Дело пропавших старушек [Наталья Колодезная] (fb2) читать онлайн

Наталья Колодезная Дело пропавших старушек

Конец октября в средней полосе России. Сыро. Пасмурно. Уныло. Типичный провинциальный городок N жил своей неказистой жизнью. Несколько облезлых «хрущёвок» в центре довлели над частным сектором на окраинах. Жители с нетерпением ожидали приход нового 2019 года, возлагая на него всю полноту ответственности за личное и общественное благополучие.

Вадик Иванов, тридцатилетний, худощавый, сутулый, местами небритый оперативник, возвращался после обеда в участок. Был он весел и задорен, что без сомнения являлось следствием полученного с утра аванса.

В кабинете следователя Макарова, пятидесятилетнего седого крепыша, поперёк себя шире, Вадик занимал отдельный письменный стол. В старые рассохшиеся деревянные оконные рамы тянуло сквозняком, который легонько раскачивал следственные материалы, закреплённые разномастными магнитами на доске возле стены.

Следователь, похоже, так и не ходил обедать. Сидел за столом, и устало смотрел в монитор компьютера. С доски тихонько соскользнул на пол портрет потерпевшей Сидоровой. Вадик подошёл и подобрал. Придирчиво оглядел доску и вернул беглую улику на место. В верхнем ряду находились любительские фотографии четырёх пропавших старушек, а в нижнем — двух подозреваемых.

Макаров потёр лоб и заметил Иванова:

— Докладывай, что надумал.

— Докладываю: рубли к рублям, доллары к долларам, — козырнул Вадик.

— Шутник!

— Да, где уж мне, — оперативник указал пальцем на первого подозреваемого: — Череда в больнице с переломом тазобедренного сустава уже два месяца и еще на два минимум, — перевёл палец на вторую фотографию: — Евлампьев снят с поезда за мелкую кражу и возвращен в родную колонию, без права визита к маме.

— Не могу поверить! Отсидел пять лет и до дома не доехал, обратно вернулся.

— Судьба шутит.

— У нас снова нет подозреваемых. Придется начинать все сначала, — тяжело вздохнул Макаров.

Вадик расстегнул куртку, снял и повесил на крючок на стене, присел на стул перед следователем:

— Что у нас есть? Заявление от соседей о пропаже четырех одиноких старушек. Чего у нас нет? Ни трупов, ни свидетелей.

— Какой мотив? Все вещи на месте. Денег у них отродясь не было. В криминале не замешаны. Даже не собачились ни с кем в последнее время.

— Наследников нет. Делить нечего. Объединяющий фактор — знакомы между собой.

— Здесь все между собой знакомы. Так или иначе.

— Значит, нужно расширять поиски.

— Неучтенные иногородние родственники? Не хотелось бы, но придётся обратиться за помощью к общественности, — мрачно пошутил Макаров.

Вадик, как будто ожидая в любую минуту команды «отбой», не торопясь достал из кармана мобильник и воспользовался быстрым набором:

— Марья Филипповна, здравствуйте! Это Вадик Иванов. Да, я по-прежнему оперативник, вашими молитвами. Нам снова нужна ваша помощь!

Следователь мужественно протянул руку и забрал телефон у подчинённого:

— Здравствуйте, Марья Филипповна! Да. Да. Да. Мы тоже додумались. Да. Да. Да. Вы предупреждали. Евлампьев снят с поезда за мелкую кражу. Да. Да. Череда давно в больнице. Да. Как его фамилия? Уже записываю. Последний адрес. Записал. Кем приходится пропавшей Сидоровой? Да. Спасибо, Марья Филипповна! До свидания!

Отключив телефон, Макаров быстро, как ядовитую змею, передал Иванову его собственность, достал из кармана носовой платок и вытер со лба пот. Общение с Марьей Филипповной далось, как всегда, тяжело:

— Почему она тоже не пропала?

— От нее дождешься, — ухмыльнулся Вадик.

Макаров перевёл дух и сосредоточился на деле:

— У пропавшей Сидоровой, оказывается, есть внук, Владимиров Сергей Андреевич, 26 лет. Проживает и работает в столице. По официальной версии, в последний раз гостил у бабушки прошлым летом.

— Давайте данные. Пойду, пробью.

— Не надо. Я сам позвоню в Москву. Это мой бывший участок. Попрошу помощи у коллег. Так быстрее будет.

Следователь побарабанил пальцами по столу, посмотрел в окно, взял свой телефон и набрал номер:

— Здравствуй, Дмитрий Иванович! Можешь говорить, не отрываю?

— Да, Илюша, говори.

— Мне бы алиби проверить у гражданина Владимирова Сергея Андреевича, 26 лет, проживает по адресу…

— Уже проверили, ты не первый им интересуешься. У меня на столе заявление от хозяйки съемной однушки о пропаже жильца. История банальная: безработный, по месту регистрации не проживает, место нахождения не известно. Он у тебя? — Перебил Макарова Дмитрий Иванович.

— Нет. Если найду-дам знать.

— Добро! Сам-то как? Три года прошло. Может, вернешься?

— Спасибо за приглашение, прости, не могу. В провинции жизнь спокойнее. Все серийные маньяки в столицу перебрались.

— Если передумаешь, мы будем только рады. Никто тебя не винит. Дело до сих пор не раскрыто. Маньяк твой затихарился. Бог знает, как надолго.

— Да, — тяжело вздохнул Макаров: — Пора работать. Рад был тебя услышать.

— Не пропадай!

Следователь с затаённой досадой посмотрел на телефон, как на предателя и убрал в карман. Вадик внимательно прислушивался к разговору и вопросительно кивнул начальнику.

— Поехали к гражданке Сидоровой, проверим еще раз недвижимость. Внучок наш в розыске, — процедил Макаров.

Через пять минут за ними закрылась дверь. Непослушный снимок опять упал на пол.

***

Пустынная улица частного сектора. Пасмурно, ветрено, тоскливо. Злобно подвывал ветер в выбитом окне заброшенного дома. Начал накрапывать мелкий противный дождик. Депрессивная атмосфера нагнетала тревогу.

Скрипучая калитка впустила полицейских в маленький дворик с палисадником возле ветхого дома пропавшей Сидоровой. Поднявшись на крыльцо, следователь сорвал печать с входной двери. Оперативник, наклонившись, достал из-под коврика ключ. Макаров прикрыл глаза ладонью. Иванов пожал плечами. Провинция.

— Заходим аккуратно. Не шумим. Если повезет, возьмем подозреваемого тепленьким, — прошептал следователь.

— Не первый день замужем! — Ответил Вадик и открыл дверь.

Крадучись, они проникли в подозрительное помещение.

***

В полутьме занавешенных окон, наши герои прокрались в комнату и осмотрелись. В доме кто-то жил. Остатки еды на столе, разбросанная мужская одежда и запах старых носок. Макаров приподнял со стула грязную футболку:

— Похоже, никого нет.

Раздался хлопок входной двери и тяжёлые вкрадчивые шаги по коридору. Иванов и Макаров занервничали и переглянулись, достали оружие и заняли позицию по обе стороны от двери. Напряжение достигло пиковой точки. Неизвестный замер прямо перед дверью. Сердце отсчитывало удары. Полицейских и преступника разделяла лишь тонкая деревянная перегородка. Предельное напряжение было разорвано безумным женским криком, полным ужаса и тоски:

— Ааа!

Полицейские сорвались с места, но опережая их порыв, дверь распахнулась, и в захламлённую комнату ворвалось, легко разбросав их по сторонам, ужасное чудовище! И сразу же стало тесно.

— Господи, Боже мой! Марья Филипповна! Что вы тут делаете? — Макаров, а за ним и Иванов убрали оружие.

— Веду расследование! — Полным претензии тоном сообщила женщина, описать которую теперь просто необходимо!

Первое, что бросалось в глаза, были костюм и макияж. Воспитанный человек назвал бы её образ вызывающим, представитель богемы — эпатажным. Иванов с Макаровым, под страхом смерти, от комментариев бы отказались.

Вес дамы примерно в два раза превосходил её рост, который приближался к метру восьмидесяти. Голос по тембру и громкости мог соперничать с Иерихонскими трубами, причём всеми одновременно. Возраст приближался к семидесяти. А по профессии это была заслуженная учительница начальных классов города N на пенсии.

— Не имеете права! — Возмутился Вадик.

— Если бы не я, то вас бы тут не было! — Парировала Марья Филипповна.

— Почему вы кричали? — Поинтересовался Макаров.

— На меня мышь упала.

— И что вы с ней сделали? — Закинул удочку следователь.

— Дудки! Вам не удастся опять обвинить меня в превышении самообороны, — погрозила ему пальцем самопровозглашенная сыщица.

Иванов был непреклонен:

— Марья Филипповна, Вы моя первая учительница и я Вас очень уважаю. НО!!! Идет следствие! Немедленно покиньте помещение!

— И не подумаю! — Марья Филипповна небрежно отодвинула бедром Макарова:

— Я была уверена, что присяга не позволит вам идти окольными дорогами, и пошла огородами. В спальне открыто окно. Наверняка преступник входил и выходил через него.

Лица полицейских скривились от осознания своей промашки.

— Вадик, проверь, — полным досады голосом приказал Макаров.

Иванов обиженно посмотрел на свою бывшую учительницу и вышел на улицу. Марья Филипповна по-хозяйски огляделась и остановила свой взор на кислом лице следователя.

— Мы благодарны Вам за информацию, но следствие веду я.

— Ах, оставьте! Не Вам одному интересно.

— Это может быть опасно, — не оставлял надежды избавиться от добровольной помощницы Макаров.

— Нам с вами грозит только одна опасность — застрять в люке погреба, — с иронией ответила она и указала на узкий лаз в полу.

— Вадик, — на пределе громкости крикнул Макаров.

Марья Филипповна поморщилась и прикрыла рукой с массивными перстнями ухо. Иванов ворвался в комнату и огляделся в ожидании атаки врагов:

— Что случилось?

— Лезь в погреб! — Приказала женщина.

— Я Вам не подчиняюсь. У меня свое начальство! — Гордо отказался оперативник и посмотрел на следователя.

— Лезь в погреб, — печально подтвердил Макаров.

Подозрительно косясь на Марью Филипповну, Вадик взял со стола фонарик, открыл люк и, с высоко поднятой головой, спустился вниз. Загорелся свет.

— Вызывайте скорую! — Крикнул оперативник.

— Ты нашел потерпевших? — Обрадовался следователь.

— Частично.

Раздались шум возни и кряхтение. На свет божий из подпола выбрался избитый, помятый и дезориентированный мужчина около тридцати лет. Следом за ним поднялся Иванов.

— А где бабки? — В праведном гневе возопила Марья Филипповна.

— Я ничего не брал! — Отмежевался незнакомец.

— А сколько вам надо? — Прикинув свои финансовые возможности, осторожно поинтересовался Вадик.

Взглянув на мужчин с неудовольствием, она членораздельно переформулировала вопрос:

— Где пропавшие бабушки?

— Я не знаю.

— В погребе нет, — подтвердил Иванов.

— Предъявите документы, — потребовал Макаров у незнакомца.

— В сумке, — признался подозреваемый, наверное, уже всё-таки потерпевший.

Вадик, как представитель законной власти, поднял сумку, достал из неё паспорт и протянул своему начальнику. Следователь раскрыл документ, внимательно изучил и сверил фотографию с оригиналом. Потерпевший выпрямил спину и повернул лицо в три четверти.

— Сергей Андреич, как вы оказались в погребе и почему незаконно проживаете в опечатанном помещении? — Сурово спросил полицейский.

— Приехал к бабушке, в связи с тяжелым материальным положением. Дверь опечатана. А меня квартирная хозяйка наверняка в розыск объявила, я ей денег должен. Жить негде. Помощи попросить не у кого. Ну, я и забрался в окно, — заикаясь от страха, признался Владимиров.

— А в погреб зачем залез? — По-отечески пожурила заслуженная учительница.

— Случайно получилось. Я сюда на электричках добирался. Познакомился с одним парнем. Вместе веселее. У него есть деньги, а у меня жилье. Вчера перебрали. Полез в погреб за закуской и с лестницы свалился. Подняться не смог. Толя тоже пьяный был. Люк узкий, вдвоем не пролезешь. Остался я в погребе отсыпаться. А Толя, скотина, люк закрыл, чтоб самому не свалиться и забыл про меня. Ушел куда-то утром и не вернулся.

— С кем дрался-то?

— Ни с кем. С лестницы падал.

— Дебил! — Прокомментировал ситуацию Иванов.

Раздался громкий хлопок с улицы и шелестящие шаркающие шаги по деревянному полу. Полицейские достали оружие и заняли позиции возле стены. Все замерли в ожидании. Неизвестный в тёмном коридоре нащупал ручку и отворил дверь.

Грязная, лохматая и жутко недовольная в комнату вошла бабушка Сидорова:

— Что тут происходит!?

— Тебя полиция разыскивает, — в полуобморочном состоянии признался внук.

— Ты где была? И где остальные? — Обрадовалась Марья Филипповна.

— По грибы с подружками ходила. Заблудились мы. Вышли на домик лесников. Там и жили две недели. А сегодня утром хозяева заявились и нас домой отвезли, — полным обиды тоном ответила умеренно пострадавшая старушка.

— Слава Богу! Дело закрыто. Можем возвращаться, — вздохнул с облегчением Иванов.

— Куда это ты собрался? У меня во дворе труп лежит, — возмутилась Сидорова.

— Были мы в вашем дворе. Никто там не лежит, — попытался её успокоить Макаров.

— А вот и лежит! Возвращаюсь я домой огородами, а там какой-то алкаш в мое окно лезет. Взяла я лопату… — мрачно ответила потерпевшая, возможно, уже обвиняемая в убийстве.

— Я все понял! Вадик, проверь!

Оперативник во второй раз вышел во двор. Бабушка Сидорова зашла в соседнюю комнату и заперла за собой дверь.

— Это она Толика приголубила, — в священном ужасе прошептал Владимиров.

— Человека убить не так просто. Не будем нагнетать. Если что, опознаете, — сказал следователь.

— Это была самооборона! — Твёрдо заявила Марья Филипповна.

Мужчины укоризненно посмотрели на неё. Заслуженная учительница немного смутилась. Наконец вернулся Вадик и привёл за руку незнакомого человека с окровавленной головой. Макаров указал Владимирову на раненного:

— Толик?

— Он!

— Предъявите документы, — потребовал следователь.

— В сумке. Сейчас достану.

Иванов отпустил Толика. Покачиваясь, он подошёл к столу, взял свою сумку и начал в ней копаться. Все расслабились. Марья Филипповна протянула Толику свой носовой платок. Пострадавший от бдительности бабушки Сидоровой, платок принял, вытер кровь с лица, бросил в сумку, достал оттуда пистолет и направил на Марью Филипповну, стоящую к нему ближе всех!!!

— Всем оставаться на месте и тетка не пострадает!

Марья Филипповна надулась от негодования, покраснела и сжала кулаки. Иванов и Макаров с любопытством посмотрели на Толика. Владимиров замер в ужасе от вероломства своего приятеля.

— Я бы на твоем месте так не рисковал, — дал преступнику добрый совет следователь.

— Ты кого это теткой назвал!? — Процедила сквозь зубы Марья Филипповна.

— Предсказуемый поворот. Поможем женщине или подождем, пока сама справится? — Тихонько поинтересовался у начальника Вадик.

— Я те подожду! — Предупредила заслуженная учительница своего недальновидного ученика и погрозила кулаком.

— Придется спасать! — Задумчиво протянул Макаров.

— Вы что тут все на голову больные!? — Форменным образом удивился Толик.

В этот момент из комнаты, позади Толика, вышла переодевшаяся в чистую одежду бабушка Сидорова и ударила его по голове тяжёлой хрустальной вазой. Толик потерял сознание и упал на пол.

— Неугомонный какой! Убирайте его отседова, — потребовала старушка.

***

Ближе к вечеру перед входом в участок стоял полицейский фургон. Два конвойных усаживали туда Толика с забинтованной головой и в наручниках. Автозак вспугнул клаксоном голубей на дороге и уехал.

Иванов с Макаровым пили чай с баранками в своём кабинете. Доска с уликами опустела. В окно светило ласковое солнышко. Вадик довольно прищурился:

— Удачно это мы к Сидоровой зашли. Сразу три дела закрыли.

— Повезло. Всегда бы так!

— Факт! Об ограблении мы даже не знали. Не повезло Толику.

— Судьба шутит.

Звук бьющегося вдребезги стекла заставил полицейских укрыться под столом. В окно влетел обломок кирпича, обернутый бумагой и перевязанный веревочкой, и упал на пол.