? — тихо сказала она с улыбкой. Склонилась, для поцелуя. Я непослушными губами ответил:

— Да.

Ничего себе новости. Мордард⁈ Она же продолжала:

— И он тебя знает. Он очень хорошо тебя знает. Расслабься. Сейчас всё будет хорошо. Тебе даже понравится. Ты боишься?

— Нет, — хрипло выдавил я из себя. Пусть продолжает. Во всех смыслах. Мозг пока работал, но пробуксовывал из-за возбуждения.

— Он владеет этим демоном. Он говорит со мною через него. Говорит, что ты важен. Ты ему нужен. Он обещает мне знания. Такие, за которые продают душу. Но для этого ему нужен ты. И я дам ему тебя.

Её руки скользнули к моей ширинке, и уже через несколько секунд она стала медленно покачиваться на мне, продолжая нашёптывать. Вася прикрыла глаза, и сквозь прерывистое дыхание начала читать заклинание. То самое, которое и должно было меня поработить. Я же улыбался, наблюдая за обрядом.

Она, наконец, замолчала, сосредоточенно двигаясь и полностью погрузившись в процесс. Я не торопился, а когда понял, что она чуть устала, то поднялся с ней на руках, отнёс в кровать.

— Я не давала команды! — ахнула она. — Остановись.

Вася-Вася… Я отнёс её на кровать, и, глядя в изумлённые и где-то даже испуганные глаза, продолжил уже сам. Ведьма не сопротивлялась, не вырывалась. Либо сама завелась, либо считала, что обряд надо довести до конца. У неё же опыта в таких делах точно нет. И она ещё не поняла, что всё кончено.

Она, будто бы, закрепляла чары.

Предательница… Я снова почувствовал злобу. Хотела сделать из меня послушную куклу? Какая ирония. Ты оценишь её чуть позже, Вася. Чуть позже. Я ведь к тебе со всей душой отнёсся.

Хотя, может, так оно и лучше будет? Безопаснее для всех. Я осторожно изучал её контур, нажимая там, чтобы ведьма стала более сговорчивой.

— Расскажи про Мордарда, — сказал я, видя, что страх из глаз уже ушёл. — Расскажи всё.

— Мордард… в меня… не верил… Он… он… он… ах… Я… Я… я нужна ему… И ты… не знаю… зачем… да… да… Боже…

Молодой организм быстро доходит до точки, но он также быстро восстанавливается. Я изучал контур Васи, раз за разом повинуясь её просьбам «ещё». Ведьма не говорила «нет». Желая сделать из меня раба, она сама попалась в ловушку. И теперь, когда я спрашивал, ведьма отвечала сразу, и говорила, говорила, говорила.

Первые признаки изменения контура в сторону одарённости появились уже на третий раз. А после четвёртого я сказал: хватит. Кто знает, как это теперь по ведьме ударит? С Лизой было не так резко, и то она пару дней провалялась.

Ведьма смотрела в потолок с улыбкой и переводила дыхание. По-моему, она начала понимать, что произошло. Губы дрогнули, кончики опустились.

— Ты знал, — сказала она тихонько. — Ты обо всём догадался… Ты знал про обряд…

Я кивнул, с жалостью глядя на девушку. Да, теперьона в моей власти, но… Предательство есть предательство.

— Мордард был прав. Ты не попался. Попалась я.

Ещё кивок. Можно было бы её и убить теперь. Просто за то, что она сделала. Внутри закипала злость. Но… Через ведьму я мог понять этого поганого Князя Падали. Очень близко он ко мне подобрался.

— Так откуда он про меня знает? — спросил я, коснувшись пальцем её груди. Медленно провёл от соска к ключице, скользнул на шею.

— Не знаю. Он говорит странное. Говорит. Что боролся с тобой и ты победил. Ты отправил его во тьму. Как и многих других. Он говорил, что ты хочешь убить бога, и что ты на самом деле убил его. В будущем. Может быть он пророк? Я не слушала. Я хотела знаний, которые у него были.

Она так и смотрела в потолок, с опустошённой улыбкой.

— Мне так стыдно… — вдруг призналась она. — Почему мне так стыдно?

Я молча поднялся, оделся. Вот оно как получается: Мордард знает о Пожирателе. И это не так удивительно, для демонов весьма банальное знание. Удивительно то, что он знает о моей победе. О смерти Голодного Бога. Откуда⁈ И зачем ему я в пусть и покорном, но живом виде? Он… союзник, что ли?

Ведьма рассказала мне о том, что именно Князь Падали заряжает местные зоны. Что он хочет выбить всех местных демоноборцев, и начать перевод этих земель в изнанку. И я должен ему помочь! Здесь, на этой стороне. И когда я сделаю то, чего хочет Мордард, то я должен буду вернуться в серый мир. Дескать, вместе мы сделаем то, что сделать нужно. Что у него есть план, но для этого ему нужны эссенции. И нужен я.

Ну его нафиг!

Вася должна была связать нас друг с другом. Управлять мною. Отправить в серый мир, чтобы я служил Мордарду в его целях. Мда, выходит я сам бросил Василису в его объятья, когда связал с портальным демоном. Впрочем, это не значит, что я её хоть как-то извиняю за это.

— Мне нет оправдания, — сказала ведьма. Села в кровати, глядя на меня сквозь слёзы. Неожиданно. — Нет оправдания, но прости. Я всё искуплю. Всё.

Контур её уже изменился. Если в первый раз меня вели гормоны, то остальные акты я совершал уже полностью погрузившись в работу и теперь лицезрел результаты своего труда. Не рой другому яму, сам потом прислуживать будешь.

— Одевайся, и сделай мне нормальный борщ.

Она мигом выпорхнула из кровати и вскоре заскрипели доски в столовой. Зазвенела посуда. Я подошёл к окну. Мордард. Что получается, в итоге? Я перетащил из будущего не только Княгиню, но и одного из Князей Падали, да? Но как? Он ведь был давно уже мёртв на тот момент.

Прикрыв глаза, я почти полчаса рыскал в океане поглощённых эссенций, разыскивая сущность павшего Князя. Не нашёл… Вот только совершенно точно после смерти Мордарда я забирал её! Ёжкина кошка, сколько ещё таких вот сюрпризов выбралось в момент моего заклинания? Кто ещё сохранил память?

Короче, эти новости всё усложняют. Ещё больше! Посылы выбравшегося из небытия Князя Падали меня не прельщали. В серый мир я не вернусь, разумеется. Там нет вкусного чая, и от серости меня мутит. Второй раз по пути «убей их всех» я идти не хочу.

Так что Князь зря на меня рассчитывает. Однако резко рвать с ним контакты я не буду… Мордард может быть полезен. Ведьма может быть полезна. Все могут быть полезны, если их правильно приготовить.

Глава 7

Рррупи осторожно прошёл по доскам, оставляя пыльные следы. Добрался до небольшого витражного окошка и, на цыпочках, выглянул наружу. Повернулся ко мне. Глаза демонёнка сверкнули.

— Моя комната? — удивлённо спросил он. — Весь моя⁈

Я залезть наверх не рискнул, остановился на последней ступени лестницы. Она и так-то еле выдерживала мой и так-то не слишком уж большой вес. Каждое движение вызывало такой скрип, будто бы срок лестницы уже пришёл, и на пороге её уже ждала костлявая смерть с обязательной косой. Или деревянная, в данном случае.

— Твоя, — охотно кивнул я. Пора уже зверьку обретать свободу. Меня эти звуки ужастиков из планшета порядочно утомили, а никакие наушники на голове демонёнка не держались. Скрывать больше ничего не нужно. Все жители этого дома служат мне, и это хорошо.

Так что Рррупи отправился в ссылку на чердак. И кстати, я же научился набрасывать на обитателя серого мира небольшую маскировочную завесу! Поэтому здесь, в самом тёмном месте дома (ну, за исключением подвала) малышу будет легко затеряться. Тень теперь его пристанище.

А ещё мой псарня. В углах старого чердака удобно устроились по одной собакоподобной твари. С утра создал, вспомнив о них. В старые недобрые времена бодался с одним Князем Тьмы, у него целая псарня была с подобными тварями. В мирном состоянии они были похожи на щеночков лабрадора, но в боевом режиме (а их и создавали, разумеется, для боевого применения) превращались в лютых монстров. Вон, как будто из фильмов Рррупи. Особенно хороши против чародеев. Но и простую пехоту, если надо, на клочки порвут.

— Подбери им мелодию, — попросил я демонёнка. — Пожалуйста. Они теперь наши защитники. Пусть поживут подольше, ладно?

Рррупи кивнул и, вцепившись в планшет двумя лапками, пошёл куда-то вглубь заваленного хламом чердака. Демонёнок вообще ничем кроме своих ужастиков не интересовался. Ел, спал, смотрел. Повторить до безумия.

Ну, пусть так. Всё-таки для него это лучше чем рисковать собственной шкурой и по зонам демоноборцев гнобить. Безопаснее, полезнее. Как Рррупи так и мне.

Я спустился обратно. Вася придерживала лестницу, глядя на меня как ждущий команды преданный пёс.

— Убери.

Дальше я двинулся вдоль стен, проверяя магические ловушки. Дом Василисы превратился в крепость. Ведьма, кстати, с энтузиазмом отнеслась к этой идее, и насажала вокруг дома несколько своих силков. Интересно будет, как сработает её талант к колдовству и мощь дара. Вполне возможно, что будет бомба.

После магических ловушек я вышел на улицу, обойдя заборы. Сигнальные чары тоже в порядке. И это всё не было результатом каких психических проблем, внезапно развивших во мне последнюю стадию паранойи. Совсем нет. Это разумная осторожность. Тот взгляд невидимого преследователя из головы не шёл. Просто так демонстрации в стиле «я тебя вижу» не устраивают. Когда такое делают, то хотят показать, что ситуация контролируемая. Что игра продолжается. А раз так, то совершенно точно рано или поздно сюда нагрянут гости. Праздно ждать их визита я не собирался. Потому что леший знает, что на уме у этого соглядатая.

Тикать с города даже не думал. Потому что, во-первых, с хрена ли? И, во-вторых, а куда?

Закончив ревизию, я довольный собой вернулся в дом, прошёл по скрипучему полу в столовую. За укрытым белой скатертью столом, напротив вазы с полевыми цветами, пила чай Лиза. Она мечтательно улыбалась, глядя в окошко на цветущий жасмин. От кружки поднимался парок. Не краснодарский чай, конечно, но на безчайе и это шедевр. Надо Васю обучить чайным церемониям. Ну или пусть сама учится. Благо самый мотивированный мною человечек теперь. Грубо получилось, но что уж теперь поделать.

Ведьма старалась делать всё, лишь бы мне угодить. Своё обращение она будто бы и не заметила. Как, наверное, не заметил бы и я: увенчайся её приятный, не спорю, ритуал успехом. Безмерное безвременье, меня до сих пор злило её предательство. Ну как же так… Я ведь за тебя вписывался, спас от Первой Церкви, а ты…

— Хочу в кино сходить, — сказала вдруг Лиза. — Тут новый фильм выходит, про Гагаузскую Республику. Люблю исторические. Актёры хорошие. Пойдём?

Я сел напротив, сделал жест Васе, чтобы навела чаю. Ведьма торопливо метнулась к чайнику. От внимания Лизы это не укрылось.

— Что же я пропустила, Люш? — тихо спросила она у меня, кивнув на Василису. — Почему она такая… Покорная?

— Не бери в голову, — отмахнулся я. — Кино отличная идея. Когда?

— Когда угодно. Ну, кроме моих занятий. Я ведь теперь совершенно свободная женщина! Без работы, без проблем. Вещи свои из интерната я забрала. Теперь думаю что делать дальше. Может, просто жить? Это ведь не запрещается, да? Правда, я не совсем понимаю, а как это. Но я научусь.

Она радостно улыбнулась и снова посмотрела в окно.

— Кино было бы очень хорошо, — протянула она. — Пойдём, да?

— Конечно. Я бы ещё и в театр заглянул, — согласился я. Какой тихий и спокойный день. Пусть и в оборонных действиях, а без суеты. По-домашнему. Без едких замечаний вечно недовольной Василисы.

— Театр это только в Пскове, — тяжело вздохнула Лиза. — Или в самом Петербурге. Я один раз была в Петербурге, в Молодёжном на Фонтанке. На всю жизнь запомню. Как маленькая девочка весь спектакль с открытым ртом просидела. Невероятно интересно. Жила бы там, жила бы театром. Совсем другой мир. Там души много.

— Можно с вами? В кино, — попросила Василиса. Она осторожно поставила на стол чашку, на блюдечке лежало две шоколадные конфетки и одна клубничная зефирка. Заискивающе улыбнувшись, ведьма отступила на шаг. Сцепила руки в замок и опустила голову. Сама невинность. — Или в театр. Я никогда не была в театре.

— С нами? — Лиза чуть чаем не поперхнулась. — Ты? Ой, прости. Извини пожалуйста! Просто ты такая… Независимая. И тут с нами.

Вася торопливо закивала. Наглость из неё прямо убралась. Моя заслуга или хитрит?

Хотя куда ей хитрить-то теперь.

— Было бы интересно. Люшк, ты как?

— Она в розыске, — напомнил я.

— Да… Забыла… — поникла Лиза. Вася тоже посмурнела.

Зазвонил телефон, и я вытащил его из кармана. Номер незнакомый.

— Добрейшего вам денёчка! — привычно воскликнул я.

— Илья, я хочу встретиться, — сказал мне женский голос. Незнакомый.

— Очень рад за вас. А я не хочу, — я уже собирался отключиться, как по ту сторону взволновано воскликнули:

— Это Анжела. Анжела Быстрова. С машиной. Ты меня помнишь?

Ого-гошеньки. Та парковщица уровня Претендент, а то и выше. Нашла же как-то! Ничего себе!

— Я должна тебя увидеть! — безапелляционно заявила мажорка. — Я хочу тебя… увидеть!

— А я вас — нет. Не звоните сюда больше.

— Но…

Я повесил трубку. Что-то слишком много вокруг меня стало одержимых мною дам. Надо исправлять этот вопрос. Если и обращать, то что-то полезное. Вот какая мне помощь от этой вот Анжелы теперь? Ещё одна головная боль. Надо было на машину её вызвать какую-нибудь тварь, или бронемяками изрешетить. Но нет, потянуло коварство показывать. Эх…

— Кто звонил? — спросила Лиза.

— Фанатка, — честно признался я. Бровь девушки красиво изогнулась в немом вопросе.

— Тебе не пора на занятия? — не стал я развивать тему. Лиза посмотрела на часы, нахмурилась.

— Да, пожалуй пора. Так что насчёт кино?

— Ты когда заканчиваешь?

— Ой, где-то к девяти вечера. Сеанс будет в десять. Идём?

— Обязательно.

Вася горько вздохнула.

— Я тут как в тюрьме. Хочу с вами…

— Первый патруль Первой Церкви встретим, и ты сразу соскучишься по этому милому домику в деревне, — покачал головой я.

— Илья, а разве нельзя что-то сделать, чтобы о ней забыли? — спросила Лиза. — Жалко же девочку.

— Пока ничего такого не встречал. Но я думаю об этом.

Не соврал здесь ни разу. Я вообще честный! Лиза сказала вслух то, о чём я со вчерашнего вечера думал. Потому как скоро это будет очень актуально, когда придёт время регистрировать сигнатуру. Без регистрации это уже совсем жёсткое подполье. Даже серийному убийце, чьё имя известно, проще жить чем человеку с даром без регистрации.

А скоро уже… Скоро пробудится в ведьме сила. Контур уже «воспалился», а значит… Пара сеансов, и всё. Точно всё. Может быть и сама дойдёт, конечно.

Так, хватит. Думать надо о том, что вот-вот у меня будет две одарённые, с высоким уровнем лояльности. Очень полезное качество, правда. Пусть и несколько искусственное.

Однако важно понимать: одно дело владеть даром, и другое — уметь им пользоваться. Эту проблему надо тоже решать. Кстати да, давно хотел позвонить.

Я вышел на крыльцо, достал телефон снова, и уже хотел было набрать номер из записной книжки, как снова высветился входящий. Опять незнакомый! Ещё один поклонник? Журналист?

— Добрейшего денёчка? — поинтересовался я, ответив.

— Илья Александрович Артемьев? — вкрадчиво спросил очередной незнакомец.

— Внимательно и благосклонно!

— Ты чего с моей Анжелой сделал, говнюк? — за вкрадчивостью проявился гнев. — Ты, говна лепёшка, во что её превратил⁈

— Тигрёнок? — улыбнулся я. — Ты что ли?

Телефон замолчал. Я даже посмотрел на него. Убедился, что нас не разъединило. Секунды бежали.

— Я тебя закопаю.

Да вы достали, грубые, агрессивные людишки!

— Лопаты такой не найдешь, — вежливо заметил я.

— Через час, третий километр трассы на Посадниково. Буду ждать с лопатой. По твоему размеру, гнида одарённая!

— Тигрёнок, ты дурак? — поинтересовался я.

Он бросил трубку. Господи, как же тяжело с вами, люди! Ну что вы такие звери-то? Я закатил глаза, покачал головой, и всё же набрал заветный номер, ради которого и вышел на крыльцо. Дело надо доделать.

— Здравствуйте, Виктория Алевтинина? — спросил я, когда на том конце ответили на мой вызов.

— Илья Артемьев⁈ Какой приятнейший сюрприз! Раз вы мне звоните, значит перестали быть столь категоричны⁈ Могу ли я открыть шампанское?

Первый заместитель по работе с сиротами Имперской академии имени Милонова мало того, что записала моё имя в свой телефон, так ещё и запомнила кто под ним скрывается. Приятно. Интересно. Не лестно ни капельки, но всё же баллов ей такой подход к студентам добавляет.

— Почти. У меня тут пара вопросов родилась, — я облокотился о перила на крыльце. Пахло цветами, в кустах пели птицы. Дул прохладный ветерок, освежая тело. Вокруг цветы, зелень. Мне здесь нравится. Это вам не серая бесконечность страданий и смерти. Фу, не хочу назад.

— Вопросы? Обожаю вопросы! Я уверяю, что смогу дать ответы на любой, Илья Александрович!

— У меня самый главный вопрос во вселенной, — хмыкнул я, вспомнив книжку одну.

— И ответ: сорок два, — немедленно ответила Виктория Алевтинина.

О как. Уважаю. Классику знает. Ещё плюс балл. Вот только по-моему шампанское она действительно открыла, раз так разговаривает со студентами. А как же я одна, а вас много?

— Есть вопросы посложнее? — первый заместитель улыбалась, это чувствовалось.

— У меня скорее предложение, — уточнил я. — Скрывать не стану, ваша Академия меня заинтересовала. Было время подумать. Однако есть некоторая сложность, которую вы, может быть, могли бы разрешить, и тогда я весь ваш. Как и гранты от Государственной Комиссии!

— Вы умны не по годам, — восхитилась Виктория Алевтинина и странно хихикнула. — Готова вас выслушать. Я могу разрешить любую щекотливую или невозможную ситуацию, Илья! Просто скажите и всё будет. Хоть я и считаю, что без любых уступок с нашей стороны — вы должны выбрать нас. Для вашего же блага. Никто не раскроет ваши таланты лучше нас. И мы лучше прочих распорядимся деньгами комиссии. Пусть даже она совсем-совсем не зависит от ваших заслуг. Гранты мы ведь в любом случае возьмём. Брошенных детей с дворянской кровью, к несчастью, очень много. Но цена за них одна.

— Но я…

— Вы в открытом бою смогли справиться с одарённым ранга Мастер. Вы помогли полицейской операции по ликвидации крупной преступной группировки. Вы закрыли больше разломов, чем некоторые обученные демоноборцы. Да-да, я всё знаю. Поэтому я с вами всё ещё разговариваю, Илья!

— Прекрасная осведомлённость, — я не хотел хвастать свершениями, но про себя удовлетворённо хмыкнул. Приятно, когда тебе знают цену.

— У нас серьёзная служба безопасности, и если мы кого-то приглашаем, это не пустой звук, Илья! Мы следим за такими людьми.

— Впечатлён. Тогда сразу к делу. Мне нужно ещё одно место в вашей Академии. На первом курсе. Для человека… Ну, старше обычного студента. Если место найдётся, то уже завтра буду готов подавать нужные документы.

Виктория Алевтинина протяжно хмыкнула. Прошло несколько секунд, прежде чем она мягко заметила:

— У нас конкурс сорок пять человек на место, Илья Александрович. Боюсь, мы не сможем пойти на встречу. Если наше заведение нарушит древние традиции, и пропустит кого-то вне конкурса, это будет пятно на репутации, которое так просто не смыть. Никакие гранты того не стоят. Даже вы, со всеми вашими талантами.

— В таком случае, мне придётся принять предложение Первого Петербургского Университета. Очень жаль. Всего хорошего.

Я повесил трубку, не дожидаясь реакции Виктории. Не очень быстро, чтобы не было ощущения что я действовал на эмоциях, но и не так медленно, чтобы не показаться стоящим в дверях и громко стенающим «я ухожу» в надежде, что все вокруг попросят остаться.

Дверь дома Васи отворилась, Лиза появилась на крыльце, чмокнула меня в губы, и лёгкой походкой поплыла-полетела по дорожке вдоль забора. Ну что, Илья, сработает, как думаешь? Думаю — сработает. Первый Петербургский Университет мною не интересовался, разумеется, но я нашёл в сети, что между этими двумя заведениями для одарённых когда-то кошка пробежала, и с тех пор у них очень нежные и чуткие отношения. А когда знаешь такие вещи и умеешь ими воспользоваться, то как-то проще жить.

Заместитель перезвонила уже через десять минут.

— Хорошо, Илья Александрович. Я поговорила с ректором. Мы готовы пойти вам на встречу, но прошу учесть, поступление ещё не значит успешная учёба, — Виктория Алевтинина уже не хихикала. Говорила собрано, по-деловому. — Ваш протекторат закончится сразу после зачисления вашего протеже в состав студентов Академии. Дальше он должен будет сам справляться с трудностями студенческой жизни. В противном случае вам и правда лучше выбрать Первый Петербургский.

— Я рад, что мы договорились, Виктория Алевтинина. Знал, что вы войдёте в положение.

— Конечно же, Илья Александрович. Мы любим наших студентов. Всех одинаково. Такой принцип Академии имени Милонова. И таким он будет. Нерушимым. Особенно за грантики.

Она всё-таки снова хихикнула.

— Понимаю, Виктория Алевтинина. Всего хорошего!

— Погодите, Илья. У меня остался один вопрос! Вы сказали, что человек, ради которого вы пошли на такой волнующий поступок, старше обычного студента. Простите за нескромность, а насколько старше?

Сколько Лизе? Двадцать три?

— Двадцать четыре года.

— Тогда совсем замечательно, Илья! — с заметным облегчением произнесла Виктория. — Будь ему лет тридцать-сорок, то это могло вызвать не нужные вопросы. Раз нет, так очень чудесно. Тогда мы всё устроим наилучшим образом. Когда вы к нам заедете? Подать документы, подписать пару бумаг.

— Пока ещё не понимаю. Но скоро, да. Думаю скоро.

— Напишите заранее, пожалуйста, чтобы я понимала когда вас ждать. До свидания, Илья!

Нас разъединило. Ну, это оказалось чуть проще, чем я думал. Лизу пристроил, уже хлеб.

Я попрощался, вернулся в дом.

Ну что, полагаю, ситуация разрешается. Андрей осваивает азы управления персоналом, Лиза теперь станет, как и я, студенткой, и сможет свою мощь отточить. У Васи отличная связь с портальным демоном, а теперь ещё и дар пробьётся. Осталось разобраться с Беком и загадочными чародеями, за мною приглядывающими.

Мелочи.

Ах да. Ещё мне надо поговорить с Тигрёнком. Переборщил я с Анжелой, что, надо сказать, странно. Где-то не там подогрел, что ли? Но всего не предусмотришь. Каждый контур уникален, каждая личность плотно с ним связана. Передавил в одном месте, изменил в другом.

Да и сразу же было ясно, что это первый блин. Разумеется комом. Дальше будет лучше.

Дальше — будет.

Глава 8

На место встречи я явился совершенно буднично. Можно было бы выехать на белом коне, медленно покачиваясь в седле и двигаясь по разделительной разметке шоссе. Так вышло бы красиво, но не результативно. Такое только в фильмах работает. Это же не фильм, это жестокая реальность. Потому наш путь это путь тени. Будет ранг выше, будем наглеть, пока скромно осторожничаем.

Такси довезло меня до остановки автобуса, за Посадниково. Отсюда до «места встречи» надо было пройти около километра. Я спустился с дороги в лес и скрылся в густых зарослях. Сначала идти было непросто: ветви лезли в лицо, цеплялись за одежду и царапали руки. Но затем перелесок закончился, и в небо устремились могучие деревья, полностью закрывающие небо зелёными кронами.

Недалеко от места встречи я остановился. Нашёл место посуше, у корней векового дуба. Вдохнул лесные запахи и расслабленно сел в позу лотоса. Выпустил из потустороннего кармана мастер-бронемяка и закрыл глаза, настраивая связь с зверьком.

Посмотрим, что же за удивительные люди назначают «стрелки» одарённым.

Хомяк очень быстро добрался до перелеска, и тут глаза застила тьма. Мир подпрыгнул, кувырнулся. Я даже не вздрогнул от неожиданности, заставляя себя сидеть расслабленно. В поле зрения появилась лиса. Рыжая бестия глазела на стальную шутку, чуть не лишившую её зубов, с совершенно человеческой обидой.

— Бзина! — сказал ей мой големчик. Хищница пару раз клацнула зубами, проверяя целы ли челюсти, а затем убралась подальше.

Хомяк же выкатился из зарослей, забрался на поваленное дерево и замер. Теперь я видел дорогу.

Здравствуйте, благородные люди Тигрёнка. Неведомый папик девочки с парковки пригнал на разборки со мною четыре автомобиля, забитых мясом. Ага. Где сидит хозяин этой кодлы гадать не надо. Выбираем самуюдорогую машину, очевидно что бронированную и не ошибаемся. Три остальные сильно попроще. Но забитые вооружёнными людьми.

Бронемяк ловко спустился с бревна и сквозь траву торопливо добежал до обочины. Сел, умываясь и послушно давая время для анализа. Так, людей Тигрёнок и правда пригнал порядочно. И среди них оказалось двое одарённых. Два, мать его, аристократа, на службе у такой вот непростой личности! Один сидел на месте переднего пассажира, а второй стоял на улице. Он прислонился к крылу машины и демонстративно ждал, когда я явлюсь на эту странную встречу. Дворянин был в длинном чёрном плаще и в солнечных очках. Светлые волосы зализаны на затылок, челюсти старательно пережёвывают жвачку. Из какого фильма тебя выгнали, родной?

Ладно, не отвлекаемся.

Бронемяк, старясь держаться подальше, обежал все автомобили, позволяя мне отсканировать каждый. Что ж… Оружия в машинах у охраны Тигрёнка хватало. Они не со мною разбираться приехали, а натурально на войну. Трое бойцов аж в бронежилетах. Мне почудился блик в лесу, и бронемяк покорно перебежал дорогу и зашуршал крошечными лапками по мху да травам, пока не обнаружил простенькую лёжку, в которой сидел стрелок в маскхалате. Ничего себе подготовка. С двух сторон такое?

Ну да, спустя минут пять я нашёл и второго снайпера, уже на моей стороне дороги. Интересные разговоры хотел вести со мною этот Тигрёнок.

Сам Тигрёнок: мрачный и покрытый складками возраста мужик лет пятидесяти, сидел на заднем сидении своего бронированного автомобиля, со стаканом виски в руке. Рядом с ним дрожала Анжела. Теперь уже от стервы в неё и не осталось ничего. Ладно. Поехали.

Первым делом я снял снайпера, залёгшего на моей стороне леса. Подобрался к нему под завесой маскировки, с наслаждением вспомнив былые охоты. Ни единого звука не издал, пока не остановился над лежащим. Да, дорога отсюда видна отлично.

Я склонился рядом с ним, хлопнул по плечу, и когда стрелок с выпученными глазами повернулся в мою сторону, вырубил его. Баловство, а приятно. За вторым снайпером я отправил бронемяка. Стрелок на той стороне успел повернуть голову на шум, издаваемый летящим сквозь заросли стальным шаром, а вот испугаться не успел. Теперь нужно было разобраться с одарёнными.

Телефон я благоразумно отключил. Не надо мне сейчас резких звуков. Счастье любит тишину. Так, продолжим нашу операцию

Я достал из потустороннего кармана сильфа Огненной Смерти. Осторожно опустил его на землю. Создание помахивало крылышками, влюблённо на меня глядя. Так, теперь авиация. В небо взмыла пара клювобушей. Ну и верная пехота… Остатки бронемяков растворились в лесу, повинуясь мысленной команде.

Я вышел из леса так, чтобы машина закрывала меня от аристократа в очках. Затем создал иллюзию себя, на другой обочине. Вышло плохенько, но издалека было даже на меня похоже. Проекция дёргано вышла на трассу, встала, уперев руки в бока. Одна из рук на миг пропала, но тут же вернулась на место.

Одарённый в плаще заметил движение, вальяжно повернулся к моей фальшивке с ухмылкой. Лениво хлопнул по крыше машины два раза. Его напарник молча вылез наружу. Яркий дядька: один глаз, лицо изуродованное, будто бы чуть съехавшее в сторону. Моя проекция безо всякого пафоса попятилась назад, старательно изображая ужас.

Рука опять исчезла! Да что ты будешь делать! Но дворяне этого будто и не заметили! Очкастый выстрелил из правой руки красный магический клинок. В правой завихрилась магия, образовывая щит. А его уродливый товарищ встал на четвереньки и прыгнул так, словно был мутировшей блохой. Метаморф⁈

Я рванулся к машине, пока одарённые не понял, что их развели. Метморф обрушился на мою проекцию, с рыком перекатился по земле, взрывая её когтями. Вскочил на ноги:

— Это не…

В этот миг он увидел меня. Вот только я уже держался за ручку двери. Сюрприз, ребята. Через мгновение меня встретил пропахший дорогими сигарами салон. Водитель получил в контур и молча завалился на бок. Я закрыл двери изнутри.

— Привет, Тигрёнок! — сказал толстяку, обездвижил его энергетическим пинком в район виска. Глаза папика гневно выпучились за миг до этого, а затем безвольно закатились.

— Илья! — радостно воскликнула Анжела. — Ты пришёл!

— За руль, — приказал я, скинув водителя. — Увези меня отсюда.

Девушка моментально перебралась через узкую перегородку, с опущенным бронированным стеклом. Аристократ в очках бессильно дёргал ручку и что-то грозно кричал. Слюны было много, толку нет. Такие машины и болгаркой не взрежут.

Автомобиль Тигрёнка окружили бойцы. Один встал напротив лобового стекла, целясь в окно из автомата. Дурак? Метаморф прыгал вокруг машины, колошматя когтистой лапой по крыше. Как слона газетой. Хорошая броня, раз одарённый не взял.

Двигатель машины заурчал, и Анжела вдавила тапку в пол. Могучий автомобиль рванулся с места, сбив автоматчика. В зеркале заднего вида я увидел, как тот ошеломлённо поднялся, по-прежнему целясь из автомата, но огня так и не открыл

Никто из людей Тигрёнка стрелять не стал. И лица у них были ну очень рассеянные.

Я обернулся, глядя в заднее стекло. Оба аристократа рванулись к одной из тачек, прыгнули внутрь. Пора!

Сильф, ждущий под днищем именно этого автомобиля, радостно исполнил мой приказ. Машину моментально охватило огнём. Аристократы успели выбраться за миг до того, как рванул бензобак. Взрывом их раскидало в стороны.

Бригада Тигрёнка забилась в оставшиеся два автомобиля, но когда их транспорт на ходу стал терять резину, то в бессилии остановились. Мои милые бронемяки-диверсанты, пробившие колёса, уже скрылись в лесу.

Пока всё шло по плану!

— Илья, куда мне ехать? — спросила Анжела.

— В Питер пока, ­— я положил руку на плечо Тигрёнка. Ну, второй мой блин, понеслась. Надеюсь теперь выйдет что-то удобоваримое.

— Я так рада тебя видеть, Илья! Ты мой смысл. Я сделаю всё. Всё-всё-всё! — тараторила Анжела, ведя бронированную громаду по провинциальному шоссе. — Просто так. Мне ничего не надо. Просто скажи чего ты хочешь. Всё что угодно. Прошу! Скажи!

Бесит!

— За дорогой смотри! — слишком круто я её вправил. Напрягает даже. Это не лояльность, это фанатизм, а от этого ничего хорошего никогда не бывает.

— Мебя не понимает этого. Не понимает. Кричал на меня. Сказал, что ты чудовище. Что ты за всё ответишь! Что ты меня изменил!

Вообще не умолкает!

— Он слишком глуп чтобы понять! Глуп! Я целая. Я наконец-то целая.

О, сударыня, ваш папик скоро поумнеет. Я погрузился в контур Тигрёнка. Мда… Здесь чернота была везде. Порченный человек, страшно порченный.

— А кто этот твой Тигрёнок? Чем занимается? — спросил я не сдерживая омерзения.

— Дорогами.

Я вопросительно хмыкнул, и Анжела пояснила:

— Строит дороги! У него большой бизнес, Илья! Но ты не думай, он мне никто. Мне никто не важен, только ты. Просто говори мне что нужно делать.

— Давай пока просто помолчи, пока не спрошу.

Значит дороги строит. Говорят золотое дно, если в это дело войти. Хорошо, пусть будут дороги. Мне не жалко.

От прикосновений к контуру Тигрёнка меня передёргивало. Будто в помойке копошился, честное слово. Я выдохнул, расслабляя сознание. Вслепую по контуру ходить, наверное, не стоит. Надо понять что к чему. Простую физиологию я найду. Если надо выжать всё соки — тоже справлюсь, но человечек помрёт. Мне же нужен живой «слуга», а не мёртвый. Значит и работать надо тоньше. Лояльность. Это слово не давало мне покоя.

Расплетая гнилые паутины, я совершенно не боялся навредить их владельцу. Вот честно: сдохнет и сдохнет. Таких не жалко. Тем более: второй блин тоже может комом быть. Да и какой выбор? Ходить по ночным улицам и ловить бродяг, чтобы на них прокачивать перепрошивку? Не хочу, потому как есть в этом что-то… Что-то маньяческое. Пока не готов я к таким метаморфозам.

Работа оказалась непростой. Когда мы выехали на основную трассу и полетели в сторону Острова, я уже устал. Потёр виски. Голова загудела от напряжения. Безмерное безвременье, как же это непросто, когда делаешь умом, а не сердцем! Но я будто бы смог расщепить контур Тигрёнка на несколько потоков и теперь отслеживал каждый из них. Пытался понять за что отвечает тот или иной канал.

Мда. Одно дело, когда ты просто ходишь, а другое, когда пытаешься разобраться в какой последовательности нужно напрягать мышцы (и какие) чтобы сделать один шаг. Когда влезаешь в контур, чтобы смешать личность человека, временно разогреть какие-то его чувства, то делаешь это почти неосознанно.

Короче, я устал. Но теперь понимал чуть больше чем раньше. Вроде бы нащупал место, которое нужно изменить. Осталось дождаться пробуждения толстяка.

— Поворачивай назад, Анжела.

Мы шли по трассе на скорости сто, и едва девица услышала мою команду, как ударила по тормозам и развернулась. Рядом гневно протрубил дальнобойщик. Махина промчалась мимо в считаных метрах. Сердце остановилось в районе коленей, наверное.

— Ты смерти моей хочешь⁈ — сипло спросил я девушку. — Кто тебя водить учил?

— Я сама! — гордо сказала та.

— Здесь вот реально нечему гордиться. Езжай так, словно везешь свою больную матушку!

— Прости, Илья. Конечно. Конечно я так и сделаю.

Она ударила по тормозам, и машина покатилась вдоль обочины со скоростью около двадцати километров в час. Нет, это бред. Это неправильный путь. Такие помощники скорее вредители. Может, высосать из неё эссенцию и всё? Бесполезная же совсем, и не просто бесполезная, а ещё и непредсказуемая.

Вот только хотелось бы понять, как сработает моё «хирургическое» влияние в её контур. Вдруг я действительно нашёл источник её злобы. Это, признаюсь честно, было бы совсем недурно.

Тигрёнок всё еще был в отключке. Лояльность… На чём строится лояльность? На любви? Нет, спасибо, это мне не нравится, когда дело касается мужчин. На восхищении? Не наш вариант. Общие ценности? После такого прогнившего контура есть некоторые сомнения на этот счёт. Вряд ли у нас что-то общее может быть, пусть я и управлял миром демонов.

Уважение? Преклонение? Благодарность?

О!

Я вернулся к толстяку, споро пробежавшись по контуру. Нашёл узел отвечающий за осознанные чувства. Очень жалкий, истончённый узел. Не пользовались им совсем. Так, выдыхаем, засучиваем рукава и разогреваем благодарность Тигрёнка ко мне. Он ведь должен понимать, что я мог его и грохнуть. Но благородно пощадил дурака. Указал дорогу к свету, хехе. Должно сработать.

Если я всё правильно сделал, конечно.

Рядом с нашей машиной поравнялась ещё одна. Молодой парень высунулся в окно, с криками и размахивая правой рукой с вытянутым средним пальцем. Синяя тачка с красными молниями поравнялась с нами. Я открыл стекло.

— С дороги уберись раз ездить не умеешь дурака кусок! — крикнул мне юнец. — Куда ползёшь ушлепан⁈ Тут девяносто едут, а не тридцать!

— Любезный, поимейте терпение, девушка только учится, — сказал я.

— Да мне насрать. Убери её с дороги, баран. Не на трассе же учить.

Разумно, но мне некогда. Я грустно улыбнулся, вытащил пистолет из кобуры Тигрёнка, высунул его в окно и молча прострелил переднее колесо у машины юнца. Закрыл окно. Машина с молниями завиляла по дороге и остановилась, перекрыв полосу.

— Анжела, используй знаки дорожного движения и правила, пожалуйста.

Водительница нервно обернулась. В глазах ужас.

— Но я… Я… Не знаю…

— Не продолжай. Не надо, — устало попросил я. Она тут же умолкла. Эскортница какая-то, честное слово. Тьфу. Вот как выглядит права купил, а ездить не купил. — Остановись вон там.

Я указал на съезд к месту стоянки, в трех сотнях метрах впереди. Броневик Тигрёнка дополз до него и, шурша шинами, подъехал к деревянному навесу. На столе красовалась бутылка кетчупа, соль и перец. Для отдыхающих с дороги водителей. Заботливо, мило. Одобряю.

— Глуши мотор…

Машина утихла. Анжела покорна ждала следующих распоряжений. А я привёл Тигрёнка в чувство. Толстяк открыл глаза. Нахмурился с удивлением и радостью.

— Я живой?

— Это стоило некоторых усилий, — сказал ему я, внимательно наблюдая за действиями обращённого. Тот посмотрел на свои отёкшие пальцы, широко улыбнулся.

— Но почему я живой? Я ведь собирался убить тебя. Ты пощадил меня? — удивлённо проговорил толстяк. — Несмотря на…

— Тигрёнок, Илья хороший. Илья никогда бы так не поступил.

— Анжелка? — светлый взгляд толстяка переключился на горе-водительницу. — Анжелка, я так виноват перед тобой. Прости… Это бесчеловечно! Иисус милосердный, как же легко. Как же легко!

Он с улыбкой идиота нашарил ручку двери, вывалился на улицу. У меня возникло нехорошее предчувствие, но пока надежда во мне ещё теплилась.

Тигрёнок прошёл к столу под навесом. Коснулся его пальцем, не прекращая улыбаться. Он выглядел счастливым. Ох, нехорошо это. Нет, я не против чужого счастья, но… Второй блин тоже не вышел?

Я выбрался из автомобиля следом, подошёл ближе к Тигрёнку. Гроза строительного бизнеса сидел за столом с мокрыми глазами и улыбался.

— Так легко. Мне так легко. Ты вылечил меня. Я… Я тебе должен, — он вытер слёзы. — Я тебе должен. Точно должен.

Мимо по трассе пролетело два автомобиля, оба с визгом шин затормозили, сворачивая к нам. Наружу высыпали вооружённые люди. Кто-то бросился обходить с фланга, кто-то залёг за машиной. Стволы смотрели в мою сторону. Я глянул в сторону броневика. Если под силой рванусь, то…

— Отставить! — заорал Тигрёнок. — Всё в порядке. Всё в порядке!

— Мебин Исаакович, у вас всё в порядке? — крикнул один из новоприбывших.

— Да! Это Виталик? Виталик, свалите отсюда. Отбой всем. Уйдите, — гаркнул толстяк и поник, тихо добавив:

— Не хочу никого видеть. Не хочу. Обрыдло. Столько дерьма. Вся жизнь из дерьма. Не хочу больше. Спасибо тебе. По гроб жизни буду обязан. Спас. Как же хорошо. Как же мне хорошо. После стольких лет.

Он поднялся из-за стола, посмотрел в сторону леса.

— После стольких лет…

Из машины вышла Анжела.

— Видишь, Тигрёнок, я же говорила… Я говорила тебе.

— Прости меня, малышка. Прости. Я плохо с тобой обращался. Мне очень стыдно. Забирай машину, квартиру. Твои они теперь. Бизнес забирай.

Ну, короче, всё плохо. Вытравив из него всё черноту, я его, походу, сломал. Бизнес, кстати, мог бы и на меня переписать. Из благодарности, чёрт неблагодарный!

Тигрёнок повёл плечами и зашагал в лес.

— Не ищите меня.

Он тяжело ступил в заросли.

— А ты куда? — окрикнул его я.

— В новую жизнь! — раздалось из леса. — В новую жизнь.

— Давай-ка назад, — решил дать прямой приказ я.

— Ни за что. Всё. Уйду на юг. В Крыму буду жить. В горах.

Голос его затихал. Анжела стояла рядом, старясь коснуться меня рукой. Какая-то лажа у меня получается с осмысленным обращением. Я тяжело вздохнул, посмотрел на красотку-эскортницу.

— Проследи за ним. Помоги, — сказал я ей. — Может, очухается.

Девушка кивнула и поспешила в чащу леса за папиком. Обтягивающее платье, высокие каблуки — классная у них выйдет прогулка по буреломам и болотам.

Я вернулся к машине. Вытолкал оттуда так и не очнувшегося водителя и медленно выехал на дорогу. Остановился у боевиков.

— По-моему они не в себе, — сказал я старшему. Тот был в штурмовом шлеме, в броне, с десятком подсумков и радиостанцией, с увешанной различными тактическими приспособлениями винтовкой. Нафига оно ему здесь? — Вы бы убедились, что не утопнет Мебин Исаакович в каком болоте, а?

— Ты кто такой, мать твою? — проговорил он.

— Я, мать твою, Илюша. А ты, мать твою, беги в лес и спасай своего хозяина, пока он там ноги не переломал.

Стекло поднялось, и я покатил на дорогущей бронированной тачке в сторону Пушкинских Гор. Да, надо будет её бросить, конечно. Но не пешком же добираться, верно? Пеший путь это вон, для очистившихся владельцев строительно-дорожного бизнеса. Пешком по шпалам на юга, блин.

Мда. Ладно, отставить депрессию. Урок усвоен, галочка поставлен. Путь ошибок надо заканчивать. И это я, конечно, красавец, крупному бизнесмену с армией наёмников совесть вернуть. Надо было сразу об этом подумать

Ну, кто не падал, тот не вставал. Или как-то так. В следующий раз этот опыт пригодится.

Не, я мог убежать в лес вслед за Мебином Исааковичем, и применить форменное насилие над его личностью. Но фарш обратно не провернуть. Те качества, что делали из него серьёзного бизнесмена восстановить «по умолчанию» не получится. Сброс настроек до заводских это, когда касается людей, всегда переход к состоянию овоща.

Короче, пока не очень-то у меня выходит осознанное обращение. Вот неосознанное на ура. Магия какая-то. Почему так? Должна быть связь!

Ой, хорош! Давай-ка лучше вернёмся к делам насущным. Мне надо найти Бека раньше, чем он найдёт меня, и мне надо посмотреть на кандидата от Андрюши. Как там его? Староверов?

Я вздохнул, включил радио. Заиграла приятная классическая музыка и, неожиданно, оказалась приятна уху. Вот и славно. Устроившись поудобнее, я вдавил педаль газа и могучая машина понесла меня в сторону дома.

Глава 9

Переговоры с купцом Тихоновым прошли успешно, и это очень сильно обрадовало Обухова. Княжич был в откровенном восторге, осознав, что иногда названная тебе цена это не есть истина в последней инстанции. Мало того, её, неожиданно, можно подвинуть в выгодную для себя сторону, и второй участник сделки не станет попрекать тем, что теперь ему придётся продать своих детей или же обречь бедняг на голодную смерть. Потому что дело есть дело. У нас есть товар, а у Тихонова купец… Ну, хе-хе, пусть будет каламбур.

Так что наша команда всё же выехала в соседний уезд на зачистку логова насекомых. Я на этот раз решил не напрягаться. Вступать в драку собирался только если нужда придёт, хотя с таким составом это даже не предполагалось. Обухов с Косолапиком, лысый Мастер Иванов да Староверов могли бы справиться с этой зоной легко и непринуждённо. Можно было даже не ехать, если бы не выбросы при закрытии портала. Терять возможность прокачать каналы на халяву? Не такой человек Илья Александрович Артемьев!

Драться не буду, а силу заберу. Да и пора было Андрею как-то больше разума в героические медвежьи накаты добавлять. Кто кроме меня направит княжича на путь истинный? Так что ещё до старта зачистки я провёл с ним корректную и вдохновляющую беседу. Про ответственность, про план, про то, что он должен быть со своими людьми до конца, и не считать их мясом. Собственно, очевидное, но для некоторых командиров часто весьма невероятное.

Я был доходчив и красноречив. Обухов слушал внимательно и вдохновенно, а Староверов топтался чуть поодаль, и был максимально безмятежен. Вообще, паренёк из свиридовских внешность имел совершенно стандартную. Молодой, светлые волосы, простые черты лица. Я бы даже сказал простоватые. Таких толком и не запомнишь, если столкнешься. Но такие составляют костяк человечества

Иллюзий на счёт новичка я не питал. Такие служат там, где найдут местечко. Свиридов? Ок. Обухов? Ок. Просто дайте цель и уберите препятствия. Не буду осуждать, потом, если что, отлучим от зачисток, а пока пусть создаёт массу.

В зону мы вошли вчетвером: я, Обухов, Иванов и, собственно, Староверов. Проверять новичка в кровавом бою было непросто, потому что его умения были умением поддержки, поэтому нашим тараном был скучающий Паша, клятвенно обещавший не пускать в ход весь свой арсенал и работать вполсилы, чтобы посмотреть на что наш испытуемый способен.

Иванов совершенно спокойно отнёсся к тому, что всей операцией будет командовать княжич ранга Ученик. Может даже с облегчением. Вообще, наш «пьяный мастер» в зону шёл с охоткой, с интересом. Тот давний блок, поставленный им после гибели звена, рухнул, и он вцепился в адреналин, знакомый лишь демоноборцам, как изголодавшийся бедняк в булку хлеба.

Понятно, что мастер мог пронести всё сопряжение в одиночку, но он тоже прекрасно понимал зачем мы тут. Иногда покрикивал на новичка, запрашивая те или иные чары в процессе, и Староверов очень быстро реагировал. Претензий за весь заход к нему не возникло. Нормальная рабочая лошадь, в команду пойдёт. Вряд ли станет звездой, ну так на одну звезду обычно десятка два крепкий середнячков приходится.

И без них звезда быстро гаснет. Соль земли этот Староверов.

Итогом захода оказалась небольшая денежка и приблизительное понимание, что княжич, в целом, руководить может. Андрей не лез на рожон, не давил всё своим Косолапиком, ни на миг не выпустил ситуацию из-под контроля и если давал команды, то без лишней скромности и всяких вот «извините, прошу вас проследовать в направлении». Так что все испытания нашей команды завершились успешно. Староверов справился, Иванов удержался от презрения, а княжич оправдал мой доверие.

Вообще повезло мне с Обуховым. И парень он хороший, и правильно благородный. Думаю, могу спокойно ехать в Академию, оставив регион на княжича. Пусть тренируется, сколачивает команду.

Ещё бы пару соседних регионов взять, но ничего. В моём плане хватит и этой вводной. Дальше уже будет проще. Главное иметь здесь лояльный отряд, который будет раздражать землевладельца из Серого Мира, заставляя его бросать в бой всё новые силы.

Пока к демону на той стороне не явится странный человечек из этого мира. Человечек, чью душу уже не заберёшь, ибо человечек об этом позаботился. Потому что этот человечек —я!

Но для того чтобы внаглую ломиться коварным диверсантом в серый мир — мне нужно было больше возможностей, и более высокий ранг, разумеется. Поэтому, несмотря на общую занятость, медитации и тренировки я не пропускал, иногда даже в ночи погружаясь в усердные занятия, вместо беззаботного сна.

А ещё, надо быть честным с самим собой, приходилось разобраться с рядом других проблем. Во-первых Бек. Княгиня так и не вернулась, разыскивая следы ростовских наёмников. Дворников тоже отмалчивался. Как ещё выйти на таинственного руководителя, которого так боялся Свиридов и который в подполе хранил огромное количество кровомантского барахла?

Ответ на этот вопрос я нашёл, глядя как наш новичок вскрывает убитого хранителя портала, и вытаскивает из него агатовый сгусток. Ну конечно же, Илюша! Конечно. Надо было сразу догадаться. Это ведь совершенно очевидно! Ты ведь уже сталкивался с отголосками теневого могущества, когда пытался втюхать талисман кровомантов! Госпожа Бабушкина, давно я к вам не заходил?

Второй моей проблемой оставалась таинственная слежка. Напрягал сам факт того, что за мною следит минимум двое сильных одарённых, имён которых я не знаю. Причём, тут можно не сомневаться, это представители двух конкурирующих родов. Но, ёжкина кошка, каких родов и за что они, собственно конкурировали? Если включать логику, которую я стараюсь и не вырубать, то один из них меня от чего-то прикрывал. Второй, Претендент, ловил первого, заодно пытаясь извести меня со света. Всё вроде бы просто и обыденно. Всегда ж так, да?

Но вот почему «желающий моей смерти» не явится самолично и не грохнет меня в открытую — не понимаю. Дело пяти минут. Ведь все участники интриги точно знают о друг-друге, чего таится? Если даже я, на ранге Ученика, обоих уже прочувствовал.

История напрягала, но пока я не видел вариантов как её решить, однако это не значит, что о ней не думал.

Третьей бедой стал Мордард. Надеюсь, что только Мордард, потому что страшно представить сколько ещё подобных эссенций потерялись при моём переходе обратно. Сколько теперь в мире пророков-то, знающих о моём сражении с Голодным Богом? Что если кому-то из них поверят здесь? Или же в Сером Мире? Меня нельзя подбивать на взлёте. Пока рано. Пока я ещё слабоват для больших дел.

Короче, забот был полон рот. Ничего не успеваю. А ещё ведь надо бы, по-хорошему, навестить свои владения, у Чудского озера. Да, то что легко пришло, так же легко потом уходит, и вообще оказывается не нужным в процессе, но как-то прямо обидно. Выйти вечером на свой личный берег, сесть в комфортное кресло, плеснуть себе чего-нибудь вкусненького и просто смотреть на закат. Это же отличененько было бы!

Но сначала надо закрыть хотя бы одну из проблем. Потому что я вроде бы и снимаю квартиру, а в ней совсем не живу из-за внимания со стороны короля криминального мира. Это прямо досадно и бесполезный перевод моих денежек. Которых у меня не миллионы, скажем так!

Как итог, если расставлять моим неприятностям приоритеты, то во главе, несомненно, стоял Бек. Претендент пусть бегает, у него своя игра, и раз я живой, значит он продолжает в неё резаться. Мордард на связь с Васей не выходил. Ведьма, которую я очень интенсивно обратил, получила от меня детальные инструкции что и как делать, когда Князь Падали снова выйдет с ней на связь. Пусть он считает, что процесс прошёл успешно. Люблю сюрпризы.

Делать их, разумеется, а не получать.

Так вот, возвращаясь к идее, которая пришла в голову, когда Староверов вскрывал демона. Она реально всё это время была на поверхности. Осталось лишь сковырнуть.

Поэтому, когда на двери звякнул колокольчик, и я вошёл в пустую лавку, где пахло сандалом, то расшаркиваться не стал.

— Мне нужен Бек.

Анфиса Бабушкина посмотрела на меня поверх очков, отложила в сторону вязание.

— Вы таки совсем сошли с ума, юноша? Кричу вам одним большим моим сердцем, вызывайте лучших лекарей, да будут они здоровы так же, как и те кого они собираются вылечить.

— Это его номер? — я плюхнул на столешницу ту визитку, что она дала мне, после разговора об амулете Кровомантов.

Хозяйка лавки тяжело вздохнула. Нажала что-то под столом, и позади меня с лязгом защёлкнулся замок. Освещение лавки изменилось, в нём добавилось красных ноток.

— Теперь нам не помешают и не подслушают.

Она потёрла ладони, и я увидел, как дрожат пальцы женщины.

— Я слышала о том, что случилось под Опочкой, юноша. Мне очень жаль, что так вышло. Вы хотели как лучше, но это совсем не те люди, с которыми можно бороться. Мой вам совет, бегите из города. Смените имя. Смените внешность. Бек не оставит вам шанса. Да у вас его и нет…

— Пять трупов его посланников говорят о том, что это не так.

— Всего пять. Он пришлёт ещё людей. Больше. Сильнее. Господин Бек это больше чем какой-то бандит, молодой человек. Очень жаль, что вы перешли ему дорогу…

— Это его номер? — напомнил я, постучав пальцем по визитке.

— Опомнитесь, я мелкая сошка, откуда у меня номер господина Бека? — всплеснула руками Анфиса. Присказки и акцент её растворились в напряжении и даже страхе. Думал, что эта бравая тётка вообще никого не боится.

— У хозяина этого номера есть контакт с моим любимчиком?

— Что вы задумали, юноша? — Анфиса поправила очки, нервно отёрла руки.

— Хочу перекинуться парой слов. Есть у меня определённый взгляд на школу импрессионистов, хотел узнать его мнение, — начал было я. Без улыбки, без лёгкости во взгляде. Голос наполнился сталью. — Госпожа Бабушкина, он пытался меня убить. Я должен довести до него всё моё неприятие сложившейся ситуации.

— Вы лезете в осиное гнездо.

— Я уже там… Мне показалось, что вы сами под ним живёте. Нет желания избавиться от этого темного присутствия в вашей жизни?

Она грустно улыбнулась:

— Вы не сможете. Никто не сможет победить эту гидру. Вы отрубите одну голову и возникнут другие. Бек это… Бек. Это далеко не покойный барон Свиридов. Отступитесь. Спрячьтесь.

Как всё серьёзно.

— У меня другие планы. Госпожа Бабушкина, не надо меня отговаривать. Вы можете помочь. Я ведь уже имею этот номер, и могу выйти на человечка сам. Вы просто можете помочь сэкономить мне время. Кто это?

Я снова постучал по номеру.

— У него нет имени… — Анфиса закусила губу. — Я даже не знаю как он выглядит. Он наносил мне визит всего лишь два раза, где был очень убедителен в желании скрыть личность и я оставила все попытки разгадать их загадку. Я не могу вам помочь, правда. Я связана клятвой. Серьёзной клятвой, молодой человек. Клятвой крови.

О как. Это и правда серьёзно. Из крови госпожи Бабушкиной создан оберег кровомантов. Она физически не сможет предать своего хозяина. И даже с этим разговором ходит по краю.

— Я могу предостеречь вас советом… — она смотрела горестно и в глазах хозяйки «Бабушкиных пушек» стояли слёзы. — Но я не могу сделать ничего такого, что может повредить господину Беку. Простите.

— Спасибо. Можете выключать вашу цветомузыку,

Я бросил на стойку агатовый сгусток. Свет, глушащий любую прослушку, погас. На двери лязгнул отпирающий замок. Анфиса Бабушкина торопливо взвесила мою добычу, отсчитала деньги и вымученно улыбнулась.

— Добрейшего вам вечерочка, — откланялся я. Замер, ненадолго, на пороге. Женщина словно меньше ростом стала. Запугали её, сволочи. Однако это след. Неожиданный, но след.

Я уставился на номер на визитке. Что ж… Кто у нас умеет определять личности по цифрам? Начнём, пожалуй!

Для обзвона я засел в уютном ресторане персидской кухни. На стенах кофры, приятная восточная музыка. Огромное число разнообразных подушек, низкие столики, официанты в тюрбанах. Люблю места, где обращают внимание не только на еду, но и на культуру. Расположившись поудобнее, я долго изучал меню, от чего живот довольно урчал, предвкушая пиршество. Фирменным блюдом тут оказался кебаб с бараниной, и очень мне отчего-то захотелось отведать именно его. Пока официант спешил на кухню, я достал телефон и набрал Дворкина. Хорошо, когда есть человек, имеющий официальные доступы к различным базам данных. Осталось, правда, убедить его воспользоваться дарованной ему властью. Мало ли вдруг упрётся. Он ведь из военных. Команда «газы» дана для всех.

Хотя о чём я, Дворкин был более чем гибок для ветерана войны. Большая редкость. Ничего, как-нибудь я его сейчас раскручу.

Урядник долго не отвечал. Я даже занервничал, но затем раздался щелчок, и сквозь шум на заднем плане донеслось:

— Илья⁈ Чего хотел?

— Номер бы мне пробить, Михаил Семёнович. Важный номер. Скрывается от меня человек.

— Зачем? — хмуро отреагировал на мою просьбу Дворкин. На заднем фоне смеялась женщина, шумели голоса. Звенело что-то и пищало. Он где-то в парке аттракционов⁈ Неужели у него есть что-то кроме работы?

— Хочу выйти на Бека, — честно признался я.

Смеяться урядник не стал. Тревожный знак.

— Этот номер с ним связан? — недоверчиво спросил он.

— Есть такое предположение. Вот, хочу попробовать.

Пауза. Далёкий смех. Гудение летящих по рельсам тележек, сопровождаемых восторженным визгом. Ну точно на отдыхе служитель закона. Даже обидно.

— Вы, вообще, где, Михаил Семёнович?

— Илья. Я тут в небольшом отпуске. Отправили. Я просто физически не могу тебе сейчас помочь! — голос прерывался.

Да что такое, никто не хочет помочь Илюшке! Совести у вас нет, люди. Никакой.

— Это вас так наградили за лабораторию Свиридова?

— Не похоже это на награду, если честно. Скорее сослали. Но жильё дали хорошее. Жена довольна.

Интересное кино.

— Вы не в Пушкинских горах?

— Нет! Во Владимир отправили. Сказали отдохнуть, но по-моему, всё это сказки. Каша заварилась серьёзная, Илья. Очень серьёзная. Отвадили меня подальше от дела.

В трубке раздался чей-то визг. Гул будто усилился. Стал тревожнее.

— Будь осторожен, — сказал я уряднику. — Предельно.

— Я всегда осторожен.

Динамик телефона захрипел от резкого звука. Выстрел⁈ Бахрррр, бахррр. На той стороне поднялся неистовый вой перепуганной толпы.

— Михаил Семёнович… — глупо сказал я. — Вы здесь?

Кроме криков страха ничего больше не было. А потом совсем рядом. Будто касаясь губами микрофона, кто-то сипло захрипел. И звук этот прогнал остальные шумы прочь.

— Привет от Бека, — сказал далёкий голос, за которым вопили перепуганные люди.

— Миша… Миша… — всхлипывала женщина

Бахрррр.

Женский голос утих. У меня почему-то замёрзли руки и ноги. Мышцы будто льдом налились, и тут же кожу закололи сотни маленьких иголочек. Пробежались до загривка. В трубке раздался стон и последнее: бахрррр.

Связь оборвалась. Я медленно убрал телефон в карман. Внутри разгорелось жгучее пламя. Зубы скрипнули. Ну что ж… Хорошо. Теперь это ещё более личное. Теперь краями не разойтись никак. Урядник мёртв, тут гадать не приходится. Его сдали свои же. Начальство сослало подальше, и там его сразу нашли. Удивительное совпадение. Таких не бывает.

Но работа в полиции подразумевает риск. Там часто убивают. Гораздо больнее было за убитую супругу Дворкина. Вот тут прямо горело, хоть я и не знал её вообще. Что же ты за тварь-то такая, Бек?

Передо мною поставили блюдо с кебабом.

— Приятного аппетита, — пожелал мне улыбчивый официант. Я глянул в тарелку, полез за кошельком. Выложил десять рублей на стойку. Суммы с лихвой хватит и на блюдо и на чай. Осторожно отложив салфетку в сторону, я поднялся на ноги. Вышел из-за стола и отправился на улицу.

— Вам что-то не понравилось? — нагнал меня голубоглазый парень в белом тюрбане. — Вы же даже не попробовали!

Я молча обошёл его и оказался на улицу. Воздух чуть отрезвил. Несколько секунд я простоял, глядя в пустоту перед собой, а затем достал визитку с номером человека, принимающего артефакты кровомантов. Ладно. Хорошо. У меня есть и другие варианты, как выяснить твою личность, гнида.

В груди жгло страшно-престрашно. Кулаки сжались так, что стало больно. Я выдохнул, расслабляясь. Прикрыл глаза. Спокойно, Илья. Эмоциями ты ничего не разрешишь. Звонить по номеру с бухты-барахты тоже не надо. Вспугну ещё. Мы же не хотим расшугать эту кодлу раньше времени? Не хотим. Значит дыши носом, приводи себя в порядок. Дворкина жалко, бесспорно. До скрежета зубовного жалко.

Но личность человечка узнать надо. Кто ещё, кроме полиции, способен связывать номера и личности?

Я снова достал телефон и набрал кибернетизированного хакера Барагозина. Мои лимиты исчерпались, и теперь он возьмёт с меня порядочно, но и речь об экономии больше не шла. Теперь она, речь, шла исключительно о мести.

Хакер снял трубку на втором гудке и назвал адрес, куда надо подъехать. Я запрыгнул в машину, которую как-то ненавязчиво и окончательно экспроприировал у Лизы. Забил адрес в навигатор и плавно выкатился на дорогу.

Кто бы ты ни был, Бек, я тебя убью.

Глава 10

На встрече с Барагозиным я был совершенно серьёзен. Максимально собран. Смерть Дворкина меня задела. Очень неожиданно. Да, я терял людей и до этого, но когда нет души, они расходный материал. Чтобы прикипеть к кому-то так, как прикипели мы с Княгиней… Не знаю что для этого нужно. Мой опыт серого мира подсказывает: наши с ней отношения были исключением из правил.

И тут смерть полицейского заставила моё сердце заледенеть от ярости. Мы друзьями не были, но… Я сделаю всё, чтобы отомстить.

Хакер словно почувствовал мой настрой, поэтому не стал мариновать на улице, за пределами микроавтобуса, и сразу же пригласил в недра своей техно-лаборатории на колёсах. Получил номер, и уже через минуту с сожалением покачал головой.

— Нет никаких регистрационных данных, — сказал он. — Ничем не могу помочь.

— Ты знаешь кто такой Бек? — спросил я его. От моего внимания не укрылось, что нашпигованный имплантами хакер вздрогнул. Так. Здесь поподробнее. — Я вижу вы знакомы…

— Нет, не знакомы. Но я слышал о нём. Кручусь за пределами закона, а там свои правители, Простите, это надо очень глубоко погружаться в сеть, — замотал головой Барагозин. — Так глубоко, что оттуда не каждый выберется. Я не пойду против Бека ни за какие деньги.

— Цена вопроса? — не буду торговаться. Пусть назовёт цену и сделает свою работу.

— Я не стану переходить дорогу господину Беку, — спокойно пояснил хакер. — До свидания. Сожалею, что не смог вам помочь.

Я не пошевелился, и напичканный имплантами Барагозин ощутимо занервничал. Он внезапно перестал быть хозяином положения. И в брюхе собственной машины, среди дорогущей аппаратуры стал крошечным, маленьким и совсем потерянным. Пока живым и не искалеченным, но это пока… Отрадно, что киборг это понимал.

— Цена вопроса? — очень холодно повторил я.

— Я не буду этого делать, ваше благородие, — тихо, но решительно произнёс он.

— Он убил очень хорошего человека, — без тени эмоций продолжал я. Хакер нервно облизал губы. О, как ему хотелось быть сейчас совсем в другом месте. Перед ним стоял вроде бы подросток, но сейчас внешность никого не обманывала. Сейчас он видел во мне того, кем я являлся. Будто бы за моим относительно худым телом вырос повелитель потустороннего мира и расправил гигантские кожаные крылья.

— Я уверен, что он убил очень много хороших людей, — Барагозину следовало отдать должное в способности стоять на своём. Несмотря ни на что упорствует. — Это трагично. Но в эту клоаку в здравом уме никто не полезет, ваше благородие. Сочувствую, но ничем помочь не могу. Забудьте. Отойдите в сторону. Это не тот человек, с которым можно связываться. Иногда надо закрыть глаза, ваше благородие.

Можно выпотрошить его личность. Заставить влезть в сеть и держать распадающийся контур, пока чёртов киборг не нароет мне информацию. Но это сработает только если он действительно что-то найдёт. И даже при успехе… Такой поступок с моей стороны неразумен и чрезмерно эмоционален. Продиктован жаждой мести. Нехорошо. Выдыхай, Илья.

— Извините, я бессилен здесь, — немного жалобно признался Барагозин. Не такой уж ты и всемогущий прыщ, надо отметить.

Я молча вышел из машины на свежий воздух. Прикрыл глаза, соображая. Так. Не было печали, так Бека подогнали. Суровый дядька, получается. Но на любую хитрую задницу найдётся добрый пинок. Просто нужно отыскать точку приложения усилий.

Микроавтобус Барагозина покинул парковку. Хакер дал по газам, едва вывернул на главную дорогу. Ему определённо хотелось оказаться подальше отсюда.

Ну что, господин Бек… У тебя хорошая репутация. Теоретически я могу понять, почему тебя так боялся Свиридов, будучи дуэлянтом ранга Мастер. Но я-то не боюсь. Я найду, тоже мне, повелитель теневого мира.

Когда так сильно прячутся, значит чего-то и сами опасаются, раз лицом не светят. Ничего. Отыщем. Призраков не существует (Княгиня не в счёт). Следы Бека найдутся. Так или иначе, найдутся!

Домой я вернулся немного не в духе, но мои девочки прямо расстарались. У Лизы сегодня отменилось занятие и она осталась дома, а Вася оттуда и не уходила никуда. Когда я поднялся по ступеням и вошёл в дом, девчонки сидели за столом и играли в какую-то настольную игру.

Ну, хоть здесь всё неплохо. Может, подружились? Однако самое хорошее было дальше.

— Добрейшего вам вечерочка, дамы, — поприветствовал я их, и тут началось. Уже через минуту неодолимая женская сила в четыре руки усадила меня за стол, на котором появилась тарелка с горячим супом, на плите застучала сковородка и потянуло разогреваемым мясом. Нарядные красавицы суетились, но при этом, удивительно, друг другу совсем не мешали. Скорее дополняли.

На душе стало всё-таки посветлее, в желудке посытнее. Ещё бы Княгиню сюда… Давно её нет. По каналу струилась энергия, а значит всё хорошо у моего супер-разведчика. Просто… До Ростова отсюда путь неблизкий, а ещё и с моей задачей, найди то, не знаю что, и принеси. Бедняжка моя.

Девчонки трещали без умолка, будто оказавшиеся на одной волне. Я старательно улыбался, слушая их, но думал совсем о другом. Думал я о номере на визитке от Анфисы Бабушкиной. Вряд ли мне получится выйти на Бека через приёмщика кровомантского барахла, но всё-таки… Всё-таки это тоже вариант.

И я собирался использовать все возможности. Но уже завтра, ибо сил моих больше. Перед сном я заглянул на чердак, где в планшете плакала очередная жертва очередного монстра. Рррупи же счастливо урчал. Какой странный у меня ребетёнок завёлся, конечно. Ну, ладно. Он накормлен, он в сухости и тепле, он доволен. Чего ещё желать?

Приняв душ (а в этом деревенском доме он даже не был во дворе из кадки, а натурально в отдельной комнате и с горячей водой), я плюхнулся в чистую постель. Закрыл глаза. На минуточку. Всего лишь на минуточку.

Телефон зазвонил так резко и внезапно, что другой человек бы подпрыгнул от неожиданности.

— Доброй ночи, — тихо сказал я вцепившись в трубку и пытаясь её придушить. Язык еле шевелился. Сознание ещё цеплялось за сон.

— Илья Александрович? Это Исаак Моисеевич Вольтке. Доброго вам утра.

Я покосился на зашторенное окно. И правда, из-под шторы пробивался свет. Ничего себе меня срубило вчера.

— Ладно. Пусть будет по-вашему. Доброго утра, — я говорил приглушённо, потому что рядом посапывала улыбающаяся Лиза. — Минутку.

Выйдя в столовую, я прикрыл за собою дверь:

— Слушаю вас, Исаак Моисеевич.

— Простите за столь ранний звонок. Но дело не терпит отлагательств.

Я многозначительно угукнул в трубку. Что там еще за новости?

— Мне бы хотелось встретиться с вами лично. Разговор предстоит конфиденциальный, и может затронуть очень важный для вас аспект.

— Когда, где?

Я прижал трубку к плечу, одеваясь.

— Я подъеду куда угодно. В любой момент.

— Всё настолько «не терпит отлагательств»? — удивился я.

— Илья, поверьте, это совершенно не телефонный разговор.

— Церковь в центре Посадниково, — так, на часах девять ноль три. — В девять тридцать. Успеете?

— Уже в дороге, Илья Александрович. До встречи.

Ой какие мы серьёзные с утра. Одевшись, я заглянул в сковородку на плите, подцепил оттуда кусочек румяной жареной картошки, отправил в рот. М-м-м. Да, вчера был пир. Не знаю, по какому поводу. Что-то девчонки задумали. А я взял и вырубился. Всю малину им испортил, наверное.

Но что поделать, дела…

Когда я пришёл к церкви Посадниково, по озёрной глади ещё струился утренний туман. Дорогая машина адвоката всея Пушкинских Гор уже красовалась на парковке. Я подошёл к ней со стаканчиком свежекупленого кофе, но даже не успел постучать в затонированное окошко, как Исаак Моисеевич выбрался наружу.

— Илья Александрович, хорошо выглядите! —расплылся в улыбке он.

— Надеюсь, вы сегодня без договоров на заём? — подмигнул ему я.

— Кто старое помянет, Илья Александрович, тому глаз, как говорят, вон. Простите уж вы старика за ту историю. Очень могло выгодное выйти дельце. Клянусь, больше не попытаюсь васобхитрить, — выглядел он и правда раскаивающимся.

— Вы хотели поговорить, — решил уйти я от темы. Доверия ему ноль.

— Конечно. Хорошее утро для променада, — он приглашающе указал мне на набережную идущую вдоль озера. Пустая дорожка, с воды тянет приятной свежестью. Посёлок уже проснулся, но все спешат по делам, а не на праздное шатание вдоль деревянных перил. Здесь нам никто не помешает.

— Вчера вечером я разговаривал с человеком, чьими услугами мы оба пользуемся, — сказал он, когда мы прошли несколько десятков шагов, удалившись от машины адвоката.

— С Барагозиным?

— С ним, — глаза Вольтке просканировали окрестности, будто бы имя могло вызвать лишние вопросы. — Он рассказал о вашей проблеме.

— Я думал, наше общение это наше общение.

— Обычно так и есть, но вы затронули очень проблемное место. Когда дело касается господина Бека, то… Лучше перебдеть, знаете ли.

— Вы что-то о нём знаете? — заинтересовался я.

— Поэтому мы здесь, Илья. Да, кое-что я знаю. Мои связи обширны. Возраст позволяет использовать некоторые преимущества. Хоть что-то кроме букета болезней, знаете ли.

Я хмыкнул. Давай, старый лис, давай! Ближе к делу.

— Но как вы понимаете, цена этому знанию предельно высокая.

— Внимательно слушаю вас.

Он остановился, снова осмотрелся. Затем облокотился на поручни, глядя на туман озера.

— Услуга за услугу, Илья Александрович. У меня здесь есть некоторые вложения. Некоторые идеи. Планы, так сказать. Никогда не знаешь, что подвернётся, верно? Всегда надо быть начеку.

Много общих слов. Но я терпеливо ждал.

— Помните, я просил у вас услугу?

Я кивнул.

— Давайте так, — он достал очки, протёр их и нацепил на нос. Повернулся ко мне. — То, что я хочу попросить, сделать сложно. Но мне кажется, что и вы в ваших поисках за ценой не постоите, верно? Я слышал про покушение на вас и про убийство нового урядника.

— Его звали Михаил Семёнович Дворкин, — напомнил я.

— Неважно, Илья. Неважно…

— Важно, Исаак Моисеевич. Очень важно. Для меня.

Адвокат изумлённо посмотрел мне в глаза и запнулся.

— П… Простите. Не знал, что вы были близки. Он ведь только недавно сюда перевёлся. Простите, Илья. Хорошо, давайте к делу. Вряд ли нас здесь кто подслушает, поэтому буду говорить прямо.

Он откашлялся:

— Хочу быть с вами честным. Вы ведь помните, что должны мне небольшую услугу?

Я кивнул. Суетится адвокат, слишком нервничает и мне это не нравится.

— Так вот… Если вы сделаете то, что я попрошу, то будем считать что эта услуга вами оказана. Так как я хочу многого, то не стану от вас требовать её исполнения. Просто закроем этот долг, и в дополнение я отдам вам личность господина Бека. На мой взгляд это сделка века, не меньше.

Очень долго ходит кругами. Я посмотрел на часы:

— Хватит тянуть, Исаак Моисеевич. Что вы от меня хотите-то?

— Я хочу закрытия зоны. Ничего сложного. Просто закрытия зоны.

— Номер? — слишком легко звучит, когда такие просьбы возникают, у них там точно второе дно находится, куда гору Эверест запихать можно.

— Р-21–103, — заучено ответил адвокат.

Я достал телефон, открыл сайт с информацией. Прочитал описание. Вот оно как, господин Вольтке…

— Вы просите закрыть ресурсную зону? — мягко поинтересовался я.

Вольтке даже не улыбнулся. Теперь это был волк на охоте. Взгляд холодный, оценивающий.

— Да, Илья Александрович. Именно так. Мне нужно закрыть ресурсную зону. Вам это вполне по силам.

— За такое отвечают головой, Исаак Моисеевич. Могут и дара лишить, — покачал головой я.

— Разумеется, мне это известно. Со своей стороны, если дойдёт до суда, могу предложить свои услуги по защите ваших интересов. Безвозмездно, разумеется. Но мне кажется, вы способны разрешить мои сложности и без привлечения закона. Мне кажется, вы не так уж и просты, каким должен быть семнадцатилетний юноша из интерната.

— На что вы намекаете, Исаак Моисеевич? — поднял бровь я.

— На то что таких талантов мне встречать не доводилось. Исключительно на это. Итак, вот какая у нас получается сделка. Бек и ваш долг по услуге против Зоны. Вам нужно время на подумать?

Очень он торопится. И, главное, никак не предостерегает. Дедушке всё равно что со мною будет. Ищу смерти мол, значит найду. Его задача получить из этого профит. Кто в итоге уцелеет его не сильно интересует.

— Зачем вам это, Исаак Моисеевич?

— В другой момент я бы ответил вам, что это моё персональное дело. Но в текущих обстоятельствах и понимая ваши риски… Я вложился в не недвижимость, скажем так. Большие земельные участки, которые заблокированы этой зоной.

Я хмыкнул:

— Насколько я помню, землями владеть могут только дворяне. Продавать и покупать их тоже могут только они.

— Вы хорошо осведомлены. Но я адвокат, а значит законы знаю. Может быть даже получше вас, — потер ладонями Вольтке. Глаза хитрющие, но холодные. — И я хорошо понимаю, где и что нужно учесть в том или ином случае. Мы же не будем сейчас это обсуждать? Вы спросили, я ответил.

Наверное, та попытка Исаака Моисеевича перехватить у меня земли Феоклистова также была частью какой-то аферы местного знатока законов.

— Вы только вступаете во взрослую жизнь, Илья Александрович, имея то, чего я пытаюсь добиться десятилетиями. Правила общества жестоки, но везде есть лазейки. Ради того, чтобы получить то, что мне нужно, я готов рискнуть и сдать вам Бека. Я хочу чтобы мои внуки росли в мире одарённых, а не за его пределами. Вам не понять. Все ваши достижения это правильный состав крови при рождении.

Ути какие мы завистливые. Но кое в чём Вольтке ошибся: я прекрасно понимал как удобно быть дворянином. Но и вне клановых интриг люди вполне себе счастливо живут. Примеров масса.

— Вы предлагаете мне пойти против закона, — покачал головой я.

Адвокат притворно вздохнул, но ничего не ответил.

— У меня есть предложение лучше, — я приблизился к старику, положил руку ему на плечо. Понизил голос, чтобы он внимательнее слушал: — Я могу сделать так, что вы сами всё расскажете. Почему бы мне так и не поступить? Зачем мне вставать вне закона?

— Позвольте, — он осторожно коснулся своего воротника, затем подцепил тесную цепочку на шее, из-под рубахи показался цилиндр амулета. — Мне терять нечего. Если вы решите меня пытать, оно лопнет. Смерть моя будет безболезненной и быстрой. Если вы попытаетесь это снять, оно лопнет. Если вы попытаетесь сделать со мною хоть что-то… Оно лопнет.

Проклятье.

— Штольц?

Вольтке откровенно удивился, но быстро справился с собой.

— Это неважно, Илья. Отпустите меня, пожалуйста.

Я разжал пальцы.

— Спасибо, — фальшиво улыбнулся адвокат. — Понимаю ваше негодование. Но если я предлагаю сделку, то рассматриваю разные варианты.

Мимо пролетел молодой парень на велосипеде. Удивился, наверное, странно застывшим на набережной двум людям: нескладному юноше и побитому временем старику, глядящих друг на друга с оскалами затаившихся хищников.

— Оставлю вас поразмыслить, Илья. Мой номер вы знаете, — наконец промолвил Вольтке. Поклонился слегка и направился к ожидавшей его машине.

Я проводил его взглядом. Ну что… Ещё один вариант выхода на Бека у меня есть. Тот, который втайне и не провернёшь. Со всех сторон будет клин. Если закрою ресурсную зону, то сигнатура останется и это конец для моей карьеры. Сигнатуру ведь не спрячешь при убийстве портального демона. Первый же патруль церковников определит, кто лишил уезд ресурсов.

И тогда… Я сразу же становлюсь вне закона. Вроде бы не так уж и страшно, справлюсь. Но сейчас мне надо оставаться в правовом поле. На ранге ученик такие дерзкие выходки не прощаются, как бы мне не хотелось выцепить Бека.

Вот только, что если нет уже выбора у бедного Илюшки? Криминальный король с меня не слезет, это и ежу ясно. Да и мне не хочется забывать про ублюдка. Тут уже личное.

Однако всё это работает только при условии, что Вольтке не врёт. И этому старому хитрецу веры немного, если честно. С другой стороны… Я улыбнулся. Кое-какая мысль у меня возникла. Что там по часам?

Да какая разница!

Я заскочил в кофейню у церкви, перекинулся парой шуток с юной девушкой, чем поднял настроение и себе и ей. Потом устроился на лавочке набережной и, глядя на туман, с удовольствием приговорил два больших круассана, щедро откормив крошками воробьёв.

Когда колокола на церкви зазвонили, я поднялся, отряхнулся и отправился домой.

Может быть, Мордард не просто так появился в моей жизни. Бывают очень судьбоносные совпадения.

Потому что… Ну, будем честны сами с собой, если я не могу закрыть эту зону, то, может быть, мне получится сделать это чужими руками?

Например, руками одного Князя Падали, а?

Хотя это я, наверное, слишком далеко забегаю. Щедро кромсаю здоровенную шкуру неубитого медведя, что плохо. Сначала надо понять, что демону от меня надо. Для этого нужно пообщаться. Хотя бы пообщаться.

А там посмотрим что выйдет.

И ещё. Серебряная зона. Я ведь так её и не закрыл. Думаю, наша команда к этому готова. Во-первых, потому что чем дальше мы будем копаться, тем сильнее разрастётся тамошнее гнездо. Во-вторых, повышать ранг проще всего перехватывая энергию закрытых зон. И пусть господин Гордеев чётко дал понять, что спешка здесь не нужна, то вынужден возразить действием.

Потому что лично мне эта спешка очень даже требуется.

Глава 11

Над даром Васи ещё требовалось поработать. Контур менялся, ощутимо менялся, но пока без финального результата. Так что я не отказал себе в удовольствии по возвращении домой продолжить работу в нужном направлении. Совместил приятное, так сказать, с полезным, и теперь лежал в кровати рядом с запыхавшейся ведьмой, и чувствовал, как быстро-быстро колотится сердечко Василисы. Милое ощущение.

— Он знает? — спросил я девушку.

Та не стала играть в игру «о чём ты, о ком ты», и сразу же замотала головой, приняв максимально серьёзное выражение лица. «Им» в наших разговорах мог быть только Мордард.

— Хорошо. Мне надо с ним встретиться, — сказал я.

Она села в кровати, натянув на себя одеяло. Лицо встревоженное такое. Как мило. Переживать начала? Очень своевременно.

Я ни на минуту не забывал, что она хотела со мною сделать. И сделала бы, не будь я параноиком. Интересно, правда, каким оказался бы результат, сойдись в бою её чары порабощения и мои. Будь у меня возможность всё отмотать назад, то обязательно бы попробовал. Чьё, скажем так, искусство искуснее!

— Это может быть опасно, — встревоженно сказала Вася. — Он боится тебя. Если он поймёт, что ты… Что я…

В глазах ведьмы появились слёзы, и через миг она уже всхлипывала у меня на груди:

— Что я наделала. Что я наделала. Нет мне прощения.

Я закатил глаза, мягко отстранил Василису, заглядывая ей в лицо, и тихо сказал:

— Мне надо с ним встретиться. Придумай что-нибудь.

Она торопливо закивала, вытирая слёзы, а затем беспокойно заёрзала.

— Но… Как вы встретитесь⁈ Он же бездушный! Если он войдёт в портал, то Первая Церковь сразу же поднимет тревогу. А если ты, то тогда сам потеряешь душу.

— Начни, пожалуй, с самой встречи, ладно? Детали мы обсудим когда придёт время.

Я выбрался из кровати, оделся и отправился в столовую. Неспешно подошёл к окну, ступая босыми ногами по тёплым доскам. Солнце пробивалось через занавеску, причудливо окрашивая стол с неизменной белой скатертью. Подхватив чашку остывшего чая, я сделал большой глоток. Поморщился. Ну, такое себе. Надо было разогреть. А ещё лучше заварить свежий!

В столовую, кутаясь в простыню, впорхнула Вася. Хлопнул дверцей холодильник. И тут же открылась дверь в мою спальню. На пороге появилась заспанная Лиза в чёрной сорочке на ещё горячее со сна тело. Улыбнулась мило и торопливо пробежалась на цыпочках в сторону ванной. Соня. Уже столько дел переделано, а она только встала!

Когда на сковороде зашкворчала яичница, Лиза вернулась из душа. Чмокнула меня в шею:

— Ты вчера быстро уснул и пропустил сюрприз.

— Ммм? — не отводя взгляда от сада отреагировал я.

— Раз проспал, то проспал, — загадочно подмигнула мне Лиза. Танцующей походкой дошла до двери и скрылась в спальне.

— Что за сюрприз? — не понял я.

Вася покраснела, увлечённо орудуя деревянной лопаткой и перемешивая яйца.

— Всему своё время, — бросила она мне взгляд через плечо. — Ты всё когда-нибудь узнаешь.

— Вы с Лизой, смотрю, нашли общий язык?

— Это легко, когда есть общий интерес, — с намёком произнесла Василиса.

Я поставил кружку на стол, и тут ведьма встревоженно ахнула. Обернулась ко мне:

— Кто-то активировал мои ловушки на заднем дворе!

Она быстро подошла к кухонному шкафу, высыпала на пол несколько соломенных фигурок. Схватила одну из них и швырнула прямо на конфорку газовой плиты. Пламя взвилось к потолку, и снаружи раздался вопль боли. Проклятье, а мои сигнальные ловушки молчали!

Бах-бах-бах, словно в насмешку сработали они на дорожке за забором. Разноцветные магические фейерверки взлетели над деревьями, такие праздничные и яркие даже в дневном освещении, но совсем неуместные в такой ситуации. Так, это уже другая сторона дома. Нас брали с двух сторон.

С шипением и гулкими хлопками во дворе перед домом разорвалось несколько дымовых шашек. Вот какое у нас утро начинается-то.

— Они повсюду! — закричала Вася. Слева и справа со звоном разбитого стекла вспыхнули осколками высаженные окна, и внутрь, крутясь, залетело по гранате. Я выставил перед собой щит, прикрывая себя и полуголую ведьму. Магия налилась огнём, поглощая вспышки света. Ага, нас хотели вырубить, а не убивать.

Большая ошибка.

Сразу после взрывов слетела с петель главная дверь, и тут же с воем боли ворвавшиеся в дом штурмовики попадали на пол из-за сработавшей ловушки. Ещё одного затянуло к потолку, переламывая конечности и спрессовывая в один мясной комок. Это был эксперимент, никак не ожидал, что он сработает.

В оконных проёмах, как в компьютерной игре, появилось по бронированной фигуре. Я швырнул в одну из них раскалённую сковородку, а во вторую ускоренный кухонный нож. Боевики вышли из боя не успев в него толком ввязаться.

— Лиза в подвал! — заорал я, надеясь что девушка услышит. — Вася, за ней!

Дождавшись торопливого кивка, я рыбкой нырнул в выбитое окно. Ещё одно моё жильё накрыли, скоты! Ну сами напросились. На чердаке завыли, преображаясь, сторожевые псы. Задача у них была простая, как раз на такие ситуации. В целом нам бы просто затаиться, пока големы наводят порядок, но во мне накопилось уж слишком много нереализованной злобы.

Несколько троек подходили к дому с парадного входа. Видимо, это уже резервы. В рядах нападавших царила неразбериха. Кто-то орал в рацию, и эта рация хрипела на телах группы вошедшей через парадное крыльцо.

«Демоны! Демоны» — вторил ей кто-то на резервном канале, и с заднего двора доносился жуткий вой и крики боли.

Сюда пригнали целую армию. Но неодарённую, и с приказом не убивать. Очень большая ошибка. Нельзя так ко мне выходить. Я вылетел из дома уже накаченный силой и буквально разорвал ближайшую тройку. Перепрыгнул бронированных бойцов, двигающихся за плечистым щитником. Увидел, как запрокидываются головы в шлемах, провожающие меня ошарашенными взглядами, оказался за спинами бедолаг и в несколько ударов переломал ноги штурмовикам, наслаждаясь хрустом костей и воплями боли. Выдрал полицейский щит из ослабевших рук последнего. С размаху вырубил его ударом по голове.

Что у них в руках такое? Дубинки с красным свечением? Это парализаторы⁈ Не, ребята. Вы действительно совершили много ошибок сегодня. В меня стрелять надо. А лучше бы обработать дом из гранатомётов часа в три ночи!

Дымовые шашки штурмовикам скорее мешали, чем помогали. Они хотели под их укрытием подойти к дому, а в итоге среди едкого тумана встретились со мною. Босым, в расстёгнутой рубахе, и очень злым.

Ко второй тройке я вышел во фланг, раскидав бойцов ударом щита. Меня и не заметили толком. Идущий левым боец только голову повернул, среагировав на движение в дыму. Простая добыча. Убивать я не торопился. Зато легко калечил, ломая ноги и руки.

— Он здесь! Он здесь! — истерично заорал кто-то в дыму. — Он здесь!

— А-а-а-а! — ревел от боли кто-то из тех, кого я уже поломал на проходе.

— Там две тёлки и всё. Он в дымах уже!

— Заходи, Барс! Нахрен тёлок! — в шуме боя протрещала рация. Я выдернул её владельца, взяв за горло, рванул на себя, а затем с размаху приложил о землю. От дома раздался ещё один взрыв.

— Пошли-пошли-пошли!

Я рванулся назад к дому. Как-то одну группу проворонил, получается! Точно, окно в нашу с Лизой спальню!

Однако моя девочка хорошо училась. Пусть даже, наверное, с таким талантом особо ничего учить и не надо. Расслабься, выпусти электричество и получай удовольствие. Штурмующую спальню группу встретил голубой свет, и к воплям боли добавились новые. В едкую смесь дымов вплелись нотки горелого мяса.

Я даже не стал заходить внутрь, видя сплавленную груду тел, оставшихся от нападавших.

— Я же сказал в подвал! — гаркнул я Лизе. Та торчала в люке, полуголая, глаза сверкают, но на мой крик девушка отреагировала сразу. Крышка захлопнулась.

С крыши спрыгнул один из моих псов. Тварь с истеричным лаем набросилась на ползущего от дома бойца, вцепилась в него зубами и принялась мотать из стороны в сторону. Здоровенный мужик в один миг превратился в тряпичную куклу, безвольно размахивая руками и ногами.

Из-за забора высунулся штурмовик с трубой на плече. Фффуух. Граната вошла в моего питомца, и я бросился в укрытие. Над головой по стене дома что-то застучало. Кусок плоти шлёпнулся совсем рядом.

— Лёва чисто! Лёва чисто! У меня двое осталось! Всё! Бат? Бат⁈ — орала лежащая неподалёку от меня рация. — Бат ответь!

Я перепрыгнул забор позади гранатомётчика, который уже готовил второй выстрел. Хлопнул его по плечу, и когда солдат обернулся, вырубил его прямым в челюсть. Встряхнул руку. Сдернул с разгрузки рацию.

— Бат ответь! — взывал по ней Лёва. — Тут магическое говно было. Теперь чисто.

— Говорит Бат, откатывайся. Я захожу.

И где этот Бат?

— Принял! — с заметным облегчением ответил Лёва.

Резко наступила тишина. Пахло порохом, гарью, шашлыком. Аж глаза слезились от таких ароматов. Ой не к добру это всё. Надо забирать девчонок и валить. Я снова перебрался через забор, пригибаясь. Дым уже рассеивался, меня можно легко увидеть отовсюду.

— Лучше остановись, — сказали из дома. Человек в деловом костюме стоял у стола, где ещё недавно я пил чай, и смотрел на меня в высаженное окно. Бледный, ужасно бледный. Тонкая улыбка. Русые волосы, собранные в длинный хвост. И красные белки глаз. Вот что важно, Илюша. Не улыбка, не волосы. А именно что глаза.

Я медленно выпрямился. Смысла красться уже нет. В доме, который ещё несколько часов был моим пристанищем, стоял кровомант. Сзади послышался хруст ветки. Твою ж бабушку. Ещё один. Тоже в костюме, но этот загорелый, улыбчивый, вот только тоже доверху накаченный дурной школой. После такой бойни было бы странно оставить бойцов тайной школы без допинга. Чёрт.

— Прими свою участь, — продолжил бледный. Он ловко выпрыгнул из окна на клумбу, поправил галстук. Ох ты ж ёжкина кошка, у него вокруг рук кровавый ореол кружился.

С неба пафосно спускался третий кровомант. Полы его плаща трепал ветер. Так, с тремя я точно уже не справлюсь.

— Господин Бек хочет тебя живым. Ты доставил ему неприятности, — сказал бледный.

Плащ опустился на землю, остановился над телом одного из солдат. Поднял руку, и лежащий на земле подранный моей псиной боец застонал от боли. Сотни тонких кровяных линий протянулись от него к пальцам чародея. Через несколько секунд павший обмяк, а Плащ сыто улыбнулся.

Они накачены кровью до макушки.

— Вам надо было сразу выходить, чего время теряли? — буркнул я.

— Ты слишком хорош для обычного детёныша, — сказал загорелый. Они меня окружили. Вырваться не получится. За плавными расслабленными движениями скрывалась лютая мощь. Тут рангами не определить. Кровоманты за пределами таких условностей, особенно, когда уже вкусили крови. У меня нет шансов.

— Ты можешь сопротивляться, если хочешь, — произнёс бледный. — Это ничего не изменит.

— Да? — улыбнулся я. Противопоставить мне им и правда нечего. Руки пустые. Из кармана ничего не успею вытащить. Остаётся только на волевых действовать. Ну, почти.

— Мы должны доставить тебя живым, — продолжил бледный. — Но не обязательно целым.

— Достаточно будет тушки с головой. Без рук, без ног, — улыбнулся загорелый.

— Дай нам повод, — сказал плащ. — Умоляю.

Я увидел шевеление на земле за ним и поднял руки, отвлекая внимание:

— Как-то не очень меня воодушевляет такая просьба. Мне мои конечности ещё дороги.

— Они тебе всё равно не понадобятся, когда тебя увидит Бек. Ты очень расстроил господина, — поморщился плащ.

— Он крайне недоволен, — поддержал его бледный.

— И ты будешь недоволен, — вставил загорелый. Экие вы, братья-кровоманты, затейники. Репетировали такую манеру общения?

За спиной бледного из небытия поднимался один из призванных мною псов, разорванная плоть стекалась к нему, собирая монстра из окровавленных кусочков. Увидеть его мог только загорелый, но я и Плащ мешали его обзору.

На крыше появился ещё один голем. Он скалился, и с клыков стекала кровавая пена. Вот этого уже грех не заметить

— Бат, сзади! — вдруг сказал загорелый. Бледный повернулся, с интересом уставился на возрождение мертвеца. Чёрт. Кровомант вытянул руку, и алое облако накрыло пса, раздирая плоть и превращая её в кровавую взвесь.

— Он был мёртв. Как и те, на той стороне. Что за…

И тут с крыши на них прыгнули остальные големы. Один из них сбил с ног Плаща, и тот покатился по земле, пытаясь сбросить с себя рычащего монстра. Тот же перекусил его тело и рвал из стороны в сторону, утробно рыча. Остальные отвлекли на себя кровомантов, и я ринулся назад, к забору. А когда перепрыгивал его, то на миг обернулся. Бледный потрошил пса, загрызшего их товарища. Ничего-ничего. Сейчас.

Когда я высунулся в следующий раз, через пару секунд, Бледный увидел меня сразу, Взгляд бешенный, объятый яростью. Вот только она сменилась страхом, когда я навёл на него трубу гранатомёта.

Шшшшух. Снаряд с дымным следом врезался в кровоманта, поглотив того во вспышке пламени, а я откинул в сторону бесполезную трубу. Снова бросился в сторону. В удачу я не верил. Такое оружие никакого вреда кровоманту не причинит. Эти ребята с подобным должны разбираться влёт. Однако судя по тому что Плаща успешно загрыз мой голем — и на старуху бывает проруха.

— Иди сюда, малец! — прокричал бледный. Уже без лени в голосе, уже с яростью. — Иди сюда!

Ему ответил вой. Псы снова оживали.

— Какого демона⁈ Что это? — воскликнул загорелый. — Что это, Бат⁈

Рррупи заслужил дополнительную подписку на какую-нибудь библиотеку самых страшных ужасов на свете. Красавец.

Я не видел что там происходило, отыскивая хоть что-то способное мне помочь. Кровоманты отбивались от псов, которые оживали по очереди и стоило им прикончить одного, как начинал шевелиться другой. Однако теперь я вне зоны видимости и мои руки развязаны. Так что в небо взмыло несколько клювобушей, а также я выгреб всех бронемяков, выпуская зверьков на волю. Перепрыгнул через один забор, другой. План был зайти уже с заднего двора, откуда пришла первая волна штурмовиков.

Здесь гуманностью не пахло. Земля была завалена растерзанными трупами. У забора же ютилось трое штурмовиков. Один из-них курил, и увидев меня разинул рот от изумления.

— Лёва? — спросил его я. Дождался кивка и вырубил всех по очереди. Они даже подняться не попытались. В кобуре старшего нашёлся пистолет. Сняв его с предохранителя и проверив заряжен он или нет, я вернулся к кровомантам.

Вернее к одному из-них. Перед домом остался только загорелый. Он быстро понял схему и теперь уничтожал псов по очереди, едва те начинали шевелиться. Где бледный⁈ Чёрт. Я вынырнул из-за угла, подняв пистолет. Бах. Бах. Бах. Бах.

Кровомант обернулся, встречая выстрелы. Ни одна из пуль цели не достигла. Чародей смёл их в сторону, улыбаясь. Десна загорелого кровоточили. Он бросился ко мне навстречу, и как раз в этот момент его и настигли клювобуши. Один сгорел при ударе, а вот второй отсёк чародею голову. Та смешно упрыгала в дровяник, а тело в дорогом костюме упало на грядку с луком.

И тут спину ожгло невыносимой болью. Я вскрикнул, уходя в сторону. Обернулся. Ёжкина кошка. Бледный. Пошёл по моему следу, стервец, и теперь атаковал. Он шагал ко мне, выпуская из рук кровавые сгустки. Кожа на моей спине словно оползала и едкая смесь жгла мышцы. Скотина какая. Попал, тварь.

Шипя от боли, я спрятался за углом, понимая, что даже дышать больно. Бронемяков кровомант сбил на подлёте. Также легко расправился с последним клювобушем. Обойма пустая. Я сунул руку в пространственный карман. Твою ж бабушку… Там никого не осталось, чтобы вытащить мне хотя бы пистолет какой.

Кажется, всё?

Я оскалился, от боли в глазах натурально всё покраснело. Но сдаваться пока не собирался. Рррупи ж поднимает псов прямо сейчас, да? Сейчас мне ведь помогут.

Бледный вышел из-за угла и остановился. Весь объятый кровавой аурой, он светился алым. Его тело покрывали тонкие нити, шевелящиеся в поисках добычи.

— Ты убил моих братьев, — процедил он. — То что с тобой сделает Бек будет лишь тенью того, что сделаю я! Поверь мне. Я сделаю с тобой такое… Такое!

— Минет? — хрипло предположил я. Как же больно! Буравя взглядом приближающегося кровоманта, я пытался встать. Ноги не слушались. Жгучая боль сожрала всю спину, опустившись до бёдер. Пламя будто бы не останавливалось, поглощая меня. Бледный побледнел ещё больше. В один миг оказался надо мною, склонился, схватив меня за волосы. Задрал мне голову.

— Минет хорошая идея, детёныш. Хорошая!

Наверху что-то стукнуло. Мы находились как раз под окном нашей с Лизой спальни. Твою мать, неужели девчонки полезли наверх⁈ Бледный вздрогнул, поднял голову. И тут я пнул его ногой в голень, вложив в удар всё что мог. Хрустнуло! Точно хрустнуло. Кровомант вскрикнул, отшатнулся. Его руки налились багровым светом. Похоже, он решил не выполнять приказ Бека. С бешенством на лице он заорал:

— Сдох…

И тут в его лицо ударила молния. Искры посыпались мне на лицо. Запахло озоном.

— Получи! — закричала Лиза над моей головой. Бледный бился в судорогах, раскинув руки в сторону, а бывшая учительница жгла и жгла кровоманта, превращая его в головёшку.

Когда он сухим поленом упал на землю, сверху раздался всхлип.

— Люшк… Люшк ты как? Иисус милосердный, Люшк!

Так, ну, теперь уже можно и расслабиться. Да. Теперь можно и потерять сознание.

Сказано — сделано.

Глава 12

Когда я очнулся, то боли уже не было. Будто бы всё приснилось в путаном, но весьма динамичном сне. Во рту царапало от сухости. Я медленно облизнул губы. Воды бы. А ещё лучше чаю.

Нет, всё же воды. При мысли о чём-нибудь со вкусом внутри неприятно заворочалась тошнота. Так, а где я?

Белый потолок, белые стены. Я осторожно огляделся. Рядом пустая белая тумбочка. Чистая, как будто стерильная. Подо мною кровать. Очень, надо отметить, жёсткая и неудобная. Совершенно точно — больничная. Да, ёжкина кошка, как же пить хочется!

Я пошевелился, и это отозвалось в спине. Боль прошла от лопатки до ягодиц, заставив замереть. Ох ты ж безмерное безвременье… С меня шкуру содрали всё-таки? Я осторожно повернулся на бок, осторожно коснулся горящей спины. Палец наткнулся на бинт. Ну, уже хорошо. Значит медицинскую помощь мне оказали.

Мозг постепенно начинал работать и с каждым мигом ситуация, в которой я оказался, выглядела всё хуже и хуже. Здесь явно не частная клиника, значит я в больнице. Палата не общая, а значит и поговорить не с кем.

В коридоре раздались шаги. Я насторожился. Звук приблизился к двери, и я даже дыхание затаил. Сейчас многое прояснится!

Но только неизвестный мимопроходящий на самом деле мимо проходил. Ровные шаги удалились дальше. Где-то хлопнула дверь, и эхо пронеслось по коридору. Так, а что с девчонками⁈ Я попытался приподняться. Голова сразу же закружилась. Меня тут что, действительно лечат⁈ Процедурами-лекарствами? А как же старая добрая магия⁈ Фу, блин!

Я бессильно откинулся на подушку. Ещё раз огляделся, стараясь не крутить головой. Ёжкина кошка, вообще безжизненное место. Пустая тумбочка. Одинокий стул и кровать, на которой я лежу. Даже шкафа для вещей нет. А кнопка вызова есть какая-нибудь? Я слышал, что должна быть. Если это больница!

Это же больница? Кнопку я нашёл на стене рядом с кроватью. Нажал её. Потом ещё раз. Снаружи никаких новых звуков не донеслось. Видимо, не работает. Эх… Хорошо что у меня тут не сердечко прихватило, да?

Так, ладно, пустое. Давай думать о хорошем. Я живой и меня пытались вылечить. Значит не у Бека в плену, и это прекрасно. Теперь надо понять что там у Лизы и Васи. И Рррупи… Хотя этому до фонаря, даже если дом стоит пустым, то электричество в нём наверное есть, а значит планшет можно зарядить и жизнь демонёнка в мире ужасов продолжается комфортное и приятно.

Пока не кончится еда или не отключат свет.

Ой, разнылся, Илья. Если бы не Рррупи и его музыка, ты бы сейчас лежал пред очами Бека, в окружении пачки кровомантов, и никто бы тебе раны не бинтовал.

Не знаю сколько ещё и я так провалялся, но жажда меня совсем замучила. По коридору иногда кто-то неторопливо проходил, но ко мне ни разу не заглядывал. Поэтому я всё же заставил себя слезть с кровати. Спина болела очень сильно. Каждое движение отзывалось по телу.Заблокировать боль магией я не решился. Это может вылиться в разные последствия. Мозг, конечно, дурак, и его легко обмануть, однако в болях он разбирается хорошо. Если болит, значит надо. А то вон, бегать начну, и с меня всё что зашили на спине, клочьями сползёт.

Открыв дверь, я выглянул в коридор. Так, а тут темно. Свет приглушен, значит ночь. Направо коридор упирался в окно, за которым горел фонарь, отражаясь на ветках дерева. Налево тянулся ряд закрытых дверей, и метрах в ста от меня стоял пост медсестёр. Пожилая тётка сидела боком ко мне и что-то читала. Рядом с ней уютно горела лампа, выдирая из темноты и стол, и бумаги на нём.

Я перевёл дыхание, и двинулся к цели.

Медсестра заметила меня, ползущего по стенке, только на половине пути. Поднялась, поправила очки. Повернула лампу, выдирая из темноты.

— Христос пощади! Что же вы вскочили! — она поспешила на помощь, но остановилась на полпути и бросилась назад.

— Пить, — тщетно прохрипел я вдогонку. Медсестра катила ко мне кресло-коляску.

— Что же вы вскочили, Ваше Благородие? — сокрушённо протараторила она. — Ночь же…

— Дайте попить, — терпеливо повторил я. Услышала, наконец. Пошла на второй забег.

Стакан прохладной воды породнил меня с божественным. Вознёс на вершины блаженства. Проглотив амброзию, я шумно выдохнул:

— Мне нужен мой телефон.

— Конечно-конечно. Садитесь, я вас отвезу. — Она услужливо помогла мне сесть. — Что же вы вскочили, нельзя вам лишний раз вставать-то! Позвали бы. Там же кнопочка есть!

— Есть. Нажимал. Не получилось, не фартануло, — не удержался от ворчания я.

— Ах, незадача какая. Разве не работает вызов⁈ Техникам с утра обязательно скажу, — заученно ответила медсестра. Мы вкатились назад в палату. — Ох-ох-ох. Думали что до утра проспите. Такая операция сложная была, такая сложная.

— Операция? — удивился я.

— Операция, —закивала она. Снова поправила очки. — Давайте осторожненько.

Медсестра помогла мне сесть на кровать. Затем помогла лечь.

— Какая, к лешему, операция? — занервничал я.

— Ой, не волнуйтесь, Иисус светлый, всё хорошо прошло. Завтра уже прибудет целитель и всё объяснит.

— Не-не, давайте сейчас! — не согласился я. — Почему мне провели операцию вместо магического лечения?

— Вот не я решаю, не я оперирую, ваше благородие, — голос медсестры чуть охладел. — Придёт утром врач, и всё скажет.

— Я не ругаюсь, — наверное, со стороны моё удивление выглядело иначе. — Просто это ведь рана обычная. У меня есть деньги. У меня могли хотя бы спросить, а тут сразу на стол и резать. Странно это!

Вмешательства в организм это ужасно. Я из тех, кто лучше просто умрёт, чем умрёт под ножом хирурга. Пунктик такой.

— Чего не знаю, того не знаю. Укольчик сделать обезболивающий?

Ох-ох-ох, какая консервативная здесь лечебница. Всё по старинке, медициной. Что там мне со спиной-то сделали⁈

Медсестра всё ждала моей реакции, и я медленно кивнул. Она и правда тут ни в чём не виновата.

— И телефон. И водички ещё вам принесу. Отдыхайте.

Первым делом я позвонил Лизе. Девушка ответила уже на втором гудке:

— Люшка, ты как?

Ни капли сна в голосе. А на часах почти четыре.

— Ты в порядке? — с ходу спросил я.

— Да, я в порядке. Всё хорошо. Я у себя сейчас.

— У себя? — не понял я. — У себя это где?

— Ну у меня же квартира в городе, Люшк… Ты не ответил. Как себя чувствуешь?

Квартира? Точно! Это ж в интернате у неё жильё было казённое, а ведь ещё своё оставалось.

— Отлично. Всё прекрасно, — укол уже действовал, в мысли в голове стали чуть приглушённые. По телу растекалось приятное тепло. Ох, сейчас посплю от души.

— Мне ведь ничего не сказали, — продолжала Лиза. — Забрали тебя тогда и всё. Из больницы выгнали…

— Что с Васей? — как же тепло и уютно. Я повернулся набок, положил тяжёлую голову на подушку. Телефон под ухом.

— Она сказала, что на старом месте будет ждать. Так и сказала «старое место». Ты знаешь о чём она? Ой, тут же столько всего было. Приехал игумен из Первой Церкви. Самая важная шишка у них. Были какие-то люди, по-моему из Тайной Канцелярии. Все серьёзные, в костюмах дорогущих. Меня быстро отпустили, а вот Вася еле успела уйти. Так из-за вещей переживала, глупая. Вещи ведь наживное.

Я хмыкнул. Хорошо. Пока всё в порядке.

— А Рррупи?

— Не знаю… — тяжело вздохнула Лиза. — Не видела я его…

Чёрт… Я широко зевнул.

— Спи, Люшк. У нас всё хорошо. Я приеду утром, — услышала это Лиза. Я что-то буркнул в ответ и сладко уснул.

Утром началось самое интересное. Сначала ко мне заявился улыбающийся врач в смешных очках. Пухленький, круглолицый и очень дружелюбный. Представился он бароном Бергеном, и в процессе нашего общения как-то между делом и признался, что именно под его ножом я вчера вечером и пролежал. На мой вопрос, почему раны не затянули магией, он улыбаться перестал и назидательно пояснил:

— Упаси вас Иисус хоть когда-нибудь пробовать править самостоятельно такие запретные чары. То что вас могло бы вылечить, голубчик, с кровомантской скверной в организме убило бы в несколько мгновений ока. Так что не было у вас другого выбора, клянусь вам! Однако не переживайте.

Улыбка вернулась на его лицо.

— Сегодня уже прибудет целитель специально по вашу душу. Всё залечит в наилучшем виде. Главный врач уже ночью получил ряд звонков с требованием сделать для вас всё, что он может.

Эвона как. Ряд? Интересно, кто.

— Так, голубчик, с виду всё у вас чудесненько, но после завтрака я вас в смотровую всё-таки заберу. Проверю, действительно всё ли чудесненько у вас. Я клянусь, что это так, но мой долг как врача убедиться в этом.

Мой телефон снова зажужжал. С утра уже несколько звонков было пропущенных, и я так и не успел разобрать накопившееся. Берген посмотрел на мобильный телефон с пониманием:

— Не смею более вас отвлекать, Илья Александрович. Отдыхайте. Про завтрак не забудьте, у нас сегодня совершенно чудесненький омлетик. Очень его люблю.

Он вышел из палаты, и в неё сразу же вошли трое. Белые халаты небрежно накинуты на дорогие пиджаки. Лица ухоженные, глаза внимательные. Идущий последним прикрыл дверь и остановился возле неё. Второй подошёл к окну, поднял жалюзи. Тоже посмотрел по сторонам.

— Доброго утра, Илья, — тихо произнёс третий. — Разрешите?

Он кивнул на стул.

— Полагаю, если запрещу, вас это не остановит? — предположил я настороженно.

— Совершенно верно, — без тени иронии ответил он. Подошёл вплотную, глядя на меня сверху вниз. Взгляд сытого хищника у него. Бррр. — Разрешите отрекомендоваться, коллежский асессор Варанов Степан Макарович!

Все трое были без амулетов, но это меня не обманывало. Ребята пришли серьёзные. Как минимум мастера по рангу.

— Мы бы хотели задать вам несколько вопросов, Илья Александрович, — Варанов не мигая смотрел мне прямо в глаза. На лице ни тени эмоций. Вот ты какая, Тайная Канцелярия, да?

— Охотно отвечу, ваше высокоблагородие, — задираться с этими посетителями не стоило.

— Оставьте это, Илья. Просто Степан, если вас не затруднит, — он не ждал моей реакции. — Прежде всего примите моё восхищение. Мы с коллегами видели то невероятное побоище, что вы оставили в доме госпожи Цацкиной.

— В чьём доме? — не понял я.

— Госпожи Цацкиной. Хозяйки дома по улице Узкая. Деревня Посадниково.

Он не сводил с меня взгляда. Помолчал пару секунд и продолжил, так же изучая реакцию:

— Арендован дом был несколько недель назад на имя Олега Викторовича Дружинина. Умершего в прошлом году в Иркутске.

Ни тени улыбки или же злорадства. Подготовились гости, подготовились.

— Неожиданно, да? — вдруг спросил Варанов. — Вы совершенно точно не проходили мимо той заварушки. Мы нашли неопровержимые доказательства вашего там проживания. Кто же оформил такую странную сделку? Учитывая, что вам семнадцать лет и, вы, по-хорошему, по сей день должны совершать любые действия через официального опекуна, которого у вас, конечно же, нет. Я про легальные пути, разумеется. Подскажете имя вашего благодетеля?

Врать тут уже бесполезно. Я у них как на ладони. Все трое внимательно наблюдали за мною, а мне и сказать было нечего. Как меня утомила моя беспомощность в отношении с властными структурами. Они должны подчиняться мне, а не я должен лавировать между ними! Безмерное безвременье. Как выкручиваться из этого?

— Расслабьтесь. Мы здесь не по этой причине, — очень тепло и будто бы по-дружески улыбнулся Варанов. — Эти ваши невинные шалости никак не влияют на дела государственные. Даже ваша очевидная связь с ведьмовским знанием. Пусть этим занимается Первая Церковь. Канцелярии же это не интересно. Мало того, Канцелярия может предложить вам защиту от особой ретивости священнослужителей. А также некоторую помощь, если вы согласитесь с нами сотрудничать, конечно.

Он задумчиво постучал кончиком пальца себе по носу:

— Возможно сейчас вам это не слишком важно, пока ваш возраст на вашей стороне, но в сентябре вы, если не ошибаюсь, вступаете в серьезную жизнь, и внимание к вам изменится, Илья. Быть взрослым очень непросто, уверяю вас.

— Я не очень понял про сотрудничать, — я повернулся чуть поудобнее. — Что вы имеете в виду?

— Это несложно. Нам нужен Бек, — со смущенно извиняющимся видом развёл руками Варанов. Мол, простите за банальность. — Вы сейчас для него как мясо для осы в жаркий день. Мы же хотим, чтобы мясо лежало там, где нам надо, чтобы прихлопнуть раздражающую хищницу, а не бегать за нею по всему лесу.

— Ловите на живца? — констатировал очевидное я. Но с такими ребятами иногда лучше уточнить.

— Да, Илья. Он от вас уже не отстанет. Первое покушение прошло так себе, и это можно было списать на самоуверенность исполнителей. А вот то что вы устроили у Цацкиной…

Он закатил глаза с видом, словно вспоминал вкус лучшего блюда в своей жизни. Выдержал паузу и продолжил:

— Три убитых кровоманта, это невероятный результат. Совершенно не понимаю каким образом вам это удалось. Мощь големов, которые вы использовали, недостаточна для такой сокрушительно победы. Помощь недавно получившей дар Елизаветы Весельниковой со счетов не сбрасывается, но этого слишком мало. Но так оно и вышло. Впечатляет!

Варанов покосился на товарищей:

— Ну правда же, впечатляет да?

Ответом были равнодушные кивки. Асессор же уточнил:

— Ведьмовские чары мы нашли только на ловушках, и больше участия неизвестная нам отступница в битве не принимала. Поэтому пока я не понимаю как вам это удалось. Но! — он поднял руки, спеша сменить тему и будто защищаясь от моих возражений. — Мне это и неинтересно. Просто хотел чтобы вы знали о наших интересах. Так что, кратким итогом, да, вы будете живцом.

— Но я, ваше высокоблагородие, и вчера был живцом. Насколько безопасно повторять этот опыт? Насколько безопасно это мне.

Он сокрушённо вздохнул, хлопнул ладонями по коленям:

— Вы абсолютно правы. Возникла некоторая сложность. Бюрократические проволочки. Горизонтальные связи в таких местах часто обеспечивают колёсам внушительные палки, а не посильную помощь, уж простите за ещё один образ.

Глаза-то у него были холодные-холодные, пусть и кривлялся асессор. Но вот только он с таким же видом, уверен, будет как загонять иголки под ногти жертве, так и катать любимую дочурку на карусели. Мне не хотелось его злить. И это злило уже меня!

— Очень путано объясняете, — вздохнул я. — Очень клонит ко сну.

— Вчерашняя… Назовём её бойней, вы не против? Да, пусть будет бойня, — согласился сам с собой Варанов. — Вчерашняя бойня результат того, что вы были живцом в непредсказуемом месте. Когда ловят хищника, то делают это там, где надо охотнику. При вашем согласии нам помочь детали организованной засады мы возьмём на себя. Нам нужны живые исполнители, а не груды трупов. То что вы устроили в доме Цацкиной… Такого повториться не должно, понимаете?

Мои глаза полезли на лоб. Ничего себе рекомендации на тему «как спасти свою шкуру». И почему бойня?Я ж людей жалел! Убивал по необходимости только. Кучу бойцов только вырубил.

— Что значит «повториться не должно»? — тихо уточнил я.

— Вы убили всех нападавших, Илья Александрович. Это затрудняет работу дознавателей. Мы же хотим найти Бека?

Какого лешего? Кровоманты вырубленных штурмовиков высушили? Или големы Рррупи доели?

— Никто из них бы хозяина всё равно не выдал, — покачал головой я, сев на кровати. Спина ответила болью, от чего дыхание перехватило. — Там… всё продумано.Амулеты…

— Да, мы знаем, — отмахнулся Варанов. — Уже изучили. Канцелярия разберётся с этим. Главное, получить нападающих живыми. Это очень облегчит дело. Вы же, Илья Александрович, свидетелей не оставляете. Простите, но так мы зло не победим.

— Прошу прощения, ваше высокоблагородие, а как я должен буду защитить себя и своих близких? Красиво умереть, ожидая пока подмога горизонтальные связи обеспечивает?

На лице Варанова появилось раздражение. На миг, но я заметил.

— Достаточно просто делать то, что мы попросим, и не вылезать. Остальное берём на себя.

Он снова стал милым и добрым парнем:

— Илья Александрович, поверьте, вы и не заметите назойливого визита, если согласитесь сотрудничать. Если же вдруг, внезапно, до вас кто-то доберётся, то действуйте. Я попрошу моих людей смотреть в другую сторону. Быть другом Канцелярии лучше чем оказаться её врагом.

Тут даже спорить не хотелось, но и соглашаться на кота в мешке тоже не хотелось.

— Можно чуть больше деталей, ваше высокоблагородие?

Он довольно цокнул языком, подмигнул:

— Кажется, мы можем найти общий язык, Илья Александрович. У меня очень хорошее предчувствие.

Его спутники не улыбались. Равнодушные лица, настороженные взгляды. Было ощущение, что каждый из них обладает особенным талантом общения, и мне придётся с ним ознакомиться, если не господин Варанов не найдёт со мною общий язык.

Как-то совсем не хотелось знакомиться с ними ближе.

Вот совсем не хотелось.

— Для начала, мы считаем, что вам следует отдохнуть, Илья Александрович, — он с намёком обвёл руками палату. — После таких потрясений требуется долгое восстановление. Нет ничего лучше чистого воздуха. Насколько я знаю, у вас есть усадьба, доставшаяся вам от Феоклистова? Может, стоит её посетить?

Какой живой интерес у Варанова. Будто бы и правда обо мне заботится.

— Уверен, что вы проведёте там незабываемые выходные. Очень хорошее место. Свежий воздух, изумительная рыбалка, — с ухмылкой проговорил асессор. — Главное, Илья, нам будет очень удобно контролировать все подъезды, знаете ли. Да и перемещения по дорогам легко отслеживать. Идеальное вышло бы место.

— Продолжайте, — тяжело вздохнул я. Вряд ли получится от них отделаться, а раз так, то из движухи этой нужно извлечь максимальную выгоду!

Глава 13

План Тайной Канцелярии был прост настолько, будто бы его составляли приютские ребята из Чёртовой Беседки. Метод ловли тигра на обезьяну. Цепляешь её на верёвку к дереву, а дальше психованная мартышка сама всё сделает. И приманит воплями, и героически займёт хищника пару секунд. Охотник тем временем сможет прицелиться, пока тигр доедает внезапно умолкшую приманку и все будут довольны: полосатый обретёт покой, охотник порадуется, обезьяна в следующей жизни родится человеком.

Не знаю, насколько последнее является наградой, но кто их, обезьян, знает.

— Он же не придёт сам! — не согласился я с соображениями Варанова. — Пришлёт толпу наёмников, а то и с воздуха вертолётом сожжёт всё издалека. Дворкина в людном месте достали. Вы с ним тоже беседу провели, да? Это же ваш план был?

Варанов мотнул головой:

— Илья Александрович, вы думаете о нас слишком плохо. Мы ставим лишь одну засаду, вторая никогда не требуется.

Он замолчал, совсем ненадолго, и добавил:

— И мы бы с большим удовольствием работали с фронтовым офицером Его Императорского Величества, чем с подростком из приюта. Уверяю вас.

— Туше! — без возмущения хмыкнул я. Работать с офицерами всегда легче чем с детворой, у которой половина мозга это гормоны, а вторая ещё не созрела. — Но мне кажется выбора у вас вообще нет.

— Увы. Господин Дворкин был отослан подальше собственным руководством. Из соображения безопасности.

— Ему не помогло.

— Увы, — снова сказал коллежский асессор. — Так бывает.

— Я не хочу чтобы так было со мною.

— Есть у меня ещё идея, — выражение лица Варанова мне не понравилось. Понятное дело, что с такой физиономией и речи начинаются неприятные: — Мы забираем вас сейчас из палаты. Запираем в известном нам месте. После чего специально обученные люди уходят в прокуратуру. Там мы получаем все разрешения, доказав вашу связь с ведьмой. Переводим в ещё одно место, более удалённое и не такое известное, зато защищённое как золотые хранилища Магадана.

Ой сколько же в нём раздражения. Допёк я старика, похоже. Асессор продолжал, вкрадчивость перешла в чеканность:

— В нём вы ждёте суда, пока мы собираем все случаи известного нам мошенничества, вроде аренды через подставное лицо. В итоге вы выходите из известного нам места уже поседевшим. Если выходите.

— Вероятнее всего я не выхожу, потому что люди Бека устраняют меня руками сидельцев, — широко улыбнулся я. Надеюсь, он не думал что я сейчас буду нервничать и изворачиваться?

— Мы сделаем так, чтобы вас не беспокоили.

— Думаю, Бек будет доволен таким исходом моей печальной жизни и никуда не полезет. И ещё. Слишком много ресурсов и времени выйдет у вас, а риски останутся высокими. Доказать связь с ведьмой вы вряд ли сможете. Пока будете пытаться мой адвокат из вашего начальства душу вытащит. Он у меня крепкий, легко размажет ваши обвинения по столу судьи, как масло по бутерброду. Ну и за подставную аренду в казематы не запирают. Тем более что я жил у знакомого. Захотите имя? Найду, постараюсь. Сказал что дом его знакомых знакомые на недельку оставили. И тут вы налетели с мертвыми квартиросъемщиками да Цацкиными, ещё и ведьм приплели.

Он удивился моему напору и наглости, а я продолжал:

— Но начальство ваше наверняка требует результаты уже вчера. Верно? Да и стали бы вы так со мною так общаться, если бы рассматривали такой вариант как основной? Ваше высокоблагородие, что-то здесь у меня не сходится.

Варанов поджал губы. Ага, попал Илюша, в точку. Ну держись теперь, асессор. Теперь я могу расслабиться.

— Вы не думали, Илья Александрович, что я попросту не хочу губить вам жизнь? — холодно сказал он.

— Не верю, ваше высокоблагородие. Хотел бы верить, но нет. Опыт, знаете ли.

— Опыт? — фыркнул асессор. — У вас?

Здесь он прав. Со стороны дико такое слышать, конечно. Но из моей бойницы всё смотрится немного иначе.

— Ладно, — сдался Варанов, лицо его посветлело, стало открытым и добродушным. Ещё одна маска! — Ладно, Илья Александрович. Давайте не будем терять время. Путь кнута не подошёл, приступим к пряникам. Что вы хотели бы получить за сотрудничество? Хотя я убеждён, что вы могли бы просто помочь людям Его Императорского Величества в их праведной борьбе против жесточайшего криминалитета.

— Я не из идеалистов, — развёл руками я. Боль в спине напомнила о себе, но виду подавать перед асессором я не стал. Улыбка даже не дрогнула, хотя пот на лбу точно выступил.

— Ваша цена, Илья Александрович, — мягко спросил асессор.

Терять мне нечего и желаний много.

— Ну, для начала, мне нужно чтобы вы удалили из реальности личность одного человечка и заменили его другой. Для вас, уверен, небольшая проблема. А для меня целая вселенная.

Варанов хлопнул по коленям, вставая.

— Хватит. Этот цирк мне надоел. Доброго дня, Илья Александрович. Приду на опознание вашего трупа.

— Всего хорошего, ваше высокоблагородие.

Служители Тайной Канцелярии молча двинулись к дверям. Я терпеливо ждал, стараясь не улыбаться. Осторожно лёг, подложил руку под голову.

У самого выхода Варанов остановился. Обернулся. Я ему подмигнул:

— Вы большой стервец, — заметил коллежский асессор. Взялся за ручку. Я зевнул и прикрыл глаза, собираясь поспать.

Шаги приблизились.

— Ладно. Это всё? — сказал надо мною Варанов.

— Почему же, — хитро приоткрыл глаз я. — Есть ещё кое-что.

— Выкладывайте, — он плюхнулся на стул и горько вздохнул. — Бек важен. Других живых работающих приманок у меня нет. Но Иисус вас проклянёт.

С Иисусом я как-нибудь разберусь, про себя подумал я.

— Второе…

* * *

Больничный омлет и правда оказался замечательный. Я с удовольствием приговорил две порции, после того как завершился наш разговор с коллежским асессором Варановым. Женщина в окне выдачи с таким сочувствием предложили «изголодавшемуся мальчугану» ещё одну тарелку, что я почти согласился. Вышел на волевых. Переедать нехорошо, неполезно. Пусть во мне сохранится приятное послевкусие, а не тяжесть в животе.

Поставив тарелку на стол для грязной посуды, я вышел в коридор. Ну как сказать… «Вышел» это очень громко сказано. Проковылял. Каждое движение вызывало боль. Даже не знал, что в теле столько всего связанно с мышцами спины. Причём это я на сильных обезболивающих шёл!

В коридор стало чуточку многолюднее. Серьёзные люди с оружием находились у лестничного пролёта, дежурили у окон в обоих концах больничного крыла. У двери застыло двое бойцов. Половина одарённые.

Все они старательно в мою сторону не смотрели, но при этом ни на миг не оставляли без присмотра. В палате тоже расположилось двое одарённых. Совершенно одинаковых с лица, в серых деловых костюмах. Даже причёски одинаковые.

Ну и вишенкой на торте, под окнами моей палаты несколько человек также молча и не менее сурово ожидали коварного врага.

Если они таким же образом собираются меня сторожить постоянно, то Бек будет дураком если сунется. Потому что не в его интересах столь опекаемая жертва. Я же не дело всей его жизни загубил в той лаборатории?

Ой, ладно. Честно говоря такое внимание и не в моих интересах тоже. Тут даже пукнуть без ведома Канцелярии нельзя! А я за свободу слова и всё-такое.

Целитель, обещанный мне бароном Бергеном, явился незадолго до обеда. Моложавый сорокалетний аристократ, с открытым лицом и очень пронзительными глазами.

— Добрый день, Илья Александрович. Как ваше самочувствие?

Он прошёл мимо служителей Канцелярии будто бы и не заметил их. Хотя его обыскали перед дверью, я слышал короткие команды в процессе.

— Тут очень душно, — пожаловался я. — Если вы понимаете о чём я.

Целитель вежливо улыбнулся, ничего, разумеется, не поняв.

— Позволите? — он указал на мою руку. Дождался разрешения, и коснулся кожи. Я почувствовал его дар. Деликатные прикосновения сконцентрировались в основном на спине. Немного забежали на плечо. А потом лекарь коснулся моего контура и вздрогнул. Отступил, может даже слишком порывисто. Я внимательно наблюдал за лицом целителя. Нет, он всё равно был максимально учтив, хотя почувствовал неладное, но спрашивать не стал. Люди с лечебными талантами редко контурами занимаются. Обычно это не совмещают, но мне повезло и попался специалист.

Который понял, что со мною что-то не так.

— Повернитесь на живот, пожалуйста, — попросил целитель.

Я осторожно послушался, стараясь не совершать резкие движения. Пальцы коснулись плеча, и следом за прикосновением по коже пошёл холод. Волна медленно прошла до поясницы. В спине стрельнуло, но я не дрогнул.

— Холод чувствуете? — уточнил лекарь. Удовлетворительно хмыкнул, заметив мой кивок.

— Сейчас я начну процесс восстановления. Может быть чуть-чуть неприятно. Совсем чуть-чуть. У вас обширные повреждения тканей.

С этими словами затрещали пластыри, притягивающие повязки к спине. Целитель аккуратно их отодрал, а затем снова коснулся моего контура.

— У вас давно… это? — уточнил он.

— Что «это»? — такие слова от докторов слышать неприятно, наверное.

— Ваш контур. Завязан. Я хочу попытаться запустить ваш внутренний источник регенерации, для более комфортного заживления, но… Право, Илья Александрович, я боюсь его трогать. Плетение вокруг очень сложное. Будто бы его привязали к вам! Никогда такого не видел. Чья это работа?

Что-то подобное говорил мне мастер Гарибальди, в доме Обуховых.

— Мне сказали что это врождённое.

— Нет, — я не видел, но почувствовал, как целитель мотает головой. — Это совершенно точно не врождённое. Здесь работал специалист очень высокого ранга. Я, честно говоря, даже не знаю никого такого уровня. Не уверен, что слышал о подобном… Очень необычно… Вы позволите?

— Нет. Не надо трогать, — мягко попросил я, держа подбородок на кистях рук и глядя в стену перед собой. — Оставьте как есть.

— Я бы хотел показать это одному моему другу, Илья Александрович. Такое плетение уникально. Само его существование открывает много возможностей.

Голос целителя дрогнул.

— Боюсь даже представить каких! — почти прошептал он.

— Не надо ничего никому показывать, — я приподнялся, повернулся к целителю. Глаза его горели восторгом, но чуть потухли от моей реакции.

— Простите, простите. Конечно…

Люди из Тайной Канцелярии слушали наш разговор очень внимательно. Вот ведь болтун.

— Тогда может, будет чуть больнее, — будто бы с ноткой мстительности проговорил целитель. А потом мне по спине словно ножом провели. Я вздрогнул. Не то чтобы чуть больнее, скорее даже весьма больнее. Назло? Обиделся⁈

— Простите, — равнодушно извинился целитель. — Сейчас.

Прохлада по спине сменилась обжигающим холодным прикосновением. Словно на меня поставили огромный кусок льда. Однако даже сквозь эти ощущения я почувствовал как жжётся всё от поясницы до шеи, отдавая в бока. Сначала сильно, но с каждым мигом боль стихала, пока не ушла совсем.

— Отлично, — выдохнул лекарь. — Отлично. Здесь теперь хорошо. Так…

Холод переместился чуть ниже лопаток, снова вернулась боль, но чуть слабее. Фух. Я держался, не проронив ни звука.

Я чувствовал потоки силы, которые сжигал лекарь чтобы восстановить всё сожжённое кровомантской скверной. Мощный одарённый, ничего не скажешь. И ранение, получается, у меня оказалось значительно серьёзнее, чем я думал. Вот ведь как бывает. Хорошо что обошлось так легко… Могло закончиться гораздо печальнее.

Целитель выжимал из себя всё, отчаянно рискуя личными каналами. Даже жалко его стало.

— Сильно вас, — произнёс он через минут десять. Голос звучал тускло-тускло, будто у пленника просидевшего в карцере неделю. — Повезло, что до органов не дошло. Можете осторожно сесть.

Я очень медленно повернулся, приподнялся. Ничего не болит, ничего не мешает. Ох ты ж ёлки: целитель-то совсем плох. Он бессильно откинулся на спинку стула. На лицо бледный-бледный, осунувшийся. Руки трясутся, пусть лекарь и пытался это скрыть, скрестив их на груди.

— С вашим контуром было бы куда легче, — словно извиняясь за слабость улыбнулся целитель. — Но…

— Простите. Но его лучше не трогать, — проклятье, он действительно выглядел так, что в гроб краше укладывают… — Я могу вам чем-то помочь?

— Нет-нет. Всё хорошо, — остановил меня лекарь. — Всё хорошо. Просто очень обширные повреждения. Знаете, одно дело когда надо руку прирастить, орган восстановить. Это легко. То есть, простите, это тяжело, но проще чем когда надо восстановить столько мышечного корсета, кожного и жирового покрова. Удивительно, что вы вообще выжили, Илья Александрович. Вот что значит крепость юности.

Он ещё минуту посидел молча, а затем медленно поднялся. Улыбнулся.

— Пожелал бы вам скорейшего выздоровления, но вы и так уже здоровы. Всего хорошего вам, Илья Александрович.

— Простите, — окликнул я его когда он добрался до двери. — Спасибо вам огромное. К сожалению, не знаю вашего имени. Если я могу что-то для вас…

— Это моя работа, Илья Александрович. И мой долг. Моё имя вам ничего не даст. До свидания.

На этой высокопарной ноте мой спаситель и ушёл. Я же осторожно потрогал спину. Без боли. Под подушечками пальцев новая кожа. Славно. Кровомантские чары это не шутка. Если бы мне просто ногу оттяпали, то было бы проще излечиться, ну при условии таких вот лекарей в наличии. А вот если бы оттяпали и искупали б в своей едкой отраве, то всё, дальше только протезы. Пусть и высокотехнологичные, а протезы.

Так, ладно, с этим мы разобрались. Я прошёлся по палате, пересекаясь взглядом с моими «охранниками». Как здорово, когда ничего не болит! Просто песня какая-то! Можно вытерпеть остальное.

— Зовите старшего, —сказал я моим спутникам. — Я готов ехать.

Безликие серые служители Тайной Канцелярии кивнули в унисон. Один из них что-то сказал себе в наручные часы.

— Но сначала мне нужно заехать в пару мест. Как мы и договаривались.

Через час я уже стоял у дома, где случилось наше сражение. Уютное прежде деревенское убежище теперь выглядело скорее зловеще. Много крови, много смерти здесь случилось. Такие следы остаются надолго. Люди стараются обходить такие места стороной, чувствуя зло. Дождь смоет кровь, время уберёт трупы. Но аура останется… Вот такая, как здесь теперь

Я медленно прошёл по раскуроченной столовой, вспомнил как пил чай, как ел тут борщ. Вздохнул тяжело. Душа мне ещё и сентиментальности подкидывает? Не надо, спасибо. Рановато.

Пока обходил дом, то заглянул в спальню, будто бы надеясь отыскать там Лизу. Затем зашёл в комнату Васи. Здесь всё было перерыто вверх дном. Даже фоторепродукции со стен сорвали, ироды. Матрас вспорот и грудой синтепона высыпан на пол.

Искали тщательно и не сдерживаясь.

Я добрался до лестницы на чердак. Поднялся по скрипучим ступеням. Через дыры в крыше проникал свет. Мои собако-демоны не парились о сохранности жилища. Ломились напрямки.

— Рррупи?

Тишина. Демонёнка здесь точно нет. А вот планшет есть… И это наполняло тревогой, потому что Фей Смерти бы просто так его не бросил бы.

Ну, если только планшет не разряжен.

Гаджет лежал возле высаженного окошка. Я осторожно забрался наверх, прошёл, согнувшись до лежака Рррупи, поднял планшет. Так, не работает. Это хорошо. Значит можно проявлять оптимизм. Правда, с осторожностью. Брошенный работающий гаджет в случае с демонёнком очень плохой сигнал. Сунув мёртвый планшет в потусторонний карман, я выглянул в узкое окошко. Вид отсюда открывался на цветочную клумбу, вытоптанную полицией и прочими службами.

Крррасиво ж было.

В доме осталось не так много вещей, которые следовало с собой забрать. Не жили богато, нечего и доживать. Я ещё раз прошёлся по жилищу. Залог мне, конечно, не вернут. Но думаю и в суд не пойдут. Тем более, узнав что сдавали левому несовершеннолетнему.

Впрочем, когда Анфиса подбирала мне квартирку, она знала что всё должно быть… По особому заказу, скажем так. Потому не мои это проблемы, не мои. К госпоже Бабушкиной заеду при первой возможности и компенсирую. А у хозяина сложности могли ожидаться только от Тайной Канцелярии (и это прямо беда-беда), но мои договорённости с коллежским асессором позволяли вздохнуть спокойно и ему.

Я вернулся к ожидающему меня автомобилю. И уже подходя к нему услышал тихое-тихое:

— Дррруг?

Жасмин у дорожки, всё время преследующий меня то видами, то запахами, заколыхался. У земли листья зашевелились, и из укрытия высунулась знакомая пушистая чёрная мордочка. Ну разве не прекрасно всё складывается? Так, теперь надо не привлекать внимания и не вызывать подозрения, чтобы демонёнка не выдать.

Я развернулся, заслоняя малыша. Наклонился к нему, делая вид что увидел на земле что-то очень странное и подозрительное. Протянул ладонь Рррупи. Демонёнок легко вскарабкался на ней, хищная мордочка радостно улыбалась.

— Привет, друг, — сказал я ему, а затем сунул Рррупи в пространственный карман. Выпрямился. Вроде всё отлично. Никто ничего не видел. Тогда спасибо этому дому, поедем к другому?

Вообще, визит в усадьбу Анохово меня интересовал давно, но когда вокруг столько всего крутится, то не знаю, когда бы ещё я туда выбрался. Дел ведь невпроворот, то кровоманты, то мафиози, то придурочная одарённая молодежь. Мир жесток и суетен. Посидеть на берегу озера с удочкой и встретить закат — чем не досуг? Для пенсионера, конечно, но так и мне уже далеко не семнадцать лет. Хе-хе.

Бронированный автомобиль Тайной Канцелярии весь день служил мне такси премиум-класса. Молчаливый водитель покорно возил от точки к точке, пока я собирался перед поездкой. Охранник следовал за мною тенью, отставая только по прямой команде.

Была ещё одна машина сопровождения, с тремя одарёнными. Эти тоже берегли мою шкуру, и совершенно точно никто не готовился к тому, что это предполагалось засадой. Но либо Бека дразнили, поигрывая мускулами, либо в Тайной Канцелярии сидят не очень умные люди. В любом случае, я всецело загорелся предстоящим отпуском и готовился к нему основательно. А почему нет? Спонсором ведь является государство. Когда такое вообще бывает?

Последним делом в Пушкинских Горах осталась Лиза. Девушка спорить не стала(а если бы и стала, то я во-первых удивился бы, а во вторых проверил бы её контур), так что забрал подругу уже, покидая город. Перед этим убедив красавицу не просто собрать вещи на отдых, но и обязательно захватить с собой все купальные принадлежности. Кроме огромного озера в усадьбе был даже бассейн. Летом в этих краях вполне себе актуальная штука.

Глава 14

— Добрый день, как бы мне проехать? — спросил я в интерком расположенный на массивных чугунных воротах. Забор вокруг моих владений был метра три, не меньше. И ворота в них оказались соответствующие. С витых железных прутьев были убраны все гербы (а следы от мест, где раньше красовались родовые знаки Феоклистовых я видел).

— Добрый день, — немедленно ответил дребезжащий голос. — А вы к кому?

Пахло цветами и летом. Красивая Лиза сидела в машине, высунув изящную руку в окно. В своё широкополой шляпке и солнечных очках она казалась моделью с рекламы автомобильных путешествий! Дорога, железный конь и лёгкое летнее платье-сарафан на молодом прекрасно сложенном теле. Не хватало только номера телефона, мол, звоните скорее и будете такими же счастливыми.

— Меня зовут Илья Александрович Артемьев! — представился я интеркому.

— Ой… Сию минуту, ваше Благородие! — торопливо сказал голос.

Замок на двери страшно лязгнул. Створки с низким гулом поползли в стороны. Я же вернулся к машине и заехал на территорию усадьбы, во всю озираясь.

Неподалёку от ворот стояла будка охраны, и оттуда вылетел растрёпанный мужчина лет пятидесяти. Он торопливо накинул пиджак, оправил его и зашагал ко мне, путаясь в развязанных шнурках. Чуть не упал, спешно зашнуровался и припустил ко мне.

Я ждал его в машине, с интересом оглядывая свои новоиспечённые владения.

Усадьба Феоклистова, а теперь по всем документам усадьба Артемьева, стояла на вершине пологого холма, поросшего изумрудного цвета травой. Петляющая асфальтовая дорога, обрамлённая берёзами, вела от ворот до стоянки. Осенью должно быть очень красиво. Сейчас тоже весьма привлекательно

— Ваше Благородие, я Кузьма Богданов! — загудел мужичок. — Охрана ваша, ваше Благородие! Рад, значит, приветствовать!

Персональная охрана! Дорос, Илюша. После дружин из демонов высокого ранга — такой вот защитник был немой насмешкой судьбы. Особенно такой. Кузьма занервничал от моего изучающего взгляда, но справился с собой и насупился сурово и уверенно. Мол, уже бдит.

Интересная ситуация у меня вырисовывалась. Зарплату ему и прочей обслуге платил Феоклистов. Очень удобно, с точки зрения экономии, но с другой стороны, люди которые тебе служат, не должны кормиться из других рук. Особенно охрана.

Впрочем, с этим я разберусь когда придёт время. С мелким жульём Кузьма справится, а те кто повыше рангом…

С теми пусть разбираются засадные полки Тайной Канцелярии. Хе-хе.

— Госпожа Артемьева, — заглянул в окошко Кузьма.

— Госпожа Весельникова, —поправил его я. — Мы не женаты.

Лиза наигранно тяжело вздохнула. Вот ведь зараза!

— Ой, простите. Простите, — стушевался мой начальник охраны. Я протянул ему руку:

— Приятно познакомиться, Кузьма! Ты же из местных, да?

— Да, с соседней деревни. С Варапаново я. Здесь ещё при старом хозяине мой отец служил, теперь я.

Я со значением покивал. Потомственный, значит. Так часто в усадьбах случается. Особенно в домах с историей. И то, что возвышалось на холме, определённое не новострой.

— Доброй службы, Кузьма.

Он поклонился, а я покатился по дороге к усадьбе. Это было огромное трёхэтажное кирпичное здание, отделанное серым камнем с двумя остроконечными башенками и большой пристройкой для прислуги. Оно утопало в зелени и будто бы его не построили здесь, а вырастили среди деревьев. Очень уютное местечко.

Впечатляет. Я как-то не задумывался, насколько лихой подарок мне подогнал Феоклистов. Нормально он деньгами разбрасывается. Мне страшно представить сколько стоит этот дом… И это без земли…

Машина выехала на большую площадь, с работающим фонтаном посередине. Мощённая камнем дорожка вела к дверям в особняк, возле которого уже стояло двое человек. Мужчина в чёрном фраке и нарядная полная женщина, в белом переднике.

Ёжкина кошка, как тут всё серьёзно! Как в лучших аббатствах Даунтона!

Мы остановились рядом с ожидающими нас людьми. Слева кто-то вынырнул, открывая дверь. Я едва не разрядил в его контур силу, но удержался. Мне услужливо и приветливо улыбался молодой парень в скромном костюме:

— Прошу вас, господин!

Я со значением посмотрел на Лизу, мол, смотри как мы теперь живём, и выбрался из машины. Обогнул автомобиль и галантно открыл дверь перед девушкой. Леший его разберёт как правильно, но где-то я видел что это считается вежливым. Эти манеры окружающих на меня, определённо, влияли. Хоть и хотелось с вредным видом сморкнуться в пальцы посреди такой чопорности. Но вредность надо держать в узде.

Лиза вышла из машины с очень важным видом. Осанка идеальная, подбородок вздёрнут, ну чисто подиумная дива на ковровую дорожку выходит. Даже не знал, что она так умеет. И не скажешь, что учила бестолочей в интернате. Держится так, будто за её плечами уже сотни приёмов и тысячи часов по этикету.

Я откровенно залюбовался: хороша, хороша бывшая учительница.

Парень в костюме открыл багажник и выгрузил наши вещи на специальную деревянную подставку.

— Доброго дня, господин. Я Клаус Игнатьевич Бреннер! — степенно представился мужчина во фраке. Видимо ещё один обрусевший немец, пусть и не до конца. Лысеет уже дядька, нос здоровенный, но очень ему идёт. Может даже и греческая кровь в жилах течёт. Очень важный человек. Рядом с ним даже мне было как-то неловко, что я в футболке и бриджах.

Причём на футболке нарисован котёнок с широкой улыбкой. Под рисунком пестрело короткое «Гав!». То есть совсем несерьёзно и неподобающе я выглядел. Клаус Игнатьевич, убеждён, с удовольствием оттаскал бы меня за ухо.

Если бы я не владел всем этим великолепием.

Машина за моей спиной тронулась с места, и я обернулся готовый разить и уничтожать угонщика.

— Николай поставит ваш автомобиль в гараж, — степенно сообщил мой дворецкий. — Если у вас нет других планов.

— Уже, видимо, нет.

— Позвольте представить вам Софию Петровну Ковальски. Лучшая экономка из тех, что я знал за свою скромную жизнь.

Улыбчивая женщина присела в реверансе.

— Безумно рада вас видеть, господин. Девочки сейчас готовят вам спальню. Если бы я знала хотя бы минут за двадцать о вашем приезде, то всё бы…

— Софья Петровна! — сурово одёрнул её Клаус Игнатьевич. — Молодые господа сами распоряжаются своим временем и не отчитываются ни перед кем!

— Ой, да я и не хотела… Комнаты скоро будут готовы, простите.

— Больно вы суровы, Клаус Игнатьевич, — вмешался я. — Я просто не знал куда звонить, поэтому оказался внезапен. Не будьте так строги к Софье Петровне.

Экономка посмотрела на меня с благодарностью.

— Воля ваша, господин, —важно кивнул дворецкий. — В таком случае, позвольте, я покажу вам ваше имение? Госпожа, — Бреннер поклонился и сделал приглашающий жест.

Мы прошли мимо роскошных дверей из тёмного дерева, украшенного искусной резьбой и оказались в просторном зале со вторым светом. В конце зала наверх вела широкая лестница, на площадке где она раздваивалась уходя налево и направо, на каменном постаменте крутился огромный красочный глобус. Десятки ретро-ламп красиво освещали отделанные буком стены. Из ниш с портретов на нас глазели богато одетые люди разных эпох. Как нарядно здесь.

Возле одного из портретов я остановился, уловив знакомые черты. Феоклистов старший, но явно лет двадцать назад. Бодрый, дерзкий. Глаза горят, жесткость в складках рта. Сын явно в него пошёл. Жаль, что не характером.

— Здесь портреты всех хозяев этой усадьбы. Рода меняются, а дом стоит.

В этих словах был намёк. Я же разглядывал Феоклистова, сравнивая ощущения от личного общения и от портрета. Какая значительная разница во внешности спустя двадцать лет. Натуральный отморозок на заре жизни и умудрённый опытом матёрый аристократ в итоге.

Конечно, опыт подсказывает, что по молодости почти все несколько неадекватны. Если переживают этот лихой возраст, то потом, часто, набираются уже мудрости и житейской правды. Перестают быть говнюками.

А если не перестают… Ну тогда таких уже и могила не в силах исправить.

Сын Феоклистова очень был похож на своего папеньку. Прямо копия.

— Усадьба Озёрная была построена в начале девятнадцатого века по проекту английского архитектора, — начал рассказывать Клаус Игнатьевич. — Строилась она как летняя резиденция графа Доброхотова, но уже под конец века была продана за долги купцу Швалько. Во времена владения пришла в запустение…

— А где у вас туалет? — прервал его я. Не хотелось слушать эту спонтанную экскурсию. Кто когда кого купил, что родил, куда пошёл и как умер — не мой формат развлечения. Скучно, и не имеет практического применения.

— Я провожу вас, господин! —охотно вызвался дворецкий.

Когда я покинул просторный туалет, где сверкал чёрно-белый кафель, с потолка играла классическая музыка, а вода открывалась по фотоэлементу, то был весьма впечатлён. Интересно, тут есть джакузи? Я хочу джакузи! Не знаю зачем оно, как оно и для чего, но очень хочу!

Лиза с восхищением изучала старый особняк. Ротик в изумлении приоткрыт, глаза распахнуты. Ну да, это зрелище действительно впечатляло.

Наша спальня оказалась размером с квартиру Лизы, как минимум. Огромная кровать с балдахином по центру. Окна в пол, прозрачные для нас и затенённые с улицы, выводили на каменный просторный балкон с белыми перилами. Я заглянул на него. Ничего себе. Два лежака под зонтиком, да ещё и изящный столик между ними. Просто красота для вечерних посиделок. Или же позагорать от души.

Вид с балкона открывался на огромное озеро. Оно начиналось сразу за зелёными лугами, отсечённое небольшой полоской леса и заканчивалось едва видной полоской другого берега. Чуть левее раскинулись летние домики, с аккуратными дорожками до пристаней и беседок. Обалдеть. Тут можно отдыхать и отдыхать. Почему я сразу сюда не приехал?

— Ничего себе, Люшк… Ничего себе, — тихо сказала Лиза, приобняв меня. — Да ты богат. Хорошая партия мне попалась.

Очень странно… Феоклистов отдал мне эту усадьбу взамен за вытравленный зоною участок у озера Кучане. Там же всё сносить и заново отстраивать. Любовь любовью, но тот человек с портрета не был похож на чувственного и романтичного персонажа.

— Ой, смотри. Там ванная! — Лиза с радостным визгом бросилась в не замеченную при входе дверь. Голос её изменился, отражаясь от кафеля. — Очуметь! Иди сюда!

Я подошёл. Да, джакузи. Натуральное джакузи! На белом постаменте стояла огромная ванная, в которой спокойно бы разместилось человека четыре. На краях краны, регулировки разные. Кошмар какой, а как этим пользуются вообще?

— Всё, решено! —воскликнула девушка.

Она так быстро избавилась от платья, оставшись в красивом красном белье, что я и моргнуть не успел. Лиза принялась колдовать с кранами и настройками гигантской ванны, а я вышел обратно в спальню. Там ещё одна дверь была, надо бы посмотреть.

Передо мною возникла Княгиня. Призрачный напарник оглядывалась по сторонам с интересом. Со значением и уважением покачала головой, а затем меня накрыло холодом. Обычно процесс передачи занимал секунды, но не на этот раз. Тут ведь не одну картинку передать. Тут всё серьёзнее.

— Ч-чёрт… — просипел я, получая все знания накопленные Княгиней за эти дни. Когда вернулось тепло, то мне очень захотелось под одеялко. Сколько времени я так проторчал посреди спальни⁈

— Я тебя жду! — послышался возглас Лизы из ванной.

— Спасибо, —сказал я Княгине, залез в пространственный карман и вытащил оттуда книжку с названием «(Не) раба твоя». Купил на заправке за натуральные копейки. Там много таких лежало в сетчатой корзине, рядом с автомобильными освежителями и жевательной резинкой.

Призрак восторженно прижала подарок к груди, благодарно поклонилась. Огляделась, и поплыла с книгой на балкон. Разумно. Там читать должно быть очень классно. Блаженно следить за приключениями и романтическими встречами, а затем любоваться озером. Вдыхать свежий воздух и возвращаться к истории. Идиллия.

Я пошёл к Лизе, раскладывая по полочкам переданные Княгиней знания. Забрался в тёплую воду, немного натянуто улыбнулся игривой подружке, уже нежащейся среди бурлящей воды.

Итак, к сожалению, моя разведка вернулась без ответа на главный вопрос: кто такой этот чёртов Бек. Все следы уходили в пространство сети, куда призракам хода нет. Княгиня смогла связать всех пятерых нападавших, чьи личности определили люди покойного Дворкина. Нашла их базу в Ростове. Нашла человека, командующего этой группой с редким именем: Фоата Ибрагимовича Раступина. Совершенно точно он Беком не являлся, хотя бы потому что грузный мужик с отдышкой и родимым пятном на лбу, носил на шее амулет от Штольца. Мерзкий артефактор наклепал этих оберегов прямо в оптовых количествах!

Надо бы справиться у Воронцовой: нашла ли она того чёртового немца?

Второй отряд по мою душу тоже собирал этот толстяк, но для координации снова использовал сеть. Всё они делали через странички, адрес которых я теперь знал, но то как они до них добирались… Зайти в одно место, нажать, потом вообще что-то непонятное на компьютере загрузить, в окошке что-то ввести, посмотреть в другом окошке, в котором ещё какой-то сайт. Запустить там программу, свернуть окно, запустить ещё какую-то у себя, потом уже через третье открывшееся окно зайти на страницу и там ввести свой логин и пароль.

Даже запомнив (а это невозможно) всю последовательность действия, я всё равно не смогу понять что именно и когда я должен запускать. Всё то, что происходило в компьютерах, это вам не демонами командовать. Это надо иметь определённый склад ума. Мне — не дано.

Ладно, не будем рвать на себе волосы. Важно что Княгиня нашла этого Фоата. Да, это, определённо, была какая-то из рук Бека, то ли левая, то ли правая. Княгиня видела как они общались, и ничего в этих вот текстовых сообщениях на одной из страниц не говорило о том как долго этот человек знает Бека.

И Бека ли?

Бррр… Конечно Бека, они же все в амулетах. В дорогущих амулетах! Может ли быть толстяк загадочным кровомантско-наркоманским магнатом? Пока он единственный, кто связывал обе группы. Но, проклятье, команды он получал извне, так что это скорее местный координатор. Пусть Ростов и далеко от Пушкинских Гор, но кто знает, вдруг это региональный управляющий кровавыми заказами? Здесь такой, а за Уралом другой сидит.

Барагозин, конечно, здесь бы пригодился, но негодяй взял торопливый и трусливый самоотвод. Эка невидаль, отловить загадочного мистера Бека, запугавшего всю округу!

Ладно. Вообще Княгиня много раскопала. Почти всё, кроме личности этого Бека. И то что они знают где меня искать, и то что засада Тайной Канцелярии для них секретом не является. Загадочный воротила теневого мира знал обо всех моих перемещениях! Правда боевиков присылал из других городов да областей. Почему не найти местечко поближе? Думаю раз такой склад был в Опочке, то, может проще и головорезов таких матёрых именно здесь отыскать. Если только… Мысль пришла яркая, колючая. А что если он просто не хочет следить дома? Что он живёт здесь, в этом уезде? Чем не версия?

Стоп, а с чего я взял, что письменные распоряжения толстяку выдавал именно Бек? Это легко мог быть какой-нибудь помощник помощника.

Тяжело. И вода не расслабляла! Да, приятно, да, бурлит. Но загадка требовала ответа. Так, давай-ка вернёмся к началу. У нас есть человек управляющей целой сетью различных негодяев по всей стране. Но может и не по всей, это домыслы. У нас есть пропавший артефактор, снабжающий всех людей мерзавца особенными амулетами. У Вольтке тоже есть такой. Вольтке знает Бека.

Штольц и есть Бек? Я безумно улыбнулся своей догадке. Всё, Илюша, ты поехал. Давай ка выдохнем, обратим внимание на свою подружку и попытаемся расслабиться. Выползай из пике. Ты же в джакузи с красивой девушкой, которая под водой касается ногой твоей ноги и загадочно улыбается. Загадочно и многозначительно. Да, определённо. Тебе нужно развеяться.

Тем более должен же я оценить как оно происходит у богатых? Очень богатых…

Глава 15

Ужинали мы на просторной террасе с которой открывался изумительный вид на озеро. Вечерело. Солнце садилось где-то на той стороне усадьбы, и красило поля в необычный цвет. Наступила приятная прохлада после июльского зноя. Лиза расслабленно любовалась видами, а я задумчиво крутил в руках телефон. В очередной раз попытался дозвониться до Васи, и в очередной раз мне не ответили. Эх… Моя ручная ведьма выключила мобильник и это тревожило. Чуть-чуть. Можно послать к ней Княгиню, но пока я не хотел совершать лишние движения. Будет необходимость — пошлю.

— Слушай, Лиза, —вспомнил вдруг я беседу с Варановым. — Когда меня вырубило… Ну там, в доме. Что было потом?

Лиза наморщила лобик.

— Я тебя не поняла. Мы вызвали скорую, и Вася ушла вместе с Лёвой. Ну она ведь в розыске, а значит лучше спрятаться, а потом…

Я застыл, не донеся до рта вилки с нанизанным на неё кусочком восхитительной идейки.

— Прости… С кем?

— С Лёвой.

— Лёва это командир штурмового отряда, который с кровомантами был, — очень медленно и тихо уточнил я. — Ты про этого Лёву⁈

— Илья, я не знаю про какого мы Лёву. Вася сказала что они с Лёвой уходят. Кто он, ну мне не до этого было. Я вообще думала что ты сейчас умрёшь! — возмутилась Лиза. — Вася нашла живых на заднем дворе, сказала что один цел и ей поможет. Сказала что он Лёва. Чего ты пристал?

— Не пристал, а хочу быть в курсе, — терпеливо заметил я.

— Прости, Люшк. Меня до сих пор при воспоминании трясёт. Так страшно было, — девушка замялась. — Не хочу вспоминать. Запах такой дурной вокруг, от убитых этих, от кровавых колдунов, от тебя. Мертвецы…Демоны твои повсюду. Рыщут и жрут тех, кто ещё шевелится. Один ко мне подошёл, страшный, злобный. Глаза ужасные! Думаю всё, сейчас нападёт. Потом слышу, Рррупи рядом смеётся, засранец. Я накричала на него, конечно. Напугал, дурак. Надеюсь, не обиделся он. Всё в кучу, Люшк! И самое ужасное: ты лежишь без сознания и тебя будто кислота разъедает, а я не знаю что делать. Прости…

— Подожди! — я отложил вилку в сторону, вперил взгляд в Лизу. Она сидела откинувшись на удобное кресло и держала в пальцах бокал белого вина. — Подожди. Давай вернёмся к Лёве… Что ты знаешь о Лёве?

— Ничего. Вася сказала что уходит с Лёвой, что он ей поможет. И что будут ждать на старом месте. Старое место это где? — живо поинтересовалась она, но взгляда от горизонта не отвела. Сделала небольшой глоток и с наслаждением причмокнула.

— А игумен? Что там с игуменом было?

— Он странный. Приехал с целой процессией. Машин пять Первой Церкви пришло. Одна с храмом в кузове. Они всё здесь осматривали. Меня опрашивали, но не задержали. Почему меня не задержали, кстати? Ни они, ни полиция.

— Ну, ты в своём праве. Дворянка ведь, по крови. Значит право на самооборону имеешь неограниченную, — буркнул я машинально и ещё раз набрал Васю. Ничего себе интрига. Ведьма заарканила одного из штурмовиков? Ну, в целом, поступок логичный, если у неё оставались ингредиенты. Хотя странный выбор. Спишем его на стрессовую ситуацию, не каждый день такую облаву пережить удаётся.

— Самооборона, а как они решили что это самооборона? — задумалась Лиза.

— Ну это же логично, Лиз! Неужели ты считаешь там сидят идиоты, которые верят в подлое нападения подростка и бывшей учительницы из местного интерната на группу вооружённых людей во главе с кровомантами? У самообороны очень много плюсов. Этим надо уметь пользоваться. Этим многие и пользуются, когда надо прикончить конкурента какого-нибудь. Жестокий мир!

Звонок опять сорвался. Я в сердцах отключил телефон. Надо ехать лично искать её, но для этого мне нужно покинуть эту золотую клетку и выбраться в Пушкинские Горы, к Чёртовой Беседке, что запрещено нашим договором с Варановым.

Безмерное безвременье, а Вася там делит палатку с каким-то Лёвой, и…

Я прищурился: какие интересные ощущения. Это ревность? Вряд ли Василиса проводила полноценный обряд посреди трупов, скорее всего опоила штурмовика. Дня на два заряда хватит.

И он вот-вот закончится…

Так, стоп. Не о том думаю. Самым важным моментом в этой истории было то, что чары Васи подействовали на штурмовика, который совершенно точно был с амулетом Штольца на шее. Ведьмовские таланты игнорируют хитровыделанные обереги обрусевшего артефактора! Вот это очень важно. Просто очень важно!

Кстати…

Я набрал графиню Воронцову. Девушка сняла трубку через звонок, выдохнула:

— Илья? Как ты? Ой, как вы, Илья?

— Это Артемьев? — сказал на заднем фоне Обухов.

— Врачи сказали буду жить, спасибо. Андрюше привет горячий!

— Да, конечно, передам обязательно. Вы так быстро покинули больницу. Мы хотели к вам приехать. Мой папенька лично распорядился чтобы вам прислали лучшего целителя.

— Я тоже звонил, по своим каналам, — повысил на заднем фоне голос Андрей. — Две голоса лучше, ежели надо быть услышанным.

— Премного благодарен, — без тени иронии сказал я, — чувствую себя прекрасно, но пока не могу сказать этого лично, увы.

— Отдыхайте, Илья. Непременно отдыхайте. То что случилось в Посадниково… Это просто ужасно. Просто ужасно… В наших краях и такая дерзость теневых организаций. На дворянском собрании этот вопрос непременно встанет. Я прослежу за этим. А где вы сейчас, Илья?

— Не могу сказать, — легендаТайной Канцелярии была шита белыми нитками, но если я о чём-то договорился, то стараюсь не нарушать. Если только выхода другого не окажется.

— Очень жаль. Если вам нужна будет помощь, то не стесняйтесь. Род Воронцовых всегда придёт на помощь Артемьевым.

— Непременно, ваше сиятельство!

— Илья! — возмутилась графиня.

— Простите, Мария.

— Гораздо лучше, — похвалила меня девушка. — Вы растёте над собой. Но простите, вы же звоните не просто так, и я совершенно точно сбила вас с вопроса.

— Если ли новости по Штольцу? — с облегчением поинтересовался я.

Графиня тяжело вздохнула, и это было громче любого ответа. Что-то сказал на заднем фоне Андрей, но тихо, и я не расслышал.

— Увы. Господин Штольц пропал почти год назад. Никаких следов. Словно был человек и его не стало. Я не смогла его отыскать даже по специальным каналам.

Она выделила слово «специальным» очень таинственной интонацией.

— Он просто испарился. Очень странно, человек такого уровня знаний, такой известности и просто исчез. Боюсь, что с ним что-то случилось.

— Быть может с ним случился Бек? — предположил я. Снова взялся за вилку. Шок от новостей про Лёву и Васю прошёл, аппетит вернулся.

— Я тоже предположила эту версию… — понизила голос графиня. — Но Илья, если вот так могут… Взять любого из нас и заставить работать на себя. Это же… Это же рабство, Илья. И где⁈ У нас! Я понимаю если во французских кантонах такое может быть, но… Но не у нас же!

У нас же утро может начаться со штурма загородного дома отрядом кровомантов,и никаких следов организаторов нигде не найдётся. Но это я вредничаю. Вслух я произнёс:

— Согласен с вами, Мария. Жаль, очень жаль, что вам не удалось отыскать мастера Штольца. Но ничего, ничего. Я что-нибудь придумаю, — я потянул вилку с кусочком восхитительного мяса ко рту. — Всего…

— Илья! Если вам что-нибудь потребуется, не стесняйтесь! Обязательно звоните, хорошо?

— Конечно, — зачем-то кивнул я, глядя на вилку. Ноздри защекотал аромат. — Всего…

— С вами хотел бы Андрей поговорить.

Я сглотнул слюну, не сводя взора с вожделенного мяса. Да какого лешего!

— Сейчас не очень удобно. Я наберу его минут через пять, хорошо? Всего…

— Он говорит что это важно!

Я положил вилку и с трудом сдержал громкий вздох сожаления:

— Раз это важно, то конечно же… Конечно…

Лиза с милой улыбкой оценила мои страдания, отсалютовала бокалом и сделала глоток. Затем тонкими изящными пальчиками подхватила с белой тарелочки треугольник бело-синего сыра. Вонял этот сыр как вся моя жизнь, но на вкус под вино оказался весьма недурён.

— Илья! Привет! Со мною на связь вышел барон Земов. У него бронзовая зона открылась, предлагает очень хорошие деньги если мы возьмёмся прямо сейчас. Когда ты сможешь?

— Не знаю, — признался я. — Давай так, хорошие это сколько?

— По пять тысяч на брата, если уже завтра. Я читал описание, не должно быть ничего экстраординарного. Зона свежая, отчёт Первой Церкви только вчера пришёл.

— Бери. Но без меня. Деньги хорошие.

Андрей замялся:

— Илья… Ты же не затаишь обиду на это? Ведь мы вместе начали это, и теперь… Теперь получается что я без тебя туда иду…

— Андрей, действуй, прошу тебя, — кусок мяса на вилке мне улыбался, клянусь. Подмигивал и звал беззвучно, мол, давай Илья, возьми меня. Возьми меня целиком. Возьми меня жёстко-жёстко!

Живот возмущённо забурчал, требуя прекратить расшаркиваться и приступить к уничтожению белка!

— Ты обещаешь, что это не уязвит тебя? — уточнил княжич ещё раз.

— Конечно же! — главное не выказывать раздражения. Обухов не поймёт и опечалится. А зачем мне печальный руководитель команды по зачистке сопряжений? Мне нужен улыбчивый, довольный и уверенный в себе офицер.

— Спасибо, спасибо! Тогда мы завтра с утра мы втроём направим туда свои стопы. О! Хотел информировать тебя, что образовался ещё один персонаж. Сам проявил инициативу и связался со мною. Подмастерье, кинетик. Мы растём, Илья! Мы растём!

— Главное, не дорасти до Свиридова! — не удержался от скепсиса я.

— Типун тебе на язык! — возмутился Обухов. — Всё, пока!

— Всего доброго! — наконец-то попрощался я.

Нас разъединило, и уже через миг кусок мяса оказался в плену моих челюстей. Я откинулся на спину, с наслаждением перемалывая сочное кушанье. Ну, дело, кажется, идёт. Детишки и без меня справятся. Давай, Обухов, обустраивай свою личную жизнь.

Судьба же Штольца меня не то чтобы сильно беспокоила… Да, жизнь аристократа это не всегда балы да приключения. Если твой род не славен мощью, зато весьма талантлив в производстве, то при должной сноровке твои ресурсы могут легко оказаться в чужой власти.

Из подвала же о правах кричать можно долго, но быстрее устанешь, чем добьёшься справедливости.

И не стоит исключать историй, когда люди по своей воле уходят в тень. Начинают жить с чистого, так сказать, листа. Ситуации ведь разные бывает. Может и Штольц решил попробовать другие горизонты. Ниточку артефактора можно отбрасывать, через него я Бека не найду… Жалко, но не криминально.

Ещё бы понять что там у Васи с её Лёвой… Может резня в Посадниково одарила нас надеждой, а?

— Нет, правда, — Лиза резко повернулась ко мне. — Как думаешь, Рррупи обиделся что я на него так накричала?

— Уверен, что нет, — я поспешил её успокоить.

Демонёнок теперь обитал в гардеробной и зла на Лизу точно не держал. Кстати, о гардеробной! Этот «чулан для шмоток» оказался очень удобным помещением в нашем случае. Во-первых: барахлом мы так и не разжились, поэтому он был девственно пуст. А во-вторых: звукоизоляция там была такой, что вопли умирающих жертв доносящиеся из планшета нас не тревожили. Идеально же!

Хотя у меня была мысль поселить демонёнка где-нибудь в вентиляции, и ходить по длинным коридорам старого особняка с уверенным видом, и на все вопросы от прислуги:

— Вы слышали это⁈

Отвечать с гневным недоумением: «Нет!».

Огромный особняк пустовал. В команде обслуги кроме экономки, дворецкого, водителя и охранника была ещё горничная и кухарка. Семьи работали здесь уже не первое поколение, и это приятно впечатляло. Имение с историей это всегда прекрасно. Закончив ужин, я отёр лицо салфеткой и решил пройтись по своим владениям. Оставив Лизу на террасе с видом на озеро и с бутылкой вина, я вошёл в дом.

Под ногами едва слышно поскрипывали паркетные доски, но на это не хотелось ругаться. Это было даже приятно. Хорошая такая атмосфера уютного скрипа. Казалось, что вот-вот выйдет на встречу подслеповатая старушка в викторианских одеждах и с керосиновой лампой в руке. Приподнимет её над головой, подслеповато вглядываясь поверх круглых очков в темноту, и прошамкает что-то ворчливо.

Я решил подняться на третий этаж, где находилось несколько гостевых спален. Проинспектировать, ибо утром господин Бреннер торжественно рассказал мне о концепции комнат отдыха, чем растормошил любопытство, но знакомство я тогда решил отложить. И теперь этот момент настал. Осмотр я начал с восточного крыла особняка. Здесь располагались две гостевые. Зимняя и весенняя. Первая была вся в белых тонах, с мягкими белыми коврами и огромными пушистыми подушками. Повсюду нежный белый мех: ими обиты подоконники и подлокотники белых кресел. Полосы меха обрамляли как трюмо, так и все картины (на которых красовались зимние пейзажами). Мило, но как-то тут и кофе не попить, и крови не пролить. Дверь в весеннюю нашлась чуть дальше с другой стороны коридора. Архитектор выдержал почтительные расстояния, видимо чтобы гости друг другу не мешали наслаждаться своими сезонами. Здесь всё ожидаемо было в цветах, но умеренно, без пышности. Деревянная отделка потолков и стены, линии искусственной зацветающей лозы. Огромные окна, за которыми свисала поросль девичьего винограда. Уютненько, но ничего необычного. Однако здесь я задержался чуть подольше, с интересом оглядывая убранство, пока за моей спиной не прожурчал нежный голос:

— Добрый день, господин.

Я обернулся. На пороге стояла горничная. Руки сцеплены в замок, головка скромно опущена. А вот карие, почти чёрные глаза смотрят с вызовом.

Наряд у неё был обычный для горничной, но с высоким воротом, закрывающим шею и грудь. С таким откровенным взглядом это скромность смотрелась резонансно.

— Вы позволите? — повела бровью она.

Я кивнул. Девушка вошла в комнату и начала убираться, смахивая пыль. Она не оборачивалась, целиком занятая работой, но движения её были настолько плавны и выверены, что я даже улыбнулся от старательности. Особенно когда горничная что-то уронила и наклонилась за оброненной вещью. Повернула голову в самой низкой точке, чтобы поймать мой взгляд. Я, конечно, не отказал себе в удовольствии насладиться зрелищем, потому что посмотреть действительно было на что.

— Простите, ­ — выпрямилась она. Плавно, артистично. — Я такая неловкая. Я же вам не мешаю? — она говорила жарким и низким голосом. Коснулась пряди волос, провела кончиками пальцев по щеке до полуоткрытых губ.

— Нет, я уже закончил здесь, — бесхитростно улыбнулся я. — Как вас зовут?

— Вероника, — потупила глазки она, снова стрельнула взглядом. — Но вы можете звать как вам угодно.

— Не буду отвлекать вас от работы, Вероника.

— Вы мне совсем не мешаете.

В комнату вплыла Княгиня. Зависла в проёме, оглядываясь. Многозначительно поджатыми губами оценила горничную. Летнее платьице моей напарницы внезапно сменилось на саван, на кистях вдруг выросли призрачные цепи. Княгиня с трагичным видом поплыла по коридору и оттуда отчётливо послышался металлический звон звеньев.

— Что это? — перестала притворяться Вероника и испуганно повернулась к двери.

— Я ничего не слышал! — с готовностью ответил я. Вот так вам! Илюшка всё-таки закрыл этот пунктик в списке желаний. — Всего доброго!

Я покинул комнату. Княгиня висела под потолком, бряцая цепями. Мне казалось что ещё секунда и она завоет старым английским приведением. Поэтому приложил палец к губам, мол, соблюдаем тишину.

Призрак с расстроенным видом вернулась к привычному облику. Я же двинулся дальше по коридору, к оставшимся гостевым.

— Здесь слишком шикарно, — сказал я тихо, обращаясь к напарнице. — Подозрительно шикарно. По-моему в этой усадьбе есть тайна.

Княгиня повисла напротив меня с ожиданием, мол, должна ли я её разыскать? Я коротко мотнул головой. Пока не стоит. Не та работа. Сейчас мы должны ждать. Просто ждать, а значит и время можно провести с удовольствием. Почему бы с утра не сходить на рыбалку⁈ Давно ж хотел! Хотя утренняя зорька это для жаворонков, но я же не за рыбой!

— Ты прочитала книгу, да? — понял я, почему подруга оказалась здесь. Вспышка радости на лице, торопливый кивок. — Хорошо. Есть у меня для тебя кое-что. Называется «Невеста для бандита». Жуть какая-то, но тебе понравится.

Княгиня потёрла ладошки, а я обернулся. В конце коридора, у выхода из весенней гостиной стояла горничная Вероника и смотрела в мою сторону. Лица её я не видел, но… Мне почему-то стало чуточку неуютно от этого образа. Вот Рррупи бы остался от него в восторге, клянусь. Однако мысли о походе на озеро быстро прогнали неприятное ощущение. Расслабляемся и получаем удовольствие. Мы же умеем это делать, да? Умеем же?

Глава 16

Красный поплавок игриво покачивался на волнах, пытаясь меня перехитрить, но я уже тёртый калач и несколько раз подсекал зазря, перепутав очередную волну с поклёвкой. Так что теперь не торопился и за удилище не хватался. Вода Псковского озера шелестела о камыш, а я сидел на удобном шезлонге, опустив босые ноги на тёплые доски причала. Солнце не жарило, а приятно грело. Ветер сдувал насекомых, но не требовал искать укрытия или же хотя бы накинуть куртку. Я подставил кожу солнечным лучам, безмятежно наблюдая за поплавком через тёмные очки.

Рядом на столике стоял замороженный контейнер, в котором дожидалось несколько банок лимонада. Я пока к ним не притронулся, допивал чуть остывший чай да лениво отправлял в рот один картошечный ломтик с солью за другим. Пачка приятно шуршала.

Рыба не клевала, но мне это и не нужно было.

У конца деревянных мостков стоял Николай, наш шофёр и первый помощник дворецкого. Он отвечал за мои рыбьи угодья и с большим энтузиазмом снарядил господина на тихую охоту. Даже порывался наживку менять, но я отогнал его подальше. Потому что меру надо знать. Дайте мне побыть обычным Илюшей, ладно? Может я и благородных кровей, но не всё же за меня делать!

Так что я наблюдал за поплавком и ни о чём не думал.

Звонок телефона разорвал безмятежную утреннюю тишину. Я вытащил мобильный на свет божий. Василиска! Отлично!

— Илья? Не разбудила? — на заднем фоне её голоса играла музыка. Радио какое-то. Зазвенела посуда и кто-то засмеялся вдалеке. Ресторан или кафе. Социализируется ведьмочка, молодец.

— Ты куда пропала? Ты в порядке? — не сдержался я.

— Всё хорошо. Вот наконец-то нашла место где телефон зарядить, — как меняется женщина, когда выделяет тебя среди прочих. До обращения такая язва была, а теперь просто прелесть. — Цени! У меня один процент, а уже тебе звоню. Как ты? Тебе…

— Всё отлично, Вась. Уже залатали.

— Такая рана страшная была. Как чудесно что ты цел, Илюш. Я вся извелась, переживая за тебя. Лёва в город ездил, узнавал, сказал, что о твоей смерти ничего никто не говорит.

— Кстати, насчёт Лёвы…

— Ничего не было! — сразу сказала ведьма. — У нас ничего не было! У меня оставался запас тех… Ну старых. Ой… Опять вспомнила о том, как я тебя… Как мне…

— Вася, остановись. Было не было… Он ещё с тобой? У него есть амулет на шее? Цилиндр такой⁈

— Да. А откуда ты знаешь? — удивилась Василиса.

Отлично! Я щёлкнул пальцам, не сдержав ликования. Версия отработала.

— Вася, золотце ты моё, это очень чудесная новость! Василиса ты Прекрасная и Премудрая, мне нужно чтобы ты провернула эту свою историю ещё раз. С другим человеком. Очень важно. Твои зелья — это нечто! Навари мне их трёхлитровую банку. Будем завоёвывать сердца таких вот амулетоносителей, будь они не ладны.

Ведьма хмыкнула, размышляя:

— Сделаем. Лёва у меня при деньгах. Сейчас покушаем и отправлю его в лавку ещё раз, пусть всё оттуда забирает. Так приятно тебя слышать, Илюш… Я так рада! Так переживала.

— Слушай, а этот Лёва… Он знает кто его послал? Ну, к нам?

— Илюш, не знает он ничего. Я пыталась с ним говорить, но как-то всё очень таинственно выходит по ответам и не понятно. Работал, говорит. Очень винит себя за то, что с моим домиком сделал, но такая работа. Ты, говорит, в заказе и за тебя ещё и дополнительно награду бы дали, кроме обычных начислений.

— Спроси кто его послал, пожалуйста.

— Ты знаешь кто тебя послал? — сказала Вася в сторону. Мужской голос что-то прогудел в ответ.

— Он говорит, что Голова послал, — передала его слова ведьма. По интонации ничего большего девушка от своего раба и не ждала. — У него всё так. Очень просто и прямо.

— Дай-ка мне трубочку, пожалуйста, — я понял что мы можем очень долго играть в испорченный телефон.

— Отвечай ему как мне, — приказала Вася перед тем, как в ухе раздался бас:

— Слушаю!

— Кто такой Голова?

— Человек, — послушно ответил штурмовик.

— Ой как с тобой и правда может быть сложно… — понял я Василису. — Хорошо. Какое настоящее имя Головы?

— Не знаю…

— Как его найти?

— Не знаю.

— Как ты его нашёл, — я сел прямо, нашарил чай. Терпение, Илья. Терпение и труд всё к лешему сотрут. Сложности, неприятности, время и собственные нервы, в конце концов. В труху сотрут!

— Никак, — равнодушно ответил Лёва.

Какой ты полезный дядька… Зайдём с другой стороны.

— Как ты оказался у дома Василисы?

— На машине.

Твою бабушку…

— Почему ты приехал на машине? Только не говори, что по асфальту или потому что поезда не ходят! Зачем вы там оказались? Зачем вы напали?

— Старший сказал, что есть работа. Получили приказ на штурм. Должны были выполнить работу, — аккуратно ответил на каждый из моих вопросов человек Бека.

— Как зовут старшего?

— Позывной Вахтанг.

— Он Голова?

— Нет.

— Как Вахтанг связан с Головой?

— Я не знаю.

Я улыбнулся. Отключил микрофон. Задрал голову к небу и издал яростный вопль, распугав птиц с соседних деревьев и удивив оставшегося невозмутимым Николая. Безмерное безвременье, какая жуткая судьба разговаривать с подобными несловоохотливыми товарищами!

— В сети? — растерянно предположил невидимый Лёва. — Вахтанг всегда в сети.

— Хорошо. Кто такой Бек?

— Бек? — искренне удивился очарованный боевик. — Бек это Бек. Хозяин.

— Ты видел Бека?

— Да.

Я даже опешил. Как просто оказалось.

— Опиши мне его.

— Он в маске был. Высокий и благородный. Всё. Голос… Как голос. Рука холодная очень. Очень холодная. Очень…

Лёва забормотал что-то потерянно.

— Очень-очень…

Так, про простоту я погорячился.

— Когда ты его видел?

— Полгода назад, — интонация изменилась. Лёва явно заволновался. — Полгода назад… Очень холодные руки. Он меня… Что-то он. Я не должен говорить об этом. Он не будет рад. Он против. Я не должен. Я должен.

— Откуда на тебе амулет⁈

— Очень холодный. Холодный! — сдавленно вскрикнул штурмовик.

— Амулет, Лёва.

На заднем фоне послышался встревоженный голос Василисы. Лёва замычал, всхлипнул.

— Амулет дал старик. Старик. Дал старик.

— Опиши старика.

— Я не знаю. Старик. Позывной Фриц. Не знаю. Очень холодные. Господин против, госпожа за, госпожа против, господин за. Господин… госпожа… господин…

Его лепетание прервала возмущённая Василиса:

— Ты мне его поломал, Илья! Я перезвоню!

Связь прервалась. Я ещё пару долгих секунд просидел со смартфоном в руке, а затем сунул его обратно в карман. Позывной Фриц — это комично, и Штольц не слишком-то и замаскировался. Жаль, не удалось попросить Лёву его описать. Хотя, конечно, это стало бы лютой пыткой, но мозги штурмовика всё равно вскипели раньше. Интересно, артефактор закован в цепи и служит господину, как раб или же добровольно принимает участие в криминальных делах?

Я смотрел на то место, где несколько долгих минут назад утонул поплавок. Натянутая леска чертила узоры на поверхности воды. Но мне это было уже не интересно. Я поднялся, сделал знак Николаю.

— Собери это всё. И там, по-моему, клюёт. И спасибо тебе. Очень помог.

Я прошёл мимо. Конфликт интересов Лёвы легко объяснялся тем, что господин Бек обладает очень знакомым талантом. Умеет внушать людям «лояльность». Могу, конечно, ошибаться, но симптомы очень похожи. Слишком похожи.

Мне бы у него поучиться, конечно, потому что, сдаётся мне, неведомый король наркоманов и кровомантов легко может перепрошить даже одарённых. Однако придётся его убить. Других вариантов нет.

Вася, конечно, молодчина. Такое подспорье неожиданное мне подогнала. Эх, если бы мне вырваться из поместья и отправиться в Пушкинские Горы, найти там Вольтке и привезти его ведьме… Вот было бы здорово! Но договор с Варановым я заключил не просто так. Надо сидеть здесь. Если я исполню свою часть сделки, то он обещал сделать свою. Не верить ему повода не было, невзирая на то, что просьба моя была немножечко за гранью. Но Тайная Канцелярия есть Тайная Канцелярия. Коллежский асессор дал слово благородного человека, и теперь пусть Его Императорское Величество будет ему судьёй. Это вам не во дворах слово шкета давать да забирать. Здесь всё серьёзнее.

Варанов обещал вычеркнуть все данные Василисы из баз Первой Церкви. Обнулить историю девушки, которую вот-вот разобьёт полученный дар. Тогда она сможет быть легализована и не нужно будет придумывать как прятать одарённую от властей.

Вот только… Сколько времени я здесь пробуду-то?

Я дошёл до парадного входа, потянул тяжёлую дверь на себя и оказался в прохладном холле. Дворецкий Бреннер степенно вышел из подсобного помещения.

— Желаю вам светлого и доброго утра, господин!

— Бонжорно! — ответил я ему и легко взбежал по лестнице на второй этаж, двигаясь к своим покоям. Пусть и кажется, будто бы меня здесь заперли, но не все вопросы нужно решать самостоятельно. Иные вещи и делегировать не грех.

Потому что обязательства отсиживаться в золотой клетке касались только меня.

— Лиза, ты мне нужна, — сказал я с порога. Лиза застыла посреди комнаты в белоснежном халате и с чалмой из полотенца.

— Я рада, — улыбнулась мне девушка, но я уже набросился на неё со своим планом, и шутки закончились. Лиза моментально ухватила серьёзность ситуации, и только кивала. Пару раз задала уточняющие вопросы, но в целом я и не вдавался в детали. Девочка не глупая, разберётся и сама.

— Хорошо, Илюш, — сказала Лиза, когда мы закончили обсуждение. — Сделаю как ты сказал. Но сначала приведу себя в порядок.

Я чуть плотоядно оглядел её. О, гормоны мои гормоны, заткнуться! Не будем отвлекать нашего человечка от дел. Потом возьмём сторицей.

Лиза покинула усадьбу уже через час. Вид у девушки был довольный-предовольный. Всё-таки она ещё не устала от долгой жизни, и отсиживаться в загородных пустых домах в её возрасте омерзительно скучно. А тут такой повод развеяться!

Она никак не удивилась своей роли. Нужно найти Вольтке? Найдёт. Нужно опоить Вольтке зельем Васи? Опоит! Нужно отыскать все ингредиенты? Иисус милосердный, Илья, но я же не маленькая девочка. Всё будет сделано!

— Будет исполнено, мой господин! — сказала она мне на прощание. Послала воздушный поцелуй и покатила в сторону ворот. Я же вернулся в дом, подозвал степенного дворецкого:

— Что у нас сегодня на обед?

Вопрос был с намёком. В животе урчало. Чипсов утренних мне не хватало для полноценного приёма пищи. Организм растущий, что поделать.

— Что прикажете, господин, — поклонился Бреннер.

— Соляночку мясную хочу, — прищурился я. Дворецкий и глазом не моргнул.

— Будет исполнено. Где будете обедать? Должно ли подготовить стол в трапезной, на террасе или поднять обед в вашу комнату?

— Давайте ко мне.

Мысль покушать горячего с видом на озеро показалась мне любопытной. Да и спокойнее под защитой стен. Всё же тут пусть и отдых, а ждать атаку можно в любой момент. Вон, Княгиня же показала мне, что Фоат из Ростова собирал третью группу. Надеюсь, что господа из Тайной Канцелярии готовы. Округа никаких приготовлений не показывала. Сонная и никому не нужная глубинка.

Хотя если бы они были заметны, то прилагательное «Тайная» у этой канцелярии явно лишнее. Работа идёт, просто с моей точки обзора её не видать. Я тут как червячок на крючке и об этом забывать нельзя ни в коем случае.

Главное, чтобы не случилось как сейчас на причале, когда рыба клюнула, схватила наживку, а рыбак плюнул и ушёл. Я-то выпутаюсь, в отличие от обитательницы озера, но осадок никуда не денется.

Обед мне принесла горничная. Та самая, очень странная, но очень обворожительная девушка из весенней гостиной. Вероника, по-моему… Я открыл дверь на стук, и увидел красавицу на пороге. Смотрела она с дерзостью и уверенностью, которую не каждая юная благородная особа может себе позволить.

— Обед для молодого господина, — чуть присела она. Я отворил дверь шире, жестом указал на балкон.

Она грациозно прошла через комнату, чуть задержавшись у кровати и бросив на меня оценивающий взгляд. Я сохранял спокойствие и невозмутимость. Хотя фигурка у горничной была просто отличная, но слишком уж откровенно она манипулировала. Моя природная вредность не могла себе позволить повестись на подобное. Сейчас она, вредность, насмерть сражалась с гормонами.

Я прошёл на балкон, присел за столик, на котором расположился поднос. Над горшочком с солянкой поднимался парок.

— Вы выглядите усталым. Хотите, я разомну вам плечи? — предложила Вероника.

Я склонился над горшочком, втянув волнительный запах. Да что ты будешь делать… Так, не бесимся. Работаем спокойно.

— Да, пожалуй, хочу.

Нежные пальцы коснулись моей шеи. Очень бережно, тепло. Я покорно подчинился движениям, глядя на горшочек с солянкой.

— Да, вы очень напряжены, — прошептала за моей спиной девушка. Массажем это точно не было. Больше похоже на прелюдию. Вероника прижалась ко мне грудью. — Вам нужно больше расслабляться. Неужели молодая госпожа не справляется? Ей нужно больше стараться. Хотите, я научу её? Или может… Я сама попробую?

Я поднялся, разворачиваясь. Посмотрел в её глубокие глаза сверху вниз. Хороша. Безумно хороша. Очень жаль.

— Но сначала вам надо покушать. Остынет же… — жарко и многообещающе сказала она.

— Потом…

Девушка замотала головой:

— Она невкусная, когда холодная, мой господин. Сначала обед, потом я…

— Составишь мне компанию, — я указал на стол.

Горничная замялась, и явно начала что-то подозревать:

— Я не голодна…

— А это не вопрос, — пожал плечами я. — Но как хочешь…

Я схватил её за горло и чуть приподнял. Ноги девушки оторвались от земли. Она вцепилась в мою руку ногтями, стала извиваться, пытаясь пнуть в пах. В один миг превратилась в рассерженную гадюку. Я приложил её об стену, так что девица поникла. Бросил тело на камни балкона, и склонился на ним. Рванул ворот платья и убедился, что у Вероники на груди спрятался чёрный цилиндр. Даже сюда добрался Бековский артефактор… Так, контур трогать нельзя, это я уже выучил. Девица без сознания, значит команду дать не сможет. Что если…

Я сдёрнул амулет с шеи горничной. Дышит? Дышит. Отлично. Я вгляделся в цилиндр, внимательно изучая руны. Задумчиво поднялся на ноги, но едва расстояние между девушкой и амулетом стало чуть больше метра, амулет лопнул у меня в руках. Вероника вытянулась на полу, царапая пальцами камень, глаза её широко раскрылись, забегали и очень быстро замерли, уставившись в невидимую точку. Твою же бабушку! Отбросив бесполезный амулет, я снова склонился над телом и убедился, что горничная мертва.

Проклятье. Бек прямо вездесущ… Даже сюда добрался. Я снова посмотрел на принесённый поднос. Обед, доставленный Вероникой, был отравлен. В него добавили особенный ингредиент, от которого меня должно было вырубить на сутки минимум. Интересно, кто ещё из прислуги в союзе с покойной «роковой красоткой»? Я пружинисто встал на ноги и двинулся к двери. Раз отравить меня попытались только сейчас, значит и команда на это пришла недавно. У них были почти сутки чтобы вырубить меня десятком разных способов.

А выбрали опять отраву в еду!

Дворецкого я нашёл на его посту. Он чуть нахмурился, увидев, как я спускаюсь по ступеням.

— Есть у меня вопрос один, Клаус Игнатьевич… — заговорил я на подходе. — Девушка, горничная. Вероника… Как давно она у вас работает?

— Вероника? Вероника Сомова работает у нас с тех пор, как ей исполнилось восемнадцать, — степенно ответил дворецкий. — Её мать здесь работала прежде! А что-то произошло, господин? Она повела себя недостойно?

— Можно и так сказать.

— Господин, что-то случилось? — Бреннер прищурился. Я же остановился напротив него и поднял руку с заряженным пистолетом:

— Пожалуйста, расстегните ваш прекрасный смокинг.

— Господин… — отступил он на шаг.

— Смокинг расстегните, прошу вас, — покачал я стволом.

Он медленно коснулся верхней пуговицы. Глаза дворецкого ничего не выражали, разве что морщинок в уголках стало чуть больше.

И тут в шею меня что-то ужалило. Броня не среагировала, потому что такой предмет не нёс в себе никакой угрозы. Его энергии не хватило бы ни на что кроме лёгкого укола.

Вот только на конце этой иглы явно был яд. Опять!

— Что… — сказал я и через миг повалился на пол, успев заметить, как на лице дворецкого появилась холодная улыбка.

Глава 17

Ведьмовской амулет успешно нейтрализовал яд, но я всё равно старательно изображал недвижимое имущество на каменных плитах. Будем считать это внезапной импровизацией. Убивать меня не хотят, и это их проблема.

— Хорошая работа, —сказал кому-то Клаус. Он медленно, крадучись, подошёл ко мне. Ногой откинул пистолет в сторону, отчего тот беспомощно звякнул. Звук будто приободрил негодяя. Ну и зря, если бы я хотел, то справился бы и без оружия.

Дворецкий с нехорошей улыбкой присел рядом с мною. Глядя мне в глаза, Бреннер всё же расстегнул воротник, подцепил цепочку и показал мне чёрный амулет:

— Вы это хотели увидеть, господин, верно?

Ответа он не ждал. Понимал, что всаженный в меня яд не позволяет шевелить языком. Но мне удалось изобразить невероятное удивление во взоре. Клаус заметил это и удовлетворённо хмыкнул.

— Яд и смерть уравнивают всех. Простых и одарённых. Химия, Илья Александрович. Она надёжнее ваших волшебных штучек-дрючек.

В поле зрения появилась улыбающаяся экономка. В её толстых руках была духовая трубка явно откуда-то с африканских земель. Игла, пущенная из столь экзотического оружия, всё ещё торчала из моей шеи.

— Он не съел суп, — сказала она. — Почему он не съел мой суп? Я хотела чтобы он съел его!

В голосе экономки царили скандальные нотки.

— Я сразу говорил, что нужно другое решение, Софочка, но что уж поминать-то… Ступай наверх и найди Веронику, молю тебя, — приказал ей Бреннер, затем полез в карман костюма, достал телефон. Приложил его к уху. Холодный взгляд не отрывался от моего лица. Теперь это был не мой верный слуга, а чей-то чужой.

— Коленька? — мягко сказал он в трубку. — Зайди в главное здание. Надо подготовить господина Артемьева.

В голове как-то всё резко стало на свои места. Вольтке, усадьба с людьми Феоклистова, его непомерное богатство… Пока Тайная Канцелярия проводит тайные миссии по «защите свидетелей», в поисках таинственного Бека, их свидетель лежит на полу, окружённый местной прислугой. И эта самая прислуга, надо же, вся поголовно служит Беку.

Или можно уже говорить прямо: Феоклистову. Версия складывалась успешно. Но вот только зачем он такой щедрый дар мне преподнёс-то? Ой как мне стало интересно…

Сверху вдруг донёсся крик злости. Вопила женщина, и это означало только одно: экономка обнаружила тело Вероники.

Клаус Бреннер лишь хмыкнул. Ушёл в свою каморку и вернулся оттуда с помповым дробовиком. Флегматично загнал несколько патронов. Крик экономки приближался.

— Он убил мою деточку. Эта сволочь убила мою деточку! Убила! — орала женщина. — Тварь мерзкая! Грязная скотина!

Дворецкий невозмутимо зарядил дробовик. Разъярённая экономка спускалась по лестнице:

— Клаус! Слышишь⁈ Он убил её! Убил!

— Значит она себя выдала. Заткнись! — лицо Клауса исказила ярость. На миг, будто бы изнутри проступил скрывающийся демон и вновь спрятался. — Софочка, это сейчас неважно. Господин хочет видеть юношу целым и невредимым.

— Я надеюсь с тебя снимут кожу, мразь! — взвизгнула госпожа Ковальски.

Экономка встала так, чтобы видеть мои глаза:

— Надеюсь, что её снимут медленно! Хочу чтобы ты страдал, мразь!

А я ведь ещё за неё заступался… Атата.

— Я сказал «заткнись»… — изменился голосом Клаус.

Женщина поджала губы, буравя меня ненавидящим взглядом. Что я тебе сделал такое, а?

Хлопнула дверь, в холле послышались бодрые шаги.

— Клаус Игнатьевич, вы звали.

Подтянутый и улыбающийся Николай посмотрел на меня как на что-то само собой разумеющееся. Ну валяется хозяин дома, значит так надо.

— Подготовь лодку, Коленька. После полуночи отправим нашего господина на нужную встречу.

— А его соска? — бодро поинтересовался водитель.

— Кузьма разберётся, когда она вернётся. Сконцентрируйся на этой задаче.

— Он надёжно выключен?

— Да. Яд держит двое суток. На машине вывезти не сможем, тут всё в постах Тайной Канцелярии. Постоянно проверяют, ироды. Пойдём по воде.

— У них там катер… — засомневался Николай. — Даже два…

— Я сказал: пойдём по воде. Готовь лодку.

— Он точно выключен? Вон зыркает как, — водитель нахмурился.

Клаус с тяжёлым вздохом подошёл и ударил меня ногой в лицо. Я даже не вскрикнул и с огромным трудом придержал рефлексы. Получил обидный и болезненный тычок, в носу защекотало и вскоре на пол закапала кровь. Ну, гнида, это я тебе припомню…

— Ещё вопросы? — устало поинтересовался Бреннер у водителя. — Похож он на одарённого в гневе?

Ты бы видел меня изнутри, ублюдок, флегматично подумал я.

— Всё чётко, Клаус Игнатьевич. Всё чётенько! — молодцевато отрапортовал Николай.

Ну, неожиданно случившаяся импровизация пока работала. Теперь надо расслабиться и вытерпеть остальные возможные измывательства, но при этом быть готовым, что меня могут попытаться грохнуть в любой момент. И этот момент не хотелось бы пропустить. Не в моих это интересах, знаете ли.

Пока я лежал, то слушал разговоры прислуги, пытаясь отыскать в них хоть какие-то зацепки. Вот только о внешних делах они не говорили, целиком посветив себя подготовке к моей транспортировке. Меня оттащили в подсобку рядом с постом дворецкого. Связали верёвками, для надёжности, а затем размеренный день моих слуг продолжился, будто бы ничего и не случилось в поместье на холме.

Поразмыслить о сложившейся ситуации времени хватило, конечно. Очень лихо получилось мне угодить прямо в пасть ожидающего льва. Любое другое место было бы безопаснее, чем сердце этого серпентария. Потому что противник точно знал о моих правах на усадьбу и должен был подумать о засаде в первую очередь. Ещё до того, как я сюда приеду.

Это было очевидно, но я слишком понадеялся на Тайную Канцелярию. Мда. Надо было сразу обратить внимание на Феоклистова. Подозрительный же дядька. Пусть и было не до него, но это мой просчёт.

Если он и правда Бек, конечно.

Да-да, лёжа в каморке и размышляя, я даже засомневался в том, что представитель знатного рода может быть теневым королём. Потому что если есть человек, способный взращивать лояльность, то привести моих слуг-бедолаг в вид покорно-послушный дело не такое уж и большое. Я бы справился за неделю активного секса, хе-ха. Хотя забрал бы только покойную Веронику, разумеется. На остальных потренировался бы, и может что-то путное бы вышло… Однако это уже фантазии. Не надо отвлекаться. Версия что слуг обработали мне нравилась. Взять и перепрошить людей жертвы — весьма изящная идея. Пусть своего хозяина своими же руками сдают. Иронично ведь, да? Есть в таком решении какая-то чёрная поэзия, честное слово.

Сильнее прочего меня беспокоила ситуация с Лизой. Мне не известны инструкции Бека на её счёт, а постоять за себя в серьёзной ситуации она пока не умела. Всё-таки опыта у недавно обращённой девушки было немного, и кинетический доспех она вряд ли сделала. Поэтому Кузьма на проходной мог просто расстрелять машину с моей подружкой и всё. Этого допускать нельзя.

Так что я позвал к себе Княгиню, раз уж научился это делать через каналы. Призрак появилась в подсобке почти сразу же и на лице напарницы воцарилось такое недоумение, которого я никогда прежде у неё и не видел. Она вопросительно качнула головой, ожидая моих слов, но так бездарно разрушить свою легенду о парализованном и беспомощном «господине» я не мог. Ментальной связи у нас нет, говорить нельзя… Оставался только один вариант. Я через канал дал ей понять, что нужно сделать. Призрак подчинилась приказу, кожа покрылась мурашками от контакта наших сущностей. Кости заломило, но я терпеливо стиснул челюсти. Мало того, я специально держал этот холод, погружался в него. Позволял ему заполнить весь мой мир и стать им. Мысленно цеплялся в стылое облако силовыми линиями, пронизывая его насквозь, пропитывая пространство.

Пока не услышал женское:

— Иль… Я чувствую тебя, Иль!

Голос Княгини отличался от того, к которому я привык за столетия, но привычное обращение нежно согрело сердце. Она всегда меня звала либо господин, либо Иль. И сейчас слышать «Иль» было приятнее.

— Я слышу тебя, Иль! — ахнула невидимая Княгиня. Я не шевелил губами, не издавал ни звука, но призрак радостно воскликнула:

— Я поняла, Иль. Я остановлю её! Всё передам. Ты уверен, что справишься?

Я не видел напарницы. Вокруг был обжигающий холод. Холод нашего единения, в котором явно прослеживалось нежелание Княгини оставлять меня связанным в этом чулане.

Пришлось надавить.

— Хорошо, Иль… — покорилась она.

Меня вернуло в тёплый и уютный чулан. Теперь можно было устроиться поудобнее и ждать.

Они пришли тогда, когда мне уже сильно надоело и я стал подозревать, что слуги передумали. Николая притащил инвалидное кресло. И они вместе с Клаусом запихали меня в него, а затем водитель выкатил меня на улицу. Стемнело. На небе сверкали звёзды, где-то одиноко кричала ночная птица.

— Прошу вас, господин, — бодро сказал Николай и покатил меня по дорожке в сторону берега.

На том самом причале, где я ещё утром пытался ловить рыбу, стояла лодка. Зеркало озера нарушали всплески вышедших на пропитание подводных жителей. Николай, Клаус и Кузьма втроём перетащили меня в лодку, бросили сверху вонючую сеть, затем закидали спасательными жилетами.

— Точку помнишь? — уточнил Бреннер. Николай бодро кивнул, забрался в лодку, сел на лавочку и плюнул на ладони, прежде чем взяться за вёсла. Разодет он был как прожжённый рыбак: видавшая виды штормовка, с накинутым брезентовым капюшоном, болотные сапоги. В целом логично, ночью на озеро люди в деловых костюмах не выходят.

— Несомненно, Клаус Игнатьевич!

— Давай. Смотри у меня. Из-под земли достану.

Я не шевелился, хотя внутри всё клокотало от негодования. Как же меня угораздило оказаться в такой вот ситуации? Проклятье, я помню как вышел один против пятерых немецких Грандмастеров, когда добрался до резиденции канцлера. Лицом к лицу. То был знатный бой, красочный, шумный. Никто в нём не лежал под пропахшими рыбой сетями. Героические были дворяне. Я с уважением вытянул их эссенции тогда. А вот их политического лидера сожрал на проходе. Мелкий человечек был и неумный.

Впрочем, чего там за прошлое цепляться. Впереди славное будущее. И скоро, совсем скоро, я смогу заняться своими делами.

Николай что-то напевал под нос, могучими гребками уводя лодку в озеро. Улыбчивый парень то и дело поглядывал в мою сторону, словно пытаясь разглядеть под наваленным скарбом, и каждый раз с облегчением возвращался к обозреванию окрестностей.

А вот я его хорошо видел.

Где-то минут через пятнадцать гребли во тьме загорелся прожектор. Свет ослепил Николая и тот поднял растопыренную ладонь, щурясь. К нам тихонько подошёл катер на электромоторе.

— Доброй ночи, — подобострастно улыбнулся Николай. — Вот, за рыбкой, значится…

Молчаливые хозяева катера несколько секунд изучали лицо моего водителя, затем свет фонарей скользнул по моему «убежищу». Ни слова не было произнесено, но катер отошёл прочь уже через минуту.

— Ублюдки, — поделился Николай со мною равнодушно. — Хозяева жизни!

Хорошо, что никакой реакции от меня не ожидалось.

Дальше человек Бека грёб молча. Бесконечно долго. Я даже задремал, несмотря на неудобное положение, но когда дно лодки заскребло по камням, то моментально собрался. С меня скинули спасательные жилеты. Стащили сеть. В лицо посветили фонарём, и я зажмурился.

— А он чёго, в сознании что ли? — спросил кто-то.

— Да, там какой-то африканский яд от Ковальски, — сказал на заднем плане Николай. — В сознании, но не шевелится. Как и просили.

— Вытаскиваем!

Меня подхватили за руки, и тут я дал по контурам обоим. Выхватил из кобуры одного из падающих в воду бойцов оружие, разрядил в Николая и навёл ствол на последнего из участников моей «передачи». Человек в натянутой маске-балаклаве поспешно поднял руки над головой.

— Парень, ты того… Не балуй, — сдавленно произнёс он. — Не балуй, ладно? Положи пушку и давай поговорим.

— Конечно поговорим, — сказал я. — Если дёргаться не будешь.

— Парень, я не дёргаюсь. Всё отлично. Всё хорошо, парень. Давай не пороть горячку.

Один из вырубленных мною боевиков застонал. Живой⁈ После воздействия на контур⁈ Отлично ведь!

— Куда едем, парень? — передразнил я командира в маске. — Адрес какой, парень?

— Сейчас скажу, парень. Погоди. Погоди. Не балуй главное, он тут у меня, тут вот… Только не балуй! В кармане да, подожди.

Балаклава старательно изображал, как он достаёт что-то, но вместо этого выхватил из-за пазухи пистолет. Я прострелил ему руку, затем дал по пуле в колени. Подошёл к воющему от боли бандиту, склонился и надорвал ему водолазку. Так и есть, на груди амулет Штольца. Вы охренели, конечно, братцы кролики. Но теперь мы люди учёные и время тратить не будем. Выпрямившись, я пустил балаклаве пулю в голову и вернулся к стонущему человечку. Тут ещё были шансы, раз его сразу не вырубило прикосновение к контуру.

После короткой перестрелки на сонном ночном берегу снова воцарилась тишина. Лишь чуть дальше от каменистого пляжа стояла с включёнными фарами пустая машина. Я присел над вырубленным, но ещё живым человечком. Взял его за мокрую от озерной воды ногу. Так, работаем.

— Хозяин, — сказал бандит через минут пятнадцать. Он стоял на коленях, заглядывая мне в лицо. — Хозяин, что я могу для тебя сделать?

— Как звать?

— Глеб я. Глеб Фараонов. Я не с ними, хозяин. На подмену. Вот этот сказал что посмотрит на меня… И потом даст рекомендации. Но я не с ними!

«Этот» был той самой балаклавой.

— Адрес, куда вы меня собирались везти? — спросил я.

— У старшего был. Я не знаю! На телефоне. Надо посмотреть на телефоне!

На смартфоне мертвеца нашёлся адрес, куда меня должны были доставить. Домик в лесу, километрах в тридцати отсюда. Вряд ли это конечная точка моего путешествия, но рисковать дальше в виде покорной жертвы не стоит, хорош уже. Если в пункте назначения меня дожидается несколько толковых одарённых и пачка вооружённых просташей, то представать перед их очами нужно из засады.

Тем более что я зацепился за ниточку и теперь её надо мотать. Но мотать разумно.

— В машину, — приказал я Глебу. Тот торопливо закивал и бегом бросился к тачке. Я же вызвал из кармана пожирателя, и несколько минут ждал пока он не уничтожит все тела. Заодно взывал Княгиню, убедился что с Лизой всё в порядке и дал боевому призраку новую задачу.

Напарница вернулась когда я уже поднимался кожидающему меня автомобилю. Меня снова окутал холод разведки. Никогда к нему не привыкну…

Домик в лесу оказался не так прост. Он прятался в еловой чаще, подальше от любопытных глаз. А для надёжности такого вот конфиденциального бытия ещё и целый кусок леса был обнесён трёхметровым глухим забором. Со столбов на лесную дорогу безразлично смотрели видеокамеры, чуждые для таких мест. Если здесь кто-то и оказывался, то скорее егерь, да заблудившийся дикий турист с палаткой, и вот как раз их и встречала такая вот система охраны.

Массивные ворота на территорию открывались только в одном месте, и за ними каждого въезжающего сначала встречал настоящий бетонный дот. Мда. Это вам не охрана с бейджиками. Всё прямо серьёзно.

Но только серьёзность эта была против просташей, а не одарённых. Заборы магию не держат, знаете ли.

Из охраны я насчитал десятка два обычных бойцов, распределённых по территории вокруг дома и внутри его. У ворот торчало ещё двое одарённых, явно кровомантов. Ещё один кровомант стоял на страже главного входа в дом. И ещё двое спали на втором этаже. Сам Феоклистов, несмотря на поздний час, сидел за богато сервированным столом и с удовольствием кушал жареного рябчика. По центру стола стояла огромная фруктовая тарелка, в которой я даже ананас разглядел. Вот это он буржуй, конечно.

Нормально барон к допросу готовится.

Кроме Феоклистова в комнате был ещё один человек. Пожилой, потасканный. Полагаю, артефактор Штольц собственной персоной. Он скромно сидел почти в самом углу, в тени, и осторожно отщипывал мякоть от большого куска хлеба. Лицо его скрывал накинутый капюшон. Морщинистые пальцы по-змеиному быстро закидывали в тёмный провал капюшона смятые хлебные шарики. Посреди такого пиршества странный выбор. Но может быть хозяин не позволял ему ничего большего?

Никаких тайных разговоров ожидающие меня господа не вели. В обеденной комнате из звуков раздавалось лишь чавканье барона. Ну ничего-ничего, господин Феоклистов. Кушайте, покамест. Не обляпайтесь.

Вот только как брать штурмом такую вот лесную цитадель? Я залез в машину, на водительское сидение. Отметил точку на карте. Ладно, поехали.

Глава 18

Прямой штурм никаких результатов не даст. Хотя бы потому что я тупо один. Со мною ведь нет ни демонов Рррупи, ни девочек, а противников в лесном домике насыпало в достатке. Звонить Варанову и наводить его на этот лесной чудо-замок? Последний раз такое взаимодействие с государевыми службами привело к большим жертвам среди простых полицейских, а герой операции Дворкин вскорости оказался застрелен на городской ярмарке. Вместе с женой, которая вообще ни к селу ни к городу в этой истории пострадала.

Не, в этот раз мне хотелось закончить историю чуть иначе. Хотя Варанову позвонить всё равно придётся.

Коллежский асессор ответил на мой звонок не сразу. Странно, всего лишь час ночи. Уже отдыхает? Какой молодец, распорядок блюдёт.

— Ваше высокоблагородие, это Артемьев беспокоит.

— Вы не вовремя, Илья Александрович, — глухо и тихо проговорил он. — Ночь на дворе.

— У нас получилось всё не очень ладно, ваше высокоблагородие, — покачал головой я. — Вы сунули меня голой задницей в муравейник. Только за сегодня меня дважды пытались отравить, голубчик, и в итоге вывезли в лодке с территории поместья. Казалось бы, у нас иная договорённость была, да? Не покидать усадьбу и за это вы осыпаете меня чудесами и благами, а взамен я позволяю ловить на себя Бека.

— Подождите, Илья, я вас пока не понимаю… Давайте помедленнее!

— Никак уже помедленнее, ваше высокоблагородие, — поморщился я. На обочине свет фар выдрал перечёркнутый указатель населенного пункта. — Людей своих пошлите ко мне. Все засадные полки. Никто не придёт меня красть, господин Варанов. Меня уже выкрали.

— Куда выкрали? Куда к вам?

— Усадьба забита людьми Бека. Одного я прикончил, из оставшихся совершенно точно в деле дворецкий, экономка и охрана. Сектанты чёрного жезла, бабушку их… Берите ребятишек и…

— Стой, Артемьев! — почти заорал Варанов. — Остановись! О чём…

Я и не думал останавливаться:

— Не надо меня перебивать. Времени нет. Включайте всю вашу цветомузыку и берите их тёпленькими. Но учтите, что они все с амулетами. Поговорить по душам с ними у меня не вышло, может получится у…

— Артемьев, ты где сейчас⁈

— За рулём машины, в которую меня должны были запихать четверо бравых парней. Парни немножечко устали, но зато я знаю кто такой Бек.

Я специально добавлял хаоса в описания, пусть побесится, люблю такое.

— Бек? Ты знаешь кто он? Это у тебя шутки такие, дурак? — Варанов потерял все благородные черты.

— Никаких шуток. Вы слышите закадровый смех, ваше высокоблагородие? — уточнил я зло. — И я не слышу. Личность Бека я знаю. Готов открыть имя вам, но мне нужны гарантии. Пока наше сотрудничество никакой выгоды мне не принесло. Так что давайте так: мне нужны документы по Фесенко, господин коллежский асессор. Как договаривались. И я сразу же сдам вам Бека. Или сам до него дотянусь.

— Они в работе. Я не могу их вам сам нарисовать. Нужно подождать… Утром должны быть готовы.

Ну разумеется подождать. А не врал ли он мне изначально? Про утро ведь и бабушка надвое сказала.

— Очень жаль, ваше высокоблагородие, — вздохнул я. — Бюрократия губит империи. Но если вы не возражаете, я подожду их готовность в безопасном месте.

— Возражаю, Артемьев. Мне нужно имя уже сейчас! Илья, послушай, время идёт. Если они задействовали прислугу, то значит могли пойти ва-банк! Уже утром Бек может исчезнуть. Враги империи с радостью переправят его куда угодно. Англия так и вовсе за таких зубами цепляется, у них половина Лондона из нашего ворья состоит. Прошу вас, Илья! Имя!

Ага, господин Варанов проснулся. Голос уж точно приободрился, и мозги включились, раз соображать начал.

— Я готов рискнуть, ваше высокоблагородие, — сдаваться не хотелось. Во-первых это личное, во-вторых веры Тайной Канцелярии нет никакой. А мёртвый Бек это тоже Бек если что. — Мне нужны гарантии.

— Вы укрываете важную информацию от органов правопорядка, господин Артемьев, — посуровел коллежский асессор. — Это предательство Родины. Я ведь найду как из вас выбить нужное мне имя и без вашего добровольного сотрудничества. Мне совершенно без разницы чьё сознание выкручивать, бековского прихвостня или ваше. Ваше даже с бо́льшим удовольствием.

— Подумайте хорошо и позвоните мне ещё раз, — я закончил разговор. Вот ведь срывается мужичок на угрозы. Уже и предательство приплёл. Тяжёлая работа, понимаю, но со мною так разговаривать не нужно. Не хочу я чтобы со мною так разговаривали. Как же мне не хватает Дворкина…

Обращённый Глеб сидел молча, баюкая в руках штурмовую винтовку. Не знаю как с лояльностью вышло на этот раз, но преданность точно собачья. Гораздо лучше вышло, чем с моими двумя первыми попытками. Делает всё что прикажу и сам не лезет. Уже ведь радость.

Так, разговор с Варановым не заладился. Действовать надо самостоятельно и быстро. В одном он прав, как только Феоклистов заподозрит неладное, то начнёт действовать. И пока все его действия мне выходили чуточку боком.

Однако когда на трассе появился указатель на Анохово, я уверенно свернул налево. Кое-что нужное осталось в предательской усадьбе. То, без чего мой поход в логово кровомантов будет самоубийством.

У ворот я затормозил.

— Жди здесь, — приказал я Глебу, вышел из машины. Руки налились силой, и я разогнул прутья ворот. Пролез внутрь и двинулся к будке охранника. Сорвал хлипкую дверь с петель. Внутри было весьма по-спартански: стол, пульт управления, три монитора с чёрно-белыми квадратами видео с камер и небольшая койка у стены. Сонный Кузьма приподнялся на ней с удивлённым и заспанным видом. Сектант даже хрюкнуть не успел, когда я сграбастал его за грудки и швырнул в стену. Затем пару раз приложил головой о доски, чувствуя тёплые брызги на лице. Склонился над охранником и выкачал эссенцию. Кузьма безмолвно засучил ногами и застыл навеки.

Управление воротами я нашёл сразу, щёлкнул тумблером, убедился что створки поползли в стороны, и вышел в ночь. Усадьба на холме казалась невероятно уютным местечком из-за красивой подсветки. Жаль, что сейчас там будет много крови.

Машина взревела и рванулась по дорожке, зажатой между берёзами, на вершину холма. У парадной двери я высадил Глеба, приказав убивать всё что покажется подозрительным и будет проявлять неподчинение, а сам с ноги распахнул тяжёлые створки.

Без силы это вряд ли бы получилось, но хотелось эффекта и потому я влил немножечко в этот жест. Массивные створки грохнулись о стены, ломая упоры, и я вошёл внутрь.

Дворецкий выскочил на шум. В пижаме, в смешном колпаке на голове, но с пистолетом в руке. Очередь Глеба откинула его на стену, по которой опешивший Клаус Игнатьевич Бреннер и сполз, оставляя кровавые следы.

Я подошёл к нему, протянул руку, вытягивая эссенцию. На губах дворецкого пузырилась кровь.

— Слава… Беку… — прохрипел он прежде чем кончился.

В сумраке холла что-то пробежало. Я резко выпрямился, напрягая зрение, но даже с помощью чар не успевал за движениями врага. Чёрт, это же Ковальски! Экономка двигалась слишком быстро для женщины её лет. Пригнувшись, помогая себе руками, она бросилась на Глеба, и тот встретил её огнём из автомата. Вот только опоздал мой новый слуга, очень сильно опоздал. Пули вышибали крошку из стены там, где Ковальски была секунду назад. Свинец не остановил бешеную экономку, а просто проводил её, получается, до места встречи.

Когда магазин опустел, женщина оказалась рядом с Глебом.

— Мразь! — взвизгнула она и ударом руки пробила грудь стрелка. Выдернула сердце и повернулась ко мне. Глаза её сверкали безумием. Вокруг поднимался алый ореол. Ёжкина ты кошка. Кровомант⁈

Она откусила кусок от сердца Глеба и дикой кошкой прыгнула навстречу мне. За миг до столкновения я увернулся от атаки, отчего экономка врезалась в стену рядом с трупом дворецкого. Хрюкнула совсем не по-человечески, резко повернула голову. Розовые зубы будто светились в сумраке фойе.

— Мра-а-азь!

От тела Клауса Бреннера к ней тянулись кровавые нити. Ковальски высасывала останки своего покойного коллеги. Дожидаться пока она закончит смысла не было. Я рванулся вперёд, напитывая тело силой. Удар, удар, блок. Уклон и сразу контратака. Накаченные мощью кулаки вколачивали шипящую тварь в стену. Экономка явно не ожидала такого напора, и это меня спасло.

Кровомантка сначала упала на колени, а затем после сокрушительного удара в висок, пробившего поднятую в защите руку, грохнулась лицом вниз. Трогать её эссенцию я не рискнул. Торопливо сломал шею отключившейся тётке и прислушался. Дом умолк. Либо никто здесь больше не ночевал. Либо меня ждали новые сюрпризы.

Хотя куда уж больше. У меня под ногами лежала кровомантка, у которой я не чувствовал никакого дара. Совершенно никакого! Я торопливо обшарил мёртвое тело. Отбросил в сторону треснувший чёрный цилиндр Штольца.

Ничего полезного. Но как она скрыла дар? Кровомантия недоступна просташам.

Ведьмино искусство? Не слишком ли жирно кровомантия, одарённость и ведьмовство сразу, а?

Однако я всё же решил проверить свою догадку. Содрал с убитой одежду. Точно… На обвислой груди нашлась ведьмовская татуировка маскировки. Круто. Очень круто. Василиска такое делать точно не умеет.

Вот только подобная символика означает, что передо мною одарённая из осуждённых, и находящаяся в бегах. От хорошей жизни свою принадлежность к дворянам не прячут. Это также объясняет и её никудышность в качестве бойца. Просташа прикончить много ума не надо, а вот с одарёнными она точно не сталкивалась. Дикий, неразвитый и слабый изначально дар. Ну, значит, потому в кровмантию и ударилась. Благородные графья да князья в запретное лезут за могуществом или же от скуки, а люди попроще, из тех, кто никогда не станет звездой, к таким знаниям обращаются просто чтобы хоть немного со дна приподняться. Ладно, хватит тут размышлять. Двинулись! Есть ещё дела, Илья.

Дом молчал.Тело Вероники с балкона тоже исчезло. Шустро они со всем справились. Мне б таких людей, а! Жаль, что Феоклистов раньше подсуетился.

Я открыл гардеробную. Рррупи спал на сложенном Лизой одеяле, посапывая и сонно скалясь. На моё прикосновение он отреагировал широко распахнутыми глазами и глухим рыком, но мигом заулыбался, признав.

— Надо уходить, друг, — сказал я ему. — Мне нужна твоя помощь. Надо наказать очень плохих людей. Так, как ты любишь.

Демонёнок широко зевнул и в предвкушении улыбнулся.

Когда я выезжал с территории усадьбы, ставшей местом небольшого побоища, то зазвенел телефон «Балаклавы», которого я застрелил на берегу озера. Я, разумеется, ответил. Буркнул:

— М?

— Ты где пропал? — сказал голос. Номер не определялся. Ну и ладно.

— М! — с возмущенным извинением ответил я.

— Чего ты мычишь, Гарик? Сколько ждать тебя ещё?

— Наберу, — максимально неузнаваемым голосом ответил я и отключился. Надеюсь, что получилось похоже. Нечего тревогу раньше времени поднимать.

Через минуту зазвонил другой телефон, уже мой.

— Илья. Я погорячился, — с ходу произнёс Варанов. — Прости.

— Я могу отменять свой побег к монгольской границе? — весело поинтересовался я, не отрывая глаз от дороги. Ночью ездить хорошо только если хоть какие-то фонари на дорогах есть. Здесь же их вообще не наблюдалось.

— Я отправил людей к тебе в усадьбу, посмотрим что там за…

— Тут есть загвоздочка, — перебил его я с извиняющейся улыбкой. — Небольшая… Я только что оттуда.

Он очень тяжело и глубоко вздохнул. Бедолага. Не повезло ему, конечно, со мною. Ну да что поделать.

— Там опять трупы?

— Там даже кровомант нашёлся, ваше высокоблагородие. Тому кто прорабатывал этот план моей защиты надо бы голову снять.

— Непременно… Ты не передумал, Илья?

Чего же они всё мне тыкают-то. В другой момент бы поучить манерам, но Варанов и так уже чуточку поехавший, хватит его терроризировать.

— Я сделаю лучше. Я отдам вам его голову.

— Погоди, погоди… — затараторил Варанов. — Илья, так нельзя. Тебя же там попросту убьют. Не лезь в это! Просто назови мне имя. Я прижму этого гада. Он ответит мне за всё, клянусь. И за урядника вашего тоже.

— Фамилия урядника — Дворкин, — напомнил я.

— Да, за него. Остановись. Ты сам сдохнешь и его спугнёшь. Просто назови мне имя.

— Так не спортивно, ваше высокоблагородие. Совсем не спортивно. Если я понял кто он, то почему бы вам самим не догадаться?

— Не время для ребусов, Илья!

— Давайте так, есть у меня одна загадка для вас. На дедукцию. Тот, кто его придумал, того не хотел.

Я ударил по тормозам. На дороге передо мною стоял олень. В его глазах отражались мои фары. Животное заворожённо смотрело на свет и потому я их выключил.

— Илья…

— Погоди… Погоди… Так вот, тот, кто его придумал, того не хотел. Тому кто его купил, он не нужен. Кому он нужен, тот молчит. Вот вам задачка на подумать, справитесь, скажу…

— Это гроб, Илья.

Твою бабушку! Отгадал! Я убедился что олень ушёл с дороги и включил фары.

— Это нечестно как-то, ваше высокоблагородие. Вы должны были промучиться и красиво сдаться. Я бы уехал в закат победителем и вы поразились бы моему хитроумию. А получилась какая-то шляпа, право.

— Имя, Илья… Ты обещал…

— Вы тоже обещали, господин Варанов, — не люблю проигрывать. — Но раз я обещал… Это барон Феоклистов. Можно было бы и догадаться, раз вся его прислуга завербована

— У вас есть доказательства? — неожиданно смутился коллежский асессор.

— Вербовки⁈ —удивлённо уточнил я.

— Причастности барона Феоклистова к Беку…

Я тяжело вздохнул:

— Вернёмся к этому разговору позже. Я буду с его головой, потому поговорим более, так сказать, предметно.

Пришлось снова прервать разговор. Потому как он, зараза, так легко отгадал мою загадку, что даже обидел.

Впрочем, я не злопамятный. Так что уже через двадцать минут, когда я остановился на лесной дорожке, в голове и мысли не было о Варанове. Ибо пришло время совсем других историй.

Я вышел в свежую ночь и чуть передёрнулся от прохлады. Пахло сырой хвоей. Забор чёрной стеной тянулся куда-то в бесконечность, а за ним скрывался человек, который так лихо меня перехитрил.

Который объявил мне войну. Такие вещи не прощаются.

Остановился я так, чтобы автомобиль не виден был в камерах. Спасибо молодым ёлочкам, закрывающим обзор. Постоял чуть на дороге, растёр озябшие руки и ушёл в лес. На другую сторону от забора. Пока рано через него ломиться. Сначала надо подготовиться.

Первым делом я снова вызвал Княгиню и отправил её на разведку. Призрак вернулась через минуту, передала ситуацию и пока всё шло хорошо. Меня не ждали, паники у Феоклистова не было. Хотя он уже не кушал и попросту дремал в ожидании.

Моя напарница старательно не выказывала своих чувств, но я слишком хорошо её знал. С таким видом она всегда пристально наблюдала за любой моей аферой, которую считала рискованной. То есть с одной стороны позволяла сделать то, что хочу, с другой всегда была готова вмешаться.

Очевидно, что идея штурмовать толпу кровомантов ей совсем не нравилась. Но сделать она ничего уже не могла.

Где-то минут десять я брёл через лес, переступая поваленные деревья и сдирая с лица липкую паутину вездесущих тварей, пока не нашёл более-менее сухое место. Огляделся, прислушался: тишина и покой. Отлично. Я осторожно присел на усыпанную хвоей землю. Прикрыл глаза и несколько минут дышал глубоко-глубоко, погружаясь в транс. И когда сознание прояснилось, то осторожно потянулся к океану эссенций. Будет трудно, может быть даже больно. Но времени на полумеры совсем нет. Придётся работать на износ.

Но это ведь не важно. Важно то, что было у меня кое-что полезное, способное помочь в предстоящей схватке.

А ещё у меня был Рррупи, готовый включить этому «полезному» бесконечные жизни.

Зачерпнув первую эссенцию, я потянул её через канал, морщась от лёгкой боли. Слишком крутая вещь. Может быть даже рановато к ней прибегать. Вот только один мой знакомый демон говорил так: без боли нет развития.

И был прав.

Глава 19

То, что должно было помочь мне в борьбе с маленькими любителями крови, строилось с большим трудом. Создать это из левых эссенций, коих у меня было в большом количестве, просто невозможно. Вы же не станете строить кирпичный дом из валежника, верно? Вот и мне нужен был сложный голем, не бронемяк и не клювобуш. Именной, единичный…

К такому бою надо выходить подготовленным. Сотня големчиков поменьше тоже могли решить проблему, если бы были накоплены. Я же мог распорядиться лишь пятью бронемяками, чего крайне мало для такой схватки.

Поэтому и создавал Пси-Лося, пойманного мною много лет назад на Камчатке. Изменённое серым миром животное терроризировало северную часть полуострова и я потерял десяток охотников, прежде чем взялся за него самостоятельно. Бой был интересный, и зверь запомнился. Таланты его сейчас будут весьма кстати.

Это хитрое, полуразумное создание излучало весьма интересные пси-волны, заставляющие любых хищников бросаться на поиски источника, и при этом полностью лишаясь инстинкта самосохранения. Пси-Лось легко разбирался с медведями да тиграми, чего уж говорить о волках. Моих охотников он тоже смог раскачать волнами и затоптал в ближнем бою. Матёрые бойцы со сваренными мозгами вышли на схватку с ним врукопашную.

После чего зверь их сожрал. Хе-хе. Это бонус. Нетравоядный лось.

Куски эссенции такого голема были чуть больше моих каналов, поэтому я протаскивал их в себя с усилием, каждый миг опасаясь, что мой контур не выдержит и лопнет. Действовать приходилось очень медленно, обязательно следя за дыханием. Каналы так сильно болели от напряжения, что приходилось заставлять себя продолжать. Большой риск был так себя вести, но меня переполняло хорошее предчувствие. И оно не обмануло.

Когда зверь встал на ноги, опустив ко мне свою увенчанную могучими рогами голову, я сидел мокрый от пота и пытался не упасть на землю от головокружения. Рот наполнился слюной, но тошноты, слава всему хорошему, не случилось.

Огромный, покрытый чёрной шерстью Пси-Лось был прекрасен. Гордое и величественное создание метра три в холке. Массивные рога хорошо бы смотрелись на стене деревенского амбара, но пока были нужны носителю. А как он ими выбивает душу из несчастных жертв… Любо-дорого посмотреть.

— Фух, — подытожил я конец страданиям. — Привет, мой хороший.

Зверь фыркнул.

— Я игрррать? — неуверенно пробормотал наблюдавший за моими потугами Рррупи. Пси-Лось повернул к нему голову. В сумраке наступающего утра блеснули огромные клыки голема, каждый размером в локоть.

Демонёнок испуганно попятился, а потом сам оскалился на гиганта и угрожающе зашипел. Из глаз моментально ушли признаки разума, и коротышка с гневным писком бросился к лосю. Тот же приподнял переднюю лапу.

— Стоять! Свои! — крикнул я голему. Пси-Лось дёрнулся, на морде объявилось обиженное выражение, но удар зверь придержал, да и Рррупи тут же пришёл в себя.

— Я не хорррошо, — шокировано сказал демонёнок. Задрал голову, уставившись на бороду Пси-Лося. — Я не хорррошо!

— Он тебя не обидит, — вяло сказал я, полез в карман и выгреб несколько энергетических амулетов. Разломал их, с облегчением вздохнув, когда измученный контур снова наполнился силой. Надо бы обновить запасы этих вот игрушек от Воронцовой. Невероятно полезная штука.

Пси-Лось фыркнул и поднял увенчанную рогами голову. Посмотрел куда-то вглубь леса. Длинный чёрный язык облизнул клыки. Жуть какая.

— Идём, — скомандовал я. Голем тяжело повернулся и зашагал в указанном направлении. Рядом со мною вновь плыла Княгиня. Губы плотно поджаты, взгляд недоверчивый.

— Не волнуйся, всё будет отличненько, — сказал я ей.

Мне показалось, что мои слова призрака не успокоили.

Когда впереди показался забор, я приказал Пси-Лосю остановиться и присел рядом с Рррупи.

— Ты понимаешь, что делать?

Тот кивнул, всё ещё с опаской глядя на зверя. Я почесал демонёнка за ушком, отчего тот сначала было отпрянул, но затем даже с какой-то благодарностью принял скупую ласку. Теперь осталось добавить Рррупи немного маскировки.

— Держись в тени, — сказал я ему.

Он стоял у ёлки и через миг исчез. Лишь одна из зелёных лап у самой земли чуть качнулась. Молодец.

— Но не отставай, — дополнил я инструкции.

Рррупи снова появился, закатил глаза в возмущении.

— Вперёд, — приказал я, и Пси-Лось величаво пересёк лесную дорогу. Подошёл к забору и, поднявшись на задние ноги, ударил по преграде копытами. Металл порвался как бумага, а зверь с утробным рёвом ломанулся вперёд, выломав собою целую секцию забора. Пройдя пару метров, Пси-Лось стряхнул с себя хлипкую преграду и медленно двинулся в сторону прячущегося в лесу дома. Я шёл чуть поодаль, набросив на себя маскировочные чары. В бой вступать пока не следует. Посмотрим, что сделает голем. Ибо вдруг война, а я уставший?

Расчёт был на то, что Пси-Лось способный вселить жажду крови даже Фею Смерти, легко выманит кровомантов, самых опасных представителей местной территориальной обороны. И голем справился с этой задачей.

Крик одного из одержимых кровью бедолаг я услышал ещё до того как тот выбежал из леса. А потом сквозь заросли продрался мужчина во фраке. Он нёсся к нам с безумным криком, бешено размахивая руками. Выпученные глаза не видели ничего кроме вожделенной цели, изуродованный голодной гримасой рот исторгал дикие почти животные вопли. Человек споткнулся о бревно, грохнулся лицом о землю, но тут же вскочил, дёргаясь, и побежал дальше. Лицо всё в крови, а ему хоть бы хны!

Пси-Лось встретил его выверенным ударом копыта в голову. Кровомант тряпичной игрушкой упал под ноги зверю и, слава хорошему, умолк. Голем опустил голову и почти сразу захрустели кости. Зверь наступил ногой на мертвеца и принялся с аппетитом его пожирать.

Два других кровоманта погибли точно также как и первый. Бросившие всё, ринувшиеся в атаку с голыми руками — оба пали под прицельными ударами Пси-Лося. Но на этом моя удача закончилась. Больше гостей не было. И если я мог понять почему по лесу не бегают одержимые люди Феоклистова, они ауру лося могли и не почувствовать пока, то вот где сверхчувствительные оставшиеся кровоманты?

Нехорошо это.

Мой лось степенно шагал по чаще леса. Впереди распростёрлась полоса вырубленного леса, пёстрая от цветов и зелени. Лось величаво вышел на неё, и тут по нему открыли огонь из огнестрельного оружия. Причём стучало очень крепко и сразу из трёх мест. Калибр был очень немаленький. Пси-Лось взревел, вздрагивая от попаданий, и рванулся на одну из обустроенных среди деревьев засад. Но силы могучего создания быстро растаяли под перекрёстным огнём, и Пси-Лось рухнул на землю в агонии.

Я устроился в укрытии у корней поваленного дерева, вырвавшего целый пласт земли. Так, палили по моему питомцу аж из трёх огневых точек, и народ в них сидел с опытом. После того как Пси-Лось пал — наружу никто из стрелков не полез. Значит охрана Феоклистова ждёт и другие сюрпризы. Разумно. Потому что они есть у меня. Я вызвал Княгиню.

Та по моей команде быстро облетела округу и через несколько секунд вернулась с отчётом. Холод вызванный её докладом приятно освежил, но как только испарился — июльская ночь по ощущениям сразу стала тропической. Так… Что мы имеем. Одарённых среди бойцов в секретах не нашлось, а значит моего эпического лося свалили просташи. Это фиаско, конечно. Хотя пулемёты у них стояли знатные, такие и слона остановят.

Оставшиеся кровоманты Феоклистова разделились. Один торчал на втором этаже особняка, весь бледный и обливающийся потом от напряжения. У него ног валялся труп одного из бойцов, и кровавые нити тянулись к пальцам чародея.

И даже с такой подпиткой кровомант едва справлялся с тем, чтобы заглушить любые пси-источники. Умный, быстро сориентировался что делать надо. Надо его первым убирать.

Второй кровомант прятался в лесу где-то позади меня. Княгиня указала только направление, а вот точные координаты передать не смогла. Это лес, тут сложно с таким ориентированием. Одно точно можно сказать, с места, где крался среди деревьев второй кровомант — дома Феоклистова видно не было.

Я присел на корточки, стараясь максимально слиться с местностью.

Пси-глушилка это они быстро сообразили. Приблизительно так в своё время поступил и я, когда пошёл за лосем на охоту. Но в моём случае использовался пси-барьер, потому что я защищал только себя и знал где источник. Сейчас же измождённому чародею выпала совсем нетривиальная задача. Пока он справлялся, пусть и ценой жизни одного из потенциальных защитников.

Нельзя так ресурсы переводить, конечно.

Лес молчал, но порохом пах. Первый раунд Феоклистов выдержал. Мне пришлось затаиться, но точки вскрыты и скоро ими можно будет заняться. Ещё бы понять где кровомант в моём тылу шастает. Ладно, время есть. Как там мой сюрприз?

Мёртвый пси-лось дёрнулся, повинуясь музыке Рррупи. Поднял голову, попытался встать. Со стороны ближайшей огневой точки послышался изумлённый вскрик. Пси-Лось тем временем неуверенно подогнул ноги, поднимаясь. Фыркнул возмущённо.

Опять гулко застучали пулемёты, и свинец быстро успокоил зверя. Печально, в мечтах Пси-Лось должен был расчистить дорогу аж до дома, а мы застряли здесь.

— Убери глушилку, — приказал я Княгине, и та сразу поняла о чём речь. Исчезла с глаз моих, отправившись по душу кровоманта в доме. Мне тоже мешкать не следует. Сидя здесь я Феоклистова не достану. Надо выходить огневым точкам во фланг. Слева зайти будет хорошо. Если бы не одно но: оказались эти секреты здесь не просто так. Начальник охраны Феоклистова заранее побеспокоился об обороне, так что местность в секторах обстрела очищена, завалы убраны, заросли на полосе шириной метров в шестьдесят старательно выкошены. И полоса эта идёт через весь участок. Мда… Маскировкой тут не спасёшься, если выйду из укрытия, то сразу как на ладони окажусь. Надо иначе действовать.

Спрятавшись за молодым ельником, я сунул руку за пазуху и выпустил на волю двоих бронемяков. Стальные шарики нырнули в траву, отправившись за добычей и получив команду после первой атаки сместится влево. Чёрт знает сколько ещё там таких вот точек прячется. По первому отчёту Княгини народу у Феоклистова было человек двадцать, но это ведь только в доме и рядом с воротами. Лес мой призрак не прочёсывала. Тут целая армия может прятаться.

Так… А ещё грёбанный кровомант где-то за спиной ползает, нельзя о нём забывать нельзя. Да и не даст он о себе забыть.

Сердце работало спокойно, ровно, но в горле щекотало от приятного волнения. Враг спереди, враг позади. Как в старые добрые времена! Скорее бы уже движуху!

Спереди послышался сдавленный вскрик, и почти сразу за ним второй, чуть глуше. Одновременно с этим зашевелился мёртвый Пси-Лось, повинуясь неслышимой музыке Фея Смерти. Он неуклюже поднялся на ноги, пьяно пошатнулся, мотнул головой и трубно рыкнул. Пулемёты молчали. Зато из куста, откуда до этого бил пулемёт, торопливо выполз мужик на четвереньках и с сумасшедшим воем поскакал на зверя. Попытался в прыжке вцепиться лосю в морду, но получил копытом в голову и успокоился.

Ну что, Княгиня справилась с кровомантом-глушилкой. Молодец. Надо достать ей ещё книжицу. Ой.

Я едва удержал рефлексы от немедленной атаки: мимо в считанных шагах от меня пронёсся рычащий человек. Из безумных глаз сочился красный дымок, на искажённом лице застыл хищный оскал, из пальцев тянулись длинные чёрные когти. Изменённый одарённый с воем прыгнул на спину лося, вцепившись в холку зубами.

Голем взревел от боли, повернул голову, тщетно пытаясь дотянуться до кровоманта. Тот же зубами рвал шею Пси-Лосю, болтаясь на огромной туше пиявкой-переростком. Я, воспользовавшись сумятицей, в пару секунд преодолел выкошенную полосу и вскоре уже притаился в огневом гнезде, меж двух вырубленных бронемяками боевиков. Вытянул эссенции из обоих. Осторожно выглянул наружу: Пси-Лось ещё сражался, пытаясь лягнуть противника. Из леса выскочило ещё двое человек, тоже безумно повисли на растерянном звере, но тот, наконец-то, сделал единственно правильное решение: повалился на спину и принялся кататься, растирая слабые человеческие тела о землю. Крики боли огласили округу. Звук ломающихся костей в лесу был похож как будто кто-то прыгает на связке валежника. Как хорошо что я здесь, а не под Пси-Лосем.

Так, сейчас мы с этим закончим и…

С неба на землю обрушился столб зелёного пламени. Огонь вспучился, сжигая голема, и во все стороны разошлись обжигающие волны. Я нырнул в укрытие, почувствовал как жар скрутил листву над моею головой. Чёрт, Рррупи!

Живой? Задело? Я высунулся обратно, спешно обыскивая противоположную сторону охранной полосы. Ничего не видно… Их-за горящей на живых ёлках хвои поднялся густой дым. Ох только бы демонёнок успел откатиться! И что за гнида мне такой сюрприз учудила? Я взялся за пулемёт, осторожно поводил стволом из стороны в сторону. Так, хорошо. Слушается. Лента есть. Предохранитель снят. Добро пожаловать на землю.

Одарённый, спустившийся с небес, кровомантом не был. Серый тканевый плащ мужчины развивался на ветру. Аристократ плавно замер у обугленного Пси-Лося, не глядя на труп голема и сканируя лес вокруг. Чёрт, я его знаю! Один из одарённых охранников, с эмблемой православного медведя. Медведев⁈ Ёжкина ж ты кошка!.. Я поймал фигуру одарённого в прицел. Ни один доспех не выдержит очередь из крупнокалиберного пулемёта. Надо просто нажать на спуск… И тогда Вероника Медведева из группы демоноборцев Гордеева, единственная адекватная среди них, автоматически станет моим врагом. За убийство родственника вся семья на дыбы поднимется. Но он ведь просто охранник. Платит какой-нибудь долг чести. Или всё же знает чем его хозяин занимается?

Я облизнулся, поглаживаяспусковой крючок.

Медведев стоял посреди обугленной травы и с интересом изучал труп Пси-Лося. Рррупи, не суйся. Если ты жив, не высовывайся. Этот одарённый не дурак. Хорошо служит, чертяка, его тут точно рядом не было, а значит среди ночи прилетел по первому зову, полностью готовый к драке.

Рядом возникла Княгиня.

— Откуда здесь он? Кто ещё есть? — прошептал я.

Холод. Через пару секунд я уже знал что происходит. Феоклистов отправился в бега. Из гаража спешно выгоняли его неповоротливый бронированный автомобиль. Чёрный представительский «Запорожец». Редкая тачка и безумно дорогая.

Так, не отвлекаемся, Илюша. Действуем. Я змеёй скользнул прочь из огневой точки, оставив Медведева в живых. Может быть, потом об этом буду жалеть. Но это будет потом. Прицел загораживала его симпатичная сестричка. Простим на первый раз.

Но только если его удар не убил Рррупи…

Если Фей Смерти сгорел в той вспышке, то придётся встретиться с Медведевым ещё раз. А пока… Пока пусть живёт. Я уже там, где мне нужно быть.

Автомобиль Феоклистова я нагнал, когда тот выворачивал с территории участка. Напитанный силой я рванул за ручку заднюю левую дверь. Отбросил выдранный кусок металла в сторону, ну кто так делает машины-то! Стыдоба. Ударом кулака высадил бронированное стекло. Феоклистов в салоне изумлённо обернулся, но смело подался на встречу, будто бы защищая что-то. От кинетического удара меня выбило из окна как пробку из шампанского. Мой полёт остановила сосна, от удара выбило дыхание, сверху посыпалась хвоя, но в итоге я потерял лишь секунду на это досадное столкновение.

«Запорожец» с рёвом и пробуксовкой рванулся по лесной дороге, прочь от меня. Слева раздалась пальба, и доспех вспыхнул, поглощая первые пули. Укрывшись за бетонным столбом, я провожал взглядом уезжающий автомобиль Феоклистова и скрипел зубами.

По левую руку из дота стучал пулемёт. Пули секли ветви и деревья напротив ворот. Выходить под этот огонь смерти подобно, а машина Феоклистова уже скрылась из вида. Твою ж бабушку. Я сунул руку в карман, выбросил в небо клювобуша. Пулемёт заткнулся уже через несколько секунд. Затем раздался глухой вибрирующий звук, удар совсем рядом со мною. За бетонным столбом, где я прятался, послышался хрип. В проём ворот вывалился человек в штурмовой броне. Пропустил его я. Хорошо что клювобуш не пропустил.

Я сорвался с места, как стрела с арбалетного ложа. Позади что-то бахнуло. Пуля прошла в считанных сантиметрах позади, я случайно сбил небольшую сухую сосенку у обочины, а затем устремился в погоню за автомобилем.

Глава 20

На лесной дороге догнать автомобиль не так сложно, как на скоростной трассе. Может быть у него лошадиных сил и поболе, но зачем они, когда вокруг ухабы да деревья? Так что уже через пару минут я снова атаковал «Запорожец» Феоклистова, но теперь со стороны барона. Высадил окно, уклонился от кровавого сгустка магии, и схватил мерзавца за грудки, вытягивая из машины. Барон не ожидал такого хода и поэтому даже не сопротивлялся толком. Мы упали на мох, и уже через миг в меня полетела кровомантская магическая дрянь. Я едва успел выставить перед собою воздушный щит, сразу же налившийся багрово-чёрным. Феоклистов швырял в меня сгустки, и с каждым попаданием мой барьер набирал вес. Держать его становилось тяжело.

«Запорожец» остановился метрах в тридцати от нас, открылась дверь со стороны водителя. Плечистый мужик в строгих очках и деловом костюме вскинул руку с пистолетом. Чёрт. Я попятился, прикрываясь от нападающих тяжеленым щитом. Где там мой зверинец-то?

Что-то вылетело справа из леса, с гулким стуком врезалось в голову водителя и тот столбом рухнул на дорогу.

Феоклистова окутал кокон защиты.

— Зря вы, юноша, перешли мне дорогу, — сказал вдруг барон. — Я делал на вас ставку.

— Не я начал эту войну, — пожал плечами я, стряхнул отяжелевший щит и заменил его новым. Феоклистов медленно шагнул вправо.

— Именно вы. Здесь всё работало как часы, Илья. Отлаженный механизм. Каждый винтик на своём месте. Тишина и благодать. Пока не появились вы.

— Тут спорить не стану, я шебутной. Мне многие это говорят, — вздохнул я.

— Сколько сил у меня ушло выстроить этот мир, Илья.

Он сокрушённо покачал головой и добавил:

— Сколько пришлось вынести… Вы несёте только разрушение.

Меня окутало холодом. Княгиня. Ох ты ёжкина кошка! Вот почему Феоклистов так спокоен! По дороге ко мне бежал Медведев собственной персоной. Маг-охранник на бегу создал в каждой ладони по боласу, и едва я начал оборачиваться, чтобы встретить новую напасть, как швырнул орудия в мою сторону. Феоклистов, зараза, тоже ждать не стал. Барон выставил перед собою руки, перед ними в воздухе зародилась мерцающая кровавая сеть, размером два на два. Алая паутина устремилась ко мне, да так шустро, что я никак не успевал отреагировать. Вот вообще никак, даже накачивая себя на скорость.

Безмерное безвременье, попался.

Сквозь чащу с гудением вылетало три стальных шара, но защитный купол пробить не смогли, сгорели молча. Бронемяки последней надежды… Болас захлестнул мне шею, тяжёлые шары рванули тело в сторону. Я успел вырваться из этого жуткого захвата, разорвав магическую связь между грузами и укрепив горло, но тут же попал в алую сеть Феоклистова. Чары разрыва стекли с неё как кусочки льда с раскалённой топки. Чёрт, она ещё и экран! Лёгкая с виду паутина сбила меня с ног и притянула к земле. Я застыл в нелепой позе, пытаясь вырваться из волшебного захвата, но становилось только хуже.

— Надеюсь, тебе удобно? — спросил Феоклистов. Он встал надо мною. Левый глаз барона дёргался в нервном тике.

— Подушка жестковата, — ответил я одними губами. Даже головы не повернуть из-за этой сетки. Хорошая штука. Мне бы такую. — Боюсь нервы передавить на шее.

— Это только начало, щенок, — фыркнул барон. — Только начало!

Сеть спеленала меня в удобный изолированный свёрток. Медведев подошёл, тяжело сопя.

— Ты же понимаешь кому служишь, а? — спросил я у него. Непроницаемое суровое лицо на миг прояснилось, но только на миг. Здоровяк легко поднял меня и двинулся к «Запорожцу».

— А Вероника знает? — вкрадчиво поинтересовался я из багажника. Медведев с силой захлопнул крышку. Может быть даже слишком сильно.

Кататься в багажнике не так уж и неудобно при моей юношеской комплекции. Нет, конечно, это вам не люкс, и на каждой кочке моё спелёнатое тело моталось по тёмным недрам машины, ударяясь в самых непредсказуемых местах. Но зато крыша над головой. Хе-хе.

Сеть наглухо заблокировала все мои каналы. Я попытался дотянуться до океана эссенции чтобы выудить оттуда помощь, но при воплощении в этой реальности созданный голем просто испарился при соприкосновении с алыми нитями. Наглухо меня замуровали, демоны… Даже Княгиню призвать не могу. Феоклистов, ты прямо злодей-злодей. Не забуду не прощу.

Машину перестало сильно качать и под колёсами зашумел асфальт. Видимо мы выехали на трассу. Интересно, куда барон направляется? Ведь сейчас у него везде под ногами земля гореть будет. Господа из Тайной Канцелярии уже заточили свои ножи.

— Что происходит, господин, — после долгого молчания раздался глухой голос Медведева.

— Остап, это не твоего ума дело, — тут же ответил ему раздражённый Феоклистов. — Ты служишь мне, пока не будет погашен долг твоего папаши. До того момента ты клялся исполнять мои команды и защищать меня. Пожалуйста, исполняй и защищай.

— Это же ребёнок…

— Остап!

Медведев умолк, но ненадолго.

— Мне написал приятель. Он связан с Тайной Канцелярией. Был зарегистрирован запрос на ваш арест, господин.

Если бы я мог потереть шаловливые ручонки, с вредным видом, я бы это сделал. Но я не мог.

— Знаю. Всё знаю. Есть у них там один придурок, не понимающий когда надо отступить. Типа юнца нашего из багажника. Глупцы. Ведь иногда практически необходимо чуть-чуть прикрыть глаза. Всего один раз. От этого лишь благодать снизойдёт на каждого человека в округе. Просто один раз закрыть глаза… Скажи мне Остап, это большое дело?

Медведев что-то буркнул, но мне из багажника не удалось разобрать.

— Нет, Остап, совсем не большое дело, — ответил Феоклистов. — Кому как не тебе это знать. Это ведь совсем не твоя история. Твой папа тоже когда-то не смог закрыть глаза, и теперь ты служишь мне. Ирония?

Бедолага Медведев… Но такова судьба слабых родов, они всегда кому-то служат. Условия, правда, у всех разные. Интересно, Остап понимает, что будет когда его срок подойдёт к концу? Он ведь не жилец, очевидно же. Или Медведев человек чести, при этом старой закалки? Ведь он точно знает тайны своего господина, явно их не одобряет, но при этом молчит, зараза. Внутренний кодекс, мол, бандита не сдам, потому что слово дал?

Такая принципиальность многим жизнь ломает. Ответственно вам заявляю из глубин багажника!

— Я бы рекомендовал сменить машину, — проворчал Медведев. — Если ориентировка по вам вышла, то это дело техники вычислить ваш маршрут…

— Остап! Я сам это решу!

— Простите, господин. Переживаю за вас.

— Проблема многих выскочек, Остап, в том, что они всегда в одиночестве. Даже в толпе они будут одни. И на каждого рано или поздно находится особенный ключик, — Феоклистов болтал без остановки, и я слушал его с жадностью. На краю у многих словесный понос развивается. Что-то да пригодится, если выберусь из этого грёбанного багажника.

— Так что, Остап, можешь передать своему приятелю из Тайной Канцелярии, чтобы ещё раз поинтересовался своим запросом.

Ехидный какой голос у него. Не к добру такое ехидство у людей. Что-то там случилось наверху…

— Как только вы будете в безопасности, господин, — покорно проговорил Медведев.

Неужели Варанова остановили? Ничего себе новости. Интересно как… Хотя вру, не интересно. Гораздо важнее как мне теперь выбираться из этой истории. Я снова попытался пошевелиться, но паутина держала очень крепко. Так, будем экспериментировать. Магию эта штука рассеивает, но при этом не отменяет. В пределах свёртка я, по-прежнему, одарённый. А что если не упираться в энергию и каналы, а попробовать старую-добрую физику?

Я прикрыл глаза, концентрируясь, азатем принялся поднимать температуру кожи. Если не удается разорвать, то, может, получится расплавить? Запахло палёной одеждой, я снова напитал тело силой и попытался рвануться. Боль резанула по всему телу, эти чёртовы нити словно сами раскалились. Только прочнее стали! И тоньше, мать их.

Так, отменяем разогрев, попробуем обратное. Кожа медленно стала неметь, под воздействием накапливаемого холода. Я выждал несколько минут и повторил рывок. Сеть с хрустом рассыпалась, давление тут же прекратилось. Торжествующий крик пришлось остановить в зародыше, но на бок я повернулся. Так, оцениваем обстановку. Феоклистов сидит слева. Медведев отвечает ему с переднего пассажирского. Бедный раб Штольц справа. Этого надо бы не зашибить. Да и Медведева не хотелось убивать. Чем-то он был мне симпатичен. Пока у меня есть надежда на то что Рррупи жив, конечно.

Вот только Медведев вряд ли будет стоять пока я расправляюсь с бароном. Надо как-то его вывести из игры. Наступила тишина. Которая прервалась через пару минут.

— Вольтке не отвечает, — удивлённо произнёс Феоклистов. — Никогда такого не было. Вот ведь сраный адвокатишка! Забыл кто его кормит? Надо напомнить?

Ему не ответили. Штольц раб, водитель на работе, а Медведев старался не вникать в эту историю.

— Золотой? Здравствуй, дорогой. Как твоё здоровье? — бодро произнёс барон. — Да? Это же прекрасно. Долгие тебе лета. Как дети?

Неизвестный мне «Золотой» всерьёз рассказывал собеседнику о детях, хотя такие вопросы никогда не требуют ответа иного кроме как «всё отлично».

— Изумительно, Золотой. Мне нужна зачистка. Прямо зачистка… Да, как всегда. Без лишних вопросов. Буду должен… Да, там же…Те же да. Осторожнее, там могут канцелярские крутиться… Да… Да… Слушай, да как хочешь, но мне нужна тишина… Да-да… Отлично. Поднял, обнял.

Он закончил разговор, но тут же обратился к водителю:

— Боря, давай-ка к Изборску. Там пообщаемся с нашим другом. Остап, набери Сервантоса, пусть подготовит нашу комнату. Хочу поговорить с нашим гостем по всем правилам. Слышишь меня, Артемьев? Скоро пообщаемся! А после я выпотрошу тебя. Выкачаю твою кровь. Твой дар. Досуха выкачаю, гниду!

Какие же у вас, господин Феоклистов, далеко идущие планы. Даже печально будет их ломать. Я сунул руку в пространственный карман, получил оттуда очередной пистолет. Да, надо бы инвентаризацию провести, а то даже не знаю сколько там всего осталось. Вдруг кончатся запасы в самый ответственный момент?

Я приблизительно прикинул где сидит Феоклистов, направил ствол по центру туловища. Заткнул пальцем правое ухо, ближайшее к пистолету, и широко открыл рот, чтобы хоть как-то снизить урон по барабанным перепонкам.

Выдохнул и семь раз надавил на спусковой крючок, а затем резко повернулся на спину и ногами выбил багажник. Тот улетел вверх метров на десять и грохнулся где-то позади автомобиля. Я спрыгнул на асфальт. «Запорожец» хоть и тормозил, а скорость была приличной. Меня несколько раз перевернуло, и несмотря на то что я сгруппировался, асфальт всё равно доставил неприятностей. Ссадины, но больно же.

«Запорожец» встал под углом посреди дороги. С водительского места вылез охранник Феоклистова, но двигался он очень вяло. Подняв пистолет он устало опер его о крышу автомобиля, а затем молча повалился на асфальт. Так, водилу, получается, я тоже зацепил.

Со стороны пассажира выбрался Медведев. Угрюмо направился ко мне.

— Ты уверен что оказался на правильной стороне, Остап? — спросил я его, морщась от боли. Медведев чуть повернул ладони, и в них забурлило пламя. Глаза ничего хорошего не предвещали.

— Твоя сестра единственный приличный человек среди местных была. Не верю что только её так воспитали, — помотал я головой. — Ты ведь всё понимаешь. Всё видишь. Тебе это нравится?

— Я служу Феоклистовым, — процедил Остап.

— Вижу. Также я вижу, что у тебя есть выбор, в отличие от многих его слуг. Воспользуйся им разумно. Барон обречён. Его род утонет в позоре. Твой пойдёт на дно вместе с ним, если ты вовремя не отступишь. Тебе это нужно, Остап?

Он встал в нескольких метрах от меня, с чуть растерянным видом. Есть попадание?

— Он ведь мёртв, верно? — уточнил я.

Дверь со стороны барона так и не открылась. Медведев не обернулся на машину, но и в драку не лез.

— Мёртв? Если да, то это печально. У меня должен был быть долгий разговор с ним. Мучительный.

Медведев играл желваками, мохнатые брови сошлись на переносице. Он, наконец-то, погасил огни в ладонях.

— Всё правильно делаешь, — поддержал я. — Нет чести служить бандиту.

Остап поморщился и махнул рукой. Вышел на обочину и потопал куда-то в обратном направлении. Ну, видимо, мне повезло! Будем считать это победой дипломатии. Я вернулся к машине, уже с новым пистолетом. Надо хоть обоймы было накидать, но как это объяснить дежурному бронемяку, что нужна вот такая штучка от такой вот хренотени?

Феоклистов привалился виском к раме двери. Остекленевший взор смотрел куда-то в небо, изо рта стекала струйка крови. Печальный конец для одарённого. Но семь патронов в спину из засады не каждый отразит.

Я открыл дверь, и труп барона вывалился на асфальт. Человеческое тело, когда из него уходит жизнь, становится жуткой резиновой куклой. В этом куске мяса у моих ног больше не было той импозантности и величия прежде могущественного аристократа. Жаль, что мне не удалось излить на него всё моё недовольство.

В салоне скорчился перепуганный Штольц. Старичок смотрел на меня с ужасом, пытаясь отгородиться растопыренными ладонями. Руки ощутимо тряслись. Вот бедолага.

— Всё в порядке, господин Штольц. Я за хороших парней, — подмигнул ему я. — Ваши года рабства подошли к концу, хе-хе.

Артефактор замотал головой. Шея у него была длинная, худая, как у ощипанной курицы.

— Теперь всё будет в порядке,— ободряюще улыбнулся я. Обошёл автомобиль, нашаривая телефон. Набрал Варанова. Открыл дверь Штольца:

— Вы свободны, мастер Штольц.

И тут мои ноги подкосились. Удар в контур пришёл такой, что у меня выбило дыхание. Асфальт прыгнул навстречу, и нос хрустнул, а затем почти сразу же захлюпал кровью. Безмерное безвременье…

Старик вылез из машины, с кряхтением присел рядом. Взял мою руку и натянул на безымянный палец окровавленный перстень. Такой я видел на Феоклистове. Ёжкина кошка…

— Встань, — сухо прокаркал он, поднимаясь. И я, проклятье, встал. Не хотел, не собирался, пытался отпрянуть, создать оружие или щит, ну хотя бы убежать! Однако даже острить не мог. Стоял, покорно глядя на артефактора, и ничего не мог сделать.

— Садись за руль.

Моё тело подчинилось тут же. Я в ужасе наблюдал за этим со стороны. Самое близкое к панике состояние за все эти столетия… Перстень! Штольц, гнида! Вот кто Бек-то на самом деле⁈

Сука!

Моё тело удобно устроилось на водительском сидении, пристегнулось. Поправило зеркала, а затем измученный «Запорожец» покатился по асфальту, оставляя за собой двух покойников.

— В одном Саша был прав. Ты всё испортил. Ты же всё и исправишь, — сказал сидящий за моей спиной артефактор Штольц.

И, чёрт побери, я ему поверил.

— Езжай пока прямо, в сторону Петербурга, а я скажу куда дальше, —проскрипел Штольц.

Какое-то время мы ехали молча. Но те, кто проворачивают хитрые планы, всегда мечтают поделиться ими. Им, несмотря на всю их самодостаточность, нужно чужое участие. Уши чужие нужны, чтобы похвастаться собственной гениальностью.

Так что вскоре артефактор нарушил молчание:

— Я со всем справлюсь. Может даже лучше. Ведь теперь я знаю больше. Контакты ведь все остались, да-да. Поставщики, ячейки в других городах. Транспортные маршруты немного изменятся, но… Я справлюсь. Было очень удобно. Жить в тени лучше, чем на виду у всех. Пусть бароны принимают удары, пока им дают команды из темноты. Эх. Жаль. Я справлюсь. Чего уж там. Ещё раз-то.

Он хихикнул.

— Да, новая жизнь со старыми мозгами. Многих ошибок в этот раз не допущу.

О, какие знакомые мысли.

— Ты всего лишь разрушил мою базу, мальчик… Но ты сделал это уже тогда, когда свёл с ума Свиридова. Всё то, что я собирал последние года, что пропитывал силой серой зоны, всё теперь на полицейских складах лежит. Сволочь. Негодяй. Мразь. Мразь! Ничего. Отработаешь. Ты талантливый, я вижу. Твой контур защищён, но не против меня. Теперь будешь меня защищать, хе-хе.

Он опять захихикал, но совсем как умалишённый.

— Твоя защита хороша, но не для меня. Не для меня! Я любого заставлю подчиняться. Любого! Даже императора, если судьба будет милостива и сведёт нас в одном помещении… И тогда! Тогда!!!

Он замолк. А мне даже интересно стало, и что тогда? Какая-такая у него сверхцель-то?

Но вместо этого я держался за руль автомобиля, внимательно глядя на дорогу. Потому что ничего большего мне не оставалось.

Глава 21

Ехали мы в полной тишине молча. Штольц пересел на переднее сидение, где не задувало ветром из-за разбитого окна и угрюмо пялился на дорогу. Думал, чертяка. Планы строил! А я бился в клетке из собственного мяса, пытаясь придумать: как выбраться из этой ловушки. Как далеко простирается власть старика? Заключается ли она в перстне или же уже проникла глубже в меня?

Мог бы похолодеть — непременно бы похолодел. Но пока просто вёл машину, направляясь куда-то в сторону Санкт-Петербурга. Один раз нас остановил полицейский патруль, но артефактор прошил контур служителя закона на расстоянии, отчего тот лишь козырнул мне со стеклянным взором и отошёл прочь.

Я покорно ехал, тщательно глядя по сторонам, и всё моя сущность служила одной простой задаче: доставить господина артефактора куда-то. Да, точка назначения неизвестна, но хорошему слуге достаточно направления.

Когда в зеркале заднего вида появилась Княгиня, я никак не смог отреагировать. Тело было занято делом. Девушка несколько минут пыталась поймать мой взгляд, но мне куда важнее была безопасность артефактора чем какие-то гляделки. Напарница снова мерцала. Чёрт, ей сейчас восстановиться бы, после убийства того кровоманта… А вместо этого носится по округе, бедная. Ёжкина кошка, я не мог даже посмотреть на Княгиню. Сидел внутри черепной коробки, как подселённый пришелец с поломанными рычагами управления и с воем пытался сдвинуть хотя бы взгляд, хотя бы на сантиметр и в ту сторону, которая была нужна мне, а не артефактору!

Княгиня нахмурилась, помахала рукой. Затем настороженно прищурилась, глядя на старика. А потом попыталась меня коснуться. Привычного холода не было, зато Штольц чуть ли не подпрыгнул.

— Что это? — испуганно спросил он. Обернулся, нервно заглянул за спинку сидения, будто бы к нам на всём ходу влетело что-то злое и спряталось там. — Что это было? Отвечай?

Ватные губы разжались сами собой:

— Это Княгиня.

Ёжкина кошка. Заткнись! Хотелось дать себе по лицу.

— Что за Княгиня? — продолжил артефактор.

— Моя напарница. Моя любовь.

Таких слов никогда не говорил ей. Призрак изумлённо округлила глаза.

— Здесь никого нет! Кто она такая⁈ — Штольц нервно крутил головой.

— Потомок великого рода. Правительница Камчатки и Чукотки. Ольга Гневная из рода Соколовых. Принявшая обет и отказавшаяся от имен.

— Что ты несёшь? — Штольц отвесил мне подзатыльник. Тело никак не отреагировало на это кощунство, даже зубы не скрипнули.

Княгиня сидела на заднем сидении с потерянным видом. Мы никогда не вспоминали её прошлое. Она всегда была просто Княгиней. С того самого момента, когда отдала свою душу…

До сих пор не знаю, что тогда сверкнуло между нами. Ведь то были времена жестокого противостояния. Я сражался за Камчатку. Мною были разгромлены отряды Первой Церкви, рассеяны все их силы в регионе. А за день до этого я успешно накрыл отряд демоноборцев императора. Открыл засадную зону посреди бескрайней тайги, среди ночи. Все эти «славные бойцы» были уничтожены без труда, буднично и без суеты. И лишь люди Гневной сражались как проклятые. До конца. Без страха и упрёка. Император не зря доверил ей два региона. Жаль, что не смог помочь своей верной слуге в той схватке.

И хорошо, что не смог.

Помню тела одарённых, защищавших её. Половина моей дружины полегла во дворе последней цитадели. Я ворвался в покои Княгини по трупам союзников и врагов, и когда увидел ту, что едва не победила меня, то… Что-то произошло тогда. Что-то необъяснимое, без участия потоков и контуров. В книгах о таком пишут, когда мир меняется с первого прямого взгляда. Момент соприкосновения душ. Но… моя же была утеряна!

Княгиня ждала нашей схватки: объятая пламенем десятков барьеров, напичканная мощью артефактов. Дева войны, готовая отдать свою жизнь ради того чтобы остановить мои вторжения. И я тоже был готов к бою. Я ведь пришёл убить её.

Но вместо этого протянул руку. И Княгиня шагнула ко мне навстречу. Верю ли я в любовь? Особенно, когда у тебя нет души? Если в тот день мы не оказались связаны друг с другом именно любовью, то тогда что вообще может так называться⁈ У меня нет ответа. Я не ищу его. Так случилось.

— Она здесь? — спросил Штольц. Княгиня мигнула и исчезла. Умница, сообразила

— Нет, — послушно ответило моё тело, а я облегчённо и мысленно выдохнул.

— Она была здесь?

— Да.

Упорствует старик, пытается дотошно разобраться. Понимаю, сам не люблю загадки.

Уже рассвело. Солнце поднялось над полями, истончая белёсый утренний туман. Артефактор попросил остановиться на заправке, и я послушно свернул с трассы. Остановился у входа на заправку, держась обеими руками за руль. Штольц с кряхтением выбрался из машины и ушёл куда-то внутрь здания.

Мне в окно постучали. Работник заправки в красивой униформе помахал рукой:

— Здесь нельзя останавливаться! — сказал он. Я даже не посмотрел в его сторону. Не мог.

— Машину убери! — разозлился заправщик. Зря он так. Зря.

— Ты ополоумел, а? — он схватил меня за руку, и тут тело среагировало. Один короткий удар в нос, и мужик без сознания упал рядом с машиной. Надеюсь живой. Так, это рабство совсем не вариант. Нужно срочно избавляться от кольца. Ведь он именно этим предметом меня и держит. Пока только им.

Стало жутковато. Штольц не мог полностью контролировать Феоклистова такими вот приказами, какие мне отдавал. Барон не выглядел куклой, а значит: здесь совершенно точно было изменение контура. Качественное, безо всяких амулетов. Кольцо лишь часть плана. Усилитель.

Когда мы приедем туда, куда спешил артефактор, он и мой контур переделает. Меня переделает. Я с изумлением отметил, что мне неуютно. И такая ситуация заставила меня чуть иначе взглянуть на эксперименты с чужими душами. Фу, блин! Нельзя так!

Артефактор вернулся в машину с сосиской в тесте и стаканчиком чая. Сволочь. Устроился на сидении, откусил огромный кусок.

— Сколько бензина? — с набитым ртом спросил он.

— Четверть бака.

— Заправь, — Штольц с хлюпаньем отпил из картонного стаканчика. Артефактор хмурился, смотрел куда-то перед собой и о чём-то думал. О чём-то своём.

Я покорно вышел из машины. Обошёл её сзади. На заправку на большой скорости вырулил знакомый автомобиль. Затормозил со скрипом шин у соседней колонки. Дверь распахнулась, и на улицу выскочила Лиза. Увидела меня, но лишь поджала губы и отвела взор. Торопливо пошла в здание с кассами. С пассажирского места на свежий воздух выбралась Василиса. Ёжкина кошка, какая она бледная… Синяки под глазами прямо чёрные…

Я вставил заправочный пистолет в бак, глядя прямо перед собой. Боковым зрением отметил, как Вася обходит машину и идёт к колонке. На меня тоже старательно не смотрела. Ноги у девушки почти заплетались. Что происходит⁈

Когда пистолет щёлкнул, отключая топливо, я степенно повесил его на место и пошёл к кассе. По дороге переступил через лежащего работника заправки. Дышит, значит — не убил я его. Уже хорошо.

Лиза стояла у окна, напряжённая и старательно делающая вид, что мы не знакомы. Но едва я оплатил бензин, как она вышла вместе со мною из дверей. Улыбнулась, будто незнакомцу.

Несколько метров мы шли рядом друг с другом, когда вдруг Лиза шепнула:

— Всё будет хорошо, — сказала она, и глаза её заискрились молниями. Рука девушки поднялась, направляя пальцы на сидящего в машине Штольца, и в этот момент моё тело рванулось к Лизе. Правая ладонь схватила её за волосы и резко дёрнула на себя. Я заорал про себя от ярости на собственное бессилье. Так нельзя. Нельзя!

Девушка грохнулась на асфальт, а я сел сверху и занёс кулак. Прости… Прости!

Сзади раздался дикий вопль, в котором перемешались женский страх и мужская боль. Он резанул по барабанным перепонкам, добрался аж до сердца. Запахло серой, а мой кулак устремился к виску ошарашенной Лизы. В последний миг мне удалось изменить траекторию удара, и костяшки пребольно врезались в асфальт. Так, значит, управлял он мною сам, а не при помощи кольца. Это усилитель!

Уже через мгновение я сдёрнул проклятый перстень с пальца и вскочил на ноги, оборачиваясь к машине. Штольц уткнулся носом в торпеду «Запорожца», рот разинут в немом крике, глаза вытаращены. Где Вася⁈

— Прости, прости пожалуйста, — я помог Лизе встать. — Это не я был…

— Знаю. Она всё мне рассказала. Всё рассказала. Иисус милосердный, ты живой… Ты в порядке. А где Вася⁈

Я поспешил к «Запорожцу», на проходе понял, что Штольц ещё жив. Обошёл автомобиль и замер.

Василиса Фесенко лежала на асфальте со стороны водительской двери. Пальцы девушки по-птичьи скрючились. Я бросился к ней, проверил пульс. Жива.

— Она должна была отвлечь его. Ей было очень плохо, очень. Я приехала она еле ходила. Заболела… — Лиза стояла за моей спиной.

— Всё хорошо… Всё хорошо.

Я поднял Василису и отнёс ее к машине девчонок. Лиза торопливо семенила рядом, то порываясь помочь, то отступая. Я же осторожно положил ведьму на заднее сидение. Устроил её поудобнее, а затем вернулся к «Запорожцу». Штольц чуть подрагивал, глядя в пустоту, и жутко вонял серой. А ещё дышал странно. Что за дар у Васи такой проснулся? Выключила так выключила. И когда его теперь девать? В багажник?

Не стоит, так как знаю я, что иногда из багажника прилетает… Нельзя старика оставлять без внимания. Тот кто вырубает одарённых так же легко, как я обычных людей — слишком опасен. И Васю надо бы к княжичу вести. Там старичок был толковый, сможет помочь. Если только ведьма сейчас своей атакой не сожгла свои только открывшиеся каналы… Я выволок его из машины за шкирятник. Жестом остановил вышедшего на улицу охранника заправки. Глаза Лизы гневно сверкнули молниями, и мужчина поднял руки, мол, я вас не знаю, не вижу, делайте что хотите. Затем он склонился у вырубленного работника, оказывая тому помощь.

— Садись за руль, Лиз, — сказал я подруге.

Артефактора я пристегнул на переднем сидении, а сам сел сзади, осторожно потеснив ноги Василисы. Будем надеяться, что хмырь не проснётся раньше времени. Я поддал ему по голове, для надёжности и спокойствия.

— Куда мы? — спросила Лиза.

— К Обухову. Я сейчас скину адрес.

Рррупи подождёт, сейчас важно было спасти Васю.

— Зачем тебе он? — кивнула на старика Лиза. Машина рванулась с места, и уже через несколько секунд вылетела на трассу.

— Ещё не решил, — признался я. — Как вы меня отыскали…

Спросил, и сам понял.

— Так, что за самодеятельность? — повернулся я налево. Там появилась мерцающая Княгиня. Призрак с хитрым и будто бы виноватым видом потупила взор.

— Не вздумай её ругать, — серьезным тоном сказала Лиза. Учительским прямо. — Если бы не она, ты бы ну очень далеко уехал. Не нашли бы мы тебя.

Я открыл было рот, но Лиза с жаром продолжила:

— Она разбудила меня, сказала, что тебе нужна помощь, и мы поехали. Сразу! Потом снова появилась и сказала где ты и что ты в плену. Объяснила в какой машине и где. Мы насилу догнали.

Она вздохнула:

— Как же я хочу спать, Люшк. Глаза как песком засыпало… Слушай, а как её зовут? Княгиню? Она ведь тебе жизнь спасла.

— Не в первый раз, — я посмотрел на призрачную напарницу, и взгляд той был твёрд и непреклонен.

— Она предпочитает имя Княгиня. Не спрашивай почему.

Благодарный кивок напарницы был мне наградой.

— Василисе стало плохо вечером. Дар, я сразу поняла. Как так вышло, Люшк? — Лиза бросила на меня быстрый взгляд. Тон приобрёл нотки сарказма: — У неё тоже кто-то из родителей был одарённым, да?

Так, вот этот разговор надо отложить.

— Не сейчас, Лиз.

— Увяз коготок, всей птичке пропасть. Кто ты такой, Люшка?

— Не сейчас! — чуть надавил я.

А затем ещё раз ткнул Штольца. Он ведь мне, и правда, не нужен. Дела местных кровомантов совсем не интересны. Нет, можно спросить за камень, что я нашёл в схроне моего первого убийцы. Вот только стоит ли оно такого риска? Если ублюдок очнётся, то он прошьёт меня за милую душу.

Девчонок тоже. Грёбанная часовая бомба. Впрочем, у меня же было кое-что для этого.

Я вытащил из пространственного кармана амулет, подаренный мне артефактором графини Воронцовой. Редкая вещь, могущественная. Пригодилась бы для загадочного Претендента, который строил мне козни. Сейчас его не видно, но он никуда не делся. Если дойдёт до драки, то лучше такую вещь держать при себе.

Амулет натолкнул меня на прелюбопытную идею. Лежащую на поверхности, но так долго игнорируемую… Сил ведь немного сейчас, а мы так много теряем, не пробуя, а потом сожалеем. Вдруг уже пора?

— Следи за дорогой, Лиз. Я сейчас буду работать, не отвлекай.

Она коротко кивнула, а я прикрыл глаза. Поработать с контуром одарённого, на моём текущем уровне… Это прямо вызов. Грех не воспользоваться возможностью. Убьём двух зайцев сразу, а если что не выйдет, так и испытуемого не слишком то жалко. Тем более, что у меня в кармане есть кое-что интересное.

Я напялил перстень Штольца на палец старику. Усилитель мне пригодится для воплощения коварного замысла!

Для начала удалось войти в транс. Пусть и сидя на заднем сидении несущегося по шоссе автомобиля, однако опытный мастер чар — совсем как солдат срочной службы: может вырубиться в любом положении и состоянии.

Контур Штольца был совсем рядом, но оплетён защитой не хуже моего. Во тьме медитации его энергетический облик горел золотом и серебром, прячась под могучим черным панцирем. Красивое зрелище. Линии сил текли мягко и величественно. Контур одарённых это всегда прекрасно.

Но и опасно. Я долго изучал его броню, прежде чем понял, что не смогу никак на неё повлиять. Не подобраться к его контуру и всё. Вот ведь… А мою этот засранец пробил за доли секунды. Хорош, чертяка. Ладно, пустое, не ворчим, а работаем! Ещё несколько минут поковырявшись в защите Штольца, я расстроено покачал головой. Мда, для тестирования и экспериментов мне попался не самый лучший манекен. Сразу уровень повышенной сложности.

Однако Артемьевы не сдаются. Да, Штольц защитился от воздействия на свой контур, но кое-что он упустил. Во-первых перстень-усилитель. Сейчас я видел его мощь и ярко-зелёные линии, достигающие золото-серебряного контура артефактора. Будет проще влиять на потоки. И во-вторых: любой одарённый получает силу из различных внешних источников, которые может развивать, может просто выкачивать, может никак не использовать. Но что бы он ни хотел сделать, для этого ему потребуется дотянуться до своих ресурсов. Я нащупал его каналы, ведущие от сущности старика к далёким источникам. Радушные линии утекали в небытие и там таяли, как морской берег за горизонтом. Можно было бы проследить каждый из них, но зачем… Всё что мне нужно — уже здесь. Прямо перед глазами. Каналы-канальцы… хе-хе. Раскаченные, могущественные, но уязвимые, особенно когда на пальце жертвы такой мощный усилитель. Да-да, слишком уязвимые.

Особенно для таких, как я. Может, во мне и правда течёт императорская кровь? Потому что лишь члены королевской семьи умели делать то, что вышло с двумя юными девушками Пушкиногорского района. И только они имели право вершить то, что собирался сделать я.

Ну, или попросту знали, как именно это можно сделать. Есть такая штука как наитие, где сотни разобьются и лишь один пройдёт, потому что почувствовал как надо. Будто бы ему подсказали высшие силы.

Хотя единственные высшие силы, которые я знал, метались где-то по вселенной и пожирали миры! Так что здесь вряд ли в точку. Интуиция и всё. И редкая интуиция, потому что не слышал я об одарённых способных лишать дара других аристократов. Только императорская семья и всё! Ой, хорош уже, соберись. Сейчас важнее совсем другое. Работаем, Илья!

Первый удар по каналу Штольца ни к чему толком не привёл. От соприкосновения с его потоком у меня задрожали руки, будто бы я арматурой по стальному столбу вмазал. Малоприятное ощущение. Кроме этого по телу будто разряд тока пробежал, отчего от пяток до макушки тело прошиб неприятный липкий пот. И, в довесок, ещё и из транса выбило. Я дёрнулся, огляделся осоловело, поймал реальность и пролетающие за окном леса. Мутило, но это уже не могло меня остановить. Я зло приложил артефактора по голове ещё раз, и снова вернулся к его контуру. Проторенной дорогой идти проще, так что во второй раз всё прошло быстрее.

Но с тем же результатом. Атаки на чужой канал отдавались в теле крайне неприятными ощущениями, но я был уверен, что смогу это сделать. На грани одержимости и фанатизма.

Могу и всё! Меня вела интуиция и убеждённость в успехе. Так что неудивительно, что на шестой раз всё получилось. Один из каналов Штольца лопнул. Визуальные радужные потоки, питающие контур артефактора, стали гаснуть, отчего золото-серебряный облик одарённого чуть померк, а я тем временем принялся за второй канал.

Когда мы въезжали в Пушкиногорский район, часа через два, то у меня не было ни сил, ни оздоровляющих амулетов.

А у артефактора Штольца, более известного как Бек, больше не было дара. Однако я всё равно регулярно постукивал его по голове. Для надёжности.

И потому что мне это нравилось.

Глава 22

Я заранее оповестил Андрея о том, что еду и что мне нужна помощь. Обухов лишних вопросов не задал, а когда машина заехала на парковку усадьбы, то княжич был в полной готовности и очень-очень-очень серьёзный с виду. Прямо очень. Я помог ему вытащить из салона беспамятную Василису, но дальше Андрей уверенно и непреклонно действовал сам, легко подняв девушку на руки.

У кованого забора смиренно сложив руки, ждала симпатичная служанка. Что-то новенькое. У Андрея появились денежки! Кажется, малыш растёт!

— Мастер Гарибальди уже на месте, — собранно сказал Обухов. ­— Ирина сопроводит вас в покои. Я вижу, что вам необходимо отдохновение.

— Пока рано. Сейчас мне надо пошуметь.

— Пошуметь? — не понял Андрей.

Я выволок Бека из автомобиля:

— Хочу поговорить с этим человечком. Очень громко будет отвечать. Как бы не переполошить округу?

— Кто это? — поинтересовался Андрей.

— Враг, — очень холодно констатировал я. Да. Хорошее определение, и точное.

— Ирочка, — не глядя на служанку сказал княжич. — Отведи их в южное крыло, пожалуйста, и подготовь там всё.

— Слушаюсь, господин, — поклонилась та.

— Папа отдыхает в северном. Надеюсь, ты его не побеспокоишь, — Обухов пристально посмотрел мне в глаза, и я кивнул. Про старого князя, разбитого инсультом, я помнил. Андрей благодарно улыбнулся и понёс Василису по мощёной дорожке к белокаменному дому.

— Ты как? — спросил я Лизу. Та несколько осоловевшая вышла из машины, потирая глаза. Немудрено, столько за рулём, да ещё и ночью. Однако на мой вопрос девушка старательно улыбнулась, мол, всё отлично. Вот и ладно.

Служанка отвела нас в просторную комнату с большой двуспальной кроватью и уборной. Лиза сразу же отправилась в душ, по-моему, это в женской природе с рождения прописано, а я усадил Бека на стул и крепко-накрепко привязал старика.

Сил у меня было немного. Амулеты кончились. Так что сейчас надо восстанавливаться естественным, так сказать, путём. Много спать, много есть, много пить. Классика.

Вот только пока на руках этот пожилой наркобарон покой мне только снится. Надо уже заканчивать с ним. Утомил. Столько времени потерялось зря из-за этих вот ребят: Свиридова да Бека. Но теперь уже финал, ёжкина ты кошка. Уже финал.

Я привёл его в чувство и присел на корточки, заглядывая в бледное морщинистое лицо. Штольц пришёл в себя, но не спешил открывать глаза. Молодец, даже дыхание не сбилось. И глазные яблоки под веками не шевелились. Ну давай уже, давай, засранец. Ты же уже осознал, что ничего сделать не можешь, да? Ведь понял, да? Шаришь в темноте без энергетических потоков, как слепой крот, ищешь мой контур, да? Хе-хе

Когда глаза артефактора распахнулись, в них застыл ужас.

— Как… Как⁈

Он лихорадочно осмотрел себя:

— Артефакт? Ты нашёл артефакт? Сними! Сними его! Прошу. Я ничего не сделаю.

— У меня для тебя плохие новости, — покачал головой я. — Артефакт тут ни при чём. Совсем.

Штольц, как ни странно, поверил сразу.

— Этого не может быть, — выдохнул он. — Не может быть. Моя сила… Моя сила! Я пустой. Я ничего не чувствую!

Губы старика задрожали, он рванулся в путах.

— Нет. Нет-нет-нет! НЕТ!

Штольц забился на стуле, раскачиваясь. Затем опрокинулся назад и грохнулся на спинку, задрыгал ногами:

— НЕТ! НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!

Он выл в голос, колотясь головой о пол. Так, это надо пресекать. Убьётся ведь.

— Мразь! Мразь! Мраааазь! — орал он, пока я поднимал стул на место. — Как ты сделал это, как ты сделал это⁈

Я не отвечал, наслаждаясь его истерикой.

— Тварь. Все вы твари. Все твари. Благородные твари. Русская мразь! Грязный варвар! Такой же тупой, как и все остальные. Живёте так будто бы всё вокруг вам принадлежит, а на деле тупые и грязные животные. Я знаю это, я хорошо знаю. Я умел копаться в ваших головах! В ваших гнилых сердцах. Делаете вид, будто лучше других, а на деле срёте, пьёте да трахаетесь. Всё ради этого!

Ой как его понесло, однако я не прекращал улыбаться.

— Зачем ты сделал это? — вдруг резко успокоился Штольц. Глаза его потускнели иседины, будто бы, прибавилось. Ну, в целом, потеря дара это страшная кара для человека, который всю жизнь его развивал. Уж кому, как ни мне, это понимать.

Хотя в моём случае я ещё мог всё вернуть. Штольц же бессилен до конца своих дней. И это прекрасно.

— Ты совершил большую ошибку, старик, — сказал ему я. — Надо было отступить сразу.

— Кто ты такой? — прошептал он. Белёсые глаза мокрые от слёз, но нос щерится в бессильной злобе. — Откуда ты взялся?

— Месть никогда не приносит облегчения, — не ответил я. — Только сжигает всё вокруг. Даже успешная месть.

— Откуда тебе знать, сопляк⁈ Что ты можешь знать об этом⁈

— Живые примеры. Посмотри на себя, — пожал плечами я. — Тебе стало легче? Мне всё равно было на твои игры, старик. Я убрал того, кто мне мешал. Тебе нужно было просто отойти в сторону, и всё было бы по-прежнему. Поверь, не было во мне желания бороться с твоей мафией. Мне мешал Свиридов. А ты решил отомстить. Ну как, Штольц, помогли тебе твои кровоманты?

Губы его дрожали от ярости и обиды.

— Все эти кровомантские амулеты в промышленных масштабах… — спросил я. — Это ведь твоя работа? Как ты не попался Первой Церкви⁈

— Пошёл ты, — плюнул в меня Штольц, но не достал. Я заранее благоразумно отступил подальше.

— Амулеты твои связаны с зоной, да? Та зона, у озера Кучане, вы же её использовали именно для этого, да? Серый мир меняет их тоже? И твои люди заряжали их скверной годами? Эх, а такие красивые истории в интернате рассказывали про голоса в тумане, а это твои люди там склады обустраивали, верно?

Мне и правда, было интересно, пусть и только подтверждение, так как про схему того как можно заряжать магические амулеты в сопряжениях я слышал. Действительно усиливают энергетические свойства, но иногда опасно меняют их. Так что всё спорно.

Но я хотел услышать этот от Бека.

— Я ничего тебе не скажу, сопляк, — окрысился тот, — все тайны уйдут со мною в могилу.

Я сунул руку в карман и вытащил оттуда кровавый камень, что был найден мною в тайнике стрелка у приюта. Как давно это было будто бы…

— Что это?

— Я. Ничего. Тебе. Не. Скажу. Тварь.

Он снова плюнул в меня, но опять не попал.

— Скажешь. Как миленький, — хмыкнул я и сделал шаг ближе:

— Поверь мне.

Моя рука легла на плечо старика, и я не скрываясь, без лишнего пиетета коснулся его контура. Он вздрогнул, почувствовав.

— Нет-нет-нет, нет! — забормотал, пытаясь отстраниться. Быстро-быстро замотал головой:

— Умоляю, нет. Не надо. Не надо. Пожалуйста. ПРОШУ! НЕ НАДО!

— Увы, вынужден отказать, — сказал я и принялся за контур артефактора.

Через тридцать минут Штольц торопливо рассказывал мне всё то, что я хотел узнать. Он ловил мой взгляд, совсем не обращая внимания на верёвки. Лицо его смягчилось, просветлело. Бека переполняло желание угодить своему хозяину. Я задавал вопросы, он отвечал. Кое-что меня разочаровало, так как кровавый артефакт оказался всего лишь антирадаром скрывающим машину от камер, сканеров и одарённых… Это, конечно, объясняло почему стрелок тогда взял его с собой, но не оставил в машине. Однако полезности от такой находки вроде как немного. А я возился ещё с ней, тьфу.

Впрочем, пригодится.

Гораздо важнее было то, что артефактор рассказывал про контуры одарённых. О, здесь я заслушался. Тут было о чём поразмыслить. На текущем уровне силы, конечно, я вряд ли смогу творить подобное, но направление в котором надо двигаться Штольц мне подсказал.

Лиза уже вышла из ванны в белоснежном халате и легла на свежезаправленную кровать. Минут пять она пыталась слушать словесный поток связанного старика, но затем уснула. А я продолжал, жадно впитывая всё то, что пытался поведать местный мафиози.

Много полезного, много.

Спустя ещё час общения я и сам добрался до кровати, лёг рядом с Лизой. Девушка сонно потянулась ко мне, обняла. Голова кружилась от слабости и усталости. Так, ладно. Можно и отдохнуть.

Я закрыл глаза, а когда открыл их, то за окном уже смеркалось. Да, Илья Александрович, вы прямо мастер вырубаться в самые ответственные моменты. Лиза сопела рядом, а Штольц сидел на своём стуле и когда я зашевелился, старик радостно вытянулся. Был бы хвост, то он бы им завилял. Однако желания почесать ему за ухом у меня не возникло.

Как, впрочем, и желания пнуть мерзавца ногой.

Так, ладно, мне нужен Андрей. Надо понять как там дела у Василиски, а ещё живот бурлил очень агрессивно, требуя хоть чего-нибудь закинуть в его бездонные недра. Телефон разрядился, но я нашёл зарядку у кровати. Как мило, заботливо и уютно тут всё устроено! Такая мелочь, а приятно!

Едва смартфон ожил, я сразу набрал Обухова.

— Проснулся? — сразу осведомился он, не дав мне и слова вставить. — Посещал тебя, не осмелился будить. Тебе следует непременно затворять двери в покои в будущем. Мир жесток.

Будто бы я не знаю.

— Спасибо, — хрипло спросонья сказал я: — что там с Василисой?

— Всё отлично, Илья. Мастер Гарибальди её подлатал и сейчас наблюдает за бедняжкой. Сказал, что вовремя привезли. Девушка измучена и несколько дней ей должно провести в кровати в состоянии покоя, но…

Он замялся:

— Но он настоятельно рекомендовал не затягивать с регистрацией дара. Так что я осмелился определить девушку в гостевой домик и вызвал на завтра имперского регистратора к себе. Ты же не против?

— Так разве можно делать? — удивился я.

— Конечно, Илья. Есть люди, что получая дар, неделю потом встать не могут с кровати. В администрации же не чудовища заседают, имеют понимание. Специальная служба есть. Ты не знал?

Откуда мне, я ж тут новенький.

— Ничего себе!

— Так ты не против? — Обухов будто бы нервничал. — Я вызвал, а потом подумал, вдруг… Вдруг у тебя другие планы.

— Всё правильно сделал, друг! — от всего сердца сказал я. — Всё правильно. Я за закон.

— Ну и слава Иисусу, — облегчённо выдохнул Андрей. Голос его оживился:

— Смущает меня, что девушка до сих пор без сознания. Впрочем, мастер Гарибальди уверяет, что это нормально. Поясни, Илья, что произошло у тебя? Во что ты вмешался?

— Долгая история. Есть пожевать чего? — важные дела решены, пора праздно набить желудок. Передохнуть, наконец.

— Я пришлю Иришку и она вас сопроводит в столовую.

— Вот там и обсудим, — бодро сообщил я.

К ужину мы с Лизой спустились совсем не в вечерних нарядах. Но и в большой светлой столовой нас ожидал не светский раут, а огромная кастрюля с пельменями. Рот наполнился слюной.

— Иришка не умеет готовить, — с извиняющимся видом посетовал княжич. — Маменька же отпустила кухарку на выходной. Гостей ведь не ждали. Так что… Что нашёл. Зато сам.

Он чуть покраснел от смущения, будто бы в его доме ничего дешевле лобстеров не кушают.

— Какое чудо, — захлопала в ладоши Лиза. — А есть майонез?

— Конечно! — обрадовался Андрей. — Конечно, есть.

Мы сели за крепкий деревянный стол. За огромными окнами уже стемнело, и загорелись фонари, выдирая из темноты роскошный сонный сад усадьбы Обуховых. Под одним из фонарей уютно раскинулась освещённая тёплым светом скамейка. Должно быть на ней хорошо сидеть по вечерам и слушать тишину.

Андрей живо разговаривал, раскладывая пельмени по тарелкам. Лиза смеялась его шуткам, а я с какой-то странной отстранённостью наблюдал за ними. На лице застыла нелепая улыбка. Какое непривычное тёплое чувство внутри. Приятная расслабленность, домашний комфорт. Неважно кто и что говорит, не имеет значение то, какие яства на столе. Главное это люди, что сидят вместе с тобой.

Илья, ты становишься сентиментальным?

Пельмени оказались чудесными. Много сочного мяса, нежное тесто, тающее на языке. А с майонезом это всё и вовсе становилось объедением! Мы лихо приговорили кастрюлю на троих, и потом ещё долго-долго разговаривали, потягивая прохладный домашний компот. Я рассказал Андрею о Канцелярии и Беке, и он так изумлённо удивлялся нашим злоключениям, что Лиза смеялась ещё громче. Княжич, в свою очередь, поведал о последней зоне, где едва не погиб новичок поддержки. Снова попался заряженный хранитель портала. Я торжественно обещал, что мы обязательно пойдём и закроем, наконец, серебряный прорыв, потому что бронза, по словам Андрея, это несерьёзно. Просто, как заявил княжич, с хранителями надо быть осторожнее, а остальное всё очень несложно.

Я не согласился с этим заявлением, но спорить не стал, и при этом удержал про себя догадки о Мордарде. Пусть мне с этими людьми и хорошо, но не все тайны им можно доверять. Да и вообще никому и никогда не надо открывать все свои тайны. Это очень опасно и, к тому же, неразумно.

Потому что люди меняются.

Или их меняют.

Вон, в моих покоях привязанный к стулу сидел один из ярких примеров таких изменений.

Часа через полтора наших спонтанных посиделок я получил сообщение на телефон. Открыл его.

«Закончили?»

Писал Варанов. Ох ты ж, ёжкин ты кот. Явился — не запылился, помощничек. С раздражением я положил телефон на стол, проигнорировав сообщение. Телефон снова прожужжал.

«Обиделся?»

Эта канцелярская обезьяна меня даже удивила настырностью.

«Сударь, вы ещё живы?» — набрал я торопливо.

«Выходи» — почти сразу же пришло мне в ответ.

Что за удивительная и совсем не присущая коллежскому асессору деликатность⁈

«За тебя⁈» отправил я в ответ.

— Застыньте, — вдруг сказал Андрей. Он ещё улыбался, но только губами. Глаза посуровели. — У меня во дворе человек. Возможно ваш преследователь. Не оборачивайся, Илья! Сейчас я встану, и выйду. Обойду его с другой стороны сада. Будь готов ко всему!

Телефон снова прожужжал.

«Выходи в сад. Сейчас».

Я обернулся, не обращая внимания на сердитое шиканье. На той освещённой скамейке под фонарём сидел человек в широкополой шляпе.

— Это не враг, — неуверенно сказал я.

— Ты его знаешь? — удивился Андрей, и почти сразу начал закипать, — он посягнул на границы моей резиденции. Никто не обладает таким…

— Возможно, это важно. Извини.

Я поднялся и подошёл к стеклянной двери, ведущей из столовой в сад.

— Я всё равно зайду с другой стороны, — упрямо произнёс княжич и торопливо покинул обеденный зал. Лиза растеряно посмотрела на меня.

— Всё будет хорошо, — успокоил её я, и вышел в свежий вечер.

Варанов сидел на скамейке, любуясь окружённым фонарями прудом. По центру водоёмчика стояла скульптура героического воина в доспехах. Возможно кто-то из предков Обуховых.

— Прежде великий был род, — сказал Варанов, когда я подошёл. — Один из тех, кто, быть может, отстоял корону российской империи в Балканских войнах. Это Святослав Обухов, один из верных людей государя-императора Анатолия.

— Чем обязан, ваше высокоблагородие? — не смог я напитать почтением это обращение. Прозвучало чуть презрительно, но Варанов никак не выразил недовольство. Он резким движением вытащил из внутреннего кармана конверт.

— Я обещал.

— Что же это? — я взял бумагу, внутренне надеясь, что это то, о чём подумалось.

— Завизированные бумаги на имя Василисы Фесенко, о том, что она находится на службе его императорского величества. Твоя девица теперь наш тайный агент.

— Не очень-то тайный, — заметил я. — Раз даже бумага.

— А ты не показывай её каждому встречному. Это на случай если её всё-таки возьмут, ведьму тою беглую. Первая Церковь уже получила особую директиву, данные о девчонке из их баз удалены. Она теперь полноправный член общества. Доволен?

— Допустим.

— Тогда я пойду. Хотел передать тебе это лично.

Он поднялся, поправил воротник плаща, подняв его. Из-за шляпы лица Варанова видно не было.

— Бек оказался с длинными руками, — грустно сообщил асессор. — Мне крепко прилетело сверху и пришлось свернуть всю операцию. Рад, что ты справился сам, Илья. Хорошо, что уцелел. Я пытался помочь, но меня отстранили. Нет доказательств. Вот и всё. Моя вина, прости.

— Как вас сюда-то занесло, ваше высокоблагородие?

— Ну, Илья, пожалуйста! — возмутился Варанов. — Ты не забыл, откуда я?

— Но зачем? Всё же провалилось.

— Я могу показаться редким мерзавцем, Илья. Я и есть редкий мерзавец. Но в твоём случае… Я не мог поступить иначе. Такое объяснение тебя устроит?

Я кивнул.

— Тогда всего хорошего, ИльяАлександрович.

Мысль родилась внезапно. Прострелила облегчающей яркостью.

— Погодите немного здесь.

— Чего? — удивился асессор.

— Сюрприз. Андрей, я тебя вижу!

— Я, кстати, тоже, — заметил, не оборачиваясь, Варанов. Княжич вышел из-за зарослей.

— Вы находитесь на моей земле, — едва сдерживая ярость, произнёс Андрей.

— Приношу свои извинения. Дело государственной важности, — привычно равнодушно ответил асессор.

— Андрей, прости, — поспешил вмешаться я. — Господин коллежский асессор принёс очень важную вещь. Я на минутку. Никуда не уходите. Можете пока поругаться.

Когда я вернулся, то за мною семенил Бек, и едва он оказался под светом фонаря рядом с Варановым, то с придыханием проговорил:

— Я Генрих Олафович Штольц хочу признаться в организации незаконного дела связанного с запрещёнными…

Дослушивать я не стал. Знал, что он будет говорить, знал как охотно будет обо всём рассказывать. Да и что именно старик сделает с собой, когда закончится суд и будет объявлен приговор. Все инструкции Штольцем были получены и усвоены. Поэтому я развернулся и ушёл из сада. Сел за стол рядом с Лизой, протянул руку к стакану с компотом.

— Ты оставишь его в живых?

— удивлённо спросила девушка.

— Пусть принесёт пользу обществу, — ответил я. Компот был чудесен, не чай, конечно, но вполне себе замена. — Хоть какую-нибудь. Думаю, Дворкин этого бы хотел больше, чем, если бы я просто сделал из Бека чучело. Так что пусть так и будет.

Лиза улыбнулась мне, и будто бы в ней стало ещё чуть больше любви чем прежде. Что, разумеется, невозможно, хе-хе.

Через пару минут вернулся Андрей, сел напротив нас. В саду уже не было ни Штольца ни Варанова.

— Ну что, — сказал Андрей, — ты свободен?

— Думаю да, — предположил я. — Кажется, я со всем разобрался.

Мы продолжили наш вечер в праздных беседах, иногда смеясь, а иногда и крепко задумавшись. Будто старые друзья. Рядом с нами сидела Княгиня и грустно улыбалась.

А через полчаса на смартфоне пиликнуло лаконичное сообщение от коллежского асессора:

«Спасибо».

Глава 23

Утром я навестил Василису, но ведьмочка ещё была без сознания. Мастер Гарибальди уверил нас, что это нормально при таком напряжении в первые дни после обретения дара, но у меня душа была не на месте. Фигурально выражаясь. Так-то она, слава хорошему, была там, где ей нужно быть, но вот вид измождённой девушки, лежащей в кровати без сознания, отзывался в груди щемящим дискомфортом. Вот такой вот сторонний эффект обретения души мне совсем не нравился.

Поэтому я торопливо покинул покои с Василисой, остановившись в коридоре напротив окна с видом на сад. Красиво, конечно. Обуховы определённо ценили природу. У огромной клумбы в больших садовых перчатках ковырялась женщина лет пятидесяти. Бледная, грустная садовница сосредоточено Грустное благородное лицо напомнило мне о беде дома Обуховых. Мама?

Интересно, а что же за дар открылся у Василисы? Бека она вырубила отлично, но чары с запахом это довольно необычно. Тем более с таким едким. Поначалу я предположил, что дар может быть связан с трансмутацией материи, и Вася изменила Штольцу кровь, но это по понятным причинам было не так. Подобные изменения человеческий организм не переносит, даже одарённый, а Бек вполне себе жив. Тогда что?

Ничего подобного в памяти не нашлось. Осталось решить хорошо это или плохо. Однако, поразмыслив, я решил, что это ничего не изменит. Главное, что все живы.

Где-то после полудня в усадьбу Обуховых приехали из Администрации. Уже знакомый мне по процедуре господин Иванов и иерей Первой Церкви прибыли на одном автомобиле, словно старые друзья, и провели процедуру регистрации очень буднично и без особого интереса, понимая, что шоу для беспамятной девицы устраивать бессмысленно. Я, признаюсь, от святоши ждал неприятностей, держа бумагу от Варанова наготове, однако иерей сделал свою работу молча и внимательно, словно каждый день приходилось бывать на таких выездах.

Так что прямо на наших глазах Василиса из изгоя-нелегала неожиданно стала полноправным членом общества, и не простым, а имеющим дар, а значит ещё и множество прекрасных поблажек от государства. Жаль, что ведьма не могла составить мне компанию и отметить это дело. Потому что, клянусь, я собирался этот вечер провести шумно и весело.

С Васей потом отметим ещё раз.

— Ну что, Илья, теперь мы можем свершить очищение серебряной зоны? — спросил меня Андрей, когда представители властей покинули усадьбу.

— Давай все дела завтра, да? — попросил я его. — Дай насладиться. За мною ведь никто не гонится. Вроде бы все хвостики я прикрыл. Вечером хочу хорошо посидеть.

— Знаю отличное место, — широко улыбнулся Андрей, но через миг засомневался: — А какое расслабление интересует тебя больше? Музыка? Игры? Женщины? Ой… Простите…

Лиза красиво вздёрнула бровь и фыркнула.

Обухов покраснел до цвета помидора:

— Простите, молю вас. Пусть и нет мне прощения, госпожа Весельникова.

Ого, запомнил-таки Лизу. Молодец, княжич.

— Хочу музыку и танцы, — решил я. — Но чтобы не привокзальное что-то, а хорошее, солидное.

— Тогда загородный клуб «Нора», — немедленно предложил Андрей. — Я незамедлительно зарезервирую нам места на сегодня. Заодно и обсудим серебряную зону.

— Андрей! — поморщился я.

— Мы стоим на пороге невероятных перемен. Мы меняем саму суть устоев, Илья. Как можно мне не рассуждать о свершениях будущего? Не в силах я сдержать себя, — сокрушённо развёл руками Андрей.

— Делу время, потехе час, слышал о такой поговорке? Кто отдыхать не умеет, тот и работает так себе. Прими и прости, — хлопнул я его по плечу.

Он тяжело вздохнул.

— А ещё…Лиза, помнишь, мы хотели с тобою в кино? — вспомнил я.

Девушка мечтательно улыбнулась, кивнула.

— Так в чём же дело? — я протянул ей руку. Бросил Андрею: — Будем на связи! До вечера!

— Мы вот так и поедем? — удивилась Лиза.

Мы спустились по аллее к парковке усадьбы Обуховых.

— Вот просто возьмём и поедем? Просто так⁈ И ничего не случится?

Я залез на место водителя в машину, которая так и пахла серой. Надо загнать её на химчистку, а то совсем не солидно. Лиза села на пассажирское место и зажала нос пальцами.

— Ты просто заведёшь машину, и она поедет? Никто за нами не погонится и не попытается нас убить? — гнусаво продолжала она. Тон был откровенно издевательский.

— Да некому ведь больше, — соврал я. Где-то ещё ведь оставался Маска, о котором во всей навалившейся суете я и не забывал. Но Претендент затаился. И я ведь всерьёз думал, что мой таинственный соглядатай вовсю помогает Беку. Но нет, тот со всеми кознями в мой адрес прекрасно справлялся и без чужой помощи. Я даже спросил старика об этом прямо и без экивоков, и Штольц только изумился, мол, никого такого не знает, и был бы счастлив всё-всё рассказать, но ­— увы. Так что с Маской ещё только предстоит разобраться.

— Раз всё так, как ты говоришь, Люш, то я хочу переодеться, — сказала Лиза. — Заедем ко мне? Нельзя же мне идти вот в этом…

— Как скажете, госпожа Весельникова, — вывернул руль я. — Но отмечу, что вы прекрасны и в этом наряде.

— Благодарю вас, господин Артемьев, — в тон мне ответила девушка. — Но я могу лучше.

Кинотеатров в Пушкинских Горах было два. Один для одарённых: пафосный и на окраине, а второй для всех: попроще, но зато в самом центре. Мы выбрали последний, потому что в нём шёл фильм про Гагаузию, который мы и планировали посмотреть когда-то. Это было большое, красиво подсвеченное здание с высокими колоннами украшенными флагами Российской Империи. Мы с Лизой подъехали к входу на такси. Во-первых, потому что вечер планировался лихой, а во-вторых машина уже стояла на мойке и мастер сказал, что ему потребуется дня два-три чтобы вывести все пятна и запахи.

Спешить было некуда, так что я согласился. И теперь поднимался по ступеням величественной лестницы под руку с Лизой. Бывшая учительница выглядела потрясающе. Красное платье подчёркивало фигурку, ножки в туфлях на высоких каблуках казались ещё длиннее. Пока я возился с машиной и химчисткой, Лиза сделала себе причёску в парикмахерской, отчего преобразилась в милую кудряшку. Ну и яркий макияж, куда без этого.

Мужские взгляды нет-нет да срывались на девушку, но та удивительным образом их не замечала. Зато такое внимание замечали спутницы очарованных мужчин. Должно быть в тот вечер в Пушкинских Горах случилось много ссор.

Места мы купили на небольшом диванчике, в зоне ОЛГ. Я предположил, что это сокращение означает для Особо Ленивых Господ, и Лиза рассмеялась шутке, но затем терпеливо поправила, разъяснив аббревиатуру:

— Очень Любимые Гости.

Я сделал вид, что удивился.

Когда зал стемнел, и на экране появилось название фильма, я расслабленно вытянулся на удобном кресле, наслаждаясь беззаботностью и покоем. Перед нами медленно разворачивалась трагичная история становления Гагаузской Республики, когда захлёбываясь кровью, героическое сопротивление сражалось против превосходящих сил румын и болгар, пока к ней на помощь шли полки русской гвардии. Главный герой потерял друга в бою, и раненый полз в укрытие, когда в соседней кабинке зазвонил телефон.

Звонок вырвал меня из мира героической борьбы. Я повернул голову в сторону звука.

— Да? — сказал голос из-за ширмы. — А? Чё?

Лиза пошевелилась, взяла меня за руку.

— Не слышу, громче говори! — сказали за ширмой. Нет, покоя мне не будет. Я поднялся на ноги. Лиза вцепилась мне в ладонь, но встретила мой взгляд и покорно отступила.

Я отодвинул чёрную занавеску к соседям. Тощий мужчина лет пятидесяти с огромными очками и мерзкими усиками вскинул на меня возмущённый взгляд. Девушка рядом с ним даже от телефона не оторвалась, печатая что-то пальцами с невероятно длинными ногтями. Оба из простолюдинов. Богатых простолюдинов.

— Телефон отключите, пожалуйста, — попросил я.

— Погоди, — сказал в трубку Усики, губы его презрительно поджались. — Пошёл на хрен сопляк. Закройся!

Он тотчас переключился к своему собеседнику, жестом показав мне, что я свободен:

— Нет, я не тебе. Чего хотел-то?

В основном зале на него уже оборачивались.

— Илья… — тихонько позвала Лиза, — пожалуйста…

Я представил, как перешагиваю через низкую оградку, как встречаю поднимающегося навстречу мужика ударом в контур, а затем таким же способом успокаиваю и его подружку, которая наверняка будет орать как умалишённая. Хорошо, но не то. Слишком просто и банально.

Телефон в руках Усиков вспыхнул, заискрившись. Мужик вскрикнул от страха, и сразу же залопотал, признав во мне одарённого:

— Простите, ваше благородие. Не знал, простите. Это ж простой кинотеатр… Простите… Не думал что…

Я приложил палец к губам, призывая умолкнуть и Усики немедленно заткнулся. Но дело ещё не было закончено. У меня в руках образовалась небольшая жёлтая сфера, размером с шарик для настольного тенниса. Мужик заворожённо наблюдал за тем, как она поднимается над моею ладонью, как медленно плывёт к нему.

— Чё это? — громко спросила его подружка, Мисс Когти, и тут же из сферы вылетела огненная иголка, пребольно ужалив болтунью в руку. Та вскрикнула, и получила ещё один. Опять и ещё. В зале заворчали, но слава всему хорошему, четвёртого вопля не было. Обучается дамочка. Заткнув себе рот, Мисс Когти перепугано сжалась в кресле.

— Можно потише? — возмутился кто-то в зале.

Я со значением покачал головой, соглашаясь, ещё раз приложил палец к губам, поклонился и задвинул шторку.

— Давай просто спокойно посмотрим фильм? — прошептала Лиза, когда я сел рядом.

Будто бы я был против.

Больше никто нам не мешал, так что я смог нагнать события фильма и не потерять окончательно хрупкую связь между реальностями. По счастью история, разворачивающаяся в Гагаузии, закончилась хорошо. Герой выжил, герой победил, герой обрёл свою любовь. Хорошо, когда финалы такие, даже если события страшные. Иначе фу-фу-фу. Да, название такого фильма ты потом и не вспомнишь, может быть, но лучше так, чем на всю жизнь запомнить историю, где живые охотно завидуют мёртвым. Несомненно, у такого кино будет больше наград и лучше отзывы, но зачем они простому человеку, желающему просто скоротать вечерок, а получившему под дых жуткой реальностью? Правильно, незачем. Такие вещи пусть Рррупи смотрит.

Мысль о демонёнке царапнула сердце, но я её быстро отбросил в сторону. Завтра поеду сам, поищу следы Фея Смерти на месте боя. Думаю всё с ним хорошо. Как-то ведь он жил до нашей встречи, верно? Так что, Илья, давай потом уже будем об этом переживать. По факту проблемы, так сказать.

Перед тем как выйти из нашей ложи, я вернулся к соседям. Оба сидели вытянувшись по струнке, бледные и испуганно таращащиеся на карающую сферу. Я погасил её щелчком. Назидательно средним и указательным пальцами почти коснулся своих глаз, и затем ткнул ими в направлении Усиков, мол, слежу за тобой. Тот лишь сглотнул.

В загородный клуб «Нора» мы прибыли около десяти часов вечера. Небольшое заведение находилось на южной окраине Пушкинских Гор, и на самом деле выглядело как огромный холм. Где-то я читал про дома в горах, с круглыми окнами и дверьми. Вот один в один! К входу в покрытом зеленью холме вела освещённая фонарям мощёная камнем дорожка.

У массивной двери нас встречал разодетый в средневековые одежды бородатый швейцар.

— Доброго вечера вам путники! Откель дорога ведёт вас да куда?

— Господин Артемьев и госпожа Весельникова, — представился я.

— Ох, ждали вас, ждали! — бородатый тут же склонился в глубоком поклоне, подошёл к двери и замолотил по ней кулаком.

В ответ та с гулом открылась, выпуская наружу звуки музыки. Два воина в кольчугах и остроконечных шлемах с сопением отворили нам проход.

— Господин Артемьев и госпожа Весельникова! — провозгласил басом швейцар.

— Добро пожаловать! Вас ожидают! — нам на встречу выпорхнула молодая и красивая девушка в национальном бело-красном наряде.

Воины дождались, пока мы пройдём, а затем с пыхтением взялись за дверь, чтобы её закрыть.

Мы прошли по низкому коридору, слегка освещённому аутентичными светильниками и оказались не перекрёстке из других ходов.

— Прошу за мною!

«Нора» представляла собою настоящий лабиринт. Мы то поднимались по ступеням в сторону от основного хода, то пересекали по мостику ещё одну дорожку, то спускались ещё глубже. Минуты три точно шли за девушкой, оглядывая тёмное, но симпатичное подземное царство. Несмотря на давящие своды, сделанные под каменную кладку, сырости или духоты здесь не было вообще. Дышалось так же легко, как и наверху.

Помещения для гостей в «Норе» оказались небольшими полусферами, каждая из комнат-ячеек имела два входа, один тот, по которому провела нас служанка, а второй общий, ведущий на танцпол. И когда мы, наконец-то, добрались до места назначения, то кроме Андрея нас встретили ещё двое. Графиня Воронцова и граф Иванов.

— О, Илья, Елизавета! Наконец-то! — шумно поприветствовал нас княжич. Торопливо поднялся со своего места, и от меня не укрылось то, что рука Обухова соскользнула с плеча Марии. — Уж и не чаял! Мыслил, что кинематограф увлёк вас несказанно или же утомил!

Я крепко пожал ему руку, а затем поприветствовал и Павла Иванова.

— Слоники сказали что рады, — шепнул мне на ухо пьяный граф. — Я тоже. Но меньше. Хе-хе-хе. Шучу.

Он отстранился и нахмурил брови. Добавил:

— Или нет? Слоники не знают! Слоники давно не видели в деле. Когда в дело, а?

— Не сейчас, раджа, — похлопал я графа по плечу. — Не сейчас.

Граф с важным видом закивал, и плюхнулся обратно в кресло.

— Заказывайте, друзья, заказывайте! — широко улыбался Обухов.

Хм, а ведь в словах Иванова что-то было. Да, это только кажется, что мы давно уже не чистили зоны вместе, но по сути ведь минуло всего несколько дней с нашего последнего захода. А вот ощущается, будто времени прошла прорва. Слишком много всего свалилось на бедного Илюшку. Хорошо, что всё закончилось. Теперь надо как следует расслабиться. И я был нацелен на неистовый кутёж!

Потому что после хорошей драки вкус жизни всегда ярче. Особенно, если умеешь отдаться ему без остатка! О, как мы отдохнули! А напились так, что вечер в итоге превратился в несколько ярких, но обрывистых, воспоминаний. Вот мы что-то лихо пьём на скорость, и Лиза постоянно проигрывает, отчего мило смущается и сердится. Вот Иванов бодается с кем-то на площадке, но этот спор кратковременный и уже через следующий кадр его противник сидит с нами и никак не может сфокусировать взгляд на ком-нибудь из нас. А ещё спустя какое-то время незнакомца и вовсе среди нас нет, а Павел что-то жарко объясняет мне про важность работы вместе, и совсем не вспоминает про слоников. Вот Андрей и Мария танцуют медленный танец посреди беснующейся под ритм толпы. Вот глаза Лизы напротив моих, и она что-то взволновано говорит о том, что «мы забыли Вольтке и Лёву в палатке, Люшка, что делать?», а я смеюсь и пытаюсь её поцеловать, отчего девушка забавно злится, но отвечает на мои порывы. Снова Андрей, но уже без Марии. Княжич с красным лицом торжественно клянётся, что мы никогда не расстанемся, и следующий эпизод как он грустно смотрит вдаль, размышляя о бренности всего сущего, узнав о моих планах уехать в Тверь.

Короче, отдохнули мы на ура, что-то пьяно пообещав друг другу. Веселье закончилось ближе к утру, и когда выпитое стало тревожить организм, я устроился поудобнее в уголочке нашей коморки и через медитацию очистил организм от набранных токсинов. Голова сразу стала ясной, тело наполнила приятная лёгкость.

— Нам пора, — сказал я Андрею. Тот отвлёкся от Воронцовой, протянул руку на прощание. Улыбался он нелепо, но добродушно и сердечно.

— Серебряная. Надо срочно. Вот, — стараясь быть бодрым сказал он, и икнул. Смутился, нахмурился. Графиня хихикнула над этим, и щёки княжича заалели. — Обязательно!

Иванов храпел на своём стуле, раскрыв рот. Из уголка благородных уст свисала капелька слюны. Будить графа я не решился, помог встать пьяненькой и заметно уставшей Лизе, и вызвал официантку, потому что без неё найти обратную дорогу никак бы не сумел.

Летнее утро всегда свежее. Воздух, несмотря на прекрасную вентиляцию в «Норе», меня снова опьянил, но уже без негативных эффектов.

— Ты такой бодрый, — прижалась ко мне Лиза и зевнула. — Будто бы и не пил…

Я улыбнулся ей. Потом научу опьянение выводить. Будет ведь это потом, верно? Будущее рисовалось весьма радужным. И осадок от пьяных разговоров остался приятный, а не так, как оно бывало в старые времена, на попойках моей дружины.

Что там у нас в ближайшее время? Серебряная зона? Да, надо. Каналы, после создания Пси-Лося ещё ныли, а это хороший признак. Значит надо попробовать пропустить по ним больше энергии, вдруг это позволит перескочить на следующий ранг? Подмастерье в моём возрасте очень хороший результат. Можно будет подумать о теле для Княгини, например. Была у меня идея как вернуть напарницу к жизни.

Если, разумеется, она сама того захочет. Чародеем она была, конечно, мощным. Если поднатаскать девчонок в Академии, поднять ранг, то можно организовывать вторую группу демоноборцев! Большой путь начинается с первого шага! Только вот такую прекрасную разведку терять… Не хочется. Но! Если Княгиня захочет тело, она его получит. Разобьюсь, но сделаю. Надо просто спросить. Так, стоп, Илья. Хватит о делах думать! Завтра. Всё завтра.

Мы сели в вызванное такси, и Лиза уснула, едва пристроившись на заднем сидении. Чувствуя на своём плече её голову, я с улыбкой смотрел на просыпающийся мир. Может быть, душа заставляет испытывать эмоции, которые делают меня слабым, но вот это вот ощущение свободы и сиюминутного счастья ничто не заменит. Можно и потерпеть неудобства.

Жизнь того стоит.

Глава 24

Репино, частная резиденция Разумовских

Шёл дождь, но князь Разумовский всё равно не уходил с берега залива, слушая, как стучат капли по крыше беседки. Рядом на столике дымилась кружка с горячим красным вином, от которого чуточку уже гудело в голове и приятно клонило ко сну.

Однако приближался шторм, и князь Разумовский хотел дождаться его прибытия, чтобы в очередной раз восхититься мощью дикой стихии. С годами он стал созерцателем. Тем более, что стены беседки надёжно укрывали его от порывов мокрого ветра магическими барьерами охраны. Неистовство природы всегда лучше наблюдать в тёплом и сухом месте.

На Финский Залив наползала чёрная туча и заколдовывала волны, с каждым мигом убивающиеся о берег с всё большим неистовством. Деревья шатались как полевые одуванчики. Облака неслись рваными клочьями над головой.

Ураган приближался, и князь ждал этого. После невыносимой жары дождь принесёт облегчение. Прибьёт этот мерзкий зной, от которого постоянно ходишь липким от пота. Вечера спасали от жары, а сейчас ему и вовсе было прохладно. Изумительно прохладно! Разумовский протянул руку к кружке, согрелся об неё. Так лучше, чем жара. Гораздо лучше.

Он сделал глоток, и горячая, дурманящая жидкость пустила по телу приятную волну.

— Господин…

— Садись, Бес, — приказал Разумовский. — Насладись последними мгновениями. Грядёт буря.

Верный чародей как-то странно хмыкнул при этих словах. Очень странно. Князь повернулся к Бесу с вопросом в глазах. На этот раз тот прибыл в образе конопатого рыжеволосого паренька с глазами чуть навыкате.

— У тебя новости, я так понимаю?

— Боюсь что так, мой господин.

— Не ждал тебя сегодня. Что-то с ублюдком? Ты там с ним не породнился ещё? Совсем не вылезаешь из тех краёв.

Бес снова хмыкнул.

— Выкладывай… — поморщился таинственности Разумовский.

Чародей сел на шезлонг рядом с княжеским, вытянул ноги, не сдержав облегчённого вздоха. Разумовский наблюдал за этим с недоумением.

— Я сказал: выкладывай. Не вынуждай меня повторять ещё раз.

— Хорошо, господин. Ублюдок в порядке. Были сложности, но всё разрешилось успешно. Наверное.

Он ненадолго замолк, собираясь с силами. Как человек перед прыжком в ледяную воду.

— Так что у него всё отлично. Я бы даже сказал, что слишком…

— Перестань тянуть кота за хвост, Бес!

Над Финским заливом прокатился раскат грома. На горизонте проступила изломанная изгородь молний, освещая тучи, и погасла. Чародей выдохнул:

— У него две бабы сейчас. Недурно для его возраста, да?

Улыбка получилась неискренней, испуганной, но Разумовский её не видел.

— Гены дают о себе знать, мы всегда ценили женщин, — не удивился князь. — Ты поэтому явился?

— Нет, — Бес прикрыл глаза и выпалил: — У одной пару недель назад дар открылся. У второй буквально на днях.

Разумовский протянул руку за кружкой с горячим вином. Подогрел его магией. Сделал глоток. Бес не смотрел на господина, продолжая:

— Первая бывшая учительница. Екатерина Весельникова. Справки по генеалогии ничего не дали. У девушки в роду никогда никого одарённого не было. Она с дворянами даже близко не лежала, ха. Простите за каламбур, господин.

Князь не улыбнулся. Взгляд его похолодел, и в глазах отражались молнии урагана. Кажется, он начал понимать.

— Вторая бывшая ученица интерната, — обречённо продолжил Бес, — тут сложнее, данных о родителях нет и возможно, чисто теоретически, совпадение. Вот только…

Чародей, наконец-то, повернулся к господину. Разумовский видел перед собой не могучего мага, а усталого, загнанного постоянной слежкой человека. Князь мельком подумал, что потратил невероятно ценный ресурс ради… Он только сейчас понял, к чему Бес клонит.

Внутри стало холоднее, чем в ревущих водах Финского Залива.

— Он лишил дара одного одарённого и переписал его, — забил гвоздь в крышку Бес. — Я не говорю о нескольких простолюдинах, чьи контуры он перманентно изменил. Вмешательства не имеют доказательств, разумеется. Одарённого, им обращённого, приняла Тайная Канцелярия как есть, и никто там не будет копаться в причинах потери дара, потому что жертва поёт очень сладкие для секретников песни. Там целые рода складываются один за другим. Чистка будет знатная. Человечек оказался центральной фигурой кровомантской секты. Головы уже летят. И всё благодаря… Парню.

Бес осознанно не добавил «Вашему».

Разумовский стал мрачнее грозового неба. Горячее вино в кружке забурлило, вскипая. Чародей насторожено подобрался. Вспышек гнева у хозяина обычно не было, и то, что он сейчас наблюдал, являлось из ряда вон выходящим:

— Вижу, вы понимаете, что это значит.

Князь скривился как от боли. Кружка лопнула, обдав Разумовского горячими брызгами. Из-за завесы к ним ринулся было охранный маг, но увидел останавливающий жест повелителя и вернулся на позицию. Князь медленно и тщательно отёр лицо.

— Значит это правда, Оксана… — сказал он себе под нос. — Значит всё это время это было правдой… Всё это время он… Он знал. Смотрел на меня как… Значит… Сколько он трахал тебя, а, Оксанка? Когда? Как? Где я был в тот момент, а? Сучка.

Разумовский побелел от гнева, выпрямился. Бесу стало очень неуютно здесь, под крышей беседки. Лучше бы сейчас в резиновой лодке грести на молнии урагана, чем слушать страшные слова.

— Каждый раз, когда он видел меня, он вспоминал о том, как за моей спиной… И она… Её ребёнок… Её просьба… Я уничтожу его…

Князь прервался, и Бес торопливо преклонил колено перед господином.

— Я служу вашему роду, ваше сиятельство, также как и мой отец служил вам. Как и отец моего отца. Родионовы с Разумовскими до конца. Но… Умоляю вас, не надо…

— Что ты сказал? — тихо переспросил князь, и чародей прикусил язык.

— Что. Ты. Сказал? — каждое слово било в душу.

— Это же дело прошлое. Это было давно… — выдавил из себя Бес. — Прошло шестнадцать лет…

— И все эти шестнадцать лет он забавлялся, видя меня. Оксана изменила мне с ним… А я, как дурак, вожусь всё это время с ублюдком. С чужим ублюдком! Она лгала мне. Он лгал мне!

— Александр Павлович Ваш Император, ваше сиятельство, — сказал чародей, и тут же спешно добавил: — Да, он ваш друг, и если бы не ваше влияние, то Его Величество давно бы пали жертвой западных разведок или внутренних врагов, но…Он всё же Император. Прошу вас, господин. Этот путь ведёт к…

— Умолкни, — процедил Разумовский. — Ты узнал, кто за ним следил?

Бес чуть растерялся, получив два взаимоисключащих приказа, но всё же решился:

— Полагаю, это служба Великого Князя Иоанна Павловича…

— Охотники на бастардов Его Величества? — сразу понял Разумовский. — Я должен был сразу догадаться. Ну так пусть они им и занимаются. У тебя теперь будут другие дела, Бес. Совсем другие…

— Прошу, господин, — взмолился чародей. — Не надо.

— Ты много перечишь…

— Простите, господин. Конечно. Я сделаю всё для рода Разумовских, — опустил голову Бес, принимая свой обычный облик. Пожилой, повидавший многое седовласый маг стоял на коленях перед лежаком князья. Финский залив бушевал, гроза накатилась на берег и тугие струи ливня шипели о прибрежный песок и секли бурлящие волны. От звуков закладывало уши.

— Разумовские не прощают предательства. Никогда, — князь холодно смотрел сквозь дождь. — Никому.

Бес кивнул, холодея.

г. Москва,

Резиденция Великого Князя Иоанна Павловича Романова

— Ты сам это скажешь Его Императорскому Величеству, да? — орал Иоанн Павлович. — Лично⁈ Будь ты проклят! Тебе надо было всего лишь прикончить этого ублюдка до того, как он наломает дров!

Оладушкин стоял, заложив руки за спину. Такое обращения он не ожидал и сейчас старательно делал вид, что это всё относится не к нему. Чтобы не сорваться на толстяка императорской крови и не превратить его в кучу праха.

Ах, как бы это было восхитительно

— Элементарная задача была поставлена! Убрать сопляка! Что сложного?

Иоанн Павлович, старший брат Александра Павловича, сидел за огромным столом и его лысина блестела от пота. Выпученные глаза не мигали. Он был похож на растолстевшую гигантскую жабу.

— Теперь ты молчишь? Да? А ты сведи воедино всё что случилось! Разумовский всё узнал! Какого немца ты так медлил?

Оладушкин не видел смысла отвечать. Да, он не справился. Эти игры в тайные сообщества и великие интриги всегда его раздражали. Он исполнитель, ему дают задачу и он её решает. Надёжно, качественно и в срок.

Но и на старуху бывает проруха. Особенно когда тебя заставляют выполнить работу прыгая на одной ноге, голышом, и зажмурив глаза. Иначе никак не подобрать сравнения с теми условиями, что изначально были выставлены Иоанном Павловичем!

Впрочем, чего уж там.

— Ты понимаешь, что это может значить? — перешёл на шипение толстяк. — Понимаешь, что это может быть переворот? Гражданская война? Крах Российской Империи?

— Прекратите биться в истерике, ваше императорское высочество, — не выдержал Претендент. — Парень хорош. Никогда не встречал таких умельцев в его возрасте. Давайте решать проблему, а не обвинять.

Толстяк побледнел от наглости чародея, затем побагровел:

— Как ты со мною разговариваешь, наглец? Ты думаешь я на тебя управу не найду⁈

— Хочу напомнить, что я подчиняюсь исключительно Его Императорскому Величеству, — процедил Оладушкин. — Поэтому избавьте меня от угроз. Ответ перед Императором я готов держать, а перед вами…

Иоанн Павлович Романов так сильно вцепился пальцами в стол, что тот треснул. Претендент насмешливо дёрнул бровью, почувствовав колебания магии:

— Не советую. Я выйду отсюда даже не замаравшись.

— Ты… Угрожаешь… Императорской крови?

— Я предостерегаю от ошибки, ваше императорское высочество…

Он так выделил это слово, что толстяк заморгал изумлённо.

— Каков наглец… Пошёл вон отсюда… Я… Я лично пойду к брату… Ты поплатишься за это!

— Всего хорошего, — поклонился Оладушкин и развернулся. До самого последнего момента, пока пальцы не коснулись ручки двери, он ждал, что Иоанн Павлович атакует его в спину, но этот не случилось. Разумный ход, хотя даже чуточку жалко. Честная драка бы разрешила ситуацию.

Едва дверь захлопнулась, чародей неторопливо зашагал по высокому коридору. Эхо его шагов разлеталось в обе стороны, отражаясь от мраморных стен и плит. Охрана гордо тянула спины, старательно глядя куда-то поверх его головы.

Ну, как бы там ни было, а ситуация вышла из-под контроля. Благодаря везучести парня и его талантам. Благодаря крови.

Странно, конечно, но откуда Артемьев без учителя смог столько всего добиться за такое короткое время? У некоторых путь до схожего уровня знаний занимал десятилетия, при должном внимании со стороны человека опытного и способного направить юного мага. А этот паренёк сам, за месяц, всё сделал! Причём без всяческой подготовки и занятий в приюте смог на дуэли развалить опытного фехтовальщика с опытом военной службы. Как там того звали? Каремов? Каримов?

Невероятный человек этот Артемьев. Слишком хорош. Вот только почему он так хорош⁈

Впрочем, у Оладушкина был ответ на этот вопрос. Он специально не всё рассказал главе Службы Безопасности. Во-первых, потому что подчинялся всё же Александру Павловичу, а не его отрёкшемуся от престола (пусть и не по своей воле) брату. Во-вторых, потому что Служба Безопасности, и особенно поиски бастардов, давно уже была под каблуком Её Императорского Величества Госпожи Марии Великановой.

Венценосная мать не хотела рисковать судьбой отпрысков. Мол, вдруг папенька возьмёт, да признает нагуленного на стороне бастарда, а то и уровняет в правах с сыновьями? Тем более, что дети Александра Павловича, скажем так, не блистали талантами, а супруга в них души не чаяла и. теоретически, с большим бы интересом посадила на трон кого-то из слабых сыновей, устроив скоропостижную гибель Его Императорского Величества. Гробить такого талантливого чародея как Артёмов ради столь низменных мотивов нельзя. Впрочем, приказ есть приказ, и Оладушкин готов был это сделать.

Однако то, почему пыл его полностью угас, заключался в пункте третьем. Самом важном пункте и самом неожиданным для чародея. Как водится: на невероятное всегда натыкаешься случайно.

Претендент последнее время работал с Первой Церковью, пытаясь зайти к Артемьеву через эту структуру. Сомнительный выбор, но его ранг позволял себе такие контакты, а местное «управляемое» дворянство проявило себя не очень хорошо. Простые бандиты тоже не справились. В историю кровомантов Оладушкин лезть побрезговал, хоть и следил за происходящим. Но в итоге решил зайти через святош.

И вот тут-то и пряталось то самое «в-третьих». Изменившее всё и сразу. Игумен Пётр, суровый правитель Пушгорского филиала Церкви, запретил своим служакам трогать пацана под страхом отлучения. Долгое время Оладушкин не мог понять, почему самая жёсткая структура Российской Империи закрывает глаза на действия паренька из приюта. Там ведь были такие случаи как нападение при исполнении или же связи с ведьмой. За меньшее люди уезжали золото голыми руками добывать. Однако Артемьева святоши не трогали, почти опекали!

Чтобы разобраться в ситуации Оладушкин поговорил с игуменом Петром лично. С глазу на глаз, представив доказательство, что действует по приказу Его Императорского Величества. И разговор тот изменил мир Претендента.

Потому что об Артемьеве говорили демоны. Медиумы Первой Церкви, прослушивающие потусторонний мир, как один твердили, что порождения мрака связывают жизнь пацана с риском для своего существования. Связывают его с приходом какого-то божества, способного всё уничтожить. И что парень единственный, кто сможет остановить этот приход. Оладушкин, конечно, не поверил. Но… Он лично прочитал расшифровку медиумов.

Не то чтобы Претендент верил в какие-то предсказания или что-то предначертанное, но если демоны боятся парня и считают его угрозой для себя… Как после такого его грохнуть просто за то, что у него в крови есть кое-что от правящего рода? Противостояние очередных родов это совсем не то же самое, что вечная война миров у которой, неожиданно, может быть настоящий конец. Вселенная без разрывов и сопряжений! Неужели такое вообще возможно⁈

Императоры приходят и уходят. Возможность навсегда решить проблему с вторжениями… Это имеет смысл. А когда твоя жизнь близится к закату, такие смыслы меняют очень многое.

Хотя Оладушкин и не понимал, как этот паренёк может быть связан с волнениями мира демонов. Но игумен Пётр был убеждён в том, что пока его трогать нельзя. Если есть хотя бы толика правды в донесениях медиумов, то никто из людей не имеет права рисковать такой возможностью. Мало того, святоша имел личное благословение патриарха Алексия, который также был в курсе наблюдения.

Императору не докладывали. Пока. Да и далёк был Александр Павлович от дел церковных. Не любил он их… Это было взаимно, но слава Иисусу, сокрыто от чужих глаз. Нечего простым смертным смуту наводить.

Так что, зная всё это, Оладушкин решил не выполнять поручение старшего брата Александра Павловича. Время рассудит, прав ли он оказался в своё выборе или нет. Рода же разберутся сами, не маленькие. Войны из-за женщин устраивают только в романах.

Ну а проблем со стороны начальника Службы Безопасности Оладушкин совсем не опасался. Всё-таки ранг Претендента и личного чародея Его Императорского Величества позволяет быть чуточку за пределами правил.

Прямо на ходу он открыл бирюзовый портал, доступный лишь магам высшего уровня, и шагнул внутрь, переносясь подальше из города Москва и поближе к ставшим уже родными Пушкинским Горам.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24