«Москва - Петушки» Вен. Ерофеева и «Школа для дураков» Саши Соколова в контексте русской литературы [Ирина Николаевна Марутина] (pdf) читать постранично, страница - 5

себе
подобного

фамильярного

обращения),

но,

по

замечанию

исследователя И. А. Каргашина, «любые виды, варианты «IchErzählung» не содержат в организации повествовательной системы
установку на воссоздание монолога субъекта речи как подлинно
разговорного, звучащего, непосредственно произносимого»(24).
В

связи

с

неопределённостью

авторской

позиции,

неопределённостью места субъекта речи в пространственновременной системе поэмы в современном литературоведении
возникло множество интерпретаций произведения.
Подобная полиинтерпретационность является специфической
чертой поэмы «Москва - Петушки», говорить о которой однозначно

13

невозможно. Но множественные толкования сути поэмы лишают её
содержание цельности, за голосами исследователей теряется
авторский голос.
Необходимо найти такой подход к исследованию поэмы,
который бы, не опровергая многоплановости и многослойности
произведения, позволил бы как можно ближе приблизиться к
авторской позиции. Исходя их того, что, создавая поэму, Ерофеев
использовал

большой

цитатный

слой,

источником

которого

являются античная мифология, Библия, труды «отцов церкви»,
русская литература и фольклор, публицистика революционеровдемократов, советская печать и пр., можно предположить, что автор
вёл большой диалог с мировой культурой в целом.
Дав повествователю и главному герою поэмы собственное
имя, Венедикт Ерофеев вступает в диалог с самим собой, причём эта
полемика носит характер соотношения «внешнего», реального, и
«внутреннего», духовного, ибо Веничка, по нашему мнению, есть не
что иное, как воплощение внутреннего мира автора, мир его души,
полной никому не ведомыми слезами, с одной стороны, и
безудержными страстями, порождёнными безднами этой души, с
другой. Этот диалог становится возможным вследствие того, что
автор помещает своего героя в потусторонний мир, заставив
преодолеть грань между жизнью и смертью, из-за которой Веничка
взирает на уже пройденный отрезок жизни автора и на свой
жизненный путь.
Находясь в потусторонней реальности, Веничка не только
ведёт философский спор о беспредельности и бесконечности жизни
с Богом и под Богом, но и видит перед собой тени, призраки жизни
3

Литературная энциклопедия терминов и понятий. - М.: НПК «Интелвак», 2001. - С.750;
описание повествовательного типа Ich-Erzahlen можно найти в монографии: Stanzel F. K. Teorie

14

«вещной», из которой его изгнали «четверо». Эти тени кажутся
Веничке знакомыми, но они ужасны свой зыбкостью: они меняют
свой облик, свои имена, свой возраст. Они страшные двойники друг
друга. Их голоса доносятся из прошлого и воссоздаются самим
Веничкой.
Созвучные размышления можно найти в статье К. Ф. Седова
«Опыт прагма-семиотической интерпретации поэмы В. В. Ерофеева
«Москва - Петушки», где автор замечает: «Произведение Венедикта
Ерофеева строится на основе повествования от первого лица.
Рассказчик в «Москве - Петушках» является главным действующим
лицом. При этом он, подобно лирическому герою стихотворных
произведений, выступает в качестве альтер эго самого создателя
поэмы Венедикта Васильевича Ерофеева, наделён биографией
самого писателя. Рассказ от лица героя формирует своеобразие
структуры восприятия художественного мира поэмы.
...Важнейшей семантической особенностью повествования от
первого лица выступает «возможность раскрыть субъективность
взгляда на мир». В поэме Ерофеева эта возможность становится
основным принципом формирования структуры текста»(25).
Понятие «диалогичности» М.М. Бахтин связывал с понятием
«всезнания». Тот, кто вступает в диалогические отношения с
оппонентом, не может претендовать на безусловность своих
представлений. Таким образом, автор и его герои находятся «на
равной ноге», их отношения - это отношения спора, когда обе
стороны ищут истину, которая, по общепризнанному мнению,
рождается в споре»(26).
Диалогизм повествования присущ и повести Саши Соколова
«Школа для дураков», герой которой обладает «раздвоенным
des Erzahlens. - Gottingen, 1991.

15

сознанием», причём голоса его сознания могут довольно резко
спорить друг с другом. Внутри больного сознания героя находится
Хаос, порождённый Хаосом внешнего мира, но, с другой стороны,
герой творит в своём сознании особый мир, отличный от реального,
в котором царит гармония, неразрушимое единение человека с
природой, красота, духовность, нравственность, музыка. Между
этими

мирами

происходит

постоянное

взаимодействие,

что

позволяет говорить о присущем «Школе» культурно-философском
хронотопе, суть которого, по Бахтину, состоит в том, что «при всей
неслиянности

изображённого

и

изображаемого

мира,

при

неотменимом наличии принципиальной границы между ними, они
неразрывно