Приключение [Владимир Матвеевич Долгий] (fb2) читать онлайн

После вчерашнего подписания многомиллионного контракта и последующего затем фуршета с обилием текилы, Данила решил не брать машину а добраться до офиса городским транспортом. В принципе, он мог бы вообще не ходить сегодня в офис, но ему хотелось подготовиться к завтрашней встрече с зарубежными партнёрами и проверить, всё ли к приёму гостей подготовила офис-менеджер. Выглянув в окно, чтобы сориентироваться насчёт экипировки, выругался про себя. На улице моросил осенний дождь, ветер гонял опавшие листья, обрывки бумаги и целлофановых пакетов. Москва – один из самых грязных городов, где ему в последнее время приходилось бывать, пришло ему на ум. Хотя в последнее время она и стала чище за счёт мигрантов из среднеазиатских республик, но ещё недостаточно чистой, чтобы не вызывать раздражение каждый раз при выходе из дома.

Он был топ–менеджеров компании и на нём лежала ответственность за взаимодействие с зарубежными партнёрами. Его друзья и знакомые считали его успешным, многие завидовали его внешности, трудолюбию и способностям находить оптимальные решения в весьма не простых ситуациях. Он был рослый и широкоплечий шатен с серо-голубыми глазами, могучим торсом, свидетельствующим о хорошей спортивной подготовке в силовых видах спорта. Его жена, в прошлом фотокорреспондент, была членом редколлегии одного из читаемых гламурных изданий, относилась к разряду тех приятных и умных женщин, которые всегда в центре внимания в любой компании и всем своим видом, как бы подчеркивали достоинство своих мужей уже только тем, что именно их они и выбрали. Они были ровесниками, тридцати пяти лет отроду и ещё не имели детей.

Подойдя к остановке автобуса, он заметил девушку, очень элегантно одетую, высокую с красивой фигурой, напомнившей ему приму балета Большого театра Екатерину Максимову. Её глаза, сверкнувшие зелёной молнией, показались ему необычными. Они не только были очень большими, они ещё имели немного азиатский разрез и какую-то подсветку изнутри. Как будто из глаз струилась неведомая энергия. Скользнув по ней взглядом, отметил про себя, что никак не удаётся избавиться от оценивающего взгляда, успел заметить, что и девушка также с интересом посмотрела на него. Видимо в недоумении, что этот элегантно одетый и «фактурный» мужчина делает на автобусной остановке. Обычно таких можно встретить, разве что, разъезжающими в дорогих автомобилях, подумал, и улыбка непроизвольно осветило его лицо. Воспринимая его улыбку на свой счёт, девушка также улыбнулась.

Желания затеять разговор не было и, посмотрев на часы, решил, не дожидаясь автобуса поймать машину и протянул руку. Буквально через пару минут подъехала какая-то недорогая, но чистенькая иномарка, водитель опустил стекло для переговоров. Девушка, как-то не очень решительно, тоже подошла к машине и спросила, в какую сторону ему нужно ехать. Он назвал адрес, девушка сказала, что это рядом с её домом и спросила, не мог бы он подвезти и её. Причин для отказа, естественно, не было и он, назвав водителю адрес, открыл заднюю дверь машины и жестом пригласил её. Сам сел рядом с водителем и обратился к девушке за уточнением её адреса. Её дом находился на расстоянии одной автобусной остановки от офиса, и он попросил водителя подвезти их до её дома, сказав, что дальше с удовольствием пройдётся пешком.

Выйдя из машины, галантно открыл заднюю дверцу и протянул руку, помогая девушке выйти из машины. При выходе у неё непроизвольно высоко выше колен задралась юбка и его взору стали доступны её красивые длинные ноги в прозрачных чёрных чулках в крупную клетку. Этот вид вызвал обычную реакцию мужчины на «запретный плод», скрытый под одеждой привлекательного женского тела. В голове промелькнула мысль, что был бы не прочь познакомиться с попутчицей, таившей в себе какую-то загадку. Словно прочитав его мысли, девушка, улыбнувшись, сказала:

«С моей стороны было бы не вежливо не пригласить Вас на чай или кофе, раз уж Вы не отказали мне в любезности подвезти и при этом ещё и пожертвовали своим временем на пеший поход в офис. Но и отказ я приму, как должное, учитывая случайность обстоятельств нашей встречи».

Что-то интригующее было в интонации её голоса, когда она произнесла «нашей встречи» и это задело его.

«А знаете, я с удовольствием приму Ваше приглашение и выпью чай, предпочтительно зелёный, если это не принесёт Вам больших неудобств».

«Ни сколько. Меня зовут Инесса».

«Редкое имя. Напоминает мне историю Инессы Арманд и Владимира Ульянова-Ленина. Романтическая история, окутанная завесой тайн. Да, любовь вождей всегда привлекала любопытство толпы, которая автоматически отказывает им в праве на личную жизнь. Меня зовут Данилой».

«Тоже не очень популярное и совсем не избитое имя. В нём что-то от сказок Бажова, помните, Данила-мастер. Да и вид у Вас весьма внушительный, точно похож на камнетёса, только очень интеллигентного».

      Я определённо нравлюсь ей, подумал он и в то же время отметил необычность ситуации, поскольку вид недоступной элегантной девушки никак не вязался с её откровенной заинтересованностью в нём и, более того, проявленной ей инициативой в осуществлении знакомства. Решение продолжить игру, флирт или ухаживание было твёрдым, и он заставил себя сосредоточиться на ситуации, отодвинув служебные и семейные заботы на задний план, а вскоре они, как бы, выпали из его сознания.

Её просторная однокомнатная квартира на пятом этаже выглядела весьма респектабельно. По планировке это было шале, обставленное стильной и в тоже время функциональной итальянской мебелью, подчеркивающей определённый достаток хозяйки и наличие у неё или у привлечённого дизайнера хорошего вкуса. Такая квартира могла принадлежать высокооплачиваемому работнику крупной компании или любовнице весьма состоятельного покровителя. Вся мебель, включая кухонную, техника и прочие мелочи были выдержаны в одном стиле и создавали обстановку расслабленности и уюта в стиле «техно».

В прихожей, в шкафу-купе с зеркальными панелями, достаточно просторном, находилась её верхняя одежда, и он оценил её как весьма стильную и дорогую, скорее всего, от известных брендовых кутерье. В голове промелькнула мысль, что его жена одевается скромнее, и это, самокритично оценив себя, его недостаток.

Без верхней одежды она выглядела очень изящно, блуза и юбка подчёркивали маленькую античную грудь и правильной формы округлые ягодицы, венчавшие длинные и красивые ноги, выдававшие в ней хорошую спортивную подготовку. Показав ему ванную комнату и туалет, предложила помыть руки, что он и сделал. Указав на мягкую мебель, предлагая присесть, отправилась на кухню готовить чай. Пока её не было в комнате, он, продолжая разглядывать интерьер, задумался над необычностью ситуации. Интуитивно понимал, что интрига в её психологическом состоянии и что, скорее всего, впереди его ждёт близость, но не ординарная, а с какой-то игрой и пока непонятной его ролью. Интерес к Инессе рос, также, как и волнение, справиться ли он со своей ролью и в чем её суть. Как в мужчине, он в себе не сомневался, тем более, что уже чувствовал подъём тестостерона в крови и легкое возбуждение от её форм, которые легко ложились на его представление об идеале женской фигуры в смысле сексуальной партнёрши. Нужно определиться с линией поведения, с вариантами активного ухаживания или отдаться «на милость победителя» и ждать инициативы с другой стороны. Больше он ничего подумать не успел, она уже была в комнате, пока без чая, но расположенная к общению.

«Каким временем Вы располагаете», – спросила Инесса.

«Я свободен, ничего срочного, весь в Вашем распоряжении».

«Прекрасно, тогда будем не спеша пить чай с маминым вареньем под музыку. Нет возражений?»

«Никаких. А какое варенье, моё любимое – мирабель».

«Значит, будет мирабель, у меня оно есть, хотя я предпочитаю вишнёвое. Итак, Вы – мирабель, а я – вишнёвое».

Прежде чем выйти на кухню, она включила плеер и поставила диск. Полилась музыка. С первых нот он узнал её. Токката и фуга ре минор. Высочайшее достижение юного Баха. Под эту музыку в студенческие годы проходили его первые опыты общения с противоположным полом. Сотни раз он слушал это органное совершенство и каждый раз музыка растворяла его в себе, пронизывая необыкновенным сочетанием звуков каждую клетку его тела. От неожиданности такого совпадения музыкальных привязанностей стало немного не по себе. Она как будто проникла в архив его сознания и выбирает самые чувствительные файлы. Невероятно, думал он, и желание узнать эту женщину стократно возросло. Он снова погрузился в мир звуков и не заметил, как с подносом в руках она вошла в комнату и замерла, вглядываясь в его лицо, в его восприятие музыки. В момент паузы между токкатой и фугой он очнулся и поднялся, чтобы помочь поставить чайные приборы и розетки с вареньем на стол.

«Вам нравиться Бах?» – спросила Инесса.

«Да, и это самое любимое произведение. Оно вызывает какие-то глубинные явления духовной жизни, недоступные переводу на понятия. Примерно так выражался и математик Лейбниц, друг и современник Баха. Много раз слушал эту токкату и фугу в исполнении наших и зарубежных органистов, и каждый раз, совершенно различные образы возникали в сознании, от воспоминаний детства до космических представлений. Часто это океан сознания, как в фильме «Солярис» Тарковского, иногда река в горах в ярко красном закате, а то и просто фрагменты картин Кандинского и Леже, и даже блоковские зори и закаты».

«Интересно, у меня такое же отношение к этой музыке. В душе будто взметается пламя и всё земное наполняется страстями».

Она загадочно посмотрела на Данилу. Пока звучала музыка, они не прикоснулись к чаю. Теперь же она предложила выпить чай и спросила, не имеет ли он ничего против бокала вина, например, Гурджиани или Твиши, совсем недавно привезённые одним знакомым из Грузии. Это не из тех подделок, что продаются у нас. Это натуральные вина, я уже пробовала. Он согласился с предложением, вспомнив, что именно эти вина он с друзьями частенько «дегустировал» в Гагре в ресторане «Гагрибш», во время летних поездок на Кавказ. Она принесла бутылку Гурджиани, штопор и бокалы из тонкого прозрачного стекла. Разбирается в сервировке, подумал он про себя, аккуратно откупорил бутылку, демонстрируя технику открывания без взбалтывания осадков, и разлил вино.

«Хочу предложить выпить за гостеприимную хозяйку этого дома, у Вас очень уютно. За Ваши успехи и чтобы удача часто посещала этот уголок».

«Спасибо, рада, что Вам здесь нравиться».

Она поставила новый диск. Теперь это были блюзы времён 50-60 годов. Музыка особого философского настроя, определяющая состояния души, стремящейся к романтической любви. Пел Френк Синатра. Его приятный медовый баритон мало кого мог оставить равнодушным. Их глаза встретились, они оба хотели сближения, и музыка невольно служила тем самым связующим элементом. Он понимал, что она ждёт от него инициативы и протянул руку. Без всяких слов она поднялась навстречу. Промелькнула кем-то брошенная фраза: «… вертикальное воплощение горизонтальных желаний…». Её не нужно было прижимать к себе. Она это сделала сама. Рукой обняла его за шею, а ноги сплелись в технике страстного танго. Танцевали они не долго. Но и за этот короткий промежуток времени в голове пронеслась куча мыслей. В чём её проблема? Она не похожа на содержанку или девочку по вызову. Слишком воспитана и элегантна. Умна, не болтлива, не хвастается, легко поддерживает разговор, весьма эрудированна. Наконец, красива и приятна. Что с ней происходит? Не могла же она ни с того, ни со всего в одночасье влюбиться. Такие женщины на глупости неспособны. В этот момент она как-то по-особенному скользнула по его телу, он почувствовал её дрожь, однозначно выдававшую охватывающее её желание. Какая удивительная восприимчивость к телесным ощущениям, осязательная восприимчивость, радость близости с телом партнёра, промелькнула в голове где-то прочитанная фраза. Эротическое состояние души и тела, наслаждение достигнутой близостью… Опять промелькнула мысль. В это состояние её повергает не объект вожделения, а готовность к любви, желание отыграться за прошлые поражения и бегство от одиночества. Вот причина. Она была отвергнута и пытается преодолеть себя. Заставить снова поверить в свои способности управлять чувствами мужчины, вызвать у него встречное чувство, пусть временное, но поддающееся рефлекторному управлению, помимо его воли. И он оказался, как говориться, «в нужном месте и в то самое время». Вот в чём суть. Но эта дрожь. Это её объятие, совершенно откровенное. Неужели это игра, и он просто объект манипулирования, объект проверки на действенность тактильных ощущений. Как бы там не было, ему приятно. Он готов подыграть ей. Отвечая на близость, он опустил руки на бёдра и притянул её к себе. Она не сопротивлялась, подняла голову и посмотрела ему в глаза, лукаво улыбнулась. Он поцеловал её в голову, она откинула её и подставила лицо. Полузакрытые глаза и слегка приоткрыт рот. Хорошо очерченные красивые губы, за которыми белели два ряда безупречно ровных зубов. Он поцеловал её, она ответила долгим и страстным поцелуем. Его руки уже гладили её ягодицы и одновременно подтягивали вверх юбку. Когда его руки уже опустились ей в трусики, и он ощутил бархатистость её кожи на бёдрах, она прошептала:

«Не спеши, я должна принять душ».

Поцеловав его в щёку, и прижавшись к нему всем телом, скользнула рукой по брюкам и, ощутив упругость его плоти, отстранилась и ушла в ванную комнату. Дверь осталась приоткрытой, и через некоторое время послышался шум душа. Он подошёл к двери и заглянул во внутрь. Стоя в ванной за полупрозрачной занавеской с китайским или японским орнаментом в виде иероглифов, она была похожа на раздетую японку с календарей, которые в массовом порядке японские фирмы привозили в нашу страну накануне новогодних праздников. Он отодвинул занавеску, она щелчком ударила по струйке и капли тёплой воды упали на его лицо. Она засмеялась и выключила воду. Попросила подать ей висящий на вешалке белоснежный махровый халат и завернулась в него.

«Ты тоже можешь принять душ. Я принесу тебе полотенце».

Она собрала свою одежду и вышла из ванной. Он вышел, снял пиджак, галстук и повесил их на вешалку в прихожей. Посмотрел на ноги, раздумывая, где удобней снять туфли. Как-то неуютно представил себя в носках или босяком, но в этот момент она протянула ему тапочки. Это были мужские кожаные шлёпанцы, естественно достаточно большого размера и совсем новые. То ли гостевые, то ли любовника, подумал он. И как бы перехватывая его мысли, она прокомментировала их наличие, объяснив, что её иногда навещают родители и тапки принадлежат отцу. Отец примерно такого же роста и сложения, и вообще ей нравятся крупные мужчины.

«Полотенце я принесу в ванную».

Он часто бывал в гостиничных номерах, в ванных комнатах с душем или с джакузи, но впервые оказался в ванной комнате практически незнакомой женщины, которая легко его раздела и он как неопытный юноша слегка растерялся. Промелькнула даже мысль о том, что он оказался в руках авантюристки-грабительницы и сейчас в квартиру должны ворваться дюжие молодцы и устроить ему разборку. Но он быстро отогнал эту мысль, всё, что предшествовало этому моменту, внушало полное доверие к хозяйке этого уютного жилища. В ушах снова звучала музыка Баха, и приятная истома в ожидании близости с приятной незнакомкой разлилась во всём теле. Он вспомнил фильм «Дикая орхидея», в котором Микки Рурк, будучи профессиональным игроком в любовь, соблазняет невинную красивую девушку. Актриса Кэрри Отис, после фильма ставшая женой Рурка, блестяще воплотила в фильме вулкан невероятной страсти и эротических фантазий. А внешне они чем-то похожи, промелькнула мысль. Ещё во время просмотра фильма он представлял себя на месте Микки Рурка и был уверен, что сцену обольщения сыграл бы не хуже. И вот сейчас эта возможность ему предоставилась.

Ещё тогда, в студенческие годы, когда смотрел этот фильм, пришёл к заключению, что в любовных ласках поспешность может навсегда отвратить женщину, особенно чувственную и глубокую в интеллектуальном смысле слова. Ведь, собственно, не сами фрикции и оргазм является главным в восприятии женщиной акта любви. Ласки, только искренние ласки, как свидетельство нежного и трепетного отношения к любимой, способные вызвать ответную реакцию жажды соединения душ и тел, ласки, вызывающие порывы яростной страсти и приводящие к необыкновенным эротическим фантазиям и чувству слияния двух энергетических потоков в единый и неразделимый вихрь. Он сознательно затягивал время выхода из ванной. Никак не удавалось осмыслить ситуацию. Он не мог раскрепоститься, пропадало желание секса. Тянуло к психоанализу по Фрейду. Дальнейшее пребывание в ванной комнате граничило с неприличностью. Обернувшись полотенцем, он вышел.

Она сидела, по-прежнему завернувшись в халат, на краю расстеленного просторного ложа, кое было образовано путём трансформации дивана. На журнальном столике появилась зажжённая ароматическая свеча с запахом литзеи, знакомым ему по применяемой в сауне ароматерапии. Ему нравился этот запах, слегка возбуждающий и наполняющий повышенной чувственностью энергетическую оболочку. Он вспомнил некоторые детали из характеристики зфирного масла литзеи… «повышает восприимчивость к информации, как интеллектуальной, так и эмоциональной…стимулирует творческий потенциал… растёт на востоке Азии…».

Он сел в кресло напротив. Молчание затянулось. Он потянулся к бутылке и наполнил бокалы. В голове хаотично крутились мысли вокруг литзеи и вообще эфирных масел, этой квинтэссенцией растений, обладающей энергией четырех стихий: земли, воды, огня и воздуха.

Какая-то чушь. Вот он сидит, почти голый, напротив роскошной женщины, готовой ему отдаться, а у него пропало желание. Идиотская ситуация. С трудом вымолвил.

«Теперь Ваш, извини, твой тост».

Она встала, скинула халат, подошла и села ему на колени.

«Я хочу выпить за тебя, за то, чтобы ты расслабился. Я понимаю тебя и чувствую причины. Главная – твоё воспитание, излишний самоконтроль и внутренняя порядочность. Я ценю эти качества в мужчине, но сейчас я хочу тебя, другого».

Она сняла с него полотенце, и он почувствовал её влажные губы на своём теле… Таких ласк от женщины он не получал ни разу. Он был ведомым. Её фантазий не было предела. Яркие вспышки восторга следовали непрерывно, эмоциональный накал достигал предельных, пороговых величин… Прошло часа два, прежде чем, обессиленные, они смогли разнять объятия.

Долго лежали молча. Накинув халат, она вышла в ванную комнату и довольно долго отсутствовала. Он также пошёл в ванную, захватив с собой рубашку и брюки. Когда он вышел, Инесса была полностью одета и причёсана. На постель было накинуто покрывало. На её лице не было недавнего восторга, оно выглядело напряжённым.

«Присядь, предложила она, указав рукой на соседнее кресло»

Взяв в руки бокал, она произнесла:

«Третий тост я хочу предложить за мгновение, как категорию жизни. Вся жизнь – череда мгновений, а сами мгновения – отражение уготованной нам судьбы, изменить которую мы не в силах. Мы лишь можем вносить в неё маленькие коррективы, что сегодня мы и сделали, по крайней мере, я. Ты очень помог мне решить одну мою личную проблему, о которой тебе знать не обязательно. У меня к тебе просьба. Я была бы признательна тебе, если бы ты забыл мой адрес и меня тоже. Ты прекрасный любовник, видимо, отличный парень и уверена прекрасный муж. Я желаю тебе стать и отличным отцом. Теперь, я хотела бы остаться одна».

«Мне кажется, я тоже тебя понимаю. Ты великолепна, и не только в постели… Я благодарен тебе за эту необычную встречу».

Она проводила его до двери. Он поцеловал её в щёку. От попытки обнять её, она отстранилась.

«Не надо. Я не люблю долго прощаться. Успехов и удачи тебе».

Он вышел на улицу и медленно пошёл в сторону, противоположную офису. Это всё похоже на сон. Она так и осталась загадкой…

В. Долгий