Вокзал, перрон. Елка с баранками [Сергей Семенович Монастырский] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (5) »
Сергей Монастырский Вокзал, перрон. Елка с баранками
В новогоднюю ночь в половину первого дежурная нянечка выключала свет: – Ну, все, ребятки, спать! С новым годом! Больничная палата из двадцати мальчиков и девочек, до этого смотревшие по телевизору эстрадное шоу и поздравления руководства страны, с ворчанием и перешептыванием засыпали. Новый год шагал по стране. Валька натягивал одеяло на голову, как мог, съеживался в своем гипсовом корсете, из которого не вылезал вот уже пятый год, и тихо плача, представлял их маленькую квартиру в родном городе, где-то за тысячи километров; елку, которую они с родителями и сестрой наряжали за два дня до новогодней ночи; коробки, обернутые цветной фольгой под елкой с запрятанными туда подарками, которые им строго настрого запрещалось вскрывать до новогоднего утра; запах не известно где купленных мандаринов, стоящих на украшенном новогодней скатертью столе. Мама на кухне печет пирог и Валя с сестрой вожделенно стоят возле нее и ждут, когда же им дадут по кусочку попробовать. Потом в доме соберутся гости, будет весело, будет звучать музыка и им разрешат не спать пока не захотят! Но сон сморит их, и вот настанет новогоднее утро, когда морозные солнечные лучи пробьются сквозь тьму и они с сестрой побегут наперегонки смотреть свои подарки! … Да, теперь утром сестра побежит одна, а он останется здесь в детском санатории, где лечат годами детей с тяжелыми переломами, или вообще парализованных. И не приедут ни в новогодний вечер, ни в новогоднее утро, ни мама, ни папа, ни сестренка, потому что далеко и дорого и приезжают они только раз в год, летом во время отпуска. Правда утром после завтрака принесут давно полученную посылку, как и каждому из этой палаты, где будут какие-то подарки из дома. Но, никто и никогда здесь этим подаркам не радовался. Новый год кончился. Как будто и не было. А его и не было. Пятый год в гипсе маялся здесь Валька, в своем гипсовом панцире, ожидая, когда срастется переломанный в нескольких местах позвоночник. Пятый год под одеялом без новогоднего огонька и ожидания под утро новогоднего чуда встречал он здесь новый год. Все проходит. Прошло и это. Валька давно уже стал Валентином, встречал новый год за праздничным столом с женой и двумя детьми, ему стукнуло уже тридцать семь лет и ничего в его подтянутой спортивной фигуре не напоминало о былом увечье. Но лет девять назад его детский страх, предновогодний страх вернулся. В середине декабря все начинали носиться по магазинам, в поисках подарков и заготовок к столу, ставили уже в квартирах елки, витрины торговых центров, да и улиц украшались новогодним убранством, в общем, царила веселая предпраздничная лихорадка – лучшее время перед новогодней ночью. А на Валентина навалилась непонятная тоска, хотелось опять накрыться с головой одеялом. И так переждать это смутное время, а проснуться только первого января и увидеть, что новый год кончился, и ничего не произошло, и наступили опять обычные дни. И очередной новый год еще очень далеко и о нем можно не думать! Конечно, одеялом накрыться не удалось. Все-таки он был не один, как мог, участвовал, ни чем, не выдавая своего состояния, в общей предновогодней суете. – Валь, что с тобой происходит? – угадала несколько лет назад его состояние жена. – Не знаю, колбасит меня что-то перед каждым новым годом, – честно признался он, – тоска какая-то! Решили, что это вернувшийся детский страх перед новогодней ночью. Да он, наверное, и не проходил. Но в школьных и студенческих тусовках и потом в пору безумств молодости, шумных компаниях собиравшихся в новогоднюю ночь, как-то все проходило незаметно. Ну, вот все. Настала обычная семейная жизнь. И все вернулось. Сходили к психологу. – Вам нужно за месяц до Нового года загрузить себя чем-то, чтобы вы всего, что происходит, как – бы не замечали. Например, непомерной работой! – посоветовал он. Такая возможность была. Работал Валентин вахтовым методом на северных нефтяных приисках. Два месяца непрерывной вахты с восьми до восьми каждый день без выходных, месяц отпуска, на время которого он возвращался домой. Конечно, как и все, проходит вахта, и график вахт для себя он составлял таким образом, чтобы новогоднюю ночь проводить дома. А уж числа с третьего улететь обратно. А теперь он стал делать наоборот. Брал декабрь и январь, а новогодние дни, включая последние дни декабря, все равно были выходные. Жена этого не понимала. Дети тоже. Зато он перестал ощущать наступление нового года – на прииске не было магазинов и новогодних улиц. Только вышки и несколько общежитий среди снежной целины. А к новогоднему домашнему столу он успевал. Впритык, но успевал. …Утро этого предновогоднего дня выдалось метельным. Снежной непогодой в этих северных краях, конечно, никого не удивишь, но за все свои вахтовые годы Валентин такого еще не видел. Злая и колючая снежная пурга просто сметала с ног, и белая пелена скрывала даже- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (5) »
Последние комментарии
5 часов 41 минут назад
5 часов 49 минут назад
6 часов 17 минут назад
6 часов 21 минут назад
6 часов 22 минут назад
6 часов 29 минут назад