По обе стороны Грани [Евгения Духовникова] (fb2) читать онлайн

Евгения Духовникова По обе стороны Грани

Вместо эпиграфа

Последний дождь — уже почти не дождь; Смотри, как просто в нем найти покой. И если верить в то, что завтра будет новый день, Тогда совсем легко.

Ах, только б не кончалась эта ночь; Мне кажется, мой дом уже не дом. Смотри, как им светло — они играют в жизнь свою На стенке за стеклом.

Мне кажется, я узнаю себя В том мальчике, читающем стихи; Он стрелки сжал рукой, чтоб не кончалась эта ночь, И кровь течёт с руки.

Но кажется, что это лишь игра С той стороны зеркального стекла; А здесь рассвет, но мы не потеряли ничего: Сегодня тот же день, что был вчера.

Аквариум — С той стороны зеркального стекла

Пролог, в котором описаны дела давно минувших дней

Все сильней стрекочет луг.

Это я искать иду.

Не друзей и не подруг,

А того, кого найду.

Пусть он скрылся за травой,

За морями и песком,

Я себя взяла с собой –

Мы вдвоём его найдём.

И разделим пополам.

Он вернется, невредим,

К прежним лицам и словам.

Будет цел. И двуедин.

Екатерина Ишимцева

Что нужно человеку, чтобы ощущать себя счастливым? Хороший автомобиль, двухэтажный дом, любимая работа и отпуск дважды в год? Счёт в банке? Уважение друзей, здоровье и семейное счастье? А, может, внимание окружающих, восторженные взгляды поклонников, благоговейный трепет подчинённых? Чувство обладания, превосходства, власти?

Может быть, может быть… Если речь идёт о взрослых. А как насчет ребёнка? Что ребёнку нужно для счастья? Достаточно ли будет лета, безоблачного неба над головой и кусочка яблочного пирога?

В тот день небо решило обойтись без дождя, и ещё до зари утренний бриз проворно спровадил замешкавшиеся тучи далеко за линию горизонта. Воздух был насыщен запахами степных трав; от земли поднимался горячий и влажный пар. Солнце стояло в зените, и щедро посылало свои лучи на землю, стараясь, чтобы его тепла и света с лихвой досталось всем, кто в них нуждался, и чтобы никто не остался обделённым. Отсюда, с высоты, открывался превосходный вид на цветущую долину, на реку, петлявшую между зелёных холмов, на лес, простиравшийся вдали.

Счастливый, процветающий мир.

Мир, полный доброты и жизненной энергии, он даже не подозревал, что существовать ему оставалось всего несколько часов.

* * *

— Мам, а правда, что фэрлинги летают быстрее драконов? Жаклин говорит, что когда вырастет, она станет наездницей, и полетит прямо на солнце! Я тоже хочу ездить верхом. Мамочка, давай заведём фэрлинга, ну, пожалуйста! Мы можем держать его в конюшне, вместе с нашими лошадками, и я сама буду ухаживать за ним, честно! Я поспорила с Жаклин, что обгоню её, а она сказала…

— Мэри, сколько раз тебе повторять, не разговаривай с полным ртом! Ты доела свою кашу?

Белокурая девочка лет шести сидела за дубовым обеденным столом, застеленным матерчатой скатертью, и старательно размазывала манную кашу по тарелке. Стул был для неё слишком высок, и она весело болтала ножками, не забывая при этом делать вид, что ест. Её мать хлопотала возле очага, из которого шёл восхитительный аромат свежеиспечённого хлеба. Она была так занята, что почти не слушала, о чём болтала дочурка.

— Я хочу к бабушке! — девочка с надеждой посмотрела в окно. — Мамочка, ты обещала, что отпустишь меня, если будет хорошая погода.

— Отпущу, когда ты всё съешь. И без жульничества.

Слова Растворяющего заклятия, призванного уничтожить разоблачительные остатки каши в тарелке, уже готовы были сорваться с её языка, но Мэри сконфуженно замолчала на полуслове, и, чтобы загладить свою вину, усердно заработала ложкой. Что и говорить, но магические способности матери намного превосходили её собственные.

— Тут одни комочки остались! — обиженно пробурчала Мэри, — Комочки злые! Не люблю их.

— Ладно, что с тобой делать, — её мать устало вздохнула. — Иди, собирайся. И одень, пожалуйста, панамку, а то голову напечёт.

Ответом был торжествующий визг, и девочка пулей понеслась в свою комнату, прыгая от радости.

— Доченька! Не забудь свою корзинку. Я положила туда пирожки с яблоками, отнесёшь их бабушке, хорошо?

* * *

Тропинка повернула направо, огибая высокий холм, поросший вереском, и хутор скрылся из виду.

Путь был неблизким, но абсолютно безопасным, поэтому мать Мэри не боялась отпускать девочку одну: да и чего можно было бы здесь бояться? Каждый ребенок сызмальства знает, что драконы никогда не нападают первыми, тем более среди бела дня. Фэрлинги же, будучи существами разумными, людей вообще не трогают, если, конечно, не таскать их за хвост. А чтоб заблудиться, надо было очень постараться: Мэри ходила по этой дороге много раз, и знала на ней каждый камушек, каждую ямку, каждый кустик.

Итак, насвистывая себе под нос какой-то задорный мотивчик, девочка вприпрыжку бежала вперёд, лучась от переполнявшего её чувства безупречного, бесконечного счастья. Мысли её витали далеко-далеко: в своих мечтах она сидела верхом на фэрлинге, вцепившись в роскошную гриву, и ветер упруго бил в лицо, поднимая их всё выше и выше, так, что вокруг была только белоснежная вата кучевых облаков, а над головой — звенящая синева неба. Гордый зверь, изогнув крылья, легко парил на воздушных потоках, а его шерсть, молочно-белая, как облака, отливала перламутром в лучах полуденного солнца. Широко улыбаясь, фэрлинг повернул к ней голову, как вдруг…

Как вдруг чудесное видение было прервано налетевшей тучкой, которая умудрилась закрыть собою солнце, — и откуда она только взялась? Стало пасмурно, все цвета поблёкли, словно кто-то убавил яркость. Мир как будто съёжился, как маленький котёнок, почуявший опасность.

Мэри интуитивно ускорила шаг. Она почти уже добралась до опушки леса. Это значит, что половина пути позади. Теперь через речку по перекату, а дальше всё время прямо…

Но, подойдя к реке, девочка обнаружила, что перебраться ей не удастся: все камни были скрыты под водой. Из-за недавних проливных дождей уровень воды в реке сильно поднялся, и переправу затопило.

Теперь придётся идти в обход, к Южному мосту, — а это порядочный крюк. Взрослый, оказавшийся в такой ситуации, попросту бы телепортировался на противоположный берег, но Мэри, разумеется, этого ещё не умела. После секундного раздумья она свернула вправо и двинулась вдоль берега, вниз по течению реки, жуя на ходу ещё теплый пирожок.

Тем временем погода медленно, но неуклонно менялась: ветер стих, отчего духота стала ещё ощутимее, а над Драконьими горами на западе появились иссиня-фиолетовые полоски туч. Единственным звуком, нарушавшим тревожную тишину, был неумолчный стрёкот кузнечиков.

Мэри вдруг стало не по себе.

Вот и мост. Отсюда он был похож на огромного кота, выгнувшую спину в ожидании ласки. «Наверное, он хотел напиться воды», — подумала Мэри. Она уже было начала гадать, действительно ли Южный мост — заколдованное существо, или это всего лишь случайное сходство, как позади в траве что-то зашуршало.

«Змея»! — внезапная догадка на мгновение пригвоздила её к земле, но уже в следующую секунду, тихо вскрикнув, девочка опрометью ринулась к мосту. Хотя змеи в этих краях встречались довольно часто, Мэри отлично знала, что ядовитых среди них не было, но все её попытки побороть инстинктивный страх оборачивались неудачей.

Деревянные доски возмущённо заскрипели, но Мэри уже была на другом берегу. Теперь надо выйти на тропу. Однако вместо того, чтобы идти вдоль воды, она решила пересечь луг напрямик, срезав угол, с таким расчётом, чтобы добраться до тропы до того, как начнётся лес. Но то ли девочка чересчур забрала вправо, то ли лес оказался ближе, чем она предполагала, осуществить задуманное ей не удалось. Между тем грозовые тучи с гор заволокли уже почти полнеба, подул ветер, крепчая с каждой минутой, и сомнения относительно погоды, точнее, непогоды, рассеялись окончательно: приближалась буря.

— Главное, выбраться на дорогу, а там уж я доберусь! — сказала себе Мэри как можно спокойнее. Чему её учили родители? Не поддаваться панике, что бы ни случилось. Вот она и не будет.

Крупная капля дождя упала на кончик носа. Мэри поспешно обвела рукой вокруг себя, создавая невидимый защитный купол. Теперь, даже если начнётся ливень, можно не бояться вымокнуть.

«Главное — найти дорогу».

Идти по траве было совсем не то, что идти по гладко утоптанной тропинке или песчаному берегу реки: на пути девочке то и дело попадались кочки и кроличьи норы, а в одном месте в землю на добрых тридцать ярдов вгрызался глубокий овраг, который пришлось обходить стороной.

Взобравшись на бугор, Мэри огляделась. До леса оставалось совсем чуть-чуть. А впереди неё, между деревьев что-то чернело: что-то, похожее на спутанный моток проволоки, нет, пожалуй, скорее на сухой, сильно разросшийся куст.

«Хм, интересно, что это такое? Надо подойти поближе».

Она стала осторожно спускаться вниз, и тут увидела на земле свежие отпечатки лап. Следы были похожи на львиные, однако принадлежали совсем другому существу.

Мэри замерла.

Это гнездо. Гнездо фэрлингов! А клочки рыжей шерсти на колючем кустарнике яснее всяких слов говорили о том, что оно не заброшено, и хозяева где-то поблизости.

Как ни мечтала девочка о ручном фэрлинге, ей совсем не хотелось нос к носу столкнуться со взрослыми зверями, защищающими своих котят. Молясь, чтобы её присутствие не было обнаружено, она поспешила ретироваться со всей прытью, на которую только была способна.

Мэри позволила себе остановиться, только зайдя в лес. Фэрлинги никогда не забредали в чащу, предпочитая жить и охотиться на открытых пространствах. Здесь, на безопасном расстоянии от гнезда, можно было отдышаться и поразмыслить, что делать дальше.

Густые кроны елей служили отличной защитой от дождя и ветра, но света здесь было так мало, что Мэри пришлось некоторое время стоять на месте, пока глаза не привыкли к сумраку. Предчувствуя грозу, круглые, как теннисные мячики, грибы-странники спешно зарывались в рыхлую лесную почву, стараясь держаться ближе к корням деревьев. В обычный день Мэри обязательно бы воспользовалась случаем и накопала грибов к ужину, но сейчас ей было не до этого.

Дождь припустил сильнее. Надо поспешить, пока дорогу не размыло. А, вот, наконец, и она! Мэри облегчённо вздохнула. Всем её треволнениям конец. Она бодро зашагала вперёд, на радостях не заметив, что с тропой что-то не так.

На самом деле, с ней всё было в порядке, если не считать одной малюсенькой детали: это была не та дорога.

Впрочем, девочка поняла это довольно скоро: внезапно тропа стала шире, деревья отступили в сторону. Она стояла на развилке. Здесь дорога раздваивалась: та, которая левее, вилась между высоких клёнов, выходила на поляну, а потом поднималась в гору; та, которая правее, сворачивала в тёмный ельник и терялась из виду.

«Куда же мне теперь идти?»

Мэри глубоко вздохнула, и закрыла глаза, силясь привести свои чувства в равновесие, чтобы разбудить интуицию. Технически это было несложно: нужно нарисовать в воображении конечную цель пути, представив всё очень-очень точно, вспомнив каждую мелочь, а потом осторожно потянуть за образовавшуюся ниточку… Она всегда пользовалась этим нехитрым приёмом, когда теряла свои игрушки. Но сейчас, похоже, её цель была слишком далеко: потому что, сколько Мэри не старалась, она не могла нащупать её. Впереди была лишь безликая, глухая темнота.

Девочка перевела дух и нахмурилась. Она не привыкла к неудачам. Сжав кулачки от усердия, Мэри снова и снова пыталась отыскать неуловимую нить, но тщетно.

В конце концов, ей пришлось оставить бесплодные попытки. От осознания собственной беспомощности Мэри громко всхлипнула.

«Ладно. Если с помощью магии определить верное направление не получается, попробую обойтись без неё. Но какой путь выбрать?»

Можно, конечно, вернуться домой. Но там, в холмах, бродят фэрлинги, и они наверняка учуяли непрошенную гостью, навещавшую их гнездо. Да и до хутора далеко, бабушкина усадьба гораздо ближе. Так что же делать? С первого взгляда, дорога слева была симпатичнее. Но она поднимается вверх, а значит, скорее всего, ведёт в холмы. К тому же, Мэри не помнила, чтобы раньше ходила мимо этих клёнов. А вот дорога направо, вероятно, ведёт как раз туда, куда ей нужно, только уж больно она… мрачная, что ли.

«Так что же делать?..»

Впервые в жизни в душу девочки закралось сомнение, которое привело с собой своих неизменных спутников: неуверенность, тревогу и страх. И в этот самый миг от неба до земли воздух прошила ослепительно белая молния, разделив пространство пополам. Басовые раскаты грома наполнили всё вокруг оглушительным грохотом, с могучих сосен градом посыпались прошлогодние шишки.

Мир раскололся надвое.

Вот что может наделать сомнение, впервые проникшее в чистую, безгрешную душу ребёнка.

Мэри никогда не боялась грозы, ведь для любого, кто владеет магией, молния не представляет ровным счетом никакой опасности: напротив, электрический разряд гигантской мощности может послужить неплохим источником энергии, — для тех, конечно, кто способен её усваивать. Подняв с земли свою корзинку, девочка поправила сбившийся защитный экран и, повернув налево, продолжила путь.

В эту самую минуту другая Мэри в другом мире шагала по дороге, ведущей направо.

Потому что линии вероятности, до этого момента шедшие параллельно, разделились, и единый, цельный мир, каким мы его знали, отныне перестал быть таковым. Из него возникло два мира, два совершенно самостоятельных мира. Два полноценных мира, неразрывно связанных друг с другом, как две стороны одной медали, как два листочка, проклюнувшиеся из одного семени. Однако уже сейчас между ними была разница: пусть незначительная, почти неуловимая, с каждой секундой она становилась всё больше. Их роднило общее прошлое, но каждый мир отныне писал своё собственное будущее.

Тысячи лет пройдёт, прежде чем родится та, в чьих силах будет изменить это.

Часть 1 Бойся выбора

Мы себе давали слово не сходить с пути прямого,

Но так уж суждено.

И уж если откровенно, всех пугают перемены,

Но тут уж всё равно.

Вот новый поворот, и мотор ревёт.

Что он нам несёт, пропасть или взлёт,

Омут или брод?

И не разберёшь, пока не повернёшь.

Машина времени — Поворот

Глава первая, в которой встречается странный человек

Говорят, что если в твоих жилах течет кровь пилигрима, с тобой вечно будут происходить всяческие приключения. Почему так происходит, никто не знает наверняка: мнения людей по этому вопросу диаметрально противоположны. Некоторые считают, что пилигримы — это существа из высших миров, принимающие облик людей, когда они спускаются на землю. А как всякие высшие существа, они обладают весьма сильной энергетикой, которая и влияет на нити Судеб, вывязывая замысловатые узоры, переплетая, перепутывая их в один большой узел. Некоторые придерживаются иной точки зрения, и полагают, что пилигримы всё же люди, но люди, не имеющие своей Судьбы. Поэтому наличие в родословной пилигримов делает твое собственное защитное поле слишком тонким и уязвимым. Настолько уязвимым, что любые, даже самые незначительные события способны своими вибрациями отклонить Путь человека от заданной траектории.

Ах да, не все, должно быть, в курсе, кто такие пилигримы. Так называют тех, кто таинственным образом приходит ниоткуда, некоторое время живёт в обществе, но, в конце концов, неизбежно исчезает в никуда. Внешне они практически ничем не отличаются от людей, хотя в их облике определённо присутствует нечто неземное. А поскольку доподлинно никому не известно откуда берутся пилигримы, им частенько приписывают принадлежность к существам высшего порядка, — так сказать, авансом.

Словом, опустив пространные рассуждения, можно сказать одно совершенно ясно: если среди твоих предков были пилигримы, — неважно, пятьдесят лет назад или тысячу, спокойной жизни не жди.

* * *

…Будильник упрямо и настойчиво звонил — в течение последних десяти минут. Семь утра.

Досматривать сон под монотонное «би-би-би-би» было не очень приятно. Ничего не оставалось делать, кроме как проснуться. Элис сонно застонала и откинула одеяло. Паровое отопление ещё не включили, поэтому после тёплой постели её сразу стало знобить.

Мысленно кляня на чем свет стоит изобретателя будильников со встроенной антимагической защитой, не позволявшей отключить их дистанционно, Элис попыталась дотянуться до неподкупного прибора, стоявшего на прикроватной тумбочке. Почуяв её маневр, будильник проворно отскочил в сторону, не переставая пищать, но в темноте не рассчитал расстояние и ухнул на пол. От удара батарейка вылетела из гнезда, и покатилась под шкаф.

Наступила долгожданная тишина. Элис с блаженством откинулась на подушку. Какие там сегодня пары? Кажется, экспериментальная физика и лекция по теории материи. Профессор Хаклбери вроде бы грозилась устроить проверочную работу…

Итоговые экзамены по экспериментальной физике Элис сдала экстерном ещё в прошлом месяце, а на теории материи после того, что было в прошлый раз, ей вообще лучше не появляться. Элис улыбнулась, вспоминая, как своим выступлением на семинаре разнесла в пух и прах всё, что так старательно разжевывала студентам профессор Хаклбери в течение целого семестра. Нет, ну она же не виновата, что результаты её расчетов оказались такими… сногсшибательными!

Элис поморгала, пытаясь привыкнуть к темноте. Из полумрака постепенно проступали смутные очертания скромной обстановки комнаты: видавший виды платяной шкаф с приоткрытой дверцей, письменный стол в углу, и три кровати в ряд. Две из них были застелены, — значит, Меридит и Кэтрин уже убежали на свои пары: у третьего курса занятия начинались на час раньше. Странно, что, уходя, они не разбудили её, нахмурилась Элис. Хотя, принимая во внимание взрывной характер девушки и высокую вероятность того, что спросонья она могла не слабо шарахнуть боевым заклятием, странного здесь как раз-таки ничего не было.

Как же спать хочется!.. А всё потому, что она сегодня опять до полуночи читала свой любимый детектив про Альфреда Грина, пока книга не выпала у неё из рук. И почему только она не легла вовремя?

Глаза Элис слипались. Зевнув, она перевернулась на другой бок, предварительно твёрдо сказав себе: «ровно две минутки», тщательно подоткнула одеяло, и тут же заснула.

* * *

Айзенбургская императорская академия естественных наук была старейшим учебным заведением, дающим классическое высшее образование, и по праву считалась одним из самых престижных как в Скайленде, так и во всем Содружестве. Попасть сюда с помощью денег или связей было невозможно: одной из фундаментальных дисциплин, преподаваемых в Академии, была практическая магия. Человек, недостаточно умело владеющий магией, просто не смог бы здесь учиться. Планка была весьма высока: далеко не всем абитуриентам их магические способности позволяли выдержать вступительные испытания, набрав проходной балл.

На факультет прикладной магии, где училась Элис, был самый высокий конкурс, и когда девушка подала туда документы, все удивились её смелости. Когда же Элис блестяще выдержала экзамен и получила свой студенческий билет с зелёной печатью, друзья и знакомые были, мягко говоря, немного шокированы. Её с детства прочили в политики, и наперебой советовали поступать на отделение международных отношений, суля успешную карьеру. Однако учиться на дипломата, чтобы потом служить в Сенате, Элис совсем не улыбалось, и, как всегда, девушка поступила по-своему.

И сейчас она заканчивала последний, шестой курс Академии. Стояла ранняя весна, некоторые экзамены уже остались позади, а работа над дипломным проектом была в самом разгаре. Впрочем, Элис это нисколько не беспокоило.

В свои двадцать два года Элисон Мейнфорд достигла очень многого, — особенно если учесть, что она была начисто лишена тщеславия и, в отличие от многих своих сверстниц, никогда не стремилась к превосходству, и тем паче (Боже упаси) к известности и признанию.

Да и особой прилежностью Элис не страдала. Ей никогда не доставляли особого удовольствия занятия в гимназии, особенно история религии и этика, конспекты по которым она считала напрасной тратой бумаги и чернил. Из всех уроков Элис с удовольствием посещала только семинары по логике и, пожалуй, ещё основы магии. И то лишь потому, что миссис Браун, — грузная, пожилая дама, читавшая основы магии, как правило, не утруждала себя преподавательской деятельностью. Обычно, дав девочкам какое-либо задание, она садилась с вязанием в продавленное плетёное кресло, и очень скоро начинала клевать носом. В это время разрешалось делать всё что угодно, с одним лишь условием: нужно было, чтобы результаты магических практик получались не слишком оглушительными, дабы нечаянно не разбудить добродушную учительницу.

Учеба давалась ей легко: Элис никогда не учила уроки, и тем более не выполняла домашние задания. В четырнадцать лет, ещё учась в школе, она получила магический допуск пятой ступени, а два года назад прошла переаттестацию сразу на третью ступень, перепрыгнув через уровень. Идеальная память и способность схватывать всё на лету позволяли ей иногда, выключив будильник, «забыть», зачем он звонил, и поспать подольше. Но, придя совершенно не подготовленная на контрольный тест, она почти всегда писала его лучше всех в группе. Поэтому во всём, что касалось учёбы, авторитет Элис был непререкаемым, как, впрочем, и во всём том, что учёбы не касалось. С детства Элис была лидером. Абсолютным. Безусловным. Парни глядели на неё с обожанием, а девчонки — с завистью, но и те, и другие считались с её мнением и старались прислушиваться к советам. Лишь один человек имел право поставить под сомнение правоту Элис: Роберт Вайденберг, её сверстник и лучший друг.

* * *

Третий корпус студенческого общежития стоял вдали от шумного перекрёстка бульвара Де-Марсента и проспекта Содружества, вечно забитого суетливой, колышущейся толпой спешащих по своим делам горожан, — на тихой, почти провинциальной Роуз-авеню. Здесь даже в часы пик было относительно спокойно. Поэтому, хотя окна комнаты Элис, выходившие как раз на Роуз-авеню, были распахнуты настежь, уличный шум не мог разбудить девушку, и проснулась она только тогда, когда солнечный зайчик, скатившись с подоконника, скользнул по паркету и дополз до подушки.

Элис открыла один глаз. Потом закрыла его и открыла второй. Зажмурилась, вздохнула и открыла оба. Часы по-прежнему показывали семь утра, но за окном было совсем светло, а по дороге, стуча колесами, уже вовсю шуровали трамваи. Она проспала. И опоздала.

Идти на занятия в академию теперь уже не имело никакого смысла, а погода как никогда благоприятствовала прогулке на свежем воздухе. Прошуршала бумага, и с глухим хлопком на придверный коврик упала пачка газет.

«Ага, свежая пресса!»

Элис сладко потянулась, раздумывая, как провёдет время, и спрыгнула с кровати, наступив на будильник, который обиженно пискнул, возмущённый таким обращением, и отполз в сторону.

— Ой, прости…

Девушка присела на корточки и запустила руку под шкаф. Там лежала пуговица, десятицентовая монета, шарик от пинг-понга и батарейка. Поставив батарейку в гнездо, Элис отряхнула руки от пыли и направилась в ванную.

В зеркале её встретило встрёпанное заспанное нечто, в котором девушка с трудом узнала собственное отражение.

Внешность Элис нельзя было назвать заурядной, но, в отличие от подруг, она не была красавицей в классическом понимании этого слова, — слишком многое в облике девушки не укладывалось в общепринятый канон, именуемый «модельным» и столь трепетно чтимый в высшем свете. Но, невзирая на довольно непростой характер и абсолютное безразличие к своему имиджу, Элис каким-то непостижимым образом постоянно становилась объектом повышенного внимания, притягивая его, будто магнитом. Возможно, причиной этого было окутывавшее её харизматичное очарование, рождённое в дерзком, парадоксальном контрасте милой детской капризности и железной воли властного человека, знающего себе цену и привыкшего повелевать.

Умывшись, Элис заварила кофе и, развернув утреннюю газету, пробежалась по главной колонке. Разочаровано вздохнула. Ничего нового. Опять трафаретные статьи про конференции и переговоры: как будто на свете нет ничего кроме политики. Опять недвусмысленные намеки про «конец света» и прочие апокалипсисы, опять карикатуры на знаменитостей. Со страниц газеты на девушку уставился представитель Сената, растянув рот в гротескной улыбке. Нос картошкой, голова на тоненькой шейке, щуплое тельце в чёрном смокинге. Элис брезгливо фыркнула и закрыла газету.

Конец шестого тысячелетия, подаривший миру многочисленные революции и перевороты, прославился сменой режимов в крупных державах, сопровождавшейся разрушительными войнами, и на закуску глобальным экономическим кризисом. В первые годы седьмого тысячелетия обстановка устаканилась: главы государств, наконец, пришли к консенсусу, и долгожданное перемирие положило начало Содружеству, в которое вошли почти все независимые ранее земли. Разногласия были устранены, границы стерты. Жизнь постепенно возвращалась в привычное русло.

Казалось, беспорядки в прошлом, но в обществе нарастало беспокойство. Участились странные исчезновения, ползли слухи о пилигримах, охотящихся на маленьких детей, поговаривали, что в северных лесах путешественники нашли древнюю крепость, и нечаянно выпустили оттуда что-то ужасное. Львиная доля этих слухов, конечно, была выдумкой неугомонных вездесущих репортеров, но, увы, не всё. Результаты дипломного исследования Элис доказывали, что, по крайней мере, один из слухов — чистая правда.

Но характер Элис не позволял мрачным мыслям надолго задерживаться у неё в голове. Тем более что сейчас девушка была сосредоточена совсем на другом: она пыталась удержать графин с водой в воздухе как можно дольше.

Графин, медленно вращаясь, парил под потолком, и с каждой минутой становился всё тяжелее. Девять минут… Это на две минуты дольше, чем в прошлый раз.

Внезапно за окном пронзительно завизжал клаксон, девушка потеряла концентрацию, и графин со звоном упал вниз, залив паркет водой.

Ну вот! Теперь придётся мыть пол.

Ведро и швабра хранились в подсобке в конце коридора, однако дверь почему-то была заперта на ключ. М-да… Табу на использование магии ещё никто не отменял.

Элис отправилась искать коменданта. На посту красовалась табличка «Обед», и девушке пришлось спускаться в столовую. В конце концов, раздобыв ключ, она открыла чулан и смогла приняться за уборку. Элис ни за что не услышала бы телефонный звонок, если бы в этот момент не вошла в комнату.

Пять неотвеченных вызовов. И кто-то звонил в шестой раз. Что странно, номер не определился.

Элис сняла трубку.

— Да?

— Добрый день. Мне нужен Джонатан Стейтон.

Голос звучал мягко и вежливо, но в нём чувствовалась какая-то скрытая угроза. Обладатель его, по всей вероятности, человек властный и сильный духом.

— Сожалею, но здесь таких нет, — вежливо ответила Элис.

— Пожалуйста, без шуток! Мне дали этот телефон в Управлении. Я повторяю, мне нужен мистер Стейтон!

Бесцеремонный субъект, однако.

— Должно быть, вы неправильно набрали номер.

— Да как вы смеете мне перечить! Назовите себя!

— Я же вам сказала, вы ошиблись номером. Извините. Всего доброго, — Элис поспешно положила трубку. Перевела дух.

Бывают же такие!..

Раздумывая, кто бы это мог быть, Элис собрала с пола воду и осколки стекла, надела куртку, переобулась, и, забравшись на подоконник, громко свистнула.

«Десять… девять… восемь…»

Элис натянула перчатки и распахнула окно настежь.

«Шесть… пять…»

На неё повеяло приятной прохладой и запахом черёмухи.

«Три… два… один… сейчас!»

Вытянув руки, Элис прыгнула вперёд и вниз, но не упала, потому что в то же мгновение её аккуратно подхватил огромный вороной фэрлинг.

Лори попал к Элис ещё котёнком. Произошло это четыре года назад: однажды, гуляя по городу, она увидела маленького детёныша фэрлинга, который сидел на дереве, вцепившись в него когтями. Распушив шёрстку, малыш мяукал и шипел, беспомощно колотя воздух крошечными крыльями. А внизу какие-то мальчишки трясли дерево, пытаясь сбросить котёнка на землю, и науськивали на него огромного старого бульдога. Пёс рычал и лаял, мальчишки смеялись, фэрлинг поскуливал, отчаянно зовя на помощь. Как дикий зверь оказался в центре города, так и осталось невыясненным, но если б не вмешательство девушки, участь юного фэрлинга была бы весьма незавидной. Элис подоспела вовремя: разогнав улюлюкающую толпу зевак, она залезла на дерево, сняла котёнка, и унесла домой, прижимая к груди. Так безымянный найдёныш стал её питомцем Лори.

А спустя четыре года малыш Лори превратился в Лориана, изящного и грациозного фэрлинга. Он был чёрен как смоль от усов до кончика хвоста, и только крылья были цвета восходящего солнца: когда на них падал свет, они сверкали так, что нужно было зажмуриваться, чтоб не ослепнуть.

Поначалу Лори жил на чердаке третьего корпуса Академии, и питался тем, что приносила ему Элис. О том, что она втайне от всех выкармливает фэрлинга, Элис предпочла не распространяться: всё-таки Лори оставался хищником, шипел и царапался, когда его гладили, и не подпускал к себе никого, кроме своей хозяйки. Тёмными безлунными ночами, чтобы ненароком не попасться на глаза случайным прохожим, девушка учила его летать. На вторую весну фэрлинг покинул гнездо на чердаке, и улетел за город, в холмы.

Целый месяц Элис ходила как в воду опущенная, думая, что больше никогда не увидит своего воспитанника. Целый месяц Лориан резвился на свободе, охотился и летал, где хотел, силясь понять, почему его счастье не абсолютно, и чего именно ему не хватает. А когда понял, что скучает по Элис, взмахнул крыльями, и, поднявшись в небо, взял курс на город. В тот же день он вернулся в Айзенбург.

Впрочем, время от времени Лориан улетал поохотиться, и почти всегда с Элис на спине. Они были неразлучны: девушка и фэрлинг, и, всякий раз, услышав знакомый свист, Лори спускался с чердака, на лету подхватывая Элис, и они вместе отправлялись на поиски приключений.

— Ну, здравствуй, малыш. Как спалось? — она ласково почесала Лори за ухом. Фэрлинг благодушно заурчал и, взмахнув хвостом, принялся набирать высоту, взбивая воздух мощными крыльями.

Дома внизу стали маленькие, будто игрушечные, и вскоре город превратился в точку размером с маковое зёрнышко. Лориан летел к холмам. Элис запустила пальцы в густую шерсть фэрлинга, щурясь от солнца, бившего в глаза. Далеко-далеко внизу блеснула ярко-синяя лента Айзы, — в этом месте река делала петлю и водопадом впадала в озеро Даритсен, но с такого расстояния шума воды не было слышно.

Радостно зарычав, Лори сложил крылья, и камнем бросился вниз. Элис завизжала, но больше для порядка: её фэрлинг был асом, каких поискать. Он вышел из пике в паре метров от земли, красиво приземлился на берег и, мягко ступая лапами, направился к воде.

— Здесь ты впервые поднялся в воздух, — Элис спрыгнула на землю и пошла рядом, положив руку ему на загривок, — Помнишь свой первый полёт?

Фэрлинг солидно кивнул, давая понять, что в напоминаниях не нуждается.

— Ты волновался. Но я была уверена, что ты справишься, — сев на траву, Элис разулась и опустила ноги в прохладную воду. — Ни один фэрлинг не летает быстрее тебя, — она хихикнула, — Кстати, Меридит все ещё тебя боится. Как будто не знает, что ты её не съешь.

Лори повернулся к девушке; в глазах его читалось одобрение.

— И даже не думай. Это плохая идея.

Фэрлинг ударил лапой по воде, и в лицо Элис полетели брызги.

— Эй, что за дела? Мы так не договаривались! — девушка принялась стаскивать перчатку. Завидев её жест, Лори мгновенно отскочил назад. Кисточка на его хвосте еле заметно подрагивала.

Сняв, наконец, перчатки, Элис вытянула руки ладонями вниз. По водной глади прошла рябь, становясь всё крупнее, и вот от поверхности воды отделился шар размером с футбольный мяч, и начал медленно подниматься вверх, будто бы удерживаемый невидимыми нитями. Она притянула водяной шар поближе, и, размахнувшись, уже хотела было запустить им в фэрлинга, как внезапно ладони обожгло огнём. Элис вскрикнула и выронила воду. На левой руке проступила алая пентаграмма — напоминание о запрете использования магической силы. Видимо, порог был сильно превышен, потому что печать долго не исчезала.

— Проклятое табу! — раздосадовано воскликнула Элис, потирая руки, — Берти прав, идти служить в оборонное ведомство имеет смысл хотя бы из-за отсутствия этой гнусной пентаграммы!

Лори незаметно подошёл к ней, и встал сбоку. Весь его вид словно говорил: «А что ты хочешь, ты же ещё студентка. Вот получишь допуск, и сможешь бросить в меня водяной шарик».

— Ты прав, как всегда, Лориан, — вздохнула Элис. — Вот только ограничение всё равно будет, разве что не столь жёсткое.

Считалось, что маги, даже законопослушные, потенциально опасны для общества, и во избежание казусов каждый, кто был наделён магическими способностями, по закону обязан был иметь специальную татуировку на ладони, не позволяющую использовать особо разрушительные чары. Никаких ограничений не имели лишь представители властей, стражи порядка, военные и спасатели, да иногда эту привилегию получали отдельные личности за какие-либо выдающиеся достижения.

Внезапно Лори припал к земле и глухо зарычал, прядая ушами. Это отвлекло девушку от раздумий. Фэрлинг всегда так делал, чуя опасность. Но откуда взяться опасностям здесь, на залитом солнцем лугу, в тёмно-зеленой траве, сладкой и сочной, как листья салата?

— Лори? — позвала Элис. — Ты что-то слышишь? — девушка сосредоточилась, настраиваясь на его волну.

…беспокойство. Недоумение. Где-то недалеко только что был человек, его живая энергия ощущалась даже с закрытыми глазами, как вдруг он исчез, — будто сквозь землю провалился. Кто он, друг или враг? И куда он мог подеваться? Что-то здесь не так…

Элис потёрла виски. Мысли фэрлинга спутанным клубком всё ещё кружили в сознании.

— Так не бывает, — сказала она вслух, — Никто и ничто не исчезает бесследно. Может, тебе показалось?

Фэрлинг повернул голову и поглядел на девушку с сомнением. В его чёрных блестящих глазах Элис увидела своё отражение.

— Ладно, полетели, — девушка вздохнула, — Я попробую разобраться, что к чему, обещаю.

На этот раз Лори не баловался и не стремился продемонстрировать своей наезднице все фигуры высшего пилотажа из своего арсенала, словно недавнее происшествие заставило его остепениться. Солнце катилось к западу, и по удлинившимся теням Элис поняла, что уже перевалило за полдень. Они сделали ещё один привал на опушке леса, у ручья, где росла земляника. Кучерявые барашки облаков плыли совсем низко — рукой подать, и фэрлинг понёсся прямо к ним. Внутри облака было прохладно и влажно, но Лори поднялся ещё выше, и белоснежная масса осталась внизу. Планируя на воздушном течении, фэрлинг описал дугу и полетел в сторону города.

— Эй, погоди, куда? — запротестовала Элис. — Я просто подумала, что когда вернусь домой, надо не забыть вернуть ключ от подсобки коменданту. Но я вовсе не имела в виду, что нам надо возвращаться прямо сейчас!

Лориан вопросительно покосился на Элис.

— Хотя да, ты верно прочитал мои мысли, — подумав, кивнула она. — В самом деле, уже поздно.

Только сейчас девушка заметила, как много прошло времени. Всё окрасилось в вечерние тона: солнце стояло совсем низко. Откуда-то с запада, должно быть, с озера, задувал прохладный ветер.

Назад Лори летел низко, почти касаясь крыльями верхушек деревьев. Вскоре деревья расступились, и на горизонте показалась южная окраина города. Жилых домов здесь практически не было: на юге Айзенбурга располагались в основном складские ангары и судостроительные верфи, теснясь вдоль реки. Элис вглядывалась в знакомые изгибы улиц и переулков, погружаясь в воспоминания. Внизу проплывали красные кирпичные стены, трубы и заборы, и крыши, крыши, крыши… Целое царство, где можно вести войны, заключать союзы, устраивать набеги. Сколько всего интересного можно придумать, если ты ребёнок, у тебя вагон фантазии, а в твоём распоряжении целый квартал заброшенных складов, которые просто созданы для всяческих игр!

Кстати, крыша одного из ангаров не пустовала: на ней стояли какие-то люди. Бордовые куртки с золотыми нашивками на рукавах, ярко блестевшими на солнце, указывали на то, что это курсанты колледжа Естественных наук. И неожиданно для себя Элис обнаружила, что хорошо знакома с одним из них.

— Роберт Вайденберг?! Что он здесь делает?.. Лори, можешь спуститься чуть ниже? Я хочу понять, что происходит.

Фэрлинг кивнул и начал снижаться, описывая круги. В какой-то момент стали слышны голоса людей на крыше. Парней было пятеро, — они стояли полукругом, плечо к плечу; Берти — напротив, у самого края.

— Ну, и что ты там делал? Отвечай? Почему ты пытался убежать от нас?

— Что был за тип, тот, с которым ты разговаривал?

— Он ведь не из Скайленда, верно? Мы видели, он был одет как иноземец!

— Куда он исчез?

— Ты, что, шпион?!

«Шпион» затравленно озирался по сторонам: бежать было некуда, а отбить атаку пятерых парней смог бы разве что опытный маг. А Берти был всего лишь человеком.

— Что они там бормочут про шпиона? Вот идиоты! — она сердито нахмурилась, — Да, похоже, дружище, мне придётся тебя выручать… Лори, посади-ка меня во-он туда, — Элис заправила волосы за уши: она всегда непроизвольно повторяла этот жест, если ей предстояло что-то серьёзное и важное. — И улетай. Я тут сама справлюсь.

Фэрлинг стрелой ринулся вниз, и над самой крышей описал в воздухе мёртвую петлю: так, что девушка кубарем полетела прямо к спорщикам.

В экстремальные ситуации Элис попадала слишком часто, чтобы научиться мгновенно принимать решения, когда события разворачиваются с головокружительной быстротой, и от скорости реакции подчас зависит их исход. Упав, она мигом вскочила на ноги и встала между Берти и остальными. От неожиданности парни выглядели немного растерянно.

Воспользовавшись их замешательством, Элис принялась демонстративно стягивать перчатки: даже тонкий кашемир был серьёзной помехой для потока энергии.

— Так-так… Что здесь происходит?

— Ты что — маг?

— Маг. Ещё вопросы есть?

— А кто ты такая? С чего это вдруг ты его защищаешь? У нас тут вообще-то разговор…

— Всё, разговор окончен, — отрезала Элис, — Здесь вам не ток-шоу. Можете быть свободны.

Она медленно подняла руку ладонью вперёд. Девушка прекрасно отдавала себе отчёт, что блефует, но иного выхода не было. Да и незадачливые спорщики, похоже, приняли её маневр за чистую монету. Однако мужская гордость не позволяла им спасовать перед девчонкой, пусть даже магом.

Элис грозно сдвинула брови. Еще секунда, и парни отступят. Но тут Берти все испортил.

— Элис, не надо… — умоляюще пробормотал он.

— Заткнись, Вайденберг, — процедила Элис, но было уже поздно.

— Что-о? Так ты не из Департамента полиции?!

— Ты с ним заодно?

— Руку опусти!

Элис повернулась к Берти, сердито сверкнув глазами.

— Ну, спасибо. Вот скажи, кто тебя просил, а? Как теперь будем выкручиваться-то?

В ответ Берти пожал плечами: «А что я такого сказал?»

Внезапно громкий хлопок сотряс здание склада, сбив с ног всех, кто стоял на крыше. Воздух наполнил горячий душный запах расплавленного металла. Один хлопок — и всё стихло.

— Нечего было меня спасать, — проворчал Берти, отряхивая песок с куртки, — Хочешь, чтоб у тебя проблемы были?

— Это не я, — мотнула головой Элис, озираясь по сторонам. Парней как ветром сдуло.

— А кто? Кроме тебя, некому. Среди них не было ни одного мага.

— Говорю же, я тут не при чём, — рассеянно повторила Элис. Она внимательно оглядывала всё вокруг.

Они здесь не одни.

— Ладно, проехали. Кто бы это ни был, я скажу ему спасибо. А ты здесь как? Опять в облаках летала со своим Лори?

Элис его почти не слушала. Хрустя гравием, она деловито обошла всю крышу, заглядывая за трубы.

С таким звуком обычно открываются порталы.

— Да нет здесь никого! — Берти нетерпеливо потянул её за полу плаща, — Пошли!

— Кстати, а ты сам как здесь оказался?

Берти густо покраснел.

— Я… у меня… встретиться надо было кое с кем. Насчёт той работы в столице, помнишь? Так вот, мои чертежи, похоже, произвели на них впечатление. Правда, окончательное решение ещё не принято, мне велели кое-что доработать, но в целом…

— Ну тебя, — перебила Элис, перелезая через кирпичный парапет на крышу соседнего ангара, — Не хочешь — не говори. Уж я-то вижу, когда ты врёшь, а когда нет.

— Я вру? — Берти моментально взвился, — Да если хочешь знать, мои разработки… Хотя, да, ты права, как всегда. Я тут решил пересечься с одним старым школьным товарищем. Он проездом в городе, и очень торопился, а прямой портал открывается только с вершины холма, ты же знаешь…

— Погоди-ка, — Элис встрепенулась, — Сегодня, когда мы были в холмах, Лори обратил внимание на человека, который внезапно исчез. Я ещё удивилась, как такое возможно. Получается, это и был твой друг?

— Да… наверное, — Берти перепрыгнул через толстую бетонную трубу, обмотанную стекловатой, местами обветшавшей и висевшей лохмотьями, — Ты его видела?

— Нет… Но если бы он исчез в портале, эфирный след всё равно бы остался. А Лори сказал, что тот человек, он вообще исчез, целиком, понимаешь? Это же невозможно!

— Ну, такие загадки не для меня, — протянул парень, засунув руки в карманы, — Спроси у своего декана лучше, или у руководителя диплома, например.

Друзья шагали по грунтовой дороге. Заходящее солнце постепенно перекрашивало облака в карминно-розовый. Промзона закончилась, а жилые кварталы ещё не начинались. Справа и слева тянулись крытые гаражи, а впереди уже виднелся павильон продуктового магазинчика. Здесь была конечная остановка трамвая,который ходил до Академии.

— Ты сейчас куда, к себе в общагу?

— А ты?

— Я б ещё погулял. Слушай, может, возьмем по гамбургеру и двинемся на Центральный сквер?

Перспектива сидеть на набережной и смотреть, как догорает закат, и главная площадь Айзенбурга зажигает свои фонари, была весьма заманчивой, но Элис покачала головой.

— Ты знаешь, я…

Внезапно из-за угла выбежал взмыленный молодой человек и бросился им наперерез. Увидев Элис и её спутника, незнакомец резко остановился, тяжело дыша. Его одежда показалась Элис немного странной, хотя она никак не могла сформулировать, в чём именно заключалась странность. Вроде бы всё, как положено: длинное пальто, кожаная красно-коричневая шляпа и такие же сапоги. Всё на месте, и в то же время чего-то не хватает.

— Извините… девушка! — он тщательно выговаривал слова: так обычно говорят иностранцы, только что выучившие язык. — Где-то здесь должен быть кирпичный завод. — Молодой человек испуганно озирался по сторонам, словно опасаясь погони. — Вы дорогу не подскажете?

— Вам туда, сэр, — Элис махнула рукой назад, — Прямо, а дальше увидите.

Незнакомец закивал, бормоча что-то похожее на благодарность.

— Не заблудитесь? — участливо предложила Элис, — Может, вас проводить?

— Нет-нет, благодарю! Не стоит. Я доберусь. Спасибо вам ещё раз, — нервно кивнув, странный человек поправил шляпу и пустился бежать к своему заводу.

Элис задумчиво смотрела ему вслед, пока он не потерялся из виду в зарослях чертополоха.

— Тебе не показалось, что он от кого-то скрывается? Странный какой-то. И говорит странно. Что ему понадобилось на заброшенном заводе?

— Действительно, — поддержал её Берти, — А ты обратила внимание, что он был без перчаток?

— Точно!..

Друзья переглянулись.

— Пойдём-ка отсюда, — начала Элис, но договорить не успела: повернув за угол, откуда минутой ранее выбежал человек без перчаток, ребята лицом к лицу столкнулись с его преследователями. Их было трое, а форма чем-то смахивала на форму лётчиков, только она была не белого, а темно-синего цвета. У полицейских форма совсем не такая. Офицеры, это ясно, но какого именно департамента? Перчаток у них не было. То, что это маги высшего уровня, причем без каких-либо ограничительных пентаграмм, девушка поняла сразу.

Офицеры моментально окружили опешивших студентов.

— Что вы видели? Куда он скрылся? — требовательно спросил один из них, — Говорите, живо!

— Туда, — поспешно сказал Берти, но Элис толкнула его в бок, не дав закончить фразу.

— Кто — «он»? — спросила она, спокойно глядя на окруживших их людей, — За что вы его преследуете? И почему мы вам должны что-то говорить?

— Потому, крошка, — отчеканил один из них, тот, кто стоял ближе всех. — Гляди, — и сунул Элис под нос своё удостоверение. На нём стояла синяя гербовая печать, изображавшая двуглавого дракона, а снизу значилась аббревиатура «ДВР». Увидев печать и надпись, Берти побелел как мел, но Элис лишь недоумённо пожала плечами.

— И что с того? Работаете на госбезопасность? А если это ошибка, и он не тот, кто вам нужен?

Подспудно девушка понимала, что неправа, и злополучный любитель заброшенных заводов — именно тот, кто им нужен, но почему-то ей не хотелось выдавать молодого человека, пусть даже незнакомого, и из чувства противоречия она упрямо продолжала спорить.

— Пока вы нас не убедили, что тот паренёк в чем-то виноват, мы ничего не видели, — упрямо заявила она.

— Так, ясно. Арни, Майкл, проверьте склады, — старший офицер кивнул на просвет между рядами гаражей, и его подчинённые тут же бросились выполнять приказ, — Вы — он задержал взгляд на Элис, — За мной, — с этими словами сотрудник ДВР повернулся и зашагал в сторону города.

Элис невозмутимо пожала плечами и молча последовала за ним. Берти шёл позади, стараясь держаться подальше от человека в униформе.

Выйдя на открытое пространство, офицер схватил Элис и Берти за локти и торопливо произнёс координаты портала. В следующую секунду все трое оказались в плохо освещённой квадратной комнате с низким потолком. Судя по всему, это была приёмная какого-то государственного учреждения.

Элис с любопытством огляделась. Ничто в помещении не выдавало ни названия занимавшего её ведомства, ни род его деятельности. Она украдкой бросила взгляд за окно. К сожалению, пейзаж за ним ограничивался глухой бетонной стеной, и не раскрывал местоположение дома. Понять, на каком они этаже, также представлялось невозможным.

— Куда это нас телепортнули? — прошептал Берти.

Помещение было наполнено гулом голосов и хлопаньем дверей; повсюду сновали люди в синей униформе, не обращая никакого внимания на двух студентов.

— Добрый день, агент Тайлер, — поздоровался кто-то.

— Добрый, Вайолет.

— Кто это с вами?

— Ценные свидетели. Некогда объяснять, я спешу. Будь добра, Летти, проводи ребят в мой кабинет, — он галантно поклонился даме и бросил на Элис долгий проницательный взгляд, — С вами я позже продолжу.

Девушке его тон и, в особенности, взгляд очень не понравились, но она твердо выдержала его, моргнув лишь после того, как агент исчез в портале.

— Сюда, молодые люди, — окликнула их новая провожатая и жестом велела следовать за собой. Она долго вела их по переходам и лестницам, и, в конце концов, остановилась у массивных дубовых дверей.

— Проходите, — женщина завела Элис и Роберта внутрь и зажгла свет. Уходя, она посмотрела на них с сочувствием, и добавила, — Ждите здесь.

Кабинет, в котором их заперли, ничем примечательным не отличался: интерьер большей частью составляла потрёпанная казённая мебель из дешёвого тёмного дерева. Последние лучи заходящего солнца, разрезанные помятыми жалюзи на узкие полоски, падали на рассохшийся паркет, жалобно поскрипывающий при каждом шаге.

Берти подошел к окну и поднял жалюзи.

— Вечно я из-за тебя попадаю в переделки, — хмыкнул он невесело. — Ну, что, попытаемся сбежать, или будем сидеть и ждать, когда за нами придут?

— Будем сидеть и ждать, — подумав, ответила Элис. В действительности для неё не было ничего хуже долгого и томительного ожидания. Девушка уже было мысленно приготовилась к тому, что ждать придётся много часов, как в коридоре послышались шаги, и в кабинет разом вошло очень много людей, среди которых она с изумлением узнала недавних своих противников.

— Значит, вы находились в здании старого кирпичного завода, когда вас задержали? — спросил Тайлер, исподлобья разглядывая перепуганных парней, — И вы берётесь утверждать, что, кроме вас, там больше не было никого?

— Мы ничего не трогали, — дрожащим голосом пролепетал самый смелый их них, — Мы никого не видели, клянусь…

— Что вы знаете об этом здании?! Отвечайте!

— Только то, что завод закрыли пятнадцать лет назад…

— Ребята, — сказал один из офицеров, обращаясь к Элис и Берти, — Вы узнаёте кого-нибудь из них?

«Подозреваемые» затряслись от страха: они-то сразу узнали девушку, упавшую с неба, и её белобрысого приятеля, и поняли, что их песенка спета. Если она их выдаст…

Элис выдержала театральную паузу и невозмутимо ответила:

— Нет. Среди этих парней его нет.

* * *

— Ну ты даёшь, Элис! Не знаю, что я с тобой сделаю, — бушевал Берти несколькими часами позже, когда они сидели на террасе летнего кафе в Старом городе, — Так разговаривать с офицерами ДВР не посмел бы даже премьер-министр! Удивительно, как мы вообще живыми оттуда выбрались.

«Ценных свидетелей» отпустили домой поздно вечером, предварительно доведя до состояния жидкого азота. Роберта и Элис заставили трижды пересказать всё с самого начала под перекрёстным допросом Тайлера и ещё двух офицеров, а потом долго копировали образ того пресловутого иностранца с воспоминаний. Словом, когда их, уставших, вымотанных и зверски голодных, телепортировали из здания Департамента на Фонтанную площадь, в тёмно-синем, как офицерская униформа, небе уже сверкали первые звёзды.

— А что я такого особенного сказала? — Элис удивлённо подняла брови и бросила в чашку два кубика рафинада, — Я вообще не хотела им ничего говорить, уж больно нагло вёл себя этот Тайлер.

— Элис, пойми! Это не шутки. Ты что, не в курсе, какие слухи ходят про людей в синих мундирах? Никто не знает, на кого они работают. Одни говорят одно, другие другое. Но все сходятся во мнении, что связываться с ними опасно. Ты знаешь, какой у них допуск?

— И какой же?

— А никакого! Их полномочия не ограничены ничем. Я слышал, что они имеют право попросить кого угодно о чём угодно, и им обязаны помогать все, — неважно, кто ты, какое у тебя звание, будь ты хоть генерал, хоть простой гражданин. У них вагон и маленькая тележка всяких привилегий. Могут, например, арестовать человека на неопределённый срок без объяснения причин и безо всякого ордера. Могут и убить на месте — если посчитают нужным.

— И кто же они, по-твоему?

Берти задумался.

— Не знаю. Я думаю, что они занимаются сложными случаями, которые не под силу полиции. Наверное, разбирают происшествия с участием магов. Паранормальные явления изучают. А может, даже охотятся на пришельцев из космоса.

— Подумаешь, — усмехнулась Элис, помешивая ложечкой свой кофе, — ДВР! Не могут отличить уличную шпану от своих пришельцев, которых они там ищут.

— Уж не тебя ли им не хватает?

— Да иди ты… Кстати, тот крендель, которому мы дорогу показывали, и впрямь смахивает на пришельца, а, Роберт?

— Тебе всё шуточки!..

— Ладно, Берт, не ершись. Всё же обошлось, правда?

Берти покрутил в руках трубочку от коктейля. Потом вдруг расхохотался.

— А знаешь, я даже рад, что с нами приключилась эта история! Давненько мы с тобой ничего не затевали.

— Это точно, — усмехнулась Элис.

— Да… Всё-таки с тобой классно.

Элис смущённо порозовела. За всю свою жизнь она слышала эти слова миллион раз. И почти так же часто ей говорили, что у неё несносный характер.

— Хотя иногда ты бываешь просто невыносимой, — закончил Берти свою мысль, и всё сразу встало на свои места.

Часы на городской ратуше пробили три четверти одиннадцатого. Элис внезапно погрустнела и засобиралась.

— Надо идти, — объяснила она, — Завтра с утра хочу заглянуть в лабораторию. Пришло время снимать данные.

— Понятно… Как, там, кстати, у тебя? Есть результаты?

Элис накинула капюшон и поплотнее закуталась в плащ: становилось прохладно.

— Есть. Но чтобы быть уверенной на все сто, я намерена повторить замеры несколько раз.

В подземном переходе Роберт поднял руку в прощальном жесте.

— До завтра!

— Пока.

И они пошли в разные стороны, каждый своей дорогой.

Если бы Элис не торопилась домой; если бы друзья покинули площадь Старого города несколько позже, то могли бы наблюдать, как всколыхнулась и замерла толпа, когда из уличных громкоговорителей раздался голос, возвещавший о чудовищной катастрофе на энергетической станции в Нью-Майквери, в самом сердце Скайленда.

Глава вторая, которая доказывает, что стройка, особенно замороженная, — не самое лучшее место для прогулок

Обычно Элис засыпала почти мгновенно, — для этого даже не нужны были магические способности, достаточно немного сконцентрироваться, и… Но сегодня сон все никак не шёл. Снова и снова она прокручивала в памяти события последнего дня. Внутреннее чутьё подсказывало девушке, что происходит неладное, но что именно происходит, и кто за этим стоит? Когда опасность явная, и ты встречаешься с ней лицом к лицу, у тебя есть возможность всё взвесить, оценить свои силы, и понять, как нужно действовать. Гораздо хуже, когда ты чувствуешь опасность, но не знаешь, с какой стороны ждать удара.

Что искал этот странный человек на заброшенном кирпичном заводе? И почему за ним охотились ребята из ДВР, самого таинственного департамента, засекреченного с ног до головы? Но самым странным было поведение лучшего друга. С Берти она была знакома чуть ли не с рождения, они росли в одном хуторе, вместе пошли в школу, вместе поехали в Айзенбург поступать в университеты. У них не было друг от друга секретов: прежде не было. И Элис чувствовала, что эта тайна как-то связана со всем остальным, но кусочков мозаики было слишком мало, чтобы сложить цельную картину.

Наконец она задремала, а когда очнулась, было уже раннее утро. Стараясь не шуметь, чтобы не разбудить соседок по комнате, Элис оделась и выскользнула в коридор.

Факультетская лаборатория располагалась в двенадцатом корпусе, и занимала целый этаж. Днём здесь работали студенты, постоянно что-то взрывалось или загоралось, но сейчас во всём здании не было ни души. Элис прикрыла за собой дверь и включила свет. Лампы замигали, выхватывая из полумрака знакомые очертания. Лаборатория была заставлена приборами и опутана проводами, вдоль стен стояли шкафы со стеклянными дверцами, за которыми поблёскивали тигли, колбы и пробирки.

Пройдя между двумя рядами сдвинутых столов, девушка пересекла комнату, и, спустившись вниз по лестнице, оказалась в полуподвале. Здесь хранились вышедшие из строя аппараты, старая мебель, и прочие ненужности, которые по каким-либо причинам нельзя было списать и выкинуть. Но Элис пришла сюда не за этим: её интересовала огромная холодильная камера, стоявшая в дальнем углу подвала. Когда-то и она была сломана нерадивыми студентами и за ненадобностью поставлена сюда, но с помощью факультетского монтёра Элис удалось починить и слегка доработать механизм, и теперь девушка использовала холодильник для своего исследования: ей нужна была низкая температура.

Элис нагнулась и аккуратно выдвинула нижний ящик. Там стоял запаянный стеклянный аквариум, на дне его был небольшой электромагнитный генератор, который довольно быстро вращался. Тонкая красная стрелка счетчика показывала число оборотов и количество энергии. Элис вынула блокнот и карандаш, и принялась переписывать показания прибора.

Внутри вакуум, поэтому погрешность исключена. Так почему вот уже пятый раз кряду у неё такой результат? Элис ещё раз взглянула на неровный столбик чисел. Если глаза её не обманывают, она на пороге сенсационного открытия. Интересно, как к этому отнесется профессор Кингстон? Не поверит, скорее всего. Она и сама-то не сразу в это поверила.

Или все-таки её прибор даёт погрешность? Элис отбросила подальше эту мысль: зачем хвататься за соломинку? Нет, она проверяла несколько раз: погрешность есть, но она ничтожно мала, и почти не влияет на расчёты.

Элис покинула лабораторию в глубокой задумчивости. От осознания того, что пришло время радикально менять взгляд на вещи, во рту появился горький привкус.

Будучи по натуре оптимисткой, она всю жизнь жила одним днём, нимало не заботясь о дне завтрашнем. Мир казался прекрасным, огромным, необъятным, а жизнь — бесконечной. Казалось, так будет всегда. Но теперь настал час обратить внимание на то, чему раньше она не придавала особого значения.

Она старалась не замечать, что мир, который ей виделся почти идеальным, далеко не идеален. То тут, то здесь то и дело вспыхивали конфликты; политические силы незаметно, но настойчиво старались взять бразды правления в свои руки. Каждый хотел быть у руля, никто не желал оставаться на обочине. В деловых кругах царила неопределённость и ожидание развязки. И все подгоняли учёных, главной задачей которых было изобретение нового способа добычи энергии: энергии, которой уже стало не хватать. То одна, то другая газета прозрачно намекала, что ресурсы заканчиваются, и мир находится на грани глобального кризиса.

Но сейчас даже это не столь важно. Само пространство нестабильно. Мерность пространства увеличивается, и довольно быстро, а это значит, что…

Визг тормозов и сердитый оклик водителя турбомобиля заставили её вернуться к реальности. Элис шла по Роуз-авеню в сторону Старого города.

Ещё довольно рано, однако улицы уже заполнены народом. Невооружённым глазом видно, что люди чем-то не на шутку встревожены, что совсем не вязалось с радостной атмосферой солнечного утра выходного дня. Люди собирались группами и что-то возбуждённо обсуждали. Почти все держали в руках газеты.

Около печатного киоска Элис замедлила шаг, и, повернув голову, замерла. Взгляд её упал на заголовок статьи. Страница ежедневной утренней газеты была наполовину перекрыта толстым бюллетенем академии Естественных наук, так, что было видно только одно слово.

«Октаниум».

«Очередная профанация!» — решила было Элис, но мысль не додумалась до конца, потому что девушка заметила иллюстрацию под заголовком: гигантский, размером с небольшой посёлок, кратер, а в середине — глубокая воронка, ввинчивающаяся в землю. Её отверстие чернело, как голодная пасть чудовищного зверя.

Это была фотография.

Девушка похолодела. Ровно секунду она, замерев, глядела на витрину киоска. Усилием воли стряхнув с себя оцепенение, Элис бросила на прилавок монету, взяла из стопки верхнюю газету, и, развернув на искомой статье, принялась жадно читать.

«Взрыв октаниума на ОЭС в Нью-Майквери: диверсия или несчастный случай? Последняя пятница месяца ознаменовалась страшной трагедией. Ровно в полночь жителей Нью-Майквери разбудил подземный гул, за которым последовала ударная волна. Толчков было не меньше тридцати, как утверждают очевидцы. Предположительно взрыв спровоцировала цепная реакция синтеза октаниума, вышедшая из-под контроля. Эпицентром взрыва оказалась центральная энергетическая станция Скайленда, расположенная в двенадцати милях к юго-западу от города Нью-Майквери. По данным Департамента энергетики и ресурсов, на станции находилось около восьмидесяти тонн высокоактивного октаниума. Мощность взрыва эксперты оценивают в сто баллов, присудив катастрофе четвертую, наивысшую степень».

Элис перевернула страницу. Шум воды возвестил о том, что она уже недалеко от Фонтанной площади.

«Ущерб от катастрофы не поддаётся описанию… искажение пространственно-временного поля, вызванного мощным торсионным возмущением, перешло точку невозврата, площадь искажения продолжает расти… В настоящее время вокруг эпицентра взрыва ускоренными темпами ведется строительство отражающего контура, чтобы предотвратить распространение пространственно-временной аномалии… Сильнейшее квантовое излучение не позволяет спасателям эвакуировать население… Число жертв не установлено…»

Внезапно мостовая ушла из-под ног. Элис взмахнула руками, пытаясь удержать равновесие, и непременно упала бы, если бы её не подхватил молодой человек, стоявший у подножия лестницы.

— Поймал, — пропыхтел Берти, — Если вздумала летать, главное, чтобы было на кого падать.

— Роберт? — Элис перевела дух, — Прости.

— Я знал, что ты пойдёшь этим путём.

Элис с трудом оторвалась от статьи. Её глаза горели.

— Ты в курсе?

Вместо ответа Берти показал ей свёрнутую трубочкой газету.

— Прочитал, пока ждал тебя, — он махнул рукой на фонтан. — Пойдём, посидим.

Влажный от водяной пыли мрамор был приятно прохладным: эта прохлада действовала успокаивающе. Украдкой посмотрев по сторонам, Элис сняла перчатки и положила ладони на каменный бортик фонтана.

— Как думаешь, кто это?

— Не знаю, — Берти пожал плечами, — Пишут, аварийное отключение не сработало.

— И ты в это веришь?

— А что, у тебя есть альтернативные версии?..

Элис стукнула кулаком по колену.

— Роберт, ну ты как ребёнок, ей-богу! Ты что же, думаешь, в газетах напишут всё как есть?! Клянусь чем хочешь, Департамент энергетики мечтал вообще всё засекретить об этом деле, да только чёрную дыру размером с целый город так просто не скроешь… Репортёрам наверняка сказали далеко не всю правду.

— Даже если это так, мы-то с тобой вряд ли об этом узнаем, — вздохнул парень. — Я вот что не могу понять: почему предохранители не отключили питание? На третьем курсе у нас была практика в Нью-Майквери. Я был там, я видел, как построена схема. Безопасность стопроцентная, — иначе, впрочем, им ни за что было бы не пройти проверку и не получить сертификат. Цепь так замыкается, что в случае аварии какие-то предохранители обязательно должны сработать: либо основные, либо резервные, понимаешь?

— То есть, система в принципе не могла отказать?

— Никогда, — безапелляционно отрезал Берти.

— Значит, всё-таки диверсия, — прошептала Элис. Её лицо было мрачнее тучи.

— Но кто?? Кто решится на такое?

— А что? Ломать — не строить. Много ума не надо.

— Я имею в виду, кому это надо? У Скайленда нет врагов.

— Кому? Да хотя бы… — Элис запнулась. А действительно, кому? С тех пор, как Скайленд, Форестленд и Рокленд, объединившись, создали Содружество, войны больше не велись, и, в конце концов, все до единого государства примкнули к альянсу. Суверенитет не сулил ничего хорошего, вступление в Содружество означало безбедную жизнь и процветание. В итоге оппозиционеров попросту не осталось: жить в мире было гораздо выгоднее.

«Выгода… Надо понять, кому авария могла быть выгодна, и мы поймём, кто за ней стоит».

— Может, фанатики какие-нибудь? — предположил Берти, — Как бы там ни было, хоть убей, не понимаю, зачем?

Элис задумчиво барабанила пальцами по мрамору фонтана. Вдруг её словно обожгло.

— Нью-Майквери… это в двухстах милях отсюда, не больше. Помнишь того субъекта, что мы вчера повстречали? Может быть, он искал на кирпичном заводе портал?

Берти недоверчиво уставился на Элис.

— Стационарный портал?

— Ну да! А эти, из ДВР, преследовали его. Всё сходится…

— Ничегошеньки не сходится. Думаешь, это он взорвал станцию? В Нью-Майквери нет стационарного портала.

— Я тебе больше скажу, теперь нет и Нью-Майквери! Как он добрался до станции? Не знаю. Телепортнулся куда-нибудь поближе, а оттуда — на турбомобиле, или на аэроплане… Хорошо, если его поймают до того, как он взорвёт Айзенбург.

Берти мягко вытащил газету из её стиснутых пальцев.

— Успокойся. Ты ни в чём не виновата. Ты ж не знала, кто он на самом деле. А даже если б знала, — что мы могли сделать? У него даже перчаток не было. Он бы мокрого места от тебя не оставил, попытайся ты его остановить.

Опустив голову, Элис пробормотала еле слышно:

— Я должна была догадаться. Я должна была его остановить. Хотя бы попробовать. Какой я после этого маг, если у меня даже элементарной интуиции нет?

— Всё у тебя есть, — заверил её друг, — Говорю тебе, ты не могла этого знать. Не вини себя.

Неожиданно раздался громкий хлопок. Девушка вздрогнула и посмотрела наверх, словно ожидая увидеть там чёрную дыру. Но увидела лишь небо: по-весеннему чистое, синее, с белыми барашками облаков. Берти хихикнул.

— А я думал, ты ничего не боишься.

Элис вспыхнула от смущения. В доме напротив открылся ресторанчик, и в честь праздника весь фасад был увешан толстыми, упругими гирляндами синих и красных воздушных шаров. Дети развязывали нитки и растаскивали гирлянду на память; несколько шаров, подгоняемые лёгким ветерком, катились по земле. Тут же валялись обрывки уже лопнувших. Шумная ватага малышни, вопя от счастья, носилась вокруг, пытаясь прикончить остальные.

Наклонив голову, Берти, серьёзно и задумчиво посмотрел на девушку.

— Расслабься. Хватит грузиться. Всё будет в порядке, поверь.

Никаких гарантий, что «всё будет в порядке», Берти, конечно, дать не мог, и Элис это знала. И всё же его слова возымели действие. Она вздохнула. Подняла голову, поправила шляпу.

— Ты прав. Паника нам ничего не даст, — неожиданно она улыбнулась, — Пойдём, съедим по мороженому?

— В «Ваниллию»? — Берти спрыгнул на землю и подал руку Элис, — Или новеньких поддержим? А то, я смотрю, они на шариках разорились, бедняги.

К ним подошёл официант.

— Меню, пожалуйста.

Элис открыла было рот, но Берти опередил её.

— Два мятных коктейля и ореховое мороженое. Два.

Паренёк кивнул и убежал выполнять заказ.

— Гляди, что у меня есть, — Берти полез в карман и достал круглый чёрный коммуникатор, новенький и блестящий, с ещё не оторванной плёнкой на экране, — Вчера купил! — похвастался он. — Последняя модель, все функции.

Элис отвинтила крышку и повертела в руках аппарат. От экрана шло синеватое свечение.

— Здорово. Но я бы такой не взяла. Не мой стиль.

— Да что ты понимаешь в технике! — запальчиво воскликнул Берти, выхватывая у неё коммуникатор.

— Да что ты понимаешь в сладостях! До сих пор запомнить не можешь, что я не люблю арахис.

— Пожалуйста, ваш десерт. Приятного аппетита, — официант аккуратно поставил на столик розетки с мороженым и стаканчики с коктейлем.

— Спасибо, — Роберт потянулся за своей порцией, но стекло внезапно выскользнуло из пальцев, и розетка, описав красивую дугу, упала на землю. Через секунду с жалобным «хлюп» туда же приземлилось и её содержимое.

Элис подавила хохот.

— Расслабься. Она не разбилась, — успокоила она друга.

Кто-то мяукнул. Серая кошка довольно потрёпанного вида, урча от удовольствия, слизывала с асфальта остатки мороженого.

— Ну и ладно, — Роберт взялся за вторую порцию, — Ты сама сказала, что не любишь арахис.

— Ах так?! А я… я заберу у тебя коммуникатор!

— И зачем он тебе? — резонно заметил парень, — Ты и обычным-то телефоном не пользуешься. Я вчера полдня пытался до тебя дозвониться.

Элис вспомнила давнишний телефонный разговор и металлический голос на другом конце провода.

— Ах, да… Я нарочно его отключила. Мне звонил какой-то странный тип.

— Хочешь сказать, ещё более странный, чем наш вчерашний приключенец? — Берти заговорщицки ухмыльнулся, — И что он тебе наговорил?

— Да ничего особенного… Номером, скорее всего, ошибся. Просто… его голос…

— Что — «голос»?

— Очень странно… Знаешь, когда заговариваешь с кем-нибудь во сне, тебе отвечают таким голосом. Я хотела сразу же положить трубку, но не смогла. Тот голос был как магнит… — Элис пересказала Роберту короткий разговор, но на друга эта история не произвела особого впечатления. Он лишь пожал плечами, уминая её порцию мороженого.

— Бывает, — Берти убрал чёлку со лба, — Мне вот один раз позвонили и сказали, что…

Громкий крик со стороны площади не дал ему закончить. Размахивая от волнения руками, к ним со всех ног бежал рыжеволосый парень. На его плече болталась зелёная спортивная сумка с множеством карманов, молний и застёжек.

— Привет, Стивен, — поздоровалась Элис, — как дела?

— Роберт! Я битый час тебя ищу. Весь Старый город прочесал… Элис, и ты здесь? Отлично!

— Что-то случилось, Стив? — скучающим тоном осведомился Берти, — Ты почему не на лекции? Сегодня твоя очередь строчить конспект, забыл?

— Перепишу у Макса, — отмахнулся Стивен, нетерпеливо подпрыгивая на месте, — Потом. И вообще, я не об этом! Вы лучше послушайте, что со мной приключилось. Вчера я ездил на Юго-запад, в предместье Тайвенс… Видали, какой закат был?

— Увы, не посчастливилось, — с деланным сожалением вздохнул Берти, с трудом сдерживая улыбку.

— Тёмно-красный. Как раз этого оттенка мне не хватало в мою коллекцию. Но для хорошей стереограммы мне ещё нужен был подходящий ракурс, желательно откуда-нибудь сверху, чтобы захватить линию горизонта и панораму города.

— Но в предместье Тайвенс нет высотных зданий, — заметила Элис.

— Есть одно, — поправил Берти. — И то не достроено.

— Да, «Кристалл-Палас». В самом высоком корпусе сто восемь метров. Мне удалось пробраться на крышу и сделать парочку снимков. В глаза долго светило солнце, поэтому я почти ничего не видел, когда спускался вниз. Но где-то в районе двадцатого этажа я случайно посмотрел направо, и заметил, как по стене скользнула тень…

— Тень? Что ещё за тень?

— Я думаю, там были какие-то люди. Тот корпус почти полностью достроен, перегородки уже стоят, и двери есть. Так вот, в одной из комнат горел свет. Я услышал голоса…

— Хм, странно, — пробормотала Элис, задумчиво наматывая на палец шнурок от капюшона, — Стройка же заморожена. Там нет ни рабочих, ни сторожей. Может, это были фотографы-любители вроде тебя?

— Не знаю. Они болтали о каком-то Ливенсайде, а, может, Ривенсайде. Вы когда-нибудь слышали об этом месте?

Роберт отрицательно мотнул головой.

— Нет, а где это?

— Да не знаю я! Мне стало интересно, и я вернулся назад. Поднялся, обошёл весь этаж, но никого не встретил. Зато в одной из комнат я нашёл очень любопытную дверь… Я открыл её, и увидел… — он замолчал, подбирая слова.

— Стив, не тяни резину, — в голосе Элис послышалось нетерпение, — Что ты там такое увидел?

— Гм… как бы тебе сказать… С виду вроде обычная дверь. Но за ней… Вы, наверное, решите, что я сумасшедший…

— Ничего не понимаю, Стив, объясни толком! — потребовал Берти.

— Это не так просто объяснить. Это надо видеть. Идёмте, я вам всё покажу! — не дождавшись согласия друзей, он схватил их за руки и потащил к трамвайной остановке.

— И за что мне такое наказание — младший брат? — сетовал Берти часом позже, когда они шагали по пыльной дороге в сторону знаменитого долгостроя, — Лучше б ты марки собирал, Стив!

— Мы почти пришли, — подбодрил их Стивен, — Ещё буквально чуть-чуть.

— А ты нас часом не разыгрываешь? — уточнила Элис на всякий случай, с подозрением прищурив глаза.

— Я?! Да ты что!

— Кстати, а почему строительство было остановлено? — она окинула взглядом холмы, — По-моему, чудесное место. Уверена, очень многие захотели бы поселиться в «Кристалл-Паласе».

— Я слышал, что проектировщики ошиблись в расчётах, и несущая стена дала трещину, — откликнулся Берти, — В результате проект прикрыли, а кое-кто попал под раздачу. А жаль. Какой был бы дом!

Угловатый асимметричный силуэт высотки, почти чёрный на фоне пронзительно синего неба, гордо возвышался над лежащей внизу долиной. Ворота на въезде были, конечно, закрыты, но Элис и молодым людям не составило никакого труда перелезть через забор. К счастью, их никто не заметил.

Территория «Кристалл-Паласа» являла миру печальную картину глубокого запустения: земля была щедро усыпана битым кирпичом и строительным мусором, из бетонных плит торчала рыжая от ржавчины арматура, всё вокруг заросло полынью и репейником. Элис заглянула в железную бочку. На дне стояла дождевая вода, по ней деловито сновали водомерки.

Стивен побежал вперёд, то и дело оглядываясь на своих спутников.

— Идите за мной, — поторопил он, сворачивая за угол, — Сюда!

На лестничной площадке между пятнадцатым и шестнадцатым этажами друзья остановились передохнуть.

— Давайте поднимайтесь! — Стив был уже на девятнадцатом, и махал им руками, перегнувшись через перила. Постояв немного, он исчез в дверном проёме, а в следующую секунду Элис услышала отчаянный вопль и жуткий грохот падающих камней.

— Стив… — Берти бросился вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Элис — за ним.

— Стивен! Все нормально? — крикнула она, нутром чувствуя, что это не так.

На восемнадцатом этаже их поджидал сюрприз: лестничный пролёт обрушился, так что пришлось прыгать на добрые четыре метра.

— Стив, ты где? — девушка почувствовала, как голос предательски дрожит, — Стив, не молчи!

Гулкое эко несколько раз повторило её крик. На этом этаже поставить стены и перегородки так и не успели, поэтому пространство представляло собой огромную бетонную коробку, по которой гуляли сквозняки. Круглые колонны делали её похожей на музей.

— Тихо! — замерла Элис, — Я что-то слышу… — она метнулась в сторону. Железные набойки сапог громко стучали по каменному полу. Роберт еле поспевал за ней. Элис выбежала на балкон и остановилась в одном шаге от края. Здесь к главному корпусу здания примыкало другое, пониже. На его крыше лежал Стивен: похоже, он был без сознания.

Берти тут же бросился к брату.

— Стив, ты цел?

Шум и крики привлекли внимание прохожих, и к долгострою начали стягиваться любопытные, постепенно образуя толпу.

— Элис, нам надо как-то спуститься вниз.

— Элис? — Стив заморгал и огляделся по сторонам, широко раскрыв глаза.

— Слава богу, живой, — облегчённо вздохнула девушка, — Идти сможешь?

— Элис, прости. Я не знал… я не думал… это ловушка, — пробормотал Стивен, — Они вас видели…

— Что? — переспросила она, — Ничего не поняла.

— Гляди-ка, сколько народу, — заметил Берти, с тревогой глядя вниз, — Похоже, мы опять влипли.

Элис проследила за его взглядом. Внизу уже собралось человек двадцать, они показывали пальцами на крышу дома и что-то говорили друг другу, активно жестикулируя. Полицейских среди них не было, отметила она про себя.

— Уходим отсюда, — Элис обернулась к друзьям и остолбенела: металлические фермы соседнего корпуса, на которых покоилась плита перекрытия, тряслись и гудели, сверху сыпался песок и мелкие камешки. Берти вздрогнул и замер от ужаса: пытаться спастись было слишком поздно.

Почти не соображая, что происходит, Элис сорвала перчатки и вскинула руки. В ту же секунду колонны упали как подкошенные, и активировавшаяся пентаграмма обожгла болью. Элис стиснула зубы: толстая каменная плита — сколько, интересно, она весит? — зависла прямо над Стивом и Берти, удерживаемая в воздухе только силой её магии.

Девушка не знала, что два человека в штатском внимательно следят за каждым её движением.

— Берти, хватай брата, и бегите! — задыхаясь, прокричала Элис, — Ну же, не стой столбом!

Превышать уровень энергии, разрешённый допуском, всё равно что давить по газам турбомобиля, стоящего на ручнике. Долго она не выдержит… Казалось, всё тело нашпиговали раскалёнными иглами, а мозги вот-вот вскипят. Еще секунда, и всё…

Не отпускать… не отпускать ни в коем случае… Элис обдало волной страха, — не за себя, за друзей. Если связь оборвётся, плита рухнет им на головы. Она не имеет права спасовать.

Ладони взмокли от напряжения, но сил не хватало: невидимые нити рвались, растворялись…

— Элис!

Роберт схватил её за руки. Падая, плита подмяла под себя два этажа, сложившихся, как карточный домик. Глубоко дыша, девушка обессилено сползла на пол. Кровь стучала в висках, как набат, перед глазами всё кружилось.

— Элис, что ты творишь?! Ты в своём уме? — в глазах парня стоял неподдельный ужас, — Тебе же нельзя…

— Я вас спасала.

— И сама чуть не погибла! Но ведь… как тебе удалось… Я… я даже не знаю, как мне тебя…

— После поблагодаришь.

Толпа зевак внизу свистела и аплодировала.

— Всё из-за этой пентаграммы, — девушка никак не могла отдышаться, — Без неё я эту плиту одним пальцем закинула бы вон туда, — Она указала на дальние холмы.

Элис не помнила, как они спустились вниз. К ней постепенно возвращалась способность мыслить, хотя в ушах звенело, а лестница под ногами раскачивалась, как корабельная палуба в десятибалльный шторм. Внезапно пришло осознание, что она нарушила закон, сильно превысив предел своего допуска, и теперь ей предстоит очередное разбирательство в Департаменте по контролю за практической магией, долгое и нудное промывание мозгов на тему «так делать нехорошо», выговор от ректора… Но всерьёз задумываться обо всём этом времени не было: есть куда более важные вопросы. Стив по-прежнему оставался без сознания; только сейчас Элис заметила у него на голове глубокую ссадину. К счастью, среди невольных зрителей представления, разыгравшегося на крыше, нашёлся врач, — он пытался привести Стива в чувства, технично, но аккуратно накачивая его своей энергией. Кто-то догадался вызвать скорую.

— Колонны, — хрипло прошептала Элис, — Они не сломаны были, а перерезаны.

— Что? — не понял Берти.

— Колонны были перерезаны с помощью магии, — повторила она, поднимаясь на ноги.

— Ты уверена?

— Сам посмотри. Металл оплавлен, словно его резали плазмой.

— Плазмой?! — Роберт был серьёзен как никогда. — Но… такой магией владеют очень немногие. Может быть, тебе показалось?

— Можешь думать что хочешь, но это не случайность. Кто-то очень хотел, чтобы мы не выбрались отсюда живыми.

Наконец прибыла скорая: на турбомобиле, а не порталом.

— Почему так долго? — Берти с негодованием накинулся на работников неотложки.

— Почему, почему… Координаты надо было дать нормальные, а не мямлить про «Кристалл-Палас на Юго-западе»! — закатывая рукава, сердито проворчал бригадир медиков, высокий мужчина с густыми усами, в которых кое-где пробивалась седина, — Хорошо ещё, у нас кто-то помнит, что сто лет назад так назывались эта развалюха, — он вдруг заметил Стивена, — Ну, что тут у вас стряслось?

Услышав незнакомый голос, Стив открыл глаза и попытался что-то сказать, но не смог вымолвить ни звука. Усатый деловито наклонился над парнем, что-то бормоча себе под нос.

— Он упал с большой высоты, — пояснила Элис.

— Да? Хм. А по-моему, больше похоже на магическое воздействие на структуру сознания… Взгляни, Дик, — он повернулся к своему напарнику, — Что думаешь?

— Попытка замены воспоминаний. Причём неудачная. У парня, должно быть, теперь каша в голове: он помнит одновременно и то, что было, и то, что ему перезаписали.

Элис вздрогнула. Замена воспоминаний?

— С ним будет всё хорошо, ведь правда? — робко спросил Берти.

— Надо ехать в больницу.

— Я с ним! — парень проворно залез в турбомобиль, — Элис, садись!

Она покачала головой.

— Я попозже подъеду. Хочу кое-что проверить.

Кто-то тронул её за локоть.

— Девушка, с вами точно всё в порядке? — участливо спросил один из врачей, — Что-то вы мне не нравитесь…

Элис резко отдернула руку.

— Ничего удивительного. Я вообще мало кому нравлюсь, — ответила она, хмуро глядя на собеседника, — Мне ничего не нужно, спасибо. Вон, у вас есть пациент, им и займитесь.

Когда турбомобиль с громким сочным «чпок» исчез в серебристом огне грузового портала, люди стали потихоньку расходиться: ничего занятного больше не предвиделось. Вскоре стройплощадка опустела, и Элис осталась одна.

Она присела на железную трубу теплотрассы, пытаясь собраться с мыслями. От всего услышанного голова шла кругом. Перезапись воспоминаний? Выходит, в те несколько секунд, на которые Стив исчез из её поля зрения, кто-то напал на него, и попытался стереть память?

«Стив хотел нам что-то показать. Он знает нечто, что знать не должен. Интересно, те, кто напал на Стива, в курсе, что им не удалось стереть его память до конца?»

По телу пробежал холодок. Элис покрутила головой, тщательно сканируя пространство внутренним зрением.

Никого.

В радиусе мили ни одного живого существа, кроме неё.

— Я это так не оставлю. Я выясню, в чём дело, — сказала она самой себе и решительно направилась к главному корпусу стройки.

Стараясь двигаться бесшумно, она обогнула кучу битого стекла и бетонных обломков, прошла через технический этаж к служебному входу, и уже было повернула к лестнице, ведущей наверх, как путь ей преградили двое мужчин в синей униформе.

Элис ахнула от неожиданности, отступая на шаг назад.

— И куда это мы намылились? — с подчеркнутой вежливостью осведомился один из них, — Ты что здесь забыла?

— Сти… один мой знакомый оставил здесь свою камеру…

— Эта? — офицер протянул Элис зелёную сумку.

— Да, она! Спасибо.

— Пожалуйста. Можешь идти. Здесь тебе не вернисаж, смотреть нечего.

— А что же вы тогда здесь делаете? — дерзко спросила Элис, не спеша выполнять их требование.

— А вот это тебя никоим образом не касается. Фил, проводи-ка девушку до портала.

Офицер бесцеремонно схватил её за запястье, выпроводил на улицу и с силой толкнул в наскоро наведённый портал.

— А куда…

— До Старого Города. Оттуда сама доберёшься: не принцесса, чай.

Уже стоя в портале, в холодном вихре затянутого петлёй пространства, Элис услышала обрывок разговора:

— …выглядит подозрительно. Думаешь, стоило отправить её к Тайлеру?

— Зачем? Девчонка ничего не знает…

* * *

Офицер, наводивший портал, немного не рассчитал координаты точки прибытия, — а, вернее всего, сделал это нарочно: вместо Фонтанной площади Элис приземлилась аккурат в фонтан. В другое время она просто высушила бы одежду с помощью магии — это заклинание считалось безопасным, и было разрешено её допуском, но сейчас у неё не было сил даже на это. Поэтому Элис наскоро выжала рубашку и плащ, и двинулась в сторону Проспекта Содружества. До здания Айзенбургской городской больницы было два квартала.

Она надеялась, что согреется на ходу, но свежий ветер с реки выдувал остатки тепла. Стуча зубами, Элис подняла воротник, застегнула молнию куртки до самого верха и засунула руки в рукава.

Роберт сидел на нижней ступеньке. Заметив Элис, он вскочил:

— Ну, наконец-то! Где тебя носит? — Берти удивлённо оглядел её мокрую одежду. — Ты что, купалась?

— Пришлось.

— Сама-то как? Выглядишь чудовищно.

— Я тоже рада тебя видеть. Что со Стивом?

— Не знаю. Меня прогнали, — я им, видите ли, мешаю.

Элис промолчала. Её била крупная дрожь.

— Держи, — Берти вытащил из-за пазухи стеклянную бутылку с концентрированным молоком, — Оно с сахаром.

— Спасибо, — осушив бутылку одним глотком, Элис почувствовала себя немного лучше: напиток придал ей сил, — Я должна поговорить со Стивом. Пошли.

По дороге она подробно рассказала другу о том, что произошло на стройке в его отсутствие.

— Я была уверена, что Стив стал случайным свидетелем нелегального портала каких-нибудь контрабандистов, или чего-нибудь в этом роде, — призналась Элис, — Пока не столкнулась нос к носу с представителями ДВР. Всё гораздо серьёзнее, чем мы полагали.

— Вечно Стив лезет, куда не надо, — сердито проворчал Берти, — Помнишь, как однажды он забрался на воздушный шар? Ему, видите ли, взбрело в голову сделать стереограмму города с высоты птичьего полёта. А о том, что он не маг, и не сможет навести портал, если что случится, конечно же, не подумал.

Элис смущённо покраснела. Её друг не знал, что это она подкинула Стиву идею с воздушным шаром.

Они подошли к палате; Берти, не стучась, нажал на ручку и открыл двери. Стив лежал на кровати, а рядом с капельницей возился кто-то из персонала больницы. Подняв голову, он окинул вошедших изучающим взглядом, после чего взял пустой кувшин, стоявший на прикроватной тумбочке, и протянул его Берти.

— Ребята, будьте добры, наберите воды, только холодной.

Они переглянулись.

— Я схожу с тобой, — сказала Элис.

Когда они вернулись, Стив был в палате один. А в воздухе,постепенно угасая, мерцали белёсые сполохи только что закрывшегося портала.

Стив медленно открыл глаза.

— Где это я? — полюбопытствовал он, с непритворным интересом озираясь по сторонам, — Элис? Берт?..

Мгновенно смекнув, в чем дело, Элис бросилась к капельнице и выдернула шланг из склянки с раствором.

— Берти, беги за врачами, быстро! Стив, ты помнишь хоть что-нибудь из того, что произошло сегодня?

— А что, — он наморщил лоб, изображая бурную мозговую деятельность, — Я должен был что-то забыть?

— Что ты помнишь?

— Ну, я бродил где-то в районе Тайвенса… фотографировал закат. Вышел на дорогу, попал под грузовой турбомобиль. Потерял сознание от удара. А очнулся только что.

— И это всё?!

— Всё.

— Ммм… а про «Кристалл-Палас» ты ничего не помнишь?

— Ты про ту замороженную стройку? У меня была мысль забраться куда-нибудь повыше, но ворота оказались закрыты, а забор очень высокий, не перелезть.

— Да неужели? — съязвила Элис, — Кстати, где твоя камера?

— Ах да, стереокамера… Я её уронил, когда упал. Стекло вылетело из объектива. Восстановлению не подлежит. Жаль, конечно, но…

— Да, тут они с поддельными воспоминаниями явно переборщили, — пробормотала Элис, и добавила вслух, — Вот она, твоя драгоценная камера, целая и невредимая.

— Да ну? — Стив искренне удивился, — Надо же! Я же собственными глазами видел, как она разбилась в хлам! Не понимаю…

— Нестыковочка, ага? Итак, мы с тобой плавно подошли к тому, что произошло на самом деле…

Парень зажмурился, запустив пальцы в свою рыжую шевелюру.

— Элис, давай не сейчас, а? Голова раскалывается…

— Что такое «Ривенсайд»? — спросила она в лоб.

— Понятия не имею.

— Стив, соберись! Вспоминай, что это была за дверь? Что именно ты видел в «Кристалл-Паласе»?

— Да не был я там, тебе говорят!

Дверь открылась, и вошел Роберт в сопровождении светловолосой медсестры и уже знакомого Элис усатого доктора.

— Что за дела с безопасностью в вашей больнице? — не здороваясь, сказала Элис, сурово сверкнув глазами, — Где начальник охраны?

— Успокойтесь, мисс, — миролюбиво сказал врач, — И объясните толком, в чём дело.

— Моего друга пытались отравить, — Элис потрясла банкой с зеленоватой жидкостью, — Вот этим.

Медсестра взяла улику и повертела в руках, внимательно изучая содержимое.

— Эликсир, разрушающий память, — она постучала пальцем по стеклу, — Неразведённый. В такой концентрации этим действительно можно убить. Откуда он у тебя?

— Когда мы вошли, какой-то тип, замаскированный под врача, переливал его в капельницу, — вспомнил Берти, — Только мы тогда думали, что это лекарство…

— Меня пытались отравить? — ошарашенно воскликнул Стив, — А… за что, собственно?

Его вопрос остался без ответа. Повисла напряжённая пауза. Элис, скрестив руки на груди, с вызовом смотрела на врача; Берти выглядел взволнованным, Стив — ошеломлённым.

— Это редкий и дорогой препарат, — врач первым нарушил молчание, — Чтобы получить разрешение на него, надо собрать целую пачку справок, и расписаться в десяти местах. Этот раствор иногда используется спецслужбами, в свободном обращении его нет, — он встревоженно посмотрел на Стивена, — Что-то серьёзное ты натворил, дружище.

Стив в ответ лишь непонимающе пожал плечами.

— Мы разберёмся с этим, — успокоил он Элис, — Я лично прослежу за тем, чтоб с парня глаз не спускали. Можешь не беспокоиться, здесь твой приятель в полной безопасности.

* * *

Вечерело. С цветущих яблонь опадали белые лепестки, полупрозрачные и тонкие, похожие на мыльные хлопья. В воздухе пахло ветром.

Элис посмотрела на небо, на медленно плывущие облака.

— Здесь кроется какая-то тайна, — тихо сказала она сама себе, — И я намереваюсь выяснить, какая.

— Что ты собираешься делать? — Роберт до сих пор держал в руках измятую утреннюю газету. Рукава его светлой куртки были перепачканы типографской краской.

— Пока не знаю. Мне нужно время, чтобы подумать. Но, рано или поздно, я докопаюсь до правды.

— Стив ничего не помнит?

— Нет, — Элис вздохнула, — С другой стороны, так даже лучше: за ним больше не будут охотиться. Но зато мы с тобой никогда не узнаем, что в действительности произошло в «Кристалл-Паласе».

Глава третья, в которой отважный рыцарь почти без боя побеждает свирепого дракона

В жизни порой наступают богатые на приключения периоды: времена, когда события следуют одно за другим, выстраиваясь в очередь и соревнуясь за право как можно скорее обрадовать (или огорчить) человека своим появлением. В такое моменты не знаешь, за что хвататься сначала, за что потом, и пытаешься объять необъятное, — впрочем, как правило, безуспешно. Однако ничто не длится вечно, и, в конце концов, после бури обязательно наступает долгожданное затишье, — драгоценные дни покоя. Дни, в которые телефон не разрывается от звонков, газеты не пугают кричащими заголовками, а друзья не спешат шокировать тебя сенсационными новостями. Жизнь словно бы ставят на паузу, давая кратковременную передышку. И ты, наконец, можешь замедлить бег, остановиться, отдышаться. Собраться с духом.

Ведь самые верные решения приходят, как известно, именно в такие моменты.

* * *

Предрассветный воздух был влажен и лазурно-чист: лишь вдалеке, у самых гор смущённо розовели пухлые кучевые облака, суетливо пытаясь выглядеть как можно безобидней, дабы ненароком не нарушить безмятежную картину погожего дня. Когда-то здесь были заливные луга Айзы, а сейчас по обоим берегам реки, давшей название городу, лежали сельскохозяйственные угодья Скайленда. Посев недавно завершился, и в полях не было ни одного человека, — никого, кто, подняв глаза к небу, мог бы разглядеть в нем крохотную чёрную точку.

Элис летела в Маунтин-Парк, своё родовое поместье.

Почему она решила лететь на фэрлинге, а не заказать портал (стационарных порталов в небольшом провинциальном посёлке, конечно, не было), она сама не знала. Скорее всего, ей было просто стыдно перед Лори, — в последнее время она совсем забыла о нём.

Со времени происшествия на заброшенной стройке прошло больше месяца. Стив так ничего и не вспомнил, а Элис с Робертом, не сговариваясь, решили оставить тайну «Кристалл-Паласа» в покое. Сдав последние экзамены, Элис с головой погрузилась в дипломное исследование. Но проведённые для чистоты эксперимента повторные замеры только подтвердили её правоту: мерность пространства менялась.

Элис прищурилась, задумчиво глядя на восход солнца.

Если мерность пространства растёт, значит, время должно ускориться. Однако это ускорение невозможно заметить, находясь в замкнутой системе. Время будет течь быстрее, но люди не смогут этого ощущать. Но со стороны, — например, из параллельного мира, искажение пространства можно будет наблюдать.

Вот только это невозможно — попасть в параллельный мир. Технически неосуществимо.

Лори, радуясь путешествию, без устали работал крыльями. Простиравшаяся внизу долина ещё лежала в тени, но на высоте трёх миль уже было видно краешек солнца, показавшегося из-за горизонта. Далеко на юге осталось озеро Даритсен, впереди темнел хвойный лес, за которым, полускрытые голубоватой дымкой, виднелись отроги Барденских гор. Фэрлинг нёс свою всадницу на север.

В воздухе витали тонкие, еле слышные запахи и звуки, воскрешая в памяти полузабытые картинки из детства. Элис крепко зажмурилась от нахлынувших воспоминаний. Откуда-то взялась непонятная ностальгия, липкая и тягучая, как сгущённое молоко. Что-то, ассоциирующееся с ситцевыми занавесками и кактусами на подоконнике…

…Ее воспитывал отец, граф Генри Мейнфорд. Маму Элис почти не помнила: она знала только, что её мать бесследно исчезла вскоре после её рождения. Отец не любил говорить об этом, становясь всякий раз угрюмым и замкнутым, стоило ему услышать имя Розали Флауэр, и уже в раннем детстве, поняв, что не добьется подробностей, Элис решила прекратить бессмысленные расспросы. Когда ей исполнилось двенадцать, отец женился на Пенелопе Уайтхолл, девушке из разорившейся дворянской семьи. Скромная и застенчивая, она быстро подружилась с юной падчерицей, но, вопреки чаяниям отца, так и не смогла заменить Элис мать: их отношения были больше похожи на дружеские. Впрочем, идиллия длилась недолго: Пенелопа отличалась слабым здоровьем. Дав жизнь дочери, она не смогла оправиться от родов, и вскоре умерла. Отец был неплохим магом, но смог спасти лишь новорождённую Люси. Это случилось пять лет назад, в середине зимы; Элис в то время уже училась в Академии.

— Видно, такова моя судьба, — сказал ей тогда отец, — А сетовать на судьбу — грех, особенно, если ты маг.

С тех пор Генри больше не предпринимал попыток покончить с холостяцкой жизнью, хотя желающих обвенчаться с красивым и довольно молодым графом было предостаточно.

— У меня целых две принцессы, — любил повторять он, когда Элис в очередной раз заводила с ним этот разговор, — Целых две: ты и Люси. Зачем нам ещё кто-то?

Граф Мейнфорд занимался селекцией фэрлингов, пытаясь вывести породу, поддающуюся одомашниванию и дрессировке, и был полностью поглощён этим занятием. Воспитанием Люси занималась гувернантка, миссис Пристли, а старшая дочь давно уже не нуждалась в няньках: с тех самых пор, как улетела в Айзенбург поступать в академию.

* * *

День катился к вечеру, когда из-за верхушек высоких сосен показался острый шпиль фамильного особняка Мейнфордов. От незваных гостей и нежданных визитёров поместье защищало мощное пограничное заклятие: Элис почувствовала, как невидимый барьер натянулся, мягко спружинил, и после секундной заминки послушно лопнул, словно мыльный пузырь, проткнутый иглой. Радостно вздыбив шерсть на загривке, Лори спикировал на землю, перемахнул через кованую чугунную ограду одним великолепным прыжком, и понёсся к дому, предвкушая сытный ужин: Генри не упускал случая побаловать фэрлинга лакомым кусочком.

Маунтин-Парк встретил Элис пустотой. Никто не бросился ей навстречу с радостными криками, никто не спешил её тепло поприветствовать, справиться о делах и здоровье и позвать на послеобеденный чай. Впрочем, её это ничуть не расстроило: Элис была слишком самодостаточна, чтобы тяготиться вынужденным одиночеством.

Тем более что она сама не предупредила никого о своём приезде.

Люси, должно быть, сейчас с миссис Пристли, а отец — как обычно, на заднем дворе, возится со своими фэрлингами. Элис улыбнулась уголком рта. Она знала, что фэрлинга в принципе невозможно приручить, даже если взять его котёнком и не выпускать из виду ни на миг. Некоторые люди способны улавливать мысли фэрлингов, общаясь таким образом, но настоящего взаимопонимания им никогда не достичь.

Из кустов магнолии высунулась возмущённая физиономия Лори: похоже, фэрлинг подслушал её мысли.

— Но ведь это правда! — Элис попыталась его урезонить.

Лориан негодующе заурчал.

— Ладно, ладно, — она примирительно подняла руки, — Возможно. Бывает, — она обхватила фэрлинга за шею, зарывшись лицом в тёплый густой мех, — Просто ты — особенный. Ты — мой фэрлинг, а я — твоя Элис.

Внезапно с цветка вспорхнула крупная пёстрая бабочка, и зигзагами полетела в небо. Моментально позабыв обо всём, Лори азартно мяукнул, совсем как домашний кот, и, смешно подпрыгнув, взмахнул передними лапами, словно дирижируя невидимым оркестром. Бабочка, конечно, улетела, но неугомонный фэрлинг тут же погнался за другой, благо в цветущем весеннем саду их было немало.

Проводив Лори взглядом, Элис повернула к дому. Дорожка петляла между клумб и деревьев; кирпично-красный гравий, влажный от беспрерывно работающих газонных «вертушек», сочно хрустел под сапогами. Некоторые кусты были аккуратно, с любовью подстрижены, что придавало им сходство с фантастическими существами: кентаврами, феями, единорогами. В последние годы эта новомодная тенденция стремительно завоевывала популярность в высшем обществе. Откровенно говоря, Элис был не по душе регулярный парк, но у сэра Мейнфорда на этот счёт была довольно оригинальная точка зрения: наняв садовника, он платил ему приличное жалованье, целиком и полностью полагаясь на его вкус. «Сэм — профессионал, а профессионалу всегда виднее, поэтому пусть делает так, как считает нужным», — говорил отец, — «Я ему доверяю».

Когда справа в зелени листвы что-то зашуршало, и хрустнула сухая ветка, Элис даже не обернулась, будучи уверенной, что это опять дело лап её фэрлинга. Однако на сей раз виновником шума был автор сомнительных произведений садово-паркового искусства.

— Привет, Сэм, — Элис остановилась, — Как делишки?

— Леди Мейнфорд? Какой сюрприз! — садовник попытался придать лицу как можно более почтительное выражение, — Я не ожидал, что вы приедете, иначе бы…

— Иначе бы вспомнил, что я ненавижу, когда мне говорят «Леди Мейнфорд»! — перебила Элис, — Сэм, сколько можно повторять, не мучай ты бедные кустики. Ты ж не спрашиваешь у них, хотят ли они быть львами, или там дельфинами, — ты сам решаешь. А так нельзя. Никто не вправе решать за другого, кем ему быть.

Сэм виновато потупил взгляд.

— Но, ле… Но, Элис! Я ведь…

— Всё. Парикмахерская закрывается, — отрезала она, — Если кто что спросит, ссылайся на меня. Кстати, папу не видел?

— Граф Мейнфорд с утра на ферме…

«Фермой» здесь назывались дощатые постройки без крыш, где кое-как прирученные отцом несколько пар фэрлингов устроили себе гнёзда. Ага, если он там, значит, у них ожидается прибавление…

Девушка рассеянно кивнула. На неё вдруг разом навалились голод и усталость, — непременные атрибуты дальней дороги. Всё-таки путешествия верхом значительно уступают по комфортабельности и полёту на аэроплане, и поездке в мягкой кабине турбомобиля.

— Пойду, перекушу чего-нибудь, — пробормотала Элис.

Кухня располагалась на первом этаже, в западном крыле, занимая почти весь флигель. Плотные жаккардовые портьеры на окнах почти не пропускали солнечные лучи, поэтому в коридорах царил полумрак: отец недолюбливал яркий дневной свет. В доме было тихо; длинный ворс ковровых дорожек на полу приглушал шаги. Элис хихикнула, на мгновение представив себя на месте главного героя недавно прочитанного детектива: в одной из глав знаменитый сыщик точно так же крался по коридорам, пытаясь отыскать нити, которые должны были помочь ему распутать очередное дело.

Только ей, в отличие от храброго Альфреда Грина, некого бояться: она ведь у себя дома.

Повернув бронзовую дверную ручку в форме головы дракона, — крошечный страж добродушно улыбнулся, приветствуя хозяйку, — Элис толкнула дверь и вошла в кухню.

В кастрюле на плите обнаружилось немного холодного орехового супа, оставшегося с обеда, на столе был свежий хлеб, а в холодильном шкафу оказалась аппетитная головка овечьего сыра и ветчина.

«Замечательно!»

Разогревать суп Элис не стала: из хлеба, сыра и ветчины получились отличные бутерброды. Первые три были съедены на месте, остальные — аккуратно завернуты в фольгу и спрятаны в карман. В другой карман отправилась горсть конфет, позаимствованных в буфете.

— Кто здесь?

— А? — Элис машинально обернулась на голос. На пороге стояла миссис Пристли. Люси с опаской выглядывала из-за её подола.

— Ох, Элис, это ты! — миссис Пристли всплеснула руками, — Здравствуй, Элис.

— Угу, — энергично закивала Элис. С набитым ртом сложно было выдавить что-то более похожее на приветствие.

— Когда ты приехала?

— Только что…

— А я уж грешным делом подумала, опять в дом кто-то забрался…

— О чем это вы? — Элис удивлённо подняла брови, — Маунтин-Парк под надёжной защитой. Отец сам замыкал кольцо заклинания.

— На прошлой неделе я слышала в гостиной наверху странные звуки. Будто кто-то шагал взад-вперёд, передвигал мебель…

— Да ладно.

— Ей-богу! Я не решилась в одиночку идти проверять, что там происходит, и отправилась за подмогой. А когда мы с сэром Мейнфордом поднялись наверх, то никого не застали.

— Может быть, вам всё почудилось? — осторожно предположила Элис.

— Может быть, — гувернантка слегка обиделась, — Вот только окна в гостиной были распахнуты настежь.

— А на полу — следы! — добавила Люси.

— Всё равно. Чтобы к нам в дом забрались воры? Нет, это невозможно.

— Если бы, если бы… — тяжело вздохнула миссис Пристли, — Разве сейчас можно вообще во что-либо верить? Слыхала про эту ужасную катастрофу?

«Как будто ещё остался кто-то, кто о ней не слыхал», — фыркнула Элис про себя.

— Я целый месяц не могла нормально заснуть, — посетовала гувернантка, — Столько погибших… ужас! И кому только в голову могло прийти взорвать станцию, питавшую энергией сотни городов? Это чудовищно!

«Самое чудовищное то, что никому на свете такая идея прийти в голову не могла», — мрачно подумала Элис, — «Газетчики уже второй месяц пытаются откопать хоть что-то, и всё как об стенку горох».

— Не беспокойтесь вы так, миссис Пристли, — сказала она вслух, — Кто бы это ни был, их всё равно отыщут. И я попрошу отца, чтоб он перепроверил систему защиты. Никто к нам больше не залезет.

— Правда? — уточнила Люси на всякий случай.

— Сто процентов! — улыбнулась Элис, дожёвывая сэндвич. Присев на корточки, она обняла сестрёнку. — Не бойся, малышка. Папа никому не даст тебя в обиду.

Она поднялась на ноги и, одёрнув плащ, направилась к выходу во двор.

— Да, и если увидите Лори, не беспокойте его, ладно? Он устал с дороги.

— Ты далеко собралась? — окликнула её миссис Пристли, — Ужин через час!

Но девушка уже не слышала вопроса: она стремглав неслась вниз по тропинке, туда, где среди юной весенней зелени кустов виднелись деревянные стены фермы.

Маунтин-Парк Элис не любила, хотя здесь прошло её детство. Поместье стояло вдали от основного посёлка, у самого подножия Барденских гор, в долине, наполненной ароматами вереска и багульника. Крупных густонаселённых городов поблизости не наблюдалось, а до Айзенбурга было полдня пути. На много миль вокруг тянулись поля и холмы; лишь кое-где дубовые рощи и перелески разнообразили ландшафт, от которого веяло пасторальной, наивной провинциальностью. Даже в манерах и в голосе здешних жителей сквозила какая-то чопорная патриархальность, чудом сохранившаяся с позапрошлого века. Здесь не было того динамизма, скорости, той суетливой, кипучей энергии людского муравейника, без которой она не представляла себе свою жизнь. К большому разочарованию Элис, не было её и в Айзенбурге, — за годы учебы в Академии она уже успела это понять.

И все же иногда ей хотелось побыть одной, — тогда она приезжала сюда, в Маунтин-Парк.

— Элисон, это ты?

Девушка поморщилась: она не любила, когда отец звал её полным именем.

— Привет, пап.

— А я решил было, что ты совсем нас позабыла, — сказал он с лёгким укором, — Не звонишь, не приезжаешь. Люси меня каждый вечер донимает расспросами: как там Элис, чем занимается…

— Вообще-то я диплом пишу…

Генри развёл руками.

— Диплом — это святое, без сомнения… Когда у тебя защита, скоро?

— Через неделю.

— Так ведь тебе, должно быть, следует сидеть готовиться, — заметил отец, — А ты вместо этого чем занимаешься?

— Не беспокойся, — отмахнулась Элис, — У меня всё давно готово. Ты мне лучше расскажи, как у тебя дела.

— Звёздочка вчера окотилась, — Генри кивнул на самый большой сарай, — Шестеро очаровательных малышей! Хочешь взглянуть?

— Они там? — Элис подняла задвижку и отворила ворота. Небрежно смазанные петли тонко всхлипнули. Крыши у сарая не было: фэрлинги не выносили замкнутых пространств, но здесь было тепло — гораздо теплее, чем снаружи. Пахло шерстью и парным молоком. В углу, на подстилке из лопуха дремала Звёздочка, а под её крылом, борясь за место возле маминого живота, возились новорождённые котята.

— Это уже третье поколение фэрлингов в Маунтин-Парке, — сказал отец с гордостью.

— Какие крошечные, — прошептала Элис, шагнув вперёд. Малыши уже открыли глазки, но ещё плохо соображали, что происходит, ориентируясь лишь по запахам и звукам. Запах Элис был им незнаком.

— Осторожнее, — отец предупредительно поднял руку. Но Элис пропустила совет мимо ушей: она уже наладила мысленный контакт с фэрлингами.

— Ты — дочь хозяина поместья.

— Я друг. Меня можно не бояться. Верь мне.

— Ты добрая. Среди людей это редкость… Кстати, что там у тебя в кармане?

Элис развернула бумагу и вытащила бутерброд. Проглотив угощение, Звёздочка облизнулась и довольно заурчала.

— Пойдем, пап. Она хочет спать.

Отец молча смотрел, как Элис отряхивает с колен хлебные крошки.

— Это она сказала?

— Да.

«Ты неправ, папа. Твои старания не принесут плодов. Фэрлингов нельзя приручить. Фэрлинги — дикие существа, и ни за что не променяют свою свободу на служение человеку. А Лори… Просто он особенный».

Жестокие слова уже были готовы сорваться с языка, но девушка промолчала. Не время для горькой правды.

— Звёздочка обожает сыр, — Генри, не мигая, смотрел в сиреневые глаза дочери, — Как ты догадалась?

— Откуда ты знаешь, что она любит?

— Знаю.

— Даже среди магов очень мало тех, кому фэрлинги по-настоящему доверяют, — вполголоса проговорила Элис. — Наверное, я унаследовала это дар от тебя.

— Нет, — ответил Генри, — Ты унаследовала его от матери. Так же, как и цвет глаз.

Элис замолчала на полуслове: отец никогда не говорил ей этого. Он вообще о матери говорить не любил.

— Она ведь была пилигримом, правда?

— Она прилетела верхом на фэрлинге, — он говорил тихо, словно боялся, что звук его голоса разрушит воспоминания, — Это было очень красивое существо: мех алый, как октаниумовое пламя, а крылья белоснежные. То время… я словно попал в волшебный сон, который никак не кончался. Мы с Розали были счастливы… вернее, я был счастлив. Она — не знаю. Иногда мне казалось, что она чего-то боится. Роуз не любила пустынных дорог. А ещё у неё была привычка оглядываться назад, когда мы гуляли вместе, словно там, за спиной могли оказаться неведомые преследователи. Это лишь догадки, Роуз никогда не была со мной настолько откровенна, чтобы рассказать о своих страхах. Были ли у неё недруги, и если были, то кто? Каких врагов она все время ждала — я могу только гадать. Потом родилась ты. А через несколько месяцев она оседлала своего фэрлинга, сказав, что должна ненадолго отлучиться по делам, и что очень скоро вернётся.

— Она не вернулась?

— С тех пор её никто не видел.

— Не понимаю… Почему мама… — Элис проглотила слово «сбежала», — Почему она ушла?

— Она очень любила тебя, — голос Генри едва заметно дрогнул, — Я не думаю, что она бросила нас. Скорее всего, ей кто-то помешал… вернуться.

— Ты же тогда перевернул вверх ногами весь Скайленд!

— Видимо, не весь, — отец невесело улыбнулся.

Они медленно шли по свежескошенному лугу. Элис задумчиво жевала травинку. Каждый думал о своём.

— Пап… — поколебавшись с минуту, она все же решилась задать вопрос, — Ривенсайд — что это? Ты когда-нибудь слышал о таком?

— Не Ривенсайд, а Реверсайд, — машинально поправил отец, но через секунду, осознав, что сказал, вздрогнул и замер как вкопанный, с ужасом уставившись на дочь.

— Откуда ты знаешь это слово?.. — выдавил он.

— Э-э-э… — Элис покраснела, почувствовав, что сболтнула что-то не то, — Слышала… Так ты в курсе, о чём речь? Это какое-то место? Город?

— Хм… Так и быть. Раз уж ты спросила, я отвечу, — Генри глубоко вздохнул, — Роуз как-то раз обмолвилась, что она родом из Реверсайда.

— Мама?!

— Да. Но на земле нет места с таким названием. Я пришёл к выводу, что это закрытая территория, проход на которую доступен лишь посвящённым. Возможно, там базируется штаб какой-то секты, или нелегального общества… Ты только не придумай соваться туда, слышишь? Роуз взяла с меня обещание даже близко не подходить к Реверсайду.

— Как можно туда сунуться, если я даже не знаю, что это и где это? — удивилась Элис.

— Вот и хорошо. Меньше знаешь — крепче спишь, — отец вдруг резко поменял тему беседы, — Я… давно хотел с тобой поговорить, — он набрал в грудь побольше воздуха, словно перед прыжком с вышки, — Элис, тебе двадцать два…

— Пап, я помню, сколько мне лет, — устало вздохнула Элис. Она знала наизусть этот разговор: отец сейчас опять будет её уговаривать поступить на службу в Сенат, а она в который раз скажет «нет», — Зачем в сотый раз возвращаться к одному и тому же?

— Можно подумать, я её замуж насильно выдаю, — Генри закатил глаза.

— Ну не люблю я политику, пап, как ты этого не понимаешь? И никто никогда не заставит меня заняться политикой. И не стану я работать в департаменте, кто бы этого не хотел!

— Элис …

— Что — «Элис»?

— Ты — графиня Мейнфорд, старшая наследница одной из самых уважаемых и благородных фамилий Скайленда!..

— Ой, не напоминай!.. — Элис зажмурилась.

— И ты добровольно отказываешься от работы в Сенате? Да тебя просто не поймут! Элис, ты понимаешь, что навсегда лишишься уважения в высшем обществе?

— А оно мне надо? Пускай Люси, когда подрастёт, в Сенате штаны просиживает, если захочет, конечно.

— Элис, послушай, — отец ещё раз попытался воззвать к её совести, — Я не шучу. Образование — это, конечно, прекрасно. Но ты же не думаешь всерьёз, что всю жизнь будешь заниматься наукой?

— «Всю жизнь» — это слишком долго, — девушка беспечно улыбнулась, — Я так далеко не загадываю. Профессор Кингстон предлагает мне остаться на его кафедре. Может, я и соглашусь. А, может, и нет. Берти, кстати, что-то говорил о запуске собственной сети экономичных порталов. Если ему дадут кредит, он возьмёт меня в долю… Роберту, значит, можно заниматься тем, чем хочется?

— Роберт — человек!

— А я?!

— Ты сама знаешь, кто ты, — Генри устало прикрыл глаза, — Да уж. Тебя не переспоришь. И в кого ты такая упрямая?

Элис подавила смешок.

— Это я-то упрямая… Сам который год сутки напролёт возишься со своими фэрлингами!

Отец мгновенно посерьёзнел.

— Это другое… Знаешь, в мире сейчас неспокойно. И в городах, и здесь, в нашей глуши. Драконы в последнее время стали чересчур агрессивными. Нападают по ночам на хутора, до того обнаглели, что даже магов не боятся. Все эти промышленные аварии… неспроста. Я не верю, что это совпадения: не бывает дыма без огня. Ты же читаешь газеты? А ведь в прессу просачивается далеко не вся правда. А фэрлинги… Я чувствую, что они что-то знают. И могут помочь.

— Ты прав, — отозвалась Элис, — Слишком много странного происходит. Слишком много непонятного. И я не успокоюсь, пока не разберусь во всём.

«И не найду способ остановить это», — твёрдо добавила она про себя.

Генри внимательно посмотрел на дочь. Нахмурился.

— У тебя точно всё нормально?

— Да… а почему ты спрашиваешь?

— А почему я узнаю из газет, что студентка, не имеющая магического допуска, бросала в людей сорокатонные бетонные плиты, и чуть не разрушила новостройку?

— Во-первых, пап, — Элис едва удержалась, чтобы не расхохотаться, — не «плиты», а «плиту». Во-вторых, не такая уж это была и новостройка. В-третьих…

— А в-третьих, моя дорогая, если не хочешь проблем с законом, хотя бы иногда вспоминай о нём. У сенаторов, к слову, допуск до второго уровня включительно, — Генри выдержал многозначительную паузу, — Но ты категорически против этой работы, а я тебя уговаривать больше не собираюсь.

— Неужели? Какое счастье!

— Не буду больше тебе ничего говорить, ни слова не скажу. Ни словечка, — повторил отец.

Со стороны поместья донёсся перезвон колокольчиков.

— Нас ужинать зовут. Идёшь, Элис?

— Я ещё погуляю, — она продемонстрировала увесистый сверток, — У меня сэндвичи есть.

— Ну, как знаешь. Марта вроде бы собиралась испечь пирог. Если передумаешь, присоединяйся.

Пироги Марты действительно были выше всяких похвал, и не шли ни в какое сравнение с парочкой помятых бутербродов. Элис знала, что через несколько часов пожалеет о пропущенном ужине, но отца догонять не стала: слишком много было пищи для размышлений, слишком много мыслей требовало обдумывания.

Слишком много нового она узнала.

Реверсайд.

Реверс… То есть, обратная сторона.

Обратная сторона чего?

Посреди покоса высилась огромная копна сена; закат окрасил её в ярко-рыжий, отчего сухая трава казалась объятой пламенем. Забравшись наверх, Элис плюхнулась на спину и раскинула руки, покачиваясь, как на перине. Тонкие былинки щекотали кожу.

Реверсайд. Сейчас не хотелось ломать голову над этой загадкой. Ей ещё сто раз представится такая возможность.

Всё-таки, в чём-то отец прав: нельзя объять необъятное.

В детстве она мечтала участвовать в авиагонках, с упоением играла в «разбойников и шерифа», зачитывалась приключенческими романами и детективами… Хотела всего и сразу. Верила, что когда вырастет, то станет похожей на одну из героинь своих любимых книг, отправится путешествовать, совершит множество подвигов, и отец непременно будет ею гордиться.

В детстве все мечтают о чем-то подобном. Прошло время, и Элис поняла, что её детские выдумки настолько далеки от реальности, насколько это вообще возможно. В настоящем мире нет ни места, ни времени претворять фантазии в жизнь. Потому что каждый день твои мечты и планы пересекаются с чужими планами: вселенная не в состоянии исполнить и те, и другие. В настоящем мире живут люди, много людей, и не всегда они настроены благожелательно. Они не любят, когда чьи-то поступки идут вразрез с их собственными. Они бывают жестоки к слабым. К тем, кто их боится.

Элис ничего не боялась.

Потому что знала — бояться нельзя.

На небе высыпали звёзды, и, вторя своим небесным собратьям, в траве загорелись огоньки светлячков. Их было так много, что поляна казалась колышущимся морем — морем света. Красиво.

Элис достала карманный радиоприёмник и щёлкнула кнопкой. Из наушников полилась мелодия: неторопливая, успокаивающая…

Музыка — это как раз то, что ей сейчас нужно, чтобы забыть обо всех проблемах и просто отдохнуть.

В песне пелось о человеке, могущественном и богатом, который мог иметь всё, что пожелает, который всегда и во всём был первым. Но он был несчастен, — потому что не любил…

Элис ничего не знала о любви. И категорически не соглашалась с теми, кто считал это чувство чем-то необыкновенным, возвышенным, неземным. Маг способен контролировать свои эмоции. Признание в любви, считала она, — это признание в собственной слабости. А приторно-слащавые песни «о любви», столь популярные среди молодёжи, пишутся для слабовольных, недалеких обывателей.

…Он был несчастен — потому что не любил… Но однажды он повстречал Ту, которую, сам того не ведая, искал всю жизнь. Ради которой был готов сделать всё что угодно, отдать всё на свете…

Элис почувствовала, что музыка наполняет её до самых краев, что она уже не помещается внутри и выплёскивается через край. Музыка звала, тянула, влекла…

…Но она была создана для другого. Не для него. Потому что есть вещи, которые нельзя купить. Потому что никого нельзя насильно заставить испытывать чувства.

Элис парила над облаками, похожими на молочный коктейль со взбитыми сливками. Звёздная ночь осталась там, внизу, а здесь всё вокруг заливал пронзительно-яркий солнечный свет. Только свет, и огромная сказочная семицветная радуга, — такие рисуют маленькие дети в альбомах.

…И тогда он всё понял. Но было уже поздно. И он скупил все цветы мира, и бросил к её ногам, оставив себе один-единственный крошечный цветок. А потом сел в аэроплан и погнал его в небо. Выше облаков, выше солнца, к звёздам…

Ей снилось, что он долетел до своих звёзд.

* * *

Крупные капли воды упали на лицо. Воды?..

«Дождя».

Проснувшись, Элис попыталась встать на ноги, но не удержалась и упала, провалившись по пояс в рыхлое сено. На хорошую погоду ни единого намёка: было пасмурно, накрапывал мелкий дождик.

— Элис! — Люси вприпрыжку бежала через поле, размахивая полосатым зонтиком, — Миссис Пристли меня отпустила поиграть с тобой! До обеда отпустила!

Элис зевнула, собирая с одежды прилипшие травинки.

— Который час?

— Уже двенадцать! — леди Мейнфорд-младшая носилась вокруг неё, как спутник вокруг планеты, — похоже, небо, затянутое серой мутью, ни чуточки не портило ей настроение.

— Хорошо, — сдалась Элис, ловко поймав сестру за руку, — Только пойдём в дом. Промочишь ноги — простудишься.

Дождь уже лил как из ведра, тучи стали темнее и толще, цепляясь за горные склоны, они утробно рычали, словно Маунтин-Парк их чем-то обидел. В просветах то и дело сверкали синеватые вспышки далёких молний. Когда сёстры добежали до парадного крыльца, гроза бушевала в полную силу.

— Вот здорово! Мы будем играть в рыцарей и драконов. Чур, я буду рыцарем!

— У меня такое предчувствие, что роль дракона достанется мне, — со вздохом заметила Элис, — Только давай, дракон сначала приведёт себя в порядок и перекусит, а рыцарь пока потренирует боевые приёмы, ладушки?

Вдохновлённо вопя, Люси умчалась наверх, а Элис поплелась в ванную, сердясь на себя, что проспала до полудня, из-за чего теперь чувствует себя уставшей и разбитой. К счастью, контрастный душ оказал своё бодрящее действие.

— Вылезай из пещеры и сразись со мной, если ты не трус! — патетично воскликнул рыцарь, пробегая мимо, для острастки залихватски взмахнув игрушечной алебардой.

— Уже иду, — Элис заварила чай и почистила апельсин. Радиоприёмник в углу что-то бормотал про беспересадочные перелёты и беспроцентные кредиты.

— Я знаю, где спрятаны твои сокровища, — заявил рыцарь, театральным жестом указав на вазочку с конфетами. — Элис, ну чего ты копаешься? — Люси на секунду вышла из образа, — Давай играть уже!

— Люси, будь человеком, дай дракону подкрепиться, — Элис разрезала батон пополам и намазала маслом, — На голодный желудок у дракона против рыцаря никаких шансов.

«Итак, мы возвращаемся в студию после рекламной паузы. Напоминаю, вы слушаете „Интервью с экспертом“, и с вами в прямом эфире его бессменная ведущая Тина Смит, — затрещал приёмник, — И сегодня у меня в гостях профессор естественных наук Гилберт Джонс, а темой нашего разговора станет теория нелинейности пространства и её прикладное значение в современной науке».

«Что, что?..» — Элис крутанула ручку громкости.

«Как известно из теоретической физики, — пробасил приёмник голосом именитого профессора, — в пространственно-временной сфере единовременно может существовать неограниченное число параллельных вселенных. Однако, доказано, что, будучи параллельными, все без исключения вселенные имеют замкнутый энергетический контур, и все они существуют автономно друг от друга, так как находятся на разных уровнях вибраций пространства. Из вышесказанного следует, что перемещение живой материи между двумя пространствами мировой сферы невозможно в принципе».

«Вы сейчас нам озвучили основной постулат теоремы Джонса-Льюиса, хорошо знакомой каждому школьнику, — жизнерадостно подытожил приёмник мелодичным голосом ведущей. — Однако в последнее время участились случаи наблюдения взаимодействия параллельных миров. В нашу студию регулярно поступают звонки и письма со свидетельствами очевидцев подобных феноменов».

«Разумеется, подавляющее большинство таких случаев не что иное, как фальсификация», — авторитетно заметил Гилберт Джонс.

«О, да, безусловно, — поспешила согласиться ведущая, — Мы не будем говорить о случаях откровенного мошенничества. И всё же я возьму на себя смелость утверждать, что истории некоторых наших радиослушателей действительно имели место быть».

«Вы правы, есть вероятность, что часть этих историй имеет под собой фактическую основу. Я поясню, в чем заключается суть. Допустим, существуют миры, вибрации которых полностью идентичны, то есть совпадает и частота колебаний, и их силовые характеристики. Я повторюсь, данные показатели не близки, а тождественны. В этой ситуации, если между сопряжёнными мирами наладить энергетический канал, на определённый промежуток времени их связь будет возможна».

«Да-да, — подхватила Тина, — Весьма любопытную картину описывает наш слушатель из Вест-Гардена. К сожалению, молодой человек не указал своей фамилии, а подписался как „Брайан К.“. Позвольте, я зачитаю письмо:»

«Я служу диспетчером в третьем трамвайном депо. Продолжительность смены у нас двенадцать часов, мы работаем три смены подряд в ночь, потом меняемся. В четверг я дежурил в дневную смену. Когда я передал журналы моему коллеге, и отправился домой, было около четверти первого ночи. Дорога проходит мимо старого барака. Там давным-давно никто не живёт, здание предназначено под снос. Поэтому я очень удивился, увидев в окне второго этажа пятно красноватого света, похожее на пламя свечи. Пятно двигалось зигзагами, будто кто-то шёл с подсвечником в руках. Я решил зайти внутрь и проследить, чтоб он не наделал пожара: деревянный барак вспыхнул бы как спичка, а почти вплотную к нему стоит жилой дом. Поднявшись наверх, я увидел темноволосую девушку в синем комбинезоне. Девушка подошла к зеркалу, прислонённому к стене, — я успел увидеть её отражение, а в следующий миг не поверил своим глазам: она прошла сквозь стекло и исчезла. Первой мыслью было последовать за ней, но на расстоянии полуметра от таинственного зеркала я почувствовал ледяной ветер: было такое ощущение, что я стою на сквозняке. Тогда я решил зайти домой за курткой, но когда вернулся, зеркала в доме уже не было. Друзья мне, конечно, не поверили, — решили, что мне все это приснилось. Но я точно знаю: это был не сон, потому что на том сквозняке меня так продуло, что на неделю мне пришлось уйти на больничный».

«Рассказ довольно шаблонный, — прокомментировал профессор, — Как правило, большинство очевидцев описывают связующий канал как окно, дверь, или необычное зеркало. Поскольку механизм возникновения энергетического моста между параллельными мирами досконально не изучен, я могу лишь предполагать, что служит тому причиной: по сути своей, канал, являясь своего рода червоточиной в пространстве, состоит из тонкой материи, в привычном нам измерении принимая форму границ плотноматериальных структур».

Элис поймала себя на том, что доедает апельсиновую кожуру.

«Профессор Джонс, ещё один вопрос. Как вы оцениваете вероятность того, что у нашего мира могут быть параллельные двойники, с которыми возможно установление канала?»

«Скажем так, если исходить из тезиса, что суммарное количество вселенных стремится к бесконечности, спаренные миры теоретически могут существовать. Но нехитрые вычисления показывают, что вероятность наличия хотя бы одной такой пары стремится к нулю».

«Однако, если многочисленные свидетельства очевидцев не беспочвенны, — взволнованно воскликнула Тина Смит, — Вероятность, что у нашего мира существует мир-двойник, всё же есть. Думаю, я не ошибусь, если скажу, что в ближайшем будущем наши учёные смогут найти способ создать канал связи в лабораторных условиях, и возможно, даже выйти на контакт с существами из параллельных миров. Уверена, что нам будет о чём побеседовать друг с другом».

«Даже если бы у современной науки была возможность проведения подобных экспериментов, я бы не стал спешить, потому что, по моим расчётам, наличие такого канала между мирами способно нарушить баланс системы. Пространственно-временная петля начнёт подстраиваться под энергообмен, поскольку вся система будет стремиться сохранить пропорции. Таким образом, в зависимости от того, в какую сторону направлен вектор энергетического потока, показатели, которые мы привыкли считать константами, будут колебаться либо в большую, либо в меньшую сторону», — приёмник щёлкнул и отключился на рекламу.

Элис вскочила, опрокинув стул, и выбежала на веранду. Холодная струйка воды с карниза попала за шиворот, заставив её непроизвольно втянуть голову в плечи. Последняя фраза профессора крутилась в голове, словно кремниевая пластинка в неисправном проигрывателе.

— Я должна поговорить с ним, — прошептала она.

Не обращая внимания на проливной дождь, Элис мерила шагами веранду, пытаясь переварить услышанное. «Показатели, которые мы привыкли считать константами, будут колебаться». Мерность пространства… Что же происходит?..

— Элис, если ты не хочешь играть, так и скажи! — обиженно крикнула Люси с порога.

Девушка вздрогнула и обернулась. Она совсем забыла о младшей сестре…

— Люси, милая… Я… Мне надо ехать.

— Ты же только вчера приехала!

— Прости, Люси. Мы с тобой обязательно поиграем, обещаю! Но не сейчас, а как-нибудь в другой раз.

— Ты всё время только обещаешь, как папа! И когда ты успела стать такой занудой? — Люси вырвалась из её рук и убежала в свою комнату.

— Передай отцу, что у меня появились неотложные дела, — сказала Элис хлопнувшей двери.

Как только фэрлинг поднялся выше уровня облачности, ветер и палящее солнце мигом высушили его мех и одежду Элис. Эх, жаль, у неё нет абонемента на портал, сейчас она в два счета была бы в Академии! А перелёт займет полдня.

Это был прямой эфир, значит, профессор Джонс сейчас в Айзенбурге. Интересно, что он скажет, когда увидит её расчёты?

Глава четвёртая, в которой звучит музыка и танцуют вальс

Колпачок от карандаша со стуком упал на паркет. Не выпуская из рук телефонную трубку, Элис нагнулась и пошарила под столом. Неожиданно хлопнувшая входная дверь заставила её вздрогнуть и основательно приложиться головой о крышку стола.

— Привет, Элис! Увидел твоего фэрлинга, и очень удивился: я думал, ты ещё в Маунтин-Парке. Здорово, что ты вернулась пораньше!

— Роберт? — пробормотала Элис, потирая затылок, — Ты когда-нибудь научишься стучаться?

Берти с любопытством посмотрел на листок бумаги, исписанный телефонными номерами.

— Чем занимаешься?

— Пытаюсь дозвониться до радиостанции.

— Правда? — он рассмеялся, — Никогда не думал, что тебя могут заинтересовать конкурсы для радиослушателей. И что же ты хочешь выиграть, спортивный турбомобиль или пластинку с автографом Ричарда Эллиота?

— Хочу разыскать одного человека, — Элис сделала вид, что не заметила сарказма, — Сегодня утром он давал весьма любопытное интервью в прямом эфире.

Роберт щёлкнулпальцами.

— Как, говоришь, его зовут?

— Профессор Гилберт Джонс.

— Это тот, который…

— Да, он самый.

Из телефона по-прежнему доносились безликие длинные гудки. Элис бросила трубку и яростно взъерошила волосы.

— Битый час им названиваю! Сегодня рабочий день вообще-то, хоть и сокращённый.

— Да никуда он не денется, твой профессор, — беспечно отмахнулся Берти, — Завтра его разыщешь. Посмотри лучше, что у меня есть! — он вытащил из кармана пригласительный и повертел у неё перед носом, — Банкет в Гранд-отеле по случаю тысячелетнего юбилея города! Последние два места, между прочим.

— Банкет в Гранд-отеле? — Элис слегка удивилась, — Туда непросто попасть. Где ты умудрился достать билеты?

— Ну-у… — её друг отчего-то смутился, — Где взял, там уже нет… Так ты идёшь?

Качнув головой, девушка на мгновение задумалась. Предложение определённо было заманчивым.

— Когда, завтра?

— Сегодня.

— Сегодня не могу. Извини, Берт.

— Не принимаю никаких отговорок! — весело перебил он, — В восемь я за тобой заеду.

— Ты не понимаешь. Мне действительно необходимо встретиться с профессором Джонсом. Это очень важно.

— А отложить эту встречу никак нельзя?

— Это касается моего исследования.

— Элис, послушай, — Роберт вздохнул, — Сегодня всё-таки праздник. Когда ты последний раз была в Гранд-отеле?

— Не помню, кажется, на прошлой неделе, — Элис застегнула молнию куртки. — Пока, я ушла.

— На радиостанцию?

— В Академию. Что-то мне подсказывает, что профессор непременно должен заглянуть к нам на кафедру.

Она собрала волосы в пучок, надела шляпу и звякнула ключом, замыкая пространство комнаты. В коридорах общежития было пусто: почти все студенты присоединились к праздничным гуляниям на Центральном сквере и живописных улочках Старого города.

Элис энергично шагала по улице.

— Ты не можешь пропустить такое! — Берти все ещё пытался её переубедить, семеня рядом, — Знала б ты, чего мне стоило раздобыть эти билеты! Ну почему ты думаешь только о себе?!

— Заранее потому что предупреждать надо, — раздражённо объяснила Элис, не сбавляя шаг, — Пригласи вон Меридит, или Сьюзи. Уверена, любая из них с радостью согласится.

— Какая же ты всё-таки!

Девушка хотела возразить, но промолчала. В глубине души она страстно желала махнуть на всё рукой, составить другу компанию и повеселиться как следует. Вот только отрывок из случайно услышанной радиопередачи сделал своё дело: в её груди уже завелся червячок беспокойства: крохотный, но весьма усердный, он ни на секунду не давал Элис забыть о себе.

Взлетев по лестнице на четвёртый этаж, Элис пронеслась по коридору, чуть не сбив с ног парочку студентов-первокурсников, кропотливо переписывавших расписание сессии возле деканата, и вбежала в кабинет. Кроме профессора Томаса Кингстона, заведующего кафедрой прикладной магии, здесь было несколько преподавателей с факультета астрофизики: они сидели за круглым столом в центре комнаты и в плетёных креслах у окна, уткнувшись в газеты. Хлопнула дверь, и профессор Кингстон резко поднял голову, не переставая нетерпеливо постукивать пальцами по мраморной столешнице бюро.

— Добрый день, — поздоровалась Элис.

— А, мисс Мейнфорд, приветствую, — негромко отозвался он, — Как поживаешь?

Элис вежливо кивнула. Судя по всему, её появление прервало затянувшуюся паузу.

— Я слышала, сэр, профессор Джонс в Айзенбурге, — начала она, — Я бы хотела с ним побеседовать…

— Надеялась застать его здесь? — усмехнулся кто-то, — Поверь, мы тоже.

— Мы ждём его уже третий час, — вздохнул профессор Кингстон, — Конференция в Департаменте энергетики закончилась ещё до полудня, а Гилберт обещал подъехать сразу после неё.

— А позвонить…

— Его коммуникатор не отвечает, — профессор Кингстон снял очки и тщательно протер стёкла платком, — И коммуникатор его ассистента тоже. Если тебе не жаль времени, можешь подождать его здесь… Чай, кофе?

— Благодарю вас, — девушка покачала головой. Есть совершенно не хотелось. В кабинете было пыльно и душно, несмотря на открытые настежь окна.

— У нас есть имбирное печенье, Джордж привез вчера из столицы. Угощайся, Элис!

— Я, пожалуй, глотну водички, — Элис наполнила стеклянный стакан и залпом выпила воду, — Сэр, а вы не в курсе, как долго профессор Джонс пробудет в Айзенбурге?

Томас Кингстон открыл было рот, чтобы ответить, как внезапно вязкую тишину кабинета нарушил дребезжащий звонок старенького телефонного аппарата.

— Я слушаю?.. Да, это я…

«Аналоговый… такие ещё до войны выпускали. Лет сорок назад».

— Почему не?.. О… Надеюсь, ничего серьёзного?

Элис вдруг заметила, что никто уже не читает газет. Все с жадным вниманием следили за профессором Кингстоном.

— Что вы, пустяки… Разумеется, я всё понимаю… Спасибо, что предупредили… Всего доброго, — он положил трубку и невесело улыбнулся.

— Его ассистент звонил. Сказал, что профессору нездоровится. Он страшно извиняется, но подъехать не сможет.

По кабинету прошелестел вздох недоумения.

— Он пообещал, что постарается в понедельник выкроить время, чтобы заскочить к нам. Кстати, мисс Мейнфорд, я намерен просить его выступить оппонентом на защите твоего диплома.

— Я очень рада, — отозвалась Элис, — Спасибо.

Что-то было не так: подобные вещи она чувствовала очень тонко.

— Очень надеюсь, что Гилберт ответит согласием. Его точка зрения несколько отличается от общепризнанных теорий, но во многом пересекается с результатами твоей работы.

— Извините, — Элис поставила стакан на поднос, — Я опаздываю на встречу, — и, не дожидаясь ответа, вылетела за дверь.

Что-то было не так…

Что же?

Элис была уже на полпути к Фонтанной площади, как до неё дошло.

Фальшь. Неумелая, режущая слух, как диссонансный аккорд, плохо скрытая за оболочкой безукоризненно вежливых, причёсанных фраз светской беседы.

Ассистент профессора Джонса солгал. Но почему? Что он скрывает?

И почему профессор Кингстон сделал вид, что не обратил на это внимания?

— …Элис? Алло! Слышишь меня?

Она не заметила, как вытащила из кармана коммуникатор и нажала на клавишу вызова.

— Привет, Берти, — что ей сейчас хотелось больше всего, так это отвлечься от всех этих загадок хотя бы на пару часов, — Напомни, что ты там говорил насчёт Гранд-отеля?

— Насчёт чего?.. Ты же не… — коммуникатор восторженно взвыл. — Так ты передумала?!

— Планы изменились. Надеюсь, там нет дресс-кода?

— Ммм…

— Берт, ты же знаешь, я ненавижу ходить в платье.

— Элис, будь человеком!

— Ладно, сдаюсь. Заедешь за мной в восемь.

Почему-то, всякий раз, когда торопишься, нужных вещей обычно не оказывается на месте. Вот и на этот раз расчёска обнаружила себя в ящике с бельём, а туфли — под кроватью. Хорошо хоть её любимое платье, нежно-сиреневое, под цвет глаз, висело там, где ему и полагалось, — в шкафу, и — о, какое счастье! — его можно было не гладить.

В какой-то момент Элис осознала, что думает совсем о другом. Она села на краешек дивана и попыталась привести свои мысли в порядок. В последнее время частота странных происшествий явно превысила все допустимые нормы. Цепочка событий, никак не связанных между собой. Или нет?

Её исследование и то, что говорил профессор Джонс о параллельных мирах, — между этим явно есть связь. Нет необходимости искать доводы и аргументы: она просто знала это, как знала, что её зовут Элисон Мейнфорд.

Она вдруг поняла, что уже минуту стоит посреди комнаты и смотрит в одну точку.

— Помочь тебе? — предложила Меридит, отрываясь от конспектов по нелинейной трансформации.

— Да, — рассеянно откликнулась она, — Пожалуйста.

— Ты в последнее время как-то странно выглядишь, — Меридит затянула шнуровку корсета и завязала атласную ленту на поясе красивым бантом, — Влюбилась, что ли?

Элис гневно сверкнула глазами.

— Ещё чего!

— Шутка, — Меридит рассмеялась, — Ну, правда, что с тобой? Идёшь на банкет в Гранд-отель с самым красивым парнем в городе, а у самой вид такой, будто тебя заставили выпить бутылку рыбьего жира.

Знакомый треск избавил её от ответа: лампочка в абажуре моргнула и погасла. В комнате сразу воцарился полумрак, — солнце уже давно было на западе.

Элис вздохнула и отдёрнула штору.

Неудивительно: после катастрофы в Нью-Майквери периодические отключения стали обычным делом, — мощности Айзенбургской подстанции явно не хватало, чтобы обеспечить энергией и райцентр, и посёлки, раньше питавшиеся от головной станции Скайленда.

«Берти прав. Надо перестать думать о проблемах хоть ненадолго. Праздник всё-таки».

— Очень красивое платье, — без зависти сказала Меридит, — Тебе идёт.

— Ты так думаешь? — Элис скептически хмыкнула, — А по-моему, это совершенно не мой стиль.

— Да уж, верхом в таком наряде не поскачешь.

— Я выгляжу глупо, Мэр?

— Да ты что! — Меридит схватила её за руку и подтащила к зеркалу, — Посмотри на себя!

Элис вздохнула и подняла голову. Из-под густых ресниц на неё глядела высокая русоволосая девушка с глазами цвета аметистов.

— Ну, здравствуй, леди Мейнфорд. Будем знакомы, — пробормотала она, — Да, отец был бы в восторге…

Из открытого окна донеслось отрывистый гудок клаксона и следом — нетерпеливый свист.

— Перчатки не забудь, — напомнила Меридит.

— Спасибо, Мэр. Да, кстати, — Элис лукаво улыбнулась, в её глазах сверкнул огонёк, — У вас же завтра экзамен? Сдаётся мне, на пятой парте в третьем ряду нацарапаны кое-какие формулы по нелинейной трансформации.

Роберт стоял подле роскошного «Райзена» с откидным верхом. Его изящный кузов небесно-голубого цвета был отполирован до блеска. Увидев Элис, парень замер, с восторгом глядя на девушку.

— Выглядишь сногсшибательно! — сказал наконец он.

— Да неужели?.. — Элис обошла вокруг, придирчиво осматривая турбомобиль, — Хм… А машинка у тебя ничего… Впечатляет, одним словом. Говори, где взял?

— По дороге расскажу, — Берти открыл дверь с пассажирской стороны и помог Элис забраться внутрь, — Поехали, не то опоздаем. Центр перекрыт из-за парада на площади, — придётся делать крюк по набережной, через мост, — он включил питание и завел двигатель. Аккумулятор загудел, разогреваясь, и турбомобиль покатился вперёд.

— А все-таки, чей это «Райзен»? — повторила Элис, когда они уже выехали на главную дорогу, — Надеюсь, ты его не угнал, и за нами сейчас не едет вся полиция Айзенбурга.

— Отец дал прокатиться, — неохотно признался Берти, — Этот малыш у него на штрафстоянке уже второй месяц ржавеет. Видать, хозяину он не очень-то нужен.

— Понятно, — пробормотала Элис.

Гораздо практичнее и полезнее, когда у тебя отец — офицер Департамента дорожной полиции, а не лорд.

— Если по правде, я его уговорил, — он повернулся к Элис, небрежно придерживая руль одной рукой, — Ох, чего мне это стоило! «А если тебя остановят и попросят предъявить документы? А если тебя подрежут? А если…»

— Ты сейчас действительно в кого-нибудь врежешься, если не будешь смотреть на дорогу, — оборвала его Элис, — Светофор же!

Берти резко дернул тумблер и нажал на педали, успев затормозить в последнюю секунду в полуметре от стоящего впереди самосвала, гружёного щебнем.

Гранд-отель был самым фешенебельным отелем Айзенбурга. Монументальный фронтон здания украшали высокие мраморные колонны, слева и справа от парадной лестницы возвышались величественные статуи, изображавшие сюжеты из мифологии древнего Скайленда. Готические стрельчатые окна с пёстрыми витражами украшала ажурная ковка. Возле дверей гостей встречали чопорные швейцары в лиловой форме, отделанной золотым кантом.

Словом, Гранд-отель полностью оправдывал и свою репутацию, и заоблачные цены. Если в город приезжал кто-либо из высокопоставленных лиц, у них не было сомнений относительно выбора своей резиденции. Если намечался официальный приём, его проводили в одном из конференц-залов Гранд-отеля. Не было дня, чтобы здесь не праздновался чей-то юбилей, званый ужин или презентация новой книги какого-нибудь модного писателя.

Небесно-голубой кабриолет затормозил у отеля, ловко вписавшись между двумя припаркованными турбомобилями. Из передней двери вышел молодой человек в светло-сером, тщательно отутюженном костюме. Парень, видимо, не привык к такой одежде, так как то и дело поправлял узел шейного платка и застёжки плаща. Обойдя машину, он открыл дверь и подал руку сопровождавшей его даме.

Элис с любопытством огляделась. Ей ни разу ещё не доводилось бывать в Гранд-отеле. Белый мрамор, подсвеченный лучами заходящего солнца, казалось, светится изнутри мягким тёплым светом. А окна, в которых отражался пылающий закат, ослепительно горели красно-оранжевым пламенем, словно комнаты были до краёв наполнены расплавленным металлом.

Они приехали вовремя: гости только-только начинали подтягиваться.

— Ты уверена, что сможешь на таких каблуках самостоятельно подняться по лестнице? — полюбопытствовал Берти со своей неизменной иронией.

Элис бросила на него разъярённый взгляд.

— Учти, скоро я получу допуск и превращу тебя в сардельку! — пообещала она, поправляя перчатки, — Помяни моё слово, я тебе всё припомню.

— Ну, ты его ещё не получила, так что я тебя не боюсь, — заключил Роберт. Он подхватил Элис под руку, и они направились к входу.

— Роберт! Пожалуйста, спрячь коммуникатор в карман. Совсем не обязательно, чтоб он болтался на шее вместе с галстуком. И так всем ясно, что ты важная птица: премьер-министр, не меньше.

Швейцар у дверей шагнул им навстречу.

— Будьте добры, ваши пригласительные.

Берти протянул ему два картонных прямоугольничка с тиснёными буквами и гербовой печатью. Развернув билеты, швейцар не спеша прочитал имена гостей, проверил на просвет водяные знаки, и, убедившись в подлинности документов, обходительно улыбнулся.

— Добро пожаловать!

И Элис шагнула внутрь.

Вестибюль был огромным, просторным, гулким. Прямо посередине красовался помпезный фонтан с бассейном в форме лотоса. Тонкие струйки били из сердцевины цветка в разные стороны, стекая на белые лепестки. В воде плавали живые кувшинки.

Направо от фонтана располагался коридор, ведущий к гардеробу и лифтам, налево — вход в ресторан «Фламинго». Символ ресторана, настоящий живой фламинго тоже был здесь: в специально отведённом для него уголке, отгороженном невысоким каменным парапетом. Пернатый символ вёл себя так, словно он был истинным владельцем и ресторана, и самого отеля, и всего города: птица стояла на одной ноге, слегка наклонив голову, и одаривала проходящих мимо людей взглядом, преисполненным собственного достоинства, то и дело расправляя и складывая крылья.

— Какой красавец, — девушка подошла ближе, с восхищением рассматривая фламинго. Она обернулась к Берти, — он что-то торопливо бормотал в коммуникатор, по привычке непрестанно щёлкая пальцами.

Вдруг Элис услышала приглушённые голоса. Рифлёное стекло дверей не позволяло рассмотреть говоривших, но, судя по звукам, их было как минимум двое. Она инстинктивно напрягла слух, пытаясь разобрать слова.

— …еще один мост деактивировался.

— Последний мост в городе. Ближайший — в столице. Если не считать того, что в кратере действующего вулкана, но туда я не полезу ни за какие коврижки.

— Я пытался дозвониться до Джонатана, но попал на какую-то девчонку. Ошибся в цифре, наверное, когда писал номер. К счастью, она ничего не поняла.

— Я как раз встречаюсь с ним. Что-нибудь передать?

— Передай, что ему лучше здесь не появляться. До поры до времени, — пока всё не уляжется.

— Майлс, ты же знаешь Джона Стейтона. Он никогда не следует ничьим советам.

— И всё-таки… Сейчас это действительно небезопасно.

— Хорошо, я передам. Но Джон всё равно поступит по-своему, что бы мы ему не говорили.

«Джонатан Стейтон?»

Где-то она уже слышала это имя. Определённо, она уже слышала его.

— Да, и вот ещё что: мне будут нужны новые документы.

Шаги приближались, голоса стали громче. Элис отвернулась и поспешила ретироваться. Не хватало ещё, чтобы её застукали за подслушиванием чужого приватного разговора.

«Стейтон. Эту фамилию называл телефонный незнакомец».

— Пойдём, — сказала она Роберту, с опаской озираясь по сторонам. В вестибюле кроме них, не было никого.

Войдя в банкетный зал, они на секунду зажмурились: яркий свет восемнадцати огромных хрустальных люстр ударил в глаза. Пространство посередине было освобождено для танцев, по периметру стояли ряды небольших столиков, сервированных к торжественному ужину. На тарелках сидели розовые фламинго, свернутые из салфеток. У противоположной от входа стены было отведено место для оркестра. Музыканты листали ноты и настраивали свои инструменты, негромко переговариваясь между собой.

Берти попытался заглянуть ей в глаза.

— Элис, ты в порядке?

— Что? — вздрогнула она. — Да-да…

«Что за мост они упомянули?»

Ресторан постепенно начинал наполняться людьми. Дамы в вечерних нарядах и кавалеры в элегантных костюмах, грациозно кланяясь, приветствовали знакомых и занимали места за столиками. Официанты бесшумно сновали по залу, разнося еду и напитки.

— Мне стоит напомнить, что ты дала слово забыть обо всех проблемах на один вечер, или нет?

— Не стоит, — Элис бегло огляделась, — Давай присядем куда-нибудь, а то на нас все таращатся.

Они выбрали себе столик у окна, подальше от толпы. Берти тут же завладел меню и принялся с любопытством изучать предлагаемые блюда.

— Элис, что посоветуешь выбрать из горячих закусок: улиток в масле или жульен с креветками?

— У тебя, что, все мысли о еде?

Берти поднял брови.

— Кто бы говорил!

Спустя полчаса к Гранд-отелю, тихо шурша колёсами, подъехал элегантный спортивный турбомобиль с тонированными стёклами. Из него вышел черноволосый мужчина и направился к парадному входу. Почему-то он был в тёмных очках, хотя солнце уже зашло.

Ещё один гость. Самый обычный гость.

За исключением того, что он был в солнцезащитных очках, которые снял лишь перед дверью.

— Говорят, в окрестностях Нью-Майквери видели дракона гигантских размеров! — Берти взял соусницу и вылил её содержимое себе в тарелку, — Знаешь, эти креветки очень даже ничего. Может, все-таки попробуешь?

— Огромный дракон? Думаешь, мутант?

— Кто знает. Там теперь на сотни миль вокруг эпицентра фонит. Счётчики зашкаливают, — от такой радиации не только гигантские драконы заведутся, а кое-кто похуже. Читала статью про альтернативные источники энергии? Ах да, ты же уезжала…

— Я видела эту газету, — кивнула Элис, — Два разворота воды и прописных истин. Альтернативы октаниуму нет. Пока ещё никто не придумал ничего лучше. А то, что его запасы когда-нибудь закончатся, так это и так всем понятно, — она наклонилась к Роберту, и зашептала, — У меня новость, Берт. В вестибюле я случайно услышала любопытный диалог…

Закончив свой рассказ, Элис торжествующе посмотрела на друга. Тот невозмутимо отхлебнул из своего бокала.

— Я думаю, это шифр, — сказал он после недолгого раздумья, — И фраза «мост деактивировался» могла означать что-то вроде «посредник нас подвёл». Скорее всего, они — банальные контрабандисты.

— Ты всегда всё выворачиваешь наизнанку!

— А ты всегда всё усложняешь. Пытаешься найти скрытый смысл там, где его нет и в помине.

Оркестр заиграл первый танец, и гости, освободив середину для танцующих, разбились на пары и медленно закружили под мелодичные звуки фокстрота. В воздухе летали разноцветные звёздочки конфетти, падая на паркет и на волосы танцующих.

— Не могу больше есть всухомятку, — пожаловалась Элис.

— Коктейли есть в баре, — Берти вылез из-за стола, — И у официантов в зале. Сейчас принесу.

— Лучше я сама. Хочу пройтись немного.

Лавируя между группами гостей, беседующих о политике и погоде, Элис направилась к противоположному концу ресторана, но стоило ей сделать несколько шагов, как её окликнули.

— Леди, разрешите пригласить Вас?

Перед ней, словно из-под земли, возник незнакомый мужчина в лиловом сюртуке, с галстуком-бабочкой на шее. Его светло-русые зачесанные назад волосы блестели от лака.

— Эээ… Нет, спасибо. Извините, — Элис смущённо посмотрела на блондина, — Прошу прощения.

Она пересекла залу, но на полпути остановилась. У барной стойки, непринуждённо болтая и потягивая глинтвейн, стоял агент Тайлер и трое его коллег. Все они были в штатском.

«Что они здесь забыли?» — процедила Элис, резко разворачиваясь на сто восемьдесят градусов. Её последняя встреча с сотрудниками ДВР закончилась принудительной телепортацией в фонтан, и сейчас девушке меньше всего хотелось общаться с кем-либо из агентов в синей униформе. Украдкой обернувшись через плечо, она прищурилась, слегка расфокусировав взгляд. Силуэты людей были окружены слабо фосфоресцирующим ореолом.

Так и есть. Накачаны энергией под завязку. Значит, они сюда не танцевать пришли, — они на работе.

«Надо Роберту сказать».

Мимо неё медленно проплыл официант с подносом, уставленным хрустальными фужерами.

«Ах да».

— Постойте, — Элис шагнула к нему. Жидкость в хрустале сверкала и искрилась, отражая пышное великолепие бала; на поверхности плавали озорные блики, рождённые тёплым светом люстр.

— Прошу вас, леди.

Она выбрала коктейль ярко-красного цвета. Цвета заката перед ненастьем, цвета страсти, авантюризма, отваги. Цвета героев и королей…

Элис зажмурилась, отгоняя видение, и протянула руку к бокалу. Но её рука неожиданно наткнулась на препятствие.

Девушка медленно подняла голову. Прямо напротив неё, по другую сторону от официанта с коктейлями, стоял незнакомец. Стоял, протянув руку к этому же самому бокалу.

На нём был стильный и, вероятно, весьма дорогой костюм-тройка приятного орехового цвета. В целом мужчина производил впечатление щеголеватого и вместе с тем неряшливого франта: густые черные волосы доходили до плеч, несколько прядей падало на лоб; правая рука глубоко засунута в карман брюк, верхняя пуговица рубашки небрежно расстегнута. А на широком галстуке были вышиты крупные пунцовые орхидеи — такие бесстыдно яркие, что это почти граничило с безвкусицей.

Элис посмотрела на него вопросительно, но руку с бокала не убрала. Незнакомец молчал. Она ждала извинений. Он, по всей видимости, ждал того же от неё. Ситуация незаметно накалялась. Ситуация требовала разрешения.

Даже сквозь перчатки Элис чувствовала, какая горячая у него рука. Эти особые волны, присущие лишь магам, она определяла безошибочно. Немыслимой мощности энергия, сокрытая под оболочкой внешнего спокойствия, и контролируемая лишь силой воли: как полноводная река, перекрытая плотиной. В том, что перед ней маг, причём весьма и весьма неплохой, не было никаких сомнений.

Значит, он тоже её видит.

— Прошу прощения.

Незнакомец заговорил первым. Его голос, низкий и бархатистый, показался девушке очень приятным.

— Ничего страшного, — Элис одарила его ослепительной улыбкой, подхватила с подноса два крайних бокала и, вежливо кивнув, поспешила к другу.

— Угадай-ка, Берти, — лукаво подмигнула она, усаживаясь за столик, — Кого я только что видела?

— Неужто самого Ричарда Эллиота? — хихикнул Роберт.

— Агента из ДВР. Тайлера. И, мне кажется, он здесь не один.

Роберт поперхнулся.

— Кого?!

— Помнишь, что я тебе говорила про тех субъектов в фойе? Что, если они никакие не контрабандисты? Что, если именно из-за них здесь Тайлер и остальные?

Роберт испуганно посмотрел на Элис.

— Хочешь рассказать ему?..

— Да, — Элис решительно сдвинула брови, — Сейчас же! Идём, ты подтвердишь мои слова.

Парень хотел было возразить, но у него опять затрещал коммуникатор. Он промычал что-то вроде «да сколько ж можно», открыл аппарат и нажал кнопку приёма.

Решив не ждать окончания разговора, Элис отправилась искать Тайлера в одиночку.

Всё произошло внезапно. Она была на середине зала, как кто-то подхватил её за руки и закружил в быстром вальсе. Элис застали врасплох: лишь крайнее изумление спасло её невесть откуда взявшегося партнёра от боевого заклятия.

Это был он, — черноволосый незнакомец с галстуком вызывающей расцветки и странным блеском в глазах.

— В-вы? — выдавила Элис, задыхаясь от возмущения.

— Ах да. Совсем забыл. Позвольте пригласить вас на танец, мисс.

— Пригласить?! — абсурдность ситуации не давала сосредоточиться, — На танец так не приглашают! Вообще-то кавалер должен сначала дождаться согласия дамы.

— Но вы дали своё согласие, — на губах незнакомца заиграла улыбка, — Мы ведь с вами до сих пор танцуем, и, как я погляжу, вы совсем не против.

Элис никогда не лезла за словом в карман, но сейчас, впервые в жизни она не знала, что ответить. Незнакомец танцевал безупречно.

— Вы даже не представились, — ледяным тоном отчеканила Элис.

— О, разумеется… Сэр Дэниел Уинстон, к вашим услугам.

— Леди Элисон Мейнфорд, — она специально сделала ударение на первое слово, хотя никогда раньше не козыряла своим титулом, — Надолго в наших краях, сэр?

— Простите?

Мужчина был высокого роста, выше неё, поэтому Элис смотрела на него снизу вверх, что её неимоверно раздражало.

— Не делайте вид, будто не понимаете, что я имею в виду. Я знаю лично всех магов Айзенбурга, а то, что вы нездешний, я сразу поняла по вашему… галстуку.

— Вы хотели сказать «безобразному галстуку»? — усмехнулся Дэниел Уинстон.

Элис почувствовала, что заливается краской.

— Я вовсе не это хотела сказать…

Они кружились так быстро, что перед глазами всё сливалось в одну сплошную разноцветную полосу.

— Итак, господин Уинстон… Чем я обязана такому вниманию с вашей стороны?

— У вас любопытный цвет глаз, — Уинстон прищурился, — Достаточно редкий. Крайне редкий. Я б даже сказал, уникальный.

— Хм… Вы находите?

— Я знал только одного человека с таким цветом глаз. И он никак не мог быть вашим родственником…

— Это ещё почему? — Элис неприязненно поджала губы.

Мистер Уинстон загадочно улыбнулся, не удостоив её вопрос ответом.

— Впрочем, возможно, я ошибаюсь… — сказал он негромко скорее самому себе, чем Элис.

— Вы генетик? — без обиняков спросила она.

— Нет, я бизнесмен. Разработка месторождений проактивных металлов.

— Октаниум?

— И он тоже.

Голос незнакомца звучал мягко, и все же Элис почувствовала, что он ушёл от ответа не просто так. Этот Дэниел Уинстон явно что-то скрывает. То, что он не из Скайленда, она поняла почти сразу. Однако говорит он без акцента. Интересно. Неожиданно она осознала, насколько Уинстон непохож на других: в нем каким-то непостижимым образом сочетались несовместимые, полярные черты. Лед и пламя. Ртуть и сталь. Гранит и ветер. И огромная, бьющая через край энергия, сжатая до предела, словно мощность тысячи октаниумовых энергоблоков поместили в аккумулятор для карманного приёмника.

Разумеется, Элис даже не догадывалась, что точно такое же впечатление произвела она сама.

— Так вы живёте здесь, в Айзенбурге?

Элис утвердительно кивнула. Этот ответ, как ей показалось, несколько разочаровал его, но Уинстон решил не вдаваться в подробности. Танец закончился; он преувеличенно галантно поклонился Элис, и исчез в толпе, напоследок бросив на девушку многозначительный взгляд.

Грохот праздничного салюта возвестил о наступлении полночи. Оркестр умолк, и толпа хлынула к балконам. Элис посторонилась, не спеша присоединяться к остальным.

Агента Тайлера нигде не было. Не было нигде и Роберта.

Элис ещё раз внимательно оглядела зал. И вдруг увидела то, что сразу привлекло её внимание.

Четверо мужчин в штатском стояли у входа, — в их поле зрения был почти весь ресторан и большая часть вестибюля. Ещё двое дежурили возле выхода на балкон, делая вид, что вместе со всеми любуются фейерверком. Ещё трое маячили возле входа в помещение кухни. Все они были без перчаток.

Ресторан в оцеплении. Большинство гостей, конечно, ничего не подозревают. Впрочем, это к лучшему: паника не нужна никому.

Элис сосредоточенно сканировала пространство, оценивая обстановку. Для злоумышленников такое скопление народу — идеальный вариант, дающий полную свободу действий: достаточно захватить парочку заложников, а когда после этого неизбежно начнется паника, проще простого телепортироваться в неизвестном направлении. Если, конечно, они маги.

А если нет, ДВР не бросил бы сюда столько своих агентов.

И, очевидно, агенты не знают, как выглядят те, кого они ищут — иначе они бы не рассматривали всех подряд.

— Вот ты где! — окликнул её Берти, — Ну что, поговорила с Тайлером?

— Нет ещё. Он исчез куда-то.

— Вот и отлично. Что тебе, своих проблем не хватает?

Элис вдруг замерла, прижавшись к колонне.

— Гляди, — прошептала она.

К офицерам у входа почти бегом подошёл какой-то человек: судя по униформе, один из швейцаров Гранд-отеля, и что-то торопливо проговорил, активно жестикулируя. С такого расстояния слов, конечно, было не разобрать, но по испуганному выражению, застывшему на его бледном лице, Элис поняла, что швейцар очень взволнован.

В следующую секунду все агенты, действуя на удивление слаженно, собрались у центрального входа и незаметно покинули здание, — незаметно для большинства гостей, но только не для Элис.

— Они их упустили, — негромко подытожила она. — Как и в прошлый раз, на кирпичном заводе.

— Думаешь, — Берти насторожился, — что тот случай и этот как-то связаны?..

— Только там он был один, — Элис его не слушала, — И совсем не походил на преступника. Знать бы ещё, что нужно этим агентам…

Элис вдруг поняла, что ужасно устала, — и от суматохи праздника, и от бесконечных головоломок, которые, будто нарочно, попадались ей на каждом шагу. И в то же время она всё яснее осознавала, что ей это нравится, что упоительное ощущение азарта затягивает её все больше и больше в пучину интриг и приключений, и если она лишится этого ни с чем не сравнимого чувства, очень скоро ей станет его не хватать.

* * *

Наутро Элис проснулась от сильного ливня. Холодные капли стучали по металлическому козырьку окна. На улице было серо и сыро, в комнате — темно.

По всему было видно, что дождь зарядил надолго. То стихая, то опять начинаясь с удвоенной силой, он лил всё утро.

— Ни пуха ни пера, девочки, — пробормотала Элис сквозь сон. Кэтрин и Меридит убежали на экзамены.

«Счастливые, — с тоской подумала она, — Сдадут сегодня последний тест и будут свободны как птицы на всё лето».

А у неё защита только через три дня.

Если день не задался, это, как правило, заметно сразу. Чашка с горячим кофе опрокидывается на свежую рубашку, из-за сквозняка от хлопнувшего окна неподшитые листы документов разлетаются по всей комнате, от нового пальто отрывается пуговица. В такие дни можно даже не пытаться сделать важные дела, — успеха почти наверняка не будет.

Элис это знала.

И все же, сняв трубку, набрала номер радиостанции.

— Алло.

— Доброе утро. Соедините меня с Кристиной Смит.

— Минуту…

Элис отхлебнула кофе.

— Спасибо за ожидание. К сожалению, у нас таких нет.

— То есть, как это «нет»?! Кристина Смит, ведущая «Интервью с экспертом»…

— Девушка, я вас понял. Эта программа снята с эфира.

— Но…

— Кристина Смит больше у нас не работает, — повторил диспетчер, — Увы, ничем не могу помочь.

— Очень плохо! — Элис положила трубку.

Ага. Дело принимает занятный оборот.

Неужели это всё из-за того пресловутого интервью с профессором Джонсом?

Профессор.

Элис схватила трубку.

— Пожалуйста, справочную по гостиницам.

— Соединяю…

Только бы не опоздать… Только бы…

— Алло!.. Да, здравствуйте. Будьте добры, подскажите, в каком отеле остановился профессор Гилберт Джонс.

Из трубки было слышно, как оператор справочной стучит по клавиатуре.

— Отель «Синтия», Роуз-авеню, пятнадцать дробь восемьдесят.

«Роуз-авеню! Это же совсем рядом!»

— Спасибо, — обрадованно выпалила Элис, — Спасибо вам огромное!

Натянуть сапоги, застегнуть плащ, одним глотком допить остатки кофе, — на это ушло меньше минуты. Перчатки, как всегда, приходится искать дольше всего. Но без них на улицу не выйти. Самое главное — зонтик.

Вниз по лестнице, мимо коменданта, мирно дремлющего на своем посту, через двор, направо… Вскоре Элис поняла, что зонт она все-таки взяла зря: в раскрытом виде на бегу он только мешал. Хорошо, что у плаща есть капюшон.

Так, а что здесь делают оранжевые полицейские турбомобили?!

Элис поняла, что опоздала. Теперь уже можно было не торопиться. Она перешла на шаг, сливаясь с вереницей прохожих.

У ворот старинного особняка, переоборудованного под частный отель, стояло несколько полицейских фургонов. Вокруг уже собралась приличная толпа зевак.

— Что здесь случилось? — поинтересовался кто-то из новоприбывших.

— Я слышал, труба отопления взорвалась, — отозвался мальчуган в вязаном берете, — Целый этаж разнесло.

— А сколько пострадавших? — с нездоровым любопытством спросила пожилая женщина.

— Зачем тогда здесь полиция, если весь сыр-бор из-за трубы? — недоумевающе пробормотал кто-то.

Улучив момент, когда большинство наблюдателей смотрело в другую сторону, Элис рванула к дверям. Ей удалось остаться незамеченной.

Поднявшись наверх, она увидела, что произошло на самом деле. Кирпичная перегородка между коридором и одним из номеров была полностью разрушена, а на густом ковре, устилавшем пол, чернело пятно круглой формы около метра в диаметре. Пахло палёной шерстью и озоном. Диваны и кресла были густо припорошены красной кирпичной пылью.

Элис мгновенно сообразила, в чем дело. Такой след остается от портала, наведённого на предельное расстояние. И это произошло совсем недавно. Прошло меньше суток.

— Я… я не знаю, как это случилось, — всхлипывала хозяйка гостиницы, уткнувшись в клетчатый носовой платок, — Профессор Джонс всегда останавливался у нас. Вот и сейчас они приехали к нам, он и его помощник, на какую-то конференцию, не знаю точно. А сегодня ночью… сначала шум, потом резкий хлопок. Когда я подоспела, в номере уже никого не было. Пол-отеля разгромили, изверги!

Элис обошла вокруг остатков портала, опустилась на корточки. Внутри круга ворс ковра был обуглен, и от прикосновения моментально рассыпался в прах.

Жаль, что она так и не успела задать профессору свой вопрос…

— Мисс, что вы здесь делаете? Сюда посторонним вход воспрещён: видите табличку? Вы, что, читать не умеете?!

— Гм… я просто заглянула узнать цены на номера, — Элис проворно вскочила на ноги и с невинным видом посмотрела на инспектора. — Я… лучше зайду попозже.

Не по-летнему холодный дождь поливал город. Элис брела домой, заслоняясь зонтом от порывов ветра.

Значит, все её догадки — правда. Параллельные миры существуют, и власти всеми силами стараются это скрыть. Почему? Вероятно, потому, что туда можно попасть. Зачем? Видимо, это небезопасно.

Её вдруг словно ударило током. Реверсайд.

«Закрытая территория сектантов?» Или другой мир?

Глава пятая Голоса знакомые и незнакомые

— Прошу прощения, — в третий раз повторила Элис, деликатно кашлянув, и в третий раз её реплика осталась без внимания. Девушка нетерпеливо постучала по стеклу костяшками пальцев. Наконец сторож, оторвавшись от увлекательнейшей беседы со своим сменщиком, повернулся к Элис.

— Добрый день.

— Элисон Мейнфорд, Айзенбургская академия, — она протянула ему студенческий билет.

— Проходите, мисс Мейнфорд.

Элис вежливо кивнула, подавив зевок. Она плохо спала этой ночью: странные, тревожные картины сменяли друг друга, не давая соскользнуть в бархатно-чёрную тишину сна.

Прошло двое суток с момента таинственного исчезновения профессора Джонса и его ассистента. Полицейские перевернули вверх дном весь Айзенбург, однако не обнаружили ничего, что могло бы вывести на след злоумышленников. Единственное, что удалось выяснить: портал вёл к истоку Айзы, в горное ущелье в четырехстах милях от города. Ходили слухи, что глава департамента полиции взял ход расследования под личный контроль, но принесёт ли его участие в деле какие-либо плоды, пока оставалось неясным. Официальное заявление инспектора было сухо и немногословно: «Мы работаем над этим». А поскольку никаких более комментариев дано не было, люди терялись в догадках, репортёры строили свои версии произошедшего, одна другой невероятней, а Элис… Элис всегда всё делала по-своему.

За окном вовсю светило солнце, но в коридорах и залах Национального архива стояла полутьма, слегка разжиженная тусклыми лампочками в металлической оплётке. Элис втянула воздух, пропитанный запахами старой бумаги. Двенадцать этажей информации. Подшивки газет и журналов, копии документов, сводки статистических отчётов, исторические хроники… По этим коридорам можно было бродить годами, и так ничего и не найти.

Конечно, если само существование параллельного мира — тайна, столь усердно скрываемая от простых смертных, это закрытая информация, и в архиве её попросту нет. Но как бы тщательно власти не заметали следы, они не могли предусмотреть всего. Должно же было остаться хоть что-то.

В глазах девушки сверкнула решимость. Она знала: случайностей не бывает. И о Реверсайде она узнала именно сейчас тоже не случайно. Её мать, исчезнувшая много лет назад при загадочных обстоятельствах, что-то знала или была как-то связана со всем этим. Вопрос в том, как?..

Здесь, в архиве наверняка есть то, что ей нужно. И, чтобы докопаться до правды, она должна отыскать это.

В отделе с периодикой народу было немного: в основном студенты, собирающие материалы для курсовых, журналисты, да клерки из Департамента статистики. Никто не обращал внимания на девушку в широкополой фетровой шляпе и темно-сером пальто. В проходах между книжными шкафами стояли письменные столы, за некоторыми из них работали люди. Шуршали перелистываемые страницы, скрипели авторучки. Возле приоткрытого окна жужжала пчела.

Остановившись у свободного стола, Элис сняла пальто и аккуратно повесила его на спинку стула. Потом достала с полки пухлый том справочника в потрёпанном переплёте.

«Ну-с, посмотрим…»

Разумеется, в алфавитном указателе никаких ссылок на Реверсайд не нашлось, равно как и упоминания параллельных миров и тому подобных аномалий. Элис украдкой огляделась по сторонам и незаметно стянула перчатки: в них было жарко. Всё оказалось сложнее, чем она предполагала. Чтобы пролистать подшивки газет хотя бы за последний год, уйдет немало времени. Девушка содрогнулась от мысли о том, сколько материалов ей предстоит перелопатить.

Действовать наобум не хотелось. Можно, конечно, обратиться за помощью к методисту, но Элис нутром чувствовала, что как раз этого ей делать не следует. Значит, придётся искать самостоятельно.

Что она знает?

Радиопрограмму Тины Смит закрыли из-за того, что она позволила себе затронуть в прямом эфире тему параллельных миров, да ещё и заявить о возможности их существования. Элис зажмурилась, припоминая детали интервью… Тина зачитывала отрывок из письма этого парнишки из Вест-Гардена, Брайана, кажется. Хм, а ведь Вест-Гарден — это совсем рядом. Вероятно, незнакомцы в Гранд-отеле, говоря о деактивировавшемся мосте, имели в виду именно его…

Может быть, в газетах есть описание похожих случаев?

Элис медленно двинулась вдоль полок, скользя взглядом по названиям и датам, выгравированным на медных табличках.

Официальные издания вряд ли напечатали бы что-либо подобное. В молодёжных журналах половина историй — высосанные из пальца опусы скучающих журналистов. А вот альманах «Девятое небо», пожалуй, стоит взглянуть.

Она вытащила с полки толстенную подшивку, пролистала оглавление. Ничего. Вторую, третью, десятую… Никаких упоминаний о проходах в параллельный мир.

Время летело незаметно. Случайно взглянув на часы, Элис с удивлением обнаружила, что уже поздний вечер. До закрытия архива оставалось около часа.

— Похоже, вы что-то ищете, мисс?

Элис вздрогнула и уронила газеты, подняв тучу бумажной пыли. Когда она встала на ноги, мужчины, заговорившего с ней, уже не было видно.

— Здесь все что-нибудь, да ищут, — протянула она.

— В жизни всё, так или иначе, сводится к поискам, — философски заметил незнакомец, — Сначала мы ищем одно, потом другое. Только кто-то находит искомое, а кто-то нет.

— Это всё слова, — Элис повертела головой: вокруг неё никого не было. Прихватив пальто, она пошла на голос, — Я ищу факты. А пространных рассуждений о мироустройстве и смысле бытия мне и без вас хватает.

— Логично, — невидимка тихо рассмеялся, — Было бы странно, если бы вы рассуждали иначе. Все хотят конкретики. Однако далеко не всё в нашем мире можно представить одними лишь голыми фактами.

Голос звучал совсем близко. Элис повернула за угол, но увидела лишь книжные полки и пустой коридор.

— Где вы? — крикнула она, — Постойте!

— О, прошу прощения, — поспешил извиниться голос, — Я, кажется, немного заплутал. Здесь так сложно ориентироваться…

— Вы тоже что-то ищете, сэр?

— Разумеется, ищу. Иначе зачем бы я блуждал здесь? И, думается мне, я уже нашёл…

— Поздравляю, — уныло вздохнула Элис, — А я — нет.

— Могу ли я быть вам чем-то полезен? Какова тематика ваших поисков?

Элис промолчала.

— В любом случае, позвольте пожелать вам удачи, — голос звучал всё тише, — До свидания.

Где-то хлопнула дверь, и в помещении вновь стало безлюдно. Элис сделала ещё несколько шагов, но потом поняла, что это бессмысленно: незнакомец, которому принадлежал голос, уже ушёл. Она хотела вернуться к подшивкам «Девятого неба», как вдруг заметила на столе пачку пожелтевших газет, датированных началом века.

Заголовок одной из заметок гласил: «Первая очередь „Кристалл-Паласа“ будет возведена в срок».

Ниже шла собственно статья:

«Ударными темпами идет строительство главной архитектурной доминанты предместья Тайвенс. На данный момент уже возведено восемнадцать из двадцати двух этажей центральной башни жилого комплекса, из окон которой открываются восхитительные виды на дельту Айзы и центр города.Коммерческий директор застройщика, корпорации „Омега-строй“ заявляет, что к концу четвёртого квартала этого года корпуса первой очереди будут введены в эксплуатацию, а это значит, что не позже, чем через полгода счастливые новосёлы получат ключи от своих квартир».

Далее шли витиеватые дифирамбы в адрес застройщика и реклама апартаментов. А ещё ниже — фотоснимок бригады рабочих в оранжевых касках и такого же цвета комбинезонах с широкими светоотражающими полосками. Приглядевшись к фотографии, Элис изумлённо ахнула. Один из строителей был ей знаком.

Мистер Тайлер в окружении своих коллег широко улыбался со страницы газеты.

«Тайлер? Офицер ДВР??»

Элис пригляделась. Нет, глаза её не обманывали: это был не двойник и не брат-близнец, это действительно был он.

«Вскоре после выхода статьи стройку заморозили. А мистер Тайлер решил резко сменить род занятий. Решил? Или был вынужден»…

Скорее всего, именно он обнаружил проход в иной мир. Вероятно, даже побывал там.

Теперь понятно, почему стройку заморозили. Ошибка проектировщиков, надо же. Эта версия всегда казалась ей притянутой за уши.

Похоже, кое-что начинает проясняться.

Она вышла из здания архива. Солнце уже село, и небо стремительно темнело.

«Надо будет разыскать Тайлера и рассказать ему всё, что мне известно».

Внезапно она осознала, что не знает, где находится штаб-квартира ДВР. Первый и единственный раз, когда ей «посчастливилось» там побывать, их с Робертом телепортировали и туда, и обратно. Кто-то из агентов наверняка дежурит у «Кристалл-Паласа», но второй раз искупаться в фонтане Элис совсем не улыбалось. Вряд ли они соизволят её выслушать, учитывая то, как они с ней обошлись в прошлый раз.

— Эй, мисс! Постойте!

Двое патрульных быстрым шагом двигались прямо к ней, жестами приказывая оставаться на месте. Запоздало сообразив, что забыла надеть перчатки, Элис стремглав бросилась в ближайшую подворотню. Отсутствие перчаток у магов означало готовность к нападению, и было приравнено к ношению оружия. Прикидывая в уме, какой штраф ей могут влепить за появление в общественном месте в таком виде, она перемахнула через невысокую изгородь, пересекла газон и оказалась в соседнем дворе.

— И какой идиот пропихнул в Сенат этот нелепый пункт про перчатки?! Ведь если есть пентаграмма, ты же всё равно не сможешь использовать энергию в количестве, большем, чем разрешено допуском! Выше головы ведь не прыгнешь.

Прошла минута, другая. Преследователи не появлялись.

Отдышавшись, Элис надела перчатки и направилась в сторону Роуз-авеню.

Неплохо было бы чем-нибудь перекусить. Впереди заманчиво светилось окно павильона с мороженым. К счастью, он ещё был открыт.

Элис разорвала фольгу, и шоколадная глазурь сразу покрылась капельками конденсата. Эскимо достали с самого дна морозильника: оно было как каменное. Но зато его хватило на целых три квартала.

Прямо над головой горела, подмигивая, одинокая звезда; у горизонта висел тоненький серп луны. Прохладный ночной ветер ерошил волосы. Рассеянно вертя в руках деревянную палочку от мороженого, Элис шла напрямик, через дворы.

Она была уже почти рядом со своим общежитием, в небольшом уютном скверике, густо засаженном фруктовыми деревьями, когда в узком проёме между двумя соседними домами мелькнул тёмный силуэт. Мелькнул и исчез, но Элис успела заметить зеленоватый отблеск магического огня. Отчего-то её бросило в холод. Понимая, что она рискует стать ненужным свидетелем чьих-то разборок, Элис прибавила шаг, и, перейдя на другую сторону улицы, свернула в безымянный переулок.

Еще два двора — и она дома.

Фонари не работали: в последние месяцы их почти не включали, но в домах кое-где горели окна, худо-бедно освещая булыжную мостовую. Элис посмотрела по сторонам. Слева тянулись жилые дома, справа — кованая решётка ботанического сада. Прохожих поблизости не было.

Но тонкий слух мага нельзя обмануть. Она знала — кто-то следует за ней по пятам. Впереди опять вспыхнул зелёный огонёк, но Элис ничуть не удивилась этому: на этот раз она была готова. Разбежавшись, девушка оттолкнулась от земли и, перелетев через ограду, кувыркнулась в траву.

Наскоро отряхнув брюки от земли, Элис, не оглядываясь, бросилась бежать, но стоило ей сделать пару шагов, как она угодила в колючую проволоку, зацепившись подолом пальто. Девушка рванулась вперёд, но только сильнее запуталась: проволока держала крепко. Гадая, каким образом на газоне оказалась эта ржавая гадость, и бормоча самые лестные слова в адрес городских коммунальных служб, обязанных следить за чистотой и порядком, она принялась расстегивать пуговицы, как внезапно услышала голос Роберта Вайденберга.

— …и помните, это наш последний шанс. Другой попытки не будет. Нам нужна вся энергия, до последней капли…

— Берти? — изумилась Элис, — Что ты здесь делаешь?

Свет молодого месяца был слишком слаб, чтобы пробиться сквозь густые кроны деревьев. Элис моргнула и прищурилась, пытаясь разглядеть лица говоривших. Кусты шевельнулись, и две или три тени, очертаниями напоминавшие людей, отделились от темноты и двинулись в её сторону. Скинув пальто, Элис поднялась на ноги, поёживаясь от ветра.

— Роберт, это ты? — повторила она и шагнула вперёд. Под ногами хрустнула сухая ветка, — Эй, я тебя узнала. Что молчишь, как партизан? Подай голос, я ничего не вижу.

Раздался тихий взволнованный возглас, тут же оборвавшийся.

— Берти, это не смешно, — сказала Элис с упрёком, — Если решил меня разыграть, давай будем считать, что тебе это удалось. Выходи уже и помоги мне. Новое пальто из-за тебя порвала.

Ответа не последовало.

— Берти? — пробормотала она уже не так уверенно.

Сердце бешено застучало, Элис стало жутко и жарко. Она сделала ещё шаг, как перед ней вспыхнуло кольцо холодного света, а в следующий миг её повалили на спину, плотно прижав к земле.

— Ты? — пораженно воскликнул незнакомец голосом Роберта, опуская фонарь. Его глаз не было видно из-за густых, слегка вьющихся волос, падавших на лоб, но девушка чувствовала, как он буравит её взглядом, — Но…

— Берт… — Элис непонимающе посмотрела на человека, которого она приняла за своего друга, — Вы не…

Бесспорно, напавший на неё мужчина не имел с Робертом ничего общего, — за исключением голоса. При этом очевидно было, что он узнал её, хотя девушка могла поклясться, что никогда прежде не встречалась с этим человеком.

Элис вдруг остро осознала свою полную беспомощность. Ни допуска, ни оружия. Она заметила, что до сих пор сжимает в руке палочку от мороженого, и невольно усмехнулась.

— Пустите меня! — возмущённо воскликнула она, впрочем, зная, что толку от этого не будет.

— Элисон? Элисон Мейнфорд?

На арене событий появилось ещё одно действующее лицо, коим оказался ни кто иной, как господин Уинстон.

— Отойди, Лео. Я разберусь, — Уинстон помог ей подняться, — Вижу, я вовремя… Добрый вечер, мисс.

Элис машинально пробормотала слова благодарности, недоумевая, как и почему солидный бизнесмен оказался здесь в такое время, и откуда он знает напавших на неё людей.

— Вы живёте неподалеку, верно? — осведомился Дэниел Уинстон.

— Да, но…

— Вот и отлично. Держите ваше пальто.

— Спасибо…

Проводив её до ворот ботанического сада, Уинстон остановился, скрестив руки на груди.

— Не стоит разгуливать по ночам, — он старался сохранить невозмутимое выражение лица, но уголки его губ подрагивали в насмешливой улыбке, — Особенно в тёмных парках. И уж тем более в одиночку. Мало ли что может случиться?..

Элис хотела возразить, но Уинстон не дал ей открыть рот.

— У меня ещё остались кое-какие дела… Вы ведь доберётесь до дома самостоятельно, правда?

— Разумеется! — оскорблённо воскликнула Элис: она не выносила, когда с ней обращались как с грудным младенцем, — Всего наилучшего, мистер Уинстон!

Дэниел Уинстон протянул руку, но девушка сделала вид, что не заметила этот жест. Она демонстративно хмыкнула, и, круто повернувшись на каблуках, зашагала по тротуару.

* * *

Матерый дракон с чешуёй цвета булатной стали кружил в грозовом небе, среди свинцово-серых туч. Дракон был голоден и зол, он искал жертву. Элис стояла посреди каких-то развалин, прижавшись к стене и затаив дыхание. Она боялась, что дракон заметит её и съест.

Каким-то краешком сознания она понимала, что это всего-навсего сон. Но дикий, животный страх затягивал вокруг неё тугие петли отчаяния, парализуя волю, не позволяя собраться с духом, не оставляя сил на то, чтобы проснуться. Элис побежала вперёд. Она искала укрытие, но все двери были закрыты, все окна темны. Поскользнувшись на мокрой земле, она упала, и прямо перед собой увидела раскосые глаза дракона, наполненные маслянистым блеском. Чудовище торжествующе оскалило пасть, полную острых зубов, и…

— Ты не забыла, что у тебя сегодня защита?

Элис вскрикнула и вскочила как ошпаренная.

— Кошмар приснился? — участливо спросила Меридит. Выразительно посмотрела на её измазанные грязью сапоги, валявшиеся в углу, и разорванное в клочья пальто, — Будешь продолжать болтаться по ночам неизвестно где, и не такое приснится.

— Уже утро, что ли? — простонала Элис, яростно протирая глаза, — О, нет… Который час?

— Я тебя давно разбудить хотела, но ты так сладко спала, — Меридит хихикнула, — А кто такой Дэниел Уинстон?

Элис залилась краской. Она, что, бормотала во сне?!

— Никто, — буркнула она, застёгивая ремешок часов, — Случайный знакомый. Ну… я танцевала с ним на банкете.

Подруга многозначительно подняла брови.

— Это не то, что ты подумала. Он промышленник из столицы. И, похоже, не брезгует ничьим обществом. Вчера вечером я застала его в компании каких-то отморозков.

— Понятненько… Из столицы, значит.

— Мэр, если об этом кто-нибудь узнает…

— Всё, всё, всё! — перебила Меридит, с трудом сдерживая хохот, — Успокойся, намёк понят. Я нема, как рыба.

Элис запустила в неё щёткой для волос, но Меридит уже успела выбежать за дверь.

Надо бы ещё разок пробежаться по тексту доклада. Девушка уставилась в исписанные листы, пытаясь выбросить из головы всё остальное.

Она не особенно доверяла сновидениям. Чаще всего они вообще не запоминались. Как правило, ей снилась какая-нибудь бессмыслица на тему предстоящих экзаменов или недавних праздников. Бывали и исключения, но вспомнить такие сны было трудно, и ещё труднее понять. Всё путалось, в памяти удерживались лишь неясные, расплывчатые образы, к которым трудно было даже подобрать подходящее название.

Вещие сны иногда приходят к людям, — их сознание, незамутненное излишними вибрациями, может адекватно воспринимать знаки, посылаемые свыше. С магами всё несколько сложнее. Природой устроено так, что маги способны получать и обрабатывать гораздо более широкий диапазон информации, в том числе и помехи; а во сне, когда сознание отключается, шумовой фон так велик, что практически полностью перекрывает всё остальное.

Но только не сегодня. Перед её мысленным взором до сих пор стоял жуткий зверь.

Похоже, это был настоящий сон. Но что бы он мог значить? В чём истинный смысл увиденного? Предзнаменование? Предостережение? Подсказка?..

Элис стряхнула бродившие по коже мурашки. Сейчас ей следовало думать совсем не об этом. На часах было почти девять, а она ещё хотела успеть позавтракать.

* * *

Солнце заглядывало в высокие окна аудитории, отбрасывая через неплотно закрытые жалюзи узкие полоски света, в которых плавали золотые пылинки. Деревянные столы были сдвинуты в сторону: в кабинете собирались делать ремонт. На широких ступенях, амфитеатром уходивших вверх, сидела девушка в черной студенческой униформе с гербом Академии, вышитом на лацкане пиджака.

Дверь приоткрылась, и в ней появилась белобрысая голова паренька.

— Салют! Ну, как ты тут? Настроение боевое?

— Это ужасно, Берти, — сокрушённо пробормотала Элис.

— Что-то не припоминаю, чтоб ты так нервничала из-за учебы…

— Это ужасно! — она бессильно сжала кулаки, хрустнув пальцами, — Не иметь возможности использовать элементарные заклинания. Знаешь, Берти, иногда я тебе завидую. Нет магии — нет проблем.

— Большая сила всегда предполагает большую ответственность, — стоически вздохнул он, — И ограничения необходимы для тех, кто не всегда может её контролировать. Вспомни историю…

— Да знаю я нашу историю!

— Элис, не кипятись. Я не сомневаюсь, что уже через несколько часов с гордостью пожму тебе руку, — не как студентке, а как дипломированному магу.

— Кстати, Роберт, — она пристально посмотрела на парня, — Где ты был вчера вечером, в районе половины двенадцатого?

— У себя дома, разумеется. Помогал Стиву проявлять стереограммы…

— Уверен?

— Да, а что?

Элис вспомнила недавнюю статью о двойниках известных актёров. Если существуют очень похожие люди, стало быть, существуют и похожие голоса?

— Ничего… Забудь.

Из коридора донеслись шаги людей: подошло время перерыва на кофе.

— Когда твой доклад, скоро?

— Прямо сейчас, — Элис встала, — Хочешь это видеть?

— А что, нельзя?

Она страдальчески закатила глаза.

— Только не вздумай меня смешить.

Защита дипломов проходила в одном из конференц-залов Академии. Почти все кресла пустовали, лишь на первых двух рядах сидели люди: экзаменационная комиссия в полном составе, декан и несколько студентов-первокурсников с блокнотами и карандашами. Роберт устроился с краю, внимательно изучая позолоченную лепнину на потолке и стараясь не встречаться взглядом с докладчицей.

Элис взяла неоновый фломастер и принялась вычерчивать на доске диаграмму, иллюстрирующую результаты её исследования. Закончив рисунок, она подошла к трибуне, выжидающе глядя на членов комиссии. Вроде бы все в сборе…

— Элисон Мейнфорд, факультет прикладной магии, — представилась она, — Руководитель диплома — профессор Томас Кингстон. Итак, тема работы…

Дверная ручка повернулась, и в кабинет вошли ещё двое: высокий статный мужчина лет тридцати пяти и юноша примерно её возраста. Кивнув Элис, чтобы она не прерывала доклад, они сняли шляпы и, стараясь не привлекать внимания, торопливо прошли на галёрку, подальше от преподавателей. Профессор Кингстон неодобрительно посмотрел на опоздавших, но отчего-то счёл за лучшее промолчать.

— Тема моей работы, — кашлянув, продолжила Элис, — Изучение колебаний мерности пространства и анализ возможных факторов, влияющих на данный процесс.

Берти поспешно выключил свой некстати затрещавший коммуникатор, виновато заёрзав на стуле.

— Как мы знаем, мерность пространства нашего мира равна числу Пи, или приблизительно трем целым и четырнадцати сотым, — она указала на первый график, — Три целых приходятся, соответственно, на измерения пространства, — назовем их условно: длина, ширина и высота, а дробная часть — на вектор времени. Вот в этой точке, — Элис постучала указкой по центру модели, — линии сходятся, что делает такую систему стабильной и уравновешенной. Первоначально моей целью было вычислить дробную часть с максимальной точностью, и постараться свести её к конечному числу. Для этого был сконструирован вот этот прибор.

Профессор Кингстон кивнул и ободряюще улыбнулся. Остальные преподаватели вытянули шеи, скептически рассматривая самопальный агрегат.

— Всё просто. Стекло герметично запаяно, воздух откачан. Внутри находится электромагнитный генератор, работающий от октаниумового аккумулятора. Кроме этого, для исключения возможных погрешностей замеры производились при минус пятидесяти градусах. Красная стрелка показывает число оборотов в секунду, счётчик — общий пробег. Всего было сделано шесть замеров с интервалом в месяц. В первый замер мерность пространства была вот такой, — привстав на цыпочки, она написала над диаграммой длинный ряд цифр, — А в шестой замер стала такой.

Элис оторвалась от доски и обвела присутствующих торжествующим взглядом.

— На графике представлено изменение мерности пространства в течение шести месяцев. За это время она выросла на ноль целых восемнадцать тысячных, и продолжает расти. Как видите, график представляет собой параболу. Какие из этого можно сделать выводы? Во-первых, вот эту модель пространства можно смело выкинуть на помойку, — Элис размашисто перечеркнула диаграмму, — Так как она ошибочна. Модель, описывающая наше пространство, динамична, и мерность его растёт по экспоненте.

По залу пробежал ропот. Первокурсники, забыв про свои блокноты, о чём-то горячо заспорили.

— Во-вторых, — проговорила Элис, — Если мерность пространства растёт, это значит, что энергоёмкость системы падает. А по закону сохранения энергии, в замкнутой системе это в принципе невозможно, из чего следует вывод, что наш мир замкнутой системой не является.

— Мисс Мейнфорд, — прервала её профессор Хаклбери, — У меня сразу возникает встречный вопрос: отчего вы решили, что этот график — отрезок параболы, а не синусоиды? Ведь система вполне может быть подвержена периодическим колебаниям.

— Я рассматривала такой вариант, — ответила Элис после секундного размышления, — Но в процессе работы от этой версии пришлось отказаться: дело в том, что в природе не существует факторов, способных вызвать резонансные колебания такой амплитуды. Это подтверждают расчёты, изложенные в восьмой главе. Более подробно вы можете прочитать об этом в автореферате, если же в двух словах — точка невозврата пройдена приблизительно в середине графика.

— Позвольте вопрос, мисс Мейнфорд! — один из студентов вскочил с места, вскинув руку вверх, — Теоремы Джонса-Льюиса ещё никто не отменял. Налицо противоречие постулатов нелинейности пространства и ваших расчётов. Пожалуйста, прокомментируйте это.

— Действительно, противоречие есть, — кивнула Элис, — Теорема Джонса-Льюиса говорит, что параллельные вселенные существуют автономно друг от друга, и никак не связаны. Но энергия не может утекать в никуда. Это возможно в одном-единственном случае: если рядом с нашим миром существует другой мир, и между ними есть открытый канал. Я понимаю, для вас это звучит неправдоподобно, — Элис повысила голос, пытаясь перекричать гул, стоявший в аудитории, — Но этот вывод подтверждают цифры.

— Если предположить, что между нашим миром и гипотетическим параллельным миром существует связующий канал, почему вектор энергии направлен не к нам? Что мешает энергии течь в другую сторону?

Вместо ответа Элис положила колпачок от фломастера на стол. Он покатился к краю и упал на пол.

— В сообщающихся сосудах уровень жидкости всегда одинаков. Всё в природе стремится к равновесию. Думаю, вы поняли аналогию.

— Мисс Мейнфорд, допустим, вы правы, — произнёс профессор Морриган, блеснув круглыми стёклами пенсне, — Однако как вы объясните тот факт, что тысячи и тысячи лет мерность пространства была константой, а нестабильной стала только сейчас?

«Реверсайд», — пронеслось у Элис в голове. Мужчины на последнем ряду синхронно вздрогнули и переглянулись.

— Боюсь, что данный вопрос выходит за рамки моей работы, — она слегка улыбнулась, — Но если я продолжу исследования, думаю, мы получим ответ и на него.

— Господа, — взял слово декан, — У кого-нибудь ещё остались вопросы к докладчице? Нет вопросов? В таком случае, комиссия удаляется для принятия решения об аттестации.

Профессора направились к выходу, продолжая обсуждать доклад.

Элис глубоко вздохнула. Она могла бы сказать гораздо больше, если бы была уверена до конца, что имеет на это право. Год назад, выбирая тему дипломной работы, она и представить себе не могла, к каким последствиям это приведёт. Реверсайд… Сколько ещё скелетов в шкафу она обнаружит, занимаясь своими исследованиями?

— Браво, мисс Мейнфорд. Замечательное выступление. Факультету прикладной магии немыслимо повезло заполучить такую студентку, как вы.

Двое мужчин, опоздавших на доклад, стояли перед ней. Тот, что постарше, похоже, занимал руководящую должность: в его голосе и манерах была спокойная уверенность, чего нельзя было сказать о его молодом спутнике, несколько нервно озирающегося по сторонам.

— Благодарю вас, — тактично ответила Элис, — Надеюсь, руководство Академии сочтет целесообразными дальнейшие исследования данного феномена.

— Как знать, — мужчина покачал головой, — Может быть.

Молодой человек тронул его за рукав, тот кивнул, и, поклонившись Элис, незнакомцы покинули конференц-зал.

— Это ещё кто? Ты их знаешь? — спросил Роберт, с любопытством глядя вслед мужчинам.

— Нет.

— Странные субъекты. Глаз с тебя не сводили, и весь доклад о чем-то шептались.

— Наверное, спорили, не опасно ли давать мне допуск, если я и без него чуть не превратила «Кристалл-Палас» в руины, — язвительно заметила Элис, — Хватить молоть ерунду. Мало ли о чём они говорили.

— Беру пример с тебя, — отшутился Берти, — Это ты во всём пытаешься отыскать двойное дно. Пойдём лучше прогуляемся. Результаты нам не скоро объявят: они там ещё полдня будут чаи гонять и обсуждать новый галстук премьера.

Глаза защипало от полуденного солнца, ветер взъерошил волосы. Над головой синела лазурная эмаль неба. Необъятного, бездонного, бесконечного… В такие дни невозможно думать ни о чём неприятном. В такие дни кажется, что жизнь прекрасна.

Элис с наслаждением втянула воздух, пахнущий мёдом и солнечным светом.

— Угадай, кто пойдет за зефиром и джин-тоником? — она выгребла из кармана горсть монет.

— Я?!

— Ну, не я же. Только пошустрее, магазин скоро на обед закроется.

На улице было шумно, суетливо, и по-летнему радостно. Кругом бродили студенты, ожидавшие результатов экзаменационных испытаний; почти всех Элис знала по имени. В искусственном водоёме посреди площади купались голуби.

В такие дни не верится в злых драконов из ночных кошмаров и таинственные исчезновения.

Не верится даже в Реверсайд.

А ведь Стив и Роберт чуть не погибли из-за этого, а она — едва не вылетела из Академии. Радиоведущая потеряла работу, профессор Джонс и его ассистент пропали без вести, и она подозревает, что Брайан из Вест-Гардена тоже исчез. Сколько ещё людей пострадало из-за того, что оказались не в то время не в том месте, или узнали больше, чем нужно? А сколько ещё должно пострадать?

— Еле успел, — пропыхтел Берти, размахивая пакетом, — Я и одноразовые стаканчики захватил. Ну что, за твой допуск?

Заметив съестное, к ним тут же стянулись все, кто был на площади.

— А разве это не плохая примета — заранее праздновать? — осторожно спросил кто-то.

— Магам — верить в приметы?

Раздался дружный хохот.

— А у тебя что за тема была, Арчи? — поинтересовалась Элис у сокурсника.

Арчи яростно замотал головой.

— Трезвый я это не выговорю.

— «Совершенствование передачи энергии без проводов в целях минимизации волновых потерь методом сопряжённой трансформации».

— Кто это сказал?! Так, ему больше не наливать…

— А Джозеф вчера защищался. Видели бы вы, как он поставил на место профессора Хаклбери!

— Он всем нос утёр. Неудивительно, что его приглашают на стажировку в Грейстоун.

— В столицу? Везёт же!..

Постепенно беседа перешла в другое русло, и Элис перестала участвовать в разговоре. Она вдруг осознала, что умирает от жажды. Хорошо, что поблизости был питьевой фонтанчик. Вода оказалась на удивление вкусной, насыщенной кислородом и освежающе холодной.

Напившись вдоволь, Элис вернулась к сокурсникам. Сладости, ненадолго скрасившие минуты томительного ожидания, были уничтожены, а Роберт куда-то исчез.

— Идёмте наверх, — вдруг объявил Арчи, показывая на свой коммуникатор, — Мне Берти позвонил, — Комиссия вернулась с обсуждения. Есть результаты.

— И?! — на лицах выпускников было написано нетерпение.

— Ну-у, — он ухмыльнулся, намеренно затягивая паузу, — Ладно, не буду вас мучить: мы защитились на отлично, все мы. Идёмте же!

Когда очередь дошла до неё, Элис взволнованно вздрогнула, а её сердце радостно подпрыгнуло в предвкушении долгожданного момента. Она представляла себе это много раз, и всё же в жизни это выглядело куда натуральнее и торжественнее, чем в её грезах, — как профессор Кингстон пожимает ей руку, лучезарно улыбаясь, и вручает подлинник диплома в новеньком серебристом переплёте; как она снимает свои чёрные перчатки, и декан вырисовывает несмываемыми чернилами на её ладони три вожделенных символа; как однокашники — нет, теперь уже коллеги хлопают в ладоши и наперебой выкрикивают поздравления…

Восторг и ликование наполнили её до краев: это чувство было сродни упоительному ощущению полёта на фэрлинге. Отныне она, Элисон Мейнфорд, выпускница Айзенбургской императорской академии естественных наук, — сертифицированный маг, с настоящим, а не с фальсифицированным допуском. Отныне она не беспомощна, как улитка без раковины, и при необходимости сможет постоять за себя и защитить тех, кто ей дорог.

Глава шестая, в которой фэрлинги летают, а аэростаты — падают

Жара стояла такая, что не плавились, пожалуй, разве что булыжники на мостовой. После ночной грозы в воздухе парило, — и если от палящих лучей солнца ещё как-то спасали зонтики и панамы, то от горячего, насыщенного влагой воздуха можно было укрыться, только забравшись с головой в цистерну со льдом.

Протяжный звон главных часов Айзенбурга сообщил горожанам о наступлении полудня. Нетерпеливо позвякивая ключами, Элис наматывала круги вокруг раскидистого дуба, — единственного пятачка земли, находившегося в тени.

Они с Берти договаривались встретиться двадцать минут назад. И чего он там копается?..

Семья Роберта проживала в Старом городе, недалеко от Фонтанной площади, в уютной мансарде под самой крышей. Но его родители сейчас отдыхают на Восточном побережье, а Стив, должно быть, носится по полям и весям со своей обожаемой стереокамерой.

«Что, интересно, могло его задержать?»

Прошло ещё несколько минут. Нет, это уже ни в какие ворота не лезет! Как ни хотела она топать по крутой лестнице на пятый этаж, да, видно, без этого не обойтись.

— Берти, ты там заснул, что ли?! — крикнула Элис, молотя кулаками по резным створкам двери, — Помнится, я обещала превратить тебя в сардельку, так что берегись…

Она осеклась: на пороге нарисовался Стивен. Вертя в руке стеклянный шар с негативом стереограммы, он озадаченно посмотрел на Элис.

— Привет! Ты к Роберту? Его нет дома.

— Как нет? Мы же…

— Берт ещё вчера исчез куда-то, не знаю куда, — устало объяснил Стив, зевая, — Он мне ничего не сказал, а коммуникатор не отвечает.

— Хм. Странно.

— Слышал, ты получила допуск? Поздравляю. Чем думаешь заняться?

— Мне предложили остаться в Академии продолжать исследование.

— Круто! — он подмигнул Элис, и тут же похвастался: — Я тоже, кстати, нашёл работу! В издательстве, внештатным фотокорреспондентом. Вот, взгляни, — Стив с гордостью продемонстрировал ей стеклянный шар, — моё первое задание.

— Молодец… Что ж, не буду тебе мешать.

— Торопишься?

— Да, если честно. Увидишь своего братца, передай ему, пожалуйста, что я его искала.

Стив шутливо отдал честь.

— Так точно, мисс!

* * *

Если ты ищешь встречи с кем-либо, в скором времени обстоятельства неизбежно выстраиваются так, что эта встреча происходит. С обычными людьми это правило работает не всегда, но маги — совсем другое дело. Душа человека как магнит: чем больше энергии, тем сильнее она притягивает к себе желанные события, и тем скорее ты получаешь то, чего ждёшь.

Однако на этот раз всё было не так. Как ни старалась Элис выйти на след агентов в синих мундирах, у неё ничего не получалось, а её врождённый талант попадать в переделки будто бы взял себе незапланированный отпуск. Другой на её месте давным-давно позабыл бы обо всём, и оставил в покое Тайлера вместе со всеми его проблемами. Другой, но только не Элис.

А что, собственно, она может сделать? Разве что наведаться ещё раз к «Кристалл-Паласу», и попробовать наладить диалог с несговорчивыми агентами. Теперь, когда у неё есть допуск, им придётся выслушать её, хотят они того или нет.

Её путь лежал по бульвару Де-Марсента, до пересечения с набережной, а затем — вдоль правого берега Айзы, к предместью Тайвенс. Дорога была неблизкой, но лезть в душный вагон городского трамвая ей совершенно не хотелось. Время есть, почему бы не прогуляться?

Музыку и возбуждённые голоса, усиленные мегафонами, Элис услышала за несколько сотен метров. Похоже, на городском пляже проходило какое-то мероприятие. Повернув за угол, девушка поняла, что не ошиблась: песчаный берег реки и примыкавшую к нему набережную запрудила пёстрая толпа отдыхающих, окружив летнюю деревянную сцену, возведённую возле самой кромки воды. Из динамиков доносилась бодрая энергичная мелодия; две девушки в коротких оранжевых платьях и белых соломенных шляпах усердно заполняли паузы восторженными лозунгами. Довершал картину огромный аэростат с улыбающимся солнечным диском — логотипом всем известной компании.

Это была презентация нового турбомобиля «Гелиос-Моторз», крупнейшего автоконцерна Содружества.

Сам концепт, к немалому разочарованию публики, организаторы рекламной акции не потрудились привезти. Зато имелась его стереограмма в натуральную величину, спроецированная прямо в воздухе, — а не в стеклянном шаре, как обычно. Чтобы дети случайно не попали под облучение, вокруг проекции была натянута полосатая лента.

Подойдя ближе, Элис смогла рассмотреть все детали турбомобиля: изящно изогнутый кузов, выкрашенный в дерзкий огненно-красный цвет, стальную решётку батарейного блока, деревянную приборную панель…

— Ваш турбомобиль — прошлый век! — театрально декламировала ведущая, — Задумайтесь, сколько денег каждый год уходит у вас на продление подключения к энергостанции?

— Традиционные турбомобили, — вторила её напарница, — Непрактичны и дороги в обслуживании, а стоимость энергии для них растёт с каждым годом! Представляем вашему вниманию уникальную разработку наших инженеров…

— «Гелиос S700» — первый в мире турбомобиль, питающийся от энергии солнца. Новый, усовершенствованный двигатель с КПД более девяноста процентов, абсолютно независимый от внешних источников питания! Аккумуляторы повышенной ёмкости, рассчитанные на десять лет эксплуатации! «Гелиос S700» довезёт вас хоть на край света…

— Почувствуй свободу. Будь в тренде. Иди в ногу со временем с новым турбомобилем «Гелиос S700»!

И затем всё начиналось сначала…

— Да, на рекламе они не экономят, — пробормотала Элис, разглядывая проекцию со всех сторон, — Хм. Неплохая игрушка. Только мне она без надобности, ведь у меня есть Лори. Хотя… — Элис на мгновение представила себя за рулём «S700», как вдруг увидела знакомые лица.

— Элис?! Тоже решила прокатиться на аэростате?

Перед ней, улыбаясь, стояли её соседки по комнате в фирменных оранжевых платьях.

— Подрабатываете?

— Нас… попросили помочь, — покраснела Кэтрин, зачем-то поправляя шляпу.

— Ясно, — Элис широко улыбнулась, и кивнула на воздушный шар, — И почём у нас нынче аэростаты?

— Бесплатно! — Меридит схватила её за руку и потащила к аэростату, — Это же акция!

— Но я…

— Пожалуйста, Элис, — горячо зашептала подруга, — Помоги по старой дружбе, а? Нам всего лишь одного человека не хватает. Если народу не наберётся, нас лишат премии…

— А так хочется заработать на новый коммуникатор, — закончила за неё Элис, — Так и быть. Это ненадолго, надеюсь?

— Всего на пару часов! Сделаем круг над городом и вернёмся. Соглашайся! Тебе понравится, вот увидишь.

«Круг, говоришь?..»

В сиреневых глазах девушки вспыхнул озорной огонёк. Кажется, она нашла способ добраться до предместья Тайвенс. Отличнейший способ — быстро да с ветерком. Всего-то и нужно: незаметно подправить вектор полёта воздушного шара. Пара пустяков…

— Уговорили, — Элис шустро забралась в плетёную корзину, где уже сидело несколько человек, — Когда стартуем?

Управлял летательным аппаратом пожилой техник-воздухоплаватель в оранжевой спецовке. Яркий цвет одежды нелепо контрастировал с его седыми волосами. Девушке хватило одного беглого взгляда, чтобы понять, что уровни их допусков одинаковы.

Значит, проблем возникнуть не должно.

Меридит и Кэтрин присоединились к пассажирам и подали знак рабочим внизу отвязывать тросы.

— Только сегодня, только сейчас у вас есть уникальная возможность увидеть наш замечательный город с высоты птичьего полета! Напоминаем, спонсор обзорной экскурсии — компания «Гелиос-Моторз»…

Элис сморщила нос. И почему всякий раз, когда где-то что-то делается бесплатно, это обязательно должно сопровождаться тонной рекламной макулатуры, навязчиво призывающей купить очередное бесполезное барахло?

Хотя тут она, пожалуй, не права. Как ни крути, но «Гелиос S700» бесполезным барахлом назвать нельзя.

Последний узел был развязан, и, оторвавшись от земли, аэростат начал проворно набирать высоту под грохот музыки и крики зевак. Подул прохладный ветерок, заставив вымотанных зноем пассажиров облегчённо вздохнуть. Элис прикрыла глаза, подставив лицо потоку воздуха: да, ради одного этого стоило согласиться.

Они летели над южными кварталами Айзенбурга, постепенно забирая всё западнее. Как она и предполагала, скорректировать вектор полёта оказалось проще простого.

Через некоторое время на горизонте возник знакомый силуэт. «Вот и „Кристалл-Палас“».

До земли метров триста. А до крыши того здания — не больше сорока. Высоковато, конечно, но ей не привыкать…

Элис вскарабкалась на скамью, приготовившись спрыгнуть вниз, как неожиданный порыв ветра заставил её вцепиться в поручни. Корзину резко мотнуло в сторону, пассажиры попадали на пол. Потеряв управление, шар взвился ввысь и рывками полетел в противоположную сторону, прочь от города.

— Да что же это такое, — проворчал техник, лихорадочно вращая шестерёнки пульта, — Ничего не понимаю…

Меридит и Кэтрин, подозрительно прищурившись, переглянулись и повернулись к Элис.

— Чего уставились?! — огрызнулась она, — Я не при чём!

Они поднимались всё выше; шквалистый ветер и не думал стихать. Небо стремительно затягивало облаками. Далеко внизу проплывали колосящиеся поля, за ними виднелись зелёные холмы, поросшие вереском и ежевикой.

Элис схватилась за стропы, с трудом удерживая равновесие. Втянула носом воздух, анализируя обстановку.

На борту двенадцать человек, из них магов только двое, включая её. Кэтрин и Мер не в счет — у них нет допуска. Шторм усиливается, с каждым метром они все дальше от Айзенбурга, а впереди — безлюдная местность, лежащая вдали от проезжих дорог и населённых пунктов. И ещё холмы.

— Надо открыть клапаны, — крикнула Элис аэронавту, — И выпустить газ!

— Ты в своём уме? — он посмотрел на неё как на сумасшедшую, — Знаешь, сколько там гелия? Да я за год столько не зарабатываю. Начальство же с меня три шкуры сдерёт!

— Надо снижаться, сейчас же! — отрезала Элис, не сочтя нужным вдаваться в детали, — Пока нас не унесло слишком далеко!

В её голосе прозвучала сталь.

— Послушай, Элис, — быстро заговорила Кэтрин, — Ветер скоро утихнет, мы полетим назад. У аэростата магическая защита, ему и ураган не страшен…

— Считаешь, я испугалась урагана?? — Элис нервно расхохоталась, — Ты была в холмах хоть раз, нет?

— Да уж, бесплатный сыр только в мышеловке, — угрюмо проворчал кто-то.

Только паники им сейчас не хватало.

— Мистер Райдер, Элис права, — Меридит встревоженно оглядела пассажиров, — Она знает, что говорит. Давайте снижаться.

Минуты тянулись ужасно медленно, — медленнее даже, чем в очереди к стоматологу. Гелий со свистом выходил из полуоткрытого клапана, и они постепенно снижались, но ветер крепчал, придавая несчастному аэростату дополнительное ускорение. Откуда у неповоротливого шара, не отличающегося выдающимися аэродинамическими характеристиками, такая небывалая летучесть, оставалось загадкой.

— Мягкой посадки не обещаю, — прокричал Райдер, — Так что держитесь крепче!

Наконец днище корзины коснулось земли, но в баллоне ещё было достаточно много газа, и аэростат потащило вперёд с крейсерской скоростью. Холщовая ткань наполнилась ветром, как гигантский парус: несмотря на то, что Элис и Райдер вдвоем пытались создать реверсивную тягу, их магической энергии не хватало, чтобы совладать со стихией. А прыгать из корзины на ходу было опасно для жизни.

Элис содрогнулась. Через её тело словно бы пропустили электрический заряд: она ухитрилась-таки превысить допуск.

«Ничего себе! Сколько же надо сил, чтобы остановить эту махину?»

Постепенно аэростат всё же начал замедлять ход. Склон холма стал более пологим, но скользкая трава не давала им остановиться окончательно.

— Элис, впереди обрыв! — испуганно крикнула Кэтрин.

— Спокойно! — Элис вытянула шею, балансируя на узкой скамье. Было ясно, что они не успевают затормозить. Расстояние до края неумолимо сокращалось, и единственным решением…

— Хватайтесь за руки и прыгайте, живо! — Элис из всех сил вцепилась в ивовые прутья, вкладывая в заклинание всю свою энергию. На доли секунды движение замедлилось почти полностью: так, что все успели выбраться наружу. Элис была последней. Как только девушка покинула корзину злополучного аэростата, он описал в воздухе двойное сальто и, эффектно подскочив на камне, рухнул в овраг.

Люди испуганно озирались по сторонам, потирая ушибленные места. Отдышавшись, Элис оглядела своих попутчиков: молодая женщина с пятилетним сыном, пёстрая компания старшеклассниц, влюблённая парочка…

— Все целы?

Нестройный хор голосов подтвердил, что пострадавших среди них нет. Но радость от спасения быстро улетучилась.

— Ну и дела… Хороша прогулочка вышла!

— Что делать-то будем?

Меридит кашлянула.

— У кого-нибудь есть коммуникатор? — спросила она. — Надо позвонить в Управление общественного транспорта и оставить заявку на портал. Хм, пожалуй, на два портала, — грузовой нам тоже понадобится…

— А координаты?

— Сейчас, — Райдер кивнул на портативный тахеометр, — Двадцать и восемьдесят восемь на сорок три.

— Время — час пик! — убитым голосом простонала Кэтрин, — Мы его до вечера можем ждать.

— А что, есть другие варианты?

— Тише, вы! — Элис предостерегающе вскинула руку, — Здесь водятся фэрлинги! Было бы неплохо не попасться им на глаза. Отойдите подальше, но не разбредайтесь, — она подползла к краю оврага и, раздвинув листву, с опаской заглянула вниз. Из-за бурно разросшегося боярышника разглядеть что-либо было сложно, вдобавок на ветвях тряпкой болтался почти полностью спущенный баллон аэростата.

Но клочки рыжевато-бурой шерсти, застрявшие в зарослях ежевики, яснее всяких слов говорили о том, что её самые худшие опасения подтвердились: шар свалился прямо на гнездо фэрлингов.

Из глубины оврага донеслось утробное рычание.

— Что там? Что происходит? — заговорил кто-то.

Элис попятилась назад.

— Замрите, — прошептала она, не оглядываясь, — Стойте на месте. И постарайтесь не шуметь. Фэрлинги не любят громких звуков.

— А как же ты? — попыталась возразить Меридит.

— Делайте, что вам велят, если не хотите стать ужином!

Хлопнули крылья, и перед Элис, словно из-под земли возникли два матёрых фэрлинга. Они были гораздо крупнее Лори, и, судя по всему, весьма недовольны незваными гостями, столь бесцеремонно прервавшими послеобеденный сон. Хищники стояли так близко, что их горячее дыхание обжигало девушке лицо. Внушительный размах чёрных кожистых крыльев вселял благоговейный трепет. Хлеща хвостом по бокам, фэрлинги рассерженно сверкнули глазами на Элис, и, перепрыгнув через неё, бросились прямо к кучке перепуганных людей, сжавшихся возле замшелого обломка скалы.

— Нет! — завопила Элис, преграждая им дорогу, — Остановитесь! — превозмогая страх, она подняла голову, и заглянула им в глаза, — Я знаю, это ваша территория. Простите нас за вторжение. Мы не хотели причинять вам вред. Мы не враги.

Стоило ей начать свой мысленный монолог, как фэрлинги тут же сложили крылья и, склонив головы, повернулись к ней. Во взгляде их не было и тени прежней враждебности.

— Ты — Элисон Мейнфорд.

— Да…

— Ты оказалась здесь неспроста. Кто-то желает твоей смерти. Он управлял ветром.

— О чем это вы?..

— Мы, фэрлинги, видим гораздо больше людей. Но тебе это знать пока рано, Элисон Мейнфорд. Всему своё время. Уходи. Мы не причиним вреда твоим спутникам.

— Постойте, — спохватилась Элис, — Расскажите, что именно вам известно обо мне? Я должна быть в курсе! Кто-то хочет меня убить, кто?

— Всему своё время, — повторил фэрлинг, — Прощай, Элисон, — он расправил крылья и взмыл в небо следом за своим сородичем, подняв в воздух ворох сухих листьев.

Некоторое время Элис стояла неподвижно, осмысливая услышанное. Но скоро громкие возгласы подруг вывели её из оцепенения.

— С ума сойти! Элис, как ты это сделала?! Как тебе удалось утихомирить двух взрослых фэрлингов?

— Ты, что, разговаривала с ними? Телепатически, да?

— Они же могли проглотить тебя одним махом!

— Гм… — девушка вздрогнула и провела ладонью по глазам, — Успокойтесь… Всё хорошо. Фэрлинги нас не тронут. Скоро сюда наведут портал.

— Поразительно, мисс, — воздухоплаватель подошел к Элис и с почтением пожал ей руку, — Я слыхал, что когда-то люди и фэрлинги были друзьями. Но это время давно ушло. Теперь мы — сами по себе. Считаем себя властелинами природы. А ведь фэрлинги — мудрые существа. Они живут сотни лет… Нам многому следовало бы у них поучиться.

— Когда-то я спасла котёнка фэрлинга, — призналась Элис, немного смутившись от похвалы, — Его зовут Лориан.

— Ручной фэрлинг?..

— Нет, нет, что вы, — она засмеялась, — Конечно, нет. Фэрлинга невозможно приручить. Лори — мой друг. Он живёт в кукурузных полях за городом, но иногда мы летаем вместе.

— Поверить не могу, ты спасла нас! — Кэтрин бросилась к Элис, — Ты же нас всех спасла! А если бы тебя с нами не было? Мне страшно представить, что могло бы случиться…

«А ничего бы не случилось!» — с досадой подумала Элис, пытаясь высвободиться из объятий подруги, — «Не было бы ни урагана, ни крушения, авоздушный шар давно бы вернулся на набережную Айзенбурга. Потому что всё это из-за меня. И, самое интересное, фэрлинги знали об этом».

— Портал уже открылся, — против её воли это прозвучало чересчур резко, — Соберите всех. Идём.

На вершине холма дрожали лепестки серебристо-синего света, рядом маячили фигуры четырех полицейских. Элис поспешно полезла в карман за перчатками.

— Они, что, привели с собой репортёров? — обречённо воскликнул Райдер, — Ну всё, теперь меня уж точно уволят.

Элис повернула голову и зажмурилась: перед глазами сверкнула мощная вспышка профессиональной стереокамеры, ослепив её на мгновение. Она успела заметить лишь две мужские фигуры в тёмной одежде, скрывшиеся в зарослях.

— Кажется, они успели нас сфотографировать, — с тревогой заметила Кэтрин.

— Значит, мы будем на первой полосе «Вечерних известий», — набрав в грудь побольше воздуха, Элис шагнула в портал. Все звуки разом исчезли, словно её накрыли стеклянным колпаком. Уши заложило, сердце подскочило к горлу, как во время затяжного прыжка, тягучий воздух искривлённого пространства не проходил в легкие. Ощущения, хорошо знакомые каждому, кто хоть раз пользовался порталом: тебя словно погружают в вакуум, где не остается ничего, — ни чувств, ни образов, ни мыслей.

Впрочем, одна мысль всё же удержалась в её сознании.

«Какую правду знают обо мне фэрлинги?»

Пять секунд, и под ногами — не травянистый ковер, а мраморные плиты центрального холла Управления общественного транспорта. Прозрачные входные двери медленно вращались. Рабочий день подходил к концу, и почти все операторы уже разошлись по домам. Элис посторонилась, глядя, как из пустоты один за другим появляются незадачливые любители «бесплатного сыра» — многие выглядели так, будто их сейчас стошнит: портальные перегрузки новички переносили с трудом. С почтительным любопытством косясь в её сторону, люди тут же отводили глаза, стараясь держаться от неё подальше, — слишком сильное впечатление произвела на них Элис, сама того не желая. Мало ли что можно ожидать от девушки, которая водит дружбу с фэрлингами.

Заговорить с ней никто не отважился, — впрочем, её это нимало не заботило.

— Прости, что задержались: инспектор решил устроить нам допрос, — Меридит приблизилась к Элис и потянула её за шнурок плаща. Кэтрин стояла позади неё, с неестественно преувеличенным вниманием изучая свой маникюр.

— Элис, надо поговорить, — без предисловия заявила она, — Серьёзно.

— Только не здесь, — Меридит оглядела полупустой холл, и, убедившись, что их никто не слышит, добавила полушёпотом: — Я не хочу, чтобы кто-то услышал наш разговор. Это касается того, что произошло сегодня.

Элис скрестила руки на груди. Её глаза потемнели.

— Выкладывайте.

— Пожалуйста, Элис. Не здесь. Сюда сейчас нагрянут полицейские. Пойдём куда-нибудь.

— Хорошо. Давайте найдём какое-нибудь тихое местечко. Но сперва я бы не прочь поужинать.

— Паб «Лисья нора», — тут же нашлась Меридит, — Это недалеко. И в это время суток там почти нет посетителей.

— Решено, — честно говоря, Элис было всё равно, куда идти, лишь бы в меню присутствовал хорошо прожаренный стейк и кофе, — Ведите меня.

* * *

Элис щёлкнула пальцами, активируя звуконепроницаемый купол. Теперь можно было не опасаться, что их разговор будет подслушан.

Принесли салат, и она с жадностью накинулась на еду. Сводчатые потолки терялись в полумраке: в пабе из освещения в наличии имелись только свечи, стоявшие на столиках и широких подоконниках; окна были плотно зашторены.

— На самом деле, я против того, чтобы мы рассказывали тебе это, — начала Меридит, но Кэтрин перебила её.

— Я тоже против. Потому что не знаю, во что всё это выльется. И всё же ты должна знать.

Они переглянулись, и Меридит едва заметно кивнула.

— Помнишь тех странных субъектов, которые крутились возле портала? Они ещё пытались тебя сфотографировать.

— Я не видела их лиц, — покачала головой Элис.

— Зато мы видели. И, держу пари, никакие они не корреспонденты. Эти двое смотрели на тебя так, будто ты с Луны свалилась.

— Мы думаем, они следили за тобой, Элис. Мы не знаем, что им от тебя нужно, но, похоже, дело пахнет керосином.

Элис молча разрезала стейк на аккуратные ромбики.

— По-моему, эти люди не полицейские, — Кэтрин понизила голос, — Вряд ли они имеют отношение к властям.

— Не скажи, — возразила Меридит, — Что с того, что они были в штатском? Может, не хотели привлекать внимание.

— Что ты натворила? — прошептала Кэтрин.

— Какой вздор! — возмутилась Элис. Вилка со звоном упала на тарелку, — Зачем кому-то следить за мной?..

В памяти вновь всплыли слова, сказанные фэрлингами.

Затем, что кто-то желает её смерти.

— Всему на свете есть причина, — озвучила Кэтрин её размышления, — Но обычно её не видно за шелухой повседневности.

— Вспомни, не происходило ли с тобой в последнее время что-либо странное?

— О да, — усмехнулась Элис, вытирая рот салфеткой, — Ещё как. Со мной вечно что-нибудь да происходит, — и дня не проходит без происшествий. И всё-таки вы зря волнуетесь.

Музыка сделалась громче: защитное действие купола начало понемногу слабеть. Подошла официантка со счётом, и Элис протянула ей свою идентификационную карту, — наличных денег у неё с собой не оказалось. Народу в пабе прибавилось: почти все столики были уже заняты. По деревянным панелям стен плясали длинные тени от свечей.

— Маги сюда редко заходят, — сказала Меридит, — В основном здесь обедают рабочие с радиозавода. Мне кузен рассказывал.

— Уютное местечко, — Элис одобрительно кивнула, — И кормят вкусно… Кстати, сколько сейчас времени?

Свои часы она в очередной раз умудрилась где-то посеять.

Меридит повернулась, высматривая кого-нибудь, у кого можно спросить время, но, сдавленно ахнув, замерла.

— Гляди-ка. Вот они! — испуганно прошептала девушка, взглядом указывая на столик в углу.

— Точно! Снова эти типы. Как они смогли нас выследить?

— Эти, что ли? Погодите-ка, — Элис удивлённо подняла брови, — Они присутствовали на моей защите…

Выходит, девчонки были правы.

— Так вы знакомы?

— Нет, мы не знакомы, — она прищурилась, внимательно разглядывая странную пару. К сожалению, мужчины сидели к ним спиной.

— Отвернись, — яростно зашипела Кэтрин, — Пусть думают, что мы их не заметили.

«Что им нужно от меня?»

Ответ на её незаданный вопрос последовал почти мгновенно вместе с официантом, положившим перед ней крылатого зверька, свернутого из бумажной салфетки.

— Прошу прощения, мисс. Это просил передать вам господин вон с того столика.

— Нет-нет! — выпалила Меридит прежде, чем Элис успела открыть рот, — Не вздумай, слышишь? Эти люди могут быть опасны. Неизвестно, что у них на уме…

— Вот именно, — перебила Элис, — Это я и хочу выяснить.

— Элис, не дури!

— У меня, между прочим, есть допуск.

— У них — тоже, не сомневайся, — фыркнула Кэтрин, прищуриваясь, — Это маги. Пойдёмте-ка лучше отсюда подобру-поздорову…

— Вы — идите. А я собираюсь поговорить с ними.

— Элис! — Меридит закатила глаза, понимая, что аргументы исчерпаны, — С тобой невозможно спорить. Только если опять попадёшь в переплёт, не жалуйся потом, что тебя не предупреждали.

Кэтрин поднялась с места, и ободряюще сжала её руку.

— Мы с Меридит подождём тебя на улице.

— Не стоит. Разговор может затянуться. Идите домой.

— Будь осторожна, Элис.

— Не беспокойтесь за меня.

Сделав вид, что внимательно изучает винную карту, Элис исподтишка посмотрела на таинственных незнакомцев. Они увлечённо беседовали о чём-то, с аппетитом поглощая жирные фрикадельки, обильно политые сливочным соусом.

«Хватит играть в прятки. Пора покончить с этими нелепыми секретами, раз и навсегда!» — быстрыми шагами она подошла к их столику, и, усевшись напротив, положила на пустую тарелку бумажного зверька.

— Что это?

Мужчина развёл руками, виновато улыбнувшись.

— Согласен. Я не силён в искусстве складывания фигурок из бумаги, да и художник из меня никакой… Вообще-то это фэрлинг.

— Да это понятно, — хмыкнув, перебила Элис, — Я о другом. Что вы хотите этим сказать?

— Эээ… мисс Мейнфорд, если не ошибаюсь?

— Допустим, — Элис кивнула.

— Меня зовут Феликс, — он протянул руку, и Элис пришлось её пожать, — А моего юного коллегу — Энтони.

— Очень приятно.

— Коктейль? — назвавшийся Феликсом придвинул к ней высокий фужер с ядовито-зелёной жидкостью. Засахаренные края украшал ломтик лимона.

— Нет, спасибо.

— Как хочешь… Зря, конечно, отказываешься: бармен здесь очень недурной, — он поднял свой бокал и подмигнул Элис, — Ну, за знакомство!

— Разве мы перешли на «ты»?

— Так проще, — пожал плечами Феликс, — Не возражаешь, я надеюсь?

— Нет, — Элис нетерпеливо тряхнула головой, откидывая волосы со лба, — Давайте ближе к делу.

Мужчина кивнул и щёлкнул авторучкой.

— Мы хотим предложить тебе работу.

— Работу? — удивилась она, — У меня уже есть работа…

— Работу у нас. Работу в столице.

Элис слегка опешила: она ожидала чего угодно, только не этого. В голове сразу же возникло множество вопросов, борющихся за право быть высказанными в первую очередь. Наконец она заговорила.

— Вы из ДВР?

Феликс слегка наклонил голову.

— Вы следили за мной, — это был не вопрос, а констатация факта, но сильно смахивало на обвинение.

— Немного, — Феликс многозначительно улыбнулся, — Нам было необходимо убедиться, что ты подходишь нам.

— И что, убедились? — дерзко спросила Элис.

— О да. Мы не ошиблись — ты нам подходишь.

— Хм.

— Ты очень и очень неплохо владеешь магией, но это далеко не самое главное. Тогда, в «Кристалл-Паласе» ты рисковала своей жизнью, чтобы спасти друзей… Между прочим, глава Департамента по контролю за практической магией был настроен весьма недружелюбно. Мне стоило больших трудов уговорить его не применять к тебе никаких материальных санкций, и ограничиться устным выговором.

— Так это были вы? — девушка сделала усилие, чтобы не вскочить на ноги, — Из-за вас мы чуть не погибли, а Стив едва не лишился рассудка?!

— Мы с Феликсом высказывались против решения по делу Стивена Вайденберга, — сказал молчавший доселе Энтони, — Но приказы не обсуждаются. Он слишком много узнал.

Элис нахмурилась, но ничего не ответила.

— Я давно обратил на тебя внимание, — продолжал Феликс, — И уже тогда понял, что ты не успокоишься, пока не докопаешься до сути. Мои догадки подтвердились, когда я застал тебя в Национальном архиве за изучением старых газет. Я знал, что ты не найдёшь там того, что ищешь — я уверен, ты и сама это знала. И всё же я взял на себя смелость подкинуть тебе одну любопытную статейку.

— Агент Тайлер — один из вас?!

— Да. Это ему было поручено следить за тобой, — после того, как он рассказал нам о твоём друге…

— О Роберте? При чём здесь…

— Нет, о Лориане… так ты его зовёшь? Кстати, о фэрлингах. Как тебе это удалось? Как ты смогла обуздать двух диких фэрлингов, не прибегая к магии? Я видел, что вы общались телепатически: между вами был очень яркий канал связи, но я не смог разобрать, о чём именно вы беседовали. Откровенно говоря, я грешным делом думал, что Тайлер преувеличивает: слишком уж невероятным был его рассказ.

— То есть, — Элис задохнулась от возмущения, — Крушение аэростата — тоже ваших рук дело?

— Мы были обязаны тебя проверить. Тебя и твою семью. Прости, что напугали вашу гувернантку, но нам было необходимо удостовериться, что в твоей жизни нет белых пятен.

Элис вскочила.

— Что-о?! Значит, обыск в Маунтин-Парке…

— Ни при каких обстоятельствах наши сотрудники не причинили бы вреда никому из твоих домашних, — начал Энтони, но Элис посмотрела на него так, что он замолчал на полуслове.

— Элис, сядь. Послушай, — серьезно сказал Феликс, — В нашей работе ставки слишком высоки. Порой приходится быть жестоким, порой — чем-то жертвовать. Сейчас тебе видится всё в совершенно ином свете, но, посмотрев на ситуацию моими глазами, ты поймешь, что я прав.

Девушка потрясённо молчала.

— Когда я увидел тебя впервые, ты показалась мне сильной и уверенной в себе, а главное — способной быстро принимать верные решения. Я знаю, что не ошибся, — Феликс прищурился, — Скажу честно, то, что мы сейчас сидим в провинциальном трактире, и разжёвываем прописные истины, — только лишь из-за моего глубокого к тебе уважения. Мне ничего не стоит заставить тебя пойти за нами хоть на край света: и ты будешь свято уверена, что действуешь по собственной воле. Но я просто-напросто не хочу так поступать. Ты имеешь право сделать этот выбор сама.

Феликс замолчал, и во внезапно наступившей тишине Элис явственно услышала стук своего сердца: тик-так. Как обратный отсчёт на бомбе с часовым механизмом.

— Что будет, если я откажусь?

— Ты не откажешься, — проговорил Энтони, усмехнувшись, — Ты ведь хочешь узнать, куда вело то Зеркало в «Кристалл-Паласе», не так ли?

— В Реверсайд, я полагаю? — в тон ему ответила Элис.

Энтони вздрогнул и изменился в лице; Феликс посмотрел на девушку так, словно увидел её в первый раз. Моргнул, — и расхохотался.

— А ты гораздо лучше осведомлена, чем я предполагал. Какой приятный сюрприз, однако, — он вырвал листок из блокнота и нацарапал на нём несколько линий, — Слушай сюда: от центрального сквера дойдёшь до первого перекрёстка, затем повернёшь направо. Там увидишь трёхэтажное серое здание… Разберёшься в моих каракулях?

— Разберусь, — Элис согнула листок пополам и спрятала в нагрудный карман.

— Завтра, в девять.

— Договорились, — Элис вежливо раскланялась и двинулась было к выходу, но, сделав шаг, остановилась и обернулась, — Почему всё-таки вы так уверены, что я приду?

— До встречи, — усмехнулся Феликс, — Не опаздывай.

* * *

Длинная и тонкая, как рапира, тень от шпиля городской ратуши медленно ползла по мокрой после дождя брусчатке. Дойдя до обозначенного на схеме перекрёстка, Элис остановилась и откинула капюшон: ливень закончился, и в разрывах туч мелькало солнце, по-утреннему ласковое и лучистое.

Без четверти девять.

Вот и перекрёсток. А вот и трёхэтажный дом на углу — наверняка тот самый. Элис скомкала ненужную уже бумажку, и хотела было запустить ей в мусорную урну, но в последний момент спохватилась и сунула улику в перчатку. Позже выбросит.

Здание стояло в лесах, поверх которых была натянута потрёпанная маскировочная сетка. Через прорехи просвечивала облупленная серая краска.

Ну и зрелище.

Что самое интересное, никакого намёка на двери.

Похоже было, что дом давно заброшен, и ремонтировать его никто не собирается. Она повернула во двор — та же картина: глухая стена. Ни окон, ни дверей, ни даже вентиляционных отверстий. Ага, должно быть, вход с противоположной стороны… Поворот, ещё поворот — и девушка с изумлением обнаружила, что стоит там, откуда только что ушла.

Секундное замешательство сменила торжествующая улыбка. Ну конечно! Пространственный карман, «Теория физического строения материи», второй семестр первого курса. Просто, как всё гениальное.

Сделав глубокий вдох, она прикрыла глаза и уставилась в одну точку. Чтобы разрушить иллюзию, ей нужно сдвинуть диапазон видимого спектра как можно ниже. Цвета померкли, словно на город внезапно опустилась ночь. Настроившись, Элис медленно двинулась вдоль фасада, стараясь не упустить из виду ни одной детали. Ага, есть!

Место состыковки двух участков пространства напоминало плохо склеенную панораму. Элис ухватилась обеими руками за края клапана на стыке, и что есть силы потянула в разные стороны. Карман услужливо развернулся, пропуская девушку вовнутрь, и заброшенный дом предстал перед её взором в своём истинном виде.

На пороге стоял Феликс.

— Доброе утро, — приветливо поздоровался он и, придерживая дверь, жестом пригласил девушку следовать за собой.

Они прошли по полутемному коридору и повернули в небольшую комнатёнку без окон, наскоро переоборудованную под кабинет: посередине стоял строительный верстак, игравший роль стола, стульями же служили деревянные ящики из-под кафельной плитки. На одном из них сидел Энтони, — когда Элис вошла в комнату, он улыбнулся ей и, привстав, кивнул на свободное место.

— Итак, Элисон Мейнфорд, — начал Феликс, усаживаясь за импровизированный стол.

— Только давайте без сентенций в духе «я знал, что ты придешь», — предупредила Элис, — Я здесь, потому что хочу задать вопросы и получить ответы.

— Ты их получишь, — заверил её Энтони, — Не сомневайся.

Элис аккуратно поставила локти на стол: получить занозу о необструганные доски было проще простого.

— Во-первых, почему здесь? Почему не в здании Департамента?

— Тебе нельзя было показывать туда дорогу, — строго сказал Феликс, — Ты ещё не приняла присягу.

Присягу. Вот значит, как.

— Вообще-то, я была там, — заметила она как бы невзначай.

— О, я осведомлён об этом. Крис рассказал мне.

— Крис?

— Агент Тайлер. Он руководил операцией по поимке крайне опасных преступников, когда появилась ты и смешала все карты. А ведь ребята готовились к этой операции два месяца! Агенты собирали сведения, рискуя жизнью.

— Извините, не знала, — съязвила Элис.

— Я тебя не виню, — поспешил заверить её Феликс, — Хотя, строго говоря, незнание не освобождает от ответственности.

Элис замолчала. В голове постепенно выстраивалась единая картина.

— Зачем мне ехать в столицу? — она сощурила глаза, — Ведь в Айзенбурге есть подразделение ДВР.

— В Грейстоуне, в головном отделе, куда больше работы. Нам катастрофически не хватает людей.

— И вы хотите завербовать меня? — уточнила Элис.

— Сгораем от нетерпения.

Она хмыкнула.

— Аргументы? Убедите меня, и, возможно, я прислушаюсь к вашим словам.

— Какой у тебя допуск? — вдруг спросил Энтони.

— Одна восьмая, как и у всех в моём возрасте, — Элис пожала плечами. — А что?

Феликс усмехнулся.

— И ты так спокойно об этом говоришь? Элис, ты хоть отдаешь себе отчёт, что с твоими способностями оставаться преподавать в Академии — всё равно что удобрять октаниумом огородные грядки?

— У вас, я так понимаю, допуск побольше. Сто процентов, надо полагать?

— Угадала. Однако есть ещё кое-что, — Феликс перевернул руку, и Элис увидела у него ладони светящийся трилистник.

— Это же знак…

— Прямого подключения к эгрегору энергосферы, — закончил он с улыбкой, — Почти абсолютная сила.

— И никаких ограничений, — добавил Энтони, — Энергии хватило бы, чтобы сравнять этот дом с землёй.

— Спору нет, звучит заманчиво.

— Да, в жизни агента ДВР есть определённые преимущества. И отсутствие барьеров — одно из них. Впрочем, это продиктовано необходимостью: наша работа тяжела и опасна.

Энтони хотел что-то добавить, но Феликс поднял руку.

— Да, это так. Чем раньше ты узнаешь об этом, тем лучше. Твое согласие должно быть осознанным решением: случайные люди к нам не попадают.

— Я всегда чувствовала, что должна сделать что-то полезное для нашего мира. Что-то такое, за что мне когда-нибудь скажут спасибо, — вполголоса проговорила Элис, — Нет, дело здесь не в тщеславии: оно нужно тем, кто сомневается в себе и своих делах. Ведь когда ты понимаешь, что в твоих руках нечто действительно важное, то уже не смотришь на это, как на лёгкий путь к признанию и славе… Но я не могу бросить всё, над чем работала последние годы, тем более сейчас, когда я так близка к постижению истины.

— Никто и не говорит об этом. Если ты хочешь продолжить своё исследование, мы предоставим тебе такую возможность. Более того: наша работа тесно связана с ним.

— Даже так?

— Именно так, — Феликс придвинулся поближе к Элис и тихо произнёс, — Нам нужны такие, как ты, Элис.

Повисла пауза. Феликс, не отрываясь, глядел на девушку. Энтони отстранённо изучал потрескавшуюся краску на потолке. Элис молчала, обескураженная неожиданным предложением и сбитая с толку прессингом Феликса. От неё ждут ответа. Немедленно. Сиюминутно.

— Я все ещё ничего не понимаю….

— И не надо. Пока не надо. После поймешь.

— Но…

— Таковы правила. Их придумал не я.

— И всё же…

— Итак, твой выбор? — перебил Феликс.

Это был риторический вопрос. Элис подозревала, что Феликс ни секунды не сомневается, зная, каким окажется её ответ. При других обстоятельствах, вероятно, её выбор был бы иным, но в данной ситуации сослагательное наклонение было неуместным. Не было «другой» Элис и «другого» момента. Было «здесь и сейчас». Была пыльная лампочка под потолком, слегка раскачивающаяся на витом проводе, были необструганные доски стола, о который она всё-таки ухитрилась посадить занозу, был чёрный пластиковый колпачок от авторучки, который Энтони нервно теребил в руках.

Элис должна была принять решение. Прямо сейчас. И у неё не было времени на его обмозговывание.

Ответ её был твёрдым и лаконичным.

— Я принимаю ваше предложение. Я согласна.

Феликс удовлетворённо улыбнулся и протянул руку.

— Я рад, что ты с нами. Насчёт переезда можешь не беспокоиться. Мы с Энтони решим все вопросы, связанные с твоей перебазировкой в столицу. Да, и ещё одно: лучше, если об этом никто не будет знать.

Глава шесть целых четырнадцать сотых Курс на запад. Собственно, эта глава нужна лишь для круглого счёта

Стоило Элис переступить порог своей комнаты, как телефонный аппарат пронзительно задребезжал. Не разуваясь, она подошла к трюмо и сняла трубку.

— Леди Мейнфорд? Добрый день. Департамент воздушного транспорта. На ваше имя заказан авиабилет по маршруту «Айзенбург — Грейстоун», рейс номер девять. Пожалуйста, подтвердите бронь.

Элис чуть не подавилась воздухом.

— Дата?

— Двадцать второе июля, пять часов двенадцать минут по местному времени.

«Двадцать второе. То бишь, завтра».

— Пять утра?

— Да. Что-то не так?

— Нет, всё нормально. Подтверждаю, — хрипло пробормотала Элис, — Сколько я вам должна?

— Всё уже оплачено, — слегка удивилась трубка, — Удачной поездки.

Стараясь не наступать на светлый пушистый ковер, Элис скинула куртку, присела на краешек кровати и принялась расшнуровывать ботинки. Но не успела она справиться с одним из них, как телефон зазвонил вновь.

«Неужели так трудно позвонить напрямую на коммуникатор?.. Кстати, где он?..»

— Алло?

— Служба такси. Мне нужна… ммм… — трубка запнулась, видимо, размышляя, куда следует поставить ударение в её фамилии, — Мне нужна леди Элисон Мейнфорд.

— Я слушаю.

— На ваше имя забронировано такси…

— На завтра? Подтверждаю!

— Спасибо. Мы рады, что вы воспользовались нашими…

— А я-то как рада! Всего доброго, — почти крикнула Элис и торопливо нажала на рычаг.

Феликс сдержал слово, — он действительно взял все хлопоты на себя.

«И когда он только успел?!»

Элис придирчиво оглядела кавардак в комнате, который с большой натяжкой можно было назвать «творческим беспорядком». Ладно, это сейчас уже неважно, главное — побыстрее разделаться со сборами. Она вытащила из встроенного шкафа дорожную сумку и принялась складывать вещи. Благо, что шмоток у неё было не так уж много. За этим занятием её застал очередной звонок.

— Элисон Мейнфорд?

— Я в курсе, со всем согласна, всё подтверждаю! — раздраженно выпалила она, и уже собиралась бросить трубку, как та неожиданно заговорила голосом профессора Кингстона.

— Элис, в чём дело? Что случилось? Ты столько времени и сил уделяла своей работе, а теперь вдруг решила всё бросить и уехать? Право, я не понимаю. Я считал твоё зачисление в штат Академии делом решённым. Все приказы были подписаны ещё на прошлой неделе. Элис, ты — одна из лучших наших выпускниц. Я прошу тебя подумать…

— Мне жаль, — Элис постаралась, чтобы это прозвучало искренне, — Но я не могу ничего изменить. Теперь уже нет.

— Элис…

— Я всё обдумала и взвесила. Простите, профессор.

— И ты даже не останешься на торжественное вручение дипломов? Это ведь и твой праздник тоже. Неужели нельзя повременить с отъездом?

Элис промолчала, чувствуя укол совести.

— Ясно, — отрывисто сказал профессор Кингстон, — Документы будут высланы по адресу, указанному твоим… работодателем. Всего доброго.

Положив замолчавшую трубку, она шумно вздохнула и опустилась на стул. После разговора с профессором Кингстоном в душе поселилась тревога. Похоже, в рядах тех, кого она когда-либо разочаровывала, стало одним человеком больше… Ничего, переживёт как-нибудь. Элис поправила манжеты рукавов и вернулась к сборам: у неё не было времени рассиживаться.

К счастью, телефон больше не трезвонил.

* * *

Всё получилось слишком быстро и как-то скомкано, хотя этот день, пожалуй, был самым длинным днём в её жизни. Ей хотелось включить режим паузы, чтобы спокойно, не спеша всё обдумать и разложить по полочкам. Каждая минута была насыщена эмоциями и переживаниями, которых с лихвой хватило бы на целый год. Слишком всё сконцентрировано, — и оттого как-то неуютно.

Впрочем, чемоданное настроение всё же одержало верх над необъяснимой тоской.

Когда, наконец, её немногочисленные пожитки были собраны, Элис без сил рухнула на кровать, раскинув руки. Почувствовав, что всё равно не заснёт, девушка с неохотой открыла глаза. Ещё вчера она, ничего не подозревая, отправилась в полёт на воздушном шаре, а завтра рано утром — кто бы мог подумать! — переезжает в Грейстоун. Вот так просто: вещи упакованы, билеты куплены, такси заказано, дорожный плащ, постиранный и выглаженный, аккуратно висит на спинке кресла. Так просто, что даже как-то не верится.

Знойный день уже заканчивался, уступая место тёплому летнему вечеру. Заходящее солнце окрасило облака в земляничный цвет, на Роуз-авеню зажгли уличные фонари. Из открытого окна доносились брачные песни сверчков и сладковатый аромат магнолии.

Смеркалось, и всё вокруг стало выглядеть немного таинственно. Элис специально не стала включать свет: в сумерках было гораздо уютнее прощаться с прежней жизнью.

— Правильно ли я поступаю, подписываясь на это?

Вопрос повис в воздухе: кроме неё, в комнате никого не было. Кэтрин и Меридит ещё не вернулись с подработки в «Гелиос-Моторз», и девушка была этому даже рада: не придётся лгать подругам, куда она так внезапно намылилась.

Элис устроилась на подоконнике, свесив ноги на улицу. Она пила кофе и смотрела в окно, на чётко очерченный силуэт здания Национального архива на фоне пунцового неба. Мысли её витали далеко-далеко. Она уезжает.

Неожиданно перед ней мелькнула темная тень, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся фэрлингом. Глухо фыркнув, Лориан схватил её передними лапами, не забыв, впрочем, втянуть когти, и взмыл вверх. Описав круг, он осторожно отпустил девушку на конёк крыши, и сам уселся рядом.

— Лори, — Элис попыталась улыбнуться, — Думаешь, я о тебе забыла? Это невозможно.

Фэрлинг недовольно заворчал, глядя на неё с укоризной.

— Я уезжаю, Лори. Надолго. Не знаю, когда у меня будет возможность навестить тебя. Не люблю прощаться…

— Ты думаешь, что сможешь от меня сбежать?

— О чём ты? Здесь — твой дом.

— Дом фэрлинга — везде, где есть небо, — в подтверждение свои слов Лориан с чувством царапнул кровельную жесть, — Неужели ты решила, что я брошу тебя? Глупая.

— Так ты со мной?! — от радости Элис чуть не свалилась вниз.

— Я найду тебя, где бы ты ни была. Дождись меня.

Элис прижалась к его теплому боку, спрятавшись под крылом от ночного ветра. Так они и сидели до рассвета, глядя, как на востоке постепенно светлеет горизонт: хрупкая девушка и огромный мохнатый хищник.

* * *

Элис быстро шагала по просторному холлу аэропорта.

Усталость становилась всё ощутимее: бессонная ночь понемногу давала о себе знать.

Ничего. Ей предстоит пятнадцатичасовой перелёт: в самолете отоспится. От вчерашних сомнений не осталось даже тени: ставки сделаны, и будь что будет. Она приняла решение, и теперь уже ничто не в силах помешать ей.

Вот только её почему-то преследует ощущение, что она о чём-то забыла. О чём-то или о ком-то…

— Элис!!

Поскальзываясь на полированном полу, Роберт Вайденберг стремглав бежал к ней через зал. Резко затормозив, он потерял равновесие, и чуть не упал на девушку. Он выглядел взъерошенным, словно его подняли среди ночи с постели. Впрочем, принимая в расчёт, который час, данная версия вполне имела право на жизнь.

— Берти? — ахнула Элис, — Как ты узнал? То есть… — она смутилась, — Я не это имела в виду…

— Как узнал? — возмутился Роберт, — Я твой лучший друг! Почему ты не сообщила мне, что уезжаешь?

— «Почему не сообщила?» — настала её очередь возмущаться, — А где тебя носило все эти дни? Я полдня тебя набирала: проще до главы Сената дозвониться!

— Ох, прости… Просто я… Я вынужден был отлучиться по делам… Стив передал мне, что ты заходила.

— Вот-вот.

— Но как же так! — Роберт бессильно всплеснул руками, пробормотав чуть слышно, — Как же я не… Почему сегодня? Слишком рано… теперь мне точно крышка… — но, увидев, что Элис пытливо смотрит на него, он осёкся и виновато пролепетал: — Эээ… не обращай внимания.

— Думаешь, я не расстроена? — девушка его не слушала, — Думаешь, мне плевать на друзей? Да что ты вообще понимаешь!

Громкоговоритель монотонно пробубнил про объявление посадки. Звук эхом отразился от стен, создав невообразимую какофонию, из которой можно было разобрать лишь название пункта назначения. Элис подхватила сумку.

— Пора.

— Твой?

Она кивнула.

— Предложили работу в Грейстоуне?

— Что-то вроде того, — Элис постаралась уйти от ответа, — Слушай, Берт, если уж ты здесь, помоги с вещами, а?

Аэробус уже стоял на взлётно-посадочной полосе, белоснежный, как лебедь. Четыре треугольных крыла, под каждым — мощный пропеллер в металлической оплётке. Аккумуляторы до сих пор заряжались: дугообразная антенна энергоприёмника чуть заметно вибрировала.

— У тебя там что, кирпичи, что ли? — пропыхтел Берти, останавливаясь, чтобы половчее перехватить ношу, — Почему ты не сдала их в багаж?

— По весу это ручная кладь. А чемоданы в багаже.

— Ничего себе ручная!

У трапа они остановились.

— Выше нос, Берт. Что ты, в самом деле? В конце концов, мы же не навек расстаёмся.

— Чтоб тебя… — проворчал Роберт, — Умеешь же ты всё испортить!..

Элис бросилась к другу и обняла так, что у него хрустнули ребра.

— Пожелай мне лётной погоды. Путь неблизкий.

— Как прикажете, мисс.

Заработали двигатели, и волосы, наэлектризовавшись от магнитного поля, тут же встали дыбом.

— Сдашь экзамены — приезжай погостить, — Элис вскочила на трап и что есть силы замахала рукой, — Впрочем, не сдашь, — всё равно приезжай!

— Удачи, Мейнфорд! — крикнул Берти, — Она тебе ох как понадобится, — шёпотом добавил он, но из-за гула мотора девушка не расслышала его последние слова.

В салоне аэробуса было прохладно, и почему-то пахло жидкостью для мытья стёкол. Элис сверилась с билетом: ей досталось место в хвосте, у окна. Мысленно поблагодарив Феликса за предусмотрительность, она задвинула сумки под кресло, пристегнула ремни и уставилась в иллюминатор. Лопасти винтов вращались всё быстрее; аэробус оторвался от земли и бодро пошёл на взлёт. Здания и люди внизу становились всё меньше и меньше, и скоро взлётно-посадочная площадка скрылась в белёсой дымке. Набрав достаточную высоту, пилот выпустил закрылки и взял курс на запад.

— Уважаемые пассажиры, доброе утро, и добро пожаловать на борт, — раздалось из динамиков, — Понимая, что многие сегодня вынуждены были проснуться ни свет ни заря, мы не станем вам докучать бесполезной информацией, а дадим возможность выспаться в тишине. Можете отстегнуть ремни безопасности. Приятного полёта.

«Что весьма умно», — с одобрением подумала Элис, опуская спинку кресла в горизонтальное положение. Устроившись поудобнее, она закрыла глаза.

Айзенбург остался позади, земля — далеко внизу. Вокруг — голубые просторы неба, сверху — только облака и солнечный свет, а впереди…

Знать бы, что будет впереди.

Часть 2 Бойся ошибок

Мы ходили по форме «четыре», нас красили краской,

Мы сидели в холодной пыли и слушали сказки.

Нас учили читать по слогам и стрелять по мишеням,

А потом указали на дверь в зал цветных откровений.

Мы попали в смешное кино, где никто не смеётся.

Ровный шум да скупая мечта цвета зимнего солнца,

Власть колец, блок-посты, фейс-контроль, горечь хлеба и соли…

И мы, как бедные дети, в дверях — ни в избу, ни в поле.

Белая Гвардия — Смешное кино

Глава седьмая Новый дом — старые сны

Борясь с порывами ветра, аэробус медленно снижался, виток за витком опускаясь всё ниже. На стеклах иллюминаторов сверкали крупные капли воды. С мягким толчком колёса шасси коснулись земли; летательный аппарат качнулся и замер.

— Уважаемые пассажиры! Наш аэробус совершил посадку в шесть часов пять минут по местному времени. Пожалуйста, не забывайте свои личные вещи в салоне. Погода в Грейстоуне… — динамик запнулся, — Погода не фонтан, как видите…

Элис с наслаждением потянулась, разминая затёкшие конечности. Столица Скайленда встречала её проливным дождем — отголоском тайфуна, бушевавшего над океаном.

Утомлённые долгим перелётом пассажиры, зевая и протирая заспанные глаза, принялись шумно собираться. Элис последовала их примеру. Надев рюкзак, она подхватила чемоданы и двинулась к выходу.

Снаружи было мокро и ветрено. Дождь лил от души, — впрочем, командир экипажа честно предупредил об этом. Элис сняла перчатку и взмахнула рукой, привычным жестом воздвигая вокруг себя водонепроницаемый воздушный экран: достаточно плотный, чтобы защищать от дождя, но при этом не ухудшающий видимость.

— Э-эй, мисс!

Ну конечно, своей магией она не могла не привлечь внимание полиции.

— Дежурный инспектор, предъявите ваше разрешение! — козырнул сотрудник аэропорта.

— Допуск, — устало отозвалась Элис, протягивая руку. Инспектор прижал сканер к ладони, индикатор пискнул и загорелся зелёным, подтверждая подлинность допуска. Пробубнив нечто среднее между благодарностью и извинением, мужчина ещё раз приложился к козырьку, и поспешил освободить дорогу дипломированному магу.

На входе в терминал образовалась пробка: к паспортному контролю в столице всегда относились с должным вниманием. Девушка подошла ближе и встала в конец очереди, медленно продвигавшейся вперёд. В руках у неё все ещё был фантик от мятного леденца, которые стюардесса раздавала пассажирам перед взлётом. Элис рассеянно запихала его в карман.

Наконец, паспортный контроль остался позади, и Элис попала в зал ожидания.

Здание аэропорта было огромным, гораздо больше, чем в Айзенбурге. Громадный зал с резными колоннами и высоченным потолком; напротив центрального входа, с торца — неоновое табло с информацией о рейсах, подле него — цветная карта Скайленда и стран Содружества. Элис поспешно отошла в сторону, так как её два раза чуть не сбили с ног. Народу здесь было невероятно много, несмотря на весьма ранний час.

Первые двести метров Элис прошагала так, словно сдавала норматив по спортивной ходьбе, но потом остановилась и задумалась. А куда, собственно, она так спешит?

Феликс обещал её встретить.

Феликс велел ей ждать здесь, никуда не отлучаясь.

«Надеюсь, он не очень припозднится».

Взгляд её задержался на расписании рейсов: сейчас раннее утро. Здесь другое время. Здесь всё другое.

Элис сняла часы и передвинула стрелки на полный круг назад. Сразу откуда-то взялось невероятное количество времени.

«Бонусное время», — усмехнулась она.

За бонусное время полагался бонусный завтрак. Да и пустой желудок всё настойчивее давал о себе знать. Элис поискала глазами закусочную.

— Кофе и пирожное с корицей, пожалуйста.

Пока обрабатывают заказ, можно повнимательнее рассмотреть посетителей. Смуглый юноша в очках, обжигаясь, торопливо пьёт горячий эспрессо. Командированный, наверное. Хотя растрепанные конспекты в его руках, скорее, говорят о том, что это студент-заочник, прилетевший в Грейстоунский университет на летнюю сессию.

С балкона второго этажа весь зал ожидания был как на ладони. Хрупкая девушка в соломенной шляпке взволнованно озирается в поисках родного лица… А вот и парень, который её встречает, — с роскошным букетом белых роз, при галстуке, всё честь по чести. Так, с этими всё ясно… Стоп, а это ещё кто? Уж не Дэниел Уинстон ли?..

Элис привстала и проводила взглядом мужчину, подозрительно похожего на её знакомого. Направляется прямо сюда… Однако то ли он почувствовал на себе её взгляд (это на таком-то расстоянии!), то ли по какой-либо другой причине, но неожиданно мужчина остановился как вкопанный, круто развернулся, и, надвинув на глаза козырёк берета, быстрым шагом покинул помещение.

— Ваш кофе и десерт, мисс.

— Благодарю, — кивнула она, роясь в карманах, — ИП-карточки принимаете?

— Разумеется.

Горячий кофе был очень кстати. Расплатившись, Элис обхватила чашку руками, с наслаждением впитывая тепловую энергию, пока напиток не остыл до комнатной температуры.

Человек может получать энергию только из съеденной им пищи, магам же доступно куда больше способов восстановить свои силы.

Элис думала об Айзенбурге, который она покинула так поспешно. О своих однокашниках, о Лори, об отце.

Ей пришлось солгать им всем, сказав, что едет в Грейстоун работать в НИИ, что на продолжение её исследований Департамент фундаментальной науки выделил грант, что приказ об её назначении на должность подписывал сам ректор.

Она обещала отцу, что будет держаться подальше от того, что именуется Реверсайдом, а сама…

Элис думала о будущем. В стране неспокойно. Нехватка ресурсов ощущается всё явственнее, а преступников, нашедших способ проникнуть на самую защищённую энергостанцию Скайленда, так и не нашли. Вдобавок вся эта шумиха с параллельными мирами, куда якобы есть проходы, и многочисленные свидетельства очевидцев, — явное тому подтверждение. Понятно, почему Феликс и его коллеги пытаются скрыть правду от простого населения: и представить страшно, во что это выльется. Паника и массовые беспорядки вряд ли сделают мир счастливее, но это, по сути, мелочи. Важнее, что существа с той стороны могут быть настроены враждебно, и представлять реальную опасность.

Девушка с силой сжала чашку. Она знает одно: она и пальцем не шевельнёт на благо ДВР, до тех пор, пока Феликс не ответит на её вопросы, — на все без исключения.

Неплохо было бы ещё задать парочку вопросов и Лориану. Почему фэрлинги знают о ней больше, чем она сама? И почему они сказали, что ей знать об этом ещё рано?

Да и что она может сделать такого, о чем стоит говорить? Что вообще может один человек, даже если он маг? Кто она? Песчинка. Капля в море.

А запасов октаниума всё меньше. И цены на энергию растут с каждым днём. Вот и аэробус, на котором она летела. Только за последний год его зарядка подорожала почти вдвое. Как и билеты.

Транспорт. Энергостанции. Промышленность. Без октаниума это всё остановится. Остановится сама жизнь.

Элис вдруг стало не по себе. Неожиданно она в полной мере осознала всю нешуточность положения.

«Если Феликс считает, что я действительно могу пригодится, я сделаю всё от меня зависящее, чтобы помочь. Что-то мне подсказывает, что ему можно доверять».

А Дэниел Уинстон…

Элис остановила ход мыслей и отхлебнула остывший кофе. Каждый раз, когда она думала об этом человеке, в её памяти смутно всплывал какой-то образ. Такое чувство возникает всякий раз, когда пытаешься вспомнить полузабытый сон из глубокого детства…

— Простите, не занято? — За столик к ней подсел молодой человек с чашкой капучино.

— Что? — Элис вздрогнула, — Ах да, разумеется.

— Скучаете?

— Нет, я… Знакомого жду, он должен меня встретить…

— Не очень-то любезно с его стороны заставлять ждать столь очаровательную леди.

Элис подавила смешок. Вряд ли после перелета её внешний вид подпадал под определение «очаровательный».

— Фредерик Рассел, к вашим услугам.

— Очень приятно, мистер Рассел.

— Благодарю, — он счастливо улыбнулся, — Если позволите, я угощу вас чашечкой кофе, мисс…

— Юджиния, наконец-то! Всюду тебя ищу. Всё хорошо?

Она обернулась на голос и увидела багровое от возмущения лицо агента Тайлера.

— Тай… — воскликнула было Элис, но он довольно грубо схватил её за запястье, не дав произнести его имя вслух, и потащил за собой. Фредерик Рассел, вне себя от такого бесцеремонного обращения, возмущённо вскочил с места с твёрдым намерением приструнить «негодяя», но Элис быстро качнула головой, давая понять, что вмешиваться не стоит.

— А где Феликс? — полюбопытствовала она, стараясь попасть в такт шагам Тайлера.

— Я за него, — отрезал её провожатый, — Считаешь, агенту Феликсу больше нечем заняться, кроме как караулить девчонок вроде тебя, и следить, чтоб они не выболтали всю подноготную первому встречному? Шагай за мной, да побыстрее. У меня тоже времени в обрез.

— Я не собиралась ему ничего говорить, — Элис вспыхнула.

— Не пытайся обмануть мага! — одернул её Тайлер, недобро сверкнув глазами, — Ты хотя бы знаешь, кто это был?

— Человек, конечно, — с уверенностью заявила Элис, — За кого вы меня держите?

— За наивную дурочку, без году неделя как получившую допуск. Я начинаю сомневаться в цвете твоего диплома. Чему вас там учили все эти годы, что ты не знаешь, с какой лёгкостью маг может замаскироваться, притворившись обычным человеком?!

— Замаскировать свою сущность способен только очень сильный маг! — горячо возразила Элис, — Магов такого уровня…

— Очень мало? — перебил Тайлер, — Ты это хотела сказать? Важно, что они — существуют. Ты, что, до сих пор не поняла, с кем нам предстоит иметь дело?.. То-то же. Надеюсь, это послужит тебе уроком.

— Спасибо, что встретили, — язвительно бросила Элис.

— Пожалуйста, — Тайлер пропустил колкость мимо ушей, — А теперь пойдём, потому чтовремени у меня действительно очень мало.

Они спустились на нулевой этаж, и вышли к подземной парковке.

— Ну-с, посмотрим, на что ты годишься… Сможешь определить, какой из этих турбомобилей нам нужен?

— Вот этот, — на секунду задумавшись, Элис уверенно кивнула на видавший виды седан с грязными номерами.

Тайлер посмотрел на неё с одобрением.

— Верно. А Феликс, похоже, был прав. Садись вперёд, я разберусь с багажом, — Тайлер бросил чемоданы и рюкзак на заднее сиденье: багажник почему-то не открывался, а сам уселся за руль, — На трассах теперь почти каждое утро пробки, но сейчас у нас ещё есть шанс проскочить. Ты прости, что наорал на тебя, — смущенно буркнул он немного погодя, — И хватит мне «выкать». Не перевариваю я официоз, да и не принято это у нас, разве что по отношению к начальству. Моё имя Кристофер, для тебя — Крис.

Охранник в будке даже головы не повернул в их сторону, — молча поднял шлагбаум и вернулся к газете. Они выехали с парковки, и свернули на широкую магистраль.

— Не открывай окно. Лишние глаза нам ни к чему.

— А это ведь не твоя машина, Крис? — задумчиво проговорила Элис, — Ты угнал её, верно?

— Ты права, — кивнул он, — Угнал. Понимаешь, почему?

— Чтобы нас было сложнее отследить?

Тайлер слегка улыбнулся.

— Да. А ещё потому, что ты пока что ещё не агент. На всех турбомобилях ведомства единый код на замках зажигания. Когда ты станешь одной из нас, ты будешь его знать.

Он замолчал, глядя, как на светофоре переключаются сигналы. Всё-таки пробок избежать не удалось.

— Ты ведь работаешь в Айзенбурге?

— Раньше работал. Теперь меня перевели сюда.

— Повысили?

— Понизили, — Кристофер помрачнел, — Теперь я всего лишь инструктор для новичков.

— Надеюсь, это не из-за меня?

— Что? Не-ет! — он невесело рассмеялся, — Ты про тот случай, когда мы по ошибке сцапали тебя с тем парнем, на старом кирпичном заводе? Нет, конечно же… Это из-за взрыва на станции…

— …В Нью-Майквери? То есть, следы ведут в Айзенбург?!

— Да, а оттуда — прямиком в Реверсайд, — агент тяжело вздохнул, — Мы пытаемся выйти на след Джонатана Стейтона вот уже третий год. Стейтон неуловим… Имей в виду, я тебе ничего не говорил! — предупредил он, — Впрочем, ты всё равно очень скоро обо всём узнаешь. Ты ведь теперь с нами?

— Выходит, что да, — Элис зажмурилась: они развернулись, и солнце ударило в лицо, — Сама не знаю, радоваться этому или нет. Кстати, куда мы направляемся?

— На твою конспиративную квартиру, — агент Тайлер притормозил и съехал на обочину, — И мы уже на месте. Теперь к делу, — его тон приобрел официальный оттенок, — Для всех ты — Юджиния Райс. Приехала из провинции, работаешь в НИИ прикладной магии, ассистентом руководителя, вы исследуете энергоинформационные взаимодействия, — он передал Элис документы на имя мисс Райс, — Живёшь у подруги родителей, в свободное время вышиваешь крестиком и выращиваешь герань на подоконнике. Всё ясно? О том, кто ты и чем занимаешься на самом деле, знаем только мы.

— Ага, и плюс все те, кто меня уже знает, — вставила Элис, — Пара сотен человек, да плюс столько же магов с Академии — знаешь, так, пустячки.

— Элис, ты слушаешь меня или как? — рассердился Тайлер, — Для этого существует заклинание Личины. Ты не будешь невидимкой, отнюдь: однако пока на тебе личина, никто не узнает тебя, даже если столкнётся с тобой нос к носу.

— Подмена личности? Неплохая идея, если не считать того, что мой допуск не дает права на её использование.

— Пока не даёт. Твой допуск откорректируют после принесения присяги.

— Понятно… Крис, можно задать тебе один вопрос?

Агент вопросительно посмотрел на Элис.

— Я тебя слушаю.

— Ты ни о чём не жалеешь? В смысле, о своей прежней работе, и вообще…

Тайлер помедлил с ответом.

— Знаешь, — наконец произнес он, тщательно подбирая слова, — У меня просто не было выбора. Хотя если бы он был, думаю, что сейчас я точно так же сидел бы рядом с тобой в грязной машине, угнанной со стоянки аэропорта, и объяснял, что дважды два — четыре, — он надолго замолчал, погрузившись в воспоминания. — А ведь я очень любил свою работу. «Кристалл-Палас» был моей гордостью. Эта стройка могла бы стать апогеем моей карьеры, если бы на отметке восемнадцатого этажа мы не нашли бы… сама знаешь, что. Но нет, я не жалею ни о чём, — вздохнув, Тайлер помог ей выйти из машины, и вытащил вещи.

— Вот эта улица, вот этот дом, — он усмехнулся, — Да-да, вот этот, с красивым полукруглым эркером.

— С красивым чем?

— Тьфу ты, черт, всё время забываю, что я уже не… С кошкой на подоконнике!

Они стояли в нешироком переулке, вымощенном серым камнем. Дома здесь были невысокими, в два-три этажа; покатые черепичные крыши обрамляли узкие фасады, украшенные гипсовой лепниной. Удивительно, как такие улочки ещё остались в столице с её миллионным населением.

— Мы с тобой сейчас в историческом центре Грейстоуна. Да, от Старого города здесь мало что сохранилось, — кивнул Тайлер, словно прочитав её мысли, — Многие районы были перестроены после войны. А порталы, — Тайлер сделал несколько шагов назад, остановившись напротив арки, ведущей во двор-колодец, — удобнее всего наводить вот отсюда.

Элис заглянула внутрь: все оконные и дверные проёмы были наглухо заложены камнями и забиты фанерой.

— Кирпичный переулок, дом восемь. Хозяйку зовут миссис Браун. Ей шестьдесят пять лет, она немного туговата на ухо, радио не слушает, газет не читает. Однако, ярая патриотка. О нашей истинной деятельности, разумеется, не догадывается. Меня считает риэлтором.

— Этот дом принадлежит ей?

— Да, они с племянницей — Эмили, кажется, занимают первый этаж. На втором комнаты сдаются, там ты и поселишься.

— А что на третьем?

— Ничего. Во время ливней крыша немного протекает, наши всё никак не доберутся её залатать. Поэтому третий этаж нежилой. Ещё вопросы?

— Да вроде бы всё ясно.

— Тогда идём.

Девушка шагнула к крыльцу и остановилась, ища кнопку звонка. Не найдя её, она вежливо постучалась.

— Будешь так стучать, полдня здесь простоим, — заметил Тайлер, перехватывая поудобнее тяжёлые сумки.

Элис постучалась сильнее, и на этот раз они были услышаны: щёлкнул замок, и двери открылись. На пороге стояла пожилая дама в шиньоне и переднике. Возле её ног боязливо жалась рыжая полосатая кошка.

— Доброго утра, миссис Браун, — как можно любезнее поздоровался агент Тайлер, — Я нашёл вам квартирантку.

— А-а, Сайрус, заходите, — она гостеприимно распахнула дверь и прошлёпала вглубь дома, с любопытством косясь на девушку, — Юная леди желает осмотреть комнаты?

— Да, пойдёмте наверх, — Тайлер пропустил Элис впереди себя и закрыл засов, делая ей знак, что вести переговоры с миссис Браун будет он сам.

Старые половицы жалобно скрипнули, вероломно опровергая клятвенные заверения хозяйки дома об «идеальном состоянии» и «недавно проведённом ремонте». Судя по всему, капитального ремонта этот дом не видел уже много десятилетий, однако стены и потолок периодически подкрашивались, о чем свидетельствовали разноцветные потёки краски на плинтусах и дощатом полу. Впрочем, обстановка дома ухитрилась сохранить остатки былой роскоши: Элис увидела антикварные дубовые комоды, пестрые гобелены, ещё более старые, чем мебель, и широкую кровать с балдахином на резных столбиках. Массивная хрустальная люстра под потолком довершала убранство комнаты.

Миссис Браун с гордостью отодвинула бархатные портьеры, и искусственный сумрак сменился тусклым белесым светом. Окна выходили в переулок.

— Как юная леди находит апартаменты?

— Великолепно! — поспешил заверить «риэлтор», — Это как раз то, что ищет моя клиентка.

— Меня зовут Юджиния Райс, — вставила Элис, чихнув от пыли.

— Отлично, отлично, — ворчливо пробормотала хозяйка, — Домашние животные есть?

— Фэрлинг. Его зовут Лори. Но вы не бойтесь, он добрый.

— Что-о?!..

— Она шутит, разумеется, — вмешался Тайлер, чувствительно толкнув Элис в бок, — Никаких животных.

— Никаких животных, — повторила миссис Браун, сделав ударение на первое слово, — Никаких кошек, собак, хомяков. Никаких шатаний по ночам, экспериментов, взрывов, и тому подобных выходок!

— Боже упаси, — Элис, не выдержав, хихикнула, — Ни в коем случае.

— Ничего смешного! — рассердилась старушка, — Каких постояльцев вы мне сосватали в прошлом году, а, Сайрус? Они ж чуть дом не спалили! Вы пользуетесь моим доверием, но…

— Можете быть спокойны, этого больше не повторится, — заверил её Тайлер, вновь пихая Элис в бок, — Ведь правда, Юджиния?

— Что вы! — закусив от смеха губу, Элис состроила честные глаза, — Ничего подобного не будет, разумеется. И вообще, я целыми днями на работе…

— Поначалу вы все так говорите, — сварливо возразила миссис Браун, — А потом начинается светопреставление. Впрочем, тебе я почему-то верю. А там уж время покажет… Платить будете вперёд?

— Да, конечно, — спохватился Тайлер, протягивая хозяйке пухлый конверт, — Здесь как обычно.

Полосатая кошка, воровато озираясь, прошмыгнула в комнату, подползла к Элис и принялась обнюхивать ботинки. Элис наклонилась, чтобы её погладить, но кошка, видимо, учуяв запах фэрлинга, вдруг испуганно отпрянула, зашипела, и, поджав хвост, скачками унеслась вниз по лестнице.

— Смотри, Сайрус, под твою ответственность, — миссис Браун обеспокоенно нахмурилась, с подозрением глядя на свою новую квартирантку, — Юджиния, стало быть… Чаю хочешь?

— Пожалуй, — рассеянно откликнулась Элис, глядя в окно, — Если вас это не затруднит, — добавила она, вспомнив о правилах хорошего тона.

— Я схожу за сумками, — пробормотал агент Тайлер и скрылся в коридоре, — Джин, на два слова…

Элис последовала за ним.

— Располагайся, — он понизил голос до шёпота, — Здесь ты в полной безопасности. На всех конспиративных квартирах стоит мощнейшая защита. Её не обойти никому, даже нашим врагам. Хозяева защитную магию не чувствуют: они обыкновенные люди… Где твой коммуникатор?

— В рюкзаке. Разрядился в дороге.

— Очень хорошо. Не доставай его, и не вздумай включать, — Крис вытащил из нагрудного кармана черный продолговатый аппарат с телескопической антенной-«рогами», — Вот, держи. Это высокочастотный телефон. Специально заряжать его не нужно, для работы ему достаточно тепла твоей руки. Звонить с него просто: как с обычного коммуникатора, только не забывай вытащить антенну, вот так, — он выдвинул хромированные стержни примерно на двадцать сантиметров, и чуть развёл в стороны.

— Под углом в тридцать градусов связь лучше всего. Чтобы принять звонок, надо нажать и держать вот эту круглую кнопку. А чтобы позвонить самой — вот эту. Понятно?

— Понятно. Что теперь?

— С тобой свяжутся сегодня-завтра, крайний срок — через двое суток. Дальнейшие инструкции ты получишь по телефону. Покамест отдыхай, обустраивайся, но будь наготове. Прости, не могу больше с тобой болтать: нужно ехать.

— Спасибо, — Элис радостно улыбнулась. Кристофер Тайлер оказался вовсе не таким грубым и черствым солдафоном, каким он ей виделся прежде.

— Пока, Элис! — он взмахнул рукой на прощание и прыгнул в турбомобиль, — Постарайся поладить со старой кошатницей!

* * *

— Ещё чашечку, детка?

Элис кивнула, вымученно улыбаясь: это была третья чашка чая. За время их беседы она успела выложить хозяйке всю историю жизни, — не своей собственной, разумеется, а Юджинии Райс, снабдив рассказ подробностями, от которых сердце старушки моментально растаяло, и она прониклась глубокой симпатией к своей новой постоялице. Элис умела расположить к себе, — и сейчас это умение оказалось как нельзя кстати.

— А что стало с предыдущим квартиросъёмщиком? — полюбопытствовала она, прихлебывая остывающий чай.

— Так ты не знаешь? Взорвался он. Как есть, говорю: взорвался. Пых — и нету человека, только пепел по комнате летает. Ковёр шерстяной мне спалил, да вдобавок на стекле послание оставил на память, — чем-то чёрным, вроде дёгтя. Еле оттёрла.

— Что за послание, миссис Браун? — заинтересовалась Элис, — Вы помните, что там было?

— Смутно. Что-то про октаниум. Дай бог памяти… Ах да, вот: «Феликс, уничтожь октаниумовую бомбу!» Бред какой-то, правда ведь? У, бандиты проклятые, фанатики, сектанты, некроманты! Впустила я его тогда на свою голову, поверила Сайрусу. Конечно, куда уж ему до моих забот!

— А… вы говорили Сайрусу про эту надпись?

— Что ты, что ты! Ни слова! Чтобы он меня за полоумную принял? Посуди сама, разве человек в здравом уме способен такое написать? «Бомба из октаниума». Бессмыслица. Октаниум — добрый металл, он свет и тепло нам даёт. Как из него можно смастерить бомбу? И кто такой этот Феликс?

Ответ на последний вопрос миссис Браун девушка как раз знала, но виду не подала.

— Говорите, ковёр спалил? — с сочувствием уточнила она.

— Ей-богу, не вру! — миссис Браун суеверно перекрестилась, — Мой любимый шерстяной ковёр угробил.

— М-да, — вздохнула Элис, пытаясь выстроить события в логическую последовательность. След от неумело наведённого портала, проброшенного на максимальное расстояние, не распознал бы разве что слепой. Выходит, её предшественник узнал что-то очень важное. Его выследили. Преследовали. Оставив послание для Феликса, агент попытался скрыться с помощью портала. Однако ему это не удалось, — иначе он бы все ещё был здесь.

«Феликс, уничтожь октаниумовую бомбу!» Какая нелепая просьба. Что имел в виду тот, кто оставил это послание? Что это, обычная шифровка разведчиков, или… Или из октаниума действительно можно создать оружие?..

— А ведь предупреждала же я парня: беда его ждёт, — вновь запричитала старушка, — Только он меня не послушал, бедолага.

— Что значит «предупреждали»?

— Пасьянс раскладывала. Дурная карта ему упала… Очень дурная. Я в этом толк знаю. Если хочешь, и тебе погадаю.

— Спасибо, — вежливо рассмеялась Элис.

— Карты правду говорят, — настойчиво сказала хозяйка, — Вот увидишь: всё как есть тебе скажу.

— Право, не стоит… — начала Элис, но увидев в глазах миссис Браун растущую тревогу, решила согласиться.

«Не успокоится ведь, пока не убедится, что я вот так же не „взорвусь“ у неё посреди дома».

В гадания Элис не верила, равно как и в гороскопы, молитвы, хиромантию и другие «человеческие» чудеса, — впрочем, как и любой здравомыслящий маг.

— Ладно, — кивнула она, забираясь на диван с ногами, — Давайте попробуем.

Миссис Браун достала резную деревянную шкатулку со всякой всячиной: ракушками, колечками, бусинками, и прочей ерундой. Была там и потрепанная колода карт. Тасовала колоду она долго, тщательно.

— Это гадание на прошлое и будущее: что было, что есть и что будет, — старушка положила колоду стопкой и принялась снимать карты по одной, кладя рубашкой вверх: ряд, столбик, одна сбоку, три наискосок… Элис знала эту игру: забавный детский пасьянс.

Закончив расклад, гадалка поправила очки, и принялась переворачивать карты по одной.

— Карты говорят путано, доченька… Вот, взгляни: семерка треф… неожиданные известия. Валет бубен… дальняя дорога. Король червей… хлопоты. Десятка пик… опасность. Ты спасла кому-то жизнь… причём не раз. Было?

— Ну… было, — Элис нехотя кивнула.

— Однако вскоре после этого ты сама попала в переплёт. Хм, занятно… Тебя спас твой заклятый враг. И он ещё не раз тебя спасёт.

— Что?..

— Очень, очень любопытно… Карты так странно переплетаются… — Гадалка нахмурилась, силясь истолковать значение выпавших карт.

— Всё слишком запутано. С одной стороны, твоя жизнь складывается весьма неплохо. Вот эта карта означает стремительную карьеру. Ты будешь занимать высокое положение в обществе. Станешь вождём, поведёшь людей за собой. Но при этом у тебя впереди много препятствий… Надо же! Первый раз у меня выходит такой замысловатый расклад. Слишком много развилок и линий вероятности, смысл ускользает от меня. Видишь, два короля, красный и чёрный? Тебе предстоит постоянно делать выбор.

— Выбор? Между чем и чем?

Миссис Браун открыла последнюю карту и сдавленно ахнула, прижав ладонь ко рту.

Туз пик.

— Что это? — спросила Элис.

— Это карта Судьбы. Она выпадает в тех случаях, когда от человека мало что зависит, — когда всё в руках судьбы. Это очень сильная карта.

— Что значит — «сильная»?

— Это карта-шанс. Она говорит, что у тебя в жизни будет переломный момент.

— А что потом?

— А это смотря куда повернуть. Ты сделаешь выбор, но после уже ничего не сможешь изменить, — дальше все пойдёт по воле рока… Любопытная судьба для скромной ассистентки в исследовательском институте, ты не находишь?

Элис смешала карты. Выбор, значит…

— Всё это может и не сбыться, верно?

Старушка пытливо посмотрела на девушку.

— Сдаётся мне, девочка, ты что-то от меня скрываешь.

Элис почувствовала, как по телу пробежала дрожь. Ей стоило огромных усилий напустить на себя безразличный вид и, зевнув, равнодушно спросить:

— Что вы имеете в виду?

— Тебе виднее.

— Не понимаю, о чём вы. Серьёзно, не понимаю… Знаете, миссис Браун, я, пожалуй, пойду прогуляюсь.

* * *

«Не верю!»

Элис поддала круглый камешек носком ботинка.

«Как вообще карты можно воспринимать всерьёз?!»

И всё-таки, если на долю секунды предположить, что миссис Браун права? Ведь почти всё, что она сказала ей о прошлом, — чистая правда.

«Совпадение».

Совпадение ли?..

Так, надо успокоиться и взять тайм-аут. Она ещё успеет поразмыслить обо всём этом.

Девушка повернула за угол и вышла к набережной. Грейстоун был портовым городом, поэтому в прибрежных водах жизнь кипела, пожалуй, даже интенсивнее, чем на суше. Исполинские океанские лайнеры лопастями винтов взбивали воду в белую пену, сгорая от нетерпения поскорее сняться с якоря и уплыть вдаль, за горизонт, туда, где в сизой дымке таяли рваные клочья облаков. Долговязые башенные краны суетились над грузовыми кораблями, заполняя трюмы шестигранными контейнерами, похожими на пчелиные соты. Дюжина сухогрузов уже стояла на зарядке, выпростав наружу длинные дугообразные энергоприёмники.

Элис присела на гранитный парапет, глядя на стаю чаек, с пронзительными криками дерущихся за рыбу. Сине-зелёные волны лениво облизывали каменные ступени. От солёной морской воды веяло свежестью, а белоснежные паруса прогулочных яхт, наполненные ветром, были похожи на крылья гигантских альбатросов.

Может быть, она уже сделала свой выбор? Покинула Айзенбург, приехала сюда… Однако чутьё подсказывало, что главный выбор у неё ещё впереди.

«Роуз как-то раз обмолвилась, что она родом из Реверсайда».

Элис словно окатило ушатом колодезной воды. Почему слова её отца всплыли в памяти только сейчас?

Её мать родом из Реверсайда. Её мать — та, кого называют пилигримами.

Что она, в таком случае, делала у нас? Шпионила? Или искала убежище? И почему исчезла так внезапно?

— Моя мать — пилигрим, — прошептала Элис, — А, значит, я… — она даже мысленно не хотела произносить это слово, не то, что вслух.

Её отвлёк телефон, который ей дал агент Тайлер: он внезапно зазвонил. Девушка вздрогнула, от неожиданности чуть не выронив аппарат. Убедившись, что поблизости никого нет, Элис настроила антенну и нажала кнопку приёма.

— Я слушаю!

— Элисон Мейнфорд? Это Крис. Завтра, с утра я заеду за тобой. Выходи на улицу, и жди меня на перекрёстке.

— Хорошо, только…

Из трубки раздались короткие гудки.

Элис раздражённо сунула телефон во внутренний карман и застегнула куртку на все пуговицы. По мере того как солнце катилось к закату, становилось всё прохладнее, хотя в небе не осталось ни малейшего намёка на утреннюю непогоду. Дорога домой заняла гораздо больше времени: девушка намеренно выбрала кружный путь. Перспектива распаковывания чемоданов была не из приятных, но гораздо хуже было другое: похоже, миссис Браун не поверила её рассказам.

К счастью, комплект ключей хозяйка ей все же выдала, — не магических, разумеется, а самых обычных, железных. Открыв входную дверь, Элис взбежала по ступенькам лестницы, но, войдя в свою комнату, обнаружила, что не одна. Широко распахнув серые глаза, на неё взволнованно глядела длинноволосая девушка примерно её возраста.

— Ой, прости, Ю… Юджиния. Я не хотела вот так врываться, — смущённо пробормотала она, теребя косичку, — Я принесла тебе чистое постельное белье и полотенца.

— Ты — Эмили? — догадалась Элис.

Девушка кивнула, робко улыбнувшись.

— Будем знакомы, — Элис сняла перчатку и протянула ей руку.

— Можно просто Эми, — их ладони соприкоснулись, и Элис почувствовала, как от руки девушки исходит магическое тепло, — правда, очень слабое, еле различимое.

— Очень приятно, — Эмили покраснела, — Тётушка Нэнси выдала тебе ключи?

Элис утвердительно кивнула, пристально глядя на Эмили. Не сходится. Агент Тайлер сказал, что хозяева квартиры — люди. Однако она только что убедилась в обратном. Или же ей показалось?..

— Ты давно живёшь здесь?

— С тех пор, как родители погибли в пожаре…

— Извини.

— Ничего страшного.

Элис сняла куртку, повесила на спинку стула, а сама присела рядом.

— Кстати, я — маг, — бросила она словно бы между прочим.

— Знаю, — кивнула Эмили, — Все протеже Сайруса — маги.

— Не боишься?

— Тебя? — Эмили искренне удивилась.

Элис внимательно посмотрела на племянницу хозяйки. Светло-серые глаза девушки были начисто лишены как оттенка, так и фальши.

— А кем работают маги?

— Учёными, в основном, — Элис постаралась, чтобы её ответ прозвучал как можно естественнее, — Я работаю в НИИ.

— Здорово! Это, должно быть, необыкновенно интересно…

— А ты?

— Медсестрой. В городской больнице, — Эмили виновато потупилась и шагнула к двери, — Ты извини, я пойду: у меня ещё много дел. Тётушка просила заняться стиркой. И Рокси надо покормить.

В подтверждение её слов с кухни донеслось требовательное мяуканье.

Элис отдёрнула шторы и положила ладони на подоконник. В окнах дома напротив плескались отблески заката.

Получается, Эмили — латентный маг? Причём она сама, похоже, даже не догадывается об этом, — впрочем, как и её тётушка.

Нет, она не могла обознаться: безошибочно чувствовать других магов Элис умела с детства, — это было первое, чему научил её отец. «Ты в безопасности, — повторял он, — только в том случае, если точно знаешь, кто находится рядом с тобой, и чего от него можно ждать».

Но как же Тайлер и другие агенты не обратили на это внимания?

Одно было ясно: с переездом в Грейстоун загадок и непонятностей вокруг неё меньше не становится: напротив, их всё больше и больше.

«И, по всей видимости, именно мне придётся во всем этом разбираться», — вздохнула она, засыпая, — «Кому же ещё?»

* * *

Матерый дракон с чешуёй цвета булатной стали кружил в грозовом небе… Элис недоумённо заморгала. Дежа-вю? Она инстинктивно бросилась на иссушенную палящим солнцем землю и замерла, стараясь не шевелиться: драконы видят только то, что движется. На этот раз она очутилась на открытой местности: здесь не было ни зданий, ни руин, ни даже оврагов, где можно было бы укрыться. А дракон был голоден, — как и полагалось дракону.

Элис лежала абсолютно неподвижно, но хищник всё-таки её заметил. Понимая, что спастись бегством ей вряд ли удастся, девушка повернулась назад, и, выставив ладони, прыгнула навстречу преследователю, вкладывая в боевое заклинание всю свою энергию.

— Постойте-ка, это уже было, — Элис остановилась и ущипнула себя за щеку, — А не сон ли это, случаем?

Крылатый ящер издал воинственный рык, в корне не соглашаясь с последним предположением. Элис взмахнула рукой, но заклинание отчего-то не сработало в полную силу: вместо тугой струи пламени с кончиков пальцев слетело лишь несколько жалких искр, от которых чудовище отмахнулось, как от пары мошек. Элис закричала, но на её крик не отозвалось даже эхо, — его попросту не было на продуваемой всеми ветрами каменистой равнине. Дракон, как и тогда, довольно ощерился, предвкушая легкую добычу и сытный ужин. Элис в ужасе попятилась назад, оступилась и кубарем покатилась вниз, обнаружив себя лежащей на полу спальни. Выпутавшись из одеял, он забралась на кровать.

Снова этот сон. Теперь уже не оставалось никаких сомнений в том, что сон не простой. Но почему дракон? Почему именно дракон?

— Я ведь ничего не боюсь, — прошептала она, — Я никогда ничего не боялась. Драконов в том числе.

«Он ведь охотился за мной».

Элис взяла с тумбочки графин с водой и залпом осушила его прямо из горлышка.

«Сон мой, значит, дракон мой. Если он придёт ещё раз, я найду в себе силы для борьбы. Я смогу его одолеть».

В конце концов, это только сон, не более. В реальной жизни у неё есть дела поважнее. Надо поторопиться: нехорошо заставлять Криса Тайлера ждать.

Позавтракав, Элис почувствовала себя гораздо лучше, а про дракона из сна и думать забыла. Вот только на сердце оставалась смутная тяжесть, словно она упустила из виду кое-что крайне важное.

«Уничтожь октаниумовую бомбу». Её сердце ёкнуло.

До Феликса послание так и не дошло.

Глава восьмая Слово — не воробей, а уж клятва — тем паче

Агент Тайлер остановился у внушительного вида небоскрёба с зеркальным фасадом, в котором отражались проплывающие облака и проезжающие мимо турбомобили, от кривизны стекла слегка сжимавшиеся гармошкой.

— Куда мы идём?

— Увидишь.

Они поднялись на лифте на девятый этаж. Отсюда открывался великолепный вид на панораму города. Далеко на горизонте в голубовато-серой дымке можно было разглядеть силуэт шпиля Дружбы народов: главного монумента Содружества, увековечившего принятие договора о слиянии трёх великих держав.

— Это центральный офис «Гелиос-Моторз», — объяснил Тайлер, — Феликс намерен закупить партию «семисотых» Гелиосов.

— Для агентов? — удивилась Элис, — Но маги же могут создавать порталы!

— Весьма ценное наблюдение, — усмехнулся подошедший Феликс, на ходу расстёгивая пальто, — Разумеется, могут. Но наземный транспорт всё равно нужен. Ситуации, сама понимаешь, бывают разные.

Увидев Феликса, Тайлер слегка побледнел и вытянулся по струнке, щёлкнув каблуками.

— Добрый день, молодые люди, — Феликс снял шляпу и опустился в кресло, — Как дела, Элис? Как тебе твоё новое жилище? — и, не дав девушке открыть рот, продолжил, — Можешь не отвечать. Отвратительно, сам знаю. И хозяйка — сумасшедшая кошатница, помешанная на картах и суевериях. Но это лучшее, что у нас было в резерве. Впрочем, не расстраивайся: тебе всё равно не придётся подолгу находиться там.

— Это радует, — оптимистично заметила Элис.

Феликс рассмеялся.

— Водить умеешь?

— Да, конечно.

— Отлично, — он бросил взгляд на часы, — Что-то Роджер задерживается… А времени, как всегда, в обрез. Владелец завода — мой давний приятель, — пояснил Феликс, увидев на лице девушки недоумение, — Но с годами он, к сожалению, пунктуальнее не становится, — а хотелось бы.

— Любопытно было бы взглянуть на опытный образец, — сказала Элис, — Насколько я знаю, семисотый «Гелиос» — всего лишь концепт, не так ли?

— Не совсем. Первая сотня уже собрана, но в свободную продажу они не поступят — это наша сотня. Сегодня мы заберём парочку, остальные подвезут на днях.

— Представляю, во сколько это партия обойдётся Сенату, — пробормотал Тайлер себе под нос.

— Не больше, чем весь наш департамент, — бросил Феликс, — И не дороже, чем безопасность человечества, которая бесценна… О, вот и Роджер. Сколько лет, сколько зим!

Двери лифта разошлись в стороны, и в кабинет вихрем ворвался высокий мужчина с тёмными взлохмаченными волосами, отчего он напоминал взъерошенного воробья.

— Всем привет, — поздоровался он, пытаясь отдышаться, — Прости, что опоздал: пробки.

— В порталах, оказывается, они у нас тоже бывают?

— Оставь свой сарказм для сенаторов, — Роджер поморщился, — Я не порталом, а за рулём… Ты хотел забрать свои машинки — так идём. Они внизу, в демонстрационном зале.

— Джерри — творческая личность, — сказал Феликс, заходя в лифт, — Он иногда бывает несколько странным. Не обращай на это внимания.

— Может быть, познакомишь нас? — слегка обиженно проговорил Роджер, покосившись на Элис.

— Элис, это господин Роджер Дейзи, моей бывший одноклассник и старый друг.

— Друг, я надеюсь, ещё не бывший, — отшутился тот.

— …Однако иногда он бывает столь нестерпим, что вынуждает меня забывать о том, что мы друзья. Джерри, это леди Элисон Мейнфонд, наш новый агент.

— Весьма польщён, — Роджер галантно улыбнулся ей и подал руку, пропуская впереди себя, — Надеюсь, когда-нибудь я буду удостоен чести отметить наше знакомство чашечкой кофе или, быть может, бокалом вина…

— Руки прочь, Джерри, — шёпотом предупредил Феликс. — Я понятно выразился?

Роджер с вызовом посмотрел на друга и украдкой подмигнул Элис. Лифт негромко звякнул, распахнув двери, за которыми оказался крохотный тамбур с жёлтой лампочкой под потолком, отбрасывающей на отполированные стальные стены пульсирующие кольца света.

— Секундочку, — Роджер прошёл вперед и приложил ладонь к круглой панели в углу. Спустя пару секунд передняя стена ожила, и с металлическим скрежетом поднялась вверх, пропуская посетителей внутрь. Они оказались на нулевом этаже здания.

Элис огляделась. Окон здесь не было, но помещение было ярко освещено мощными галогенными прожекторами, — так, что девушка невольно зажмурилась. Когда глаза привыкли к свету, она увидела виновницу торжества: прямо посередине зала стояла новенькая блестящая машинка алого цвета, — точь-в-точь такая, как на стереопроекции в Айзенбурге. Двое рабочих в фирменных спецовках натирали до блеска и без того ослепительно чистый турбомобиль, полируя хромированные колёсные диски и сдувая пылинки со стекол.

— А где второй? — деловито осведомился Тайлер.

— Подвезут к обеду. Сам понимаешь…

— Пробки? — закончил за него Феликс, — Ох, Джерри, если бы ты не был моим другом…

Элис подошла к машине, с интересом рассматривая чудо современной техники. На капоте маслянисто поблёскивали кремниевые пластины фотоэлементов. Круглые фары и непропорционально большая решётка радиатора придавали машине добродушно-глуповатое выражение. Она словно не понимала, почему вокруг неё все так суетятся.

— Это и есть «Гелиос S700»? — она положила руку на кузов турбомобиля с удивлённо выпученными фарами.

— Симпатичный, правда? Гелиос семисотой серии — чудесная модель. Маленький, лёгкий, маневренный. Дает разгон до двухсот миль в час всего за пять секунд. А в пасмурную погоду может проехать несколько суток без дополнительной подзарядки.

— И ему не нужен октаниум?

— Совершенно.

— Поэтому мы и решили полностью обновить наш автопарк, — Феликс открыл дверь и придирчиво оглядел салон, — На традиционные турбомобили надеяться больше не приходится, — пробормотал он со вздохом сожаления.

Дерзкий огненно-красный кузов турбомобиля, питающегося солнцем, излучал теплоту и уверенность. У Элис на мгновение даже промелькнула мысль, что если бы машина могла говорить, она сказала бы им: «Не беспокойтесь, я не подведу. Вы можете доверить мне свою жизнь».

Голос Феликса прервал её размышления.

— Садись за руль.

— Что?

— Ты же сказала, что умеешь водить. Это твоя машина.

— Серьезно?

— Я хочу, чтобы ты её обкатала, пока на это ещё есть время. Управление «Гелиосом» немного отличается от управления обычным турбомобилем.

Элис села на водительское сиденье и опустила стекло.

— Клади руки сюда, вот так, — объяснил Роджер, — Система зафиксирует твои отпечатки пальцев, и, кроме тебя, никто не сможет завести её. Раньше на все агентские турбомобили мы ставили единый код доступа, но индивидуальная система идентификации гораздо безопаснее… Ага, отлично. Теперь поворачивай ключ зажигания до упора вправо, и одновременно включай вот эти тумблеры: это усилитель мощности, стабилизатор питания и генератор.

— Двигатель заряжается напрямую от батарей? — радостно улыбаясь, Элис легонько нажала на педаль, и «Гелиос», почувствовав её настроение, нетерпеливо завибрировал.

— Да. Сейчас, разумеется, он полностью заряжен.

— Феликс, я… даже не верится. Он просто чудо!

— Отправляйся домой, — Феликс наклонился к ней, — Только не убирай верх, и не опускай стекла. Найдёшь дорогу? Хотя, о чём это я: если бы я не был в тебе уверен, мы бы с тобой сейчас не разговаривали.

— Это карта Грейстоуна с пригородами, — Кристофер протянул ей лист бумаги, сложенный гармошкой, и, развернув на середине, указал карандашом в переплетение улиц и переулков, — Мы сейчас вот здесь. А практиковаться в вождении лучше всего в пригороде на юге: там не такое интенсивное движение, как в центре… Сориентируешься?

— Постараюсь, — кивнула Элис, пряча карту за пазуху, — Спасибо, Крис.

— Я попрошу механиков отбуксировать его к парковке, — Роджер широко улыбнулся девушке, — Турбомобиль надёжный, можешь не сомневаться. Солнце, в отличие от октаниума, будет светить всегда.

Элис внезапно вспомнила о разговоре с хозяйкой дома.

— Феликс, — проговорила она вполголоса, — Можно тебя на минутку?

— В чём дело? — он удивлённо поднял брови.

— Мне удалось кое-что узнать, — быстро заговорила Элис, — Думаю, это важно, — она пересказала ему историю, услышанную от миссис Браун. Феликс слушал внимательно, не перебивая, и с каждой секундой всё больше мрачнел.

— Там было написано, — Элис быстро огляделась и прошептала, — Там было написано: «Феликс, уничтожь октаниумовую бомбу».

Феликс нахмурился.

— Значит, агент Райан оставил напоследок послание…

— Ты знаешь, что имелось в виду? — нетерпеливо перебила девушка.

— Пока нет, — он бессильно покачал головой, — Райан был одним из лучших наших агентов, но до настоящего момента я даже не догадывался, насколько ценные сведения ему удалось добыть.

— Значит ли это, — она кашлянула, — Что октаниумовая бомба действительно может существовать?

— Боюсь, что да. И, боюсь, создавалась она для нас.

— Взрыв в Нью-Майквери… — вспомнила Элис, — Он ведь уничтожил целый регион. Представить страшно, если нечто подобное произойдет в Грейстоуне… или в Айзенбурге.

— Не беспокойся, — Феликс положил руку ей на плечо, — Ни одна бомба не взорвётся в небе нашего мира. Я лично займусь этим делом.

Он подозвал к себе Тайлера и полушёпотом отдал какие-то распоряжения. Тайлер коротко кивнул, отдал честь, и, скороговоркой пробормотав координаты, скрылся в портале.

— Я зайду после обеда, Джерри, — напомнил Феликс, — Моя машина уже должна быть здесь. Идём, Элис.

— Приятно было с вами познакомиться, леди Мейнфорд, — негромко проговорил Роджер Дейзи, опасливо глядя на Феликса, которого весьма кстати отвлёк телефонный разговор, — Буду очень признателен, если когда-нибудь вы уделите мне немного времени, — если, разумеется, вас не тяготит моё общество.

— Всегда к вашим услугам, — слегка растерялась девушка, — Спасибо за «Гелиос».

— Для вас, мисс, — всё что угодно.

Они вышли из здания и направились к парковке. Феликс всё ещё разговаривал по телефону, меряя шагами тротуарную плитку. Элис окинула волосы со лба и поправила шляпу. Её алый турбомобиль уже стоял на солнцепёке, подставив спину вожделенному излучению.

— Элис, мы не прощаемся. Я заеду за тобой ближе к вечеру, — убрав, наконец, свой телефон, сказал Феликс и нарисовал в воздухе портал, — Будь дома, хорошо?

Он уже собирался шагнуть в портал, как к стеклянному небоскребу подъехал угольно-чёрный спортивный турбомобиль, и, взвизгнув тормозами, резко остановился в паре миллиметров от капота нового турбомобиля Элис.

— Мистер Уинстон? — Роджер просиял, — Какое совпадение! А я как раз-таки жду вашего звонка. Позвольте представить…

— Элис?

— Дэниел?!

— Вы знакомы? — опешил Роджер. Феликс удивлённо нахмурился. Элис растерялась было, но, моментально совладав с собой, приветливо улыбнулась и подала руку для рукопожатия.

— Какими судьбами в столице, мисс? — поинтересовался мистер Уинстон, усмехаясь в усы.

От его бархатистого голоса Элис почему-то бросило в дрожь, хотя на улице было настоящее пекло.

— Я устроилась на работу…

— Леди Мейнфорд работает в нашем НИИ, — прервал её Феликс, делая шаг вперёд. Элис, господин Уинстон — совладелец горнодобывающей корпорации, известный меценат и благотворитель. Прошу любить и жаловать.

— Опять на колёсах? — заметил Роджер, — мистер Уинстон у нас интеллигент. Порталами принципиально не пользуется. И как только вам удаётся везде успевать?

— Вечно опаздывает тот, кто вечно торопится, — по тонким губам Уинстона скользнула едва заметная улыбка, — Я стараюсь избегать этой ошибки. Спешка — плохой помощник в делах.

— А как же пробки? Неужели вы их не боитесь? — директор автоконцерна окинул беглым взглядом профессионала обтекаемый силуэт гоночного турбомобиля, — Хотя, я вижу, у вас для этого нет никаких оснований.

— Прошу прощения, сэр, меня ждут, — Феликс раскланялся с мистером Уинстоном, увлекая Элис за собой, — Хорошего дня, господа.

— О да, конечно, — спохватился Роджер, — Феликс, до завтра. Элис, увидимся!.. — он повернулся к Уинстону, мгновенно переходя на деловой тон, — Давайте поднимемся ко мне в кабинет, сэр. Бумаги лежат на столе…

Некоторое время Элис смотрела им вслед, хмурясь и улыбаясь одновременно: слишком противоречивые чувства обуревали её. Выходит, глаза её не обманули: это именно Дэниела Уинстона она видела вчера утром в вестибюле аэропорта. Чем, он говорил, он там занимается? Проактивными металлами?.. А похож больше на политика. Порталами, видите ли, брезгует. Надо же, какие мы нежные.

— До вечера, Элис.

Она вздрогнула и очнулась от оцепенения: Феликс всё ещё был здесь.

— До вечера, — на автомате повторила Элис и, подождав, пока рассеется серебристая пыль наспех наведённого портала, повернула ключ зажигания.

* * *

Девушка была настолько погружена в свои мысли, что совсем не смотрела на дорогу и нарушила, как минимум, половину правил дорожного движения. Но фортуна была сегодня на её стороне: её не рискнул остановить ни один полицейский патруль. Впрочем, дело здесь было отнюдь не в везении: на машине стояли трёхзначные ведомственные номера.

Свой «Гелиос» Элис оставила на обочине, под окнами, — вряд ли кто-то решится угнать столь приметный турбомобиль, тем более с таким номером. Но, заходя домой, она всё же обернулась и провела над ним рукой, создавая простенькое противоугонное заклятие. Мало ли что: машина-то служебная.

— Миссис Браун? Эмили?..

Ответом ей было кошачье мяуканье, сменившееся отчаянным шипением, — сразу, как только Рокси учуяла её запах.

— Есть кто дома? — крикнула Элис.

Стояла такая тишина, что было слышно тиканье старинных часов-ходиков, доносившееся из гостиной. Пожав плечами, Элис разулась и прошла на кухню. Чайник стоял там, где она оставила его утром: на плите. Разумеется, за время её отсутствия он десять раз успел остыть. В фарфоровой конфетнице сиротливо лежала одна-единственная ириска.

Рокси, тщательно подобрав хвост, прошмыгнула мимо неё в дальний угол за буфетом, и принялась лакать своё молоко. Глядя на кошку, Элис подумала, что ей тоже не мешало бы подкрепиться, и тут же почувствовала согласие с этим своего желудка. Решив для начала сварить кофе, она насыпала в жестяную кружку молотых зёрен и повернула кран.

Ледяная струя воды, ударившая в потолок, оказалась для девушки полнейшей неожиданностью. Безуспешно пытаясь вспомнить заклинание, замораживающее воду, она зажала кран рукой, и изо всех сил закрутила его назад. Результат не заставил себя ждать: резьба сорвалась, и винт просто-напросто отломился у самого основания. Спустя пару минут, с головы до ног забрызганная водой, Элис решила оставить бесплодные попытки приладить злополучную деталь на место, и, наскоро остановив течь сжатым воздухом, — подбирать более подходящую магию не было времени, принялась исследовать трубы на предмет наличия вентилей, которыми можно было бы перекрыть воду. Трубы уходили в пол.

«Должно быть, что-то есть в подвале».

Дверь в подвал нашлась под лестницей, и оказалась запертой. Самое интересное, что замок был магического происхождения: плотный сгусток энергии, невидимый глазу обычного человека. Элис отметила про себя эту странность, но задумываться, откуда в доме у миссис Браун столь мощный магический замок, времени не оставалось: нужно было срочно ликвидировать последствия устроенного ею потопа. Справившись с замком, она вооружилась переносным светильником и спустилась вниз, на ходу разматывая шнур.

Изо рта вырвалось облачко пара, — в подвале было так холодно, что по телу пробежал озноб. «Настоящий морозильник», — подумала Элис, стуча зубами, — «И туман такой, что ничего не разглядеть. Ну, и как здесь идут эти трубы?!»

Где-то наверху хлопнула дверь: видимо, она передавила провод, потому что лампа вдруг погасла, оставив девушку в полной темноте. Элис потёрла ладонь о ладонь, и между ними вспыхнул белый лепесток света, — достаточно яркий, чтобы разогнать мрак. Заклинание весьма энергоёмкое, как и вся магия огня, но выбирать не приходится. Подняв повыше свой самодельный светильник, она, наконец, отыскала трубы, и до упора закрутила старый тугой винт.

«Кажется, всё».

Оставалось найти выход, то бишь, вход.

Туман немного рассеялся, — именно поэтому девушка увидела, что к дальней стене подвала прислонен квадратный лист промышленного армированного стекла. В отражении она узнала себя, но не это привлекло её внимание, заставив вздрогнуть уже не от холода: вместо кирпичной стены там отражалось совершенно незнакомое место.

Безумная догадка промелькнула в её голове, когда на земляной пол упала полоска красноватого света, — света, идущего из-за зеркала.

Реверсайд.

Обратная сторона мироздания.

Вскоре туман исчез почти полностью, а полоска света доползла до носков её ботинок. Затаив дыхание, Элис приблизилась к зеркалу и подняла руку, ожидая, что её пальцы вот-вот наткнуться на препятствие.

Стекла не было. Как не было и зеркала. Шагнув вперёд, девушка замерла в изумлении: она стояла на верхушкеполуразрушенной башни. Вокруг клубился густой туман, а прямо перед ней, у самого горизонта пылало рассветное солнце, красное, как раскалённая конфорка.

Про свой так и не сваренный кофе Элис позабыла напрочь: словно зачарованная, она подошла к каменной стене, и, вцепившись в белоснежный мрамор, перегнулась через край. Восходящее солнце катилось по небу, проливая свет на мир, в котором она очутилась: внизу, у подножия башни, лежал огромный город. Тёмный и манящий, он поражал своим великолепием и одновременно грозной, жестокой силой: высотные здания, телевышки и заводские трубы, очертания которых терялись в тумане, колючий свет уличных фонарей, от которых слезились глаза, серый слежавшийся снег, укатанный колёсами здешних турбомобилей. Да, снег. В этом мире сейчас стояла зима. Морозный воздух был пропитан смогом и гарью: именно этот запах проникал в дом миссис Браун. Элис ещё удивилась, почему у чистоплотной домохозяйки в подвале пахнет выхлопными газами.

«Надо бы вернуться».

Мысль была донельзя здравая: оставаться здесь, после всего того, что она успела услышать о Реверсайде, было как минимум неразумно. Но жгучее любопытство толкало Элис вперёд: туда, где багрово-красные облака переплетались с сизыми клубами дыма из толстых круглых градирен, а с железных опор свисали гирлянды проводов, покрытые белой шубой инея.

«Нет, надо всё-таки вернуться. Холодно».

Вокруг ни души. Никто её не заметил, — Элис поспешно соорудила отражающий экран, — и не заметит. Теперь она для всех — почти невидимка, случайный прохожий, слишком непримечательный и скучный, чтобы привлечь чье-либо внимание.

Она лишь взглянет одним глазком на город внизу, — и сразу же вернётся назад. Честное слово.

— Вот так и пропадают в Реверсайде, — вздохнул кто-то за её спиной, — А потом в народе множатся слухи про пилигримов, ворующих маленьких детей, и драконов-людоедов.

Вскрикнув от неожиданности, Элис резко повернулась, отчаянно краснея.

— Нравится? — Феликс развёл руками.

— Да! То есть…

Он выглядел очень усталым, и Элис вдруг стало стыдно.

— Прости, я…

— Не хотела? Отчего же.

— Мне не следовало здесь появляться…

— Вообще-то, да. Раньше времени. Но теперь это уже не имеет значения.

— Это Реверсайд, верно?

— Это Дарквуд, крупнейший город Реверсайда. И главный оплот наших врагов.

Враги.

Вот оно, ключевое слово.

— Жители Реверсайда — наши враги? — переспросила Элис.

— Увы, да. Все без исключения. Большинство людей, надо сказать, не подозревают о существовании иного мира. Однако нас, главным образом, интересуют те из них, кто знает и о Зеркалах, и о нашем мире — Аверсайде. Здесь тоже есть спецслужба, подобная ДВР, — так называемый «нулевой отдел».

— ДВР?

— Департамент внешней разведки. Немногие знают, что так расшифровывается эта аббревиатура, и очень немногие владеют информацией о том, чем на самом деле занимается наш департамент.

— Значит, правду скрывают от населения?

— А как же иначе? Представь себе, что о параллельном мире знают все и каждый. Что будет?

— Поднимется паника, начнутся беспорядки… — принялась рассуждать Элис, — Преступность расцветет пышным цветом. Очень удобно — у тебя есть целый мир, чтобы замести следы, спрятаться, скрыться. Через Зеркала хлынут потоки мигрантов. Для экономики это будет полное фиаско. Очень скоро ситуация выйдет из-под контроля властей, нынешний порядок рассыплется, как карточный домик, государства перестанут существовать… Действительно, хорошего мало.

— Это лишь полбеды, — веско сказал Феликс, — Самое страшное в другом.

— В чём?

Феликс не ответил. Скрестив руки на груди, он вышел на балкон, молча глядя на зимнее солнце. Элис подошла к нему и встала рядом.

— Этот город… Дарквуд, — она стряхнула снег и поставила локти на перила, — Этот мир. Он ведь не единственный во Вселенной. Не спорь. Я училась в школе. Выходит, должны быть Зеркала, ведущие в иные миры? Выходит, профессор Джонс оказался прав?

— Вряд ли я смогу ответить на все твои вопросы, — произнес Феликс после паузы, — Мы сами до сих пор многого не понимаем.

— Расскажи мне всё, — потребовала Элис, — Я хочу знать.

— Так и быть, — он перевёл дыхание, — Не могу поручиться на все сто, что это правда, однако принято считать, что Аверсайд и Реверсайд когда-то были единым, цельным миром. Неизвестно, что за катастрофа произошла тогда, тысячи лет назад, была ли она природного или техногенного характера, но однажды по какой-то причине единый мир раскололся пополам. Время шло, различия между мирами становились всё значительнее, и приблизительно через шесть тысячелетий, — точную дату тебе не назовёт никто, мы пришли к тому, что имеем на сегодняшний день.

— Как странно. У нас сейчас лето в самом разгаре, — Элис покачала головой, — А здесь лежит снег.

— А что ты хочешь: на протяжении стольких лет каждый мир развивался самостоятельно. Здесь время бежит чуть быстрее, чем у нас.

— И рельеф тоже сильно различается, — заметила Элис, — у нас это Зеркало находится под землёй.

— Да, трудно поверить, что когда-то эти два мира были абсолютно идентичны. Теперь это два разных мира. Однако связь между ними осталась.

— Зеркала?

— Здесь их называют Мостами. Это некие точки сопряжения. Как на стёганом одеяле, там, где расположены Зеркала, между двумя мирами находятся своеобразные «стежки». Они-то и скрепляют два мира вместе, не позволяя им расклеиться и разойтись окончательно. Зеркала разбросаны по всей земле, где хаотично, где более-менее упорядоченно. Как правило, они располагаются рядом с большими скоплениями людей, — хотя единой закономерности не выявлено. На полюсах, в зонах вечной мерзлоты, или, к примеру, в открытом океане Зеркала тоже встречаются, но пользоваться ими крайне затруднительно, — Феликс, не мигая, смотрел на солнце: так, словно хотел уничтожить ни в чём не повинное светило, да и весь Реверсайд в придачу, — Проблема в том, что с каждым годом пригодных для использования проходов всё меньше. А в последнее время Зеркала исчезают с ужасающей быстротой. Это крайне осложняет нашу работу.

— Кристофер Тайлер нашёл Зеркало в «Кристалл-Паласе».

— Да. Это был проход, неизвестный шпионам Реверсайда. Из-за того юноши он мог быть обнаружен врагами, и стать непригодным для использования… Я был против, и Тайлер тоже, но решение ликвидировать Стивена было принято большинством голосов… Я рад, что мальчишка остался жив.

Элис молчала, жадно ловя каждое слово.

— Зеркало в этой башне — одна их немногих лазеек в Реверсайд, о которой не известно нашим врагам. Каждое такое Зеркало — стократ дороже, чем тонна высокоактивного октаниума.

Вздрогнув, девушка с тревогой обернулась назад, туда, где в белой стене башни темнел проход, ведущий домой.

— Здесь относительно безопасно, — успокоил её Феликс, — Я говорю «относительно», потому что, когда ты в Реверсайде, ничто нельзя утверждать наверняка. Ты, как я погляжу, довольно неплохо замаскировалась, но этого недостаточно.

Элис поспешно сдёрнула ненужный теперь морок.

— Фасон твоего костюма выдает тебя с головой. А его цвет прямо-таки кричит о том, что в Реверсайде ты — гостья.

— Этого я не знала…

— Тебе повезло, что мне пришло в голову поискать тебя в погребе, а не ждать наверху, в гостиной. Иначе…

— Постой-ка, — взволнованно перебила его Элис, — Если есть проходы, о которых не знают в Реверсайде, значит, есть проходы и у нас, о местоположении которых мы не знаем! Значит, их шпионы ходят по улицам, среди людей?

— Быстро соображаешь, — Феликс одобрительно кивнул, — Это тоже входит в широкий список наших обязанностей: розыск новых Зеркал и постановка на учёт, выявление и нейтрализация разведчиков Реверсайда, контроль за безопасностью стратегически значимых объектов, вроде горно-обогатительных комбинатов и энергостанций. Кроме того, мы стараемся не пускать лишнюю информацию в прессу. И неустанно следим за всем происходящим в мире, особое внимание уделяя всему подозрительному, вроде ведущих в никуда порталов, и людей, одетых не по погоде, — он слегка улыбнулся, — Ты не догадывалась об этом, но мы наблюдаем за тобой почти два года: с того самого момента, как ты начала работать над своим исследованием.

— Моё исследование, — на лице Элис отразилось осмысление происходящего, — Расчёты показывают, что мерность пространства растёт. Так вот где собака зарыта!..

— Мерность пространства растёт, потому что наш мир теряет энергию, — подтвердил Феликс, — Утечка происходит через зеркала, так как в настоящее время баланс смещён в сторону Реверсайда. Почему так происходит, и как с этим бороться, — это мы и пытаемся выяснить. Говоря «нам», я имею в виду и тебя, Элис. Отныне ты — одна из нас. Надеюсь, ты нас не разочаруешь.

— Я сделаю всё, чтобы оправдать возлагаемые на меня надежды, — медленно проговорила Элис, взвешивая каждое слово, — Не сомневайся.

Феликс взял девушку за плечи и поймал её взгляд.

— Назад пути не будет. Ты уверена, что готова? Мне нужны агенты, на которых я могу положиться как на себя.

— Ты сомневаешься во мне? — в сиреневых глазах сверкнула уязвлённая гордость.

— Лично я — нет, — честно сказал Феликс, — Важно, чтобы ты сама в себе не сомневалась.

— Я уже дала тебе ответ, — немного раздражённо произнесла Элис, — Не заставляй меня повторять дважды. Ты знаешь, что я люблю свой мир. И если у меня будет возможность бороться за него, я буду бороться до конца.

— Хорошо. Я должен был услышать от тебя эти слова, — он схватил её руку и шагнул назад, возвращаясь в полутьму подвала, — Пошли.

Серебристая воронка портала, похожая на раструб патефона, раскрылась мгновенно, — Элис едва успела глотнуть воздуха, как вокруг неё завертелся холодный влажный вихрь.

Когда он растаял, девушка увидела, что они стоят у входа в каменное здание с длинными одноэтажными флигелями, никак не выделявшееся среди типовой городской застройки. На запылённом серо-синем фасаде красовалась вывеска: «Грейстоунский научно-исследовательский институт прикладной магии и смежных наук». Прохожие не обращали на невзрачный дом ровным счётом никакого внимания.

— Это главный штаб нашего департамента, — сказал Феликс, — Внутрь в целях безопасности порталы не открываются. Сними перчатки, — велел он, — Без пропуска сюда не попасть, но я тебя проведу.

Первую дверь он просто толкнул локтем, крепко держа Элис другой рукой. Когда они очутились в тесном тамбуре без окон, Феликс прикоснулся ладонью к дверной ручке, и замок послушно щёлкнул, пропуская их в вестибюль. Над окошечком контрольно-пропускного пункта висела табличка «Центральная проходная».

— Добрый день, сэр, — поздоровался комендант, вытягиваясь по стойке «смирно», — Разрешите обратиться…

— Девушка со мной, Ральф, — предупредил Феликс дальнейшие вопросы, — Наш новый сотрудник, — он посмотрел на часы, — Тайлер уже здесь?

— Агент Тайлер пришел только что. Вызвать его?

— Да, будьте добры.

Внезапно у Феликса зазвонил телефон, и Элис тактично отошла в сторону, осторожно ступая по свежевымытому полу. Разноцветные каменные плиты были уложены в овальную розетку, в центре которой гордо раскинул крылья двуглавый дракон — эмблема ДВР. Она обошла вокруг мозаики, стараясь не сильно стучать каблуками. Воздух потрескивал от переизбытка боевой магии: девушка почувствовала, что у неё наэлектризовались даже брови и ресницы.

Феликс разговаривал по телефону очень долго. Элис судорожно вздохнула: напряжённость обстановки делала ожидание ещё более томительным. Мимо неё сновали сотрудники департамента, бросая долгие подозрительные взгляды на молодую девушку в штатском. Чтобы немного успокоиться, Элис подошла к турникету и положила ладони на стальную перекладину, впрочем, тут же отдёрнув их: металл оказался под напряжением.

— Элис?

— Привет, Крис, — она была неописуемо рада увидеть знакомое лицо.

— Добро пожаловать в штаб, — поприветствовал её Тайлер, проводя рукой по световому индикатору турникета, — Чувствуй себя как дома, — прищурившись, он внимательно посмотрел на её одежду, — А почему ты вся мокрая?

— Водопроводчиком пришлось поработать, — проворчала Элис, стараясь привести себя в более-менее приличный вид, — У миссис Браун не всё в порядке с трубами.

— Ясно, — усмехнувшись, Тайлер потёр ладони и направил ей в лицо струю горячего воздуха, — Помочь?

— Спасибо, я сама!

— Дело твоё. Но учти: у тебя скоро церемония посвящения.

— Церемония… Что?! О, нет, только не это!.. — Элис негромко застонала, — Может, можно как-нибудь без церемоний? Я похожа на мокрую курицу.

— Да ладно, не дрейфь, ты отлично выглядишь. Пойдем, я провожу.

Небольшой кабинет, порог которого переступила Элис, абсолютно не вязался с её представлениями о церемониях, и немного смахивал на районный зал суда. Сверху донизу помещение было затянуто потемневшими от времени кленовыми панелями. Несколько деревянных табуретов по углам, круглый стол в центре, — меблировка более чем скромная. И два одностворчатых окна, у одного из которых плотным кольцом стояло семь человек: две девушки, остальные парни.

«Семеро магов, — поправила она себя, — Все с допусками, примерно моего уровня. Вчерашние студенты, только что с университетской скамьи. Интересно, их завербовали так же, как меня?»

Похоже, будущие коллеги уже успели перезнакомиться друг с другом, и сейчас молча ждали начала церемонии. Когда Элис вошла, все дружно повернули головы в её сторону, но тут же отвели взгляд. Кое-кто не сдержал смешок, заметив её влажные растрепанные волосы.

Раздумывая, стоит ли ей заговорить с ними первой, Элис отошла в противоположный угол комнаты. Подойдя ближе, она увидела, что поверхность стен сплошь покрыта какими-то письменами, однако полустёртые буквы древнего алфавита были столь неразборчивы, что написанное почти невозможно было прочесть.

— Не старайся, текст совершенно нечитабельный, — произнёс кто-то, — Мы уже пытались. Есть мнение, что это символы, усиливающие природные свойства дерева.

Элис отметила про себя, что в убранстве кабинета не было ничего металлического.

— Чистое дерево не дает ни солгать, не высказаться двояко, — она вспомнила школьный курс теоретической магии, — Однако всего одна медная монетка полностью нейтрализует любое количество дерева. Вы об этом?

— Перед тем, как мы станем курсантами, нас приведут к присяге, — худенькая зеленоглазая девушка подошла к Элис, — Вообще-то, клятва замешана на магии, поэтому мы не сможем её нарушить. Так что дерево — скорее, лишь дань традициям, — она протянула руку, — Анабель Лайтерс.

— Элисон Мейнфорд.

— Мейнфорд? — встрепенулся рыжий веснушчатый паренёк, — Графиня Мейнфорд из «Маунтин-Парка»?

Все взоры моментально обратились к Элис.

— Ты меня знаешь?

— Наши отцы когда-то служили вместе в Барденских горах, — он взволнованно стряхнул кудри со лба, — Я — Питер Кортни. Моя семья живет в Вест-Гардене.

— Я тоже наслышана о тебе, Питер, — не осталась в долгу Элис, — Самый молодой выпускник Грейстоунского университета. Скажи, как тебе выдали допуск, если тебе ещё нет восемнадцати?

— Смотри, я до тебя доберусь, — пискнул красный как рак Питер, — То есть, прошу прощения, ваша светлость!

— Ботаник.

— Аристократка.

— Рыжий, — подытожила Элис, — Соберешься в Реверсайд, не забудь захватить шарфик. Там сейчас прохладно.

В комнате разом стало тихо, но через мгновение она взорвалась возбуждёнными криками.

— Ты была в Реверсайде?

— Ты побывала там, и вернулась назад??

— Расскажи, что ты там видела!

Внезапно голоса испуганно притихли: в кабинет вошёл Крис Тайлер, Феликс в сопровождении своего помощника, Энтони, и ещё несколько сотрудников ДВР.

— Сюда всё металлическое, — распорядился Тайлер, ставя на пол плетёную корзину, — В карманы заглянуть не забудьте. Имейте в виду, я всё равно проверю. Невыполнение требования будет расцениваться как попытка обойти присягу.

Взволнованно переглянувшись, кандидаты в агенты принялись отстёгивать пряжки и запонки. Элис бросила в корзину серебряный браслет. Поверх него коротко стриженый парень в белой замшевой куртке положил свои часы, постаравшись незаметно дотронуться рукой до её руки. Элис руку отдернула, и молодой человек смущённо потупил взгляд, не зная, как замять неловкость.

Феликс подошёл к столу, знаком приказывая новичкам встать вокруг. Посередине лежал плоский серый валун. С одной стороны его Элис заметила неровный скол с острыми, зазубренными краями, а с трёх сторон камень был плавно закруглён. Воздух над ним колебался и рябил, — настолько сильная энергия шла от его поверхности.

— Это Первый камень, — торжественно произнес Феликс, — Точнее, его половина. Второй обломок где-то в Реверсайде. Много веков назад, в момент, когда миры разошлись, этот камень оказался в эпицентре, и разлом прошёл прямо через него. Всё остальное, как вы, я надеюсь, знаете, — люди, животные, растения, просто отразились в пространстве, после чего отражение приобрело все свойства оригинала. Первый камень — исключение. Отыскавшие его и учредили наше ведомство: Департамент внешней разведки. Нет, мы не охотимся за несуществующими пришельцами из космоса, как предполагают обыватели, — наш противник, к сожалению, реален, и куда более опасен, чем мне хотелось бы. Сегодня вы принесёте клятву верности департаменту и всему миру, — клятву, которую будете хранить, что бы ни случилось. И пусть Раскол, создавший наши миры и их вечное противостояние, служит вам постоянным напоминанием того, как хрупко и зыбко равновесие во Вселенной, и как мало нужно, чтобы нарушить его.

— Мисс Анабель Лайтерс! — Тайлер сверился со списком, — Ты первая.

Вздрогнув, зеленоглазая девушка вышла вперёд и положила на камень правую руку.

— Я, Анабель Лаура Лайтерс, — звенящим от волнения голосом начала она, — Клянусь на Первом камне верой и правдой служить своему родному миру, следуя букве закона и устава, совести и чести. Клянусь помогать товарищам по оружию, уважать подчинённых и беспрекословно выполнять приказы старших по званию. Клянусь днём и ночью, в холод и зной, на земле, под землёй и в небесах бороться с врагами и хранить мир, не жалея сил и жизни. Прошу принять меня в ряды курсантов с аккредитацией до соответствующего уровня допуска.

По мере того, как очередь приближалась к Элис, тревога ощущалась всё сильнее. Казалось бы, всего делов-то: положить руку на камушек и прочитать с листа готовый текст, который даже не нужно было заучивать наизусть, вставив в начале своё имя. Ничего сложного. Ничего страшного.

Почему же тогда её трясет так, словно она все ещё стоит в мраморной башне на ледяном ветру Реверсайда?

Наконец, Феликс назвал её фамилию. Девушка сделала шаг к столу, кладя ладонь на священный камень. На ощупь поверхность артефакта была тёплой и шершавой.

Язык прилип к нёбу, но Элис не запнулась ни разу, словно она знала текст присяги наизусть. С каждым словом камень всё больше накалялся, обжигая кожу, но слова лились как музыка, и девушка чувствовала, как её наполняет неведомая доселе сила. Выкрикнув последнее слово клятвы, Элис оторвала руку от камня, и с удивлением обнаружила, что старая пентаграмма исчезла без следа, а на её месте отпечатался уже знакомый трилистник, — в точности такой же, как у Феликса.

Глава девятая Не езди быстрее, чем летает твой ангел-хранитель

Когда ты с утра до ночи занят делом, время летит незаметно. Стрелки на часах крутятся как бешеные, дни и ночи сменяют друг друга, мчась на всех парах. Круговорот повседневности затягивает тебя в свою бесконечную карусель, и ты пускаешься вдогонку за ускользающим прошлым, несёшься наперегонки с настоящим, и мечтаешь поскорее оказаться в заветном Будущем. И впопыхах забываешь, что будущее-то вот оно: рукой подать.

Почти два месяца назад Элис вместе с другими новичками приносила присягу, но девушке казалось, что это было лишь вчера.

Феликс оказался прав: часто появляться дома ей не приходилось. За всё это время Элис виделась со своей домовладелицей лишь пару раз, да и то мельком. Похоже, миссис Браун смирилась с собственным предсказанием, а, что более вероятно, попросту позабыла о пресловутом пасьянсе: во всяком случае, хозяйка дома больше не провожала девушку подозрительным взглядом, когда та, вымотанная до предела, поднималась по лестнице в свою комнату, мечтая поскорее рухнуть на кровать.

От рассвета до заката будни курсантов ДВР были заполнены изнурительными тренировками. Раньше Элис считала себя довольно неплохим магом, но на первом же практическом занятии поняла, как сильно она заблуждалась. Отсутствие каких-либо барьеров делало управление энергией чрезвычайно сложным процессом: попробуйте поджарить мясо на углях, — ничего сложного, не так ли? А теперь попробуйте проделать то же самое с помощью огнемёта.

В основном подготовкой новичков занимался Кристофер Тайлер. Занятия строились по принципу: вывернись наизнанку, но сумей выполнить требуемое, а не справишься — получишь два наряда вне очереди. Больше всего внимания уделялось занятиям по практической магии, — главным образом, это было оттачивание разнообразных боевых заклинаний. Немало академических часов отводилось под немагические дисциплины: шифровку-дешифровку, психологию, гипноз, основы маскировки, и тому подобные науки. А по четвергам курсанты изучали историю Реверсайда, его государственное устройство, особенности диалекта, традиции и обычаи, — эти лекции читал сам Феликс.

К столичной жизни Элис привыкла на удивление быстро. По сравнению с провинциальным Айзенбургом Грейстоун казался центром цивилизации. Город располагался в дельте Стоун-ривер: дома центральных кварталов теснились на многочисленных островках, а промышленные и спальные районы тянулись далеко на север и юг вдоль морского побережья.

Было в столице что-то старомодное: то, чем насквозь пропитаны древние Скайлендские города с тысячелетней историей. Сразу бросалось в глаза обилие зелени, узковатые улицы, медные номерные знаки на домах, — дань традиции. Но, несмотря на это, город смотрелся очень целостно и законченно. Обстоятельная, церемонная консервативность удивительным образом сочеталась с новаторством, классическая основательность — с эпатажным авангардизмом, ретро — с модерном. Старое и новое прекрасно уживались вместе, и, органично дополняя друг друга, шли рука об руку.

Словом, Элис была почти счастливой: если не принимать в расчёт ставшее перманентным чувство тревоги, периодически накатывающую тоску по Айзенбургу, Академии и Маунтин-Парку, да растущее желание повидаться с отцом и друзьями. Но, по большому счёту, всё это были мелочи. К тому же, у неё появилось новое занятие: разобравшись с управлением «Гелиосом», Элис уже не отказывала себе в удовольствии покататься. Те редкие деньки, на которые приходились выходные, девушка проводила за рулём своей новой машины, набираясь опыта и сноровки.

Она гоняла по ночному городу, опустив верх и включив магнитолу на предельную громкость. Музыка гремела, мотор ревел, работая на износ, встречный поток воздуха овевал лицо бодрящей прохладой. Скоро города ей стало мало: на узких, переполненных трамваями и турбомобилями улицах было не разогнаться. Но автострад в пригородах столицы пока что оставалось предостаточно.

Да, она чувствовала себя почти счастливой, — как водится, забывая: ничто не длится вечно.

* * *

В то тёплое воскресное утро жизнь казалась особенно прекрасной. Всё сверкало, как в праздник, всё излучало радость и оптимизм. Всё вокруг улыбалось: улыбались широкие витрины и товары, разложенные на них, улыбались, задорно моргая фарами, проезжавшие мимо турбомобили, улыбались и радушно загорались зелёным светофоры на перекрёстках, а высоко в небе, ярче и веселее всех, широко улыбалось солнце.

Элис медленно выруливала из плотного потока на скоростную трассу, направляясь за город, подальше от суеты.

Солнце палило нещадно, — хотя уже близился конец августа, жара стояла нестерпимая. Время только-только перевалило за полдень. Почувствовав, что начинает уставать, Элис остановила свой «Гелиос» и съехала на обочину.

Трасса была совершенно пустынна. По обеим сторонам от неё расстилались злаковые поля, кое-где пересечённые лесополосами.

Девушка вышла из машины. Полный штиль. «Тридцать пять градусов в тени» сразу дали о себе знать: в движении из-за встречного потока воздуха жара не была столь изнуряющей. Элис расстегнула куртку, бросила её на пассажирское сиденье, и, разбежавшись, прыгнула прямо в густой ковёр пшеницы. Затрещали сминаемые стебли, спелые колосья качнулись над головой.

…Прошло около часа — а, может, всего минута: не всё ли равно? Это место лежало вне времени и пространства. Тишину нарушал лишь не прекращающийся стрёкот кузнечиков, резвящихся в траве. Один из них храбро забрался по тонкой былинке почти на самый верх и, убедившись в полной безопасности, принялся выводить сольную партию. Элис попыталась его поймать, но кузнечик, отчаянно заверещав, шмыгнул в укрытие.

Зажмурившись, девушка подставила лицо солнцу. От яркого света щипало глаза, и перед глазами расплывались разноцветные пятна: зелёные, красные, фиолетовые. Если б можно было лежать вот так, ни о чём не думая, столько, сколько захочется…

Но не думать ни о чём вообще у неё не получилось, — хотя на тренировках их учили очищать сознание от мыслей: так можно было восстановить силы за несколько минут, в случае, если на полноценный сон нет времени.

Она мысленно попыталась дотянуться до сознания Лори. Тысячи миль — не расстояние для мага, хотя навести портал так далеко, конечно, не получится.

Лориан… Я скучаю. Мне тебя не хватает. Никакой «Гелиос» не заменит мне тебя, — так же, как вождение не заменит полёт… Я живу в Грейстоуне, в столице. Здесь не так уж и плохо. Вокруг города — огромные поля, и пастбища, и холмы, много холмов — таких, как ты любишь. Тебе здесь понравится, я уверена. Пожалуйста, прилетай скорее.

Откуда-то издалека до неё донесся еле различимый звук — тонкий, как комариный писк.

«Ты унаследовала это от матери», — вспомнила Элис слова отца.

Она всегда гордилась своим происхождением — хотя и не имела привычки кичиться им. Но сейчас впервые в жизни она усомнилась в… В чём? Родителей, как и родину, не выбирают. Зачем травить душу, злоупотребляя сослагательным наклонением, — ведь прошлое не в силах изменить даже маг.

Пусть. Пусть всё идёт своим чередом: она не станет бороться с судьбой. Она будет делать то, что ей положено. Может быть, её мать из Реверсайда, но она, Элис родилась в Скайленде, она принесла присягу своему отечеству и народу. Её сердце принадлежит Аверсайду, её родному миру, и она всегда будет ему верна.

«Гелиос» стоял на солнцепёке, подставив капот дневному светилу и усердно поглощая свежую энергию. Элис чувствовала мощный поток фотонов, жизненно необходимый для её турбомобиля, и тоже впитывала его каждой клеточкой своего тела. Она поднялась на ноги, и подпрыгнула вверх, так высоко, как только могла, словно хотела вобрать в себя как можно больше солнечного света.

Прямо на поле, среди золотых колосьев, синели крохотные звёздочки незабудок. Несколько цветков, парочка колосков пшеницы — отец плёл для неё такие венки, когда она была маленькой. Примерив венок, девушка посмотрела в лобовое стекло на своё отражение. Травинки торчали во все стороны, но полевые цветы очень шли Элис, придавая ей по-детски невинное очарование.

Неожиданно откуда-то с востока подул слабый ветерок. На горизонте, далеко-далеко, появилась маленькая, но очень нехорошая тучка. Что тучка нехорошая, было ясно каждому, кто на собственной шкуре испытал коварство морского климата: очень часто именно так начинается шторм.

— Не хочу попасть под дождь, — сказала Элис, — Хорошо бы успеть домой раньше тучи, — она завела мотор и развернула турбомобиль в сторону города, — Кажется, пришла пора показать, на что ты способна. Что там тогда Роджер говорил? Двести миль в час?

Элис вдавила педаль в пол, и переполненная энергией машина рванула вперёд.

Восемьдесят пять миль в час… сто сорок… двести!

Полосатый бордюрный камень по обочинам дороги слился в сплошную серую полосу. Ветер гудел в ушах. Не осталось ничего: только скорость. Только дорога впереди, рулевое колесо в руках и панель управления со стрелкой спидометра, прилипшей к крайнему значению.

Элис проехала больше половины пути, когда в зеркале заднего вида появилась чёрная точка. Она росла, и вскоре приобрела очертания дорогого спортивного турбомобиля. Он ехал позади Элис, и, похоже, собирался её обогнать.

Элис выжала педаль до упора, и чёрный красавец остался далеко позади.

Но её преследователь, по всей видимости, тоже не любил признавать поражение, потому что медленно, но неуклонно догонял её. Вот он поравнялся с алой машиной, обошёл на корпус, и вырвался вперёд, посигналив на прощание.

Такого оскорбления девушка вынести не могла. Вцепившись в руль, она сжала зубы и перешла на форсаж. Мотор надсадно фыркнул: «Гелиос» был возмущен таким обращением, но покорно увеличил скорость.

— Вот… Ещё капельку… — умоляюще шептала Элис своему железному коню, — Ну, давай же! Молодец!

Теперь она ехала впереди. Черный вильнул влево, на встречку, пытаясь обогнать амбициозный красный турбомобильчик, но Элис тоже приняла влево, не давая ему возможности завершить маневр. Он попытался обойти её с другой стороны, но и Элис взяла правее, и чёрный сел ей на хвост. Вскоре после этого дорога сузилась, впереди показался поворот. Справа стоял знак, запрещающий обгон.

Ура! Она победила! Элис гордо вскинула голову и торжествующе нажала на клаксон.

Но тут произошло нечто непредвиденное. Внезапно на дорогу, прямо ей под колёса, выкатился крошечный фэрлинг. Котёнок испуганно мяукнул и, отчаянно молотя воздух бесполезными ещё крылышками, вжался в асфальт. Конечно, его бы это не спасло, но Элис, мгновенно сориентировавшись, крутанула руль и изо всех сил ударила по тормозам.

Детёныш фэрлинга, топорща шерсть на загривке, метнулся прочь с трассы и скрылся в придорожных кустах.

«Что, если бы это был Лори?..»

От этой мысли Элис почувствовала металлический привкус во рту. На глаза навернулись непрошеные слёзы.

Но это были ещё цветочки, — внезапно что-то толкнуло машину сзади; от удара она пролетела несколько метров, вращаясь вокруг своей оси, и съехала в кювет, жалобно визжа колёсами. Элис сжала руль ещё сильнее, тщетно силясь справиться с управлением.

«Что это было?!»

Мотор заглох, и машина замерла, не двигаясь с места. Элис осторожно открыла глаза и, выглянув в окно, ахнула от ужаса.

Кузов новехонького «Гелиоса» был безнадёжно помят, как лист фольги, фары разбиты, вылетевшие стёкла засыпали осколками кожаные сиденья, в нескольких местах разорвав обивку. А позади неё стоял злосчастный чёрный турбомобиль, тоже изрядно помятый. Открыв дверь, из него вышел человек в строгом деловом костюме и галстуке с пунцовой орхидеей. Из носа у него текла кровь.

Это был Дэниел Уинстон собственной персоной.

— Мистер Уинстон! — ошеломлённо воскликнула она.

Мужчина поглядел на неё в упор.

— Элис.

Он засунул руки в карманы и, не спеша, обошел вокруг её машины, с удовольствием разглядывая повреждения.

— Стало быть, Элис.

Девушка обернулась на чёрный турбомобиль: ущерб, нанесённый ему, немногим меньше. Она втянула голову в плечи и стала ждать приговора.

Уинстон насмешливо поглядел на неё.

— Признаться, я не удивлён.

Элис не нашлась, что на это ответить.

— Впрочем, это не моё дело, — продолжал Уинстон, — Надо же, не думал, что эта бешеная табуретка может развить такую впечатляющую скорость.

Элис рассердилась. «Бешеная табуретка?!»

«Не смей так отзываться о моей машине!» — хотела крикнуть она, но тут же осознала, как жалко и глупо это звучит.

Уинстон поднял голову, и, помолчав секунду, очень тихо произнёс:

— Очевидно, транспортная инспекция решила раздавать права на вождение всем подряд в качестве подарков ко Дню Независимости? Не припомню, чтобы я слышал о чём-либо подобном.

Его голос был на удивление спокоен, но глаза горели огнём. Было ясно: что бы она ни ответила, это будет выглядеть как оправдание.

— Я получила права три года назад, — с обидой буркнула Элис, сгорая от стыда. Больше всего на свете ей хотелось поставить этого франта на место, но стоило Дэниелу Уинстону подойти ближе, как вся её храбрость куда-то внезапно улетучилась.

— Да что ты говоришь? — усмехнулся он, — Какого чёрта тебе понадобилось подрезать меня? Что, захотелось поиграть в догонялки? Так знай: я неподходящий партнер для подобных игр.

В другой обстановке она непременно бы обратила внимание на столь фамильярное обращение, — помнится, они не переходили на «ты», но сейчас Элис было не до этикета.

— Там был ко… котёнок фэрлинга, — заикаясь, пролепетала девушка. — На дороге. Выскочил из травы прямо передо мной. Я не могла допустить его гибели.

— «Котёнок фэрлинга»? — издевательски передразнил Уинстон, — Да ну? Что-то я никого не заметил.

Элис была готова провалиться сквозь землю.

— Не хочешь — не верь. Мне всё равно… Сколько я тебе должна за машину?

— Вот, значит, как ты заговорила, — Дэниел Уинстон внезапно расхохотался. Замолчал. И посмотрел на Элис так, словно видел её впервые, — Знай: не всё в этой жизни можно оценить в денежном эквиваленте.

— Да, не всё, — кивнула Элис, внезапно почувствовав себя храбрее, — И жизнь маленького беззащитного существа в том числе. Назови сумму.

— Мне не нужны твои деньги! — пренебрежительно бросил Уинстон, — А деньги твоих родителей и подавно. Тем более что у меня оформлен страховой полис. Надеюсь, что из сегодняшнего происшествия ты сделаешь соответствующие выводы. Разрешите откланяться.

И направился к машине.

Элис вдруг очнулась от оцепенения. Из-за последних событий она начисто позабыла о надвигающейся грозе. Скорее домой. В город! Небо постепенно чернело под тяжестью туч, наползавших с востока, ветер крепчал.

«Без паники».

Она кинулась к своей бедной искалеченной машине, попробовала завести двигатель. Раз, другой, третий… Безрезультатно. Видимо, были повреждены важные детали.

Элис похолодела: магия здесь не поможет. Телефон не работает, — не ловит сигнал. А чтобы навести портал, нужно как минимум знать координаты.

Позади послышалось ворчание мотора. Уинстон смог завести свою машину, и неторопливо выруливал на дорогу.

Он сейчас уедет, а она, Элис, останется здесь, на безлюдной трассе, в грозу, одна в сломанной машине.

— Постой!..

Элис испуганно зажала рот рукой, но было уже поздно. Уинстон небрежно обернулся. На его лице было написано лёгкое удивление.

— Да-да? Мне казалось, мы с тобой всё уже обсудили.

— Послушай, — она решила отбросить формальности, — Моя машина не заводится…

— Правда? Очень сочувствую, поверь, — Уинстон равнодушно пожал плечами и отвернулся, ехидно ухмыляясь. Весь его вид говорил об обратном.

— Сэр… Мистер Уинстон! Я не… Да остановись же!

Элис отдала бы всё на свете, лишь бы не испытывать этого унижения, но понимала, что на время ей придется забыть о гордости. Стараясь не встречаться с ним взглядом, она произнесла как можно более безразличным тоном:

— Ты ведь едешь в Грейстоун?

Уинстон ответил не сразу. Некоторое время он размышлял над её словами, словно прикидывая, стоит ли продолжать этот разговор.

— Да, — он усмехнулся, — А что?

— Если твоя машина на ходу, почему бы тебе не отбуксировать меня до города? Я не могу дозвониться до…

— Иными словами, у тебя просто-напросто нет другого выхода, — мистер Уинстон прямо-таки расплылся в улыбке, — Я вообще-то не дурак, и понимаю, что я — последний из тех, к кому ты хотела бы обратиться за помощью. Расслабься, это останется между нами… Да, кстати, когда просишь о чём-то, надо добавлять «пожалуйста».

Элис ненавидела его.

— Пожалуйста, — сквозь зубы процедила она.

Уинстон удовлетворённо кивнул.

— Ну, вот и славно. Соблюдены все правила приличия.

Он извлёк из багажника буксировочный трос, один конец закрепил у себя, а другой пристегнул к бамперу «Гелиоса». Не говоря ни слова, сел за руль и тронулся с места.

Готовая разрыдаться от осознания собственного бессилия, Элис залезла в свою многострадальную машину и кое-как закрыла дверь.

Пошёл дождь, через минуту превратившийся в ливень, и вскоре разразилась настоящая буря. Из-за плотных грозовых туч стало темно как ночью. Раз за разом небосвод прошивали разряды молний, освещая пространство между небом и землёй неестественно ярким светом, но промежутки между вспышками были заполнены серо-синей тьмой, шквалистым ветром и потоками воды.

Они ехали медленно: нагруженный сверх меры турбомобиль Уинстона надрывно фырчал, то и дело пробуксовывая на скользком асфальте, когда дорога шла в гору. «Счастье, что она вообще завелась», — Элис пробрала дрожь от мысли, что ей бы пришлось коротать остаток дня в обществе этого бессовестного типа, ожидая подмоги. Ей было холодно и мокро: в момент столкновения крыша «Гелиоса» смялась, что твой картон, и ни в какую не хотела подниматься.

Ветер швырял в лицо крупные капли дождя. Элис попыталась возвести водонепроницаемый экран, но его всякий раз сдувало ветром, и после нескольких попыток девушка оставила эту затею. Поплотнее укутавшись в тонкую летнюю куртку — мокрую хоть выжимай, она засунула руки в рукава и постаралась привести чувства в порядок. Зубы выбивали барабанную дробь, а в душе царило смятение.

На въезде в город дорогу пересекало железнодорожное полотно, шлагбаум был опущен.

Состав тянулся бесконечно долго: красные пузатые цистерны с надписью «огнеопасно» и экспортным клеймом. Должно быть, груз из порта. Чтобы отвлечь себя от мрачных мыслей, Элис принялась считать вагоны и не заметила, как мистер Уинстон подошёл к ней.

— Тебе лучше пересесть в мою машину: холодно. Мне не хотелось бы, чтобы ты простудилась по моей вине.

Девушка недоверчиво посмотрела на него.

— Не отказывайся, — посоветовал Уинстон и протянул ей руку в замшевой перчатке, — Это глупо.

Элис слишком устала и замёрзла, чтобы спорить, поэтому лишь оскорблённо сверкнула глазами из-под длинных ресниц и, проигнорировав поданную ей руку, молча села на заднее сиденье, твёрдо решив не поддерживать разговор.

— Держи, — Уинстон бросил ей свою кожаную куртку, — Ты насквозь промокла.

В зеркале заднего вида отражались только его глаза, — определить выражение лица было практически невозможно.

— Куда тебя подвезти?

— Эммм… Ближайшая ремонтная мастерская сразу за кольцом, у развязки.

— Мастерская? Понятно. Значит, не хочешь, чтобы я знал твой адрес? Отчего такая секретность?

Сердце у Элис ёкнуло.

— Никакой тайны здесь нет, — ровным голосом сказала она, — Я живу в Старом городе. Но центр сейчас весь стоит из-за пробок. Мне не хотелось бы… затруднять тебя.

— Значит, ты переехала из Айзенбурга?

— Как видишь.

Что-то в его глазах пугало Элис и одновременно притягивало, как магнит.

— А причина? Работа?

— Да, меня пригласили…

— Ах да, припоминаю, — протянул её собеседник, — Мистер Дейзи что-то упоминал о научно-исследовательском институте.

Элис старалась не выдать своё волнение.

— Весьма любопытно… Одно из самых закрытых учреждений, насколько мне известно. Как же вам удалось туда попасть? — взгляд Дэниела Уинстона был пронизывающим, и Элис показалось, что он видит её насквозь.

Напомнив себе, что поклялась не вступать в диалог с этим человеком, девушка неопределённо пожала плечами и отвернулась к окну.

— Красивый у тебя номер, — заметил мистер Уинстон.

— Это служебная машина, — быстро ответила Элис.

— Лаборантам НИИ предоставляют частный транспорт?

От необходимости придумывать ответ её спасла случайность: внезапно турбомобиль резко сбросил скорость, антенна энергоприёмника щёлкнула и завибрировала.

«Опять перебои на станции. Третий раз кряду…»

К счастью, они уже поднимались на эстакаду. Гроза стихла, но мелкая водяная пыль ещё сыпалась с неба. От прошедшего ливня деревья и газоны по обочинам дороги стали ярко-зелёными, как на картинах импрессионистов; в воздухе чувствовался свежий запах озона.

— Приехали, — возле мастерской Уинстон затормозил и многозначительно улыбнулся, — И не забудь снять свой чудесный головной убор. Он тебе идёт, кстати, — Выйдя из машины, он обошел её и преувеличенно галантно открыл перед Элис заднюю дверь.

Борясь со жгучим желанием огреть владельца чёрного спорткара боевым заклятием, девушка отчаянно покраснела и сорвала с головы венок из незабудок.

* * *

Карточку в мастерской принимать отказались, и в качестве предоплаты за ремонт Элис пришлось выгрести из карманов всю имевшуюся у неё наличность. Выслушав клятвенные заверения механика, что работы займут не больше недели, она расписалась в квитанциях и отправилась искать подходящее место для портала.

Такой разбитой Элис не чувствовала себя даже тогда, когда она с другими курсантами целый день отрабатывала заклинание антигравитации на тяжеленном гранитном обелиске, а потом ещё и осталась на ночное дежурство. Трижды она принималась рисовать в воздухе двойную восьмерку, открывающую портал, и трижды сбивалась, начиная всё сначала. Наконец, ей удалось правильно совместить исходные и конечные координаты, а через мгновение Элис уже стояла во дворе с заколоченными окнами, напротив своего дома.

Рокси встречала Элис в прихожей, сидя на цветастом пуфе и громко урча. Запах фэрлинга почти выветрился, а, может быть, хозяйская кошка попросту привыкла к девушке: во всяком случае, Рокси больше не избегала её.

— Ну и денёк, — пробормотала Элис. (Неужели она уже дома? Какое счастье!) — Нарочно не придумаешь.

Рокси с сочувствием посмотрела на неё.

Самым правильным сейчас будет лечь поспать, — тем более что завтра к восьми утра она должна быть в штабе. Элис рывком распахнула дверь и невольно вскрикнула: на тумбочке стоял невероятных размеров торт, обильно украшенный кремовыми розочками, а на спинке кресла, поставив ноги на подлокотники, удобно расположился тот, кого онаникак не ожидала здесь увидеть.

— Слава богу! — с облегчением воскликнул Роберт Вайденберг, вскакивая на ноги, — Весь день тебя прождал. Ну, здравствуй, что ли! — чуть не опрокинув торт, он бросился к Элис и заключил её в объятия.

— Берти, — растерянно пробормотала она, ошарашенно глядя на друга, — Ну и сюрприз! Это… это и вправду ты?

— Ну а кто же ещё? — Берти хлопнул её по плечу, — Ух ты! Кожаная?

Элис поспешно расстегнула молнию и бросила куртку Дэниела Уинстона в угол.

— Это не моя…

— Где тебя на этот раз угораздило вымокнуть? — ахнул Берти, — Ты что, опять искупалась в фонтане?

— Вроде того, — уклончиво ответила Элис. Ей совсем не хотелось рассказывать Роберту подробности сегодняшнего дня, тем более что она сама мечтала как можно скорее забыть обо всём случившемся.

— Ты что, гуляла под дождём? — юноша недоумевал, — Ты же маг! Не понимаю, почему…

— Я ужасно устала, — Элис постаралась выдавить из себя улыбку, — Правда, Берт. Пожалуйста, подожди меня на кухне, и завари чаю, и… поищи что-нибудь съедобное в буфете. Я переоденусь и спущусь через минуту.

Четверть часа спустя они сидели за круглым столом, покрытым клеёнчатой скатертью, и, вооружившись десертными ложками, активно уничтожали произведение кондитерского искусства. Уйма вопросов вертелось на языке у Элис, но она не знала, с чего начать. С одной стороны, она была рада возможности увидеться и пообщаться со старым другом, но с другой — как раз её-то лишний раз никто видеть не должен. Тем более здесь, в доме миссис Браун.

— Ты изменила причёску? Тебе идёт короткая стрижка.

Элис не улыбнулась.

— Как ты узнал, где я живу?

— Что значит «как»? — Берти вскинул брови, — Ты же сама меня пригласила, забыла?

Как она могла забыть? Раннее утро, туман, аэродромная площадка…

Слова, произнесённые магом без притворства и фальши, от чистого сердца, имеют огромную силу: такие слова нельзя взять обратно.

— Я просто понял, где мне тебя искать, сразу, как прилетел в город, — он вылил себе остатки чая из заварочного чайника, — Так, будто бы вспомнил старый кинофильм, — словно я уже был здесь много раз, понимаешь?

— Ты же никому не скажешь?

— О чём?

— Этот адрес… — Элис поджала губы, — Я не хочу, чтобы его знал ещё кто-то. Кроме, тебя, конечно.

— Не скажу, если ты так хочешь…

— Пообещай!

— Обещаю.

Элис нахмурилась. Берти никому её не выдаст, в этом нет и тени сомнения, и всё же… Феликсу бы это не понравилось, она уверена.

— Поклянись, что никому не дашь этот адрес! — резко сказала она. Пожалуй, даже слишком резко.

— Ладно, ладно, не шуми! — Роберт оторвался от торта, с удивлением глядя на Элис, — Хорошо, клянусь, я никому ничего не расскажу.

Слово, сказанное человеком, тоже имеет немалую силу.

Услышав это, Элис немного успокоилась, но тревога никуда не делась. Напротив, теперь ко всем переживаниям добавились ещё и угрызения совести: никогда прежде у неё не было тайн от Роберта. А если он о чём-либо узнает…

— А у меня хорошая новость — голос Берти вывел её из задумчивости, — Я перебираюсь в Грейстоун! Можешь меня поздравить: департамент энергетики и ресурсов всё-таки дал добро на дальнейшее финансирование нашего проекта, а я вошёл в группу.

— Правда? — Элис недоверчиво улыбнулась. Про возможную командировку в столицу Берти твердил ей два последних года, но она считала это не более чем демагогией, — Что ж, поздравляю…

— Стив всё порывался ехать вместе со мной, — продолжал тараторить Берти, — Хотел покорять столицу. Все разговоры были только об этом: какие в Грейстоуне потрясающие пейзажи. Как будто я не знаю своего младшего братца! На самом деле, пейзажи лишь предлог: он тебя хотел увидеть. Я его еле отговорил от этой затеи. Тем более что в издательстве ценят его талант — ведь Стив уже в штате. Он, кстати, тебе привет передаёт.

— Здорово! Скажи ему, что я… — Элис осеклась: трилистник на правой ладони полыхнул огнём, напоминая о принесённой клятве. Она спрятала руки: не ровен час, Роберт ещё заметит свежую пентаграмму.

— Что с тобой?

— Всё нормально, Берт.

По встревоженному выражению его лица было ясно, что он ей не поверил.

— Ты неважно выглядишь, — он робко дотронулся до её руки, — Не обижайся, но, правда, у тебя такой вид, словно ты днём и ночью сражаешься с драконами.

Элис хмыкнула: Роберт и не представлял себе, насколько его догадка близка к истине.

— Я просто… — она виновато улыбнулась. Врать безумно не хотелось. — Не выспалась вчера.

Это было почти правдой: прошлой ночью ей опять снился тот сон.

«А что ещё может присниться после целого дня под руководством Тайлера?» — сердито подумала Элис, вспоминая, как накануне она тренировалась в паре с Анабель. Агент Тайлер зорко следил за курсантами, но казусы всё равно случались, стоило ему зазеваться на мгновение. Месяц назад, например, Элис не справилась с управлением тридцатифутовой петлей раскалённой плазмы, и чуть не сорвала занятия.

У входной двери послышалась возня, звякнул ключ в замочной скважине. Роберт непроизвольно оглянулся на звук.

— Эмили сегодня на дежурстве… Должно быть, это хозяйка, миссис Браун, — прошептала Элис, — Будет лучше, если она тебя не увидит.

— Понял. Ты меня проводишь?

В тот вечер Элис с Робертом впервые за долгое время шагали рядом, плечо к плечу, — совсем как в старые добрые времена в Айзенбурге. Они шли по набережной навстречу закату, пылавшему, как тысяча костров. Роберт что-то взахлёб рассказывал ей, но девушка думала о своём, и лишь изредка рассеянно кивала, делая вид, что внимательно слушает. Она не знала, радоваться ей или печалиться. Когда рядом плечо друга, бесспорно, куда проще одолеть невзгоды и беды. Вот только делиться со всеми своими проблемами она теперь не может. Как раньше всё было просто!

«Эх, если бы Берти тоже был… одним из нас».

К сожалению, это неосуществимо, даже теоретически. Роберт — человек, ему в агенты внешней разведки путь заказан. Более жёсткие критерии отбора сложно вообразить. За недолгое время службы Элис успела уяснить: её коллеги-курсанты — маги, каких ещё поискать. И Анабель, и Арнольд, и Теренс, и даже семнадцатилетний вундеркинд Питер — невероятно сильные маги, не говоря уже о Тайлере и остальных, — тех, кто служит в Департаменте уже много лет.

— Я знаю, что ты мне что-то недоговариваешь.

Элис споткнулась, не заметив ступеньку.

— Что?..

— Ты никогда не умела лгать, тем более мне, — вздохнул Берти.

В его глазах читалось сопереживание и какая-то безбрежная, неземная мудрость. Усилием воли она заставила себя не отводить взгляд.

— Мы же друзья, Берт?

Откуда только взялась эта вопросительная интонация?..

— Ну, а как же иначе? Пойми, не нужно думать, что ты в чём-то виновата. Каждый имеет право на личную жизнь. И я не хочу, чтобы ты страдала из-за этого. Я ведь тоже не могу рассказать тебе…

Роберт вдруг замолчал, и, захлопнув рот рукой, залился краской. Элис непонимающе уставилась на парня.

— Ты о чём?

— Ни о чём.

— Да ну тебя! — она расхохоталась. Сама мысль о том, что у Берти могут быть тайны, — тайны от неё, была нелепой, несуразной, фантастической. Элис смеялась два квартала, до самой остановки, не заметив, как смех разрядил напряжение. Подъехал, стуча колёсами, трамвай, и Роберт запрыгнул в последний вагон.

— Нас разместили в предместье Фоурсти, на севере! — крикнул он с подножки, — Но обещают перевести поближе к центру. Я заскочу к тебе как-нибудь, как только немного разгребусь с делами.

Трамвай исчез за углом, оставив Элис наедине с ветром и звёздами. Проводив взглядом курносый грузовик, медленно тарахтящий по мостовой, она повернула к дому.

Пусть она не может быть с ним такой же откровенной, как прежде. Зато её друг теперь рядом.

И только у самого порога Элис осознала, о чём думала всю дорогу: не о Берти, и не о разбитой машине, и не о завтрашней тренировке, — а о Дэниеле Уинстоне.

* * *

Пронзительная трель будильника, возвестившая, что отпущенные на сон пять астрономических часов истекли, ворвалась в сознание, настоятельно призывая к бодрствованию. С трудом открыв глаза, Элис вылезла из-под одеяла и глянула в окно. Красные крыши домов терялись в утренней дымке.

Она напряглась, пытаясь вспомнить, что же ей снилось. Дракон? Вроде бы нет.

Кажется, там был отец. И мама… Родители стояли на берегу, и махали руками, а она плыла в лодке — плыла к ним.

Лодка сильно раскачивалась и всё время норовила перевернуться: Элис приходилось прикладывать немало усилий, чтобы сохранить равновесие. Берег уже совсем рядом. Она встала, стараясь удержаться на ногах. Родители улыбаются и что-то кричат, а отец почему-то звонит в колокольчик. Элис сходит на берег, родители обнимают её, и колокольчик падает в траву, — падает, и продолжает звонить. Но ведь…

Элис взмахнула руками и проснулась.

Высокочастотный телефон все ещё пытался дозвониться до неё, — если верить индикаторам на дисплее, в двадцать восьмой раз. Пиликнул и замолчал, так и не дождавшись ответа. Догадываясь, что увидит, Элис повернула голову на часы. Стрелки показывали полдень. Полдень?!

Её бросило в холод.

Но почему? Почему именно сегодня? Как она умудрилась проспать?! Как?!

Телефон зазвонил в двадцать девятый раз. Дрожа, Элис нажала на кнопку приёма и пролепетала: «Алло».

— Добрый день. Это Феликс. Я звоню узнать, что у тебя случилось?

Глава десятая Марципаны и гладиолусы

Набравшись смелости, Элис потянула дверную ручку, и шагнула в зал. Её товарищи по оружию, как и всегда, сидели за длинным столом в форме полумесяца, напротив которого располагалось кресло Тайлера. Сам агент стоял у окна, положив ладони на подоконник. Курсанты обернулись на Элис, — кто с сочувствием и тревогой, кто с нескрываемым любопытством, кто с насмешкой.

— Я счастлив, леди Мейнфорд, что вы наконец-то решили почтить нас своим присутствием, — раздельно произнёс Крис.

Она вспыхнула, но промолчала. Ещё один выговор слушать не хотелось. К тому же девушка понимала: она действительно виновата.

— К нам сегодня утром заглядывал господин Паркер, — заметил инструктор, — Он собирался лично проконтролировать подготовку подрастающей смены, познакомиться с новобранцами, справиться, как идут дела. И был невероятно удивлён, не застав здесь тебя.

Луиза Адамс, красивая длинноволосая девушка, злорадно хихикнула.

— Извините, — пробормотала Элис. Реджинальда Паркера, главу департамента разведки, она ещё ни разу не видела, но знала, что господин Паркер, известный мудростью и дальновидностью, пользуется огромным уважением своих коллег.

— Неделя дежурств сверхурочно. А сейчас марш на место!

— Садись скорее, — шепнула Анабель и с беспокойством посмотрела на Элис, — Что стряслось?

Элис обратила внимание, что курсанты за столом невольно навострили уши.

— Потом расскажу. А почему все в перчатках?

— Потому что. Приходить надо вовремя, — Тайлер сердито сдвинул брови, — Итак, на чём мы остановились?

— Структура энергетического поля Реверсайда, — с готовностью подсказал Питер Кортни.

— Да. Кто может чётко и лаконично сформулировать, чем маги отличаются от людей? Анабель?..

— Основное отличие заключается в неспособности людей черпать силу из окружающего мира, и, пропуская через себя, преобразовывать в энергию: свет, тепло, или, скажем, электромагнитное излучение, — Анабель откинула волосы со лба, и продолжила, — Количество энергии в абсолютном выражении, которое способен переработать маг за условную единицу времени, определяет его уровень, — и это уже не врождённое, а приобретаемое качество.

— Совершенно верно. Уровень мага зависит только от него самого. Как говорили древние, ты будешь счастлив ровно настолько, насколько осмелишься. Терпение, усердие, сила воли, — только так, и никак иначе, — Тайлер скользнул взглядом по посерьёзневшим лицам курсантов.

Элис покосилась на свою соседку слева: вот уж кого нельзя было обвинить в недостатке усердия, так это Анабель.

— То, что мы привыкли называть магией, по сути своей лишь особый тип взаимодействия материи и энергии. Но. У меня для вас плохие новости: какими бы силами вы не обладали, в Реверсайде они вам не помогут. Мы долго бились, пытаясь понять, почему так происходит, и, в конце концов, нам удалось выяснить причину: дело в том, что энергополе Реверсайда — зеркальное отображение энергополя нашего мира, и спирали торсионных полей, которые у нас закручиваются, как и полагается, по часовой стрелке, в Реверсайде закручиваются в противоположную сторону. Это и делает их энергию непригодной для использования.

— Как бы не так! — горячо возразила Элис, — Я была в Реверсайде, и не заметила, что с моей магией что-то неладно. Во всяком случае, навести заклинание невидимости мне удалось без проблем.

— Тебе я слова не давал, — осадил её Тайлер, перекрикивая поднявшийся гомон, — Да, мисс Мейнфорд права. В Реверсайде действительно можно использовать запасы накопленной энергии, — я подчеркиваю: только запасы. На несложную магию может и хватить, особенно если ты свеж и полон сил. Однако пытаться сотворить что-либо, выходящее за рамки элементарного заклинания, а уж тем более использовать магию в качестве оружия для нападения — верх безрассудства. Это вы должны зарубить себе на носу, если хотите остаться в живых.

— Выходит, шпионы Реверсайда не способны усваивать и перерабатывать энергию, находясь в нашем мире, — сообразил Питер, — Здесь они точно так же уязвимы, как мы — там!

— Молодец, — похвалил его Тайлер, — Разумеется, шпионов нужно ловить здесь. В Реверсайде мы — чужие, и вести себя там следует предельно осторожно. Однако владение некоторыми приёмами самообороны не помешает. Поэтому я и попросил вас сегодня не снимать перчаток: у нас будет тренировка без магии. Вопросы?.. Всё понятно?

Нестройный хор голосов прогудел что-то утвердительное.

— В таком случае приступим, — Тайлер вышел в центр аудитории, — свободное пространство посередине служило чем-то вроде тренировочного полигона. Надев перчатки, он вынул из ножен стальной обоюдоострый меч. Металл сверкнул, отразив холодный свет неоновых ламп.

Молодые люди встали из-за стола, и подошли к наставнику, образовав неровный круг. Элис присоединилась к курсантам, с интересом наблюдая за их реакцией. Далеко не все восприняли предложение Криса Тайлера с энтузиазмом.

Рослый нескладный Питер взволнованно переводил дыхание, постоянно поправляя падавшие на лоб кудри. Арнольд, не упускавший случая доказать всем и каждому своё безупречное владение магией, сейчас явно нервничал, хотя тщательно старался не подавать виду. Дерзкая, высокомерная Луиза выглядела растерянной; Анабель — озадаченной. Из всех курсантов, пожалуй, только Джеймс и Стюарт — неразлучные друзья, всюду появлявшиеся в паре, и даже на дежурства ходившие вместе, оживлённо перешептывались в предвкушении чего-то новенького, не выказывая никакого волнения. А вот Теренс Уолсен почему-то смотрел не на наставника, а на Элис: так, словно хотел ей что-то сказать.

Элис поймала его взгляд и невольно улыбнулась, вспомнив, как на церемонии посвящения он «случайно» задел её руку и страшно смутился.

— Итак, начнём, — Тайлер кашлянул, призывая к тишине, — Выберете себе что-нибудь вон там, — он указал остриём меча на деревянный ящик в углу, наполненный разнообразным холодным оружием.

Элис досталась старомодная удлинённая шпага с рукоятью, богато украшенной самоцветами. Девушка наклонилась, чтобы получше рассмотреть клинок: будучи магом, она никогда не держала в руках оружие людей.

— Будьте хладнокровны. Не позволяйте эмоциям завладеть вашим сознанием. Полагайтесь на интуицию, — инструктировал их Тайлер, — Здесь, как и в работе с энергиями, важны два момента: внимательность и реакция. Ну, кто первый? Теренс, ты готов?

Нервно кивнув, Теренс вышел вперёд. На красивом лице молодого человека отразился плохо скрытый страх. Должно быть, все советы и наставления вылетели у него из головы: он яростно рассекал воздух своей саблей, но не смог отбить ни одного удара, — ему оставалось лишь пятиться назад. В конце концов он запнулся о порог, и, беспомощно взмахнув руками, инстинктивно вскрикнул. Перчатки, естественно, тут же вспыхнули.

— Стоп! Это никуда не годится! — рассерженно закричал Тайлер под дружный хохот курсантов, — Безобразие! Я что вам сказал: сегодня тренируемся без магии! Теренс! Неужели всё так запущено, что у тебя отсутствует элементарный самоконтроль? Останешься сегодня на дежурство.

Гнев Тайлера стал ещё сильнее, когда он понял, что не только один Теренс не смог выполнить простейшего, на его взгляд, задания: продержаться в поединке хотя бы пару минут. Луиза Адамс делала всё правильно лишь до тех пор, пока Джеймс не начал хихикать, заставив её с возмущением обернуться, — и, конечно, она тут же пропустила удар. Более-менее сносно показала себя Анабель — хрупкая девушка двигалась с поразительной скоростью, которая компенсировала нехватку физической силы, но, довольно быстро устав, она, как и Луиза, потеряла контроль над ситуацией, а через мгновение её алебарда была выбита из рук.

— Внимательнее, внимательнее, мисс Лайтерс! — проворчал Тайлер, хмуро посмотрев на Анабель, — Когда на моем месте окажется враг, права на ошибку не будет.

Элис помогла ей подняться на ноги.

— Молодец, — шепнула она девушке, — Гораздо лучше, чем Адамс. Не слушай Тайлера: он всегда чем-нибудь недоволен.

— В детстве я занималась бальными танцами, — призналась Анабель, — Вот уж не думала, что пригодится.

— Элис, твоя очередь!

Зря она выбрала рапиру, подумала Элис, покосившись на своё единственное оружие: клинок Тайлера тяжелее, лучше сбалансирован, да и выглядит куда внушительнее. Впрочем, сейчас уже поздно что-либо менять. Перехватив поудобнее рукоять, девушка шагнула навстречу своему противнику.

Очень сложно не думать о том, что семь пар глаз внимательно следят за каждым её движением, мечтая, надеясь, ожидая, что она допустит промах. Но стоило Тайлеру взмахнуть мечом, как окружающий мир перестал для неё существовать. Отбивая очередную атаку, Элис поняла, что это гораздо труднее, чем видится со стороны. Когда ты зритель, чужие ошибки кажутся очевидными, но когда ты…

— Соберись!

Холодная сталь полоснула по руке, разрезав рукав блузки и оцарапав кожу. Элис стиснула зубы, парируя удары один за другим. Крис, бесспорно, великолепный боец: быстр, ловок, и очень силён. Одолеть его в открытом бою непросто.

Дверь позади неё скрипнула, и Элис поняла: кто-то вошёл. Феликс, наверное. Доли секунды хватило, чтобы проморгать ещё один удар. Элис отступила на полшага, и преимущество было утрачено.

Тайлер — не враг. Именно это и сбивало с толку: осознание, что эта битва — не взаправдашняя.

— Сосредоточься! Не спи!

Меч Тайлера опять зацепил её, словно подслушав её мысли. Элис вдруг вспомнила «Кристалл-Палас». Тогда, чудом удерживая многотонную бетонную плиту, она понимала: опасность реальна. Ей нужно лишь представить, поверить…

— Не витай в облаках! — суровый окрик Тайлера вернул её к действительности.

Она — маг. Но сейчас это ничего не значит, — ведь магию применять нельзя. Что же тогда? Чем люди заменяют магию, что используют вместо неё? Опыт? Мудрость? Хитрость?

Тут Элис осенило: сделав обманчиво-резкое движение вправо, она метнулась налево и кольнула Тайлера остриём рапиры, — не сильно, но чувствительно.

К её изумлению, Тайлер отступил и опустил свой меч.

— Это уже куда ни шло, — снисходительно пробурчал он.

Ворчливый тон мог обмануть кого угодно, но не Элис: она явственно увидела, как в глазах наставника промелькнуло одобрение.

— Добрый день, молодые люди.

Только сейчас Элис обратила внимание на вошедшего. Это был не Феликс. Возле дверей, прислонившись к колонне, стоял его бессменный помощник.

— Привет, Энтони, — дружелюбно поздоровался Тайлер, — Как поживаешь? Всё в разъездах?

— И не спрашивай, — Энтони небрежно махнул перчаткой, — Работы по горло.

Элис внимательно посмотрела на помощника Феликса. Последний раз она встречалась с ним ещё в Айзенбурге, и с тех пор не видела ни разу.

— Так значит, тебя перевели в центральный штаб? Рад за тебя, Крис. По правде говоря, сидеть в провинции — скука смертная… А как идут дела у наших курсантов? Есть успехи? — он обвёл взглядом кабинет и заметил Элис, — Мисс Мейнфорд! Очень рад встрече. Как тебе у нас, нравится?

— Эээ… — Элис пожала протянутую ей руку, не зная, как ей на это реагировать.

— Мне посчастливилось понаблюдать за вашей тренировкой. Я впечатлён. Где ты научилась так искусно фехтовать?

Луиза с негодованием фыркнула, видимо, считая, что девушка совершенно не заслуживает такого комплимента. Теренс, напротив, радостно улыбнулся и тут же сконфужено порозовел.

Элис прищурилась, настороженно глядя на Энтони. В его словах, помимо похвалы, было что-то ещё. Или же ей показалось?

— Я лишь стремлюсь быть достойной высокой чести служить здесь, — деликатно ответила она.

— Буду с нетерпением ждать окончания твоей подготовки, юная леди, — он ласково улыбнулся девушке, но глаза остались холодными.

Что-то в этом человеке настораживало её, но что? Может быть, она становится чересчур мнительной?

От размышлений её отвлёк знакомый голос.

— Приветствую, господа. Тони, и ты здесь. Замечательно, — Феликс посмотрел на Тайлера, — Ты тоже мне нужен, Крис. Есть неотложное дело. Идёмте со мной, прямо сейчас.

— Есть, — агент Тайлер кивнул, — Разбейтесь на пары, и работайте. Арнольд, Луиза! Остаётесь за старших.

— Слышали, что сказал Тайлер? — начальственным тоном крикнул Арнольд, для пущей убедительности крутанув над головой саблей, как только за агентами закрылась дверь, — Разбейтесь на пары, и работайте!

— Как думаешь, Ана, зачем ему понадобился Тайлер? — вполголоса пробормотал Питер. — Что за срочность?

— Понятия не имею, — Анабель недоуменно пожала плечами, — Но выглядел он не очень. Что-то случилось, наверное.

— А ты заметила, что у него сапоги были в снегу?

— Элис?

Девушка обернулась. Перед ней стоял Терри.

— Составишь мне пару?

— Что? Ах, да…

День клонился к закату, но агент Тайлер так и не вернулся. В восемь часов пополудни курсанты отправились по домам, гадая, куда запропастился их наставник. Не было и Феликса: Элис дважды заглядывала в его кабинет, но его там не застала.

Ей было ужасно стыдно за сегодняшнее опоздание, но гораздо больше — за то, что она рассказала ему не всё. В памяти ещё слишком жива была история Стивена, и о неожиданном появлении Роберта в столице Элис решила умолчать.

Впрочем, Феликс и без того был вне себя от произошедшего. Элис содрогнулась, вспомнив выражение его лица, когда она поведала ему про аварию: «Ты хотя бы осознаёшь, что натворила? Я ещё понимаю, в центре: там хоть есть в кого врезаться. А за городом, на пустой трассе — как вы друг друга нашли?! Дороги тебе было мало, что ли?»

Элис вздохнула и побрела по коридору. Феликс прав, конечно. Глупо всё вышло, глупо и нелепо. И Дэниел этот…

— Индюк напыщенный, — с чувством прошептала она, — И хам к тому же. Попадись он мне только…

— Ты что-то сказала? — Теренс догнал её, прижимая к груди большой пакет картошки-фри и пару бутылочек энергетического напитка с кофеином. Элис смутилась. Она совсем забыла, что Теренс тоже сегодня дежурит.

— Прости, Терри. Это я не про тебя.

— А про кого? Про Арни? Хочешь, я вызову его на дуэль?

Элис рассмеялась.

— Держи, — Теренс откупорил бутылочку энергетика, — Не то заснёшь на ходу.

— Спасибо.

Они вышли во двор, на летнюю тренировочную площадку, и пошли вдоль живой изгороди, хрустя картошкой. Ноги увязали в глубоком песке. Элис зажгла в ладони желтоватый огонёк, и на колышущийся лоскуток света из придорожных кустов тут же слетелись мотыльки. Шевеля мохнатыми усиками, они порхали вокруг светового пятна, в полумраке похожие на крылатых духов огня из народных сказок.

— Хорошо, что дождь закончился, — сказал Теренс, — Не люблю, когда пасмурно. В магистратуре мы нередко забавлялись, разгоняя облака, — он повернулся к девушке, — Знаешь, заклинание сжатия. Создаёшь в атмосфере область высокого давления, ну, и облака просто выдавливает сжатым воздухом.

— Правда? Не пробовала…

«Какие звёзды сегодня крупные. Как тогда, в Маунтин-Парке… Где-то сейчас Лориан?..»

— Если хочешь, я тебе покажу как-нибудь. А ты мне поможешь с этими… единоборствами. Идёт?

— Ага…

«Когда же он прилетит? А вдруг что-то помешало ему, задержало в пути…»

— Как думаешь, сколько ещё продлится наша подготовка? Я у Тайлера спрашивал, а он молчит. Сказал: столько, сколько сочтут нужным кураторы, — Теренс предпринял ещё одну попытку завязать разговор, но Элис лишь рассеянно кивнула, даже не пробуя поддержать беседу.

— Где ты, Лори?..

— …слышишь, Элис? Я говорю: Рауль просил заглянуть в западный флигель, где склад: там что-то с лампами. Прохладно уже. Пойдём внутрь.

— Что? — встрепенулась Элис. — Да-да. Надо сделать обход.

Поскольку заниматься бытовыми делами у штатных агентов не оставалось решительно никакого времени, а нанять работников из непосвящённых было нельзя, в длинном списке обязанностей новичков значилось в том числе и «поддержание штаб-квартиры департамента в надлежащем состоянии». Под этой пространной формулировкой подразумевалось, прежде всего, устранение всевозможных поломок, серьёзных и не очень, а также различные мелкие поручения — от закупки провианта до банальной уборки. Дежурные назначались по списку, однако проштрафившиеся шли вне очереди, к немалой радости всех остальных.

В тот вечер всё было как обычно. Элис и Терри обошли этажи, один за другим, внимательно глядя по сторонам, всё ли в порядке. Лампы в западном флигеле действительно не работали. Покопавшись, Теренс нашел причину неисправности: на распределительном щитке сбились настройки мощности, — видимо, из-за последних перебоев в подаче питания.

В конце концов, со скучной работой было покончено. Курсанты спустились вниз, к центральной проходной, где в потёртом кресле диспетчера чутко дремал дневальный Рауль. Элис уже взялась за турникет, как вдруг на последней ступеньке лестницы она заметила потрёпанный листок бумаги, сложенный вчетверо.

— Что это?

— Посмотрим, — девушка развернула бумагу и увидела ровный столбик шестнадцатизначных чисел, написанных округлым девчоночьим почерком, — Хм. Странные цифры.

— Кто-нибудь из агентов обронил, наверное.

— Похоже на шифровку, — Элис призадумалась, — Кто-то обронил, говоришь? Мы же были совсем рядом, когда ты возился с лампами. Если бы кто-то проходил по лестнице, мы бы услышали, как хлопнула дверь.

— Тоже верно, — кивнул Теренс, — Но откуда тогда здесь взялся этот документ?

— Документ… — прошептала Элис, не сводя глаз с цифр, — Тот, кто потерял эту записку, вряд ли обрадуется, если информация, содержащаяся в ней, попадёт не в те руки.

— Интересно, что это? Мы могли бы попробовать подобрать ключ, — с надеждой предложил Терри.

Элис медленно покачала головой.

— Нет… Думаю, не стоит.

— Как хочешь… тогда отдай её Феликсу, и забудь.

— Феликсу… верно. Пожалуй, я так и поступлю.

Небо за окнами приобрело оттенок оружейной стали. Элис вышла на крыльцо и жадно вдохнула холодный рассветный воздух. После бессонной ночи ей страшно хотелось спать, несмотря на изрядное количество энергетического напитка.

Следующие несколько суток слились в один длиннющий день: отчасти оттого, что Элис почти не смыкала глаз, — на дежурствах редко удавалось выкроить часок-другой для сна, отчасти потому, что ничего нового не происходило. Кристофер Тайлер выглядел мрачным и угрюмым, говорил мало и довольно жёстко пресекал любопытство курсантов, а всякий раз, когда кто-либо из агентов приставал к нему с расспросами, он хмурился и уходил от ответа. Всеобщие опасения подкрепляло также и то, что ни во вторник, ни в среду Феликс в штабе не объявился.

— И куда это он запропастился? — спрашивала себя Элис всякий раз, проходя мимо кабинета Феликса, двери которого по-прежнему оставались запертыми.

Дни сменяли ночи, и под конец Элис стало казаться, что эта неделя никогда не кончится. На ночных дежурствах пару раз к ней присоединялась Анабель, — из чувства солидарности, а один раз — Джеймс: в тот вечер он повздорил за ужином со Стюартом, и, целясь в него, разнёс столовую мощной ударной волной. Но все остальные смены Элис пришлось коротать в одиночку.

Впрочем, одиночество сейчас было даже кстати: хотя она приняла решение последовать совету Терри и отдать шифровку Феликсу, найденный документ занимал все её мысли, не давая покоя, словно невыполненная домашняя работа. Бродя ночами по тёмным безлюдным коридорам штаба, Элис думала только об одном: как расшифровать послание. Она перебрала все известные ей ключи, по ходу дела изобрела ещё несколько, но ни один из них даже близко не подходил к загадочному шифру.

Можно было, конечно, смириться с мыслью о том, что числа эти не более чем бессмыслица, и убедить себя, что найденная бумага — не самая удачная шутка Терри, но девушка не торопилась делать преждевременные выводы. Вдобавок, обострившаяся в последнее время интуиция подсказывала ей, что за невинной на первый взгляд запиской кроется что-то до чрезвычайности важное.

Вскоре, однако, произошло событие, заставившее её на время забыть о нерасшифрованном документе.

Это случилось в понедельник утром. Широко зевая от усталости, Элис возвращалась на Кирпичный переулок с последнего ночного дежурства. Пришлось топать пешком: её несчастный «Гелиос» всё ещё стоял в ремонте, а наводить портал не было сил.

Глаза слезились от неприлично яркого солнца. Наконец впереди показались знакомые очертания покатых черепичных крыш. Мечтая лишь об одном: добраться до спальни и упасть на кровать, Элис открыла дверь, и, не глядя по сторонам, вошла в дом.

Вошла, чуть не сбив с ног Эмили, спешащую на работу.

— Юджиния! — восторженно воскликнула она, не слушая её извинения, — Вот это да! Такой огромный! И наверняка дорогущий.

— Не поняла. Что ты имеешь в… — Элис подняла голову и запнулась на полуслове. Всё пространство тесной хозяйской прихожей занимал роскошный букет белоснежных гладиолусов в плетёной корзине. Перистые веточки аспарагуса были украшены жемчужными бусинами, призванными имитировать капельки росы, а на нежных лепестках цветов трепетали яркие тропические бабочки — живые, не бумажные.

— Я вышла на крыльцо, а там — это, — Эмили смотрела на девушку со смесью зависти и восторга, — Должно быть, его принесли рано утром. Еле в дверь прошёл. Как славно, что ты пришла домой именно сегодня!

Букет был действительно гигантских размеров: ещё немного, и он бы тянул на веник.

— М-да… Хорош, ничего не скажешь. Но почему ты решила, что это именно мне? — Элис шевельнула цветы, потревожив пару бабочек, и из корзины выпал конверт. Адресат указан не был.

— Ага! — просияла Эмили, поднимая конверт, который Элис тут же выхватила у неё из рук. Сломала красную сургучную печать, развернула. Эмили нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, поедая глазами записку. Коротенькую, всего несколько слов: «Лучшей девушке на свете».

— Ну, выкладывай, кто этот таинственный любитель флористики?

Элис растерянно покачала головой.

— Здесь нет подписи.

— Разве?

— Взгляни сама.

— Но ты-то знаешь, от кого цветы?

— Нет. Правда, не знаю, — слегка раздражённо повторила Элис, заметив её недоверчивую улыбку.

— Жаль, — Эмили сникла, — Ну, тогда я… я пойду. Пока.

— До скорого.

Щёлкнул замок, и вскоре шаги Эмили стихли вдали, а Элис всё стояла и смотрела на цветы, в который раз перечитывая послание, вглядываясь в строчки, словно надеясь найти там ответ. Роберт? Да нет, это смешно: ведь они с Берти просто друзья. Кто же тогда?

Анонимность дарителя ставила в тупик: как ей реагировать, если она даже не знает, кто был столь щедр? Романтично, конечно, да. Однако…

Внутри будто что-то перевернулось.

Кроме Берти, этот адрес знают только… Элис нервно огляделась, словно опасаясь, что безжизненно свисающие с карниза бархатные портьеры могут подслушать её мысли.

Только её коллеги.

* * *

Всем известно, что отдыхать лучше всего в невесомости. Поэтому с тех пор, как свободное время стало дефицитом, а полноценный сон — непозволительной роскошью, Элис всегда носила с собой специальный амулет: мраморный шарик с запаянным внутри компактным заклинанием антигравитации, — небольшим, на пять кубов. Такое можно было развернуть где угодно, если вдруг появлялась минутка-другая, и возникала необходимость собраться с мыслями.

До конца обеденного перерыва оставалось ещё полчаса, но Элис не собиралась спускаться в столовую. Заложив руки за голову, она парила в пустой комнате. Веки её были опущены, и со стороны могло показаться, что девушка дремлет. Только длинные ресницы еле заметно дрожали в такт биению сердца.

Прошёл месяц с того памятного дня, когда её соседка обнаружила на пороге дома букет гладиолусов. За это время ей преподнесли ещё несколько букетов, столь же бессовестно дорогих, как первый, а также большую коробку её любимых марципанов. К каждому презенту прилагалась коротенькая записка: все до одной анонимные.

«Вот и прекрасно, мистер Икс! Желаете оставаться неизвестным — бога ради!»

Сначала Элис недоумевала и сердилась, потом решила, что просто не будет обращать на подарки внимания, в конце концов, это стало забавным. Ухаживания неизвестного поклонника были такие искренние и милые, что обижаться на них было просто глупо. Гадая, от кого могут быть все эти знаки внимания, она подчас становилась такой рассеянной, что почти не слышала, о чем говорили на тренировках, а один раз отвлеклась настолько, что перепутала движения и опалила себе брови, подняв настроение всем, кроме Тайлера.

Никто из курсантов, однако, так и не выдал себя ни взглядом, ни жестом. Элис мысленно представила себе лица молодых людей. Питер влюблён в Анабель — это знают абсолютно все, даже Тайлер, влюблённый в свою работу по уши. А Теренс и Луиза — вроде как пара. Во всяком случае, Луиза на него смотрит, как на свою комнатную собачку. Может быть, Арнольд? Он, конечно, не слишком разговорчив, но…

Осознав, что рано или поздно она познакомится со своим воздыхателем, Элис в ужасе зажмурилась. А в голове почему-то вспыхнула яркая картинка: темноглазый брюнет в шёлковом костюме лениво поглаживает большими пальцами рулевое колесо своего турбомобиля… В ту же секунду дверь распахнулась, со свистом всосав воздух, и, подчиняясь закону гравитации, Элис полетела на пол.

— Спасибо, Терри, — она выразительно посмотрела на мраморный шарик, — Два дня заряжала!

— Ой, прости, Элис, я не знал, что ты здесь… Почему тебя не было за обедом?

— Я не голодна.

Он бросил ей шоколадный батончик, Элис поймала.

— На всякий случай… Между прочим, мы едем за город, в Изумрудные холмы. Прямо сейчас.

— Сейчас? — Элис полезла в карман за карандашом и блокнотом, — Координаты скажешь?

— Едем. На машинах. Тайлер сказал, что заодно проверит наши навыки вождения, — Теренс вдруг замялся, — А что, твой «Гелиос» ещё не починили?..

— Нет ещё… — сердито буркнула она, тут же себя отругав: Терри не виноват, что её турбомобиль до сих пор в сервисе.

— Можешь просто… Я хотел сказать, что буду рад, если ты составишь мне компанию.

— Терри, ты водить-то хоть умеешь? — с сомнением спросила Элис, когда десятью минутами позже они выбрались на дорогу и пристроились в хвосте, замыкая стройную колонну из восьми алых машин. Выезжая со двора, Теренс поворачивал руль так резко, что бампер турбомобиля дважды чуть не познакомился с чугунной оградой.

— А как же! — ухмыльнулся парень, на скорости вписываясь в поворот. Элис на всякий случай пристегнула ремни.

К счастью, на сей раз всё обошлось без приключений. Потолкавшись в пробке на забитом перекрёстке возле городской мэрии, они довольно быстро выбрались на свободную дорогу, и покатили по направлению к ближайшей развязке. Светофоры моментально переключались на зелёный, стоило возглавляющей колонну машине, за рулём которой сидел сам Тайлер, приблизиться к ним достаточно близко, — очевидно, отметила Элис про себя, здесь не обошлось без магии.

Изумрудные холмы оказались весьма симпатичным местом. Они были выше, чем холмы в пригородах Айзенбурга, но до Барденских гор им было, конечно, далеко. Сочная зелень травы, покрывавшей каждый дюйм земли густым ковром, вполне оправдывала название этого места.

Припарковавшись на обочине, они поднялись на самый высокий холм. Тайлер нёс с собой бархатный мешочек, в котором что-то негромко звякало.

Сегодня Малый парад планет, — сказал он, жестом призывая курсантов подойти ближе и встать вокруг, — А Таурус в противостоянии. Событие достаточно редкое: последний раз подобное наблюдалось семь лет назад. Итак, кто мне скажет, какая от этого польза нам?

— В такое время энергетический канал полностью открывается, — мгновенно отреагировала Анабель, и Питер застыл на вдохе с полуоткрытым ртом, досадуя, что его опередили, — Это даёт нам возможность аккумулировать гораздо больший потенциал силы, чем в обычные дни. А подключаться к эгрегору энергии удобнее, находясь на возвышенности. Я правильно понимаю, сэр, что мы здесь именно для этого?

— Неплохо, — Тайлер наградил девушку благосклонным взглядом, — Да, ты права, именно для этого. Каждый день мы пропускаем через себя большое количество энергии, преобразуя её в ту или иную форму. Однако сегодня нам предстоит нечто гораздо более интересное и сложное.

Он развязал мешочек, и высыпал себе в горсть восемь плоских блестящих кругляков — по числу курсантов. Элис подумала сначала, что это монеты, но, разглядев крепления для цепочек, поняла, что Тайлер держит в руках медальоны из какого-то чёрного сплава.

— Это октаниум с небольшим добавлением серебра. Чистый октаниум слишком мягок и довольно быстро тускнеет. Сегодня вам предстоит зарядить эти медальоны энергией, — настолько, насколько возможно. Будьте внимательны. Важность этой работы трудно переоценить.

Элис осторожно взяла заготовку для амулета, взвесила на ладони. Тяжёлая, а по виду и не скажешь.

— Надеюсь, все помнят, как заряжают амулеты? — проговорил Тайлер, сурово сверкнув глазами, — Мы посвятили изучению теории целых три дня. Помните: энергия медальона — ваша страховка и защита в Реверсайде. Это своего рода последняя соломинка для утопающего. Можно сколько угодно надеяться, что они вам никогда не понадобятся, — я сам искренне желаю, чтобы никому из вас не пришлось прибегнуть к их помощи, — он прищурился на солнце, — Но всякое случается… Энергия сейчас на пике. Разбирайте заготовки, и приступайте.

Курсанты разбрелись в стороны; кто-то уселся на траву, скрестив ноги, кто-то остался стоять.

Глубоко вздохнув, Элис положила медальон на ладонь, накрыла другой рукой и бережно сдавила, стараясь уловить колебания и завихрения пространства, попасть в резонанс. Чтобы лучше сосредоточиться, она прикрыла глаза, но даже сквозь опущенные веки увидела, как всколыхнулся воздух вокруг неё, и почти осязаемые потоки энергии, бурля, заструились по телу. Стало так жарко, словно она оказалась в чреве доменной печи. Чем больше заряжался амулет, тем горячее он становился.

Минуты тянулись медленно, как резина. Сколько прошло времени, понять было невозможно. В какой-то момент жар стал нестерпимым, и Элис испугалась, что металл не выдержит и расплавится, но внезапно почувствовала, что процесс достиг предела и постепенно сходит на нет, — октаниум впитал в себя столько энергии, сколько смог.

Она разжала руки и увидела, как на доселе ровной, гладкой поверхности медальона от центра к краям проступают точки, штрихи и линии. Переплетаясь, они выводили замысловатую двойную спираль, в которую вписывались треугольники и звёзды, и вскоре переливчато блестевший металл покрылся изящной сетью символов и знаков.

Девушка шумно перевела дух, потирая глаза. Голова немного кружилась, отчего казалось, что небосвод колышется, как купол циркового шатра, а по травянистому склону холма пробегают крупные волны. Впрочем, остальные выглядели ничуть не лучше неё: Джеймс и Стюарт, морщась от боли, потирали обожжённые ладони, а Луизу, белую, как полотно, била мелкая дрожь, — от её обычного надменного вида не осталось и следа. Анабель всё ещё тяжело дышала и моргала так часто, словно только что вынырнула из воды: создание амулета отняло у неё слишком много сил.

Элис оглянулась на товарищей: с их медальонами происходило то же самое. У Питера получилась тонкая каллиграфическая вязь, в которой угадывались древние руны, у Анабель рисунок напоминал морозные узоры на стекле, у Теренса он был похож на паутинку.

— Покажи, — шепнул Терри, с любопытством разглядывая её амулет, — Ух ты, класс! У меня по-другому получилось.

Он наклонился ниже, и его волосы будто бы невзначай соприкоснулись с волосами Элис, однако девушка была настолько увлечена изучением узора на медальоне, что ничего не заметила.

— Посмотрите на свои амулеты, — скомандовал Тайлер. — Если вы всё сделали правильно, сейчас вы видите так называемое факсимиле, именуемое также печатью духа. Факсимиле — отражение вашей личности. Его рисунок индивидуален, как отпечатки пальцев.

— Я знаю! — авторитетно сообщил Питер, радуясь возможности блеснуть эрудицией, — Никто не может использовать факсимильный амулет, кроме сотворившего его мага.

— Поэтому-то они и сделаны из сплава октаниума, — вставила Элис, — Наибольшая атомная масса, и, соответственно, ёмкость.

— У декриптия атомная масса выше, — профессорским тоном возразил Питер.

— Да, но мировые запасы декриптия — от силы сотня граммов, — Элис едко усмехнулась, — Причём одним самородком. И хранится он в Национальном геологическом музее. Так что если ты захочешь состряпать из него амулет…

Окончание фразы потонуло в дружном хохоте.

— На сегодня всё, — объявил Тайлер, — Вам необходимо как следует отдохнуть: перекачка энергии — дело нешуточное. Можете идти, — все, кроме дежурных.

Солнце стояло сейчас гораздо ниже, чемкогда они приехали: над самым горизонтом. Горбатые тени от холмов ползли по дороге, становясь всё длиннее. Радуясь преждевременной свободе и беззаботно болтая, курсанты гурьбой двинулись вниз по склону, к припаркованным машинам, наслаждаясь теплым сентябрьским вечером.

Один человек, однако, отнюдь не разделял общего настроения, — Луиза Адамс.

Которая за всё время не произнесла ни слова.

Которая с разбегу налетела на Терри, поскользнувшись на траве, и чуть не сбила его с ног.

Которая молча подошла к своему турбомобилю, завелась, и первой уехала в город.

Элис думала, что Терри остановит свою девушку, и постарается успокоить, но он и не думал догонять её. Вместо этого он помог Элис сесть в машину, бросив на неё долгий, полный странного блеска взгляд, — в котором она с изумлением прочла, как в книге, всё, о чём он не решался сказать вслух.

Позади она услышала громкий шепот Джеймса: «С тебя причитается, Терри. За подсказку насчет марципанов».

* * *

К концу недели окончательно распогодилось: жара наконец-то схлынула, а дожди ещё не начинались. Так бывает лишь один раз в году: июльский зной позади, и уже чувствуется холодное дыхание осени, но солнце ещё посылает земле свои прощальные лучи. В такие дни хорошо бродить по набережной, глядя, как наполняются ветром белоснежные паруса спортивных яхт, борющихся за призы осенней регаты, или, потягивая через соломинку мятный коктейль со льдом, сидеть в тени огромного клёна, углубившись в чтение «Столичных ведомостей» или «Городского портрета».

Поймав себя на том, что не читает статью, а размышляет о своих делах, Элис свернула газету и отложила в сторону. Она чувствовала себя загнанной в угол. Терри не был ей несимпатичен, но её пугала его прямота и бесхитростность, с которым он пытался завязать с ней отношения, а также его чрезмерная инициативность. Он словно бы всё уже решил за неё, и ждал её согласия, а Элис не любила, когда её ставили перед фактом. Не говоря уже о том, что, принимая ухаживания Терри, она ставит в неловкое положение Луизу, питавшую к парню совсем не дружеские чувства. Пусть они с Луизой не очень ладили, но Элис совсем не хотелось становиться её врагом. А разбивать пару, которую она до недавнего времени считала практически идеальной, было просто свинством.

— Мы ведь все в одной лодке, — пробормотала Элис, задумчиво поглаживая факсимильный медальон, с которым она в последнее время не расставалась ни на миг, — Насколько было бы проще без этих глупых переживаний!

И тут же ощутила укол где-то глубоко в груди, вспомнив свой последний сон.

Сейчас, когда она без пяти минут штатный агент разведки, нет у неё права на такие чувства. Как нет их и у Теренса. К счастью, маги, в отличие от людей, способны управлять своими эмоциями.

Элис понимала, что ещё тогда, во вторник, должна была объясниться с ним, и каждый раз, сталкиваясь с парнем в столовой или коридоре, ей становилось совестно за своё молчание, но на решающий разговор девушка так и не решилась, зная, что не сможет подобрать нужных слов.

Впрочем, для того чтобы поговорить с Теренсом, надо было как минимум застать его одного, — а как раз это в последнее время было сделать очень непросто: Луиза всюду ходила за своим парнем, словно она стала его тенью.

Остальные курсанты старались вести себя так, будто им всё до лампочки, — дескать, разбирайтесь сами. Элис была им благодарна за это, но в глубине души понимала, что пара дружеских советов была бы сейчас очень кстати.

Налетевший ветер перелистал страницы газеты, уронив на землю ярко-красный резной лист.

— Сколько можно делать вид, что ничего не происходит? — буркнула Элис, злясь больше на себя, чем на Терри. Кажется, он сегодня дежурит? Отлично. Прекрасная возможность объясниться с ним с глазу на глаз.

Твердо решив, что сегодня приватный разговор непременно состоится, девушка спрятала медальон за ворот куртки и обвела рукой вокруг себя. Портал сомкнулся за её спиной, и скамейка под клёном вновь опустела.

Здание штаба было на противоположном конце улицы: во избежание подозрений агентам строго запрещалось телепортироваться в непосредственной близости от главной резиденции разведчиков.

Элис специально ускорила шаг, надеясь, что это прогонит сомнения и желание повернуть назад. Как назло, улица была переполнена прохожими, — главным образом, служащими, возвращавшимися с работы. Многие магазины ещё были открыты, и сутолока стояла невообразимая. Лавируя в толпе, Элис свернула в переулок, — здесь было менее людно, как внезапно она услышала громкие сердитые голоса, а через мгновение увидела и их обладателей.

Голоса принадлежали Луизе и её незадачливому ухажёру.

Элис замерла и бросилась в тень балкона, прижавшись к стене. Только этого ей не хватало, — стать нечаянной свидетельницей ссоры, в то время как эти двое явно не горели желанием быть услышанными.

— Ты всё понимаешь превратно! Это невыносимо! — кричал Теренс, и Элис горько пожалела, что свернула на эту дорогу, — Ты никогда меня не слушаешь!

— О чём ты вообще говоришь? Я что, не вижу, как ты на неё смотришь? Что всё это значит, Теренс?

«Надо сматываться отсюда, пока они меня не заметили», — подумала Элис, быстро пятясь назад.

Открытая дверь. Очень вовремя!

Элис просочилась внутрь и очутилась в большом книжном магазине. Явно скучающий охранник на входе увлечённо разгадывал кроссворд: посетителей по магазину ходило немного, и особо следить было не за кем.

Вздохнув с облегчением, она огляделась, и не спеша двинулась вдоль стеллажей, которые занимали всё пространство от пола до потолка, и плотно, корешок к корешку, были забиты книгами. Книги с немой враждебностью взирали на молодую девушку в неброском костюме, словно гадая, чего от неё можно ждать, — по внешнему виду Элис нельзя было сказать, что она любит читать.

Но это впечатление было обманчиво. Она обожала книги: книги, которые можно держать в руках, ощущая их тёплую тяжесть и ни с чем не сравнимый запах, перелистывать страницы, перечитывая понравившиеся места, ронять, засыпая, на пол, а, прочитав до конца, бережно ставить на полку, чтобы когда-нибудь перечитать вновь.

Книга — надёжный друг, который никогда не подведёт, не обманет. Верный и безмолвный: ведь для истинной дружбы слова не нужны. Друг, которому не нужно ничего объяснять, которого не надо ни о чём просить. Стоит только протянуть руку и открыть книгу, — и если тебе тяжело, станет легче.

Элис не была сейчас настроена на чтение, — для этого требовалось более умиротворённое состояние, поэтому она просто бродила по магазину, иногда останавливаясь и принимаясь листать какую-то книгу, больше рассматривая иллюстрации, чем вникая в содержание.

«О чём могут поведать сновидения». Да ну, и о чём же?.. «Символы и знаки вокруг нас». Знаков мне и без того хватает… «Легенда о Призрачной крепости». Кто автор? А, понятно. «Фэрлинги: белые пятна истории от древности до наших дней»… Так, а это ещё что?

Элис взяла книгу, пролистала, скептически улыбаясь. Очередная псевдонаучная стряпня какого-нибудь зарвавшегося писаки, жаждущего снискать славу? Да, похоже на то.

Или нет?

Всё-таки что-то подсказывало Элис, что это не так. Что стоит поверить.

Проверить.

Сунув «Фэрлингов» под мышку, Элис повернула за угол, и чуть было не столкнулась с человеком, возникшим перед ней с точно такой же книгой в руках.

С Дэниелом Уинстоном.

Глава одиннадцатая Звезда всегда знает, для кого она падает с неба

Свернуть в сторону и сделать вид, что она его не узнала, не было никакой возможности.

— Добрый вечер, — Элис первой протянула руку.

Дэниел сощурил глаза, на лице появилась обаятельная улыбка.

— Элисон Мейнфорд… — мужчина изобразил нарочито учтивый поклон, — Какая встреча.

Он вальяжно навалился на стеллаж, стараясь не смотреть на книгу в своей руке. Очевидно, обсуждение с Элис этой покупки не входило в планы Дэниела Уинстона, однако девушка успела заметить его быстрое движение.

— Рад видеть тебя в добром здравии… и без соломы в волосах.

— Вы как всегда бесподобно тактичны, мистер Уинстон, — с неприкрытой враждебностью сказала Элис, скрещивая руки на груди, — Надо полагать, ваш турбомобиль ещё не привели в порядок? Что-то я не заметила его у входа. Или вы снизошли до того, чтобы путешествовать порталами, как и все?

Ну почему, почему она краснеет?..

— Не думал, что в выборе способов передвижения я обязан руководствоваться твоим мнением, — небрежно бросил Дэниел, — Мы живём в свободной стране. И совсем не обязательно обращаться ко мне на «вы», — добавил он, подумав, — Если я не ошибаюсь, мы перешли на «ты».

— Прошу меня извинить, — процедила она, дрожа от ярости, — Запамятовала.

— О, не стоит, право. Это ты прости меня за то, что поставил тебя в неловкое положение.

Но Элис не собиралась оставаться в долгу.

— Позволь полюбопытствовать, — подчёркнуто официально произнесла она, — Ты интересуешься фэрлингами?

Он дёрнулся, попытавшись спрятать книгу в складках плаща, но тут же взял себя в руки.

— Немного.

— Надо же, какое совпадение, — Элис широко улыбнулась, — Я тоже.

— Я помню, — он кивнул, — Фэрлинги — ваша слабость, не так ли?

Что-то его крайне взволновало, и, похоже было, он совершенно не хотел, чтобы Элис поняла это.

«Так-так-так. Что же ты от меня скрываешь, Дэниел Уинстон?»

— Мне бы не хотелось обсуждать сейчас мои отношения с этими существами, — Элис улыбнулась ещё шире, повертев в руках свой экземпляр «Фэрлингов», — Занятная книженция, ты не находишь? Интересно будет почитать, что про них люди пишут.

Лицо мужчины оставалось непроницаемым. Он будто бы что-то быстро просчитывал в уме.

— Фэрлинги — малоизученные создания, — медленно проговорил Дэниел, словно боясь сболтнуть лишнего, — Что, впрочем, их вполне устраивает. Сомневаюсь, что кто-нибудь из них соизволил бы поведать о своих тайнах… человеку.

Элис уже тысячу раз пожалела, что зашла в этот магазин. Слова Дэниела Уинстона звенели у неё в ушах, и она не сомневалась ни секунды: он сказал ей далеко не всё. Но не это вывело её из равновесия, — Элис не могла припомнить, чтобы с ней когда-либо разговаривали столь дерзко. К тому же её поражала и ставила в тупик собственная реакция: уже который раз, сталкиваясь с этим человеком, общение складывалось так, что последнее слово оставалось за ним. Мужчина так упрямо и целеустремлённо выводил её из себя, словно задался целью поставить эксперимент: на сколько её хватит.

Элис пребывала в полнейшей растерянности, когда они подошли к кассе и выложили книги на прилавок. Скучающий охранник вздрогнул и поспешил распахнуть перед покупателями двери, низко кланяясь Элис.

Стемнело. Город постепенно затихал, улицы пустели. Небо приобрело насыщенный ультрамариновый цвет, — тот, который бывает сразу после заката, держится несколько минут, а затем сменяется классическим чёрным. Ветер был пропитан тонким ароматом мегаполиса: острый, чуть сладковатый запах остывающего асфальта, резкий — мазута и машинного масла, нежный медовый — цветов на клумбах. Выйдя на улицу, Элис с удовольствием вдохнула воздух, отчего-то показавшийся ей вкуснее всего на свете.

— Не сочти за дерзость, но мне пора, — Дэниел не спеша вытащил из кармана часы на длинной цепочке, щёлкнул крышкой, и затем так же медленно убрал их назад, — Желаю удачи, Элис, — сухо сказал он, и, коротко кивнув, удалился.

— Вот и прекрасно! — рассерженно крикнула Элис ему вслед, — Иди, откуда пришёл. Скатертью дорожка!

— Элис, ты чего шумишь?

— Терри? — она повертела головой, — А где…

— Ты когда-нибудь каталась по ночному городу? — взволнованно перебил Теренс.

— Что?..

— Все думают, что ночью город засыпает, но это не так, — Терри взъерошил волосы, — Ночью город живёт своей жизнью, детали которой доступны лишь посвящённым.

— Разве ты не на дежурстве?

— Я поменялся с Питером. Хочешь узнать, что такое настоящая скорость?

Силуэт Дэниела Уинстона постепенно растворялся в сумерках.

— Ну так что, прокатимся?

— С удовольствием! — Элис решительно села на переднее сиденье.

Мотор неистово взревел, и турбомобиль рванул с места. Волосы развевались на ветру, будто хотели улететь прочь. А когда они пронеслись мимо ничего не подозревающего Дэниела, обдав его каскадом брызг из весьма кстати подвернувшейся под колёса лужи, Элис победно расхохоталась, ощущая внезапный прилив энергии, словно она наконец-то выпустила на свободу томившегося в неволе зверя.

— Быстрее!

Небо стало бархатно-чёрным, но в городе было светло как днём от газовых фонарей и бесчисленных неоновых вывесок. Фасады зданий были подсвечены разноцветными прожекторами, а окна домов казались вырезанными из золотой фольги и наклеенными на стены в художественном беспорядке.

— Быстрее!!

Они неслись по пустынным проспектам, ловко огибая редкие машины. Это было похоже на полёт в межзвёздном пространстве, или на путешествие в виртуальной реальности, или на бешеную гонку в фантастическом кино.

— Ещё быстрее!

Турбомобиль взлетел на мост, и все огни разом куда-то исчезли, — остались только жёлтые глаза фонарей вдоль дороги, да стальная гладь воды внизу.

— Посмотри наверх, — крикнул Теренс.

Девушка подняла голову. Сердце бешено стучало от переполнявшей её дикой, почти первобытной радости. И высоченные опоры моста, и стальные тросы были опутаны сверкающими нитями электрических гирлянд. Дорога к звёздам.

— Не останавливайся! — прокричала она, смеясь, — Только не останавливайся, Терри!

Когда «Гелиос» затормозил на перекрёстке, от которого начинался Кирпичный переулок, уже брезжил рассвет.

Элис смотрела на небо, провожая взглядом гаснущие звёзды. Они молчали. Раз или два девушка замечала, как Терри открывал рот, собираясь заговорить с ней, но так и не решался, боясь испортить неповторимость момента, разрушить то хрупкое взаимопонимание, которое только что зародилось в кожаном салоне турбомобиля.

Она молчала. Ночное освещение города уже отключили, и вокруг было темно, — лишь о ветровое стекло со стуком бился заблудившийся светлячок: крохотная точка света в бескрайнем океане тьмы.

— Элис, — наконец выдохнул Терри, — Я хотел тебе сказать…

— Не надо.

Слова сорвались с языка прежде, чем она успела додумать мысль до конца.

— Но я…

— Замолчи!

Зачем она отталкивает его?

Затем. Можно пытаться обмануть кого угодно, включая себя, но своё сердце не обманешь никогда. Потому что она знает ответ на его вопрос.

— Мы с Луизой просто друзья, — пробормотал Теренс.

— Да ну? А она, похоже, так не считает.

— П-послушай, Элис, я только…

На ладони девушки вспыхнуло пламя, отразившись в её глазах, в темноте казавшихся чернее ночи.

— Ещё одни звук, Уолсен, и твой турбомобиль испарится вместе с тобой, весь, до последнего винтика, — тихо, но отчетливо проговорила Элис, сгребая огонь в горсть, — Хочешь на личном опыте убедиться, достаточно ли хорошо я владею своей любимой стихией?

— Почему ты так…

— Помирись с Луизой. Сегодня же. Понял меня?

Она ненавидела себя за эти слова, но понимала: лучше сказать горькую правду сейчас, потому что потом это будет сделать гораздо труднее. Не умеет она притворяться. Прямолинейность — не самое лучшее качество для будущего разведчика, но тут уж ничего не поделаешь.

Вот только говорить правду вслух иногда очень нелегко.

— Я не хочу, чтобы вы ссорились… из-за меня. Я этого недостойна, поверь.

Теренс не ответил: всё было понятно и так.

— Мне завтра на дежурство, — произнесла Элис будничным тоном, стараясь не думать о том, насколько жестоко это прозвучит, — Надо выспаться, хоть немного. Спасибо, что подвёз до дома.

— Да брось…

— Всё равно спасибо.

— Прости, я во всём виноват… Я не должен был… Прости.

— Нет, это ты прости, — Элис выдавила смешок, — Чуть было не сожгла твою машину. Ты же знаешь, меня лучше не выводить из себя…

— Ерунда. Забудь.

Она щёлкнула пальцами, и пламя исчезло.

— Честно, ты не в обиде?

— Нет, что ты.

— Тогда до завтра.

— Увидимся.

Уезжая, Теренс обернулся и посмотрел на Элис. В его взгляде не было ни злости, ни сожаления, — лишь смирение, признание свершившегося и твёрдая решимость навсегда сохранить в душе воспоминания об этих мгновениях счастья. Последняя звезда, сверкнув, покинула небосклон, когда служебный «Гелиос» скрылся за поворотом.

Так уж устроены люди, — это старая истина: чем меньше ты виноват в чём-либо, тем сильнее ощущаешь свою вину. И будь ты хоть трижды маг, ты ничего не сможешь с этим поделать. Ты можешь сравнять горы с землей, осушить моря, подчинить своей воле всех драконов на свете, но ты никогда не будешь властен над самыми свирепыми и непокорными драконами: над своими собственными.

Смятение и страх могут сломить даже самую сильную волю, даже самый стойкий дух, а сомнение, как известно, может привести к расколу, способному уничтожить целую Вселенную, — такова его чудовищная разрушительная сила.

Впервые в своей жизни Элис совершила поступок, причинивший боль другому человеку. Не по неведению, нет: сознательно и намеренно, — и это было тяжелее всего. Но тяготило её не столько гнетущее чувство вины, сколько осознание того, что она могла совершить ошибку, — ошибку, которую теперь уже не исправить. Что, если она поспешила?..

Человек больше всего слаб не тогда, когда его одолевают враги, а тогда, когда он пытается бороться с самим собой.

Элис была так расстроена и выбита из колеи, что не сразу заметила угловатую тень, промелькнувшую над головой. До дома оставалось всего пара шагов, когда из подворотни появилось что-то тёмное, и бросилось ей наперерез, сбив с ног. Элис вскочила на ноги, лихорадочно озираясь. Переулок заполнял густой предрассветный сумрак, — даже острое зрение мага не давало особых преимуществ. Однако ей показалось, что вдоль кирпичной стены напротив медленно движется еле различимая фигура.

Элис отбросила плащ и встала в боевую стойку. В землю ударил разряд молнии, оплавив брусчатку. Неизвестный метнулся в сторону.

— Кто здесь? — она ухватила извивающуюся молнию, отчаянно вертя головой в надежде разглядеть хоть что-то, — Выйди и сразись со мной, если ты не трус!

Внезапно в нос ей ударил сильный запах горького миндаля. Девушка почувствовала, как от ужаса у неё перехватило дыхание.

«Спектралы? Здесь??»

Нет, это невозможно…

Два расплывчатых силуэта скользили со стороны перекрёстка, преграждая путь к отступлению. Похоже, её окружают.

— Не подходите ко мне! — отчаянно взвизгнула Элис, взмахнув огненной верёвкой как плетью. Из мостовой брызнули искры, и к запаху миндаля прибавилась мерзкая вонь горелой пыли, — Назад!

Мысли неслись галопом. До восхода солнца около часа, — досадно, но факт. Телефон лежит в кармане, но чтобы набрать номер, нужно хотя бы несколько секунд. Нет, не годится. Открыть портал прямо отсюда? Тем более не успеет.

Ещё несколько фигур отделились от темноты и присоединились к остальным. Липкий, отвратительный страх расползался по телу, притуплял сознание. Никогда ещё Элис не чувствовала себя настолько уязвимой. Да, по правде говоря, она никогда и не сталкивалась с этими отвратительными монстрами, тем более в таком количестве. Круг смыкался, становясь всё теснее: Элис насчитала не меньше дюжины теней. Ситуация становилась критической.

Она едва находила силы удерживать огненную плеть. Уничтожить ночных демонов сложно, но можно: нужен единовременный импульс, — достаточно мощный, чтобы хватило на всех. Столько энергии у неё сейчас нет.

Хотя, погодите-ка… Факсимиле.

Да, пожалуй, это единственный вариант.

Собравшись с духом, Элис сорвала медальон с груди, и что было силы сжала между ладонями, словно хотела выжать из него сок. Результат последовал незамедлительно: факсимильный узор запылал, амулет раскалился добела, и длинные тонкие молнии ударили во все стороны, обращая темные силуэты в бегство. Земля пошатнулась и задрожала, с лепнины на фасадах посыпалась штукатурка.

Возможность двигаться вернулась вместе со зрением, когда источник энергии исчерпал себя, и свечение стало угасать. Элис сунула в карман бесполезный теперь медальон. Убрав со лба мокрые волосы, опустилась на гранитный бордюр, чтобы немного отдышаться.

Она заметила его слишком поздно: одинокий сгусток тьмы в плотной тени арочного проёма, каким-то образом уцелевший в битве. На попытку отразить нападение не оставалось времени: не успела девушка понять, в чём дело, как оказалась прижатой к земле. Элис хотела закричать, но не смогла издать ни звука. Спектрал глухо зашипел, обнажив четыре ряда кривых зубов, и её обдало волной ядовитого газа. Голова закружилась, к горлу подкатила тошнота, но Элис была уже не в состоянии бороться, — она вдохнула отравленный воздух, чувствуя, как каждая клеточка её тела сопротивляется этому. Хищно оскалившись, монстр склонился над обездвиженной девушкой. По-видимому, конец был бы весьма плачевным, если бы на арене действия не появился ещё один человек, вернее, маг.

Помощь подоспела вовремя, приняв облик черноволосого мужчины в широкополой фетровой шляпе и длинном дорожном плаще, надетом поверх дорогого костюма. Завидев Элис, он, не раздумывая ни секунды, кинулся к ней, на бегу срывая перчатки. Мужчина что-то крикнул, но слов Элис разобрать не смогла. Последовал молниеносный удар, и спектрал обратился в прах.

Всё ещё не веря, что она только что чудом избежала незавидной участи пополнить список жертв ночных демонов, Элис повернулась к своему спасителю, намереваясь от души поблагодарить его за своевременное вмешательство, и остолбенела, с изумлением узнав в нём человека, которого она меньше всего ожидала встретить здесь.

— Ты, что, преследуешь меня?! — вырвалось у неё.

Дэниел Уинстон невольно усмехнулся, помогая ей подняться на ноги.

— Не стоит благодарности, право же. Мне уже начинает нравиться тебя спасать.

Элис пристыженно потупила взгляд, вспомнив, как несколько часов назад Терри окатил его водой из-под колёс.

— Эээ… Спасибо.

— Не за что.

Чтобы скрыть смущение, Элис принялась с преувеличенной тщательностью отряхивать пепел с одежды, не глядя в сторону своего спасителя. Мистер Уинстон спокойно наблюдал за ней, скрестив руки на груди. Когда притворяться, что она полностью поглощена чисткой своего костюма, стало больше невозможно, Элис осторожно подняла голову и искоса взглянула на Дэниела. Смертельно бледен, на лице бисеринки пота, — словом, выглядел он неважно.

— Как ты здесь оказался? — спросила она наконец.

— Я не вовремя? — мгновенно отозвался Дэниел.

— Очень вовремя, — быстро возразила Элис, — Спектралы… Мне и в голову не могло прийти, что на них можно наткнуться в центре Грейстоуна.

— Честно говоря, мне тоже.

— Эффектно у тебя получилось, — Элис примирительно улыбнулась, — Лазер?

— Гамма-лучи. Против этих тварей — лучше всего.

— Я думала, электрический ток…

— Тебе следует быть осторожней, Элис, — нетерпеливо перебил Дэниел. В рокочущем голосе послышалась нотка неподдельной тревоги, — Времена сейчас неспокойные. Я не могу всё время приходить тебе на выручку. И если ты будешь и впредь так же беспечна, рано или поздно настанет день, когда ты попадёшь в беду, а меня не окажется рядом.

— Но я не…

— Запомни, что я тебе сказал. Не ищи неприятности.

Рассвет полз по крышам, а Элис всё стояла и смотрела ему вслед, чувствуя себя такой же выпотрошенной, как октаниумовый амулет.

* * *

Когда она ворвалась в вестибюль, комендант испуганно вздрогнул и, привстав с места, проводил девушку удивлённым взглядом, неодобрительно качая головой. Впрочем, Элис это нисколько не взволновало: ей было не до церемоний. Пробормотав «доброе утро», девушка перепрыгнула через турникет, взлетела вверх по лестнице и сломя голову понеслась по коридору.

Всю дорогу к штаб-квартире Элис не переставала раздумывать о произошедшем. Абсурдные, противоречивые мысли роились у неё в голове, как туча разъярённых ос. Чудовищные картины одна за другой всплывали в памяти, заставляя снова и снова переживать ночное приключение. Целая свора спектралов каким-то непостижимым образом пробралась в самый центр города, выбрав себе в жертвы из миллиона людей её, Элисон Мейнфорд. Ясно как день, что это не простое совпадение.

Коридор восточного крыла казался нескончаемым. Элис бежала вперёд, считая шаги. Пару раз она запнулась о складки ковровой дорожки, один раз упала, охнув от боли.

Боль. Злость, ненависть, тайные страхи, тёмные мысли, — вот что служит для них пищей. Чтобы выжить, спектралам нужны люди. Но крупные города эти монстры обходят за версту: здесь чересчур много суеты и радости, а и то, и другое несет им гибель. Так же, как и солнечный свет…

До начала тренировки ещё целый час. Элис прислушалась: из приоткрытых дверей тренировочного зала доносились голоса; она явственно различила мягкий фальцет Анабель. Чувствуя почти физическую необходимость поделиться с кем-нибудь своими мыслями, она отворила дверь и шагнула через высокий порог. Трое из семерых курсантов, в том числе и дежуривший ночью Питер Кортни были здесь.

Оглянувшись посмотреть, кто вошёл, Теренс натянуто поздоровался и тут же отвернулся к окну.

— Привет, Элис, — улыбнулась Анабель.

— Привет.

Она прошла в угол, и уселась на преподавательский стол, поставив ноги на спинку стула.

— Тайлера не видели?

— Он придёт в восемь, — Питер сосредоточенно полировал пряжку ремня, — А ты сегодня что-то рановато, — ехидно заметил он, не отрываясь от своего занятия, — В чём дело, миледи?

— Заткнись, Кортни, — буркнула Элис, хмуро глядя на парня. Его манера всё обращать в фарс выводила из себя.

— О, графиня Мейнфорд не в духе, — он поднял голову на девушку и присвистнул, — Силы небесные, что с твоими волосами? Что же такое могло случиться, что помешало тебе…

— Питер! — Анабель укоризненно посмотрела на парня.

— Спектралы!! — не выдержав, закричала Элис, — Представьте себе, на меня напали спектралы! Десять, может, больше, — не успела всех пересчитать.

— Что?..

— Как…

— Вот, полюбуйтесь, — она со звоном швырнула медальон на пол, — Чтобы отбиться от них, мне пришлось истратить весь заряд!

Теренс побледнел.

— Это я виноват… Я должен был проводить тебя до крыльца, — пролепетал он, позабыв, что они здесь не одни. Никто, однако, и не подумал прицепиться к его словам: Анабель и Питер, открыв рты, со страхом взирали на девушку.

— Ничего ты не должен, — сердито бросила Элис, — Ты тут вообще не при чём!

— Это просто… немыслимо. Невероятно, — Анабель отчаянно пыталась найти разумное объяснение, — Спектралы… Ты не думаешь, что могла ошибиться…

— Нет, я не ошиблась, — Элис сжала кулаки, хрустнув пальцами, — И если бы мне не пришли на помощь, я сейчас не сидела бы здесь и не разговаривала с вами.

— Но, Элис, послушай: как спектралы могли оказаться в городе? И зачем им нападать на тебя? В этом нет ни логики, ни здравого смысла…

— Знаешь, Питер, мне было не до здравого смысла, когда на меня без предупреждения набросились со всех сторон!

— Итак, подведём итог. Я правильно понял, что ты израсходовала энергию казённого амулета, якобы защищаясь от полчища спектралов?

Последний вопрос принадлежал Феликсу, стоявшему в дверях. Все, кроме Элис, вскочили на ноги и низко склонили головы, как того требовал этикет.

— Феликс! — обрадованно воскликнула Элис, не меняя позы, — Ты вернулся? До чего же я рада тебя видеть!

Он окинул девушку изучающим взглядом.

— Пойдем-ка со мной.

Не глядя на застывших в изумлении товарищей, Элис спрыгнула со стола и последовала за куратором.

— Энтони, подожди, пожалуйста, в приёмной, мне надо перекинуться парой слов с мисс Мейнфорд тет-а-тет, — велел Феликс своему помощнику, входя в кабинет, и молодой человек, с любопытством взглянув на Элис, тотчас же покинул комнату, — Итак, — чеканя каждое слово, он повторил свой вопрос, — Ты утверждаешь, что на тебя напали спектралы?

— Я утверждаю лишь то, что произошло на самом деле! — мгновенно вспылила Элис.

— Брось, — Феликс нахмурился, давая понять, что не намерен выслушивать наспех придуманные оправдания, — Ты не хуже меня знаешь, что ночные демоны не могли попасть сюда. «Спектралы в центре столицы напали на мага»? Подойдёт в лучшем случае в качестве заголовка для какой-нибудь жалкой жёлтой газетёнки. Абсурд! Как, скажи на милость, они проникли в Грейстоун, — приехали на трамвае?

— Откуда я знаю?! — проворчала Элис, только сейчас осознавая, что, зациклившись на том, почему ночные монстры напали именно на неё, совсем упустила из виду то, каким образом они сумели пробраться в густонаселённый город. — Феликс, пойми, сейчас важно другое: спектралы были там из-за меня. Они напали, когда я…

— Я не ставлю под сомнение вопрос о твоей значимости, — произнес он с нажимом, — Бесспорно, ты превосходный маг и ценный сотрудник. Однако сейчас речь не об этом.

— А о чём? — не выдержала Элис, — То, что произошло сегодня ночью в Кирпичном переулке…

— Элисон, это не смешно! — разъярённо воскликнул Феликс, и девушка невольно вздрогнула, — Это возмутительно! Ты хоть понимаешь, насколько несуразно это звучит?

— Так ты мне не веришь?!

— Во что я должен поверить, — в эти нелепые фантазии о спектралах?! Если ты сочинила всё это лишь для того, чтобы оправдать истраченную энергию…

— Ничего я не сочиняла! — звенящим голосом крикнула Элис, — Не смей обвинять меня во лжи, слышишь! Посмотри мне в глаза!

— Сначала — эта несуразная история с турбомобилем, — Феликс, казалось, не слушал её, — Теперь — небылица про спектралов. Мне страшно представить, что будет завтра! Твоё легкомысленное поведение…

— Посмотри мне в глаза!!

Феликс умолк и повернулся к девушке. Они были почти одного роста, и его серые глаза оказались напротив сиреневых глаз Элис. От напряжения воздух, казалось, сгустился настолько, что его можно было запросто резать ножом.

— Как ты мог заподозрить меня в том, что я не до конца честна с тобой? — прошептала Элис одними губами, — Меня, принесшую клятву на Первом камне, ты обвиняешь в непорядочности? Та авария — целиком и полностью моя вина, но при чём здесь сегодняшний случай? Спектралы не могут использовать магию. Ты знаешь это, Феликс. Отсюда логически вытекает, что здесь не обошлось без помощи со стороны. Без помощи магов. Возможно, кто-то соорудил портал, и…

— Довольно, — отрывисто бросил Феликс. Он выглядел обескураженным, раздосадованным, сердитым и усталым одновременно, — Тема закрыта. Если ты всё сказала, и тебе больше нечего добавить, можешь идти.

Элис не шелохнулась.

— Нет, не всё. Есть ещё кое-что, — она извлекла из нагрудного кармана клочок бумаги и, развернув, положила на стол. — Вот это я нашла во время одного из дежурств. Не знаю, имеет ли записка какую-либо ценность, но мне кажется, что это зашифрованное послание, — вот только шифр мне подобрать пока не удалось.

Феликс без особого интереса взял бумагу, но, пробежав глазами длинный столбец чисел, вздрогнул и немигающим взглядом уставился на девушку.

— Кто тебе дал этот документ? — сипло пробормотал он.

— Я же сказала, я его нашла, — повторила Элис. По реакции Феликса она смекнула: информация, зашифрованная в письме, крайне важна. Оставалось только удивляться, как такой ценный документ оказался утерянным.

— Нашла? Где?

— На лестнице, возле турникета. Мы с Терри вдвоём дежурили в ту ночь…

— Кто-нибудь ещё видел это?

— Только мы.

Феликс метался по комнате из угла в угол, глядя на лист бумаги так, словно он превратился в ядовитую змею.

— Когда это случилось?

— Около полутора месяцев назад.

— Ты кому-нибудь рассказывала о своей находке?

— Конечно, нет! Феликс, объясни, наконец, в чём дело? Эта шифровка…

— Это не шифровка, — Феликс, казалось, напрочь позабыл и о первоначальной теме их разговора, и о том, что был зол на Элис. Его по-прежнему трясло, но теперь уже не от праведного гнева, — безотчётный, всепоглощающий, ледяной страх искажал правильные черты его лица. Элис невольно содрогнулась: то, чего так сильно испугался Феликс, нельзя было недооценивать.

— Это не шифровка. Это географические координаты всех известных нам Зеркал, не стоящих на учёте в Реверсайде.

— Координаты Зеркал? — переспросила Элис, — Но…

— Да, — кивнул Феликс, обессиленно рухнув в кресло, — Говорят, когда наши миры только-только разошлись, все зеркальные поверхности служили вратами, — все до единой. Но с течением времени, по мере того, как миры всё больше отдалялись друг от друга, количество функционирующих проходов становилось всё меньше и меньше.

Элис присела напротив, задумчиво глядя на ровные строчки, старательно выведенные чьей-то рукой.

— Полтора месяца назад, — продолжал он, — нам сообщили, что несколько Зеркал в одном районе были взяты под контроль нашими врагами. Реджинальд поручил это дело мне. Я думал напасть на след шпионов, но все усилия оказались безрезультатными: захват Зеркал прекратился, как только я прибыл на место. Мы так никого и не нашли, — лишь зря потратили время. Но эта записка многое объясняет…

— Утечка информации, — догадалась Элис, — Или…

— Или измена, — тихо сказал Феликс.

— Измена?! — ахнула Элис, захлопнув рот ладонью, как будто произнесла нечто непристойное.

— Всегда, — запомни, — всегда нужно предполагать самое худшее, — наставительно произнёс Феликс, — Лишь пятеро из нас имеют доступ к исчерпывающей информации о Зеркалах.

— Значит, это сужает круг подозреваемых.

— Наоборот, — не согласился Феликс, — Под подозрением оказываются все. Память — самый надежный сейф. Зачем переписывать на бумагу то, что знаешь наизусть? Разве что для того, чтобы передать информацию кому-то, у кого её нет…

— Определённо, почерк женский, — Элис не было нужды смотреть на записку: за долгие часы бесплодных поисков ключа к шифру она успела выучить её наизусть, — И, похоже, тот, кто это писал, не очень-то спешил. Я хочу сказать, — объяснила она, — Что если бы мне нужно было скопировать некий документ, я бы не занималась чистописанием, а попыталась проделать это как можно быстрее. Или просто-напросто сняла бы слепок пространства.

— Пространство штаб-квартиры защищено от копирования, — рассеянно отозвался Феликс. И внезапно нахмурился. — Я не хочу, чтобы ты забивала себе этим голову. Ты поняла меня, Элис?

— Да, но…

— Можешь не беспокоиться, я выясню, кто стоит за этим, — он потряс листком бумаги, — И очень скоро. Изменникам нет места в нашем департаменте.

— И всё же, если тебе понадобится моя помощь…

— Ты ещё не агент. Лучшей помощью с твоей стороны будет не мешать мне выполнять мою работу, и больше внимания уделять своим прямым обязанностям, — отрезал куратор, давая понять, что разговор окончен.

Весь день Элис переваривала услышанное от Феликса, пытаясь сопоставить это с событиями прошлой ночи. Она еле дождалась окончания тренировки: ей не терпелось остаться в одиночестве, чтобы не спеша поразмыслить обо всём, что она узнала.

В одном из подсобных помещений западного флигеля было оборудовано что-то вроде кухни: ей пользовались агенты, остававшиеся на ночные дежурства. Здесь имелась газовая плитка, старенький латунный чайник с погнутым носиком и несколько разномастных чайных чашек. Единственное окно подсобки было до потолка заставлено коробками со всякой всячиной, а слабосильная лампочка в углу не давала достаточно света, но эстетическая составляющая сейчас волновала Элис меньше всего.

Порывшись в шкафу, она обнаружила пачку печенья и початую банку сгущённого молока. Чайник тоненько свистнул; Элис бросила щепотку растворимого порошка в кипяток, зацепила ложкой сгущёнки и присела на табурет.

«Спектралы поджидали в Кирпичном переулке не случайного прохожего, — прошептала она, — Им была нужна я».

Зачем? Чтобы припугнуть. Или убить…

Элис сделала глоток и чуть не захлебнулась, — напиток был ещё слишком горячим.

Им была нужна я. С какой целью?

А вот с целью проблематично.

Тот, кто натравил спектралов, вычислил её адрес. И, скорее всего, он догадывается, что она связана с разведкой.

Но этого никто не знает, — даже Роберт, даже отец.

Даже Лори.

От мысли о фэрлинге сердце её тоскливо сжалось.

Вывод один: у неё есть враг, о существовании которого она до настоящего момента не подозревала.

Внезапно она вспомнила об Эмили. Девчонка — скрытый маг, и этот факт наверняка уходит своими корнями в какую-то тёмную историю. Есть вероятность, что спектралы были предназначены не для неё, а для её скромной соседки.

Ещё одна неразыгранная фигура в этой партии — Дэниел Уинстон. Каким образом крупный бизнесмен оказался ночью один в тихом спальном районе, где нет ни отелей, ни ресторанов, ни производств? Случайно? Случайно ли?

— А ты не думаешь, что это могла быть иллюзия?

Анабель подошла так тихо, что Элис чуть не вылила на себя остатки кофе.

— Не думаю, — коротко ответила она. Вступать в дискуссию не хотелось.

— Просто… Элис, я, конечно, верю тебе, но спектралы… Опытный маг смог бы создать достаточно правдоподобный мираж. То есть, я хочу сказать, такой, как Феликс… Я не особо сильна в визуальной магии, а вот Луиза… Кстати, а где Луиза?

— Дома. Ей нездоровится, и я разрешил ей не приходить сегодня, — ответил агент Тайлер, входя в комнату, — Ребята, никто не видел мою шляпу?

Девушки покачали головами.

— А… Ну, тогда до завтра, — он задержался у дверей, — Элис, я думаю, тебе будет приятно узнать. К тебе гость.

— Ко мне… кто?!

— Он ждёт тебя во дворе. Напугал наших до полусмерти.

Десять мучительно долгих секунд потребовалось, чтобы добежать до заднего крыльца, — за эти секунды она успела перебрать в уме тысячу догадок, одна невероятней другой. Но, ступив на желтеющую траву, Элис поняла, что в глубине души она знала правду: это он.

Увидев девушку, Лориан приветственно заурчал и захлопал крыльями, взметнув в воздух песок.

— Лори! — она бросилась к фэрлингу и прильнула к нему, зарываясь пальцами в мех, пахнущий дорожной пылью.

Агенты высыпали во двор и столпились вокруг, стараясь, однако, держаться на почтительном расстоянии от хищника. Элис чувствовала обращённые к ней взгляды, полные трепета и восхищения, слышала взволнованные возгласы, но в этот момент для неё не существовало никого, кроме фэрлинга, сердце которого билось в унисон с её собственным.

Прошёл час, а, может быть, секунды. Элис потеряла счёт времени: ей хотелось растянуть эти мгновения на целую вечность, и было плевать на всё, что произойдет потом. Несколько раз кто-то назвал её имя, она даже разобрала голос Феликса, но только сильнее вцепилась в Лори, словно хотела слиться с ним, стать единым целым.

Впрочем, это и не нужно: они и так едины. Иначе он никогда бы не оказался здесь.

— Я соскучилась, Лори, — прошептала Элис, — Так долго… Мне тебя очень не хватало.

Лориан промолчал. Вместо этого он бережно обнял её передними лапами и прижал к себе, но Элис поняла, какой ответ кроется за его безмолвием.

* * *

Они сидели на крыше, когда в городе наступила ясная сентябрьская ночь. Всё, как и тогда, в Айзенбурге, невольно подумалось Элис.

— Только сейчас я начинаю по-настоящему понимать, как ты мне нужен, — тихо сказала девушка, гладя фэрлинга по спине, как домашнего котёнка.

Неожиданно чувства фэрлинга стали солёными от боли.

— Прости меня. Я тебя подвёл.

— Что? О чём ты?

— Спектралы. Ты была на волосок от гибели. Я предвидел это, но был уверен, что ты справишься. Я просчитался.

— Всё обошлось, — успокоила его Элис.

— Я чуть было не потерял тебя.

— Главное, что теперь ты здесь. Всё остальное неважно.

— Я больше никогда тебя не покину, — Лори повернул голову, и Элис увидела, как блестят его глаза, — Если ты сама не захочешь. Слово фэрлинга, я всегда буду рядом с тобой.

Прохладный ночной ветерок действовал умиротворяюще. Элис зачарованно смотрела на небо, полное звёзд: крупных, ярких. Сейчас небо казалось ещё бесконечнее, необъятнее, чем в прошлую ночь. А звёзды были так высоко, так далеко, что хотелось взмыть ввысь, и лететь со скоростью света, лететь вперёд, чтобы хоть немного приблизиться к ним. Дотронуться, прикоснуться, поймать…

— Звёзды сегодня необычайно красивые, правда?

Было ли это её собственной мыслью, или она опять подслушала мысли фэрлинга? Да и так ли это важно?

Падающая звезда стремительно катилась по небосводу. Глупая человеческая примета, придуманная для маленьких детей. Но иногда ведь можно разрешить себе забыться и впасть в детство?

— У тебя есть пять секунд, чтобы загадать желание, — заметил Лори, поигрывая хвостом.

Это было сказано не в шутку, а всерьёз. Элис рассмеялась.

— В отличие от людей, ищущих чудеса везде, где только возможно, я имею силы исполнять свои желания самостоятельно. Для этого мне не нужны звёзды.

Стоило последним словам сорваться с губ, как в её сознании возник непрошеный образ: элегантный деловой костюм, тонкие губы, слегка изогнутые в насмешливой полуулыбке, лукавый прищур тёмных глаз…

Звезда чиркнула по небу и скрылась за горизонтом. Элис поморгала, отгоняя видение. Что это, минутное умопомрачение, или… Не может быть, чтобы она…

Не может бы-ыть!..

Такого она от себя не ожидала. Увлечься человеком, который понятия не имеет о правилах приличия, который всё время путается у неё под ногами и норовит уколоть очередной насмешкой, который превратил её новехонький «Гелиос» в груду металлолома, который… Копаясь в памяти в поисках ещё не перечисленных грехов Дэниела Уинстона, Элис не замечала, что кулаки у неё крепко сжаты, а на черепицу сыплются искры. Как она могла? Кто она после этого? Слабовольная, бесхарактерная, сентиментальная…

— Не будь столь самокритичной, — Лори легонько коснулся крылом её плеча, — Рано или поздно это должно было случиться. Я знал.

Элис бросило в краску. Почему она не может разобраться, что с ней происходит? Говорят, чужая душа — потёмки, а своя?..

— Нехорошо подглядывать за чужими мыслями…

— Не пытайся отрицать очевидное.

— Я и не пытаюсь. Ноя пока ещё маг, — с вызовом ответила Элис.

Да, она маг, а, значит, в её силах обуздать свои чувства. Это люди не в состоянии совладать с инстинктами, заложенными природой.

Никто никогда не узнает об этом, тем более сам Дэниел. И даже если звезда услышала её, это ничего не изменит. Она похоронит в своей душе это странное влечение, это необъяснимое чувство, — Элис боялась даже мысленно произнести слово «любовь»: как будто, сказав так, она окончательно и бесповоротно признала бы факт, который, не будучи озвученным, возможно, никогда не станет реальностью.

Она прерывисто вздохнула.

Так будет лучше всего.

Страшная вещь — мечты. Люди даже не подозревают, насколько им проще: не имея способностей воплощать в жизнь образы, существующие лишь в их воображении, крайне сложно осуществить желаемое, но вместе с тем почти нет шансов нечаянно навлечь беду неконтролируемыми тёмными мыслями. Совсем иначе обстоит дело, если тебе выпало родиться магом. Гораздо больше риска материализовать то, чего боишься, притянуть то, от чего стараешься держаться подальше, — стоит только ненадолго забыться.

— В доме, где я живу, есть мансарда, — прошептала Элис, всматриваясь в бесконечное море спящих крыш, — Там сухо, я залатала течь. И хозяйка туда никогда не поднимается.

Метеоритный дождь вышивал полуночную черноту золотистыми стежками. Элис уже потеряла им счёт. Сейчас она хотела думать о них только так, без прикрас, без несуразного фанатизма: ведь это всего-навсего метеоры, космические крошки, сгорающие в атмосфере. Падающие звёзды, надо же! Придумают же люди…

Загадывать желания не хотелось.

— Я буду держать слуховое окно открытым. Миссис Браун ничего не заметит — она дальше своего носа не видит. Но всё же постарайся не попадаться ей на глаза. И Эмили тоже. Они всего лишь люди, — Элис внезапно замолчала, подавившись словами. Всякий раз, когда она вспоминала об Эмили, её не отпускало странное ощущение: она будто приподняла завесу тайны, доселе неведомой ни одной живой душе. Её терзали сомнения. Неужели чутьё не обманывает её, и Эмили — в самом деле не та, за кого себя выдаёт?

— О чём ты думаешь?

— Да так. Ничего особенного, — она покраснела так сильно, словно её застали за чем-то непристойным. Сама того не заметив, Элис закрыла от фэрлинга свои мысли, — чего никогда раньше не происходило.

— Ты хотела поговорить о чём-то важном, — мягко напомнил Лори, — Звезда отвлекла тебя.

— Не сейчас, — раздражённо помотав головой, Элис попыталась встать на ноги, и чуть не упала: крыша была довольно крутой, — Это слишком серьёзный разговор, а я сейчас не в том настроении. Скоро рассвет: тебе лучше спрятаться.

Фэрлинг встопорщил усы, ласково улыбнувшись девушке.

— Моё место рядом с тобой.

— Я не хочу, чтобы тебя видели лишний раз. Это не Айзенбург, Лори. Кто знает, как здешние жители отреагируют на пролетевшего над головой фэрлинга? У меня и без того слишком много поводов для беспокойства, и если к ним прибавить ещё и страх за тебя, я просто сойду с ума. Ты же не хочешь, чтобы…

Лори не дал ей закончить предложение: схватив девушку лапами, он забросил её себе на спину, оттолкнулся от парапета, одновременно расправляя крылья, и ввинтился в небо со скоростью пушечного ядра.

Должно быть, они достигли верхних слоев атмосферы: ледяной воздух стал разряжённым, и таким прозрачным, что в нем была видна каждая пылинка. Звёзды отсюда казались ещё крупнее; они сверкали, как драгоценные камни, выставленные в витрине ювелирного салона. Фэрлинг поднялся выше, звёзды померкли, и на востоке из-за горизонта показался краешек солнца. Элис глубоко дышала: ей не хватало кислорода. Никогда ещё они не поднимались так высоко.

— Здесь солнце уже взошло, а там, внизу ещё ночь, — фэрлинг завис в воздухе подобно исполинскому воздушному змею, — В одно и то же время, заметь. Вот тебе задачка: один заявляет, что уже утро, другой убеждает его в обратном. Так кто же из них прав?

— Лори, спускайся, — Элис закашлялась. Дышать становилось всё тяжелее, — Или объясни толком. Терпеть не могу, когда ты говоришь метафорами. Совсем как мой отец…

— Нет единой для всех истины. Как нет ничего, о чём можно было бы заявить со всей определённостью. Всё зависит от точки зрения. Даже солнце, которое одно для всех, каждому видится разным.

Фэрлинг медленно снижался. Элис распласталась у него на спине, прячась от ветра.

— Позволь дать тебе несколько советов. Не бойся своих желаний: это глупо. Не беги от судьбы: это бессмысленно. Не пытайся понять то, в чём, как тебе кажется, нет логики. Что непостижимо сейчас, откроется потом.

Земля стремительно приближалась. Мгновение, и крошечная точка внизу превратилась в серо-жёлтый квадрат, который оказался песчаной площадкой для тренировок. Лори пружинисто приземлился, и Элис скатилась вниз.

Она чувствовала себя, как ребёнок, получивший на день рождения деревянную лошадку вместо настоящего коня. Совсем не так она представляла себе этот разговор. Совсем не это желала услышать от Лориана. Влажный песок под ногами пах солью и наступающей осенью, ветер неторопливо перебирал ветки деревьев, в лужах на асфальте догорали последние звёзды. Не так. Всё должно было быть совершенно по-другому. Она ожидала, что Лори наконец-то поведает ей обо всём: она ведь просила его разузнать, что за тайны хранят фэрлинги. Она так надеялась получить ответы, и навсегда покончить с неизвестностью, а вместо этого он потчует её своими философскими сентенциями, да ещё и называет это «советами»!

— Если хочешь поохотиться, лети на северо-запад, в Изумрудные холмы. Там есть неплохие места, — разочарованно пробормотала Элис, и вытряхнула песок из сапога, — Сюда скоро набегут курсанты, будут глазеть на тебя, как на ярмарочного медведя. Лично мне отвечать на их бесконечные расспросы ещё вчера надоело.

По земле стелился туман, липкий и промозглый. Завиваясь кудрями, он пробирался за воротник, но Элис не замечала холода: она стояла не шевелясь, и смотрела туда, где ещё минуту назад вырисовывался изящный силуэт стремительно летящего существа, похожего на крылатого льва.

Кончики самых высоких клёнов позолотило восходящее солнце, когда Элис, оторвав взгляд от неба, медленно пошла через задний двор к дверям.

Где-то далеко звякнул турникет. Элис брела по коридору, размышляя о словах Лориана, вопреки совету пытаясь найти в них смысл, прочитать между строк то, что он хотел втолковать ей…

В бегущем навстречу человеке она не сразу узнала Роджера Дейзи, известного широкой общественности в качестве владельца «Гелиос-Моторз», а узкому кругу посвящённых — как один из самых блестящих агентов ДВР.

— Привет, Роджер, — поздоровалась Элис, — На тебе лица нет. В чём дело?

— Это случилось опять, — хрипло пробормотал Роджер, ещё сильнее взъерошивая и без того растрёпанные волосы, — Энергостанция «Клаудшир»…

— Что?

— Уничтожена взрывом.

В самом большом кабинете штаба яблоку было негде упасть, но, когда дверь открылась, все отпрянули в стороны, освобождая проход, и с почтением кланяясь. Одним из вошедших оказался агент Тайлер, второго Элис видела до настоящего момента лишь мельком в коридорах, но знала, что перед ней глава их департамента Реджинальд Паркер.

— Рассказывайте, — потребовал Реджинальд, — С самого начала и по порядку.

— Что ты здесь делаешь, Элис? — шепнул Тайлер, — Почему не на тренировке, вместе со всеми?

— Я попросил, — ответил за неё Роджер.

— Ну и дела, — Тайлер вздохнул и покосился на Феликса, торопливо пересказывающего шефу подробности, — Сначала Нью-Майквери, теперь Клаудшир. А ведь мы удвоили охрану. И всё без толку.

— Это объявление войны, Крис, — угрюмо пробормотал кто-то, — Реверсайд нас провоцирует.

— В окрестностях Клаудшира есть Зеркала? — спросила Элис.

— Нет, конечно. До подписания разрешения на строительство станции территория всегда прочёсывается нашими агентами. Исключение — лишь несколько станций в крупных городах, но без них никуда.

— Тогда как шпионы Реверсайда смогли проникнуть туда?

В наступившей тишине её тихий вопрос прозвучал неожиданно громко. Реджинальд посмотрел на Элис в упор, но девушка твёрдо выдержала его взгляд.

— Вот и я задаюсь этим же вопросом, — негромко ответил он, — Как?..

— Все системы наблюдения работают исправно, — тут же отчитался Феликс, — Я уже просмотрел записи с камер.

— И?

— Никаких следов, сэр.

Реджинальд медленно обошел вокруг стола, заложив руки за спину.

— И как ты это объясняешь?

— Сигнализация непременно сработала бы на чужеродную энергию. Вторжения не было. Очевидно, нашим врагам как-то удалось найти способ обойти кольцо охранных систем, — Феликс обессиленно утёр пот со лба, — Картина преступления в точности копирует инцидент в Нью-Майквери. Энтони, кажется, я тебе поручал заняться этим?

— Ваша субординация меня не касается, — отчеканил Реджинальд.

Повисло неловкое молчание.

— Послушайте, — вмешалась Элис, — если никто из Реверсайда проникнуть внутрь не мог, не исключено, что у них есть резиденты среди наших соотечественников.

Её слова были встречены возмущённым ропотом.

— Никто из граждан Скайленда не стал бы помогать врагам! — громче всех негодовал Энтони, — Никогда наша родина не увидит такого позора!

— Невозможно!

— В Скайленде нет места предателям!

— Может быть, они действовали по чьей-то указке, и не подозревали, чьи приказы выполняют на самом деле. Или были запуганы. Я лишь хочу подчеркнуть, — поспешила добавить она, почувствовав, что гул голосов усиливается, — Что нужно рассматривать все возможные версии.

Феликс обернулся на девушку, взглядом выражая согласие. Элис поняла, что они сейчас думают об одном и том же: клочок бумаги, полный засекреченной информации, невесть как оказавшийся в пустом холле Департамента.

— Нужно провести расследование, — с уверенностью продолжила Элис, — Если были приняты все меры предосторожности, а шпионы все равно проникли на «Клаудшир», значит, есть кто-то, кто им помог. И в первую очередь надо искать не врагов, а предателей. «Поручите это мне», — чуть было не выпалила она, но вовремя захлопнула рот. Она, в конце концов, всего лишь курсантка.

— Все эти предположения оторваны от действительности. Это жизнь, Элис, а не один из твоих обожаемых детективов, — раздражённо проворчал Кристофер, — Хотя я не удивлюсь, если ты окажешься права. Лично меня теперь уже ничем не удивить…

— Довольно, — Реджинальд нахмурился, — Вынужден признать, что в ваших рассуждениях есть логика, мисс…

— Элисон Мейнфорд… сэр.

— Мисс Мейнфорд. Этот фэрлинг, которого я видел вчера на крыше… Хм. Кто ваш куратор?

— Я, — откликнулся Феликс.

— Надеюсь, подготовка курсантов идет по плану?

— Они готовы, сэр, — кашлянув, отрапортовал Тайлер, — Практические испытания назначены на завтра.

Элис вздрогнула; сердце забилось радостно и взволнованно. Завтра?!

— Вот и отлично, — подытожил глава департамента разведки, — Нашего полку прибыло. Удачи, мисс Мейнфорд, — он обежал взглядом кабинет, — Феликс, зайди ко мне. Все остальные могут быть свободны.

* * *

Не секрет, что скорость течения времени во многом определяет наличие какого-либо знакового события, которое должно произойти в ближайшем будущем, а то, будет ли оно бежать быстрее, или, напротив, растягиваться до бесконечности, зависит от твоего отношения к предстоящему событию. Однако, истина эта справедлива лишь для людей, — ведь маги не страдают субъективностью восприятия, и способны ощущать время таковым, каким оно является в действительности, а не терзаться от томительного ожидания маячащей впереди даты.

Элис решительно помотала головой, прогоняя ненужные мысли, и приказала себе не отвлекаться. Тайлер объявил им, что сегодня никаких занятий не будет, посоветовав хорошенько отдохнуть и выспаться перед завтрашним днём. Новость о предстоящей практике в Зеркальном мире курсанты восприняли с огромным воодушевлением: Тайлер тщетно силился урезонить юных агентов, твердя, что Реверсайд совершенно не заслуживает поднятого вокруг него шума, и им не стоит ожидать чего-то из ряда вон выходящего.

— Ему легко говорить, — с досадой протянул Питер, — Сам, небось, там всё вдоль и поперек облазил. Реверсайд этот, наверное, уже в печёнках у него сидит.

Впрочем, агент Тайлер выразился предельно ясно: никакой самодеятельности, никаких гениальных идей. Нужно будет лишь выйти в город, и погулять там некоторое время, сумев остаться незамеченным.

Элис устало зевнула. Крис прав. Действительно, всё слишком скучно и тривиально, чтобы сойти за боевое крещение. И всё же кое-что полезное в этом есть: ведь сразу же после возвращения их произведут в штатные агенты.

После обеда солнце скрылось за облаками; зарядил моросящий дождик, по-осеннему сырой и серый. Почти все курсанты разошлись по домам, в штабе остались только Анабель с Питером, решившие ещё раз потренироваться, да Элис, которую они упросили остаться и помочь. «Помощь» в понимании Анабель заключалась в обязанности наблюдать за их поединком и указывать на ошибки в случае выявления таковых, — словом, выполнять работу Тайлера.

Элис лежала на скамейке, рассеянно глядя на довольно-таки неуклюжие попытки Анабель пробить защиту Питера: полусферу из сжатого воздуха. В принципе, Ана всё делала правильно, ультразвук — как раз то, что нужно, но, с точки зрения Элис, ей не хватало уверенности и напора. Продолжая краем глаза следить за друзьями, Элис перевернулась на спину и нахмурилась, вспомнив, как меньше суток назад сидела с Лори на крыше.

Ерунда всё это.

В судьбу верят слабые, которые устали бороться, смирились, и плывут по течению. Элис в судьбу не верила.

Вполне возможно, существует некоторая предопределённость: именно она задаёт ход жизни. В таких случаях говорят: «На роду написано». Но поверить в то, что есть некая непреодолимая сила, которая предрекает тебе, что будет, хочешь ты того или нет? Нет на свете силы могущественнее, чем твоя собственная воля, никем не сломленная, никому не подчинённая. Не пристало магам жить под диктовку.

Лори ошибся. Ничто не может быть предначертано человеку заранее. Это неверно. Это неправильно.

Открыв глаза, она увидела перед собой улыбающееся лицо Теренса. Правую руку он почему-то держал за пазухой.

— Привет, Элис! Ты в судьбу веришь?

«Он, что, подслушал её мысли?!»

Элис уставилась на парня, сердито насупившись.

— В судьбу?

— Смотри, что у меня есть. Это тебе.

На его ладони, распушив и без того пушистый хвост, сидел крошечный бельчонок. Чёрные глаза-бусинки доверчиво рассматривали девушку.

— Я нашел его в своей машине, под капотом. Не представляю, как он туда забрался. Если хочешь, возьми себе. Он ручной совсем.

— Белка? Терри, это не самая лучшая идея. Хозяйская кошка её за один присест слопает, — Элис всё ещё сердилась.

— А ты держи её в клетке.

Элис поперхнулась.

— Кого? Рокси?

— Молли. Я решил дать ей имя. Элис, она счастливая.

— Что значит «счастливая»?

— Смотри, — Теренс ласково погладил Молли по животу. На медно-рыжей шёрстке было ясно различимо белое пятно, похожее на трилистник.

— Какая глупость! — Элис не смогла удержаться от смеха, — Терри, ты — маг. Ты, что, веришь в приметы?

— Если верить, сбудется. Держи, — Теренс осторожно положил рыжий меховой комочек в протянутую ладонь. Бельчонок проворно пробежал вверх по рукаву, и взобрался на плечо. Элис почувствовала, как тёплый беличий нос деловито её обнюхивает, щекоча шею.

— Эх, свалился ты на мою голову, — пробормотала она себе под нос, не зная толком, к кому в большей степени относятся её слова, и кто из этих двоих принесет ей больше хлопот: подарок или даритель.

Глава двенадцатая Перед тем, как пройтись по лезвию бритвы, хотя бы почитай к ней инструкцию

Молли безмятежно посапывала в картонной коробке из-под яблок, свернувшись в клубочек, а Элис ворочалась всю ночь, упорно пытаясь заснуть. Одеяло было бесцеремонно отброшено к стене, а окно — распахнуто настежь, предоставив сквознякам возможность безнаказанно гулять по комнате, но, несмотря на это, девушке было душно и жарко. Томительное ожидание подогревало её изнутри, не давая остыть, успокоиться, забыться желанным сном. В голове копошились мысли, порождая ужасающие воображение сюжеты, один за другим. Под утро Элис была согласна на всё, лишь бы заснуть. Даже встреча со старым знакомым, драконом, не страшила её: лучше зубастый монстр, чем эти бесконечные кошмары про темные переулки и фонари, гаснущие, стоило только к ним приблизиться.

Вконец отчаявшись, Элис надела куртку прямо поверх пижамы, и вышла на балкон, где простояла остаток ночи, пока не услышала звон будильника, доносящийся из комнаты.

Опустошив подряд две бутылки энергетика, Элис почувствовала себя немного бодрее. В принципе, в бессонной ночи ничего страшного нет: усталость и недостаток сил легко восполнить, подпитавшись напрямую от какого-нибудь источника энергии, скажем, открытого огня газовой плиты. Это, конечно, не альтернатива полноценному сну, — энергию, получаемую во время сна, не заменишь ничем. Но всё-таки лучше, чем ничего.

На ходу жуя бутерброд, наспех составленный из того, что нашлось в холодильнике, Элис влезла в форму, и, накинув тёмно-серое шерстяное пальто, спустилась вниз.

— Доброе утро, Джин! — окликнула её Эмили, — Что-то ты рано сегодня. На работе аврал?

— Привет, Эми, — Элис заглянула на кухню, застёгивая пальто на все пуговицы. Эмили варила кофе. На ней был передник с ромашками и смешные тапочки в виде розовых пушистых кроликов.

— Не выспалась? — с участием спросила она. В голосе ощущалось искреннее беспокойство, — Видок у тебя неважный, бледная ты какая-то, и глаза красные… Случилось что-то, я угадала? Проверка? Инспекция?

— Ммм… Вроде того, — туманно ответила Элис, в который раз подумав, что у племянницы миссис Браун нечеловечески развитая интуиция. Избегая её взгляда, Элис запустила руку в конфетницу и высыпала горсть разноцветных карамелек в боковой карман.

— Удачи, Джин! — Эмили улыбнулась и невпопад добавила, — На улице туман. Будь внимательнее.

Туман стоял такой, что ничего не было видно дальше собственного носа. Вдобавок с неба сыпала водяная пыль, грозя перерасти к обеду в махровый осенний ливень. Двигаясь на ощупь, Элис добралась до подворотни, из которой можно было открыть портал к штаб-квартире. Серебристые огни полыхнули в воздухе, пространство упруго натянулось и лопнуло, будто рассечённое невидимым лезвием, раскрывшись, как лепестки диафрагмы. Один шаг, покрывший расстояние в десять миль, — и вот она стоит на влажном от дождя асфальте перед входом в здание штаба. Вперёд, Элис.

Как, должно быть, нелепо она сейчас смотрится со стороны: одинокая хрупкая фигурка перед огромным каменным зданием, стоит без зонта и мокнет под дождём.

— Хороша погодка, а, Мейнфорд? — задиристо крикнул Питер, вываливаясь из портала рядом с ней, — Что там Терри тебе вчера подарил? — он прищурился, — Маленький десерт для твоего плотоядного крылатого друга?

От неминуемой расправы парня спасло появление Анабель: девушка материализовалась аккурат между ними, и Элис в последнюю секунду отдёрнула руку, потушив шаровую молнию подолом пальто. Обнимая подругу, Питер выглянул из-за её плеча и скорчил Элис рожу.

— Идёмте внутрь, — Анабель потянула за собой Элис, — Что вы здесь стоите? Холодно же.

Полыхнуло ещё два портала, и появились Стюарт и Джеймс, причем последний, не удержав равновесия, покачнулся и нечаянно толкнул Стюарта, в результате чего в луже оказались оба. Завязалась нешуточная потасовка. Анабель ахнула и бросилась разнимать драчунов, призывая их к порядку. Она терпеть не могла ссоры.

— Нет, ну как дети, честное слово! — возмутилась она, когда дежурившие в эту ночь Теренс и Арнольд, вместо того, чтобы помочь навести порядок, с боевыми воплями присоединились к дуэлянтам. Анабель поддержал лишь Питер, правда, не столько ради восстановления дисциплины, сколько из-за желания заслужить её благосклонность.

— Как вы можете, — патетично воскликнул он, — Тратить силы на всякую ерунду, зная, что нас ждёт сегодня?!

— Питер, я тебя умоляю, — усмехнулась Элис, — Откуда они могут знать? Они ведь ещё не были в Реверсайде.

Во внезапно воцарившейся тишине её тихий голос услышали абсолютно все. Элис потрясённо приоткрыла рот: она никак не ожидала такого результата.

— Благодарю тебя, Элис, — сухо произнес Кристофер Тайлер, подойдя к курсантам, — Все на месте? Луиза?

— Я здесь.

— Отлично. Следуйте за мной.

Элис думала, что они пойдут в тренировочный зал, но Тайлер привёл их в восточное крыло здания. Здесь Элис была лишь однажды, — в день принесения присяги. Длинная комната с низким потолком и заклеенными бумагой окнами была поделена на две части; слева и справа дверные проёмы занавешивали тяжёлые плотные гардины, похожие на театральный занавес. Обилие светильников заставило Элис прищуриться: неестественный красновато-жёлтый свет заполнял собой всё пространство, неестественно искажая оттенки.

— Это гардеробная, — Тайлер отдернул шторы, и взору курсантов предстали два ряда одежных вешалок, битком забитых самыми разнообразными костюмами, — Для вашего удобства освещение здесь максимально приближено к солнечному спектру Реверсайда.

Элис посмотрела на свои руки: кожа на ладонях выглядела красной, а пентаграмму не было видно вообще.

— Первый визит в Реверсайд — важный этап вашей подготовки. Я не шучу, — он повысил голос, наткнувшись на недоверчивые взгляды, — Я понимаю ваше нетерпение. Однако и вы должны понимать: сегодняшняя практика нужна не для того, чтобы было куда поставить галочку. Да, от вас пока требуется немного, и, возможно, кто-то сочтёт это пустой тратой времени, но нужно помнить — непоследовательность не приведёт к цели. У вас, как и у меня, нет права на ошибку.

Стюарт и Джеймс многозначительно переглянулись и дружно фыркнули. Похоже, подумала Элис, они придерживаются иной точки зрения.

— Даю вам тридцать минут, — Тайлер вынул карманные часы, — Мы с вами изучали современную моду Реверсайда. Там сейчас весна в самом разгаре, но по утрам бывают заморозки, это следует учесть. Пока переодеваетесь, подумайте над своей легендой.

Элис внимательно оглядела вешалки. Мода в Реверсайде была довольно странной: женщины почти не носили платьев, разве что на выход по случаю какой-либо знаменательной даты; среди расцветок одежды преобладали темные, безрадостные оттенки серого, синего и бордового, да и сами фасоны изяществом не отличались. Никакого кружева, рюшек или оборок. Материя, по большей части, была синтетической.

Она огляделась: справа от неё Анабель лихорадочно рылась в груде вещей, что-то бормоча себе под нос, слева Луиза брезгливо осматривала уродливый брючный костюм.

Что ж, надо выбирать.

Элис остановилась на довольно мешковатом бутылочно-зелёном комбинезоне, имевшем одно неоспоримое достоинство: в таком виде она точно не привлечёт к себе ненужного внимания представителей противоположного пола.

— Ничего не могу подобрать! — воскликнула Луиза с отчаянием в голосе, — Мне всё велико!

— Тоже мне проблема, — Элис закатила глаза.

— Как ты думаешь, Элис, может гувернантка носить вот это? — Анабель приложила к себе длинную льняную рубашку, перехваченную на талии ремешком.

— Уже сочинила легенду? — Луиза с любопытством высунулась из вороха тряпок.

— Гувернантка, жила в провинции, приехала на заработки в город, остановилась у родственников, — без запинки отчеканила Анабель.

— Великолепно, — мрачно отозвалась Элис, застёгивая пряжки, — А про меня что скажешь?

— Служитель зоопарка? — с серьезным видом предположила Луиза, — Или один из его обитателей?

Из мужской костюмерной раздался взрыв хохота.

— Время! — напомнил Кристофер.

Смущаясь от непривычного вида, курсанты подошли к Тайлеру, перемигиваясь и подталкивая друг друга локтями.

— Готовы? — он повернулся к Арнольду, — Ты кто такой?

— Моё имя Андерс, — не без гордости произнес курсант, идеально копируя реверсайдский акцент, — Моя семья перебралась в Дарквуд прошлым летом, — отцу предложили работу в министерстве транспорта и связи…

— Да ну? — Тайлер поднял бровь, — Мой сосед там работает. Как ты говоришь, зовут твоего отца?

— Эээ… — Арнольд в замешательстве глянул по сторонам, нервно теребя кончик галстука, — Его зовут…

— Достаточно, — перебил Тайлер. — Все поняли ошибку? Запомните! Никогда не ссылайтесь на других людей, если на сто пятьдесят процентов не уверены, что сможете выглядеть убедительно в беседе. Чем больше вымышленных фактов, тем проще вас будет подловить на одном из них.

Элис почувствовала, что у неё вспотели ладони.

— Вернёмся к делу. Итак, что от вас требуется?

Питер открыл рот, но тут же его захлопнул, сообразив, что вопрос риторический.

— Выйти в город, изучить местность. Старайтесь запомнить как можно больше: впоследствии времени на это не будет. По возможности — завести знакомство с кем-либо из местных. Разумеется, речь идёт о людях: магов вам следует обходить за милю. И, самое главное, — вернуться обратно, оставшись в живых. Не хочется повторять это в десятый раз: мне не нужен ваш героизм. Будьте благоразумны. Не лезьте на рожон. Избегайте неоправданного риска.

— У меня вопрос, сэр, — Анабель подняла руку, как в школе, — Через какое именно зеркало мы пойдем?

— Не торопитесь, мисс Лайтерс, мы это ещё обсудим, — Тайлер открыл дверь и поманил за собой курсантов, — Не будем терять времени.

Они спустились по боковой лестнице, и вышли во двор, столпившись под козырьком. Дождь разошёлся не на шутку.

— Я наведу портал к Зеркалу. Это один из немногих проходов, не контролируемых с той стороны, и я надеюсь, что после нашей практики он останется таковым. Зеркало ведёт на северную окраину Дарквуда. Пройдя через него, вы попадёте в старый пансионат. Место безлюдное, но это не повод расслабляться. Маловероятно, но там всё же могут оказаться люди, поэтому будьте начеку, чтобы вас не разоблачили, — он замолчал, рисуя открывающие символы портала, — Роджер с Феликсом обещали подойти, но им не удалось выкроить время. Жаль. Впрочем, кураторы сказали бы вам всё то же, что и я. Они в вас верят, и желают вам удачи.

Элис мысленно поблагодарила себя за то, что выбрала куртку с капюшоном: грубая прорезиненная ткань отлично защищала от ветра. Следом за агентом она скользнула в зияющую в воздухе прореху. По ту сторону портала была кромешная тьма.

— Мы в карстовой пещере, — Тайлер зажёг масляный факел и поднял его повыше; колышущиеся отблески света заплясали по каменным сводам, добавив обстановке ритуальной торжественности, — Глубоко под городом. Будьте осторожны. Пещерный воздух крайне восприимчив, и болезненно реагирует на всплески энергии, поэтому магический огонь здесь лучше не разжигать.

Элис заметила, как Джеймс отломил кусочек сталактита, — на сувенир, и засунул в карман. Стюарт тут же последовал примеру друга. Оказывается, хмыкнула она про себя, торжественность обстановки действовала не на всех.

— Я буду ждать вас здесь.

— Разве вы не пойдете с нами, сэр? — испуганно воскликнула Анабель. Послышались раздосадованные вздохи.

— Нет, — Тайлер покачал головой, — Я не пойду. Эта миссия ваша, и только ваша. Помните: если вас станут преследовать, вы не должны возвращаться к Зеркалу. Незаменимых агентов нет, — он сурово обвел взглядом притихших курсантов, — А незарегистрированных Зеркал мало, и каждое из них — козырный туз. Чтобы не привлекать внимание, вы пойдёте группами по два человека, с небольшими интервалами.

Его голос, усиленный гулким пещерным эхом, звучал жутко и потусторонне.

— Подойдите поближе. Сюда.

Это походило на застывший водопад: жемчужно-белые с прожилками ржавой желтизны наплывы отливали перламутром в неверном свете факела. Должно быть, вода веками стекала по этой стене, неся с собой частицы известняка и соли, — только так могла возникнуть такая причудливая конструкция. Время сделало своё дело, отполировав залитую известковыми потёками стену до гладкости стекла. В неё можно было бы смотреться, как в Зеркало, — если бы она сама не служила Зеркалом.

Курсанты сгрудились у стены, не пытаясь сдержать изумлённых возгласов. Впрочем, их можно было понять: все, кроме Элис, видели проход между мирами в первый раз.

Где-то вода капала до сих пор: звук был похож на размеренное «тик-так» метронома, и наводил на тревожную мысль об обратном отсчёте. Элис перевела дух; изо рта вылетело облачко пара.

— Сколько у нас времени? — спросил кто-то.

— Весь день. Но постарайтесь вернуться до сумерек, — агент Тайлер ещё раз сверился с часами, — Итак, кто первый?

Курсанты попятились, пряча глаза. Боевой настрой моментально испарился. Элис с неохотой качнулась вперёд.

— Ну, я.

— Отлично. Возьми себе в пару кого-нибудь. Анабель?..

— Я пойду с Питером, — быстро сказала девушка.

— Не тяните резину! — Тайлер начинал сердиться, — Мы здесь не в дочки-матери играем. Если добровольцев нет, я его назначу сам. Хм… Теренс Уолсен, ты пойдешь с Элис.

Виновато оглянувшись на Луизу, готовую лопнуть от злости и ревности, Теренс подошел к Зеркалу, и, сутулясь, встал рядом с Элис.

— Не бойся, — ободряюще прошептала она, — Всё будет нормально.

Чувствуя на себе возмущённо-осуждающий взгляд Луизы, Элис подняла голову; Тайлер коротко кивнул и улыбнулся уголком рта. Взяв напарника за руку, чтобы не потеряться в темноте, девушка глотнула воздуха, как ныряльщик перед погружением, и шагнула в Зеркало, с трудом удержавшись, чтобы не обернуться назад, на товарищей. Разумеется, она не верит в приметы, но всё-таки…

Темнота.

Не такая, как в степи в безлунную ночь, и не такая, как в пещере, которую они только что покинули. Нет, эта темнота была другой. Холодной, бесчувственной, беспощадной. Она давила со всех сторон свинцовой тяжестью. Элис попыталась вздохнуть и не смогла, — грудную клетку словно сковало железными обручами. Здешний воздух был сух и горек на вкус.

Спокойно. Главное — не нервничать. Хотя это непросто, учитывая обстоятельства.

Тридцать шагов по прямой, никуда не сворачивая.

— Я ничего не вижу, — по голосу, Теренс вот-вот был готов удариться в панику.

— Тихо, — прошептала Элис, — Пока всё так, как говорил Тайлер. Мы в подвале, поэтому и темно.

Парень непроизвольно вцепился в её руку, но Элис предпочла этого не заметить. Она сосредоточенно считала шаги, стараясь, чтобы страх Теренса не передался ей, и молясь, чтобы через положенные тридцать шагов темнота закончилась.

— Давай зажжём какой-нибудь огонь. Пожалуйста, — умоляюще простонал Теренс.

— Нет! — девушка замерла. Справа во мраке мелькнул квадрат дневного света, — Видишь? Это выход. Осторожней, здесь весь пол разворочен, и гвозди ржавые торчат.

Оказалось, что свет падает из проёма в стене, должно быть, в своё время служившего дверью. Порог располагался довольно высоко, на уровне груди: когда-то к нему вели ступени, давным-давно разрушенные. Теренс забрался первым и подал руку девушке.

— С возвращением в Дарквуд, Элис, — прошептала она.

Кирпичные стены пансионата, приговорённого к сносу после разразившегося здесь пожара, выглядели весьма плачевно. Жалкое зрелище.

— Не так я представлял себе этот мир, — разочарованно протянул Теренс, — И это — наши «наводящие ужас» враги? — он карикатурно изобразил кавычки, — Более унылое место сложно себе представить. Даже воздух здесь какой-то… искусственный, что ли.

— Не делай скоропалительных выводов, — Элис покачала головой. — Это окраина города. Я видела настоящий Реверсайд.

Теренс недоверчиво фыркнул.

— Всё ещё впереди. Идём. Нельзя, чтобы нас заметили.

К счастью, фортуна благоприятствовала новоиспечённым агентам: за всю дорогу им попалась навстречу лишь кошка, да и та не обратила на девушку и парня ни малейшего внимания, — мало ли в Дарквуде влюблённых парочек?

— Какая у тебя легенда? — осведомилась Элис.

— Инвестор. Богатый наследник, приехал изучать местный рынок тяжёлых металлов.

— Придумал! — девушка всплеснула руками, — Тоже мне, наследник. Ты же ничего не смыслишь в экономике!

— О, не беспокойся, эту роль я знаю наизусть. Я же работал на заводе по обогащению октаниума, пока Роджер… ну, остальное ты знаешь. Расслабься, я не проколюсь.

— Ладно, — Элис придирчиво оглядела его строгий деловой костюм и лакированные сапоги, — Но нам надо разойтись. Мы слишком неуместно смотримся в паре.

— Разойтись? — лицо Теренса вытянулось.

— За тем поворотом — людная улица. Будет плохо, если нас увидят вместе. Я пойду прямо, а ты переходи дорогу и сворачивай куда-нибудь при первой же возможности.

— Элис…

— Не теряй времени! — девушка нахмурилась, её глаза сверкнули. Она оттолкнула Теренса и бросилась в сторону, но внезапно обернулась, и, схватив его за руку, крепко сжала, — Всё будет хорошо, веришь? Тяжело только в первый раз, дальше будет проще. Помни, для чего мы здесь.

— Береги себя, Элис… — должно быть, Теренс хотел добавить ещё что-то, но голос его сорвался, и, неловко махнув рукой, он отвернулся и быстро зашагал к перекрёстку.

— И ты береги себя, — сказала Элис пыльной земле под ногами, застёгивая молнию куртки под самую шею.

Весна здесь уже давно вступила в свои права, но это почти не чувствовалось: воздух был по-зимнему морозен, пронизывающий ветер так и норовил забраться за ворот, и лишь юная зелень свежей травы на прогалинах служила доказательством прихода сезона цветов.

Дав Теренсу фору в четверть часа, Элис вышла из-за угла и направилась в сторону центральной части города, стараясь двигаться как можно непринуждённее.

Прямая, как стрела, магистраль, — Элис насчитала аж двенадцать полос, взбиралась на подвесной вантовый мост и терялась в дымке. Девушка зажмурилась, и память услужливо нарисовала перед ней карту Дарквуда. Мысленно вознеся благодарность Тайлеру, заставлявшему их заучивать наизусть абсолютно всё, что касалось Реверсайда, Элис пробежала глазами воображаемую карту, отыскивая кратчайший путь в центр. Как и ожидалось, путь лежал через мост.

С мостом хотелось разделаться побыстрее. Напомнив себе, что в Реверсайде левостороннее движение, Элис ускорила шаг, с трудом удерживаясь, чтобы не перейти на бег, — бегущий человек сразу вызовет подозрения. Тротуаров здесь предусмотрено не было, люди шли прямо по обочине дороги, вжимаясь в чугунные перила, когда мимо с грохотом пролетал очередной турбомобиль.

Примерно на середине Элис остановилась, чтобы отдышаться. Далеко внизу с грохотом, заглушавшим даже двигатели машин, бежала река. Кое-где из воды выступали серые валуны, обросшие густой бородой тины. На скользких камнях, пронзительно вереща, ютились какие-то местные птицы, слегка напоминавшие чаек-поморников.

Раздался резкий звук клаксона, каменные опоры моста надсадно завибрировали. Элис вздрогнула и отпрянула в сторону, пропуская длинную колонну промышленных самосвалов. Замыкали цепочку два полицейских турбомобиля с черными тонированными стёклами.

«Видимо, ценный груз».

Элис проводила колонну взглядом. На кузова был натянут брезент, однако она успела рассмотреть, что они везут что-то вроде белого песка. Ценный песок? Сомнительно.

Раздумывая, стоит ли придавать этому факту большое значение, Элис спустилась с моста и, пройдя по виадуку над сложной дорожной развязкой, углубилась в лабиринт улиц.

Эта часть города немного напоминала промышленные районы Грейстоуна: кривые переулки огибали невысокие здания, причудливо нагромождавшиеся друг на друга, будто детские кубики. Когда-то давно, когда этот район только-только застраивался, скалистая местность внесла свою лепту в формирование ландшафта: холмы и ущелья усердно и методично кроили городские кварталы на свой лад, заставляя рыть тоннели, засыпать овраги, подстраиваться под своенравную природу.

Прохожие мало-помалу начали прибывать, заполняя тротуары: рабочий день подходил к концу. Элис поспешно убрала руки за спину, — держать руки впереди считалось дурным тоном, и расценивалось как проявление враждебности. Смешавшись с толпой, девушка покинула промышленный квартал и вскоре оказалась на рыночной площади.

От каждого из пяти углов площади, как лучи от солнца, расходились улицы, разрывая плотную застройку. Запомнив, откуда она вышла, Элис медленно двинулась по часовой стрелке, держась в тени домов. В печатном киоске ещё оставалась сегодняшняя пресса. Купленные газеты Элис, не глядя, спрятала за пазуху, — успеет ещё почитать.

Она была уже на полпути к своей цели: небольшой таверне, зазывающей посетителей заманчиво яркой вывеской во весь фасад, как случайно подслушанный разговор заставил её ноги подкоситься, а сердце — сжаться от страха.

— Это не слухи, Эдмунд. Аверсайд обзавелся новыми шпионами. К счастью, мы вовремя узнали об этом.

— Она наверняка использует магию, чтобы оставаться незаметной.

— Ничего. В инфракрасном спектре невидимок видно не хуже, чем нормальных людей. Мы отыщем девчонку, не сомневайся. Её амулет разряжен, так что она вряд ли будет способна дать отпор.

«Не может быть… Только не это!»

Натянув капюшон до самых бровей, Элис юркнула в первую попавшуюся дверь, оказавшейся входом в жилой дом. К счастью, на лестничной площадке никого не было.

За секунду миллион мыслей пронеслось в голове. Как она могла забыть о медальоне? Как об этом стало известно в Реверсайде? Где сейчас Терри и остальные, удастся ли им остаться неузнанными и уйти от преследователей?

Лихорадочно обшаривая площадь в поисках путей к отступлению, и гадая, успел ли Эдмунд со своим коллегой заметить её, Элис приподнялась на цыпочках и осторожно вытянула голову, выглядывая в окно. Площадь была полна гуляк, торговцев, рабочих, спешащих домой, но внимание девушки сразу привлекли двое мужчин в очках-светофильтрах, чересчур внимательно оглядывающие прохожих.

Реверсайдские маги.

Можно попытаться проследить за разыскивающими её агентами. Ужаснувшись собственных мыслей, Элис судорожно вздохнула, облизывая обветрившиеся губы. Нет, это полнейшее сумасбродство, хотя, надо отдать должное, идея заманчивая до жути.

Надо взять себя в руки. Анализ ситуации давал весьма неутешительные выводы: она в меньшинстве, на чужой территории, отрезанная от энергетического эгрегора Аверсайда. Она не имеет права рисковать собой без прямого приказа.

«Что же делать, бежать? Да, и как можно дальше от Зеркала. Зеркало важнее всего».

Когда решение уже принято, нет смысла мешкать. Невидимость ей не поможет, так что лучше обойтись без неё. К тому же, это снизит расход энергии, которая теперь на вес золота.

На одном из верхних этажей скрипнула дверь, и послышались шаги; похоже, кто-то спускался по лестнице.

«Вперёд».

Покинув своё временное убежище, Элис перебежала дорогу прямо перед капотом турбомобиля, взвизгнувшего тормозами, и ринулась напрямик через площадь, как вдруг её кто-то схватил за локоть. Она попыталась вырваться, но, обернувшись, заметила, что остановивший её человек подает ей условный сигнал. Не выпуская её руки, он скользнул под полосатый навес цветочного ларька, спрятавшись за орхидеями и букетами роз, и знаком приказал девушке пригнуться.

— Кто вы? — Элис высвободила руку и с подозрением оглядела незнакомца.

— Тсс! — он приложил палец к губам, — Не бойся, я свой. За тобой охотятся. Кто-то помог им выйти на след. Ты — Элисон Мейнфорд, верно?

— Да, но откуда…

— Феликс попросил приглядеть за вами. Видимо, догадывался об утечке информации. Впрочем, ему ли не знать, что за ошибки рано или поздно приходится расплачиваться…

— Что-то я вас не помню, — нахмурилась Элис, — Вы агент?

— Я — полевой агент. Внедрён в Реверсайд два года назад по приказу сэра Паркера. Меня зовут Найджел Макклаген.

— Докажите!

Вместо ответа Найджел расстегнул верхнюю пуговицу и вытащил из-под рубашки серебряную цепочку. На ней тускло поблескивал октаниумовый медальон.

— Мой амулет. Не сомневайся, Элис. Я из наших. И я хочу тебе помочь.

Элис проглотила слюну.

— Слушай меня очень внимательно, — торопливо зашептал Найджел, — У нас мало времени. Все выезды из центра перекрыты.

— Как же быть?..

— Не перебивай! Ты хорошо замаскирована, но сейчас это не поможет: у них твой словесный портрет и очки с инфракрасными датчиками, — он поднял руку, не давая Элис вставить слово, — Единственный шанс — отвести от тебя подозрения. Так мы и поступим.

Найджел вынул из кармана толстую пачку ассигнаций, перехваченных резинкой, и какие-то бумаги.

— Держи. Спрячь в карман.

— Что за?.. — начала Элис, но агент опять не дал ей договорить.

— Нужно переждать пару дней. Я всё продумал. Запомни: ничего не предпринимай в одиночку. Не двигайся с места. Не пытайся удрать. Как только появится возможность, я тебя вытащу, даю слово.

— А как же остальные?

— Не беспокойся. Я прослежу, чтобы они благополучно добрались до Зеркала… А теперь беги к оперному театру!

— Куда?..

— Направо, в проулок, — прошипел Найджел, — Беги, ну же! — он выскочил из укрытия, волоча за собой Элис, после чего резко толкнул её в толпу, и завопил: — Куда? Стой! Сто-ой! Хватайте её! Полиция!

Раздался свисток, Элис вскрикнула и, спотыкаясь, бросилась наутёк. Честно говоря, она не вполне представляла, как теперешнее положение вещей поможет ей спастись от агентов Реверсайда. У Найджела явно был наготове какой-то план, но почему он не поделился им с ней?

— Не дайте ей уйти! — это уже кричал не Найджел, а стражи порядка. Люди испуганно шарахались в стороны. «Это провал», — невольно подумалось Элис, и в ту же секунду она запнулась, будто наткнувшись на невидимый барьер, и, кувыркнувшись через голову, полетела на землю.

Капюшон упал ей на глаза, и на пару секунд Элис лишилась зрения, — иначе она непременно обратила бы внимание на сильный всплеск магической энергии, когда Найджел шагнул к возглавлявшему погоню инспектору, и заметила бы, как сверкнули его глаза.

— Обыскать девчонку.

Двое рослых полицейских тут же подбежали к ней и, схватив за плечи, рывкомпоставили на ноги.

— Попалась! — довольно воскликнул Найджел, очень правдоподобно изображая возмущение добропорядочного налогоплательщика, — Теперь тебе не уйти от правосудия!

— Что? — выдохнула Элис, потрясённо глядя, как полицейский вынимает из её кармана переданные Найджелом деньги и смотрит на просвет, — Мне же их подбросили! — пробормотала она, прекрасно понимая, что ей никто не поверит.

— Меченые купюры! — заявил он с плохо скрываемым торжеством, — Достойное окончание тяжёлой смены. Итак, Кира Шерман, также известная, как Фосса, приятно познакомиться. Пять лет я гоняюсь за тобой и твоими сообщниками по всему Дарквуду. Подделка документов, контрабанда в особо крупных размерах, незаконная торговля оружием…

— Да ладно? Какой кошмар! — Элис попыталась нарисовать на лице пренебрежительно-равнодушное выражение.

Если она рассмеётся, то испортит всё дело.

— О, это ещё не всё. Исчерпывающий список твоих подвигов подробно изложен в тридцати томах, — полицейский помахал перед её носом пачкой меченых купюр, — А сегодня я подошью к делу ещё и это. В управление её!

Замок хищно клацнул, и Элис сглотнула комок в горле. Этот звук ей очень не понравился. Голова раскалывалась после неудачного падения, но девушка старалась не думать о боли: нужно было как-то выкручиваться. Она внимательно огляделась, стараясь запомнить всё до мельчайшей детали.

В кабинете, кроме неё, находились ещё двое: арестовавший её инспектор и дежурный, сидящий за широким канцелярским столом. Плохо дело: сбежать отсюда без применения магии не выйдет. А воспользоваться магией в Реверсайде, — значит, подписать себе смертный приговор.

Впрочем, воспользоваться магией ей все равно бы не удалось, до тех пор, пока на ней браслеты, блокирующие энергию. Предусмотрительно, ничего не скажешь.

«Вот ведь влипла. „Положись на меня, не пытайся удрать!“ — Элис горько вздохнула, — Ох, надеюсь, ты знаешь, что делаешь, агент Найджел».

— Просыпайся, Саймон! — инспектор бросил на стол связку ключей, — Скучаешь без дела? А я тебе работу нашёл… Эй, ты! — он поманил Элис пальцем, — Иди-ка сюда.

Элис сделала несколько шагов и остановилась, чувствуя, что судьба её повисла на волоске. Нет времени привыкать к новой легенде, значит, придется импровизировать. Как повела бы себя настоящая Кира Шерман, попадись она в лапы полицейских?..

— Эээ… Как там бишь тебя?

«Не давай им запугать себя! Тяни время».

— Я буду говорить только в присутствии моего адвоката! — оскорблённо отрезала Элис и отвернулась. Впрочем, ни дежурный, ни инспектор не придали её словам ровным счётом никакого значения.

— Поймана с поличным. Есть все основания полагать, что подозреваемая — ни кто иная, как знаменитая Кира Шерман по прозвищу Фосса.

Найджел, конечно, заверил её, что всё будет в порядке, но всё-таки… За решётчатой дверью был виден коридор полицейского управления, слабо освещённый лампами накаливания, дававшими неяркий желтоватый свет. Надо же, здесь их до сих пор используют.

— Где вы её схватили?

— Возле оперного театра. Девчонка неплохо бегает.

Дверь в смежное с кабинетом помещение была приоткрыта; оттуда доносился оживлённый гомон голосов и звон посуды. Похоже, здесь намечается банкет. Может ли та комната быть проходной? Вряд ли.

— Доказательства?

— Вот, — полицейский выложил на стол увесистую пачку денег и помятые листы зеленоватой гербовой бумаги, скреплённые зажимом, — Здесь четыреста тысяч наличными и поддельная лицензия.

Окно выходит на улицу. Второй этаж. А вот это вариант. Вот бы дотянуться до ключей…

— Ребята, заканчивайте там побыстрее! — донеслось из соседней комнаты, — Поляна накрыта давно. Вас ведь ждём.

Элис хихикнула.

— Я заполню протокол, а всё остальное — завтра, — решил дежурный, доставая бланк и авторучку, — Смена уже полчаса как закончилась. Почему её доставили к нам, в Управление? Почему не в участок?!

Внезапно стоявший на столе телефон оглушительно зазвенел, заставив всех нервно вздрогнуть.

— У аппарата! — раздраженно рявкнул дежурный, — Да?.. Господина майора нет на месте. Если хотите, я передам ему… Что значит — «срочно»? А мы тут при чём?.. Я не уполномочен принимать такие… И хватит повышать на меня голос! Если у вас есть его личный номер — пожалуйста, звоните ему… А меня не волнует ваша должность. Я подчиняюсь приказам своего руководства, и только.

Дверь открылась, и, судя по внезапно вытянувшимся лицам, вошедшим был сам господин майор.

— Кто это, Саймон? — осведомился он у дежурного.

— Сэр… Это в-вас, — он поспешил передать трубку майору, и вернулся к протоколу.

— Я слушаю! А-а, добрый день, Леонард! Как поживаете? — голос майора был властным, но всё же в нем проскальзывали подобострастные нотки: очевидно, человек на том конце провода имел в глазах начальника управления непререкаемый авторитет. За его спиной дежурный так похоже изобразил пантомимой раболепие шефа, что Элис побагровела от еле сдерживаемого хохота.

— Так вы хотите, чтобы я дал вам людей? — любезно продолжал майор, — Сколько?.. Всех? Когда?.. Сегодня? Хм… Ситуация… Если бы вы изволили предупредить меня заранее, хотя бы за день, я, безусловно, пошёл бы вам навстречу, а чтобы вот так вдруг… Могу я поинтересоваться, чем вызвана такая спешка?.. Что ж, разумеется, если дело касается государственной тайны…

Полицейский, что приволок сюда Элис, уставился на неё с нескрываемым любопытством, и девушка невольно поёжилась: может, гипноз Найджела всё ещё действует, но было бы лучше, если бы он поторопился. Играть роль Киры Шерман — задача не из лёгких.

— Я понимаю, что есть вещи, о которых вы не можете говорить прямо, — майор поморщился: видно было, что ему не терпелось повесить трубку, — Разумеется, ведь безопасность страны — наша общая цель. И всё же, я считаю, что имею право знать хоть что-то, — ведь это мои бойцы будут рисковать ради вас и ваших… интересов. Поправьте меня, если что-то не так…

Элис вжалась в кресло. Кажется, она догадывается, с кем разговаривает начальник полицейского управления Дарквуда… Браслеты на запястьях предательски раскалились, обжигая кожу, и Элис несколько раз глубоко вздохнула, выравнивания дыхание. Значит, его имя Леонард. Так-так-так…

Наконец майор опустил трубку на рычаг и облегчённо вздохнул.

— Что он от вас хотел, сэр? — спросил дежурный, не отрываясь от заполнения протокола.

— Пару десятков патрульных.

— Стало быть, ловят кого-то?

— Ты же знаешь, Саймон, они не любят отвечать на вопросы. В любом случае, это не наш геморрой.

— Народ! Вы идёте или нет? — из приоткрытой двери высунулась светловолосая голова, — Рэй, Саймон! Сколько можно вас ждать? О, день добрый, господин майор!

В кабинет вошли ещё несколько человек, и, пройдя мимо Элис, присоединились к застолью. У одного из полицейских сегодня был день рождения: она услышала несколько торжественных тостов в честь именинника, сопровождавшихся хлопаньем пробок и звоном бокалов.

А про неё, похоже, все забыли.

Элис вдруг стало невыносимо скучно. Подойдя к решётке, она выглянула в коридор. Никого. Лишь серые бетонные стены, да два ряда запертых дверей.

Остаётся ждать, как и наказал ей Найджел. Элис забралась с ногами в кресло, уткнувшись лицом в колени. Впрочем, с каждым днём усиливающееся чутьё разведчика подсказывало девушке, что улепётывать отсюда ей придется без посторонней помощи, и очень скоро.

Что бы сделал герой её любимых книг, легендарный детектив Альфред Грин, оказавшись в подобной ситуации? Девушка нашла на столе скрепку, и, разогнув тугой виток, ковырнула замок на браслете наручников. Бесполезно. Это герои романов могут с завязанными глазами открывать шпилькой или скрепкой любые запоры, играючи пробивать стекло кулаком и с легкостью уходить от погони.

Надо смотреть правде в глаза: самостоятельно ей отсюда не выбраться. В сердцах Элис схватила первое, что попалось под руку — стеклянный стакан в мельхиоровом подстаканнике, и с силой запустила в стену, словно это он был повинен во всех её бедах. Смех за дверью оборвался.

— Что такое?

— Там кто-то есть?

Кажется, она невольно нарушила идиллию застолья.

— Э-эй, что за шум? — к Элис, пошатываясь, подошел задержавший её инспектор. Взгляд его был немного расфокусированным, а язык заплетался, — А-а, мисс… Шерман, — похоже, ему пришлось приложить усилие, чтобы вспомнить её имя, — За твою поимку мне светит премия, возможно, даже орден! Честное слово, я безумно рад нашей встрече.

— Не могу сказать, что это взаимно, — иронично отозвалась Элис. Услышав её голос, ещё несколько человек вышли из-за стола, чтобы получше разглядеть девушку.

— Рэй, что ты стоишь? Пригласи леди к столу! — светловолосый мужчина погладил усы и задорно подмигнул Элис, — У нас тут, так сказать, скромный корпоративчик. Будем рады, мисс, если вы разделите с нами ужин.

— Разумеется, мисс, прошу прощения, мисс, — спохватился Рэй, — Присоединяйся! — и, прежде чем Элис успела что-либо возразить, она очутилась в эпицентре празднества.

Появление гостьи было встречено громогласным хором. Восемь человек засуетились вокруг неё, стремясь перещеголять друг друга. Для девушки тотчас же нашёлся свободный стул, столовые приборы и чистый бокал, который моментально наполнили медно-красным напитком, с виду похожим на сухое вино.

По древней традиции участники общей трапезы, сидящие за одним столом, заключают перемирие, и на время обеда забывают о разногласиях. Очевидно, в Реверсайде сохранился похожий обычай.

— Уступи место леди, Саймон! Где твои манеры?

— Штрафную ей!

— Эээ… Ваше здоровье, — пробормотала Элис и сделала глоток. Напиток обжёг горло, оказавшись чем-то вроде виски, впрочем, очень неплохим: реверсайдские виноделы знали свою работу.

— Угощайся. Салатик?

Элис робко улыбнулась, неожиданно для самой себя осознав, что жутко голодна. А поскольку ближайшее будущее было слишком туманно и зыбко, чтобы загадывать вперёд, грех было не воспользоваться возможностью заморить червяка, коли уж представился подходящий случай.

А то, что ключи от наручников так кстати оказались в кармане кителя сидевшего рядом полицейского, так ведь это случайность, не правда ли?

Полицейские из Управления оказались неплохими ребятами. Элис даже стало чуточку досадно, что они — враги. Примерно через час веселье достигло наивысшей точки, а виновник торжества и все гости, включая майора, пребывали в самом благодушном расположении духа. Положив голову на чьё-то плечо, Элис с удовольствием слушала очередную захватывающую историю из суровых будней стражей порядка, то и дело прерываемую взрывами хохота, когда громкий требовательный звонок напомнил ей, где она находится.

Звонил не телефон. Тревожный звук исходил от прикреплённого к стене ящичка, похожего на радиоприёмник, но с трубкой, как у телефона. Один из полицейских подошёл к аппарату и, сняв трубку, моментально протрезвел.

Не дожидаясь, когда выяснится, кто это, и зачем он пожаловал, Элис бросилась к окну и перегнулась через подоконник. Около входа в здание Управления стояли двое, в которых девушка мгновенно узнала вражеских агентов: тех самых, что крутились на площади. Неужели они выследили её?

Нужно было действовать, и немедленно. Элис обернулась назад: восемь человек, ни одного мага. А по лестнице уже грохотали шаги.

«Сейчас или никогда».

Собрав всю оставшуюся энергию, Элис крест-накрест взмахнула руками. Кровь вскипела от выброса адреналина, воздух полоснули безжалостные языки пламени. Она крутанулась, и огненная плеть прошлась по оконному переплёту. Стекло лопнуло, осколки брызнули во все стороны. Не обращая внимания на крики, девушка увернулась от пытавшихся схватить её рук, взлетела на подоконник и прыгнула вниз, в сгустившиеся сумерки. Энергия была на пике: её хватило, чтобы допрыгнуть до крыши соседнего дома, но колени предательски задрожали. Сколько же сил она израсходовала? Ох, надо бы осторожней.

Элис посмотрела вверх и обомлела: из разбитого окна вырывался столб огня. Бежать! Проползти по крыше, ещё хранившей тепло скупого весеннего солнца, до крови разрезая ладони об острые края металлических листов, повиснуть на кончиках пальцев, силясь нащупать подошвами сапог какую-нибудь опору, вцепиться в поросший мхом каменный карниз, сорвавшись вниз, упасть на оказавшуюся неожиданно близкой землю, с наслаждением почувствовать под ногами её надежную, ни с чем не сравнимую твёрдость…

Боясь поверить в своё чудесное спасение, Элис с трудом приняла вертикальное положение, и, кое-как отряхнувшись, прислонилась к стене, — ноги всё ещё отказывались ей повиноваться.

Возможно, ей удастся добраться до Зеркала в той башне, — единственного прохода, местонахождение которого было ей известно. О Зеркале в пансионате можно забыть: если центр города действительно оцеплен, риск слишком велик.

Элис стояла не дыша, с замиранием сердца вглядываясь в темноту, ловя малейшие колебания воздуха. Прошла целая вечность, прежде чем она уговорила себя собраться с духом и двинуться вперёд. Удостоверившись, что может идти, она миновала двор, перелезла через невысокий забор и с облегчением увидела впереди низкую арку, а за ней — проезжую дорогу. В душе затеплилась надежда, и девушка радостно бросилась к выходу, однако ей помешали.

Человека она бы просто отшвырнула с дороги, с магом вступила бы в схватку, и, возможно, одержала бы верх, но тот, кто встал у неё на пути, не был ни человеком, ни магом: перед Элис, грозно рыча, стоял гнедой фэрлинг.

Он был в два раза крупнее Лори, а размах крыльев достигал десяти метров. Хищник свирепо оскалил зубы, и Элис невольно попятилась назад. С трех сторон возникли ещё несколько фэрлингов разных мастей; они отделились от темноты и двинулись к девушке, сжимая круг. От их низкого рычания вибрировала земля.

Тайлер рассказывал им о дрессированных фэрлингах. Их разводят, как домашний скот, и заставляют служить людям.

— Нет… стойте, — на пару секунд Элис лишилась дара речи. Впрочем, что бы она ни сказала, вряд ли это ей поможет. Безысходность ситуации вселяла ужас. Эти чудовища совсем не походили на существ из её мира. Здесь, в зазеркалье, всё не такое, как дома, и даже фэрлинги — злые.

— Я вам не враг, — обречённо пробормотала она, понимая, что фэрлинги всё равно учуют истину.

«Ага, конечно! Я враг не вам, а всему вашему миру! Отпустите меня, чтобы я вернулась и уничтожила всех вас».

Элис вдруг вспомнила Лориана, их бесконечные озорные проделки, пьянящее ощущение полёта… Никогда она не боялась фэрлингов, не отступит и сейчас.

Гнедой подошёл ближе, и Элис с изумлением заметила на нем кожаный ошейник с грубым бронзовым медальоном. «01524 — Кэрриган», — было выгравировано на нём.

— Кэрриган? — воскликнула Элис, — Кэрриган — твоё имя? Ты, что, позволяешь людям использовать себя и своих сородичей? Но… ты же фэрлинг! Почему?!

Словно прорвалась невидимая плотина: на неё внезапно обрушилось всё, что жило в сознании фэрлингов, отчего-то переставших блокировать свои мысли. Она разом узнала обо всём: что много лет назад люди поработили крылатых существ, заставив служить своим алчным интересам, что их контролируют с помощью именных медальонов, что Кэрриган и остальные фэрлинги числятся на балансе полицейского управления, и используются в служебных целях, что…

Тайлер рассказывал им, но она не думала, что это выглядит вот так. Бесчеловечно. Отвратительно. Чудовищно.

Они не злые, — они просто очень, очень несчастные.

— Нет… — Элис зажала уши ладонями, зажмурила глаза. Волна информации захлестывала сознание, — Хватит! Прекратите. Пожалуйста.

— Ты — не одна из них.

— Естественно! — сердито воскликнула она, и попыталась сорвать кожаный ошейник, но тот не поддавался.

— Не выйдет. Он крепкий. В нём — мощная тёмная магия, которая удерживает нас здесь, — Кэрриган припал на задние лапы и заглянул Элис в лицо, — Что ты здесь делаешь?

— Что я здесь делаю, неважно. Мне нужна помощь. Ваша помощь.

— Помощь?

— Высокая белая башня, — она попыталась как можно точнее воссоздать в памяти полузабытую картинку, — Мне нужно туда, прямо сейчас.

— Зачем нам тебе помогать? — сердито зарычал серый косматый фэрлинг, выступая вперёд, — Непохоже, чтобы ты пришла с миром. Твой путь во мгле, позади тебя — огонь, впереди — боль и страдания. Кто ты такая, девчонка, чтобы вести подобные речи?

— Если вы поможете мне, я помогу вам, — голос её зазвенел, — Пока не знаю, как, но я клянусь, я вернусь сюда! Вернусь, и освобожу вас! Вы должны видеть, что я не лгу.

— Я вижу, — вдруг сказал фэрлинг Кэрриган, и опустил крыло, чтобы Элис было легче забраться к нему на спину, — Поэтому и помогу. Ты, я вижу, уже летала раньше, — в твоих воспоминаниях много таких кадров. Значит, нет нужды напоминать, что нужно держаться крепче.

Глава двенадцать плюс икс Не верь приметам

Ночь была темна; облака, невольные пособники шпионов и разведчиков, плотно застилали небо. Далеко внизу проплывали спящие улицы Дарквуда, обведённые пунктиром уличных фонарей. На горизонте показалась башня: отсюда она выглядела не толще спички. Они почти у цели.

— Спасибо, Кэрриган, — шепнула Элис, — Я сдержу слово.

— Надеюсь на это.

Девушка вдруг вспомнила о недавно купленной книге, книге о фэрлингах, что лежала на столе в другом мире. Она ведь так и не нашла время, чтобы прочесть её. Даже мельком пролистать не удосужилась.

Элис помолчала, прежде чем решилась спросить.

— Цифра перед именем — это год рождения?

— Нет. Это порядковый номер.

Девушка не успела ответить: внезапно пространство заходило ходуном, закрутилось, как вода в ванне, из которой выдернули пробку. По воздуху побежали невидимые волны, сопровождающиеся высоким, тоньше комариного писка, звуком.

— Что происходит? — дрогнувшим голосом спросила Элис, и вдруг поняла, что она слышит то, что слышит Кэрриган — сверхзвуковые частоты, недоступные человеческому уху. Недоступные даже магам.

— Это сигнал… — фэрлинг неистово рванулся вперёд, но, будучи не в силах сопротивляться, круто изменил направление, и полетел в противоположную сторону, прочь от башни, — Я ничего не могу с собой поделать. Медальон реагирует на гонг. Фэрлинги для чего-то понадобились Нулевому отделу.

До Элис не сразу дошёл страшный смысл его слов.

— Ты не можешь остановиться?! — воскликнула она.

— Они зовут меня. Прости. Я сопротивляюсь… Но это выше моих сил. Я связан клятвой, — фэрлинга тянуло к источнику звука словно магнитом, злосчастный медальон мерцал пульсирующим алым светом.

— Куда мы летим?

— В Нулевой отдел.

Невидимый поводок натягивался всё сильнее, упорно волоча их вперёд. Скоро из темноты проступили очертания величественного, похожего на дворец или храм, здания, стоящего на массивном гранитном стилобате, как монумент на пьедестале. Стилобат был высотой с пятиэтажный дом; причём ни лестниц, ни дверей Элис не заметила. Похоже, мерами безопасности здесь не пренебрегают.

— Я не смог доставить тебя к башне, — фэрлинг обернулся к девушке, в глазах его плескалась скорбная обречённость, — И я освобождаю тебя от данного тобой обещания. Беги, если сможешь.

Лапы его коснулись брусчатки ярко освещённой полукруглой площадки перед колоннадой центрального входа. Посреди неё высилось причудливое сооружение в виде трёх металлических колец, соединенных между собой наподобие звеньев цепи. Кольца медленно вращались, расцвечивая брусчатку золотистыми отсветами. Повсюду приземлялись фэрлинги, хлопая крыльями. Элис спешилась, и, пригнувшись, побежала к ближайшей стене, стремясь поскорее покинуть открытое место и укрыться в спасительной тени колонн.

Магия невидимости, конечно, несколько увеличит шансы уйти отсюда живой, но она слабеет с каждой минутой. Надолго ли её хватит? Надо торопиться.

Элис с опаской приблизилась к краю стилобата. Отвесная, идеально ровная стена, высота — порядка десяти-пятнадцати метров. Вверх по такой, конечно, не забраться, а вот вниз можно и спрыгнуть.

«Как они сюда поднимаются, интересно?»

Спустя мгновение последний вопрос отпал сам собой: в двух шагах от колонны, за которой она пряталась, развернулся портал, и из него появились двое магов-агентов.

«Опять они!»

Огни портала не погасли до конца: в воздухе осталось серебристо-белое свечение, едва заметное глазу.

«Стационарный портал. Обычные, конечно, сюда не открываются, — пространство наверняка защищено. А на том конце портала — охрана».

Агенты вышли на свет, подозрительно озираясь по сторонам, — должно быть, почувствовали чужеродную энергию. К ним подошел ещё один, и что-то тихо произнёс, указывая на фэрлингов, сновавших по площади.

Элис затаила дыхание. Внутри неё отчаянно боролись желание бежать без оглядки и желание подслушать их разговор.

Безрассудство победило здравый смысл. Элис выудила из кармана компактное записывающее устройство, активировала его, и бесшумно двинулась следом за троицей.

— Неспокойная ночка выдалась, а?

— И не говори, Эдмунд. Как моё дежурство, так обязательно внештатная ситуация. Это уже превращается в систему.

— А ты что скажешь, Майлс? Ты мобилизовал фэрлингов, зачем?

— Ты знаешь, зачем.

— Думаете, Джон одобрил бы это?

Агент презрительно фыркнул.

— То есть, мнение Стейтона для тебя важнее мнения сэра Моргана?

— Ты знаешь, о чём я. Джон — единственный, кто достоин занять его место.

— Не думаю, что сэр Морган был бы в восторге от твоих речей. Джон — такой же агент, как и все мы. К тому же…

Оступившись, Элис попала каблуком в щель между камнями, и от волнения прослушала окончание фразы. Она прижалась к колонне и застыла, всей душой надеясь, что её не услышали. Когда девушка вновь нагнала их, перепалка уже закончилась, но разговор продолжался.

— …Вот именно. Пойми, поимка девчонки и остальных шпионов — не главное. Рано или поздно они все равно нам попадутся. Гораздо важнее — защитить груз.

— Ты отдаёшь себе отчёт, что это не может продолжаться долго? Если наш план раскусят…

— Осталось всего четыре рейса! Четыре рейса — и мы вернём долг. Рассчитаемся с Аверсайдскими крысами их же октаниумом. Всё-таки Леонард — гений.

— Ему следует быть весьма осторожным.

— Зря беспокоишься, Эд. Мост прекрасно охраняют. К тому же у нас надёжный союзник на той стороне.

— Никакой обман нельзя скрывать вечно. Мы сильно рискуем, полагаясь на Аверсайдского перебежчика. Его разоблачат, — и всему придёт конец.

— Разоблачат? — агент расхохотался, — Не думаю. Они даже не подозревают о его истинной сущности. Доверяют ему.

— Предатель делает их слабыми. Разрушить любую систему проще всего изнутри. Но я всё же предпочел бы повременить праздновать победу, и Джонатан наверняка согласился бы со мной.

— Никто не застрахован от ошибок. Джон Стейтон не исключение.

Почему-то имя Джона Стейтона всякий раз заставляло её сердце биться быстрее. Из рассказов Феликса она знала об этом неуловимом шпионе, обладавшим редким даром выходить сухим из воды. Отчего же её не отпускает ощущение, будто они знакомы?..

— Честно говоря, Майлс, не понимаю, зачем вообще сэр Морган принял решение вернуть долг.

— Это политика. Война сейчас смешает нам все карты. К тому же, если всё пойдет по плану, скоро нам и даром не нужен будет их октаниум, — послышался тихий смех, — Голодный рыбак мечтает о рыбке, но получит удочку.

Элис надеялась, что услышит ещё что-то, но агенты вдруг сменили тему, и заговорили о погоде. Решив, что узнала более чем достаточно, она спрятала запись и повернула назад, вздрагивая от малейшего шороха. Самое время делать ноги.

Удар об асфальт оказался довольно ощутимым: ещё бы, всё-таки пятнадцать метров. Ей случалось прыгать с куда большей высоты, но сейчас силы были на исходе.

Когда она добралась до конечной цели своего пути, уже совсем рассвело. Дорога к башне по земле заняла куда больше времени, чем она рассчитывала.

Задыхаясь, Элис вбежала внутрь. Ещё немного — и она в буквальном смысле окажется дома. Крутая винтовая лестница спиралью ввинчивалась в туман. Кое-где на ней не хватало ступеней, — приходилось прыгать.

На верхней площадке башни всё было точь-в-точь, как в её первый визит в Реверсайд. Солнечный свет окрашивал в нежно-персиковый цвет мрамор стен и клубы пара, идущего (теперь Элис это знала) из подвала дома миссис Браун.

Этот марш-бросок отнял у неё последние силы: девушка чувствовала, что энергия стремительно покидает её. Так вот как чувствует себя разряженная батарейка! Борясь с наполненной темнотой бездной, неумолимо затягивающей её в свою пучину, Элис кое-как добралась до Зеркала, и без памяти рухнула в свой мир.

Сознание вернулось к ней так же внезапно, как и покинуло: она лежала ничком на каменном полу подвала рядом с толстой водопроводной трубой, покрытой конденсатом.

Покачиваясь от жуткой слабости, Элис кое-как встала на ноги. Брезентовая куртка, тяжелая от влаги, тянула к земле. Девушка стащила бесполезный предмет гардероба и без жалости бросила в угол. Спать хотелось невыносимо. Но прежде чем можно будет позволить себе отдых, необходимо попасть в штаб.

Не без труда поднявшись на первый этаж, Элис ввалилась на кухню. В чайнике, как на заказ, оказалась свежевскипячённая вода. Она схватила стакан, высыпала туда добрую половину сахарницы и залила кипятком. Элис торопилась; сахар почти не успел раствориться, но питьё всё равно подействовало: во всяком случае, мир вокруг неё обрёл искомую резкость, перестав расплываться и двоиться.

— Добрый день, Юджиния. Не слышала, как ты пришла.

Миссис Браун хлопотала у плиты, полосатая кошка Рокси тёрлась у её ног. Обе взирали на девушку с неодобрением.

— Чай на столе, дорогая.

— Простите, — Элис вновь наполнила кружку, на этот раз добавив в напиток заварки, — Тяжелый день был… на работе.

Хозяйка с укором посмотрела на постоялицу, задержав взгляд на её всклокоченных волосах и цепочке грязных следов на полу. Стёкла очков прозорливо блеснули.

— Дождь закончился ещё вчера, — заметила она вскользь.

Элис чуть не захлебнулась: как раз в этот момент она допивала четвёртый стакан.

— Думаю, мне пора, — она опрокинула чайник, но на пятую порцию воды не хватило, — Много дел.

— У тебя правда всё хорошо? — крикнула старушка ей вдогонку, — Ты выглядишь утомлённой.

«В штабе её сто раз потеряли!»

— Конечно, миссис Браун. Не беспокойтесь, миссис Браун, — привычно соврала Элис, для верности подкрепив слова вымученной улыбкой, — Всё просто великолепно!

Элис вышла из дому, радуясь как ребёнок серому пасмурному небу своего мира. Своего родного мира. Нужно побывать по ту сторону Грани, увидеть изнанку бытия, и вернуться домой, чтобы по-настоящему понять прелесть и очарование жизни, и заново научиться ценить то, что даровано с рождения: то, что ошибочно принимается как данность.

После суток злоключений в Реверсайде путь до Департамента показался Элис послеобеденной прогулкой.

«Реверсайд!»

По коже пробежали мурашки. Как там остальные, всем ли удалось добраться до Зеркала? Она же ничего не знает…

Страх и тревога за друзей хлынули в сердце расплавленным металлом, — по сравнению с этим всё пережитое в Дарквуде показалось ей детской забавой.

— Элис? Ох, Элис, ты здесь! Какое счастье! Ну и напугала же ты нас!

Это был голос Анабель, а через мгновение к нему присоединились радостные вопли Теренса и Питера.

— А мы уже и не чаяли увидеть тебя снова, подруга!

— Тайлер запретил тебя искать. Мы тут с ума сходили, тебя ждали. Все вернулись ещё вчера, — только тебя недоставало. Чем ты там занималась так долго?

— Мне бы тоже очень хотелось это послушать, — вставил Кристофер Тайлер.

— Я должна поговорить с сэром Паркером, — стряхнув с себя друзей, Элис подняла глаза на наставника, — Немедленно. Это крайне важно.

* * *

— Это правда, Крис? — не удержалась Элис, когда они шагали по коридору, — Ты действительно запретил им меня разыскивать?

— Правда, — агент отвёл взгляд и твёрдо добавил, — Прости. Уверен, на моём месте ты поступила бы так же.

— Знаю. И я рада, что ты их удержал. Центр Дарквуда был в оцеплении, возможно, его не сняли до сих пор. Кто-то предупредил Нулевой отдел о нашем появлении.

— Что?.. Не может этого…

— Вы хотели меня видеть? — сухо осведомился Реджинальд, опускаясь в кресло, — Элис, с возвращением! У тебя есть какие-то новости?

— Сэр Паркер, — она торопливо вытащила записывающее устройство и вынула из него виниловый кругляшок, — Мне удалось сделать отпечаток пространства, содержащий небезынтересный разговор. Это займёт ровно восемь с половиной минут вашего драгоценного времени. Здесь можно прослушать аудиозапись?

В кабинет вошли Роджер, Феликс, Энтони и ещё несколько старших агентов, имён которых Элис не знала, и молча заняли места за круглым столом.

— Что это? — Энтони кивнул на виниловый диск.

— Где проигрыватель? — повторила Элис.

— Давай сюда, — Феликс открыл секретер и извлёк оттуда черный блестящий прибор сферической формы размером с шар для кегельбана. Отвинтив крышку, Элис положила свою добычу на вращающуюся панель, отрегулировала скорость и нажала клавишу воспроизведения.

— Слушайте.

Некоторое время единственным звуком, нарушавшим тишину кабинета, было шелестящее бормотание аудиофона голосами сотрудников Нулевого отдела, сопровождавшееся щелчками и шумом. Пока проигрывалась запись, никто не проронил ни слова.

Элис внимательно следила за реакцией своих коллег. Не исключено, что предатель среди них, в этой самой комнате… Но, даже если это так, он себя ничем не выдал.

Запись оборвалась, и диск остановился. Теперь объектом всеобщего внимания стала Элис. В глазах Феликса читалось восхищение, Реджинальд выглядел рассерженным и удручённым, Роджер беспокойно ёрзал на месте. Под многочисленными пристальными взглядами агентов девушка почувствовала себя музейным экспонатом в лучах прожекторов, выставленным на всеобщее обозрение. Прогнав неприятные ассоциации, подкинутые заботливым подсознанием, Элис вышла из-за стола и встала напротив оконного проёма, — так, чтобы её лицо оставалось в тени, а те, кто глядели на неё, были бы вынуждены щуриться от яркого света.

— Не думала, что первая практика в Реверсайде подарит мне столько открытий. Оказывается, власти Реверсайда должны нашему миру кругленькую сумму, — подумать только, — октаниума!

— Октаниум вот уже третью сотню лет выступает денежным эквивалентом в наших отношениях, — пробормотал Энтони, — И главным экспортным сырьём.

— Так в правительстве знают о Реверсайде?

— Правительство у нас в подчинении, — неохотно признался Феликс, — ДВР контролирует всех сенаторов, владеющих информацией о зеркальном мире. Де-факто бразды правления находятся в наших руках.

— Геология Зеркальных миров такова, что все крупные месторождения октаниума сосредоточены здесь, на территории Скайленда. Княжествам Реверсайда повезло меньше, — Роджер устало вздохнул, — Мы ссужаем обогащённый октаниум в долг, — это залог перемирия между нашими мирами.

— Замечательно, — Элис чуть повысила голос, — Значит, энергоноситель, добываемый на нашей территории, втайне от всех переправляется в зеркальный мир. Вы сидите здесь, ни о чём не подозревая, а Реверсайд тем временем гасит свой долг нашим же октаниумом, да ещё и воруя его с помощью наших агентов!

— Никто из нас… — начал Энтони, но Элис его перебила.

— Ты слышал запись. Вы все слышали! Среди нас предатель, — она сузила глаза, — Возможно, даже в этой комнате.

— Подозревая друг друга, мы лишь посеем разобщённость и недоверие! — веско произнёс Феликс, — Я ручаюсь за всех и каждого, кто находится сейчас здесь, за этим столом.

— Клятву невозможно нарушить, — Кристофер, нахмурившись, теребил кончики усов, — И всё же факт остается фактом: кто-то слил им информацию о вылазке.

— Элис, — Реджинальд, до сих пор хранивший молчание, поднял голову и посмотрел на неё через стол, — Бери это дело. Найдёшь предателя, а он выведет нас на Зеркало, через которое переправляют октаниум.

— Благодарю вас, сэр, — Элис польщённо улыбнулась, стараясь не выказывать свою радость чересчур явно, — Это огромная честь для меня.

— Но, сэр… Вы полагаете, это благоразумно — поручать вчерашней курсантке столь ответственное задание? Не лучше ли будет… — запротестовал было Феликс, но Реджинальд глянул на него, и агент предпочел не развивать мысль.

— Я уже всё решил, — не допускающим возражений тоном проговорил Реджинальд, — Оставь свои доводы при себе. Юная леди справится, я не сомневаюсь в этом ни капли. Тебе же я собирался доверить нечто иное, — он запрокинул голову и крутанулся в кресле, старательно избегая заинтригованно-вопросительного взгляда Феликса, — Мы ещё поговорим на эту тему… Расти, Грейг! Продолжайте свою работу. Артур! Мне нужна вся информация по восточному вопросу. Роджер! Ты достал то, что я просил?.. Так, кого я забыл? Крис! Жду от тебя подробного отчёта. Скажем, к понедельнику?

— Уже готово.

— Хорошо… — сэр Паркер окинул собравшихся выжидательным взглядом, — Пожалуй, всё. Можете идти.

— Но…

— Совещание закрыто. Всё остальное после.

Вместе со всеми Элис направилась к выходу, но внезапно чья-то рука легла ей на плечо.

— Останься.

Девушка молча кивнула и вернулась за стол. Дождавшись, когда кабинет опустеет, Реджинальд плотно притворил дверь, затем подошел к окну и опустил жалюзи. В комнате наступили искусственные сумерки.

— Удивлена?

Элис моргнула. Мягкий тон Реджинальда сбил её с толку. Минуту назад — когда он разговаривал с подчинёнными — его голос был холоден и сух.

— Прошу прощения?

— Мы не обсудили самого главного.

— Да, действительно, — она склонила голову набок, на лице отразилось вежливое недоумение, — Полагаю, я должна спросить, почему?

— Нет, не должна. Ты знаешь, почему.

— В таком случае, у меня совершенно закономерный вопрос, — Элис серьёзно посмотрела на главу департамента, — Кому из них вы не доверяете?

Реджинальд невесело усмехнулся.

— Если б всё было так просто! Никто из присутствовавших здесь агентов не запятнал свою честь подозрительными делами, и никто из них не заслужил недоверия.

— Тем не менее, под подозрением все, — заметила Элис.

— Да, и это самое страшное. Нет ничего хуже, чем осудить невиновного, подорвав его веру в наше дело, оскорбив его преданность.

— Но мы обязаны изобличить предателя!

— Поэтому я и распустил собрание, — объяснил Реджинальд, — Отныне никто из агентов не будет знать, над чем работают остальные. И тайное оружие Реверсайда я тоже предпочел не обсуждать… при всех.

Элис подняла глаза, их взгляды встретились, и на какое-то мгновение девушке показалось, что они понимают друг друга без слов.

— Я не уверена, что это оружие, — негромко проговорила она, — Было сказано: «если всё пойдет по плану, скоро нам и даром не нужен будет их октаниум».

— «Рыбак мечтает о рыбе, но получит удочку», — процитировал Реджинальд, — Соображаешь, что отсюда следует?

— Мне кажется, они пытаются изобрести какой-то альтернативный источник энергии, — высказала предположение Элис, — Но может ли это навредить нам, и если да, чем именно?

Реджинальд Паркер долгое время сидел, погрузившись в свои мысли. Наконец он заговорил.

— Ты — идеальный агент, Элис. Дерзкая, находчивая, неутомимая. Я знал лишь одного человека такого склада. Райан Беркли был рождён для этой работы. В Реверсайде он чувствовал себя как рыба в воде. Помню, как в свою первую практику он внедрился в Управление Дарквудской полиции и добыл сведения о готовящейся диверсии в наш адрес. Ему не повезло лишь единожды… — Реджинальд отвернулся и уставился в пространство, — Но и тогда Райан поступил как настоящий патриот: обнаружив за собой хвост, он заманил преследователей в ловушку, пробросив портал прямо на дно океана. Реверсайдские шпионы погнались за ним, и очутились на глубине в пять тысяч миль.

Элис тактично промолчала, не зная, что сказать.

— Его героическая смерть стала огромной утратой для всех нас. Но агент Райан погиб бы напрасно, если бы не ты, Элис.

— Октаниумовая бомба, — прошептала девушка.

— Обогащённый октаниум, распадаясь, вырабатывает тепло, — это его свойство используется на энергостанциях для производства электричества. Энергия выделяется постепенно, но если процесс не контролировать, начинается цепная реакция, и энергия высвобождается за доли секунды, что порождает взрыв неимоверной силы. Так были уничтожены станции в Нью-Майквери и Клаудшире.

— Но для цепной реакции потребуются сотни тысяч тонн металла, — возразила Элис, — Ни на одном складе столько нет. А бомба должна быть транспортабельной. Нужно что-то, что будет инициировать реакцию, что послужит спусковым крючком. Выходит, они…

— …нашли катализатор. Это и есть их «удочка».

— Нужно что-то делать, — Элис вскочила, лихорадочно барабаня пальцами по столу, — Срочно. Объявить чрезвычайное положение. Бросить все силы на поиски бомбы!

— С тех пор, как я принёс присягу, и стал агентом, не прошло и дня, чтобы всё было тихо-мирно, — Реджинальд саркастически усмехнулся, — Если б я захотел променять свою работу на что-то более спокойное, я бы ушёл в пожарники. У нас пожар каждый день. Привыкай.

— Но мы ведь не можем сидеть и ждать, пока Скайленд взлетит на воздух, — уязвлённо заметила Элис.

— Дельное замечание. Как раз это я и намереваюсь поручить Феликсу. Нужно добыть как можно больше сведений, — а они с Энтони справятся на ура, в этом нет сомнений.

— А как же…

— Не спорь, — он сурово посмотрел на девушку, — Тебе мало одного дела? Найди предателя. Сейчас это задача первостепенной важности. Бери себе столько людей, сколько сочтёшь нужным. Все ресурсы Департамента в твоем распоряжении: всё, что потребуется. Если тебе что-то понадобится, только скажи, и тебе это предоставят. Ясно?

— Да, сэр.

— Наши лазутчики в Реверсайде будут предупреждены о тебе, и при необходимости окажут посильную помощь, — Реджинальд нахмурился, словно сама мысль о Реверсайде была ему несимпатична, — Но всё же я прошу тебя, Элис, быть осмотрительнее. Постарайся не повторить судьбу агента Райана.

Элис медленно спускалась по лестнице, не замечая никого вокруг. Разговор с сэром Паркером оставил в душе неприятный осадок. Его слова были пропитаны горечью, и тому были веские причины.

Девушка присела на ступени, чтобы завязать расшнуровавшийся ботинок. Только сейчас она в полной мере ощутила, чем ей предстоит заниматься. Сможет ли она научиться не доверять никому, во всяком человеке видеть потенциального врага, в любом жесте — занесённый кинжал, в каждом слове — проклятие? Сможет ли она так жить, и не потерять себя? Редж — смог. И Феликс, и все.

Цинизм — неизбежная плата за мудрость и опыт.

— Мейнфорд! Вот ты где. А мы везде тебя ищем, — бодро воскликнул Джеймс, от избытка чувств переминаясь с носков на пятки, — Идём же!

К своему удивлению, увидев лица приятелей, Элис почувствовала не радость, а раздражение.

— Куда? — без особого интереса спросила она.

— Праздновать наше посвящение, конечно, — Арнольд, обычно сдержанный и флегматичный, сейчас разве что не искрился от счастья, — Ведь мы отныне штатные агенты.

Девушка попыталась улыбнуться. Не вышло.

— Элис, ты как будто не рада? Мы ж мечтали об этом дне! Да что с тобой такое?

— Ребята, я не голодна, честно, — вяло возразила она, понимая, впрочем, что лукавит: съеденное в Реверсайде на банкете у начальника полицейского управления давным-давно переварилось. Почувствовав нерешительность в её голосе, Питер и Джеймс переглянулись, дружно схватили почти не сопротивляющуюся Элис в охапку и потащили по коридору.

— Расскажешь нам, как всё прошло?

— А зачем шеф тебя вызывал?

— Представляешь, я чуть не попался! Еле ноги унёс. Дело было так…

Кроме Элис, однако, никто не слушал Джеймса: очевидно, эта история рассказывалась далеко не в первый раз, и уже успела набить оскомину. Девушка посмотрела на Анабель, та ответила ей счастливой улыбкой.

«Забудь ты о проблемах хоть на время. Не порти ребятам праздник. Редж, кстати, велел тебе хорошенько отдохнуть».

Элис улыбнулась, и на этот раз у неё почти получилось.

Она ожидала, что они спустятся в столовую, но, как выяснилось, Теренс забронировал банкетный зал в «Космополисе» — самом дорогом и фешенебельном ресторане Грейстоуна. Разумеется, с камерным оркестром, фейерверками и огромным тортом, который двое официантов выкатили на специальной тележке.

— Отмечать — так с размахом! — безапелляционно заявил он, не слушая ничьих возражений, впрочем, довольно вялых.

На восьмерых магов в новых, с иголочки, синих мундирах, официанты поглядывали с опаской. Впрочем, Элис тоже чувствовала себя не в своей тарелке. Её отец, Генри Мейнфорд нередко устраивал званые ужины с музыкой и танцами, но склонность к чрезмерной роскоши и шумным коллективным мероприятиям девушка не унаследовала. Обернувшись, Элис поняла, что никто её мнения не разделяет: Стюарт что-то трещал о своих знаменитых похождениях в бытность воспитанником кадетского корпуса, — задолго до встречи с Роджером Дейзи, своим будущим куратором; Джеймс то и дело поправлял его, и даже обычно застенчивая Анабель заразительно хохотала над очередной шуткой закадычных друзей.

Ресторан держал марку: закуски были разнообразными, скатерти и салфетки — накрахмаленными, сомелье — немногословными. Неформальная обстановка располагала к отдыху. А какое же застолье без…

— Элис, тост!

— Что?

— Твоя очередь! — Питер замахал руками, призывая к молчанию, — Господа, минуту внимания! Слово предоставляется леди Элисон Мейнфорд.

Элис запустила в него банановой кожурой, но тот ловко увернулся.

— Ну же, Элис! Давай!

Надо же. Уже второй раз за последние сутки от неё ждут красивых слов с бокалами в руках.

— Я не люблю пускаться в размышления по поводу и без, — Элис отодвинула тарелку, — А учитывая, что серьёзную речь я сейчас вряд ли способна сочинить, а вы вряд ли способны воспринять, скажу кратко. За победу. За нашу будущую победу, и за нас! — бокал сигристым вином оказался на уровне глаз, и вдруг она с ужасом увидела, как по поверхности хрусталя разбегается паутина трещин. Вино окрасилось алым, и в ту же секунду трилистник на ладони пронзила острая боль. Девушка вскрикнула, бокал выскользнул из пальцев и, упав на пол, разлетелся вдребезги.

Питер начал было смеяться, но под суровыми взглядами собутыльников мгновенно стушевался и умолк. Элис заставила себя оторвать взгляд от осколков и посмотреть на ребят.

— В чём дело? — фальшиво-непринуждённым тоном проговорила она, — Высокие штрафы за разбитую посуду?

— Плохая примета, Элис, — сумрачно пробормотал Теренс. — Очень плохая. Разбить бокал, когда произносится такой тост, да ещё тем, кто его сказал, — не к добру…

Элис рассвирепела — в основном не из-за его слов, а из-за того, что все остальные, по всей видимости, придерживались такого же мнения.

— Терри, ты — маг! Какие приметы?! Приди в себя!

— Люди не могут использовать энергию вселенной, но они её чувствуют. Мудрость народных примет оттачивалась веками и поколениями.

— Ради всего святого!..

— Дело не в примете, — неожиданно поддержала своего парня Луиза, — У тебя было такое лицо, словно ты призрак увидела.

— Ничего я не увидела!

— Так уж и ничего, а?

— Это вышло случайно, сколько можно повторять! — Элис вспыхнула, выходя из себя, — Оставим это. Мы же серьёзные люди.

— Элис, послушай… — попыталась вставить Анабель, но Элис перебила её.

— Хватит! Магам не пристало верить во всякую нелепицу, не имеющую под собой никакого основания.

Кто-то одобрительно закивал, выражая согласие, и мало-помалу все успокоились, осознав, что, в общем-то, ничего страшного не произошло.

— Я не собираюсь, — продолжала Элис, — Портить вечер вам и себе из-за жалких осколков стекла. Можно подумать, что здесь собрались фаталисты. Так вот, официально заявляю, что я таковой не являюсь! И вам настоятельно советую выкинуть из головы весь этот бред.

Официант услужливо протянул ей наполненный бокал, Элис высоко подняла его.

— За то, чтобы плохие приметы не сбывались!

Обстановка окончательно разрядилась, когда Питер неуклюже взмахнув рукой, опрокинул серебряный подсвечник, поджёг скатерть, и чуть не спалил ресторан. Теперь все подтрунивали над ним, а о досадном инциденте с бокалом и думать забыли. Их, впрочем, потом ещё разбилось с десяток, причем Джеймс аккуратно поставил свой мимо стола.

Давно Элис не была так зла на саму себя. Да, она солгала, утверждая, будто ей всё померещилось. И что с того? Стоит ли жутковатая правда душевного спокойствия друзей? Нет, конечно.

Тем более она сама не знает наверняка, что же на самом деле привиделось ей в узоре из трещин, неведомым образом проступивших на стекле.

Маги, в отличие от людей, крайне редко видят вещие сны и подлинные знамения.

У страха глаза велики. Может, это и не взрыв октаниума.

Часть 3 Бойся правды

Вновь примирит всё тьма, даже алмазы и пепел,

Друг равен врагу в итоге, а итог один…

Два солнца у меня: на этом и прошлом свете,

Их вместе собой укроет горько-сладкий дым.

Ария — Закат

Глава тринадцатая Инициатива наказуема, и никаких отговорок

Дни и недели понеслись вскачь: будто в незримом механизме мироздания сжатую до предела пружину вдруг отпустили на свободу. Затяжные осенние дожди сменили снегопады и метели, а когда ветер дул с моря, лишённые листвы ветви клёнов и тополей обрастали мохнатой бахромой инея. Зима выдалась необычайно суровой, — что само по себе несвойственно мягкому морскому климату западного побережья. Видимо, механики из небесной канцелярии решили взять бессрочный отпуск, забросив свои обязанности и пустив дела на самотёк.

Ноябрь, а за ним декабрь и январь пролетели незаметно: Элис взялась за расследование, засучив рукава, за ворохом дел не замечая ход времени. Она была всецело поглощена работой, — двадцать четыре часа, семь дней в неделю. Расслабляться нельзя было ни на секунду. Редко когда удавалось найти время для отдыха: девушка держалась лишь благодаря кофеиносодержащему коктейлю, напрочь отбивавшему мысли о сне. Энергетик, однако, доставать было всё сложнее, равно как и съестные припасы: люди бежали из города сломя голову. Отчасти этому способствовали участившиеся случаи столкновений со спектралами, отчасти — отставка губернатора и чрезвычайное положение, введённое сразу после того, как за одну ночь неизвестными диссидентами были взорваны сразу три Скайлендских энергостанции. Впрочем, неизвестными они были лишь для обывателей; Элис же и её коллегам было прекрасно известно, чьих рук это дело. Что, однако, никому не прибавляло оптимизма: ведь до сих пор оставалось непонятно, как вражеским шпионам удалось обстряпать эти диверсии под самым носом у ДВР.

Острый дефицит энергии практически полностью парализовал экономическую жизнь Скайленда. Продукты, не успев как следует подорожать, исчезли с прилавков, университеты отправили своих студентов в бессрочный академический отпуск, а из-за взлетевшей до небес абонентской платы за подключение турбомобилей к городской сети Грейстоун некоторое время выглядел как декорация к футуристическому кинофильму: брошенные за ненадобностью машины заполонили улицы и проспекты, и так и стояли, постепенно превращаясь в металлолом, пока их не растащили на запчасти. Кто-то, однако, предпочёл продать своё имущество, но оплатить драгоценные крохи электричества, дабы покинуть столицу. Находиться в Грейстоуне стало небезопасно: градоначальники оказались неспособны совладать с растущей преступностью, и за три месяца население города сократилось почти в десять раз. Даже те, у кого не было родственников или знакомых в провинции, предпочли уехать, решив, что добровольное изгнание и отсутствие благ цивилизации всё же лучше, чем жизнь в постоянном страхе. Ибо все прекрасно понимали: последняя действующая энергостанция на континенте находится в столице, и если неведомые враги доберутся и до неё, Грейстоун будет стёрт с лица земли.

Растущей панике потворствовали и противоречивые слухи о скором конце света, — противоречивые потому, что достоверно никто ничего не знал, а в передаваемых молвой россказнях фигурировали несколько десятков различных сценариев апокалипсиса: от неконтролируемого роста чёрной дыры до восстания драконов-мутантов.

Элис как никто понимала всю серьёзность положения. Её возмущала медлительность и беспомощность властей, сердила близорукость агентов, не сумевших помешать реверсайдским подрывникам, раздражало мнимое спокойствие Реджинальда, злило надоедливое внимание Теренса, бесконечные колкости Питера и даже собранная уверенность Анабель.

Три месяца кропотливой работы не увенчались успехом: кто именно из агентов ведёт двойную жизнь, Элис так и не выяснила. То ли она недостаточно тщательно искала, то ли шпион оказался осторожнее, чем она думала, и сумел тщательно подчистить за собой следы, но с мёртвой точки расследование не сдвинулось ни на йоту.

За минувшее время девушка побывала в Реверсайде ещё четыре раза, — однако никакой сколько-нибудь ценной информации ей добыть не посчастливилось. Единственное, что удалось выяснить: в Нулевом отделе существует раскол, и ситуация накаляется с каждым днём. Политику Моргана и его приближённых поддерживают далеко не все, и возглавляет оппозицию агент по имени Джонатан Стейтон.

Но куда больше таинственной личности Стейтона её волновала неминуемая близость энергетического кризиса. Месторождения октаниума находились на грани истощения, его запасы таяли на глазах, а врата, через которые похищенный металл переправляется в зеркальный мир, так и не нашли. Станции можно отстроить, — пусть на это уйдут месяцы, если не годы, но без топлива от них не будет никакого проку.

Единственно возможным выходом был и оставался создание альтернативного источника энергии, который мог бы заменить октаниум. В противном случае пришлось бы смириться с неизбежностью возвращения в средневековье.

Тем временем в самом Реверсайде дела обстояли немногим лучше: мир, раздробленный на сотни враждующих княжеств, был измучен не прекращающимися междоусобицами; половина городов лежала в руинах, и лишь в Дарквуде, — крупнейшем мегаполисе и бывшей столице объединённых земель ещё теплилась жизнь. Пожалуй, жители этого мира заслуживали бы жалости и сострадания, — если бы не были врагами.

Феликс настаивал, чтобы они официально заявили о краже октаниума, и потребовали немедленно вернуть похищенное, но Реджинальд не согласился с ним, мотивировав это тем, что нельзя обвинять бездоказательно. А никаких других улик, кроме полученной с риском для жизни аудиозаписи, пока обнаружено не было. С одной стороны, Элис понимала и разделяла возмущение своего куратора, с другой — вынуждена была согласиться с Реджинальдом: потребуй они компенсации сейчас, договор о перемирии можно будет порвать и использовать по прямому назначению бумаги, на которой он был напечатан.

Вспомнив, какой скандал Феликс устроил на последнем совещании, Элис поморщилась, — тогда дело едва не дошло до драки. Ей тоже досталось на орехи. «Почему мы топчемся на месте?» — сердито передразнила она Реджинальда, завязывая шарф, — «Когда ты уже раскопаешь хоть что-нибудь?»

Как будто она баклуши бьёт.

Постоянные отключения энергии, никак не комментируемые властями, постепенно стали нормой, поэтому Элис ничуть не удивилась, когда, выйдя на улицу, оказалась в полной темноте. Ледяной ветер тут же сорвал с головы капюшон. Натянув его обратно, девушка зажгла на ладони шарик белёсого света, и направилась к парковке.

В декабре Элис, наконец, забрала турбомобиль из ремонта, и с тех пор он каждый вечер ждал её у ворот штаба.

Усевшись в машину, она включила радиатор, чтобы немного согреться. К сожалению, злоупотреблять этим было нельзя: за короткий световой день аккумуляторы еле-еле успевали зарядиться.

Раньше в это время суток в столице бурлила жизнь, сейчас же Грейстоунские проспекты были пустынны. Трамваи ходили раз в полдня, как и поезда метро, развозя немногочисленных горожан на работу и обратно, частный транспорт вымер, что твои динозавры, и только турбомобили на солнечных батареях да гужевые повозки изредка нарушали тишину безлюдных перекрёстков рокотом мотора и цоканьем копыт.

Элис осторожно выехала на мостовую. Череда заморозков и оттепелей превратила асфальт в самый настоящий каток; машину то и дело заносило на скользкой дороге. Фонари по-прежнему не горели, — поэтому никто не мог увидеть, как из-за поворота появился ярко-красный «Гелиос» и, набрав скорость, устремился навстречу морозному зимнему вечеру.

Одолев мост, алая машина пересекла площадь Содружества, нырнула в лабиринт узких улочек, и вскоре притормозила у обшарпанного фасада неказистого двухэтажного здания.

Здание это, что приглянулось Элис, было ничуть не лучше и не хуже, чем соседние, однако, кое-что примечательное у него всё же имелось: окна были уютно освещены, а газовая лампа у входа дружелюбно подмигивала, приглашая внутрь. Из гостеприимно распахнутых дверей доносился соблазнительный аромат свежей выпечки и кофе.

Когда-то кофейня «Одинокий Фэрлинг» ничем не выделялась среди сотен точно таких же забегаловок, коих во все времена было полным-полно в центре столицы. Но с недавних пор «Фэрлинг» оказался одним из немногих заведений в Старом городе, которые всё ещё продолжали работать. Потому что господин Отто Риттендорф, хозяин кофейни, был магом.

В последнее время Элис частенько заглядывала сюда. Непринужденная, лишённая церемониальности и снобизма атмосфера этого места давала возможность хоть ненадолго отвлечься от мрачных мыслей. Для неё маленькая кофейня была чем-то вроде отдушины, окна в мир, полностью противоположный её собственному: в мир с оплывшими свечами в позеленевших от времени медных канделябрах, с фарфоровыми статуэтками на каминной полке, с кукушкой, живущей в настенных часах.

Здесь всегда было по-домашнему тепло и спокойно. Вдобавок, из болтовни посетителей можно было подчерпнуть немало полезных сведений.

И ещё здесь готовили очень неплохой кофе.

— Поздновато ты сегодня, — заметил хозяин кофейни, завидев девушку в дверях, — Работы много было?

— Мне двойной эспрессо без сахара, — Элис оглядела зал, выискивая свободное место: почти все столики были заняты.

— Проходи, Джин, — господин Риттендорф по-отечески ласково улыбнулся гостье, — Кофе сейчас сварят.

Отто Риттендорф был дородным седовласым мужчиной, успевшим обзавестись блестящей лысиной и солидным брюшком. Как и почти все маги, он предпочёл остаться в городе, и даже не стал закрывать кофейню. Кроме того, он один из немногих в Грейстоуне знал настоящее имя девушки, однако при посторонних всегда звал её Юджинией.

— Спасибо, Отто, — пробормотала Элис, обессиленно падая в кресло. Пара-тройка любопытных взглядов обратилась к девушке в синей униформе, но, перехватив её пасмурный взгляд, одинокие завсегдатаи «Одинокого Фэрлинга» сочли за лучшее воздержаться от расспросов и комментариев и вернуться к своим разговорам.

Отто поставил на стол чашку с дымящимся напитком.

— Я смотрю, ты похудела, — он неодобрительно нахмурился, — Чем хоть вас там кормят-то?

— Поверь, тебе лучше этого не знать, — мрачно хмыкнула Элис, собирая ложечкой кофейную пенку, — Расскажи лучше, что слышно. Есть какие-нибудь новости?

— Да какие тут могут быть новости! — устало махнул рукой пожилой маг, — Сама видишь, что происходит. По городу рыщут ночные демоны, — он обеспокоенно понизил голос, — Только на этой неделе их видели как минимум дважды. Всё чаще… Чего ж ты хочешь? Сейчас зима, ночи длинные. А уличное освещение, бывает, целыми сутками не включают. Так не только спектралы, того и гляди, кто-нибудь почище заведётся…

— Спектралы любят холод и мрак. Солнечный свет губителен для них. Скоро весна. День прибавится, тогда станет полегче.

— Мне кажется, всё гораздо хуже, — промолвил Отто после пары секунд раздумий.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Спектралы… Они не такие, как прежде. Они мутируют, становятся сильнее. Я полагаю, у них выработался иммунитет к свету. Когда рванула станция «Клаудшир», радиационный фон сильно вырос.

— Думаешь, что это как-то сказалось на спектралах?

— Это сказалось на всех нас. Но спектралы гораздо уязвимее людей. У них ведь нет физической оболочки, — только эфирное тело, тонкая материя. Радиация оказалась для них чем-то вроде вакцины: поток высокоактивных частиц, по структуре схожий с солнечным излучением, но в разы слабее, пронизывающий всё пространство насквозь. От него не спрячешься за метровыми стенами и железными заборами.

— С наступлением рассвета ночные демоны стремятся укрыться в пещерах, глубоко под землей…

— Но радиация проникает и туда. Для неё нет преград, — Отто задумчиво прищурился, — Возможно, более интенсивное излучение уничтожило бы их, но… — Он вдруг поднял глаза на девушку, — Ты ведь не просто так спрашиваешь об этом, я прав?

— Ты же знаешь, Отто, — Элис потупилась, — Я не могу говорить об этом.

— Всё тайны, да тайны, — проворчал он, дергая себя за бороду, — Дорого бы я дал за то, чтобы помочь тебе.

— Ты и так мне помогаешь. Ты ведь не уехал, не сбежал.

Господин Риттендорф невесело рассмеялся.

— Капитану не пристало покидать свой корабль, коли на нем ещё остаются матросы и пассажиры. К тому же, кто-то должен варить кофе.

Элис поставила пустую чашку на блюдце. После протеиновой баланды, по цвету похожей на болотную жижу, а по вкусу — на пластилин, скромный ужин из эспрессо и булочки с корицей в «Одиноком Фэрлинге» казался роскошным до неприличия.

— Погоди минутку, — пробормотал Отто, увидев, что она собирается уходить, — Тебе письмо, — он вытащил из-за пазухи бумажный цилиндрик и протянул его Элис.

— От отца?

— Он велел взять с тебя слово, что ты выйдешь на связь.

Девушка еле удержалась от того, чтобы не закатить глаза к потолку.

— Генри мне жаловался, — он виновато развёл руками, — Не пишешь, не звонишь. Плюс эти беспорядки. Пойми, Элис, он же беспокоится за тебя. И о чем ты только думаешь? Одна работа на уме. Совсем себя не жалеешь.

— Отто, — голос Элис вдруг стал холоднее льда, сиреневые глаза потемнели, — Он ничего не должен знать.

— Обижаешь! — хозяин кофейни слегка нахмурился, — Что же я, по-твоему, первый день живу на свете, что ли? Думаешь, я не понимаю, что вы там не в бирюльки играете?

Элис напряжённо сцепила пальцы.

— Конечно, — продолжал Отто, — Я всегда был далёк от всех этих загадок и секретов. Такие дела меня не прельщают. Твое ведомство отвечает за нашу безопасность: этой информации мне вполне достаточно, и я не собираюсь выпытывать у тебя подробности. Слухов про вас ходит масса, но мне на это плевать. Я доверяю тебе. Я верю, что ваша работа важна.

— Отец думает, я продолжаю корпеть над своим исследованием, — со вздохом пробормотала Элис, — Пожалуй, ты единственный, кто знает, чем я занимаюсь на самом деле. Кроме Лори, конечно.

— В детстве мы с твоим отцом мечтали, что когда-нибудь вместе отправимся на поиски приключений, — маг говорил медленно, с трудом облекая в слова ожившие воспоминания, — Куда-нибудь на восток. Многие путешественники едут именно на восток — там много диких, неосвоенных земель. Но судьба распорядилась иначе. Генри решил выполнить гражданский долг и пошёл служить, я уехал в столицу. Наши пути разошлись, и многое осталось лишь в мечтах…

— Признайся, — перебила его Элис, — Отец попросил тебя присмотреть за мной? Попросил, зная, что старый друг не сможет не согласиться?

— Вовсе нет! — Отто густо покраснел, — Ну, то есть, он намекал на это. Но наша дружба здесь не при чём! Повторяю: от меня Генри никогда ничего не узнает. Пойми, я действительно хочу помочь. И я не стану задавать лишних вопросов.

— Людям нравится чувствовать себя причастными, — заметила Элис, — Не зная броду… Ты ведь даже примерно не представляешь, с чем нам приходится иметь дело.

— Например, со спектралами.

— Спектралы? — Элис усмехнулась, — Меньшее из зол.

— Что ж тогда большее?

Девушка промолчала.

— Не забывай: я неплохой маг, — напомнил Отто. — И если я могу быть тебе полезен, я к твоим услугам.

— Ловлю на слове, — сдалась Элис, поняв, что спорить напрасно, — Если мне будет нужна помощь, ты первый, к кому я обращусь. Сам напросился, — она встала из-за стола и потянулась за пальто, — Пойду я. Надо поспать хоть немного.

— И не тяни с ответом, — Отто тепло улыбнулся. — Обещай, что напишешь отцу. Я перешлю письмо в Маунтин-Парк.

Домой Элис возвращалась пешком: поднялась метель, снизив видимость почти до нуля, а на портал тратить силы не хотелось. Вопреки доводам рассудка, она ощущала себя виноватой: перед жителями Грейстоуна, которые оказались вынуждены покинуть родной город, перед отцом, волновавшимся за неё, перед своими коллегами-агентами в целом и каждым из них в частности: за то, что, так и не сумев вычислить перебежчика, она продолжала подозревать всех. Чувство вины не покидало её почти никогда, — это отвлекало, демотивировало и выводило из равновесия.

Но больше всего она злилась на себя из-за того, что до сих пор продолжала то и дело вспоминать о Дэниеле.

«О мистере Уинстоне», — сердито поправила себя Элис, — «Мы не так близко знакомы. Если он со мной „на ты“, это не значит, что я тоже позволю себе опуститься до фамильярности и панибратства».

Почему этот дерзкий молодой человек занимает её мысли, несмотря на то, что они не виделись уже почти три месяца?

* * *

Элис разбудила возня на чердаке: это Лори вернулся с ночной охоты. Наспех одевшись, она вышла в коридор и на цыпочках двинулась к чердачной лестнице. Эмили и миссис Браун остались в городе, чему Элис была несказанно рада, — ей не хотелось менять адрес. Но сейчас обе они крепко спали. Вряд ли Лори их потревожил: слух человека не такой острый, как у мага, да и с первого этажа мало что услышишь.

— Юджиния, это ты?

Девушка подскочила от неожиданности: у подножия лестницы стояла Эмили в кружевной ночной рубашке. В руке у неё качалась масляная лампа.

— Что ты здесь делаешь?

— Ты тоже проснулась из-за шума? — с тревогой прошептала Эмили и подняла лампу повыше, — Похоже, кто-то забрался в дом.

— Ммм… Я ничего не слышала, — для убедительности Элис покрутила головой, делая вид, что прислушивается, — Может, тебе это приснилось?

— Да нет же! — Эмили стояла на своём, — Там кто-то есть.

Элис спустилась вниз и взяла Эмили за руку.

— Никого там нет. У слухового окна ставня держится на одной петле, и стучит от ветра.

— А мне показалось, что кто-то скрёб когтями по крыше и рычал, — не унималась Эмили, — Мне страшно.

— Ну, Лори, ну, удружил… — сквозь зубы процедила Элис.

— Что?

— Ничего, — Элис решительно отобрала у неё фонарь, — Иди спать. А я поднимусь, посмотрю, что там.

— Я с тобой!

— Нет.

Эмили обиженно надула губы.

— Считаешь, я не в состоянии постоять за себя?

Воздух между ними нагрелся и пошёл волнами, какие бывают от мощного источника излучения. Какие-то несколько секунд Элис колебалась, прежде чем ответить.

— Считаю. И тут не на что обижаться. Ты не сможешь изменить свою суть. Если нас действительно там поджидает нечто опасное, будет лучше, если ты не будешь мешаться под ногами. Прости за прямоту, Эми, но ты не маг.

«Или всё же нет?»

— Ты же сама только что уверяла, что это всего лишь ставни! — крикнула Эмили ей вслед, но Элис уже вскарабкалась на лестницу, открыла люк, ведущий на чердак, и, подтянувшись на руках, забралась наверх. Неяркое пламя лампы осветило полумрак, и девушка успела заметить длинный чёрный хвост существа, поспешно скрывшегося в треугольном проеме слухового окна.

— Нет тут никого, — крикнула Элис, выглядывая в люк, — Только пыль и паутина.

И много чёрной шерсти. Но ей это знать не обязательно.

— Точно? — настороженно переспросила Эмили.

— Точнее некуда. Я починю ставни, так что можешь спать спокойно. Больше никаких ночных шорохов.

Когда Эмили ушла восвояси, Элис прикрыла люк и подошла к окну.

— Лори! — тихо позвала она.

И услышала в ответ знакомое рычание.

Фэрлинг помог ей выбраться на крышу. У стены дома, вплотную примыкавшего к дому миссис Браун, нашлось местечко, где почти не было ветра. Снега, однако, здесь намело столько, что девушка провалилась в него по пояс.

— Что ты наделал! — Элис посмотрела на фэрлинга с упрёком, — Эмили слышала, как ты тут шуршишь. Она чуть было не заявилась на чердак, я еле её удержала. Неужели нельзя было потише?

— Ультразвуковые частоты лежат за пределами диапазона, доступного для человеческого уха.

— Эмили тебя услышала с первого этажа!

— Эмили? Светловолосая девушка, что живёт здесь?

— Именно!

— Понятно. Она услышала, потому что она — маг.

Элис закашлялась.

— Что?!

— Не притворяйся, что для тебя это новость. Ты не могла её не почувствовать.

— Я почувствовала, но… — Элис задумчиво посмотрела на небо, покрытое клочьями облаков, — Я сомневалась. От неё исходит тепло, но очень слабое. Так бывает у маленьких детей, или у тяжелобольных. Сама она, между прочим, считает себя человеком. Странно получается.

— Странно?

— Никто из наших не распознал в ней мага.

— Может, они были невнимательны?

— Вряд ли. Семьи и родственники домовладельцев тщательно проверяются.

— Значит, недостаточно тщательно.

Над крышами Грейстоуна медленно поднималось оранжевое февральское солнце. Лориан обнял Элис крылом, заслоняя от ветра.

«Случайность ли это?»

За время работы в Департаменте разведки Элис усвоила: случайностей не бывает. Возможно, Эмили не та, за кого себя выдаёт? Надо будет поговорить на эту тему с Феликсом или Кристофером.

— Лори…

— Да?

— Ты хочешь, чтобы я тебе рассказала?

— О чём?

— Обо всём, — Элис смущённо копнула снег сапогом, — Чем я занимаюсь, и вообще.

— Не стоит, — просто ответил фэрлинг, — Если тебе о чём-то нельзя говорить, не говори. Ты принесла присягу. Я не стану подглядывать твои мысли.

— Ты на меня не обижаешься?

— Конечно, нет. Мне всё равно, чем ты занимаешься. На моё к тебе отношение это не повлияет. Я знаю тебя настоящую.

Элис увидела, как десятью метрами ниже Эмили вышла из дому, и, заперев дверь, побежала на работу.

— С начала времён, — заговорил Лори, — Люди и маги сперва придумывают себе проблемы, а затем бьются над их решением. Должно быть, чтобы придать своей жизни смысл. Так было раньше, так будет и впредь. Нужно родиться фэрлингом, чтобы понять, о чём я говорю. Мы выше всего этого. Мы не видим логики в человеческих дрязгах, и не поддерживаем их. Поэтому мне нет дела, на чьей ты стороне, Элис. Потому что я знаю: нет другой стороны.

«Реверсайд — другая сторона!» — чуть было не воскликнула Элис.

— Мир не делится на «правых» и «неправых», — фэрлинг обвил хвостом передние лапы, — И на «свет» и «тьму» он тоже не делится. Может, когда-нибудь ты поймёшь, и согласишься со мной.

— Вот скажи, Лори, в кого ты такой умный? — девушка всплеснула руками, — Ты ведь не убелённый сединами старец. Тебе и пяти лет нет. По человеческим меркам — дитя.

— Но не по меркам фэрлингов. Для нас время течёт иначе. К тому же, фэрлинги обладают коллективным разумом.

— То есть?..

— Мне не обязательно находиться рядом со своими сородичами, чтобы общаться с ними. Единое информационное поле помогает нам всегда оставаться на связи, где бы мы ни находились. Моя мудрость — это мудрость из глубины веков, в том нет моей личной заслуги.

— То есть, то, что известно одному, известно всем? — торопливо уточнила Элис, — Тогда ты сможешь мне рассказать! Какую тайну обо мне знают фэрлинги? Что есть такого, что я сама о себе не знаю?

Внезапно Лориан погрустнел и отвернулся, пряча глаза, и Элис поняла, что он не ответит.

— В другой раз.

— Почему не сегодня? — растерялась она, не пытаясь скрыть разочарования.

— Этот разговор не на один час.

— Я имею право знать! — со слезами в голосе взмолилась Элис, — Лори, пожалуйста!

— Солнце уже высоко. Тебе пора, Элис. Пора вернуться к делам, — фэрлинг поднялся на лапы и расправил крылья, ловя попутный ветер.

— Ты опять уходишь от ответа!

— Ещё не время.

— Когда же оно придёт, это время?!

Лориан отвернулся и взмыл ввысь, через мгновение превратившись в крылатую чёрную точку. Сквозь помехи эфира и магнитные поля от многочисленных энергоприёмников Элис еле разобрала его ответ.

«Скорее, чем ты думаешь».

* * *

В вестибюле штаба было как никогда людно: у турникета Элис заметила пёструю группу незнакомых людей, человек десять, по виду — вчерашние студенты. Заметно было, что все они сильно нервничали, хотя и старались держаться уверенно, и не подавать виду.

Элис опустила капюшон и увидела спешащую к ней Анабель.

— Привет, — она покосилась на толпу, — Новобранцы?

— Ага, — кивнула подруга, — Крис взял себе новую группу.

— Вот счастье-то, — Элис подышала на закоченевшие руки, — Пополнение нам сейчас не помешает. Прощайте, ночные дежурства.

— Сэр Паркер тебя на ковёр вызывает, — на лице Анабель отразилась озабоченность, — Он сейчас у себя.

— И что я ему скажу? — проворчала Элис, — Извините, не получилось, ставьте «четыре»? Это просто детский лепет. Прошло три месяца, а воз и ныне там.

— Неправда! Ты делаешь всё, что в твоих силах!

— Выходит, не всё!

Последние слова она выкрикнула так громко, что две девушки из новичков обернулись в их сторону. Сердито насупившись, Элис вышла на улицу, Анабель — за ней.

— Я с самого начала допустила ошибку. Не надо было демонстрировать аудиозапись перед всеми. Я должна была настоять на том, чтобы Реджинальд прослушал её один.

— А что, если предатель — Реджинальд? — прошептала Анабель, придя в ужас от собственного предположения.

— Нет, не думаю. Кто угодно, но только не Редж. Он безраздельно предан департаменту. Да и мотивов у него нет.

— С мотивами вообще сложно. Деньги?

— Чушь. Кому из нас настолько нужны деньги? — Элис опустилась на корточки, прислонившись спиной к стене, — Нет, здесь что-то другое… Мы обсуждали это уже тысячу раз! Мы просто ходим по кругу.

— И всё-таки я считаю, что огласка — наш козырь, — проговорила Анабель, — Шпион отдаёт себе отчёт в том, что за ним следят. У него связаны руки.

— И какой от этого прок? Мы думали, что шпион рано или поздно обязательно себя выдаст, что он не сможет предусмотреть всё. Но, как выяснилось, он чрезвычайно осторожен, и достаточно умён, чтобы не попасть впросак. Три месяца прошло, Ана! И всё как об стенку горох. Что мы знаем? Ему около тридцати, у него тёмные волосы и короткая стрижка, он уроженец столицы. Всё! Под эти приметы подходит добрая половина агентов, и никто из них не уличён в подозрительном поведении. Мы зашли в тупик.

Анабель прикусила губу и прищурилась: она всегда так делала, когда о чем-то размышляла.

— Если ты в тупике, — произнесла она, — нужно развернуться и продолжать двигаться. Когда под подозрением все, невиновные скорее будут опасаться, что их ошибочно обвинят в измене, и это скажется на их поведении.

— То есть?

— Самый хладнокровный и есть предатель. Он уверен, что его не вычислят, он упивается своей неуловимостью. Давай посмотрим на это дело с такой точки зрения.

— Ладно, — вздохнула Элис уже спокойнее, — Что там у нас на сегодня?

— Паркер тебя ждёт, — напомнила подруга, — А я дождусь Питера, у нас плановый рейд.

Должно быть, она хотела сказать ещё что-то, как на парковку перед зданием штаба влетел слегка помятый «Гелиос», и затормозил о капот соседней машины. Дверь открылась, явив на свет запыхавшегося парня в неглаженной рубашке.

— Теренс? — удивилась Анабель.

— Только что узнал, — не здороваясь, выпалил он, — Кто-то поджег октаниумовые склады! Все пожарные сейчас там. И маги, кто оказался поблизости.

Анабель нахмурилась.

— А почему ты не порталом?

— Я после суток дежурства. Сил вообще никаких…

— Где это? — прервала его Элис.

— В промзоне у грузового порта.

— Координаты знаешь?

— Я знаю, — Анабель проворно начертала искомые цифры, и пространство разошлось в стороны, — Готово.

— Идём, — Элис двинулась к порталу.

— А как же…

— Ах, да. Терри, будь любезен, скажи сэру Паркеру, что у меня дела, и я зайду позже. Идём, Анабель.

С той стороны портала оказалось так жарко, словно они махнули из зимы в лето. Огонь был уже почти потушен, две бригады пожарных поливали из шлангов догорающий остов бывшего склада. Между чёрных от сажи сугробов струилась вода пополам с пеной.

Элис закашлялась от запаха гари и расплавленного металла. От руин валил густой сизый дым, — к счастью, ветер относил его в противоположную от города сторону.

— Кому могло прийти в голову поджечь склад?

— Ты знаешь, кому, — Анабель встала рядом, невесело глядя на то, что осталось от склада.

— Всё в порядке. Опасности нет, — как заведённые, твердили двое борцов с огнём, тщетно пытаясь разогнать праздных зевак, — Можете расходиться по домам. Всё в порядке…

— Подойдём поближе, — игнорируя увещевания пожарных, Элис перешагнула через полосатую оградительную ленту и направилась к месту происшествия. Анабель последовала за ней, на бегу доставая корочки удостоверения.

Элис уже успела привыкнуть, что изображение двуглавого дракона плюс гербовая печать производили сногсшибательное действие на всех и каждого. Так случилось и на этот раз: никто не посмел возразить против осмотра здания агентами разведки.

Девушки осторожно вошли внутрь, освещая себе дорогу ладонями. Когда глаза немного привыкли к темноте после яркого солнца, их взглядам предстало весьма печальное зрелище.

Склад сгорел дотла: остались только железобетонные колонны и балки, наводившие на мысль о скелете древнего гигантского чудовища. Всё вокруг было завалено обугленными досками, битым стеклом и каким-то мусором, природу которого по понятной причине определить не удалось.

— Жутковато здесь, — шёпотом сказала Анабель.

Элис обернулась на свою напарницу, ободряюще улыбаясь. Девушка была её полной противоположностью. Терпеливая и покладистая, Анабель была воплощением скромности, а умение сконцентрироваться на главном без лишней суеты и фантастическое спокойствие делало её идеальным компаньоном. Анабель к любой ситуации подходила с присущим ей хладнокровием и сдержанностью, не давая эмоциям одержать верх над логикой и повлиять на поведение.

С терпением у Элис всегда была напряжёнка. Вот и сейчас она бегло осматривала пепелище в поисках улик, — чего-то, за что можно было зацепиться.

Позади хрустнули обгоревшие доски, и Элис с Анабель синхронно повернулись к дверному проёму, принимая боевую стойку, но это оказался всего лишь Питер.

— Привет, девчонки, — видимо, не располагающая к веселью обстановка заставила его на время оставить иронию, — Терри мне сказал, что вам может понадобиться помощь.

Элис недоверчиво посмотрела на парня. Взгляд её ясно выражал, что она в действительности думает о таком помощничке, но вслух она сказала только:

— Не время чесать языком. Давайте работать.

Во всём этом было что-то странное. Здесь хранилось не менее сотни тысяч унций октаниума — в слитках и порошке. И где же он, позвольте спросить? Не испарился же.

— Элис, ты думаешь о том же, о чём и я? — взволнованно проговорила Анабель, отряхивая ладони от угольной пыли.

— Возможно.

— Температуры обычного пламени недостаточно, чтобы расплавить и испарить столько металла. Если бы здесь был октаниум, мы бы обнаружили его следы. И радиацию.

— Радиация в пределах нормы, я уже проверил, — тут же вставил Питер.

— Что же получается, — рассудительно заметила Анабель, — Когда вспыхнул огонь, склад был пуст?

— А пожарные об этом не знали, — тихо продолжала Элис, — Ты видела, Ана, они чуть не поседели от страха, пока тушили огонь. Спорю на что угодно, они были уверены: на складе полным-полно октаниума, и он вот-вот рванёт.

— То есть? — деловито уточнил Питер, — Хочешь сказать, что пожар был инсценирован? И кому это надо?

— Тем, кто тайно переправляет октаниум в Реверсайд, — ответила Элис, продолжая осмотр, — Кажется, мы вышли на их след. Пожар — отличное алиби. Они заранее опустошили склад, после чего подожгли его, чтобы отвести подозрения, да ещё и получить компенсацию: это ведь страховой случай.

— Элис, нельзя так просто взять и украсть целый вагон металла! — Анабель попыталась воззвать к здравому смыслу, — Ты же знаешь, какие сейчас меры безопасности. На всех въездах и выездах в Грейстоун дежурят посты. Все без исключения грузовые машины проверяются, все поезда тоже.

— Портал…

— Порталы тоже под контролем.

— Круг замкнулся, — мрачно подытожил Питер.

— Ну уж нет, — Элис сдвинула брови, — Надо выяснить, что за машины выезжали отсюда в последние дни, и куда они направлялись. Ана, оправляйся к начальнику парка, раскопай как можно больше про последние рейсы. Питер, попробуй отследить крупные операции по банковским счетам, скажем… за неделю. Сообщники реверсайдских шпионов не за спасибо, я полагаю, работали. Я свяжусь с агентом Найджелом. Пусть поищет следы в Дарквуде.

Всё-таки ей повезло с напарниками, подумала Элис: коротко кивнув, Анабель и Питер без лишних слов отправились выполнять поручения. Что ж, ей тоже не стоит терять времени. Обойдя здание по периметру, и убедившись, что большей ей здесь делать нечего, Элис критически оглядела свой костюм. Пропахшая копотью одежда была измазана сажей и грязью. Н-да. Кое-как отряхнувшись, девушка вышла на улицу, — зеваки, к счастью, уже разбрелись по домам, — и ещё раз обошла склад, на этот раз снаружи.

Впрочем, ей не удалось обнаружить ничего, что подтвердило, или, напротив, опровергло бы её подозрения.

Она поднялась на холм. Территорию складов огораживал забор, один на несколько зданий, высокий и обманчиво надёжный, как и полагается добротному забору режимного объекта. Стальные ворота были закрыты.

Элис нагнулась и ковырнула ногтём плотно спрессованный снег. Если б сегодня утром здесь не проехала туда и обратно дюжина пожарных машин, может, что-нибудь да удалось бы найти. А так…

Ладно, идём дальше. Машины с контрабандным грузом выезжали отсюда. Элис прикрыла глаза, стараясь сконцентрироваться, и уловить тонике вибрации пространства. В город только одна дорога. Девушка ускорила шаг, и тут же споткнулась: идти по глубокой колее от колёс было очень неудобно. Дорога вёла в гору, затем круто забирала влево, выходя на основную трассу. Обычно шумная и оживлённая, сейчас она была пустынна. Серый асфальт покрывала тонкая корочка льда. Перейдя дорогу, Элис зашагала в сторону Грейстоуна.

Она шла около часа, прежде чем впереди показался перекрёсток. Пять дорог расходились отсюда в разные стороны, как лучи морской звезды. Элис разочарованно вздохнула. Да, она была магом, но даже маги не умеют заглядывать в прошлое. Здесь она бессильна. От отчаяния хотелось расплакаться. Девушка стиснула зубы, борясь с эмоциями, как внезапно заметила одну странность.

Дело в том, что одна из дорог, ответвляющихся от перекрёстка, была свободна от снега и абсолютно сухая.

Любопытно.

Она опустилась на колени и положила руку на асфальт. Горячий, хоть яичницу жарь. Понятно теперь, почему растаял снег. Но чем это ей поможет?

Элис прошла ещё с полсотни шагов, и остановилась, пропуская спешащий куда-то турбомобиль. Из-под колёс сверкнули искры. Не дожидаясь, пока машина отъедет подальше, она бросилась на проезжую часть. Наверное, для постороннего наблюдателя она выглядела, по меньшей мере, странно: ползает на четвереньках по дороге в поисках непонятно чего.

Н-да, так она ещё месяц будет искать. Набрав в грудь побольше воздуха, Элис вытянула руки ладонями вниз в полуметре от земли. В Айзенбургской академии это называлось «заклинанием пылесоса».

Энергия магнитных полей ей подчинялась неохотно, — а что тут удивительного, даже у самых сильных магов есть свои любимые и нелюбимые стихии, но всё же приложенные усилия не пропали даром: абсолютно весь мусор на этом участке дороги прилип к ладоням, словно намагниченный.

Элис прищурилась, разглядывая улов. Среди камешков и крошек асфальта она обнаружила несколько крупинок странного белого вещества.

Странного, потому что это был не октаниум.

Опять она зашла в тупик. Обидно до слёз.

Впрочем, найденное вещество всё-таки стоит проверить. Девушка осторожно высыпала крошки неизвестного вещества в целлофановый пакетик, и продолжила путь. До ближайшего стационарного портала всего каких-то пара миль.

Если это — не обычный реагент для обработки дорог, возможно, он имеет отношение к её поискам? В химии Элис слабо разбиралась, но, что из себя представляет октаниум, знала превосходно: иссиня-чёрный металл с антрацитовым блеском, в чистом виде очень мягкий и пластичный.

Внезапно её сердце подпрыгнуло к горлу: Элис вспомнила свою первую вылазку в Реверсайд. На мосту её нагнала колонна затянутых тентами грузовиков, конвоируемая полицейскими. Что они везли, она так и не поняла, и решила, что белый порошок, доверху заполнявший кузова — обычный гипс или ракушечник.

Самосвалы везли с опустошённого склада белый порошок. Они ехали в сторону города. Машину занесло на повороте, и часть груза просыпалась на асфальт. Та-ак…

Что ж, пусть большинство фрагментов паззла пока не позволили себя отыскать, но, похоже, ей только что удалось соединить ещё два кусочка мозаики.

Элис сунула руку в карман и вскрикнула: целлофановый пакетик нагрелся так сильно, что только что не плавился. Неопознанная субстанция активно выделяла тепло.

Она довольно улыбнулась. Кажется, её догадки подтверждаются… Нужно мнение эксперта.

«В штабе есть лаборатория. Там разберутся. Нужно как можно скорее попасть в…»

— Элис? Ты??

Глава четырнадцатая Кто прав, того и октаниум

Роберт неуклюже слез с новенького велосипеда и протянул руку, чтобы похлопать Элис по плечу.

— Не верю своим глазам! — он посмотрел на девушку со смесью радости и недоумения, — Леди Мейнфорд! Не прошло и полгода.

— Да, мир тесен, — Элис попыталась изобразить непринуждённую улыбку, — Рада тебя видеть.

Вообще-то, встреча со старым другом никак не вписывалась в её ближайшие планы. Похоже, у неё проблемка.

— Я думал, ты в Маунтин-Парке.

— Как видишь, нет.

— Но ведь все НИИ позакрывали ещё в январе… — брови Роберта удивлённо поползли вверх.

— Я знаю. Только наш центр работает, — у Элис получилось довольно убедительно, — Повезло.

— Да уж, везучая ты наша, — со смехом проговорил Роберт, — Подбросить тебя?

Элис покачала головой.

— Спасибо.

— Ладно, шучу. Но я тебя всё равно провожу. Ты же не против, я надеюсь?

Элис была как раз против, но ничего не сказала, и, когда друг зашагал рядом, бережно ведя велосипед подле себя, положила руку на руль.

— Зря ты остался в городе, — тихо вздохнула она, — Мало ли что может случиться.

— Риск — благородное дело, — Берти весело подмигнул девушке. Похоже, ни двадцатиградусный мороз, ни ледяной ветер с залива не способны были испортить ему сегодня настроение, — Ведь так? Тебя цитирую, между прочим.

«Риск… Я действительно такое говорила?.. Ну и ну».

Велосипед послушно стрекотал педалями. Роберт вильнул влево, огибая яму на дороге, когда Элис вдруг пронзила внезапная мысль.

— Откуда у тебя велосипед?

— В к-каком смысле? — опешил Берти.

— Роберт, откуда у тебя этот велосипед? — повторила она с нажимом.

Роберт засмеялся было, но тут же умолк под гневным взглядом Элис.

— Нам всем их выдали, — слегка обиженно пробормотал он, искренне не понимая, за что на сей раз он должен оправдываться, — Так быстрее, чем пешком.

— Не говори мне, что ты записался в дружинники, — угрожающе перебила Элис.

Берти виновато улыбнулся.

— Только этого мне не хватало!

Народная дружина была одним из подразделений их Департамента, созданным по инициативеФеликса. Он предложил набирать в дружинники штатских, разумеется, не посвящая их ни в какие тайны. Добровольцам выдавались ярко-красные комбинезоны, механические велосипеды и чёткие указания проверять документы и арестовывать всех, кто вызывает хотя бы малейшие подозрения. Разумеется, никто из них не догадывался, кто в действительности руководит этим действом, — люди были свято уверены, что помогают полиции в поисках подрывников. Верхушка айсберга оставалась на виду, и это всех устраивало.

Элис, однако, отнеслась к идеям Феликса прохладно. В то, что Стюарт и Джеймс, которым было поручено курировать дружинников, смогут организовать их работу должным образом, верилось с трудом. По крайней мере, пока от их кипучей деятельности толку ноль.

И вот теперь она узнает, что Берти — дружинник! Как ему только ума хватило!..

— Ты сердишься на меня? — робко спросил он.

— Берти, — простонала Элис, — Ну зачем?

— Это был единственный способ остаться в столице. У дружинников хороший паёк. К тому же это весело.

— Весело, говоришь? Тебе жить надоело, Берт? Это я ещё не сержусь — ты не знаешь, как я сержусь! А если с тобой что-нибудь случится, думаешь, я смогу себе это простить?

— Почему со мной обязательно должно что-то случаться?

— Потому что ты сам лезешь на рожон!

— От кого я это слышу? — воскликнул Роберт, — Ты что, забыла наши похождения? Помнишь, как Стив потащил нас на заброшенную стройку? А помнишь, как мы с тобой перекрыли ночью набережную, и устроили гонки на мотоциклах? А помнишь, на первом курсе…

— Сейчас речь не обо мне! — прервала его Элис. — К тому же, я давно уже не занимаюсь подобной ерундой. И тебе тоже пора… повзрослеть.

— Так я и поверил! — Берти хихикнул, — Уж я-то тебя знаю. Ты же дня не можешь прожить без приключений.

— Всё в прошлом, — твёрдо сказала Элис. Нахмурилась, — Сейчас я другая. И… не будем об этом.

Роберт отшатнулся, будто Элис залепила ему пощёчину.

— Прости, — он посмотрел на девушку так, словно видел её впервые в жизни, — Сейчас непростое время, нужно объединять силы…Элис, я на самом деле хочу помочь, пойми…

«Тоже мне, помощничек выискался! Да что же вас всех так на подвиги-то тянет?»

— Берт, я не верю, что слабо организованная толпа неопытных волонтеров — действительно хорошая помощь.

— Среди нас почти половина магов!

— Но ты-то не маг!

— Я… — он осёкся, — Надеялся, ты присоединишься к нам.

— Детский сад! — Элис закатила глаза.

— Пойдём, — Роберт поднял воротник, — Холодно.

Четверть часа они шли молча. Берти боялся, что, заговорив, ещё больше подольёт масла в огонь; Элис грызли муки совести и опасения за друга. Надо его остановить, пока он не наделал глупостей. Загвоздка в том, что Роберт был ничуть не менее упрям, чем она сама.

— Элис, я обещаю, что не дам себя в обиду, — наконец проговорил он.

Девушка недоверчиво хмыкнула.

— Не веришь? Элис, ну, хватит дуться! — Роберт тщетно пытался заглянуть ей в глаза, — Скоро их поймают, вот увидишь, и всё наладится. Не вешай нос!

Впереди показалось серое здание штаба, — то есть, видела его, конечно, только Элис. Начался снег, и сразу стало чуть-чуть теплее.

— То, что я делаю — мой выбор, и ответственность за него лежит лишь на мне, и ни на ком другом, — сказал Роберт тихо. Впервые за все время он говорил действительно серьёзно, — Ты не должна себя винить в том, на что повлиять не в состоянии.

Липкие белые хлопья, грациозно кружась в темпе старинного вальса, медленно опускались на мостовую.

Здесь их пути расходились — в буквальном смысле.

— Мне направо, — пробормотала Элис, махнув рукой на угловой дом по соседству со штабом.

— А мне — через мост. Энергию скоро отключат, а я хочу успеть добраться домой и подогреть ужин, — оседлав своего железного коня, Роберт стряхнул снег с капюшона и обернулся к девушке, — Ну, до скорого.

След от колёс медленно, но неумолимо заметало снегом.

— Прощай, Берти.

— Элис, кто это был? — Анабель подошла так тихо, что девушка невольно вздрогнула.

— Дружинник, — как можно равнодушнее отозвалась Элис, — Хотел у меня документы проверить.

— Надеюсь, он в порядке? — забеспокоилась Анабель.

— О да, — Элис сделала вид, что не заметила иронии, — В полнейшем.

* * *

Доктор Ричардсон оторвался от микроскопа и водрузил очки на переносицу.

— Вы были правы, агент Мейнфорд, — он с уважением посмотрел на Элис.

— Так это — соединение октаниума?

— Не совсем. Это коллоидная смесь. В октаниум добавлен оксид цинка: он-то и даёт белый цвет.

Реджинальд замер посреди кабинета.

— Хотите сказать, октаниум смешивали с красителем прямо там, на складе?

— Да, — кивнула Анабель, — Я допросила всех работников склада. Один из них признался, что они что-то добавляли в октаниум перед отправкой груза. Но он был свято уверен, что это — один из этапов технологического процесса.

— Простых работяг, разумеется, никто не посвятит в суть дела, — пожал плечами доктор Ричардсон.

— Те, с кем мне удалось поговорить — всего лишь марионетки, — Анабель взволнованно пригладила волосы, — Видели бы вы, как они побледнели, когда я показала им удостоверение. Они ни о чём не подозревают. Но это ещё не всё. Во время пожара два человека пропали без вести — начальник смены и его помощник.

Элис взволнованно всплеснула руками, чуть не смахнув с тумбочки стойку с пробирками.

— Ненужные свидетели, — высказал предположение Питер, — Или жертвы случайного стечения обстоятельств.

— Скорее, первое.

— Куда уходил груз, они тоже не в курсе? — спросила Элис.

— Увы, — Анабель бессильно пожала плечами, — По идее, октаниум должны были перевозить сразу на энергостанцию, но там его так и не дождались. Директор автоколонны утверждал, что с энергостанции всегда присылали свои самосвалы, несмотря на то, что доставка груза до конечного пункта назначения входила в их обязательства по договору.

— Я прошерстил базу банковских счетов за последний месяц, — доложил Питер, — Но никаких операций, как-то связанных с перепродажей октаниума, не нашёл. Так тщательно замести следы практически невозможно.

— Значит, октаниум никто не покупал. Его похитили шпионы Реверсайда.

— Поэтому склад и подожгли, — нарушила молчание Анабель, — Надо было как-то скрыть бесследное исчезновение такого количества чистого октаниума.

— На территории порта есть ещё склады, — Элис напряжённо вертела в руках пустую пробирку, — Когда там приходит следующий корабль?

— Я понял, к чему ты клонишь, — прервал её Реджинальд, — «Четыре рейса»… Думаешь, они на этом не остановятся?

Питер с Анабель возбуждённо переглянулись.

— Мы обязаны отработать этот вариант, — твёрдо сказала Элис, — Мы не знаем пункт назначения, но знаем маршрут, по крайней мере, его часть. Проследим за машинами — найдём зеркало. А, если повезёт, заодно и предателя вычислим.

— Проще поставить регистраторы движения, — предложила Анабель, — Конечно, это займёт время, но…

— Не пойдёт, — возразил Питер, — Их можно обмануть с помощью элементарной магии. Да и звук они не запишут. Элис права, нужно организовать слежку, — но так, чтобы это не бросалось в глаза.

— Значит, так, — глава Департамента пристально посмотрел на девушку, — Этим займутся дружинники. Если уж они всё равно с утра до ночи бродят по городу, пусть от них хотя бы польза будет. А у тебя, Элис, — он многозначительно кашлянул, — Есть дела поважнее.

Элис недовольно поджала губы.

— Мне не кажется разумным поручать дружинникам столь ответственное задание. И вообще, эта инициатива с народной дружиной — пустая трата средств. Джеймс со Стюартом набирают туда всех подряд, без разбору.

— Вот как? — сухо проговорил Реджинальд, — Не соглашусь с тобой. Я лично инспектировал их работу.

— Хм.

— Помнится, я просил тебя зайти ко мне.

Элис еле сдержалась, чтобы не застонать: она слишком хорошо представляла себе, о чём пойдёт речь.

Да, сэр, — недовольно буркнула она.

От неприятного разговора её спасла случайность: в лабораторию вошел Энтони и с учтивым поклоном передал Реджинальду запечатанный конверт. Пробежав глазами текст письма, Реджинальд нахмурился ещё сильнее, бросил через плечо: «Позже», и спешно покинул кабинет.

— Пойдемте, ребята, — вздохнула Анабель, беря Питера под руку, — Спасибо, доктор Ричардсон. Ты с нами, Элис?

— Нет, — Элис кивнула доктору Ричардсону и взялась за дверную ручку, — Мне нужно поговорить кое с кем.

Она вышла в холл и направилась в западный флигель, туда, где располагались кабинеты штатных сотрудников. Ещё одним неоспоримым плюсом их посвящения в агенты стала возможность иметь собственное рабочее место. Толку от этого было немного, — ведь почти всё время кабинеты пустовали. Но наличие дюжины квадратных метров, где можно укрыться от назойливых коллег и собраться с мыслями, оказывалось подчас весьма кстати.

Ей повезло почти сразу: двумя лестничными пролётами ниже она заметила знакомую шевелюру соломенного цвета.

— Стюарт! — крикнула Элис.

Парень нехотя задрал голову, и, увидев девушку, подошёл к подножию лестницы, небрежно облокотившись о перила.

— Чего тебе?

— Вы с Джеймсом курируете дружинников, — без обиняков заявила она, — Так?

— Так, — кивнул Стюарт, прищуриваясь, — А что, есть проблемы?

Элис спустилась к нему, но остановилась несколькими ступеньками выше.

— Слушай сюда, — она доверительно понизила голос, — У вас числится некто Роберт Вайденберг.

— Возможно.

— Так вот. С сегодняшнего для он больше не появится на полевой работе. Посади его в канцелярию, пусть бумажки перебирает, или что там у вас есть… Направление мысли понятно?

— Понятно, — заулыбался молодой агент, — А теперь давай поподробнее. Что у тебя с ним?

— У меня с ним — ничего, — бросила Элис сердито, впрочем, прекрасно понимая, что ей не поверят, — Просто старый друг.

— О чём разговор? — весело полюбопытствовал только что подошедший Джеймс.

— Элис хочет отмазать от службы своего дружка-дружинника, — бесхитростно сообщил Стюарт, невинно хлопая ресницами, и они синхронно затряслись от хохота.

— Вы что, всерьёз считаете, что я не смогу справиться с вами обоими? — грозно прошипела Элис. Взгляд её метал молнии, — Ещё слово, и вы пожалеете, что вас произвели в агенты. Кто этот парень, вас не касается, ясно? Просто делайте, что вам велят.

— Не горячись, Мейнфорд, — быстро сказал Джеймс, на всякий случай оглядываясь по сторонам, — Мы тебя поняли.

— Будет диспетчером, — предложил Стюарт, — Риска абсолютно никакого. Устраивает это тебя?

— Вполне, — Элис спустилась ещё на одну ступеньку, и парни невольно отступили на шаг, — И ещё одно: если я услышу эту историю от кого-либо из третьих лиц, я не буду выяснять, кто именно из вас проболтался.

Стюарт энергично закивал, его напарник пролепетал что-то утвердительное.

— Замечательно. Я рада, что мы поняли друг друга, — медовым голоском подытожила Элис, — Пока, мальчики.

* * *

Следующие две недели прошли почти без происшествий. Все усилия бравых дружинников под руководством не менее бравых агентов не принесли никаких плодов. Прохожих на улицах стало ещё меньше: и пяти минут нельзя было пройти без того, чтоб не нарваться на рьяного блюстителя порядка. А турбомобилей, тем более грузовых, и вовсе не попадалось.

Иногда Элис сама патрулировала район предположительного местонахождения Зеркала, наматывая круги вокруг старых промышленных кварталов, силясь что-нибудь услышать, увидеть, почувствовать. Но всё было тщетно.

С поимкой шпиона дело тоже не сдвинулось ни на йоту. Реджинальд ходил мрачнее тучи, не упуская случая лишний раз упрекнуть Элис в нерадивости и нерасторопности.

Слабая надежда на успех появилась, когда Питер умудрился достать распечатки с телефонной станции. К сожалению, расшифровок самих разговоров там не было, но зато были координаты точек, откуда они производились. Кроме штаба, конспиративных квартир агентов и трёх наиболее часто используемых Зеркал, там оказалось ещё с полдюжины различных мест. На карте города им соответствовали обычные, ничем не примечательные здания.

Сегодня они проверили последний адрес. Оказалось — мастерская по ремонту турбомобилей. Зеркал там не было.

— Если бы круг подозреваемых был хотя бы в два раза меньше, нам было бы намного проще, — посетовала Анабель, прихлебывая горячий чай, — Тогда мы могли бы проследить за ними за всеми. Трудно искать иголку в стоге сена.

— Сжечь сено, и магнитом её! — предложил Питер.

— Пит, сейчас твой юмор никто не оценит, — зевнула Элис, яростно протирая глаза, — Нет, что ни говори, но четвёртая бессонная ночь подряд — это слишком.

В столовой Департамента они были одни, — остальные агенты давно позавтракали и разбежались по делам.

— Да ладно, — Питер сосредоточенно орудовал консервным ножом, — Я уже давно привык, — он поставил открытую банку на середину стола, — М-м-м, мясной паштет, обожаю! Приятного аппетита, дамы.

Анабель с тоской посмотрела на Элис.

— Вообще-то, вкусно, — пробубнил, жуя, Питер, — Зря нос воротите. Конечно, привыкли к деликатесам! У нашего Департамента, между прочим, самый жирный паёк.

— Мне это напоминает «джокера», — задумчиво пробормотала Элис, вооружившись столовой ложкой.

— Ты о чём?

— О наших поисках. Такая салонная игра, — ну, знаете, когда несколько человек садятся в круг, распределяют жеребьевкой роли, а потом пытаются выяснить, кто из них «джокер» — убийца, одного за другим лишающий жизни мирных жителей. И никто не знает, кто есть кто на самом деле.

— Только у нас — не игра, — без улыбки заметила Анабель.

— Тебе нужно быть очень осторожной, Элис, — серьёзно сказал Питер, и впервые в его голосе не было ни насмешки, ни враждебности, — Все ведь знают, что Редж поручил это расследование тебе.

— Предатель не станет действовать, пока считает, что нам ничего не известно, — отмахнулась Элис, широко зевая, — К тому же, напав на меня, он рискует наследить.

— Ему не обязательно самому нападать на тебя, — возразила Анабель, понизив голос, — Вспомни спектралов.

Внезапно Элис застыла, уставившись в одну точку немигающим взглядом.

— В чём дело? — тут же спросил Питер.

«Неужели?..»

Разрозненные кусочки мозаики собрались воедино. Не хватало только одного, но и без него ясно, что её догадка может оказаться близка к истине.

Кажется, она поняла, кто предатель. Но достаточно ли доказательств?

«Как же это проверить?..»

— Нам нужно как можно скорее найти Зеркало. Это выведет нас на след, — Элис перешла на шёпот, — Вот что мы сделаем: нужно снять наблюдение с предполагаемого района расположения Зеркала. Перебросить дружинников на другой конец города — пусть работают. Распустить слух, что мы отрабатываем другую версию. Готова биться об заклад — как только мы уберем посты, Реверсайд воспользуется случаем.

— Думаешь, они клюнут на такой дешёвый трюк? — усомнился Питер.

— Мы следим за дорогой уже две недели подряд, так? За всё это время не было ни одного рейса. Почему? Вероятно потому, что они были предупреждены. Значит, нужно снять наблюдение, — да так, чтобы все знали об этом. Выждать время, хотя бы несколько дней, а затем как-то отвлечь агентов. Как только путь будет свободен, предатель тут же поставит их в известность, — Элис задумалась, — Хорошо бы обставить это как можно правдоподобнее. Например, устроить небольшой взрыв: тогда полиция тоже стянется туда, а горожане будут отсиживаться по домам. Идеальные условия.

— Мне кажется, стоит попробовать, — поразмыслив, решила Анабель. Питер утвердительно кивнул в знак согласия.

— Решено, — объявила Элис, — Нужно отработать этот план. Вы отвлечёте агентов, а я буду дежурить на перекрёстке. Если наши предположения верны, и шпионы не преминут воспользоваться ситуацией, всё получится. Я прослежу, куда повернут машины, и попробую перехватить колонну.

— Нет уж, — отрезал Питер, — Одну мы тебя не отпустим. Об этом не может быть и речи.

— Мы пойдем с тобой, — поддержала его Анабель.

Элис нахмурилась.

— У меня одной больше шансов остаться незамеченной.

— Зато втроём у нас больше шансов остаться целыми.

Грейстоун распластался внизу, словно гигантский паук, поджидающий жертву. Пустые здания, без единого огонька, с чёрными окнами, с запертыми дверями. Всё выглядело мрачным, незнакомым, враждебным. Даже золочёная статуя, увенчивающая шпиль Дружбы народов, главного монумента Содружества, сейчас была больше похожа на злобную фурию у входа в преисподнюю. Величественная столица Скайленда, прекраснейший город земли, город, прежде поражавший воображение своим великолепием и красотой, было не узнать — столь разительными были перемены.

Крылатая тень неслышно скользнула вниз, взметнув снег.

— Спасибо, Лори, — прошептала Элис, ступая на землю, — Дальше я сама. Лети домой.

Что ж, пока всё идет по плану. Оцепления нет. А её коллеги, за исключением Анабель и Питера, уверены, что она на рейде в Западном предместье.

В темноте мелькнули закутанные в плащи фигуры.

«Вот, кстати, и они».

Элис слепила снежок и бросила в их сторону. Раздался приглушенный возглас.

— Сюда, — прошептала Элис, отступая глубже в подворотню, — Вас никто не видел?

— Я упал, и сделал вид, что подвернул ногу, — шепотом ответил Питер, — Феликс велел мне вернуться в штаб, в медпункт, Ана вызвалась меня сопровождать. Все думают, мы в штабе. В любом случае, им сейчас не до нас: Ана немного перестаралась с имитацией взрыва.

— Тише, — шикнула Анабель, предупредительно вскинув руку, — Я что-то слышу.

Элис замерла, обратившись в слух. Действительно, со стороны улицы доносилось негромкое урчание мотора.

— Километров за пять отсюда, не больше, — резюмировал Питер, — Как минимум, пять машин. Едут сюда.

— Это они. Попытаемся подобраться как можно ближе, — Элис нащупала в кармане диктофон и щёлкнула кнопкой, включая запись: доказательства им пригодятся. Два негромких щелчка возвестили о том, что Анабель и Питер сделали то же самое.

— Только без самодеятельности, — предупредила Элис, когда они вышли на дорогу, — Наша задача: узнать как можно больше. Если удастся, определить, где расположено Зеркало. Но никаких баталий, — нас слишком мало. Всё, начинаем.

У перекрёстка они разделились: Питер повернул налево, навстречу источнику шума, Анабель осталась на месте, спрятавшись за газетным киоском, Элис двинулась вперёд, и, пробежав два квартала, остановилась.

Тёмная улица была совершенно пустынна. Глубокий снег по обочинам дороги мерцал и фосфоресцировал в свете полной луны. Элис стянула перчатки и прошептала три слога заклинания. Полог невидимости много энергии не отнимет, вербальная магия вообще несложная, так что лучше приготовиться заранее.

Рокот мотора приближался.

«Едут».

Элис прижалась к холодной кирпичной стене, что есть сил вглядываясь во тьму. Звук становился всё громче, но самих машин видно не было.

В кармане зашуршал высокочастотный телефон.

— Ана, Элис, колонна проехала мимо, повторяю, колонна проехала мимо меня. Скорость около восьми метров в секунду. Пять самосвалов и чёрный седан. Движутся по прямой.

— Я тебя поняла, Пит, — прошептала Элис, — Спасибо.

Восемь метров в секунду. Если они никуда не свернут, то будут здесь через две минуты.

— Элис, колонна не повернула. Они едут к тебе, — прошелестел динамик голосом Анабель, — Их сложно заметить, — похоже, на них мощное заклятие невидимости.

Элис вдруг стало весело. Невидимки выслеживают невидимок! «Что ж, посмотрим, кто кого».

Она постаралась как можно точнее воскресить в памяти машины, встреченные на мосту в Дарквуде. Разрушить чужое заклинание непросто, но в данном случае это и не требуется: магия невидимости не действует на тех, кто представляет себе, как выглядит сокрытое от глаз.

Это было похоже на фотоснимок, опущенный в проявитель: из темноты постепенно проступали очертания шести машин, по мере приближения становясь всё отчетливее и ярче. Их габаритные огни и фары были выключены.

«Не лишняя мера предосторожности. Так вот почему они едут так медленно», — подумала Элис, с трудом подавляя желание броситься им наперерез. Бездействие было невыносимо, но ничего иного не оставалось: иначе их план рухнет. Нужно смотреть и слушать.

— Поравнялись со мной, скорость прежняя, — сообщила Элис в трубку, — Едут дальше.

На этот случай остаётся только одно. Решение было принято в долю секунды.

— Я за ними, — она в два прыжка нагнала замыкавший колонну самосвал, ухватилась за бампер и быстро перелезла в кузов.

«Есть!»

Следом за колонной самосвал резко вильнул направо — девушке пришлось вцепиться в брезент, чтобы не улететь за борт.

— Повернули в Мельничный проезд, — достав телефон, шёпотом сообщила она, — Постойте-ка… Мы проверяли здесь один адрес! Повторяю, возможно, конечная точка маршрута — хлебозавод!

Динамик зашуршал.

— Мы поняли, Элис. Идём к тебе.

Сидеть на плотно утрамбованном октаниуме было тепло, как на нагретом солнцем песке, но, несмотря на это, у Элис мурашки бегали по коже. Один неверный шаг, и всё пойдёт прахом. Не первый раз она играет с огнём, но тогда, в Дарквуде она была одна и рисковала только своей жизнью, а сейчас с ней её друзья, рисковать жизнями которых она не имеет права.

Элис подползла вперёд и перегнулась через борт кузова, но за тонированными стеклами лиц было не разглядеть. Впрочем, оттого, что она их увидела бы, проку было бы мало: ведь люди за рулём — всего лишь пешки.

Через пару минут справа показалось невысокое здание хлебозавода. Вот, значит, где Зеркало.

Элис ждала, что они повернут здесь, однако возглавлявший колонну седан и не подумал сворачивать. Вместо этого, не сбавляя скорости, колонна проехала вперед ещё с полсотни метров, и остановилась у соседнего здания.

— Ана! Пит! — хрипло прошептала Элис в телефон.

В фасаде дома виднелась низкая арка, в темноте похожая на голодную пасть хищного зверя. Затаив дыхание, Элис смотрела, как машины одна за другой ныряют во мрак подворотни.

— Мы на связи! — прошуршал динамик.

— Где вы?

— Только что добрались до Мельничного проезда.

Элис пригнулась, — над головой проплыл замшелый кирпичный свод.

— Скорее уходите отсюда, — скороговоркой пробормотала она, — Возвращайтесь в штаб. Это может оказаться ловушкой! По-моему, они заметили хвост.

Из динамика донёсся испуганный вскрик.

— Приведите подкрепление! Всех, кого найдёте.

— А ты?!

— За меня не волнуйтесь, — Элис вжалась в брезент, — Найдите Реджа. Расскажите ему обо всём — только ему.

— Элис…

— Нет времени спорить! Трёхэтажный кирпичный дом, сразу за забором хлебозавода. На въезде — чугунные ворота.

Элис отключила телефон и замерла. Она очутилась во внутреннем дворе, забитом неповоротливыми самосвалами, отчего он казался ещё более тесным. В отличие от тёмной улицы, здесь было светло как днём: узкий колодец двора заливал холодный свет мощных театральных прожекторов, закреплённых на карнизах. Высоко над головой чернел усеянный звёздами квадратный лоскуток неба.

«Но ведь сигнал исходил не отсюда! Система даёт погрешность в метр, не более. Предатель, конечно, знал, что телефоны пеленгуются. Неужели он специально направил нас по ложному следу? Неужели он предусмотрел даже такие мелочи?»

Знакомые голоса заставили её вздрогнуть и ещё сильнее напрячь слух. «Пожалуйста, пусть они назовут его имя!»

— Эдмунд, Лео! Быстро вы, однако, обернулись. К счастью, это последний рейс…

— Придержи язык, Майлс! Возможно, за нами следят.

— С чего ты взял?

— Нас предупредили.

Сердце колотилось в груди, как в железной клетке. Каждый удар отдавался где-то в животе.

— И вы знали об этом? Вы знали, и всё равно решили везти груз?! О чем вы вообще думали?

— Это было решение Джона Стейтона. Одним выстрелом мы убьем двух зайцев. Стены здания под напряжением. Ворота заперты. Если аверсайдским шпионам удалось проследить за нами, живыми им отсюда не выбраться.

Элис ойкнула и отдернула руку: перелезть на балкон и улизнуть через окно не удастся. А чтобы телепортироваться, нужно знать точные координаты места. Она в ловушке. И невидимость не поможет: они ведь знают, кого искать.

Шофёры вышли из кабин и сгрудились у противоположного конца двора. Элис похолодела: она ошиблась. Все они были из Реверсайда, и все были магами.

Сколько времени понадобится Анабель и Питеру, чтобы разыскать Реджа и вернуться с подмогой?

— Ты сошел с ума, Лео? — опять заговорил человек, назвавшийся Майлсом, — А если этот шпион вызовет подкрепление? Они у себя дома, на своей территории, а мы — оторваны от нашего источника энергии! Нужно немедленно возвращаться в Дарквуд, и ждать их там, у Зеркала. А если попробуют сунуться, — что ж, думаю, мы сможем организовать достойную встречу.

Элис лихорадочно соображала. Если она сумеет проникнуть в Реверсайд вслед за колонной, возможно, ей удастся выяснить имя предателя. С другой стороны, она не может позволить им похитить столько октаниума прямо у неё на глазах. Что же делать?..

Девушка оглядела ненавистный двор. На роль арены для сражения он не подходил совершенно. Шпионов восемь, но она в своем родном мире, — силы были бы примерно равны, если бы не сотня с лишним тонн октаниума, способного сдетонировать от малейшей искры.

«Самое отвратительное, что они прекрасно понимают — мы станем применять силу лишь в крайнем случае».

— Что ж, ты прав, Майлс, — отрывисто произнес Эдмунд, — Не стоит задерживаться здесь. Надо тщательно проверить машины, и возвращаться.

В противоположном конце двора Элис заметила ещё одни ворота, а за ними — неяркое серебристое сияние. Проход. Попытаться пробраться в зеркальный мир, или атаковать врагов, раскрыв им своё присутствие? Никогда ещё перед ней не стоял такой непростой выбор.

Впрочем, выбор ей делать не пришлось: помешал этому протяжный звериный рык, оказавшийся полнейшей неожиданностью как для Элис, так и для реверсайдцев.

«Лориан!»

Все взгляды моментально устремились к небу. Огромный фэрлинг камнем спикировал вниз, приземлившись точно в центре двора. Размах его крыльев занял всё пространство от стены до стены.

— Фэрлинг? Боевой фэрлинг?! — взвизгнул кто-то.

— Почему мы не в курсе, что Аверсайд тоже использует фэрлингов?

Никогда ещё Элис не видела Лори таким разъярённым. Одним ударом сильных передних лап фэрлинг оборвал провода, питавшие прожекторы, другим ударом — смял легковой турбомобиль, будто жестянку.

— Без паники! — в голосе кричавшего явно проскальзывали панические нотки.

Последовало несколько вспышек — это были попытки зажечь фонарь. К счастью для Элис, ни одна из них не увенчалась успехом, — темнота была ей на руку. Воспользовавшись тем, что всё внимание сейчас принадлежит Лориану, она метнулась к Зеркалу, петляя между самосвалами.

Лори ловко увернулся от летевших в него боевых заклятий, и прыгнул к Элис, неистово хлестнув землю хвостом.

«Лори… Я не могу уйти с тобой — сейчас не могу, — Элис невольно покосилась на Зеркало за спиной, — Но всё равно спасибо».

Фэрлингу не нужно было повторять дважды: он сверкнул глазами, и в тот же миг по земле побежали языки огня, расползаясь во все стороны быстрее ветра. Элис опрометью бросилась к Проходу, спеша покинуть объятый пламенем двор. Через мгновение там, где она стояла, полыхала огненная стена. Горел снег, вопреки законам физики; горели, весело потрескивая, кирпичные стены, казалось, сам воздух горит и плавится. Раздались вопли ужаса, но путь назад был отрезан. Не дожидаясь развязки драмы, Элис глубоко вздохнула и нырнула в серебристую прореху между мирами. Последним, что ей удалось увидеть, обернувшись, оказались огненные сполохи, взмывающий ввысь фэрлинг и фигуры шпионов, спешно покидающих двор, который вот-вот должен был стать миниатюрной действующей моделью Солнца.

Оказавшись по ту сторону Зеркала, Элис первым делом огляделась по сторонам. Она стояла в полупустом ангаре. Несколько турбомобилей со снятыми колесами, — вот и всё, что здесь хранилось. У ближайшей стены за распахнутыми створками дверей чернело Зеркало. Поблизости никого не было — видимо, все, кто охранял проход с этой стороны, поспешили на помощь товарищам, когда появился Лори.

Через стеклянную крышу ангара было видно нежно-розовые закатные облака. Если в Аверсайде сейчас глубокая ночь, то в Дарквуде небо ещё оставалось светлым. Кроме этого, здесь стояло лето.

Элис торопливо скинула подбитую мехом куртку и размотала шерстяной шарф. Жалко, конечно, но одежду придётся уничтожить, — лишние улики ей не нужны. Кто знает, сколько она здесь пробудет?

Телефон хранил молчание, — впрочем, в этом не было ничего удивительного: разумеется, она не может связаться со штабом, находясь в Реверсайде. И всё же в безжизненно потухшем экране аппарата было что-то тревожное.

«А Лориан — молодчина. Ловко придумал. Иллюзия получилась превосходная: даже я на секунду поверила, что это — настоящий огонь, а уж реверсайдские шпионы и подавно. Ещё бы не поверить, — Лори мог и взаправду поджечь дом, ведь магии фэрлингов подвластны все стихии».

В каморке дежурного нашлась фуражка с помятым козырьком и синяя спецовка. Элис быстро переоделась, но полог невидимости убирать не стала — он, конечно, оттягивает часть энергии, но оставаться незамеченной сейчас важнее.

Прислушиваясь к каждому шороху, девушка тщательно обшарила помещение, но ей не удалось обнаружить ничего, что могло бы навести её на след. Похоже, всё зря.

«Есть ли в столице другие Зеркала, о которых нам ничего не известно? Будем исходить из худшего, — такие Зеркала есть. Сможет ли кто-нибудь из шпионов добраться до одного из них? Не исключено. Сколько времени уйдёт на это? Допустим, пара часов. Сейчас в Нулевом отделе ещё не знают о произошедшем. Следовательно, у неё есть пара часов форы».

Надвинув фуражку на глаза, Элис вышла на улицу, и принялась набирать круги. На ходу думалось легче.

«Может, вернуться? Нет, там сейчас и без неё управятся. Надо ждать. Рано или поздно кто-нибудь здесь появится».

Это ужасно, бездействовать и ждать: ждать, зная, что с каждой минутой истекает отведённое тебе время.

Внезапно из глубины здания послышались лёгкие шаги. Девушка резко обернулась, и увидела Анабель.

— Всё в порядке, — отдышавшись, произнесла она в ответ на молчаливый вопрос Элис, — Никто из наших не пострадал. Зеркало под наблюдением, там сейчас Питер с ребятами дежурят. А октаниум сегодня же отправят в надёжное место.

— Вы их схватили? — перебила Элис.

Анабель замялась.

— Всех, кроме троих. Троим удалось уйти.

— Уйти? Как?!

— Через портал, — Анабель испуганно посмотрела на подругу и торопливо объяснила, — Я была уверена, что это невозможно. Но они каким-то образом умудрились пробросить портал, и скрыться в нём прежде, чем я настигла их.

— На открытие портала требуется масса энергии. Никто из реверсайдцев не смог бы проделать этого, — они истратили много сил на Лори. Выходит, это и был предатель!

— Нет. Они не из наших, это точно. Я видела их лица. Кажется, одного из них зовут Леонард. Он очень опасен, почти как Джонатан Стейтон.

— Это меняет дело, — протянула Элис, — Возможно, Леонард и остальные уже в Реверсайде. Значит, скоро они будут здесь, — ведь Проход необходимо взять под контроль, — она всплеснула руками, — Всё с самого начала пошло кувырком!

— Но, Элис… Посмотри, как много мы сделали…

— Мы не сделали главного — не нашли предателя! Только его поимка поможет нам пролить свет на это тёмное дело.

Анабель горько вздохнула, но возражать не стала.

— Что ты собираешься предпринять? — спросила она.

— Буду действовать по обстоятельствам, — Элис шагнула к выходу, — Возвращайся в Грейстоун, и глаз не спускай с Зеркала, пока я не вернусь.

— Элис, видишь ли… Редж велел мне идти с тобой, — замявшись, призналась Анабель, — Наверное, опасается, что ты наделаешь глупостей.

Элис недовольно подняла брови.

— Я, что, кажусь ему настолько безрассудной?

— А разве нет?

Элис хотела ответить, но характерные щелчки и голубовато-белые блики света, предвосхищающие открытие портала, не дали ей закончить. Анабель испуганно посмотрела на свою зимнюю одежду, выдававшую её с головой, в глазах промелькнула паника.

— Беги к Зеркалу, скорее! — забыв, что для реверсайдцев она невидимка, Элис попятилась назад, оступилась и упала, больно ударившись коленкой о каменный пол.

Из портала появились двое мужчин. Один из них с беспокойством посмотрел на часы.

— Вовремя.

— Не хотел бы я увидеть выражение лица Джонатана, опоздай мы хоть на минутку, — хмыкнул второй и скользнул взглядом по тому месту, где стояла Элис, — Примем груз, и до свидания. Лично я который месяц подряд не высыпаюсь.

«Вражеские агенты! И, похоже, они ещё не знают о последних событиях».

— Попроси у Джона выходной, — зевнув, посоветовал первый, — Может, тебе повезёт. Прибудет октаниум, а значит, он сегодня будет в благоприятном расположении духа.

«Хм, это вряд ли».

Посмеиваясь, мужчины направились к Зеркалу. На секунду Элис показалось, что они хотят пройти в её мир, но агенты остановились на полпути и уселись на старые резиновые покрышки, которыми было завалено всё вокруг. Двигаясь по-кошачьи бесшумно, девушка медленно подобралась поближе и насторожилась.

Теперь у неё было время, чтобы как следует рассмотреть их. Один, невысокий и довольно плотный, нервно теребил цепочку от карманных часов и то и дело косился на Зеркало. Второй, напротив, выглядел совершенно невозмутимым, — его флегматичное выражение лица говорило о спокойном характере и полном отсутствии интереса к чему-либо. Обеим было за тридцать.

— Что-то ребят долго нет, — заговорил брюнет.

— Да брось, что с ними могло случиться?

— Считаешь, агенты Аверсайда настолько глупы, что не видят дальше собственного носа?

— О, разумеется, нет. Они отнюдь не глупы, — иначе справиться с ними не составило бы никакого труда. На мой взгляд, их самое уязвимое место — отсутствие сильного лидера. Реджинальд Паркер — практик, но не руководитель.

«Что?..»

— В любом случае, — продолжал он, — Разработка стратегии — не наша прерогатива. Этим пусть занимаются такие, как Джон Стейтон. Примем октаниум, и дело с концом.

Некоторое время оба молчали, и Элис решила было возвращаться назад, как вдруг они заговорили вновь.

— Нельзя делить шкуру неубитого медведя.

— Согласен. Но эта поговорка не про нас. Всё идет по плану. Даже без сегодняшней партии октаниума вполне хватит.

Элис напряглась, как натянутая тетива.

— Этот час ещё не настал.

— Этот час пробьёт. Бомба взорвётся, и сотрёт Грейстоун с лица земли. И тогда уже никто и ничто не помешает нам захватить Аверсайд с потрохами.

Глава пятнадцатая Ловля на живца — для тех, кто хочет поймать действительно крупную рыбу

Элис без сил упала в услужливо подвинутое кресло. С момента возвращения в штаб она не проронила ни слова. Дикая усталость растекалась по жилам, будто яд. Хотелось только одного: сидеть в этом кресле, не шевелясь. В груди жгло, словно калёным железом, голос отказывался ей подчиняться.

— Ты выяснила, кто предатель? — требовательно спросил Реджинальд Паркер.

— Дай ей отдышаться, Редж, — с укором произнёс Энтони.

Элис уронила голову на подлокотник кресла. Кто-то, кажется, Питер, протянул ей откупоренную банку энергетика.

— Элис, пожалуйста, скажи что-нибудь, — Анабель мягко сжала её руку.

На девушку смотрели во все глаза. Пауза затягивалась.

— Этой операцией руководил Джонатан Стейтон, — произнесла она наконец, и, вопреки ожиданиям, голос прозвучал уверенно и твёрдо.

Казалось, в кабинете Реджинальда сейчас собрался весь Департамент, — даже новички, ещё не посвящённые в агенты, робко переминались у дверей, заглядывая внутрь. Впрочем, на курсантов никто не обращал внимания.

— Я знаю, кто нас предал. Или почти знаю.

— Так назови имя! — Феликс вскочил с места. Несколько человек поддержали его одобрительными криками.

— Мне нужно проверить ещё кое-что, — Элис отхлебнула из банки горько-сладкий шипучий напиток, — Убедиться.

Кабинет захлестнула волна разочарованных вздохов, перешедшая в возмущённый ропот.

— Редж… то есть сэр Паркер, могу ли я поговорить с вами наедине? — сказала Элис так, чтобы её услышал только он.

— Разумеется. Давай пройдёмся.

— Итак, Элис, это был блеф, я прав? — произнёс Реджинальд, когда они вышли на крыльцо и оказались вне поля зрения и слышимости агентов.

— Да. Но поговорить я хотела не об этом.

— Сначала ответь мне, что ты задумала.

— Это моё дело, — девушка решительно тряхнула головой, — Главное — цель, а средства пусть вас не заботят.

— Элис!!

— Я действительно подозреваю одного из агентов! — Элис повысила голос, — И нарочно сказала об этом при всех. Он выдаст себя. Знаете кофейню «Одинокий Фэрлинг»? Лучшее кафе в Старом городе, а сейчас ещё и единственное. Я попрошу Анабель пустить слух, что завтра я собираюсь заглянуть туда на ужин. Все слышали: «я вычислила предателя». Он проглотит наживку, и непременно постарается сделать так, чтобы я больше никому ничего не смогла рассказать.

Некоторое время Реджинальд потрясённо молчал. Они неспешно шли по утоптанному снегу в сторону центра города.

— Я не могу смотреть на это сквозь пальцы. Элис, ты хоть понимаешь, насколько сильно ты рискуешь?

Она хмыкнула.

— Беру пример с вас. Я знаю, на что иду, и чем рискую.

— Это безрассудно, это глупо, это…

— …единственный способ! — не выдержала Элис, — Поймите, сэр, на карту поставлена не моя жизнь, а жизни всех нас! Октаниумовая бомба действительно существует, и, судя по всему, она почти готова!

Реджинальд остановился и гневно воззрился на Элис.

— С этого надо было начинать, — процедил он.

— Я пыталась, — невозмутимо ответила Элис, — Теперь, наконец, вы выслушаете меня, не перебивая?

Во время её короткого рассказа Реджинальд не сводил глаз с девушки, с каждым словом всё больше хмурясь.

— Они что-нибудь сказали про то, когда это случится? — дрогнувшим голосом спросил он.

— Нет. Никаких указаний на время и место.

— Надо выяснить это до того, как бомба взорвется. Мы должны сделать всё возможное, чтобы избежать катастрофы. Отныне все Зеркала будут находиться под круглосуточной охраной, включая Зеркало в твоем доме.

— Возможно, бомба уже в нашем мире, — со вздохом напомнила Элис, — К тому же, мы не знаем, сколько в Грейстоуне незарегистрированных Зеркал. Одно мы отыскали сегодня, но тот факт, что трое шпионов сумели вернуться назад, говорит, что есть ещё как минимум один такой проход.

— Мне кажется, если мы… Постой-ка… — Реджинальд вдруг напряжённо выпрямился, — Ты сказала, что сегодняшний рейс должен был быть последним, так?

Девушка кивнула.

— Пять самосвалов, итого около сотни тонн. А тебе известно, что со времени пожара корабли с грузом не приходили в порт? На складах оставалось немногим больше двенадцати тонн металла — и он цел.

— Хочешь сказать, что эта партия октаниума была похищена не с портовых складов, а прямо с энергостанции?

— Элис, я тебя умоляю! Сотня тонн! Запасы октаниума на станции на грани истощения. Почему, как ты думаешь, электроэнергию включают всего на пару часов в сутки? Отсюда возникает резонный вопрос.

— Откуда столько октаниума? — Элис наморщила лоб, задумавшись, — Действительно, не с неба же он свалился. Почти все месторождения — на востоке. Там добывают руду, затем отправляют её на обогатительные комбинаты. Как правило, цепочкой порталов, — ведь такие заводы строятся рядом с горными разработками. Обогащённый октаниум закупается правительством, и на грузовых лайнерах отправляется в Грейстоун, а уже оттуда развозится по станциям, находящимся в глубине континента… Предположим, шпионам удалось перехватить партию октаниума прямо на комбинате, и самостоятельно переправить в столицу, — в таком случае она бы не учитывалась в официальных документах. Значит, ниточка ведёт на комбинат… Но ведь их десятки! А действующих месторождений — ещё больше. Чтобы проверить их все, уйдёт слишком много времени. Хм. А вот компаний, ведущих разработку месторождений, не так много. Если точнее, всего семь. И вот их-то проверить гораздо проще. Такую крупную партию октаниума нельзя похитить незаметно. Кто-либо из сотрудников компаний должен владеть информацией. А, может, Реверсайд обрел в их лице своих сторонников.

— Все гражданские, работающие в стратегически важных отраслях, стоят на учёте в департаменте разведки. За их жизнью следят наши агенты, — возразил сэр Паркер, — Иначе и быть не может. Лазутчик среди них? Маловероятно.

— Надо учитывать все возможные версии, — настойчиво повторила Элис, — Мы что-то упускаем из виду. Могу я взглянуть на личные дела гражданских? — она шагнула вперед, но пошатнулась от усталости и чуть не упала на Реджинальда.

— Тебе надо отдохнуть, — Реджинальд мягко приобнял девушку за талию и поставил в вертикальное положение, — Дома тебя ждет тишина, покой и мягкая постель.

— Как я могу сидеть сложа руки в такое время? — невесело усмехнулась Элис.

— Ты нужна мне бодрой и полной сил. Считай, что это приказ, — он поднял руку, открывая портал в Кирпичный переулок, — И поблагодари от меня своего фэрлинга. Сегодня он оказал нам неоценимую услугу.

* * *

…Толпа на улице колыхалась, словно поверхность воды в лёгкий бриз. Все шагали в одном направлении, в одинаковой темно-серой одежде, с абсолютно одинаковым бесстрастно-безразличным выражением лица.

Элис поспешила выбраться на тротуар, и свернула в узкий проулок, подальше от толпы. Смутное чувство нереальности происходящего не давало покоя, но поразмыслить об этом она не успела: внимание девушки привлекла высокая фигура, мелькнувшая в конце переулка и скрывшаяся за углом.

Силуэт показался ей странно знакомым.

— Дэниел? — крикнула Элис, — Постой!

Она добежала до поворота, но успела увидеть лишь подол длинного плаща, взметнувшего снег.

— Почему он ушёл? — всхлипнулаЭлис, чуть не плача, — Почему? Он же слышал, что я звала его!

— Занятный сон, не правда ли?

Фэрлинг грациозно спрыгнул с покатой крыши и подошёл к девушке. Снег под его лапами серебристо хрустел.

— Лори? — опешила Элис, — Так, значит, всё это — сон?

— Для вас, людей, — да. А для меня — всего лишь иная плоскость реальности. Мир многогранен, и этот слой — только одна из Граней.

Элис сердито упёрла руки в бока.

— И давно ты шпионишь за мной?

— Ох, прости. Я вовсе не хотел подглядывать за твоими сокровенными мыслями. Меня привлёк он, — фэрлинг указал хвостом на исполинского размера тень, медленно карабкающуюся по черепичной крыше самого высокого здания.

— Этот дракон здесь уже несколько месяцев, — Лори покосился на Элис, — Его кто-то подпитывает своей энергией, иначе он давным-давно бы дематериализовался.

Монстр внимательно оглядывал окрестности, выискивая жертву. Элис внезапно осознала, что ей негде спрятаться.

— Признаться, он мне порядком надоел, — лениво зевнул фэрлинг, — Иногда мы сражаемся, но это невыразимо скучно, — ведь он не может причинить мне никакого вреда.

Неожиданно дракон повернулся и посмотрел прямо на Элис. Его маленькие глаза налились кровью, из пасти вырвалось свирепое рычание. Девушка бросилась к ближайшему дому, но тот почему-то вдруг съёжился, став размером с пивной ларёк. В дверь не смогла бы пролезть даже её голова.

— Уничтожь его! — взвизгнула она.

— Увы, это не в моей власти. Это ведь твой дракон. Только ты можешь уничтожить его.

Дракон взмахнул своими мощными крыльями и спикировал вниз, прямо на неё. Он уже приготовился схватить добычу, но Элис в последнее мгновение увернулась и опрометью бросилась бежать.

— Как?! — на бегу прокричала Элис, — Что я должна сделать?

— Твои эмоции дают ему силы. Твои страхи. Расстанься с ними, отрекись от них, вычеркни из своей души, и дракон исчезнет сам собой. По-другому его не победить.

— Какие, какие страхи?

— Это можешь понять только ты сама.

Она бежала, не разбирая дороги, чувствуя спиной горячее дыхание дракона. Сейчас он догонит её, схватит…

«Только бы проснуться! Надо во что бы то ни стало проснуться!»

— Ты проснешься, но это не поможет, — покачал головой Лори, — Дракон будет ждать тебя следующей ночью. Страх — самое деструктивное чувство. Говорю тебе, преодолей его, и монстра не станет.

Элис рывком села в кровати и открыла глаза. Разумеется, дракона поблизости не наблюдалось. Он остался там. А она, конечно, была у себя в комнате. Будильник прозвенит только через час, а, значит, можно ещё вздремнуть, но Элис знала: заснуть ей больше не удастся.

Надо успокоиться. Тоже мне, взяла манеру пугаться какого-то воображаемого дракона! Эфемерного, придуманного, ненастоящего.

Девушка закрыла глаза, и, обращаясь к своему внутреннему «я», крикнула с вызовом:

— Во мне нет никакого страха. И тебя я не боюсь. Прекрати меня пугать, дракон! Ты существуешь только в моём воображении, в реальном мире тебя нет. В реальности ты лишь призрак, пустое место. Исчезни из моих снов, навсегда!!

Двойная порция горячего эспрессо с сахаром сделала своё дело: образы из последних сновидений, доселе яркие и живые, постепенно стали таять, меркнуть, угасать, отступая в глубины подсознания. Элис прекрасно понимала: до поры до времени. Но разбираться с этой проблемкой ей сейчас было недосуг: в штабе девушку ждали куда более важные дела.

На кухню заглянула Эмили, и, пожелав ей доброго утра, убежала на работу. Глаза у неё светились сегодня как-то по-особенному радостно: наверное, из-за упоительно синего неба за окном и необычайно ранней оттепели, благодаря которой в воздухе запахло весной и солнцем. Рокси проводила хозяйку до прихожей, и не спеша вернулась к своей мисочке с молоком, не обращая на Элис ни малейшего внимания.

Девушка отрешённо вертела в руках пустую чашку. Она терпеть не могла психоанализ. А панический ужас, появлявшийся всякий раз, когда она вспоминала о драконе, не оставлял возможности для трезвых рассуждений.

«Там, во сне было что-то ещё… до того, как появился он».

Элис запустила пальцы в волосы. Обрывки воспоминаний ускользали от неё, словно их тут же стирали невидимым ластиком.

«Кажется, я увидела знакомого… кого? Побежала за ним, хотела догнать, поговорить…»

Краем глаза она могла лицезреть, как Рокси, расправившись с молоком, украдкой бросала весьма недвусмысленные взгляды на обеденный стол.

«Я увидела Дэниела Уинстона».

От этой мысли она залилась краской, втайне радуясь, что никто не может залезть к ней в голову и узнать, о чём она думает. Никто, кроме Лори, конечно, но фэрлинг никогда не станет делать этого против её воли.

«Интересно, если бы это произошло наяву, Дэниел обернулся бы, узнав мой голос? Наверное, да. Он ведь спас меня тогда от спектралов. И в Айзенбургском парке тоже».

Когда между двумя людьми вспыхивает нечто большее, чем уважение и симпатия, логика бессильна, а доводы рассудка отступают на второй план. Маги особенно остро ощущают это взаимное притяжение, ведь их чувства настроены более тонко, и способны воспринимать гораздо больше оттенков реальности.

А ещё маги властны над своими чувствами.

Теплый кошачий мех пощекотал её шею. Рокси всё-таки забралась к ней на колени и теперь, ластясь к девушке, тактично, но настойчиво клянчила лакомство.

Элис решительно спихнула ненасытное животное на пол. Кошка оскорблённо заворчала и, не удостоив Элис даже презрительным взглядом, убежала восвояси.

«Ты ведь обещала себе забыть о нём, помнишь?» — звякнул в душе непрошеный колокольчик, — «Что тебе мешает сдержать обещание, слабость или упрямство?»

Элис вдруг почувствовала себя до отвращения жалкой. Сейчас, когда от слаженной работы всех агентов, и в том числе от неё самой, зависит так много, она занимается самокопанием на закопчённой кухне в обществе полосатой хозяйской кошки. Ни дать ни взять, кисейная барышня! Неужели она настолько беспомощна? Что бы сказал Лори, если бы увидел её сейчас? А Реджинальд?

Элис быстро сполоснула кофейную чашку, и, не давая себе опомниться, выскочила на улицу. Солнце припекало совсем по-весеннему, но утренний воздух был морозен и свеж. Эта прохлада подействовала на девушку отрезвляюще.

Всё, хватит предаваться наивным мечтам и распускать нюни. Не время.

Элис уже хотела повернуть во двор, откуда она обычно наводила портал, но вовремя успела заметить хрупкую женскую фигурку, стремительно бегущую по переулку.

— Юджиния, представляешь, забыла дома ИП-карточку, — запыхавшаяся Эмили остановилась напротив неё, тяжело дыша от быстрого бега, — Теперь на утренний трамвай уже не успею. На работу пешком придётся идти. Вот ведь какая я рассеянная!

— Возвращаться — плохая примета, — будто бы невзначай заметила Элис, испытующе глядя на девушку.

— Да ну, ерунда какая, — рассмеялась Эмили, — Никогда не верила в приметы. Тетушка Нэнси верит, а я — нет, — Эмили с трудом подавила зевок, — Это оттого, что не выспалась толком. Всю ночь не могла заснуть, веришь? У тебя бывает такое: что-то тревожит, но ты не можешь понять, что именно?

— Тревожит? — переспросила Элис.

— Ходят слухи, что в городе видели спектралов, — доверительным шёпотом сообщила Эмили, — Думаю, это как-то связано со всеми этими взрывами, и вообще. А сегодняшней ночью что-то произошло, я уверена!

«Она не верит в приметы, как все нормальные люди. Она способна чувствовать то, что могут почувствовать лишь маги. Она даже Лориана смогла услышать. Долго ты ещё собираешься закрывать на это глаза, а?»

— Преступников вот-вот поймают, — сказала Элис твёрдо, — Люди зачастую склонны драматизировать события. Всё скоро наладится, даю слово.

— Конечно, — легко согласилась Эмили, — Смотри, какая погода сегодня замечательная, весенняя! Ну, я побежала.

* * *

Дверь кабинета Реджинальда была прикрыта, но находящиеся внутри люди орали так громко, что Элис услышала их голоса ещё на лестнице.

— Если тебе интересно моё мнение, Редж, то скажу прямо: мне не нравится, что ты поручил это дело мисс Мейнфорд. Интересно, как ты себе всё это представляешь? Девчонка умна и прозорлива, но у неё совершенно нет опыта!

— Она справится, Феликс, поверь мне. Я неплохо разбираюсь в людях. Элис не подведёт нас.

— Да её убьют прежде, чем она докопается до правды. Или для тебя человеческая жизнь совсем ничего не стоит, Редж?

— Хватит молоть чепуху! Ты прекрасно знаешь: цель оправдывает средства. А наши цели слишком велики, чтобы можно было позволить себе роскошь обойтись без жертв.

— Если для тебя она всего лишь жертва, то для меня — нет! — горячо воскликнул Феликс, — Прошу тебя, отстрани мисс Мейнфорд от этого дела. Поручи ей что-нибудь попроще, а предателем займусь я сам.

— Я не меняю своих решений.

— Ах, вот, значит, как? Я понял, в чём дело! Ты не доверяешь мне! — Элис услышала звук опрокидываемой мебели, — похоже, это было кресло, — Считаешь, что я могу оказаться предателем?!

— Соблюдайте субординацию, агент! — осадил его Реджинальд.

— Простите, сэр, — подчёркнуто вежливо ответил Феликс, — У меня и в мыслях не было усомниться в непререкаемости вашего авторитета. Позвольте откланяться.

Сообразив, что её присутствие может быть обнаружено, девушка постучалась и поспешила войти в кабинет.

— Добрый день, господа, — вежливо поздоровалась она, делая вид, что не слышала ни слова из недавних прений, — Я не помешала?

— Нет, мы как раз закончили, — Феликс поставил перевёрнутое кресло на место и шагнул к двери.

— Если не возражаете, я бы предпочла, чтобы Феликс остался, — спохватилась Элис, — Много времени это не займёт.

Её куратор вопросительно взглянул на шефа, тот нехотя кивнул.

— Это касается Эмили. Она…

— Племянница твоей квартирной хозяйки? — уточнил Феликс, — Да, припоминаю… Что с ней не так?

— У меня есть все основания считать, что Эмили — латентный маг.

Мужчины молча переглянулись, недоумённо приподняв брови.

— Есть основания, говоришь? — спросил Редж, — Какие?

— Она ощущает то, что недоступно обычному человеку. Сначала я сомневалась, но Лори подтвердил мои предположения. Фэрлинги в таких вещах не ошибаются.

— Хм, Эмили, Эмили… — Феликс потёр подбородок, — Помню её. Скромная и застенчивая девушка. Эдакая серая мышка. Я удивлён, что ты почувствовала в ней мага.

Реджинальд присел на краешек стола.

— Обычно способности к магии пробуждаются в человеке в раннем детстве. Конечно, бывают и исключения, но такие случаи крайне редки.

— Возможно ли это? — пробормотал Феликс, пытливо глядя на девушку, — Из Эмили маг, как из меня белошвейка. Мы ведь тщательно проверяли её семью.

— Значит, плохо проверяли, — раздражённо перебил Реджинальд, и повернулся к Элис, — А ты что думаешь по этому поводу?

— Если Эмили Браун — латентный маг, рано или поздно её способности проявят себя. Она может обнаружить Зеркало в подвале, и попасть в Реверсайд. Думаю, понятно, какими последствиями это чревато.

— Хорошо. Пригласи её сюда. Разберёмся, — Редж постучал пальцем по переносице, — Жду вас завтра утром.

— Переговоры, сэр, — напомнил Феликс, поднимаясь на ноги, — Не следует заставлять их ждать.

— Я могу идти? — Элис шагнула к дверям, у самого порога обернувшись и почтительно склонив голову.

— Да, ты свободна, — кивнул глава Департамента разведки, — У меня ещё есть дела.

Размышляя, о каких переговорах шла речь, Элис спустилась в архив и принялась за работу, время от времени поглядывая на часы. Архивариуса на месте не оказалось, но, по всей видимости, он был предупреждён о её возможном визите, потому что потрёпанная картонная папка с личными делами подконтрольных лиц лежала на столе.

Интуиция настойчиво шептала о полной бессмысленности этой работы, но девушка твёрдо решила проверить документы, — все до единого.

В носу свербило от бумажной пыли. Элис переворачивала страницу за страницей, подперев рукой подбородок. К каждой анкете была скрепкой прикреплена бумажная фотокарточка с двухмерным изображением.

«Джулиус Ренделл, сорок восемь лет, маг, председатель совета директоров горнодобывающей корпорации „Ренделлс“. Женат, трое детей. Проживает в Грейстоуне. Действительный член Сената, избираемый член Транснационального Совета».

Элис вгляделась в выцветшую фотографию. Лично у неё этот человек не вызывал антипатии, и тем паче недоверия.

«Фредерик Джей-Патерсон, сорок пять лет, владелец шахты „Бездонный колодец“. Женат, двое детей. Проживает в Грейстоуне. Попутный бизнес — авиаперевозки…»

«Дэниел Уинстон»…

Её сердце взволнованно трепыхнулось.

«Дэниел Уинстон, тридцать два года, маг, руководитель концерна „Стайм“. Не женат. Проживает в Грейстоуне».

А ведь он ненамного старше неё. Надо же. Против её воли губы растянулись в глупой улыбке. Да что это с ней такое?!

Неожиданно её глаза накрыли ладони человека, неслышно подкравшегося к ней сзади.

— Терри, это было модно максимум в позапрошлом веке, — недовольно проворчала Элис, захлопнув папку с документами, — Пусти, я тебя узнала.

Руки человека за её спиной остались на месте.

— Ага… Питер, ты, что ли?.. Опять не угадала?.. Джеймс! Твой бинокль у меня дома. Я верну его, успокойся… Хм, это уже становится интересно. Ну, хорошо… Арни, прости, это я съела шоколадные кексы…

— Болтун — находка для шпиона! — укоризненно произнёс Роджер Дейзи, нехотя убирая руки.

— Роджер?! — ошеломлённо воскликнула Элис, отчаянно краснея от попытки вспомнить, что она там наговорила.

— Не бойся, я никому не выдам твои маленькие тайны, — агент лихо перемахнул через стойку архивариуса, чуть не опрокинув оказавшийся в опасной близости стеллаж, и уселся прямо на стол, болтая ногами. Его ребяческий вид и напускная дурашливость абсолютно не вязались с возрастом, званием и статусом куратора. Элис, однако, его манера держаться нисколько не смущала: она привыкла к ней за годы общения с Робертом. Неловкость была в другом: она знала, что нравилась Роджеру, — правда, в отличие от Терри, он с самой первой их встречи всячески старался это скрыть.

— Мои поздравления, — Роджер лучезарно улыбнулся, — Первая самостоятельная операция, и такой успех!

— Ты о вчерашнем, что ли? — Элис поморщилась.

— Ну да! Тебе удалось отыскать предателя, ведь так? — голубые глаза светились искренним восхищением, — А, значит, скоро всё образуется.

На лицо девушки набежало облачко. Если она не ошиблась, вряд ли Роджер будет так уж благодарен ей за правду. Да и Редж наверняка лишит его кураторства, если не хуже. Элис вдруг стало неловко.

— Мы ещё очень многого не знаем, — пробормотала она, потупив взгляд, — Возможно, он не осознавал, что делает…

— Какой жаркий день. Не возражаешь, если я развяжу галстук? — агент, казалось, её нисколько не слушал, — Признаться, не ожидал застать тебя здесь. Копаться в канцелярской пыли — это абсолютно не твоё. Скукотища смертная… — он мазнул взглядом по пресловутой анкете, которую Элис не успела убрать, — Интересуешься октаниумовыми магнатами? Такой коллекции, как у нас, позавидовало бы любое брачное агентство.

Элис поперхнулась, но моментально взяла себя в руки. С чёрно-белой фотокарточки на неё с чарующей улыбкой смотрел Дэниел Уинстон.

— Вы же знакомы, так, Роджер? — быстро спросила она, не давая тому опомниться, — Знакомы, я знаю…

— Ну, не то, чтобы знакомы… Пересекались пару раз. Сэр Уинстон приобрёл несколько «Гелиосов» для своей корпорации. Вот и всё, — внезапно на его лице отразилась догадка, — Я понял, к чему ты клонишь. Ничего подозрительного, если ты об этом. К слову, досье абсолютно чистое у всех. Я уверяю тебя…

— Роджер, ты знаешь, кто их отслеживает? — Элис хлопнула рукой по толстой пачке бумаг.

— Гражданских? — переспросил Роджер, моргнув, — Раньше этим Феликс занимался. А теперь — я.

— И только?..

— Ну, пару раз я что-то поручал своим курсантам, Теренсу и Арнольду…

Вздрогнув, Элис опрокинула подставку для письменных принадлежностей, и тут же нырнула под стол, — якобы для того, чтобы собрать раскатившиеся по полу карандаши и ручки, а на самом деле — чтобы скрыть волнение, обдавшее её обжигающе горячей волной.

«Всё сходится! Сходится!»

— Ясно, — стараясь дышать как можно реже, она выпрямилась и водрузила подставку на место, — Мне нужно идти.

— Уже закончила? — удивился Роджер.

«Наверное, нет смысла ему сейчас что-либо рассказывать».

— Меня ребята ждут, — Элис сделала попытку закрыть тему на оптимистической нотке, — Увидимся позже.

Машину Элис решила не брать — слишком глубокий снег, который, вдобавок сейчас начал подтаивать. На улице было так тепло, что девушка даже не стала застёгивать куртку. Тем более что она почти пришла.

Анабель ещё утром раструбила по всему Департаменту, что Элисон Мейнфорд непременно появится сегодня в «Одиноком Фэрлинге». Рыбка должна клюнуть на приманку.

Надо быть начеку. В бою он очень и очень неплох, — она сама неоднократно убеждалась в этом. Но её — Элис судорожно сжала в кармане свой медальон, — ему не одолеть.

— Прошу прощения, мисс! Две минуты…

— Что? — Элис хотела обернуться, как её кто-то схватил за рукав и насильно развернул назад.

— Сержант Майерс, народная дружина. Плановая проверка документов, — скучающим тоном проговорил окликнувший её юноша, — Все граждане, чья внешность вызывает сомнения в их благонадёжности, подлежат проверке согласно постановлению номер…

— Номер сто семнадцать, верно? — Элис улыбнулась, обнажив ослепительно белые зубы, — Текст вызубрил, молодец. Хвалю, — она стянула перчатку и выбросила правую руку ладонью вперёд, — Могу и корочки предъявить, надо?

Увидев пентаграмму «дэвээровцев», дружинник побледнел так, словно девушка показала ему гранату с оторванным колечком.

— Н-нет, не надо… П-простите, мисс… Неувязочка вышла, — молодой человек моментально испарился.

Элис уже привыкла, что созерцание трилистника вызывает такую реакцию. Она вяло усмехнулась, и тут же мысленно одернула себя: «Не отвлекаться! Соберись!»

Расстояние до цели стремительно сокращалось. Девушка свернула в переулок, поборов жгучее желание оглядеться по сторонам. Не исключено, что за ней пристально следят, поэтому она должна выглядеть спокойно и непринуждённо. Она всего лишь идёт ужинать…

Двустворчатые двери кофейни были закрыты, но красовавшаяся на стекле круглая зелёная табличка указывала на то, что внутри есть свободные места. Приготовившись к любым неожиданностям, Элис легонько толкнула дверь.

Тугой узел в груди немного ослаб. Внутри никого не было. Элис обвела взглядом полутёмный зал и подошла к барной стойке.

— Отто? — негромко позвала она, но ответа не было.

— Господин Риттендорф сейчас занят приёмкой продуктов, — раздался негромкий баритон, от которого сердце девушки взволнованно сжалось, и заколотилось как бешеное, — Придётся немного обождать. С удовольствием составлю тебе компанию.

Элис повернулась на звук, уже зная, чьё лицо увидит перед собой. Дэниел Уинстон сидел в самом дальнем углу кофейни, полностью сливаясь с полумраком в своём чёрном костюме, — потому-то она и не заметила его сразу.

— Присоединяйся, — он подвинулся на полкорпуса, освобождая ровно столько места, чтобы Элис могла поместиться, — Ничто так не скрашивает досуг, как разговор с интересным собеседником.

Ноги отчего-то стали ватными. Элис подошла к столику, и, проигнорировав любезно предоставленный краешек дивана, опустилась на деревянный стул, — так, чтобы они оказались напротив друг друга на максимальной дистанции.

— Давно не виделись, — на его губах промелькнула тень улыбки, — Хорошо выглядишь.

Из уст мистера Уинстона заезженный комплимент прозвучал нетривиально и даже изысканно.

— Что вы… то есть, что ты здесь делаешь? — вопрос сам сорвался с языка.

— Всего лишь зашел перекусить, — Дэниел сделал вид, что пропустил её оговорку мимо ушей, — Здесь очень мило, ты не находишь?

— Вынуждена согласиться, — Элис кивнула. Колеблющиеся языки пламени отбрасывали на стены рваные тени, добавляя обстановке загадочности, а атмосфере — драматизма. Она украдкой бросила взгляд на входную дверь.

— Признаться, я порядочно удивлён нашей встрече. Ведь, насколько мне известно, все бюджетные организации разогнали своих сотрудников в бессрочный отпуск.

— Наш исследовательский центр — исключение, — коротко возразила Элис, — К тому же, он финансируется не только из государственной казны.

— А что же ещё? Частные средства?

— Это закрытая информация. Я не вправе разглашать её.

— Ты мне не доверяешь?

Элис невольно покраснела, вспомнив, что несколько часов назад изучала его досье. И всё же ей отчего-то казалось, что этот человек знает о ней гораздо больше, чем она о нем. Да, формально он входил в круг подозреваемых, но по его глазам, по неиссякаемому огню, полыхавшему в них, Элис видела: Дэниел не имеет никакого отношения к хищению октаниума — кто угодно, но только не он. Такой взгляд бывает у людей, всецело и безраздельно преданных своему делу, у людей, для которых долг, честь и совесть — не просто слова. Такой взгляд она наблюдала почти каждый день: у своих товарищей по оружию.

— Отчего же? — Элис смущённо улыбнулась, не зная, что ещё добавить, но, к её огромному облегчению, к ним порхнул молодой официант.

— Добрый вечер, мисс, — он ловко подсунул ей меню в толстой кожаной папке под цвет диванной обивки, — К сожалению, господин Риттендорф немного занят, он будет чуть позже… Сегодня у нас очень вкусный антрекот.

— Спасибо, Рональд, только кофе, — покачала головой Элис, возвращая меню. Аппетит куда-то пропал, — Со сливками, как обычно.

— И я, пожалуй, выпью ещё чашечку, — подал голос Дэниел, — Будьте так любезны.

Элис внутренне подобралась, как пантера, готовящаяся к прыжку. «Не забывай, для чего ты здесь!»

Принесли кофе, и Дэниел, бросив в чашку пару кубиков сахара, слегка приподнял её за ручку.

— Ну, что ж, за наконец-то выпавший шанс закрепить наше знакомство, так сказать, официально, — он галантно улыбнулся, — В который раз судьба сводит нас друг с другом. Будет непростительной ошибкой и грубым невежеством с нашей стороны и впредь пренебрегать её попытками.

Девушка побагровела от стыда, вспомнив обстоятельства одной из их последних встреч. Должно быть, Дэниел подумал о том же, потому что улыбка на его губах стала шире.

— Сама не знаю, что на меня нашло тогда, — сконфуженно пробормотала Элис, — Это было будто наваждение, или что-то в этом роде. Мне казалось, я во что бы то ни стало должна обогнать ту машину, а если не смогу — случится нечто ужасное, понимаешь? — помолчав, она добавила, — Извини, что так вышло… Ты наверно, думаешь, что я…

— Беспечная самоуверенная девчонка, желающая во что бы то ни стало доказать, что она способна на большее, и не умеющая признавать своих ошибок? — Дэниел хохотнул, — О, уверяю тебя, я так не думаю.

— Да ты… — начала Элис и осеклась. Превращать разговор в перебранку не хотелось, — впервые в жизни.

Мужчина невозмутимо пил свой кофе, изредка помешивая его ложечкой.

Последний раз Элис видела его так близко как раз в тот памятный день, когда он милостиво согласился отбуксировать её машину до города, но тогда от неловкости и смущения она боялась даже на секунду повернуть голову в его сторону. Теперь же ей представилась возможность не спеша изучить внешность молодого человека, — увы, лишь внешность: по выражению его лица невозможно было догадаться, о чем он думает.

Густые чёрные волосы, казалось, стали ещё длиннее. Несколько прядей падало на лоб, и он периодически зачёсывал их назад ладонью. Претенциозному галстуку с орхидеей Дэниел сегодня предпочёл серый шёлковый платок, завязанный под воротником двойным узлом. А на большом пальце правой руки, прямо поверх тонкой перчатки был надет серебряный перстень с крупным чёрным камнем. Гравировка на самоцвете напоминала какой-то восточный иероглиф: тонкая вязь линий, сплетающихся в замысловатый узор.

— Это — знак перерождения, — перехватив взгляд девушки, Дэниел предвосхитил её вопрос, — Символ круговорота энергии во вселенной. Жизнь порождает смерть, смерть порождает жизнь, и этот процесс бесконечен. Всё идет по кругу, и всегда возвращается к началу.

— Классическая теория естествознания, — обобщила Элис, разглядывая иероглиф, — Наука, выросшая из религии.

«Вот только я не припомню, чтобы в ней встречались такие символы».

— Это специфическая интерпретация, — Дэниел, кажется, уловил её замешательство, — В оригинальных источниках её может и не быть. Ты права, когда-то это именовалось религией. А сейчас каждый называет по-разному.

— Я помню лекции по истории. Древние державы вели войны из-за того, что их подданные исповедовали разные религии. Ну не глупо ли?

Дэниел согласно кивнул.

— Весьма глупо и совершенно бессмысленно. Кто знает, чем бы все это закончилось, если бы фэрлинги не решили вмешаться и положить конец никому не нужным кровопролитиям. Цивилизация людей во многом обязана тем, кто в своём развитии стоит гораздо выше нас.

Элис промолчала. Этого она не знала.

— Думаешь, почему сейчас на свете не осталось ни одной религии? — вновь заговорил Дэниел, — Да потому, что каждый представляет себе высшие силы по-своему. Для меня они такие, для тебя — другие, я уже не говорю про фэрлингов. И нельзя сказать с определённостью, что чья-то вера правильная, а чья-то нет. Это просто взгляд с разных точек зрения. Сколько людей, столько и мнений.

— Мнений о высших силах?

— О Силе как таковой, — Дэниел отодвинул пустую чашку и поставил локти на стол, едва не задев руки девушки, — Ты читала что-нибудь из фэнтези? Есть гипотеза, которая, я думаю, недалека от истины. Исходя из неё, все альтернативные вселенные, созданные воображением авторов: иные миры, звездолёты, путешествия во времени, — не просто вымысел, книжные образы. Они существуют.

— Где? В мечтах?

— В реальности. В своей реальности. Мир многомерен, многогранен, и каждый наш шаг, каждый вздох, каждый сделанный нами выбор создает новую грань.

— Да ты, оказывается, романтик, — Элис не удержалась от улыбки.

— Есть немного. А ты разве нет?

— Не знаю… Никогда не задавала себе подобного вопроса.

Элис вдруг осознала, что говорит на глубоко личную тему с почти не знакомым ей человеком. Но при этом она — поразительно! — не испытывала никакого дискомфорта.

«А ведь этот Дэниел Уинстон — весьма незаурядная личность. Хотя по внешнему виду этого не скажешь. Есть люди — как открытые книги, но Дэниел не такой. Его глаза словно призмы, преломляющие свет так, что невозможно рассмотреть, что у него в душе».

— Жизнь гораздо сложнее, чем кажется, — произнесла она вслух, — Но это не значит, что нужно всё усложнять. История тому примером. Люди сами сочиняли легенды, сами же в них верили, а вдобавок ещё и винили в своих бедах тех, кого нет, — если же разобраться, лишь сами себе отравляли этим жизнь. Спектралов, например, — Элис издала ироничный смешок, — Считали проклятием небес.

— Ну, с этим трудно спорить, — её собеседник развёл руками, — Спектралы — крайне неприятные создания. Хотя они не всегда были такими.

— Не всегда, — согласилась Элис, — Последние исследования показывают, что спектралы — это далёкие потомки древней разумной расы, населявшей планету миллионы лет назад. Но в какой-то момент их эволюция почему-то застопорилась, а затем развернулась в обратную сторону.

— Деградация, — подсказал Дэниел.

— Точно! Спектралы стали мутировать, постепенно превращаясь в малопривлекательных существ, способных лишь паразитировать, питаясь излишками энергии, вырабатываемой людьми и магами в процессе жизнедеятельности.

— Знаешь, почему это произошло? — он наклонился к Элис, облокотившись на стол, — Я расскажу. Спектралы — существа иного порядка. Изначально они не имели плотноматериальной оболочки, будучи чистой энергией. Но вселенная к тому времени уже стала материальной, — а, значит, невозможно стало взаимодействовать с окружающим миром, не имея тела. Это их и погубило. Спектралы потратили всю свою энергию на создание материальной оболочки. В результате они добились своего, или почти добились: полноценного тела они всё-таки создать не сумели. Их тела — концентрированное газообразное вещество, удерживаемое электромагнитными полями в более-менее устойчивой форме. Но при этом от их души почти ничего не осталось. Ни чувств, ни эмоций: только неутолимый голод и желание заполнить сосущую изнутри пустоту, — чем-нибудь, чем угодно. Но их ущербная сущность способна впитать лишь темную энергию — негативные эмоции, недобрые мысли, боль, гнев.

Девушка почувствовала, как по спине заструился жутковатый холод.

— Почему тёмную?

— Тьма — энергия более низшего порядка, нежели свет. Такова природа вещей — спектралы в этом не виноваты. До недавних пор они занимали свою маленькую нишу в круговороте энергии, но сейчас пищи не хватает, поэтому им приходится нападать на людей.

— Откуда ты столько знаешь? — потрясённо пробормотала Элис.

— Так получилось, — уклончиво ответил Дэниел, продолжая улыбаться своей немного хитроватой улыбкой, — Не люблю говорить о себе, да и вряд ли моя скромная персона сможет тебя заинтересовать. А вот о тебе, Элис, мне захотелось узнать поподробнее.

Элис закашлялась от неожиданности и поспешно схватила салфетку. «Поподробнее» — это как раз то, что она не могла себе позволить ни при каких обстоятельствах. Хотя её внутреннее «я» желало этого больше всего на свете.

— Прошу прощения, мы скоро закрываемся. Ваш счёт, пожалуйста, — официант подошел неслышно как тень, забрал пустые чашки, и так же тихо ускользнул в подсобку.

Элис полезла было в карман, но Дэниел предупредительно поднял руку:

— Я угощаю.

— Но…

— Следующий раз за тобой.

«Следующий раз?!»

— Договорились, — Элис сдержанно кивнула, чувствуя, как всё внутри неё пускается в пляс, — Благодарю.

Дэниел поднялся с места и подал девушке руку.

— Позволь тебя проводить.

— Эммм… — она сконфузилась, — У меня назначена здесь одна встреча… с приятелем. Мне нужно дождаться его…

— Но ведь кофейня закрывается? — в его голосе промелькнуло недоверие.

— До закрытия ещё четверть часа, — возразила Элис, — К тому же я не за рулём, а порталом, а ты, насколько я помню, порталы не жалуешь.

— Верно, — сухо сказал Дэниел, надевая шляпу, — Я их недолюбливаю, и это взаимно. Что ж, в таком случае приятного вечера.

— Не думаю, что он окажется столь уж приятным, — рассерженно проворчала Элис, когда мужчина уже был на улице, — Знал бы ты, чем я на самом деле занимаюсь, не корчил бы из себя оскорблённую добродетель!

Какими же люди иногда бывают близорукими…

— Здравствуй, Элис, — вполголоса произнес Отто Риттендорф.

— Юджиния! — яростно прошептала она, втягивая голову в плечи, — Меня зовут Юджиния!

— Успокойся, здесь никого нет. Рональда я уже отпустил домой.

Элис нетерпеливо заёрзала на стуле. Может, он не придёт? Или попытается подкараулить её в другом месте? Из-за Дэниела Уинстона всё насмарку. Он ей всё дело испортил, сам того не ведая. Эх, если бы она была одна…

— Этот молодой человек — твой кавалер?

— Что-о?! — невинный вопрос Отто заставил её покраснеть до ушей.

— Вы с ним смотритесь так… гармонично, что ли. Как две половинки одного целого, — хозяин кофейни дотронулся рукой до подставки для специй, сделанной в виде керамических фигурок фэрлингов: один с перцем, другой с солью.

— Никак мы не смотримся, — пробурчала Элис сердито, — Мы едва знакомы.

— Хорошо. Не буду спорить, — покладисто ответил Отто, развернул бухгалтерский журнал и, надев пенсне, принялся вносить пометки. Решив, что дальше ждать бессмысленно, Элис глубоко вздохнула.

— Что ж, я хотя бы попыталась…

— Ты что-то сказала? — Отто поднял на неё глаза.

— Ничего… Пойду домой. Кстати, — Элис вынула из внутреннего кармана исписанный лист бумаги, — Письмо для отца. Видишь, я сдержала слово.

— Замечательно. Завтра же отправлю его в Маунтин-Парк. Старина Генри будет очень рад.

Она уже стояла на пороге, как Отто её окликнул.

— Да, Элис, чуть не забыл. Тебя намедни какой-то паренёк разыскивал. Я ещё сказал ему: давай, мол, я передам, что нужно, но он наотрез отказался что-либо объяснять. Повторял только, что ему нужно поговорить с тобой, да как можно быстрее. Еще один кавалер, поди? — лукаво улыбнулся Отто, но, наткнувшись на остекленевший взгляд девушки, опешил.

— Как он выглядел? — побелевшими губами прошептала Элис.

— Как выглядел… да никак. Высокий, примерно с тебя ростом. Волосы светлые.

— А одет был во что?

— Так я его особо-то не рассматривал… Обыкновенно одет был, как все. Брюки, сапоги, куртка. Белая такая куртка, замшевая, с железными заклёпками. И шарф тоже белый.

Каждое слово падало прямо в сердце, превращаясь в булыжник. Факты: скупые, черствые, безжалостные факты с неизбежностью цунами обрушивались на неё волна за волной, грозя захлестнуть с головой, утопить в своей неумолимой жестокости. Задыхаясь, Элис вылетела на улицу, спеша глотнуть прохладного воздуха, чтобы хоть немного успокоить воспалённую душу.

Это полная несуразица. Нет, она в это не верит. Не хочет верить! Но факты твердят обратное.

Придётся поверить…

Неужели? Неужели это и в самом деле Теренс?

Глава шестнадцатая Не зная броду, не суйся в воду, тем более в одиночку

Турникет приветливо щёлкнул и послушно крутанулся, пропуская девушку к эскалаторам. Почему она решила спуститься в метро, которое уже третий месяц как не функционировало из-за отсутствия энергии, она сама не знала. Если он — Элис упорно не желала называть Теренса по имени даже в мыслях, — если он продолжает следить за ней, поджидая удобный случай, чтобы напасть, тёмные пустынные улицы ночного города подходят ничуть не хуже, чем тоннели. Подлинная причина была в другом: в подземке она точно не встретит случайных прохожих. Абсолютное и гарантированное одиночество, — вот чего ей сейчас хотелось.

Элис медленно спустилась по неподвижным ступеням эскалатора, миновала развязку пересадочной станции и оказалась на платформе юбилейной северо-западной ветки. В гулкой тишине, пахнущей затхлостью и поездами, она могла уловить малейшие колебания эфира. Пространство ещё помнило грохот колёс по рельсам, надсадный визг тормозных колодок на поворотах, гомон человеческого муравейника…

Здешний стылый воздух не шёл ни в какое сравнение с морозной свежестью только что покинутых кварталов, но безлюдная прохлада метро успокаивала и способствовала ясности мыслей, что было как нельзя кстати.

Никогда ещё Элис не желала ошибиться так, как теперь. Но все улики указывали на то, что она, к сожалению, не ошиблась. Девушка была готова дать голову на отсечение: по своей воле Терри никогда бы не пошёл на такое. И пусть она не питала к парню никаких чувств, кроме дружеских, видеть его в гнусной роли предателя оказалось очень больно.

Сердце отказывалось принимать горькую правду, но упрямые факты, как назло, удивительно ладно увязывались между собой, складываясь в ясную и чёткую картинку. Логика прослеживалась во всём. Терри был рядом, когда она нашла записку с координатами Зеркал. Только он, больше никто; дежурный не покидал своего поста всю ночь. За нападением спектралов, вне всяких сомнений, кто-то стоял, и Терри в тот день был неподалёку. Роджер признался, что поручал часть работы своим курсантам, а Терри — один из них. Значит, у него был доступ к информации о людях, связанных с октаниумом. Более того, он сам ей как-то проговорился, что до того, как стать агентом, работал на горнообогатительном комбинате. Возможно, с этого всё и началось. И сегодня Терри заявился в кофейню! Только ли «поговорить», как утверждает Отто? Отчего бы ему было не поговорить с ней в штабе?.. Конечно, все эти улики косвенные, но не слишком ли много совпадений?

А как она будет смотреть Теренсу в глаза, если она всё-таки ошиблась?

В сотый раз прокручивая в голове сценарий завтрашнего разговора с Реджинальдом, Элис спрыгнула на дно тоннеля, и, перешагнув через стрелку, побрела вперёд. Эх, если бы в жизни всё было так же просто: всего лишь два варианта, вперёд или назад, а третьего не дано.

Лампы на сводах, конечно, не работали, но света, проникавшего из вентиляционных шахт, было достаточно, чтобы идти, не спотыкаясь: ночь полнолуния выдалась ясная.

Тишина и темнота. Темнота и тишина. И сырость. Если он где-то рядом, почему не нападает? Почему медлит?

Когда внезапно моргнули и затрещали, включаясь, лампы, Элис вздохнула чуть ли не с облегчением. Наконец-то. Впрочем, лампы вскоре дружно погасли, а рельсы, отвыкшие от высокого напряжения, тонко и прерывисто загудели. Видимо, он перепутал рубильники.

Ограниченные пространства всегда были его слабым местом, и сейчас это давало Элис некоторое преимущество. Интересно, учёл ли он этот момент? Обернувшись, девушка припала к земле, стараясь не задеть рельсы, и осторожно потянула носом воздух, но чьего-либо присутствия не уловила. Ничего, это будет первое, что она почувствует.

— Ну же, давай. Где ты? — прошептала Элис, — Иди ко мне.

Рельсы завибрировали сильнее, в лицо ударил ветер. В глубине тоннеля, будто два жёлтых кошачьих глаза, сверкнули прожекторы локомотива.

Поезд стремительно мчал прямо на неё. Элис бросила взгляд на техническую платформу для рабочих. Нет, он только этого от неё и ждёт: вполне возможно, там ловушка. Оттолкнуть состав ударной волной? Элис вскинула было руки, но тут же опустила их: она истратит на это слишком много сил, а на восстановление потребуется время: секунды, минуты, — какая разница? Исход битвы подчас зависит от одной-единственной секунды.

Поезд приближался, колебаться времени не оставалось. Не придумав ничего лучше, Элис сконцентрировалась, и за миг до столкновения пружиной рванула вверх, уцепившись за края вентиляционной шахты. Со свистом рассекая воздух, поезд без помех пересёк то место, где она только что стояла.

Вскарабкавшись по пожарной лестнице, Элис сняла жестяной колпак вентшахты, и выбралась на улицу. Надо же, — она оказалась в двух шагах от дома, на том самом перекрёстке, где не так давно на неё напали полчища голодных спектралов. Тогда ей удалось спастись, — точнее, Дэниел спас её. Похоже, сегодняшнее покушение также можно смело признать несостоявшимся.

Что ж, как оказалось, идея спуститься в метро принесла свои плоды. Время от времени небольшая практика не повредит: надо держать себя в форме. Однако, как бы Элис не старалась себя подбодрить, она не могла не испытать разочарования: в тот миг, когда поезд был готов расплющить её в лепёшку, она отчетливо видела через лобовое стекло, что в кабине машиниста было пусто.

И вновь в душу Элис закрались сомнения. Нет, Терри не мог с ней так поступить. Что, если это всё-таки не он? Тогда все её поиски и так называемые «факты» не стоят и ломаного гроша, и нужно всё начинать сначала.

Ясно одно: предатель, кем бы он ни был, понял, что она напала на его след, и не успокоится, пока не докопается до правды, не вытащит её на свет истинный. И он сделает всё возможное, чтобы этого не случилось.

* * *

Всю ночь Элис не могла сомкнуть глаз. Сказывалось перенапряжение, отсутствие полноценного отдыха в течение последнего времени, и непрекращающийся внутренний диалог. В конце концов она оделась и, прихватив подушку, пробралась на чердак. Лориан заворчал спросонья, разбуженный её появлением, но, узнав девушку, молча подвинулся, уступив ей половину соломенной подстилки.

— Не спится?

— Ага, — зевнула Элис, сворачиваясь клубочком под теплым крылом фэрлинга, — Никак не заснуть.

Узкая полоска лунного света беззвучно скользила по кирпичной стене. Где-то внизу тикали часы. Сколько, интересно, сейчас времени? День заметно прибавился, а, значит, скоро рассвет…

…Этот коридор, казалось, никогда не кончится. Ни окон, ни дверей, и только одно направление, — вперёд. Совсем как в тоннеле метрополитена.

Элис ускорила шаг, освещая себе путь электрическим фонариком. На Департамент это не похоже. Где же она?

Внезапная мысль вышибла дыхание из груди, заставив девушку вздрогнуть всем телом: ощущение было такое, словно она нечаянно наступила на оголённый провод. «Реверсайд, Дарквуд, Нулевой отдел».

Угрюмая, вязкая тьма навалилась со всех сторон плотным ватным одеялом. Она душила, не давая собраться с силами, заставляя поверить в безысходность. Она не оставляла шансов, не давала поблажек, — никакого снисхождения.

Девушка увидела, как фонарик в её руке отчаянно сверкнул и потух. Он признал своё поражение, сдался на милость Тьме. Теперь очередь за Элис.

«Нет… Умоляю, не надо!»

Она вытянула вперёд дрожащие руки, отчаянно представляя, как на ладони вспыхивает холодное пламя. Ну же, она сможет! Это же так просто, что даже стыдно называть настоящей магией. Но ничего не произошло, — Тьма по-прежнему оставалась непроницаемой. Она дразнила, упиваясь своей безграничной властью.

— Кто-нибудь, пожалуйста… Прекратите это! Умоляю, пусть зажжётся свет!

Казалось, этот кошмар никогда не кончится. Элис бросилась бежать, как неожиданно поняла, что пол под ногами ходит ходуном, как надувной батут, постепенно превращаясь в густую липкую массу. Она рванулась вперёд, но сапоги только сильнее увязли в болоте, появившемся из ниоткуда. И, как чудовищный, но очень уместный аккомпанемент, в душе волной поднялось новое, доселе неведомое ощущение: осознание роковой, неисправимой ошибки и неописуемое, невыразимое чувство вины за содеянное.

Она понимала: это проделки Тьмы. Воздух застонал, и в этом гуле ей явственно послышалось торжествующий смех. Тьма ликовала. Тьма праздновала победу.

«Тебе не уйти от меня! Ни на земле, ни под землёй, — тебе не укрыться! Нет такого места ни в одном из миров, где ты могла бы вздохнуть спокойно!»

Всё тщетно… Спасения нет…

Элис вдруг осознала, что лежит у себя на чердаке, кругом сено и солома, волосы разметались по дощатому полу, а её верный фэрлинг, склонившись над ней, заботливо обмахивает её крыльями.

— Я уже полчаса пытаюсь тебя разбудить, — в глазах Лори мелькнулоискреннее облегчение.

— Прости, что напугала, — Элис попыталась встать и тут же повалилась назад, на солому. Состояние было такое, будто она пробежала десять километров без передышки, — Кошмар приснился.

Вспомнив сон, она помрачнела.

— Дракон? — уточнил фэрлинг.

— Уж лучше бы дракон, — невесело усмехнулась Элис, — Он хотя бы живой.

Что же это? Что с ней творится? Девушка яростно взлохматила волосы, отчего её прическа, и без того сильно смахивающая на гриву Лори, приобрела совсем неприличный вид.

Откуда это чувство вины? Где она допустила ошибку, когда успела сбиться со следа, что сделала не так? Что означают пришедшие во сне образы, — всего лишь плод её больного воображения, или неудачная попытка подсознания направить её на истинный путь?

— Слишком много вопросов ты себе задаёшь, — вмешался фэрлинг, — Не стоит биться над головоломкой, не имеющей решения. Мне почему-то кажется, что тебе полегчает от глотка-другого горячего чая, — он подозрительно принюхался, — Эмили, кстати, только что вскипятила чайник.

«Точно, Эмили! Как я могла забыть?»

Скатившись по лестнице, Элис заскочила в свою комнату за перчатками и агентским удостоверением, и бросилась на первый этаж, в кухню.

— Привет, Эми.

— О, Юджин, доброе утро, — девушка сняла с огня кастрюльку с овсянкой и потянулась за тарелками, — С тобой поделиться?

— Нет, спасибо, — Элис придвинула табурет к столу, — Завтракай быстрее, у нас мало времени. Сегодня ты поедешь со мной.

Эмили перестала улыбаться и встревоженно посмотрела на Элис.

— Куда? Зачем? Что-то случилось?

— Долго объяснять.

— Но ведь… а как же… в восемь мне надо быть на работе.

— А у тебя разве не выходной? — Элис удивилась, — Впрочем, это не проблема. Как фамилия твоего начальника?

— Доктор Клаус…

— Я прослежу, чтобы он был в курсе твоего отсутствия, — допивая чай, пообещала Элис, — Не беспокойся, тебе не засчитают сегодняшний день как отгул.

— И всё-таки, Джин, — настаивала Эмили, — Объясни мне хотя бы в общих чертах, в чём дело? Пожалуйста.

— К сожалению, это не в моей компетенции. Реджинальд хочет поговорить с тобой.

— О чём?

Элис промолчала, многозначительно подняв брови.

— Реджинальд — это твой босс?

— Вроде того, — она усмехнулась, — Ты меньше болтай, а то опоздаем. На улице гололёд, и я не хочу гнать.

Как только Эмили проглотила последнюю ложку каши, Элис сразу же встала из-за стола, довольная тем, что так легко смогла уговорить девушку на аудиенцию в Департамент разведки, и при этом ей не пришлось применять силу.

— Я готова.

— Чудненько, — Элис звякнула ключами от машины, — Тогда вперёд.

* * *

— Ой, — пискнула Эмили, едва они вошли в вестибюль Департамента.

— Да не трясись ты так. Никто тебя не съест, — проговорила Элис вполголоса, и, подойдя к будке дежурного, постучалась в стекло.

— Привет, Ральф.

— Сколько дней до премьеры? — строго спросил он вместо приветствия.

— Эээ… — Элис наморщила лоб. И как упомнить все пароли, если они меняются дважды в сутки? — Премьера состоялась два дня назад. Такого аншлага оперный театр не видел с прошлой весны.

Новая, улучшенная система идентификации агентов, введенная с лёгкой руки Реджинальда Паркера, была призвана исключить саму возможность проникновения шпионов в сердце ДВР, но на деле себя не оправдывала. С точки зрения Элис, кроме головной боли от необходимости запоминать ворох лишней информации, никаких иных результатов нововведение не принесло. У них и так здесь защитных барьеров понавешано — мышь не проскочит.

— Порядок, проходи…

— Кстати, Ральф, ты Теренса последний раз давно видел?

— Вчера утром, кажется, — дежурный наморщил лоб, — Сегодня он ещё не появлялся.

— Как появится, сразу дай мне знать.

— Ладно… Стоп, девушка, а вы куда?

— Извините, — робко пролепетала Эмили, — Я с Юджинией…

— Всё в порядке, она со мной, — вмешалась Элис, — Успокойся, это лишь для проформы. Давай документы, — последние слова были адресованы Эмили. Та принялась лихорадочно копаться в сумочке.

— Рабочий пропуск подойдёт?

— Если есть фотография, то да, — Ральф скрупулёзно сличил монохромное изображение с оригиналом и вручил девушке одноразовый силиконовый браслет-пропуск, — Цель посещения?

— Мы к Реджу, — ответила за неё Элис.

— Его ещё нет, — пробормотал Ральф, не отрываясь от заполнения журнала.

— А Феликс?

— Кто тут по мою душу? — откликнулся Феликс, который как раз проходил мимо, — О, Элис, доброе утро!

— Элис?! — воскликнула Эмили. На её лице застыло недоумение.

— Это… гм… мой творческий псевдоним. Наша… гм… корпоративная культура требует его обязательного наличия.

— Вы, должно быть, мисс Эмилия Браун? — обратился Феликс к девушке, заставив её смутиться ещё больше.

— Ну, вот и познакомились, — Элис решила, что пора взять инициативу в свои руки, — Давайте поднимемся в кабинет, здесь прохладно.

— Ах да. Конечно, — спохватился Феликс, не переставая сверлить Эмили изучающим взглядом.

«Надо отдать ей должное, — подумала Элис, — Девушка держится весьма храбро. Другие на её месте, учитывая обстоятельства, ударились бы в панику ещё в вестибюле».

— Крис! — крикнул Феликс, завидев на лестнице силуэт инструктора, — Дружище, позволь мне отвлечь тебя на минутку.

— Конечно. В чём дело? — поинтересовался он, но, узнав Эмили, замолчал: должно быть, Феликс уже успел посвятить его в суть вопроса.

— Здравствуйте, Сайрус, — тихо пробормотала Эмили, — То есть, Кристофер. Простите, я не знаю, какое из этих имён — настоящее.

Наконец пёстрая процессия остановилась у дубовых дверей кураторского кабинета.

Эмили молча прошла внутрь следом за Элис, вопросительно глядя на окружающих. Весь её вид будто кричал: «О небо, куда я попала?!»

— Прошу вас, мисс, — Феликс кивнул на потёртую софу. Сам он расположился напротив, заняв единственное место за столом, Кристофер притворил за собой дверь и встал рядом с куратором с таким видом, словно этот разговор его ни капли не волновал.

Эмили села, как школьница, напряжённо выпрямившись и положив руки на колени. В её серых, как февральское небо, глазах отражалось то смятение и страх, то недоумение пополам с любопытством. Чтобы хоть немного подбодрить девушку, Элис присела рядом с ней.

Феликс молчал, глядя на гостью со всё возрастающим интересом. Тайлер щурился и поигрывал большими пальцами, не решаясь заговорить первым, — всё-таки Феликс был выше него рангом. Элис терпеливо ждала.

— Я поняла, что никто не собирается мне ничего объяснять, — со вздохом произнесла Эмили в полной тишине.

— Вообще-то, — возразил Феликс, обменявшись взглядом с коллегами, — Мы надеялись, что это вы сможете объяснить нам кое-что.

— Я понятия не имею, чем заслужила такое внимание к себе, — Эмили подняла голову на куратора, и её косичка соскользнула на спину, — Но я готова ответить на все вопросы.

— Сколько вам лет?

— Двадцать три.

— Вы родились в Грейстоуне?

— Да, неподалёку от предместья Расберри-Филдс…

— Где вы работаете?

— В центральной городской больнице, в отделении скорой помощи.

— А ваши родители?

— Погибли два с половиной года назад, — бесхитростно ответила Эмили, — В больнице случился пожар. Они пытались спасти как можно больше пациентов, но о себе вспомнили, когда было уже поздно. Мне пришлось оставить учёбу в медицинской академии, и устроиться на работу…

— Они были магами? — этот вопрос задал Тайлер.

— Вы же знаете, что нет, — Эмили слегка рассердилась, и это мгновенно отразилось в её глазах: так сердятся очень честные люди, когда им не верят, — Они были людьми, — замечательными людьми.

— Как и вы?

— Я не понимаю, для чего вы задаете мне сейчас те же самые вопросы, что и два года назад, — от её голоса веяло ледяным спокойствием, но Элис видела: несмотря на страх, девушка разгневана не на шутку, — Я не маленький ребенок, и всё понимаю. Зачем эти недомолвки? Лучше скажите прямо: в чём вы меня подозреваете?!

— Дайте руку, — приказал Феликс.

Её плечи вздрогнули.

— Ч-что?

— Дайте мне свою руку, — он снял перчатки, обошел стол и, опустившись перед гостьей на одно колено, чуть ли не насильно схватил её ладонь и крепко стиснул. Эмили дернулась и попыталась вырвать руку, но Феликс держал крепко.

— Всё в порядке, — поспешила успокоить её Элис, отступая на несколько шагов. Ей не хотелось оставлять девушку одну, но её биополе могло вызвать помехи.

Прошло пять минут, десять, пятнадцать. Ни Феликс, ни Эмили не шевелились, словно их ненароком обратили в камень. Тайлер отстранёно грыз грифель карандаша. Элис принялась ходить по кабинету, но каблуки сапог стучали по каменному полу так громко, что ей волей-неволей пришлось прекратить это занятие. Единственное, что оставалось, — молча наблюдать за живой статуей двух магов: практикующего и латентного.

— Ну, что там? — не выдержал Тайлер.

— «Что, что!» Наш фэрлинг оказался прав. Она — маг. Вот только я не понимаю… Что-то препятствует её способностям проявить себя. Что-то мешает…

Эмили никак не отреагировала на его слова: она всё ещё пребывала под гипнозом.

— Да… — кивнул Феликс скорее самому себе, — Энергетический канал полностью заблокирован.

— А воспоминания?

— Уже проверил. Ни-че-го.

— Мне в голову приходит лишь принудительная блокировка злостных нарушителей порядка, — хмыкнул Тайлер.

— Считаешь, Эмили похожа на преступницу? — обиделась за девушку Элис.

— Нет, не думаю, — инструктор медленно покачал головой, — А ты, Феликс?

— Не знаю… Меня больше другое беспокоит: я не могу снять блок. Не получается.

— Может, ты просто…

— Хочешь попробовать? — вскипел Феликс, — Нет? Тогда оставь свои комментарии при себе.

— Связи, знакомые, родственники? — принялась перечислять Элис, — Возможно, она видела что-то, чего видеть не следовало? Или оказалась не в то время не в том месте? Должно же быть что-то, за что можно зацепиться.

Тайлер устало поморщился.

— Всё это я перелопатил ещё два года назад.

— Если есть блок, значит, он поставлен не забавы ради, а с какой-то совершенно определённой целью. И, по всей видимости, первоклассным магом.

— Всё так, Элис, — Феликс отпустил руку девушки, и устало повалился на диван, — Но я не знаю, как его снять. Если что-то и было, мисс Браун этого не вспомнит, а значит, она не представляет угрозы для нашего Департамента.

Эмили пошевелилась и заморгала. После глубокого гипноза зрачки её глаз были неестественно расширены.

— Так что мы решили? — Кристофер спрятал обгрызенный карандаш в карман.

— Пока ничего, — пробормотал Феликс, и Элис вдруг заметила, какой изнурённый у него вид, — Не до этого сейчас.

Она подошла к девушке и подняла упавшую сумочку.

— Пойдём, я отвезу тебя домой.

Алый «Гелиос» прытко рванул с места, но, не проехав и трёхсот метров, неохотно затормозил, пропуская не в меру наглых велосипедистов. Элис подавила желание посмотреть на часы. По закону случайного стечения обстоятельств, именуемого в народе законом подлости, неотложные дела имеют обыкновение выпадать на один и тот же промежуток времени. И что им поодиночке-то не живётся?..

— Торопишься?

Элис кивнула, не пытаясь скрыть раздражение. Уходя, она успела шепнуть Анабель пару слов, и сейчас сидела как на иголках: Терри мог появиться в штабе в любой момент, и она должна сейчас быть там. Она должна присутствовать при…

— Осторожно! — предостерегающе воскликнула Эмили.

В последний момент Элис ударила по тормозам, мысленно костеря изобретателя «железного коня» и тех, кто, оседлав этот нехитрый вид транспорта, считает своим первейшим долгом бросаться под колеса бедных турбомобилей.

— Прости.

— У нас вчера был случай, — заговорила её пассажирка, — Звонок. Говорят, приезжайте скорее, молодой человек угодил под машину, и координаты перекрёстка диктуют. Мы — бегом туда, Саманта открывает портал, — через минуту уже были на месте. Смотрим: а парня-то никакого и нет.

— Что же он, испарился, что ли? — откликнулась Элис, не поворачивая головы.

— В том-то и дело. То, что на том перекрёстке действительно кого-то сбили, это факт: снег примят был, и следов от колёс много вокруг. Мы подождали немного, да и уехали. Должно быть, ничего серьёзного, если он смог встать и уйти.

Элис прищурилась на светофор. В груди проснулось нехорошее предчувствие и требовательно заявило о себе.

— Где, говоришь, это случилось?

— А я разве не сказала? В Старом городе, почти в самом его центре. Недалеко от кофейни «Одинокий Фэрлинг».

— Понятно… — Элис вдруг стало душно, и она чуть-чуть опустила стекло со своей стороны. Глубоко вздохнула. Показалось, должно быть. Руль в руках и упругий, пахнущий маслом и кожей салон автомобиля, такой родной и надёжный, действовали на неё успокаивающе.

— В последнее время работать стало тяжело, — продолжала болтать Эмили, — Эти отключения… У нас много оборудования, резервные системы не справляются, приходится выкручиваться с тем, что есть. Раньше такого не бывало.

— Раньше воздух был чище, а вода — прозрачнее. В лесах водились не только монстры, а в недрах — не только октаниум, — мечтательно вздохнула Элис, — Драконы ещё не были занесены в красную книгу, а фэрлинги жили бок о бок с людьми…

Эмили прыснула.

— Я серьёзно!

— Я тоже, — стараясь не улыбаться, ответила Элис.

— Мне страшно… Что, если пространственная аномалия в Нью-Майквери выйдет из-под контроля? Ведь растущая чёрная дыра — необратимый процесс. В газете недавно писали про это… Что, если саркофаг не выдержит? Что тогда будет?

— Да ничего, — с ледяным спокойствием ответила Элис. — Разве что парочка молекул в безвоздушном пространстве.

— Элис, такими вещами не шутят! — Эмили ужаснулась.

— Я и не такими шучу, — Элис повернула в Кирпичный переулок и остановилась, заглушив мотор, — Больше читай жёлтую прессу, а главное, верь всему, что там печатают…

— Знаешь, я так и не поняла, зачем мы туда ездили. Я даже дорогу не смогла запомнить, — призналась Эмили, выходя из машины, — Насколько я знаю, этот ваш департамент — какое-то засекреченное военное ведомство. Значит, о подробностях спрашивать бесполезно?

— Совершенно бесполезно, — кивнула Элис, — Лучше вообще забудь о том, где ты сегодня была.

Всё равно назавтра девчонка не вспомнит ничего из событий сегодняшнего дня. Феликс не всесилен, но в вопросах конфиденциальности педантичен до крайности.

— Понятно. Тогда пока.

Предчувствие надвигающейся беды нахлынуло на Элис с новой силой, так, что на пару секунд она почти перестала воспринимать окружающую действительность.

— Стой, — она успела схватить Эмили за локоть.

— Что ещё?..

— Не двигайся. Я что-то слышу…

Элис быстро вылезла из машины, скинула пальто и бросила на сиденье: в бою оно будет только мешать.

— Всё хорошо? — робко спросила Эмили.

В переулке они были одни.

— Спокойно, я с тобой. Ничего не бойся.

Однако Элис бравировала. Её не оставляло ощущение, что за ней неотрывно следят, более того, — ждут, когда ненужный свидетель покинет переулок. Они хотят улучить момент.

До входных дверей оставалось метров двадцать. Элис запоздало пожалела, что не подъехала к самому крыльцу.

— Делай всё, что я скажу, — хладнокровно прошептала она, обращаясь к Эмили, — Поняла? Я меньше всего хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Когда я подам сигнал, беги что есть силы.

Эмили испуганно пробормотала что-то нечленораздельное, но в её взгляде Элис прочла готовность.

Если они решили напасть на неё среди бела дня, значит дела плохи. В правой руке девушки возник сгусток света, и она подняла его повыше, готовая в любой момент отразить атаку; другой рукой она держала Эмили. Жаль, здесь нет Лори. Вот уж кто сейчас не помешал бы…

Внезапно Элис почувствовала спиной чей-то взгляд. Она резко обернулась, и успела заметить, как человеческий силуэт метнулся в сторону, спеша скрыться за углом. В ту же секунду на перекрестках в начале и конце переулка вспыхнуло синеватое пламя. Умно придумано: человек его не видит и не чувствует, а вот для мага это — непреодолимая преграда.

Очевидно, они ждать не стали. Элис почувствовала, как сердце подпрыгнуло, и учащённо забилось, — однако совсем не так, как накануне в «Одиноком Фэрлинге» при встрече с Дэниелом. Это ощущение было и желанным, и ожидаемым: радостное предвкушение предстоящей битвы вкупе с пленительным вкусом бурлящей, еле сдерживаемой энергии, мечтающей вырваться на свободу.

— Ах, как же я люблю свою работу! — сардонически усмехнулась Элис, — Никогда не знаешь, чего ожидать в следующую секунду.

— Я боюсь, — Эмили всхлипнула.

— Это хорошо. В отсутствии страха — глупость. Сила же — в преодолении страха.

— Кому ты успела так насолить? — с отчаянием воскликнула Эмили, — Кому ты перешла дорогу?

Элис подняла руку, и сгусток света моментально раздулся до размеров дирижабля. За спиной послышались шаги.

— Кто они?!

— Кто они, неважно… Беги!!

Эмили метнулась к дому, и как только она оказалась в безопасности, энергетический пузырь с оглушительным треском лопнул, заливая Кирпичный переулок холодным, неестественно ярким светом. Снег на дороге моментально растаял и тут же испарился, с окон брызнуло расплавленное стекло; в лицо пахнул обжигающе горячий воздух.

— Впечатляет, — раздался голос, и пятеро, нет, шестеро человек вышли из подворотни и встали напротив Элис плотной шеренгой. Никто из них не был ей знаком.

— Серьёзно, весьма неплохо. Впрочем, это было ожидаемо. Нас предупредили, что ты сильна.

Вместо ответа Элис хлопнула в ладоши, но огненная струя не достигла цели, рикошетом отскочив от невидимой преграды прямо в неё: девушка едва успела уклониться.

А у них неплохая защита. На всякий случай Элис тоже подняла защитный экран, готовая в любую секунду отразить нападение. Но нападать они не спешили.

— Что вам от меня нужно? — с вызовом крикнула она, и на раскалённую докрасна брусчатку полетели искры.

— Мы лишь выполняем приказ, — ухмыляясь, пробурчал самый высокий. Остальные издевательски захихикали.

«Так это не реверсайдские шпионы! Это маги-наёмники!»

— Приказ? — Элис расхохоталась, — Очень остроумно, но, увы, на правду не тянет! Сколько вам заплатили?

Мысли кружились в голове, как взбешенные тигры. «Только без паники, — приказала она себе, — Тянуть время и пытаться пробить их щит».

— Не беспокойся, заплатили нам достаточно, чтобы мы смогли справиться с задачей.

— И вы думаете, что это так просто? — ещё одна ударная волна сотрясла воздух, и шеренга врагов покачнулась.

— Отнюдь, — с сожалением произнес главарь банды, — Но у нас есть козырь в рукаве.

— Да ну? — на этот раз Элис долбанула их лазером, и у неё почти получилось, — Что же это, если не секрет?

— Здесь нет никакого секрета, — он вынул что-то из кармана и, почти не целясь, кинул в Элис, — Лови!

Она ожидала чего-то подобного, поэтому среагировала мгновенно: рванулась в сторону, меткой молнией сбив брошенный в неё предмет ещё в полёте. К её удивлению, он не взорвался, а треснул, и, со стуком ударившись о землю, покатился в канаву у обочины. При ближайшем рассмотрении «козырь» наемников оказался ничем не примечательной стальной колбочкой размером с тюбик зубной пасты.

Отвлекающий маневр? Но чего же тогда они ждут?

Внезапно Элис покачнулась. Землетрясение? Нет. Тогда откуда этот шум, почему тускнеют краски, а её тело отказывается ей подчиняться?

— Приятно было поболтать. Прощай, Элисон Мейнфорд.

Мир вокруг неё смазался, перевернулся и куда-то поплыл. Кажется, она упала. В ушах шумело, будто она стояла около горного водопада в весеннее половодье. Отключающееся сознание пронзила ужасная догадка…

— Да, замечательный газ, — негромкий голос прозвучал совсем рядом, — Наше лучшее изобретение. Без цвета, без запаха, и настолько эффективный, что действует даже на магов. И у тебя, конечно, нет от него противоядия.

Элис гордилась тем, что всегда была способна контролировать ситуацию, и ничто не в состоянии было загнать её в тупик. И, тем не менее, сейчас она оказалась в тупике, — и, похоже, в последнем. Эту битву она проиграла…

Нить рассуждений путалась и терялась, густой белый туман затопил всё вокруг, и сознание покинуло её.

* * *

Голоса… Негромкий рокот двигателя, лёгкое потряхивание… И снова голоса, — похоже, они о чём-то спорили.

Кажется, она находилась в тесном салоне легкового турбомобиля. Превозмогая ноющую боль во всем теле, Элис попыталась пошевелиться, и обнаружила, что руки крепко связаны за спиной. Она напрягла мышцы, силясь разорвать путы. Ладони обожгло. Так и есть, антимагические браслеты.

Внезапно двигатель умолк, машина дёрнулась и остановилась, а спустя какое-то время Элис услышала, как к ним подошел ещё кто-то. До неё долетели обрывки разговора, и девушка тут же замерла, прислушиваясь.

— …как договаривались. Девчонка — маг и агент. Пятьсот.

— Триста пятьдесят максимум.

— Нет уж, дудки. Уговор есть уговор.

— Ничего не знаю. Лео дал нам иные указания.

«Лео… Реверсайдский агент. Так вот куда она попала».

Послышалась какая-то возня; Элис швырнули на шершавый асфальт.

— Не будем тратить время на бессмысленные препирательства. У вас своя работа, у нас — своя. Забирайте ваши деньги.

Неожиданно нарушившая тишину канонада и предвосхитившая её яркая вспышка света вряд ли являлись делом рук похитителей. Судя по полным ужаса воплям, в действо вмешался кто-то третий.

— Кто здесь?

— Что это?..

Элис не видела, что происходит: в её поле зрения не попадало ничего, кроме капота турбомобиля. К тому же, на улице царила ночь. Она хотела повернуться, но тело плохо подчинялось ей: действие снотворного зелья всё ещё продолжалось. До её слуха донеслись звуки борьбы, пальба, приглушённый крик и топот шагов, постепенно стихающий: похоже, горе-похитителям удалось скрыться.

Кто-то развязал её и помог сесть. Перед глазами всё вращалось, словно она полдня кружилась на карусели, но человека, спасшего её, девушка узнала сразу.

— Найджел?!

— Привет, малышка. Еле выкрутились, а?

— Ты очень вовремя, — Элис решила не обижаться на «малышку», — Как ты нашёл меня?

— А что, я, по-твоему, зря здесь торчу? — вопросом на вопрос ответил агент, — И потом, я был перед тобой в долгу. Я ведь пообещал вытащить тебя тогда из лап полицейских, но не успел.

— Тоже мне, вспомнил… Это я теперь твоя должница. Кстати, — спохватилась Элис, — Ты сам-то в порядке? Мы же в Реверсайде, здесь нельзя так разбрасываться энергией.

— Мне можно, — лукаво улыбаясь, упокоил её Найджел, — Это моя маленькая тайна. Всё нормально, не суетись. Пойдём, я помогу тебе добраться до Зеркала.

Пошатываясь, Элис поднялась на ноги и сразу же вцепилась в Найджела: голова всё ещё кружилась.

— Маскировка… — вспомнила она.

— Ничего страшного. Здесь всё равно некому по достоинству оценить твой костюмчик, да и темень такая, что хоть глаз выколи.

Найджел решил срезать путь через лесопарк. Знойное реверсайдское лето подходило к концу, но пышной зелени деревьев и кустов пока ещё было предостаточно, чтобы надёжно скрыть двух чужаков от любопытных глаз припозднившихся прохожих.

— Я давно эту банду пасу. Они похищают наших магов, и откачивают их энергию, — ведь её можно использовать у нас, в Аверсайде. Тебе повезло: обычно они не мешкают. Что, интересно, заставило их изменить план?

— Они удрали, да, Найджел?

— Те, что приволокли тебя сюда, — нет, — он мрачно усмехнулся, — Ничтожества. На редкость мерзкие типы. А вот подпевалам Лео, кажется, удалось уйти. Но не волнуйся, они не скоро доберутся до своей норы.

— Лео у них за главного, да?

— Не совсем. Леонард — напарник Джонатана и его близкий друг. Но лидер и идейный вдохновитель в их тандеме именно Джонатан. Не удивлюсь, что он когда-нибудь возглавит Нулевой отдел, — если, конечно, наши не доберутся до него раньше. Но это вряд ли. Джон Стейтон — их лучший шпион, невероятно сильный маг и превосходный стратег. Безумно влюблён в свою работу, а за Реверсайд порвёт любого. Его определённо не стоит недооценивать.

Элис с сомнением хмыкнула, но с Найджелом предпочла не спорить.

* * *

Зеркало вывело Элис к вертолётной площадке на крыше «Челестиала» — самого высокого грейстоунского небоскрёба. Мирно дремлющий постовой при её появлении встрепенулся, и, суетливо принимая боевую позицию, потребовал назвать пароль. Услышав искомую фразу, агент неохотно отошел в сторону, освобождая девушке дорогу. Элис поспешила внутрь: на пронизывающем ветру она моментально застыла, и зубы тут же начали выбивать барабанную дробь.

В подсобке постового очень кстати обнаружился умывальник с бойлером, благодаря которому Элис удалось мало-мальски привести себя в порядок после похищения. Наскоро ополоснув лицо водой и почистив одежду, девушка вынула из кармана телефон, — к счастью, наёмники не успели до него добраться, — и набрала номер Анабель.

Впрочем, её постигло разочарование: никаких новостей не было. Анабель дежурила в штабе целый день, не спуская глаз с центрального входа, к тому же, позаботилась о том, чтобы проинформировать о ситуации Реджинальда, однако Теренс в штабе до сих пор не объявился. Более того, никому из агентов не было известно о его местонахождении.

Заставляя себя выбросить из головы дурные мысли, Элис поплелась к выходу из здания.

Отбросив излишний пафос, можно было сказать, что «Челестиал» представлял собой обыкновенный деловой центр, — то, что два верхних этажа занимает Департамент внешней разведки, не было известно даже владельцу небоскрёба, а уж тем более его посетителям. Поскольку многие фирмы прекратили своё существование в связи с последними событиями, почти все кабинеты пустовали, а часть помещений использовалась в качестве бесплатных гостиничных номеров для всех желающих, — коих, однако, было немного.

Шагнув в кабину лифта, Элис нажала на «единицу», и устало вздохнула, пряча телефон в карман. Анабель пообещала позвонить, как только что-нибудь станет известно.

Из зеркала на противоположной стене на неё уставилась хмурая девушка с бледным осунувшимся лицом и тёмными кругами вокруг глаз, — от постоянного недосыпания. Ну и видок. Элис сердито провела рукой по спутанным волосам. Она была слишком подавлена и слишком измотана, чтобы думать о чём-либо, кроме Реверсайда, если бы…

Если бы на девятнадцатом этаже двери лифта не разъехались в стороны, пропуская в кабину молодого человека.

Элис поперхнулась.

— Добрый вечер, мисс, — улыбнулся Дэниел.

— Добрый, — закашлялась она, с отчаянием понимая, что краснеет, и оттого ещё больше смущаясь.

— Рад видеть тебя, — Дэниел убрал за пазуху какие-то бумаги и застегнул куртку до подбородка. Куртка была похожа на ту, что досталась Элис в качестве трофея, — в тот памятный день, когда она его подрезала на своём «Гелиосе», — Какими судьбами?..

Ответить Элис не успела, потому что лифт внезапно дёрнулся и замер где-то между восьмым и девятым этажами.

— Что такое? — её спутник защёлкал по потухшим кнопкам, озадаченно нахмурившись.

Девушка посмотрела на него исподлобья.

— И почему, интересно, — язвительно пробормотала она, — Всякий раз, когда ты оказываешься рядом, на меня тут же сваливаются неприятности?

— Лифт остановился из-за отключения энергии, — Дэниел нимало не смутился, — Странно, что резервный генератор не сработал.

Элис фыркнула.

— Впрочем, рассуждения проблему решить не помогут, — продолжал он, исследуя кабину лифта, — Хм.

— Можно завести мотор дистанционно, — устало заметила Элис, — Честно говоря, я выжата как лимон, но у нас двоих энергии должно хватить, чтобы опустить кабину на пол-этажа и открыть двери. Попробуем?

— Давай, — с готовностью кивнул Дэниел, но от Элис не укрылось его секундное замешательство. Странно. Маг, а магию использовать не торопится.

Ход её мыслей прервал громкий металлический скрежет и яркий свет: кабина пришла в движение. Лифт довёз их без приключений до самого вестибюля.

Элис вышла на улицу, погрузившись в свои мысли настолько, что почти позабыла о молодом человеке, шагавшем рядом с ней. Здесь, внизу, ветра почти не было, а воздух был гораздо теплее; к тому же, солнце отыскало прореху в облаках, и приятно щекотало кожу. Кое-где ещё лежал снег, но на влажных прогалинах зеленела молодая мартовская травка.

— Какие планы?

— Что? — Элис вздрогнула, обнаружив, что она не одна.

— Прогуляемся?

Она кивнула, с удивлением осознавая, что быть в обществе Дэниела ей хочется больше, чем в одиночестве.

— Пойдем к набережной.

Тени удлинялись с каждой минутой, небесная лазурь становилась всё прозрачнее и тоньше, а белая блузка Элис выглядела розовой в лучах крадущегося к горизонту солнца.

— Ты легко одета. Не боишься простыть?

Ну конечно, ведь её куртка осталась в машине.

— Я привыкла передвигаться порталами, — соврала Элис, тут же ощутив укол совести: почему-то лгать Дэниелу было совсем не то же самое, что лгать кому-либо другому.

Однако Дэниел лишь понимающе кивнул, вполне удовлетворённый этой версией.

Они почти не разговаривали: атмосфера была слишком совершенной, чтобы нарушать её бессодержательной болтовнёй. Хотелось молчать, и молча наслаждаться тишиной, ветром, запахом весны. И ещё солнцем. Миновав несколько улиц, абсолютно безлюдных в вечерний час, они вышли на широкий бульвар. Отсюда можно было любоваться закатом: ничто не мешало обзору.

У гранитного парапета Элис остановилась и посмотрела вниз. В чёрной воде неуклюже ворочались толстые округлые льдины.

— Простудишься, — Дэниел расстегнул куртку, и, высвободив левую руку из рукава, набросил половину на Элис, обняв её за талию.

— Знаешь, почему я люблю смотреть на закат? — спросила она, — Это успокаивает, — когда понимаешь, что есть вещи незыблемые и вечные, и что бы ни случилось, они останутся таковыми. Ты понимаешь это, и любые проблемы кажутся мелочью.

От солнца остался только тонкий сегмент, — большая его часть скрылась в море.

— Люди ссорятся и мирятся, но солнце светит для всех одинаково, — Дэниел тепло улыбнулся, — Ни для кого не делая исключений.

Элис казалось, что она была знакома с ним всю жизнь.

— Я смотрю, ты сегодня в настроении. Добрые вести?

Мужчина кивнул и несколько раз глубоко вздохнул. У Элис забилось сердце: она знала, что люди так выглядят, когда готовятся к важному разговору.

— Помнится, как-то я обмолвился, что у тебя весьма необычный цвет глаз, — он, не мигая, глядел на солнце, и алый диск отражался в его зрачках, — Так вот: это был не комплимент.

Элис выжидающе молчала. Да уж, начал он издалека.

— Я тогда ещё всё понял, — прошептал Дэниел, — Но ты внезапно уехала, и я не успел увидеться с тобой до отъезда. Я не знал, где ты, что делаешь, я не знал ничего. Пока не встретил тебя — совершенно случайно — в «Гелиос-Моторз». Грейстоун — огромный мегаполис, настоящий человеческий муравейник. Мы могли бы ходить по этим улицам годами, но так и не найти друг друга.

— Но мы нашли, — голос Элис дрогнул.

— И это не случайность.

Неожиданно она почувствовала на своем лице его обжигающее дыхание.

— Элис… — он прижал девушку к себе. Мгновение — и их губы соединились в поцелуе.

Это было ни на что не похоже. Словно тысячи невидимых преград рухнули в один миг от мощнейшей ударной волны, словно небосвод вспороли тысячи комет, изрешетив пространство огненным дождём, словно тысячи солнц упали в воду, окатив берег брызгами расплавленного металла. На грани сна и реальности, боли и наслаждения, правды и вымысла. На грани Аверсайда и Реверсайда…

Нет, не так. Всё было гораздо проще, приземлённее, прозаичнее: два силуэта, мужской и женский, слившиеся в объятиях на фоне пылающего заката. Две души, только что открывшие друг другу доселе тщательно скрываемые чувства, — истинные чувства.

Даже с закрытыми глазами Элис ощущала исходящую от него энергию, — мощную, неукротимую, сметающую всё на своем пути.

Не хотела бы она встретиться с ним в бою…

Последняя мысль утонула в водовороте страсти, не успев достигнуть сознания. Элис была в одной блузке, но воздух вокруг наэлектризовался настолько, что ей стало нестерпимо жарко. Сколько времени прошло — минута или вечность, она не знала. Не хотела знать. Да и было это неважно. Важно было только одно: их глаза, в которых каждый видел отражение друг друга. Этот закат стал их закатом, и казалось, солнце остановилось на полпути, застыло у самого края мира, чтобы продлить этот вечер как можно дольше.

Когда к ней вернулась способность воспринимать окружающую действительность, Элис обнаружила, что они сидят на каменных ступенях, амфитеатром спускающихся к воде.

— Элис, я должен тебе кое-что рассказать, — заговорил Дэниел, с трудом подбирая слова, — Я знаю, это покажется тебе невероятным, но… — он остановился на полуслове, потому что телефон Элис вдруг разрезал закатную тишину пронзительной трелью.

— Прости… — Элис виновато потупилась, — Я должна ответить, — она вынула трубку, и, настроив антенну, отошла на пару метров.

— Я слушаю.

— Элис? — взволнованно заговорила трубка голосом Феликса, — Где тебя носит?! Срочно дуй в штаб.

— Что случилось?

— Бего-ом!

— Поняла, — выдохнула она, — Буду через минуту, — отключив телефон, она смущённо обернулась к своему спутнику.

— Дэниел… Мне надо идти. Прямо сейчас.

— Идти? Куда? — он непонимающе вскинул брови.

— Это с работы, — пролепетала Элис, чувствуя себя последней свиньёй, — Шеф. Говорит, дело срочное.

— Он на часы, случаем, посмотрел? — Дэниел нахмурился, — Время почти ночь. Не знал, что у сотрудников научно-исследовательского института ненормированный график.

— Некоторые эксперименты требуют постоянного наблюдения, — Элис терпеть не могла врать и оправдываться, но сейчас это было необходимо, — Ничего не поделаешь.

— Зачем же тебе такая работа? Брось её.

— Не могу, — Элис покраснела, проклиная всё на свете. Неужели Феликс не мог подождать со звонком хоть полчаса?!

И всё же чувство долга гнало её вперёд.

— Это надолго?

— Не знаю, — последний вопрос окончательно выбил у неё почву из-под ног, — Не знаю, правда… Прости. Я так виновата, — не дожидаясь, пока Дэниел задаст очередной вопрос, Элис сдёрнула перчатки, навела портал и скользнула в него прежде, чем он успел её остановить.

Что ж, попросить прощения она ещё успеет. В любом случае, выбора у неё не было.

Глава семнадцатая Тот, кого не стоило недооценивать

— Опоздала на две с половиной минуты, — недовольно бросил Феликс, когда Элис, тяжело дыша, вбежала в кабинет.

— Простите, — выдохнула она.

Феликс прищёлкнул языком, красноречиво глядя на циферблат часов; Реджинальд лишь слегка нахмурился. Кроме старших агентов, Элис заметила в комнате Анабель и Питера.

— В чём дело… — начала она и запнулась на полуслове, увидев выражение их лиц. Оба они были белее мела.

— Теренс, — хрипло прошептал Питер, — Он не вернулся.

— Агент Кортни, — обратился к нему Редж, — Расскажи, что произошло.

Питер пригладил рыжие волосы.

— Наверное, я последний, кто видел Терри живым. Это было больше суток назад, вчера утром. Он появился в штабе, и почти сразу куда-то убежал. Похоже, он был не на шутку чем-то обеспокоен. А сегодня я нашел в Дарквуде это, — Питер указал на обуглившийся свёрток, в котором, несмотря на грязь, копоть и подпалины, почти без труда угадывалась белая кожаная куртка.

Элис наклонилась над курткой и, развернув, тщательно осмотрела. Феликс хотел было её остановить, и уже открыл рот, но Реджинальд жестом дал ему знак не вмешиваться.

— Это всё, что осталось? — тихо спросила Элис.

Анабель беззвучно всхлипнула, спрятав лицо в ладонях.

— Нет, — сказал Феликс, — В кармане была записка. По всей вероятности, именно из-за неё он и отправился в Реверсайд. Вот, — он опустил в протянутую руку Элис клочок бумаги.

В записке было всего три слова.

«Сестрица Мери готова».

Это прозвучало как приговор. До последнего момента Элис питала надежду, что Теренс Уолсен непричастен к этой отвратительной истории, но теперь сомнений практически не оставалось. И, как бы ей не претила сама мысль о том, что Терри — предатель, пришлось это признать. Правде надо смотреть в глаза. Коротенький текст послания был написан тем же почерком, что и список с координатами зеркал. Цепочка событий сложилась в единую картину.

Выходит, Терри мог менять свой почерк до неузнаваемости, и никто не знал об этом?

— Если Теренс Уолсен написал эту записку, и отправился в Реверсайд, чтобы передать её кому-то, он не успел этого сделать, — прошептала Анабель.

— Возможно, он передал послание на словах, — предположил Питер.

— Кто такая «Сестрица Мери»? — спросила Элис, — Вряд ли речь идёт о человеке. Скорее напоминает аббревиатуру…

Внезапно её прошиб холодный пот. «Уничтожь октаниумовую бомбу». Неужели?..

— Элис, тебе нехорошо? — участливо осведомился Феликс, — Может, водички налить?

— Не надо, я сама, — она схватила стоящий на журнальном столике дутый стеклянный графин, и опорожнила его до дна прямо из горлышка, расплескав половину на ковёр.

— Это была не вода, — заметил Феликс, подняв бровь.

— Ничего страшного, — Элис поспешно поставила хрупкий сосуд на место: руки её дрожали так, что она чуть не разбила его вдребезги. Однако ей стало немного легче.

— Анабель, сделай одолжение, — попросил Редж, — Объяви общий сбор.

Она кивнула и направилась к дверям, как те с грохотом распахнулись, и в кабинет ворвалась Луиза, чуть не сбив Анабель с ног. Девушка выглядела крайне расстроенной.

— Простите, что без стука, — сварливо крикнула она, яростно сверкая заплаканными глазами то на Питера, то на Реджа, — Но я не могу ждать! Вы выслушаете меня до конца, а после делайте что хотите.

Феликс остолбенел от такой неслыханной дерзости, но Редж оставался невозмутимым.

— Мисс Адамс, прошу вас, присаживайтесь, — он указал на кожаное кресло.

— Спасибо, я постою, — Луиза шагнула в центр комнаты, глядя на окруживших её агентов как на своих прислужников. Воспользовавшись секундной паузой, Анабель поспешила выскочить за дверь.

— Итак? — промолвил Редж.

— Что с ним? — голос девушки вибрировал, как слабо натянутая гитарная струна, — Что с Терри? Вы не имеете права скрывать от меня правду!

Взгляд её упал на то, что осталось от куртки Теренса, она вцепилась в обгорелые лоскутья, не в силах сдержать горестный всхлип.

— Луиза, мне жаль, — Феликс глубоко вздохнул, — Но у нас есть все основания полагать, что Теренс Уолсен…

— Не сметь! — взвизгнула Луиза вне себя от ярости, — Это ложь, бред, абсурд! Не смейте говорить о нём такие вещи! Если вы поверили в эту чушь, вы его совсем не знаете. Терри — образец великодушия и честности. Он верный, он благородный, он достойнее всех вас, вместе взятых! Он скорее бы умер, чем нарушил присягу!

— Все факты говорят против него.

— Значит, факты сфабрикованы! Не надо валить с больной головы на здоровую! Я не верю, что Терри мог предать нас. Я единственная, кто его по-настоящему понимал, — Луиза хватала ртом воздух от душивших её рыданий, — Почему, почему вы меня не слышите? Реджинальд, вы же разбираетесь в людях. Вы не могли ошибиться на его счёт!

— Я всегда был склонен доверять людям, — прямо сказал Редж, — Это мой самый большой недостаток.

— Роджер! — Луиза кинулась к застывшему в дверях агенту, — Вы знали Теренса дольше всех. Вы знали, что он за человек. Вы бы не завербовали его, будь у вас хоть толика сомнений! Элис… — впервые во взгляде Луизы не было ни ревности, ни неприязни, — Пожалуйста…

Элис вздрогнула и посмотрела Луизе в глаза.

— Элис… Прошу тебя… Хотя бы ты поверь мне. Он так искренне переживал за всё, ради чего мы сражаемся. Он никогда бы не поступился совестью. За наш мир он бы душу отдал, не то, что жизнь…

— Есть много способов воздействия на человека, чтобы получить желаемое, — Элис еле узнала свой голос. Он звучал будто бы со стороны, — Надавить, запугать, подкупить, в конце концов, обмануть. Я тоже до последнего не верила, что Терри мог быть причастен к этому. И я склонна полагать, что он был лишь пешкой, а руководил его действиями кто-то гораздо более опытный, — она сняла перчатку и взяла Луизу за руку, стараясь вложить в это прикосновение как можно больше энергии, — Он всегда любил только тебя. И я буду счастлива, если мне удастся восстановить его доброе имя.

— Если ты пришла лишь для того, чтобы разжалобить кого-то своими сопливыми сантиментами, то ты пришла зря, — Феликс решил положить конец разыгравшейся мелодраме, — Не трудись понапрасну.

— Понапрасну?! То есть, докопаться до правды для вас — напрасная трата сил? Я не позволю, чтобы его память обесчестили и оклеветали, — Девушка прерывисто вздохнула, — агент Теренс Уолсен ни в чем не виноват, и я собираюсь найти доказательства его невиновности, даже если у меня уйдет на это вся жизнь.

— Я помогу тебе, — решительно сказала Элис.

— П-правда? — Луиза тихо всхлипнула, вытирая рукавом дорожки от слёз; в её глазах вспыхнула надежда. — Поможешь?

В кабинет один за другим входили агенты. На девушек они косились с нескрываемым любопытством. Роджер подошел к Луизе и обнял её за плечи.

— Успокойся, дорогая, — прошептал он, — Мы всё выясним, я обещаю. Пойдём, попьешь чайку.

Элис подошла к Реджинальду. Важно было поговорить с ним прямо сейчас.

— Пожалуйста, будьте к ней снисходительнее, — попросила она, — Луиза перегнула палку, но её можно понять.

— В нашем деле эмоции недопустимы, — жёстко сказал Редж, — И никаких оправданий быть не может.

— У меня есть предположение, что скрывается под названием «Сестрица Мери», — Элис решила обойтись без предисловий, — Но… я бы не хотела озвучивать его при всех.

— Почему?

— У меня есть подозрения, что Теренс был всего лишь пешкой, — девушка понизила голос до шёпота, — А настоящий предатель по-прежнему находится среди нас.

Реджинальд вышел на балкон и поманил Элис засобой.

— Наш мир на грани войны. Сегодня я беседовал с Морганом, главой Нулевого отдела. Я обвинил его в хищении и мошенничестве. Мы выдвинули Реверсайду ультиматум: вернуть долг в течение месяца. Если по истечении этого срока сто тысяч тонн октаниума не вернутся его законным владельцам, мы официально перейдем на военное положение.

Элис еле удержалась, чтобы дослушать до конца.

— Ставлю десять к одному, что «Сестрица Мери» — это октаниумовая бомба. И, если верить записке, она готова, — заявила она, — Если мы не хотим, чтобы случилось непоправимое, нужно действовать немедленно. И я знаю, что делать.

Редж молчал так долго, что Элис начала замерзать, — ночи всё ещё стояли довольно прохладные. Он молчал, что-то просчитывая в уме, но, по-видимому, решил, что сейчас не время для дискуссий.

— Ты точно знаешь, что делать? — наконец спросил он, проницательно глядя на девушку, — Ты уверена?

— Абсолютно.

— Чего ты хочешь?

— Полный и безоговорочный карт-бланш. И без ремарок.

— Хорошо. Ты получишь всё, что нужно.

* * *

В центре города было людно, несмотря на раннее утро. Кто-то спешил на работу, кто-то праздно прогуливался, кто-то ждал свою пассию, изредка поглядывая на башенные часы. Узкие тротуары были запружены суетливыми прохожими. Каждый думал о своих хлопотах, и никто не обращал внимания на скромно одетую русоволосую девушку, выскользнувшую из-за угла и смешавшуюся с толпой.

Элис так ловко замаскировалась, что полная женщина с огненно-рыжими волосами и таким же рыжим сеттером на поводке не заметила девушку и, проходя мимо, больно толкнула её в плечо, чуть не сбив с ног.

— Смотреть надо, куда идёте, сударыня!

— Встала тут посреди дороги! Дармоеды, бездельники…

Продолжая громко ворчать, женщина свернула в подворотню. Элис сжала кулаки, заставляя себя успокоиться: она в Реверсайде, а здесь нужно всё время быть начеку. Да и силы следует экономить. Поэтому она лишь отряхнула пыль и, низко опустив голову, двинулась к городскому скверу.

Вообще-то Элис понятия не имела, куда идти. Приходилось действовать, полагаясь лишь на чутьё. Но чутьё как раз-таки подсказывало ей: она на верном пути.

— Эх, подруга, ты, как всегда, в своём репертуаре, — сказала она самой себе, — Тебе в актёры надо было пойти, а не в разведчики.

У неё не было никакого конкретного плана: она сочиняла его на ходу. Как показывал её богатый жизненный опыт, импровизация подчас оказывалась гораздо эффективней и куда более увлекательней, чем следование четко означенной схеме. К тому же, ей было непросто заставить себя действовать по плану, не выходя за рамки: такой уж у неё был характер.

Когда асфальт тротуара под ногами сменился мелким гравием, Элис замедлила шаг. По мере того, как утренний туман рассеивался, в белёсой дымке вырисовывались очертания потемневших от сырости каменных статуй, притаившихся под раскидистыми кронами парковых деревьев. Всё вокруг обретало чёткость, и точно так же прояснялся её план, с каждым мгновением обрастая деталями и становясь всё более подробным и доскональным.

Когда же Элис заметила худенького юношу примерно её возраста, одиноко сидящего на скамейке под сенью древнего кряжистого дуба, она в точности поняла, что именно ей следует делать.

Оставив без внимания свободные скамейки, девушка направилась прямиком к старому дереву.

Зрелище представлялось довольно странным: молодой человек не был похож ни на бездомного, ни на представителя богемы, чье присутствие в парке в столь ранний час выглядело бы уместным. В целом в его виде не было ничего примечательного: недавно стриженые волосы, клетчатая рубашка с коротким рукавом, заправленная в потёртые джинсы, закатанные до колен, в руках — карманные часы. Паренёк то и дело поглядывал на циферблат: похоже было, что он кого-то ждал, однако в его блуждающем взгляде и расслабленной позе не было и намёка на нетерпение.

— Простите, — негромко кашлянула Элис, подойдя достаточно близко, чтобы говорить вполголоса, но остановившись достаточно далеко, чтобы у молодого человека не возникло сомнений в её мирных намерениях, — Я недавно в столице, и почти никого не знаю здесь.

— Тед, — юноша лениво приподнял шляпу, продолжая с завидным терпением изучать свои часы.

— Очень приятно, Кэрол, — Элис растянула губы в любезной улыбке и сделала мелкий шажок вперёд, — Не возражаете, если я присяду?

— Не возражаю, — разрешил Тед, равнодушно качнув головой, — И можно без формальностей, Кэрол.

— Хорошо, — Элис приложила усилие, чтобы сдержать ликование, — Послушай-ка, дружище, ты не в курсе, где в этом городе можно отыскать работу?

Первый раз за время разговора Тед поднял глаза на девушку, и оценивающе оглядел её с ног до головы, сально ухмыляясь.

— Работу? — хихикнув, переспросил он, впрочем, почти сразу вновь впадая в апатию, — Это не ко мне, детка. Я в подобные делишки не лезу.

— Я имела в виду не то, что ты подумал, — возмутилась Элис, оскорблённо скривив губы, — А вот это, — она сдёрнула перчатку, и из её ладони ударил луч белого света, срикошетил от каменной статуи и прошил воздух в миллиметре от кончика носа её нового знакомого. Надо, однако, отдать должное выдержке юноши: он и бровью не повёл.

— Так ты маг? — с ноткой любопытства осведомился Тед, — Понятно. Тогда тебе не я нужен. Ты легко найдёшь себе хорошее место и без рекомендаций.

— И всё-таки, Тед, — с нажимом повторила Элис, — Я бы предпочла, чтобы ты дал мне совет. Куда бы ты отправился на моём месте?

Он хмыкнул.

— Ну, работа работе рознь. Я ж не знаю, что именно ты ищешь, и готова ли ты к риску.

— Риск не имеет никакого значения, — быстро произнесла Элис, — Я слышала, что хорошие маги в Дарквуде зарабатывают по триста пятьдесят за смену.

«Догадается ли он, к чему я клоню? И если догадается, не побоится ли продолжать разговор?»

— Ну-у, — казалось, Тед колебался, — Я б мог тебе порекомендовать пару таких местечек. Но где гарантия, что мне потом за это не влетит по первое число?

— Твое имя упомянуто не будет.

— Хм, — недоверчиво нахмурился парень.

Элис проворно извлекла из нагрудного кармана пачку местных банкнот и сунула её Теду.

— Этого хватит, чтобы рассеять сомнения?

— Возможно, — Тед негромко присвистнул, пересчитывая деньги, — Так значит, тебя не заработок интересует?

— Верно. Меня интересует нечто совершенно иное, — девушка обаятельно улыбнулась, — Я хочу разыскать одного человека. Его зовут Леонард, и он маг.

— Просто «Леонард»? — удивился Тед, — А фамилия?

— Такие, как он, не имеют привычки называть свою фамилию каждому встречному и поперечному.

— Он военный, что ли?

Элис многозначительно подняла глаза к небу. Ей вновь повезло: Тед моментально сообразил, о чём речь.

— Мне есть, о чём с ним поболтать, — добавила она, подмигивая, — У нас слишком много общего.

— Не понимаю, — откровенно сказал Тед, — Если ты маг, с какой стати ты со мной церемонишься? Другая б давным-давно прижала меня к стенке и вытащила всю информацию.

— А зачем мне с тобой ссориться? — Элис рассмеялась так громко, что спугнула стайку воробьев, порхавших поблизости в ожидании вожделенных крошек, — Ты не враг мне.

— Да кто ты такая?

— А вот это, — ледяным тоном отрезала Элис, моментально меняясь в лице, — Тебе знать совсем ни к чему.

— В Старом городе есть Мраморная площадь, — похоже, Тед решил не испытывать судьбу, дразня опасную собеседницу, — От неё отходит узкий проулок, прямой, как стрела. Он упирается в невысокое деревянное здание. Вывеска гласит, что там расположен паб и постоялый двор для заезжих торговцев, вот только для обычных посетителей путь туда заказан. Однако таверна функционирует, — я знаю это наверняка, сестра моего соседа работает там кухаркой. И, судя по обрывкам разговоров завсегдатаев паба, которые ей удалось подслушать, тот, кого ты ищешь, из той же породы.

Поднялся ветер, он нёс с собой мусор и палые листья. Элис поднялась со скамейки.

— Само здание довольно новое, — продолжал Тед, — Лет десять от силы. Но вот что интересно: поговаривают, что на этом месте когда-то стояла водонапорная башня, однако по назначению она не использовалась ни дня. Ходят слухи, что в башне творились странные вещи. Иногда там появлялись люди из ниоткуда, а потом исчезали в никуда. А ещё она использовалась как склад. Но после того как сотня бочек дорогого импортного вина таинственным образом исчезла за одну ночь, башню кто-то поджёг. Все в городе знали: это место проклято, однако землю выкупила неизвестная организация, и построила там эту таверну. Люди удивлялись: зачем из дерева строить, неужели горький опыт ничему их не научил? А я, вот, например, считаю: нарочно деревянный дом поставили, чтобы в случае чего лучше горело. Такие дела.

— Очень интересная история, — благодарно улыбнулась Элис, когда он замолчал, — Спасибо, Тедди. Ты мне очень помог.

— Только не обольщайся, Кэрол, — урезонил её Тед, — Ты, конечно, маг, но и они не лыком шиты. Не пустят тебя туда.

— А вот это мы ещё посмотрим, — прошептала Элис, когда парень уже не мог её услышать.

* * *

До Мраморной площади Элис добралась за час, но дождь уже хлестал вовсю. Юркнув под козырёк парадной, она отряхнула с зонтика воду и огляделась. Надо быть начеку, — она очень хорошо помнила, как, ещё будучи курсантом, чуть не угодила в лапы агентов Нулевого отдела, и лишь вмешательство Найджела помогло ей избежать разоблачения. Сейчас же следует вести себя вдвойне осторожней.

Элис нащупала под курткой октаниумовый медальон, старательно заряжённый накануне. Мягкое тепло амулета придало ей сил. Вперёд.

Приметный деревянный сруб в два с половиной этажа она узнала сразу: среди каменных джунглей старого города необычный дом бросался в глаза. Вывеска гостеприимно сулила отдых и горячий ужин, но запертая дверь указывала на обратное.

Элис поднялась на крыльцо и вежливо постучалась, надеясь, что незнанием способа попадания внутрь не выдаст себя с головой в первую же минуту. Однако до сих пор она, похоже, не допустила ошибки: дверь приоткрылась, и на девушку угрюмо воззрился довольно сурового вида швейцар. Элис сочла за лучшее не дожидаться вопроса, на который она не сможет ответить.

— Мне нужен Лео, — требовательно произнесла она, свысока глядя на «швейцара», — Немедленно.

Есть ситуации, когда лучшая стратегия — нападение.

— Леонард? — привратник немного оробел. Очевидно, это имя ему о чём-то говорило, — Его нет. А, позвольте полюбопытствовать…

— То есть? — перебила Элис, капризно хмурясь, — Он ещё не пришёл? У меня с ним назначена встреча. Здесь.

— Ну, что же… — очевидно, должностная инструкция не предусматривала, что делать в случае появления столь бесцеремонной особы, — Ежели у вас есть пропуск…

— Вот мой пропуск! — Элис гневно сверкнула глазами, показывая ему пентаграмму на ладони, старательно выведенную светящейся краской, — Лео очень расстроится, когда узнает, что вы так долго продержали меня под дождём.

— Х-хорошо, проходите, — сдался мужчина и, посторонившись, распахнул двери, — Однако мне придётся предупредить Леонарда о вашем визите.

— В этом нет необходимости, — высокомерно бросила Элис, раскрывая зонт для просушки, — Он будет с минуты на минуту. Насколько я знаю Лео, он никогда не страдал недостатком пунктуальности.

Изнутри таверна представляла собой весьма уютное местечко с огромным камином у стены, в котором пылали свежие дрова, и множеством мягких кресел и диванчиков. Обстановка чем-то напомнила Элис «Одинокого Фэрлинга», и ей стало чуточку спокойнее.

— Я хочу подождать его здесь, у камина, — она опустилась в глубокое кресло, вытягивая ноги к огню, и привередливо потянула носом воздух, — Распорядитесь насчет глинтвейна.

— Будет исполнено, — с опаской поглядывая на своенравную гостью, поклонился швейцар и поспешил выполнять приказ.

Когда он вышел, Элис сразу же развернула своё кресло так, чтобы все двери, ведущие в зал, попадали в её поле зрения. Вздохнула, силясь замедлить пульс: если кто-либо из них обнаружит её смятение, то непременно заподозрит неладное. Она знала: никто из её коллег не одобрил бы этот план, — слишком велик риск. Но другого выхода не было. Приходилось идти ва-банк.

Девушка зажмурилась, выбрасывая из головы лишние мысли. Одной из способностей мага было предвидение возможных вариантов развития событий ближайшего будущего, — что-то сродни вероятностной логике, но гораздо точнее.

Он собирается предупредить кого-то из своих. Не Лео, конечно: насколько она знала, Лео — птица слишком высокого полета. А вот пару-тройку рядовых агентов — возможно. В любом случае, за необычной гостьей нужно проследить. Что ж, ей, собственно, именно это и нужно.

Её предположения подтвердились моментально: одна из внутренних дверей отворилась, и в помещение вошёл молодой человек в ярко-красной форме. В руках у него был дымящийся бокал. К своему огромному облегчению, Элис его узнала, и даже вспомнила имя. Значит, всё будет проще.

— Добрый день, Эдмунд, — кокетливо улыбнулась Элис, принимая бокал, при этом постаравшись как бы невзначай задеть его руку, — До чего же я рада увидеть хоть одно знакомое лицо! Как поживаешь?

— Мы знакомы? — изумился мужчина.

— Эд, не будь занудой, у тебя это не получается изящно, — Элис томно прикрыла глаза, — Представляешь, меня пускать не хотели. Этот тип оказался крайне нелюбезен со мной… Лео скоро придёт?

Молодой агент с трудом оторвал от девушки восхищённый взгляд, усилием воли возвращаясь к действительности.

— До него пытаются дозвониться. Прошу прощения, мисс, могу ли я узнать, что за дело привело вас к нему?

Элис сделала вид, что пригубила из бокала, и загадочно улыбнулась. Он был в её руках.

— Это касается «Сестрицы Мери». Но подробности я могу рассказать лишь старине Лео. Надеюсь, ты понимаешь меня.

— Что? Разумеется, мисс… — Эдмунд смущённо запнулся, — Извините, я не могу вспомнить вашего имени.

— Я — Кира Шерман, — доверительным шёпотом сообщила Элис, — Неудивительно, что вы меня забыли, и я даже не обижаюсь, честно. Я тоже мало что помню из той ночи.

Агент взволнованно вскочил и тут же плюхнулся обратно в кресло. Как и рассчитывала Элис, он принял её слова на веру, а подробности дорисовало воображение.

— Вы танцевали поистине божественно, мисс Шерман, — выдохнул он, завороженно глядя на девушку, — То сиреневое платье так подходило к цвету ваших глаз…

— Не надо со мной заигрывать, — нежно пригрозила она.

— О, я не смею!

Элис прикрыла глаза и вдохнула пряный аромат горячего напитка, незаметно проведя над ним рукой.

— Ммм, божественно… В Грейстоуне глинтвейн варят гораздо хуже.

— Вы были на той стороне? — закашлялся Эдмунд.

— Конечно, и не раз, — Элис заботливо постучала его по спине, — Что с тобой, тебе плохо? Выпей.

Агент машинально схватил бокал и сделал большой глоток. Потрясение было настолько сильным, что его затуманенный взор на миг приобрел ясность.

— Не думал, что вам известно о… о другом мире.

— Мне много чего известно, агент, — пропела Элис, — И я с удовольствием побеседую с тобой обо всём этом, но в более интимной обстановке, — она безжалостно схватила его за галстук, и потащила к небольшой двери слева от выхода.

Мужчина не сопротивлялся. Психотропное средство подействовало безотказно.

— Так-с, что у нас тут?

— Гардеробная, — пробормотал Эдмунд, покорно семеня за девушкой. Она впихнула почти полностью лишённого воли агента внутрь и, войдя следом, захлопнула дверь.

— Теперь ты расскажешь мне всё, шпион, — прошипела она, впечатывая несчастного в стену, — Значит, так: говорить только правду, отвечать кратко и быстро. Что такое «Сестрица Мери»?

— Резонансный передатчик, — пробубнил Эдмунд, — Установка для перекачки энергии.

Элис растерялась. Это было совсем не то, что она ожидала услышать.

— Как она работает? Отвечай!

— Наводит квантовый мост между мирами, позволяющий качать энергию из Аверсайда. Как насос. Ученые из Нулевого отдела строили её десять лет. Сейчас она апробирована и готова к запуску.

— Где она? — голос девушки задрожал.

— Я не знаю. Я всего лишь рядовой агент.

Элис как следует встряхнула свою жертву.

— Говори, что знаешь! Ну?!

— Знаю только, что она построена вокруг Зеркала где-то в Грейстоуне. Но это место так тщательно охраняют, что даже я не знаю точных координат.

— Кто знает?

— Джонатан. Лео. Сэр Морган, конечно. Может быть, ещё Майлс. Больше никто.

— А учёные, которые её разработали?

— Нет. Они знают только схему. В ней вся соль: ведь энергия с той стороны недоступна для усвоения в нашем мире. Схема содержит преобразователь, который трансформирует энергию, делая её удобоваримой для нашего мира: меняет вектор вращения и заряд частиц на противоположный, что-то вроде того… Это всё, что мне известно.

— У кого хранится схема?

— В Нулевом отделе. В архиве.

— Где этот архив?!

— В главном здании, на третьем этаже.

Элис с хрустом сжала кулаки так, что костяшки пальцев побелели.

— Что ты знаешь об октаниумовой бомбе?

— Ничего… Первый раз слышу об этом.

— Тогда для чего вы воровали октаниум?

— Для запуска установки нужно много энергии. Очень много, — голос Эдмунда начал слабеть.

— Ну-ка, не отключаться! — Элис ещё раз встряхнула незадачливого агента, — Мы ещё не закончили. В этом доме есть Мост, я права?

— Да.

— И он не зарегистрирован в Аверсайде?

— Да.

— Отлично. Ты проводишь меня к нему.

— Да.

— Сколько ваших в здании?

— Только я и Патрик.

Она схватила его за шкирку и рывком поставила на ноги.

— Показывай дорогу.

Эдмунд, пошатываясь, побрёл вперёд. Они пересекли залу с камином и, поднявшись по винтовой лестнице на этаж выше, оказались в узком коридоре. Поворот, ещё поворот, и Элис увидела его: знакомая рябь, какая бывает от горячего воздуха, поднимающегося над костром, и полутёмная комната по ту сторону.

— Дурачок, — снисходительно улыбнулась Элис, — Разве можно быть таким беспечным? Ты же шпион всё-таки.

Она аккуратно развела руками, и сухие брёвна моментально вспыхнули, занялись, огонь живо перекинулся на бархатные портьеры, а с них — на первый этаж, и выше, к мансарде. Эдмунд испуганно ахнул, и затряс головой, будто пловец, которому в уши попала вода. По мере того, как действие чар сходило на нет, в глазах агента отражалось понимание ситуации. Он в ужасе метнулся к девушке, но языки синеватого пламени преградили ему путь.

— Прости, Эд, ничего личного, — печально вздохнула Элис и шагнула в Зеркало.

* * *

— Значит, тебе удалось обнаружить незарегистрированное Зеркало? — уточнил Феликс, — Уже второе за последний месяц. Молодец, отличная работа.

— Да, но сейчас главное не это, — отмахнулась Элис.

— Так вот, значит, как они ускользнули от нас в ту ночь, — протянул Питер.

— Да дослушайте же до конца! — Элис ударила ладонью по столу, — Есть ещё одно Зеркало, о котором мы не знаем. И оно представляет настоящую угрозу, — она слово в слово пересказала то, что поведал ей Эдмунд.

— Значит, мы ошибались, — мрачно заключил Реджинальд, — Их «удочка» — это не катализатор октаниума. «Удочка» — это способ качать энергию из нашего мира.

— А слух о бомбе — скорее всего дезинформация, призванная отвести наше внимание от главного, — добавил Энтони.

— Похоже на то, — согласился Тайлер.

— Тот шпион сказал тебе, что на строительство этой установки потребовалось десять лет, — задумчиво проговорила Анабель, — И если одна её часть расположена в Дарквуде, значит, другая приходится на Грейстоун.

— Шпиль Дружбы народов был заложен ровно десять лет назад! — вдруг выпалил Питер, — Шпиль сделан из металла… Это же гигантская антенна, вот что это такое!

Элис хлопнула в ладоши.

— Браво, Пит!

— Нужно действовать, — Редж нахмурился, — И немедленно. Элис?..

Взгляды агентов моментально устремились на девушку.

— На этот раз мне не справиться одной, — сказала она, — Нужна помощь, помощь всех вас. Крис, это относится и к твоим курсантам. Надеюсь, они готовы исполнить присягу.

Вечером того же дня Элис сидела в деревянной беседке на заднем дворе Департамента. Здесь, в стороне от извечной суеты штаба, царили покой и безмятежность, так необходимые ей сейчас. Солнце припекало уже достаточно ощутимо, чтобы верхней одеждой можно было пренебречь.

Меньше чем через двенадцать часов всё начнётся. А что, если ничего не получится, если они проиграют?

Ей даже не нужно было закрывать глаза: воображение живо нарисовало ей страшную картинку. Крушение надежд миллионов ни о чем не подозревающих людей, миллионы разрушенных судеб, миллионы сломанных жизней. Опустошенный, обескровленный, несчастный мир. Плодящиеся, как навозные мухи, спектралы. Боль, страх и страдание…

— Элис? — Энтони подошел к ней неслышной походкой, — Вот ты где. Не возражаешь? — он расстегнул пиджак и уселся рядом.

Девушка не ответила.

— У тебя взгляд стеклянный, — агент помахал у неё перед носом перчаткой, — Да не нервничай ты так. Кофе будешь?

Элис молча замотала головой. В желудке у неё было мучительно кисло.

— Нет, спасибо, — выдавила она.

— В самом деле, Элис, успокойся, — Энтони ободряюще похлопал её по плечу, — Без шуток, Феликс считает тебя одним из лучших агентов. Ты нас ещё ни разу не подводила. И я верю, не подведёшь и сейчас.

Багровое солнце медленно ползло к краю мира. Закат был в полнеба: горизонт на западе пылал, объятый пунцовым заревом, а высоко в небе таяли облака, в вечернем свете похожие на перья розовых фламинго.

— Солнце садится, — прошептала Элис, — Чего ты пришёл? Не видишь, я пытаюсь сосредоточиться.

— Феликс велел тебе отправиться домой и как следует отдохнуть. Это не приказ, вообще-то. Но лучше тебе послушаться: он дело говорит.

— Ладно, — Элис вздохнула, — Будь другом, наведи портал.

Зажечь свет в прихожей не удалось: перегорела лампочка. В потёмках ничего было не видно. Элис опустилась на четвереньки, шаря по полу в поисках обронённых ключей. Из приоткрытой двери гостиной доносилось невнятное бормотание миссис Браун. Похоже, домовладелица была занята своим излюбленным времяпрепровождением: гаданием на старинных картах. Девушка невольно прислушалась.

— Откроются все замки, падут все маски, всё тайное станет явным, — хриплым шёпотом пророчила она, — Разоблачение настигнет тебя, и раскаяние не принесет утешения. Но этим дело не кончится: придёт новый день, и принесёт с собой новые тайны и загадки, гораздо сложнее и страшнее прежних… Чует мое сердце: тучи сгущаются. Десятка пик и трефовый король — дурной знак. Не к добру, ох, не к добру. Бедная Юджиния, бедная девочка, несладко тебе придется…

Элис попятилась к лестнице, чуть не опрокинув обувную полку, и в два прыжка взлетела на второй этаж.

— Старая полоумная кошатница, — Элис в сердцах запустила ботинком в стену, а спустя мгновение туда же полетел и второй, — Не верю не единому её слову!

Но она лукавила: нечаянно подслушанное пророчество миссис Браун ещё долго будоражило её воображение, не давая заснуть.

Утро преподнесло для Элис сюрприз: к своему огромному удивлению, она обнаружила, что не ощущает и тени вчерашних страхов. В свою первую вылазку в Реверсайд она действительно волновалась, но сейчас настроение было диаметрально противоположным. Тревогу и беспокойство сменило азартное волнение опытного игрока, знающего секреты успеха и умеющего побеждать.

Прогнозы синоптиков также не оправдали себя: обещанного ненастья не было и в помине; безоблачное небо сулило самый что ни на есть погожий день. Элис выглянула в окно, и, увидев ослепительно яркий солнечный диск, почувствовала небывалый прилив сил и полную уверенность в себе.

К тому же, её грела мысль о Дэниеле. Когда всё закончится, она обязательно возьмет пару дней отгула, и они смогут поехать куда-нибудь за город, в горы… В конце концов, за ней должок.

— Привет, Юджиния, — улыбнулась ей Эмили, — Ты сегодня прямо-таки сияешь вся! На работу спешишь?

— Ага. Пожелай мне лётной погоды, — попросила Элис, и вдруг вспомнила, как точно такие же слова сказала когда-то Роберту на Айзенбургском аэродроме.

Уже стоя одной ногой в портале, она вдруг подумала, что было бы, если бы ей выпало судьбой родиться в Реверсайде. Она никогда бы не встретила Лори. Роберт был бы не её лучшим другом. Она считала бы Реверсайд своей родиной, и, весьма вероятно, служила бы сейчас в Нулевом отделе вместе с Эдмундом и Леонардом. А Питер и Анабель стали бы её заклятыми врагами. И ещё она бы никогда не познакомилась с Дэниелом Уинстоном…

— Стоп, — прошептала Элис, — Откуда такие мысли?

Всё будет превосходно. Небо синее, солнце светит.

Жаль, что весь сегодняшний день она проведёт в осеннем Реверсайде, где, вдобавок, будет ночь.

— Элис! — Анабель, как всегда, собранная и подтянутая, махала ей рукой от центрального входа.

— Привет.

— Как ты себя чувствуешь? Выспалась? Не волнуешься?

— Спокойна, как удав, — Элис закатила глаза.

— Питер тоже здесь. Всё готово.

Элис прищурилась, выразительно глядя на подругу, мелко стучащую зубами. Её длинное лицо с острыми скулами сегодня было ещё бледнее обычного.

— Ты-то сама как, Ана?

— Я в норме, — Анабель вымученно улыбнулась.

— А где остальные?

— Тайлер с курсантами уже в Реверсайде, патрулируют центр города. Опыта у них, конечно, маловато, зато их вряд ли засекут: никто ведь прежде не видел их лиц.

— А Джеймс и Стюарт?

— Уже в «Челестиале». Охраняют Зеркало.

— Ты помнишь план, или повторим?

— Помню, — заверила Анабель, — Вот и Пит. Идём.

Элис подняла руку, чтобы открыть портал, как Анабель перехватила её запястье.

— Элис… Прошу тебя, не делай глупостей. Не рискуй жизнью ради бравады.

— Безрассудство — проигрышный путь, — поддержал её Питер, — А твоя роль самая трудная и опасная.

— Я отыграю её на ура.

— Семь раз отмерь, один отрежь.

— Везде соломку не подстелешь, — Элис мягко высвободила кисть, — Но я постараюсь, даю слово. Беспокойтесь лучше за себя.

Анабель права: будет сложно. Но не для неё.

* * *

Элис ходила через это Зеркало лишь однажды, и из-за темноты тогда мало что смогла разглядеть, к тому же Найджел навёл портал прямо ко входу. Сейчас же сумерки ещё не успели сгуститься настолько, чтобы значительно ухудшить видимость. Этим надо было успеть воспользоваться.

Проход располагался под мостом, у самой воды. Из-за темноты со стороны Аверсайда он был абсолютно незаметен для прохожих. Девушка поднялась на крутую насыпь и огляделась. Поблизости проходила крупная трасса, выгибаясь дугой над сложной многоуровневой развязкой; отсюда к ней вела широкая грунтовая дорога. Впереди ощетинившимся морским ежом темнел Дарквуд.

Трамвайных путей здесь не было; до города ходили рейсовые автобусы на реактивном топливе, ходили редко, в расписание не укладывались и постоянно опаздывали.

Элис хорошо знала схему движения Дарквудского маршрутного транспорта. Автобус должен был появиться с минуты на минуту. Она сверилась с часами. К полуночи надо успеть добраться до места.

К счастью, автобус её не подвёл. Девушка надвинула шляпу на глаза и поднялась в грязный, пахнущий мазутом салон. Двое-трое пассажиров скользнули по ней равнодушным взглядом и тут же отвернулись.

Пока всё идет по плану. Элис села у окна и стала смотреть, как автобус, пыхтя, взбирается на горку. Видимо, с энергией в Реверсайде дела обстоят совсем худо, если они вынуждены использовать малоэффективное жидкое топливо.

Осилив подъём, автобум пошел быстрее, миновал перекрёсток и въехал в северное предместье города. Потом они долго стояли на светофоре, никак не желавшем переключаться, ехали по вантовому мосту, петляли по лабиринту узких улиц промышленного квартала. В какой-то момент автобус покинули все, кроме Элис. Она осталась одна.

— Вам до конечной, мисс? — спросил у неё шофер.

— Нет, я уже добралась, спасибо. Сразу за поворотом, будьте добры.

Водитель удивлённо посмотрел на девушку, и Элис запоздало поняла, что, должно быть, ответила слишком витиевато. Диалект Реверсайда немного отличался от её родного языка, на котором говорило большинство жителей её мира, и это было необходимо помнить.

— Вот так и попадаются на мелочах, — сердито пробурчала Элис, выйдя из автобуса.

Стемнело. Фонари не горели, чёрные окна домов напоминали пустые глазницы. Единственным источником света были фары нескольких турбомобилей, припаркованных у обочины.

«Ага, света нет во всём районе. Молодчина Найджел».

Когда они обнаружат, что «Сестрица Мери» атакована и захвачена, то бросят все силы на попытку отбить её. А Нулевой отдел тем временем окажется под минимальной охраной, что даёт Элис шансы на успех.

Девушка в который раз сверилась с часами, и попыталась представить, как идут дела у остальных. Она была в двух шагах от главного штаба Нулевого отдела, и ждала условного сигнала.

Штаб оставался единственным зданием в Дарквуде, окна которого были ярко освещены. Питаются от резервного генератора, подумала Элис, подходя ближе, но при этом стараясь держаться в тени соседних домов.

Внезапно в здании и вокруг него началось какое-то движение. В оконных проёмах замелькали фигуры людей; Элис увидела яркие серебристо-голубые вспышки, ознаменовавшие открытие порталов. Несколько человек вскочили верхом на фэрлингов и взмыли в ночное небо. Подождав, чтобы все желающие успели покинуть штаб, девушка глубоко вздохнула и стянула перчатки.

«Сейчас или никогда!»

Соединить формулу антигравитации и невидимости воедино само по себе непросто, тем более, если работать в режиме экономии энергии, но всё-таки Элис взяли в агенты не за красивые глаза. Сжатое время-пространство упруго напряглось, линия горизонта завалилась набок. Почувствовав, что силы притяжения больше не удерживают её на земле, девушка прыгнула на стилобат и по-паучьи поползла вверх по отвесной стене, цепляясь за каменные выступы.

Наверху не было ни людей, ни фэрлингов, — никого, кто мог бы стать свидетелем вторжения вражеского агента на режимную территорию. Элис облегчённо перевела дух, и ринулась вперёд.

Так страшно ей ещё никогда не было. «Пусть только попробуют её остановить, — она сотрёт в порошок каждого, кто встанет у неё на пути!» — Элис нарочно себя распаляла, чтобы заглушить внутренний голос и инстинкт самосохранения, вопившие ей об опасности. «У агента должны быть другие инстинкты», — наставлял их Тайлер.

Неожиданно двери отворились, из них вышли двое агентов и остановились у входа. Элис спешно нырнула за колонну. Она теряла время. О том, чтобы незаметно проникнуть в здание через главный вход, можно было забыть.

Девушка отчаянно огляделась, и тут её осенило.

Окна первого этажа располагались довольно низко — подтянувшись, можно было залезть на подоконник; для этого не надо было даже быть магом. Повернув за угол и убедившись, что её никто не видит, Элис претворила свой план в жизнь. Стоя на скользком листе металла, она вырезала в стекле достаточно большое отверстие и скользнула внутрь, не забыв водворить стекло на место.

Теперь, когда она оказалась в здании, страх отступил. Обождав пару секунд, чтобы окончательно успокоиться, Элис принялась исследовать окружающее её пространство.

Комната, в которую она попала столь неординарным способом, оказалась всего-навсего рабочим кабинетом. Несколько столов и стульев, да лимон в горшке, — вот исчерпывающее описание его интерьера. Никаких бумаг, и вообще чего-либо, хоть сколько-нибудь представляющего интерес для ДВР, здесь не было.

Элис осторожно приоткрыла дверь, — к счастью, изнутри замок открывался без ключа, и на цыпочках вышла в коридор. Никого.

Нужно подняться на два этажа выше.

Стараясь не думать, что будет, если она столкнётся с кем-нибудь из вражеских агентов, Элис медленно кралась по коридору, двигаясь тише, чем собственная тень. «Архив, архив, мне нужно попасть в архив», — мысленно твердила она.

Впрочем, сегодня фортуна была на её стороне: она без препятствий одолела лестничный марш и достигла цели. Ни одна живая душа не обнаружила её присутствие: похоже было, что большинство агентов действительно покинуло здание, а оставшиеся караулят вход.

Архив занимал почти целый этаж, но вопреки её ожиданиям, здесь не было сотен стеллажей с документами, подшитыми в пухлые папки, и коробок со стереограммами. В полутёмном, опутанном проводами зале стояли ряды письменных столов, оборудованных мониторами и печатающими устройствами, а вдоль стен располагались высокие железные ящики, лениво мигавшие световыми индикаторами. Волосы моментально наэлектризовались от сильных электромагнитных полей. В воздухе пахло озоном, но, благодаря тонкому чутью мага, Элис уловила ещё кое-что: слабый радиационный фон.

Информация в архиве Нулевого отдела хранилась на октаниумовых дисках.

Первым желанием было размагнитить диски, уничтожив весь архив, но Элис знала, что никогда себе этого не простит. Она должна заполучить копию чертежей.

Компьютеры её мира существенно отличались от этих, но общие принципы действия были интуитивно понятны. Включив один из мониторов, Элис погрузилась в работу.

Безалаберности реверсайдцев можно было только удивляться: данные зашифрованы не были, в системе отсутствовали даже элементарные средства защиты, вроде паролей, а информация была выложена чуть ли не по алфавиту. Впрочем, вряд ли кто-либо из них мог даже теоретически предположить, что враги смогут проникнуть в самое сердце штаба.

Распечатав принципиальную схему передатчика энергии, Элис мельком проглядела каталог электронной библиотеки. В основном здесь была информация, касающаяся её мира: карты городов, расписания движения аэробусов, телефонные справочники, и тому подобные вещи. Был там и дословный текст её дипломной работы: Элис с изумлением обнаружила собственное имя. Она пыталась отыскать что-либо о Зеркалах, но безуспешно: всё-таки реверсайдские агенты были умнее, чем она подумала сначала.

Возможно, в хранилище есть закрытый сектор, для доступа к которому всё же нужен пароль.

Надёжно спрятав добытые с риском для жизни бумаги во внутренний карман куртки, Элис потёрла ладонью об ладонь. Пусть она истратит на это немало энергии, но она не может уйти просто так. Зажмурившись, она провела руками по воздуху, нащупывая линии силовых полей, чтобы войти с ними в резонанс. Провода надрывно загудели, потрескивая, волосы встали дыбом от избытка статики. Элис чувствовала, как вскипают и плавятся тонкие октаниумовые пластины, становясь бесполезными кусками металла. Через пять минут богатейший кладезь информации превратится в груду металла и пластика.

Закончив, Элис утерла пот со лба, чувствуя предательскую дрожь в коленях. Нужно выбираться отсюда.

Двигаясь от стены к стене, от поворота к повороту, девушка спустилась на первый этаж, и выбралась наружу тем же путём. Со стилобата Элис решила спрыгнуть, не прибегая к помощи антигравитации: расходовать энергию следовало экономно. Ещё неизвестно, что ждёт её впереди.

После довольно жёсткого приземления всё тело болело и ныло, но жаловаться было некому и некогда. Надо было улепётывать.

Пробежав два квартала, Элис почувствовала, что устаёт. К счастью, судьба по-прежнему благоволила девушке: у перекрёстка стоял двухколёсный мотоцикл — похожий был у Берти, и она частенько гоняла на нём по улицам Айзенбурга. Элис оседлала железного коня, завела мотор, и рванула с места на предельной скорости.

На дороге было пустынно и тихо. Элис неслась вперёд, щурясь от потока сухого пыльного воздуха, выжимавшего слёзы из глаз. Она летела как стрела, словно разъярённый дракон гнался за ней по пятам. Редкие встречные турбомобили испуганно шарахались в сторону и поскорее прижимались к обочине.

Ей не встретился никто, даже отдалённо напоминающий дракона, хотя Элис была в таком состоянии, что не удивилась бы ничему. В каменных джунглях Дарквуда царила непроглядная тьма, что сокращало радиус видимости и обостряло все шесть органов чувств. Впрочем, шестое, — интуиция, и без того было обострено до предела.

Из набрякших в небе туч зарядил унылый осенний дождь, довольно скоро превратившийся в ливень. Элис моментально промокла до нитки; руки окоченели, но она лишь сильнее вцепилась в руль.

Она обнаружила хвост, когда проезжала через Старый город, — несколько черных спортивных машин на жидком топливе. Хаотичное переплетение улиц давало ей преимущество, позволяя оторваться, но преследователи не отставали.

Кровь прилила к голове; страх заполнил всё внутри липким холодом. Элис понимала, что ей придётся это сделать, что это — единственный выход.

Выжав из старого мотоцикла всё, что можно, Элис максимально увеличила расстояние между ней и преследователями и повернула к мосту.

Анабель и Питер ждали её на условленном месте.

— Элис! — на их лицах отразилось огромное облегчение, — Получилось?

— Да. Держи, — выдохнула она, сунув подруге бумаги, — Бегите под мост, и сразу открывайте портал к Зеркалу. Энергии ваших факсимиле хватит за глаза.

— Мы не уйдём без тебя, — заупрямилась Анабель.

— Ана, пожалуйста, не начинай. Сейчас самое главное — эти бумаги. За мной хвост. Видимо, я где-то прокололась. Я попробую его сбросить.

— А если не сможешь?

— Смогу. Уходите! — Элис нажала на газ, и помчалась в другую сторону, прочь от моста.

Снова бешеная гонка по лабиринту улиц, снова колючий ветер и скорость, — однако теперь у неё не было ценного груза, а значит, они почти победили. Друзья не подведут. А она…

В конце концов, ей не впервой.

Мотор стал жалобно тарахтеть: в баке кончалось топливо. Элис бросила ставший бесполезным мотоцикл, и ринулась в спасительную тьму подворотни.

Изобилие рельсов, переплетавшихся между собой, указывали на то, что она очутилась в трамвайном депо. Сами трамваи стояли здесь же: в темноте их круглые фары выглядели немного жутковато. Зато тут было, где спрятаться.

Спеша уйти с открытого места, Элис бросилась в узкий проход между ангарами, попутно разрабатывая новый план. Затаиться, передохнуть, дождаться утра, чтобы смешаться с толпой и невидимкой добраться до какого-нибудь Зеркала.

Но за очередным поворотом её ждал сюрприз: Элис с разбегу врезалась в молодого человека, вскрикнув от неожиданности. Лицо мужчины скрывала тень от шляпы, надвинутой на глаза, однако в его фигуре было что-то до боли знакомое.

Элис оцепенела, глядя на него широко распахнутыми глазами. Если бы ей встретился дракон, неведомым образом материализовавшийся из её снов, она удивилась бы меньше.

Этим человеком был Дэниел Уинстон.

— Ты? — ахнула Элис, не веря своим глазам.

Этого не может быть, просто не может…

— Элис?! — он, казалось, был изумлён не меньше её самой, — Как ты сюда попала? Кто рассказал тебе?..

— Я… — она затравленно оглянулась назад, — Послушай… — она сделала попытку отстраниться, но он схватил её за плечи, — Пожалуйста…

Они вот-вот появятся. Элис с силой потёрла глаза, словно пытаясь отогнать наваждение. Да что же это такое?

— Дэниел? — робко позвала она, удивляясь, с каким диссонансом звучит это имя здесь, в Реверсайде.

— Лео! Она должна быть где-то здесь. Ищите внимательней, не пропускайте ни одного закоулка!

Элис в смятении вжалась в кирпичную стену, мокрую от дождя, жалея, что не может раствориться в воздухе.

Бросив на девушку длинный пронзительный взгляд, Дэниел шагнул за угол, навстречу её преследователям.

— В чём дело? Что за шум?

Элис не знала, что его голос может звучать так властно.

— Джон, ты не видел её? Девчонку? Мы гнались за ней от самого штаба.

Сердце пропустило удар. Почему он назвал его Джоном?!

— Неужели? Позвольте осведомиться, с какой целью?

— Да ты хоть знаешь, что она натворила? Наши архивы уничтожены!

— То есть?.. Ч-что? Ты понимаешь, что ты сейчас сказал?!

— Как было, так и говорю. Девчонка не промах. Нам бы таких шпионов.

Элис вдруг поняла, что говоривший ей знаком. Она уже слышала его раньше, — почти год назад, в Айзенбургском парке. Тогда ещё она приняла его за Роберта: уж больно похожи были их голоса.

— Мы найдём её, сэр. Не сомневайтесь.

Вот и всё, подумала Элис. Всё кончено. Сейчас они повернут за угол, и обнаружат её.

— Отставить. Слушайте мой приказ, — сказал тот, кого она до сегодняшнего дня знала под именем «Дэниел», — Возвращайтесь в штаб, немедленно. Лео, проследи, пожалуйста, чтобы освещение было восстановлено к утру. А девчонкой я займусь сам.

Когда шаги реверсайдских агентов затихли вдалеке, он повернулся и медленно подошёл к Элис.

— Итак?..

Девушка подняла голову, но не нашла в себе сил встретиться с ним взглядом. «Тебя спас твой заклятый враг», — вспомнила она слова миссис Браун. Гадалка оказалась права.

— Джонатан? — прошептала Элис, — Джонатан Стейтон?

Глава восемнадцатая Бескрылый ангел не вправе мечтать о небе

Он молча кивнул. Холодные капли дождя струились по лицу. Теперь всё выглядело в ином свете, — для них обоих.

— Вот как, — бесцветным голосом произнесла Элис. Шокирующее осознание произошедшего приходило волнами, — и каждая последующая волна была сокрушительнее предыдущей.

Дэниела Уинстона, которого она знала, которого полюбила, никогда не существовало. Это была всего лишь оболочка, искусно созданная личина, под которой скрывался хладнокровный и безжалостный шпион. Всё это время он лгал ей.

— Я тебе верил, — разочарованно вздохнул Джонатан. В его ледяном голосе слышалось осуждение.

— Что? — вскричала Элис. Внутри неё вдруг что-то оборвалось, и эмоции хлынули через край, смешиваясь с дождём, — Я тебя обманывала хоть раз, хоть в чём-то? А ведь я даже не знала твоего настоящего имени!

— Это моя работа.

— Работа?! — Элис дрожала так сильно, что почти не могла говорить, — Вы вторгаетесь в наш мир, присваиваете наш октаниум, взрываете наши энергостанции, ты и твои прихвостни. Это — твоя работа, шпион? Ненавижу тебя, и Реверсайд ваш ненавижу. Гори он синим пламенем!

— То же самое я могу сказать и про тебя, — его голос звенел от еле сдерживаемогогнева, — Агент Элисон Мейнфорд, или как там тебя звать по-настоящему.

— Да, меня зовут Элисон Мейнфорд! Я принесла присягу своему отечеству, и я всегда была ей верна.

— Элис! — Джонатан шагнул ей навстречу, заглядывая в глаза: так, словно хотел разглядеть её душу, — Я хотел сказать тебе раньше, но не успел. Ты не должна служить им. Ты из Реверсайда. Ты принадлежишь этому миру.

— Ч-что?

— Твои глаза. Такой цвет встречается только здесь. Твои корни отсюда, здесь твоя настоящая родина!

— Прекрати! Прекрати заговаривать мне зубы! — Элис свирепо расхохоталась, — Моя родословная тебя не касается. Аверсайд — мой мир, и останется таковым.

Она замолчала, Джон тоже. Оба думали об одном: если бы их не разделяла пропасть шириной во Вселенную, всё могло бы сложиться иначе. Оба понимали: им некого винить в случившемся, кроме себя. И оба знали: каждый из них будет стоять на своём до конца.

Элис судорожно хватала ртом воздух, не в силах побороть сотрясавшие её рыдания; Джон угрюмо молчал. Лишь бесчувственный реверсайдский дождь нарушал тишину, обильно поливая город водой, словно оплакивая нечто, что только что умерло на грязном клочке земли трамвайного депо.

— Я не хочу сражаться с тобой, — устало пробормотал Джон, — Лучше сдавайся, и покончим с этим.

— Шутишь? — всхлипнув, усмехнулась Элис, — Видно, ты меня очень плохо знаешь.

— Элис, я не собираюсь тебя уговаривать!

Вместо ответа она запустила в него инфразвуковой волной. Джонатан растерялся, но всё же успел отразить удар.

— Как тебе удалось проникнуть в Нулевой отдел?

— Пробросила портал!

— Это невозможно! Порталы туда не открываются!

— Ха-ха! Так я тебе и скажу! Прилетела. У вас очень милые фэрлинги.

— Они слушаются только нас! Я тебе не верю!

— Подлец и негодяй! — на этот раз Элис использовала электрический разряд, раздробивший кирпичную кладку за спиной её противника, — Как ты заполучил кресло директора «Стайм»? Скольких человек тебе пришлось убить?

— Я честно купил эту компанию! — крикнул Джон, уклоняясь от летящей в него молнии.

— Да ну? На деньги, у нас же и украденные?

Ей не выстоять в этом поединке. Но сдаться без боя, — страшнее позора она не могла и представить.

— Не рассуждай о том, что тебе неведомо!

— Я буду называть вещи своими именами! — взвизгнула Элис, посылая в ненавистного ей человека разряд за разрядом. От бешеной атаки силы её таяли, как льдинка в бокале с ликёром.

— Ах, так? — Джон раздражённо взмахнул рукой, и огненный смерч покорно стёк на землю в двух метрах от него самого, — Тогда и я скажу кое-что. Ты безалаберна и сумасбродна. Ты не умеешь держать себя в руках, и никогда не думаешь о последствиях. Сколько раз я спасал тебе жизнь!

— Признайся, ты жалеешь об этом!

Он на своей территории. Он полон сил, а её энергия на исходе…

— Да что ты вообще понимаешь?! Девчонка, вообразившая себя невесть кем, — безжалостно продолжал он, переходя в наступление, — Ни опыта, ни мудрости. Для тебя всё это лишь забавная игра, не так ли? Думаешь, тебе всё дозволено? Ты заблуждаешься, детка. Окружающий мир не будет вечно потакать твоим капризам.

— Замолчи!

Элис уже не нападала: в порыве ярости и отчаяния она истратила почти всю энергию, и теперь могла лишь обороняться. Мокрые волосы прилипли к лицу, и лезли в глаза, но она не обращала на это внимания. Слабый плазменный щит едва отражал сыпавшиеся на неё удары. Ещё немного, и она потеряет сознание от истощения, но Элис было плевать. Её мир разрушился в тот миг, когда Дэниел Уинстон погиб для неё навсегда.

Струя пламени прошла над её головой, опалив волосы и брови. Элис отпрянула в сторону, силясь удержать рассыпающийся щит, но подошвы сапог заскользили по отполированной стали рельса, и девушка неловко завалилась назад.

Только сейчас она заметила, что серьёзно ранена: рукав куртки был весь в крови. Элис хотела пошевелиться, но сморщилась от боли. Впрочем, никакая боль не могла сравниться с тем, что творилось в её душе.

Похоже, дождь понимал это, — понимал, и пытался утешить, приободрить, растворить горечь, омыть раны. Капли дождя падали ей на лоб, смешиваясь со слезами и потом.

— Да, Джонатан Стейтон, это конец, — прошептала она безучастно, — Вот так всё просто. Убей меня. Прямо сейчас. Не к этому ли взывает твоё чувство долга?

Он молчал, и не сводил с неё глаз, но в темноте Элис не могла разглядеть выражение его лица.

— Премию получишь. Может, даже повышение, — по её щеке скользнула одинокая слезинка, — Ты же этого хотел?

Он молчал, и это выводило из себя. Запрокинув голову, Элис глядела на звёзды, ставшие безмолвными свидетелями их жестокой схватки, в которой она потерпела поражение.

— Чего же ты ждёшь?

Он подошёл к ней и опустился на колени. На кончиках его пальцев трепетали язычки огня. Он поднял руку, и плазменная петля замерла в миллиметре от её горла.

— Слов извинений.

— Я не доставлю тебе такого удовольствия.

— Хм, — он медленно кивнул, — Я был бы удивлён, услышь я что-либо иное. Ты весьма предсказуема.

В его тёмных глазах не было ничего: ни отражений звёзд, ни отблесков пламени.

— Как знаешь, — открыв портал, он обернулся на Элис и протянул ей руку. Игнорируя его жест, она попыталась встать, но попытка успехом не увенчалась.

Джонатан картинно вздохнул, без лишних церемоний поднял девушку на руки, не обращая внимания на её протестующие возгласы, и вошёл в портал.

* * *

Боль…

Тьма…

Холод…

Бесконечные переулки без единого фонаря, из которых нет выхода. Бесконечное блуждание во мраке.

Бесконечная ночь…

Элис пришлось приложить усилие, чтобы разлепить одеревеневшие веки. Сухой воздух обжёг воспалённые глаза будто огнём. Сколько она пробыла без сознания, — час, два, или больше? Она попыталась выстроить последние события в логическую цепочку. Реверсайд. Нулевой отдел. Кругом какие-то люди, много людей, на их лицах — удивление, сменяющееся мрачным злорадным торжеством. Каменные стены, низкий потолок, и комната: без единого окна, без дверей, — как она здесь очутилась, пространственный клапан пли портал? Да разве это имеет значение? Без посторонней помощи ей всё равно отсюда не выбраться.

Почему, почему всё вышло именно так? Ей удалось бы уйти от погони, если бы не Дэниел… то есть Джонатан. Жгучий комок подкатил к горлу, но слёз больше не осталось.

С самой первой их встречи она падала в пропасть, сама того не сознавая. Чувство, родившееся по воле рока, стало роковым.

— Ты же хотела знать правду? — горько усмехнулась Элис, — Тогда на что ты жалуешься?

Она чувствовала себя уничтоженной, растоптанной, раздавленной. Но хуже всего было понимание, что эту яму она вырыла себе сама. В бессильном отчаянии девушка ударила кулаком по стене, едва не завопив от боли: рана до сих пор кровоточила.

— Проклятье! — простонала Элис.

Вынув ремень из брюк, она кое-как перетянула руку выше локтя, чтобы остановить кровотечение. Это отняло у неё столько сил, что она чуть было не отключилась вновь. Мало-мало придя в себя, Элис вытащила октаниумовый медальон. Проверила. Пусто.

Она беспомощна, как новорождённый котёнок.

Тихо всхлипнув, девушка укрылась своей курткой вместо одеяла и отвернулась к стене.

Надежды нет.

Элис не слышала, как раскрылся портал. Её разбудило чье-то тёплое прикосновение. Она дернулась и хотела повернуться, но её остановили.

— Не шевелись. Ты потеряла много крови.

— Джонатан? Сделай милость, оставь меня в покое…

— Лежи смирно. Я хочу перевязать твою рану.

Оглушительный звон в ушах и дикая слабость мешали адекватно оценивать происходящее.

— Зачем ты пришёл?

— Вопросы здесь задаю я.

Он развязал ремень и ловко перебинтовал предплечье длинной шёлковой лентой.

— Я впечатлён твоей храбростью, Элис, — Джонатан помолчал, — Бросить вызов вражескому агенту на его территории, исчерпав почти все запасы энергии, — не уверен, что мне хватило бы мужества на такое. Это заслуживает уважения.

— А слухи не врут, — тихо заметила Элис, — Ты действительно неплохой стратег.

— О чём ты?

— О том. Ты умеешь подобрать нужные слова. Вот только перевербовать меня тебе не удастся. Так и передай своему патрону, и мой цвет глаз тут не при чём.

Джонатан вздохнул с притворным равнодушием, молча кивнул, и так же молча удалился.

Усталость ли была тому причиной, или магия Джонатана, но Элис погрузилась в глубокий сон сразу, как только он оставил её одну. Но сон её не был спокойным, и не принёс вожделенного отдыха: жуткие кошмары неотступно преследовали девушку, словно им было наказано мучить и терзать её, не давая и минутной передышки. По большей части это были мрачные, путаные сновидения, главную роль в которых неизменно играл её старый знакомый, дракон, который сегодня был особенно отвратительным и мерзким. Элис металась и кричала, но каждый раз, просыпаясь, лишь глубже проваливалась в сон.

Самым же печальным было то, что теперь она всё понимала. Отныне её тайные страхи, порождённые подсознанием, больше не были ящиком Пандоры: сегодня ночью злополучный ящик был вскрыт.

Чудовище, которое её пугало, породила она сама. Это — её необъяснимое, нежеланное, преступное чувство. Этого не должно было произойти. Но судьба распорядилась иначе, — несколько случайных встреч, несколько фраз, сказанных не к месту, да глупая ребяческая выходка: её желание, так неосторожно загаданное звезде. Лориан тысячу раз прав: она сама породила своего дракона, и теперь он пожирает её изнутри.

Но избавиться от него — всё равно что отказаться от части себя! Всё равно что вырвать из груди горячее бьющееся сердце. Это невозможно.

И снова коридоры, лабиринты, снова тьма, и нет выхода…

Она бежала не от дракона. Она бежала от самой себя.

Тайлер учил их: пока ты жив, ещё не всё потеряно. Сдаться раньше времени, когда остаётся шанс отыскать выход, — тягчайшее из преступлений.

Отчего ей сейчас так плохо? Не от ран ведь, и не от сокрушительного поражения в битве, а от того, что теперь она знает, кем на самом деле является Джонатан Стейтон.

— Элис!

Она бежала вперед, не разбирая дороги. Нет, не от дракона — навстречу ему. Огромный крылатый ящер раскрыл клыкастую пасть, извергая пламя, и Элис почувствовала, как драконий огонь опалил ей веки. Пусть будет больно — она это заслужила. Она заслужила этот огонь.

— Элис, ты слышишь?

Кто-то зовет её, или ей это только кажется?

— Элис, я здесь!

Знакомый голос… Нет, правда. Она остановилась и медленно обернулась на зов.

— Лори?

Фэрлинг приветственно расправил крылья. Элис шагнула навстречу другу, ноги подкосились, и она рухнула к нему в объятия.

— Лори, милый, родной… — плакала Элис, — Я знаю, это только сон. И всё равно, я тебе так рада!

— Я пришёл помочь тебе.

— Спасибо, Лори. Но чем ты мне можешь помочь? Ты ведь даже не знаешь, где я сейчас. А дракон — я его больше не боюсь. Я его приручила. Смотри, — Элис подняла голову, но никакого дракона не обнаружила, — Исчез. Странно. Он только что был здесь.

— Он исчез, потому что ты перестала кормить его своими переживаниями.

— Верно…

— Но я здесь не за этим. Я хочу тебя спасти. Для этого тебе нужно проснуться.

Элис помотала головой.

— Не надо, пожалуйста… Я проснусь, но тебя там не будет. Там холодно и сыро. А я почти без сил.

— Элис, верь мне. Пойдём, — он обвил хвостом её запястье и настойчиво потянул девушку за собой.

Она отчаянно замахала руками, пытаясь уцепиться за мнимую реальность сновидения, расползающуюся по швам, как старое лоскутное одеяло, и очнулась.

Крохотная каморка без окон и дверей, всё вокруг — сплошной камень, грубо обработанный не очень умелым мастером. Но сейчас её обиталище выглядело совершенно иначе, — потому что здесь был фэрлинг, её фэрлинг.

Лори улыбнулся, довольный собой и тем впечатлением, которое он произвёл на Элис.

— Н-но… как? — от изумления Элис не находила слов, — Как ты проник в Реверсайд? И как ты нашёл меня?

— Помнится мне, я как-то пообещал, что отыщу тебя, куда бы ты не отправилась, — мягко укорил её фэрлинг.

— А ты точно настоящий? — с сомнением спросила Элис, — Я имею в виду, ты не проекция, не голограмма, не мираж?

— Нет, не мираж, — заверил её Лори, — Можешь удостовериться в этом, — он пощекотал ей нос кончиком хвоста. — И, да, предвосхищая твой вопрос: мне было известно о Реверсайде. И об этом месте — тоже.

Элис робко протянула руку. Чёрный с золотисто-рыжими подпалинами мех был такой же мягкий и шелковистый, как и всегда. Настоящий!

Она открыла рот, чтобы задать очередной вопрос, но фэрлинг не дал ей заговорить:

— Я расскажу тебе всё, но не сейчас. Я не в силах забрать тебя отсюда, но ты можешь справиться сама.

— Как? — Элис бессильно всплеснула руками, — Я опустошена, как касса перед ревизией. В амулете тоже энергии не осталось. Ты видишь, меня даже связывать не стали. Потому что не хуже меня знают: я и пальцем никого не трону без подпитки.

— Вот именно, — кивнул Лори, — Без подпитки.

— А как, интересно, я подпитаюсь здесь, в Реверсайде? — вопрос Элис был риторический, и она не ожидала, что у Лори есть на него ответ.

— Так же, как обычно.

— То есть?

— С рождения ты привыкла использовать силы своего мира. Но ты принадлежишь и этому миру — наполовину.

— Я знаю, — перебила Элис, — Моя мать… — она запнулась. Только сейчас ей открылся истинный смысл этих слов.

— Ты пробыла в Реверсайде достаточно, чтобы прочувствовать его энергетику. С непривычки это может показаться тебе трудным и даже невозможным, но постепенно ты приноровишься. Мастерство приходит с опытом.

— Хочешь сказать, я могу черпать энергию из этого мира, так же, как и в Аверсайде?

— Да, — Лори терпеливо кивнул, — Я здесь, чтобы научить тебя этому. Но у нас мало времени. Поэтому слушай внимательно, и запоминай.

Фэрлинг сложил крылья и опустился на пол, чтобы его глаза были на одном уровне с глазами Элис.

— Энергия подобна океанским течениям. Где бы ты ни находилась, ты будешь чувствовать её поток, так же, как ты чувствуешь солнечный свет. Нужно только правильно определить направление. Реверсайд полон энергии, но её вектор движения противоположен тому, к которому ты привыкла с детства. Всё, что тебе нужно — почувствовать эту разницу, уловить её и повернуться навстречу потоку. Лопасти мельницы сконструированы так, что могут изменять угол атаки; благодаря своим парусам фрегат плывёт вперёд при любом ветре. Понимаешь? Вот что тебе нужно сделать. Забудь всё, чему тебя учили, и научись этому заново.

Элис посмотрела на свою ладонь: туда, где был начертан серебряный трилистник, невидимый в спектре этого мира.

— Думаешь, я смогу? — она прикрыла глаза и попробовала повторить всё то, о чём говорил Лориан. В голове царил такой кавардак, что малейшее усилие тут же отозвалось болью.

— Расслабься. Не торопись. Ты умираешь от жажды, так позволь себе напиться. Всё, что тебе нужно, в твоих руках.

— Я пытаюсь! — пробормотала Элис, силясь одновременно сосредоточиться на знакомом состоянии, и при этом, следуя совету Лори, сбить давно отлаженные настройки и попробовать поймать их заново, — Это в самом деле непросто.

Посторонние мысли отвлекали её, физическое и эмоциональное изнеможение мешало собраться с силами.

— Забудь ты о своих проблемах хоть на минуту! — прикрикнул на неё Лори, — И делай, что тебе велят!

— Подожди… — Элис перевела дыхание, и, не открывая глаз, качнулась взад-вперёд, — Кажется, я что-то почувствовала…

Это смахивало на поиск нужной частоты на радиоприёмнике: когда крутишь колёсико слишком быстро, и в какой-то момент среди белого шума на секунду проскальзывает чистый и глубокий звук транслируемой песни, — лишь на секунду, а потом его вновь сменяет безликое шелестящее ничто.

— Кажется, вот оно…

Словно глоток освежающего лимонада, ледяного и шипучего, в знойный день, словно вспышка молнии в кромешной тьме безлунного неба, словно…

— Молодец, — поддержал её фэрлинг, — Ещё.

Если получилось один раз, получится и опять, — эту аксиому она впитала с молоком матери. Фэрлинг дремал прямо на холодном каменном полу её темницы, положив косматую голову на лапы, когда в темноте раздался радостный крик Элис, разбудивший его.

— Получается! Лори, у меня получается! — девушка рассмеялась, её лицо просветлело. Энергия бурлила и кипела, стремясь поскорее заполнить сосущую пустоту внутри неё: чужая и оттого немного горькая, но она казалась Элис слаще мёда. Это было дико и странно: словно дышать под водой, как рыба, не испытывая при этом никакого дискомфорта. Пентаграмма на ладони ярко вспыхнула, и Элис поняла: она спасена.

— Лори, проси, что хочешь, я всё для тебя сделаю!

— Береги себя, — ласково рыкнул фэрлинг, тая в воздухе.

Усталость, свежая рана и недавно пережитое потрясение давали о себе знать, но клокочущая энергия жаждала вырваться на свободу. Элис раздумывала недолго: портал не навести — нужны координаты, значит, придется устроить небольшой подземный взрывчик. Она подошла к стене и положила руки на камень… Низкий вибрирующий звук и песок, посыпавшийся с потолка, указали на то, что она на верном пути.

Она нажала сильнее, гул усилился, к нему присоединился жалобный треск разрываемого на части скального грунта. Стена пошла трещинами, и через мгновение с оглушительным грохотом обрушилась вниз, — Элис едва успела отпрянуть в сторону и вздёрнуть защитный экран. Когда осела пыль, она смогла лицезреть плоды своих трудов: через каменную кладку и дальше, в толще скалы был пробит узкий тоннель. Это был путь на свободу.

Не теряя времени, Элис схватила куртку и поспешно двинулась по тоннелю, перелезая через булыжники. Вскоре она ощутила на своем лице дуновение ветра, и впереди показалось усеянное звёздами небо.

Ночь. Сколько же времени прошло? Сутки? Больше?

Она не знала. Ей казалось, с того дня, когда она проникла в архив Нулевого отдела, минуло несколько лет.

Неважно. Ничто из этого уже не играет никакой роли.

Элис стояла у подножия холма, крутой склон которого был разворочен, словно здесь поработал невиданных размеров крот. Позади неё возвышалось здание реверсайдского штаба; оттуда уже доносились взволнованные голоса, — люди не могли не заметить подземных толчков, вызванных её взрывом. Но поблизости никого не было.

— Как мне отблагодарить тебя, Лори? — прошептала девушка, вытирая глаза. Что бы она делала без своего верного фэрлинга?

Последняя мысль почему-то отозвалась болезненным уколом глубоко в груди.

— Без фэрлинга, — медленно повторила Элис, силясь понять, чем была вызвана такая реакция, и вдруг увидела, — вращающиеся металлические кольца перед колоннадой главного входа, того же цвета, что и медальон на ошейнике Кэрригана. Отсюда внушительных размеров конструкция казалась не больше булавочной головки.

Она не может взять и уйти просто так.

Она обещала.

Элис прищурилась, прицеливаясь. И выстрелила.

Заряд энергии ударил точно в центр всех трёх колец, отчего те почернели и рассыпались в прах. Голоса наверху стали громче, девушка увидела, как фигуры людей мечутся в поисках неведомого врага, и усмехнулась: она не ожидала такого эффекта. Всё-таки с магией в Реверсайде надо разобраться как следует, — пространство этого мира отзывается на привычные ей сигналы совершенно иначе. Какие ещё сюрпризы он приготовил для неё?

— Надеюсь, Кэрриган найдет способ избавиться от ошейников до того, как генератор отстроят заново, — Элис вздохнула. Тьма в её душе могла поспорить с темнотой этой ночи.

Прочь отсюда. Прочь из этого места. Домой, в Грейстоун.

Навести портал, — к счастью, это обошлось без эксцессов, на ощупь отыскать серебристую прохладу Прохода, позволить себе слиться с ней, став на мгновение облаком элементарных частиц, и, вынырнув с другой стороны, по эту сторону Грани, вдохнуть воздух родного мира, чуть было не ставший потерянным навсегда, чуть было не забытый.

* * *

Здесь было раннее утро. В туманной дымке знакомые силуэты зданий выглядели плоскими, как на старинных фотокарточках, имевших бешеную популярность до изобретения трёхмерных стереограмм. Когда Элис добралась до Департамента, туман почти рассеялся. Она подошла к дверям и дернула ручку. Заперто.

«Заперто?»

— Эй! — крикнула она, — Что за новости? Это же я.

Ответа не было.

— Дежурный! Э-эй! Есть там кто-нибудь? — она что есть силы замолотила кулаками по дубовой обшивке, — Вы, что, заснули там все?!

Внезапно двери распахнулись, и Элис увидела бледную как смерть Луизу. Девушка смотрела на неё так, словно она побывала в преисподней и вернулась обратно.

— Элис, это ты? Это вправду ты?..

— Это вправду я, — поспешно кивнула Элис, — Может, ты впустишь меня внутрь? Или…

— Элис! — Луиза бросилась к ней на шею и стиснула в объятиях, не обращая внимания на её грязную одежду, — Ты ранена?! — ахнула она испуганно.

— Я в порядке, — прохрипела Элис, — Где Пит и Ана?

— Здесь мы, — раздался угрюмый голос, и Питер шагнул к Элис, — Выглядишь неважно, подруга.

— Мы думали, ты тоже погибла, — всхлипнула Анабель.

— Да нет же, я… — Элис вздрогнула, и оторвала от себя Луизу, — Что значит «тоже»?

— Сэр Паркер, — ответил мрачный как туча Питер, — Октаниумовая бомба всё-таки была. Мы узнали об этом в последний момент. Было поздно пытаться что-то предпринять. Сэр Паркер сказал, что всё сделает сам. Он спас город, — его голос сорвался.

— Но сам погиб, — подвела черту Луиза.

Элис беспомощно хлопнула себя по лбу.

— Какая же я недотёпа! — со злостью воскликнула она, — Я должна была предвидеть это.

— Нет, — возразил Феликс. Элис вздрогнула: она не видела, как он подошёл, — Если бы не ты, наш мир был бы уничтожен ещё вчера. «Сестрица Мэри» разрушена, её схема у нас, ещё одно Зеркало взято под охрану, — и всё благодаря тебе.

— Но Реджинальд…

Феликс покачал головой.

— Элис, он знал, за что отдаёт свою жизнь. И, если надо, сделал бы это ещё раз. Пойдём, — он хотел обнять девушку за плечи, но она внезапно отпрянула в сторону.

— Почему ты молчал? Почему ты не сказал мне сразу?

— О чём ты, Элис? — он удивленно поднял брови.

— Сам знаешь! Так вот почему вы так рвались завербовать меня: из-за того, что моя мать — пилигрим!

Феликс изменился в лице.

— Что ты сказала? — выдавил он.

— Что, делаешь вид, что первый раз слышишь? Да, я знала это, — но только недавно поняла, что это значит на самом деле. Возможность сражаться на двух фронтах сразу, не так ли? Сколько ещё полукровок в нашем Департаменте?

— Я клянусь тебе, — оторопело пробормотал Феликс, — Мы ничего не знали о твоей матери…

— Да ну? А про Найджела вы тоже ничего не знали? Что он наполовину реверсайдец?

— На четверть, — педантично уточнил Энтони, — Но, несмотря на это, он верный и преданный агент, так же, как и ты, Элис, ведь так?

Она разозлённо фыркнула.

— Энтони, ты даже представить себе не можешь, через что мне пришлось пройти, чтобы вернуться! И ты смеешь упрекать меня в чём-то? — она обвела агентов сердитым взглядом, — Да, моя мать из Реверсайда! Поэтому, и только поэтому мне удалось уцелеть. У кого ещё есть сомнения в моей преданности?

— Я никогда не сомневался в тебе, Элис, — устало вздохнул Феликс, — И никто не сомневается. Я могу лишь одно сказать: будь благословлён тот день, когда небеса послали нам тебя. Реджинальд был превосходным лидером. И, как его преемник, я сделаю всё, чтобы оправдать ваши надежды.

К нему подошел Кристофер и протянул какое-то письмо. Развернув бумагу, Феликс пробежал глазами по строкам.

— Это от Моргана, — прокомментировал он, — Война объявлена.

Анабель судорожно вздохнула, Питер сжал её руку, Тайлер мрачно усмехнулся, поигрывая мускулами.

— Что же теперь будет? — прошептала Луиза.

— Будем сражаться, — ответила Элис, — Да, Феликс?

— Элис, — он сделал длинную паузу, и у девушки возникло ощущение, что эти слова были заготовлены заранее, — Пришло время кое с кем тебя познакомить.

Элис заинтересованно последовала за агентом, гадая, кем окажется этот «кто-то». Они с Феликсом поднялись на второй этаж и повернули во флигель, где, помимо всего прочего, располагалась лаборатория. Однако Феликс прошёл мимо, остановившись в самом конце коридора.

— Профессор, вы у себя? — он вежливо постучал в дверь.

— Да-да, входите.

Седовласого дородного мужчину в шерстяном костюме-тройке и пенсне Элис прежде никогда не встречала, но его фотографии в газетах и научных журналах видела много раз, а однажды даже слышала его выступление по радио.

— Доброе утро, сэр, — поздоровался Феликс, входя в кабинет, и придерживая дверь для девушки, — Позвольте представить вам агента Элисон Мейнфорд.

— Весьма рад знакомству, мисс, — сидевший за столом мужчина подошёл к Элис и протянул ей руку, тепло улыбаясь, — Профессор Гилберт Джонс.

— Вы — агент ДВР? — изумлённо воскликнула Элис, напрочь позабыв о правилах хорошего тона.

— Скорее, научный консультант, — поправил профессор Джонс, — Мне приятно, что вы так глубоко осведомлены о предмете моих изысканий.

— О предмете ваших изысканий?.. — переспросила она.

— Я позволил себе изучить выкладки вашего дипломного проекта, — пояснил профессор, — И, вынужден признать, в них есть несколько довольно любопытных мыслей.

— Благодарю вас, — Элис покраснела, — Простите, что я в таком виде: у меня не было возможности зайти домой… Я рада, что вы находите мою работу заслуживающей внимания. Я всегда интересовалась наукой.

— Теперь это станет одной из твоих обязанностей, — проинформировал Феликс, — Ты получишь допуск к сведениям, касающихся предмета исследований профессора Джонса. С сегодняшнего для вы работаете вместе. Профессор, мисс Мейнфорд нужно посвятить во всё, что вам известно. Элис, — он повернулся к девушке, — Думаю, нет нужды повторять, что данная информация не должна покидать стены этого кабинета.

— Понимаю.

— Тогда я вас оставлю, — Феликс ободряюще улыбнулся Элис, кивнул профессору, и вышел.

— У тебя, должно быть, ко мне миллион вопросов, — проговорил профессор Джонс, пытливо глядя на девушку, — Не стесняйся, спрашивай. Я постараюсь ответить.

— Ну, не миллион, — Элис пожала плечами, — Но парочка точно найдется.

— Слушаю тебя.

Элис уселась было в кресло, но тут же встала на ноги, — так было проще сосредоточиться. Кабинет был довольно просторный, и очень светлый. Единственным тёмным пятном в интерьере была доска из чёрного обсидиана, сплошь исписанная формулами и графиками. Элис попыталась вникнуть в написанное. Задача осложнялась тем, что почерк профессора, сильно смахивающий на каракули, как и у всех научных гениев, разобрать было непросто. Но, увидев знакомые цифры, она постепенно начала понимать, в чем суть.

— Здесь отражено изменение мерности пространства?..

— За последние полгода, — подтвердил Гилберт Джонс, — Что скажешь?

Элис прищурилась, задумчиво потирая подбородок. Профессор протянул ей белый фломастер.

— Ммм… Это сигма, верно? — она указала колпачком фломастера на горбатую закорючку.

— Да.

— Так… А это — ускорение?

Профессор Джонс ответил коротким кивком.

Элис почувствовала, что дрожит.

— Не может быть, — она задохнулась, — Цифра должна быть меньше, по крайней мере, в два раза!

— Так и есть, — опять кивнул профессор, — Она должна была быть меньше. Если бы реверсайдские подрывники не уничтожили наши станции, и если бы не взрыв октаниумовой бомбы, кое-как подавленный сэром Паркером, всё было бы не так плачевно. Но последние события окончательно дестабилизировали ситуацию. Реверсайдские учёные изобрели резонансный передатчик, надеясь, что он им поможет справиться с энергетическим кризисом, — да, Элис, я видел схему. Занятно. Но запуск подобной установки ещё сильнее расшатал бы систему. Потому что проблема лежит гораздо глубже. Ты знаешь, что наши миры когда-то были едиными миром?

— Да, Феликс рассказывал мне…

— Так и есть. А ты знаешь, из-за чего он раскололся?

— Нет, — Элис опешила, — Из-за чего же?

— Пока у меня нет определённого мнения по этому вопросу, — профессор покачал головой, — А непроверенные гипотезы не в счёт: я даже не буду делиться ими с тобой, дабы не смутить твой разум. Но я уверен: как только мы раскроем эту тайну, то сможем понять, как нам остановить процесс расхождения миров, а, возможно, и обратить вспять.

— Но, сэр, — взволнованно проговорила Элис, — Что, если мы не сможем остановить это?

— Мерность пространства продолжит расти, — профессор невозмутимо поправил галстук, — Так, что вскоре это станет заметно даже для простых людей. Зеркала начнут закрываться всё быстрее, но пока они есть, энергия будет перетекать туда-сюда, ещё больше раскачивая систему. Это будет похоже на «Эффект инферно». В конце концов, наши миры могут попросту столкнуться, — ничто не исключает такого сценария развития событий. Есть и другая теория: согласно её сценарию, миры продолжат делиться, покуда хватает энергии, и, в конце концов, просто растворятся в вакууме. Как ты справедливо отметила в своем дипломе, мерность пространства растет по экспоненте, следовательно, сосуществовать наши миры смогут очень и очень недолго.

Элис провела рукой по лакированной поверхности стола. Реальность, в которой она жила, вдруг показалась ей донельзя хрупкой и уязвимой.

— Зеркала — это всё, что отделяет нас от другого мира. Согласись, ненадёжная защита. Параллельным прямым не положено пересекаться в нормальном трёхмерном пространстве, и благодаря этому тысячи и тысячи параллельных миров существуют, и будут существовать. Их наличие подтверждает лишь слабое реликтовое излучение, пронизывающее всё пространство вселенной. Но в нашем случае пространство искривилось, и параллельные прямые пересеклись, — одному небу известно, к чему это может привести.

— Думаю, вряд ли я смогу быть вам полезна, сэр, — уныло пробормотала Элис, — Хотя и рада решению Феликса. Но, по-моему, от меня мало толку.

— Не скромничай, — добродушно подмигнул профессор, — Одна голова хорошо, а две — лучше. Мы ведь сработаемся?

— Да, сэр, — Элис выдавила улыбку, — Конечно.

— Вот и хорошо, — подытожил Гилберт Джонс, — На этой оптимистичной ноте предлагаю закончить нашу беседу. Я вижу: ты устала и измучена. Я никогда не был в Реверсайде, и даже представить не могу, что тебе пришлось пережить, что ты сейчас еле на ногах держишься. Не хочу показаться невежливым, но, по-моему, тебе лучше отправиться домой. Я тебя больше не держу, всё прочее мы обсудим позже, в рабочем порядке.

— Хорошо, — кивнула Элис, — До свидания, профессор.

Когда, наконец, Элис добралась до Кирпичного переулка, она почти ничего не соображала. Всё было как во сне. Она не помнила, как с третьего раза попала ключом в замочную скважину, как разбила цветочный горшок с фикусом, когда поднималась к себе, как задёргивала портьеры, чтобы в комнате стало хоть чуточку темней: солнце стояло ещё высоко. Не раздеваясь, девушка повалилась на кровать, и моментально уснула.

* * *

Когда ты в отчаянии, весь мир видится в мрачных тонах, и даже любимые вещи не приносят удовольствия. Солнечная погода не радует, общение с друзьями в тягость, дружелюбные улыбки кажутся издёвками, а слова поддержки звучат фальшиво и неестественно. На самом деле всё совсем не так. Но минорное настроение заставляет надеть очки с закопчёнными негативом стёклами, сквозь которые увидеть что-либо светлое становится попросту невозможно.

Жизнь — как альбом с раскрасками. Ты сам волен выбирать цвета карандашей.

Правда, иногда судьба не оставляет выбора. Если все карандаши в наборе с чёрным грифелем, из чего выбирать?

Никогда прежде Элис не чувствовала себя такой несчастной. Вдобавок, ситуация усугублялась ещё и тем, что она была вынуждена скрывать истинную причину своего состояния от друзей и коллег. Впрочем, Луиза тоже ходила как в воду опущенная из-за Терри, да и трагическая гибель Реджинальда отозвалась в сердце каждого: мудрого и справедливого начальника любили и уважали.

Известие о том, что Дэниел Уинстон, известный бизнесмен и директор крупной промышленной компании — реверсайдский шпион по имени Джонатан Стейтон, произвела настоящий фурор. За считанные минуты эта новость облетела весь Департамент. В тот же день агенты под руководством Роджера арестовали почти всех сотрудников «Стайма» из опасений, что кто-либо из них может оказаться подельником Стейтона. Официальная версия для широких масс была далека от истины: контрабанда и финансовые махинации в особо крупном размере. Правда, однако, каким-то образом умудрилась просочиться в прессу, исказившись до нелепости, и люди слушали и пересказывали сплетни о том, что мистер Уинстон — адепт радикальной организации «Восточный альянс», направленный в Скайленд с тайной миссией по свержению правительства и государственному перевороту.

Бытовало мнение, что именно Уинстон стоит за взрывами энергостанций; согласно другой версии Уинстон фигурировал в качестве путешественника во времени, прилетевшего из далёкого будущего; некоторые говорили даже, что он — вообще не человек, а экспериментальная модель трёхмерной автономной голограммы, разработанная учёными в сверхсекретных лабораториях, но впоследствии осознавшая себя и восставшая против своих создателей.

Все эти нелепые слухи исправно перепечатывались не страдающими излишним снобизмом бульварными газетами, что только подогревало нездоровый интерес падкой на сенсации публики.

Впрочем, слухи эти волновали агентов Департамента разведки в последнюю очередь. Сейчас были дела куда важней: отныне они перешли на военное положение, и, помимо ужесточения мер безопасности, нужно было заботиться о том, чтобы информация об истинном положении дел не стала достоянием общественности.

После той вылазки в Реверсайд Элис была совершенно измождена и разбита, и Феликс пошёл ей навстречу, предоставив неделю отпуска, надеясь, что отдых поможет ей восстановить силы.

Но в окружении приятелей она хотя бы могла отвлечься на разговоры, занять мысли чем-то посторонним, — чем угодно, лишь бы забыть хоть на какое-то время события злосчастной ночи. И если в стенах Департамента, в обществе Анабель и Питера боль слегка отступала, то, когда девушка оставалась одна, она возвращалась с новой силой. Как назло, Лори куда-то исчез, — Элис не могла до него докричаться. Исчез именно тогда, когда он ей нужен как воздух!

Сидеть в одиночестве в четырёх стенах было невыносимо, и Элис целыми днями бродила по городу, с утра до позднего вечера, а иногда и всю ночь. Но спать тоже когда-то надо было, и это было хуже всего. Стоило ей сомкнуть глаза, она попадала в один и тот же сон, повторяющийся с упрямостью неисправной грампластинки: тёмные улицы покинутого жителями города. И один и тот же маршрут: от двери к двери, от стены к стене. Но на дверях висели замки, ворота не отпирались, звонки не работали. Иной раз в домах загоралось несколько окон тусклым, неживым светом, но стоило приблизиться к ним хоть на шаг, как они тут же гасли. Словно блуждающие огоньки, они манили к себе, внушали ложные надежды, чтобы в последний момент огорошить убийственной правдой: свет — лишь иллюзия, и нет ничего, кроме тьмы.

Вырваться, проснуться, убежать из мира снов и теней в реальный, осязаемый мир…

Но разве в реальном мире легче?

И разве можно убежать от себя?

На пятый день своего вынужденного безделья Элис решила изменить привычному распорядку дня, и вместо того, чтобы идти пешком, решила немного прокатиться. «Гелиос» поприветствовал хозяйку ровным рокотом двигателя, — погода стояла солнечная, и аккумуляторы турбомобиля были полностью заряжены.

Она села за руль, и поехала, куда глаза глядят.

Если бы можно было просто пообщаться с кем-то, поделиться своими чувствами, выговориться, излить всё, что накопилось в душе!

Отец её, скорее всего, осудит. Анабель постарается убедить, что это пройдёт. Отто даст парочку стереотипных советов, подходящих для подобного случая. Эмили — поплачет вместе с ней.

И никто не поймёт.

Гнусавый гудок велосипедного клаксона вернул её к реальности.

— Эй, на кабриолете! Попутного ветра!

Элис повернулась на оклик. Роберт обошел её по левой полосе, и, поравнявшись с машиной, радостно махнул рукой.

— Ни гвоздя ни жезла! — ухмыльнулся парень.

— И тебе того же, — внезапно она поняла, что высшие силы послали ей именно того человека, который был ей нужен.

— Куда путь держишь? Далеко собралась?

— Ты очень занят? — Элис ударила по тормозам, и вильнула к обочине.

— А что? Я на работу еду.

— Уже нет, — она вышла из машины и открыла багажник, — Клади сюда своего двухколёсного зверя.

— То есть? — Роберт посмотрел сначала на девушку, потом на свой велосипед, — Я не могу свинтить с работы. Меня будут искать, и вообще, добром это не кончится.

Элис протянула ему радиотелефон.

— Набирай номер.

— Чей?

— Своего шефа, чей же ещё?

Берти непонимающе пожал плечами, но подчинился.

— Давай сюда, — Элис поправила антенну и прижала трубку к уху, нетерпеливо щёлкая пальцами в такт длинным гудкам, — Привет, Джеймс… Ничего, нормально… Слышь, я чего звоню: у Роберта Вайденберга сегодня выходной… Что значит «как»? Вот так. И не отвлекай меня по пустякам, у меня тоже выходной, если ты вдруг забыл. Всё, пока.

— Откуда ты…

— Не спрашивай, — прервала его Элис, пресекая неизбежные расспросы, — Мне нужно с тобой поговорить. Ты не против, надеюсь?

— Нет, конечно, — Роберт изумлённо захлопал глазами, — Только…

— Замечательно. Положи велосипед в багажник, и садись.

Сначала Элис хотела поехать в «Одинокий Фэрлинг», но как только подумала об этом месте, ей сразу же вспомнились недавние события, поэтому она повернула на автостраду, ведущую за город, и очень скоро они покинули Грейстоун.

Дорога петляла вдоль морского побережья, иногда подходя вплотную к воде, а иногда — ныряя в тоннели, пробурённые в скале. Отъехав на расстояние, показавшееся Элис достаточным, она свернула на грунтовку, ответвляющуюся от основной трассы, и, забравшись повыше, остановилась.

Здесь, на высоте в тысячу метров над уровнем моря, снег ещё не успел сойти, а кустарник и карликовые деревья, в изобилии росшие вокруг, только-только начинали обзаводиться молодыми побегами. Далеко внизу, до самого горизонта, простиралось зеркало моря, Это сравнение опять напомнило Элис о Реверсайде, и она поёжилась.

— Холодно? — заботливо спросил Берти, всю дорогу не проронивший ни слова, — Может, поищем другое место?

— Нет. Мне нравится здесь, — возразила Элис, мотнув головой, — Сейчас согреемся.

Она развела на скале костерок, и в воздухе разлилось приятное тепло.

— Вот так гораздо лучше, — Элис села на каменный выступ, обхватив колени руками. Роберт устроился рядом, греясь у открытого огня.

Несколько раз Элис открывала рот, но каждый раз останавливала себя. Она не знала, с чего начать. Ясно одно: она не сможет рассказать ему всей правды, но молчать — это выше её сил. Она чувствовала, что ей просто необходим этот разговор, что она должна переложить часть груза на плечи друга, такие сильные и надёжные, — иначе она просто не выдержит.

— Не пытайся подобрать слова, — попросил Берти, — Просто расскажи мне всё по порядку.

Элис посмотрела на друга. Она был серьёзен. Что ж…

— Берти, только обещай не смеяться. Мне кажется… Кажется, я влюбилась.

— То есть… — Роберт осёкся. Очевидно, он ожидал услышать нечто совершенно иное, — Так «кажется» или «в самом деле»?

— Кажется, в самом деле.

— И в этом проблема? А он…

— Он меня ненавидит.

— Ненавидит? Не слишком ли громко сказано?

— Нормально сказано. Надо учиться смотреть правде в глаза. Это так, Берти.

— Не представляю, как тебя можно ненавидеть, — похоже, он говорил искренне, — Почему ты так уверена?

— Я его враг.

— Ты?

— Да. И я тоже должна его ненавидеть. Я не имею права относиться к нему иначе!

— Ничего не понимаю…

— И не пытайся понять, Берт! — вскрикнула Элис, и тихо добавила, — Я сама уже ничего не понимаю. Мы чуть не поубивали друг друга. А потом… Я не знаю, что делать, Берти!

— Для начала тебе нужно успокоиться, — он попытался взять девушку за руку, — Гнев не поможет разобраться в себе.

— Я не собираюсь заниматься самокопанием! — Элис поймала испуганный взгляд друга, — Прости. Всё очень сложно.

— Я пойму.

— Увы, я не могу рассказать тебе всего.

— Как же тогда я смогу помочь? — резонно заметил парень.

Элис замолчала, собираясь с мыслями.

— А ты и не можешь помочь, Берти, — ответила она тихо, — Я знаю, это некрасиво с моей стороны: использовать тебя в качестве жилетки. Но мне элементарно не с кем больше поговорить.

— А Лориан? — тут же нашёлся Роберт.

— Он улетел куда-то. У фэрлингов много дел, недоступных для нашего понимания, — Элис опять надолго замолчала, — А ведь Лори спас меня тогда, в Дарквуде. Как и я его когда-то.

— На меня ты тоже можешь рассчитывать, — уверенно сказал Роберт. — Не спорь, — поспешно добавил он, заметив, что Элис собирается возразить. — Что бы ты ни натворила, я всегда буду на твоей стороне. А если ты попадёшь в беду — я приду и помогу, и мне неважно, что про меня скажут.

Элис выдавила подобие улыбки, в который раз ловя себя на мысли, как всё-таки похожи голоса Роберта и Леонарда. Если бы она не знала наверняка, что они — совершенно разные люди, к тому же из разных миров, то решила бы, что это один и тот же человек. Бывают же в жизни совпадения!..

И всё же от слов друга ей стало чуточку легче.

— У меня тоже не всё гладко, — Роберт вздохнул и бросил в огонь сухую палочку, — Наш проект закрыли из-за недостатка финансирования. Это было решение Сената. Мы пытались его оспорить, но ничего не вышло.

— Что за проект? — вяло поинтересовалась Элис больше из вежливости, чем из любопытства, — Неужто тот самый, про который ты мне все уши прожужжал ещё в Айзенбурге?

— Он самый, — Берти угрюмо кивнул, — Усовершенствование аккумуляторов. Ну, ты знаешь, мы работали над химическим составом гальванических элементов, чтобы повысить ёмкость аккумуляторов. У нас уже были опытные образцы с новым составомраствора, их даже хотели запустить в серийное производство. Но на последних испытаниях выяснилось, что в работе брак: при достижении максимальной мощности установка самопроизвольно отключалась. А там половина шишек из Сената было, в комиссии, — представляешь себе картину? Естественно, они всё зарубили. Мы стали разбираться, что к чему. И выяснилось: электролит при достижении определённой температуры даёт необычную побочную реакцию: в нём почему-то синтезируется октаниум.

— Что синтезируется? — Элис, доселе слушавшая рассказ Берти не очень внимательно, вдруг вздрогнула и напряжённо выпрямилась.

— Октаниум. Он оседает на мембране электрода, и действует как изолятор. Ток тут же падает до нуля.

— И?.. — девушка нетерпеливо заёрзала на месте.

— Нужно было всё начинать заново. Но у властей оказалось другое мнение на этот счёт. Проект был признан несостоятельным, и его заморозили. А мне, Марку и остальным пришлось искать работу.

— Роберт, — её трясло от возбуждения, — Это же… Ты хоть понимаешь, что вы изобрели? Там был именно октаниум, ты не ошибся?

— Нет, ошибки быть не может. Это исключено.

— А ты сможешь перенастроить оборудование так, чтобы скорость синтеза октаниума делала работу системы целесообразной?

— Не знаю, — он задумался, — Но попробовать стоит.

— Сколько времени понадобится, чтобы это выяснить?

— Ну, это надо смотреть. Так сразу не скажешь…

— Роберт!

— Гм… Пара месяцев тебя устроит?

Элис перевела дух, пытаясь остыть, успокоиться, привести в порядок мысли и чувства…

«Редж полагался на меня, — прошептала она так, чтоб Берти не услышал её, — Я хочу оправдать его ожидания».

Надо перешагнуть через себя. Она обязана, — нет, она просто не может поступить иначе.

Ведь слово, данное магом, невозможно нарушить.

— Твой проект будет реанимирован, — Элис поднялась на ноги и взмахом руки погасила костёр, — Я лично позабочусь об этом. Но работать вы будете не над улучшением КПД аккумуляторов, а над синтезом октаниума. Нам нужен дешёвый октаниум для энергостанций. И твоё открытие может стать альтернативой разработке иссякающих месторождений.

— Элис, но как… — ошарашенно воскликнул Роберт, его глаза радостно вспыхнули, — Как ты себе это представляешь? Ты думаешь, что кто-то сможет найти рычаги воздействия на сенаторов? И даже если теоретически допустить, что на них возможно повлиять, у кого найдется такая власть?

— Это не твоя забота, Берт. Я улажу все вопросы, не сомневайся, — деловито продолжала Элис, — У вас будет всё необходимое. А ежели что не так, — обращайся напрямую ко мне. Вот мой новый номер, — она торопливо нацарапала на клочке бумаги несколько цифр, — На старый не звони: не дозвонишься. Тот телефон давно отключен.

— Хорошо.

Элис замолчала. Ей было неловко. Она думала, что, поговорив с другом, сможет избавиться от гнетущего её душевного груза, что ей полегчает хотя бы отчасти, но разговор сам собой скатился в иную плоскость.

Впрочем, может, это и к лучшему.

Подвезя Берти до предместья Фоурсти, Элис повернула в сторону центра, но, не доезжая до развилки, остановилась.

Опять она одна.

Ехать домой не хотелось совершенно.

Завтра она расскажет Феликсу про исследование Роберта, чтобы тот смог выбить возобновление финансирования. Что ж, по крайней мере, её друг больше не будет подвергать себя неоправданному риску в народной дружине. А если ему удастся наладить синтез октаниума…

Тонкий, как волосок, лучик надежды нашёл лазейку и, пробившись сквозь плотные тучи, робко прикоснулся к её израненной душе. Элис удивлённо моргнула. За последние дни она успела свыкнуться с мыслью, что света всех звёзд вселенной не хватит, чтобы победить царившую там тьму.

— Привет, Юджиния! — поздоровалась Эмили, но, увидев лицо соседки, перестала улыбаться и нерешительно шагнула ей навстречу, — Ты плачешь?

— Нет-нет. Всё хорошо, Эмили, — выдавила Элис, смахивая так некстати навернувшиеся на глаза слёзы.

— Что случилось?

— Ничего, — сердясь на себя за оплошность, Элис постаралась придать лицу бодрое, или хотя бы нейтральное выражение, — Не обращай внимания. Просто расклеилась немного. Да и настроение не очень.

«Неубедительно, неискренне и ненатурально!»

— Когда мне тяжело, я рисую, — посоветовала Эмили, — Или сажусь за книгу. Знаешь, книги — они как люди. У каждой свой характер… Ты что читаешь?

— Детективы, в основном, — неохотно ответила Элис.

— Правда? — Эмили просияла, — Я тоже! У меня есть «Похождения Альфреда Грина», вся серия. Поищи в гостиной, на книжной полке, если хочешь.

Элис едва заметно вздрогнула.

— Спасибо, Эми, — она качнула головой, — У меня есть что почитать.

Очутившись в своей комнате, Элис первым делом бросилась к секретеру и, выдвинув верхний ящик, принялась яростно раскапывать хранившиеся там вещи. Через некоторое время искомый предмет обнаружил себя. Им оказалась книга в бордовом кожаном переплёте. Судя по идеально гладкому обрезу, её ещё ни разу не открывали, чтобы прочесть.

Заглавие на обложке гласило: «Фэрлинги: белые пятна истории от древности до наших дней».

Девушка придвинула торшер поближе к креслу, зажгла лампу и углубилась в чтение.

Огрызок последней главы, или эпилог: найти в себе силы двигаться дальше

Не беда, если не знаешь куда идёшь.

Хуже, когда некуда больше идти.

Mythical Detective Loki Ragnarok

…Сырая земля у подножия скалы была испещрена свежими отпечатками лап. На глинистой почве, девять из двенадцати месяцев в году покрытой толстым слоем снега и льда, деревья и кустарники чувствовали себя некомфортно и почти не встречались, зато мхи и лишайники произрастали в изобилии. Совсем недавно это место не представляло собой ничего примечательного, — в округе было полным-полно таких вот скал с шапками бело-голубых вековых ледников на вершинах и голой безжизненной землёй. Но сейчас весна была в самом разгаре, и ледник активно таял, питая говорливый водопад, каскадами сбегавший вниз.

Шум водопада и разбудил её.

Элис потёрла глаза, пока ещё плохо соображая со сна, и огляделась. На фоне ночного неба силуэт фэрлинга угадывался безошибочно: по отсутствию звёзд.

— Моё любимое место, — Лориан повернул голову, и Элис увидела, как его глаза загорелись предвкушением чего-то невыразимо прекрасного, — Таурус сейчас появится. Гляди.

Она посмотрела на юг. У зубчатой кромки горизонта висела яркая точка — ближайшая к Земле планета.

— Ты спала так крепко, что мне было жаль будить тебя.

— Где ты пропадал, Лори? — Элис уселась на землю, прижавшись к его боку, — Где ты пропадал, когда был мне так нужен? Ты же обещал никогда больше не бросать меня.

Густая шерсть фэрлинга была влажной от водяной пыли.

— Я появился, как только почувствовал это. Ты хотела побыть одной, и я не стал тебе навязывать своё общество.

— Неправда! — воскликнула Элис, — Или нет? Я уже ни в чем не уверена, Лори. Я запуталась.

— И поэтому ты решила прочесть мою книгу? Ты, единственная, кто может услышать всё из первых уст?

— Что? — поражённо ахнула Элис, — Твою книгу?

— «Историю Фэрлингов» написал я. Продиктовал одному весьма предприимчивому юноше, если быть точным. «Занятная книженция, ты не находишь? Интересно будет почитать, что про них люди пишут».

Элис содрогнулась: это были её слова.

— Задолго до возникновения человечества на Земле существовала цивилизация фэрлингов, — продолжал Лори, — Ваша история происходила у нас на глазах. Со временем мы заметили, что некоторые из вас могут улавливать наши мысли: вы прозвали их магами. В своём развитии люди проделали долгий путь, и много глупых ошибок лежало на том пути. Фэрлингам было больно это видеть. И мы научили людей всему, что знали сами. Человечество получило нашу мудрость и знания; и жизнь стала совсем иной. Но сменилось несколько поколений, и люди начали забывать, кому они обязаны своим счастьем. А потом мир раскололся.

Может, причиной тому была магия Лориана, но Элис вдруг почувствовала, что время замедлилось, и само мироздание отложило все дела, чтобы послушать рассказ чёрного фэрлинга. Девушка боялась вздохнуть, но, похоже, Лори ждал её вопроса.

— Почему это произошло? Почему мир стал таким?

— Всему виной сомнение. Сомнение и неуверенность в своей правоте. Когда ты идёшь по дороге, всё понятно и просто. Но стоит встретиться развилке, тебе приходится выбирать: влево или вправо? А, может, прямо? Иногда выбор очевиден, и ты продолжаешь путь. Но бывает и по-другому. Однажды это произошло: сомнение разбило мир. С тех пор две половинки единого целого существуют сами по себе, и каждая живёт своей жизнью.

— Выходит, — Элис вспомнила про Лео и Берти, — У каждого из нас есть свой двойник в Реверсайде?

— Когда миры только-только разошлись, это было так. Но с течением времени разница становилась всё больше. Правда, это справедливо лишь для людей. Для нас всё выглядит иначе. С точки зрения фэрлингов пространство едино. Нам не нужны зеркала, чтобы путешествовать из мира в мир.

— Лучше бы я никогда не узнала про Реверсайд, будь он проклят, — с горечью прошептала Элис, — И про Зеркала.

— Не жалей о своих ошибках. Только совершив их, ты поймёшь, как поступать правильно.

— Иногда даже одна-единственная ошибка способна стать роковой.

— Да. Но только тот, кто не боится допустить промах, достигает цели, — фэрлинг шумно вдохнул воздух, — Наша жизнь — это тонкая грань, по обе стороны которой — бездонная пропасть. От рождения до смерти мы балансируем на острие ножа, силясь удержать равновесие. Суть жизни в этом и заключается: постичь искусство канатоходца, найдя баланс, удержаться на этой грани, — и двигаться вперёд. Не всем дано такое счастье. Многие в погоне за тем, что видится им единственно верным, прыгают вниз; многие оступаются, и падают в пропасть.

Элис сглотнула комок в горле.

— Я падаю, Лори.

— Только падая, можно понять, что рождён летать. У тебя всегда были крылья. Расправь их.

— Их больше нет. Увы. Я их потеряла.

— Тебе это только кажется, — возразил фэрлинг, — Их невозможно потерять. Расправь свои крылья, и ты поймёшь, что по-прежнему способна летать.

— Я не смогу.

— Ты сможешь, я знаю.

— Он никогда не перестанет быть моим врагом, — выдавила Элис со вздохом, — Он — реверсайдец, и останется им.

— Однажды ты сказала мне, что в жизни есть вещи поважней любви.

— Я в самом деле так сказала? — удивилась девушка, — Сколько же воды утекло с тех пор!..

Она сама во всём виновата, и никто другой. Джон никогда не простит её, да и она сама себя не простит. А если об этом кто-нибудь узнаёт…

— Для начала перестань винить себя, — посоветовал Лори, — Где та Элис, которая всегда смотрела в будущее с оптимизмом, которую было не сломить ничем?

— Я уже давно другая.

Лори повернул голову и посмотрел ей в глаза.

— Не соглашусь. Ты всё та же. И это не просто слова. Другой на твоем месте сдался бы, но ты справишься. Иначе быть не может. Это подтвердит тебе любой фэрлинг.

— Великая тайна фэрлингов, — Элис не смогла сдержать невольный смех, — Так это и есть то, что ты скрывал от меня столь тщательно?

— Ты рождена для этого пути. Всё должно было произойти именно так, а не иначе. Я не мог тебе открыть правду до срока. Но не отчаивайся. После самой непроглядной тьмы всегда наступает рассвет. Помни это.

Элис плотнее прижалась к фэрлингу. Она чувствовала, что он сказал ей далеко не всё, но впервые в жизни её не раздирало любопытство. Придёт время, и он расскажет остальное.

— Я рада, что ты рядом.

В конце концов, не так уж всё и плохо. С ней друзья, её друзья, и они обязательно победят.

Элис повернулась, и вдруг почувствовала, как что-то твёрдое кольнуло её в бок. Она запустила руку в карман и извлекла оттуда портативный радиоприёмник. В батарейках ещё оставалось немного заряда.

Распутав провода наушников, Элис включила аппарат. На этой волне обычно передавали новости и информационные программы, а ночью крутили музыку: одна песня сменяла другую, и так до самого утра.

Сейчас здесь играла композиция легендарного Ричарда Эллиота, — основателя и бессменного лидера одной из самых великих рок-групп Скайленда.

Элис прибавила звук до максимума: как можно громче, чтобы хоть на время заглушить ноющую боль в душе.

Она вдруг почувствовала себя героиней песни Эллиота. Иллюзия была столь сильна, что на несколько мгновений окружающая реальность словно бы исчезла из виду. Голос солиста завораживал, неземная красота мелодии опьяняла, и Элис с удивлением обнаружила, что плачет.

Или это были брызги, прилетевшие с водопада?

Незаметно для неё музыка растворяла печаль и тревогу, смешивая с ветром и унося прочь: ввысь, к звёздам. Элис ощущала себя странником, отыскавшим посреди бескрайней пустыни колодец, полный чистой пресной воды. Песня, написанная за полвека до её рождения, песня, которую она знала наизусть чуть ли не с пелёнок, теперь звучала совсем по-новому. Неожиданно для себя девушка осознала, что ей не хватало этой музыки всю жизнь…

Мистика случайных совпадений. А чем ещё можно объяснить, что по радио играла именно эта песня?

Как человек, не подозревавший о существовании иного мира, мог столь точно передать её собственные ощущения?

Последние аккорды мелодии потонули в вихре чувств, всколыхнувших её душу до самого дна. Элис дрожала, хотя обнимавший её фэрлинг был горячий, как печка. Теперь всё встало на свои места: даже многочисленные тайны, так и оставшиеся нераскрытыми.

Правда ли, что Терри ни в чём не виноват, и кто настоящий предатель? Почему Эмили ничего не помнит о своём истинном прошлом, и с какой целью заблокированы её способности к магии? Кем в действительности была её мать, где она сейчас, и удастся ли ей разыскать её?

Раньше эти и другие вопросы терзали Элис, не давали покоя. И лишь теперь она поняла: Лориан прав. Не стоит торопить судьбу.

В конце концов, Лори никогда не ошибался. Она должна ему верить. Если он говорит, всему своё время, значит, так тому и быть. Когда-нибудь это время обязательно придёт.

Пусть с первого взгляда ей показалось, что это конец, но сейчас Элис знала наверняка: это только начало.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ.

Оглавление

Вместо эпиграфа

Пролог, в котором описаны дела давно минувших дней

Часть 1 Бойся выбора

  Глава первая, в которой встречается странный человек

  Глава вторая, которая доказывает, что стройка, особенно замороженная, — не самое лучшее место для прогулок

  Глава третья, в которой отважный рыцарь почти без боя побеждает свирепого дракона

  Глава четвёртая, в которой звучит музыка и танцуют вальс

  Глава пятая Голоса знакомые и незнакомые

  Глава шестая, в которой фэрлинги летают, а аэростаты — падают

  Глава шесть целых четырнадцать сотых Курс на запад. Собственно, эта глава нужна лишь для круглого счёта

Часть 2 Бойся ошибок

  Глава седьмая Новый дом — старые сны

  Глава восьмая Слово — не воробей, а уж клятва — тем паче

  Глава девятая Не езди быстрее, чем летает твой ангел-хранитель

  Глава десятая Марципаны и гладиолусы

  Глава одиннадцатая Звезда всегда знает, для кого она падает с неба

  Глава двенадцатая Перед тем, как пройтись по лезвию бритвы, хотя бы почитай к ней инструкцию

  Глава двенадцать плюс икс Не верь приметам

Часть 3 Бойся правды

  Глава тринадцатая Инициатива наказуема, и никаких отговорок

  Глава четырнадцатая Кто прав, того и октаниум

  Глава пятнадцатая Ловля на живца — для тех, кто хочет поймать действительно крупную рыбу

  Глава шестнадцатая Не зная броду, не суйся в воду, тем более в одиночку

  Глава семнадцатая Тот, кого не стоило недооценивать

  Глава восемнадцатая Бескрылый ангел не вправе мечтать о небе

Огрызок последней главы, или эпилог: найти в себе силы двигаться дальше