Византийский временник 6 [Византийский временник] (pdf) читать онлайн

А К А Д Е М И Л НАУК С С С Р

ВИЗАНТИЙСКИЙ
ВРЕМЕННИК

VI

19 5 3
И

З Д А Т Е Л Ь С Т В О

А К А Д Е М И И

НАУК

СССР

J

АКАДЕМИЯ

НАУК

СССР

ИНСТИТУТ ИСТОРИИ

ВИЗАНТИЙСКИЙ
ВРЕМЕННИК
Том VI

ИЗДАТЕЛЬСТВО АКАДЕМИИ НАУК СССР
МОСКВА —1953

i

ОТВЕТСТВЕННЫЙ Р Е Д А К Т О Р
академик Е. А. К О С М И Н С К И Й

РЕДАКЦИОННАЯ

КОЛЛЕГИЯ:

академик/?. Д. Греков, академик Е. А. Косминский

(отв. редактор),

член-корреспондент АН СССР Н. В. Пигулевская,

член-корреспон­

дент АН СССР В. Н.
3.

Лазарев,

В. Удалъцова

М. В.

Левченко,

(отв. секретарь).

К.

Р.

Симон,

Византийский

Временник,

т о м VI

ЗНАЧЕНИЕ РАБОТЫ И. В. СТАЛИНА
„ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ СОЦИАЛИЗМА В СССР"
ДЛЯ СОВЕТСКОГО ВИЗАНТИНОВЕДЕНИЯ
В нашу великую эпоху — эпоху крушения капитализма и торжества
социализма — с небывалой силой проявляется мобилизующая, органи­
зующая и преобразующая роль передовой революционной теории.
Всепобеждающее учение Маркса—Энгельса—Ленина—Сталина осве­
щает путь построения коммунизма в нашей стране, раскрывает широкие
перспективы борьбы народных масс всех стран против империализма,
за мир, демократию и социализм. Новым драгоценным вкладом
в марксистско-ленинскую науку является гениальный труд И. В. Сталина
„Экономические проблемы социализма в С С С Р " . Классическое про­
изведение И. В. Сталина озаряет ярким светом революционной теории
путь к дальнейшему процветанию нашей Родины, к дальнейшему
росту материального благосостояния и культурного уровня трудящихся
нашей страны, путь к полному торжеству коммунизма. „В этом труде
всесторонне исследованы законы общественного производства и рас­
пределения материальных благ в социалистическом обществе, определены
научные основы развития социалистической экономики, указаны пути
постепенного перехода от социализма к коммунизму. Своей разработкой
вопросов экономической теории товарищ Сталин продвинул далеко вперёд
марксистско-ленинскую политическую экономию". 1 И. В. Сталин выдвинул
программные положения об основных предварительных условиях под­
готовки перехода от социализма к коммунизму, дал научное решение
таких важных социальных проблем и программных вопросов комму­
низма, как уничтожение противоположности между городом и деревней,,
между физическим и умственным трудом.
Огромное принципиальное значение имеет обоснование в труде
И. В. Сталина объективного характера экономических законов.
И. В. Сталин учит, что законы экономического развития — законы поли­
тической экономии — являются объективными законами, отражающими
процесс экономического развития, совершающийся независимо от воли
людей. Люди могут открыть эти законы, познать их, использовать в инте­
ресах общества, но они не могут уничтожить их или создать новые
экономические законы. Экономические законы не создаются волей
людей, но возникают на базе новых экономических условий. Это целиком
относится, учит И. В. Сталин, и к экономическим законам социали­
стического общества.
1
Г . М а л е н к о в . Отчётный доклад XIX съезду
Комитета ВКП(б). Госполитиздат, 1952, стр. 99.

1*

партии а работе Центрального"

4

„ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ СОЦИАЛИЗМА В СССР" И ВИЗАНТИНОВЕДЕНИЕ

При социализме, как и в досоциалистических формациях, люди
должны считаться с наличными производительными силами, которыми
они владеют, и не могут произвольно изменять производственные
отношения. Д л я того, чтобы перейти от социализма к коммунизму, необ­
ходимо прежде всего обеспечить мощное развитие производительных сил.
Познание законов общественного развития — сложный и трудный
процесс, но задача науки в том и заключается, чтобы, отправляясь
от фактов и событий, углубиться в познание их сущности, выяснить
законы, определяющие развитие исторических событий. Объективные
законы общественного развития так же познаваемы, как познаваемы
законы природы. Данные марксистской науки о законах развития об­
щества являются достоверными, имеющими значение объективных истин.
И . В. Сталин подверг уничтожающей критике тех правоведов,
экономистов, философов, которые вообразили, что социалистическое
государство может произвольно „устанавливать" экономические законы.
И. В. Сталин разгромил получившие в нашей литературе распро­
странение антимарксистские субъективистские, идеалистические, волюн­
таристские взгляды, согласно которым Советское государство якобы
может „создавать" и „отменять" экономические законы социализма.
В то же время И. В. Сталин опроверг и другого рода ошибочные,
немарксистские представления некоторых экономистов по вопросу
о характере экономических законов при социализме. Некоторые эконо­
мисты, признавая на словах объективный характер экономических
законов, смешивают объективное со стихийным. Они считают, что
экономические законы могут быть только стихийными, что действия
этих законов неотвратимы, что общество, в частности — социалисти­
ческое общество, бессильно перед ними. И. В. Сталин указывает, что
такого рода трактовка есть фетишизация законов, отдача себя в рабство
законам. Как свидетельствует история, общество не беспомощно перед
действиями экономических законов: „ . . . люди могут открыть законы,
познать их, овладеть ими, научиться применять их с полным знанием
дела, использовать их в интересах общества и таким образом покорить
их, добиться господства над ними". 1
Таким образом работа И. В. Сталина нанесла новый сокрушитель­
ный удар всем видам и формам идеализма, отрицающим объективный
характер законов развития природы и общества.
Крупнейшим вкладом в марксистскую политическую экономию
является открытие И. В. Сталиным основного экономического закона
современного капитализма и основного экономического закона социа­
лизма. Основной экономический закон дает ключ к пониманию
и объяснению всех закономерностей данного экономического строя.
„Открытие товарищем Сталиным основного экономического закона со­
временного капитализма и основного экономического закона социализма
наносит сокрушающий удар всем апологетам капитализма. Эти основные
экономические законы свидетельствуют о том, что если в капитали­
стическом обществе человек подчинён безжалостному закону извле­
чения максимальной прибыли, во имя чего люди обрекаются на тяжкие
страдания, нищету, безработицу и кровопролитные войны, то в социа­
листическом обществе все производство подчинено человеку с его
непрерывно растущими потребностями" 2 .
1
И . С т а л и н . Экономические проблемы социализма в С С С Р . Гоеполитиздат,
1952, с т р . 9.
2
Г. М а л е н к о в . Отчётный доклад XIX с ъ е з д у партии о работе Центрального
Комитета В К П ( б ) . Гоеполитиздат, 1952, с т р . 105.

«ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ СОЦИАЛИЗМА В СССР" И ВИЗАНТИНОВЕДЕНИЕ

5

Коммунизм возникает, как результат сознательного творчества
миллионных масс трудящихся. Теория самотека и стихийности глубоко
чужда всему экономическому строю социализма. И. В. Сталин показал,
что на базе обобществления средств производства в противовес закону
конкуренции и анархии производства, в нашей стране возник закон
планомерного (пропорционального) развития народного хозяйства. Но
закон планомерного развития народного хозяйства не является основным
экономическим законом социализма, и наша практика планирования
не может дать положительных результатов, если не будет опираться
на основной экономический закон социализма.
„Задачи нашего продвижения вперёд, — указал Г. М. Маленков
в отчетном докладе XIX съезду, — обязывают деятелей партии, работ­
ников в области общественных наук, . . . руководствуясь программными
указаниями товарища Сталина, всесторонне разрабатывать вопросы
марксистско-ленинской теории в неразрывной связи с практической
созидательной работой". 1
Новый классический труд И. В. Сталина имеет исключительно
большое значение для советских ученых разных специальностей — эконо­
мистов, философов, правоведов, историков, и, в частности, — для исто­
риков-медиевистов. В своем труде И. В. Сталин подчеркивает истори­
ческий характер действия экономических законов, большинство из которых
являются специфичными для определенной общественно-экономической
формации. Ясно, следовательно, что и феодальной формации присущи
свои специфические экономические законы. Вместе с тем, как указывает
И. В. Сталин, „различные общественные формации в своём экономи­
ческом развитии подчиняются не только своим специфическим эконо­
мическим законам, но и тем экономическим законам, которые общи
для всех формаций.. .". 2 Поэтому общественные формации не только
отделены друг от друга своими специфическими законами, но и связаны
друг с другом общими для всех формаций экономическими законами.
Такими законами, общими для всех формаций, являются прежде всего
закон единства производительных сил и производственных отношений
в едином общественном производстве, закон о соотношении между
производительными силами и производственными отношениями в про­
цессе развития всех общественных формаций. Сюда же относятся
законы воспроизводства.
Ни одно общество не может существовать, не воспроизводя
средств производства, рабочей силы и т. д. Процесс производства
в каждой общественно-экономической формации развертывается по
своим особым законам. Однако во всяком обществе процесс вос­
производства содержит в себе элементы, обязательные для произ­
водственного процесса вообще. И. В. Сталин по этому поводу
говорит: „ . . . марксовы схемы воспроизводства отнюдь не исчерпы­
ваются отражением специфики капиталистического производства... они
содержат вместе с тем целый ряд основных положений воспроизводства,
имеющих силу для всех общественных формаций, в том числе и осо­
бенно для социалистической общественной формации. Такие основные
положения марксовой теории воспроизводства, как положение о разде­
лении общественного производства на производство средств производства
и производство средств потребления; положение о преимущественном
1
Г. М а л е н к о в . Отчётный доклад XIX съезду партии о работе Центрального
Комитета ВКП(б). Госполитиздат, 1952, с т р . 106.
2
И . С т а л и н . Экономические проблемы социализма в С С С Р , стр. 7 1 .


6
Г. М а н о й л о в и ч . Этюды о сочинении „De administrando imperio", стр. 46—53
(Рукопись, Архив А Н С С С Р ) .
7
De adm. i m p . , p . 75—79.

2*

20

M. В. ЛЕВЧЕНКО

вызывают у Руси никакой паники, что Русь вовсе не занимает по
отношению к печенегам такого подчиненного положения, которое Кон­
стантин приписывает ей в главе 2 своего труда.
Мы знаем, что последующие события очень скоро показали ошибоч­
ность суждений византийского императора. Печенеги не могли воспре­
пятствовать Руси ни торговать с Византией, ни воевать с ней при
Святославе и Владимире.
О недостаточном знакомстве с экономикой Руси свидетельствует
утверждение византийского императора, что на Руси не разводят
домашнего скота, что руссы торгуют с печенегами и покупают у них
скот (быков, коней, овец), так как на Руси якобы ни одно из названных
животных не разводится. 1
Русь, конечно, могла покупать и покупала у степных кочевников
скот, но утверждение, что на Руси в X в. не разводили домашнего
скота, является несомненно ошибочным. Мы имеем достаточно исто­
рических данных, показывающих, что восточные славяне X в. были
земледельцами, прекрасно умевшими разводить домашний скот. Еще
Маврикий, автор конца VI в., сообщал, что у славян и антов большое
количество разнообразного скота и плодов земных. 2 Раскопки В. И. Равдоникаса в Старой Ладоге показывают, что население Ладоги уже
в ѴШ в. имело прирученных домашних животных, мясо которых шло
в пищу. 3 Раскопки П. Н. Третьякова в верхнем Поволжье показали,
что в VII—Vili вв. здесь происходит переход от подсечного к пашен­
ному земледелию и лошадь, мясо которой в прежнее время употреб­
лялось в пищу, в связи с этими переменами начинает использоваться
в качестве тягловой силы, необходимой для земледелия. Наша летопись
с середины X в. упоминает о княжеских селах и княжеских угодьях. 4
В источниках начала X в. уже говорится о боярах, т. е. употребляется
термин, который в XI в. означал феодала, крупного землевладельца.
Среди ошибочных известий Константина о русско-печенежских
отношениях, свидетельствующих о его недостаточном знакомстве
с положением дел на Руси, особняком стоит одно очень важное сооб­
щение, в котором отмечается факт проникновения в печенежский язык
русского, и притом весьма показательного в известном смысле, тер­
мина— „закон". Константин пишет: „печенеги дают царскому чиновнику
клятвы по своим законам" (*ата та Cascava аитыѵ);5 этот текст указы­
вает на то, что печенеги взяли недостававшее им слово „закон" от
Руси; известно, что точно так же в венгерский язык проникло из рус­
ского слово „воевода" и все термины, относящиеся к земледелию. 6
Отмеченные Константином факты говорят о культурном влиянии,
которое земледельческий народ Руси оказывал на соседние кочевые
народы, о более высоком по сравнению с общественным строем
кочевников уровне общественных отношений на Руси, о наличии там
уже сформировавшихся элементов права. 7
Константин VII является единственным византийским писателем,
который пытается дать характеристику внутреннего быта Киевской
1

D e adm. imp., p . 69.
М а в р и к и й . Тактика и стратегия. Русский перевод Цыбышева, С П б . , 1903,
стр. 180.
3
Б . Д . Г р е к о в . К и е в с к а я Р у с ь , М., 1949, стр. 44.
4 Л а в р е н т ь е в с к а я летопись под 946 г. У к а з . и з д . , стр. 58 ел.
s
De adm. imp., p. 7 3 .
6
Б . Д . Г р е к о в . У к . соч., стр. 378.
7
Там же, стр. 379.
2

ИЗВЕСТИЯ КОНСТАНТИНА БАГРЯНОРОДНОГО О РУСИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ X В.

21

Руси. При этом весь материал по этому вопросу сосредоточивается
у него в одной главе 9, так как Русь не была в числе тех народов,
которые привлекали преимущественное внимание автора.
Глава 9 трактата „ О народах" представляет собою описание торго­
вого пути из Киева в Константинополь. Купцы из русских городов
уже давно приходили этим путем в византийские города на Черном
море и в Константинополь. Исследования Манойловича показали, что
эта глава, подобно ряду других, составлена из отдельных фрагментов,
причем второй из них начинается словами: „зимний же образ руссов
суров". 1 В первом говорится о северных руссах, имевших политический
центр в Новгороде, а во втором — о тех руссах, политическим центром
которых являлся' Киев, расположенный на земле не упоминаемых Кон­
стантином полян. Манойлович предполагает, что известия источников,
явившихся основой для первого и второго фрагментов, принадлежали
разным авторам, причем автор второго сообщения пишет о более
позднем времени. В обеих рубриках по разному транскрибируется
название Киева: в первой —то Kioaßa (стр. 75), во второй — Іісфос
(стр. 79). По-разному читается название кривичей: в первой рубрике —
лрфг,та7)ѵоі (стр. 75), тогда как во второй рубрике правильнее — xptßiT^oi
(стр. 79). По первой рубрике руссы отправляются в Константинополь
из Новгорода, в котором сидел Святослав, а также из Смоленска,
Любеча, Чернигова и Вышгорода, а по второй — руссы, проводящие
зиму в полюдье, отправляются в Царьград из Киева. Очевидно, что
вторая рубрика написана другим лицом и во всяком случае—-позже пер­
вой. Замечание в первой рубрике, что в Новгороде сидел Святослав, есть
более поздняя вставка, произведенная уже при редактировании текста.
Притом едва ли можно допустить, чтобы в 948—952 гг., когда писался
трактат, малолетний Святослав мог являться представителем русского
правительства в Новгороде, тогда как Ольга оставалась в Киеве.
„Повесть временных лет" говорит только о пребывании Ольги и Свято­
слава в Новгороде в 6455 (947) г.2
У Константина имеются некоторые сведения, показывающие, что
в это время с областью руссов соединялось представление именно
о Киевской земле. Лодки собираются в Киеве, где их 'продают рус­
ским. Князья „выходят со всеми руссами" из Киева и отправляются
в полюдье, и именно в славянские земли: Вервианов (древлян), Другувитов (дреговичей), Кривичей, Севериев (северян) и остальных славян,
платящих дань руссам. 3
В этих словах норманнисты усматривают прямое подтверждение
этнического отличия руссов от славян; используя текст Константина,
они пытаются доказать, что даже в юность Святослава руссы были
якобы особым правящим народом и говорили не по-славянски, а на
скандинавском языке. При этом приверженцы норманнистских лжетеорий
не замечают только одного: среди подвластных руссам племен названы
дреговичи, кривичи, древляне, северяне, лучане,— нет только племени
полян, а ведь поляне в первую очередь должны были признаваться
данниками Руси, если в последней видеть норманнов. Но отсутствие
упоминания о полянах понятно, ибо они были Русью, т. е. жителями
Киевской земли. Если мы спросим, какую территорию, отделенную
одним днем пути от печенежского округа Харовой, подразумевал
1

Г . М а н о й л о в и ч . Этюды о сочинении „De administrando imperio", стр. 44—46.
„Повесть временных лет" по Лаврентьевскому списку под 947 г.
В главе 37 Константин называет еще восточные славянские племена ультинов
(уличей) и лензининов (лучан), как соседей печенегов.
2

3

22

M. В. ЛЕВЧЕНКО

Константин, говоря о месте поселения руссов, то единственно воз­
можным ответом на это будет указание на территорию полян с главным
городом Киевом.
М. Н. Тихомиров показал, что в XII—XIII вв. название „Русь"
в узком смысле обозначало вполне определенную страну-—Киевскую
землю. 1 Но и в X в. под Русью и русской землей понималась в первую
очередь Киевская земля.
Летописные повести X в. явно различают варягов и Русь. Для лето­
писцев, однако, не было никакого сомнения, что русская и славянская
• грамота — одно и то же, а славянский и русский язык—один: „ . . . аще
и поляне звахуся но словенская речь бе". Ни Д . Бьюри, ни А. Грегуар,
ни А. Васильев не могут, конечно, объяснить, почему внук Рюрика
(если верить летописной родословной) носил уже чисто славянское
имя Святослав, почему послы Олега и Игоря при заключении догово­
ров 911 и 944 гг. клялись не скандинавскими, а славянскими богами,
почему Олег и Игорь в начале X в. пользовались в сношениях
с Византией славянским (русским) языком в сохранившихся „Повестью
временных лет" русско-византийских договорах.
После исследований Н. А. Лавровского, С. Гедеонова, В. Сергеевича,
А. А. Шахматова и особенно академика С. П. Обнорского, давшего
лингвистическое исследование текста договоров, совершенно неоспоримо
доказано, что дошедшие до нас договоры 911 и 944 гг. не только
являются подлинными, но и написанными одновременно с их заключе­
нием. Договор 911 г. хотя и пропитан болгаризмами, но написан все же
русским языком. 2 Таким образом, наличие русской славянской письмен­
ности в начале X в.—-факт совершенно очевидный. Установлено, что
договоры Олега с Византией составлялись в двух экземплярах: на
греческом и славянском языках. Сохранившийся второй экземпляр ясно
показывает, что русский язык начала X в., вопреки норманнистской
теории — это славянский, а не германский язык. Названия русских
городов, на которых Византия, по сообщению летописца, давала
„уклады" по соглашению 907 г. (Киев, Чернигов, Переяславль, Полтеск,
Любеч) — славянские названия: этот факт является лишним подтвержде­
нием того, что Русь в X в. не представляла собой чужеземного
племени.
Византийские источники никогда не называют Русь норманнами.
Они обозначают Русь либо как скифов, либо — тавроскифов. Русь у Фотия
является народом скифским (а скифами византийцы IX в. обычно
называли славян), народом бесчисленным, степным. Характеристика эта не
подходит к скандинавским викингам.3 В сочинении Льва Дьякона также
содержится ряд указаний на то, что тавры, составлявшие войска
Святослава, были славянами. Византийский историк рассказывает, что
в 970 г., когда Цимисхий выставил против русских заслон во Фракии
(под командой Варды Склира и патрикия Петра), он приказал послать
в неприятельский стан воинов, одетых в скифское платье, знающих
оба языка, — с тем, чтобы они узнавали намерения русских.* Этими
двумя языками, знание которых требовалось от разведчиков, могли
быть только греческий и славянский языки. Варяжские наемники (даже
1
M. H . Т и х о м и р о в . Происхождение названия „Русь" и „Русская з е м л я " .
„Советская этнография", 1947, VI—ѴП, стр. 80.
2
С м . подробно М. В. Л е в ч е н к о . Русско-византийские договоры 907 и 911 гг.
„Византийский Временник", т. V, 1952, стр. 114 ел.
3
A . N a u c k . Lexicon Vindobonense. Petropolis, 1867, p. 201—205.
4
L e о Diaconus. Historia, ed. Bonn, 1828, p. 108.

ИЗВЕСТИЯ КОНСТАНТИНА БАГРЯНОРОДНОГО О РУСИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ X В.

23

если предположить их наличие в Византии в то время) обычно не знали
греческого я з ы к а — к ним всегда приставлялся переводчик, да если бы
и знали, то византийцы не рискнули бы посылать их к соплеменникам.
Ясно, что византийцы посылали в русский лагерь шпионов, знавших
греческий и славянский язык (в Византии было немало лиц, владевших
обоими языками). Но из этого следует, что войско Святослава говорило
на славянском языке.
Характерно, что когда в 970 г. Русь сражалась с византийцами,
имея союзниками болгар, венгров и печенегов, то русские выстраивались
всегда вместе с болгарами как говорящие на одном языке. 1 Назвав
„катархонта тавров" Святославом, Лев Дьякон прибавляет, что так он
называется на их языке. 2 Наконец, спайка и храбрость, проявленная
войском Святослава в борьбе с византийской армией в 971 г. (эти
качества русских отмечают все византийские источники) является пре­
красным опровержением „теории" норманнистов, которые характери­
зуют положение на Руси X в. как период господства норманнов над
порабощенными славянами.
Сам Константин приводит в своей книге русские слова: „полюдье", 3
„закон", 4 „воевода", 5 славянское происхождение которых ни в ком не
вызывает сомнений; эти факты свидетельствуют о том, что русские
в X в. говорили на славянском языке.
Норманнисты ищут опоры своим „теориям" в приводимых Констан­
тином названиях Днепровских порогов, которые он дает по-русски
и по-славянски. Но названия русских порогов у него в значительной
степени искажены, так же, как и приводимые им названия русских
городов. Работы С. В. Юшкова („К вопросу о происхождении русского
государства", 1946) и M. H. Тихомирова („Происхождение названия
„ Р у с ь " и „Русская земля", 1947) дают новое и совершенно убедительное
толкование проблемы названия Днепровских порогов у Константина.
С. В. Юшков показал, что названия Днепровских порогов, в передаче
Константина, •— „международная номенклатура". Поскольку путь по
Днепру в X в. был путем международного значения, по которому
везли свои товары представители разных народностей, естественно,
что в Киеве название Днепровских порогов было усвоено купцами этих
народностей; в их числе были и норманны. Советские историки объяс­
нили также, почему Константин путал Русь X в. с варягами, приходив­
шими из Руси и служившими в византийском войске.
Таким образом, если норманнистам не удалось доказать, что русские
названия порогов представляют собой перевод славянских названий
порогов, то тем более нельзя принять мнения о том, что русский язык
в середине X в. был скандинавским языком. Следовательно, сообщение
Константина вовсе не является, как это утверждают лорманнисты,
доказательством тожественности Руси и норманнов.
Сведения, сообщаемые Константином о Руси, высоко расцениваются
норманнистами, признаются „классическими", имеющими для истории
древней Руси такое же значение, как сочинение Тацита „Da Germania"
для истории древних германцев. Эта точка зрения является необосно­
ванной. Советский историк академик Б. Д . Греков совершенно справед1
Skyiitza (Cedrenus),
p. 386.
2
L e o D i а с , р. 150.
3
De adm. imp., p. 79.15.
4
Там же, стр. 170.15.
5
Там же, стр. 168.5.

Compendium

Hisłoriarum,

t.

II,

ed.

Bonn,

1839,

24

M. В. ЛЕВЧЕНКО

ливо высказал весьма критическое отношение к известиям о Руси,
имеющимся в трактате Константина, „известного русофоба и потому
не могущего в своих сообщениях о Руси быть объективным, к тому же
писавшего издалека". 1
И з предшествующего видно, что хотя во время написания трактата
„ О народах" между Русью и Византией поддерживались постоянные
торговые и дипломатические отношения, но эти отношения нельзя
назвать нормальными. В них ясно чувствуются натянутость и недобро­
желательство. Об этом говорит содержание глав 4—6 сочинения Кон­
стантина, в которых, как уже указывалось, император оправдывает
необходимость союза и дружбы Византии с печенегами, ссылками на
враждебность к империи русских и венгров. 2 О напряженности руссковизантийских отношений свидетельствует и глава 13, в которой визан­
тийский император жалуется на алчность к деньгам, неуместные
требования, дерзкие домогательства северных народов (хазар, венгров
и русских)-—и наставляет своего сына, как отклонять эти домогатель­
ства. По словам Константина, хазары, венгры, русские и другие
„скифские" народы часто добиваются присылки им принадлежностей
императорских одеяний, венцов и другого убранства, часто требуют
от императора выдачи секрета жидкого огня, выбрасываемого из труб.
Некоторые народы из „этих неверных и худородных жителей севера"
требовали даже „войти в свойство с императором Ромейским" и „либо
взять его дочь в невесты, либо дать собственную дочь в жены импе­
ратору и императорскому сыну". Константин рекомендует первые два
домогательства отклонять указанием на „божественные установления",
запрещающие будто бы выдавать кому бы то ни было принадлежности
императорского облачения и раскрывать тайну жидкого огня. На
третью же „неразумную и неприличную просьбу худородных народов
севера" Константин считает уместным отвечать ссылкой на запрет
Константина Великого — запрет, по которому император Ромейский
никогда не должен вступать в свойство с народом, имеющим несходные
и чуждые обычаи, — за исключением, впрочем, одних только франков-.
Если императоры-иконоборцы нарушали этот запрет, то ведь они были
еретиками и за это преданы церковью анафеме. Если Роман Лакапин
породнился с болгарами, то он был простец, человек необразованный,
узурпатор; он получил за это заслуженное наказание при жизни
и подвергается осуждению и по смерти. 3
Рассуждения Константина Багрянородного в главе 13 ярко иллю­
стрируют то высокомерие, с которым византийские политики X в.
продолжали относиться к „неверным и худородным жителям севера" —
хазарам, венграм и русским.
Отсутствие нормальных отношений у Византии с Русью подтвер­
ждается далее результатами поездки русской княгини Ольги в Констан­
тинополь в 957 г. Это путешествие Ольги было важным политическим
шагом. Ольга предприняла его не только для того, чтобы принять,
христианство^ но и для того, чтобы договориться с византийским
правительством по всем вопросам, затрагивающим русско-византийские
отношения. Император, конечно, не преминул поразить Ольгу пышностькь
и великолепием константинопольского двора, но поездка ее не привела
к ожидаемым результатам. Ольгу и русских принимали как очень
важных послов, но все же — только как послов. Между тем, Ольга —
1
2
3

Б . Д . Г р е к о в . Ук. соч., стр. 275.
См. выше, стр. 16.
De adm. ¡ т р . , р. 114—118.

ИЗВЕСТИЯ КОНСТАНТИНА БАГРЯНОРОДНОГО О РУСИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ X В.

25

„игемон и архонтисса" — могла рассчитывать на иной прием, достойный
владетельной особы. Ольгу обидело долгое и утомительное ожидание
в „ С у д е " первого и второго приема, 1 очень скромны были и денежные
подарки, полученные русскими. Во всяком случае, Ольга осталась
не вполне довольной результатами своего путешествия в Константи­
нополь и обратилась к германскому императору Оттону I по вопросу
об организации в Киевском государстве христианской церкви. 2
В византийских канцеляриях X в. была тщательно разработана
иерархическая табель государств Европы и Азии. В зависимости от
значения и важности того или иного государства для Византии опре­
делялись формулы дипломатических обращений и ценность золотых
печатей, привешиваемых к документам. В этой византийской иерархи­
ческой табели государств Русь вместе с венграми и печенегами зани­
мала очень невысокое место. В обращениях к багдадскому халифу его
имя предшествовало имени императора. Халиф, именуемый протосимволом и диатактором агарян, имел право на три почетных эпитета
(игусаоттргттестатос, гідае^гстатое, -ерфлг-го;). Формула дипломатического
обращения к хазарскому кагану была такова: „Во имя отца и сына
и святого духа, единого истинного бога, Константин и Роман, верные
в боге римские императоры, наиблагороднейшему и славнейшему кагану
Хазарии"; к документу, содержавшему это обращение, привешивалась,
печать стоимостью в 3 золотых солида. К русскому же князю писалось:
„Грамота Константина и Романа, христолюбивых императоров римских,
к архонту России",—-т. е. без всяких почетных эпитетов, — и к доку­
ментам привешивалась печать ценою в два солида. 3
Все эти факты говорят о том, что отношения с Русью были при:
Константине отнюдь не дружественными. Вместе с тем, эти факты
подтверждают характеристику, данную автору трактата „ О народах"
Б. Д . Грековым. Сам Константин, как видно из его высказываний,
относился к Руси враждебно и потому естественно в своих суждениях
не мог быть объективным. При анализе его известий о Руси мы
видим, что в своих сообщениях о полюдье, о торговом пути по Днепру
он дает мало нового, такого, что не было бы известно из „Повести
временных лет" и других источников; в то же время Константин вносит
много путаницы, приводит большое число неверных, ошибочных сведе­
ний, что служит ярким показателем его недостаточной осведомленности
о положении дел на Руси. Мы видели, что таких ошибок и неточностей
встречается немало и в других главах его книги. Обычно эти ошибки
и неточности объясняют ограниченностью самого писателя и неуменьем
овладеть собранным материалом, а также тем, что его труд остался
недоработанным. Но еще никто не пытался объяснить, почему Кон­
стантин об одних народах говорит много и подробно, а другие остав­
ляет без внимания; еще никто не пытался определить истинную цель
его работы, поставить ее содержание в связь с политическими воз­
зрениями византийских императоров X в., которые, именуясь повели­
телями вселенной (хотя уже на деле не повелевали ею), все еще
сохраняли прежние притязания.
Нужно признать, что сочинение „ О народах" вместе с другими про­
изведениями, приписываемыми Константину, содержит значительный
материал, важный для понимания политических воззрений руководящих
1
Constantini
P o r p h y r o g e n e t i De cerimoniis aulae byzantinae
всюду — De cerim.), II, cap. 15; ed. Bonn, 1829, p. 595, 899.
2
R e g i n o n i s P r u n e n s i s Chronicon, p . 170.
3
De cerim., II, cap. 48, p. 680 sqq.

(ниже-

M. В. ЛЕВЧЕНКО

'26

византийских верхов, принципов византийской политики X в., для пони­
мания того, как византийские правители этого времени представляли
себе историческое прошлое Византии и определяли ее международную
роль в настоящем.
Константин не отрицает того кризиса, который пережила Византий­
ская империя в VII в. Он рассматривает его как бедствие, упадок,
почти катастрофу. „Было время, — пишет Константин, — когда римское
господство распространяло свои сети на весь мир. Но с того времени,
как Рим был взят готами, дела римлян стали приходить в упадок, и сети
эти стали гнить и разрываться". 1 Автор умалчивает об истинных при­
чинах этого загнивания. По его мнению, империя Ромеев (ВосточноРимская) начала терпеть увечья, отторжения и уменьшаться в грани­
цах благодаря безбожным агарянам. „Со времени царствования Ирак­
лия Ливийского империя была сужена и урезана с Востока и Запада,
и ее императоры, не имея возможности где-либо проявлять свою дея­
тельность, разделили на небольшие части свое государство, огречились,
•а родной римский язык изгнали из употребления". 2 Константин полагает,
что империя Ромеев едва не зачахла вследствие лености и нерадения
царствовавших в то время императоров, особенно Михаила Ш.а Своим
дурным отношением к лежащим на нем государственным обязанностям
Михаил III вооружил против себя все слои общества — сенат, граждан­
скую администрацию, войско, население столицы, окружил себя дур­
ными советниками, растрачивал государственную казну на личные
потребности, кощунственно относился к православию, проявлял неуваже­
ние к законам. Возрождение государства началось, по мысли Констан­
тина, со времени Македонской династии, со времени Василия I, который
якобы заложил прочный фундамент здоровой государственной политики и
должным образом направлял мировое судно. Василий I правил при под­
держке сената, светской и духовной администрации, войска, столичного
населения. Он раздавил нечестивых павликиан и совершил апостоль­
ское дело обращения в христианство евреев и болгар. Образцовый го­
сударь и образцовый человек, он делал царское дело, вникая во все
отрасли государственного управления. Константин считает себя продол­
жателем дела, начатого Василием I, и всех великих традиций империи.
Несмотря на все постигшие Византию испытания, Константин не
думает отказываться от представления об империи как о всемирной
монархии, представления, ведущего начало еще от Евсевия Кесарийского. 4
Он придерживается учения о том, что подобно тому, как есть только
один бог, а не два или три, так существует только один император, —
потому что земное царство есть отражение небесного. Константино­
поль—-столица мира, а византийский император — владыка вселенной.
Отсюда — вывод, что все другие короли и князья получают свою
власть от византийского императора или, По крайней мере, правят с его
согласия. Их называют р?)£ или архыѵ> — одинаково, как в исторических
сочинениях, так и в официальных актах. В отдельных случаях необхо­
димость иногда вынуждала византийских правителей поступаться этим
принципом и признавать, например, за Карлом Великим или болгарским
царем титул ßocsiXsuc, но эти вынужденные уступки при первой возмож­
ности брались обратно. Титул ßaTUeu; со времени новеллы Ираклия
1
2
3
4

D e t h e m a t . , p . 45.
Там же, стр. 12—13.
De adm. imp., p. 29.
E u s e b i i W e r k e , herausg, von Heikel, 1902. De laudibus Constantino.

ИЗВЕСТИЯ КОНСТАНТИНА

БАГРЯНОРОДНОГО О РУСИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ X В.

27

629 г. становится официальным титулом византийских императоров,
равнозначным латинскому imperator: в официальных актах, написанных
на латинском языке, формуле TCKJTOÌ èv y^iirw $ѵмСкгіс всегда соответ­
ствует fidèles in Deo imperatores.
Этот титул, полагали византийские правители, принадлежит „за­
конно" только византийскому императору, стоящему во главе „всемир­
ной" монархии.
Каким языком императорская канцелярия характеризовала Византий­
скую империю, показывает письмо Романа Лакапина египетскому эмиру
Ихшиду. Мы читаем в этом документе: „Ты познал и от многих дру­
гих слышал о высоте и величии царства ромеев, о том, что оно яв­
ляется самым сильным на земле, о том, какими богатствами и земными
благами оно владеет". 1
Византия, в представлении Константина, как уже было сказано,—
всемирная монархия; в силу этого она сохраняет право на все терри­
тории, которыми когда-либо владела. Поэтому Константин в своей
книге говорит и о северной Африке, и об Италии, и об Испании, под­
черкивая, что эти земли некогда принадлежали империи. Задача импе­
ратора— возвратить потерянные территории. Поэтому, по мысли Кон­
стантина, императора должны прежде всего занимать вопросы внешней
политики. Внутреннее благосостояние страны рассматривается им как
нечто, стоящее на втором плане, потому что в качестве необходимого
своего условия предполагает внешнее могущество государства. Но не­
обходимость заставляет исходить не из отвлеченных теорий, а из
опыта, заставляет считаться с фактическим положением дел. В „De
administrando imperio" нет места отвлеченным теориям. Политика, гово­
рит Константин, получает ценность в зависимости от того, насколько
она обоснована фактическим положением дел. С этим-то фактическим
положением дел в вопросах международной политики Константин и
хочет познакомить своего наследника.
Сопредельные страны привлекают внимание Константина VII не
в одинаковой мере. Больше места уделяется, естественно, арабским
странам, с которыми Византия вела вековую непримиримую борьбу
(главы 15—23). В X в. в Византии были распространены пророчества
о близкой гибели сарацинского мира, и когда назначенный срок про­
ходил без изменения, устанавливались другие сроки. 2 Не без связи
с этим в собранном Константином материале, представляющем главным
образом выписки из Феофана, обращается внимание на гороскоп (oep.ávтюѵ) Стефана Математика, согласно которому могущество арабов должно
было продолжаться всего 309 лет. Его падению должен был предше­
ствовать период анархии в 56 лет.
Очень много внимания в книге Константина уделено западной части
Балканского полуострова (главы 29—36-я)—Далмации, Хорватии, Сер­
бии. И этот интерес отнюдь не носит чисто „академического" характера:
лосле заключения византийско-болгарского мира 927 г. Византия раз­
вивала лихорадочную деятельность в этих областях (и при Романе Лакапине и при Константине), оказывала всяческую поддержку Чеславу,
чтобы подчинить сербские земли византийскому влиянию, закрепить
это влияние в Сербии и противопоставить Сербию Болгарии. 3
1

'Pw[Aavoü ¡łasiAswc ¿ішгтоХос!. ДеЛтіоѵ, t . I, 1889, p . 406—409.
S k y l i t z a ( C e d r e n u s ) , t . I, p . 717; J. В. B u r y . Ук. соч., стр. 534.
3
В. Н . З л а т а р с к и . История на първото Българско царство, ч. 2, София^
1918, стр. 540—541.
2

M. В. ЛЕВЧЕНКО

28

Еще более ярко эта агрессивная тенденция византийских политиков проявляется в главах трактата „ О народах", посвященных Закавказью —
Армении и Грузии (главы 43—46). Главу 43 („Об области Тарон") со­
ставитель начинает торжественным заявлением: „Но довольно тебе,
любимое дитя, рассказано о северных скифах, знание чего во всяком
случае будет тебе со временем полезным и нужным. Тебе должно
также знать и о землях, что на Востоке, каким образом они снова
стали подвластны ромеям, после того, как сперва освободились от их
владычества". 1 Таким образом, Армения и Грузия интересуют автора
исключительно с точки зрения возможности возвращения их под власть
Византии. Византия еще при Василии I при содействии армянских фео­
далов сумела прибрать к своим рукам пограничные районы Армении.
Одну из главнейших целей византийской внешней политики составляло
дальнейшее внедрение в Армению. Византийские политики X в. считали,
что только занятие высоких плоскогорий и горных хребтов Армении соз­
даст прочный заслон Византии с Востока, обеспечивающий власть над
Закавказьем, охрану кавказских проходов. В этом отношении Византия
продолжала старые римские традиции. Обладание Арменией для пар­
фянских и новоперсидских властей, с одной стороны, и римских, —
с другой, было вопросом господства во всей Передней Азии. Борьба
за Армению как бы перешла „по наследству" от римлян и персов —
к арабам и византийцам. Византийские правители X в. всеми средствами
продолжали эту борьбу. Гфрёрер характеризует политику императоров
Македонской династии.в этом вопросе как мелочную, эгоистическую,
алчную и коварную; 2 но вместе с тем, она отличалась известным упор­
ством и настойчивостью. Деятельность императорских политиков в этих
областях Закавказья была особенно напряженной в то время, к кото­
рому относятся известия в „De administrando imperio". 3 Отсюда про­
истекал и интерес высших кругов Византийской империи к сообщениям
из этих областей. Отсюда же — и знание внутренних отношений в них;
осведомленность византийцев в этом вопросе возрастала вследствие
переселения в пределы империи знатных армянских семейств, предста­
вители которых играли все возраставшую роль в системе государствен­
ного управления империи и порой достигали самых высоких чинов
(таков, например, неоднократно упоминаемый Константином VII Мелия). 4
Указанные обстоятельства объясняют нам содержание четырех глав
трактата „О народах" (главы 43—46) — об Армении и Иверии.
Политика империи, направленная к постепенному захвату этих стран,
не могла бы иметь успеха, если бы византийцы действовали против воли
местной правящей феодальной верхушки. Поэтому византийская дипло­
матия всячески стремилась привлечь на свою сторону представителей
феодальных верхов областей Закавказья: она достигла в этом отноше­
нии определенных успехов. Эгоистическая феодальная олигархия Арме­
нии, в частности, добивалась прежде всего своих личных выгод, жерт­
вуя интересами народа. И закавказские феодалы и князья, опираясь на
Византию, получали лично для себя ощутительные выгоды: значитель­
ное ежегодное жалованье, часто — дворцы в Константинополе или до­
ходные поместья в соседних провинциях империи, высокие придворные
чины протоспафариев, патрикиев, магистров, которые выделяли этих
1

De adm. i m p . , p. 159.
I A . G f r ö r e r . Byzantinische Geschichten, Graz, 1872—1877, Bd. Ill, S . 13.
" Г . М а н о й л о в и ч . Этюды о сочинении „De administrando imperio" импера­
тора Константина VII Багрянородного, стр. 64.
4
De t h e m a t . , p. 33.

ИЗВЕСТИЯ КОНСТАНТИНА БАГРЯНОРОДНОГО О РУСИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ X В,

29

представителей армянской и грузинской знати из среды местных фео­
далов, наконец, защиту в случае каких либо бедствий и неудач. Нужно
сказать, что в X в. византийское правительство пользовалось более
сильным, внушительным и постоянным влиянием в Армениии Грузии,
чем слабое правительство в Багдаде.
Константин VII внушает сяоему сыну, что византийский император
гимеет все права на владение Арменией, что армянский царь („князь
князей") — „слуга римского императора", так как им поставляется (тсроßaXXop.evoc) и от него получил этот сан ('офш^ос).1 Для Константинополя
не имеет никакого значения, что багдадский халиф, как государь Ар­
мении, по праву завоевания послал Ашоту I царский венец и назначил
его остиканом (наместником) над всей Арменией. В Константинополе
имеет силу только тот сан „архонта архонтов", который признан за
армянскими Багратидами и дан им императором, а из этого ясно, что
все города, общины, земли, над которыми господствует „князь князей",
принадлежат римскому императору. 2 А если сам армянский царь-—
слуга императора, то тем более ему слуги — мелазкертские эмиры, ко­
торые до гибели Смбата I были слугами армянских царей. Поэтому
империи необходимо подчинить своему влиянию города на Ьанском
озере, особенно Хлат, Арзес и Перкри, так как они — императорский
форпост против Азербайджана и надежная преграда против вражеских
войск, которые захотели бы из Ирана напасть на империю.
Константин настойчиво убеждает сына, что эти три города нужно
взять во что бы то ни стало. 3 Они должны принадлежать империи,
стать ее собственностью, ибо Ахмет (пасынок Аполесфуэта) был под­
данным императора и платил ему дань, как за себя, так и за дядю,
государя Мелазкерта и его округа. Вообще все члены этой династии
платили императору дань, как за свои собственные области, так и за
главный мелазкертский удел, который они получили в порядке насле­
дования. (Уплата этой дани началась, повидимому, с успешно завер­
шившейся для империи войны 930/931 гг., уже после смерти армянскаго царя Ашота при Льве VI.)
В рубриках главы 44 содержатся как бы наброски правовой тео­
рии, при помощи которой должна была быть обоснована аннексия
вышеупомянутых горолов на Ванском озере, а может быть, и всего Мелазкертского эмирата в пользу Византии.
Грузинские феодалы с большой настороженностью относились к при­
тязаниям Византии на грузинские земли. Автор не скрывает неодно­
кратных неудач, которые приходилось испытывать византийской дипло­
матии при попытках осуществления ею здесь своих захватнических
целей. 4 Сам Константин приводит случаи дипломатических отступлений
и поражений Византии, но основная тенденция его сочинения и здесь
состоит в том, чтобы показать — и он настойчиво делает э т о , — ч т о
в Иверии с давних времен установилось верховенство императора,
хотя он и терял эти области на более или менее длительные сроки.
Подтверждение подвластности названных стран императору Константин
усматривает в том, что грузинские магнаты носили византийские
титулы — патрикиев, магистров и др. Верховный же государь Грузии по­
стоянно носит византийский придворный титул куропалата. И з всего
этого делается вывод, что и Иверия должна принадлежать Византии.
1

De a d m .
Там же,
Там же,
* Там же,
2

3

i m p . , c a p . 44.
с т р . 193.
стр.196.
гл. 46.

30

M. В. ЛЕВЧЕНКО

В памяти читателя воскрешается установленный Куркуасом стратеги­
ческий принцип, согласно которому византийская граница в Закавказье
должна проходить на реке Арако.
В рассмотренных разделах трактата „О народах" наиболее отчет­
ливо раскрываются его непосредственные дидактико-политические цели.
В нем собраны практические примеры из истории дипломатии и поли­
тики, которые должен был знать наследник престола для того, чтобы
на этих примерах изучить, с одной стороны, как и в каком направле­
нии велись государственные дела в прошлом, а с другой, — понять,
как они должны вестись в будущем, ААЯ того, чтобы уяснить, что
главной целью внешней политики империи должно быть возвращение
потерянных ею областей на Балканах, в Азии и Италии. В соответ­
ствии с этим автор трактата „ О народах" без стеснения говорит обо
всем том, что в других случаях скрывалось бы от огласки. З д е с ь под­
вергается откровенной оценке поведение каждого из „ д р у з е й " и „слуг"
империи, не скрываются дипломатические поражения, понесенные ею,
ясно обнаруживаются подлинные стремления и планы византийских
политиков.
То же мы наблюдаем и в главах 1—14, 42 и 53, посвященных Се­
верному Причерноморью. Глава 42 содержит описание Черноморского
побережья от Дуная до Сотириуполя (Пицунды); в ней помещены
краткие гидрографические указания о реках и озерах, а также приво­
дятся несколько существенных известий о политических, торговых и
иных отношениях в Северном Причерноморье: указывается, что пече­
неги контролируют устья Днепра, Днестра и Дуная и что они зани­
мают черноморское побережье от низовьев реки Дуная до хазарской
крепости Саркела. 1 О русских в этой главе ошибочно говорится, что они
живут „в верховьях реки Днепра". 2 З д е с ь же сообщается о русской
торговле. Всех этих вопросов автор трактата касается только попутно.
Основное внимание Константина в главе 42 — сообразно общей
цели книги — направлено на вопрос о восстановлении и упрочении ви­
зантийской власти в Северном Причерноморье. В связи с этим автор
обращается к истории постройки византийцами (при императоре Феофиле) крепости Саркел на Дону (для хазар) и превращения тогда же
города Херсонеса и „климатов" в Крыму в византийскую фему, под­
чиненную стратигу. Константин подробно рассказывает об обстоятель­
ствах того и другого. Конечно, византийцы строили крепость Саркел
для хазар недаром. Наличие какого-то общего врага, который в трак­
тате не называется, заставило Византию и Хазарию столковаться между
собою; в результате этого сговора Византия, построив для хазар Сар­
кел, восстановила свою власть на южном берегу Крыма. Очевидно,
угроза со стороны этого же врага заставила херсонесцев согласиться
с появлением в Херсонесе византийского стратига. Н о , как видно из
главы 53, опасность отпадения Херсонеса не была исключена и в X в.
Большая глава 53 названа „История города Херсонеса". Материалы
этой главы являются, видимо, извлечением из какого-то херсонесского
литературного источника. Характерно, что здесь отсутствуют вводные
1
Местоположение Саркела удалось точно установить в результате работ северо­
кавказской экспедиции Г А И М К у станицы Цымлянской на левом барегу Д о н а . С м .
литератјру о Саркеле в работе М. И . А р т а м о н о в а — С р е д н е в е к о в ы е поселения на
нижнем Дону. Л . , 1935. И з прежних археологических исследований, намечавших
местоположение Саркела, см. А . Н . П о п о в . Где находилась х а з а р с к а я крепость
С а р к е л ? „Труды IX Археологического с ъ е з д а " , т. I, стр. 271.
2
De a d m . i m p . , p. 189.

ИЗВЕСТИЯ КОНСТАНТИНА

БАГРЯНОРОДНОГО О РУСИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ X В.

31

кгтеоѵ оті или просто отц как правило, сопровождающие всякий но­
вый абзац основной части трактата Константина. 1 Т. Моммзен считал
рассказы, приведенные в этой главе, „херсонесскими сказками". 2 Иначе
относился к ним Р. Гарнетт, который трактовал эти рассказы как исто­
рически достоверные и старался лишь уточнить их хронологию и имена
действующих лиц. 3 Г. Манойлович видит в главной части главы 53
текстуальную копию херсонесской летописи или сказания (історіа) и
считает несомненным, что основой для этого литературного произве­
дения служила херсонесская летопись, в которую были внесены по­
правки и дополнения (порой баснословного характера) о необычайных,
или важных событиях. 4
Действительно, как показывает анализ этой главы, нельзя отрицать,
что в основе передаваемых здесь сказаний лежит какое-то историче­
ское зерно, хотя оно окружено таким количеством вымышленных фак­
тов, что не может быть еще выделено с большей или меньшей точ­
ностью. З а известную реальность рассказа говорит его рельефно вы­
ступающий местный колорит, точное знание города и его округи,
ссылка на поставленные в нем памятники. Даже Т. Моммзен находил
заслуживающим внимания указываемые в этой главе городские приви­
легии и владения. 5 Но центр тяжести главы 53 заключается не в этой
ее части, заимствованной из херсонесской летописи. Вслед за ней сле­
дует дополнение, начинающееся стереотипным '«ТТЕОѴ: это дополнение
представляет собой наставление наследнику престола; здесь перечис­
ляется ряд мероприятий, которые следует провести византийскому
правительству в случае возможного отпадения Херсонеса от империи.
Этот небольшой отрывок более важен, чем вся длинная предшествую­
щая история Херсонеса, изложенная в стиле занимательного рассказа.
Он повествует о современных событиях и содержит перечисление тех
репрессивных мер, которые византийское правительство должно обру­
шить на головы херсонитов в случае отпадения их города от империи.
Из всего вышесказанного становится понятной как главная цель
работы, так и то обстоятельство, что автор обращает усиленное вни­
мание на одни народы и оставляет без внимания другие или говорит
о них только мимоходом. Главная цель его работы заключается не
в том, чтобы дать своему сыну и наследнику обстоятельное и объек­
тивное описание сопредельных стран и народов, а в том, чтобы по­
святить его в агрессивные замыслы Византии.
Стремясь внушить сыну мысль о необходимости возвращения з а ­
хваченных арабами византийских территорий, он подогревает надежды
на скорый крах арабского могущества. Чтобы ввести наследника в курс
захватнических планов Византии по отношению к сербам и хорватам,
он останавливается на географии Сербии, Далмации, Хорватии, по­
дробно излагая предшествующую историю этих народностей и тенден­
циозно извращая ее в интересах византийской политики. С историей
южных славян тесно связывается история венгров; поэтому Константин
не может обойти молчанием и Венгрию. Не упускается из поля зрения
Южная Италия и Венеция. Такой же „интерес", продиктованный
1

С р . И з в . Г А И М К , вып. 9 1 , М.—Л., 1934, стр. 68, прим. 106.
Т. M o m m s e n . Römische G e s c h i c h t e , Bd. V , Berlin, 1885, S . 291, Anm.
R. G a r n e t t . The S t o r y of Gicia, »The English Historical Review", v. XII,
1895, p . 100—105.
4
Г . М а н о й л о в и ч . Ук. соч., стр. 17—36.
5
С р . С. П. Ш e с т а к о в. Очерки по истории Херсонеса в VI—X вв. М., 1908»
стр. 5, прим. 5.
2
3

32

M. В. ЛЕВЧЕНКО

преимущественно соображениями захватнической политики, мы наблюдаем
в главах, посвященных Армении и Иверии, равно как и Северному
Причерноморью. Восстановление и упрочение власти Византии — вот
что в первую очередь занимает автора трактата „ О народах". Важную
роль в X в. в византийской политике должны были, по мысли Констан­
тина, играть печенеги; так как они не образовывали единого полити­
ческого целого, то Константин вынужден был обстоятельно остано­
виться на всех вопросах, связанных с печенегами. Обо всех остальных
проблемах, касающихся Северного Причерноморья, Константин говорит
только попутно и мимоходом.
Русь в X в. была уже настолько крупной политической силой
в Восточной Европе, что Константин не мог обойти ее полным молча­
нием. Но он уделяет ей мало внимания, так как Русь по своей отда­
ленности не могла быть объектом захватнических вожделений Визан­
тии, и византийские политики в то время еще сомневались в возмож­
ности „завербовать" ее в качестве своего постоянного союзника (на­
подобие печенегов). Византийского императора интересует только вопрос
о том, как не допустить нового нападения Руси на Константинополь.
Если Константин допускает грубые ошибки в своих сообщениях, ка­
сающихся самой Византии и близлежащих стран, то тем естественнее
предполагать наличие таких ошибок в известиях, касающихся отдален­
ной Руси. И мы видели действительно, что сообщения Константина
о Руси в трактате „О народах" не лишены ряда ошибок и нуждаются
в строгой критической проверке.
Такой же проверки требуют известия Константина о Руси и в дру­
гих его произведениях. Так, в пятой книге „Продолжателей Феофана",
представляющей биографию Василия Македонянина, написанную его
внуком Константином, содержится рассказ о крещении Руси: этот рас­
сказ повторяют другие, более поздние византийские хронисты—Скилица-Кедрин, Зонара, Глика. 1 Казалось бы, располагая византий­
скими архивами, Константин мог дать ясное и точное описание вре­
мени, места и действующих лиц, при которых произошло это событие.
Но наши ожидания и здесь не оправдываются: сообщение Констан­
тина носит в значительной степени легендарный характер. Указывается,
что Василий I склонил к дружбе „народ русский, воинственный и язы­
ческий, раздавая ему одежды золотые, серебряные и шелковые, и,
установив с ним дружбу и соглашение, уговорил его принять креще­
ние". 2 После этого следует длинный рассказ о чуде, которое будто бы
совершил архиепископ, присланный Игнатием. По требованию языче­
ской Руси он положил евангелие в огонь, и оно осталось нетленным.
Тогда Русь, пораженная чудом, крестилась и приняла архиепископа.
Константин не указывает, кого он (в территориальном отношении)
подразумевает под крестившимися руссами, не дает ни одного геогра­
фического названия, ни названия крестившихся русских вождей. А . Грегуар видит в этом сообщении Константина сознательное извращение
фактов и стремление перенести на своего деда деяния Михаила III и
патриарха Фотия. 3 Действительно, до нас дошла официальная энцик­
лика патриарха Фотия, который в 866 г. торжественно объявил о при­
нятии христианства русскими. Б. Мелиоранский в свое время выска­
зал предположение, что это противоречие только кажущееся. Игнатий,
1
2
3

T h e o p h a n e s C o n t i n u a t u s , e d . Bonn, p . 97.
Там же.
H . G r é g o i r e . Etudes sur le neuvième siècle. „Byzantion", VIII, p . 536.

ИЗВЕСТИЯ КОНСТАНТИНА БАГРЯНОРОДНОГО О РУСИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ X В.

33

заняв патриарший престол, низложил епископов, поставленных его вра­
гом Фотием, и заменил их своими ставленниками. Среди низложенных
и замененных мог быть и русский епископ. 1
Можно признать, что в сообщении Константина есть доля истори­
ческой истины. Заботы о христианизации Руси как нельзя более соот­
ветствуют общему (в этом отношении) направлению деятельности Ва­
силия Македонянина. Известны его старания утвердить православие
в Болгарии. При Василии приняли христианство пелопоннесские сла­
вяне. При нем же настойчиво, хотя и безуспешно, проводилось насиль­
ственное обращение евреев в христианство. Следовательно, имеются
основания допустить, что при Василии и Игнатии крестились и неко­
торые группы населения Киевской Руси. Подтверждением этого может
служить ватиканский кодекс болгарского перевода летописи Манассии,
к которому добавлено несколько глосс болгарского переводчика XIV в.,
говорящих о крещении Руси при Василии I.2 Константин, однако, умал­
чивает о роли Болгарии в христианизации Руси.
Установленная Фотием и Игнатием церковная иерархия по грече­
скому образцу на Руси едва ли пережила политический переворот
в Киеве, о котором рассказывает „Повесть временных лет" (под 882 г.),
но христианская община здесь не погибла. Христианизация Киевской
Руси была вековым, длительным процессом, в котором до официального
крещения при Владимире болгаро-славянское христианство оказывало
более активное воздействие на древнюю Русь, чем христианство ви­
зантийское. 3
У нас есть серьезные данные полагать, что богослужение в Киеве
в конце IX в. совершалось на славянском языке и по книгам славян­
ским, получаемым из Болгарии. Таким образом, можно думать, что
письменность на Руси появилась вместе с христианством.
Открытия советской археологии все больше разрушают ошибочное
представление о крайне слабом развитии письменности на Руси в X в.
Гнездовская надпись, недавно обнародованная Д . А. Авдусиным и
M. H. Тихомировым, показывает, что грамотность на Руси восходит
к концу IX в. и начальным десятилетиям X в., причем русская пись­
менность была с самого начала славянской (кирилловской). 4 Если мы
вспомним, что кириллица была распространена в Болгарии, с которой
Русь в X в. имела оживленные сношения, то ее распространение на
Руси представляется вполне закономерным. Соседняя и родственная
нам славянская страна переживала в конце IX в. значительный подъем
своей культуры. Правда, дошедшие до нас русские источники мало
говорят о русско-болгарских отношениях, но это не значит, что их не
было. Исследования А. А. Шахматова и М. Д . Приселкова выяснили
в значительной степени судьбу этих источников, подвергавшихся не­
однократно тенденциозной переработке, при которой в них тщательно
1
Б . М е л и о р а н с к и й . Р е ц е н з и я на кн. А . Васильева „Византия и арабы".
„Византийский Временник", 1893, вып. 3 , стр. 569.
2
С м . С . Ш е в ы р е в . О славянских рукописях ватиканской библиотеки. ЖМНП,
1839, т. XXII, стр. 106—114; А . Д . Ч е р т к о в . О переводе Манасиевой хроники на
славянский я з ы к , М., 1842; Е г о ж е . Описание войны великого к н я з я Святослава
Игоревича, М., 1848; Н . П. К о н д а к о в . История византийского искусства и ико­
нографии по миниатюрам греческих рукописей. О д е с с а , 1876; П. А . С ы р к у. Время
и жизнь патриарха Евфимия Терновского, стр. 442.
3
Научно-исторический журнал под р е д . проф Н . И . К а р е е в а в 1914 г., № 4,
стр. 32.
4
Д . А . А в д у с и н и M. H . Т и х о м и р о в . Д р е в н е й ш а я русская надпись.
„Вести. А Н С С С Р " , 1950, № 4, стр. 78.
3 Византийский Временник, т. VI

M. В. ЛЕВЧЕНКО

34

вытравлялись следы крупного значения Болгарии в распространении
христианства на Руси, а христианизация Руси представлялась исключи­
тельным делом греческого духовенства. Но некоторые данные по этому
вопросу в указанных источниках все же сохранились. Почти во всех
рукописных списках „Повести временных лет" под 898 г. значится:
„Яже грамота есть в Руси и в болгаръх дунайскихъ". 1 Если верить
этому сообщению летописи, то еще за сто лет до официального кре­
щения Руси славянская грамота употреблялась в Болгарии и на Руси;
это была прежде всего церковная, религиозная литература. В некото­
рых древних рукописях „Повести временных лет" устанавливается за­
висимость между крещением болгар, переводом церковных книг на
славянский язык и крещением Руси. 2 Далее: до нас дошла булла папы
Иоанна XIII, который в 972 г., за несколько десятилетий до крещения
Руси Владимиром, признает существование на Руси такого же христи­
анства, как в Болгарии. Папа указывает на тожественность христиан­
ского обряда, бывшего в употреблении у болгарского и русского на­
родов, и запрещает этот обряд в Моравии. 3 Наконец, в первом томе
исторического труда Татищева, который пользовался ныне утрачен­
ными источниками, имеется сообщение о том, что „Симеон Болгарский
отправил вл Русь иереи учены и книги довольныя". 4 Указание на
„книги довольныя" подтверждается многочисленными находками на
Руси сохранившихся и до настоящего времени старинных произведений
болгарской „преславской школы". Указанные источники подтверждают,
что церковным языком в Киеве и до Владимира был болгарский язык,
и богослужение в соборной церкви Илии при Константине велось на
болгарском, а не на норманнском, готском или греческом языках.
Немало споров и недоразумений вызывало среди историков и поме­
щение в книге Константина „De cerimoniis" описания приема при ви­
зантийском дворе Ольги в 957 г. Само по себе это описание в отно­
шении своей достоверности не может возбуждать никаких сомнений^
так как оно представляет выписку из дворцового журнала, в котором
описывались парадные приемы послов и посетителей из иностранных
государств. 5 Повод к недоразумениям создало то, что Константин
просто привел эту выписку из дворцового журнала, не сопровождая
ее никакими пояснениями. Мы должны принять хронологическую дату
посещения Ольгой Константинополя, сообщаемую багрянородным импе­
ратором,— 957 г., и признать неверной датировку крещения Ольги
в Константинополе, которую дают древние русские источники — „По­
весть временных лет" и „Похвала Владимиру" Якова Мниха,—955 г.
Так как Константин ни единым словом не упоминает о крещении
Ольги в Константинополе, то Е. Голубинский сделал попытку целиком
отвергнуть русскую летописную традицию, допустив, что Ольга кре­
стилась не в Константинополе, а в Киеве. Этой точки зрения придер­
живались также В. И. Ламанский и Ф . И. Успенский, обратившие вни­
мание на то, что Ольга, по описанию Константина, имела в своей свите
священника (тгакае) Григория. Отсюда делался вывод, что Ольга уже
была христианка. 6 На этой же точке зрения стоят и некоторые совет3

„Повесть временных лет", ч. 1, и з д . А Н С С С Р , М . — Л . , 1950, стр. 2 1 .
П С Р Л , т. XV, стр. 1 1 .
8
K o z m a e P r a g e n s i s Chronica Boemorum, XIII, M G H S S , nova s e r i e s ; v. I L
* Т а т и щ е в . История Р о с с и и , т. I, ч. 1, стр. 18.
5
De c e r i m . , II, cap. X V , p . 594.
8
С м . Ж М Н П , 1904, т. I, стр. 153; Ф . И . У с п е н с к и й . Византия и Р у с ь
в X в . , К и е в , 1889, стр. 19.
2

ИЗВЕСТИЯ КОНСТАНТИНА БАГРЯНОРОДНОГО О РУСИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ X В.

35

ские историки, как, например, В. В. Мавродин. Но указанные ученые
упускают из виду, что Константин не приводит никакого рассказа
о пребывании Ольги в Константинополе. Он дает только выписку о
придворных церемониях при ее приеме во дворце. Глава книги De cerimoniis,. где описывается прием Ольги, названа: ''Oca Sel -7.ру.ои(атт£іѵ
iïo'/jiç Yívoy.évT;; 'sv тм ¡хеуалы rptx.Xivw таг Mayvocúoac тсоѵ огиттс-гыѵ -/схаелои.аѵыѵ
къ\ той XoAop.ov.síouг („О том, что нужно соблюдать при приемах, происхо­
дящих в большом триклинии Магнавры, когда владыки восседают на
Соломоновом троне"). Под таким заголовком нельзя было писать
о крещении Ольги. Е. Голубинский считает невозможным, чтобы Кон­
стантин не упомянул об этом исключительном событии. 2 Но Констан­
тин писал руководство по придворному церемониалу, в котором он
описывал не необычное, а то, что происходило постоянно и годно
было для обычной практики. 3 Нет ничего удивительного в том, что
Ольгу сопровождал священник, если она готовилась принять крещение
у Константинопольского патриарха. Если присутствие священника
в свите Ольги не доказывает, что она уже была крещена, то зато из
описания Константина можно вывести заключение, что Ольга представ­
лялась ему, будучи еще язычницей. По крайней мере, Константин на­
зывает Ольгу ее языческим именем "ЕХуос, между тем как после креще­
ния она носила христианское имя Елена, в честь жены Константина
Багрянородного. Во всяком случае отвергать крещение Ольги в Кон­
стантинополе нельзя, так как о том, что оно произошло в Киеве, не
говорит ни один источник, а о том, что Ольга крестилась в Констан­
тинополе, согласно говорят все независимые друг от друга источники:
русские („Повесть временных лет", „Похвала Владимиру" Якова Мниха),,
византийские источники—Скилица-Кедрин, Зонара и, наконец, западно­
европейский, совершенно незаьисимый от источников греческих и рус­
ских — Адальберт, утверждающий, что Ольга была крещена в Констан­
тинополе— sub Romano imperatore Constantinopolitano baptizata. Изве­
стие это не является ошибочным, так как Роман был соправителем
своего отца в 957 г., а когда германский летописец делал свою запись,
Роман (после смерти своего отца) являлся уже единодержавным пра­
вителем (959—963 гг.). Сообщением Адальберта нельзя пренебрегать, так
как он мог получить эти сведения от русского посольства, приходив­
шего к Оттону I два года спустя после крещения Ольги, а также во­
время собственного пребывания в Киеве.
М. Д . Приселков считает, что Ольга два раза была в Константи­
нополе: в 955 г. она приняла здесь крещение и в 957 г. снова посе­
тила византийскую столицу, чтобы здесь решить вопрос о церковной
организации Руси. 4 Но при этом остается непонятным, почему „По­
весть временных лет" не упоминает о второй поездке Ольги, и почему,.
если Ольга крестилась в 955 г. и приняла тогда христианское имя
Елены, Константин при приеме в 957 г. называет ее старым языческим
именем.
В целом трактат „ О народах" в части, касающейся древней Руси,,
является источником очень недостоверным; в нем много противоречий
и фактических ошибок. Известия Константина Багрянородного о Руса
требуют весьма критического к ним отношения.
1

De c e r i m . , II, cap. 15, p. 566.
E . Г о л у б и н с к и й . История русской церкви, т. I, ч. 1, и з д . 2-е, стр. 238—244.
3
G. L a e h г. Die Anfänge des russischen Reiches. Berlin, 1930, S. 104.
* M. Д . П р л с е л к о в . Очерки по церковно-политической истории Киевской
Р у с и Х - Х І І вв. С П б . , 1913, с т р . 12.
3*
2

Византийский

П. О.

В р е м е н н и к , т о м VI

КАРЫШКОВСКЙЙ

БАЛКАНСКИЕ ВОЙНЫ СВЯТОСЛАВА
В ВИЗАНТИЙСКОЙ ИСТОРИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ
Война Руси с Византией и русско-болгарские отношения конца 60-х
и начала 70-х годов X в. являются одним из наиболее значительных
моментов в истории взаимоотношений трех крупнейших государств При­
черноморья в период раннего средневековья. На протяжении несколь­
ких лет на территории Болгарии и пограничных областей Византийской
империи шла упорная и напряженная борьба двух славянских народов
под руководством русского князя против византийской агрессии. 1
В этой борьбе, в которой Русь и болгары отстаивали государственную
независимость своих стран против попыток вмешательства Византии,
определялись характер и степень русского влияния на Балканах и
устанавливались юго-западные рубежи Киевского государства — общей
колыбели братских народов Восточной Европы.
Эпический размах и значение событий, во время которых „Свято­
слав завоевал Силистрию и угрожал Константинополю", 2 живо ощущали
современники. Русским князем „интересуется весь тогдашний мир" 3 —
и, в самом деле, редко можно указать событие X в., о котором сохра­
нилось бы такое количество известий, принадлежащих византийским
историкам и хронистам, русским летописцам, арабским и армянским пи­
сателям. При этом каждая группа свидетельств, передавая общую
в основных чертах картину событий, освещает их всякий раз по-иному,
отличается в подробностях и порой даже противоречит показаниям
других групп источников. Поэтому только сравнительное изучение всей
совокупности наличных известий и генетических связей между ними
может послужить надежной опорой для воссоздания подлинной истории
самих событий. Эта задача является тем более важной и актуальной,
что господствующие в буржуазной науке формальные и метафизические
методы исследования, органически вытекающие из общих порочных
идеалистических взглядов буржуазных историков на исторический про­
цесс, не дали — да и не могли дать — сколько-нибудь прочных и обос­
нованных выводов в вопросе о сравнительной ценности и взаимосвязи
исторических памятников, являющихся источниками для истории Балкан1
См. M. H . Т и х о м и р о в . Исторические с в я з и русского народа с южными
славянами. С л С б , О Г И З , 1947, стр. 143 е л . ; с р . также П . К а р ы ш к о в с к и й . Р у с ­
ско-болгарские отношения во время Балканских войн Святослава, В И , 1951, № 8,
стр. 101 ел.
2
К . М а р к с и Ф . Э н г е л ь с . С о ч . , т. IX, стр. 439.
3
Б . Д . Г р е к о в . К и е в с к а я Р у с ь , М., 1949, стр. 454.

БАЛКАНСКИЕ ВОЙНЫ СВЯТОСЛАВА В ВИЗАНТИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

37

ских войн Святослава; * указанное обстоятельство создавало благоприят­
ные условия и для искажения — под влиянием произвольных ненаучных
построений и в угоду предвзятым воззрениям — самих фактов. К со­
жалению, в советской исторической литературе источниковедческой
стороне этой проблемы не было уделено достаточного внимания.2
Наиболее полное и последовательное, хотя и резко тенденциозное
описание русско-византийской войны 968—971 гг., содержится в визан­
тийской исторической литературе: в „Истории" Льва Диакона (X в.),
в хронике Иоанна Скилицы (XI в.), во многих позднейших „всемирных
хрониках". Казалось бы, что наибольшего доверия должен заслуживать
самый ранний из источников, но это положение требует в данном слу­
чае — вследствие некоторых особенностей византийской исторической
литературы — существенных оговорок. Необходимо отнестись со вни­
манием и к общему соотношению всех памятников, содержащих какиелибо упоминания о византийско-русских и русско-болгарских отноше­
ниях изучаемого периода, — тем более, что соответствующие наблюдения
не лишены и некоторого самостоятельного значения.
Основным и лучшим источником для истории Балканских войн Свя­
тослава принято считать исторический труд Льва Диакона, которого
обычно называют очевидцем и даже участником событий. 3 Но то, что
известно об этом писателе (главным образом из его собственного со­
чинения), не дает основания для таких утверждений. Лев родился в на­
чале 50-годов X в. в малоазийском городе Калое, Фракисийской фемы.
Общественное положение его отца, которого звали Василием, неизвестно;
вряд ли он был, впрочем, знатным или богатым человеком. Еще под­
ростком Лев переселился в столицу для получения обычного образо­
вания, где был, между прочим, свидетелем возмущения народа против
Никифора Фоки в мае 967 г. В декабре следующего года Лев, нахо­
дясь все еще в Константинополе, видел описанное им затмение солнца.
Впоследствии он бывал в Азии, а в августе 986 г. находился при им­
ператоре Василии Болгаробойце во время его неудачного похода про­
тив болгар и с трудом спасся бегством после поражения византийского
войска. В то время Лев был диаконом и, вероятно, не продвинулся
выше этой должности; во всяком случае, так же именуется он и в
надписании своего сочинения. Время смерти его неизвестно. 4
1
Например, см. работы таких ..столпов" буржуазного византиноведения, как
Ф . Дёльгер (F. D ö 1 g e г. Die Chronologie des grossen Feldzuges des Kaisers Johannes
Tzimiskes gegen die Russen, BZ, Bd. XXXII, 1932, S. 283 и прим.); А . Грегуар
(H. G r é g o i r e . La dernière campagne de Jean Tzimiscès contre les Russes. Byz.,
t. XII, 1, 1937, p. 268, n. 2) и Г . Острогорский (G. O s t r o g o r s k y . Geschichte des
Byzantinischen S t a a t e s , München, 1941, S. 147, текст и прим. 1). В последние годы
византинисты англо-саксонских стран лишь некритически повторяют традицион­
ные—-и кстати с к а з а т ь , блестяще опровергнутые М. Я . Сюзюмовым — в з г л я д ы
на Л ь в а Диакона (см. Byzantium, Anntroduction to the East Rome Civilization, ed.
by N . Baynes and W. S t . Moss., Oxford, 1948, p. 231).
2
И з некоторых случайных упоминаний (ВВ, т. I, 1947, стр. 383; ВВ, т. IV, 1951,
стр. бб) нам известно о хранящейся в Л О И И рукописи покойного М. А. Ш а н г и н а
„Византийские источники о походах Святослава". Однако, насколько можно судить
по опубликованной схеме соотношения между источниками (в статье „Записка грече­
ского топарха", И Ж , 1941, № 9, стр. 121), выводы автора существенно отличаются
от итогов предлагаемой работы.
3
Например, Б . Д . Г р е к о в . К и е в с к а я Русь, стр. 331; Его же. Иностранцы
о славяно-русском войске, И Ж , 1941, № 9, стр. 105; М. Н . Т и х о м и р о в . Источ­
никоведение истории С С С Р , т. I, М., 1940, стр. 23; К. В. Б а з и л е в и ч . История
С С С Р , ч. I, М., 1946, стр. 81 и мн. др.
4
L e o n i s D i a c o n i Caloënsis Historiae libri X e recensione С. В. Hasii, e t c . ,
Bonnae, 1828, p. 5.4—11; 64.22—65. 15; 72.1—18; 165.4—7; 172.18—173.7 (далее —

38

П. О. КАРЫШКОВСКИЙ

Труд Льва (в десяти книгах) обнимает годы правления Романа JI,
Никифора Фоки и Иоанна Цимисхия, т. е. время от конца 959 г. до
начала 976 г., выходя, однако, в нескольких местах за пределы ука­
занного периода. По всей вероятности, „История" завершалась там же,
где обрывается сохранившийся текст, который, как кажется, не был
окончательно подготовлен к опубликованию, скорее всего, из-за смерти
составителя. 1 Очень может быть, что этому же Льву, константино­
польскому диакону, принадлежит ненапечатанная похвала архангелу Ми­
хаилу и похвальное слово в честь Василия II.2
Историческое сочинение Льва Диакона дошло до настоящего вре­
мени в единственной рукописи XI или начала XII в., содержащей также
и „Историю" Пселла, 3 и было подготовлено к печати в начале XIX в.
Французским эллинистом Ш. Б. Газе в качестве заключительного тома
„Парижского свода византийских писателей" (1819 г.). 4 Ввиду ценности
известий Льва для изучения Киевской Руси почти одновременно по­
явился русский перевод, выполненный профессором Петербургского
университета Д . Поповым и остающийся до настоящего времени един­
ственным. Перевод Попова был неплохим для своего времени (1820 г.),
однако на нем заметно сказались недостаточное знакомство автора
со специально византийским словоупотреблением и поспешность работы.
По своему характеру „История" является типичным памятником ви­
зантийской феодальной историографии. Произведение Льва Диакона
можно назвать хроникой военной и придворной жизни: в центре вни­
мания автора постоянно находятся императоры с их непосредственным
окружением, полководцы и высшие сановники церкви; народ упоминается
лишь изредка и почти всегда в пренебрежительном тоне. 5 Вся первая
половина труда состоит из рассказа о Критской и Сирийской войнах
Никифора Фоки, прерываемого описанием экспедиции его брата Льва
против арабов и сообщениями о неудачных походах самого императора
в Болгарию, а его полководцев—в Сицилию. Наряду с этим подробно
изложены обстоятельства воцарения и гибели Никифора, перемежаю­
щиеся описаниями землетрясений и затмений, виденных самим Львом.
Во второй половине „Истории", после рассказа о воцарении Цимисхия

L e o D i a с ) ; с р . также H a s i i praefatio, p. XVII—XVIII; К . K r u m b a c h e r . Geschi­
chte d e r Byzantinischen Literatur, 2. Auflage, München, 1897, S. 266 f.; Gy. M о r a vc s i k . Byzantinoturcica, v. I, Budapest, 1942, S. 236 f.
1
G. W a r t e n b e r g . Das Geschichtswerk d. Leo Diak., BZ, Bd. VI, 1897,
S . 106. Иначе считают M. Я . Сюзюмов („Об источниках Льва Диакона и Скилицы",
ВО, т. II, вып. 1, 1916, стр. 136, прим. 1) и К . Крумбахер (Ук. соч., стр. 267), на­
стаивающие на основании одного места Л ь в а (р. 176.12—13) на незаконченности
его труда. Однако эти слова правильно истолкованы еще Г а з е , в чем убеждает, во­
преки сомнениям В. Фишера (W. F i s c h e r . Beiträge zur hist. Kritik d. Leon Diak.,
MIOG, т. VII, 1886, S. 355—357), как сравнение с другим высказыванием историка
(р. 104.21—22), так и то, что служащее продолжением „Истории" сочинение Пселла
непосредственно примыкает к сохранившемуся тексту.
, 2 A . E h r h a r d в указанном сочинении К. Крумбахера, стр. 169. С р . J . S y k u t z e s .
ASOVTOÇ той бехх. 'аѵекботоѵ &'-{х.шџ.'.оч, Е Е В 2 Д 0 , 1933, ask. 425 хтХ.
3
О рукописи см. H a s i i praefatio, p. XXI—XXIII; также В . Г. В а с и л ь е в с к и й .
Хроника Логофета, ВВ, т. И, 1895, стр. 93—94, 146 ел. и Е. R e п a u 1 d. Chronogra­
phie de Michel Psellos, v. I, P a r i s , 1926, p. LXI—LXII.
i
Случайная гибель почти всего тиража вызвала уже в 1828 г. переиздание
„Истории" в составе „Боннского корпуса" (в настоящей работе все ссылки приводятся
по этому изданию); кроме того, текст „Истории" воспроизведен в 97-м томе „Грече­
ской патрологии" Ж . - П . Миня.
5
Ср. L e o D i а с , р. 94.21—95.4; 169.16—17; 175.20, также р . 91.13—17; 1 1 3 . 3 9 и весь рассказ о возмущении против Никифора, р. 64.22—65.19.

БАЛКАНСКИЕ ВОЙНЫ СВЯТОСЛАВА В ВИЗАНТИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

39

я назначениях новых церковных иерархов, следует обзор войн с Русью 1
и сирийских походов Цимисхия; здесь же и в заключении помещены
известия о возмущениях Фокадов, о чудотворной иконе, о новых цер­
ковных назначениях, о небесных знамениях и предсказанных ими бед­
ствиях последних лет, приведших, по словам историка, Римскую импе­
рию к почти совершенной гибели. „История" завершается сообщением
о смерти Иоанна Цимисхия. Кроме того, Лев дважды возвращается
к истории византийско-болгарских отношений в прошлом, приводя в од­
ном случае рассказ о ранней истории болгар, а в другом—сообщение
об Анхиальской битве, и один раз, напротив, забегает вперед, сообщая
о неудачном восстании Варды Фоки и о походе императора Василия II
против болгар, едва не окончившемся гибелью самого историка вместе
с большей частью греческого войска. 2
По своему мировоззрению автор „Истории" вполне сын средневе­
ковья; он искренно верит в чудеса, о которых охотно и часто упоми­
нает, восхваляет подвиги христианского аскетизма, не упускает случая
выразить похвалу императорам за заботы о строительстве и украшении
храмов, боится ведовства, верит предсказаниям и приметам, особенно
астрологическим. Это человек ограниченный, любящий блеснуть своими
далеко не обширными познаниями. Иногда он приводит довольно объе­
мистые исторические экскурсы, иногда мифологические замечания, при­
чудливо пересыпанные цитатами из Гомера и из библии, порой включает
а свой труд целые рассуждения на естественно-научные темы, но чаще
всего дает краткие географические или исторические справки — об исто­
ках рек или об основаниях городов. Лев не чужд и нравоучительных тен­
денций; его морализирующие поучения обычно сводятся к рассуждениям
об изменчивости человеческого счастья, но местами они превращаются
в целый назидательный рассказ. Мир его узок, представления о при­
роде наивны; Льва привлекает все необычное: уродливые близнецы,
землетрясения, затмения солнца, появление комет, падение метеоров,
даже сильный дождь. Образование его, в общем, довольно поверхностно,
начитанность невелика: она ограничена пределами сведений, почерпну­
тых из библейских книг, Гомера и историков VI в., т. е. произведений,
служивших в то время обычными школьными пособиями. По словам его
первого издателя, ничто не позволяет заключить, что Лев знаком
с Фукидидом, Полибием или Плутархом; незаметно и влияние Геродота,
на которого историк ссылается в начале своего труда. 3
Язык „Истории" напыщен, часто неясен, стиль насыщен тяжеловес­
ными метафорами и описательными оборотами; Лев всячески стремится
избегать обиходных слов и простонародных выражений. Этот стиль,
как и некоторые неправильности речи, не являются личными особен­
ностями историка; они характерны и для других „полуобразованных
византийцев". 4 Следуя античной традиции, усвоенной и византийскими
учеными, Лев часто вводит в текст вымышленные речи (по подсчету
одного из исследователей, они составляют около шестой части всего
i L e o D i а с , р. 102.22—111.16; 124.22—126.9; 128.8—145.8; 147.23—159.9, ср.
также стр. 63.5—13.
2
Там же, стр. 103.18—104.23 и 122.16—124.21, также стр. 169.14—176.13.
3
Там же, стр. 5.20—21; ср. H a s i i praefatio, p . XX и К . K r u m b a c h e r .
Ук. соч., стр. 267.
* H a s i i praefatio, p. XIX—XXI, его примечания на стр. 469—470, 485, 489 и д р . ;
К . K r u m b a c h e r . Ук. соч., стр. 268; также Д . И . И л о в а й с к и й . История
России, т. I, и з д . 2-е, М., 1906, стр. 685; Н . П. Б л а г о e в. Критичен поглед върху
« з в е с т и я т а на Льва Дякон, МП, год. 6, 1930, кн. 1, стр. 25.

40

П. О. КАРЫШКОВСКИЙ

труда 1 ). В рассказе его имеются повторения, а единство плана заме­
няется чисто внешним стремлением как можно реже менять место
действия. 2 Однако и это правило не выдерживается, зато почти каждое
из частых отступлений сопровождается особыми оговорками. 3 Цифро­
вые данные его по большей части не заслуживают доверия, причем
Лев сплошь и рядом противоречит самому себе — и не только в этих
показаниях. 4
Наконец, хронологические указания Льва неопределенны, а зачастую
и просто ошибочны. Как правило, он не приводит точных дат, называя
лишь время года; иногда, правда, историк указывает положение солнца
среди звезд или фазы луны, иногда — церковные праздники. В тех же
немногих случаях (во всей „Истории" их четыре), когда Лев сообщает
год, индикт, месяц и число, эти сведения противоречат друг другу, но
индикт указан всегда верно. 5 Не представляется возможным усмотреть
в этих противоречиях какую-либо систему; быть может, они зависят
от ошибок переписчика, так как в единственном месте, где дата выра­
жена словесно, она правильна. Время (в годах) царствования импера­
торов вычислено также верно во всех случаях. В нескольких местах
у Льва встречаются и изолированные календарные даты, т. е. указания
чисел месяцев без обозначения индикта или года. Кроме того, Лев
часто прерывает рассказ, отклоняется от нити повествования, возвра­
щается назад и не всегда сохраняет даже правильную последователь­
ность в изложении событий. Показательным примером может служить
в этом отношении четвертая книга „Истории", где, несмотря на внешнюю
видимость прагматизма, отправление экспедиции в Сицилию, относя­
щееся к 964 г., описано после сообщения о возмущении народа против
Никифора Фоки, которое имело место в 967 г., а разрыв с Болгарией
и посольство Калокира к Святославу, которые могли произойти не
ранее 967 г., передвинуты вплотную к событиям 965 г. 6
Несмотря на все сказанное, авторитет Льва Диакона в исторической
литературе достаточно велик. Его обыкновенно рассматривают как
очевидца, подробно, верно и беспристрастно описавшего виденные им
события. Так, например, по отзыву Крумбахера, достоверность рас­
сказа Льва „лишь слегка нарушается лойяльностью его направления". 7
1
М. Я . С ю з ю м о в. У к . соч., стр. 145. Один лишь Никифор Фока произносит
три больших и несколько кратких речей, сосіавляющих около десятка страниц.
2
Например, L e o D i a c , p . 6.5—10 и 30.14—19; 32.19 — 33.1 и 98.15—18;
46.18—47.1 и 94.2—8; 59.8—13 и 96.16—98.2; 1 0 7 . 1 3 - 1 6 и 117.1—6; ср. также
G . W a r t e n b e r g . У к . соч., стр. 106—110.
3 L e o D i a c , р . 26.10—11; 31.13—14; 70.3—4; 72.18—19; 81.10—11; 148.1; 176.15.
4 С р . , например, сообщение о четырехсоттысячной армии византийцев под Тарсом с известием о десяти тысячах, составлявших правый фланг (р. 56.7-—8 и р . 57.23,
а также р . 59.6—7) и с тем, что под осажденной Антиохией был оставлен всего
лишь полуторатысячный отряд (р. 74.17—18); таковы же показания о боевых потерях,
всегда непомерно преувеличеннке д л я врагов и крайне преуменьшенные д л я греков
(например, р . 11.3—5, р . 155.8—13 и м н . д р . ) . И з других противоречий можно отме­
тить замечания об ослеплении Л ь в а Фоки (р. 114.15 и 145.14—19) или о судьбе
убийц Никифора (р. 91.13—17 и 99.7—9).
5
Вот эти случаи: а) воцарение Романа II в ноябре 3 индикта 6467 г . (р. 5.23—
6.1), — с л е д у е т 6468, т. е. 959 г.; б) воцарение Никифора 16 августа 6 индикта 6470 г.
(р. 48.5—6), — следует 6471, т. е. 963 г.; в) смерть Никифора Фоки в ночь с 10 на
11 д е к а б р я 13 индикта 6478 г. (р. 93.3 — 7 ) , — д а т а верна; д) смерть Цимисхия
10 января 4 индикта 6485 г. (р. 178.13—14) — следует 6484, т. е. 976 г.
~
6
L e о D i а с , р . 64.22—66.13 е л . ; р . 61.1—62.12 е л . ; ср. также F . D ö l g e r . Die
Chronologie des grossen Feldzuges des K a i s e r s Johannes Tzimiskes gegen die Russen,
BZ, Bd. XXXII, 1932, S . 290—291, A n m .
7
C p . H a s i i praefatio, p . X X I ; А . Д. Ч е р т к о в . Описание войны в . к. Свято­
слава против болгар и греков. Р И Сб , т. V I , кн. 3—4, 1843, стр. 321—322; Е . К u n i k .

БАЛКАНСКИЕ ВОЙНЫ СВЯТОСЛАВА В ВИЗАНТИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

41

Неудивительно поэтому, что известиям Льва отдают безусловное
предпочтение перед сообщениями всех других византийских писа­
телей, распространяя это доверие порой на самые незначительные
детали. 1
Между тем, такое отношение, в значительной мере покоящееся на
словах самого историка, обещающего писать на основании личных на­
блюдений или показаний очевидцев, 2 не выдерживает критики: во-первых,
приведенное место является подражанием; 3 во-вторых, во время походов
Никифора Фоки, относящихся к первой половине 60-х годов и подробно
описанных в начале „Истории", Лев был почти ребенком, а труд его
начат не ранее последних месяцев 989 г. (это видно из того, что уже
в первых строках „Истории" говорится о явлении кометы, предвещавшей,
по мнению автора, землетрясение; последнее же произошло, по свидетель­
ству ряда источников, в октябре указанного года 4 ). С другой стороны,
упоминание о Цимисхии как о единственном императоре, победоносно
воевавшем в последние годы с болгарами, указывает на составление
по крайней мере всей предыдущей части „Истории" (т. е. первых пяти
и половины шестой книги) в годы, предшествовавшие успешным похо­
дам Василия II и, во всяком случае, взятию в плен греками болгарского
царя Романа в 991 г.; вся остальная часть была завершена вскоре после
этого, как можно полагать,—до поражения Самуила на берегах Сперхея весной 996 г.5 Действительно, последнее известное Льву событие —
восстановление разрушенного землетрясением купола св. Софии — имело
место в мае 994 г.6
Die Berufung des Schwedischen Rodsen, т. II, С П б . , 1845, стр. 445 и 460; В. Г. В а ­
с и л ь е в с к и й . К истории 976—986 гг., Труды, т. II, вып. 1, С П б . , 1909, стр. 64;
Его ж е . З а м е т к а к статье Н . Л а м б и н а . Трз'ды, т. IV, Л . , 1930, стр. 3 и 5; К . И р еч e к. История Болгар, О д е с с а , 1878, стр. 240, прим. 1; Д . И . И л о в а й с к и й .
Ук. соч., стр. 685; Д. Я. С а м о к в а с о в . Свидетельства современных источников
о военных и договорных отношениях славяно-руссов к грекам, ВУИ, 1886, № 6,
стр. 27 (отд. оттиск); К . K r u m b a c h e r . У к . соч., стр. 267; Н . З н о й н о . О по­
сольстве Калокира. ЖМНП, 1907, № 4, стр. 234; М. Г р у ш е в с ь к и й . Історія Укра'іниРуси, т. I, К и е в , 1913, стр. 568; Н . П. Б л а г о e в. Царь Борис II. Г С У юф, кн. 25,
1930, стр. 4 (отд. оттиска).
1 С м . , например, выводы Е . Белова („Борьба Святослава с Иоанном Цимисхием,
ЖМНП, 1873, № 12, стр. 173—174 и 180—184).
2
L e o D i a c . , p. 4.22—'5.4, р. 5.9—14 и 19—22. Именно на эти слова ссылаются,
как на доказательство правдивости историка, Н . Ламбин (О годе смерти Святослава.
З А Н , т. XXVIII, кн. 2, 1876, стр. 138—139), Д . И . Багалей (История Льва Диакона
как источник д л я русско:: истории. К У И , т. V, 1878, приб. 1, стр. 2—3), А. Л . Липовский (История греко-болгарской борьбы в 10—11 в в . ЖМНП, 1891, № И ,
стр. 122), К . Крумбахер (Ук. соч., стр. 267), Н . П. Благоев (Критичен поглед. . .,
МП, год, 6, 1930, кн. 1, стр. 25 и 27) и Г. Моравчик (Ук. соч., стр. 137).
3
Это отметил уже Г а з е , прим., стр. 397—400 и 401—402 (ср. ниже).
* L e о D i a c , p. 4.10—12 и 175.22—23, ср. р . 169.11—13. О времени земле­
трясения с м . В. Г. В а с и л ь е в с к и й . Труды, т. II, вып. 1, стр. 101—105.
5 L e o D i a c , р. 104.17—21. M. Я . Сюзюмов (Ук. соч., стр. 138—139) считает,
что весь труд Льва написан до пленения византийцами болгарского царя Романа
в 991 г. Однако взятие в плен „номинального" царя (о чем, кстати, Скилица сооб­
щает совершенно не так, как Я х ъ я Антиохийский), равно как и последовавшие
грабительские набеги на Болгарию, не помешали Самуилу в 995—начале 996 г.
быстро возвратить утраченные земли и распространить свою власть вплоть до Фер­
мопил. Таким образом, до самой Сперхейской битвы у Льва Диакона были основания
для того пессимизма, который чувствуется во всем его сочинении. См. В. Н . З л а т а р с к и. История на Българската държава, т. I, ч. 2, София, 1927, стр. 682 ел.
6
L e o D i a c , p. 176.4—7; ср. текст Яхъи у В. Р . Р о з е н а (Император Василий
Болгаробойца, С П б . , 1883, стр. 26.29—27.1) и замечания Розена (стр. 225—226),
а также А . И . П а п а д о п у л о - К е р а м е в с . К истории греческих этимологиков.
ЖМНП, 1908, № 9, стр. 115. М. Я . Сюзюмов объявляет отмеченное место ЛЬВР.
вставкой, но с его аргументацией трудно согласиться.

П. О. КАРЫШКОВСКИЙ

12

Таким образом, исторический труд Льва Диакона составлен около
990—995 гг. под живым впечатлением потрясений, постигших византий­
ское государство в предшествовавшее пятнадцатилетие. При этом
„История" составлена если и не в один прием, то, во всяком случае,
и не из современных описанным событиям памятных записей Льва,
начатых еще при Цимисхии.1
Но если личные наблюдения историка относятся, за исключением
одного-двух случаев, только к мелким и несущественным фактам, 2 то
приобретает особую важность вопрос об использованных им источниках.
Приблизиться к разрешению этого вопроса можно лишь при сравнении
известий Льва Диакона с данными других византийских авторов, пи­
савших о тех же событиях.
Таким автором является, прежде всего, Иоанн Скилица, живший в конце
XI в. и занимавший высокие придворные должности. Можно предполагать,
что и он, подобно Льву, происходил из Фракисийской фемы. 3 Произведе­
ние Скилицы, сохранившееся в нескольких рукописях,* напечатано лишь
в старинном латинском переводе иезуита Габия (1570 г.) и представляет
собой хронику, обнимающую период от 811 до 1079 г. Эта хроника уже
вскоре после появления была почти без всяких изменений включена
в другой аналогичный труд — во всемирную хронику Георгия Кедрина.
Последняя дошла до нашего времени также в нескольких списках,
причем один из них относится к первой половине XII в. 5
Кедрин был монахом; биография его вовсе неизвестна, а время жизни
приходится, вероятно, на конец XI или начало XII в. (в своем преди­
словии, говоря о Пселле, он опускает слова Скилицы, называвшего
его современником).
Кедрин начинает свой „Синопсис" с „сотворения мира" и пере­
ходит от ветхозаветной истории к греческой и римсковизантийской,
завершая последнюю воцарением Исаака Комнина (т. е. 1057 г.).
„Всемирные хроники" вообще не отличались самостоятельностью,
но Кедрин в этом отношении особенно неразборчив: он перепи­
сывает в свой труд чужие произведения почти дословно (еще
Скалигер охарактеризовал его сочинение как „stabulum
quisquíliarum").
1

Так считал G. W a r t e n b e r g (Ук. соч., р . 106 и 110—111).
Л е в был очевидцем поражения византийцев в 986 г. (р. 171.1—173.11). Оче­
видней выступает он и в следующих местах: р. 64.22 sqq., 72.1 sqq., 165.3 sqq.;
с известной долей вероятности — также р. 169.10 sqq. и 175.6 sqq. Совершенно не­
понятно, каким образом А . А . Куник, обычно внимательный к подробностям, счи­
тает, что Л е в находился при войске Цимисхия во время войны с Русью ( З а м е ч а н и я
на „ К а с п и й " Б . Дорна, С П б . , 1875, стр. 637).
3
О жизни Скилицы см. В . Г . В а с и л ь е в с к и й .
Варяго-русская дружина.
Труды, т. I, С П б . , 1908, стр. 180, 198, 218; F. H i r s c h . Byzantinische Studien,
Leipzig, 1876, S. 358—359; H. С к а б а л а н о в и ч .
Византийское государство и
церковь в XI в., С П б . , 1884, стр. XII; Ф . И . У с п е н с к и й . Очерки по истории
византийской образованности, С П б . , 1891, стр. 26; К . K r u m b a c h e r . У к . соч.,
стр. 365; G y . M o r a v c s i k . У к . соч., с т р . 1 9 0 ; N. J о г g a .Médaillons d'hist. lit. byz.,
Byz, II, 1925, p . 275 и е л .
i
О рукописях Скилицы см. L. M a b i 1 ! i s. Zwei Wiener
Handschriften
des Skylitzes, Breslau, 1890, и рецензию П. В. Б е з о б р а з о в а н а это сочинение
(ЖМНП, 1891, № 11, стр. 231 ел.}; Ф . И . У с п е н с к и й . О х р и д с к а я рукопись
Скилицы, И Р А И К , т. IV, вып. 2, 1899, стр. 1 ел.; С. d e B o o r . Zu Skylitzes,
BZ, Bd. XIII, 1904, S. 366 f.; Е г о ж е . W e i t e r e s zu Skylitzes, BZ, Bd. XIV, 1905,
S . 105 f.
5
О рукописях Кедрина см. К . P r a e c h t e r .
Quellenkritische Studien zu
Kedrenos, S B A W ph. h. C, 1897, Bd. II, S . 3 f.; K. S c h w e i n b u r g . Die ursprüng­
liche Form der Kedrenchronik, BZ, Bd. XXX, 1929—1930, S . 68 f.
2

БАЛКАНСКИЕ ВОЙНЫ СВЯТОСЛАВА В ВИЗАНТИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

|3

Невзирая на то, что сам Кедрин называет среди своих источников
Скилицу, его французский издатель А. Фабро считал, будто последний
использовал труд Кедрина. Это заблуждение продержалось до второй
половины XIX в. 1 На самом деле труд Кедрина почти буквально воспроиз­
водит Скилицу не только от 811 г. и до конца, но и обширное предисловие
списано у него же. 2 Главными источниками Кедрина в той части его сочи­
нения, в которой он независим от Скилицы, являются псевдо-Симеон, Фео­
фан, Георгий Амартол и, наконец, Логофет, которых он использует почти
так же дословно. 3 Впрочем, при передаче текста Скилицы Кедрин опу­
скает некоторые незначительные подробности (в Боннском издании эти
места приводятся в виде сносок), а в последней части вносит отдельные
изменения, навеянные и подсказанные, по выражению В. Г. Васильев­
ского, чтением Пселла.
К сожалению, ввиду отсутствия изданного текста хроники Скилицы
и засвидетельствованной неточности габиева перевода, не представ­
ляется возможным проверить, не вносил ли Кедрин мелких добав­
лений и при изложении событий X в. Благодаря этому „Синопсис"
Кедрина, не являясь самостоятельным источником, сохраняет значение
для всей части, совпадающей с хроникой Скилицы, лишь как воспро­
изведение этой последней и в дальнейшем изложении привлекается
только в этом смысле.
Возвращаясь к Скилице, следует отметить, что и его труд представ­
ляет собою компиляцию. Однако это произведение выполнено гораздо
более внимательно и добросовестно, чем хроника Кедрина. Время его
составления определяется следующими соображениями: уже в преди­
словии Скилица упоминает об истории Пселла, причем именно о второй
ее части, написанной, по всей вероятности, в первой половине 70-х го­
дов XI в.; 1 с другой стороны, судя по тому, что заимствования из исто­
рии Атталиата, законченной в конце 1079 или в начале 1080 г., начи­
наются только с рассказа о правлении Исаака Комнина, 5 можно считать,
что к указанному времени труд Скилицы был уже доведен до вре­
мени царствования этого императора. Окончание хроники относится
1
В последний р а з , насколько нам известно, оно встречается у Гфрэрера (A. G f r a ­
r e r . Byzantinische Geschichten, Bd. Ili, Graz, 1877, S. 273, 621 и д р . ) .
2
В . Г. В а с и л ь е в с к и й . Труды, т. I, стр. 179—180; т. II, вып. 1, стр. 64—65;
т. IV, стр. 4; E г о ж е . Обозрение трудов по византийской истории, вып. 1, С П б . ,
1890, стр. 23—24; F . H i r s c h . Ук. соч., стр. 356 и 357—376; Ф . И. У с п е н с к и й .
Очерки,стр. 26; К . K r u m b a c h e r . Ук. соч., стр. 367, 369; G. W a r t e n b e r g .
Leo Diakonos und die Chronisten. BZ, Bd. VI, 1897, S. 286—287; K. S c h w e i n ­
b u r g . Ук. соч., стр. 77; Gy. M o r a v c s i k . Ук. соч., стр. 143.
3
Об источниках Кедрина см. H . G e 1 z e г. Sextus Julius Africanus, Bd. II, 1,
Leipzig, 1885, S. 280, 357—384; С. d e В о о г. Römische Kaisergeschichte in der
byzantinischen Fassung. BZ, Bd. II, 1893, S. 1 f.; K. P r a e c h t e r . Ук. соч.,
стр. 105—106; П. Г. П р е о б р а ж е н с к и й . Летописное повествование св. Феофана
исповедника, Вена, 1912, стр. 19—£4, 264 и мн. др.
4
G e o r g i u s C e d r e n u s Joannis Scylitzae ope, ab imm. Bekkero suppletus et
emendatus, t. I, Bonnae, 1838, p . 4. 23—24, но первые заимствования относятся только
ко времени Константина Дуки, например, рассказ о смерти этого императора [Scylitza (Cedrenus), t. II, p. 659.14—660.11 = Psellus (éd. Renauld), t . II, p . 150.25—152.9],
об ослеплении Романа Диогена [Scylitza (Cedrenus), t. II, p . 704.16—705.13 = Psel­
lus, t . II, p . 171.20—• 172.15]. О двух редакциях труда Пселла см. Н . С к а б а л ан о в и ч . Ук. соч., стр. 111—V и XII—XIII; К . K r u m b a c h e r . Ук. соч., стр. 437;
J. В. B u r y (E. G i b b o n . The History of the Decline and Fall of the Roman
Empire, v. V , London, 1898, p . 505); R e n a u l d . Ук. соч., стр. XLIX, sqq.
5 S c y l i t z a (Cedrenus), t . II, p . 637.19—649.22 = A t t a l e i a t a (ed. Bonn), p . 59.15—
70.13. С р . В . Г. В а с и л ь е в с к и й .
Труды, т. I, стр. 333—336, 348—349;
К . K r u m b a c h e r . Ук. соч., стр. 270.

44

п. о. КАРЫШКОВСКИЙ

к царствованию Алексея Комнина, упомянутого в одном беглом заме­
чании уже в качестве императора. 1
Историческому труду Иоанна Скилицы предпослано любопытное и
не лишенное значения предисловие. Хронист отмечает, что его пред­
шественники оставили либо слишком сжатые и схематические перечис­
ления событий, либо специальные труды, причем оба эти вида истори­
ческих сочинений чересчур тенденциозны и содержат ошибки. Ввиду
этого он решился, используя наряду с такими сочинениями и устные
рассказы, дать занимательное, беспристрастное и достоверное изложе­
ние византийской истории, лишенное внутренних противоречий. 2 В этом
предисловии Скилица приводит и имена использованных им писателей,
многие из которых совершенно неизвестны. Затем следует история
византийских императоров (по царствованиям), начиная от Михаила I в
до Никифора Вотаниата.
В части, совпадающей с „Историей" Льва Диакона, хроника Скилицы
значительно отличается от этой последней. При рассказе об экспедиции
Никифора Фоки на Крит в изложении Льва все события сосредоточи­
ваются вокруг осады Кандии, Скилица же сообщает о взятии многих
других городов и о последующем отозвании Фоки. Только Скилица
приводит имя взятого в плен сарацинского эмира; с другой стороны,
только у Льва находим известие о триумфе Никифора. 3 По-разному
рассказано и о походе Льва Фоки: согласно Льву Диакону, войну
начали арабы, согласно Скилице — византийцы. 4 Вообще во всем рассказе
о правлении Романа II Лев интересуется только войнами Фокадов."
В описании событий, происшедших в период между смертью Романа II
и провозглашением Никифора, только Иоанн приводит важное известие
о возобновлении мира с Болгарией; он же сообщает о мнимой связи
Никифора с Феофано, о мерах Никифора по ограничению церковного
землевладения, о финансовых мероприятиях императора и о завоевании
Кипра. 6 По-разному изложено и окончание конфликта императора с па­
триархом Полиевктом и взятие Антиохии византийцами. 7 Ьсе повество­
вание о дворцовом заговоре и смерти Никифора также различается
многими мелкими подробностями. 8 В описании Русской войны расхо1
S c y l i i z a (Cedrenus), t . II, p . 738.28—739.1. Мнение о том, будто Скилица со­
ставил свою хронику в два приема, сначала до 1057 г. и затем до конца (например.
В . Г . В а с и л ь е в с к и й . Труды, т. I, стр. 180; I. S e g e г. Byzantinische H i s t o r i k e r
des X und XI J a h r h u n d e r t s , München, 1888, S. 39), опровергнуто H . Скабалаяовичем
(Ук. соч., стр. XII—XIII, текст и прим. 4), где указана и литература вопроса. С р .
также А . ѵ. G u t s с h m i d. Kleine Schriften, Bd. V, Leipzig, 1894, S . 442; F . H i r s c h .
Ук. соч., стр. 358—359; К . K r u m b a c h e r . Ук. соч., стр. 365—366. В последнее вре­
мя считают, что рассказ о событиях 1057—1079 гг. не принадлежит Скилице, а состав­
лен в качестве продолжения к его труду. С м . Gy. M o r a v c s i k . У к . соч., с т р . 193—194.
2
S c y l i t z a (Cedrenus), t. I, p. 3—5, сноска.
3
L e o D i a с , р . 7.15—16.23; 24.9—28.12 и S c y l i t z a ( C e d r e n u s ) , t . I i ,
p . 340.8—341.4; 344.10—13, с р . П. С ы р к у . Византийская повесть об убиении имп.
Никифора Фоки, С П б ; , 1883, с : р . 10—12; G. W a r t e i i b e r g . Ук. соч., стр. 303—304.
* С р . L e o D i a c , p. 17.7—18.14 и S c y l i t z a (Cedrenus), t . II, p. 341.4—15,
a также места, сопоставленные Вартенбергом.
5
M. Я . С ю з ю м о в . Ук. соч., стр. 122 и 127.
6
S c y l i t z a (Cedrenus), t . II, p . 346.21—347.1; 348.12—18; 368.14- 380.16; 381.4;
369.10—16 и 363.19—22, Ср. В. Г. В а с и л ь е в с к и й . Меры в защиту крестьянского
землевладения. Труды, т. IV, Л . , 1930, стр. 319—327. Следует отметить, что данные
нумизматики не подтверждают показаний Скилицы о финансовых мероприятиях ф о к и .
? S c y l i t z a (Cedrenus Ч t. II, p. 351.14—353.5 и L e o D i a c , p. 49.20—50.14
а также S c y l i t z a , p. 364.1—13; 365.5—367.20 и L e o D i a c , p. 70.3—12; 72.18—
74.23; 81.13—83.1. Ср. П. С ы р к у . Ук. соч., стр. 24—27.
» S c y l i t z a (Cedrenus), t. -II, p . 375.7—378.4 и L e o D i a c , p . 83.1—90.11.
Подробный анализ см. у П. Сырку (Ук. соч., стр. 47—61); также М. Я . С ю з TO­
MO в. Ук. соч., стр. 117—118; G. W a r t e n b e r g . Ук. соч., стр. 309—310.

БАЛКАНСКИЕ ВОЙНЫ СВЯТОСЛАВА В ВИЗАНТИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

45

ждения не так заметны, но у каждого из историков имеются все же
свои детали. Наконец, Лев Диакон лучше осведомлен о последних
годах правления Цимисхия. 1
Таким образом, даже беглое сравнение известий Льва Диакона и
Скилицы показывает, что хроника последнего является необходимым
дополнением к „Истории" Льва при изучении времени правления Ро­
мана II, Никифора Фоки и Иоанна Цимисхия, не говоря уже о том, что
она представляет собою важный источник для последующих событий.
Однако обещания, данные историком в предисловии к его труду,
Остались им невыполненными. Скилица не свободен от противоречий и
очень часто усваивает противоположные тенденции использованных им
источников, что очень затрудняет определение его личных симпатий.2
Его труд рассчитан на относительно широкий круг читателей. Как и
Льва, Иоанна Скилицу интересуют знамения и чудеса, а главным пред­
метом его повествования являются военные и придворные события;
особенно подробно рисует хронист батальные сцены. Длинные речи,
в отличие от Льва, он предпочитает излагать своими словами; язык
его сравнительно прост, но сух и однообразен (иногда, впрочем, Ски­
лица произвольными сокращениями искажает смысл передаваемых им
известий). 3 Цифровые его данные заслуживают доверия еще в меньшей
степени, чем соответствующие известия Льва: например, число руссов
в сражении при Аркадиополе показано в 308 тысяч, в то время как
у греков насчитывалось только 12 тысяч, причем руссы, по сообщению
хрониста, почти все погибли, а византийские потери исчислялись в 25 че­
ловек. Прочие числовые данные также баснословны. 4
Хронологические показания Скилицы, в общем, гораздо более на­
дежны, хотя среди них попадаются и явно ошибочные. 5 В занимающей
нас части его труда можно указать два различных применявшихся хро­
нистом способа обозначения времени: смерть императоров, как правило,
указывается полной и правильной датой, выраженной числом, месяцем,
индиктом и годом, согласованными между собой; 6 прочие события обо­
значаются чаще всего только индиктами, иногда с указанием месяца и
числа, или годами правления, порой —вместе с индиктами. Счет годами
правления систематически выдержан только для царствования Никифора
Фоки, а в рассказе о правлении Цимисхия содержится вообще чрезвы­
чайно мало хронологических данных. 7 Уже это позволяет предположить,
что для правления Фоки и Цимисхия Скилица пользовался разными
1
L e o D i a c , p . 160.1—163.9; 165.17—166.22; 168.4—10; 176.14—178.22; S с у l i t z a (Cedrenus), t . II, p . 414.12—415.22.
2
Например, о смерти болгарского царя Петра сообщено уже на стр. 347.1,
а затем приводится рассказ о его переписке с Фокой, стр. 372.4—7; два различ­
ных рассказа приводятся о Склире, стр. 483.4—7 и 487.1—3. Ср. М. Я . С ю з юм о в. Ук. соч., стр. 107.
3
С р . , например, S с у 1 i t z a (Cedrenus), t. II, p. 666.22—667. 1 и A t t a l e i a t a
(ed. Bonn.), p . 101.18—19.
•* S c y l i t z a ( C e d r e n u s ) , t . II, p. 384.16—17 и 22; 388.11—13; 398.17—22;
400.12—14 и мн. др. Об этих числах вполне справедливы суждения А . Д . Черткова
(Ук. соч., стр. 238, 343—344 и д р . ) .
5
А . Л и п о в с к и й . Ук. соч., стр. 121; также Б . А . П р о к и h. Почетак Самуилове в л а д е . Г С К А , другий разред, т. 64, вып. 40, 1901, стр. 123—124.
6
Смерть Константина VII — на 15-м году правления 9 ноября 3 индикта 6468 г. —
р. 337.13—14 и 23; смерть Романа II — 15 марта 6 индикта 6471 г. — р. 344.22—345.2;
смерть Никифора — в ночь на 11 декабря 13 индикта 6478 г . — р . 375.15—16; исклю­
чение представляет неверная дата смерти Цимисхия — р. 415.20—21.
7 Кроме одного важного указания, р. 392.21, ср. Н . Л а м б и н . Ук. соч.,
стр. 123 ел.; D . N. A n a s t a s i e v i c . Die chronologischen Angaben des Skylitzes,
BZ, Bd. XXXI, 1931, S. 328.

46.

'П. О. КАРЫШКОВСКИЛ

источниками, причем в первом даты яриводились по годам правления
императора, а во втором, как кажется, вовсе не было точных хроноло­
гических данных.
Так как Скилица является для времени Романа II, Никифора Фоки и
Иоанна Цимисхия сравнительно поздним писателем, а вопрос о его
источниках для названного периода был до недавнего времени разре­
шаем в том смысле, что он использовал сочинение Льва Диакона,'
то большинство русских и иностранных исследователей предпочитали
ему последнего. Однако уже Газе, устанавливая, как ему казалось,
почти постоянную и часто дословную зависимость хроники Скилицы
от „Истории" Льва Диакона, отметил, что хронист должен был распола­
гать и другими материалами. Подобные соображения высказывали мимохо­
дом также В. Г. Васильевский и другие ученые, 2 но только в 1916 г. была
напечатана работа М. Я. Сюзюмова, внесшая ясность в этот вопрос.
Прежде всего, можно считать твердо установленным, что при опи­
сании периода от 959 до 975 гг. Скилица пользуется, по меньшей
мере, двумя источниками. Об этом с несомненностью свидетель­
ствуют приводимые им во многих случаях параллельные рассказы об
одних и тех же событиях, но с добавлением некоторых деталей. Эти
места резко рознятся и своей тенденцией — благожелательной к Никифору Фоке — в одних случаях, и враждебной — в других. 3 Так, например,
он приводит два рассказа о воцарении этого императора, а в передаче
известий о его гибели колеблется, которой из имевшихся в его распоряже­
нии версий отдать предпочтение. 4 Сравнение таких повторяющихся мест
Скилицы с рассказом Льва Диакона показывает, что те сведения, ко­
торые автор излагает в благожелательном тоне по отношению к Фоке,
очень близки к сообщениям Льва, чего нельзя сказать об известиях, окра­
шенных противоположной тенденцией. 5 Однако невозможно видеть здесь
прямое заимствование со стороны хрониста, так как в сходных со Львом
местах повествование Скилицы не только более обильно подробностями, —
оно яснее и последовательнее. Таков, например, рассказ об убийстве
Никифора, подробно проанализированный П. А. Сырку, таково и изве­
стие о народном возмущении в цирке, изложенное у Льва Диакона
крайне сбивчиво и неясно, и некоторые другие места. 6
Вместе с тем, нельзя согласиться с утверждением Г. Вартенберга, 7
отрицавшего по внешне-формальным основаниям всякую зависимость
1
Например, H a s i i praefatío, p. XXI; В. Г. В а с и л ь е в с к и й . Труды, т. IV,
стр. 3—4; J . В . B u r y . Ук. соч., стр. 507; H i r s c h . Ук. с о ч . , стр. 374; is.. K r u m ­
bacher.
Ук. соч., стр. 366; В. Н. З л а т а р с к и . Ук. соч., стр. 602, прим.:
628—629, прим.; 691 и д р . 2
H a s i i praefatio, p. XX, прим. р. 397 А — В , 400 С , 401 С, 476 В; В . Г . В ас и л ь е в с к и й . Труды, т. I, стр. 198, 218; т. IV, стр. 6—9; H i r s c h . Ук. соч.,
стр. 278, 286, 294 и 298; G. W a r t e n b e r g . Ук. соч., стр. 302 sqq.
3
M. Я . С ю з ю м о в . Ук. соч., стр. 107—109.
* S c y l i t z a (Cedrenus), t. II, p. 345.15 и 346.20; 347.8—348.11 и р. 348.12—18;
в первом случае Никифор представлен жертвой происков Вринги, во втором — автор
сообщает о давней любви Фоки к Феофано и о его стремлении к власти. Ср. также
р. 378.3—4 и р. 441.13.
8
L e o D i а с , р. 31.13 и 48.10 и S c y l i t z a (Cedrenus), t. II, p. 345.15—346.20,
347.8—351.6, также L e o D i а с , р . 83.1—96.15 и S c y l i t z a , p. 375.7—380.2. Ср.
П . С ы р к у . Ук. соч., стр. 20—21; 46—61; G . W a r t e n b e r g . У к . с о ч . , стр. S O S ­
SIO; M. Я . С ю з ю м о в . Ук. соч., стр. 110—120.
6
S c y l i t z a (Cedrenus), t . И, p. 375.7—380.2 и L e o D i a c , p. 83.1—96.15;
П . С ы р к у . У к . соч., стр. 46—64; G . W a r t e n b e r g . Ук. соч., стр. 309—310;
М. Я . С ю з ю м о в . Ук. соч., стр. 111—112, 118. Ср. также S c y l i t z a , р . 370.13—
372.2 и L e o D i a c , p. 63,13—65.19; нельзя не признать, что Л е в совершенно
запутывает ход событий.
7
G . W a r t e n b e r g . У«, соч., стр. 303, 305, 307, 312, 315, 316—317.

БАЛКАНСКИЕ ВОЙНЫ СВЯТОСЛАВА В ВИЗАНТИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

47

между Львом и Скилицей и противопоставлявшего их рассказы как два
различных и независимых повествования. В сходных по содержанию
местах Льва Диакона и Иоанна Скилицы наблюдается не только общая
близость всего рассказа, но и последовательное сходство каждого пред­
ложения, так что отсутствие одних и тех же слов (на чем особенно
настаивает Вартенберг) не может служить, — в особенности, если учесть
синонимическое богатство греческого языка и различие всего стиля
изложения Льва и Скилицы,—решающим доводом в пользу совершен­
ной независимости их друг от друга. Таким образом, хотя упоминаемый
Скилицей Лев Азиат (у Кедрина — Лев Кариец) есть скорее всего именно
диакон из Калои, 1 каких-либо оснований в пользу непосредственного
заимствования Скилицей своего- материала из „Истории" Льва не имеется,
если не считать двух буквально выписанных характеристик Никифора
Фоки и Иоанна Цимисхия, встречающихся, однако, только в одной
рукописи. 2 Ввиду этого следует принять мнение М. Я. Сюзюмова, что
в близких по содержанию и тенденции к хронисту местах и Лев Диакон,
подобно своему младшему собрату по перу (и вопреки общепринятому
мнению), не является первоисточником, но что оба они имели перед
собой труд неизвестного современника событий 959—976 гг. 3
Д л я восстановления,— разумеется, несколько гипотетического, —
особенностей и объема этого утраченного произведения, в котором
естественнее всего видеть труд исторического характера, 4 необходимо
учесть вробще методы работы Скилицы над его источниками там, где
последние известны.
Как было давно доказано, для начальной части хроники Скилица
пользуется преимущественно продолжателем Феофана и Генесием. При
этом он, подобно всем византийским хронистам, следует по большей
части какому-либо одному автору, так что переходы от Генесия к про­
должателю Феофана могут быть установлены без особых затруднений,
равно как и возвращения к первоначальному источнику. 5 Однако, пере­
ходя попеременно от одного к другому, Скилица порой сокращает
обоих, иногда дополняет их подробностями, почерпнутыми из иных,
не всегда известных источников, или даже из собственной фантазии.
Наряду с этим Скилица, несмотря на стремление придать изложению
некоторый прагматизм, не производит коренной переработки своих ма­
териалов, а дает лишь очень слабо согласованные между собою извле­
чения. 6 Равным образом в последней части хроники, где Скилица поль­
зовался сочинением Атталиата, „Историей" Пселла, собственными
1
S с у 1 i t z a (Cedrenus), t. I, p. 4.33 и C e d r e n u s , там же, lin. 8. Ср. В. Г. В ас и л ь е в с к и й . Труды, т. II, вып. 1, стр. 67; Е г о ж е . Хроника Логофета, ВВ, т. II,
1895, с т р . 1 3 5 ; F i s c h e r . У к . соч., стр. 376; К . K r u m b a c h e r . Ук. соч., с т р . 2 6 6
и 367, а также возражения М. Я . Сюзюмова (Ук. соч., стр. 112, прим. 3).
2
S c y l i t z a (Cedrenus), t . II, p . 375.5—22 и L e o D i a c , p. 48.10—20 и
91.8—13; S c y l i t z a , p. 415.24—25; 416.16—36 и L e o D i a c , p. 96.16—98.2; впро­
чем, Вартенберг (Ук. соч., стр. 287) считает эти места просто читательскими глос­
сами, что вполне вероятно. Правда, в некоторых случаях изложение хрониста напо­
минает пересказ соответствующих известий Л ь в а (например, L e o D i а с , р. 157.21-—
159.2 и S c y l i t z a , р . 412.19—413.15), но и з д е с ь нельзя отрицать возможности
обоюдного использования одного утраченного первоисточника.
3
М. Я . С ю з ю м о в . Ук. соч., стр. 112—113, 117 и мн. др. Gy. M o r a v c s i k .
Ук. соч., стр. 137.
* Представляется несколько искусственным мнение Вартенберга, видевшего
в р а с с к а з а х Л ь в а Диакона и Скилицы общий песенный источник (G. W a r t e n b e r g . Ук. соч., стр. 311—312).
s
H i r s c h . У к. соч., стр. 362—375; К . K r u m b a c h e r . Ук. соч., стр. 367; ср.,
впрочем, замечания Ф . И . Успенского (Очерки. . . , стр. 26—28).
6
H i r s c h . Ук., соч., стр. 364, 368, 370—375.

48

П. О. КАРЫШКОВСКИЙ

наблюдениями и каким-то неизвестным источником (по предположению
В. Г. Васильевского — хроникой Феодора Севастийского), метод его
работы остается прежним. 1
Мало того, приводя выписки из различных сочинений, он не
только не проявляет никакого критического чутья, но и воспроизводит
выражения, теряющие смысл в его компиляции; он часто повторяется
и нередко искажает факты. 2 И для интересующей нас части хроники
Скилицы приемы его работы, естественно, сохраняются без изменений. 3
Последнее обстоятельство позволяет на основании анализа рассказов
Скилицы и соответствующих им по содержанию и характеру мест Льва
составить некоторое представление об их общем источнике.
Этот несохранившийся памятник византийской историографии уже
•содержал, как можно полагать, кое-какие сведения о правлении Романа
Лакапина и Константина Багрянородного, 4 а со времени Романа II автор
его интересуется в особенности тем, что имеет отношение к Никифору
Фоке и его родственникам. При описании правления Цимисхия автор
касался главным образом войны с Русью, и заканчивался этот труд,
по всей вероятности, смертью Цимисхия. 5 Поскольку это утраченное
произведение было проникнуто крайне враждебным настроением по
отношению к евнуху Василию, всесильному временщику первых лет
самостоятельного правления Василия Болгаробойцы, а смещение проэдра Василия имело место в 985 г., можно заключить, что оно было
составлено вскоре после этого времени; 6 однако не менее вероятно, впро­
чем, также и то, что это историческое сочинение было написано несколь­
кими годами ранее и исходило из непосредственного окружения Варды
Фоки, фактически занимавшего после подавления в 979 г. мятежа Варды
Склира положение неограниченного владыки византийского Востока.
Во всяком случае, если учесть, что в центре внимания общего
источника Скилицы и Аьва стоит, безусловно, император Никифор и
все его окружение,17 то можно полагать, что это произведение появилось
до подавления мятежа Варды Фоки (т. е. до апреля 989 г.). Трудно
сказать, составлялось ли оно по частям, подобно „Истории" Пселла
(как то предполагает Сюзюмо.в), но весьма возможно, что именно это
сочинение (или его начало) могло быть той семейной хроникой Фокадов, следы которой уловлены Гиршем у продолжателя Амартола,
а Сюзюмовым—у Яхъи Антиохийского. 8 Вполне допустимо также,
что его неизвестный автор (а не Лев Диакон) был участником и оче­
видцем войн с Русью. 9
Вместе с тем в распоряжении Иоанна Скилицы был для периода
959—975 гг. и другой источник, резко враждебный императору
1
Н . С к а б а л а н о в и ч . Ук. соч., стр. XIII, текст и прим., стр. XIV—XVII;
В. Г . В а с и л ь е в с к и й . Труды, т. I, стр. 180 и 333—335; S. R о с к 1. Studien zu
byzantinischen Geschichtschreibern, BBGSW, XX, 1884, S. 277; XXI, 1885, S. 4 f.
J H . С к а б а л а н о в и ч . Ук. соч., стр. XIV и XVI и приводимые там примеры.
п
Ср. наблюдения М. Я . Сюзюмова (Ук. соч., стр. 132—133).
* S c y l i t z a (Cedrenus), t . II, p. 287.5—288.17 и L e o D i а с , р. 176.14—124.12;
с р . H i r s c h . Ук. соч., стр. 373—374; М. Я . С ю з ю м о в . Ук. соч., стр. 120—121.
5
П. С ы р к у . Ук. соч., стр. 7—12; ср. М. Я . С ю з ю м о в. Ук. соч., стр. 122,
124, 127.
в S с у 1 i t z a (Cedrenus), t. II, p. 414.21—415.22; L e o D i a с , р. 176.14—178.16; ср.
M. Я . С ю з ю м о в. Ук. соч., стр.124—126. О времени смещения паракимомена Васи­
лия см. Я х ъ я , изд. В. Р . Р о з е н , ук. соч., стр. 20.12 и примечание Розена, стр. 172—175.
7
Эта тенденция еще более сильно выражена в „Истории" Л ь в а Диакона. С р .
П . С ы р к у . Ук. соч., стр. 7—11 и 51—54.
» H i r s c h . Ук. соч., стр. 50—51; М. Я . С ю з ю м о в . Ук. соч., стр. 123.
9
F . D ö I g e г. Ук. соч., стр. 288; G. W a r t e n b e r g . У к . соч., с т р . 3 1 2 ;
А . А . К у н и к. З а м е ч а н и я на „ К а с п и й " Б . Дорна, С П б . . 1875, стр. 637.

БАЛКАНСКИЕ ВОЙНЫ СВЯТОСЛАВА В ВИЗАНТИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

49

Никифору. Первые следы его использования заметны также в рассказе
о времени Лакапина, а для царствования Константина Багрянородного,
Романа II и Никифора Фоки этот источник является главным, уступая
свое место только что охарактеризованному труду лишь с момента
описания начала борьбы Иоанна Цимисхия со Святославом. 1 Состави­
тель этого также несохранившегося памятника отличался узко церков­
ным мировоззрением. Он относится ко всем событиям и лицам только
с клерикальной точки зрения, противопоставляя порой церковные инте­
ресы государственным. 2 Вместе с тем, нет оснований считать этот
труд произведением простого монаха: консервативный аристократизм
{проявляющийся в возмущении тем, что при Константине Багрянород­
ном высокие государственные посты замещались иногда людьми про­
стого происхождения), а также хорошее образование заставляют скорее
предполагать в авторе крупного чиновника, постригшегося после не­
удачи на служебном поприще, при императоре Константине. 3
Это наблюдение позволяет приблизительно установить время состав­
ления второго источника Скилицы — скорее всего его можно отнести
к первым годам после смерти Цимисхия. 4 По своему характеру этот утра­
ченный источник мог, конечно, быть, согласно предположению Сюзюмова, продолжением составленной при Романе Лакапине церковной истории,
сведения о которой приводит де Боор, но ввиду того, что эта послед­
няя известна по одному заглавию, такое мнение остается недоказуемым. 3
Использование двух произведений, б л и з к и х по времени возникно­
вения к описанным в них событиям, с о в п а д а ю щ и х в значительной
части по содержанию и р а з л и ч н ы х по тенденции и подходу к мате­
риалу, а также по системе хронологических показаний, делает хронику
Иоанна Скилицы важным историческим документом, независимо от того,
воспользовался ли Скилица трудами своих неизвестных предшествен­
ников или он нашел их уже соединенными в каком-либо тоже не до­
шедшем до нашего времени труде. Несмотря на обычную для византий­
ских хронистов неряшливость приемов литературной работы, из текста
хроники можно получить представление об ее источниках, а сравнение
с „Историей" Льва Диакона показывает, что малопритязательный позд­
нейший хронист (В. Г. Васильевский называет его „добросовестным и
почтенным компилятором") оказался более внимательным, аккуратным
и подробным, чем претенциозный современный историк. 6
Рассмотрение источников Скилицы подводит нас вплотную к вопросу
об источниках „Истории" Льва Диакона. Уже Г. Вартенберг, вопреки
мнению подавляющего большинства ученых, которые не сомневались,
1
S с у 1 i t z a (Cedrenus), t. II, p. 392.21 е л . ; ср. H i r s c h . Ук. с о ч . , с т р . 3 7 2 —
374; M. Я . С ю з ю м о в . Ук. соч., стр. 128, 132.
2
S c y l i t z a (Cedrenus), t. II, 326.20—23; 332.6—335.23; 351.20—352.18, 367.22—
370.12; особенно p. 359.20 ел.; ср. M. Я . С ю з ю м о в. У к . соч., стр. 128—129.
3
S c y l i t z a (Cedrenus), t . II, p. 325.21—326.7; ср. Похвалу Константину Багря­
нородному з а его любовь к наукам, стр. 326.8—20; с р . М. Я . С ю з ю м о в . Ук. с о ч . ,
стр. 131.
* М. Я . С ю з ю м о в . Ук. соч., стр. 130. Вряд ли, впрочем, вообще на пись­
менном источнике основан рассказ о наездничестве Филорея [ S c y l i t z a (Cedrenus),
t. II, p. 343.3—9]; что касается места о Ф о к а д а х (р. 330.3 е л . ) , то оно скорее вос­
ходит к общему со Львом источнику.
5
М. Я . С ю з ю м о в . У к. соч., стр. 134; см. также С. d e B o o r . Zur kirchen­
historischen L i t e r a t u r , BZ, Bd. V , 1896, S . 16 f.
6
B . Г. В а с и л ь е в с к и й . Труды, т. II, вып. 1, стр. 64—68; M. Я . С ю з ю м о в .
Ук. соч., стр. 166 и д р . ; ср. мнение К . Крумбахера (Ук. соч., стр. 366), который,
в противоречии с собственным резким отзывом о хронисте, все же вынужден отме­
тить у него и живой интерес к прошлому, и „почти я с н о е " понимание цели своего
труда, и умение использовать источники, и, наконец, знание запросов своего времени.

4

Византийский Временник, т. VI

50

П. О. КАРЫШКОВСКИЙ

что Лев был современником и даже чуть ли не участником событий,
высказал — правда, лишь мимоходом и в качестве случайного предположе­
ния — мысль, что у Льва был письменный источник, составленный очевид­
цем. 1 Это предположение оправдалось: как показано выше, М. Я. Сюзюмов не только подтвердил самый факт, но и доказал, что тот же источ­
ник был использован и Иоанном Скилицей; он попытался также опре­
делить вероятный объем, характер и время составления этого утрачен­
ного памятника.
Кроме того, этот же исследователь указал и на другой источник
Льва, который, впрочем, был известен и прежде. Еще первый издатель
„Истории" — Газе отметил в своих примечаниях многочисленные заим­
ствования, сделанные Львом из исторического сочинения Агафия Миринейского (VI в.), оставившего описание войн, которые Византия вела
в конце царствования императора Юстиниана. 2 Сюзюмову удалось дока­
зать, что здесь идет речь не о чисто стилистическом подражании или
о механическом заимствовании отдельных слов и выражений, как счи­
тали Газе и Крумбахер, но о гораздо более глубокой взаимосвязи:
Лев Диакон усматривал аналогию между временем Агафия, писавшего
свою „Историю" в 60-х—70-х годах VI в., и византийской современ­
ностью X в., когда после побед и завоеваний Никифора Фоки и Иоанна
Цимисхия (так же как некогда после успешных походов Велизария и
Нарзеса), византийское государство вступило в полосу кризиса. 3 Избрав
своим руководством „Историю" Агафия, Лев Диакон следует за ним
везде, где для того представляется малейшая возможность. Почти до­
словно списаны, например, детали обучения войск Никифором Фокой,
некоторые эпизоды Критского похода и войны с Русью, а также многие
речи; 4 в предисловии Льва заимствованы от Агафия не только план,
но и значительная часть содержания. 5 Наконец, Агафий служит
Льву и образцом для стилистического подражания; его влияние чув­
ствуется и в синтаксисе и в лексике многих мест „Истории". 6 Вообще
Лев Диакон, как правило, приступая к описанию какого-либо события,
„пользовался фактическими данными лишь в самых общих чертах, по­
дробности же обстановки он придумывал сам, стараясь по возможности
находить их у Агафия". 7 Не приходится говорить, насколько проигры­
вает при таком способе работы достоверность его труда.
1

G. W a r t e n b e r g . Ук. соч., стр. 302, 313.
H a s i i praefatio, p. XX, также примечания, р. 397 А—В; 400 С ; 401 С;.
403 В; 409 А; 411 А; 413 А; 415 В и мн. др. Об Агафий и его „Истории" с м .
М. В. Л е в ч е н к о . Византийский историк Агафий Миринейский, ВВ, т. III, 1950,
стр. 62 ел.; также К . K r u m b a c h e r . Ук. соч., стр. 240—243.
3
М. Я . С ю з ю м о в . Ук. соч., стр. 140; К . K r u m b a c h e r . Ук. соч., стр. 228,
241, 267.
4 L e o D i a c , р . 35.1—36.7 = A g a t h i a s (Historici Graecí Minores, ed. L. Dindorfius, v. II, Lipsiae, 1871, p . 178.1—11), ср. L e o D i a c , p. 16.18—22 и 17.5—7,
также примечание Г а з е , стр. 448 С; L e o D i a c , p. 15.5—16.5 = A g a t h i a s,
p. 159.5—160.11, причем L e o D i a c , p. 15.23—16.2 = A g a t h i a s , p. 164.6—12;
L e o D i a c , p. 26.1—8 = A g a t h i a s , p. 156.3—15, ср. примечание Г а з е , стр. 4 0 9 A ,
4 1 1 A , 419—420; L e o D i a c , p. 132.15—134.8 = A g a t h i a s, p. 3l7.6 sqq.; речь
Льва Фоки повторяет речь Велизария, ср. L e o D i а с , р. 20.13—21.23= A g a t h i a s,
p. 376.1—379.21. См. Г а з е , стр. 4 1 7 В ; М. Я . С ю з ю м о в . Ук. соч., стр. 142—144.
5
L e o D i a c , p . 3.1—5 = A g a t h i a s , p. 132.1—133.14, в особенности L e o
D i a c , p . 5.14—22 = A g a t h i a s , p. 137.27—32 и 140.7—10; L e o D i a c . , p. 4.5—
5.4 = A g a t h i a s, p. 134.18—135.1, после чего оба сообщают, наконец, свое имя и
место рождения, L e o D i a c , p. 5.4—9 и A g a t h i a s , p. 135.31—136.8. См. приме­
чания Г а з е , стр. 397 AB, 400 С, 401 С; М. Я . С ю з ю м о в . Ук. соч., стр. 140—141.
в Примечания Г а з е , стр. 403 А, 413 В, 415 В, 416—417 AB и др.
"• М. Я . С ю з ю м о в . Ук. соч., стр. 144.
2

БАЛКАНСКИЕ ВОЙНЫ СВЯТОСЛАВА В ВИЗАНТИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

51

Отмеченное влияние Агафия сказывается неравномерно в разных
частях сочинения Льва; оно наиболее ощутимо в речах и в тех местах,
где вкраплены цитаты из Гомера или из библии, где содержатся личные
отступления, — т. е. именно там, где авторство Льва Диакона не вызы­
вает сомнений. В местах же, находящих соответствие в хронике Скилицы, оно менее заметно и сводится только к подражаниям в языке. 1
Однако, несмотря на то, что в первом случае Лев иногда сообщает
подробности, опущенные у хрониста, 2 и вопреки тому, чего можно
было бы ожидать от близкого современника событий, его сообщения
и в этих случаях сбивчивы и страдают отсутствием ясности; таков,
например, рассказ о панике в цирке, свидетелем которой был Л е в / '
Иногда ошибки в его рассказе, незамеченные новейшими историками,
служили даже основанием для выводов; так, например, Е. А. Белов и
М. С. Дринов заключали из явно ошибочного указания Льва Диакона
о переброске византийских войск в Европу после битвы Склира с Русью,
что греки потерпели поражение у Аркадиополя. 4 Следует также доба­
вить, что по большей части туманные выражения .Льва проистекают
не от одной только невнимательности автора и витиеватой напыщен­
ности его речи, как это полагают буржуазные ученые, 0 но в значительной
степени зависят и от политической тенденциозности историка.
Тенденциозность Льва находит свое выражение, во-первых, в непо­
мерном преклонении перед мощью византийского оружия и в самом
неумеренном хвастовстве. 8 Во-вторых, она проявляется в постоянном,
настойчивом и назойливом восхвалении, возвеличении и прославлении
императора Никифора Фоки. Буквально захлебываясь от верноподдан­
нического восторга, Лев не находит слов для описания его выдающихся
военных способностей, храбрости, ума, предусмотрительности и талан­
тов государственного деятеля. 7 Эта тенденция, особенно ярко, высту­
пающая при сопоставлении всех остальных источников, 8 сплошь и рядом
порождает путаницу, что снижает ценность свидетельств „Истории". 9
1
Там же, стр. 145; М. В. Л е в ч е н к о . Ук. соч., стр. 66; ср. примечания Г а з е ,
стр. 403 и мн. д р . ; также К . K r u m b a c h e r . Ук. соч., стр. 267; N . J o r g a .
Medaillons d'histoire littéraire byzantine, Byz. II, 1925, p. 242, 267—268.
2
Например, о количестве золота, врученном Калокиру для передачи Свято­
славу ( L e o D i а с , р. 63.11), о посольстве Никифора к болгарам ( р . 79.13—80.5),
ряд деталей в сцене убийства Никифора Фоки (ср. П. С ы р к у . У к . соч., стр. 57—61;.
G . W a r t e n b e r g . Ук. соч., стр. 309—310).
3
L e o D i а с , р. 63.13—65.19 и S c y l i t z a (Cedrenus), t. II, p . 370.13—372.2;
ср. G. W a r t e n b e r g . Ук. соч., стр. 307—308; М. Я . С ю з ю м о в. У к . соч.,
с т р . 156—157.
4
L e о D i а с , р . 111.7—8; ср. Е. А. Б e л о в, ЖМНП, 1873, № 12„ стр. 173—177;:
М. С. Д р и н о в . Южные славяне и Византия в X в. Съчинения, т. I, София,,
1909, с т р . 469—470 и мн. д р .
5
H a s i i praefatio, p. XX; К . K r u m b a c h e r .
Ук. соч., с т р . 267—268;
Н . П. Б л а г о e в, МП, год. VI, кн. 1, 1930, стр. 25.
6
Например, L e o D i а с , р . 80.5—7, также почти все рассказы о сражениях;
с р . М. Д . П р и с е л к о в . Киевское государство второй половины X в . , У З ЛГУ*
т. 73, син, вып. 8, 1941, стр. 243.
'< L e o D i а с , р. 7.13—14; 10.18 — 11.3; 29.9—30.2; 31.22—25; 34.2—5; 44.1—7;:
48.17—20; 52.15—16; 5 6 . 6 - 7 ; 61.15—16; 65.15—16; 67.19—68.1; 76.15—21; 78.15—18;
79.4—5; 89.15-—90.8. Вряд ли после этого можно говорить о беспристрастии Льва,,
как это делает Д . И . Багалей (Ук. соч., стр. 2).
8
Свод почти всех источников см. у П. С ы р к у . Ук. соч., стр. 7 ел.
9
Так, Л е в систематически опускает все подробности, рисующие Никифора
Фоку неблагоприятными чертами. Таково, например, сообщение о его кротости при
завоевании Крита (р. 26.8—28.2), резко противоречащее показаниям других совре­
менников; с р . T h e o d o s i i D i a c o n i d e C r e t a expugnatione acroas, V , verss. 85—•
114, e recensione F . J a c o b i i , в Боннском издании Л ь в а Диакона, р. 304—305; Р h i 1 i oр a t г i s dialogus, а В. H. Niebuhrio recognítus et r e p e t i t u s , в том же и з д а н и и ,

4*

52

П. О. КАРЫШКОВСКИЙ

Впрочем, и преданность Фоке не является у Льва последовательной
и безусловной: придворный диакон и, по всей вероятности, официаль­
ный историограф Василия II сумел найти краски и для »описания доб­
лестей Иоанна Цимисхия, только что переступившего через труп его
возлюбленного монарха; г да и другие сильные мира сего, как светские,
так и духовные, превращаются под его пером в героев и праведников.
Таковы характеристики императора Романа II, болгарского царя Петра,
Льва Фоки, Варды Склира, стратопедарха Петра, патрикиев Николая
и Никиты, паракимомена Василия, патриархов Полиевкта, Василия
и Антония, а также антиохийских патриархов Христофора иФеодора.
Утомительное повторение однообразных хвалебных эпитетов сопровож­
дает почти всякое упоминание о перечисленных лицах. 2 Превознося,
таким образом, почти всех поименованных им представителей господ­
ствующего класса, Лев гораздо более последователен в своей нена­
висти к „безумным стремлениям подлой и презренной черни", всегда
готовой, по его мнению, „к расхищению имений, к разорению домов,
а порой и к убийству собственных сограждан". 3 Такая позиция, безу­
словно, не могла не отразиться на всем характере и степени достовер­
ности его труда, рассчитанного на узкий круг высших чиновников, при­
дворных и клира и написанного по прямому поручению правительства. 4
Официальный — или, точнее, быть может, официозный — характер
„Истории" облегчает нахождение еще одного источника Льва Диакона,
использование которого повышает достоверность ряда его сообщений;
этим источником являются архивные материалы. В самом деле, сооб­
щая о переговорах между византийскими императорами и иностранными
государями и вообще касаясь сношений между политическими деяте­
лями описываемого периода, Лев Диакон не только отмечает всякий
раз, что эти переговоры происходили в письменной форме, но и система­
тически включает в свое изложение отрывки из соответствующих по­
сланий. Таковы письмо Вринги к Цимисхию, Никифора к патриарху
Полиевкту, Цимисхия к Святославу, его же, а затем императорского
полководца Склира к мятежному Фоке. 5 Кроме этого, Лев сообщает,
не приводя цитат, о посольствах и письмах, отправленных Никифором
к африканским сарацинам, им ж е — к болгарам, и Цимисхием — к Свято­
славу (после падения Преславы). 6 В пользу документальной достовер­
ности основы всех этих сообщений, несмотря на литературную их обра­
ботку в обычном для Льва стиле, говорит, во-первых, то, что в некор. 330.2—11. См. также В. Н. N i e b u h r . Kleine Schriften, 2-е Sammlung, Bonn, 1843,
S.74; G f r o r e r . Ук. соч., Bd. Ill, S. 66; E. R o n d e . Philopatris, BZ., Bd. V, 1896,
p. 1—-2. Весьма показателен также рассказ о воцарении Фоки [ L e o D i а с , р . 31.13—
48.10 и S c y l i t z a (Cedrenus), t. II, p. 345.15—346.20, где Лев выпускает, напри­
мер, обещание Фоки постричься]; таков рассказ о взятии Антиохии ( L e o D i a c ,
p. 70.3—14, 72.18—74.23, 81.12—82.24 и S c y l i t z a , p. 364.1—367.20, особенно
конец). Об этом см. П. С ы р к у . Ук. соч., стр. 14—21, 46; М. Я. С ю з ю м о в,
Ук. соч., стр. 152—155.
1
L e o D i a c , p. 97.1—98.2; 99.3—100.12; 127.9—16; также 38.1—2: 50.9—13;
85.7—9.
2
L e o D i a c , p. 6.5—10; 30.14—19; 78.11; 18.14—21; 107.15—16; 108.22—
23; 117.2; 81.20; 107. 17—19; 103.9—11; 66.1; 46.22—23; 94.7; 32.19—33.1; 98.15—
99.2; 102.14—16; 163.20—164.2; 164.6—165.2; 100.16—24.
3 L e o D i a c , p. 94.21—95.4; ср. также р. 165.15—17; 175.20; 91.13—17; 113.3—9
и весь рассказ о возмущении против Никифора, р. 64.22 ел.
* Ср. W. F i s c h e r . Ук. соч., стр. 358, 372—377.
5
L e o D i a c , p. 37.23—38.13; 44.22—45.11; 103.11—18; 105.1—107.6; 115.1—
116.16; 117.22—119.20 и 126.2—9.
e L e o D i a c , p. 75.6—76.15; 79.9—80.5; 138.7—16.

БАЛКАНСКИЕ ВОЙНЫ СВЯТОСЛАВА В ВИЗАНТИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

53!

торых случаях историк указывает, через кого были переданы соответ^
ствующие письменные известия (например, письмо Никифора к патриарху
вез евхаитский епископ Филофей, его же послание к болгарам — патрикий Никифор Эротик и тот же епископ Филофей, письмо Цимисхия
к Святославу было передано через пленных), и, во-вторых, то, что
в одном из приводимых Львом посланий Цимисхия к Святославу со­
держится упоминание о прежних византийско-русских договорах. 1 На­
конец, следы использования документальных материалов можно уловить
и в известиях о количестве золота, полученного Калокиром для пере­
дачи Святославу, о численности войск Цимисхия при выступлении
в поход против грозного русского князя, а также о числе русских
воинов, получивших от греков хлеб при заключении мирного договора
с Русью. 2
В том, что перечисленные сообщения не восходят к общему со
Скилицей источнику, убеждает, с одной стороны, то, что у хрониста
все эти сообщения отсутствуют (он упоминает лишь вскользь о факте
переговоров Цимисхия со Святославом в начале войны и о заключении
после ее окончания мирного договора 3 ), и, с другой — то, что весьма
неопределенному известию Скилицы о переговорах Вринги с Цимисхием
соответствуют два известия Льва Диакона, в одном из которых лишь
отмечается, как и у хрониста, самый факт переговоров и передается
краткое их содержание, а в другом, помещенном несколько выше,
историк приводит выдержку из послания Вринги к будущему импера­
тору. 4 Таким образом, несмотря на то, что во внешнем оформлении
этих материалов Лев является, как всегда, усердным подражателем
Агафия, в основании их лежат либо непосредственно виденные истори­
ком документы, либо официальный сборник соответствующих матери­
алов, наподобие хорошо известных трудов „О посольствах" более ран­
него времени. 0
Подводя итоги, можно заключить, что труд Льва Диакона остается
очень важным (хоть и мало надежным во многих случаях) источником,
а сам автор представляется скорее „посредственным историком-подра­
жателем", чем „самостоятельным современным автором", чем „одним
из наиболее компетентных писателей-историков" да к тому же еще не­
посредственным свидетелем и даже участником войны Византии с Русью. 6
1

L e o D i а с , р . 106.4—12, с р . также р . 144.5—8.
L e o D i a c , p . 63.11; 129.16; 132.17—20; 156.9—13. Пятнадцать кентинариев
составляют 108 тыс. солидов; эта сумма не покажется слишком большой, если срав­
нить е е , например, с тем, что Никифор назначил Афонской лавре ежегодную плату
в 240 т ы с . солидов; см. F . D ö 1 g e г. Regesten d e r Kaiserurkunden des Oströmischen
Reiches von 565 bis 1453, Bd. I, München, 1924, S . 90—91, № 704—706. Анализ суммы,
врученной Калокиру, см. H . 3 н о я к о. О посольстве Калокира, Ж М Н П , 1907_,
№ 4, с т р . 240—247.
3 S c y l i t z a (Cedrenus), t . II, p . 384.3—6 и 412.1—7.
* S c y l i t z a (Cedrenus), t . II, p . 347.8—348.6; L e o D i a c , p . 38.15—19;
ср. также L e o D i a c , p . 37.28—38.13.
5
Вряд ли можно оспаривать вообще факт всякого использования письменных
материалов, основываясь на введении к „Истории", как это делает Ламбин (Ук.
соч., стр. 138—139), так как само введение в такой же мере списано у А г а ф и я ,
как предисловие Кедрина — у Скилицы. Равным образом, трудно согласиться и с
заключением Л а м б и н а , что между Цимисхием и Святославом могло иметь место
только одно посольство и будто „грозные напыщенные речи Цимисхия и такие же
ответы Святослава одна только риторика, пустозвонство" (там же, стр. 131, с р .
с т р . 128—132 и 135—136).
6
М. Я . С ю з ю м о в. Ук. соч., стр. 140, 157, 165—166; ср. В. Г . В а с и л ь е в ­
с к и й . Труды, т. IV, стр. 9; т. II, вып. 1, стр. 64; также Б . Д . Г р е к о в . К и е в ­
с к а я Русь, стр. 331 и указанную выше литературу: стр. 37, прим, 3 ; стр. 40, прим. 7.
2

П. О. КАРЫШКОВСКИЙ

'54

Темный, запутанный и напыщенный стиль изложения соответствует
в общем сбивчивости и неясности содержания. 1 Подражание Агафию
и мало уместные заимствования из его „Истории", легковерие, неумерен­
ное хвастовство и значительная доля официозности понижают его ценность
как наблюдателя. 2 Вместе с тем, Лев располагал ценным источником
и, как отмечено выше, кое-какими документами. Он дает портреты
своих современников, нарисованные, правда, скорее „с полицейской
точностью", 3 чем с проникновенностью художника: таковы, например,
портреты Никифора Фоки и Иоанна Цимисхия, а также знаменитое
изображение Святослава. 4 Ему известны многие подробности, подтвер­
ждаемые другими источниками,— например, о походе и гибели Игоря,
о взятии Верреи болгарами и т. п.8 Кроме того, Лев сохранил, наряду
с не лишенными значения крохами античной учености, и такие детали,
которые, помимо его желания, бросают порой яркий свет не только
на одни события военной истории и придворной жизни, но и позво­
ляют заметить отдельные моменты острой классовой борьбы в Византий­
ской империи. Таковы сообщения Льва о регулярно повторявшихся
возмущениях столичного, населения при каждой смене на престоле и о
восстании против Никифора Фоки в мае 967 г.6
Если, таким образом, можно предположить, что сообщения Льва
Диакона и Скилицы в части, касающейся Балканских войн Святослава,
восходят к общему утраченному источнику, то следует, проверив это
положение, определить, кто из них лучше сохранил именно эти све­
дения, и, кроме того, выяснить, не располагали ли они оба или один
из них дополнительными материалами по истории русско-болгарских
отношений изучаемого периода.
Сравнивая рассказы Льва Диакона и Иоанна Скилицы о руссковизантийской войне, можно прежде всего отметить, что сведения обоих
сходятся в некоторых существенных моментах; при этом известия Ски­
лицы подробнее, последовательнее и яснее показаний Льва. Оба видят
причину вмешательства Руси в болгаро-византийские дела в посольстве,
отправленном императором Никифором к Святославу после неудачной
попытки подчинить себе Болгарию. Рассказ Скилицы проще: Никифор,
после того, как Петр, властитель болгар, уклонился от выполнения его
1
С м . , например, отзыв А . Л . Б e р т ь е-Д e л а г а р д а. Как Владимир осаждал
Корсунь. И О Р Я С , т. XIV, вып. 1, 1909, стр. 305—306.
2
М. Н . Т и х о м и р о в . Ук. соч., стр. 23; М. Д. П р и с е л к о в , Ук. с о ч . ,
стр. 243.
3
F . W i 1 k e п. Ueber die Verhältnisse d e r Russen zum Byzantinischen Reiche,
A P A W ph-h. K, 1829, S . 124.
4
L e o D i a c , p. 156.18—-157.11. Вряд ли можно видеть в этом описании, верно
запечатлевшем облик к н я з я , отраженный в его летописной характеристике, лишь
литературное подражание (М. Я . С ю з ю м о в . Ук. соч., стр. 144 и еще прежде
Г а з е , стр. 488 С ) . Попытки норманнистов усмотреть в этом изображении черты
скандинавского происхождения Святослава (напр., Дж. Ф и и л e й. История визан­
тийской и греческой империи, ч. I, М., 1878, стр. 313) были с достаточной убеди­
тельностью разоблачены еще С. А. Гедеоновым (Варяги и Р у с ь , ч. 1—2, С П б . ,
1876, стр. 360—365). Не может быть сомнения, что при правильном понимании этого
места речь могла бы итти скорее о чертах представителя степных народов (ср.
А . И . С о б о л е в с к и й . Р е ц е н з и я на книгу Л . Нидерле „ Ж и з н ь древних с л а в я н " ,
ЖМНП, 1914, № 8, стр. 360—361; В. А . П а р х о м е н к о . У истоков русской госу­
дарственности, Л . , 1924, стр. 90), чем викингов или запорожцев (М. Г р у ш е в с ь к и й .
Ук. соч., стр. 458; ср. также А . Е. П р е с н я к о в . Лекции по русской истории,
т. I, М., 1938, стр. 84; В. В. М а в р о д и н. Образование древнерусского государстве,
Л . , 1945, стр. 285).
5 L e o D i a c , p. 106.4—12, 175.10—11 и др.

« Leo D i a c ,

p. 94.21—95.4 и 98.4—10; p. 46.7—47.8.

БАЛКАНСКИЕ ВОЙНЫ СВЯТОСЛАВА В ВИЗАНТИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

55

требования не пропускать венгров ] на византийскую территорию,
отправляет возведенного в сан патрикия Калокира, сына херсонесского
протевона, к русскому князю, побуждая последнего щедрыми обеща­
ниями к войне против болгар. В следующем году руссы совершают
нападение на Болгарию и, захватив богатую добычу, возвращаются
восвояси, но через год снова выступают в поход. 2 В рассказе Скилицы
заслуживает внимания указание на происхождение Калокира и точная
датировка событий тремя последовательными годами правления Никифора. 3
В противоположность этому Лев Диакон приводит драматический,
но маловероятный рассказ о публичном оскорблении болгарских послов,
прибывших в Константинополь за данью, приводит речи Никифора, рас­
сказывает о его походе в Болгарию (которая при этом рисуется такими
чертами, как будто византийцы никогда не ступали на почву древней
Мезии), о внезапном возвращении императора и об отправлении Кало­
кира к Святославу, а затем переходит к другим событиям. 4 Лишь
после рассказа о волнениях в столице, о Сицилийской экспедиции,
о походе Никифора к Антиохии, а также о землетрясении и о затмении
солнца, Лев возвращается к Калокиру и сообщает об успехе его мис­
сии, о походе Святослава в Болгарию и о смерти царя Петра. Никифор, узнав об этих событиях, готовит войско, укрепляет столицу и
решает заключить союз с болгарами, для чего и направляет туда по­
сольство. 5
Несмотря на риторичность и сбивчивость этого рассказа, вовсе ли­
шенного каких-либо хронологических указаний, в нем содержатся весьма
ценные детали: о количестве золота, врученном Калокиру, о союзе
побратимства, заключенном между ним и Святославом, 8 о количестве
русских и болгарских войск, об отступлении последних в Доростол,' наконец, о посольстве патрикия Эротика и епископа Филофея
к болгарам и об укреплении императором Константинополя. Зато очень
важный вопрос о переговорах Калокира со Святославом Лев излагает
таким образом, что, согласно его версии, Калокир предлагает русскому
князю Болгарию не от имени империи, а от собственного, при условии
содействия ему в захвате власти. 8
1
Об участии венгров (по терминологии византийских авторов — гуннов или
турок) в событиях 968—971 гг. на стороне Руси свидетельствуют и Л е в Диакон
(р. 108.19) и Скилица (р. 372.6—8, 384.11—17 и 386.3 sq., причем в двух последних
случаях наряду с венграми хронист упоминает и печенегов). Вряд ли, однако, з д е с ь
может итти речь о чем-нибудь большем, чем о совместных действиях летучих
конных отрядов, которые еще до начала русско-византийской войны совершали
нападения на византийскую территорию. В этом убеждает, кроме византийских
известий, также и свидетельство Лиудпранда ( L i u d p r a n d i e p i s c o p i C r e m o n e n s i s Relatio de legatione Constantinopolitana, Opera omnia, ed. lì! recognovit
E . Diimmler, H a n n o v e r a e , 1877, p. 155.35—156.6. Ср. также L. S z a i a y . Gesehichte Ungarns, Bd. I, Pest, 1866, S. 41 f.; R. L ü 11 i с h. Ungarnzüge in Europa im
X J h . , Berlin, 1910, S . 146 f.; B. H . 3 л а т а р е к и. Известието на Ибрахим-ибнЯкуба за Българите, С Б А Н , т. XXII, 1922, стр. 67—75.
2 S с у I i t z a (Cedrenus), t. II, p. 372.3—18.
3
См. П. О . К а р ы ш к о в с к и й . О хронологии русско-византийской
войны
при Святославе, ВВ, т. V, 1952, стр. 130.
* L e o D i a c , p. 61.12—63.13; ср. H . П. Б л а г о e в. Ук. соч., стр. 28—31.
5 L e o D i a c , p . 77.3—80.7.
6
L e o D i a c , p. 77.23—78.1; ср. M. A. Ш а н г и н . Византийские мероприя­
тия по охране границ, ИМ, 1941, № 4, с т р . 89—92.
7
L e o D i a c , p. 78.7—10; ср. П. М у т а ф ч и е в . Съдьбините на средневековния Дръстр. „Силистра и Добруджа", кн. I, София, 1927, стр. 135—136.
8 L e o D i a c , p. 77.4—15 и 79.10—13. У Скилицы (р. 383.17—384.1) этот
мотив проявляется лишь позже, после сообщения о смерти Никифора и уже при опи­
сании пребывания Святослава в Болгарии.

П. О. КАРЫШКОВСКИЙ

56

Таким образом, в этом случае рассказы обоих византийских писа­
телей дополняют друг друга и должны быть использованы оба, причем
общий ход событий лучше очерчен в кратком наброске хрониста.
Иоанн Скилица возвращается затем к русско-болгарским событиям
уже после гибели Никифора, вслед за рассказом о церковных делах
и отношениях с арабами. О н сообщает, что Русь, в нарушение договора,
заключенного с Никифором, закрепляется в Болгарии. При этом хронист
указывает на происки Калокира, на отклонение предложений, прислан­
ных через послов грозному Святославу, и переходит к описанию войны.
По его словам, руссы, присоединив к себе болгар, печенегов и венгров,
укрепились у Аркадиополя, а византийский военачальник Склир, пользуясь
тем, что враги ослабили бдительность, выслал наблюдательный отряд,
который столкнулся с печенегами и увлек их в засаду, где они и были
разбиты. При этом хронист подробно описывает борьбу с печенегами,
притворное бегство ромеев и новое наступление Руси. Затем следует
бой основных сил, исход которого решается, по Скилице, поединком
Склира со скифским богатырем и подвигами его брата Константина,
которые привели к поражению скифов. После этого войско Склира
по приказу императора было переброшено в Азию для подавления
мятежа Фокадов. 1
Подобно этому и Лев Диакон переходит к продолжению повество­
вания о войне с Русью лишь после рассказа о гибели Никифора и о
первых шагах Иоанна. Он подробно рассказывает о посольстве к Свято­
славу, передает слух о жестокости последнего, о неудаче переговоров,
о военных приготовлениях греков и, наконец, о самой войне. Здесь,
однако, говорится о двух византийских армиях — одной под командой
Склира и другой под начальством евнуха Петра. Правда, о действиях
последней сообщается лишь немногое и, по обыкновению, ебивчиво,
неопределенно и неясно. 2 Но рассказ о Склире в общем сходен с со­
общениями Скилицы: здесь есть и засада, и подвиги Варды и его
брата, и поражение врагов. После сражения Склир был отозван, а его
преемник, Куркуас, не смог воспрепятствовать продвижению врага
в Македонскую фему.
И в этом рассказе некоторые детали могут быть установлены лишь
путем параллельного изучения данных Скилицы и Льва: первый сооб­
щает, что в авангарде Руси были печенеги, а второй указывает на венг­
ров и болгар; место битвы названо только у первого, но лишь второй
сообщает о действиях Петра; 3 можно подметить различие и в описании
битвы; 4 наконец, Лев сообщает подробности о посольствах Цимисхия
к Святославу, — но, как обычно, не обходится без путаницы в другом
важном месте: у него получается, что после победы Склира византий­
ские войска были спешно вызваны в Европу (см. выше). Тем не менее,
и здесь необходимо использование обоих авторов.
В третий раз Скилица возвращается к описанию русской войны
после рассказа о возмущении Фокадов и его подавлении.
Хронист упоминает о заботах Иоанна Цимисхия по комплектованию
и снабжению войска, а затем переходит к изображению военных дейст­
вий. Сообщив о поступке императора со скифскими лазутчиками, Ски­
лица говорит о его внезапном переходе через Балканы, о сражении
1

S c y l i t z a (Cedrenus), t . II, p. 383.14—388.19.
L e o D i а с , р . 102.22 — 103.18; 105.1—111.16, также 126.10—127.9.
3 L e o D i а с , p. 107.19 — 108.9; ср. M. Я . С ю з ю м о в . Ук. с о ч . , стр. 163—
164, с чем н е л ь з я не согласиться.
* G. W a r t e n b e r g . Ук. соч., стр. 311.
2

БАЛКАНСКИЕ ВОЙНЫ СВЯТОСЛАВА В ВИЗАНТИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

57

у Преславы, затем о взятии города, о пленении болгарского царя Бо­
риса и, наконец, о приступе, предпринятом против городской цитадели,
где засел последний отряд руссов. Вслед за этим, император, отпразд­
новав в захваченном городе пасху, выступает против Святослава, укре­
пившегося в Доростоле. Скилица описывает первую битву под стенами
города, датируя ее днем св. Георгия, сообщает о прибытии византий­
ского флота, поднявшегося по Дунаю, и переходит к рассказу об осаде
Доростола, во время которой происходит еще несколько сражений;
тогда же к Цимисхию прибывают послы из некоторых болгарских го­
родов с изъявлением покорности. В заключение хронист приводит из­
вестие о ночной вылазке руссов за провиантом и об установлении
тесной блокады города. 1
У Льва Диакона последовательный рассказ о Русской войне начи­
нается с того же, с чего ведет повествование и Иоанн Скилица, но
историк еще прежде сообщает, что во время пребывания Склира в Азии
руссы успешно воюют против магистра Иоанна Куркуаса. 2 Приготов­
ления к войне описаны в обычном для Льва напыщенном тоне, а рас­
сказ о походе в Болгарию украшен речами, произнесенными импера­
тором и его военачальниками при вступлении в балканские горные
проходы. Затем следует рассказ о взятии Преславы и о дальнейших
событиях, причем сообщения Льва значительно короче и обильно усна­
щены словесными украшениями. 3
В этом случае можно также указать ряд различий в изложении
Льва Диакона и Скилицы. Хронист датирует поход вторым годом
правления императора Иоанна, приводит имя друнгария Льва, снаря­
жавшего византийский флот, сообщает о русских послах или лазутчиках,
захваченных греками, а историк—о создании „отряда бессмертных"
и о колебаниях ромеев при вступлении в горные теснины; по-разному
рассказывают тот и другой о сражении у Преславы (это отметил
уже Газе), причем Скилица ошибочно относит к этому месту речь
Святослава к воинам, 4 а Лев правильно указывает, что русский князь
стоял с главными силами у Доростола; Лев знает также имя первого
воина, взобравшегося на стены, а Скилица сообщает, что город был
взят в течение двух дней.
Об осаде Доростола сведения Скилицы и Льва Диакона снова до­
полняют друг друга: Иоанн Фракисийский точно датирует первое сраже­
ние, называет военачальника Феодора, командовавшего передовым
отрядом византийцев, рассказывает о ночной вылазке руссов за про­
виантом, о подчинении болгарских городов Цимисхию; Лев, со своей
стороны, подробно сообщает об укреплении византийского лагеря. Раз­
личие между ними заметно и в описании сражения, где пал Сфенкел:
по Льву, гибель военачальника решила исход битвы, а по Скилице,
руссы стали отступать, лишь когда узнали о том, что греки отрезали
им возвращение в город. З а т о Лев сообщает еще имя Феодора Лалакона, побившего немало врагов своей железной булавой.
Итак, для восстановления хода событий опять-таки необходимо
использовать показания обоих авторов.
К повествованию о заключительной части русско-византийской войны
Скилица подходит после сообщения о побеге Льва Фоки и о его
1

S c y l i t z a (Cedrenus), t. II, p. 392.21—403.21.
2 L e o D i a с , р. 126.10—127.9.
3
L e o D i a c , p. 128.1—145.8.
* S c y l i t z a (Cedrenus), t. II, p. 394.7—11, этому противоречит
ш е е — с м . р. 397.19 sqq.; с р . также L e o D i a c , p. 134.10—19.

все дальней­

58

П. О. КАРЫШКОВСКИЙ

попытке поднять возмущение против Цимисхия. Скилица рассказывает
о гибели Куркуаса, затем о поединке Икмора с Анемой и, наконец,
о военном совете руссов и последнем сражении. После этого хронист
сообщает о переговорах, заключении мира и свидании Цимисхия со
Святославом, а в заключение приводит известие о посольстве уже
известного нам епископа Феофила к печенегам и, — несколькими стро­
ками ниже, — о гибели русского князя на обратном пути на родину. 1
Лев Диакон излагает события в том же порядке, 2 но подробно оста­
навливается на похоронных обрядах руссов. Последний бой описан
у Льва короче и, как это было отмечено Вартенбергом, одни и те же
события изложены в другом порядке: Скилица говорит о начале сра­
жения, о притворном отступлении византийцев, о стычке Феодора
Мистейского с руссами, о безуспешном предложении Цимисхия покон­
чить сражение единоборством со Святославом, об обходном движении,
порученном Склиру и другим византийским военачальникам, затем о
гибели Анемы, наконец, о буре и чудесном вмешательстве св. Феодора,
решившем исход битвы. Лев Диакон начинает описание боя с гибели Ане­
мы, которая вызвала отступление греков, рассказывает о переходе по­
следних в атаку под личным предводительством императора, затем о буре
и „сверхъестественной" помощи, ниспосланной грекам, а потом неожи­
данно сообщает, что руссы были окружены Склиром. 3 О предложении
единоборства, о намеренном отступлении греков, о том, что маневр
Склира был выполнен по указанию императора, Лев не говорит ни слова,
но зато отмечает, что Святослав был ранен и едва не пал в бою.
Переходя к описанию дальнейших событий, оба писателя снова рас­
ходятся между собою: Лев подробно излагает условия мирного согла­
шения с Русью; создается даже впечатление, что он имел в своем
распоряжении текст договора. 4 По всей вероятности, показание о числе
русских воинов, получивших хлеб при заключении мира, взято из
письменных источников: вряд ли Лев имел основания выдумывать,
что именно двадцати двум тысячам руссов было выдано ровно по два
медимна зерна. 5 Кроме того, в рассказе о личном свидании Цимисхия
со Святославом Лев приводит знаменитое описание наружности рус­
ского князя и сообщает, что последний говорил с императором, с и д я
на скамье в лодке; этот факт имеет не только политическое значение,
на что обратил внимание академик Б. Д . Греков, 6 но и свидетельствует
о хорошей осведомленности того источника, откуда Лев почерпнул эту
деталь. 7 З а т о Скилица упоминает о посольстве, отправленном Цимисхием
к печенегам, что не оставляет сомнения в причастности византийцев
к гибели Святослава.
Сравнение известий Льва Диакона и Скилицы о Балканских войнах
подтверждает вышеизложенную точку зрения на взаимное отношение
этих авторов. Различие в их показаниях не настолько велико, чтобы
можно было считать, будто оба писателя являются совершенно незавиJ S c y l i t z a ( C e d r e n u s ) , t . II, p . 405.3—412.21 и 413.15—19.
2 Leo D i a с , р. 147.24—159.9.
3
G. W a r t e n b e r g . У к . соч., стр. 313—314.
4
М. Д . П р и с е л к о в . У к . с о ч . , стр. 244.
6
L e o D i а с , р. 156.10. Вряд ли можно усматривать в этом месте что-либо
большее, чем простое сходство с летописным текстом, говорящим о получении Свято­
славом дани с греков из расчета на 20 тыс. человек; см. Лаврентьевскую летопись,
П С Р Л , т. I, вып. 1, и з д . 2-е, Л . , 1926, стр. 70.4—7, также Ипатьевскую летопись,
. П С Р Л , т. II, вып. 1, и з д . 3-е, Л . , 1923, стр. 58.29—31.
6
Б . Д . Г р е к о в . К и е в с к а я Русь, стр. 460.
7
L e o D i a с , р. 1 5 7 . 9 - 1 1 .

БАЛКАНСКИЕ ВОЙНЫ СВЯТОСЛАВА В ВИЗАНТИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

59

еимыми друг от друга (Вартенберг). В то же время, целый ряд дета­
лей, сохраненных только Скилицей, — причем в местах особенно близ­
ких к труду его предшественника, — делает неосновательным предполо­
жение об использовании хронистом „Истории" Льва (Газе). Значитель­
ное сходство некоторых мест, приводимых у обоих авторов в различ­
ном порядке, подтверждает мысль, впервые высказанную М. Я. Сюзюмовым, что в основе их рассказа о болгаро-русских делах лежит один
и тот же утерянный первоначальный источник. При этом изложение
хрониста в общем последовательнее, отличается наличием хронологи­
ческих указаний и внушает больше доверия. Тем не менее, путаница
встречается и у Скилицы, который опускает некоторые существенные
известия, использованные Львом. Наконец, в рассказе последнего за­
метно влияние архивного материала; на основании которого могли быть
даны известия о переговорах Цимисхия со Святославом, о посольстве
Цимисхия к Святославу после взятия Преславы, а также о договоре,
заключением которого окончилась война.
Отсюда следует, что при изучении истории русско-византийских
и русско-болгарских отношений в 60-х — 70-х годах X в. только кри­
тическое использование известий Льва Диакона и Скилицы и сопо­
ставление их показаний в каждом отдельном случае позволит опреде­
лить, кому следует отдать предпочтение. Однако для этого необходимо
привлечь и соответствующие данные других византийских источников,
сохранивших известие о тех же событиях.
Кроме Льва Диакона и Скилицы известие о войне Руси с империей
содержится еще в целом ряде византийских хроник. Таковы труды
Иоанна Зонары, Константина Манассии, Михаила Глики, так называемый
Синопсис Сафы и еще несколько других. Из них наиболее подробным
и важным является рассказ Зонары.
Иоанн Зонара, бывший, как и Скилица, крупным сановником, жил
в первой и начале второй половины ХП в. 1 Уже в зрелом возрасте
он постригся в монахи и занялся учено-литературной деятельностью.
Согласно пожеланиям своих друзей (вероятно, также монахов) Зонара
приступил к составлению всемирной хроники. В нескольких местах
своего труда он жалуется на отсутствие на острове, где он жил, не­
обходимых для работы книг. 2 Хроника Зонары обнимает события от
„сотворения мира" до воцарения Иоанна Комнина. Скорее всего его
труд был выполнен при этом последнем и являлся первым произведе­
нием автора; как и большая часть византийских историков и хронистов,
Зонара не считал „полезным и своевременным" продолжать рассказ
о правлении царствующего императора.
Хроника Зонары была одной из популярнейших византийских хроник;
текст ее сохранился в многочисленных рукописях, из которых самая
1
Время жизни З о н а р ы , которое прежде определяли первой четвертью XII в . ,
установлено А . С. Павловым ( З а м е ч а н и я на программу издания церковных правил,
З Н У , т. XVI, 1875, приложение, стр. 4—9; с р . е г о ж е . К вопросу о хронологическом
отношении между Аристином и З о н а р о я , ЖМНП, 1896, № 1, стр. 173—183). О З о н а р е
см. H i r s c h . У к . соч., стр. 377 е л . ; Н. С к а б а л а н о в и ч . Ук. соч., стр. XVII;
К. K r u m b a c h e r . Ук. соч., стр. 370 е л . ; М. К р а с н о ж е н . Толкователи кано­
нического кодекса Восточной церкви, и з д . 2-е, Юрьев, 1911, стр. 88—95 и 129 ел.;
Gy. M o r a v c s i k . Ук. соч., стр. 196 е л . ; N . J o r g a . Ук. соч., с т р . 284 ел.
2
J o a n n i s Z o n a r a e Epitome historiarum, edidit L. Dindorfius, vol. I, Lipsiae,
1868, p. 5.15—21; 9.9—14, cp. vol. II, p. 399.8—20. Уже Павлов ( З а м е ч а н и я , стр. 7,
прим. 1) показал, что это остров С в . Гликерии (один из Принцевых островов в Мра­
морном море); см. также М. H e i n e m a n n . Questiones Zonareae, p a r t i e . I, Lipsiae,
1895, p. 14 sqq.

60

П. О. КАРЫШКОВСКИЙ

ранняя относится к концу XIII в. 1 Она начинается с рассказа о шести
днях творения, затем следует обычное изложение иудейской и римской
истории, после чего идет рассказ о византийских императорах от Ар­
кадия до Алексея Комнина включительно. Изложение в этой последней
части довольно равномерное и плавное, отличается церковной окраской.
Вообще вся хроника Зонары, как и его церковные сочинения, написаны
точным, ясным и в то же время образным языком.
Зонара, судя по его труду, был гораздо более самостоятельным
писателем, чем многие византийские хронисты, не говоря уже о таком
рабском списывателе, как Кедрин. Правда, в предисловии автор отка­
зывается от всякого согласования противоречивых показаний различных
историков и обещает даже сохранять в своем повествовании их манеру
изложения и особенности языка. 2 Однако это правило соблюдается
лишь по отношению к древним авторам. Переходя к византийской
истории — и чем ближе к концу хроники, тем это заметнее, — Зонара
все более и более свободно перелагает труды своих предшественников,
сознательно сокращает их рассказы, иногда сравнивает их известия,
исправляет ошибки, выражает даже порой недоверие к их сообщениям,
а передавая кажущиеся ему невероятными места, прямо ссылается на
показания своих источников. 3 Изредка Зонара даже перемежает истори­
ческое повествование с изложением собственных взглядов: например,
в передаче речи императора Юстина II к Тиверию, которую Кедрин,
как и следовало ожидать, просто списал у так называемого Льва Грам­
матика (т. е., собственно говоря, у Симеона Логофета), Зонара вы­
сказывает свои взгляды на общественные обязанности государя. 4
Но все же его сочинение остается почти на всем своем протяже­
нии не более чем добросовестной компиляцией с сильно выраженной
церковной тенденцией. Уже в предисловии Зонара объявляет всякую
светскую науку делом суетной праздности, а составление своей хроники
объясняет неотступным настоянием окружающих и приводит в под­
тверждение длинные наставления своих друзей. В качестве побудитель­
ного мотива к составлению своего труда хронист выставляет также
и благочестивое желание занять время и прогнать низменные заботы,
а тяжкий грех подобного времяпрепровождения целиком возлагает на
тех, кто принуждал его к этому труду.
1
К концу истекшего столетия было известно 42 рукописи, из них 19 полных
и 10 содержащих только византийскую историю; с м . В . Г . В а с и л ь е в с к и й . Обо­
зрение, стр. 135—136; Th. B ü t t n e r - W o b s t . Studien zur Textgeschichte
des
Zonaras, BZ. Bd. I, 1892, S. 219 f., U. P h . B o i s s e v a i n . Z«r handschriftlichen
Ueberlieferung des Zonaras, BZ, Bd. IV, 1895, S. 255 f.
2
Z o n a r a s , v. 1, ed. Lipsiae, p. 5.25—6.6.
3
Например, он исправляет неправильную ссылку Скилицы на „Историю" Пселла
( J o a n n i s Z o n a r a e Epitomae historiarum libri XIII—XVIII, edidit Th. BüttnerWobst, v. I l l , Bonnae, 1897, p . 704.9—13, с р . также р . 507.15—16; 584.6 s q q . ; 596.16—
597.21; ср. В . Г. В а с и л ь е в с к и й , Труды, т. II, вып. 1, стр. 65, H i r s c h ,
Ук. с о ч . , с т р . 380). С р . его попытки согласовывать противоречия в соборных опреде­
лениях (М. К р а с н о ж е н . Ук. с о ч . , стр. 145—160).
i Z o n a r a s , v. Ill, ed. Bonn, p . 178.9—17; ср. С e d г e n u s, t . 1, p. 685.20—
686.19 (см. также В. E. В а л ь д е н б е р г . Речь Ю с т и н а II к Тиверию, И А Н О Г Н ,
1928, № 2, стр. 135—137). Равным образом и в своих толкованиях на соборные определе­
ния З о н а р а сетует, что императорская власть в его время стала тиранической,
а значение сената упало (комментарий к 28-му правилу Халкидонского собора, в
известном сборнике Ралли и Потли, т. II, стр. 282.8 е л . ) , а также указывает на
нарушения императорами церковных правил (там же, стр. 247.11 е л . , Комментарий
к 12-му правилу того же собора; ср. в хронике т. III, Боннского и з д а н и я , стр, 505.13—
16 и 506.10—19). Вряд ли в этом, впрочем, позволительно видеть что-либо иное
кроме довольно слабой оппозиции удалившегося от де.ѵ сановника.

БАЛКАНСКИЕ ВОЙНЫ СВЯТОСЛАВА В ВИЗАНТИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

Не касаясь в рамках настоящей работы вопроса об источниках довизантийской части хроники Зонары, 1 следует сказать, что для собст­
венно византийской истории он использовал многие труды. Так, Зонара
обнаруживает знакомство с „Историей" Прокопия, знает хроники Феофа­
на и Георгия Амартола с их продолжениями, а также пользуется и сочи­
нением Скилицы. Вполне вероятно, что он имел в своем распоряжении и
некоторые неизвестные произведения. 2 Для истории XI в. Зонара прибе­
гает к трудам Пселла и Атталиата; наконец, история Алексея Комнина
изложена у Зонара совершенно самостоятельно, „здесь он является со­
временником и очевидцем и имеет значение источника первоначального". 3
Для времени Романа II, Никифора Фоки и Иоанна Цимисхия пове­
ствование Зонары представляет сокращенный пересказ соответствующей
части хроники Скилицы, не всегда удачный во всех деталях именно
из-за краткости. Зонара передает текст своего источника шаг за шагом
в той же последовательности, сохраняя все существенное содержание
рассказа, но опускает многие подробности — имена второстепенных
участников событий, точные топографические и географические обо­
значения и многие хронологические даты — одним словом, все то что
утратило непосредственный интерес для его читателей. 4 Так как он не
является, кроме того, просто переписчиком, а излагает прочитанное
своими словами, то у него получаются иногда некоторые неувязки
и шероховатости, выясняющиеся при сравнении с соответствующими
местами Скилицы. Так, например, Зонара не указывает точного вре­
мени смерти Романа II, провозглашения и коронации Никифора и мно­
гих других дат, имеющихся у его предшественника. О н опускает также
подробности сражений и событий придворной жизни, а некоторые из­
вестия передает в другом порядке: например, приказ, отданный Цимисхием Варде Склиру, Зонара приводит лишь после сообщения о по­
пытке Льва Фоки к бегству; весь рассказ о последнем, вставленный
Скилицей в изложение событий войны с Русью, у Зонары приводится
уже после смерти Цимисхия и предваряется особой оговоркой. 5 При
этом хронист не чужд и некоторых риторических приемов; он оживляет
рассказ внесением в него вымышленных подробностей или своих заме­
чаний, не имеющих, естественно, документального характера. 6
Если бы, таким образом, труд Зонары был для периода 959—975 гг.
лишь сокращенным пересказом Скилицы (к этому склоняется, повиди1 О б источниках первых 12 книг и поныне не потеряла полностью з н а ч е н и я
работа Ш м и д т а , перепечатанная из малодоступного журнала в 6-м томе Лейппигского и з д а н и я ; ср. также Th. B ü t t n e r - W o b s t . Die Abhängigkeit des Zonaras
von den erhaltenen Quellen, Leipzig, 1890; E. P a t z i g . Ueber einige Q u e l l e n des
Zonaras, BZ., Bd. V, 1896, S . 34 f. Краткий обзор источников у к а з а н у К . Крумбахера (Ук. соч., стр. 372—376); ср. дополнения у Моравчика (Ук. соч., стр. 199—200).
2
Об источниках собственно византийской истории см. продолжение указанной
статьи Патцига, BZ. Bd. VI, 1897, S. 322 f. (до правления Маврикия); Р . S a u e r ­
b r e i . De fontibus Zonarae, C P J , vol. 1, 1881, с т р . 1 ел. (от Маркиана до Никифора I);
H i r s c h . Ук. соч., стр. 377—391 (от Михаила I до Романа II); G. W a r t e n b e r g .
Ук. соч., с т р . 291—302 (правление Никифора Фоки и Цимисхия); Н . С к а б а л а ­
н о в и ч . Ук. соч., стр. XVII—XX (от Константина VIII до конца).
3
Н . С к а б а л а н о в и ч . Ук. соч., стр. XIX. Автор справедливо отвергает
мнение Диндорфа, будто З о н а р а пользовался „Алексиадой", и показывает, что
яаоборот, здесь мы имеем дело со вставкой в текст А н н ы отрывка из З о н а р ы .
На стр. XVIII Скабаланович сводит в примечаниях все места, заимствованные З о нарой у Пселла и Атталиата.
4 С м . G . W a r t e n b e r g . Ук. соч., стр. 299—300.
5
С р . Z o n a r a s , ed. Bonn, III, p. 525.16—526.2 и S c y l i t z a ( C e d r e n u s ) , t II
p. 388.14—19, а также Z o n a r a s , ed. Bonn, v. Ill, p. 538,3—14..
'
'
6
Z o n a r a s . , ed. Bonn, v . I l l , p . 496.11—13, также p . 485.3—10 и м н . др.

62

П. О. КАРЫШКОВСКИЙ

мому, В. Г. Васильевский 1 ), то он не представлял бы какого-либо
интереса для историка. Однако в хронике имеется ряд сообщений,
отсутствующих в ее главном источнике и не возбуждающих никаких
сомнений в своей достоверности. Эти известия иногда сводятся лишь
к незначительным подробностям, как, например, приведенное хронистом
прозвище Романа II, но чаще не лишены известного значения. Зонара
упоминает — правда, довольно неопределенно—о военной реформе Никифора Фоки, о намерении его оскопить детей Романа II (об этом сооб­
щают также многие западноевропейские и восточные источники), о том,
что женитьба Цимисхия на Феодоре произошла по настоянию паракимомена
Василия, а также приводит ответ болгарского царя Петра Никифору
Фоке. 2 Наличие этих деталей при общей близости всего рассказа З о ­
нары к повествованию Иоанна Скилицы делает весьма вероятным пред­
положение, что Зонара использовал наряду с хроникой последнего
и тот церковно-исторический труд, который был указан выше в ка­
честве одного из источников Скилицы. 3 В пользу этого говорит и неко­
торое усиление клерикальных — и притом именно враждебных Фоке —
тенденций у Зонары, вряд ли являющееся результатом стремления
хрониста выразить свои собственные воззрения. 4 Следует указать также,
что сведения об этом отрезке времени, заключающиеся в одном источ­
нике Зонары (см. ниже), вообще значительно короче его рассказа об
интересующем нас периоде; поэтому отмеченные детали не могли быть
заимствованы из этого источника. Таким образом, хроника Иоанна З о ­
нары является, хотя и не первостепенным, но все же существенно
важным источником и не может быть оставлена без внимания при изу­
чении русско-византийской войны при Святославе. 5
Меньшую ценность, чем рассмотренная хроника Зонары, имеют
произведения других хронистов. Такова, прежде всего, хроника млад­
шего современника Зонары, Константина Манассии. Автор ее, живший
при Иоанне и Мануиле Комнинах, по справедливости может считаться
их придворным поэтом. 6 Манассии принадлежит целый ряд стихотвор­
ных и прозаических сочинений, лишенных, по большей части, какоголибо исторического значения. Кроме того, он оставил краткую хронику
в 6733-х пятнадцатисложных стихах. Хроника доведена до воцарения
1
В . Г . В а с и л ь е в с к и й . Труды, т. IV, стр. 4—5 и 7—8.
2 Z o n а г a s , ed. Bonn, v. Ill, p. 493.7—14; 516.6—8; 527.5—7; также 5 1 3 . 3 - 7 .
3
G. W a r t e n b e r g . Ук. соч., стр. 291—297; М. Я . С ю з ю м о в . Ук. соч.,
стр. 133; В. Г. В а с и л ь е в с к и й . Труды, т. II, вып. 1, стр. 66; об этом говорят
и наблюдения Прехтера (Ук. соч., стр. 45, 77 и д р . ) .
* Например, Z o n a r a s , ed. Bonn, v. III, p . 497.1—3, 500.3; 502.4—5 и др.
•' Необходимо отметить, что славянские переводы исторического труда З о н а р ы ,
выполненные в XIV в. в Сербии, а также краткая редакция славянской хроники
З о н а р ы не содержат в интересующей нас части никаких добавлений по сравнению
с греческим текстом. Так как славянский перевод З о н а р ы все еще не и з д а н , при­
ходится руководствоваться сообщениями, имеющимися в литературе. С р . А . Н, П о-'
п о в. Обзор хронографов русской редакции, вып. 1, М., 1869, стр. 8—15; V . J a g i с.
Ein Beitrag zur serbischen Ánnalistik, A S P h , Bd. II, 1877, S. 14—17; П. Л а в р о в .
Южно-славянская переделка З о н а р ы , ВВ, т. IV, 1897, стр. 452—461; U . N u r z i o .
Alcune pagine di storia bulgare, „Bessarione", v. I, 1901, p . 404 ел.; v. II, 1902, p . 221;
v. Ili, 1902, p . 71 ел.; П. О . П о т а п о в . Судьба хроники З о н а р ы в славяно-русской
литературе, И О Р Я С , т. XXII, 1918, кн. 2, стр. 140—186. Равным образом не содержит
никаких добавлений и та редакция З о н а р ы , которая составляет продолжение с л а в я н ­
ского перевода хроники Симеона Метафраста и известна под его именем; С и м е о ­
н а М е т а ф р а с т а и Л о г о ф е т а Списание мира от бытия и летовник, и з д . А Н ,
С П б . , 1905, стр. 145.28—155.2, с р . Z o n a r a s, ed. Bonn, v. I l l , p . 490.3—538.14.
0
О жизни и литературном наследстве Манассии см. Ф . А . Т е р н о в с к и й .
И з у ч е н и е византийской истории в древней Руси, вып. 1, К и е в , 1875, с т р . 118—121:
К . K r u m b a c h e r . Ук. соч., стр. 376—379; Gy. M о г a ѵ с s i k. Ук. соч., с т р . 203—204.

БАЛКАНСКИЕ ВОЙНЫ СВЯТОСЛАВА В ВИЗАНТИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

63

Алексея Комнина (1081 г.), истории которого, равно как и его преем­
ников, придворный стихотворец не касается под предлогом того, что
они совершили „слишком много великих дел".
Хроника Манассии носит отпечаток поэтических и риторических
увлечений автора. Рассказ ведется напыщенным языком, со многими
мифологическими экскурсами и частыми моральными наставлениями.
Автор вовсе не интересуется вопросом достоверности своих источников;
все его помыслы направлены на соблюдение правил стихосложения
и чистоты языка. Даже в последней части он вносит в повествование
собственные измышления; вообще во всей хронике содержится немало
ошибочных известий. 1
Рассказ Манассии в части, совпадающей с повествованием Льва
Диакона, заключен в 279 стихах. 2 Кратко отметив, что при Романе II
правительственные дела находились в руках Вринги, хронист касается
семейной жизни императора, затем сообщает о походе на Крит и о войне
в Азии; после этого, упомянув о смерти Романа, он переходит к собы­
тиям, связанным с воцарением Никифора Фоки. Кроме трескучих и бес­
содержательных похвал этому последнему, Манассия сообщает лишь
самые скудные сведения о его правлении, отмечает скупость Никифора
и наступившую при нем дороговизну, затем рассказывает о заговоре
против императора и о его убийстве. Наконец, в повествовании о Цимисхии хронист кратко касается его восточных походов и лишь после
этого, нарушая всякую последовательность событий, останавливается
в нескольких стихах на русской войне, вставляя в свое изложение
обычные риторические прикрасы. 3 В заключение следует характери­
стика Цимисхия; все повествование завершается кратким послесловием.
Никаких существенных дополнений рассказ Манассии не содержит,
если не считать указания на страсть Романа II к охоте, упоминания
о триумфе Фоки после Критского похода и ошибочного известия о двоекратном взятии Антиохии. 4
Д л я выяснения источников отмеченной части хроники Манассии перво­
степенное значение имеет опубликованная в конце прошлого века
К. Сафой обширная анонимная хроника, охватывающая период „от
Адама" до занятия Константинополя греками приМихаиле Палеологе.
Этот труд, обычно называемый Синопсисом Сафы, 0 распадается на две
самостоятельные части: первая, после краткого вступления, где неиз­
вестный составитель откровенно указывает на компилятивный характер
своего труда и сравнивает себя с украшенной чужими перьями вороной
из басни, излагает в обычном порядке события древнееврейской истории;
далее от рассказа о Персии автор переходит к Александру, перечис­
ляет эллинистических царей Египта и затем приступает к изложению
римской истории, которую доводит до Августа. Здесь составитель
снова возвращается к иудейским делам и лишь от Тиберия начинается
повествование о римских и византийских императорах, причем довольно
обширный рассказ о Константине предваряется особым заголовком. Это
повествование обрывается на событиях правления Никифора Вотаниата,
за посвященной которому статьей приводится грамота Алексея Ком1

См. перечисление их у Н . Скабалановича (Ук. соч., стр. XXV).
C o n s t a n t i n i M a n a s s i s Breviarium Historiae metricum, recognovit Imm.
Bekkerus, Bonnae, 1837, verss. 5630—5908, p . 239—251.
s M a n a s s e s, verss. 5888—5896, p. 250.
4
M e n a s s e s , verss. 5664—5674, p . 241, также verss. 5648—5651, p. 240. C p .
H i r s c h . Ук. соч., стр. 405 ел.
5
Иногда автором его называют Федора Скутариота, церковного деятеля времени
Михаила Палеолога. С р . Gy. M o r a v c s i k , Ук. соч., стр. 329 ел.
2

I
454

П. О. КАРЫШКОВСКИЙ

нина,—после нее следует вторая часть. Здесь резко меняется весь
стиль изложения, которое становится весьма обстоятельным, исчезают
заголовки, отделявшие одно царствование от другого, появляются в зна­
чительно большем числе точные хронологические даты: этот характер
изложения сохраняется до конца всего текста памятника. 1
Не трудно убедиться, что в первой части, доходящей до 1081 г.,
Синопсис имеет значительную близость с сочинением Зонары, будучи
в то же время короче его и приближаясь в этом отношении к хронике
Манассии. Вообще не может быть сомнения в существовании связи
между стихотворной хроникой последнего и Синопсисом, причем речь
идет не только об общем сходстве содержания и текста, но и о прямом
использовании Синопсиса Манассией. 2 Принимая во внимание разницу
во времени составления обеих хроник, следует предположить, что Манассия использовал именно первую часть Синопсиса, очевидно сущест­
вовавшую в виде отдельной хроники и лишь впоследствии включенную
в изданный Сафой свод. 3 О степени близости между этой анонимной
хроникой и трудом Манассии можно судить по тому, что те известия
хрониста, которые встречаются только у него, имеются и в первой
части Синопсиса Сафы, но притом без ошибок, допущенных хронистом.
Так, отмеченное выше известие о вторичном взятии Антиохии может
быть исправлено на основании Синопсиса; равным образом ошибочное
сообщение стихотворца о мнимом объединении церквей патриархом
Евфимием также отсутствует в Синопсисе, несомненно послужившем
источником Манассии для всего данного места. 4
Известия анонимного источника Синопсиса Сафы о событиях прав­
ления Романа II, Никифора и Цимисхия не отличаются особой обстоя­
тельностью. В рассказе о Романе II упомянуты его полководцы и фак­
тический правитель государства — Вринга, затем говорится о Критском
походе Фоки. После этого следует упоминание о письме, посланном
Врингой к Цимисхию, о благородном отказе последнего от его соблазни­
тельных предложений и о провозглашении Никифора императором.
О правлении последнего говорится очень кратко и вслед за известием
о воцарении приводится сообщение о его смерти. Далее помещен абзац,
содержание которого важно для установления хронологии событий, а за
ним идет столь же сжатый обзор событий правления Цимисхия, причем
рассказ о смене патриархов сопровождается снова краткой хронологи­
ческой справкой. Весь отдел завершается характеристикой Цимисхия.
Ни о войне с Болгарией, ни о войне с Русью никаких известий в этом
месте не содержится. 5 Следует, таким образом, полагать, что данные
об этих событиях Манассия почерпнул из хроники Зонары, послужив1
Относительно второй части Синопсиса К. Сафа выставил совершенно непри­
емлемое и необоснованное предположение, будто изданный им текст послужил
источником Никиты Акомината и Георгия Акрополита (см. введение, стр. 249 и ел.
греч. пагинации). Н а это заблуждение указал (в рецензии на и з д а н и е Синопсиса,
BZ, Bd. V, 1896, стр. 183—185, с р . S B A W p h h C , 1899, Bd. II, S . 516 ел.) А . Гейзенберг,
установивший, что от стр. 188.9 рассказ Синопсиса представляет, напротив, переложе­
ние Акомината, а затем Акрополита, к тексту которого сделаны не лишенные значе­
ния добавления. С р . также рецензию А . Кирпичникова, ВВ, т. II, 1895, с т р . 442 е л .
2
Рассмотрение этого вопроса см. в указанной выше статье Патцига, BZ, B D .
V , S . 36f.
3
К . K r u m b a c h e r . Ук. соч., стр. 377, 389.
* A n o n y m i Compendium Historiarum, Bibliotheca G r a e c a Medii aevi, edidit
С S a t h a s , vol. VII, Parisiis, 1894, p . 154.14—17 и M a n a s s e s, v e r s s . 5666—5674, p . 2 4 1 ;
также A n o n y m i Compendium Historiarum, p . 146.10—147.5 и M a n a s s e s, v e r s s .
5379—5403, p . 229—230.
5
A n o n y m i Compendium Historiarum, p. 153.17—157.15.

БАЛКАНСКИЕ ВОЙНЫ СВЯТОСЛАВА В ВИЗАНТИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

65

шей для него главным источником и в дальнейшем изложении, 1 а в
качестве дополнения использовал стихотворения византийского поэта
X в. Иоанна Геометра. 2
Несмотря на отмеченные качества труда Константина Манассии,
он пользовался значительным распространением и сам послужил источ-ником для других хроник, большая часть которых не напечатана до
ластоящего времени. К одной не сохранившейся переработке хроники
Манассии, выполненной, как можно полагать, неизвестным духовным
лицом вскоре после появления этой последней, восходят так называе­
мые народные хроники, т. е. исторические произведения на новогре­
ческом языке, составленные частично уже в очень позднее время. 3
На первом месте среди этих хроник следует поставить напечатанное
Э. Муральтом второе продолжение хроники Георгия Амартола, охваты­
вающее: по Парижской редакции — период от 948 до 1081 г., по Вене­
цианской — до 1071 г. и по Московской (б. Синодальной библиотеки) —
до 1143 г. Последние две редакции не представляют для темы настоя­
щей работы интереса по своей краткости, но и наиболее обширная —
Парижская — также не имеет для истории 959—975 гг. значения само­
стоятельного исторического свидетельства. В самом деле, начиная
с конца рассказа о царствовании Романа II, она представляет собой не
что иное, как прозаический пересказ на разговорном языке соответ­
ствующей части стихотворного труда Манассии или, говоря точнее, его
утраченной переработки. Это сходство простирается на все существен­
ное содержание отрывка; составитель продолжения Амартола опускает
лишь часть риторических украшений и вводит краткие хронологические
справки перед началом каждого правления, а в одном случае просто
включает в текст довольно большое извлечение из хроники Зонары. 4
В полном виде текст указанной народной хроники сохранился в ряде
-неизданных рукописей, из которых Бернская подробно исследована
Прехтером. 5 Она делится на две части: первая являет собой краткое
повествование о событиях от „сотворения мира" до Диоклетиана,
вторая содержит обзор римско-византийской истории от Диоклетиана
до Никифора Вотаниата. Начало этой второй части (до правления Юстилиана) заимствовано из хроники Феофана, а дальнейший рассказ ведется
по Манассии с привлечением отдельных сообщений из трудов Кедрина
и Зонары. Время составления этой народной хроники относится, по
всей вероятности, к XV в.; некоторые подробности позволяют предполо­
жить, что она была окончена ужз после падения Византийской империи.0
1
H i r s c h . Ук. соч., с т р . 4 0 8 ; с р . Н . С к а б а л а н о в и ч . Ук. соч., стр. XXV,
г д е тщательно отмечены многочисленные заимствования из З о н а р ы .
2
С м . П. С ы р к у . Ук. с о ч . , стр. 97 ел.
3
К . P r a e c h t e r . Eine vulgärgriechis^he P a r a p h r a s e d e r Chronik des Manasses,
BZ., Bd. IV, 1895, S. 273—274, 299—313; Его ж е . Zur vulgären P a r a p h r a s e des Manas­
s e s , BZ, Bd. VII, 1898, S . 588—593; В. M. И с т р и н. Хронографы в русской литера­
т у р е , ВВ, т. V, 1898, стр. 146—152. H . G r é g o i r e . Un continuateur de Manasses.
.Mei.' S c h l u m b e r g e r , II, P a r i s , 1924, p . 272 ел.
* G e o r g i i M o n a c h i dicti H a m a r t o l i Chronicon e t c . , edidit de Muralto, S P b g . ,
1859 ( У З II отд. А Н , кн. 6, 1861), p. 858 sqq. и M a n a s s e s , v e r s s . 5666 sqq;
например, рассказ о царствовании Фоки ( H a m a r t o l i C o n t i n u a t i о, p . 860.26—
864.18 = M a n a s s e s, v e r s s . 5732—5870, p. 244—249); рассказ о царствовании Цимисхия ( H a m a r t o l i C o n t i n u a t i о, p . 865.9—866.18 = M a n a s s e s, v e r s s . 5871—
5914, p . 249—251); отрывок о воцарении Цимисхия заимствован у З о н а р ы ( H a m a r ­
t o l i C o n t i n u a t i о, р . 864.22—865.8 = Z о n a r a s, ed. Bonn, v. Ill, p . 520.14—521.12.
5
К . P r a e c h t e r . Eine vulgärgriechische P a r a p h r a s e . . , BZ, Bd. IV, 1895,
S . 272—313.
6
Во всяком случае, в изданном Муральтом продолжении Амартола приводятся
турецкие географические н а з в а н и я (р. 888.9); автору неизвестны функции византий5 Византийский Временник, т. VI

66

П. О. КАРЫШКОВСКИЙ

Что касается Парижской редакции продолжения Амартола, то она
имеет ту особенность, что заменяет целые отрывки прямыми извлече­
ниями из хроники Зонары, причем эти последние вставлены чисто
механически и нередко повторяют уже содержащиеся выше известия. 1
Сравнительное изучение Парижской и Бернской редакций приводит
к выводу, что обе они представляют собой близкие, но самостоятель­
ные переработки утраченной парафразы Манассии: с одной стороны,
Парижская редакция вообще ближе к изложению последнего, но с дру­
гой, — Бернская сохраняет иногда отдельные выражения, отсутствующие
в напечатанном Муральтом тексте. 2 Наконец, так называемые эксцерпты
Плануды и позднейшая хроника, обыкновенно приписываемая Дорофею
Монемвасийскому, являются также пересказом, в первом случае — хро­
ники Манассии или ее первой переработки, а во втором — скорее всего,
которой-нибудь из упомянутых народных хроник. 3
Кроме того, труд „премудрого Манассии летописца" был широко
использован русскими и южнославянскими книжниками при составлении
хронографов. При этом в основу был положен, по всей вероятности,
не греческий текст, а славянский перевод, сделанный в Болгарии
в 30-х годах XIV в. и известный в нескольких списках, самый ранний
из которых был выполнен в 1345 г. и хранится в настоящее время
в Москве. 4 Этот славянский перевод имеет особенный интерес, так
как он дополнен сообщениями, которые представляют собою как бы
краткий набросок истории Болгарии и болгаро-греческих отношений.
Указанные дополнения состоят из 26 небольших заметок, помещенных
на полях и внизу страниц. 0 Хотя эти скудные сообщения и не могут
заменить утраченных памятников болгарского летописания, остатками
которого их обыкновенно считают, 6 они все же привлекаются иногда
в качестве источника для истории южных славян. 7 Некоторые из этих
глосс имеют отношение к Балканским походам Святослава; важнейшая
из них гласит: „При сем Никифоре цари пленишу Руси блъгаръскуу
земя по дващ в двею лету. Цареви Никифору изведшу Святслава
на них". 8 Этому известию придают значение при уточнении запутанной
ских должностных лиц (р. 890.31—891.3). Ср. Н . С к а б а л а н о в и ч . Ук. с о ч . ,
стр. XXVIII, прим 6.
' H a m a r t o l i C o n t i n u a t i о, р . 880.9—882.4 = Z о n a r a s, ed. Bonn, v. III,,
p. 653.1—655.11 и 655.13—15; H a m a r t o l i
C o n t i n u a t i о, р . 882.6—884.6 =
Z o n a r e s, ed. Bonn, v. III, p . 665.18—666.14 и 672.11—674.6.
2 К . P r a e c h t e r . У к . соч., стр. 299—304.
3 С . d e B o o r . Römische Kaisergeschichte in d e r Byzantinischen Fassung, BZ,
Bd. II, 1893, S. 202—203; K. P r a e c h t e r . Ук. соч., стр. 294—295; К . K r u m b a c ­
h e r . Ук. соч., стр. 322—323, 377, 400—401; В. М. И с т р и н . Ук. соч., стр. 148—149.
4 I. B o g d a n . Cronica lui Constantin Manasses, t r a d u c e r e mediobulgara, Buca­
r e s t , 1922; о рукописях славянских переводов Манассии см. И . И в а н о в , Български
старини из Македония, и з д . 2-е, София, 1931, стр. 618—620 и у к а з а н н у ю т а м
литературу.
5
Эти приписки издавались несколько раз по различным спискам: А. Д . Ч е р т ­
к о в . О переводе Манассииной летописи на словенский я з ы к , Р И С б , т. V I ,
кн. 1—2, 1843, стр. 39 ел. (по Московскому списку); П. Т. Г у д е в . Българския
ръкопис в Ватикан, С б Н У Н К , т. V I , 1891, стр. 317—345 (по Ватиканскому с п и с к у
XIV в.); й . И в а н о в . Ук. соч., стр. 620—623 (по Хилендарскому списку XVI в.).
6
Например, в самое последнее время Н . С. Д е р ж а в и н (История Болгарии*
т. II, М., 1946, стр. 149) и м н . д р .
? Например, В . Н . З л а т а р с к и . История на Българската държава, т. I, ч. 1 г
София, 1918, стр. 261, прим.; 408; т. I, ч. 2, 1927, стр. 589—590, прим.; 594, прим.;
714, 726, прим.
8 А . Д . Ч е р т к о в . У к . с о ч . , стр. 114, № 20; П. Т. Г у д е в . Ук. соч., стр. 340;
Й. И в а н о в. У к . с о ч . , с т р . 622.24—26.

БАЛКАНСКИЕ ВОЙНЫ СВЯТОСЛАВА В ВИЗАНТИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

67

хронологии походов Святослава, 1 хотя и без достаточных оснований,
ибо, во всяком случае, четыре приписки, относящиеся к этим событиям,
заимствованы не из болгарских летописей, а из славянского перевода
хроники Зонары в редакции, близкой к той, которая служит продол­
жением славянского же перевода хроники Логофета. 2 В этом убеждает,
если говорить о первой приписке, кроме словесного сходства, также
и то, что она ошибочно относит, следуя Зонаре (повторяющему, впрочем,
известия Скилицы), смерть болгарского царя Петра ко времени
Романа И.3 Вторая приписка, целиком приведенная выше, а также
и третья и четвертая, тоже являются переложениями соответствующих
мест Зонары. 4 Поэтому неправильно утверждение А . Н. Попова,
считавшего, что этих болгарских глосс „нет вообще у византийцев". 5
(Следует попутно отметить, что и остальные приписки представляют
собой также заимствование из Зонары, и отражают не местную бол­
гарскую, а византийскую хронографическую традицию 6 .) Само собой
разумеется, что и славянский перевод Манассии, как и его оригинал
с зависящими от него греческими хрониками, не является — по крайней
мере, для правлений Романа II, Никифора и Иоанна Цимисхия, —
сколько-нибудь существенным историческим источником.
К изложению Манассии и связанных с ним хроник, равно как
и к произведению Зонары, очень близко повествование о тех же
событиях в „Летописи" Михаила Глики. Биография этого византийского
писателя не вполне выяснена и до настоящего времени. 7 Известно,
однако, что он жил в XII в.; в 1158 г. был заточен за участие в каком-то по­
литическом заговоре, и, несмотря на представленный императору Мануилу
1
Например, А . Ф . Г и л ь ф е р д и н г (История сербов и болгар. Собр. соч.,
т. I, С П б . , 1868, стр. 144, текст и примечание 3); А . А . Ш а х м а т о в ( Р а з ы с к а н и я
о древнейших русских летописных сводах, С П б . , 1908, стр. 121); В. Н . 3 л а т а рс к и й (Ук. соч., т. I, ч. 2 , стр. 594, прим.) и мн. др. у ч е н ы е .
2
Об этом переводе с м . В. Г. В а с и л ь е в с к и й . Хроника Логофета, ВВ, т. II,
1895, стр. 140 е л .
3
А . Д . Ч e р т к о в. Ук. соч., стр. 112, № 19; П. Т. Г у д е в . У к . с о ч . , стр. 339;
Й . И в а н о в . У к . с о ч . , стр. 622.20—22, с р . С и м е о н а М е т а ф р а с т а Списание
мира, стр. 146.27—32, а также Z о n a r a s, ed. Bonn, v. I l l , p . 495.7—11; S c y l i t z a
(Cedrenus), t . II, p . 346.21—347.4. О времени смерти ц а р я Петра см. В. Н . 3 л а т а р е к и й . Ук. соч., т. I, ч. 2, стр. 589—592; также Й . И в а н о в . У к . соч.,
стр. 383 е л .
i А . Д . Ч е р т к о в . У к . соч., стр. 114—115, № 20—22; П. Т. Г у д е в . Ук. соч.,
стр. 340—341; Й . И в а н о в . У к . соч., стр. 622.24—623.5; ср. 2 o n a r a s, ed. Bonn,
v . I l l , p . 513.11 е л . и 535.10 е л . ; также С и м е о н Л о г о ф е т , с т р . 149.26—29
и 154.16—25.
5
А . Н . П о п о в . Ук. соч., стр. 18, 59.
6
К таким выводам относительно
всех
приписок приходит М. Вейнгарт
(М. W e i n g a r t . Byzantské kroniky v l i t e r a t u r e cirkevnèslovanskë, т. I—II, Брати­
слава, 1922—1923). Труд Вейнгарта известен мне лишь по рецензии в журнале
„Украіна", 1928, № 6 ( 3 1 ) , стр. 155 ел.
7
Византинисты XVI—XVIII в в . относили время жизни Глики к XV в.; затем
была выдвинута гипотеза о тождестве хрониста с еретиком Михаилом Сикидитом,
который был ослеплен при Мануиле Комнине з а волшебство. Несмотря на то, что
Крумбахер отвергает это отождествление, нельзя отрицать большого сходства
в судьбе обоих: и тот, и другой были секретарями императора, оба были ослеплены
и з а н я л и с ь после этого теологией (см. К . K r u m b a c h e r , Michael Glykas, SB A W,
phhC, 1894, Bd. II, S. 443—446). О ереси Сикидита находим с в е д е н и я у Акомината
( N i c e t a e C h o n i a t a e Historiae, ed. Bonn, p. 681.17—685.11) и в опубликованном
Ф . И . Успенским отрывке из неизданного богословского сочинения Никиты (Очерки,
стр. 238—243), причем многие близкие положения находим в письмах Глики (иа это
указывает О . Евстратиадис в предисловии к I тому и з д а н н ы х им писем). О б ъ я с н я я
рукописное надписание некоторых списков хроники cixsXiwr/jç как искаженное
dlxtSir/jc, можно скорее притти к заключению о тождестве обоих Михаилов; ср.
Е . K u r z , Anzeige von Glyka's Briefe, BZ, Bd. XVII, 1908, S. 170—171.

5*

68

П. О. КАРЫШКОВСКИЙ

Комнину сборник пословиц и стихотворные просьбы о помиловании, —
наказан ослеплением. 1 После освобождения из тюрьмы Глика впал
в бедность. Вероятно в 60-х годах XII в. он составил всемирную хронику
или летопись, обращенную к своему сыну. 2 В старости занимался
богословием и оставил ряд писем, адресованных к разным лицам,
с подробным толкованием теологических проблем. Время смерти Глики
неизвестно.
Летопись или Хроника Глики состоит из четырех частей. В первой
он касается истории „сотворения мира", но сухой библейский рассказ
расширяется за счет обширных выписок из „Физиолога", Элиана
и других сочинений этого рода. 3 Глика охотно сообщает сведения
географического характера, приводит любопытные известия о различных
животных, растениях и минералах. Вторая часть, начинающаяся „от
Адама", посвящена обычному рассказу о событиях ветхозаветной
истории. Третья обнимает историю Римской империи от Цезаря до
Константина и завершается списком императоров до Иоанна Комнина
включительно. Последняя часть содержит собственно византийскую
историю и заканчивается описанием царствования Алексея Комнина.
Всемирная хроника Глики во многом отличается от других подобных
сочинений. Написанная разговорным языком, с большим количеством
поговорок и пословиц, 4 она была рассчитана на самые широкие круги
читателей, учитывала их вкусы и имела большой успех. Кроме обширных
отступлений в первой части, хроника Глики содержит множество упо­
минаний о всяких редких явлениях, а также включает большое коли­
чество цитат из библии и из произведений авторитетных церковных
писателей. Наконец, Глика стремится везде, где только возможно,
вывести нравоучение для читателей, а частые личные обращения
к последним придают всему изложению своеобразный отпечаток заду­
шевности. 5 Вообще нельзя не согласиться с мнением Крумбахера,
специально изучавшего жизнь и труды Глики, в том, что этот писатель
принадлежал к числу редких в византийской литературе представителей
народного направления и должен был обладать немалым мужеством,
чтобы выступить против господствовавшего в его время мелочного
подражания классическим образцам. 6
Главным достоинством своего исторического повествования Глика
считал краткость. Но именно в силу этого его хроника не представляет
по большей части важного исторического документа и содержит много
1
По довольно вероятному п р е д п о л о ж е н и ю — з а участие в заговоре Стипиота,
с р . С. N e u m a n n . G i i e c h i s c h e Geschichtsschreiber und Geschichtsquellen im XII J h . ,
Leipzig, 1888, S. 51, Anm. 2. Общие сведения о Глике см. в указанной в предыдущем
примечании статье Крумбахера, также в рецензии В. Г . Васильевского на эту
последнюю, Вй, т. V, 1898, стр. 524—537; новейшую литературу указывает M о г a ѵc s i k . У к . с о ч . , стр. 260—261.
2
К . К г u m b a c h e r . S B A W , p h h C , Bd. II, 1894, S. 406—420, но д а т ы 1156
и 1151 гг. подлежат исправлению, с м . В. Г . В а с и л ь е в с к и й ,
ВВ, т. V ,
стр. 531—532.
3
К . K r u m b a c h e r . SBAW phhC, Bd. II, 1894, S. 393; его же. G e s c h i c h t e
d e r byzantinischen Literatur. Auflage 2, S. 382; В. Г. В а с и л ь е в с к и й . О б о з р е н и е ,
стр. 105—1C6; его же, aa, т, V, стр. 525—526.
4 К . K r u m b a c h e r . S B A W , p h h C , Bd. II, 1894, S . 393—394; П. Е р н ш т е д т .
З а м е т к а к тексту тюремных стихов М. Глика, ЖМНП, 1912, № 5, с т р . 2 2 1 ,
230-232.
5
Например, M i c h a e l i s G l y c a e A n n a ' e s , recownovit Imm. B e k k e r u s , Bonnae,
1836, p. 2 5 . 1 6 - 2 0 , 29.2-—31 и м н . д р .
в
К . K r u m b a c h e r . S B A W , p h h C , Bd. II, 1894, S . 443; его же. G e s c h i c h t e ,
S . 381.

БАЛКАНСКИЕ ВОЙНЫ СВЯТОСЛАВА В ВИЗАНТИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

69

ошибок. 1 Д л я времени Романа II, Фоки и Цимисхия повествование
Глики несколько подробнее рассказа Манассии, но общий характер
изложения очень близок к манере стихотворца; оно отличается лишь
некоторыми деталями, восходящими к Зонаре и Скилице. 2 Автор кратко
сообщает о правлении Романа II, перечисляет походы Фокадов, рас­
сказывает о происках Вринги и о воцарении Никифора, об отношении
последнего к патриарху Полиевкту, о его войнах с арабами, упоминает
о дороговизне, приводя заимствованный у Зонары или Скилицы анекдот
о старике, 3 говорит о взятии Антиохии и, наконец, о гибели императора.
В последнем случае хронист, вопреки своему обыкновению, указывает
точную дату этого события. Правление Цимисхия изложено еще более
кратко: война с Русью рассказана буквально в трех строках и занимает
столько же места, сколько и сообщение о появлении кометы, 4 а затем
следует известие о походах императора на Восток и его смерти.
Повествование Глики не содержит каких-либо самостоятельных добав­
лений, разве только продолжительность царствований Никифора и
Цимисхия высчитана самим автором.
Источники Глики перечислены им самим в нескольких местах его
летописи. Для византийской истории в целом — это хроники Георгия
Амартола, Кедрина, Скилицы, Зонары, иногда, как кажется, сочинения
Манассии и Пселла. 5 Говоря о событиях правления Романа II, Никифора
Фоки и Иоанна Цимисхия, Глика использовал в качестве своего глав­
ного источника труд Скилицы, хотя отдельные известия его у Глики
опущены. Некоторые детали, встречающиеся только у Глики, — лишь
результат недостаточного внимания хрониста к использованным им
источникам. Это, естественно, лишает хронику Глики всякой ценности
при изучении русско-византийской войны 968—971 гг. и всех связанных
с нею событий.
Для полноты обзора следует упомянуть еще хронику Иоиля,
составленную в середине XIII в. и доведенную до завоевания Констан­
тинополя крестоносцами в 1204 г. В части, совпадающей с рассказом
Льва Диакона, она является толгько скудной выдержкой из Скилицы:
весь рассказ о событиях 959—975 гг. умещен на полутора страницах,
а о русско-болгарских делах не содержится вовсе никакого упоминания; 6
да и вобще, в тех случаях, когда Йоиль вносит свои дополнения, они
ошибочны и представляют собой результат неправильной комбинации
известий того же Скилицы.'
1

G l y c a s , р . 3.4—4.3; ср. Н . С к а б а л а н о в и ч . У к . с о ч . , стр. XXIV.
2 G l y c a s , p . 563.21—575.19; с р . H i r s c h . У к . с о ч . , с т р . 397—403.
3
G l y c a s , р. 570.12—571.7; ср. Z o n a r a s , ed. Bonn., v. III, p. 515.10—18
и S c y l i t z a ( C e d r e n u s ) , t . II, p. 374.9—13.
* G l y c a s , p. 574.9—12, cp. p . 574.14—17.
5
K. K r u m b a c h e r . G e s c h i c h t e , S. 383. Долгое время считали, напротив, что
Глика был источником Манассии ( H i r s c h . Ук. соч., р . 406—407; Н . С к а б а л а ­
н о в и ч , там же, с т р . XXV, прим. 4; К . К р у м б а х e р , S B A W , p h h C , 1894,
Bd. II, S . 420) и, хотя уже в 1887 г. В . Г. Васильевский указывал, что сходство
между ними я в л я е т с я скорее следствием „пользования Мана^сиею со стороны
Г л и к и " (Обозрение трудов по византийской истории, ЖМНП, 1887, № 9, стр. 143),
это было доказано на З а п а д е лишь несколько лет спустя (Е. P a t z i g . Johannes
Antiochenus und Johannes Maiala, Leipzig, 1892, S . 5) и принято Крумбахером
и другими учеными. Непонятно, почему М. А . Ш а н г и н (судя, впрочем, только по
с х е м е , с м . И Ж , 1941, № 9, стр. 121) повторяет прежние мнения.
6
J о e 1 i s Chronographia, recognovit Im. Bekkerus, Bonnae, 1836, p . 58.12—
59.20; с р . Н . С к а б а л а н о в и ч . У к . с о ч . , стр. XXV—XXVI; К . K r u m b a c h e r .
G e s c h i c h t e , с т р . 385; G y . M o r a v c s i k . У к . с о ч . , стр. 200.
"' Н. С к а б а л а н о в и ч . Ук. соч., стр. XXV, прим. 3-

70

П. О. КАРЫШКОВСКИЙ

Наконец, сравнительно подробный рассказ о русской войне находим
в стихотворной хронике Ефрема. Автор ее ближе неизвестен; скорее всего,
он был монахом. Судя по приложенному к хронике списку патриархов,
доведенному до Исайи (избран в октябре 1323 г., умер в 1334 г.),
Ефрем писал в начале второй четверти XIV в. 1 Труд его обнимает
в 9564-х ямбических триметрах период от Калигулы до торжественного
въезда Михаила Палеолога в отвоеванную у латинян столицу. Начало
хроники утрачено; о римских императорах сведения Ефрема обычно
очень кратки, но, начиная с Константина, попадаются более обширные
статьи.
Периоду Романа II, Фоки и Цимисхия Ефрем посвящает около
130 стихов. 2 О Романе сообщается только то, что относится к его
семейным обстоятельствам, и дается общая характеристика личности
императора. О Никифоре рассказ Ефрема более подробен: хронист
сообщает о его победах на Востоке (хотя внимание Ефрема привлекают
главным образом привезенные в столицу ворота Мопсуэстии и захва­
ченное изображение Христа) и особенно подробно останавливается на
антицерковных мероприятиях Фоки, упоминая с возмущением, в част­
ности, о попытке императора добиться канонизации воинов, павших
на войне с арабами. После сообщения о гибели Фоки Ефрем описывает
воцарение Цимисхия, останавливается на его личных качествах, сооб­
щает о столкновении его с патриархом и затем переходит к описанию
Русской войны. Однако здесь Ефрем не приводит ничего существенного,
подробно повествуя лишь о „чудесном" вмешательстве св. Феодора
и связанных с этим фантастических деталях. 3 Весь рассказ завершается
упоминанием восточных походов и смерти императора.
Источником как всей первой половины хроники Ефрема, так и отме­
ченной части является по преимуществу труд Зонары, откуда заим­
ствован весь конкретный материал повествования. Вероятным пред­
ставляется также использование стихотворной хроники Манассии, но
некоторые могущие показаться оригинальными места в изложении
Ефрема сравнительно с Зонарой объясняются
невнимательностью
стихотворца и лишены какой-либо исторической ценности. 4
Таким образом, произведения византийской хронографии XII—XIV вв.,
за исключением одного Зонары, не имеют значения самостоятельных ис­
точников как для всего периода 959—975 гг., так, и в особенности, для
событий, связанных с Балканскими войнами Святослава, и являются лишь
свидетельством длительного сохранения в Византии интереса к герои­
ческим походам отважного русского князя. Поэтому использование всех
их на равных основаниях, как это имеет место, например, в трудах
Г. Шлюмберже, создает лишь обманчивую видимость богатства и обилия
привлеченных источников, но ничего не добавляет по существу. 5
В действительности только „История" Льва Диакона, хроника Иоанна
1
H i r s c h . Ук. соч., стр. 391—392; К . K r u m b a c h e r . Ук. соч., стр. 390, но
приводимые обоими даты избрания и смерти патриарха Исайи следует исправить
(см. Ф . И . У с п е н с к и й . История Византийской империи, т. III, М . — Л . , 1948,
стр. 651).
2
E p h r a e m i u s e recognitione Im. Bekkeri, Bonnae, 1840, verss. 2742—2872,
p . 120—125.
S E p h r a e m i u s , v e r s s . 2845—2866, p . 124—125.
* H i r s c h . У к . соч., стр. 392—396; H . С к а б а л а н о в и ч . Ук. соч., стр. XXVII,
текст и прим. К. K r u m b a c h e r . У к . соч., стр. 392.
5
G . S c h l u m b e r g e r . Un empereur byzantin au X siècle, Nicéphore P h o c a s ,
Paris, 1890, p. 99, 227, 259, 280, 362, 701, 707, 746 и д р . ; его же. L'épopée Byzantine
a la fin du X siècle, I P a r t i e , P a r i s , 1896, p . 18, n. 20, и мн. др.

БАЛКАНСКИЕ ВОЙНЫ СВЯТОСЛАВА В ВИЗАНТИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

71

Скилицы (доступная лишь в составе Синопсиса Кедрина или в неточном
латинском переводе) и всемирная хроника Иоанна Зонары исчерпывают
собой круг греческих нарративных памятников, необходимых для изуче­
ния русско-византийской войны 968—971 гг. Наибольшее значение среди
них должно принадлежать Скилице, использовавшему, хотя и довольно
«беспомощно, оба первоначальных источника, и Льву Диакону, который
дополняет известия, почерпнутые у одного из них, документальными
материалами. Что касается хроники Зонары, то она, несмотря на
сравнительно большое количество сведении, важна лишь постольку,
поскольку содержит известия, почерпнутые,' как можно полагать, из
одного источника со Скилицей, но отсутствующие у этого последнего.

СПИСОК

СОКРАЩЕНИЙ

ВВ — Византийский Временник
В И — В о п р о с ы истории
- В У И — В а р ш а в с к и е Университетские И з в е с т и я
Г С К А — Г л а с Српске Кральевске Академије
Г С У юф — Годишник на Софийския Университет, юридичен факултет
ЖМНП — Журнал Министерства Народного Просвещения
З А Н — З а п и с к и Императорской Российской Академии Наук по историко-филологи­
ческому отделению
З Н У — З а п и с к и Новороссийского Университета
И А Н О Г Н — И з в е с т и я Академии Наук С С С Р , отделение гуманитарных наук
ИЖ — Исторический Журнал
ИМ — Историк-марксист
И О Р Я С — И з в е стия Отделения Русского Я з ы к а и Словесности Императорской
Российской Академии Наук
И Р А И К — И з в е с т и я Русского Археологического Института в Константинополе
К У И - И з вестия Университета св. Владимира (Киев)
МП — Македонский преглед
П С Р Л — Полное Собрание Русских Летописей
Р И С б — Русский Исторический Сборник
С Б А Н — Списание на Българската Академия на Науките, клон историко-филологичен и философско-обществен
С б Н У Н К — Сбо рник за Народно Умотворение, Наука и Книжника
С л С б — Славянский Сборник
У З II отд. А Н — Ученые З а п и с к и Второго О т д е л е н и я Императорской Российской
Академии Наук
У З Л Г У син — Ученые З а п и с к и Ленинградского Государственного Университета,
с е р и я исторических наук
А Р А W рМіК — Abhandlungen d e r Königlichen Preussischen Akademie d e r Wissen­
schaften, philosophisch-historische Klasse
A S P h — A r c h i v für Slavische Philologie
BB G S W — B l ä t t e r für Bayrische Gymnasialschulwesen
Byz — Byzantion.
BZ — Byzantinische Zeitschrift
C P J — Commentationes Philolog, Jenenses
MIOG — Mitteilungen des Instituts für Oesterreichische Geschichtsforschung
S B A W phhC — Sitzungsberichte des Philosophisch-philologischen
und historischen
Classe d e r Königlichen Bayrischen Akademie d e r Wissenschaften
E E B 2 — 'Етктчрк 'Eratpeiai B'jCavxivöv ^ттоибйѵ

Византийский

В р е м е н н и к , т о м VI

м. я. сюзюмов
О СОЦИАЛЬНОЙ СУЩНОСТИ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА
„ВАСИЛИК«
В гениальных трудах И. В. Сталина по вопросам языкознания дано
в предельно ясной форме определение надстройки, порождаемой базисом
и в то же время активно воздействующей на него. В письме к тов.
Крашенинниковой И. В. Сталин указал: „Специфические особенности
надстройки состоят в том, что она обслуживает общество политическими,
юридическими, эстетическими и другими идеями и создает для общества
соответствующие политические, юридические и другие учреждения". 1
Это положение И. В. Сталина заставляет нас по-новому поставить
вопрос о юридических памятниках и, в частности, о памятниках рим­
ского права. В юридических документах принято было видеть только
отражение общественных условий того времени, когда они были изданы.
Рескрипты Северов, действительно отражавшие социально-экономические
отношения в Римской империи на рубеже II—III вв., использовались
историками лишь для характеристики римского общества этого времени;
исследователи не считали возможным использовать их для характе­
ристики общества VI и IX—X вв., когда эти рескрипты были включены
в состав „Кодекса" Юстиниана и „Василик". Между тем эти рескрипты
могли сделаться действующими законами VI и IX—X вв. только потому,
что они соответствовали материальным интересам господствующих
классов и юридическим воззрениям того времени. Войдя в своды
действующего права IX—X вв., эти законы направляли деятельность
соответствующих юридических учреждений, активно воздействовали
на базис, стимулировали или задерживали развитие общественных отно­
шений того времени. Таким образом, труды И. В. Сталина заставляют
нас пересмотреть традиционное отношение к „Василикам", которые
прежде исследователи считали простой копией старинных законов,
утверждая, что текст „Василик" (довольно близкий к „Дигестам") якобы
не может служить источником для характеристики общества IX—X вв.
Между тем именно нормы „Василик", а не „Эклоги", были дей­
ствующим правом с конца IX в., по крайней мере в крупных городах
Византийской империи. Это мы можем заключить из требований „Книги
Эпарха", из сборника судебных решений XI в. („Пира"), из много­
численных компендиумов и алфавитных справочников, из категорических
указаний церковных комментаторов, которые считали действительными
только новеллы, включенные в свод „Василик".
1

И . С т а л и н . Марксизм и вопросы я з ы к о з н а н и я . Госполитиздат, 1950, стр. 36„.

СОЦИАЛЬНАЯ СУЩНОСТЬ „ВАСИЛИК"

73

В ряде купчих грамот XIII—XIV вв. приводятся обязательства
продавца не возбуждать дела об аннулировании сделки, причем указы­
вается название именно тех статей „Василик", на основании которых
можно было объявить сделку недействительной. 1 Афонские акты пока­
зывают, что римская юридическая теория владения (ѵорі) и собствен­
ности (бгат:оте'юс) использовалась в спорах сторон. 2 Все положения
„Василик" об оформлении завещаний, о свидетелях, о легатах в основном
соблюдены в афонских актах.
Все это говорит о том, что на „Василики" следует смотреть не
как на некое литературное изложение старинных законов, а как на
действовавшее в X в. право. Случаи из юридической практики II—VI вв.
послужили как бы юридическим прецедентом, на основании которого
действовало право X—XI вв. При этом для исследователя общества
X—XI вв. важен не самый прецедент, а те юридические воззрения
и установки для судебной практики, которые обосновывались данным
прецедентом.
При использовании текста „Василик" необходимо иметь в виду
исключительную сложность обстановки генезиса феодализма в Византии.
После краха рабовладельческого строя, после славянских вторжений
в Византию в VI—VII вв. Юстинианов свод законов оказался неприем­
лемым. Византийская деревня и аграризировавшиеся мелкие города
провинции стали развиваться приблизительно по тому же пути, по
которому шло развитие Меровингской Франции. Свободный крестьянинобщинник стал основным непосредственным производителем. Дальнейшее
развитие деревни шло по линии превращения свободного крестьянина
в феодально-зависимого. Этот путь развития отражен в „Земледель­
ческом законе" и в новеллах X в. Но в Византии осталось несколько
городов, значение которых не только не уменьшилось, но даже возросло.
Такими городами были Константинополь, Фессалоника, Трапезунд
и некоторые другие.
Именно в период глубокого упадка культуры на Западе Констан­
тинополь был поставщиком предметов роскоши для церкви и феодальной
знати Запада, равно как Фессалоника являлась посредником в торговле
между греческим и славянским миром.
Эти города были, по выражению К. Маркса, „крупными эмпориями",
„где, стало быть, производство, так сказать, естественно, рассчитано
на меновую стоимость", 3 где элементы натурального хозяйства могли
быть минимальными и где товарные отношения преобладали на общем
фоне натурально-хозяйственных отношений в провинции.
Эти немногочисленные города-эмпории имели большое население,
,были крупными центрами потребления, а также и культурными центрами
и оказывали мощное влияние на идеологию и характер политических
учреждений того времени.
„Эклога" ни в коем случае не могла бы регулировать отношения
внутри крупных городов-эмпорий. Эти города должны были иметь
юридические воззрения и нормы права, соответствующие своей эконо­
мике. Но для этого константинопольским дельцам X в. нечего было
изобретать новое право — они могли воспользоваться готовыми форму­
лами Юстинианова права, ибо оно представляло собой совершеннейшую
1
L. P e t i t . A c t e s de Chilandar. „Византийский Временник", т. XVII, 1911,
прилож., стр. 66, 69, 234.
2
F . D ö 1 g e г. Aus den Schatzkammern des Heiligen Berges, München, 1948, № 57.
3
К . , М а р к с . Формы, предшествующие капиталистическому производству..
П а р т и з д а т , 1940, стр. 48.

M. Я. СЮЗЮМОВ

74

форму права, имеющего своей основой частную собственность. 1 Иначе
говоря, издание „Василик" было вызвано потребностями торговоремесленной верхушки больших городов-эмпорий, где существовали
сложные отношения обязательств, товариществ и кредита. Поэтому
мы не можем согласиться ни со взглядами юристов школы Пухта,
которые отрицали всякое значение „Василик", ни с теми историками, 2
которые в характеристике правовых норм Х-—XI вв. не считались
с данными „Василик".
Значение „Василик" не ограничивалось тем, что они являлись
действующим правом городов-эмпорий и втянутой в товарные отношения
периферии этих городов. Дело в том, что византийским городам-эмпориям
не удалось подчинить полностью провинцию, не удалось превратиться
в аристократические торговые республики типа Венеции. Поэтому
в „Василиках" учтены не только интересы городов-эмпорий, но и инте­
ресы развивающейся по „меровингскому" образцу фемной знати и
интересы высшего чиновничества. Все это сделало „Василики" доку­
ментом чрезвычайно сложным, где формулировки старинного юриди­
ческого прецедента преломлялись через призму противоречивых инте­
ресов различных прослоек господствующего класса Византии в эпоху
генезиса феодальных отношений.
В настоящей статье мы не ставим перед собою задачи разбора
норм действующего права „Василик" в целом. Нашей целью является
освещение вопроса об отношении „Василик" к различным формам насилия.
И. В. Сталин в своем гениальном труде „Экономические проблемы
социализма в С С С Р " предостерегает от ошибочного преувеличения роли
внеэкономического принуждения при феодализме. Он пишет: „Конечно,
внеэкономическое принуждение играло роль в деле укрепления эконо­
мической власти помещиков-крепостников, однако, не оно являлось
основой феодализма, а феодальная собственность на землю". 3 Таким
образом, И. В. Сталин особо подчеркивает, что основой феодализма
является феодальная собственность на землю, вместе с тем указывая
на то, что известную роль в укреплении власти феодалов сыграло
также и внеэкономическое принуждение.
Само собою разумеется, что законодательство, отражавшее в основ­
ном интересы товаропроизводителей в городах-эмпориях, должно было
в первую очередь з а щ и щ а т ь о т н а с и л и я ч а с т н у ю с о б с т в е н ­
н о с т ь , ибо без ее охраны было бы невозможно накопление. Но также
несомненно, что в законодательстве византийского общества X—XI вв.,
на которые приходится завершающий этап генезиса византийского
феодализма, эта „защита собственности" не могла стать эффективным
средством охраны трудовой собственности, не должна была препят­
ствовать хищническим аппетитам ростовщической и торговой аристо­
кратии городов и фемной военно-землевладельческой знати.
Наше исследование мы начнем с анализа отношения „Василик"
к сделкам и соглашениям, заключенным под давлением насилия.
Подобные сделки могли быть заключены под страхом перед незакон­
ными действиями чиновников, угрожавших использовать свою власть,
чтобы заставить богатого собственника заключить невыгодную сделку.
1

См. Ф . Э н г е л ь с . Анти-Дюринг, Госполитяздат, 1950, стр. 97.
В настоящее время А . П. Каждан отрицает всякое значение „Василик" как
источника д л я X—XI вв. (Рабы и мистии в Византии в IX—-XI вв. „Ученые записки
Тульского пединститута", вып. 2 , 1951).
3
И . С т а л и н . Экономические проблемы социализма в С С С Р . Госполитиздат,
1952, стр. 4 1 .
2

СОЦИАЛЬНАЯ СУЩНОСТЬ „ВАСИЛИК"

75

Однако законодательств© города-эмпории должно было встать на
защиту собственника против превышения власти чиновников.
Но, с другой сторонам, в византийском обществе X—XI вв. грабеж
мелких свободных собственников проходил под „благовидной" формой
„законного" соглашения терроризованного бедняка с влиятельным
соседом — вельможей. Поэтому в интересах господствующего класса
было придать таким сделкам некоторое формальное обоснование, по­
мешать протесту ограбленных бедняков.
В Юстиниановом праве статьи, рассматривающие вопрос о насилии
при заключении сделок, сосредоточены в Cod. II, 20: De his, quae vi
metusve causa gesta sunt (о том, что было совершено под воздействием
насилия или угрозы). В титуле приведено 12 решений императоров
III—V вв. по случаям судебной практики.
Соответствующие статьи помещены также в Dig. IV, 2: Quod metus
causa gestum erit (что будет сделано под воздействием угрозы). Титул
состоит из фрагментов сочинений юристов II и начала III вв., главным
образом Ульпиана, Павла и отчасти Гая.
В „Василиках" данная тема разбирается в очень пространном титуле
(Basil. X, 2), который имеет заглавие отар ©oßou X^PŁV яратто^еѵоѵ ¿ir¡,
т. е. „о сделках, заключенных под воздействием угрозы". 23 статьи
этого титула заимствованы из Dig. IV, 2, а 12 — из Cod. II, 20.
Основное положение закона:
1. Сделка, заключенная под воздействием угрозы, не имеет законной
силы (то госта (poßov yivóp.svov où/, еррытаі).
2. Под насилием понимается применение мощного воздействия,
противостоять которому нет возможности (ßtoc hi èa>paç), лодками
или ботиком, снабженными рулем. 2
На корабле должна была быть закаленная, испытанная в бурях
команда (яосі vocúra; TOÙÇ аряооѵтосс vauTty-oùç yooyoùç уреуоройѵтосс). Это было
необходимо потому, что в плаваниях угрожали буря (аѵ CáX-/¡), корабле­
крушение (vocuáymv Traôeïv), встречи с разбойниками, пиратами (лт;av ар^аьотсХоитоѵ sea's ттолиаѵброѵ).4 Никею восхваляли "и более поздние византийские
писатели. 5
Хорошее местоположение города на стыке дорог и развитие в Никее ремесленного производства (в частности, производства шелка) от1
М. T h o m p s o n . Ук. соч., стр. 377. И з вышеприведеннэй таблицы распреде­
ления монетных находок пэ отдельным царствованиям ясно видно, что речь должна
итти не о начале VIII в. („early V i l i century"), как думает Томпсон, а, в е р н е е ,
о п е р в о й п о л о в и н е VIII в., так как часть монет относится к времени ц а р ­
ствования Льва III (717—741 гг.).
2
Результаты археологического обследования Коринфа, дополняющие картину его
жизни в VIII—IX в в . , см. G. D a v i d s o n . Archeological evidence for a Slavic inva­
sion of Corinth. „American Journal of Archeology" 1936, p . 128—129.
8
Цитирую по книге H. G e i z e r . Die Genesis d e r byzantinischen Themenverfas­
sung, 1899, S. 83. Соперничавшая некогда с Никееа Никомидия, принадлежавшая
к феме Оптиматов (аль-Офти-Маги), была во времена Ибн-Хордадбе разрушена.
* T h e о p h . С o n t . , p. 464.
5
T h e o d o r o s S c u t a r i o t e s . A d d e n d a ad Georg Acropol., p. 28, IÍ, N i с e ph o r o s B l e m m y d . (ed. H e i s e a b e r g , Leipzig, 1896, S. 112 ел.) — „город с широкими
улицами, окруженный стенами". T h e o d. M e t o c h . ІѴіхаюи;—-город, богаты« день­
гами, продуктами, большим числом церквей (Miscellanea). Ср. также T h e o d . II.
L a s e . EI; TV¡V џгухкбт.омч JNixaíau. Цитирую П) кн.: S o l c h . Ук. соч., стр. 281 е л .
9 Византийский Временник, т. VI

130

E. Э. ЛИПШИЦ

мечается многими авторами. Как уже говорилось, расцвет шелкового
производства в Малой Азии падает на VIII—IX вв. 1
Стены Никеи считаются самыми внушительными и наиболее хорошо
сохранившимися от византийского времени; их длина достигает 4970 м.
Во время последних археологических исследований стены Никеи были
замерены и обследованы. Было установлено, что техника эта вполне
аналогична той, которая применялась при строительстве стен Констан­
тинополя. 2
В VIII в., как указывается в сохранившейся надписи, стены Никеи
были реставрированы Львом и Константином, повидимому, в связи
с победой над арабами в 727 г.3
Город, как сообщает Феофан, пострадал весьма сильно во время
землетрясения в 740 г. Если верить Феофану, то это страшное земле­
трясение, продолжавшееся двенадцать месяцев, разрушило не только
церкви и монастыри Константинополя, но и города и поселки Фракии
{тлКѵ.с aaì /wpialv т?ј Ѳркхт;), Никомидию, Пренет и Никею. При этом
в последней „сохранилась лишь одна только церковь" (èv f¡ ¡/.ía ITOSST;
eüx.ATjcícc).4
Стены города подверглись новой реконструкции в 857—858 гг.,
о чем также имеются свидетельства в надписях. 3
Значительные работы по строительству стен и зданий, широко про­
водившиеся в VIII—IX вв. в Никее, городах Македонии, Греции (кроме
выше приведенных данных, сохранились сведения о полной отстройке
города Патр Никифором I и, особенно, о строительстве в Константи­
нополе), сами по себе свидетельствуют о большой роли городов в эко­
номической и культурной жизни Византии VIII—IX вв.
Итак, приведенные данные показывают, что в VIII—IX вв., несмотря
на наличие развитого ремесленного производства в городах, оно было
еще тесно связано с сельским хозяйством. Жители деревни занимались
ремеслом наряду со своими основными сельскохозяйственными работами.
Характеризуя средневекового ремесленника, Ф . Энгельс писал, что
„он сам еще до известной степени крестьянин, он имеет не только
огород и сад, но очень часто клочок земли, одну-две коровы, сви­
ней, домашних птиц и т. д.". в Слова Энгельса, как это вытекает из
собранных нами данных, вполне применимы и к Византии VIII—-IX вв.
Из всех разнообразных отраслей ремесленного производства мы
наилучшим образом осведомлены о ткачестве. Это, вероятно, не случай­
но, так как ткачество имело распространение и в деревне и в городе.
1
I. S o l c h . Ук. соч., стр. 282 ел. О том же в отношении Б р у с с ы . — Т а м же,
стр. 304.
2
А . М. S c h n e i d e r . The city-walls of Nicaea, „Antiquity", XII, 1938, p. 438..
Ср. А . М. S c h n e i d e r . The city-walls of Istanbul, „Antiquity", XI, 1937, p. 465.
3 Надпись находится на мраморной плите, вделанной в стену башни. Она неод­
нократно переиздавалась. См. Ф . И . У с п е н с к и й . Две исторические надписи.
I. Надпись на башне Артавазда, „ И з в е с т и я Р у с . Археол. Ин-та в Константинополе",
III, 1898, стр. 180—183: „Где с божьей помощью (заботой) был посрамлен пыл врагов,
там наши любящие христа императоры Л е в и Константин обновили ревностно город
Никею, снова сделав ее указанием на это дело победительницей, воздвигнув башню
стофутовую, которую с трудом выполнил Артавазд всеславный патрикий и куропалат". Разночтения см. также у I. S o l c h (Ук. соч.), который, однако, не знает ра­
боты Ф . И . Успенского.
* T h e o p h . C h r o n o g r . , p . 412, s. a. 6232. Сведения эти повторяют и другие
хронисты (Никифор, Георгий Монах, Кедрин, З о н а р а ) . Однако последнюю фразу,
кроме Феофана, мы находим у одного только Анастасия Библиотекаря.
5
A. M. S c h n e i d e r . „Antiquity", XII, 1938, p. 441.
8
К. М а р к с и Ф . Э н г е л ь с . Соч., т. XVI, ч. II, стр. 499.

;•

К ВОПРОСУ О ГОРОДЕ В ВИЗАНТИИ В ѴПІ-ІХ ВВ.

131

В Византии, как и на Западе, „наряду с ткавшими для собственного
потребления крестьянами... в городах возник новый класс ткачей,
ткани которых были предназначены для всего туземного рынка, а по
большей части и для иностранных рынков. . . Ткачеством занимались
очень часто и вне рамок цеховой организации в деревнях и местеч­
ках". 1
Во всех городах (как в столице, так и в провинции) и в крупных
поместьях церковной и светской знати, имелась широкая прослойка
ремесленников и мелких торговцев, постоянно упоминающихся почти
во всех современных литературных источниках (житиях святых, сочи­
нениях Федора Студита, Никифора и т. п.).
Как и прежде, димоты в Константинополе играют видную роль
в народных движениях. Они выступают в союзе со всеми эксплуати­
руемыми слоями византийского общества. 2
Изредка в источниках встречаются сведения и об имевших место
возмущениях ремесленников на почве задержки заработной платы.
Однако эти сведения носят случайный и единичный характер. Так,
например, в житии Германа—-игумена одного из македонских мона­
стырей (близ г. Косиницы), написанном в начале X в., рассказывается,
как рабочие-строители, закончив постройку здания и не получив обе­
щанной платы (100 золотых ^púcouc), возмутились, схватили Германа,
связали его и повели в Драму, где и добились уплаты денег. 3
В Константинополе конца ѴШ в. димоты, по свидетельству НикиФора, выступали в качестве соратников иконоборцев и павликиан,
вместе с торговцами, ремесленниками, мимами, воинами. 1 Однако, как
и на Западе, в Византии „все крупные восстания средневековья исхо­
дили из деревни", 0 а не из города.

1

К. М а р к с и Ф . Э н г е л ь с . Соч., т. IV, стр. 46.
Предшествующие этапы борьбы димов и их политическая роль хорошо осве­
щены в работах советских исследователей: А. П. Дьяконова (Византийские димы и
факции в V—VII вв., Византийский сборн., 1945), Н . В. Пигулевской (Византия и
И р а н , М.—Л., 1946), М. В. Левченко (Венеты и прасины в V—VII вв. „Византийский
Временник", т. I, 1947). В этих работах дана оценка предшествующих русских и
зарубежных исследований по этому вопросу ( Ф . И . Успенского, С. Манойловича*
И. Я н н с е н с , Г. Братиану и др.), М. В. Левченко доказал, что димы продолжали
играть политическую роль еще и в' конце VII в. при Юстиниане II.
3
X. М. Л о п а р e в. Ук. соч., стр. 483.
4
M i g n ę , P G , t . 100, col. 555. См. E. Э. Л и п ш и ц . Никифор и его истори­
ческий труд, „Византийский Временник", т. III, 1950, стр. 104.
5 К. М а р к с и Ф . Э н г е л ь с . Соч., т. IV, стр. 42.
9*
2

Византийский

Временник,

том

VI

А. П. К А Ж Д А Н

ИЕХИ И ГОСУДАРСТВЕННЫЕ МАСТЕРСКИЕ В КОНСТАНТИНОПОЛЕ
В IX—X вв.
Вопрос об организации ремесла и торговли в Константинополе
IX—X вв. много изучался в буржуазной исторической литературе.
Взгляды буржуазных историков и экономистов по этому вопросу стояли
в тесной связи с их общими представлениями о характере византий­
ского города. Последние определялись прежде всего политическими
тенденциями буржуазных исследователей, в силу которых они то осу­
ждали экономическую политику византийского правительства, то, на­
оборот, всячески превозносили ее. 1 В то же время буржуазная наука
почти ничего не сделала для выяснения специфики византийского го­
рода. Одни буржуазные историки рассматривали византийский город
как типичный средневековый, они идеализировали при этом средневе­
ковую систему производства, находя в ней „заботу о производителе и
потребителе" (Г. Гериг). Авторы других работ (Л. Хартманн, Ж. П. Вальщинг, А. Штэкле) изображали производственную жизнь византийского
города по образцу античного: они выводили византийские цехи непо­
средственно из римских коллегий и не видели принципиальных различий
между теми и другими. Наконец, в исследованиях последнего времени
все более и более настойчиво проводится антинаучное, модернизаторское отождествление византийских цехов с капиталистическими картелями
или с фашистским „корпоративизмом" (Г. Миквиц, Д ж . Марцемини,
Р . Лопес).
К выяснению специфических черт византийского города подошел
впервые А. П. Рудаков. Правда, и А. П. Рудаков рассматривал визан­
тийский город как непосредственное продолжение античного. По его
мнению, „Византия может рассматриваться как агрегат извечных город­
ских общин-полисов". 2 Но в то же время он отмечал и некоторые
особенности византийского города, в частности, — относительно слабое
развитие рабского труда. 3 Однако эти правильные наблюдения не свя­
заны с основной концепцией А. П. Рудакова, исходящей из его пороч­
ного методологического представления о том, что Византии было якобы
1
С м . об этом А . П . К а ж д а н. Р е ц е н з и я на работу Р . С. Лопес „Производство
ш е л к а в Византийской империи", „Византийский Временник", т. III, 1950, стр. 291—292
и М. Я . С ю з ю м о в . Ремесло и торговля в Константинополе в начале X века,
„Византийский Временник", т. IV, 1951, стр. 11—13.
2
А . П. Р у д а к о в . Очерки византийской культуры по данным греческой агио­
г р а ф и и , М., 1917, стр. 72.
3
А. П. Р у д а к о в . Ук. соч., стр. 139.

ЦЕХИ В КОНСТАНТИНОПОЛЕ В IX—X ВВ.

133

чуждо движение вперед, что в XV в. она оставалась такой же, какой
была в IV в.
Вопрос о специфике организации византийского ремесла и торговли
был поставлен с большой четкостью только в работе советского визан­
тиниста М. Я. Сюзюмова „Ремесло и торговля в Константинополе
в начале X века", содержащей ряд очень важных и в методологиче­
ском отношении безусловно верных положений. Несомненно правильной
является высказанная им точка зрения относительно наличия внутрен­
него неравенства в византийских цехах. Приведенный М. Я. Сюзюмовым материал показывает полную несостоятельность мелкобуржуазной
идеализации средневековой системы производства, которая была широко
распространена среди немецких историков. М. Я. Сюзюмов очень убе­
дительно показал своеобразие византийской внешней торговли, носив­
шей пассивный характер; он правильно отметил также роль знати
в ..константинопольском ремесле и торговле.
Однако нам кажется, что М. Я. Сюзюмов, подчеркивая своеобразие
организации ремесла и торговли в Константинополе, отрицает по су­
ществу средневековый характер этой организации. Действительно, по
мысли М. Я. Сюзюмова, византийский город „сохранил в основном
характерные черты эллинистического города"; 1 основными особенно­
стями производственной жизни византийского города он считает зна­
чительную роль рабского труда в ремесле и относительную слабость
корпоративности в византийском цехе. 2 Кроме того, М. Я. Сюзюмов
находит, что число наемных работников в византийском городе было весьма
велико: он говорит о „многочисленной армии поденщиков", о „массе поден­
щиков", о „достаточном количестве наемных рабочих". 3 В соответствии
с этим М. Я. Сюзюмов полагает, что в византийских цехах был широко рас­
пространен дух предпринимательства: византийский хозяин не был связан
определенными требованиями в отношении условий содержания под­
мастерья, обычных для западноевропейских цехов, торговля была здесь
отделена от ремесла и т. д. 4
Эта картина византийского ремесла со слабо развитыми цехами и
сильной конкуренцией, со значительной массой рабов и наемных рабочих
и т. д. далека от наших представлений об организации городского про­
изводства и торговли в период средневековья. Поэтому автор настоящей
работы решил пересмотреть материал для истории византийского города
с тем, чтобы выяснить прежде всего черты средневековой организации
производства в Константинополе и уже затем некоторые специфические
особенности константинопольского ремесла.
*

*

Характерной формой организаций средневекового ремесла и тор­
говли являлись цехи, имевшие, как показала В. В. Стоклицкая-Терешкович, различные особенности в разных городах Западной Европы и Руси. 5
Цеховой строй византийского ремесла и торговли известен главным
образом по „Книге Эпарха" (сборник цеховых уставов), позволяющей
охарактеризовать константинопольские цехи. В источниках другого рода
1

М. Я . С ю з ю м о в . Ук. соч., стр. 13.
Там же, стр. 13—-16, 19.
Там же, стр. 20—21.
і
Там же, стр. 14, 17.
5 В . В . С т о к л и ц к а я - Т е р е ш к о в и ч . Проблема многообразия средневекового
цеха на З а п а д е и на Руси, „Средние века", т. III, 1951.
2

3

134

А. П. КАЖДАН

цехи упоминаются лишь спорадически; особенно незначителен материал
о цехах провинциальных городов. 1
Основной ячейкой византийского ремесла и торговли являлся эргастирий, служивший мастерской, лавкой или тем и другим одновременно.
В эргастирии ремесленника или торговца работало несколько лиц. Об
этом свидетельствует похвальное слово Феодору Эвхаиту: „Несколько
аргиропратов объединено в одном эргастирии так, что один выполняет
обязанности мастера (б(бзсву.алоо), другой — помощника и ученика". 2 Это
наблюдение подтверждается и данными жития Илии Нового, где рас­
сказывается, что „святой" по достижении 12 лет был отдан в обучение
столяру (плотнику), который обязался платить ему определенную плату.
Два года прожил он у своего хозяина, занимаясь не только ремеслом,
но и прислуживая за столом. Затем он обзавелся собственной мастер­
ской, и его прежний хозяин, опасаясь конкуренции, предложил Илии
вступить с ним в компанию в качестве „сотоварища" (JCOSVCOVÓC)."5
„Книга Эпарха" говорит об учениках немного. Учеников (¡¿scovrirai)
имели свечники (XI, 1); М. Я. Сюзюмов предположил, что термин
куЛе-лтгіс (VIII, 7) также обозначает ученика; * если это действительно
так, то можно допустить, что учеников имели и сирикарии.
В других случаях место ученика занимал наемный работник — мистий или мистот. Уже М. Я. Сюзюмов отметил, что положение ученика
„не отличалось от положения мистия" 3 (это, впрочем, не мешает ему
в другом месте говорить об ученике и мистии, как о разных катего­
риях работников византийской мастерской). 6 Действительно, принци­
пиального различия между учеником и мистием не было: как мы уже
знаем, Илия Новый, например, обучавшийся ремеслу и даже прислу­
живавший хозяину за столом, считался нанятым (laiiuo-oeoijt.svoc) и полу­
чал определенную плату.
Наемные работники (мистии) применялись, насколько можно судить
по „Книге Эпарха", преимущественно в шелковом производстве (VI, 2
и 3; VIII, 7 и 10) — в качестве помощников при торговле шелком или
подмастерьев. Кроме того, известны помощники тавуляриев (урхегі;)
(1, 17, 19, 24) и ростовщиков-трапезитов (u-^psrouacvoi) (III, 4).
Согласно „Книге Эпарха", мастер, нанявший мистия, не мог заклю­
чить с ним договор на срок более месяца; он не мог также выдавать
ему плату более чем за месяц вперед. Мастерам запрещалось перема­
нивать к себе чужого мистия до выполнения им работы у прежнего
хозяина (в счет полученной мистием заработной платы).
М. Я. Сюзюмов полагает, что подмастерье не был тесно связан
с мастерской: он якобы легко переходил от одного мастера к другому
и в то же время не имел возможности превратиться в самостоятель1
В солз'нских грамотах XIV в. упоминаются цехи мироваров (F. D о ! g e г. A-as
den Schatzkammern des Heiligen Berges, Miineh., 1948, № 111.30) и строителей домов
(там же, № 112.33 и W . R e g e l , E . K u r t z , В. К о r a Ы e v. A c t e s de Zographou,
„Византийский Временник", т. Х Ш , 1907. Приложение № 25.72). Солунская грамота
1008 г. упоминает экзархов Иоанна и А н д р е я , в которых издатель актов склонен
видеть цеховых старейшин (F. D о 1 g e г. Ук. сзч. № 109.3—5, C D . там же,
стр. 297—298).
2
Acta Sanctorum ( A A S S ) , Novembris, IV, p. 62.
3
„Православный Палестинский сборник", т. XIX, выя. 3, 1907, стр. 45 ел.
* М. Я . С ю з ю м о в . Книга Эпарха, Свердловск, 1949, стр. 73. Ни в коей мере
н е л ь з я согласиться и с мнением Е. Черноусова (см. его статью „Римские и в и з а н ­
тийские цехи", „Журнал Министерства Народного просвещения", т. 53, 1914,
с т р . 168), что эклект — означает надсмотрщик.
ö М. Я . С ю з ю м о в . Ремесло и торговля в Константинополе в начале X века, стр. 23.
6
Там же, стр. 13.

ЦЕХИ В КОНСТАНТИНОПОЛЕ В І Х - Х ВВ.

135

ного мастера — владельца мастерской. 1 Это мнение представляется нам
не вполне обоснованным: „Книга Эпарха" не содержит никаких запре­
щений и ограничений при приеме в цех ученика или мистия — для этого
нужно было лишь представить определенное количество поручителей
и уплатить взнос (см. ниже). Известное уже нам житие Илии Нового
рассказывает о судьбе ученика-мистия, проработавшего в мастерской
два года и сделавшегося затем самостоятельным мастером. Бывали
случаи, когда мистий женился на своей прежней хозяйке. 2 Установле­
ние в „Книге Эпарха" помесячной платы мистию не может служить
доказательством того, что на практике мистий были чрезвычайно под­
вижны: ведь и в западно-европейских средневековых городах встреча­
лась не только годовая или полугодичная плата, но и недельная, по­
денная и т. п.
Таким образом, как и подмастерье на Западе, византийский мистий
хотя и не был прикреплен к мастерской, сплошь да рядом оказывался
прочно связанным с ней; он подолгу работал у одного мастера. С дру­
гой стороны, он имел возможность сделаться мастером. К византий­
скому ремеслу целиком относится положение Ф. Энгельса о том, что
в средние века наемный труд вознаграждался „ . . . н е одной только
заработной платой, но и иным путем: цеховой ученик и подмастерье
работали не столько ради содержания и платы, сколько ради собствен­
ного обучения и подготовки к званию самостоятельного мастера". 3
В житии Илии Нового это обстоятельство проступает особенно ярко.
И в то же время между мастерами и мистиями возникали суще­
ственные противоречия. Некоторые из этих противоречий получили
отражение в „Книге Эпарха". Писцы тавуляриев пытались итти против
воли своих хозяев —они подвергались за это увольнению (I, 17); сирикарии пытались продавать своих мистиев (мистотов) и учеников (VIII, 7).
Между мастерами и мистиями шла борьба за заработную плату,
и мистий переходили к другим мастерам, рассчитывая получить более
высокое вознаграждение. В XI в. эта борьба принимает более острые
формы: когда в городе Редесто в правление императора Михаила VII
Парапинака (1071—1078) началась нехватка продуктов, мистий по­
требовали повышения заработной платы. 4
Кроме свободных наемных работников, некоторые мастера приме­
няли труд рабов (oìxi-at). „Книга Эпарха" упоминает ойкетов, занятых
в шелковом производстве (VI, 7 и VIII, 7), и ойкетов, находившихся
в услужении свечников (XI, 1). В „Книге Эпарха" встречается и дру­
гой термин для обозначения раба—оойло;,— в данном случае—-раб, тор­
гующий мылом (XII, 9).
Рабов, принадлежащих мастерам, упоминают иногда и другие источ­
ники. О приобретении ювелиром раба рассказывает раннее житие Иоанна
Милостивого. 5 Раб, находящийся в услужении торговца, назван в „Чу­
десах иконы богородицы римской". 6 Однако агиографические памятники
не показывают, какую роль играли рабы в хозяйстве ремесленников
и торговцев.
А. Штэкле полагает, что рабами являлись также аѵЭрштгоі, „люди",
которых дважды упоминает „Книга Эпарха": в уставе мыловаров
1

М. Я . С ю з ю м о в. Ремесло и т о р г о в л я . . . , стр. 20.
G e n e s i u s ed. С. Lachmann, Bonn, 1834, p. 55.12. Разумеется, это лишь еди­
н и ч н ы й случай, которым приходится аргументировать из-за недостатка источников.
3
Ф . Э н г е л ь с . Анти-Дюринг, Госполитиздат, 1950, стр. 254.
* A t t a l e i a t e s , r e e . L Bekker, Bonn, 1853, p . 204. 5.
5
A . П. Р у д а к о в . Ук. соч., стр. 151.
« Е. D ö b s c h ü t z . Maria Romaia, „Byzantinische Zeitschrift", 12, 1903, S. 199.35.
2

А. П. КАЖДАЯ

136

(XII, 8) и в уставе булочников (XVIII, 1). Он исходит из того, что>
мастера, как это видно из указанных статей „Книги Эпарха", должны
были кормить своих „людей". 1 Однако этот аргумент нельзя признать
достаточно убедительным: уже Е. Черноусов дал обоснованную кри­
тику аргументации А. Штэкле. 2 К этому можно добавить, что на
харчах мастера жил, повидимому, и мистий. К тому же устав м ы л о ­
варов пользуется, как уже было сказано, для обозначения раба другим
термином — поило; (XII, 9).
Таким образом, вопрос о социальном статусе так называемых аѵдры—
тгоі остается открытым: скорее всего, этот термин мог обозначать и
свободных, и несвободных работников.
Особое место в византийском ремесле занимали рабы, открывавшие:
собственные мастерские. Раб мог стать плавильщиком золота (И, 89),
аргиропратом (II, 10), торговцем шелковой одеждой (IV, 2), сирикарием
(Vili, 13). Трудный для понимания текст „Книги Эпарха" (VII, 3 и 5)
должен быть истолкован в том смысле, что раб мог стать катартарием,
но не имел права вести торговлю шелком-сырцом.
М. Я. Сюзюмов, много сделавший для изучения вопроса о роли
рабов в византийском ремесле, предположил, что раб мог стать мыло­
варом. 3 Основание для такого предположения дает одно место „Книги
Эпарха" (XII, 9), где идет речь о продаже мыла рабом, имеющим весы
без специального клейма эпарха; наказанием для этого раба должна
была служить отправка его на императорские работы. 4 Следует все же
отметить, что из данной статьи нельзя заключить, был ли упомянутый
в ней раб владельцем мастерской или работником.
Рабы, владеющие мастерскими, принадлежали, как это явствует из
устава аргиропратов, константинопольской знати. 0 Своеобразие положения
этих рабов состояло в том, что в экономическом отношении они пред­
ставляли собою мелких, самостоятельно работающих производителей.
Некоторые профессии были недоступными для таких рабов: мы уже
узнаем, что раб не мог торговать шелком-сырцом; не мог он стать и
трапезитом (III, 1).
Хотя рабы не один раз упоминаются в „Книге Эпарха", нельзя не
заметить, что применение рабского труда в ремесле и торговле было
сравнительно ограниченным. Рабы в основном применялись в шелковом
производстве; кроме того, их труд использовался в производстве све­
чей и в некоторых видах торговли. Использование рабского труда
в производстве мыла и в хлебопечении представляется проблематичным.
Рабы-аргиропраты и т. п., владевшие мастерскими, по существу, яв­
лялись мелкими самостоятельными производителями. В своей основной
массе ремесленники были свободными людьми и работали без приме­
нения рабского труда. Мировары, дубильщики, лоротомы, малактарии,
ткачи полотен, мастера по металлу, столяры, маляры, работники по
мрамору и целый ряд мелких торговцев не использует рабского труда.
Ничего
подобного
античным
рабским
ѳргастириям
с д е с я т к а м и р а б о т а ю щ и х в н и х р а б о в в и з а н т и й с к и й го­
р о д не з н а е т .
1

А. S t ö c k l e . Römische und byzantinische Zünfte, L p z . , 1911, S. 7 1 .
E . Ч е р н о у с о в . Ук. соч., стр. 168 ел.
M. Я . С ю з ю м о в . Ремесло и торговля. . ., стр. 14.
* Ср. н а к а з а н и е д л я раба — плавильщика золота: Книга Эпарха, II, 9.
8
К н и г а Эпарха, II, 10. Ср. М. Я . С ю з ю м о в . Ук. соч., стр. 14—15;
А . П . К а ж д а я . Рабы и мистий в В и з а н т и и IX—XI в в . , „Ученые записки Туль­
ского пединститута", вып. 2, 1951, стр. 72.
2

3

ЦЕХИ В КОНСТАНТИНОПОЛЕ В І Х - Х ВВ.

137'

Каковы были размеры византийской мастерской? Раскопки в Коринфе
свидетельствуют о незначительности размеров византийских эргастириев •— в городе не было обнаружено ни одного крупного торгового
или ремесленного заведения. Единственными значительными сооруже­
ниями средневекового Коринфа вообще были церкви. 1 В мастерской
работал сам хозяин, а иногда и его жена; 2 помощниками хозяина были
ученик или сходный с ним по положению мистий, а также раб. Однако
далеко не всякий мастер имел помощников: большинство мастеров
работало самостоятельно (toixwç).3
Число помощников было невелико. Из устава сирикариев видно
(хотя здесь и не говорится об этом прямо), что мастер нанимает о д н о г о
работника (VIII, 10 и 12). Тавулярии и трапезиты, занимавшие приви­
легированное положение, могли иметь соответственно только одного
(I, 24) и не более двух помощников (III, 4).
Сложнее решается вопрос о числе помощников мыловаров и булоч­
ников: „Книга Эпарха" не определяет количества находившихся в их
распоряжении „людей". Однако у нас нет никаких оснований считать,
что их было очень много: ведь в „Книге Эпарха" говорится неопреде­
ленно и о „помощниках" (oi w ' aùrouç) трапезита (III, 6), хотя в другом
месте здесь указывается, что число ѳтлх „помощников" не должно
было превосходить двух.
Константинопольские ремесленники и торговцы, принадлежавшие
к одной и той же профессии, объединялись в коллегию, или цех.
Последний в источниках обозначается греческим термином сиатг.јла или
более точно -/.оіѵотг/ç той сиат/^атос. 4 „Пира" 5 (51, 7) указывает, что тер­
мин