Мёртвая голова [Максим Гордеев] (fb2) читать онлайн

Максим Гордеев Мёртвая голова

Хельветти. Мир, целиком состоящий из духовной боли и мук. Это место настолько аморально и неестественно, что здесь никогда не захочет очутиться ни демон, ни человек. Даже дьявол, который не может ничего страшиться, нервно вздрагивает при одном лишь упоминании этого измерения. И не просто так. В это огненное пристанище стекались все самые великие души, которые выделились из серого потока себе подобных. Те, что заметным образом повлияли на мир: устроили кровавую войну, сделали важное открытие, или спасли вид животных от вымирания. Если что-то подобное произошло в жизни живого существа — оно помечено вплоть до того момента, пока не окажется в могиле.

После неминуемой смерти, покинув бессмысленные мешки с мясом и костями, такие души всегда погружались в чёрное и мутное, как дёготь безвременье; бескрайнее, мёртвое как воплощение самой Костлявой пространство. Там, как глупые мухи, они слепо летели на манящий, подобный солнцу свет. Каждый раз сталкиваясь с его источником, те на веки вечные становились частью одного большого кома таких же блуждавших огоньков. Они ещё не понимали, что это только начало их бесконечной агонии. Понимали ли души вообще хоть что-то?

Ответ на этот и многие другие вопросы искал ревенант Хельвидис Распи. Это князь пустого Хельветти, что он назвать в честь себя. Его ни за что не спутаешь ни с чем другим; над огненным озером он парил под видом огромной мёртвой головы. И она выглядела как поистине инфернальный сборник всевозможных кошмаров, от которых человек получил бы пожизненную бессонницу. А демон, которому не свойственен страх, от таких снов захотел бы выколоть себе глаза.

Вокруг Хельвидиса левитировал огромный, кольцеобразный стол из обгоревшей древесины. Он был усеян различными алхимическими и научными инструментами, склянками, скальпелями и даже орудиями пыток. Главным же предметом который на нём стоял, служил небольшой прозрачный шар на подставке, сплетённой из кровавых лоз. В нём находились все те самые души, что бесконечным потоком уплотняли образование из самих себя.

"Может быть ты станешь для меня ответом на свою природу?" — думал про себя Хельвидис, телекинезным образом вытаскивая из кома очередную душу.

Перед его лицом возник скальпель, который тотчас вонзился в дух и резкими движениями исполосовал его на мелкие части. Что-то отдалённо напоминающее расстроенную скрипку, исходило из беспомощной души и усиливалось с каждым ударом. Хельвидису нравилось думать о том, что это был крик агонии. Подобное происходило со многими огоньками, которые демон извлекал из магического шара. И муки эти никогда не прекращались. Впрочем, он никогда не ставил себя на их место. Его интересы, как учёного, стояли выше сентиментальных вещей.

Светлая, как сияние самой яркой звезды, душа с призрачным стоном расщепилась перед его глазами. Обернувшись сверкающей пылью, она устремилась в лоб Хельвидиса, на котором растворилась мерцанием.

— Какая бесполезная чушь. — бездушно высказал свой вердикт Хельвидис, чей голос больше походил на рычание ржавой пилы, чем на нормальную речь. — Ещё одна душа не дала мне ни-че-го. Жаль. Может, я не так режу?

Ревенанта всеми фибрами интересовали тайны души. Он стремился разгадать их как можно скорее. Это дело развлекало и будоражило его, ведь в Хельветти он был совсем один и не мог создать друга. Только необходимые инструменты. Изучение же душ приносило новые краски в его бессмысленное существование. И самое главное — смысл. Всё это делало приятным вечную ночь с видом на горящее языками пламени беззвёздное небо. До этой важной части своего бытия он лишь невесть сколько скитался по выжженным лесам, плавал в лавовом море и парил в серном, густом смоге. Тогда он пытался понять кто он такой и почему появился в этом месте.

Вопросы о своём происхождении забылись сразу же, как только Хельвидис получил своё первое знание. В районе, где он обосновался, раньше бесцельно блуждали мелкие, слепящие огоньки — души. При контакте с одним из них, Хельвидис увидел лишённый красок отголосок своего прошлого. Некий некромант провёл обряд воскрешения человека с целью убить своего обидчика. Однако ритуал по неведомой причине пошёл не по плану. Труп лежащий на пентаграмме загорелся столбом огня и его плоть превратилась в вопившую дьявольскую голову. Тогда чернокнижник, испугавшись, перенёс Хельвидиса в мир, который стал для него домом. По его представлению.

Фрагмент стал для него ошеломляющим открытием. Тотчас, как закончилось видение, он буквально напал на все остальные души поблизости. Он жадно вгрызался в каждую из них и высасывал всю энергию, желая понять что произойдёт с ним дальше. Они таили в себе всевозможные знания и воспоминания. На фоне такого открытия тайна собственного прошлого канула в лету и стала не нужной. Началось оборудование будущей лаборатории.

Шло время, и всё, что находилось в душах, в какой-то момент стало закономерно повторяться. Соответственно — не приносить никакого удовольствия и развития. Хельвидис, не желая возвращаться к былому образу жизни, возжелал разгадать саму суть души. Возможна ли жизнь человека без души? Делает ли душа человека тем, кто он есть? Зачем она нужна? Кто её придумал? Его интересовал каждый возможный вопрос.

* * *

— Дрянь! Чушь! Поганая ересь! За что вы все так со мной!? — в гневе вопил Хельвидис, разнося в пух и прах свой стол.

Уже очень долгое время одна и та же информация поступала в его разум. Ощущения новизны и развития, к которым ревенант пристрастился как к наркотику, пагубно влияли на его разум. Сводили с ума. В приступе ломки он впервые поглотил всё, что находилось в его магическом шаре, желая ощутить хоть что-то, чего ещё не было. Но, это только лишь больше его разочаровало и возвратило к одиночеству. Ничего нового. Всё одно и то же.

— Не уж то я мудрее некуда? Преодолел все возможные границы? Не может быть, что я познал всё! Даже неизвестное богам и самое тайное в моей мёртвой голове! Должно быть что-то ещё! Новые комбинации! Новое знание! — вопил он, колотя скальпелем по упавшим обломкам стола.

Хельвидиса затмило. В неконтролируемом приступе бешенства он разрушал землю вокруг себя, бил по морю и пытался даже навредить воздуху, желая наделать в нём разломов. В конце концов он устал от бессмысленности своих действий. Настала тишина. Под горячий шёпот звёзд Хельвидис нырнул в лавовые просторы и залёг на самом её дне. Раскалённая вулканическая масса проходила сквозь его голову, не причиняя никакой боли.

"Все, кто были живыми, все души, что есть во мне, все, что я в себя впитал через полное безразличие к бывшим владельцам". — продолжал свой монолог Хельвидис, слушая булькание вулканической массы. "Их так и не разгаданная суть… Боже мой. Я не хочу теперь терпеть эту постоянно терзающую меня острую боль. Пусть душам будет плохо, но я хочу знать! Знать! Я хочу такие души. И я не надеюсь, что, когда я их поглощу, им будет хорошо. Я даже хочу, чтобы им было так же больно, как и мне сейчас. Всем и каждому. Но случится ли это? Наступит ли очищение моего разума? Я по-прежнему остаюсь самым мудрым и безнаказанным демоном, которого только можно представить. И я не могу познать себя глубже. Я не учусь ничему новому. И учить мне некого. Нет во мне развития. Моя лирика не имеет никакого значения. Как и я".

Учёный предался безысходности и бездне. Это единственное, что он мог сделать в своей ситуации. Вдруг, в какой-то момент его бездумный, полупустой взгляд пал на далёкое, вяло дрейфовавшее образование. Он испуганно дёрнулся, когда осознал, что доселе на просторах Хельветти ему не встречалось ничего подобного. Чёрное, беспроглядное пятно похожее на кошачий зрачок, что плыло в его сторону, приковало к себе холодный взор мрачного исследователя.

— Никогда не видел ничего подобного. — переживая катарсис, говорил он, не отрывая взгляда от пятна. — Никто из людей, демонов, богов и даже космических сущностей никогда не сталкивался с этим. Ха! Какая поразительная и невозможная аберрация. Теперь у меня две тайны вместо одной. Может быть, если я поглощу тебя, что-то изменится и я снова порадуюсь?

Движимая потенциальной разгадкой тайны, мёртвая голова ринулась с места. Крохотный уголёк ускользал от него, словно куда-то ведя за собой. Долго упорно следуя за ним, Хельвидис оказался на одиноком острове, усеянном камнями и шипами. Пятно, отдалённо напоминающее человека, скрылось под кучей минералов. Не мешкая, голова неаккуратно расчищала её, швыряя во все стороны камни. Внутри груда скрывала старый скелет человека в тёмной, изношенной робе. Сказать, что находка поразила Хельвидиса — не сказать ничего. Он будто снова почувствовал себя таким же живым и ярким, как при первом употреблении души.

Уголёк прошёл сквозь череп. Скелет стал шевелиться. Его голова повернулась в сторону Хельвидиса, заворожённого происходящем.

— Хельвидис Распи. — змеиным шёпотом вымолвил дух в скелете, чьи уста остались неподвижными. — Я знаю тебя.

— Что… Кто ты? — не сразу вымолвил Хельвидис, не веря в происходящее. Ещё ни разу он не видел здесь никого, кто мог казаться живым.

— Я тот, кто тебя оживил. — медленным тоном отвечал мертвец, поднимаясь с места. Даже такое действие пугало Хельвидиса и тот на всякий случай отдалился.

— Некромант. — выдавил Хельвидис, сглатывая ком в горле, увеличивая расстояние между ними. — Ты… Умер?

— Ну что за глупый вопрос? Да, я умер. А ты, зараза, поглотил мою душу. — рассерженно отвечал чернокнижник, указывая на того пальцем.

— Но… Жизнь в твоём положении ведь невозможна без души! — уверял того Хельвидис, пытаясь понять что с ним произошло.

— Тварина. Разве ты не мудрый учёный и исследователь? Видимо нет. Ты просто жалкая и бесполезная кладезь фактов. Ничего ты не знаешь. — отряхивая пыльную робу, сказал некромант. — В отличие от меня.

— Что тебе известно? Как ты вообще существуешь? Как твои останки оказались здесь? Что за объект внутри тебя? — подлетев на достаточно близкое расстояние, тут же завалил того вопросами Хельвидис, чьи глаза забегали от волнения. Он мог узнать всё, что так хотел.

— Я всё тебе скажу, но только в обмен на твоё полное уничтожение. В таком виде ты мне сейчас не нужен, как и тогда. Я займу твоё место. — сказал некромант и хрипло прохихикал.

— Но… Я не хочу быть уничтоженным. Не такой ценой. — нахмурившись, ответил Хельвидис.

— Я не имел ввиду душу, идиот. Твоя мне не по силам. — ворчливо прошипел мертвец. — Я просто уничтожу плоть и вышвырну твой дух отсюда, ибо это моё измерение. Мой хорошо налаженный источник материала.

— Куда? — выпучив глаза, вопрошал Хельвидис.

— На Аркен… Ай! Чёрт! Долго объяснять. Я не хочу болтовни с тобой. Ты попадёшь туда, где ты помер. Мир людей. Всё!

— Согласен. — без раздумий сказала голова. — Мне здесь нечего делать. Мир людей — хорошая возможность научиться чему-то новому. Теперь отвечай мне.

— Душа — лишь источник любой жизни. Как огонь загоревшейся свечи. А живого от меня — как в тебе хоть капли смысла. Мне душа сейчас не нужна. Я просто не могу быть живым. Существую я за счёт… "человечности". Так я её назвал. Это то, что отличает людей друг от друга. Делает нас теми, кто мы есть. У животных она тоже есть. Она же — сама свеча, если вернуться к моей аллегории. Но даже без неё я могу существовать. Но вопроса об этом ты не задал. Со всеми же тонкостями этих понятий ты разберёшься сам. Фундамент я уже заложил в твоей грязной голове. Теперь выметайся отсюда.

— Ладно. — недовольно промямлил Хельвидис, чьё ощущение можно было сравнить с интересной игрушкой, которую тебе дали в руки и тут же отняли. — Но…

— Ты. Сам. Со. Всем. Разберёшься. — тут же прервал его чернокнижник. Хрустнув пальцами, он готовился к ритуалу. — Иди сюда.

Почти что вплотную Хельвидис подлетел к некроманту, который тут же схватил его за лицо и принялся читать заклинание:

— Sidiv'leh Ipsar. Ay uyuz'lopsi uyovt uhsud i 'tsonhcevolehc, ybothc 'tangzi aybet aduysto. 'Sedz yt jinhsil, a Ittev'leh — ayiduylerp k jogurd inzihz. Yt ays'hsoynrev v rim jeduyl. Yt 'hsenats uy'ravt jonmez — mokevolehc. I aymi oyovt tedub siraP.

Плоть Хельвидиса, как и души сидевшие в нём, рассеяло на самые мелкие частицы дуновением сильного ветра. Мерцая, они унеслись куда-то вдаль, где плавно стали единым целым с окружающим миром.

* * *

Маленькая девочка беззаботно выглядывала из кареты. Она рассматривала облака в приятно-голубом небе, видя в каждом из них то причудливое животное, то интересный объект. В одном из них она даже увидела овечку, которая немного содрогалась от тряски.

— Кояна. — послышался позади девочки тёплый медовый голос. — Скоро прибудем в Орбод. Кучер уже подъезжает. Сейчас уже будем выходить. Приготовься.

— Да, пап! — милым, радостным голосом воскликнула она, мимолётно взглянув на отца.

Кояна всё равно вернулась к очень завораживающему просмотру неба. Вдруг её взгляд зацепился за тощего, светловолосого юношу, который спал у покосившегося забора. Он был весь в грязи, а вместо одежды — рваные лохмотья, или, скорее, что могло от них остаться. Ей стало его так жалко, что она попросила отца остановить карету. Удивлённый отец, не понимающий просьбы дочери, дал приказ кучеру. Как только лошади остановились, Кояна, прихватив буханку хлеба из своей сумочки, бросилась к мальчику. В спешке она захлопнула дверь, которая чуть не прищемила её дорогое синее платье. Разбудив юношу, она поделилась с ним едой, которую тот с чувством невероятного голода с удовольствием ел.

— Я рада, что Вам понравилось. — улыбчиво говорила девочка, чья красота зелёных глаз запала прямо в душу ребёнку. Он не видел ничего прекраснее. — Я бы не простила себя, если бы проигнорировала Вас. У нас добро и помощь стоят на первом месте. Позвольте представиться. Я Кояна Жорау ле Шид — дочь короля Атемча I. Можно просто Кояна. А Вас как называть, молодой человек?

— П-Парис. — заикаясь, вымолвил мальчик, будто это имя было с ним с самого рождения.