Колесный путь [Алим Сапарович Аджиев] (fb2) читать онлайн

Алим Аджиев Колесный путь

Начало пути

1

"Они никогда не кончатся, — сказал Инженер. Слова его были обращены к Аспиранту, молодому человеку, лежащему рядом с ним среди травы и глядящему на птиц, то и дело пролетающих по одной в предрассветной дымке. — Во вчерашней колонии уже собрали подсолнух, а там, куда они летят, наверное, только начали, вот они и меняют дислокацию". Эти двое так давно были знакомы и связаны работой, что часто легко угадывали и понимали мысли друг друга. Как, впрочем, иногда и других членов команды Станции. Они спали в этот раз на грунте, забравшись под платформу Станции, как под навес и прислонившись к ее гигантскому колесу от ветра. Ни радар, ни анализы грунта не показали вчера в этих местах хотя бы какой-то опасности. К тому же, один из охранников ночью всегда нес вахту, и потому тут сон среди травы и цветов был вполне безопасен. Еще одним преимуществом сна на грунте была тишина. Там, наверху, всегда, хотя и тихо, тарахтел генератор собственных нужд. Он питал главный компьютер, дежурное освещение и термостаты нескольких приборов, рабочее вещество которых требовало постоянной заданной температуры. Главный распределительный щит тягача был обесточен, его огромный и прожорливый дизель молчал, а потому здесь, под платформой, у ножей грунтопробника, был слышен даже шорох травы и пение птиц.

Солнце еще не взошло, но было уже светло, и рядом уже давно были слышны шаги и редкие реплики водителя тягача и начальника Станции, дежурно осматривающих матчасть перед началом рабочего дня. Прямо над головой Аспиранта Водитель постучал небольшой кувалдой по гигантской шине, проверяя ее состояние. Жесткая и упрочненная резина больше напоминавшая на ощупь кусок скалы, отозвалась лишь едва заметным эхом. "Доброе утро, Сержант! как спалось? — донесся его смеющийся голос. Фоном к нему уже хихикал Механик. — Щелкни там рубильничек на щите, пожалуйста!.. Вот, спасибо! Доброго утра тебе! Теперь можешь спать!" Сержант, один из охранников, должен был дежурить всю ночь, не смыкая глаз, на задней "веранде" тягача по левому борту, и главный распределительный щит был как раз у него за спиной. На тягаче зажглись ходовые огни, загудели масляные насосы. Тяжело поворочавшись и гулко сотрясая землю, неспешно застучал главный дизель, поставленный на прогрев. По давно укоренившейся привычке именно этот звук переключал мозги членов команды с мечтательно-лирического настроя на рабочий. Аспирант с Инженером медленно встали и поднялись на платформу Станции по откидной лестнице, спущенной с ее дышла, прицепленного к тягачу.

— Командир, что у нас сегодня? Опять косогор, или болото? — голос водителя звучал уже с тягача.

— Сейчас выйдем из холмов, пара километров, а дальше только каменистая степь. Вечером должны быть у развалин асфальтового завода — прозвучал ответ.

Поднявшийся за ними, Командир (так обычно называли начальника Станции по его прошлой профессии) убрал лестницу — теперь все было готово к движению. Инженер, как всегда, обошел всю платформу вдоль поручней, чтобы убедиться, что ничего не забыли на грунте. На кабинете Командира замигал голубой фонарь — "все по местам!" Аспирант уже колдовал над пультом. Взревел дизель, засвистев турбиной — антенна начала забирать мощность. Ее мачта тяжело двинулась и начала вращаться, а на пульте Аспиранта открылся радар. Никаких изменений за ночь на местности не произошло, и это был хороший знак. "Все готовы?… Стартуем…" — долетел голос из кабинета, и фонарь снова замигал, но уже редко. Звуковая сигнализация на Станции не использовалась — ее все равно заглушал дизель и лязг грунтопробника. Вместо нее использовался яркий голубой фонарь на козырьке кабинета Командира.

Легкий толчок, дизель и турбина нарастили обороты, и платформа привычно поплыла, как палуба сухопутного корабля, среди бескрайнего моря унылых пейзажей постапокалиптического мира, иногда такого родного и уютного, что хочется прыгнуть через поручень вниз, в это море листвы и трав, и бесконечно вдыхать его ароматы вместо запаха солярки, масла и ядовитых реактивов, а иногда пугающего и опасного, когда на радаре совсем рядом проступают зеленые пятна скоплений чужеродной и смертоносной плоти, в воздухе стоит ее специфический ядовитый запах, и даже уже под самыми колесами Станции, кажется в сумерках, что шевелится и извивается зеленая смерть. В такие часы команда отходит подальше от краев платформы, как от страшной границы потустороннего мира — никому не хочется смотреть вниз. Кажется, смерть стоит рядом, она слева и справа по борту, прямо по курсу и за кормой, и лишь круглая труба поручня отделяет их освещенную фонарями палубу от бушующего вокруг моря бесформенного ужаса. Аспирант жмет и жмет дрожащими пальцами красную кнопку, посылая импульсы выжигающего излучения и заставляя дизель тягача реветь на полную мощность, пока не загорится над его головой красный фонарь, говорящий об опасности перегрева аппаратуры, а Командир, мрачно смотря в свой монитор, передает отснятые карты в Центр. Сюда теперь обязательно приедут Чистильщики, как можно скорее, как только смогут! У них есть пара огнеметных машин и много цистерн с напалмом, и тогда здесь останется лишь серо-черная дымящаяся пустыня, которая уже через пару лет начнет покрываться редкой травой.

Но сейчас ничего не предвещало опасности, и Командир смотрел и смотрел из окна своего кабинета на четкую шахматную дорожку, бесконечною лентой выбегающую ему навстречу из под левого колеса тягача под монотонный рев дизеля и свист турбины. Так продолжалось уже 14 месяцев, но, как ему казалось, целую вечность: бесконечная дорожка с шахматным следом из под левого колеса, рев дизеля, свист турбины, карты с отметками на мониторе, бесконечные план-графики, отчеты в Центр и монотонный безлюдный и безрадостный пейзаж, плывущий вокруг. Тяжелый сон под шуршание генератора и скудный завтрак на коленях. А ведь ребятам на открытой платформе, конечно, еще тяжелее, под палящим солнцем и в проливной дождь стоящим за пультами управления и штурвалами грунтопробника. И далеко не все они были привычны до этого к такой жизни, как он сам. Но в постапокалиптическом мире это была работа мечты, поскольку давала стабильный и неплохой доход, да еще и деньгами, а не едой или каким еще продуктом, который надо было еще как-то продать в нерабочее время. Хотя, тратить эти деньги им было, как правило, некогда и негде, ибо постройка новых станций задерживалась, и их Станция так и оставалась единственной в своем роде, в то время как Центру нужны были отчеты о выполненной работе за вложенные средства, отчего команде приходилось работать почти без выходных. Потому им оставалось лишь развлекать себя всеми доступными способами, спасаясь от профессионального выгорания, проникаться великой, возможно, даже исторической значимостью своей работы и с оптимизмом смотреть в будущее…

2

А началось все еще 8 лет назад в столице Конфедерации Южных Колоний, единственном настоящем городе на материке, который чудом почти не пострадал при Катастрофе и был впоследствии обеззаражен жителями вручную. Лишь 5 % жителей материка смогли тогда уцелеть, и удар пришелся большей частью именно по городам, в силу их плотной заселенности. Бежав из городов и скитаясь по пришедшему в упадок материку, выжившие сбились в итоге в несколько сотен поселений на относительно безопасных и защищенных участках, где была вода и пригодные для сельского хозяйства не зараженные земли. Их называли "колониями", и между ними пролегали сотни и тысячи километров безлюдной местности, руин и все более разрушающихся без ухода дорог. И только Столица, бывшая ранее весьма средним региональным центром, продолжала сохранять какие-то остатки прежнего образа жизни. Но мало кто из горожан сумел приспособиться к новым реалиям и найти себе источник дохода. Большая же часть постепенно перебралась в колонии, поскольку только там теперь можно было добыть хотя бы еду.

Конструктор оказался из тех, чьи знания и опыт были востребованы в городе. Городские парки и газоны давно превратились в грядки, где жители, боящиеся уезжать, выращивали себе хотя бы какую-то еду. Но грядок на всех не хватало, и созревающий урожай надо было охранять от других голодных. Конструктор был одним из немногих, кто понимал, если не природу случившегося катаклизма, то хотя бы как обнаруживать и нейтрализовывать его последствия. Будучи инженером и бывшим научным сотрудником, теперь он за деньги обходил вместе с коллегами окрестности Столицы, искал не слишком опасные пригодные для земледелия участки и иногда обеззараживал их, если была в том необходимость. Однако, для этого требовалось много аппаратуры и мощные источники энергии. Их грузовик все это мог доставить из ангара только за 2 рейса и только в пределах дороги. Третьим рейсом он приводил на буксире передвижную электростанцию. Потом надо было собрать установку и антенну с мощным излучателем, просканировать местность на предмет очагов активности монстров, обойти площадь, взяв пробы грунта, провести анализ, пересобрать антенну на схему обеззараживания, учитывая при этом, что за время обследования ситуация могла измениться… Таким образом, обследование окрестностей одной точки растягивалось иногда на неделю, и результаты его были не всегда надежны.

Тягая раз за разом кабели и ящики с аппаратурой и обходя зараженную территорию с сотней контейнеров для проб, Конструктор все больше проникался идеей, как хорошо было бы все это разместить на одной большой платформе, которая плыла бы над бескрайней пустошью постапокалипсиса, непрерывно исследуя и анализируя ее. Так началась разработка Станции. Коллеги горячо одобрили его идею, но принять участие не согласился никто. Обследование окрестностей прежними методами приносило живые деньги, в отличие от Станции, которую еще предстояло построить, на что денег также не было ни у кого. И так продолжалось бы вечно, если бы не случай.

Им долго удивительно везло, что за все время своей работы "на грунте" они ни разу не нарвались на неприятности. Очевидно, крупным бандам они, со своей малоликвидной в постапокалиптическом мире электроникой, были неинтересны, для мелких бандюков их было слишком много, а стаи монстров они сами обнаруживали еще на первой стадии обследования и уходили, если были таковые вблизи. Да и город был рядом с его рейнджерами и охранными дружинами. Но однажды, когда обследование участка уже подходило к концу, на них налетела крупная стая монстров, которой на этапе сканирования явно не было поблизости. Коллеги Конструктора в это время обрабатывали анализы грунта и начинали уже собирать аппаратуру, а потому сразу, бросив все, заперлись в электростанции и кунге грузовика. Участь их все равно должна была быть незавидной, ибо монстры, если и не проковыряют к ним дырки, все равно останутся ждать до тех пор, пока чуют их. Но с Конструктором было все еще хуже. Он собирал последние пробы грунта и был в момент нападения далеко от базы (коллеги, как всегда, нашли множество отмазок от этой грязной работы, но кому-то все-таки надо было ее выполнять). Сотни зубов, когтей и еще неясно каких образований сразу впились в тело Конструктора, и он быстро потерял сознание.

Очнулся Конструктор уже в клинике. На вопросы о его чудесном спасении ему рассказали, что ту стаю, что напала на них, давно преследовал отряд рейнджеров и нагнал их как раз в момент нападения. Грузовик к этому времени был уже опрокинут, и монстры занимались коллегами Конструктора. Но они пострадали не так сильно. Рейнджеры с трудом смогли вывезти всю группу. Через 2 дня, когда коллеги смогли туда вернуться, они не обнаружили там ничего кроме многочисленных следов автомобильных шин. Все оборудование и электростанция пропали, а значит и их заработку поиском новых участков пришел конец. К моменту выздоровления Конструктора пятеро из семи его коллег уже уехали в колонии к родственникам, ибо питаться в городе без работы было нечем. Куда делись еще двое, он сразу не смог выяснить. Конструктор устроился в частную школу своего друга, преподавать естественные науки. Доход был в разы меньше, чем от поиска участков. Его едва хватало на еду, но для начала нужно было хотя бы что-то. А еще через 3 дня Конструктора нашел человек, вид которого, хотя и не сильно отличался от окружающих, но всегда приковывал к себе взгляд.

Это был военный, в сильно потертом камуфляже с латками, с бородой, дикими глазами и тяжелым взглядом. Его руки и вообще весь вид и манера общения намекали, что он почти не выпускает из рук оружие, и оружие это редко перестает стрелять. В то же время что-то выдавало, что в этом головорезе все-таки есть интеллект и даже какая-то интеллигентность. — Вы и есть тот ученый, который хочет построить станцию обеззараживания местности? — спросил гость, едва открыв дверь и уперев в его хозяина свой тяжелый взгляд.

Надо сказать, что Конструктор ожидал от него любого вопроса в диапазоне от "я должен срочно вас доставить…" до "гони кошелек, или будешь труп", но только не такого.

— Я командир отряда, который вас спас в степи, — сразу пояснил военный.

— Огромное спасибо, я ваш должник! Чем могу быть полезен?

— Мне очень нравится ваша идея, и я бы хотел делать ее вместе с вами, или хотя бы помочь вам, чем смогу.

Конструктор далеко не сразу нашел, что ответить. Он последовательно рассказал Командиру о всех проблемах, стараясь говорить максимально простыми словами и аккуратно подводя его к мысли, что это вряд ли сейчас возможно.

— Я найду ваше оборудование и помогу с деньгами. Инструмент и станки тоже есть, сварка, мехобработка, пайка, настройка, что не хватит, тоже найдем — тогда возьметесь?… Вот и отлично, я найду вас позже, а пока напишите список, что нужно прежде всего!

Убедившись, что возражений не последовало, незнакомец развернулся и быстро ушел, так и не объяснив, каков его интерес в этом проекте и почему он так велик, что он готов настолько сильно в него вложиться.

3

Отец Командира был инженером-конструктором. После Катастрофы он перебрался в Столицу и открыл автосервис на ее окраине. В те годы многие жили разграблением оставшегося от цивилизации имущества и торговлей, дороги были еще целы, автомобилей много, и дела шли хорошо. Однако, живя на окраине, Командир очень плотно познакомился со стаями монстров и бандюков, постоянно приобретая не только технический, но и боевой опыт, а сервис их с некоторых пор все больше и больше напоминал крепость с внушительным складом самого разного вооружения, у стен которой часто шли бои.

Путешествие между колониями постапокалипсиса всегда было смертельно опасно. Оставшиеся без должного техобслуживания автомобили часто ломались, особенно на убитой дороге, превратившейся в череду ям-ловушек, а помощи ждать в безлюдной местности было неоткуда. На ставшего неподвижным человека довольно быстро собирались монстры, и тогда у одинокой жертвы не было шансов. Также на дорогах орудовали банды из "черных колоний" — бандитских баз. Потому, как в Средние века, для путешествия и перевозки товаров собирались караваны груженных людьми и товарами фур. Кроме товара и пассажиров в них всегда был отряд охраны, а также запасы провизии, топлива, запчастей для тягачей и колес для прицепов на случай непредвиденных ситуаций. Караваны всегда шли медленно, ибо дороги были разбиты, да и спешить в постапокалиптическом мире было обычно уже некуда. Человек постапокалиптический не хотел приехать куда-то быстро. Он хотел приехать живым и с целым имуществом, и без того обычно скудным.

Автомобилей становилось все меньше, сломанные, как правило, сразу разбирались на запчасти, и вот уже даже многие торговцы и перевозчики могли позволить себе не фуру или грузовик, а только прицеп, часто уже много раз переделанный, а то и вовсе изготовленную в кустарных мастерских причудливого вида колымагу, где кроме грузового отсека и "веранд" или "палуб" для пассажиров была и скромная кабинка его владельца. И таких прицепов к одному тягачу могло быть прицеплено уже несколько, в зависимости от его мощности и размеров. Вереница таких поездов медленно ползла, тяжело переваливаясь с боку на бок на дорожных ухабах среди унылой безлюдной пустоши и руин, бесконечной вереницей тянущихся перед столь же унылыми лицами скучающих путников и дремлющих вооруженных до зубов охранников на верандах прицепов и в их кабинах. Часто путь растягивался на несколько дней, и остановившийся на ночлег караван превращался в охраняемую базу с не смыкающей всю ночь глаз охраной по периметру.

Охрана караванов была неплохим заработком. Потому, когда автомобилей почти не осталось, и мастерскую пришлось закрыть, молодого автомеханика выручили как раз его боевые навыки — нанявшись в охрану караванов, он очень быстро стал командиром отряда.

Надо сказать, что в военном деле Командир был силен не столько отвагой и удалью, сколько умением сдерживать ее в других, ибо в первом постапокалиптическом поколении, с рождения ходившем рядом со смертью, отваги и безумной ярости было предостаточно. Охранные отряды возникали и быстро гибли или уходили в бандюки. Строго говоря, граница между охранниками и бандюками и не была четкой. Иногда отряд, получивший отказ в подряде на охрану каравана, мог сам же его и ограбить, поделив прибыль с местной бандой, от которой в другом случае он бы его охранял. Отряд Командира был одним из немногих "островков стабильности" на этом зыбком поле силовых услуг, набираясь постепенно опыта и обрастая репутацией. Этому также способствовала природная аккуратность Командира, далеко не всегда характерная для военных. Кроме охраны караванов отряд занимался также поиском и уничтожением стай монстров в окрестностях Столицы и других колоний, когда из них приходили такие запросы.

Но прирожденным военным Командир не был, его угнетали постоянная бойня и разрушение. Гораздо больше бывшего автомеханика тянуло что-то строить или хотя бы чинить. К тому же, Командир часто видел ситуацию объемнее и дальше других, и смысл собственного занятия ему все более напоминал бег хомячка во вращающемся барабане. Не смотря на внешний успех, Командир ощущал себя в тупике и чувствовал профессиональное выгорание. Но до встречи с коллегами Конструктора ему даже не с кем было это обсудить. Потому Командир решил не упускать вдруг открывшийся шанс резко сменить род деятельности. По крайней мере, так обычно рассказывал он сам. Была, однако, и иная причина столь внезапного его интереса к проекту, о которой он рассказывал гораздо реже…

4

Между тем прошло уже 2 недели после встречи Конструктора с этим странным военным. Он и тогда не принял его предложение всерьез, а сейчас и вовсе стал забывать об этом странном событии. Но, как человек обязательный, Конструктор все-таки написал обещанный список и честно положил его на дальнюю полку. Однако, Командир однажды снова появился на пороге его кабинета. "Поехали, надо посмотреть, все ли я нашел", — кратко сказал он тоном, явно не предполагающим отказа. Ехать пришлось на скоростном бронетранспортере, увешанном многоствольными пулеметами и мощным огнеметом для отжига кусков монстров. Окон не было, и Конструктор не смог сразу понять, куда именно его везут.

Ангар, где он вышел из боевой машины, был огромен. Он весь был завален деталями БМП, БТР и других боевых машин. Среди масляных луж на полу и черной грязи всюду лежали траки гусениц и танковые катки, агрегаты трансмиссии и детали пулеметов. Свет слабо проникал внутрь через наполовину заделанные листами жести окна в грязных бетонных стенах и потолке, но десятки разнородных электрических ламп под потолком восполняли этот недостаток. В дальнем углу, очевидно, на вечной уже стоянке покоился полуразобранный танк, а рядом с ним в 2 ряда стояли станки, включая огромный пресс и лазерную резку. В ангар заходило несколько железнодорожных путей, которые, впрочем, также были завалены боеприпасами. Между рельсами были смотровые канавы, и по этому признаку Конструктор сразу понял, где находится — бывшее локомотивное депо. Причина выбора Командиром депо в качестве базы также была понятна — только здесь были кран-балки громадной грузоподъемности, необходимые для ремонта тяжелой бронетехники. Командир вывел Конструктора в боковое помещение меньших размеров, в котом лежала аккуратно сложенная в ящики… его аппаратура! Конечно, он сразу ее узнал, хотя было видно, что обращались с нею в последнее время бесцеремонно и явно не зная ее природу.

Двумя неделями ранее, после того самого первого разговора с Конструктором, отряд на двух боевых багги и БТР вернулся на место, где Конструктора и коллег атаковали монстры. К счастью, больших дождей долго не было, и следы хорошо сохранились. Три дня они шли по следам и прочесывали местность, пока не нашли разбойничью базу, замаскированную у подножья гор. Большая часть оборудования была еще не тронута, поскольку они не видели ничего подобного раньше и не знали, как поступить со столь странными приборами. Но кое-что успели все-таки разобрать и продать. "Мы провели интенсивный допрос, потом сожгли трупы вместе с их базой, чтобы не плодить монстров, — сказал Командир, сверкая глазами с диковатой улыбкой. — Одного только взяли с собою, кто мог опознать покупателей. Еще за 5 дней отработали и по ним тоже. Кроме одного. На него нашего опознавателя не хватило, оказался слишком хлипким".

Конструктор и раньше ощущал себя на этой базе неуютно, а сейчас и вовсе почти испытывал панику. Ему совсем не хотелось уточнять, что случилось с покупателями и бандюком-опознавателем, хотя Командир, как казалось, с удовольствием ждал этого вопроса. До этого Конструктор не имел дело с военными, хотя и догадывался, что постапокалиптические вояки будут выглядеть примерно так, по крайней мере, в худшем случае. Сейчас перед ним лежала его аппаратура, столь вожделенная еще не так давно и ставшая причиной всех этих жутковатых событий, за которыми стояло, в том числе, и его решение. В такой ситуации Конструктор уже не мог отказаться от сотрудничества и потому понимал, что ближайшая часть его жизни, по-видимому, пройдет теперь именно в этих ангарах и с этими малоприятными людьми. Работа над Станцией началась.

Действительность оказалась, однако, не столь мрачной. Для работы над Станцией был выделен отдельный ангар по соседству, который был теплее и светлее основного. Работе и уединению Конструктора никто не мешал. Он почти не пересекался с подчиненными Командира, чьи лица и нравы отличались от начальника лишь меньшей одухотворенностью, но явно большей свирепостью и простотой. Командир заходил к нему почти каждый день и подробно интересовался проектом, с интересом обсуждая детали. Он оказался гораздо адекватнее, чем показался вначале, неожиданно хорошо разбирался в технике и часто предлагал действительно дельные решения и идеи. В тоже время, на другие темы Командир практически не заводил разговор, а Конструктор и не спрашивал. Он мог долго сидеть молча, и потому Конструктор все еще мало что знал о нем. Командир также быстро мог достать практически все, о чем его просил Конструктор, поскольку знал почти всех торговцев, караванщиков, а также ближайшие колонии и развалины. Иногда он исчезал на пару недель вместе с группой, когда уходил с очередным караваном. Все-таки деньги и ресурсы на проект надо было где-то доставать. В рейдах же по окрестностям теперь его люди все чаще участвовали без него, лишь докладывая вечером о результатах. Когда появились первые чертежи деталей, Командир сам взялся за их изготовление. Теперь он почти все дни проводил рядом с Конструктором или в ангаре за станками, редко отвлекаясь на военные дела, и все больше становился фактическим соавтором конструкции, самостоятельно решая многие конструктивные и технологические задачи. Вскоре к ним присоединился и один из бывших коллег Конструктора. Последний встретил его случайно на одном из рынков, где тот зарабатывал ремонтом и перекупом старого инструмента и компьютеров, а по вечерам преподавал в так называемом "Университете". Этот коллега был хорошим инженером по настройке и наладке электроники, и именно такой человек был срочно нужен в проекте.

5

Университет был, по сути, кружком на добровольных началах, в котором старые столичные специалисты, торгующие днем на барахолке или ремонтирующие компьютеры или прицепы, вечерами предавались исследованиям и научной работе, а также читали лекции, часто друг другу, совсем как это было в первых университетах Средневековья. У них были и ученики, немногие молодые люди, готовые вместо отдыха от дневных заработков слушать лекции и осваивать курсы и электронные учебники из прежней жизни Мира до Катастрофы. Среди них был и Аспирант, как его позже назовут коллеги по работе (называя его также и "Студентом", если были не довольны им в этот момент).

Как говорил классик, никому не дано выбирать время, в которое он родился. И в мире постапокалипсиса, очень многие, конечно, считали, что им с этим временем явно не повезло. Но Аспирант всегда чувствовал, что ему не повезло в этом сильнее, чем кому либо другому. Нескладный и неуклюжий очкарик никак не производил впечатление человека, способного выжить в жестоком мире, где сила, ловкость и выносливость часто имели решающее значение в достижении успеха. В то же время его умственный потенциал и способности были заметно выше, чем ремонт электроники и торговля, которыми он занимался вместе с Инженером. И Инженер был одним из немногих, кто тоже это понимал. Именно он привел Аспиранта в Университет. Мир естественных наук увлек молодого человека без остатка. Однако, чутье говорило Аспиранту, что все это вряд ли пригодится ему в реальной жизни Постапокалипсиса, а Университет — не более чем хобби и способ произвести впечатление на девушек (и то только на городских). И это понимание вместе с честолюбием печалили его жизнь.

Начав работать над постройкой Станции, Инженер очень быстро привел туда и Аспиранта. Для последнего это был особенный шанс, поскольку только тут за реально творческую работу еще и платили, хоть и небольшие, но деньги. Но главное было даже не в этом. Отец Аспиранта, как один из немногих глубоких специалистов, получил работу в правительстве Конфедерации. Колонии не спешили делиться ресурсами с центром и спрашивали с него за все расходы, максимально урезая аппарат, потому работу правительственного чиновника нельзя было назвать легкой или очень доходной. Однако, он всегда был в курсе, куда дует ветер наверху. Отец полностью одобрил участие Аспиранта в проекте и часто говорил, что если Станция покажет свою эффективность, колонии засыпят их заказами, обеспечив ее создателям прочное место не только в жизни, но и в истории. И это, вероятно, было лучшее, о чем можно было бы мечтать. Неудивительно, что этот молодой человек стал, наверное, самым преданным участником проекта, отдавшись ему целиком и выполняя любую работу, которую ему поручали старшие. Те же, в свою очередь, знали, что покладистость и выполнительность, свойственные Аспиранту, редко сочетаются со столь сильным природным умом, а потому также ценили молодого сотрудника, быстро осваивающего необходимые знания и навыки. Позже, встав за пульт управления Станцией, Аспирант продолжал жадно впитывать не только свой опыт, но и опыт других членов команды, ибо уже видел себя в ближайшем будущем, как минимум, начальником станции из новых серий, а может быть и одним из ключевых разработчиков или руководителей производства. Почему бы и нет, ведь разве не он стоял у истоков проекта и написал для него все программное обеспечение? О, да! И тогда даже щуплые женоподобные очкарики, как он, становятся в глазах девушек привлекательнее многих мачо!

6

Постепенно контуры будущей Станции вырисовывались, как на компьютерных моделях, так и в металле. В центре большой платформы располагался грунтопробник — большой и сложный механизм, способный в автоматическом режиме брать пробы грунта с движущейся платформы самыми разными способами, от сдувания пыли с камней до выдергивания образцов с 30-сантиметровой глубины. Ранее, еще обследуя участки для горожан в "ручном режиме", Конструктор накопил немало практического опыта, который сильно помог в разработке разных модулей Станции. Но это не относилось к грунтопробнику, поскольку именно эту работу Конструктор и его коллеги выполняли "в поле" и руками, что было сложно автоматизировать. В результате грунтопробник был разработан с нуля, а потому дался наиболее тяжело и после попил еще немало крови на испытаниях. Его огромные механизмы все еще были несовершенны и требовали постоянных подстроек и регулировок, для чего на платформе установили 3 больших штурвала.

Вокруг грунтопробника стояла аппаратура обработки проб, смонтированная на жесткой станине и организованная как конвейер, каждая ступень которого выполняла свой анализ образца. Все результаты стекались в главный компьютер, который строил карту распределения и прогнозы перемещения опасной материи, а также выводились на терминалы управления Станцией. Программу для главного компьютера писал Аспирант, и именно ему в дальнейшем предстояло управлять ею в качестве оператора, по крайней мере, по началу, пока работа Станции не будет отлажена. На платформе также разместили и большую вращающуюся антенну, а также всю ее силовую электронику. Анализируя спектр излучения с помощью антенны, компьютер обнаруживал крупные скопления инородной плоти на больших расстояниях. Именно эта антенна стала в свое время главным детищем Конструктора, открывшим ему путь для заработка поиском безопасных участков для земледелия.

"Мы не знаем точно, как это работает, после Катастрофы просто не осталось оборудования, для таких исследований. Но что было понятно сразу — после заражения монстром части животной плоти начинают жить своей жизнью, превращаясь в одного или нескольких монстров. Причем, мы не видим пока, что и как синхронизирует их действия, — рассказывал Конструктор Командиру и Аспиранту на очередной своей лекции. — Этих связей в нашем мире просто нет. Остается лишь вариант, что они есть где-то еще. Всякие порталы для мгновенных перемещений или прыжков в другие измерения, по-видимому, невозможны, это противоречит последним космологическим теориям. Но в микромире, на уровне атомов и молекул, действуют совсем иные, квантовые законы природы, вплоть до разрушения связи причины и следствия. Потому мы предположили, что именно там такие порталы и возникают, в каждой клетке, а может и в каждой молекуле монстра. Кто-то, видимо, очень далекий, не может долететь до нас сам. Возможно, потому что такой полет потребовал бы миллиарды лет, ведь скорость света невозможно превысить. А может он и вовсе из другого измерения. Но через такие микропорталы этот Кто-то может, если не пролезть сюда сам, то хотя бы управлять этими тварями и их отдельными кусками, разрушая наш мир. Это все, конечно, лишь догадки, которые нам нечем подтвердить или опровергнуть. Но пока они подтверждаются практикой и приносят результаты. Как это работает? Такие структуры должны бы искривлять пространство-время на уровне микромира, и некоторые признаки таких искривлений и обнаруживает наша антенна по смещению спектров. Мы реально находим ею этих монстров и их следы, и даже можем уничтожать мелкие скопления этой материи на небольшом расстоянии, увеличив мощность излучателя, что я и делал с коллегами много лет в ручном режиме."

Между тем, антенна потребляла огромную мощность, что делало необходимым для ее работы еще и передвижную электростанцию. Эту электростанцию, как и саму Станцию, надо как-то передвигать по местности, причем, не только по дорогам, но и там, где их нет. И это было задачей, которую еще предстояло решить. Конструктор иногда выходил в основной цех и ходил вокруг полуразобранного танка, прикидывая, как можно поставить платформу Станции на его шасси, или хотя бы использовать его гусеницы и привод. Но Командир давал на вопросы о танке уклончивые ответы. Возможно, он держал его для чего-то еще, а может и вовсе этот металлолом был не в его собственности. Да и выдержат ли даже танковые гусеницы вес платформы и оборудования? К тому же, танковые детали имеют очень малый ресурс, и их едва ли хватит даже на пару месяцев непрерывной работы. Таким образом, задача транспортировки Станции еще ждала своего решения, и Конструктору лишь оставалось наугад делать для платформы максимально компактную и универсальную планировку.

7

Тем временем значимые для проекта события происходили не только в ангарах базы Командира. Глядя на сына, который давно уже мало о чем говорил кроме Станции, принципов ее работы и программы управления ею, отец Аспиранта сам постепенно проникался этим проектом и уже почти ощущал себя его участником, хотя ни разу не был на месте действия и не видел своими глазами, как все происходит. Как уже упоминалось, правительство Конфедерации было довольно малочисленно, бюджет невелик, а аппетиты бюрократов — небольшими при огромном количестве выполняемой ими работы, поскольку колонии, которые еще не так давно с большим трудом вообще согласились на создание и финансирование каких-то общих оргструктур, и сейчас весьма неохотно расставались с ресурсами и въедливо спрашивали за каждую копейку расходов, заранее видя в каждом функционере Конфедерации вора или мошенника. Вместе с тем, и в глазах населения (и не без помощи руководства колоний) именно чиновники Конфедерации становились крайними в любых бедах, вплоть до природных катаклизмов, неурожая или просто плохой погоды. В то же время, если какое дело правительства было успешным, все лавры руководство колоний всегда присваивало себе. Потому в правительственные чиновники соглашались идти, или идейные патриоты Конфедерации, верящие в светлое будущее человечества, или люди, безмерно жаждущие власти.

Отец Аспиранта часто обсуждал с коллегами вопросы расширения и обеззараживания территорий, доступных для жизни и хозяйственной деятельности. Идеи его находили одобрение, но не более того. До обсуждения их реализации и, тем более, поддержки строительства Станции, дело не доходило. Очевидно, в соотношении идейных патриотов и любителей власти среди чиновников Конфедерации первые были в явном меньшинстве. Ситуация изменилась, когда вдруг возникла идея, что все обеззараженные конфедеративным правительством территории можно будет оставить в его прямом подчинении, а не передавать колониям. Площадь таких территорий быстро бы росла, и это сильно изменило бы со временем баланс власти и сил между колониями и центральным правительством в пользу последнего, а после и вовсе позволило бы жестко подчинить колонии центру. Очевидно, центральным чиновникам, уставшим от бесконечных отчетов перед держащими их впроголодь "провинциалами", такая перспектива сразу пришлась по душе.

Пару недель идея бурлила в кулуарах, которые выпускали наружу лишь смутные слухи. Наконец, на очередном отчетном заседании сам Канцлер правительства произнес перед сенаторами из колоний длинную речь. Он много говорил про расширение жизненного пространства, аванпосте человечества, его последнем шансе, судьбоносности выбора, историчности момента, следе в истории и глобальной ответственности перед потомками, если мы не приступим немедленно к очищению и обеззараживанию нашей земли. Благо, технологии для этого наконец-таки появились, чего со дня Катастрофы долго и упорно ждало все человечество. А на следующий день, выступая уже перед столичными жителями, он назвал строительство и запуск в работу станций обеззараживания "наисрочнейшей и наиглавнейшей задачей нашего мира"! "Интересно, что было у них наисрочнейшей и наиглавнейшей задачей раньше? Доразграбить, недоразграбленное, или поделить уже награбленное?" — мрачно заметил Командир однажды за завтраком в ответ на свежую новость, явно не разделяя оптимизма Конструктора по поводу нее.

Однако, уже на следующий день к ним в ангар нагрянула правительственная делегация во главе с самим Канцлером и включавшая глав самых больших и богатых колоний. Визит был совершенно неожиданным и застал команду разработчиков врасплох. Гости с видимым интересном осматривали малопонятную стальную платформу, стоявшую на подставках в середине помещения, под которой возились, протягивая кабеля, Инженер с Аспирантом. Последние не успели продумать, как реагировать на нежданный визит, а потому сочли за лучшее полностью их игнорировать. Конструктор же с Командиром были вынуждены бегло провести для чиновников экскурсию. Однако, Конструктор на гостей впечатления не произвел — малопонятный ученый-фрик, каким они и ожидали его увидеть, "конкретным управленцам" доверия не внушал. Зато двое из 5 глав колоний оказались лично знакомы с Командиром по его прежним занятиям и были о нем самого лучшего мнения. И это во многом предопределило впоследствии положительное решение о поддержке проекта бюджетом Конфедерации.

Самого Командира такое внимание, скорее, насторожило. Зато Конструктор быстро сориентировался в изменившейся ситуации, и в течение недели были решены почти все накопившиеся проблемы проекта, включая транспортную: Теперь Станция становилась большим внедорожным прицепом на "стандартных колесах 2.6 м", и для ее буксировки закупался целый караванный тягач! Это также решало проблему электроснабжения — обычно караванные тягачи имели вполне достаточный запас мощности двигателя для питания антенны и всего оборудования.

8

Как уже упоминалось, караваны прицепов, ведомые тяжелыми тягачами, с некоторых пор стали едва ли не единственным транспортом в Конфедерации Южных Колоний. Владельцы тягачей, "караванщики", становились теперь уважаемыми и состоятельными людьми, а иметь собственный тягач и водить караваны — мечтой молодежи. Спрос рождает предложение, и вот уже тягачи специального, "караванного", типа начинают делать кустарно во многих колониях. Такой тягач больше не возит грузы. На его шасси из 2, 3, а то и 4 осей стоят один или несколько мощных моторов, цистерна с топливом, шкафы с запчастями, инструментом и принадлежностями, а также веранды для охранников. Иногда там же лежат несколько колес наиболее ходовых типов для прицепов, которые владелец прицепа должен выкупать за пятикратную стоимость, случись что с ним в пути. А выбора другого и нет, иначе поломанный прицеп будет выцеплен из состава и оставлен на разграбление разбойникам. В пути тягач не только тянет свой состав. Если надо, он может подтолкнуть и автопоезд, едущий впереди него, отцепиться от состава и вернуть на дорогу увязший в яме прицеп, а то и вовсе, подобно бульдозеру или грейдеру, навалить в ставшую непроходимой яму обломков с ближайших развалин или скального грунта. Необходимые для этого приспособления висели на самом тягаче или хранились в шкафах на его раме.

Караванные тягачи становились все крупнее и тяжелее. Такой монстр уже имел обычно электрическую передачу, ибо ее было несложно обслуживать. Все агрегаты поначалу снимались с остатков прежнего мира: брошенной строительной и военной техники, железнодорожного и городского электротранспорта, промышленного оборудования и т. д. Обмотки электромоторов и дизель-генераторов обычно перематывались кустарями под каждую машину. Но постепенно и в колониях начинали производить к тягачам отдельные узлы и компоненты. Для управления всем этим требовался контроллер, который мог быть сделан из любого компьютера, и даже хорошего смартфона, которые в новом мире стали почти бесполезны, хотя в первые месяцы после Катастрофы с трупов их было снято выжившими великое множество. Гигантские тягачи собирались в каждой мастерской по своим проектам и сильно отличались компоновкой, однако, программы для их управления различались куда меньше. Удачные прошивки, написанные программистами в одних мастерских, быстро разлетались по всем колониям, и уже другие программисты, комбинируя их, получали еще более удачные варианты. Программное обеспечение во многом компенсировало топорность механики такого агрегата. Огромные и неуклюжие монстры приобретали, таким образом, невиданную грацию движений гигантских кошек, их тяга росла, как и ресурс агрегатов, а управлять тяжелым автопоездом становилось не сложнее, чем легковым автомобилем, при том, что для профессиональных и грамотных водителей оставалось еще много опций тонкой настройки своего тягача.

Однако, самой большой проблемой тягачей были колеса. Мосты на дорогах без ухода приходили в негодность и рушились. Рядом с ними насыпали броды из обломков с ближайших руин или крупной скальной породы. Этим же материалом засыпали и особо крупные ямы. От таких дорог шины быстро приходили в негодность, но их залатывали, перешивали и наваривали в многочисленных мастерских в колониях, иногда по многу раз, после чего шина еще долго могла служить на прицепе с малой скоростью, но совершенно не подходила для тягача. С ростом размера и массы тягача колес на него нужно было ставить все больше. Или ставить большие колеса, что было предпочтительнее. Большое колесо легче проходит ямы и большие камни, идет плавнее и служит дольше. Но огромные колеса карьерных самосвалов из прежней жизни быстро кончались, и цены на них взлетели до небес. Тягачи один за другим вставали на прикол, и сообщение между колониями оказалось под угрозой.

Проблему пришлось решать на уровне правительства только что созданной тогда Конфедерации. Сначала по крупицам было найдено, собрано и выкуплено оборудование старых шинных производств. А потом было создано оно — "Стандартное Колесо Караванного Тягача 2.6 метра", которое раз и навсегда решило проблему караванных перевозок. И это был едва ли не первый значимый результат деятельности центральной власти. Колесо было огромное, очень прочное и долговечное, хотя и совершенно не допускало движение с высокими скоростями. Производство по началу работало в 3 смены, и все больше и больше появлялось тягачей на караванных путях, несущих маркировку "56x26" на своих шинах. Цены на перевозки постепенно упали, но до сих пор обладание Стандартным Колесом было удовольствием не из дешевых. Об этом было известно далеко за пределами круга караванщиков. Установка таких колес на прицеп многими воспринималось как неоправданная роскошь, "пир среди чумы", а потому Станция и ее команда часто были осыпаны враждебными взглядами, особенно в дальних небогатых колониях, когда случалось им туда заходить.

9

Однако, такого рода мысли не могли прийти в голову Водителю, впервые увидевшему 2 новых огромных колеса у ангара Конструктора. Природный ум, уравновешенность и позитивность мышления этого человека редко давали ход деструктивным мыслям. Кроме того, будучи очень общительным и имея сотни знакомых почти во всех колониях, Водитель давно уже знал, что это за ангар, чем там занимаются, а также то, что проекту нужен будет тягач. Колеса сказали ему тогда совсем другое: Тут будут деньги, много денег, и денег стабильных!

Водитель был родом из западных колоний, и внешность его сразу говорила об этом. Именно в тех краях после Катастрофы у детей после рождения массово стали появляться на теле желтые пятна — особенность пигментации, влияние которой на что-либо, кроме цвета, пока не было обнаружено. Водителю же с этим "повезло" по максимуму — он родился желтым абсолютно весь. С детства Водитель ремонтировал, а после и водил трактора. Потом стал механиком сопровождать караваны в соседние колонии на древнем небольшом тягаче своего дяди, сделанном из старого полноприводного грузовика. Когда дядя отошел от дел, тягач достался ему. Но Водитель мечтал о настоящем, большом караванном тягаче, который он и смог купить через пару лет, выгодно продав грузовик дяди фермеру, а также свой дом и прибавив свои накопления. Собственно, грузовик тот ушел, скорее, в нагрузку к старому огромному шестиногому сельскохозяйственному роботу, стоявшему на заднем дворе дяди чуть ли не со времен Старого мира. Дядя почему-то не подпускал к нему никого до самой своей смерти. С роботом связана была какая-то его тайна, которую он навсегда унес с собой. Соседи привыкли к виду робота, как к местной достопримечательности, давно вросшей в землю. Однако, робот оказался почти исправен и произвел неизгладимое впечатление на всю Колонию, когда с грохотом стальных ног прошел по ее главной улице. Водитель и его подруга стояли тогда на крыше робота по обоим его бортам, самом видном месте, и с улыбкой наблюдали сверху за разбегающимися зеваками. Поколения, родившиеся после Катастрофы, уже не застали таких монстров. После такого шоу на робота быстро нашелся покупатель и он ушел за хорошую цену.

Хотя купленный тягач был не первой свежести, это была одна из первых машин, построенных уже под Стандартное Колесо, что означало сразу иной уровень заработка! У него было 2 моста, которые имели одинаковую конструкцию и были не поворотными. Поворот осуществлялся изломом рамы по узлу сочленения — огромному шарниру, делившему Тягач на две почти равные половины, что было в целом характерно для конструкций тех лет. По опыту работы на тракторах Водитель знал, что такой тягач, хотя и не очень устойчив на скорости, но обладает феноменальной проходимостью и тягой, поскольку передние и задние колеса идут по одной колее и тянут в одну сторону даже в крутом повороте. С другой стороны, узел сочленения сильно сокращал полезную площадь рамы тягача, что было скомпенсировано двумя выступающими верандами над задними колесами. Третью веранду, сразу за кабиной, Водитель добавил уже сам. Общительность и хорошо подвешенный язык помогали ему в поиске клиентов, а большой технический опыт, полученный еще в детстве с дядей, позволял находить решения в самых сложных ситуациях и всегда доставлять все грузы. Потому дела Водителя все эти годы шли хорошо, и если бы не 2 новых колеса у ворот и потаенная тяга к авантюризму, он никогда не вошел бы в этот ангар в то утро.

— Не рисуйте колеса, пока не определитесь с тягачом, — неожиданно услышал у себя за спиной Конструктор. И действительно, на экране его компьютера в этот момент была нижняя рама Станции, крепление колес на которую он как раз прорабатывал. — Колея колес прицепа должна быть ровно такой же, как у тягача. Тогда все колеса будут оставлять только один след, скорость и проходимость на грунте будут намного выше, а расход топлива — намного меньше, — продолжил незнакомый голос.

Обернувшись, Конструктор увидел человека неопределенного возраста в пыльной и очень потертой одежде. Его кожа была абсолютно желтая, а глаза прикрыты большими голубыми очками-маской, закрывающими всю верхнюю половину лица. Очевидно, это был один из "желтых мутантов" с Запада. Они были редкими гостями в Столице, и ее жители часто шарахались от них, боясь заразиться "западными болезнями". Конечно, никаких "западных болезней" не существовало, но желтый цвет кожи, а также те самые очки, которые носили многие из них, порождали массу слухов. Зачем они их носили? — этого Конструктор не знал. Вероятно, это также было связано с ужасной экологией тех мест, как и желтая кожа. Однако, этот парень явно не стеснялся своего вида и держался довольно раскованно, наверное, даже слишком, отчего собеседник быстро переставал замечать странности его внешности.

— Простите, я без стука, но дверь слишком далеко отсюда, вы бы все равно не услышали, — с улыбкой сказал незнакомец. — Я знаю, вам нужен хороший тягач-вездеход, у меня как раз такой есть.

— Откуда знаете?

— Ну… наш город не такой большой, а я знаю тут многих, — сказал Водитель с максимально открытой и невинной улыбкой, на какую только был способен. — Я 20 лет вожу караваны, и еще почти столько же мечтал их водить. Вся жизнь в дороге, или в автомастерской. Да вы, наверное, и сами обо мне слышали, меня тут многие знают.

И в самом деле, 2 недели назад Конструктор уже запросил в Транспортном департаменте список тягачей и водителей, с которыми Правительство имело дело, а Командир собрал отзывы о них по своим каналам. Действительно, упоминаний об этом желтом было так много, что Конструктор почти сразу понял, кто именно стоит перед ним. Однако, далеко не все отзывы были положительными, и потому этого хитреца он нанял бы, наверное, в самую последнюю очередь. Тем более, с такою бесцеремонностью, с какой он начал их знакомство. Еще более сомнительным Водитель показался Командиру, который даже поставил напротив его строки в таблице специальный знак.

— Я вижу, вы не имели ранее дела с нашим транспортом, — не умолкал между тем гость, — Извините, но это слишком хорошо видно по вашей модели на экране. Я повидал за свою практику немало конструкций прицепов, тягачей, сельхозмашин и даже строительной техники, иногда самых немыслимых, и знаю, что именно вам подойдет! Разрешите, я помогу вам. Вы будете ездить мало по дорогам и много вне дорог, так?…

Водитель был совершенно прав — уже третий день Конструктор пытался родить работоспособную конструкцию подвески, но всякий раз сталкивался с тем, что не знал, на какие детали он мог вообще рассчитывать. Более того, он не знал, какие детали вообще бывают и как их выбирать из тех, что можно найти. Скорее всего, Командир помог бы решить многие из этих проблем, но он как раз уехал на 2 недели за аппаратурой, а чертежи по плану должны были быть готовы уже через 3 дня.

— Хорошо, валяйте, — только и оставалось Конструктору сказать в ответ.

К вечеру Конструктор уже знал о прицепах и тягачах больше, чем за всю предыдущую жизнь, а на экране компьютера уже вертелась достаточно изящная конструкция, которая, между тем, успешно проходила все тесты на прочность. Водитель обладал умом выше среднего. Еще выше были его способности ясно и понятно объяснять, и Конструктор уже начинал ему симпатизировать. Очевидно, ходовая часть Станции оказалась спроектированной в итоге именно под его тягач. Тягач этот и в самом деле оказался, судя по всему, отменным вездеходом, а что до слабого двигателя и изношенной ходовой — для их целей всякий тягач нуждался в доработке и капремонте, а у Департамента для этого есть достаточно возможностей. К тому же, отзывы о других водителях, строго говоря, тоже были очень всякие, а об этом желтом их было хотя бы много. Потому, выбор другого тягача и водителя уже как бы и не рассматривался, отчего с лица Водителя теперь не сходила едва заметная хитрая улыбка.

С этого дня зримое или незримое присутствие Водителя в процессе строительства стало постоянным. Каждый день он появлялся, казалось, из ниоткуда и исчезал в никуда. Сложно было предсказывать его визиты, но стабильно каждый день смеющийся голос сзади говорил: "Доброе утро, Конструктор! Как ваше ничего?" Водитель часто появлялся рано утром, и Конструктор сам уже незаметно для себя стал вставать в 6 утра вместо обычных ранее 8, а то и 10 часов. Уезжая, Командир оставил охрану из 4 человек, уже немолодых, но самых проверенных людей, как он сказал. Но даже среди них у желтого Водителя нашлись хорошие знакомые, и охрана стала для него совершенно прозрачна. Конструктор как раз доводил ходовую, дышло, силовой каркас и многое другое, и потому даже радовался визитам Водителя, хотя и не показывал вида. Его энергией работы заметно ускорились, и этот человек с неизменной дежурной улыбкой уже оказывал заметное влияние на проект, в котором его до сих пор официально даже не существовало.

Через неделю такой работы, в назначенное Департаментом время Водитель пригнал свой тягач. Громадная махина не без труда протиснулась по узким центральным городским улицам и встала, как на выставке, напротив бывшей проходной депо. Тягач был явно потрепан жизнью и производил куда менее яркое впечатление, чем это выглядело в рассказах его хозяина. Но в "компенсацию" этого в департамент был тут же представлен длинный список требуемых доработок, в котором пункты Конструктора едва составляли треть. Оставшиеся 2/3 пунктов, как оказалось, Водитель втихую дописал сам задним числом. Однако, заминки не случилось — глава Департамента лишь бегло пробежал по списку глазами и подписал щедрое финансирование, после чего тягач отбыл на модернизацию в лучшие транспортные мастерские на окраине Столицы, а Водитель — в рейс караванным механиком на тягаче своего друга. Контракт с ним уже был подписан, но начинался он только с началом ходовых испытаний, а до этого Водителю надо было еще на что-то жить. К тому же, Командир все еще относился к нему с плохо скрываемым подозрением.

Когда Тягач снова появился в старом депо, Водитель был как раз в дальнем рейсе, и Конструктору с Командиром пришлось принимать его самим. Отличия видны были даже внешне — все проржавевшие корпусные детали были заменены новыми, грубо, но добротно вырезанными, гнутыми и даже штампованными из свежего стального листа. Мастерские явно располагали настоящим промышленным оборудованием с заводов еще Старого мира! Дизель-генератор был заменен новым, в 1.5 раза большей мощности. Сильно обновился, увеличившись вдвое, и Распределительный щит. Также перебраны были все редукторы и гидравлика, обновлены кабели, а на колесах стояли новые шины "56х26"! Говорили, что ушлый Водитель попытался забрать и старые свои шины, но не успел вернуться вовремя из рейса, и колеса за бесценок ушли к знакомому караванщику одного из ответственных чиновников.

— Наш хитрец будет доволен — все точно, как он хотел, — весело сказал Конструктор после осмотра Командиру, который, однако, куда сдержаннее разделил его эмоции.

— Не сомневаюсь, что о его успехе полгорода будут знать уже на следующий день, — ответил он.

Но не всем Водитель оказался доволен. По-видимому, не вся мощность нового форсированного мотора, которым он теперь так гордился, могла быть использована на тягу. Часть обмоток главного генератора оказалась подключена ко второму инвертору, которого не было в исходной схеме. Именно с ним возился Конструктор, прикручивая толстые силовые кабели к розеткам, уже смонтированным на заднем торце тягача, когда Водитель, едва вернувшись из рейса, впервые зашел посмотреть свою обновленную машину.

Конструктор встретил его хитрой улыбкой и, казалось, читал его мысли. "Он совсем маленький, всего 300 киловатт, — сказал он, показывая на новый инвертор. — Это надо для антенны излучателя. Но ты все равно не гоняй слишком быстро, у Станции слабые тормоза. Хорошие для такой конструкции мы не смогли найти и поставили самое мощное, что было".

10

Впрочем, впоследствии один случай полностью развеял все водительские опасения. Это было в одном из первых рабочих, а не испытательных, а потому дальних рейсов Станции. Надо было выполнять обязательства перед колониями, финансировавшими проект, и обеззаразить крупный и перспективный участок рядом с одной из самых богатых колоний на Востоке. Перед выездом функции между членами команды были, наконец, распределены, а Командир официально стал ее начальником, в то время как Конструктор сосредоточился на доработках конструкции и подготовке производства следующих станций. В последний момент он вдруг осознал, что на тесной платформе с аппаратурой у экипажа нет совсем удобств, и даже от солнца и дождя спрятаться негде. А отсутствие у Командира закрытого рабочего места со столом и монитором и вовсе делает работу Станции в непогоду невозможной. На решение задачи оставалось 3 дня, и Конструктор не нашел ничего лучшего, как собрать ему кабину из двух старых паровозных будок. Все локомотивы в депо давно были разграблены, и только 2 древних паровоза, стоявших, не то в резерве, не то как памятники, никого не заинтересовали. "Поставь будку слева спереди — я хочу видеть всегда спину Водителя, — сказал свое пожелание Командир. — Ходят слухи о его связях с бандой в горах на Востоке, а мы сейчас поедем как раз туда". Будка сразу получила в команде название "Кабинет", чтобы отличать ее от кабины водителя тягача, а также потому, что для остальных членов команды не предусматривалось больших удобств чем палатки, которые можно было ставить только на ночь. Кабинет не влез на платформу полностью, и его передний край выступал вперед, к Тягачу. Впрочем, это не мешало повороту состава и лишь добавляло Кабинету обзорности, которая, как оказалось впоследствии, никогда не была лишней.

Именно в таком составе однажды утром Станция выдвинулась на Восток. Путь в колонию предстоял неблизкий, по старому шоссе через горный каньон, за которым шел перевал. Состав шел быстро, ибо и на Тягаче, и на Станции стояли большие, вездеходные колеса, а вес Cтанции был все-таки заметно меньше, чем составы, обычно таскаемые караванными тягачами. Погода была ясной, но нежаркой, и команда расслабленно дремала на полу платформы, прячась от встречного ветра за пультами и ящиками. Лишь Аспирант с интересном городского жителя рассматривал незнакомые ему до этого диковинные картины, медленно сменяющие друг друга вокруг.

Развалины, обычно поросшие травой и кустарником, так характерные для окраин Столицы и потому хорошо знакомые всем ее жителям, почти исчезли. Теперь кусты и трава просто покрывали гладкие равнины и пологие склоны холмов, зеленевшие в ярком солнечном свете. Потом исчез и кустарник, началась гладкая степь, обозреваемая с высокой платформы Станции на многие километры вокруг. Следов монстров нигде не было видно, но Аспирант, по рассказам Инженера, уже знал, что вид спокойной травы может быть очень обманчив. Особенно во влажных местах, ибо влагу монстры любят. Пара переправ через средних размеров речки не составила труда — Станция легко прошла их караванными бродами вдоль давно уже обрушившихся мостов. За бродами явно следили караванщики — они были отсыпаны свежими кусками скальной породы, а их края укреплены валунами и оставшимися от мостов бетонными обломками. Дальше холмы становились все круче, а на их склонах местами начал появляться лес. Дорога стала петлять, а Водителю приходилось сильно снижать скорость, чтобы безопасно пройти по крупным валунам, наваленным караванными тягачами и временными рабочими в местах провалов. С недавних пор Правительство Конфедерации озаботилось таки состоянием дорог, и в нем даже появился соответствующий департамент, как всегда, слишком скудно финансируемый. Скальные породы уже выступали из земли повсеместно. Огромные обрывистые каменные стены часто стояли намного выше или ниже дороги, отчего у Аспиранта, не выезжавшего раньше из города, захватывало дух. Казалось, на узкой дороге их огромному автопоезду просто негде было разместиться, но мастерство Водителя творило чудеса. Теперь дорога шла вдоль ущелья, по которому с шумом текла вода. Впрочем, за ревом дизеля его не было слышно, но можно было догадываться по бурной пене. Аспирант с недоумением оглядывался на остальных членов команды, лежа смотревших с платформы в небо с полным безразличием к тому, что так впечатляло сейчас его вокруг. Лишь только охранники на верандах тягача дежурно смотрели вдаль с каменными лицами.

Сержант и Капитан, двое молчаливых охранников, официально вошли в команду Станции последними, хотя были едва ли не первыми, с кем познакомился Конструктор еще в самом начале работ. Это были проверенные и самые боеспособные люди из отряда, которых Командира забрал с собою на Станцию. Капитан был его другом детства, весьма похожим на Командира характером, темпераментом и даже внешне. Оба были малоразговорчивы и только друг с другом изредка могли вести долгие беседы, уединившись от всех остальных на остановках, и с видом, не оставляющим сомнения, что в этой беседе сейчас решаются судьбы миров. Сержант же был совсем молодой парень, возраста Аспиранта. Но с Аспирантом контакт у него не пошел в силу совершенно разного стиля мышления и устройства ума. Несмотря на небольшой рост, коренастое тело и в чем-то забавный внешний вид, Сержант был неимоверно силен и еще более быстр, владел несколькими единоборствами и стрелял без промаха с любых положений. Ему была интересна эта тема, и он посвящал тренировкам значительную часть своего времени. В то же время, Сержант был простоват умом и искренне предан своим командирам. Именно таким он себя видел и хотел, наверное, быть, напоминая в этом, скорее, хорошую служебную собаку. В отличие от "хитрого и умного кота" — Аспиранта, который над его простоватостью иногда посмеивался так, что сам Сержант часто даже не понимал этого.

11

Состав лишь десять минут шел по каньону, когда уже задремавших Инженера, Аспиранта и Командира вдруг резко тряхнуло. Да так, что двое первых едва не вылетели наружу, почти перелетев через ограждение платформы. Близко раздались автоматные очереди, но Станция не сбросила скорость. Наоборот, дизель резко взревел на полную мощность, и состав стал набирать ход, едва вписываясь в крутые повороты. "Все целы?" — голос Командира звучал совсем рядом. Очевидно, он сразу выскочил из своего кабинета, и в его руках уже была штурмовая винтовка с подствольным гранатометом, неведомо откуда взявшаяся. По-видимому, Командир сам не понимал еще полностью случившегося. А понимал это, очевидно, лишь один человек — Водитель. И, возможно, его механик, что почти всегда сидел на веранде возле кабины Тягача, если на Станции у него не было срочных дел.

Механик пришел вместе с Водителем прямо на комиссию Департамента, принимавшую Станцию вместе с тягачом к первому испытательному выезду. Водитель не строил иллюзий об отношении к нему Командира и понимал, что еще один человек будет принят командой, скорее всего, неоднозначно. Потому и решил говорить о нем с Департаментом напрямую. "Это отличный специалист с большим опытом ремонта и обслуживания разной техники. Он знает в моем тягаче каждый болт, и если что случается в дороге, то я без него — как без рук", — сказал Водитель комиссии. Между тем, некоторые факты заставляли усомниться в его словах. Желтый цвет рук, которые Механик в Столице старался прятать, однозначно выдавали в нем, как минимум, земляка Водителя, а явное портретное сходство — как максимум, его родственника, который был просто пристроен на стабильную зарплату. Первые же полевые ремонты, которых в процессе испытаний случалось немало, действительно показали, что опыт работы нового сотрудника с техникой был не столь велик. Впрочем, он имел отличную сообразительность и стремительно наверстывал это расхождение. Водитель жестко и интенсивно натаскивал Механика, заставляя осваивать все, что было связано с Тягачом и автопоездом, а Инженер всегда привлекал его к работам со Станцией, и тот никогда не отказывался.

А еще Механик был настоящий балагур, неиссякаемый источник самых разных историй, опробовавший в свое время едва ли не все мыслимые и немыслимые способы заработка, какие возможны в постапокалиптическом городе, и знавший людей и особенности их жизни из самых разных слоев, равно как и многие окружающие развалины и их тайны. Через год совместной, почти круглосуточной работы в узком и замкнутом, как на подводной лодке, кругу, возможно, именно этот балагур спасал во многом команду Станции от тяжелой взаимной усталости, когда люди начинают без причин ненавидеть друг друга. Обычно же, как и сейчас, он сидел на веранде за кабиной Водителя, развлекая его и не давая уснуть.

Пока команда на платформе настороженно угадывала, что произошло, ответы на некоторые вопросы начали появляться сами. Позади Станции на дороге появился грузовик: защищенный стальными листами шоссейный седельный тягач и такой же полуприцеп, ощетинившийся по периметру краями бронелистов и с парой пулеметных башенок на крыше. "Боевая фура бандюков в восточных горах, я видел ее раньше", — сказал Командир и громко крикнул команду охранникам. Оба чуть ли не одним прыжком оказались на Станции и заняли боевые позиции по углам платформы за поручнями. Расстояние до фуры было слишком велико для прицельной стрельбы, и на фуре явно рассчитывали нагнать медлительный караван с широким тягачом, который с трудом помещался на узкой горной дороге. Более того, на редких прямых участках было видно, что следом за фурой едет еще одна, а также десяток мотоциклистов, которые будут задействованы сразу, как только дорога позволит пойти на обгон. Но не тут то было. Водитель виртуозно вписывался в повороты и разгонялся на прямых, умело используя избыточную мощность двигателя, а начавшийся вскоре подъем и вовсе не позволил фурам начать сближение. Бандюки явно не ожидали такой прыти от обычного каравана. Моторов их фур не хватало для стабильного преследования. Пуская густой, черный дым, они лишь с трудом удерживали дистанцию. В те же редкие моменты, когда фуры все-таки приближались на расстояние прицельного выстрела, охранники метким огнем загоняли водителя первой из них под прикрытую броней приборную доску, и он сам сбрасывал газ.

После перевала начался спуск, где боевой фуре догнать Станцию было уже намного проще. Абордажная команда уже двигалась по ее крыше. Оставалось сделать один резкий рывок к Станции на прямом участке, чтобы ее охрана не успела перестрелять всех абордажников раньше, чем они возьмут Станцию под контроль. И вскоре такой участок появился. Пустив черный дым из труб, фура резко пошла на сближение. Ускорился и Водитель, рискуя при этом, что у поворота в конце прямого участка придется сильно тормозить, и есть риск перегреть тормоза. Он и так пытался их беречь, тормозя по максимуму электротормозными реостатами (которые в свое время с трудом уговорил Конструктора не снимать: "Зачем они на медленной Станции?" — недоумевал тот). Но сейчас электротормозов было недостаточно, и нужно было тормозить обычными. Водитель же фуры был явно уверен в своих тормозах куда больше. Его обшитая грубым железом кабина быстро приближалась, пулеметные точки хлестко (но, к счастью, не метко) били по позициям охранников и примкнувшего к ним Командира, загнав Инженера и Аспиранта под пульты управления Станцией, а на крыше полуприцепа с уже откинутого трапа абордажная команда издала жуткий боевой вопль, приготовившись к прыжку. Безумные глаза абордажников, вылезшие из орбит, уже были четко различимы во всех подробностях.

И тут случилось чудо. Вместо того, чтобы выровнять скорость со Станцией и сцепиться с ней, обеспечив абордаж, фура с ходу влетела в мощную кормовую балку рамы, заставив Станцию подпрыгнуть. За мгновение до удара Командир отчетливо увидел разрисованное лицо водителя с перекошенными зубами и квадратными глазами, вылезшими из орбит. Но лицо таким было не от ража, как в толпе над его головой, а от ужаса. Очевидно, отказ тормозов все-таки случился, но не на Станции, а на фуре! От удара абордажники, как муравьи, посыпались с трапа и крыши фуры под ее колеса. Двое упали на платформу Станции где были тут же прикончены отточенными движениями Сержантом и Командиром. Остальные сформировали месево перед тягачом фуры, отчего она резко ушла в сторону, легла на бок и быстро скрылась за краем обрыва. Вторая фура была еще далеко. Едва увернувшись от лежащих на дороге тел и отпавших деталей предшественника, она продолжила преследование. Несколько мотоциклистов летели перед нею, и еще больше их было позади. К счастью, через пару километров горы закончились и дорога вышла на равнину, бывшую до Катастрофы аккуратно выровненными, ухоженными кукурузными полями. Водитель сразу ушел с дороги в поле, зная, что фура с ее небольшими колесами не сможет последовать за ним. Десяток же мотоциклистов, рискнувших в приступе безумия их преследовать, охранники легко перестреляли как зайцев на сафари, и даже Командир не отказал себе в удовольствии поупражняться в меткости. "Они накачивают перед атакой мотоциклистов и абордажников наркотой, чтобы убить страх", — ответил Командир на недоуменные вопросы Инженера и Аспиранта, когда опасность уже была позади.

А позже от Водителя они узнали и начало истории. В начале каньона за поворотом на дороге он увидел завал. Очевидно, бандюки ждали караван, который шел перед ними, но встал на ремонт из за лопнувшей рамы одного прицепа (Аспирант вспомнил, как видел сквозь сон сложенный вдоль дороги штабелями груз и механиков каравана, облепивших длинную раму с огоньками электросварки). Бандюки были согласны и на Станцию, но она оказалась для них куда более крепким орешком. Такой завал на дроге легко преодолевается тягачом на Стандартных колесах, но первый же прицеп каравана на нем просто бы развалился. Однако, на Станции стояли те же колеса, что и на Тягаче, что позволило Водителю смело перепрыгнуть завал и пуститься наутек. Пулеметным огнем он был ранен в левую руку, но на помощь сразу пришел Механик, который с веранды через окно кабины, как мог, помогал ему в управлении.

Поздно вечером они были уже в колонии. Осмотр показал небольшие повреждения на Станции — ножи грунтопробника и задняя балка были немного согнуты. Кроме того, часть оборудования пострадала от пуль и прыжка Станции через завал. К счастью, в колонии был свой кузнечный цех, и возвращаться для ремонта в Столицу не требовалось. Неделя ушла на ремонт машин и восстановление руки Водителя, который, несмотря на травму, был все таким же оптимистом (а Механик — таким же балагуром, историям которого, впрочем, верили все меньше и меньше). Потом Станция ушла в свой первый рейс по окрестностям.

12

Большое пойменное поле, которое предстояло сделать доступным для земледелия, тянулось вдоль речки, на другом берегу которой прерывистой грядой шли скалы предгорий. Именно в них, по заверению местных жителей, жили монстры невиданных размеров и свойств, что, впрочем, вполне согласовывалось с показаниями радара.

— Разве они могут быть больше животных, которых они убили? Три метра в холке, как говорил вчера фермер — и оно легко сможет достать до перил платформы с земли! — Аспирант явно чувствовал, что ему есть, о чем беспокоится. — Я понимаю, что ваши веранды на тягаче выше,…

— Не говори ничего, а то Студент опять от страха в штаны наложит и спалит излучатель антенны, — крикнул Водитель Механику, смеясь и не дав Аспиранту договорить. Очевидно, он сразу вспомнил какую-то из сомнительных историй балагура, но это лишь раздразнило последнего.

— А вот, кроме шуток, был случай! Я тогда с парой местных ханыг собирал цветмет, где что осталось на старых развалинах, — Механик, как обычно, начал свой рассказ медлительным тоном бывалого человека.

— Все знают, что нержавейку надо искать на пищевых заводах, медь — на бывших подстанциях, а алюминий, дюраль и магний бывают на брошенных аэродромах и возле автомастерских. Там это все было разграблено после Катастрофы еще в первые 20 лет. Но есть еще знания, куда менее очевидные, полученные от тех, кто как-то терся в нужных местах и просто случайных людей, мимо шли, слышали что-то и т. д. И вот в таких случаях у нас еще был какой-то шанс. К северу от Столицы, в 20 км, была когда-то птицефабрика. Там выращивали кур для отправки по всему Югу, а потому, еще живых их пичкали консервантами так, что они не гнили потом месяц без охлаждения. Но иногда случался передоз, цыплята умирали недомерками, и их бросали в одну огромную кучу в гигантском холодильнике под главным корпусом. В старом мире обычно такое отправляли как гуманитарный груз в бедные страны или если где случалось какое бедствие — дареному коню то в зубы не смотрят. И вот эта химия лежала там и ждала своего часа. Когда случилась Катастрофа, и монстры заполнили все вокруг, об этом холодильнике, конечно, все забыли. Намерзший за много лет лед оттаивал постепенно, да и консерванты делали свое дело, потому мясо в куче разлагалось очень медленно.

Нам в городе про этот холодильник рассказал тогда один дед-кустарь, бывший той фабрики главный инженер, как он называл себя. С его слов, там есть большие алюминиевые радиаторы, которые и были нам нужны. Мы взяли кустаря с собою, показать дорогу, за долю прибыли. Внешне здание фабрики выглядело не разграбленным, и мы отправили его туда на разведку. Ждали почти день. Об этих местах ходили нехорошие слухи, но нам ли их было бояться! — Механик, самодовольно рассмеялся. — Наконец, парень, который был с нами, тоже ушел за ним. Думали, сбежала крыса, нашел что-то и не хотел делиться… Но через 20 минут пацан вернулся таким, что я едва узнал его! Ему было 17 лет, но большая прядь волос на его виске стала совсем седой, а после поседело и все остальное! Точно помню, что до ухода парня туда этого не было! Минут 15 пацан не мог связать ни слова, но и без слов было понятно по его виду, что надо делать отсюда ноги, и чем скорее, тем лучше! Лишь следующим утром он все рассказал.

Холодильник пацан нашел довольно быстро. За десятки лет весь лед так и не растаял, и потоки холодного воздуха показывали ему путь. Наконец, парень нашел толстую дверь с теплоизоляцией. Все вокруг не двигалось несколько десятилетий, но дверь явно кто-то недавно открывал. И он вошел. Это был второй этаж холодильника, первый был еще ниже. Его деревянный пол давно оттаял и уже сгнил. В центре было большое окно, а рядом с ним — пролом в гнилых досках, около которого лежали очки того самого кустаря. Рядом было еще кое-что. Лишь присмотревшись парень понял, что это пальцы, зажатые в щели между досок и вырванные из руки. Очевидно, что-то дернуло кустаря вниз с очень большой силой, когда он пытался выбраться наверх. Парню показалось, что пальцы имели зеленый оттенок и слегка шевелились, но тогда он посчитал это невозможным. Мало ли что привидится, а человека надо было срочно спасать! Тем более, снизу шел странный шум, ни на что не похожий. С опаской парень вышел наружу и спустился еще на один этаж, где тоже была такая же изотермическая дверь. Если кустарь был еще жив, он был за нею, поскольку на двери этой уже не было следов, что ее недавно открывали. И пацан дверь открыл!

На него смотрела огромная, шевелящаяся масса, высотою метра 4 и вся ощетинившаяся клювами, непрерывно щелкающими. Их щелчки сливались в непрерывный шорох и шум, который он и слышал сверху. Кроме того, из этой массы тянулись тысячи когтистых куриных лап, каждая из которых была на щупальце длиною от пальца и до полуметра. А между ними смотрели тысячи куриных глаз! Я сам там не был, не видел, может, парень что и преувеличил с перепугу, но весь его вид заставлял верить тогда ему. Но главное было не это. В середине этой массы был человеческий рот с двумя железными зубами, точно как у кустаря, что нас туда привез. И этот рот хрипло звал пацана по его имени!

К этому моменту все слушатели уже понимающе улыбались, ибо эта байка механика была явно одной из самых неправдоподобных.

— А что было дальше? Оно вылезло в дверь и пошло всех жрать? Может, нам самое время туда тоже съездить? — спросил Аспирант.

— Мы показали парня военным, — продолжал Механик невозмутимо, — и они эту фабрику сожгли. Ну, или сказали, что сожгли, кто ж его знает….

— Я помню эту историю, — серьезный, без тени иронии, голос Командира из кабинета прозвучал совершенно неожиданно. — Я говорил тогда с их командиром, они туда вылили свою двухнедельную норму напалма. Видимо, их тоже впечатлил, не столько рассказ, сколько внешний вид несчастного юноши. По графику мы должны быть там через 2 недели, но я не думаю, что найдем что-то интересное. Все-таки двухнедельная норма напалма — это имеет значение! — произнес командир с явным удовольствием, и глаза его заблестели.

Гости и друзья

1

Водитель не любил болота. Он не любил их больше, чем кто-либо еще в команде. Все-таки, на любой, самой тяжелой дороге ты видишь полную картину, что впереди, и если у тебя достаточно опыта внедорожной езды и терпения не спешить, ты можешь точно просчитать, где и как пройдут твои колеса и миновать проблемы. Но только не в заболоченной местности, где верхний слой грунта часто обманчив, а то и вовсе скрыт от глаз слоем воды! На картах Командира это была плодородная степь, бывшие плантации. Но этот надутый горожанин явно никогда не жил в сельской местности, а потому, наверное, просто не догадался, что плантации эти могли иметь дренаж. Что за местность вокруг, по сторонам то надо смотреть! Конечно, они были плодородны благодаря торфу, а значит, когда-то тут были болота, пока их не осушили! За годы после Катастрофы, дренаж давно пришел в негодность, и местность опять заболотилась. Хоть бы немного слушал тех, кто знает в этом толк!..

Такие мысли текли в голове Водителя, пока он медленно вел Станцию среди густого кустарника, скорее, низкорослых деревьев с причудливыми, извилистыми стволами, похожих на мангры, и зарослей тростника. Об утренней перепалке с Командиром вспоминать было неприятно, особенно сейчас, когда кожей чувствуешь, что будешь прав, но будет уже поздно! Мощные фонари тягача ярко освещали местность впереди, но резкие тени, отбрасываемые растениями, не позволяли так же хорошо понимать ее, как днем. Его дизель натужно ревел, ибо колеса прокладывали глубокие колеи в мягком грунте. Время приближалось к полуночи, и уже давно пора было становиться на ночлег, чтобы не рисковать увязнуть тут в темноте. Но радар показывал запредельную концентрацию монстров вокруг, да и глазом было видно за бортом постоянное движение. К тому же, Станция с Тягачом, остановившись в мягком грунте, могли за ночь уйти в ил по ступицы. Собственно, до ступиц вода уже доставала, но если ступицы дойдут до ила, то до воды от платформы будет уже и вовсе рукой подать. А монстры тут, судя по шевелениям кустарника, довольно крупные. Даже если экипаж и доживет до утра, вряд ли огромные махины Тягача и Станции тогда смогут выбраться из ила своим ходом.

В голове каждого в команде крутилась одна мысль — когда же будет хотя бы небольшой островок твердого грунта, где можно было бы передохнуть и собраться с мыслями. Строго говоря, сканировать эту местность радаром давно не имело смысла — кипящая инородная жизнь была просто видна глазами и даже сильно чувствовалась носом. Однако, контракт с Колонией предусматривал обследование, в том числе, и этого участка, и этому заказчику нельзя было давать ни единой зацепки выйти из договора. Такова была директива Центра.

Они ползли уже больше часа в совершенно непроглядной тьме, а твердого островка все еще не было. Водитель крутил по сторонам прожектор-искатель на крыше кабины в надежде увидеть на местности хотя бы какую-то неоднородность, но везде вокруг были все те же хаотичные нагромождения из тростника и извилистых крон деревьев-кустов, да постоянно, то тут, то там шевелящаяся водяная жижа. Наконец, справа луч выхватил проплешину с низкорослой растительностью, которая, как казалось в обманчивом ночном свете, немного торчала вверх пологим бугром. Водитель начал плавно поворачивать руль, стараясь вести машину по менее заросшим кустарником местам. Но когда проплешина была уже прямо по курсу, автопоезд встал. Очевидно, колеса Станции зацепили стволы корявых полудеревьев и заблокировались. Колеса тягача медленно перемалывали грунт, но это не давало движения вперед. Водитель медленно дал задний ход, но было уже поздно — Тягач успел закопаться.

— Приехали, командир! — с ехидной досадой крикнул Водитель в переговорное устройство. Это было уже излишне — на платформе Станции уже обо всем догадались сами, ибо именно этого события последние несколько часов и боялись больше всего. Настолько, что даже не произносили вслух. Ну а сейчас и вовсе что-то произносить уже не было ни сил, ни желания. — Надо отцеплять Станцию и дергать ее тягачом назад, — продолжал водитель, стараясь сохранять спокойствие.

— Как ты это себе представляешь? Посмотри, внизу все кишит ими!

Вопрос Командира повис в воздухе. Его мозг напряженно работал, а сердце бешено колотилось. Да, это была целиком его вина и его ответственность. Он хорошо помнил утренние возражения Водителя и хорошо понимал его правоту. Но отказ выполнять договор с Колонией столичные чиновники точно бы не приняли. Это была одна из самых богатых колоний, если не самая богатая, ее доля в финансировании Станции была не менее четверти, а кроме этих цифр столичные политики ничего не знали и не хотели знать. Теперь же под угрозой была единственная на материке, а может быть, и в мире, установка, способная реально отвоевывать у монстров для человека столь ценные сейчас гектары земли. А также, вероятно, жизни единственных людей, способных управлять ею.

Ответственность — иногда слишком тяжелый груз для ответственного человека. Бывает, она ломает профессиональную гордость даже очень давно не знавшего поражений лидера. И вот уже Командир, несмотря на обязательство полного радиомолчания в этих местах (увы, бандюки на окраинах Конфедерации ощущали себя хозяевами, как нигде более) посылает и посылает по всем известным ему каналам сигналы бедствия с указанием своих точных координат. Ответа не было ни по одному каналу. Очевидно, рассчитывать теперь можно было только на самих себя. Мысли в голове лихорадочно искали хотя бы какое-то решение, нужно было делать хотя бы что-нибудь.

Взяв фонарь, Командир перегнулся через поручень и осветил колесо тягача. Оно уже было, словно веревочной сетью, оплетено зелеными, лоснящимися от слизи, червями. Вся эта масса медленно шевелилась, отчего луч света от фонаря отбрасывал хаотичные блики от их блестящих тел.

— Что будем делать, Командир? — донесся сверху знакомый голос. Желтая фигура Водителя сгорбленно стояла на задней веранде Тягача, свесившись через поручень.

Может быть, в первый раз Командир не услышал в голосе и не увидел на лице Водителя его обычной еле заметной непроницаемой дежурной улыбки, так часто его раздражавшей. Лишь глаза блестели в бликах фонарей необычно ярко, выдавая, пожалуй, не меньшее волнение, какое было у самого Командира. Обида, желание уколоть… очевидно, даже у него все это ушло на второй план, настолько ситуация была серьезной.

— Полагаю, если они плотно обвяжут собой колеса, мы уже точно не сдвинемся… давай, проверни его аккуратно, попробуем немного счистить эту дрянь, — сказал Командир, не отрывая от колеса взгляда.

— Будем копать колесами грунт — сядем еще глубже…. ладно, сейчас попробую… — и Водитель пошел в кабину.

Ручное управление трансмиссией — очень редко используемая возможность в бортовом компьютере. Обычно он делает все сам, распределяя в каждый момент тягу и нагрузку на шасси тягача оптимальным образом на основе информации с различных датчиков. Потому Водитель уже успел подзабыть, как найти эту функцию в многочисленных сервисных меню. Наконец, нужная страница была найдена, и он осторожно попробовал эту новую возможность, пока не совсем представляя, что происходит в этот момент под Тягачом. Более всего Водитель боялся, что колесо начнет вращаться и рыть землю слишком быстро, а потому, подождав секунд 20, выключил привод. Звук дизеля не менялся, реагируя на нагрузку, а значит, и колесо, скорее всего, также вращалось не спеша или просто стояло на месте.

— Как там, Командир, им уже хорошо?

— Да, теперь колесо только в зеленой слизи. Но не знаю, надолго ли…

Они оба, свесившись, каждый через свой поручень, смотрели на колесо, равномерно покрытое теперь зелено-бурой грязью. За спиной Командира, так же свесившись через поручень платформы, смотрели на колесо Механик и Аспирант, уже осознавший бесплодность попыток выжигания монстров антенной (она работала на расстоянии от 10 м и не оказывала влияния на тех, кто ближе). Еще пара глаз смотрела из-за спины Водителя — Сержант, хотя и продолжал хранить профессиональную невозмутимость, но тоже сдерживал волнение с трудом. Какое-то время слизь просто медленно стекала с огромных грунтозацепов Стандартного колеса, и ее крупные капли изредка падали в воду, не привлекая внимания членов команды, погруженных в свои мысли. Но скоро уже нечто необычное в ее поведении, чего ранее никто не видел, последовательно выдернуло из транса каждого. "Черви!" — в ужасе сказал Командир. И действительно, потоки слизи на глазах медленно приобретали структуру и упругость, и вот уже их скользкие тела медленно двигались между грунтозацепов. Еще минута — и они более не ползли вниз, а хаотично продолжали оплетать колесо, а снизу к ним тянулись новые создания еще более причудливых форм. Оцепенев, команда продолжала смотреть на это движение, пока не стало очевидно: Многие монстры, добравшись до верхушки колеса, начинали дальше искать пусть наверх, к веранде, где стояли люди!

Не сговариваясь, все посмотрели на другие колеса автопоезда — они были оплетены зелеными червями намного гуще. Кроме того, зеленые нити уже змеились по раме тягача во все стороны от колес, а также медленно начинали залазить на платформу Станции. Более того, Аспирант, посветив фонарем в недра грунтопробника, также увидел в нем блестящие зеленью шевелящиеся жилы. В наступившей было панике не растерялся только Инженер. Во время работы на ручной деактивации участков ему уже приходилось сталкиваться с такими атаками монстров. Быстро вынув пару банок из шкафа с реактивами, он залил ими зазеленевшие места внутри поручней. Аспирант по его команде уже зажигал паяльную лампу. Этим же занялся на Тягаче и Механик, а Водитель уже проворачивал медленно все 4 колеса, прикидывая в голове, как долго он сможет этоделать, пока Тягач не зароется до состояния невозможности выехать своим ходом. И только Командир продолжал стоять неподвижно, глядя на работу своей команды. Он должен был, по должности, лично возглавить в экстренной ситуации все дела. Но у Командира не было плана действий лучше того, что люди уже сами делали, и это заставляло его лишь усиленно бороться с собственной растерянностью. Командир все обводил глазами горизонт, вернее черноту ночи, за которой он должен был быть, пока не увидел вдруг то, что сбило его поначалу с толку еще больше. Это был свет.

2

Из далекой темноты на Станцию бил прожектор. Он медленно рос, и через некоторое время также стали видны 2 едва заметные точки фар под ним, и все это едва заметно раскачивалось, выдавая тем самым свою природу. Это был автомобиль, вездеход, или катер, а скорее всего, все это одновременно. Военная амфибия. На таких рейнджеры местной колонии патрулировали ее окраины, включая и эти болота, до сих пор остающиеся в надеждах политиков высокоурожайными плантациями. Значит, его сигнал о помощи был услышан! Почему же они не ответили? Очевидно, у них тоже приказ радиомолчания и, в отличие от Командира, нет ни единой причины его нарушать. Командир не стал сообщать о своем открытии членам команды, чтобы не отвлекать их от борьбы за живучесть. Он молча смотрел на приближающееся транспортное средство и рассматривал различные варианты действий при его встрече. Самообладание теперь полностью вернулось к нему.

Это могли быть рейнджеры Колонии. Вероятно, у них были средства отбить нашествие монстров хотя бы на некоторое время. Водитель сказал, что надо перецепить Тягач и вытащить Станцию назад. Хорошо, если это удастся. А если нет? Тогда команда должна будет отправиться вместе с рейнджерами в Колонию, там он свяжется с Центром и будет решать, что делать дальше. Нельзя было исключать, однако, что это бандюки. Вряд ли они представляют, что происходит, если сунулись сюда сейчас. Или у них также есть средства нейтрализации монстров… В любом случае, надо будет постараться договориться или принять бой, Сержант и Капитан для этого должны занять позиции… Если все будет удачно, завладеть их транспортным средством…

— Кто это? — прозвучавший почти под ухом голос Капитана прервал мысли Командира.

— Надеюсь, помощь, местные рейнджеры на амфибии.

— А если нет?

— Бандюки? Узнаем, что им надо и примем бой во втором варианте. Займите с Сержантом места обороны с правого борта. Вероятно, они не знают нашу ситуацию, раз сунулись сюда. Будь готов резко потушить ходовые огни и направить на них прожектор Тягача для ослепления.

Получив приказ, Капитан тихо исчез, оставив Командира дальше обдумывать план действий. Между тем, атака зеленых существ уже была, в основном, отбита, и члены команды также обратили внимание на неожиданных гостей. Когда Водитель навел свой прожектор на подошедшую амфибию, на ее борту отчетливо проступил белый треугольник — знак Колонии-заказчика.

Это действительно был немного переделанный разведовательно-дозорный автомобиль-амфибия еще из доапокалиптических времен, легкобронированный плавающий кузов на 2 осях с высоким клиренсом. Эта машина могла при необходимости отбросить свое колесное шасси и уйти от преследований как скоростной катер. Вместо пулеметной башни на ее крыше стояла поворотная платформа с огнеметом. Впрочем, вместо огнемета там могло быть установлено и иное оружие, если бы целью рейнджеров были бандюки, а не монстры. Очевидно, амфибия была выкуплена или получена иным путем у Нефтяников — большой, не входящей в Конфедерацию колонии, лежащей посреди огромной пустыни на Севере. Кроме нефтепромыслов, им после Катастрофы досталась также огромная военная база со складами оружия и деталей к военной технике, что позволило монополизировать добычу нефти, отбив все промыслы у конкурентов, и теперь монопольно снабжать Конфедерацию топливом, получая взамен все остальное. Нефтяники были готовы пойти и дальше, но именно кишащие монстрами болота, в которые превратились некогда вожделенные плантации, остановили их аппетиты.

У Командира, однако, еще были сомнения в том, кого он видит перед собою, но с амфибии не спешили задавать вопросы и, тем более, отвечать на них. Очевидно, ситуация была им уже ясна, как и то, кто именно перед ними. Потому, не останавливаясь, они залили горящим напалмом площадь в радиусе 50 м от Станции и тягача. Дав погореть воде 5 минут, из того же огнеметного ствола была уложена полоса пены, эффективно погасившей огонь. По этой "дорожке" амфибия лихо подошла к Станции и ее тягачу и обошла его кругом, создав узкую площадку, свободную огня, когда вокруг еще продолжало бушевать пламя. С ее кормы закутанный в огнеупорный костюм рейнджер с ручным огнеметом обработал им колеса и рамы Тягача и Станции, после чего из люка амфибии показался второй человек, суровый бородач с тяжелым взглядом, одетый в камуфлированный плащ.

"У вас есть 2 часа, чтобы уйти отсюда. Вы собрали тут слишком много тварей, и они все будут опять тут, когда огонь потухнет. Даже не знаю, за что вам так платят и зачем вы сюда сунулись, как будто и так не видно без ваших радаров, что тут происходит. Эти идиоты будто не знают, на что еще тратить деньги, кроме как нанимать распиаренных городских дилетантов", — сквозь зубы проговорил бородач, очевидно, являвшийся командиром машины. Звучало обидно, но возразить было нечего, ибо Командир и сам сейчас был согласен с ним на 100 %. Бородач вряд ли стал бы слушать его рассказы про тонкости центральной политики. Он был ровно таким же, каким был сам Командир еще несколько лет тому назад, а потому на понимание таких вещей рассчитывать было глупо, если не опасно. Да и оставшиеся 2 часа стоило бы потратить не на объяснения и дискуссии.

Водитель с Механиком быстро спрыгнули в воду и тут же едва не утонули в трясине. Привыкшие к степям и полупустыням, они мало знали о болотах вдоль северных рек! Амфибия, выпустив фонтан воды из под кормы, быстро подошла к дышлу Станции, вытащив потерпевших, а презрительный взгляд ее командира лишь говорил о том, что он еще более уверился в своих словах. Однако, Станция была быстро отцеплена, и вот уже Тягач, проламывая кроны болотных деревьев, подходил к ее корме, где уже ждала амфибия с Механиком на носу. К счастью, вытащить Станцию не составило труда. Кроме того, оказалось, что Водитель не ошибся — увиденная им проплешина действительно была островком. Но, прежде чем вытащить туда Станцию, он дважды проехал туда и назад на одном Тягаче, утрамбовав путь и сломав все кусты и деревья его огромными колесами. Все это, конечно, стоило бы делать с куда меньшей спешкой и большей осторожностью, но тягостное ожидание и борьба с монстрами, очевидно, снесли ему крышу. Однако в этот раз Водителю везло больше, и вскоре уже все 6 колес "56х26" автопоезда стояли на твердой земле, а рядом с ними стояла и амфибия их спасителей.

Несмотря на то, что все обошлось, чувства облегчения не было. Всем в команде более всего хотелось одного — убраться поскорее из этих болот, где их только что едва не сожрали монстры. Хотя воды под колесами уже не было, это еще не означало, что тут безопасно. Да и откуда безопасность, если вокруг их островка все та же вода и монстры, и даже запах их все еще ощутим, хоть и стал слабее! С амфибии осветили пространство вокруг прожектором. Луч света сделал полный круг и остановился на площадке между ними и Тагячем. Площадка была покрыта мелким строительным мусором, между кусками которого росла редкая трава. Очевидно, в давние времена, когда болота были плантациями, тут было какое-то здание или ангар. Откидная рампа-трап позади амфибии опустилась, и на грунт сразу спрыгнул ее командир, показывая своим примером команде Станции, что здесь безопасно, и что он ждет их сюда же. Сейчас можно было лучше разглядеть его одежду: Кроме камуфляжа, на нем были высокие болотные ботфорты, скроенные, очевидно, в Колонии специально для болотных рейнджеров. На Станции таких не было ни у кого, а потому безопасность этой площадки не была для Команды столь же очевидна. Командир молча смотрел сверху, перегнувшись через поручень, пока начальник патруля жестом не позвал его вниз. "Спускайся, тут пока не кусают. Надеюсь, вы хотя бы не босиком?" — в лучах прожекторов широко блеснули его железные зубы. Огнеметчик и 2 других члена экипажа амфибии также уже спустились на грунт размять ноги. Видимо, внутри машины было куда теснее, чем на Станции и Тягаче, а потому любую возможность размяться не стоило упускать. Командир махнул рукой Инженеру и спустил с дышла трап, позвав вниз также и Водителя. "Проверь оборудование, возьми пробы грунта и следи за приборами. Будь готов, если что, к немедленному отходу, посмотри по карте, как выйти отсюда кратчайшим путем, к руинам должна вести бывшая дорога по дну", — сказал он Аспиранту вполголоса и первым спустился вниз. Очевидно, пришло время "разбора полетов" и первых, возможно, нелегких переговоров с представителями местной власти, результаты которых очевидны не были.

Однако, командиры Станции и амфибии рейнджеров быстро нашли общий язык. Командир твердо решил, что, в нарушении всех инструкций из Центра, напишет мотивированный отказ главе Колонии от обследования бывших плантаций в прежнем формате. Недовольства из Центра после случившегося он уже не боялся, ибо в сравнении с потерей Станции или ее команды это было бы лишь мелкой неприятностью. И если даже чиновники в Центре или Колонии не смогут это понять, для себя Командир решил, что выбора иного он не имеет. В то же время, командир амфибии лично ему показался вполне адекватным и даже в чем-то симпатичным человеком, с которым разговор быстро перешел в деловое русло. Он полагал, что главная проблема в дезактивации болот — отсутствие средств обнаружения стай, а также окончательная зачистка слабых, не всегда незаметных на глаз следов чужеродной жизни, которые могут привести к новой вспышке. И вот именно в этом им никак не обойтись без Станции, ее радара и грунтопробника с лабораторией. Все это означало, что дальнейшее исполнение контракта на болотах надо будет вести в новом формате — вместе с командой рейнджеров или чистильщиков, что будет также означать дополнительное финансирование для последних. Командир рейнджеров был настроен продавить именно такое решение через политиков и свое руководство.

Кроме того, Аспирант и Инженер, осмотрев с фонарем грунтопробник Станции, нашли на нем ряд повреждений, требующих ремонта в мастерских Колонии. Более того, для работы в условиях болот Станции и, прежде всего, грунтопробнику требовалась небольшая доработка, которая должна быть сделана параллельно с решением политических вопросов.

3

Утром рейнджеры вывели Станцию из болот на сухой грунт, после чего она отправилась на центральную базу Колонии. Настроение на борту было приподнятым. Привычная, твердая и сухая местность под колесами и даже тряска на кочках теперь, после жути болот, расслабляла и радовала. К тому же, впереди были несколько дней, если и не совсем выходных, то хотя бы проведенных в сухих и безопасных ангарах за ремонтом, и ночи в теплых кроватях и тишине. Аспиранту и вовсе предстояло лишь немного подправить программное обеспечение. В его голове уже жужжал рой идей, как можно сделать более точным вычисление стай и скоплений монстров по сильно смещенному сигналу в условиях заболоченной местности, и руки чесались быстрее пустить их в ход.

И только Командир сохранял напряженную сосредоточенность. Ему предстояли важные и нелегкие переговоры с руководством Колонии, а может быть и с Центром. И к этому надо было быть полностью готовым, заранее проработав все возможные варианты развития событий. Безусловно, ошибка на картах, где заброшенные плантации оказались болотами — не его вина. Должен ли был он отказаться от их обследования сразу, как только колеса Тягача достигли воды? Вряд ли. Они и ранее часто переезжали небольшие водные преграды, за которыми был вполне сухой грунт. А что будет дальше, Командир мог узнать только из старых карт. Другой вопрос — если в Центре о болотах могли не знать, то уж администрации этой Колонии, безусловно, все было известно заранее. Но они не могли знать технических возможностей Станции. Да и надо ли искать, кто виноват, если все обошлось? Важнее вопрос — "что делать?" Совместное обследование с рейнджерами? Или потребуется более тяжелая техника по типу чистильщиков в центральных колониях, кладущих напалм на местность сразу цистернами? Может быть. Хотя, командир амфибии вчера уверял, что будь у него знания о местах локации стай, они легко сделали бы все сами. Очевидно, с этого варианта надо начать, а там, как пойдет. В конце концов, Колония могла бы нанять и чистильщиков в Столице, если это действительно окажется необходимо. Но это еще не главный вопрос. Главный вопрос, как всегда — кто должен нести за это расходы? Договор Колонии с Центром включал лишь стандартное обследование сухих участков по известным картам. Рейнджерский эскорт — это дополнительные расходы. Доработка Станции — тоже. Выходит, Станция не оправдывает надежд своего главного инвестора? Может и так. Но есть ли у них альтернативы? В любом случае, финансовые расходы будут решаться на высшем уровне, а значит, без участия Команды, а ко всему остальному он вроде бы готов. С этой мыслью Командир откинулся на спинку своего кресла и спокойно задремал.

Между тем дорога становилась все ровнее. Было видно, что в этих местах ее иногда ремонтируют, а потому Станция набрала ход, и вот уже свежий ветерок гостеприимно обдувал лица членов команды под вечерним солнцем. По обе стороны уже тянулись поля и небольшие участки фермеров с нехитрыми постапокалиптическими постройками. Основным транспортом тут были трехколесные грузовые велосипеды и мотоциклы. Причем, широкая, но хлипкая грузовая платформа на двух колесах располагалась впереди такого транспортного средства, а ведущее колесо с седлом водителя, мотором или педалями — сзади. Так было проще следить за грузом и не опасаться воришек, которые часто таскали хотя бы что-нибудь прямо с платформы на ходу. Также такой грузовичок было намного проще слепить из обычного мотоцикла или велосипеда.

За участками фермеров пошли мастерские, магазинчики и, наконец, несколько административных построек, стоящих по границам большой площади, где также постоянно шла торговля. Одной из построек был гостевой дом для караванщиков из других баз и колоний. Водитель давно и хорошо знал это место, потому ловко, не снижая хода, обогнул площадь по неброскому, но имеющему достаточную ширину проезду и вышел прямо на стоянку прицепов и караванных тягачей. Его любимое место было свободно, и грех было не поспешить его занять. Более того, сторожа и слесаря из ближайшей мастерской уже вовсю махали приветственно руками старому знакомому, который раньше частенько стоял здесь с караванами, а потом вдруг исчез больше, чем на год. Водитель также был рад встретить давних корешей, а потому оказался на земле сразу, как только остановил автопоезд.

"Ну вот, наконец-то!.. А мы уж боялись… Куда пропал?… У тебя новый тягач?!.. А не, все та же колымага… но какой апгрейд!.. Новые колеса??? Откуда???… Да ты растешь, смотрю, мажор! А что у тебя за прицеп? Он тоже на 56х26??? А кто хозяин? Это кто ж так жирует-то???!!!.." Водители соседних тягачей тоже уже неспешно шли в надежде услышать свежие новости к Станции и ее Водителю, крича на ходу свои специфические караванные приветствия. А члены Команды смотрели на это все с улыбкой и смущением, ибо десяток глаз снизу уже рассматривал их как неведомых экспонатов.

И лишь одна пара глаз смотрела на все это буйство панибратства и фамильярности озабоченно, оставаясь в тени за окном своего кабинета. Командир всегда трудно переваривал общительность Водителя и его болтливость. Его тоже тут кое-кто мог узнать по прошлой работе, и таких было даже немало. Но сейчас Командир совсем не стремился к этому. "Интересно, они уже знают, кто мы здесь и зачем? Наш прицеп совсем не похож на торговый, и это сразу бросается в глаза. В любом случае, сохранить инкогнито с такой махиной у нас не получится, не сейчас, так завтра о Станции будет знать вся колония", — думал он. В то же время, может быть, впервые с начала работы на Станции Командир посмотрел на общительность Водителя и в ином ключе: "А ведь это можно использовать, все эти его контакты тут, среди работяг и не только! Пожалуй, я побеседую с ним сегодня один на один и попрошу кое-что выяснить…".

4

Утром Командир вместе с Инженером, Аспирантом и Водителем отправились на прием к Главе Колонии. Связаться с Центром перед столь важным визитом он не мог, поскольку мощности радиопередатчика Станции было недостаточно. Дело было даже не в расстоянии, а в небольшом горном кряже, лежащем между ними. Более мощная связь с мачтой антенны на горе была только в администрации, а потому последние новости Центр должен будет узнать от них. Глава Колонии терпеливо слушал рассказ Командира и все больше хмурился. Особенно после изложения Командиром их общего с командиром рейнджеров видения решения проблемы. Как оказалось, патрулей на болотах и так не хватает, чтобы обеспечивать их главную функцию — вовремя обнаруживать стаи монстров и предотвращать их набеги на фермы. Была и хорошая новость — Колония давно обсуждала и была серьезна настроена восстановить дренаж и снова осушить бывшие плантации. И именно для этих, прежде всего, целей сюда и пригнали Станцию. Инженера, Аспиранта и Водителя, как оказалось, не зря взял Командир с собой. Глава отдельно опросил каждого из них, спросив их видение дальнейшей работы Станции и решения проблемы, как специалиста в своей области, а также сколько потребуется времени и ресурсов на доработку и ремонт Станции. В заключении Глава взял 5 дней на обсуждение финансовой стороны и дополнительные переговоры с Конфедерацией, прежде всего, о финансовой стороне вопроса.

Оставшуюся часть дня Командир был озабочен, как все-таки связаться с Центром до того, как это сделает Глава Колонии. Они не начнут переговоры, не выработав свою позицию, на что уйдет время. Значит, по крайней мере до конца дня сегодня время еще есть. Станция стояла в Главных Мастерских Колонии и должна будет оставаться там до окончания ремонта. Но с Тягачом проблем не было, а потому можно было попробовать временно снять передатчик с антенной со Станции и поставить на Тягач, после чего подняться хотя бы на первый перевал по дороге к Столице. Для этого также надо снять и компьютер Командира, или главный компьютер Станции?… что нужно точно, как это сделать, и сколько времени займет, знал только Аспирант. Его Командир и озадачил этим вопросом, пока Инженер с Механиком занимались грунтопробником. И еще, все это желательно было сделать так, чтобы их поездка осталась для администрации Колонии незамеченной.

Оказалось, Аспирант на случай отказа главного компьютера заложил в контроллер радиопередатчика возможность автономной работы, поскольку совсем не хотел в случае поломки остаться один без связи в какой-нибудь глуши среди монстров. И вот, наконец, эта возможность пригодилась — демонтаж компьютеров со Станции не потребовался, и к вечеру радио уже стояло на Тягаче. Его базовый модуль, чтобы не тянуть провода, разместили на веранде Сержанта рядом с Центральным щитом, а Командир и Аспирант расположились на веранде кабины Водителя. С собою взяли также обоих охранников, и тягач в начинающихся сумерках отбыл со стоянки.

Караванные тягачи иногда уходили на соседние базы, или даже просто на подворья богатых фермеров, собирать прицепы клиентов, после чего на Центральной базе формировался караван и отбывал в рейс. Потому отбытие тягача Станции не должно было привлечь внимание. Водитель гнал на максимальной для такой дороги скорости, чтобы засветло успеть пройти как можно большую часть пути. В идеале надо было бы успеть подняться на перевал. Аспирант, ежась от встречного ветра и рискуя сорваться под колеса, переходил иногда на веранду к Сержанту посмотреть, не появилась ли связь с Центром. Но связи все не было. Зато далеко впереди появились огни. Судя по цвету, это были автомобильные фары. Их было много, и это, вероятно, не означало ничего хорошего.

— Банда, — кратко сказал Командир, — только этого нам сейчас еще не хватало.

— И куда они намылились на ночь то? Караваны-то, поди, на ночлег уже встали. Ночной налет? Так их охрана перебьет как поросят из укрытий, чисто по фарам, — Водитель, казалось, говорил сам с собою, не ожидая ответа.

— Да, давно такого не видел, сейчас у них модно засады делать и самим в укрытии сидеть, — ответил Командир. — Мы в охране часто даже дозор пускали перед караваном, обшарить все опасные места.

— Помню я ваши дозоры, когда, вместо трех, пять дней ползешь в пути и ждешь у каждого куста ваших мотоциклистов, пока они все обнюхают! — отозвался Водитель.

Очевидно, в прошлой жизни, до Станции, эти двое пересекались, когда отряд Командира охранял караваны, в составе которых Водитель вел тягач. И Водитель, имея цепкую память на лица, это помнил.

Между тем, встречные фары светили все ближе. Было видно, что они идут не по дороге, а справа от нее прямо по степи. Это были мотоциклисты и легкие багги на достаточно больших колесах, чтобы не бояться ям и небольших камней, то тут, то там выступающих среди негустой травы. Они не держали строй, и потому их движение было похоже на постоянно меняющее свою форму пятно, плавно обтекающее все неровности рельефа. Судя по их свету, бандюки шли мимо. Однако, когда экипаж тягача уже было перестал беспокоиться, группа из задней части пятна вдруг резко развернулась к ним.

— Все-таки они нас заметили, — в голосе Командира была досада. — Думают, караван без охраны, потому идет ночью в надежде проскочить. Или курьер с ценным срочным грузом — большая удача для них. Туши все огни, может, в сумерках нас потеряют.

— Потерять такую махину? — водитель усмехнулся, — без света, скорее, ее потеряю я!

— Снижай скорость и ползи так медленно, насколько видишь. Хотя бы еще 300 метров, до вон той скалы. Там свернешь и дальше вдоль нее вплотную. Как раз еще больше стемнеет.

Тьма еще не совсем поглотила местность вокруг, и Водитель с трудом еще различал дорогу. Пришлось погасить экран пульта, чтобы он не отсвечивал на стекло кабины, но скоро и этого стало мало. Свернув с дороги, Водитель и вовсе почти перестал что-либо различать, кроме черневшего на фоне неба силуэта скалы, указанного Командиром ранее. Тягач был сделан добротно и не боялся большинства столкновений с препятствиями на пешеходной скорости, ибо они с большой вероятностью пришлись бы на выступающие вперед и назад огромные колеса. Но центр тяжести его был слишком высок, отчего можно было легко лечь на бок. У скалы, оказавшейся почти вертикальной стенкой, Командир сошел вниз. "Я буду идти впереди и изредка включать ручной фонарь в землю, чтобы ты меня видел", — сказал он. Через сотню метров, почти на ощупь, Командир нашел у стены небольшую площадку, отгороженную от остального пространства кустарником и несколькими деревьями, куда и было решено встать. Конечно, огромный тягач деревья эти скрыть не могли, но хотя бы колеса уже не так бросались бы в глаза в свете фар.

А фары, между тем, были все ближе. Теперь можно было четко различить 3 багги и 2 мотоцикла, и уже слышался даже шум их моторов сквозь неспешный рокот дизеля тягача на холостом ходу. Командир запретил его глушить — в худшем случае придется спасаться бегством или принять бой на ходу. Достигнув дороги, они встали, потом проехали поочередно взад и вперед метров на 200 и, посовещавшись, медленно двинулись вдоль скалы прямо к Тягачу. Возможно, бандюки заметили их следы на грунте. По команде Командира оба охранника спрыгнули на грунт, взобрались на стену скалы и нашли там нехитрые укрытия среди кустов. Боевая позиция в стороне от Тягача позволяла, по крайней мере, не привлекать к нему внимания или, наоборот, если Тягач все-таки будет замечен, неожиданно атаковать с фланга или сзади. На стороне Командира и его людей был профессионализм, готовность к атаке и скрытность укрытия. На стороне бандюков — количество, подвижность и, вероятно, лучшее оружие. Бандюки были уже рядом, а Командир, сопоставляя эти факты, никак не мог принять решение. Наконец, он твердо решил, что атаковать надо до того, как Тягач будет обнаружен, но после того, как неизбежность этого обнаружения станет очевидна — еще был небольшой шанс, что бандюки, ничего не заметив, пройдут мимо. Наконец, когда банда была к ним ближе всего, Командир дал команду.

Мотоциклистов сняли сразу, Их положение легко вычислялось по свету фар, да и силуэты были немного видны на фоне ночного неба. Еще одно багги, сделав крутой разворот, уткнулось в большой камень и заглохло. Очевидно, управлять им тоже было уже некому. Однако, на двух оставшихся машинах не растерялись. Там оказались спаренные пулеметы, и они в упор уже поливали шквальным огнем стену и кусты, где прятались Командир и его люди. От скалы летел непрерывный сноп пыли, искр и отбитых пулями мелких камней, а потому шансов у людей на скале было немного, если они вообще еще были живы. Патроны у пулеметчиков все не кончались. Секунды грохота и ужаса, казалось, будут тянуться вечно, а на злобных, перекошенных лицах пулеметчиков все больше проступала довольная ухмылка ощущения только что свершившейся мести и восстановленного превосходства.

Но тут случилось неожиданное. Все началось слева от стрелявших. Вдруг возникший гул, скорее, даже рев дизеля огромной махины разом почти перекрыл стрекот пулеметов. Гул не был громче них, но от него, казалось, дрожала земля, а потому слышался он, скорее, не ушами, а кожей. Из черноты ночи что-то огромное летело прямо на бандюков, и было уже совсем рядом с ними. Пару раз оно гулко ухнуло об землю, как будто топнуло ногами гигантское чудовище, и земля содрогнулась, а треск ломающихся деревьев лишь дополнял картину. Пулеметчики разом прекратили стрельбу, готовясь к новой угрозе, но было уже поздно. Сначала одно, затем второе багги с хрустом было расплющено огромными колесами из упрочненной резины вместе с их экипажами, которые даже не успели понять, что произошло. Моторы их сразу заглохли, а фары погасли. Тяжело раскачиваясь из стороны в сторону и почти подпрыгнув на кочках, Тягач остановился. На нем разом зажглись фары и ходовые огни, ибо надо было срочно осмотреть поле боя, расстановка сил на котором только что переменилась.

"Что, живой, Аспирант?" — Водитель выскочил из кабины, даже забыв про стояночный тормоз. Глаза его горели диким огнем, а зубы дрожали, стуча, в жутковатом оскале, равно, как и желтые руки. Он бешено оглядел пространство вокруг и остановился только тогда, когда не заметил никого живого. Аспирант, однако не был испуган, поскольку испытывал примерно те же эмоции. Его руки все еще продолжали сжимать поручень веранды, с которой он только что едва не слетел вниз. "Что с нашими?" — спросил он, но Водитель не ответил. Очевидно, он сам старался понять это же самое.

Вдруг снизу раздался выстрел, пуля пролетела между их голов, со звоном прошив козырек кабины. Водитель вскрикнул и резко согнулся. На земле внизу сидел одетый в странные, но нарядные, лохмотья человек. Его усталые и злобные глаза неподвижно смотрели на Аспиранта, блестя в свете ходовых огней. Прошли несколько длинных секунд прежде чем он вновь оторвал от земли странного вида винтовку, медленно встал и так же медленно, смакуя каждое движение, начал поднимать ее на Аспиранта и Водителя. Бандюк видел, что двоим у кабины спрятаться некуда, и его лицо все больше расплывалось в злобной улыбке. Взгляд Аспиранта впился в винтовку, а в голову ударила мысль: "Еще секунда, и будет поздно…" Не вполне осознавая, что делает, Аспирант вскочил на поручень и сиганул прямо вниз, на бандита. Он не думал о том, как упадет и что будет дальше. Его глаза продолжали смотреть на винтовку, она была его единственно целью сейчас. Через секунду они оба кубарем катились вниз, в небольшую яму. Бандюк сначала опешил от неожиданности, почти позволив отобрать у себя оружие, но быстро опомнился и с громким воплем проклятий стал бешено вырывать винтовку у Аспиранта из рук. Но Аспирант не отпускал. Так продолжалось несколько секунд, пока свирепый и закаленный в боях бандит не вырвал ствол у щуплого и уже выдохшегося программиста. Он быстро вскочил с победным кличем, собираясь прикончить наглеца немедленно. Очереди из трех штурмовых винтовок грянули одновременно, отчего голова бандюка буквально разлетелась на куски. Винтовка рухнула на Аспиранта прямо в руки.

А дальше… дальше наступила тишина. Аспирант лежал на земле, уставившись в ночное небо невидящими глазами. Его руки все еще крепко сжимали еще недавно столь вожделенный, но уже совершенно ненужный ему ствол. Где-то рядом молотил на холостых оборотах дизель тягача и слышны были голоса членов команды, но сейчас Аспирант ничего этого не слышал. Конечно, это была не первая передряга, в которую случалось ему попадать, но первый раз Аспирант не бежал от нее, а стал участником, вступив в подлинное единоборство. Казалось, было все-таки что-то общее у него с тем человеком, чью кровь и мозги он слизывал сейчас со своих губ и сплевывал с отвращением в сторону. Этим общим было неукротимое и свирепое желание убить того, кто стал на короткий промежуток времени для тебя всем, и кроме кого ты не видел и не чувствовал более ничего вокруг. И четкое, не терпящее сомнений чувство, что остаться в живых может только один. Они больше не жили в разных мирах, он и все эти жутковатые люди. Оказалось, что это была, отчасти, и его, Аспиранта, природа, его мир. Да, он знает теперь, как это выглядит… "Жив, не ранен? — голос Командира вывел его из транса. — Извини, не могли стрелять раньше, пока ты был с ним почти в обнимку, могли и тебя достать… А ты молодец, не растерялся!.." Аспирант медленно сел, пошевелив всеми конечностями. Все было на месте и лишь сильная боль стучала в голове. Он прыгнул с большой высоты, но ему повезло — бандюк невольно смягчил собою его падение. Позади Командира стоял Сержант, смотрел на Аспиранта и улыбался, как всегда, наивной улыбкой. Очевидно, он был рад, что с Аспирантом все хорошо. Аспирант вдруг впервые подумал, что это простак, над которым он так любил подшутить, на самом деле человек очень добрый. И даже достойный, ведь почти каждого, стоящего рядом, он мог бы убить за 2 секунды, минимум, тремя способами, тренировался этому самозабвенно каждый день и все еще сохранял при этом человеческий облик и даже доброту. Вероятно, теперь Сержант стал ему в чем-то понятнее и даже ближе. "Добро пожаловать в реальную жизнь. И уж в который раз…" — сказал, наконец, Аспирант сам себе со смехом.

Оказалось, что как только бандюки начали поливать склон скалы из пулеметов, Командир и оба охранника Станции сразу сменили позиции, спрятавшись за большие валуны. Благо у них было на это время, поскольку бандюки довольно долго лупили наугад. Высунуться при столь плотном огне было нельзя, оставалось лишь ждать, когда у них закончатся патроны, или хотя бы надо будет сменить пулеметные ленты. Однако, покрошив кусты, они сразу принялись за их камни, и Командир в какой-то момент уже и не знал, что случится раньше, закончатся патроны в лентах или их укрытия из мягкого песчаника разлетятся на куски. И в этот момент появился Тягач. Водитель заранее вручную разогнал дизель с турбиной, чтобы Тягач смог быстро стартовать и набрать ход, превратив половину скрывавших его небольших деревьев в щепки. Свет можно было не включать — фары багги и так хорошо обозначили, где должны пройти колеса его левого борта. В последний миг Водитель увидел сверху головы стрелявших. Они продолжали стрелять и все еще не видели его, а потому погибли даже не поняв, что случилось. Вспоминая это, Водитель лишь усмехнулся. За свою не очень долгую жизнь он всякого успел повидать. Хотя лицо Водителя с вечной дежурной улыбкой никогда этого не выражало, но увиденного им и услышанного от других хватило бы некоторым на пару судеб и седых голов. И далеко не все из этого он был готов кому-либо рассказать, хотя и слыл балагуром… Лишь природная уравновешенность и крепость нервной системы позволили Водителю остаться таким, какой он есть. Да и разве же он не везунчик? Даже сейчас пуля лишь легко задела Водителя по бедру, дважды отрикошетив от конструкций кабины. Но крика его было достаточно, чтобы стрелок переключил с него свое внимание. Да и Тягач, несмотря на прыжки в темноту, не лег на бок и даже остался цел! "Где наша не пропадала, да и то ли еще будет! Ведь не последний день живем, Командир?" — сказал Водитель с веселым смехом, завершая свой рассказ.

Тем временем Командир и охранники уже начали осматривать останки нападавших и их машины. На обоих багги стояли самые лучшие пулеметы, которые только можно было найти в этих краях постапокалиптического мира. Лучшего не было даже у Нефтяников. В бытность своей работы в охране караванов Командир так и не смог себе раздобыть такой. Тут же их было сразу два, да еще и спаренных! Увы, но все они оказались безжалостно искорежены колесами Тягача и не подлежали восстановлению. Лучше обстояло дело со стрелковым оружием. Штурмовые винтовки были также неплохими и с хорошими прицелами. Опыт показывал, что работа в столь отдаленных и неспокойных краях чревата куда большим количеством неожиданностей, чем вблизи Столицы Конфедерации, а потому дополнительное оружие на Тягаче и Станции явно не помешает. Водитель сокрушался, что его Механика нет рядом, ибо самому ему снять все ценные детали с машин мешало ранение. Впрочем, Командир и Аспирант оказали ему некоторую помощь, хотя и не очень охотно.

Наконец, дело дошло до оббирания трупов. Когда-то занятие это считалось недостойным, но после Катастрофы все резко изменилось. Ресурсов в мире стало катастрофически мало, а трупов, наоборот, много, и теперь найти еще нетронутый труп стало редкой удачей. Тут же их было целых восемь, да еще каких! Одежда и татуировки бандюков говорили, как минимум, что в банде это были не последние люди. Интереснее других выглядел бандюк, ранивший Водителя и так и не отдавший Аспиранту свою винтовку. Одежда, принятая Аспирантом за лохмотья, оказалась ярко раскрашенным боевым костюмом сотника. Однако, многое говорило, что его статус в банде был еще выше. Очевидно, этот бандюк ехал в третьем багги, водитель которого был сразу убит. На нем не было мощного пулемета, но оно явно возило важных людей.

— Это Степняки из Восточных Степей, — сказал Командир. — Они долго жирели, грабя богатые караваны Нефтяников в их пустыне. Тогда много кто грабил их, стараясь урвать хотя бы часть их сокровищ, а сами Нефтяники сидели все больше в осаде своих баз. И пересидели таки! А потом, оклемавшись, они и сами занялись Степняками, вытеснив их назад в Степь, которая уже во всю кишела монстрами. Силы Степняков тогда заметно поредели, и численность поубавилась. Сидят с тех порт где-то в своих норах и лишь изредка делают на караваны вылазки.

— Интересно, куда они намылились теперь? — спросил Водитель.

— Хотел бы я сам это знать! Кстати, они ведь могут сейчас вернуться. Ведь не простые люди то у них пропали! — заметил Командир и посмотрел на горизонт. Однако, в той стороне, куда ушла банда, уже давно не было ни одного огня. — Все равно тут нельзя долго оставаться. И надо спрятать все следы. Если Степняки найдут свои трупы, могут найти потом, и кто их убил…

На Тягаче, как всегда, имелось несколько лопат, кирок и ломов всевозможных типов, потому члены команды довольно быстро выкопали траншею, где и похоронили всех бандюков. Сложнее было с остатками транспорта. Железо стащили, что смогли, в деревья, где прятался Тягач, а остальное завалили сломанными ветками. Последним тащили труп Сотника. "Жаль, голова не уцелела и мы не видим его лица! — сетовал Командир. — По шрамам и татуировкам на нем можно было бы точнее сказать, кем все-таки был у них этот индюк. Пока шел бой, он даже не стал выходить наружу, полагаясь на своих пулеметчиков…" Внезапно из большого кармана на груди трупа на землю выпала латунная пластина. "Этот олух действительно верил, что латунь защитит его от пули? Вот, почему они почти вымерли! — сказал Командир со смехом. — Мозги даже в наше время — самая ценная часть. Но явно не на этом теле! Аспирант, возьми пластину. Может, потом где в пути вырежем из нее втулки для грунтопробника, если вдруг не найдем что получше".

Аспирант шел следом за "похоронной процессией", сжимая лопату в одной руке. В другой он держал пластину, мокрую от пота ее бывшего владельца. Перед глазами Аспиранта еще стояло лицо бандюка с винтовкой. В Команде его видел он один, и оно врезалось в память, наверное, на всю жизнь. Однако, Аспирант не мог вспомнить на лице никаких шрамов и татуировок. Только холодный и злобный взгляд ярко голубых глаз, настолько он мог видеть его в свете фонарей Тягача. Между тем, глаза Аспиранта, скорее, машинально, уже рассматривали пластину. Она не была гладкой. Скорее, на ней был какой-то рисунок, странный и с множеством мелких деталей, больше похожий на старинную карту, какие он видел в книгах в библиотеке Университета. Да, там были значки и мелкие надписи рядом с ними. Линии, очевидно, означали дороги, речки или что-то еще. Надписи почти стерлись, да и свет фары Тягача давали не самый удобный, чтобы их читать. Хотя, кое-что разглядеть все-таки было еще можно… "Все на борт! У нас есть раненные, и мы отправляемся назад, в Колонию", — прозвучал голос Командира. Члены команды снова собрались на верандах и Тягач медленно двинулся с еще не остывшего поля боя в темноту.

5

На следующее утро можно было никуда не спешить, что бывало не часто в жизни членов команды Станции. Похоже, в гостевом доме никто не придал значения их ночной прогулке, да и раненному Водителю удалось проскочить в свою комнату никем не замеченным. Последующие дни были похожими один на другой в своем спокойствии и безмятежности. Водитель лежал в своей комнате с забинтованной ногой, и лишь иногда, хромая, спускался во двор подышать воздухом и поболтать с кем-нибудь из местных. На вопросы знакомых, что с ним случилось, отшучивался или говорил, что прожег в мастерских ногу сварочным электродом. Скорее всего, у Степняков были в Колонии свои шпионы, и давать им знать, кто именно расправился с их сотником, было смертельно опасно… Инженер с Механиком все дни дорабатывали Грунтопробник Станции в Главных Мастерских. Казалось, за общей работой они неплохо сблизились, и молчаливый Инженер уже с нескрываемым удовольствием слушал байки балагура на перекурах. Иногда к ним присоединялся Командир, когда не был занят административными и финансовыми делами. Аспирант же сидел в это время в уютном, в сравнении с его рабочим местом, кабинете Командира за компьютером и дорабатывал программное обеспечение Станции. А вечером, когда мысли уже с трудом ворочались в тяжелой голове, он шел гулять в Центр.

Да, центр Колонии был совсем не похож на Столицу! Вместо заброшенных и полуразрушенных зданий города тут были свежие и в чем-то аккуратные, хотя и до ужаса нескладные и примитивные домики фермеров и купцов. Одеты фермеры были тоже проще и добротнее. Как правило, тут не было одежды из прежнего мира. Вместо нее фермерши шили свою, не такую изящную, зато новую и куда более практичную. Казалось, там город все еще доживал своим прошлым, а здесь била ключом уже новая жизнь, и все вокруг внушало оптимизм и смотрело в будущее.

Аспирант шел медленно через рынок на главной площади, расслабляя мозги после трудового дня и вдыхая ароматы свежих овощей и фруктов. Кроме членов команды, он редко видел людей, а в последнее время и вовсе не покидал компьютер. Этой ночью даже приснился причудливый сон про юнит-тесты и классы типов местности в его программе — кому расскажи, не поверит или засмеет. Глаза молодого человека то и дело цеплялись за молодых девушек, которых тут было немало. Некоторые из них юрко сновали между рядами с большими сумками и тележками с товаром. Другие бойко обсуждали новости и сплетни между собой. Третьи же с надеждой сидели за прилавками, широко улыбаясь каждому встречному в надежде, что хотя бы кто-то из них купит их товар. Да, был, однако, в этих простоватых фермершах какой-то особый, трудно объяснимый, но заметный мужскому глазу колорит, отчего Аспиранта начинало тянуть на какие-то новые, пока не очень ясные, приключения. В мыслях он все еще часто возвращался к той ночной перестрелке с ее опасностями, грохотом выстрелов и мясными сценами. Но здесь, среди этого оптимистичного колорита и благоухания, все это казалось нереальным, каким-то нелепым, страшным сном. Гораздо увлекательнее было ощущать то, что он видел здесь и сейчас.

"А почему бы и нет? — подумал Аспирант. — Молодой, столичный житель, неглупый, с неплохим доходом, хорошими перспективами и в этом цветнике… Ну, разве сегодня не мой день?" С этой мыслью он направился к приглянувшейся молодой красавице за прилавком, уже издали приветливо ему улыбавшейся и продававшей сочные сушеные мандарины. К тому же, и сами мандарины Аспирант также был не против купить, чтобы отведать их за вечерним чаем с Инженером. Щедро рассчитавшись за товар, Аспирант немедленно перешел ко второй части программы:

— А не подскажете, куда можно сходить у вас тут вечером?

Девушка переглянулась с соседкой:

— В каком смысле?

— Ну… куда у вас тут ходят вечером отдыхать?

— Отдыхать???… даже не знаю, мы далеко от этой базы живем, только на базар, бывает, приезжаем, и вечером домой сразу…

Девушка уже смотрела на аспиранта с недоумением и опаской, как и еще с десяток торговок с соседних рядов.

— Вам… для… развлечений? Есть для водителей какие-то клубы, там, где стоянка тягачей, но мы стараемся их обходить стороной подальше…

— Вы водитель, наверное? — ответила вместо нее соседка средних лет.

Аспирант, конечно, знал заранее, что ход с этим вопросом, вероятно, не самый удачный. Но ничего иного в голову ему не шло, а думать долго под прицелом стольких женских глаз совсем не хотелось. Теперь же положение его казалось откровенно глупым, а времени думать уже не было совсем.

— Нет, я тут в командировке, на Станции обеззараживания. Приехал, вот, погонять ваших монстров с полей и болот… — ответил Аспирант с широкой улыбкой, ожидая, очевидно, восхищенных взглядов.

Реакция, однако, была самой неожиданной. Девушка резко взглянула на соседок. Когда она повернулась назад, ни улыбки, ни приветливости в ее взгляде уже не было.

— Вот, значит, на кого с нас теперь дерут новый налог! А мы тут всегадаем, кто же те пятеро счастливчиков, в которых столько влазит? Хорошо живете!

Торговцы и покупатели уже все, как один, смотрели на Аспиранта с негодованием и неприязнью. "О, да, знакомые, однако, нотки! Теперь понятно, откуда было столько раздражения у рейнджеров тогда, ночью на болотах. Наверно, тема осушения бывших плантаций тут не очень популярна. А может, и вовсе есть желающие положить большие суммы себе в карман, прикрывшись проектом, расходы на который сразу трудно оценить. А списывают все, конечно, на нас…" — подумал Аспирант.

— Я думаю, это не на нас, мы столько не едим — сказал он, все еще продолжая улыбаться по инерции. — Следите за руками вашего Главного. На днях мы были у него, и, по моему, его рожа тут самая широкая, да и вообще скользкий товарищ…

На этих словах Аспирант развернулся и быстро пошел прочь. Вряд ли он еще пойдет гулять тут в местный центр.

— Ну как, не познакомился еще с кем из местных, — прервал с улыбкой Инженер затянувшееся молчание за чаепитием. Опять он как будто читал его мысли.

— Угу, попытался…

— И как?

— На силу ноги унес, как только сказал, кто я. Хорошо, успел вот эти мандаринчики купить до того, как раскрыл рот — ответил Аспирант с кривой усмешкой. — Тут, все, оказывается, ненавидят нас за то, что с них дерут налог на прокорм наш.

— Да, я тоже слышал это от местных. Даже в Мастерских работники смотрят нас волком и норовят подсунуть всякую дрянь. Смешнее всего то, что работаем мы тут за деньги Конфедерации, оплата долга за финансирование постройки Станции и покупку Тягача. То есть Колония эта не тратит на нас сейчас ни копейки, и даже в этой гостинице мы живем за свой счет. Вот так вот!

— А Командир знает?

— Разумеется! И, видимо, поэтому они не подпускают нас к своему передатчику, чтоб не сказали в Центр раньше времени ничего лишнего… А что он сделает? Это их внутренние дела. А наше дело — молчать и работать. И убираться побыстрее с этой базы, пока не порвали нас на куски…

6

Между тем, Водитель довольно быстро поправился, и Командир снова поднял вопрос о связи с Центром. В этот раз в путь выдвинулись днем и куда лучше вооруженными, не столько оружием, сколько информацией об окрестностях и правильном пути. Водитель по просьбе Командира быстро выяснил, куда надо подняться, чтобы выйти на связь, а также когда и как лучше это сделать. Оказалось, Командир был не единственным на Центральной Базе, кому иногда надо было срочно связаться со Столицей. Желающие это сделать в обход правления появлялись регулярно, прежде всего, среди купцов, а потому дорога туда была уже вполне наезженной. Переговоры Центра с Колонией, как оказалось, еще не начинались. Зато случилось быстрое продвижение в переговорах с другой стороной — Нефтяниками.

Как уже упоминалось ранее, постройка других станций обеззараживания затягивалась потому, что не хватало некоторых блоков, существенно необходимых для создания радаров — детекторов плоти монстров. В основе их были приборы, созданные еще до Катастрофы по технологиям, которые были утрачены с тех пор. Ни в одной из колоний Конфедерации найти такие приборы не удалось, а те, что были в Столице, уже и так стояли на Станции или были разворованы и, скорее всего, испорчены безвозвратно. Но они точно были в Исследовательском Центре Министерства Обороны прежнего мира. Он располагался недалеко от военной базы посреди пустыни, ставшей теперь столицей Нефтяников, и полностью Нефтяниками контролировался. Нефтяники в целом не возражали против продажи этих приборов, но, чувствуя их судьбоносное значение, старались выторговать себе не менее судьбоносные блага, постоянно повышая планку, как только Конфедерация делала очередные уступки. И вот теперь, после нескольких месяцев затишья, наконец-то был подписан договор, согласно которому Конфедерации передаются все имеющиеся приборы. В ответ Конфедерация безвозмездно строит для Нефтяников 2 станции обеззараживания, а также обучает персонал для них. Однако, прежде Нефтяники хотели сами оценить работу Станции на своей территории.

Очевидно, эта информация должна была стать дополнительным козырем в переговорах Центра с руководством Колонии — в случае несговорчивости последней Станция могла отправиться к Нефтяникам немедленно. В Колонии тоже понимали, что постройка Центром новых станций резко усилит вес последнего, и тогда договариваться будет еще труднее. Собственно, так и случилось уже через пару дней. Руководство Колонии пошло абсолютно на все условия, выдвинутые Центром, согласившись за свой счет предоставить, как охрану Станции, так и средства обеззараживания. Особенно после того, как Центр намекнул, что знает о новом налоге на обеззараживание и озлобленности на него людей, а также сказал, что не будет держать в секрете от купцов и пассажиров караванов детали достигнутых соглашений. А дальше, когда слухи распространятся, жарко в Колонии может стать уже не команде Станции, а нынешнему руководству.

После переговоров Глава сам пригласил к себе команду Станции в полном составе, чтобы лично объявить, что они были, есть и будут самыми дорогими гостями его Колонии, а потому теперь все силы рейнджеров Колонии стоят на их защите, и что даже оплату проживания в гостинице на Центральной Базе Колония теперь берет на себя. Но все-таки он рекомендовал при этом не вступать в контакты с населением без необходимости, поскольку "времена тяжелые, люди озлоблены, и мало ли что может произойти…" "В приближении барбекю свинья начала ловить мышей и лаять на чужих", — прокомментировал случившееся в свойственной ему манере Инженер.

7

Таким образом, на следующее утро Станция снова выдвинулась на работу. И в этот раз ее уже на постоянной основе сопровождала та самая амфибия, что спасла ее команду в ту злополучную ночь, когда обследование болот только началось. Однако, работы по обеззараживанию теперь надо было начать с расчистки дренажных сооружений. Старые, заболоченные плантации были не только потенциальными сельхозугодиями, но и одной из основных угроз для прилегающих к ним ферм. Оттуда иногда случались набеги стай монстров, пока не было введено регулярное патрулирование болот специально оборудованными амфибиями. Технологии обеззараживания водоемов еще не были проработаны, а потому единственным способом сделать жизнь Колонии безопасной было осушить их. И начинать этот процесс надо было с расчистки старых каналов, отводящих в прошлом воду к берущей здесь начало небольшой реке.

К месту работ заранее, по заказу командира Амфибии, уже были подвезены цистерны с напалмом, ибо работы для огня тут было немало. Болотное дно вдоль половины давно заросших и заиленных каналов также было уже разведано его Амфибией, чтобы исключить, по возможности, повторения событий, с которых и началось их с экипажем Станции знакомство. Станция теперь неспешно ползла по разведанным для нее маршрутам вдоль русел ручьев и старых каналов, ища радаром скопления монстров. Доработка программы радара Аспирантом сработала на ура, и точность даваемой им картинки почти не отличалась от таковой на сухой местности. Впереди них шла Амфибия, отжигая напалмом и поливая химией воду там, где радар Станции показал опасность, после чего пейзажи вокруг, и без того пугающие, становились еще мрачнее — Команда Станции теперь не видела часто ничего, кроме черной воды и еще дымящихся кривых и заостренных головешек, еще недавно бывших стволами болотных деревьев. Над всем этим замогильным пейзажем не раздавалось ни звука, кроме тех, что издавала сама Станция и ее Тягач. Ничего не шевелилось в воздухе и в, казалось, ставшей полностью мертвой воде, хотя разумом члены команды, конечно, понимали, что там, в черной глубине, их все еще ждет лишь временно затаившаяся смерть. Огонь был эффективен только против "зеленой слизи", жившей на поверхности воды. Более крупные же особи на глубине вода надежно защищала, а потому эффект был, скорее, отпугивающим. Настоящая очистка будет проведена позже, когда воду удастся убрать, и поверхность бывших плантаций немного подсохнет.

Однако, и этого, в сочетании с дожиганием остатков чужеродной жизни радаром, хватало для начала работ хотя бы тяжелой техникой, которая тоже появилась на болотах через пару дней. Это были два старых экскаватора, закрепленных на сделанных из всего, что было в мастерских под рукою, понтонах. Экскаваторы вытаскивали со дна канала ил и слизь, перекладывая их на невидимые пока под водою берега. Специальная группа рабочих с паяльными лампами регулярно обрабатывала понтоны и рабочие органы этих машин огнем. В противном случае слизь приобретала форму червей или еще каких-то существ, после чего расползалась дальше, нападая на все, что встречалось на пути. На мелководье, где понтоны не могли пройти, на дно болота клали гати, после чего на них спускались сами экскаваторы. После очистки участка канала гати разбирали и грузили по частям на понтоны, или сразу собирали на участке рядом.

Работу требовалось вести по 12 часов в день без выходных. И это не была прихоть руководства — каждый очищенный участок надо было быстро обработать, пока монстры не вернулись на него. Каждый час промедления делал работу более опасной.

Еду рейнджерам и команде Станции подвозили нанятые Главой Колонии фермеры, чтобы минимизировать их контакты с населением. Так же обеспечивали экскаваторщиков и некоторых других ключевых рабочих высокой квалификвации. Вместе с тем, на осушении болот трудилось и много другого люда, которых обеспечивали и оберегали не так трепетно. Обычно это была самая опасная работа — ручной труд на грунте, поскольку от мелких монстров таких рабочих защищали лишь болотные ботфорты и примитивные защитные костюмы. От небольших контактов монстров с кожей и даже мелких укусов человека, как правило, спасал иммунитет. Но если организм человека или животного был мертв или сильно ослаблен, он весь довольно быстро превращался в монстра, часто сохраняя при этом в значительной степени свою внешность и некоторые элементы поведения. Одного только вида такой твари могло быть достаточно, чтобы лишить рассудка слабого человека. В сочетании же с невероятной ее живучестью и агрессивностью, это была, наверное, одна из самых страшных сущностей, с которыми в этом мире можно было вообще столкнуться! Потому сильно зараженных людей в эти суровые времена пристреливали не колеблясь, а труп сразу сжигали. И жертвы часто сами были рады такому исходу. Пара таких случаев произошла уже в первую неделю работ. Один — даже на глазах Команды Станции.

В то утро короткий человеческий крик заставил повернуться всех в одну сторону. Один из рабочих, прощупывавших дно, куда должна была лечь гать, резко упал в воду. Что-то тащило его с мелководья в сторону и далее на глубину канала. Он сразу нахлебался грязной жижи и потому долго не мог кричать, лишь отчаянно молотил руками по воде, стараясь зацепиться хотя бы за что-нибудь. Но руки его только тонули в скользком от слизи иле. На пару секунд из воды появилось зеленое, толстое, похожее на крупную змею, тело. Возможно, в прошлой жизни это и была змея, но точно не сейчас. Из тела двумя рядами торчали крючки, похожие на когти хищных птиц, и все они быстро шевелились, будто стараясь сильнее впиться в тело жертвы, чтобы оно не смогло выскользнуть из скользких объятий твари. Бедняга снова кратко вскрикнул и тут же исчез на глубине, провожаемый взглядами остолбеневших зрителей. Еще пара секунд, и рабочие разом, с паническим воплем, кинулись на понтон, отпихивая друг друга в воду. Кто смог залезть, продолжали пристально таращиться на то место, где только что исчез их товарищ. Их старания были вознаграждены минут через десять — бедняга появился на поверхности. Он не был еще мертв, но и живым его назвать, казалось, было невозможно. Остекленевшие, похожие на рыбьи, глаза были навыкате, а руки и ноги хаотично бились в конвульсиях, поднимая вокруг много грязных брызг. Поначалу казалось, мучения его вот-вот прекратятся. Но с течением времени конвульсии эти не только не утихали, но и становились все менее хаотичными, как будто новая сущность на глазах училась контролировать свои движения. Изо рта жертвы уже шла характерная зеленоватая пена, и для многих из присутствующих это был ясный знак — на их глазах рождалась новая тварь! Осторожно щупая землю каждым шагом, к ней уже шел огнеметчик с Амфибии. Он был в полной амуниции, и на его огнемете уже горел фитиль. Еще секунда — и пламя поглотило то, что еще недавно было рабочим, укладывающим гать. Когда огонь утих, на этом месте не было уже ничего. Может быть, тварь погибла. А может, сильно потеряв в массе и снова переродившись, уже ушла на спасительную глубину…

8

После этих случаев защитные костюмы и технология работы были усовершенствованы. Уже на следующий день с Амфибии тщательно прочесывали сетями все места, куда должны были спуститься люди. Но найти рабочих в Колонии теперь стало трудно даже среди бедняков. Выручали скитальцы, которых было немало в этих местах. Чаще всего, они приходили из пустыни на Севере в поисках хотя бы какой-то еды и с надеждой на новую, лучшую жизнь, а потому брались за любую работу. Эти люди заметно выделялись среди местных: Они были ниже ростом и намного худее, а их кожа была почти черна от загара. На коже у многих были характерные шрамы от контактов с монстрами, и это говорило о том, что, вероятно, многие их собраться не смогли сюда дойти. Скитальцы с Севера редко говорили, всегда были озабочены и, как будто, совсем не улыбались. Казалось, что главным правилом в жизни этих людей было не привлекать к себе внимания и быть всегда начеку, готовым ответить на любую неожиданность. Весь окружающий мир всегда был явно враждебен им, и они также были к нему глубоко враждебны.

Вечерами команды Станции и Амфибии неспешно общались меду собою у костра. Рейнджеры много рассказывали о жизни на болотах, а также о своих соседях — Нефтяниках, в земли которых Станции предстояло отбыть после завершения работ. Среди жителей Столицы бытовало мнение, что к Северо-Востоку от них лежит, спрятанная среди пустынь, чудесная и богатая земля. Именно туда, в край Нефтяников, отправлялись самые богатые и ценные товары с рынков Столицы и соседних колоний. Оно и понятно — единственный оставшийся в этой части света поставщик топлива держал на крючке, казалось, весь остальной мир, назначая за свой товар такую цену, какую хотел. С надменным видом смотрели купцы Нефтяников на местных жителей, часто откровенно им завидовавших. Они и рады были, не только не прятать свою роскошь, но и нарочито выставлять ее везде напоказ. Конечно, это усложняло потом жизнь охране их караванов, но охрана у Нефтяников всегда была своя, весьма профессиональная и вооруженная самым лучшим оружием, а потому редкая банда рисковала нападать на них. Сами же гости из северных краев о себе рассказывали скупо и неохотно, неся иногда странный бред про особое величие и особую роль в мире их нации и правителя. Очевидно, слушать это было мало кому приятно, а потому дальше общение обычно не шло, да и вообще многие старались обходить таких гостей стороной. И не пускали бы, наверное, и вовсе этих малоприятных людей в свои колонии, если бы не нефть, которую они, в обмен на товары, поставляли.

— Интересно будет, наконец, взглянуть на этот хваленый золотой край — сказал как-то за ужином Аспирант.

— Золотой край, говоришь?… — пожилой рейнджер, заместитель командира Амфибии, усмехнулся.

Этот седой и действительно мудрый человек, неспешный и с добродушным взглядом, пользовался уважением у всей команды Амфибии, и не только у них, ибо для постапокалиптических времен он был просто невероятно образован и мог дать хороший совет почти по любому жизненному или профессиональному вопросу. Говорили, что именно этот человек разработал технологию патрулирования, что положила конец набегам монстров на Колонию с болот, а потом и сам пошел в экипаж патрульной амфибии, чтобы тщательно отработать все на практике, став заместителем ее командира.

— Ты видел бедолаг-оборванцев, что ставят и снимают гати для экскаваторов по колено в еще дышащей монстрами воде? Разве они похожи на жителей "золотого края"?" — сказал пожилой рейнджер Аспиранту.

— Разве это Нефтяники? — Аспирант был искренне удивлен.

— Разумеется! Хочешь жить — ищи работу. А в пустыне ее совсем немного, как и прокорма. Видишь ли, жизнь в колониях Конфедерации и жизнь у Нефтяников — две большие разницы — продолжал Заместитель, предвосхищая дальнейшие вопросы Аспиранта. — Даже мышление там у людей совсем иное!

Старик сел поудобнее, приготовившись к неспешному и обстоятельному рассказу, скорее, лекции, которые были для него обычны. Некоторые из членов обеих команд также приготовились слушать, поскольку Заместитель был одним из немногих в этой компании, кто мог рассказать что-нибудь интересное, чего еще не было тут рассказано в прежние вечера.

— Посмотри, кто живет в наших колониях, да даже в Столице? Фермеры, кустари, торговцы да наемные работники. Ну, есть еще криминал разный мелкий, но их не так много. Что у них есть? Небольшие участки, мастерские разные, ну, тягачи, вот, у некоторых, и не более того. Все мы примерно тут друг друга стоим, примерно одинаково друг от друга зависим и основное наше богатство, на самом деле, в наших руках и головах. А этого уж у нас не отнять! — продолжил седой рейнджер, сам довольно любуясь своим красноречием. — А что есть у них? — он выразительно махнул рукой на Север. — Да вот пусть даже у нас тут, вдруг забьет из под земли эта проклятая нефть из скважины. Считай, фонтан богатств с неба! Но забьет то он не у всех, а у кого-то одного на участке! Да даже если не на участке, а вот в ничейном месте, да сразу хозяин этому месту и найдется. И станет он быстро несметно богат. Но сразу же будет и много желающих у него эту скважину отнять. И, будь уверен, отнимут! А потом отнимут у того, кто отнял, и так будет много раз до тех пор, пока не возьмет ее себе человек властный, хитрый и жестокий, настолько, что всех других таких же он сможет своими этими качествами пересилить. Он даже не будет специалистом в нефти, он будет специалистом человеческих душ, знаток, как можно манипулировать ими и идти потом по их трупам! И вокруг человека этого будет отряд, его верные псы, головорезы, готовые по его приказу стереть в порошок любого, кто встанет у него на пути. Очень сильный отряд, самый сильный из всех, что есть в округе, и даже дальше. Он даст им жизнь столь богатую, какой не сможет дать никто больше, и это будет их верности ему главнейший ключ!

А что будет дальше?… А дальше у него будут деньги и будет сила, а жажда ненасытная власти у него уже и так есть. И он подомнет под себя всех вокруг, фермеров, кустарей, рабочих… Вот тут, у нас, может кто подмять всех под себя? Вот даже Глава наш Колонии, захочет захватить участки фермеров, своих соседей, что будет? Да сразу шум и скандал будет! Фермеры, они ведь цену себе знают, поднимут шум, и сразу все поймут, что не уважаемый мудрец-правитель наш Глава, а мелочный бандит, и дальше он Главой уже не будет. В чем разница? — а нету у него тех верных псов головорезов, что за него порвут любого. Ну нечем их ему кормить, и все тут. А у владельца скважины — будут! И эти псы заставят всех вокруг служить хозяину. И даже он не будет им такой приказ если давать, они и сами будут меж собой соревноваться, кто больше рвение ему покажет. И никому не станет тогда тут прежней жизни. Своих головорезов, что опорой ему стали, хозяин будет щедро награждать, отдаст в прокорм им земли фермеров и мастерские кустарей, а если нет земель, так будет дальше с продажи нефти их кормить.

Вот, кто у нас сейчас тут самый уважаемый? Тот, кто богатый и успешный фермер, или искусный мастер, инженер, кто может сделать что-то, или починить, что сделать другим не под силу. А там кто будет? Ну, ясно, кто на скважине главарь, потом его ближайший круг холуев, потом головорезы ниже рангом, кто охраняет их и делает поборы с населения… А инженеры и крестьяне, они будут в его земле как эта грязь, в которой эти бедолаги копошатся. И побегут от него все, кто себе цену знает. Кто есть рукастый, головастый, они место под солнцем себе везде найдут. А кто останется? Кто к ним на службу с радостью поступит, ну, то есть, кто в душе такой же отморозок. Они будут, как черви, грызть и подсиживать друг друга, чтобы занять поближе у кормушки место. Ну, или кто не сможет никуда уйти, останутся, больные, слабые, и те, кому цена невелика. И вот сейчас ты фермер, скажем, а завтра ты уже бежишь куда подальше, или же служишь. А ферма уж твоя бурьяном заросла, и монстры ходят уж по ней пешком! Ну, или ты смирился, скажем, работаешь на ферме, но каждый день дрожишь и прячешься, чтобы не выделиться из толпы и не попасться на глаза кому-нибудь из власти. Они, ведь, могут с тобою сделать, что хотят — ограбить, может, и убить, ведь ты там — грязь! И все соседи тоже, не то, что заступиться голос не подаст никто, они и сами будут рады часто донести что-нибудь на тебя. И, вот, скажи, будешь стремиться ты расти там как-то, богатеть, чтобы лучше быть других, тебя все уважали…? Конечно нет! Ведь выделишься — так сразу могут все отнять служивые хозяина. Ну, разве только, чтобы денег тайно подкопить да и сбежать куда-нибудь. Да и хозяину с его холуями это не надо, чтобы там что-то делалось, росло, развитие какое было. Они и с нефти хорошо живут, зачем вся эта грязь им? Да у них и не растет там ничего уже давно, все покупают тут, в Конфедерации.

— А зачем им своя станция обеззараживания тогда? — спросил Аспирант.

— Ну… кто их знает, может, для престижа. Они же все считают и друг другу говорят, что они — избранный народ, высшая раса и так далее, а с монстрами сделать толком ничего не могут. А может, понимают, что скоро нефть у них закончится, новых скважин то не бурили после Катастрофы, да и некому это делать у них. А у нас давно идут разговоры, что Конфедерация будет оживлять пытаться старые места добычи на Юге, как только удастся там очистить все от монстров… А может, просто хотят меньше от нас зависеть. Никто не знает, что там в голове у их Великого Хранителя… Далеко на Севере, на берегу Океана, у них тоже есть какие-то крестьянские колонии. Там были когда-то отличные земли. Но, про них в последнее время очень мало что слышно, может, поди, и разорили они их там уже давно своей бестолковостью…

В любом случае, Студент, будешь в тех краях — поумерь свое любопытство и держи язык за зубами. Если ты там не элита и не хозяин жизни — лучше не привлекать внимание к себе. От внимания в таких местах всегда бывает только хуже… — закончил пожилой рейнджер.

9

Между тем, работа двигалась, и через месяц можно было видеть первые ее результаты — уровень воды в болотах снизился на полметра, и уже кое-где начало проступать покрытое пушистым зеленым веществом дно. По нему изредка ползали монстры, но рейнджеры не отвлекались на них, продолжая заниматься главным делом — расчищать дренажные каналы. С высокой платформы Станции было видно намного дальше, чем с земли или амфибии, и потому члены команды иногда разглядывали в бинокль Командира этих существ, которые заметно отличались от тех, что жили в степях и в предгорьях. Как и в Степи, форма существ была самая разнообразная и экзотическая. Однако, отдельные их части казались хорошо знакомыми, как будто сам доктор Франкенштейн разрывал на части земных животных и сшивал их в случайные комбинации. Здесь это часто были куски обычной болотной живности — рыб, цапель, каких-то еще птиц, клешни крабов и еще неведомо что. Из самых разных мест могли торчать головы, клювы, когти, клешни и остекленевшие рыбьи глаза. Возможно, через некоторое время попадется и что-то человеческое… Рассказывают, что человеческих "зомби-монстров", как их тогда называли, было немало в первые годы после Катастрофы. Но выжившие люди старались их убивать в первую очередь, поскольку именно они казались им самыми опасными и зловещими. Сейчас же, когда человек уже не так часто становится монстрам пищей, такие "зомби" стали редкостью, и потому увидеть их здесь было маловероятно.

Однако, болотные монстры, как казалось, искали для себя постепенно и другие формы, более подходящие для жизни вне воды, вытаскивая и перебирая разные варианты из неведомого банка возможных органов. Костные перья плавников, например, могли постепенно превращаться в лапки членистоногих, как у той твари, что напала на рабочего… Черви были одной из самых ходовых и универсальных форм, но, как казалось, "Франкенштейн" старался найти что-то более интересное, более… совершенное. Вероятно, он искал более совершенную форму жизни, чем та, которая сейчас все еще противостоит на Земле их новому, вероятно, в чем-то более совершенному миру. И тогда в голове наблюдателя возникала мысль, надолго лишавшая его сна: "Что будет, если он ее найдет?…" И потому, в редкие минуты отдыха, то один, то второй член команды глядели на экран радара Аспиранта в поисках крупных пятен и внимательно затем рассматривали в бинокль все, что могло шевелиться там. А после с мрачным энтузиазмом и удвоенной энергией брались за работу — надо было спешить, успеть, пока эта самая более совершенная форма жизни еще не была найдена…

Через 2 месяца после начала работ дренажная система была, наконец, полностью восстановлена. На завершающих этапах уровень воды уже упал практически до нуля, и экскаваторы уже давно двигались вдоль каналов своим ходом по грунту, предварительно хорошо прожаренному огнеметами и, потому, уже практически не представлявшему опасность. Помня, как тяжело давались первые километры, теперь люди видели реальные результаты своих трудов, которые уже заметно облегчили их жизнь даже сейчас, на завершающей стадии работ. Потому настроение в коллективе было приподнятое, и даже странники с Севера постепенно начинали иногда улыбаться и осторожно общаться с местными. Особенно это касалось молодежи, которые и не скрывали, что надеются когда-нибудь осесть на освобожденных землях и начать там новую жизнь свободного фермера. Отношение к Станции и ее команде стало меняться и в самой Колонии. Если раньше фермеры, доставлявшие оплаченную администрацией еду, смотрели исподлобья, то теперь они часто широко улыбались и даже дарили иногда подарки от себя. Вероятно, Глава Колонии также был на гребне популярности и явно рассчитывал переизбраться на следующий срок. Мало уже кто считал, сколько он собрал перед этим денег спецналогом — сделанное впервые за десятилетия столь большое дело в глазах жителей оправдывало эти траты.

Рейнджеры уже выжгли 200-метровую санитарную полосу между бывшим болотом и фермами Колонии, которая была стразу же полностью обеззаражена Станцией. Именно в этой полосе в дальнейшем и будет сосредоточено патрулирование. Такой же полосой планировалось отделить осушенную территорию и от реки, куда стекала теперь по каналам вода и куда ушла, видимо, вместе с водою и значительная часть монстров. Амфибийные качества бронеавтомобилей рейнджеров требовались теперь лишь изредка, когда надо было обойти по реке границы бывших плантаций, которые уже постепенно подсыхали. Такое патрулирование имело еще одну функцию — пограничную. За высоким противоположным берегом реки начиналась дикая каменистая степь, переходящая в пустыню, которую на десятки километров никто не контролировал.

После подсыхания грунта на осушенных землях был запланирован еще один проход всей территории Станцией, теперь уже в ее обычном, сухопутном режиме с полным и тщательным обеззараживанием, после чего бывшие плантации будут объявлены безопасными для фермерства и присоединены к Колонии. Поскольку часть монстров, вероятно, ушла в ил, таких проходов может потребоваться несколько. Но первый из них все равно планировался только через 2 или 3 месяца, в зависимости от ситуации и погоды. Сейчас же путь Станции лежал на Северо-Восток, по ту сторону реки, в земли Нефтяников…

Земля великих

1

Вот и настал день, когда Станция должна была отправиться из ставшей уже почти родной Центральной базы Колонии в путь, в мрачные и малоизвестные им земли, где команду ждали новая работа, новые обстоятельства и, вероятно, новые испытания. Тот самый Север, страна Нефтяников, который теперь одновременно пугал, отталкивал и, в то же время, притягивал Аспиранта возможностью увидеть и испытать нечто новое, о чем много слышал, но пока еще не видел своими глазами. Другие члены Команды имели желания туда ехать еще меньше, особенно после рассказа заместителя командира Амфибии. До них и раньше доходили обрывочные слухи, что это не то место, куда стоит соваться без особой необходимости, но рассказ этот теперь собрал из всех слухов целостную картину. И лишь Водитель, как всегда, хранил полное спокойствие с дежурной улыбкой на лице. "Не тушуйся, Аспирант, знаю я немного этих надутых олухов, пару раз имел дела с ними… К ним тоже есть подходы и, если что, с ними всегда можно договориться. Это тут они хорохорятся, а у себя друг друга все так ненавидят, что нам будут рады там намного больше, чем кажется. Прорвемся, и не в таких местах бывали…" — сказал он с веселым смехом, осматривая на рассвете ходовую часть Тягача и Станции перед дальней дорогой.

Когда дизель тягача уже давно стучал, прогреваясь на холостом ходу, на караванную стоянку неожиданно въехала, подняв клубы пыли, боевая машина их друзей. Экипажи Амфибии и Станции действительно неплохо сдружились за время совместной работы. Немногословный командир, мудрый, седой и харизматичный его заместитель, решительный и несдержанный на слово бородатый водитель, угрюмый, но аккуратный огнеметчик, братья-близнецы стрелки… — все эти люди, с которыми пришлось недавно пережить одни из самых тяжелых дней и часов в жизни, теперь стали близки им. Особенно это касалось Командира и двух охранников. Сержант и Капитан на Станции постоянно ощущали себя "не в своей тарелке" между "умниками-ботаниками" на платформе и "хитрым семейным подрядом" на веранде кабины Тягача, и потому особенно соскучились по "родственным душам", которые и нашлись для них в экипаже Амфибии среди таких же простых вояк. Но все, что имеет начало, имеет и конец.

Едва Амфибия остановилась, из нее сразу выпрыгнул через верхний люк ее командир, широко улыбаясь железными зубами. Командир Станции уже спускался по лестнице ему навстречу. На командире Амфибии уже не было плаща и ботфортов, их сменили плотный степной костюм и ботинки. На шее его уже висела повязка, готовая защитить рот и нос во время песчаной бури или при следовании колонной в туче пыли на большой скорости."Я доведу вас до Нефтяников. Время сейчас неспокойное, говорят, степная банда вернулась, их разведчиков видели пару раз торговцы и курьеры. Без охраны ехать сейчас нельзя", — сказал он.

Амфибия рейнджеров также изменилась — ее тоже подготовили к дальней поездке. Вместо самодельной огнеметной башни теперь на поворотной платформе стояла весьма агрессивного вида конструкция. Казалось, ничто другое в мире не могло быть лучшим олицетворением для слов "разрушение" и "убийство". На жестком стальном каркасе было закреплено практически все, что умело стрелять в этих краях. Из самого центра установки смотрел длинный ствол скорострельной авиационной пушки, какие использовали до Катастрофы на самолетах-штурмовиках. По бокам от нее были пулеметы с хорошей кучностью стрельбы, а снизу — пара автоматических гранатометов. Картину завершали установленные сверху бинокулярный прицел-дальномер и крупнокалиберный гранатомет, больше похожий на безоткатную пушку, а слева и справа конструкции в довесок были закреплены даже обычные штурмовые винтовки. "Это Мясорубка, — прокомментировал Командир Станции недоуменный и любопытный взгляд Аспиранта. — Такое оружие популярно у степняков и пустынников. Там часто бой идет на высокой скорости и встречных курсах, и у тебя есть всего несколько секунд, чтобы полностью уничтожить противника и потом увернуться от его обломков. У всех стволов тут маленькие магазины, большие просто не поместятся, а потому стрелять можно всего 10–15 секунд. Но огонь хорошей мясорубки может уничтожить и даже измельчить за это время любое багги, а иногда и вывести из строя боевую фуру."

Вид черного от оружейной смазки агрегата, ощетинившегося густо натыканными стволами разного калибра и длины, как дикообраз иглами, производил сильное и жутковатое впечатление. Между тем, наметанный глаз мог увидеть, что конструкция мясорубки была хорошо продумана и, вероятно, отшлифована сотнями, если не тысячами, боев, которые почти непрерывно гремели над степями и пустыней в прежние годы, в том числе и вокруг нефтяных скважин. Авиационная пушка, дающая самую большую отдачу, была как раз в центре шарнира подвеса. Она стреляла на несколько километров и пробивала любую броню, кроме танковой, а также различные ее кустарные заменители на боевых фурах и иной крупной технике. Пулеметы и штурмовые винтовки были также расположены с пушкой в одной плоскости, а потому, при одновременной стрельбе не сбивали прицел. Пулеметы легко поражали на дальних и ближних дистанциях живую силу, в том числе мотоциклистов и водителей багги и боевых фур. Штурмовые винтовки добавляли плотности огня пулеметам уже в последние, обычно самые критические, секунды. Сверху и снизу же стояли только гранатометы, отдача которых была минимальна или вовсе отсутствовала. Зарядов к ним было обычно немного и использовали их в особых условиях, которые возникали не столь часто. Например, если надо быстро раскидать оставшиеся на пути крупные обломки только что уничтоженного вражеского экипажа.

На рукоятке мясорубки обычно имелось несколько кнопок, каждая из которых активировала свой тип оружия. Но был и один центральный спусковой крючок, который в ситуации, когда счет идет на секунды, стрелял из всего сразу. Впрочем, управление мясорубкой, стоявшей на Амфибии, было иным — ее оператор сидел внизу, под башней за броней, и целился через перископ. Небольшие лючки, прорезанные в бронекорпусе по бокам от поворотной платформы башни, позволяли быстро сменить магазины всех стволов мясорубки, почти не рискуя попасть под вражеский огонь.

Командир Станции, очевидно, видел мясорубки и раньше, хотя и не часто — в центральных колониях Конфедерации, а тем более на Юге, где было много лесов, бои велись по-другому, и мясорубки не использовались. Но перед ним был, по-видимому, один из лучших, если не самый лучший, из них экземпляр, а потому Командир теперь также, стоя рядом с Аспирантом на платформе Станции, с интересном рассматривал эту конструкцию. Между тем, один из стрелков-близнецов экипажа Амфибии быстро проверил состояние всех магазинов Мясорубки, не без гордости поглядывая на наблюдающих за этим процессом людей. Когда последние проверки были сделаны, команда Станции еще раз горячо поблагодарила экипаж Амфибии, и колонна отправилась в путь.

2

Погода была отличная, отчего настроение команды Станции также было приподнятым, и совсем не хотелось думать о том, что их ждет впереди. Обойдя плантации, которые они еще недавно осушали, дорога привела их на старый мост через реку, много раз уже ремонтированный всевозможными подручными средствами и теперь больше напоминавший водопропускную трубу. За мостом кончалась территория Конфедерации и начиналась дикая степь, переходящая в полупустыню. Где-то там, далеко, была территория Нефтяников, пустынные границы которой никогда не были точно определены. Вероятно, сами они считали такой границей старый мост, но Нефтяники никогда не могли контролировать эти площади, а потому никто никогда не знал достоверно, что на них происходит. Лишь раз в 2–3 недели здесь проходил небольшой и хорошо охраняемый караван, но люди с него редко делились в Конфедерации своими дорожными наблюдениями. Большая же часть караванов Нефтяников обычно шла по другой дороге, идущей прямо в Столицу.

Амфибия шла не спеша, чтобы Станция могла поспевать за нею. Водитель и Механик увлеченно обсуждали в кабине какие-то истории из их прошлой, а может быть и будущей жизни. На задних верандах, пользуясь моментом, дремали охранники. Из-за ночных дежурств их сон был нерегулярный, а потому охранники всегда спали при любой возможности. На платформе Станции Командир, Инженер и Аспирант фоном обозревали дикие просторы полупустыни, каждый погруженный в свои мысли о недалеком будущем, которое их ждет впереди. Эти места были, видимо, дикими и до Катастрофы, а потому не содержали совершенно никаких следов человеческой деятельности.

Между тем, солнце пригревало все сильнее, а степь становилась все более скудной и холмистой. То тут, то там из травы проступали пока еще небольшие камни и скалы. Дорога также начала петлять, становясь все более извилистой, ныряя иногда в седловины и небольшие выемки. Растительность стала редкой, а в низинах дорогу местами и вовсе заметал тонким слоем песок. В одной такой ложбине амфибия остановилась. Ее командир вышел и не спеша пошел назад, в сторону Станции, пристально разглядывая при этом поверхность дороги. Он специально шел вдоль левого края дороги, чтобы быть видным из окон Кабинета Командира, и жестом пригласил его спуститься. На обоих машинах были радиостанции, и они часто связывались между собою, расчищая каналы на плантациях. Но командир Амфибии не вышел в эфир, а значит, есть причины сохранять радимолчание в этом месте.

— Следы, — кратко сказал он Командиру Станции, указывая на дорогу. — Совсем свежие. Караван тут прошел почти неделю назад, да и не их это шины. 3 багги и 2 мотоцикла, — продолжил он, когда коллега также приступил к их изучению.

— Верно… У певой багги левое переднее жует резину, а у шедшей последней — правое заднее с шишкой, скоро, наверное, лопнет… Степняки? Состав группы уж слишком знакомый… — ответил Командир Станции.

— Похоже… разведчики, наверное…

Читать следы шин на грунте — один из важнейших навыков путешественника в постапокалиптическом мире, чтобы не попадать в неприятности. И оба командира владели этим навыком в совершенстве.

— Следуйте дальше не ближе 200 метров от меня. Если я ухожу с дороги — останавливайтесь и ждите, пока не вернусь. Весьма вероятна засада, там, дальше есть пара вполне подходящих для этого мест… И не включайте радиосвязь! — командир Амфибии развернулся и быстро пошел к своей машине.

Следующие 10 км машины ехали медленнее, чем раньше, и держа солидную дистанцию между собою. Амфибия иногда сворачивала с дороги, обходя стороной опасные ложбины и скалы, или просто следуя за следами. Осмотрев все, она возвращалась на дорогу, и колонна двигалась дальше. Когда люди на Станции, уже свыкнувшись с новой угрозой, начали дремать, вдруг раздались выстрелы. Это были не просто выстрелы, и даже не очередь. Казалось, в одно мгновение впереди начался жаркий бой! От неожиданности Инженер лег быстро на палубу, а Аспирант уже привычно нырнул под свой пульт. Лишь потом оба вспомнили, что теперь и у них есть свои штурмовые винтовки, а значит их долг — тоже принять участие в обороне по необходимости, или хотя бы предложить свои услуги в этом Командиру. Однако, пока они вытаскивали столь непривычное им оружие из глубины ящиков с аппаратурой, стрельба уже стихла. Поднявшись, члены команды увидели, как из ложбины навстречу ним летят 2 мотоцикла и багги за ними. Увидев Станцию, все трое резко повернули и, не разбирая пути, быстро уши в степь. С противоположной стороны на дорогу уже спускалась Амфибия, но ее командир, казалось, не собирался их преследовать. Он объехал ложбину поверху и, убедившись, что наверху больше никого нет, спустился на дорогу. "Путь чист, подъезжайте", — раздался его голос из радиопередатчика в Кабинете Командира.

"Они не становились тут лагерем, а значит, не собирались ждать здесь больше одного дня, — начал свой рассказ командир Амфибии. — Караван, раньше чем через неделю, тут не ожидался. Да и бросаться таким составом на Нефтяников не стал бы даже полный идиот, это ясно". С этими словами он внимательно посмотрел на Командира Станции, а потом и на остальную команду. В глазах командира Амфибии не было улыбки, скорее, холодная злость. "Они ждали вас — добавил он. — Поздравляю, Командир — вы теперь знамениты! И — популярны!" — железные зубы вояки заблестели в недобром оскале.

Командир Амфибии давно знал это место, да еще и видел, куда вели следы. Потому он заранее свернул с дороги и зашел к сидевшим в засаде бандитам с тыла, вынырнув со склона на площадку буквально в 50 метрах от них. Против бронированной военной амфибии у бандюков, очевидно, не было шансов, тем более, на открытой площадке в "расстрельной" позиции. За несколько секунд "мясорубка" не оставила от двух багги и четырех бандитов ничего, разорвав на куски не только тела, но и машины. И это как нельзя лучше иллюстрировало происхождение ее названия. Даже Водитель не нашел потом, что можно было снять полезного с оставшегося металлолома. Разделавшись с одной засадной группой, Амфибия пошла добивать вторую, по ту сторону ложбины. Однако, быстро поняв, что произошло, бандюки в ней не стали испытывать судьбу и сразу пустились наутек.

Вместе с тем, на Амфибии был ранен один из близнецов-стрелков. Молодой, неопытный боец забыл закрыть боковой люк и получил пулю в руку. Также были пробиты 2 передних колеса, и бортовой компрессор с трудом мог поддерживать в них давление. Именно этим и объяснялось недовольство командира боевой машины. Очевидно, услышав шум за спиной, бандюки успели развернуться и хоть как-то приготовиться к отражению атаки. К счастью, ранение стрелка оказалось несерьезным, а на Тягаче, как и положено у караванщиков, было все, что нужно для полевого ремонта любых колес. Через 3 часа работы, еще раз горячо поблагодарив уже повеселевший к тому времени экипаж Амфибии, колонна отправилась дальше в путь.

Конечно, с бандюками Станции и ее команде приходилось сталкиваться и раньше. Но стычки эти носили, скорее, случайный характер. Монстры, с которыми они боролись, друзьями в этом мире не были никому, и это понимали многие даже в бандах. Наконец, со Станции почти нечего было взять, что потом легко бы обращалось в деньги. Ну, разве что Тягач разобрать на запчасти, поскольку продать целиком огромную и узнаваемую машину было бы очень сложно. Потому большие банды их не трогали, особенно в последнее время, когда Станция в Конфедерации стала узнаваема и известна многим. Получить у себя за спиной добрую половину рейнджеров и просто охотников за головами с щедрым правительственным призом не хотелось никому. И только мелкиегруппы никому не подчиняющихся и не думающих дальше, чем на 2 дня вперед отморозков иногда становились в итоге объектами тренировки боевых навыков Капитана и Сержанта.

Сейчас же было очевидно, что одна из крупнейших банд начала охоту именно на Станцию. Почему? Ночной бой с сотником и его свитой — первое, что приходило на ум. Неужели они нашли трупы? Строго говоря, сделать это для крупной банды было бы не так сложно, если задаться такой целью. Но и незамеченным такой поиск вряд ли бы остался. Водитель по просьбе Командира опрашивал потом немало своих знакомых караванщиков и курьеров, ходивших той дорогой, но ни один из них не видел с тех пор там багги или мотоциклистов за все время, сколько шло осушение болот. Все говорило о том, что Степняки ушли далеко и надолго. А если не Степняки? Зачем им Станция?… Именно такие мысли одновременно текли в головах всех членов Команды в последующие часы пути.

3

Между тем, колонна давно уже шла по бескрайней пустыне, жаркой и пыльной, неуклонно приближаясь к первым на пути нефтепромыслам. Дорога, похожая, скорее на направление, была совершенно ровной и гладкой. Ее границы местами были малоразличины, а потому были изредка обозначены столбиками, сделанными из чего попало и глубоко врытыми Нефтяниками в грунт или песок. Водители видели каждую пару таких столбиков издалека и держали курс прямо между ними. И это, по крайней мере, гарантировало, что не попадешь в зыбучие пески или еще какую-нибудь неприятность. Вокруг не было никаких следов, кроме слаборазличимых колей от давно прошедших караванов, а ровность поверхности позволяла держать высокую скорость. Даже монстры почти не жили в таких местах. Похоже, тут они весьма быстро съели всех и без того немногочисленных животных, после чего, вероятно, и сами вымерли. Хотя, про их обмен веществ было очень мало что известно, а потому эта версия была лишь догадкой.

Наконец, на второй день пути вдали показались первые станки-качалки, извлекающие нефть из скважин. Подъехав ближе, экипажи Станции и амфибии уже различали сделанные из металлолома ужасного вида лачуги, где жили обслуживающие и охраняющие станки люди. Их одежда вполне соответствовала жилищам, а косой и мрачный взгляд был уже хорошо знаком путникам по их землякам, работавшим на болотах. Люди эти, по-видимому, редко видели тут иноземцев, а потому пока не знали, какой именно неприятности можно от них ждать. В том, что ждать надо именно неприятности, сомнений у этих людей не было — это ясно читалось в их в глазах. После первых скважин на дороге появились следы, а вдоль нее стали изредка попадаться и другие постройки — небольшие мастерские и магазинчики, видимо, в тех местах, где были колодцы с водой. Однако, добрая половина построек давно уже была заброшена. Людей на Станции разбирало любопытство зайти и посмотреть, что там продается и за какие цены, благо, денег своих Нефтяники не печатали, а потому валюта Конфедерации имела тут хождение. Но колонну вела Амфибия, добротой и временем экипажа которой не следовало злоупотреблять, а потому знакомство с экзотикой местной жизни откладывалось на потом. Ближе к столице вдоль дороги появились цеха и крупные мастерские. Они также были слабо ухожены, но некоторые из них охранялись вооруженными людьми в военной форме.

Также вооруженные люди часто ехали в редких встречных автомобилях и багги. Их одежда и, особенно, взгляд выдавали принадлежность в этой стране к другой касте, Как правило, смотрели вояки оценивающе и надменно, а иногда и настороженно. Особенно настороженное их внимание привлекали Капитан и Сержант. Вояки буквально впивались взглядами в штурмовые винтовки в их руках. Все это выглядело так угрожающе, что после первых двух таких встреч Командир сказал охранникам спрятать оружие. Мирные же жители чаще шли вдоль дороги пешком или ехали на грузовых мотоциклах, которые, в отличие от транспорта фермеров Колонии, возили тут чаще не товары, а других таких же оборванцев.

Наконец, впереди показалась Первая Линия обороны Столицы Нефтяников. Это был грунтовый вал с торчащими из его гребня крупными камнями и обломками строительного мусора. Очевидно, его задачей было останавливать боевые машины и мотоциклы. Для дороги в валу был сделан узкий проход с тяжелыми бетонными воротами — огромным куском стены, покоившимся на двух рядах колес. При необходимости его просто выкатывали на проезжую часть, перекрывая ее. Рядом с воротами был КПП — легкая, похожая на навес, постройка с дюжиной вооруженных бойцов. Амфибия остановилась, не доехав до КПП 200 м. Члены ее экипажа, один за другим, вышли наружу и пошли к Станции — очевидно, пришло время прощаться.

— Мы не можем ехать дальше, — сказал ее командир. — Логотип Рейнждеров Северных Колоний на наших бортах тут хорошо известен, но вооруженному иноземному броневику проезд через КПП закрыт в любом случае. Собственная безопасность — это главное, о чем печется здешний Великий Хранитель.

С этими словами командир Амфибии оглянулся — очевидно, в этих краях говорить что-то плохое об их властителе было уже не так безопасно.

— Езжайте дальше через КПП и никуда потом не сворачивайте. А там дальше и сами увидите, куда ехать — дворец Хранителя не похож тут ни на что вокруг. Желаю вам удачи! Не попадайте в приключения и возвращайтесь поскорее! Обязательно заезжайте к нам, если будете возвращаться этой дорогой!

Тепло распрощавшись к командой Станции, экипаж Амфибии занял свои места, и боевая машина, лихо развернувшись, ушла по дороге домой. Впереди, на бывших болотах, у них было еще много работы. Что было впереди у команды Станции, сказать пока не мог никто. Каждый ее член вдруг остро почувствовал их одиночество в этом не очень дружественном мире. В Колонии их подготовили к визиту в страну Нефтяников, как могли, но теперь все зависело только от них самих. "По местам!" — скомандовал Командир, и Станция осторожно двинулась к воротам.

На КПП необычный автопоезд ожидаемо вызвал любопытство. Однако, командир охраны кое-что уже слышал о предстоящем визите Станции, потому, кратко осмотрев все снаружи и убедившись, что на автопоезде нет вооружения серьезнее штурмовых винтовок, пропустил их дальше. Пейзаж за Первой Линией мало отличался от того, что было до нее, и вскоре после первого КПП они достигли следующего. Скроенная из строительного мусора, обломков зданий старого мира и глыб песчаника стена напоминала крепость античных времен, едва раскопанную археологами. Сверху, под самым гребнем, она была опутана ржавой колючей проволокой, под которой были оборудованы бойницы. Местами в стену были встроены ДОТы, заменявшие тут крепостные башни. С этой стены Первая Линия хорошо простреливалась. Очевидно, из ДОТов должны уничтожаться враги, не сумевшие преодолеть Первую Линию на своих экипажах и продолжающие штурм пешком. Стена же Второй Линии останавливала тех, кто все-таки смог до нее добежать.

— Похоже, раньше они частенько были тут в осаде! — сказал Аспирант Инженеру.

— Так и есть. Эта их столица — бывшая военная база. Тут раньше были склады разного вооружения и деталей, в основном, к самолетам, и большой бункер — почти целый город под землей! Все это до катастрофы было секретно, а после стало привлекать многих желающих разжиться оружием, и не только им. Соответственно, военные, служившие здесь, быстро поняли, что пришло время все это богатство оборонять. Они же взяли потом под контроль окрестные нефтяные скважины и стали Первонефтяниками, как их теперь называют тут. Сейчас это — главная элита. Кто остался, конечно, еще в живых. Да и мертвых они почитают как небожителей.

— А много еще есть скважин, кроме тех трех, что мы видели?

— Да, еще есть на Западе и Востоке отсюда. За Столицей находится еще бывший аэродром, я не знаю, что там у них сейчас, так было на старых картах. И где-то там же Исследовательский Центр. Именно в нем нам надо будет найти нужные для новых станций приборы. Таков, как сказал Командир, был с ними договор.

— А куда мы сейчас?

— Сейчас — на прием к самому Хранителю! Мы пока не знаем, кого из нас он захочет видеть, а потому вытащи из карманов все ценное и спрячь поглубже в шкафы с реактивами. Особенно деньги, остальное их вряд ли заинтересует, тут мало кто умеет даже читать…

На втором КПП Станцию досматривать не стали — видимо, все, что нужно, уже сообщили, с первого КПП. За ним начался город. Это был еще город старого мира, в прошлом, маленький военный городок. Внешне он чем-то напоминал столицу Конфедерации, но был гораздо меньше и ухоженнее, всего четыре-пять коротких улиц. В городке почти не было развалин и было заметно больше людей, одетых не хуже жителей Столицы Конфедерации. Очевидно, тут жила элита, а также те, кто ее обслуживал.

Члены Команды не заметили, как попали на площадь, очевидно, главную в этом городе. Это был настоящий оазис! Пышно растущие и хорошо ухоженные пальмы давали тень, а в центре даже бил настоящий фонтан! Такого не было даже в их Столице. Там были фонтаны, еще со времен старого мира, но после Катастрофы их никогда не включали, было не до того, а потом и вовсе разграбили. От фонтана шла аллея к входу в нарядное здание, по обе стороны которой стояли аккуратные бюсты людей в военной форме еще прежнего мира. "Аллея Первонефтяников, — сказал Командир, вспоминая рассказ рейнджеров. — Значит, резиденция должна быть в ее конце".

Только сейчас они заметили, что Станция давно никуда не едет, а стоит на одном месте. Водитель в какой-то момент сообразил, что дальше, на площадь тут заезжать не принято, тем более на столь огромной и тяжелой технике. Справа от Станции была автостоянка, на которой были разношерстные, но богато украшенные экипажи местной элиты — тут не было ничего похожего на те сугубо утилитарные колымаги, что изредка ездили по колониям Конфедерации и даже по Столице. Въехать на стоянку на караванном тягаче было просто невозможно, да и опасно — такая публика могла бы принять это за явное неуважение. В результате Станцию, как могли, сместили к краю проезда, чтобы не создавать помех, и вся Команда, кроме двух охранников, отправилась дальше по аллее пешком.

4

Аллея Первонефтяников производила сильное впечатление. Она была вымощена булыжником правильной прямоугольной формы и была идеально ровной, чистой и ухоженной. "Наверное, они ходят по этой аллее каждый день, — подумал Аспирант, вспоминая надменные взгляды Нефтяников, приезжающих с караванами в Столицу. — Теперь понятно, почему они так смотрят на нас и нашу разруху. Но как тогда быть с ужасной нищетой за Второй Линией? У нас такую нечасто увидишь даже в бедных колониях…"

"Сколько же сил у них ушло, чтобы высечь все эти фигуры! — голос Инженера прервал его мысли. — А все эти камни, по которым мы идем? Они, очевидно, добыты в горах на Северном Побережье?" И действительно, изваяния героев прошлого, как и правильные камни мостовой под ногами, были высечены из цельного гранита. И целью этой работы была не только красота. Прием этот был известен всем правителям с древнейших времен — выставленная на показ огромная трудоемкость и стоимость выполненных работ должна была, как ни что иное, подчеркивать в глазах подданных и иноземных гостей недосягаемый статус властителя.

В конце аллеи стояло богато украшенное здание, скорее, башня или даже пирамида, на вершине которой развевался большой флаг. Это сооружение было создано, очевидно, уже после Катастрофы, отлито из бетона и обломков разрушенных строений и, возможно, также сначала задумывалось для обороны. Однако, сейчас оно было богато украшено цветами и кустарниками вокруг него и на карнизах, и стены пирамиды блестели на солнце зеленым и желтым отливом. У входа в здание стояли охранники, один свирепый взгляд которых заставлял входящего остановиться и еще раз хорошо подумать, так ли ему вообще нужно сюда идти.

"Мы — экипаж Станции обеззараживания местности из Конфедерации Южных Колоний, прибыли сюда в соответствии с заключенным между нашими землями договором, — сказал Командир, очевидно, заранее подготовленный текст. — Мы пришли к Великому Хранителю для обсуждения деталей исполнения договора с нашей стороны". Охранники продолжали смотреть на гостей так, как будто не слышали ни единого, сказанного Командиром, слова. Однако, один из стоящих в дальних рядах развернулся и ушел вглубь здания. Через пару минут оттуда появился улыбающийся человек и спросил, что им нужно? Командир еще раз дословно повторил сказанное, так же не меняя лица и интонации. "Я доложу о вас. Ждите нашего решения", — сказал улыбающийся человек и ушел.

Ждать пришлось, однако, долго. Под палящим пустынным солнцем стоять было неуютно. Еще неуютнее было непрерывно ощущать на себе сверлящие свирепые взгляды охраны у дверей. Вероятно, они выполняли тут ту же функцию, что и гранитные истуканы на аллее и камни мостовой. Наконец, члены Команды заметили под деревьями неприметные лавочки, очевидно, для таких же ожидающих, где и сели в итоге отдыхать. Через полтора часа улыбающийся человек появился вновь и велел приходить сюда завтра утром. "Не опаздывайте, Великий Хранитель будет ждать вас!" — сказал он с придыханием.

Члены Команды Станции были не сильно расстроены. Они вполне ожидали, что их могут и не принять в первый же день. Когда визитеры вернулись к Станции, вокруг нее было немало зевак, а также стояло несколько вояк, явно привилегированного ранга. Охранники Станции уже объяснили им, что это имущество Конфедерации, а они — ее граждане. И они обязаны его охранять — именно такие инструкции дал им Командир перед уходом. Сейчас же Командир сам подошел к патрульным и сообщил, что они намерены ждать тут приема у Великого Хранителя, но готовы переместить Станцию в другое место, если в этом есть необходимость. Узнав, к кому пойдут завтра гости, надменные патрульные стали относиться с Команде заметно теплее и, даже, в чем-то заискивающе. Они разогнали всех зевак, после чего долго совещались между собою и решили, что лучше оставить Станцию там, где стоит, тем более Солнце уже давно клонилось к закату.

Ночь Команда Станции провела по-походному, как будто вокруг был дикий, кишащий монстрами ландшафт, а не самый центр густонаселенной столицы самой богатой колонии, защищенной двумя линиями обороны. Ее члены чувствовали тут себя еще менее уютно, чем среди монстров в глуши, а потому даже не рискнули спать на грунте под Платформой у Грунтопробника, как это любили делать в безопасных местах.

— Может, включить радар, взять пробы грунта да и айда спать вниз, если ничего опасного не увидим? — пошутил Аспирант, готовясь ко сну.

— Местные монстры тебя самого разберут на пробы, если испортишь грунтопробником им брусчатку — ответил Инженер.

Но тяжелее всего пришлось охранникам Станции — нести дежурство, отбиваясь от ненужного внимания, приходилось теперь не только ночью, но и днем.

Рано утром Команда в прежнем составе спустилась с Платформы и снова отправилась по аллее в резиденцию на прием. У дверей ситуация вечера прошлого дня полностью повторилась. Командир с той же интонацией повторил охранникам тот же текст, но добавил при этом, что им назначен прием на утро. Улыбающегося человека в этот раз, однако, ждали дольше — возможно, охранникам пришлось его разбудить, отчего улыбался он теперь еще искусственнее и неохотнее. "Мы позовем вас, когда Великий Хранитель сочтет это необходимым", — сказал он, уходя вглубь пирамиды. Ждать в этот раз пришлось 2 часа. Появившийся улыбающийся уже улыбался не так явно. Скорее, он выглядел озабоченным и, как и многие тут, надменным. Улыбающийся обвел взглядом всех присутствующих, поморщившись при виде желтого Водителя. "Ты, ты и ты идете со мной, — сказал уже не улыбающийся, ткнув пальцем в Командира, Инженера и Аспиранта. — Остальные свободны".

5

Командир, Инженер и Аспирант шли по широкому коридору, также богато украшенному, и думали, почему внутрь пригласили именно их. Вряд ли улыбающийся, видимо, адъютант, слуга или секретарь Хранителя, знал, кто есть кто в их команде. Скорее всего, ему или его хозяину просто не нравились желтокожие выходцы из Западных колоний, отчего Водителя и Механика и оставили на улице. Коридор кончился небольшим расширением, в центре которого была большая клетка. Они вошли в нее вместе с секретарем, после чего тот закрыл дверь за собою и нажал кнопку пульта. Пол клетки, оказавшийся лифтом, двинулся вверх.

"Не подходите к стенам шахты, — сказал секретарь, — вам еще рано туда идти!" Улыбающийся человек улыбался теперь искренне и довольно. "Видите заостренные крючки, торчащие из стен? Их тут несколько рядов, а между ними двигаются ряды ножей под потолком кабины", — продолжал он, указывая наверх. И действительно, вместе с полом вверх двигался и потолок, от которого к полу вели лишь 2 вертикальные балки, и к краям которого были прикреплены огромные ножи. "На эти крючки нанизывают тех, беседой с которыми Великий Хранитель остался недоволен. Потом платформа лифта с ножами приходит в движение, превращая их в мясной фарш. В подвальном этаже живет несколько Его питомцев, и они с удовольствием съедают все, что остается. Потому старайтесь, чтобы Великий Хранитель остался доволен беседой с вами!" — хихикая, закончил свою лекцию секретарь. Опешив от услышанного, члены Команды сгруппировались в центре платформы, пока мимо них рядами плыли заостренные крючки. Багрово-черная грязь на них и гнилой запах говорили, что секретарь, по-видимому, не обманывал. "Наверное, бедолаг молча и неожиданно толкали на крючки прямо на ходу лифта. Вряд ли этот щуплик делает это сам — для убийства в лифт сажают, очевидно, еще кого-то покрупнее. Надо учесть и быть готовым. Если попытаются так сделать с нами, этого гаденыша я унесу с собою, чего бы мне это не стоило!" — размышлял Командир, пока лифт медленно двигался к вершине здания.

Неожиданно лифт вышел в центр большой и ярко освещенной комнаты. Через ее стеклянные стены-окна было хорошо видно уже давно вставшее Солнце, а также панораму города вокруг. Лифт остановился, секретарь открыл дверь-решетку и жестом пригласил всех выйти. Выходя, Аспирант уже вовсю с любопытством разглядывал местность вокруг. Аллея Первонефтяников была прямо под ними, и у ее дальнего конца он сразу заметил Тягач и Станцию. Слева и справа аккуратными рядами шли улицы с с крышами еще из прежнего мира, вдали виднелась кольцом окружавшая его стена, а на горизонте — лишь пустыня, голубое небо и яркое Солнце на нем. Хаотичные грязные крыши убогих лачуг за Второй Линией немного виднелись лишь в паре мест. "С такой высоты не видишь убогость и разруху окраин, а потому вид получается потрясающе красив!" — промелькнуло у Аспиранта в мыслях.

— Приветствую вас в нашей великой стране! — хриплый голос сзади вернул Аспиранта в реальность.

За большим столом сидел старый, заплывший отеками человек. Очевидно, ему было уже тяжело ходить, и именно потому была построена эта обзорная комната с лифтом.

— Говорят, ваша машина творит чудеса? — продолжал хриплый голос, разглядывая через окно Станцию, припаркованную на площади. — И вправду, все выглядит сделанным вполне грамотно и добротно… Наш народ считается самым радушным и гостеприимным в этих краях. А по-другому в наших суровых пустынях и нельзя! Не сомневаюсь, что вы спали прекрасно в эту ночь! — сказал Хранитель с довольной улыбкой.

Никто не стал возражать ему — острые окровавленные крючки в шахте лифта все еще плыли перед глазами членов Команды.

— Кто из вас командир? — наконец, перешел к делам Хранитель.

— Я — кратко ответил Командир.

— А кто эти?

— Специалисты, управляющие оборудованием — Командир старался не говорить ничего лишнего.

— И это все?

— Нет, есть еще 2 охранника и 2 желтых — ответил вместо Командира секретарь.

— Монстры — наши общие враги, и потому мы хотим делать с вами общее дело! — продолжал говорить Хранитель хрипло, медленно и размеренно, будто взвешивая отдельно каждое слово. — На севере от нас нет пустынь, там живут фермеры, очень хорошие, добрые люди. Но в последние годы их дух ослаб, и монстры начали теснить их с их полей, калечить и даже убивать! В этот непростой для нас час мы и обратились к вам. Сначала поможете нам вы, а после и мы поможем вам — мы вместе построим новые, прекрасные машины для обеззараживания! — заплывший старик закашлялся и секретарь тут же поднес ему кружку с лекарством. — Поезжайте на Север. Мой сын, мудрый правитель тех колоний, встретит вас, и дальше с ним решите, как снова там остановить набеги монстров. Для усмирения этих чудовищ он готов сделать все! Прощайте. Дух страны Нефтяников на вашей стороне, а значит, у вас не будет неудач в этих делах, я знаю это! — закончил Хранитель с пафосом.

При этих словах секретарь снова открыл клетку шахты лифта и быстро почти затолкал в нее членов Команды. Никто больше не вошел в нее, и это означало хороший шанс доехать вниз и выйти наружу живыми.

— Думаю, нам стоит выехать прямо сейчас. Сопровождения нам не предложили, значит, нас ничего и не ограничивает, — сказал Командир, когда они уже шли по аллее. — Ночевать в этом гадюшнике еще раз будет себе дороже, Сержант с Капитаном уже вторые сутки не смыкают глаз. Переночуем лучше в пустыне.

— Нам надо запастись тут соляркой и провизией, — сказал Инженер — боюсь, других подходящих мест дальше не будет.

Водитель завел дизель и поставил его на прогрев.

— Как поедем, Командир? Я не был в этих краях, потому не знаю дорог" — спросил он.

— У меня есть старые, еще до Катастрофы сделанные карты. Пока будем ориентироваться на них. А дальше… ну как-то же папа отметил сыну домой хорошую дорогу? Я думаю, мы тоже как-нибудь ее найдем, — ответил Командир.

6

За выходом с КПП Второй Линии экипаж увидел рынок, где и было решено закупиться всем, необходимым, что удастся найти. Купцы торговали там товаром из колоний Конфедерации, потому ассортимент весь был знакомым. Увидев незнакомый и явно иноземный экипаж, многие местные наперебой стали предлагать свои товары и услуги, а некоторые были готовы даже прямо сейчас ехать вместе с ними на работу в фермерские колонии. С работой тут явно было тяжело, а с деньгами — и того хуже. Но в их столице Команде Станции помощники были не нужны, а ситуация в колониях еще не была известна. Однако, словоохотливость бедолаг оказалась весьма полезной — иноземцы были никак не связаны с властями, а потому некоторые с удовольствием спешили излить им душу о наболевшем в жизни своей страны.

Сложнее все оказалось с топливом и маслом для машин и механизмов. Почти вся нефть, как оказалось, шла на экспорт, да и перерабатывать ее Нефтяники сами толком не умели. А потому своим нефтепродукты они отпускали строго персонально и ограничено. Впрочем, местные с рынка охотно подсказали Водителю несколько точек, где все это можно было купить нелегально в любом количестве. Цена, правда, была в 3 раза выше, чем даже в Столице Конфедерации. Только вечером, узнав дорогу на рынке, Станция вышла за Первую Линию через Северный КПП и взяла курс на фермерские колонии Нефтяников.

Дорога к фермерским колониям и вправду оказалась хорошо размечена столбиками подобно дороге, которой ехали они ранее. Впрочем, на второй день пути пустыня стала сменяться степью, где дорогу уже не заметало песком. Уже тут сказывалась близость океана. За все это время члены Команды Станции не увидели ни души, лишь местами были еле заметны следы военного грузовика прежнего мира. "Похоже, из этих колоний им нечего особо возить", — заметил Инженер по этому поводу. Никогда до этого Станция не совершала столь длинных переходов в полном одиночестве в настолько безлюдном крае, и даже опытный Водитель начинал беспокоиться, что они будут делать, если Тягач вдруг поломается в пути. К счастью, техника не подвела, и вот уже Станция неспешно ехала вдоль покосившихся изгородей ферм. Вернее, бывших ферм…

По всему было видно, что это не развалины поселка еще прежнего мира, какие до сих пор в изобилии встречались в глухих населенных монстрами местах. Эти фермы были брошены не ранее 2–3 лет назад и явно были построены уже после отвоевывания этих земель у монстров. Некоторые постройки были сгоревшими, да и многие садовые деревья также погибли явно от огня. Однако, вокруг не было следов степного пожара, казалось, горели только фермы. Наконец, через пару километров показалась ферма, которая была еще обитаема. А еще через 100 метров дорогу им преградил военный грузовик.

— Кто вы и зачем суда приехали? — недобро спросил сидящий в кузове вояка в полной боевой амуниции. Такие же, но званием пониже, уже навели на членов Команды свои автоматы.

— Станция обеззараживания местности из Конфедерации Южных Колоний, прибыли сюда для обеззараживания ваших ферм в соответствии с заключенным между нашими землями договором, — очередной раз повторил Командир уже заученную фразу.

Вояки не шевелились, но в головах их, очевидно, шел интенсивный мыслительный процесс, насколько хватало к тому их способностей.

— Нам нужен глава этих колоний, как его найти? — задал Командир наводящий вопрос.

— Езжайте вперед, на центральную площадь и ждите. А дальше он сам вас там найдет, как посчитает нужным. Я доложу ему, — сказал вояка из кузова, после чего грузовик развернулся и быстро уехал вперед.

Они стояли на центральной площади Колонии уже 40 минут, но ни души не шевелилось вокруг. Колония казалась пустой и покинутой. Наконец, в дальнем конце улицы появилось сооружение, назначение и природа которого казались труднообъяснимыми. Во-первых, оно было невероятно огромно. В постапокалиптическом мире по дорогам и вне них ездило немало странных конструкций, но большая часть из них не отличались размерами в силу дефицита ресурсов, прежде всего, стали. Вероятно, одной из самых больших таких машин была Станция, но то, что члены ее команды наблюдали сейчас, было заметно выше и почти вдвое шире нее. По сути, это была огромная платформа с поручнями и с высокой надстройкой посередине. Она словно парила высоко, минимум, 2 человеческих роста, над землей на толстой и высокой колонне, основание которой неспешно катилось по земле на двух гусеницах. Все это было раскрашено в яркие, праздничные цвета, а на платформе и крыше надстройки стояли мачты с разноцветными флагами, как будто на них надвигалась сцена для ярмарочных представлений. И все это посреди замогильной атмосферы совершенно вымершего, как казалось, поселка!

Когда гигантское сооружение подошло ближе, стали видны детали. Слева от надстройки платформа была заставлена бочками и ящиками. Кроме того, на ней имелся небольшой кран, с ним возились пара человек в ярких, нарядных костюмах. Справа же было все совершенно иначе. Там была настоящая боевая позиция, небольшой бронещит и несколько вооруженных до зубов солдат! Бронещит был обращен не столько вперед, сколько вбок, как будто только с правой стороны и можно было ожидать нападения. На крыше надстройки была открытая площадка с поручнями, украшенными резьбой и с флагами по углам. Очевидно, там должен был стоять ярмарочный шут-зазывала. Сама надстройка была полностью застеклена спереди стеклом с характерным мутноватым оттенком. Очевидно, оно было тоже бронировано. Стоявший за ним человек смотрел прямо на Станцию, усиленно жестикулировал и приветственно махал руками!

Но самым интересным было даже не это. Когда конструкция подошла ближе, стало заметно, что позади надстройки и двух крыльев-платформ по бокам от нее ничего не было. То есть не было, по сути, никакого механического гиганта, была лишь передняя стенка, фасад от него, стоящий на одинокой колонне на экскаваторном шасси! Чем-то это напоминало гигантскую лягушку, надувающую огромные пузыри щек перед хищником, чтобы казаться втрое больше, чем она есть на самом деле. Сооружение это не могло ехать сколько нибудь быстро просто потому, что неизбежно упало бы на первой же крупной кочке или яме при резком торможении. Когда платформа подошла к Станции, она вдруг резко развернулась на своей колонне оборотной стороной. Сзади надстройка оказалась пестро оформленным навесом, от которого назад шла ярко и богато отделанная парадная дорожка, очевидно, для очень важных персон. По обе стороны от дорожки в горшках росли экзотические цветы, и все это, очевидно, должно создавать для идущего по ней атмосферу праздника. Дорожка завершалась таким же ярким складным подъемным трапом, и этот трап уже распрямлялся и опускался прямо на поручень Станции!

Из надстройки, скорее, кабины странного агрегата уже шел неспешным шагом невысокий и упитанный молодой человек, броско одетый, весьма ухоженной внешности и с гордым взглядом. Очевидно, это и был глава этих поселений и сын Великого Хранителя. Еще рейнджеры говорили о его запредельной эксцентричности, а бедняки на рынке в столице Нефтяников добавляли полушепотом, что это избалованный отморозок и психопат, к тому же очень обидчивый и малопредсказуемый. "Сейчас говорить буду только я!" — сказал Командир — с этим субъектом надо было тщательно взвешивать каждое слово.

"Отважные борцы с монстрами и восстановители территорий, Северная Земля Страны Нефтяников приветствует вас! — выпалил молодой человек тренированным голосом, когда шагал уже по трапу. — Мы рады видеть вас здесь, и нас ждут великие дела! Ну, покажите мне вашу чудо-установку!" Командир провел гостя по платформе Станции и вкратце показал, что и зачем на ней. Гость делал много восклицаний, из которых, впрочем, не следовало, что он в рассказе Командира что-то понимает. Единственный заданный вопрос с его стороны был, как скоро Станция сможет очистить означенную в договоре территорию, на что Командир, как всегда, указал, что это зависит, скорее, от оперативности тех, кто будет чистить и гонять стаи. А, собственно, функция Станции — обнаруживать монстров и устранять лишь легкое, остаточное заражение.

Между тем, оставшиеся не удел члены Команды с интересом разглядывали необычное транспортное средство Наставника Северной Земли, как гость успел уже себя отрекомендовать. С левого края аппарата на них смотрели пара нарядных молодых людей с резиновыми улыбками. Люди широко улыбались, но что-то отвратительное было в их взгляде. С правого края туда же таращились почти стеклянные рыбьи глаза свирепых охранников Наставника, которые видели в членах Команды, по-видимому, только куски мяса. Экипаж никогда ранее не видел таких глаз, отчего даже бывалым охранникам Станции было неуютно, как будто перед ними дикие хищники, которым забыли закрыть клетки.

"А теперь познакомьтесь и вы с моим транспортом. Я не видел еще человека, кого бы он оставил равнодушным!" — заверещал сзади голос гостя. Он заговорил быстро и увлеченно, иногда почти глотая слова. "Это мое главное изобретение, я называю его Воодушевлятель! Когда Великий Хранитель назначил меня в эти места, нам надо было собирать с них налог, много налога! Денег у этих фермеров нет, собирать надо продуктами, которые они здесь выращивают. Все на благо наших великих людей, которые в поте лица несут нам наше главное богатство и достояние — нефть! Они кормят нашу страну, но им тоже надо что-то есть. Ваши колонии всегда ломили большие цены, и нам нужен был свой собственный источник продовольствия. Вот почему я здесь, как всегда, на самом ответственном участке!

Но, чтобы люди отдали тебе свое добро, пусть даже дикари, в этом должен быть смыл! Их надо воодушевить! Вы видели их? Они в грязи. Они всегда в грязи и ничего не видят кроме своей грязи! Посмотрите вниз, на мои гусеницы. Они тоже всегда в грязи, ибо ездят по той же грязи, где они ходят. Это — их уровень! А теперь смотрим выше, на это великолепие — тут чисто, красиво и ярко. Тут, на Воодушевлятеле, находимся мы! Они тоже видят это, но смотрят снизу вверх, а мы — сверху вниз! И они понимают, должны понимать, что нам, наверх, отдать — это их долг! В древности все люди жили в грязи. Но они строили красивые храмы для богов и приносили им в жертву самое лучшее, что у них было! И вот представьте себе, крестьянин, весь день возился в своей грязи, в поле, переспал в своем грязном доме, а с утра приезжаю сюда я, с флагами и музыкой, и произношу речь о том, что есть в нашем мире еще и прекрасное, показываю его им! А потом, оцените, когда вдохновение уже на пике, я тут же поворачиваю Воодушевлятель к ним левым бортом, где им улыбаются главные мои помощники. Они опускают этим краном ковш и принимают в него заслуженные дары!"

— А что правый борт? — буркнул Инженер и тут же осекся, вспомнив приказ Командира, что говорить с главой колонии будет только он.

— О, да, как и везде, не всегда все идет гладко. Люди начинают забывать, кто есть кто, и тогда мы поворачиваемся правым бортом и показываем им альтернативу! А наиболее упертых — наказываем, в назидание другим! Не правда ли гениально? Добро — и зло, пряник — и палка! И в середине, между ними — Я, как пастырь над заблудшими душами! Обратите внимание, я и на платформе стою выше, чем и те, и другие, кто справа и слева от меня, ибо я здесь — судья, выносящий решение!

— И правда, весьма интересно, — сухо сказал Командир, — никогда раньше такого не видел. Но давайте поговорим о наших делах, а то время уже к вечеру, и люди мои уже утомились. Не возражаете?

— О, да, дела в нашей жизни — самое главное! Я пришлю к Вам своего Старосту, через него я обычно решаю все дела на грунте. Он расскажет вам, какой мы хотели бы видеть результат. По всем оргвопросам также обращайтесь к нему. А мне уже пора!

С этими словами Наставник Северной Земли вбежал по трапу на свой Воодушевлятель. Трап сразу же поднялся за ним, и чудное транспортное средство укатило тем же путем, что прибыло перед этим. "Нечто подобное я ожидал, но не до такой степени, — усмехнулся Командир. — Радует, что все дела мы будем вести не с ним, а с, надеюсь, более адекватным человеком".

7

Как показывал опыт, в стране Нефтяников не стоило слишком доверять местным жителям, равно как и рассчитывать на их гостеприимство, потому Команда Станции решила заночевать прямо здесь, на небольшой деревенской площади. Перед этим они взяли пробы грунта и обследовали местность радаром. К их удивлению радар сразу показал несколько крупных монстров прямо среди фермерских полей. Очевидно, это и было причиной, почему фермы были заброшены — жить с таким соседством сможет далеко не каждый. Это также означало, что спать на грунте тут тоже было нельзя, хотя анализы и показали его безопасность. Монстры могли напасть на членов Команды ночью. И действительно, в темноте было слышно, как рядом со Станцией кто-то ходил, а в воздухе ощущался характерный запах. Впрочем, утром этого всего уже не было. На редких деревьях во всю пели птицы, и кто-то внизу, очевидно, из местных фермеров, даже звал уже членов Команды вниз.

У правого колеса Станции стоял человек лет шестидесяти, с густой бородой и спутавшимися волосами, весьма потрепанный жизнью. На вид это был бедный фермер, но его прямой тяжелый, хотя и потухший, взгляд говорил, что ему немало случалось руководить людьми. Рядом с ним, прислоненный к колесу, стоял старый, но ухоженный велосипед.

— Приветствую вас, добрые люди! Я староста этой колонии, — сказал незнакомец, — меня прислал к вам, правитель этих мест, Великий Наставник, как его еще здесь называют. Нам надо обсудить нашу дальнейшую работу.

— Рад вас видеть! — ответил Командир, спускаясь по лестнице на грунт с дышла Станции.

За ним последовали и другие члены команды, чтобы побыстрее узнать ситуацию из первых рук. Староста говорил медленно и, как казалось, очень осторожно, используя во всем обтекаемые формулировки и постоянно оглядываясь, слышит ли его кто-то еще. Он также подолгу иногда останавливал свой тяжелый взгляд на каждом члене Команды, явно стараясь прощупать, насколько можно доверять этим людям, или мельком окидывал взглядом сразу всех, пытаясь понять эмоции и настроение. Особенно часто он это делал, когда по какому-либо поводу упоминал Наставника. Члены Команды, очевидно, тоже не спешили показывать свое отношение к этим местам и их правителям малознакомому человеку, да еще и прямо связанному с властью, отчего первое время разговор шел натянуто. Однако, Староста оказался человеком довольно словоохотливым, и его рассказ пролил свет на многое в весьма темной для жителя Конфедерации истории этих мест.

Оказалось, несколько лет назад в этих колониях было втрое больше фермеров, и жизнь текла намного веселее нынешнего. Когда в пустынях гремели войны за нефть, здешние фермеры охотно покупали ее прямо со станков-качалок, гнали бензин и солярку для себя в самодельных печах, а свою продукцию продавали всем воюющим сторонам, кто сколько брал. Их не трогали, поскольку других производителей еды в этих пустынных краях просто не было. Потом войны прекратились, и власть окончательно перешла к Нефтяникам, сделав их единственным для фермеров торговым партнером. Нефтяники много покупали и щедро платили, и для Колонии это было время расцвета.

А потом "наступили для фермеров тяжелые времена когда им уже не оставалось для себя еды и денег", — именно так это сформулировал Староста. Фермеры стали один за другим уходить из Колонии, а те, кто оставались, уже не имели средств и ресурсов поддерживать санитарную полосу выжженной земли вокруг фермерских наделов для контроля миграции монстров. Распались и дружины, дежурившие на полосе и убивавшие редких крупных тварей. Стало нечем убивать и нечем жечь, а после уже и некому. Наконец, недавно и вовсе случился набег монстров. Многие люди при этом погибли или "пополнили их ряды", — в глазах Старосты был ужас, а губы тряслись, когда он говорил эти слова. После этого из Колонии сбежали почти все, кто мог бы начать где-то новую жизнь. А Нефтяники пошли на уступки в переговорах с Конфедерацией и пригласили сюда Станцию…

— Спасибо за подробный рассказ, но я из него не понял главного, — сказал Командир, когда рассказчик закончил, — каким вы видите результат нашей работы? Допустим, мы очистим Колонию от монстров, восстановим санитарную полосу и даже очистим еще какое-то количество земель, ранее Колонии не принадлежавших. Кто будет содержать их в чистоте и охранять от набегов монстров? Я так понял, людей сейчас не хватает даже на обработку тех земель, что уже есть?

— Великий Наставник знает, как решить этот вопрос, — ответил Староста и, немного помолчав, добавил, — мы должны в это верить…

— Я думаю, мы должны говорить на одном языке и иметь одинаковые представления о тех вещах, которые тут происходят, — сказал Командир. — Давайте я скажу несколько фактов, а вы ответите, так это или нет? Мы не шпионы из вашей столицы и никогда никому не станем рассказывать, кто на кого и как тут смотрит. Наша задача — сделать свое дело и побыстрее убраться отсюда к себе домой. И сделать это дело хорошо, поскольку нам была поставлена задача — поставлена нашим руководством, а не Нефтяниками — доказать высокую эффективность и полезность обеззараживания территорий используемым нами способом. Потому, обо всем, происходящем тут, нам надо иметь полную картину. Итак, начнем, — продолжил Командир после короткой паузы, смотря Старосте прямо в глаза и видя в них постепенно нарастающий испуг. — Я правильно понял, что те самые "тяжелые времена" начались тут после того, как править сюда был назначен сын Великого Хранителя? Отец, вероятно, сказал ему увеличить продукцию в Колонии, чтобы заместить ею поставки товаров из Конфедерации или откуда-то еще, а он, вместо помощи фермерам, стал обирать их до нитки?

Староста, казалось, стал ниже ростом, он несколько раз огляделся по сторонам, пока Командир формулировал ему вопросы. Убедившись, что вокруг нет других ушей, Староста тихо ответил:

— Ладно уж были бы просто поборы. Наставник в разгар посевных работ приказал срочно выровнять и укрепить дороги вокруг, чтобы его Воодушевлятель мог свободно ездить по всем фермам, не рискуя опрокинуться. Кто отказывался, называли саботажниками, врагами Страны Нефтяников и шпионами врагов, после чего отобрали у них все, что было. Тогда ушло больше 2 месяцев на это все, сезон работы на полях был упущен, и все потом голодали. Ну, а ему то надо было перед отцом отчитаться, так он и те крохи забрал, что успели вырастить. Вот тогда отсюда люди и побежали. Через год урожай был, да только у тех, кто остался, а потому тоже мало ему оказалось. Он и опять поотбирал, сколько смог, себе почти ничего оставить не позволил. И еще десяток человек ушли, кто в город, кто в степь к бандюкам, а кто-то и к вам подался искать счастья. Слух то идет, что вы там земли чистите потихоньку, авось и им что достанется, хозяйство свое завести…

— Хорошо, картина ясна, — сказал Командир с облегчением. — Мы можем на самом деле только находить монстров и зараженные зоны, можем также выжигать излучением легкие остатки их жизни, но не можем очищать сильно зараженную местность и убивать крупных тварей. В паре с нами должна работать группа, имеющая огнеметы, а также несколько пулеметов или штурмовых винтовок, чтобы обездвиживать крупных особей. Потом надо будет все тщательно выжигать, поскольку даже разорванная на куски тварь всегда превращается в более мелких. Это первый вопрос, который вам надо решить с вашим эээ… Наставником. Без этого мы не начнем работать — сказал Командир голосом, не допускающим возражений.

— Я попытаюсь решить сегодня или завтра это все, — ответил Староста.

— Ну и, наконец, я правильно понимаю, что сейчас нам надо сохранить тут хотя бы тех фермеров, что еще остались, а потому очистить, прежде всего, их фермы, и сделать вокруг них новую санитарную полосу? Иначе Наставник будет разочарован собранным урожаем как никогда раньше. Хотя, я понимаю, что монстры для ваших людей, пожалуй, не главная тут угроза…

— Да, так и сделаем! — быстро ответил и без того напуганный старик, спеша не дать Командиру договорить начатую фразу.

— Вот и отлично! Сообщите, когда нам вас ждать с решением, а мы пока прокатимся, осмотрим окрестности. Я думаю, вам или людям Наставника будет нетрудно нас найти тут — закончил разговор Командир.

8

После встречи со Старостой Станция немедленно отправилась обследовать местность. Командиру не хотелось просить этого старика показать им его колонию. Он явно кого-то боялся и, потому, мог стать, скорее, тормозом в получении информации. В конце концов, об экскурсии можно было бы просить Старосту позже — с их стороны он главный исполнитель, и это его долг. Однако, если бы Староста сам предложил сейчас свою помощь гида, обосновать отказ от его присутствия на борту было бы сложно, апотому именно сейчас надо было пользоваться шансом обследовать тут все самостоятельно.

У Командира была старая топографическая карта этих мест. Когда-то, до Катастрофы, тут тоже была ферма. Но развалины ее построек, возможно, давно уже были растащены на стройматериалы, а потому ориентирами могли бы служить лишь пара ручьев да направление на Солнце. Плюсами в ориентировании также были размеры и высота Станции — с крыши Кабинета и площадки мачты радара можно было видеть достаточно далеко. В частности, русла ручьев оттуда хорошо угадывались по рельефу. Потому, взобравшись на ближайший холм, Командир смог достаточно точно нанести на свою карту очертания и основные объекты Колонии. Теперь пришло время уточнить это все в подробностях и, заодно, оценить объем и особенности предстоящей работы.

Двигаясь по улочкам Колонии, члены Команды наблюдали с платформы одну и ту же печальную картину. Север и Запад поселения, примыкающие к поросшим кустарником невысоким холмам, были совершенно заброшены. Очевидно, именно с той стороны и пришли сюда монстры. Бывшая санитарная полоса успела уже сильно зарасти, а потому с трудом определялась. На радаре в этих местах также были видны отдельные крупные монстры. Возможно, это были бывшие фермерские животные, или даже сами фермеры. Встречаться с ними, не имея рядом вооруженных чистильщиков, не стоило, а потому Аспирант почти не отрывал взгляда от своего пульта, сообщая Командиру и Водителю, куда ему ехать совсем не хотелось бы. Но монстры никак не проявляли себя и так и не приблизились к Станции ближе 100 метров.

Действующие фермы сохранялись только на Востоке поселка, за которым начиналась степь, переходящая в пустыню. Там же нашелся и дом Наставника — его нетрудно было узнать по ухоженности и яркой раскраске. К тому же, он был поднят на сваях метра на 3.5 над землей — очевидно, его владелец даже тут не хотел спускаться на уровень земли, переходя из дома сразу на платформу своего странного агрегата. Инженер лишь недобро усмехнулся, еще издалека увидев эту постройку: "Чем выше отрываешься от земли и реальности — больнее потом будет падать…".

Рядом стоял еще один дом, длинный и приземистый, вокруг которого не было не только фермы, но даже маленького огорода. Только высокая, на длинных растяжках, мачта радиосвязи стояла у дверей. Его обитатели также легко угадывались — уже знакомый Команде армейский грузовик был припаркован рядом. "Как знать, может, это наши будущие коллеги?" — сказал Аспирант с усмешкой. "Скорее всего, — ответил Командир, — вряд ли тут есть кто-то еще достаточно вооруженный".

Но даже в этой части поселка нигде не было видно жителей. Лишь на одной ферме члены Команды заметили вдалеке 2 работающих фигуры, да и те поспешили спрятаться в виноградниках, едва увидели Станцию. Все это сильно контрастировало с колониями Конфедерации, где всегда было видно много людей, которые, не только не прятались, но часто даже бежали к Станции, предлагая что-то у них купить и узнавая за одно, нет ли чего у членов Команды к продаже или обмену. Потому, в Конфедерации вопрос провизии никогда не стоял. Здесь же к концу дня Командир стал серьезно задумываться об этом, поскольку запасов продовольствия оставалось всего на 3 дня.

Впрочем, вечером им неожиданно повезло. Командир спланировал, что, обогнув Колонию по степи и взяв несколько проб грунта, они въедут в нее с Юга той же дорогой, что приехали сюда из столицы, после чего заночуют там же, на главной площади поселка. Уже приближаясь к дороге, они заметили в степи человека, который катил перед собою тачку с грузом. В бинокль Командир сразу увидел, что груз этот был урожаем — очевидно, кроме основной фермы в поселке, где-то в кустарнике у него был еще один участок, к которому вела едва заметная тропинка. Взревев дизелем и выпустив клубы дыма, Станция быстро направилась в его сторону, и уже через несколько минут одетый в лохмотья фермер испуганно таращился снизу вверх на невиданный ему ранее экипаж. Взгляд его был таким, какой бывает у кота, что не смог убежать от поймавшего его незнакомого прохожего и теперь вынужденно сидевшего у него в руках.

— Доброго вечера доброму человеку! — осторожно сказал Командир, — как ваш урожай? Мы будем рады купить его у вас.

Немного подумав, незнакомец оживился и быстро согласился на ту цену, что предложил Командир. Однако, когда Команда была готова уже поднимать урожай наверх, фермер вдруг захотел оставить часть урожая себе. Мысли в его голове все время путались, и он никак не мог определиться с решением. С одной стороны, цена, предложенная Командиром, ему явно нравилась. С другой, ему самому тоже что-то надо есть, а значит, что-то из урожая стоило бы оставить себе, а что-то лучше будет потом купить у соседей на вырученные деньги. Когда Команда уже устала ждать, и фермера начали торопить, ситуация неожиданно поменялась.

Глаза фермера вдруг округлились от досады и страха, став почти такими же, как были в момент их встречи. "Берите, берите все! Только быстрей поднимайте на верх! Пожалуйста, побыстрее, и спрячьте, чтобы не было видно!" — кричал он скороговоркой. В какой-то момент фермер и сам хотел запрыгнуть на спущенную с дышла лестницу, но, взглянув на тачку, с досадой сел на землю. Когда урожай был уже на верху, командир протяну фермеру деньги. "Нет, нет, не давайте мне деньги сейчас! Отдайте их потом Старосте, он передаст мне их позже!" — так же скороговоркой сказал он.

Разгадка странного поведения фермера обнаружилась в следующую минуту. Со стороны дороги вдруг послышалась музыка! Члены Команды, стоявшие на платформе, обернулись и сразу увидели ее источник. По дороге в Колонию неспешно катил Воодушевлятель. Еще через 10 секунд он остановился и его нарядная платформа развернулась кабиной к Станции!

"Храбрые борцы с Монстрами! Славная Столица Северных Земель приветствует вас! Я вижу, вы уже в работе! Да поможет вам в этом Славный Дух Страны Нефтяников!" — послышалось из громкоговорителей. Воодушевлятель стоял некоторое время, пока его владелец обдумывал, ехать к Станции или нет. Однако, грунт между дорогой и Станцией не был для него достаточно ровным, а потому платформа опять развернулась кабиной вперед, и чудной агрегат покатил по дороге дальше.

Фермер с тачкой был по другую сторону Станции, и Наставник, вероятно, еще не заметил его. Однако, дальше дорога делала правый поворот, после которого другой борт Станции также станет ему виден. Командир молча быстро взял тачку и поднял ее вверх, махнув Капитану рукой. Тот сразу спустился на дышло и втащил тачку на платформу. За ними быстро залез и сам фермер, после чего автопоезд, медленно развернувшись, двинулся снова на Восток — теперь им не стоило давать лишний раз рассмотреть себя Наставнику и его людям. "Сейчас, я думаю, ты уже можешь сам взять свои деньги, добрый человек?" — со смехом сказал Командир, вторично протягивая деньги фермеру, когда Воодушевлятель скрылся за поворотом.

Фермер долго благодарил членов Команды, после чего охотно рассказал много подробностей о жизни в этой колонии. В отличие от Старосты, он не оглядывался поминутно по сторонам и не выбирал тщательно слова, характеризуя здешнего Наставника и его солдат. Однако, о Старосте фермер отзывался с уважением — очевидно, этот старик действительно пользовался среди сельчан авторитетом. Оказалось, он был последним старостой этой колонии, который был избран селянами на общем сходе. К тому моменту Нефтяники уже утвердили тут свою власть, но в дела фермеров не лезли, ограничиваясь только сбором дани, которая, впрочем, не была слишком обременительна. Все изменилось, когда Великий Хранитель решил срочно нарастить поставки продовольствия в свою столицу и поселки нефтедобытчиков, поставив эту задачу своему младшему сыну. Староста тогда отказался платить вновь прибывшему начальнику поборы свыше оговоренного ранее, за что немедленно был избит перед всеми жителями. Так юный теоретик социальной инженерии начал проверять свои давно вынашиваемые идеи на практике. Вероятно, Старосту хотели тогда прилюдно убить, но он все-таки выжил.

Однако, отморозку, называвшему теперь себя Наставником, нужно было как-то организовывать население для реализации своих планов. Сам он не имел к тому способностей, да еще и фермеры, как оказалось, не сильно воодушевлялись его зажигательными речами, а от поборов прятались кто где. Вот тогда-то про Старосту и вспомнили снова. После побоев он стал инвалидом, который уже не мог работать в поле и много болел. К тому моменту обнищавший, сломленный морально и физически, бывший староста просто лежал в своем доме в ожидании смерти и не рискуя показываться кому-либо на глаза. Теперь же его начали хорошо кормить, немного подлечили и объявили "правой рукой" Наставника. Однако, за Старостой внимательно приглядывали и жестко наказывали за каждое опрометчивое действие или даже высказывание. Шпионов стало полно даже среди своих, а потому оглядываться в Колонии надо было ему постоянно. И не доверять никому.

Фермер пригласил всю Команду к себе на ночлег. Чтобы не привлекать внимание, Станцию решили оставить на площади под охраной Сержанта и Капитана. Остальные воспользовались фермерским гостеприимством, ибо в этой стране оно было большой редкостью. Хотя дом Фермера был небольшой, безопасного места за высоким и крепким забором для палаток было достаточно. Обстановка в доме была крайне бедной. В шкафах и на полках не лежало почти ничего, кроме старой одежды да нехитрой посуды и утвари, хотя их количество говорило, что знал этот дом и лучшие времена. Однако, жена Фермера время от времени приносила что-то на стол из небольшой комнатки. Казалось, именно в ней хранилось все, что обычно бывает в любом доме. Разгадка этой странности оказалась проста — в полу комнатки был замаскирован люк, скрывающий подземный ход и погреб. Солдаты Наставника иногда прочесывали фермерские жилища, разыскивая, не утаил ли кто чего от своего Священного Долга и получателя этого долга соответственно. Также у Фермера появились секретные участки далеко от поселка в кустарнике. По пути с одного из таких участков Станция и настигла его. Однако, в таких местах всегда была опасность нарваться на монстров, из-за чего жена Фермера всегда переживала, когда супруг уходил туда на работу. Впрочем, с некоторых пор такая опасность была уже и тут, на их основной ферме в Колонии…

Когда стемнело, на ферму неожиданно пришел Староста.

— Я искал вас весь вечер! Днем вас видели тут почти все, но никто не мог сказать, куда вы уехали потом. Наконец, уже в сумерках ваша махина возникла прямо на площади, и то охранники не сразу смогли объяснить, где вас искать… А у вас, однако, хорошее чутье, сразу нашли правильного человека, у кого остановиться!

— Как наши дела? Говорили с Наставником? — сухо спросил Командир, не дав Старосте договорить.

— С утра меня он не принял. А после уехал в Степь. Говорят, осмотреться и поразмышлять как раз о наших делах. Сейчас он вернулся, но люди с его Воодушевлятеля велели мне явиться к нему только завтра.

— Понятно, все как обычно в этих краях… Ладно, на завтра нам еще есть чем заняться. Мы тоже продолжим осматриваться и размышлять, — не без ехидства ответил Командир, после чего Староста ушел к себе.

9

Ночь выдалась тихой, и члены Команды впервые за долгое время наслаждались сном на грунте и в полной тишине. Лишь ветер шуршал листьями плодовых деревьев над их головами, да редкие птицы кричали где-то далеко. Командиру не спалось. Наверное, он слишком привык спать в своем Кабинете. Кроме того, о том, как вообще будет выглядеть и складываться их работа здесь, у него все еще не было внятного представления, и этот вопрос тоже не выходил из головы. Как и с кем контактировать? У кого какие интересы? В какие вопросы лезть категорически нельзя и чем это грозит?… Слишком много странного и неопределенного было в этой стране, буквально, на каждом углу. Злобы и агрессии везде было немало в Постапокалиптическом мире — после обрушения цивилизации животная природа человека давала о себе знать, как никогда раньше. Но в этих краях, казалось, даже сама атмосфера была пропитана ядом. Однако именно здесь им предстояло выполнить, возможно, одну из самых важных своих миссий, от результатов которой будет зависеть, получат ли они от Нефтяников приборы для новых станций, а значит, будет ли у начатого ими дела продолжение. Потому, надо будет учиться работать даже здесь.

Внезапно Командир услышал звук. Казалось, он был совсем рядом. Может быть, за забором, а может, и вовсе рядом с палаткой. Это был шлепок, как будто кусок слизи плюхнулся на землю. Потом еще один… И еще один… Шлепки продолжались через равные промежутки времени, 2 немного разных звука чередовались между собой, как будто это были… чьи-то шаги. Кто шагает со звуком шлепков слизи?… Только не это! Шагать со шлепками слизи в памяти Командира могли только сущности одного вида — большие монстры! Последние остатки сна ушли, Командир весь превратился в слух. "Шлеп… шлеп… шлеп…" — кто-то шел вдоль забора буквально в 5 метрах от палатки. И этот запах! Командир уже чувствовал характерную вонь, которую мало с чем можно было спутать — значит, ошибки нет. Он взял в руки штурмовую винтовку, которую принес с собою. В ее подствольном гранатомете была одна термобарическая граната — на одну тварь точно должно хватить. А если она не одна… Интересно, что делает в таких случаях Фермер, ведь это вряд ли первый такой случай в его жизни? Просто надеется на крепость своей ограды?… Или на крепость дома, ведь сам он не спит снаружи, как они сейчас…

Сильный удар потряс забор и разбудил всех, кто спал во дворе. После удара раздался хриплый рев, и вони многократно прибавилось. Инженер и Аспирант, как оказалось, не взяли с собою оружия, зато у Водителя также нашлась термобарическая граната в потайном кармане — старые караванщики всегда имеют на такой случай при себе что-нибудь. Рев сменился таким же хриплым стоном. Казалось, издававшая его тварь была не совсем безмозглой — впечатлительный ум мог прочитать в нем безмерную муку, горе и столь же безмерную, животную злобу, отчего у членов Команды в жилах стыла кровь. Медленные шаги двигались вдоль забора. Периодически тварь снова обрушивала на забор удар огромной, явно нечеловеческой, силы. За каждым ударом следовал свирепый рев, снова переходящий в стон, после чего она шла вдоль забора дальше. Тварь явно слышала или чуяла за забором людей, и именно они были ее целью. Командир жалел, что все они оказались тут почти без оружия — такой крупный и агрессивный экземпляр, очевидно, заслуживал немедленного уничтожения. Но вместо этого все они вынуждены были трусливо прятаться от него за оградой. "Идите в дом", — сказал он Аспиранту, Инженеру и Механику, которые были совсем безоружны. Водителю же Командир велел встать к забору в том месте, которое тварь недавно прошла, и держать гранату наготове — если бы чудище вломилось внутрь немедленно, Водитель как раз оказался бы у него за спиной. Между тем, еще одна мысль крутилась у Командира в голове: Тварь была уже рядом с домом Фермера, и если бы пришлось ее сжечь гранатой прямо сейчас, деревянный дом тоже бы загорелся. "Наверное, именно так и сгорели те брошенные фермы, что мы видели вчера", — подумал он.

И это произошло! После очередного удара набранная из штакетника без зазоров заборная секция отскочила от столба и повисла на втором столбе одним верхним углом. В проломе, освещенном лунным светом, немедленно показалась фигура человека. То есть человеком она была только по форме. Отяжелевшие от слизи и грязи лохмотья, бывшие когда-то одеждой, лишь в нескольких местах свисали с ее страшного тела — все остальное было покрыто зеленой слизью. Тварь рычала и хрипела, протягивая когтистые руки к Командиру. "Иди же ко мне, ближе!" — сказал он, задом отходя от монстра в дальний от дома угол двора. Командир не рассчитывал, что тварь услышит или поймет его слова. Слова были сказаны, скорее, для Водителя, чтобы он понял его замысел и не спешил кидать гранату. Однако, тварь, казалось, его намерения тоже поняла. Она не пошла, а резко, почти прыжком, ринулась на Командира. Командир уже знал, как вести себя в таких случаях. Для начала монстра надо было обездвижить, для чего автоматной очередью он почти срезал ему одну ногу. Монстр рухнул на землю, и тогда пришла очередь его головы. Магазин автомата опустел, и теперь было самое время сжечь обездвиженное, но еще шевелящееся и рычащее тело. Однако, дом Фермера все еще был близко, и командир решил обойти тело с другой стороны, встав со стороны дома, чтобы потом одеждой сбить пламя с его стен.

Внезапный сильный удар сбил Командира с ног. Еще одна фигура, такая же, как первая, вырвала из его рук штурмовую винтовку и бегом исчезла проломе в заборе. Не сильно понимая, что он делает, Командир вскочил на ноги и кинулся за ней. Фигура бежала большими, неуклюжими шагами к брошенной ферме напротив, намереваясь, видимо, скрыться там за деревьями в заброшенном саду. Но Командир оказался быстрее. Нагнав, он сбил монстра с ног, положив на лопатки. На Командира глядели горящие безумным огнем глаза, а зубы были перекошены в гримасе отчаяния. Это был не монстр, а человек. Более того, человек этот был ему знаком — Староста! Яркое зарево вдруг озарило все вокруг — очевидно, Водитель поджог своей гранатой начавшего перерождаться монстра. Воспользовавшись заминкой, Староста резко скинул Командира с себя и вскочил на ноги. Кинув в своего преследователя не нужную уже винтовку, он нырнул в сад и скрылся в его темноте.

Посреди небольшого огороженного двора фермера все еще полыхали останки зомби. Выскочившие из фермерского дома Аспирант, Инженер и Механик вместе с Водителем сбивали своими одеждами пламя с его угла. Очевидно, часть напалма из гранаты попала на дом, и теперь надо было не дать огню перейти на его конструкции. Фермер и его жена принесли ведра воды из колодца, после чего едва начавшийся пожар был потушен. Горящий монстр все еще отвратительно вонял, а потому, убедившись, что дому ничего больше не угрожает, все люди вошли внутрь.

— Человек, который вырвал у меня из рук автомат, мне показалось, это был Староста? — недоуменно спросил Командир у Фермера, когда все успокоились.

— Да, — коротко ответил он.

— Он всю ночь дежурил у твоего дома? Зачем он это сделал?

Фермер внимательно смотрел на Командира, вероятно, обдумывая, сказать ли ему правду или срочно придумать что-то еще.

— Это был его сын, — наконец, ответил Фермер, указав на еще играющие за окном всполохи огня.

10

Внезапно нахлынувшие мысли выбили Командира из общего разговора. История старика, который настолько любил своего сына, что защищал его даже после такого перерождения, заставила его вспомнить во всех красках и подробностях, вероятно, самый трагичный случай из его собственной жизни. Это было незадолго после того, как еще молодой в те годы автомеханик был вынужден закрыть автомастерскую отца и заняться охраной караванов. Жилье в постапокалиптическом городе не было дефицитом, пустые, брошенные и разграбленные дома стояли повсюду. Один такой дом и занял молодой человек неподалеку от крупнейшей стоянки караванных тягачей, к которой примыкал большой городской рынок. Уже через год бывший автомеханик стал командиром отряда, дом был отремонтирован, и в нем теперь всегда ждала его из рейса молодая и красивая жена, дочь одного из богатых купцов, караваны которого Командиру случалось иногда охранять. Она же вела переговоры и принимала заказы на охранные услуги, когда отряд Командира был в рейсе. То были самые лучшие и счастливые годы его жизни. Но все рухнуло в один момент.

Однажды, вернувшись из рейса, Командир увидел, что ставни его дома плотно закрыты и заперты на засовы, хотя на улице еще был день. Подходя ближе, он что-то зацепил носком ноги, и оно со звоном отлетело, ударившись в стену дома. Это были ключи. Ее ключи! Что тут могло произойти в его отсутствие, что заставило его жену бежать настолько спешно, что она обронила ключи, даже не заметив? Нехорошее предчувствие росло в душе молодого человека. Он подошел к двери и вставил ключ в замочную скважину. За дверью раздалось шумное шевеление, а после послышался рев. Вскинув штурмовую винтов и сняв ее с предохранителя, Командир резко открыл дверь.

То, что Командир увидел потом, он вряд ли сможет еще когда-либо вспоминать спокойно. Перед ним стояла его жена, ее волосы, ее одежда, знакомая прическа, правда была почти растрепана. Но из под волос на него смотрели жуткие, черные глаза монстра на зеленой, лоснящейся от слизи, коже. Командир не помнил, как закрыл дверь и снова запер на ключ. Наверное, он сделал это инстинктивно. Может, ему показалось? Это глюки от усталости? Рейс тогда действительно выдался тяжелым, за караваном по пятам следовали бандюки, ища удобный момент для атаки, и потому 2 ночи он совсем не спал. Командир хотел снова открыть дверь, но характерные хрипы, стоны и отвратительный запах остановили его — нет, это не глюк, он точно не ошибся… Потом он бежал, долго и не останавливаясь, не видя никого вокруг, пока не добежал до своей базы. Почему? Ему больше некуда было бежать. Еще через полчаса к дому Командира подъехал бронетранспортер и густо облил его напалмом. Когда охваченная огнем конструкция рухнула, он тихо развернулся и уехал в обратном направлении. За рычагами БТРа сидел Капитан — Командир сам тогда так и не смог убить свою жену и ждал возвращения Капитана в ангаре.

Уже после, обдумывая все на трезвую голову, он понял, что жена, видя, что ее превращение уже началось, сама закрыла ставни, заперлась изнутри и выбросила ключ наружу, чтобы нарождающийся монстр не смог убить кого-то еще. Она знала, что ее муж, вернувшись из рейса, сможет с ним справиться. Однако, он не смог. И это добавляло ему чувства вины, как казалось, на всю оставшуюся жизнь.

После Командир много убивал без сожаления, как людей, так и монстров. Часто он это делал жестоко и подчеркнуто технологично, не испытывая жалости, не только к ним, но и к своим подчиненным и самому себе. Временами Командир замечал, что его взгляда уже пугались люди. Но ему казалось, что он еще недостаточно силен и недостаточно хладнокровен, чтобы оправдать ту ее последнюю надежду. Наконец, через год Командир сам стал понимать, что идет по пути в никуда. То, во что он превращался, уже глубоко противоречило его сущности, гораздо более миролюбивой и созидательной. Да и она тоже вряд ли бы это одобрила, ведь не таким зверем она знала и любила его. Командир искал выход, но решение долго не находилось, ибо его работа и не предполагала что-то иное. И все-таки, спустя 2 года, оно пришло: Командир смог помириться с самим собою и начать новую жизнь, когда на этом же БТРе впервые привез в свой ангар Конструктора…

11

Между тем, утро уже наступило. "Поспать получилось не очень, но нам не привыкать", — весело, как обычно, сказал Водитель хозяину дома. Они и Аспирант успели немного разговориться, пока Командир был погружен в свои мысли, и только Инженер, как обычно, сидел молча, а Механик уже дремал прямо за столом. "Что ж, тем лучше, что они уже нашли хороший с Фермером контакт, это нам точно еще пригодится", — подумал Командир про себя.

— Время пришло, у нас впереди много еще работы. Надо обследовать северные и западные границы Колонии и оценить объем работы там, — объявил Командир, и Команда, поблагодарив Фермера и его жену, направились к Станции.

День прошел спокойно и на редкость буднично. Станция не спеша продиралась, урча дизелем и посвистывая турбиной, через густой кустарник, временами переходящий в островки молодого леса. Радар все так же показывал только одиночных крупных монстров, вероятно, таких же зомби, каким был еще недавно сын Старосты. Грунт же пока был практически везде чист, по крайней мере, внутри бывшей санитарной полосы — все-таки, со времен ухода отсюда людей прошло не так много времени. За весь день члены Команды не увидели и не услышали ни одного человека, и даже ни один звук мотора не прогудел вдалеке. К тому же, погода стояла хорошая, и экипаж уже успел позабыть, что находится не в одной из колоний Конфедерации, а в далекой и не очень дружественной земле.

Общему расслаблению не поддавался только Командир. Сегодня был последний день их самостоятельной разведки местности, поскольку все, что можно было выяснить таким способом, уже было выяснено, и тратить дальше впустую солярку и дефицитные реактивы не было никакого смысла. Тем более, что насчет снабжения последними вопрос еще оставался открытым — в столице Нефтяников он не поднимался, а придурковатый Наставник и запуганный Староста не производили впечатление людей, способных его решить. Собственно, Староста был тем человеком, кого Командир хотел бы сейчас увидеть больше всего. Чутье подсказывало ему, что вопросы организации их дальнейшей работы все еще не были решены, и вряд ли будут решены Старостой в ближайшее время без его вмешательства или хотя бы пинка. Этот пинок надо было дать, для чего требовалось увидеть Старосту лично. Однако, помня о ночных событиях, Командир решил заехать сначала к Фермеру. Благо, теперь он знал, как достать его из его укрытия.

Между тем, Фермер уже побывал у Старосты, своего старого друга, днем. Оказалось, Командир слишком крепко приложил старика об землю. Теперь у него была сломана рука, и с ногою тоже было не все в порядке — старик едва смог дойти до двери, чтобы впустить гостя. Но Староста уже пришел в себя, успокоился и не держал на Командира зла, а наоборот, передавал ему свои извинения. И очень просил никогда никому не рассказывать о случившемся. Все это означало, однако, что Староста теперь надолго выпал из дела, и Командиру надо самому идти к местному Наставнику решать дела. "Что ж, может, оно и к лучшему. Мы не столь сильно от него зависимы, а потому я смогу требовать с этого субъекта больше и быстрее, чем мог несчастный старик", — подумал Командир.

После ночных происшествий Команда Станции наотрез отказалась пользоваться гостеприимством Фермера, поблагодарив его еще раз. К тому же, поваленная зомби секция забора все еще лежала в прежнем положении — в разгар полевых работ хозяину явно было не до того… Следующим же утром они отправятся прямо к дому Наставника, чтобы застать его до того, как он убудет на прогулку в степь.

Рано утром громадный автопоезд, урча дизелем, подкатил к нарядному дому на сваях, хозяин которого, вероятно, еще спал. Памятуя бесцеремонность последнего и желая сразу обозначить свою позицию, Командир приказал подогнать платформу Станции вплотную к громадной и недоступной снизу веранде дома. Веранда была так же ярко раскрашена и оформлена, как и платформа Воодушевлятеля, и на ней тоже в изобилии росли цветы. С платформой Станции веранда была примерно на одной высоте, и члены Команды теперь могли пройти к дому, просто перемахнув через поручень.

— В стаях собак важные самцы сидят на более высоких местах, — сказал Командир. — Как я понял, тут действуют те же правила, потому, чтобы нас здесь считали равными, нам нельзя спускаться на грунт.

На веранде тут же появились трое вооруженных до зубов охранников — те самые головорезы с "рыбьими" глазами, что стояли на правом крыле платформы Воодушевлятеля в первый день знакомства с их шефом. По их ошарашенным мордам было видно, что головорезы не знают, что делать и, вероятно, дальше будут просто стрелять во все, что движется. Через минуту из-за их спин выскочил дежурно улыбающийся молодой человек — один из тех, кто был тогда на левом крыле. В отличие от первых, этот вел себя уверенно и заученно знал, что в таких случаях делать.

— Приветствую вас, о Славные Очищатели! Славная Наша Столица приветствует Вас! — усердно верещал он, подражая своему хозяину. — Великий Наш Наставник еще не проснулся, а потому мы просим подождать вас, пока он не скажет, что вам делать дальше, — протараторил с резиновой улыбкой молодой человек и снова исчез за спинами охранников.

— Не переступайте ограду, мы подождем тут, — негромко сказал Командир остальным членам Команды. — Как и в прошлый раз, говорить буду только я.

Если чиновник не хочет заниматься каким-то вопросом, к нему надо идти с уже готовым решением, достаточно проработанным, чтобы для закрытия неприятной темы ему только и оставалось бы согласиться с предложенным вариантом. Этой нехитрой мудрости Командира когда-то научил Конструктор в годы их работы над Станцией. Потому сейчас в руках у него уже были все расчеты необходимого количества напалма и химикатов, чтобы восстановить старые границы Колонии и санитарную полосу. Были также и предложения, где очистить для Колонии новые земли, если Наставник вдруг сделает эту работу непременным условием. Проработке этих вопросов они втроем с Инженером и Аспирантом посвятили весь вчерашний вечер. Продуманы были даже варианты доставки расходных материалов, а также, сколько людей надо еще задействовать в обеззараживании местности, в перевозках расходников и обслуживании оборудования. Наставник явно не любил думать о мелочах, а потому, теперь оставалось только все это правильно преподнести ему.

Ждать пришлось около часа, и все это время головорезы с рыбьими глазами стояли, почти не меняя позы, и таращились на ожидающих. Вдруг они разом расступились, и перед членами Команды предстал он сам — долгожданный хозяин дома в своем неизменном костюме и с неизменным приветствием. Несмотря на натянутую улыбку, Наставник гостям был явно не рад. Он сразу спросил, где Староста и, узнав о его болезни, не стал скрывать своей досады и недовольства им. Командир с ходу рассказал Наставнику о том, как он видит дальнейший ход работ и что для этого нужно. Скривившись, Наставник скомандовал немедленно позвать начальника охраны Колонии. Когда тот пришел, ему были даны все требуемые полномочия (половину из которых, впрочем, подсказал в нужные моменты Командир), после чего Наставник опять удалился, дав понять, что считает вопрос решенным, и что разговор на сегодня закончен.

Начальником охраны оказался главный из тех вояк в грузовике, который встретил Станцию на въезде в Колонию еще в первый день. Молодой командир выглядел растеряно, поскольку, вероятно, не имел ранее в жизни и половины тех полномочий, что только что получил. Равно, как и столько ответственности. Последним фактом, очевидно, надо было срочно пользоваться, чтобы направлять дальше нового партнера в нужное русло и не давать задирать нос.

— Поздравляю вас! Вам только что выпала великая миссия стать первым и главным защитником и избавителем от монстров Северных Колоний! От вас теперь, как ни от кого другого, зависит судьба этих земель, а также обеспечение продовольствием вашей Великой Страны! — сказал Командир, стараясь удержаться от пародирования манеры Наставника.

Последнее ему, видимо, плохо удавалось, поскольку сзади, от членов Команды уже слышалось с трудом сдерживаемое веселье. К счастью, вояка этого всего не замечал или, скорее, не понимал, а потому с большим вниманием смотрел на Командира.

— Великая Ответственность — великое бремя! Но вы не тушуйтесь, все случается когда-нибудь в первый раз. Я и мои коллеги занимаемся этой задачей уже не один год и очистили уже немало территорий. Мы с радостью подскажем вам все, что нужно для успешности вашей миссии. И я уверен, что все у нас получится хорошо в нашем великом деле! — закончил Командир.

— Большое спасибо, буду очень рад с вами работать! — ответил начальник охраны.

— Вот и отлично! Вот вам список того, что нам дальше потребуется. Посмотрите, что у вас есть, остальное закажите в центре, ну или пошлите в Столицу ваших людей на грузовике. Если у вас есть напалм, давайте ваших бойцов с огнеметами сюда прямо сейчас — мы тогда сможем начать работать немедленно! Вот вам план и последовательность обработки участков, как мы это обычно делаем. Я расскажу вам по ходу, что там к чему, и почему мы делаем все именно так. Сделайте сейчас все необходимые распоряжения. Я могу отправить вам в помощь моего помощника, он ответит на любые ваши вопросы, если что вдруг будет не понятно, — Командир указал на Капитана. — Мы вас будем ждать здесь, у края вашей площадки, как только вы будете готовы начать работу, — закончил он.

— Большое спасибо, сейчас все сделаю! — сказал Начальник и быстро удалился в приземистый дом с врученными ему списками.

"Ну вот, надеюсь, дело сделано, этот парень теперь наш!" — подумал Командир с удовлетворением, когда Станция отчалила от дома Наставника, направляясь в указанное Командиром для ожидания место.

12

И действительно, в следующие дни обстоятельства складывались для Станции и ее Команды вполне гладко и благоприятно. Уже через час молодой Начальник охраны подъехал к Станции на грузовике вместе со своей командой и сказал, что сделал все необходимые заказы в Центре, и через 5–7 дней сюда прибудет еще одна машина с огнеметчиками и напалмом. Пока же можно довольствоваться одним ручным огнеметом, который уже имелся на грузовике, и потому они готовы приступить к делу прямо сейчас. С реактивами было сложнее, об их наличии и сроках поставки в центре обещали сообщить позднее. Впрочем, запасов, имевшихся на Станции, на месяц интенсивной работы должно было еще хватить. Командир, между тем, отметил про себя сообразительность своего нового молодого коллеги — похоже, он ничего не перепутал, ведя переговоры с центром, хотя и отказался перед этим от помощи Капитана.

Работу было решено начать с частичного восстановления санитарной полосы. Для очистки ее на всю ширину имевшихся запасов напалма было мало. С другой стороны, как раз сегодня был день, когда ветер дул от ферм, и потому не было риска устроить в Колонии большой пожар. Параллельно Капитан и Сержант учили новых коллег охоте на крупных монстров, которые легко обнаруживались на радаре. К удивлению местных бойцов, при должном умении это можно было делать вполне безопасно: Сначала объект охоты находился радаром, к нему шла группа автоматчиков и обездвиживала стрельбой по конечностям. А после огнеметчик сжигал то, что осталось, предотвращая дальнейшее перерождение. Довершал дело опять радар станции, уничтожая излучением последние рассеянные микроскопические следы чужеродной жизни.

В отличие от рейнджеров колоний Конфедерации, эти вояки были совершенно неразговорчивы. Фактически, никто, кроме их Начальника, не вступал с Командой Станции в контакт. Однако, и среди них было заметно воодушевление и некоторое потепление их отношения к Команде, поскольку после депрессивного наблюдения за угасанием жизни в Колонии они видели теперь реальные действия по ее возрождению, и даже сами были их участниками. Между тем, оказавшись наедине с Командой станции, некоторые из бойцов начинали аккуратно расспрашивать ее членов о жизни в Конфедерации, жадно ловя каждое слово. Но этого никогда не случалось, когда их могли слышать сослуживцы и, в особенности, Начальник.

Когда через 7 дней пришел автопоезд из Центра, узкая защитная полоса была пройдена уже на всю длину. Также были уничтожены крупные монстры на территории Колонии, т. е. практически все, что можно было сделать малыми силами. Прибывший автопоезд представлял собою еще один военный грузовик, к которому были прицеплены 2 напалмовые цистерны. В его кузове ехали 5 огнеметчиков и столько же хорошо вооруженных вояк. Кроме того, грузовик доставил в Колонию акустическую установку, сделанную еще во времена прежнего мира. Такие установки использовались для нахождения неоднородностей или пустот в грунте. Станция никогда не использовала такого оборудования. Заказ эхолота был инициативой Начальника — он слышал, что фермеры в последние годы нарыли в Колонии много ходов и погребов, и в них, как он думал, также могли прятаться монстры, особенно если ферма была уже заброшена. Командир скептически отнесся к новому инструменту, поскольку убежища монстров не бывали в его практике на большой глубине и вполне вычислялись радаром. Однако, эхолот, как оказалось впоследствии, оказал на жизнь Колонии куда большее влияние, чем можно было предположить в тот момент…

Уже на следующее утро, когда оба грузовика готовы были выдвинуться на восстановление санитарной зоны, Начальник был срочно вызван к себе Наставником, который до этого не проявлял большого интереса к их работе. Вернулся Начальник поникшим и озадаченным: С этого дня эхолот и всех бойцов было приказано задействовать в делах совершенно иного рода.

Для Наставника давно не была секретом главная причина, почему оставшиеся еще в Колонии фермеры стали копать подземные ходы. Они прятали там от него урожай и свое имущество, а иногда прятались и сами. Искать эти ходы было тяжело, ибо фермеры всегда маскировали входы. Но теперь он, наконец, получил инструмент, как выковырять из укрытий и проучить этих оборванцев, готовых превратиться в червей, только бы оставить свою страну в сложный для нее момент без помощи и ресурсов! Обещанный Наставником отцу большой караван с продовольствием был под угрозой, поскольку Воодушевлятелю и его владельцу не удалось пока собрать и пятой части заявленного. Весь последний год, подъезжая к каждой еще не заброшенной ферме, он видел из своей бронированной кабины лишь опустевший дом, внутри которого было нечего взять, кроме мусора и палок. Теперь же, по разработанному за ночь блестящему плану, каждую ферму должны были сначала окружать и прочесывать вооруженные люди. Если никого не удалось найти, они окружали фермерский дом, после чего с Воодушевлятеля через громкоговоритель сам Наставник произносил речь, от которой прячущемуся фермеру должно было стать стыдно. И страшно, как и всем его соседям. Параллельно двор вокруг дома, а также участок, обследовался эхолотом и, наконец, упрятанные богатства раскапывались вместе с их бывшим владельцем, которого затем показательно наказывали.

Пока Начальник пересказывал ситуацию ошарашенной Команде Станции, Воодушевлятель уже медленно и величественно отчалил от дома Наставника и занял свое место во главе колонны из 2 грузовиков, которые теперь должны были приступить к реализации Великих Планов.

— Чем все это кончится, даже не берусь предсказать. Но что уже ясно — мы получаем сейчас несколько дней отдыха, — сказал Командир Команде, проводив взглядом уходящую вглубь Колонии карательную процессию. — Займитесь техобслуживанием Станции. А я, пожалуй, наведаюсь пока к Старосте. Еще не известно, кто через несколько дней тут будет главным. И кто живым… — закончил он.

Где был дом Старосты, Командир не знал, а потому зашел сначала к Фермеру. Фермера не было дома, только жена сказала, что тот работает на дальнем участке среди кустарников. Каким-то образом до нее уже долетели новости, что Наставник начал потрошить и выкапывать тайные погреба на фермах вместе с усиленным отрядом головорезов. Очевидно, опустевшей и совершенно безжизненной Колония казалась только снаружи, а для своих новости как-то передавались тут даже быстрее, чем человек просто шел по улице. Узнав подробности у Командира и указав ему дом Старосты, жена немедленно побежала с новостями к мужу. Она не вышла при этом на улицу — для связи давно уже использовались тайные тропы, проложенные через ограды вдоль внутренних границ участков и укрытые со стороны дороги кустарниками и плодовыми деревьями.

Староста лежал на своей кровати в доме. Как и несколько лет назад, лежал он больной и в ожидании скорой смерти, ибо не видел особой причины жить. Нехитрое убранство дома выдавало, что жил Староста давно один. Однако, в силу должности, у него не было надобности что-либо прятать в секретный погреб, а потому все имущество было на своих обычных местах. Визит Командира не вызвал у Старосты каких-то особых эмоций. Казалось, он уже давно ждал его. С другой стороны, Старосте нечего было ему рассказать. О жизни в Колонии Командиру, скорее всего, давно уже все рассказал любящий поговорить Фермер. А о своих отношениях с Наставником и властью рассказывать ему совершенно не хотелось. Между тем, Командир сам рассказал обо всех новостях и прошедших событиях, начиная от успехов в очистке Колонии и до сегодняшней акции Наставника. Последнее произвело на Старосту особенно сильное впечатление. Он сразу, казалось, ожил и стал активен. Даже приподнялся и сел вертикально, после чего надолго ушел в себя. Глаза Старосты, однако, выдавали все это время усиленную работу ума, мрачное настроение и готовность к каким-то решительным действиям.

— Командир, раздобудь мне, пожалуйста, пару канистр с бензином, — наконец, сказал он. — У меня есть грузовой мотоцикл, давно заброшенный. Я перестал им пользоваться, как только стал подручным этого урода. Всегда хватало велосипеда. А теперь, с больной ногой, велосипед уже не для меня. Сяду, пожалуй и починю его, наконец.

Пообещав раздобыть бензин и гадая, что же задумал старик, Командир вышел и пошел назад к Станции.

Следующий день Команда также посвятила техобслуживанию, поскольку, за время путешествий по земле Нефтяников, многое на Станции требовалось привести в порядок, и немало узлов тягача и прицепа надо было обслужить. В их распоряжении теперь была небольшая мастерская с нехитрым инструментом для обслуживания военного грузовика и оружия. Поскольку серьезных поломок не было, имеющегося инструмента вполне хватало. Все это время со стороны центра Колонии изредка доносились выстрелы и, иногда, крики. Фоном ко всему этому непрерывно играла музыка с Воодушевлятеля, а также монотонно гундосил из громкоговорителей голос Наставника. Впрочем, слов с такого расстояния нельзя было разобрать.

Один раз мимо Станции проехал старый грузовой мотоцикл. Его мотор работал с большими перебоями и вряд ли мог далеко увезти свой груз. Чтобы не нагружать его сильно, мотоцикл шел медленно, на низкой передаче. За рулем сидел бородатый фермер, а на платформе — его жена и двое детей с несколькими большими мешками. Очевидно, еще несколько жителей Колонии спешно покидали ее и держали теперь путь по восточной дороге, навстречу своей судьбе.

Вечером сборщики дани вернулись. Наставник и его "резиновые мальчики", как их называл Инженер, с левого крыла Воодушевлятеля, были довольны — еще час они таскали награбленное с платформы в стоящие рядом с домом склады. Им помогали трое военных из вновь прибывших. Остальные, как обычно, выгрузились из грузовиков, привели в порядок оружие, матчасть и скрылись в длинном доме. "Что бы тут ни происходило, у нас в этой стране своя задача и своя миссия. Потому завтра снова пройдем вдоль полосы и повторно обработаем излучением остаточнуюактивность, если таковая обнаружится", — сказал Командир Команде, поникшей от увиденного.

Утром Станция вышла на работу еще до восхода Солнца. Командир хотел успеть покинуть площадку до того, как выход с нее будет перекрыт громоздким Воодушевлятелем и военными грузовиками, строящимися в колонну. День обещал быть жарким, а значит, с утра стоило бы успеть пройти большую часть маршрута. Станция шла не по очищенной ранее полосе, а рядом с нею. Это позволяло заранее сломать много кустов и небольших деревьев, которые будут потом сожжены при расширении санитарной полосы до ее исходного размера. На Станции также имелся запас термобарических гранат, которых должно было быть достаточно, если бы обнаружился крупный монстр, не уничтоженный в предыдущие дни. Но ни одного зеленого пятна на радаре за этот день так и не возникло. Памятуя вчерашние события, возвращаться на площадку к дому Наставника никому не хотелось, потому решено было заночевать на местности, а в Колонию за новостями идти уже следующим утром. Благо, ситуация вполне позволяла спать под платформой в траве.

13

Утром, же на въезде в Колонию Команда поняла, что обстановка в ней за прошедшие сутки сильно изменилась. Теперь здесь на улицах были видны люди! Их было немного, всего 3–4 человека попалось им по пути, но они уже не прятались. Люди просто шли пешком по узким улочкам и шли в одну сторону — к дому Наставника. Вернее, к тому, что от него осталось… Еще подъезжая к Колонии Команда заметила дым, поднимавшийся с ее восточной окраины. Позже они увидели, что на месте, где когда-то стоял мажорный дом на сваях, лишь обгорелые остатки этих свай, то тут, тот там, торчали теперь из земли, испуская в небо струйки густого, белого дыма. Между ними лежали активно дымившиеся обломки конструкций здания, из которых временами еще показывались редкие языки пламени. Рядом стояло гусеничное шасси с торчащей из него колонной, на вершине которой были непонятного вида обгоревшие конструкции, которые также еще дымились. Это все, что осталось от некогда гротескного, страшного, но никого не оставлявшего равнодушным Воодушевлятеля.

Склады, куда недавно еще сгружали награбленное у фермеров добро, теперь не были заперты. У чуть приоткрытой створки ворот лежало тело в яркой, нарядной одежде. Это был один из "резиновых мальчиков". Вокруг двери стояли солдаты с грузовиков и Начальник немного впереди них, а напротив складов уже начали собираться фермеры. Их было человек 30, но по улицам постепенно шли и другие. Одеждой и видом эти люди мало отличались от тех бродяг, что помогали осушать болота в Северной Колонии Конфедерации. Фермеры просто стояли и смотрели на ворота склада. Но солдаты Нефтяников теперь преграждали им путь, и потому никто из фермеров не решался идти дальше. Наконец, Начальник, выйдя вперед строя, дал длинную автоматную очередь в воздух.

— Всем разойтись! — что есть сил, закричал он. — Завтра утром будет общий сход, собрание на этом месте, и вам объявят, что будем делать дальше!

Но народ не спешил расходиться.

— Верните нам, что забрали! — кричали из толпы.

— До завтра этот склад будет закрыт, ничего не будет вывезено отсюда! А сейчас — расходитесь! — продолжал кричать молодой Начальник.

Постояв еще 10 минут, люди, один за другим, разошлись по домам.

Со Станции все это наблюдали издалека, поскольку Командир заранее сказал Водителю остановиться, не доехав до площади у складов, чтобы не привлекать пока к себе внимание. Они — гости в этой земле и ни в коем случае не должны становиться участниками любых разборок. Когда фермеры разошлись, Водитель медленно завел автопоезд на обычное место их стоянки напротив дома охранников. Командир сразу пошел переговорить с Начальником, чтобы узнать, что случилось и что будет дальше. Начальник все еще стоял, держа штурмовую винтовку стволом вверх, там, откуда недавно кричал фермерам. Фермеры давно ушли, но он все продолжал стоять, как будто не замечая этого. Глаза его смотрели в никуда, а губы немного тряслись.

— Доброе утро! Что тут у вас произошло? — спросил Командир.

Какое-то время Начальник смотрел на него ошарашенным взглядом. Потом, взяв себя в руки, коротко сказал:

— Великий Наставник мертв.

— Как это случилось? — командир старался придать голосу хотя бы немного участливости.

— Чокнутый старик, бывший Староста, которого он сделал своим помощником. Я знал, что когда-нибудь он отомстит ему. Но вот чтоб так, и самому чтоб умереть здесь же… мы никак не могли этого ожидать! Он поставил свой мотоцикл под домом. Он раньше ставил так велосипед, чтоб прятать от дождя… Я и не знал, что у него есть мотоцикл… Сказал, что дело срочное: Завтра фермеры Наставника хотят убить! Охранники было не стали его пускать, но он быстро шмыгнул между ними. Старик часто тут бывал, потому никто не стал стрелять в него. Едва он зашел вовнутрь, раздался взрыв, дом сразу охватил огонь. Мы сразу выскочили, хотели на веранду лезть, спасать Наставника. Но через полминуты рванул и его драндулет под домом. Там было литров 200 бензина, и тогда к дому уже совсем нельзя было подойти…

Командир не стал задавать Начальнику больше вопросов — было слишком хорошо видно, что он и сам в растерянности и больше ничего нет знает. Случившееся стало, по-видимому, неожиданностью для всех, ситуация быстро менялась и никем при этом не контролировалась. Вероятно, сейчас было самое время самому предложить молодому Начальнику дальнейшую линию поведения, чтобы не срывать работу и убыть, наконец, побыстрее из этого проклятого места. Но пока и у самого Командира плана еще не было — нужно было срочно многое узнать и обдумать. Между тем, Начальник попрощался и быстро ушел в длинный дом.

Командир шел по улочкам Колонии к дому Фермера. Теперь они сильно отличались от того, какими были раньше. На улице было много людей, и все они бурно обсуждали между собою произошедшее и будущее. Но Командир мало смотрел по сторонам, поскольку ум его был целиком поглощен анализом ситуации. Фактически, с точки зрения правителя этой страны, именно их появление запустило в некогда спокойной колонии череду событий, закончившихся бунтом и смертью, как минимум, трех человек, один из которых был его сыном! Хранитель вряд ли знал истинное положение дел тут, да и рассказать ему об этом теперь уже почти некому. Не будет же он в самом деле общаться с фермерам, грязными оборванцами, как, очевидно, принято к ним относиться в его семье и окружении. Военные тоже, как очевидные соучастники всех здешних злодеяний, постараются отвести от себя вину. Нужен будет "козел отпущения", которым, скорее всего, Команда Станции и станет. Есть ли шанс это предотвратить? Может быть. Тогда надо срочно действовать, стараясь упредить ситуацию и остальных действующих лиц. Фермер, кроме работавших на обеззараживании бывших охранников, был теперь единственный местный житель, с кем у Командира оставался контакт. И этот контакт надо было использовать, чтобы узнать настроения и планы всех этих людей.

Фермер сам окликнул Командира на улице, когда до дома его оставалась еще сотня метров. Он стоял вместе с еще тремя мужиками, и у всех троих на лицах были смешанные чувства. Они как раз обсуждали последние новости. Как оказалось, Староста просил бензин не только у Командира, а еще, как минимум, у пятерых человек. Утром он вывел нагруженный спрятанными под пустыми мешками канистрами, мотоцикл за ворота и не спеша отправился к Наставнику. Еще одна канистра, видимо, была у него за спиной в рюкзаке. Ее он и взорвал в доме. Мотоцикл же был взорван часовой миной, которые, как и иное оружие, в кишащей военными земле Нефтяников достать было несложно.

Между тем, фермеры, как оказалось, были хорошо осведомлены о деятельности Станции. Они уже оценили, что никто не ходит и не рычит теперь по ночам вокруг их домов, а потому одной большой угрозой и неприятностью в их жизни стало меньше. "Ну, хоть вы заставили и научили этих бандитов заниматься чем-то полезным! — говорили они, имея в виду охранников Наставника на грузовике. — Мы тут хотя бы немного вздохнули с облегчением и начали нормально работать. А то только выйдешь на грядку, как грузовик этот тут как тут…" И в самом деле, Воодушевлятель всегда ехал медленно, и громкая музыка выдавала его издалека, давая время укрыться. Грузовик же с вояками всегда мог появиться неожиданно. О своей дальнейшей жизни же фермеры не имели пока никакого представления. "Вернуть бы тут порядок, как был до этого придурка", — обычно говорили они. И это, похоже, было пределом их мечтаний. Молодого Начальника фермеры явно не воспринимали всерьез и гадали, кого теперь пришлют к ним из Центра.

Напротив, та теплота и уважение, с какими люди продолжали отзываться о Старосте, удивляло Командира, а иногда и резало слух! Сломленный и ставший слабым человек, который в итоге сдался и пошел служить тому, кто втоптал его перед этим в грязь. Он оглядывался при каждом неуважительном слове о своем господине, днями не мог решить у него ни единого вопроса, а в итоге и вовсе кончил жизнь самоубийством. С некоторых пор Командир ненавидел слабость. Прежде всего — в себе, но это отношение, в итоге, распространилось и на других людей. Да, все последние годы его окружали только сильные люди, от слабых он избавлялся сразу и без сожаления. Но сейчас Командир все больше понимал, что на все, случившееся с несчастным стариком, мог быть и другой взгляд. Фермеры, безусловно, любили своего Старосту, поскольку все эти годы он всеми силами был для них заступником перед наделенным почти неограниченной властью отморозком. Вероятно, Староста тоже любил своих людей, этих самых слабых и забитых оборванцев, "грязь под ногами", как говорил его шеф, которые не только не становились на его защиту, но даже не брезговали доносить на него, из-за чего Старосте и приходилось поминутно оглядываться. И в самом деле, разве не мог Староста совершить свой громкий поджог раньше? Он решился на него ровно в тот момент, когда узнал, что народ его будет, вероятно, уничтожен, если срочно что-нибудь не предпринять. Наверное примерно так же Староста любил и своего сына, даже после того, как тот стал монстром. И всеми силами спасал его от смерти. Старик действительно был темный и забитый, в чем-то даже наивный. Но он всю жизнь старался, как мог, защитить своих людей, поскольку ощущал, что сильнее них, они оказали ему доверие, и потому именно он должен был это делать. Можно ли любить, или хотя бы уважать, слабых? Раньше для Командира не стояло этого вопроса. Теперь же, слушая фермеров и их рассказы о своем настоящем, а не назначенном Центром, лидере, он думал, что прежнее его мнение может и не быть единственно верным.

После обеда Командир опять попытался встретиться с Начальником, который был теперь тут единственной вооруженной силой и единственным представителем власти Центра одновременно. Кроме того, он же был и единственным, кто мог помочь Команде Станции выполнять дальше свою работу. Но Начальник, казалось, специально избегал встречи, а потом сказал, что не готов пока ничего обсуждать, поскольку еще не понятна реакция Центра на все здесь произошедшее.

14

Между тем, следующее утро наступило быстрее, чем того хотели бы Начальник охраны и Командир, поскольку оба были не готовы к назначенному на него событию. Уже с восходом Солнца у развалин дома Наставника появились первые фермеры, а еще через 2 часа люди уже вовсю стекались к площади у складов. Большинство шли с женами и даже брали с собою детей. Очевидно, предстоящее событие они считали весьма важным и судьбоносным в своей жизни. Начальник также уже ждал людей. Его грузовик был поставлен у края площади так, чтобы он был виден отовсюду. Сам Начальник стоял в кузове, а позади него были трое его бойцов. В дальнем углу площади на своем обычном месте стояла Станция, экипаж которой со своей платформы и веранд Тягача также с интересом и тревогой наблюдал за происходящим. Окна Кабинета Командира выходили на другую сторону, потому он видел площадь через дверной проем, сам оставаясь невидим снаружи.

Люди все пребывали. Их уже было человек 200, но многие еще только были на подходе. Пришедшие сначала бесцельно слонялись, подозрительно поглядывая на военный грузовик, потом начали собираться в группы. В группах шло какое-то горячее обсуждение, и они постепенно начали укрупняться. Внезапно фермеры разом пришли в движение. Толпа шла в направлении грузовика. "Ну, сейчас начнется, посмотрим, что он скажет им", — подумал Командир, придвинувшись ближе к открытой двери. Однако, дальше случилось неожиданное. Костяк толпы, а вслед за ними и вяло идущие остальные, прошли грузовик мимо. Лишь несколько человек прокричали в его сторону: "Верни нам наше имущество! Верни нам награбленное!" Но никто явно не собирался там останавливаться, и люди шли дальше. Они шли к Станции!

Когда на Станции это поняли, члены ее Команды инстинктивно разом отошли от поручней — на них надвигалась толпа настолько большая, какую крайне редко можно было увидеть в постапокалиптическом мире с его сильно поредевшим населением. Никто не был готов к такому повороту, и Командир лихорадочно перебирал в голове возможные варианты развития событий. Между тем, люди уже собирались перед Станцией, окружая ее полукольцом. В их глазах, казалось, читалась надежда. Командир не заметил, как вспотел от напряжения. "Теперь ко всем обвинениям, что непременно свалят на нас тут, добавится еще и захват власти в Колонии, — подумал он. — Глава Северной Колонии Страны Нефтяников и народный вождь — вот так поворот в жизни бывшего охранника караванов!.."

Но нужно было срочно что-то делать. Командир подошел к окну своего Кабинета по левому борту, открыл его и вылез наружу. До земли было около 4 метров. Повиснув на руках он спрыгнул и, стараясь оставаться за кустарником и не привлекать к себе внимания, побежал к военному грузовику. Казалось, из фермеров его никто не заметил. Добежав до грузовика, Командир быстро запрыгнул в его кузов, оказавшись за спиной у трех вояк и их растерянного Начальника. Вояки сразу повалили его на землю, наставив в лицо дула трех автоматов, но растерянный Начальник, узнав гостя, резко приказал им отойти.

— Что происходит? — спросил Начальник, когда Командир встал с пола.

— А что должно было произойти? Фермеры в растерянности и ищут лидера — ответил, Командир, смотря прямо в глаза начальнику и стараясь понять его реакцию.

— И лидером, значит, решил стать ты?! — спросил Начальник. В его голосе уже слышалось негодование.

— Если бы решил — был бы там, на платформе Станции, а не здесь, с тобою.

— И что дальше? — вопрос Начальника звучал уже растеряно.

— Лидеру надо идти туда, на платформу, и говорить с народом — сказал Командир, стараясь рассчитаться легкой иронией с Начальником за его подчиненных, заставивших его только что лежать на полу. — Но прежде надо подумать, что сказать. Ведь они пока видят в тебе не лидера, а грабителя, хотя, грабителем был не ты, а покойный Наставник. Не так ли?

Молодой Начальник молча кивнул

— Значит, надо изменить их представления — продолжал Командир. — Ну то есть ты можешь, конечно, заставить автоматами их подчиниться. Кого-то убьешь, кого-то покалечишь, а кто-то и сам сбежит. И будешь дальше жить тут, как второй Великий Наставник. И с тем же самым результатом. Но Центр вряд ли будет им доволен, тем более, что ты ведь не сын Хранителя, и тебе не будет там сходить с рук все, что позволяли делать ему?

Начальнику явно не нравились его слова. Он смотрел недобро, но молчал. Возразить было нечего, или он просто хотел дать сначала Командиру сказать все.

— Полагаю, для начала надо стать для фермеров настоящим лидером и авторитетом, каким был Староста. И которым они, вероятно, хотят видеть сейчас меня… — продолжал Командир. — И сейчас у нас только есть один вариант: Мы вместе, оба, поднимемся к нам на Станцию, выйдем к народу и я представлю тебя с самой лучшей стороны. И да, все, что Наставник награбил у них, но не успел вывезти из складов, надо будет им вернуть. Ведь ты пока Центру ничего материально не должен? А красивый и широкий жест справедливости — лучшее с чего может начать новый правитель!.. Ну, что договорились? — сказал Командир через пару секунд. Начальник только кивнул ему в ответ. — Ну, тогда пошли, — и они оба спустились на землю.

"Власть в этой Колонии — это самое последнее, что мне нужно, — добавил Командир, когда они уже шли к Станции. — Моя цель — сделать обещанное по договору и уехать поскорее отсюда домой. Нам обоим надо показать в вашей Столице результат, что жизнь в Колонии налаживается. Потому я действительно хотел бы видеть именно тебя тут правителем, хотя бы в ближайшее время. А фермеров — довольными и сытыми".

Когда Командир вместе с Начальником появились на платформе Станции, Команда смотрела на них с удивлением. К тому же, ее члены явно дулись на Командира за то что он тихо исчез в самый ответственный момент, оставив их один на один с толпой местных жителей. "Простите, забыл сказать, что отойду, — сказал он коллегам, — меня бомбануло это все хуже ближнего боя! Решил срочно что-то сделать, потому и сорвался, как с цепи".

По толпе прошел одобрительный гул, когда Командир и Начальник вместе, наконец, показались на платформе Станции. Казалось, многие фермеры вздохнули с облегчением, поскольку совместное нахождение здесь этих двоих означало, по крайней мере, что не будет войны, и что работа по восстановлению Колонии будет продолжена.

"Доброе утро, фермеры Северных Земель!" — неуверенно начал Командир. В его голове речь, которую надо произнести, вырисовывалась пока лишь в общих очертаниях. "Вы, наверное, уже все знаете, кто мы и зачем тут находимся. Правительство Конфедерации Южных Колоний, откуда мы родом, заключило со Страной Нефтяников договор, по которому мы помогаем вам очистить и обезопасить вашу землю от монстров. Мы тут гости, и наши полномочия строго ограничиваются нашим договором. Потому, если вы ждете от нас, что мы возьмем в свои руки управление Колонией и решим возникшие вопросы — мы не сможем за это взяться. Я понимаю причину, почему вы пришли именно к нам — на вашей земле власть давно не делала ничего, кроме грабежа и разрушений". После этих слов по толпе прокатился одобрительный гул. Но Командир продолжал: "Мы же оказались теми, кто начал хотя бы что-то восстанавливать и вселил в вас надежду на лучшее будущее. К счастью, не все представители центральной власти такие, как бывший Глава. Рядом со мною стоит капитан, который начал восстановление Колонии вместе с нами. Именно его люди, а не мы, выполняют сейчас самую сложную работу по уничтожению монстров и расчистке огнем санитарных полос на ваших границах. Не смотрите, что он молод. Он уже начал работу над возвращением нормальной жизни и, безусловно, продолжит ее. И мы всеми силами ему в этом поможем. Ни мы, ни он, не разделяем взглядов и методов того, кто раньше называл тут себя "Наставником". Потому сегодня новый Глава Колонии и его люди вернут вам все, что было награблено ранее, и что не успел вывезти еще Глава прежний. А дальше, я думаю, ваши отношения с центром будут строиться более справедливо, и ваша жизнь станет опять не хуже, чем была много лет тому назад. Все-таки именно вы, Северная Колония, были когда-то и должны стать снова главным поставщиком продовольствия для вашей страны, а это невозможно, если жизнь в Колонии останется прежней. Да здравствует новый Глава!" — с этими словами Командир отошел немного назад, чтобы Начальник теперь стоял впереди него.

Командир понимал, что сильно блефует, обещая людям то, чего не может гарантировать. В конце концов, он не наделен тут властью и потому может выражать только свое мнение. В то же время, у Начальника теперь будет куда больше стимулов следовать дальше обозначенным в его речи курсом. Между тем, речь удалась и произвела на фермеров нужный эффект. Они довольно и приветственно махали руками, и Начальник уже махал им рукой в ответ. Идиллия продолжалась еще около 5 или 7 минут, пока все махавшие с обеих сторон не начали уставать от этой процедуры. Потом Начальник горячо поблагодарил Командира и всю Команду Станции и, спустившись по спущенной для него лестнице с дышла прицепа, пошел к своему грузовику.

15

После выступления, как и было обещано, запасы и имущество, хранившиеся на складе, были розданы. Крупные ценные вещи, которые легко опознавались, были возвращены их хозяевам, а остальное раздали всем поровну или же отдали наиболее пострадавшим. Некоторую часть продовольствия Начальник оставил на прокорм своей команды и команды Станции. Этого должно было хватить на месяц, пока будет решаться размер налогов на их довольствие и устанавливаться новые имущественные отношения между фермерами и властью. Для последнего фермерам предложили выбрать Комитет, через который Начальнику было бы проще с ними общаться. Все это делалось не без подсказок Командира, как человека, знающего, как такие вопросы обычно решаются в колониях Конфедерации, более богатых, а потому взятых во многом теперь за образец.

Когда люди разошлись, Команда станции смогла поговорить с новым главой и его людьми более предметно. Командир сам предложил Начальнику самому сосредоточиться не на очистке окрестностей от Монстров, а на хозяйственной деятельности. А на обеззараживание территории отправить своих людей во главе с заместителем. Начальник все еще внимательно прислушивался к Командиру, воспринимая его как старшего наставника. В то же время главным на этой земле теперь должен был быть он, и это ставило бы его в неловкое положение в глазах подчиненных, если бы Командир Станции часто был рядом. "Двух вожаков стай нельзя сажать в одну клетку", — говорил когда-то Командиру отец.

Открытым оставался еще вопрос, как отреагируют на последние события в Столице. Пока, по словам Начальника, по радиосвязи оттуда не говорили ничего, кроме "удерживайте обстановку под контролем и ждите нашего решения". Это удивляло не только его, но и Команду Станции — убит был, не много не мало, сын Великого Хранителя, а потому ожидалось, что половина его головорезов должны бы были явиться с разборками и расследованием уже на следующий день! То, что до сих пор оттуда никто не приехал, было для Станции и ее миссии огромным везением — вместо того, чтобы быть немедленно объявленными козлами отпущения за все случившееся, они не только смогли повернуть обстановку в свою пользу, но и продолжать, а может быть, даже успеть закончить все работы при полной поддержке новой администрации. Но, как уже не раз учил Командира опыт, в этих странных землях, если что-то кажется необъяснимым — жди беды…

Однако, всю последующую неделю Команда могла снова наслаждаться спокойствием и рабочей обстановкой. Станция с командой огнеметчиков на двух грузовиках с цистернами быстро восстановили старую санитарную полосу, а после начали удлинять ее и на степные территории. Попутно заместитель Начальника размечал маршруты и посты будущего ее патрулирования. "Я, кажется, понимаю теперь, почему они тут живут так убого. Да не только здесь, а везде в этой чудной стране, — сказал как-то за ужином Инженер. — Монотонная каждодневная работа, когда один день похож на другой, и к вечеру уже болит спина от вращения штурвалов и таскания реактивов — как же доставала и изматывала меня в наших колониях такая жизнь! Тут же я снова безумно рад, что она вернулась! Конспирация, нападения, убийства, смена власти, пожары, переворот и революция из подполья, политика хренова, большая и малая, великие отморозки любого сорта… и это только за первые 3 недели, что мы здесь! Все это, наверное, безумно увлекательно, но скоро придет осень, и что будут тогда жрать все эти господа? Голая задница — это состояние души!" — закончил он в обычной своей манере.

Между тем, и в Колонии шли заметные изменения. В первый же день Начальник заставил только что сформированный Комитет обойти все фермы для переписи всех живущих, а также имеющегося хозяйства. В помощь он выделил также двух своих бойцов, которые лояльнее всего относились к простым жителям. Это было необходимо, как для отчета в Центр, так и для определения, с кого какой налог можно будет потом брать. Надо было обосновать тамошним чиновникам, что хозяйство в Колонии за несколько лет было почти полностью разорено, и потому вряд ли стоит ожидать от него больших поступлений в первые годы. На месте, где стоял когда-то нарядный дом на сваях и парковался Воодушевлятель, теперь также уже ничего не напоминало о прошедшей трагедии. Помощники бывшего Наставника предпочли раствориться в неизвестности, дабы не искушать местных жителей к проявлениям "благодарности" за их прошлую деятельность. Однако, не все из них сделали это добровольно, и не все, в результате, кончили хорошо…

Когда начался пожар, первыми сориентировались в ситуации "резиновые мальчики", уже находившиеся в тот момент на платформе Воодушевлятеля и активно готовившиеся к рейду. У них были ключи от склада Наставника, и они сразу принялись его потрошить, когда Начальник и его бойцы еще надеялись как-то спасти своего шефа. "Мальчики" хорошо знали склад, а потому сразу, еще внутри, загрузили все ценное, что было когда-то конфисковано у провинившихся фермеров, на стоявший там же грузовой мотоцикл. Мотоцикл этот, самый мощный в Колонии, принадлежал когда-то сыну Старосты и был отобран однажды в наказание последнему. Действовать надо было быстро, поскольку вот-вот у них должны были появиться конкуренты, не столь расторопные, но более плотоядные — в борьбе с охранниками с рыбьими глазами, "мальчики" вряд ли одержали бы вверх…

Но даже среди самых шустрых и расторопных никогда не бывает двух расторопных одинаково. Один всегда окажется немного шустрее! Именно потому, когда мотоцикл уже выехал своим ходом из ворот склада, более расторопный "резиновый мальчик" всадил в спину нож своему менее расторопному товарищу, сидящему за рулем. Именно его труп валялся у ворот склада, когда Станция подъехала к еще полыхавшему дому Наставника. Устранив конкурента, "резиновый убийца" немедленно отбыл со всем нагруженным добром в неизвестном направлении.

Трое охранников с Воодушевлятеля также находились на нем в момент взрыва. Они довольно долго чесали затылки, смотря своими рыбьими глазами на горящий дом, пока огонь не охватил также и их транспортное средство. Именно тогда, спрыгнув на землю и увидев удаляющийся со склада грузовой мотоцикл, они начали постепенно понимать, что происходит. Все утро охранники шатались по Колонии, пугая местных жителей своим видом, пока не увидели похожий мотоцикл у одной из ферм. Головорезам без труда удалось отобрать его у хозяина, но доехать на нем до склада они не смогли. В мотоцикле возникла какая-то проблема, и он был брошен незадачливыми грабителями уже через пару кварталов. Когда же троица вернулась к складу пешком, он давно уже был взят под охрану людьми Начальника, и ловить тут было уже нечего. Потом головорезы еще долго, до самого вечера, ходили по улицам, отбирая у жителей все, что можно было немедленно съесть, поскольку весь их прежний мир, вместе с местами выдачи обеда и ужина, лежал теперь в обгоревших руинах. Вечером головорезы пришли к Начальнику, заявив свои права на еду и ночлег вместе с другими бойцами. Начальник согласился взять их на службу, поселив вместе с остальными охранниками в общую казарму. На этом след трех головорезов теряется, поскольку никто никогда больше их не видел.

Однажды, за вечерним чаем, Командир спросил у нового главы, что все-таки с ними произошло, на что Начальник промолчал, лишь хитро улыбнувшись. Позже, в степи один из бойцов отряда рассказал ему подробности. Подручные Наставника не смогли привыкнуть к своему новому статусу, стали буянить и требовать привилегий, все еще считая себя вторыми, после мертвого уже шефа, людьми на этой земле. Все трое, в результате, были тихо задушены в казарме в первую же ночь.

Время духа

1

Однако, радоваться спокойной работе Команде Станции пришлось недолго. Однажды вечером Начальник специально пришел к вернувшейся из степей на пополнение запасов Станции и сообщил, что оба грузовика отозваны срочно в Центр для доставки грузов, и что вместе с ними должна оттуда приехать некая комиссия для анализа ситуации на месте. Оговоренный договором объем работ Станции к этому моменту уже был практически выполнен: Колония и ее окрестности были полностью очищены от всех следов чужеродной жизни. Также была почти закончена новая санитарная полоса вокруг земель, которыми Колония в перспективе должна бы быть расширена, и завершалась, собственно, этих новых земель обработка. Командир не очень понимал, зачем это все нужно — людей в Колонии не хватало, чтобы обработать даже пятую часть этих земель. Но Центр, со слов Начальника, планировал завоз сюда бедняков из других частей их страны. Собственно, именно по этой причине визит высоких гостей был вполне логичен — работу Станции надо было кому-то принять, а потому настроение у ее Команды было приподнятым — очень скоро они, наконец, отбудут к себе домой, загрузившись, возможно, перед этим обещанными по договору приборами.

— Говорят, Исследовательский Центр Министерства Обороны прежнего мира почти не был разграблен, и там почти все осталось, как в давние времена? Было бы интересно на это посмотреть! — сказал как-то Аспирант.

— Старый рейнджер из Северной Колонии говорил, что тут это один из самых охраняемых объектов, и туда очень мало кого пускают. Просто, чтобы никто не знал, что там вообще есть и может быть, тем более из чужих, — ответил Инженер. — Потому ты губу сильно не раскатывай. Может быть, приведут с мешками на голове и автоматами за спинами в какую-то комнату и там скажут, вот, все, что у нас тут есть. Ну и назад так же потом выведут.

— Да и пусть хоть даже так, скорей бы уж домой из этого гадюшника, — ответил Аспирант.

Однако, действительность оказалось намного хуже их ожиданий…

Через день, утром в Колонию пришла сразу целая колонна разнообразной техники. Это было целое боевое подразделение, весьма сильное по мерками постапокалиптического мира. пять экипажей в нем, в целом, Команде были уже знакомы — амфибии той же серии, что использовали рейнджеры Северной Колонии Конфедерации. На их поворотных платформах также были смонтированы мясорубки. Два грузовика, ушедших 2 дня назад, привезли боеприпасы и хозяйственные грузы. Также они тянули грузовой прицеп и цистерну с топливом. Интереснее всего для Команды, а особенно Водителя, была боевая машина, ехавшая последней.

С первого взгляда ее можно было принять за обшитый броней караванный тягач. И действительно, этот исполин ходил на колесах "56х26", таких же, как у Станции и ее Тягача, хотя, цвет и текстура резины несколько отличались. Присмотревшись, однако, можно было понять, что с тяжелыми караванными тягачами у этой боевой машины было мало общего. Длина и база ее примерно соответствовали Тягачу Станции, но она была намного ниже и шире. Со всех сторон машина была затянута броневым поясом из легкой и выпуклой авиационной брони. Очевидно, после Катастрофы такого добра осталось немало на авиабазе штурмовиков и ее складах, доставшихся Нефтяникам. Кабины, как таковой, не было, водитель открыто сидел за бронированным лобовым стеклом. Рядом с ним по обе стороны были места нескольких стрелков, имевших спаренные скорострельные пулеметы в блоке с авиационными пушками — по сути, компактные мясорубки. Ширина экипажа позволяла разместить стрелков с водителем в один ряд, давая возможность вести огонь вперед единым фронтом. Главное оружие, однако, было позади них: на поворотной платформе в середине базы размещался причудливого вида большой боевой модуль. Он нависал над головами сидящих и мог менять свой угол наклона к горизонту для прицеливания. По-видимому, такая большая ширина была дана боевой машине для того, чтобы она сохраняла устойчивость на скорости даже с таким массивным объектом наверху. Вероятно боевой модуль управлялся кем-то снизу и включал в себя огнеметы, пусковые установки ракет и еще бог знает какое оружие — содержимое модуля было скрыто от посторонних глаз под обтекателем. Однако, в заднем конце его проступало нечто, похожее на большой импульсный насос высокого давления. "Эта штука, вероятно, стреляет струей напалма, как снарядом? Вряд ли это ее единственная функция", — подумал про себя Командир. Он также отметил, что почти все оружие гигантской боевой машины было сосредоточено спереди. С бортов было лишь несколько бойниц, а сзади и вовсе сидел один пулеметчик, занимавшийся, судя по люкам, еще и установкой мин. Кроме него назад торчали лишь огромных размеров выхлопные трубы, рев из которых даже на холостом ходу заглушал все остальные моторы в колонне. Очевидно эту машину двигали мощнейшие газовые турбины, какие раньше ставились на большие танки.

— Сзади у этого монстра, похоже, нет врагов. Наверное, потому, что мало кто сможет его догнать, — сказал Командир Водителю, который всегда был неравнодушен к скорости, а потому уже не без зависти смотрел на диковинный агрегат.

— Она, похоже, пустая внутри, и потому гораздо легче моей махины. Оттого и колеса без перегрева скорость держат. Не то что мы, всегда боишься разогнаться… У них, похоже, много авиадеталей, а потому каркас такой же легкий, как и броня. И это с его то движками!.. Хотел бы я увидеть, как это чудовище летит по пустыне на полной скорости! — ответил Водитель.

"Приехал с комиссией генерал, "правая рука" Великого Хранителя, — прервал разговор Водителя с Командиром снизу голос Начальника. — Всю Команду Станции он требует к себе. Все оружие надо оставить здесь". Последнее замечание насторожило Командира. Никогда в этой колонии не спрашивали их еще про оружие. Вероятно, потому, что вояки здесь были, как правило, вооружены, а может, и обучены, не хуже многих в бывшем его отряде. А теперь вокруг было настолько много солдат и боевых машин, что о сопротивлении в любом случае было просто смешно думать. Вслед за Начальником вся Команда Станции спустилась на грунт и прошла в длинный дом-казарму.

Перед ними за столом на месте Начальника сидел человек с волевым, но, в то же время, не отмороженным лицом, какое обычно принято было рисовать на портретах известных военных прежнего мира. Почти все вояки Нефтяников были одеты в камуфляж еще тех времен — на их складах, наверное, его было еще немало в запасе. Но, почему-то, только этот человек производил в этой форме впечатление "настоящего военного" из прежнего мира. Члены Команды неплохо выполнили свою работу в этих землях, несмотря на все свалившиеся на время их пребывания тут события, а потому были горды собою. Однако, к их неожиданности, вместо уважения в колючем взгляде чиновника читалось глубокое недоверие, если не ненависть.

— Как ваши дела? — сухо спросил Генерал.

— Колония обеззаражена и ее защитная полоса восстановлена. Сейчас заканчиваем расчищать новые территории в соответствии с указаниями прошлого и действующего Главы колонии, — ответил Командир примерно так же.

— Новый Глава?… вот как… ну, да ладно. Вы, вероятно, осведомлены о последних событиях?

— Да, конечно. Мы все очень соболезнуем Вам и Великому Хранителю. Смерть здешнего Наставника была для нас полной неожиданностью.

— Нет, я не об этом. Про это убийство мы поговорим позже, как и про вашу роль в нем… Новый Глава, как вы его назвали, значит, вам еще ничего не рассказывал…

— Я не в курсе ваших правил передачи власти, но после смерти Наставника кто-то должен был взять руководство на себя, что и сделал начальник его охраны. Мы тут гости, потому не лезем в то, что нас не касается. А дела, касающиеся нашей миссии, решаем теперь с ним. Разве нам надо было действовать как-то иначе?

— Нет, речь опять не об этом. Этот молодой командир показал себя хорошо. Может быть, он и станет Главой Колонии. Если дела обстоят действительно так, как он сообщал нам все это время… Но, в свете последних обстоятельств, это вопрос уже не ближайшего будущего…

От слов Генерала у членов Команды все больше холодело внутри. В очередной раз Командир отметил про себя, что предчувствие неприятностей в этих краях еще ни разу его не обманывало. Обманывало только предчувствие, что все будет хорошо. Впрочем, разве он не рассматривал вариант, что их обвинят во всех грехах и сделают козлами отпущения? Конечно, рассматривал. Вот, только по малодушию своему так и не продумал до конца план, что они будут делать в этом случае.

— Странные вещи происходят в последний месяц, как раз после вашего сюда прибытия. И, что удивительно, все сразу. А до этого не происходили тут никогда! — продолжал Генерал. — Наша главная сельскохозяйственная колония, кормившая некогда половину страны, вдруг оказывается полностью разорена, и мы больше не сможем вывезти отсюда ни грамма продовольствия в ближайшие годы, если верить отчетам вашего эээ… Нового Главы. Более того, Глава Колонии — сын Великого Хранителя — убит! Одновременно на наших границах сосредотачиваются невиданные полчища бандюков. Эти банды теперь, как нам доносит разведка, уже не враждуют между собой, а действуют сообща, под чьим-то единым руководством! Пришли даже банды с далеких западных и восточных окраин, о которых уже много лет не было ничего слышно! И вот теперь, буквально, 3 дня назад, Исследовательский Центр, куда ни разу не ступала нога чужака, хотя многие стремились, был ограблен! И, как вы думаете, что было похищено? Почти ничего! У бандитов, судя по следам, для вывоза добра было много транспорта. Но взяли сущий пустяк — те самые приборы, которые так хотела ваша Конфедерация, и даже прислала сюда вас, чтобы только получить их! Согласитесь, не так много людей на этом материке знают, что именно за приборы были вам нужны. И — вот еще совпадение — все эти люди также живут в Конфедерации! Даже наши инженеры понимали, что вам нужно, лишь весьма приблизительно. И уж тем более таких людей не может быть у дикарей-Степняков. Что это сделали именно Степняки, мы не сомневаемся, очень уж много было оставлено следов ими.

Внутри у Командира совсем похолодело. Если он что и мог спланировать на худший случай, такого развития событий он все равно бы предсказать не смог.

— Как это могло произойти, — спросил он, — я слышал, что исследовательский центр очень хорошо охраняется.

— Охранялся. С недавних пор там многое изменилось, нормальных людей перекинули в другие места, и в охране появилось несколько скрытых дыр. Но, опять таки, нашлись предатели, сдавшие Степнякам, когда и куда надо залезть и бить, чтобы остаться незамеченными. А такая информация очень дорого стоит! И купит ее не всякий…

— Я вас понял. И какой вывод?

— Вывод такой, что совпадений таких не бывает. И что все нити идут в Конфедерацию. Много лет мы считали вас надежными партнерами и честными людьми. Но, видимо, жадность в последние годы заставила вас измениться. Нефть на товары, нефть на продовольствие… Споры о ценах становились все сильней, пока Великий Хранитель не приказал развивать собственное сельское хозяйство, чтобы хотя бы в будущем уже не зависеть от вас. И даже поставил на это направление своего сына. Вот, когда ваши власти почуяли опасность! И прислали шпионов-диверсантов, чтобы этого не допустить.

— Вы считаете диверсантами именно нас?

— Думаю, не только. Вероятно, кто-то был куплен и из наших жителей.

— И похищение приборов организовала тоже, значит, Конфедерация, вы считаете?

— Вы можете это объяснить как-то еще?

— Почему же они тогда не дождались нашего возвращения?

— Это действительно интересный вопрос! За 2 дня до ограбления ваш Новый Глава отчитался по радио, что почти вся работа выполнена. Вероятно, их шпионы в нашей земле ошиблись с донесением, и ваши воры слишком поспешили.

— Разве по договору вы не должны были отдать приборы сами? Быть может, у Конфедерации были основания сомневаться, что Нефтяники честно исполнят договор?

— На это вопрос у меня пока нет ответа. Но скоро будет. А пока, в связи со вскрывшимися фактами недобросовестного поведения Конфедерации, Станция Обеззараживания изымается в собственность Земли Нефтяников под управление Великого Хранителя. А вы объявляетесь пленниками и далее выполняете то, что будут вам говорить. На этом наш разговор закончен, — сказал Генерал, после чего солдаты вывели пленников наружу.

— А ты уж в Исследовательский Центр на экскурсию собирался, — с усмешкой сказал Инженер Аспиранту, когда они вышли наружу.

— Да запросто! — ответил Аспирант, — разве теперь мы не рабы здесь? Может, туда и пошлют нас потом, за этим добром присматривать. А после там и похоронят…

Они молча брели к Станции, все еще только переваривая и стараясь осознать, что произошло и какой теперь дальше станет их жизнь. С пленниками Нефтяники, в чьей истории было гораздо больше войн, чем мирной жизни, никогда не церемонились. Хотя бы потому, что их всегда было много. Как и работы, тяжелой и грязной. "Как грязи под ногами", — подумал про себя Командир, вспоминая слова покойного Наставника. А еды тут было всегда мало и дорого, как члены Команды уже успели убедиться сами. Из плена Нефтяников, как говорили, еще никто не возвращался. Они выжимали из человека все, а после убивали и сжигали труп сразу, как только пленник начинал приносить больше убытка, чем пользы. Однако, если Нефтяники и дальше планировали вытеснять монстров со своих земель, кому-то надо было управлять Станцией, а потому, по крайней мере, в первое время Команда Станции будет заниматься тем же, что и до пленения. Где они будут жить и что есть? С первым вряд ли станет намного хуже — палатка под открытым небом на палубе Станции уже много лет была привычна им всем. С едой же теперь будет, видимо, все сложнее. Раньше фермеры охотно продавали им все за деньги Конфедерации, которых у Команды оставалось еще немало. Сейчас же все их сбережения будут, очевидно, отняты охраной немедленно, как только о них узнают. К счастью, самое ценное уже было спрятано глубоко в силовых конструкциях Грунтопробника, для вскрытия которых требовался специальный инструмент. А потому можно было рассчитывать, что, если туда и доберутся эти головорезы, то нескоро.

Вообще, вся эта история с попыткой правительства Конфедерации подмять Нефтяников под себя звучала неубедительно. По крайней мере, в глазах Командира. Он не знал там никого, кто был бы способен нормально договориться даже с одной бандой, не то чтобы объединить в единый союз едва ли не всех бандитов материка, которые часто ненавидели друг друга больше, чем Конфедерацию или Нефтяников. Болеетого, в отличие от Нефтяников, у Конфедерации попросту не было армии. Каждая колония имела какие-то свои силовые структуры вроде отрядов рейнджеров или фермерских дружин, но они почти никогда не действовали сообща, а значит, тому, кто сумел объединить все эти банды в единый кулак, гораздо легче будет подмять под себя именно их разрозненные колонии, чем вооруженную до зубов и глубоко милитаризированную северную страну. Все это означало, что произошла, скорее всего, какая-то ошибка, а значит, скоро она будет обнаружена, и Нефтяники отпустят, наконец, Станцию домой. На то, что все все-таки образуется, и ждать осталось недолго, в тайне теперь надеялся каждый член Команды, хотя никто пока не видел путей, как это могло бы произойти.

"Стоять, мрази!" — грубый окрик вернул членов Команды Станции к реальности. Позади них стояли около девяти молодых головорезов, ствол автомата каждого из которых уже был наведен на них. Лица головорезов были членам Команды незнакомы, а на их форме были нашивки, какие видели они только у охранников дворца Великого Хранителя. Очевидно, эти вояки приехали только сегодня утром и еще не были знакомы с обстановкой в Колонии. "Смиррррно!" — бешено заорал один из вояк, очевидно, главный, глядя на них в упор. Никто из Команды не пошевелился — многим из них не было даже знакомо это слово. "Выполнять, скоты! Руки за голову!" — с этими словами главный из вояк пустил автоматную очередь Команде под ноги. Люди инстинктивно отпрыгнули назад. Когда они подняли руки, главный вояка в том же духе приказал им строем следовать к складам, где, вероятно, планировал их запереть. "Деррррржааать стрррррой! Идтииии в нооооогу!" — продолжал орать он во всю глотку, стараясь казаться максимально страшным, вероятно, не только пленникам, но и своим подчиненным. Как идти в ногу, члены Команды догадывались, но никогда не делали этого раньше, а потому не знали даже, с чего начать.

Между тем, главный уже дал привычным жестом команду подчиненным, и те, зайдя со спины, ударами прикладов повалили Команду Станции на землю. Сержант, шедший последним, едва упав, доведенным до автоматизма движением выхватил автомат из рук напавшего на него вояки, сломав ему кисть. Второй нападавший также уже катался по земле, корчась от боли. Их крики заставили всех остановиться и обернуться. Капитан, видя начавшийся рукопашный бой, так же не остался в стороне. Одним ударом он сбил на землю одного нападавшего. Его автомат Капитан уже держал в своих руках. "Отставить!" — крикнул Командир своим людям. Те замешкались, услышав его слова, и тут же были повалены головорезами на землю. Каждого из них теперь держали двое. "Они ничего не сделают с нами потому, что мы им нужны. Потому ждем более благоприятного момента", — сказал он Сержанту и Капитану, не принимая во внимание, что ошарашенные головорезы также его слышат. В руках Командира тоже уже был автомат, а прежний его владелец лежал теперь у его ног, заливая струей крови из перерезанного горла ноги окружающих. Автоматом этим он целился в упор в двух вояк, которые еще оставались стоять на ногах. Впрочем, те тоже навели на Командира свои автоматы. Глаза их горели, а губы тряслись. Спокойствие Командира, казалось, еще больше выводило вояк из себя. Но стрелять никто не решался: На то, чтобы их отряд уменьшился вдвое, хватило пяти секунд, и он, очевидно, может быстро уменьшаться и дальше…

"Отпустите их", — басовитый голос Генерала сзади прервал напряженную тишину. Вместе с ним с автоматами наготове стояли еще восемь вояк из тех, кто помогал Команде Станции обеззараживать фермы. Лица их были, казалось, растерянными. Командир повернулся к Генералу, небрежно кинув перед этим штурмовую винтовку одному из своих противников.

— Не шутите так больше, если не хотите провести остаток жизни прикованными к поручням вашего агрегата, — сказал ему Генерал, — Земля Нефтяников — земля порядка, и никто не будет тут его нарушать!

— Тогда обеспечьте порядок среди ваших головорезов. Я не думаю, что они будут управлять Станцией Обеззараживания вместо нас, — ответил Командир.

— Я подумаю об этом завтра, — отозвался Геренал. Он повернул ногой голову трупа, из которого уже перестала фонтанировать кровь.

— Сними с него все ценное, — Генерал обращался теперь к охраннику, поймавшему винтовку Командира, — его командирские нашивки теперь твои! И сожги труп, этот идиот большего не заслуживает. И зачем его только спустили сюда с цепи… Раненных спаниелей в лазарет. Двоих буйных из Команды Станции запереть в казарме, остальных, включая начальника, проводить на их агрегат и не спускать глаз с них! — крикнул, уходя, Генерал.

2

Когда Команда поднялась на Станцию, Командир убрал лестницу и вместе с другими немедленно взялся за ревизию всего ценного имущества. Капитан и Сержант были теперь заперты в длинном доме, но их винтовки лежали в Кабинете, где они их оставили, уходя на встречу с Генералом. Вопрос имевшегося на Станции оружия должен был неизбежно быть поднят. Глупо было отрицать, что оно есть — Сержант и Капитан никогда не прятали штурмовых винтовок от людей Начальника. Значит, надо было что-то отдать тюремщикам, постаравшись утаить при этом наиболее ценное и грозное вооружение. То же касалось и иных ценностей. На виду оставались теперь только инструмент и реактивы, без которых работа Станции была бы невозможна, и которые есть, к тому же, еще в наличии в Столице Конфедерации. Личные вещи и ценности, на которые охранники могли бы позариться, были спрятаны еще надежнее. Все это делалось под видом техобслуживания и потому не привлекало много внимания — к счастью, что происходит на платформе, снизу охранникам не было видно.

Между тем, гости из Центра тоже не теряли времени даром. Грузовики сновали по улицам Колонии туда-сюда, привозя на допрос к Генералу фермеров. Впрочем, многие из них по старой памяти, вероятно, успели спрятаться в свои подземные убежища, поскольку на улицах снова стало совершенно пусто. Один раз на допрос приходил и Начальник. Он был без оружия и выглядел совершенно растеряно, а за ним шли трое, судя по нашивкам, из вновь прибывших. Очевидно, Начальнику теперь тоже не очень доверяли. После обеда Генерал сам уехал осмотреть Колонию в кузове грузовика. Вместе с ним сидел также Начальник. Впрочем, он все еще был без оружия и под охраной. Второй грузовик с охранниками отправился следом за ними.

На площади перед длинным домом, ставшим теперь полноценной комендатурой, стало, наконец, совершенно тихо. Команда Станции откровенно скучала. Еще ни разу за все годы работы они не сидели так много часов подряд без дела, не зная, чем себя занять. Были сделаны все дела и даже проведено техобслуживание, и теперь члены Команды лишь наблюдали сверху за охранявшими их и так же скучавшими головорезами. "Наверное, именно так чувствуют себя узники в заключении, — думал про себя Аспирант. — Впрочем, это вряд ли будет про нас — не сомневаюсь, что тут нам найдут еще немало применений. Пусть даже перекапывать степь, которую мы еще вчера обеззараживали, и сажать кукурузу".

Мысли Командира имели иное направление. "Должен же в этой власти быть хотя бы один не идиот, — думал он про себя, прокручивая в голове все события, случившиеся с ними с момента пересечения границы. — Если там, в нашей Столице, действительно сошли с ума и наняли бандюков воевать Нефтяников, возможно, провести остаток жизни в этих землях действительно будет лучшим решением. Колонии Конфедерации неизбежно будут захвачены разными бандами, а дальше между ними начнется долгая гражданская война, ресурсы для которой будут выкачиваться из наших фермеров и кустарей. Конфедерация тогда нескоро еще станет местом, где обеззараживание земель будет кому-то нужно… Но если уж тому быть, надо найти тогда хотя бы кого-то в местной власти, думающего немного дальше, чем выслужиться перед начальством и утопить в дерьме конкурента. Чиновника, с кем можно было бы адекватно говорить. Возможно, этот Генерал и есть такой человек… Впрочем, это будет видно уже совсем скоро…"

Вечером грузовики вернулись. Генерал, спрыгнув с борта, пошел прямо к Станции и сразу потребовал Командира вниз. Генерал подробно расспрашивал о работе и назначении каждой детали и узла, которые он видел снизу, завистливо цокал языком, похлопывая по огромным колесам "56х26" и долго с интересом изучал ощетинившийся ножами самых разных форм из высокопрочной стали Грунтопробник. В отличие от Наставника, Генерал вникал и действительно понимал то, что Командир рассказывал ему. Он также подробно расспрашивал, как быстро и на каких ландшафтах может работать Станция, а также о методах истребления больших стай и крупных особей. Результатами осмотра Генерал явно был доволен, но Командиру он никак не обозначил свою реакцию.

Одновременно с началом осмотра Станции Генералом несколько вояк поднялись и наверх. Как и ожидалось, они искали оружие. Головорезы заглядывали во все шкафы с реактивами, деталями и запчастями на Тягаче и Станции, а также старались заглянуть в щиты с оборудованием и механизмы. "На этих проводах 5000 вольт. А если повредите оптоволоконные жгуты, ремонт их будет возможен только на базе в Столице Конфедерации", — сказал Аспирант, когда проверяющие заглянули под его пульт. Покрутив носом, головорез грубо захлопнул дверцу и пошел дальше к штурвалам и пультам Грунтопробника. "Легко отделался", — довольно подумал Аспирант про себя. Именно там, под люком за жгутами и парой блоков питания, хранились все его накопления, штурмовая винтовка с гранатометом и еще кое-какое барахло, включая и запасные оптоволоконные жгуты. Не пройдет и пары месяцев, как барахло из этого ящика с дверцей в полу определит судьбу всего материка. Но пока это не могло быть кому-либо известно…

Утром Команду Станции снова вызвали к Генералу. Командир в этот раз сказал Аспиранту остаться на Станции и присмотреть за ней, поскольку Капитан и Сержант, выполнявшие эту функцию раньше, были все еще заперты, и о них не было никаких сведений. В этот раз Генерал разговаривал, казалось, не так враждебно, как в предыдущий день. Он сказал, что Станция должна завершить начатую работу, а ее дальнейшая судьба будет решена позже. Командир, со своей стороны потребовал доказательств, что двое его людей в заключении живы и невредимы. Ему дали поговорить с ними, после чего Станция и грузовик с огнеметчиками снова отправились на границы Колонии.

В обеззараживающей команде не было ни одного человека, прибывшего вчера из Центра. Все были уже знакомы, а потому работа шла как обычно. Это означало, что, если не к Команде Станции, то, хотя бы, к бойцам, служившим в Колонии ранее, у Генерала теперь доверия стало больше. С вояками Команда Станции старалась не обсуждать свой новый статус. Сами же вояки по-разному реагировали на это изменение, от чувства неловкости и виноватости до злорадства и демонстрации превосходства. Но открыто быковать не пытался никто — то ли Генерал заранее дал понять, что не одобрит такое отношение, то ли память об инциденте после ареста Команды заставляла недоброжелателей держать себя в рамках.

Каждый вечер после работы Командир навещал Сержанта и Капитана. Иногда к нему присоединялись и другие члены Команды. Невольников не привлекали ни к каким работам в Колонии, опасаясь инцидентов, да и еще более обострять отношения с Командой руководство явно не хотело — они все еще обладали уникальными знаниями и навыками и делали то, что не мог делать больше никто в этой стране. Потому оба охранника Станции коротали время взаперти. К тому же, они не шли на контакт: Нефтяников Капитан и Сержант считали теперь врагами, противниками в войне, а любую попытку общения — допросом, на котором любой достойный боец должен молчать, не говоря ни слова информации без санкции своего командира. Потому жители комендатуры довольно быстро потеряли к ним интерес, а потом даже почти забыли о существовании узников в дальней комнате.

Собственно, кроме стороживших Сержанта и Капитана тюремщиков никого днем на базе обычно и не было — вся военная техника, а также второй грузовик с солдатами, теперь всегда дежурили неподалеку от места работы Станции. Генерал считал, что в любую минуту ее могут попытаться отбить бандюки или какие-либо еще наемники Конфедерации. И уже через неделю опасения его действительно подтвердились.

Однажды вечером вернувшиеся на базу вояки обнаружили, что двери комендатуры открыты, а на площадке перед нею лежат тела расстрелянных тюремщиков. Лишь двое из них были еще живыми. Также на площадке лежала пара трупов бандюков, очевидно, участвовавших в нападении. Капитан и Сержант бесследно исчезли. Фермеры рассказали, что нападавшие приехали на квадроциклах со стороны холмов, обойдя фермы с Севера. Их было около пятнадцати. Все случилось внезапно, и шестеро тюремщиков не успели оказать должного сопротивления. Момент для нападения был выбран, когда двоих заключенных с завязанными руками вывели наружу, вероятно, для справления нужды. После короткой перестрелки с тюремщиками им обоим надели мешки на головы и сразу же увезли. Бандиты даже не стали заходить внутрь здания — очевидно, пленники, это все, что им было нужно. Несмотря на потери, Генерал воспринял случившееся как свою победу: Его предположения полностью оправдались, и постоянная усиленная охрана Станции была верным решением. Да и в Команде Станции нужные для работы люди не исчезли. С другой стороны, выжившие рассказали, что пленники активно сопротивлялись своему "освобождению" и даже пытались сбежать. И если бы руки у них не были связаны за спиною, результат нападения мог бы быть совершенно иным, поскольку даже с завязанными руками подчиненные Командира смогли покалечить нескольких нападавших.

"Наверное, эти инженеры действительно были не в курсе грязных дел своего руководства", — решил Генерал. Вечером он вызвал Командира к себе, чтобы обсудить случившееся. Командир настаивал, что долг Генерала, как честного человека, немедленно найти его людей, поскольку они были похищены в землях Нефтяников, когда их лишили возможности защищаться, не обеспечив должной охраны взамен. Прямым отказом Генерал не ответил, но вряд ли собирался отвлекать на это от охраны Станции даже малую часть своих людей. В то же время, они сошлись в том, что бандюки взяли, вероятно, не тех, кого хотели — их целью, были инженеры и техники. Или же они просто хотели больше узнать о работе Станции и ее уязвимых местах хотя бы от кого-нибудь на ней работавшего. В любом случае целью бандюков или того, кто стоит за ними, было сделать Станцию неработоспособной. "То, что вы говорите о Конфедерации и похищенных приборах, для нас полная неожиданность. Если это действительно так, я не уверен, что мы захотим вернуться туда в ближайшее время, — сказал Командир Генералу в заключении. — Если бы мы хотели сделать использование Станции невозможным, нашли бы для этого десяток способов даже с вашими солдатами за спиной. Потому ищите, кому это выгодно на самом деле. А мои люди не станут сообщать бандюкам никакой информации, способной нам навредить", — закончил он.

3

Между тем, пока Командир беседовал с Генералом, двое, судьбу которых они обсуждали, тряслись по кочкам, задыхаясь от пыли и песка из под колес несущихся на максимальной скорости квадроциклов. Их руки и ноги были привязаны к сиденьям, а на головах были мешки. Но оба пленника все равно непрерывно думали, как они могут сорвать планы их похитителей и выкарабкаться даже из этой ситуации. Они ехали всю ночь и весь день. Иногда бандюки останавливались и заглядывали под мешки на их лица. Несколько раз даже давали воды и дважды отвязывали, давая полчаса полежать на песке. По всему было видно, что пленников им велено было доставить непременно живыми и не покалеченными. Капитан и Сержант давно поняли по разговорам, какая именно банда их похитила — это были Степняки. Мешки с их голов сняли только в лагере.

Лагерь Степняков был огромен, в нем было не менее пятидесяти палаток, в каждой из которых жило от трех до десятка бандитов. Судя по ландшафту вокруг, это все еще была земля Нефтяников, на границе пустыни и степи. Очевидно, бандюки везли пленников по дороге, идущей из Колонии на Юг, но где-то свернули потом на Восток с нее, к своему лагерю. Вокруг везде горели костры, от которых в воздухе висел смрад. Между палаток на нескольких выделенных площадках стоял нехитрый, в сравнении с Нефтяниками, транспорт и вооружение: мотоциклы, квадроциклы, багги с пулеметами. Была также пара-тройка грузовиков-вездеходов, в кузовах которых были установлены мясорубки. Последние, впрочем, были на хлипких рамах и невысокого качества, а потому не могли гарантировать сколько-нибудь приличную точность и кучность стрельбы. Сами бандюки, разрисованные татуировками и одетые, скорее, как дикари тропических племен, не проявили какого-либо интереса к вновь прибывшим. Очевидно, похищение людей и доставка их в лагерь тут было обычным делом. Для пленников уже была выкопана глубокая яма с отвесными стенками. На дне ее лежало гнутое колесо от грузовика или караванного прицепа. К тяжелым предметам в ямах обычно приковывают цепями пленников, лишь иногда потом бросая им сверху скудную пищу. В этих же ямах пленников часто заживо засыпали, если поведение их не нравилось бандюкам или просто было к тому настроение. Иногда Степняки убивали так даже своих, если Главарь решал, что его кто-то предал. Капитана и Сержанта заставили прыгать в яму со связанными руками. Затем за ними спустился бандюк, прикрутивший цепью их руки к колесу, после чего бандюка вытащили назад на веревке.

В яме не было сильно холодно, поскольку земля на такой глубине хранила свою среднесуточную температуру. Утром пленникам кинули вниз кое-какой еды, после чего их вытащили на веревках, которые привязал к ногам Капитана и Сержанта все тот же бандюк-тюремщик. Однако, что-то, видимо, пошло не так. Оба пленника еще около часа просидели на краю ямы в ожидании своей дальнейшей судьбы. Охранявшие их бандюки несколько раз хотели для развлечения бросить их снова в яму, не отвязав веревку от ног — спускаться вниз, чтобы привязывать ее снова, никто не хотел. Считалось, что полностью связанные пленники забавно извиваются во время такого полета, стараясь не удариться ни обо что, но им мало что удается, кроме как насмешить наблюдающих. К счастью, старший тюремщик не позволил им этого сделать, поскольку Главарю пленники требовались живыми. Сами же пленники лишь гадали, что их ждет дальше и зачем вообще они тут нужны. Капитан и Сержант также считали, что оказались тут по ошибке, ибо двое ничего не смыслящих в механизмах и теории работы Станции, но хорошо обученных бойца могли для Степняков стать, скорее, проблемой, чем принести пользу. Наконец, к ним приблизились двое ярко одетых бандюков, статус которых, судя по одежде и реакции на них тюремщиков, был высоким. "Голова хочет видеть их немедленно. Он приказал привести их в шатер на дальнем конце лагеря. И чтобы поменьше их кто видел" — сказал первый из них.

Они прошли через весь лагерь, пока не добрались до большого походного шатра, стоявшего отдельно, за стоянкой боевой фуры и другой техники. Возможно, Главарь не любил густой дым костров, от которого в центре лагеря было сложно дышать в безветренную погоду. А может быть, он не хотел, чтобы слишком много его подчиненных знали, с кем и как он проводит встречи. Шатер охраняли четверо человек, двое из которых вели сейчас к нему пленников. В его центре горела легкая железная печка, на которой также можно было разогреть пищу. За легким столом сидел человек огромной физической силы, бритый на лысо и с огромной нижней челюстью. Взгляд его говорил одновременно о крайней свирепости и огромном упрямстве. Казалось, каждого человека Главарь видел так, как видит альфа-самец волчьей стаи конкурента, желающего занять его место. И он, казалось, каждому был готов немедленно доказать свое превосходство. Однако, человек этот, по-видимому, не был глуп.

— Вы и есть работники той машины, что чистит от монстров новые участки под фермы? — спросил он, внимательно изучив пристальным взглядом вошедших.

— Да, — ответил Капитан.

— Что-то вы не похожи на ботаников. Скорее, выглядите, как охранники караванов.

— Мы и есть охранники Станции Обеззараживания.

Ответ, казалось, не произвел впечатления на Главаря. Если при их похищении и была сделана ошибка, Главарь не подал виду, поскольку не мог позволить себе показать слабость абсолютно ни в чем.

— Что ж, для начала им хватит и этого, — сказал он вполголоса. — Как думаете, почему вы здесь? — продолжил Главарь громко.

— У нас нет версий.

Ответ Капитана для таких случаев был отрепетирован заранее, ибо информацию врагу никогда было нельзя сообщать. Главарь, вероятно, это тоже понял. Он внимательно посмотрел на Капитана, сверля его взглядом с полминуты. Затем усмехнулся, оценив его выдержку, и медленно продолжил.

— Много лет мы весело и безбедно жили в степях к востоку отсюда. Караваны Конфедерации давали нам достаточно на хлеб с маслом. Но век нашего брата недолог. Даже опытный боец, переживший три десятка атак, может пасть в тридцать первую, чего уж о новичках говорить. Команде моей всегда была нужна свежая кровь. Откуда она бралась? — Из ваших же колоний. Человек не любит пустых законов и традиций. Человек любит справедливость! У отца, фермера, два сына, но ферма слишком мала, чтобы прокормить обоих, да и свободных участков в его колонии уже нет. И ферма достается лишь одному из них, старшему. А что делать младшему? "Иди, сынок, и сам найди себе судьбу!" — говорит отец. А разве он виноват, что родился позже? Нет! И он идет, ничего не умея, кроме как пахать землю, которой у него нет и не будет. Кто его сможет еще принять, дать пищу, работу и кров, кроме меня? Все мои сотники — такие младшие сыновья, и каждый из них уж давно управляется с мясорубкой не хуже, чем водил когда-то мотоблок! — сказал бандюк, заливаясь смехом. — Но, вот беда, в последние годы поток новобранцев почти иссяк. За прошлый год лишь семь человек пришли ко мне, в то время как раньше они валили десятками! Я стал искать и думать, что же случилось — и нашел! Участки земли от зеленой заразы, оказывается, научились очищать, и очищать быстро! И младшие браться теперь уже не идут ко мне, они идут на новые участки! Ты понимаешь о чем я?

При этих словах огромный Главарь встал и наклонился прямо к Капитану, смотря ему прямо в глаза. Очевидно, сейчас бандюку очень хотелось увидеть в них страх и трепет.

— Ты хочешь остановить Станцию, чтобы к тебе опять пошли люди? — спросил Капитан?

— Остановить? Надолго это вряд ли получится. Как говорили в старину, если не можешь что-то остановить, возглавь его! Но сейчас время еще не пришло. А потому я доберусь до вашей Станции, чего бы это мне не стоило! — прохрипел Капитану в лицо Главарь, тяжело тыкая пальцем в грудь, после чего резко встал и вышел наружу.

Несколько минут Капитан и Сержант были в шатре одни. Очевидно, в его тамбуре была охрана, которая внимательно слушала происходящее и теперь не спускала с них глаз, смотря в их спины. Но сейчас было время рассмотреть это помещение и в очередной раз подумать, как можно отсюда выбраться. На стенах шатра висело оружие. Оно было развешано со вкусом, чистым и в идеальном порядке — очевидно, к оружию Главарь был очень неравнодушен. Тут были несколько штурмовых винтовок, гранатометы и ручной пулемет, а также разные пистолеты, кинжалы и спецназовские ножи. На одной из стен оружия не было. Там висели связки нанизанных на бечевки сушеных грибов. Присмотревшись, пленники поняли, что это не грибы — это были сушеные человеческие уши! И на каждой связке была табличка с логотипом. Некоторые логотипы Капитан узнал — они принадлежали бандам, которые давно распались. Но самый странный предмет был в окружении связок центре стены. Там в аккуратной рамке висела фотография молодого человека с тяжелым и свирепым взглядом голубых глаз. Возможно, это был сам Главарь в молодости — портретное сходство было очевидно.

Сзади послышался шум, и в шатер вошли двое. Вслед за Главарем шел еще один человек, одежда которого отличалась от принятой в банде. На нем была темно серая куртка неясного покроя, а лицо закрывал черный платок — очевидно, он только что быстро ехал по пустыни, защищая лицо от песка. Или просто не хотел, чтобы его лицо кто-либо видел здесь.

— Они твои, — коротко сказал Главарь, показав на пленников, — можешь забрать их отсюда сегодня ночью.

— А где остальные?

— Не все сразу. Остальных пока слишком хорошо стерегут Нефтяники. Кажется, они о чем-то догадываются — почти целая армия охраняет этот состав. Но я, думаю, со временем и туда подберу ключ.

— Времени мало, оно работает против нас. Но я приехал не только за этим. Где приборы Нефтяников? Собирателя интересуют сейчас больше всего именно они.

— В надежном месте. Сокровищница и цитадель моего отца, которую всякий, кто видел, стал мертвым. Дорога к ней — смертельный лабиринт в зыбучих песках и скалах. Водители везут туда грузы в колонне на жесткой сцепке и с завязанными глазами. А карта есть только у меня.

— Ты знаешь, что Собиратель Душ не любит предательства. И очень жестоко наказывает за него! Приборы должны быть уничтожены. Единожды сказавший "да" уже не может сойти с Пути Единства!

— Не хочет ли ваш Собиратель, чтобы всех нас пожрали монстры через 10 лет? Это не входило в план, с которым меня знакомили! Обеззараживатель, что сейчас у Нефтяников, я обезврежу. Но приборы пока останутся у меня! Если что-то пойдет не так, я легко найду на них покупателя. Это будет мой маленький козырь, пока я не получу обещанное…

С этими словами Главарь встал и подошел к стене с фотографией.

— Видишь эти милые ушки? Когда-то они тоже ставили мне условия и грозились жестоко наказать, делая моими руками свои игры. Теперь же с ними самими играют мои пальцы! — продолжал Главарь со смехом, сняв со стены одну из грязных связок и с удовольствием пальцами теребя ее.

В этот момент гость что-то быстро приставил к спине Главаря. Главарь это не сразу заметил, а после было уже поздно. Хрипя, задыхаясь и корчась от боли, он медленно оседал на пол. Гость молча наблюдал за ним, приготовившись к возможной последней, предсмертной атаке Главаря. Однако, не это Главарь хотел сделать. Из незаметного кармана на груди он вытащил закатанный в полиэтилен лист, открыл дверцу печки и бросил его в огонь. Пленники мельком заметили, что это была какая-то карта. Гость соображал несколько секунд, потом с криком досады также кинулся к печке. Но карту уже нельзя было спасти.

На крики и хрипы Главаря никто не пришел на помощь. Очевидно, их просто не слышали — в шатре они были сейчас одни, два пленника и гость-убийца! Поняв это, Капитан резко встал и ударом ноги сбил гостя с ног. Рухнув на горячую печку, тот завопил от боли. Сержант присоединился секунду спустя. Голова убийцы была быстро сунута подмышку Сержанту, который сразу свернул ему шею. Когда тело гостя обмякло, пленники посмотрели на Главаря. Корчась в предсмертных муках, он показывал им на стену с оружием. У одной из висевших штурмовых винтовок был штык-нож. Языки пламени из открытой печки играли на его лезвии. Один за другим, Капитан и Сержант перерезали им веревки, стягивающие их руки. "Найдите моего сына, — прохрипел Главарь, — Он знает путь!" Бездыханное тело застыло в последнем жесте. Правая рука была вытянута, и ее палец указывал на фотографию на стене…

За тканевыми стенами шатра было все также тихо, лишь издалека были слышны гогот и пьяные песни бандюков. Прихватив лучшие винтовки из коллекции Главаря, а также фотографию со стены, они осторожно вышли из шатра. Вокруг никого не было — очевидно, Главарь не хотел посвящать корешей в детали переговоров, а потому даже свою свиту отослал подальше. Но она могла появиться с минуты на минуту. Около боевой фуры стояло несколько мотоциклов. Капитан и Сержант выбрали самые приличные из них, завели и не медля умчались в пустыню.

4

Первое время они не думали, куда едут — задача была уехать от лагеря максимально далеко. Зыбучих песков в этих местах еще не было, а потому можно было ехать, не опасаясь. Наконец, Капитан остановился — пришло время продумать свой следующий ход. Ближайшая дорога была на Западе, и кратчайший путь к ней вел назад, через лагерь бандюков, который решено было обогнуть. Надо было оставаться вне пределов видимости из лагеря, а значит, нельзя было подъезжать к нему ближе 10 км — их легко могло выдать облако пыли из под колес. Как далеко они уехали, никто не считал, ибо время в погоне не ощущается. Но главный вопрос был даже не в этом. Отсюда они могли уйти в Конфедерацию, благо, граница была уже недалеко, и достаточно было просто ехать на Юг, пока не наткнешься на фермерскую дорогу между колоний. Что тогда будет со Станцией? Колонии Севера, вероятно, уже под прессингом бандюков. Это говорил им Командир в последнюю встречу. Значит, центральной власти будет не до Станции и ее Команды, которая стала Капитану и Сержанту уже родной. Да и не будет разве это предательством, ведь охранять Станцию — их работа и долг? Конечно, они должны вернуться! "Поедем пока на Север, все равно нам надо в итоге туда. Через 10 км повернем на Северо-Запад. Или на Запад, если упремся в пески. И так, пока не найдем дорогу", — сказал Капитан, и беглецы двинулись дальше.

Счетчики, на обоих мотоциклах были давно сломаны, а потому, если направление по Солнцу еще можно было определить, то с расстоянием было намного сложнее. Примерно через час пути кончился бензин в мотоцикле Сержанта. Командир попытался перелить к нему остатки из своего бака, но и без того скудное его содержимое было в итоге пролито в песок. Оставив мотоциклы, беглецы шли пешком весь оставшийся день, стараясь держать направление на Северо-Запад, как подсказывало им Солнце. Где-то там должна была быть дорога, и это был последний их шанс выбраться, весьма призрачный, как путники все более понимали теперь. Стрелковое оружие и топоры — единственное, что Капитан и Сержант могли противопоставить любой опасности, какая могла быть в этой пустыне, включая монстров. К счастью, монстров тут почти не было, а бандюки, похоже, уже потеряли их след. Но была проблема и хуже — у них совсем не было воды, кроме снятых с мотоциклов двух маленьких кожаных фляжек. И даже достигнув дороги путники вряд ли имели на спасение много шансов — с Запада не так много караванов ходят к Нефтяникам, тем более, в почти умершие их фермерские колонии. Даже если беглецам и встретится на дороге какой-нибудь экипаж, он может оказаться враждебным, или просто не захочет по какой-то причине помогать вооруженным, а потому опасным людям. Гарантированным спасением мог бы стать только караван.

Еще до поступления в охрану Станции, Капитан и Сержант были одними из самых крепких и выносливых бойцов в отряде Командира, да и впоследствии Капитан и, в особенности, Сержант старались не прекращать регулярных тренировок. Благо, время на это по ночам во время дежурства, у них хватало. Сейчас натренированная выносливость позволила им пройти намного дальше, чем смог бы это сделать обычный человек. Но все равно, когда Солнце уже клонилось к закату, оба охранника уже с трудом держались на ногах — жара и отсутствие воды делали свое дело. Путники все чаще садились отдыхать и уже не стремились найти для этого хотя бы минимально удобное место. Едва сев, их начинало валить в сон, а при вставании темнело в глазах и, казалось, вокруг уже ходили неясные тени.

В одну из таких остановок Капитан увидел нечто, чего никак не ожидал, но, в то же время, очень хотел увидеть. В 200 метрах от него на вершине каменистого холма стоял человек. Человек стоял неподвижно и смотрел прямо на них. Его одежда была желто-коричневой, отчего легко сливалась с окружающими пейзажами этих мест, а на лице была повязка, защищавшая рот и нос от пыли. На голове человека был надет шлем, какой в старые времена носили танкисты. Но в шлеме было еще какое-то оборудование, и потому от него шли провода к висевшей на поясе наблюдателя небольшой сумке. В его руках не было оружия, но, вероятно, что-то было при себе, поскольку много чего еще, кроме сумки, висело у него на поясе. Что именно, отсюда невозможно было разобрать. Зато в левой руке человек держал бинокль. Очевидно, перед этим он уже успел хорошо в него разглядеть беглецов и теперь, возможно, показывал им себя, наблюдая одновременно за их реакцией.

Постояв с полминуты на каменной вершине, человек этот бесшумно исчез в тот момент, когда Капитан и Сержант одновременно отвернулись, посмотрев друг на друга. Каждый из них готов был поверить, что это было просто видение, галлюцинация. Они, безусловно, очень устали, и голову напекло Солнцем. Но видение не могло быть одинаковым и одновременным у них обоих! "Может, догоним его?" — спросил Сержант. Капитан уже обдумывал некоторое время ту же мысль, но решил, что если человек ушел, значит он почему-то не захотел помочь и вряд ли был другом. Сил подняться на холм достаточно быстро у них уже не ощущалось, но такой неожиданный шанс упускать было нельзя. Стоило хотя бы узнать, как далеко до дороги и куда вообще лучше идти. Возможно, насильно, если это враг… "Давай", — ответил Капитан, и оба охранника Станции, тяжело дыша, побежали к холму. Почти добежав до подножья, они услышали слева звук мотора. Небольшой, обвешанный неведомым оборудованием и самодельной броней автомобиль на широких вездеходных колесах ехал по пустыни прямо к ним.

— Я знаю, кто это! — воскликнул Капитан, посмотрев некоторое время на машину, — это точно он!

— Кто? — спросил Сержант.

— Пустынная Лисица! Мне рассказывали о нем раньше.

Странного вида автомобиль остановился в 20 метрах от Сержанта и Капитана. По виду он походил на микроавтобус на непропорционально больших и широких колесах, которые позволяли не проваливаться ему в песок. По бокам микроавтобуса не было дверей, поскольку большие колеса не оставили для них места. Кузов и кабина были почти целиком сделаны из легкой авиационной брони — такая была только на старых военных складах у Нефтяников, и они категорически никому ее не продавали. Очевидно, это означало, что владелец когда-то имел среди Нефтяников очень хорошие связи. Наконец, из-за машины к ним вышел тот самый человек, которого они видели на холме перед этим.

5

Человек, известный теперь как "Пустынный Лис" был родом с Запада, а потому также имел желтую кожу, как многие другие постапокалиптические жители тех краев. Отец его мог стать одним из Первонефтяников, ибо также служил на той самой авиабазе посреди пустыни в момент Катастрофы и принял деятельное участие в ее защите в первые годы. Но был он не совсем военным. То был блестящий сотрудник спецслужб, ученый и офицер в одном лице, работавший в Исследовательском центре. А потому, как только стихли главные бои и стало ясно, каким путем идут его коллеги, он выбрал себе другой путь и ушел в Западные колонии будущей Конфедерации. Младший сын бывшего "нефтяника" быстро показал способности к точным наукам, как и страсть к авантюрам и приключениям. Отцовская ферма была небольшой и не могла прокормить всех детей, а потому целиком досталась старшему брату. Младший же, получив максимум знаний, что мог дать отец, старый микроавтобус, а также весь отцовский инструмент и приборы, отправился искать счастья в другие края.

С тех пор многое изменилось. От прежнего микроавтобуса осталась разве что передняя облицовка кабины и часть рамы, а сам он превратился в поистине уникальное транспортное средство, о котором на всем материке ходили невероятные слухи, как и о его владельце. Казалось, он появлялся всегда из ниоткуда. Делал и продавал электронные изделия, настраивал сигнализации и средства связи, ремонтировал электронику тягачей и строил хитрые бомбы-ловушки для бандюков и охранных отрядов. Всегда брал за работу дорогую цену и снова исчезал в никуда. Никто не знал, где его дом и база. Говорили, что живет загадочный торговец-одиночка в одной из фермерских колоний, вернее, рядом с нею. И что он иногда меняет место жительства, чтобы всегда держать его в секрете.

За свободолюбивым мастером охотились многие, но даже встретившись лоб в лоб с разъяренной бандой, его загадочное авто легко уходило от погони, а рискнувшие выследить его по следам обнаруживали, что те внезапно обрывались в самом глухом месте, как будто их оставивший просто растворился в воздухе в момент, когда его не видел никто. Именно за эту свою способность заметать следы бродячий мастер и получил свое прозвище — Пустынная Лисица. Его можно было увидеть только если он сам этого хотел, а если не хотел — всегда оставался незаметен. Однажды Степнякам удалось застать Лиса врасплох. Убегая, он потерял один из своих хитрых приборов. Никто из бандюков так и не понял тогда его назначение. А ночью прибор исчез прямо из шатра Главаря, несмотря на тщательную его охрану. Лишь пара дежуривших бандюков лежала мертвыми с широко вытаращенными глазами, причину их смерти так и не смогли понять. А еще в 100 метрах нашли те самые, уже знакомые следы колес, которые, как обычно, оборвались через километр в глухой пустыне. Но все-таки гораздо чаще Лиса хотели видеть другом, а не врагом, а потому попытки напасть на него случались очень редко. И вот теперь этот загадочный человек сам выехал навстречу двум уже с трудом передвигавшим ноги охранникам Станции, с которых и взять то было нечего. И это само по себе уже стоило дорогого.

— Доброго вам здоровья, путники! Куда путь держите? — приветливо сказал Лис.

— Наша цель — фермерские колонии Нефтяников на Севере. Но, боюсь, туда мы нескоро еще доберемся, а потому будем очень рады, если попадем в любую ближайшую колонию, кроме базы бандюков, или хотя бы выйдем на дорогу", — ответил Капитан.

— Ну, просто попасть на дорогу вам мало поможет, ближайшие 3 дня по ней вряд ли кто-то проедет, кроме бандюков, которые и без того висят у вас на хвосте, — усмехаясь, сказал Пустынный Лис. — Мне даже кажется, я вас знаю… Вы из экипажа Станции Обеззараживания, что трудится сейчас на Севере?

— Так и есть. Вероятно, о вас я тоже что-то слышал… — ответил Капитан.

— Да, обо мне многие что-то слышали, часто даже больше, чем мне бы хотелось… Я редко с кем вступаю в разговор в пустыне. И еще реже кого-нибудь пускаю в свое авто. Но среди вас есть мой хороший друг, земляк и старый караванщик. Да и вообще отличное вы делаете дело, и грех будет вам не помочь… Пожалуй, я доставлю вас на Север к вашим людям, — продолжил Лис с хитрой улыбкой. — Не возражаете, если в качестве награды я оставлю себе ваши мотоциклы?

— Конечно! Нам они теперь уже ни к чему, с пустыми баками. Но мы оставили их далеко отсюда…

— Не так и далеко, оба они уже у меня на крыше.

Внутри машины Лиса практически не было свободного места — она вся была забита приборами и инструментом. Но все это было закреплено максимально компактно и продуманно, чтобы быть всегда под рукой. Это была передвижная мастерская, где создавалось много такого, чего в этой части света не мог сделать никто больше. Многие эти приборы были из того самого военного исследовательского центра — среди Первонефтяников поначалу еще жила память об отце Лиса, да и талантливый молодой инженер и мастер немало помогал в восстановлении инфраструктуры старой базы, получив, очевидно, взамен со склада, кроме приборов, еще и легкую авиационную броню, из которой впоследствии и сделал кузов своего авто. В машине Пустынной Лисицы было еще немало интересных и уникальных решений, однако, инженерных знаний Капитана и, тем более, Сержанта не хватало, чтобы увидеть и десятую их часть. Лис это знал и потому был спокоен — утечки его секретов не должно было быть.

Ехать в микроавтобусе, пусть и забитом всяким электронным хламом, было куда приятнее, чем на квадроциклах с мешками на голове. Лис быстро вел машину прямо по пустыне, отмечая опытным взглядом те места, что могли таить опасность и объезжая их. Очень скоро они оказались на дороге, взяв курс на Север. Лис ненавязчиво, но цепко расспросил пассажиров обо всем, что с ними произошло, начиная с последних событий в Колонии и кончая их чудесным освобождением. Его интересовала каждая, самая мелкая деталь произошедшего. Однако, и сам он охотно отвечал на вопросы Капитана. Про сына Главаря Лис сказал, что его никто не видел уже много месяцев. В банде помалкивают о его судьбе, чтобы не злить отца его. Но ходят слухи, что со своей свитой он ушел на Восток, поскольку не согласился с отцом, когда тот увел банду на Северо-Запад, и с тех пор о нем ничего не известно. Пути к Цитадели, по словам Лисицы, действительно никто больше не знал, кроме Главаря. "Главарь был сильным вожаком и не глупым. Он планировал, что и дальше в его роду лишь от отца к сыну будет передаваться этот секрет. Теперь же он для банды, скорее всего, утерян. Знал ли на самом деле этот путь там кто-либо еще, выяснится достаточно скоро, — задумчиво сказал Лис. — Важнее, кто придет теперь Главарю на смену…"

— Не заметили вы каких-нибудь знаков или рисунков на коже этого гостя? — спросил Лисица, немного помолчав, когда рассказ беглецов о своем освобождении из плена был окончен.

— На запястье руки было что-то. Кажется кружок с точкой в его центре, — ответил Сержант, всегда отличавшийся внимательностью и часто замечавший то, что не видел больше никто.

— Так и есть, адепт Первого Круга, как они называют таких в секте Собирателя Душ.

— Секта? — удивленно спросил Капитан.

— Да. Много лет их принимали за чудаков, обосновавшихся в одной маленькой и бедной колонии недалеко от вашей столицы. Они не привлекали к себе внимания, но постепенно подмяли под себя, сначала, всю колонию и навели в ней железный порядок. Из захудалой дыры колония эта стала образцом процветания. И сектантами в ней стали тогда все — кто не согласился, или сам уехал, или просто исчез. Но, никто не жаловался, да и нет полномочий у вашего Центра туда лезть. А потом их влияние возросло еще больше — поговаривают, что нужных Секте людей достают и похищают даже в Столице! Они и по мою душу уж давно рыщут, и дважды меня едва не достали. Если сбежать от бандюков мне всегда было легко, то от этих я едва отделался! Теперь же эти сектанты, как я понимаю, и все банды уже собрали под себя, судя по вашему рассказу. Я уж не знаю, кто там у них глава, говорят, никто его никогда не видел, кроме членов Первого Круга, и то не всех. Но мозги у этого Собирателя Душ работают отменно, как ни у кого больше в наших краях! И для всех остальных это уж точно не кончится ничем хорошим…

После последних слов всем собеседникам вмашине стало не по себе. Они вдруг четко осознали, что в ихнем и без того суровом и негостеприимном мире появилась новая сила, необычно мощная и зловещая в своей неизвестности и непредсказуемости. Ее влияние росло с удивительной скоростью, что делало будущее каждого на материке еще более непредсказуемым и мрачным.

Вечером, в сумерках Лис свернул с дороги сразу, как только кончился песок, а потому следы его авто стали на местности менее заметны. Он нашел удачную ложбину, чтобы замаскировать машину и заночевать. Этой ночью Капитан и Сержант впервые за последние дни хорошо выспались, хотя и спали под открытым небом. Утром Лис разбудил их рано — хотя Колония была уже недалеко, у него в этот день были еще дела. "В наше время не стоит прибывать и назначать встречу на вечер — никто не знает, таким ли найдешь ее место, каким видел еще вчера. Вместо встречи можно угодить в засаду или получить погоню на хвосте, и тогда запас времени и дневной свет тебе очень понадобятся", — глубокомысленно заметил Лис своим скрипучим голосом.

По просьбе Капитана Лис повез их не прямо в Колонию, а к Станции. Для этого надо было найти, где она работает в данный момент. Благо, это не должно было быть сложно — при немалых размерах, ее еще и охраняет теперь целая армия. К тому же, и сам Лис хотел повидать Генерала, а также своего старого друга — Водителя. Однако, потратив массу времени, они нашли Станцию там, где не собирались ее искать — на стоянке в Колонии. Все запланированные работы были уже сделаны в своем максимальном объеме, и теперь экипаж занимался техобслуживанием и ремонтом оборудования. Члены Команды сначала с удивлением рассматривали неизвестный странный автомобиль, а потом все дружно и с радостными возгласами спустились вниз, когда увидели вышедших из нее Сержанта и Капитана. На шум встречи из Комендатуры вышли и солдаты, оторвавшись от текущих дел. Конечно, они тоже узнали пленников, но не спешили их арестовывать, по крайней мере, до получения прямого приказа. По всему было видно, что отношение к Команде Станции и к ним в частности за прошедшие дни изменилось.

6

За спинами солдат на пороге Комендатуры стоял Генерал. Он смотрел на вернувшихся и напряженно думал, как теперь реагировать на случившееся и что делать дальше. Кто они все-таки ему, союзники или враги? Как, не отпугнув союзников, не подставиться в то же время врагу?… На эти вопросы у Генерала пока не было ответа. Однако, запирать в тюрьму этих двоих он точно уже не станет — их поступок явно заслуживает такого поощрения. Увидев Генерала за своей спиной, солдаты расступились, и тому не оставались ничего, кроме как самому выйти вперед. "Поздравляю с успешным возвращением! Я очень ценю ваше решение! — сказал Генерал. — Давайте пройдем в дом, поедим, и вы расскажете нам подробности, — стараясь говорить дружелюбно, закончил он и жестом пригласил всю Команду следовать за собой.

"Не спешишь никуда? — крикнул Генерал Лисице, обернувшись у самой двери. Погрузившись в свои мысли, он почти забыл о нем, и только сейчас спохватился. — Очень рад тебя видеть, особенно сейчас! Переночуй сегодня у нас, есть очень много, о чем потолковать…" — закончил вояка с широкой улыбкой и вошел внутрь.

В кабинете Генерала Команда разместилась не без труда. Генерал начал с того, что поблагодарил Капитана и Сержанта за то, что они всеми силами сопротивлялись своему похищению и нейтрализовали нескольких нападавших. "Мы воевали на одной стороне и, я думаю, одинаково смотрим на то, что есть хорошо, а что плохо. Надеюсь, между нами будет больше доверия", — закончил он, после чего сказал бывшим пленникам рассказать теперь свою историю. Капитан рассказал подробно все, что с ними приключилось, включая пребывание в лагере Степняков и странную смерть их Главаря. Единственно, о чем он не упомянул, это о фотографии.

— Что вы знаете об этом Собирателе Душ? — спросил Генерал.

— Ничего, — ответил Капитан, — об этом человеке мы впервые услышали от убийцы главаря банды.

— Что ж, ваше возвращение и ваш рассказ, это хорошие новости. Пожалуй, единственные хорошие новости за последние дни. Остальные были все плохими… Располагайтесь в этом доме в свободных комнатах. После случившегося их, к сожалению, тут стало намного больше… А я пока поговорю с тем, кто вас сюда доставил. Потом мы наш разговор продолжим, — сказал Генерал и вышел.

Лисицу Генерал знал еще с тех лет, когда молодой человек первый раз прибыл к нему с письмом от своего отца, в котором была просьба помочь его сыну. Отца Лиса он знал и уважал, как старшего наставника, а потому и сына его во многом поддерживал, пока тот не встал на ноги. Позже Лис не остался в долгу — он регулярно снабжал Нефтяников ценнейшей развединформацией, а также иногда выполнял наиболее деликатные их задания. Вот и сейчас Лис рассказал Генералу все, что смог узнать о последних событиях, и что знал о Собирателе Душ и его секте. А также сказал, что он думает о бывших пленниках и вообще знает о Станции и ее истории. Остаток дня, пока члены Команды были заняты обустройством быта, Лис посвятил осмотру Колонии и окрестностей, удивляясь произошедшим в ней за последние месяцы переменам. Механик и Водитель с удовольствием сопровождали его — все трое земляков давно знали друг друга, но не виделись также очень давно.

Вечером Генерал опять собрал Команду у себя, пригласив также и Лисицу. Когда все были в сборе, он закрыл дверь в кабинет.

— Думаю, не ошибусь, если скажу, что каждый из нас сейчас думает о будущем, своем, своей земли и своих близких. И думает об этом с тревогой, — начал Генерал мрачным и негромким голосом, обводя взглядом всех присутствующих. — Еще несколько месяцев назад на материке был мир, и ничего не предвещало беды. Сейчас же все круто изменилось, и уже не знаешь, кто друг, кто враг и откуда ждать удара в следующий день. Я думаю, все здесь собравшиеся — честные люди, которым можно доверять. И мы можем сейчас честно и открыто обсудить, что происходит и что делать дальше.

Немного подумав, Генерал продолжил:

— Два дня назад у меня был разговор с Центром. Со мной говорил сам Великий Хранитель. Ему донесли, что несколько членов Команды Станции уже сбежали в Конфедерацию с помощью бандюков, и что похищенные приборы также уже лежат в вашей Столице. Великий Хранитель убежден, что Конфедерация руками бандитов вот-вот начнет против нас войну. Караваны с продовольствием уже не ходят к нам с Юга. Некоторые запасы в нашей столице есть, но вряд ли их надолго хватит. А после нас ждет голод. Ему также сообщили, что на Юге Конфедерации уже восстановили нефтескважины и началась добыча — чтобы обойтись без нашей нефти, пока не удалось ее у нас отвоевать…

— Не думаю, что это правда, — перебил Генерала Командир. — Леса Юга кишат монстрами как нигде больше. Наше правительство только планировало начать очистку месторождений и подходов к ним, но без нашей Станции, а также уничтожения части лесов чистильщиками такое вряд ли возможно. Тем более, что для этого нужно много напалма, для производства которого также нужна нефть.

Молча выслушав Командира, Генерал продолжил:

— Это то, к чему я веду, но всему свое время… Хранитель приказал срочно начать подготовку обороны. А Станцию Обеззараживания заминировать. И взорвать, чтобы не досталась врагу, если будет риск такой. Или если поступит на то приказ от него самого… Он и для вас оставил сообщение, — сказал Генерал, обведя взглядом членов Команды. Потом открыл старый потертый ноутбук и запустил звуковой файл.

"Члены Команды Станции Обеззараживания! Не думал я, что мне придется с вами говорить до того, как увижу вас в нашей Столице, с честью выполнившими наш договор. Увы, таким будущее выглядело, как я понимаю, только в моих мыслях… Не знаю, насколько вы на самом деле замешаны во всей той мерзости, что творит правительство Конфедерации, но думаю, что вам тоже нужно знать, что Нефтяники всю свою историю никогда не сдавались без боя и всегда дрались до последнего! Хочешь получить нефть? Нанял для этого всех отморозков, что бегают по пустыне? Получи, но только через наши трупы! И в самом конце вас будет ждать сюрприз: Наши скважины могут гореть! Из всех них нефть все еще бьет самотеком, и потушить фонтан огня не сможет уже потом никто. И никогда — такого не умели делать толком даже в старом мире, куда уж вашим фермерам и кустарям! Я уже отдал приказ минирования, и вчера с последнего нефтепромысла мне пришел отчет о его выполнении.

И еще. Вы, наверное, слышали о Черной Ракете? Не верите все еще, что она есть? А я ее нашел! И у меня есть, откуда ее запустить. И есть — куда! И ничего меня не остановит это сделать, какие бы не были последствия, даже для меня самого, если Нашему Достоянию придет конец! Уверяю, для всего материка это будет страшное решение! Надеюсь, у вас есть способ донести эту информацию до вашего руководства…"

На этих словах запись оборвалась. "Думаю, теперь ситуация вам понятна. Мне добавить к этому больше нечего, кроме того, что по своим каналам я узнал, что все скважины действительно минировались, и солдаты сейчас стоят наготове взорвать и поджечь их в любой момент", — сказал Генерал.

Генерал молчал, ожидая реакции остальных.

— Но ведь мы все здесь, а приборы у бандюков. Почему вы не скажете об этом руководству? — спросил Капитан.

— Вот именно потому и не скажу. То, что вас в экипаже семеро, я видел сам еще в Столице. И сейчас вижу, что все вы находитесь не в Конфедерации, а здесь. Но кто подсунул Хранителю эту ложь? Он же, возможно, расскажет враждебной стороне все, что мы узнали от вас и Лисицы, если я сообщу это все в центр. Кем бы эта сторона ни была… Откуда Хранитель узнал о вашем похищении едва ли не на следующий день, как оно состоялось? Уши живут не только в Столице. Они есть и тут, среди нас. Именно потому я и выгнал всех своих людей из дома перед этим совещанием… — последние слова Генерал говорил почти шепотом. — Я не знаю, чьи это уши, Хранителя, бандюков или этого вашего… Собирателя Душ… Но узнаю это рано или поздно!

В кабинете Генерала воцарилась полная тишина.

— Не понимаю, почему этот Собиратель так сильно хочет уничтожить приборы? — Командир первым нарушил молчание.

— И кто им подсказал, какие приборы нужно взять? — дополнил его вопрос Генерал.

— Это то как раз более менее ясно. Секта эта, я так понял, недалеко от нашей Столицы. Возможно, кто-то из чиновников, а может и коллег Конструктора, в нее вляпался.

— Или ему сказало это сделать ваше правительство?

— Теоретически возможно. Но вряд ли они стали бы действовать через секту — для разговора с бандюками сомнительный посредник. У них для таких целей там есть прикормленные люди, насколько я знаю… В любом случае, если у тебя есть земля, ее надо держать от монстров чистой, тем более, если это ферма. Нет, Конфедерация никак не может хотеть уничтожения приборов, это совсем не в ее интересах. За этой сектой стоим точно не мы!

Генерал долго смотрел на Командира. Наконец, он сказал:

— Согласен. В таком случае, я вижу следующую логику действий врага: Сначала изолировать от Конфедерации Нефтяников — у вас ведь нет толковой армии, насколько я знаю? Такая армия есть только у нас. И они знают, что она не по зубам им. Потому и отрезали нас от поставок продовольствия. Дальше бандюки займутся вашими колониями. Они богатые, есть производство даже, многое, что у нас нет. И это позволит резко нарастить им свои силы. А дальше — уморить нас голодом и захватить нашу нефть! Что мы можем сделать? Собрать всю армию в кулак и ударить первыми по ним. Пока не поздно… А будет поздно, ибо время сейчас работает против нас — чем больше ждем, тем меньше шансов на победу! Но, как я говорил, Великий Хранитель категорически не верит, что враг наш не Конфедерация. Мне тоже в это верится пока с трудом, хотя вся логика — за эту версию. Остается еще ваш вопрос про Станцию и краденные приборы. Возможно, в этом кроется разгадка всей этой чертовщины и наших бед… Главное же — если мы найдем эти приборы, то сможем убедить Центр скорее ввести армию в бой.

Помолчав еще некоторое время, Генерал добавил: "Бандюки не нападут, пока не будут готовы. Сидеть в обороне, как от нас хотят там, — он показал на комнату с радиопередатчиком, — значит, играть по их плану. И проиграть. Я приложу сейчас все силы, чтобы найти приборы!" — закончил он.

Когда собрание было окончено, Генерал начал обдумывать подробный план действий. Начальнику Колонии было приказано выделить десяток людей на мотоциклах, чтобы регулярно патрулировать окрестности и докладывать о любых передвижениях по местности вокруг. Особенно его беспокоили северные и западные, лесные окраины — в последний раз бандюки зашли в Колонию именно оттуда, обойдя ее и оставшись незамеченными. Для безопасности наблюдателей в этой зоне была задействована и Станция — она должна мониторить лесные окрестности радаром и заранее сообщать о появлении крупных монстров, которых в лесах, в отличие от пустыни и степи, все еще было немало. Особая роль отводилась Пустынному Лису. Он должен был максимально точно выяснить по своим каналам район, где может находиться Цитадель Главаря Степняков, в которой, судя по всему, и лежат сейчас приборы из Исследовательского Центра. Также от Лисицы теперь ждали информацию об обстановке в банде Степняков и их планах. Лис без энтузиазма отнесся к обоим этим просьбам, сказав, что Степняки сейчас вряд ли считают его своим другом, но пообещал сделать все, что сможет.

Сам же Генерал утром отбыл в Столицу на одной из своих амфибий. Генерал не собирался ставить в известность о своем приезде Хранителя, а потому всем было объявлено, что он едет инспектировать ближайшие скважины. В действительности же Генерал хотел встретиться с верными ему разведчиками и знакомыми охотниками за головами, чтобы подключить их к поиску пропавшего сына Главаря Степняков.

"Стоит ли сказать ему о фотографии? — думал Командир, когда узнал о планах Генерала. — Наверное, сейчас он тот человек, кто наиболее успешно сможет пустить ее в ход. Но, как сотрудник правительства Конфедерации, я должен передать фото именно нашим людям, тем более, что приборы по договору уже должны принадлежать сейчас нам", — не давала покоя в то же время ему мысль. Утром Командир подошел к Генералу, когда тот уже собирался сесть в амфибию.

— Генерал, я благодарен вам за оказанное доверие и откровенность вчера, — начал Командир. — Я рассчитываю, что также могу доверять вам и потому хочу дать вам в помощь то, о чем умолчали мои люди, вернувшиеся из плена. Я могу рассчитывать, что вы вернете мне этот предмет?

— Можете, слово генерала Нефтяников! — ответил Генерал, подумав.

— Это фотография сына Главаря Степняков, единственного, кто может знать путь к их Цитадели. Я знаю, в вашей столице есть копировальная техника, и вы сможете размножить там эту фотографию для своих людей.

— Спасибо! Я так и сделаю, — ответил Генерал, все еще удивленно глядя на Командира, когда тот протянул ему небольшой сверток бумаги. Генерал развернул его. Лицо человека на фотографии показалось ему и вправду похожим на главаря Степняков — его он не раз видел в бинокль еще во времена Нефтяных Войн.

— Я верну вам фото, как только вернусь сюда сам — сказал он и сел в машину.

7

Следующие четыре недели тянулась долго и тягостно, как казалось членам Команды, да и не только им. Начальник, снова ставший в Колонии главным, теперь уже официально, каждый день, как и велел Генерал, отправлял в патрулирование людей на мотоциклах. Вместе с ними к лесам выдвигалась и Станция, но она не сходила с санитарной полосы Колонии на лесной границе. В лесах, заросших колючим кустарником, патрулировать можно было только на лесных дорогах, многие из которых остались еще со времен старого мира и почти заросли, сделавшись за прошедшие годы совершенно непроходимыми, поскольку монстров в лесах было много, а надежды на спасение — никакой. Но теперь наличие монстров вокруг непрерывно мониторила Станция, и разведчики заранее были предупреждены, если вблизи есть опасность. "Нельзя ли перенастроить твой радар так, чтобы он показывал еще и бандитов, а не только монстров?" — спросил как-то Начальник у Аспиранта. Но такая доработка была невозможна в силу самого принципа работы радара.

Между тем, путь, которым прошли нападавшие на Комендатуру в последний раз, разведчиками довольно быстро был обнаружен. Он проходил по старым лесным дорогам не так далеко от контрольной полосы Колонии и был явно расчищен и подготовлен заранее. И это удивляло теперь оборонявших Колонию людей больше всего. Ранее бандюки ни разу не были замечены в созидательной деятельности. Всю тяжелую работу на их базах всегда выполняли пленные рабы, содержавшиеся тут же в ямах. Здесь же Степняки не только сами скрытно работали не менее четырех-пяти дней, но и правильно выбрали момент, когда это сделать — Станция тогда только что завершила обеззараживание полосы, и все крупные монстры в лесах вблизи нее как раз были перебиты солдатами и огнеметчиками. Это давало возможность относительно безопасно работать в лесу около недели. "Кто-то дьявольски умный стоит теперь у них во главе", — в очередной раз отметил Командир про себя.

Дорогу бандюков решено было завалить стволами деревьев в нескольких местах, сделав невозможным проезд по ней колесным транспортом. Для бандитов это, однако, тоже вряд ли осталось незамеченным — пару раз разведчики находили на дороге недавние следы их колес, а однажды слышали даже звук мотора издалека.

Вечером, возвращаясь в Колонию, разведчики и Команда Станции всегда ждали новостей — каждый день Начальник Колонии включал в назначенный час передатчик для связи с Генералом и Лисом. Когда Генерал выходил на связь, он всегда подбадривал своих людей и Команду, потом кратко рассказывал новости и спрашивал сам, что нового произошло в Колонии и какую информацию удалось собрать. Подбадривать всегда было необходимо, поскольку хороших новостей, ни у него, ни у разведчиков, никогда не было. Генерал в Столице прощупывал свои старые связи одну за другой, но немногие верили ему и соглашались помочь в его планах. Охотники за головами соглашались искать сына Главаря неохотно и просили большие суммы, как только понимали, что Великий Хранитель не будет в курсе. Потому имевшиеся в распоряжении Генерала деньги быстро закончились, а сам он имел все больше шансов пойти под трибунал как предатель. Разведчики сообщали, что шпионы бандюков явно не теряли интерес к Колониии и все время дежурили в ее окрестностях. Их свежие следы попадались повсюду. Несколько раз выходил на связь Лисица. Он сообщал, что лагерь Степняков оставался пока на прежнем месте. Но в него вновь зачастили адепты Секты, а один из них теперь живет в лагере и всегда находится рядом с новым главарем. Очевидно, никакой самостоятельности эта некогда крупная и гордая банда, гроза всего материка, больше не будет проявлять. Но хуже всего было даже не это. Последний раз Лис сообщил, что с Запада к Степнякам пришло подкрепление — банда, всегда грабившая только фермеров Западных колоний и никогда ранее не совавшаяся в соседние регионы. Они встали лагерем рядом, и к их главарю также был приставлен теперь сектант.

Последняя новость особенно встревожила Генерала. Бандиты концентрируют силы в этом месте не просто так — очевидно, атака на Колонию случится уже в ближайшее время, и даже имеющихся у него сил для ее отражения может не хватить. Каждый фермер, солдат и член Команды Станции теперь понимал, что его жизнь, возможно, окончится именно здесь, в Северной Колонии Нефтяников, поскольку пережить атаку бандюков вряд ли многим удастся. Но все продолжали работать в прежнем режиме и старались меньше думать о неминуемом.

— Дернул нас черт оказаться сейчас тут! — Сказал Аспирант Инженеру однажды после ужина, когда вся Команда молча переваривала свежие новости. Никто ничего не хотел говорить в такие минуты, ибо портить настроение себе и другим еще больше ни у кого желания не было.

— Черт, говоришь… — ответил Инженер усмехнувшись, — если их цель — мы, даже не знаю, что будет безопаснее: Встретить бой тут, лицом к лицу и под защитой этих головорезов, или быть тихо убитыми на пустыре в Конфедерации. Охранять нас придется везде, а охраны, настолько сильной, у нашего правительства вряд ли допросишься.

— Кажется, они хотят нас заминировать? А что потом? Их Самый Великий уже считает нас врагами…

— Заминировать, но не убить. Во всяком случае, пока… Сейчас мы — товар высокой ценности, и потому нас будут, я думаю все-таки охранять. А там посмотрим…

— Вот и не подумаешь, вроде только добро всем несем, земли чистим. И теперь как раз нас больше всех хотят уничтожить!..

— Хороших людей больше, но плохие лучше организованы, — ответил Инженер со смехом, — так писал один классик прежнего мира. Разве нет людей, которые нам рады и благодарны? Сколько хочешь. Но где они все? Кто где, свои дела решают. А плохие как раз все сейчас сорганизовались. Или их кто-то так удачно организовал…

— А кто мог организовать? Все таки, неужели наши в самом деле могли начать с Нефтяниками войну?

— Кто там наши? Канцлер? Как бы не так! — При этих словах Инженер стал смеяться презрительно и недобро. — Самые богатые колонии почти все на севере, и у них давно с Нефтяниками свои отношения. Часто куда более теплые, чем со Столицей. И в Конфедерации их удерживает разве что страх перед их диковатыми обычаями. Когда у власти самодур, никто не будет в безопасности. С какой ноги он встанет завтра? А послезавтра? Так у него еще и армия какая! Не ровен час, так и захочет их прибрать к рукам. Конфедерация — хоть слабенький, но договор, что без последствий для Хранителя такое не останется. Если не силой выгонят, так перекроют, может, им торговлю… У нас в этом вопросе все-таки получше все организовано. Задумай Канцлер с Нефтяниками вдруг войну, он завтра будет на своем газоне траву жевать, а не толкать забористые речи. Пинка ему сразу дадут, особенно барыги с Севера. Им приключения с Нефтяниками точно ни к чему.

— Так, может, это Хранитель воду мутит? Он это все придумал, чтобы приборы нам не отдавать? — спросил Аспирант.

— Может… — сказал Инженер после длинной паузы. Диктаторы, они такие всегда были в старом мире… Но, с другой стороны, а что он будет с ними делать без Конструктора? А может, нас и нашу станцию в рабах оставит тут… Не, вряд ли, тогда бы Генерал был тоже в курсе… Наверное… А все-таки гнилое место тут у них… Но, наше дело малое. Делай, что должен, и будь, что будет. Если ты еще барахтаешься — значит не утонул, и у тебя еще есть шанс выплыть, — сказал Инженер свою любимую для таких случаев поговорку.

Именно этими двумя нехитрыми принципами и жили теперь все, кто остался в Северной Колонии, одинокого и изолированного пустыней от остального мира островка человеческой жизни, некогда процветающего, но, волею обстоятельств, давно угасавшего, но все-таки еще не угасшего совсем. Томясь мрачным ожиданием почти неизбежной кровавой развязки, люди продолжали рутинно делать каждый свое дело, надеясь на чудо только потому, что всегда надо на что-то надеяться, чтобы жить. Надеждой такой сейчас был Генерал. Может быть, ему удастся найти приборы. Или убедить Великого Хранителя иным способом снять оборону с нефтепромыслов и своей столицы, чтобы прийти Колонии на помощь. На это было мало шансов, поскольку в предыдущей большой Нефтяной войне именно глухая оборона позволила Нефтяникам пересидеть и, в итоге, победить. Тактика, единственно возможная, если враг твой очень силен, ибо сама Конфедерация, как считали в Центре, стоит за ним. И только приборы, возможно, могли их в этом разубедить…

Генерал вернулся в Колонию однажды утром. Он ехал на амфибии всю ночь по приборам ночного видения, чтобы не привлекать к себе внимания не только бандюков, но и своих патрулей, ибо его визит в Столицу все еще должен был оставаться в секрете. Казалось, Генерал заметно постарел за эту поездку.

— Никогда раньше мне не приходилось на своей земле прятаться, как крысе, бегущей ночью от фермерского амбара в свою нору, шугаясь от звука хозяйских шагов! — сказал он сразу, как только собрал Команду Станции, Начальника и своего заместителя, также остававшегося в Колонии все это время. — Я задействовал все ресурсы, что мог, и потратил все деньги. И не получил ни единого результата! Этот парень будто сквозь землю провалился. Похоже, что его никто не видел, ни на Востоке, ни на Западе. Охотники за головами еще продолжают поиски, но ждать их результатов у нас времени уже нет — Степняки получили подкрепление, еды и топлива у них теперь вдоволь, как мне сообщают, а потому удар они нанесут, возможно, уже в ближайшие дни. Удар, который мы, скорее всего, не сможем выдержать…

В кабинете повисла тяжелая тишина. В Колонии все ждали чуда или, хотя бы, надежду на него, которую Генерал мог привезти с собой. Теперь же и эта надежда была отброшена.

— Возьми фотографию, — сказал Генерал после непродолжительного молчания, передавая Командиру сверток. — Спасибо еще раз! Ее копии я раздал каждому, кому мог, и больше мне некому ее показывать. Я думал, найдя приборы, убедить Хранителя собрать всю нашу армию в кулак и первыми нанести удар по бандюкам и Секте. Но нет до сих пор у нас ни приборов, ни сына бандюка, ни карты. Лишь только эта фотография…

Командир развернул фото и положил его на стол перед всеми — скрывать этот портрет теперь не было смысла. Кратко на него взглянув, сидевшие за столом быстро потеряли к роже молодого бандюка интерес. Все, кроме Аспиранта. Аспирант долго смотрел на фото, и глаза его все более округлялись. Наконец, он взял фото в руки и, подумав еще с минуту, вдруг широко улыбнулся.

— Кажется, я знаю, где надо искать карту пути к Цитадели Степняков, — сказал громко молодой человек.

Все присутствующие смотрели на него теперь с таким интересом, что у Аспиранта сперло дыхание. Он вдруг засомневался в своем решении и потому какое-то время молчал, продолжая разглядывать фотографию.

— И…? Нам срочно снарядить экспедицию на дальний Запад? — не без ехидства сказал командир огромной боевой машины на колесах караванного тягача и заместитель Генерала по совместительству. Это был невысокий, коренастый и очень жилистый человек с желтой кожей и совершенной лысой, обезображенной глубокими шрамами и ожогами, головой. Казалось, ширина плеч его не уступала росту, а громадные, как клешни краба, руки почти доставали до колен и были всегда черными от машинного масла. Заместитель всегда относился к людям из Конфедерации с большим недоверием, чем другие, и его колючие глаза теперь также сверлили молодого человека.

— Намного ближе, — ответил Аспирант, — она лежит на Станции под моим пультом.

Аспирант не мог не узнать лица на фотографии, поскольку события, при которых он его видел, врезались в память ему на всю жизнь. Внезапно воспоминания минувшего встали у него перед глазами: Ночь в степи, веранда Тягача, ярко освещенная фонарями, бандит внизу в боевом наряде, его руки, медленно поднимающие винтовку, а за спиной — стена аппаратурного шкафа — не спрятаться и не отойти. И этот жуткий, холодный взгляд голубых глаз на сильно загоревшей роже, полный решимости покончить с ним прямо сейчас… "Еще секунда и будет поздно…" Да! Это был тот самый бандюк, "сотник", как охарактеризовал его тогда Командир, который едва не убил его в ту самую их ночную поездку. Не просто сотник, оказывается, а сын Главаря! "Надо же, я даже лично с ним дрался!" — подумал Аспирант не без гордости. Вот, почему Генерал не имел ни единого шанса найти его, и никто не сможет — мы же сами его убили, трупы спрятали и сделали все, чтобы об этом никто никогда не узнал! И даже сами успели почти забыть об этом… Неужели мы убили последнего носителя информации, где приборы???… Но память Аспиранта и дальше продолжала извлекать картины той ночи: Труп бандюка без головы, Командир с охранниками тащат его к яме, а он подбирает выпавшую латунную пластину из его одежды. А на пластине… карта! Неужели та самая? А какая же еще, если это и есть сын Главаря банды?!

Именно так текли мысли Аспиранта, когда фотография впервые попалась ему на глаза. Между тем, все сидевшие за столом, давно ждали дальнейших объяснений, и молчать дальше было нехорошо.

— Я могу сходить за ней, если хотите? — сказал Аспирант и начал вставать из-за стола.

— Подожди, расскажи сначала, как она у тебя оказалась? — сказал Генерал, нарушив затянувшееся молчание слушателей.

Дальше Командир и Аспирант подробно рассказали о событиях той ночи. Генерал, его зам и Начальник были немало удивлены тем, что эти "инженера, кустари и ботаники" смогли победить элитного бандюка и его свиту, не понеся при этом потерь! Капитана с Сержантом и без того уже давно уважали в Колонии все вояки после всех тех событий, где им пришлось себя проявить. Теперь же на охранников Станции положил глаз и Генерал. "Был бы у меня хотя бы рота таких солдат, вся армия Собирателя была бы не страшна сейчас мне, напади она на эту колонию вся разом! — думал он, — Жаль, они просто наемники, и у них нет нашего Духа… Но почему эти два полуфермера оказались на голову выше моих людей? Вся их жизнь прошла в охране караванов, реальные бои с бандюками, и они смогли выжить в них. А у наших — только полигонные упражнения и рассказы героев Нефтяных Войн. Да и вообще эти парни на Станции уже не первый год занимаются делом, а потому многое повидали, научились и вообще прошли большой путь. А чем занимаемся мы, кроме проедания нефти и мыслей о войне, к которой, как оказалось, и не смогли толком подготовиться?…"

Но не об этом надо было сейчас думать.

— Что ж вы не вспомнили про карту до моего отъезда? — сказал Генерал уже вслух, — фотография же была все время у вас!

— Мы разнесли тогда голову бандита на куски сразу, как только увидели, что он вот-вот убьет Аспиранта. Потому лица бандюка, кроме него, никто и не видел, — ответил Командир.

— Ладно, хоть деньги и ресурсы мои были потрачены напрасно, первый шаг мы все-таки прошли — карта у нас! — сказал Генерал с возбуждением в голосе. Глаза его теперь горели, и во всем ощущалось желание немедленно перейти к действиям. — Давайте взглянем на этот документ и решим, что будем дальше делать.

Аспирант принес латунную пластину, с трудом откопав ее под своим пультом среди всякого барахла, включая запасные кабели, инструмент, детали к компьютерам и даже штурмовую винтовку, взятую с трупов бандюков тогда же ночью. От влаги и частой смены температуры она успела покрыться зеленым налетом, но надписи и пометки все еще хорошо читались. Пластину сразу взял Генерал, подозвав также своего заместителя.

— Тонкая и аккуратная работа, однако! И сделана явно не бандитами — тут рука мастера, гравера!

— Интересно, он рисовал по карте отца, и тоже ее видел, значит? — спросил Аспирант.

— Всякий, кто ее видел, стал мертвым, — кажется, так говорил их Главарь? — с удовольствием сказал Генерал, глядя на Капитана и вспоминая его рассказ. — Не сомневаюсь, что именно так все и было у них.

Генерал и его зам углубились в карту. Позже сзади к ним тихо подошел Аспирант, присоединившись к процессу изучения.

— Пока не понимаю, что это за место. Вот эти метки, судя по названиям, вершины каких-то скал. Эта линия, очевидно, дорога. А что значат эти штрихованные зоны? — Генерал задавал вопросы, не обозначая адресата их.

— Что-то нехорошее, — ответил Аспирант, — дорога везде петляет, старательно обходя их.

— Зыбучие пески, — сказал Заместитель, — не знаю, что еще может быть такого там.

— Мины, ловушки… в любом случае этих зон нам надо будет избегать. Но как привязать дорогу к местности? Как мы будем понимать, где делать какой поворот? — Генерал уже явно планировал туда визит.

— Точки вдоль дороги, как раз в местах поворотов, может быть, это знаки на местности? Какие они? — спросил Заместитель.

— Узнаем, когда будем там. Меня больше беспокоит, где точка старта маршрута? Она подписана как "Железная Пасть".

— Я раньше слышал такое название, — ответил Заместитель, — мне рассказывал о нем отец, это в центре пустыни, в самом гиблом ее районе, откуда наши люди часто не возвращаются. В войну там был большой схрон, и отряд отца должен был пополнить из него запасы. Отец спросил, как узнать это место. И ему ответили: "Когда ты увидишь Железную Пасть, у тебя не будет сомнений, что это она!"

— Он смог ее найти?

— Да. Но из 4 его машин лишь одна смогла оттуда вернуться… Там есть какая-то аномалия, компас перестает работать, потому они дважды заблудились.

— Значит, мы тоже сможем, найти и выйти. Я понял, о каком месте примерно речь. Следующая наша цель — тут, — сказал Генерал, ткнув пальцем в место на карте, обозначенное крестом, где завершалась дорога. — Дальнейшие планы я сообщу завтра. Надо поговорить с Лисицей. Возможно, он знает эти места лучше нас, и ему будет что добавить, — сказал Генерал, и на этом закончил собрание.

8

На следующее утро в лагерь приехал Пустынный Лис. К счастью, он был недалеко и аккуратно дежурил у передатчика в назначенные часы связи, а потому смог оперативно вернуться, как только узнал главную новость.

— Я знаю примерно, где это, но никогда не был в тех местах. Они и до Катастрофы были совершенно дикими и имели дурную славу, а после так и вовсе у нормального человека не было нужды туда заходить. А ненормальные обратно обычно не возвращались. Но по самой карте я могу сказать больше. Точки вдоль дороги, это вешки, какими бандюки обычно отмечают свои тропы в песках. Следы быстро заносит ветер, а вкопанный в песок на несколько метров штырь сохраняет свое место вполне надежно. Скалы там вряд ли большие, их вершины обозначены, видимо, потому, что компас в тех местах глючит, и по этим вершинам они ориентируются.

Лис вернул пластину Генералу и некоторое время стоял, погрузившись в свои мысли.

— И еще, — сказал он вполголоса, — когда-то давно я делал по заказу главаря Степняков несколько ловушек с датчиками. Ну, там, пулемет, который стреляет сам, если есть движение, выброс ядовитых газов с изменением освещенности, ну и т. д. Он очень хорошо платил, и мне сложно было удержаться… К тому же, я знал, что эти ловушки бессмысленны против ваших караванов и предназначались, скорее всего, для каких-то их внутренних разборок. Так вот, я теперь понимаю, что многие, если не все из них, установлены в этой Цитадели. Потому, если попадете внутрь, бросайте вперед предметы, светите фонарями, щупайте пол длинной палкой… Правда, все это не сильно поможет, потому просто пускайте вперед кого-то менее важного, и держитесь от него не ближе 10 метров… Ну и будьте внимательны, конечно. Удача вам там точно пригодится! — закончил Лис.

— Спасибо, удружил, брат! Разве ты не знал, что любая помощь бандюкам оборачивается неприятностями рано или поздно? — сказал Генерал, гневно смотря на Лисицу.

— Ну, кто же мог тогда знать, что так все обернется, — лишь ответил тот.

В полдень Генерал огласил свое решение, собрав также и командиров низшего звена: Утром надлежало выдвинуться на Юг всеми основными силами. В Колонии оставался только грузовик и команда, которая была там еще при Великом Наставнике во главе с Начальником, а также десяток мотоциклистов-разведчиков. Проезды в лесах на Севере и Западе уже были сделаны достаточно непроходимыми, подходы к ним давно патрулировались, а потому оттуда неожиданностей уже не должно было быть. Самому Начальнику было предписано готовиться к срочной эвакуации, если на Колонию будет набег, о котором мотоциклетные патрули должны будут заранее сообщить. Ему и жителям предлагалось уйти дорогой в Столицу или отсидеться в кустарнике, в зависимости от обстоятельств. Это же касалось и Станции, на которой оставались теперь лишь Водитель и Механик. Остальную часть Команды Генерал брал с собою, поскольку надо было кому-то определить, какие именно приборы надо взять в Цитадели и как их везти оттуда. Колонна будет следовать почти до лагеря Степняков, но не приближаться к нему слишком близко, оставаясь незамеченной из него. Это позволит перехватить бандюков на марше, если они уже выдвинулись на штурм Колонии. Скоростной бой на открытом пространстве был хорошо знаком Нефтяникам. Но и бандюкам он также был привычен. Дальше 2 амфибии должны будут уйти на поиск Цитадели, а остальная армия атаковать лагерь, проведя предварительно его разведку.

— Сразу скажу, что шансов на успех у нас немного. Но если остаться тут, их почти не будет совсем, — сказал Генерал в конце. — Также наш поход не согласован с Великим Хранителем: его последним приказом было окопаться здесь и ждать своей судьбы, пока бандюки накопят достаточно сил, чтобы разбить нас. А я не вижу иного шанса на победу, кроме как немедленно двинуться в бой, как велит нам наш Дух. Потому, если есть несогласные, можете остаться. Пусть едут только те, кто верит мне и готов пойти со мною до конца, даже под трибунал, если рейд наш окажется неудачным.

Все люди Генерала решили ехать с ним. По сути, выбора у них было немного — остаться в Колонии в меньшинстве означало теперь верную смерть, поскольку атака бандюков была неизбежна, если не в этот раз, то потом.

Рано утром Колонию разбудил рев моторов техники Генерала. Подготовка к маршу была сделана еще с вечера: Цистерны были прицеплены к грузовикам, а матчасть погружена на транспорт, к которому она имела отношение. Сейчас же техника, прогревая моторы, строилась в колонну. Последними с ревом завелись турбины громадной боевой машины Заместителя. Они не требовали прогрева, но были слишком прожорливы, и Заместитель старался не гонять моторы на холостом ходу. Именно в этой машине надлежало ехать членам Команды Станции, поскольку там было больше всего места и меньше всего шансов погибнуть в бою.

Колонна боевых машин выкатилась из поселка на открытое пространство, где надлежало сделать последний осмотр техники и далее двигаться без остановки. Солнце только начинало всходить, и воздух звенел от грохота форсированных двигателей, обдававших жаром из труб своих механиков, осматривающих ходовую часть машин. Рядом с колонной неожиданно появился небольшой, в сравнении с остальной техникой, автомобиль. Он ехал быстро и прямиком к стоявшей в голове амфибии Генерала. Это был Лис. Он поставил свой микроавтобус прямо перед амфибией, преградив ей путь вперед. Генерал вышел из машины первым — Лисица без веских причин не стал бы так делать. Лис уже шел навстречу Генералу, а в руках у него был грубо сработанный из пластиковых панелей ящик с замками и ручкой для переноса.

— Возьми это и постарайся мне вернуть, если вернешься сам, — сказал Лисица, глядя Генералу прямо в глаза. — Я делал много разных ловушек и охранных систем, но во все из них встраивал свою закладку, чтобы самому всегда иметь возможность эту систему выключить, если вдруг мне это будет нужно. Мир наш, сам знаешь, непредсказуем, и очень многие на этой земле превращались из моих друзей во врагов и обратно, а некоторые — и по нескольку раз… Разумеется, заказчики никогда не были в курсе. В этих краях нет почти никого, кто тоже бы разбирался в этих вещах, а потому я всегда был уверен в своей безнаказанности.

С этими словами Лис поставил прибор на дорогу и открыл крышку. Прибор показывал, сколько сделанных Лисом устройств обнаружено вокруг, а также их статус. С пульта их всех можно было выключить.

— Используй это, когда подойдешь к двери Цитадели. И дальше тоже держи прибор включенным внутри и отключай им все ловушки своевременно!

— Вот теперь я тебя узнаю! — сказал Генерал, расхохотавшись, — Все предусмотрел и всех перехитрил! Большое спасибо тебе! Думаю, теперь нас точно будет ждать удача! — сказал он, захлопывая люк амфибии.

Загонщик, как называли огромную и скоростную боевую машину сами Нефтяники, действительно оказался собранным, в основном, из авиационных деталей и довольно пустым внутри — все пространство в нем было одним большим казематом, лишь в паре мест перерезаемым силовыми балками каркаса. Внутри располагались разные агрегаты, ящики с боеприпасами, топливный бак и цистерна с напалмом. Огромные колеса "56х26" крепились к силовому каркасу машины на больших и мягких авиационных стойках шасси внутри броневого пояса. В отличие от Станции и Тягача, где упругой подвески не было совсем, а плавность хода обеспечивалась только мягкостью шин. И это сразу показывало, что махина эта рассчитана на совершенно иные скорости. Пол внутри каземата также был решетчатым и имел много дыр, очевидно, для облегчения конструкции. Но опасные места, включая рычаги подвески колес и двигатели — 2 танковые газовые турбины, были отгорожены легкими поручнями. Турбины в блоке с танковыми же трансмиссиями стояли сзади. Каждая из них вращала свое заднее колесо через кустарного вида редуктор. Привода на передние колеса машина не имела вовсе, что поначалу удивило Командира. Видимо, в ровной пустыне или степи это было не очень нужно, гораздо важнее было снизить массу. Все щели и окна из каземата вниз были затянуты брезентом — очевидно, летящие из под колес песок и пыль иначе быстро бы его заполнили.

"Наденьте вот это, а то к вечеру лишитесь не только ушей, но и мозгов", — сказал не очень вежливый Заместитель Генерала членам Команды, вручая танковые шлемы. Сам он, однако, шлема не имел, ибо сидел наверху за рулем боевой машины, как и стрелки, сидевшие в один ряд с ним. Зато все стрелки имели очки и повязки на лице для защиты от песка и пыли. Повязка не требовалось лишь Заместителю — его хорошо защищало бронированное стекло. Два бойца в каземате, работавших рядом с турбинами, также были в шлемах. Именно там предстояло ехать и пассажирам Загонщика.

— Знакомый логотипчик! — сказал Инженер, указывая на клеймо на корпусах редукторов, вращающих задние колеса. И вправду, такой же знак стоял на многих деталях Тягача Станции — это было клеймо завода, на котором он проходил капремонт в Столице Конфедерации. — И эти герои недавно хвалились, что боевая машина, сильнейшая на материке, создана полностью их инженерами, и никем иным кроме них. Что бы они делали без наших редукторов, не говоря уже о колесах! А такой же танковый движок я видел даже на твоей базе, — продолжил Инженер со смехом, обращаясь теперь к Командиру.

— Зато таких стоек шасси и, тем более, брони у нас нет и не предвидится. Технологии давно утеряны, а у них на старых складах этого добра, говорят, еще много. Надеюсь, что строить такие агрегаты у нас не будет никогда надобности… — ответил Командир.

Турбины взревели, набирая обороты, боевая машина плавнотронулась и покатилась на Юг. Ехать на ней и вправду было очень мягко для той скорости, с которой колонна двигалась по дороге. Пассажиры с интересом наблюдали за четкой работой передней подвески, движением ее огромных рычагов и стоек, которые глотали любые ямы и кочки, появляющиеся под колесами. Но увлекательности этого зрелища хватило всего на 30 минут, и Команда начала открывать лючки боковых бойниц, чтобы хотя бы через них смотреть наружу. Между тем, 2 солдата-заряжающих уже давно спали на решетчатом полу, подложив под себя крышки ящиков со снарядами. Очевидно, им все тут было давно привычно, а потому рев турбин и трепыхание брезента на ветру уже не являлись для их сна помехами.

Так прошел первый день пути, показавшийся пассажирам Загонщика вечностью. И действительно, невероятно тяжело провести целый день в полном безделье в железном ящике с механизмами, если привык постоянно работать на открытом пространстве, обозревая в любой момент со своей платформы окрестности далеко вокруг. Вечером колонна остановилась на ночлег. Вокруг уже давно была пустыня, и потому с дороги не сворачивали — пытаться маскироваться не имело смысла. Экипаж каждой машины развел костер, у которого его члены грелись и отдыхали после целого дня пути. К костру экипажа Загонщика присоединился и Генерал, чтобы обсудить с Заместителем ситуацию. В этот день они не встретили ни души, даже следы разведчиков бандюков были не свежие. И это было странно.

— Может быть, банда куда-то ушла, свернув лагерь? — спросил Заместитель.

— Знать бы, куда, — ответил Генерал.

— А если они разминутся с нами и нападут на Колонию, — спросил Командир. Его интересовала больше всего судьба Станции — в отличие от людей, такую махину не спрячешь в лесу или кустарнике. Тем более, что бандиты придут именно за ней.

— Думаешь, могли разминуться? Мы идем самым прямым, удобным и кратчайшим путем, — ответил Генерал.

— Но пустыня большая. И, главное, бандюкам выгодно обойти нас — ведь им нужны не мы, а Станция. И они непременно так и сделали бы, узнав, что мы идем им навстречу!

— Тоже вариант… В их лагере мы будем завтра вечером, там все и узнаем на месте.

— Но Станцию в Колонии негде спрятать! Что если они уже там?

— Я тоже подумал об этом сегодня утром. И дал распоряжение Начальнику: Если разведка увидит врага, немедленно отправить Станцию в Конфедерацию через Запад. Их поведет Лис, ночью, без света по приборам ночного видения. И будет заметать следы за собой. Я думаю, у твоей машины и людей неплохие шансы уйти, Лисица умеет это делать. Вот что будет дальше со Станцией в Конфедерации, это меня беспокоит больше…

— Меня тоже, — ответил Командир. — Все равно спасибо за такое решение! В нашей ситуации вряд ли есть вариант лучше… Что будет с фермерами, если туда придут бандюки? — продолжил Командир, стараясь представить себе дальнейшее развитие событий.

— С фермерами? А что с ними может быть? Они копошатся в глине и продают товар, а кому — дело для них десятое. Если даже убьют их, завезем бедняков из столицы, а то их там всегда слишком много. И так же будут копошиться в глине и продавать продукты не важно кому. Это все не так важно, Духа Нефтяников у них все равно нет.

— А что значит этот дух? — спросил Командир, пожалев о своем вопросе раньше, чем успел его закончить.

— Ооо… Носитель Духа Нефтяников, это наш человек! Он чувствует свою силу и высшее предназначение в жизни! Все Нефтяники — единое целое, и они свято хранят свое Достояние. И каждый знает свое место в едином механизме и выполняет свою миссию. Миссии разные, но Нефть и Скважины, Достояние и его сохранность — наша единая цель! Порознь нас легко было бы победить, но, благодаря Нашему Духу, никто не смог еще это сделать! — ответил Генерал с хорошо наработанным по таким случаям пафосом. Вероятно, именно так он произносит это все в речах перед молодыми солдатами своей армии.

— А о какой черной ракете говорил нам Великий Хранитель? — спросил Аспирант, пытаясь сменить не самую приятную тему разговора. — Какое-то сверхоружие?

— А… это старая история, — Генерал махнул рукой. По всему было видно, что ему не очень хотелось об этом говорить, поскольку рассказ предстоял довольно длинный и вряд ли содержащий в себе что-то стоящее, с его точки зрения, потраченного времени. Но, подумав, Генерал все-таки взялся за него, ибо только что вошел в настроение читать наставления молодежи и рассказывать стариковские байки.

— Давным давно, еще до Катастрофы, к востоку от нашей Столицы была авиабаза, военный аэродром. Ты видел когда-нибудь аэродром, где садились и взлетали самолеты?

— Нет, — ответил Аспирант. — Где-то среди наших колоний есть такой, но там сейчас никто не живет и, вероятно, давно все разграблено.

— Это большое и ровное поле, — продолжил Генерал, — сейчас там все заметено песком, а тогда это были большие и ровные дороги, сделанные из бетона. Самая широкая из них — взлетно-посадочная полоса. Самолеты взлетали и садились на нее с огромной скоростью, какую в наше время никто не может достичь. По другим дорогам, что поуже, самолеты ехали от полосы на площадки, на которых они стояли, заправлялись топливом и экипировались оружием. В основном, там были штурмовики — самолеты для войны с танками и другими наземными целями, а потом и ударные беспилотники. И вот, лет за 30 до Катастрофы, служил на этой базе отличный летчик, лучший, какого знала страна, на обломках которой мы все сейчас живем. Никто не мог сравниться с ним в мастерстве. Герой войны, о нем и в прессе писали и говорили, звезда, любимчик власти и т. д. И был он гордый и заносчивый потому. А после что-то случилось с этим парнем. Что именно — тут говорили всякое. Что женщину его увел большой чиновник, а самого его оклеветал и понизил в должности. Но сразу из любимчика он стал везде изгоем и козлом отпущения.

Вот тогда поклялся этот летчик, как говорят, продать душу дьяволу, если тот даст ему возможность отомстить. Парень готов был сесть на штурмовик и уничтожить сразу всех своих обидчиков, пусть даже и ценою своей жизни. Что случилось там на самом деле, никто не знает, но стал этот летчик, как не из этой жизни. Остекленевший взгляд, будто из могилы, ни с кем не говорит, волком смотрит и от улыбки его только мурашки по спине. Люди его пугались, и за ним стали следить, как бы не натворил чего, отстранили от полетов на всякий случай, но именную его боевую машину с его автографом на носу не отобрали. Так она и стояла на дальней площадке аэродрома. Старый приятель больше всех переживал за него, и надавил как-то вопросом, что все-таки происходит? Летчик сказал тогда, что в руках его сейчас ключ от всего мира и все в его власти. Но обратного пути ему уже нет, да он и сам не хочет. "У ракеты есть один путь — на самолет, а у меня — к нему" — сказал он странную фразу, которую тогда никто не понял. И засмеялся так, что другу его не по себе стало. А после Летчик начал пить. И был застрелен постовым, когда однажды пьяным попытался угнать свой самолет.

Историю эту некрасивую быстро тогда замяли. База и без того была проблемной, коррупция, воровство… а тут еще и такой вопиющий случай. Самолет решили перекрасить и отдать в учебный полк, как и площадку под ним. Оружие тогда хранили для каждого самолета под его же стоянкой в подземном погребе, чтобы, если срочный вылет, все было сразу под рукой. Конечно, перед передачей в другой полк из погреба все надо было вывезти на склад. Вот тогда и нашли в нем странную ракету. Она не числилась на учете и даже не была описана в каталоге вооружений, а потому никто не знал, зачем эта ракета нужна и что у нее внутри. Хотя, ее пилонная подвеска и разъем управления соответствовали как раз самолету того летчика. Детали корпуса ракеты были подогнаны настолько плотно, что никто не понял, как ее вообще собрали и как можно разобрать. Да и не нашлось бы смельчаков тогда, разбирать оружие, которое не знаешь. Но самым странным в этой ракете был цвет — она была вся абсолютно черной, настолько, что свет совсем не отражала!

Командир базы лично приехал посмотреть, что это за зверь, поскольку случай был действительно из ряда вон — на базе нашли мощное оружие, которое нигде не числится, и даже никто не знает его тип! После всех скандалов его карьера и без того висела на волоске, а тут вдруг такое… Ракету было велено закрыть в секретной зоне склада. Но что-то там случилось странное, когда ее укладывали на спецтележку. Говорят, один из солдат споткнулся и напоролся грудью на торчащий из тележки конец хомута крепления. Конец этот вылез со спины, и на нем висел кусок сердца. Тогда сказали, что несчастный случай, парню просто не повезло так упасть. Но, глядя на ракету и помня историю летчика, многие решили по-другому. Потому погреб закрыли, выставили охрану, и всем, под угрозой больших проблем, приказали молчать.

Но слух все равно расползался, и потому однажды ночью командир базы сам, вместе со своим шофером, приехали к погребу, чтобы вывезти проклятую ракету и закопать ее поглубже где-то в недрах склада, а может, и вовсе в океане утопить, сбросив с самолета в глухом месте. Она ведь нигде не числилась, и ее не должно было быть. Когда подъехали, вдруг у машины отказал генератор. Водитель полез в мотор, искать обрыв в проводке, и тут шнурок его сорочки намотался на вал генератора, притянул его голову вниз и лопастями крыльчатки выпотрошил горло и лицо. Кровью был забрызган не только мотор, но и вся площадка вокруг, а глядя на то, во что превратилось лицо, говорят, трудно было не лишиться рассудка: Казалось, это был кровавый оскал зубов самого дьявола!

Но и тогда начальнику удалось как-то выпутаться. А автомеханики, отмывавшие и смотревшие потом мотор, сказали, что все с проводкой и генератором было в порядке. Дверь в погреб наглухо заварили, а через 2 месяца вместо стоянки для самолета там уже был новый ангар, объявленный совершенно секретным. Площадку под ангар залили толстым бетоном, и что там было дальше, никто не знает.

Историю довольно быстро забыли, но когда случилась Катастрофа, один из тогдашних политиков публично сказал, что это все — результат применения кем-то той самой ракеты. Конечно, это была глупость… скорее всего… Но тогда многие в это поверили, а кто не поверил, все равно вспомнили про нее. И до сих пор многие считают, особенно в Конфедерации, что ракета все еще где-то лежит под слоем песка и бетона. И даже говорят, что мы все-таки нашли ее! — При этих словах Генерал весело рассмеялся.

— Так это, значит, блеф, рассчитанный на дураков? — спросил Аспирант.

— Если есть дым, есть и огонь… До Катастрофы на авиабазе всегда были секретные ангары, и военные там иногда испытывали секретное оружие. Летчик этот мог в них участвовать. Хотя… Зачем тогда им в черный цвет ракету красить? Но черный цвет могли уже позже придумать.

— И ее действительно мог найти Великий Хранитель?

Генерал задумался. Казалось, вопрос Аспиранта поставил его в тупик.

— Во время войны Хранитель не воевал на передовой. Он был тыловой крысой, занимался хозяйством и снабжением. Потом, конечно, история была переписана, и молодняк смотрит на него сейчас, как на первого героя, но мы-то, старики, еще помним, как было на самом деле… Когда мне миной едва не оторвало ногу, и я месяц валялся в госпитале, как ненужный хлам, я мельком слышал, что его снабженцы что-то зачем-то копали на аэродроме. И копали долго. Но мне тогда было не до того, чтобы вникать в подробности… — сказал Генерал и отвернулся, дав понять, что разговор окончен.

9

Нельзя было исключать, что ночевка колонны не осталась для бандюков незамеченной, и они могли нанести удар на рассвете. Потому стартовать было решено еще затемно, и времени для сна оставалось мало. Однако, бандюки себя пока никак не проявляли, и вот уже заряжающие снова досматривали свои сны на полу каземата под монотонный рев турбин несущегося на Юг Загонщика, а члены Команды встречали рассвет, глядя в бойницы левого борта. Командиру также удалось уснуть — сказывалась привычка спать на Станции под шум генератора. Аспирант же незаметно поднялся наверх и теперь наслаждался свистом в ушах и встречным ветром, стоя за спиной ведущего боевую машину Заместителя. Загонщик ехал вторым в колонне, перед ним шла только амфибия Генерала, которая была намного меньше, а потому клубы пыли не мешали смотреть по сторонам. Огромный красный солнечный диск лишь наполовину вышел из-за горизонта и теперь окрашивал в красный цвет на Востоке барханы, летящие навстречу огромной машине, навевая лирические мысли в голове.

Внезапно по курсу возникли 2 полосы дыма. Они шли в разные стороны вверх из одной точки на земле. Это были сигнальные ракеты, красная и желтая. Их выпустил мотоциклист-разведчик, уехавший вперед, когда колонна еще только строилась. "Встречный бой… проклятье… И все-таки они вышли!" — прорычал сквозь зубы Заместитель. Затем он нажал кнопку на левом пульте, и за спиной Аспиранта резко зазвенел громкий звонок, а в каземате замигали красные фонари. "Боевая тревога! Встречный бой! Развернуть боевой порядок!" — донесся из динамиков голос Генерала по радиосвязи.

Загонщик сбавил ход — его должны были срочно догнать другие экипажи. Генерал на Амфибии занял место слева от него, а справа в строй встала уже другая такая же машина. Третья амфибия встала слева от машины Генерала несколько позже, а двух других пока не было видно. Вдруг на дороге появился мотоциклист. Он на полной скорости летел навстречу строю и проскочил мимо Загонщика раньше, чем Аспирант успел испугаться. Никто не открыл по нему огонь — это был разведчик, выпустивший ракеты. Но следом за ним шли другие. Несколько экипажей, тип которых пока сложно было понять, шли в ряд, поднимая за собою пыль. В центре по дороге шел самый крупный из них, боевая фура. Она не смогла бы объехать Загонщика, занимавшего всю дорогу и даже больше, но пока явно не собиралась сворачивать. За первым рядом был целый рой других темных точек с большим облаком пыли позади, видимо, мотоциклистов. Два войска пустыни вот-вот должны были сойтись стенка на стенку в схватке на большой скорости.

"Дух Нефтяников! Великое Достояние! Не жалеем жизни за Наш Долг!" — начал орать Заместитель, прибавив газу. Хор стрелков поддержал его, и даже из каземата за спиной Аспиранта послышались такие же голоса. Глаза у солдат горели от предвкушения, это были совсем молодые люди, как Аспирант, если не младше. "Видели ли они реальный бой? Судя по восторгу — вряд ли…" — подумал Аспирант, примерив себя на их место. "Ракету по фуре… слева и справа по 2 багги берем!" — скомандовал в микрофон Заместитель. Сзади наверху заработали механизмы: Боевой модуль — огромная, странной формы башня Загонщика — пришел в движение. Взрыв и порыв горячих газов, обдавший лицо, едва не сбил Аспиранта с ног — из модуля вылетела ракета и устремилась вперед. На месте, где была фура, теперь клубилось облако из огня, дыма и летящих обломков. И Загонщик теперь летел прямо в него! Навстречу, слева и справа от облака, шли багги, но обе мясорубки Загонщика уже строчили по ним. Заместитель снова нажал звонок, и вся команда разом пригнулась. В нос ударил запах гари, а вокруг резко потемнело от дыма. Какой-то обломок пролетел над макушкой Аспиранта, едва не скользнув по волосам, и грохнул о механизм поворота башни. "Он звонит, когда надо спасать голову", — догадался Аспирант, порадовавшись, что в этот раз его голове повезло. Дым быстро исчез, сменившись облаком пыли. В воздухе стоял теперь непрерывный грохот мясорубок. Некоторые из мотоциклистов падали подкошенными, другие же пролетали мимо боевых машин Нефтяников, оставаясь позади. Аспирант теперь сидел на полу верхнего яруса, не высовываясь поверх бронепояса. Но возвращаться в каземат он тоже не спешил, ибо там ему оставалось бы лишь считать минуты и дрожать от страха, оставаясь в неведении о происходящем.

Из-за пыли было теперь мало что видно, не более 80 метров вокруг, из-за чего Заместитель сбавил скорость. "Равнение на Загонщик!" — послышался голос Генерала в динамиках. Вдруг из пыли лоб в лоб вынырнул ощетинившийся стальными балкам огромный нос. Это была боевая фура, что шла во втором ряду атакующих. Избегая столкновения, Заместитель крутанул руль вправо, отчего Аспирант снова оказался на полу. По фуре ударили сразу обе мясорубки полным залпом. Но мясорубка фуры, стоявшая сразу за ее кабиной, времени также не теряла. Пули со звоном отскочили от бронестекла, а слева грянул взрыв, обдав взрывной волной всех, кто был наверху. Несколько осколков снова просвистели мимо. Место стрелка слева от Заместителя было забрызгано кровью, а сам он лежал теперь на полу. Очевидно, граната попала внутрь броневого пояса, поскольку мясорубка фуры стояла выше него и стреляла в упор с десяти метров. "У нас потери, мясорубщик и стрелок слева", — сказал Заместитель по радио. "Заряжающий, занять место левого мясорубщика", — продолжил он уже по внутренней связи. "Бегом вниз! Не сиди тут!" — кричал Заместитель, теперь уже на Аспиранта.

Внизу Командир давно проснулся и уже сжимал в руках свою штурмовую винтовку. Очевидно, он чувствовал себя виновато, что тоже не участвует в бою. Но, как сказал Генерал, его миссия в другом, и он обязан доехать живым до Цитадели. Так же чувствовали себя и оба охранника Станции, и только Инженер молча смотрел в стену с мрачным выражением на лице.

— Ну, как там, наверху? Нюхнул смерти? — спросил он Аспиранта с обычным юмором, молча оглядев его на предмет ранений.

— Есть немного, — ответил тот. — Там уже 2 стрелков нет, и мне едва не прилетело.

— Нехрен, значит, туда высовываться, — закончил Инженер и снова ушел в себя.

Между тем, по каземату взад-вперед сновал заряжающий, таская ленты и кассеты с патронами и снарядами к мясорубкам. Его товарищ теперь заменял стрелка наверху, и потому вояке пришлось поспевать за двоих. "Пойдем наверх, думаю, наше время пришло", — сказал Командир Капитану, и они оба пошли к Заместителю. "Мы готовы помочь, говори, что делать", — сказал Командир. "Ты иди вниз, тебя я должен доставить живим в любом случае, а охранников своих давай", — ответил Заместитель, не отвлекаясь от управления. Теперь Сержант сел на место убитого мясорубщика, а Капитан занялся стрелком, который оказался жив, но тяжело ранен. Аспирант тоже поднялся наверх, хотя бы глазом глянуть, что происходит. От рева турбин внизу у него болела уже голова даже в шлеме. Впереди Загонщика никого не было — атакующие друг друга группы только что разминулись. Заместитель снизил обороты и круто развернул машину — бандиты теперь снова оказались впереди. Они еще шли в прежнем направлении, но также уже начинали разворачиваться. Заместитель дал полный газ, пустив из под задних колес тучи песка, и Загонщик полетел вперед, что есть мочи. Амфибии с флангов уже делали то же самое, но они не могли за ним, поспеть ибо уступали Загонщику в скорости по песку. Очевидно, бой тут надо было вести, как истребитель в воздухе — зайти противнику в хвост и прицельно бить прямой наводкой, а потому важно было не дать успеть развернуться бандюкам.

Загонщик снова на полной скорости летел навстречу своей судьбе. Теперь он был один — амфибии далеко отстали. Развернуться все бандюки могли и не успеть, а иметь на хвосте Загонщика, более скоростного и вооруженного, чем любая другая машина в этих краях, было бы неминуемой смертью. "Ясно теперь, откуда такое название — Загонщик", — подумал Аспирант. Солдат, сменивший стрелка, показал Сержанту управление мясорубкой. А сам спешно уже наводил вооружение боевого модуля. Первыми у врага развернулись мотоциклисты. Среди них был десяток с черно-красными повязками на головах. "Вероятно, из пришлой банды", — решили члены экипажа. Обе мясорубки разом снова включились в работу, создав стену из снарядов и пуль. Но она снесла немногих мотоциклистов, поскольку мясорубки целились в боевые багги, которые лишь набирали скорость, но уже также поливали Загонщика из спаренных и счетверенных пулеметов. Загонщик снова тряхнуло — из боевого модуля молниями ударили 2 струи напалма, сразу охватив пламенем весь мотоциклетный рой и песок перед ними и превратив пустыню впереди в пылающее поле. "Круто! — подумали пассажиры со Станции, — рейнджеры такую площадь огнем заливали бы пару минут!" Горящие мотоциклисты, обезумев, вылетали из огня кто куда, и многие тут же падали с мотоциклов, кувыркаясь и калечась. Но некоторые продолжали лететь прямо под Загонщик — очевидно, были обкурены и потому не чувствовали боли. Заместитель разразился громким и злобным хохотом — теперь он вел Загонщик прямо на них. С глухим хрустом мотоциклы бились об передний силовой бампер. Иногда части тел их седоков подбрасывало вверх и они падали на верхнюю палубу Загонщика, но сейчас на это никто внимание не обращал.

На одном мотоциклисте мелькнула красная повязка, прежде чем он скрылся под днищем. И сразу раздался сильный взрыв, откинувший боевую машину влево. Аспирант сразу полетел вниз, в каземат, упав на Командира. Каземат теперь сильно изменился: Часть пола была разрушена, ее взрывом выбило вверх. Также был полностью сорван брезент, защищавший его от пыли, и песок из под колес теперь вместе с ветром гулял по всему помещению. Он быстро набился в нос и глаза всем, кто был внизу. Однако, бак и цистерна были целы, и двигатели также продолжали работать. Командир не пострадал, поскольку стоял в момент взрыва за спиной Аспиранта, готовый помочь Капитану с раненным. Зато Инженер был ранен, а второй заряжающий — мертв. "Что внизу?" — раздался в динамике голос Заместителя. Командир резко встал и пошел наверх. "Заряжающий мертв, Инженер ранен", — сказал Командир ему почти в ухо. "Иди вниз", — крикнул Заместитель заряжающему, заменявшему теперь стрелка. Теперь на место стрелка сел Капитан. Заместитель кратко объяснил ему управление боевым модулем. Правый мясорубщик также был ранен — осколок бомбы попал в него снизу через окно перезарядки мясорубки. Командир занял его место, ибо речь теперь шла о выживании всей боевой машины, а не только ценных пассажиров. В таком составе Загонщик пошел на второй разворот. "Снимайте мотоциклистов с красным на голове, это самоубийцы с бомбами!" — прокричал Заместитель в рацию. "Понял, спасибо!" — отозвался в динамике голос Генерала.

Внизу Аспирант теперь пытался помочь Инженеру остановить кровь, струей бьющую из руки. "Брось, я сам! — прорычал Инженер Аспиранту, глядя на спешную работу заряжающего. — Меня дважды не добили монстры, значит, и сейчас выживу, иммунитет у меня отличный и сердце тоже! Помоги, лучше, человеку, он ранен и еле поспевает!"

Действительно, Аспирант только сейчас заметил, что ноге заряжающего тоже досталось осколком снизу, хотя рана вряд ли была серьезной. Он быстро стал делать то же, что и заряжающий, подсматривая, куда и какие боеприпасы тот закладывает и как фиксирует магазины. Теперь каждый из них заряжал одну из мясорубок. Также вместе они зарядили и боевой модуль. Голова Аспиранта давно раскалывалась от рева и грохота. Рот и нос он завязал от песка рубашкой, но это помогало мало — песок все время скрипел на зубах. Зато глаза его частично защищали очки, правда они были давно залиты потом к котором быстро лип песок, а потому мало что уже было видно. Сверху Заместитель все время орал, что нет заряда в мясорубках, и надо срочно их зарядить. И действительно, свой боекомплект эти машины смерти отстреливали за десять секунд, и только ты успел поставить магазины и кассеты, они уже пустыми отстреливались тебе в лицо, и надо было уже срочно ставить новые. В какой-то момент солдат рухнул на пол каземата. "Больше не могу" — сказал он и потерял сознание. Но Аспирант еще держался, видимо, потому, что не был ранен. Длительная работа на Станции в любую погоду также успела закалить его. Перед глазами давно плыли круги, но Аспирант все таскал и таскал из ящиков снаряды и патроны, стараясь ничего не перепутать и не забыть закрыть и зафиксировать все, что нужно. Загонщик еще несколько раз делал повороты или развороты с разной резкостью — что было снаружи, Аспиранта теперь не сильно интересовало. С громким хлопком иногда срабатывали муфты отбора мощности от турбин — напалм подавался в боевой модуль. Наконец, обороты турбин снизились. Загонщик не спеша еще ехал некоторое время, но его мясорубки уже не стреляли. Потом он встал. Этот бой, очевидно, был закончен.

В каземат спустился Заместитель, чтобы оценить разрушения и потери. Он был немало удивлен, увидев Аспиранта, совершенно мокрого, облепленного песком с ног до головы и с тремя магазинами в руках. Аспирант бессильно сидел на полу рядом с раненным заряжающим, который уже пришел в себя, но, судя по кучам песка на его теле, лежал уже давно. Напротив них сидел Инженер. С помощью зубов и второй руки он уже смог остановить кровь и перевязать рану и теперь просто терпел боль в ожидании конца боя.

"Еще двое раненных" — громко крикнул Заместитель наверх, и двое вояк спустились в каземат с большим куском брезента, заменявшем носилки. Но брезент не понадобился, Инженер и заряжающий смогли идти сами. Снаружи рядом с Загонщиком стояли 2 амфибии. Вокруг стояли их экипажи, и в центре всех — Генерал. Аспирант встал рядом с Командиром и двумя охранниками Станции. К счастью, они не были ранены, поскольку больше Загонщик на смертников с бомбами не нарывался. Вдруг к ним подошел Заместитель. Он широко улыбался и глаза его все еще горели, как будто настроением своим он еще был в бою. "Большое спасибо! — сказал он. — Я думал, в Конфедерации есть только жадные барыги, а вы — настоящие бойцы высокого духа!" С этими словами Заместитель пожал руку каждому члену Команды и пошел дальше к Генералу с докладом.

После короткого отдыха обе амфибии не спеша обследовали поле боя, собирая трофеи и добивая еще живых бандюков. Их трупы сразу сжигали, чтобы они не достались монстрам. Хотя в пустыне это было не так актуально, такое обращение с трупами и раненными было давно принято на материке: Вывози и лечи, или добивай и сжигай. Смертников с повязками почти не было. Видимо, многие из них взорвались сами, а кого находили, добивали еще издалека, ибо живые могли взорваться, забрав с собою на тот свет кого-то еще. Однако, одного из них удалось безопасно взять еще живым. Повязочник оказался членом Секты Собирателя Душ и был накачан наркотой до невменяемости, потому мало что мог сказать, да и вряд ли знал много. Настоящая удача ждала победителей в одном багги, перевернувшемся на крышу. Там был человек с кружком и точкой внутри на руке! У сектанта был сломан позвоночник, но он был еще жив и мог говорить.

— Я спасу тебя и вывезу отсюда, если расскажешь нам, кто и зачем тебя сюда прислал? — сказал ему Генерал.

— Священный приказ Собирателя Душ. Он доверил мне это дело! — прошипел сектант.

— Какое именно? Захватить колонию фермеров, или Станцию Обеззараживания?

— Большой автопоезд на шести колесах должен быть уничтожен, а экипаж — захвачен живыми, если получится, или убит. Колония тоже, но это задача второй важности.

— Может, вам нужны были нефтяные скважины?

— Эти задачи будут позже, сейчас главное — автопоезд.

— Где находится Собиратель Душ?

В ответ на этот вопрос Бандюк лишь с трудом улыбнулся, а глаза его загорелись ненавистью.

— Тебе нужна жизнь? Или мы смешаем напалм с песком и ты будешь тут жариться мучительно и долго! Отвечай на вопрос! — сказал Генерал, переходя на крик. Сектант некоторое время смотрел напряженно, а потом выдохнул и почти закрыл глаза, отказавшись от борьбы.

— Он в Конфедерации. В колонии недалеко от Столицы.

— Ты сам видел Собирателя Душ? — спросил Командир.

— Нет. Я только слышал Его голос из динамика и через микрофон говорил с Ним. Его никто не видел, кроме тех, кто присоединился.

— Кто это?

— Те, кого Он выбрал, избранные, лучшие люди. Инженеры, кустари, земледельцы… лишь самых достойных Он берет к Себе!

— Они остаются с ним навсегда?

— Не знаю, но я не видел никого после. Они в Блаженном Союзе Душ и будут жить счастливо и вечно! Увидят то, что не суждено увидеть простым смертным… вечная жизнь и вечное счастье! Выбор Собирателя можно заслужить, если делом докажешь ему свою ценность. Еще Он может собирать души умерших, если кто-то умер за Него. Но таким путем у тебя есть лишь один шанс…

— Что ж, он сдержал слово, — сказал Генерал, — несите его в лазарет, может быть, у нас будут еще потом к нему вопросы.

Лазаретом была большая палатка, поставленная тут же, на поле боя. Примитивными инструментами медики вытащили осколки из тел всех солдат и Инженера и зашили раны. С Загонщиком уже возились техники, рядом с ним стоял грузовик с прицепом, ехавший в хвосте колонны и спешно ушедший искать укрытие, как только бой начался. Но с Загонщиком все было еще не так плохо — он был на ходу, и даже вооружение его не имело повреждений. Куда больше пострадала одна из амфибий. В этом бою она горела дважды, и второй раз пожар не удалось потушить. Двое из ее экипажа не смогли выбраться и сгорели внутри, а остальные имели ожоги. С амфибии были сняты все детали, что еще были пригодны. Сектанту с меткой также была оказана помощь, но вечером он умер. Вероятно, органы его были слишком повреждены.

Переночевав, колонна отправилась дальше в путь. Как минимум, основные силы бандюков были разгромлены, а потому штурм лагеря не должен был стать большой проблемой. Застав врасплох, его можно было просто расстрелять и сжечь из бронемашин. Еще вечером Генерал пытался выйти на связь с Начальником Колонии, но антенна, закрепленная на амфибии Генерала в сложенном виде, была повреждена. Сеанс связи отложили на день, но ситуация заставляла теперь всех сильно нервничать. Дело в том, что из банды Запада среди нападавших не было никого. Значит, они все еще стоят лагерем там же, или ушли охотиться за Станцией другим путем. Последний вариант тревожил больше всего Команду Станции и Генерала.

Ехать в каземате Загонщика из-за повреждений стало невозможно, а потому там остались лишь 2 охранника, заняв места мясорубщиков. Командир, Инженер и Аспирант теперь были в Амфибии вместе с Генералом. Там было гораздо теснее, но и шума было не так много. Достигнув лагеря Бандюков, путники увидели то, чего больше всего и опасались: Лагерь был пуст, и даже кострища давно уже не дымились. Попытка связи с Колонией снова не удалась — на том конце опять было молчание. Их силы вряд ли позволяли отразить набег целой банды, а значит отвечать на вызов в Колонии было, скорее всего, уже некому…

10

После отъезда колонны Генерала Начальник наконец-то вздохнул спокойно. Генерал, ознакомившись с бедственным состоянием фермеров, пообещал, что никто не будет брать с Колонии налог, по крайней мере, первые 3 года, чтобы фермеры встали на ноги и возродили свои хозяйства. Это означало, что ему не придется становиться тут злодеем вроде Великого Наставника, отбирая последнее у этих людей. Пережить бы только эту войну… Что он должен будет делать, когда разведка доложит о приближении банды? Со Станцией все ясно: Лисица обещал пожить тут на казенных харчах до тех пор, пока опасность существует. Он знает все пути и, получив команду, уведет отсюда автопоезд Конфедерации в течение 15 минут. Только бы разведчики не подвели и предупредили об атаке вовремя… Фермеры тоже все оповещены об эвакуации. Некоторые из них говорили, что имеют в кустарнике тайные участки, но каждому приходилось хотя бы раз спасаться от монстра в тех местах, а потому фермеры считали, что долго там мы вряд ли протянем. Отправить фермеров вместе со Станцией? Их грузовые мотоциклы не осилят длинный путь. И не смогут свернуть с дороги, когда возникнет такая необходимость. Надо просто выполнять приказ Генерала — делай, что должен и будь, что будет. Но такая мысль мало добавляла спокойствия.

Фермеров на улицах почти не было, они также готовились к эвакуации. Однако, многие периодически приходили к Комендатуре, шли по площади, заглядывая в окна, и уходили назад. Видимо, боялись пропустить срочные новости.

А новости не заставили себя ждать. Следующим же утром утром примчался мотоциклист и сказал, что к Колонии идет банда. Это бандюки с Запада, и идут они по Западной дороге. Следуя прежней скоростью, им остается два дня пути. Ну и еще день или его половину они будут отдыхать и готовиться… "У них боевая фура и не менее 10 багги. А сколько мотоциклистов, считать не было возможности, десятка два есть наверное", — доложил разведчик. "Если это те, что пришли к Степнякам не так давно — выбор пути довольно странный, — подумал Начальник, глядя на карту. — Кто бы это ни был, время действовать уже пришло!"

Начальник отправил своих людей оповестить фермеров, что надо немедленно прибыть к Комендатуре с минимумом пожитков и всем транспортом, что имеют. Топлива на складе было много, и он обещал всем наполнить полный бак и канистры. Также надо было найти срочно сельчан, кто имел участки в кустарнике и знал хорошо пути в нем. Именно на этих участках, очищенных от растительности, и надеялся Начальник пережить атаку — лучшего варианта все равно не было. Сам же он пошел на склад — там было еще немало разного добра, которое увезти с собою не было возможности, но и бандюкам оставлять его не хотелось. Что-то можно было сжечь, а что-то отдать фермерам, у которых со времен Наставника были секретные норы. "Не нашел Наставник — не найдут и бандюки", — подумал Начальник и принялся за ревизию.

Начальник работал на складе уже час, перемещая по стеллажам имущество и делая пометки, когда в дверь к нему кто-то вошел. Это был пожилой фермер, который давно растил мандарины в центре Колонии. "Пойдем, командир, поговорить надо…" — сказал он. На улице ждали еще 2 десятка фермеров, мужики разных возрастов, весьма бедно одетые. И у половины в руках было оружие, от пистолетов и охотничьих карабинов до штурмовых винтовок.

— Вы готовы к эвакуации? — спросил Начальник.

— Эвакуация?… Ты действительно веришь в это? — ответил пожилой фермер, явно их лидер. — В пустыне нас найдут и убьют, а в лесах и кустарниках сожрут монстры. Нет, командир, нам некуда идти с нашей земли, и мы умрем здесь… Или победим. Ты хороший человек, командир, и мы доверяем тебе. Мы пришли, чтобы защищать Колонию вместе с тобою, и у нас еще есть время подготовиться… — сказал пожилой фермер в ответ.

Случившееся было для Начальника полной неожиданностью. Они, войны Нефтяников, носители Духа, собрались уходить, а простые фермеры решили воевать за свою землю!

— Вы хотя бы представляете себе, с кем будете иметь дело?! — ответил он. — Там 10–12 боевых багги, с пулеметом в каждой из них и парой бойцов внутри. Плюс 2 десятка мотоциклистов. Да еще и боевая фура, обшитая броней! Все бандюки — сильные войны, прошедшие не один бой.

— Валили и не таких, бывали и похуже ситуации, — ответил старик. — Как-то я с десятком бойцов, все, что остались тогда от моего взвода, и парой саперов отбил налет сотни бандюков на Западном Нефтепромысле. Нас полегло тоже немало, но из атаковавших ушло всего трое или пятеро мотоциклистов. А мы потом еще и собрали их оружие!

Сказанное повергло в смятение Начальника еще больше. Об обороне Западного Нефтепромысла одним неполным взводом ему не раз рассказывали на учениях, приводя его как один из самых образцовых примеров ведения войны и доказательство превосходства Духа Нефтяников над всеми другими колониями и союзами. А карта обороны и схема того боя до сих пор стояли у него перед глазами. Но почему-то никто ни разу не называл имен тех, кто проявил тогда этот Дух и боевое искусство, даже их командира. Неужели этот старик в лохмотьях, самодельных башмаках и с грязными руками перед ним и есть тот самый легендарный взводный?! Конечно, этого не может быть! Но одна деталь, однако, не давала усомниться в этом: В руках старика была штурмовая винтовка, самая элитная, какую Нефтяник когда либо мог держать в руках. Сам Начальник не мог и мечтать, что ему когда-либо дадут такое оружие — оно давно было в Столице признаком статуса и принадлежности к высшей военной касте. И то в руках военной богемы были уже весьма изношенные образцы. Этот же автомат был еще в отличном состоянии, он даже имел все родные детали, сделанные до Катастрофы на заводах прежнего мира!

— Нам рассказывали о вас… но почему-то никогда не называли имени, — неуверенно ответил ошарашенный Начальник.

— Да, в свое время я крепко поссорился, с кем не надо было, и пришлось уйти потому… Хорошо, живым отпустили, — ответил Старик с усмешкой. — Но сейчас, если предложат опять в Столицу, точно не вернусь. Ты видел мои мандарины? Они самые лучшие на всем Севере, и были таковыми последние 7 лет. И в Конфедерации не найдешь таких больших и сладких! Я выращиваю их своим способом и не хочу уже заниматься больше ничем… Ну да ладно, скажи, командир, главное — берешься за защиту?

— Берусь, — ответил Начальник, еще не отойдя от потрясения. Ведь человек, один из тех, на которого он равнялся едва ли не с детства, теперь будет воевать вместе с ним!

— Отлично! Ты командир и тебе принимать окончательные решения. Но, позволь рассказать, как я вижу план нашей обороны.

— Бандюки — сильные войны, но только на открытом пространстве. Ну и засады они, конечно, умеют делать, этого не отнять! — начал Старик, сев на лавочку для охраны у ворот склада и пригласив Начальника сделать то же самое. — У нас на участках фермеров, в основном, сады, кое-кто кукурузу выращивает, ограды есть… А главное, от Наставника когда мы все хоронилися, понастроили много где подземных ходов. И траншея по меже идет много где, чтобы скрытно с участка на участок бегать. Считай, Наставник нам своими глупостями половину обороны уже обеспечил, — продолжил Старик со смехом. — Но то будет нашей обороны последний эшелон, а вообще надо в Колонию их не впускать вовсе, а перехватить еще на въезде. А там обстановка как раз в нашу пользу! Дорога с запада сначала идет через густой кустарник меж оврагов, и нигде с нее съездов нет километра четыре до нас, а то и более. А потом идут заброшенные участки, где монстры пожрали наших сельчан еще года три как, и только сейчас конфедераты нам все почистили там, с вашими ребятами. Вот там мы их и встретим! Бандиты, конечно, могут не поехать с этого конца… Я бы на их месте так и сделал, штурмовал бы с Востока, где из степи да сразу к Комендатуре и Складу подъезд есть… Но это Западники, как я понимаю, и вряд ли они наши края хорошо знают. Да и не поедет их боевая фура по степи напролом, чтобы объехать Колонию с Юга, а с Севера так и подавно. Потому оборону делаем из двух частей: Засада на въезде с Запада и оборона внутри Колонии. У тебя есть огнеметы?

— Да, 8 штук нам оставил Генерал. И напалмом в бочках склад забит на четверть.

— Отлично! На въезде у них еще будет общее управление. Дальше же, когда увязнут на наших кривых улицах, они потеряют друг друга из виду, не смогут ориентироваться и друг друга видеть, а потому будет дальше каждый сам за себя и безо всякой координации. И тогда мы будем просто бить их из укрытий поодиночке. Главное — весь транспорт должен быть обездвижен, и боевая фура прежде всего! Именно ею и надо заняться, как главной целью — там мясорубка, а может быть и броня тоже есть.

Старик и Начальник распланировали оборону и сразу взялись за дело. Работали не только солдаты, но и все фермеры Колонии. Их грузовые мотоциклы сновали теперь туда-сюда, перевозя стройматериалы и оружие. Копать землю и обрабатывать дерево лучше фермеров в этих краях не мог никто, а потому работа шла быстро. Главная ловушка была выкопана на въезде. Это была яма, замаскированная в узком месте прямо на дороге. Любое транспортное средство, попавшее сюда, уже не могло ехать дальше и полностью блокировало путь. Позади дорога также быстро перекрывалась несколькими стволами деревьев, обездвиживая сразу не меньше пяти машин. Защитники надеялись, что боевая фура также окажется среди них. В кустах по обе стороны были замаскированы боевые позиции, защищенные грунтом. Машины бандюков надо было, прежде всего, поджечь или забросать гранатами, благо кусты позволяли подойти к узкой дороге достаточно близко, а пулемет у Начальника был всего один.

В самом поселке ловушки были оборудованы на нескольких улицах, и каждая из них также должна была захлопываться сзади. Там они были сделаны, в основном, из стальной проволоки, натянутой в самых неудобных местах, а также кольцами свернутой в траве, которой обильно поросли боковые проезды в заброшенной западной части Колонии. Чтобы загнать бандюков именно на них, наезженная главная улица была перегорожена. В поселке также были оборудованы места трех связных. Они были на самых высоких деревьях и крыше бывшего дома Старосты, самого высокого в той части. Связные по рации должны будут сообщать ситуацию и направлять перемещающиеся по фермерским траншеям боевые группы к той или иной ловушке, чтобы добить попавшую туда машину бандюков. Боевые группы состояли из солдат Начальника, тогда как ловушками управляли фермеры.

Подготовка обороны была уже почти закончена, когда разведчик сообщил, что колонна бандюков уже на подходе. Западники не стали отдыхать, а с ходу пошли в бой. Очевидно, они очень спешили, или же считали захват Колонии легкой задачей. И то и другое говорило об одном — бандиты знали, что Генерала и его армии в Колонии больше нет. В целом, расчет старого взводного оправдался, хотя и не все пошло так, как было задумано.

Боевую фуру Западники поставили предусмотрительно в самый хвост, а потому она не попала в главную ловушку. Туда попали 5 багги и мотоциклы, которые и были в итоге успешно сожжены, хотя процесс их сопротивления и затянулся. Несколько мотоциклистов попытались уйти через кустарник, но также были убиты. Тем временем фура и остальные машины пошли в обход, сунувшись в Колонию с Юга. Фура, шесть багги и мотоциклисты долго перебирались на южную дорогу по каменистой степи. Шли медленно, поскольку фура иногда застревала и вынуждена была объезжать большие ямы и камни. Главарь несколько раз посылал в Колонию разведчиков на мотоциклах, чтобы обнаружить огневые точки, но все они заходили в Колонию и не возвращались назад, как в черной дыре пропадая на ее улицах. Уже вечерело, и самое время было для Западников отступить, отложить атаку, чтобы вернуться с новыми силами и с правильного направления. Но какая то сила, видимо, не оставляла им пути назад, и бандюки заночевали прямо в степи у Колонии.

Ночью стрелки Начальника скрытно подошли к фуре и из гранатометов подожгли тягач. Бандюки потушили огонь и рассеяли нападавших, но фура теперь уже не могла сдвинуться с места. Утром банда предприняла последнюю, отчаянную атаку наКолонию. Глядя с крыши фуры, они смогли таки вычислить склады и здание Комендатуры и на 6 багги попытались прорваться туда, поставив мясорубку с фуры на самое крупное из них — машину главаря. Но и тут бандюков ждала неприятность: За ночь и предыдущий день фермеры успели окопать все подходы туда рвом, из которого, к тому же, стреляли снайперы — среди фермеров было, минимум, трое отличных охотников, которые быстро привыкли к боевым снайперским винтовкам. В этом бою снайперами был убит главарь. Также одно багги и много мотоциклов остались на поле боя. Еще две машины все-таки прорвались в Колонию, но увязли в ловушках, а остальные 3 багги ушли домой, на Запад Конфедерации.

Вечером следующего дня Начальник, наконец, вышел на связь. Он доложил Генералу, что атака бандюков Запада успешно была отбита, потери невелики, а среди трофеев несколько машин, мясорубка и даже боевая фура, которую его люди уже отбуксировали к Комендатуре своим грузовиком. Генерал почувствовал огромное облегчение. Даже в случае провала его планов он уже не шел под трибунал, поскольку 2 банды бандюков были разбиты, и Колония также была сохранена. "Огромное спасибо, дорогой! Ты и твои солдаты — образец для всех воинов и истинные носители Духа Нефтяников!" — сказал он, когда доклад был окончен. "Скорее, Духа Фермеров", — ответил Начальник, упомянув, что ключевую роль в разгроме банды сыграли именно они, а не его люди.

Жителям Колонии достался богатый трофей в виде оружия и запчастей к разной технике, которые сразу пошли в ход. В частности, мотоциклы бандюков было решено сразу переделывать в грузовые. Багги же теперь использовали патрули для отслеживания монстров вокруг Колонии.

Один раненный бандюк рассказал, что они действительно пришли с Запада, когда узнали, что формируется новый союз, призом за участие в котором станут жирные колонии Конфедерации и скважины Нефтяников, когда победа будет одержана. Они и Степняки специально пошли на штурм Северной Колонии разными путями, поскольку знали уже, что Генерал оттуда ушел, но еще не знали, каким путем он пойдет дальше. Вслед за ним из Колонии могла уйти и Станция. В отличие от Генерала, ее направление предсказать было куда сложнее, а потому дорог был каждый час. Этот хитрый ход придумали в Секте: Получалось, что хотя бы одна банда должна была дойти до беззащитной Колонии, разминувшись с войском Генерала, и взять ее. Да и шанс перехватить Станцию тоже увеличивался.

У оборонявших Колонию также оказалось много раненных, среди которых был и старый взводный. Его рука была повреждена при обороне Комендатуры, и Старик серьезно опасался, что не сможет теперь убрать свой урожай. "Возьми это себе, тебе она пригодится теперь лучше, мои руки уже вряд ли смогут хорошо стрелять", — сказал он Начальнику, вручая ему свою легендарную штурмовую винтовку. Начальник не ожидал, что удача будет благоволить ему настолько сильно. Он ошарашено смотрел на улыбающегося Старика, а потом долго и горячо благодарил его за подарок.

— Спасибо вам за вашу помощь в обороне! Сегодня для нашей колонии великий день! Я думаю, этот бой тут долго еще будут помнить. В Столице ставят даже памятные знаки о каждом таком событии Нефтяной войны, — сказал он через некоторое время.

— Давай и мы поставим! Посадим мои мандарины вокруг твоего офиса, — сказал Старик, весело смеясь, — время идет, меня уж скоро и не будет в живых, а люди будут ходить сюда по делам, срывать их и кушать. И нас тоже вспоминать.

Собиратель душ

1

Глаза Водителя давно слипались, уже вторую ночь он отчаянно боролся со сном. "Следи, чтобы я не уснул, и сильно толкай, если глаза мои закроются" — в который уж раз говорил он Механику. Но глаз Водителя Механик не видел — они были скрыты за прибором ночного видения, а куда едет Тягач, он также не мог понять — в темноте не было видно ничего. Потому Механик иногда сильно толкал Водителя просто так, на всякий случай, чем часто вызывал его гнев. Тьма вокруг была настолько густой, что даже с закрученной в минимум яркостью пульта из кабины ничего не было видно, и только слабый красный фонарь на машине Лисицы мерцал далеко впереди. На этот фонарь и держала теперь курс Станция, стараясь не отставать, что для караванного тягача само по себе было нелегко. "Вот же киборг хренов!" — ругался Водитель, вспоминая, как Лис, и без того невероятно деятельный, хвастал иногда, что спит всего 4 часа в день, и этого ему вполне хватает. Однако, Лисица не спроста заставлял их так долго гнать автопоезд без отдыха по пустыни. Опасность все еще была велика, и смерть дышала им в спину. Станция была сейчас, вероятно, самым разыскиваемым объектом на материке. "Почему именно мы вдруг так озаботили здесь всех головорезов разом?" — продолжал размышлять Водитель, борясь со сном. У Лисицы на этот счет была своя версия, но он пока не хотел ее никому озвучивать, поскольку звучала она, по его словам, глупо и фантастично, а потому нуждалась в дополнительной проверке. Наконец, Лисица остановился. Он вышел из машины, как всегда, сзади, и уже ждал подходящий к нему Тягач. "Поспите, пока я буду заметать следы. Наш непрерывный след на песке никогда не должен быть длинным, и уже пора сделать в нем разрыв". Сказав это, Лисица сел в машину и уехал по их следам в обратном направлении.

Одну особенность своей машины Пустынный Лис всегда старался сохранить в секрете тщательнее, чем другие. Много лет назад, когда перед ним открылись сокровища складов Нефтяников, кроме брони Лис набрал там также немало реактивных двигателей разведывательных и легких ударных дронов. Эти двигатели в особых кассетах теперь были закреплены на задней усиленной двери его микроавтобуса, которая специально для этой функции открывалась вверх. Ресурс маленьких, но мощных моторчиков был небольшим, а потому на полную мощность включал их Лис только в экстренных случаях, когда надо было уйти от погони. Автомобиль тогда становился малоуправляемым, но летел, как ракета, с огромной скоростью. Впрочем, в ровной и гладкой пустыне или степи часто это было вполне безопасно, особенно, если имеешь хорошие колеса и знаешь местность. Когда погоня оставалась далеко позади, дверь наклонялась, направляя двигатели вниз. Они, работая на малой мощности, сдували следы колес на песке, не давая преследователям найти Лиса позднее. Именно это и породило на материке немало легенд о его абсолютной неуловимости. На крыше были смонтированы запасные двигатели. При необходимости их также можно было включить, хотя потребность в этом еще ни разу не возникала.

Однако, сдувать следы колес Станции Лису было куда сложнее, чем свои, поскольку колея гигантского автопоезда была намного шире. Лис сначала ехал назад по следу левых колес, задувая его, затем разворачивался и также возвращался к Станции по правому следу. Пока он занимался этой работой, Водитель и Механик могли хотя бы немного подремать. Когда Лис возвращался, он поднимался в кабину Тягача, будил обоих членов Команды, и колонна ехала дальше.

Путники вздохнули спокойнее, когда пустыня сменилась степью и начались холмы. В ложбинках между ними уже можно было скрыть Станцию днем от едущих по дороге и хотя бы немного выспаться. Наконец, начались колонии Запада, каждая из которых имела в Конфедерации членство. Но расслабляться было рано. Скорее, наоборот: Колонии означали лишние глаза, а значит, дополнительные возможности получить новости о Станции для сектантов. Теперь Лисица был еще более аккуратен, выбирая место для отстоя днем и пугаясь ночью каждого огня на горизонте.

Наконец, однажды вечером они прибыли в колонию, являвшуюся конечной точкой их пути. Поля вокруг нее были небольшими, но на крохотных участках там росло почти все, что могло расти в этих краях, из чего можно было понять, что колония эта маленькая, с десяток домов, и она не любит контактировать с внешним миром. Так часто жили секты или монастыри, которых после Катастрофы появилось немало. Лисица остановился, не доезжая метров 300 до первых домов. Здесь, между двух фермерских участков, был густой кустарник с небольшими деревьями. Он вышел из машины и пошел прямо в кусты, знаком показав Водителю следовать за ним. В руках Лиса горел фонарик. Водитель ехал за ним, ломая тягачом кусты и небольшие деревья. Лис уводил его куда-то вниз, и Водитель не сразу понял, что это начало большого оврага. Очевидно, именно по этой причине этот кусок земли между двух полей и оставался необработанным. Между колес Тягача уже тек небольшой ручей, а сами колеса, к ужасу Водителя, шли по противоположным склонам. Наконец Лис сделал знак остановиться и сам поднялся на веранду Тягача.

— Ты думаешь, мы сможем сами отсюда выехать? — спросил у него Водитель.

— Зато с дороги не видно, — ответил Лис, — а как выехать — что-нибудь придумаем. Но ехать куда-то еще нет смысла, пока не узнаем обстановку. Именно этим я сейчас и займусь, а вы располагайтесь пока на ночлег тут.

Лисица пришел утром. С собою он принес еду из колонии для экипажа Тягача.

— Новости пока хорошие, — начал он, — в колонии в последние 2 недели не было чужаков. Это монастырь, и тут не особенно любят приезжих. И очень внимательно смотрят всегда вокруг. Когда-то эти люди с трудом отвоевали у монстров эти поля почти голыми руками и до сих пор хорошо это помнят.

— Ты живешь здесь? — спросил неожиданно Механик.

Лисица сразу напрягся. Очевидно, он не хотел, чтобы этот вопрос когда-либо прозвучал.

— Ну… Я был их соседом, — нехотя ответил Лис, — я человек не публичный, потому и выбираю уединенные и изолированные места. И не люблю, когда о моем доме знают слишком многие. Я надеюсь, что дальше вас эта информация тоже не пойдет…

Лис дипломатично улыбнулся под заверения о полном молчании Водителя и Механика.

— Вам надо будет пожить тут некоторое время, более безопасного варианта я пока не смог придумать, как спрятать Станцию. Все бандюки сейчас ищут ее и очень хотят найти! Надеюсь, нас еще не вычислили по следам, и никто не видел нас в последние ночи… Пара братьев будут носить вам еду каждый день. Сами к ним лучше не ходите, они не любят чужих. Но меня хорошо знают, я им немного помогал с техникой… Наслаждайтесь, в общем, отдыхом и жизнью, вдыхая родной Западный воздух! А мне пора… Замаскируйте Станцию получше на всякий случай с дороги, ну и проработайте свой выезд назад тоже, — сказал Лис с улыбкой. — Дождитесь моего возвращения тут, надеюсь, я не надолго исчезну, на неделю или две. Как приеду, решим, что делать дальше…

С этими словами Лисица ушел.

2

Двумя днями ранее амфибия Генерала и еще одна такая же машина двигались на Восток от опустевшего лагеря бандюков. Загонщика Генерал отослал на ремонт в Столицу, как и остальные машины. Все они были максимально нагружены всеми трофеями, что были найдены на поле боя. Генерал давно не выходил на связь с Центром, ибо от связи этой он не ждал ничего хорошего. Колонию он не сохранил, Станцию тоже сделал для Нефтяников недоступной, отправив ее злейшему, по мнению Великого Хранителя, врагу. Более того, Генерал нарушил приказ Хранителя, и потому одна из банд его перехитрила! Теперь строптивого военачальника однозначно ждал трибунал, спасти от которого могло только чудо. И одним из вариантов такого чуда были приборы, которые Генерал надеялся найти. Также он ждал вестей от Лисицы, удалось ли спасти Станцию от бандюков и сектантов. Сидя в машине, Генерал не разговаривал ни с кем. Он лишь угрюмо смотрел в карту и непрерывно перебирал в голове варианты развития событий.

К обеду амфибии вышли на дорогу, которая должна была подходить максимально близко к Железной Пасти. Однако, следов на дороге давно не было, и сами контуры ее едва просматривались под песком. Изредка попадались вешки, поставленные Нефтяниками еще во время войны, но они уже были сломаны или почти засыпаны. В какой-то момент путники поняли, что дорогу они потеряли, и теперь держали направление по компасу. Вечером им попался остов грузовика. Его бампер и облицовка радиатора торчали вверх из песчаной воронки, все остальное было погребено глубоко внизу. "Зыбучие пески начались", — мрачно сказал водитель амфибии, но Генерал ничего не ответил ему, а лишь еще раз взял карту в руки. Однако, карта показывала, что дорога должна была сначала идти по каменистому плато, прежде чем уйти в пески снова. Они ехали явно не там, где должны были, и явно не туда! Все это грозило, как минимум, тем, что топлива на возвращение им могло уже не хватить.

— Магнитные аномалии, о которых говорил Заместитель, может быть, они уже начали сказываться? — спросил Командир.

— Думаешь?… до этой Железной Дыры нам еще ползти и ползти, если я правильно понял его и Лиса, — ответил Генерал, — в любом случае, по Солнцу мы теперь сможем точно сориентироваться только завтра.

— Этот несчастный, похоже, тоже сбился с дороги тут, — сказал водитель амфибии, показывая назад на торчащий из песка автомобильный остов.

В этот момент рация ожила. Командир второй амфибии, даже не кричал, а истошно вопил что-то нечленораздельное. Его амфибия уже быстро выруливала к задней части машины Генерала.

— Что происходит?! Доложи внятно и спокойно! — крикнул Генерал в рацию.

— Ваша машина уходит в песок!

Водитель выглянул в люк и увидел, что уровень земли стал несколько ближе к нему. Сзади к его амфибии вторая машина уже цеплялась тросами. Пока водитель ужасался увиденным, Генерал занял его место.

— Без паники, главное — сильно не газовать! — сказал он, стараясь быть спокойным. Однако, руки его теперь заметно тряслись. — Ты готов меня тянуть? — спросил он по рации, — скажи, когда будешь готов, и тронемся по команде вместе… Всем быстро наружу! — скомандовал Генерал тем, кто был в его машине.

Пассажиры и члены экипажа выскочили наружу через задний люк. Амфибия уже успела погрузиться в песок по ступицы. Командир первый залез на вторую амфибию, чтобы увеличить ее тягу. За ним это же сделали и все остальные. Колеса обеих машин начали медленно вращаться, но водитель второй машины следил, чтобы они не зарывались в песок. Казалось, что усилия бесполезны, и одна из машин будет сейчас потеряна. Но позже стало заметно, что амфибия Генерала все-таки медленно ползет назад и вверх. Наконец, через полчаса работы обе амфибии стояли рядом на достаточно твердой площадке. Все пассажиры и члены экипажей теперь нервно ходи вокруг и щупали песок ногами. Также никто не сводил глаз с колес боевых машин — не начали ли они снова проваливаться.

Подошло время связи с Колонией. Мало кто уже верил, что это получится, но для Генерала других надежд теперь почти не осталось. Над его амфибией снова собрали и подняли антенну. Водитель завел мотор, Генерал включил передатчик и отправил позывной. И почти сразу на него пришел ответ!

Хорошие новости из Колонии резко подняли настроение людям в обеих машинах. Генерал вздохнул с облегчением и долго потом сидел с отсутствующим взглядом и еле заметной улыбкой, размышляя об изменении ситуации. Командир также был рад новостям — разгром второй банды не только спасал Генерала, но и заметно увеличивал шансы Станции на спасение. Теперь на Западе было немного сил, способных ее найти. По крайней мере, в ближайшие пару недель…

— А теперь отбой! — скомандовал Генерал, — Завтра у нас много дел, надо будет вычислить наши координаты и найти дорогу. Сейчас мы видели своими глазами, куда тут исчезают люди. Если осведомлен — значит, вооружен!

Утром, после измерения положения Солнца, координаты экспедиции были вычислены достаточно точно. Как и предполагалось, компас действительно врал, и путники отклонились на Юг слишком сильно. Какое-то время они ехали назад по своим следам Потом, когда грунт стал более каменистым, свернули прямо на Север, где и нашли каменистую дорогу. Дорога довольно долго не доставляла проблем, ибо на ней не было песка. Так прошли еще 2 дня пути, после чего пески начались снова. Координаты теперь вычислялись каждые 2 часа, но обнаружилась другая проблема: Далеко не везде дорога шла так, как она была нарисована на карте. Наконец, потеряв путь очередной раз, машины выехали на каменистый пригорок, чтобы осмотреться. И увидели ее…

Огромная ржавая стальная конструкция возвышалась над пустыней метров на 50 и была похожа на челюсти гигантского хищного животного настолько, даже у много повидавшего человека мутился рассудок от неожиданности, отвращения и зловещести ее вида, а кожа начинала чувствовать весь ужас и смертельную опасность этих мест, Боковые стойки огромной рамы имели выгнутую форму и расширялись к низу. Их углы были образованы огромными трубами, связанными поперечинами через равные промежутки, а верхней поперечиной сооружения служила ферма, высокая посередине и сужающаяся к концам. Сверху из фермы свисали вниз короткие двутавровые балки, как будто из челюсти гигантской акулы торчали уже гнилые зубы. Такие же балки торчали и из земли вверх, образуя "нижнюю челюсть". Очевидно, в прошлом это была какая-то антенна, а между торчащими "зубами" было что-то натянуто. Но все постройки этого объекта, как и все части антенны, которые легко было увезти, давно были разграблены и разрушены. "Железная Пасть!" — почти разом сказали все путники, кто смотрел на нее с боевых машин. "Вот, наконец, мы и здесь. Самое время доставать латунную карту!" — сказал Генерал. Ему не терпелось уже перейти к нарисованному там маршруту.

Однако, к Пасти еще предстояло подъехать — между ними и бывшей базой лежала ложбина, заполненная песком. На дне ее торчало что-то темное, и оно, казалось, также несло опасность.

— Подождите, что это там внизу? — спросил Командир, когда все уже начали рассаживаться по машинам.

Встав на крышу амфибии, Генерал посмотрел в бинокль.

— Остовы двух машин в песке, от одной торчит только задний борт. Он ушел носом вниз. Из кабины, если и успели выпрыгнуть, остались там же… Мы пойдем другим путем, — сказал он.

И путь такой скоро нашелся. От Железной Пасти на Восток шла еле заметная дорога. Она поднималась по каменистому склону и пересекала плато, на котором сейчас были путники. Еще через полчаса обе амфибии стояли у огромного стального зева, откуда и начинался нарисованный на латунной карте путь.

Генерал и члены Команды Станции вышли из машины. На них давил сильный ветер, который, похоже, почти постоянно дул тут. И постоянно был слышен жутковатый вой, который, видимо, издавала на ветру причудливая исполинская конструкция.

— Трудно, наверное, найти место, менее гостеприимное, чем здесь, — сказал Командир.

— Да, тут мрачно. И мало кто ушел отсюда живым, — ответил Генерал.

— Что это было? — спросил Аспирант.

— Что-то еще до Катастрофы, — ответил Генерал, — какой-то военный объект, наверное… я не застал те времена. Бандиты нашли его, видимо, раньше нас и растащили здесь все, что было ценно. Потому Нефтяники об этом месте мало знают.

Карта на латунной пластине легла на ландшафт идеально. Путники без труда нашли все скалы, на ней отмеченные, и осторожно двинулись в путь. Теперь Генерал ехал, высунувшись из люка и всматриваясь в песок впереди. Пластина была в его руках, и он иногда давал водителю команды. Как и сказал Лисица, точки на карте оказались вешками, а заштрихованные области выглядели, как минимум, подозрительно. Две амфибии целый час петляли среди песков и одиноких скал, пока не въехали по еле заметной и давно занесенной песком дороге в каменный массив из песчаника. Обходя, в соответствии с картой и редкими вешками, скалы, большие камни и ямы, засыпанные зыбучим песком, они пришли в точку, отмеченную как конец пути. Но ничего примечательного не было видно на местности.

— Для автомобиля пути дальше нет, как я вижу… значит, именно тут они разгружались. Но куда они несли груз? — озадаченно сказал Генерал, — вход все равно должен быть где-то рядом.

— Если мы его не видим, он под песком? — предположил Аспирант и начал ходить по нему вдоль скал, стараясь нащупать что-то ногами.

— Аккуратнее там, слева от машин штрихованная зона! — крикнул ему Генерал.

— Вот и отлично, значит, там можно не искать… — ответил Аспирант и продолжил свои поиски.

Командир тоже внимательно изучал окрестный песок с крыши амфибии, стараясь угадать контуры предметов под ним. Вдруг он увидел, что бугор, примыкающий к скале, имеет подозрительно правильную прямоугольную форму, а с одного угла даже виден край рифленого стального листа!

— Вот он, давайте откопаем это! — сказал Командир.

3

Когда смели песок, путники увидели, что лист оказался большой, но легкой крышкой с загнутыми вниз краями. Эти края крючками крепились к грунту. Очевидно, крышка предотвращала заметание песком того, что было под нею. Под крышкой нашлись высеченные в камне ступени и массивная, герметичная стальная дверь, какую ставили в шахтах и бомбоубежищах в давние времена. Ступени были частично засыпаны песком — жестяная крышка не была герметична. Но тут же стояли лопаты, чтобы его счистить.

— Очистить порожки — долг порядочных гостей! — сказал Инженер не без сарказма.

— Гостей? В Северной Колонии, я думаю, они на гостей были мало похожи… — ответил Генерал и сразу перешел к изучению двери.

Он быстро нашел 2 больших квадрата, торчащих из ее грубо обработанной поверхности. Очевидно, это были винтовые прижимы. Инженер сразу пошел за гаечными ключами. Его наметанный глаз без труда определял нужный размер.

— Подождите! — сказал Генерал, — есть еще дело, что надо сделать, прежде чем тут крутить что-нибудь…

По его команде водитель амфибии принес пластиковый чемодан, тот самый что вручил ему Лисица перед отъездом из Колонии. Аспирант и Инженер, в чьи руки прибор сразу же был передан, быстро нашли общий язык с ним, благо, интерфейс был сработан добротно и понятно — Лисица очень ценил свой труд, его вещи всегда были красивы и закончены. Уже отсюда прибор увидел 2 ловушки, и их удалось успешно выключить. После этого оба прижимных винта были вывернуты, и дверь в Цитадель была открыта.

Из мрачной темноты Цитадели пахнуло прохладой. Уставшим от жары путникам уже хотелось побыстрее зайти туда. Их также подгоняло любопытство. "Не надо расслабляться, — сказал Генерал, — не думаю, что бандюки полностью доверяли ловушкам Лиса. Думаю, мы встретим тут что-то еще, погрубее и примитивнее, те же растяжки или пехотные мины." И действительно, одна из растяжек была обезврежена прямо на входе. Наконец, вооружившись фонарями, Генерал, Аспирант, Инженер и Командир вошли внутрь.

За дверью ступеньки продолжали спускаться вниз, затем началась выдолбленная в песчаннике нора неправильной формы. На входе в нее была еще одна растяжка, а прибор обнаружил еще 3 устройства. От норы влево и вправо отходили короткие тупиковые отводы, в которых и было навалено всякое добро. Сухость климата этих мест позволила хорошо сохраниться всему, что было награблено за годы существования банды.

В первом отводе было навалено два десятка человеческих черепов, а также много кирок, молотков, ломов и лопат. Там же с краю стояли и 2 ручные тачки. Зачем были нужны черепа, и откуда взялись, было неясно. Судя по инструментам рядом, принадлежали они рабам, построившим это сооружение, а хранились, возможно, для "украшения" боевых машин или в каких-то ритуальных целях. Тачками же пользовались и сами бандиты для перемещения своих сокровищ.

Содержимое следующих отсеков было интереснее: Там были автомобильные и мотоциклетные двигатели, запчасти к ним, много колес и иных деталей, некоторые даже в заводской упаковке еще прежнего мира. Была также пара больших пакетов с деньгами Конфедерации, отрезки и детали из редких, дорогих металлов и сплавов, включая слитки золота и серебра. Впрочем, золото и серебро в мире Постапокалипсиса ценились не так сильно, как прежде, но в Цитадель они попали, возможно, еще тогда, когда это еще не стало ясно. Были также и тщательно запечатанные ящики с крупами, сушеным мясом и сушеными сырами — главари банды явно опасались голодных времен. В одной из ячеек нашлись бочки и банки с маслами для двигателей и трансмиссий, изготовленные еще до Катастрофы, а потому имевшие значительно лучшее качество. Четыре бочки с современным бензином и дизтопливом стояли, видимо, как запас на черный день. Еще несколько ячеек были забиты боеприпасами и самым разным оружием, среди которого были даже некомплектные пушки! Там же нашлась пара листов легкой авиационной брони. Броня, очевидно, была подобрана в бою с Нефтяниками, поскольку имела повреждения. Наконец, в самой последней из занятых ячеек отдельно лежали приборы из Исследовательского Центра. И эта ячейка также была защищена растяжкой — покойный Главарь, очевидно, чувствовал, что разногласия насчет приборов в банде могут возникнуть…

Генерал и члены Команды Станции вздохнули с облегчением, когда Инженер, тщательно осмотрев найденное оборудование, сообщил, что это именно то, что они искали. Приборы были аккуратно перенесены на амфибии. Также было взято найденное топливо — его оставалось уже слишком мало, и были шансы застрять посреди пустыни с пустыми бакам. На амфибиях пополнили также боеприпасы и запасы еды — куда и сколько придется ехать с приборами и от кого скрываться, еще не было известно. Ничего другого вывезти со склада не удалось, поскольку все свободное место в машинах уже было исчерпано.

"Мы не знаем, когда и у кого это все было награблено, а карту нашли люди Конфедерации. Добыча очень большая, потому, по-хорошему с Конфедерацией надо будет ее делить, — сказал Генерал, — но это все дело будущего. Сейчас главное — приборы! Я должен доставить их в нашу столицу. Это будет прямым доказательством предательства Хранителя в его ближайшем окружении и весомым аргументом, что в этой войне мы должны быть с Конфедерацией на одной стороне. Но я не знаю, что там известно о наших делах. Быть может, предатели убьют меня раньше, чем моя нога ступит на Аллею Героев, поскольку я — их смерть, и они могут это знать. Я давно не выхожу со Столицей на связь, чтобы никто из врагов не знал о наших планах. Но мы не можем знать, кто и где нас мог видеть. Потому я возьму лишь половину приборов с собой. Вторая же половина отправится в Конфедерацию."

Команда Станции горячо поблагодарила Генерала за такое решение. Тайник Степняков был аккуратно закрыт, но ловушки включать не стали — при следующем посещении прибора Лисицы у них с собою может и не быть. Переночевав на месте, колонна из двух амфибий отправилась в обратный путь. Следуя карте, они теперь быстро добрались до Железной Пасти, которая со стороны тайника выглядела еще мрачнее и угрожающе. Дальше они проследовали по дороге, которой, вероятно, пользовались когда-то создатели этого сооружения. Она еще просматривалась местами под слоем песка, а в местах выхода скальных пород и вовсе выглядела нетронутой временем. Но в какой-то момент потерялась и эта дорога, и люди Генерала снова занялись вычислением координат по Солнцу. В этот момент на склоне соседнего холма вдруг появилась машина. Она неспеша спускалась по гребню, где слой песка был минимален. Это был Пустынный Лис.

— Привет путешественникам! Как ваши изыскания? — приветливо сказал он, когда вышел из машины.

— Приборы у нас, — ответил довольно Генерал, передавая Лисице его белый чемоданчик, — огромное спасибо тебе! Там действительно были 5 твоих изделий. Не хочу думать, что было бы с нами, если бы мы их не выключили!

— Интересно, куда они дели еще два… ну да ладно, может быть, потом всплывут где-нибудь, — ответил Лисица со смехом.

Лис рассказал, что успешно довел Станцию до монастырской колонии на Западе Конфедерации, которую он очень хорошо знает. Станция спрятана в заросшем лесом и кустами овраге в ее окрестностях, и в ближайшие пару недель сектанты ее вряд ли там отыщут. Одновременно Лис не навязчего, но подробно расспрашивал о содержимом тайника банды, отчего Генерал даже немного насторожился. Он не сомневался, что при желании Лисица, с его опытом езды по пустыни, приборами и интеллектом, смог бы нащупать путь к тайнику и без карты, к тому же он ее видел и мог кое-что запомнить. Впрочем, если бы Лис обчистил Цитадель, напихав в фургон столько, сколько в него поместилось бы, Генерал не сильно бы расстроился. Скорее, еще раз посмеялся бы и порадовался находчивости друга. В конце концов, без его приборчика и ценнейшей информации их экспедиция вряд ли имела бы успех. Однако, карту у Генерала не стал спрашивать, не только Лис, но и члены Команды Станции, которым она принадлежала изначально. Очевидно, Командир и его люди считали Конфедерацию достаточно богатой, чтобы обойтись без общака Степняков, и гораздо больше были озабочены доставкой приборов, которые имели сейчас куда большую ценность.

Приборы и пятеро членов Команды разместились в машине Лиса с большим трудом. Часть оборудования и инструмента самого Лиса пришлось даже крепить на крыше, благо, для этих целей там был оборудован прекрасный багажник. Лис рассказал Генералу, как выйти на дорогу в Столицу, куда должны будут отправиться теперь обе амфибии. На этом их пути расходились. Как встретят Генерала в Столице, и будет ли успешной его миссия, было столь же мало предсказуемо, как и дальнейшая судьба Станции и ее Команды — Лисица сказал, что бандюки уже занялись колониями Конфедерации на ее окраинах, и это только начало…

— Счастливого вам пути, и да поможет вам ваш крепкий Дух! Я надеюсь, что мы еще встретимся! — сказал на прощание Команде Генерал перед тем, как 2 его амфибии ушли на Север.

— Я тоже на это надеюсь! Как и на то, что в Столице вас будет ждать удача. Вы делаете хорошее дело, и вы должны победить. Спасибо вам за все! — ответил ему Командир.

4

Водитель и Механик не сразу привыкли к тому, что их жизнь изменилась настолько круто. Сначала они просто отсыпались после всех недосыпов последних дней, наслаждаясь, прежде всего, тишиной — дизель Тягача молчал и еще нескоро должен был быть запущен снова.

— Слушай, я, кажется, узнаю эти места, — сказал Механик в первое утро, — именно тут вы меня нашли на дороге, когда я пытался сбежать к бандитам! А монахи тогда подсказали вам, где меня видели.

— Только сейчас заметил где-мы? Помню-помню, сеструха моя чуть с ума не сошла! Уже тогда ты был тем еще оболтусом, — ответил Водитель с укоризной.

— Ну, так ведь ты для меня всегда был примером! — сказал со смехом Механик. — И тягач караванный был у дядьки всего один, и мне потому уже ничего не досталось. А я молодой был совсем, романтики хотел и быстрых денег…

— Ничего, сейчас в Столице, нам должно уже было много денег накапать, пока мы по Северам катались. Если сложим вместе, должно хватить на почти такой же, если очень хочешь… — сказал Водитель, с гордостью похлопывая по огромному колесу Тягача, — будет он, конечно, не в идеальном состоянии, но ничего, еще денег подкопим, да и приведем в порядок. И можешь дальше сам караваны водить. А там и жену найдешь, красотку фермершу, в колониях половина мечтает замуж за богатого караванщика, — продолжал он со смехом.

— Да мне пока и здесь хорошо, кто же мне за караваны такие деньги платить будет!

— Ну, так и я ж о том же! Давай лучше делом займемся. Надо, как Лис сказал, маскировку нашу улучшить, да путь для колес прокопать, чтобы выехать нам отсюда задом без проблем. А там лопатой кидать землю немало придется… — сказал Водитель и поднялся на Тягач, искать топоры и лопаты в шкафах с принадлежностями.

Следующая неделя была посвящена обустройству выезда Станции из оврага и другим работам. Для каждого колеса Станции Механик и Водитель прокопали дорожки, в которых огромная махина не должна была застрять. Также они срубили десяток крупных ветвей и небольших деревьев, закрепив их на платформе Станции, и сняли антенну. Мачта радара была снята для маскировки в пути еще в Колонии Нефтяников. Теперь с дороги в овраге не было видно ничего необычного, разве что листья на срубленных ветках засохли слишком быстро. Дальше члены Команды провели техобслуживание Тягача и, частично, Станции, насколько Механик освоил работу с ее оборудованием.

— А ведь до нас отсюда недалеко, — сказал как-то Механик, — съездить бы, посмотреть своих, сто лет уж не виделись. Тут километров 50 всего-то…

— Семьдесят пять! Рано расслабляешься, мы не знаем даже, что происходит сейчас в километре вокруг. Не суетись, просто бери от жизни все, что дают, и не теряй голову, если кажется, что все хорошо. Если все совсем хорошо — дальше будет только хуже, закон жизни! — закончил Водитель, смеясь.

Два монаха по очереди приносили утром еду, которая была довольно вкусной и сытной, в сравнении с тем, чем им приходилось питаться у Нефтяников. Все это, в дополнении к жизни на свежем воздухе и почти полному безделью, создавало ощущение курорта. Но всему приходит конец.

— Вас вчера искали. Он приехал вчера вечером и долго расспрашивал про автопоезд на шести колесах, — сказал однажды утром монах, что принес еду. — Братья сразу поняли, кто это, и не пустили его в нашу обитель. А после ухода его молились всю ночь. Но он не ушел, на дороге не было следов обратно…

— Кто это был? — спросил Водитель.

Монах молчал, губы и руки его начали трястись, а в глазах читался страх.

— Слуга дьявола, — наконец, сказал он полушепотом. — Наши браться из Столицы рассказывали про них. Сатанисты, они живут в колонии к северу от Столицы, а капище ихнее рядом, на старой птицефабрике. Все сначала смеялись, думали, секта, да и что с нее взять. А они призвали… Его! Он пришел на нашу землю и уже собирает души! И они ему в этом помогают. Все, как предсказано было — конец света уже близко! И не спроста все бандиты и все зло земли объединились — все это верные признаки, что Окаянный уже здесь, на Земле, среди нас! Говорят, по всей земле рыщут теперь их агенты, и самых достойных и праведных похищают, чтобы отдать Ему! А теперь вот, оказывается, они и за вас взялись…

На этих словах монах уже весь дрожал от страха. Он тяжело дышал и был потный.

— Подожди, не спеши, брат, сядь, успокойся… — осторожно начал Водитель. — Почему ты решил, что это сам дьявол, и что у вас посланец от него был?

— Он выглядел и говорил точно, как братья из Столицы описывали. И метка на руке его была та самая, сатанинская — кружок и точка посередине!

— Интересно… а вот дьявол этот, его кто-то видел вообще?

— Очень немногие. И, кто видел, двинулись рассудком! Один такой пришел к нам лет десять тому назад, пацан совсем молодой был, но уже поседевший, и с глазами такими, что душа в пятки! Тогда сатанистов мало было еще, мы толком их и не видели. Пацан этот с двумя барыгами позарился на алюминий, думал, на птицефабрике старой в холодильнике радиаторы еще есть. Сначала один из них пошел на разведку, да сгинул там. За ним пошел пацан этот. И увидел Его! Чудище огромное и немыслимое, масса клокочущая и шевелящаяся с тысячей когтей и глаз! А в центре — рот барыги первого и два глаза, он его узнал по зубам! И оно ртом этим с ним говорить стало и к себе звать! Тут парень рассудка и лишился. Если у Дьявола есть облик, это точно и был он, и тут уж никак не сойти с ума нельзя было! Потом парня и привезли к нам, а мы его выходили. Молитвам научили, он молился с утра до вечера, так постепенно и отошел. Но братья многие до сих пор ему не верят, и столичным братьям тоже верят не все. Говорят, не мог Сатана просто так прийти, не таким Конец Света быть должен… Но я — верю, и чувствую, что что-то ужасное уже рядом…

От услышанного Водитель и Механик остолбенели. События того для встали перед глазами последнего во всех подробностях: развалины птицефабрики, кустарь с железными зубами, что ушел искать металл, и молодой пацан, его помощник, которого они взяли для переноски добычи. Долгие минуты ожидания в кабине старого грузовика и, наконец, белое, с вытаращенными от ужаса глазами, лицо вернувшегося пацана — лицо, от которого Механику самому стало дурно и которое он вряд ли сможет когда-нибудь забыть! И да, пацан действительно поседел в этот день.

— Думаешь, это он? — прервал Водитель его мысли.

Механик кивнул.

— Послушай, брат, у нас к тебе одна просьба, очень большая! Этот парень, брат ваш, наш старый друг. Мы слышали его историю и очень рады, что нашли его у вас тут. Позволь нам поговорить с ним, пожалуйста, организуй встречу! — сказал Водитель монаху.

Монах думал с полминуты, потом согласился, сказав, что если все получится, придет сюда, может быть, вместе с парнем. Ждать пришлось недолго. Через пару часов монах вернулся и пригласил их обоих пройти в поселок.

В поселке не было улиц, лишь несколько больших домов с крестами над фронтонами стояли вокруг площади, в центре которой был большой стол под навесом, окруженный скамейками со всех сторон. За столом сидели несколько братьев разного возраста. Туда же пригласили сесть и гостей.

— Мы редко кого приглашаем к себе, — начал самый старый монах, очевидно, глава колонии, — но про вас мы знаем, что вы делаете доброе дело и что вы хорошие люди. Более того, мы считаем за большую честь и Божье благословение, что имели возможность помочь вам! Посмотрите, этот парень ваш друг?

Перед ними сидел молодой человек с седыми волосами и внимательно смотрел на них. Прошло около минуты, пока Механик узнал в нем того юнца, с которым они не раз в поисках металла обшаривали окрестности. Но молодой монах узнал его раньше. Челюсть его задрожала, а глаза вылезли из орбит. Молодой человек судорожно, навзрыд начал читать какую-то молитву. Браться рядом с ним быстро подхватили его под руки и увели в одно из зданий.

— Я вижу, вы оба узнали друг друга. Расскажите, кто он вам, как и когда пришлось вам расстаться с ним, — сказал старец. Его глаза теперь пристально смотрели на Механика.

— Он был моим помощником, и мы собирали цветной металл, а также иногда зарабатывали другими способами, как получалось… — тут Механик замялся, поскольку способы заработка в его бурной молодости не всегда были в согласии с библейскими заповедями. — Тогда, на птицефабрике я был тоже. Я и есть тот третий барыга, и именно ко мне пацан прибежал из холодильника, уже седой и безумный. Мы были потом у рейнджеров, и они обещали тогда ту тварь убить. А потом парень сбежал. А я, честно сказать, даже и рад был — самому жрать не всегда что было, да тут еще лишний рот. А помощи от него такого больше не было.

Теперь на Механика пристально смотрели все монахи, а старец ушел глубоко в свои мысли.

— Так, значит, этот правда, что исчадие адово сидит в этой норе… — сказал он, наконец, в задумчивости.

— Это уже не нора, — сказал важный монах, сидящий рядом. — Столичные братья писали, что сатанисты превратили развалины фабрики в крепость и построили над норой его высокую башню. И у них много оружия, которым снабжают их бандюки.

— И вправду, грядет беда, и беда большая… — сказал старец.

— Интересно, что об этом думают в Центре? — сказал Водитель, до этого молчавший и внимательно наблюдавший за другими.

— Если даже мы не поверили нашим братьям, не думаю, что им верят там, — ответил старец.

В этот момент сзади послышался шум. Прибежал запыхавшийся молодой брат и с ходу сел рядом с Механиком.

— Прости, брат, что так тебя встретил! — быстро начал говорить он, — как увидел тебя, сразу воспоминания нахлынули, и опять снесло крышу. Так ты теперь на этой самой Станции, что от монстров чистит землю?! Поздравляю! Я рад, что ты, наконец, нашел свое место! Спасибо тебе за все, что ты тогда для меня сделал!

— Ну, привет, теперь я тебя узнаю! — ответил Механик повеселевшим голосом. — Сколько лет, сколько зим! Я тоже рад, что ты не пропал тогда, а оказался тут, у добрых людей. И вот ты снова нормальный мужик!

Пока Механик и молодой монах вспоминали былые дни, старец продолжал думать. Иногда он тихо задавал вопросы Водителю. Наконец, старик подал знак, по которому все за столом замолчали.

— Я принял решение, — сказал он. — Когда вернется Пустынный Лис, и Станция Обеззараживания пойдет в Центр, ты поедешь вместе с ними, — старец указывал теперь на важного монаха рядом с собой. — Как официальный представитель колонии-члена Конфедерации, потребуешь созвать совет, а на совете поставишь вопрос прекратить деятельность сатанистов любыми средствами. Столичные братья помогут тебе собрать доказательства их преступлений, мы отправим им письмо прямо сейчас, — закончил он.

От монахов Водитель с Механиком ушли только под вечер.

— Неужели эта тварь в холодильнике такая умная? — недоумевал Механик, — окружила себя сектантами, подчинила все банды континента, а теперь плетет интриги и рвется к абсолютной власти… нет, что-то мне в это все мало верится… Ее там, поди, уж давно как нету. Помнишь, Командир рассказывал, что его коллеги там все залили напалмом?

— Напалм-напалмом, а горит он вверх, и греет тоже. А у этого чуда внизу еще, наверное, и льда полно. Перекрытие, может быть, они и спалили, да макушку ему слегка подрумянили, ну да с него не убудет.

— А это точно монстр из тех, что мы обнаруживаем, или у него какая своя природа?

— Не знаю. Командир тогда говорил, что мы должны туда скоро ехать, но потом Центр нам срочно поменял задачи, и все быстро забыли об этом. Съездить бы туда на Станции, локатор бы сразу дал знать, оно или нет это. Да и не спроста мы этому симпатяшке поперек горла, как и те приборы…

— Оно это или нет, а курицу я теперь смогу есть, боюсь, еще не скоро, — ответил Механик со смехом.

5

Они подошли к оврагу, где стояла Станция, и сразу увидели изменения: Тщательно уложенные для маскировки ветки были теперь сдвинуты. Кто-то спускался в овраг, пока они были у монахов. "Первый раз оставили Станцию без присмотра и тут же нарвались на ворюг", — с досадой подумал Водитель и вытащил небольшой пистолет, какие ценили водители караванов за легкость и компактность. Пистолет этот обычно хранился в кабине Тягача, но перед уходом Водитель взял на всякий случай его с собою — мало ли чем могла закончится встреча с монахами, которых он не отличал от других фанатиков и сектантов, а потому не очень жаловал. Он и Механик медленно крались по выкопанной ими дороже для колес, прислушиваясь к каждому шороху и не сводя глаз с платформы Станции. Наверху было слышно, как кто-то открывает и закрывает ящики и шкафы. Когда они подошли к колесу, Водитель отправил Механика на Тягач за штурмовой винтовкой, а сам тихо поднялся на дышло и заглянул наверх. Бандит стоял у пульта Аспиранта. Он медленно открывал ящики шкафов один за другим и изучал, что в них. На поясе бандюка висела связка тротиловых шашек, и это означало, что гарантией безопасности моглабыть лишь его мгновенная смерть. Водитель тихо поднялся на платформу и прокрался вдоль приборного шкафа к его углу. Судя по шуму, бандюк еще никуда не ушел и продолжал орудовать в том же месте. Сжав пистолет в руках, Водитель резко вышел из-за угла и сразу всадил в бандюка 7 пуль — он продолжал стрелять, пока тот не упал и не возник риск попасть в бомбу.

— Уфф, пронесло, — сказал Водитель, когда тело бандюка перестало шевелиться. На полу перед ним лежали не поврежденные тротиловые шашки и пустая рука бандита на них. На запястье руки был уже знакомый знак — кружок и черная точка внутри него.

Сзади тихо подошел Механик. Он стоял рядом и тоже рассматривал труп.

— Вот и первое доказательство нашим бюрократам, что сектантами надо срочно заняться. Смотри, он хотел взорвать Станцию! — сказал Водитель, отпихнув тротиловые шашки подальше от трупа.

— Смертник?" — спросил Механик.

— Да вроде нет, в шашках нет запала, и висели они на поясе, только чтобы руки не занимать.

— Зачем он сюда залез, рванул бы снизу и дело с концом?

— Нашей махине этих шашек маловато будет. Можно, конечно, взорвать колесо, скажем, или часть рамы, но это все ремонтируется. Он искал то, что восстановить уже не получится. Тут то я его и застал… На самом деле нам очень повезло — приди мы чуть позже, и Станции кирдык… Но главное сейчас не это. Нас вычислили, и надо срочно бежать! — продолжал Водитель. — Тут рядом большая колония, я еще юнцом ходил в нее с караванами с дядькой, на старом тягаче его. Меня там хорошо знают, попробую у них попросить нам охрану. Они вроде как немало вложились в нашу Станцию в свое время и должны ею дорожить… А дальше пойдем в Столицу — этот уж путь я помню на нюх, и меня на нем тоже каждая собака знает.

Водитель повернулся к трупу, продолжая говорить:

— Возьми топор, отруби кисть в середине локтя, где метка на руке. И повесь на выхлопную трубу, чтобы подсохла и не завонялась, пока ехать будем. А я пошел мотор греть и инструмент соберу.

Механик взял топор и подошел к мертвому телу. Руки его дрожали, поскольку понятие, как рубить человека, еще не укладывалось в его голове. На Тягаче уже гудели масляные насосы, и дизель начинал выпускать из трубы первые клубы дыма. Подложив под руку брусок, Механик неуклюже нанес первый удал. Вдруг бандюк ожил и застонал, подтягивая руку под себя. Механик от неожиданности вскрикнул, едва не уронив топор себе на ноги.

— Ты как городская девица у спущенных штанов! — отозвался с Тягача Водитель, — как же ты хотел караваны водить, если недобитого бандюка боишься!

Водитель вернулся на платформу Станции и сходу разнес топором бандюку череп. Вторым ловким ударом он отсек руку с меткой и вручил ее Механику.

— Больше стонать не будет. Иди, повесь на выхлопную трубу, там уже есть пара крючков, где мы сушили рыбу. А труп сбрось вниз, его потом сожжем, когда выедем, — сказал Водитель, спускаясь за инструментом на грунт. — И вытри все кровяные лужи!

В следующий час они разобрали ветки, использованные для маскировки Станции, после чего автопоезд медленно выехал из оврага на дорогу.

— Мы забыли про монаха! — с досадой сказал Водитель, — беги за ним, пока я сожгу труп.

Механик убежал в Колонию и уже через 20 минут вернулся с заместителем ее главы.

— Располагайтесь поудобнее! — сказал ему Водитель. — Можете занять даже Кабинет, пока его хозяин в отлучке, — добавил он со смехом.

Еще через минуту Станция тронулась в путь.

— Кажется, я знаю, как лучше спрятаться от сектантов, — вдруг весело сказал Водитель, когда монастырь остался далеко позади. — Они ищут автопоезд на шести колесах, так, кажется, сказал монахам владелец руки? Вот и славненько, колес у нас станет больше! У меня в колонии, куда мы едем, много старых заказчиков, крупные землевладельцы, и у них всегда есть для Столицы груз. Мы доставим его бесплатно, если они прицепят хотя бы один прицеп и обеспечат охрану. Эх, как давно не водил я настоящий, тяжелый состав… — закончил Водитель, явно довольный своей находчивостью.

В колонии к Станции прицепили сразу 2 торговых прицепа с пшеницей и кукурузой. На прицепы сели помощники фермеров и три охранника с штурмовыми винтовками. Там же удалось хорошо поесть. Побеседовав с почти десятком своих знакомых и вспомнив былые времена, Водитель занял место в кабине, и караван отправился в Столицу Конфедерации.

— Теперь мы можем еще и халтурить по пути доставкой прицепов на казенной солярке — с нашим то мотором их можно еще много прицепить! И не бояться гнева из Центра, ведь у нас есть отмазка — мы шифруемся от бандюков! — весело сказал Механик.

— Не раскатывай губу, Командир такое никогда не одобрит, тем более, у нас в штате есть своя охрана, — ответил Водитель. — Интересно, где они сейчас, и все ли у них получилось… Надеюсь, мы видели их не в последний раз…

По пути Станция догнала караван и дальше шла с ним в единой колонне. Идея Водителя сработала: Пару раз они встречали странных людей на мотоциклах, которые внимательно осматривали колонну и ехали дальше. Не исключено, что они искали Станцию, но не смогли ее теперь опознать. Водители тягачей в караване также оказались знакомы, а потому члены Команды Станции весело проводили с ними вечера у костров. И только монах одиноко и хмуро смотрел на это все сверху с платформы Станции и быстро крестился, когда шоферские шутки долетали до его ушей.

На четвертые сутки пути Станция прибыла в Столицу. Столица, казалось, совершенно не изменилась за почти год, пока Станция и ее Команда в ней не были. Давно привычным маршрутом караван обошел ее центр и прибыл на главный рынок, где обычно разгружались все автопоезда.

— Не сомневался, что ты не упустишь случая похалтурить! — услышал сзади Водитель знакомый голос, когда отцеплял торговые прицепы.

Позади него, широко улыбаясь, стоял Командир. Оба охранника Станции стояли рядом и также улыбались.

— Это маскировка, я не брал с них денег. Ищут то автопоезд с шестью колесами, а их теперь вон сколько… — сказал Водитель, растерявшись от неожиданности.

— Отличная идея! Я бы не догадался, — ответил Командир.

— Как вы нас нашли?

— Лисица связался с монахами и те все рассказали. А потом и твои кореши-водилы сдали с потрохами вас — тебя ведь на Западной дороге знают все! — ответил Командир со смехом.

Наконец, вся Команда опять была в сборе. И, что также важно, у себя дома! Не было только Аспиранта и Инженера — они все еще не вернулись с совещания у Конструктора, где уже второй день лежали столь долгожданные приборы и обсуждалось их дальнейшее использование. Конструктор был полон воодушевления, и глаза его горели. Слишком долго его работа была заморожена, и слишком долго он ждал шанса ее продолжить. Теперь же к постройке новых станций обеззараживания и реализации свежих идей больше не было препятствий.

— Наши умники нас покинули, или мы их еще увидим на платформе? — спросил Водитель.

— Увидим, и очень скоро. До новых разработок надо еще дожить, а сейчас главная цель — бандюки и секта! — ответил Командир.

Лисица уже рассказал ему свою идею, что если Собиратель Душ так ненавидит Станцию и приборы, может быть, он тоже монстр? Идея была простой и лежала на поверхности — только монстрам Станция и приборы, используемые в ее радаре, могут сильно испортить жизнь. И Командиру она также показалась не лишенной смысла.

Позже, когда Водитель и Механик рассказали Команде свою историю, он долго корил себя, что отложил тогда их визит на старую птицефабрику в пользу дальних колоний.

— В блаженном Союзе Душ они будут жить счастливо и вечно, — повторил Аспирант фразу сектанта, умершего после боя в пустыне. — Вот, значит, что это означает: Оно жрет их и дальше использует их знания и мозги… Кто бы мог подумать, что такое возможно! Вот откуда такой интеллект. И вот почему никто из сектантов его не видел…

После этих слов всем членам Команды стало не по себе. Каждый представил себе отвратительное, шевелящееся месиво, из которого смотрят человеческие глаза и человеческие рты. Что они чувствуют в этой мерзости? Могут ли они сами мыслить и иметь волю? И эта тварь с нечеловеческим интеллектом и знаниями поставила себе нечеловеческую же задачу — подчинить весь мир…

— Да уж… Никто не видел, чтобы они возвращались… Он берет себе самых достойных… — продолжал задумчиво Аспирант цитировать бандита.

— Надо срочно действовать, — сказал Командир, — для начала, довести это все до понимания нашей власти. Я сам пойду завтра на прием к Главе Правительства Конфедерации вместе с монахом.

Монах, тем временем, также не терял времени зря. Он встретился с братьями из Столицы, и они долго обсуждали и записывали все, что было им известно о "сатанистах" и их делах. В результате получился внушительный список, который доказывал много фактов похищения лучших людей и однозначно намекал на связь сектантов с бандюками. Между тем, с Северо-Востока приходили плохие новости: Бандиты начали штурм самой богатой колонии, той самой, в которой Станция помогала осушать болота. Река, отделяющая ее земли от пустынь Нефтяников, стала теперь оборонительным рубежом, на котором рейнджеры и фермеры остановили противника. Но силы защитников постепенно таяли. Колония запросила помощь центра еще до нападения, но бюрократия тормозила слишком долго, и караван с оружием и добровольцами отправился только сейчас. Кроме того, и другие банды, стоявшие раньше лагерями в степи и парализовавшие, фактически, транспортное сообщение с Нефтяниками и некоторыми колониями Конфедерации, также разом пришли в движение и направились к двум другим богатым колониям, как будто все получили команду из единого центра. Все это также делало нейтрализацию секты первой задачей, если будет доказана ее ведущая роль в развязывании войны.

Канцлер принял Командира и монаха сразу, как только узнал, о чем речь. Для него стало приятной неожиданностью, что не только приборы, но и Станция со всей Командой уже в Столице. Немедленно был созван Совет Представителей Колоний, заседание которого было назначено на следующий день. Туда были приглашены, не только монах и Командир, но и вся остальная Команда Станции, чтобы все могли задать им вопросы и услышать их рассказ. Особенно политиков интересовала ситуация в стране Нефтяников, о которой в Столицу приходили в последнее время новости обрывочные, часто противоречивые, и почти всегда тревожные.

На заседании выступление гостей заняло больше двух часов. Командир заранее согласовал с монахом, что Команда первой изложит свою историю, поскольку после этого доверия к докладу монаха будет намного больше, чем сейчас. С другой стороны, официальный статус монаха, как представителя колонии-члена, придаст больше веса картине, которая должна сложиться в результате, и выводам из нее. И действительно, доклад произвел на Совет сильное впечатление. Особенно это касалось отношения к Нефтяникам и ситуации у них. "Мы думали, что Великий Хранитель с бандитами заодно и лишь ждет нашего ослабления, чтобы подмять под себя наши колонии, поскольку всегда знали о его неуемной жажде власти. Оказалось, что они и сами в беде, и уже ведут с бандюками войну! А среди влиятельнейших лиц в их власти есть даже наши друзья, приложившие все силы для выполнения нашего договора!" — подытожил обсуждение Канцлер. Главными же решениями Совета стали налаживание контактов с Генералом Нефтяников, а также инспекция колонии сектантов и заброшенной птицефабрики рядом с нею с использованием Станции для поиска, возможно, затаившихся там неизвестных и опасных существ.

Последнее решение вызвало бурный протест у представителя этой колонии, который назвал это нарушением прав и пригрозил выходом из Конфедерации. Но большинством голосов было принято, что из колонии этой исходит опасность для ее соседей, и этим нарушаются их права, а потому объединенный отряд рейнджеров все-таки должен все там проверить и устранить угрозы.

На подготовку инспекционного рейда было отведено 3 дня, поскольку время сильно поджимало. В этот срок наиболее сильные военизированные группы должны были прибыть из ближайших колоний в Столицу. Бывший отряд Командира со своими бронемашинами также был среди них, и теперь Командир активно помогал своим бывшим коллегам в организации рейда, рассказывая все, что успел увидеть и узнать о сектантах. Он понимал, что инспекция вряд ли пройдет мирно. Остальные члены Команды воспользовались редкой возможностью навестить родственников и друзей. Настроение у всех после решений Совета было приподнятым — конец войны еще не был обозначен, но враги и союзники в ней наконец-то стали понятны, а это уже немало. "Наконец, и на нашей стороне сильные знают, кого бить, а богатые — кого кормить", — сказал как-то Инженер за обедом в гостях у отца Аспиранта после того, как последний рассказал немного о закулисных дискуссиях в Правительстве.

Однако, еще до начала инспекции обстановка изменилась снова, и новости об этом посыпались из всех источников. Из Северной Колонии сообщили о появлении в тылу бандюков большого и хорошо вооруженного войска Нефтяной страны. Там было сразу 3 загонщика и 14 бронемашин разных типов. Бандиты, сильно уступавшие им не только в вооружении, но и в численности, не успели даже перегруппироваться для бегства. Уйти не удалось даже мотоциклистам. Благодарные жители Колонии экипировали войско Нефтяников по максимум, чем могли, после чего их армия ушла на Запад. Между тем, другие банды вдруг разом оставили намерения атаковать колонии и спешно двинулись в одном и том же направлении — к Столице Конфедерации. И случилось это буквально на следующий день после заседания Совета! Теперь уже и без инспекции мало кто сомневался, что между бандюками и сектой есть связь: Бандюки, узнав о решениях Совета, шли спасать своего Собирателя! Как именно узнали? — этот вопрос пока оставался открытым…

6

Наконец, день начала инспекции наступил. Хотя операция эта все еще именовалась "инспекцией", ее участники понимали, что уместнее будет другое слово — "осада". И осаждать надо будет не колонию, а бывшую птицефабрику. Это подсказали им сами сектанты, превратив последнюю в настоящую крепость, в центре которой теперь стояла башня огромной, метров 250, высоты!

Строительство такого сооружения было серьезной задачей даже для прежнего мира, а после Катастрофы и вовсе выглядело непосильной задачей. Когда сектанты начали стройку, никто не знал. Эти места были в стороне от транспортных путей, и о них давно ходила дурная слава. Полагали, что именно это и стало причиной выбора сектантами такого места: Уединение и минимум внимания — ровно то, что и нужно обычно таким группам. Кроме них сюда никто не забредал, а кто забредал, говорят, часто не возвращался… Первые упоминания о недостроенной Башне просочились в Столицу лет 5 назад, но мало кто тогда придал им внимание. В те годы сектанты активно искали и скупали везде радиоаппаратуру и силовую электронику, а потому многие решили, что они строят мощный узел связи, и отнеслись к башне даже с одобрением — спутники после Катастрофы давно были недоступны, и связь в Конфедерации всегда была проблемой. И, конечно, никто еще тогда не мог знать, что не сектанты выбрали для себя это место, а само их ужасное божество…

Башня появилась на горизонте, когда до бывшей фабрики было еще километров 20. Это была острая, четырехгранная игла, медленно расширявшаяся вниз и пустая внутри. Кроме внешних силовых конструкций внутри башни почти ничего не было. Колонна бронемашин проходила километр за километром, но Башня, казалось, не приближалась, а только росла в размерах. Когда стали видны стены крепости, ее размер был настолько огромен, что многие рейнджеры стали верить в действительно нечеловеческое происхождение этой конструкции — никогда за всю свою жизнь они не видели ничего высотою даже в ее пятую часть!

Команда Станции, следовавшей в колонне последней, также с изумлением смотрела на невиданное сооружение, которое, казалось, не могло быть рукотворным. Однако, внимательный взгляд в бинокль отмечал, что технологии при ее постройке почти везде использовались вполне обычные, и строители совсем не брезговали даже обломками прежних зданий! Также было видно, что по центру башни снизу вверх шла труба диаметром чуть меньше метра. Зачем? Вероятно, там шли силовые фидеры антенного излучателя на вершине.

"Зачем эта башня была нужна? — думал Аспирант, — только ли для связи? Конфедерация обходилась всегда антенными мачтами намного меньше. И намного легче и дешевле. О том, что надо идти срочно сюда, бандюки получили сигнал, видимо, с ее антенны. Но до ближайшей банды достала бы и антенна поменьше, а дальше можно было бы ретранслировать приказ по цепочке… Главное, почему именно здесь? Позади фабрики в паре-тройке километров большой холм, и его высота, наверное, не намного ниже — расположи антенну на нем, и башню можно было бы не строить вовсе… Зато, какой, наверное, отличный вид с самой верхушки!.. Вид с верхушки… Кому он мог быть нужен? Тому, кто не может выйти и пройтись по окрестностям на своих ногах? У него просто нет ног для такой массы! Вот зачем эта труба по центру — оно меняет форму и залезает по ней на самый верх? Или какая-то его часть…"

Размышления Аспиранта прервал далекий взрыв. Вспышка была на стене крепости. Еще через секунду взрыв грянул рядом с колонной, почти сбив с ног взрывной волной членов Команды на платформе и надолго оглушив их. "Артиллерия! — крикнул Командир, — они где-то взяли пушки большого калибра и расстреляют нас сейчас как зайцев, не дав даже приблизиться к стене!" Это поняли и в голове колонны: Головная машина резко пошла в сторону, и вся колонна повернула за ней. "Уводи Станцию назад зигзагом! Мы точно станем сейчас главной целью!" — крикнул Командир Водителю. Раздался еще один взрыв. В этот раз снаряд рванул рядом с колесным БТР, и машина перевернулась. Ее экипаж выбрался наружу и был подобран другими машинами, поскольку прямое попадание в неподвижную цель было теперь лишь делом времени. Дизель Тягача ревел на полную мощность. Станция шла по степи зигзагом на полной скорости, сильно подпрыгивая на каждой кочке, а ее экипаж вцепился в поручни платформы и веранд, чтобы не слететь вниз. К счастью, пушка, судя по траектории снарядов, была гаубицей, а потому попасть из нее по движущейся цели было малореально. Но осаду крепости имеющимися силами и эти пушки делали невозможной.

"Уходим в лес к Западу от объекта", — послышался голос из динамика в Кабинете. "Не поможет, им с башни ваш лес как на ладони виден", — зло сказал Командир сам себе. "Идем назад по дороге в Столицу, — крикнул он Водителю, — похоже, звать сюда Генерала Нефтяников с его оружием будет единственным выходом…"

Еще один взрыв грянул около Станции. Они были уже далеко от идущей к лесу колонны рейнджеров, но именно Станция явно была целью стрелявших. Водитель летел по дороге, выжимая из Тягача все. Еще один взрыв, но снаряд лег теперь уже метрах в ста. Больше по ним не стреляли, очевидно, поняв, что цель ушла слишком далеко, и следующие взрывы уже доносились со стороны леса. "Выходим из леса!.. Рассредоточиться и отходить зигзагом!.." — слышалось теперь из динамиков. Очевидно, рейнджеры тоже уже поняли свой просчет. "Кого они поставили там командовать, дилетанты!" — возмущался Командир, но это была уже не его забота.

К обеду рейнджеры отошли от крепости на безопасное расстояние. Станция тоже уже стояла в ложбине, где с Башни ее не было видно, а потому и выстрелов больше не было. На радиосовещании, в котором принял участие и Командир, решили отправить несколько быстроходных машин в рейд вокруг крепости. Цель — выявить количество и расположение орудий. Все огневые точки надо было выявить и сфотографировать, чтобы иметь как можно больше о них информации — возможно, ночью удастся скрытно подойти к одной из них и взорвать вместе со стеной. Машины колесили вокруг крепости до вечера, но сектанты быстро разгадали их замысел и перестали стрелять. Зато стену удалось полностью обфотографировать, и уже по фото стало понятно: Орудий, по-видимому, всего три, и все они направлены из стены в разные стороны, обеспечивая круговую оборону. "Нам достаточно взорвать одно из них, чтобы подойти к стене", — сказал по этому поводу из динамика голос командующего операцией.

Приборы ночного видения оказались всего на трех бронемашинах в колонне — к войне с серьезным противником в Конфедерации явно не были готовы, не видя в этом необходимости в прежние времена. Одной из этих машин предстояло скрытно подойти к стене в районе одной из пушек и высадить десант. Десантники пешком должны были доставить взрывчатку к стене в рюкзаках, а после подорвать ее. Было ли ночное видение у сектантов, никто не знал, и от этого зависело, ждал эту операцию успех или провал. Однако, надо было что-то делать, и командующий дал добро на авантюру.

Ночью машина лесом подошла на 200 метров к крепости, высадив взрывников недалеко от опушки. Они вышли из леса к стене и цепью бесшумно пошли к ней в назначенном месте. Стена была невысокой, сложенной из обломков разных зданий, конструкций и ближайших скал. Кое-где она была присыпана грунтом настолько, что больше походила на земляной вал. Ее можно было перелезть, но на это требовалось время, а сектанты не подпускали близко никого. Когда до стены оставалось метров семьдесят, сверху разом ударили 2 пулемета. Немногим удалось вернуться в лес, поскольку пули попадали в рюкзаки, и взрывчатка в них детонировала, убивая взрывом не только владельца рюкзака, но и его товарищей рядом. Затем грянул выстрел орудия, превратив бронемашину десанта в груду дымящихся обломков.

Это был полный провал. Возможно, сектантам были известны радиочастота и шифр канала, на котором шли переговоры рейнджеров, и они были заранее в курсе всех планов. У командования больше не было идей, а на придумывание новых времени уже не оставалось — разведка доносила, что банды, идущие на помощь секте, уже близко. "Интересно, на что рассчитывает сейчас Собиратель Душ и какими могут быть его планы? — размышлял Командир. — Подчинить Конфедерацию, богатые колонии, по крайней мере, нарастить в них силы и идти потом на Нефтяников? Этот план был хорош, если держать последних на расстоянии, не вступая с ними в конфликт, пока не будешь готов к этому сам. Но Генерал первым сделал ход, когда ушел из своей Северной Колонии и двинулся на лагерь Степняков. Тогда все планы были разрушены, и шансов на победу у Собирателя почти не осталось. Что ему делать теперь? Спасать свою тушу? Вероятно, именно это стало причиной встречной атаки бандюков на Колонию — им резко стала мешать Станция, единственное средство, которое не даст Собирателю скрыться, ибо локатор прекрасно обнаруживает его плоть. И похищенные приборы тоже нужны Конструктору для того же самого: Локаторы, где будут они использованы, также смогут достать монстра. Теперь уже наше правительство само ищет контакты с Генералом и, рано или поздно, найдет их. И Собиратель должен об этом знать — на заседании официально присутствовал их человек. Оборона его крепости также не может длиться вечно даже с пушками. Что делать? Надо нас как-то отвлечь, чтобы мы дали ему уйти, сняв осаду. Уйти, затаиться, а потом начать где-то все сначала и снова иметь шансы на успех… Именно для этого он и вызвал сюда все банды! А если мы не уйдем? Банды начнут грабить наши колонии, и нам придется ими заняться тогда в любом случае… Выходит, помешать его бегству вариантов нет?…"

"Интересно, а что думают обо всем этом сами бандюки? — продолжал Командир ход мыслей. — Их в любом случае ждет разгром, если они не вернутся сейчас в свои логова. Даже наших сил хватит при грамотном их использовании — ведь это не караванщиков грабить, тут все рейнджеры сильнейших колоний с боевыми машинами! Готовы бандюки своей кровью купить Собирателю шанс улизнуть? Вряд ли Собиратель говорит бандюкам всю правду… Неплохо было бы открыть им глаза, дать понять, что самые сильные их союзники уже разгромлены, а Генерал наступает уже им на пятки… А все-таки, кто бы мог поговорить с главарями, кому бы они поверили? Кажется, один такой человек есть…"

7

Утром Командир связался с командиром бывшего своего отряда.

— Мне нужна машина срочно съездить в Столицу. Даш одну до конца дня? — спросил он.

— Без проблем. Мы все равно пока стоим и ждем решений. И вряд ли они скоро будут приняты… В Столице Командир нашел Лисицу, благо, тот собирался провести тут 2 недели, зарабатывая ремонтом электроники и продажей разных своих устройств. Микроавтобус его был припаркован на окраине рынка. На нем висел щит с длинным перечнем услуг. Пустынный мастер уже успел набрать заказов и сидел внутри, обложившись приборами с паяльником в руках. Лис далеко не сразу согласился на предложение Командира быть парламентером у бандюков. Он долго сидел, продолжая работать и не говоря Командиру, ни "да", ни "нет". Важность его миссии не оставляла сомнений. Но визит в банду, это всегда риск, особенно сейчас, когда сектанты ищут его. Да и что делать с заказами — богатые фермеры платили хорошо, но результат требовали точно в срок…

— Мы не будем им врать, потому у них не будет повода на нас обижаться, даже наоборот: Монстр в башне, которому они зачем-то служат, держит их в неведении и шлет на верную смерть! — говорил Лису Командир. — Они тебе еще и спасибо скажут!..

Через 20 минут Лисица сдался. Командир отпустил машину назад и вместе с Лисом выехал в степь.

Лис гнал машину весь оставшийся день и часть ночи, но только сейчас нашел безопасное для ночевки место.

— Они должны быть сейчас где-то тут, — сказал Лисица, указывая в свою карту, когда остановил машину, — бандиты из восточных гор, они идут первыми. Не говори им, что ты со Станции. Они все еще помнят, как угробили свою фуру в погоне за вами, — сказал он со смехом.

— Ну, никто их не просил тогда нас преследовать. Им нужен был караван, оставались бы на месте и ждали его. Зачем было гнаться за Станцией, где ценного для них почти нет? Сами виноваты. Да и мне после той погони пришлось ставить Станцию на ремонт, — ответил Командир, собираясь выйти, чтобы осмотреться и размять ноги.

— Азарт и задетое самолюбие — сильные вещи. Скольких они сгубили таких орлов! А кого не сгубили, те уже не простят — вряд ли они рефлексируют о справедливости, — ответил Лис со смехом, — возьми фонарь, если хочешь выйти, тут много монстров в траве. Схватит за ногу и конец…

И действительно, из двери доносился характерный запах.

— Мы не найдем место получше? — спросил Командир.

— Лучше не бывает, я ночевал тут уже пару раз. Монстров боятся все, особенно ночью, потому за свою безопасность я тут всегда спокоен.

— А если придет крупный и перевернет машину?

— Честно говоря, до вашего Собирателя я о крупных и не знал. Пару раз подходили зомби, человеки бывшие, стучали по стенкам… Я заводился и ехал дальше.

На следующий день Командир и Лисица вышли на след банды. В степи заметить след было нелегко, но оба путника были прекрасными следопытами, а потому сразу определили также его направление и давность. Банда тут прошла только что, и был шанс догнать ее еще до вечера. Лис быстро вел машину по следу, но и не гнал на всю, поскольку был уверен, что цель уже близко. И действительно, уже через пару часов в воздухе появилась пыль, а еще через полчаса были видны и ее источники — замыкающие мотоциклисты и боевая фура. Лис сбавил скорость и держался теперь от банды на безопасном расстоянии, не упуская ее из виду. "Банда всегда идет хаотично, и никогда нельзя предсказать, что сделают бандюки, когда тебя увидят. Всегда найдется желающий поупражняться на тебе в меткости, хотя бы от скуки", — объяснил он Командиру свои действия.

Когда Солнце уже клонилось к закату, банда встала на ночлег, и Лисица стал аккуратно приближаться, пользуясь тем, что у бандитов было сейчас много работы. В бинокль было видно, что шатер главаря ставился первым, а рядом с ним уже разжигали костер. "Пора", — сказал Лис, когда шатер был готов, и главарь ушел отдыхать внутрь.

Машина Лиса медленно подходила к лагерю под недоуменные взгляды занятых работой бандюков. Они видели, что на ней нет оружия, а потому и сами не спешили доставать его. К тому же, некоторые из бандитов машину явно узнали и даже поднимали руки в приветствии.

— О, я вижу, нас принимают тут как своих! — сказал Командир со смехом.

— Я им тоже кое-что продавал, — нехотя ответил Лис, зная, что его эпизодическое сотрудничество с бандами мало кто одобряет. — Я одиночка, а одному не выжить в пустыне, имея таких врагов!

Однако, сейчас дружбе с бандой можно было только радоваться.

Лис вышел из машины с уверенным видом и направился прямо к шатру главаря, жестом приглашая Командира сделать то же самое. Главарь сидел посреди шатра на большом лежаке. Напротив него на мешке с чем-то мягким сидел другой бандюк, также, судя по виду, не последний человек в банде.

— Оооо! Какие люди к нам! — заорал главарь с хохотом, когда увидел Лисицу, — Как раз ты мне давно был нужен! Да только, как ты нужен, хрен тебя найдешь, а как не нужен, так ты и сам приехал!

— Зачем ты меня искал? — спросил Лисица.

— Новый мотор на фуре не могу запустить! Как когда газуешь в пол, турбина не включается, а без нее эта хренина хуже черепахи! Все говорят, дело в прошивке, а заменить ее тут можешь только ты!

— Значит, ты уже решил эту проблему?

— Нет, старый движок пока воткнул, да так сюда и поехал. А новый там, в горах лежит. И ждет тебя, дружбан мой! — сказал бандюк с неприятным смехом, растягивая звуки и похлопывая улыбающегося дипломатично Лиса по плечу. — Ведь ты ж мне друг? А дружба с нами — великая ценность!..

— Я знаю. Потому и приехал, предупредить тебя, пока не поздно… — ответил Лис.

— Меня? Предупредить? О чем???

Как и покойному вождю Степняков, этому альфа-самцу также было немыслимо показать себя перед своей командой неуверенным, ибо неуверенность тут всегда считалась за слабость.

— В Конфедерации тебя ждет отряд рейнджеров в 12 бронемашин с мясорубками, а Степняки и Западники уже разбиты Нефтяниками. Не выжил почти никто. Более того, армия генерала Нефтяников уже висит у тебя на хвосте… Это ловушка, не ходи туда, пока не поздно! — ответил Лисица.

На лице главаря теперь не было и тени усмешки.

— Откуда знаешь? — спросил он, не сводя с Лисицы пристальный взгляд.

— У меня свои источники, — сказал Лис с улыбкой, показывая на Командира.

— Я сотрудник Правительства Конфедерации, — спокойно сказал Командир, и вытащил удостоверение члена Комитета по обеззараживанию и защите от монстров.

Главарь теперь пристально рассматривал Командира, до этого он демонстративно не замечал его.

— Вот как? Члены правительства уже ходят ко мне на прием?! — сказал он, опять хохоча. — Скажи мне, член комитета, а какой твой интерес идти был сюда ко мне? Неужто ждешь, что я буду помогать тебе давить зеленых червяков?

— Кто тебя позвал сюда? Собиратель Душ? — ответил Командир вопросом на вопрос. — Наверно, он забыл тебе сказать, что его замок сейчас в осаде. Он очень хочет убежать, но наши рейнджеры не дают ему такого шанса. Вот он и позвал для отвлечения наших сил таких как ты, пушечное мясо для мясорубок! Что Степняков и Западников больше нет, он тоже забыл рассказать, не так ли? Так вот, у меня с Собирателем и его холуями свои счеты, и я очень не хочу его упустить! — закончил Командир, достав из кармана и бросив перед главарем засушенную Водителем руку сектанта.

— Ооо! Вот это по-нашему! — снова захохотал главарь, — вижу, Правительство в таких игрушках тоже знает толк!

— Дарю! — ответил Командир, — скоро в моей коллекции их станет намного больше…

— Что скажешь? — спросил главарь своего собеседника, который все это время с открытым ртом слушал нежданных гостей. — Я дважды пытался связаться со Степняками, и оба раза тишина в ответ…

Главарь назвал Собирателя самыми крепкими словами, какие имел в обиходе, отчего на лице его собеседника отразилось неодобрение и испуг.

— Собиратель Душ не говорит ничего просто так и не прощает предательства. Кстати, этого рыжего мы должны доставить к нему, ты помнишь это? — сказал второй бандюк, указывая на Лисицу.

Главарь снова разразился хохотом. Теперь он смотрел на Лисицу, как на кусок мяса.

— Эй, слышал, что он сказал? За тебя обещана хорошая награда!

— Если еще будет, кому платить ее, — ответил Лис. Он теперь сильно нервничал, но старался не подавать виду.

— Ладно, в этот раз тебя прощаю! Цени мою дружбу, ты мне нужен пока живым… И с тебя фурный мотор!

— Ты помнишь его модель? Я поищу у себя на него прошивки, — ответил Лисица.

Главарь вызвал механика, и тот сообщил модель двигателя, который Лисица записал в своем планшете.

— Ближе к колониям я пущу к своих разведчиков. Если узнаю, что вы соврали, найду и убью обоих! Но пока — спасибо! — сказал на прощание главарь, когда Командир и Лисица выходили наружу.

— Вторую банду искать я не поеду. У меня давно не было контактов с этими дикарями. И они тоже имеют приказ меня найти, а я не хочу рисковать пойти этому монстру на корм! — сказал Лис Командиру, когда лагерь бандюков остался позади.

— Ладно, одну банду если уберем, уже сможем не снимать осаду. А там, может, и Генерал ими займется. Он вряд ли упустит теперь шанс разом расправиться со всеми проблемами на границах… — ответил Командир.

Командир вернулся на Станцию через три дня. Его подбросил туда Лисица, который хотел своими глазами увидеть возведенные сектантами фортификации. Оказалось, что все это время рейнджеры держали осаду, не рискуя больше предпринимать никаких действий и лишь нащупывая слабые места в обороне. Также 3 бронемашины вошли с инспекцией в колонию сектантов, где встретили вооруженное сопротивление. С жителями, бывшими тут членами секты поголовно, рейнждеры не церемонились, вымещая на них злость за недавнее поражение. В результате едва ли не треть домов и хозяйств колонии были сожжены, а на улицах всюду лежали трупы. Выжившие фермеры и кустари спешно отрекались от секты, наперегонки выдавая рейнждерам своих соседей и вешая друг на друга все злодеяния, совершенные тут сектой ранее. Однако, копаться в этом дерьме рейнджеры не хотели. Их задача была отрезать крепость от снабжения, и учиненного погрома для этого было вполне достаточно.

Еще через день пришла новость о банде, подошедшей к центральным колониям и ставшей лагерем рядом. Вечером командующий объединенными силами снова созвал совет, главным вопросом которого было, держать ли осаду дальше или идти на бандюков. Командиру с трудом удалось убедить участников не снимать осаду хотя бы еще день, аргументируя этот тем, что бандиты сами разбегутся, как только узнают ситуацию целиком — очень уж не равны силы. Однако, рассказывать о своей поездке с Лисом он не спешил. И действительно, уже через сутки пришло известие, что банда резко снялась с места и ушла на Север, где след ее потерялся. "Даже у курицы растут крылья, когда она видит топор… — сказал по этому поводу Инженер со смехом. — Интересно, кто к нам пожалует следующий?…"

Ответ на это вопрос пришел уже через 3 дня: У первой колонии Конфедерации на Северной дороге снова появились боевые машины. В этот раз это были Нефтяники, и во главе их был Генерал. Он сразу вышел на связь с Центром Конфедерации, как только встал лагерем. Правительства Нефтяников и Конфедерации давно не имели контактов, а последние события лишь резко усилили взаимное недоверие. Потому разговаривать обеим сторонам теперь требовалось особенно аккуратно, учитывая, что силы их разделяла лишь сотня километров.

"Мы пришли к вам как друзья, а потому привели с собою силу, не большую, чем может потребоваться для помощи вам. И будем рады оказать вам эту помощь в штурме Секты, — сказал Генерал после приветствия. — Но также вы должны понимать, что банды, организованные Сектой на вашей земле, убили немало наших людей и напали на нашу Северную колонию. Потому мы в праве убедиться, что виновные будут наказаны, а опасность будет устранена как можно быстрее", — закончил он свое послание.

Отряд Генерала и в самом деле был небольшим — Загонщик и 2 амфибии, за которыми следовал грузовик с боезапасом, провизией и топливом. Потому Совет Представителей Колоний после консультаций с командующим рейнджерами и лично хорошо знавшим Генерала Командиром решил принял помощь. Теперь командующий рейнждерами находился с Генералом в прямом контакте, и отряд Нефтяников двинулся дальше на Юг.

8

Появление Загонщика вблизи крепости сразу изменило ситуацию. Трех ракет, выпущенных из его боевого модуля, хватило для ликвидации орудия и соседних пулеметных точек, после чего рейнджеры приступили к долгожданному и давно спланированному штурму. Под прикрытием мясорубок на бронемашинах они подорвали стену в районе бывшего въезда на птицефабрику и теперь разгребали завалы, чтобы обеспечить проезд машин внутрь, поскольку зачищать территорию мясорубками под защитой брони было куда безопаснее, чем вести в руинах пехотный бой. Загонщик же теперь стоял на пригорке выше уровня стен и следили за обстановкой внутри, готовый в любой момент снова ударить, если сектанты попробуют развернуть или подтащить к пролому тяжелое вооружение.

Станция также подошла к крепости с той стороны, где орудия уже не было — Собиратель Душ мог в любой момент попытаться скрыться, пока рейнджеры будут вести бои внутри. Но пока она стояла на опушке леса, среди деревьев, поскольку со стен по членам Команды могли работать снайперы. Аспирант включил радар на полную мощность, но ясной картины он пока не давал. "Внутри что-то есть по нашей части, но пока неясно где. Возможно, под землей, надо подойти ближе, чтобы понять точнее", — сказал он Командиру.

Вдруг у подножья башни раздался взрыв, разрушивший одну из четырех широких колонн ее основания. Это не могла быть ракета с Загонщика — он стоял от опоры с другой стороны, да и одной ракеты вряд ли было бы достаточно для разрушения такого монолита. Рейнждеры также еще не вошли внутрь — сквозь дым и облако пыли было видно, что проезд еще не был очищен, да и подрыв башни не входил в их планы. Вероятно, сектанты, подорвали башню сами, а значит, признали уже бесполезность сопротивления. Гигантская игла начала быстро крениться на бок. Когда угол наклона стал велик и верхушка набрала высокую скорость, конструкция переломилась пополам, после чего ее куски падали уже хаотично, сотрясая землю и окутывая все вокруг облаком пыли. Аспирант непрерывно смотрел на верхушку — верхние 2 яруса башни на тонких колоннах отломились еще на высоте и теперь летели к земле в стороне от места боя. На верхнем ярусе труба имела странное решетчатое расширение, которое он принял ранее за излучатель антенны.

Из облака пыли вынырнули три или четыре десятка человек. Они перемахнули через стену и бежали теперь прямо к Станции, даже не пытаясь прятаться от пуль рейнджеров, какое то время и вовсе их не замечавших. "Смертники, — подумал Командир. — Интересно, как этой твари удалось заставить их идти на смерть? Ради чего?" Однако, думать времени уже не было: Бегущие были уже близко, и у каждого в руках, вместо оружия, висевшего теперь по-походному на спине, были тяжелые связки гранат или тротиловых шашек! Капитан и Сержант тоже уже разглядели это, а потому сразу начали стрелять. Но бегущих было слишком много, к тому же, они явно были под наркотой, а потому не замечали легких ранений. Всех смертников четко запрограммировали на одну цель, и целью этой была Станция. "Уходим на полной скорости!" — крикнул Командир Водителю, но тот, видимо, не сразу его услышал за шумом боя.

Между тем, облако пыли достигло Станции раньше взрывников. И вместе с пылью нос Аспиранта ощутил еле заметный запах, неприятный, но слишком давно и хорошо знакомый — вонь монстра! "Собиратель сделал харакири? — подумал он, — как бы не так. Не похож он на самурая ни разу…" Взгляд Аспиранта упал на один из обломков башни, где пыль уже рассеялась. Было четко видно, что прямо по его центру от нижнего этажа к верхнему шла толстая труба. Рядом с выходом из трубы на земле что-то шевелилось. И это что-то было зеленым. "А, да ты и вправду научился по ней ползать! Вот, значит, зачем эта башня тебе нужна — тяжело, наверное, владеть миром, даже не видя со стороны ничего, кроме вонючего холодильника. Хотя, конечно, ты много узнал из памяти своих жертв… Интересно, а где сейчас их мозги? Это ведь самое ценное, что у тебя есть — мозги и память тех, кто был съеден! Внизу, в холодильнике?…"

Аспирант вдруг вспомнил, как на университетской лекции про динозавров забавная пожилая женщина рассказывала, что у диплодоков была слишком длинная шея, и из головы в заднюю часть тела нервные сигналы шли с опозданием. Этим несчастным пришлось заиметь там второй мозг, из-за чего выражение "думать задницей" имело для них прямой и жизненно необходимый смысл. "А ведь башня эта куда длиннее… Будь я проклят, да они все там, в том самом расширении на верхушке!" Станция дернулась и начала задним ходов выходить из своего укрытия. Кому-то что-то объяснять было уже некогда. Аспирант, схватив штурмовую винтовку, быстро проскочил мимо Кабинета Командира на дышло. Еще пару секунд он ждал, пока тягач остановится, меняя направление движения, и прыгнул вниз. Дизель Тягача нарастил обороты и Станция медленно пошла в сторону леса.

Аспирант бежал прямо навстречу смертникам. Однако, их остекленевшие от наркоты глаза, казалось, не замечали его — смертники были запрограммированы на Станцию и только ее и видели перед собою. Когда он смешался с атакующими, ошарашенные Командир и охранники даже перестали стрелять — никто не хотел зацепить товарища. Аспирант тоже был запрограммирован, но на другое: Там, впереди было то самое место, куда упала верхушка башни. И это место было уже недалеко. Вдруг перед ним открылся край оврага. Это было неожиданно из-за высокой травы, он не успел остановиться и кубарем слетел вниз. Штурмовая винтовка выпала у Аспиранта из рук и теперь лежала в воде — по дну оврага тек ручей. Аспирант встал и огляделся. В 100 метрах от него в этом же овраге лежала верхушка башни. Выходящий из решетчатого шара конец трубы смотрел прямо на него и от этого конца прямо к нему ползла огромная, метра 2 в длину, зеленая тварь.

Аспирант подобрал винтовку и пошел монстру навстречу, попутно стараясь вылить воду из оружия. Командир говорил, что после воды надо бы отстегнуть магазин и передернуть затвор, проверив, что все в порядке, но Аспирантникогда не делал этого и не имел сейчас времени разбираться. Однако, помня о возможных сбоях, стрелять собирался начать все-таки издалека. Он успел сделать лишь пару десятков шагов, когда раздался выстрел. Пуля попала в ногу и Аспирант рухнул на склон как подкошенный.

Нога болела адской болью и он не мог совсем ею шевелить. Аспирант едва не потерял сознание, когда попытался это сделать — очевидно, рядом с раной был нерв. Только тут он увидел, что был в овраге не один. В 3 метрах от него лежал человек. Это был бандюк-сектант. Его глаза были красные и широко открыты. "Видимо, от наркоты", — подумал Аспирант. Но взгляд бандита уже не был остекляневшим — действие вещества, вероятно, начало уже ослабевать. Бандюк также был ранен, из под его живота текла кровь. Он быстро и тяжело дышал — до смерти, видимо, осталось уже недолго. Налитые кровью глаза злобно смотрели на Аспиранта — очевидно, его бандит хотел непременно унести с собой.

Винтовка Аспиранта опять упала в ручей — уже второй раз, а потому надеяться на нее теперь сильно не стоило. К тому же, за винтовкой надо было еще ползти, что с адской болью в ноге было малореально. Напротив, старый пистолет в руке бандюка был явно в полном порядке, и он был готов сделать второй выстрел.

— Зачем ты хочешь меня убить? — спросил Аспирант, еще не полностью осознавая, что он делает и что должен делать в такой ситуации. Он просто чувствовал, что в эти последние секунды что-то делать будет по любому лучше, чем молча и безвольно смотреть в лицо смерти. "Пока ты барахтаешься, у тебя есть шанс выплыть", — любил говорить Инженер в самые тяжелые моменты. — Ты в самом деле думаешь, что я твой враг? — продолжил Аспирант.

Бандюк задумался и его рука остановилась. Еще пара секунд, и он опер ее на землю, чтобы передохнуть.

— Ты с шестиколесного агрегата и должен умереть! — медленно прохрипел смертник.

— Так тебе сказал сам Собиратель Душ?

Казалось, что-то переключилось в мозгу сектанта, когда из уст врага он вдруг услышал имя, ставшее в последние годы для него всем, ибо это имя было произнесено ровно так же, как произносили его другие адепты.

— Это сказал Старший Брат, один из пяти, кто сам ходит к Нему и говорит с Ним.

— А сам ты не говорил с Ним? И никогда его не видел? Сделай это прямо сейчас! Ты видел как падала башня? Ее вершина рухнула вон там, и Собиратель сейчас рядом с нами, в этом овраге! — Аспирант сделал попытку показать рукой на верховье ручья, но сильная боль в ноге опять едва не лишила его сознания. "Наверное, хорошо быть под наркотой в такую минуту", — вдруг позавидовал он сектанту.

Сектант между тем смотрел на Аспиранта широко вытаращенными глазами, приподняв голову, несмотря на боль. Его губы тряслись а в голове явно происходил взрыв. Между тем, из-за спины Аспиранта послышался шорох. Он слышался уже давно и становился все громче, просто раньше у Аспиранта не было сил обратить на него внимание. Шорох, возня и цокотание. Примерно так щелкают клювами птицы, когда подбирают зерно. Это шел Собиратель Душ.

— Не спеши, он уже сам к нам идет. Я слышу его уже за своей спиною, — продолжал Аспирант.

— Ты врешь, очкарик! — прохрипел бандюк, — Нельзя сойти с пути Единства! Вечная жизнь в вечном союзе душ! Я убью тебя, чтобы стать Героем, и тогда Он возьмет меня с собой!

— Думаешь, он еще там? Ты не сможешь до него даже дойти без чужой помощи, а рейнджеры уже вот-вот доберутся до подземного холодильника. Подумай, прежде чем убивать меня именно здесь…

Аспирант тянул время. К моменту подхода твари ему непременно надо было быть живым, поскольку, если будет мертвым, уж точно ничего не сделает. А там, кто его знает, как все повернется. Ведь этого чудо-монстра он тоже еще даже не видел…

Между тем, шорох и цокотание было уже у его ног, а мерзкая вонь резала глаза. "Еще секунда, и оно вопьется в мою ногу", — пролетела в голове Аспиранта последняя мысль. Но в ногу никто не впился. Вместо этого огромный зеленый червь с несколькими рядами куриных лапок и клювов полз вдоль ручья в метре от него. Монстр явно не спешил нападать — похоже, его целью сейчас было просто спастись, во что бы то ни стало. "Это и все? Может, я ошибся, и это не та часть тела?" — подумал Аспирант разочарованно. Таких червяков с лапками от разной живности он уже видел при осушении болот на Севере Конфедерации. Но было в нем также и то, что заставило вздрогнуть не только Аспиранта, но и обкуренного бандюка. Меж клювов и лапок смотрели глаза. Глаза человеческие. Глаза были посажены парами, как будто куски зеленых человеческих лиц были встроены в зеленую кожу гигантского слизня. Взгляд глаз этих, казалось, был осмыслен, и в них, читалась безумная мука, полная беспомощность и покорность!

Аспирант резко вспотел от увиденного, его сердце теперь бешено колотилось. "Вечная жизнь в вечном союзе душ!" — медленно проговорил он вполголоса.

— Ты хотел к ним? Я правильно понял? Какие глаза! Кажется, все они очень счастливы? Смотри, твое счастье проходит мимо тебя и уходит в даль! — Аспирант чувствовал что его понесло. Безумная злость и энергия взорвались где-то у него внутри и теперь не находили иного, выхода, кроме слов и крика:

— Я вижу, твои руки в мозолях и шрамах. Кем ты был? Слесарем? Кустарем? И на что ты променял свою жизнь? Вот на ЭТО???…

Между тем, бандюк впился ошарашенным взглядом в проплывающие мимо него пары глаз. Казалось, того, что нес Аспирант, он не слышал вовсе. Вдруг бандюк произнес имя. Одновременно его зубы застучали, руки сжались в кулаки, а глаза налились кровью так, что белков уже не было видно. Имя это было женским.

Аспирант видел это все. Тяжело дыша, он приподнялся — боль от всплеска адреналина ощущалась уже не так сильно. Внезапно в его голове созрел смутный план…

— Смотри, еще чуть-чуть, и оно покинет нас, — сказал Аспирант, — мука этих несчастных станет вечной, ведь где-то там их страданиями начнется его новая жизнь…

— Не начнется! — медленно и злобно прохрипел сектант. Его глаза, казалось, теперь снова остекленели. Огромного роста бандюк встал. Кровь хлынула из дыры в его животе на связку гранат, лежавшую все это время под его телом. Однако, бандюк не замечал боли. Взяв связку, он пошел, покачиваясь и тяжело шлепая ногами по ручью, вслед за уходящей тварью. "Хоть бы не упал раньше времени", — успел лишь подумать Аспирант и бессильно откинулся на землю, прикрыв рукам голову. Он ждал десятки долгих секунд, прежде чем грянул взрыв. Комья грязи вместе с травой почти засыпали его. Вместе с ними в нос снова ударила вонь — значит, гранаты достигли своей цели! Вокруг теперь стояла тишина, лишь где-то в глубине птицефабрики еще были слышны выстрелы. Фоном к ним все сильнее и ближе проступал гул: На средних оборотах рокотал дизель и свистела турбина, а также изредка, еле слышно, поскрипывали на кочках разболтавшиеся рычаги грунтопробника — давно уже было пора менять втулки. Каким же знакомым и родным был для Аспиранта сейчас этот звук! Инженер должен суметь найти и прижечь все остатки — управлять радаром он его учил. "Вот, можно и расслабиться", — сказало тело Аспиранта самому себе. Больше он ничего не помнил.

Эпилог

1

Инженер стоял за пультом радара уже вторые сутки. Поначалу ему пришлось нелегко — возраст не давал уже вспоминать достаточно быстро все те приемы работы и особенности программы управления Станцией, которым когда-то научил его Аспирант. К тому же, Инженеру постоянно задавал вопросы Командир, занявший теперь его место за грунтопробником и тоже неожиданно обнаруживший, что тонкостей работы с ним намного больше, чем кажется со стороны.

Фактически, именно Инженер сейчас управлял Станцией. Этот молчаливый и угрюмый человек с черным юмором, самый старший в Команде и образованный на голову выше остальных, всегда оставался в тени. Он брался за любую работу и молча подчищал все, что не доделывали другие, от смазки самых грязных узлов грунтопробника до сбора забытого инструмента. Над его педантичностью иногда посмеивались, но она не раз выручала в сложных случаях. И каждый член Команды, включая Командира, ощущал: у них всегда есть тыл, запасной вариант, который не только не даст ошибиться, но и в самой сложной ситуации, когда даже Командир встанет в тупик, придумает что-нибудь и подскажет решение, хотя и будет говорить последним.

Не первый час Станция кружила без остановки вокруг места падения вершины башни, и даже Командир от усталости уже валился с ног. Рейнджеры с огнеметами, выжигавшие обнаруженные куски монстра, также уже давно ждали хотя бы перерыва. Если от Собирателя Душ и осталось что-то, достаточно крупное, чтобы сохранить его интеллект, вся его надежда была теперь лишь на человеческую небрежность и ошибки тех, кто его преследует. Потому в целом мире не было человека для твари опаснее, чем тот, кто стоял сейчас за пультом. Глаза его смотрели в монитор ледяным взглядом, а пальцы слали и слали смертоносное излучение, не давая при этом аппаратуре перегреться. Ноги давно подкашивались, но нельзя было терять ни минуты, чтобы не дать какой-либо части монстра улизнуть. Тот, кого Инженер считал почти сыном, лежал теперь при смерти, а потому компромиссов быть не могло, ни с тварью, ни с самим собой. Он всегда доводил начатое до конца, а довести до конца эту работу было вопросом не только привычки, но и долга. "Проекция 20 сантиметров, с таким углом… маловато и ям немало… ничего, дадим чуть больше мощи и сделаем еще второй проход…" — говорил Инженер вполголоса, и на его лице проступала едва заметная зловещая улыбка. Наконец, последняя полоса последнего сектора была пройдена, и от монстра гарантированно не осталось ни одной клетки. "Дело сделано, Командир", — сказал Инженер. Только сейчас он ощутил, что ноги уже онемели и почти не держали его — возраст опять давал о себе знать. Инженер выключил излучатель радара, проверил потребление мощности и медленно опустился на пол.

2

Аспирант, лежавший в полевом лазарете уже третий день, лишь сегодня утром пришел в себя. Он потерял слишком много крови, да и рана стала гноиться от земли и грязи. Но теперь все опасности были уже позади, и пациент уверенно шел на поправку. Едва придя в себя, Аспирант рассказал Инженеру, чаще других его навещавшему, как все случилось на самом деле. В целом, Командир с Инженером и сами успели до многого догадаться, а потому немедленно начали обеззараживание места подрыва монстра, как только Аспирант был эвакуирован. Рассказ же раненного товарища лишь еще больше убедил их в важности этой процедуры.

Одним из первых людей, посетивших Аспиранта, был Заместитель Генерала, командир Загонщика, помогавшего в штурме. Он считал, что всякий человек, достойно воевавший с ним на одной машине, входит теперь в особый круг и имеет для него особый, доверенный статус. А "этот щуплый очкарик" ухитрялся в бою без тренировок успевать заряжать 2 мясорубки!

— Держись, программист, все у тебя будет отлично! — сказал Заместитель, — десять лет назад меня почти разорвало на куски. Как видишь, сшили, и руки-ноги работают! А ты еще молодой, месяц похромаешь и забудешь! Такие, как ты, должны жить долго и успеть много. Жаль, надо ехать, я бы тебя научил, как быстрее встать в строй, — с сожалением закончил он.

Позже, прокручивая в голове все случившееся, а также рассказ Аспиранта, Инженер понял, что сектанты вряд ли знали, зачем они строили столь высокую башню на самом деле. Собиратель Душ с самого начала оставлял себе возможность спастись, если что-то в его плане пойдет не так. Из старого подвального холодильника не убежишь, когда логово твое в осаде, а многотонное тело поднять невозможно. Вырыть подземный ход? Его все равно найдут и по нему же и выследят. А вот если собрать все самое ценное в один небольшой кусочек своего тела и незаметно метнуть его подальше от места штурма, оставив все остальное на растерзание победителям — вот тут для спасения появляется реальный шанс! Вероятно, место падения вершины башни было просчитано заранее, как и пути отхода. А помог твари это сделать тот самый Кустарь, много лет назад пришедший вместе с Механиком за цветметом и ставший, возможно, первым "присоединенным". Конечно, бывший главный инженер птицефабрики знал все ее коммуникации и окрестности, как никто другой! Включая и то, что ниже в овраг выходили дренажные коллекторы — идеальное место, чтобы отсидеться, ибо даже радар Станции вряд ли сможет достать на их глубину! Если бы не Аспирант, бегство монстра никто бы не заметил — ведь почти все его тело еще оставалось в холодильнике. Прошли бы годы, и тварь нанесла бы по миру людей новый удар, еще более коварный и точный…

"Какую все-таки нечеловеческую силу интеллекта это чудище получило, всего то объединив память и мозги разных полезных ему людей! — подытожил Инженер за ужином, когда закончил излагать свои мысли членам Команды. — Ведь каждый человек жестко привязан к своему телу, и именно тело в наибольшей степени определяет наши мысли и дела. Как бы кто не кичился, что у него это не так, боль, голод, желания… не учитывать их не может никто. Эта же тварь вовсе не обладает такой зависимостью — она сама формирует себе тело, какое нужно, а не тело формирует ее! Надо было — загнала нужные органы в угол и отрезала все остальное, что стало лишним", — с жутковатым смехом закончил Инженер.

Между тем, "лишнее тело" Собирателя доставило рейнджерам еще немало хлопот. Несколько тон вонючей, злобно хрипящей и ощетинившейся тысячей когтистых лап зеленой массы не так просто было убить и утилизировать, даже заперев в глубокой яме. Похоже, тварь не полностью лишилась мозгов, а потому пыталась попеременно вгрызаться в стену холодильника или ломать дверь в него. Иногда она выбрасывала на длинных жгутах когти, стараясь схватить кого-то из охранявших ее рейнджеров. Но о прежнем интеллекте Собирателя Душ речи, конечно, быть уже не могло. Рейнджеры заливали монстра напалмом, пригнав для этого из Столицы полную цистерну. Но, как и много лет назад, это не наносило твари много вреда. Тогда пришла машина с динамитом, производство которого в Конфедерации давно было освоено, и теперь сначала кидали на монстра динамитные шашки, а лишь потом сжигали вылетевшие из ямы куски. Процесс в результате растянулся на целую неделю, и Станция все это время должна была искать и зачищать выброшенные взрывом части, пока они не не расползлись, трансформировавшись во что-то еще. Под монстром обнаружилось еще немало замерзших куриных туш — именно ими он питался все эти годы по мере их оттаивания. Все это также было извлечено из подвала и сожжено на всякий случай.

Единственно, чего так и не нашлось в холодильнике, это алюминиевых радиаторов, с похода за которыми, вероятно, и началась эта история, едва не стоившая жизни всем жителям материка, если не всему человечеству. Скорее всего, радиаторы утащили еще сами работники фабрики сразу после Катастрофы…

— Знал бы тогда, что их там нет, в жизни не полез бы в этот гадюшник! — сказал Механик, когда работы на старой птицефабрике были, наконец, завершены.

— Не думаю, что ты упустил бы тогда возможность еще куда-то влипнуть, — ответил ему Водитель со смехом.

3

Возвращение в Столицу прошло без происшествий. Члены команды расслаблено лежали, растянувшись на платформе Станции и впервые за многие месяцы ничего не опасаясь. Почти все окрестные банды были рассеяны или уничтожены, да и 13 вооруженных до зубов бронемашин двух армий ехали теперь рядом. Их животы ласково нагревало солнце, а встречный ветерок создавал приятный контраст и не давал перегреться. На появлявшихся иногда вдоль дороги фермерских полях привычно зрел урожай и текла жизнь, как будто все, случившееся на старой птицефабрике и в пустыне никак не имело к этому отношения. Впрочем, редкие люди останавливались и завороженно смотрели на внушительную колонну, многие из них улыбались и даже махали руками, как будто уже знали или догадывались, что все, что случилось, кончилось хорошо, или сам вид колонны как-то говорил им, что она идет с победой. Лишь Аспирант не мог насладиться ситуацией в полной мере — его нога еще сильно болела, а каждая кочка доставляла новые неприятности. Тишина, покой и сон были единственным, о чем мечтал он в эти минуты.

В Столице Станцию встретил Генерал, который отбыл туда сразу после переговоров. Его харизматичная фигура в добротной военной форме еще прежнего мира сильно выделялась среди чиновников Правительства, встречавших колонну. Генерал широко улыбался и был искренне рад видеть Команду, которую уже считал своими друзьями.

— Вот мы все, как и хотели, снова встретились! — сказал Командир с хитрой улыбкой, вспоминая их расставание у Железной Пасти. — Значит, ваша миссия в столице Нефтяников была успешной?

— Вполне, — ответил Генерал, — хотя не все сразу прошло гладко, и меня действительно едва не убили там. Но старого вояку, прошедшего все войны своей страны, не так просто застать врасплох!

— Не сомневаюсь! Великий Хранитель не был рад вашим новостям?

— Великий Хранитель… ох… с ним случилась беда, несчастный случай. Вы, может, слышали, в его доме был очень опасный лифт. Хранитель спускался вниз, оступился и упал на его стену… Его разорвало на куски, и это было страшное зрелище! Помощник Хранителя был очень опечален. Он, бедный, горевал весь день, а после выбросился из окна, не выдержав потери. С самого верха, из кабинета своего шефа…

— Вот как!.. Мы были у Хранителя на приеме. У его лифта большая площадь, и мы все стояли в середине, вдали от стен, пока лифт был в движении. Чтобы упасть там на стену, надо было специально подойти к ней… — сказал Командир. — Да и в кабинете Хранителя в окнах открывались только форточки, без посторонней помощи в них не забраться… Я тогда все внимательно осмотрел там, изучал пути бегства, когда помощник пригрозил, что мы можем не выйти оттуда живыми…

Генерал широко улыбнулся. Глаза его теперь смотрели хитро и даже озорно:

— Бывают подробности, о которых истории лучше умолчать. Зачем будоражить умы следующих поколений?… — ответил он с деликатной улыбкой. — Похороны Хранителя прошли очень торжественно. Ему были отданы все почести, и все формальности тоже были соблюдены.

— Ну, это ваши внутренние все дела, конечно, не нам судить… А кто теперь стал верховным правителем у вас? — спросил Командир.

На лице Генерала отразилась неловкость. В то же время, ему явно нравился этот вопрос.

— Боевые товарищи доверили это нелегкое бремя вашему покорному слуге, — ответил он.

В следующие несколько минут члены Команды горячо поздравляли Генерала. Также Генерал рассказал о своем походе на Восток вместе со всей своей армией — он оставил лишь минимальный гарнизон в своей столице и охрану скважин. После короткого боя и теплой встречи в Северной Колонии Конфедерации Генерал разделил войско на 3 группы. В каждой был один Загонщик, 2–3 бронетранспортера или амфибии и грузовик сопровождения. Группы пошли тремя разными дорогами, чтобы максимально прочесать всю территорию, не дав скрыться ни одной банде. Самым южным путем шла группа Генерала. Она в итоге и пришла в Конфедерацию на помощь.

— Вашу беглую банду уже настигла моя вторая группа, не переживайте за них. Мне доложили об этом еще неделю назад, — сказал Генерал, когда Командир рассказал ему о своей с Лисицей переговорной миссии. — А сейчас мне пора, — закончил разговор новый правитель, — впереди встреча с вашим Советом Представителей Колоний и большие переговоры с Канцлером. У меня много предложений по сотрудничеству, будем все обсуждать, пока не придем к успеху. Желаю вам не останавливаться на достигнутом. Вы делаете хорошее дело, может быть, самое хорошее на этом материке!

В голосе Генерала уже чувствовался большой правитель. Впрочем, пафоса ему и раньше было не занимать:

— Насколько я успел узнать, в вашей работе сейчас наступит новый этап, масштабнее и ответственнее предыдущего. Думаю, вы его осилите не менее достойно! А мы подумаем, как вам в этом помочь…

Членам Команды оставалось лишь отблагодарить Генерала за пожелания и также пожелать ему успехов в его ничуть не менее масштабном новом жизненном этапе.

— А я пожелаю вам вот еще что, — сказал последним Инженер. — Я бы хотел, чтобы вы сажали мандариновые деревья в своем саду!

Генерал смотрел теперь на него удивленно, явно не зная, как интерпретировать прозвучавшие слова.

— Видите ли, — продолжал Инженер, — Великий Хранитель, насколько я знаю, не мог себе этого позволить, просто взять и пойти сажать мандарины, отдав власть и будучи уверенным, что больше никто не побеспокоит его… Когда имеешь в доме такой лифт для гостей, ведь это не может кончиться ничем хорошим… Берясь за большое дело, не знаешь, куда оно заведет тебя, особенно, если вокруг много людей, и все они разные… Я желаю, чтобы вы могли позволить себе это в любой момент: Оставить власть, уехать в колонию, построить дом, разбить сад и жить там в покое!

— Я понимаю, о чем вы говорите, — ответил Генерал, не сводя с Инженера пристальный взгляд — честно говоря, я уже думал об этом, и это, наверное, действительно не так просто в нашей стране… Спасибо за ваше пожелание! Отсюда я не поеду в Столицу, я вернусь в вашу Северную Колонию. Начальник колонии, где вы работали у нас, также туда подъедет, взяв в собою самых сильных фермеров. Ваши фермеры растят урожай вдвое больше, чем мы с того же участка, и мы хотим поучиться у них. Кроме того, пожилой рейнджер, которого все уважают там, мне показался интереснейшим человеком, я давно не встречал таких! И я также хочу с ним поговорить много о чем. Наверное, и об этом вопросе тоже… — закончил Генерал с улыбкой. — Ну, мне пора. Приезжайте в гости, мы всегда будем вам рады! — сказал Генерал и пошел в здание Правительства.

4

Инженер и Аспирант сидели в холле небольшого офисного здания. После Катастрофы оно было заброшено, но недавно его вернули к жизни. Теперь это был офис Конструктора и его команды. Комитет по обеззараживанию и борьбе с монстрами также теперь заседал тут. Аспирант еще сильно хромал, а потому носил с собою трость, которую Инженер сделал для него. Только что у Конструктора было совещание, где как раз обсуждались конструкции новых станций обеззараживания, и на котором они узнали много новостей.

Собственно, от постройки станций, аналогичных уже существующей, Конструктор решил отказаться. Теперь разные функции будут выполнять разные машины. Например, радаров, самых сложных устройств, для которых нужны дефицитные приборы, не нужно много. Кроме того, только радар требует двигатель высокой мощности, и его можно ставить на не самом вездеходном шасси. Напротив, машин с грунтопробниками к одному радару, выполняющему теперь функцию базы, будет прикреплено несколько. Требования к их проходимости намного выше, зато большая мощность им ни к чему. Некоторые грунтопробники будут гусеничными — их будут возить на платформе радара и использовать лишь на тяжелых грунтах, чтобы не тратить их и без того малый ходовой ресурс. Также в составе такой Станции будут огнеметные машины и напалмовые цистерны. По расчетам Конструктора, такая обеззараживающая колонна будет гораздо быстрее и эффективнее обрабатывать большие площади, чем это делает Станция сейчас, да и рейнджеров с огнеметами привлекать теперь не придется.

Конечно, этот проект потребует гораздо большего финансирования. И финансирование это также было получено — Нефтяники предложили принять участие в проекте, а это уже ресурсы совсем иных масштабов! Генерал решительно настроился освоить для сельского хозяйства все подходящие земли на Севере — недавняя угроза голода заставила Нефтяников серьезно задуматься об этом. А для такого освоения им также будут необходимы мощные средства обеззараживания земель. К станциям нужны будут и специалисты для обслуживания — их для Нефтяников подготовит столичный Университет. Взамен Нефтяники помогут также расконсервировать нефтедобычу в Южных Колониях Конфедерации, которая прекратилась там сразу после Катастрофы. "Мы все в одной лодке, — справедливо говорил Генерал на переговорах, — если у нас есть лишь один район нефтедобычи, один сельскохозяйственный район и один район с инженерами и промышленным производством, мы все слишком уязвимы и очень рискуем умереть, если где-то что-то пойдет не так. Именно этому нас научил недавно Собиратель Душ…"

Что же будет теперь с первой Станцией Обеззараживания? Для нее была приготовлена особая судьба. Большая часть материка, ни Нефтяникам, ни жителям Конфедерации совершенно еще не была доступна. В том числе промышленные центры и даже прежняя столица! Вероятно, эти огромные города до сих пор лежат в руинах, оставленные в том виде, какими они были много лет назад, и лишь монстры да редкие дикие звери шныряют по их улицам. А может быть, там тоже живут в своих колониях люди… Путь туда очень опасен и еще недавно был непреодолим. Однако, имея радар и средства уничтожения монстров, можно проложить туда пути и сделать эти земли также доступными. Земли, где, можно будет найти утраченные технологии и знания… Для этого и нужен будет компактный и высокомобильный агрегат, доказавший свою надежность временем и тяжелой работой. А значит, перед огромными и многое повидавшими уже колесами Станции и ее Тягача еще лежал длинный путь, полный падений и подъемов, но определенно приближавший людей к чему-то лучшему. Конец этого пути еще не был известен…

Однако, в Команде Станции неизбежно произойдут изменения. Первый комплект машин новой обеззараживающей колонны был уже почти готов, не хватало лишь главного — программного обеспечения, управляющего всем этим комплексом. Потому Аспирант оставался в Столице — его рабочее место было теперь в офисе. Инженер еще некоторое время будет работать на Станции — новых членов Команды кому-то надо обучить. Но потом он тоже должен вернуться к Конструктору или в Университет — годы берут свое, и работа с Грунтопробником ручного управления на открытой платформе все менее соответствовала его силам. Возможно, Инженер еще вернется "на грунт" в экипаже новых станций, где условия для команды будут комфортнее, и грунтопробники будут автоматизированы не хуже радаров.

К разработчикам присоединился также еще один человек, значение которого трудно переоценить. Его желтый, обвешанный диковинной аппаратурой бронированный микроавтобус уже стоял на заднем дворе офиса, вызывая любопытство каждого, кто его видел и разбирался в технике. "Я уже не так молод, и в голову лезут вопросы, которых раньше никогда там не было. Я не хочу закончить свою жизнь так, как живу сейчас — умереть где-то в пустыне, унеся с собою все свои тайны и технологии, — сказал Лисица Командиру, когда дела его в Столице были завершены. — Что я сделал, и что сделаю еще? Ловушки для бандюков и видеокамеры фермерам? Пора и мне что-то менять, пока еще не поздно… А ваш проект для меня, наверное, лучшее решение. Если, конечно, вы меня возьмете…" С последним проблем не возникло, поскольку хлопотали за Лиса не только вся Команда Станции, но и Генерал, который был рад, что талантливый, но непутевый отпрыск его старого наставника, наконец, найдет свое место.

Обо всем этом думал Аспирант, сидя в старом кресле в холле своего нового офиса рядом с Инженером. Они ждали зарплату, которой за время их скитания и приключений накопилось немало. Остальные члены Команды уже получили свое и теперь наслаждались долгожданным отпуском, и только эти двое задержались на совещании и ждали ушедшего по делам кассира. В офис зашла девушка, за которую сразу цеплялся глаз. Она быстро поднялась на второй этаж, но также уперлась там в закрытую дверь кабинета и стала ждать, встав в стороне.

— Кто это? — спросил Аспирант.

— Твоя помощница, — сказал Инженер со смехом, — студентка Университета, вполне перспективная, почему Конструктор и взял ее сюда. Она сама просилась к тебе в команду. И каждый день о тебе спрашивала, пока ты лежал в больнице.

— Откуда она меня знает?

— Тебя тут все знают! Твой поединок с главным монстром не обсуждает только ленивый, и она в том числе.

— Вот же… что же будет, когда все узнают, что я не убивал его сам?

— А какая разница? Если бы не ты, он бы сбежал и никто бы до сих пор не знал об этом.

— Симпатичная… не увидела бы она меня сейчас, хромого да с палкой…

— Не боись, шрамы украшают рожу мужика! Хочешь, я ей расскажу еще, как ты с бандюком за винтовку дрался? — смеясь, ответил Инженер.

"Неужели моя рожа теперь похожа на рожу мужика, а не женоподобного очкарика? — подумал Аспирант, — ну да ладно, есть у меня еще и другие достоинства…" На душе его было радостно и спокойно, начиналась новая страница в жизни, и начало ее Аспиранту явно нравилось…

Оглавление

Начало пути

Гости и друзья

Земля великих

Время духа

Собиратель душ

Эпилог