Многотрудная, полная невзгод и опасностей жизнь Ивана Семёнова, второклассника и второгодника [Лев Иванович Давыдычев] (pdf) читать онлайн

П ерм ское
КНИЖНОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО
1 9

6

2

Л . ДАВЫДЫЧЕВ

М НОГОТРУДНАЯ ,
ПОЛНАЯ НЕВЗГОД
И ОПАСНОСТЕЙ
ж

и

з

н

ь

ИВАНА СЕ М ЁНОВА ,
ВТОРОК Л А ССНИКА
И В Т ОРОГ ОД Н И К А ,
НАП И САННАЯ НА ОСНОВЕ ЛИЧНЫХ
НАБЛЮДЕНИИ АВТОРА И РАССКАЗОВ,
К ОТОРЫЕ ОН СЛЫШАЛ ОТ УЧАСТНИКОВ
ИЗЛАГАЕМЫХ СОБЫТИЙ , А ТА К Ж Е
Н Е К ОТ ОРОЙ Д ОЛИ ФАНТАЗИИ

Ю
М
ОРИСТИЧЕСКАЯ
ПОВЕСТЬ

ДЛЯ

ДЕТЕЙ

С Р Е Д Н Е Г О ВОЗРАСТА

Художник
Рифкат Багаут динов

Г л а в а

№

1 ,

служ ащ ая
к а к б ы вс т у п л е н и е м
к оп и с а н и ю ж и з н и
И ва н а С е м ё н о ва
и объясняю щ ая
некот оры е причины
его д а льн ей ш его
ния
повед

С ам ы й несчастны й чел овек на свете
ван Семёнов — несчастный, а может быть, са­
мый несчастный человек на всём белом свете.
Почему?
Д а потому, что, между нами говоря, Иван не
любит учиться, и жизнь для него — сплошная мука.
И

5

Представьте себе крепкого, рослого мальчишку
с наголо остриженной и такой огромной головой,
что не всякая шапка на неё налезет. И этот бога­
тырь учится хуже всех в классе.
Обидно?
Ещё как!
Кому обидно?
Да всему классу!
А Ивану?
А ему хоть бы хны!
Вот так тип!
В прошлом году играл он в белого медведя, це­
лый день на четвереньках ходил по снегу — забо­
лел воспалением лёгких.
Лежал Иван в постели еле живой и хриплым
голосом распевал:
Пирамидон-мидон-мидон!
Аспирин пирин-пирин!
От лекарства пропаду-ду-ду!
Только в школу не пойду-ду-ду!

Долго лежал Изан, похудел. И едва выпустили
его на улицу, он давай кота Бандюгу ловить: хо­
тел дрессировкой заняться. Бандюга от него стре­
лой, Иван за ним, поскользнулся — руку вывихнул
и голову чуть не расколол.
Опять его в постель, опять он еле живой, опять
хриплым голосом поёт:
На кровати я лежу-жу-жу!
Больше в школу не хожу-жу-жу!
Лучше мне калекой быть-быть-быть!
Лишь бы в школу не ходить-дить-дить!

6

Хитрый человек этот Иван Семёнов! Уж со­
всем поправился, а как врач придёт, Иван засто­
нет, глаза закатит и не шевелится.
— Ничего не могу понять, — говорит вр ач ,—
совершенно здоровый мальчик, а стонет. И встать
не может. Ну-ка, встанем!
Иван стонет, медленно опускает ноги с крова­
ти, встаёт.
— Вот и молодец, — говорит врач.
Иван вдруг — хлоп на пол! Только голова со­
стукала.
Его обратно в кровать.
План у Ивана был простой — болеть как мож­
но дольше. И всех бы он перехитрил, если бы не
муха.
Муха, обыкновенная муха, подвела Ивана. З а ­
летела она в комнату и давай ж уж ж ать. Потом

7

давай Ивану на нос садиться. Он её гонял, го­
н ял — никакого результата. Муха оказалась вред­
ной, ехидной и ловкой. Она жужжит, Иван — чуть
не кричит.
Извела муха Ивана.
И спокойненько уселась на потолок.
«Подожди, — решил Иван, — сейчас я тебе на­
пинаю». Он подтащил стол, на стол поставил стул,
взял полотенце, чтобы прихлопнуть муху, и—залез.
Муха улетела.
Иван от злости давай полотенцем по потолку
хлопать! Вспотел даже.
В это время в комнату вошёл врач. Попало
Ивану, невезучему человеку, так попало, что с тех
пор он мух бьёт кулаком, да изо всех сил!
Оставили Ивана во втором классе на второй год.
Все Ивана жалели.
А он?
А он хоть бы хны!
Ну не получается у него учёба! Вот сядет он
уроки готовить, обмакнёт перо в чернила, вздох­
нёт — клякса. Иван её промокашкой хлоп! Клякса
посветлеет, но станет ещё больше. Иван снова об­
макнёт перо, снова вздохнёт и — снова клякса.
Смотрит он на кляксы и мечтает. Хорошо бы
сделать так, чтобы голова отвинчивалась. Пришёл
бы он в класс, спокойненько сел бы на своё место,
отвинтил бы голову и спрятал бы её в парту.
Идёт. урок. Ивана, конечно, не спрашивают: не
может же человек без головы говорить! Ведь го­
ворит-то он ртом, рот-то у него в голове, а голо­
ва — в парте. Звонок. Иван привинчивает голову
8

и носится по школе.
Звонок
на
урок.
Он
голову — вжик!
вжик! вжик! — и о б ­
ратно в парту. Си­
дит. Красота!
Д умал Иван, ду ­
мал и придумал од ­
нажды замечатель­
ную штуку. Пришёл
он как-то в школу,
сел за парту и мол­
чит. Минуту молчит,
вторую молчит, тре­
тью... Пять минут
прошло, а он молчит!
— Что с тобой?—
спрашивают ребята.
Иван отвечает:
— Зззззззз... зззззз... — и голова у
него дёргается.
— Заболел?
—
спрашивают ребята.
Иван кивает.
— Чем заболел?
Иван мелом на
доске пишет:

Я зайка
Ребята ничего не
понимают.
Колька
Веткин говорит:
9

— Д а ты и не похож на зайца.
Иван весь задрожал и:
— Ззззззззззз....
— Заикой он стал! — догадался Паша Воробь­
ёв. — Заикой, а не зайкой.
Иван обрадованно закивал.
Как только в класс вошла Анна Антоновна, ре­
бята загалдели:
— Семёнов болен!
— Он заикой стал!
— Говорить не может!
И всем классом, хором:
— Ззззззззззз...
— Тише, — сказала Анна Антоновна и вызвала
Ивана к доске, стала спрашивать.
А Иван отвечал так:
— Трр... бр... др... — и голова у него дёргалась.
— Молодец, — сказала Анна Антоновна, — пра­
вильно ответил. Ставлю тебе пять с плюсом.
— Пять с плюсом?! — радостно переспросил
Иван, который ни разу в жизни и четвёрки-то не
получал, а ребята захохотали.
Вызвали отца Ивана в школу. Ох, и попало по­
том зайке-заике!
И сказал он друзьям:
— Хватит. Точка. Не могу больше так жить.
Буду проситься на пенсию. Со здоровьем у меня
из-за этой учёбы совсем плохо. Напишу заявление.
— Куда заявление?
— Знаем куда.
Весь вечер трудился Иван над заявлением. Вот
что у него получилось:
10

На конверте он написал:

Через день почтальон принёс письмо обратно и
сказал Ивану:
—
Нет такого адреса. И ошибок больно много.
Рано тебе ещё жаловаться. И пенсию рано про­
сить. Сначала школу окончи, поработай, потом ж а­
луйся сколько тебе угодно.
Много разных историй с Иваном было, всех не
расскажешь. Но вы уже поняли, какой это несча­
стный человек.
И вот последний случай: надумали в шпионов
играть. Ивану хотелось быть командиром совет­
ских разведчиков.
А что получилось?
12

К ак

выби рали

шпи о н а

икто не сомневался, что лучше всего шпио­
ном выбрать первоклассника Алика Соловьё­
ва. Его и поймать легко, и настукать в любой мо­
мент можно, если будет спорить. А если ещё
учесть, что Алик никогда не ябедничает, то станет
ясно: лучше шпиона и не найти.
13
Н

П равда, он трусоват. И г­
рали как-то в американ­
ского лётчика-шпиона. П а­
уэрса. Пауэрсом выбрали
Алика. Посадили его на
крышу сарая — будто на
самолёте летит — и давай
в него ракетами (то есть
камнями) стрелять. С д ва­
дцатого выстрела попали —
шишка! Хорошо, в общем,
поиграли. А он обратно сле­
зать боится. Орали на него,
орали, снова ракеты запускали. Пришёл милицио­
нер Егорушкин. Полез он за Аликом, да сам с
крыши грохнулся. Попало ребятам.
И всё-таки лучше шпиона, чем Алик, не найти.
Кстати, он никак не мог научиться правильно
произносить слова с приставками «пре» и «пере».
У него получалось:
— Я п е р-пры гн ул.

— Я пер-пугался.
Значит, можно было считать, что Алик говорит
на иностранном языке.
Всем было ясно, кто и на этот раз будет шпио­
ном. Однако для видимости решили проголосовать
и до того разорались, что Алик крикнул:
— Пер-катите!
Минутку помолчали и опять разорались.
Потом началась драка.
Д рака началась из-за того, что Иван обозвал
Кольку килькой.
14

— Какая такая килька? — обиженно спросил
Колька.
— Маринованная, — ответил Иван, — или в соб­
ственном соусе. Ноль руб пятьдесят коп банка.
— Это я-то килька? — и Колька без лишних
разговоров дал Ивану пинка. — Видал кильку?
Кто-то за кого-то заступился, и возник бой.
Главное в драке — не закрывать глаза. А один
друг Ивана — Паша Воробьёв — всегда закрывал
глаза и стоял в центре боя, вытянув руки по швам.
Ну и доставалось же ему!
Иван любил драться. Он вам не будет разби­
рать, кто свой, а кто чужой. Ему важно именно
драться — машет руками, а то и ногами во все
стороны и даже бодается. И очень часто случа­
лось, что он помогал противнику выиграть сраже­
ние, так как бил своих.
На этот раз всё произошло немножко наоборот.
Не забудьте, что в данной драке совершенно

15

невозможно было разобраться, кому кого надо
бить. Но каждый решил: не беда, начнется бой —
видно будет, кто свои, кто враги.
Паша глаза по привычке закрыл, но руки его
заработали сами собой.
Свой первый в жизни удар Паша нанёс своему
другу — Ивану.
Иван от неожиданности рот раскрыл. А Паша
ведь не видит, кого бьёт, и опять — раз ему в то
же самое место, то есть в лоб.
Тут Иван до того растерялся, что закричал:
— Своих бьёшь!
А Паша ни остановиться, ни открыть глаза не
может: страшно.
Тогда Иван глаза тоже закрыл. Что тут полу­
чилось, никакими словами не передать!
Ребята так устали, что драка кончилась сама
собой. Все сели. Говорить никто не мог: кто язык
прикусил, у кого губа распухла. И никто не мо­
жет вспомнить, из-за чего друг друга молотили.
Вдруг откуда ни возьмись — учительница.
— Что у вас здесь происходило?
— Пер-дрались все. — Алик Соловьёв махнул
рукой.
А вы знаете, что когда нужно срочно опреде­
лить виновников драки, им всегда оказывается
тот, кому больше всех попало.
— Семёнов, после уроков зайдёшь в учитель­
скую,— сказала Анна Антоновна и ушла.
— Так тебе и надо, — сказал Колька, — не бу­
дешь человека килькой обзывать. Да ещё ноль руб
пятьдесят коп банка.
16

Иван хотел ответить, но Колька закричал что
было силы:
— Кто за то, чтобы Ивана шпионом выбрать,
поднимите ноги!
А в это время — звонок.
Ребята все — бух на спину и ногами задрыга­
ли. Это у них называлось голосованием.
Так Ивана выбрали шпионом.
Алик Соловьёв сказал:
— Пер-касно.

Тяжелый

разговор

П

осле уроков Иван проговорил мрачно:
— Прощайте, товарищи.
Все молчали, опустив головы: человека в учи­
тельскую вызвали — не маленькие, понимаем что
к чему.
— Ябедничать я, конечно, не буду, — продол­
ж ал Иван, — но учтите, что страдаю я из-за
Кольки.
— Вот это я понимаю! — воскликнул Колька
(так он говорил, когда чего-нибудь не понимал).—
Он один раз из-за меня пострадать не может.
А сколько раз я из-за тебя мучился? А? Кто в про­
шлом году в коридоре во время уроков лаял?
— Иван! — хором ответили ребята.
— А кому попало?
— Тебе!
— Мне! — и Колька ударил себя в грудь. —
А кто придумал ручки в пол втыкать?
2

Л. Давыдычев

17

— Иван!
— А кому попало?
— Тебе!
— Мне! — и Колька так ударил себя в грудь,
что ойкнул.
— Сравнил, — презрительно сказал
И в а н .—
Подумаешь, собакой лаял. А тут — драка. Теперь
меня, как миленького, из школы выгонят! — весело
закончил он.
— Куда же ты тогда
денешься? — спросил П а­
ша.
— Не бойся, не про­
паду. В милицию, напри­
мер, устроюсь. Палку в
руку и — пошёл! Р аз —
грузовик стоп, два...
— Иди-ка
лучше
в учительскую, — перебил
Колька, — там тебе раздва — и стоп.
Ушёл Иван, а ребята
загалдели: что делать,
если его из школы выго­
нят?
Иван, подходя к учи­
тельской, думал: «Несча­
стный я человек. Дрались
все, отвечать мне. Будет
она меня мучить. Гово­
рить начнёт. Мол, драться
нельзя. Мол, выгнать тебя
18

надо из школы. И что
обидно: не выгонят!»
Четыре раза подряд
вздохнув, Иван вошёл
в учительскую.
— Ж аль мне тебя,—
сказала Анна Антонов­
на,— живёшь ты плохо.
Д а?
— Плохо, — Иван
опять вздохнул. — Не
жизнь, а учёба. Мне
бы только со школой
разделаться,
а
там
я... — Глаза его заблес­
тели.— Да я знамени­
тым человеком стану!
— Нет, не станешь
ты знаменитым челове­
ком, — сказала Анна
Антоновна, — ты ведь
лодырь.
— Ну и что? Я ведь
сейчас лодырь, а по­
том — нет.
— Потом поздно бу­
дет. Надо теперь же
за ум браться. Ж аль
мне тебя, — повторила
Анна
Антоновна, —
плохо
ты
живёшь,
неинтересно. Подумай

над
этим.
Обязательно
подумай.
Можешь
идти.
— Как?! — поразился Иван. — А насчёт драки?
— Сами разберётесь. Иди. И даже не надейся,
что будешь знаменитым человеком. Если, конечно,
не исправишься. Никогда лодыри не становились
знаменитыми людьми.
— А я буду, — упрямо проговорил Иван. — Да
вы знаете, кем я буду? Лунатиком! Первым луна­
тиком! — и сразу успокоился.
Анна Антоновна рассмеялась.
— Кем? Кем? — сквозь смех переспросила она.
— Лунатиком, — с гордостью ответил Иван. —
На Луну полечу. Здоровых ведь будут подбирать.
— Так ведь... так ведь... — смех мешал Анне
Антоновне говорить. — Лунатиком! Ох... ведь лу­
натик... это болезнь такая. Кто ею болеет, того и
называют лунатиком.
— Да ну? — удивился Иван, но, как человек
упрямый, добавил твёрдо: — Так я лунатик и есть.
Давным-давно болею.
— Выдумываешь ты всё, — сказала Анна Анто­
новна, — просто стыдно иногда за тебя бывает.
Неужели тебе самому не стыдно?
— Нет, — признался Иван, — я не виноват, что
у меня жизнь несчастная.
— Выдумываешь ты всё, — повторила Анна Ан­
тоновна. — А пора бы тебе за ум браться. Можешь
идти.
Иван выскочил из учительской, промчался по
коридору и остановился, почувствовав, что ему непо­
нятно отчего грустно. «Пора за ум браться, —
20

подумал он и, бросив портфель на подоконник,
обеими руками взялся за свою большую голову.—
Ну и что? Вот и взялся за ум, а толку?»
Постоял он так, постоял и вышел на улицу.
— Ну? — спросили ребята. — Здорово попало?
— В том-то и дело, что не попало, — ответил
Иван. — Но разговор был тяжёлый.
— Тяжёлый? — спросили ребята. — Это как?
— А вот так. Лучше и не спрашивайте.
И жизнь у меня тяжёлая, и даже разговоры у меня
тяжёлые. Не то что у вас. И ещё она сказала, что
я не лодырь, а просто несчастный человек.
— Врёшь!
— Не верите, не надо. И ещё она сказала: бу­
дешь ты, Иван Семёнов, знаменитым человеком.
— Да врёшь! — возмутился Паша. — Ты же
двоечник!
— Ну и что? Она сказала, что все знаменитые
люди в детстве были двоечниками.
— А это видал? — спросил Колька, показывая
Ивану три пальца, сложенные, сами понимаете, в
одну фигуру, названия которой я что-то не помню.
Иван сжал кулаки.
— Пер-катите! — крикнул Алик. — А то опять
пер-дерётесь!
— Тем более, — грозно проговорил Иван, — что
я, к вашему сведению, лунатик.
Ребята испуганно примолкли.
— Лу-на-тик! — крикнул Иван. — Понятно?
— Нет, — шёпотом, с уважением ответили ре­
бята.
21

— Болезнь это такая, — схватившись за сердце,
объяснил Иван. — Страшной силы болезнь. Не
знаю, что и делать. — Он закатил глаза и просто­
н а л :— О-о-о... раз десять каждый день за мной
скорая помощь приезжает. Измучились все, а вы­
лечить не могут.
Ошеломлённые ребята молчали.
— Да врёт он всё! — жалобно, с завистью крик­
нул Колька. — Хвастается он!
— Пер-вирает, — тихо добавил Алик.
— Ж алко мне вас, — сказал Иван, — плохо вы
живёте, неинтересно. Д аж е болеть не умеете. П о­
думайте над этим. Пора вам за ум браться.
— А как? — спросили ребята.
— А вот так, — и Иван, бросив портфель, схва­
тился за свою большую голову обеими руками.
Ребята проделали то же самое.
— Врёт, он врёт! — чуть не плача от зависти,
кричал Колька.
— Играть начнём в двенадцать часов ноль-ноль
минут, — грозно сказал Иван. — Ещё пожалеете,
что меня шпионом выбрали! — Он оскалил зубы. —
Не поймать вам меня! Не найти вам меня! — и
убежал.

Г лава №

2, в

к о т о р о й о п и с ы в ае т ся и гр а
в ш пионов и встречаИ вана
с н асто ящ и м и ш п и о н а м и ,
которы еоказали сь
м
и
еастоящ
н

С тран н ы й ч е л о в ек в тё м н ы х о ч к а х
В

двенадцать часов ноль-ноль минут милицио­
нер Егорушкин заметил около клуба речников
странного человека в пиджаке с поднятым ворот­
ником и в соломенной шляпе. Глаза его прятались
за тёмными очками, руки были засунуты в карм а­
ны. Он всё время оглядывался по сторонам и
злобно скалил зубы.
В двенадцать часов ноль три минуты милицио­
нер Егорушкин подошёл к нему и спросил:
23

— Что это ты в таком
подозрительном виде раз­
гуливаешь? Д а ещё на
территории
клуба? Да
ещё зубы скалишь?
Странный человек от­
ветил хриплым голосом:
— Не понимайт!
Милиционер Егоруш­
кин проговорил сердито:
— Вот доставлю в от­
деление, сразу поймёшь.
Человек в тёмных оч­
ках вытащил из кармана пистолет, прицелился ми­
лиционеру в нос, крикнул:
— Бах! Бах! — И бросился наутёк.
— Я тебе дам «Бах! Бах!»! — крикнул Егоруш­
кин. — Ты у меня побахаешь!
Вскоре странный человек появился в продо­
вольственном магазине. Он бросился к прилавку,
оскалил зубы и хриплым голосом сказал:
— Биттэ, дриттэ, фрау, мадам, цвай брот,
шпиндель!
Продавщица спросила испуганно:
— Чего, чего?
— Р-р-рюки вверх! — прохрипел человек в тём­
ных очках. — Гутен так! Драй! Си бемоль! Урна!
Продавщица схватила нож и крикнула:
— Сам руки вверх, шпиндель!
Тогда странный человек вытащил пистолет,
прицелился продавщице в нос и —
— Бах! Бах! — И выбежал из магазина.
24

Иван
убиваетдедапопрозваниюГоловаМоя
Персона,адедпытается взятьшпионавплен

О

н промчался по улице и через несколько ми­

нут был у здания конторы. Там грелся на
солнышке дед по прозванию Голова Моя Персона.
Человек в тёмных очках подсел к нему, тяжело
дыша.
Д ед спросил:
— В шпионов, что ли, играете?
— Не понимайт!
— Я говорю: в шпионов, что ли...
— Р-р-рюки вверх!
Д ед послушно поднял обе руки вверх и недо­
вольно пробормотал:
— Посидеть спо­
койно
не
дадут.
А ежели я тебя са­
мого в плен возьму?
А ежели я тебя в
милицию доставлю
лично к товарищу
Егорушкину?
Человек в тёмных
очках вытащил пи­
столет, прицелился
деду в бороду и —
— Бах! Бах!
25

И дед повалился на
скамейку. Странный чело­
век от изумления открыл
рот. Вы, конечно, догада­
лись, что пистолет у него
был деревянный и никак
не мог выстрелить понастоящему.
А дед по прозванию
Голова Моя Персона ле­
жал, закрыв глаза, не
шевелился и только поса­
пывал трубочкой.
— Дедушка, а дедуш­
ка! Ты притворяешься?
— Ничего я не при­
творяюсь. Убил ты меня, голова моя персона.
— У-убил?!
— Наповал.
— А почему же ты разговариваешь?
— Вот поговорю немного, трубочку докурю и
помру.
— Не умирай, дедушка, миленький!
— Нет, помру, — упрямо повторил дед, — а те­
бе отвечать, голова моя персона.
Странный человек бросился бежать. Дед быст­
ро сел, позвал:
— Былхвост!
Из-под скамейки выполз заспанный пёс.
— Усь шпиона!
Пёс в несколько прыжков догнал странного че­
ловека, обежал его и отрезал путь к отступлению.
26

Смешной это был пёс.
Засоня, между нами го­
воря. Просыпался он толь­
ко для того, чтобы поесть
и почесаться. Дед рабо­
тал сторожем, и ему ча­
сто советовали сменить
собаку.
— Засоня ведь он, —
говорили деду, — проспит
всех жуликов.
— Не
беспокойтесь,
граждане, — отвечал в та­
ких случаях дед, — я его
разбужу в один момент,
как только жуликов за­
слышу.
Вот и сейчас Былхвост тут же, на дороге,
задремал. Поэтому дед
через равные промежутки
времени будил его кри­
ком:
— Усь!
— Дедушка! — по­
просил странный чело­
век. — Убери ты своего зверя!
— Не понимайт, — ответил дед и принялся не­
торопливо набивать свою трубочку табаком. — Не
так уж часто в нашем посёлке шпионы встречают­
ся. Я вот первый раз встретил. А ежели мы с Был ­
хвостом задержали шпиона, то не отпустим.
27

— Отпусти, дедушка!
— Как же я тебя отпущу, когда я убит напо­
вал?
Тогда странный человек зарычал, оскалив
зубы.
Пёс проснулся, сладко зевнул, почесался и то­
же зарычал.
Странный человек вытащил пистолет, прице­
лился в пса и крикнул:
— Бах! Бах!
Пёс зевнул и ответил:
— Гав! Гав!
Странный человек хотел выстрелить ещё раз,
прицелился и крикнул:
— Гав!
И вдруг Былхвост начал пятиться всё быстрее
и быстрее.
А дед не своим голосом закричал:
— Брысь! Брысь отсюдова!
Странный человек испуганно оглянулся.
Выгнув спину дугой, на Былхвоста двигалось
чудовище — чёрное, безухое, трёхногое — бродячий
кот Бандюга.
— Беги от него! Беги! — кричал дед.
Поджав остаток хвоста, жалобно взвизгнув, пёс
юркнул в подворотню.
Бандюга гордо оглядывался по сторонам и об­
лизывался, будто съел бедного пса целиком.
Странный человек в тёмных очках был свобо­
ден. Он показал язык сначала Бандюге, потом —
деду, крикнул:
— Гутен так! — И убежал.
28

Жуткий случай. Иван в опасности
К

ак вы, конечно, догадались, это был н а ш зна­
комый Иван Семёнов — самый несчастный
человек на всём белом свете.
Игра началась. Теперь Ивану надо было спря­
таться, да так, чтобы его не могли найти.
М ежду нами говоря, глупая игра. Сначала
шпион прячется, его ищут. Но попробуй найди его,
если он залезет на чердак или в сарай, или дома
иод кроватью уснёт! Вот когда ему, шпиону, само­
му надоест прятаться, тогда он выходит на улицу
и ждёт не дождётся, что его поймают.
Так примерно случилось и с Иваном. Сидел он,
сидел на чердаке, захотел есть до того, что начал
грызть свой деревянный пистолет. Грыз, грыз —
дуло отломилось. Пришлось пистолет выбросить.
Иван решил сдаться в плен.
Только спустился он с чердака на лестничную
площадку, как услышал голоса ребят.
— Вот это шпион, я понимаю! — кричал Коль­
ка Веткин.
Куда бы спрятаться?
Забраться обратно на чердак не так-то про­
сто: лесенка до пола не доходила, обрывалась в
воздухе.
Иван заметался. Вдруг он увидел, что дверь в
квартиру № 16 приоткрыта. Иван прошмыгнул
туда. Стоял он за дверью еле живой от страха,
боялся дыхнуть. А ребята спорили: залезать на
чердак или нет?
29

Иван не сдержался и вздохнул, нечаянно дёр­
нул плечом — и дверь защёлкнулась.
Сначала Иван испугался, потом обрадовался,
потом опять испугался.
В квартире было тихо.
На лестничной площадке тоже: ребята ушли.
Иван попытался открыть дверь, но это ему не
удалось: замок был непонятного устройства.
С горя Иван сел на пол и вытянул ноги. При­
дут хозяева — подумают, что он вор, и посадят
его, беднягу, в тюрьму. Но не это самое страшное.
Вдруг хозяева уехали куда-нибудь надолго, и Иван
умрёт здесь с голоду?
А есть ему хотелось: кота Бандюгу бы сейчас
съел — вот как!
Незаметно для самого себя Иван задремал. Во
сне он увидел, что будто бы сидит в столовой и
ест учебники. Они вкусные-вкусные. Особенно по­
нравилась ему арифметика — с жареным луком и
соусом. Как это раньше он не догадался учебники
съесть?

30

Проснулся Иван от звука открываемого замка;
стрелой пролетел в комнату и — под стол.
Чтобы зубы от страха не лязгали, Иван схва­
тился за нижнюю челюсть руками.
В комнату вошли двое.
— Сразу начнём? — раздался мужской голос,
— Конечно, — ответил второй голос, — времени
мало.
И вот что услышал Иван:
— Пистолет на стол! Так... Давно заброшены
сюда?
— Два месяца назад.
— Сумели что-нибудь сделать?
— Пока нет.
«Шпионы!» — пронеслось в голове у Ивана.
Они долго ругались, потом ушли на кухню, и
Иван уже не слышал, о чём они говорили. Страх
почти исчез. Иван торопливо соображал, что ему
делать. И сообразил. Он вылез из-под стола, схва­
тил пистолет и спрятался за дверь. Тяжёлый пи­
столет оттягивал руку.
Двое вернулись в комнату.
— Хорошо закусили, — сказал один, — можно
снова работать. Продолжаем. Итак, вы согласны
выполнить это опасное задание?
— Готов.
— Учтите, что если вы будете схвачены совет­
ской разведкой...
— Живым я им не дамся.
Иван стал медленно поднимать руку с пистоле­
том. «Сосчитаю до семнадцати, — решил он, — и
бабахну обоих!»
31

— Постойте, — услышал он. — А где же... где
ж е пистолет?
— На столе.
— Не вижу.
— Что за чудеса!
«Сосчитаю до тридцати двух, — решил Иван,—
и обоих бабахну!»

Почему рассердился милиционер Е г оруш кин
О

милиционере Егорушкине в посёлке вспоми­
нали лишь тогда, когда надо было забрать
хулигана или пьяного или поймать воришку.
Если всё в посёлке было спокойно, никто об
Егорушкине и не вспоминал. Но только случится
какой-нибудь неприятный случай, как все начинают
ворчать:
— Куда это Егорушкин смотрит? За что день­
ги получает?
А он никогда не обижался на людскую неспра­
ведливость, потому что был умным человеком.
Казалось, что вывести его из себя нет никакой
возможности. Разбушевавшихся хулиганов он ус­
мирял с таким брезгливым и спокойным вы раж е­
нием лица, с каким мы снимаем муху с липучей
бумаги.
И вдруг милиционер Егорушкин вышел из себя.
Человек, который ночью гнался на мотоцикле за
автомашиной (а в ней — трое вооружённых банди­
тов!), сегодня растерялся.
32

А рассердил его не кто иной, как наш дорогой
Иван.
Чем же он его рассердил?
Больше всего на свете Егорушкин ненавидел
лодырей: ведь именно из лодырей и вырастают
жулики.
Конечно, не каждый лодырь становится жули­
ком, но каждый жулик — это лодырь.
Новая выходка Ивана — тёмные очки и «Бах!
Бах!» — рассердила Егорушкина.
Но, поверьте мне, на этом бы дело и кончилось,
Я давно знаю Егорушкина: он не умеет долго сер­
диться, особенно на мальчишек. Поворчит-поворчит,
погрозит-погрозит, да и успокоится.
Так случилось бы и на этот раз.
Егорушкин пообедал, покурил и лёг на диван
почитать газеты.
Но тут вернулась из магазина его жена и стала
рассказывать, что с ней сегодня случилось.
Не дослушав рассказа, Егорушкин начал оде­
ваться: ведь его жена была той самой продавщи­
цей, в которую Иван бабахал.
— Уймите вы этого хулигана, — просила она.
- Ну. ладно, ладно... — сквозь зубы процедил
Егорушкин. — Ты ещё у меня узнаешь, гутен так,
шпиндель! Получишь ты у меня, шпион несчаст­
ный! Я тебе, двоечнику, покажу!
И всё таки я уверен, что и на этот бы раз Его­
рушкин простил Ивана.
Но Иван был несчастным человеком, и судьба
снова столкнула его с милицией, да так, что Его­
рушкин даже кулаки сжал.
33

Ру к и в в ер х ! Стр е л я т ь б у д у !
Ш пионы, в квар­
тире
которых
оказался Иван, пере­
вернули вверх дном
всю комнату в по­
исках пистолета.
«Сосчитаю до ста
сорока трёх,— решил
он, — и бабахну пря­
мо сквозь дверь!»
А у самого ко­
ленки трясутся, зуб
на зуб не попадает.
Одно дело — шпио­
нов в кино смотреть,
другое — живых
встретить.
— Что же это та­
кое? — спрашивал
один из них. — Я от­
лично помню, что
положил
его
вот
сюда. Я же погибну
без него. С меня го­
лову снимут. Сколь­
ко раз меня преду­
преждали...
34

— Придётся сразу сознаться.
«Значит, сейчас они уйдут, — подумал Иван об­
легчённо, но сразу же озадаченно нахмурил лоб:—
Они уйдут, а как же я подвиг совершать буду?
Нетушки, нетушки, я должен героем стать!»
Иван ногой толкнул дверь, выбросил руку с
пистолетом вперёд и крикнул:
— Руки вверх! Стрелять буду!
Перед ним стояли двое мужчин.
Один длинный и старый, другой — невысокий,
помоложе.
Рука с пистолетом у Ивана дрожала.
— Стреляй, — сказал длинный и сел.
— Только целься лучше, — посоветовал второй
и тоже сел.
Иван нажал на спусковой крючок.
— Бах! Бах! — насмешливо сказал длинный.—
Как ты сюда попал?
Иван понял, что дело его плохо, бросился в ко­
ридор, рванул дверь и... оказался в ванной ком­
нате.
За его спиной скрипнула задвижка и раздался
голос:
— Сиди, пока не придёт милиция.
Взглянув на ванну, Иван радостно подумал:
«Утоплюсь!» Он запер дверь на крючок, отвинтил
оба крана.
Полилась вода.
— Что ты делаешь? — раздалось за дверью. —
Сейчас же открой!
Из одного крана била горячая струя, из дру­
гого — холодная. Иван обрадовался: ведь тонуть
35

в тёплой воде куда
приятнее, чем в ледя­
ной. Он начал разде­
ваться.
А за дверью кри­
чали, она содрогалась
от ударов. Иван снял
всю
одежду, кроме
трусов, и залез в ван­
ну. Едва он погрузился
в тёплую воду, как
сразу раздумал
то­
питься. Дурак он, что
ли? Вот сначала иску­
пается, а там видно бу­
дет. Конечно, лучше,
если он утонет. На по­
хороны соберётся вся
школа. Выйдет дирек­
тор, заревёт и скажет:
— Спи спокойно, дорогой Иван Семёнов. Про­
сти нас. Это мы виноваты в твоей смерти. Хоть ты
и был лодырь, но человек ты был хороший. И зря
мы тебя мучили. Зря не дали тебе уйти на пен­
сию...
— Сюда, пожалуйста, товарищ Егорушкин, —
услышал Иван и похолодел в тёплой воде.
В дверь постучали.
Егорушкин сказал:
— Гражданин Семёнов, я требую, чтобы вы от­
крыли дверь!
Тогда Иван вылез из ванной, осмотрелся и...
36

Бесследное исчезновение Ивана
Ч

тобы вы не очень долго гадали, в чью
квартиру попал
Иван, я сам расскажу.
Здесь жил актёр драматического театра. Со своим
товарищем он репетировал сцену из новой пьесы
о шпионах.
Милиционер Егорушкин сорвал дверь с крючка,
вошёл в ванную комнату, осмотрелся и...
Ивана нигде не было. Л еж ала на полу его
одежда, а сам он словно растворился в воздухе.
— Сейчас найдём, — спокойно сказал Егоруш­
кин. Но спокойствие его было чисто внешнее,
потому что, осмотрев ванную, он ничего не заме­
тил, никаких следов, кроме лужицы на полу.
Егорушкин снова заглянул под ванну — пусто.
Взглянул наверх, на смывной бачок. Пожал пле­
чами. Вдруг все вздрогнули: где-то рядом раздался
писк. Егорушкин резко нагнулся, заглянул за ван­
ну и увидел голые пятки. Он схватил их, потянул.
— О-о-о-ой! — нечеловеческим голосом закри­
чал Иван. — Голову оторвёте!
Тут Егорушкин сказал несколько слов, приво­
дить которые я здесь не буду, так как убеждён, что
они вырвались у него случайно. Больше я ни разу
таких слов от Егорушкина не слышал, хотя мы
бывали с ним в переделках куда опаснее, чем эта
история.
Вытащить Ивана, застрявшего под прямым уг­
лом между ванной и стеной, удалось не сразу.
37

Ногами он ещё мог пошевелить кое-как, а голова
была стиснута. Сначала Иван подвывал, потом
скулил, а потом орал благим матом.
Егорушкин сбегал в домоуправление за водо­
проводчиками. Они отключили воду, развинтили
трубы, отодвинули ванну и вытащили Ивана.
Тело его было в красных пятнах, в краске и
извёстке. Говорить он не мог.
— Э-эх, — вздохнул Егорушкин, — такая огром­
ная голова, а пустая. Придётся тебя, дорогой друг,
в больницу, в сумасшедший дом.
— Нетушки, — с трудом выговорил Иван. —
Я нормальный. Я есть хочу. Здорово есть хочу.
— М ожет, накормить его? — спросил один из
актёров.
— Кормите, — разрешил
Егорушкин, — только
пусть оденется.
Иван съел полкилограмма колбасы, полбухан­
ки хлеба, выпил четыре кружки чая и тут же, сидя,
уснул. Д аж е нахрапывал. Устал, бедняга!
И чем, вы думаете, всё кончилось? Да тем, что
Егорушкин отнёс Ивана к нему домой. На руках!

Глава

№ 3 ,

в которой впервы е
появляется А делаида,
а И ван С ем ёнов
пы тается,
вы дать себя за лун атика

Ивану приходит в голову мысль
илиционер Егорушкин принёс Ивана к нему
домой, сдал родителям и сказал:
— Получите вашего обормота. До того наху­
лиганился, что захрапел.
Иван, конечно, проснулся, но притворился, что
спит. Он подождал, когда уйдёт Егорушкин, пока
все в квартире уснут, тихонечко прокрался на кух­
ню, поел и снова лёг.

М

39

И размечтался. Вот если
бы за один день выучить все
учебники за все классы! А? Ух,
было бы здорово! Прощай, до­
рогая школа! Сидит Иван на
выпускном вечере в прези­
диуме, в самом центре, а вы­
пускают его одного, Ивана.
Директор говорит:
—
Товар
лись сюда для того, чтобы вы­
пустить на свободу из школы
нашего лучшего ученика, вы­
дающегося человека нашего
посёлка, гордость нашу — И ва­
на Семёнова. Всю жизнь ему
не везло. Надо честно сознаться, товарищи, что мы
вели себя плохо. Не ж алели мы Ивана. Мучили
его, воспитывали, заставляли учиться, не заботи­
лись о его здоровье. Поэтому и был он самым
несчастным человеком на всём белом свете. Но он

40

взял себя в руки и совершил небывалый подвиг —
за один день окончил всю школу. Да здравствует
Иван Семёнов! Ура!
Тут Иван сообразил, что ведь всё это показы­
вают по телевидению, и крикнул:
— Ура-а!
Была ночь, и никто не услышал его крика.
В окно светила луна.
У Ивана сжалось сердце, когда он подумал:
«А вдруг мне не удастся слетать на Луну? Вдруг
какой-нибудь Колька Веткин окажется счастлив­
чиком? Или Паша Воробьёв? И уж совсем будет
обидно, если я останусь на Земле, а на Луну по­
летит малявка Алик Соловьёв!.. Нетушки! Я вас
всех обскачу. С завтрашнего дня буду отлични­
ком — вот увидите. Ведь стоит мне только захотеть,
и буду кем угодно!»
И опять размечтался Иван. Представьте себе:
получает он сплошные пятёрки. Никто его больше
не ругает, не воспитывает. Все смотрят на него с
уважением. Идёт он по школе и слышит, как стар­
шеклассники про него говорят:
— Это Иван Семёнов, знаменитый отличник.
Заснул Иван крепко, сладко.

И вана бу д у т т а щ
ить

на бу к сире

тром был разговор с отцом. (Ну и любят
же поговорить эти взрослые! Нет чтоб
просто сказать, что вёл ты себя плохо, обормот ты
такой, — и всё).

У

41

— Скоро кончишь дурака валять? — спросил
отец.
— Скоро.
— А то ведь надоело с тобой нянчиться. По­
нял?
— Понял.
— Тебе хоть немного стыдно?
— Стыдно.
— Немного, средне или очень?
— Очень.
— Больше не будешь?
— Нет.
И ещё минут десять! Так и хочется сказать:
«Да что я маленький, что ли? Не понимаю? Всё
я прекрасно понимаю, но не везёт мне. Я бы рад
себя хорошо вести, но не получается!»
Вышел Иван на кухню, а там мама спрашивает:
— Скоро кончишь дурака валять?
— Скоро.
— А то ведь надоело с тобой нянчиться. Понял?
— Понял.
— Тебе хоть немного стыдно?
— Стыдно.
— Немного, средне или очень?
— Очень.
— Больше не будешь?
— Нет.
И ещё минут десять! И когда в кухне появи­
лась бабушка, Иван затараторил:
— Скоро кончу валять дурака, потому что тебе
надоело со мной нянчиться. Мне стыдно очень.
Больше не буду.
42

—
Ненаглядный ты мой! — воскликнула ба­
бушка.
Выбежав на улицу, Иван, конечно, тут же забыл
обо всём, даже о том, что с сегодняшнего дня ре­
шил стать отличником.
Для него идти по улице — всё равно что кино
смотреть, а может, и ещё интересней.
Кошку на окошке увидел — «Мяу-мяу», — по­
здоровался.
Собака мимо бежала — «Гав-гав», — ей сказал.
«Кар-кар!» — ворону передразнил.
Воробьёв стайку разогнал.
Взглядом проводил самолёт и погудел, как
мотор.
Попробовал грузовик обогнать.
Девочке подножку подставил.
Все вывески прочитал и ещё складывал их, по­
лучалось интересно: «Баканом», «Гастролея»...
Около парикмахерской в зеркале состроил себе
шестьдесят четыре рожицы.
43

Две старушки беседовали — послушал.
Впереди лейтенант шёл — Иван за ним в ногу
кварталов пять прошагал.
И вдруг вспомнил: школа!
Почесал затылок, скомандовал:
— В школу бегом — марш!
Только пятки замелькали. Бежал, бежал, за­
пыхался. Остановился, огляделся и давай хохо­
тать — не в ту ведь сторону бежал!
— Рядовой Семёнов, обратно шагом марш! Раз,
два, левой! Раз, два, левой!
Кошку на окошке увидел — «Мяу-мяу», — по­
здоровался.
Попробовал грузовик обогнать.
Собака мимо бежала — «Гав-гав», — ей сказал.
Три старушки спорили — послушал.
Около парикмахерской в зеркале сам себе шест­
надцать раз кулак показал.
И вдруг весело стало — поплясал немного.
Пришёл в школу усталый, еле дышит.
— Почему опять опоздал? — спрашивает Анна
Антоновна. — Проспал?
— Нет.
— А что случилось?
— Ничего.
— Почему же опоздал?
— По улице шёл и... опоздал.
— Все по улице шли, а опоздал только ты.
Почему?
— Не знаю.
— Не знаешь, — с укоризной сказала Анна
Антоновна. — Тебе хоть немного стыдно?
44

— Стыдно, — Иван тяжело вздохнул. — Очень
стыдно. Всем надоело со мной нянчиться. Я больше
не буду.
— А мы тебе не верим! — крикнул Паша.
— Мы всем классом решили, что тебе нужен
буксир, — сказала Анна Антоновна.
— Какой буксир? — удивился Иван.
— Который тебя тащить будет! — крикнул
Колька.
— Куда тащить?
— Мы найдём для тебя самого лучшего уче­
ника из четвёртых классов, — объяснила Анна
Антоновна. — Он поможет тебе учиться.
— А я и без буксира могу, — с гордостью ска­
зал Иван. — Я ещё вчера решил отличником стать.
Тут раздался такой хохот, что Иван тоже за­
хохотал. И чем громче смеялись ребята, тем громче
смеялся Иван.
« Со б а ч ь я ж и з н ь »
омой из школы Иван шёл один. Настрое­
ние у него испортилось. «Вот всегда так
бывает, — размышлял он, — только
соберёшься
что-нибудь хорошее сделать — помешают. Буксир
какой-то выдумали! Будто я сам не могу отлични­
ком стать. Ну, дело ваше... Вы этот буксир выду­
мали, вы и отвечать будете».
— Здорово живём, Семёнов! — окликнул его
гревшийся на солнышке дед Голова Моя Пер­
сона. — Как жизнь шпионская?
Д

45

Хотел Иван мимо пройти, но вспомнил, что дед
мастер рассказывать разные истории, и присел
рядом.
—
Что хмурый такой? — продолжал
спрашивать дед. — Двоечки мучают? У меня вот
тоже беда. Можно сказать, несчастный случай.
Надо нам с Былхвостом работу менять. Уж где
только мы с ним ни работали, и отовсюду я из-за
него уходил.
— А почему, дедушка?
— Друг он мой. Не важно, что пёс, а важно,
что друг. Не могу я его бросить. А его отовсюду
вежливо просят удалиться. Собачья у него жизнь!
Характер у него уж больно невозможный. Вредный,
я бы сказал. С виду пёс смирный, засоня и ло­
дырь. Но вдруг найдёт на него... ужас! Вот в кино­
театре мы с ним работали. Красота! Днём сплю,
вечером кино смотрю, ночью караулю. Так этот
пёс, будь он неладен, вдруг решил тоже в кино
ходить. Пролезет в зал, полсеанса сидит смирно, а
потом — как начнёт лаять! Все с мест повскакают,
крики, а он от криков совсем одуреет и под стуль­
ями носится... Ну, привяжу я его на верёвку, а
он скулит, прощения просит. «Дай, — говорю, —
честное слово, что больше не будешь». Он мордой
кивает. Отвяжу его. И опять старая история. При­
шлось нам другую работу искать. Приняли нас в
аптеку. Тоже красота! А там ночью дежурная ста­
рушка сидела. Кому ночью лекарство потребуется,
тот постучит, старушка и вынесет лекарство.
Удобно. И кто это пса научил в окно стучать? Ума
не приложу. Подойдёт он к окну и лапой стук-стук.
46

рас

Старушка просыпается, бежит дверь открывать, а
на крыльце Былхвост сидит. Улыбается, дурак.
Терпела старушка, терпела и заявила начальству:
«Или я, или пёс!..» Пошли мы новую работу ис­
кать. Вот в эту контору устроились...
— Ну и что, дедушка?
— Ох... Д аж е и говорить страшно. Думается
мне, что Былхвост лунатиком сделался.
— Лунатиком? — оживился Иван. — Это как?
— А вот так. Ночь. Тьма кромешная. Бывало,
друг мой храпит вовсю. Пока есть не захочет.
А сейчас ни с того ни с сего встаёт и — пошёл!
Прямо! А глаза закрыты! Спит! — в ужасе крик­
нул д е д .— Стоя спит! На ходу спит! Лунатик! Вот
какие дела, голова моя персона!
— Так пусть он себе гуляет, дедушка.
— А вдруг его на крышу потянет? Лунатики,
говорят, даже по проводам ходят.
— А почему их лунатиками называют?
— Так ведь без луны лунатиков-то не бывает,—
ответил дед. — Тут всё дело в луне. Она на них
действует.
Ивану эта болезнь понравилась. Только не знал
он: как ей заболеть?
Задумался.

« Вот это буксир!»
П

осле звонка с последнего урока Анна Анто­
новна задерж ала весь класс.
— Сейчас придёт... — сказала она.
— Буксир! — крикнул Колька Веткин.
47

Приоткрылась дверь, и раз­
дался голос:
— Можно?
— Входи, входи, — пригла­
сила Анна Антоновна.
В класс вошла девочка.
— Буксир!
— закричал
Колька. — Вот это буксир, я по­
нимаю! — и захохотал, будто
Чарли Чаплина увидел.
Н о больше никто не рас­
смеялся.
Ребята сидели притихшие,
вытаращив глаза, стараясь не
дышать. Всем стало не по себе.
Дело в том, что если бы эта
девочка родилась мальчиком,
то из неё (то есть из него) по­
лучился бы борец или боксёр
самого тяжёлого веса. Эта чет­
вероклассница ростом была
как семиклассница, а может
быть, и больше.
Звали её Аделаида.

Д очь к рок одила
тоял на улице киоск с вывеской «Мороженое».
В киоске сидела тётя. Один зуб у тёти был не
простой, а золотой. Когда на него попадал солнеч­
ный луч, зуб сверкал, как прожектор.

С

48

Ребята говорили, что раньше на месте этого
зуба у тёти рос клык. Потом его кто-то выбил, и
она вставила себе золото.
Конечно, к взрослым надо относиться с уваж е­
нием. Взрослые — это, в общем, неплохие люди.
Но у них есть один недостаток: они часто забы­
вают, что в своё время сами были маленькими.
Они забыли, например, что внутри каждого
мальчишки вставлен моторчик. И этот моторчик
вырабатывает так много энергии, что если маль­
чишка посидит спокойно больше, чем семнадцать
минут, то может взорваться. Потому и приходится
бегать сломя голову, драться, кусаться, обзы­
ваться — только бы не взорваться!
Бывают среди взрослых и плохие люди, даж е
очень плохие. Это я вам говорю по секрету,
и вы меня уж, пожалуйста, не выдавайте. Подрас­
тёте — сами увидите, что я прав.
Сейчас же разговор идёт только о тёте с золо­
тым зубом.
П аш а Воробьёв назвал её однажды кроко­
дилом.
— Какой же она крокодил? — удивился Колька
Веткин. — Крокодил — это он. А она — это она.
— Значит, крокодил женского рода, — заклю­
чил Паша.
Так тётю и стали звать.
Почему же к ней такое отношение?
Попросту говоря, тётя эта была страшная злю­
ка. Если бы разрешили есть людей, то она в пер­
вый же день съела бы человек пять.
Ох и злая была!
3

Л. Давыдычев

49

Мороженое стоит одиннадцать копеек, а вам
дома дали двенадцать — гривенник и двоечку. Вы
бегом к киоску.
— Дайте мороженку!
Глаза у тёти округляются, лицо наливается
красной краской, и тётя кричит на весь посёлок
нечеловеческим голосом:
— Нету сдачи!
И тут вы хоть головой об киоск бейтесь, моро­
женки вы не получите. Ни за что.
50

И даж е если вы сбегаете в ближайший мага­
зин, и разменяете деньги, и принесёте тёте ровно
одиннадцать копеек, то не думайте, что мороженка
у вас в руках. Как бы не так!
Вполне может случиться, что тётя вэто время
жуёт. И на все ваши просьбы она будет кричать
нечеловеческим голосом:
— У
меня обед! Все люди едят, а мне
нельзя!? — и ещё кулаком погрозит.
А жевать она может долго. Скопится огромная
очередь, а тётя жуёт и жуёт.
Наконец, всё съела. Так вы думаете, что полу­
чите мороженку? Вряд ли. Тётя крикнет:
— Пить захотела!
И сколько бы вы её ни просили продать вам
мороженку, тётя будет кричать, поблескивая золо­
тым зубом:
— Все люди пьют, а мне нельзя?! — и ещё кула­
ком погрозит.
И уйдёт на другой конец посёлка к другому
киоску, где торгуют газированной водой. Пьёт тётя
медленно и не меньше семи стаканов.
Я бы не стал о ней рассказывать, если бы у неё
не было дочери по имени Аделаида.

Страшное условие
В

от кто она была, эта девочка, из которой
получился бы боксёр или борец самого тя­
жёлого веса, если бы она родилась мальчиком.
И у неё тоже был золотой зуб, на том же месте,
51

3*

что и у мамаши, и он тоже сверкал, как прожек­
тор, когда на него попадал солнечный луч.
Итак, Колька крикнул:
— Вот это буксир, я понимаю! — и захохотал,
будто Чарли Чаплина увидел.
Как вы помните, больше никто не рассмеялся.
Аделаида взглянула на Кольку и сказала:
— Плохо будет тому, кто обзовёт меня ещё
хоть один раз.
И все поняли, что обзывать её опасно: это вам
не малявка Алик Соловьёв.
— Который? — спросила Аделаида.
Все повернули головы в сторону Ивана,
— Я, — еле живой от стыда и страха, отве­
тил он.
— Ну как? — спросила Анна Антоновна. — Со­
гласна взять его на буксир?
— Согласна. Но с одним условием.
— Каким условием? — хором спросил класс.
— Чтобы он не жаловался, — ответила Аде­
лаида.
Иван спросил тихо:
— А чего жаловаться-то?
— А я стукнуть могу, — объяснила Аделаида,
и её золотой зуб сверкнул, как прожектор. — Ха­
рактер у меня страшный. Разозлю сь и — стукну.
Тут Иван совсем растерялся и проговорил:
— Я бы тоже тебе стукнул, но с девчонками
драться нельзя.
— Правильно, — согласилась
Аделаида, — по­
тому что они слабее. А со мной можно. Я сильная.
Но предупреждаю: драться со мной очень опасно.
52

— Почему? — хором спросил класс.
— Я силы рассчитывать не умею, — сказала
Аделаида, — так стукнуть могу... — она тяжело
вздохнула.
— Как? — опять спросил класс.
— А так... — Аделаида показала свой большу­
щий кулак. — Видите? Р аз и — вызывайте скорую
помощь.
Класс притих.
И никто не заметил, как улыбается Анна Анто­
новна.
— Я не согласен, — дрожащим голосом пробор­
мотал Иван. — Это что же получается? Буксир обя­
зан тащить, а не бить.
— А я и не собираюсь тебя бить, — сказала
Аделаида. — Если ты меня слушаться будешь, за­
чем мне тебя бить?
— Значит, договорились, — сказала Анна Ан­
тоновна.

И ван

вы д а е т

с
еб
я
з
а

л у н а т и ка

В п е р е д и , боязливо втянув голову в плечи,
шёл Иван. З а ним широко и тяжело ша­
гала Аделаида. А на некотором от неё расстоянии
стайкой семенили ребята.
Вдруг Иван резко остановился, обернулся и ра­
достно закричал:
— Больной ведь я!
Подошли ребята. Аделаида спросила:
— Чем ты болен?
53

— Лунатик я, — гордо ответил Иван. — Но­
чами-то я не сплю. По крышам гуляю, по столбам
прыгаю, по проводам хожу. Устану, не высплюсь —
какая тут может быть учёба?
Ребята смотрели на него с уважением.
— А почему не лечишься? — спросил Колька.
— Лечусь, да ничего не помогает.
— А не врёшь? — спросила Аделаида.
— Можете проверить, — ответил Иван, — пож а­
луйста, в любую ночь выходите и смотрите.
Ребята восторженно загалдели.
— Тише, мелюзга! — прикрикнула А д елаи да. —
Проверим лунатика. Когда по крышам ходишь?
— Ну... часов так с одиннадцати до... до самого
утра! Иногда вы уже в школу идёте, а я всё ещё
по крышам скок-скок.
— А где?
— А везде. Сначала на нашу крышу вылезаю.
Потом прыг-прыг до клуба. Потом по проводам, по
столбам!

54

— И не падаешь?
— Могу и упасть. Тогда уж смерть, — Иван
подмигнул притихшим ребятам. — Очень серьёзная
болезнь.
— Вот это болезнь, я понимаю! — с завистью
прошептал Колька. — А как тебе удалось забо­
леть?
— Не помню.
— А если тебя верёвками на ночь связывать? —
спросил Паша.
— Пробовали. Но я любую верёвку раз и — по­
шёл дальше.
— А цепью?
— То же самое получается.
— Ладно, ладно, — грозно проговорила Аделаи­
да, сверкнув золотым зубом. — Всю ночь буду за
тобой смотреть. И если ты наврал... — она погро­
зила большущим кулаком.
— Пожалуйста, смотри, проверяй сколько тебе
угодно, — храбрился Иван. — Но учти: болезнь за­
разная. Тут один за мной подглядывал, так теперь

55

ночами вместе со мной по крышам скачет. По­
нятно?
— Никаких болезней я не боюсь, — спокойно
произнесла Аделаида. — Я очень здоровая.
— Моё дело предупредить, — упавшим голосом
пробормотал Иван.
— А моё дело... — Аделаида опять погрозила
ему своим большущим кулаком.
И когда она скрылась за углом, Иван сквозь
зубы процедил:
— Как бы я тебя на буксир не взял, крокодиль­
ская ты дочь!

Г л а в а № 4 ,в
которой описываются
события одной ночи,а
также подготовка к ней

Лунатик трениру е тся и чудом
спасается

от

Е

гибели

с ли вы думаете, что Иван очень уж струсил,
то ошибаетесь. Конечно, ему было не по
себе; конечно, он побаивался, но отступать не со­
бирался.
Он сидел на крыше и размышлял: «Ж алко,
если навернусь головой вниз. Реветь все будут,
сто раз пожалеют, что такого человека погубили.
57

Судить ведь всех будут! Ну ладно, так и быть —
постараюсь не упасть. Придётся для этого потре­
нироваться».
Сказано — сделано: Иван начал тренировку. Он
пошёл по гребню крыши. Страшно. Дом трёхэтаж ­
ный, не очень и высоко, а коленки трясутся.
Но если решил стать лунатиком — вперёд!
Балансируя руками, Иван осторожно перестав­
лял ноги. Глаза у него были закрыты — как будто
бы кругом ночь.
Вдруг он услышал глухой хриплый рёв, и в ноги
ему ударилось что-то тяжёлое и упругое.
Иван полетел вниз, на мгновение открыл гла­
з а — навстречу ему стремительно опрокидывалась
земля. Всё перевернулось. Он зажмурился.
Иван катился вниз по крыше, руками нащупы­
вая, за что бы зацепиться.
Пальцы его вцепились в водосточный жёлоб.
Руки от усилий онемели. Он не мог ими поше­
велить. Ногами он шевелить боялся: казалось, что
одно движение — и он соскользнёт с крыши.
И даж е леж ать неподвижно и то было страшно.
« Д а -а , — пронеслось в голове, — ещё бы не­
много, и одним будущим отличником стало бы
меньше».
Поднявшись на четвереньки, он вернулся на
гребень крыши и сел. И тут-то он увидел винов­
ника своего падения, которое едва не кончилось
гибелью, — кота Бандюгу.
Кот сидел на трубе и ехидно улыбался.
—
Дурак! — крикнул Иван. — Ты соображаешь
или нет?
58

— Ма-а, — ответил Бандюга.
— М а-а, — передразнил Иван. — Балбес! Был
бы у тебя хвост, я бы тебя за него и — выбросил!
Бандюга показал ему язык, отвернулся и пома­
хал обрубком хвоста.
«И вдруг он меня ночью так же? — испуганно
Подумал Иван. — Тогда — всё. Надо поймать его и
спрятать».
— Бандюжечка, миленький, — ласково позвал
Иван. — Бандитик мой дорогой. Ну иди сюда, раз­
бойничек.
— Ма-а, — ответил кот, даж е не посмотрев в
его сторону.
— Золотой мой, бесхвостенький, иди сюда!
Но недаром кота звали Бандюгой: хорошего к
себе отношения он не принимал.
— Иди сюда, а то получишь, бесхвостая твоя
натура! — закричал Иван, и тогда кот подошёл.
Загремела крыша и загудела, когда Иван бро­
сился на Бандюгу и придавил его к железу.
— М а-а-а-а-а-а-а-а!
— Два-а-а-а-а-а-а-а!
Куда же его спрятать?
Поеди нок н а ч е р д а к е

С

правиться с этим ужасным котом не было
никакой возможности.
Он
орал,
будто
раненый тигр, кусался и царапался. Иван тоже
орал, но не кусался и не царапался. До того оба
устали, что умолкли.
59

—
Д урак т ы , —
тяжело дыша, ска­
зал Иван. — Чего ты?
Я тебя накормлю,
бай-бай уложу, а сам
лунатить пойду.
Бандюга закрыл
глаза и утих. Но
Иван знал его под­
лый характер и рук
не разжимал. Так
они и сидели на чер­
даке, пока не отды­
шались.
Казалось, Бандю­
га совсем успокоил­
ся, но едва Иван под­
нялся, как кот сно­
ва обезумел. Опять
он орал, кусался и
царапался.
И — вырвался!
С победным рё­
вом кот
ринулся
вниз, в отверстие, к
которому была при­
ставлена лестница.
По дороге он сбил с ног маленькую девочку.
Иван девочки не заметил, запнулся об неё и ку­
вырком полетел, считая головой ступеньки.
Стук!
Стук!
60

Стук!
Стук!
Другой бы на его месте тут же умер. Но Иван
столько раз в жизни падал и ударялся о твёрдые
предметы, что для него подобный полёт — ерунда.
Встал он, шмыгнул носом, почесал ушибленные
места и побежал дальше.
Бегал он за Бандюгой до позднего вечера, вер­
нулся домой еле живой от усталости, поел хоро­
шенько и лёг отдохнуть.
Впереди была трудная ночь...

Л у на

бы ла больш ая и яркая

П

редстояло сложное дело: надо было улечься
спать, в двенадцать часов незаметно высколь­
знуть из квартиры и так же незаметно вернуться.
Особенно трудно было сделать это Аделаиде. М а­
маш а её до смерти боялась жуликов. Поэтому во
дворе на здоровенной цепи сидел здоровенный пёс,
а на двери было три висячих и четыре врезных
замка, две щеколды да ещё цепочка.
Окна закрывались ставнями, а ставни — зам ­
ками.
Но Аделаида твёрдо решила сбежать.
А как выскользнуть из дома, в котором даж е
окна закрываются на замки?
М амаша Аделаиды в этот вечер так ругалась
с покупателями, что еле дошла до дома, хриплым
голосом попросила пить, выпила семь стаканов
квасу и легла. И сразу заснула.
61

Около двенадцати часов ночи Аделаида уже
была в условленном месте — на скамейке под ог­
ромной липой напротив клуба. Сюда пришли ещё
трое: Паша Воробьёв, Колька Веткин и — совер­
шенно неожиданно! — Алик Соловьёв.
— Мама с папой уехали в дом отдыха, — ска­
зал он, — я остался с бабушкой. А бабушку я легко
пер-хитрил.
А Паш а и Колька придумали так: соврали, что
будто бы ночуют друг у друга.
— Смотреть в оба! — приказала Аделаида, и
в лунном свете золотой зуб её поблескивал.
Луна была большая и яркая. Смотрели, смот­
рели на пустые крыши, заскучали.
— А это правда, что ты его бить будешь? —
спросил Алик.
— А это от
него зависит, — от­
ветила Аделаида.
Мимо прошёл
дед Голова Моя
Персона с Был­
хвостом.
— Отведу
я
тебя, дурака, в
больницу, — до­
неслось
до ре­
бят, — там
тебе
дадут
жизни.
Взвоешь.
П ож а­
леешь, что не слу­
шался меня.
62

Вот уже и прохо­
жих не было.
Ни одного огонь­
ка не светилось в ок­
нах.
Алик уснул сидя
и во сне сладко при­
чмокивал
губами.
Клевал носом Коль­
ка. Паша толкал его
в бок, чтобы самому
не задремать.
Сияла огромная
луна, будто дразни­
ла незадачливых наблюдателей.
— Лунатик несчастный, — прошептала Аделаи­
да, — получишь ты у меня...
Паш ка жалобно протянул:
— Я спать хочу.
— Сахара, сахара, сахара! — во сне крикнул
Алик.
— А шоколада не хочешь? — рассердилась Аде­
л а ида. — Скоро пойдём по домам.
— По каким домам? — чуть не плача, спросил
Паш а. — Я ведь у него ночую, — он показал на
Кольку. — А он у меня. А мы оба на улице.
— Пер-станьте! — во сне крикнул Алик, вско­
чил, побежал, упал и заревел что было сил.
Колька спросонья тоже закричал:
— Лампочки держите!
А Паша с испуга запел:
— Не кочегары мы, не плотники!
63

И тут Аделаида доказала, что если бы она ро­
дилась мальчиком, то стала бы боксёром или бор­
дом. Она стукнула Кольку по затылку и прика­
зала:
— Цыц!
Она схватила Алика за шиворот, поставила на
ноги и приказала:
— Цыц!
П аш а с перепугу приказал сам себе:
— Цыц! — и замер, вытянув руки по швам,
пятки вместе, носки врозь.
— То-то, — сказала Аделаида, — мелюзга не­
счастная. Пойдёте ночевать к Алику.
— Бабуш ка утром пер-пугается.
— Ничего. Марш домой!
— А ты? — спросил Колька.
— Буду продолжать наблюдение.
Ребята ушли.
Луна-то была. А никакого лунатика не было.

Ну ин
о
ч
к
а !
И

ван в это время спал самым, как сказал
бы Алик, пер-спокойным образом. А спал
Иван потому, что устал. А устал Иван потому, что
за Бандюгой гонялся. А гонялся он за Бандюгой
потому, что хотел его спрятать. А спрятать его он
хотел потому, что Бандюга мог помешать ему луна­
тить... Устал Иван, лёг отдохнуть да и уснул до утра.
64

Аделаида знала, что никакой он не лунатик и
что вообще всё это выдумки.
Спорить же с Иваном бесполезно: он кого
угодно переговорит и наврёт столько, что не раз­
берёшь.
Его надо было уличить.
Поэтому она и сидела на скамейке под огром­
ной липой.
Очень хотелось спать. Глаза сами собой закры ­
вались.
Вдруг она вздрогнула и едва не вскрикнула.
Прямо на неё шёл пёс. Поймите, не просто шёл,
а прямо на неё.
Аделаида не шевелилась.
Пёс ткнулся влажным носом в её колени и за ­
мер с закрытыми глазами.
Из-за угла клуба появились две фигуры и на­
правились прямо к Аделаиде.
Впереди шагал милиционер Егорушкин, за ним
вприпрыжку торопился дед Голова Моя Персона.
«Попалась! — пронеслось в голове у Аделаи­
ды. — Теперь мне попадёт! Д а ещё как!»
— Вон он, лунатик! — обрадованно закричал
дед. — Былхвост!
— А это что за особа? — удивлённо спросил
Егорушкин, направляя луч электрического фона­
рика на девочку. — Ты что здесь делаешь?
— Лунатика караулю.
— Какого ещё лунатика?
И Аделаида рассказала о том, как её попросили
взять Ивана Семёнова на буксир и что из этого
вышло.
65

— Эх, сколь лунатиков-то развелось! — воск­
ликнул дед.
Откуда-то донеслись не то крики, не то плач...
Все прислушались.
— За мной! — приказал Егорушкин.
Выбежав за угол, они увидели Пашу, Кольку и
Алика, которые брели по улице и ревели.
Увидев милиционера, ребята умолкли.
Оказалось, что Аликова бабушка была глухой,
и они не могли ни достучаться, ни дозвониться.
— Ну и ночка! — сказал Егорушкин. — При­
дётся всех вас за нарушение общественного по­
рядка отвести в отделение.
— Не надо-о-о-о!
— А что мне с вами делать прикажете?
— Иван во всём виноват, — прохныкал Коль­
ка, — из-за него...
— Виновата я, — сказала Аделаида.
— Граждане! — воскликнул
дед. — Спросите
меня, кто виноват, отвечу. Спрашивайте!

66

— Кто виноват? —
спросил Егорушкин.
— Я! — гордо от­
ветил дед. — Это я,
голова моя персона,
про лунатиков И ва­
ну рассказал. З н а­
чит, надоумил его.
Готов понести заслу­
женное наказание.
— Сейчас
надо
решить, куда эту ме­
люзгу
спрятать, —
озабоченно прогово­
рил
Егорушкин. —
Уж вы меня извини­
те, а придётся роди­
телей будить. Л уна­
тики, по домам —
шагом марш!

67

Утром
У

тром Иван пришёл в школу чуть ли не
первым. Вернее, не пришёл, а прибежал.
Он струсил. Очень. Д аж е стыдился немного.
Он понимал, что теперь никто ему не поверит,
сколько он ни сочиняй про свою болезнь. Невезучий
он человек — что поделаешь? Не нарочно же он
проспал!
— Вчера я себя прекрасно чувствовал, — сказал
он, увидев Аделаиду и ребят, — пилюль много
съел. Помогло. Всю ночь спал. А вы?
— А мы ночью дежурили, — ответила Аделаи­
д а , — с товарищем Егорушкиным. Врун ты и хва­
стун. После уроков останешься — начнём!
У Ивана мороз по коже пробежал.

Г л а в а № 5 , пи с а т ь
которую авторуочень
не хотелось, потом учто в
ней И ван С ем ёновснова
соверш ает ряд плохих
поступков, начинает дракус
А делаидой, терпит по­
р а ж е н и е и ...в ы с т у п а е т п о
зору
телви

Ад елаида первая наносит удар
П

осле уроков Аделаида поймала Ивана уже во
дворе школы и за руку привела обратно
в класс.
— Не могу я сейчас заниматься, — жалобно
сказал Иван, — есть я хочу. Когда я голодный, то
могу в любой момент — хлоп на пол.
69

— А если поешь?
— Тогда всё в порядке. Могу хоть целый час
заниматься.
Аделаида достала из портфеля свёрток, развер­
нула — шесть бутербродов с маслом и колбасой.
«Ух ты, крокодильская дочь! — подумал И ван. —
Вот свалилась на мою голову!»
— Ешь, — грозно
проговорила А делаида, —
лодырь несчастный. Лунатик заспанный.
— А ты паровоз бесколёсный.
— А ты... — но она сдержалась, иначе бы они
разругались, и предложила: — Ешь на здоровье.
Чего-чего, а есть Иван умел.
И если бы за это умение давали звания, то
Иван был бы примерно подполковником.
Так что бутерброды он уничтожил быстренько.
— Наелся?
— Ни капельки. Придётся домой идти.
— Сначала выучишь уроки.
— Не могу.
— Можешь.
Иван почувствовал, что сердце его замирает от
страха, но проговорил громко и отчаянно:
— Не могу!
Аделаида крикнула:
— Можешь!
И — трах! — кулаком по столу.
Понимал Иван, что если сейчас отступит, то по­
том будет ещё труднее. И, закрыв от страха глаза,
он крикнул:
— Не желаю!
70

Тишина. Иван открыл один глаз и у самого
носа увидел большущий кулак.
— Последний раз предупреждаю, — сквозь зубы
произнесла Аделаида, — если ты сейчас же не
станешь учить уроки, я за себя не отвечаю. Так
стукну, что живым отсюда не уйдёшь!
— Ой-ой! — вскрикнул Иван и дёрнулся всем
телом. — Ох-ох, — и снова дёрнулся, ещё сильнее.—
Ух-ух! — и объяснил: — Началось. Сейчас меня
часа три дёргать будет. — Ох-ох!
— Бух! — крикнула Аделаида и нанесла ему
здоровенной силы удар по шее.
Иван стукнулся о стену так, что задребезжали
стёкла в окне. Он леж ал на полу и думал: «Ну что,
крокодилова дочь? Попало тебе? Испугалась? Не
знаешь, что и делать? А я лежу себе на здоровье».
— Ну как? — спросила Аделаида. — Живой?
— Живой-то, живой, — ответил Иван, — но го­
лова совершенно не работает. Что-то в ней трес­
нуло.
— Склеим потом. Вставай.
— Не могу.
Взяла его Аделаида за шиворот, подняла, спро­
сила:
— Ещё стукнуть?
Иван подумал и ответил:
— По-моему, не надо.
— Я тоже так считаю. Садись. Д авай тетради,
учебники, ручку. Что по арифметике задали?
— Вот этого я не помню.
— Зато я помню. Упражнение сорок третье.
Приготовились. Начали.
71

«И откуда ты свалилась на мою голову? — с
тоской подумал Иван. — Хоть бы ты заболела, что
ли! А если Егорушкину на неё пожаловаться? Так,
мол, и так, товарищ милиционер, избили. В голове
трещина. Судить таких надо!»
— Ты же совсем не слушаешь! — рассердилась
Аделаида. — А ну, слушай!
«Слушаю, слушаю, — насмешливо думал Иван.—
Вот
вызовут тебя в милицию, послушаешь».
А вслух сказал:
— Не забыть бы мне сегодня в милицию зайти.
Акт составить об избиении. Отвечать тебе придётся.
— За что?
— Так ведь... пока­
лечила.
— Ваня! — сказала
Аделаида. — Хватит!
Ведь перед всем клас­
сом договорились, что
жаловаться ты не бу­
дешь.
— А я не ж алова­
ться. Чего мне ж ало­
ваться? Просто мили­
ция должна о всех ху­
лиганах знать.
— Встань! — ско­
мандовала Аделаида.
Иван встал.
— Вот что,— она по­
ложила ему на плечо
свою тяжёлую руку. —
72

Хватит. М альчик ты не глупый. Выдумывать
умеешь здорово. Ну чего ты? Скоро кончишь ду­
рака валять?
— Скоро.
— А то ведь всем надоест с тобой нянчиться.
Понял?
— Понял.
— Тебе хоть немного стыдно?
— Стыдно.
— Немного, средне или очень?
— Очень.
— Больше не будешь?
— Не буду! Не буду! Не буду! — крикнул Иван,
расхохотался, бросился к окну и — прыг!

П огоня.

Снова на краю гибели

глядываясь через плечо, Иван видел, что Аде­
лаида бежит за ним ровно, словно не торопясь.
— Куда? Куда? — спросил его сидевший на
окне Колька.
И хотя Иван не ответил, Колька спрыгнул с
окошка и помчался следом, на ходу спрашивая:
— А куда? А зачем?
Иван молчал: ему было трудно дышать.
Скоро к ним присоединился Паша.
— Куда? — спросил он, пристраиваясь за Коль­
кой.
— Понятия не имею, — ответил тот.
— Вы куда? — спросил Алик и, не дожидаясь
ответа, бросился следом.
О

73

Улица кончилась, и они выбежали в поле.
Иван обливался потом.
— Не могу больше! — крикнул Алик и остано­
вился.
— Я тоже! — крикнул Паш а и тоже остано­
вился.
— Хватит тебе! — крикнул Колька. — Отдохни!
Тут Иван споткнулся и плашмя упал в пыль на
дорогу. Упал и не встал. Л еж ал, вытянув руки, и
не шевелился. Ему было всё равно. Пусть грузовик
его давит, пусть лошадь с телегой через него пере­
езжает!
И даж е когда подошла Аделаида, он не поше­
велился.
— Вставай, — сказала она, — хватит лежать.
П олежал и хватит. Ну?
— Не нукай, — ответил Иван. — Видишь, я еле
живой. Ноги совершенно отнялись.

74

— А если машина?
— Пусть.
— Подождём, — сказала Аделаида и села в сто­
ронке.
Подошли ребята и тоже сели.
— Долго леж ать будешь? — спросил Паша.
— Сколько надо, столько и буду, — ответил
Иван и вздрогнул — впереди по дороге пылила ма­
шина.
— Пер-едет тебя! — крикнул Алик.
— Задавит! — крикнул Паша.
— Лепёшка
из тебя получится! — крикнул
Колька.
Иван закусил губу, чтобы зубы не стучали от
страха, но не двигался.
— Машине не объехать, — спокойно сказала
Аделаида, — по обеим сторонам канавы.
— Д а что нам с ним делать?! — закричал
Паша.

75

Они с Колькой бросились к Ивану, схватили его
за ноги и уволокли с дороги в канаву.
Машина промчалась мимо.
— Ты что, сумасшедший? — спросил К о л ьк а.—
Не соображаешь?
— Не сумасшедший он, — сказала Аделаида, —
а лодырь, каких свет не видывал. Лодырь из ло­
дырей. Готов в пыли лежать, только бы уроки не
учить. Но учти, — повысила она голос, — я застав­
лю тебя учить уроки.
— Как бы не так, — ответил из канавы Иван.—
А я виноват, что я лодырь? Такой уж я родился.
— Вруша ты. Всё выдумываешь, выдумываешь.
А вот кем ты вырастешь?
— Кем захочу, тем и вырасту, — Иван тяжело
вздохнул. — Я, между прочим, и без тебя отлич­
ником могу быть. Если захочу.
— Я не понимаю, — сказал Колька, — ты соби­
раешься вставать или нет? Или мы тут до утра
сидеть будем?
— А мне-то что? — Иван вылез из канавы и
сел. — Я лично могу хоть до утра.
— Нет, — глухо проговорила Аделаида. — Сей­
час мы пойдём готовить уроки.
У Ивана внутри всё похолодело. Он вскочил.
— Чего тебе от меня надо? — заикаясь от воз­
мущения, спросил о н . — Чего ты ко мне пристала?
Чего ты надо мной издеваешься? Чего ты меня
бьёшь? В милицию захотела?
— Напрасно ты кипятишься, — спокойно отве­
тила Аделаида. — Я вовсе не собиралась тебя бить.
Ты сам виноват.
76

— Я?! Сам?! Виноват?! — поразился И в ан .—
В чём же это я виноват — интересно мне знать!
Я просил тебя сваливаться на мою голову?
— Меня просила Анна Антоновна и весь ваш
класс.
— Но я-то не просил!
— А что с тобой делать? — Паш а вскочил. —
Ведь ты можешь и на третий год во втором классе
остаться. Вот позор-то! Вот безобразие-то!
— Идём готовить уроки, — твёрдо произнесла
Аделаида.
— Ты его бить будешь? — шёпотом спросил
Алик.
— Постараюсь не бить, — ответила Аделаида.—
Чего с ним драться? Слабенький он.
— Слабенький?! Я?! — у Ивана от возмущения
кулаки сжались сами собой. — Д а ты понимаешь,
что ты говоришь?!
— Не кричи, — сказала Аделаида, — успокойся.
Тебя по-хорошему просят: идём учить уроки. И че­
рез час ты свободен.
Иван молчал.

К о в а р н ы й з а м ы с е л Иван а
— Ладно!— Иван махнул рукой и весело сказал:—
Вперёд, товарищи!
Пошли.
Впереди скакал неожиданно повеселевший Иван,
с него летела пыль.
77

З а ним, как милиционер за жуликом, готовая в
любой момент схватить его, ш агала мрачная Аде­
лаида.
На некотором от неё расстоянии стайкой семе­
нили ребята.
«Сбегу! Сбегу! Сбегу! — думал Иван. — Не дам
над собой издеваться. Н аш лась какая! Крокодилов­
ская ты доченька — вот ты кто!»
— Только не вздумай сбежать, — сказала Аде­
лаида. — Всё равно поймаю.
До самой школы никто больше не сказал ни
слова...
Остановились у подъезда. Лица у ребят были
испуганными.
— А вдруг он опять? — спросил Алик Аделаиду.
Она пожала плечами, но золотой зуб её сверк­
нул, как прожектор.
— Ваня, — позвал Алик, — ты это... ну... не
надо...
— Конечно, не надо, — добавил Паша.
— Уговариваете? — рассердился Колька. — Как
маленького? Деточка, выучи уроки? Конфеточку
дам? Баю-бай, баю-бай, Ваню маленького бай?
И тут произошло неожиданное: Иван промол­
чал. Он даж е не взглянул на Кольку. Он обдумы­
вал коварный план избавления от Аделаиды.
— Ты не сердись, — пробормотал растерявший­
ся Колька. — Иди ты, выучи ты эти уроки.
— Ладно! — весело ответил Иван, подмигнул
ребятам и стал подниматься по ступенькам.
Следом двинулась Аделаида.
— Пер-дерутся, — прошептал Алик.
78

Иван вступает в драку
ни вошли в класс.
— Садись, — сказала Аделаида, — очень про­
шу тебя: садись.
Иван, ухмыляясь во весь рот, сел, собрал учеб­
ники и тетради, сложил их в портфель.
— Ты что?! — Аделаида шагнула к нему, но
Иван выскочил из-за парты и бросился к окну. —
Опять?!
— О-пять! — крикнул Иван. — Очень тебя про­
шу: отстань. Хуже будег.
— Д аю тебе честное пионерское, — громко про­
говорила Аделаида, — что я от тебя не отстану. Ни
за что. Я обязана помочь тебе.
— О бязана, обязана, — передразнил Иван. —
Зато я не обязан. Привет, привет — и наших нет!
И — прыг в окно!
Тут же за ним выпрыгнула и Аделаида.
С трудом устояв на ногах, она схватила Ивана
за руку. Сколько он ни пытался вырвать руку —
не мог.
Ребята хохотали во всё горло.
Тогда Иван совершил, пожалуй, самый уж ас­
ный поступок за свою многотрудную жизнь.
Не зная, как вырваться, он укусил Аделаиду
за руку.
Аделаида вскрикнула, но руки не выпустила.
Тогда Иван цапнул её во второй раз, и посильнее.
Затем он бросился головой вперёд, чтобы боднуть
Аделаиду в плечо.
О

79

А она выпустила его руку и легко отскочила
в сторону.
Иван полетел вверх тормашками.
— Наших бьют! — крикнул Колька, но не дви­
нулся с места.
Бедный Иван леж ал на земле лицом вниз. От
обиды и бессильной злости ему хотелось распла­
каться.
— Предлагаю
мир, — сказала
Аделаида, —
идём учить уроки.
— Д а согласись ты! — крикнул Паша.
«Притворюсь мёртвым, — решил Иван, — пусть
попрыгают. Сто раз пожалеют, что издевались над
хорошим человеком.
Главное, чтобы кро­
кодилова дочь от
меня
отвязалась.
С
остальными
я
справлюсь... Почему
же они молчат?»
Медленно повер­
нув голову, Иван по­
смотрел через пле­
чо — никого вокруг
не было.
Обиделся Иван.
Бросили
человека
лежать на земле.
Друзья называется!
А потом ещё удивля­
ются, почему он ча­
сто болеет.
80

— Ура-а-а! — вдруг крикнул Иван, сел, встал
на голову, поболтал в воздухе ногами и вскочил.
Ведь если они ушли, то, значит, сдалась крокоди­
лова доченька, отстала! Значит, победил Иван
Семёнов!
— Домой шагом марш! — скомандовал он сам
себе, подпрыгнул, гоготнул и зашагал.

Первая

неожид а н н о с т ь

—
тебя
А
ждут, — такими словами встретила его
дома бабушка.
Иван заглянул в комнату и чуть в обморок не
упал.
З а столом сидела Аделаида.
— Проходи, — сказала
она, — не
стесняйся.
Будь как дома.
— Проголодался, бедненький? — спросила ба­
бушка. — Сейчас я вас кормить буду.
— Ты зачем пришла? — прошептал И в а н .—
Чего тебе надо?
— Если ты не будешь учить уроки, — ответила
Аделаида, — я всё расскажу твоим родителям.
И про буксир, и про это, — она показала руку, на
которой были два красных пятнышка.
— Рассказывай сколько хочешь, — Иван не­
естественно рассмеялся. — Я им тоже про тебя рас­
скажу. И про то, как ты мне голову расколола, и
про всё.
— Договорились.
4

Л. Давыдычев

81

Бабушка кормила их вкусно и долго. Иван
столько съел, что еле дышал.
— Ты бы, девочка, шла погуляла, — сказала
бабушка, — а Ванечке отдохнуть надо. Полежать.
Он у нас слабенький здоровьем.
— Уроки ему учить надо, а не отдыхать.
— Выучит, выучит, успеет. Самое главное —
здоровье. О нём надо заботиться. Иди, иди, де­
вочка.
— Погуляй, — ухмыляясь, добавил Иван, — по­
дыши свежим воздухом.
— Хорошо, — Аделаида встала, — я пойду ды­
шать свежим воздухом. А через час вернусь. Бу­
дешь делать уроки.
— Вот и правильно, — согласилась бабушка,—
часа через два. А лучше — через два с половиной.
Главное — вовремя поспать.
Ох, и похохотал Иван, когда Аделаида ушла.
Молодец бабушка — не даст внука в обиду.
82

Втораянеожид а н н о ть
Н

о почему-то не спалось, и настроение было
очень неважное. Иван подошёл к окну и уви­

дел...
Аделаиду!!!
Она сидела на скамейке. Ивана она не видела,
и он погрозил ей кулаком, показал язык, и снова
лёг.
Если она будет тут сидеть, то ему незамечен­
ным из дому не выйти. Что же придумать?
И хотя Иван считал себя невезучим человеком,
на самом деле ему часто везло.
Послушайте, что было дальше, и вы убедитесь
в этом.
В дверь заглянула бабушка, позвала:
— Ванечка! Не спишь? Тут тебя дядечка ка­
кой-то спрашивает. Говорит, что ты сообрази­
тельный.
Иван выбежал в коридор.
— Не узнаёшь меня? — спросил его высокий
дяденька и снял шляпу. — Не помнишь?
— Узнал! Помню! — радостно ответил Иван. —
Это я у вас... — и прикусил язык. — Вы артист, ко­
торый шпионов играет.
— Правильно, — дяденька улыбнулся. — Ты ни
разу не выступал по телевидению?
— Нет. А что? — у Ивана дух захватило.
— Через два часа передача, — ответил дядень­
ка, внимательно разглядывая Ивана, — а мальчик,
83

4*

84

который в ней уча­
ствует, неожидан­
но заболел — ох­
рип. Мне только
что позвонили из
студии и попро­
сили кого-нибудь
подыскать для вы­
ступления. И я
вспомнил о тебе.
По-моему,
маль­
чик ты сообрази­
тельный, находчи­
вый. Думаю, что
у тебя получится.
— Конечно, по­
лучится, — ска­
зала бабушка. —
Он у нас артист.
Кого хочешь пе­
редразнит.
— Ты ведь во
втором классе? —
спросил
дядень­
к а .— Но это не­
важно. Ростом ты
за
четвероклас­
сника
сойдёшь.
Никто и не дога­
дается,
что ты
всего во втором.
Так поехали репе­
тировать?

— Поехали! — радостно воскликнула бабуш ка. —
Сейчас я ему новую рубашку дам, чтоб он краси­
вым был.
И представьте себе такую картину: у подъезда
стоит голубая «Волга». Дяденька-артист распахи­
вает дверцу, Иван садится на переднее сиденье ря­
дом с шофёром и говорит подбежавшей Аделаиде:
— Еду выступать по телевидению! Привет!
И машина отъезжает.

Третья неожиданност ь
Е с ли вас когда-нибудь пригласят выступать по
телевидению, не вздумайте одеваться тепло.
Ж ара в студии страшная!
На вас направляют огромные лампы, от кото­
рых идёт свет и жар. Дышать нечем. Такое впе­
чатление, словно вас накрыли горячей сково­
родкой.
Иван репетировал с Антоном Сергеевичем (так
звали актёра) целый час.
Интересно до чего!
Антон Сергеевич играл роль учителя, а Иван —
роль ученика. Он быстро выучил текст наизусть и
произносил его без запинки.
И вот началась передача. Сидит Иван за сто­
лом с Антоном Сергеевичем, а на них направлены
пушки — телевизионные камеры.
— Многие ребята, — говорит Иван, — считают,
что учиться можно не то чтобы плохо, а так —
85

средне. Они считают, что можно и без учебы стать,
например, космонавтом. Эти ребята очень ошиба­
ются. Первый долг школьника — отличная учёба.
Все вокруг улыбаются, кивают: дескать, мо­
лодец Иван Семёнов!
И он тоже улыбается: дескать, сам знаю, что
молодец.
Но вдруг у него в горле словно сухой комок
образовался — мешает говорить.
Испугался Иван. Стал глазами по сторонам
водить, будто спрашивал: что это такое со мной
творится?
И начал он спотыкаться чуть ли не на каждом
слове:
—
Все мы... мы... мечтаем о подвигах... Всем
нам... нам всем... хочется стать героями. Но коекто... то есть кто-кое... нет, кое-кто из нас...

86

— Кое-кто из
ребят считает, что
героем
можно
стать случайно? —
спросил
Антон
Сергеевич, чтобы
выручить Ивана.
— А кто, по-тво­
ему, может совер­
шить подвиг?
— Тот,
кто...
кто тот... ну... у
кого
есть воля
силы...
— Сила воли?
—переспросил Ан­
тон Сергеевич.
— Д а. И ещё...
кто умеет бороть­
ся с этими... ну...

87

— Трудностями?
— Д а, — унылым тоном ответил Иван.
— А лодырь может героем стать?
Иван отрицательно покачал головой.
Очень он расстроился, хотя все его поздрав­
ляли, хвалили, утешали и нисколько не ругали, что
в конце передачи он растерялся и забыл текст.
Опять он сидел в голубой «Волге» на переднем
сиденье рядом с шофёром. Но было ему грустно.
И ещё он чувствовал себя виноватым. Скажут ре­
бята:
— Лодырь, двоечник, а за кого себя выдавал?
Напинать ему, чтоб знал!
Иван вышел из машины, боязливо оглядываясь
по сторонам, словно кто-то мог его подкараулить.
И юркнул в подъезд.
Н

е приятны й

р а зг о в о р

верь открыла бабушка, звонко чмокнула вну­
ка в обе щеки, сказала:
— Молодец ты мой ненаглядный! Настоящий
артист!
— Иди-ка, артист, сюда! — позвал отец.
Иван, тяжело вздохнув, прошёл в комнату.
— Может, он сначала поест? — обиженно спро­
сила бабушка. — Устал ведь он, намучился.
— Поесть он всегда успеет, — ответил отец. —
Садись, сын, потолкуем. Ну как? Доволен?
— Нет, — буркнул Иван.

Д

88

— Почему? Ведь вся область тебя видела и
слышала. Вот, думали все, вот это парень! Не
только сам хорошо учится, но и других по телеви­
зору учит!
Кстати, отец Ивана учился хорошо — в вечернем
техникуме, а днём работал (тоже хорошо) на ма­
шиностроительном заводе токарем.
И мама Ивана тоже училась — в библиотечном
техникуме, и тоже вечером, а днём работала в
библиотеке.
— Все учатся, — сказала однажды бабуш ка,—
я только неучёная. Но ничего — тоже вот на курсы
какие-нибудь поступлю.
И поступила — на курсы кройки и шитья.
Хуже всех в семье учился Иван.
— Маленький ещё, — объясняла бабуш ка,—
подрастёт, поумнеет и начнёт учиться.
Вот и сегодня отец отчитывал Ивана, а бабуш­
ка стояла в коридоре и громко вздыхала.
— Когда в следующий раз выступать бу­
деш ь? — спросил отец.
— Не буду я больше, — пробормотал И ван,—
не имею права.

Б абушка

на посту

И

ван сидел на окне и со страхом ждал при­
хода Аделаиды: ведь она обещала погово­
рить с его родителями и обо всём им рассказать.
Но если вы решили, что Иван растерялся и не
знал, что делать, то ошибаетесь. Ему в голову
89

пришла замечательная мысль... Он — бегом к б а­
бушке и пожаловался ей.
—
Буксир? — возмутилась бабушка. — Я ей по­
кажу буксир! Иди, внучек мой ненаглядный, спо­
койно отдыхай. А если она сюда заявится, я ей...
кое-что скажу. Иди, иди, родименький, отдыхай.
То, что бабушка называла отдыхом, а ребята
называли б е г а т ь , на самом деле было тяжёлой
работой. После такого отдыха домой ребята воз­
вращались, высунув язык. Рукой пошевелить не
могли.
Однако на этот раз Иван не бегал. Он всё вре­
мя поглядывал, не появилась ли во дворе Аделаи­
да. То и дело приходили ребята из других домов
и расспрашивали его о выступлении по телевиде­
нию.
Как Ивану хотелось похвастаться и приврать!
Рты бы разинули от зависти и удивления!
Но, кажется, впервые в жизни Иван не врал, и
ребята уходили разочарованными.
На крыльце с вязаньем в руках сидела ба­
бушка. Иван знал, что если бы даж е сам директор
школы захотел сейчас пожаловаться на него роди­
телям, бабушка бы его не пустила. Больше всего
на свете она любила внука и за него была готова
в бой.
И когда во дворе появилась Аделаида, Иван
нисколько не испугался, спрятался и издали
наблюдал.
Бабуш ка встала. Вид у неё был воинственный.
«Сейчас
она
тебе! — торжествующе подумал
Иван. — Крокодиловская ты дочь!»
90

Он даж е заж ал рот ладонью, чтобы не расхо­
хотаться: до того воинственный вид был у бабуш­
ки. Конечно, драться она не собиралась (бабушкам
это не разреш ается), однако он не хотел бы сейчас
быть на месте Аделаиды.
Но что произошло дальше, никто не ожидал —
ни Иван, ни бабушка.

Г л а в а №

6 , в

которой бабуш ка
н еож и дан но стан овится
одн и м и з главн ы х
д е й с т в у ю щ и х л и ц ,а
И ван С ем ёнов соверш а­
ет героически й
поступок

А делаида вы ясняет обстановку

обрый вечер, — сказала Аделаида и улыбну­
нулась.
—
Добрый вечер, — сквозь зубы проговорила
бабушка, — не знаю, как тебя звать-величать.

Д

92

— Меня зовут Аделаидой.
— Бывает.
Помолчали,
д руга.

внимательно

разглядывая

друг

— А где ваш внук? Бегает?
— Не твоё дело.
Опять помолчали, продолжая внимательно раз­
глядывать друг друга, словно собираясь бороться.
— А уроки он сделал? — спросила Аделаида.
— А ты кто такая? — спросила бабуш ка.—
Чего тебе тут надо? Зачем пришла? Думаешь, он
без тебя с учёбой не справится? Я у него буксир,
а не ты. Видела, как он по телевизору выступал?
— Видела,
ви д ел а! — радостно
воскликнула
Аделаида. — Замечательно выступал!
— Как настоящий артист, — бабушка посмот­
рела на неё недоверчиво. — Просто удивительно.
— Ничего удивительного нет, — осторожно воз­
разила Аделаида, — ведь он очень способный.
Только у него один недостаток и...
— Нет у него недостатков! — грозно перебила
бабушка.
— Один маленький недостаток.
— Нет!
— Малюсенький недостаточек. Совсем малю­
сенький.
— Может быть, — нахмурившись, согласилась
бабушка. — Поспать он любит.
— Не в этом беда. Пусть себе спит сколько
ему угодно. Плохо то, что очень уж он добрый.
— Это как понимать? — насторожилась ба­
бушка.
93

— А вот мы решили помочь ему учиться, —
стала объяснять Аделаида. — Другой бы на его
месте сразу бы согласился: помогайте, пожалуйста,
тратьте на меня силы и время! Правда? А он не
такой. Ему неудобно беспокоить людей. Он доб­
рый. Вот он от меня и бегает.
— Золотце ты моё! — бабушка всплеснула ру­
ками. — Ненаглядная ты моя! Идём, я тебя, ми­
лая, вареньем накормлю. Оно у меня восьми сор­
тов: клубничное, земляничное, малиновое, брусни­
ка с яблоками, крыжовник...
Бабушка и Аделаида вошли в подъезд.
«Что делать? — испуганно подумал Иван. —
Враг проник в мой дом. Что делать?»
В голове проносилось решение за решением.
А если убежать в другой город? Поступить на р а­
боту, стать в вечерней школе отличником, потом —
знаменитым человеком?
«Пусть без меня живут, — думал Иван, — пусть
скучают, пусть слёзки льют».
Он так живо представил себе эту грустную
картину, что сам чуть не разревелся.
«Нет, нельзя уезжать, — решил он, — жалко
всех. Д а и поймают. Сядет Егорушкин на свой мо­
тоцикл и догонит». Иван пошёл домой.
На кухне бабушка и Аделаида пили чай. Весь
стол был уставлен банками с вареньем.
— А мы уже по третьему стаканчику! — сооб­
щила бабушка. — Налить тебе?
Сидел Иван, без всякого удовольствия пил чай
стакан за стаканом, ждал, когда Аделаида заго­
ворит о буксире и прочем, ёрзал на табуретке.
94

А они разговари­
вали о варенье.
«Нарочно
это
она! —думал Иван. —
Любит людей му­
чить. Но я сбегу!
Пусть только заик­
нётся!»
Допили чай, унес­
ли в кладовку банки.
— Можно
ему
проводить меня? —
спросила Аделаида.
— Конечно, ко­
нечно, — согласи­
лась бабушка.— Он
у меня такой вежли­
вый, такой вежли­
вый! Иди, иди, Ва­
нечка...

УО
И

ван был согла­
сен на любой
позор, даже на то,
чтобы его дразнили
женихом, лишь бы
увести Аделаиду из
дому.
Они вышли на
улицу.
95

Бабуш ка долго махала им вслед рукой. Аделаи­
да оборачивалась и махала ей в ответ.
— Хорошая у тебя бабушка, — сказала о н а ,—
только балует тебя очень.
— Зачем приходила?
— Выяснить обстановку.
— Какую обстановку?
— Узнать, в каких условиях ты живёшь, —
объяснила Аделаида, — как тебя воспитывают.
— Ну и что выяснила?
— Всё. Теперь я знаю, что ты бабушкин сынок.
Нянчится она с тобой. Придётся тебе её с собой в
армию брать. Ты ведь даж е сам просыпаться не
можешь.
— Врёшь! — неуверенным
голосом
крикнул
Иван.
— Не вру. Это я бабушке немножко наврала.
Из-за тебя. А сейчас я говорю правду. По телеви­
зору ты выступил ужасно. Я краснела. Стыдно
было. Очень стыдно.
— Без тебя знаю, — буркнул Иван. Краешком
глаза он поглядывал по сторонам: не видит ли
кто-нибудь из ребят, что он гуляет с девочкой?
— В результате, — продолжала она, — я сдела­
ла важное открытие. Я поняла, что ты, может
быть, УО.
— УО? — переспросил
Иван. — А
это
что
такое?
— УО — значит: умственно отсталый.
— Чего, чего? — почти крикнул Иван.
— Ты умственно отсталый ребёнок. Тебя надо
перевести в специальную школу.
96

Иван остановился, вытаращив глаза, и долго с
его губ срывались не слова, а какие-то непонятные
звуки. Еле-еле овладев собой, он спросил:
— В специальную школу?
— Конечно,— спокойно отозвалась Аделаида.—
Тебе же будет лучше. Всё будет в порядке. Ведь
почему с тобой мучаются? Потому, что считают
тебя нормальным. А ты умственно отсталый.
— Неправда! — жалобно
крикнул
И в ан .—
Я умный! Я умственно умный!
— Не кричи. Подумай обо всём спокойно. Вот
тебе задание: или ты выучишь сегодня уроки, или
завтра я сообщаю всем, что ты УО. До свиданья.
И ушла.

Очень грустное за
нятие
"■ та Рок°Дильская ты Дочь! — вслед ей прошепЖ , та л Иван. — В зоопарк тебя посадить надо!
В клетку! За решётку! Тухлой капустой тебя кор­
мить надо!
Аделаида издали помахала ему рукой.
— Сама ты УО, — шептал Иван, — это тебя в
крокодильскую школу послать надо!
Долго он стоял на одном месте. Было ему до
того грустно, что хоть плачь. Он даж е кулаками
помахал немного от злости. Ногами потопал.
И побрёл домой, опустив большую голову.
Кажется, впервые он призадумался над своей
жизнью. А когда ты совершил немало проступков,
занятие это очень грустное.
97

Вместо того чтобы по привычке всех ругать, а
себя жалеть, он прошептал:
— Бабушкин сынок... УО... умственно отста­
лый... специальная школа... А почему? Потому что
не люблю учиться? Ну и что? Если я таким и ро­
дился? Вот если бы я не мог учиться, тогда другое
дело. А я могу, но не люблю. Ведь мне ничего не
стоит быть отличником. Стоит только захотеть.
Обидно-токак! Дураком бы обозвала, лоды­
рем, двоечником, ещё как-нибудь, а то — УО, ум­
ственно отсталый.
Эти слова звенели у него в ушах. Он даж е го­
ловой потряс, чтобы они вылетели, — не помогло.
Очень грустное это занятие — думать о своей
жизни.
Дома Иван сел на кухне и молчал.
— Что с тобой? — обеспокоенно спрашивала
бабушка. — Заболел?
Намыкался?
Ложись-ка
спать, ненаглядненький.

98

А Иван представил себе, что придёт он завтра
в школу, уроки опять не приготовлены, опять его
ругать будут, явится Аделаида, крикнет:
— УО!
Соберётся общешкольная линейка, и все хором
крикнут:
— УО! УО! УО!
Анна Антоновна скомандует:
— Семёнов, в специальную школу вон отсюда!
А у подъезда стоит машина скорой помощи.
Посадят в неё Ивана и увезут...
— Я уроки делать буду, — почти со слезами
прошептал Иван. — Пожалей меня, бабушка!
— Ж алею, золотце ты моё, жалею! Была бы
моя воля, я бы вовсе уроки запретила в младших
классах. Пусть старшие мучаются. Хочешь ку­
рочки?
— Нет, — со вздохом отказался Иван. — Буду
уроки учить. Потом уж поем. «Если жив оста­
нусь», — мысленно добавил он.
Ну что ж... Сел Иван, достал из портфеля тет­
радки, учебники, ручку. Вздохнул.
Притопала лень-матушка, заш ептала на ухо:
«Устал ведь ты, миленький. Приляг, отдохни.
Я тебе песенку спою, сказку расскажу».
«Ладно, — ответил ей Иван, — лягу. С удоволь­
ствием. А завтра что? Опять всё сначала? Д а ещё
в специальную школу отправят? Нетушки! Совер­
шу-ка я сегодня героический поступок — сделаю-ка
я уроки!»
И лень-матушка обратно утопала.
99

Г е р оиче с к ий

поступ о к .

И в а н трудился, высунув язык; исписал поло­
вину страницы — не сделал ни одной ошибки,
не поставил ни одной кляксы. И только хотел
крикнуть «ура», как...
...с носа упала капелька пота.
Упала прямо в центр буквы «О». Хорошо, что
он не поленился и написал её вроде колеса —
большую и круглую.
Иван осторожно поднёс к ней кончик промо­
кашки, и промокашка выпила каплю.
«Я тебе покажу, какой я умственно отста­
лый! — подумал Иван, вспомнив Аделаиду. — Как
бы тебя в специальную школу не отправили!»
Закончив упражнение по русскому языку, он
принялся за арифметику.
Тут у него начался с цифрами самый настоящий
бой. Цифры прыгали у Ивана перед глазами, как
лягушки. Не было никакой возможности отличить
их друг от друга.
Тогда он представил, что цифры — его враги, и
стал внимательно их выслеживать.
«Понятно, — решил он, глядя на ненавистные
цифры, — вы тоже считаете, что я умственно от­
сталый. Сейчас разберёмся».
И поднатужился, и — решил первый пример.
Ручку кусал, пыхтел от злости, один раз даже
порычал Иван, но трудился.
Всё было против него. Особенно — чернила. Они
так и старались собраться на кончике пера в кап100

лю и — хлоп на тет­
радный лист. Одна­
ко Иван следил за
этим так вниматель­
но, что ухитрился
одну каплю схва­
тить в воздухе ле­
вой рукой.
Вот тут-то упрям­
ство впервые помог­
ло ему.
И вдруг несча­
стье! Глупая муха ;
залезла в черниль­
ницу, Иван проткнул
муху пером, не з а ­
метил и написал мухой цифру «3». Вот что получи­
лось...
Чуть не заревел Иван. Трахнул муху кулаком—
брызги во все стороны.
«Не обращай внимания на умственно отсталых
мух, — прошептала ему на ухо лень-м атуш ка,—
иди спать».
«Вырви страницу, — прошептало упрямство,— и
всё перепиши заново».
«Устал ведь я, — жалобно ответил Иван, — сил
моих больше нет!».
«Правильно,
правильно, — прошептала леньм атуш ка,— иди бай-бай. Я тебе песенку спою,
сказку расскажу».
«Неужели ты сдашься из-за какой-то дохлой
мухи?!» — удивилось упрямство.
101

Иван осторожно вырвал забрызганный лист и
начал переписывать примеры.
До того он увлёкся, что не слышал, как подо­
шла бабушка, стояла рядом и громко вздыхала,
будто внуку уколы делали.

Б а б у ш к а

взбу н т овал ась

У

тром Ивана будила бабушка. На это она тра­
тила целый час.
А сегодня он проснулся сам. Честное слово!
Сам открыл глаза, сам потянулся и сам сел.
Настроение у него было замечательное, будто
не в школу надо собираться, а на новогоднюю
ёлку.
Раз! — встал на голову, подрыгал в воздухе но­
гами и грохнулся с кровати на пол — словно са­
мая большая кастрюля упала с самой верхней
полки.
Л еж ал на полу и хохотал. Л еж ал, пока не за ­
мёрз.
Пошёл Иван на кухню, включил электрическую
плитку, поставил на неё чайник, быстренько умыл­
ся, принёс из кладовки варенье и решил разбудить
бабушку.
Открыв глаза и увидев внука, она испуганно
вскрикнула. Если бы она верила в бога, то пере­
крестилась бы.
— Это ты?! — еле выговорила она.
— Я . А что?
102

— Д а как же... кто
это тебя разбудил?
— Никто. Сам.
— Сам?!
— А что особенно­
го? — обиделся Иван.—
Что особенного?
Бабушка не ответи­
ла. Потом она вышла
на кухню и в ужасе
спросила:
— И чайник сам
поставил?! И варенье
сам
принёс?! — Она
с е л а , бессильно опустив
руки, словно убитая
большим горем. — Д а
что же это такое про­
исходит? Совсем от рук
отбился. Против ба­
бушки пошёл. Получается, что я тебе не нужна?
Не выйдет! — Она стукнула кулаком по столу. —
Бабушка я тебе или не бабушка?
— Бабушка, — ответил ошеломлённый Иван.
— Обязан ты меня слушаться или нет?
— Обязан.
— Так вот, — бабушка встала и грозно посмот­
рела на него. — Я должна просыпаться и будить
тебя, а не ты меня. Я должна завтрак готовить, а
не ты. Понятно? Я здесь командир.
— Кем же ты командуешь? — удивился Иван.
— Всей семьёй.
103

— А кто же тебя слушается?
— А вся семья.
— Бабушка! — воскликнул
Иван. — Но ведь
я-то тебя не слушаюсь!
— К ак — не слушаешься? — удивилась бабушка.
— Д а так. Я потому и люблю тебя, что тебя
можно не слушаться.
— А не врёшь?
— Нисколечко. Ты меня слушаешься, а не я
тебя. Поэтому мы и живём дружно.
— Ну и пусть, — помолчав, сказала бабуш­
ка. — Не важно, кто кем командует, важно, что
дружба есть. Но дружбе нашей скоро придёт ко­
нец, если ты будешь вести себя, как сегодня. Не­
хорошо, Ваня, стыдно!

Иван взбунтовался
—
очему
П
стыдно? — спросил
Иван. — Что я
такого сделал?
— Как — что?! — вспылила бабушка. — Д а я же
тебе объяснила! Не имеешь ты права выполнять
мои обязанности! Бабушка я тебе или не бабушка?
— А я внук тебе или не внук?
— Ты внук. А я бабушка. И не лезь в мои
дела. Будь любезен спать до тех пор, пока я тебя
не разбужу.
— А если я сам проснусь?
— Не имеешь права!
— А если проснулся?
104

— Всё равно спи. Или просто лежи, пока я не
приду. Если ты сам просыпаться будешь, зачем я
тогда нужна? Если ты сам завтрак готовить бу­
дешь, мне что делать?
— Отдыхать.
— Отдыхать?! — возмутилась бабушка. — За
кого ты меня принимаешь? Чтобы я да на старо­
сти лет бездельничала?!
— А ты меня за кого принимаешь?! — возму­
тился Иван. — Чтобы я да на молодости лет без­
дельничал?! Ты знаешь, как интересно самому про­
сыпаться? Замечательно! Ты что, собираешься со
мной в армию идти? И там меня станешь будить?
А? Может, по-твоему, каждый солдат со своей б а­
бушкой в армию придёт?
Тут бабушка горько расплакалась.
— Ни в какую я армию не собираюсь, — сквозь
слёзы сказала она. — Но учти: пользы от нас в ар­
мии было бы много!
А Иван расхохотался.
— Бабушки! — скомандовал он. — По порядку
номеров рассчитайсь! Бабушки, вперёд шагом
марш! Песню!.. Да ты хоть одну строевую песню
знаешь?
— Знать не знаю и знать не желаю! А только
в армии без меня ты пропадёшь! Ты ведь даж е
ботинки толком зашнуровать не умеешь.
— А в армии сапоги носят! У них шнуровки
нет!
— Пожалеешь, — бабушка снова горько рас­
плакалась. — Я ли тебя не любила? Я ли за тобой
не ухаживала? Я ли тебя не баловала? А ты?
105

— Эх ты, рёва, — сказал Иван ласково, — а ещё
в армию собираешься.
— Я не рёва, — сквозь слёзы ответила бабуш­
к а ,— просто я тебя люблю, а ты меня нет.
— И я тебя люблю. Только я с тобой не со­
гласен.
— Когда любят, соглашаются!
— Не могу я с тобой согласиться, — твёрдо
сказал Иван. — Ты что, хочешь, чтобы меня б а­
бушкиным сынком дразнили?
— Хочу! — горячо
призналась
бабушка. —
Очень!
— Значит, тебе меня нисколько не жалко.
— А ты меня жалеешь? Ты меня и за бабушку
не считаешь.
— Считаю. Ты замечательная бабушка. Только
есть у тебя один недостаток.
— Нет у меня недостатков!
— Один. Маленький.
— Может быть, — подумав, нерешительно со­
гласилась бабушка, — но я не знаю, какой. Не за ­
мечала.
— Ты не даёшь мне нормально жить.
— Я?!
— Ты, бабушка. Только ты не сердись и не
плачь. Держ и себя в руках. Надо мне просыпаться
самому.
— А давай по очереди? — обрадованно предло­
жила бабушка. — Один раз я тебя разбужу, а один
раз ты, может, сам проснёшься?
— Нет, — отказался Иван. — Не хочу я быть
умственно отсталым.
106

— Не понимаю, — испуганно прошептала ба­
бушка, — кто от кого отстал?
— А я понимаю. Если бы я вчера не выучил
уроки, то сегодня меня, как миленького, бы в спе­
циальную школу отправили.
— Вот! — радостно воскликнула бабушка. —
Вот что значит просыпаться самому! Соображать
плохо стал! Ещё будешь с бабушкой спорить?
— Буду,— тихо, но решительно ответил Иван.—
Приходится. Я ещё, может быть, отличником сде­
лаюсь. Ненадолго, конечно. Чтобы всем доказать,
что я не умственно отсталый.
Бабуш ка легла на кровать и сказала:
— Спасибо. Можешь вызывать скорую помощь,

Глава

№

7,

в которой бабуш ка снова
п ы тается бы ть одни м
и з гл ав н ы х д ей ств у ю щ и х
лиц, а И ван С ем ёнов
со в е р ш ае т н е ск о л ь к о
вы даю щ ихся
поступков

И в ан д ел ае т в аж н о е о тк р ы ти е
Б

абушке дали валерьянки, уложили в постель.
Скорую помощь вызывать не стали. С казала
бабушка:
—
Никому я, значит, не нужна. Пустое я, зна­
чит, место. Или вроде старой сковородки. Выбра­
сывайте.
Тут все стали её утешать, уговаривать, успокаи­
вать. А она твердит своё:
108

— Надоела я всем. Мешаю я всем. Только и
думаете, как бы от меня избавиться.
Тут её опять все стали утешать, уговаривать,
успокаивать.
Бабуш ка леж ала с закрытыми глазами и ти­
хонько постанывала.
— Я в школу, — сказал Иван. Но она даж е не
посмотрела на него.
Утро было серое и дождливое. Иван весело
прыгал через лужи. Правда, редкую лужу ему
удавалось перепрыгнуть, чаще обеими ногами он
попадал прямо в воду.
Устал прыгать, пошёл по тротуару.
Кошку на окошке увидел — отвернулся.
Собака мимо бежала — не обратил на неё вни­
мания.
Вывески не читал.
Около парикмахерской в зеркале состроил
себе всего одну рожицу.
В школу торопился Иван — ещё как торопился!
А почему?
Д а потому, что никого он сегодня не боялся.
Ребят не боялся.
Анны Антоновны не боялся.
Д аж е Аделаиды не боялся.
Да почему?
Д а потому, что уроки-то он выучил! П ож алуй­
ста, проверяйте! Сколько угодно! Вопросы зад а­
вайте, спрашивайте!
Идёт Иван, подпрыгивает. До чего, оказывает­
ся, приятно в школу шагать, когда уроки приго­
товлены!
109

Неудача
К

огда Иван подходил к школе, настроение у
него немного испортилось. Он вспомнил, что
предстоит разговор с Аделаидой. «Но ничего,—
подумал он, — выкрутимся!»
И опять ему стало весело.
— Доброе утро! — услышал он за спиной голос
Аделаиды.
Иван обернулся, сказал:
— Между прочим, у меня уроки сделаны.
— Д а ну? Сам?
— Своими собственными руками, — гордо от­
ветил Иван. — Д аж е стихотворение выучил. Теперь
никто не скажет, что я УО.
— Посмотрим. Кто тебя знает? Может, ты
сегодня опять примешься за старое?
— Наверно, нет, — со вздохом, негромко прого­
ворил Иван. — Трудно ведь.
— Конечно, трудно. А ты как думал? Это по
телевизору выступать легко. И за лунатика себя
выдавать легко. Д раться легко. Кусаться легко.
И по лужам топать легко. А учиться трудно.
«Тебе хорошо, — мрачно подумал Иван, когда
она ушла, — ты с детства привыкла уроки делать.
А я?»
Войдя в класс, он не закричал, как обычно, не
запрыгал, а сел на своё место и сидел помалкивал.
— Как жизнь? — спросил Колька.
— Нормально, — ответил Иван, — устал только.
Всю ночь уроки делал. Не выспался.
110

— Всю ночь?! — поразился Колька. — За час
можно сделать.
— Смотря кому.
Звонок.
«Сейчас вы все ахнете, — торжествующе поду­
мал Иван, — сейчас меня вызовут и...»
Но сколько он ни тянул руку вверх, Анна Ан­
тоновна не замечала. Иван до того обиделся, что
руки под парту спрятал.
В перемену он не двинулся с места, сидел, опу­
стив свою большую голову, и грустно размыш лял:
«Вот, пожалуйста! Только выучил человек уроки,
так на него ноль внимания. А если бы он не вы­
учил, то, будьте уверены, вызвали бы! А зачем
уроки учить, если тебя не спрашивают?»
— Я уроки выучил! — крикнул он.
Весь класс окружил Ивана.
— Молодец Аделаида! — сказал Паша.
— Вот это
буксир,
я понимаю! — сказал
Колька.
— А она-то при чём? — удивился Иван. — Я сам.
— Сам, сам! — передразнил Колька. — Пока
она тебя хорошенько не стукнула, ты и не соби­
рался уроки учить.
В класс вошла Анна Антоновна. «Сейчас все
закричат, что я уроки выучил, — подумал И в а н ,—
и она меня вызовет».
Но ребята молчали.
Урок шёл своим чередом. Иван чуть руку не
вывихнул, до того старательно тянул её в верх.
Никакого впечатления!
111

«Нарочно, нароч­
но, — пронеслось
у
него в голове, — что­
бы помучить меня.
Чтобы
поиздевать­
ся!»
Взял да и поднял
обе руки.
—
Семёнов,
не
хулиганить, — ска­
зала Анна Антонов­
на.
«Если и по чте­
нию не спросят, —
решил он, — больше
я вам уроков делать
не буду. Ни разу в
жизни».
Не спросили его
и по чтению.
После уроков, когда Анна Антоновна ушла, ре­
бята бросились из класса, устроили в дверях та ­
кую давёжку, что Иван с трудом сдержался, что­
бы не принять в ней участие. Все убежали.
«Сговорились, — подумал он, — бросили меня
одного, чтобы я погиб со скуки».
В дверях Иван столкнулся с Аделаидой.
— Куда? — грозно спросила она. — А домаш ­
ние задания? Кто учить будет?
— Я, — ответил Иван. — Домашние задания де­
лают дома. Оттого они и называются домашними.
Понятно?
112

—
Понятно,— сквозь зубы сказала Аделаида, —
не возражаю. Пошли домой. Тем более, что б а­
бушка приглаш ала меня заходить к вам почаще.

Бабушка опять бунтует
— Н апрасно ты со мной ссоришься, — сказала
Аделаида по дороге. — Ну никак не могу по­
нять, для чего тебе со мной ссориться?
— Дружить мне с тобой прикажешь?
— А что?
— Может, мне ещё зуб золотой вставить при­
кажешь? — Иван хмыкнул. — Нетушки.
— Дело твоё. Но я бы на твоём месте со мной
подружилась.
«А я бы на твоём месте, — подумал И в ан , —
оставил бы человека в покое».
— Шла бы ты домой, — сказал он, — я и без
тебя уроки сделаю. Как вчера.
— Не верится что-то.
Навстречу шёл Егорушкин, приложил руку к
козырьку, сказал:
— Привет лунатикам!
— А он вчера уроки выучил! — радостно сооб­
щила Аделаида.
— Какое важное событие, — насмешливо про­
говорил Егорушкин. — А то я вчера у телевизора
со стыда чуть не сгорел. — И серьёзно добавил: —
Ж елаю успехов! — Откозырял и пошёл дальше.
— Событие, — пробормотал Иван. — А чего
смеяться?
5

Л. Давыдычев

113

— Забудем этот печальный случай, — предло­
жила Аделаида.
— Есть забыть этот печальный случай! — ве­
село согласился Иван.
К его удивлению, дверь в квартиру оказалась
незапертой. Они вошли. Заглянули на кухню — ни­
кого. Заглянули в комнату — бабушка леж ала в
постели. Увидев внука, она громко застонала.
— Что с тобой? — испуганно спросил И в а н . —
Всё ещё болеешь?
— Врача позвать? — спросила Аделаида.
— Не надо, — еле слышно ответила бабуш ­
ка, — врачи тут не помогут. Обидели меня.
— Кто? — спросил Иван.
— Все. Вся наша семья. Никому я, видите ли,
не нужна. Вот и сидите без обеда. Узнаете, как
без меня-то.
— Значит, я голодным буду? — голос у Ивана
дрогнул. — За что?
— З а то, что против бабушки пошёл, — и она
закрыла глаза.
Иван с Аделаидой постояли, постояли и ушли
на кухню.
— Д а-а, — протянул Иван, — дела. А всё из-за
того, что один раз человек проснулся утром сам.—
И он рассказал об утренней истории.
— Есть выход из положения, — подумав, реши­
тельно заявила Аделаида. — Н адо
приготовить
обед.
— А что будет с бабушкой?
— С бабушкой будет плохо. Но иначе нельзя.
Иначе она тебя избалует до безобразия.
114

Оказывается, нетак-топрос
то
—В

о-первых, — сказала Аделаида, — тихо. Вовторых, не хныкать. Представь себе, что мы на
необитаемом острове. Если мы не сумеем быстро,
без шума приготовить пищу, то погибнем.
Велика ли важность — начистить картошки?
Оказалось — велика.
Картошка-то круглая, и так ей хочется вы­
скользнуть из ваших рук и укатиться под стол! Вы
за ней прыг, а на плечах у вас голова, и вот эта
голова старается обо что-нибудь стукнуться.
Нож не режет картофелину, но с удовольстви­
ем режет ваши пальцы. Еле-еле успеваешь их от­
дёрнуть.

115

5*

— Молодец, — сказала Аделаида, когда Иван
расправился со второй картофелиной. — Осталось
ещё штук десять.
А у Ивана от обиды и злости руки тряслись.
Он решил: если картофелина выскользнет, ползать
за ней он не будет — возьмёт другую.
Но картошка была его хитрее. Она выскальзы­
вала только тогда, когда кожуры на ней почти не
оставалось. Сами понимаете, что бросать такую
было жалко. И до того Иван разозлился, что
твёрдо решил: «Все пальцы себе отрежу, а ни
одну картошку не выпущу!»
Испугалась картошка, больше из его рук не
выскальзывала.
— Ванечка, — позвала из комнаты бабушка.
— Ничего ей не говори, — прошептала Аде­
лаида.
116

— Посиди со мной, — попросила бабушка, —
скучно мне. Есть хочешь?
— Очень.
— А есть-то нечего, — весело сказала бабуш­
ка. — А я ещё пять дней болеть буду.

Бабушка

сда лась

К

огда Иван вернулся из комнаты, на кухне
уже вкусно пахло борщом.
— Ох и попадёт! — испуганно прошептал Иван.
— Если ты очень трусишь, — сказала Аделаи­
да, — свали всё на меня.
— Нетушки! — горячо отказался Иван. — А кто
картошку чистил? — и с гордостью понюхал воздух.
— А что, если нам сейчас и уроки сделать? —
спросила Аделаида. — Понимаешь, как будет здо­
рово?
— Понимать-то я понимаю, — с кислой миной
ответил Иван и честно признался: — Да уж больно
мне неохота.
— А ты думаешь, мне хочется за уроки бра­
ться? Как бы не так! Я иногда даж е реву, до того
не хочется! Зато когда я сделала, я свободный че­
ловек.
— Свободным-то человеком я быть люблю, —
сказал Иван.
— Вот для этого и надо уроки учить. Кроме
того, сейчас без образования даж е рабочим на за ­
вод не примут. И ещё учти: если ты во втором
117

классе к урокам не
привыкнешь, то по­
том тебе будет про­
сто беда. Привыкай
сейчас.
— Я привыкаю,—
Иван тяжело вздох­
нул и опять поню­
хал воздух: очень
вкусно пах борщ.
— Это ещё что
такое?! — на пороге
стояла бабушка. —
Это что за безобра­
зие?! Это как назы­
вается?!
— Борщ, — отве­
тили Иван и Аде­
лаида.
— Борщ ? — пере­
спросила бабушка, открыла крышку и ударила ею
о кастрюлю, как барабанщ ик медными тарел­
ками. — Кто варит?
— Я, — ответили Иван и Аделаида.
— Та-ак, — грозно протянула бабушка, — по­
нятно. Издеваетесь?
— Наоборот, — сказала Аделаида, — как раз на­
оборот. Не о том он беспокоился, чтобы самому по­
есть, а о том, чтобы вас накормить.
— Д а ну? — удивилась бабушка. — Золотце ты
моё бесценное!
Она хотела обнять внука, но он вырвался.
118

— Я, между прочим, картошку чистить на­
учился.
Бабуш ка всплеснула руками, укоризненно по­
качала головой и проговорила:
— Так, так... Значит, зря я болела? Значит, мне
и поболеть нельзя? В другой раз я заболею, а он
и бельё стирать научится, и пельмени стряпать, и
варенье варить?! Кому я тогда нужна буду?
— А помощника вам разве не надо? — спросила
Аделаида. — Разве вы не хотите, чтобы он вам по­
могал?
— Может, и хочу, — бабушка улыбнулась, по­
нюхав, как пахнет борщ. — Но раньше-то я была
незаменимая!.. Но мало ли, что было раньше. Д а ­
вайте-ка лучше борщ есть. Проголодалась я, пока
болела.
Иван съел три тарелки.
И в а н

н е с д а ё т с я

А

делаида вскоре ушла, взяв с Ивана честное
слово, что он и сегодня сам приготовит до­
машние задания.
Злой сидел Иван. Эх, придумать бы такую спе­
циальную ручку, чтобы сама уроки делала! Колпа­
чок бы с неё снял, положил бы её на тетрадь и —
поехала! Вжик-вжик, чик-чирик — готово домашнее
задание!
Или бы специальную машину изобрели: сунул
бы в неё тетрадь — тр-тр-тр-тр-тр! — готово до­
машнее задание!
119

Или бы ещё такой прибор сделали: трахнул бы
им по голове — и она что угодно запомнила бы.
Трах — правило запомнил; трах — стихотворение
выучил; трах, трах, т р а х — вот это учёба!
Иван ойкнул, потому что, размечтавшись, стук­
нул себя кулаком по голове.
— Гвардии рядовой Семёнов! — скомандовал
он. — На упражнение по русскому языку вперёд —
марш!
Если бы кто-нибудь в это время подставил ухо
к дверям, то подумал бы, что Иван с кем-то бо­
рется — так громко он пыхтел. Он врезался грудью
в стол и высунутым языком чуть-чуть не касался
страницы. Нагни он голову ещё на полмиллиметра
ниже — и лизнул бы строчку.
А лень-матушка стояла рядом, нашёптывала:
«Бедненький, несчастненький! П ожалеть тебя, кро­
ме меня, некому. Иди-ка лучше побегай. Или спать
ложись. Я тебе песенку спою, сказку расскажу».
«Уйди ты от меня, — отвечал Иван, — и без тебя
тошно».
«Никуда я от тебя не уйду, — сказала леньм атуш ка,— друзья мы с тобой на всю жизнь».
К аж дая буква давалась Ивану с трудом, и
когда он поставил последнюю точку, рук поднять
не мог.
«Не мучь ты сам себя, — сказала лень-матуш­
ка, — заболеть ведь можешь. Умереть можешь!»
— Гвардии рядовой Семёнов! — скомандовал
Иван. — В атаку на примеры — марш!
И лень-матушка исчезла: видеть она не могла
гех, кто добрым делом занят. (Между нами говоря,
120

ушла она не так уж и далеко, всё ещё надеясь,
что уговорит И вана).
А он побеждал пример за примером. Хотя они
сдавались не сразу, но сдавались.
А когда сдался последний пример, Иван вско­
чил и заплясал. Он прыгал по комнате и что-то
кричал, а чего — и сам не мог понять.
Вот как радовался!

Глава
№ 8, последняя, в
которойчитателя уже
не ждут почти
никакие
неож идан ности

К ак

И ван

получил «в о сьмёрку»

У

жас!
Иван проспал!
ПРОСПАЛ!!!
Он выскочил в кухню и увидел улыбающуюся
бабушку.
—
Здравствуй, внучек, — сказала она. — По­
боялась тебя будить. Уж извини. Опоздал ты. Д е ­
сять с половиной минут осталось до начала уроков.
Иван быстренько оделся и — на улицу.
Из-за угла выехал мотоцикл. А на нём извест­
ный вам Егорушкин.
122

— Беда! — не своим голосом крикнул Иван. —
Опаздываю! Спасите!
— Садись, — коротко разрешил Егорушкин.
Хотел ветер Ивана с седла сдуть, но Иван удер­
жался. Тогда ветер рассердился и сдул с его го­
ловы фуражку. Ф уражка шлёпнулась в лужу. Но
Иван промолчал: после уроков можно её выловить.
Егорушкин подвёз Ивана к самому входу в
школу. Иван медленно слез с мотоцикла, сказал:
— Вот спасибо.
— В первый и последний раз, — сказал Его­
рушкин. — Просто не люблю, когда опаздывают.
На радостях Иван успел до звонка побороться
с Пашей, поругаться с Колькой, отобрать у одной
девочки портфель, забросить его на шкаф и до­
стать обратно.
Когда в класс вошла Анна Антоновна, Иван
сказал:
— А я опять уроки сделал!
— Я знаю, — ответила Анна Антоновна. — Сей­
час раздам тетради со вчерашними заданиями.
— У кого «пятёрки»? — спросил Колька.
— Семёнов! — позвала Анна Антоновна.
— Не может быть! — крикнул Колька.
— За обе работы я поставила тебе «три», —
сказала Анна Антоновна Ивану. — Очень грязно и
некрасиво. Но за старание ты получил «пятёрки».
— Три да пять, — сказал Паша, — будет во­
семь. Ни разу в жизни «восьмёрки» не получал.
— Маленький ещё, — гордо сказал Иван.
— Вот это отметка, я понимаю! — крикнул
Колька.
123

К чемуприводитхорошеенастроение
В

перемену Иван искал Аделаиду, но не на­
шёл: узнал, что в школу она не приходила.
«Заболела», — мельком подумал он и тут же за­
был об этом.
Хорошее у него было настроение!
И вот к чему оно привело.
После уроков Иван вприпрыжку бежал по ко­
ридору. И, можно сказать, не сам Иван, а его ле­
вая нога сама дёрнулась в сторону. О неё спотк­
нулся Паша, полетел, головой ударил в живот
Кольку, а Колька опрокинулся назад и сел в
ведро с водой.
Сел в воду и заорал со страха:

124

— Тону!
Со всех сторон сбежались ребята — ничего по­
нять не могут.
Видят, что сидит в углу человек на корточках
и орёт. А ведра не видят.
Тут Иван сообразил и приподнял Кольку за
шиворот.
А ведро будто приклеилось — не падает. А Коль­
ка разогнуться не может. Разогнули ребята Коль­
ку — воду разлили.
Вдруг — дежурный по школе. Ребята врассып­
ную. Иван тоже — бежать, да на ведро налетел
и в луже растянулся, да ещё проехался немного.
Леж ит и чуть не плачет: ведь получилось из него
что-то вроде промокашки — всю лужу его одежда
в себя впитала.
— Скажи, кто тебя обидел, мальчик? — спросил
дежурный, помогая ему встать.
Иван вопроса не расслышал и ответил:
— Семёнов.
— Из какого класса?
— Второй «А».
— Хорошо, — сказал дежурный, — так и запи­
шем. Не беспокойся, мальчик, он будет наказан.
Побрёл Иван — мокрый весь спереди.
На улице его ж дал Колька — спереди сухой,
зато сзади мокрый.
— Доигрался? — спросил он. — Как теперь до­
мой идти? Попадёт ведь.
— Пойдём сушиться, — предложил
Иван. —
С часик погуляем — и всё в порядке. Фуражку мою
из лужи выудим.
125

Как сох Колька.
ураж ка намокла, утонула, и из лужи виднелся
кончик козырька. Иван сказал:
— Ведро бы достать и вычерпать бы всю лужу.
— Палку бы достать, — сказал К ол ьк а,— или
разуться и босиком топ-топ.
— Так любой дурак достанет, — задумчиво от­
ветил Иван. — А ты попробуй метод примени. А не
палку.
— Нет уж, ты давай метод применяй. А то
знаю я твои методы.
— Пожалуйста. Ты держи меня за ноги в воз­
духе, а я руками топ-топ и дотянусь до этой утоп­
ленницы.
— За ноги?! — поразился Колька. — Тебя?! Ты
тяжёлый. Мне тебя не удержать. Уж лучше ты
меня за ноги держи, а я руками топ-топ. Я лёгкий.
Я быстренько.
— Всегда вот у тебя так, — проворчал Иван,—
я придумаю, а слава тебе.
— Слава?! — опять поразился Колька. — Где
я её видал, славу-то? Вечно мне из-за тебя до­
стаётся!
— Тогда держи меня за ноги.
— Не удержать мне тебя. А ты меня запросто,
я ловкий! — Колька, повизгивая от нетерпения, з а ­
катал рукава, встал на четвереньки и крикнул: —
Пошли, пошли! Полный вперёд!
— Сначала на суше потренируемся, — предло­
жил Иван.

Ф

126

Тренировка удалась: Колька руками ходил по
земле, а Иван держ ал его ноги в воздухе.
— Поворачиваю! — восторженно крикнул Коль­
ка и заработал руками по направлению к луже.
Он вошёл в неё, погрузившись почти по локти,
и, осторожно переставляя руки, приближался к
фуражке.
До фуражки оставалось не более полуметра,
как Иван скомандовал:
— Полный назад!
127

Дело в том, что Иван оказался уже на самом
краю лужи. Ему и в лужу заходить не хотелось, и
Колькины ноги нельзя было отпускать.
— Полный назад! — снова скомандовал он.
А Колька увлёкся, ничего не слышал и изо всех
сил тянулся к фуражке. А Иван изо всех сил тянул
его к себе. Колька почувствовал, что сейчас его
тело разорвётся на две части.
— Отпускай! — испуганно крикнул он.
Иван разж ал пальцы, и Колька шлёпнулся в
лужу.
Не крикнул, не пикнул, не ойкнул...
Стоял на четвереньках, будто не знал, что ему
делать.
— Вылезай, — прошептал Иван, — а то просту­
дишься.
Колька на четвереньках добрёл до фуражки,
взял её и вернулся на сушу; постоял ещё немного
на четвереньках и поднялся на ноги.
— Подсох! — жалобно воскликнул он. — Вы­
сох! Ж изни мне из-за тебя нет! Вечно ты меня в
какую-нибудь историю втянешь!
— Никто тебя не тянул. Сам ты в лужу полез.
— А кто меня на части хотел порвать?
— Это что такое?! — услышали они испуганный
голос Анны Антоновны. — Что с вами?!
— В лужу спикировал, — объяснил Колька, —
вот из-за этого головного убора! — Он бросил фу­
раж ку обратно в лужу: — Сам доставай! Какимнибудь методом! Свинство это, а не метод.
— Сейчас же идите по домам, — сказала Анна
Антоновна. — Ну просто беда мне с вами. Вот кого
128

ты сегодня, Семёнов, в школе в лужу какую-то
толкнул?
— Не в лужу, а в ведро, — сказал Колька. Он
повернулся к Анне Антоновне спиной — сзади он
тоже
был мокрый. — Видали? — торжествующе
спросил он. — Красота! А вы ему «восьмёрки» ста­
вите! Учтитеу Анна Антоновна, что я зря страдал.
И тут, в луже, зря страдал; и там, в ведре, зря
страдал. Всю жизнь я из-за него страдаю.
— Хныкалка ты, вот ты кто, — презрительно
проговорил Иван, — нытик и паникёр.
Тут Колька сж ал кулаки и подпрыгнул к нему.
— Шли бы вы по домам, — сказала Анна Ан­
тоновна, вставая между мальчишками. — Увидят
вас люди, испугаются.
— Мне домой нельзя, — грустно сообщил Коль­
ка, — мне здорово попадёт.
— Тогда идёмте ко мне, — предложила Анна
Антоновна, — я тут неподалёку живу.

Ещ е вопрос - к ог о на буксир брать?

альчишки остались в трусах и майках. И ва­
нову одежду Анна Антоновна повесила на
балконе сушиться, а Колькину решила выстирать.
— А вы пока займитесь обедом, — сказала она.
— Хорошо! — ответил Колька. — А какой у вас
суп?
— Супа у меня нет никакого. Его приготовить
надо. Что ты умеешь делать?

М

129

— Я? — Колька ненадолго задумался. — Н а­
пример, суп мешать умею. Пробовать умею. Посо­
лить могу.
— А ты, Ваня?
— Я картошку чистить умею.
— Смешно! — Колька хихикнул. — У меня сес­
тёр две штуки, зачем мне с картошкой возиться?
Никто ему не ответил, и он опять хихикнул. Ему
снова никто не ответил, и он снова хихикнул.
Анна Антоновна поставила на газовую горелку
кастрюлю, положила туда мясо и ушла стирать
Колькину одежду.
— И не стыдно тебе? — спросил Колька. — Хо­
чешь, всем ребятам расскажу? Ведь задразнят
тебя тогда. Проходу не дадут. Где это слыхано,
где это видано, чтобы наш брат картошку чистил?
— А в армии?
— Там специальные повара есть. Солдаты вою­
ют, а повара картошку чистят и прочее. Ты пова­
ром хочешь быть или солдатом?
— А если убьют повара?
— Запасной бывает.
— А если запасного убьют?
— Тогда сухой паёк едят. Концентраты разные.
— Сам ты концентрат, — сказал Иван. — Сам
ты сухой паёк.
— А тебя на буксир взяли!
— По ошибке. Зря взяли. Тебя надо было на
буксир взять.
— А за что?! — поразился Колька. — Я сред­
ний. У меня всё в порядке. У меня всего поне­
множку. Всё в меру.
130

— А вот я тебя на буксир возьму, — пообещал
Иван. — Не сейчас, конечно, а потом.
Вернулась Анна Антоновна, развесила на бал­
коне Колькину одежду, сказала:
— Часа через два высохнет.
— Красота! — воскликнул
Колька. — Домой
приду сухой, чистый! А суп скоро будет готов?
— Сухим пайком получишь, — ответил И в а н .—
По-моему, Анна Антоновна, теперь его очередь к
буксиру прицепляться.
— Не смеши ты меня! — чуть не плача, сказал
Колька. — Чего ты ко мне привязался? Иди ты
своей дорогой, вон у тебя всё высохло.
— И пойду, — сказал Иван. — У меня дел
много, не то что у тебя.
— Какие же у меня могут быть дела, когда я
в таком виде? — возмутился Колька.

131

— Довольно ссориться, — сказала Анна Анто­
новна. — А буксир никому не вреден. Не знаете,
почему Аделаида сегодня в школе не была?
— Наверно, мороженым объелась, — ответил
Колька. — Говорят, она в день по килограмму
съедает.
— Не по килограмму, а по четыре, — сказал
Иван.
— Д а ну?! — поразился Колька.
— У них дома только мороженое едят. Кошка
ничего, кроме эскимо, в рот не берёт. А собака
только сливочный пломбир.
— Вот это я понимаю! — поражённый, восклик­
нул Колька. — Мне бы так денька три пожить!
Иван не сдержался и захохотал.
— Обманул! — разочарованно воскликнул Коль­
ка. — А я сначала поверил. Вот всегда он так,
Анна Антоновна.
— Спорить мне некогда, — сказал Иван. — Вот
возьму я тебя на буксир, тогда проверим...
— Ты пока ещё сам на буксире, — перебила
Анна Антоновна. — Не забывай.
— Я не
забываю, — пробормотал Иван. —
Только я бы на вашем месте вот этого Николая
Веткина обязательно бы на буксир взял.
Лицо у Кольки было такое испуганное и оби­
женное, что Иван добавил:
— Тебе же лучше будет.
— Вот это я понимаю... — прошептал Колька —
Д а что же такое получается? Получается, что
опять я виноват?!
— Виноваты оба, — сказала Анна Антоновна.
132

Иван

наход и ть зол отой сам ород ок

Г

рустный брёл Иван по улице.
Как домой без фуражки явиться?
Где найти сил, чтобы сесть за уроки?
Вдруг Иван увидел, что в траве — будто оско­
лочек солнца блестит.
Он полюбовался сверканием, нагнулся и под­
нял... зуб!
«Пусть зуб, — подумал Иван, — всё равно зо­
лотой самородок!»
Чей же это зуб? Аделаиды, её мамаши или ещё
чей-нибудь?
Что должен делать честный человек, если най­
дёт драгоценность?
Отнести в милицию!
Но Егорушкин, взглянув на зуб, сказал:
— Можешь взять это дело себе. Заявления о
пропаже золотого зуба ко мне не поступало.
— Не могу я его себе взять, — сказал И в а н .—
Чужая вещь. Может, ищет кто, а найти не может.
— Д а у нас в посёлке всего два золотых зуба
в наличии, — сказал Егорушкин, — у гражданки из
мороженого киоска и её дочери. Иди и отдай.
Идти к Аделаиде Ивану не хотелось. И её он
побаивался, и мамаши.
— Как живём, лунатик? — окликнул его дед
Голова Моя Персона. — А я своего друга вылечил.
Теперь ему никакая луна не страшна. Оказалось,
что ему еды не хватает. Ночью-то он есть захочет
133

и спросонья идёт куда-нибудь на запах. Стал я его
с вечера сытнее кормить, и вылечился пёс. Одна
беда: уж больно крепко спит! Разбудить его нет
моих возможностей. И вообще совсем дурной стал.
Ничего не соображает, — ж аловался дед. — Нашёл
я сегодня утром золотой зуб. Возле киоска. О бра­
довался я. А зуб-то у меня из пальцев возьми да
и выскользни. А пёс его — х а п ! — проглотил. Как
говорится, съел за милую душу.
Иван, вздохнув, разж ал ладонь.
— Он самый! — воскликнул дед. — А откуда он
у тебя?
— Нашёл. Недалеко от киоска.
— Выходит, что друг мой и не виноват. А я
его... Придётся прощения просить.
— Берите, дедушка, — Иван протянул зуб. —
Вы первый нашли.
— Я нашёл, я и потерял. Теперь он твой. Мо­
жешь вставить, — с завистью сказал дед. — К ра­
сиво будет.
— А если Былхвосту вставить?
— Сторожевому-то псу?! — возмутился дед. —
Д а ведь зуб-то сверкает! Его же в темноте за ты­
сячу вёрст видно будет!
— Так ведь, дедушка, он у вас всё время спит.
— А вдруг проснётся? Раскроет пасть, а там,
как фонарь, золотой зуб горит. Д а и как ты псу
зуб вставишь? Искусает он врачей-то.
— А если связать его?
— Д а что ты со мной глупые разговоры ве­
дёшь? — обиженно спросил дед. — Восьмой десяток
лет на земле доживаю, а собаки с золотыми зубами
134

не видывал. Отдай зуб законному владельцу или
в милицию отнеси.
— Я бы отдал в милицию, да не берёт Егоруш­
кин. Говорит, сам владельцам отнеси.
Д ед подержал зуб в руках, отдал Ивану и
сказал:
— Законному так законному.
— А чего это я его искать буду? — с тоской
спросил Иван. — Он, может, сейчас сидит, компот
ест, а я ищи, мучайся?
— Не знаю, — дед вздохнул. — Может, компот
употребляет, может, слёзы горькие льёт. Не знаю.
У меня, голова моя персона, ни разу в жизни ни
одного золотого зуба не было.
— У меня тоже.
— Вот и иди, и отнеси.
Иван потоптался на месте и побрёл. Очень ему
не хотелось идти к законным владельцам золотых
зубов.
Боялся Иван.
«А чего бояться? — спросил он самого себя. —
Не искусают же они тебя? А если и будут драть­
ся, то удрать можно».
Эх, поесть бы сейчас и лечь спать!
И сон бы увидеть хороший!
Например, как прошло много-много лет, и в
школе, в которой Иван учился, на стенах в каждом
классе висят его портреты. А на здании прибита
каменная доска, а на ней золотыми буквами напи­
сано:
135

В ЭТОЙ ШКОЛЕ СТРАДАЛ И МУЧИЛСЯ,
НО
С ОТЛИЧИЕМ ЕЁ ЗАКОНЧИЛ
ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ,
НО
САМЫЙ НЕСЧАСТНЫЙ ЧЕЛОВЕК
ИВАН СЕМЁНОВ.
Иван от умиления шмыгнул носом. Д аж е по­
плакать захотелось.
Однако плакать было некогда. Он стоял перед
высоким забором.

З а к онные в л адельцы золотых зубов найдены
К

алитка была закрыта. Иван постучал.
В ответ раздался страшенный собачий лай и
звон цепи.
«Только бы сама Аделаида вышла, а не её ма­
маша», — испуганно подумал Иван.
Но из дома вышла мамаша. Иван ж дал её, еле
живой от страха.
— Чего надо? — грозно спросила она, подойдя
к калитке.
— Аделаида дома?
— А тебе что?
— Аделаиду.
— Болеет она! И я болею! Все болеем!
— А чем? — поинтересовался Иван и вдруг уви­
дел, что на месте золотого зуба у неё — ды рка. —
136

Вот! — крикнул он радостно и протянул в щель
между досками руку.
М амаш а схватила зуб левой рукой, а правой —
руку И вана, спросила:
— Второй где? Второй зуб где?
— Не знаю, — ответил Иван, пытаясь освобо­
дить руку.
— В милиции скажешь!
137

— Д а был я в милиции! — чуть не плача, крик­
нул Иван. — Отпустите меня! Больно мне! Вместе
в милицию сходим, если хотите! Отпустите только!
— Не могу, — призналась мамаша. — Боюсь:
убежишь.
— Не убегу! Честное слово!
Она выпустила руку и сказала:
— Ж алко. Хороший был зуб.
— Идёмте к Егорушкину, — предложил Иван,
размахивая онемевшей рукой.— Там вам докажут,
что я честный человек.
— Ну да? Выходит, я честного человека за
руку тащила? Нет у меня времени по милициям хо­
дить! — проговорила мамаша. — Мне мороженым
торговать надо. Мне план выполнять надо. А кто
второй зуб нашёл, пусть им подавится. А если ты
найдёшь, принеси. Я тебе за это пломбир дам.

— Не найти, — грустно сказал
Иван. — Помоему, его собака съела. Былхвост её зовут. Теперь
её Былзуб звать можно.
— Заходи, — тоже грустно предложила мамаша
и, когда Иван закрыл за собой калитку, позвала:—
Аделаида, Адочка! Доченька! Иди сюда!
На крыльце появилась Аделаида. Глаза у неё
были заплаканные, щека завязана платком.
— Здравствуй, Ваня, — сказала Аделаида, и он
заметил, что на месте золотого зуба у неё — дырка.
— Один зуб принёс — мой, а твой — нет. Гово­
рит: собака съела. Кто поверит? Отдавай зуб! —
жалобно попросила мамаша.
— Нате! — сказал Иван. — Берите любой! Хоть
все! — и оскалил свои зубы.
— Дразнишься?
— Нет, — ответил Иван. — Не дразнюсь, а ж а ­
лею вас. И почему вы всех жуликами считаете?

139

— Не всех, — мамаша вздохнула. — Ты здесь
посиди, а я в милицию схожу, может быть.
Она дошла до калитки, повернулась и сказала:
— Д аж е и не знаю. Может, зайду в милицию,
м ож ет— нет. А ты на всякий случай тут сиди. Аты,
дочка, его карауль.
Когда мамаша свернула за угол, Аделаида ска­
зала:
— Посидим на крылечке.
Сели.
— Чего это у вас зубы выпали у обеих? — спро­
сил Иван.
— Не выпали, а вырвали их. Заболели они.
Вчера ночью. И у меня, и у мамы. Мы утром в
больницу. Нам их выдернули. А я их потеряла.
— Радоваться надо, — сказал Иван. — Свер­
кали они у вас, как прожекторы. Теперь нормаль­
ные вставите.
— М ама обязательно золотые хочет! — Аделаи­
да всхлипнула. — Любит она золотые зубы! А ты...
ты уходи.
— Вот ещё! — Иван презрительно скривил гу­
бы. — Что я жулик, чтоб бегать?
— Так ведь она может в милицию...
— Ну и что? Ей же и попадёт. В общем, ещё
вопрос, кого на буксир брать. Ещё вопрос, кто УО.
Уроки выучила?
— Я же в школе не была.
— Узнай у кого-нибудь. Разве можно приходить
в школу, если уроки не сделаешь? Такой к тебе
буксир прикрепят — ахнешь!
— Д а как тебе не стыдно так со мной разгова­
140

ривать? — рассердилась Аделаида. — Я и без тебя...
— Пошутил я. Никто тебя на буксир брать не
будет! И вставляй ты себе золотых зубов сколько
хочешь. Хоть в два ряда. Только не теряй больше.
— Я пойду. Дел у меня много. Просто ни ми­
нутки свободной нет. Д аж е спать некогда. А когда
большой вырасту, может, и вставлю себе золото.
Д ля пробы. А потом обратно выставлю. Подарю
кому-нибудь.
— Ты уходи, уходи, — прошептала Аделаида
испуганно, — сейчас мама милицию приведёт.
— Не смеши ты меня, — гордо ответил Иван. —
Мне за ваше золото должны благодарность выне­
сти и в газете напечатать. «Честный человек» —
большими буквами. Тогда все меня уваж ать бу­
дут, даж е Анна Антоновна.
— Я тебя уважаю , — сказала Аделаида.
— Я тебя тоже, — сказал Иван. Ему вдруг ста­
ло весело. — Я всех уважаю -жаю -жаю ! — про­
пел он.
Пёс грозно зарычал.
— Бах! Бах! — крикнул Иван, прицеливаясь в
него пальцем, и пёс поджал хвост.
Иван повернулся к Аделаиде.
— А будешь со мной дружить? — тихо сказала
она.
— С тобой? — удивился он. — Дружить?
Аделаида кивнула и отвернулась.
— Буду, — ответил Иван. — Если надо, то буду.
Он дошёл до калитки и добавил:
— А мамаше своей ты скажи так: «Гвардии
рядовой Иван Семёнов отправился выполнять бое­
141

вое задание!» Ж дать её у меня времени нет. Д ел
у меня много.
Выйдя за калитку, Иван помахал Аделаиде ру­
дой и зашагал, напевая весёлую песенку.

Конец

О ГЛ А В Л Е Н И Е
Г лава № 1, служ ащ ая как бы вступлением к описанию

жизни Ивана Семёнова и объясняю щ ая некоторые
причины его дальнейшего п о в е д е н и я ..........................

5

Глава № 2, в которой описывается игра в шпионов и
встреча И вана с настоящими шпионами, которые
оказались ненастоящими
.....................................

23

Глава № 3, в которой впервые появляется Аделаида, а
Иван Семёнов пытается, выдать себя за лунатика...

39

Глава № 4, в которой описываются события одной но­
чи, а такж е подготовка к ней

.....................................

57

Глава № 5, писать которую автору очень не хотелось,
потому что в ней Иван Семёнов снова совершает
ряд плохих поступков, начинает драку с Аделаидой,
терпит поражение и ...выступает потелевизору . .

69

Глава № 6 , в которой бабушка неожиданно становится
одним из главных действующих лиц, а Иван Семёнов
совершает героический поступок
................................

92

Глава № 7, в которой бабушка снова пытается быть од­
ним из главных действующих лиц, а И ван Семёнов
совершает несколько выдающихся поступков . . .

108

Глава № 8, последняя, в которой читателя уж е не ж дут
почти

никакие неожиданности

. . . . . . . .

122

Р2

Давыдычев Л. И.

Д139

МНОГОТРУДНАЯ. ПОЛНАЯ НЕВЗГОД
И ОПАСНОСТЕЙ Ж И ЗН Ь ИВАНА СЕМЁ­
НОВА,
ВТОРОКЛАССНИКА И ВТОРО­
ГОДНИКА, НАПИСАННАЯ НА ОСНОВЕ
ЛИЧНЫХ
НАБЛЮ ДЕНИЙ АВТОРА И
РАССКАЗОВ, КОТОРЫЕ ОН СЛЫШАЛ
ОТ УЧАСТНИКОВ ИЗЛАГАЕМЫХ СОБЫ­
ТИЙ, А ТАКЖЕ НЕКОТОРОЙ ДОЛИ
ФАНТАЗИИ.
Д ля детей среднего возраста.
Кн. изд., 1962. 144 стр. с илл.

Пермь,

Редактор А. М. Домнин, Художественный редактор
М. В . Тарасова. Технический редактор Г. М . Езов,
Корректор И. Л. Пархомовская
Подписано к печати 2|VII 1962 г.
Форм. бумаги 70х 1081/ з2
2,25 б. л. 4,5 п. л.
Уч.-изд. 5,2 л. Тираж 100 000 экз.
Цена 28 коп.
2-я книжная типография облполиграфиздата.
Пермь, ул. Коммунистическая, 57. Зак. 544.