Рассказы о Джей-канале [Олег Клинков Клинков] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (97) »
ВЕТОЧКА
Мы станем сказкой, бредом, беглым сном.В.Брюсов. "К счастливым"
– Не знаю, что вам сказали про Тернера, только наверняка все это брехня. – Вы думаете, мне сказали о Тернере что-нибудь плохое? – спросил Марк. Хелминский откровенно усмехнулся: – Вы ведь не поздравительный адрес ему привезли, верно? Или аналитики Управления безопасности теперь занимаются и этим?.. Он отвернулся и некоторое время ожидающе смотрел сквозь громадное окно на посадочное поле. – А что, – спросил Марк, когда диспетчер вновь повернулся к нему, – о Тернере можно сказать плохое? Хелминский чуть пожал плечами: – О каждом можно сказать плохое, разве нет? – он вновь посмотрел в окно. – И все-таки? – настойчиво спросил Марк. Диспетчер несколько секунд внимательно смотрел на него, по всей видимости решая, обязан он отвечать или нет, потом заговорил: – Видите ли, господин… – Мельгош, – назвал себя Марк, хотя уже представлялся в начале разговора. – Марк Мельгош. – А, ну да… Видите ли, господин Мельгош… – начал было Хелминский, но осекся – со стороны посадочного поля докатился низкий гул, и, отвернувшись, диспетчер совсем забыл о Мельгоше, наблюдая за посадкой пары капсул, возникших прямо под тучами в уже темнеющем небе. Говорить из-за гула было невозможно, и Марк тоже посмотрел в окно. Капсулы над полем несколько секунд висели неподвижно, матово отсвечивая в лучах прожекторов, затем совершенно синхронно, словно связанные чем-то невидимым, мягко заскользили вниз и замерли через секунду среди слепящих плешин огромных луж, покрывавших посадочное поле. Из съехавших в сторону люков капсул выбрались пилоты и, согнувшись под изрядным уже дождем, побежали к видневшемуся в дальнем конце поля зданию диспетчерской со стоявшими рядом с ним санитарной и аварийной машинами. Гул стих. Хелминский вновь повернулся к Мельгошу и некоторое время молчал, видимо вспоминая, о чем шла речь. – Да. Видите ли… – наконец заговорил он. – У нас тут редко кто остается без отметины за тот год, что летает по контракту. В лучшем случае обгорит не раз и не два, а в худшем… Многие говорят: "зеркала" есть "зеркала". А когда висит над тобой это, начинаешь говорить и думать такое, что в другое время наверняка не сказал бы и не подумал… Короче, Тернер летает в Канале уже полтора года – он продлевает контракт, и за это время никто не видел на нем даже маленького ожога. Кроме последнего случая, понятно… – Думаете, есть люди, завидующие Тернеру? – спросил Марк. – Дело не в зависти… – Диспетчер в задумчивости потер правой рукой блестевшую от ожога и, должно быть, зябнувшую левую. – Затрудняюсь сказать, но это не зависть… Я сам, когда еще летал, несколько раз выводил из Канала горящие капсулы с Тернером, и не могло там внутри ничего уцелеть. Не могло. А Тернер всегда оставался жив. Понимаете, вырезали запекшийся люк, а он сидел там, внутри, как ни в чем не бывало, живехонек. Не просто живехонек – без единого ожога, понимаете! Хоть бы волосы опалил… Он себя не жалел, лез обычно под самое "зеркало", чтобы уж наверняка ракету пускать. Ну, и… Короче, часто горел. И не сгорал. Как заговоренный… – Хелминский замолчал, словно еще раз обдумывая эту загадку. – Да, странно… – подождав немного, сказал Марк, чтобы как-то подтолкнуть так удачно разговорившегося и вдруг замолчавшего собеседника. – То-то и оно, что странно… – кивнул головой диспетчер. – Ну и, понятно, болтают всякое, вроде того, что Тернер душу нечистому продал. Ерунда, конечно, но народ тут разный. С бору по сосенке, всякие есть… Только спроси любого, кого бы он хотел себе в страхующие, обязательно Тернера назвали бы, можете не сомневаться. Если уж не вслух назвали бы, то про себя точно: он из таких передряг горящих выволакивал, что никто другой туда попросту не сунулся бы. А наболтать могут всякое… – А сами вы что думаете насчет этого… везения Тернера? – Что думаю?.. – Хелминский помолчал, потом пожал плечами. – Что тут можно думать? Канал есть Канал… Если хотите, люди здесь за год узнают о себе больше, чем за всю жизнь, некоторым этого выше головы… А Канал? Он сам по себе, к одним относится хорошо, к другим – нет, и никто не знает, почему так. – То есть вы считаете, что Тернеру всегда везло, а на этот раз нет? – Вроде того… – неожиданно хмуро ответил диспетчер, словно спохватившись, что слишком разговорился. – Понятно… И последний вопрос, если позволите. Что за человек Тернер, на ваш взгляд? – Человек?.. Человек как человек. Что в компании не лезет и больше молчит, так тут все со странностями. Одни болтают без умолку, другие молчат… Мне можно идти? – Хелминский поднялся. Марк понял, что больше ничего не сможет вытянуть из него, тот и так, видимо, считал, что наговорил слишком много. К тому же у него не было уверенности: может Хелминский добавить что-то или будет повторять слышанное Марком уже много раз. Он выключил диктофон и тоже
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (97) »
Последние комментарии
12 часов 51 минут назад
15 часов 8 минут назад
1 день 5 часов назад
1 день 5 часов назад
1 день 11 часов назад
1 день 14 часов назад