Снятся ли богам кошмары [Евгений Андреевич Тарасенко] (fb2) читать онлайн

— Нет, не кажется. Это рядовые сотрудники, связаться с центральным постом и объявить тревогу, можно только из этого места. Поэтому тебе надо разбить всю аппаратуру находящуюся внутри. К тому же, используя возможности полускафа, я блокировал связь на всём этаже, пока они доберутся до поста, ты успеешь уйти.

Семён протиснулся внутрь. Защитное поле расцвело, от многочисленных попаданий, но Семён не обращал на это никакого внимания. Он не стал вырубать этого солдата, а скрутил ему руки обломками арматуры торчащей из стены и вставил в рот кляп, сделанный из его униформы. После этого быстро уничтожил всю аппаратуру, как сказал Артём и бегом двинулся дальше.

Этот этаж отличался от предыдущего цветом стен и тем что в помещениях было ещё больше аппаратуры и меньше людей, а некоторые двери были глухие, без окон.

— Прямо и направо, — подсказал Артём. — Семён, ты слишком долго возился с этой стеной. В полускафе встроен экстремальный режим работы. В этом режиме потребление энергии увеличивается в десять раз и соответственно во столько же раз сокращается его ресурс, но ты же не собираешься в нём находится несколько месяцев, поэтому для нас это не существенно. Этот режим включается только автоматически, когда мозг полускафа определяет, что человеку грозит реальная опасность. В этом режиме ты сможешь проходить эти стены насквозь, не замедляя движения. Но проблема в том, что ты сейчас слишком спокоен, в твоей крови мало адреналина.

— Ну уж извини, — Семён на ходу, пожал плечами. — Пока и реальной опасности не было.

— Тогда тебе придётся искусственно вводить себя в это состояние. Потому что когда наступит реальная опасность, может стать уже поздно. Во первых, с этого момента двигайся только бегом, теперь скрываться незачем и счёт пошёл на минуты. Как только мы спустимся на нижний этаж связь разблокируется. Помни ещё, что из этих пуколок они могут обстреливать тебя вечно, однако, если они подтянут тяжелое вооружение тебе не поздоровится, убить тебя они может и не убьют, но могут покалечить, остановить или замедлить твоё перемещение.

— Весело, ничего не скажешь, — совсем не радостно, пробурчал Семён. Прибавив хода, он почувствовал как его сердцебиение и впрямь увеличилось. Людей на этаже практически не было, изредка кто-нибудь выбегал ему навстречу и тут же шарахался в сторону, прижимаясь к стене или прячась за ближайшей дверью. Этаж казался поистине бесконечным лабиринтом. Семён уже давно запутался, сколько комнат он пересёк и в какую сторону и сколько раз повернул. Однако, полускаф уверенно вёл его вперёд, подсвечивая на плане здания перед его глазами, красной стрелочкой, нужные повороты и двери.

— Во-вторых, в следующий раз, когда тебе придётся ломать очередную стену, просто разбегись и со всего размаху ударь её плечом, при этом ясно представь в голове, как ты пробиваешь её насквозь, дальше за тебя всё сделает мозг полускафа.

— Понял, — ответил Семён. Он уже подбегал к дверям лифтам, когда боковым зрением заметил какое-то движение позади себя. Он резко обернулся и в этот момент, в глаза брызнула какая-то жидкость. Семён инстинктивно закрыл глаза, выставив руки вперёд, но, естественно, до его лица не долетела ни одна капля. После того как Семён понял свою оплошность и открыл глаза, он увидел закрывающуюся дверь, за которой скрылся человек в белом защитном костюме.

Первым желание Семёна было бросится вдогонку, но он справился с собой и двинулся дальше, на ходу доставая свой идентификатор и активируя створки лифта.

— Что это было? — спросил он Артёма, заходя в лифт. — Полускаф сделал анализ этой жидкости и говорит, что это обычная вода, с какими-то органическими примесями. Но какой смысл плескаться в меня водой?

Долгая пауза, не понравилась Семёну.

— Артём? — ещё раз позвал он.

— Да, я тебя слышу, — ответил Артём. — Боюсь, это то, о чём я тебе говорил, — какой-то болезнетворный вирус.

— Что?! — Семён крепко выругался. — Подожди, я хочу немного прояснить ситуацию. Ты говорил, что в этом полускафе, с активированной энергозащитой, я могу нырнуть в раскалённую лаву и вынырнуть обратно, без какого-либо вреда здоровью, но при этом меня может убить какой-то вирус?! Как такое вообще возможно?!

— Подумай, почему этот костюм, несмотря на всю свою колоссальную энергозащиту, считается всего лишь полускафандром и идёт как дополнение к основному скафандру-броне?

— Здесь нет системы жизнеобеспечения? — обреченно промолвил Семён.

— На самом деле, там встроена система регенерации воздуха, но она не может справиться с повышенным потреблением кислорода и рано или поздно, при достижении уровня углекислого газа некой критической величины, она попросту забирает воздух снаружи. Конечно, он проходит через фильтры, но вирусы, по сути своей это большие молекулы, их практически невозможно отфильтровать и также не существует стопроцентного способа мгновенно их уничтожить.

— Вот жеж дерьмо! — Семён ударил кулаком по стене лифта, оставляя глубокую вмятину. Но зато Семён почувствовал, что он по-настоящему завёлся, — сердце в груди тяжело бухало, теперь его главной целью было выбраться отсюда и как можно скорее. Хотелось верить, что этого и добивался Артём, но Семён понимал, что это не так.

— Семён, я вылечу тебя от любой болезни, даже если ты будешь при смерти, главное выберись оттуда.

Семён ничего не ответил, всё и так было ясно без слов.

Створки дверей лифта начали расходиться и в этот момент в лифте вспыхнуло мини-солнце, ослепив и оглушив Семёна. Он почувствовал как взрывная волна, как-то неестественно медленно и плавно прижимает его к дальней стенке лифта. Семён слышал как где-то далеко Артём ругается и что-то говорит ему, но не мог сосредоточится на его словах.

Мозг полускафа уже производил мероприятия по восстановлению зрения, вводя какие-то препараты прямо в глазные яблоки и ограничивая спектральный диапазон пропускаемого света. После истории с вирусами, Семён не особо надеялся на это чудо-техники тридцать первого века далёкой планеты, но к его удивлению, зрение вернулось ещё до того как угасли последние всполохи взрыва. И, несмотря на сильную задымленность лифтовой кабины, Семён увидел наспех выстроенные в коридоре баррикады и скрывавшихся за ними охранников. И как раз во время, — в этот момент один из них поднимал гранатомёт, намериваясь произвести второй выстрел.

— Уходи! Быстро! — в мозг наконец-то прорвался крик Артёма.

Семён бросился вперёд. Он не знал было ли это очередное воздействие полускафа или так действовал адреналин в его крови, но он в буквальном смысле увидел как из раструба гранатомёта вылетает очередной снаряд. И, как бы невероятно это не звучало, он обгонял этот снаряд, пусть на исчезающе малое мгновение, но всё-таки обгонял. Он выскочил из лифта за долю секунды до того как позади него раздался взрыв. Его немного подтолкнуло вперёд, но Семён уже не обращал на это внимание. На ходу, не останавливаясь, он пинком выбил гранатомёт из рук солдата, тот улетел куда-то к потолку и почему-то так и не упал обратно.

— Некогда драться! — вновь прокричал Артём. — Уходи отсюда, теперь всё зависит от твоей скорости. А тебе нужно спуститься ещё на два этажа.

Семён оттолкнул подбежавших к нему бойцов и бросился вперёд. В след ему раздались выстрелы. Мозг полускафа отметил попадания в спину нескольких пуль и одного плазменного заряда, который чуть не сбил Семёна с ног. Ему показалось, что он почувствовал, как по спине разлился жар, конечно это только его воображение, — энергозащита полускафандра не могла пропустить внутрь ничего и не допускала никаких промежуточных вариантов, — она либо работала, либо нет. Но всё равно ощущения были не из приятных, и Семён облегчённо выдохнул завернув за ближайший угол, к счастью там не оказалось ещё одной засады.

— Это было энергоружьё, — тяжело проговорил Семён.

— Да, — немного помедлив ответил Артём. — Вероятно, Гостомысл пришёл в себя и доложил о случившимся. Потому что если бы это была охрана с верхних этажей, они бы уже перекрыли весь уровень. Надо было всё-таки его связать.

— Теперь поздно об этом говорить, — выравнивая дыхание сказал Семён.

В коридоре и не закрытых помещениях никого не было, — весь уровень будто вымер.

— Ты прав, — согласился Артём. — Но если в тебя снова начнут палить из этой штуки отбери её. Возможно, чтобы попасть на нижние уровни тебе придётся пробивать пол. В сложившейся ситуации лучше действовать не стандартно, чтобы не попасть в очередную засаду.

— Сколько ещё таких попаданий сможет выдержать моя защита?

— Много. Не меньше сотни за раз точно. Почему ты спрашиваешь? — обеспокоено спросил Артём.

— Мне показалось, что я почувствовал тепло на спине, — ответил Семён.

— Это не возможно, — быстро отозвался Артём. — Запусти самодиагностику.

— Уже, — невесело сказал Семён. — С полускафом всё в порядке, а вот у меня жар, — тридцать семь и четыре.

— Всё-таки вирус, — медленно проговорил Артём.

— Видимо, так.

Некоторое время Семён молча бежал по пустому коридору, тишину которого нарушал лишь шум вентиляции.

— Сёма, я не хочу рисковать твоей жизнью, — наконец проговорил Артём. — Учитывая то, с какой скоростью начал действовать вирус, он однозначно боевой и действует молниеносно, а значит у тебя есть не больше двух-трёх часов, чтобы вырваться оттуда. Сейчас я запрограммирую обратный путь.

— Не надо, — оборвал его Семён. — Я хочу дойти до конца.

— Зачем? — искренне удивился Артём.

— Я сам хочу. Может быть твои слова достигли цели и после смерти я рассчитываю уйти куда-то выше, а не застрять в нашей Вселенной. А может быть мне интересно дойти до конца и увидеть живого бога. Не переживай, я успею вернуться.

— Хорошо, — подумав произнёс Артём. — Но всё ж таки не бога, а доурга. Вряд ли ты сможешь его увидеть, а если всё-таки получится, он ни чем не будет отличаться от обычного человека. Но как бы там не было, в любом случае полускаф будет вести тебя до последнего, полуживого и даже в бессознательном состоянии. Лишь бы ты был жив.

— Ясно. Это обнадёживает, — засмеялся Семён.

— Да уж, — невесело произнёс Артём.

— После засады, мне не попалось ни одного человека, на этом этаже, — сказал Семён.

— Я заметил. Видимо, всех служащих увели или где-то спрятали. Они хорошо подготовились, — ответил Артём. — Вероятно, возле следующего лифта тебя снова будут ждать. И они наверняка уже объявили тревогу, так что на последнем этаже тебя ждёт настоящий бой. Сообщай мне обо всех изменениях в своём самочувствии.

— Хорошо, постараюсь, — бросил Семён. Он как раз приближался к очередному повороту за которым должен находиться лифт. Притормозив перед поворотом Семён аккуратно заглянул за угол и тут же ему в лицо ударил ослепляющий столб света, превращающийся в разлетающееся во все стороны пламя, при соударении с невидимой защитой полускафа.

— Всё как ты и сказал, — усмехнувшись сказал Семён. — Что ты там предлагал сделать, — отобрать энергоружьё?

— Да. Но прежде представь в голове, что и как ты сейчас собираешься делать, чтобы мозг полускафа успел обработать информацию и смог помочь тебе в нужный момент. И не забудь то, что я тебе говорил про проламывание стен, — уходи в любую сторону, какую будет удобно. Я думаю это наилучший вариант. Лифты точно заблокированы, переходы так же наверняка перекрыты. Нет смысла вступать с ними в бой. К тому же ты ведь можешь нечаянно кого-нибудь убить, — извиняющимся тоном добавил Артём.

— Меня радует твоя забота о простых людях, — хохотнув произнес Семён. — Интересно, как там сейчас себя чувствует Дарий со своими подручными?

Не дожидаясь ответа Семён бросился вперёд. Несколько солдат уже приближались к стене, за которой скрывался Семён и теперь, увидев цель, открыли шквальный огонь. Первое попадание существенно затормозило Семёна, но потом полускаф увеличил мощность энергозащиты и Семён практически перестал замечать бушующий вокруг огонь. Подбежав к ближайшему солдату он в буквальном смысле вырвал у него из рук плазменное ружьё, уронив того на пол, и тут же кинулся в сторону.

Первую стену Семён не почувствовал совсем, но потом полускаф вновь изменил настройку энергозащиты, подстраиваясь под ощущения Семёна. Начиная со второй стены Семён стал чувствовать, что проходит сквозь что-то твёрдое, наподобие толстого картона или тонкой фанеры, но при этом эти чувства никак не соответствовали тому что происходило в реальности. Он видел как от его удара, будто от взрыва, в разные стороны разлетаются куски бетона и кирпича. Толстая сталь в палец толщиной рвётся словно бумага, мгновенно нагреваясь от нереальной скорости разрушения, в местах разрыва.

Несколько раз поменяв направление, Семён наконец оторвался от преследователей. Он уже не понимал где именно находится, относительно места с которого началась погоня, но это было не важно. Помещение в котором он очутился, напоминало склад, вдоль стен стояли высокие стеллажи с коробками.

— Артём? — позвал Семён, после того как немного отдышался.

— Да? — тут же откликнулся Артём.

— Здесь полускаф мне сообщает, что истрачено уже ровно половина энергозаряда. Это нормально?

— Я тебе говорил, что в экстремальном режиме энергопотребление увеличивается в десять, раз. Ну и само по себе хождение сквозь стены отнимает уйму энергии. Не беспокойся, сейчас мозг полускафа проанализирует расход энергии и перераспределит затраты энергии, таким образом чтобы минимализировать её потребление и дальше она будет уменьшаться медленнее. Это нормальная практика, единственный минус в том, что с этого момента, при существенном понижении энергозаряда, будет повышаться твоя чувствительность.

— Хорошенькое дело! То есть теперь я буду чувствовать по-настоящему, когда в меня прилетает очередная пуля? — оглядываясь по сторонам спросил Семён.

— Нет, конечно. Это сделано, не для того чтобы травмировать человека находящегося внутри полускафа, а для того чтобы отключение энергозащиты не было для него полной неожиданностью.

— Почему ты мне не рассказал об это заранее? Может тогда бы я не ввязался в эту авантюру, — со смешком сказал Семён.

— Как ты себя чувствуешь?

— Вспотел. И глаза режет. А так вроде ничего.

— Сколько температура?

— Тридцать семь и восемь.

— Чёрт!

— Прорвемся, — не разжима губ, прошипел Семён.

Семён уменьшил мощность на ружье и выставил режим непрерывного огня. Прицелившись в центр пола, не занятого стеллажами и коробками, Семён нажал на пуск. Брызнули крошки бетона и образовалась небольшая воронка, из которой повалил едкий дым. В течение нескольких секунд ничего не происходило, но потом бетон в воронке раскалился до красна и резко ухнул вниз. Немного расширив дыру Семён спрыгнул вниз.

Комната была похожа на зал совещаний. В центре стоял длинный стол, вдоль которого расставлены стулья. На полу шипели и дымились остатки раскалённого бетона. Выпрямившись после приземления, Семён успел заметить как из зала выбежали последние люди, в белых халатах.

— Уходи, дальше! — быстро проговорил Артём. — Сейчас здесь будет не протолкнуться от военных.

Без лишних разговоров Семён выстрелил, пробивая очередную дыру в полу. Когда проход уже был практически готов, в дверях появился первый солдат, с ходу выпустивший в Семёна очередь из автомата. Семён выстрелил в ответ, намеренно целясь в стену над дверьми, чтобы обрушить проход и затруднить преследование.

— Поставь стол над дырой, перед тем как спрыгнуть, — подсказал Артём. — Судя по виду, он пластиковый с металлическими вставками, если ударить по нему малым огнём он заплавит дыру и возможно загорится. Это даст тебе ещё немного времени.

Семён не стал спорить, сделав всё как сказал Артём. Он спрыгнул вниз на очередной этаж, на этот раз он оказался в небольшой комнате с единственным маленьким столом, монитором и шкафом возле стены, наверняка чей-то кабинет. Повернувшись, Семён не поверил своим глазам, позади стола находилось обычное пластиковое окно, сквозь которое в комнату лился ровный солнечный свет. На улице давно рассвело. Это просто невероятно, по его расчётам он должен был быть как минимум на несколько десятков метров под землей! Неужели за всё это время, он даже не дошёл до подземных этажей? Подойдя ближе Семён протянул руку и коснулся окна, по стеклу пошли радужные блики. Голограмма! Семён улыбнулся, значит это реальность, а не горячечный бред и он не валяется где-нибудь в плену без сознания. Успокоившись, Семён наконец увидел, что происходит на улице, от изумления он тихо присвистнул. На территории центра собиралась бронетехника.

— Ты это видишь? — спросил Семён.

— Да, надо торопиться. В коридор лучше не соваться, уходи также как наверху, — сквозь стены. Но, раз у тебя теперь есть энергоружьё можешь в начале стрелять в стену, это немного сэкономит энергозаряд полускафа.

— Но сократит боезаряд ружья. Кажется, план рушится, — с улыбкой пробормотал Семён. Его охватило какое-то беспричинное веселье. — Теперь, я смогу на практике выяснить выдержит ли этот костюм попадание из танка или нет.

— Перестань, не каркай, — мрачно отозвался Артём. — До этого не дойдёт. Осталось совсем немного.

Семён отошёл от ненастоящего окна и выстрелил сквозь дыру в потолке, в стол наверху. Не став смотреть загорится тот или нет, он разбежался и ударил плечом в стену.

Семён очутился в очередной комнате, по среди которой стояла высокая кровать.

— Похоже на больничную палату, — тяжело дыша, сказал Семён.

— Семён, это и есть больница. Мы об этом уже говорили, разве ты забыл? — грустно спросил Артём. — Пожалуйста, не отвлекайся, ты должен найти кого-то из сотрудников с высоким допуском и захватить его.

— Я помню, но пока здесь никого нет, — пробубнил Семён, ломая очередную стену.

Семён опять сбился со счёта, — сколько перегородок и стен он успел пройти. Он несколько раз менял направление, вступал в бой, попав в засаду, пару раз вываливался в коридор, где от него, как от чудовища, с криками ужаса, в разные стороны, разбегались люди.

В этот раз ощущения были другими. Семён не знал, связано ли это с режимом энергосбережения включившимся в полускафе или начинал действовать вирус. Но сейчас ему казалось, что он и вправду собственным телом пробивает стены, он чувствовал как в его плечо, которое уже сильно болело, ударяется что-то твёрдое и теперь это ни капли не походило на картон. Несколько раз он за что-то цеплялся и ему казалось, что он так и застрянет внутри этой стены. Но видимо, мозг полускафа сам делал за него основную работу и Семён кубарем катился по полу, выбравшись из очередного завала.

А самое главное, он никак не мог отдышаться, ему всё время не хватало кислорода. Мозг полускафа уже раза три делал какие-то инъекции, однако это не сильно помогало и эффект от них длился не долго. Горло пересохло и жгло, глаза застилал пот. Энергозащита позволяла прикасаться к лицу, пропуская внутрь самой себя руки, но это не приносило облегчения. От того что он постоянно тёр глаза, становилось только хуже. Глаза покраснели и в них стояла такая ужасная резь, что сейчас Семён был практически слепым.

Вывалившись в очередное помещение, Семён не сразу сообразил, что по нему вот уже несколько секунд без остановки, из автомата лупит солдат. Шлем он где-то потерял и теперь чувствовал себя не защищенным. И хотя он ничего не ощущал, казалось, что солдат просто не может попасть и следующая пуля разнесёт ему голову. Артём что-то сказал, но Семён не смог разобрать слова, похоже со слухом тоже что-то происходило. Он подошёл к солдату, вырвал автомат из его рук и одновременно ударил того в лицо. Он не знал какой силы был удар, но по видимому, полускаф оттягивал на себя всё больше и больше функций, проконтролировав и этот момент. Анализаторы полускафа показали, что солдат находится без сознания, но без серьёзных травм, за исключением сотрясения мозга.

Семён отвернулся от бессознательного солдата и только сейчас заметил, что в комнате находятся ещё люди. Мужчина средних лет, в белом защитном комбинезоне, пробирался вдоль стены. За его спиной скрывался ещё один человек меньшего роста.

— Останови их! — услышал он голос Артёма.

Человек в комбинезоне практически добрался до двери, но конечно же Семён облаченный в полускаф, даже в таком состоянии, был на порядок быстрее. Он метнулся к двери, перекрывая собственным телом проход.

— Стойте! Пожалуйста, не убивайте, — проговорил мужчина. На его лице читались страх и растерянность. — Что вы делаете? Чего вы хотите?

— Если их охраняли, значит они важны и занимают высокое положение в Центре, — проговорил Артём.

— Кто ты? — спросил Семён мужчину. Второй человек так и скрывался за его спиной.

— Тихомир… Я главный хирург, — сказал мужчина, сообразив, что от него хотят.

— А это? — просипел Семён, указывая рукой за спину Тихомира. Резь и жжение, в очередной раз усилились и перед глазами всё расплылось. Семён потёр глаза и поморгал, кое-как восстанавливая зрение.

Маленький человек вышел из-за спины Тихомира. Сквозь защитное стекло комбинезона на Семёна смотрела совсем маленькая девочка, с длинными русыми волосами, собранными в хвост.

— Это Лада, — она пациент нашего Центра. — тихо ответил Тихомир. — Пожалуйста, не убивайте её, она совсем маленькая.

— Я и не собирался, — прохрипел Семён. — Но вы пойдете со мной. Как вы лечите своих пациентов? Мне нужно попасть в это место где всё происходит.

— Я не понимаю, о чём вы говорите, — Тихомир посмотрел на Семёна и развёл руками.

— Не притворяйся! — разозлился Семён. — Я знаю что тяжелых больных вы лечите в специальном месте. Мне нужно попасть туда!

Тихомир замялся.

— Только главный врач и его заместитель имеют допуск, в главный зал, — нехотя проговорил он. — Мы не сможем пройти.

— Посмотрим, — ответил Семён. — Ты знаешь где сейчас находится главврач со своим замом?

— Их уже эвакуировали, — быстро проговорил Тихомир.

— Это не важно, — произнес Артём. — Бери его с собой, там разберёмся. Выходите в коридор, вместе с ними ты сможешь пройти. Так будет быстрее.

— Ладно, на месте разберёмся, — тяжело проговорил Семён, вслед за Артёмом. Он почувствовал себя ещё хуже. Полускаф услужливо сообщил, что температура тела поднялась уже до тридцати восьми с половиной градусов.

— Пошли! — приказал Семён, поведя стволом ружья в сторону выхода.

— Может, оставим Ладу здесь? Чтобы её эвакуировали, — попросил Тихомир. — Зачем она вам? Она всего лишь ребёнок. К тому же она больна и ей в любой момент может стать хуже.

Семён уже собирался сказать, что только "за". Таскать за собой ребёнка не было смысла. Но тут быстро заговорил Артём:

— Возьми её с собой! Боюсь, что она может понадобиться для вызова доурга.

— Её же могут убить! — воскликнул Семён.

— Вот именно, — согласился Тихомир, думая, что Семён разговаривает с ним.

— Я знаю, — тихо проговорил Артём. — Но другого выхода нет. Тебе придётся защищать её.

— А-а-аа! — закричал Семён, у него просто не было слов. — Я не возьму её, у меня племянница такого же возраста!

Тихомир в ужасе отшатнулся, снова заводя Ладу за спину, совершенно не понимая что происходит.

— Я думал, что ты добрый бог, — с грустью и сожалением сказал Семён.

— Я не бог, я доург. — Ещё тише сказал Артём. — Я могу просматривать не далекое будущее отдельного человека. С вероятностью девяносто восемь процентов, с ней всё будет хорошо, она выживет и её даже не ранят.

— Я хочу стопроцентную гарантию, — потребовал Семён.

— Семён, я не могу. Мне придётся вмешаться в линии вероятности её судьбы, в этом случае вся эта операция обессмысливается.

— Тогда пообещай хотя бы, что вмешаешься, если увидишь, что её вероятность пошла по тем двум процентам? — попросил Семён.

— Хорошо, — вздохнул Артём. — Это будет сложно, но я постараюсь.

— Пожалуйста, можешь бросить меня тут, но вытащи её! — взмолился Семён.

— Я уже сказал, что сделаю всё что смогу, — сказал Артём. — Семён вам надо идти, время уходит. Иначе всё будет напрасно. Какая у тебя температура?

— Тридцать восемь и восемь, — медленно проговорил Семён.

— Когда температура поднимется выше сорока градусов, у тебя могут начаться судороги и ты потеряешь сознание. Какие ещё симптомы у тебя есть?

— Разве полускаф не может контролировать температуру моего тела? — вместо ответа, спросил Семён.

— Может. Но температура это всего лишь одна из защитных реакций твоего организма, если её убрать, вирус убьёт тебя гораздо быстрее. Что ещё ты чувствуешь?

— Резь в глазах, боль и слабость во всем теле, такое ощущение, что болят не только мышцы, но и кости, — перечислил Семён. — Больно в груди и тяжело дышать, — будто в подтверждение своих слов Семён глубоко вздохнул, с силой вгоняя в себя очередную порцию воздуха. В груди, что-то заклокотало. — Голова болит.

— Плохо. Инфекция поднимается вверх, скоро она дойдёт до мозга, — Артём не стал уточнять, что будет в этом случае. — Уходите, пока не поздно.

Семён качнул головой, этот жест отозвался нехорошей болью в шейных позвонках. Но он постарался не обращать на это внимание.

— Пошли, — снова повторил он своё приказанье Тихомиру, который так и продолжал стоять посреди комнаты, слушая его разговор с Артёмом.

— Так что делать с Ладой? — осторожно спросил он. — Мы оставим её здесь?

— Нет. Она пойдёт с нами.

— Но ведь вы…, — начал Тихомир.

— Я сказал, она пойдет с нами! — грубо оборвал его Семён. — Держитесь позади меня. И не вздумай сбежать, тебя я точно смогу убить!

Семён приоткрыл двери и осторожно выглянул в коридор. Там никого не было. Семён вышел и сделал знак рукой Тихомиру и Ладе, чтобы они следовали за ним. Тихомир взял Ладу за руку и выбежал вслед за Семёном. Они прошли несколько десятков метров, но так никого и не встретили. Перед каждым поворотом Семён осторожно заглядывал за угол, проверяя, есть ли там засада и каждый раз коридор оказывался абсолютно пуст. Семёну это категорически не нравилось и он догадывался куда все исчезли. Красная точка на голографической карте здания, слабо светящейся перед глазами, неумолимо приближалась. Цель становилась всё ближе и, по всей видимости, именно там сейчас сосредоточились основные силы защитников Центра.

— Зачем вы пытаетесь попасть в главный зал? — не останавливаясь, спросил Тихомир.

Всё это время они с Ладой послушно следовали за ним, не пытаясь сбежать. Изредка Семён поглядывал на Ладу, но пока что она не проявляла признаков слабости, не плакала и не кричала. Что очень его радовало.

— Узнаешь, — буркнул Семён.

— Я понял, что вы хворы, — продолжил Тихомир. — Почему вы официально не обратились в наш Центр? Зачем всё это? Наш Центр помогает всем без исключения категориям граждан, даже людям отбывающим наказание в местах заключения.

— Я не болел, когда пришёл сюда, — проворчал Семён. Ему не хотелось раньше времени рассказывать Тихомиру, цель своего прихода. Но и молчать тоже не было желания. — Ваш сотрудник заразил меня здесь, плеснув какой-то жидкостью.

— Тогда тем более я смогу вам помочь, — быстро затараторив, оживился Тихомир. — У нас есть вакцины практически от всех вирусных инфекций, которые мы здесь исследуем. Мне лишь нужно определить, чем именно вас заразили и…

— Прекрати! — разозлился Семён. — Я пришёл сюда не лечиться! Мне нужно попасть в этот ваш главный зал. Я уже сказал, что знаю чем вы здесь занимаетесь и у вас нет лекарств от всех болезней.

— Кто вам это сказал? — не сдавался Тихомир.

— Может быть скоро узнаешь, если я добьюсь своего, — слабо усмехнулся Семён.

Он в очередной раз, осторожно выглянул из-за угла и тут же отпрянул назад. Лавина огня и металла пронеслась по коридору, сметая всё на своём пути, включая в числе прочего и часть стены, за которой укрылся Семён. Он отбежал назад, стараясь двигаться по такой траектории, чтобы максимально перекрыть своим телом пространство между ним и Тихомиром с Ладой, оставшимися стоять в стороне. Таким образом, защищая их от разлетающихся во все стороны осколков.

— Не стреляйте! — прокричал Семён, после того как звуки выстрелов наконец стихли.

На самом деле Семён уже не мог не то что кричать, но даже нормально говорить. Горло окончательно пересохло и, ко всем имеющимся у него неприятностям, добавился ещё и кашель. В реальности Семён скорее просипел себе под нос эту фразу, нежели проговорил. Но электронный мозг полускафа правильно разобрался в ситуации и понял что от него требуется, он переозвучил произнесенные слова, при этом ещё и изменив голос.

— У меня заложники! — продолжил Семён. — Главный хирург и его пациент, — маленькая девочка! Если вы не прекратите огонь они погибнут!

Некоторое время, в течение которого Семёна душил кашель, ничего не происходило. Семён уже было решил, что ему не ответят и снова придётся прорываться с боем. Но в этот раз ещё и тащить за собой доктора с маленькой девочкой. Полускаф сообщал, что энергозаряд находится на уровне двадцати процентов, это явно не воодушевляло на свершение подвигов, но иного пути не было. Однако тут прозвучал усиленный голос, идущий казалось прямо из стен:

— Что тебе нужно?

— Я хочу попасть в главный зал! — голос Семёна, по силе звука не уступал невидимому собеседнику.

— Зачем? Что ты будешь делать?

— Неважно. Просто пропустите меня и всё! Я не хочу никого убивать. Я всё равно пройду и вы не сможете меня остановить, но погибнет много людей, в том числе врач и ребёнок! Подумайте, зачем нужны такие жертвы?

— Зачем ты идёшь в главный зал? — упрямо повторил голос.

Семён устало привалился спиной к стене и с жалостью посмотрел на, так и застывших в оцепенении, Тихомира и Ладу, он не знал, что отвечать. От долгой нехватки кислорода и высокой температуры голова раскалывалась от боли, перед глазами всё плыло и кружилось, мысли путались.

— Скажи, что у тебя умер здесь родственник и ты хочешь сам всё проверить, осмотреть и провести эксперимент, — подсказал Артём.

— Я хочу провести эксперимент! Мой брат умер здесь! И теперь я вам не верю и сам хочу всё осмотреть, как у вас здесь всё устроено! — вяло пробормотал Семён. Однако тембр голоса, который генерировал полускаф, не изменился не на йоту. Это по-прежнему был сильный голос самоуверенного мужчины.

Семён вообще не был уверен, что говорит вслух и полускаф не считывает его мысли напрямую из мозга. То же самое и со зрением, — из-за ужасной боли, Семён практически не разжимал век и, тем не менее, если он на чём-нибудь сосредотачивался, то мог рассмотреть даже мелкие детали. Довольно странные ощущения. Сейчас он внимательно смотрел на Ладу. Сквозь защитное стекло комбинезона, виднелось её маленькое бледное личико. Она действительно выглядела больной, но как не странно, на её лице не отражался испуг, скорее любопытство. Семён улыбнулся про себя: «Смелая девочка».

— Мы не можем тебя пропустить. Отпусти заложников и сдавайся!

— Я не сдамся! — прокричал Семён. — И всё равно попаду в главный зал. А вы все умрёте!

— Скажи, что сдашься, после того как осуществишь то что задумал, — вновь подключился Артём.

— Ладно, я обещаю, что сдамся, после того как проделаю свой эксперимент, но только если вы пропустите меня в главный зал!

— Почему мы должны тебе верить?

— Я болен, ваш сотрудник чем-то заразил меня, — сказал Семён. — И всё равно скоро умру. Так что мне некуда деваться и вы всё равно победите. Мне незачем врать. Врач может это подтвердить. Если вы не верите мне, то может поверите ему?

— Скажи им, — обратился он к Тихомиру.

— Он говорит правду! — прокричал Тихомир, не двигаясь с места.

Какое-то время опять никто не отзывался.

— У меня мало времени, — проговорил Семён. — Я даю вам минуту и после этого выхожу с заложниками!

— Отпусти девочку! — откликнулся невидимый собеседник.

— Нет, — быстро произнёс Артём.

— Нет! — повторил Семён, не став перечить Артёму. — Она нужна мне. Обещаю, что не причиню ей зла! И никак не наврежу!

— Мы не верим тебе! Отпусти её! — приказа голос.

— Я больше не буду торговаться! — крикнул Семён. — Это моё последнее слово! Я считаю до пяти и выхожу с заложниками. Если вы пропустите меня, то никто не погибнет!

— Раз! — начал Семён. Он мысленно приказал полускафу продолжать отсчёт. А сам наклонился к Ладе.

— Не бойся. Я не причиню тебе зла, — одними губами прошептал Семён.

— Два!

Девочка молча качнула головой, в знак согласия.

— Можно расширить энергозащиту костюма, чтобы включить туда Ладу, — мысленно обратился он к Артёму.

— Три!

— Да, но это дополнительно увеличит расход энергии, — ответил Артём.

— Ничего, — мысленно улыбнулся Семён.

— Четыре!

Семён подтянул к себе Ладу, держа её левой рукой за плечо. Правой получше ухватил энергоружьё и стволом показал Тихомиру встать впереди.

— Пять!

— Я выхожу! — крикнул Семён.

Если бы не полускаф, не факт, что Семён смог бы идти. Ноги подкашивались и тряслись, полускаф сглаживал его движения, но всё равно походка получалась дергающейся.

Осторожно они вышли из-за разрушенной стены. Впереди выстроились солдаты. За ними виднелась раздвижные металлические двери, наподобие той, которую они охранял с Гостомыслом.

— Я иду! — на всякий случай, ещё раз предупредил Семён. — Если кто-то попытается выстрелить и остановить меня, я убью девочку!

Медленно они двинулись вперёд. Солдаты не шевелились, однако Семён видел, как плавно поворачиваются стволы ружей направленных на него. И с какой ненавистью они смотрят. Учитывая тот факт, что он пока никого не убил, это было неприятно.

— Твоего уровня допуска хватит, чтобы попасть в главный зал? — обратился Семён к Тихомиру.

— Да. Но я говорил, что коды допусков заменили и теперь двери могут открыть только военные или главный врач, но он уже улетел, — тихо ответил Тихомир.

— Откройте двери! — потребовал Семён.

Никто не шелохнулся.

— Эта дверь меня не остановит! Если вы её не откроете, я её выломаю! — снова закричал Семён.

Военные расступились, образовав живой коридор. Семёну это не понравилось, неужто они намериваются напасть?

Семён крутил головой из стороны в сторону, вцепившись в Ладино плечо. Он всё сильнее прижимал её к себе. Каждый вдох приносил мученье, обжигал горло и лёгкие, гулко бухало сердце. От резких движений в голове окончательно помутилось. Семён чуть не потерял сознание. Полускаф тут же ввёл ему какие-то препараты. Он оступился и пошатнулся, чуть не упав.

— Ай! Больно! — вскрикнула Лада.

От её крика Семён пришёл в себя. Несколько солдат сделали шаг в их направлении.

— Всем стоять! — закричал Семён, быстро преодолевая оставшееся расстояние до двери.

Причём в реальности Семён, тоже практически прокричал эти слова, от чего его снова забил жесточайший кашель. Несколько минут он стоял прижимаясь спиной к заблокированным металлическим створкам двери и пытался унять кашель. Он боялся снова причинить боль Ладе, поэтому практически не держал её. Однако, к счастью для Семёна, та не пробовала убежать и ему даже показалось будто она намеренно стоит между ним и солдатами, прикрывая его от нацеленных в них стволов. Тихомир пребывал в растерянности. Похоже он тоже понял, что сейчас был наилучший момент для того чтобы попытаться убежать. Но он не мог бросить Ладу. Несколько секунд он боролся с самим собой и чувство долга победило, он остался стоять на месте.

Справившись наконец с кашлем, кое-как отдышавшись, Семён смог выпрямиться и оглядеться. Военные выстроились полукругом окружив их. Только чудо в лице Лады не позволяло им открыть огонь.

— Откройте двери! — снова потребовал Семён, но теперь уже точно только мысленно формулируя фразы.

И опять ничего не произошло, никто не отреагировал на его слова.

— Или вы открываете эту грёбанную дверь или я её выламываю! — мысленно сказал Семён.

В подтверждение своих слов он быстро повернулся к дверям, оставляя Ладу за своей спиной и ударил кулаком в металлическую створку. Руку ожгло болью, а по телу пробежала судорога, но не от соударения с металлом, а от резкого движения. По сути, полускаф двигался полностью самостоятельно, подчиняясь мысленному приказу Семёна. Рука Семёна, в данный момент, являлась просто наполнением. Но сейчас Семёну приносило боль любое движение, мышцы выкручивало наизнанку, а уж выполненное с такой скоростью, оно вызвало просто ужасную боль.

Несколько секунд Семён пытался прийти в себя. Он боялся, что снова может потерять сознание. Его мелко трясло, перед глазами плыли разноцветные круги и даже полускаф не мог с этим справиться. Семён подумал, что вот теперь солдат уж точно ничто не остановит. Но ничего не происходило. "Возможно, полускаф окончательно взял всё управление на себя и сейчас формирует для противника не только голос, но и изображение. Может быть они сейчас видят перед собой не умирающего, дико сопящего и едва шевелящего губами человека, а какого-нибудь зло ухмыляющегося мужика, в тяжелой броне" — вяло размышлял Семён.

Зрение постепенно восстанавливалось. К его удивлению, ничего не изменилось солдаты по-прежнему не двигаясь молча стояли полукругом, а перед ними стояла маленькая фигурка в белом комбинезоне.

Семён скосил глаза. С разочарованием он увидел, что даже не смог пробить двери насквозь, хотя и оставил внушительную вмятину. Не понятно был ли в этом виноват низкий энергозаряд и включившийся режим экономии или то что Семён, кроме как мысленно, больше никак не участвовал в совершенном ударе из-за чего полускаф не смог правильно рассчитать силу удара и мощность силового поля. Но это не имело значение, — видимо, даже такого удара оказалось достаточно. Вторая створка дверей ушла в стену открыв проход.

— Вперёд! Пошли, — сказал Семён Тихомиру, с огромным усилием отталкиваясь плечом от стены.

Он первым вошёл в образовавшийся проход, пятясь спиною вперёд. За ним самостоятельно последовала Лада, он больше не держал её. Тихомиру ничего не оставалось как следовать за ней. Семён даже не проверил есть ли здесь засада, прежде чем пройти дальше. Да и зачем? Наверняка полускаф справится с это задачей лучше, контролируя пространство вокруг на триста шестьдесят градусов. Он же помогал Семёну ещё какое-то время идти задом, не оглядываясь и ни во что не врезаясь. Однако солдаты не предпринимали попыток двигаться за ними, так и оставшись стоять на одном месте.

Семён развернулся и, словно зомби, тупо побрёл вперёд, глядя прямо перед собой. Он начинал впадать в забытье. А вот Лада с интересом оглядывалась, осматривая помещение куда они зашли. Видимо, она попала сюда впервые. Это был хорошо освещённый и абсолютно пустой тамбур или короткий коридор, смотря как посмотреть. Впереди были двери, к счастью совершенно обычные, — с непрозрачным стеклом, ведущие, по всей видимости, в тот самый загадочный главный зал.

— Зачем ты это сделала? — быстро прошептал подошедший к ней Тихомир, украдкой оглядываясь на бредущего в стороне Семёна. — Он сумасшедший преступник. Мы можем убежать!

Он схватил Ладу за руку и попытался силой уволочь её обратно к открытым дверям.

— Нет! — Лада закричала. — Я хочу пойти с ним!

Семён встрепенулся, возможно, под воздействием полускафа.

— Отпусти её, — тихо проговорил Семён, направив энергоружьё в грудь Тихомиру. — Скоро всё закончится.

Тихомир расслабил пальцы и Лада тут же выскользнула убежав вперёд.

— Что вы хотите делать? — спросил он.

— Я уже говорил, — я хочу посмотреть как у вас здесь всё устроено, — ответил полускаф. У Семёна не шевелились даже губы, рот был приоткрыт оттуда вырывалось хриплое дыхание, по подбородку стекала струйка слюны. Но он упрямо продолжал движение.

— Зачем? — в отчаянье воскликнул Тихомир. — Вы больны! Мы можем вас исцелить! Пока ещё не поздно, но вам надо сдаться. Я обещаю, что сделаю всё возможное, чтобы вас спасти.

— Меня вылечат, — ответил Семён.

— Вы не понимаете! Это сложное оборудование, вы не сможете сами разобраться. Даже я не смогу один ничего сделать! У вас мало времени, если ничего не предпринять, через несколько минут вы умрете, — не сдавался Тихомир.

— Я помогу. Нам помогут, — поправился Семён.

— Кто? — искренне изумился Тихомир. — Здесь никого неосталось кроме военных!

Они наконец-то дошли до дверей, за ручки которых весело улыбаясь держалась Лада. Магнитный замок был заперт.

Семён остановился и посмотрел на Тихомира. В его взгляде появилась осмысленность.

— Я говорил, — я пришёл сюда не лечиться. Когда я пришёл, я был здоров, — медленно проговорил Семён. — Я знаю, вам помогает лечить больных наш бог…, — Семён запнулся, он начал терять нить разговора, ему всё труднее было сосредоточиться. — Доург… Который правит нашей планетой, вы можете с ним общаться. В этой комнате аппарат, с помощью которого вы это делаете. Мне нужно, что бы ты вызвал бога.

Чем дольше говорил Семён, тем больше округлялись глаза Тихомира.

— Вы и вправду безумны, — тихо промолвил Тихомир. — Хотя нет, вы бредите! Ваше сознание угасает и скоро вы умрете! Послушайте, это ваш последний шанс, ещё немного и уже никто не сможет вам помочь!

— Мне нужно вызвать бога, — монотонно проговорил Семён, его взгляд снова угас. — Я знаю они существуют. Артём, докажи ему.

Артём не отзывался.

Тихомир с полными страха глазами попятился назад.

— Вы бредите, вы безумны, — не останавливаясь и не отрывая взгляд от Семёна, словно заведённый повторял Тихомир.

Семён поднял ружье и выстрелил поверх его головы. Тихомир в ужасе отшатнулся и присел на корточки прикрывая голову руками от брызнувших осколков стены.

— Не надо! — закричал Тихомир. — Не убивайте!

— Осталось немного, — тем же бесцветным голосом сказал Семён. — Помоги мне и всё закончится.

— Хорошо, хорошо, — быстро протараторил Тихомир. — Я помогу. Но я не знаю как?

— Нам подскажут, — ответил Семён и отвернулся от Тихомира.

Он легонько отодвинул Ладу от дверей и навалился на них плечом. Двери прогнулись и со звоном распахнулись в разные стороны, на пол посыпались какие-то металлические детали и осколки стекла. Семён шагнул вперёд, за ним последовали его спутники.

Это действительно был большой светлый зал овальной формы, с округлыми углами, белыми стенами и высоким потолком. В стены были вмонтированы гигантские голографические экраны. Как и в том кабинете на верхнем этаже, они полностью имитировали настоящие окна, отображая то, что происходит рядом с Центром. Ближе к противоположной от дверей стене располагалось что-то наподобие большого кресла облепленного различными манипуляторами и окруженного разного размера и вида мониторами. Снизу к нему крепилось множество собранных в пучок проводов и трубок, все эти переплетения, издали похожие на щупальца кальмара, исчезали в стене, с вмонтированным в него зеркальным окном.

Семёну показалось, что боль немного поутихла. Было ли это вызвано очередным воздействием полускафа или может быть организм уже просто устал от боли. Ему казалось, что его лицо превратилось в кровавую маску, которую кто-то налепил на его настоящее лицо. Он не мог пошевелить губами и разжать век, нос распух и занимал половину лица и даже воздух он уже не вдыхал самостоятельно. Полускаф образовал что-то вроде искусственного дыхания с силой вгоняя воздух в его легкие. Каким именно образом это происходило Семён не думал, главное что теперь ему не приходилось дополнительно напрягаться чтобы сделать очередной глоток воздуха. На миг ему даже почудилось, что он смотрит своими глазами, но потом он понял, что никак не может это делать сквозь зарытые веки. Тем не менее, он смог оглядеться и даже задержал внимание на псевдоокнах, чтобы узнать что происходит снаружи. А там и впрямь творилось что-то непонятное, — всё прилегающее пространство было заполнено солдатами и техникой, но все они даже не смотрели в сторону здания Центра. Военные грузились в машины и бронетехнику и те тут же уезжали вперёд. Семён проследил за ними, насколько хватало взгляда, но так ничего и не увидел. Неужели они эвакуируются, чтобы нанести ракетный удар? Но ведь у него заложники!

Семён резко развернулся и пошёл к Ладе, которая с энтузиазмом маленького ученного исследовала незнакомый аппарат.

— Лада, — сказал Семён, с трудом опускаясь перед ней на колени. — Ты поможешь мне? С тобой всё будет хорошо. Ты мне веришь?

— Да, — спокойно ответила Лада. — Ты хочешь меня полечить? А потом вылечиться самому?

— Да, — ответил Семён. — Ты очень умная девочка. Но нужно чтобы нам помог Тихомир.

— Я его уговорю, — серьёзно сказала Лада.

— Тихомир, — позвал Семён. Тот также стоял у одного из голографических экранов и наблюдал за происходящим на территории Центра. Он медленно повернулся к ним.

— Они уезжают, — потрясено промолвил Тихомир. Его начало мелко трясти. — Они нас бросают. И хотят разбомбить Центр!

Полускаф поднял Семёна с колен, при этом причинив тому неимоверную боль.

— Послушай меня, — обратился он к Тихомиру. — Если ты поможешь мне вызвать бога, мы все спасемся.

Тихомир уставился на Семёна безумными глазами.

— Ты сумасшедший! — прокричал он. — О каком боге ты говоришь?!

— Просто помоги запустить этот аппарат. Ты знаешь как это сделать? — спросил Семён.

— Зачем?! — истерично выкрикнул Тихомир. — Ты безумен! Это обычный медицинский сканер! Он не вызывает никаких богов! Мы все сейчас погибнем! Нужно срочно бежать!

Тихомир сделал несколько шагов по направлению к выходу, но Семён направил на него энергоружьё и тот остановился.

— Нас спасут, — тихо проговорил Семён. — Если мы успеем запустить этот аппарат.

— Кто?

— Другой бог, — просто ответил Семён.

— Богов не существует, — обреченно промолвил Тихомир.

— Просто помоги мне, — устало произнёс Семён. — Я могу заставить тебя силой, но не хочу.

— Дядя Тихомир, пожалуйста, помогите, — сказала Лада, взбираясь на непомерно большое для неё кресло.

— Безумие! Безумие, безумие…

Не прекращая бормотать одно и тоже, Тихомир подошёл к креслу, на котором уже устроилась Лада, и начал подсоединять к ней какие-то провода и датчики, поочередно активируя висящие рядом мониторы.

— Всё это вдвойне бессмысленно, — наверняка они сейчас вырубят электроснабжение Центра, — пробубнил Тихомир, не отрываясь от работы.

— Тогда нам надо спешить, — проговорил Семён. — Я что-то могу сделать?

— Я пойду в комнату управления, — сказал Тихомир, после того как убедился, что всё подключено. — После того как я активирую сканер, на этом экране отобразиться оранжевая индикация и ты должен будешь попеременно нажать сюда и сюда. — Он указал на несколько дисплеев, на которых сейчас высвечивались, абсолютно ни о чём не говорящие Семёну, надписи.

— Хорошо, — сказал Семён. — Я понял.

Тихомир скрылся в комнате управления, открыв в стене неприметную дверь. А Семён склонился над креслом с Ладой утопающей внутри. Облепленная проводами она походила на куклу и только лицо оставалось живым и подвижным. Её глаза бегали от монитора к монитору, она с интересом смотрела на непрерывно меняющиеся показатели, будто и вправду что-то понимала. Лада остановила взгляд на Семёне:

— Я не боюсь. Совсем, — улыбнувшись сказала она. — Я знаю что это не больно. Я уже большая.

— Ты молодец, — Семён тоже захотел улыбнуться, конечно вряд ли на распухшей маске, в которое превратилось его лицо, отобразилось хоть что-то отдалённо похожее на улыбку, но Семён ничуть не сомневался, что полускаф сделает всё что нужно. И, действительно, Лада ещё больше разулыбалась, а потом кивнула ему и с серьезным видом сказала:

— Я знаю что ты добрый. Ты просто болеешь, но тебе помогут. И твоему другу тоже.

— Спасибо, — только и смог сказать Семён.

Он перевёл взгляд на дисплей, который должен был засветиться оранжевым и тут почувствовал, что ему снова стало плохо. Его состояние резко ухудшилось. Будто бы всё это время боль специально давала ему передышку, оттягивая время, для того только, чтобы накопить побольше сил, чтобы сейчас обрушиться на него всей своей мощью. Голова словно взорвалась и разлетелась на тысячу цветных осколков. Перед глазами встала красная пелена. В последний момент Семён успел отклониться в сторону, чтобы не упасть на Ладу и мир померк.

Очнувшись, Семён довольно быстро, для такого состояния, в котором он пребывал, сообразил что случилось и где он находится. Он аккуратно повернул голову, голова ещё болела, но уже не разрывалась на куски. Семён в буквальном смысле чуть ли не носом уткнулся в ноги, стоящего рядом с ним, Тихомира. Тот стоял возле кресла:

— Ты же большая девочка. Разве ты не понимаешь? Мы погибнем, если сейчас же не уйдём отсюда, — упорно втолковывал он Ладе. — Вставай же. Он умер, его уже не спасти…

Семён хватил Тихомира за лодыжку, от неожиданности тот вздрогнул.

— Я не мёртв, — сказал Семён, поднимаясь.

— Это немыслимо, — выдохнул Тихомир. — Я не знаю как вам это удается, вы должны были умереть ещё час назад. Но рано или поздно вы всё равно умрёте. Прошу, отпустите Ладу. Она же погибнет здесь, разве вам не жаль её?

— Она. Не погибнет, — ответил Семён. — Нас спасут.

Тихомир вплеснул руками не зная, что ещё сказать.

Семён встал. Голова кружилась, мысли путались. Его шатало из стороны в сторону словно пьяного и даже полускаф не мог стабилизировать его положение. Он ухватился за штангу, к которой крепился один из многочисленных мониторов и кое-как выровнял себя относительно горизонта.

— Сколько. Я. Был. В отключке? — спросил он.

— Недолго, — нехотя отозвался Тихомир.

— Тогда… Надо… Продолжать… — словно робот проговорил Семён.

— Послушайте, я знаю что делать, — быстро заговорил Тихомир. — Давайте мы положим вас в кресло сканера, а Ладу отпустим. Таким образом, мы сохраним ей жизнь и, возможно, мне удастся сохранить вашу?

— Нет… Бог… Не придёт… Ко мне… — ответил Семён. — Иди… В комнату.

Тихомир потряс в воздухе кулаками от бессилия, но всё ж вернулся в комнату управления.

Семёна кидало из стороны в сторону и только штанга монитора удерживала его на одном месте. Семён молился, чтобы она не отломилась, он знал, что второй раз уже не поднимется и даже полускаф ему не поможет. Он пытался сосредоточиться, на том дисплее, про который говорил Тихомир. Но почему-то это никак не удавалось и представлялось сейчас просто какой-то непомерной задачей. Мысли разбегались, он забывал зачем вообще здесь находится, впадая в забытье. С большим трудом, он силой заставлял себя вспоминать, вновь возвращаться к реальности. Несколько раз он снова проваливался в небытие, но тут же приходил в себя и всё начиналось сначала.

И всё-таки, как он не старался, он пропустил момент когда индикатор на дисплее окрасился в оранжевый цвет. В очередной раз прейдя в себя, Семён не сразу понял, на что он смотрит и что нужно сделать. Семён не знал сколько времени он уже горит, но всё же надеялся, что не так долго, иначе Тихомир уже вышел бы из комнаты. Словно во сне, Семён никак не мог попасть в нужное место на дисплее. С третье или четвертой попытки, но ему это удалось. Он не был уверен, что всё сделал правильно, однако индикатор окрасился в зеленый цвет. Кресло мелко завибрировало, манипуляторы пришли в движение и сверху ударил ослепительно белый свет. Не ожидавший этого Семён инстинктивно отшатнулся в сторону, но каким-то чудом сумел удержаться и не упасть.

Кресло приподнялось и развернулось в сторону зеркального окна. Вокруг кресла поднялись прозрачные барьеры. Не понятно, — было ли это обычное стекло или полускаф позволял Семёну видеть какие-то поля. Прямо из зеркального окна в сторону кресла протянулись лазерные лучи разных цветов. Манипуляторы кресла по очереди приближались и отдалялись от Лады. На какое то время её полностью накрыл непрозрачный белый колпак, но через несколько секунд он начал плавно подниматься. Вдруг, свет во всём зале погас и только столб света, идущий непонятно откуда, продолжал падать прямо на Ладу. Теперь Семён не обратил на это внимания, связав эти световые эффекты с работой сканера, он спокойно остался стоять на месте, продолжив наблюдать за происходящим. Однако, у полускафа на этот счёт было иное мнение. Он развернул его в сторону выхода и поднял ружьё, которое Семён до сих пор сжимал в правой руке.

Семён увидел как в зал, один за другим врываются солдаты. Не говоря ни слова они рассредоточились по периметру и одновременно открыли огонь. Полускаф открыл ответный огонь, в основном по ногам или рядом с бойцами.

Семён ничего не чувствовал. Возможно, полускаф отключил все болевые рецепторы, а может быть его мозг сам отключил их, из-за невыносимой боли. Он отстранённо наблюдал, как совсем рядом с ним, разрастаются и затухают красные бутоны огня. А где-то глубоко в мозгу, полускаф вёл обратный отсчёт процентов оставшейся энергии. Большие красный цифры казалось выплывали из бескрайнего космоса, плавно неслись мимо него и вновь терялись в безмерной чёрной глубине. Пять, три, один процент. С каждым разом цифры увеличивались в размере. А единичка была поистине громадной величины, она походила на восхитительный космический корабль. Семёну даже показалось, что он видит огонь вырывающийся из сопел, хотя может быть, это была вспышка от очередного снаряда разорвавшегося рядом.

"Внимание! Энергозащита будет отключена через: пять, четыре, три, два, один. Энергозащита деактивирована", — каким-то радостным голосом сообщил полускаф и сразу умолк. А в следующую секунду красная вспышка казалось затопила весь зал. И только кресло с находящейся в нём Ладой, осталось парить в луче, так и продолжавшего бить откуда-то из-под потолка, белоснёжного света, будто застыв в нём словно во льду. Но через секунду погас и он, и наступила абсолютная тьма. Семён подождал, но свет так и не вернулся. Никакой, ни красный, ни белый, ни желтый. Наверное, свет не захотел приходить к нему или не смог. И Семён перестал ждать, с глубоким выдохом, он расслабился и погрузился в самый крепкий сон в своей жизни.

____________

Артём налил себе чая в большую кружку и сел в кресло. На этой планете он был какого-то совершенно особого вкуса. Хотя не оставалось никакого сомнения, что это потомок именно земного чая. Наверняка, доург перенёс его сюда прямо с Земли, адаптировав под местную флору. Артём с наслаждением отхлебнул горячий чай и закрыл глаза. В какой-то момент заново открываешь для себя эту банальную истину, что жизнь в сущности, состоит из таких моментов. Когда ты, как сейчас к примеру, будто бы заново узнаешь о существовании чая, заново открываешь для себя его вкус. И будто бы первый раз в жизни понимаешь, что можно испытывать по существу беспричинное удовольствие от того, что просто сидишь и пьешь чай. Интересно, может ли Горд испытывать наслаждение от чая? Можно ли вообще испытывать удовольствие, неважно от чего, прожив тысячу лет? А могут ли доурги искусственно заставить себя переживать эти ощущения? Будут ли они в этом случае являться настоящими? Получается некий парадокс, с одной стороны если эти эмоции ни чем не отличаются от настоящих, то какая разница? Но с другой, в самом факте их происхождения уже заключена их противоестественная искусственность. А если ты ещё и сам знаешь об этом! Как всё это вместе может уживаться в сознании доурга?

Артём пытался заставить себя думать о чём угодно кроме произошедшего провала. К чему об это думать, если всё равно уже ничего не исправить? Но само собой, как он не старался, его мысли так или иначе возвращались к случившемуся. Конечно же теперь, когда он заново прокручивал у себя в голове все этапы операции, становилось совершенно ясно, что все ошибки, которые можно было допустить, они допустили. Всё пошло наперекосяк. А самое главное, всё зря. Сейчас этот факт казался настолько очевидным, что Артёма передергивало, от осознания собственной глупости. Артём начинал сомневаться в том, что ему по силам это дело. Возможно ли вообще победить доурга не в прямом противоборстве, а в интеллектуальном? Как переиграть существо, которое может "разогнать" свой мозг словно процессор компьютера, как это делали геймеры на Земле в конце двадцатого века, его реальности. Нет, чушь! Всё возможно! Он не первый и не последний кого отправляли на подобное задание. Хотя, видимо самый тупой. Или, у него просто слишком мало опыта, чтобы играть в эти игры. Но почему Горд послал именно его? Чтобы у него появился этот самый опыт? Но это не снимает вопрос, почему именно он. Разве Свете не нужен подобный опыт и уж она точно справилась бы лучше него.

Ну вот опять, в который раз мысли вернулись в старую колею. Чай тут же утратил весь свой особенный вкус и аромат. Артём досадливо поморщился. Ему представлялось, что он пытается догнать какую-то простую, но вечно ускользающую от него мысль. Когда он думал, что уже настиг эту самую мысль, оказывалось что он снова стоит в начале пути этого замкнутого круга. Как бы там не было, игра по правилам, пусть даже по чужим, лучше чем игра вообще без правил. Все эти теории об управляемом хаосе, всегда казались Артёму полным бредом. Хаос остается хаосом, в любом случае. Но шанс есть всегда, а в этом деле тем более, игнорировать даже малейшую зацепку сейчас было бы ещё большей глупостью, тем более он никогда не верил в совпадения.

Артём поежился. Он снова почувствовал себя голым и беззащитным. Хотя прошло уже больше трёх часов, с того момента как силы восстановились. Но это чувство… Как же быстро привыкаешь к всемогуществу и даже не к обладанию безграничной силой как таковой, а к чувству защищённости и безопасности. Неуязвимости… И ведь он мог погибнуть даже не от рук доурга, его могла сбить машина, он мог заразиться и умереть от того самого вируса, который поразил Семёна. Пришёл бы Горд в этом случае ему на помощь или нет?

Неожиданно, Артём замер с зажатой в руке кружкой, поднесённой ко рту. А что мешало доургу окружить защитой ни какой-то там Центр, а всю планету целиком? Это же элементарно! Выходит, он всё предусмотрел с самого начала, а Артём словно паршивый актёр отыграл свою роль полностью по его сценарию. Доург не мог узнать точную дату и место проникновения на планету. В этом Артём был уверен, — Горд не ошибается. Но предугадать его поведение, точно просчитать его действия, не представляло для доурга труда. И Артём сделал всё, что от него ожидали. Вот только куда он его ведёт, что там, в конце мышиного лабиринта? Мышеловка? Смерть? Слишком банально. Горд пришлёт другого или придёт сам.

Додумать Артём не успел.

— Что с Ладой? — спросил Семён.

Он давно уже проснулся и просто лежал, с открытыми глазами, уставившись в потолок. В начале, голова была абсолютно пустой. Семён ни о чём не думал и не испытывал никаких эмоций, даже от того что остался жив. Он просто рассматривал потолок, цепляясь взглядом за какие-то незначительные детали, которые почему-то не замечал раньше, слушал как Артём ходит по кухне, встает и садится в кресло, преувеличено громко, пьёт чай.

Но постепенно голова начала заполняться мыслями. Как и Артём, Семён вспоминал свой поход в Медицинский Центр. И всё больше уверялся в мысли, что с самого начала этот поход был абсурден и обречен на провал.

— Она жива? — уточнил Семён.

— Да, конечно, — ответил Артём. — Сразу после нашего ухода, её с Тихомиром эвакуировали из здания Центра.

— Я так понимаю это провал! — продолжая лежать, утвердительно сказал Семён.

— Безусловный, — не стал отрицать очевидное Артём.

— Сколько тебе лет, Артём? В реальности? — резко поднявшись, спросил Семён.

— Сто шестьдесят четыре, — отставляя кружку с чаем, ответил Артём.

— Сто шестьдесят четыре, — задумчиво повторил Семён. — Это много. Мне кажется это достаточно, чтобы накопить какой-то жизненный опыт. Не знаю как там у вас, — Семён неопределённо махнул рукой. — Откуда ты пришёл. Но у нас самому старому человеку исполнилось сто сорок три года. Будь ты человеком, — ты был бы уже дряхлым стариком, прожившим долгую жизнь.

— У нас приблизительно также, — тихо вставил Артём, не глядя на Семёна.

— Но почему тогда ты ведешь себя как малолетний пацан?! — сорвался Семён. — Да даже я бы смог спланировать эту операцию лучше! А с твоими возможностями, когда ты можешь делать всё что угодно! Разве нельзя было придумать что-нибудь получше?

— Мы планировали эту операцию вместе, — напомнил Артём.

— Но я не бог! И мне не сто шестьдесят четыре года! — прокричал Семён.

— Мне тоже не совсем столько, — с обидой проговорил Артём.

— Почему ты сделал меня обычным солдатом, а не главным врачом, чтобы я смог беспрепятственно добраться до места?! Без боя, — не обращая внимания на реплику Артёма, выделив интонационно последние слова, спросил Семён.

— Я говорил. Я боялся, что там будет высокий уровень проверки. Я не мог знать заранее, как именно тебя будут проверять: сканировать сетчатку глаза, отпечатки пальцев, экспресс-анализ ДНК, — начал оправдываться Артём. — Я не мог воздействовать на тебя там дистанционно, а предусмотреть всё не возможно. Была вероятность, что у них с доургом, какая-то личная связь, поэтому главврач и его заместитель отпадали сразу. Так же доург мог придумать какую-то особую проверку, основанную на нетехнологических средствах. В таком случае, тебя бы всё равно распознали. Даже если бы я сделал тебя его клоном. А я хотел свести риск к минимуму.

— К минимуму?! — от возмущения, Семён вскочил на ноги, и подошёл к Артёму вплотную. — Ты серьёзно?

— Да, — коротко ответил Артём, глядя прямо в глаза Семёну.

— Значит у тебя хреново это получилось! Да я чуть не сдох там! — выкрикнул Семён, всё-таки отводя взгляд и отходя в сторону.

— Семён, ты же не знаешь всех нюансов ведения борьбы с доургами. Всегда приходится исходить из самых худших обстоятельств или, лучше сказать, учитывать максимальное число возможных вариантов. А это очень сложно сделать для, практически, всемогущего существа, — попытался разъяснить Артём.

— Минимум рисков, максимум вариантов, — усмехнувшись, повторил Семён и неожиданно зло рассмеялся. — Ну хорошо, но почему ты не дал мне какое-нибудь оружие, да хотя бы парализатор? Можно же было накрыть его каким-нибудь маскировочным полем с помощью устройства из твоего будущего. Чтобы пройти через все сканеры. Это ведь возможно?

— Возможно, — нехотя согласился Артём. — Но я думал, что полускафа будет достаточно. Я хотел, чтобы ты как можно дольше оставался не замеченным. Но этот Гостомысл оказался слишком расторопным и догадливым парнем.

— Ты думал, — передразнил его Семён беззлобно. На самом деле он уже начинал успокаиваться первая волна негодования спала и теперь он уже скорее по инерции продолжал злиться. Семён сел на стул. — Про то, что в Медицинском Центре могут оказаться вирусы, ты тоже не подумал!

Артём молча развёл руками, признавая своё поражение.

— Хочешь пить? — вместо ответа, поинтересовался Артём.

— Давай, — буркнул Семён.

— Пиво?

— Чая.

Артём поднялся и налил Семёну чая, заодно налив и себе свежего.

— Ты куда-то торопишься? — спросил Семён, принимая из его рук горячую кружку. — Ведь можно было понаблюдать за этим Центром, хотя бы неделю. Узнать как там всё устроено, кто за что отвечает и только после этого спланировать нормальную операцию. У тебя какое-то ограничение по времени для этого задания?

Артём отрицательно махнул головой, снова усаживаясь в кресло.

— И да, и нет, — ответил он. — С одной стороны, меня никто не ограничивал и не называл конкретных сроков. Но с другой… — Артём закрыл глаза и покачал головой. — Всегда есть сопутствующие обстоятельства. Там, — он указал пальцем наверх. — Меня ждут друзья. И у нас есть общее дело, которое важнее всего, что существует в этом мире. Как не высокопарно это прозвучит. Важнее чем моя или твоя жизнь, или даже жизнь целой планеты. Что-то или кто-то пытается прорваться в наш мир или уже прорвалось. И это что-то, не доурги, оно намного сильнее, оно над всеми нами. И его цель не банальное уничтожение всего живого, а изменение самой сути жизни. Это сложно объяснить, но есть вероятность, что моя родная планета уже подверглась его воздействию.

— К нам пытается попасть сам дьявол, — усмехнулся Семён.

— Я думал, у вас нет религии? — Артём удивленно приподнял бровь.

— Кто тебе сказал? — в свою очередь спросил Семён.

— Одна девушка, — уклончиво ответил Артём.

— Если знаешь про Бога, знаешь и про дьявола, — пожав плечами, проговорил Семён.

— Логично, — согласился Артём. — Так вот, это одно обстоятельство. Но есть и другое, — чем дольше я здесь нахожусь, тем больше следов оставляю. Это тоже долго и сложно объяснять. Я вроде как прикрываю все свои воздействия и, теоретически, доург не в состоянии их увидеть. Но в общем плане, это ничего не значит. Есть тысячи способов понять, по косвенным признакам, что было совершено какое-то влияние, даже не зная точно, что именно произошло. Это как картина, на которой появляется всё больше и больше чёрных точек. Если точки маленькие, ты может быть, даже их не заметишь, если только специально не будешь вглядываться в определенные места. Но если точек становится слишком много, да к тому же, они ещё и большие. То ты не только сможешь определить сам факт чужого вмешательства, но ещё и сможешь догадаться, что они под собой скрывают. Поэтому, — да, время в данном случае имеет значение.

— Я думаю, штурм Центра, — гигантская чёрная дыра. Прям на пол картины, — иронично заметил Семён. — Или нет?

— Ты прав, но не совсем, — хитро улыбнулся Артём. — Хорошо, что всё получилось именно так и мы не стали ждать и наблюдать целую неделю или даже месяц. Потому что результат всё равно был бы таким же, а мы бы просто потеряли время.

— Почему? — удивился Семён. — Я ничего не понимаю!

— Потому что там нет средств вызова доурга, — сказал Артём. — Я упустил одну деталь, — ваш мир слишком технократичен для такого.

— Но я видел, аппарат! — воскликнул Семён.

— Ну, Тихомир же сказал, что это обычный медицинский сканер, — спокойно проговорил Артём. — На самом деле, конечно, не совсем обычный и он не просто сканирует, выявляет заболевания и ставит диагноз, но ещё и лечит. На основании собранных данных, синтезирует "волшебные таблетки", — лекарство от всех болезней. Но сути дела это не меняет. В каких бы отношениях доург не находился с главврачом, для людей вашего поколения, выглядело бы довольно странно, если бы человек появлялся из ниоткуда, лечил больных и снова исчезал. Может быть лет двести назад именно так всё и происходило. Там висел какой-нибудь портал, сквозь который мог пройти только главврач и несколько особо приближённых людей. Но сейчас, намного проще сделать компьютерную базу людей нуждающихся в помощи и отправлять эти данные напрямую доургу. Ведь тому необязательно лично присутствовать при излечении, он может это делать на любом расстоянии, для него гораздо важнее знать кого именно он лечит. Всё остальное для него не имеет значения.

— То есть вся эта заваруха была вдвойне бессмысленна, — с горечью в голосе произнёс Семён.

— Не бессмысленна, — возразил Артём. — В любом случае эту информацию надо было проверить.

— Но ты же мог просканировать мозги всех сотрудников Центра, как ты это сделал когда составлял план здания? — снова начал заводиться Семён.

— Нет! — не сдержавшись тоже повысил голос Артём. — Я не мог быть до конца уверен, что все эти воспоминания не искусственно наведены доургом.

— Так может его вообще нет в нашем мире! Тихомир назвал меня сумасшедшим! — вновь разозлился Семён. — Может быть он прав! Может быть и нет никаких богов?! И ты сам никой не бог, а обычный фокусник или гипнотизёр?!

— Я не Бог, но я доург, — медленно проговорил Артём. — Ты практически умер Семён, и я тебя оживил. Как бы ты себя сейчас чувствовал, если бы я был обычным фокусником. И посмотри на своё тело, ты забыл, что я изменил тебя.

— А лицо? — запоздало спохватился Семён, привстав со стула и ища глазами зеркало.

— Успокойся, я уже вернул тебе твоё лицо, — пряча улыбку, произнёс Артём.

Но Семён все-таки подошёл к зеркалу.

— Ладно, извиняй, — примиряюще сказал Семён, стоя возле зеркала и пристально всматриваясь в собственное отражение. — Но всё таки, а если твоего доурга и вправду здесь нет? Ну прилетел он сюда триста лет назад, убил всех плохих людей на планете. Потом помог восстановиться после войны, построить новое государство и снова улетел по своим делам?

— Нет, Семён, я знаю, что он здесь.

— Как?

— По чёрным точкам на картине.

Семён вздохнул, отворачиваясь от зеркала и возвратился на своё место.

— Похоже мы не с того начали, — мягко проговорил он. — Давай сначала. Расскажи как ты меня спас? Защита против доургов, про которую ты говорил, исчезла, после того как я попал в Главный Зал или что?

— Нет, не исчезла, — ответил Артём. — Она и сейчас там. Пришлось на время отказаться от своих суперсил и на пару часов стать обычным человеком.

— Понятно, — сказал Семён, хотя было видно, что на самом деле он не понимает, о чём именно говорит Артём. — Я уже понял, что никакого бога или доурга мы не вызвали. Но почему, когда они отрубили электричество, над креслом продолжил гореть свет? Или это уже были мои галлюцинации?

— Нет, не галлюцинации. Автономное питание, специально предусмотренное для таких случаев. Вместо того чтобы рассказывать давай я тебе лучше покажу, — предложил Артём.

— Что покажешь? — не понял Семён. — Ты что вёл прямой репортаж с места событий?

— Вроде того. Эксклюзивные кадры от первого лица, живой звук и объёмный захват изображения, — продекламировал Артём. Он вытянул руку и посреди комнаты появилось объёмное изображение, совершено гротескного, будто то только что вышедшего из компьютерной игры, большого человекообразного робота красного цвета, стоящего где-то посреди леса.

— Это что? — не скрывая своего удивления и восхищения, осведомился Семён. Он встал и подошёл вплотную. Всё-таки он был настоящим фанатом, всякого рода, военной техники. Даже на таком расстоянии изображение оставалось плотным и фактурным. — Ты что переиграл в игры?

— Это настоящая силовая броня из того же будущего, что и твой послускаф. С теми возможностями, которые у них имеются, внешний вид теряет свою актуальность, как защитная функция. И если позволяют средства, ты можешь заказать абсолютно любую форму и внешний вид. От облегающей тело, изящной, чешуйчатой брони, до такого монстра. В плане защиты, отличия будут не существенными, только в количестве и виде носимого вооружения, а также емкости энергозаряда. Кто-то заказал выпуск подобных экземпляров. Когда я был в том времени, я их увидел, мне тоже понравилось и я забрал один себе в коллекцию, — поведал Артём.

Семён перевёл взгляд с робота на Артёма и, долго и пристально смотрел на него.

— Я не могу поверить, что тебе со шестьдесят четыре года. Это же чистое мальчишество!

— Но тебе ведь тоже нравится, — парировал Артём. — Мне некогда было думать и выбирать, ты мог умереть в любую секунду. Мне нужно было максимально эффективное средство защиты, которое может защитить от всех видов оружия, которое есть на этой планете, а как оно выглядит, дело десятое.

— Да, — не стал отрицать Семён. — Но всё же есть в этом что-то неправильное. Что ты там говорил, про то, что тебе не совсем столько лет? Как это понимать? Ты можешь показать свой настоящий облик?

Артём отрицательно покачал головой.

— У меня нет настоящего облика, в том смысле, о котором ты думаешь. Даже нынешний мой вид, лишь отдалённо похож на внешность того человека, которым я был до того как стать доургом, — задумчиво проговорил Артём. — Я конечно могу смоделировать облик, таким каким он теоретически мог бы быть. Но какой в этом смысл? А про возраст. Несмотря на то, что мне действительно сто шестьдесят четыре года, настоящего, как говорится боевого опыта, у меня меньше двадцати лет, так как сто двадцать из них я проходил, так называемое, обучение.

— У вас что, существуют школы для доургов? Где учат как управлять своей силой, объясняют все эти ваши правила? — насмешливо поинтересовался Семён. — И почему именно сто двадцать лет?

— Никто нас не учит, — ответил Артём. — Мы сами обучаемся, без учителей. Все правила можно узнать за полчаса. А сто двадцать лет, — это средняя продолжительность жизни человека, в технологически развитых мирах.

Семён хотел задать ещё один вопрос, но Артём перебил его:

— Скажи честно. Ты просил дать тебе такую же силу как у меня. А чтобы ты сделал, в первую очередь, если бы получил её? Только честно! — повторил Артём. — Сразу бы полетел спасать чужие миры от вселенского зла и воевать с другими доургами? Или, в начале, сделал бы что-то более приземленное? И, разве тебе не захотелось бы как-то испытать свою силу, узнать её границы? Зачем она вообще нужна, если ей нельзя пользоваться?

Семён фыркнул, признавая всю очевидность Артёминых слов.

— Конечно, я бы сначала сделал кое-какие дела тут, — начал он. — И, наверное, захотел бы немного пожить в своё удовольствие, ни в чём себе не отказывая.

— Именно! — радостно подтверди Артём. — Это естественные желания любого человека. Если их не реализовать, ты не сможешь нормально жить и, тем более работать, — выполнять какие-то непонятные задания. Ты всё равно будешь возвращаться к своим неосуществленным желаниям. А ведь некоторые становятся доургами в детском возрасте, они даже не прожили обычную человеческую жизнь. И без какого-то, хотя бы минимального, опыта обращения с собственными силами, первый же доург, которому больше тысячи лет, в бою прихлопнет тебя, словно насекомое. Вот только, что делать, если на родной планете тебе запрещено любое вмешательство?

Семён озадаченно открыл рот, соображая что ответить. Но так ничего и не придумал.

— Не знаю, — честно сказал он.

— Есть высокоразвитые миры, в иных измерениях, в которых знают о существовании доургов. Можно пожить там, беспрепятственно пользуясь своими возможностями, в пределах правил, конечно, — начал объяснять Артём. — Или выбрать измерение, где нет ни людей, ни чужих, ни доургов и развлекаться там пока не надоест. Или стать обычным человеком, выбрать любой мир и прожить там новую полноценную жизнь. Можно вернуться и на родную планету, но в таком случае, только со стёртой памятью. В случае смерти, без разницы насильственной или естественной, за исключением суицида, к тебе возвращаются все твои способности. Это очень помогает, после первых десятков лет обладания безграничной силой и властью, вспомнить, что значит быть человеком и понять за что мы боремся.

— Что ты выбрал? — спросил Семён.

— Всего понемножку, — уклонился от прямого ответа Артём.

Семён не стал больше ничего спрашивать, лишь молча покачал головой, и вернулся на своё место. Артём продолжил показ.

К броне быстро подбежал небольшой, по сравнению с роботом, человек, в котором Семён узнал Артёма, и забрался внутрь. Пластины брони пришли в движение, полностью скрыв Артёма с глаз. Робот ожил, поднял голову, вскинул руки и быстрым шагом устремился вперёд. Через пару минут впереди показалась бетонная ограда Центра. Уже за несколько сотен метров в робота ударил град пуль и с каждым шагом интенсивность обстрела нарастала. Подключалось более мощное оружие. Срабатывали замаскированные мины и ловушки.

Не замедляя ход робот врезался в бетонную стену. Семён совершенно точно видел, что Артём не применял никакого оружия, однако стена будто бы взорвалась изнутри. Крошки бетона, словно капли воды, брызнули в разные стороны. На короткое время робота окутала пыль и он скрылся из виду. Видимо, обороняющие Центр военные, также потеряли его из виду, потому что огонь ненадолго прекратился. Но уже через секунду робот вынырнул из облака пыли и обстрел возобновился с новой силой. В стороне, на ходу ведя обстрел, подъезжали и останавливались бронемашины, выгружая из своего брюха солдат. Откуда то со стороны леса прилетели вертолеты. В Артёма полетели ракеты, а сверху, с невообразимой высоты ударил яркий лазерный луч.

Робот снова скрылся из вида, только теперь не в туче пыли и пепла, а в ослепительном пламене огня. Но, при этом, все жизненные показатели, которые выводились отдельной строкой внизу, оставались в зелённой зоне, даже не приближаясь к предупреждающей жёлтой границе. Броня превратилась в гигантский сияющий факел, который двигался вперёд, оставляя позади себя глубокий овраг. На несколько метров вдоль этого оврага, шла полоса полностью перепаханной, горящей и дымящейся земли. По идее, он должен был увязнуть в этом овраге, как в болоте, но присмотревшись Семён понял, что броня не касается земли. Хотя при этом робот продолжал двигать ногами, будто шёл по земле, преодолевая сопротивление, а не парил в воздухе.

— Он что летит? — Семён смотрел с восхищением, его глаза горели.

— Не совсем, — Артём и сам с интересом наблюдал за разворачивающимся действием, словно это не он в нём участвовал, несколько часов назад. — Антигравитация. Это не полёт в истинном смысле слова. Для него сейчас не существует поверхность земли, верх, низ. Есть лишь координатная сетка, центр которой совпадает с центром планеты. Относительно него он и движется. Кстати говоря, на эффекте антигравитации основана и защита. Это не только обычное энергетическое противодействие, как у полускафа. Он непрерывно меняет вокруг себя направление, силу и напряженность гравитационного поля, таким образом, что все взрывы как будто бы происходят рядом с ним, не касаясь, и при этом направлены в сторону от него.

— Это ты специально для меня записал? — ухмыльнувшись спросил Семён, кивнув в центр комнаты.

— Нет. Видеозапись входит в стандартный функционал данной брони. Она нужна, для того чтобы командующие могли в последующем, поэтапно разобрать все нюансы боя и действия каждого бойца в подразделении, — разъяснил Артём. — Надеюсь, ты не собираешься меня спросить, почему я сразу не дал тебе такую броню?

— Нет, но мне интересно другое, — проговорил Семён. — Что это за война, в которой используется такое снаряжение? Где полускаф всего лишь дополнение к этой броне? Её вообще можно уничтожить?

Глаза Артёма затуманились.

— Это война, в которой от одного удара астероиды рассыпаются в пыль, а планеты превращаются в выжженные пустыни из пепла и застывшего стекла, — с грустью проговорил он. — Конечно, её можно уничтожить, причём, к сожалению, достаточно быстро. Если есть защита, то есть и оружие из-за которого её создали. А полускаф это, действительно, не оружие, а всего лишь дополнение к броне или боевому скафандру. Десантники надевают его вместо нижнего белья. В реальном бою он нужен лишь для того, чтобы не погибнуть сразу, после того как броня будет уничтожена, и суметь выжить, пока всё не закончится.

— Понятно, — мрачно промолвил Семён.

Робот уже практически добрался до здания Центра. Внезапно, он резко ускорился, пробил стену и исчез внутри. Ни военные, ни выпущенные ракеты и снаряды не успели отреагировать на это резкое перемещение, взорвавшись в пустоте, и даже лазерный луч ещё некоторое время бил в прежнее место.

Изображение моргнуло, переместившись внутрь Центра. Артём, тем временем, уже добрался до главного лифта. Он толкнул рукой лифтовые двери и те так резко прогнулись внутрь, будто в них врезался на всём ходу танк. Артём шагнул вперёд, едва помещаясь внутри. Семён снова не заметил, чтобы Артём применил какое-нибудь оружие, это же подтверждали и данные, отображавшиеся внизу, но пол под ним раскалился до красна, прогнулся вниз, образуя провал с рваными краями. И Артём резко ушёл вниз, вместе с кусками раскалённого металла, которые он обогнал ещё в начале своего полёта. Несколько раз он обо что-то ударялся, пробивал какие-то перегородки и перекрытия, но даже не на сантиметр, не поменял траекторию движения. Это было похоже именно на целенаправленный полёт, а не на свободное падение безвольного тела. Наконец, его скорость начала уменьшаться, падение немного замедлилось и Артём с грохотом приземлился.

Он оказался зажат в узком пространстве, окруженный с четырёх сторон бетонными стенами. Словно не замечая их Артём двинулся вперёд. Как и наружная ограда Центра, бетонная стена словно взорвалась от какого-то внутреннего напряжения и разлетелась на мелкие кусочки. Артём оказался в пустом, слабоосвещённом коридоре. Он быстро пошёл вдоль по коридору. Тут и там в стенах зияли большие провалы, виднелись следы от пуль и разрывов. Весь пол был усеян осколками бетона и кирпича. Во многих местах стены были оплавлены и тёмными от копоти. Семён не сразу сообразил, что это следы его собственного перемещения по Центру.

Артём подошёл к какому-то совсем уж развороченному месту, часть стены отсутствовала вовсе, открывая проход в просторный кабинет. Семён понял, что рядом находится вход в главный зал. Только теперь он видел много мелких деталей, которые не замечал тогда. Просто удивительно, как он смог пройти в том состоянии, по таким завалам и при этом не запнуться и не упасть. Семён не успел полностью обдумать данный факт. Неожиданно, свет во всех помещениях погас. Изображение практически сразу восстановилось, переключившись на другой диапазон электромагнитногоспектра. Артём ускорился и буквально ворвался в главный зал. Семён увидел себя со стороны, стоящим посреди зала, с поднятым энергоружьём, вяло отстреливающимся от наседающих на него со всех сторон солдат. Из-за постоянных попаданий, полускаф светился словно гирлянда и рассмотреть что либо было не возможно. Но, внезапно, радужное сияние угасло и Семён тут же упал на спину забившись в конвульсиях. К счастью, к этому времени солдаты полностью переключились на Артёма, забыв про Семёна. Но Артём не обращал на них абсолютно никакого внимания. Он подошёл к лежащему на полу Семёну, двигаясь таким образом, чтобы прикрывать его от непрестанного огня. Артём склонился над ним и энергозащита полускафа тут же вновь слабо замерцала. Аккуратно, Артём поднял Семёна с пола и прижал к своей груди словно ребёнка, бронепластины на груди робота задвигались, обхватывая тело Семёна со всех сторон.

Развернувшись, Артём побежал в обратную сторону, двигаясь точно по своему первоначальному маршруту. Добежав до лифтовой шахты, он ровно также полетел, только теперь в верх, а не вниз. Как и в первый раз, он несколько раз, что-то задевал, во что-то врезался, при этом никак не реагируя на происходящее. Вылетев из лифта словно ракета, он моментально остановился и тут же бросился вперёд.

Снаружи его явно ждали. Военные перегруппировались и, видимо, получив указания от своих коллег, находящихся внутри здания, практически моментально открыли огонь, едва Артём выбежал из Центра. Не замедляя бег, Артём врезался в танки и бронемашины перекрывающие ему путь. Словно игрушечные, они разлетелись в разные стороны. Крутясь и кувыркаясь в воздухе, с диким скрежетом и шумом они падали на землю, поднимая в воздух кучи песка и пыли. Не ожидавшие этого военные, даже на время прекратили вести огонь и Артём беспрепятственно успел добежать до проделанного им в стене хода. Но здесь к обстрелу вновь присоединились вертолеты, а с неба ударил лазерный луч. Выбравшись за стену Артём отбежал на пару сотен метров и вдруг остановился как вкопанный.

Всё это время вертолёты не отставали от него ни на метр. А лазер продолжал выжигать землю под ногами, от чего всё вокруг заволокло дымом, а под роботом образовалась и продолжала увеличиваться большая воронка. Артём поднял правую руку и направил её на один из вертолётов. Семён ожидал, что сейчас раздастся выстрел и вертолёт взорвётся. Но вместо этого Семён заметил, как лопасти очень быстро замедляют своё вращение. Вертолёт стремительно начал снижаться, жёстко ударившись о землю, он в буквальном смысле, чуть не развалился на части, но взрыв так и не произошёл. Точно так же Артём поступил и с остальными машинами. Одновременно он, по всей видимости, каким-то образом воздействовал и на спутник, потому что лазерный луч тоже пропал, а энергопотребление на мгновение резко подскочило, однако так и не добравшись до предупредительной жёлтой зоны.

Артём побежал дальше. Несколько раз, он резко менял направление движения. Поворачивая под углом в девяносто градусов, он вместе с тем моментально ускорялся до немыслимой скорости, так что изображение на миг расплывалось, теряя чёткость. Проделав с десяток таких манёвров и преодолев по меньшей мере пятьдесят километров, Артём наконец остановился. Вокруг был глухой тёмный лес. Рядом протекала небольшая речушка. Невдалеке виднелась гора также покрытая густым хвойным лесом. Сенсоры брони сообщали о том, что на несколько километров вокруг, не зафиксировано не единого движения какой либо техники.

Бронепластины на груди разошлись высвобождая Семёна из своих захватов. Бережно уложив того на землю, Артём выбрался из чрева силовой брони сам. Одежда была мокрой от пота. Он приказал броне поместить внутрь себя Семёна. Когда приказ был выполнен, он ещё некоторое время стоял, уставившись на броню, словно бы не зная что делать дальше. А потом как подкошенный упал на траву.

От неожиданности Семён дернулся и быстро глянул на Артёма, желая убедиться, что с ним всё в порядке. Снова вернувшись взглядом к записи, Семён понял, что Артём просто отдыхает, лёжа в траве. Какое-то время там ничего не происходило и Семён уже хотел обратиться к Артёму с вопросом. Как вдруг броня и лежащий рядом с ней Артём исчезли в пламени, взметнувшегося в небо на их месте, громадного столба огня. С неба ударил лазерный луч. Изображение вздрогнуло, заметалось из стороны в сторону пытаясь отыскать объект съемки. Поднялось вверх, поворачиваясь вокруг себя на триста шестьдесят градусов, выхватило панораму бескрайнего хвойного леса, с разгорающимся посреди него пожаром, но так ничего и не найдя, через мгновение угасло.

— Неплохое кино получилось, — хмыкнул Семён, отводя взгляд от пустого места, посреди комнаты, где мгновение назад пропало изображение. — Зачем ты так долго лежал на поляне, дожидаясь пока тебя обнаружат и поджарят?

— Я не мог ничего сделать, — ответил Артём, откидываясь назад, на спинку кресла. — Я был обычным человеком и ждал пока мои способности вернуться.

— Ты хочешь сказать, что не мог вернуть свои силы, в любой момент, когда захочешь? — поразился Семён.

— Нет, — Артём слабо улыбнулся, одними губами. — Это был бы обман. И я бы был не обычным человеком, в истинном смысле. Защита Центра распознала бы это и сработала. Только полностью отказавшись от своих способностей, на определённое время, я мог беспрепятственно пройти внутрь.

— Но ты ведь знал точное время, через которое они вернуться?

— Конечно.

— Тогда зачем ты выбрался из брони, тебя же могли убить? Или ты точно знал, когда произойдет выстрел?

— Предсказать своё будущее достоверно не возможно, — вздохнул Артём. — Мне просто повезло. Я вылез, потому что иначе ты бы умер, до того как ко мне вернулись силы. Полускаф уже не справлялся с реанимационными действиями, только броня могла ещё какое-то время поддерживать твою жизнь.

Семён был неподдельно потрясён. Минуты две он сидел неподвижно, погруженный в свои мысли.

— Наверняка, ты мог послать этого робота одного и управлять им дистанционно, — задумчиво проговорил он. — Зачем ты сам отправился туда?

— Я не мог рисковать, робот мог не успеть, — проговорил Артём, не глядя на Семёна. — Какими бы умными не были его электронные мозги, это всё же ещё не искусственный интеллект, он не разумен, в истинном смысле этого слова. А любой сигнал можно заблокировать.

В комнате вновь установилась гробовая тишина. Было слышно, как на улице ездят автоходы и разговаривают люди.

— Наверное, я должен поблагодарить тебя, — наконец сказал Семён. — Потому что ещё этого не сделал. Я правда благодарен тебе за свое спасение. Но ты всё-таки очень странный, — ты спас меня, ты рисковал своей жизнью, но при этом был готов отправить на смерть Ладу. Я не могу этого понять? У меня в голове всё перемешалось!

Семён обхватил голову руками, будто силой хотел впихнуть себе в мозг понимание происходящего.

— Ты столько говорил про нравственные законы Вселенной! — с жаром продолжил он. — Про то что нельзя убивать людей. Ради этого ты прилетел на нашу планету, чтобы разобраться с доургом, который только и сделал, что убил плохих парней! Я поверил тебе! Ради этой веры, я решил помочь тебе! Но разве подставлять маленькую девочку, это не плохо?! Это нормально, с точки зрения законов Вселенной?

— Я же говорил, что с ней всё будет в порядке.

— Ты не давал полной гарантии, — напомнил Семён. — И даже в твоём голосе не было полной уверенности! Разве сам по себе факт подставы практически не равен самому действию, даже если оно не случилось, а плохие намерения не равнозначны совершенному поступку?

Артём запустил пальцы в волоса и сжал голову руками, невольно повторив недавний жест Семёна. Он выглядел по-настоящему обескуражен.

— В том и дело, что нет! В этом плане наша Вселенная устроена очень строго, — проговорил Артём, выпрямившись и отняв руки от головы. Он посмотрел на Семёна. В его взгляде, что-то поменялось. Он будто принял для себя какое-то сложное решение. — Может быть, это влияние той инородной силы, что пытается прорваться в наш мир, о которой я тебе говорил. И ваша планета также успела подвергнуться его воздействию, напрямую или через доурга. Потому что подобные суждения, часть тех изменений, которые происходят в мире, после вмешательства этой силы. Небольшие, но точно направленные, корректировки моральных устоев и неписанных нравственных законов принятых в людском обществе, приводят к полному искажению их первоначального смысла. Вплоть до прямо противоположного.

С твоего согласия, я мог бы вложить эти знания и правильное понимание происходящего, напрямую в твое сознание. Но я не хочу этого делать, потому что это его методы, а бесконечно вмешиваться в сознание человека невозможно. Я надеюсь, что со временем, ты сам всё сможешь понять и убедиться в правоте моих слов. А такие убеждения, достигнутые самостоятельным путем, поменять много сложнее, нежели навязанные, наведенные извне. Поэтому, я постараюсь на словах, кратко объяснить тебе устройство и основные Коны, действующие в нашей Вселенной, обеспечивающие правильное развитие сознания и позволяющие вырываться за пределы этого Мироздания.

— Снова собираешься читать мне лекции, — устало проронил Семён. — Ты уже рассказывал об устройстве Вселенной, забыл? Разве ты не можешь просто ответить мне на вопрос?

— Я ответил. Нет, — мысли и действия не равнозначны, — откликнулся Артём. — Дай мне объяснить? Обещаю, что после этого больше не буду тебя мучить своими поучениями и рассказами об устройстве Вселенной. Просто, если я прав, то это действительно очень важно.

— Валяй, — Семён слабо махнул рукой, соглашаясь.

Артём с неодобрением покачал головой, но всё-таки принялся говорить.

— Да, безусловно, добрые намерения, хорошие мысли всё это важно, — начал Артём. Встав с кресла, прохаживаясь взад-вперёд, он и впрямь, стал похожим на лектора. — Что говорить, если нравственные законы определяют канву и задают единственно-возможное направление развития личности. Но из-за этого многие считают, что духовный мир выше материального, превалирует над ним. Кто-то даже идёт ещё дальше, полностью отрицая материальный мир, называя его иллюзией на тонком плане. Но все они, не замечают или намеренно игнорируют один очевидный факт. Наш мир, несмотря на все существующие в нём сверхъестественные вещи: магию, инфернальные аномалии, различного рода потусторонние сущности, всех вместе взятых доургов, с их безграничной силой, этот мир всё равно остается абсолютно материальным. Он живёт и развивается по материальным законам. Он так устроен или создан. И даже те же самые духовно-нравственные законы, реализуются и определяют правила развития и поведения, именно в материальном мире. Доурги, несмотря на все свои безграничные возможности и способности изменять собственное сознание, вынуждены существовать именно в материальном мире, так или иначе подчиняются его законам. Не могут выйти за его пределы или создать собственный мир, основанный на не материальных принципах. Всё это предельно ясно и лежит на поверхности, и тем не менее постоянно идёт этот перекос в сторону приоритетного развития духовных качеств.

Просто знать основные нравственные законы недостаточно. Нужно подтверждать их "правильными" поступками. Сейчас я скажу то, что поначалу вызывает самое большое неприятие и непонимание. Человек может быть полон злых мыслей, но если он не совершил ничего плохого, то и не разрушил свою личность. Конечно, такие мысли будут подтачивать его сознание и разум, но гораздо медленнее чем реально совершенный поступок. Другой вопрос, что люди в основной массе слабы, и подобные мысли рано или поздно, приведут к однозначному результату.

— Но ведь с твоей стороны было совершенно действие, а не обычная мысль? — вставил Семён. — Или по твоему, это я один был бы виноват в её смерти, в случае чего? Потому что ты не совершал никаких действий, а слова и мысли ничего не значат?

— Если бы она умерла, мы бы были виноваты оба, в равной степени. Так как мои слова реализовались в материальном мире через твои действия, — мрачно промолвил Артём. — Но я бы этого не допустил.

— Значит, ты решил за нас двоих, — невесело усмехнулся Семён. — И всё равно, получается какой-то бред! Что-то не сходится! По-моему ты сам запутался в своих правилах! То есть всё зависело от случайности? Если бы её убили, мы были бы виноваты, наше сознание разрушилось, на каком-то там духовном уровне и мы бы никогда не попали в другой райский мир. Но поскольку она осталась жива, то мы вроде как и не причём?! Ведь всё обошлось! Неужели всё до нелепости так просто?!

— Всё одновременно и очень просто и очень сложно. Всё в нашей Вселенной устроено подобным образом, Сёма, — каким-то не своим, изменившимся голосом проговорил Артём, замерев на одном месте. — Если бы мы полагались только на удачу, это был бы однозначно плохой поступок, независимо от исхода операции. Но я уже несколько раз говорил, что я знал, что её жизни ничего не угрожает. Два процента, это довольно маленькая вероятность. Даже у тебя сейчас, сумма разных вероятностей смерти, приближается к половине процента, хотя в данный момент тебе ничего не угрожает. Если бы я понял, что ей грозит опасность, я бы тут же прервал операцию, наплевав на скрытность. Даже если бы ей разнесло выстрелом голову, у меня было бы как минимум ещё полсекунды, чтобы суметь спасти её. Никто не знает, где именно находится граница подлинной смерти.

Но ты должен знать несколько вещей. Во-первых, у меня нет никаких внутренних ограничителей, моя сила не уменьшится, а я ничего не почувствую, кроме обычного человеческого раскаяния, если я сделаю, что-нибудь плохое. Большинство доургов считает прямо наоборот, что это выводит их за грань, на новый уровень силы. Когда они становятся по-настоящему не ограничены во всём: ни в силе, ни в возможностях, ни в желаниях. Но, ни у меня ни у них, нет никакой внутренней линейки, с помощью которой можно измерить степень своей добродетели или правильность того или иного действия. Как и все люди я могу полагаться лишь на свою совесть, на свой разум, чувства и эмоции.

Во-вторых, я должен тебе признаться, что был с тобой не до конца честен. Я всё ждал когда ты задашь этот вопрос. Но ты слишком сконцентрирован на моём, как тебе кажется, не правильном поведении, не соответствующем образу доброго бога… Я не мог прочитать линии вероятности Лады внутри здания Центра, не раскрыв себя. Но я тебе не врал! — Артём жестом руки остановил, соскочившего со своего места Семёна. — Я правда знал её ближайшую судьбу, потому что виделся с ней раньше.

— Но почему….

— Мне пора идти, Семён, — не дослушав, перебил Артём. — Я потерял много времени. Я благодарю тебя за помощь. Ты правда мне очень помог. Все наши договоренности остаются в силе, ни Фрол, ни его подручные не смогут причинить вред тебе и твоим близким.

— Артём! Что ты собираешься делать? — быстро спросил Семён, останавливая уже двинувшегося к выходу Артёма. — Разве теперь есть смысл что-то предпринимать?

— Я думаю, ещё не все потеряно. У меня есть пара идей на этот счёт, — не оборачиваясь ответил Артём. — Для начала я вновь навещу Фрола. Прощай, Семён.

Не оглядываясь, быстрым шагом, Артём подошёл к двери, которая сама распахнулась при его приближении и также сама захлопнулась, после того как он вышел. Семён ещё долго стоял, замерев в одной позе посреди комнаты, уставившись на закрытую дверь, погруженный в свои мысли.

______________

— Привет, Фрол, — поздоровался Артём, после того как Фрол возник из ниоткуда посреди собственного кабинета. Артём решил, что лучшего места для повторный встречи просто не найти. То что Фрол считал дополнительной защитой и безопасностью, сейчас играло против него, но на руку Артёму. Правда, в этот раз Артёму пришлось самому, силой перемещать того в это место. Поскольку в данную минуту Фрол находился в каком-то дорогом ресторане, ужиная со своими деловыми партнёрами. После проведенных важнейших переговоров, к сожалению, практически никак не связанных с его криминальными делами.

Чтобы не привлекать внимания, пришлось дожидаться пока Фрол отлучится в туалет, и уже оттуда перемещать того в другие апартаменты. Артём вновь поразился его выдержке, как и в прошлый раз, он постарался не подать вида, что испуган или ошеломлен. Однако, Артём видел, как сильно расширились у него глаза.

— Снова ты… — начал Фрол, делая шаг в сторону Артёма и, одновременно, засовывая правую руку за левую полу пиджака.

Ни сказать, ни сделать, что-то большее он не успел. Завалившись вперёд, он ударился лицом об пол, разбивая в кровь себе нос. А всё потому, что в момент падения, его руки были опущены вниз и пытались дотянуться до торчавших из брючин, словно диковинные наросты, прорвавших их своими острыми концами, больших берцовых костей. Крутанувшись на одном месте, Фрол сбил несколько стоящих рядом стульев. Лицо его побагровело, он надрывался от крика, хрипел и стонал, но ни единого звука не вылетало из его, перекошенного от боли, окровавленного рта.

Артём по большой дуге обошёл судорожно корчащегося на полу Фрола. По пути отодвигая подальше находящуюся рядом мебель и другие предметы интерьера.

— Вообще, если помнишь, я обещал прострелить тебе ноги, но думаю особой разницы нет. Зато так меньше шума. Ты согласен?

Он уселся в огромное кресло главы кабинета, расслабился и закрыл глаза, ожидая. Минут через пять он приподнялся и, с интересом посмотрел через стол, на произошедшие за это время изменения. Фрол уже не кричал, хотя его лицо ещё больше потемнело. Судя по кровавому следу, он пытался доползти до двери, но, вероятно, понял что ему не хватит сил. Развернулся и пополз в обратном направлении. Где-то на полпути валялся бесполезный пистолет.

Сейчас он с упорством, вызывающим невольное уважение, двигался к Артёму. Не вставая с кресла, Артём выкатился из-за стола навстречу Фролу и подождал пока тот доползёт до него. Крепко ухватившись за нижнюю часть щиколотки Артёма, Фрол второй рукой показал себе на рот.

— Кричать не будешь? — поинтересовался Артём.

Фрол отрицательно замотал головой.

— Убей меня, — прохрипел Фрол, после того как понял, что его голос вернулся.

— Зачем? — удивился Артём.

— Я не могу…

— Что не можешь? — Артём наклонился поближе к Фролу.

— Не могу… сделать… и не могу терпеть… эту боль…, — задыхаясь и постоянно останавливаясь выдавил Фрол.

— Интересно, — проронил Артём, стряхивая ослабшую руку Фрола со своей ноги. — Интересно, ты искренне не боишься умереть? И интересно, было ли больно Варваре и Светозару, когда пуля разносила им головы?

Фрол уронил голову и промычал что-то невнятное. Застонав, он снова заворочался на одном месте, пытаясь принять удобное положение, поджимая искалеченные ноги к животу.

— Что тебе нужно? — простонал он.

— Я говорил, — словно разговаривая с нерадивым учеником, напомнил Артём. — Ладно, так с тобой не возможно разговаривать.

Торчащие из ног кости сами собой задвигались, с хрустом и каким-то чавкающим звуком, вставая на прежнее место. Фрол заорал и задёргался, так словно пол под ним внезапно раскалился до красна. Артём поморщился и снизил уровень звука. Теперь казалось, что голос доносится откуда-то из-за стены.

Наконец всё прекратилось. Фрол перестал дергаться и кричать. Перевернувшись на спину он закрыл глаза и остался неподвижно лежать в таком положении. Только грудная клетка продолжала часто подниматься и опускаться.

— Вставай, — недовольно велел Артём.

Фрол подчинился. Поднялся, всё ещё тяжело дыша, опёрся руками о стол. Будто до сих пор не веря, что с ногами всё в порядке, и он снова может стоять. Разорванные штанины болтались на ногах мокрой тряпкой, вкупе с мятым и растрепанным костюмом, всклоченными волосами, они создавали образ человека совершенно опустившегося, либо только что пережившего жестокое избиение.

— Начнём с начала, — проговорил Артём. — Садись.

Фрол вновь безропотно выполнил указание Артёма и опустился на ближайший к нему стул.

— Чего ты хочешь? — почти полностью успокоившись спросил он.

— Мира и добра, — совершенно искренне улыбнулся Артём. — Ты помнишь, о чём мы с тобой говорили в прошлый раз?

— Да.

— Ничего не изменилось. Мне нужен твой босс.

— Я сказал тебе правду. У меня нет босса. Я работаю один.

— Кому ты каждый месяц пересылаешь деньги?

Фрол резко вскинул голову и посмотрел на Артёма. В его взгляде смешались различные чувства: страх, злость, недоверие, удивление и любопытство. Он будто бы не мог остановиться и выбрать что-то одно.

— Кто ты на самом деле? — задал он, как ему показалось самый главный вопрос. — И чего хочешь в действительности?

— Для тебя практически бог. Ну или дьявол, как тебе удобнее, — Артём поднял руки ладонями вверх, словно предоставляя Фролу выбор. — Разницы нет. Сейчас мне нужна ваша власть над людьми этой планеты.

— Что ты будешь делать, получив эту власть?

Артём усмехнулся и погрозил указательным пальцем.

— Узнаешь, в своё время, если поможешь мне.

— Если ты бог, почему ты не обратился к этим людям напрямую? Зачем тебе я?

— Ты задаешь, много вопросов. Для тебя сейчас главное, что ты в полной моей власти. Только это должно тебя волновать! Или тебе мало доказательств, хочешь ещё поэкспериментировать? — Артём вперился взглядом во Фрола.

Против ожидания, Фрол стоически отреагировал на Артёмины слова. Лишь его щека слабо дернулась.

— Не надо. Этого было достаточно, — глухо пробурчал он, отвернувшись в сторону.

— Меня удивляют твои сомнения, Фрол, — медленно произнёс Артём. — Когда я доберусь до тех людей, они также окажутся в полной моей власти! Ты просто не представляешь пределов моего могущества, и что я могу сделать с тобой, и другими людьми! Боль от сломанных ног покажется тебе наслаждением! Хочешь спросить Дария? Я думаю, он знает об этом чуть больше.

Фрол что-то хотел сказать, но Артём не дал ему этого сделать. Вытянув руку вперёд, он указал ладонью на центр кабинета. Где тут же возникли пятеро бандитов. Артёму пришлось их немного подлечить, заживить некоторые раны, восстановить функции некоторых внутренних органов и улучшить общее состояние организма. Иначе, как минимум трое из них умерли бы, пока он был обычным человеком.

Но, видимо, для этих троих, даже прошедшего времени воздействия оказалось много. Некая критическая черта была пройдена и их разум помутился. Один из них лежал на спине уставившись невидящим взглядом в потолок. Он даже не заметил, что вокруг что-то поменялось. Двое других двигались по кругу, друг за другом, причём один на четвереньках. Когда они увидели, что очутились в другом месте, они резко остановились как вкопанные, потом посмотрели друг на друга и глупо захихикали. После чего, не переставая улыбаться, снова возобновили движение, при этом не выходя за пределы невидимой границы. Даже на расстоянии, Артём почувствовал резкий запах мочи, пота и нечистот смешанный в одно непередаваемое амбре, разнёсшееся по кабинету.

И только Дарий сидел в центре этого невидимого круга, с закрытыми глазами, сохраняя спокойствие. Артём ничуть не сомневался, что он уже почувствовал перемещение и, в очередной раз, удивился силе воле, людей вовлеченных в данную мафиозную структуру. "Видать, дисциплина и порядок у них и вправду, на высшем уровне". Оставшийся бандит также сидели рядом с Дарием. Он всеми силами пытался быть невозмутимым, подобно своему главарю. Но по его лицу было видно, что он находится на пределе. Поняв, что оказался в другом месте, он тут же вскочил на ноги, вертя головой в разные стороны.

— Стоять! — скомандовал Артём. — Или снова окажетесь в вашем контейнере!

Нехотя, бандит замер на одном месте. Один из бегающих тоже замедлил движение, остановился и помотал головой. Видимо он начинал осознавать происходящее. Второй недовольно посмотрел на напарника снизу в верх, попытался сказать что-то нечленораздельное, а потом уселся у его ног, словно собака.

Только сейчас Дарий открыл глаза и не спеша осмотрел кабинет Фрола и сидящих за столом людей. Он даже попытался выдавить нечто похожее на улыбку, но мышцы лица плохо его слушались, и это больше походило на оскал.

— Я знал, — сказал он, слегка охрипшим, но всё ещё сильным голосом. — Сильный убивает сразу. Мы нужны тебе.

Артём приподнял бровь.

— И зачем же вы мне нужны? — спросил он.

— Ты мне скажи, — нашёлся Дарий.

— Он нужен тебе? — обратился Артём к Фролу.

— Ты его сюда притащил, — грубо ответил тот, стараясь ни на кого не смотреть.

— Слышишь? Ты ни кому не нужен, — откидываясь на спинку кресла, мягко сказал Артём.

Дарий заметно занервничал. Артёму всё-таки удалось вывести его из себя.

— Зачем тогда мы здесь? — поднимаясь на ноги, спросил Дарий.

— Я хотел показать Фролу, что могу делать с людьми. При этом не обязательно их убивать. Даже наоборот, смерть в вашем случае была бы избавлением. Не так ли, Дарий? — словно учитель на уроке, спокойно объяснил Артём.

— Ты врешь?! — вскинулся Дарий. — Ты…

— Отпустите меня! — выкрикнул стоящий рядом бандит, перебивая Дария. У него окончательно сдали нервы, его всего трясло. — Прошу вас! Я не с ним!

— Заткнись, слизняк! — рявкнул Дарий.

Он занёс правую руку, намериваясь ударить своего подручного. Но Артём не дал ему это сделать. Дарий зашипел, кривясь в бессильной ярости.

— Ты делаешь вид, что всё знаешь. Но ты ни хрена не понял! — с неподдельным сожалением в голосе произнёс Артём. — Вся твоя несгибаемая сила воли, твоё великолепное тело, ум, навыки, знания, всё зря. Всю жизнь ты занимался разрушением жизни других и своей. И скоро ты исчезнешь в небытии, но всё зло, которое в тебе накопилось, словно брызги дерьма, попадёт на других людей. Но я постараюсь, сделать так, чтобы этих брызг было меньше.

Артём встал и не спеша двинулся к Дарию. Бандиты отодвинулись от того, как от прокажённого. И только лежащий, так и остался на своём месте, не замечая происходящего вокруг. Дарий с презрением глянул на них, а потом посмотрел на Артёма.

— Я не знаю, кто ты и как получил свою силу, но ты не бог, — процедил он сквозь зубы. — Ты слизняк, которому просто повезло. Ты не всемогущий!

Дарий перевёл взгляд на Фрола:

— Фрол, он врёт! Он обычный человек! Не подчиняйся ему! Он не может убивать! Он не всемогущий! Он не бог!

Артём подошёл к Дарию в плотную, но тот упорно не обращал на него внимания, полностью сосредоточившись на Фроле.

— Фрол, ты слышишь меня?! — не унимался Дарий. — Он не бог, Фрол! Он не бог! Запомни!

Артём уменьшил громкость голоса Дария и теперь казалось, что тот находится за стеклом.

— Да, Фрол, запоминай, — проговорил Артём тихо, но при этом его голос полностью перекрыл крик стоящего рядом Дария. — Всё это представление только ради тебя.

Фрол сидел уткнувшись в столешницу, не поднимая головы.

— Я сказал смотри! — повелел Артём и голова Фрола сама собой повернулась в их сторону. Глаза распахнулись и мозг полностью сосредоточился на происходящем, запоминая каждую деталь.

Дарий понял, что его не слышат и не сдержавшись, с молниеносной скоростью, ударил Артёма по лицу. Артём не стал уворачиваться или как-то защищаться, он лишь отключил у себя болевые рецепторы и не давал своему телу упасть, а мозгу отключиться. Кулак облаченный в перчатки, под которыми, как теперь уже знал Артём, скрывается экзоскелет, раздробил челюсть и выбил несколько зубов, будь он ещё чуточку сильнее и мог бы свернуть шею. Дарий вошел в раж и уже не мог остановиться. Он успел нанести ещё два удара, в область живота и снова в челюсть, окончательно смяв её. Вероятно, он уже уверился в своей победе, однако, четвёртый удар, метивший в висок, получился какой-то странный. Несмотря на то, что Артём по-прежнему не уклонялся, удар вышел слабым и смазанным, лишь скользом задев голову Артёма. И после удара Дарий не сумел сразу остановиться, он продолжил движение, поворачиваясь вокруг своей оси. Его тело согнулось под неестественным углом в районе поясницы. Какое-то время Дарий ещё стоял в этой неудобной позе, но потом не удержался и рухнул на пол, задёргавшись. Сначала он держался и только стонал, но не вытерпев закричал во весь голос.

К этому времени Артём уже выпрямился, на ходу восстанавливая своё тело: кишечник, печень, челюсть и зубы, лопнувшие сосуды, убирая воспаление и сотрясение мозга, возвращая чувствительность.

— Ну как, достаточно? — спросил Артём, обращаясь к Фролу.

— Я тебя не просил, мне что-то доказывать! — вскричал Фрол, вскакивая. — Ты и правда не бог, ты больной ублюдок! Зачем ты это делаешь? Убей его!

— Ну уж нет! — возразил Артём. — Это было бы слишком лёгким выходом для него. Он будет мучиться, о-очень долго, пока я не решу, что с него хватит.

— Ты ненормальный! Зачем ты это делаешь? Я сказал, что верю тебе! Хотя бы убери его отсюда!

— Неприятно видеть страдания! Конечно, много легче пустить пулю в висок, а потом забыть об этом, как о страшном сне! Именно так ты привык поступать?

Тем не менее, договорив до конца, Артём переместил Дария обратно на склад Семёна.

— Тебе нужна власть? Или ты хочешь перевоспитать меня? — внезапно успокаиваясь и возвращаясь на своё место, спросил Фрол, после того как Дарий исчез.

— И то и другое, Фрол. Почему бы не совместить два хороших дела? — вкрадчиво произнёс Артём. — Но самое главное, я хочу что бы ты раз и навсегда уяснил, что смерть это не самое страшное. И что бы ты даже думать не смел, предать меня. Ты меня понял?

— А этих ты не собираешься убирать? — вместо ответа, буркнул Фрол.

— Не указывай, что мне делать, Фрол, — совершенно спокойно предупредил Артём, тоже возвращаясь на своё место. — Это ты должен делать, всё что я скажу.

Фрол схватился обеими руками за голову.

— Нет! Нет! — завопил он. — Я всё понял! Понял! Перестань, прошу!

Артём ослабил воздействие.

— До тебя слишком долго доходит. С этого момента, слабая головная боль будет всё время присутствовать у тебя, напоминая обо мне. О том, что ты должен делать и кому должен подчиняться.

— Не надо…, — начал Фрол.

Но Артём проигнорировал его, отворачиваясь к так и стоящим в стороне, боевикам Дария. Второй бандит уже практически полностью пришёл в себя. Он больше не улыбался и в его взгляде появилась осмысленность. А вот его напарник, так и продолжал сидеть подле его ног.

— Может быть вы, в отличии от этого тупицы, — Артём кивком головы указал на Фрола. — Поняли, что здесь произошло? И что вам нужно теперь делать?

Бандит, который просил отпустить его, часто закивал.

— Я понял. Мы поняли, — зачастил он. — Я уеду отсюда, устроюсь на работу. И больше никогда не буду…, — он запнулся. — Причинять людям зла.

Артём грустно улыбнулся, прикрыв глаза рукой. "Опять, какой-то детский сад! Ну почему он не может работать без этого? Правильно Семён отчитывал его за мальчишество. И Горд будет долго смеяться, когда узнает чем он тут занимался. Этакий всемилостивый бог, судит, наказывает и милует, а ещё воспитывает нерадивых. Лишь бы не всплакнуть от умиления".

— Вашим коллегам нужна психологическая помощь. Отведите их в ближайшую клинику. А после этого валите на все четыре стороны, и больше никогда сюда не возвращайтесь!

— Я понял. Мы поняли, — снова закивал бандит.

Дёрнув своего напарника за рукав, он указал ему на лежащего в беспамятстве боевика. Подхватив его с двух сторон, они быстро двинулись к выходу, четвёртый сам побежал вслед за ними. Не вставая с места Артём открыл перед ними двери, выпуская из кабинета. Он был практически на сто процентов уверен в их честности, но всё-таки краешком сознания отслеживал перемещение.

— На чём мы там остановились? Не напомнишь?

— Я согласен сотрудничать, — мрачно проронил Фрол. — Не надо больше никаких демонстраций силы. Убери головную боль.

— Ещё одна такая просьба и боль усилится, причём на порядок, — невзначай предупредил Артём. — Когда следующий перевод денег? Ты можешь попросить о встрече?

— Через три дня. Я могу осведомиться, но не факт, что они согласятся.

— Значит тебе нужно постараться, чтобы они точно согласились.

— Я попробую.

— Вот и договорились!

С наигранной бодростью Артём поднялся из-за стола.

— Хоть и медленно, но ты постепенно учишься. Через три дня, я снова тебя навещу. А может и раньше, если захочу. Мне надоело, тебе что-то объяснять, в следующий раз будет меньше слов и больше действий. До встречи.

Артём сделал пару шагов по направлению к выходу. Ему некуда было торопиться и он хотел пройтись пешком, заодно обдумав дальнейшие действия. Но неожиданно ему стало противно находиться в этом кабинете, с этим человеком, дышать этой вонью, захотелось поскорее убраться отсюда как можно дальше. И следующий шаг Артём сделал уже в совершенно другом месте, за тысячу километров от Старграда.

_______________

Яромир подбежал к своему шкафчику, доставая оттуда бронежилет, шлем и перчатки. За прошедшие две недели это уже был третий экстренный вызов. Не понятно, связано ли это как-то с произошедшим недавно, совершенно диким нападением, каких-то неизвестных террористов, на Главный Медицинский Центр или это не зависящие друг от друга события. Но всё случившееся не могло не вызывать определённую тревогу. Что-то нехорошее происходило в обществе и не замечать данные изменения, значит замалчивать проблему. В последнее время все находились в напряжении и Яромир не был исключением. Всё происходящее совершенно точно ему не нравилось.

Яромир заскочил в автоход, усаживаясь на "своё" место. В этом плане все они суеверны, а уж в такое время, вера в приметы, помимо их воли усиливалась десятикратно. И нарушение неписанных ритуалов, могло повлечь за собой не обычные шутки и подначки, а вполне осязаемую злость и агрессию, выражающуюся в увесистом подзатыльнике, в том числе, и от капитана.

— Опять? — ни к кому конкретно не обращаясь спросил, сидящий рядом Волибор, после того как автоход резко тронулся.

— Не опять, а снова, — в тон Волибору, ответил сидящий напротив Мировид.

— Отвянь, — беззлобно бросил тот.

Подобные глупые шутки и мелкие перебранки тоже были неизменными, в подобных операциях, и своего рода хорошей приметой. Нервозность у всех людей проявлялась по-разному.

— Где в этот раз? Снова ювелирка? — продолжил расспрашивать Волибор.

— Банк, — ответил кто-то.

— Уроды решили сыграть по-крупному, — без особой эмоциональности, больше для себя, проронил Волибор. — Ну ничего, в этот раз они точно не уйдут.

Он любовно провёл рукой по лежащему у него на коленях спаренному пулемёту. Волибор один из немногих был облачён в экзокостюм с усилителями мышц. Но Яромир был уверен, что и без него тот бы смог справиться с этой махиной. На повороте автоход занесло, но Волибор лишь слабо качнулся вместе со своим пулемётом.

— Хватит трепаться! — прикрикнул капитан, оборачиваясь назад. — Подъезжаем! Готовность один!

Автоход резко затормозил, но ещё до того как он полностью остановился, двери распахнулись и сотрудники шестого особого отряда праветчиков, сокращённо ОСОП, выскочили на тротуар. В сотне метров, рядом с входом в соседнее здание, стояли десятки автоходов праветчиков городского протектората.

Капитан ОСОПа подошёл к старшему праветчику, несмотря на тёплую погоду одетого в длинный плащ. Быстро переговорив с тем, он вернулся назад.

— Диспозиция следующая, — без лишних вступлений, начал он. — Эти пресмыкающиеся засели на втором этаже, у них заложники. Точная численность не известна, возможно человек восемь. Облачены в какую-то защиту, поэтому газы и дистанционные подавители отпадают. Районный патруль случайно оказался рядом и не дал им уйти. Но справиться с ними он не смог, так как они экипированы по полной программе. Двое наших ранены, одного уже увезли в реанимацию. С их стороны потерь нет.

Капитан с сожалением крякнул, после чего продолжил:

— В общем, действуем по стандартной схеме. Здание типовое, запасные выходы не перекрыты, поэтому заходим как обычно сверху и снизу. Я с Данилой, Волибором и Световидом пойдём низом. Яромир, ты с Ратмиром и Мировидом, — сверху. Военег, Родион, — контролируете центральный вход. Выдвигаемся!

Дисколёт праветчиков поднял Яромира с напарниками на уровень двадцатого этажа и они проворно запрыгнули в открытое окно. Дисколет свечой взмыл в небо, за секунду превращаясь в точку.

Здание было пустым, оставшийся персонал давно эвакуировали. Выбежав на межэтажную лестницу они начали быстро спускаться вниз.

— Довольно странно, — проронил Яромир.

— Что? — не останавливаясь уточнил Ратмир.

— Чего они добиваются? Они ни могут не понимать, что уже обречены. Сканнер показывает, что этажи абсолютно чистые, они даже не заминировали и вообще никак не перекрыли подходы, — на ходу активируя наручный галопроектор, не на миг не сбиваясь с темпа, объяснил Яромир.

— Нашим лучше, — отозвался Мировид. — Может они просто тупые.

— А что им ещё остается? — в свою очередь проговорил Ратмир. — Просто сдаться?

Яромир хотел возразить, но тут в ухе раздался голос капитана.

— Отряд два, доложите готовность!

— Мы на месте, — сообщил Яромир.

— Двадцать секунд! — коротко бросил капитан.

Яромир поднял руку и указал на хронометр. Как только отсчёт закончился, они ворвались в помещение где засели боевики. Яромир откатился в сторону уходя с линии огня. Капитан со своим отрядом оказались внутри на секунду раньше и уже открыли огонь. Яромир мгновенно оценил обстановку и ещё не полностью поднявшись, выстрелил в ближайшего бандита.

То что что-то пошло не так, он понял едва успев подняться и укрывшись за ближайшей колонной. Во-первых, бандиты не прикрывались заложниками, они демонстративно стояли посреди развороченной комнаты и отстреливались от рассосредоточевшихся за различными укрытиями бойцов ОСОПа. Заложники все вместе сидели со связанными рукам, возле одной из стен, привалившись к ней спиной. Если верить показаниям биосканера, все были живы и находились в сознании.

Во-вторых и в самых главных, все преступники были облачены в незнакомую броню и шлемы полностью закрывавшие лицо и голову противников. И мало того что пока эту броню не удавалось пробить, так по всей видимости она ещё поглощала и рассеивала энергию выстрела. Первый же выстрел из Гаусс-винтовки Яромира попал точно в лоб бандиту и должен был разнести тому пол головы. Даже если принять версию о том что их броня действительно суперпрочная и непробиваемая, в таком случае кинетическая энергия снаряда должна была попросту оторвать бандиту голову вместе с его дурацким шлемом или по крайней мере сломать шею. Однако, ничего подобного не произошло.

В эфире звучали озадаченные голоса.

— Что за чёрт!

— Они неуязвимы!

— Похоже армейская защита нового образца!

— Как они её достали?!

— Яромир, уводи заложников! — раздался в ухе приказ капитана, тут же перекрывая остальные голоса. — Двое отвлекают, остальные прикрывают! Волибор, — по моей команде!

— Принято!

Капитан успел верно оценить обстановку. Главная цель спасти людей, вести дальнейшую перестрелку нет никакого смысла. Нужно уходить, а дальше, Яромир даже не сомневался, если никто не будет мешать, военные найдут способ разобраться с этими суперсолдатами.

Интенсивность огня с одной стороны резко возросла. Не медля больше ни секунды Яромир бросился вдоль стены, переходя от укрытия к укрытию. И вовремя, — бандитам надоело тупо отстреливаться и они начали медленно приближаться. Идя практически в открытую, они почти не укрывались и через пару секунд двое из них расстреляли бы его в упор.

Первые несколько метров открытого пространства были самыми опасными, различная мебель, офисные кресла и столы мало помогали, скорее мешали. Защита два раза тихо пискнула сигнализируя о попадании, на лицевом визоре высветились две красные точки отмечая места попадания, хотя Яромир и так прекрасно их чувствовал. Но это хорошо, по крайней мере вооружение у них самое обычное и стрелки из них так себе!

Только добежав до стола совмещенного со стойкой администратора, выполненной из цельного камня, Яромир смог перевести дух. Террористы казалось, не проявили к его перемещениям особого интереса, только один из них развернулся в его сторону и сейчас периодически вёл беспорядочный огонь по стойке. "Чёрт! Всё это не просто странно, это странно до невозможности и к тому же глупо и бессмысленно. Чего они добиваются?" — В который раз задавался одним и тем же вопросом Яромир. И не находил ответа. Что им нужно? Какие у них требования? В обычной ситуации, Яромир не заморачивался подобными вещами во время проведения спецопераций, как и остальные в их отряде. Как правило это было никому не интересно и не важно, ведь никто не собирался их выполнять. Они простоделали свою работу. Но сейчас эта информация, возможно, могла бы прояснить происходящее.

Какова их цель? Только золото и всё? Зачем им заложники, если им по сути наплевать на них? Они полностью их игнорируют! Имея такую броню они могли уйти отсюда в любой момент, не обращая внимания на патрульных. Как там сказал старший из праветчиков? Патруль случайно оказался рядом. Случайно ли?

Дольше рассиживаться не стоило, бандит подступал к его укрытию. Достав из клапана на поясе маленькую свето-дымовую гранату Яромир сорвался с места. Осталось преодолеть совсем немного. Не останавливаясь Яромир в прыжке, одним махом преодолевая оставшееся между ним и заложниками расстояние, извернулся в воздухе и кинул гранату в сторону приближавшегося бандита. Метя таким образом чтобы стойка оказалась между ними и местом падения гранаты.

— Отвернитесь! Граната! — громко крикнул он заложникам, тяжело падая рядом.

Ослепительно сверкнула яркая вспышка, на миг заливая всё вокруг почти осязаемым белым светом. Визор мгновенно потемнел, практически полностью отсекая идущий снаружи свет, но тут же вернулся к прежнему состоянию. Из-за стойки уже валил густой чёрный дым.

— Быстро! Поднимайтесь! — Яромир буквально руками поднимал каждого человека, ставя его на ноги и быстро разрезая стягивающие их руки пластиковые жгуты. — Уходите отсюда!

Большинство из них были ослеплены, несмотря на его предупреждение. Они покачивались из стороны в сторону, словно пьяные, не понимая что происходит вокруг.

Наконец заработала адская машина Волибора, — в дело вступил двойной спаренный пулемёт. Помещение наполнилось шумом и грохотом рвущихся повсюду снарядов и ломающейся мебели, разбивающегося стекла. Несмотря на свою "суперброню" преступники явно почувствовали угрозу. Словно тараканы они бросились в разные стороны. Двое человек упали не добежав до укрытия, но отсюда было не понять достал их Волибор или они просто запнулись и бросились на пол.

— Держитесь за стену! Двигайтесь вперёд! — беспрестанно повторял Яромир, прикрывая людей собственным телом.

С противоположной стороны появился Световид. Без промедления он занялся тем же самым.

— Веди их! — приказал Яромир. — Я прикрою!

Последний человек уже приближался к выходу на лестничную площадку, где их встречали Военег с Родионом.

— Они уходят через окна! — прокричал капитан. — Северо-восточный сектор! За ними!

Не медля ни секунды, Яромир бросился в указанном направлении. Последовав примеру бандитов, он не замедляя движения, врезался в ближайшее окно. Ещё в полёте Яромир увидел как несколько боевиков, не обращая внимания на шквальный огонь, бегут к ближайшему автоходу, за которым укрылась небольшая группа праветчиков. Приземлившись, Яромир что есть мочи побежал в ту же сторону. Вести прицельный огонь не было возможности, поэтому он полностью сосредоточился на беге. Однако, он всё-таки опоздал.

Разогнав укрывшихся праветчиков, двое из которых остались лежать рядом, бандиты запрыгнули в автоход и тут же тронули с места.

Выругавшись с досады, Яромир склонился над раненными праветчиками. К счастью, оба они были живы, хотя биосканер показывал серьёзные повреждения внутренних органов. Отовсюду к ним уже бежали лекари и другие праветчики. Рядом притормозил их автоход, не останавливаясь полностью, а лишь слегка сбросив скорость.

— Быстро! — больше для проформы, крикнул капитан, потому как уже на середине его окрика, Яромир заскочил в кабину. Он успел схватиться за рукоять в последний момент, прежде чем автоход вновь ускорился, но его всё равно чуть не отбросило в конец салона и он едва смог удержаться на ногах.

В кабине было пусто, лишь трое человек находилось внутри.

— Некогда ждать! Их подберёт дисколёт, — коротко ответил капитан, на вопросительный взгляд Яромира, когда тому наконец удалось выпрямиться.

— Куда они? — поинтересовался Яромир.

— По-видимому хотят выйти из города! Они просто прут по прямой!

— Дороги конечно не перекрывали?!

— Никто не ожидал, что всё так обернётся!

Яромир скривился.

— Какое-то дерьмо! — выругался он. — Опять что-то не сходится! Они ведь всё равно не смогут уйти! Мы сможем их отследить и за городом! Так какого чёрта они делают?!

— Вот и узнаем! — не стал развивать тему капитан.

Яромир так не думал, но говорить ничего не стал.

— Дисколёт с нашими ребятами уже приземлился в семи верстах от сюда! — проинформировал капитан. — Приготовьтесь!

Как будто услышав их, бандиты повернули направо, но капитан оставался спокоен, значит всё было предусмотрено.

Наконец, в очередной раз повернув за угол, они вывернули на широкую длинную улицу, уходящую прямо за город. Дрога была пустынна, людей успели оповестить и эвакуировать. В дали виднелась маленькая фигурка дисколета. ОСОПовцев не было видно, все заняли свои места. На открытом пространстве можно было использовать тяжелое вооружение и тут уж никакая броня не поможет, будь она хоть ультрасовременная и трижды не пробиваемая, их просто вотрёт в землю.

Преступники также прекрасно это понимали. Их автоход заметался из стороны в сторону, но все отходы были перекрыты.

— Ну вот, попались! — злорадно прошипел капитан. — Внимание, сейчас они попрут на нас, они знают что у нас нет ничего тяжелее винтовок. Но нас прикроют! Парни уже на позициях!

Действительно, автоход бандитов совершил крутой разворот на месте и поехал в обратную сторону.

Родион также развернул машину поперёк дороги, за счёт габаритов практически полностью перекрыв полосы движения и их небольшой отряд выскочил наружу. Яромир помчался к ближайшему зданию, так как больше никаких укрытий поблизости не наблюдалось. Забежав внутрь он очутился в небольшом магазинчике, торгующим разного рода сувенирной продукцией, продавец само собой отсутствовал. Открыв окно, Яромир занял удобную для стрельбы позицию, укрывшись за стеной.

Бандиты на полной скорости приближались к перегородившему дорогу автоходу, сбрасывать скорость они явно не собирались. Что ж, вашим хуже! Раздались первые выстрелы. Видимо это было сигналом, потому что через секунду, откуда-то сверху прилетела голубая молния и в автоход преступников ударил плазменный заряд средней мощности. Заряд угодил в заднее левое колесо, моментально испаряя его. От небольшого взрыва автоход подкинуло и по инерции тут же развернуло, от чего он завалился на бок и, продолжая движение в таком положении, врезался в автоход ОСОПа.

Но буквально за мгновение до этого, будто в очередной раз почувствовав неладное, двое боевиков прямо на полном ходу выскочили из заваливающейся машины.

— Где остальные?! — прокричал Яромир на общей частоте, практически сразу открывая огонь.

— Сколько их было? — отозвался капитан.

— Я видел четверых! — Яромир не прекращал огонь, но как и в здании банка, преступники почти не обращали на это внимание. Разделившись, они начали убегать в разные стороны.

— Они уходят!

— Срочно! Нужна поддержка!

Вновь сверкнула молния и под ногами ближайшего боевика взметнулась вверх земля. Силой взрыва бандита откинуло в сторону на пару метров. Как говорится, — последнее предупреждение!

Яромир наблюдал как террорист со всего размаха ударился об дорожное покрытие. Так! Не помогла вам ваша броня! Некоторое время террорист не двигался. Яромир ожидал приказа на захват, как внезапно бандит подскочил и как не в чём не бывало побежал дальше. От неожиданности Яромир на мгновение растерялся и не сразу открыл огонь. Но не успел он как следует прицелиться и сделать пару выстрелов, как преступник исчез из поля зрения его прицела.

В первую секунду Яромир подумал, что бандит просто очень резко сместился в сторону, уходя с линии огня, дабы не попасть под очередной удар плазматрона. Но подав мысленный сигнал на свой визор и увеличив угол обзора на максимум, Яромир понял что преступник исчез по-настоящему. Второго бандита также не было видно.

Вот это уже действительно плохо и в некоторой степени невероятно, ибо спрятать массивный генератор преломления, на теле решительно не возможно. Самый компактный генератор, в комплекте с элементами питания, был размером с хороший рюкзак и имел соответствующий вес. Никаких рюкзаков у боевиков не наблюдалось. Новые разработки? Да что же это за броня?! Кто эти люди?

— Сменить диапазон! — приказал капитан. — Прочесать весь район! Они не должны были далеко уйти!

Яромир спешно выбрался из магазина и начал сканировать окружающее пространство. Изображение перед глазами непрерывно менялось, окрашиваясь в причудливые цвета, но во всех режимах улица оставалась пустынной, лишь на крышах домов виднелись силуэты бойцов ОСОПа. Неужели ушёл?! Нет, капитан прав! Он точно был оглушен, неважно как он сумел подняться, но после такого он не мог далеко уйти!

Единственный ближайший ход был в нескольких метрах дальше, узкий переулок через который не пройдёт автоход. Более Яромир не медлил. Чутье не должно подвести!

— Проверяю западное направление! — на бегу отчитался он капитану.

Забежав в переулок он немного притормозил и снова запустил сканер. Есть! Вдалеке мелькнуло расплывчатое пятно, словно поток раскалённого воздуха над печью. Прозрачная клякса скрылась за углом дальнего дома, на противоположной стороне двора. Ошибки быть не могло!

— Вижу объект! Начинаю преследование!

Всё, теперь он никуда не денется, визор запеленговал его излучение и ни какие фокусы больше не помогут! Сейчас дисколёт подберёт бойцов ОСОПа и они накроют его с воздуха. Его суперброня повреждена, сомнений быть не может, значит можно попробовать использовать парализаторы. Яромир преодолел половину разделяющего их расстояние, когда в шлеме прозвучал приказ капитана.

— Отбой операции! Срочно! Всем вернуться к точке сбора!

Яромир не поверил собственным ушам. О том что приказы не обсуждаются, а с капитаном лучше не пререкаться, не стоило и напоминать. Но сейчас происходило нечто экстраординарное!

— Капитан, что случилось? — спросил он на личной частоте. — Я засёк его! Он был оглушён, его защита повреждена! Можно ударить парализаторами, ему точно не уйти!

— Возвращайся! — зло проговорил капитан. — Похоже, теперь это не важно!

— Почему? — Яромир никак не мог заставить себя остановиться, словно заводная кукла он продолжал двигаться вперёд. Хотя и поминутно оглядывался, будто ожидая резкого окрика или шлепка по затылку, точно капитан шёл позади него, а не находился в паре вёрст отсюда.

— Они захватили городскую Управу и главную больницу! — против ожидания капитан говорил достаточно спокойно. — Командование собирает все силы, ожидается ввод армейских подразделений.

— Что? — вот теперь Яромир, помимо своей воли, замер на месте. — Кто они?!

— Да кто их знает! — капитан таки не удержался от крепкого словца. — Они экипированы в ту же броню что и эти уроды! Поэтому наш отряд ждут в первую очередь!

— Где они её взяли? Ведь это явно новейшие разработки, нужны десятки лет исследований, огромные средства! Такие вещи не могут попасть в руки к обычным бандитам! — Яромир начал осознавать масштабы происходящего, но всё это являлось настолько невероятным, что он отказывался в это верить.

— Это не наша броня, — чётко произнёс капитан. — И не наши разработки.

— Это переворот.. — ошарашено проговорил Яромир, больше для самого себя. Он уже развернулся и сейчас бежал в обратную сторону, с каждым шагом увеличивая скорость. — Чего они хотят?!

— Разворачивайся! — внезапно скомандовал капитан, проигнорировав его вопрос. — Ты прав, если это переворот, то этот террорист единственная наша зацепка. Они все связаны, а эти ограбления всего лишь отвлекающий манёвр! Те кто засел в Управе, явно подготовлены лучше, их так просто не возьмёшь и если они возьмут власть в свои руки, мы уже никогда ничего не узнаем! — Капитан говорил быстро, почти не останавливаясь, вероятно они уже погрузились в дисколёт и сейчас летели к Управе. — Проследи за ним! Выясни всё что сможешь и только потом производи захват. Допроси его, но только тихо! Ты меня понял?!

— Так точно! Я всё понял!

— Добро! Отбой связи!

Яромир перевёл взгляд на красную точку светившуюся в углу визора. Та нервно подмигивала, сообщая о том, что сигнал начинает пропадать. Надо торопиться, если бандит решит отключить маскировку, сигнал исчезнет и единственная ниточка оборвётся.

Он успел в последний момент, сигнал отключился на выходе из города. Яромир ускорился и чуть не раскрыл себя, вылетел на открытое пространство, заметался в поисках укрытия. Наконец спрятавшись за каким-то бетонным забором, невесть как здесь оказавшимся и что огораживающим, он стал не спеша наблюдать за преступником. Тот шёл абсолютно не скрываясь, городская окраина была пустынной. Лишь пару раз оглянувшись и посмотрев по сторонам, он окончательно уверился в своей безопасности.

Наступал вечер. В лучах вечернего солнца, идя сквозь колосящееся поле, в своей ультрасовременной антрацитово-чёрной броне, на которой играли блики, бандит казался чужаком, совершенно инородным телом, случайно оказавшимся в этом месте.

Кто же вы такие? Чего вы хотите? И куда ты сейчас направляешься? За полем начинался лес, а дальше располагался дачный посёлок. Яромир знал об этом, потому что у его родителей так же был здесь небольшой летний домик. Что же тебе там нужно? Неужели именно там расположено ваше логово? Поскольку преступник не скрывался, следовать за ним было не сложно и буквально через полчаса они вошли в дачный посёлок.

__________________

Родители сегодня работали в ночную смену, поэтому Веселине разрешили поехать на дачу вместе с её подружкой Цветой. Веселина считала себя уже взрослой, весной ей исполнилось девять лет, поэтому родители спокойно отнеслись к её затеи. К тому же они ночевали одни уже не первый раз. Цвете было только восемь, но это нисколько не мешало им дружить и весело проводить время вместе.

Они встретились во дворе дома и сразу пошли на остановку транспортёров. На остановке толпились люди, был конец рабочего дня и многие хотели отдохнуть за городом. Некоторые люди искоса посматривали на двух подружек, но никто ничего не говорил.

Зайдя в транспортёр, девочки уселись поближе к окну, выставили нужное затемнение по своему вкусу и начали весело болтать. Одновременно, синхронизировав свои идентификаторы, они успевали играть в простую логическую игру и отправлять друг другу сообщения, в тех случаях когда что-то нужно сохранить в тайне от посторонних ушей.

До дачного посёлка они добрались сравнительно быстро. Выскочив на пыльную улицу, они бегом бросились в магазин. Обгоняя друг друга они шумно ворвались внутрь, но тут же притихли и далее шли спокойно, всеми силами изображая из себя послушных и взрослых девочек, лишь изредка подсмеиваясь и толкая друг дружку в бок.

Обходя прилавки они не спеша сканировали и складывали в рюкзаки необходимые продукты. В первую очередь, это конечно мороженное и другие сладости. За "обычную" еду можно было не беспокоиться, в доме имелся синтезатор блюд, который родители недавно набили едой буквально под завязку, а вот сладости всегда были в дефиците.

Покончив с этим делом, они двинулись дальше. Пришлось делать небольшие круги обходя "вражеские" территории, два соседних дома, где жили ненавистные мальчишки все время устраивающие им козни и с которыми у подружек была непримиримая перманентная война. Дойдя наконец до дома, девочки хотели было уже зайти внутрь, но возле самых ворот развернулись и пошли в другую сторону.

На коротком совещании, по инициативе и председательством Веселины, было принято решение двигаться в сторону речки, поскольку несмотря на то что дома и особенно во дворе, конечно, тоже было много интересного, но до заката солнца лучше успеть поплавать и позагорать, а потом уже идти домой. Благо их рюкзаки оборудованы специальными термо-краманами и переживать за мороженное не стоило. К тому же завтра впереди был ещё целый день и за это время они успеют сделать всё что запланировали.

Конечно, родители не одобряли их одиночные походы на речку. Несмотря на то, что Веселина не зря считала себя взрослой и сознательной девочкой, и всегда ходила купаться одна только в специально отведенные для этого места, кои находились под наблюдением спасателей. Вся территория которых была окружена камерами, биосканнерами и специальными датчиками, соединенными с интеллектуальной системой оповещения, которая в случае опасности могла, ещё до прибытия спасателя-человека, выслать специальный бот, который помогал тонущему человеку выбраться на поверхность и даже умел осуществлять первичные реанимационные мероприятия. Правда, если начать дурачиться на глубине превышающей твой рост, система могла неправильно среагировать и бот мягко, но настойчиво выталкивал тебя из глубины на мелководье, а если сопротивляться, то и вовсе на берег. После чего приходилось ловить на себе осуждающие взгляды взрослых и конечно же веселиться дальше не было никакой возможности, приходилось постыдно ретироваться домой.

Но родители всё равно переживали, и по-хорошему, надо бы написать им о том куда они пошли, однако Веселина изменила своей сознательности и решила лишний раз их не беспокоить, иначе спокойного отдыха точно не получится, чего доброго мама ещё заставит включить видеосвязь и придётся плавать под наблюдением. Ну уж нет, ещё чего! Потом она конечно всё расскажет и родители всё равно будут укорять и стыдить её, но Веселина справедливо полагала, что родители на то и родители чтобы переживать и воспитывать, — так что ничего страшного не произойдёт.

Выбрав место подальше от большого скопления народа, рядом с кустами, Веселина с Цветой расположились на песке и побежали купаться. Вдоволь наплескавшись девочки выбрались на берег и легли загорать.

Неожиданно, Веселина вспомнила об их общей знакомой, которая также часто проводила время на своей даче. Правда, так как она тоже была младше Веселины, то она больше дружила с Цветой, а не с ней. Но зато она недавно выписалась из больницы, на которую было совершено бандитское нападение. Веселина сама слышала как родители говорили об этом, да и в новостях об этом много раз передавали. Упустить такой шанс: услышать всё из первых уст, а может и увидеть своими глазами, если та конечно успела включить запись на своём идентификаторе, Веселина просто не могла!

— Цвета? — позвала она подругу.

— Что? — не поднимая панамку, словно взрослая дама, отозвалась та.

— Ты помнишь Ладу? — спросила Веселина.

— Конечно, — немного удивленно ответила Цвета, приподнимаясь на локтях, от чего панамка съехала ей на грудь. — А что?

— А ты знаешь, что когда она лежала в больнице, на них напали какие-то бандиты? И даже взяли Ладу в заложники! — на одном дыхании проговорила Веселина.

— Да родители что-то говорили, — задумчиво промолвила Цвета.

— Позвони ей! Давайте встретимся у меня дома! И она нам всё расскажет!

— Хорошо, — быстро согласилась Цвета и стала искать свой идентификатор в рюкзаке. Набрав Ладен номер она стала ждать ответа.

— Привет, девочки! — почти сразу отозвалась Лада.

— Привет, Лада! — Цвета с Веселиной весело помахали руками. — Ты на даче?

— Да.

— Что делаешь?

— Ничего, мультфильмы смотрю.

— А мы на пляже!

— Приходи к нам! Покупаемся!

— Нет, — Лада грустно покачала головой. — Я не могу. Врач запретил мне плавать и вообще заниматься какими-то упражнениями. Нужно месяц сидеть дома.

— Тогда приходи ко мне! — Веселина была не намерена так легко сдаваться. — Ты же помнишь где я живу? Всё равно солнце скоро сядет и мы уже собирались идти домой.

Лада по-мультяшному наморщила лобик, обдумывая услышанное предложение.

— Пойдём! — подключилась к разговору Цвета, верно уловив настроение своей старшей подруги. — Поиграем как в прошлый раз, тебе же понравилось?

— Да и мультики вместе интересней смотреть, чем одной! — снова вставила Веселина.

— Хорошо, — сдалась Лада, весело улыбнувшись. — Когда выходить?

— Можешь идти прямо сейчас, мы уже собираемся, — тут же отозвалась Веселина. — Встретимся возле дома. Пока!

— Пока!

Как только Лада отключилась, Веселина немедленно принялась одеваться и собирать разбросанные вещи, одновременно подгоняя Цвету. Затолкав кое-как вещи, вместе с песком, в свои рюкзаки, девочки чуть ли не бегом бросились к дому.

Но торопились они напрасно. Когда они дошли до дома, Лады на месте ещё не было. Подружки успели быстро помыться и переодеться и только после этого раздался сигнал домофона.

Веселина открыла ворота.

— Ты чего так долго? — не смогла удержаться от вопроса Веселина.

— С мамой разговаривала, — ответила Лада, проходя во двор. — У них в городе что-то случилось. Тебе не говорили родители?

— Нет, — Веселина качнула головой.

— Мама сказала, чтобы мы никуда не ходили и весь вечер сидели дома, — проговорила Лада.

— Но мы же так и хотели поступить! — с энтузиазмом откликнулась Веселина.

— А что будем делать? — улыбнулась Лада.

— Пошли в дом, родители купили мне новые настольные игры, я уже установила их на свой идентификатор, — предложила Веселина. — Ну или посмотрим мультфильмы как ты хотела, можно даже с полным погружением, родители мне разрешают!

— Пошли. Всё равно уже скоро стемнеет и во дворе не поиграешь, — с серьезным выражением лица проговорила Лада.

На пороге дома их встречала Цвета. Она по-взрослому обняла Ладу и они все вместе прошли в дом.

Некоторое время они ещё поразговаривали на счёт того, что могло случится в городе, из-за чего Ладина мама так распереживалась. Но эта тема быстро им надоела. Можно было конечно посмотреть новости, но никто не захотел заниматься такой скукотищей и все сели играть. И Веселина наконец-то смогла приступить к тому, ради чего всё затевалось, и хорошенько расспросить Ладу о том, что с ней произошло в больнице.

— Лада, а расскажи как тебя захватили в заложники! — зашла в лоб Веселина. — Тебе было страшно? Тебя сильно били?

— Меня никто не бил, — смутилась Лада.

— Но ведь он же тебя схватил, таскал по больнице и даже стрелял! Это в новостях показывали! — не унималась Веселина.

— В меня он не стрелял, наоборот это в него стреляли, — промолвила Лада. — Меня он защищал и вёл лечиться, вернее я сама с ним шла. И он сам болел, но пропустил меня вперёд.

— То есть он из-за этого захватил Медицинский Центр? — спросила Цвета.

— Я не знаю, — Лада пожала плечами. — Он был странный, но не злой.

— Но разве добрый человек будет нападать на больницу? — искренне удивилась Веселина.

Лада вновь пожала плечами.

— Я думаю, он просто сумасшедший, — важно проговорила Цвета. — Мои родители говорили, что он всё время говорил про какого-то бога.

— Да! Мои родители тоже об этом говорили! — подхватила Веселина. — Он думал, что Бог живёт в этом Центре. Он точно ненормальный!

— Наверное, — не стала возражать Лада.

Девочки ненадолго замолчали, каждая думая о своём. Так как за окном уже почти совсем стемнело, в доме автоматически начало разгораться освещение.

— Давайте поедим! — первой очнулась Веселина. — Так кушать хочется!

Она соскочила с дивана. Прошла на кухню к синтезатору блюд, и начала выбирать из имеющегося меню что-нибудь повкуснее, пытаясь вспомнить, что они кушали в прошлый раз. Неожиданно, из комнаты раздались возбужденные голоса девочек:

— Веселина! Иди скорее сюда! — прокричала Цвета.

Веселина ткнула в первую попавшуюся строчку и побежала в комнату.

— Что случилось?! — забегая спросила она.

Девочки всё так же сидели на диване и с недоумением смотрели в свои идентификаторы. Цвета развернула изображение и в воздухе повисла большая красная надпись:

"ВНИМНИЕ! ТРЕВОГА! В связи с захватом Городской Управы, в Старграде объявляется чрезвычайное положение! До особого распоряжения всем запрещается покидать свои дома! Всем кто сейчас находится вне дома, рекомендуется срочно укрыться в ближайшем здании. НЕ ВЫХОДИТЕ ИЗ ДОМА ДО ОСОБОГО РАСПОРЯЖЕНИЯ!"

— Что это?! — Веселина замерла на полпути.

Девочки лишь покачали головами.

— Мы не знаем!

— Эта надпись появилась внезапно и всё заблокировала! Мы не можем ничего сделать!

— Что-то случилось! Нужно срочно позвонить родителям! — Веселина метнулась к своему идентификатору, но на его экране высвечивалась точно такая же надпись. Она попыталась вызвать родителей, но устройство никак не реагировало на её манипуляции. Что бы она не делала, надпись не исчезала и она не могла никуда зайти.

Краем глаза Веселина видела, как Цвета свернула горящую в воздухе надпись и аккуратно отодвинула от себя идентификатор, как будто боялась что он сейчас взорвётся, после чего поджала ноги и обняла их руками. Лада же как загипнотизированная неотрывно смотрела на экран, словно ждала, что надпись сейчас пропадёт, но ничего не менялось.

— Веселина, что происходит? — тонко пропищала Цвета. Она не плакала, но было понятно, что ещё немного и слёз уже не избежать. — Ничего не работает. Я боюсь, Веселина!

Веселина не знала, что сказать. Она чувствовала себя не лучше, ей самой было немного страшно и тоже хотелось кого-нибудь позвать на помощь. Но поскольку она была самой старшей, она изо всех сил старалась сохранить спокойствие. Она понимала, что в некоторой степени несёт ответственность за девочек. Если всё сделать правильно, то возможно она даже станет героем и все взрослые будут восхищаться её действиями, когда всё закончится. Отложив в сторону свой идентификатор, Веселина словно взрослая напустила на себя невозмутимый вид и стала расхаживать по комнате из стороны в сторону.

— Успокойтесь, ничего страшного не происходит! Наверное, эти преступники опять на кого-то напали, но нам ничего не угрожает. Их всё равно схватят, тогда мы сможем позвонить родителям и узнать, что случилось.

Веселина говорила скорее для себя, чем для подружек, но по крайней мере её болтовня отвлекала и не давала запаниковать ни ей самой, ни девчонкам. В сущности, ведь действительно, ничего страшного не происходило, будь Цвета с Ладой постарше, так может быть вообще никто бы не испугался и ей самой было б спокойней. Это даже хорошо, что они сейчас за городом, кому нужны дачи! Никакие преступники сюда не полезут, а вот в городе сейчас может быть по-настоящему опасно.

Даже когда свет в доме погас Веселина почти не испугалась. Цвета громко ойкнула и судя по звукам, всё-таки расплакалась. Хорошо хоть Лада оставалась спокойной, Веселина видела, что она по-прежнему сидела уставившись в экран и в её больших глазах отражались красные буквы, отбрасывающие багровые отблески на бледное лицо. Это выглядело странно. Наверное, она тоже сошла с ума, когда её захватили в заложники!

Но думать об этом было решительно некогда, чтобы предотвратить Цветины рыдания и не запаниковать самой, Веселина хотела как ни в чём не бывало продолжить свою успокоительную речь, но в следующее мгновение откуда-то сверху промелькнула чёрная тень. Что произошло дальше Веселина не поняла. Тень метнулась мимо неё, в сторону дивана на котором сидели девочки, и почти сразу Лада будто исчезла в темноте.

Веселина скорее почувствовала, нежели увидела, что тень переместилась в сторону выхода. Её совершенно не удивило, что Лада так и не издала не единого звука, больше её удивляло почему она сама до сих пор стоит на месте и спокойно наблюдает за происходящим, а не вопит от ужаса. Пожалуй, даже будь она взрослой, она всё равно не смогла бы внятно это объяснить. Вот с Цветой всё было понятно, она наверняка онемела от страха или даже вовсе потеряла сознание.

Но тут следом за первой, мелькнула вторая тень. Глаза наконец-то привыкли к темноте и теперь уже было ясно, что это человек. И здесь Веселине стало по-настоящему страшно, страх словно запоздалая волна всё же таки догнал её, будто прорвало неведомую плотину. Она почувствовала, как снизу вверх, от ног к животу и дальше, распространяется какое-то тепло и когда оно достигло шеи, Веселина уже не сдерживала себя, она открыла рот и что есть мочи закричала во всё горло. Паника захлестнула её с головой.

________________

Бандит вёл себя предельно странно. Яромир до последнего был уверен, что в дачном посёлке находится что-то вроде перевалочной базы преступников и боевик направляется именно туда. Но когда они вошли на территорию посёлка, Яромир понял что ошибался.

Первый дом, к которому они в итоге подошли, никак не походил на бандитское логово. Это был большой ухоженный дом, утопающий в зелени, окруженный невысокой резной оградой и находящийся почти в центре посёлка. Если только эти преступники не являются членами какого-нибудь тайного ботанического кружка, вряд ли бы они смогли так облагородить свое жилище. К тому же Яромир вроде бы припоминал, что его мама даже говорила, кто именно живёт в этом доме, вот только вспомнить что-то конкретное никак не удавалось.

Поведение бандита только подтверждало сомнения Яромира. Ещё на подходе к дому, выбрав укромное место, преступник вновь активировал поле преломления и дальше двигался невидимым для окружающих людей. Потеряв визуальный контакт с противником, Яромир был вынужден усилить внимание, так как теперь он мог ориентироваться только на показания визора. И далее продолжать слежку более осторожно, дабы не привлекать к себе внимания и не быть обнаруженным. Хотя сам по себе факт того, что ему приходилось передвигаться по мирному посёлку с опущенным забралом, в полном обмундировании, да к тому же с оружием на поясе, не в коей мере не способствовало скрытности перемещения. Но с этим ничего не поделаешь, такого навороченного генератора преломления у него нет и приходилось исходить из того что имеется.

Приблизившись к дому, преступник не стал заходить внутрь. Какое-то время он просто находился рядом, возможно ведя наблюдение, и за этот период Яромиру удалось подойти к объекту преследования на минимальное расстояние.

Было совершенно очевидно, что преступник ждёт вечера, вот только что он намеревался сделать потом, оставалось не понятным. Но не хочет же он ограбить дачный дом, только что ограбив банк?! Нет, это полный бред! Нужно искать логику в поведении бандита, а для этого оставалось только ждать и наблюдать. Но тут на крыльце дома появилась маленькая девочка, немного постояв на одном месте, она повертела головой в разные стороны, будто ища кого-то, но никого не увидев, бросилась к воротам и быстрым шагом пошла по дороге.

Поведение бандита резко поменялось, практически сразу он последовал за девочкой. Яромир напрягся. Этого ещё не хватало! Не может же он быть ещё и педофилом! Нет! Так просто не бывает, что бы всё и сразу в одном месте, в одном человеке. Или он хочет захватить её в заложники, но зачем? «Всё! — Яромир осёк сам себя. — Хватит думать о всякой чепухе!» Нужно просто делать свою работу, а дальше посмотрим.

Находясь подле дома Яромир не успел толком рассмотреть лица вышедшей девочки. К тому же она ещё постоянно крутила головой, а он был больше озабочен слежкой за бандитом и обеспечением своей скрытности. Но ему показалось, что он её уже где-то видел. Скорее всего она не раз пробегала мимо родительского дома, когда он там жил, и купалась на речке, поэтому она и кажется ему знакомой. Но в таких делах мелочей не бывает и Яромир решил удостовериться наверняка.

Убедившись что преступник неотрывно следует за девочкой, Яромир сделал небольшой крюк и зашёл спереди странной компании, надёжно укрывшись в небольшом тупичке полностью сокрытом зеленью. Ещё не успев до конца увеличить изображение на визоре, Яромир узнал девочку. Его будто ожгло огнём изнутри, — это была та самая девочка, которую террорист взял в заложники в Медицинском Центре! Таких совпадений просто не могло быть! Теперь пазл начинал складываться. Значит, он не зря упросил капитана разрешить оставить его здесь и это действительно след, который поможет во всем разобраться и возможно предотвратить готовящийся заговор! Все эти нападения последних дней вправду оказались связаны между собой, они преследовали одну цель и в центре всего этой заварухи маленькая девочка. Просто невероятно! Кто же она такая? Вернее даже не она, а её родители? Всё, наверняка, как-то связано с ними, командование говорило, что они рядовые служащие в Городской Управе. Но так ли это на самом деле? Или же они просто предатели? Скоро всё выяснится.

Пройдя пару кварталов их процессия, вслед за девочкой, остановилась возле другого дома, поменьше чем предыдущий, но тоже достаточно большого, с верхним мансардным этажом. Девочка позвонила в домофон, через пару секунд ворота открылись и оттуда выскочила другая девчонка, чуть постарше чем гостья. Они тепло поприветствовали друг друга, старательно подражая поведению взрослых, но с детской неуклюжестью, и прошли в дом, где на крыльце их уже ждала третья девочка.

С того расстояния, на котором находился Яромир, он практически не слышал о чём они говорили, но даже по отдельным словам и жестам ребятишек, было понятно, что одна девочка просто пришла в гости к двум другим.

Яромир поморщился, с детьми всегда всё сложнее, чем со взрослыми. Если этот урод решит взять их в заложники? Может произвести захват прямо сейчас, не дожидаясь пока произойдёт непоправимое?

Яромир практически уже решился действовать, но всё же в последний момент остановил сам себя. Нет, с этим бандитами всё не так, в банке им не нужны были заложники, может быть и здесь у него совершенно другая цель. Нужно ещё подождать. Капитан приказал выяснить всё что возможно и эта девочка, а скорее всего её родители, явно как-то со всем этим связаны. Чего же он ждёт?

Возле этого дома они пробыли дольше, чем возле предыдущего и именно это в конечном итоге, повлияло на то, что Яромир всё-таки прослеповал тот момент, когда преступник очутился на втором этаже дачи. Солнце уже давно зашло и на улице окончательно стемнело. Всё это время бандит по больше части не двигался и лишь изредка перемещался с одного места на другое. И Яромир привыкший к этим коротким перемещениям, не предал особого значения, когда красная точка на визоре в очередной раз сдвинулась с места. И именно в этот момент в углу визора вспыхнули большие красные буквы и поплыл текст предупреждающий о введении в городе чрезвычайного положения.

Яромир сразу же всё понял. Это сигнал! Вот чего ждал преступник! Кое-как отключив навязчивое сообщение, Яромир перевёл взгляд на стереокарту. Так и есть, бандит уже переместился вплотную к дому! Сорвавшись со своего места Яромир что есть мочи бросился к даче.

Подбежав к дому он понял, что отстал сильнее, чем думал изначально, преступник уже был на втором этаже. Не медля ни секунды Яромир одним махом заскочил на небольшой балкончик. Зайдя через не закрытую дверь в комнату на верхнем этаже, он успел сделать едва пару шагов, как свет во всем доме погас. Идиот! Яромир обругал себя последними словами, какой же он идиот! Преступник перемещался вокруг дома не для того чтобы наблюдать за девочкой, он закладывал минизаряды, которые по его сигналу обесточили дом! Он всё-таки опоздал!

В силу того, что пока преступник не двигался, его невозможно было увидеть даже с помощью визора. Яромир сначала почувствовал движение воздуха и услышал шаги, рядом с межэтажной лестницей, и только потом увидел расплывчатое пятно стремительно метнувшееся вниз. Яромир тут же последовал следом.

Преступник спрыгнул на пол по среди комнаты и сразу подбежал к девочке которая пришла сюда в гости. На ходу, практически не останавливаясь он поднял её с дивана и, словно куклу, сжав подмышкой, побежал к двери.

Остальные девочки похоже даже не успели понять что произошло. Самая старшая из них стояла посреди комнаты и ошалело смотрела на происходящее. Преступника она не могла увидеть, только почувствовать, поэтому не успела по-настоящему испугаться. А вот Яромира она видела прекрасно и не успел он приземлиться рядом с ней, как она завопила во всё горло от ужаса.

— Тихо, — Яромир старался не кричать, чтобы ещё больше не напугать девочку, но стало ясно, что таким образом её не успокоить.

— Не кричи пожалуйста! Я праветчик! — уже громче проговорил он, одновременно двигаясь к выходу, где скрылся бандит с другим ребёнком. Девочка наконец замолчала.

— Правда? — сквозь слёзы, немного успокаиваясь спросила она.

— Да, — не останавливаясь, отрывисто бросил Яромир. — Оставайтесь на месте!

— Что происходит? — всё ещё всхлипывая спросила Веселина.

— Это опасный бандит, я слежу за ним. Чтобы не случилось, не выходите на улицу! — уже рядом с выходом, продолжал напутствовать Яромир. — И позвоните в службу спасения!

— Но наши идентификаторы не работают! — с отчаянием крикнула Веселина, вдогонку уходящему Яромиру.

— Через пару минут всё заработает! — ответил Яромир и резко выскочил во двор.

Преступник уже подбегал к воротам, так как девочку всё-равно было видно, он отключил поле преломления.

— Стоять! — крикнул Яромир вскидывая винтовку. Он не рассчитывал на то, что бандит послушается, с его суперброней тому нечего было боятся, но на удивлению преступник повиновался.

Поставив девочку на землю, он не спеша, словно бы ничего необычного не происходит и он занимается каким-то обыденным повседневным делом, связал ей ноги пластиковым жгутом, усадил рядом с воротами и только потом повернулся к Яромиру. Всё это происходило в полном молчании и даже девочка, в отличии от той что находилась в доме, так и не проронила ни звука. Она почти никак не реагировала на действия бандита и казалось находилась в полуобморочном состоянии. Яромир сильно переживал, что она получила серьёзную психологическую травму и уже никогда не сможет от неё оправиться.

— Отпусти девочку! — потребовал он, начав медленно приближаться.

— А то что? — в голосе преступника слышалась насмешка. — Убьёшь меня?!

— В тебя попал плазмозаряд, твоя броня повреждена, — уверенно проговорил Яромир.

— Не знаю как ты меня выследил, но ты молодец! Ты сделал свою работу, возвращайся назад! — преступник сам сделал пару шагов навстречу. — Никто не узнает что здесь произошло!

— Об этом узнают все, — зло проговорил Яромир. — А ты сядешь на всю жизнь или сдохнешь!

— Ты даже не можешь представить, какие силы здесь замешаны! — бандит снова зло усмехнулся. — Если бы ты знал, что сейчас происходит, ты бы уже сам убежал отсюда не оглядываясь. Вы уже проиграли!

— Посмотрим, — глухо проговорил Яромир и нажал на спусковой крючок. Лишь бы рикошетом не задело девочку!

В этот раз он целился не в голову, а в грудь, в одну из оставшихся от плазменного взрыва отметин, и не прогадал. Бандит дернулся как от электрического удара и схватился за левую половину груди. Было понятно, что броню Яромир всё-равно не смог пробить, но факт того что в ней всё же что-то повредилось, вероятнее всего система поглощения и рассеивания энергии, теперь не вызывал сомнения. Хотя бы сейчас бандит всё прекрасно чувствует и больше уже не сможет от него уйти.

Однако, несмотря на стоны и корчи от боли, которые бандит усиленно изображал, Яромир успел заметить как тот потянулся рукой в один из многочисленных карманов-клапанов на своём поясе. Не теряя времени даром Яромир выстрел ещё раз и бросился вперёд.

Преступник вновь согнулся пополам, но когда Яромир оказался рядом, резко выпрямился, направляя на Яромира небольшой пистолет. Яромир был к этому готов и в развороте выбил ногой оружие у того из рук, ещё до того как бандит сумел выстрелить. Не давая бандиту опомниться, Яромир продолжил атаку и нанёс серию ударов, от которых человек не облаченный в броню, надолго бы потерял сознание. Но преступник остался стоять на ногах и даже пытался сопротивляться.

Быстро выяснилось, что в плане владения рукопашным боем, преступник не представляет для Яромира никакой опасности. Даже усилители мышц, которыми явно была снабжена его броня, не сильно помогали бандиту. Нулевая физподготовка нивелировала всё даруемое бронёй преимущество и тот просто не поспевал за Яромиром.

У Яромира наоборот проходили почти все удары, вот только он тоже не мог ничего поделать и нанести бандиту существенной урон никак не получалось. Было ощущение, что он бьёт сквозь толстенные маты и сильнейшие удары, которые должны были переломать противнику кости, рассеивались на поверхности брони и по эффективности были равносильны несильным шлепкам.

Образовалась патовая ситуация, но долго так продолжаться не могло. В конечном итоге они оба устанут, вот только броня никуда не денется и когда скорость реакции Яромира замедлится, бандиту будет достаточно нанести один удар, чтобы победить. Можно конечно разорвать дистанцию и расстрелять бандита издалека. Но Яромир боялся, что случайно может зацепить девочку.До сих пор было не ясно зачем она понадобилась преступникам. Но какова бы не была её ценность для них, Яромир был уверен, что в случае опасности для своей жизни, бандит не задумываясь прикроется девочкой чтобы спастись. Он уже изредка посматривал в её сторону, бросая косые взгляды и выбирая подходящий момент для броска. Яромир как мог препятствовал этому, всеми силами оттесняя того подальше от девочки и стараясь постоянно находится между ними. Но вечно это длиться не может, преступник мог элементарно отпихнуть его в сторону. Нужно было что-то решать прямо сейчас!

Неожиданно, Яромир вспомнил свои же слова, которые он сказал капитану сразу после того как тот передал приказ об отмене операции. Риск велик, если не сработает, то девочке точно конец, да и ему тоже! Но похоже это единственный оставшийся вариант, иначе преступник уйдёт безнаказанным.

Яромир провёл очередной ложный выпад и после, прямым ударом, таки смог уложить бандита на землю. Теперь всё решали мгновения. Бандит не вставая с колен, прямо так попытался прыгнуть в сторону девочки, но Яромир резким движением достал из-за пояса парализатор и бросился на бандита сверху, на лету припечатывая того к земле.

Парализатор хорошее оружие, можно сказать незаменимое при проведении спецопераций, помогшее спасти десятки тысяч жизней и урезонить самых отчаянных головорезов. Оно обладает лишь одним существенным недостатком, который сильно ограничивает область его применения, — парализующее излучение действует тем эффективней, чем меньше дистанция до цели. На большом расстоянии оно может не сработать вовсе, тем более если это всего лишь ручной парализатор. Максимум что почувствует человек небольшое онемение в конечностях. А с такой суперброней Яромир не хотел рисковать. Бандит уже начал подниматься, встав на четвереньки, и чтобы быть уверенным наверняка, что излучение достанет преступника, Яромир с силой вдавил ствол оружия в ту же самую отметину на броне, в которую уже стрелял ранее и нажал на курок.

Тело под ним моментально осело, расслабляясь. Для уверенности Яромир какое-то время ещё побыл сверху, переводя дух и убеждаясь в том, что парализатор всё-таки сработал. Можно было конечно ещё раз пальнуть, для надёжности. Но на самом деле давно известно, что у парализаторов практически отсутствует накопительный эффект и время паралича от десятка выстрелов будет немногим больше чем от одного. К тому же из-за того что бандит лежал на животе, чтобы произвести ещё один выстрел пришлось бы его переворачивать.

Яромир решил не заниматься ерундой и поднялся на ноги. В ближайшие час-полтора о преступнике можно не беспокоиться, лучше позаботиться о захваченной девочке и срочно связаться с капитаном чтобы узнать, что сейчас происходит в городе. Возможно, взятый преступник занимает не последнее место в их организации и может сыграть решающую роль в разворачивающемся противостоянии неизвестных сил.

Оказывается пока он боролся, из дома, не послушавшись его, всё-таки выбежала старшая из девочек. Сейчас она, в буквальном смысле с разинутым ртом, стояла на крыльце и большими глазами смотрела поочередно, то на Яромира, то на неподвижно лежащего в стороне бандита.

— Вы его убили?! — ошеломленно проговорила она.

— Нет! Он просто временно парализован! — поспешил заверить её Яромир. — Сейчас прибудет группа захвата и его арестуют. Ты почему вышла на улицу?! Я же велел вам, сидеть дома! Ну-ка, марш обратно!

— Нужно помочь Ладе! — пискнула Веселина.

— Быстро домой! — прикрикнул на неё Яромир. — Я сам разберусь!

Веселина решила не искушать судьбу, послушалась Яромира и спешно ретировалась обратно в дом. Правда напоследок, уже в дверях, быстро показала Яромиру язык и тут же скрылась из виду.

Яромир только покачал головой, что возьмешь с ребёнка, и развернулся в сторону Лады. Она по-прежнему сидела, со связанными ногами, возле ворот и смотрела куда-то в сторону, ничего не выражающим взглядом. Яромир тяжело вздохнул, с ней явно что-то не в прядке, шок от произошедшего для неё точно не прошёл бесследно и произойдёт настоящее чудо, если она сумеет оправиться от всего случившегося. Остается только уповать на профессионализм врачей и на их сверхсекретное "волшебное" оборудование, которое может исцелить даже почти мёртвого человека, в знаменитых Медицинских Центрах.

Чтобы ещё больше не пугать девчушку Яромир поднял забрало, дабы она могла видеть его лицо, и двинулся к девочке. Совершенно внезапно Лада повернула голову в его сторону и посмотрела на Яромира абсолютно осмысленными глазами. Внутренне Яромир обрадовался такой реакции девочки, значит он преувеличил последствия предполагаемой психологической травмы и на самом деле всё не так плохо. Детская психика более гибкая и гораздо лучше взрослой, умеет адаптироваться ко всякого рода потрясениям и стрессам.

Яромир ободряюще улыбнулся и уже хотел задать стандартные вопросы о её самочувствии, но Лада не дала ему этого сделать. Она резко вскинула руку и указала ему за спину:

— Осторожно! Сзади! — крикнула Лада.

Яромир всё сделал правильно. Отточенная годами тренировок реакция не подвела и он успел развернуться, одновременно срывая с поясных креплений винтовку. Бандит так и лежал на прежнем месте, но в его руках оказался пистолет, который Яромир выбил у того из рук в начале боя. Это был обычный полуавтоматический пистолет, разрешенный для гражданского использования. И несмотря на то, что у спецподразделений не было такой суперброни, в которую был облачен преступник. Защита входящая в стандартный комплект экипировки ОСОПа, позволяла его бойцам не опасаться попаданий из подобного мелкокалиберного, маломощного оружия.

И снова Яромир в долю секунды сумел верно оценить сложившуюся ситуацию. Продолжая движение, правой рукой он нацелил винтовку на бандита, открыв огонь, и одновременно поднял левую, касаясь поднятого щитка визора.

Не хватило мгновения, которое трудно измерить. Электронный мозг вшитый в броню, изготовленную в будущем невероятно далекой планеты, на которой всегда ценилось искусство убивать, выполнил свою задачу, ради которой его создали, на отлично. Электрический сигнал был послан в цепи управления псевдомышцами брони, на ничтожно малое время раньше того мига, когда палец Яромира коснулся сенсора закрытия лицевого щитка на шлеме.

С лёгким стуком, забрало резко опустилось вниз, вставая на своё место, но Яромир был уже мёртв. Пуля вошла точно в переносицу и вышла сзади, выбив большой кусок затылочной кости черепа. Если бы Яромир мог, он бы наверняка порадовался, что несмотря ни на что, щиток визора всё же успел закрыться и Лада и не увидела его обезображенного лица, а также крови и мозгового вещества, забрызгавших всю внутреннюю часть шлема.

Словно могучее дерево подрубленное у корней, Яромир начал заваливаться назад и он уже не увидел как Лада отвернулась от него и её взгляд вновь потускнел, потеряв всякую осмысленность.

_____________

Артём бесплотной тенью носился над городом, стараясь успеть везде одновременно. Конечно, можно было вообще не двигаться и собирать информацию, наблюдая за происходящим сидя в кресле. Но Артём с бараньим упорством продолжал отыгрывать свою роль до конца, по-прежнему стараясь выбирать наименее энергозатратные способы воздействия, которые оставляли минимальное количество следов в материальном пространстве.

И пусть доург уже давно вычислил его. Плевать! Артём твёрдо решил, что будет следовать задуманному плану до конца. Он не отступится и даже если доург всё видит и наблюдает за ним, он заставит его вылезти из своей норы. Что бы не случилось!

Все события вроде бы развивались по заранее намеченному сценарию, но вместе с тем всё летело к чертям! Артём несколько раз предупредил Фрола, чтобы его бригадиры чётко проинструктировали своих бойцов, что убивать местных полицейских нельзя. Они могли творить что угодно и забавляться как хотят, в том числе и калечить правоохранителей, но стрелять на поражение запрещено. И Фрол клялся, что эта, казалось бы простая мысль, была доведена до каждого бойца персонально. Данный приказ было запрещено нарушать под страхом смертной казни. И тем не менее, к настоящему моменту в больницах и госпиталях разных городов находятся десятки тяжело раненных праветчиков, а жизни шестерых из них висят на волоске. Из-за этого Артёму приходится постоянно наблюдать за этими шестью полицейскими, чтобы успеть вмешаться в последний момент, если такая необходимость возникнет. А в том что она возникнет и это только вопрос времени, Артём даже не сомневался, а знал точно. И эта необходимость постоянного мониторинга отнимала даже не столько сил и внимания, сколько нервов.

Хотя первоначально, он решил, что сложившаяся ситуация ему даже на руку и поэтому не наказал провинившихся бандитов. Артём думал, что тяжелораненых полицейских, находящихся на грани смерти, незамедлительно переправят в Медицинские Центры. А значит доургу придётся вступить в игру. Однако, их состояние было настолько плохое, что врачи опасались, что те просто не переживут дороги.

Ещё один выродок решил, что теперь всё можно и хотел изнасиловать ребёнка. В суматохе он отделился от своей группы, углубился в жилые массивы, где и схватил, не внявшего всеобщему предупреждению, маленького мальчика, родители которого оказались заперты на работе. Артём мог остановить педофила, не дожидаясь пока тот приблизится к мальчику. Но Артём оказался настолько взбешён, что буквально ослеп от захлестнувшей его ненависти, из-за чего несколько минут не мог придумать соразмерного наказания. В итоге всё-таки сумев справиться с нахлынувшей на него яростью и поняв, что попросту теряет время, Артём переместил подонка в уже знакомый контейнер и, словно насекомому, оторвал тому все конечности, включая и тот орган которым преступник собирался совершить противоестественные действия. Ради такого случая, Артём даже выправил обратно позвоночник Дарию, наверняка ему не очень понравиться соседство с вечно орущим телом и он всеми силами попытается его заткнуть. Вот только он конечно не знает, что забытье теперь недоступная роскошь для них обоих.

Но надо признать, по существу эти мелкие неприятности ни на что не влияли и никак не могли изменить основное направление разворачивающихся в стране событий. Можно смело утверждать что пока всё идёт так, как и было запланировано изначально. Вот только проблема заключалась в том, что главная цель операции, ради которой всё затевалось, до сих пор оставалась не достигнутой. И чем больше уходило времени, тем меньше Артём верил в успех своей затеи, всё сильнее сомневаясь в правильности выбранной им стратегии поведения.

Артём сканировал, просматривал, прощупывал всеми возможными способами буквально каждый сантиметр окружающего пространства. Он пытался вспомнить всё, чему его когда-то учил Горд. Ловушки, фиксирующие самую незначительную паранормальную активность. Уловки и маленькие хитрости, помогающие обнаружить каждое колебание силы, не порожденное самой природой. Артём доходил до исступления, пытаясь уловить малейшее наличие проявления любых, самых ничтожных, отклонений от естественного хода вещей. Временами ему казалось, что он начинает чувствовать биение жизни всей планеты. Стрекотание кузнечиков на поле, дыхание уставшего за день животного, шелест ветра в листве, шуршание камней осыпающихся с горного склона, разговоры людей в собственных домах, шум машин…

Всё это сплошным потоком, словно белый шум на радио, вливалось ему в голову, но всё было напрасно. Ничего не указывало на наличие инородного вмешательства, всё развивалось своим чередом, так если бы на планете и вправду не присутствовало никакого сверхсущества. Не говоря уже про глобальные явления, такие как: ураганы, бури и грозы, наводнения, землетрясения и оползни. Их Артём проверил в первую очередь и все они имели совершенно природный характер.

А время продолжало стремительно утекать, с каждой минутой приближаясь к точке невозврата, после которой нужно будет срочно принимать решение что делать дальше. О том что он фактически своими руками передал власть местным бандитам, Артём старался вообще не думать.

На самом деле Артём не планировал заходить так далеко и у него был заготовлен изящный способ мгновенного прерывания всей операции и одновременной нейтрализации всех задействованных боевиков. Броня обретению которой так радовалось все преступники и которая позволила осуществить задуманное, имела очень полезную функцию дистанционного отключения питания. Таким образом непробиваемая защита, в один миг превращалась в столь же надёжную персональную тюрьму, из которой невозможно выбраться без посторонней помощи. А суперсолдаты из будущего становились неуклюжими средневековыми рыцарями закованными в собственную броню.

Вот только такой вариант предполагал, что преступники по мере продвижения, будут испытывать нарастающее сопротивление со стороны местных жителей, а не только правоохранительных органов. Артём был уверен, что население столь благополучной страны, где ко всему прочему, разрешено ношение оружия, поднимется на защиту существующего строя не задумываясь. Но всё оказалось не так радужно, как он себе представлял. Большинство людей трусливо попряталось дома и даже те немногие кто в начале пытался разобраться в происходящем, после получения официального предупреждения, поспешили убраться подальше.

Не верилось, что власть можно так легко свергнуть, осуществив по сути банальное разбойное нападение на ключевые объекты правления. Но действительность говорила сама за себя и это было тем более удивительно, с учётом того, что ни какой подготовительной общественно-политической работы не велось. В глобальную сеть было закинуто пару фейковых новостей о готовящемся перевороте и недовольстве людей нынешней властью, а также несколько сообщений в закрытых сообществах, с призывом в назначенный день выходить на улицу. Но учитывая что в этом мире, виртуальное пространство не имело такого влияния на людей, как в некоторых других мирах, включая родную Землю двадцать первого века, Артём не предал этой мышиной возне особого значения. С удовольствием отдав данный вопрос на откуп Фролу с его подельниками и предоставив им полную свободу действий.

И если обычных граждан ещё можно было понять, то пассивность военных просто поражала. То обстоятельство, что они так рьяно атаковали его у Медицинского Центра, позволяло Артёму думать, что в сложившейся ситуации они поведут себя ещё более решительно. Но и здесь его ожидало очередное разочарование.

После того как первые команды боевиков захватили на местах Городские Управы и добрались до коммуникационного оборудования, местные главари объявили свои требования. И, как было заранее оговорено, упомянули о том что они не обычные бандиты с "большой дороги", а официальные представители неких групп общественности, которые требуют перемен!

Артём долго не мог поверить, что этот детский лепет, который он сам же и сочинил, лишь бы придать какую-то осмысленность готовящимся действиям и обозначить хотя бы видимость цели для рядового состава и параллельно отвязаться от навязчивых вопросов не в меру любопытных главарей, был воспринят всерьёз не только гражданскими властями, но и военным командованием. Сейчас высшие армейские чинны, под председательством Главы Правительства, заседали на секретном Совете Безопасности, где решался вопрос о вводе войсковых соединений в захваченные города. Лишь два генерала с пеной у рта выступали за силовое решение проблемы, остальные настаивали на мирном диалоге с захватчиками. И пусть трое представителей были связаны с их преступной организацией, но остальные говорили искренне, Артём это прекрасно видел.

Пожалуй, можно было даже порадоваться такому миролюбию военных, не желающих воевать с собственным народом. Но Артёма изумляла не осведомленность местных разведывательных служб о настоящем положении дел в стране. Если бы Артём не находился сейчас на энергетическом уровне, он бы наверняка схватился за голову. Какие к чёрту, общественные группы?! Разве разведка не знает, что творится у них под носом? Или в обществе и правда, несмотря на кажущееся внешнее благополучие, назрели серьёзные перемены? Быть может Горд поэтому отправил его именно в этот временной промежуток? И поэтому всё население, от рядовых жителей, до высшего руководства, так легко восприняли текущий переворот?

События последних часов заставили Артёма по другому взглянуть и на многие подобные вещи, происходившие на Земле, в тот период времени когда он проживал там свою настоящую жизнь. На тот момент, ему едва успело исполниться двадцать пять лет. Это не тот возраст, когда особо часто задумываешься о глобальной политике, различных переворотах, революциях и войнах. Тем более если лично у тебя всё относительно хорошо и творящееся напрямую никак не затрагивает ни тебя, ни твоих близких. Как и большинство молодых людей той поры, он был весьма эгоистичен и больше озабочен выстраиванием своей личной жизни, нежели обеспечением мира во всем мире, и тому подобной чепухой. Зато сейчас многое представало в совершенно ином свете, раскрывая истинное положение дел.

Но как бы бредово происходящее не выглядело со стороны, факт того, что кучке мафиозных главарей удалось сверхмалыми силами, относительно безболезненно и легко, захватить власть, уже был неоспорим. И теперь предстояло решить что с этим делать?

Конечно, можно отключить питание броне-костюмов у всех прямо сейчас. Но что это даст? Если народ в купе со своими правителями фактически уже признал легитимность новой власти. Кто побежит обезвреживать и арестовывать преступников, пока те временно будут беспомощны? Всё шло к тому, что люди скорее начнут помогать бандитам, чем собственным полицейским. Неужели доург заранее всё предусмотрел? В том числе и подобное развитие событий?

Понемногу Артёма начинала охватывать паника. Похоже он в очередной раз просчитался! Либо доургу абсолютно наплевать на происходившее вокруг, либо его здесь нет вовсе! По мимо воли, эта мысль всё чаще лезла в голову. Артём вспоминал слова Тихомира, которого Семён взял в заложники в Медицинском Центре. И хотя в тот момент Артём не мог проверить их правдивость, не выдав своего присутствия доургу, казалось такие эмоции невозможно было сыграть. Он вправду не верил в существование каких-либо сверхъестественных сил на планете. И это обстоятельство вызывало у Артёма смятение и приводило в замешательство. Главный хирург, не может не понимать, что принципиально не возможно создать аппарат, способный правильно диагностировать и проводить сложнейшие операции, даже если он оснащен истинным искусственным интеллектом, а таких здесь точно нет. И тем более не существует волшебной таблетки от всех болезней, не говоря уже про откровенное чудо, вроде восстановления утраченных конечностей или моментального оживления находящихся при смерти безнадёжных больных.

Неужели он действительно покинул планету? Такое вполне могло произойти. Триста лет, — достаточный срок чтобы успеть опробовать все возможные способы и неизбежно разочароваться в своей идее построения утопичного мира, в реальной жизни. Причём, если он предвидел неминуемый приход кого-то из их команды и ведал о, хотя бы приблизительном, времени вторжения, он мог исчезнуть буквально за несколько дней до того момента когда Артём здесь появился.

Сущность Артёма заметалась под воздействием переполнявших его отрицательных эмоций, оставляя в энергетическом пространстве заметный след. Нет! Нужно срочно успокоится! В таком состоянии обнаружить его проще простого, к тому же так он становится более уязвимым для внезапной атаки. Надо перестать думать в подобном ключе, такие мысли делают хуже только ему. Нет, доург точно здесь! Горд никогда не ошибается! И Артём прекрасно знает, что ещё остается последний вариант! Да, думать об этом было противно. Артём делал всё, чтобы ему не пришлось прибегать к этому способу. Он оттягивал сколько мог, но видимо у него не осталось выбора. Доург сам вынуждает его идти на крайние меры. А Артём пообещал себе, что сделает всё что угодно и намерен выполнить задание, чего бы ему это не стоило.

Артём презирал себя за сам факт того, что ему вообще могло прийти подобное в голову. Именно поэтому он так и не смог заставить себя следить за Ладой самому и поручил это дело Бериславу. Он понимал, что ведёт себя по-ребячьи, но ничего не мог с собой поделать.

Возможно, доверять подобное такому мерзавцу, было неосмотрительно с его стороны. Но Артём был уверен, что полностью контролирует ситуацию. После того как Артём снял оцепенение с его мозга и перестал контролировать тело, Берислав быстро освоился в изменившейся обстановке, легко признав главенство Артёма. Похоже, он даже не особо удивился, узнав кто теперь верховодит в их организации. И, как ему казалось, верно сориентировавшись в ситуации, начал лебезить перед Артёмом, всеми силами пытаясь выслужиться перед ним. Видимо он считал, что теперь между ними установились особые, чуть ли не дружеские отношения. При любом удобном случае, он пытался всячески всем показать, насколько они близки. Несмотря на то, что Артёму было противно терпеть такое отношения, он ничего не предпринимал, испытывая подсознательную вину за то, что так долго держал того в бессознательном состоянии. Поэтому он ничем не выдавал свои истинных чувств, никак не реагируя на такое поведение Берислава, лишь бы оно не мешало реализации его планов.

И всё же, не желая рисковать понапрасну, Артём решил отправить Берислава подальше от эпицентра основных событий. Дабы он, жаждая показать остальным своё привилегированное положение, не начал проявлять ненужную инициативу, поломав тем самым тщательно отрепетированный и чуть ли не поминутно рассчитанный план.

Предварительно представив всё так, что это задание играет чуть ли не ключевую роль во всей операции. Артём приказал Бериславу следить за Ладой, но ни в коем случае не предпринимать никаких самостоятельных действий, без его указаний. Артём был почти на сто процентов уверен, что Берислав нарушит его приказ, поэтому практически постоянно наблюдал за ним краем сознания.

Но на удивление, Берислав вёл себя словно прилежный ученик, старательно следуя полученным инструкциям. Во-первых он не убил ни одного праветчика при захвате банка, хотя это желание легко читалось в его глазах. Во-вторых нашёл летний дом, в котором сейчас находилась Лада и укрывшись вёл наблюдение, не пытаясь ничего выдумать, что для него также было сродни подвигу. Когда Лада выбежала из дома и направилась к своим подружкам, Берислав сумел сам правильно сообразить как действовать дальше, прежде чем Артём успел что-либо сказать, он продолжил вести наблюдение, не делая попыток остановить или как-то ей помешать.

Артём заметил слежку, только когда Берислав зашёл в дачный кооператив. Первым, само собой разумеющимся, желанием было мягко нейтрализовать некстати увязавшегося полицейского, как вариант, незаметно усыпив. Но почти сразу Артём передумал, позволив тому и дальше следовать за Бериславом. Наверное, он бы не признался в таком даже саму себе, но Артём подсознательно хотел, чтобы с Бериславом что-нибудь случилось. Артём точно не расстроиться, если этот полицейский арестует его или даже убьёт, а ещё лучше если это сделает сам доург, если конечно он прав в своих догадках.

Поэтому Артём убедил себя, что так будет даже лучше. Полицейский обеспечит дополнительную страховку, так сказать, на случай непредвиденных обстоятельств, если в голову Берислава взбредет очередная идея того, каким ещё способом повысить свою значимость в Артеминых глазах. При любом раскладе так будет спокойней и праветчик точно не даст причинить девочке вреда, а также позволит Артёму не тратить так много сил и времени на контроль ситуации, когда его внимание потребуется в других местах.

В итоге, так оно и получилось, когда операция вступила в свою финальную фазу, Артём уже не смог так плотно опекать Ладу, как в начале. В особенности всё усложнилось когда в больницу начали поступать первые тяжело раненные праветчики. Если увечья правоохранителей он ещё мог спустить с рук, то жертвы среди мирного населения, Артём не мог допустить ни в коем случае. Ситуация обострялась с каждым часом, требуя всё большего и большего участия с его стороны. По этой причине Артём упустил из виду тот момент, когда Берислав переместился внутрь дома.

Артём уже хотел выяснить, какого чёрта тот вытворяет, но в это мгновение его вызвал Фрол:

— Первый, ответь полозу!

— Что у тебя? — коротко бросил Артём в эфир, не прекращая следить за дачным поселком.

— Наблюдатели докладывают, что с ближайшей базы силовиков от госбезопасности выдвинулась колонна тяжелой техники. По всей видимости, их командование решило не подчиняться решению правительства и военного генералитета о ведении переговоров. Ты говорил, что броня не выдержит попадания из крупнокалиберного пулемёта или плазматрона? — в голосе Фрола мелькнули панические нотки.

— Не выдержит, — подтвердил Артём, не сразу поняв, что Фрол ждёт от него ответа. Следом за Бериславом на второй этаж вскарабкался преследующий его праветчик.

— Что нам делать? — Фрол уже не скрывал отчаяния. — Ты запретил их убивать! Люди волнуются! В таких условиях никто не будет его соблюдать! Если ничего не предпринять, начнётся бойня!

— Заткнись! — Фролу всё-таки удалось отвлечь Артёма от наблюдения. — Что ты разнылся! Ты же знаешь мои возможности! Никто не погибнет! На кой ляд тогда ты и остальные там нужны?! Придумайте что-нибудь, чтоб успокоить своих людей! Можете говорить что угодно, мне всё-равно, но пока я не отдам такой приказ, вы должны сидеть в Управе! У вас же заложники! Они не пойдут на штурм, но если что, я перемещу вас всех в…, — Артём запнулся на полуслове.

Всё это время ему было некогда читать точные мысли Берислава, однако общая аура совершенно чётко указывала на отсутствие у него какой-либо агрессии в сторону девочки. Поэтому Артём не сильно волновался, и где-то даже с интересом смотрел за действиями Берислава, пытаясь предугадать что тот задумал.

Но в этот момент Берислав наконец-то заметил преследующего его праветчика и обстановка начала резко меняться. В его голове одна за другой пронеслись десятки мыслей, с такой скоростью сменяя друг друга, что аура не успевала реагировать на изменение эмоционального фона. Когда Берислав всё же принял окончательное решение, его аура ещё не успела стабилизироваться, но не несла на себе следов агрессии по отношению к Ладе, хотя и отражала повышенное нервное возбуждение.

Из-за разговора с Фролом, Артём не сумел правильно считать очередное изменение биополя Берислава, подумав, что он решил вступить в бой с праветчиком. Но вместо этого Берислав активировал заранее установленные портативные мини-заряды, отрубив электропитание дома, и бросился вниз. Всё произошло в считанные секунды, и клятая броня немало тому способствовала. Берислав спрыгнул в гостиную, в которой находились девочки, на ходу схватил Ладу и бросился к выходу.

Ярость захлестнула Артёма и он был в шаге от того чтобы раздавить Берислава, словно муху, в его собственной броне. Он смог спохватиться на самом краю, заглушив гнев и остановив уже сформированные энергопотоки, находящиеся на последней стадии воплощения в материальном мире. Что потребовало привлечь всю имевшуюся у него силу воли.

"Что же я делаю?!" — энергосущность Артёма вновь затрепетала. — "Нужно возвращаться в материальное тело. Я мерцаю как старая лампочка, долго так продолжаться не может!"

Ну когда он уже научиться контролировать свои эмоции?! Конечно, то что Берислав начал действовать без его распоряжения, вызывало злость и раздражение, но ведь он сам принял такое же решение и уже собрался отдать приказ, когда Фрол его отвлёк. Единственное, чем произошедшее отличалось от задуманного, и тем самым дополнительно выводило из себя, это то что своими действиями Берислав напугал девочек, не говоря уже про то, что мог навредить Ладе. Но, учитывая что он задумал, такие мысли кажутся в высшей степени лицемерием!

И он правда чуть не убил Берислава, одним махом перечеркнув собственные усилия! Это всё от зашкаливающего внутреннего напряжения, пора заканчивать дурацкое представление! Хватит медлить, дальше будет только хуже! Пора уже взрослеть и научиться принимать решения быстро, а не тянуть до последнего, иначе однажды, он так и умрет будучи всемогущим ребёнком. И надо уметь проигрывать и ему, и доургу…

Между тем, пока Артём боролся со своими эмоциями, преследующий Берислава праветчик успел нагнать того на улице. Берислав мог легко уйти, его броня была повреждена только спереди. И хотя возможности броне-костюма не шли ни в какое сравнение с невероятным потенциалом полускафа, имеющийся функционал позволял, не опытному человеку, чувствовать себя почти всесильным и неуязвимым. Видимо это обстоятельство и сыграло свою отрицательную роль.

Когда Яромир приказал ему остановиться, в голове Берислава что-то щёлкнуло, взыграли давние, накопленные за многие годы обиды, за многократно претерпленные унижения и побои от служителей закона. Он будто бы только сейчас смог до конца осознать, что теперь ему не надо убегать и скрываться. Что теперь он сильнее, он хозяин положения и может диктовать свои условия, а не наоборот. Больше проклятые праветчики не вправе указывать ему, что делать, он сам решает!

И он решил отомстить, отыграться за всё разом, на этом бестолковом праветчике. Пусть конкретно он ничего ему не сделал, в его лице Берислав хотел поквитаться со всей правоохранительной системой в целом, а заодно и судебной. К тому же складывающиеся обстоятельства словно специально ему подыгрывали: Артём пока с ним не связывался, значит время ещё есть; за девочку можно не опасаться, этот болван думает, что Берислав хочет ей навредить и не знает, что она ему даром не нужна, а значит он наоборот будет всеми силами её оберегать, тем самым облегчив задачу Бериславу; а главное, этот дуболом здесь точно один и даже не сможет вызвать подкрепление, поскольку остальным сейчас явно не до этого.

Берислав, бывший уже возле калитки, резко остановился. Демонстративно медленно, испытывая опредёленное удовольствие от происходящего, он опустил Ладу на землю. После чего также нарочито не торопливо связал ей ноги, и лишь после этого словно заметил, стоявшего на изготовке праветчика. Предвкушая потеху, он небрежно двинулся навстречу Яромиру, всецело уверенный в своём превосходстве.

Вот только, он конечно же не знал, что эта броня всего лишь усиливает уже имеющиеся навыки, а не чудесным способом дарует новые, и если таковые полностью отсутствуют, то и усиливать нечего. В отличие от того же полускафа, который даже по меркам третьего тысячелетия кажется полуфантастическим, в броню не зашит полуразумный искусственный интеллект, способный делать большую часть работы за тебя, а в критической ситуации и вовсе полностью перехватить управление. Хотя, даже знай он эти факты, наверняка, он бы всё-равно не остановился.

— Дурак…, — произнес Артём вслух.

— Я понял, — зло ответил Фрол, всё ещё остававшийся на связи. — Просто предупреждаю, чтобы ты не выставил меня крайним! Они уже рядом!

— Уймись, я не тебе, — одернул его Артём. — Ты слышал меня. Продолжайте удерживать Управу, до моего распоряжения! Я наблюдаю за вами и контролирую ситуацию!

— Принято, — недовольно буркнул Фрол. — Я сделаю как ты говоришь, но я не уверен, что остальные поступят также!

— Ты знаешь, что в таком случае, с ними будет, — мрачно пообещал Артём. — Всё, отбой связи!

— Принято, — хмуро повторил Фрол и отключился.

Артём тут же сосредоточил внимание на дачном посёлке. Его раздирали двойственные чувства, он мог разом прекратить творящуюся вакханалию, но не смотря на только что данное саму себе обещание, он снова колеблился. Он всё ещё надеялся чужими руками избавиться от Берислава и в тоже время не хотел сам исполнять задуманное с Ладой. Словно мальчишка, он в который раз решил довериться судьбе и подождать исход боя.

Яромир будто уловив его мысли, смог верно сообразить и выстрелил, метя в поврежденный участок брони. Берислав согнулся от боли и это позволило Яромиру сократить дистанцию. Выбив из рук Берислава бесполезный пистолет, Яромир сковал того боем и только сейчас Берислав понял как сильно он переоценил возможности броне-костюма. Яромир же напротив, воспользовался своим преимуществом сполна. Не давая противнику продоху, он за несколько минут смог уложить бандита на землю и обездвижил того с помощью парализатора.

Артём не мог, не покривив при этом душой, утверждать, что испытал радость от такого исхода, но внутренне он хорошо понимал, что так действительно будет справедливо, нельзя переваливать подобные дела на других. Он и так много малодушничал, рано или поздно это выйдет ему боком. Не говоря уже о том, что действуя подобным образом, он может даже не заметить того, как сам станет доургом!

Значит, так тому и быть! Хотя бы теперь за безопасность Лады и её подружек можно не волноваться. Артём снова переключился на Городскую Управу Старграда, возле которой уже разворачивал свои силы особый отряд спецподразделения госбезопасности. С первого взгляда было понятно, что прибывшие на место бойцы не намерены шутить и тем более вести какие-то переговоры с засевшими в здании бандитами, которым, при таком раскладе, оставалось жить всего ничего. Спецназовцы были настроены предельно серьезно и никакие заложники здесь не помогут. Вся группа экипирована по полной программе и оснащена только тяжёлым и бронебойным оружием. Пока одни устанавливали стационарные плазматроны по периметру здания, другие по двое заносили точно такие же внутрь. Снайперы, также вооруженные совсем не типовыми винтовками, уже расположились в соседних зданиях. Несколько танков и бронемашин взяли в кольцо прилегающую территорию.

Артём мысленно присвистнул. Возможно, он поторопился со своими выводами относительно размякшего правительства и безвольного населения планеты. Видимо, кто-то всё же сохранял здравомыслие и решил действовать самостоятельно. Мелькнула даже мысль, уж не сам ли доург решил наконец-таки вмешаться таким экстравагантным образом. Но Артём тут же отследил всю цепочку, быстро установив исконного инициатора. Им оказался престарелый генерал от госбезопасности, не смерившийся с бесхребетностью правительства и решивший что ему уже нечего терять.

Что ж, он хотел этого добиться и у него получилось. Теперь всё решится в ближайшие минуты, отреагирует ли доург на разворачивающееся боестолкновение? А оно может послужить началу полноценного военного конфликта, а может статься и гражданской войны. Но если же доург и сейчас никак себя не проявит, тем самым он сам развяжет Артёму руки, в плане выбора дальнейших действий.

Чтобы уменьшить нагрузку на сознание и вероятность быть застигнутым врасплох внезапной атакой доурга, Артём постарался насколько возможно, сузить ширину непрерывно поступающего информационного потока до минимума. Где разорвав связь полностью, где оставив только визуальный канал, сосредоточив основное внимание на Страграде. Даже на раненных полицейских Артём повесил автоматические триггеры, реагирующие на стремительное затухание активности головного мозга, дабы когда начнётся бой ему не пришлось думать о чём-то ещё. В числе прочего он полностью разорвал, ставший ненужным, контакт с Бериславом, вместо этого подключившись к сигналам передающим по зрительным нервам изображение непосредственно в мозг Яромира. Проще говоря, стал видеть его глазами.

Сконцентрировавшись на этих приготовлениях Артём по-настоящему забыл про встроенный стандартный медблок броне-костюмов. Но даже если бы такая мысль всё же промелькнула, вряд ли она бы вызвала у него какое-то беспокойство. Выбирая защиту для готовящейся операции Артём в первую очередь обращал внимание на защитные характеристики и встроенное оружие. Они не должны были быть близки к абсолюту для этого мира, как у полускафа, но в тоже время достаточными для осуществления задуманного. Всё остальное мало его интересовало, ибо Артём искренне считал, что это ни на что не повлияет.

После продолжительных поисков, Артём остановил свой выбор на итоговом варианте и скопировал его как есть. Про медблок он знал только то что тот в принципе имеется, а про его наполнение, на основании своего опыта, полагал, что там, как и в большинстве подобных защит, в основном кровеостанавливающие, обезболивающие и стимулирующие препараты. Но никакие стимуляторы не могут нейтрализовать действие парализатора, для этого нужен целый комплекс мер, включая электростимуляцию мышц. О том что встроенный медблок на такое способен Артём не подозревал.

— Они пошли на штурм! — Фрол даже не пытался скрыть охватившую его панику и метался по комнате словно загнанный зверь. — С этими игрушками, которые ты нам дал, мы не сможем ничего сделать! Им плевать на заложников, они размажут нас по стенам!

— Я сам тебя раздавлю, Фрол, если ты сейчас же не успокоишься, — как можно более спокойно произнёс Артём.

Но Фролу было ужё всё-равно, он что называется пошёл в разнос:

— Какая разница, как умирать!? Ты не можешь убивать!

Ах ты, сукин сын! Артём понизил уровень гормонов стресса в крови Фрола и искусственно успокоил перевозбудившийся мозг, при этом частично взяв его сознание под контроль.

— Я лично удавлю каждого, кто тронет заложников! Вы не умрете! Броня может выдержать три-четыре попадания из плазматрона! Держитесь до последнего!

Ненадолго действия Артёма возымели успех. Фрол перестал метаться и даже начал отдавать распоряжения подчинённым, но тут одна из стен разлетелась на мелкие кусочки, утонув в ярком пламени. И всё спокойствие Фрола сорвало точно тонкое покрывало.

— Они здесь! — не своим голосом завизжал Фрол и почти сразу отлетел в сторону.

___________

Визуальная трансляция идущая от Яромира прервалась.

Артём отреагировал почти мгновенно, но ему показалась, что прошла целая вечность. Он был уверен, что безнадёжно опоздал. Именно поэтому он запаниковал и дальше действовал на инстинктах, практически не задумываясь над тем что творит.

В начале он полностью остановил локальное время на всей планете, включая, крошечный по галактическим меркам, но гигантский по местным масштабам, участок окружающего космического пространства. Осознав ужас содеянного, отпустил бег времени, но тут же поняв всю абсурдность своих действий, снова остановил. Единственное, что хоть как-то утешало и сглаживало его идиотское поведение, то что люди ничего не почувствовали и на них это никак не отразилось. А вот если где-то рядом находился какой-нибудь доург, он сейчас сходит с ума от чужого воздействия. И в таком случае Артём заимел ещё одного врага, который, возможно прямо сейчас, направляется сюда.

Артём прислушался к окружающему пространству, но оно по-прежнему оставалось спокойным. Никаких волнений не улавливалось, никто сюда не несся, не летел на всех парах, чтобы с ним разобраться. Тем более так и не проявил себя местный доург, но он наверняка подготовился к подобным неожиданностям и успел вовремя закрыться.

Только после этого Артём наконец-то решился узнать сколько всё-таки точно прошло времени, с момента смерти мозга Яромира. Всё оказалось не так плохо, — чуть более шести десятых секунды, время остановилось на самой грани допустимого предела. Шанс ещё есть. Значит, он не зря его остановил, и пусть проваленное задание, вместе с доургом, катятся ко всем чертям! Теперь это не важно.

Артём сосредоточился на восстановлении мозга. Он не врал Семёну, когда говорил что сможет спасти Ладу, даже если ей попадут в голову, но всё же был с ним не до конца честен. Как и у всякого доурга, его способности на физическом уровне реальности, почти ничем не ограничены, и позволяют реализовать практически всё что угодно. Собрать мозг человека, даже размазанный по асфальту тонким слоем, причём с восстановлением исходных межмолекулярных и межатомарных связей, не составляет для него особого труда. Но вернётся ли туда жизнь? Вот вопрос на который никто заранее не знает ответа. На основании миллионов лет опыта, давно известен промежуток времени, при котором оживление людей, в большинстве случаев, происходит успешно. Он приблизительно равен половине земной секунды. С каждой последующей десятой частью секунды, вероятность негативного исхода экспоненциально возрастает. По прошествии же двух секунд, наступает область полнейшей неопределённости, абсолютная непредсказуемость превращает дальнейший процесс в обыкновенную рулетку, без единого шанса вывести какую-либо закономерность в результатах. Известно множество случаев, когда доурги смогли, без видимых последствий, воскресить людей, которые были мертвы как минимум полчаса и даже более. Но гораздо больше примеров, в которых люди навсегда оставались в состоянии овоща, будучи мертвыми всего лишь пару секунд.

Об искусственном, принудительном оживлении, речь разумеется не шла. Плодить ходячих мертвецов Артём не собирался и думать о подобном совсем не хотелось.

Данные обстоятельства заставляли Артёма медлить до последнего. Он несколько раз всё перепроверял, прежде чем вновь запустить временной поток. Но поскольку теперь торопиться было некуда, Артём решил завершить и остальные дела, чтобы уже больше ни на что не отвлекаться.

Он не забыл про заложников. Очутившись в здание городской Управы Артём медленно двигался изпомещения, в помещение, внимательно осматривая застывших в разнообразных позах людей и повисшие в воздухе предметы. Спецназовцы действовали очень грамотно, планомерно выдавливая бандитов на заранее подготовленные огневые точки. Среди них потери были минимальны, лишь двое человек тяжело ранены. Артём тщательно просканировал бойцов, в принципе, несмотря на серьёзные ранения, их жизням пока ничего не угрожало, с такими травмами может справиться и местная медицина. Но немного подумав, он всё же исцелил их, как не крути всё это происходит из-за него.

Переместившись в комнату, в которой держали заложников, Артём горько усмехнулся. Фрол успел прийти в себя после попадания плазмозаряда и даже поднялся на ноги. Тело устремленное в сторону связанных людей, оцепенело в неловкой позе, на подогнутой ноге, его явно качало из стороны в сторону при ходьбе. Он замер в самом начале своего падения и в следующую секунду должен был завалиться прямо на сидящего впереди парня. На лице застыла маска с выражением всепоглощающего желания любыми средствами добраться до своей цели.

Артём переместил заложников в безопасное место, расположив их рядом с автоходами спецназа. После чего не удержался и передвинул один из больших кусков бетона, вылетевших из взорванной стены. Разместив его таким образом, чтобы Фрол при падении ударился об него лицом. Шлем убережёт его от серьёзной травмы, но эффект всё-равно будет.

И только после того как заниматься больше было нечем, он разморозил движение времени, одновременно спуская выставленные триггеры и подавая сигнал на обесточивание брони. Но перед этим выдернул из рук Берислава пистолет, чуть не оторвав тому пальцы, и отбросил в сторону. Ничего, потерпит!

Яромир чудом удержался на ногах. Он недоуменно махнул головой, стряхивая наваждение. Что это было? Он готов поклясться, что почувствовал как пуля вошла ему прямо в лоб. Видимо, подобное ощущение возникло из-за того, что момент попадания совпал, с моментом опускания забрала? И это придало удару дополнительную инерцию, из-за чего его на секунду выключило?

От неожиданности, он перестал стрелять и опустил винтовку. К тому же бандит потерял своё оружие и сейчас с воплями катался по земле, держась левой рукой за правую. Возможно качнувшись, Яромир случайно попал в пистолет, тем самым повредив преступнику руку? Хотя, совпадений получалось слишком много…

Ладно, хватит прохлаждаться! Он допустил оплошность, но больше такого не повториться! Яромир подошёл, к вопящему преступнику, на ходу отцепляя от пояса наручники, выполненные из специального сплава, благодаря чему их невозможно разорвать даже двумя автоходами. Так что никакие усилители мышц бандиту не помогут.

— Заткнись! — резко рявкнул Яромир, обрывая стенания преступника. — Слушай меня! Твои фокусы мне надоели, это последнее предупреждение! Или ты отрубаешь питание своего костюма, или я упираю ствол тебе в грудь и жму на курок до тех пор, пока не опустеет магазин! Ты всё понял?

— Он уже отключен, — простонал Берислав, но тут же быстро продолжил. — Это он! Ты не понимаешь, это не я, это он! Я убил тебя, но он тебя оживил! Он уже здесь! Он что-то задумал!

Не обращая внимание на продолжающийся бред, Яромир застегнул наручники, одновременно на руках и ногах, и рывком поставил бандита на ноги. От чего тот громко вскрикнул и чуть снова не завалился, но Яромир не дал ему упасть.

— Мне больно, у меня сломаны пальцы! — слезливо пожаловался Берислав.

— Потерпишь! — грубо осадил его Яромир и неожиданно для самого себя добавил. — Умирать больнее.

— Отпусти меня! Всё равно он меня убьёт! — не унимался Берислав. — Ты не понимаешь, я не должен был тебя убивать! Я нарушил приказ, теперь он убьёт меня или заставит вечно страдать!

— Кто он? — поинтересовался Яромир, аккуратно подталкивая, семенящего мелкими шажками бандита, в сторону изгороди, подальше от девочки. — Ваш главарь? Он обещал вас всех убить? Что ещё он говорил?

— Он бог, — выдохнул Берислав. — Злой бог.

— Бог? — в замешательстве Яромир даже не надолго приостановился. — Он что, вас чем-то накачивает? Ты под наркотой?

— Артём! — прокричал Берислав. — Я знаю что ты здесь! Прости меня! Я не специально!

— Замолчи! — Яромир не сильно пихнул бандита в спину. — Совсем одурел! Ты напугаешь девочку!

Берислав не обратил на него никакого внимания.

— Артём!! — он уже по-настоящему надрывался от крика. — Я не виноват, Артём! Прости меня!!

Яромир заметил, что преступника начало мелко потряхивать. Он искренне верит в собственные слова! От изумления Яромир вовремя не отреагировал на происходящее и запоздало спохватился:

— Заткнись! Сейчас же! — потребовал он. — Иначе я снова обездвижу тебя. Ты этого хочешь?

Но Берислав уже никого и ничего не замечал. У него началась истерика, он почти рыдал. Высоко задрав голову, он завертелся на одном месте, полоумными глазами высматривая кого-то в небе. При этом продолжая повторять одно и тоже:

— Артём! Прости меня! Я не виноват! Артём!

— Да ты обдолбанный, — проронил Яромир.

Достав парализатор, он попытался остановить безумное вращение Берислава, но у него ничего не получилось. Бить невменяемого человека не хотелось. На сегодня достаточно боли! Придётся стрелять так. Если бандит не соврал и питание действительно отключено, то изучение должно пройти.

Яромир поднял парализатор, нацеливая его на орущего и крутящегося Берислава, но выстрелить не успел. Берислав упал сам. Но даже упав, он не сразу замолк, как в бреду, продолжая дергаться и безостановочно произносить те же самые слова. Удивляться происходящему Яромиру не пришлось, почти тотчас он ощутил, что нечто странное происходит и с ним самим. Рука, удерживающая парализатор, налилась просто невероятной тяжестью и сама собой поползла вниз. Яромир попробовал сопротивляться, но чем больше он напрягался, тем тяжелее становился парализатор. И прежде чем его рука совсем опустилась и оружие скользнуло вниз из безвольно разжатых пальцев, неимоверная усталость охватила всё тело. Невесть откуда взявшаяся сонливость навалилась неподъёмным грузом, словно бетонная плита придавливая его к земле. Никогда в свей жизни Яромир не испытывал ничего похожего, даже когда на задании он не спал четверо суток и его выключало на ходу, он мог противиться, мог управлять своим телом. Противостоять этому воздействию не было никакой возможности. Можно подумать, что он попал под парализующее излучение, но Яромир из своего опыта знал, что это не так. Излучение действует мгновенно, к тому же мышцы не парализованы, он их прекрасно чувствует, но они ему не подчиняются.

Из последних сил, сам не зная зачем, Яромир развернулся и попытался двинуться в сторону Лады. Но мышцы окончательно перестали его слушаться, ноги подкосились и он опустился сначала на колени, а потом вовсе повалился на землю, лицом вперёд. Шея и глаза пока ещё подчинялись ему и он, непрестанно моргая, перевёл взгляд на сидящую девочку. Лада по-прежнему находилась на своём месте, где её и оставил бандит. Она всё также не двигалась и ни на что не реагировала, уставившись в одну точку. Совершенно не понятно, испытывала ли она те же самые ощущения что Яромир и уже давно отключилась, или же она ничего не чувствовала?

Это ненормальное поведение! Что бы с ней не произошло, какую бы травму она не получила, она не могла так сидеть и ни на что не обращать внимание! Когда он вёл перестрелку с бандитом, когда тот орал как ненормальный. Она всего лишь ребёнок, она должна была отреагировать! Он с ней разговаривал, он видел что она в порядке! Так что же с ней происходит? Почему-то именно этот вопрос, а не причина внезапной усталости, казался сейчас очень важным.

Развить дальше свои измышления Яромир не сумел. Сон всё сильнее окутывал сознание. Веки налились свинцом, глаза саднило и заволакивала мутная пелена. Мысли разбегались и путались. Он не заметил перехода, когда реальная картинка перед его глазами сменилась на воображаемую, поэтому не мог точно сказать приснилось ему это или нет. Но последнее, что услышал Яромир, перед тем как полностью погрузиться в сон, был скрип открываемой калитки.

Артём рематериализовал обратно собственное тело и сделал глубокий вдох. В энергетическом воплощении об этом можно было только мечтать. А последние несколько часов ему безумно хотелось это сделать.

Он успел. Насколько можно судить, Яромир пережил оживление без последствий. Он даже полностью сохранил воспоминания последних секунд перед смертью, что бывает крайне редко. Но зато почти не помнил сам факт смерти, что является ещё большей удачей. Лучший исход из всех возможных. Потрясающее везение и исключительное сочетание множества случайных факторов. Или совсем не случайных? Кто знает, кто ему подыгрывает?

Как бы там не было, более рисковать чужими жизнями он не имеет права. Дальше только сам, собственными руками. Хотя, снова он занимается каким-то самообманом? Ещё одной жизнью рискнуть придётся. Для этого он сюда и пришёл.

Чтобы скрыть своё появление, Артём материализовался за оградой дачного дома, в зарослях плодовых деревьев, на ничейной территории между участками. Выбравшись на свободное пространство, он ещё раз, с наслаждением втянул тёплый ночной воздух, тоскливо глянул на звёзды, и только после, двинулся по дороге, вдоль невысокой изгороди, в сторону не запертых ворот.

Он не дошёл несколько метров, когда в глубине двора раздался отчаянный вопль Берислава. От этого крика Артём испытал смешанные чувства. Берислав не играл, в его голосе слышались искренние раскаяние и страх, тем самым пробуждая невольное сочувствие. Но Артём не хотел помогать или как либо успокаивать Берислава, однако и слушать обращенные к нему призывы о прощении было крайне неприятно и даже противно. Это означало только одно, словно цветной маркер высвечивая его изъян, — он заигрался в бога.

Дабы не поддаться сиюминутному порыву, Артём заставил себя вспомнить, кто именно его молит о пощаде, причём имея ввиду не убийство Яромира, в общем-то не намеренное, а его предыдущие преступления.

Решение пришло быстро. В любом случае, с Яромиром, Бериславом, а также находящимися в доме девочками нужно было что-то делать. В добавок необходимо обеспечить безопасность всем остальным людям в окрестных домах и постараться избежать непредвиденного вмешательства нечаянных прохожих. Свести к минимуму все возможные риски и воздействие любых случайных факторов.

А так как скрываться больше не имело смысла, Артём никак себя не ограничивал. Остановившись посреди улицы, он закрыл глаза, сосредотачиваясь на большом количестве окружающих людей, и мягко погрузил в сон весь посёлок. Проконтролировав чтобы всё прошло гладко и никто не получил никаких травм и увечий, а тем более не умер, ни сейчас, ни в ближайшие полчаса, Артём открыл глаза.

Больше его ничто не останавливало. Зайдя во двор, Артём осмотрелся. Невдалеке, на выложенной камнем дорожке, лежали Берислав и Яромир, а рядом с калиткой сидела, привалившись спиной к забору, Лада. Артём старался не смотреть на неё, бесцельно побродив из стороны в сторону, ещё раз внимательно проверил каждый закуток. Вместо того чтобы сотворить новое оружие, он зачем-то подобрал валяющийся в отдалении злосчастный пистолет. Проверил его работоспособность, вынул магазин, вставил обратно. Но даже после того как он всё обследовал и более делать здесь было решительно нечего, он не смог заставить себя повернуться.

Артём убеждал себя, что не впустую оттягивает время, которого и так оставалось мало, — минут пятнадцать, не больше, ибо несмотря на погруженный в сон посёлок, остальной мир продолжал жить своей жизнью и скоро кто-нибудь обнаружит спящих людей, а ещё и ещё раз всё перепроверяет, старается учесть каждую мелочь. Но обмануть себя не удавалось, — ему в очередной раз не хватало решимости. Нужен был импульс, толчок к действию. Артём старался завести сам себя.

Зачем ему это нужно? Ради чего он так старается? Стоит ли оно того? Задание? К чёрту задание! Боится Горда? Неправда! Горд никого не принуждает, наверное, может, но не заставляет. Он лишь даёт указания, а дальше они сами принимают решение. Но почему он тогда всё-равно это делает, почему они все это делают? Ради Земли? Раньше он не задавал подобных вопросов, но и убивать монстров, не одно и тоже, что убивать себе подобных. А если это ошибка? Если Семён прав? Что он пытается разрушить? Идеальный мир, гармоничное общество, выстроенные на крови? Но крови не невинных людей, а монстров в человеческом обличье! На одной чаше эти жертвы, а на другой убийство маленькой девочки! Опять эти извечные вопросы! Но почему всё всегда крутится вокруг этого? Что там у Достоевского про "слезинку ребёнка", где же этот грёбанный выход из Омеласа?

"Нет! Это чушь!" — Артём помотал головой. — "Не такое уж оно идеальное, если породило таких людей как Дарий, Фрол и иже с ними, кои сейчас валяются на земле беспомощные, запертые в собственных доспехах." Это только видимость, кажущееся внешнее благополучие. На самом деле всё иначе. Инициированные им события полностью это подтверждают. В обществе назрели серьёзные перемены и поведение людей вовремя беспорядков доказывает его правоту. Ещё лет пять, максимум семь-восемь и кризис разразился бы сам собою.

Ведь он сам рассказывал Семёну про сбитое, из-за действий доурга, внутреннее развитие людей. За столько лет, подобных "недоразвитых" особей должно накопиться очень много, они словно гниль незаметно пропитывают здоровый организм человеческого общества, во всех сферах его жизнедеятельности. И пусть снаружи этого не видно, достаточно только слегка повредить тонкий защитный слой, как весь скопившейся гной хлынет наружу. Вся "цивилизованность", словно шелуха слетает с этих, так называемых людей, а на самом деле полуразумных животных.

Это похоже на закат СССР, с его семидесятилетним опытом воспитания, взращивания высоконравственных, высокодуховных образованных людей нового типа. И со стороны казалось, что работа, по созданию людей будущего, проведена успешно. Подтверждением тому могут служить тысячи учёных и академиков родившихся и выросших в СССР, выходцев из простого народа, неотягощенных "благородной" наследственностью. Те, действительно великие люди, что двигали вперёд развитие науки не только в одной стране, а на всей планете.

Но когда в девяностые годы та самая внешняя защитная плёнка исчезла. Вдруг выяснилось, что все эти, внезапно заполонившие всю страну, невесть откуда взявшиеся, бандиты, более не сдерживаемые общественными морально-этическими устоями, не обязанные изображать из себя добропорядочных граждан: убийцы, грабители, насильники и воры, фактически захватившие власть в стране, весь этот человеческий биомусор, словно грязная пена всплывший на поверхность, не был десантирован из какой-то западной страны, заброшен злобными инопланетянами с другой планеты или же вовсе телепортирован из другого измерения. Все они, также как и великие академики, учёные и исследователи, родились, росли и воспитывались в той же самой стране именуемой СССР. Они точно так же как и известные писатели, врачи и учителя, появились на свет в тех же роддомах, ходили в те же детские сады и, возможно, даже учились в одной школе и сидели в классе за одно партой, с солдатами и милиционерами, играли в одном дворе с будущими космонавтами и настоящими героями той страны.

Так что, внешнее благополучие ни о чём не говорит. Это бомба замедленного действия и рано или поздно она рванёт, положим не сейчас и не сегодня, но когда-то это точно произойдёт. Он прилетел сюда не напрасно и исполнит задуманное! Доург виноват и должен понести наказание, пусть не за тех людей, которых он убил прибыв сюда, но за будущие жертвы, которые обязательно будут.

Артём сильнее сжал пистолет. Рука немного подрагивала. Поскольку он не мог воздействовать напрямую на своё сознание, то не мог заставить себя успокоиться и унять внутреннюю дрожь, пришлось стабилизировать только тело. Сейчас нужна суперточность и предельная скорость реакции, а потому такие мелочи не должны ему мешать. Плавно развернувшись на одном месте, Артём, как во сне, двинулся в сторону Лады. Он уверен, второй раз, как с Яромиром, ему уже точно не повезёт. Если он в чём-то ошибется и девочка умрёт, она умрёт навсегда.

Вообще говоря, когда необходимо что-то проделать на большой скорости то, есть всего несколько путей решения данной задачи. Самое элементарное снова остановить время, но такой подход на корню убивает смысл всего замысла, не говоря уже о том, что манипуляции со временем поглощают уйму энергии, из-за чего он становится более уязвим для внезапной атаки доурга. Другой способ, затормозить до приемлемой скорости сам объект воздействия, но и он автоматически отпадает, по той же причине, что и первый. Остается последний вариант, ускориться самому. Причём, если владеть соответствующей техникой, то для этого даже не нужно обладать какими-то сверхъестественными способностями. Насколько Артёму было известно, космодесатники будущего умеют искусственно вводить себя в такое состояние. Однако, и цена таких навыков велика, каждые десять секунд, они теряют год собственной жизни. Артёму терять нечего.

Приближаясь к Ладе, Артём почти непрерывно что-то неразборчиво бубнил себе под нос. Сначала едва слышно, но с каждым шагом всё громче и отчетливее.

— Я знаю, ты меня слышишь, — тихо пробормотал он. — Слышишь и наблюдаешь. Знай, я не остановлюсь. Но я хочу чтобы ты также знал, что я не хочу этого делать! Явись сейчас!

Ещё шаг.

— Не заставляй меня это делать! — Артём уже почти кричал в полный голос. — Выходи!

Он остановился сбоку от девочки, не в силах взглянуть ей прямо в лицо.

— Выходи! — подобно тому как несколько минут назад Берислав взывал к нему, Артём буквально молил неведомого доурга появиться.

Но ответом было безмолвие.

— Я не отступлюсь! — уже тише произнёс Артём. — Ты вынуждаешь меня!

Медленно, он поднял пистолет и нацелил его прямо в голову сидящей на земле девочке. Видимое только в профиль, её лицо оставалось безмятежным, бледное словно выточенное из мрамора, в ночи оно казалось не живым. Растрепавшиеся волосы, некрасиво торчали в разные стороны. На виске едва заметно проступала тонкая ниточка вены. Если бы не равномерно вздымавшаяся грудь, можно было подумать, что она уже мертва.

Внешне Артём выглядел абсолютно невозмутимым, но внутри него бушевала настоящая эмоциональная буря. Он чувствовал себя словно в бреду, мысли неслись вскачь. Он пытался понять, всё ли он предусмотрел, сумел ли учесть каждую мелочь. Но осознав, что не может сейчас адекватно проанализировать ситуацию, он словно за спасательный круг ухватился только за одну мысль. Отбрасывая остальное в сторону. "Успеть! Главное успеть, прочее не важно!"

Пора. Окружающий мир словно разом ушел под воду. Звуки опустились на несколько тонов ниже и изменились до неузнаваемости. Насекомые, пыль и другие мелкие частички, летающие в воздухе, замедлились относительно него настолько, что Артём легко мог поймать их двумя пальцами. Он нажал на курок.

Мучительно медленно боёк двинулся навстречу патрону. Неправдоподобно плавно ударился, вдавливаясь в податливую мякоть металла. Мини-взрыв капсюля и воспламенение пороха произошли уже на порядок быстрее. "Успеть! Я должен успеть!" Пуля вылетела из ствола, значительно опережая, вылетевшие следом, раскалённые пороховые газы. "Быстро! Слишком быстро! Успеть!" Артём не отрываясь следил за её полётом. Расстояние между смертоносным кусочком металлического снаряда и виском девочки стремительно сокращалось.

Всё! Хватит! Он не смеет так рисковать! Он проиграл! Осталась пара десятков сантиметров! Если доург атакует прямо сейчас, произойдёт непоправимое, не помогут никакие всемогущественные силы. Случиться ужасная катастрофа, которая навсегда поломает обе жизни. "Нет! Терпеть! Я успею!"

Лада повернула голову и посмотрела Артёму прямо в глаза, бесстрастным взглядом. "Невозможно! На такой скорости!!" Она не то что должна свернуть себе шею, её голова, как гайка запущенная по резьбе, должна сделать несколько оборотов вокруг своей оси!

Пуля коснулась бледной кожи на лбу.

— Нет! Это невозможно! — в отчаянии вскричал Артём, останавливая движение. — Я успел!

— Что ты орёшь, как ненормальный?! — Катя, как ни в чём не бывало, стояла напротив и продолжала улыбаться ему. Она даже почти не запыхалась. — Мы же просто играем! Обидно, что второй раз проиграл девчонке?

— Да нет, — уже спокойнее произнёс Артём. — Но я же был первый, я успел вперёд тебя!

— Ну да, конечно, — Катя откровенно смеялась, радуясь своей победе. — А как тогда у меня в руках оказалось это?

Она помахала перед его носом деревяшкой. Их импровизированный приз, представлял собой обыкновенную палку, подобранную здесь же. Уложив её аккуратно на толстый сук, они бегали к ней наперегонки, предварительно отмерив расстояние, приблизительно в сто метров. Даже не игра, а так, дурацкое соревнование, придуманное Катей на ходу.

А всё из-за глупого спора который он сам же и начал, когда речь зашла о физкультуре в школе. Катя похвасталась, что будучи самой маленькой, в плане роста, она при этом бегает быстрее всех в классе. Разумеется, Артём не смог смолчать и сказал, что его то она точно не сможет обогнать. Он изначально шёл на небольшой риск, с учётом того, что никогда не отличался выдающимися физическими данными, скорее наоборот имел большой пробел в этом компоненте собственного развития, что постоянно порождало разного рода неприятности среди сверстников. В связи с этим грустным обстоятельством он даже попросил родителей записать его на каратэ, желая хоть как-то улучшить своё положение в классе и на улице. И вот, закономерный итог.

— Ты выдернула её у меня из рук, но я первый её схватил, — в доказательство Артём показал ладонь, на которой виднелся слабый красный след.

— Разве я виновата, что ты не успел вовремя сжать пальцы? — важно проговорила Катя. — Мы почти одновременно её коснулись, но я чуточку раньше, поэтому я выиграла!

— Ладно, — Артём обреченно махнул рукой, признавая своё поражение, и отвернулся в сторону, желая скрыть невольно нахлынувшую обиду.

— Давай ещё раз попробуем? Контрольный? — предложила Катя, снова заходя к нему спереди и пытаясь заглянуть в опущенные глаза.

— Это и был контрольный, — уныло буркнул Артём. — Пошли лучше домой.

Катя молча пожала плечами и выбросила, ставшую ненужной, палку, в ближайшие кусты. Какое-то время они молча шли бок о бок, думая о своём. Потом Катя взяла его за руку и снова улыбнулась, искоса глянув ему в глаза. Артём не смог удержаться от ответной улыбки, после чего они оба прыснули от смеха.

Издали они походили на маленькую парочку юных влюбленных. Артём очень хотел, чтобы именно так все и думали, поскольку настоящей подруги у него никогда не было. Тем тяжелее было признаться самому себе, что двоюродная сестра нравится ему не просто как хороший родной человек, с которым всегда можно пообщаться, поиграть, поговорить о чём-то личном, о чём больше он бы ни с кем не осмелился говорить, а как девушка.

Формально Катя была на год старше Артёма, но по факту разница не являлась столь существенной и составляла всего несколько месяцев. Допустим сейчас ей уже исполнилось тринадцать, а Артёму было только двенадцать лет, но буквально через два с половиной месяца ему тоже будет тринадцать и номинально, до следующего Катиного дня рождения, они станут одногодками. В купе с высоким ростом Артёма это, как ему казалось, полностью нивелировало разницу в годах.

Близость возрастов невольно объединяла, порождая общие интересы. Это и многочасовые игры в приставку "денди", которая сначала была только у одного, но потом появилась и у Кати. И коллекционирование наклеек от жвачек и личные анкеты-дневники, которые Артём неизменно заполнял для Кати, каждый раз искренне не понимая куда исчезают предыдущие. И первые совместные дискотеки, с медленными танцами. И конечно, первые разговоры об этом, неудобные вопросы и такие же неловкие ответы. Полушепотом, в старом сарае, с замиранием сердца, прислушиваясь к малейшему шороху.

На всех совместных мероприятиях, где собирались все родственники, Артём с Катей неизменно оказывались в одной компании. Постепенно их дружба вышла за пределы родственного круга, распространившись и на школу, и на улицу. Они стали встречаться и вместе играть, не только во время совместных посиделок их родителей. Благо они жили недалеко друг от друга и это позволяло ходить в гости хоть каждый день, чем они активно и пользовались.

И всё же, между ними было немаловажное отличие, которое с точки зрения Артёма, не позволяло им сблизиться ещё больше. Если у Артёма двоюродная сестра была единственным близким другом, то сама Катя, такая красивая, спортивная, заводная, всё время находящаяся в центре любых событий, имела кучу друзей. И Артём бы не рискнул утверждать, что он является её лучшим другом. Отсюда возникали иные очень важные для него вопросы.

Проблему родства как таковую, Артём со свойственным всем юношам максимализмом сразу отбрасывал, готовый в случае чего пойти и против своих родителей, и против Катиных. Но другие вопросы так просто не решались и требовали детальной проработки. Имея проницательный ум и дотошный характер, Артём не мог не спрашивать сам себя, действительно ли это любовь, а не обычное чувство благодарности единственному человеку, который хорошо к нему относится. Не будь Катя его сестрой и не общайся с ним, полюбил бы он её, просто увидев со стороны? Или дружи он ещё и с другими красивыми девчонками, возникли ли бы у него к ней такие же чувства? Но и это не самое главное, основной вопрос, в который упирается всё остальное, — действительно ли Кате нравится с ним дружить или она делает это из чувства долга, потому что он её брат? Но сколько Артём не мучился, по всему выходило, что узнать разом ответы на всё вопросы, можно только осмелившись напрямую спросить об этом Катю.

Впереди уже показались крыши домов. Понимая, что другого подходящего момента может и не быть, Артём остановился, заставляя приостановиться и Катю. Он сжал кулаки, набираясь храбрости, чувствуя как потеют ладони и по всему телу разливается жаркая волна, заливая краской всё лицо, вплоть до кончиков ушей.

— Ты чего? — Катя внимательно смотрела на него.

В простой одежде: футболке с изображением Ди Каприо обнимающего Кейт Уинслет, под которой хорошо проглядывала появившаяся грудь, коротких шортах и бейсболке, она казалась ещё красивее, ещё сексуальней чем в платье.

— Катя, я…, — Артём чуть не подавился первыми же словами, закашлявшись. Он ещё больше побагровел.

— Что с тобой? — Катя выглядела не на шутку обеспокоенной.

Артём вытянул руку вперёд, призывая её подождать. Кое-как откашлявшись, он наконец смог продолжить:

— Я хотел сказать… — он снова запнулся, не в силах выдавить из себя хоть слово.

— Да что с тобой? — Катя уже откровенно нервничала. — Что-то случилось?

Артём по-настоящему разозлился на себя, на свою неспособность произнести пару слов.

— Ничего не случилось! Катя, ты мне нравишься, — на одном дыхании выпалил он.

— В каком смысле? — обескуражено спросила Катя.

— В прямом, — глупо ответил Артём. — Как девушка. Скажи как ты ко мне относишься?

— Никак, — в тон ему, по инерции ответила Катя, но тут же спохватилась. — Как к брату.

— Ты общаешься со мной, только потому что мы брат с сестрой? — Артём наконец-то смог взять себя в руки, чувствуя себя всё более и более уверенней, Катя же напротив с каждым его словом становилась всё грустнее. — Ты бы стала со мной встречаться?

— Совсем сдурел! — резко бросила Катя, но видя как поменялся в лице Артём, добавила уже мягче. — Артём, нам нельзя. Мы не можем.

— Почему? — задал очередной глупый вопрос Артём, прекрасно понимая, что сам знает ответ.

Катя молчала, печально опустив глаза в землю.

Ну да, а что он ещё хотел, какой реакции ждал?!

На негнущихся ногах, он подошёл к ней ближе. Вопреки ожиданию, она не дернулась и не отшатнулась от него, продолжая неподвижно стоять на месте. Артём взял её руку в свою. Катя вновь не стала сопротивляться, её рука висела безвольной плетью, никак не реагируя на его прикосновение. Артём осторожно потянул её, привлёкая ближе к себе. Она неуклюже, точно кукла, сделала шаг вперёд, оказавшись совсем рядом. Артём чувствовал исходящее от её тела тепло, её горячее дыхание обжигало ему щеку, а грудь почти касалась его груди. Сердце оглушительно бухало внутри, отдаваясь в уши, с такой силой, что казалось барабанная перепонка сейчас лопнет.

— Не надо, нет… — тихо, почти не слышно, прошептала Катя.

Но Артём уже не вполне владел собой, его голова будто на шарнирах начала сама собой медленно поворачиваться. Их губы неуклонно сближались и наконец соприкоснулись.

Мир взорвался. На миг в глазах потемнело и Артём испугался, что может потерять сознание. Но уже через секунду зрение восстановилось. Артём отстранился от Кати и подняв голову к небесам, глазами полными счастья и слёз, посмотрел на плывущие высоко вверху над ними облака. От горизонта до горизонта всё небо пылало алым огнём. Такого заката, он не видел никогда в жизни. Редкие перистые облака, походили на причудливый текст, написанный невидимой рукой великана.

Катя словно вновь ожила, оторвав взгляд от земли, она взглянула прямо на Артёма.

— Ну, доволен? — с вызовом обратилась она к нему. — Ты этого хотел?

Артём ничего не ответил, он вдруг сообразил, что сейчас только середина дня. О каком закате может идти речь в четыре часа дня? И небо не может быть такого цвета, оно буквально светилось изнутри красным, подобно гигантской лампе аварийного освещения, но при этом солнца нигде не было видно. Что-то случилось! Теперь это было ясно совершенно точно. И облака действительно складывались в текст, это не иллюзия! Вот только слишком мелкий, как только Артём напрягал зрение, всё расплывалось.

— Катя, подожди. Посмотри! — поражённо проронил Артём, не опуская головы.

Но Катя по своему интерпретировала его слова и странное поведение:

— Что же ты? Давай! Струсил? — она всё больше распалялась, не замечая творящегося вокруг. — Это только один раз. Больше никогда! Понятно?!

Не дождавшись от него ответной реакции, она сама обхватила его голову руками и впилась в губы. Это был настоящий, жаркий поцелуй, о котором, минуту назад, он мог только мечтать.

Но Артём уже ни на что не обращал внимание. Он наконец-то смог прочитать надпись на небе. И, как только у него получилось, буквы увеличились, приобрели чёткость, и в один момент размножились, как на огромном экране, ровными строчками покрывая всё небо. Всего лишь три слова, многократно повторенные:

"Опасность! Атака доурга!"

Память вернулась в один момент, вся разом, целиком. Безжалостным паровым молотом обрушиваясь на него, оглушая, придавливая к земле. Ноги подкосились. Артём застонал. Он всё же пропустил нападение доурга! Сработала защита поставленная Гордом.

Катя продолжала что-то говорить, махала руками, тормошила его за плечи, но Артём сознательно не прислушивался, пропуская всё мимо ушей, и старался не смотреть на неё. Нельзя! Чем больше обращаешь на них внимания, тем сильнее они становятся, тем тяжелее будет ему самому. Нужно срочно выбираться отсюда! А для этого, в начале надо понять, — откуда "отсюда"? Что это? Реальный или искусственно созданный мир? Иллюзия? Сон? Виртуальность?

Артём прикрыл глаза, сосредотачиваясь. Точно не искусственный мир. Не компьютерная симуляция. Всего лишь память, его собственная память. Глубочайшая кома, из которой обычному человеку никогда не выйти.

Катя снова его поцеловала, теперь уж совершенно по-взрослому. Обняла. Провела по спине рукой, в миг ставшей горячей, и необычайно большой и нежной для тринадцатилетнего подростка. Помимо воли Артём усмехнулся и не удержавшись всё же взглянул на "Катю", — теперь можно. Это конечно уже перебор, — такого точно не было! В действительности, после того поцелуя, они чуть ли не бегом, в полном молчании, не смотря друг другу в глаза, бросились по домам. А потом ещё несколько недель не виделись и не разговаривали.

Мир задрожал. Дернулся в конвульсии, отчего окружающие краски смазались, словно по свежо написанной картине провели нещадной рукой. И только Катя сохраняла чёткость, продолжая игнорировать происходящие вокруг метаморфозы.

Какая она всё же красивая! Или это его воображение так её приукрашивает? За много лет, Артём уже успел забыть как она выглядит. Подтянутая, спортивная фигура, почти сформировавшаяся грудь, на фоне невысокого роста, кажущаяся не по возрасту большой. Длинные каштановые волосы, пухлые губы и оттопыренные уши, которых она всё время стеснялась, пряча под волосами. А Артёму они, наоборот, всегда нравились. В таком состоянии: взбудораженная, с горящими глазами, несколько прядей прилипли к мокрому лбу и раскрасневшимся щекам, — она казалась ещё привлекательней. Он действительно любил её, теперь это не вызывало сомнений. Кто бы вернулся и сообщил эту радостную весть тому нерешительному сопляку, в теле которого он сейчас находится?!

Так! Стоп! Хватит! Его снова засасывает! Даже окружающий мир начал вновь восстанавливать утраченную явственность. Это не его Катя! Это всего лишь воображение! Память, услужливо подкидывающая всё новые и новые детали, нежелающая выпускать его из своих мягких, но цепких объятий, умело подстегиваемая и направляемая извне доургом. Настоящая Катя навсегда осталась на Земле и больше им никогда не суждено увидеться, по-крайней мере, ему как личности точно. Да и незачем этого делать, не нужно ворошить прошлое, в последний год его пребывания там, она была счастлива в браке и имела двух прекрасных детей. А у него есть Света.

А это фантом, сверхреалистичное видение. Там, невообразимо далеко, в настоящей реальности, его ждёт настоящая живая девочка. Артём очень хотел в это верить. Он был почти уверен, что успел. Но пока он не увидит своими глазами, не убедится в собственной правоте, покоя ему не будет. Надо спешить.

Она будто бы всё поняла и больше ничего не говорила, только не мигая смотрела ему в глаза.

Земля под ногами, деревья, небо, всё окружающее пространство скомкалось как бумажный лист и стало удаляться, уменьшаясь, теряя очертания, словно затягиваемое в неведомую трубу, в начале медленно, а потом всё стремительней и быстрей. Катина фигурка также начала уменьшаться, но её лицо, вопреки всем законам логики, ещё долго стояло у него перед глазами.

Он выбирался медленно, с трудом. Точно муха застрявшая в варенье, он карабкался на верх. Сознание не хотело возвращаться в тело, ему было хорошо здесь. Чтобы разорвать последние связи и ускорить процесс, он пытался думать только о доурге.

Но как тонко сработано! Нашёл уязвимую точку, недостаток. Зацепку, возможно, единственное воспоминание связанное с девочкой-подростком. Подловил на внутреннем диалоге. Соединил всё вместе и результат не заставил себя ждать! Нельзя не восхититься филигранной работой. Хотя сама по себе атака была не сильной, больше показательной. Этакая демонстрация силы, — он не повредил сознание, не стёр ему память, не перезаписал новую и даже не уничтожил тело, Артём чувствовал его. Но за этим нарочито слабым ударом, крылись неимоверная сила помноженная на многосотлетний опыт.

Доург предоставлял ему выбор. Благородный, мать его! "Глубоко копаешь, сволочь!" Ладно, мы ещё посмотрим, чья возьмёт! Одна успешно проведенная атака ещё ничего не значит. Сейчас нужно успокоиться, забыть поражение и постараться дать достойный ответ.

А ведь если бы не Горд, на этом бы всё и закончилось. Он бы никогда не смог самостоятельно покинуть иллюзорный мир, непомерно долго пребывая в плену собственных грёз. Пока его разум окончательно не деградирует, незаметно и безболезненно растворившись в окружающем мироздании. Но, несмотря на осознание всей серьёзности ситуации, страха не было. Только возбуждение, желание продолжить борьбу, доказать, что он тоже кое на что способен.

Необходимо заранее наметить последовательность дальнейших действий, после того как он "вынырнет". Чтобы не метаться, а действовать на автомате, но при этом не зацикливаться только на одном, а одновременно готовить собственную атаку. Доург не станет ждать, следующий удар последует незамедлительно. На первый взгляд задача кажется невыполнимой. Но он сам видел как другие, не только Горд, проворачивали подобное. Проклятый внутренний диалог! Ведь он же тренировался его останавливать! И у него неплохо получалось.

Во-первых и самых главных, блокируем память, напрочь. Оставляем только самое нужное. В теории её можно вообще временно стереть, у них всех есть резервные копии. Но, пожалуй, это лишнее, удаляем только глубинную память и воспоминания из детства, как всем давно известно, все наши страхи родом оттуда. Во-вторых проверить состояние Лады. Но для этого в начале определить собственное местоположение во времени и пространстве. Здесь его тоже может ждать множество неприятных сюрпризов. В отличие от истинных доургов, его сущность не может просто вынырнуть в никуда, в пустоту. Если подобное произойдёт, он почти сразу сойдёт с ума и развоплотится. Ему необходима точка привязки, в качестве которой чаще всего выступает тело, неважно биологическое или энергетическое, но нужен материальный объект неким образом связанный с последним воплощением в материальном мире, способный вместить в себя душу.

Разумеется доурги знают об этой их слабости и активно ею пользуются. Если им удаётся на время нейтрализовать человека, то они стараются по максимуму затруднить, или же вовсе сделать не возможным, его возвращение. А уж выбор способов воздействия ограничивается только фантазией самого доурга. Они могут забросить его в чёрную дыру, в сверхновую звезду, в измерения хаоса, вперёд или назад, в даль по стреле времени, относительно текущего положения, либо же попросту банально уничтожить тело.

Артём полностью вернулся. Он лежал на траве, лицом вниз, чуть повернувшись на левый бок, вытянутая вперёд правая рука сжимала пистолет, в том самом месте и в пространстве, и во времени, где находился до начала атаки доурга. Координаты, на ряду с тысячью прочих параметров, полностью совпадали.

Хорошо, — играем дальше по правилам. Артём не двигался и не открывал глаза, ничем не выдавая своего пробуждения. Это могло показаться совершеннейшей глупостью, детской забавой, когда он будучи маленьким притворялся спящим утром, чтобы не идти в детский сад, но как бы это не выглядело со стороны, его действия не были лишены смысла, — ловушки могли быть привязаны к чему угодно, к любому материальному объекту, к любой активности, за исключением самого сознания как такового. Посему лишняя перестраховка не помешает. А с его способностями такая "игра" выходила на качественно новый уровень, его тело действительно никак не реагировало на пробуждение и даже сверхсовременное медицинское оборудование будущего, не смогло бы сейчас определить факт его возвращения к жизни.

А теперь, не ошибиться. Но прежде, нужно выполнить всего лишь одно действие, убедиться в том что Лада жива. Это может стоить ему очень дорого, но без этого он не сможет далее нормально сопротивляться, успокоиться, чтобы вести борьбу.

То что девочка жива, Артём чувствовал и так, но одновременно с этим явственно ощущалась какая-то аномалия, ненормальность её состояния. Но чтобы понять, в чём именно оно заключается, необходимо получить больше информации.

Артём открыл глаза. Посторонние завихрения энергии начались без какой либо заметной временной задержки.

Лада жива. Пуля лежала в траве у её ног, но вот на лбу у неё явственно виднелась глубокая рана, из которой уже вытекла маленькая капелька крови, оставляя за собой багровую дорожку. Вот же чёрт!

Доург сформировал нужный энергопоток. Артём сумел верно предугадать его действия. Удар направленный в глубь его памяти, должен был снова погрузить его в забытье. Но вся энергия ушла в никуда, растворилась в пустоте, — у Артёма не было воспоминаний о своём детстве, всё остальное было заблокировано. Зато сам Артём наконец-то смог засечь доурга! Тот находился совсем рядом, во всех смыслах.

Надо пользоваться подходящим моментом и наносить ответный удар! Но что с Ладой?! Помочь он ей не может, не успеет. Но необходимо хотя бы узнать, насколько тяжелое у неё состояние, сколько времени прошло после его отключения? И сколько ещё она сможет протянуть?

— Сколько времени?

— Сколько времени, боец?! — уже громче повторил старшина. — Уснул что ли?

— Никак нет, товарищ старшина! — отрапортовал Артём, резким движением поднося левую руку к глазам. — Шесть сорок два!

— Трофейные? — спросил старшина, с интересом глядя на его часы.

— Так точно, — осторожно проговорил Артём, опасаясь как бы не огрести неприятности на ровном месте.

Но старшина лишь качнул головой:

— Завтра наступление, готовьтесь.

— Есть! — Артём отдал честь и старшина молча кивнув ему, двинулся дальше вдоль окопа, поминутно останавливаясь возле других солдат и заводя с ними короткие разговоры.

Напряжение нарастало с каждым часом. О наступлении было известно загодя, ноот этого не становилось легче. Кто-то откровенно нервничал, бегал и суетился, приставая с глупыми вопросами, другие наоборот сосредоточенно занимались своими делами не обращая ни на кого внимания.

Артём не относился ни к тем ни к другим. Он не проявлял открытого волнения, но оставаться полностью спокойным также не получалось. Хотел он того или нет, но тревога прорывалась наружу.

Конечно, это не первое наступление в котором он участвует. Он воевал уже второй год и по сравнению с хаосом и неразберихой первых месяцев войны, когда он, молодой студент второго курса института механизации и электрификации сельского хозяйства, буквально из-за ученической парты попал на фронт, сейчас слово "наступление" уже не звучало как смертный приговор. Тогда же, — в начале войны, студентов их института и института геологоразведки отправили на строительство оборонительных рубежей, рыть противотанковые окопы, строить доты и дзоты. А по истечении трёх месяцев, сформировали отельный пехотный полк состоящий практически из одних студентов и они своим ходом двинулись на фронт.

В первой атаке он, как впрочем и большинство других людей, не понимал что происходит вокруг, куда бежать и что делать. Артём до сих пор не мог понять как у него получилось не только выжить в той смертельной кутерьме, но и не получить сколько-нибудь серьёзного увечья. Недаром говорят: "дуракам везёт!" Наверное тогда то он и истратил всё своё везение. Ибо как только происходящее начало немного структурироваться и его жизнь начала обретать хотя бы некое подобие порядка, многочисленные ранения не заставили себя долго ждать.

Он выписался из полкового госпиталя неделю назад. Нельзя сказать, что это были самые тяжёлые его дни, — ранение было нестрашным, в ногу, да и какой-никакой перерыв в бесконечной войне. Но и на курортный отдых, в окружении симпатичных санитарок, как любили потом представить своё лечение некоторые товарищи, этот отпуск мало походил. Пуля прошла сквозь мягкие ткани и лишь вскользь задела кость. Тем не менее боль была ужасной, в добавок в начале он чуть не истёк кровью, а потом, уже в госпитале, из-за того что пуля всё ж таки коснулась кости, пошло нагноение. Поднялась температура, пару ночей он провалялся в горячечном бреду, вспоминая собственное детство и как за ним ухаживала его мать. И, вроде как, в это время ему делали ещё какую-то операцию.

Но постепенно его состояние начало улучшаться. Временами на него иногда ещё накатывала слабость, поднималась температура, но такие приступы случались всё реже и были уже не такими острыми как в начале. В итоге провалявшись на койке ещё несколько дней, так и не заведя никакого романа и даже толком ни с кем не познакомившись, Артём вернулся на передовую.

После выписки его определили в стрелковый батальон, под начало старшего лейтенанта Александра Ерёменко. Всё это время они в основном отступали, поэтому не смогли далеко продвинуться. И вот, после нескольких месяцев практически беспрерывного отступления, для остановки дальнейшего наступления вражеских войск вглубь советской территории и организации контрнаступления, на их направлении были перекинуты несколько танковых соединений, а также артиллерийский дивизион особой мощности.

Да, теперь Артём многое знал и во многом разбирался, но парадокс заключался в том, что эти знания давали только видимость успокоения, на деле же они ничем ему не помогали. Возможно даже мешали. Упорно лезла мысль, что из этой атаки он уже не вернётся. Удача не может быть вечной, рано или поздно "его" пуля должна его найти, хотя бы просто по теории вероятности. Всё упирается во время, — а сколько его ещё осталось, этого времени? Сколько ещё продлиться эта война, никто не знает.

"Многие знания, многие печали." Бегал бы он сейчас, ничего не понимая, с расширенными от ужаса глазами и все пули, как по волшебству, пролетали бы мимо него. Глупость конечно! Разве тогда он не думал, что это последние секунды его жизни?! Не боялся в миллион раз сильнее, чем сейчас?!

Такие невеслёые мысли крутились у Артёма в голове, пока он вглядывался в видневшиеся вдали немецкие укрепления.

— Артём! — позвал его кто-то из находившейся в стороне группы бойцов. Артём не сразу понял что обращаются именно к нему, поскольку обычно его редко кто звал по имени, чаще использовали прозвище — "Бондарь" или "Бочкарь" или же вовсе обидное "Бочка". И звали его так отнюдь не из-за тучного телосложения, которое как раз наоборот являлось худощавым, особливо после госпиталя, а из-за фамилии Бондарев.

— Ты чего там застыл? Иди к нам.

Артём нехотя подошёл к скучковавшимся в стороне солдатам. Среди них оказались его приятели: долговязый пулемётчик Володя Акимов и небольшого роста, но крепко сбитый связист Костя Анциферов, они то его и окликнули.

— Федосич рассказывает, как встречался вчера в деревне с партизанами. Садись послушай, — тихо проговорил Володя, когда Артём подошёл к собравшимся.

Солдаты сгруделись вокруг одного из их «отцов», — самого старшего в их роте сорокадвухлетнего бойца Ивана Федосовича Апалина. Это был не высокий, но жилистый мужичок, с пшеничного цвета усами, успевший немного послужить ещё в царской армии. Без конца смоливший самокрутки, неизвестно где находивший табак для их наполнения, даже когда он заканчивался во всём батальоне. Хотя, судя по редкостной едкости дыма, Артём подозревал, что в такие моменты в ход шло всё что угодно, от сухих листьев липы и дуба, до щавеля и иной травы.

В обычное время, Федосич всё время подбадривал молодых и неоптыных бойцов, в основном рассказывая интересные и смешные истории, ещё «из той» жизни. Сейчас же он сидел необычно серьёзный, с ниезменной самокруткой в зубах, и глядел немигающим взглядом перед собой. Остальные бойцы также выглядели непривычно притихшими, большинство тоже курило.

— И вот значится, ребятки, пришли мы на хутор энтот. Нашли избу, где встреча условлена была, — встрепенулся Федосич. — Командиры то сразу внутрь зашли, разговаривать, а мы снаружи остались. Притулился я здесь же, на заваленке, стал ждать. Сижу, курю, смотрю на этих партизан и вдруг вижу, что у одного уж больно рожа знакомая. Я значится и так и этак на него посмотрю, а уже темнеет, а у меня левый глаз ещё с гражданской посечён, считай что и нету его вовсе. Словом никак не могу его разглядеть хорошенько. Но тут он и сам меня заприметил, подошёл. Тут уж я его и узнал, — Митрофан стало быть, мы с ним в империалистическую вместе воевали, только тогда он, конечно, молодой был, чуть постарше меня. А сейчас состарился сильно, поседел весь и зарос до самых ушей. Бородища что твоя лопата, — Федосич слабо улыбнулся, ненадолго прерывая свой рассказ. Сквозь клубы табачного дыма он оглядел внимательно слушающих его бойцов, но слушатели по-прежнему оставались смурными.

— Ну апосля того как потискали мы друг дружку немножко, да былое повспоминали, — после недолгого молчания продолжил Федосич. — Он мне про тех детишек то и рассказал.

Рассказчик вновь умолк и стало слышно как тихонько потрескивает махорка, в многочисленных самокрутках. Солнце уже начинало клониться к закату и Артём не удержавшись снова взглянул в ту сторону, где просматривались вражеские укрепления.

— Прибились они к их отряду уже почитай как месяцев пять назад. Вышли из леса прямо на дозорных, — снова заговорил Федосич. — Все оборванные, голодные, ели на ногах стояли. Девочка чуть постарше, а мальчонка совсем малой, пяти годков отроду. Митроха говорит, что он как увидел их, так у него будто сердце кто калёнными клещами ухватил. Личики маленькие чёрные, толи от сажи, толи от грязи и голода. Девочка в рваном тулупчике, а под ним почти ничего, только тряпки какие-то намотаны. На одной ноге сапог не по размеру, на босу ногу, а вторая так и вовсе голая. И это в начале весны то, когда по лесам ещё снега полным полно! А малец вроде и закутан получше, а от слабости даже говорить не мог, так она сама ели живая, последние несколько вёрст на руках его несла…

— В общем, когда накормили их, обогрели, да приодели немного, девочка и рассказала, что с имя приключилося, — Федосич затушил остатки самокрутки, но выбрасывать не стал. Достал из-за пазухи мешочек с махрой, убрал туда затушенную цигарку, аккуратно завязал тесёмки и лишь после этого продолжил говорить. — Как говорит Митроха, девчушка смышленая оказалась, рукастая. Алесей её звать, а мальца Степан, это стало быть её брат младшой.

Деревню их немцы ещё в начале войны заняли, и вроде бы, по первости даже никого не трогали. Установили свою власть значится, поставили старосту из местных и на том и успокоились. И в тот день, по их словам, тоже ничего странного не происходило, только взрослые подозрительно перешептывались: почему мол всем соседним деревням приказали собрать фурманки и ночью ехать в центральную деревню, в которой размещалась комендатура, а им того распоряжения не пришло. Да видать поговорили, поговорили, да на том и разошлись по домам. А ночью каратели начали окружать деревню.

Но мать что-то почувствовала, разбудила их перед самым рассветом и отправила в сарай, до поры до времени схорониться. Не успели они с братом спрятаться, как на улице послышался шум, крики. И начался истинный ад. Немцы врываются в хаты, выводят людей на улицу, кто в чём есть, кого в одном исподнем, кого и вовсе, в чём мать родила. У матерей на руках младенцы заливаются, те блажат, а немец же на них кричит, да прикладом приходует. Добрались и до их хаты. Выволкли значит мать на улицу, малой то как увидел это, давай в крик, хотел с кулаками на немца броситься. Да Леся ему вовремя рот то ладошкой успела прикрыть, так он её айда кусать, чуть палец ей не оттяпал. Но она всё стерпела, да ещё и смогла кое-как успокоить его, когда немец пошёл сарай энтот обыскивать. Залезли они в, загодя для такого случаю заготовленную, яму. А когда немец ушёл, выбрались обратно.

И тут девчушка, уж не знамо как, сообразила что дальше оставаться в этом сарае опасно и немцы девревню будут жечь. Выбрались они оттудова, похватали дома быстро что было съестного, одела она потеплее Степашку, а на себя намотала, что под руку подвернулось и бросились бежать.

— Сначала по незнанию, побежали в лес через поле, как всегда ходили. Да не успели до леса ещё добежать, глядь, а впереди них рябитишки соседские бегут, видать тоже до поры где-то схоронилися. Но не успели те ещё и до леса добежать, как оттуда немцы им навстречу вышли. Старшего то сразу застрелили, а младшего…, — Федосич в очередной раз замолчал. Руки его дрожали. Было видно, что ему тяжело дальше продолжать свой рассказ. Он было потянулся за пазуху за своим кисетом, но видать передумал, решив в начале всё же закончить повествование, а потом уже закурить.

Ясно что в конце рассказа без курева будет не обойтись. Если честно, Артём уже даже немного пожалел, что послушался Костю и подошёл. Конечно, с одной стороны подобные истории, напоминали им с кем и за что, они все здесь сражаются, заставляя ещё яростнее бить врага. Но с другой, здесь и так не весело, а после таких рассказов сердце в груди сжималось так, как выразился этот самый Митроха, будто раскалёнными клещами, что казалось без курева и вправду представишься здесь же на месте. Хотя Артём особо и не любил это дело и курил от случая, к случаю. Но сейчас явно была та самая ситуация. Хорошо хоть его мать с сестрой находятся в далекой сибирской деревне и им кроме голода, пока ничего не угрожает.

— Так что они там с дитём то сделали? — Не выдержал кто-то из находившихся рядом бойцов. — Рассказывай раз начал, Федосич, не рви душу. Завтра мы этим гнидам за всё отомстим! Так, братцы?

Вокруг послышились слабые одобрительные возгласы. Федосич глубоко вздохнул, трясущейся рукой тыльной стороной ладони, протёр глаза:

— Мальчонка этот испугался и в крик. Немец его сначал отвести пытался к постройкам, куда всех деревенских сгоняли. Да видать тот от страха совсем ополоумел. Не хотел от застреленного брата отходить. И когда немец его на руки поднял, брыкался и кусался. Немец разозлился, схватил его за ноги, да об дерево…

Несколько пар глаз синхронно опустились к земле, у кого-то на лице заиграли жевалки, кто-то неслышно прошептал молитву.

— А Леся всё это время с братом в канаве пролежали. И когда немцы обратно в лес ушли, побежали в другую сторону. И снова девчушка, не знамо как, но сумела сообразить, что вся деревня окружена и нужно бежать, в ту сторону, куда немец весь народ сгоняет. Ибо поняла, что все кто из деревни выбираться будут, побягут в противоположную сторону, а немец то только того и ждёт.

Добрались они крадучись до окраины, а там крик стоит пуще прежнего. Весь люд в два больших сарая загоняют и немец уже в открытую лютует, всех кто побёг тут же с пулеметов расстреливают. Бабы орут, на коленях перед ними стоят, младенцев на руках держат, а те изверги их хвать, да аки поленья, в те сараи кидывают.

Словом загнали эти нелюди народ, словно скот, в эти сараи, двери закрыли, да ещё подперли снаружи жердями и запалили с четырёх сторон. Пока они этим заняты были, Леся с братом смогла незаметно мимо них пробраться. Но когда немцы те сараи то подожгли, как она сама сказывает, крик и плачь такой поднялся, что не выдержала она, поднялась, схватила братца и бросилась бежать со всех ног, дороги не разбирая. Вроде и немец даже в них стрелял, да видать не попал, вот только сапог свой она тогда и потеряла.

Весь день шли они по лесу, но сколько не убегали, дым от тех пожарищ цельный день был виден. Этот дым и заметили партизаны, выслав в ту сторону разведку, которая в начале встретила детей, а потом дошла до той деревни. Оказались, что после того как немцы сожгли в сараях людей, они и остальные дома попалили…, — видно было, что Федосич, хотел ещё что-то сказать, но сил уже не было. Вытерев шершавой ладонью собравшуюся в уголке глаза слезу, он непослушными руками достал кисет и хотел было скрутить самокрутку, но вся махорка полетела на землю.

— Нелюди!

— Гнида фашистская!

— Ну мы им завтра покажем!

Отовсюду слышались сдавленные ругательства.

— Отец, давай я тебе подсоблю, — протянул руку один из бойцов.

— Спасибо, сынку, — проговорил Федосич, отдавая тому свой мешочек. — Зря я вам всё это рассказал, перед боем то. Вы, сынки, завтра сильно не яритесь, да вперёд нас стариков не бегите. Поберегите себя, мы то своё уже отходили на этой земле, а вам ещё работать, страну нашу порушенную восстанавливать, да детишек рожать…

— Брось, Федосич! Мы ещё поживём! И этих гадов с нашей земли прогоним и ты вместе с нами ещё до Берлина дойдёшь! Верно, братцы?! — встав проговорил Тимофей, самый опытный в их роте солдат, воюющий с самого начала войны.

Раздались одобрительные возгласы. Поднялся ещё какой-то боец, потом ещё один. Но Артём их уже не слушал, развернувшись он побрёл на своё место. На душе было тяжело.

— Артём, погодь! — нагнал его Володя. — Ты куда?

— Да…, — Артём не договорил, молча махнул рукой и двинулся дальше.

— Тяжко? — осторожно осведомился Володя, ступая сзади.

— Тяжко, — не стал скрывать Артём.

— Мне тоже. Но ведь это война, кому здесь легко? — пустился в философские рассуждения Володя. — Но мы должны знать с кем и за что мы воюем, что б ещё беспощадней бить врага!

— Тебе в политруки надо было идти, — слабо хмыкнул Артём. — Вон как стелешь!

— Да ну тебя! — обиделся тот. — Думаешь я не понимаю?! Я всё понимаю! И мне жалко ребятишек. Но что ж, по твоему лучше не знать, что эти сволочи творят на нашей земле? Вести себя как мальчишки, чтоб на душе легче было? Так по твоему что ли?

— Нет, конечно! — Артёму не хотелось продолжать этот разговор, но теперь уже некуда было деваться. — Но нам и здесь этого хватает! У меня до сих пор перед глазами стоит Толя Лопатин с распоротым животом! И то как он свои кишки обратно пытался завернуть!

Володя опешил, видимо не ожидав подобного от Артёма.

— Ну ты… Ты конечно… Да, иди ты! — не найдя что сказать, ругнулся Володя. — Я тебе помочь пытался, подбодрить! Это война, здесь всем тяжело, не только тебе! А ты разнылся!

Артём уже вернулся на своё место и теперь сидел опустив голову. Он не хотел, что называется на пустом месте, ругаться с другом, да ещё и перед боем.

— Володь, погоди! — остановил он развернувшегося приятеля.

— Вы чего ругаетесь, на всю роту? — откуда-то неслышно подошёл Костя. В отличие от Вовы, он мало говорил и всегда ходил почти бесшумно.

— Да вон Артём, что-то совсем расклеился, — бросил Володя.

— Что с тобой? — спокойно спросил Костя, подходя ближе.

— Не знаю, — нехотя проговорил Артём. — У меня предчувствие. Похоже не вернусь я из этого боя.

— Чего-о?! — протянул Вова. — Какое такое предчувствие?! Да у нас у всех, перед каждым боем, такия предчувствия. Не думай об этом, да и всё! Будто первый год на фронте, ей богу!

— Вова дело говорит, — присоединился к разговору Костя. — Если постоянно об этом думать, то и вправду скоро сгинешь. А то, что кто-нить из нас всё равно погибнет и так ясно, без всяких предчувствий.

— Так то оно так, но в этот раз, мне как-то особенно не по себе. Хотя, может оно, конечно, и чушь всё это! — решил закончить на мажорной ноте Артём, чтобы поскорее прекратить этот разговор.

— Конечно чушь! — с готовностью подхватил Володя. — Давай, не раскисай, и завтра держись ко мне поближе. Со мной не пропадёшь, ты же знаешь! Уж я то их!

Он потряс кулаком в воздухе.

— Анцифиров! К лейтенанту, срочно! — к ним подбежал один из бойцов.

— Ладно, братцы, мне пора, — Костя дружески хлопнул Артёма по плечу. — Будем живы, — не помрём!

Проходя мимо Володи, он не сильно заехал тому кулаком в бок. Изобразив приступ ужасной боли Вовка согнулся пополам, но тут же с улыбкой выпрямился.

— Ладно, я тоже пойду, а то ещё пулемёт почистить надо, — задумчиво проговорил он, после того как Костя ушёл. — Может завтра свидимся ещё перед атакой, ежели будет такая возможность, то подходи.

— Бывай, — Артём снова уселся на своё место.

После ужина, лейтенант приказал отдыхать и набираться сил перед завтрашним наступлением. И к своему удивлению, Артём почти сразу уснул, даже не смотря на то, что в голове продолжал кружится целый рой мыслей. Вот только сам сон был не спокойным и больше походил на бред больного человека. Разумеется, при таком сне о каком-то отдыхе говорить не приходилось, но было бы удивительно, будь перед боем иначе.

Естественно, и во сне он снова воевал. Вокруг был диковинный лес, высокие сосны и посреди этого леса, нереально огромное здание, похожее на огромный бункер. Ему надо было спасти кого-то из своих товарищей, причём как часто это бывает, во сне он знал этого человека, но когда проснулся, не мог вспомнить кого именно он спасал. Как бы там не было, ему удалось это сделать, несмотря на то, что он в одиночку противостоял целой роте солдат, включая странные танки и даже самолеты, умеющие зависать в воздухе на одном месте. Конечно же, во сне он был сказочно силён и не уязвим, и даже знал об этом.

Но когда они со спасённым товарищем уже ушли от погони и затерялись в огромном лесу, неожиданно, на привале, их накрыло вражеским снарядом, больше похожим на ослепляющий луч света.

Артём в ужасе подскочил со своего ложа. Хорошо хоть не закричал, а то переполошил бы всех вокруг. Тело била мелкая дрожь, утро выдалось прохладным. Не за горами осень и тогда о спокойном сне вообще можно будет забыть. Сердце в груди всё ещё мелко частило, тем не менее он как мог, поплотнее укутался своей шинелью, чтобы всё-таки попытаться согреться и заснуть. Но ровно в четыре часа утра раздался ужасный вой, а через пару минут в отдалении послышался грохот разрывов, земля под ним заходила ходуном, — начался артобстрел.

Обстрел продолжался больше двух часов. И эти два часа показались бесконечными, недаром старые люди говорят, что хуже смерти, только ожидание смерти. К тому же Артём, скорее всего, никогда не привыкнет к грохоту разрывов. Умом он понимал, что должен радоваться, ведь это наши войска сейчас долбят ненавистных врагов и чем дольше это будет продолжаться, тем меньше людей погибнет в бою. Но при особенно сильных разрывах, он помимо своей воли вздрагивал и его тело стремилось сжаться в комок, а подсознание требовало срочно найти укрытие, дабы забиться в самый дальний угол и не высовываться оттуда пока всё не закончится.

Но зато артиллеристы постарались на славу, отутюжив казалось, каждый сантиметр занятой врагом родной земли. Можно подумать, что после такого массированного огня, никто и ничто не может выжить. И, если бы Артём воевал первый год, он несомненно так бы и считал, однако, сейчас он точно знал обратное, — враги выжили. И не просто выжили, но теперь настал их черёд заводить свою смертельную "музыку".

Откуда-то сбоку и сзади нарастал грохот и гул сотен работающих двигателей приближающихся танков. Наступал решающий момент. Артём уже не думал о вчерашнем нехорошем предчувствии. Все ресурсы его организма, мышцы, слух, зрение были подчинены только одной цели, — сделать всё возможное, чтобы выжить в этой адской мясорубке. Мозг работал как часы.

Как только танки пройдут, будет отдана команда и все они как один ринутся в бой. Артём быстро глянул в право, там, вглядываясь в даль, стоял Володя. Он не видел его, полностью сосредоточенный на предстоящем бое. Если получится, надо и вправду держатся ближе к нему, что не говори, а Володя обладал определённой удачливостей и многое в жизни ему давалось легче чем другим. Кости не было видно, но он всегда, по большей части, находился рядом с командованием, это нормально.

Отвлекшись на товарища, он чуть не пропустил главную команду. Сначала где-то в отдалении, а потом ближе, по всем окопам пронёсся возглас:

— К бою!

И чуть позже второй:

— Вперёд! В атаку!

И почти в ту же секунду раздался свист падающих снарядов и, вокруг, с грохотом, начали вспухать фонтаны земли, послышались крики боли. Но Артём уже не слышал и не обращал внимание на творящуюся какофонию, в каком-то смысле, было даже хорошо что именно так всё получилось, — начнись обстрел на пару секунд раньше и заставить себя вылезти из окопа было бы в разы труднее.

Восприятие окружающей действительности резко меняется, время замедлилось и ускорилось одновременно, становясь не равномерным и не одинаковым в каждой точке, — приобретая дискретный характер, оно начало двигаться покадрово, рывками.

Вот он бежит, сжимая побелевшими пальцами, винтовку. Рядом с ним рвутся снаряды, кто-то падает, кто-то отстаёт, кто-то напротив обгоняет. Все кричат, он тоже что-то кричит, быть может обычное "ура", а может просто материться в слух.

Следующий кадр, он лежит на земле, укрывшись за небольшим оврагом. Рядом, грохоча гусеницами, проносится наш танк. Через время он уже не один, за оврагом собирается целая группа бойцов, откуда-то появляется старшина.

— Ишь, как поливает! — имея ввиду засевшего в ближайшем доме немецкого пулемётчика, говорит боец попытавшийся вылезти из-за укрытия.

— Значит так, братцы! — запыхавшись, скороговоркой объясняет старшина, пытаясь перекричать стрёкот пулемёта и грохот разрывов. — Справа за овражком, наш танк подбитый, а за ним уж деревья начинаются! А там, аккурат супротив того дома, где пулемётчик то засел, канава есть, небольшая, но схоронится можно, ребята проверяли. Ежели до неё доберёмся, то пулемётчика энтого оттуда выкурим в два счёта!

— Все поняли?

Лежащие на земле бойцы слабо покивали головами.

— Вот только пока мы до той канавы доберёмся, он всех нас и посечёт, — тихо проговорил один из солдат.

— И что же ты предлагаешь, Махмудинов?! — недовольно спрашивает старшина. — Сидеть здесь, пока другие будут гибнуть?!

Махмудинов молчит, не глядя на старшину, он опустил голову вниз, губы его беззвучно двигаются. Остальные бойцы также молчат, каждый и так понимает, что большинство не доберётся до той канавы. Знает это и Артём.

— Значит, так! — продолжает старшина. — Хватит, разговорчики! По моей команде, начинаем передвижение по одному!

— Заживихин, — ты первый! — отдаёт команды старшина. — Пошёл!

— Трофимов, — ты следующий! Потом, — Пахомов и Бондарев! Дальше Махмудинов и Завьялов!

Тем временем, Заживихин уже добрался до подбитого танка. Дальше самый опасный участок, деревья слишком тонкие и редкие, чтобы за ними можно было нормально укрыться. Но делать нечего, он бросает быстрый взгляд на оставшихся бойцов, будто прощаясь, и бежит вперёд. Одновременно, из-за оврага выбегает Трофимов, он укрывается за танком и в это же мгновение, Заживихин падает, немного не добежав, до ближайшего дерева. Даже отсюда Артём видит отчаяние в глазах Трофимова. Умом он понимает, что возможно, и ему осталось жить пять минут, но чувства надёжно заперты внутри, если сейчас начать думать и выпустить их наружу, всё закончится ещё быстрее, нужно просто делать, то что нужно, — выполнять поставленную задачу.

— Дальше по двое, — решает поменять тактику старшина. — Добираетесь до танка и прикрываете бегущего бойца! Ясно?!

Оставшиеся кивают головами.

Значит подошёл его черёд. Они переглядываются с Андреем Пахомовым. Рассуждать некогда, надо действовать!

Первым выбегает Пахомов, Артём бежит следом. Мелькает мысль, что первым бежать, пожалуй, даже безопасней. Как бы там не было, они оба благополучно добираются до танка. Трофимову тоже везёт, он скрывается меж деревьев и даже Артём не сразу находит его глазами.

— Давай, я первый, — сам предлагает Андрей Пахомов, видя нерешительность в глазах Артёма. — А ты попробуй вылезти с другой стороны танка, чтобы отвлечь их на себя.

— Понял, — коротко бросает Артём.

Старшина уже что-то кричит и семафорит им руками из-за оврага. Слова почти не долетают, но всё и так понятно, нужно поторапливаться. Они с Андреем быстро обнялись.

Артём на сколько смог выполз из-за танка и открыл огонь в сторону видневшейся избы, откуда велась непрерывная стрельба. Почти сразу, рядом засвистели пули, высекая искры из брони танка, взметнулись фонтанчики земли. Андрей бросился вперёд. Сделав ещё пару выстрелов Артём отполз, — пора убираться, сейчас могут шарахнуть чем-нибудь потяжелее.

Следующим должен пойти Махмудинов. "Он то не станет меня прикрывать", — с горечью отметил про себя Артём. Но в этот момент вражеский пулемётчик перевёл огонь куда-то в сторону деревьев, — Андрей и Трофимов вызвали огонь на себя.

Понимая, что это единственный его шанс, Артём сорвался с места. Нужно углубиться как можно дальше, — первое дерево вообще не вариант, тонкое и кривое, оно простреливалось со всех сторон, под ним так и лежит Ермол Заживихин. Возможно, он даже ещё жив, но как узнать! В мозгу, не к месту всплыл образ какой-то бледной девочки, с ранкой на лбу, её тоже надо было проверить. Но где и когда это было, Артём вспомнить не мог. Он на ходу мотнул головой, совсем не ко времени эти воспоминания, потом подумает, где её видел.

Пробежав мимо Ермола, Артём метнулся в сторону, распластавшись на земле, под чахлым кустиком. И вовремя, рядом вновь засвистели пули. К счастью, в дело вступил старшина со своим ППШ, прикрывая отход Махмудинова и Завьялова. Пользуясь ситуацией, Артём снова переместился, выбирая укрытие понадёжней. Завязался бой.

Время опять скакнуло вперёд. Артём обнаружил себя лежащим в той самой канаве, о которой говорил старшина, рядом с домом где засел пулемётчик. Каким-то странным образом, он первым оказался здесь. Невдалеке виднелась фигура Егора Трофимова, но ему надо было совершить как минимум ещё одну перебежку. Остальные находились ещё дальше, за исключением Андрея Пахомова. При последнем перемещении, краем глаза Артём заметил, как того срезала очередная очередь пулемётчика.

Артём сжал челюсти от бессилия. Он вспомнил их крепкое дружеское объятие, перед расставанием, его спина, казалось, ещё хранила силу и тепло рук Андрея. Всего несколько минут назад он был живым, крепким, полным сил и здоровья парнем. И уж конечно, он не собирался помирать. И вот сейчас его нет, как и тысячи, миллионы других таких же простых сыновей русского народа.

Вражеский пулемёт почти не замолкал и Артём не знал, как ему действовать дальше. Наконец, подполз старшина, позади виднелась фигура Махмудинова.

— Где Павел? — не найдя глазами Завьялова, прошептал Артём.

Старшина молча закрыл глаза. Артём тоже больше ничего не сказал. На переживания не было ни сил, ни времени.

— Надо обойти избу с правой стороны, — заговорил старшина, после того как Махмудинов и Трофимов смогли подползти ближе. — Там начинается изгородь, а рядом стог сена, а уж онтудова можно и гранату докинуть.

— Невозможно, там открытое пространство, всё просматривается, — тихо проговорил Артём, прекрасно понимая что выбора у него попросту нет. — Никто не доберётся.

— Надо, Артём, — также негромко произнёс старшина. — Больше некому.

— Трофимов, тогда ты обойдёшь этот проклятый дом, по ещё большей дуге, — немного подумав, продолжил он. — И ежели у нас не получится, то на тебя последняя надежда.

Егор молча кивнул и отполз назад, снова углубляясь в редкий лесок.

Артём опустил голову, готовясь к рывку. Он вновь постарался отключить чувства и выкинуть из головы все мысли, дабы не впасть в истерику.

Но в последний момент, когда он уже напряг мышцы, готовый выпрыгнуть навстречу своей смерти, где-то рядом застрекотал Володин пулемёт. От неожиданности Артём всё-таки подпрыгнул, обнаруживая своё укрытие, но вовремя вернулся обратно.

— Акимов, твою бога душу мать! — с чувством выругался старшина, не скрывая радости. — А я уж думал, так и пропадём тута без следа! Ну красавец, хитрый лис! — Не переставал восхищаться он. — Видал, какую удобную позицию занял? Ну теперь то мы этого фашистского гада оттуда выкурим. Давай, Бондарев! Давай, родной, не подведи! И ты, Махмудинов тоже!

Артём отполз подальше, чтобы не вылезать из канавы в том же самом месте, и под аккомпанемент двух пулемётов, пригибаясь к земле, побежал к изгороди. Позади бежал Махмудинов, только он, в отличие от Артёма, избрал иную тактику, двигаясь короткими перебежками, он периодически залегал, за каким-нибудь камнем или пригорком, за которыми совершенно точно не возможно укрыться полностью.

"Дурак!" — ругнулся про себя Артём. Он твёрдо решил, преодолеть всё расстояние разом и не прогадал. Упав за изгородью, он шумно выдохнул и глянул назад, — Махмудинову оставалась совсем немного.

— Ну же! — приглушенно крикнул Артём, подгоняя товарища, но в этот момент прогремел одиночный выстрел и череп Махмудинова развалился, выбрасывая вверх фонтан крови.

"Снайпер!" От испуга Артём словно червь распластался на земле, всем телом вжимаясь в дёрн. В живот больно упирались стебли какой-то травы, но Артём этого почти не замечал. Он лихорадочно соображал, как ему спастись. Хилая изгородь, сплетённая из тонких ивовых прутьев, точно не могла защитить его от пуль.

Нужно двигаться! Главное не стоять на месте! Извиваясь как змея Артём пополз вперёд, но первая же пуля чиркнула ему по скатке шинели. Нет! Так не пойдёт! Сейчас снайпер пристреляется и следующая пуля попадёт ему в голову! Нужно бежать, постоянно меняя направление! Изгородь затруднит видимость и даст ему шанс! Артём вскочил и бросился вперёд.

Громыхнул очередной выстрел. Артём резко затормозил, обо что-то запнулся, нога подвернулась и он перевернулся через голову, но даже не почувствовал боли. Пытаясь использовать инерцию падения в своих целях, он снова поднялся и побежал, периодически меня направление то влево, то вправо, то пригибаясь, то выпрямляясь.

Он успел. Вернее, почти успел. За стог сена он не забежал, а в буквальном смысле завалился, упав в колючую траву. Левую руку словно пронзила молния. В глазах потемнело. Артём испугался, что может потерять сознание, но через пару минут, в голове прояснилось, а вот боль, казалось, наоборот только усилилась.

Рукав быстро намокал кровью. Пуля прошла чуть выше локтя, вероятно вскользь задев кость. Кое-как распоров ножом и перевязав этим же рукавом рану, Артём взял в здоровую руку гранату. Осторожно выглянув из-за стога, смотря сквозь торчащее сено, он наметил для себя траекторию, по которой необходимо метнуть гранату, дабы попасть рядом с окном, откуда вёл огонь вражеский пулемётчик.

Опасаясь того, как бы от боли и потери крови, его сознание вновь не помутилось, Артём для надёжности заранее приготовил вторую гранату и не став тянуть время, метнул их друг за дружкой в сторону дома. Два взрыва произошли практически одновременно и почти сразу же интенсивность стрельбы увеличилась в десятки раз, как будто все только и ждали подобного сигнала. Хотя может и вправду ждали, только ему об этом никто не говорил.

Откуда то появились другие бойцы их подразделения. А он то думал, что они остались здесь вдвоем со старшиной. Меж тем его товарищи уже шли на штурм дома, множество солдат бежало в их направлении. Кто-то ворвался в выбитую дверь, раздалось ещё несколько взрывов и наконец послышался радостный возглас. На этом участке, атака завершилась успешно, но как это часто бывает радость была преждевременной. Не успели бойцы отпраздновать захват ненавистного дома, как послышался гул приближающихся самолётов.

Отовсюду послышались крики:

— Воздух!

— В укрытие!

Артём тоже попытался найти укрытие. Но рана давала о себе знать, на него навалилась смертельная усталость и он решил просто поглубже зарыться в стог сена. Раздался вой падающих снарядов, а через пару секунд грохот разрывов. Где-то недалеко от Артёма тоже упало пару бомб, но по счастью всё обошлось. Бомбёжка продолжалась недолго, по всей видимости Мессершмитты шли дальше, а их зацепили просто походя.

Артём выкарабкался из сена. Рядом разгоралось несколько пожаров. Злополучный дом также разметало взрывом и несколько брёвен уже охватило огнём.

Неожиданно со стороны этого пожарища раздался крик о помощи.

— Помогите! Деда привалило! — крикнул кто-то из солдат, выбегающих из-за горящих развалин дома.

Хотя с его рукой, от него будет не так много пользы, Артём всё же поспешил на помощь, не сразу сообразив, какого "деда" имеют ввиду. По всей видимости это Федосич, но Артём почему-то вспомнил про своего деда танкиста, — он тоже воевал на этой войне. От неожиданности Артём так резко остановился, что чуть не завалился вперёд. Как такое может быть?! Сколько же ему тогда лет, если они оба воюют, а дед ещё и танкистом? А почему тогда отец не служил?!

Артём схватился руками за голову. Он ничего не понимал, мысли путались, голова раскалывалась, казалось что в нём смешались воспоминания двух людей. Кто он?! Солдат советской армии! Или… Кто?! Нет, нет, это бред! Из-за ранения у него начался жар! Нет, — бред эта война! Это галлюцинации, наведённые воспоминания! Он доург! Какой доург?! Что это за странное слово, что оно означает?! У него снова осложнения после ранения и сейчас он лежит в полевом госпитале!

Артём не замечал, что кружится на одном месте. Кто-то схватил его за плечи, потряс:

— Артём, что с тобой? Ты ранен?! — кажется это Костя.

"Когда он усел здесь появится? Появится! Появился! Он сам здесь появился. Где здесь? Кто он?!"

— Нет, ничего. Голова болит и кружится, — кое-как выдавил из себя Артём, с трудом открывая глаза и концентрируясь на реальности.

— Тебе надо в медпункт! Срочно! — требовательно проговорил Костя. — Пойдём!

— Нет, нет! Подожди! — Артём вырвался из рук Кости. Он сам не знал, что хочет сделать, ему просто надо было время чтобы сосредоточится. Казалось, он уже почти понял, что происходит. Почти ухватил ускользающую мысль, не хватило буквально самую малость.

— Подожди! Сейчас! Я в порядке. Я в поряд…, — Артём подавился словами, потому, что что-то тяжелое сильно ударило его в грудь. Он подумал что это Костя и хотел возмутится подобными действиями приятеля, но не смог вымолвить и слова. Ноги перестали его слушаться и он как подкошенный рухнул на землю. Ему никак не удавалось сделать глубокий вдох, в груди хлюпало и хрипело.

Вокруг кто-то что-то кричал. До Артёма не сразу дошёл смысл слов:

— Снайпер!

— Все в укрытие!

Артём также инстинктивно дёрнулся, пытаясь убраться с открытого пространства. По крайней мере ему так казалось, на самом деле, его тело лишь слабо содрогнулось и он остался лежать на месте. Он понял, что умирает, но почему-то его больше заботил не этот факт, а та мысль что ускользнула от него перед ранением. Инстинктивно, он чувствовал, что это каким-то образом может его спасти.

Нужно сосредоточится! В груди всё горело и клокотало, каждый следующий вдох давался тяжелее предыдущего. Ему мерещилось, что рана в его груди физически не даёт ему думать, руками сотканными из чёрного дыма, она хватала его думы и уносила в бездонную пропасть. "Что за чушь?! Я брежу! У меня горячка!"

Неожиданно его тело дернулось. "Что это?! Предсмертные судороги?". Артём слабо застонал и кое-как разлепил глаза. Что-то куда-то двигалось. Ему понадобилось время, чтобы осознать, что движется он сам. Вернее его кто-то тащит, ухватившись сзади за гимнастёрку. Затратив последние силы, Артём вывернул голову назад и смог опознать Костю. Тот на него не глядел. Лёжа на земле, тяжело дыша, он беспрерывно смотрел по сторонам и периодически резко останавливался, ещё сильнее вжимаясь в землю. Артём догадался, что где-то по прежнему орудует снайпер, а его самого используют как приманку для ребят!

— Не надо! Костя, уйди! — Артём надрывался, пытаясь кричать, но все слова превращались в стон, хрип, сипение или шёпот. — Брось меня!

— Сейчас, сейчас, — видимо Костя всё-таки смог что-то разобрать. — Потерпи, ещё немного.

— Костя, прошу, уйди! — Артёму удалось просипеть что-то членораздельное.

— Как же я пойду? Этот вражина и голову то не дает поднять, — решил пошутить Костя, подбадривая его. — Сейчас. Совсем немного. Дальше овражек и там он нас не достанет, а там уж наши подх…

Что-то горячее и липкое брызнуло в глаз, лишая зрения. Движение прекратилось и Артём, не увидел, но всем телом почувствовал рядом с собой слабый удар об землю.

Артём плакал, кричал и рыдал. Сучил ногами и дёргал руками. Впервые в жизни он не просто хотел умереть, он страстно желал этого. На время он забыл про рану и боль. "Костя погиб. Они все погибли из-за меня. Я не должен здесь быть! Это я во всём виноват! Нужно выбираться! Нужно срочно выбираться!" Из-за случившегося мысли в его голове понеслись с бешенной скоростью: "Дед! Деда! С этого всё началось! Нужно вспомнить деда и тогда всё встанет на свои места."

Деда. Большой и сильный. Он крепко сжимает его в своих объятиях. Целует в щеку. Жёсткая щетина щекочет и колит детскую кожу. Он смеётся и вырывается из рук. Но деда ещё какое-то время продолжает его удерживать, добродушно смеясь. Рядом на кровати сидит бабушка. Коротко улыбается. Теперь её черёд. Но, в отличие от дедушки, она быстро обнимает и целует его.

В избе стоит непередаваемая смесь запахов. Ему всегда нравилось как пахнет в доме у дедушки с бабушкой. Здесь намешено много ароматов, так сразу и не разберёшь. Запах свежего хлеба и булочек, парного молока и кислого теста для пирожков, табака и прелого сена, и ещё много чего.

Скоро будет большой праздник, — пятьдесят лет со дня окончания Великой Отечественной войны. Он знает, что его дед герой, он воевал на этой войне. Танкист. Участник Сталинградской битвы, где был тяжело ранен. С тех пор на его спине осталась большая вмятина, где застрял осколок снаряда.

Они с родителями приехали поздравить его с праздником и немного погостить…

Как и в прошлый раз, память вернулась сразу. Без какого-либо заметного перехода. Вот только в отличие от предыдущего раза, текущее состояние тела давало о себе знать. В голове не было ясности, перед глазами всё плыло, сознание мутилось, раны нестерпимо болели, дыхание то и дело прерывалось. Он и в правду умирал.

У него осталось не так много времени. Как не банально это звучало, но он успел в последний момент. Всё, теперь пора выбираться! Ещё немного усилий и всё закончится. Где же он? Что это за место? Уж точно не его память, но тогда что это? И точно не настоящая реальность, — на Землю им хода нет. Но что же тогда?!

Сосредоточенный на своих мыслях и переживаниях, Артём снова не заметил того момента когда к нему кто-то подполз и ухватил за гимнастёрку. "Нет! Нет, только не это! Прекратите!"

— Стойте! — и вновь из его горла вырвался лишь стон и сип.

Необходимо залечить раны! Но подобными действиями он сделает этот мир более реальным и тогда выбраться в настоящий мир будет ещё сложнее.

Его протащили мимо Костиного тела. Помимо воли из глаз брызнули слёзы. Это из-за него! Нет! Это вообще всё не по настоящему. Иллюзия доурга! Успокоился! Быстро! Небольшое воздействие не ухудшит ситуацию. Дышать стало чуть легче.

— Ну, что ж это ты сырость то разводишь! Аки баба, ей богу, — услышал Артём над собой Вовин голос. — Потерпи чутка. Совсем немножко осталось.

— Вова брось меня, прошу, — прохрипел Артём. — Я выживу. Я в порядке.

— Ага, вижу в каком ты порядке, — бравурно проговорил Володя, не останавливаясь. — Говорю же погодь немного, уже почти добрались.

— Володя,тебя убьют как Костю, — Артём не мог справиться со слезами, неужели для того чтобы их остановить, тоже необходимо применять сверхъестественные способности.

— Костю уже не вернёшь, — наставительно произнёс Володя. — А вот мы ещё можем пожить. И за себя и за него. Ты то точно.

Артём уже не мог ничего говорить, слёзы буквально душили его. Что же делать? Применить силу, затруднив себе выход на поверхность или попросту не обращать внимания на происходящее, как на нереальное, не существующее, полностью сосредоточившись на высвобождении?

— Володя…, — снова начал Артём, собрав остатки сил.

— Да прекрати ты! — сердито прикрикнул тот, приподнимаясь. — Ты же знаешь пуля меня не берёт!

Из-за слёз, то что Володя уже убит, Артём понял с опозданием. В отличие от Кости, пуля попала ему в грудь, и он не упал, а плавно опустился на землю, в начале на колени, а потом аккуратно прилёг на бок, будто желая отдохнуть.

Разум Артёма помутился и он впал в беспамятство.

Сколько он находился в таком состояние, определить трудно. В начале ему казалось будто он видит себя со стороны, недвижимо лежащим на пригорке. Рядом с ним так и лежал в той же позе, словно отдыхая, Володя. Немного дальше находилось Костино тело.

Все чувства, в том числе и чувство времени, перестали существовать. Он был лишь наблюдателем, одновременно бесстрастным и безвольным, отрешенно фиксирующим происходящее вокруг.

Когда тени от предметов вытянулись, появились люди в форме и белых халатах. Два человека подошли к ним с Вовой. Один что-то крикнул, но Артём не разобрал слов, к ним подбежали ещё двое с носилками. Их с Володей переложили на принесённые носилки и понесли, почему-то в разные стороны.

Теперь, он периодически, как в компьютерных играх из своего детства, словно переключал обзор, смотря на происходящее, то своими глазами, то вновь становясь сторонним наблюдателем. Но при очередном таком "переключении" он больше не увидел себя со стороны, вокруг творилась какая-то вакханалия, всё куда-то неслось, кружилось, взрывалось и падало. При попытке вернуться в собственное тело стало ещё хуже, его страшно замутило и, кажется, даже стошнило. А потом всё резко прекратилось и наступила темнота.

____________

"Выбраться", — это слово и множество его вариаций, синонимов, омонимов, антонимов и других паронимов долбилось в черепной коробке и, почему-то периодически даже в груди, как неспокойная стая птиц, запертая в тесной клетке. Оно разбиралось на слоги, буквы и звуки и потом собиралось вновь. Иногда в правильном порядке, иногда нет. Оно визуализировалось обретая цвета, фактуру и форму или снова превращалось лишь в набор элегантно соединенных меж собой звуко-форм. Порой было даже не понятно, что именно происходит. Перед глазами разворачивалась какая-то невероятная фантасмагория.

Кажется, невозможно проникнуть в суть чего-то, какой-либо вещи, понятия, явления, более глубже. И всё равно не покидало ощущение, какой-то недосказанности, какого-то неуловимого, глубинного, дополнительного смысла этого слова, лично для него, которое всё время ускользало.

И вроде куда проще? Выбраться, — значит не без труда найти выход, в прямом ли физическом смысле, либо же в переносном, имея ввиду, выйти из трудного положения. Но откуда и зачем нужно выбраться ему? Куда выбраться? Может быть нужно очнуться, прийти в себя?

Точно! Он же в госпитале. Он получил ранение и сейчас находится в бессознательном состоянии. Надо просто открыть глаза и всё закончится.

Нет! Нет! Какое ранение, какой госпиталь! Я доург! Это всё иллюзия, морок, пора заканчивать!

— Он очнулся! Мариша, ещё эфира, — уставший женский голос откуда-то сверху.

Но почему так темно? Нет, не надо эфира. Срочно, выход! Не важно куда, главное выбраться отсюда!

Не получается! Нужно сосредоточиться и формулировать запрос четче. Так, успокоился! Действуем по отработанной схеме: во-первых нужно поддержать тело, оно на грани, если оно умрёт, а он так и не найдёт выход отсюда, он умрёт по-настоящему. Но любое сильное воздействие внутри этого мира, по правилам этого мира, сильнее прикрепляет его к нему, затрудняет возвращение! Поэтому только немного, совсем чуть-чуть. Во-вторых, определить где он, в-третьих, найти выход.

Что-то мокрое и холодное касается лица. Не надо! Уберите!

Но изо рта только стон.

Неважно! Пусть делают, что хотят. Не обращать внимание! Нужно заниматься своим делом.

На миг становится тяжело дышать. Прекратите!

Мысли путаются. Но дыхание восстанавливается.

Пойдём по стандартному списку: это не виртуальность, не сон, не кома, не искусственный мир…

— Сильное кровотечение! — снова тот же голос. — Зажим срочно!

Не наведённый морок, не измерение хаоса, не его память… Да, память. Только не его. Чужая. Чужая память, в чужом теле. Бред. У него бред.

— Он бредит. Может дать ему ещё эфира? — другой голос, более тонкий.

— Перестань нести чушь, Мариша! Лучше принеси нить и готовь следующего!

Нить. Он нащупал верную нить. Память. Это всего лишь память, только не его, а чужая. Память доурга.

Мысли словно тяжелые гири не хотят передвигаться. Приходится напрягать все силы, чтобы снова не провалиться в небытие.

— Несите следующего!

— Но вы же ещё не закончили?!

— Боюсь, здесь мы уже ничего не сможем сделать.

Стойте! Стойте, только не трогайте, не шевелите. Почти. Уже почти всё.

Неожиданно, кто-то сильно дёргает его за ногу, потом толкает в бок.

— Судороги! У него судороги!

— Прекрати кричать! Сейчас же!

Что происходит?

Нет! Не сейчас!

Я не могу умереть!

Я ВСЕМОГУЩ!!

Хватит!

Выход!

Вспышка.

Белый свет…

Нет, не вспышка.

Просто луч солнца, сквозь щель в садовой ограде, бьёт прямо в глаз.

Уже утро. Значит, прошло несколько часов после того как начался бой. Хотя, какой это бой. Больше похоже на жестокое избиение. Надо постараться ударить, тогда появится шанс. Но сил нет даже на то, чтобы повернуть голову и посмотреть вокруг. Как там Лада? Впрочем, уже всё равно. Я не могу для неё ничего сделать. Я не могу защитить даже себя. Я почти умер.

Ощущения такие же как в далеком детстве, во время тяжелой болезни. Будто только что очнулся от тяжелейшей лихорадки. Всё тело ломит, глаза жжёт, а во рту сухость. Долбанное сознание! Как же легко его обмануть! Ведь умом я понимаю, что всё это не по-настоящему, но подсознание уже успело поверить в то, что смерть практически наступила. Какое же искушение подействовать на собственное сознание, заставить его забыть пережитое, убедить в иллюзорности произошедшего.

Нет, никогда и низачто!

Но неужели это всё? Следующая атака точно станет последней. И не потому, что количество атак чем-то ограничено, но чаще всего, как раз редко превышает это число, поскольку мало кому хватает сил пережить больше трёх подряд. Горд, наверняка смог бы. Но я не Горд и никогда уже таким не стану.

Значит, всё.

Как глупо и не вовремя, именно сейчас, когда во Вселенной, за много миллионов лет, появилась некая третья сила. Сейчас, когда происходит что-то поистине эпохальное, то что может в корне поменять все аспекты мироздания. Хотя о чём я? Разве смерть бывает вовремя? Разве она бывает к месту?

Ударить, хоть раз. Что называется исполнить гол престижа. При удачном стечении обстоятельств, и вправду, может появится последний шанс. Надежда на победу.

Собрать волю в кулак. Нанести удар.

Удар!

Резко выбрасываю кулак вперёд. И снова промахиваюсь.

Ну почему я всё время не достаю? Кулак проходит в считанных миллиметрах от подбородка Саши Спицына, но всё-таки не касается его. Как он успевает уворачиваться? Это просто невероятно! Мне кажется, что я наношу удар с предельно возможной скоростью. Но он всё равно успевает отклониться и я глупо машу руками в воздухе. Как же, наверное, смешно это выглядит со стороны!

Зато почти все удары Спицына находят цель. Вот и сейчас я пропускаю очередной удар. В глазах "звёздочки" и цветные шарики. На мгновение теряю ориентацию и чуть не падаю на землю. Но противник не пользуется ситуацией, терпеливо ждёт пока оклемаюсь и только смотрит с наглой ухмылкой на роже. Правильно, — а зачем? Он в любом случае побеждает, а так его победа будет выглядеть ещё убедительней.

Обе скулы нестерпимо жжёт. Они не болят, их именно жжёт, как от огня. Может быть у Спицына камни в кулаках или какая железка? И сейчас кожа на щеках висит лоскутами, обнажая лицевую кость? Стоп! Хватит нести чушь! Надо терпеть! Это обычные синяки. Ну похожу чуток похожий на монгола. Ничего страшного.

Хотя, кого я обманываю? Сам себя? Я на пределе. И не важно когда и чем это всё закончится, я уже проиграл. Это факт. И данное обстоятельство бьёт сильнее, чем кулаки Спицына. Я опозорился, окончательно, бесповоротно и навсегда. Перед всем классом. А главное на глазах у Веры! Я стараюсь не смотреть на неё, но знаю, что зато она то всё видит и запоминает. Её взгляд, хоть я и не вижу её, прожигает меня насквозь. Пригвождает к земле. Может из-за этого я так неуклюже и медленно двигаюсь?

Чувства обиды, позора, вселенской несправедливости жгут грудь много сильнее нежели кожа на щеках. Комок подступает к горлу, не давая вздохнуть. Нет, нет, только не это! Только не плакать! Если заплачу, это конец. Жизнь кончена! С таким позором дальше жить точно не возможно!

А как хорошо всё начиналось. Предложение, поехать на выходные дни на реку, было встречено с восторгом. Пожалуй, впервые в жизни, моя инициатива оказалась к месту, была безоговорочно поддержана и с радостью принята всем классом. Я и вправду поверил, что в моей жизни что-то меняется в лучшую сторону.

И пусть позже было очередное унижение, в том плане, что родители конечно же не разрешили взять единственную машину в семье, и пришлось ехать вместе с ещё одним изгоем в классе. Ну, хотя бы, удалось уговорить Веру ехать в одной машине и дорога прошла не заметно. Да, и в самом начале их импровизированного пикника всё складывалось вполне удачно, до этого самого момента.

Я был в центре внимания, ну или по крайней мере, мне так казалось. Я наконец-то смог почувствовать, каково это находится внутри коллектива, а не за его пределом. Зачем я начал пререкаться с этим дураком Спицыным? Ведь можно было смолчать?! Сделать вид, что не заметил обидных слов в свою сторону. Пройти мимо. "На обиженных воду возят", — так всегда говорит мама. Никогда до конца не понимал и не любил эту поговорку.

В общем-то, ответ на все вопросы, конечно, очевиден, и лежит на поверхности, — из-за Веры. Именно, из-за неё я решил ответить. Причём, по мнению того же Спицына, слишком дерзко! Именно из-за неё, не отступил, в последовавшей за тем перепалке, и согласился выйти "один на один", при всём "народе".

Но обвинять девчонку в собственной слабости, значит ещё больше унижать себя самого. Я сам виноват! Нужно трезво оценивать свои силы! Всё из-за дурацкой самоуверенности, которая постоянно активизируется именно в такие моменты. И ведь сколько раз я уже давал себе зарок, держать язык за зубами. Ибо уже давно заметил, что когда происходит что-то хорошее, позже обязательно случится нечто плохое. Обязательно! Причём, чем больше ты счастлив в настоящем, тем к более неприятным последствиям следует готовится в будущем. И что самое обидное, в обратную сторону, этот закон моей жизни не работает. Вообще никак! Что также проверено неоднократно!

И сейчас я в очередной раз пожинаю плоды собственной беспечности. Как будто судьбе было мало предыдущего негативного опыта, любезно преподнесенного мне в прошлом. И сейчас жизнь решила проучить меня окончательно. Преподать финальный урок, раз и навсегда, отбив желание быть счастливым!

Следующий удар прямо в глаз! Я не могу удержаться на ногах и всё ж таки падаю на землю, но в последний момент выставляю руки вперёд. Каменистая земля больно бьёт по ладоням. Но я терплю! Терплю! Я не заплачу! Низачто!

Как вообще заканчивают драки?! Мне не нужно вставать? Похлопать ладонью по земле? Извиниться? Попросить прощения? Выбросить белый флаг?!

Или просто убежать?

Что-то тёплое течёт по лицу. Но это же не слёзы?! Может быть кровь? Ведь я же не плачу!

С трудом поднимаю голову. Перед глазами мутная пелена. Ничего не видно. Неужели он выбил мне глаз?!

Усиленно моргаю.

Зрение, вроде бы, частично восстанавливается.

Прямо перед глазами лицо.

Её лицо!

Она улыбается.

Она смеется надо мной!

Краска заливает лицо!

Конечно! Он грязный, в слезах, в соплях, стоит перед ней на коленях. Какое же жалкое зрелище. Как можно не заржать, при виде подобного!

Они все смеются надо мной!

Меня бросает в жар.

Трудно дышать!

Сердце бухает в груди.

Это позор! Позор на всю жизнь! Унижение, от которого уже никогда не отмыться!

Бежать!

Срочно, бежать! Куда глаза глядят!

Вскакиваю! Опрометью бросаюсь вперёд, не разбирая дороги!

Кто-то пытается меня удержать, хватает за руки.

— Пустите!

Прорываюсь сквозь окружение, расталкивая плечами обступивших людей. Меня больше не удерживают. Лишь кто-то вдогонку больно бьёт в спину, под лопатку. Наверное, я кого-то снёс плечом и он решил так отомстить. Но мне уже всё равно. Главное убежать отсюда подальше!

— Отстаньте от него! — чей-то голос позади. Но я не оглядываюсь.

Плевать! Делайте что хотите! Говорите, что хотите! Я ненавижу вас всех! Всех до единого! Вы все виноваты! Все!!

Бежать! Бежать!

Ветки кустов больно хлещут по лицу, по и так воспалённым щекам. Перед глазами опять белая пелена. Границы поля зрения сузились до узкого тоннеля впереди. Чтобы что-то рассмотреть приходится поворачивать голову, иначе ничего не видно.

Дыхание сбилось. Ноги подкашиваются и оступаются.

Всё, не могу дальше! Надо осмотреться, где я нахожусь. Справа внизу блестит вода, отражая яркое солнце. Слева вверх вздымается отвесная скала. Я стою на узкой тропинке поросшей низкорослым кустарником. Именно здесь мы с Верой гуляли сегодня с утра, когда только приехали на пикник, наслаждаясь прекрасным видом открывающимся с этого места.

Слёзы, помимо воли, снова ручьями льются из глаз, застилая всё вокруг. Да, что же это такое? Сколько же в организме влаги? Неужели это никогда не кончится?!

Ноги снова несут меня вперёд.

Когда же это закончится?

Я не хочу.

Я устал.

Нога опять оступается, раз, второй.

Да, что происходит?

Но третьего шага не случается вовсе. Правая нога проваливается в пустоту.

Слышен звук осыпающихся камней. И я лечу вниз, нелепо размахивая руками.

Страх перехватывает горло. Не могу вздохнуть. Но зато слёзы высыхают почти мгновенно.

Удар!

Я почти не чувствую боли. Наоборот, холодная вода на время приводит меня в чувство. Возвращает ясность сознания, но ненадолго. Как только вода смыкается над моей головой, я в полной мере осознаю всю серьёзность произошедшего.

Я не умею плавать!

Нужно позвать на помощь!

Паника захлёстывает!

Машу, а вернее хаотично дёргаю руками и ногами пытаясь всплыть. Но у меня ничего не получается. Что бы я не делал это не помогает и я погружаюсь всё ниже и ниже, медленно, но неотвратимо. Силы иссякают почти мгновенно, их и так почти не осталось.

Я умираю!

Это смерть.

Вот так просто.

Но страха и боли нет. Есть только желание схватить воздуха. Ощущения верха и низа полностью теряются: зеленая вода — небо, небо — зеленая вода. Я уже не погружаюсь, я парю в бескрайнем серо-зелёном пространстве. Я и не знал, что здесь настолько глубоко.

Как в море.

Нет, не море. Это Космос, а я вишу в невесомости.

Хотя нет. Я несусь вперёд с невероятной скоростью. И всё Мироздание вместе со мной крутится в гигантском водовороте, падает в бездонную пропасть в центре. А там, лишь бесконечная пустота и непроницаемый мрак.

— Горд!

— Спаси.

— Прошу…

Тишина.

Темнота.

Темнота глубокая, спокойная, умиротворяющая. И обволакивающая всепоглощающая тишина. Прекрасные ощущения.

_______________

Солнце приятно пригревало кожу и слепило даже сквозь закрытые веки. Пахло незнакомыми цветами и травами. Сколько он здесь лежит, Артём не знал. Переход из сна в реальность был настолько мягок и незаметен, что определить где кончалось одно и начиналось другое, не было никакой возможности. Хотелось и дальше так лежать, не двигаясь, греясь в этих нежных лучах местного светила. Если бы только оно так не слепило глаза. Надо повернуть голову, но тогда он выдаст себя.

— Хватит валяться! — сильный мужской голос сверху. — Поднимайся!

Артём подчинился. Не разлепляя век, он начал переворачиваться и тут же получил сильный удар сапогом в бок.

— Это тебе за Ладу!

Дыхание перехватило, а в боку кто-то словно бы развёл костёр. Как же давно он не испытывал настоящую боль! Желание погасить или хотя бы уменьшить эту боль просто непреодолимое. Силы не заблокированы. Достаточно просто пожелать и всё пройдёт.

Нельзя! Надо терпеть. Он проиграл и теперь в полной власти этого доурга. Дураку понятно, что именно этих действий от него и ждут. Он хочет, чтобы Артём чувствовал боль. Проверяет. Выдержит или нет. Но если доург почувствует хотя бы минимальное воздействие с его стороны, то наверняка заберёт или заблокирует все силы. Но почему то же он не стал его убивать? Значит, Артём зачем-то ему нужен.

Надо проверить свои догадки:

— Она жива?

— Наглец! Он ещё и спрашивает! — второй удар вновь опрокинул, только начавшего приходить в себя Артёма, на землю.

Третьего удар он точно не выдержит! Это просто невыносимо! Кажется, пара рёбер сломано и теперь каждый вдох приносит страдание. Артём принял позу, при которой боль в боку была наименьшей. Пожалуй, лучше больше не провоцировать доурга.

— Если бы она пострадала, ты бы здесь не сидел! — Судя по голосу доург и вправду был разъярён. Он словно хищный зверь кружил вокруг Артёма, готовый в любую минуту броситься на него. — Ты и вправду готов был убить её?! Отвечай, подлец!

— Да, — лучше не лгать и говорить только правду.

Доург в несколько шагов преодолел разделявшее их расстояние. Артём приготовился к худшему, но ничего не произошло. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Только сейчас Артём смог хорошо разглядеть тот образ, который принял доург. Перед ним возвышался молодой человек одетый в советскую солдатскую форму времён начала Великой Отечественной войны, среднего роста, крепко сбитый, с гладко выбритым лицом и тёмными коротко стриженными волосами. На груди виднелись награды. Ноги облачены в начищенные до блеска армейские сапоги.

— Везучий ты, — наконец произнёс он, с неопределённой интонацией. — Твой дед и вправду воевал?

— Да.

— Молод ты для внука ветерана. Судя по воспоминаниям твоё детство прошло в девяностые.

— Мама поздний ребёнок.

— Ты ещё долго собираешься отлёживаться? Хватит с тебя. Поднимайся! — вновь повторил своё требование доург.

— Я не могу. Мне нужно залечить ребра, иначе я не смогу стоять, — выдохнул Артём.

— Так лечи, — презрительно бросил доург. — Как звали деда?

— Кузьмин Иннокентий Данилович, тысяча девятьсот девятнадцатого года рождения. Юго-Западный фронт, Первый Гвардейский танковый корпус, Первая Гвардейская мотострелковая бригада, механик-водитель танка, старшина, — на одном дыхании выпалил Артём.

Глаза доурга на мгновение затуманились. Значит, не доверяет на слово, — решил проверить.

— Правда, — спустя секунду произнёс доург, скорее для себя.

Артём смолчал. Аккуратно коснувшись собственной силы, он убрал боль и выправил сломанные рёбра. Не делая резких движений, поднялся на ноги.

Они находились на высоком холме или даже скорей на небольшой сопке, невдалеке от Старграда. Его центральные башни возвышались чуть в стороне справа, полускрытые другим холмом поменьше. Ещё правее виднелась сверкающая на солнце лента реки.

Доург стоял в стороне, глядя в противоположную сторону, где темнел густой лес. Где-то в той стороне был расположен Медицинский Центр, который штурмовал Семён.

— Хороший вид. Я здесь не был, — искренне проговорил Артём и тут же переключился на более актуальную тему. — Почему ты не убил меня?

Доург усмехнулся.

— Хорохоришься, — утвердительно произнёс он. — Если ты так сильно желаешь могу закончить. Мне не сложно.

— Не надо, — промолвил Артём. — Но ведь какая-то причина существует? Иначе зачем я здесь?

— Ишь ты, какой быстрый! — доург наигранно покачал головой из стороны в сторону. — Ты ничего не путаешь?! По моему, это ты искал меня. Это ты призывал, даже молил меня появиться. Ты о чём-то хотел поговорить?! Может быть сообщить что-то важное. Ну, вот он я. Говори!

— Зачем эти игры? Ты же знаешь, что меня отправили чтобы убить тебя, а не разговаривать, — спокойно проговорил Артём.

— Убить? Так чего же ты ждёшь? Твои силы при тебе! — доург демонстративно развёл руки в стороны. — Обещаю, в этот раз я не буду сопротивляться! Ну же! Давай!

Артём отвернулся.

— Я то всё знаю и всё понимаю, — с горечью произнёс доург. — Мне интересно другое. Понимаешь ли ты сам, что происходит? Какова твоя мотивация? Ради чего ты это делал? Какие оправдания придумал у себя в голове?

Доург вперил в Артёма пристальный взгляд, ожидая ответа.

— Ты был в моей голове, — Артём не выдержал тяжелого взгляда и опустил глаза. — Ты всё знаешь сам.

— Горд…

В одно это слово было вложено столько всего. Что Артём даже не разобрался с какой именно интонацией, доург произнёс это имя.

— Неужели мне необходимо тебе всё разжёвывать, и как малому дитятке всё объяснять? — продолжил доург, снова устало и с укоризной покачав головой, но в этот раз вполне искренне. — Нежели ты не понимаешь, что мне не нужны твои ответы. И я хочу чтобы ты ответил на эти вопросы, прежде всего для себя самого. Или же мне, подобно матери попрекающей своего нерадивого сына, спросить тебя: "А если Горд, скажет тебе прыгнуть в колодец, ты прыгнешь"?

На лице доурга играла откровенная усмешка. И не смотря на то, что Артём понимал, что именно этого от него и добиваются, он всё равно "взорвался":

— Ты строишь из себя святого всезнайку! Распекаешь меня как неразумного ребёнка. Но у тебя самого руки по локоть в крови! Ты убил десятки тысяч людей на этой планете, ради воплощения своей идеи об идеальном мире! Имеешь ли ты моральное право говорить со мной так?!

Доург посерьёзнел. Артём приготовился к очередной отповеди или ещё одной порции издевательских упрёков, но неожиданно доург расхохотался. Он хохотал от всей души, ему и правда было неподдельно весело.

— И это мне говорит человек, который устроил филиал ада в грузовом контейнере неподалёку, — проговорил он, перестав смеяться.

— Людей нельзя убивать! — вскричал Артём. — Но я должен был их как-то наказать!

— Кто внушил тебе эту дикую мысль? — спросил доург. — Мы опять возвращаемся к началу. Всё сводится к Горду и его установкам.

— Что ты с ними сделал? Я не ощущаю их? — ошеломлено спросил Артём, только сейчас он осознал, что не чувствует никого из тех людей, с кем был так или иначе связан на этой планете.

— Они мертвы, — спокойно ответил доург. Его голос вновь звучал абсолютно безинтонационно, не выражая никаких чувств и эмоций, но было совершенно точно ясно, что он говорит правду.

— Все? — только и смог вымолвить Артём.

— Нет, конечно. Я говорю только про твой контейнер с отбросами, — доург снова повеселел, поняв, что Артём подумал про всех людей, с которыми он успел здесь познакомиться.

— Ты чудовище.

— То есть ты всерьёз считаешь, что вечные мученья гуманнее быстрой смерти? Я избавил их от страданий. Которые ты им причинял.

— Рано или поздно я бы их отпустил! — не сдавался Артём.

— И чтобы тогда произошло? Они бы исправились? — доург откровенно забавлялся, слушая Артёма.

— Разве они не боялись бы снова вернуться в этот контейнер? — вопросом на вопрос ответил Артём.

— Хватит! — резко оборвал его доург. — Я сохранил тебе жизнь не для того чтобы стоять тут и пререкаться, выслушивая твой детский лепет!

— А для чего тогда? — не успокаивался Артём. — Я уже спрашивал и не получил от тебя ответа.

— Ты хочешь знать, почему я решил оставить тебя в живых? — доург полностью проигнорировал язвительные нотки в Артёмином голосе. — Я скажу тебе. Но если ты не уймёшься, я исчезну и больше ты никогда не сможешь меня найти, а если попытаешься, — умрешь. Второго шанса у тебя не будет.

Артём молчал.

Доург удовлетворённо кивнул:

— Прежде всего, взгляни на меня и ответь, кого ты видишь пред собой? Но отвечая, будь внутренне честен сам с собой. Посмотри на меня как обычный человек, не прибегая ни к каким сверхспособностям, опираясь только на свою интуицию. Ты прилетел сюда чтобы убить чудовище, но кто перед тобой: монстр или человек?

Артём думал. Ему хотелось продолжать спорить, отстаивать свою позицию. Нелегко было принять, что всё это время заблуждался, следовал ложным принципам Но умом он понимал правоту доурга, а признавать собственные ошибки всегда не легко.

— Человек, — тихо произнёс Артём.

Доург снова кивнул головой:

— Ты, твои действия, заставили меня, впервые за очень много лет, снова начать испытывать эмоции. Сейчас тебе трудно меня понять, но прожив хотя бы половину моих лет ты поймёшь, что я имею ввиду. И неважно какие это эмоции, положительные или отрицательные. После стольких лет безэмоциональной пустоты, каждое такое проявление чувств, для меня подобно глотку свежего воздуха.

Доург ненадолго замолчал, собираясь с мыслями. Артём ждал.

— Но основная причина, конечно же в другом, — продолжил доург. — Прежде чем уйти, я хочу рассказать вам, не только тебе, но всей вашей команде, правду о безумце, которого вы все боготворите. Если и есть в нашей Вселенной существо, которое заслуживает смерти, то в первую очередь это тот кого вы зовёте Гордом. Он угроза всему живому в этом мире. Всему сложившемуся порядку вещей. Он не естественное образование, инородное тело, случайно обретшее силы ему не принадлежащие.

— Почему? — задал очевидный вопрос Артём.

— Потому, что никто не знает кто он, — просто ответил доург. — Так ты готов меня выслушать?

— Я не знаю, как могу тебе верить, — медленно проговорил Артём. — Ты победил меня. Ты сильнее меня. Я никогда не узнаю говоришь ты правду или нет.

— Горд тоже сильнее, но вы же ему верите.

Артёму было нечего возразить.

— Тогда скажи, ты знаешь кто я? — спросил доург.

— Только то, что говорил Горд, — ответил Артём. — Ты входил в одну из первых команд, которую он набрал. Много лет вы были вместе, но потом ты, по неизвестной причине, сорвался. Прилетел на эту планету, убил всю местную элиту, установил собственную власть и с тех пор обитаешь здесь, уже почти триста лет, по местному времени.

— Коротко и содержательно, — хохотнул доург. — Особенно мне нравится фраза "по неизвестной причине". Горд не утруждал себя излишними подробностями. Но когда я спрашивал, кто я, я имел ввиду знаешь ли ты как меня зовут, откуда я родом, и чем занимался прежде чем попасть сюда? Я смотрю тебя удивляет моя форма, из чего я делаю вывод, что Горд не дал тебе никакой информации обо мне. Ты пришёл сюда абсолютно неподготовленный. Будь иначе, у тебя бы был хоть какой-то шанс, но вероятно Горд изначально хотел чтобы ты проиграл.

Доург изучающе посмотрел на Артёма, убеждаясь в том, что тот понимает, о чем он говорит. Но Артём только пожал плечами, он не знал что сказать.

Доург с чувством крякнул.

— В те времена, откуда я родом, было принято представляться при знакомстве. Алексей Иванович Астафьев, гвардии рядовой, стрелок второй стрелковой роты второй мотострелкового батальона тринадцатой гвардейской механизированной Новобугской бригады, тысяча девятьсот двадцать третьего года рождения, русский, — проговорил он и протянул руку.

— Бондарев Артём Евгеньевич, тысяча девятьсот восемьдесят пятого года рождения, продавец бытовых товаров, начало двадцать первого века, с измерения близкого к центральному, — немного стушевавшись, представился Артём. Не зная что ещё сказать, пожал протянутую руку.

— Будем знакомы, — просто сказал Алексей, коротко улыбнувшись. И тут же добавил, — К слову, — центрального измерения не существует.

— Я знаю, — в тон ему ответил Артём. — Имеется ввиду общее направление развития большинства миров, предполагающее наличие центральной составляющей, математическое ожидание которой стремится…

— Да, да, — прервал его Алексей. — Стремится к девяносто девяти и куче девяток после запятой. А ты зануда, — беззлобно добавил он. — Что ж, учитывая, что вторая мировая война существует почти во всех измерениях, я тоже могу сказать, что я из мира близкого к центральному.

— Так ты и вправду ветеран, — удивлённо спросил Артём. — Это была твоя память, поэтому я так долго не мог понять где я нахожусь.

— Разве было не понятно сразу? — с не меньшим удивлением, проговорил Алексей.

— Обычно доурги никогда и никого не пускают в свою память, — начал Артём и тут же замялся, поняв, что ляпнул лишнего.

— По-моему, мы уже определились кто есть кто, — мягко сказал Алексей. — Хотя, по сути дела ты прав, и я изначально на это рассчитывал.

— Они правда погибли? — спросил Артём, имея в виду Володю и Костю.

— Костя да. Володя выжил, но умер от осложнений, от полученных ран, уже после войны, — спокойно ответил Алексей.

— А ты?

— Ты всё видел, — также без эмоционально продолжил Алексей. — К слову, ты неплохо сражался, практически повторил мой путь.

— Если Горд вправду подставил меня, хотелось бы разобраться в причинах? — попытался вернуть разговор к более насущным вопросам Артём.

— Я не знаю, — развел руками Алексей. — Но любая возможность разрушить его планы будет на благо всем.

— Хорошо, — решил пока не углубляться в этот вопрос Артём. — Когда и как ты меня вычислил?

— Сразу, — доург не скрывал насмешки в голосе. — С первой секунды твоего появления здесь.

— Как? — Артём также не стал скрывать своего изумления. — Ты не мог знать где и когда я появлюсь! Это невозможно!

— Насколько же Горд приучил вас мыслить шаблонами, — сокрушенно проговорил Алексей. — Вы считаете, что если нужно обнаружить доурга, вы должны искать доурга. Вот только знаешь ли, тела людей не летают в космическом пространстве сами по себе. Не так давно ты задавался вопросом почему не окружить всю планету защитой, подобной той, что я окружил Медицинские Центры. Но это привлекло бы излишнее внимание к планете, для доургов подобный барьер словно красная тряпка для быка. Маяк, на который слетелся бы весь окружающий сброд, ведь если есть защита, значит есть что защищать. А можно установить немного доработанный масс-детектор для обнаружения космических кораблей на дальних подступах к планете и навсегда забыть про этот вопрос. Как ты наверняка заметил, на планете неплохо развиты отдельные технологические направления, но при этом почти полностью отсутствует космическая отрасль. На то есть две причины: прежде чем выводить местное население в космос, я хотел чтобы они достигли определённого уровня развития здесь. А вторая причина в том, что я предугадывал ход ваших мыслей, я знал, что вы опасаясь быть раскрытыми побоитесь вторгаться на планету чистым разумом, а по сему загодя создадите себе тело, будь то энергетическое или биологическое, ещё на подходе к планете. Но как я уже сказал, большие биологические объекты, редко летают в космосе сами по себе, имея к тому же, такую прямолинейную траекторию.

— А на поверхности? — поинтересовался Артём, заранее догадываясь, что ему ответят. — Я бы всё равно заметил слежку.

— Как бы ты сам поступил? — в свою очередь спросил Алексей.

— Подослал кого-нибудь, — сказал Артём. — Но всегда есть вероятность, что его просканируют.

— Это не важно, — проговорил Алексей. — Это тоже тест. Я должен был понять кто сюда явился.

Артём понимающе покачал головой:

— Значит Фёкла? Кто она? Жена?

— Дочка.

— А Семён? — выдохнул Артём, пораженный догадкой. — Этого не может быть! Я так и не решился его просканировать, но я много раз лечил его, брал информацию у него из головы. Я знаю точно, он не играл, все его эмоции искренни. Кто он? Сын?

— Муж Фёклы, — спокойно ответил Алексей. — Да, с ним было тяжелее всего. Пришлось временно изъять у него часть прошлых воспоминаний и заполнить новыми.

— Невозможно! — ошарашено воскликнул Артём. — После возвращения воспоминаний он должен сойти с ума. У него может быть раздвоение личности и ещё множество психологических..

— Чушь! — грубо оборвал его Алексей. — С ним всё в порядке. Сознание не возможно изменить, его личность осталась прежней. Он по-прежнему оставался собой, только таким, каким бы он стал, если бы не встретил мою дочь и вступил в банду. После возвращения старых воспоминаний, новые будут восприниматься как глубокое виртуальное погружение, не более. Не произошло ничего такого, что могло бы в корне изменить его прежнюю жизнь. В добавок, нам сильно помогло, что он и так уже пытался внедриться в эту группировку. Мы почти два года пытались выявить все преступные связи в правительстве, как ты уже наверное понял, простым сканированием раскрыть всех участников этой цепочки не возможно. Не смотря на то, что я уже почти сто лет не появляюсь в открытую на людях, местная элита знает или догадывается о моём существовании, за столько лет они научились хорошо скрывать свои действия. А я, несмотря на все наговоры Горда, не хочу бить по "площадям" и наношу только точечные удары. Изобретён даже прибор выборочно стирающий память и по желанию возвращающий её обратно, а ты мне тут говоришь про какое-то раздвоение личности.

— Откуда в людях такая противоестественная, но при этом всепоглощающая тяга ко злу, — не смог удержаться от риторического вопроса Артём. — И как вообще, такие люди как Дарий и Фрол, могли занять такое положение в твоём мире?

— Создай свой, — саркастически произнёс Алексей, приглашающе отведя руку в сторону.

Артём проигнорировал издевательство.

— Ответь теперь на мой вопрос, — попросил Алексей. — Как ты догадался, что Лада моя внучка? Горд подсказал?

— Я не знал, что она твоя внучка, — честно признался Артём. — Я просто не верю в совпадения.

— Значит, ты действовал наобум, — заключил Алексей. — Но совпадений и вправду почти не бывает.

— Ты хотел рассказать свою версию событий, — напомнил Артём. — Как ты сюда попал? Что произошло между тобой и Гордом?

— Между нами ничего не происходило, — недовольно скривился Алексей, но всё же продолжил говорить. — После того боя и госпиталя, я очнулся на той дурацкой Арене. Первая мысль, как у всех, — попал в ад. Но потом, освоил оружие, понял, что и там можно существовать. Поскольку я ещё не отошел от горячки боя настоящей войны, по существу просто переместившись с одной войны на другую, только игрушечную, то когда узнал, что умереть по-настоящему там нельзя, даже если очень хочется, пройти до конца и выбраться из этой дегенеративной игры не составило большого труда. Больше хлопот доставляли люди, которые примкнули ко мне и мне пришлось, в буквальном смысле на себе, вытаскивать их оттуда. За некоторыми приходилось возвращаться по нескольку раз.

По лицу Алексея скользнула тень улыбки:

— Знал бы как эти люди поведут себя в дальнейшем, бросил бы там. Но в итоге мы выбрались почти все, ну ты знаешь правила. В общем, пока пробивались на верх, выяснили, что все участники родом с Земли, только из разных временных эпох и разных измерений. Лично мне уже тогда стало понятно, что всё это не простая случайность, а чья-то злая воля. Почему эта простая мысль не пришла вам в голову, я не понимаю? Я уже не говорю о том, что сама концепция этой, так называемой Арены, всего лишь калька с обычной видеоигры. Это настолько очевидно, что я удивляюсь, что вообще необходимо об этом говорить, человеку выросшему в двадцатом веке. Кто как не ты должен понимать это яснее других?! А уж его бред с объяснением создания Арены, не выдерживает никакой критики. Какие к черту всемогущие энергетические проторасы?! Решившие создать мир для собственного развлечения и потом канувшие в неизвестность. Пожалуй, большей чуши я не слышал за всю свою жизнь!

— Мы думали об этом, — попытался оправдаться за всех Артём. — На самом деле Арена всё же не просто воссозданная в реальности игра, она много сложнее. Игровые миры занимают лишь часть этого образования. Назначение остальных до сих пор неизвестно. И она действительно старше того слоя вселенной, в котором находится.

— Вот именно того, в котором находится, — вставил Алексей. — Она могла быть создана в другом измерении и перемещена им в этот слой. Вот и всё объяснение.

— Горд довольно складно всё объяснял, — использовал свой последний аргумент Артём. — И ведь что-то проверить и доказать всё равно невозможно.

— Кому вы собирались что-то доказывать? Друг дружке? — хохотнул доург. — Здесь и без доказательств всё понятно, на что спрашивается вам голова! Одно то, что все попадающие в команды люди, по странному стечению обстоятельств, оказываются либо славянского, либо европейского происхождения, говорит само за себя. Если Арена ведёт отбор людей в случайном порядке, я не спрашиваю почему там нет каких-нибудь сомалийцев или индонезийцев, но где спрашивается китайцы, индийцы, японцы? А кто-нибудь из вас задумывался, что бы было получи наши силы условный маньяк-убийца?

— Арена не пропустит подобных людей, — тут же отреагировал Артём.

— Или Горд, — парировал Алексей. — А уж после великолепного театрального представления, которое этот самовлюбленный псих не устает повторять для всех вновь прибывших. Этот образ многомудрого седого старца в простых одеждах, — доург с презрением сплюнул в сторону. — Разве после такого могут остаться хоть какие-то сомнения, кто именно режиссёр сего действа?

— Ты хочешь сказать он сознательно вытягивает сюда людей? Но для чего? — изумился Артём.

— Для чего? — повторил Алексей. — Ты знаешь откуда он? Из какого времени? Что пережил, как сюда попал? Хоть что-нибудь знаешь?

— Нет, — Артём смущено покачал головой. — Мы думали это не важно, а сам он не рассказывал.

Алексей захохотал, он хохотал искренне, самозабвенно и, пожалуй, сам в этот момент, походил на сумасшедшего больше чем Горд или кто-либо ещё.

— Дети, — выдавил он, перестав смеяться. — Вы просто дети! Знаешь, ты почти заставил меня снова почувствовать жизнь.

Он замолчал, уставившись невидящим взглядом куда-то вдаль.

— На самом деле, пусть и совсем немного, но мы знаем о его прошлом, — решил прервать молчание Артём. — Я знаю, что он родился чуть раньше меня, по местному времени, но в другом измерении, в котором произошла ядерная катастрофа.

— Хорошо, давай по пунктам. Так не хотелось начинать этот долгий рассказ, — я думал вам известно гораздо больше, но, видимо, деваться некуда, — Алексей тяжело вздохнул. — Что ж, Артём, тогда слушай. Слушай внимательно и запоминай. Повторять я не буду.

Мы были второй по счёту командой, набранной этим человеком, просящим называть его Горд. О первой неизвестно вообще ничего, кроме того, что, по его словам, она была. Информация закрыта, по всей видимости им самим. Можно предположить, что они пришли вместе с ним, но потом решили разделиться или разделить эту Вселенную, чтобы не поубивать друг друга. Но, лично я считаю, что никакой первой команды не было. Он пришёл один. И не через Арену. А как именно, — неизвестно. Но то, что мы одни из первых, я тоже могу заявить с уверенностью. В те времена это был совершенно иной человек, он ещё многого не понимал и не умел, но уже тогда он обладал неимоверной мощью. Невероятной силой, недоступной другим. И с каждым столетием его сила только росла…

— Невероятной силой, — повторил Алексей и снова замолчал.

Уже было понятно, что это его манера говорить, которую он даже не замечает. Поэтому Артём терпеливо ждал.

— Невозможно было не задуматься, а есть ли у неё границы? — через несколько минут продолжил Алексей. — Самая очевидная мысль, которая тут же приходит в голову, что он и есть Бог. Создатель. Творец этого мира.

Алексей прищурившись посмотрел на Артёма:

— Знаю, ты думаешь о том же, — это многое бы объясняло, — усмехнулся он. — В планевсего несовершенства существующего в этом Мире. Но если есть в этой Вселенной создание меньше всего подходящее на роль Бога, то это Горд. Я видел столько ошибок совершенных им, что точно знаю, — он обычный человек. Трусливый, самовлюблённый, сомневающийся, возможно не слишком умный, и вообще, не отличающийся какими-либо выдающимися способностями.

Но, поскольку в те времена я был также молод, как вы сейчас, я также не предавал таким вещам большого значения. Новый мир, новая жизнь с почти безграничными возможностями. Пожалуй, это то, о чём тайно или явно мечтают все люди на Земле. Какие уж тут могут быть сомнения, для них попросту нет ни времени, ни места. Собственно, именно на этом и строится весь его расчёт. Тебе некогда, да и незачем думать о чём то ещё кроме того, что у тебя уже есть, того, что ты так внезапно приобрел, не затратив почти никаких усилий. Какие-то сомнения в правильности всего происходящего появились только после первой гибели в нашей команде. До этого момента всем казалось само собой разумеющимся, что мы всесильны и не можем умереть. Это было огромное потрясение для всех членов команды, но даже после этого мы ещё долгое время продолжали верить этому проходимцу и слепо следовать его указаниям.

Но пятьсот лет это очень много. Настолько много, что это невозможно не объяснить, не представить, другому человеку. Только прожить. И за такое долгое время может произойти всё что угодно, а уж отношение к одному человеку, меняется несколько раз подряд кардинально.

Алексей обхватил лоб и опустил руку, прикрыв глаза ладонью.

— Порою мне кажется, что всё это не настоящее, — проговорил он убирая руку ото лба и Артём поразился как сильно поменялось его лицо. Теперь перед ним стоял уже не молодой, подтянутый парень, а рано состарившийся, бесконечно уставший мужчина, с потухшим взглядом. Аналогии с постоянно меняющим свой облик Гордом напрашивались сами собой. Артём всегда думал, что Горд намеренно беспрерывно меняет свою внешность, чтобы никто не знал его истинное обличье. И только сейчас пришла мысль, что возможно, он как и Алексей, уже давно не контролирует этот процесс.

— Не только этот мир, а вообще всё, — тем временем продолжал Алексей. — Вся моя прожитая жизнь, прежняя и настоящая, слова и эмоции, поступки и действия, всё давно уже утратило всякий смысл для меня. Посерело и обратилось в прах. Я по-прежнему помню и понимаю, как и почему испытывают те или иные эмоции, но сам я не испытываю ничего. Когда я говорю, слова для меня абсолютно пусты. Они лишь набор звуков, не несущих никаких ассоциативных переживаний. Всего лишь средство связи, необходимое чтобы сохранить видимость человеческого облика. И несмотря на то, что я сказал, что тебе удалось пробудить во мне отзвуки давно забытых чувств. Вероятно, я был не до конца честен даже с самим с собою. Когда я бил тебя, злился и кричал, смеялся и хохотал, я просто знал, что должен так делать. Так должен был вести себя тот человек, которым когда-то я был.

Я словно удерживаю в себе несколько личностей разом. В каком-то из миров я слышал притчу о старце, который задал вопрос богу: какая именно его личность попадёт на небеса? Он — ребёнок, он — зрелый или же он сегодняшний, — старик? Ведь все они совершенно разные люди. Тогда я воспринимал эти слова как забавный рассказ. Сейчас я понимаю, что это абсолютная правда.

Мой мозг распадается на множество независимых фрагментов: я из прошлой жизни, я только попавший сюда, я обретающий свои силы, я возомнивший себя всемогущим избранным, я разочаровывающийся, я опустошенный, я на этой планете, я нынешний… Только моя воля удерживает, связывает воедино эти разрозненные кусочки. Моя память переполнена пустой информацией: чередой лиц давно ушедших людей, словами, поступками, картинками событий давным-давно минувших дней, никому не нужными знаниями и секретами. Я уже множество раз чистил свою память, пытаясь уменьшить нагрузку на разум, но становится только хуже, ненужных воспоминаний не становится меньше, зато я стал забывать по-настоящему важные для меня вещи. Возможно, я вправду пользуюсь своими силами, воздействую на собственное сознание подобно доургам, и даже не замечаю этого.

Мне трудно долго держать мысль, трудно сосредоточиться, трудно не потерять интерес во время разговора и оставаться в том образе, который я для себя избрал. Я часто перескакиваю с мысли на мысль и возвращаюсь к уже сказанному. Моя дочь уже очень много лет не может со мной общаться больше десяти минут.

А самое страшное, что от моей первоначальной личности, того я, что попал сюда с Великой войны, уже ничего не осталось. Он умер. Всю жизнь я думал, что мне повезло, что я попал сюда. Я думал, что выжил, но в действительности я умер в том госпитале.

Когда видишь доургов живущих десятки, сотни тысяч или даже миллионы лет, кажется что тысяча лет это лишь секунда и тебе тоже ничего не стоит, прожить столько же. Но для человека с неизменённым сознанием это целая вечность. Время за которое можно узнать всё что может знать человек, попробовать всё что позволено испытать. Словом прожить множество жизней, разочароваться в этом мире, обрести второе дыхание, снова лишится надежды и так по кругу много раз.

Я понимаю, что просто схожу с ума, но не могу ничего с этим поделать. Там, в будущем, люди уже давно выяснили, что человеческий мозг, без модификаций, рассчитан на двести пятьдесят, максимум триста лет. А дальше деградация и распад личности. Он попросту физически не рассчитан, на более долгое функционирование. И хотя у нас разум не скован рамками биологического тела, правила, которым мы следуем, выполняют ту же роль, сохраняя эти ограничения. С этими выдуманными правилами, мы сами загоняем себя в ловушку! Ты понимаешь, о чём я говорю? Все наши силы на самом деле, далеко не бесконечны, так же как представление о том, что мы можем жить вечно. Тот кто дал нам силы, заранее знал, что рано или поздно всем нужно будет сделать выбор: умереть или измениться навсегда. А если есть правила, значит есть и конечная цель ради которой они были созданы.

Артём молча кивнул, соглашаясь.

— Но мне всего лишь чуть больше семиста лет, а Горду скоро будет тысяча. И вы всё ещё продолжаете называть эту сущность человеком? Сомневаюсь, что в нём осталась хотя бы капля человеческого.

Алексей вперил свой взгляд в Артёма.

— Но даже если это правда, это значит, что он всего лишь ещё один доург, — промолвил Артём. — Что вы хотите от нас? Почему вы решили, что он угроза всему Мирозданию?

— О-о, в том и дело, что он не просто доург, — каким-то заговорщицким тоном произнёс Алексей. — Он безусловно уже озвучивал вам принципы работы с той силой, которой мы обладаем. Вы конечно знаете, что всё упирается в имеющиеся у тебя знания, а они, в свою очередь, зависят от твоего жизненного опыта. И, если всё упрощать до безобразия, чем дольше ты живёшь, тем сильнее становишься. Но при таком грубом обобщении неизбежно напрашивается вывод, что доурги живущие миллионы лет, уже давно должны были подчинить себе всё и всех. Но я сам видел, как он уничтожал этих доургов, а они даже не сопротивлялись. Знаешь почему?

Артём отрицательно махнул головой.

— Доурги прожившие так долго, могут заранее просчитать результат любого действия. Они знали, что слабее. Это звучит фантастично, — существа способные просчитать миллионы, а возможно и миллиарды вариантов развития событий, не могли справится с обычным человеком! Но я сам это видел!

— Такого не бывает! — возмутился Артём. — Из любой ситуации, всегда есть выход и это не метафора. Это один из законов мироздания!

— Об этом я и толкую, — радостно сообщил Алексей, на миг показалось, что он даже вновь помолодел, а в глазах появился не здоровый блеск. — Я уже говорил, — он не естественное образование в этом мире. Инородное тело, неведомо как здесь очутившееся. Он нарушает законы Вселенной. Эти миллионлетние доурги, они уже не являются разумными существами, в том смысле, в котором мы привыкли это понимать. Они давно стали своего рода естественными образованиями, навроде земных стихий или чего-то подобного. И когда он уничтожает их, нарушается многотысячелетний баланс. Равновесие, в котором пребывает Вселенная, нарушается и чем это грозит, одному Богу известно.

Теперь настал черед Артёму хвататься за голову.

— Я запутался, — простонал он. — Мне нужно посоветоваться с друзьями. Чтобы понять как действовать дальше. Но я всё равно не понимаю, даже если он уже давно стал доургом, зачем ему уничтожать вселенную? Это абсолютно бессмысленно!

— Чтобы ответить на этот вопрос, нужно хорошо знать прошлое этого существа, когда он ещё действительно был человеком. Поэтому я и спрашивал тебя, что тебе известно о нём, — наставительно проговорил Алексей. — Он пришёл в этот мир психически не здоровый. Я, в отличие от вас, побывал в его родном мире. Он закрыл своё время, но те кто долго обладает всемогуществом, со временем забывают, что помимо сверхъестественных возможностей, есть обычные человеческие средства получения информации. Он действительно пришёл из мира где произошла ядерная война в конце девяностых годов. Причём довольно интересный факт, это один из первых миров, в абсолютных, а не относительных единицах времени, где произошла ядерная катастрофа. То есть в параллельном мире ещё не наступил "карибский кризис", а в их "девяностых", ядерная бомба уже взорвалась.

— Я понимаю о чём ты, — мягко вернул в первоначальное русло разговора Алексея Артём.

— Я лишь хочу чтобы ты смог почувствовать себя на его месте, — произнёс Алексей, повернувшись к Артёму. — Подумай какого это, узнать подобное, очутившись здесь, обретя безграничные возможности, но не в силах ничего изменить? Хотя бы на минуту попробуй представить себя в подобной ситуации. Лично мне, во всяком случае раньше, становилось страшно от этих мыслей. Да, возможно, первые его чувства были такими как у всех: радость, восторг, эйфория от обретённых сил. Но что потом? Человек не может жить без цели, но что за цель может быть у такого существа. Практически всемогущего и одновременно беспомощного, запертого в этом Мире и ограниченного своим же собственным сознанием. А вокруг лишь миллионы лет пустоты и бесконечного одиночества.

— Вселенная далеко не пуста, — не согласился Артём. — Количество всевозможных обитаемых миров также бесконечно.

— И что ты предлагаешь? Может, выбрать Мир и осчастливить его своим присутствием, совсем как это сделал я? — Алексей хитро прищурился. — Ты, случаем, не потому ли хотел меня убить? Или надеть плащ, натянуть красные трусы поверх спортивного трико и пойти бороться со вселенским злом?! А-а, как тебе такая идейка?

— Я такого не говорил, — запальчиво воскликнул Артём. — В конце концов, можно вообще забыть про силу, почему все так на ней зациклены! Уединиться на какой-нибудь планете и жить там.

— Тысячи лет? — с иронией в голосе спросил Алексей. — Ты бы смог от неё отказаться?

— Наверное, нет, — не стал врать Артём.

— Знаешь, для всей нашей группы, — не только для меня, эти вопросы встали ребром уже через первую сотню лет. Чем мы занимаемся? С кем боремся и для чего? Наша так называемая борьба, абсолютно бессмысленная и бесполезная, всего лишь капля в море. Я подозреваю, что многим эти вопросы стоили жизни. Он же наверняка говорил, что главный ограничитель нашей силы это бесконечность. Но при этом, мы продолжаем бороться с этой бесконечностью. Но какова тогда цель? Зачем он упорно продолжает вытягивать людей с Земли? Для меня ответ очевиден, — мы его руки. Ими он прощупывает эту Вселенную. Он ищет. Упорно ищет брешь в ткани Мироздания.

— Мы отклонились. Ты рассказывал, как Горд обрёл свои силы, — напомнил Артём.

Алексей недовольно поморщился, но продолжил говорить:

— Когда произошёл первый залп он был вне дома, не то в командировке, не то в гостях. Кое-как вернувшись, он обнаружил, что их дом устоял, но из семьи не уцелел никто: ни родители, ни жена, ни дети. Он потерял рассудок… Где он был последующий год, чем занимался и как сумел выжить не известно. Но далее он объявляется в местной добровольческой армии, где все считали его дурачком, поручая ему самую грязную работу, хотя формально он числился посыльным. Но в итоге, он сыграл решающую роль в ключевой битве, с врагом уничтожившим его мир. Подробности мне не известны, но суть проста, — он вызвал огонь на себя, уничтожив основную группировку вражеских сил и сам сгорев в адском огне.

— Ты понимаешь? — в который уже раз задал один и тот же вопрос Алексей.

— Да, — тихо проговорил Артём. — Он хотел умереть. Возможно даже жаждал этого, но ему не дали. Вместо этого он очнулся здесь.

— А теперь вновь поразмысли, что бы ты ощущал, окажись на его месте? Как бы ты себя повёл?

— Злость, — ещё тише сказал Артём. — Я бы испытывал злость. Это похоже на изощренное издевательство забрать всё, а потом наградить фальшивым всемогуществом. Наверное, я бы снова попробовал умереть.

— Нет, — возразил Алексей. — Умереть не разобравшись, удел слабых. Горда, не смотря на все его недостатки, нельзя назвать слабаком, к тому же он всегда отличался изрядным любопытством и обостренным чувством справедливости. Порою сильно вредившими и ему лично, и общему делу. Уйти не отыскав и не отомстив главному виновнику, не в его натуре. Ты догадываешься, кого он назначил виновным, в том что с ним произошло?

— Бога, — одними губами произнёс Артём.

— Да, — подтвердил Алексей. — Найти выход за пределы этого мира, найти и убить Бога, вот цель всей его жизни или, правильней сказать, — существования. Отсюда все эти его эксперименты по созданию качественно иного мира, Вселенной основанной на совершенной иных принципах взаимодействия, о которых он вам наверняка не раз рассказывал.

— Мы можем творить только внутри этого Мира, творить этим Миром, — процитировал Артём слова Горда.

— Именно, — согласно кивнул Алексей. — Раз за разом он терпел одну неудачу за другой: он пытался использовать доургов в своих целях, путешествовал по бесконечным временам и измерениям, исследовал места, в которые не суются даже доурги, вытащил в нашу Вселенную из глубин ада Арену и стал вытягивать с Земли других людей наделяя их такими же сверхспособностями, но ничего не помогло. И когда ему стало окончательно ясно что найти выход из замкнутой системы, находясь внутри этой системы, не возможно. Он пришёл к единственному логическому заключению, что выйти за пределы этого мира можно только уничтожив его. К тому же у него, как уже давно понятно, накопились обоснованные претензии к устройству этого мира. Поэтому он приступил к реализации следующего этапа, чем и занимается по сей день.

Он приговорил этот мир. Но что бы привести приговор в исполнение, ему необходимо было найти железобетонное обоснование, довод не подлежащий сомнению, хотя бы для себя самого. Дефект, каверна, на идеальной поверхности мира, изначально заложенная асимметрия в совершенном устройстве Вселенной.

— Изъян Бога, — пораженно проговорил Артём. — Я знаю о чём ты сейчас говоришь! Он много раз повторял эти слова, говоря об очередной несправедливости царящей в ещё одном мире. Но я никогда не придавал им особого значения.

— Как и большинство из нас, — согласился Алексей. — Он любит кидаться красивыми словами, к этому привыкаешь, и мало кто задумывается над их истинным смыслом.

— Но что же нам делать? — задал сам собой напрашивающийся вопрос Артём. — Если всё так, и он может даже, как ты выразился, с лёгкостью втаскивать одни измерения в другие, он и вправду всемогущ. Что мы можем? Мы бактерии по сравнению с ним.

— Не всё так безнадёжно, как кажется. Сомневаюсь, что он до сих пор не определился с выбором причины из миллиона возможных. Но тем не менее, Вселенная всё ещё существует. А значит он до сих пор что-то ищет или чего-то ждёт. И я считаю, что знаю, какое обстоятельство всё ещё сдерживает его. Ты забыл об одной очень маленькой, но очень важной планетке, где в самом явственном виде проявляются божественные силы, те что ещё не подвластны ему.

— Земля, — произнёс Артём, тем же неопределённым тоном, каким ещё недавно Алексей произносил имя Горд. — То, что это непосредственное вмешательство божественной воли ничем не подтверждается, с таким же успехом можно утверждать, что Горд сам скрыл местоположение Земли. Если он действительно такой всемогущий, каким ты его рисуешь, это ничего ему не стоило.

— Простой вопрос, — зачем? — слабо улыбнувшись спросил Алексей.

Артём пожал плечами:

— Если он действительно не в себе, причин может быть сотни.

— То что он психически не стабилен, не значит что он дурак, и никак не влияет на выбор причин по которым он совершает, то или иное действие. В любом случае, логика должна прослеживаться. А в данном случае её нет.

— Как же всё это не вовремя! — Артём потряс головой. — Только не сейчас! Ну почему всегда все сразу!

— О чём ты? — непонимающе проговорил Алексей.

— Если уж, мы заговорили о Земле, тогда ты должен знать об ещё одном обстоятельстве. Я сужу по твоим словам, что ты ещё не в курсе, но во Вселенной появилась "третья сила", так её называет Горд. И это не доурги. По его словам, она пришла, как раз, откуда-то извне. И в настоящий момент эта сила пробивается на Землю, вернее она уже там.

Не смотря на то, что Алексей несколько раз заявлял, что разучился испытывать эмоции, сейчас в его голосе послышался неприкрытый скепсис, а на лице отчетливо отобразилась насмешка смешанная пополам с усталостью, из-за необходимости в сотый раз разъяснять одни и те же элементарные истины.

— Знаешь, сколько раз на моем веку, Землю пытались уничтожить? — задал он вопрос и тут же сам на него ответил. — Сотни, а может даже тысячу раз! Но это не возможно! Проход на Землю, для разного рода нечисти, закрыт, запрятан, закодирован, заговорён, заколдован, заблокирован и ещё чёрте знает что "за"! Никто за тысячи лет не сумел туда пробраться напрямую и никогда не сумеет, ибо так положено самим Создателем.

— В том-то и дело, что эта сила не занимается подобными глупостями, в этом её отличие от доургов. Кто бы за ней не стоял, их цели гораздо масштабнее. Они не хотят уничтожать Землю, и они уже там, — спокойно сказал Артём.

— Это невозможно! — стоял на своём Алексей. — И какова же их цель?! Чего добивается эта "третья сила"?

— Сделать всех разумных существ рабами. Изменить Вселенную по своему образу и подобию, — тем же спокойным тоном ответил Артём. — Я был там недавно и видел всё собственными глазами. Если ты откроешь разум, я покажу, — просто сказал Артём, не став продолжать ненужный спор.

Алексей хотел что-то сказать, но видимо передумал и молча протянул руку. Артём понимал его сомнения, — открывать разум незнакомому существу, это почти всегда смерть. И этот жест о многом говорил сейчас.

Артём взял руку Алексея в свою, нащупал нужные воспоминания в своей голове и сразу, без раскачки, начал передачу. Глаза Алексея закатились. Артём не жалел его, он знал что Алексей в этом не нуждается, как раз наоборот с такими людьми, — почти тысячелетними старцами, прошедшими войну, видевшими все проявления жизни и давно разочаровавшимися в ней, нужно действовать только так. Чтобы убедить его в своей правоте, чтобы он поверил ему с первого раза, нужно действовать жёстко. И Артём бессловесно и беспощадно вбивал в чужой мозг собственные воспоминания.

При прямой передаче мысли невозможно соврать. Алексей сейчас был там, день за днём проживая ту жизнь, которую совсем недавно прожил сам Артём, в очередном своём воплощении на Земле. Но при этом, он понимал, что это всего лишь чужая память, покадрово развертывающаяся перед его взором.

Артём почувствовал, как рука Алексея мелко задрожала, и сжала его ладонь так, что стало больно.

— Хватит, — простонал он, — хватит, Артём!

Алексей встряхнул головой, прикрыл глаза ладонью. Лицо его ещё сильнее состарилось, одновременно осунувшись и почернев.

— Что это? — требовательно спросил он. — Что, чёрт возьми, там происходит?!

— Я не знаю, — честно признался Артём, — даже Горд не знает!

— Этого не может быть! — всё ещё не верил Алексей. — Либо же всю нашу Вселенную, вместе с нами, сместили на окраину измерений, в область бесконечного Хаоса. Но неужели никто этого не заметил, и даже этот зазнавшийся божок проворонил подобное!

— Учитывая, всё что ты мне рассказал, быть может это его изощренный план?

— Нет, нет! — замотал головой Алексей. — Ты не понимаешь это нисколько не похоже на Горда. Пойми он против любого насилия и даже уничтожить этот Мир он хочет из сострадания, как бы безумно это не звучало. Как далеко они проникли в прошлое?

— Трудно сказать. На триста лет точно, возможно тысячу.

— Невероятно, — прошептал Алексей. — Пока мы играли в богов, в своей песочнице, кто-то вторгся извне.

— Поэтому пока мы не будем знать всё точно, начинать междоусобную войну смерти подобно, — тихо проговорил Артём.

— Ты прав, — согласился Алексей. — Следует обождать. Но почему этот гордец ничего не предпринимает?! Вместо того чтобы подсылать ко мне убийц, лучше бы попытался разобраться с этой силой! Чего он ждёт?!

— Он и пытается разобраться, — понять что это, и как с этим справится, — возразил Артём. — Это он отправил меня на Землю.

— И долго он ещё собрался разбираться! Почему он сам не отправился на Землю?! — возмущено воскликнул Алексей.

— Возможно, он уже был там, просто мы об этом не знаем, — проговорил Артём. — К тому же, сейчас среди доургов популярна новая теория относительно местоположения настоящей Земли. Считается, что Центральный мир всё же существует, но это не какое-то стационарное ядро всего Мироздания, а беспрестанно движущийся в неизвестном пространстве мир, а все остальные Вселенные лишь шлейф от непрерывного движения истинного Мира.

— Не пойму, какое отношение это имеет к происходящему? Что это принципиально меняет для нас?

— Как минимум то, что чтобы не случилось на настоящей Земле, она всегда может "убежать" от этого, поскольку её движение это движение по собственным множественным квантовым состояниям вероятной реальности. Вопрос лишь в том кто направляет это движение, и управляет ли им кто-то вообще?

— Интересная концепция. Как Горд собирается её проверять?

— Пока остается только ждать. Либо, попытаться каким-то образом вырваться за пределы этого Мироздания. Именно там происходит движение, именно поэтому Землю никто не может найти, а не потому что она хорошо запрятана, как многие думают.

— Быть может вы и правы, — задумался Алексей. Неожиданно весь его запал угас. — Я уверен, Горд выбирает: бороться или не обращать внимания и попытаться использовать сложившуюся ситуацию в своих целях.

Алексей хотел ещё что-то добавить, но внезапно замолчал. Он прикрыл глаза и отвернулся в сторону, так что теперь Артём видел его лицо в профиль. Те метаморфозы, что происходили с ним на протяжении всего их разговора, достигли своего логического конца. Короткие, тёмные волосы отрасли и побелели, на лице и шее появились не глубокие, но частые морщины, вся его фигура будто скукожилась, сжалась, уменьшившись в размере. Теперь его облик больше соответствовал действительности, — когда он повернулся, перед Артёмом предстал согбенный старик, с мутным взглядом.

— Впрочем, всё это уже не важно, — начал Алексей. — А ведь тебе и вправду удалось меня заинтересовать, — грустно усмехнулся он, — я искренне считал, что это невозможно. И ты почти заставил меня передумать, почти вдохнул в меня жизнь. Но я прожил свою жизнь и даже не одну, а множество разных жизней, и мне пора уходить. Это не моя борьба. Я верю, вы со всем разберётесь и справитесь сами. Без меня.

— Что ты хочешь сказать? — спросил Артём, хотя уже понимал, что имеет ввиду Алексей.

— Я устал. Бесконечно устал, — прошептал Алексей. — Если я прав в своих догадках, то меня вообще не должно здесь быть, Горд не вправе брать на себя роль Бога и решать кому жить, а кому умереть. К тому же он не даст тебе вернуться, пока ты не выполнишь задание. Но дело даже не в этом. Там, — Алексей поднял голову к небу. — Меня ждут.

— Когда ты последний раз спал? — резко опустив голову, спросил Алексей.

От неожиданного вопроса Артём ненадолго впал в ступор. Когда обретаешь силу, необходимость в сне отпадает. Для того чтобы уснуть по-настоящему, необходимо побыть настоящим человеком как минимум двое суток. Конечно, можно погрузить себя в сон искусственно, но какой в этом смысл?

— Не помню, — выдавил Артём.

— Я понимаю, — ухмыльнувшись проговорил Алексей. — А я последнее время часто сплю. С некоторых пор я просто почувствовал такую необходимость. И если ты думаешь, что мне сняться кошмары из череды лиц…, рож, тех кого я уничтожил на этой планете, то ты ошибаешься. Во сне ко мне всё чаще приходят мои боевые товарищи.

— Хочешь знать истинную причину, почему я очутился здесь? — вновь резко сменил тему Алексей. — Из-за женщины, — Алексей тепло улыбнулся, — Как не банально это прозвучит.

К тому моменту я окончательно разочаровался в Горде, погибла почти половина команды и я уже решился на открытое противостояние. Если бы я не встретил её, на этом бы всё и закончилось. Для себя я решил, что это последнее задание.

Был самый обычный рейд, каких было сотни до этого. Очередной доург обосновался на планете, заставил поклоняться себе как богу, приносить человеческие жертвоприношения и всё в таком духе. К тому моменту мы уничтожили столько подобных монстров, что все они слились в непрерывную череду неотличимых друг от друга боев. Наверное Горд даже не обратил бы на него внимания, если бы тот зачем-то не начал похищать людей ещё и с соседних планет. В тот поход Горд решил пойти с нами, в то время он часто так делал, хотя смысл подобных действий мне до сих пор не понятен. Уверен, он мог бы делать всё то же самое находясь в своём убежище. Я думаю ему нравилось…, нравилось ощущать себя непобедимым и всемогущим ангелом несущим смерть демонам, — так он себя представлял. Неотвратимое наказание, от которого не укрыться никому и нигде.

Мы ворвались в тот мир ослепительными огненными болидами. Мы даже не скрывали своего прибытия. Позёрство чистой воды. Я уверен, Горд наблюдал за происходящим одновременно и из своего тела, и со стороны. Любовался собой со всех возможных точек, — ещё одно доказательство его человеческой природы.

— Знаешь каким способом он решил убить его? — встрепенулся Алексей. — Вы о таком наверняка и не слыхивали. Мы ворвались в окружающее пространство на всех уровнях, во всех слоях реальности разом, рассосредоточившись в том числе и по временной направляющей, дабы перекрыть ему все возможные пути отступления. И мы разорвали его тело и сознание на кусочки, во всех смыслах, не только на материально-энергетическом уровне, но и на ментальном и временном. Словно дикая свора собак. Этот новоиспеченный бох даже не понял, что произошло, как он уже перестал существовать. Но, не смотря на то, что уничтожение произошло одномоментно, из-за распределения атаки по временной линии, в реальном времени он будет умирать снова и снова в каждый отдельный отрезок времени, страдая ещё сотни лет. Вот такой изощренный временной парадокс. Я до сих пор не знаю, просчитал ли Горд такой результат заранее или так вышло случайно. Но, впрочем, этот божок заслужил свое наказание и я не о чём не жалею.

Когда дело было сделано, Горд почти сразу вернулся к себе, а нам, как обычно, поручил заняться людьми на планете. Мы разделили планету на сектора и отправились помогать людям в рамках своих дурацких правил. Мы восстанавливали или создавали им дома, обеспечивали пищей и иными средствами необходимыми для жизни. Пытались избавить их от веками вбитых в голову страхов и запретов, ран, болезней и иных невзгод. Соответственно, людей похищенных с других планет, возвращали на их родину. Я уже заканчивал отрабатывать свой участок, когда повстречал её. Она не была уроженкой той планеты. Она родилась и выросла здесь, — Алексей посмотрел на Артёма, убеждаясь, что тот внимательно слушает и понимает о чём речь.

Артём едва заметно качнул головой и Алексей продолжил.

— Её звали Агне. Почти земное имя, — Алексей улыбнулся, но улыбка сразу погасла когда он продолжил. — Доург или его подручные похитили её, схватив прямо на дороге, по которой она шла в соседнюю деревню к своей тетке. Недалеко от того места где ты повстречал Фёклу.

— Подальше от больших скоплений людей и не на воду, — негромко проговорил Артём.

— Да, — согласился Алексей. — Наша сила подобна суперкомпьютеру, который действует по одним и тем же заданным алгоритмам. Только наша воля может что-то поменять. Поэтому старайся меньше полагаться на голую силу и чаще принимай решения сам.

— Она была совсем юной, — продолжил он, после минутного молчания. — Но видимо не достаточно для тех целей, которые преследовал доург. Может месячные не вовремя начались, может ещё какие-то причины. Мне даже не хотелось вникать в эти извращенные правила, которые придумал этот очередной недоделанный божок. Главное что её не принесли в жертву и она осталась жить на той планете. Она провела там почти десять лет. Десять лет, в настоящим аду, с живым дьяволом во плоти. — Алексей говорил негромко, почти без эмоций, но в этот момент в его голосе послышался не скрываемый гнев. — После стандартной процедуры восстановления, я предложил ей вернуться на родную планету, но она неожиданно отказалась. Я подумал, что она хочет остаться, чтобы помочь местному населению, тем знакомым, которые у неё появились, во время пребывания там, справиться с последствиями действий доурга. Но причина оказалась в другом…. Она не хотела… Не хотела возвращаться. Потому что на её родной планете было ещё хуже. Ты можешь такое представить?! Это был абсолютно дикарский мир, сознательно ввергнутый доургом в варварство и хаос, а на её родной планете, если проводить аналогии с земной историей, — начало двадцатого века. Она была совершенно чужеродным существом в этом диком мире.

Но она не хотела. Её всю трясло при одной мысли о возвращении. Я не мог добиться от не связанного рассказа, она лишь плакала и просила оставить её там. Тогда я считал информацию напрямую из её памяти.

Артём приподнял бровь. Алексей не смотрел на него, но предугадал его реакцию.

— Я уже говорил, к тому времени, мне было плевать на всё, в особенности на дурацкие правила. Но я не лез ни в какую личную информацию. Все интимные вещи оставались с ней до конца жизни. Я лишь считал самые общие образы о происходящем на планете, социально-политическом, общественном устройстве, и отношений её и её семьи с этими структурами.

Когда я закончил меня самого трясло почти также как Агне. Впервые в жизни я подумал, что быстрая смерть может быть гуманней, чем мучения растянутые на года. И тогда я сорвался. Не сказав никому ни слова, я переместился на эту планету и начал творить свой суд.

— Что ты увидел? — не удержался Артём. — Я не могу представить, что могло так вывести из себя ветерана! Что ты увидел там, чего не видел на войне?

Алексей посмотрел на Артёма таким взглядом будто увидел его впервые.

— Мальчишка, — почти неслышно проронил он и продолжил уже громче. — Ничего нового я не увидел, но ты ведь должен понимать, — суть вещей всегда в деталях. Я мог бы передать тебе эти воспоминания, но они не мои. Я уверен, что Агне была бы против. Это её личная трагедия. Поэтому тебе придётся поверить на слово. Представь что феодалы средневековья получили доступ к технологиям начала двадцатого века. Классовое разделение доведенное до абсурда, практически как у Герберта Уэллса в его "Машине времени". Вот только "Элои" не невинные создания, порхающие с ветки на ветку и питающиеся фруктами, а предельно циничные, невообразимом жестокие, порочные создания, сполна пользующиеся имеющейся у них властью и ставящие "морлоков" ниже своих домашних животных. А "морлоки" если и жрут кого, то только друг дружку, от голода.

Причём "элите" было наплевать на возраст, они с одинаковым презрением относились и ко взрослым и к детям. Ты слышал про детей-трубочистов в Англии восемнадцатых-девятнадцатых веков? — спросил Алексей.

Артём не слышал ни про каких детей-трубочистов, но он понял, что это не совсем вопрос, а скорее просьба и получил информацию почти мгновенно.

Артём непроизвольно поморщился. Да, это было низко..

Алексей заметил как скривилось лицо Артёма.

— Теперь ты понимаешь, хотя бы частично, — произнёс он.

Артём почти произнёс вслух: "Это не оправдание", но в последний момент удержался, памятуя о взгляде, которым недавно удостоил его Алексей.

— Мне не понятно лишь одно, — как такое общество смогло развиться, хотя бы и до уровня начала двадцатого века Земли? — вместо этого спросил он.

— Вопрос интересный, — проронил Алексей. — Если честно, я не углублялся в эту тему, возможно какой доург постарался, а может всё же сами развились, до того как окончательно деградировали. Но когда я прилетел сюда, я очень хотел найти на этой планете доурга. Виновника, с которого можно спросить за всё!

На лице Алексея мелькнула злая усмешка и Артём живо представил себе как Алексей расправлялся с местной элитой.

— Ах, какое это было бы наслаждение, расправиться с подобной тварью. Одним ударом убрать корень зла на всей планете. На этом бы всё и закончилось. Но я никого не нашёл, — даже сейчас в голосе Алексея сквозило глубокое разочарование. — Только люди. Обычные люди и их бесконечные пороки.

— Я знаю о чём ты думаешь, — этого недостаточно, чтобы уничтожить пол планеты, — повернулся к Артёму Алексей. — Но ты не учитываешь, что я родился не просто в другое время, в другую эпоху, но в совершенно другой стране, аналогов которой в земной истории не было и, видимо, уже не будет. Мой отец был идейным коммунистом. Большевиком. Как говорили раньше, — профессиональный революционер. Человек действия, он никогда не сомневался и не мучился вопросами морального выбора, он всегда знал как поступить. Понимаешь?

Артём понимал, но конечно же, всё равно не мог принять содеянное Алексеем. Но спорить было глупо и бессмысленно, поэтому он просто произнёс:

— Да, понимаю.

— И когда я увидел… Увидел, что здесь творится, — продолжил Алексей. — Я уже тоже знал как должен поступить и я не сомневался!

— Никто не мучился, — Алексей поморщился, — не было никаких рек крови. Все эти мифы появились гораздо позже. И если уж кто и проливал кровь, то только сами люди. После того как они поняли, что происходит на планете, что кто-то подчистую уничтожает всю местную "элиту", они наконец-то и сами взялись за дело. Причем с таким энтузиазмом, что многих мне приходилось потом останавливать силой и даже также умерщвлять, ибо иного способа остановить их не существовало.

Но остальные умерли быстро и почти безболезненно, большинство даже не успело понять что происходит. Но поверь мне, это “большинство” заслуживало гораздо более сурового наказания и никто из них не был достоин такой лёгкой смерти. Вот уж кого следовало поместить в твой адский контейнер и оставить там на вечные мученья, до скончания мира. Но, к сожалению, у меня не такая богатая фантазия как у тебя, — криво усмехнулся Алексей.

Артём не стал отвечать на этот выпад и Алексей продолжил:

— Я не успел закончить совсем немного. Она появилась передо мной так внезапно, что я до сих пор не знаю, каким чудом не убил её тоже. Её привела Сабина, — одна из немногих кто поддерживал мои сомнения относительно Горда. Она погибла через пару месяцев после этого, — мимоходом вставил Алексей.

— Агне почувствовала. Я ничего ей не сказал, но она всё поняла сама! — в уголках глаз Алексея заблестели маленькие капельки. — Полетела спасать тех кого так ненавидела и боялась! Кто причинил ей столько боли и страданий! И она смогла уговорить меня. Убедить, что есть другие пути, что ещё возможно всё исправить. И я поверил. Не головой, но душой. Умом я понимал, что нельзя останавливаться, нужно доделать начатое, ибо так будет ещё хуже. Но против сердца не пойдешь. Маленькая, совершенно крошечная и беззащитная против моей истинной сущности, она висела у меня на шее. Обнимала, целовала и не отпускала меня, до тех пор пока я не пообещал ей, что остановлюсь. Что пойду мирным путём. Перевоспитывать, переубеждать, кого-то брать на контроль, вплоть до полного контроля сознания, но только не убивать. Я знал, что это путь в никуда, что затея изначально обречена на провал, но я не мог ей сопротивляться. Так что, как видишь, построить “рай” на земле, было не моей идеей, — хмуро проскрипел Алексей.

Артём не знал, что сказать этому старцу, но он всё больше убеждался, что тот во многом прав относительно Горда. И это не могло его не печалить.

— И я остался, — тем временем продолжал Алексей. — Каждый день я ожидал возмездия. Огненного болида в небе, кое означал бы мою смерть. Но Горд всё не шёл и тогда я понял, что он не придёт. Вряд ли он боялся меня, хотя у него и были на то резоны, но и он, и я, знали, что я не представляю для него серьёзной угрозы. Скорее он решил приготовить для меня нечто особенное и я начал готовиться в ответ, просчитывая каждый свой шаг.

А на планете меж тем начал строиться новый “дивный” мир. В начале нам даже казалось, что многое получается. Мы оба буквально фонтанировал идеями, о том как нам лучше обустроить этот мир, какие рычаги контроля лучше использовать, как незаметно управлять обществом и направлять его в нужную сторону. Но чем больше проходило времени, тем сильнее я убеждался в своей правоте. Со временем Агне тоже всё поняла. Тихо и незаметно она отошла от дел, полностью отдав себя семье. Сначала у нас родился Иван, а спустя десять лет Фёкла. Но я всё ещё по инерции продолжал этот бессмысленный сизифов труд, — отделять зёрна от плевел. Пока оканчательно не понял, что уже давно, по-настоящему, не отличаю одно от другого.

Я так и не разгадал эту загадку. Откуда в людях берутся эти ростки зла. Кто сеет эти семена?! Когда у хороших родителей вырастает чудовище, а в семье моральных уродов вдруг появляется Настоящий Человек. И даже нашу семью эта беда не обошла стороной. Словно злая ухмылка роковой неизбежности.

Алексей замолчал. Но если раньше это происходило с ним самопроизвольно, то теперь ему просто было тяжело долго говорить. Он будто состарился ещё сильней, хотя Артёму казалось, что дальше уже некуда.

— А потом Агне умерла, — тяжело выдохнув, произнёс Алексей. — Она так и не согласилась принять от меня силу. Стать бессмертной и всемогущей. И до последнего посмеивалась надо мной, называя недобогом или злым колдуном. У женщин совершенно иное восприятие жизни и всего этого Мира в целом. Знаешь, что в первую очередь делают все женщины, обретшие хоть какую-нибудь силу?

— Становятся вечно молодыми, — догадался Артём, вспомнив Свету.

— А ты умнее чем кажешься, — почти без улыбки произнёс Алексей. — Да, это так. А теперь представь от чего отказалась Агне и какую силу духа она имела. Конечно, я до последнего поддерживал её молодость всеми доступными для обычного человека средствами. Поэтому она и в сто лет выглядела на тридцать и в двести, — на пятьдесят. Но как я уже не раз говорил у человеческого организма ограниченный ресурс. Ей было двести семьдесят, когда она попросила более не держать её. И я выполнил её просьбу.

Фёкла, хоть и с трудом, но приняла выбор матери, а вот Иван… Он не смог этого понять. Он обвинил меня в её смерти. Вдобавок, всю свою жизнь он наблюдал за мной, видел мои мученья, — все эти бесплодные попытки взрастить, из полуразумных обезьян, Человечество устремленное к звездам. И он сделал для себя однозначный вывод. Нашёл, как ему казалось, единственно существующее решение всех проблем, — способ построить наконец-таки идеальное общество. Думаю, ты догадываешься, что он решил сделать?

Артём кивнул, но не стал ничего говорить и Алексей, не дождавшись ответа, проговорил:

— Лишить людей свободы воли, контролировать каждого человека на планете, в этом заключался его “гениальный” план.

— Горд уничтожил бы его моментально, — проговорил Артём скривившись.

— Я говорил ему об этом не раз, — согласился Алексей и в его голосе послышалась горечь. — Но он утверждал что Горд уже давно забыл обо мне или же ему наплевать на то, что здесь происходит. После смерти Агне он пришёл ко мне. Мы долго разговаривали, я объяснял, что этим он ничего не добъётся, через поколения люди привыкнут подчинятся и превратятся в безмозглых домашних животных или по-другому говоря зомби… Но он не слушал меня…

— Забавно, мы можем творить ад, но не знаем как создать рай, — переведя дыхание, будто для себя произнёс Алексей. — Тот, кто когда-нибудь выяснит как это сделать, станет настоящим Богом…

Неожиданно Артём понял, что Алексей выразил ту мысль, которая крутилась у него в голове уже очень давно.

— Я так и не смог его переубедить, — с грустью проговорил Алексей. — Он попросил отдать ему власть на этой планете, чтобы он мог заняться своим экспериментом и на практике доказать свою правоту. Конечно же я отказал. И он ушёл. Я не следил за ним. Не знаю где он находится и чем занимался все эти годы. Но я точно знаю, что он следит за мной.

У Артёма зародились нехорошие предчувствия, он начал догадываться к чему клонитАлексей.

— Как только меня не станет, он сразу же почувствует это и придёт сюда, — Алексей вскинул седую трясущуюся голову и посмотрел Артёму в глаза. — Его нужно остановить. Но не убивать! Не знаю, каков был изначальный план Горда, когда он посылал тебя сюда. Но я ждал именно тебя! Я был у тебя в голове, я знаю все твои пороки, тайные желания и устремления. И я знаю, что ты исполнишь обещание, чего бы тебе это не стоило, потому что просто не можешь иначе. Пообещай мне…

— Подожди, нет! — перебил Артём.

Но Алексей, его даже не слушал. Старческий голос взлетел над горою, обретаю былую мощь:

— Обещай мне! Что ты не убьешь моего сына! Но остановишь его!

Артём закружился на месте:

— Разве нет иного выхода?! — вскричал он. — Зачем тебе уходить прямо сейчас? Подожди немного! Ты прожил семьсот лет, что изменится, если ты подождешь ещё! С твоим опытом мы могли бы…

— Я знаю, — ты справишься, — по-прежнему не обращая внимания на крики Артёма, продолжал Алексей. — После моей смерти он сразу же получит всю мою силу, но он ещё совсем молод, у него нет твоего опыта борьбы с доургами. Помни об этом, и не навреди ему! Я верю, ты найдешь способ!

— Неужели нет другого пути? — не сдавался Артём.

— Обещай! — уже тише проговорил Алексей, вытянув к Артёму сухую трясущуюся руку.

Артём упал на колени, в траву.

Алексей ждал.

Солнце уже вошло в зенит и начинало припекать спину и не покрытую голову. Вокруг стояла тишина. Только слабый ветер шевелил волосы на затылке.

— Обещаю, — тихо произнёс он.

— Мне пора, — отозвался Алексей.

— Зачем? — глупо спросил Артём, не отрывая взгляда от земли.

— Там, — Алексей с трудом поднял голову к небу, щуря подслеповатые слезящиеся глаза. — Меня ждёт не только Агне. Но и мои боевые товарищи. Я им многое задолжал. Вот уж кто заждался меня! Как же они удивятся! Мне придётся попотеть, объясняя где я пропадал столько лет.

— Вова, Костя, — почти беззвучно прошептал Артём.

Он поднял глаза. Рядом с ним стоял совсем маленький сморщенный старик, в изрядно поношенной, кое-где даже до дыр, выцветшей, но чистой советской гимнастерке. Будто ребёнок в, не по размеру больших, стоптанных солдатских сапогах.

— Я думаю, ты ведь знаешь песню “Журавли”? — всё-также не опуская головы, продребезжал старик. — Спой.

Артём тоже поднял голову к небу. Вряд ли Алексей сейчас вмешивался в реальность, но по небу, как по заказу, плыли белые кучерявые облака. “Как в детстве” — усмехнулся про себя Артём.

Когда-то давно, в той другой, кажущейся теперь не реальной, прошлой жизни на Земле, Артём очень любил музыку и песни, но, не имея голоса, совершенно не умел петь. Он даже не представлял, как бы отреагировал, на такую просьбу тогда. Вероятно, просто промолчал или убежал. Само собой, теперь это не являлось для него какой-то проблемой. И он запел. Избрав для этого некий усреднённый голос всех певцов советской эстрады некогда исполнявших эту песню на сцене.

Мне кажется порою, что солдаты

С кровавых не пришедшие полей

Не в землю нашу полегли когда-то

А превратились в белых журавлей

Они до сей поры с времен тех дальних

Летят и подают нам голоса

Не потому ль так часто и печально

Мы замолкаем, глядя в небеса?

Летит, летит по небу клин усталый

Летит в тумане на исходе дня

И в том строю есть промежуток малый… (1)

— Быть может, это место для меня, — донеслось до Артёма, едва на уровне слышимости.

Он перестал петь и повернул голову, но рядом с ним уже никого не было. В том что Алексей у шёл по-настоящему, сомнений никаких не было и Артём не стал ничего проверять.

Поднявшись, он подошёл к тому месту, где только что стоял Алексей. Сам не зная зачем, он посмотрел в небо, повторив за Алексеем его последнюю позу.

Как это всегда и бывает, — в мире ничего не изменилось. В небе всё так же неспешно плыли облака, может лишь ветер слегка усилился, да от Страграда стали доносится приглушенные звуки большого города.

“Надо торопиться.”

Артём опустил голову и уже собирался идти, когда заметил в траве слабый отблеск. Наклонившись, он подобрал с земли маленький серебряный кругляш. “За отвагу”, — машинально прочитал Артём. Медаль была потёрта и покрыта патиной по краям, по левой стороне проходила глубокая царапина, вероятно оставленная ножом. Он перевернул её. На оборотной стороне был выдавлен номер, а рядом с ним аккуратная надпись мелким шрифтом, сделанная явно не в ручную и даже не на заводе: “Бери! Заслужил!”

Артём усмехнулся и убрал медаль.

“Всё. Пора.” Он уже чувствовал как где-то далеко, в невообразимых глубинах бесконечного космоса, началось титаническое движение энергий. Будто огромный зверь выбирался из своей берлоги. И очень скоро он будет здесь. А потому надо убираться с планеты как можно скорее, и как можно дальше, чтобы в никоем случае не навредить ей.

Артём переместился с поверхности планеты, но для начала недалеко, — на ближнюю орбиту. Чтобы ещё раз полюбоваться ею издалека, такой похожей на Землю, во всех смыслах, — не только внешне. Он вспомнил как прилетел сюда и точно также парил здесь. Это было совсем недавно. Однако, сейчас, впрочем как и почти после каждого задания, казалось, что он прожил здесь маленькую жизнь и даже не одну, а три! И, как в любой жизни, у него появились новые друзья и новые враги. Один из которых, в этот момент, с немыслимой скоростью рвался сюда.

Однако, в этот раз он узнал действительно важную информацию, которую нужно передать членам его команды любым способом. А следовательно ему нельзя сейчас погибать, ни в коем случае. Значит пора приготовиться к бою!

Как же это прекрасно, — когда не надо не от кого скрываться и прятаться, когда нет необходимости контролировать каждый свой шаг! Испытывая ни с чем не сравнимое наслаждение от возможности снова в полной мере пользоваться своей силой, Артём переместился в мертвый космос, далеко за пределы местной звездной системы и приготовился ждать. Для задуманного ему был необходим солидный кусок пустого пространства, изъятие которого из реальности не повлияет на ближайшие материальные объекты. Лишь бы только Алексей был прав и его сын действительно не имел боевого опыта борьбы с доургами.

Ждать не пришлось. Поскольку Артём не скрывался, почти сразу пространство недалеко от него вскипело, вспухло от переизбытка энергии и сквозь этот нарыв, в реальный мир прорвалось чужое сознание. Иван не утруждал себя излишними разговорами и телесными воплощениями. Ему было достаточно той энергии, которая его окружала. Она и являлась его воплощением, его сутью в данный момент. Он плыл в ней, он был ею, наслаждаясь, упиваясь собственным всесислием, безграничным всемогуществом. Всё окружающее пространство бурлило и кипело, а если пользоваться не только визуальными метафорами, — трещало от перенапряжения. Он мог творить, крушить, сметать и заново создавать планеты, а возможно и целые звездные системы. Новорождённый бог явился в мир.

Артёму всё это было до боли знакомо. Неужели он и вправду настолько молод и неопытен? И за все эти года, проведенные в изгнании, ему не повстречался ни один доург?

Иван ринулся в атаку. Само пространство и чистая энергия Хаоса двинулись навстречу Артёму. Он шел в открытую, — на “Вы”. Одурев от собственного безмерного могущества. Рассчитывая взять его голой силой, смять, раздавить воплощение Артёма. Ничто не могло остановить этот всесокрушающий таран. Именно так думал Иван.

“А ведь он прав”, — немного растерянно подумал Артём. — “Сейчас его ничто не остановит”.

И вздумай Артём помериться с ним силой, он бы совершенно точно погиб, — просто не успел бы набрать такую же мощь что и Иван, пока перемещался сюда. Даже скрыться не успел бы. Вот только Артём не собирался участвовать в открытом противоборстве. Последний раз он участвовал в похожей схватке больше ста лет назад, когда ещё только обрёл свои новые силы. Повторять вновь тот самоубийственный бой не было никакого желания. Большинство доургов практически сразу понимают всю ущербность прямой атаки чистой силой и пользуются подобными методами крайне редко, оказавшись загнанными в угол, когда других вариантов попросту нету. Во всех остальных случаях это всегда обман, вероломство, хитроумные ловушки и невероятное коварство, но никогда прямой бой.

Вспомнился вопрос Семёна, о том как можно убить всемогущее бессмертное существо? Да никак! Только обманом и хитростью умертвив его сознание.

Поэтом Артёму стало даже немного жаль Ивана. Впервые за много лет Артём почувствовал себя бесконечно старым, моментально вспоминая недавние слова Алексея о неподъёмном грузе прожитых лет. Внезапно он и сам ощутил себя этим непомерно уставшим старцем, несколько раз пережившим положенный ему срок. По сравнению с этим рвущимся к нему мальчишкой, он и был настоящим стариком! Только сейчас Артём по-настоящему понял всю необходимость обучения и практику реальной борьбы с доургами, которую предоставлял им Горд. Иначе, они все погибали бы в первом же бою, как Иван.

Артём медлил, до последнего ожидая скрытый подвох. Предполагая что это лишь имитация атаки, отвлекающий маневр от настоящего скрытого удара. Что Иван не собирается ввязываться в мясорубку. Но когда ждать уже было нельзя, стало понятно что Иван действительно хочет с ним подраться.

В последний миг, не исчислимый никакими существующими единицами времени, когда уже и сам Иван начал подозревать неладное, видя как его противник не предпринимает ровным счётом ничего, Артём “дёрнул” ткань пространства-времени. Выдернул словно ковровую дорожку из-под ног бегущего человека. Скомкал, смял, свернул окружающее пространство-время в глобулу, гиперсферу и так миллион раз. После чего замкнул его само на себя и аккуратно уменьшил до приемлемых размеров.

Внепространственный разрыв моментально схлопнулся, полыхнув вспышкой сверхновой и пространство-время заколыхалось, словно гигантская простыня, распространяя во все стороны гравитационные возмущения, как от нейтронной звезды. Но, к счастью, на этом всё и закончилось, — Артём рассчитал всё верно. Гравитационные волны потеряют свою мощь когда доберутся до ближайших обитаемых планет, жёсткие излучения от вспышки, к этому времени, также утратят свою смертоносность.

А Иван даже не понял, что с ним произошло. Его атака продолжалась, он всё-также с невероятной скорость несся вперёд, вот только Артём неожиданно исчез, а “перед”, “зад”, “лево”, “право” и даже само время, перестали на миг существовать, а потом поменялись местами и так множество раз. И только спустя несколько секунд, когда Иван смог восстановить ориентацию, он понял, что из окружающей реальности исчез не Артём, а он сам. Это его вырвали из реальной Вселенной, создав вокруг него новую. Исчезла и появилась сызнова сама окружающая реальность.

Все силы остались при нём. Он попрежнему оставался богом, всемогущим существом, он мог всё! Кроме одного, — выбраться из этой “карманной” Вселенной. И не смотря на то, что в “старой” Вселенной её размеры сейчас не превышали размер кулака взрослого мужчины, внутри она обладала всеми теми же свойствами бесконечности, что и реальная Вселенная. И чтобы он не делал, сколько бы не пытался найти выход, это не удастся. Поскольку, чтобы выбраться нужно знать откуда, куда и как! Или хотя бы где ты находишься, а если это “где” и есть вся текущая Вселенная, то выбираться неоткуда и некуда. “Ибо найти выход из замкнутой системы, находясь внутри этой системы, невозможно”.

Артём взял в руку получившийся неправильный многогранник. Одни его грани темнели непроницаемым всепоглощающим мраком, выделяющимся своей чернотой даже на фоне черноты окружающего космического пространства, словно бездонные провалы в бесконечную пустоту. Другие казались слегка искрились перламутром. Было непонятно реальный ли это цвет или в них отражались окружающие звезды.

Отдавать многогранник вот так, — “голым”, Артёму казалось неправильным. Учитывая его ценность для родных, а также для сокрытия от лишних глаз, нужна надёжная, но неприметная оболочка, — “футляр”. В начале Артём хотел создать сосуд наподобие вазы, но из-за ассоциации с погребальной урной для праха усопшего после кремирования, отказался от этой идеи. И решив не оригинальничать, поместил свёрнутую Вселенную в бронзовую масляную лампу.

Он не ошибся, — все трое ждали его на том самом месте, где он впервые опустился на эту планету. Семён, Фёкла и Лада стояли у того самого вкопанного в землю столика, в тени берёзовой рощи, рядом с ручьем.

Артём медленно двинулся им навстречу. К нему вышла Фёкла. Оказавшись рядом, он молча протянул ей недавно созданную лампу. Она взяла её с большой осторожностью и, с нескрываемым любопытством, заглянула внутрь, открыв крышку.

— Всепоглощающий мрак, — с ужасом прошептала она. — Он кажется бездонным, несмотря на размеры.

— Это свёрнутое замкнутое пространство, оно обладает всем тем же набором свойств, что и наша Вселенная, и топологически идентично ей, — попытался объяснить Артём.

Фёкла слушала, но по её глазам было видно, что она и так это знает.

— Конечно, обычный человек оказавшись в подобных условиях, сойдет с ума от одиночества через пару лет, — словно оправдываясь продолжил Артём. — Но с его способностями, он может обустроить этот Мир по своему усмотрению и спокойно прожить там многие десятилетия, а то и сотни лет.

Фёкла качнула головой, всё ещё не отрывая взгляда от многогранника.

— Возможно, это действительно пойдёт ему на пользу, — грустно проронила она.

— Если…, когда, — тут же поправился Артём. — Вы решите его освободить, необходимо просто аккуратно нарушить целостность многогранника в любом месте образовав проход или же воспользоваться автоматическим механизмом лампы.

Артём показал на тайный рычажок.

— Дайте посмотреть! — к ним подскочила Лада, уставшая стоять в стороне без дела.

— Перестань! — строго сказала Фёкла, закрывая лампу. — Потом посмотришь! Это не игрушка!

Лада недовольно сморщилась, но не стала спорить с матерью.

Артём опустился на колено и протянул руку к Ладе. Не сразу, но она сделала шаг к нему.

— Привет, храбрячка! — Поздоровался он, пожимая её руку. — Не боишься меня?

— Нисколечки! — с вызовом произнесла та. — Деда мне всё объяснил!

— Не гуляешь больше одна? — улыбаясь спросил Артём.

— Гуляю! — радостно проговорила она и тут же погрустнела, искоса глянув на Фёклу. — Но мама не разрешает.

Наконец, Семён тоже приблизился к ним.

Артём поднялся. Перед ним стоял прежний Семён, даже в той же самой куртке, в которой он был, когда они первый раз повстречались. Но Артём чувствовал, что многое в нём неуловимо поменялось. Изменился взгляд, став более глубоким, пронзающим, и то как он держал себя, двигался, выдавало произошедшие с ним перемены. А когда он заговорил, разница стала ощутима сразу.

— Привет, — голос остался прежним, но манера говорить отличались разительно.

— Прости меня, Семён, если бы я знал, что именно заставляю тебя делать. Знал что Лада твоя дочь. Я бы никогда…, — начала Артём.

— Перестань, — отмахнулся Семён. — Дед всё предусмотрел. Он всё контролировал и никогда не ошибался.

— Всё равно, я не должен был…

— Говорю же отвянь, — беззлобно оборвал его Семён. — Сделанного не воротишь. Это было неплохое приключение, — улыбнулся он, на миг превратившись в “старого” Семёна. — Ты тоже рисковал!

— Это другое. Рисковать близкими….

— Ну ты и зануда, — рассмеялся Семён. Внезапно он сделал шаг вперёд и крепко обнял Артёма. От неожиданности, Артём на миг растерялся, и не сразу ответил на объятия.

— Я знаю, ты думаешь, что я не тот Семён которого ты знал, — не разрывая объятий заговорил Семён. — Но тот Семён остался во мне, он полноценная часть меня. Все его чувства, мысли и слова, всё что он делал, всё во мне. И я ничего не забыл.

— И ты всё же получил свою силу, как и хотел, — улыбаясь проговорил Артём.

— Получил.

— Как и Иван, — уже тише добавил Артём, отстранившись от Семёна, и кивнув на лампу в руках Фёклы. — И как оно?

— Всё как ты и говорил, — с грустной улыбкой ответил Семён. — Всё так.

Он отступил от Артёма:

— Куда ты сейчас?

Артём поднял голову к небесам.

Несмотря на то, что сейчас был вечер и солнце ещё не зашло за горизонт, это не мешало Артёму видеть глубоко в небе сияние звёзд.

— Домой, — тихо сказал Артём. — У меня накопилось много вопросов к Горду. Я твёрдо намерен получить ответы хотя бы на некоторые.

— Прощайте, — улыбнулся Артём, стрелой взмывая в небо.

Выйдя за пределы атмосферы планеты, он сменил физическое тело на энергетическое и ускорился до скорости света. Конечно, можно было переместиться мгновенно, но необходимо было подумать, а лучшего места, нежели глубокий космос, для этого занятия не существовало.

Чита 2012-2022

Тарасенко Е.А. (с)