Да придёт взрыватель! [Михаил Сурин] (fb2) читать онлайн

Михаил Сурин, Игнатов Сергей, Лихарев Алексей Да придёт взрыватель!

Пролог

На окраине Минвилля стояла хижина. Это было небольшое, но добротное строение, сложенное из брёвен самого прочного в округе дерева — красной ольхи. Но если приглядеться повнимательнее, то видно, что неведомому строителю и этого было мало, он дополнительно скрепил брёвна скобами. На каждую вспышку молнии, они отзывались зелёным металлическим блеском.

Из короткой и широкой трубы на крыше клубами поднимался в небо зелёный дым, меряясь силами с дождем, который норовил прибить его к земле. Цвет дыма выдавал, что внутри не просто греются, а плавят фермитий.

По грунтовой, уже начинающей раскисать дороге, ведущей к дому, подняв высокие воротники и придерживая на груди борта одежды, шли двое мужчин. Первый уверенно шагал, почти не сгибаясь под порывами холодного ветра. Его осанка и длинная трость с костяным набалдашником выдавали в нём представителя стайрийской аристократии. Второй мужчина семенил походкой немолодого человека, горбясь, то ли от ветра, то ли от тяжести висящей за его спиной суконной сумки. Одной рукой он придерживал на голове котелок, а другой крепко сжимал ворот своего сюртука, защищая горло от непогоды.

Скользя по грязи и отворачивая лица от хлёстких капель дождя, эти двое добрались до хижины и аристократ громко постучал набалдашником трости в дверь. Вскоре она открылась, и хозяин, седовласый старичок с торчащими во все стороны волосами и с гогглами на лбу, пропустил их внутрь.

— Доброго здоровьичка вам, вашбродь, — старичок закрыл дверь и кинулся к стоящему у стены неподалёку столику. Он достал чашки и начал разливать по ним чай, — Не побрезгуйте, для согреву, присаживайтесь, — указал он на единственный стул, — А может, и чего покрепче? У меня есть.

— Сомневаюсь я, что мне туда, — он качнул головой в сторону, — стоит отправляться пьяным. А вот чайку я глотну.

Он скинул с себя плащ, небрежно бросил его на руки своему камердинеру, уселся на стул и взял со стола чашку.

— Джордж, ты тоже присоединяйся, — кивнул он второму.

Тот повесил на стоявшую при входе стойку-вешалку плащ хозяина, затем свой сюртук и, всё ещё дрожа от холода, подошёл к столу. Сесть было некуда, поэтому он взял чашку и привалился спиной к стене, чтобы хоть немного отдохнуть.

Аристократ тем временем окинул взглядом комнату. Небольшая, пышущая жаром, плавильная печь, рабочий стол, заваленный железками разного цвета и формы, чертежи, развешанные по стенам. Но почти всю комнату занимал аппарат, сделанный из зелёного металла. Размером чуть больше конного экипажа, со скруглёнными углами, и двумя иллюминаторами, за которыми клубился белый туман. Дверь была сделана явно из другого металла, жёлтый цвет выдавал в нём латунь, а запорный штурвал, приделанный посередине двери, блестел зеленью фермития.

— Док, — обратился аристократ к хозяину, — а почему дверь вы сделали не из фермития?

— Так нету ещё, вашбродь, — развёл руками Док, — вот только металл готовлю.

Он охнул, как будто что-то вспомнил, быстро подбежал к плавильной печи, заглянул в приборы, на её корпусе, перевёл несколько рычажков, а потом вернулся.

— Да вы не беспокойтесь, выдержит она, никуда не денется.

— Портатор, который стоит в замке полностью сделан из фермития, — с подозрением отозвался аристократ.

— Ну-тк! — усмехнулся Док, — там-то и размеры какие? При таких размерах и давление шпарить будет такое, что только фермитий и выдержит. А наш портатор небольшой, всего на троих человек рассчитанный, тут сильного давления и не надо.

— Ладно, убедил, — выдохнул гость, — Но в следующий раз, чтобы дверь заменил обязательно.

Он встал, повёл плечами, потягиваясь, потом чуть понаклонялся в стороны, разминая спину, и наконец, сказал:

— Давай, Джордж, доставай, что ты там приготовил.

Камердинер вопросительно глянул на Дока и жестом попросил убрать со стола. Док моментально отреагировал, и через минуту стол был пуст и чист.

Джордж развязал сумку и выложил из неё аккуратно сложенную одежду.

Аристократ разделся до исподнего, и с помощью Джоджа надел то, что они принесли с собой. Зеркала в комнате не было, поэтому Джордж сам расправил все складки на одежде хозяина, и поправил её так, чтобы сидела красиво и ровно. Только потом он стал переодеваться сам.

Док тем временем обошёл портатор, покрутил вентили на панельках и где-то сзади дёрнул рычаг. Комната наполнилась гулом и свистом, это резервуар портарора стал заполняться воздухом из стоящих где-то за стеной баллонов.

— Ну что ты там возишься? — прикрикнул на камердинера аристократ, — У Дока уже всё готово.

Джордж подошёл, и теперь они с нетерпением наблюдали через иллюминаторы, как белый туман внутри портатора меняет свой цвет. Сначала он стал красным, потом постепенно сменился жёлтым и наконец позеленел.

— Пора! — Выкрикнул Док, стараясь перекричать шум и чуть подкручивая то один, то другой вентиль на корпусе аппарата.

Джордж крутанул запорный штурвал. Дверь медленно отворилась. Зелёный туман заполнял проход, но не вырывался наружу.

Молодой аристократ радостно улыбнулся и шагнул в туман. Камердинер последовал за ним.

Док завернул один из вентилей до конца, и дверь плавно закрылась.

— Ну, помоги вам бог, вашбродь, — вполголоса проговорил он.

Глава 1

— Артур, взрывай! — резкий окрик выдернул меня из летней послеобеденной дрёмы.

Кого взрывай? Чего взрывай? Я последний раз косячил в прошлом году, и то хлопнуло-то совсем чуть-чуть, в соседних кабинетах даже не услышали. Резко махнув головой туда-сюда и отчаянно моргая, я попытался оценить ситуацию. Просыпающийся мозг услужливо напомнил, что я на съёмочной площадке подменяю друга Ваську. Пиротехника из меня никогда не выйдет, но Васька сказал, что скрутить два проводка и нажать на кнопку сможет даже обезьяна. А так, тут уже всё настроено, отлажено, проверено и перепроверено пять раз.

Поборов дрожь в руках, я быстрым движением большого пальца отщёлкнул защитный колпачок и вдавил кнопку. Где-то там, вдалеке, за мутным стеклом старого жигулёнка и тремя рядами декораций вверх взвился красивый огненный гриб, почти как ядерный, только в разы меньше. Как по мне — довольно красиво.

Я глубоко вздохнул и повернул ключ, заводя ведёрко с болтами. Секунду подумав и обругав себя за глупость, я заглушил мотор и полез наружу сматывать провода. Не соврал Васька — работёнка проще пареной репы — спи целый день, а когда тебя разбудят, жми на кнопку. Сейчас смотаю провода и поеду с этой неожиданной халтурки на обычную работу, слушать вопли шефа-идиота и мыть пробирки. В голове возникла восхитительная картина, как мою лабораторию поглощает ярко-красное пламя ядерного грибка, вот прям точь-в-точь как этот, которой я только что видел.

— Это ты взорваль? — голос из-за спины надрывался совершенно ни на что не похожим противным акцентом.

Вот только иностранцев мне тут не хватало, я и нашим-то не горю желанием объяснять, что я не — я, корова не моя, моя хата с краю, все вопросы к Ваське. А уж туристов развлекать я точно не подписывался.

Руки невольно разжались, катушка упала и покатилась по траве. Я понуро развернулся к незваному гостю. Не отстанет же просто так. Знаю я этих, дотошных.

— Ну, я…

Я уже заготовил в уме длинную тираду о подмене настоящего пиротехника и работе на полставки. Но так и не решился её выдать.

На меня смотрели двое мужчин, а я пытался понять, что же с ними не так. Одеты, кажется чуть теплее, чем следовало бы в солнечный день. Может, иностранцы думали, что у нас тут круглый год зима и передвигаться только на медведях можно? Нет, меня смущает что-то другое, но я никак не могу понять что.

Я ещё раз пробежал взглядом с ног до головы по тому, который показался мне главным. Этот плечистый молодой мужчина всем видом давал понять, что онтут власть и закон. Если не президент нас посетил, то как минимум губернатор. Второй мужик на вид вдвое старше, кажется, заглядывает в рот первому, и тут, я наконец, понял что не так: бакенбарды. Ну кто в наше время носит бакенбарды? Они б ещё пенсне нацепили. Если б съёмки были на студии, я бы решил, что они из соседнего павильона, но тут, в пригороде не должно быть других съёмочных групп.

Не люблю со странными людьми говорить. Я сплюнул под ноги, и решив просто игнорировать незваных гостей, отвернулся обратно и наклонился за катушкой.

— А ещё один такой земозесщь сдельать? — продолжил противный голос за спиной.

— Могу, могу. Всё могу. Любой каприз за ваши…

По спине будто ток пробежал от нехорошего предчувствия, но было уже поздно. Меня ухватили под локти с двух сторон и потащили по траве в глубь лесопосадки. Я судорожно вцепился в катушку с проводом, хотя сознанием и понимал, что это далеко не якорная цепь и даже я, вовсе не геракл, могу этот провод голыми руками порвать.

Не хотел я ехать сквозь всю киношную суету и припарковался в стороне от съёмочной площадки. Оттуда доносится привычное "мотор, камера", щёлкает отбивка дубля и звучат поддельные выстрелы. Едва ли в этой суматохе меня кто-нибудь услышит. Встань я на десяток другой метров ближе, и вряд ли бы кто-то рискнул меня волочить средь бела дня.

— Помогите! Похищают! — судорожно заорал я.

Как же тупо это звучит! И просто звать на помощь мне почему-то стыдно, а в унисон с юной актрисой, которая кричит тоже самое по сценарию, тем более!. Меня ж за сумасшедшего примут, подумают, нарочно съёмкам мешаю!

Так, стоп! Это ж всерьёз, взаправду! Не похожи эти двое на шутников. Меня прям по-настоящему похитить пытаются, а я еду как дурак по траве на заднице, и только провод к пиротехнике разматывается с катушки. Что там говорили в советах про такие ситуации? Надо кричать что-то более… опасное для всех. На тебя-то всем плевать.

— Пожааа… — попытался заорать я.

Подзатыльник — это неприятно, особенно когда ощущение, как будто медведь лапой приложил. Мне показалось, что я даже сознание на миг потерял. Да что за фигня? Кому я вообще нужен?

— Эй? Куда вы меня тащите? Я не пиротехник, я химик-лаборант! Если вам Васька денег должен, так я не он! Не он, слышите!

Хоть говорил я громко и сбивчиво, нового подзатыльника не последовало. Наверно потому, что в отличие от попытки крикнуть "пожар", эту речь никто посторонний услышать не мог. Только всё тот же противный голос иностранца прошипел:

— Саткнись!

За спиной что-то клацнуло и зашипело, я попытался оглянуться, чтобы понять, куда же меня волокут.

Через пару мгновений я очутился в очень тесном пространстве, над моей головой четыре руки быстро-быстро вращали какой-то механизм. Дверь нежданно, негаданно оказавшегося в лесу лифта задвинулась, и я остался в полной темноте с двумя запыхавшимися похитителями.

От страшного треска заложило уши, а в глаза на долю секунды ударил пронзительно-яркий дневной свет. Когда я проморгался, то понял, что нахожусь всё в том же тесном пространстве. Дверь, которую задвинули перед моим носом, имеет небольшое окошко, за стеклом которого полыхают языки пламени. Ну не в ад же меня спустил этот странный лесной лифт?

Пламя за окном сменило цвет на жёлтый, а потом позеленело и перестало бушевать, успокоилось. Видимо всё-таки не в ад. Куда же?

Дверь «лифта» открылась и старший из моих спутников схватил меня за шкирку и как котёнка вытащил наружу. Он пододвинул стул и усадил меня. Сам же встал за спиной и положил руки мне на плечи. Я понял, что просто так меня не отпустят. Страх начал потихоньку подниматься в груди.

Мы находились в захламлённой комнате. Прямо передо мной стоял большой агрегат из зелёного металла, в углу гудел пламенем плавильный горн. Вся комната была завалена слесарными инструментами, металлическими деталями и чертежами.

Хозяин этой мастерской тоже был здесь, со всклокоченными волосами и одетый в замызганно-прожжёнымй халат, он попадал в типаж “сумасшедший учёный”. Сразу вспомнилась мысль, что во всех бедах мира виноваты умники. А я явно находился в беде.

Молодой похититель вышел из лифта, нутро которого было затянуто зелёным туманом. Перекинулся несколькими словами с умником и повернулся ко мне.

— Меня софут Карл, — представился он мне, — Карл Смит.

Он настойчиво глядел на меня. Видимо ждал, что я тоже представлюсь. Наверное не стоит его злить, чревато.

— Артур, — промямлил я.

— Фы понимаете, что фы талеко от тома? В труком мире?

Поверить сложно, но… Я вчера не пил, нанюхаться чего-либо на открытой площадке не мог. О варианте в котором главную роль играла уютная палата с добрыми санитарами я старался не думать. Мне ничего не оставалось, кроме как кивнуть.

— Поитесь? — Карл заметил моё состояние, — Прафильно телаете.

Он что-то сказал умнику и тот принёс ему небольшой арбалет, размером с наган. Мой похититель покрутил вороток на ложе, взводя тетиву, со спокойным видом наложил на неё болт, и прицелился в меня. У меня перехватило дыхание и зашумело в голове. Сейчас он спустит курок и всё.

Но Карл опустил своё оружие.

— Мне нушно, чтобы фы стелали фсрыв. Такой ше, как там, — он кивнул на агрегат, из которого мы вышли.

— Я не пиротехник, — затараторил я, вдруг он сжалится и отпустит меня, — Я простой химик-лаборант. Я всего лишь мою пробирки.

Карл удивлённо вскинул бровь и снова нацелил на меня арбалет.

— То есть ты не мошешь стелать фсрыв?

— Могу, могу, — часто закивал я, — Я ещё в школе пару взрывов устроил.

Ну а что? Я же действительно могу. Это в родных пенатах я мойщик пробирок, а тут может мне предоставляется шанс. Страх понемногу уходил, уступая место решимости. Я пять лет зубрил химию и успешно сдавал экзамены, неужели я им не смогу сделать простую динамитную шашку.

Тут до меня дошло, что у этих ребят нет никакого представления о взрывчатке и эксплозивных технологиях. Значит у меня есть реальная возможность добиться признания, если не дома, то хотя бы среди этих сумасшедших людей. Я несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь, потом выпрямил спину, дёрнул плечами, скидывая руки карловой шестёрки. Он не поддался, сильнее придавил меня вниз.

Я взглянул на Карла, всё ещё державшего меня на прицеле, и кивком попросил убрать от меня этого дуболома. Они перекинулись взглядами и старик снял руки с моих плеч.

— Согласен, — решительно сказал я, — Я сделаю вам взрыв.

Арбалет в руках Карла дёрнулся и рядом с моей ногой в пол вонзился болт.

— Если ты меня опманешь, я тепя састрелю.

— А если не обману?

— Я саплачу тепе мноко тенек, — сказал Карл, потом подумал и добавил, — И ты смошешь фернуться томой.

— Договорились, — я протянул ему руку.

Секунду поколебавшись он ответил на рукопожатие.

— Мне нужен нитроглицерин, селитра и песок, — громко сказал я, обращаясь к умнику, но тот только похлопал глазами.

Смит перевёл ему, но названия реагентов проговорил так же как я, только по слогам. Умник пролепетал длинную тираду мотая головой, пожимая плечами, и всем видом показывая, что он такое первый раз слышит. Карл что-то ответил, и так слово за слово у них завязалась словесная перебранка, впрочем довольно милая, так могли говорить друг с другом довольно близкие люди.

Наконец, молодой человек обратился ко мне:

— Не снаю. У нас никто не снает таких фещей, как ты кофоришь.

Неожиданно. А это проблема. Я сказал, что мне надо подумать и хотел было отойти подальше, но Карл схватил меня за рукав.

— По тороге потумаешь. Нас шдёт коляска.

Куда-то ехать в мои планы не входило и я запротестовал. Но Карл красноречиво похлопал по арбалету, который сейчас висел у него на поясе.

— У тепя нет выпора, — сказал он, — тепе притётся стать спасителем Стайрии.

Карл и его помощник переоделись в старомодные, но тёплые вещи, мне тоже дали замызганный длинный пиджак без пуговиц, кое-где испачканный масляными пятнами. Даже навскидку он был мне велик, и я не решился его надеть.

Когда мы вышли на улицу, я моментально замёрз. Зябкий пронизывающий ветер без труда пробирался под лёгкую футболку, а редкие, но крупные капли дождя кололи спину холодом. Не время привередничать, лучше уж одеться.

Я всё же накинул пиджак и мы втроём скользя по размытой дороге добрались до коляски, стоящей на обочине у перекрёстка. Эта дорога была покрыта сплошным полотном и отлично подходила для езды по ней. Я ожидал увидеть лошадей, но их не было, аппарат, который нас ждал, был похож на старинный автомобиль. Помощник Смита залез на, устроенное спереди, открытое сидение с несколькими, торчащими из пола рычагами, а мы залезли в высокий крытый салон, рассчитанный на четверых.

Дорога была длинной, мы останавливались в небольших городках, ночевали в скромных гостиницах. Каждый день мы по нескольку раз заезжали на специальные станции, Карл называл их заправочными. Там Джеймс — так звали нашего молчаливого спутника — отсоединял от коляски баллон и менял его на другой, выданный работником «заправки».

По дороге Карл рассказывал мне о местных технологиях и политике. У стайрийцев была налажена добыча незнакомого мне металла — фермития, он был в десятки раз прочнее нашей стали и мог выдержать огромное давление. Все технологии в Стайрии были основаны на использовании сжатого воздуха, закачанного в большие резервуары, небольшие баллоны и маленькие баллончики из фермития. По стране были разбросаны гидро- и ветро- насосные станции, которые снабжали всю страну сжатым воздухом. На баллонах с воздухом ездили коляски, сжатый воздух, нагнетаемый в трубы, питал обогревательные приборы в жилищах, эти люди даже как-то додумались освещать дома и улицы, используя сжатый воздух.

На той же технологии было основано и оружие стайрийцев. Основную часть вооружения составляли пневматические пушки, выстреливающие кассетами с десятками стрел. Были и пневмовинтовки, с баллоном в виде ранца, который солдат нёс за плечами. И арбалеты, вроде того, что висел на поясе у Карла, в их конструкции тоже использовалась сила сжатого воздуха.

А недавно учёные получили технологию перемещения между мирами и построили первый протатор. Военные, по личному распоряжению императора, её сразу засекретили и организовали несколько экспедиций. Посланцы вернулись с рассказами о полуголых чернокожих людях, бегающих по земле с копьями. Император Вильгельм, недолго думая, развернул подготовку к масштабному вторжению и к постройке мощного портатора, который сможет перебросить в другой мир целую армию.

Карл же, будучи меценатом научных изысканий, прогрессором и исследователем, бросился строить ещё один портатор, чтобы самостоятельно перемещаться в другой мир, изучать его и понемногу осваивать. Тут он и обнаружил, что у землян есть танки, самолёты и ракеты.

Меня же он «пригласил», чтобы я лично рассказал императору насколько мощная армия в моём мире, а для пущей убедительности, продемонстрировал ему силу взрывных технологий.

Сейчас мы ехали на встречу с императором. В резиденцию, находящуюся в городе, рядом с которым строят большой портатор. К концу нашего путешествия я уже сносно говорил на местном языке, Карл давал мне уроки, а живое общение в гостинницах и тавернах здорово способствовало запоминанию. Карл был явно не беден, он кормил меня всё это время и купил мне приличную одежду, в которой я не выглядел отщепенцем. А когда мы наконец прибыли в Минвилль, он снял целую квртиру на окраине города.

Из его рассказов я уже примерно знал, как и чем живёт этот город, и вполне представлял что нам нужно будет сделать для получения динамита. Я уже был готов, когда Смит спросил:

— Где мы будем брать компоненты?

Я решительно ответил:

— Для начала мы пойдём в канализацию, — я глянул ему прямо в глаза и повторил, — В канализацию, Карл!

Глава 2

Лицо Карла вытянулось, а Джордж, стоявший в уголке у двери, издал чуть слышный сдавленный стон.

— В канализацию? — переспросил Карл, — зачем нам туда? Я думал, мы будем делать бомбу, а не копаться в нечистотах.

— Послушай, для того чтобы сделать что-то, нужно иметь то, из чего это делается. У вас в свободном доступе нет никаких компонентов, из которых я могу собрать бомбу. Значит, мы пойдём их добывать, — я повертел перед ним "фонарики", — Вот этими вот ручками.

— Я не понимаю, как дерьмо может помочь сделать бомбу.

— Просто доверься мне, — я положил руку ему на плечо, — Ты же хочешь предотвратить это вторжение? И поверь, я тоже не хочу войны.

Не то чтобы я боялся за свой мир, но война — это всегда смерть, боль и разрушение, не стоит приводить хоть и маленькое, но всё-таки зло в мир, который я всё ещё считаю своим домом. А судя по выражению лица Карла, его данный вопрос заботит гораздо сильнее меня. И правильно, этот мир получит намного больше смерти и боли. Я тоже сделал серьёзное лицо и спросил:

— Для спасения своих сородичей ты готов немного покопаться в нечистотах?

— Хорошо, — Карл взял у Джорджа саквояж, в котором хранил личные вещи, поставил его на койку и не поворачиваясь спросил, — Что нам понадобится для этой, — он усмехнулся, — вылазки?

Я немного подумал и озвучил список:

— Для начала фонари, каждому; небольшая лестница, возможно, нам придётся дотягиваться до потолка; ведёрко, примерно… — я задумался, пересчитывая литры в местную систему мер, но потом решил мерить по-простому, — примерно на две пивные кружки; ножи или шпатели; и непромокаемую обувь, мы же не полезем в дерьмо в лёгких ботинках.

После каждой моей фразы Карл что-то перекладывал в саквояже. Я не видел, что он делает, но был уверен — он считает деньги. И действительно, когда он повернулся, в его руках лежала пачка ассигнаций.

— Если это всё, то нам пора за покупками., — Карл сложил деньги и убрал их за пазуху.

Через полчаса мы стояли в магазинчике, который я бы назвал «1000 мелочей». Продавец, немолодой подслеповатый мужчина с выцветшими глазами и со скрюченными артритом пальцами поднялся со стоящего у стенки табурета и, крякнув, подошёл к нам.

— Чем могу помочь?

Говорить с ним начал Карл, он чинно представился, и озвучил список нужных нам вещей. Старик заверил, что всё это у него есть и всё самого высшего качества, и поковылял вглубь магазина, придерживаясь за стеллажи.

Ему было явно тяжело ходить, видимо, и колени старика артрит тоже не пощадил. Мне стало его так жалко, что я предложил:

— Давайте я сам всё соберу, вы только скажите, где что нужно взять.

— Ой спасибо, мистер, — продавец облокотился спиной на стеллаж, — лестница вон там, — он указал рукой, — за поворотом.

Я прошёл между узких стеллажей, отыскал лестницу и вынес её, отдав Джорджу.

— Фонари на крайнем левом, — старик показал в другую сторону, — На средней полке.

Я снова погрузился в недра магазина.

— Что ж вы, дедуля, один всю торговлю тянете?

— Почему один? У меня сын есть, и невестка помогает. Правда, она сейчас на сносях, второго внука мне рожать будет. Да и с первым ещё возни много, мал он ещё. Ты там сапоги нашёл?

— Да, нашёл, — крикнул я, разглядывая обувь и прикидывая размеры ног Джорджа и Карла, — А сын-то где?

— А сын сейчас на заработки поехал. Вы ж слышали, император новые земли осваивать идёт? Обещает неплохие деньги и делянку всем, кто в первую экспедицию пойдёт. Вот сын мой и уехал. А как вернётся мы хотим бизнес расширять, в новых землях ещё одну лавку построим, а денег обещанных хватит, чтобы управляющего нанять. Глядишь, внуки вырастут и уже побогаче заживут.

Я видел, как Карл что-то хотел возразить ему, но нам сейчас было некогда начинать кухонные политические споры, поэтому я поспешил крикнуть, обращаясь к деду:

— А ножи или шпатели у вас где?

— Да всё уже, сынок, выходи оттуда. Мелочёвку я вам тут выдам.

Он протянул мне три шпателя, а в качестве ёмкости я попросил, увиденную на полке большую металлическую пивную кружку с прилаженной к ней крышкой. Карл расплатился, оставив старику, как я заметил, немного больше денег, чем стоили наши покупки. Видимо, он тоже проникся сочувствием к этому простецкому наивному человеку, верящему в императорские басни.

Джордж навесил на себя почти всё, что мы купили. Я вызвался помочь и взял у него две пары сапог. Карл же, по своему обыкновению шагал впереди нас налегке.

Пока мы добирались в Минвилль, я несколько раз пытался заговорить с Джорджем, но он никак не шёл на контакт. Самым частым его аргументом было: «Камердинер должен следить за хозяином. Прости, но мне некогда разговаривать.» Но он всегда принимал предложенную мной, нечастую помощь. Я видел, что даже с его физической силой и поистине лошадиной выносливостью, ему тяжело даётся это занятие. Карл его просто использовал как носильщика, водителя, посыльного и что там ещё следует делать камердинеру, и никогда не помогал ему, считая, что человек на работе должен полностью исполнять свои обязанности. Но мне, если я вдруг вызывался помочь Джорджу, он не мешал,

Сейчас Карл решил сначала вернуться в нашу съёмную квартиру, чтобы собраться, переодеться и выйти уже в подобающем облачении. Джордж зачем-то затащил все купленные нами вещи в дом, включая лестницу. Карл не обращал на это внимания, а мои предложения оставить их у входа были встречены сухим: «Спасибо, я справлюсь.» Потом Карл с помощью камердинера переоделся в удобную короткую куртку, которую Джордж достал из недр одного из чемоданов, и только что купленные сапоги. Затем и мы с Джорджем облачились в обновки. И вскоре вся наша компания выходила навстречу первому приключению в Минвилле.

* * *

Через город, деля его на две неравные части, протекала глубокая, но неширокая речка Зетта, названная так потому, что её изгибы напоминали начертание одноимённой буквы местного алфавита. В эту реку, по каменным трубам диаметром в два человеческих роста, сливались все городские нечистоты. Мы решили зайти со стороны одного из сливов.

Огромная труба выходила прямо из крутого берега и нависала над водой. В реку несильным потоком стекала тёмно-зелёная мутная жидкость.

Под трубой было неглубоко, чуть выше щиколоток, и дно засыпано крупным щебнем. Но край находился довольно высоко — без лестницы не забраться. Карл пропустил Джорджа вперёд и тот без пререканий смело вошёл в воду и приладил лестницу. Для этого ему пришлось залезть прямо под стекающие нечистоты, и он промок чуть не полностью, разве что голова осталась сухой. Но лестницу он поставил так, что мы с Карлом смогли забраться, не намочив даже обувь. И ступили в грязную жижу, подняв со дна муть.

В нос ударила тяжёлая мерзкая сортирная вонь. Горло перехватило, и я закашлялся. Карл, тоже зашёлся кашлем, он достал из кармана платок и приставил его к лицу. Такой же платок он протянул мне и, что неожиданно, Джорджу, который стоял позади нас с зелёным лицом и сдавленно перхал, стесняясь кашлять.

От платка пахло травами, резко, но приятно. Мы постояли немного, периодически отнимая платки от носа, и когда запах из коллектора перестал казаться настолько мерзким, что невозможно было дышать, двинулись внутрь канализации.

Чем дальше мы заходили, тем глубже становился уровень жидкости на полу. Хорошо, что сапоги я выбрал достаточно высокие, до колен.

Я шёл впереди, освещая фонарём стены. У выхода они были довольно чистыми, видимо, тут периодически проводила чистку, но чуть углубившись, я обнаружил то, что искал. Стены, примерно на высоте человеческого роста, были покрыты несколькими неровными полосами тонкого белого налёта, идущего вдоль коллектора. Я подозвал Карла и указал на них:

— Вот это нам нужно соскрести и сложить в кружку.

Он, утопая в воде до середины голени, прошёл несколько шагов вдоль стен, разглядывая белые разводы.

— Не беспокойся, нам хватит, — сказал я, — эти отложения должны быть тут везде. Ну, кроме мест, где тщательно убирают.

— Джордж, — крикнул он, — Приступай.

Камердинер подошёл, поставил лестницу и принялся за работу. Я держал фонарь, так, чтобы ему было достаточно светло. А Карл привалился к противоположной стене и спиной и начал философствовать.

— Невероятно, — сказал он, — из испражнений, из того, от чего мы привыкли избавляться, можно смастерить грозное взрывающееся оружие! Если ты действительно это сделаешь — станешь великим человеком с мировым именем. Может, даже героем Стайрии.

— Из этого не только взрывчатку делают, — ответил я, — и в сельском хозяйстве сгодится, и в… — я запнулся, в местном языке не было понятия «химическая промышленность», — других, новаторских областях.

Упоминание новаторства сработало как катализатор: Карл сел на любимого конька и заговорил без перерыва. Мы с Джорджем, переставляя лестницу, по очереди залезали на неё шкрябать стены, а он разглагольствовал о прогрессорстве, технологиях и о жизни, в которой всю работу за людей будут выполнять машины. И вот тогда нам даже не пришлось бы лазить по лестницам и шпателем скрести стены, это смогли бы делать специально сконструированные аппараты.

Я был на лестнице, когда услышал слабый шум внутри коллектора. Я убрал шпатель за пояс и попросил у Джорджа второй фонарь. Шум нарастал, и уже почти сравнялся по громкости, с голосом Карла. Он тоже его услышал и замолчал. Все навострили уши.

Я отрегулировал стёкла фонаря, так чтобы он светил как можно дальше и направил луч вглубь коллектора. Всё равно ничего не видно. Тут Джордж вскрикнул. Я резко перевёл взгляд и краем глаза заметил скользнувшую у его ног длинную тень.

— Светите под ноги, — крикнул я.

Свет от фонарей опустился в воду. У ног моих спутников периодически проплывали длинные змееподобные рыбы, похожие на наших земных угрей.

— Что это?

Ответить мне не успели. Вода под ногами моих спутников забурлила. Угри, испуганные светом, заметались, сплетаясь в клубки. Рыбы начали наползать друг на друга, выпрыгивать из воды, норовя укусить человека острыми белыми зубами, сверкающими в свете фонарей. Джордж пытался отбиться шпателем, а Карл энергично размахивал тростью.

Я совершенно не представлял как могу им помочь, и не придумал ничего лучше, чем, перехватив удобнее шпатель, кинуться в бой. Но только я собрался прыгнуть прямо в гущу кишащих рыб, как Карл выкрикнул:

— Они ядовиты, не спускайся с лестницы.

Я в растерянности смотрел, как мои товарищи отбиваются от опасных тварей и ничего не мог поделать. Стоял я недолго, косяк угрей ушёл так же быстро, как появился. Только несколько штук, вцепившихся в плоть выше сапог, свисали с ног Карла и Джорджа. Они вяло шевелились, хватая тварей двумя руками и тщетно пытаясь оторвать их от себя.

Я спрыгнул и кинулся им помогать. Угрей было немного, но они крепко держались зубами. С трудом я оторвал двух, потом приноровился, оказалось, если сжать угрю голову, он ослабляет хватку, и его легко снять. Я снял всех тварей с Карла, потом с Джеймса. Ходить они ещё могли, но передвигались очень медленно. Мне пришлось облокотить их на себя с двух сторон, и вести, придерживая обоих за талию.

Лестницу, шпатели и фонари я бросил. Трость Карла потерялась где-то в мутной жиже. Осталась только кружка, почти наполненная соскобленной со стен мочевиной, которую я крепко держал, да саквояж Карла, который Джордж наотрез отказался бросить.

Я неожиданно понял, что слабею по мере приближения к выходу. И это явно не от тяжести двоих человек, которых мне приходится почти тащить, я знаю свои силы. Наверное, меня задела зубами одна из рыбин, и теперь я тоже отравлен. То есть теперь и я, возможно, добравшись до выхода, лягу пластом и помру, ласково омываемый водами Зетты и минвилльской городской канализации.

Выход был совсем рядом, когда я споткнулся и мы втроём растянулись на полу в грязной вонючей луже. Двоих я поднять уже не мог, тем более что они почти не передвигали ногами. Я схватил Карла подмышки и вперёд спиной двинулся к выходу. Мысль о том, как бы не свалиться с края трубы посетила меня поздно. Я свалился с двухметровой высоты прямо на покрытое камнями дно речки. Карла я не удержал, и он остался лежать наверху.

Вода освежила, но я стал задыхаться. Рефлекторно я сел на камнях, глубоко вдохнув. Голова прояснилась, и я огляделся. Недалеко от меня, на берегу играли дети. Я крикнул, и они охотно подбежали.

— Найдите доктора, — заплетающимся языком попросил я их, — когда вернётесь, получите… — я тщетно вспоминал название местных разменных монет, и ляпнул первое, какое пришло в голову.

Глава 3

— Ну, встал!

От рывка воздух вылетел из груди, а по плечам жгучей молнией пробежала острая боль. Я попытался вывернуться, но некая неведомая сила прижимала мои кисти друг к другу за спиной и не давала пошевелить руками. Следующий рывок заставил меня вскрикнуть от боли и подняться на ноги.

— Пошёл!

Тот, кто бесцеремонно поставил меня на ноги, дёргая за связанные руки, теперь ещё и пинка под зад отвесил, видать, для ускорения.

Согнутый почти пополам, так как мой провожатый всё норовил задрать мои кисти выше макушки, я волей неволей заковылял по брусчатке.

Под ногами брусчатка, значит, я не у входа в канализацию — там трава была. Мне очень хотелось спросить, где мои спутники, но поза и обращение совершенно не подразумевают.

Через пару минут позорного передвижения в скрюченном состоянии меня всунули в самобеглую повозку, которая здесь, очевидно, заменяет полицейский автомобиль и закрыли железную дверь с решёткой. Теперь никаких сомнений — я в руках представителей закона. Не худший вариант, по-крайней мере, без суда и следствия не повесят. Хоть я живых уголовников даже издалека не видал, но скованные за спиной руки и окошко с решёткой так и подначивали закричать что-то вроде: "пустите меня гады-сволочи, волки позорные, век воли не видать!." Но ссорится с местным сыскным бюро в мои планы не входит, поэтому я сосредоточился на том, чтобы добраться до места набив как можно меньше шишек. То, что ремней безопасности тут ещё не придумали, я уже знаю, но вот, то, что мне даже руки не развяжут — такой подставы не ожидал.

Если Карл с Джорджем погибли — мне каюк. Я ни за что не смогу объяснить, зачем повёл их в канализацию. Вернее, если скажу, что для изготовления бомбы — меня запишут либо в психи, либо в террористы. Даже и не знаю, что хуже.

Прошёл битый час тряски в железной клетке и толкания в душных коридорах казённого здания, прежде чем с меня сняли наручники и позволили сесть на стул по-человечески: с прямой спиной.

Очень внимательным взглядом усталых карих глаз на меня смотрел молодой человек в форме. Верно решив, что при помощи внешнего сканирования меня раскусить не удастся, он изобразил блёклую полуулыбку с намёком на дружелюбие представился Стэрком. Он ещё добавил название какого-то чина или звания, наверняка офицерского, но я, как человек негодный к воинской службе и в российской армии звания путаю, а местные так и вовсе не различаю. Для себя я решил считать его капитаном. Вроде бы средний чин, ни много ни мало.

— Имя, Фамилия, где ваши документы? — вкрадчиво, но настойчиво начал допрос Стэрк.

Я сделал вид, что разминаю кисти и осматриваю кабинет. А кабинет у местного следователя надо сказать неплохой потолок метра три, окна широкие стены оклеены аккуратными узорными обоями в зеленоватых тонах. Над письменным столом гордо висит портрет императора Стайрии. Я и впрямь отвлёкся на обстановку и забыл придумать, что мне врать.

Представлюсь настоящим именем — куча вопросов возникнет. А если совру — доказать нечем и если Карл жив и назовёт меня как есть — вопросов будет ещё больше.

— Артур Померанцев, — я нехотя выдавил из себя ответ на вопрос, — документы отсутствуют, могу я узнать…

— Почему отсутствуют? — всё так же спокойно и всё с тем же нажимом спросил сыщик.

Нельзя ничего говорить, не выяснив расклад дел. Я должен узнать живы ли мои спутники? Но как? Готов поспорить, что как только я спрошу об этом — в ответ услышу, что рылом я не вышел, вопросы задавать. Надо придумать что-то похитрее.

— Лорд Карл не велел говорить! — выпалил я, пытаясь изобразить в голосе то подобострастие, с которым Джордж всегда обращался к своему начальнику.

Капитан Стэрк наморщил лоб и принялся методично постукивать обратным концом металлической перьевой ручки по столу.

— А вы, мистер Артур, знаете кто такой Карл?

Вот же гадство! Я не знаю! Понятия не имею. Пока я лихорадочно пытался сообразить, как же правильно ответить на этот вопрос, лицо сыщика просияло самодовольной улыбкой, и он произнёс:

— Понятненько.

Похоже, ответ был написан у меня на лбу, но мне тоже кое-что стало ясно. Если бы Карл умер — следак наверняка бы сообщил мне об этом, чтобы у меня не было повода ссылаться на выдуманные запреты. Нет, лучше всё-таки спрошу.

— А лорд Карл и мистер Джордж, они в порядке?

Ещё, я бы с удовольствием поинтересовался, не желает ли он зачитать мои права или на худой конец, сообщить, в чём меня обвиняют, но, похоже, тут пока не изобрели права человека. Надеюсь, тут хотя бы презумпция невиновности есть.

— Я бы так не сказал, — на лице Стэрка ни один мускул не дрогнул.

Всех этих заплечных дел мастеров на одних курсах учат: всё узнать, ничего не выдавать.

— А я тут по какому поводу, — наконец, задал я вопрос, с которого следовало бы начать.

— Вы, мистер Артур, подозреваетесь в покушении на убийство.

— Да я сам чуть не умер! Да какое убийство, на нас эти… — я попытался вспомнить, как называются напавше на нас рыбы. Плохо, когда не знаешь, да ещё и забудешь, — твари эти… напали.

Глаза сыщика загорелись, он явно почуял след и вот-вот прыгнет на добычу. Да что я не так сказал то?

— Какие твари? — Стэрк азартно улыбнулся.

— Ну, рыбы… эти, с зубами…

Провал, полный провал. Неужели он понял? Почти наверняка. Но я же подчинёный Карла, а Карл вроде как лорд, человек благородный. Он в этом мире точно не последний человек…

— Идём, — Стэрк встал быстро и неожиданно.

— Куда?

— Навестим лорда Карла, он уже должен бы прийти в себя. Мистер Артур, вы же не будете делать глупости?

Я проследил за взглядом следователя, он указывал на наручники.

— Ни в коем случае! — поспешно заверил я.

Идти в полусогнутом положении с руками за спиной мне совсем не хотелось.

На этот раз не пришлось долго и нудно топтаться в коридорах, Стэрк вывел меня из здания меньше чем за минуту. По пути он несколько раз пренебрежительно махнул кому-то рукой, наверное, его подчинённые пытались спросить какого лешего подозреваемый без конвоя и наручников.

Я уверен на девяносто девять процентов, что сыщик понял, откуда я такой ничего не знающий взялся. Это ведь хорошо? Он же меня к Карлу везёт, а Карл меня в обиду не даст.

Я с удовольствием плюхнулся на переднее сиденье обычного гражданского автомобиля, а Стэрк уселся за руль. Под нами привычно зашипел высвобождаемый из баллонов воздух. Мой конвоир бодро крутил баранку и непринуждённо трындел о сладких булках в бакалейной и новой моде носить часы, подумать только, на запястье.

Через три перекрёстка мы поравнялись с низко парящим над городом дирижаблем.

— Мистер Артур, вы не боитесь, что эта летающая громадина рухнет и раздавит нас собой? — Допросы Стэрку давались хорошо, наверное, идеально, а вот замаскировать мучающий его вопрос под безобидный трёп он так и не смог, хоть и очень старался.

— С чего бы ему упасть? — я ответил ему в тон.

— И вас не пугают такие аппараты? — он скосил на меня взгляд.

— Нисколько, — плохо или хорошо, если он примет за ложь моё беспокойство? Аппараты и не такие я видал, а вот то, что сыщик смотрит на меня, а не на дорогу — вызывает некоторые опасения.

Не хватало мне разбиться в обычной аварии, благополучно переместившись между мирами, избежав смерти от каких-то странных рыб и даже вроде бы уклонившись от обвинения в тяжком преступлении.

— Мой отец командует таким, во втором воздушном. Говорит, скоро отправятся покорять этот самый новый мир. Меня туда следом, скорее всего командируют, надо же будет порядок наводить…

И ещё внимательней на меня вылупился. Что он хочет увидеть? Беспокойство за мой родной мир? Я уже понял, что актёр из меня никакой, так что я искренне и безразлично пожал плечами. Нечего мне ему сказать.

— Глядя на вас, — продолжил Стэрк, — я начинаю немного переживать за судьбу моего старика…

Вот же сволочь, не хватит у меня лицемерия, чтобы сделать вид, будто я не понимаю о чём речь. Почему-то мне кажется, что про отца он не врёт.

— Тогда, мистер Стэрк, я советую вам найти способ удержать отца дома, — ну глупо ломать комедию, я прокашлялся и кивнул на дирижабль, — на таких штуках мы летали сто лет назад.

Невозмутимый до этого момента сыщик изверг матерную конструкцию средней длинны, и прибавил газу.

Больница с виду довольно приличная встретила нас едким запахом спирта, камфоры и давно немытых тел. Стэрк весьма бесцеремонно протолкался и протащил меня через массу самых разных людей, то и дело тыкая в нос недовольным какой-то железякой с оттиском, которая верно удостоверяет его полномочия.

Около одной из палат на втором этаже мы столкнулись с выходящим из неё врачом. Доктор покачал головой и выставил перед собой руки. Значок моего провожатого не произвёл на него никакого впечатления:

— Лорд Карл не может вас сейчас принять.

— Дело срочное, — сыщик попытался оттеснить врача, но тот и не подумал трогаться с места.

— У лорда Карла императорская болезнь.

Стэрк легонько подтолкнув меня в плечо и отвёл в сторону от двери в палату и облокотился спиной о стену. Я дождался, когда он закончит длинный монолог непонятных местных матов и осторожно спросил:

— А что значит императорская болезнь?

— Все императорские, — он слегка сморщил нос, — особы молоко пить не изволят.

— И что? Разве это болезнь?

— А если вдруг вдруг выпьют, то оно будет выходить обратно всеми возможными способами, причём разом.

— Так не пить молоко, в чём проблема?

— В том, что яд рыбы аргу молоком выводят.

Постояв с минуту Стэрк ловким движением выцепил из потока снующих людей того самого доктора, который уже сообщил нам про императорскую болезнь.

— Хорошо, если Карл не может нас принять, то мы бы хотели навестить мистера… Джорджа, если не ошибаюсь.

— А..э-э-э, — доктор пришёл в явное замешательство, — его нет в отвёденной ему палате. Разве не ваши люди забрали его для расследования?

name=t5>

Глава 4

Тут уже замялся Стэрк.

— Наверное, коллеги.

Он быстро взял себя в руки.

— Нам всё-таки нужно поговорить с Карлом, это очень важно. Его поведение мы выдержит, мы не брезгливые.

— Ну — протянул доктор, — разговаривать он может, возможно, через занавеску. Если вас это не смутит.

— Не смутит, — заверил его Стэрк.

— Да пожалуйста, — кивнул доктор, — но недолго, он ослаблен. Впрочем, сами увидите.

Доктор проводил нас до палаты. Стэрк, вновь показал свой жетон охраняющему её полицейскому и мы зашли.

Карл и правда был не в форме. Он сидел на кровати и весь бледный и осунувшийся. Однако, когда он узнал меня, то несколько повеселел.

— Приветствую. — Поздоровался Стэрк.

— Мы знакомы?

— Виделись разок. Мельком, очень давно и вряд ли вы тогда обратили на меня внимание. Впрочем, я знаю вас довольно хорошо, так сказать, заочно, — он вытянулся, приложил руку к груди и отрапортовал, — Эдди Стэрк. Командор службы контроля за технологиями. К вашим услугам.

Карл махнул рукой, это было похоже на жест «вольно». Командор, как ни странно, его послушался — расслабился и продолжил:

— Как только Вас опознали, дело передали мне лично, а я, по долгу службы знаком с вами и вашим неуёмным научным любопытством. Несколько раз я лично останавливал полицейские расследования, которые могли бы привести к вам, так сказать, заминал углы.

— Вот оно как. Ну да, бывало. Что ж, рад знакомству и, надеюсь, вы меня извините, — он было подал командору руку, но тут же схватился за живот, — я сейчас!

Карл встал и быстро скрылся за небольшой дверкой. Туалет — понял я по доносившимся оттуда звукам.

Карл вскоре вернулся.

— Не успел я предупредить врачей, что болен, но кажется, они бы и так напичкали меня молоком, — Карл скривил лицо в гримасе, держась за живот, — но лучше так, чем помереть от яда этих милых рыбок.

— У нас от пищевых отравлений используют уголь. Не вылечивает, но немного облегчает состояние.

Карл насторожился и скосил глаза на командора, но тот его успокоил:

— При мне можете не скрытничать. Я знаю о вашем интересе к недавно открытому миру, так что не удивлён, что Артур — пришелец оттуда. Собственно, чтобы это удостоверить мы вас и навестили, — Тут он хитро прищурился, — Правда, вот зачем он? Это до сих пор для меня загадка.

— Да, я подтверждаю его личность. Что там с углём? — нетерпеливо спросил Карл.

— Ничего особенного. Уголь, обязательно от дерева, не каменный, измельчается в пыль и смешивается с водой, потом эту взвесь выпивают. И он в животе собирает в себя яд, как… как ткань воду. Не думаю, что поможет от рыбьего яда, но вот от пищевых отравлений вполне. Вреда точно не будет.

— Понятно. Я передам это доктору. Скажу, что это, так сказать, семейный секрет.

— Семейный, — решил уточнить я, — а болезнь называют императорской?

— Это распространённая болезнь, — сказал Карл, — но ей страдают все представители императорской семьи.

После этих слов Карл вновь схватился за живот и скрылся за дверкой.

— Есть места, куда и король ходит сам и в одиночку, — попытался я разрядить обстановку шуткой.

Стэрк вежливо улыбнулся, но было заметно, что он о чём-то задумался. Это же заметил и вернувшийся Карл.

— Чем вы так обеспокоены командор? В этот раз, насколько я понимаю, никаких особых проблем не будет. Или у нас уже запрещены эксцентричные причуды, вроде прогулок знатных особ по канализации? — Карл развёл руками, — Увы, плохо подготовились, но ничьей вины, кроме нашей тут нет.

— Я не об этом. Меня волнует, кто забрал вашего личного помощника. Думаю, это или коллеги или начальство. Если начальство, то плохо, потому что они могут действовать по личному поручению самого, — он неопределённо ткнул пальцем вверх.

— Забрали беднягу Джорджа?

— Да. И похоже, по официальным документам.

— А где вещи? Ну, те, которые были с нами, — забеспокоился я.

— Я приказал принять всё по описи.

— Там есть ведро с грязью?

— Вроде было. Не волнуйтесь, как только лорд Карл полностью выздоровеет, ему всё вернут.

— И предупредите, пусть возвращают в том же виде. Знаю я этих подхалимов, всё вымоют, вычистят. И потом снова туда лезть. — приказал Карл.

— Я так и знал, что дело непростое. Вы опять занимаетесь очередной научной теорией?

— Вроде того.

— Ох, самая хлопотная часть работы. Впрочем, мне грех жаловаться, именно так я и получил своё звание.

— Значит, по-твоему, лучше если бы я как Вильгельм пьянствовал, дебоширил, да по девкам шатался?

— Как ни странно, да, лучше. По крайней мере, такое для всех привычнее. Все улыбнутся, возьмут деньги и не будут задаваться лишними вопросами. Обычное поведение богатого аристократа.

— А я, значит, необычный.

Стэрк развёл руками.

— Значит так, командор. Вы можете проверить, куда забрали Джорджа.

— Конечно, я попытаюсь. Узнать-то узнаю наверняка, а вот вытащить…

— Сделайте одолжение, передайте мне то самое ведёрко вместе с содержимым, и как можно скорее.

— Понятно.

— И ещё. В каком статусе сейчас Артур?

— Его задержали до выяснения личности и подозрению в покушении. Но раз вы её удостоверили и, более того, утверждаете, что покушения не было, а даже, наоборот, он вас спас, то я могу его освободить прямо сейчас. Нужно только подписать пару бумажек.

— Не торопитесь. Артур не совсем тут освоился, может привлечь слишком много внимания, если останется без присмотра. Ты можешь определить его, скажем в соседнюю палату?

— Думаю смогу.

— Вот и хорошо. Артур, если вдруг и за вами придёт кто-то, кроме меня или Стэрка, поднимите шум. Ну там громко говорите, стучите в стенку. Я попытаюсь вмешаться. Не хватает ещё, чтобы вы пропали без вести в дворцовых подвалах. Расспрашивать они умеют, а вот сделать правильные выводы у них ума не хватит. Сами догадываетесь, что они вам могут приписать.

Я догадывался. Шпионаж и терроризм стояли во главе списка. И ничего хорошего они мне не сулили.

— Хорошо, буду колотить изо всех сил.

Карл кивнул и зажав рот ладонью вновь скрылся за дверкой. Судя по звукам, его рвало. Дожидаться его возвращения мы не стали.

Мы вернулись в фойе, подошли к сидевшей за столом девушке и Стрэк махнул у неё перед носом жетоном. У него такой универсальный пропуск что-ли?

— Можете определить место в палате для этого человека?

Девушка тяжело вздохнула и закатила глаза.

— Вам что, не хватает здания охранки? Вы сюда все переехать собрались?

В каком смысле все?

— Не понял! — Стрэк включил «плохого полицейского», сейчас начнёт на неё орать, — Да как ты!..

Но девушка оказалась не робкого десятка, ответила, даже не дожидаясь конца фразы:

— Не понял он! — голос громкий и строгий, — Тебя когда-нибудь ранят, и ты сюда попадёшь. А я тебе скажу: «Иди помирай на улице, тут все палаты охранка под свои кабинеты забрала.» Что ты мне ответишь? А?

Ох, ты ж! Гром-баба! такая не пропадёт, даже если все её родные уйдут воевать и не вернутся.

Гром-баба тем временем отчитала представителя силовых структур и, увидев, как тот невольно поёжился под её напором, сжалилась и неопределённо махнула рукой вдоль коридора:

— Ведите его туда же, где определили первого. Там всего три места, все три будут ваши на пару дней, — тут она стукнула кулачком по разложенным на столе бумагам, — а койку, из которой вы вытащили этого… — она попыталась покопаться в бумагах, но тут же передумала, — короче первого, я займу другим пациентом.

Стрэк так и стоял, офигев от такой наглости, поэтому говорить пришлось мне:

— А номер палаты напомните.

— Вы что там даже между собой договориться не можете? — Гром-баба снова начала заводиться.

— Нет-нет, — я всплеснул руками, я номер забыл, а ломиться в каждую дверь, сами понимаете…

— Шестая, — её улыбка больше походила на смешок, чем на участие, но да ладно, главное, у нас есть куда примоститься.

В палате номер шесть нас ждали три койки, две из которых были уже заняты. На одной, вальяжно, по-домашнему, лежал Джордж, подложив руку под затылок и читая записи в своём блокноте. Рядом с другой деловито выкладывал вещи субтильного вида молодой человек, Сртэк сразу подошёл к нему.

— Капрал Пауэрс, — молодой человек развернулся и стал по стойке смирно, — можете быть свободны, я лично займусь этим человеком.

— Но командор, моё начальство…

— Я переговорю с командором Мэлори, — перебил его Стрэк, — Займитесь другими делами, а эту койку займу я.

Парнишка немного помялся, но послушался старшего по званию и стал неспешно складывать свой скарб обратно в сумку, при этом кидая косые взгляды на Джорджа.

Тот натянуто улыбнулся и сухо кивнул Пауэрсу, мне и командору. После чего встал и спрятал блокнот за пазуху.

— Лорд меня, наверное, потерял, — сказал он, — Я пойду, покажусь ему и спрошу не надо ли чего.

Когда он вышел, капрал быстренько сгрёб вещи и почти выбежал из палаты.

— Располагайтесь, — сказал мне Стрэк, — а у меня ещё есть дела в ведомстве. Ночевать я тут не буду, но вечером, скорее всего, загляну, проверю всё ли у вас в порядке.

Мы пожали друг другу руки, и я остался в палате один.

Довольно унылое место, хорошо, что нам не пришлось долго там париться. Вечером Стрэк так и не появился, а наутро мы уже собирались домой.

Карл выглядел всё ещё помятым, но вёл себя вполне бодро и мог отойти от туалета дальше, чем на два метра.

— Вы в порядке, лорд? — как непривычно называть человека по титулу, но ощущения прикольные, — У вас лицо всё ещё бледное.

— Нормально всё, — отмахнулся Карл, — Я хорошо себя чувствую. А чтобы лицо приобрело цвет, врачи рекомендуют попить красного вина.

— А это как раз в тему, — перешёл я к делам, — мне нужны сахар и уксус. И то и другое, как я понимаю, можно найти на винодельне, — я глянул ему прямо в глаза и повторил, — На винодельне, Карл.

Глава 5

В городе было три винодельных предприятия, и мы выбрали ближайшее. Джордж ушёл в лавку покупать бумагу, клей и верёвку, а мы с Карлом отправились на переговоры с владельцем фабрики.

Нас встретил плечистый смуглокожий темноволосый мужчина с густыми бровями над глубоко посаженными маленькими глазками. Карл помахал перед ним кошельком и половину фабрики отдали в нашем распоряжении. Оказалось, винодельня сейчас работает в половину своей мощности.

— Работники у меня поувольнялись, — сетовал хозяин, — многие записались в первую экспедицию, хотят себе немного земли урвать в той стране, которую император осваивать рвётся.

— А вы чего? Не хотите себе лишний кусок земли? — зачем-то спросил я.

— Мне без надобности, у меня прибыльный бизнес. А как завоюем те территории, ещё и рынок сбыта побольше станет. Производство развернуть можно и тут.

Вот и ещё один наивно верящий в победу императорской армии. Так захотелось крикнуть: «Беги отсюда! Вас разобьют, поработят и винодельню твою отберут!», но вряд ли он меня послушает. Императорские пиарщики работают профессионально и метко. В общем, остаётся только мне самому убедить императора не переть на наш мир с оружием. У нас оно круче.

— Мне нужна будет горелка, несколько пустых бутылок, сахар и уксус.

— Мешок сахара вам принесут, — сказал хозяин, открывая массивную деревянную дверь, — Горелка там есть, и вино, перебродившее в уксус, там найдёте. Если пустых бутылок не хватит, не стесняйтесь — выливайте.

— Сейчас должен подойти мой слуга, — встрял в разговор Карл, — проводите его сюда,

Карл достал ещё одну купюру и сунул в руку хозяина.

— И можно нам ещё красного креплёного.

— Хорошо, и вино вам тоже будет, — заверил владелец фабрики и удалился.

Мы зашли в просторный цех. Вдоль стен стояли большие, на сотню кубов, деревянные чаны, над которыми нависали огромные круглые крышки — прессы с пневмоприводом. В проходах между ними стояли ряды полных и пустых бутылок, большинство глиняные, но много стеклянных. Я прошёл в другой конец помещения, а вот и некое подобие лаборатории.

Большой стол, заставленный бутылками разных размеров, от маленьких, на стакан до десяти-пятнадцатилитровых сосудов, со свисающими трубочками на пробках. Тут же стояла и горелка — подключенный к баллону агрегат, напоминающий консервную банку, который работал по неизвестному мне принципу. Если повернуть небольшой кран, внутри раздавалось шипение и верхняя часть, из тёмного металла разогревалась добела. На такой горелке можно было даже готовить.

— О, нам тут даже стаканы оставили, — Карл хозяйничал на столе, поочерёдно открывая бутылки и принюхиваясь к аромату их содержимого.

— Давайте я сначала дело сделаю, — запротестовал я, хотя винцо бы сейчас не помешало.

— Вот принесут тебе сахар, и займёшься, — Карл налил нам по стакану тёмного красного вина, — А сейчас поддержи меня, не хочется пить в одиночку.

Вино было терпким, сладким и ароматным. Совершенно не обжигало горло и не сводило скулы. Но изнутри по телу начало подниматься тепло.

Парень в робе принёс нам мешок сахара, сбросил его на пол, потом достал из-за пазухи две бутылки и поставил их на стол.

— Спасибо, голубчик, — Карл выдал ему монетку, — можешь идти, дальше мы сами.

Как только работник ушёл, Карл откупорил одну из принесённых им бутылок.

— Подожди, — надо всё-таки сделать дело, — мне надо найти уксус.

Я, так же как и Карл перед этим, начал по очереди открывать бутыльки и принюхиваться к содержимому. Вот это похоже на уксус, я отхлебнул совсем каплю, прямо из горла. От кислоты свело язык, пара капель попала в горло и огнём прокатилось по пищеводу. Я зашёлся кашлем.

Карл стоял с наполненным стаканом и ждал, пока я прокашляюсь.

— Вот ты и нашёл уксус, — проговорил он, — теперь можно и выпить.

Я сначала собрал ингредиенты, смешал их и запустил реакцию. Только после этого поднял стакан.

Славное, тёплое чувство ностальгии охватило меня. Прям как в студенческие годы — реакция идёт, а мы бухаем, смеёмся и болтаем о бабах. Я завёл разговор о местных девушках, Карл его поддержал, и так на расслабоне прошло несколько часов.

Джордж уже вернулся, принёс покупки и ещё одну бутылку. Пить с нами он отказался, мы и не настаивали.

Тем временем глицерин уже был готов, и я добавил в него немного селитры, которую мы с риском для жизни добыли в канализации. Смешно-то как звучит, надо выпить за тех, кто рискует. Нет, стоп. Сейчас опасный момент.

— Дж-жордж, — с трудом выговорил я, — Я видел у входа в цех кучу песка. При-принесси пожалста. Только быстро.

Я несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Голова прояснилась, руки вроде не дрожат. Джордж как раз принёс песок и высыпал на расстеленный на столе лист бумаги.

Вливаем в песок нитроглицерин… Аккуратно, чтобы весь впитался. Вот так. Я смахнул оставшийся сухим песок и завернул уже готовую взрывчатку в бумагу. Осталось пропитать верёвку раствором селитры, чтоб получился фитиль, и всё — динамит моего собственного производства готов.

Я полюбовался на получившийся у меня аккуратный цилиндр. Я повернулся к Карлу и с гордостью сказал:

— Вот! Динамит Померанцева. Можно использовать для демонстрации нашей военной мощи. Когда император это увидит, он наверняка свернёт свою военную программу.

Карл налил нам ещё по стакану.

— За победу науки!

— Давай, — согласился я и поднял, наполненный до краёв стакан.

Вино было вкусным, компания приятной, настроение приподнятым.

Я поднялся с дощатого пола и привалился спиной в полукруглой стенке. Что-то не так, пол в цеху был залит чем-то типа бетона. И стен таких там не было. Я огляделся.

Я стоял внутри огромной деревянной бочки, рядом со мной на полу лежал и посапывал Карл. До верхнего края метров пять, и лестницы в поле зрения нет.

* * *

Снаружи стук, грохот и шипение пара. Я несколько раз во всю глотку позвал на помощь, но тщетно. Удары кулаками, локтями и пятками в стенки, тоже не произвели никакого эффекта. Ну да, эта хреновина должна выдерживать много тонн воды или что там в неё наливают, от моих жалких постукиваний даже не дрогнула.

— Карл, вставай!

— Ещё… пять минуточек… — промямлил мой товарищ по несчастью, и попытался закрыть глаза и уши руками.

— Карл, нас сейчас засмолят и в море океян пустят!

— Что, уже тысяча триста пятьдесят восьмой? — он, наконец, открыл глаза.

Я не стал ничего объяснять, а просто помог ему принять вертикальное положение.

Ещё минут пять мне пришлось наблюдать, как он проделывает поочерёдно все те же бессмысленные попытки сообщить людям снаружи о нашем существовании, которые уже проделал я. И это максимально красноречиво свидетельствовало о том, что у него нет идей лучше, как бы нам отсюда выбраться.

Сверху что-то протяжно пшикнуло и заскрипело, я поднял голову. Над бочкой появилась широкая труба, из которой тут же полилась бордовая жидкость.

Карл, оказавшийся под струёй тоже задрал голову и радостно открыл рот. Его тут же отбросило потоком, но запах и довольная улыбка моего нанимателя развеяли всякие сомнения: все, кто мечтал о ванне с шампанским, могут мне дико позавидовать — мне предстоит искупаться в бочке с вином.

— Карл, а Карл, а ты плавать то умеешь?

— Не знаю, ни разу не пробовал.

Похмелье как рукой сняло. Я похлопал по карманам — пусто. Очевидно, их обчистил тот, кто бросил нас сюда. Перво наперво я попытался прикинуть скорость наполнения бочки. Не слишком быстро но и не слишком медленно. Бултыхаться в вине нам придётся продолжительное время не пару минут точно, главное, чтобы не пару часов. Поняв, что решить задачу с поступающей в "бассейн" водой решить в уме я не смогу, даже если б знал диаметр бочки и трубы, я вернулся насущной задаче.

Надо как-то сделать так, чтобы Карл добрался до поверхности, а то останусь я в этом мире один одинёшенек. Да и вообще Карл неплохой мужик, хоть и аристократ. Мы с ним даже пили вчера, очень даже хорошо пили.

Видимо, протрезвел я всё ж таки не до конца, потому как мозг соображал медленно, очень медленно вина уже почти по щиколотку, а я тут прокручиваю мысли одну за другой: у меня есть карманы, значит на мне есть одежда, и на Карле есть одежда. Отлично!

— Снимай плащ!

Мой товарищ по несчастью посмотрел на меня, как истинный аристократ на коммунизм. Поэтому я решил на всякий случай пояснить, что хочу сделать:

— Ты же не хочешь утонуть, сделаю тебе плавсредство.

— Лодку из плаща? — с недоумением пробормотал Карл.

— Увидишь.

Хоть времени до того, как мы не сможем стоять вроде бы ещё много, но плащ может только казаться герметичным, поэтому стоит подстраховаться и оставить время, чтобы придумать план Б. Заполучив будущий спасательный жилет, я разулся и вынул из ботинок шнурки. Карл по моей просьбе сделал то же самое. После этого мы тщательно завязали рукава с двух концов. Я поднажал на них и так и эдак, проверяя, как хорошо они держат воздух. Вроде бы не плохо.

Когда вода поднялась нам по грудь, я просунул надутые воздухом рукава Карлу подмышки и приказал держаться за плащ, а не проверять, умеет ли он плавать.

До поверхности чуть больше мера. Если бы я мог хоть от чего-то оттолкнуться — я бы уже уцепился за край. Как бы тщательно мы ни стягивали рукава плаща, но за пару часов они стравили воздуха больше чем на две трети, хотя мой друг-дворянин вроде и бы поднаторел в плавании, рассекая на импровизированном спасательном жилете от стенки к стенке, я всё равно беспокоился о том, что он может перехотеть всплывать, и решит попытаться выпивать вино наперегонки с трубой, которая его подаёт. Выиграть в этой гонке ему не суждено, но ещё десяток глотков и он забудет, как держаться за плащ.

Черпнув ртом вино в очередной раз, Карл принялся напевать, какую-то бодрую песню местных моряков. Я невольно перевёл её на русский и у меня получалось что-то вроде: «Меня не пугают ни волны, ни ветер». Мне не осталось ничего иного, как продолжить его подвывания, немного изменив мотив:

— Пусть Джорджик услышит, пусть Джорджик придёт, пусть Джорджик меня, непременно найдёт.

Промурчав этот куплет, я не смог сдержать смех и нечаянно глотнул вина. На вкус оно оказалось чуть хуже того, что мы пили, но я бы сказал очень даже ничего. Может это даже тоже самое вино, просто наше пребывание в нём делает букет более насыщенным… Главное, не повторять дегустацию, а то до поверхности мы не доберёмся.

Сука, Джордж. Снова его нет с нами. А ведь он должен быть. Это уже не первый звоночек, это прям-таки набат. Если мы таки доберёмся до поверхности раньше, чем опьянеем в ноль — я обязательно поделюсь своими соображениями с Карлом.

* * *

Надо было видеть глаза рабочего, который должен был закупоривать бочку, как и глаза хозяина винного завода, к которому нас доставили прямиком из бочки, даже не дав переодеться. К счастью, главный буржуин нас мигом узнал, хотя, скорее всего, он узнал Карла или звон монет в его кошельке.

Я потребовал отвести нас в ту часть здания и в ту самую комнату, которую мы арендовали.

— Так… это ж, ваш приказчик сказал, что вы закончили все дела и более не вернётесь…

— Джордж, сука, — тихо пробормотал я.

Карл негромко икнул. Мы оба прекрасно понимали, что сейчас нам совершенно нечего показывать императору.

— А на сколько мы арендовали помещение? — я понял, что ждать, пока Карл снова придёт в себя, у меня нет ни времени, ни желания.

— На две недели. Меньше было бы неправильно, — промямлил хозяин.

— А прошло сколько? — с нажимом спросил я.

Нет, не могли мы две недели в бочке проваляться, никак не могли, если он скажет…

— Так, это ж вчера ж только.

— Вот и славно. Я, тут не совсем приказчик, но господин Карл доплатит за вещи, которые вы прибрали. А теперь, мы хотим обратно в лабораторию.

Оказавшись на месте, я убедился, что убрались тут и впрямь неплохо. Всё чисто, выметено, вымыто. Даже столы до блеска надраили.

— Это что ж нам, опять в канализацию лезть? — почти с ужасом произнёс Карл.

— Надеюсь, что нет.

Я прошёлся вдоль стеллажей с пробирками. Все этапы работы надо сохранять, поэтому я, как настоящий перестраховщик, когда готовил динамит в первый раз, к чистым пробиркам насовал свои, с готовыми и полуготовыми реагентами. Так что на создание новой шашки мне потребовалось куда меньше времени, чем на то, чтобы прийти в себя переодеться и поесть. Благо увидевший мой энтузиазм Карл взялся решить насущные вопросы едой, одеждой и транспортом.

На улицах уже горели газовые фонари, когда нанятый автомобиль высадил нас на площади перед дворцом. Внешнюю стену мы миновали без особых проблем, похоже, почётные гвардейцы на воротах охраняют внутренний периметр только совсем уж от праздных зевак, а для входа внутрь достаточно дворянской осанки. По крайней мере, я не видел, чтобы Карл показывал какие-то документы.

Увы, с личной аудиенцией возникли определённые проблемы. Двухметровый усач в железном нагруднике наотрез отказался даже слушать о срочной аудиенции.

— Да хоть ты знаешь, кто я? — насупился Карл.

Я на миг засомневался, а в своём ли уме мой приятель, ведь о возможности аудиенции с местным правителем я знаю только с его слов.

— Да, ваше благородие.

— Так пропусти меня! — начал закипать Карл.

— Никак не могу! — усач явно готов грудью защищать проход, а за ним группа поддержки ещё с десяток таких же молодцов.

— Пропустить! — скомандовал знакомый голос из глубины внутренних помещений.

— Джордж, сука, — только и успел пробормотать я.

Карл, понёсся вперёд, как локомотив, которому в топку закинули тройную порцию угля, мне только и оставалось, что пытаться не отставать.

Глава 6

Карл почти подбежал к Джорджу и схватил его за грудки.

— Ты где был, собака, когда твой работодатель чуть не утонул?

Один из охранников упёр ствол пневмовинтовки в бок Карла.

— Ваше благородие, — виновато пробасил он, — Не велено.

Карл отпустил своего камердинера и с недоумением уставился на солдата. Тот, не убирая винтовки, пожал плечами.

— Приказ императора.

— Ведите меня к нему, — голос карла был строг, а интонации резкие.

Я почувствовал лёгкий толчок в спину — второй охранник держал на мушке меня. Вот так, под прицелом, нас повели через роскошные большие залы дворца, отделанные золотом и лепниной. Карл никак не выказывал страха перед конвоирами, судя по всему он их реально не боялся. Он шёл впереди и сам открывал двери, однажды даже прикрикнул на солдата, мол чего так медленно.

Мы подошли к двери у которой стоял лакей. Карл сухо осведомился:

— У себя? — он кивнул на дверь.

Лакей смешался, но чинно проговорил:

— Я сейчас доложу.

— Не надо, я сам, — Карл отпихнул лакея и, навалившись плечом, открыл тяжёлую дверь.

Да кто ж он такой, что с ноги входит к императору? Я с опаской заглянул внутрь комнаты. Император был молод, одного возраста с Карлом. Подтянутый, высокий и плечистый, он стоял возле стола и рассматривал картонный цилиндр. Я сразу узнал свою шашку. А Джордж всё-таки сука. Только он мог передать динамит императору. И гвардейцы его слушаются. Выслужился, гадёныш. Интересно, ради чего он это сделал? Что ему перепало от короля?

Карл решительно прошёл полпути к столу, но увидев динамит, остановился как вкопанный.

— Проходи, проходи, — позвал император снисходительным тоном, — я вижу тебе знакома эта вещица.

Карл всё ещё не отошёл от шока, он стоял посреди кабинета и метал взгляды то на Джорджа, то на императора. Тогда я решил взять инициативу в свои руки.

— Ваше Величество, — понятия не имею как надо вести себя в присутствии царственной особы, поэтому я, как в исторических фильмах, сделал шаг вперёд и резко кивнул головой, — меня зовут Артур Померанцев. И я представитель мира, на который вы хотите пойти войной.

— А у меня другая информация, — спокойно ответил король, — ты молодой перспективный учёный, которого Чарли привёз из провинции Трент.

Тут очнулся Карл.

— Вилли, — он кинулся было к императору, но гвардеец удержал его за плечо, — он не врёт. Твоя разведка наверняка тебе донесла, что я несколько раз переходил через прортатор. Нельзя воевать с тем миром, у них есть самоходные машины, стреляющие огнём, у них есть снаряды, летающие на сотни, а то и тысячи километров, у них даже есть оружие, которое выжигает всё живое и неживое, а потом в этом месте три года нельзя находится. Я привёл Артура, чтобы он рассказал тебе, может услышав это из первых уст ты мне поверишь.

Он взглянул на меня и кивнул.

— Да, Ваше Величество, — подтвердил я, — лорд Карл прав, технологии нашего мира далеко опередили то, что можете вы, — я вспомнил про динамит, и указал рукой на, стоявшую на столе шашку, — Вот это изделие может служить ярким примером мощи нашей армии.

Император внимательно нас выслушал, а потом кивнул соглашаясь.

— За этот… — он напрягся, вспоминая слово, потом поднял со стола книжечку и раскрыл её. Это же блокнот, с которым Джордж не расставался всё время пока был с нами, — динамит вам большое спасибо, мы обязательно проведём испытания и может быть возьмём его на вооружение. А вот врать нехорошо, тем более царственной особе.

Он подошёл к Карлу и пристально вгляделся в его лицо.

— Даже не покраснел, — в его голосе слышалось разочарование.

Он резко повернулся и ушёл к столу.

— За кого ты меня принимаешь, Чарли, — тон императора резко стал сердитым, — Неужели ты думаешь, что я развяжу войну без предварительной разведки? А моя разведка докладывает, что в том мире живут чернокожие аборигены, которые ещё не додумались до луков и гоняются за быками с копьями наперевес.

— Но это не везде так, — попытался возразить Карл, но император громко хлопнул по столу ладонью.

— Сейчас я говорю! — выкрикнул он и продолжил, — И моя тайная разведка эти данные подтверждает. Не так ли Джордж?

Последними словами он обратился к камердинеру, и тот сразу же ответил:

— Так точно, Ваше Величество, там только чернокожие люди в набедренных повязках и вооружённые лишь копьями. А информация, которую предоставляет лорд Карл ложная. Он сам подговаривал меня соврать вам, даже заплатил денег, но я верен короне, я не стану врать самому императору.

— Джордж, сука, — вырвалось у меня.

И он наконец вспомнил про меня:

— А этого человека я лично привёз из провинции Трент по приказу лорда Карла.

Видно было, что Карл готов набросится на предателя и задушить его. Я бы тоже не побрезговал, но останавливали, нацеленные в нас стволы пневмовинтовок.

— Вилли, — проговорил Карл, — ты кому больше веришь? Быдлу-слуге, который за деньги готов продать родину или собственному брату?

От это поворот! Брату? Карл принц?

Император ещё раз громко стукнул по столу. Мерзкая привычка.

— Ты мне не брат! Ты всего лишь сын женщины, которая тоже работала в нашей семье. Между прочим тоже за деньги. То, что мы сосали одну грудь и выросли вместе не делает тебя членом королевской семьи. И тем более не даёт тебе права так подло и бесстыдно врать мне.

А, нет, не принц. Только не понял, что значит сосали одну грудь?

— Знаешь что, Чарли, — продолжил император уже спокойнее, — ты зарвался. Твои безумные идеи и так слишком лорого обходились казне, а теперь ты ещё и полез в политику. Ты не достоин дворянского звания.

Он встал и громко, торжественным голосом произнёс, хотя никто, кроме нас его слышать не мог:

— Я, император Вильгельм Второй, своим решением лишаю лорда Карла Смита титула и причитающихся ему земель, отныне его официально зовут Чарльз Смит, — он сделал паузу, убеждаясь, что все присутствующие его слышали, — Учитывая неадекватное поведение Чарльза Смита и его безумные технологические опыты, повелеваю отправить его на принудительное лечение в душеспасительную клинику Монвилля.

Карл резко выдохнул и упал на колени. Да уж так разом лишиться всего, тут реально свихнёшься.

— А Артура Померанцева, — император взглянул на меня оценивающим взглядом, потом глянул на Джорджа, как будто советуясь, и наконец произнёс, — Расстрелять завтра на рассвете.

Как расстрелять? За что?

Глава 7

Камера местной тюрьмы представляла собой каменный мешок с мощной металлической дверью, отливающей фермитиевой зеленью с одной стороны, и зарешеченным тем же фермитием окном с другой. Если встать на цыпочки, можно было выглянуть наружу. Окно моей камеры выходило на забетонированный плац. Днём там под выкрики командира и бой барабанов, маршировали солдаты. Под вечер остались только двое гвардейцев, которые установили деревянные стойки и теперь набивали на них длинные доски, возводя таким образом внушительных размеров щит — стенку, к которой меня завтра поставят.

От мыслей о моей скорой кончине меня отвлёк скрежет засова. Дверь распахнулась, в проёме появился Джордж, а за его спиной, с пневмовинтовкой наготове, стоял охранник.

— Джордж, — протянул я, — какая же ты сука! Не боишься, что я тебя прямо здесь придушу? Мне терять нечего.

— Теперь меня совут лорт Георг, — сказал он, зачем-то по русски, — И нет, не поюсь.

— Скажи мне, зачем ты так поступил со мной и с Карлом? Тебе заплатили? Или ты за что-то не любишь своего хозяина, — Джордж хотел было возразить, но я быстро исправился, — Ну ладно, бывшего хозяина.

— Са что я толшен его люпить? Ты ше сам вител, как он со мной обращался. Никакой шалости, никакого участия. В воту лесть долшен я, тяшести таскать тоше я. Он даше палец о палец не утарил, кокда мы скрепли тот белый налёт. Я никокта его не любил.

— И поэтому ты решил отправить на верную смерть полстраны? — я тоже перешёл на русский.

— Карл не смок пы противостоять императору. Его итея привести тебя пыла профальной исначально. Император сильнее, а принять сторону сильноко это расумно. Я просто поступаю расумно.

— И твой заработанный предательством титул тут совершенно не при чём, ага, — усмехнулся я.

— Мой сарапотанный титул помошет мне в бутущем, — он потеребил край рукава, — И тепе тоше.

— А вот тут поподробнее, — я действительно заинтересовался.

— Я претлакаю тепе санять сторону сильноко. Я моку тепя сейчас вытащить отсюта, и увести томой.

Он помедлил, изучая мою реакцию, я молчал. Он ведь явно сказал не всё.

— А ты помошешь мне устроиться в вашем мире, и когда начнётся война, поснакомишь с вашими кенералами. А кокда Стайрия проикрает эту войну, и стесть понатопятся наместники, я смоку всять тепя в мои саместители.

Я рассмеялся. Где я, и где генералы армии.

— С чего ты взял, что я смогу тебя с кем-то свести? Я простой лаборант, я не знаком с генералами армии.

Джордж поднял бровь и опустил взгляд в пол. Наверное, он не ожидал такого подвоха.

Пока он обдумывал, что же теперь делать, я заметил движение в коридоре. Из-за спины охранника появилась рука в чёрной перчатке и зажала ему рот. Потом из-за его спины появился командор Стрэк. Он приложил к губам палец, показывая гвардейцу, мол не шуми, обошёл его и крадучись на цыпочках стал заходить в камеру.

Джордж вскинул голову и заявил:

— Токта ты умрёшь на рассвете, — он резко повернулся и оказался нос к носу с командором. Стрэк, не мешкая, саданул его снизу в челюсть.

Джордж коротко вскрикнул и рухнул на каменный пол.

— Раздевайся, — приказал он мне, — И раздень этого…

— Суку, — подсказал я

— И давай быстрее, мы уходим.

Он повернулся к гвардейцу.

— Капрал Бонд, ваша задача — выдать этого человека, — он указал на Джорджа, — за арестованного. После его казни можете уходить. Вернётесь в контору, а там решим, или получите новое задание, или отправитесь в отпуск, который выпрашиваете второй месяц.

Опа, а казачок-то засланный. Пока Стрэк общался с гвардейцем (или шпионом), я с трудом стянул с Джорджа сюртук и переоделся. Начал было его одевать в свою тюремную робу, но Стрэк меня остановил.

— Бонд всё сделает, пойдём.

Он схватил меня за руку и потащил по коридорам. Когда впереди послышались голоса, он перешёл на степенный шаг и пропустил меня вперёд. Мы прошли несколько комнат, наполненных охранниками, два раза нам отпирали двери и снова запирали, когда мы проходили через них. И наконец мы вышли на улицу, где недалеко от входа нас ждал автомобиль.

За рулём никого не было. Стрэк залез на водительское место и подвинулся, чтобы я сел рядом, хотя в салоне было пусто. Я повиновался, и мы тронулись.

— Слушай меня внимательно, — сказал он, когда мы немного отъехали, — Я сейчас привезу тебя к клинике, где держат лорда Карла.

— Он вроде бы уже не лорд, — перебил его я, — император лишил его титула.

Стрэк почему-то усмехнулся

— Может и не лорд, но я пока не уверен, — ответил он, но потом снова перешёл на приказной тон, — Твоя задача — любым способом вытащить его оттуда. В салоне саквояж с твоими вещами, там есть непонятный мне картонный цилиндр, если этооружие, можешь его использовать.

— Вот это вряд ли, — не хватало ещё местную психушку взрывать, хотя сам факт, что у меня всё ещё есть динамит, радует.

— Как хочешь, — согласился командор, — но Карла обязательно вытащи. В той же клинике содержится МэриэннСмит. Найдите её и поговорите с ней о её ребёнке, она не в себе, так что постарайся запомнить то, чтоона говорит слово в слово. Всё, что она скажет, передашь мне при встрече. Всё понял?

— А как я попаду в клинику?

— Туда пускают посетителей, к Карлу тоже пустят. А вот как ты его выведешь, я не знаю, у меня нет агентов в этой клинике.

Я тут же вспомнил о засланном казачке и о Джордже.

— В тюрьме меня не хватятся?

— Не бойся, — заверил меня Стрэк, — я такое уже проделывал.

— Устраивали побег из тюрьмы.

Он неопределённо помотал головой, потом ответил:

— Подсовывал убийцам другую жертву.

Машина остановилась перед большим трёхэтажным зданием с простым безликим фасадом.

— Выходи, — скомандовал Стрэк, — возьми из салона саквояж. А мне нужно найти ещё одного свидетеля.

Я спрыгнул на землю.

— А где встретимся?

— В саквояже записка с адресом, — выкрикнул командор и двинул рычаг. Я проводил еговзглядом, пока он не скрылся за поворотом.

* * *

Жёлтый дом пугает меня до ужаса. Ведь я могу оказаться в нём, как пациент в любой момент, после любой неудачной фразы. Как в этом мире, так и в своём родном, который спустя прошедшие месяцы, кажется мне сном. Фильмы, интернет, ракеты и самолёты отсюда выглядят почти как бред сумасшедшего.

Я глубоко вдохнул и перешагнул порог. Ну Стэрк, ну хорош, взял и отравил меня в такое место одного, без прикрытия и запасного плана. Да и обычного, незапасного плана у меня тоже нет. Придётся импровизировать.

Девушка в белой шапочке приветливо улыбается, а у меня поджилки трясутся и пот ручьём. Сказать, что я пришёл пациента навестить, так не рядовой же пациент с доступом к главе государства и его же приказом сюда отправленный. Даже если и пустят, вот пятой точкой чую — сразу доложат куда следует.

Я извлекаю из кармана бумажку, похожую на удостоверение. Досталось оно мне вместе с одеждой Джорджа. Махаю перед носом девушки на ресепшене как можно быстрее, чтобы она, не дай бог, не рассмотрела.

— К главному веди. — пытаюсь изобразить голосом высокомерие и усталость.

— А вы…

— Быстрее, я спешу!

— А… э… простите.

Хороший вопрос, ведут ли меня туда, куда я просил или за поворотом меня поджидают мордатые санитары? Но да делать нечего, ставка сделана.

Дверь из красного дерева не должна вести в палату с мягкими стенами. Я зашёл в кабинет главврача, окинул взглядом стены в спокойных голубоватых тонах. Встретился взглядом с портретом императора и почти автоматически махнул корочкой Джорджа перед носом местного начальника. Скорее всего, это главврач.

— Я пришёл к вашему особому пациенту.

— К которому? — ни на секунду не задумавшись ответил невысокий мужчина с залысиной.

Я попытался рассмотреть в его побитом оспинами и морщинами лице хоть какую-то эмоцию? Он шутит? Вроде бы нет, но с опытом главврача в дурдоме наверняка можно научиться говорить всё что угодно на серьёзных щах.

— Мне нужен Карл Смит, — молниеносно ответил я, пытаясь найти на его лице хоть какую-то подсказку.

Он мне верит или нет? Считает ли меня очередным психом или человеком с полномочиями? Увы, очевидно, этот человек с серьёзным видом может рассказать, как он на луну на ядре летал — ни один мускул не дрогнет.

— По какому вопросу?

Я сморщил нос и гневно махнул головой в сторону замершей в дверях девушки с ресепшена. Если мой план работает и доктор не дурак, он должен приказать ей убраться, а если нет — он незаметно даст ей знать, что пора звать санитаров. Во втором случае мне уже ничто не поможет, но я до последнего должен вести себя как человек, права и полномочия которого ограничены только самим императором, да и то самую малость.

Уже почти смирившись с тем, что сейчас мне будут крутить руки, я поставил саквояж на стул. Как только до моего слуха донёсся звук закрывшейся двери я, недоставая из саквояжа крохотный карманный арбалет Карла, взёвл на нём тетиву. Характерный щелчок заставил моего собеседника вздрогнуть.

— По окончательному. И я очень спешу.

Вот, наконец-то, теперь я вижу на лице главврача страх. К сожалению, я не могу спросить у него, что именно его пугает. Если он принял меня за буйного психа, а лично я на его месте думал именно об этом, то мне крышка.

— Мне нужны бумаги.

Я качаю головой и внимательно смотрю на врача:

— По такому поводу бумаг не выдают. Но будьте уверены мой приказ с самого… — я сделал многозначительную паузу, — верха.

Доктор колеблется. Как минимум он не на сто процентов уверен, что я псих. Этого достаточно. Пока он робко шевелил губами, пытаясь подобрать слова, я продолжил с нажимом:

— Ну вы же понимаете, что ТАКИЕ приказы, — я сделал ударение на слове "такие", — в письменном виде не отдают. Боюсь, что если у меня возникнут проблемы с его исполнением, то работать будет другая команда. Возможно они захотят убедиться, что вы и ваш персонал строго следовали абсолютно ВСЕМ инструкциям, касательно особых пациентов. Такие милые девушки у вас работают, очень печально, когда в пожарах гибнут столь юные и очаровательные особы.

Врач покраснел, побледнел и я, наконец, увидел, как задрожали его пальцы. Эх, вернусь — буду поступать на актёрский. Пока я чего-то не понимаю, зато доктор — понимает. Жаль нельзя его спросить, иначе весь мой маскарад мигом раскроется.

Я постарался незаметно выдохнуть, улыбнулся главврачу, как старому приятелю и вынул руку из саквояжа.

Мы спустились по лестнице и пошли по длинному коридору. Я старался не встречаться глазами со встреченными людьми. У кого-то из них во взгляде читалась пустота и отрешённость, а кто-то из них явно знал некую свою великую истину и жаждал ею со мной поделиться. Наверняка, если бы я не следовал за человеком в белом халате, просто так пройти мне бы не удалось.

У самой дальней стены нас поджидала металлическая дверь. Доктор отпер её ключом и сделал приглашающий жест.

— Никуда не уходите, — я улыбнулся и подумал, что не хотел бы увидеть эту мою улыбку со стороны.

Карл понуро сидел на койке. Моё появление вмиг озарило его лицо удивлением и надеждой. Я подошёл вплотную и буквально возя губами по его уху тихо-тихо прошептал

— Мэриэнн Смит, вы знакомы?

Карл отчаянно закивал.

— Скажи вслух, что хочешь её видеть и погромче, — продолжил я.

— Я… — его голос дрогнул, а потом вдруг набрал силу, — я хочу видеть мою мать!

Ах, мать, ну да, логично. И как я сразу не догадался? Фамилия-то одна. Я хотел быстро достать нужный предмет из саквояжа, но пришлось покопаться секунд пятнадцать. Если главврач опомнится — нам крышка. Всем крышка! Я аккуратно надрезал кожаный ремень стягивающий запястья Карла, указал ему на надрез и погрозил ему пальцем, а затем приложил указательный палец к губам.

Только бы главврач не начал думать, с испугу то он мне поверил, но вряд ли эффекта неожиданности хватит надолго.

Не теряя времени, я выволок Карла из палаты за шкирку. В другой обстановке это бы выглядело смешно, но пребывание в дурке явно не пошло ему на пользу. Обычно осанистый и представительный Карл сутулился и мелко перебирал ногами, не понимая, что происходит, поэтому моё представление продолжало выглядеть довольно естественно.

— Кто мы такие, чтобы отказать в последней просьбе,нашему другу? — я снова изобразил дружелюбие на лице.

Спустя минуту путешествия по коридору с психбольными мы прибыли к палате, дверь в которую даже не была заперта. Я постарался изобразить укоризну, встретившись с взглядом с главврачом. И уже привычно повторил:

— Никуда не уходите.

Мы вошли в небольшую палату с зарешеченным окном. В ней оказалось не в пример уютнее чем в предыдущей. Мягкая на вид постель, столик, тумбочка и даже пара стульев, на одном из которых сидела измождённого вида седая женщина.

Карл посмотрел на меня, словно спрашивая: чего мол хотел? Потом подошёл к пациентке.

— Мама…

Женщина резко обернулась, услышав эти слова, на долю секунды её лицо озарила радость, но в тот же миг улыбка исчезла, а ей на смену пришла злобная гримаса:

— Не мамай! Мама твоя в усыпальнице! — Таким же рваным движением пациентка снова обратила взгляд в стену и будто бы продолжила прерванный разговор, — сынок, сыночка миленький! За что же ты так со мной, за что заключил здесь…

У меня появилась догадка, и я поспешно захлопнул дверь в палату и продолжил слушать обращённый к стене монолог:

— …я же для тебя всё, я как любая мать желала самого лучшего будущего для тебя, я сделала тебя императором… А ты меня сюда! Как же ты мог.

— И вот так уже почти десять лет, — с досадой прохрипел Карл, — говорит, не я её сын, а император мол её ребёнок.

— Господин Карл, — я уже сложил в уме два и два, — помнится, перед приёмом вы говорили мне, что император вам приходится молочным братом, что значит, ваша матушка кормила его грудью.

— Но от этого он не стал ей сыном! — с яростью прохрипел карл.

— От этого нет, но не кажется ли вам странным, что вы от императорской болезни страдаете, а тот кто занимает престол нет, да ещё и маменька ваша прямым текстом про подмену говорит. Не кажется ли вам логичным, что вы и есть настоящий император, — я глянул ему прямо в глаза и повторил, — Император, Карл!

Глава 8

Времени обдумать и принять эту идею у нас не было. Я подхватив одной рукой Карла под локоть и размахивая пропуском во второй, засунув саквояж подмышку, двинулся к выходу. За нами постепенно накапливалась толпа любопытных, и я сосредоточил своё внимание на ней. Видимо, это было ошибкой. Как только мы вышли в холл, Карл вырвался и, освободив руки, бросился на какого-то посетителя и начал колотить его.

Выходка была не совсем дурацкой. Посетитель был очень похож на суку-Джорджа. Вот уж кому бы и я врезал со всем удовольствием. Но это был не он, да и вряд ли он так быстро смог нас найти.

— Карл, перестань. Это другой человек..

Но Карл меня не слышал в исступлении выдавая мнимому Джорджу оплеухи вперемежку с непонятными мне словами, явно руганью. К нам уже начали осторожно подходить санитары. Надо было это срочно кончать. Я поднял над головой саквояж и со всей силы врезал по башке карлова противника. Похоже, донышки саквояжей тут изготавливали из металла. Посетитель закатил глаза и обмяк. Впрочем, он, похоже, остался жив, просто потерял сознание.

— На улицу, — скомандовал я Карлу, разворачиваясь лицом к подкрадывающимся санитарам. Вовремя они уже не подходили осторожными приставными шагами, а решили броситься на нас.

Карл успел выскочить за дверь и сразу бросился к оставленному мной у крыльца автомобилю. Мне же достались санитары. Резко ринувшись вперёд, я врезался в одного плечом и, к моему удивлению, сумел его уронить. Второму я врезал кулаком прямо в челюсть. Пальцы сразу заныли, и рука онемела до плеча, но противник явно решил отложить своё нападение.

Я встал в дверном проёме и задумался. Чтобы уйти, мне надо будет развернуться и открыть дверь. Значит, несколько секунд я буду совершенно открыт сзади и беззащитен. Как бы отвлечь всех в холле? В саквояже есть динамитная шашка и арбалет. Взрыв? Неплохо, но шашка не граната, просто так чеку не выдернешь и не кинешь. То есть кинуть-то, конечно, можно, но перед этим надо поджечь шнур. Спичек в этом мире нет вообще, а ближайшая горелка стоит на дальнем столе. Арбалет скорее сего разрядился, когда я ударил этого несчастного. Его нужно не только достать, но и зарядить. Это займёт примерно полминуты. Вряд ли мне их дадут. Вот и уроненный санитар поднялся, да и другой перестал тереть рожу и приготовился к действиям. И вообще, всяких врачей и медсестёр стало в холле меньше, а санитаров больше.

Пока я раздумывал над своим положением руки и ноги сами встали в подобие боевой стойки. Нет, лавры Чака Норриса и иже с ним мне никогда не грозили. Ничем таким рукомашистым и ногодрыгательным не говоря уже про зубодробительное, я не занимался. И дрался последний раз классе в пятом, если ту потасовку считать за драку. Но кино-то я в своём мире смотрел. Вот и сейчас невольно начал подражать героям боевиков.

И похоже, это сработало. Санитары, опасаясь моих странных, но агрессивных движений, перестали приближаться и даже отступали назад, когда я направлялся в сторону какого-либо из них. Этим, похоже, можно воспользоваться.

Но познакомить этот мир даже с криком Киий — яя мне не пришлось.

— Артур, сзади.- раздался крик Карла. Я обернулся и понял, что санитары меня не пугались, они просто отвлекали моё внимание, а парочка других в это время, вооружившись сеткой, подкрались сзади, снаружи здания. И я бы попался как птичка в силки, если бы Карл не окликнул меня, как только они открыли дверь.

Открыли. Значит, мне её открывать не надо, путь почти свободен. Не давая им времени окончательно приготовиться, я бросился на улицу. И даже почти успел. Я почувствовал, как сеть мягко ложится мне на затылок и быстро оплетает мою шею и руки. Она была слишком коротка, чтобы запутать ещё и ноги, но я справился сам. Зацепившись ботинком за порог, я упал и выкатился на улицу этаким коконом. Санитары начали было успокаивать моё лягающеся и дрыгающеся тело, но тут вмешался Карл. Резкими ударами откуда-то взявшейся у него трости, точнее, её массивным набалдашником, по головам он пресёк их попытки. И поняв, что выпутываться мне некогда прямо так, в сетке закинул в салон автомобиля.

Мы рванулись с места не хуже гоночного болида. На мгновенье я увидел, как работники пытаются закрыть ворота перед нами. Они не успели, корпус машины сотряс удар, и мы помчались прочь от клиники.

Пока мы петляли по улицам, я болтался по салону не в состоянии ни снять с себя путы, ни ухватиться за что-то, чтобы держаться. Через какое-то время машина остановилась, Карл слез с места водителя, заглянул в салон и помог мне выпутаться из сетки.

— Как ты меня нашёл? — спросил Карл.

— Стэрк помог. И про Мэриэнн тоже он рассказал, советовал поговорить.

— А где он сам?

— Не знаю. Адрес дал, где потом встретимся.

— И где?

— Не знаю. Где-то там бумажка должна быть, — я кивнул на саквояж..

Карл перегнулся через спинку, взял саквояж и, порывшись в нём, достал маленький бумажный прямоугольник.

— Найнгейт авеню, десять, — прочитал он, — Дональдсон Айршип компани.

— Авиакомпания?

— Транспортная компания доставки. Грузовые малотоннажные дирижабли.

— Да, Стрэк что-то говорил про это, — вспомнил я, — и он и его отец летают на дирижаблях.

Карл повертел бумажку в пальцах и сказал:

— Я знаю где это. Пойдём.

— А почему не на машине?

— Она слишком заметна, так нас сразу выследят. Лучше пешком.

Идти пришлось недолго. Примерно через час мы зашли на территорию компании, огороженную двухметровым забором. Огромная площадь, на которой высились четыре многометровые башни, чем-то напоминающие вышки ЛЭП. Каждая была оборудована винтовой лестницей, и погрузочно-разгрузочной площадкой. Почти на всех башнях она была опущена, на некоторых поднята наверх, лишь немного не доходя до сверкающей на солнце причальной мачте.

Одна из мачт была занята небольшим дирижаблем, с гербом Стайрии на корпусе.

С другой стороны площади виднелись четыре огромных ангара с внушительных размеров воротами, сейчас закрытыми. Рядом с ангарами жалось к забору небольшое административное здание.

Как только мы зашли в калитку, нас окликнул сухопарый мужчина средних лет:

— По какому делу? — голос хрипящий пропитый, одежда простая и удобная, на поясе фермитиевый прут с рукояткой, какие я видел у местных полицейских.

Я так понимаю — сторож.

— Заказ есть, — соврал я, пока Карл не ляпнул что-то неподходящее.

— Тогда проходите туда, — сторож указал на маленькое здание, — второй этаж, спросите господина Мэтью.

Он отвернулся и потерял к нам интерес. Я потянул Карла за рукав, и мы двинулись через площадь.

Наш путь лежал так, что принайтованный дирижабль оказался довольно близко. Когда мы проходили мимо, Карл обронил:

— Странно.

— Чего странного? — спросил я, не то чтобы я спец по цепеллинам, но по мне так обычный дирижабль.

— Это не грузовое судно, это пассажирник, — Карл, задрав голову, пристально оглядел машину, — Да, быстроходный армейский пассажирник.

Так, значит сюда прибыли какие-то люди связанные с вооружёнными силами? Может быть генералитет из столицы, тогда почему не в порт, который в Минвилле есть, и довольно большой.

— А почему он здесь? — поделился я своими мыслями с Карлом.

— Не заню, — пожал тот плечами, — наверное от большого портатора прилетели, тут к нему ближе, до порта надо через вес город лететь.

Если от портатора, то есть от ставки войск, то не генералитет, а как раз подчинённые. Большие шишки прибыли бы из столицы.

Мы подошли к зданию как раз, когда из дверей вышли двое мужчин в военной форме. На их петлицах красовался знак в виде развёрнутого свитка. Что бы это могло значить? Немного пораскинув мозгами я кажется догодался, но решил всё-таки уточнить у Карла. Я замедлил шаг и тихонько спросил:

— Вестовая служба?

Карл тоже притормозился и подтвердил:

— Да. Они наверняка приехали за приказами.

— То есть они прямо сейчас поедут к генералам?

— Или уже повезут приказ к портатору, — прошептал Карл, — и начнётся война.

На первый взгляд никаких конвертов и витков у них нет, но надо обязательно проверить карманы. Мы как раз проходили угол здания, предупреждать Карла об идее, которая меня посетила времени уже не было. Я резко повернулся к нему, схватил за грудки и сильно тряхнул:

— Что ты сказал про мою маму! — да, конечно тупо, но ничего другого в голову не пришло.

Я ещё раз тряхнул Карла, и напирая на него, практически затащил за угол, скрываясь вместе с ним с поля зрения солдат. Он хотел было что-то крикнуть, но я закрыл его рот ладонью и продолжил:

— Я тебе покажу, как язык распускать! — я пнул стену ногой, надеюсь звук был достаточно убедительным, — Ты у меня землю жрать будешь! — Карл, кажется понял мой план и издал громкий стон, а я, не прекращая матерится, перехватил поудобнее уже зарекомендовавший себя саквояж.

План сработал — солдаты пришли потешить своё любопытство и сразу же получили по башке саквояжем. Мы оттащили их немного дальше и спрятали за сплетением разнокалиберных труб, выходящих из стены здания, и обшарили их карманы.

Никаких писем и конвертов. Значит они прямо сейчас поедут к начальству. Как удобно вышло — Стрэк направил нас сюда, а здесь делегация вестовых, которые направляются за приказами. Куда?

— Карл, а где они будут получать депеши?

— Обычно это происходит в замке императора, — ответил Карл, — Вилли подписывает приказ, отдаёт его генералу, а тот выносит конверт из кабинета и сразу отдаёт вестовому, — он ещё немного подумал, — Или не сразу, а когда посчитает нужным.

— То есть вот эта вся бригада поедет сейчас во дворец?

— Ну не в Гирдвалд точно, — усмехнулся Карл, — но скорее всего в местную резиденцию.

Стало быть Стрэка ждать нам некогда. Надо ехать.

— Переодеваемся, — предложил я и не дожидаясь ответа, стал стягивать форму с одного из солдат.

Карл кивнул и последовал моему примеру.

Глава 9

Мы переоделись и прибились к толпе вестовых. Нас было человек пятнадцать, и как ни странно, подмены никто не заметил, наверное эти люди были мало знакомы друг с другом. Саквояж пришлось оставить, я припрятал его в кустах за зданием конторы Дональдсона, сложив в него одежду, которую сняли с себя. Оружие мы конечно забрали, арбалет с единственным болтом я отдал Карлу, а динамитную шашку положил себе в карман.

Нас погрузили в автобус. Такая же машина, на которой мы ездили, только с относительно большим салоном. Впрочем, всем места не хватило и некоторым, в том числе и мне, пришлось ехать стоя. Вышли мы во дворе императорской резиденции. Нас построили и организованно провели по коридорам, оставив напротив уже знакомой двери в кабинет императора.

Генералы не выходили. Вместо этого лакей, дежуривший около слуховой трубы, которая выходила из стены рядом с дверью, выкрикивал номера и названия армейских подразделений. Вестовые по двое подходили к, дежурившему у двери гвардейцу, тот лениво хлопал их по бокам и запускал в кабинет.

Мы прочли документы раздетых нами бедолаг, но в них не было написано откуда они. Приходилось только ждать когда выкрик лакея останется без внимания. Карл явно нервничал и норовил ворваться внутрь каждый раз, когда открывалась дверь. Но мне, хоть и с трудом, но удавалось его сдерживать.

На конец лакей выкрикнул:

— Третий пехотный батальон!

Никто не тронулся с места.

— Пехотный третий! — повторил лакей.

— Кажется это нам, — шепнул я Карлу и первым направился к двери.

Я подошёл к гвардейцу и поднял руки, стараясь оставить ему как можно меньше обзора, чтобы Карл смог действовать. В этот момент Карл, привычным движением навалился на дверь, раскрыл её и, на ходу доставая арбалет из-за пазухи, ворвался в кабинет. Я вырвался из «объятий» охранника и тоже проскользнул внутрь.

Карл стоял расставив ноги и двумя руками держал арбалет, целясь в императора. Десяток людей в богатой военной форме, побросав документы, которые держали в руках, выхватили своё оружие и направили его на Карла. Почти у всех был автономный пневмопистолет, двое были вооружены арбалетами более мелкого калибра, чем у Карла.

— Вилли, — проговорил он, но один из генералов его перебил.

— Что за фамильярность, капрал. Обращайся к императору как положено!

Вбежал охранник с пневмовинтовкой наготове, но я перехватил её за ствол и опустил его. Стрела ушла в пол.

— Нет, генерал, — проговорил Карл, не спуская глаз с побледневшего императора, — Он именно Вилли — Безродный выкормыш. Так ты называл меня, Вилли?

Гвардеец, замахнувшийся было на меня, застыл и прислушался к Карлу.

Один из генералов сказал:

— Ваше величество, я могу убить его так, что он не успеет выстрелить.

Но другой военачальник, одетый в оранжевый камзол с чёрной перевязью, неожиданно ответил за императора:

— Нет уж погодите, лорд Рихард, — я узнал этого человека, — он вправе говорить.

Он убрал свой пистолет за пояс и встал между Карлом и императором.

— Предъявляйте свои претензии, лорд Карл, — проговорил он, — Только арбалет отдайте.

Карл опустил оружие, но оставил его у себя.

— Этот человек не тот за кого себя выдаёт, милорд.

О как. Карл мне рассказывал, что это обращение к премьер министру, перед нами стоял второй человек в государстве. Логично, раз непонятно кто из этих двоих император, то вся власть пока в его руках.

— Моя мать, — продолжил Карл, — точнее, женщина, которую я всегда считал своей матерью, ещё в младенчестве подменила императорского сына на своего, — повисла пауза, и Карл решил уточнить, — меня на него.

По рядам генералов прокатилась волна бормотания. Кто то выругался, кто-то скептически усмехнулся.

— Ваша мать находится на лечении в клинике для душевно больных. Я бы не доверился его словам.

Карл смутился и начал нервно подёргиваться.

— Императорская болезнь, — выкрикнул я.

Премьер министр взглянул на меня. Я вышел вперёд и сказал:

— Лорд Карл болен императорской болезнью. Мы легко можем проверить болен ли император, достаточно напоит его молоком.

Кто-то из генералов сдержано хихикнул. Премьер, услышав это, тоже засмеялся.

— Молодой человек, вы предлагаете ставить эксперименты над императором?

— Но он не император, — мной овладело чувство справедливости и обиды за то, что меня подняли на смех, — Он узурпатор, который не пожалел собственную мать и отправил её в дурку, лишь бы не потерять трон. И этот самодур сейчас отправляет свой народ на верную смерть. Я знаю — я родился и вырос в том мире, на который вы хотите рыпнуться. Вас там раздавят, как тараканов, вы и пикнуть не успеете.

— Молчать! — выкрикнул премьер министр, — Ты, щенок, на волоске от смерти, — он снова достал пистолет и направил мне в лоб. Это очень страшно, скажу я вам. Я замолчал не в силах сказать ни слова.

Премьер большим пальцем перевёл рычаг взвода на пистолете

— У тебя одна минута, чтобы предоставить доказательства.

В этот момент дверь распахнулась, и я услышал знакомый голос:

— У меня есть доказательства!

Стрэк! Он наверняка слышал последние слова министра.

Стрэк зашёл, одной рукой отпихнув лакея, который норовил его не пустить. Другой рукой он ввёл в кабинет средних лет женщину, осунувшуюся и дрожащую.

— Разрешите представить, — сказал он, — Мэган Дарквуд, в девичестве Мэган Стрэк. Она слышала признание Мэриэнн Смит и скандал, который закатил матери император.

— Нееет! — прорвался из угла кабинета тонкий голосок Вильгельма, — Мэган Дарквуд утонула десять лет назад.

— Милорд, — обратился Стрэк к премьеру, — она моя сестра, и я не мог её оставить на растерзание псам из тайной службы.

Премьер кинул взгляд на одного из генералов. Тот стоял остолбенев, его лицо побледнело.

А что за шипение?

— Я — истинный император, — раздалось из угла, — император — это тот у кого сила.

В руке Вильгельм держал картонный цилиндр, рядом с ним на столе работала горелка. Шнур динамита был зажжён.

Император замахнулся и бросил шашку. Она упала аккурат между Карлом и Мэган.

— В укрытие, — команда, принятая на съёмочной площадке была первым, что пришло в голову.

Я повернулся, обхватил Карла за грудь, и кинулся к выходу. На пути стояла Мэган. Я тоже схватил её и потащил за собой. Стрэк стоял в шоке, загораживая нам выход.

— Уходим! — крикнул я и наклонив голову впилился прямо в живот командору.

Я услышал, как за спиной раздался взрыв. Меня подхватило взрывной волной. Я видел, как вместе со мной вылетает в дверной проём Карл, всё ещё держа в руке арбалет. В полёте я успел повернуть голову и рассмотреть искажённое страхом и удивлением лицо Стрэка. И лицо Мэган. Её глаза были закрыты, а губы шевелились в молитве.

Наверное тоже стоит помолиться.

Я не успел. Мы приземлились на выложенный плиткой пол коридора. В глазах потемнело.

* * *

Просыпаться было больно. Каждый вздох отдавал болью в груди. Я попытался открыт глаза, но резкий свет тоже откликнулся болью в голове. Какое же это гадкое чувство.

— О, — услышал я женский голос, — в себя пришёл, изобретатель?

Я помню этот голос. Гром-баба. Значит я в больнице. Или в госпитале?

— Война? — и мой собственный голос меня не щадит, в груди огонь, в голове барабаны.

— Нету войны, нету, — успокоила меня медсестра, — отозвали войска. Новый император обещает, как поправится будет переговоры водить с твоими родичами.

Она знает? Интересно, теперь вся Стайрия знает?

— А?

— Так, не болтай. Ты ещё не совсем поправился.

На лбу прохладно и мокро. Она за мной ухаживает. Да, с такой сиделкой я быстро поднимусь на ноги.

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9