Дом пяти (СИ) [Makallan] (fb2) читать онлайн

========== I глава: “Добро пожаловать в академию” ==========

Девушка с тонким станом, смотревшая в сторону закрытого окна, долгое время стояла неподвижно. Взгляд ученицы академии внимательно следил за последним лучом весеннего солнца, спешившего спрятаться за высокими скалами. Грустное явление. Ведь Эльза не любила то, что следовало после заката. Ночь.

От её холода даже не спасало длинное платье из шерсти черной овцы и плотная шаль матери.

Настенные часы, висевшие справа от Эльзы прямо над кроватью, насчитывали шесть вечера. В местности, где основали академию, в это время небо уже заливалось оттенками красного. И чем дальше от солнца, тем темнее становились цвета.

Искусная игра света над красками природы завораживала Эльзу. Ночь так не умела, обладая лишь одиноким сиянием гордой луны. Потому юная Разенграффе старалась перетерпеть ту боль от лучей золотой звезды, чтобы хоть как-то насладиться недоступной вампиру красотой. Неприятные покалывания по всему лицу и шее не останавливали Эльзу, даже плача от жгучей боли в глазах, она не отрывала взора от неба.

Немногие вампиры имели смелость смотреть на теплое, дневное светило так, как Эльза.

Дочь именитой семьи ночного мира тянуло к янтарному свечению без страха получить ожог с самого детства. Но не проходило и пяти минут, как ощущалось непереносимое жжение на фарфорово-белой коже, и красавица покрывалась уродливыми ожогами. Они проходили очень быстро, и стоили того, чтобы запечатлеть новый день.

Закат настолько увлек Разенграффе, что она не заметила, как в её комнату целой толпой завалились шумные друзья.

— Опять она хочет получить ожоги, — сетовала Мерида, спеша защитить лучшую подругу от солнца. Прогремев по деревянному паркету в длинных кожаных ботфортах, волчица дерзостно задернула бардовые шторы.

Эльза поспешила стереть слёзы на лице и с толикой уныния присела на своё деревянное ложе с мягкой постелью молочного оттенка.

— Как ночной дозор и остальные вампиры пропустили в лунное общежитие четырех оборотней? — дочь Агнарра и Идуны спешила сменить тему, зная как долго Мерида может читать ей наставления.

Слова подруги вызвали у старшей Данброх и её братьев-тройняшек плутоватую улыбку, подчеркнувшую на их лицах свойственную оборотням дикость. Главные искатели приключений академии всегда велись на подобный крючок подруги, ведь только что она затронула их способность увиливать и совершать невозможное, то есть их честь.

Самодовольный оскал исказил конопатые лица всех четверых оборотней, отчего взору слегка открылись их белые, уже окрепшие клыки, но недостаточно выразительные, как у повелителей ночи. Заметно встала дыбом огненно-рыжая шевелюра, отличительная черта их клана.

Корни семейства Данброх уходили далеко на север, там оборотни славились необычайными оттенками шерсти. Это прибавляло их необузданности некий шарм, которому так дивилась Эльза.

Для неё демоны луны — когда-то заклятые враги вампиров — всегда казались нерешенной загадкой. Они вызывали безумное любопытство и зависть, ведь в ночном мире, в обители мистических существ, не каждый мог похвастаться той свободой, которой овладевали оборотни. Эльза частенько сравнивала взбалмошных друзей, имевших всё то, что у неё не было, с недосягаемым солнцем.

С наступлением полнолуния или во время превращения оборотни привлекали девушку ещё больше. Черты их огрубевали, становились выразительными, обворожительными, но в то же время пугающими. Чудовищные размеры демонов луны вызывали страх у многих, даже у Разенграффе.

Оборотни всегда держались вместе, редко, когда можно было встретить одиночку. Но в академии они имелись.

Харрис, Хьюберт и Хемиш относились к первой группе. Трудно было поймать их по раздельности, частенько братья проводили время и в компании сестры.

В академии «группировка» детей Фергуса считалась самой отчаянной и завидной для всех из-за их выкрутасов… На такие безумные поступки не способны были даже вампиры, славившиеся непокорностью в некоторых аспектах.

— Нам помог Иккинг, — раскрыл тайну Харрис. Оборотень отличался среди братьев грубостью, проявлявшуюся лишь в адрес малознакомых, а также скинхедским стилем в одежде.

Только сейчас Эльза заметила, что у дверного проема стоял ещё один вампир. Иккинг Хэддок поймал на себе нежный взгляд хозяйки комнаты и в ответ одарил её приветливой улыбкой, засунув жилистые руки в карманы черных джинс. Рядом с ней он всегда терял свою важность и становился мягким и обходительным, будто боясь напугать девушку характерной ему бесцеремонностью к другим.

— Было несложно обмануть дозор, — поверхностно объяснил он.

Вампир не любил хвастаться своими природными способностями, потому всегда чего-то не договаривал. О данной черте парня любили перешёптываться тройняшки, что и делали прямо сейчас, в очередной раз отмечая, какой их друг скромняга.

Иккинг отстраненно стоял подальше от друзей, не переходя порог апартаментов, будто, чувствуя, что в них содержится нечто сокровенное и недоступное для него.

— Вы все как всегда в своем репертуаре, — усмехнулась Разенграффе, отличавшаяся в компании спокойствием и достаточной робостью.

— Ты надеюсь не забыла, что завтра намечается грандиозное представление? Приезжают главы пяти рас и журналисты! — почувствовав, что атмосфера больше не выдержит еще одну дозу очаровательного взгляда Эльзы, Мерида коснулась серьезной для себя темы.

Приезд Альянса завтра ночью волновал почти каждого ученика под крышей академии. Но старшую Разенграффе мало интересовала светская жизнь и все эти не очень полезные разговоры с большими шишками их мира. Отчего её подготовка проходила не столь основательно, как у Мериды, тем более, когда не особо ясно понимаешь настоящую цель всей этой суматохи.

Ректор академии, Питч Блэк, ещё никогда не проводил праздничные ночи чисто для развлечения и без какой-либо цели. Да и главы пяти рас очень редко появлялись в академии. За все время обучения Эльза еще ни разу не сталкивалась с ними в живую, не считая некоторых её членов.

Но большие подозрения в учениках вызывало другое — журналисты. За всю историю академии на её территорию ни разу не пропускали людишек с фотоаппаратами. Их статьи, конечно, печатались только для ночного мира, но всё же…

Академия не нуждалась в спонсорах или праздничных вечерах с оглаской на весь мир, которые бы заинтересовали новых учеников. Целью её основателя было лишь создать такое место, где разные расы миролюбиво бы сосуществовали. Так и зародилась идея создания учебного заведения больше сотни лет назад.

Время шло, а академия становилась всё более мирной, безопасной и роскошной во всех отношениях. Но пока что в ней учились всего пять рас. Так что миссия ещё не была закончена…

Мерида стала сверлить Эльзу лютым взглядом, догадываясь, что подруга забыла о новости в тот же момент, как о ней сообщили пару дней назад.

— А нам что с того, что они приезжают? — недоумевала Разенграффе. Покой и тишина, вот, что её заинтересовало бы больше, чем какой-то суматошный вечер без какой-либо цели.

— Как ты не понимаешь, Эльза? Ректор у нас еще тот любитель покрасоваться, а значит выставят всех дозорных, одетых в парадную одежду, хранителей замка и их крутое снаряжение, знаменитых бесплотных коней в огненных доспехах, — безустанно перечислял Харрис, а его братья воодушевленно кивали головами.

— Еще выведут драконов. Ты представляешь что нас ждет?! — Мерида была в восторге от одной мысли, что скоро увидит полет древних драконов академии.

На учебных занятиях столь могущественных и благородных существ могли оседлать лишь сами их хозяева, так называемые, учителя по уходу за животными, и лучшие ученики этого предмета. В эту пятерку, к её сожалению, Мерида не входила. Как ни странно, животные чуяли в ней потенциального врага, метившего на их территорию.

«Что это за журналисты такие, что ректор готов раскрыть все карты?» — размышляла Эльза, сидя на кровати и качая ногой.

Подергивать ногой — старая привычка выдавала её заинтересованность. Иккинг был знаком с повадками Эльзы с самого детства, потому поглядывая на её ножку, незаметно улыбался.

— Говорят даже феи устроят грандиозное представление ради них, — добавил Хьюберт. Из всего семейства Данброх он был самым рассудительным и не любил спешить с действиями, чем очень раздражал своих активных братьев и сестру.

— Стоит пойти, Эльза. Ведь не зря же приезжают повелители пяти рас, — последнее слово оставалось за Иккингом. Оно-то и стало решающим.

— Сейчас она согласится, — шепнула Мерида братьям, когда увидела, с каким замирающим видом подруга взглянула на «главаря» компании.

Но Разенграффе отчасти согласилась от скрытого желания увидеть Владыку воочию, нежели из-за уговоров друзей. Ей всегда хотелось сравнить книжный портрет короля вампиров с его настоящим обликом. По рассказам отца Эльзы они сильно отличались. Вот ей и хотелось самой удостовериться в этом.

***

Время заката перед незабываемым мероприятием прошло необычайно спокойно. Трапезничая в столовой академии, ученики довольно-таки сдержанно обсуждали свои приготовленные наряды, в особенности женская половина учреждения. Хвастались семейными украшениями, отправленными родителями из дома, хвалили личных стилистов и визажистов. Говорили обо всем том, что Эльза считала неважным и пустячным.

Мучая густую овсянку ложкой, она больше думала о встрече с королем. Какой он? В точности ли передают картины в учебниках его вдохновляющую многих художников внешность? Как он ведёт себя в обществе? Правда ли, что в его присутствие кровь у низших вампиров закипает от страха? Все эти вопросы были даже глупее, чем рассказы о нарядах и макияжах. Тем не менее, Эльза ничего не могла с собой поделать. Её это очень интересовало.

По академии раздался гулкий и будоражащий звон главного колокола. После завтрака он оповещал о начале занятий. Но сегодня по приказу ректора все до единого в академии были освобождены, чтобы досконально приготовиться к приезду Альянса и остальных гостей.

Эльза и её друзья никогда не тратили уйму времени на переодевания. И так как ещё имелся большой запас времени до глубокой ночи, ребята бесцельно бродили по академии.

В эту ночь они, словно впервые попали сюда — в место, где почти провели большую часть детства. Академия ещё никогда так ослепляюще не блистала в разных декорациях.

Эльза по-новому взглянула на древний замок, отрешенный ото всякой цивилизации густым лесом и величественными скалами. На крайних его башнях с острыми крышами под легкое дуновение летнего ветра развевались пять разных флагов, олицетворяющих пять рас, что здесь обучались. Выглядело символично при свете полной луны.

Эльза с друзьями стояла на переднем дворе академии. Зелёное поле, где они часто проводили уроки по физкультуре, казалось меньше из-за большого количества существ. Все куда-то спешили, спотыкались, смеялись и нервничали. Это был всего лишь приезд Альянса и журналистов. И столько ненужной шумихи из-за них…

Даже феи, которые редко вели себя шумно и вызывающе, суетились на ровном месте. Шурша тонкими крылышками, большинство лесных красавиц с гирляндами в руках куда-то вечно опаздывали. Они были ответственными за оформление замка, и практически не успевали ничего сделать с этими древними развалинами из дикого камня.

— Эй, смотрите, только в кукольный домик не превратите достояние нашего ночного мира, — предупреждал Иккинг, хватая за локоть пролетавшую мимо фею.

Луноликая прелестница с лиловыми локонами только звонко засмеялась и вспорхнула ещё выше, оставляя за собой золотую дорожку пыльцы.

— Эти крылатые только и могут, что превращать все устрашающее во все милое, — бурчал Харрис, любитель всего брутального и ужасающего.

Приталенный строгий костюм академии, который был сейчас одет на нем, совсем не олицетворял его буйный характер. Дорогой шелковой одежде с единым стилем он бы предпочёл грубую косуху, а вместо чёрных идеально вычищенных туфлей — шузы, способные выдержать всё на свете. Иккинг был любителем подобной обуви, а тройняшки были любителями подражать кровососущему другу.

Тройняшки не раз брали пример с вампира. Не скрывали, что хотели бы походить на него не только благородным характером, но и стилем. Потому их дружеский круг всегда блистал лишь в темных тонах. Черный цвет любила даже Эльза.

Данный цвет часто выступал главным цветом в ночном мире. Он был его самим олицетворением.

Несмотря на это, в Ночной Империи нередко можно было встретить существ с неординарным вкусом стиля: атомные цвета, блестящие и привлекающие внимания безделушки, порой на некоторых вампирах лежал ровный автозагар, а некоторые и вовсе спиливали клыки, предпочитая походить на людей.

Таких тут насчитывались единицы, но они в обществе благородных вампиров играли роль того самого сумасшедшего, от которого стоит держаться подальше, иначе его сумасбродство перейдёт и к тебе. Их презирали, обходили стороной и приводили, как худший пример олицетворения вампира. Не все были идеальны, даже вампиры. Мир ночных тварей порой ничем не отличался от людского…

Цветочный сад академии заполоняли ведьмы и колдуны. Служители рунной магии приводили в порядок растительность.

Мало кому понятные заклинания заставляли бутоны цвести быстрее и красивее. Воздух постепенно наполнялся свежестью красных роз, которые преобладали количеством.

Колдуны и ведьмы обладали той же внешностью, что и многие существа в ночном мире. Но человеческая личина скрывала многие физиологические особенности, изучаемые учениками академии на уроках общей физиологии.

Все равно это не останавливало Мериду недолюбливать их безвкусные, остроконечные шляпы и мантии с волшебными палочками.

Внезапно откуда-то издалека раздался пронзительный рев, и земля под ногами задребезжала. Гул вызвал легкое неспокойствие у компании друзей, но только не у Эльзы и Иккинга. Вампиры с детства были знакомы с драконами. Ведь их отцы имели собственных, высокая должность на службе у Повелителя позволяла им это.

— О, силы моей матушки Гризельды! Я сейчас умру от счастья! — Мерида никогда не умела сдерживать эмоции, особенно счастье, — неужели мы скоро увидем драконов?

На большом расстоянии от академии располагались обширные ангары для драконов. Всадники, которые все до единого являлись вампирами, потому что только они могли выдерживать драконье дыхание и силу, готовились к предстоящей ночи. Стояла необходимость немного размять крылья животных.

— Ты их видишь каждый месяц, Мерида, на уроке по уходу за животными, — все наслаждение девушки портил Иккинг, тоже с трудом скрывающий особую радость от всей этой суеты, — поднимемся на веранду главного корпуса, оттуда будет виднее.

На пути туда друзья столкнулись с огромной вереницей оборотней в истинной форме, несущих в пасти добычу к сегодняшнему ужину. Судя по количеству пойманной живности, пир обещал быть на весь мир.

Эльза застыла в холодном страхе. Ей и раньше доводилось видеть оборотней в настоящем обличии, но те, что направлялись в сторону, где изготавливалась еда для академии, выглядели намного крупнее. Их размер был сравним, возможно, с диким лосем, нет, даже больше. Одна их лапа чего стоила… Неопытный вампир под одним её легким нажимом мог бы сравняться с землей.

— Егеря, — пронеслось над ухом Разенграффе. Теплое дыхание Иккинга обожгло её мочку. — Большие размеры их тел позволяют быстрее настигать добычу в открытом поле.

Хэддок ощущал трепет сердца подруги, потому пока длинная цепь оборотней преграждала им путь, он стоял поближе к ней, как бы отгораживая её от невозможной опасности.

Если снаружи замок походил больше на самую яркую звезду, то внутри царил легкий полумрак. Игра света была просто потрясной. Как по классике, больше тысячи свечей на разных уровнях освещали барельефный потолок, добавляя ему живописности, но внизу, где как раз стояли ребята, осматривающие бесподобную красоту, сохранялась умиротворяющая темнота.

За освещение отвечали вампиры. Их необычное чувство гравитации и способность к полету позволяли доставать до очень высоких потолков и стен, откуда бы свечи светили идеальней всего. Правда, полет был исключительным талантом, подвластным не всем вампирам. Все зависело от «чистоты» крови.

На открытой веранде территория академии была как на ладони. С высоты четвёртого этажа окружение замка смотрелось по-другому. Виднелся бесконечный лес и скалы, что скрывали академию от посторонних, и длинная дорога, по которой как раз мчалась вереница черных иномарок.

— Журналисты слишком рано, — заметила Эльза.

— Все-таки вечер предназначен не для них, а для главарей кланов. Им надо подготовиться к их приезду, — Иккинг стоял, опершись локтями о перила. Зеленые глаза со спокойствием наблюдали вокруг. Мимолетное счастье на лице куда-то исчезло. Все-таки предок основателя академии не умел подолгу радоваться.

Замысловатые, железные врата академии доброжелательно распахнулись, пропустив в главный двор замка, по меньшей мере, десять машин.

Дворецкие уже ждали гостей у лестницы, ведущей к триумфальной арке из белого мрамора, а та, в свою очередь, вела в саму академию.

Ровная шеренга из идеально подобранных служителей замка, одетых, словно с иголочки, нарушилась в момент, когда все машины остановились. Хранители порядка поспешили открыть двери.

— Это что, премьер-министр Туффиана Рой? — Эльза чуть нагнулась в сторону каменных перил, когда заметила, как из первой машины вышла знакомая дама в белом деловом костюме.

— Делегация людей как-то слишком рано, — Иккинг подтвердил догадки подруги.

— Ну да, ведь идея с журналистами принадлежит им, — фыркнула Мерида.

Туффиана Рой славилась своей стойкостью и непоколебимостью. Не давала человеческой расе упасть лицом в грязь перед другими сильнейшими существами. Но грязные слухи все равно имели место быть…

СМИ ночного мира уверенно печатали статьи о некой связи короля вампиров с премьер-министром. Правда или ложь? Никто не знал, кроме них самих.

— А вот и папа, — вздохнул Хьюберт.

В этот момент Мерида, Харрис и Хемиш заметно взбудоражились. На секунду Эльзе даже показалось, что их копна рыжих волос встала дыбом и едва послышался рык. И только Хьюберт с незаметным смущением глядел, как огромный вертолет разрывает воздух, садясь на одну из посадочных площадок недалеко от академии.

— Умеет ваш отец эффектно появляться, — усмехнулся Иккинг.

— Пап! Пап! Мы здесь! — не успокаивалась троица Данброх.

— Он наверно вас не услышит, слишком шумно и далеко, — посчитала Эльза.

Вожак оборотней ловко спрыгнул из железной птицы и, вдруг, замер, полностью сконцентрировавшись. Вместе с ним в ожидании чего-то непонятного остановились все вокруг. Фергус Данброх обратил свой взор в сторону замка и поднял широкую руку, начав махать и радостно улыбаться…

— Услышал, — вскинув бровями, удивилась Разенграффе.

— Недооценивай семейство Данброх, подруга, — Мерида по-дружески стукнула кулаком по плечу вампирши, и обе мелодично засмеялись.

— Смотрите! — резко оборвал Харрис, указав пальцем куда-то в звездное небо.

Ребята рефлекторно подняли головы. В этот момент пушистые облака рассекали острые крылья четырех белых пегасов. Их ржание звучало настолько же громко, как и вертолет. Волшебные существа плавно тянули за собой позолоченную карету.

— Странно видеть, как одни летающие существа везут других летающих существ, — произнес Иккинг.

— В этом весь Астер Банниманд, король фей, — иронически добавила Эльза.

Гости все прибывали и прибывали…

========== II глава: “Неправильный расчет” ==========

По таинственно-темным коридорам старого замка неслышимым шагом сновала прислуга. Безликие, молчаливые блюстители порядка академии следили, чтобы ни один ученик не прошмыгнул на путь, где вскоре пройдут участники Альянса для встречи с ректором в его кабинете.

Особых усилий на это не понадобилось, ведь сейчас дети ночного мира волновались о другом.

Все пять общежитий разрывались от суматохи, поднявшейся из-за учеников. Сегодняшней ночью каждый хотел блеснуть в своём лучшем наряде, в дорогих украшениях от лучших ювелиров. Готовы были напялить на себя все то сумасбродное, лишь бы привлечь внимание глав пяти рас.

Особенно волновались девушки и даже Эльза, задумчиво стоявшая сейчас в комнате.

Её апартаменты в лунном общежитии выглядели маленькими, как и у всех остальных, и напоминали больше обитель монаха, отлучившегося от проблем мира.

Во владениях вампиров пахло везде по-разному, в зависимости от предпочтений хозяина, но особенно часто встречался аромат белых глициний, которые имели успокаивающее свойство для детей ночи.

Сама Эльза очень любила цветы, в особенности аромат жасмина. Потому на её письменном столе всегда горела свеча с этим запахом, а на туалетном столике имелись духи с нотками любимого цветка.

Иных запахов в ассортименте вампирши не имелось. Так и с нарядами. Не сказать, что шкаф был пуст, но количество вечерних платьев всегда оказывалось очень мало.

Большинство нарядов, висевших на деревянных вешалках, были повседневными, или выдавались академией для особых празднеств. В самом же углу пылились два зачехленных платья. Их-то и вытащила Эльза, скинув на кровать.

— Ах, мама, — заскулила вампир.

Идуну переполняли чистые и искренние намерения, когда она отправляла дочери новые платья для балов. Модный журнал для молодежи советовал в этом году прилегающий крой и яркие цвета из простой ткани.

И так как Эльза не особо любила тратить время на скучные вечера, она и не подозревала, какие смелые наряды висели в её шкафу.

Если первое платье отталкивало девушку своим кричащим цветом, то второе из бледно-голубого шелка выглядело совсем ничего.

Переодевания не заняли много времени. Уже через несколько минут дочь Агнарра и Идуны стояла напротив напольного зеркала и чувствовала себя не совсем комфортно.

В зеркале отражалась среднего роста девушка с угловатыми плечами. Шелковое платье, переливающееся оттенками холодного неба, на тонких бретельках повторяло каждый изгиб тела девушки. Даже слегка выражались соски аккуратной, маленькой груди, отчего становилось ещё более неуютней.

«Ну хотя бы не сковывает движения», — мелькнуло в голове Эльзы, когда она робко покрутилась у зеркала.

Дверь громко распахнулась. От внезапности Эльза схватила себя за плечи, как бы скрываясь от чужих глаз. Но это оказалась всего лишь Мерида, и вампир облегченно расслабилась.

— Вот это да-а! Какая же ты у нас красивая! — воскликнула оборотень.

— Как ты… Ладно, проехали, — Эльзе всё же никогда не узнать, как подруга пробирается в их общежитие. Нарушение правил было строго наказуемо, но эту безумную волчицу ничего не остановит. — Ты тоже очень красивая, — искренне добавила она.

Увидеть Мериду в вечернем платье — большая редкость. Они ей очень шли, несмотря на грубые черты лица. В темно-бирюзовом платье с открытыми плечами волчица выглядела просто потрясающе. Особенно, когда её непослушные волосы были замысловато собраны на макушке, подчеркивая тонкую шею с россыпью мелких родинок.

— Отец точно сойдет с ума, когда увидит меня, — улыбалась Данброх.

— Кстати, где он?

— Говорят главари в кабинете ректора, ждут вашего Владыку для обсуждения чего-то неважного для нас. А народ пока не спешит в главный зал. Да и повара опаздывают с закуской. Что-то праздник совсем тухло пахнет, — с каждой секундой разочаровывалась Мерида.

— Не переживай. Времени еще полно оторваться. Разве ты не хочешь увидеть драконов? — подбадривала её подруга. Данброх расплылась в улыбке и плюхнулась на кровать, совсем не беспокоясь о прическе, над которой постаралась её соседка по комнате.

— Одно успокаивает, что не приглашены родственники. Не то весь вечер так и стояли бы, знакомясь с потенциальными женихами и их упертыми родителями, — правда Мериды заставила слегка рассмеяться Эльзу.

— Не забуду тот день, когда гостила у тебя на родине, а твоя мать…

— Мне тогда было всего шестнадцать! — воскликнула Данброх, — от того состязания в стрельбе зависела моя будущая жизнь. Если бы я вышла замуж, то я точно бы не осталась тут учиться, — добавила девушка, глядя в побеленный потолок.

— Что есть, то есть, — собирая волосы в небрежный пучок на затылке, произнесла Эльза.

***

— Поразительно, она девушка! — отшутился Харрис, заметив приближение сестры и Эльзы.

— Эй, — буркнула Мерида, — я не глухая, — уже подойдя, произнесла она.

— Прекрасно выглядите, — расщедрился на комплимент Иккинг, не сводя глаз с девушек.

— Вы сегодня тоже ничего, — Мерида оценивающе взглянула на строгие, но весьма элегантные костюмы парней и одобрительно кивнула. Черный цвет шел всем.

— Ну что ж, тогда пойдемте, — закончил Хьюберт, и ребята покинули главный холл академии, где частенько собирались вместе.

Сводчатый коридор вел из холла в большой зал. Его высокие, арочные окна с прозрачным тюлем пропускали лунное сияние. Свет ночной красавицы благоприятно действовал на каждого проходящего мимо. Казалось, пополнялся заряд энергии, чтобы от души сегодня повеселиться.

Особенно лунное влияние заметно было на семействе Данброх. Выглядели оборотни весьма возбужденными.

У массивных дверей зала учеников встречали лакеи. Без каких-либо эмоций, кроме радости, они стояли в легком поклоне, сомкнув руки на груди. Вход сразу же вел к мраморной лестнице, которая спустила ребят к танцевальной площадке. Там уже кружилось несколько пар под спокойную музыку. Остальная масса стояла ближе к сцене с пятью изысканными стульями, специально подготовленными для союзников Альянса.

— А феи все же знают толк в украшениях, — хвалил Хемиш самых дружелюбных существ.

Воздушность залу придавали гирлянды из летучей ткани прозрачно-белого цвета. Кое-где свисали ленты, а ощущение бескрайности создавали потолочные зеркала. Вдобавок, свет совсем не раздражал глаза, отчего комфорт ощущали буквально все.

Музыка внезапно стихла, танцующие пары замерли, как и все вокруг. Эльза и ее друзья повернулись ко входу. Прибыли… Журналисты, занявшие места по краям, всполошились. Камеры зашумели, защелкали.

Основатели Альянса стояли невозмутимыми, осматривая толпу, кто-то с интересом, кто-то с безразличием. Улыбался только ректор академии, Питч Блэк, и отец Мериды, Фергус Данброх. Словно опомнившись, ученики образовали живой коридор до самой сцены и замерли в глубоком поклоне, каждый проявлял уважение своему королю.

Первым зашагал мистер Блэк, за ним и все остальные. Устав запрещал поднимать голову во время поклона, но почему-то именно сейчас Эльза делала все да наоборот. Её любопытный взгляд следил за приближавшимися гостями.

Первым мимо вампира прошел ректор. Легко и быстро мелькнула перед небесно-голубыми глазами девушки его черная мантия. Питч Блэк выглядел расслабленным и шел довольно уверенно.

Дальше, сильный жар по всему телу и легкую дрожь, но не от страха, вызвал в Эльзе отец Мериды. Могучий оборотень с тяжеленной медвежьей шкурой на плечах шел важной походкой, широко улыбаясь. Заметив на себе взгляд близкой подруги дочери, вожак стаи энергично подмигнул, в ответ Разенграффе вежливо улыбнулась.

Следующим плавно плыл Астер Банниманд. Повелитель фей в белой тунике, казалось, из эфирных тканей оставлял после себя ощущение легкости. Невольно Эльза даже ощутила легкий поток воздуха от его тонких крылышек.

Незаметно и тихо прошел Сэнди Ник, глава ассоциации ведьм и колдунов. Разенграффе больше привлек его золотистый пиджачный костюм, нежели странная внешность. Желтый оттенок кожи, неряшливые, казалось, сальные волосы, на зато очень добрые глаза и улыбка.

И особое волнение в девушке создал Владыка, шедший позади всех. В живую Эльза его видела впервые, а до этого момента она часто сталкивалась с его рисованным портретом в книгах по истории.

Холодный, уверенный взгляд, правильные, аристократичные черты лица, неторопливая походка, гордая осанка. Всё… Всё во Владыке казалось Эльзе в этот момент идеальным, от этого ей почему-то становилось не по себе.

Она не могла оторвать от него взгляда. Настолько он завораживал ее, что трудно становилось контролировать себя. Владыка все отдалялся, а Эльза тянула шею сильнее, чтобы не переставать смотреть на него.

И вот ее ноги оторвались от земли, она медленно поплыла по воздуху, как резко сильная рука Иккинга пригвоздила Эльзу к земле. От столь быстрого движения дитя ночи не успела сгруппироваться и с позором рухнула на землю. В этот момент Туффиана Рой, проходившая мимо, вскрикнула от неожиданности произошедшего.

Несчетное количество любопытных взоров обратились в сторону Эльзы, повернулся даже Владыка.

— Что ты делаешь, Эльза? — шикнула Мерида, помогая подруге встать.

Вампир растеряно глядела то на премьер-министра, то на Владыку.

— Извините, — пискнула куда-то в пустоту Разенграффе. Туффиана Рой лишь хмыкнула и пошагала дальше. Мерида же пыталась скрыть подругу от позора, укрыв ее за своей спиной. Под маской непринужденности Иккинг скрывал чувство вины. Рассчитай он правильно силу, то этого бы не произошло. Отчужденно стояли лишь тройняшки Данброх.

Музыка заиграла чуть громче, когда гости расселись по местам. Но затем через несколько минут снова затихла, когда к краю сцены подошел ректор, раскинув руки в стороны.

— Приветствую вас, мои ученики. Сегодня у нас грандиозная ночь. Обещаю, что даже наши дорогие гости запомнят ее, — тут голова мистера Блэка с зализанными назад черными волосами повернулась чуть в сторону, — главы пяти рас не раз посещали нашу академию. Но этот раз отличается от других, ведь вечер проходит в рамках поддержки Туффианы Рой в предстоящих выборах на пост премьер-министра…

В зале едва был услышан гул возмущения, прикрытый под лживое удивление. Ученикам не нравились сказанные ректором слова. Никому не нравилась Туффиана и эта ловушка Питч Блэка, которая идеально сработала.

— Т-с, вот, аферисты. Еще несколько дней назад этот вечер был в честь заслуг академии, — не скрыла недовольство Мерида.

— Может ректор предвидел, что многие ученики не захотят поддерживать мисс Рой, потому соврал, — предположил Иккинг, говоря параллельно с ректором.

— А я то думал, зачем журналистам впервые разрешают присутствовать на закрытом вечере, — добавил Хьюберт.

— В общем, ребята, королева сегодняшнего праздника наша Туффи, — буркнула старшая Данброх.

Безразлична к разговору оставалась лишь Эльза. В голове девушки всё еще крутился недавний инцидент. Особенно запомнился проницательный взгляд Владыки и испуганный, слегка озлобленный, взор Туффианы.

Комментарий к II глава: “Неправильный расчет”

Критики гыде вы? Пожалуйста…

========== III глава: “Тень ужаса” ==========

Часы пробили ровно полночь. Изнурительно долгая речь Туффианы Рой не позволила вдоволь насладиться ученикам танцами перед тем, как пойти смотреть шоу. Потому трудно было не заметить их недовольные лица, когда наступило время выходить на улицу.

И только Эльза бесшумно и послушно ступала за настроенными оптимистично друзьями. Она старалась думать о предстоящем шоу, бегала глазами по античному саду академии, выискивала что-то, но каждый раз ее пытливый взгляд возвращался в сторону Владыки, шедшего в самом начале их длинной цепи. Миг, и снова Разенграффе заливалась краской стыда.

Неопытная, совсем молодая и такая влюбчивая. Одна мысль о том, что он ее король и у него, возможно, уже есть дама сердца, прерывала ее мечты когда-нибудь даже заговорить с ним. Потому единственным решением перестать думать о короле стало больше не смотреть в его сторону и вернуться к разглядыванию изящных цветов. Эльза уверила себя, скоро эти странные чувства пройдут.

— Наконец-то хоть что-то интересное произойдет за эту ночь, — заговорила Мерида, идя под руку с Хемишем и Хьюбертом.

Толпа учеников, взволнованных от предстоящего чуда, и их гости разместились на одной из уличных галерей с римскими колоннами и открытым небом. Разговоры в ней, подобные жужжанию тысячи пчел, прервали мощные залпы фейерверка. Ахнули многие.

Разноцветные искры заполнили почти все пространство над головой и были разогнаны сильными взмахами драконьих крыльев. Из серых облаков показались древние существа со всадниками у основания шеи. Громкий рев разрывал звездное небо на части. Смертельные петли заставляли зрителей замирать от ужаса. Драконы умели оставлять след в сердцах смотрящих.

— Потрясающе, — тихо вымолвила Эльза, внимательно следя за полетом величественных животных. Такие опасные трюки она видела впервые. На уроках учителя всего лишь наматывали круги, а тут виражи, петли, перевороты и еще множество трудноисполнимых фигур.

Дальше звездный час принадлежал оборонительным силам академии, драконы отошли на второй план и стали просто кружить в небе. Отряд Хранителей замка стоял вдалеке от зрителей, но внушительное расстояние не стало для них помехой разглядеть их обмундирование. Железные доспехи полностью покрывали тела воинов, вплоть до головы, и отражали лунный свет. Копья в их руках были острее скал, окружавших замок. А шаги их сильных ног были сравнимы с шагами дракона. Ученики академии могли не волноваться за сон, пока на страже днем стояли такие храбрые и самоотверженные воины.

За отрядом Хранителей замка следовали бесплотные кони. Существа состояли полностью из костей, а их промежности заполняло пламя из недр земли. Размером они не уступали оборотням, а своим ужасающим видом могли напугать самых диких обитателей темного леса. Их невозможно было убить, одно прикосновение к ним уже делало тебя мертвецом. Столь гордых и непокорных существ смог обуздать лишь основатель замка. История пока умалчивала как это ему удалось, да и сами кони были безмолвными, чтобы раскрыть эту тайну.

Недолгий марш защитников академии закончился хороводом фей. Лесные обитатели может и казались на вид добрыми и ласковыми, но директору с трудом удалось уговорить их блеснуть перед гостями. Так сказать, закончить на светлой ноте.

Журналисты старались не упустить ни один момент. И как же они раздосадовались, когда их камеры не смогли увековечить на фотографиях существование бесплотных коней. Никто не понимал в чем дело, почему на их месте пленка фиксирует лишь черную пустоту, но внимание прессы быстро завоевало кое-что другое. Неоднозначные прикосновения Туффианы Рой к руке Владыке замечали немногие. То премьер-министр прошепчет ему что-то на ухо, а он послушно пригнется ближе, то улыбка сверкнет на ее утонченном лице, когда губы повелителя вампиров произнесут нечто неуловимое. В общем, служителям новостей не было времени отдыхать.

***

Народ вернулся в зал. Разговоры о недавно увиденном шоу не прекращались. Правда, Мериду сейчас волновало совсем другое.

— Официальная часть вечера пройдена. Знаете, что это значит? — ехидно ухмыльнулась волчица и взглянула на друзей. Те даже и не пытались понять, о чем это она. — Ну-у, ребята, это значит, что алкоголь будет течь рекой!

Данброх остановила проходящего мимо разносчика напитков и схватила с его подноса пару бокалов темно-бордовой жидкости. Осушив залпом один из них, она чуть не поперхнулась.

— Дрянь какая! Что это за помои? — откашлялась оборотень. Иккинг взял у нее второй бокал и преподнёс к носу.

— Кровь с вином. Между прочем самый дорогой напиток. И кажется, поставщики семья Луис, у них самое лучшее кровяное вино, — Эльза с удивлением взглянула на знатока алкоголя. Она и не думала, что Иккинг ас в этом деле. Неужели этот вампир с принципами по жизни любил выпивать?

— Кровь это вкусно. Но есть что-нибудь повкуснее? — взгляд волчицы стал изучать окружение. Выбор пал на поднос со светлыми бокалами. Шампанское.

***

Закрутилось, завертелось. Прислужники замка бегали туда-сюда, как взбалмошные. Напитки и закуски улетали разом, что нож в руках поваров так и сверкал от молниеносной резки. Эльза совсем не ожидала, что вечер, обещавший быть спокойным и максимально светским, превратится в шумную дискотеку…

Толпа учеников в свете одних лишь маленьких прожекторов и цветной подсветки пытались максимально уловить ритм современной музыки. Троны главарей пяти рас уже как час пустовали, журналисты тоже куда-то исчезли. Это могло означать только одно: вечер в полном распоряжении учеников.

От этого Разенграффе становилось неуютно. Дверь выхода с каждой минутой выглядела для нее все заманчивей. Она в последний раз посмотрела на то, как Мерида выпивает уже, наверно, двадцатый бокал пьянящей жидкости и при этом соблазнительно виляет бедрами перед одноклассниками, снова удостоверилась, что Иккинга нет в зале. И только потом вышла на улицу.

Свежий воздух весны немного взбодрил Эльзу. А вот новые туфли на каблуках доставляли ей дискомфорт. Вампир сняла их и понесла в руках. Стало в разы свободней и приятней ходить по рассыпанной в саду гальке. В пустующее общежитие девушку пока не тянуло. Сидеть в четырех стенах не хотелось, когда выпала возможность прогуляться по окрестностям замка в полном одиночестве и тишине.

Разенграффе всё отдалялась от гремящего музыкой замка, но сад все продолжался и становился лишь гуще. Деревья начинали выше тянутся к небу и закрывать своей только распускавшейся листвой небо. Потрясающие ощущения испытывала вампир, гуляя посреди зелени в столь прохладную и очень спокойную погоду. И как назло, момент упоения что-то да и прервет.

Кусты странным образом зашевелились. Внезапно послышались чужие голоса, точней милое хихиканье девушки и звуки чмокающихся губ. Все это перешло в возбуждающие стоны. Эльзе следовало бы повернуть обратно, она и собиралась так поступить, но когда из кустов выглянула знакомая макушка, удивительный возглас нельзя было остановить.

— Иккинг?! — в тот же момент Разенграффе прикрыла рот рукой. Ошибка была уже совершена. Вампир не обозналась.

Хэддок резко выглянул из зелени. На лице друга застыла маска растерянности при виде подруги. Черноволосая незнакомка показалась вслед за ним, но на ее раскрасневшемся лице витала похотливая расслабленность. Эльза сразу распознала в ней человека по заметной красноте и запаху людских выделений, который достиг носа вампирши довольно быстро .

Багровые пятна крови на шее девушки и ключицах встревожили Эльзу. Ведь распитие крови на территории академии прямиком из шеи было запрещено. Но если бы Разенграффе знала, что следы священного нектара вампиров принадлежат не девушке, а их источником служила железная фляга Иккинга, она бы не сбежала от стыда, перемешанного со страхом.

— Простите, — вымолвила Эльза и помчалась прочь.

— Стой, Эльза! — выкрикнул Иккинг в ей спину, но Эльза уже ничего не хотела слышать.

Хэддок тяжело вздохнул, полностью потеряв интерес к также незнакомой ему девушке. Даже ее имя оставалось для него секретом.

Вампир сделал пару резких движений, послышался звук брючной молнии, и вытер рукавом черного пиджака остатки крови на бледных губах. Затем неторопливо пошагал в сторону, куда убежала его подруга. Опьяненная красотой вампира девушка так и осталась на месте, все заново переживая момент, когда отдалась первому в своем списке вампиру.

***

Сердце трепетало. Эльза готова была провалиться сквозь землю от нахлынувших чувств. Такой бури внутри девушки не смог вызвать даже Владыка, как удалось Иккингу. Близкий друг, казалось, она знала о нем все: добрый, справедливый и праведный. Конечно, это его дело, где и с кем, но для Разенграффе это стало полной неожиданностью, как и нарушение одно из главных правил ночного мира.

Задыхаясь от быстрого бега, вампир завернула за угол зимнего сада и прильнула к его стеклянным стенам. Прикосновение к ледяному стеклу обожгло обнаженные плечи ученицы, по всему телу пробежались мурашки, и постепенно Эльза успокаивалась.

— Эльза?! — резко прозвучало где-то поблизости, девушка дрогнула. В нескольких метров от нее на корточках сидел ее одноклассник, покуривал сигарету. Блондин швырнул бычок под ближайший куст и привстал.

— Бенджамин! — с нервозной улыбкой произнесла Эльза, — не думала здесь кого-то увидеть, тем более тебя.

При виде парня нахлынули неприятные воспоминания. Когда-то между ними зарождалась, так скажем, любовь. Хотя трудно назватьдеспотическое отношение Бенджамина к Эльзе любовью. Все, к счастью, закончилось, еще не успев начаться.

— Курить на территории академии запрещено, вот, решил сделать пару затяжек, пока все заняты. А ты что не веселишься? — Разенграффе приобняла себя за плечи, заметив как парень пленительно смотрит на ее наряд. Отчего снова вернулось чувство, будто она сейчас обнаженная.

— Такое веселье не для меня, — отвела взгляд вампир, но когда снова повернулась к Бенджамину, тот уже стоял в метре от нее. От него веяло жаром, запахом табака и перегаром. Эльза незаметно поморщилась от неприятности. Привлекательное лицо парня стало, вдруг, отвратительным.

На минуту воцарилась тишина. И к неожиданности девушки Бенджи внезапно стал приближаться и нагибаться все ниже.

— Что ты делаешь? — прервала его Эльза и отпрянула в сторону. Но он схватил ее за руку и прижал к своему «достоинству». Разенграффе, словно ошпаренная, толкнула его. Туфли выпали из рук. Но о них Эльза уже давно позабыла. — Ты пьян, Бенджамин! Иди выспись!

— Ты почувствовала? Это ты его так заводишь!

Это полнолуние и вправду по-особому сегодня влияло на обитателей академии. Парни, словно сговорившись, не совладали своим «другом». Больше не имея оснований продолжать разговор, Эльза подняла свою обувь и уже собиралась уходить, как Бенджамин сделал еще один выпад.

— Да брось, Зи, — таким глупым прозвищем Бенджамин звал Эльзу уже очень давно, — не скрывай, что ты меня хочешь, — вампир набросился сзади, крепко и с дикой жадностью сжав нежную грудь девушки. Кольнула резкая боль. Но Разенграффе удалось вырваться, оттолкнув обидчика к стенке. Стекло громко зашумело. И ученица бросилась бежать.

Зимний сад в ночное время суток оставался неосвещенным. Вдобавок, растения с трудом пропускали лунный свет, прорастая до самого потолка. Этакий полумрак витал в теплице, где до этого момента стояла умиротворенная тишина, теперь нарушенная Эльзой.

Она продолжала убегать и уже хотела взлететь, вспомнив, что Бенджамину не был подвластен полет. Но вампир быстро ее нагнал, стукнув по затылку. Разенграффе свалилась на землю и перестала ориентироваться на местности. В глазах резко потемнело, и не хватало сил сопротивляться. Она чувствовала как Бенджамин хватает ее за бедра и поворачивает лицом к себе. Дерзко и жадно снова прижимает к себе и разрывает подол ее шикарного платья. Эльза боролась до последнего, кричала и рыдала. Как, вдруг, всё внезапно прекратилось.

Некто сзади схватил Бенджамина за шиворот пиджака и откинул вампира, словно котенка. Тот зарычал и уже привстал для нового прыжка, как послышалось:

— На колени, — по телу, словно прошелся электрический ток. Оно не слушалось. Секунда, и Бенджамин уже стоял на коленях. Владыка! Парень потерял дар речи. Повелитель вампиров стоял невозмутимым, глядел сверху вниз на своего подчиненного, в его васильковых глазах читалось презрение.

— Мой Повелитель, я…

— Заткнись, — снова ток по телу, и Бенджамин теперь не мог разомкнуть губы. — Астрид, разберись с ним, — за спиной Повелителя мелькнула тень.

Первая помощница Владыки в строгом черном костюме-тройка стояла наготове к новому приказу. Последовал короткий кивок ее аккуратной головы с заплетенными во французскую косу пшеничными волосами. Она скрутила руку Бенджамина и увела в неизвестном направлении. За этим в потрясении наблюдала Эльза.

Холодный взгляд Повелителя с уходом нарушителя сменился на доброжелательный. Он помог встать ученице с влажной земли, убрал с лица пару прядей ее белокурых волос и протянул белоснежный платок, вытереть потекшую тушь.

— Спасибо, — чуть заикаясь, промолвила Эльза. Тут на ее оголенные плечи лег темно-синий сюртук короля, который теперь остался в одной балахонистой белой рубашке с рюшами. Стало тепло и спокойно…

— Как вас зовут, юная леди? — голос, словно бархат, мелодией отдавался в ушах девушки. Хотелось слушать вечно и улыбаться в наслаждении. Но пока что вампир все еще совладала с чувствами.

— Эльза Разенграффе, мой Повелитель, — послушно ответила она.

— Эльза?! — на входе показался взволнованный Иккинг. Он подбежал к подруге, не сразу заметив, кто ее собеседник король. — Что произошло? И кто… — тут Хэддок замолк и глубоко поклонился, — прошу прощения, Повелитель.

— Прощаю, — внезапно тон короля сменился. Эльзе он показался не таким нежным, как прозвучал недавно, но и не таким грубым, когда Повелитель обращался к Бенджамину, — он ваш друг? — Владыка вопросительно посмотрел на Разенграффе, она положительно кивнула, — что же вы оставляете одну свою подругу? В следующий раз будьте к ней внимательны.

— Моя оплошность, господин. Больше не повторится, — четко и быстро выговорил Иккинг, словно заучивал данные фразы.

— Надеюсь, — бесчувственно ответил Владыка и скрылся в направлении, куда ушла его помощница, с подобающей королю статностью.

— Что произошло? — немного подождав, спросил Иккинг. Эльза лишь дала волю чувствам и уткнулась в плечо парня, скрыв горькие слезы. Дорогой сюртук с ее плеч слетел, упав к замерзшим ступням. Хэддок молча обвил девушку крепкими руками и, чуть покачивая ее, пришёптывал успокаивающие слова.

Комментарий к III глава: “Тень ужаса”

Обещаю, Астрид еще выпадет звездный час)

========== IV глава: “План академии” ==========

Утренний свет, пробиравшийся сквозь плотно закрытые шторы, навевал дремоту. Эльза несмотря на усталость продолжала разглядывать новостную газету за прошлую неделю. Тусклые, но все же цветные фотографии вызывали в ней неоднозначные чувства.

Вот полубоком на той самой веранде академии стоит король, совсем не улыбается, правда, видно, что ему комфортно. Рядом счастливая премьер-министр Туффиана Рой, как бы невзначай, притрагивается к его руке на перилах. Такая радостная рядом с ним. И даже внешностью ничего такая. Со вкусом мелированные черные волосы с пепельным оттенком аккуратно обрамляют округлое личико, пышущее молодостью и свежестью. Подтянутая фигура, длинные стройные ноги, как у модели, и широкий бюст. Желанней женщины не найти, неудивительно, что Владыка позволяет ей такую своевольность, как прикосновение к себе на людях.

А дальше под фотографией длинная статья о якобы их скрытных отношениях. Ее Эльза прочитала уже больше десяти раз. Наконец, устав мучить свое зрение и себя саму, возможно, правдивой статьей, Разенграффе спрятала в ящик тумбочки газету и легла на подушку. Сон стал медленно к ней прокрадываться. И вскоре вампир уснула.

***

Прошла еще одна ничем непримечательная неделя. Весна теплела, день становился длиннее, уроки короче, а сон глубже. Вялое состояние, связанное с приближением лета, особенно было заметно на вампирах. Бесстрастные, апатичные они сновали по освещенным большими люстрами коридорам и единственное о чем они думали были кровь и сон. Продолжалось все это недолго, ведь к любому режиму можно привыкнуть.

Эльза уже редко когда вспоминала про Владыку, его образ перестал являться ей во снах. И единственное, что могло о нем напомнить — просроченная газета в ее тумбе, а также все новые статьи о его «любовных» связях с Туффианой Рой.

Сейчас Разенграффе покидала вместе с остальными учениками общежитие, направляясь на первый урок.

Замок и пять разных общежитий стояли отдельно друг от друга. Они были построены почти в одно время, но все равно можно заметить, как обшивка из дикого, светло-серого камня общежитий являлась не такой уж и обветшалой по сравнению с камнем замка. К нему вели облагороженные брусчаткой широкие тропинки, местами украшенные триумфальными арками. Всю дорогу от общежития до академии ученики могли насладиться красивым садом и фонтанами.

Вход осуществлялся через задний двор здания, где как раз располагался зимний сад, и выглядывал корпус большого зала, в нем две недели назад проводился вечер. Античный сад прилегал к замку спереди и по бокам. Если спереди он дальше вел к главным воротам академии, а там уже дикий лес, то на левой стороне располагалась веранда с римскими колонами, которая отделяла территорию замка от леса и скал, на правой стороне стояли ангары для драконов, конюшни, гаражи для машин, тренировочные площадки. Прислуга же жила в замке на нижних этажах.

Казалось, компактно и удобно, но нет, все было расположено на очень больших расстояниях, да и размеры зданий весьма внушительные. Прямо как отдельное государство.

Эльза с парой книг, закрепленных кожаным ремешком, держала дорогу в класс. Все бы ничего, вот только ученики выглядели не совсем обычно. Встревоженные, потерянные они бежали в сторону, откуда шла вампир. Вдруг, в ее поле зрения попала Мерида с братьями.

— Куда все так бегут? — решила осведомиться Разенграффе.

— Говорят хранителя замка ранили, — торопясь, ответила Мерида, и подруга на секунду обомлела.

Белые носилки с трудом вмещали себя широкоплечего воина в доспехах. Толпа учеников в полном изумлении следовала за ним, кто-то летел, кто-то шел. Но все одинаково поддались страху. Неужели в академии стало небезопасно?

— Разойдитесь, дайте дорогу, — приказывал мистер Блэк, идя во главе небольшого количества лекарей и их помощников.

Эльза волнительно следила за окровавленным воином. Запах сладкой крови щекотал ее обоняние, но сейчас было не до жажды. Ее также, как и всех, посещали мрачные мысли. Кто такое мог сотворить? Кто осмелился лишить руки и ноги защитника академии?

По залу гулял неразборчивый шепот. Волна тревоги пронеслась среди учеников, и продолжалась до самой трапезы, пока в главной столовой не выступил директор.

— Прошу тишины! — Питч Блэк в черной мантии чуть приподнял ладонь. Гул прекратился, ученики все до единого взглянули на ректора, стоявшего на низкой сцене, — сегодня ночью, к сожалению, каждый из вас увидел то, что не должен был. Конечно, у вас много вопросов. Но самый главный, кто? Увы, мы не знаем. Хранителя ранили, когда он нес службу этим солнечным днем. Свидетелей нет. Постараемся все разузнать, когда он очнется. Остается надеяться на лучшее. И не поддавайтесь страху, ведь он чужд ученикам моей академии. — На этом короткая речь ректора закончилась. Мрачный он вернулся в свой кабинет, все еще оставляя многие важные вопросы открытыми.

Гомон с его уходом лишь усилился.

***

В ту же ночь по приказу ректора была усилена охрана академии, в лес отправили небольшой разведывательный отряд, а уроки все продолжались в стандартном режиме. Совершенно спокойным выглядел мистер Ингерман. С добрым взглядом учитель истории очень любил свой предмет и не терпел, чтобы хотя бы одна тема оставалась без внимания.

— Так, на какой теме мы остановились? — вопрос-ловушка классу. Мистер Ингерман знал, что сейчас шло по плану.

— На биографии короля вампиров, мистер Ингерман, — из всех учеников руку подняла лишь Атали. Загорелая вампирша с шикарными черными волосами не пропускала ни один вопрос профессоров. Ее голос в голове Эльзы прозвучал, словно шипение змеи. Уж очень сильно она недолюбливала лучшую ученицу класса, которая не раз устраивала ей «сладкую» жизнь.

Атали просто жила тем, что донимала Эльзу, укалывая ее неподобающими леди словечками и не давая войти даже в тройку лучших учеников. А Разенграффе все гадала, чем она заслужила к себе такое отношение?

— Отлично, мисс Финк. Мисс Разенграффе, начните, пожалуйста, — Эльза убрала руку с подбородка, сев ровно, пододвинула толстую, черную книжку к себе. И, найдя абзац с рядом знакомым портретом, начала читать. Класс молча следил за буквами и изредка поглядывал на Владыку, запечатленным на бумаге. Страницы новой книги в точности передавали тот пристальный, суровый взгляд, какой ученики видели совсем недавно на вечере.

— Джексон Оверленд Фрост, десятый король Ночной империи. Единственный ребенок четы Фрост, погибших при неизвестных обстоятельствах, — на этом моменте Атали перебила одноклассницу. Раздражение мелькнуло на безотрадном лице Эльзы.

— Разве у четы Фрост не была еще дочь?

— Правильно, мисс Финк, но об этом позже. Продолжай, Эльза, — мистер Ингерман редко к кому обращался по имени. Но все знали, что он близкий друг семьи Разенграффе. Можно сказать девочка выросла у него на руках. Потому никто не обращал на это никакого внимания.

— Принял бразды правления в девятилетнем возрасте в девятьсот первом году. Участвовал во всех трех великих войнах между расами. Стал последним, кто вступил в Альянс пяти. Не был ни разу женат, — размеренно продолжала Эльза.

— Скукота полнейшая, мистер Ингерман! Да сплетни на балах и то могут больше рассказать нам о Владыке, чем какая-то книжка. Мы ее уже вдоль и поперек выучили. Каждый год повторяем эти биографии участников Альянса и их родственников. Накой оно нам надо? Мы что, родниться с ними собираемся? — нарушил порядок в классе Джеймс Беннет. Шатен качался на стуле и наглым образом жевал жвачку.

— Ты прав, порой сплетни бывают правдивы. Между прочем любая девушка, представительница богатой вампирской семьи, мечтает стать невестой короля. И так как ты не дама с почти недостижимыми мечтами, и тебе все равно на свои достижения, то можешь уходить с моего урока и больше не приходить. Рекомендательное письмо ты от меня не получишь, — тут Джейми перекривился в лице. Получить рекомендательное письмо от мистера Ингермана, означало только одно… Любой работодатель примет тебя с руками да ногами, даже есть возможность попасть на службу к королю.

Парень не хотел связывать свое будущее с бизнесом отца, мечтал о самостоятельной жизни, потому немедленно уткнулся в книжку и все оставшееся время сидел, как суслик.

— Пока остановимся. Кто знает, как звали второго ребенка четы Фрост? — снова вопрос от мистера Ингермана и снова сложный для почти всего класса. — Опустите руку, мисс Финк. Я знаю, что вы знаете. Может быть вы, мистер Трост? — Бенджамен, услышав свою фамилию, дернулся с места в неистовом испуге. Вот уже две недели одноклассники совсем не узнавали своего товарища. Когда-то уверенный в себе, харизматичный и кое-где наглый сын дипломатов вел себя совсем по-другому. Трусливый, удивительно спокойный и послушный, особенно когда ловил на себе многозначный взгляд Иккинга.

— В-валенсия, — чуть спотыкаясь на слогах, ответил Бенджи и опустил взор на парту.

— Правильно. Девочку звали Валенсия. В семнадцать она поставила под угрозу существование ночного мира, продав ценную информацию нашим злейшим врагам, охотникам. Потому была приговорена к казни, но за день до судьбоносной даты сбежала из темницы с помощью своих последователей. С тех пор ее имя ни разу не упоминалось в книгах истории, а из древа семьи Фрост она была с позором вычеркнута.

Эльза слушала внимательно. Такой подробной информацией располагал наверно только мистер Ингерман, раз уж в книгах девушка не смогла найти даже малейшего упоминания о младшей сестре короля.

— А разве можно упоминать вслух о народной предательнице? Помнится король карал каждого, кто произносил ее имя, — вставил Иккинг.

— Лишь на время траура длившегося не очень долгий период времени. Затем его чувства к сестре остыли, а то и вовсе исчезли. Решение казнить ее давалось ему с большим трудом, но судьба народа была превыше всего для короля, отчего он избавился от всех своих чувств, мешавших правлению.

Класс слушал, затаив дыхание и представляя в голове то нелегкое время, через которое прошел король. Война, нищета, голод, а за ним беспорядок. Казалось, империя не оправится, прогнется под другими. Но Владыка выстоял. Доказал всем, что первые укротители драконов не станут так просто кому-то подчиняться. Мистер Ингерман на уроках смело использовал фразу: «Владыка заново построил Ночную империю на сожженых руинах, оставшихся после предыдущего короля».

Но от этого Эльза все ясней понимала, какие жертвы он принес, чтобы добиться такого незабываемого рассвета. Наверняка, любовь для него всего лишь пустой звон во тьме, в какую он погряз.

========== V глава: “Надвигается” ==========

Первая ночь лета выдалась не такой теплой, как прогнозировали колдуны. Погода стояла совсем тихая, ни ветра, ни шелеста листвы, ни шороха животного. Подобное затишье нагнетало обстановку в академии, где ученики продолжали учебу в особом режиме.

Стража теперь день и ночь патрулировала территорию, а бесплотные кони охраняли лес, периодами выпускали драконьих всадников, но, к счастью, ничего опасного пока не происходило. Помимо того, что ректор энергично отбивался от волны родителей, переживавших за свое чадо.

Мистер Блэк уверял всех, что с такой повышенной охраной ни одна мошка не пролетит без внимания, и не стоит забирать учеников обратно домой. Но все же… Некоторые птенцы академии уже готовились к вылету без особого энтузиазма. Расставаться с академией никогда никому не нравилось.

— Не понимаю, зачем так переживать? — Мерида шла наравне с Эльзой и Иккингом. Ребята преодолевали светлый коридор, обделанный белым камнем с фиолетовыми прожилками.

— Ходят слухи, что происходят стычки на границе академии, — вставил Иккинг. Не будь источник достоверным, он бы и слова не вымолвил по этому поводу.

Как никак, но слухи всегда имели крепкую почву и очень быстро распространялись. Особенно, когда дело касалось политики и Альянса. Академия хоть и являлась самой отдаленной местностью в ночном мире, и слухи всегда пресекались ректором, то сейчас подозрительные шепоты и сплетни переходили в обыденный, но пугающий разговор. Говорят надвигается война…

Первыми академию спешили покинуть люди. Ученики из рода людского никогда не принижали себя пред другими расами и держались молодцом, но они точно знали, если дело коснется бойни, то они первыми попадут под рожон. Ведь люди в физическом плане слабы.

Премьер-министр Туффиана Рой, по крайней мере, старалась, чтобы подобный минус людей не слишком сказывался на их взаимоотношениях с другим расами. И для осторожности люди вливались в ночное общество постепенно. Пока что не все знали о существовании волшебных существ в реальной жизни. Люди не смогут так резко принять и ужиться с тем, что считали сказкой.

— Восстания?! — удивилась Эльза.

— Да, говорят лесные эльфы снова осмелились пойти против Альянса, на этот раз их союзники виверны. Остроухие всё хотят вернуть свой лес, — дополнил Хэддок.

— Вернуть можно лишь отобранное, а они сами уступили лес феям, те, в свою очередь, дали согласие построить тут академию. Ну так вроде старинные книги говорят, — напряглась Мерида, вспомнив пройденные по истории темы.

— И сам Астер Банниманд, — подтвердил Иккинг. — Король фей не дурак, чтобы терпеть их нападки. Думаю, родители не зря забирают своих детей домой. Скоро тут будет неспокойно.

— Не будет, — опровергла Эльза, — Владыка пережил много войн, чтобы начинать новую. Альянс должен найти мирное решение.

— Эльфы слишком гордые, чтобы вступать в союз с нами. Ты ведь знаешь, как они терпеть не могут оборотней, — Мерида в детстве часто слушала истории от отца, как во время полнолуния у них в лесу случались беспощадные стычки с эльфами. Кровавее историй не найти.

— Нам остается лишь гадать, — закончил Хэддок.

***

Лекарь академии две ночи боролся за жизнь воина, который мог рассказать ценную информацию. Но на третью храбрец в страшных конвульсиях погиб. И последнее, что он смог выкрикнуть: «Эльфы».

Страшные предположения ректора сбылись. Первым же делом он написал письмо Альянсу, которое доставили в ту же ночь, иного способа связи, вроде телефонов, он не признавал, как и большинство союзников Альянса, не считая Туффиану Рой. Мистер Блэк ждал главарей пяти рас у себя в академии, но явились не все…

Эльза перед началом следующего урока отдыхала в главном холле академии, обшитым желтым камнем. Высокие деревянные двери в виде острой арки были открыты, но вход преграждала стража в доспехах и копьями в руках.

Внезапно воины всполошились, встали в боевую позу и уже были готовы нанести удар надвигавшемуся незнакомцу в черной накидке. Но когда он на бегу вытянул руку, а в ней оказался черный конверт с золотым сургучом, стража сразу же расступилась. Письмо от Владыки… В такое неспокойное время в академии оно точно не сулит ничего хорошего.

Отличительными цветами короля вампиров служили черный и золотой, изредка письма приходили в красных конвертах. Срочное письмо отдали прямо в руки ректора, в присутствии остальных участников Альянса он его зачитал:

«Эльфы нарушили границы Ночной империи и нанесли серьезный удар на мой город. Виверны напали с неба в большом количестве и серьезно ранили драконов. Бой продолжается, много погибших.»

— И ничего о просьбе помочь. Джек в своем репертуаре, — в личной гостиной ректора прогремел низкий бас главаря оборотней.

— Сколько раз учила его пользоваться гаджетами. Он все упрямится, — сетовала Туффиана.

Фергус тяжело встал с широкого кресла и уже направлялся к выходу, как мистер Блэк его остановил.

— Что вы собираетесь делать?

— Протяну руку помощи. Или для чего мы создали Альянс? Эти виверны, выродки змеи, подлые существа. Без драконов ему не справиться. А вот с оборотнями… — Фергус лукаво ухмыльнулся.

— Я отправлю несколько истребителей из особого отряда, — вызвалась Туффиана, также имевшая звание генерала армии.

Особый отряд носил название: «Воины без границ». Бойцы этого подразделения считались самыми лучшими. Но лишь Туффиана знала об их существовании и могла отдать им прямой приказ. Секреты, о которых они знали, позволяли им «размять мышцы» лишь в особые случаи. Они никогда не имели отношения к конфликтам между странами, но, когда дело касалось мистики, воины без границ были тут как тут.

— Мы тоже не останемся в стороне. Не отдавать же вам всю славу, — отшутился Сэнди Ник, легендарный колдун.

— И мы, — добавил Астер.

Феи и колдуны самое лучшее сочетание в бою. Волшебная пыль первых повышала способности вторых в несколько раз.

Когда главы в спешке выходили из комнаты, дорогу им преградила ученица. Эльза вся встревоженная осмелилась явиться на уже законченное собрание. Мистер Блэк, стоявший поодаль ото всех за своим столом, взглянул на девушку в изумлении.

— Война?! — лишь вопросительно вскрикнула Разенграффе, все промолчали.

— Эльза, — наконец, ласково протянул Фергус, кладя свою массивную руку на ее хрупкое плечо, — эти лесные белоручки толком драться не умеют. Все закончится быстро.

— Так значит все-таки эльфы, — поймала на слове девушка. Фергус напряг лицо, — почему Владыка не приехал? — вопрос прозвучал прямо в лоб. Туффиана Рой, глядевшая на все со стороны, уже начинала раздражаться. Такие наглые девицы ей не нравились.

— Мы не обязаны отвечать, возвращайся к остальным ученикам, — потребовала премьер-министр. Но Эльза даже не взглянула на нее. Перед жалобным лицом девушки Фергус не устоял, тем более прелестница была подругой его дочери.

— Эльфы напали на вашу империю совсем неожиданно, мы не рассчитывали, что они даже осмелятся сунуться туда. И кажись их цель не только лес академии, но и прилегающие к нему территории. А сейчас мы теряем драгоценные минуты, чтобы помочь Джеку. Так что, Эльза, возвращайся к друзьям. И не переживай так сильно.

Глаза, наполнявшиеся слезами, пронзили оборотня прямо в сердце. Настолько несчастного и огорченного взгляда Фергус никогда не видел. Девушка тихо и послушно возвратилась обратно, но резко ее медлительный шаг сменился на быстрый бег. Полминуты и девушка уже находилась в мужской части общежития в поисках Иккинга.

Особая атмосфера витала в общежитии вампиров. В просторных комнатах и коридорах, где царил расслабляющий полумрак пахло иерархией…

Если в академии ученики других рас считали Эльзу милой девушкой с немного застенчивым взглядом, а вампиры ниже ее уровня, по ее же просьбе, опускали все формальности на территории главного здания академии, то в общежитии они выказывали свое почтение глубоким поклоном, исключением были вампиры одного с Эльзой уровня.

Всему причиной являлась чистота крови. Согласно систематики, созданной Владыкой еще в глубокой древности, вампиры, когда-то скрестившиеся с другой расой, теряют уважение и почет на одну ступень. Их количество зависит от числа особей другой расы в роду. Владыка находится на самой высшей, так как все его предки являются вампирами. Дальше идут семьи, в которых также сохранилась чисто вампирская кровь, но, в силу обстоятельств, они не заполучили корону. Именно к данной ступени относится семья Разенграффе. А дальше согласно систематике.

— Госпожа Эльза, вы сильно встревоженны. Могу ли я чем-нибудь помочь? — приторно-сладкий голосок послышался позади Разенграффе.

Повернувшись, девушка увидела Виктора, вампира с телом тринадцатилетнего подростка. Он обладал русыми и очень пушистыми, на вид мягкими волосами и притягательным лицом.

— Я ищу Иккинга. Где он?

— Господин Иккинг на зеленой террасе. Отдыхает перед следующим уроком вместе с госпожой Атали.

Не успел Виктор закончить, как Эльза помчалась на зеленую террасу. Путь лежал через большую лестницу с усыпанными на перилах белоснежными цветами. Запах лилий помогал утихомирить голод вампиров и их сверхчувствительность. Потому они росли почти повсюду.

На белом диване гармонично расположились Иккинг и Атали. Хэддок выглядел слегка уставшим от постоянной болтовни девушки о ее бесконечных путешествиях по миру и перепробованной еде. Грубо отшить одноклассницу и послать ее очень далеко мешало только то, что первая красавица академии являлась подружкой его кузена. Только из уважения к Смеллу, Иккинг держал себя в руках. При виде Эльзы он свободно вздохнул и в один шаг оказался на другом конце террасы, рядом с подругой. Атали оказалась в растерянности.

— Война… Помоги мне вернуться домой… — лишь пролепетала Разенграффе.

Комментарий к V глава: “Надвигается”

Простите за сильную задержку…

========== VI глава: “Внутренний монстр” ==========

Шел четвертый день после неожиданного нападения на одного из Хранителей замка. Тело бедняги передали семье. Мать с душераздирающими криками проводила сына в последний путь, и род прервался.

Полная луна высилась в чистом небе с звездным покрывалом. Летний ветерок нес с запада теплоту и бодрящий запах хвойного леса. В такую на вид спокойную ночь хотелось полностью забыться, отвлечься от занятий, насладиться любимым делом, но вместо отдыха ученики предпочли обсудить последние и очень мрачные новости. Король Ночной империи продолжал бороться за свободу своих поданных…

В разговорной суматохе учеников академии Мерида внимательно пыталась кого-то выискать. Оборотень проверила все места, где могла бы быть Эльза, но ничего… Тут сильная рука волка схватилась за худенькое плечо мальчугана в черной, вампирской форме.

— Ты вроде Виктор? — резко спросила Данброх, обеспокоенная пропажей подруги. Вампир брезгливо взглянул на того бессмертного, который осмелился к нему притронуться. Виктор грубо дернул плечом.

— Что такой грубиянке нужно от меня? — голос прозвучал не менее отвращено, чем взгляд вампира. Но Мерида не обращала на это внимание.

— Я ищу Эльзу Разенграффе, знаешь где она? — было заметно как Виктор не хотел отвечать, но из-за того, что оборотень являлась близкой подругой его госпожи, он пренебрег своим принципом.

— Знаю только, что она искала господина Иккинга, а затем оба исчезли из общежития. Возможно, они отправились в Ночную империю, но это лишь мои догадки.

— Проклятье! — выпалила девушка.

***

Раскаленный воздух неприятно обжигал бледное лицо. Запах гари, истошные крики виверн и звуки скрещивающихся мечей. Все это болью в сердце сказывалось на Эльзе. Разенграффе со слезами на глазах стояла на скалистой местности, покрытой деревьями, и наблюдала за родным краем. Иккинг держался получше. Но было видно, как челюсть и руки его сильно сжимаются, когда доносится очередной предсмертный крик, вспыхивает еще один дом и ветер разгоняет сверкающую пыль, которая несет в себе дух вампира.

Лунное сияние с трудом пробиралось сквозь ораву виверн. Эти змееподобные существа не уступали силой драконам, своим дальним предкам, уж очень проворные они были. Особенно опасен был яд в их пасти даже для вампиров. Потому в светящемся от огня небе черный дракон держал дистанцию от врагов, когда его всадник, Владыка, метал неизвестное по счету копье в летающих тварей. Но и те боялись подобраться ближе к древнему вампиру, внутренний страх все же не позволял, хоть нападай одновременно целой толпой.

На земле оборону держали бесстрашные воины короля. Одна половина помогала покинуть поле битвы женщинам и детям, другая не давала эльфам продвинуться еще дальше. Правда, было видно, как лесные обитатели превосходят числом. Исход битвы, казалось, был уже предрешен.

— Дым мешает мне взглянуть дальше, — наконец, заговорила Эльза. Сейчас для нее было главным делом встретить родных, убедиться, что они еще живы.

— Проверим дом, если их там нет, значит, они в числе эвакуированных. Пойдем в обход, — откомандовал Иккинг. Оба тихой поступью продолжили путь через скалы.

Ночная империя представляла собой множество разбросанных городков, скрытых от человеческой цивилизации. Премьер-министр Туффиана Рой хорошо постаралась, чтобы вампиры оставались в тени, обеспечивала их продовольствием, чтобы статистика смерти людей по неизвестным причинам хоть немного уменьшилась.

Но Джексон Фрост давал гарантии, что в последнее время вампиры перестали вести дикую охоту, время другое.

Улица, на которую вышли Эльза и Иккинг, пустовала. Дома вдоль нее, нетронутые огнем, не подавали никакого признака жизни. Подобная атмосфера навевала немалый страх. Вампиры шли посредине асфальтовой дороги. Сейчас, не произойди этот ужас, они должны были ощущать горячие шины машин, легкие шаги вампиров, но…

Внезапно дверь частного дома позади распахнулась. Иккинг машинально сгруппировался. Встал вперед Эльзы и вытянул правую руку, как бы остерегая девушку от какой-нибудь внезапной атаки.

В красном махровом халате и в серых тапочках показался седовласый вампир с восточной саблей в руках. Худощавый и весь покрытый морщинами он излучал не то беспокойство, не то жалость при виде двух блуждающих вампиров.

— Эту белокурую головку я ни с чьей не спутаю, — хрипловатый, но приятный слуху голос показался очень знакомым Эльзе.

— Мистер Оли? — девушка высунулась из-за спины Иккинга, и блаженная дрожь охватила все её тело, — мистер Оли! Не верю своим глазам!

Иккинг без каких-либо эмоций наблюдал, как девушка спешит в объятия иссохшего старика, который бросил свое единственное оружие к ногам.

— Девочка моя! Столько лет прошло! — он жадно вобрал аромат вампиренка, которого когда-то обучал самым основам жизни. Затем неохотно оторвал от груди, всё ещё цепляясь за её угловатые плечи, — что ты здесь делаешь в такое опасное время? Скорее в дом! Эльфы продолжают рыскать!

Все трое прошмыгнули в бледно-фиолетовый двухэтажный дом и разместились в темной гостиной. На кофейном столике в центре диванного круга стояла небольшая свеча, делившаяся тусклым светом.

— Неужели в академии тоже стало небезопасно? — резко начал мистер Оли, изредка поглядывая через плотные серые шторы.

— Безопасно, но это ненадолго, если эльфы продолжат в том же темпе, — ответил Иккинг, стоявший у входной арки в гостиную, скрестив руки на груди.

— Мы ищем моих родителей, — взволновано добавила Эльза.

— Девочка моя, — огорчено протянул мистер Оли, присаживаясь на диван рядом с ней, — как только затрубили в горны, твой отец сразу же поспешил к королю. Я видел его дракона в небе.

— Мы наблюдали со скал, но в небе лишь видели дракона Владыки и его самого! — чуть ли не с дрожью в голосе произнесла Эльза.

Секундное молчание только заставило сердце девушки биться сильнее.

— Дракона смертельно ранили, — мистер Оли говорил через силу, ему было больно видеть, как его любимица среди остальных учеников старается сделать вид храбреца, а у самой слезы наворачиваются.

— Отец…

— Да, — коротко оторвал старик и зажмурил глаза, чтобы не видеть слез бедняжки. — Я с трудом нашел его среди густого леса, почти опоздал, ветер позаботился о нем, — закончил вампир.

Ошарашенный Иккинг глядел на Эльзу, неспособный что-либо предпринять. Разенграффе глядела куда-то в пустоту, и капли слез медленно обжигали ее розоватые щеки. Затем ее взгляд метался из стороны в сторону, она не знала куда деть руки, казалось для нее не хватало воздуха в помещении. Сардонический смех Эльзы резко прорезал тишину в гостиной. И тут все внутри нее взорвалось. Она заплакала, словно дитя малое, брошенное матерью.

Иккинг поспешил заключить ее в свои объятия, но Разенграффе сопротивлялась, пыталась вырваться из его крепких рук, будто это могло вернуть время назад. А мистер Оли весь раскрасневшийся от давления и слез не мог больше смотреть на девушку, метнулся в другой конец комнаты, тоже страдая от нехватки воздуха.

Вдруг, все перевернулось. Окно гостиной разбилось вдребезги. Мощный взрыв протаранил почти всю несущую стену. К счастью, крепкая спина Иккинга защитила Эльзу от повреждений. Бедняжка прижалась к парню, словно зашуганный котенок.

Трое эльфов с искусными мечами в руках ворвались в дом. Мерзкая ухмылка не сходила с их смазливого лица, а тонкие ручонки подкидывали в воздух те самые бомбы, разрушившие передний фасад дома.

— Попались, мокрые крысы! — выкрикнул один из них.

— Знал, что вампиры полные придруки, но чтобы настолько, — поддержал второй. Гордое молчание сохранял лишь третий, который делал вид, что происходящее казалось ему не интересным.

Мистера Оли не было нигде видно. Груда камней и пыль всё ещё мешали сориентироваться на местности, но только не Иккингу. Вампир осторожно опустил Эльзу на землю, которая теперь боролась с острой болью в ушах. Хэддок медленно выпрямился и повернулся лицом к врагам. Зверская ухмылка мелькнула на его лице, зеленые глаза залились винным оттенком. Внутрення жажда крови и боя с сатанической силой пытались вырваться наружу. Но Иккинг совладал собой.

— Ну что, смертники поиграем? — это точно не был голос Иккинга, то говорил дикий вампир, беспощадный убийца, ненасытный король крови, но не Иккинг.

Эльфы бровью не повели. Казалось, сегодняшняя бойня доставляла им столько уверенности, что они даже перестали бояться чистокровных вампиров в состоянии гнева, тем более одиночного.

— Посмотрим, какие у тебя стальные яйца, — не выдержал третий.

В бою эльфы никогда не использовали грубую силу, полагались чаще всего на свою меткость и смекалку. Поэтому Иккинг не отходил ни на шаг от Эльзы. Знал, что эти ублюдки воспользуются ее временной слабостью. Зато все трое нападали одновременно. Без оружия будет трудновато. Но разве это волновало вампира, который в свои одиннадцать задушил взрослого вампира голыми руками?

Хэддок не рисковал в упор останавливать удары мечом. Был знаком с их смертельной остротой. Но и не подставлял шею, ведь один нужный и расчетливый взмах. И его голова бы покоилась у ног Эльзы.

Когда все трое набросились на него, кто сверху, кто снизу, Хэддок просто-напросто воспользовался подручными средствами. Первых два камешка полетели прямо в лоб двоих эльфов. Тупым углом частички стены застряли прямо в мозгу этих безмозглых. Третий получил удар ногой в пах, отлетев к стене.

— Забыл сказать, что сегодня я играю не по правилам. Хотя и вы напали трое на одного, — театрально говорил Иккинг.

Сильный удар головы не позволил эльфу встать на ноги. Он распластался на земле. Хэддок подошел к бедняге, опустившись на корточки у изголовья.

— Будь у меня больше времени, я бы поиздевался над тобой. Но сегодня, шмаль лесная, тебе повезло. Твоя смерть будет быстра.

Меньше секунды, и огромная дыра образовалась в самом сердце лесного обитателя, а Иккинг неприязненно смахивал густую кровь с левой руки.

Чувствительные уши Эльзы продолжали ощущать далекий звон, но было терпимо, чтобы хотя бы передвигаться. Хэддок помог ей встать. И первым же делом подвел к окровавленному месту среди груды камней.

— Ему повезло меньше всего, но думаю он восстановится не меньше, чем через час. Кровь этих тварей ему поможет, — мистер Оли сейчас представлял собой раздавленную кровавую кучу, над которой лепетали необъяснимые искорки, соединявшие мелкие сосуды воедино. Один из плюсов вампиров — полная регенерация.

Повелителя ночи может убить только огонь, поврежденное сердце или отрубленная голова. Это были три самых распространенных способов, существовало еще множество других, но они считались менее эффективными и самыми мучительными.

— Нам надо найти маму с Анной, — сквозь боль прохрипела Эльза, не отрывая взгляд от мистера Оли. На лбу девушки красовалась тонкая струйка крови. Иккинг осторожно притронулся к ней пальцами.

— Все таки задело.

========== VII глава: “Козырной” ==========

Стрелки часов давно обошли полночь. До рассвета оставалось немного. Вампиры держали оборону как могли. И надежда окончить битву до рассвета быстро угасала, когда эльфы, словно стая насекомых продолжали появляться из неоткуда.

Тайные ходы города. Владыка еще в древности позаботился об их наличии в случае опасности. Они брали начало недалеко от его резиденции и вели глубоко в лес на восток к границам короля фей.

Длинная колонна мирных жителей из пожилых женщин, молодых мам, детей, стариков двигалась в направлении к тайным ходам. Эвакуация требовала намного больше времени, чем рассчитывал командор, ведущий хмурую толпу. Каждые полчаса он отправлял небольшую группу воинов в самое пекло битвы, чувствуя, что это сейчас необходимо. Постепенно колонна оставалась беззащитной.

— Быстрее! Быстрее! — требовал командор, длинноволосый брюнет с угловатыми чертами лица.

Если брать в сравнение человеческий бег, то вампиры сейчас двигались куда быстрее. Но виднелось, как им сложно взбираться на холм, особенно, когда стоял тяжелый воздух, пахло гарью и тело окутывал сильный жар.

— Что если, они все-таки остались дома? — переживала Эльза, одолевая очередной валун. Этим двоим пришлось идти в обход, чтобы не нарваться на ненужную бойню.

— Это маловероятно, рас уж твой отец покинул дом, он бы не оставил их без защиты, — Иккинг мог найти подходящие слова, чтобы успокоить подругу.

Когда оба вампира приближались к резиденции, небо разразил страшный гул. Ночная чернь и плотный дым не давали ясно разглядеть, что именно сейчас происходит.

Через минуту звездное полотно разрезали пять больших истребителя угольного цвета. С запада надвигались вертолеты. Эльза насчитала их штук шесть. Внимание резко перевели на себя оборотни. Протяжный вой из леса предупреждал об их приближении и то, как шелестела листва на деревьях.

— Гляди, ведьмы! — воскликнул Иккинг.

В момент, когда Эльза подняла голову вверх, уже внушительная стая виверн камнем летела на землю. А ведьмы весело вырисовывали фигуры на своих метлах, заставляя палочками вспыхивать небо волшебными искрами самых разных цветов. Казалось, все это представление.

Колдуны же работали в паре с феями. Оба питали друг друга неимоверной силой. Целые отряды падали к их ногам.

— Победа за нами, — прошептала самой себе Эльза.

С приходом союзников вампиры воодушевились. Владыка наступал с большей силой. Но никто не мог предрешить дальнейшую судьбу битвы…

Дракон плавно опустился на землю, встав в гордую стойку. По тонкому на вид крылу спустился Владыка. Черный и весьма удобный костюм скрывал насколько он пропитался кровью, а все лицо Повелителя загрязнилось в копоти.

Огненно-рыжий оборотень размером с танк чуть кивнул мордой в знак приветствия. Правила приличия перед Владыкой всегда были при Фергусе.

— Время поджимает. Скоро рассвет, вампиры не смогут продолжить, — взбудораженно проговорил Джек. Его грудь высоко вздымалась. Подобная битва измотает любого. — Мой народ всё ещё не в безопасности.

В этот момент чудовищный рев донесся из леса со стороны резиденции. Астер Банниманд весь бледный подлетел к союзникам.

— Тролли! — только выпалил он, даже не коснувшись ногами земли, как снова взлетел вверх.

Меньше чем через минуту Джек на своем драконе сравнялся с королем фей.

— Вот он значит их козырь! Не могу поверить, что эльфы посмели на союз с троллями! — перекрикивал ветер в ушах Астер. Джек прекрасно его слышал. Владыка, сощурившись, пылал внутри страшной злобой. Особенно, когда заметил, как великаны ломают деревья.

—Было бы намного легче остановить всё это, убив их предводителя. Но этот эльфийский трус даже поглядеть не пришел, — сцедил вампир.

Толстые кроны деревьев казались в руках троллей игрушками. Сперва было не особо понятно, чего они хотят. Но когда их маленькие и пустые глаза взглянули в сторону колонны вампиров, жуткий трепет сковал Владыку.

— Остановите их! — изо всех сил выкрикнул Джек. Но первая партия бревен уже летела в сторону беззащитных.

Огромных размеров бревна с разрушительной силой разбили идеальный строй вампиров. Многих разнесло в щепки, земля под их натиском разрывалась, а сами деревья разлетались на миллион кусочков от неимоверного напряжения.

— Эльза! — в отчаянии закричал Иккинг, вставая на ноги, но новая волна не позволила ему это. Её нигде не было видно.

И только через несколько минут вампир заметил девушку, лежащей спиной на обвалах. Она была в сознании и полном шоке. Руки её дрожали вокруг острого куска дерева, застрявшего в левом боку.

Хэддок, боясь навредить девушке, все равно взял ее на руки. Она закричала от адской боли.

— Вытащи его! Вытащи! — молила она. Но вампиру сперва надо было найти более безопасное место.

— Терпи, милая, терпи, — чуть задыхаясь, проговаривал он.

— Мама! Анна! Где они?! — даже сквозь мучительную боль, Эльза продолжала думать о родных.

— Скоро мы их найдем, — обманывал Иккинг, не глядя назад, где на месте колонны вампиров образовываются искрящиеся крупинки, который ветер с легкостью уносит прочь.

Настигла вторая волна удара. Но Иккинг и Эльза уже были довольно на безопасном расстоянии.

— Нет, — пробормотал Владыка, когда его дракон опустился на месте, где только что шли его поданные. Повсюду лужи крови, тела, которые медленно превращались в искры, плачи грудничков под телами своих матерей. Даже дьявол бы содрогнулся от подобной картины.

— Мой король, — прозвучало откуда-то сзади.

Джек немедленно подбежал к командору, чья половина тела лежала под обломками зданий.

— Михаэль, — командор впервые слышал из уст короля свое имя, прозвучавшее так мягко и ласково. Ему казалось, что этого достаточно, чтобы умереть со спокойной душой.

— Простите меня.

Глаза Михаэля медленно закрылись и его тело обволокло светлое сияние, затем превратившееся в искры. Владыка не проронил ни капли слезы, по его сжатым губам и нахмуренным бровям уже было видно, какая боль сокрушает его изнутри.

***

Битва закончилась лишь к рассвету. Все оставшиеся силы союзников были брошены на то, чтобы найти выживших вампиров, пока солнце не доделало оставшуюся работу за врагов. Владыка, единственный повелитель ночи, не боявшийся солнечных лучей, лично разгребал весь тот ужас, пряча найденных малышей у себя под накидкой и отдавая их в руки фей.

— Не переживай, мы доставим их в Сакарью в полной безопасности, — успокаивал Астер, стоя рядом с Владыкой, ожесточенно глядевшего, как сжигают трупы врагов.

— Мой король! — изнеможенный голос выбил Владыку из мрачных мыслей.

Спиной к солнцу стоял Иккинг на грани своих сил. В руках он нес Эльзу, черное платье в зоне живота было разорвано, На ней все еще медленно заживала огромная рана, оставленная троллями. Лицом девушка уткнулась к твердой груди вампира. Когда Иккинг удостоверился, что больше ничего не угрожает их жизни, он тяжело упал на колени, всё не выпуская из рук Разенграффе. Оба опаленные ранними лучами солнца выглядели страшным образом.

Владыка молниеносно снял с себя накидку и защитил бедняг от солнца.

— Что ж вы в академии не остались? — вздохнул Астер, а Владыка лишь недоуменно взглянул на него. Многое предстояло узнать.

Комментарий к VII глава: “Козырной”

Что ж вы молчите?

========== VIII глава: “Суд” ==========

Сакарья… В мире вампиров этот ночной город считался круизным. По размеру и количеству жителей он не уступал столице, которая продолжала сейчас остывать от вчерашнего пожара и кровавой битвы.

Столичные называли жителей Сакарьи южанами. И всегда дивились их радушию и гостеприимству. Сейчас их любезность и умение разделить душевную горечь были особо заметны, когда машины с пострадавшими нескончаемо прибывали.

Больница города вампиров была полностью готова принять всех и подлечить. Те, что имели ценную информацию для Альянса или имели должность выше простого солдата принимали лечение в резиденции Владыки.

***

Пахло морским бризом. Эльза чувствовала ноющую боль в зоне талии, и кожа на лице неприятно стягивалась, веки предательски не открывались, а губы было больно разомкнуть.

Лишь сильная жажда, обжигающая внутренности, заставила ее произнести короткое слово:

— Пить, — в просторной комнате в бежевых оттенках зашубуршала миниатюрная медсестра в белой форме. Златовласая красавица мигом поднесла пакет с кровью к пострадавшей и приложила тонкую трубочку к ее губам. Кровавая нить медленно подымалась к истощенному вампиру.

Эльза жадно высушила два кровяных пакета. И уже постепенно осознавала, что сейчас происходит. Медсестра осторожно помогла Разенграффе принять более удобную позу, чуть приподняв голову, и поспешила вон из комнаты.

Через минуту с небольшим в покои вошли Иккинг, за ним Фергус и Владыка. Эльза уже хотела слегка привстать, но Джек приподнял руку, останавливая ее тем самым.

— Это моя вина. Не стоило мне идти у тебя на поводу, — матрас под телом Иккинга заметно прогнулся, а его ладонь легла на щиколотки подруги. На лице вампира не замечалось ни единой ссадины. Все таки быстрое восстановление являлось его сильной стороной.

— Моя тоже. Не проболтайся я тогда про войну… — добавил огорченно Фергус.

— Достаточно, — Владыка резко прервал самобичевание присутствующих.

Эльза сквозь туман в глазах посмотрела на него. Тот же холод и бесчувственность окутывали его целиком. Неэмоциональный, доминирующий и отчужденный. Ни гнева, ни желания мести, ни горечи, совсем ничего. Что еще ожидать от вампира возрастом больше пятиста лет?

— Моя мама, сестра… Они тут? — на вопрос девушки Иккинг печально отвел взгляд. Фергус угрюмо нахмурился, глядя на свои кожаные ботинки. Уверенность и храбрость сказать правду сохранял лишь Владыка, глядевший проницательными глазами прямо на Разенграффе.

— Почти никто не выжил, только дети малых лет, — прямо и так же сурово произнес король.

Эльза оцепенела. Сил на истерику на хватало. Она медленно отвернулась к окну, откуда дул легкий ветерок, и позволила горьким слезам скатиться по ее впалым щекам.

— Уйдите, — на фальцете выдавила она.

И никто не возразил. Иккинг вышел самым последним, перед этим оставив чувственный поцелуй на макушке подруги.

— Прости, — коротко вырвалось из его уст и он покинул комнату.

Троица снова воссоединилась в небольшой комнате для переговоров, где их все это время ждали участники Альянса. Круглый лакированный стол из мрамора вмещал всех. Иккинг расположился справа от Владыки, за ним премьер-министр, Фергус, Астер, Ник. В углу, в кромешной тени, скрылась Астрид.

Туффиана Рой только открыла рот, чтобы узнать, кто этот малый, занявший место рядом с Владыкой. Но Фергус во время ее остановил, притронувшись рукой плеча девушки.

— Сын Стоика, — прозвучало у нее над ухом. Рой не удалось скрыть удивление от услышанного, ведь даже она знала о военных заслугах того самого Стоика Обширного, который когда-то был советчиком Владыки и помогал строить мосты между миром людей и волшебными существами. Правда, никто сейчас не знал об его местонахождении, кроме близкого круга.

— Смэлл, начинай, — скомандовал Владыка.

Двоюродный брат Иккинга долгие годы служил главным информатором короля. Грузный, широкоплечий, высокий и мускулистый… Он совсем не был похож на Хэддока, прямо как их отцы. Единственной схожестью двоюродных братьев были непослушные волосы, торчащие во все стороны, правда, у Смэлла они были черного цвета.

Вздохнув парень, принялся озвучивать свой отчет, проделанный за сегодняшнее утро. День без сна никак не сказывался на столь крупном вампире.

— Эльфы напали с заходом солнца. Лесных воинов насчитывалось в два раза больших наших, виверн в три. Больше половины домов сгорели в пожаре. Сейчас все под контролем. Безветренная погода позволила потушить его быстро. Троллям удалось разрушить резиденцию. От замка остался лишь фундамент. Насчиталось двадцать семь лесных великанов. Убиты все. Из десяти тысяч пяти ста сорока восьми эвакуированных вампиров выжило около тысячи вампиров, большинство дети, подсчет продолжается. Раненных союзников около пятиста, подсчет продолжается. Убитых около трехсот, подсчет продолжается. Из боевой техники людей ничего не пострадало. В ходе битвы погиб Агнарр Разенграффе и командор Михаэль, — на этом моменте никто не заметил, как Владыка насупился. — Погибли все драконы, кроме королевского. Бурсай сейчас под присмотром драконоведов Сакарьи. Некоторые знатные семьи, бывшие на отдыхе, направляются сюда. В заложники взято десять эльфов. Ожидают в зале правосудия. И еще, Повелитель, — вдруг обратился Смэлл, — что делать с учениками академии? Некоторые до сих пор в неведении, что их семьи пострадали.

— Предлагаю закрыть академию до тех пор, пока не будем уверены, что эльфы снова не нападут, детей отправить к семьям. Остальные главы согласны? — Джек Фрост сосредоточенно смотрел куда-то сквозь сомкнутых в замок рук. Союзники одобрительно покачали головой, и Смэлл понятливо кивнул, сообразив свой дальнейший план действий. Он никогда не нуждался в очевидных приказах короля. Четко знал свое дело. Потому считался лучшим информатором.

— Эти остроухие ублюдки напали с заходом солнца. Ха! Посчитали, что мы не сможем надрать им задницы, — разгневался Фергус.

— Напади они с рассветом, всё было бы намного хуже, — мрачно вставил Сэнди Ник, — никто бы не выжил.

— Значит ли сегодняшняя битва, что все кончено? Осмелятся ли они снова посягнуть на наши земли? — рассуждала Рой.

— Сейчас узнаем, — ядовито произнес Владыка, метнув свой массивный стул назад. Все ошеломленно последовали за ним.

В зале правосудия было достаточно светло, чтобы разглядеть лица тех смертников, которым не посчастливилось остаться в живых и попасть в руки Владыки. Цепи на их шеях, руках, ногах издавали тяжелый звон, но эльфы продолжали строить из себя гордых храбрецов.

— Не долго вы еще будете так нагло ухмыляться, — на ходу проговорил Владыка, усаживаясь на свой высокий трон из черного мрамора. Длинная черная накидка из дорогого бархата мягкими струями спадала на стеклянный пол. Темные оттенки очень шли светлой внешности короля.

Джек сидел, скрестив ноги и сомкнув руки у лица. Прищуренные кристальные глаза с пренебрежением изучали десятерых эльфов. Те при виде истинного короля с трудом сдерживали сильную пульсацию всего тела. Медленно к ним пробирался страх и ужас.

Вот он, истинный король.

— Мерзкий кровосос, да ты из нас и слова не вытащишь! — переборов нервозность, выкрикнул кто-то из десятерых. Он подался вперед, но неожиданный захват сзади остановил его. Астрид была молниеносна. Владыка, будто устав играть один и тот же сценарий перед заложниками, тяжело приподнял руку — знак для Астрид отступить назад.

Три секунды, и меч в ее ножнах обнажился. Все произошло слишком быстро даже для помощницы короля. Джек одним изящным движением заставил голову того смельчака слететь с плеч. Стеклянный пол покрыла лужа крови, смешанная с золотистыми прядями.

Туффиана Рой от мерзости произошедшего отвернулась, прикрыв рот рукой. В удовольствии рыкнул Фергус, остальные не подавали ни единого звука.

— Я пощажу лишь одного. Вы эльфы очень гордый народ и не глупцы, если так посчитать. Но оставшихся восьмерых настигнет быстрая и не мучительная смерть, если ваши последние слова станут для меня полезными. В противном случае… Оборотни с удовольствием с вами поиграются, — тут полный жажды крови взгляд Владыки устремился в сторону Фергуса, который ответил с точно такой же дикой ухмылкой.

— Наш король хочет завладеть ночным миром, он заключил союз с вивернами, троллями и…

— Молчи, Аурия! — мужской голос остановил посиневшую до жути эльфийку. Но она всё ещё горячо смотрела на Владыку, желая, чтобы смерть забрала её как можно скорее. Джек выжидающе наблюдал.

— …вашей сестрой, — выдохнула Аурия. Владыка замер в стоячем положении, ни один мускул на его лице не дрогнул, лишь глаза утратили те бесовские искры безжалостности.

В тот же миг зашубуршал задний план. Фергус недовольно и скептически разводил руками, что-то нашептывая на ухо Астера. Король фей придерживался иного мнения, ведь прошло слишком много времени, месть любит, когда её подают холодной.

— Она врет…

— Возможно, но не стоит отрицать её слова, — всё тише продолжал Астер.

— Молчите! — свирепо приказал Владыка. Союзники замолкли. Тень недовольства мелькнула на их лицах, затем сменившаяся любопытством, что теперь предпримет король вампиров?

— Почему ты уверена, что это была именно она? — голос прозвучал весьма спокойно и холодно. Сейчас Джек цеплялся за каждую возможность. Он всем сердцем хотел, чтобы эта эльфийка ошибалась.

— Заткнись, заткнись, заткнись! — бушевал тот самый мужской голос. Даже не глядя в его сторону, Владыка всадил нарушителю порядка меч глубоко в глотку. Камнем стройное тело упало назад и стало истекать кровью. Аурия в панике стала задыхаться.

— Говори! — приказал Джек.

— Я видела её. Я присутствовала, когда наш король заключал с ней договор, — пищала эльфийка.

Джек вздыхающее мотнул голову в сторону, сильные руки ослабли. И меч с оглушающим шумом упал на отполированный пол. Правитель Ночной империи тягостно присел на трон, и его взгляд снова обратился в пустоту.

— Вам очень повезло умереть от моих рук. Ведь эта женщина истребляет предателей не столь гуманным способом, как я, — подчиняющий толпы вампиров голос Владыки прозвучал хрипло и устало. — Астрид.

Девушка понятливо кивнула, словно выполняла данную процедура десятки раз за день. В её арсенале имелся иной способ доставления быстрой смерти. Она извлекла из кожаной кобуры на бедре короткий, острый нож с наконечником, пропитанным в угле. Сделала два широких шага в сторону схваченных эльфов и по очередности начала вставлять оружие им в затылок. Смерть настигала бедняг настолько же быстро, как двигалась ее утонченная рука.

Последний в шеренге смазливый эльф, дрожа, ждал. Но к нему Астрид не подошла.

— Ты передашь всё, что сейчас услышал и увидел, — Хофферсон уже поднимала его на ватные ноги, избавляла от цепей. И пинком в зад направила к выходу. — И ещё, — прозвучало со стороны Владыки. Его нечитаемый взгляд сменился на разьяренный, — скажи ей, я собственноручно всажу нож в её куриную шею и дам испить её крови своим псам.

Заметная дрожь пробежала по хиленькому телу эльфа. Он в последний раз взглянул на это сборище кровожадных бандитов, не последний раз пожалел, что вступил в эльфийские войска и, как можно быстрее, смылся с этого адского места.

========== IX глава: “Предрассветные моменты” ==========

Ослепительно-яркая луна в окружении звезд проглядывала через толстое окно покоев Эльзы. Лучи мягко ложились на ее раскрасневшееся от солнечных ожогов лицо и, казалось, дарили свой холод. Но ночная тишина лета и полное одиночество лишь заставляли Эльзу безустанно плакать.

Молодое сердце всё медленнее нагнетало кровь в ее жилах. Вальяжная бледность обретала болезненный оттенок. В последний раз, когда Эльза чувствовала себя настолько непоправимо было в момент ее подростковой перестройки организма. То было лишь физическое недомогание, а теперь к ней ещё присоединилась душевная опустошенность. Потерять всех близких в один день и без шанса обменяться с ними последними словам, всё равно что получить со всего размаху нож в спину от рук своенравной судьбы.

Девушка осторожно избавилась от белой простыни. Взору открылась ночная рубашка немного запачканная кровью в области талии. Эльза мягко провела пальцами по ране, тупая боль окутала её живот, но всё еще позволяла ей принять сидячее положение.

Белые космы рассыпались по ее узкой спине, и кожу головы атаковала неприятная боль. Разенграффе сморщилась и погрузила пальцы рук в засаленные корни волос, поделывая массажные движения.

Дверь в этот самый момент медленно и без единого звука открылась. Из темноты возникла длинная фигура мужчины в плотных одеяниях. Он секунду постоял неуверенный в следующем шаге. Но все равно вошел внутрь.

— Владыка, — Эльза выпрямилась и пожалела о содеянном, когда острая боль вонзилась в живот.

Джек не обратил внимание, то есть пытался сделать вид, что жалкое состояние девушки не отдалось в нем чувством вины.

— Сегодня я повел себя грубо, холодно отнесясь к смерти ваших близких. Агнарр был моим самым лучшим воином, советником и просто товарищем, — грустно добавил король.

Сейчас вампиру, ставшей сиротой, загадочно-привлекательная внешность Повелителя казалось мягкой, а сам он уязвимым.

— Я вас не виню, — вежливо произнесла Эльза, когда Владыка, не задумываясь, сел на край кровати у ее ног. Его ладонь лежала так близко к ним.

— Когда-то мне довелось познакомиться на одном из светских ужинов с вашей матерью, — светлые воспоминания заставили приподняться уголки чувственных губ короля. Эльза наблюдала за ним завороженная, — прелестней женщины не найти. Общение с ней придавало мне чувство легкости и откровенности. Она умела направлять разговор в нужное русло. Умела создавать вокруг ощущение уюта и комфорта одним лишь своим голосом.

Разенграффе заметила, как король охотно вспоминает о её матери, как невольно улыбается, когда рисует перед глазами её образ.

— Агнарру очень повезло иметь в женах столь прекрасную женщину. А дочери его родились не менее хорошенькими, — тут глубокий взор короля обратился в сторону Эльзы, от чего она смутилась, мотнув голову к окну и скрывая опухшие глаза. — Я никогда не встречал вашу сестру Анну. Но чувствую, что она была такой же девушкой, чьего рождения не была достойна наша земля.

Слезы старшей дочери Агнарра снова стали падать на хрустящее постельное белье, а руки безжизненно лежать на коленях. Король придвинулся ближе очень аккуратно, выискивая место, где бы не задеть её ноги своим твердым телом. Его широкая ладонь смогла обхватить обе руки Эльзы.

Лунное сияние объяло обоих вампиров. И Эльза продолжала смотреть куда угодно, только не на короля.

— Вы лишились дома по моей вине. Ваш король не смог уберечь своих поданных. Долгие годы мирной жизни ослабли мою интуицию, ослабли мою готовность к войне. И тут она… — настала долгая пауза. — Бесконечность буду винить себя, если вы откажетесь от моего протектората. Не хочу, чтобы род такой прелестной семьи Разенграффе прервался на вас. Дайте мне возможность сдержать обещанное мною слово вашему отцу. Он доверил мне защиту вашей семьи. Я уже нарушил половину своей клятвы, так позвольте сдержать оставшуюся.

Эльза не верила ушам. Не верила в происходящее. Образ безрадостного и жестокого правителя медленно рушился в ее представлениях после стольких слов, требующих горячих чувств, рвения защитить.

— Я… Уже окружена теми, кто хочет защитить меня, — растерянно произнесла Эльза, медленно освобождая свои руки от хватки короля.

— Так позвольте мне вступить в их ряды. Разрешите мне укрыть вас от опасности, не более. Надвигается война похуже этой. И если вы будете рядом со мной, то мне будет легче сдержать слово, данное вашему отцу. Только дайте мне сдержать клятву.

Тут Разенграффе передернуло. В голову прокралась безотрадная мысль. Весь этот жалобный спектакль нужен был, чтобы она согласилась на его просьбы, чтобы он смог успокоить свою, наконец, проснувшуюся совесть, смог сохранить репутацию идеального правителя.

Образ бесчувственного короля снова вернулся к ней. Эльза отстраненно взглянула на него, больше не желая слушать его.

— Стоило защитить моего отца, так бы вы не обременяли себя данной ему клятвой. Поверьте, мои друзья позаботятся обо меня лучше, чем вы, позволивший погибнуть большому количеству вампиров. Хорошо вы сыграли роль обеспокоенного короля.

Эльза запнулась, пожалела о сказанном. Ведь только что она обвинила собственного господина, грубо высказалась в его адрес. Сейчас он выглядел куда угрюмей, чем когда смотрел на Бенджамина в ту неприятную ночь в зимнем саду академии. А ведь он её тогда спас от изнасилования. И это её спасибо?

Разенграффе уже готовилась к смерти, терпеливо ждала, когда его пальцы вонзятся в ее заживающую рану. Но правитель не шелохнулся, ссутулившись.

— Интересно, все ли считают так же, как и вы? — риторический вопрос уныло прозвучал у него под носом.

Он плавно встал с высокой кровати, направившись к двери.

— Более я вас не побеспокою. Двери моей резиденции всегда для вас открыты. И не бойтесь, я вас не убью. В чем-то вы правы. Я слишком долго прожил в этом мире, что утерял способность проявлять свои истинные чувства. Теперь все считают, что я состою лишь из холода и мрака. Прощайте.

Тихие слова короля не казались Эльзе ложью, но она сказала много лишнего, чтобы остановить его у дверного косяка и оправдать свои невежественные слова. Он ушел.

Вампир тяжело вздохнула. Раньше ей удавалось сдерживать язвительные слова, даже когда вредная Атали досаждала ей. А тут не смогла промолчать перед самим Владыкой. Сердце слишком было занятом качанием крови и регенерацией, чтобы Эльза чувствовала стыдливый трепет. Она снова легла в объятия шелковой подушки и прикрыла глаза в надежде заснуть.

***

Менее спокойно длилась предрассветная ночь на террасе, опоясывающей второй этаж мраморной резиденции. Морской бриз щекотливо игрался с прядями Астрид, сидевшей на каменных перилах и попивающей бутылку виски — единственная слабость, которую она себе позволяла. Тем более сегодняшняя ночь была особенной, ведь смерть забрала столько сородичей. Не выпить за их упокоение — грех.

Ясно-голубые глаза вглядывались в равнинную даль, где морские волны, набирающие силу, разбивались о каменный берег. Покрасневшие губы причмокивали каждый раз, когда новый глоток виски приятно обжигал горло. Слегка затуманенный взор был признаком ее расслабленности, но идеальные брови всё еще хмурились. Боль от потери сородичей её не отпустит ещё долго.

Тихий шорох, не вписывающий в спокойную картину, заставил Астрид согнуть колено и потянуться к ножу в ее сапожках.

— Не помешаю? — Иккинг поднял руки над головой, выказывая свою безобидность. Помощница короля расслабилась и вернулась к виски.

Вампир в черной рубашке и белых свободных штанах устроился рядом. Умиротворенный взор обратился к небу. Астрид скрывала внутри себя недоумение, что он тут делает. Общество чистокровного вампира в данный момент было ей неприятно. Хотелось забыться в одиночестве.

— Прогуливался по замку, когда заметил вас, — пытался начать разговор Хэддок, собеседница сохраняла многозначное молчание.

Затем снова тишину заполонили стрекотание насекомых и отдаленный гул моря. Иккинг не сдавался. Лучше уж надоедать кому-то, чем сидеть в темных покоях и сдерживать внутреннего монстра.

— Наслышан о ваших подвигах. Не часто короли берут в телохранители женщину, — в ответ лишь звук заканчивающейся бутылки виски. Иккинга часто называли упрямым, он всегда добивался того, чего хотел. Потому в эту позднюю ночь он выудит хоть словечко с этой не менее упрямой девушки. — Говорят вашу родину уничтожила морская гидра, — вампир взглянул на Астрид в ожидании бурной реакции.

— Мы поплатились за то, что пренебрегали советами старших, — к удивлению Иккинга она ответила слишком спокойно. Казалось, можно отступить, когда цель достигнута. Но таинственность девушки удержала вампира на месте. Теперь он неотрывно смотрел на нее, желая узнать, что еще скрывают эти бездонные, томные глаза. И словно почувствовав это, Астрид продолжила:

— Моей родиной была простая деревушка вдали от любой цивилизации, но очень близко к берегу моря. Там вампиры умели подолгу сдерживать жажду, пополняли ничтожную часть энергии за счет человеческой пищи. Стали рыбачить. А что для вампира поймать проворную рыбешку? Раз плюнуть. Старое поколение предупреждало нас, говорили, что мы ловим слишком много рыбы на чужих территориях, где вся живность принадлежит другим существам. А наши отчаянные герои их не слушали. Пока в одну ночь на деревню не напали гидры. С этими многоголовыми тварями не справился никто. Оставалось лишь бежать. Мы считались независимыми вампирами, которые потеряли одно из тех мест, не принадлежавших нашим аристократам. Пытались найти другой дом, но попали в руки врагов Владыки. Мы не привыкли кому-либо подчиняться, за это мы заплатили сполна. Убили почти всех спасшихся в ту ночь. Я была на очереди, пока не явился Владыка, — тут в глазах Астрид заиграли искры, вызванные непонятным для Иккинга чувством. Он слушал и следил внимательно, но всё ещё не мог полностью прочесть девушку после столь откровенного рассказа. Она резко повернулась в его сторону мотнув густой копной пшеничных волос, — Что насчет вас? Я рассказала вам слишком личное. Теперь вы не смеете не ответить на один мой вопрос.

— И какой же? — ухищренно, словно играючи, протянул Иккинг.

— Где сейчас легендарный Стоик Обширный? — сын великого воина нахмурился. Он не любил распространять темы, связанные с его близкими, которых он смертельно любил.

— Впервые ловлюсь на чужую удочку, — сдающимся тоном произнес Иккинг, — а зачем вам знать, где сейчас мой отец? Не уж то хотите его убить?

— Будет трудно убить вампира, который считается призраком в нашем обществе. Хотя можете не говорить, это будет самое бесполезное знание. Лучше скажите, почему ваш отец залег на дно? Не уж то великий среди великих чего-то забоялся? — Астрид продолжала играть на опасных нитях, идущих от Иккинга. Еще одно неосторожное слово, и они точно порежут ее длинный язычок.

— Он не скрывается, он лишь хочет покоя после стольких веков бурной деятельности. Тем более он слишком уважает Владыку, чтобы затмевать его славу своей.

— Вот оно как. Ваш отец весьма благородный вампир, — Иккинг гордо улыбнулся. — Жаль, что сын его оказался таким бабником, — осмелилась высказаться Астрид. Вампир залпом опустошила бутылку виски и подбросила её воздух. Отвлекающий маневр сработал на Иккинге, когда тот словил бутылку, а девушка уже соблазнительно виляла бедрами внизу двора.

— Ускользнула! — Иккинг оскалил свои длинные клыки. И бурное желание отыграться овладело его телом, когда Астрид со спины бросила в его сторону победную улыбку. Иккинг задорно хмыкнул. — Хороша чертовка!

Стража не так поймет, если Иккинг бросится вдогонку за этой любительницей поиграть с огнем. Потому вампир остался на месте и стал задумчиво следить за Астрид, шедшей в сторону флигеля шаткой походкой.

========== X глава: “Подарок” ==========

— Она захочет нас разделить. Решит напасть сразу на все пять поселений. И тогда ей удастся захватить хоть одно из них. Так ее границы станут ближе к остальным городам и академии, — главный стратег Владыки спокойным тоном разъяснял план предстоящей битвы, осмелился предположить как именно сестра короля будет вести войну. Златовласый вампир, словно с глянцевой обложки, имел за спиной не мало выигранных битв, огромный опыт ведения боя с очень малыми потерями и практически никогда не ошибался в своих предположениях. Потому король с одобрительным доверием и внимательностью слушал своего подчиненного.

— Что там с учениками, Смэлл? — резко перевел тему король, оторвав хмурый взгляд от географической карты рельефа.

— После вчерашнего собрания сразу же отправил электронное письмо Питч Блэку. Детей отправят по домам сегодня же, — с прыткостью ответил кузен Иккинга.

Владыка едва заметно сморщился от неприязни. Инструментам двадцать первого века он никогда не доверял. Консерватизм внутри него предпочел бы быстрого гонца. Так надежней, считал король. Чем все эти электронные примочки, имеющие привычку подводить в самую нужную минуту.

— Так какого плана действия будем придерживаться, мой господин? — Люциус взглядом прошелся по круглому столу, застеленному картой.

Местами на ней стояли фигурки разного цвета, словно то были игрушки юного мальчишки, любителя войнушек. Но для Джека война — идея не одного дня, это шаг, требующий серьезных последствий. Правда, Валенсия считала совсем иначе. Война для неё была игрой, способ привлечь внимания брата, насолить ему. И Владыка это прекрасно понимал.

— Прошлую битву мы чуть не проиграли из-за неготовности к их внезапной атаке. Следующую мы сможем отразить и без помощи Альянса. Эту войну мы должны вести раздельно, так больше шансов на победу. Возьмем хитростью, а не количеством. Тогда ей придется оставить идею войны на пять фронтов, — за всё это время Джек ни разу не произнес вслух имя сестры, ни разу не обратился к ней как «сестра». Будь он совсем бесчувственным мерзавцем, то точно называл бы ее самыми гнусными прозвищами. Но их общее, когда-то светлое, прошлое всё-таки продолжало висеть якорем в его ледяном сердце.

— Без драконов будет сложно, — добавил Люциус, облокотившись о стол. Смэлл, стоя в тени Владыки, одобрительно кивнул головой.

— Даже их жизнь по сравнению с нашей коротка. Мы не можем вечность полагаться на драконов. Придет время и земля позабудет след этих благородных существ.

— Виверн будет сложно атаковать с земли, — не терял напора Люциус. Сейчас он казался экзаменатором, который проверяет ученика на психологический тест в сложной ситуации. Владыка умел окружать себя верными и очень талантливыми вампирами.

— Родная стихия эльфов лес, виверн открытое небо. Мы же не менее слабы в обеих местностях, но нас слишком мало. Придется расположить войска в лесу, поближе к скалам, чтобы снова не дать троллям бросаться камнями. Густота пограничного леса вынудит виверн атаковать с земли, так наши силы уравняются. Дальше все будет зависеть от навыков бойцов, — Владыка изъяснял план мерным темпом. С каждой секундой Люциус всё сильнее верил в победу этой битвы. Но король не закончил:

— Бой пройдет гладко, если не явится она, — выплюнул последнее слово Джек, — король эльфов для нас станет небольшой помехой, но вот она… Предупреди всех, чтобы не вступали с ней в открытый бой или в одиночку. Её усмирить способен только я, снова…

Ожидалось увидеть злость или презрение на вытянутом лице Владыки. Но к удивлению присутствующих, король сохранял присущую ему хладнокровность. Казалось, он уже просчитал на пять шагов вперед, придумал как снова поймать проворную птицу, что любит его больно клевать не только в голову, но и в сердце.

Владыка в последний раз оценивающе взглянул на стратегический стол и направился к выходу, волоча по полу черную мантию с замысловатой белой вышивкой и драгоценными камнями. Накидка из мягкой ткани прикрывала его не менее темный наряд, подчеркивающий его точенные контуры. Короткий сюртук выделял его тонкую талию и широкие плечи, платок, заменяющий галстук, аккуратно был заправлен в белую рубаху, черные узкого кроя штаны совсем не сдавливали в нужных местах.

Гардероб короля ограничивался лишь несколькими цветами: черным, изредка темно-бордовым, белым и, когда позволяет хорошее настроение, оттенки голубого и синего. Портным порой удавалось включить в его арсенал и другие вызывающие цвета, но происходило это лишь по особым случаям.

Но вся эта неважная информация, гуляющая в СМИ ночного мира, не мешала поданным считать, будто король носит вечный траур. И никто не знает по кому.

***

Иккинг тихой поступью приблизился к дубовой двери, будто боялся нарушить и испугать то лучезарное, что сейчас находилось там. Два коротких стука костяшками, и последовал тихий и очень нежный голос, разрешающий войти. Хэддок медленно открыл дверь, осторожно переставляя ноги в черных ботинках.

Еще неготовая к выходу Эльза сидела за полупустым туалетным столом, расправляя комки своих белокурых волос. На тонких плечах висела темно-красная рубашка, заправленная в светлые джинсы на высокой талии. Столь людской образ, предоставленный одной из служанок резиденции, дал понять Иккингу, что девушка уже получила письмо от Мериды. Волчица по приказу отца вместе со своей семьей вскоре должна засесть на дно, пока вся эта суматоха не закончится.

Идеальным местом был выбран мегаполис людского мира. Фергус не мог оставить Разенграффе одну, потому посчитал идеальным решением спрятать ее со своей роднёй. Эльза согласилась, ведь прекрасно осознавала: Иккинг, как сын бывшего советника короля, будет служить короне. Ему будет не до нее. Она станет для него только обузой, как тогда в столице. Потому лучше переждать бурю в компании близкой подруги.

— Глупые колтуны, — как-то грустно произнесла Эльза, возясь с волосами. Иккинг молча подошел ближе, схватился за ее холодные руки, позволив самому разобраться с ее нынешней проблемой. Разенграффе послушно сидела, наслаждаясь осторожными движениями парня.

— Король сказал мне о вашем вчерашнем разговоре, — непринужденно начал Иккинг, отчего Эльза отвела глаза в сторону. — Ты не так поняла его. Он лишь хотел защитить тебя.

— С чего это вдруг?

— Потому что единственный способ поблагодарить твоего отца за верную службу и долгую дружбу, это позаботиться о его единственной выжевшей дочери, — как-то разгорячено вставил Иккинг, распутав первый комок и принявшись за следующий.

Эльза на секунду задумалась.

— Это уже неважно. Я приняла приглашение дяди Фергуса. Среди людей мне удасться хоть на немного позабыть об этом кошмаре. Иккинг…

Вдруг Эльза поймала руки вампира и выискала в зеркале его заботливое выражение лица.

— Мы росли с тобой вместе, ты всегда защищал, оберегал меня. Был моей тенью всё это время. Я видела, как ты хотел разорвать каждого, кто причинит мне боль. Не знаю жизни без тебя. Но… Всё когда-то заканчивается. Ты не должен быть со мной рядом постоянно. Ты только делаешь меня еще более зависимой от тебя. Пожалуйста, хватит. Поделись своей любовью еще с кем-нибудь. Сделай так, чтобы я больше не была твоим слабым местом, — Эльза встала со стула и повернулась к Иккингу, уже серьезно взглянув на него. Вампир не снимал маску озабоченности и строгости. Внутри всё ёкало от боли, но он сохранял мужество. Уже в какой раз. Неожиданно для девушки вампир усмехнулся, притянув ее ближе.

— Какой была глупышкой, такой и осталась. Ты права. В нашем распоряжении вечность, и я не могу потратить ее только на тебя. Я знал, что когда-нибудь мы разделимся, но не думал, что этой причиной станет война. Нет, я не позволю нам расстаться именно так. Вот закончится она, и мы снова встретимся. И уже тогда узнаем, были ли мы настолько сильно привязаны друг к другу. А так вверяю тебя в руки Мериды, — Иккинг опустился ниже, его бледные губы коснулись лба Эльзы. Поцелуй показался ей столь страстным и столько боли в нем содержалось, что Разенграффе невольно пустила слезу, которую большим пальцем поймал Хэддок. — Не плачь, милая.

Иккинг снова усадил подругу на стул и продолжил приводить в порядок её волосы. А Эльза всё думала о его словах. Вверяю тебя в руки Мериды… Фраза эхом отзывалась в голове девушки. Когда-нибудь придет время, когда Разенграффе вздохнет свободной грудью, когда с ее плеча спадет рука покровителя и она по-настоящему ощутит полет в небе. Но не сегодня…

***

Луна медленно опускалась к горизонту, но до рассвета было еще полно времени. Морской воздух благоприятно действовал на Эльзу, что неприятное чувство расставания со всем родным не беспокоило её в данную минуту. Она вежливо обменялась прощальным взглядом с кузеном Иккинга. В ответ Смэл почтительно поклонился, не отрывая от себя черный дипломат.

Сядь Эльза в машину минутой раньше, то её прощания закончились бы лишь на Смэлле и Иккинге, но важная фигура в легкой спешке всё изменила. Ночной ветер обдувал мантию короля, отчего казалось, будто у него выросли крылья. Приятный уличный свет мягко обрамлял его бесчувственное лицо, глаза которого неотрывно следили за Эльзой. Девушка, словно истукан, стояла в шаге от черной иномарки с открытой дверью, откуда мелькала рыжая копна одного из братьев Мериды. Харрис терпеливо ждал.

Владыка остановился в метре от Эльзы. В нос девушки моментально ударил холодный запах природы, нечто цветочное и дикое, труднообъяснимое. На этот раз Джек одарил девушку теплым взглядом, нежели оценивающим.

— Не хочу, чтобы нас связывали лишь плохие и очень странные воспоминания. Прошу принять этот скромный подарок в знак, не осмелюсь сказать дружбы, но хотя бы нейтральных отношений.

Джек из кармана достал черную бархатную коробочку с королевским гербом из золота. Столь красивая обертка точно стоила не меньше, чем сам неизвестный подарок внутри. Эльза не спешила хватать его. И не потому что она всё еще чувствовала обиду или ещё какие эгоистичные чувства. Наоборот. Ощущения стыда за сказанные королю слова всё ещё пламенем обжигали её.

— Я не в обиде на вас, — произнес король, словно прочитал ее мысли. Девушка от страха невольно даже вздрогнула. — Пусть все недопонимания между нами исчезнут.

Настойчивость короля заставила Разенграффе принять подарок. Она со скрытым любопытством открыла коробочку. В глазах заиграли искры. Бесподобный браслет почти из прозрачного золота отдавал ангельским блеском. Белые, очень маленькие камни на стыках переливались между собой. Очень тонкая работа лучшего ювелира мира. Эльза боялась притронуться к ней. Казалось, сейчас браслет порвется.

Но с какой грубостью король взял подарок, намереваясь надеть его на запястье, Разенграфе аж пропустила удар сердца. Зато как осторожно Владыка обходился с ее тоненькой ручкой, когда его длинные пальцы проворно застегивали сложный замок. Каждый сам измерял ценности вещей.

Тихое спасибо с трудом долетело до уха короля, когда он бросил последний раз свой точный взгляд на утонченные руки девушки. Секунда молчания, затем короткий, прощальный кивок, и вот уже король направлялся обратно в резиденцию, подзывая к себе Смэлла и Иккинга.

Не так Эльза представляла себе середину первого месяца лета, садясь в машину с потрепанными чувствами.

========== XI глава: “Не миновать” ==========

Люди, отчуждённые от всей той мистики, что творится у них под боком, значительно отличались от тех, с которыми училась Эльза. Их привычки, традиции, особенности — всё имело другую природу. Приходилось скрывать собственные способности и приобщаться к типичным представителям людской расы. Как же тяжело это давалось Эльзе…

Рядом с людьми ее внешность так и заявляла о себе, внутренняя сила, красота вырывались наружу. Девушка была загляденье даже в сравнении с самыми отпетыми красавицами Нью-Йорка. И от этого Разенграффе закрывалась от общества еще больше, скучала по дому, по академии, по относительной свободе.

Особенно тоскливо Эльза себя чувствовала, когда замечала раскованность семейства Данброх на очередной вечеринке со сливками общества. Легенда позволяла им вести себя так, словно они были отпрысками богатого бизнесмена в чьих руках были пограничные передвижения различного товара, даже для черного рынка.

Мериде и её братьям это нравилось — притворяться людьми. Но не Эльзе. Она тяжело отучалась от привычки слизывать кровь с ранки; в полнолуние ей приходилось носить очки, чтобы скрыть сверхвыразительный цвет голубых глаз. И единственное, что ей хорошо удавалось — скрывать острые клыки. Это легко, когда нужно было всего лишь сдержанно улыбаться. Случай Эльзы был куда проще.

В последнее время вампир практически не улыбалась. Особенно, когда приходила долгожданная весточка с родины, в которой содержался коротенький отчет Иккинга о ситуации в Империи. Вот уже месяц прошел с тех мрачных событий, а враги продолжали подозрительно бездействовать. Вели себя тише воды, ниже травы. Владыка всё ждал.

***

Светлый пентхаус заливался лунным светом, пробивавшимся сквозь широкие окна террасы. Где-то там внизу кипела жизнь. В полночь у Нью-Йорка открывалось второе дыхание. «Совы» выходили на охоту. Местные клубы безустанно принимали в себя нескончаемый поток людей, устраивали световое шоу у самого входа, завлекая к себе еще больше людей. Дороги заполнялись нервными спорткарами, разящих воздух своим гулом, но желтые такси — изюминка мегаполиса — никуда не исчезали. Во всей этой ночной суете Мерида чувствовала себя комфортно, как и её братья.

И лишь крепкая дружба, связывающая Эльзу с Меридой, заставила последнюю провести выходную ночь в спокойной обстановке рядом сподругой.

Рыжеволосая принцесса оборотней вразвалку расположилась на белом бархатном диване в ожидании Эльзы с её фирменным какао. Зеленая майка чуть сползала с упругой груди, обнажая пышущую молодостью кожу. Девушка чувствовала себя вяло в тихой и очень спокойной обстановке с поставленным на паузу приключенческим романом на большом плазменном телевизоре.

— Ты не умрешь от одного дня бездействия, Мерида. Отдохни от этих сумасшедших клубов. Дай повеселиться братьям без тебя, — Эльза приближалась с другого конца гостиной, где располагался барный столик. В руках она осторожно несла две черные кружки, откуда исходил манящий аромат шоколадного напитка. Закинув босые ноги под себя, Разенграффе поудобней села на диван.

— Повеселиться без меня? Без меня нет веселья! Эта троица наверно без меня там со скуки дохнет. Хотя им повезло больше. Они в клубе! — взорвалась Мерида, жестикулируя руками. Но тут же замолкла, когда заметила, как подруга проглотила вину. — Ничего, порой мне и вправду нужен отдых. Ведь каждая свеча имеет свойство потухать, — мудрено закончила оборотень, ища пульт от телевизора.

Мерида уже знала, что фильм полная чушь: красивая девушка со сладкими мечтами, которая палец о палец не ударит, чтобы на шаг приблизиться к цели. Хуже не придумать. Мельком Данброх поглядывала на Эльзу. По лицу можно было заметить, её фильм тоже как-то не интересовал.

То ли вампир думала о своем, то ли у нее всегда было такое выражение лица за просмотром телевизора. Для Мериды это являлось неважным, когда в её голову запала прекрасная, как она посчитала, мысль.

— А знаешь что? — Эльза заинтересованно взглянула на подругу, пригубив напиток. — Когда в последний раз ты пила кровь?

— Сегодня на завтрак, — просто ответила она.

— Да я не про это, — протянула Мерида, — когда в последний раз ты пила кровь прямо из… — Данброх по-особому заиграла бровями, бросив взгляд на шею подруги. В этот момент Эльза чуть не пролила какао. Готова была наброситься на оборотня, чтобы поскорей закрыть ей рот.

— Ты что?! Не говори о таком! Тебе ли не знать?! Владыка запретил пить кровь прямым путем, — шепотом возмущалась Эльза.

— Ой, да брось! Друг у друга кровь вы пьете, а как другое существо… Всё табу! Вы все равно даете когда-нибудь испить таким способом. Перечите сами себе!

— Это исключительные случаи пить кровь другой расы прямо из сосуда. Например, когда вампир вступает во взрослую жизнь или когда носит траур, или теряет… — тут Разенграффе запнулась.

— Ага, — закивала головой Мерида, — или когда теряет семью. Лучше твой король вместо какого-то браслета подарил первоклассного носителя крови, — волчица бросила брезгливый взор на запястье подруги. Подарок Джека идеально сидел на нем.

— Сейчас не то время, чтобы устраивать подобные оргии, — продолжала сопротивляться Эльза. Но внутри она горела от желания впервые испробовать кровь прямо из шеи человека. — Если Владыка узнает или Иккинг… Меня точно накажут. Лишат крови на целый месяц. А ты знаешь, что это самое ужасное для нас.

— Накажут? Какое они имеют право? — запротестовала любительница свободы.

— Мерида, у нас всё устроено не так, как у вас. Владыка наше всё. Одно его хотение, и тысячи вампиров встанут перед ним на колени. Одно лишь желание, и земля под ногами провинившегося провалится, а сам он обратится в пепел от его ужасающего взгляда. Мне уже хватило ума нагрубить ему. Чудо, что он не разорвал мне грудь. Дальше испытывать его я не собираюсь. Его милостивое отношение ко мне исчезнет, когда утихнут его чувства от потери преданного круга вампиров. И тогда один мой недовольный взгляд в его сторону, род моей семьи точно прервётся на мне, — Мерида слушала как завороженная. Выражение её лица так и менялось каждую секунду. То восхищение, то страх, то неприязнь, а потом снова восхищение. О такой власти, какой обладал Джек, даже мечтать было невозможно.

— Тогда возьми разрешение. Напиши Иккингу, а все остальное устрою я. Ты ведь не можешь вечность сидеть тут и грустить. Тебя надо привести в чувство. Каждый день я замечаю как ты истощаешься. Еще немного времени и даже взгляда вашего Владыки не потребуется, чтобы превратить тебя в пыль. Тебе надо развеяться.

— Мерида… Не надо. Скоро всё будет в порядке. Мне нужно лишь время, — успокаивающий тон Разенграффе только ещё больше разозлил Данброх. Волчица показно вздохнула, вздернув носом.

— Посмотрим, — пробубнила она, как входная дверь развалилась вдребезги.

Девушки от неожиданности подпрыгнули с мест.

— Вот черт! — Мерида посчитала происходящее неудачной шуткой братьев. Даже выдавила истерический смех.

А Эльза старалась не дышать. У неё засосало под ложечкой от столь огромного количества крови. Обеденная сытость мигом улетучилась, когда двое братьев затащили в пентхаус кровавое тело третьего брата.

Харрис всё еще дышал. Братья осторожно скинули его со своих могучих плеч, но не спешили перевести дух. Оборотень, словно тряпичная кукла, распластался на белом ковре, заражая ее пушистую текстуру своей густой кровью. Обычно разгоряченное лицо парня, кричащее о желании испытать судьбу, сейчас корчилось от боли. Руками он прижимался к ребрам.

— Не стойте столбом! Эльза, сделай что-нибудь! — отчаянно закричал Хьюберт, стоя на коленях перед братом.

Разенграффе, опешив, кинулась на помощь другу, притупила голод мыслями о том, что может потерять его, если замешкается.

Мерида же стояла на месте. Большие небесно-голубые глаза были полны страха, такого чуждого для принцессы оборотней. Руки прижимались к бедрам, но виднелось, как пальцы тянулись к брату. Ноги совсем не слушались, а голос предательски куда-то исчез.

Хемиш уловил ту нотку недопонимания всего происходящего на лице сестры.

— Мы наткнулись на банду бродячих вампиров. Ублюдки напали первыми, учуяв в нас оборотней. Харрису досталось за всех нас, — тут Мерида перевела взгляд на остальных братьев. И только сейчас заметила кровавые раны на их белых лицах. Медленно и очень осторожно следы когтей вампиров затягивались. Но оборотням они доставляли сильную боль.

Эльзу окутывал легкий мандраж по всему телу. Первым делом вампир надкусила свое запястье левой руки. Темно-бордовая кровь, сладкая и очень притягательная, полилась сильной струей. Она поднесла руку к разбитым губам Харриса. Оборотень не сопротивлялся.

— Ты его убьешь! — Хьюберт уже был готов накинуться на подругу.

— Кровь чистокровных вампиров может исцелять. Его регенерация не успевает, ран слишком много и они глубокие, — три широких пореза брали свое начало с левой груди оборотня и заканчивались у правого бедра. Но все силы восстановления Харриса уходили на сердце и ребра.

— Чертовы кровососы хотели вырвать наши сердца, но мы оказались проворней. Это еще и без превращения, — рычал Хемиш, не обращая на то, что Эльза тоже относилась к тем самым кровососам.

Острые словечки друга нисколько её не задевали. Она прекрасно понимала всю ситуацию. Даже среди мистических существ есть полные ублюдки, как например Бенджамин.

Постепенно напряженное лицо Харриса принимало расслабленный вид. Мышцы его смягчялись, и он переставал держаться за ребра. На этом Эльза не закончила. Она села более удобно, совсем не замечая кровь вокруг себя, на себе. Тонкие пальцы начали проворачивать странные, но очень легкие движения над телом оборотня. Стала образовываться чуждая всем дымка зелено-фиолетового цвета. Тонкие струйки вампирской магии осторожно касались ран Харриса. Слой за слоем кожа постепенно стягивалась.

Оборотень тяжело, но всё же, приходил в себя. Глаза его слипались, но он нашел капли силы, чтобы взглянуть на своих спасителей.

— Мы думали, что уже потеряли тебя, — хрипло произнес Хьюберт, крепко хватаясь за руку брата.

— Не дождетесь, — сквозь боль улыбнулся принц и перевел мутный взгляд на сосредоточенную Эльзу. — Спасибо. — Разенграффе свободно вздохнула, не отрываясь от дела. Из-за её спины показалась копна рыжих кудряшек.

Мерида с красными глазами боязливо смотрела на брата. Ей казалось, что один ее взор, и сглаз снова заберет брата в пучины страшных мучений. Харрис же снова улыбнулся и насупил брови, как бы приказывая любимой сестричке успокоиться.

========== XII глава: “Мысли не о том” ==========

В комнате, погруженной во тьму, сиял лишь один предмет из строгого темно-серого интерьера. На дубовом, лакированном столе стоял небольшой белый ноутбук, оставленный помощницей перед уходом домой. Заставка на экране еще около тридцати минут проигрывала рандомную картинку из галереи и жирным шрифтом указывала на сегодняшнюю дату. Пятница, 28 июля.

Сегодняшний день недели, когда все дела были закончены, а вопросы решены, для короля говорил только об одном. К нему снова заявится Лилиан — настырная дочь именитого поставщика крови.

Лилиан Луис входила в число тех не многих вампиров, кто не питал особого страха к Владыке. То ли недалекий склад ума, то ли невообразимая храбрость позволяли ей тревожить его покой и пытаться вызвать в нем особую потребность. Но вот уже несколько недель Владыка не нуждался во временной подстилке.

Этих двоих связывали очень сложные взаимоотношения. Их недолгие встречи происходили без лишних глаз, ближе к рассвету, когда солнце не успело полностью овладеть небом, а россыпь звезд отдавала слабым свечением.

В окружении посторонних Владыка и Лилиан вели себя по-светски. Бывало девушка осторожно глянет в его сторону, но в ответ ничего; ненароком заведет вежливый разговор в присутствии других мужчин, и единственный, кто отмалчивается — Джек. Это ещё больше подтверждало то, что Лилиан была ему нужна лишь для удовлетворения личных нужд, не более.

Владыка ещё давно подметил, что у неё нет рвотного рефлекса, её грудь соблазнительно подпрыгивает, когда она лежит под ним. Может внутри неё и было свободно, ведь неизвестно скольких еще мужчин она испробовала, но напряжение после нагруженной недели всё равно снималось. А Владыке это как раз то, что нужно.

Единственным минусом девушки был лишь вкус крови. Слишком горьковатый для истинного ценителя. Тем не менее, недостаток мерк на фоне её изумительного таланта ублажать мужчин.

И вот, сегодня тот счастливый день для Лилиан Луис, когда король принял её в свои покои.

Резиденция Владыки в Сакарье ни чем не уступала замку в столице, ни размером, ни красотой. В копилку достоинств уходило и то, что имелся бесподобный вид на море.

В сооружении имелось всего два пути в покои короля. Первый вел через кабинет помощницы. Не самый удобный путь, который проходил через множество постов стражи и сперва вел в кабинет Повелителя, а затем уже в его личные апартаменты.

И был второй, неизвестный никому, кроме короля и Лилиан, пользовавшейся этой дорогой впервые. Путь лежал через самые живописные места замка, прилегающих к открытым верандам. Гуляя по ним, казалось, ты в гостях у ангелов. Фееричная атмосфера сопровождала тебя до самых покоев короля, пока древние красоты, созданные искусными архитекторами, не сменялись мрачными покоями хозяина сего великолепия.

Полная нетерпимости поскорей ощутить на себе прикосновения Джека Лилиан дважды постучалась в дубовые двери. Из нижней щели проглядывался тусклый свет.

— Войдите, — приказным тоном произнес Джек, стоя спиной ко входу. Голубые глаза внимательно изучали морскую гладь через тонкое стекло окна, обрамленного бордовыми бархатистыми шторами.

Движением змеи Лилиан проскользнула внутрь, тихо закрыв за собой дверь. Синяя, шелковистая сорочка соблазнительно окутывала аппетитное, но не совсем пухлое тело.

Прошло три недели, как Лилиан и её отец гостили в резиденции короля, после того, как столица почти пала под натиском врагов. Семья Луис не была в числе выживших, им посчастливилось выбраться из города чуть раньше на короткий летний отдых. И тут трагедия…

Джек стоял, не двигаясь. Инициативу на себя взяла Лилиан, как всегда. Проворные босые ножки мигом поднесли ее к субъекту, вызывавшему в ней самые страстные чувства. Своими белоснежными руками она окутала крепкую грудь короля, ища ее кожу под слоем ночных одеяний.

— Для сегодняшней ночи вы слишком тепло оделись, — влажный воздух коснулся мочки Джека из маленького ротика Лилиан.

Слой за слоем король лишался одежды, продолжая игнорировать ночную посетительницу. Когда её руки стали двигаться всё ниже, он, наконец, обернулся, схватив рыжеволосую красавицу за запястье. Он проницательно взглянул в её кристально-голубые глаза. Рыскал в них нечто неуловимое, но очень необходимое ему сейчас.

Её же лисьи глаза впивались нетерпимым взглядом в его холодные. Между ног так и зудело, а спина рефлекторно выгибалась при виде повелителя всего ночного мира.

Разочаровавшись в цвете глаз девушки, они оказались недостаточно светлыми, король перевел взгляд куда-то назад, одним грубым движением он поднял Лилиан на руки. Отчего она испустила эротичный выдох, окутав ногами бедра Джека.

Владыка в миг оказался на другом конце комнаты, жестко бросая вампиршу на черную, высокую кровать. Ей это нравилось. Грубость в кровати самое то для таких сильных существ, как они.

Лилиан переняла отцовскую предусмотрительность. Заранее приготовилась ко всем малейшим тонкостям. Прозрачная сорочка оказалась так кстати. Она соблазнительно спадала с округлых плеч красавицы, но короля всё еще не тянуло впиться в белоснежную шейку жертвы сегодняшней ночи.

Джек не спешил действовать, не рвался удовлетворить Лилиан. Тут всё наоборот. Это она должна была его довести до экстаза. Прошлый опыт сдерживал её. Она как бы боялась прикоснуться губами его королевских губ. Луис знала, как он неодобрительно к этому относится. Потому сразу принялась за дело.

Владыка стоял в позе победителя, когда умелые руки Лилиан стягивали с него серые свободные штаны, а голова медленно тянулась к его твердому члену. Тут чистокровный вампир жадно схватился за её копну волос, резко ускоряя процесс, и прижимая её рот к себе…

Действия начались. Темп увеличивался, а король продолжал хотеть большего. Лилиан умела прятать свои зубы, но все равно не доводила короля до блаженства.

Вампир резко оторвался от нее, чуть ли не заставив ее кашлять. Снова приподнял её над землей и поставил так, как было удобно ему. Лилиан послушно и даже охотно подчинялась.

Единственная стойка, которую использовал Джек с Лилиан, была на четвереньках. Никакой больше. И ничего кроме резкости и неумолимости он к ней не проявлял. Внезапно король нагнулся к своей жертве. И так больно вцепился в её шею, что Лилиан не смогла сдержать очередной крик упоения.

Глоток за глотком. Владыка удовлетворял все свои прихоти, накопившиеся за неделю. Но он никак не достигал своего пика, никак не чувствовал, как жажда отступает. Потому, устав от этого, он чисто из жалости позволил красавице кончить, а затем отпрянул от нее. Всё также угрюмый и озабоченный он вернулся к окну.

Лилиан лежала в постели и продолжала чувствовать приятные пульсации внутри. Вся мокрая и запыхавшаяся она нашла в себе силы привстать.

— Неужели я не дала вам расслабиться? — фраза прозвучало слишком невинно для развратницы, поимевшей в своей кровати немало клиентов своего отца. Это не могло не разозлить Джека.

— Прочь отсюда, пока я не иссушил тебя всю, — черство послышалось в ответ.

— Но…

— Пошла вон! — чуть громче, но весьма сдержанно повторил Владыка.

Лилиан, сдерживая слезы обиды, поспешила выйти вон.

Рассвет медленно пробивался в просторные окна повелителя ночи. И ни капли боли он не чувствовал, когда косые лучи солнца обволакивали его расслабленное лицо. Мысли его были далеко отсюда, где-то среди людей.

Комментарий к XII глава: “Мысли не о том”

Действия после событий в Нью-Йорке

========== XIII глава: “Встреча с чернью” ==========

В реконструированной трапезной южной резиденции аппетитно пахло. Ароматы нескольких блюд пробуждали короля после крепкого, дневного сна. В комнате стояла прохладная температура, самое то в середине июля. Но нигде в комнате, богато обшитой шоколадным деревом, не было видно кондиционера — устройства нового века.

Благоприятную температура в трапезной, как и во всей резиденции, поддерживала система труб, пропускающая через себя ледяную воду, а дальше выходящая в дворовой резервуар с водой, где его украшал небольшой фонтан в виде двух больших рыб из мрамора.

Данная система охлаждения давно не секрет для архитекторов и популярно использовалась во многих строениях, чей возраст переваливал за сотню. Интерьер старых эпох не портился и приятно было телу.

Джек неторопливо разделывал паренную рыбу. Длинные пальца обворожительно орудовали ножом и вилкой. Как внезапно главные двери столовой с грохотом ударились о стены.

Ни один мускул не шелохнулся на лице Повелителя, будто он чувствовал приближение нарушителя покоя с самых главных врат в резиденцию. Зато как сильно всполошились его слуги. Бедная кухарка, создательница тех самых блюд на столе Джека, передернулась, схватившись за сердце. Лоснящиеся, загорелое лицо выдавало в ней человека, как и едкий запах тела. Миссис Томпсон работала кухаркой в резиденции Сакарьи вот уже сорок лет. И никогда Владыка не жаловался на ее стряпню, даже наоборот.

А юная Тина, помощница миссис Томпсон, побелела как мел, глядя на докладчика короля, и чувствовала, сейчас он озвучит что-то очень плохое.

— Беда, мой Повелитель! Владения фей под сильным натиском эльфов и их союзников. Астер Банниманд просит подмоги! Остальные члены Альянса уже оповещены.

Владыка замер, всё ещё глядя на сладкую рыбу. Миссис Томпсон и Тина, в силу своего человеческого происхождения и неспособности сдерживать сильные эмоции, ахнули на всю столовую.

Неприятная весть была принята королем совсем спокойно. Но он не ждал ещё одного вестника беды. С восточного крыла, противоположного от первого выхода, ворвалась Астрид. Верная помощница короны также была сильно взволнована.

— Сообщение от Иккинга! На убежище семейства Данброх напали неизвестные. Госпожу Эльзу и оборотней похитили.

Владыка оказался зажатым меж двумя прислужниками. И второй новости удалось сбить его с колеи, хоть и выглядел властитель ночи как обычно, сдержанно, твердо, невозмутимо.

Астрид и докладчик короля на секунду даже засомневались в ясности в своих слов. Может от страха и волнения они сказали что-то не то? Нет. Они свою часть работы выполнили примерным образом.

Джек же просто-напросто колебался в решении. Настиг судьбоносный момент. Либо он возглавит армию, которая поспешит на помощь к королю фей, и вампир спасёт целый народ. Либо он ринется на помощь последней выжившей из рода Разенграффе, и тогда он подорвёт доверие Альянса, а в союзниках останется лишь Фергус. Выбор очевиден посчитает посторонний. Но два сильных чувства боролись внутри Владыки.

— Приготовьте моего дракона и снаряжение! — приказ короля прозвучал в трапезной, словно раскат молнии средь ясного неба.

Слуги воинственно оживились. Астрид, готовая ринуться в бой хоть сейчас, завелась, подобно дикому зверю. Битва всегда приводила её в порядок, помогала забыться, выпустить пар.

Джек залпом иссушил бокал крови и пошагал в сторону своих покоев, на ходу избавляясь от неудобной для боя одежды.

— Ты у меня ещё попляшешь, — выплюнул он фразу, адресованную сестре.

***

Голова трещала по швам. Разные и очень отвратные запахи раздражали чувствительный нюх. Ноги и руки отказывались слушаться. Эльза совсем их не ощущала, только то, что они были связаны чем-то холодным, тяжелым и звенящим. Дышать давалось трудно, сильно болели ребра, и девушкой овладевало чувство, будто легкие от одного глубокого вздоха могли лопнуть. А глаза не торопились открываться.

Кромешная тьма отступила только на пятой минуте после пробуждения. Пятна пред глазами не позволяли точно разглядеть обстановку, но Разенграффе чувствовала, она не одна. И слышала, что рядом ее друзья. Волки все ещё были без сознания.

— Здесь пахнет мокрой псиной! Хуже запаха не найти, — звонкий голос парня отдался в голове Эльзы, словно удар кувалдой. В ушах больно звенело, отчего она кривилась в лице.

Дальше послышались шаги по лестнице. Он не один. Цоконье женских каблуков чуть заглушало тихие стоны Мериды.

— Одна уже очнулась, — снова необъяснимо-мерзкий голос, и шаги ускорились.

Пятна перед глазами все ещё мешали Эльзе видеть. А головная боль только вызывала рвотный рефлекс. Подобные чувства, больше характерные для слабого человека, Разенграффе испытывала впервые за долгое время. В последний раз это было, когда девушка отравилась кровью больного человека на свой пятнадцатый день рождения.

Женские руки крепко схватили её за шею. После испытанного ужаса в пентхаусе Эльза даже не нашла в себе сил закричать от боли. Неизвестная персона прижала её к холодной стене, зашумели цепи. Руки и ноги Эльзы залились свинцом.

— От тебя пахнет также как и от Агнарра, — голос, как ни странно, приятный и очень убаюкивающий. Правда, слова очень колющие, задевающие девушку за живое. — Неужели он все же смог произвести на этот свет ребёнка?

Хватка ослабла, Эльза больно упала на каменный пол, размякнув, как куча.

— Неважно. Важно лишь то, что в моих руках детки этого вонючего пса. Я заставлю прогнуться его предо мной, конечно, если он их любит.

Постепенно образ неизвестной принимал чёткие контуры, цвета, особенности. Длинные шоколадно-медовые волосы прикрывали вытянутое лицо, не позволяя Эльзе полностью разглядеть жестокую девушку, от которой исходила сила древнего вампира.

— Кто вы? — губы больно разомкнулись, вкус припекшейся крови во рту дразнил Эльзу. Только сейчас она поняла, что верхняя её часть была разбита. Странно, что быстрая регенерация не справлялась с такой незначительной раной.

— Та, кто вскоре убьёт тебя, — безмятежно ответила неизвестная, без дикого желания крови, без безумия в голосе. — Не удивлена, что ты меня не узнаешь, ведь старший братец позаботился, чтобы я полностью исчезла из истории этого мира. Ни одного портрета не сохранил. Как жаль, а ведь его все ещё висит перед моим обеденным столом.

Намёки, намёки… Последних слов хватило единственной из рода Разенграффе понять, кто именно стоит перед ней. Она собрала все силы воедино, чтобы сфокусировать зрение на ней. Как же жалко Эльза сейчас выглядела. Слабая, беспомощная, раненая. А пред ней могущественная особа высокого роста в облегающем черном платье. Казалось, она только что спустилась с высшего общества.

Прямые, шелковистые волосы шоколадного оттенка, милая родинка под правым глазом и ярко-бордовые губы. От её коварных карих глаз было невозможно оторваться. Они поглощали полностью в пучину тьмы, где глубоко таилась испепеляющая злоба, обида на родного брата.

— Чего вы хотите? — наивный вопрос заставил принцессу вампиров вдоволь посмеяться.

— Кто ж знал, что глупость отца перейдет и к его дочери! Перед тобой очевидные вещи, девочка моя. Вы отпрыски, с помощью которых я могу манипулировать вашими отцами.

— Тогда вы немного опоздали. Папа погиб, как и мама с Анной, — Эльза тяжело дышала, жгучая боль тревожила ее в зоне живота. Ещё кажется, были сломаны все ребра в верхней части. Но где же регенерация?

— Знаю, — попытка Эльзы обломать все ожидания Валенсии с крахом разрушилась. — Утратил хватку бедный Агнарр. Не думала, что понадобится так мало сил, чтобы стереть с лица земли его несчастный род. И какая же для меня радость лично изувечить тело его дочери, — жадно произнесла Валенсия и уже метила когтистой рукой прямо в сердце девушки.

— Стой! — принцессу перебили. Валенсия ожесточенно обернулась назад, на того, кто осмелился её остановить. Острые клыки были готовы впиться в жертву в эту же секунду.

Мерида лежала в том же положении, как её бросили — на боку. Но была она уже в сознании. Оборотень выглядела получше подруги. Ранений совсем не виднелось, только неглубокие ссадины на лице.

— А-а! Вот и очнулась предводительница вонючих шавок, — гнев с лица Валенсия мигом улетучился, она позабыла об Эльзе, двинувшись к Данброх. Даже присела на корточки, чтобы получше разглядеть обладательницу шикарных рыжих волос.

— Не тронь её! — лягалась Мерида.

— Или что? — подыгрывала Фрост.

— Будешь иметь дело с Иккингом, — отчаянно выдавила она, чем вызвала новую волну смеха в маленькой, серой и очень грязной комнатке.

— Глупее имени не слышала! Но звучит волнительно. Это твой ручной песик?

— Сын…

— Нет, Мерида! — вскрикнула Эльза.

— …Стоика Обширного! — гордо закончила Данброх, приподняв голову.

От слов девушки Валенсию перекривило. Не то удивление, не то заинтересованность, но точно не страх. Скорей жажда поскорей схватить этого Иккинга.

— Значит сын… — принцесса привстала на ноги. Новый поворот событий зарождал новый план. — Дочь Агнарра, сын Стоика, чего я еще не знаю? Где этот чертов старик? О чем еще он промолчал? Немедленно позовите его сюда! — разбушевалась Валенсия. Она любила хитросплетения, игры со судьбой, но не любила самой быть пешкой в чье-то игре. Для нее это непростительно.

Тот самый парень поспешил наверх. Пока он отсутствовал около пяти минут, Валенсия завязала еще один разговор, обращаясь сразу к обеим своим заложницам.

— Знаете, как я вас нашла? — сестра Джека продержала недолгую паузу в надежде услышать ответ. Молчание девушек ее вывело из себя. Замахнувшись, она дала сильную пощечину Эльзе, кровь из губы запятнала итак грязную одежду для сна.

— Не знаем! Мы не знаем! — отчаянно закричала Мерида, лишь бы безумная вампирша не трогала её подругу.

— Так-то, — заулыбалась надзирательница. — Не стоит испытывать мое терпение. Так… О чем это мы… Найти вас далось мне легче всего. Точнее, вы сами привели меня к себе своей вонючей псиной кровью.

Тут в голове Мериды выстроился небольшой пазл во всей этой темной игре. Нападение на её братьев оказалось неслучайным. Всё подстроено сестрой короля вампира. Хитро и очень удобно.

— Пока вы у меня, я держу за яйца вашего папика. Он и шагу не сделает, будет выполнять все мои указания, словно ручная собачка, — смех, пропитанный уверенностью в победе, снова овладел Валенсией. — Глупый братец и его союзники. Посчитали, что я буду бить в упор, а эта война всего лишь мишура, отвлекающий маневр! Пока они там в битве за свою несчастную свободу рвут и мечут, я набираюсь сил. А затем останется нанести последний, сокрушающий удар. И вся ночная империя у меня в руках.

— Слишком смело считать, что с помощью нас ты овладеешь всем, — словно опьяненная, произнесла Эльза. Голос прозвучал без эмоций.

— Овладею. Будь уверена, красавица. Я опущу на колени оборотней, а дальше мой брат, но это уже вопрос времени. Людишек, колдунов и жалких фей даже в счет не стоит брать. Ведь владения последних уже мои.

Железная дверь со скрипом открылась. Парень вталкивал в неё старика. Несчастный всей сущностью сопротивлялся. Но сильный удар по лицу всё решил.

— Мистер Оли?! — в этот момент земля под ногами Эльзы рухнула. Сперва она посчитала увиденное игрой разума. Но то, как старый вампир стоял, словно провинившийся мальчик, говорило об обратном. — Мистер Оли, — снова себе под нос шепнула Разенграффе, не зная чему верить, подозрительным чувствам внутри себя или же воспоминаниям из прошлого, где мистер Оли, любящий вампир и всегда поддерживающий в трудную минуту.

— Ах, так вы знакомы! Насколько близко? Впрочем это неважно, как важно то, что глупый старик продался, как бутылка рома в дешевом магазине. — Валенсия, как и её брат, всегда знала за какие нити тянуть, чтобы внутри всё горело адским пламенем. Хотелось закончить это шоу.

Мистер Оли стоял, понурив голову. Не осмеливался взглянуть на Эльзу. В то время как она ждала, когда он посмотрит на нее. Хотела изучить его, заглянуть в душу, убедиться, что всё вокруг вранье. Но мистер Оли стоял, не двигаясь.

— Ты сказала, что Агнарр умер. А знаешь как, если не секрет? — Валенсия продолжала давить на рану.

— Погиб, сражаясь за родину, — монотонно ответила Эльза. Пронзительный взгляд целился прямо на Оли, но тот отлично справлялся и смотрел на свои обшарпанные ботинки. Наряд с последней встречи так и не изменился и местами был разорван, открывая на публику костлявое тело.

— Тоже правда. Позволь рассказать её в деталях. Это мистер Оли прикончил твоего отца, — надзирательница выжидающе посмотрела на Эльзу. И её уловка сработала. Губы девушки задрожали, покрасневшие глаза наполнились слезами, а грудь тяжело вздымалась. — Дракона Агнарра смертельно ранили, он упал среди леса, а его хозяин всё еще был жив. Мистер Оли немедленно его выискал. И по-моему приказу отрезал ему башку. Красивая история, не правда ли?

Парень позади Оли подбадривающее согласился с хозяйкой, а сам старик медленно превращался в ничто, лишь бы избавиться от убивающего взора Эльзы, чья кровь с каждым словом Валенсии наполнялась гневом.

Дыхание Разенграффе участилось. Она игнорировала тупую боль по всему телу. Цепи на руках натянулись, всеми силами Эльза пыталась достичь мистера Оли и собственноручно разорвать ему глотку.

— Как красиво прогнулась твоя грудь, — продолжала играть Валенсия, — в общем, старый пердун, ты тут не только для того, чтобы позлить эту милую мордашку. Говори, что ты знаешь об Иккинге? Кто он? И почему ты промолчал про сына Стоика?

Долгое и мучительное молчание нарушилось. Мистер Оли с ужасающей дрожью заговорил. Первое, что он сказал:

— Прости меня, Эльза.

В ответ раздался неистовый крик, на который только была способна дочь Агнарра. Валенсии понравилось слушать её. Чуждая гуманности, она хотела ещё больше страданий окружающих. Но сейчас нужны были ответы на вопросы.

— Отвечай!

— Я не верил, что он сын Стоика! — резко пролепетал Оли.

— Не ври! — удар по лицу поставил старика на колени пред его хозяйкой.

— Как смею, моя госпожа?! — в страхе продолжил вампир. И это сработало. Валенсия несколько успокоилась. Новый план созрел в её темной головушке. Она заулыбалась самой ехидной улыбкой, какой только обладала.

Загадочно усмехнулась от своих же мерзких мыслей. Бросила ничтожный взгляд на Эльзу, которая оставила борьбу с цепями. Больше не желая портить легкие запахом псины, сестра Джека покинула комнату.

— Джеральд, отведи старика наверх. Я знаю, как мы словим сына Стоика, — нарочито радостно произнесла Валенсия.

Комментарий к XIII глава: “Встреча с чернью”

Помните мистера Оли? :)

========== XIV глава: «По пятам» ==========

Запах металла, волков, плесени и еще куча ароматов, раздражающих нюх вампира, сводили Эльзу с ума. Хотелось забыться вечным сном, чтобы не испытывать тот ужас, который пагубно действовал на девушку в маленькой комнатке без единого окна с одной лестницей, ведущей к единственному выходу.

Разенграффе чувствовала себя, словно слабый человечишка в плену великанов, но мысли о мистере Оли, о родителях, сестре приводили её в трезвое состояние. Даже заводили её, пробуждали в ней гнев, который постепенно переходил в отчаянные чувства. Её одолевала то злость, то паника, то так хотелось громко рыдать, чтобы кто-нибудь вытащил её отсюда. И так продолжалось настолько долго, что Мерида и её братья оставили тщетные попытки успокоить подругу.

— Наверняка, это действует тот яд, что они в нас ввели, — глуховато заговорил Хьюберт. Разбитая губа мешала четко выговаривать слова. — Он заблокировал нашу регенерацию, а Эльзу ещё и с ума сводит.

Предположение Хьюберта казалось Мериде единственным верным объяснением того, почему всю её ломит. Ни единой сломанной кости, а чувство недомогания так и разрушает организм.

Хуже всех чувствовала себя Эльза, получившая большую «порцию» от неприятелей.

Близнецы Данброх, связанные спинами друг к другу, жалостливо взглянули на подругу. Эльза, прибитая цепями к стене, даже не могла сомкнуть руки, не могла принять более удобную позу, чем сидячую и руками верх. Неприятное зрелище, особенно, когда её мучал страшный голод. Такой истощенной они её ещё никогда не видели.

Дверь заскрежетала, заложники единовременно взглянули на лестницу, откуда в полной неуверенности и страхе явился мистер Оли. Старик с редеющим рядом волос с осторожностью запуганной кошки спускался вниз.

При виде него Эльза, словно получила новую дозу адреналина. Организм заработал из последних сил. Цепи на руках девушки туго натянулись, сама она все своей сущностью пыталась добраться до предателя семьи.

— Жалкий старик! Предатель! Я убью тебя! — Оли в страхе застыл, ему было больно слышать столь гнусные слова от той, которую он любил всем сердцем.

Мерида, сидя в противоположном углу от Эльзы, не узнавала подругу. Она впервые видела, ощущала в ней столь дикое желание убить кого-то. Казалось, букашку не обидит. А тут в ней закипала адская сила, что Оли боялся, вдруг, цепи не выдержат. И дочь Агнарра бросится на него и разорвет ему глотку своими острыми клыками.

Страшная сцена.

— Послушай меня, Эльза, — уж слишком нежно для предателя семьи начал Оли.

— Не смей произносить мое имя! Еще одно слово и я точно сломаю твою куриную шею! — в Эльзу, словно дьявол вселился. Но её приступ быстро прекратился, когда голову снова одолела сильная боль. В горле пересохло, желудок лип к позвоночнику. Вампир тяжело откинулась на спину, уже не глядя на старика.

— Я не мог поступить иначе! — сквозь слезы уже начал мистер Оли. Была ли это просто игра? Мерида и её братья не могли понять. Для Эльзы это было неважно. Он причастен к смерти её отца, этим всё сказано. — Они схватили мою внучку. Я не мог поступить иначе!

В этот момент еще один маленький элемент пазла выстроился в голове Мериды. Манипуляция. Хороший прием в холодной войне.

— И что взамен? — вмешалась Мерида.

— Смерть Агнарра, — понурив голову, ответил Оли.

Эльза выглядела так, словно выпустила последний воздух из легких. Итак бледное лицо выглядело совсем болезненно.

— И вы купились? Где же сейчас ваша внучка? — говорила за Эльзу Мерида.

— Они объявили новые условия. Теперь я должен поймать Иккинга.

— Глупец! Вшивая шавка! Продажный лгун! Да как ты смеешь?! — и снова полилась грязь изо рта Эльзы при упоминании её близких. Разенграффе не выдержит ещё одну потерю. Если в руках Валенсии окажется Иккинг, это конец для неё.

— Я вынужден! Иначе она умрет!

— Зачем вы вообще явились сюда? Поглумиться таким способом пытаетесь? — гневалась Мерида.

— Нет! Нет! Я-я… Пришел просить прощения.

— Прощения?! Пойди ближе и я прощу тебя, — внезапно произнесла Эльза. Оли не осмеливался даже с лестницы сойти, но то, как смотрела на него дочь Агнарра действовало. Убедительно.

Он верил, будто имеет право на прощение. Снова неуверенными шажками мистер Оли направился к Эльзе и остановился в пяти шагах от неё.

— Ближе! — но старик мешкал.

И лишь невообразимое желание избавиться от чувства вины заставило Оли подойти к Эльзе так близко, что она могла прикоснуться к нему лицом. Дочь Агнарра выглядела, как выжидающий хищник. Даже самая наивная жертва не приблизилась бы на сантиметр. Но старик мыслил иначе, глупо верил, будто он может быть избавлен от оков собственного преступления.

Голубые глаза Эльзы залились светом. Казалось, будто языки пламени из недр земли играют в её радужке, но то было лишь желание отомстить.

Старик, совсем не слушая внутренний голос, который истошно кричал ему бежать отсюда со всех ног, присел на корточки. Так лица двух вампиров сравнялись. Но вместо заветных для Оли слов, Эльза настолько сильно впилась клыками в его шею, что сработал рефлекс самозащиты.

Мистер Оли сильно ударил вампиршу по голове и впечатал ее в стену, что та потеряла сознание. Затем с ужасом в глазах и, прикрывая место сонной артерии рукой, отпрянул от неё на четвереньках.

Оборотни оскалились в страшной злобе. Но цепи по-прежнему мешали им. Сейчас они готовы были на месте разорвать этого бесхребетного вампира.

Из комнаты Оли выбрался еле живым.

***

Иккинг потерял след к югу от пентхауса, длинная дорога привела его к безлюдному заброшенному зданию, внутри среди запаха пыли, старой древесины и металла запах его друзей резко обрывался. Скорей всего, похитители пользовались услугами колдуна, способного создавать телепорты.

— Черт! — выкрикнул Иккинг, вымещая злость на стеклянную бутылку, разбившуюся о стену с неимоверной скоростью.

В правом кармане черных штанов завибрировало. Хэддок достал кнопочный телефон и ответил на неизвестный входящий:

— Да? — отозвался вампир.

— Это я, Астрид, — Иккинг слегка изумился её звонку. Да, он посылал весть о пропаже, но лично связывался с кузеном Смэллом и рассчитывал получить дальнейшие поручения от него, нежели от помощницы короля. — Есть новости?

— След пропал в ста милях от дома. Они воспользовались порталом, — серьезность ситуации не позволяла Иккингу обменяться несколькими дразнящими фразами с Астрид. Тон у него был нешуточный.

— Кто они, выяснил? — с неким профессионализмом спросила Астрид, собирая улики для дальнейших поисков.

— Запах оборотней перебивает всё, даже Эльзу, — Иккинг умолчал о том, что подругу он всё же ощущал. Уж сильная привязанность к девушке окутывала его, словно острые стебли роз.

— Стой на месте, — вампир не успел ответить на фразу, как сзади него создалось ощущение, будто тебя засасывает.

Несколько секунд спустя из неоткуда возник портал. Огромная темно-синяя дыра в пустом пространстве выпускала из себя мощные заряды энергии, больше похожие на молнии. Оттуда в вальяжном спокойствии вышли Астрид и еще один незнакомый Иккингу человек. Судя по обмундированию он был колдуном.

Огромное количество золотых побрякушек висело на его здоровом теле, покрытом белой рубахой и золотисто-бордовой жилетке. Смуглая кожа на широком лице изящно сияла, полные губы были покрыты темно-фиолетовой помадой, то был цвет его густых, высокопосаженных бровей и длинных волос, собранных в две замысловатые и очень толстые косы.

Иккинг не сводил изучающего взгляда с его глаз с пышными ресницами.

— Это Праций, он поможет нам в поисках, Праций, это Иккинг, — Астрид не опустила формальностей. Оба парня крепко пожали руки в знак приветствия.

На фоне Прация Иккинг выглядел совсем маленьким, настолько был велик колдун при дворе короля Джека.

— На владения фей напали. Господин сейчас на пути туда. По прибытию он лично сообщит Фергусу Данброху о пропаже его детей. Успокоит его тем, что поисками занимаемся мы. Возможно, оборотень отправит еще подмогу. — Астрид четко и ясно вводила Иккинга в курс дела. Всё это время спокойствие не сходило с её веснушчатого лица. — Сейчас главное умерить пыл, не торопиться. Не то упустим время.

— Мы его уже упускаем. Давайте к делу! — запустил ход Иккинг, всё следя за выражением Астрид. Вампир догадался, что она тут не по своей воле. Сейчас девушке очень хотелось оказаться на жарком поле битвы. Вновь испытать свои умения, а не гоняться за детишками главных особ.

— Давай камень, — наконец, заговорил Праций. Его сильный, басистый, но очень добрый голос показался Иккингу приятным. А сказанное непонятным.

— Камень? — Астрид вытащила из кармана серых штанов необработанный камень цвета жемчуга. Матовая поверхность отдавала бледными цветами радуги. Предмет непонятного назначения показался Иккингу очень красивым.

— Осколки этого же камня украшают браслет Эльзы. Они что-то вроде навигаторов, полезная штука, — осведомила его Хофферсон.

— А я то посчитал подарок короля безделушкой, подаренной не в самое удобное время. Всё-таки нашего Владыку тяжело перехитрить, — рассуждал вампир, когда колдун раскладывал на земле потертую карту, совсем непохожую на ту, что изучают в людских школах и в академии вообще. Обычно её используют колдуны на своих специальных уроках.

Праций взял из рук Астрид камень и окутал его неким замысловатым ремешком коричневого цвета. Узоры на нем напоминали Иккингу древний язык магов. Как-то он сталкивался с такими рунами на спецуроках с ознакомлением магией колдунов.

Когда ось была отмечена, камень завибрировал и резко указал в правую сторону. Праций чуть опустил камень, и он четко указал не незнакомую Иккингу и Астрид местность.

— Они здесь? — нетерпеливо спросил Хэддок.

— Возможно, что нет. Будь я похитителем, я бысразу не телепортировался в пункт назначения. А гулял бы по пространствам, чтобы сбить след.

— А ты не можешь привести нас сразу туда, куда нужно? — спросила Астрид.

— Нет, портал колдунов существует независимо от четырёхмерного пространства. Навигации в нем не работают, поэтому невозможно даже по запаху поймать след. Придется прыгать с одной местности на другую. Тут уже будем полагаться на ваш нюх. Следите, если запах продолжится, значит мы на месте.

========== XV глава: “Прыжок” ==========

Синяя ночь с россыпью светящихся звезд постепенно обретала светлый оттенок. Вырисовывались первые пушистые облака с темными обликами, словно тучи. Ближе к горизонту небо окрашивалось в цвета солнца.

До осени оставался ещё месяц. Обычно августовская погода изобиловала прохладой и туманностью. Правда, в этом году благородный месяц оказался куда жарче, чем в прошлом. Хоть солнце давно село за горизонт, воины ощущали себя душно и липко. Продолжать битву становилось всё тяжелей.

Как ни странно, в ожидании её пика, Джек в небе верхом на драконе наблюдал за медленным, но верным отступлением врагов глубоко в лесную чащу.

Эльфы, заметно потрепанные, с позором бежали прочь от высоких гор, на которых располагался город фей. Тролли с полным крахом падали один за другим под острыми мечами вампиров. Виверны не справлялись с ведьмами и колдунами. Их магия ослепляла, заставляя тьму окрашиваться в разноцветные краски. Враги заплатили сполна за столицу Ночной Империи.

— Уж слишком легко, — себе под нос заговорил король Джек.

Мысли вампира мрачнели, подозрения усиливались, пока в один миг всё не стало по местам. Правителя одолел секундный страх, чувство потерянности.

Погибло столько воинов, мирных жителей, потеряно домов — всё в угоду Валенсии. Чужие жизни она всегда считала дешевыми игрушками в собственных руках. Её могущественная сила и умение подчинять позволяли ей распоряжаться душами как угодно.

Как тогда больше ста лет назад…

Был построен первый мост из ночного мира в мир людей. Он-то и стал рычагом на кардинальные действия Валенсии, которой всё это не нравилось. Люди для неё всегда занимали место не выше животного. Её волновала лишь их кровь. Но чтобы заключать с ними союз… Эта идея, выдвинутая Стоиком, выводила принцессу из себя.

Так был заключён темный договор с охотниками. К счастью, отлично продуманный план потерпел неудачу. Валенсия ушла в подполье и не высовывалась до тех пор, пока не был заключён последний, заключительный договор с людьми. Был создан Альянс.

Тогда-то и зашевелились ржавые шестеренки убийственной машины под названием месть и война.

***

Звук капающей жидкости был единственным шумом в помещении, где уже около дня сидели в заточении Эльза и семейство Данброх. Её источником служила огромная туша угольного кабана, свисающего с крюка в середине потолка.

Под ним собиралась лужа лакомой крови, неспешно тянувшейся к заточенным. Омерзительная пытка над их выдержкой и жаждой крови.

Валенсия знала тысячи и тысячи способов, как свести с ума любое существо.

Оборотни ощущали сильные боли в области живота. Пустой желудок сводил их с ума. Клыки неосознанно больно впивались в губы, так и норовя что-нибудь разорвать. Но чертовы цепи их сдерживали.

Эльза выглядела иначе. Неприязнь к животной крови помогала ей контролировать себя и жуткий голод. Но не скрылось от глаз, как каждую минуту она жадно облизывает сухие губы. Ещё пару часов мучений, и от принципа, не употреблять кровь зверей, останется буквально ничего.

— Я больше так не могу, — выдохнул Харрис.

Оборотень, недавно перенёсший серьезные травмы, тяжело облокачивался на братьев, которые с трудом держали сами себя.

— Мы тут с голода помрем, прежде чем эта тварь решится нас убить.

Мерида исподлобья взглянула на брата. Всё тело волчицы ныло, хотелось размяться, избавиться от кандалов вокруг запястий и щиколоток, что так сильно сдирали кожу. Но длины цепей хватало только, чтобы коснуться пальцем собственного подбородка.

Время для бедняг тянулось ужасно долго. Шансов на спасения не было совсем. Смерть в такой ситуации становилась идеальным исходом событий. Пока странное чувство не овладело всеми вокруг.

— Не помрем, — с неким воодушевлением произнесла Мерида, сфокусировавшись не наводимой точке в середине комнаты.

Если волки ощутили толику облегчения, то Эльза, словно проглотила ещё один камень.

Мощной силы телепорт зарождался посреди комнаты. Искры спасения вспыхивали, то снова гасли, а затем зарождались с новой силой. Одна за другой, пока их единство не породило портал.

— Нет! Нет! Закройся! — молила Эльза, трепыхаясь на месте.

Портал выплюнул троих спасителей. Иккинг показался первым. Секунду обостренный взгляд оценивал ситуацию. Когда вампир повернулся назад, на его вытянутом лице застыл ужас, вызванный Эльзой.

Моментом ему показалось, будто смерть прильнула к её хрупкому телу и жадно ждёт своего часа, все прикасаясь к её лицу своими уродливыми пальцами. Измотанная, осунувшаяся, на Эльзе запечатлелось всё то, чего боялся вампир.

— Это ловушка! Уходи! Уходи! — из последних сил просила Разенграффе, но друг, словно её не слушал, подбегая ближе.

Астрид занялась оборотнями, пока оборонительную позу держал Праций. Колдун огромных габаритов ни на шаг не отходил от портала и взглядом следил за дверью, которая в любую секунду могла распахнуться.

— Нет! Не надо, уходите! Она вас поймает! — но каждое слово Разенграффе пролетало мимо ушей Иккинга. В парне бушевал жуткий адреналин. Он словно был роботом с одной лишь задачей — спасти друзей.

Цепи не поддавались вампирам. Многотонная сила никак не могла их разрушить.

— Цепи заколдованы! Праций! — Астрид быстро сменилась местами с колдуном, теперь охраняя портал. Если он закроется, то им точно не выбраться отсюда живыми. Создание одного занимает внушительное время.

Дверь у лестницы распахнулась. В комнату второпях ворвалась Валенсия. Праций не успел даже коснуться цепей, когда вампирша взмахнула рукой, и колдун безжизненно припал к ногам оборотней. Широкая шея преломилась пополам. Жуткое зрелище вызвало тошноту Мериды, но пустой желудок лишь больно сжался.

Астрид с Иккингом застыли, шестое чувство подсказывало им не делать резких движений. В ожидании неизвестного оба застыли, словно статуи.

Убить колдуна одним взмахом руки… На такое способен лишь один вампир — Владыка. Значит ли это, что… Цепочка рассуждений торопливо тянулась в голове Иккинга, пока не привела к невозможному выводу.

— Захлопнулась ловушка с птенцами. — Широко заулыбалась Валенсия. Снова одно лишь движение руки, и портал позади Астрид потух, словно спичка.

И тогда Иккинг с Астрид окончательно поняли, кто перед ними. Они не осмеливались сделать выпад, даже не находили подходящих слов. До этого моменты им был чужд испуг, а сейчас они боялись каждого шага, проделанного этой женщиной.

Валенсия охотно продолжала пожирать взглядом Иккинга и с грацией кошки приближаться к нему.

Вампир же изо всех сил пытался стать настолько широким и большим, чтобы укрыть собой позади сидящую Эльзу. Девушка в оцепенении следила за аккуратненькими шажками коварной женщины, что проглядывались между ног Хэддока.

— Что вам нужно? — наконец, заговорил Иккинг. Ни волнения, ни опаски в его успокаивающем голосе Эльза не почувствовала.

— М-м-м, а какой сладкий голос. — Валенсия подошла уже впритык к парню. Шаловливые руки гуляли где им угодно. Валенсия блаженно водила кончиками палец по идеально ровному лицу, изучая каждый сантиметр кожи.

Прикосновения доставляли парню чрезвычайную неприязнь, она будто укалывала его, и не было возможности отпрянуть назад. Потому Иккинг вытягивал шею как можно сильнее, глядя на растерянную Эльзу.

— Будем знакомы, — с точностью охотника и быстротой кошки Валенсия неожиданно для всех крепко схватилась рукой за достоинство Иккинга. Парень припустил дух, но продолжал держаться храбро и воинственно. — Ух, какой большой! Я Валенсия, сестра вашего Владыки.

Эльза не понимала чего хотела в данную минуту. Стошнить от отвратности всего происходящего или же снова воспользоваться грязными словечками, выученными у близнецов, чтобы отвлечь Валенсию от Иккинга. Но пока что она не могла ничего сделать, так как мозг был просто кашицей, неспособной на отдачи приказов.

— Что вам нужно? — повторил Иккинг.

— Ничего такого, чтобы не дать мне это. Хочу ли я власти? Не совсем… Может сил? Нет… Я лишь хочу вернуть то былое время. Ни Альянса, ни людишек, лишь ночной мир и страдания моего брата и тех, кого он любит, — Валенсия отпрянула, став кружить вокруг туши кабана. Слова из её уст произносились столь жестоко и холодно, что хотелось перестать слышать.

— Тогда всё, что вы делаете, бесполезно, — дипломатически продолжил Хэддок. — В этой комнате нет ни одного, кого любит король. Или смог бы полюбить. Мы лишь его поданные, его пешки.

— Ошибаешься, мой милый, — тут взгляд Валенсии прошел сквозь Иккинга. — Взгляни на её руку. Такой браслет Джек надевает тем вампирам, которых не хочет никогда потерять.

Мельком зелёные глаза изучили тонкое запястье Эльзы. На нем все ещё покоился подарок короля, видневшийся из-под кандалов, блестящий, утонченный, неповторимый. Иккинг ощутил непривычную дрожь по всему телу. Неужели это и есть то чувство, когда все доводы закончились и пути спасения с хлопком перекрыли?

Иккинг лишился твёрдой земли под ногами. И долго не знал, что сказать.

— Нет! Не правда! — запротестовала Эльза.

— Будь это неправдой, то ты давно уже была мертва, милая. Тебе повезло, что я во время заметила эту красивую вещицу. Не то ты уже превратилась бы в прах. А так у нас в распоряжении целая вечность, чтобы я наигралась тобой.

— Я знаю короля всего несколько дней. Это не может быть правдой! Он лишь хотел избавиться от обещания, которое навязал ему мой отец!

— Не смеши меня! Я знала, что Агнарр был глуп, как олень, но чтобы оставлять своего ребенка на попечительство королю. Даже самый отпетый глупец не сделает этого. Просто ты его пленила. Красотой, характером, душой, не важно чем. Но мой братец выбрал тебя, ведь кому-то трон надо будет передавать, вдруг что случись, например, я!

— Выбрал? — в голове Эльзы перекручивались воспоминания.

Первая встреча с королем в саду, ночной разговор, подарок. Не хотелось верить, что всё это время Владыка переманивал Эльзу к себе, что он её выбрал.

— Да, если повезет, а тебе не повезет. Ты родишь ему чистокровного наследника, а потом он от тебя избавится, может отправит в старый дворец, ну или оставит рядом с собой, как трофей. Он так часто делал, ему ведь не первое столетие пошло. Правда, увы ни одна из его избранниц не рождала примерного наследника. Эти перевертыши либо умирали, еще не родясь, либо уже после. Враги братца очень коварны, что осмеливаются поднять руку даже на младенца.

Валенсия рассказывала все это с восторгом, ей нравилось видеть неоднозначные чувства на лицах слушающих.

— Бред сумасшедшего! Ты просто играешь с нами, пытаешься запутать, — не сдавалась Астрид, защищая честь господина.

— Может быть, — улыбнулась Валенсия, — но вы слушали меня так, словно я говорю правду. Значит, вы не отрицаете, что Джек способен на такое.

И снова мелодичный смех овладел комнатой, он-то и привел в сознание Иккинга.

— Вы и вправду тронулись головой. Прошло столько времени, а вы продолжаете вести себя, словно капризная девчонка, — осмелился огрызнуться вампир.

— Ох, как мы заговорили! Твой отец тоже не боялся скалиться на тех, кто был сильнее его. Хотя, твоя мать тоже так делала, — при упоминании матери Иккинг сделался еще страшнее, но чувство самосохранения не давало ему наброситься на сестру Владыки.

— Предлагаю сделку! — вдруг решил Иккинг. Валенсия заметно удивилась.

— Малыш, ты играешь с адским огнем. Даже дьявол не заключает со мной сделку. Но тебя я выслушаю. Какая же бредня влезла в твою хорошенькую головку?

— Обмен! — Иккинг заметил заинтересованность на прелестном лице вампирши, — Вы не посмеете тронуть нас всех, отпустите, а взамен получите… моего отца.

Астрид не сдержала отчаянный смех, пока бак мыслей Валенсии принимал новое решение. Сделка имела место, и кое-где была выгодной.

Заполучить Стоика Обширного — все равно, что схватить Джека. Если со вторым приходится пользоваться самыми изощрёнными способами, то сейчас нажива на первого сама лезла в руки Валенсии.

«Клюнула», — подумал Иккинг, избрав правильный путь.

— Подумайте сами. Вы поймали нас всех и вот получите от этого выгоду. Отец сделает всё ради единственного сына, тем более, когда гарантией будет клятва на крови.

Глазки Валенсии заискрились, такой исход событий ей нравился. Все, что заключается на крови — смертельное поручительство за свои слова. Если одна из сторон нарушит договор, то заплатит жизнью.

— Согласна! — вдруг залепетала Валенсия. — Будет весело взглянуть на лицо Стоика, когда он узнает, что его продал собственный сын. Один твой отец стоит вас вместе взятых. С ним я смогу с легкостью получить братца, даже без помощи этой красавицы, — взор метнулся в сторону Эльзы.

— Тогда зовите колдуна, — приказал Иккинг, улыбнувшись той улыбкой, которая была не знакома братьям-оборотням. Сейчас его хищность превзошла безумие женщины в чёрном платье.

========== XVI глава: “Инцидент” ==========

В комнату спустилась маленьких размеров старуха. На вид иссохшая, морщинистая, чистая ведьма из страшилок для детей. Черная материя непонятной формы прикрывала ее копну тонких, седых волос и дряблое тело.

Получив четкие и ясные указания, она стала что-то нашептывать себе под нос. В этот же миг все цепи, которые только были, с шумом упали на пол.

Иккинг не спешил к Эльзе, все не сводя взгляда от Валенсии. У обоих багровел порез на ладони левой руки. Минуту назад они пожали руки, совершив нерушимый договор. И вот он приходил в исполнение.

Хэддок сделал легкий кивок в сторону оборотней. Те поняли, что делать дальше. Не смотря на дикое желание увидеть, что произойдет дальше, они послушно взяли сестру на руки и ещё теплое тело Прация и поспешили к порталу. Астрид направилась к Эльзе.

— Нет! Я уйду с Иккингом, — капризничала девушка, сидя на своем месте. Астрид легко сдалась.

Колдунья в этот момент шаманила на коленях, всё напевая непонятные слова с амулетами в руках. Рядом с ней была горка серого порошка, точно волшебного. Старуха уже входила в транс, когда Иккинг направлялся к Эльзе и брал её на руки.

Порошок задребезжал, уже готовый превратиться в убийственный ураган. Всё тело Валенсии напряглось от предвкушения в скором времени увидеть Стоика. Как резко всё прекратилось. Колдунью выбило из транса. Валенсия озадаченно застыла, пока волшебница приходила в себя.

— Что происходит? Говори!

— Госпожа, я не могу призвать вампира из загробного мира. Это все равно, что выхватить добычу у рук дьявола, мне это не подвластно.

— Загробного мира? — не сразу поняла сестра Джека. Округленные глаза взглянули на Иккинга и запечатлели его лукавую улыбку с лаврами победы. Ведь только что он обманул не саму смерть, но ее прислужницу.

— Ты… — Валенсия не верила в происходящее, — обманул меня…

Недоумение быстро перешло в неистовый гнев. Всей своей сущностью она хотела разорвать на тысячи кусочков того, кто осмелился её перехитрить. Вампирша уже бросилась в его сторону, готовя свои когти, чтобы разодрать его лицо.

Но её откинуло к стене мощной силы волной, что по стене пошли глубокие трещины. Тыльную сторону ладони обжег знак в виде замысловатой руны. Знак, что обеспечивал неприкосновенность впереди стоящих вампиров. Валенсия сдирала горло от бешеного крика, полного самых сильных чувств, отчаяния, бешенства, желания отомстить.

— Я, конечно, подозревал, что вы глупы, как олень. И, к счастью, мои подозрения подтвердились, — напоследок кольнул Иккинг в самое сердце вампирши. И вместе с Астрид и Эльзой исчез в портале, который за ним закрылся.

***

Ребята перенеслись на лужайку, где приятно пахло мокрой травой. Резиденция короля. На данный момент самое безопасное место, которое только есть.

Издалека со стороны замка к нарушителям границ владений короля спешила стража. Подбежав чуть ближе, они узнали своих господ и уже торопились с целью помочь. Иккинг очень аккуратно и неохотно передал Эльзу в руки стражника.

— Проследи, чтобы с ней всё было хорошо, — напоследок приказал он.

Астрид ждала, когда суматоха вокруг раненых прекратится. И она останется наедине рядом с тем, кому хватило смелости и ума обмануть одного из сильнейших вампиров в истории ночного мира.

— Это было неповторимо, — улыбнулась она, медленно направляясь к замку и оттягивая шаги.

— На секунду мне показалось, что мне не удастся её обмануть. И кто-то из нас умрет. Но слава моего отца помогает мне даже после его смерти, — не унывал Иккинг.

— Но как так? Как ты смог заключить сделку, пообещав невозможное? Ведь договор невозможно обмануть…

— Я не обманывал. Моего отца и вправду можно призвать и сделать заложником, но для этого нужен весьма искусный волшебник. Я знаю только одного на весь мир, кто способен на такое, — кто именно, Иккинг не произнес. Снова говорил в свойственной себе манере — что-либо недоговаривать.

Астрид больше не лезла с расспросами и сама не замечала, как смотрит на вампира тем добрым взглядом, которым никогда ни на кого не смотрела. Ей почему-то так хотелось притронуться к нему, словно это даст понять его намного лучше. Но ей хватило духа лишь случайным образом столкнуться с Иккингом плечами. Как глупо это выглядело со стороны. Два могущественных вампира беседует, словно за чашкой чая после того, как вырвали жизнь из рук страшного злодея.

Когда они приблизились к фасаду замка, Хэддок остановился, наклонившись к земле и взяв гальку. Он весело повернулся к девушке.

— Лови! — камень взлетел в воздух. Пока девушка ориентировалась взглядом, на её мягкой щеке уже был запечатлён мягкий поцелуй парня. Когда Астрид поймала камешек и анализировала происходящее, вампир уже стоял на крыше веранды. — Один-один, скоро счет будет в мою пользу. — усмехнулся Хэддок и скрылся с места преступления.

Астрид была готова лопнуть от приятных чувств по всему телу. В животе урчало. То ли это был голод, то ли те самые бабочки, о которых все твердят героини её любимых романов.

***

— И снова выходцы рода Хэддок спасают наши зады, — торжественный зал по большей степени гремел от низкого баса Фергуса, чем от веселой музыки и радостных разговоров остальных существ.

Пятерка Альянса после удачного боя позволили себе расслабиться за крепкой выпивкой. Счастливый настрой улавливали все.

Стол ломился от всяких вкусностей и напитков. Бокалы ни на секунду не пустовали. Смех за большим количеством столов не прекращался, как и экзотические танцы, сопровождаемые такой же необычной музыкой, характерной для отдельных рас.

Иккингу было приятно наблюдать, как мечта его отца исполняется в том виде, в котором он бы хотел. Как существа пяти разных рас по-братски выпивают за здоровье друг друга и их не волнует собственное превосходство над другими. Они просто рады, что вчерашняя ночь не стала для них последней.

Но и не осталось для вампира незамеченным взгляд его господина. Владыка отчужденно сидел за длинным столом с бокалом крови в руках. Белесое лицо весьма медленно принимала признаки сытого вампира, прозрачные губы и вовсе почти теряли чёткие очертания, что уж там говорить о кристально-голубых глазах, которые едва сливались со светом.

Хэддок чувствовал, о чем думает король. Сегодняшний пир лишь малая частичка света того ужаса, ожидающего их впереди. Главная битва еще на очереди. Все закончится только тогда, когда две одинаковые по происхождению крови столкнутся, когда брат и сестра встретятся в смертельном бою. И тогда небо над головой прояснится в полной мере. Ведь Валенсию успокоит лишь смерть.

— Ты стоишь молча, наверняка, о чем-то думаешь. Ты стоишь скромно, наверняка, о чем-то думаешь. — мягкий голос пропел строчки из вампирской песенки позади Иккинга.

Парень улыбчиво оглянулся в своем черном строгом костюме. Пред ним предстала Астрид. Теплый свет окутывал её оголенные плечи, вычерчивая выпирающие ключицы и глубокое декольте. Хэддок оценивающе взглянул на её длинное перламутровое платье. Казалось, Астрид нравилось, что её так долго осматривают.

— Так ты поешь, — Иккинг промолчал о том, что песенка была той частичкой светлого и невинного детства, когда Эльза пела её вместе с ним.

— Почему не с остальными? — Астрид мотнула головой в сторону главного стола, где Фергус смачивает глотку уже двадцатой кружкой крепкого напитка и бурно разговаривает о чем-то со Сэнди Ником. Колдун лишь вежливо отмалчивался и кивал головой с золотой копной густых волос. В стороне за соседним столом совершенное спокойствие проявляли сыны Фергуса. Тройняшки, несмотря на недавние события, нашли силы присутствовать на пиру в компании старых друзей из родных краев, которые и сами выглядели весьма потрепанными после боя. Нигде не было видно только Эльзы и Мериды.

— Не особо склонен сейчас болтать с кем-то.

— Но со мной говоришь, — Астрид выглядела сейчас как приставучий ребенок. Но, осознав это, быстро натянула на себя образ холодной прислужницы Владыки. — Стоит расслабиться, пока время позволяет. Не всегда же быть таким угрюмым. Хотя я заметила, у вас чистокровных это характерная черта, хмуриться и уходить в свои мысли, — более сдержанно продолжила она.

— Может. Правда, у меня другой способ расслабляться, — ухмыльнулся Иккинг. Темная искра промелькнула в его глазах, отчего Астрид бросило в жар.

Она знала, все знали, как расслабляются вампиры высшего уровня, как они утихомиривают собственного монстра внутри — кровь. И не та кровь, что разливают по бокалам, а свежая, прямиком из чьей-либо шеи. Этот процесс настоящее блаженство не только для чистокровных, но и для остальных вампиров. Правда, доступный не каждому из них.

— Не хочу вдаваться в подробности, — отрезала девушка, уже представив кучу нескромных картин в голове. В ответ грудной смех Иккинга заставил Астрид еще больше смутиться и почувствовать щекочущие ощущения внизу живота.

— Я пойду, — вампирше с каждой секундой всё сложнее становилось сохранять маску безразличия. Идеальным выходом было поскорей убраться отсюда, что она и сделала.

Скрываясь за бордовой ширмой, ведущей к главному выходу на улицу, девушка в последний раз бросила любопытный взгляд туда, где стоял Иккинг. Парня не было на месте. Он уже исчезал в дверном проеме в противоположной от ширмы стороне.

Хорошо развитое чувство достоинства помогло Астрид не преследовать вампира и скрыться в уединенном месте. Им оказался задний двор резиденции, а именно толстая ветка старого дерева. Зеленые листья, еще не пожелтевшие от малого количества солнца, скрывали Астрид от происходящего внизу и открывали прекрасный вид на отдаленное море.

В такие спокойные моменты не самые хорошие мысли лезут в голову сами по себе. Вампир думала о Иккинге. Анализировала, как обычно, все то произошедшее рядом с ним. Взвешивала свои чувства, обращалась к сердцу, проверяя его сердцебиение, когда все думы только о нем. И оно пропускало удар.

— Боже, что ты творишь, Астрид? Совсем как маленькая, — шепнула девушка сама себе.

Рассвет еще не спешил показываться, а пир заканчиваться. Но на нем уже отсутствовало несколько важных персон. Пустовало место Владыки, и совсем стало тихо с уходом Фергуса и Сэнди Ника.

Астрид не находила причины оставаться на празднике и решила вернуться в свои покои. Путь лежал через множество коридоров, где обычно никто не сновал, потому вампирша позволила себе снять каблуки и понести их в руках.

Тихая походка сыграла девушке на руку, а может и нет. Но увиденная сцена нисколечко её не обрадовала. В обделенном светом коридоре витал очень слабый запах крови. Он-то и привел Астрид к чуть приоткрытой двери. Ночная комната заливалась в свете луны, слышались тихие женские всхлипы. И то была бы не Астрид, если бы она не заглянула через щель двери, чтобы подглядеть происходящее.

Высокая кровать с белоснежной постелью проминалась от твёрдого тела Иккинга, лежавшего на спине. Над ним возвышалась тонкая фигура девушки в свободной сорочке и потрепанными волосами. Рука Иккинга лежала на талии Эльзы, которая сквозь слезы жадно вбирала в себя его сладкую кровь.

Астрид застыла, как вкопанная. Данная интимная картина сработала в ней как щелчок, разбились все ожидания и представления. То ли ревность, то ли отвращение завладело ею. На ватных ногах она попятилась назад и столкнулась с чем-то высоким и не сдвигаемым. Хофферсон обернулась и готова была вскрикнуть, как холодная рука Повелителя заткнула ей рот. Его серебряный перстень на мизинце обжег её чувственные губы, а глаза выходили из орбит при виде столь мрачного взгляда.

Медленно Джек убрал руку и кивнул так, чтобы Астрид шла, куда изначально направлялась. Он впервые видел, как его самый лучший и хладнокровный боец выглядит, словно призрак. Сейчас она снова предстала пред ним той самой маленькой, слабой девочкой, нуждающейся в помощи, и из которой он вырастил примерного бойца.

Вампирша качающейся походкой скрылась во своей оси. Повелитель не намеревался продолжать следить, но и вмешиваться он не собирался. Потому и скрылся следом за Астрид.

Завтрашняя ночь обещает быть интересной…

========== XVII глава: “Старое обещание” ==========

Холод осенней ночи медленно выводил Эльзу из сна. Вампирша причмокивала губами, не понимания, что за приятное послевкусие таится во рту. Как в голову ударили воспоминания о вчерашней ночи. Разенграффе резко приняла сидячее положение.

— Что же я натворила? — заскулила она, бегая глазами.

Взор упал на одеяло. Но Эльза не нашла никаких следов крови, их не было даже на её легкой ночнушке. Тогда она поспешила к зеркалу. Белый будуар из дерева отражал наполненную силами вампиршу, и никаких красных пятен. Ни на порозовевших губах, ни на сияющих щечках, даже зубы выглядели белоснежными. Всё смотрелось так, будто и не произошло ничего. Правда, состояние тела говорило об обратном.

Эльза впервые за весь период траура по семье чувствовала себя, словно могла свернуть горы от одной силы мысли. Хотелось взлететь в небо от избытка энергии и закричать во весь голос, чтобы хоть как-то утихомирить внутренний трепет.

В хаосе собственных мыслей она не заметила, как в комнату вошли.

— Выглядишь здоровой, — бархатистый голос выбил девушку из приступа изумления. Король остановился около двери, сохраняя большую дистанцию.

Владыка стоял, скрестив руки позади. Черный жилет современного кроя подчеркивал его талию, того же цвета рубашка обволакивала его рельефные мышцы рук, прямого кроя брюки сидели идеальным образом, как и острые туфли.

Эльза впервые видела короля без его длинных накидок, платьев, неприспособленных для боя. Это не могло её не удивить. Нынешний стиль очень подходил ему, Разенграффе даже сравнила Владыку с бизнесменами, которых ей доводилось встречать в Нью-Йорке. Только вот они не обладали столь острым, пугающим взглядом и при этом необъяснимой притягательностью. Скрыв какие-либо эмоции на лице, дочь Агнарра сделала легкий реверанс.

Джек внимательно наблюдал за ней, подмечая, насколько девушка не вписывается в мир ночных существ, в свой родной мир, где царствует тьма, похоть и жажда крови. В этой просвечивающей ночнушке она выглядела прекрасней ангела. Потрепанные волосы так и манили, чтобы к ним притронулись, пригладили. А к босым ногам хотелось прильнуть, словно то был источник жизни. Владыка осознавал: такой свободолюбивый зверек никогда не подчинится ему, страшному чудовищу, который не постесняется применить низкие уловки даже на ней.

— Я-я только проснулась… — запнулась Эльза. Незаметно вдохнув в легкие побольше воздуха и пытаясь понять, остался ли еще запах крови Иккинга, она успокоилась, когда ощутила лишь аромат ночного бриза, веющего из открытой веранды.

— Ты проспала целые сутки, поэтому я зашел только сейчас, — психологический прием короля пришел в действие и работал как надо. От его пристального взора не скрылось то, как смутилась Эльза. Но продолжать давить на неё он не собирался. У него намечались другие планы.

Размеренным шагом король приблизился к ней, отчего она опустила взор к ногам. Эльза ещё помнила о том браслете на её руке и не знала, как перевести разговор на эту тему.

— Мне казалось, что у тебя весьма медленная регенерация. Удивительно, что ты уже стоишь на ногах. Значит она не так жестоко обращалась с тобой, — Разенграффе знала о ком говорит Повелитель. Но акцентировал внимание он на другом.

— Мне помогла кровь, — не соврала она, надеясь, что этого будет достаточно для объяснений.

— Это заметно, только вот чья? — глаза Повелетеля сузились, словно у хищника. Взгляд посуровел.

— Как же… Та, что дали мне здесь. Ваши смотрительницы, — голос Разенграффе дрожал. Воцарилась недолгая пауза.

— Вот я и нашел недостаток. Ты совсем не умеешь лгать. И пытаешься поверить в собственную ложь, совсем не зная, что все запасы крови ушли на восстановление моих солдат. Интересно, что бы ответил Иккинг, допроси я его? — Эльза резко припала к ногам короля, поняв, что всё же от Владыки ничего не скроешь. Безвыходная ситуация требовала от неё кардинальных мер. Она не могла допустить, чтобы из-за её безрассудных выходок страдали близкие друзья.

Только лишь встретившись с Валенсией и испытав на себе её омерзительные пытки, Разенграффе довелось понять, как она и Владыка были поразительно схожи. Оба используют те же способы манипуляции и та же манера речи. Два истинных дьявола в человеческой оболочке.

— Он не виноват. Это я потеряла контроль, — прощебетала вампир, орошая пол горькими слезами. Эльза впервые ощутила себя ничтожной перед кем-то, собственная покорность вызывала в ней отвратные чувства. Это её ужасно злило, но она боялась за Иккинга, ведь он тоже имел дело к произошедшему. Оттолкни вампир её раньше, ничего бы подобного сейчас не произошло. Но сын Стоика смиренно отдал свою кровь. Когда это было запрещено, покуда они оба являлись учениками академии и вампирами незрелых лет. — Не наказывайте его, он ведь спас меня. Иккинг не заслужил этого. Пожалуйста, — молила Эльза.

От подобных слов Джек рассчитывал испытать волну наслаждения. Ему нравилось достигать трудные цели, завоевывать неприступные стены, превосходить врага, слушать его мольбу. Но случай с Эльзой подействовал на него совсем иным образом. Отвращение к самому себе неприятно кольнуло Владыку. В миг ему стало противно смотреть, как дочь Агнарра сидит у его ног и склоняет голову, подобно слуге, словно она одна из тех распутниц для удовлетворения мужских прихотей. Джек немедленно приподнял девушку за плечи. Но она продолжала отводить взгляд.

— Я не монстр, чтобы наказывать вампира, который недавно пробыл в плену. Но и оставить всё как есть я тоже не могу, — пойти против своей темной природы давалось Джеку с трудом. Его манипуляция продолжалась, хоть и ни с тем сильным напором, каким он задумывал. Терпеливо король ждал заветные слова:

— Чего вы хотите? Я всё сделаю, только не троньте его.

Сработало. Вот Эльза и попала на крючок.

— Ты останешься тут, со мной, — продолжил Джек без тени удовольствия. Столько времени он терзал себя желанием заполучить девушку, а теперь, когда клетка с птичкой захлопнулась, он ничего не почувствовал, ни удовлетворения, ни свободы. Связано ли это с тем, что Эльза поступает так не по своей воле? Или вчерашний инцидент всё ещё дурманил его разум?

«И снова Хэддок заполучает самое лучшее», — мелькнуло в голове Владыки.

Будь у него кто-то, кто хотел бы его защитить так же, как Эльза Иккинга, ему бы не пришлось скрывать глубокую печаль. Хотя когда-то такой вампир имелся… Валенсия с самого рождения занимала в сердце Джека особое место, самое сокровенное. Она могла с легкостью потянуть за особые ниточки, чтобы управлять им. Такой властью управляла лишь она. И когда эта связь оборвалась… Фрост почувствовал, как все вокруг потеряло смысл. И его единственным желанием было уйти на покой, перед этим оставив наследника. Но кто ж знал, что всё затянется настолько долго?

— Стать вашей пленницей… Кажись, вы планировали этого с самого начала, как увидели меня. Подарили этот проклятый браслет, пометили меня им, словно я скот. Обманули, что мой отец хотел, чтобы вы присматривали за мной, — мелодичный голос Эльзы был полон брезгливости. Нахлынувшая храбрость позволила её поднять взор на Владыку. И зря.

Непередаваемая горечь отразилась в глазах цвета чистого океана. Джек больше не выглядел тем расчетливым правителем с маской безразличия. Была ли это какая-то игра? Эльза не знала, но она отчетливо ощущала, как её переполняет сочувствие. В момент, когда девушка застыла в растерянности, в голове всплыло воспоминание. Когда-то дочери Агнарра приходилось попадать в подобную ловушку короля. Замешательство сменилось решительностью. Больше ей не хотелось играть в непонятные игры.

— Вы… если вам нужен наследник, то полно и других достойных претенденток, которые будут согласны родить вам сына и быть брошенными, словно разонравившийся кукла — напористость Разенграффе слабла с каждым произнесенным словом. Без волнения в груди говорить становилось сложнее. Она уже представила, как терпение короля иссякнет, и он просто-напросто высосет всю её кровь за нахальное поведение. Но это куда лучше, чем стать его игрушкой, не так ли?

Джек тяжело вздохнул, больше не видя смысла скрывать подробности, он начал:

— Я никогда не обманывал тебя, Эльза. Твой отец и вправду взял с меня обещание, оберегать тебя. Но произошло это очень давно. В день твоего рождения, — глаза девушки округлились, — в одну из ночей беременную тобой Идуну похитили. Агнарр уже тогда занимал должность моего советника. Похитителями оказались гномы из горной местности. Я захватил их самые плодородные земли. Но они не спешили идти напролом, поступили по-хитрому и украли твою мать, а взамен требовали мою голову. Коротышки посчитали, что Агнарр слепо выполнит их условие. Но женой и будущим ребенком он очень дорожил, как и дружбой со мной. Он обратился ко мне. Твой отец боялся, что я ворвусь к гномам, как к себе домой, и они убьют Идуну. Потому первым делом взял с меня обещания, что Идуна и ты никогда не пострадаете. А ты знаешь, как вампиры относятся к обещаниям, которые дают на крови. Мне пришлось действовать обдуманно. И, конечно, тебе вздумалось родиться в не самый подходящий момент. Роды немного ослабили внимательность гномов, и нам с Агнарром удалось разворошить их гнездо. Когда Идуна и ты оказались в безопасности, это развязало мои руки.

Ровный тембр Джека действовал успокоительно. Его рассказ звучал, словно обыденная история. Но Эльза выглядела ошеломленной. В данный момент ей было тяжело переварить услышанное.

— То есть… Горные гномы исчезли потому что…

— Да, это я их истребил, с тех пор ни одно существо не осмеливалось напасть на меня. Пока не вернулась она… Я думал, что обещание исчерпало себя, когда я спас вас тогда. Но в момент смерти Идуны от рук троллей, я почувствовал, как внутри меня оборвалось нечто такое, что поддерживает во мне жизнь. И затем до меня дошло, что мое обещание всё ещё действует, — с горечью добавил Фрост.

— Значит, клятва на крови всё еще работает. Если вы не защитите меня, и я умру, то…

— Умру и я, Эльза. Хоть твоего отца больше нет, но наш с ним договор в силе. Мне приходилось это скрывать даже от тебя. Узнай мои враги, что ты на данный момент моя слабость, они непременно воспользуются тобой. Так что ты не должна говорить об этом даже Иккингу. Мне ещё рано покидать этот мир. Ночной Империи нужен наследник, иначе снова вспыхнут междоусобицы, и вампиры опять окажутся на грани вымирания. С этой работой справится любая другая чистокровная вампирша, так что я не буду заставлять тебя насильно родить мне сына. Я всего лишь хочу, чтобы ты была рядом, в безопасности, пока я не закончу то, что должен был закончить много лет назад.

Эльза с трудом сдержала судорожный смех. Происходящее казалось ей цирком. Она уже думала, что у неё крыша слетела, ведь пережить столько трагедий за такой короткий период… Тут даже самый стойкий сдастся.

— Я не знаю, что сказать. То есть мне придется быть всегда рядом с вами, пока вы не обзаведетесь ребенком и не вырастите из него достойного короля? — с улыбкой добавила она.

— Да, — коротко и совершенно серьезно ответил Владыка.

— Чертовы гномы, — шикнула Эльза в сторону. — Если я ваша слабость, то почему вы не спасли меня от вашей сумасшедшей сестры? — не понимала девушка.

— Узнай я раньше, что тебя похитила именно она, я бы сам отправился. Но внезапное нападение на владение фей вынудило меня положиться на Астрид и Иккинга. Я был уверен, что это сотворили какие-нибудь шавки. Но крупно ошибался, вам очень повезло, что Иккингу удалось обмануть её. Теперь мне не стоит снова так сильно рисковать, отныне я никуда тебя не отпущу, — размеренно продолжал Джек. Последние слова короля слегка смутили Эльзу, но в целом ответы удовлетворили её. Правда, вопросы не имели свойства заканчиваться:

— Хорошо, но почему вы раньше не обзавелись наследником? Не уж то поиски жены настолько сложные? Да каждая первая в академии готова стать ею.

— Я знал, что Валенсия когда-нибудь вернется. И не хотел взваливать свою проблему на будущего сына. И мне уже когда-то доводилось иметь жену, но она трагически погибла. Ведь на войне все средства хороши, — сумрачно подметил Джек, — потому я решил оставить поиски новой на более спокойные времена. Но, как видишь, судьба не хочет, чтобы я обзаводился ею. Подсылает мне испытания снова и снова.

— Или вы можете оставить все формальности, не играть свадьбу, обрюхатить идеальную претендентку, спрятать её ото всех в самом безопасном месте и ждать, когда на свет появится наш будущий король. Думаю, к тому времени вы уже разберетесь с вашей сестрой, — отвага настолько овладела Эльзой, что она осмелилась на нахальство, сказав подобное. Бесстрастное лицо Джека в ту же секунду потемнело.

— Ты забываешь перед кем стоишь, Эльза Разенграффе, — вампиршу передернуло в страхе. Она склонила голову, закусив язык и поняв, что наговорила лишнего. — За такие слова мне стоило бы тебя наказать. Может мне и перевалило давно за несколько сотен лет, но мораль всё ещё со мной. Я не из тех, кто считает мать будущего наследника какой-то куклой временного пользования. Рядом со мной должна стоять достойная представительница вампирского рода, которая также будет воспитывать моего сына. А подстилок у меня хватает.

Эльза проглотила волну смятения.

— Простите за мои слова, Владыка. Что ж… — задумалась вампирша, — судьба моего народа мне не безразлична. Я не хочу, чтобы Империю разрывало от междоусобиц, а для этого мне придется остаться с вами, как вы того и требуете. Но вы тоже сдержите слово, не наказывайте Иккинга.

Эльза смотрела прямо на короля и уже чувствовала, как будет несчастна, находясь с ним под одной крышей и даже не подозревая, когда сии оковы спадут. Рядом не будет ни Мериды, ни её братьев. Лишь Иккинг, который теперь измучает девушку своей чрезвычайной заботой, и от этого Эльза ещё больше ощутит тяжесть железных оков.

Как ещё не наступило время родиться новому наследнику, так и не пробил час Эльзы, чтобы она, наконец, познала истинную свободу.

========== XVIII глава: «Запутанность чувств» ==========

Комментарий к XVIII глава: «Запутанность чувств»

Пардон за задержку, нет мне прощения)

Приятного чтения. Глава не особо богата на динамику, но думаю это как-то связано с моей болезнью) Спасибо;)

Эльза сидела за обеденным столом вся не своя. Тревожно теребила длинное платье винного оттенка и никак не могла усмирить беспокойное сердце. Изучающий взгляд Владыки, который он стрелял в её сторону, давал ей ясно понять — он всё чувствует.

Но дочь Агнарра не могла вести себя иначе, когда за одним столом сидели двое вампиров, имеющих на неё особое влияние. Оба молчаливые и оба сохраняют гордый вид, и оба способны создать в сердце юной Разенграффе резонанс чувств.

Еле терпимую напряжённость за столом утихомиривало присутствие Фергуса и его «огненных» детей. Мерида старалась не выказывать нетерпимость ко всему происходящему. Будь ее воля, она и вовсе не пришла бы на прощальный ужин, где требовались так ненавистныеей манеры за столом. Тройняшки же думали совершенно о другом: их мысли окутывал манящий Нью-Йорк и скорое возвращение к его пышным празднествам без какого-либо повода. Идеальней укрытия для сыновей Фергуса не найти, как город ночных огней и ярых работяг, умеющих оторваться по полной.

— Завтра мы отправляемся в столицу, — вердикт короля прозвучал, словно гром средь ясного неба. Непоколебимость Джека стала противоположностью состояния Эльзы. Ей сделалось тревожней, чем раньше. Теперь она уже совсем не притронулась к запеченному картофелю с кровяным мясом в сладком соусе. Мерида лишь подозрительно осмотрела сидящих. Все сохраняли молчание, но больше всего удивил резко поникший головой Иккинг. И тот странный изучающий взор Владыки, который он периодами бросал в сторону подруги волчицы.

— Мы? — осмелилась произнести она.

— Мы, — повторил Джек, глядя прямо на дочь Фергуса. — Думаю вы имеете право знать, отныне Эльза под моим покровительством. А значит, под моей защитой. Тебе больше не придется переживать за ее безопасность, Фергус, друг мой. — Вожак стаи готов был поперхнуться выпитым элем. Больше всего он не любил, когда его вмешивали во всю эту игру взаимоотношений, особенно, когда дело касалось его дочери.

Мерида сердито взглянула на отца, как бы подначивая его возразить старому другу. Фергус не мог отказать единственной и любимой дочери. Сам он тоже был сторонником свободного выбора, который любил отбирать Джек.

— Эльза в праве сама решать, чью руку помощи принять, — не без напряжения вставил Фергус, твёрдо глядя на соратника.

На румяном лице Мериды блеснула улыбка шаткой победы, адресованная прямо в омраченное лицо Джека. Не долго радость плясала на округлом личике волчицы, когда она заметила бледность своей подруги.

— Спасибо вам за всё, — обратилась Эльза к оборотням, выдавив слабую улыбку.

Иккинг всей своей сущностью ощущал, насколько сильны несчастье и печаль подруги. И этот ужин за мраморным столом был единственным случаем, когда он не смог защитить ее, потому что Владыка — противник куда хуже, чем его сестра. Иккинг познал это.

Жилки на его каменном лице так и бегали от сжатой челюсти. Он злился, не на шутку злился, что Эльза оказалась во власти Джека. Но что поданный мог сделать против своего короля, способного испепелить его щелчком пальца?

— Будет лучше, если я останусь рядом с королем, — закончила Разенграффе.

Эльза огласила чистую правду. Знала, что в замке около короля она доставит меньше бед, а то и вовсе они прекратятся, не будут досаждать не только королю, но и Иккингу. Разенграффе не хотела повторения истории, как тогда с Валенсией. Но она и не хотела быть снова зависимой от кого-то, потому Эльзе оставалось снова ждать, ждать прихода времени, когда оковы в виде хватки покровителя спадут, и наступит свобода.

Ответ подруги немного утихомирил Мериду. По крайней мере, волчица не спешила бросаться в бой против Джека, ведь заранее знала — ей не выстоять.

В дальнейшем ужин прошёл в полном молчании под звон фарфоровой посуды и бокалов вина. Все оставшееся до отдыха времени Эльза задумывалась, чем вызвано столь дикое желание близких отвечать за ее безопасность? Дружба с одной стороны и тягостное обещание с другой? Точного ответа не имелось.

И все равно мечта была лишь об одном — вернуться в то беззаботное время рядом с родителями и сестрой. Прошлое не планировало пока что отпускать Эльзу…

***

В следующий заход солнца черный внедорожник готовился отправиться в недолгий путь. Мерида и её братья тягостно покидали Эльзу. Снова разодетые, как люди, они обменялись крепкими объятиями.

— Пиши мне каждый день, — прошептала Мерида в шею подруги, сжав ее плечи ещё сильнее.

— Обязательно, — взвизгнула Эльза, — Мерида, ты сильней меня. Сейчас кости треснут.

Волчица неохотно выпустила подругу и медленно села во внедорожник. После чего тяжелая дверь за ней захлопнулась, а из спущенного окна высунулась веснушчатая мордашка Хеммиша.

— Без тебя в Нью-Йорке будет скучно, — широкая улыбка обнажила внушающие страх клыки.

— Это пройдет, — ответила Эльза в момент, когда Хеммиша вытолкнул Хьюберт.

— Кто теперь будет готовить нам фирменное какао? — рыжий сорванец сильнее всех среди остальных любил напиток, приготовленный Эльзой. Оба нередко хохотали за кружкой сладкого какао с зефиром.

— Девчачьи фильмы на полках без тебя пылиться будут, — вытеснил брата Харрис и был прав, ведь никто к дискам не притрагивался, кроме Эльзы. Оборотни познали искусство человеческого кино только благодаря ей.

Мерида всё это время сидела неудобно прижавшись к кожаной спинке. Одним движением руки она усмирила братьев, толкнув их обратно на свои места, что немного развеселило Эльзу и одновременно расстроило. Ведь напомнило об Анне, такой же шубутной и энергичной, не смотря на невзгоды. Старшая дочь Агнарра снова наполнилась сильной тоской по семье.

Мотор взревел, и мощные колеса прошлись по асфальту. Эльза махала вслед друзьям, пока машина окончательно не скрылась за вратами резиденции, глубоко в чаще.

Тяжелая рука, опустившаяся на хрупкое плечо, вернуло вампиршу в реальность. Владыка выглядел как всегда холодно. Взгляд, пронизывающей своей хмуростью и неприветливостью, взбодрил Эльзу.

Джек не собирался уступать ей и совершенно не хотел её выпускать из рук. Потому старался долго не смотреть в её печальные небесные глаза, чтобы они окончательно не сломили его стойкость.

— Нас ждут, — пробасил Владыка и стал легонько толкать Эльзу в сторону резиденции.

Кто ждет? Зачем ждет? Теперь Разенграффе это не волновало, ведь только что её покинула частичка того светлого и радостного в лице преданных друзей.

Она заколдованно следовала за подолом накидки короля, тянувшийся длинной чёрной полосой впереди неё, словно то был мрачный период ее бессмертной жизни. Пустой взгляд терялся в глубине цвета. И теперь для Эльзы почти ничего не имело смысла. Легче будет забыться долгим сном. Но позволит ли подобную роскошь король?

Дверь в торжественный зал с тяжестью открылась. Внутри высоченной комнаты уже кое-кто присутствовал. Эльза окинула их робким взглядом. Один из них заставил её заметно удивиться.

— Ты же…

— Умер? — словно с языка снял Праций. Невредимый колдун стоял в метре от мощного портала, слегка засасывающего окружающее пространство.

— Твоя шея, — промолвила Эльза, подходя ближе и неосознанно приподнимая ладонь в сторону его толстой шеи.

Целёхонький колдун при дворе короля вампиров от души захохотал.

— Я не ожидал, что мне свернут шею, но лучшего колдуна западного света не так-то просто убить, — похвастался Праций, гремя своими золотыми украшениями по всему телу. — Ну что, в путь? — уже обратился он к королю, получив согласный кивок.

Астрид, безмолвно стоявшая неподалёку и не сводившая с Эльзы взгляда, вошла первой, словно ей поскорей хотелось избавиться от сего общества в придаток с Иккингом. Длинную цепочку вампиров сомкнул создатель телепорта.

Не прошло и минуты, как Эльза плавно приземлилась на увядающую траву. Боязливо разомкнула глаза в ожидании увидеть сущий кошмар и ничего кроме безупречно восстановленного замка короля она не заметила. Ни малейшего следа жесточайшей битвы. Она медленно обернулась.

Холмистая возвышенность позволила ей взглянуть на скромную столицу вампиров снизу-вверх. Уютный городок лежал как на ладони и позволил Эльзе выпустить восхищенный возглас при виде совсем незнакомой местности. Ни привычных домов, ни родных особняков, даже дороги выглядели иначе. Все изменилось кардинальным образом. И Разенграффе знала причины: битва стёрла с лица земли многие семьи, как дикий пожар их родные дома. Не имело больше смысла снова восстанавливать их.

— К сожалению, твой дом не уцелел, — сзади прозвучало голосом короля. — Но всё же я приказал отстроить новый, хоть ты и останешься тут, — последняя фраза показалась Эльзе столь мрачной, будто её приговорили к смертной казни.

— Совсем ничего не уцелело? — сквозь слёзы выдавила она, скрывая дрожь под мешковатой рубашкой атласно-синего цвета и белыми брюками.

— Совсем, — хмуро подтвердил король. Наступила недолгая пауза, нарушаемая отдаленными звуками лесной живности и неровным дыханием дочери Агнарра. — Не стоит подаваться вечным слезам, Эльза. — Добавил Джек, глядя на ее сверкающие васильковые глаза. Он не мог подолгу задерживать на них внимание, потому быстро перевёл его за горизонт, пока сердце окончательно не дало трещину.

В момент, когда прозвучало её имя из уст короля, сердце Разенграффе ёкнуло. Так осторожно и нежно прозвучало оно, что на миг ей полегчало, затем снова стало дурно от осознания всего происходящего. Острая боль в груди вернулась.

— Даже вечность слишком мала для нас. Утрата ещё долго будет мучать меня. Позвольте мне хоть оплакать её. Это же мне не запрещается? Или вновь станете манипулировать мною? — дерзнула Эльза, не контролируя внутреннюю ярость, вызванную сильными чувствами тоски.

— Это говорит за тебя обида, что ты не смогла попрощаться с близкими. Но я мог бы это исправить. — Была ли это снова уловка или нет, но девушка клюнула.

Одним резким движением Эльза встала лицом к лицу к Владыке. Поспешно вытерла влажные глаза и окутала короля воодушевленным взглядом.

— Душу вампиров можно призвать лишь единожды. Это по силам не всем колдунам, но все же возможно, — терпеливо объяснял он.

— Праций способен на такое? — с хрупкой надеждой воскликнула Эльза, глядя за спину Джека, где небольшая вереница во главе с Астрид возвращалась в замок.

— Нет. Только один волшебник на всем белом свете способен на подобное. И с ним мало кто знаком. Он не любит показываться на публике, не любит когда кто-то пользуется его способностями. Потому многим будет сложно его разыскать и попросить об услуге.

— Вы знакомы с ним?

— Видел лишь дважды за всю свою долгую жизнь. Во время Великих Войн. Он был нашим союзником, но всегда поступал по своему. У него весьма необычное поведение.

— Вам удасться уговорить его помочь мне?

— Я не стану его уговаривать. Он выполнит мою любую просьбу, потому что должен мне.

Услуга за услуга. Так было устроено в Ночной Империи испокон веков. И от этого Эльза заметно приуныла:

— Что вы хотите взамен от меня?

— Совсем немного, — Владыка пугающе улыбнулся, — Прекрати считать меня своим врагом, Эльза. И укроти свой язвительный язык. Не то мне придётся самому это сделать.

— Договорились, — Разенграффе не была уверенна протягивать ли руку для соглашения. Сделка являлась очень важной для неё, потому она всё же выставила напряженную руку вперед. Владыка её крепко пожал, при этом сняв кожаные перчатки агатового оттенка.

Эльза почувствовала как ее неприятно ударило током. Данную искру она объяснила тем, что именно так заключаются договоры без крови меж вампирами. Но точно не были виноваты те закопанные ещё в академии несерьезные чувства к королю. По крайней мере, эта мысль очень успокаивала временную «пленницу» короля вампиров.

Сумерки медленно, но верно, сгущались, отчетливо выделяя звездное сияние. Эльза изучающе оглядывала окутанные слабым светом лампы покои в небесных тонах. Золотая лепнина придавала светло-голубым стенам роскоши, как и веранда, прикрытая бархатисто-серым шторами. Комната, полная всяких излишеств и дорогой мебели кардинально отличалась от той, что предоставлялась Эльзе в академии.

Ненароком ей довелось заметить, что часто апартаменты, которые ей выделялись во владениях Джека, всегда оказывались в светлых оттенках. Это заставляло ее скучать по тем тёмным тонам в родных местах общежития.

Эльзе очень хотелось вернуться к ним. Снова почувствовать себя немного самостоятельной, снова играть с лучами солнца, снова быть пойманной за этим делом друзьями и снова гадать, как они обходят охрану общежития вампиров. Но по возвращению в академию такого больше не будет. Все кардинально изменится. Изменятся ученики, многие из которых лишились семей, как и Эльза. Изменится все, прямо как столица Ночной Империи.

После трёх отчетливых стука в дверь в покои Эльзы вошла молоденькая служанка в синеватом платье и белом фартуке.

— Госпожа, королевский портной ждёт разрешения снять с вас замеры, — отчеканила твёрдым голоском столь нежная на вид красавица с чёрными волосами. Стоя около высокой кровати с прозрачным балдахином, Эльза вопросительно взглянула на неё.

— Зачем портной?

— Король приказал сшить вам одежду, подобающую чистокровной представительнице семьи Разенграффе.

Эльза обратила взор в сторону высокого деревянного шкафа. Она не была уверена висят ли там ее два платья, которые отправляла ей мать в академию. Но знала точно, что маленький чемоданчик, покоившийся у основания кровати полон одежды в людском стиле. Джинсы, майки, пижамы… И ни одного «подобающего чистокровной представительнице семьи Разенграффе» платья.

— Пусть войдёт же, — отдала приказ Эльза.

Меньше, чем через минуту в комнате оказалась высокая вампирша. Статная и очень элегантно выглядящая в костюме горчичного цвета она оценивающе рассматривала Эльзу. А та в свою очередь не могла отвести взгляд от ее загорелой кожи. Бронзовый оттенок гладкой кожи подчеркивал ее серые глаза. Образ выглядел идеально, что удивительно, ведь автозагар редко когда украшал вампиров.

— Здравствуйте, госпожа Эльза. Меня зовут Роза, мне наказано сшить для вас несколько нарядов. Прошу, раздевайтесь, — что-то неприятное скользнуло в тоне Розы. Но Эльза пропустила едкость вампирши мимо ушей и послушно избавилась от одежды до нижнего белья. — Ох, какая же вы истощенная! Придётся сделать такие силуэты, чтобы придали вам пару килограммов.

Роза, подпевая под нос, шубуршала вокруг дочери аристократов с измерительной ленты. Холодный пальцы касались каждого ее изгиба, после чего слышался неодобрительное оханье и измерения продолжались. Эльза держалась стойко и больше, чем экстравагантность портной, ее волновало отражение сузившейся девушки в напольном зеркале.

Дочь Агнарра и вправду коснулась нездоровая худоба. Местами выглядывавший кости, даже когда-то едва заметный шрам выделялся на бледной коже в нижней зоне живота. Но в целом, здоровый вид придавал румянец сытости.

— Вам стоит следить за своим рационом. Вы, конечно, обладаете эталонными размерами, но все же ныне мода на упитанных дам. Они залог вкусной крови, — звонкий хохот скользнул по комнате Эльзы. В ответ она слабо улыбнулась не смешной фразе Розы и стала снова натягивать рубашку с брюками. — Есть предпочтения в цветах?

— Поменьше пестроты, не люблю, когда оттенки намешаны. И поменьше вульгарности. Было бы хорошо, если наряд будет однотонным, — скоромно изъявила свои желания Эльза.

— Учту. А так положитесь на мой вкус, все-таки не спроста я работаю при дворе короля Джека вот уже пятое столетие.

Возраст Розы вогнал Эльзу в думы. Каких бы поданных короля она не встречала, всем переваливало за сотню лет. Даже кузену Иккинга — Смэллу, насчитывалось второе столетие. От этого в дочери Агнарра создавалось ощущение, будто она с Иккингом самые молодые вампиры здесь.

— Все будет готово очень скоро, до скорой встречи! — Роза выпорхнула из покоев, шумя своими высокими каблуками и оставив Эльзу наедине со служанкой.

— Владыка приказал ещё что-то? — тихо вымолвила Эльза в адрес служанке, которая не спешила уходить.

— Меня назначили вашей личной служанкой, я не покину вас, пока вы сами не отдадите приказ, — все прозвучало с таким профессионализмом, что Эльза посчитала, будто это не первая ее госпожа.

— Раз так, то как тебя зовут?

— Кая, госпожа, — Кая стояла смиренно склонив голову, ее янтарно-золотые глаза смотрели в пол, а хрупкие пальцы скрещены впереди в замок.

— Кая… — протянула Эльза, — я очень голодна, отведи меня на кухню.

— Не могу, госпожа. Король Джек приказал, что вы сегодня должны отобедать вместе с ним в главной столовой.

Эльза ожидала подобного ответа. Теперь она принадлежит ему, она его диковинная вещица, которой запрещается даже шаг сделать без его ведома.

— Может он ещё составил для меня расписание принятия ванны? И уже решил какой наполнитель будет?

— Ты в праве сама это решать, — грудной голос Владыки быстро выбил из Эльзы недовольство. Джек подошёл чуть ближе к девушке, преодолевая дверь. И одним небрежным махом пальцев заставил выйти Каю вон. Служанка пулей вылетела из комнаты.

— Не отпускай головы, Эльза. Тебе совсем не идёт пресмыкаться перед другими, — Разенграффе послушно подняла голову, но смотрела в сторону. Теперь в присутствии короля ее язык был связан. Как бы она не хотела выпятить клыки, договор, заключённый совсем недавно, сдерживал ее мощными силами. — Только сегодня я решил, что ты отобедаешь со мной, так как прибудут гости. А потом можешь делать что хочешь. Но в пределах замка. Захочешь отправиться в город, то тебе придётся взять сопровождение. Если так хочешь принять ванну, то Кая отведёт тебя туда. И наполнитель сможешь выбрать сама.

Эльзу кольнуло чувство вины и стыда. Она почувствовала себя лицемерной, говоря грубым тоном о короле в его отсутствие.

— Простите меня, — Джек уже повернулся, чтобы уйти, больше не видя смысла оставаться наедине с трудно усмиряемой Эльзой, как ее нежный голос его остановил на полпути: — Могу… ли я увидеться с Иккингом?

Джек скрыл, какая буря злобы от подобной просьбы нарушила его равновесие, качнувшееся ещё с приходом в покои Эльзы. Но он сохранял лицо истинного правителя. Непоколебимый, властный, но все же уступчивый.

— Если бы я хотел, чтобы ты никогда с ним не виделась, то сына Стоика давно бы здесь не было.

Слова послышались Эльзе тугими, еле озвученными. Но они все равно очень обрадовали ее. Расслабленная улыбка отразилась на ее румяном лице в момент уважительного поклона королю. Джек не мог не обернуться, чтобы изучить ее. И так неблагосклонный взор помрачнел ещё больше при виде столь радостной Эльзы. Хватало одного упоминания имени сына Стоика, как Разенграффе начинала светиться. Джека ненароком это задевало…

***

Каменное помещение теряло свои очертания в плотном паре. Неровный рельеф тёплого пола из дикой породы приятно массировал ступни, пока элегантная походка несла хозяйку к не совсем глубокому резервуару с горячей водой. Шаг за шагом обладательница пшеничных волос все глубже погружалась в воду, пропитанную белыми розами.

Водные процедуры всегда расслабляли Астрид. Позволяли забыть о плохом и просто размякнуть в приятном неведении.

Как только линия воды достигла талии, Астрид присела, окунув часть волос. Вдыхая сладкий аромат роз, она медленно закрыла глаза. И ни о чем не думала бы, если в самом деле осталась наедине.

— Расслабляет, не правда ли? — звон украшений шёл откуда-то издалека. Босые ноги Прация огромного размера ступали с грацией хищника.

— Праций, — ворчливо выплюнула Астрид, неохотно размыкая глаза.

— Вход был открыт и снаружи никого, вот и подумал, почему бы не войти, — радостно продолжал колдун, глядя в спину вампирши.

— На службе короля ты не так уж и давно. Никогда не задумывался, что случилось с прошлым колдуном? — вопрос Хофферсон вогнал в ступор. О прошлом колдуне даже грязных слухов не ходило.

— Забрала доблестная смерть в бою за добро? — предположил Праций.

— Увидел фаворитку короля во время купания, — на полном серьезе раскрыла правду Астрид.

— Как же мне повезло, что ты не его фаворитка. Будь ты Эльзой, то не сносить головы мне, — неосторожно ляпнул Праций. Астрид вопросительно взглянула на него.

— При чем тут Эльза?

— Разве она не фаворитка короля Джека? Триста лет брожу по земле и впервые вижу, чтобы столь близкую комнату к покоям короля занимала девушка-вампир. Вот и появилась мысля, что тут такого? Ни для кого не секрет, что Владыка жаждет наследника, а для этого нужна подходящая жена. Мисс Разенграффе подходит на эту роль куда больше, чем Туффиана Рой.

— Что за балбес ты такой? — гаркнула Астрид, шлепая воду, — Ещё каких вредных слухов понабрался? Ведёшь себя совсем как ребёнок.

— Зато я умею отличать белое от чёрного. Видеть то, чего не видят многие. Знаешь что ещё я вижу? — любопытство заиграло на фарфоровом личике Астрид. — Твоё сердце, наконец, наполнилось любовью. Но сейчас я почему-то вижу лишь гадкую ревность, неужели у господина Иккинга уже кто-то есть?

Разговоры о делах сердечных всегда превращали Астрид в неопытную девицу, которую так легко разозлить, смутить, просто застать врасплох, прямо как сейчас. Хофферсон застыла, словно статуя, не зная, какой сделать следующий шаг, чтобы не загубить своего шахматного короля. Она мельком взглянула на ехидно улыбающегося Прация, скрествишего на груди мощные руки.

— А-а, маленькая Астрид, не надо лишних слов. От меня правды не скрыть. Я не скажу о твоих чувствах Иккингу, не скажу, что ты ревнуешь его к Эльзе, но…

Хофферсон передернуло. Горячая вода не спасла от окутавшего холода странного предчувствия.

— Чего ты хочешь, Праций? — недовольно спросила Астрид, утихомиривая внутренний трепет. Колдун выглядел так, будто озвучит сейчас что-то немыслимое.

— Джин… Достань хотя бы одну бутылку для меня! — умолял Праций, став чуть ли не на колени.

— Проклятый алкаш! — Астрид свободно вздохнула, боясь услышать что-либо хуже.

— Ну пожалуйста!

— Король запретил тебе пить! Ты хоть помнишь, что произошло в прошлый раз?

— Никто в деревне же не пострадал тогда. Просто пару духов разгулялось и все! — пожимал плечами Праций.

— Пару?! Орава духов разрушила целую деревню, треклятый ты чернокнижник. Тебе повезло, что король Джек не оторвал твою несчастную голову на месте. И ты хочешь, чтобы я достала тебе целую бутылку джина? Тебе опасно делать даже глоток.

— Тогда мне придётся рассказать о твоих чувствах, Астрид. Будет весело наблюдать, как великая воительница с морских земель окрасится в пунцовый со стыда.

— Не расскажешь, если я перережу тебе язык, — пригрозила вампир.

— Да хоть голову. Меня это не убьёт. Тем более ты не подымешь руку на того, кому покровительствует король Джек. Так что, Астрид, решай. Буду ждать у себя.

С этими словами Праций покинул удручённую девушку. Астрид теперь не могла спокойно наслаждаться горячей водой, потому вылезла в ту же секунду, как только колдун исчез из виду.

В сотый раз проклиная мага, она укуталась в легкие одеяния белесого оттенка и отправилась к себе.

Астрид не признавалась самой себе в заинтересованности к Иккингу. Потому не могло быть и речи о том, чтобы Праций исполнил задуманное. Неважно, будет это намёк или прямая фраза от него. Но и налакаться колдуну было непозволительно, ведь последствия могут быть плачевными. Но одна затея всё же спасла положение…

***

Зелёный ковёр без дешевых излишеств вёл Эльзу прямо по коридору в сопровождении позолоченных картин с портретами неизвестных. Так дама с чёрной вуалью встретила Разенграффе горюющим взглядом, статный вампир в алых одеяниях уверенно глядел в её любопытные глаза, а мальчишка с детской улыбкой наполнил сердце теплотой.

Дверная щель пропускала тусклый свет. Эльза глухо постучала в неё, набравшись духа. Медленно и очень тихо она отворилась. Иккинг резко сменился в лице. Серьёзность и некая скукота уступили удивлению.

— Привет, — неуверенно начала разговор Эльза. Хэддок продолжал держать дверь чуть закрытой, преграждая путь в свои ещё неосвоенные покои.

— Привет, — ещё тише подхватил он. — Как себя чувствуешь? — впервые слова Иккинга звучали столь неуверенно и опасливо, словно это не он вырвал жизнь из рук смерти совсем недавно.

— Лучше. Я… ты ведь не…

— Нет, Эльза, я не злюсь на тебя и не обижаюсь, — жилистая рука слетела с дверного косяка и притянула девушку к груди парня.

Послышался шумный вдох, Иккинг вдыхал цветной запах подруги с особой жадностью, будто его не хватало, как кислорода. Эльза с удовольствием утонула в его широких объятиях.

— Что бы не произошло, ты всё ещё моя душа, — волнующие сердце слова выбили из Эльзы слезы, непослушно впитавшиеся в шёлковую рубашку Иккинга.

— Прости, я только все усложняю для тебя.

— Не думай так. Ты никогда не будешь для меня обузой, милая. Та ночь ничего не изменила и не изменит, ты просто нуждалась в крови, и только. Не плачь, пожалуйста.

Иккинг был осведомлён о соглашении Владыки и Эльзы. Джек никогда ничего не скрывал от сына Стоика, видел в нем достойного вампира. Тем более он имел право знать подробности того, как ценой собственной свободы Эльза избавила его от тяжелого наказания.

И он отчетливо понимал, что не сможет его разорвать, как бы сильно этого не хотел. Все было бы по-другому, заметь он тогда свидетелей той ночи…

— Со мной постоянные проблемы, — сквозь горький смех добавила Эльза, крепче прижимаясь к другу. — Из-за меня у тебя их ещё больше, чем было.

— Какие ещё проблемы? — по-настоящему недопонимал Хэддок. — Это у тебя сейчас будут проблемы, если сейчас же не прекратишь плакать. Скоро обед, прибудут гости. Так что ступай, приведи себя в порядок.

Иккинг осторожно отлепил от себя Эльзу. Мягко стёр с ее лица следы слез. И снова одарил ласковым взглядом.

— Та девушка со светлыми волосами. Как ее зовут? — Иккинг не ожидал подобного вопроса.

— Астрид, а что такое?

— Точно, Астрид. Она так злобно поглядывала на тебя в Сакарьи. Неужели, пока меня не было, ты успел разбить ее сердце? — домыслы Эльзы вдоволь развеселили Иккинга.

— Будь она такой же простушкой, как многие ученицы академии, то это было бы правдой. Но она куда сложней и интересней, а еще она хорошо орудует лезвием.

Поведение Астрид не служило для Иккинга загадкой. Играть с её сердце, а затем быть пойманным за предоставлением удовольствия Эльзе — сущее скотство. Предстоял ещё один разговор, полный объяснений…

========== XIX глава: “Фантомы” ==========

Три полные луны отделяли вампиров от скорбной битвы в когда-то переполненной столице. Та неминуемая ночь преисполнялась тягостной духотой, что облепляла тела храбрых воинов. Сейчас же город обдувал приятный холодок, несущийся с востока, здорово оживлял жителей города, помогая восполниться силами. Постепенно вампиры осваивались, привыкали к новому дома, добавляя к нему ещё больше уюта. И пока народ пускал новые корни, обвивая старые, их Повелитель разрешал отложенные дела…

Смерть Агнарра отобрала у двух прелестниц не только любящего отца, но и образцового советника Ночной Империи. Бывший глава семейства Разенграффе обладал расчетливым умом, бескорыстным сердцем и весьма добрым характером. Данные черты и многочисленные доблестные поступки помогли ему стать не просто угодливым аристократом, а вторым значимым лицом в Ночной Империи после Джексона Фроста. И теперь, когда его не стало… Место советника короля до сих пор оставалось свободным.

Сегодняшний гость как раз метил туда.

Король Джек в сером сюртуке, украшенным белыми нитями, осанисто стоял в стороне от длинного стола. Огненный свет от золотых канделябров окутывал густыми тенями его точенную фигуру, подчеркивая королевские черты лица. Твердые руки свободно свисали вдоль тела, и ни одна его часть, ни одно движение не выдавало истинные чувства Владыки. Ни дискомфорта, ни расслабленности. Эльза видела в Джеке неоспоримого короля, которому было подвластно всё, подобному абсолютному контролю эмоций позавидовал бы каждый.

Девушка стояла позади него, мельком поглядывая в его сторону, жадно изучая его, боясь забыть мельчайшие детали. И замечала новые куда больше в присутствии других вампиров, чем когда оставалась с ним наедине. Так не ускользнул от внимательного взора слабый след чернил на ребре правой руки, дорогой перстень с нефритом и ухоженные ногти.

Исключительная элегантность Владыки, не смотря на его непослушные волосы, заставила Эльзу смутиться при виде своих запущенных ногтей, благо, без облезшего лака, но всё устранялось одной деталью — тонким браслетом, подаренным Джеком. Бесценное украшение привлекало на себя все внимание. Перелив цветов нежно-белого камня завораживал в отличии от белого платья летнего сезона.

Новая волна неловкости окатила Эльзу, когда она заметила, как до боли знакомое лицо оценивающе изучила её короткий наряд. Атали… Разенграффе не удержала удивление. Округлое личико исказилось, миндалевидные глаза в разы увеличились. Но приступ ошеломления удалось мигом остановить и снова надеть маску безучастности. Иккинг, стоящий рядом, испытывал те же самые чувства.

Долговязый отец Атали с трудом нагонял Джека в росте. Обладатель черных кудрей в тусклом, зеленом костюме глубоко склонился, пропустив далее единственную дочь. Её шикарное платье цвета красных роз красиво расплылось по кафельному полу во время изящного реверанса. И когда она протянула тоненькую руку для того, чтобы Владыка поцеловал её, Эльза внутренне усмехнулась, уже представляя, как Джек проигнорирует жест.

Земля под ногами Разенграффе перевернулась в момент, когда хозяин замка вальяжно склонился перед дочерью богатого аристократа и без отвращения преподнёс к своим сжатым губам её руку. На гладком лице Атали скользнула безгрешная улыбка, так уродующая её истинную сущность. Уж Эльза это отчетливо видела, так как была близко знакома с её темной стороной.

— Прошу за стол, — последовало от Джека.

Дочь Агнарра взглянула на него, словно он ошибся с выбором. Атали Финк ни коем образом не подходила на роль будущей жены бесспорного правителя вампиров. Того же мнения придерживался и Иккинг, севший по правую руку от Джека, рядом с подругой. Он-то подробнее знал все её любовные похождения. Подружка его кузена точно играла с огнем, пассивно флиртуя за обедом.

— Для меня и моей дочери большая честь отобедать с вами, Повелитель, — мистер Финк держался безупречно, ни смазливого тона, ни льстивых слов. Всё как подобает возможно будущему советнику короля.

— Да, большая честь, — вплелась в разговор Атали, совершенно игнорируя присутствие Иккинга и Эльзы, покуда это было возможно. Джек молча принимал их слова, пока слуги подавали шикарные блюда.

— Знаю, что не место и не время, но, пожалуйста, примите мои соболезнования, мисс Разенграффе. Агнарр был также и моим близким другом. Его уход меня сильно огорчил, — густые брови мистера Финк жалобно изогнулись, выпуклый лоб покрылся короткими морщинками. От этого его лоснящееся лицо стало для Эльзы в разы отвратительным.

— Спасибо, — тихо ответила она, поспешно схватившись за бокал кровяного вина. Владыка внимательно следил за её порывистыми движениями, от этого нервозность девушки лишь усиливалась.

Пока сочное мясо разрезалось плавными движениями гостей, разговор Джека и мистера Финка касался исключительно деловых вопросов, обговаривались неинтересные женским ушам имперские вопросы, в которые Эльза пыталась вникнуть, но удавалось крайне тяжело, ведь она отвлекалась на то, как Джек украдкой поглядывал на Атали, и дочь Агнарра снова сбивалась с мысли.

С бокалом вина разговор принял совершенно другие обороты. Мистер Финк будто бы осмелел, стал говорить громче, но всё же не терял лица. Наверняка на него подействовало еще доброжелательное отношение Владыки. Так ему хватило наглости похвалить дочь в присутствии Джека. А Атали скромно отнекивалась от врожденного таланта к танцам и ведению хозяйства, как и у её матери.

Медленно и незаметно трапезная сменилась просторной гостиной, в которой красовался рояль. Вид богатого инструмента напомнил мистеру Финку, что его дочь также прекрасно музицирует.

— Мы словно в восемнадцатом веке, — прошептала Эльза на ухо Иккингу, глядя как с разрешением Джека, Атали садится за черный рояль.

Через секунду заунывная мелодия в сопровождении не самого прекрасного голоса залилась по комнате. Джек не сводил глаз с златовласой музыкантши, расслабившись на бархатной софе. Иккинг с Эльзой наблюдали далеко в стороне, около темного окна, пропитанного лунным светом. Но в основном Разенграффе изучала лицо Повелителя и все никак не могла понять, что за умиротворенность поселилась в нем. Неужели так действовала музыка или вино? Может красота Атали?

Усыпляющая мелодия близилась к концу. Атали, не получив больше просьбы продолжить, слегка огорченно отошла от инструмента. Но более уныло выглядела Эльза, ведь обед, обещавший быть недолгим, затягивался на довольно большое время. И как девушка внутренне радовалась, когда Джек вместе с семейством Финк постепенно передвигались в другую комнату для личного разговора. Все происходило довольно плавно, как по маслу.

Наедине с Иккингом Эльзе стало намного спокойней.

— Помнишь ту песню из нашего детства? — вампирша улыбнулась светлой улыбкой, вспоминая далекие ночи прошлого, где только она, Иккинг и фортепиано его покойной матери.

— Как забыть? Мы пели ее даже, когда засыпали вместе, — Иккинг мягко потянул подругу за руку к массивному роялю, удобно сел за него и положил длинные пальцы на нужные клавиши.

— Конечно, невозможно забыть шедевр, который создал именно я, — самовлюбленно произнес вампир и начал нажимать на клавиши в темпе andantino (не спеша).

Приятная слуху мелодия заполонила бордовую гостиную. Эльза прильнула к инструменту сбоку, беззаботно глядя за виртуозностью рук парня. Прелюдия закончилась, и вампирша шелковистым голосом пропела первые строки:

Ты стоишь молча, наверняка, о чем-то думаешь. Ты стоишь скромно, наверняка, о чем-то думаешь.

Сопрано Эльзы украсило мотив ещё больше. Мягкий перелив нот трогал за душу, беспокоя отдаленные частички света надломленной души. И хоть смысловая глубина строк была понятна лишь Эльзе и Иккингу, постороннему все равно нравилось их раскрывать со своей стороны. Песня далекого детства сближала вампиров ещё больше, напоминало о том беспечном времени в окружении родных и заставляло по нему скучать.

За столь коротким куплетом снова следовал пролог ко второй части. Но не успел глубокий голос Эльзы продолжить его, как в гостиную в некой спешке ворвался Владыка с легкой взволнованностью на лице. Гости сегодняшнего обеда второпях появились сзади.

Иккинг рвано прервал мелодию, озадаченно оглядев недавно ушедших вампиров. Пристальный взгляд Джека прожигал смущенную Эльзу. Она ещё никогда и никому, кроме близких, не позволяла слышать свой голос. В воздухе повисла молчаливая неловкость, которую мистер Финк с радостью смёл своим низким смехом:

— Как только ваш прекрасный голос достиг нас, мисс Разенграффе, ни о каком разговоре не могло быть и речи, — взрывной смех отца подхватила Атали, заметно удрученная ситуацией. Ведь ещё минуту назад Владыка хотел поделиться с ними чем-то важным.

— И вправду прекрасный голос… — Туманно подметил Джек, но просьбы продолжить не последовало, к счастью Эльзы.

Это был единственный раз, когда Разенграффе была рада присутствию своей зловредной одноклассницы Атали, ведь именно она нарушила воцарившуюся тишину и сбила короля с неизвестных дум:

— Простите меня за мою нескромность, но, Повелитель, вы хотели нам что-то сказать, — вся галантность мира были вложены в произнесённые слова.

Владыка будто бы слегка вздрогнул, прежде чем ответить. Придержал на Эльзе проницательный взор и только затем тяжело перевел внимание на семейство Финк.

— Абадая Финк, отныне вы будете служить в качестве моего личного советника на благо вампирского народа, — довольно просто провозгласил Джек, без единой эмоции или гордого тона.

В ту же секунду длинная фигура Абадаи Финка припала на одно колено, вытянутая голова низко опустилась, что густые кудри упали вперед. Позади красным пятном в затемненной гостиной мелькала Атали, также вставшая на одно колено.

Полное счастье из всех присутствующих испытывало лишь семейство Финк, Эльза искусно скрыла недоумение и легкое негодование. Но кто она такая, чтобы указывать Джеку? Потому она просто проглотила комментарий, который так и просился наружу. Иккинг же не сводил серьезного взгляда с Атали, словно посылая ей предупреждение: статус отца не смоет её грязное поведение.

***

Всё предрассветное время Эльза думала только об одном: скоро Владыка найдет себе жену. Лежа на высокой кровати, приятно хрустящей под телом, она уже представляла, как Атали под руку с Джеком прогуливается по дворцовому саду и любезно беседует на повседневные темы. На фоне надвигающейся угрозы в лице Валенсии всё это выглядело смешно. Потому ещё одна версия предстоящей жизни Атали маячила в голове у Эльзы: Владыка занят устранением сестры, а его несчастная скучающая по мужу жена вскоре должна родить. Но увы, война отберёт у неё счастливые роды, ребенок родится на свет без участия отца. Одно утихомиривало ребяческую ревность Эльзы — освобождение после всего предстоящего ужаса.

Разенграффе снова бессонно чертыхнулась в кровати, никак не найдя удобную позу для сна. Глаза гуляли по комнате. Хватило доли секунды, чтобы внимание завоевали плотно закрытые от солнца окна. Эльза мигом выбралась из белоснежной постели, подлетев к ставням. Не имелось ни единой щели, которая бы пропустила жаркий луч солнца. И тут, без какой-либо робости тонкие руки девушки аккуратно сняли первую доску. Толстая полоса света пронзила комнату, и Эльза молниеносно отошла в сторонку, пока колкая боль не превратилась в испепеляющую силу.

Рассеянные лучи приятно щекотали кожу, а красота за тонкой преградой в виде окна завлекала, словно запретный плод. Макушка солнца медленно выбиралась из густого леса меж скалами. Оно заставляло сиять влажные глаза Эльзы, которые не позволяли себе даже моргнуть, как бы всё это не исчезло также быстро, как и появилось.

Но девушку отвлекла необъяснимая стужа, окутавшая босые ноги. Природа неприятного холодка настораживала. И внезапно почувствовалось приближение темной энергии. Эльза хмуро взглянула в сторону закрытой двери. Её слегка трясло от дюжих ударов неизвестного потока воздуха.

Секундная тишина зазвенела в ушах, и страх приближения чего-то опасного прошелся по Эльзе колющей дрожью. Толстенная дверь слетела с петель, разрушив ставни вдребезги. Туча бесформенных фантомом в сопровождении адского мороза ввалились в комнату, словно бешеные псы, жаждущие крови. Сталкиваясь со всем подряд, они свалили дочь Агнарра на пол и не позволяли ей даже поднять головы.

В покоях разбушевалась настоящая буря. Всё вокруг покрывалось тонким слоем инея. И все бы ничего… Только дощатая преграда от солнца не выдержала натиска призрачного неистовства и разрушилась вместе с окном. Перевернутые апартаменты Эльзы вспыхнули золотым светом.

Душераздирающие крики вырвались наружу. Обжигающие лучи солнца вынудили Эльзу свернуться калачиком. Невозможно было даже открыть глаза. И вдруг все прекратилось…

— Прочь! — прокричал грузный голос.

Вседозволенность фантомов прекратилась в тот же момент, как последовал приказ. Яркий свет исчез. Эльзу накрыли мягкой тканью. И чьи-то руки бережно приподняли с пола, уложив на колени.

— Сейчас все пройдет, потерпи, — ласковый тон слегка успокоил девушку, но был ей не знаком. Она с трудом разомкнула глаза. Испуг, смешанный с изумлением от увиденного, застыл на обожженном лице Разенграффе.

Нежные пальцы Повелителя стали осторожно касаться её красных щёк, скул, носа, оставляя после себя приятную прохладу. Следы безжалостного солнца стали исчезать. Постепенно шоковое состояние Эльзы уменьшалось. Через долю мгновения она и вовсе расслабилась на руках Джека, без стеснения изучая его прекрасное лицо. Голубые глаза Повелителя отвечали ей тем же. Казалось момент их переглядываний застыл в бесконечности, но и её можно прервать…

В комнату вбежал Иккинг, позади него Астрид. Оба вампира задержались у самого входа, быстро оглянув разрушенную комнату. Повсюду валялись перья из разорванной подушки, мелкие камни и стекла из разбитого окна. Огромную дыру теперь прикрывала плотной текстуры пелена вампирской магии. Черная субстанция, больше похожая на звездное небо, защищала вампиров от солнца.

Свирепый взгляд Джека не позволил даже на сантиметр приблизиться Иккингу к раненной Эльзе.

— В моем замке фантомы. Где Праций? — Джек еле сдерживался, чтобы не перейти на крик.

Астрид заметно побледнела, воздух в её легких пропал. Но устрашающий взор Владыки привел её в чувства:

— Колдун в темнице, — пропищала вампир, Иккинг озадачено взглянул на неё, как и Джек. Затем Хофферсон неожиданно упала наколени. — Я достала для него алкоголь и связала волшебными цепями в темнице. Простите, Владыка, я не знала, что он все равно сможет вызвать фантомов.

Джек разочарованно вздохнул, встал на ноги и с Эльзой на руках направился к выходу. Иккинг и Астрид поспешили расступиться.

Уничтожающий взгляд, который Владыка бросил напоследок в Астрид, подействовал на неё, словно конец всего. Девушка почувствовала, как нить смысла её жизни оборвалась в ту же секунду. Ведь только что она открыто созналась в предательстве, ослушалась давнего приказа Повелителя ради своей выгоды. Невольно слезы горести вырвались наружу. Астрид никак не могла их сдерживать. Впервые за долгое время она так сокрушенно рыдала.

========== XX глава: «Предрассветное время» ==========

Сутулая фигура на холодном полу в окружении полной разрухи старалась сдерживать слёзы, но у неё плохо получалось.

— Что я наделала? Зачем я это сделала? — звучали вопросы, на которые Иккинг, державшийся от Астрид на почтительном расстоянии, не мог ответить.

После внезапного буйства фантомов светлая комната Эльзы превратилась почти в руины. Единственное, что освещало окружающую разруху из перевёрнутых вещей и груды камней — полуразбитая лампада, изживающая свои последние минуты.

Иккинг тихонько присел рядом с девушкой. Стеклянные обломки под тонкой подошвой тапочек издали хрустящий звук из-за тяжести мужского тела. Хэддок не торопился вторгаться в личное пространство Астрид. Он просто изучающе наблюдал.

До селе ему много раз приходилось видеть женские слезы, и никогда чужие переживания не вызывали в нем даже толики презрения, что уж говорить о жалости. Но отчаянный вид Астрид выбил из его сердца первый удар сопереживания. Раньше такое удавалось лишь Эльзе.

— Владыка теперь потерял доверие ко мне. И все из-за моего эгоизма, — песнь собственных порицаний заунывно лилась. С каждой её строкой Иккингу становилось не по себе, будто это он натворил делов. Сильная рука несмело легла на изящную спину Астрид.

С непривычки к чужим прикосновениям девушка дернулась, мышцы по всему телу затвердели, а в горле застрял непонятный ком. Чужое тепло, просачивающееся сквозь хлопковую сорочку, как и воспоминание о том поцелуе в щеку, постепенно смягчали Астрид.

— Ты сразу же созналась. Благородный поступок. Повелитель ценит правду превыше всего. Не думаю, что после этого он проявит к тебе особую жестокость. С его-то мудростью… Преподаст тебе урок и затем ты снова сможешь служить ему, — незамысловатые слова успокоения сами вырывались из уст. Иккинг впервые кого-то утешал, кроме Эльзы. Отчего испытывал незнакомые и непривычные чувства.

Лучезарные глаза Астрид неуверенно взглянули сквозь влажные ресницы. Миловидное личико с покрасневшим носиком нанесло последний нокаутирующий удар парню.

Невольно его цепкие руки потянулись к существу, позволившему себе, наконец, разбить ледяную стену и показать истинные эмоции.

Тонкая завеса сердечной нежности окутывала Астрид, подобно мягкому лоскуту на теле новорожденного. Ей нравилось находиться в этом несокрушимом щите объятий и слышать отдалённое биение того самого жаркого органа в груди вампира, о котором неугомонно говорят героини её любимых книг.

Хотелось задержать время и вдоволь насладиться чувствами, порождаемыми соприкосновением тел.

— Всё будет хорошо, — прошептал Иккинг, прижимаясь подбородком к макушке Астрид. Искристые глаза цвета густого леса глядели в пустоту, а сознание не верило, что слова, исходящие от отдаленных и сокровенных мест души адресуются не Эльзе. Разве так ощущается любовь к другому?

***

Сплетники замка больше поверили бы в угасание солнца, чем в то, что Владыка принёс на руках женщину прямиком в свои покои.

Эльза ни на минуту не сводила сапфировых глаз от сосредоточенного лица Джека. Она все ещё сомневалась, не сон ли это. Даже коснулась кончиками замёрзших пальцев оголенной груди. Почувствовав ответный жар мужского тела, резко отдернула их и снова убедилась в трезвости ума.

Портреты неизвестных особ в неприлично богатых одеяниях и их сощуренные взгляды, с которыми Эльза познакомилась совсем недавно, вдруг сменились. Отталкивающие взоры необъяснимым образом поменялись на уважительные. Было ли все дело в присутствии Джека или нет, Эльза не знала, но она точно видела заметные отличия. Даже портреты вампиров, унесённых ветром, выказывали своё почтение нынешнему правителю вампиров. Для Разенграффе было чему поучиться у них…

Светлые коридоры в скромно-фиолетовых тонах уступили полутемным покоям с серо-бордовыми стенами. Ни капли предрассветного света во владениях Джека не имело право на собственное местечко. Лишь тусклый свет от лампад и приятный аромат усыпляющих цветов.

Джек подошёл к высокой кровати с шелково-чёрной постелью и плотным балдахином. С особой аккуратностью уложил девушку на то место, откуда недавно вскочил с безумием в глазах, и весьма неуклюже накрыл ее тело тонкой простыней, словно не проделывал подобного жеста очень давно.

Миниатюрная фигурка белокурой Эльзы выглядела несуразно на огромной постели в молочной сорочке. И этот любопытный вид вперемешку с характерной для молодого возраста неопытностью неоднозначно действовали на Владыку. Одновременно ему хотелось стереть это жалкое проявление эмоций на прекрасном лице и дико хотелось наслаждаться им до бесконечности.

Но Повелитель всех вампиров сдержал внутреннюю бурю, отстранился в противоположной стороне обширной комнаты и налил бокал вина с кровью. Густая жидкость имела свойство устранять малейшие колебания в холодной натуре Джека, хоть и с временным эффектом.

Эльза молча следила за каждым его движением прислонившись к спинке кровати. Следы озорного солнца больше не виднелись на ее чувствительной белой коже.

— В вашем замке сотни пустующих спальных комнат, а вы принесли меня в его самое сердце, — Джек вальяжно развалился на тканевом кресле того же оттенка, что и кровь. Длинные ноги в черных штанинах скрестились в коленях. И сейчас детское любопытство Эльзы было занято рассматриванием твёрдых мышц груди, живота, рук. Подобный рельеф тела мог склонить любую, раздвинуть все женские ноги мира, но только не Разенграффе в силу своей неискушенности.

Вампирша впервые видела мужской оголенный торс настолько близко, минутой раньше она и вовсе прижималась к нему, но тогда внимание отвлекали бездонные глаза.

— Здесь безопасней всего, поспи сегодня тут, а завтра я разберусь с паршивым колдуном, — Владыка встал с места и снова наполнил бокал кровью, но теперь уже направился к кровати, протянув бодрящий напиток Эльзе.

Неуверенным движением она приняла жест и залпом опустошила содержимое бокала. Прерывистый кашель девушки слегка развеселил Джека:

— Полегче, не то «поймаешь звезду».

«Поймать звезду» — так величали случаи, когда вампиры не более, чем на пять минут «улетали» мыслями далеко от своего места. Лица в такие моменты расплывались от райского блаженства. Если брать пример, то это все равно, что человек примет наркотик, только с быстрым эффектом.

Эльза смущенно улыбнулась и вернула бокал, спустившись головой к мягкой подушке. И тут пришло осознание:

— А где же ляжете вы? — глубокие глаза Джека на пару секунд впились в девушку.

— Об этом не переживай, — с этими словами Владыка покинул собственные покои, служащие эту ночь не для него, и вместе с его уходом погас каждый источник света в них.

Шагая вдоль коридора, Джек усердно старался не думать о том, что непорочная красавица сейчас лежит в его постели, беззащитная, слабая перед настоящим хищником. Одно хотение, и она его. Всё это вызывало в Фросте дикое желание выпустить внутреннего монстра и отдать ему то, что он желает всей своей темной сущностью. Но не стоит поступать опрометчиво, ведь можно потерять то хрустальное доверие, которое Владыка получает от Эльзы в ничтожных количествах. Когда-нибудь эти крупицы дружбы отплатят ему. Ведь терпеливым воздаётся сполна.

Все эти неспокойные и нескромные мысли взбудоражили правителя. Благо, у него всегда имелся иной способ утихомирить то, с чем не справилось кровяное вино…

С верхних этажей он спустился до самых нижних. Обстановка выглядела, словно подвальная. Ни окон, ни помпезных стен или шикарных потолков. Всё просто и лаконично. Но зато просторный проход с искусственным светом открывал доступ к многочисленным комнатам, в каждой из которых набиралась сил здешняя служанка. Кто спал, кто читал, а кто удовлетворял свои прихоти… Проходя мимо дверей, Джек чувствовал каждую ее хозяйку. И ни одна душа не имела даже права сравниться с той, что лежала в самом сердце замка, считал Владыка.

Дверь в самой глубинке коридора была открыта, словно некто внутри ждал гостя изо дня в день. И очень редко её каждодневная мечта сбывалась…

Джек бывал в этой скромной комнате не впервые. Пару раз в несколько месяцев он позволял одной из служанок удовлетворить его и свои прихоти. И только потому что вкус крови из всех имеющихся был более менее выносим.

Дубовая дверь без скрипа отворилась. Накрахмаленная постель на одноместной кровати с деревянными ножками зашуршала. Как только служака приняла сидячее положение, ее чёрные кудри водопадом упали на оголенные плечи и упругую грудь. В темноте было заметно как янтарные глаза Каи блестели от восхищения, от радости, что, наконец, очередное предрассветное время скрасится присутствием Владыки. Кая в ту же секунду выпорхнула с кровати.

Джек окатил служанку Эльзы оценивающим взглядом, словно проверяя, изменилось ли что с последней встречи. Ничего. Все тот же покорный взор, обращённый в пол, босые ноги, косо смотрящие друг на друга, не скрытые изгибы подтянутой фигуры. Красивее служанки не найти.

Без лишних слов, приказов, Джек медленно приблизился к Кае. До его ушей донеслось неспокойное биение её обманчивого сердца, но сейчас Владыку не волновали дела сердечные. Сейчас ему хотелось выпустить все накопившееся напряжение, всю не выпущенную грубость.

Холодные руки Джека резко утонули в густых волосах девушки. Возникшая боль только усилила зуд меж ног, она опрокинула голову назад, предоставляя Джеку все удобства. Сперва его горячий язык отметил место, а затем сильные клыки без осторожности впились в тонкую шею. Послышался первый стон. Второй рукой Владыка придерживал Каю за талию, осторожно спускаясь вместе с ней на кровать. И пока жадные глотки продолжались с неистовой яростью, Кая не переставала испытывать приятное предвкушение от дальнейших сцен. Сильные ноги обвились вокруг Джека, а пальцы путались в его мягких волосах. Стоны теперь звучали напористей, словно просили о большом.

Когда же зверская жажда утихомирилась на некоторое время, Джек отстранился. Мимолетный взгляд на девушку с умоляющим взором толкнул его на продолжение. Низ сорочки приподнялся, а проворные руки Каи уже расправлялись со свободными штанами Джека. Без промедлений Владыка нашёл нужный путь. На секунду ему пришлось застыть, чтобы тугая служанка под ним свыклась с давно забытой болью и, наконец, получила удовольствие.

Следующий стон дал знак продолжать. Не долго толчки Джека были плавными и осторожными. Нежность сейчас не то, чего он хотел больше всего. Жесткие движения друг против друга только нравились Кае. И внезапно все это прекратилось без заключительного конца, потому что следовал ещё более сладкий процесс. Одним ловким движением Джек схватился за узкую талию Каи и развязно перевернул к себе спиной.

Служанка оказалась на четвереньках. Ей пришлось закусить губу, чтобы не выпустить пикантный стон, когда Владыка вновь вошел в нее и опустился к шее за новой дозой удовлетворенности.

Этот рассвет отличался от предыдущих. Кая чувствовала всем телом. Внезапная перемена во Владыке только радовала женщин в его постели, он был более грубым, более ненасытным и жадным, словно голодный хищник. Тем не менее, наслаждение длилось не весь день…

Насытившись сполна, Джек отпрянул от Каи. Служанка хотела бы вдоволь насладиться покидающим её экстазом, но теперь от нее требовалось другое. Без всяких промедлений она метнулась к своей сорочке и стала прижимать её к паху Владыки. Но он выхватил ткань из её рук и сам стал избавляться от нежелательных следов. Затем натянул штаны и направился к выходу. И за все это время не было произнесено ни одно слово. Так было устроено…

========== XXI глава: “Стена рушится” ==========

Комментарий к XXI глава: “Стена рушится”

И опять с большой задержкой… Простите. Приятного чтения. Отзывы по поводу главы, сюжета очень для меня важны. Начеркайте пару слов ;)

Снежную зиму в Ночной Империи отдаляли ещё два месяца золотой осени. Холода с каждой ночью усиливались, и на улицах стали чаще разгуливать фигуры, покрытые тёплой одеждой. Вампиры не страшились сурового мороза, но лишь те, кому переваливало за полвека.

А ещё полностью неокрепший организм молодежи заставлял их опасаться непредсказуемой погоды. Наставления старших — поменьше отличаться от людей — научили юных детей ночи следить за человеческой модой. Она диктовала одевать им прямого кроя пальто, светоотражающие куртки, массивные бутсы и много чего другого, что никак не вписывалось в сельскую местность посреди острых скал, древних лесов и рек. Зато среди истинных людей они практически ассимилировались.

Каприз разгулявшейся осени в эту ночь по-особому тревожил всех. Сильный ливень барабанил в окно и звук ударов звенел в ушах отдаленным гулом. Именно он и пробудил вампиршу.

Покои Владыка подарили Эльзе первый полноценный сон за все время траура. Чувство бодрости и бравурности наполнило все её тонкое тело. Босые ноги вскочили на каменный пол, и волна промозглого холода дрожью пробежалась до самой макушки. Но это ещё больше наполнило Разенграффе энергией. Но тут же закатная беззаботность испарилась, и Эльза оцепенела от растерянности и не знания, что делать дальше.

Ни приличной одежды, ни того, кто мог бы достать её. Эльза не видела даже намека, что Кая заходила проведать свою новую хозяйку. Девушка вновь осмотрелась вокруг. Покои нисколечко не изменились. Все те же темные оттенки цвета крови и черного жемчуга. Послышался досадный вздох, ведь очень бы хотелось рассмотреть покои при свете прямых лучей солнца. Тогда всё вокруг выглядело бы по-другому…

Влажный ветерок дул откуда-то слева. Высокие двери широкого балкона со стеклянными ставками стояли нараспашку, открывая взору небольшой диван, висящий на железной петле. Ноги повели Эльзу именно туда.

Кровь в жилах застыла от распластавшейся красоты. Поздние цветы зеленой лозы кручеными движениями обволакивали мраморные перила балкона, дотягиваясь чуть ли не до диванчика. Белые, синие, красные… Какие хочешь цвета свежих раскрывшихся бутонов. Далее глаз упал на отдаленный пейзаж. Самый лучший вид из точки замка, вид на высокий водопад в нескольких километрах, что приглаживал острые углы серых скал и скрывался среди деревьев.

Щелчок двери вывел Эльзу из транса. Словно ошпаренная, она повернулась назад и метнулась обратно в комнату. В апартаменты Джексона Фроста вошла Кая.

— Доброго пробуждения, — без единой эмоции прозвучало из её алых губ. Сдержанность, строгость, неумолимость.

Длинные полы строгого платья из черной шерсти разлетались вслед за хозяйкой. В три напряженных шага с натянутой спиной, словно тетива, Кая остановилась у кровати и плавно опустила на него молочно-голубое платье с серебряными пайетками.

— Как спалось, госпожа? — Эльза изучающе глядела на помощницу. Что-то странное проскальзывало в её поведение, будто она с трудом сдерживала внутреннюю радость. Однако её слова звучали без лжи или притворства.

— Хорошо, — подозрительно ответила вампир и послушно приблизилась к кровати. Из-за не имения женского туалетного столика в покоях Джека, Кае приходилось орудовать у кровати.

Умелые руки служанки принялись сперва за волосы Эльзы. Потрепанные густые локоны после вчерашнего инцидента торчали во все стороны, но не были запутаны.

В эту минуту в комнату с учтивым стуков вошла незнакомая Эльзе девушка, помощница Каи. Конопатая крошка с округлой фигурой и опущенным взглядом несла в руках темно-зеленую бутыль со свежей кровью и поставила её на тот самый столик, где Джек наливал себе вина. После чего с особой грацией поспешно исчезла из виду.

— Я бы приготовила ванные процедуры, но господин приказал привести вас перед этим, — монотонно вставила Кая, нежно обращаясь с волосами Эльзы.

— Зачем это? Разве вчера мы уже не обедали?

— Велено подготовить вас к приходу колдуна.

После этих слов Эльза взлетела вверх, не справляясь собственной необузданность. В такие моменты она не умела контролировать врождённую способность. Потому при виде напуганного лица Каи осторожно примкнула к земле. Но теперь итак ясные глаза загорелись пламенем нетерпеливости. Судорожными движениями дочь Агнарра стала теребить Каю за плечи.

— Тогда что же ты медлишь?! Скорее! Нельзя медлить!

Кая, пораженная бурностью хозяйки, начала торопиться и не скрывала собственное порицание, ведь впервые ей приходилось служить столь простодушной аристократке, которая вела себя беспринципно. Раньше она сталкивалась лишь с женщинами элегантными, соблюдающими высший этикет и правила поведения при чужих. С ними всегда было мало проблем и получалось выполнять работу по строгому алгоритму, что очень нравилось Кае.

А тут и двух ночей не прошло, как новая хозяйка медленно, но верно вызывала внутреннюю неприязнь.

Довольно быстро приготовления к выходу закончились. Нежное платье сидело на Эльзе как влитое, подчеркивая тонкую талию заметным поясом и спускаясь к щиколоткам пышной юбкой; облегающие рукава добавляли нежности в воздушный образ, хоть некрасивая худоба заметно проявлялась. Но сейчас Эльзу это не волновало. Ещё чуть-чуть и она, наконец, встретится с родными, у неё выпадет шанс попрощаться с ними, обменяться заветными словами.

Выпитый бокал красной жидкости нанес последние штрихи. Лицо наполнилось румянец, кровь забурлила, и следы сна сняло как рукой. В ту же секунду Эльза выпорхнула вон из покоев Владыки.

— Не спешите, мисс Разенграффе. Ещё есть время, — пыталась не потерять все свое терпение Кая, еле поспевая за госпожой.

Эльза проигнорировав её слова, лишь требовательно спросила:

— Где сейчас Владыка? Где он меня ждет?

— В тронном зале.

Эльзе это ничего не сказало, потому она позволила себе помедлить, чтобы Кая сама её туда отвела. Оставляя позади себя шлейфом аромат цветов, она еле совладала с внутренним трепетом. Скоро… Скоро она встретится с ними.

***

Истощенный от усталости и жуткой боли по всему телу Праций болтался на цепях подобно кукле. Толстые железные оковы тянули к потолку мускулистые руки мужчины без единой возможности их притянуть к себе. Крупные колени больно впивались в бетонный пол. Капли крови скатывались по смуглому лицу, перемешиваясь с потом, белая рубаха потеряла свой истинный цвет и полностью пропиталась густо-бордовой жидкостью, так любимой вампирами. Праций тяжело дышал.

— Простите, мой господин, — в несчетный раз тягуче повторил он. В хриплом голосе не звучало и намека на жалость или ничтожность. Он был полностью виноват и не имел права на смягчение уготованной ему судьбы. Праций это ясно понимал.

— Не проси прощения у того, кто его не дает, Праций, — с металлом в голосе ответил Джек.

С животной страстью, с голодом ненасытного убийцы он повторил четкий удар кулаком по ребрам. Мучения, пытки, кровь — вот, что заставляли Джека испытать истинные эмоции. Это его будоражило, ему нравилось, его тянуло к ужасу, которое несло в себе кровопролитие при помощи телесного увечия.

— Простите Астрид, а не меня, мой господин, — добавил колдун. Его разум давным-давно отрезвел, в жилах больше не сочился алкоголь. Его ясные слова ввели Фроста в недоумение. Давольно таки долго он не встречал храбрых колдунов. Считал их уже стерли с лица земли.

— Какое благородство, Праций. Достойно похвалы. Как и то, что вы ослушались моего прямого приказа. Это ж надо иметь столько храбрости, а возможно и глупости, чтобы пойти против моих слов, — слова кольнули холодом, как всегда, пробивали в дрожь. Но сейчас колдун готов был умереть сам, лишь бы невинная девушка не пострадала.

— Мы сглупили, мой господин. Но Астрид не заслуживает наказания, подарите ей прощение, а меня убейте или оставьте в живых и мучайте до конца отведенных мне дней. Только не троньте её, заклинаю вас.

Джек выдавил сдержанный смех. Праций и вправду смог его рассмешить.

— Впервые твое колдовство не сработало, Праций, — что-то екнуло в сердце колдуна. Неужели он не смог достучаться до хозяина, которому служил добрых два столетия?

— Она хотела как лучше, ничего плохого не хотела. Умоляю!

— Не умоляй неумолимого, Праций. Сколько раз можно говорить? Вы поступили очень опрометчиво. Но я восхищен тем, что твои способности смогли сломать цепи охотников. Разрушил их сдерживающий барьер, жаль только, лишь в опьяненном состоянии.

Идея Астрид дала трещину. Поместить Прация в подвале с цепями на руках не дало ожидающего результата. Необузданная сила пробилась даже сквозь них, от которой и пострадала Эльза в своих покоях.

— Чего вы хотите? Что мне сделать, чтобы вы пожалели Астрид?

Джек ухищренно улыбнулся, словно ждал этих заветных слов.

***

Эльза ступала бесшумно вслед за Каей. Медленный темп с каждой секундой увеличивал её раздражимость. Она уже вплотную шла к помощнице, намекая, чтобы она ускорилась. Но плавный шаг девицы не изменился ни на дюйм.

Когда же высокие двери, вырезанные из цельного дуба, отворились, и подул поток воздуха, несущий в себе запах истории, Эльза замерла. Влажные глаза обвели все вокруг. Кая, глубоко склонив голову, отошла в сторону, но поклон адресовался куда-то глубоко в полутемный зал.

Махровая дорожка теракотового оттенка ровной линией вела прямо к высокому трону. Джек скучающе восседал на сером камне, на спинке которой ореолом вырывались острые шипы. Черная мантия плотным шлейфом спускалась по лестнице и почти достигала окровавленное тело, сгорбившееся лицом к полу. Разенграффе с трудом узнала несчастного с оковами на руками. Праций практически не двигался. Поодаль от него на границе света и тени стояла Астрид. Белые зубы сжимали нижнюю губу, как бы приглушая поток слез. А на её плече покоилась рука хмурого Иккинга.

Все, не считая Прация, обратили взор в сторону застывшей от неожиданности увиденного Эльзы. Владыка оживился, лукавая улыбка раскинулась на утонченном лице. Астрид вздрогнула и ужаснулась ещё больше, вновь посмотрев на Прация и своего хозяина. Сожалеюще выглядел лишь Иккинг, понурив голову.

— Ты как раз во время, Эльза, — дружелюбно начал Владыка, сбрасывая ногу с колена и поддаваясь чуть вперед. Вампирша короткими шажками очень медленно направилась к трону. Подозрения сковывали её движения, ожидалось что-то неприятное.

— Люблю, когда к моему приходу все готово, — послышалось сзади звонким заливным голосом.

Эльза резко обернулась, пропустив мимо глаз, как Астрид уже не сдержала слез и непроизвольно отвернулась лицом к Иккингу. Для неё будто прозвучал приговор к смерти. Её она очень страшилась с самого детства.

По следам Разенграффе прыгающей походкой и с озорной улыбкой близился молодой парень. Кожа с серым оттенком в зоне лица была исписана странными узорами. Геометрические фигуры украшали его высокий лоб, едва прикрытый длинной русоволосой челкой. По краям губ тонкой линией спускались мелкие узоры, словно то была кровь, когда вампир неаккуратно отведает любимое лакомство. А тонкую шею прикрывали прямые волосы по самую талию. Женоподобный колдун в золотых одеяниях кого-то напоминал Эльзе, но она не могла вспомнить.

Когда же красивый незнакомец без доли внимания прошел мимо Разенграффе, её осенило… У него было слишком много сходств с Сэнди Ником. Сын или брат, но определенное сходство имелось.

— А я не люблю, когда опаздывают, Вальдемар — сухо ответил Владыка с ухищренным взглядом.

— Всего-то на тридцать секунд, брось, друг мой, — казалось, радостный и непринужденный настрой Вальдемара должен был разрядить обстановку, но она лишь становилась все более невыносимой, особенно для Иккинга.

Сейчас сыну Стоика хотелось остановить весь этот цирк, схватить Эльзу за руку и утащить подальше, где всё действительно станет на свои места. Где ужас разгоревшейся бессмысленной войны больше их не достанет, и эмоции больше не будут душить ни его, ни его подругу.

— Подойди поближе, Эльза, ведь эта твоя заветная ночь, когда ты встретишься с родными. Вальдемар тут лишь ради этого, — более теплым тоном обратился Владыка к девушке. Эльза продолжила двигаться к трону, всё еще изучая Астрид и Иккинга с Працием.

— Не только ради неё. Мне захотелось и с тобой встретиться, Джек. Не виделись… Сколько? Со времен, когда ты не был таким бессердечным гадом? Или с тех пор, когда ты из бессердечного гада превратился в полного засранца? — словесная вседозволенность колдуна удивила всех присутствующих. Они осторожно оценили поведение Владыки, но он даже бровью не повел, следя за Эльзой.

— Скорее со времен, когда от моих рук колдуны лишались своих сердец, — бесчувственно ответил он. Вальдемар ухмыльнулся.

— Да-а, до сих пор благодарен тебе, что избавил меня от надоедливого младшего братишки. Проделал бы так со старшим, я бы весь мир к твоим ногам преподнёс. — Иккинг подозрительно взглянул на колдуна, скрыв к нему отвращение. Скользкий тип.

— Мне хватает того, что уже мое. Но плата все равно мала за сердце Ника.

Настала напряженная тишина. Владыка и Вальдемар обменялись долгими взглядами, после чего все впервые увидели, как Повелитель всех вампиров засмеялся искренним смехом вместе с колдуном.

Казалось время расслабиться, но все насторожились ещё сильней.

В момент когда Джек скользнул к Эльзе, она дрогнула. Его холодная рука коснулась её тонкой талии. И то было впервые, когда дочь Ангара пожелала бы повторной встречи с Бенджамином, чем с Владыкой. Нечто зловещее сейчас исходило от него, что все струны натянулись с опасной силой, готовые разорваться в любую секунду. И тогда Эльза нарушит обещание…

— Что ж не будем задерживать меня, — начал было колдун. Вальдемар скептически взглянул на Прация, словно здоровяк и ногтя его не стоил. Приподнял длинный палец и бывшего колдуна Джека обволокла сыпучая на вид пелена магии, змеей она окутала его исписанное синяками горло и оторвало от земли. Праций навис над полом и стал задыхаться, но он совершенно не сопротивлялся. И только Астрид взвыла… Впервые перед свидетелями…

Она больно прошлась коленями по полу, прежде чем оказаться у ног Джека. И молила о пощаде также как когда-то Праций.

Эльза глядела на все растеряно. Озадаченно глядела на бестрастного Владыку, на заплаканную Астрид, на жадного на кровь Вальдемара и… на разбитого Иккинга. Впервые сын Стоика ощущал себя настолько опустошенным, что даже смерть казалась бесполезной. Собственная беспомощность, слабость перед Владыкой съедала его заживо.

— Хватит! — рука Эльзы взмыла в воздух. Туман сине-зеленой магии волной распространилась по тронному залу и вседозволенность Вальдемара прекратилась. Праций тяжело упал на место, кашляя и жадно поглощая воздух.

— Что такое, Эльза? Разве ты не хочешь увидеть родителей? — неким играющим тоном спросил Владыка. Сейчас он не выглядел тем доблестным воином, каким казался на поле битвы в Столице, тем правильным вампиром, защищающим от таких ублюдков, как Бенджи. Сейчас он казался намного хуже, чем он.

— Хочу, но вы обещали мне встречу с родителями, а не этот ужас. Что здесь происходит? — гнев усиливался, Эльза вновь теряла ту грань, напоминавшую о том, кто стоит перед ней.

— Видишь ли, милая Эльза, Праций кажется столь всесильным, но есть у него одна слабость… Алкоголь. Человеческое изобретение превращает его в настоящего монстра, порой хватает одного глотка. И потому его неописуемая сила вырывается наружу, он не в состоянии контролировать её. И вчера подобная картина повторилась вновь не без помощи Астрид. Но теперь пострадала не целая деревня и её невинные жители, а ты, — любезно растолковал Владыка. — Но какой идеальный случай, скажу я. Ведь как раз, для того чтобы вызвать с того света твою семью, нужна жертва. Ты разве не знала?

Эльза изменилась в лице. Вновь возникла тупиковая стена. Она почувствовала отвращение ко всему окружающему, к Владыке, к Вальдемару, к себе, за то, что позволила всему этому случиться только из-за себя.

— Прекратите, — вдруг очень тихо промямлила она, выпуская скупую кристально-чистую слезу.

Сейчас Эльза выглядела, словно загнанный в ловушку зверек. Владыка уже готовился получить от этого удовольствие, но чужая слабость, беспомощность Разенграффе неожиданно вызвала в нем внутреннюю неприязнь к сложившейся ситуации. В один момент желанная картина стала ему отвратной. Он хотел сжечь все дотла, хотел наказать себя за всплеск безумия, за то, что дал свободу старому себе. Когда-то молодой, безумный, дикий, страшнее дьявола. Такого его помнили еще тысячу лет назад. Но то было давно даже для вампира. И только что вновь прошелся отголосок молодого Джека, которого смогла подавить слеза Эльзы. Одна лишь слеза.

Владыка опустил голову, тень накрыла его сосредоточенное лицо. Возникшая тишина болью отдавалась в ушах, пока топот ноги её не прервал. Вальдемар выглядел недовольным, сделав более сильный упор на одну ногу, другой отбивая по ковру. Женственные руки скрестились у груди, а идеально ровные брови скосились.

— То есть все отменяется? Крови не будет? — Вальдемар звучал так, будто чья-то жизнь, кровь для него не были дороже монеты.

Он встретился взглядами с Джеком, но теперь его харизма не работала как раньше. Сейчас перед ним стоял уже не тот кровопийца страшнее и безумнее его самого, Вальдемар это прочувствовал. Колдун закатил блестящие янтарные глаза и развел руками в стороны.

— Тогда не буду себя задерживать, надеюсь увидимся в следующем столетии, старик Джек!

— Цирк одним словом, — посмел сказать Иккинг, когда Вальдемар уже исчез за дверью вальяжной походкой. Владыка никак не среагировал, усевшись на трон. Итак задумчивый он погрузился в более глубокие мысли, преподнеся руки к лицу.

— Будешь жить, Праций, — громкий вздох пролетел по залу, Астрид хотела была метнуться к колдуну, как острый взор Владыки её остановил: — Будешь жить, но в изгнании, — продолжил правитель, глядя прямо на Хофферсон, — если из-за тебя пострадает еще одно живое существо, суда не будет и пыток не будет. Я убью тебя на том же месте. А ты, Астрид, свободна. Больше ты не служишь мне и короне Ночной Империи. Можешь отправиться с Працием, мне все равно.

Астрид глазела на своего хозяина, словно несчастный щенок брошенный у дороги. Её дыхание остановилось, она почувствовала как жизнь вновь стала для нее бессмысленной, ноги подкосились, но она стояла. Стояла, потому что чья-то маленькая ручка подхватила её сзади, окутала её поникшие плечи.

— Позвольте ей остаться тут в качестве моего друга, Владыка. — Эльза глядело на Джека храбро, больше не уводила взора. И этот взор, полный новых сил и надежд, вдохнул в Астрид жизнь. Вампиру, сидячему на троне, пришлось уступить.

Иккинг заметил как Владыка согнулся на троне, тяжело облокотившись на спинку, хватка его слабела, а напористость Эльзы наоборот увеличилась. Сегодня он позволил остаться Астрид по просьбе Разенграффе, что же будет завтра?

========== XXII глава: “Настоящая сделка” ==========

Комментарий к XXII глава: “Настоящая сделка”

Приятного чтения! Вальдемар - младший брат Сэнди Ника (главаря колдунов и ведьм).

Три ночи резиденцию правителя вампиров окутывал холодный туман и ровно столько же он сам скрывался в личных покоях, не выходя оттуда. Никто из слуг даже не осмеливался пройти мимо его дверей, после того как Кая вышла оттуда вся окровавленная из-за бутылки крови, которую хотела отнести Владыке. Заплаканная, испуганная она больше не отходила от Эльзы.

Юную госпожу Каи большую часть времени не волновало сумасбродство Джека. Память о родителях затмевала все мысли. О том насколько был близок момент встретиться с ними терзал Эльзу ночами напролет, что она даже не находила желания поговорить об этом с Иккингом, который теперь больше времени проводил с Астрид.

Эти три ночи очень сблизили их. Перед рассветом они сидели на балконе парня и болтали о чем угодно, лишь бы Астрид, наконец, избавилась от недавно пережитого стресса. Разлука с Працием далась ей очень тяжело. Как только с него спали железные оковы, он отправился в изгнание. Хоть они не были достаточно близки, больно расставаться с тем, кто бился с тобой плечом к плечу.

Эльзе вновь не спалось. Снова вернулось то время, когда совсем не хотелось есть и спать. Вампир ворочалась в мягкой постели и так и не нашла удобную позу. Громко вздохнув, она уставилась в расписанный барельефом потолок. Роскошь личных апартаментов на неё давила с самого заезда. Все вокруг было чужое: одежда, недавно сшитая портнихой Розой, мебель, которой Эльза редко пользовалась, и даже пейзажи за окнами ни коем образом не походили на те, что красовались в окне общежития академии.

В голову уже лезли плохие мысли, как бы расторгнуть договор с королем, ведь его часть сделки не была выполнена — она не встретилась с родителями — но с другой стороны теперь у Астрид была защита.

Чуть влажные глаза Эльзы закрылись, как за дверью послышались шорохи. Неизвестный мешкал, будто боялся постучать дверь, топчась на месте. Но стук в дверь все же раздался.

Разенграффе была уверена, что то был Иккинг. В последнее время он редко попадался на глаза, оттого и разговоров случалось меньше, к счастью, ведь теперь беседа казалась не такой лёгкой и веселой, как в детстве или в академии. Это не могло не расстраивать обоих. Пока недавние события давили на них, они не могли вернуться к нормальному беззаботному общению.

Постель зашуршала. Эльза приняла сидячее положение, подоткнув кремовое одеяло к себе плотнее.

— Войдите, — мягко пронеслось по комнате. Дверь отворилась, и свет убранных после инцидента с фантомами апартаментов разлился в темный коридор. Хозяйка тут же вскочила с места, не скрывая ошеломлённость на чуть помятом лице.

— Извиняюсь за беспокойство, — неуверенная фраза звучала несуразно из уст девушки с пугающими клинками на бедрах в кожаных штанах.

— Все в порядке, — взвизгнула Эльза. Кого она точно не ждала, так это её — Астрид. Недолгая пауза угрожала их разговору, Разенграффе взяла инициативу в свои руки: — Присаживайся!

Хофферсон послушно прошла к низкому диванчику и из-за стеснения неуклюже расположилась на нем. Выглядела она неестественно: колени сомкнуты, спина натянулась, как струна, а шея напряжена.

Чтобы хоть как-то влить разговор в спокойное русло, Эльза налила нежданной посетительнице бокал крови, бутылку которого Кая всегда оставляла перед рассветом, чтобы при пробуждении госпожа могла сразу же взбодриться.

Бордовую жидкость Астрид приняла с несвойственной себе робостью. Когда Разенграффе села справа от нее на мягком кресле, Хофферсон набрала воздуха, будто это помогало ей вернуть храбрость.

— Спасибо! — выпалила она, словно из пушки. И зажмурила глаза. Эльза хихикнула, заставив Астрид взглянуть на неё. Нежная улыбка красавицы с белоснежными волосами и добрыми глазами её восхитила. Часть напряженности тут же испарилась. Говорить слова благодарности оказалось не так смертельно.

— Я должна извиниться, что избегала вас с Иккингом все эти три ночи. И не дала тебе возможности поговорить со мной, — Астрид стремительно поддалась вперед, хватаясь за руку Эльзы. Холод её рук неожиданно обжег бывшую помощницу Владыки.

— Такие ледяные! Надо разжечь огонь! — впопыхах собеседница уже хотела броситься к камину, как мягкая рука вновь усадила её на место. От Эльзы теперь веяло спокойствием, будто ситуация для неё прояснилась.

— Спокойней, Астрид. На моем месте ты бы поступила так же. Не стоит меня теперь относить к лику святых. Имей я хоть немного их способностей, ты бы не просто осталась в замке, а вернулась на службу. А из-за моей недостаточной стойкости ты теперь лишилась дела, которому отдавалась всей душой.

— У меня есть новая цель! — энергично вставила Астрид. — Я происхожу из свободолюбивых вампиров. Мы очень ценим её вкус, но благодарность за спасенную душу мы ставим превыше всего. Надвигается ещё более страшные события, чем раньше. Со мной вы будете в безопасности, позвольте стать вашей соратницей!

Эльза поразила молния, такого она точно не ожидала услышать. Хватило немного времени для взвешенного ответа:

— При одном условии, — ухмыльнулась вампир.

— Все что угодно! — воодушевилась Астрид.

— Обращайся ко мне как к своей подруге.

Астрид вновь засмущалась, сковав идеальные руки в замок на коленях. И всё же едва слышимо промолвила согласие.

***

— Пяти расам угрожает одна сумасшедшая, а ваш Владыка не вылезает из своих покоев, как обиженная девчонка. Неужели депрессия одолевает даже столь древних вампиров? — Эльза резко прижала современное приспособление людей к груди, как бы голос Мериды из телефона не дошел до ненужных ушей. Бесстрашие волчицы только развеселило Иккинга, сидевшего рядом с подругой.

— Повтори это ещё раз, я поставлю погромче, — весело произнес он, отчего получил неодобрительный взгляд Астрид, читавшей книгу в углу гостиной.

— Замолчите вы оба, или я больше не буду отвечать на твои звонки, Мерида, — угрожающее предупредила Эльза. Хоть Владыка не вылезал четвертый день, существовал риск быть пойманными за столь неуважительными разговорами.

Тут экран рыжей бестии затрясся страшным образом. Картинка размазалась на долю секунды, слышались громкие возмущения подруги. И в телефоне вспыхнули три огненные головы.

— Эльза! — в унисон крикнули тройняшки Данброх, и Эльза расплылась в улыбке.

— Как поживаете, варвары с севера? — любя произнесла она.

— Тебя нет и теперь некому защищать наши зады от гнева матери. А вот и она! — послышался мелодичный голос женщины средних лет с оттенком недовольности.

— …ещё раз сбреете шерсть с малыша Люткина, я… — не успела угроза самой властной волчицы сервера закончиться, как тройняшки повернули экран к матери, и она обомлела. — Эльза! Крошка моя! — улыбка Разенграффе стала ещё шире.

— Здравствуйте, миссис Данброх, — дружелюбно вмешался Иккинг, махая рукой, тут тонкие брови женщины резко согнулись на переносице.

— Отведи камеру от этого бездельника! — пробурчала обладательница густых каштановых волос. — Эльза чуть повернула телефон, и Иккинг скрылся с картинки.

— И вам хорошей ночи, миссис Данброх, — Астрид вопросительно посмотрела на Иккинга, но тот лишь притворно пожал плечами, будто ничего не знал.

И снова не состоялась нормальная беседа. Теперь линию разрывал отец сего сумасшедшего семейства.

— Кто это там? Эльза?! А ну дайте сюда телефон! — волк вырвал телефон из рук тройняшек и нацелил прямо на свои светло-зеленые глаза, что те заняли весь экран Разенграффе.

— Как поживаете, мистер Данброх? — не успел оборотень и половины фразы уловить, как чья-то цепкая рука и сильный голос остановил всю сложившуюся суматоху.

— Все вон из моей комнаты! — взорвалась Мерида, и недовольные голоса стали затихать, пока не раздался хлопок двери. — Они невыносимы, — расслабилась волчица.

— Есть какие-нибудь новости? — серьезно спросил Иккинг, хватая Эльзу за руку и направляя камеру на себя. Астрид навострила слух. Воздушная атмосфера в гостиной сменилась напряженной. Уже очень давно не было слышно о сестре Повелителя.

— Ничего существенного, границы строго охраняются и пока что без происшествий. Слышала, что в мире людей проходят волны беспокойства. Пропажи участились. Так что ждите скорый визит человеческой принцесски Туффи, она наверняка считает, что в этом виноваты вампиры вашего правителя. Хотя даже тупоголовый поймет, это не так. Она наверняка ищет повода встретиться с ним. — Пренебрежительно добавила Мерида.

— Неважно каковы её истинные цели, но Валенсия не должна набираться сил, пока мы тут ведем оборону, — рассуждал Хэддок, Астрид согласно кивнула головой. Книга уже давно лежала где-то в стороне.

— А я думаю, неважно насколько сильной станет эта психичка, пока в силе ваш с ней договор, все кто побывал в том подвале неприкосновенны. Это не может не играть на руку. — упоминание Мериды об ужасе в подвале слегка пошатнули Эльзу. Иккинг заметил, как её рукаслегка опустилась, будто вновь её настигла тяжесть оков.

— Все равно очень опасно. Не умрем от её рук, так точно от чьих-либо ещё. Слишком много жадных на власть. Что говорит твой отец? — Хэддок галантно отнял у Эльзы телефон, чувствуя её встревоженность.

— Папа считает, что единственные, кто должен идти в атаку, это ваш Повелитель. Остальные обороняться. Потому что в этой битве должны схлестнуться две равные по силе стороны. Если вмешаются другие, то будет очень много потерь, чем в прошлые разы, — Мерида заметно посуровела. Идея войны никого не приводила восторг, она ломала судьбы.

— Валенсия не спросит разрешения на кого нападать, а в ответ, конечно, же будет такой же удар. Так что война касается всех нас, как бы мы того не хотели, — взбодрилась Эльза. — Ей на руку пышные представления, чтобы остальное человечество узнало о нас. И начнется паника. Но она не торопится, потому что для полной власти над нами потребуется очень много сил.

— Принцип, если битва неизбежна, бить надо первым, тут не работает, — подключилась Астрид, вставая с места.

— Кто это там? — не ожидала Мерида.

— Новая соратница Эльзы, — произнес Иккинг, окатывая Астрид улыбчивым взором. Хофферсон сконфужено влезла в камера и скованно помахала рукой. Мерида ответила сухим кивком. Старым подружкам никогда не нравились новые подружки.

— Её надо брать хитростью, как это сделал Иккинг. Другого пути нет, — дальше Астрид заговорила уверенней. Разговоры о стратегии войны были её стихией.

— Что мы можем сделать? Пообсуждать и только. Решающий ответ за Альянсом. Что он решит, так и будут действовать, — срубила Эльза и полностью была права. — У нас нет права голоса.

— Вообще-то есть. Я любимая дочь Фергуса Данброха, не забывай, подруга. Мне без труда удасться уговорить его на наш план. Остается повлиять на вашего правителя. А Туффи бесхребетная перед его властью. Будут уже три голоса в Альянсе, перевес, а значит все пойдет как по маслу без ненужных смертей. Главное придумать план, как истребить эту ядовитую змею и как подвести вашего Владыку к нашему плану.

— Мерида, ты ещё та сумасшедшая! — мелькнула улыбка Иккинга.

— Я возьму на себя Повелителя, — резко вставила Эльза. Все одновременно оттопырили на неё глаза. Иккинг редко, когда заставал на лице подруги столь решительный взгляд, как тогда в тронном зале. Он неохотно осознавал — она меняется. Больше всего пугало, что исчезнет навсегда та ласковая и любимая всеми Эльза. Смерть родных уже подтолкнула её на тернистый путь, а приближавшаяся война с каждым разом запирало ту маленькую Эльзу, которую Иккинг хорошо запомнил и по которой очень скучал.

— Ты точно справишься? — осторожно спросил Хэддок, заглядывая в её стеклянно-голубые глаза. Идея, что Разенграффе будет уговаривать то чудовище из тронного зала, не нравилась даже Астрид. Но Эльза выглядела так, будто не боялась его — это Иккинга пугало больше всего.

— Справлюсь, только нужен план.

***

Отвращение, первобытный страх, желание скорейшей смерти, чем вновь дотронуться до него — Джек читал эти эмоции в Эльзе, ежесекундно представляя её перед собой.

Фрост стоял на коленях у своей неубранной скомканной постели. И отчаянно сжимал в кулаке мягкую подушку, пропитанную ароматом Эльзы. Жасминовый запах… За всю свою долгую жизнь он встречал множество женщин разных рас с этим цветочным вкусом и ни одну из них он не запомнил, как сейчас не мог выбросить из головы Разенграффе. Вновь этот испуг на её изящном лице перед глазами, и Джек отшвырнул подушку в другой конец комнаты.

Иссохший, со впалыми щеками, вены проступали на каждом участке кожи. Джек ещё никогда не выглядел так кошмарно, его тело молило о крови, но даже с запахом кровяного вина, разлитого по полу, он не ощущал убийственной жажды, покуда белокурая девушка не вылезала из его головы.

Повелителю вампиров была знакома эта внезапная мания. Он подошел к одной из полок позади своего стола из красного дерева. В руках оказалась изрядно потрепанная тонкая книжка, издававшая запах гнили. Джек осторожно её открыл, боясь сделать ещё хуже. Потухшие глаза стали внимательно изучать маленький портрет, помещавшийся в ладони, очень старый и местами потертый.

Бронзово-коричневые волосы даже сквозь старость картины передавали шелковистость, густые брови, как взмах орлиного крыла, подчеркивали миндально-янтарные глаза. Курносый носик, пухлые губы и лучистая улыбка. Валенсия выглядела красивее ангела. И только она могла когда-то похвастаться любовью Джека к себе, пока не избрала свой путь… Брат хранил этот портрет с тех самых времен, много раз пытался его сжечь и никак не мог. Привязанность, скованная глубоко в его сердце, не позволяла.

Но теперь предстал выбор. Сестра или девушка, что обладает его браслетом. Джек вновь посмотрел на портрет Валенсии. Костлявые руки напряглись, глаза сосредоточились. И портрет начал тлеть, медленно и мучительно. Красная полоса медленно добралась до узкого подбородка, затем до носа, а затем заалело все прекрасное лицо. Выбор сделан…

Пепел рассыпался у ног, Фрост стряхнул руки и простоял, как статуя, еще пару минут, пока жасминовый аромат, просачивающийся через дверь, вновь не ударил по носу.

Три ровных стука. Тишина. Джек молчал, нет, он боялся, что позволит войти Эльзе, и при виде него в её глазах сверкнёт неприязнь, паника. Ещё два стука. Снова тишина. Если эта игра продолжится — Повелитель и рабыня, она убьет Джека, он это чувствовал. Теперь его каменное сердце окутывала легкая дрожь. Впервые за столько лет. Шуршание за дверью, а затем стук каблуков, она уходила…

— Войдите! — как можно громче приказал Джек.

Через несколько секунд дверь медленно открылась. Фрост сел за стол, боясь, что тело подведет его при виде неё. И он набросится как хищник в диком желании прокусить её шею.

В светлых джинсах и шелковой рубашке Эльза выглядела прямо как человек. Синие вены на открытом горле из-за высокого хвоста будто насмехались над Джеком, но добрый взгляд девушки отвлекал от жажды.

— Ты выглядишь спокойной, но я чувствую твой бешеный пульс, — прозвучало в темной комнате. Джек мысленно корил себя за столь плохое начало. Он не умел не проявлять могущество, бессердечность.

— Это страх за ваше самочувствие, — Повелитель выпустил громкий смешок, покачав головой, — в замке все обеспокоены из-за вас, — продолжала Эльза, делая очень маленькие шаги в сторону стола.

— Я в порядке, — сухо ответил Джек, вжавшись руками под столом в свои колени. Горло все горело от желания испить из шеи впереди стоящей красавицы. Ещё чуть-чуть и он набросится на неё, но Владыка умел сдерживаться, когда надо.

— По вам не видно. Что с вами? — Эльза готова была к любому ответу, лишь бы вытащить Повелителя из его комнаты, из его временной хандры.

— Ты еще маленькая, чтобы услышать, — и вновь пренебрежительный смешок, будто пьяного вампира. В последний раз Джек вел себя так, когда был беспечным подростком.

— Мой правитель, простите меня за мою неуважительность. Но страна ещё оправляется от удара внезапной войны, а вы сидите тут в темной комнате без дела, когда ваш народ каждый день засыпает со страхом не проснуться завтра.

Это стало последней каплей. Деревянный стул резко отлетел назад, громко стукнувшись о полки с книгами, некоторые из которых полетели вниз. В один миг Джек оказался перед Эльзой, больно впечатав её в дверь. Раздался глухой стук. Вампир зажал её собой, держа рукой за горло. Но внезапно обомлел:

— Где твой страх, Эльза? — Разенграффе чувствуя легкую нехватку воздуха, смотрела прямо на Владыку серьезными глазами. Ни растерянности, ни испуга, как в воображениях Джека. — Не боишься, что прокушу твою шею? — для пущей убедительности Владыка стал водить языком по бархатной шее, но тем самым дразнил себя, а не её. Всё тело вампира уже зудело от нетерпения, моля продолжить и, наконец, испить заветную кровь.

— Вы не пили кровь четыре ночи, я знаю каково это долго голодать, знаю какую муку вы сейчас испытываете. Зачем? Для чего все эти мучения? — мокрые следы от языка не приносили Эльзе никакого удовольствия. Хотелось ударить Повелителя, чтобы он пришел в себя, но пока что у неё не было такой дозволенности.

— Да что ты знаешь о моем голоде… Ты бы не выдержала и крупицы того, что я ощущаю на протяжении всей жизни, Эльза. А жажда крови лишь побочный эффект, так контролируемая вещь моего организма, это совсем не важно. Важно лишь то, как сильно я хочу прекратить внутренние терзания. И все из-за тебя! — Джек отпрянул от Эльзы, метнувшись снова к столу. — Проклятая договорённость с твоим отцом! Не будь её, я бы в лицо тебя даже не знал! А теперь каждый раз при виде тебя меня вновь переполняет необузданная энергия. Ты уже видела ее последствия в тронном зале, хотя то ещё было только начало. Каждый раз при виде тебя я начинаю думать о семье, о будущем наследнике. Это мешает мне вести войну. Я сделал большую ошибку, оставив тебя подле себя.

— Отступать поздно, Владыка, — твёрдо выговорила Эльза. Джек встал ровно. — И вправду проклятая договорённость, — Разенграффе грустно взглянула на обувь. Но тут же вернулась к делу, из-за которого здесь.

Она пыталась поймать его взгляд, полный голода и безумия. Когда-то синие и проницательные глаза, а сейчас их тьма поглощала полностью. В эту минуту даже Эльза почувствовала нарастающий голод, в горле запершило, она сглотнула сухость во рту.

— Если ты ещё раз так жалостливо взглянешь на меня, я за себя не ручаюсь, — прорычал Джек. Эльза моментально сменилась в лице.

— Я пришла договориться с вами, но уже по-настоящему, на крови. — Эльза стала импровизировать, чувствуя преимущество, что сейчас ее кровь желанна. — Вы нарушили договор, обещали мне встречу с родными, на самом же деле вновь стали играть в свои куклы. Теперь же я требую договор, которому следуют вампиры испокон веков, нерушимую сделку, которая крепче сделки с дьяволом.

Джек заулыбался. Такие серьёзные слова из уст молодого вампира для него звучали, как от ребёнка.

— Наказывай я твою дерзость ко мне сразу, ты бы сейчас не стояла так смело перед до мной. — Вампир провёл рукой по волосам, ещё сильней взъерошивая их. Наполнив легкие ароматом Эльзы, он вновь отошёл подальше от неё.

— Я устала от обмана, от того, что все меня опекают как маленькую. Отчасти моя беспомощность тоже виновата в смерти родных. Второй раз на грабли не наступлю, — парировала Эльза.

— Не обманывай себя, Эльза. Я чувствую твой быстрый ритм сердца, чувствую как тело бросает то в холод, то в жар. Твоя уверенность, как вспышка молнии в грозовом небе. Один мощный удар, а дальше затишье, — Джек замолк, чувствуя как снова тьма прошлого овладевает его сердцем. Как теряет контроль, чтобы опять обезумить. — Довольно пустых разговоров! Прочь отсюда! — ещё минута наедине с Эльзой, и он точно не совладает с собой. Но девушка стояла на месте.

Хитрость, вот чем сейчас орудовала Эльза, проделывая порез на красивом горле. Тонкая струйка быстро покатилась вниз скрываясь за рубашкой между грудью. Сладкий запах в перемешку с жасминов стал ударом ниже пояса для Владыки.

Он застыл, зверски вцепившись в стол. Следы ногтей изуродовали дорогую столешницу, но он стоял выжидающе, как хищник.

— Есть у вампиров один минус, даже у самых древних. Испив желанную кровь, они могут сразу же потерять к ней интерес. Но для меня сейчас это большой плюс. Я дам вам своей крови, и вы тогда избавитесь от этой «болезни» при виде меня, но взамен исполните одно мое желание. Я хочу, чтобы вы последовали военной стратегии, которую предложит Иккинг.

Эльза прокусила запястье. Ещё больше крови запятнало мягкий ковёр. А Джек был готов сойти с ума. Она протянула прокушенную руку, смотря прямо в его ошеломлённые глаза. Теперь и Разенграффе научилась манипулировать.

Грудной смех пробежал по комнате, а затем также резко стих. Джек не любил ложь, тем более, когда обманывал самого себя. Но с тех пор, когда Эльза поселилась в резиденции, он через чур заврался…

Сильные острые клыки обнажились и впились в запястье. Кровь Владыки медленно потекла вниз. Выбор был уже давно сделан. Он медленно пошагал к Эльзе, и их руки сомкнулись в старом рукопожатии. Запястье к запястью. Кровь к крови. Нерушимый договор приходил в действие.

— Моя кровь взамен на желание, — четко произнесла Эльза, не сводя влажных глаз от Владыки.

— Желание взамен на твою кровь, — заворожено ответил Джек.

Тонкая струйка, отливавшаяся блестяще бордовым цветом окутала их руки, протягиваясь вверх. Она медленно поднималась по предплечью, плечу, затем вниз спускалась к сердцу. Когда же волшебная нить дотянулась до капризного органа, у обоих вампиров по всему тела прошлась приятная дрожь, похожая на электрический ток.

— Вот значит как происходит настоящая сделка… — пробубнила Эльза, отлипая от Владыки.

— Ты назначила слишком маленькую цену за свою кровь, Эльза. Она стоит большего, нет… Она бесценна.

Джек мягко схватился за руки Эльзы, вновь прижимая ее к двери, но теперь нежнее, ведь сопротивления точно не последует. Послушно и без капли страха Разенграффе повелевалась, открывая шею. Фрост окутал девушку своим телом и прижался губами к ее мягкой коже. Нетерпеливо слизнув нетронутое никем место, он осторожно прижал к нему свои клыки. Проступили слюни, рот сводило от предстоящего блаженства. И тогда одним резким и отточенным движением он впился. Эльза проглотила стон боли, не желая дразнить Владыку ещё больше.

Соленая. Сладкая. Горькая. Кислая. Ни одно понятие вкуса не подходило под описание крови, которое так жадно пил Джек. Неповторимая — однозначно. К этой крови невозможно было потерять интерес. И это стало для Владыки приговором.

— Достаточно, — тихо произнесла Эльза, чувствуя как кружится голова. Но тело продолжало сотрясаться от наслаждения. Она не могла поверить, что те же самые чувства испытывал Иккинг, когда Эльза в беспамятстве иссушала его. — Слишком быстро, — дочь Агнарра опёрлась руками в грудь вампира, но сил не хватало, чтобы оттолкнуть его мускулистое тело. Глотки продолжались. И тогда у Эльзы потемнело в глазах. Ноги подкосились. Она обмякла на руках Джека. И тогда ее слабое состояние образумило его. С чмокающим звуком он отстранился от неё. В глазах горели искры живости, здоровый румянец зиял на щеках, стянутость кожи исчезла, как и временная костлявость. Джек ещё никогда не ощущал себя таким живым в отличии от Эльзы, которая теперь вновь была на его руках и прижималась к груди. Ещё чуть-чуть и она бы точно превратилась в пепел. Хрупкая, беспомощная и в то же время неотразимая, она только ещё больше вызывала в Джеке желание овладевать ею.

========== XXIII глава: “Старый совет матери” ==========

Летящее, в меру элегантное кровавое платье из сатина доходило до щиколоток. Труд швеи Розы сидел комфортно, но Эльза чувствовала себя неуютно в наряде со слишком вульгарным цветом. Это был не её стиль. Рукава-буффы, открытое горло, длинная юбка, подчеркивающая девичьи бедра. Внутреннее чутье подсказывало, одежду кроили после согласия Владыки.

С момента переезда из Нью-Йорка каждый аспект жизни Эльзы в резиденции правителя безгласно контролировался им. Вампир стала той бунтующей пешкой в его игре, которую всё ещё можно было контролировать и не давать выйти на свободу.

И как бы душа не возмущалась, рядом с Повелителем временами тихая и сдержанная Эльза, мечтавшая выйти к свету, реже думала о солнце, забывала об оковах на руках. В голову лезли лишь представления, как в будущем великий правитель стоит под руку с прекрасной женой, таинственно-элегантной, прямо как Атали. А между ними сопит новая надежда вампиров, будущий наследник Ночной Империи. Представлялось и прошлое, как яростный Агнарр, готовый уничтожить всё вокруг, берет с Владыки нерушимую клятву на крови, чтобы защитить свою семью. И Эльза вновь скулила неспособная изменить из этого совершенно ничего.

Подобные мысли, мешавшие спокойствию, лезли каждый раз при виде Джека или его браслета на левом запястье. Украшение оставалось таким же прекрасным, как в первый день вручения. Он не создавал неудобства даже во время сна.

В свете металической люстры дочь Агнарра вновь оценила себя в узорчатом зеркале, прошлась быстрым взглядом по телу и остановилась на горле. Тонкое, изящное и без единых пятен и ссадин. Место укуса все ещё горело, хотя даже не осталось и следа, благодаря искусным навыкам Джека. Но незабвенные ощущения, которые он оставил своими прикосновениями, преследовали даже спустя несколько дней.

Хотелось повторить…

— Прибыло семейство Данброх, — бесстрастно предупредила Кая, входя со сникшей головой. Случай с Джеком и бутылкой крови преобразил её до неузнаваемости. Эльза пробовала с ней поговорить, не как госпожа со служанкой, а как равные вампиры вне систематики ночного мира. Но в ответ больше, чем вежливый отказ, она ничего не получала.

Разенграффе в последний раз проверила свой вид и направилась вниз встречать приглашенных. Махровые дорожки заглушали её легкий шаг в красных балетках. Возникнув на парадной лестнице в сопровождении приглушенного света, она оставалась незамеченной, когда в неприлично-богато отделанном холле из позолоты мелькало «огненное» столпотворение. При виде родных лиц на сердце стало тепло, зародилось ощущение будто вернулись мирные дни в академии.

Сыновья Фергуса Данброха стояли в центре мраморного помещения с бежевыми прожилками и изо всех сил старались не выдавать внутреннее восхищение от монументальности строения. Запрокинув кудрявые головы назад, они не отрывали сияющих глаз от старинной люстры весом больше пяти тонн, так и норовя испытать её на прочность. Позади прохладу звездной улицы несла знаменитая в ночном мире чета Данброх. Фергус громыхал своими кожаными сапогами, ведя под руку даму хрупкого и очень тонкого телосложения. На фоне мужа Элинор, именитая волчица севера, выглядела совершенным и изящным существом на всей планете. Плывя рядом с ним с грацией лебедя, она заставила позавидовать своей красоте и мягкости многих слуг-вампиров. Нехитрое семейство волков совершенно не вписывалось в своеобразную обстановку владений Джека. Такие простые, искренние и верные, истинные оборотни.

— Эльза! — воскликнули братья тройняшки, как их заставило замолчать нечто красное и пугающее, пролетевшее мимо них смертоносной молнией.

Мерида была на грани свершения убийства подруги своими крепкими объятиями. Сила оборотня снесла Эльзу с ног, но чья-то природная реакция спасла от неприятного падения. Большая, теплая ладонь застыла на пояснице Эльзы, и она знала, кому принадлежала эта надежная хватка.

— Надеюсь, что в пути вы не столкнулись с проблемами, — отчеканил Джек самым обворожительным тоном и доброжелательно улыбнулся обводя всё семейство волков.

Мерида спешно отпрянула от Эльзы, словно трудно-переносимая аура Джека оттолкнула её на несколько шагов. Несмотря на острый язык и врожденную смелость, она с осторожностью относилась к Повелителю вампиров. Волчица со скрытым отвращением взглянула, как рука Джека всё ещё уверенно покоилась на узкой талии Эльзы. Та в свою очередь, выглядела как безжизненная кукла, вторящая движениям господина. Неужели то был страх? Или сильное желание угодить? Не вызвать гнев?

— Джеки! — никто в просторном помещении не был готов, что королева оборотней Элинор расплывется в столь сладкой улыбке перед Владыкой. Она бросила компанию мужа, направившись к вампиру. Мерида с ещё большей тошнотворностью на лице наблюдала, как Джексон Фрост спускается навстречу к её матери, не отпуская Эльзу.

При всем уважении к одному из древнейших существ в их скрытом мире тройняшки оскалились, когда их статная мать чуть приподнялась на носочки, чтобы обменяться с Джеком сдержанными поцелуями в щеку. Фергус без задней мысли улыбнулся, зная, что связь этих двоих скреплена тяжелым временем войны в далеком прошлом.

— Отобедаем после собрания, все уже ждут, — предупредил Джек, посылая Эльзе нечитаемый другими загадочный взгляд.

Все послушно последовали за высокой фигурой в черном наряде, контрастировавшим с пепельными волосами, зачесанными назад.

***

Царила тьма, разгоняемая рассеянным светом ламп по периметру холодных, голых стен. Ни окон, ни помпезной мебели. В особой комнате стоял лишь огромный круглый стол из цельного дуба, вмешавший всех присутствующих. Самые разные лица, сплетенные событиями войны, сидели на стульях с высокими спинками и сосредоточенно глядели на географическую карту в центре стола.

— План, разработанный стратегом Люциусом и Владыкой действенный, но не эффективный, — смело высказался Иккинг, возвышаясь над столом и опираясь руками об его край. Следы бессонных дней никак не проявлялись на нем. Все тот же Иккинг с потрепанной шевелюрой, которым гордился кузен Смэлл, как и сейчас, сидя напротив него и внимательно слушая.

Златовласый вампир в белом костюме с золотой отделкой едва слышно вздохнул. Люциус, главный стратег Повелителя, любил роль экзаменатора, но совершенно не любил, когда критиковали его работу.

— Наш враг бездействует не потому что выжидает удобного момента для быстрого и мощного удара, а потому что набирает силы, чтобы ударить по нам так, что у нас не останется и шанса даже отомстить, — объяснил Хэддок.

Уголок рта Владыки, сидевшего справа от Иккинга, дернулся в полуулыбке — первое проявление эмоций на публике — от правдивости слов выступающего, словно сын Стоика знал Валенсию, как дочь родную. Эльза сидевшая по диагонали рядом с Туффианой Рой не сводила изучающего взгляда с правителя.

— Предлагаю собственный план, — выдержал паузу Хэддок, обменявшись серьезными взорами с Меридой и Астрид. — Не так давно мы попали в плен. Валенсия была кукловодом с самого нападения на нашу столицу. Использовала мистера Оли в убийстве Агнарра Разенграффе с помощью его внучки, — Эльза совершенно не дрогнула при упоминании отца, проглотив боль. Ей не хотелось показывать слабость при остальных, потому она бесстрастно слушала дальше, — с помощью обращенных вампиров и с наводкой от мистера Оли она поймала детей Фергуса Данброха в надежде, что оборотни тоже ослабнут, как и вампиры, но наткнулась на меня. Я заключил с ней сделку.

Лицо мистера Финка, нового советника Повелителя, скосилось в отвращении, будто Иккинг теперь осквернен и не смеет даже существовать в их мире.

— Сыграл в ящик, и теперь все те, кто пробыл в плену неприкосновенны Валенсией. Но это не значит, что они спасены. Я не на шутку её разозлил, и она непременно найдет другой способ уничтожить нас. По отдельности, как рассуждали Владыка и Люциус, мы будем не ровня её имеющейся армии. И если будем ждать, то уже точно проиграем. Надо бить первыми и с уверенностью, что она проиграет.

— Хватит мести языком, парень. Ты рассказываешь нам очевидные вещи. Давай ближе к делу! — возмутилась Туффиана Рой, нервно теребя свой записной блокнот. Ей не терпелось побыстрее расправиться с этим растянувшимся собранием. Личный разговор с Джеком волновал её сейчас куда больше созыва с разношёрстным сборищем любителей поиграть в войнушки. Хэддок, проигнорировав её, продолжил в том же темпе:

— Если мы нападем первыми, то мы сами выберем место битвы. В противном случае, человеческая территория превратится в руины, как и владения фей, — Мерида сладко улыбнулась, когда заметила то сконфуженное состояние, которое промелькнуло на лице человеческой представительницы.

— Откуда вы знаете, что она нападет на территорию людей? — не верил Сэнди Ник.

— Потому что это создаст тот резонанс в мире, которого она добивается. Большинство людей еще не готовы узнать, что существует ночной мир. Будет такая неразбериха, что исход битвы будет очевиден. Много крови, смертей, все как она хочет.

— Бить первыми. Мне нравится эта идея, но куда именно, сынок? — подключился Люциус.

— Для этого мы с согласия Владыки отправили разведывательный отряд туда, где нас держали в плену. Следы, как и ожидалось, привели нас к ней, — объяснил Иккинг. — Нам относительно повезло с местностью, но у Валенсии уже имеются десятки обращенных, чтобы эта относительность сыграла против нас. Ведь до сих пор поступают жалобы об исчезновении людей, — острый взгляд Хэддока обратился на притихшую Туффиану.

— Все ведет к тому, что битву опять придется вести вместе. Оборотни, конечно, никогда не отступают при виде врага, но будем говорить открыто… Валенсия сестра Джека. Это семейные проблемы двух могущественных вампиров, стоит ли пускать на мясо ни в чем неповинных воинов? — в комнате после слов Фергуса наступила гробовая тишина. Элинор хоть открыто не поддерживала мужа, но в памяти всё ещё были свежи ужасы ненужных войн.

— Тогда ответим честно, папа, — встряла Мерида, брови Элинор насупились, когда её дочь энергично встала со стула, чтобы теперь вместо Иккинга вправить всем мозги. Но в сердце матери таилась гордость за рыжую маленькую бестию, в молодости Элинор «обжигала» на военных советах яростнее дочери. — В этой войне для каждого есть своя выгода. Феям и вампирам отомстить за нападение, нам, потому что в этой войне участвуют эльфы. Разве не они наши заклятые враги? Выиграем в войне, и наши владения в лесу заметно увеличатся. Волшебники и люди долгое время вели тихую жизнь после ослабевающих событий на своих землях, им как никак другим нужно устанавливать свои права на мировой арене.

Сэнди Ник и Туффиана Рой умело скрыли напряжение от правдивости высказанных слов.

— А если без шуток, то и вправду на кой черт нам тогда Альянс? Разве не ты так говоришь, отец? В учебниках истории не раз повторяется, что основой для его создания стали дружественное будущее без войн и столкновений, взаимовыручка и органичное сосуществование в мире, где сошлось столько разных рас, что без союзов нам бы стало тут очень тесно.

Пламенная речь или нет, но Мерида смогла подействовать на присутствующих, отчего даже Туффиана набралась боевого духа.

— Официально заявляю, что место вожака после меня будет отвоевывать моя дочь, — обомлев, добавил Фергус. Тройняшки ликующе скалились, их сестра с малых лет служила для них идеалом. Эльза и Иккинг обменялись улыбками, завидуя самим себе, что Мерида их товарищ.

— Теперь ты, Смэлл, — произнес Иккинг, садясь на место вместе с Меридой. Главный информатор и координатор Владыки исполнительно встал с места со своим отличительным черным блокнотом и стал разъяснять уже четкий план действий.

***

Все обсуждения заняли больше трех часов. Время обеда уже давно прошло, но это не помешало всем расположиться в трапезной Джека. Семейство Данброх принялось разделываться с мясом кабана, они сидели ближе всех к Фросту. Туффиана Рой мелькала возле Эльзы и Иккинга, севших справа от Джека, и задумчиво поглощала ничтожную долю салата на богатом столе.

Хэддок и Разенграффе примерно расправлялись с кровяной телятиной, как и Астрид. Но девушка пряталась в самом конце стола, хоть и сидела на правах друга Эльзы: ей не хотелось раздражать Владыку. Сэнди Ник утолял голод бобовыми блюдами, а Астер Банниманд управлялся с растительностью. Один Владыка во главе стола довольствовался одним бокалом крови, как и его советник мистер Финк. Но тот по большей части хотел подражать своему королю, игнорируя дикий голод в животе.

— Как поживает Атали? — неожиданно спросил Джек, отчего мистер Финк засиял, как драгоценные камни на браслете Эльзы. Подобная любезность Владыки или его серьезная заинтересованность в Атали сбили весь аппетит девушки. Но затем, осознав, что любовные дела Джека её никак не касаются и для неё же лучше, если наследник явится быстрее, Эльза стала запихивать в себя мясо, чтобы замаскировать внутреннее неспокойствие.

— Она в полном порядке, мой Повелитель. Особняк, который вы нам выделили, очень ей нравится.

Новый особняк? Эльза, словно получила колючий укол. Ей вспомнились те дни в академии, когда она в миллионный раз перечитывала газету с фотографией Владыки и Туффианы и ревновала его, словно была его женой. Позже это беспочвенная ненужная ревность прошла, а теперь причуды еще молодой вампирши вновь вернулись.

— Навещаешь ли ты её, Смэлл? — спросил Владыка. Кузен Иккинга протяжно отпрянул от кусочка мяса на вилке и заметил, как мистер Финк побледнел в испуге. Отец знал, что дочь играла в любовь с этим пареньком ещё, когда он учился в академии, а она была на младших курсах. Связь не обрывалась даже после его выпуска. А затем, когда появился шанс стать женой Владыки, мистер Финк уничтожил все письма и фотографии, которые хоть как-то касались Смэлла.

— Работа отнимает слишком много времени, чтобы ездить по столице, — не соврал Смэлл. Он уже очень давно не общался с Атали, еще со времен битвы за столицу. Бывало напишет письмо, но ответа не приходило. Даже сообщения на телефоне оставались непрочитанными. Но большой загадкой оставалось, откуда Владыка знает про их связь? Он никогда и ни с кем не обсуждал о своей личной жизни.

— Девушка уже в почтенном возрасте для замужества, мистер Финк. Нынешнее время хоть и не самое спокойное, но это не повод держать дочь в заточении от потенциальных знакомств, — мистер Финк молился, чтобы это прелюдия была к тому, что сейчас Владыка объявит о своем желании жениться на его дочери, но не все так просто…

На незапланированном военном совещании было решено выступать с боевыми действиями ровно через месяц. Это значило только одно: все расы ровно через пять дней смогут отпраздновать великий праздник ночного мира под названием Эльдаро. Холодная ночь, когда звезды в небе горят ярче всего, олицетворяя отпетых воинов прошлого. В эту продолжительную ночь поют песни, вспоминая подвиги своих героев, и каждая раса отдает им дань уважения по-своему. Высшие вампиры вызывают древний туман, среди которого предки раньше охотились, оборотни устраивают жестокие кровавые бои, выбирая лучшего воина ночи, феи разжигают костры и безустанно танцуют вокруг них, ведьмы и колдуны хвастаются полетами на метлах и проводят дуэли. И все это под одним небом, одной луной, одними звездами.

— Близится Эльдаро, — начал с далека Джек.

Мистер Финк продолжал сидеть с верой, что сейчас Владыка все-таки объявит о желании жениться.

— В этом году Эльдаро будет особенным, ведь для некоторых её ночь станет последней. — все угрюмо отпустили взгляд в пол. — Мне казалось, Абадая, вы уже планируете свадьбу дочери со Смэллом, потому думал объявить её в эту священную для нас ночь. Вы теперь все-таки мой советник, — неким наивным голосом объяснил Джек. Он умел в правильном месте вести себя столь просто и глупо, отчего позже другим не верилось, что он, только что отрубивший чью-то голову, может вести себя так по-ребячески. Эльза свободно вздохнула незаметно для всех, кроме Иккинга. Мистер Финк нервно засмеялся, поглядывая на Смэлла, который держался так, будто говорили не о нем, а о другом вампире.

— Мистер Йоргенсон близкий друг семьи, но это всего лишь дружба между парнем и девушкой, не так ли мистер Йоргенсон? — взгляд мистера Финка нервически бегал, а Смэлл продолжал вести себя невозмутимо, отчего только смешил рядом сидящую Астрид. Ситуация позабавила даже тройняшек Данброх.

— Я ничего не могу даже сказать о нашей дружбе, мистер Финк. Помнится последнее письмо, где я как раз хочу разобраться, что испытывает ко мне ваша дочь, осталось без ответа.

Вроде бы удовлетворительный ответ для мистера Финка, но Владыка продолжал играть дурачка, пока ему не надоело, и он вовсе перестал обращать внимание на своего советника, скучно попивая кровь. В такие моменты вспоминался Агнарр и его изумительный талант подыгрывать спектаклю своего хозяина. Джек всё ещё с улыбкой вспоминал, как по приезду разных послов они с ним весело разыгрывали их, тешась над их страхом перед древними вампирами. С отцом Эльзы было много проблем, но не уныло, как с мистером Финком. Отчасти некоторая безрассудность Агнарра скрашивала серые времена Джека.

Тут в битву вступила Туффиана, также недовольная, что её обделяют вниманием. Но и её попытки заинтересовать Владыку оказались безуспешными.

***

Осень всё уверенней вступала в свои права. Прохладный ветер, несущий облака на север, игрался с толпой, возникшей у главного входа. Через тонкое окно своих высоких покоев Джек сухо наблюдал, как Эльза под руку с Меридой и в сопровождении Иккинга позади с Астрид обходит сады дворца. Его синие глаза искрились в свете выросшей луны и были полны голода. Джеку хотелось разорвать каждую руку того, кто посмел притронуться к его выбору — Эльзе.

Это животное влечение было неестественно даже для вампира. Безумие, вызванное точно не любовью, а собственническим характером и эгоизмом. С самого детства Джек стремился владеть всем красивым и прекрасным и все самое лучшее итак принадлежало ему. И эта особенность воспитала в нем жадность. Когда ему отказывали, он либо уничтожал в наказание, либо заполучал силой. И история с Эльзой была примером, как Фрост пытается взять понравившееся хитростью. Но время, с которым Джек никогда не считался, идет, близится война. Терпения уже больше нет. Он сделал выбор, а значит надо действовать. Взять силой, навлечь на себя вечный гнев её; взять хитростью, потерять теперь уже драгоценное время до битвы, где неизвестно, кто выйдет победителем. Теперь придется обратиться к нему, к тому, что Джек всегда игнорировал, лишь руководствуясь желаниями в мозгу. Когда-то мать учила: «Сердце подскажет что сказать и сделать.». Наконец, единственный сын воспользуется старым советом.

========== XXIV глава: “Десятая звезда” ==========

Эльза сидела на низком, мягком пуфике за туалетным столиком цвета слоновой кости. Не сказать, что приготовления к Эльдаро доставляли ей удовольствие, но она старалась не мешать Кае выполнять её должностные обязанности.

Служанка не торопилась, уделяя внимание каждому локону и завитушке. Времени оставалось прилично. Но как только в небе зажжется десятая ярчайшая звезда, праздничная ночь тут же начнётся.

Разодетые по последней моде гости поспешат в бальный зал, чтобы насладиться ночью, почтить память павших героев и просто забыться, пока месяц военного бездействия это позволяет.

Пока в небе пробивался блеск восьмой звезды — приготовления всё ещё шли.

— Кая, пожалуйста, поменьше украшений. Хочу выглядеть сдержанно, — вежливо просила Эльза. Сегодня был её первый Эльдаро без родителей и сестры. — И добавь чёрную ленту в мои волосы.

Черная лента в волосах — отличительный знак девушек, чтобы показать утрату близкого. Среди гостей, что прибывали в резиденцию Джека в предпраздничное время, можно было часто заметить девушек в темных нарядах или с черной лентой в прическе. К ним часто подходили выказать соболезнования, они утопали во внимании общественности. И это единственная причина, по которой Эльза никак не показывала внутреннюю боль от потери до этого момента.

Кая аккуратно вплела в косу госпожи шелковую ленту агатового оттенка и безуспешно подправила несколько непослушных локонов.

— Поменьше макияжа, хотя… лучше и вовсе без макияжа, — служанка огорченно положила ягодную помаду обратно на место и приблизилась к кровати, где лежало длинное бордовое платье из струящейся ткани.

Швея Роза подобрала для наряда самый лучший шёлк Ночной Империи. Платье шили специально для Эльдаро, обдумывался каждый элемент одежды. И для его красоты не пожалели ни метра дорогой ткани. Платье удачно компенсировало недостающие украшения на теле Эльзы и отсутствие макияжа. А браслет Джека подчеркивал элегантность образа.

Приталенная юбка пышно опускалась в пол и имела высокий разрез на правом бедре. Длинные рукава сидели вплотную и вверху плавно переходили в декольте. Не совсем глубокое, но весьма кокетное. Образ заканчивали высокие туфли с золотым отливом.

— Вы выглядите бесподобно, — завороженно промямлила Кая, неспособная оторвать взгляд от госпожи. — Цвет крови… он так вам идёт.

— Спасибо, — тихо поблагодарила Эльза, нанося любимый аромат жасмина около ушей.

На небе уже загоралась девятая звезда. Скоро выходить… Но Разенграффе продолжала тянуть время. Её не особо тянуло на праздник. Она уже знала, что будет стоять в тени своих резвых друзей и просто наблюдать за пиршеством.

Затем её одолеет невыносимая скука, и захочется уйти куда подальше. Но с другой стороны, как бы Эльза не отнекивалась от этих мыслей, ей очень хотелось взглянуть на Владыку, проследить за ним, как он будет себя вести. Ведь Туффиана Рой и Атали тоже будут там, и куча других высокопоставленных вампирш тоже…

Чтобы руки не болтались без дела, Эльза прихватила тонкий клатч с тем же оттенком, что и обувь. Всё было готово идеально, и можно уже выходить. Тем не менее, она ещё долго просидела за столиком, разглядывая свое отражение.

Всё та же дочь Агнарра, что и в академии, подумал бы сторонний. С добрым взглядом и грустной улыбкой, только теперь с выпирающими костями и со скрытыми шрамами в некоторых частях тела.

Внимательный бы заметил больше. Исчезла та знакомая искра любопытства в её васильковых глазах. Ещё несколько месяцев назад они светились, были оттенком ярче и излучали искреннюю радость, покуда друзья были рядом. И особенно живо глаза выглядели, когда Эльза встречала рассвет.

Порой она думала о том, будь у неё возможность ходить под солнцем, разглядывать красоту мира в настоящем свете дня, ей не чувствовалось бы так паршиво на душе.

Глубоко вздохнув, Разенграффе повернулась к Кае.

— Ну что ж, пора… Ты тоже повеселись на празднике, — с этими словами Эльза встала с места и вышла из апартаментов.

В главном холле замка её терпеливо ждали, как и всегда.

Мерида скучающе сидела на подоконнике, не заботясь о состоянии своего бирюзового платья и ковырялась в ногтях. Иккинг о чем-то разговаривал с ней, засунув руки в карманы чёрного костюма с молочным пластроном. Темно-каштановые волосы, всегда небрежные и непослушные были идеально зачесаны назад.

Прекрасный образ, чтобы обворожить женскую половину праздника, но совсем неудобный для участия в традиционных соревнованиях. А ведь это было любимым делом Иккинга на праздниках вампиров.

Да и сама Мерида была не в подходящей одежде для игр. Это лето поменяло всех без исключений.

— Заждались? — издали спросила Эльза, подходя к друзьям. Мерида присвистнула, слезая с окна, а Иккинг обомлел, словно мальчишка.

— Всегда такая безупречная, — проговорил он. Тут он взглянул куда-то сквозь Эльзу. Парень даже немного смутился, ставая по стойке смирно и высвобождая руки из карманов.

Стук каблуков Эльзы сплёлся с чужим стуком, но более неуверенным и медленным. Разенграффе недоуменно обернулась. И увиденное сразило её не меньше, чем друзей.

Они не ожидали увидеть Астрид в платье. Точнее, думали, что она попытается слиться с толпой, лишь бы не раздражать глаз Владыки, и наденет что-то неброское. Но реакция Иккинга на бывшую помощницу короны говорила сама за себя.

Девушка излучала явную неприязнь, что на неё так пялятся, но не смотреть было невозможно.

Венок из живых белых цветов украшал её длинные распущенные волосы. А в белом платье из тонких тканей она выглядела, словно фея.

— Мне придётся выколать вам глаза, если вы не перестанете так глазеть на меня, — пригрозила она, приблизившись к ребятам.

— Вот именно, Иккинг, постыдился бы, а то выглядишь так, словно не видел женщину сотни лет, — ехидничала Мерида, за что получила хороший удар в плечо от друга.

Астрид заметно покраснела и заёрзала на месте.

— Кто эта фея?! — свистнул Харрис, вгоняя красавицу в ещё большую краску. Тройняшки в едином такте шагали в шикарных смокингах, которые редко когда надевали. Они очень им шли, но зализанная шевелюра их огненных волос неприятно удивила Эльзу, всё это время стоявшую в стороне.

— Осторожней, Харрис, не то она достанет свой клинок из-под юбки и вонзит в твою шею, — предупредил с ухмылкой Хьюберт. Толпа рассмеялась, рассеяв легкое смущение вокруг.

— Ну пойдемте уже! Десятая звезда уже давно горит, — Хэммишу не терпелось оказаться на празднике.

— Подождите! — объявила Эльза. Она подошла к оборотням и всем троим растрепала волосы, возвращая им прежний привычный всем вид. — Так вы мне нравитесь больше, — парни обменялись улыбками и потрясли волосами перед лицом подруги.

Эльза уже хотела подойти к Иккингу, чтобы он взял её под руку, но вдруг остановилась, когда заметила, как он протягивает её Астрид.

Хофферсон смущенно её приняла, и оба пошагали впереди всех.

При виде этого Эльзе сделалось странно. Она растерялась, словно у неё украли частичку её души. Как так… Всегда было, что Эльза шла с Иккингом, а Мерида с братьями. Именно в таком составе они вламывались на праздники. А теперь…

Тройняшки и Мерида хмуро переглянулись.

— Ну идём же, Эльза! — выпалил Харрис, протягивая ей свой локоть. Вампирша, словно выпав из транса, слабо взялась заоборотня, как, вдруг, с другой стороны её подхватил Хэммиш.

— Сегодня мы твои сопровождающие, ты забыла? — Эльза подавила внутреннюю тревогу слабой улыбкой и зашагала более уверенно, когда оборотни стали её опорой. Чуть позже ей стало и вовсе спокойно.

Разве имеет она право грустить? Ведь это она сама требовала свободы…

***

В глаза бросались чаще золотые и белые цвета, потому что именно эти два цвета олицетворяли всю сущность Эльдаро. Но танцпол взрывался от палитры разных красок. Невообразимые оттенки женских платьев пестрили, словно дикие цветы на ясной поляне. А мужчины утихомиривали картину своими темными костюмами. Идеальный контраст.

Эльза вместе с остальными вошла через главные двери, смотрящие прямо на высокий подиум в конце бального зала. На нем, как по традиции, должны были стоять пять тронных стула, но их насчитывалось намного больше, ведь участники Альянса прибыли с семьей.

Сейчас они пока что пустовали.

Справа от подиума сверкали стеклянные двери, открытые на распашку и ведущие на поляну, где праздник шел более энергично. Оттуда веяло осенней освежающей прохладой.

Молодых тянуло именно туда, помериться с другими силами, покрасоваться. Ведь там устроили места для соревнований и выступлений.

Всё в сочетании с вампирским интерьером выглядело помпезно, но в то же время элегантно и мрачно.

Тем не менее, главным являлось совсем иное — гости. Вампиры, люди, оборотни, ведьмы и феи. Не так много рас под одной крышей, но уже прогресс после четырех жесточайших древних войн.

Это был не первый Эльдаро, когда Альянс праздновал его совместно, но сегодняшний обещал быть особенным.

И не только из-за скорой войны. Недавние сражения настолько сблизили всех существ, что они больше не толпились отдельными кучками по разным углам зала.

Больше нельзя было уловить ни единого высокомерного взгляда в зале, ни единого скорченного лица. Теперь оборотень стоял в обнимку с человеком, весело переговариваясь с вампиром; колдун чокался с феей, предлагая бокал вампиру, и это ещё было началом…

Оркестр, сидящий на балконе второго этажа прямо над сценой с тронами, замолк. Все знали, что за этим следует далее.

Раньше в академии, когда ученики встречали своих правителей, они всегда стояли строго в строю своей расы. Теперь же гости встречали Альянс вперемешку.

Первый звук каблуков по мраморному покрытию принадлежал Сэнди Нику. В очередном золотом костюме он шел рядом с Астером. Оба с гордой осанкой плыли в сторону подиума.

Эльза стояла у самого входа в первых рядах. За её спиной слышались перешептывания, полные восхищения. Все ждали той ночи, когда глава фей и глава колдунов зашагают плечом к плечу. Оба всегда сторонились друг друга, но после совместных битв, поняли насколько дополняют друг друга в магии.

Следующими вошло семейство Данброх. Эльза только сейчас заметила, что оборотней нет рядом. Лишь Иккинг с Астрид стояли слева от неё.

Фергус и его жена шли с высоко поднятой головой. На плечах главы висела шкура бурого медведя, а на зеленом платье Элинор постукивали мелкие косточки.

— Кости побежденных эльфов, — прошептала Астрид, восторженно рассматривая королеву оборотней.

Эльзу пробил холод. Она не раз слышала о кровавой вражде эльфов и оборотней, но никогда не вникала в традиции детей луны.

Мерида шла вслед за родителями. И излучала полное отрешение от всего происходящего. Ей было чуждо выказывать свое высокое положение над другими, потому она старалась идти быстрее. Совершенно иначе держались её братья. Жизнь в Нью-Йорке научила тройняшек пользоваться тем, что имеешь. И они наслаждались всеобщим вниманием, скалясь как хищники.

Следующей спустилась Туффиана Рой под руку с молодой девушкой. Эльза присмотрелась внимательней и замечала некоторые схожести во внешности обеих. Не было сомнений, что эта сестра премьер-министра.

— Говорят, что в будущем место Туффианы займет её младшая сестра. Вот она и таскает её по ночному миру, — Астрид подтвердила догадки Эльзы.

— Она выглядит совсем молодо для этого, — заметил Иккинг, сопровождая новенькую в их мире внимательным взглядом.

— Туффиана начинала пробиваться на арену ещё раньше, — ответила Хофферсон.

Сестра Туффианы выглядела, словно ангел. И полностью отличалась от своей твердой по нраву сестры. Светлые волосы, белая кожа, улыбка на лице при виде недоступного для многих ночного мира. Она была ещё совсем зеленая…

— Даже жалко её немного, — добавила Астрид и как-то резко замолкла, пятясь за спину Иккинга. Но вампир крепко схватил её за руку, возвращая на место рядом с собой.

Причина резкой смены настроения Астрид неспешно стремилась к своему трону.

Теперь в зале в глубоком поклоне застыли вампиры. Как всегда последним шёл Джек. Его голову с платиновыми волосами украшала необычная корона из метеоритного металла. Она выглядела, словно рога оленя, берущих начала от затылка. При свете люстр корона переливалась светом так похожим на тот, что у браслета Эльзы.

Девушка невольно притронулась к запястью левой руки, где по сей момент крепился подаренный браслет.

В привычных для себя черных одеяниях с мантией Джек прошел мимо Эльзы, ведя за собой своего нового советника и его дочь. Вид Атали немного сконфузил Разенграффе. Оба оказались в платьях одинакового цвета.

Платье Атали с длинным шлейфом очень шло её загорелой коже. Автозагар лег ровно и подчеркивал её ореховые глаза и шоколадные волосы, уложенные в объёмные кудри. Но глаза притягивали больше открытые острые плечи и пышный бюст.

Эльза погладила себя за плечи, чувствуя, что выглядит нелепо в своем красном платье. Превосходство Атали над ней было заметным.

— Этот цвет твой, а не её, — произнес Иккинг на ухо Эльзы.

Вампирша взглянула на друга с благодарностью, но неуверенность не прошла. Джек даже мельком не посмотрел в её сторону. От этого в очередной раз захотелось исчезнуть с праздника.

Музыка заиграла, когда вошедшие заняли свои места. Атали села слева от Джека и строила взгляд, словно уже его жена. Отец ею только гордился.

— Что за наглость? Сидят подле Владыки, словно его семья. Твой отец не позволял себе подобного, — прошипела Астрид.

— Мы всегда справляли Эльдаро вдали от всех, — Эльза переглянулась с Иккингом. У обоих всплыли сцены прошлого, где они в окружении диких гор и лесов устраивали игры у костра, танцевали, пока ночь позволяла, и напивались кровью.

— То, как вы улыбаетесь… Наверняка было весело, чем тут, — заметила Астрид.

— Десятая звезда только зажглась, посмотрим, что будет дальше, — не унывал Иккинг.

— Как бы сказала Мерида, надо выпить, — вампиры усмехнулись словам Эльзы и отпустили её к столу с выпивкой.

Длинный фуршет занимал противоположную сторону от открытых дверей. Богато оформленный стол ломился от разных традиционных закусок всех рас. Здесь были и кровяные напитки; сладости из насекомых и паучьи железы, так любимые колдунами; настойки из корней деревьев, традиционная выпивка фей; томленное в крови мясо зверей для оборотней и куча человеческих блюд, которые любили все расы.

— Не удивительно, что ты здесь, — Смэлл близился со стаканом кровяного алкоголя в руках. Уголки его губ были расслабленны, он выглядел блаженно, видимо, это был не первый выпитый стакан.

— Еда и выпивка единственная радость на праздниках, — ухмыльнулась Эльза.

— Верно говоришь, — Разенграффе плеснула себе вина, и оба повернулись в сторону танцпола, где толпа пока что просто переговаривалась. Танцы начнутся, когда участники Альянса станцуют первыми.

— Выглядишь неважно, — Эльза вновь оценила Смэлла коротким взглядом, его потрепанные волосы, слегка небритое лицо и осунувшиеся щеки.

— Спасибо, — с искренней радостью произнес кузен Иккинга, — а мне говорят, что выгляжу ошеломительно. Вот придурки… Но ты сегодня отвал всего, — вампир просканировал собеседницу с ног до головы. — Даже неловко стоять рядом.

— Не придумывай. Мы с тобой с детства были как громила и девочка-фрик, — Смэлл наполнился грудным смехом.

— Откуда такие фразы?

— В одном человеческом фильме услышала, — Эльза вспомнила, как проводила время в Нью-Йорке за плазменным телевизором с чашкой какао.

Обоих перебило объявление о первом танце. Гости расступились, образуя большой круг в центре зала. Эльзу и Смэлла откинуло назад и они оказались под потолком второго этажа, опоясывающего помещение.

Фергус грациозно встал с места и протянул руку жене. Чета Данброх первыми закружились в виртуозном танце. Астер Банниманд нашел напарницу среди толпы смотрящих. Красавица-фея была очень польщена. Сэнди Ник решил не утруждать себя поиском и протянул руку Туффиане Рой. Со скрытым огорчением она приняла приглашение, бросая короткие взгляды в сторону Джека.

Владыка неспешно последовал за остальными. Атали завертелась на месте, старательно делая вид, словно происходящее её не волнует. Когда Джек сделал первый шаг, она оторвала спину от трона, сжимая его подлокотники. Но правитель вампиров не обратил внимания на дочь советника, спускаясь к танцполу. Глаза его смотрели прямо в сторону фуршета, на Эльзу.

Образовался проход из гостей с приближением Джека. Наконец, он остановился прямо напротив дочери Агнарра и освободил руки от плотных перчаток, пряча их в карман костюма. Глубокий примерный поклон требовал ответа от Эльзы.

К такому её ещё не готовили. Единственными напарниками Разенграффе в танцах были Иккинг и тройняшки. Никто другой больше не допускался друзьями к ней ближе, чем на несколько метров.

Легким в груди стало тесно, платье впитало холодный пот и легкий мандраж сковал конечности.

Смэлл толкнул приятельницу бедром, приободряя её. Но этим лишь сильней вогнал её в панику. Эльза не могла отказать…

За короткое время непостоянства мира в Ночной Империи Эльза научилась держать эмоции на замке. Она скрыла, как душно ей стало в одночасье, как в животе поднялась неприятная суматоха и пальцы рук дрожали. Её реверанс стал примером легкости и нежности, он-то и вызвал на лице партнера победную улыбку.

Вампиры скрепили свои руки. Ажурные короткие перчатки утаили холод рук Эльзы. И мысленно она поблагодарила Розу за этот акцент в её образе.

— Вот, чёрт! — выругалась Мерида, поддаваясь вперед и наблюдая, как Джек увлекает Эльзу в центр зала.

— Это значит только одно, — шутливым тоном мудреца произнес Харрис. Братья положительно закивали.

Неожиданная пара на секунду застыла. Оба смотрелись гармонично. Черный и красный. Они дополняли друг друга. Но их взгляды излучали совсем иное, не то, чего ждали другие…

Джек положил ладонь высоко на талии партнерши, второй — принял её руку. Они медленно закружились, сохраняя приличную дистанцию.

— Ты боишься меня?

— Нет, — промолвила Эльза, опуская взор на подбородок Владыки.

— Твои глаза говорят об обратном, — вампирша с трудом слышала и понимала его слова, думая о тепле, которое зарождается в их руках, как ком внутри груди сжимается всё сильнее и сильнее. Думала о той ночи, когда впервые её шеи коснулись клыки. Кровь вскипала.

— Боюсь, что сошла с ума, — призналась Эльза, вызвав в Джеке веселость.

— Я тоже, — ответил он, вгоняя девушку в растерянность. Его пальцы сжались сильнее, тела сблизились вплотную.

Это заставило Эльзу возвратиться мыслями к желанию, зародившемуся ещё в академии. Она хотела этого с самого начала. Она хотела близости. И тот укус лишь усилил это желание.

— Я… Почему вы пригласили именно меня?

— Разве не очевидно? — хитрость мелькнула на ровном лице главы.

— Очевидно было бы пригласить Атали, а не меня. Она хотела танца с вами больше всех.

— Вранье, — уверенно и с грозностью в тоне объявил Джек. — Наглая ложь, Эльза. Твое лицо излучает то, о чем ты молчишь. Как бы ты не старалась скрыть от меня свои чувства, твоя кровь… всё мне рассказала.

Румянец проступил на лице Разенграффе, у неё зачесалось в том месте, где острые клыки Владыки впились в неё. Усилился зуд по всему телу. Она теряла контроль над собой.

— Скажи мне… — тонкая полоса губ Джека прижалась к уху Эльзы. Тепло его дыхания обожгло её мочку, — чьей крови ты желаешь больше всего?

Твоей… Твоей крови… Твоей…

Эльза закусила нижнюю губу, да так сильно, что боль остановила её от признательного крика. Она зажмурилась. Её тело стало ощущать руки Джека ещё больше. Каждая клеточка организма проводила через себя его присутствие.

Хватило бы ещё одного соприкосновения с ним, чтобы сдаться. И Джек это знал.

Пальцы его сжались, ткань платья скомкалась. Владыка ещё сильнее прижался к партнерше. Его взгляд приковался к её блестящим глазам.

— Хватит одной фразы, Эльза. Одной…

— Твоей крови желаю, твоей! — выдохнула она в грудь вампира и обмякла, словно неживая. От стыда она не осмеливалась поднять головы.

Джек прижал Эльзу к сердцу, громко вздыхая. Носом он уткнулся в её висок.

— Как же долго я ждал этих слов, — прошептал он, вбирая в себя любимый аромат жасмина.

Ритм сердца принял привычную скорость. Эльза не ожидала ничего после своих слов. Ни отказа, ни принятия. Но её признание приняли. И музыка в этот момент предательски закончилась.

Пары обменялись поклонами и вернулись на свои места. Но Джек остался на месте, не выпуская из объятий то самое желанное на свете. Их стали окружать гости. Начался новый танец.

— Только одно слово, и мы тут же уйдем отсюда, — предложил Джек на ухо Эльзе.

— Что подумают другие? Все желают видеть тебя.

— Одно лишь слово, Эльза, — страстно повторил он, утопая в запахе любимой женщины.

— Ты нужен на празднике, — противилась вампирша, отлипая от себя Джека. — Все смотрят на нас, — заметила она.

Меньшая половина гостей смотрели с умилением, а остальные готовы были разодрать Эльзу. Что это было? Ни одна девушка ещё так близко не находилась рядом с Повелителем.

— Теперь тебе придется находиться все время рядом со мной, — Джек говорил это на полном серьезе.

— Я итак это делаю все время, что нахожусь тут, — улыбнулась Эльза.

— Теперь ты моя по-настоящему. И только что я показал всем это. Мои враги теперь твои враги тоже.

— Я в безопасности. Рядом со мной не только ты, но и Мерида, её братья, Иккинг, Смэлл, Астрид. Все они защитят меня, если вдруг на празднике окажется убийца, — шутливым тоном закончила Эльза. Но Джек принял слова угрюмо.

— Пора, Джек, — послышалось сзади. Сэнди Ник стоял в ожидании. — Все ждут церемонию открытия.

Джек всё же отпустил Эльзу. И неохотно пошагал за соратником. В ту же секунду, как пугающая аура Джека исчезла вслед за хозяином, к Эльзе подбежала Мерида и остальные.

— Не помню, чтобы пила до начала праздника. Что это было? — вспыхнула Мерида.

— Да! Что это было? — подхватили тройняшки. Иккинг и Астрид стояли молча, но в их глазах можно было прочитать уйму вопросов.

— Это был танец, — как всегда загадочный ответ и загадочная улыбка. Эльза взяла под локоть подругу и повела всех на улицу, где вскоре должна пройти главная церемония.

========== XXV глава: “Праздник продолжается” ==========

Комментарий к XXV глава: “Праздник продолжается”

Предвыходная глава :) (чтобы снова уйти в долгое путешествие(надеюсь, что нет))

Ярчайшая десятая звезда на небе горела на пике своего голубого сияния. Эльдаро только начинался, и гостей ждала небольшая церемония открытия.

Джек не скрывал собственного недовольства. Его прервали, наглым образом перебили и отняли у него возможность остаться с Эльзой. Потому, шагая в сторону двора, где подготовили все для церемонии, он заметно спешил.

Уголок рта Сэнди Ника, следовавшего сзади, приподнялся в полуулыбке. Ему ещё никогда не удавалось застать великого вампира суетливым. Он его нагнал, не удержав язык за зубами:

— Женская красота — страшная сила, раз уж даже наш Джек за один танец изменился до неузнаваемости. Куда девался наш бесчувственный Повелитель? — густые брови Джека нахмурились в привычном движении. Он сурово взглянул на товарища. Но затем смягчился, поняв, что ведет себя предсказуемо.

— Дело не в красоте, — коротко подметил вампир, и ещё более быстрым шагом дал понять, что не хочет продолжать разговор.

Высокие двери бального зала выпустили гостей на улицу. Под их ногами приятно проминалась ещё зеленая трава, а воздух, пропитанный свежестью, приободрял. Представление скоро начнется…

Большая половина празднующих встали в огромный круг, в центре которого вырос трёхуровневый большой подиум. На самом высоком из них стоял Джек.

Он выглядел как мраморное изваяние, шедевр талантливого скульптура, образец изящества, смешанный с мужской силой. Можно было ощутить, как его высокое стройное тело обволакивает аура непобедимости, всесилия. Им восхищались, его боялись, уважали, ненавидели и любили… Противоречивая фигура Ночной Империи, в которую была влюблена Эльза.

Под подиумом в полукольце расположились другие участники Альянса. Сэнди Ник кивком головы дал знак Джеку приступать к своей части. Церемония началась…

Фрост чуть откинул назад свою мантию для полного удобства и вытянул спрятанные в перчатки ладони вперед. Вампиры, что стояли с ним рядом только на помостах пониже, повторили тоже самое.

Глаза их всех вспыхнули алым цветом, атмосфера загадочно помрачнела вдвое. Воздух резко потяжелел, казалось будто вокруг зарождался некий заряд. И через несколько секунд, начиная с ног, гостей обволок густой, струящийся туман, стремившийся ввысь.

Среди толпы прошелся восхищенный возглас. Все стали юлить на месте, вертеть ладонями, ощущая на себе прохладу вампирского тумана.

В этот момент с неба на землю спрыгнули феи. Мужчины, одетые в белые одеяния удобные для древнего танца, расположились в круг и стали кружить в диком плясе, то взмывая вверх, то плавно возвращаясь в объятия мягкой травы. Это завораживало не менее.

Колдуны и ведьмы исчертили небо своими метлами, заставили древний туман вампиров закудрявиться. Легкий взмах их палочек, и все в округе оказалось во власти труднообъяснимых сгустков магии в виде маленьких шаров, что напоминали уличные фонарики. Все они зажглись неописуемыми цветами, освещая ночь истинной магией. Особенно заверещали от радости дети, пытавшиеся поймать лучистые фонарики, но они ловко ускользали от маленьких ручек.

Последним на очереди прозвучал дикий рокот, бравший свое начало откуда-то позади — далеко от центра событий. Но чем сильнее он слышался, тем сильнее ощущалось дребезжание земли и дрожь желтеющей листвы.

Недолго ожидая, послышался протяжный и очень громкий вой оборотней. А затем эти сильные существа устремились в самый эпицентр праздника. Земля раскалывалась под натиском их сильных лап, их когти оставляли пугающие следы. И когда стая диких волков на сумасшедшей скорости стремилась в центр круга, все в страхе за свою целостность расступились, кроме оборотней. Последовал очередной вой, разрывающий всё в округе.

И единственными, кто остался в стороне от короткой, но внушительной церемонии, как всегда, были люди. Они не могли похвастаться чем-то впечатляющим, не могли удивить итак видавших многое жителей ночного мира. Но они знали точно, что культура людей, их быт жизни — это то, что нравилось каждому из них. И они восхищались этим из ночи в ночь.

Музыка взорвалась с новой силой, когда представление окончилось. Настоящий кутеж начался. Площадки для борьбы заполнились. Никто не упускал возможности завоевать титул самого сильнейшего.

Эльза стояла, приобняв плечи, недалеко от одной из таких площадок. Толпа гудела, как бешеная, когда волку удавалось оставить очередной порез на бледном теле вампира. И ещё громче кричала, когда в ответ дитя ночи выпускало свои не менее слабые клыки. Будоражащее зрелище.

— Бегать от нас, это не про тебя, Эльза, — недовольно произнесла Мерида, близясь к подруге с бокалом крови. Астрид и Иккинг всё не отходили друг от друга, а тройняшки уже ввязались во что-то плохое, пока мать отвлекалась разговорами с высокопоставленными представителями разных рас.

— Что еще вы хотите узнать? — засмущалась она. Разенграффе искусно уворачивалась от прямых вопросов подруги, потому что ещё сама не могла поверить в то, что произошло во время танца с Джеком.

— Когда вы успели так сблизиться с Владыкой? Что ты скрывала от нас, Эльза? Колись давай!

— Это её личное дело, Мерида. Хватит вопросов в лоб, не видишь, как ей некомфортно? — встал на защиту Иккинг, но он сам скрывал сумасшедшее желание узнать ответы на все вопросы волчицы. Мерида недовольно отступила, сделав большой глоток крови.

— Во время ты, конечно, свою личную жизнь налаживаешь, — буркнула она, намекая на скорую войну. Эльза виновато взглянула на подругу, но не могла произнести ничего больше, так как к ним близился Джек.

— Пойдем, — шепнула Астрид, с мольбой глядя на Иккинга. И оба вампира поспешили удалиться. Мерида тоже не выносила присутствия Джека и ушла на поиски братьев.

С грустью Эльза заметила, как друзья покинули её с быстротой молнии. Ещё никогда подобного не происходило. Даже когда нависала ситуация неприятнее Джека…

— И это они тебя защитят от моих врагов, когда бегут лишь при виде меня? — Джек говорил с серьезностью на лице.

— Ты не угроза для меня, и то, что произошло в зале их очень удивило. Им надо время, чтобы привыкнуть. Как и мне… — шепотом закончила Эльза, отчего глаза Джека сузились. Он задумался на короткое время.

— Думаю, тут уже справятся без меня, — произнес он, окидывая праздник оценивающим взором.

Фросту нетерпелось уединиться с Эльзой. Он еле сдерживал себя, когда уводил любимую от толпы гостей. Коридор за коридором, они сворачивали всё дальше от лишних шумов. Пока не оказались в тех самых покоях Повелителя всех вампиров.

Дверь тихо захлопнулась, но замочного щелчка не послышалось. Эльза стояла спиной к Джеку. И очень волновалась. Происходящее не особо ей нравилось. Скорей стыд и страх перед неизведанным.

Мягкие пальцы Владыки прошлись по руке вампирши. Под тканью пробежалась волна мурашек. Но Эльза не осмеливалась обернуться, даже когда теплые губы Джека создали полосу поцелуев на её шее.

— Тебе не нравится? — вдруг остановился он.

— Нравится, и даже очень. Но я… Ещё никогда… И разве жена Владыки у алтаря не должна быть…

— Девственницей? — Эльза кивнула. — Если ты этого хочешь, да будет так. — спокойно ответил он, чуть отстраняясь и с трудом запирая внутреннего монстра обратно в клетку. — Но одно ты точно должна мне дать.

Джек повернул вампиршу лицом к себе. Всмотрелся в её глаза, удовлетворился их голубизной и чуть наклонил её голову. Проступили аппетитные жилки на тонкой шее. Они манили своей пульсацией. Но Владыка старался быть более осторожным, более медленным. Он наслаждался каждой секундой.

Его язык прошелся от ключицы до шеи. Губы остановились на самом чувствительном месте, где запах жасмина давал о себе знать больше всего. После мягкого поцелуя его острые клыки безболезненно и очень неторопливо вонзились в кожу.

Струя крови просочилась через его жадный рот. Когда он сделал первый глоток, Эльза не сдержала стон упоения. Второй раз приносил ей куда больше удовольствия, чем первый. Все тело горело от страсти, ей не хватало только этого. И Джек чувствовал её. Знал о её желаниях.

Его красные губы отпрянули от шеи, рука схватилась за волосы и он направил её голову ближе к себе для страстного поцелуя. Он вел первым, властвовал, как властвует на своих землях. И ей это нравилось. Это вызвало ответную жажду.

Зверь, что рос все эти месяцы, наконец, вышел на свободу…

Эльза наступала. Оба пятились в сторону кровати, пока не упали на мягкий матрас. Она взяла главенствующую роль на себя, оседлав его твердый торс. Её глаза горели красным, её клыки ещё никогда не были столь острыми. Одним грубым движением она разорвала верхние пуговицы его одежды. Показалась белоснежная кожа, обтягивающая сильные мускулы.

— Не стесняйся, — ухмыльнулся Джек, подставляя свою твердую шею.

Зверь послушался и впился клыками в желанное тело.

Это было неповторимо. Нельзя было даже сравнивать его кровь с чьей-либо ещё. Оно могла утолить вечный голод за один глоток. Но Эльза желала больше. Голод заставлял её делать глоток за глотком.

Каждая клетка её молодого тела впитывала в себя его часть, принимала без сопротивлений. Сердце ускорялось, чувства обострялись, это было прекраснее, чем экстаз.

Эльза остановилась, всем телом легла на Джека, упершись щекой в его грудь. Твердые руки обвили её талию в нежных объятиях. И оба застыли в моменте.

***

Эльдаро продолжался, несмотря на то, что многие разбрелись по разным уголкам резиденции. Когда-то Иккинг был одним из тех, кто спешил уединиться, чтобы удовлетворить самые разные прихоти, а теперь он стоял недалеко от центра бального зала, где одна прелестница с цветочным венком на пшеничных волосам прыгала в такт музыки под руку с тройняшками.

Астрид улыбалась, как ребенок. Задыхалась от радости и требовала ещё. Иккинг неотрывно наблюдал за ней, задумчиво и очень грустно. Кто-то легонько толкнул его в бок, и он знал, кто.

— Так и будешь пялиться на неё, как озабоченный? — Смэлл говорил тоном старшего и опытного в любовных делах.

— Да что ты знаешь о моих чувствах? — огрызнулся Иккинг, делая грубый глоток крови.

— Знаю, что на Эльзу так ты никогда не смотрел, — улыбнулся кузен, зля сына Стоика ещё больше. Она и Джек исчезли больше получаса назад. Самый глупый не догадается для чего они скрылись. — Действуй, иначе эта огненная девица не станет тебя ждать.

Иккинг промолчал. Непонятная злость его распирала. Хотелось напиться в смерть, но смесь крови и вина не справлялась достаточно. Хоть в глазах немного плыло, Хэддок стоял на ногах достойно.

В момент, когда к парням присоединилась Мерида, Иккинг иссушил бокал, запрокинув голову назад. Пустой бокал он вручил кузену и железной походкой направился в самый центр танцпола к фее с венком.

Смэлл и Мерида недоуменно наблюдали. В кругу танцующих прошелся испуганный ох. Иккинг одним жестким движением оттолкнул Харриса подальше от Астрид и вплотную приблизился к ней.

Оборотень желал дать ответ темной фигуре вампира, нагнувшегося над Астрид. Но когда он заметил пылкий и безрассудный поцелуй, он резко остановился.

Хофферсон, не готовая к подобному безумию, застыла как камень, когда Иккинг также грубо отделился от неё и ушел восвояси.

— Придурок, — покачал головой Смэлл, прислоняя ладонь ко лбу.

— Ещё мягко сказано, — с банками вместо глаз добавила Мерида.

========== XXVI глава: “Неотделимые” ==========

Влажный лес и холодные потоки ветра, спускавшиеся с холмов, не справлялись с жаром Иккинга. Парню хотелось крови, буйства, драки, смерти. Его распирала злость, ненависть к самому себе. Хотелось навредить всему живому и себе больше всего на свете. За глупость, за неуверенность, за бездействие.

Вампир уносил ноги на всех порах, чувствуя, что контроль над телом теряется. В глазах мутнело, шумы и незнакомые голоса разрывали голову. Хэддок ощущал себя ничтожным щенком, только что вступившим в стаю, неготовым к связи, неготовым к новой жизни.

Легким не хватало воздуха, но Иккинг продолжал нестись сквозь темный лес.

Он резко затормозил, взрыхлив темную землю под ногами. Буйный крик разорвал округу, и его сильная рука вытащила толстую крону дерева, разорвав корень в щепки. Ни в чем неповинная ель отлетела на несколько метров, но гнев на самого себя не исчезал.

— Иккинг, прийди в себя! — Смэлл нагнал кузена не сразу. Сын Стоика и Валки с самого детства постоянно выигрывал в разных играх на быстроту и ловкость. А сейчас, когда его чувства и способности были особенно обострены, Йоргенсон старался сохранять безопасную дистанцию от кузена.

Грудь вампира высоко вздымалась, глаза горели алым, а острые клыки выходили наружу. Его точно мучила не жажда крови. Это все ожог — след девственных губ в жарком поцелуе. Сладкий привкус вызывал готовность исполнить всё, чтобы вновь прикоснуться к ней.

— Что с тобой происходит, брат? Давай поговорим! — дикий зверь стал узнавать родной голос. Дыхание выравнивалось, но он продолжал дичиться. — Это всё из-за Эльзы?!

Смэлл всегда руководствовался чистой логикой, каждое слово в его отчете для Повелителя содержало в себе большую ценность, он не любил пустословить, задавать очевидных или глупых вопросов.

Бешеный взгляд Иккинга устремился прямо в душу кузена. Никто другой, так не умел читать его глубокие мысли, как это делал Смэлл.

— Поговори со мной, брат, — тихо взмолился Йоргенсон, вытягивая руки вперед, выказывая свою безвредность и приближаясь шаг за шагом.

Взбухшие вены Иккинга медленно прятались в теле, цвет глаз приобретал родной окрас — зверь притих.

— Я понимаю твои чувства, Иккинг. Эльза единственная наша ценность, оставшаяся от семьи. Её очень тяжело отпускать, но мир не сошелся на ней…

— Замолчи! Ненавижу, когда ты используешь свой холодный разум, говоря о моих чувствах! — Иккинг не подпускал к себе брата. Хоть их и окружала ночь, полная звезд и зрелой луны, Смэлл отчетливо видел тень безумства на его идеальном лице.

— Отпустить её несложно, сложно видеть её в объятиях этого… —

— Теперь ты замолчи! — дерзко вставил кузен. — Убавь свой пыл, Иккинг, не то очень пожалеешь об этом, — Смэлл не угрожал, он лишь хотел оградить брата от проблем. — Эльза сделала свой выбор и она имела на это право. А ты теперь должен перестать себя вести как идиот.

Иккинг зашел в тупик. И он сам себя привел к этому.

— Скажи мне одно, брат, что ты чувствуешь к Астрид? Если это игра, способ заглушить боль, принесенную Эльзой, то остановись. У девчонки тоже есть сердце, она чувствует, умеет любить, — Смэлл всё ещё сохранял внушительную дистанцию, но уже без страха за брата. Иккинг понуро взглянул на влажную землю.

— Что я чувствую к ней? — задумался он. В голове крутились недавние моменты с ней, рецепторы вновь переживали прикосновения к её телу, губы вспоминали мягкость её губ, щек, уши — звонкий смех, тихий плачь, грозный рык. — Если я скажу ничего, то я совру, — болезненно признался Иккинг, — но она не та самая…

Смэлл и таинственный лес были не единственным свидетелями данного разговора. Как только прозвучала последняя фраза Иккинга, острая ветка молодого дерева полетела прямо в его грудь. Впервые он не успел отразить нежданный выпад затаившегося, точнее затаившейся…

Хэддок замер в гримасе боли и тяжело упал на колени. Кол застрял прямо около его сердца, белая рубашка под черным пиджаком молниеносно пропиталась кровью.

— Не та самая! Не та самая! — Смэлл взглянул позади себя, разъяренная Астрид стояла в десяти шагах от них. — Что значил тот поцелуй? Игра?! Насмешка?! Я не позволю больше унижать себя! — на её грозном лице выступали капли пота, макияж на лице местами потек, особенно тушь, а цветочный венок в потрепанных волосах казалось было пожух.

Её руки вновь потянулись к ближайшей ветке, она нацелилась для следующего броска, но Смэлл успел остановить её, схватив со спины.

Иккинг одним быстрым рывком вытащил ветку из себя, кровь заструилась с новой силой, но столь же резко остановилась. Он встал с колен и сожалеюще взглянул на Астрид.

— Прекрати смотреть на меня так! Я выколю твои глаза, если продолжишь! Пусти меня, Смэлл! — боролась Астрид, но сил против крупного вампира ей не хватало, особенно после танцев и многочисленных бокалов алкоголя. От отчаяния из неё вырвался душераздирающий крик, полный боли разбитого сердца.

— Оставь нас, — жестко потребовал Смэлл, обращаясь к Иккингу.

Со стыдом на лице Хэддок исчез с глаз долой.

***

Эльдаро продолжался. То был самый его пик, когда члены Альянса уединились где-нибудь в тишине, предоставляя поданным полную свободу действий.

Молодежь разрывала танцпол. Все веселились, словно в последний раз, и на то у них было право.

В бальном зале витал густой аромат крови. Напитки полегче отошли в сторону, теперь в бокалах мелькала лишь чистая без всяких примесей кровь. Желанный многими ночными жителями запах напитка источался не только из бутылок — вампиры постарше, не нарушая законов, прятались в уголках и выпускали наружу свои клыки.

И вся эта суета в конец опротивела только что вернувшемуся Иккингу. Никто не замечал его, никто не интересовался его состоянием, никто не видел его. Не было совершенно никого… Потухшими глазами он пытался найти в толпе Мериду и тройняшек. Но даже главных кутежников ночного мира не было на празднике.

Он поплелся дальше, угнетенный собственными мыслями и действиями. Гнев, от которого он бежал, нагнал его снова. И теперь он точно знал, где его выплеснуть без всяких последствий.

Хэддок вышел во двор, где недавно проводили церемонию. Там всё еще мерились силами мужчины и женщины разных рас на окровавленных матрасах.

Сын Стоика приблизился к самой многочисленной толпе, где все кричали с особой яростью. Он без проблем просунулся в центр, когда судья объявлял нокаут молоденькому вампиру. У малыша не было шансов против бугая оборотня. А это он боролся без превращения.

— Третий нокаут! Да ты зверь, Диккенс! — толпа рассмеялась глупой игре слов судьи. — Кто еще хочет побороться за титул самого сильнейшего?

Все поутихли, а затем стали заинтересованно глядеть, как Иккинг молча снимает с себя окровавленные пиджак и рубашку.

— Ну что, парень, на сколько раундов ставишь? — кто-то выкрикнул из толпы.

— Один, — пробасил Иккинг, снимая туфли и носки.

Оставшись в одних штанах, он встал в центр матраса. Диккенс высокомерно взглянул на него. Рельефные мускулы юнца совсем его не пугали, как и выступившие наружу клыки. Волк был выше на целую голову и мог похвастаться куда большими габаритами, чем Иккинг. Но многие среди зрителей знали, кто сейчас стоит перед Диккенсом. И все знали, что шутки с сыном Стоика плохи.

— Осторожней, Дик, это сын Стоика! — закаленный во многих битвах боец небрежно хмыкнул словам судьи. И уже приготовился к сражению.

— Не знаю такого, — ответил он и потребовал начать поединок.

Как только Иккинг встал в позу, судья подал знак начинать. Оборотень первым бросился в бой. Внушительный удар слету намечался прямо в голову. Но Хэддок стойко принял удар, прикрыв висок локтем.

Толпа ахнула, даже самый опытный боец вряд ли бы захотел принять удар в лобовую.

— Хорошо, но не совсем, — ехидничал Иккинг, поддевая соперника.

Диккенс вновь наступал. Удар ногой попал в плечо, Иккинг едва на ногах устоял, но всё ещё продолжал дразнить оборотня.

Тогда волк стал посылать град нескончаемых ударов кулаками. И все попусту. Ухмылка не исчезала с лица вампира. Когда соперник выдохся, Иккинг перешел в ответное наступление.

Ему хватило бы одного точного удара, но вампиру хотелось насладиться подольше битвой.

Удар ногой в ребро выбил оборотня с колеи. Янтарные глаза больше не горели уверенностью в чистой победе. В левом боку заныло, Диккенс стал держать расстояние.

Второй выпад кулаком в живот оборотню удалось избежать. Он отпрыгнул назад на несколько метров, но тем самым вогнал себя в ещё более опасную ловушку.

Иккинг запрыгнул сверху. Всем телом он повалил бойца на матрац. Диккенс прикрыл лицо локтями. Это совершенно не стало преградой для мощных ударов вампира.

Сын Стоика накинулся на беднягу со всей небывалой яростью. Удары сыпались по всему телу, кровь начала заливать ринг. Диккенс обмяк, руки упали вдоль тела, но даже тогда вампир не остановился. Глаза вспыхнули красным.

Судья не осмелился оттащить обезумевшего. Ноги подкачивало от черной ауры, что обволокла сына великого и доблестного вампира, который никогда бы не напал на лежачего.

Толпа застыла в ужасе. Звуки столкновения кулаков с костями тела вызывали дрожь. Многие отвернулись, чтобы не видеть кровяное месиво, зажали рты и носы.

Неистовство вампира продолжалось до тех пор, пока из толпы не выпрыгнули тройняшки. Хемиш, Харрис и Хьюберт накинулись на Иккинга со всех сторон. С большим трудом они оттащили друга за пределы ринга и повалили на влажную после тумана траву. Вожак стаи, первый уловивший странную ауру за пределами стен резиденции, разогнал толпу:

— Разойтись! — потребовал Фергус, вычищая себе и Мериде проход к рингу. Волчица подбежала к соплеменнику и дрогнула всем телом от увиденного.

Диккенс лежал в луже собственной крови, смешавшейся с кровью его ранее побежденных противников. Он почти не двигался, лишь грудь, покрытая черными волосами, тяжело вздымалась. Лицо невозможно было узнать, опухоли от сильных ударов страшно изуродовали его. Местами виднелись открытые раны до самой кости. Еще одна минута рядом с Иккингом, он бы точно погиб.

— Жив, — выдохнула Мерида. Глазами она стала искать в толпе заклинателей. В ту же секунду появился Сэнди Ник. Колдун был неподалеку около замка. Он также как и многие на празднике ощутил нечто темное и неприятное во дворе и поспешил к источнику.

Ник опустился на колени рядом с Диккенсом. Длинная ладонь тонких пальцев нависла над его мягким телом. Он стал что-то бубнить себе под нос и водить рукой из стороны в сторону. Через секунду образовалась золотая пыльца, полностью окутавшая оборотня.

В этот момент подоспела Элинор. Всегда сдержанная и никем непроницаемая она не сдержалась. Впервые за долгое время при виде бедного Диккенса в её голове всплыли картины прошлого. Война, горы трупов и мерзкий запах запекшейся крови.

Рукой жена вожака стаи прикрыла рот, чтобы сдержать излишние эмоции. Полные ужаса и удивления глаза медленно повернулись к сотворившему все это.

— Успокойся же! — требовали тройняшки. Иккинг продолжал сопротивляться. Суматоха не утихала. Все трое вместе взятые не справлялись с буйным вампиром. Он вырывался, царапался, рычал. Никто не узнавал Иккинга.

— Выруби его, Ник! — закричал Фергус, когда Хэддок повалил его сыновей на землю и встал на ноги.

— На колени! — пронеслось по округе.

Иккинга резко притянуло к земле. Но он не успокоился. Оскалился ещё больше, не желая повиноваться этому голосу.

Толпа поспешила расступиться, давая проход Джеку и Эльзе.

— Я сказал на колени, — Джеку ещё никогда не приходилось повторять свой приказ. Иккинг пытался подняться и у него почти получалось. Но второй раз приковал его к земле окончательно.

Эльза трагично осмотрелась вокруг. Её жалостливые глаза остановились на Иккинге, который смотрел на неё также, как Астрид смотрела на него в лесу.

— Извините, что прервал ваши игры, — мерзкая улыбка застыла на лице Иккинга, но тут же исчезла. Его глаза потухли. Два изумруда вновь осветили эту ночь. Он испуганно взглянул на всех. — Я… я… что я наделал? Эльза! — обреченно вымолвил вампир, найдя в толпе злых и осуждающих взглядов её добрые и ласковые глаза.

В эту минуту все до единого готовы были разодрать сына Стоика на части за содеянное, особенно оборотни. Они ещё никогда не сталкивались с подобной жестокостью. А когда многих пугает то, с чем они не могут справиться, они хотят от этого избавиться.

Эльза хотела подойти к Иккингу, но Джек схватил её за руку, тем самым останавливая.

— Он не контролирует себя, Эльза, — выдавил Повелитель, горько глядя на возлюбленную из-под насупленных бровей.

Но Разенграффе тихонько вытащила свою руку из его крепкой хватки, даря уверенную улыбку, и продолжила идти. Встав на колени рядом с другом, её кровавое платье выглядело несуразным пятном среди тусклых гостей, темной ночи и желтеющей травы.

Её бархатная ладонь опустилась на его напряженное лицо, полное вины. А голова опустилась на его плечо.

— Всё в порядке, Иккинг. Всё будет хорошо. Я здесь.

Всё в порядке, Эльза. Всё будет хорошо. Я здесь. Эти слова всегда звучали из уст Иккинга, когда Эльза также терялась во тьме, не способная найти выход. Что бы не случалось, мелочь или нечто серьезное, Иккинг всегда был рядом. И теперь настала её очередь.

========== XXVII глава: “Сплошные угрозы” ==========

— С ним такое случалось раньше? — серьезный бас мистера Финка оглушил тишину в совещательной комнате, в центрекоторой стоял тяжеленный мраморный стол. За его черной круглой столешницей сидел сам советник, а напротив него Смэлл. Обоих окутывал теплый, тусклый свет от высокой люстры, подчеркивая заостренный черты вампиров. А между ними трудно переносимая натянутость отношений.

Допрос только начался, а Йоргенсон уже чувствовал себя, будто пробыл тут вечность. Он устало облокотился о спинку стула, чувствуя как мышцы спины ноют после столкновения с Астрид в лесу. Игнорировать боль давалось легче, чем терпеть допытывающийся взгляд советника.

— Я задал вопрос, Смэлл, — ворчал отец Атали. Всем корпусом он подался вперед, и набитый едой и алкоголем живот в распахнутом сером пиджаке уткнулся в край столешницы. Смэлла настиг кисловатый аромат его тела. Он отвернулся, чтобы скрыть отвращение в сторону панорамного окна.

Свет луны отчетливо пробивался сквозь его тонкие стекла и рассеивался в комнате, сталкиваясь с высокой и подтянутой фигурой. Джек стоял, прильнув к окну и скрестив руки на груди. При виде Повелителя взгляд Йоргенсона наполнился предосторожностью. Сейчас каждое им сказанное слово могло играть против него самого.

Властитель Ночной Империи терпеливо слушал, выдерживая все паузы Йоргенсона. Он выглядел бодро, хоть и скучающе. Овальное лицо пылало свежестью и легким румянцем от хлынувшей свежей крови. По венам всё ещё струилась частичка Эльзы. Она придавала Джеку огромную силу, отчего тело дрожало, не способное быстро усвоить испитое.

— Случалось, — неохотно признался Смэлл, вернувшись к лицу мистера Финка. Сделав вдох в пол груди, он почувствовал теперь боль в ребрах.

Удары Астрид приходились в основном именно по костям грудной клетки и ногам. Но сейчас Йоргенсон думал о другом. В память врезались моменты из детства, когда Иккинг изредка терял над собой контроль.

— Не часто, но бывало. Особенно, когда Эльза подолгу уезжала от нас, — густо-синего цвета глаза Джека сузились, но он не выдал своего беспокойства и продолжал стоять, как прекрасное изваяние.

— Хочешь сказать… — Абадая краем глаза покосился на Владыку, — что Иккинг не равнодушен к мисс Разенграффе? — советник играл с огнем, произнося подобное. Прошло так мало времени с его дня назначения на высокую должность, а он уже чувствовал себя, словно в своей стихии.

— Мы втроем росли вместе долгое время. И чем старше мы становились, тем чаще нас стали разлучать, а привязанность только усиливалась. Как я не могу без Иккинга, так и он без Эльзы. А сегодня во время первого танца стало неожиданностью то, что Эльза теперь с нашим Повелителем…

Смэлл никогда не осуждал выбор других, независимо от их статуса или силы. И свое мнение всегда держал при себе. Тем не менее, он как и многие из близкого круга Эльзы считали, что эти отношения погубят её.

Совсем не хотелось говорить о священной связи их троих с мистером Финком. Потому Смэлл успокаивал себя мыслью, что Владыка тоже его внимательно слушает:

— Мне кажется, Иккинг испугался, — предположил опрашиваемый.

— Испугался? — не понимал советник. — Чего может бояться это жестокое существо? — дерзость советника перекосила Смэлла в лице. Он закипал от злости, но сдерживался. Ещё эта боль по всему телу все никак не покидала его.

— Одиночества, — произнес Смэлл.

— Как это понимать? Ты говоришь, что не можешь без Иккинга, а он без Эльзы. Но ты служил долгое время нашей империи вдали от него. Почему же ты не теряешь контроль? А тут, ничего ещё не успело произойти, как сын Стоика создает трещины недоверия и хаоса в Альянсе.

— Я не могу этого объяснить вампиру, который никогда не испытывал настоящую и искреннюю привязанность, — хлестко ответил Смэлл. Советник готовился к достойному ответу, но Владыка его опередил:

— Достаточно, Абадая, все итак понятно, — советник, подобно пресмыкающемуся, отступил назад, склоняя голову как можно ниже. Мерзкое зрелище. Смэлл искренне не понимал, как Джек мог приблизить к себе этого хитреца.

Холод, веющий от окна утихомиривал всех троих в помещении. Повелитель утомительно отпрянул от стены и водрузился на стул. Бездонные глаза устремились на Смэлла, что заставило его выпрямиться и напрячься. Йоргенсон боялся его решения насчет Иккинга.

— Что же тогда делать, если подобное безумие повторится? — не унимался мистер Финк, как и требовало советнику Ночной Империи, он ожидал четких и ясных приказов.

— Только сам вампир может избавиться от собственной привязанности. Никакая магия не подвластна над чувствами живых. Но когда кто-то посягает на мое, я устраняю данную проблему, — Джек звучал устало, но не сердито. Его последняя фраза подкинула Смэлла с места. Он наполнился диким желанием защитить Иккинга:

— Все не так, как кажется, мой господин! Иккинг и Эльза… Они… они… Как брат с сестрой, как сыновья четы Данброх. — У Смэлла закончились мысли, он моросил полную чушь. И это немного позабавило Джека, он выдавил мягкую ухмылку.

— Не беспокойся, Смэлл, мой лучший информатор. Я не сделаю ничего такого, что могло бы расстроить Эльзу. А за каждый плохой поступок Иккинга, последует соответствующее наказание. Тут даже она меня не остановит. Если он не хочет себя воспитывать, то его воспитаю я. Порой мне кажется, многие забыли, что кроется под моей маской безразличия и скуки, — ногти Джека вцепились в столешницу, он медленно провел рукой, образуя пять глубоких разрыва. Глаза его наполнились густо-алым. Сила крови вырывалась наружу, а может давно забытая ревность, действующая страшнее злости, вновь давала о себе знать…

***

Гости, жившие в округе столицы постепенно покидали резиденцию Повелителя. До рассвета оставалось еще пару часов. Потому все, кто ночевал в замке Джека, не спешили с уходом. Ещё смаковали произошедшее с Диккенсом за бокалом крови. Аристократы любили подобное, любили, когда в спокойном и нерушимом мире Фроста происходило что-то тревожащее Альянс.

Запах оборотня ощущали ещё долго. Его кровь доносилась от самой комнаты, куда его унесли сыновья Фергуса до далеких уголков резиденции. Сэнди Ник по просьбе Фергуса не отходил от него. Волк лежал без сознания, но состояние оставалось тяжелым.

Иккинга же отвели в его покои, на которые наложили защитный барьер, через который ему закрыт проход.

Сейчас вампир лежал на кровати, уставившись в темный, покрытый лепниной потолок. Кровь оборотня всё ещё пачкала его оголенное до торса тело. Парень дрожал. Но не от холода в комнате, а от тени безумия, вновь подкрадывающейся откуда-то сзади. Он лег в позе эмбриона, зажал уши, но и это не помогло. Как стук в дверь. Два стука. Один стук.

Хэддок устремился к двери. И резко застыл, вспомнив о барьере.

— Войди! — настолько громко произнес он, будто боялся, что его не услышат.

Дверь тихо отворилась, и вошла улыбающаяся Эльза. На ней не было больше того красного платья, одна лишь футболка с принтом человеческой рок-группы и черные пижамные штаны — вещи, привезенные Меридой из Нью-Йорка. Такая домашняя Эльза с потрепанным хвостиком на макушке нравилась Иккингу больше, чем та, что носила неудобные платья в угоду ему.

Как только её босые ноги ступили за порог его апартаментов, Иккинг зажал подругу в крепких объятиях.

— Ну спасибо, теперь кровь и на моей любимой футболке, — Хэддок неохотно отпустил вампиршу, делая шаг назад. Вдруг она звонко рассмеялась: — Хватит глядеть на меня, как щенок на хозяйку. Ты пугаешь меня, Иккинг.

Хоть всё и рушилось к чертям собачьим, но Иккинга смогла обрадовать та безмятежность и веселость Эльзы.

— Прости меня. Я обещал быть всегда рядом, а сам строил из себя…

— Помолчи, дурачок. Пойдем лучше отмоем тебя. А то ты пахнешь хуже, чем ручная обезьянка Атали, — Хэддок усмехнулся, послушно следуя за Эльзой в ванную комнату. — Ты уже большой мальчик. Как в детстве мы больше не покупаемся. Так что иди отмойся в душе, а я пока наберу тебе ванну с травами.

Иккинга одолела тоска по тем беззаботным временам, когда родители купали их вместе и устраивали мыльные бои в бассейне. Парень печально глядел, как Эльза заходит за ширму, садится на край ванны и поворачивает краники.

Ванная наполнилась звуком воды и постепенно её зеркала запотевали от горячего пара.

— Он знает, что ты тут? — понуро спросил Иккинг и почувствовал, как сердце Эльзы пропустило удар.

— Нет, он сейчас разговаривает со Смэллом вместе с мистером Финком.

— Со Смэллом? — Иккингу вспомнилась Астрид. Как она истошно пытается освободиться из хватки Смэлла, чтобы вырвать сердце обидчика.

Ванна медленно наполнялась, продолжая создавать громкий шум, который заполнил неловкую тишину в грустной беседе.

— Теперь все меня ненавидят. Мерида и тройняшки, я ведь чуть не убил их сородича, Астрид, за идиотский поцелуй, Смэлл, что доставляю ему столько проблем… и ты.

Эльза вышла из-за ширмы, и её лицо всё так же излучало нежность и любовь.

— Я ненавижу тебя лишь за то, что ты до сих пор не в душе, — Иккинг стоял в центре ванны, не шелохнувшись. В его потухших глазах искрилось отражение Эльзы. Он выжидающе смотрел, словно сомневался в следующих действиях.

Пар в ванной лишь усиливал этот пьянящий аромат жасмина. Эльза словно насмехалась над ним, над его выдержкой и контролем. Ещё на шаг ближе…

Иккинг бросился к Эльзе и изо всех сил прижал к своему сердцу, носом впиваясь в её шею. Ему было все равно на кровь и грязь, ему хотелось пить. Сухость во рту и по всему горлу окончательно взяла над ним верх.

В один рывок он переместил себя и Разенграффе к потеющей стене. Больше не в состоянии стоять на ногах рядом с ней, вампир упал на пол, ещё сильнее прижимаясь к Эльзе. А она не сопротивлялась, понимая, что это бесполезно.

Горячий язык прошелся по её шее, и волна мурашек сковала тело прелестницы. Образовывалось непонятное тепло в её животе и груди. Но мозг осознавал неправильность всей ситуации.

— Я так хочу твоей крови, Эльза. — прохрипел Иккинг. Его голос, тон, тембр выдавали невообразимую жажду. Он продолжал обжигать языком горло вампирши, ожидая разрешения. Для этого требовались титанические умения, чтобы удержать клыки на месте.

— Когда-то я испила твоей крови, а вампиры не любят, когда не возвращают долг. Так пей же, — Эльза откинула голову назад, предоставляя удобство для укуса. И в ту же секунду два острых клыка впились в её горло. Настолько глубоко, что неприятная боль пронзила тело.

Иккинг продолжал жадно пить большими глотками, как резко прервался, не отрываясь от горла. Вместе с кровью Эльзы в его тело проскользнуло нечто ядовитое и очень неприятное. А потом запах жасмина смешался с его запахом…

Осторожно и очень медленно Иккинг отпустил Эльзу. Она прерывисто дышала, и губы казались бледнее, чем раньше. Не каждый вампир выдержит два глубоких и жадных укуса за ночь.

— Он уже… — глаза Иккинга опустились на место его укуса. Кровь продолжала идти, регенерация Эльзы срабатывала очень медленно. Она положительно кивнула головой. — И ты? — опять согласный кивок. — Я надеялся, что всё иначе.

Сладкую и молодую кровь отравили. Теперь в ней текла кровь древнего и могучего вампира. Горькая, густая, совсем невкусная. Кровь Эльзы не должна была быть такой. Он её испортил.

Иккинг молча отодвинулся от подруги, выпуская её из своих рук. Так же молча он встал на ноги и направился в душ. Эльза ещё несколько минут просидела на месте. преодолевая головокружение, она направилась к ванне, чтобы выключить воду, и тихо покинула покои друга.

Эльза поспешила избавиться от испорченной кровью одежды. Кая постучалась в покои госпожи во время. Сейчас хотелось заглушить мысли какой-нибудь болтовней.

— Приготовь мне ванну, Кая. А эту одежду сожги, — служанка изучила серые тряпки на шерстяном ковре, от которых исходил запах мокрой псины. Скрывая брезгливость, она подняла вещи, проследив взглядом, как госпожа голышом садиться на туалетный столик и сверлит свое отражение в зеркале.

Костлявая, истощенная, жалкая. Она не выглядела счастливой. И впервые Кае стало так жалко эту добрую вампиршу, от чьей помощи она грубо отказалась.

— Будут ещё приказы, госпожа Эльза?

— Избавься от моих жасминовых духов тоже. И пусть ко мне позже придет Роза, я хочу новые платья, — металлический голос скрывал внутреннюю боль. Эльза провела рукой по месту укуса Иккинга, вновь и вновь видя, как проскользнула неприязнь на его лице. — Я теперь ему отвратительна, — прошептала она себе.

Кая торопилась выполнить все поручения. Как только она помогла залезть госпоже в горячую ванну с лепестками цветов, она пошагала на поиски Розы. В дверях покоев Эльзы она столкнулась с Меридой.

— Госпожа принимает ванну, — предупредила она волчицу, но Данброх молча прошла мимо служанки.

Эльза сидела в ванне, прижав колени к груди, и водила рукой по воде. Длинные белоснежные волосы водопадом спадали вниз, расстилаясь как множество ручейков реки.

— Ты тоже испытываешь ко мне отвращение из-за моей связи с Повелителем? — бесчувственно спросила подругу Эльза. Это больно ранило Мериду в сердце.

— Что ты такое говоришь, милая? — волчица неторопливо подошла к ванне. И присела рядом с вампиршей. — С чего ты так решила?

— Потому что Иккинг не смог скрыть это чувство ко мне, — и опять перед глазами этот взгляд.

— Что за глупости? Конечно, нет! Скорей исчезнет луна, чем Иккинг испытает к тебе отвращение, — Мерида была уверенна в своих словах, но печаль на лице Эльзы никуда не исчезла. — Что произошло, Эльза? Скажи мне, мы ведь ничего не утаиваем друг от друга с самого детства.

Эльза и не думала скрывать или молчать. Она рассказала все в подробностях, но даже после этого мнение Мериды не изменилось.

— Просто ты очень устала, Эльза. Мне часто лезут в голову идиотские мысли, когда я без сил и хочу кушать.

Эльза больше не хотела мусолить данную тему.

— Ты ведь пришла не просто поболтать со мной.

— На самом деле я пришла предупредить, что многие оборотни на взводе из-за инцидента с Диккенсом. Если говорить точнее, они хотят расплаты.

Эльза встревоженно взглянула на подругу, хватаясь за бортик ванны.

— Отец пытается их образумить. Они сейчас в лесу. Но я больше беспокоюсь не за сохранность Иккинга, а за Альянс. Брат Диккенса, Лютьен, в ярости. Он очень гордый оборотень. И не потерпит, чтобы пятнали их род. Если Джек не выдаст Иккинга… Мне кажется это не остановит Лютьена. Мир между оборотнями и вампирами прекратится из-за такой глупости.

— Чего они добиваются? Диккенс ведь жив! Это был честный поединок.

— Эльза, Эльза! — прервала её Мерида. — Диккенс мертв.

Горячая вода в миг стала для Эльзы сущим льдом. Она перестала дышать, хаос в голове выбил у неё все рефлекторные способности. В сердце опять вселился страх за будущее.

========== XXVIII глава: “Недолгая разлука” ==========

Время рассвета ласково окутывало столицу вампиров. Холод приближавшейся зимы ненадолго отступал под натиском ярких лучей солнца, пробивающихся через отвесные скалы.

Звездная ночь Эльдаро готовилась к своему окончательному завершению с наступлением дня. Казалось, как только звездное полотно окрасится синим, все, что произошло на празднике, останется на празднике. Было наивно в это верить, когда по пустым коридорам, сломя голову, мчался Фергус Данброх.

Дубовая дверь от толчка его мозолистой ладони распахнулась с неприятным грохотом. Советник Финк и Смэлл сидели за столом, когда одно короткое слово ввело их в шок:

— Мертв! — выдохнул вожак стаи с испугом в круглых глазах.

Единственный, кто сохранял мертвенное спокойствие был Джек. Владыка неподвижно сидел, подпирая голову кулаком на подлокотнике деревянного стула.

— Наконец-то, — испустил он.

Король вампиров сонно поднялся на ноги, стряхивая черную накидку назад, и не особо торопливо вышел из совещательной комнаты. Смэлл и остальные, опешив от неуместной фразы, последовали за Джеком.

Последняя ожесточенная битва с эльфами и их союзниками внесла серьезные изменения в столичной резиденции Ночной Империи — к восточному крылу дворца пристроили лазарет на более двести койко-мест. Именно там Диккенс провел последние минуты бравой жизни.

— Его брат, Лютьен, уже все знает. Он требует расплаты, я сказал, что обговорю это с тобой, — Фергус опустил некоторые детали сказанного. Он считал лишним говорить итак проницательному Джеку о той яростной злости брата погибшего.

Сэнди Ник отстраненно стоял в углу белого помещения, где пахло новизной и кровью оборотня. Колдун внимательно следил за каждым изменением в поведении Джека, который бесчувственно глядел на бездыханное тело.

Диккенс безобидно лежал на жесткой кровати с белыми простынями, пропитанными густой кровью. Одно легкое прикосновение смерти, и Диккенс больше не излучал пыл непобедимости.

— Он не заслуживал подобной смерти, — сурово произнес Владыка, насупив брови.

— Я даже не успел среагировать, когда у него начался сильный приступ. Время на посмертные слова оказались для него недоступной роскошью, — как всегда скользко и вычурно. Эти два качества олицетворяли Ника с рождения.

— Бедняга, — вздохнул Фергус, проглатывая недостойные сурового вожака слезы.

— Всех в тронный зал, Смэлл! До единого, — властно потребовал Джек.

Время никогда не ценилось вампирами. Но сейчас Смэлл чувствовал, что нельзя медлить и попусту тратить секунды на всякие формальности. Не поклонившись перед уходом, информатор Джека пулей выбежал из палаты с важным поручением. Надвигалась очередная буря…

***

Выбор наряда — последнее, что волновало сейчас Эльзу, когда она второпях собиралась встретиться с Джеком. Нервозно натягивая молочное платье с украшениями в виде завязок, в голове она готовила речь.

Вампирше не хотелось вновь ухудшать ситуацию своими едкими фразами и она не хотела пользоваться его любовью к ней. От этого в голове становилось пусто. Идеи совершенно отсутствовали — как отгородить Иккинга от опасности.

Руки девушки неосознанно потянулись к месту, где обычно стоял бутылочек с жасминовым ароматом, но на туалетной столике его не оказалось. Кая убрала духи, как только услышала приказ госпожи.

— Что ж, — застыла Эльза, — оно и к лучшему.

— Госпожа, Владыка требует всех прибыть в тронный зал, — в покои тихо вошла Кая.

Новая волна переживаний нахлынула на Эльзу. Пальцы рук начали едва заметно дрожать, в груди всё сжалось. Разенграффе сделала глубокий и долгий вдох, отгоняя из сердца страх. На данный момент нельзя было поддаваться этим ничтожным чувствам.

***

В тронном зале стоял головокружительный гомон. Пришедшие терялись в догадках, зачем их вызвали в самый рассвет. В толпе людей, вампиров, фей, ведьм и колдунов не виднелось ни одного оборотня. Аристократы чувствовали неладное.

Величественной походкой Джек прошелся по красному ковру в центре помещения. В один шаг поднявшись на гранитный пьедестал, он сел на свой законный трон с высокой и широкой спинкой.

Фергус вел впереди себя зачинщика этого балагана и остановил его у самых ступеней пьедестала.

Иккинг чувствовал на себе ненавистный взор оборотней, но их вожак не мог выдавить из себя того, чего не испытывал. Данброх отчетливо понимал — он убил его сподвижника, хоть и не специально — но что-то внутри мешало зародиться гневу на парнишку.

Следом за Фергусом вошли советник Финк, Смэлл и небольшое количество разъярённых оборотней под предводительством Лютьена.

Узкоплечий оборотень с мудрым выражением лица был противоположностью своего младшего брата. Лютьен не обладал высоким ростом или сильными мышцами, ни смуглой кожей или черными волосами. Он перенял красоту матери: тонкие черты бледного лица, средний рост и безобидный размер тела, спрятанный под клочьями жесткой ткани.

Но то безрассудство, мания крови в его янтарных глазах, обрамленных длинной челкой пшеничного оттенка, внушали ощутимую опаску.

Участники Альянса расположились к Джеку ближе всех. За ними по обе стороны от ковровой дорожки стояли оборотни, по середине — Иккинг.

Все значимые лица прибыли, значит можно было начинать. Это не был суд, тем не менее, атмосфера в полутемном зале стояла удушливая.

— Самые сметливые из вас уже поняли в чем дело и уже давно собрали семью для скорого уезда отсюда. Но, к вашему счастью, это напрасно, — начал было Джек, окидывая толпу изучающим взором.

— Оставь болтавню, чистокровный! Мы тут не для этого. Мы ждем справедливости! — влился зычный голос Лютьена, жилистой рукой он махнул на стаю волков, взявших его сторону. Их насчитывалось не так много, около двух десятков, но один силой превосходил пятерых своих сородичей. И все они желали кровопролития за Диккенса.

Иккинг поднял голову на Владыку, чтобы изучить его поведение. Ничего нового, кроме хладнокровия, в нем не читалось. Ни желания защитить своего подданного, ни что-либо ещё.

— Тогда начнем без него…

Призванные в тронный зал существа всех пяти рас, кроме оборотней, стояли в почтенном отдалении от всего происходящего у трона Владыки. Расслабленность после Эльдаро исчезла с их лиц в тот же момент, когда слуги передали приказ вампира немедленно прибыть.

Мало кто знал, чего ожидать сейчас от него и никто не знал о смерти Диккенса.

Ещё не переодетые с праздника гости старались уловить каждый шорох в тронном зале, где всем хватало прохладного воздуха и места. Они часто посматривали на Иккинга, уныло стоявшего у широких ступеней. От него больше не несло кровью, а всегда непослушные волосы прилежно лежали мокрыми после душа.

Недолгая тишина после слов Джека нарушилась оханьем. Народ внезапно стал кучковаться лишь бы подальше от стен. Они не на шутку напугались, когда высокие и могучие стены зала начала пожирать абсолютная тьма. Мерно и жутко пелена черноты спускалась с потолка, но то был не её источник.

Он находился на низком пьедестале, где на роскошном троне сидел Владыка. Его рука, укутанная в агатовый сюртук приподнялась над подлокотником.

Вьющиеся нити токсично-синей магии закрутились вдоль его предплечья, излучая ослепляющий свет — единственный оставшийся источник свечения в неуютном помещении.

Густым и широким наплывом созданное Джеком волшебство устремилось к полу. Подобно извилистой змее оно продолжило путь к одному из стоявших существ перед правителем.

Иккинг надул грудь, готовый к своей участи. Глазами он просканировал толпу в поисках близких. Мерида стояла рядом со своими родителями и братьями. Все семейство волков затаило дыхание, не скрывая внутреннего трепета.

Элинор мертвой хваткой удерживала дочь за руку, чтобы она не наделала глупостей.

Мать знала, Мериде ещё не хватает той стойкости и выдержки, которые сейчас помогают королеве оборотней самой сохранять безмятежность на лице и останавливают, чтобы не броситься на защиту Иккинга.

Приспешники Лютьена скалились в блаженном удовлетворении, скоро все свершится. Лишь их светловолосый вожак был недоволен, что не его руки сейчас надломят вампиру хребет.

Но полоса магии неожиданно для всех пролегла мимо сына Стоика. Ладонь Джека мгновенно сжалась в кулак, и его «змея» кинулась на Сэнди Ника.

Колдун не ожидал такого поворота событий, став легкой добычей. Магия Фроста окутала его так, что послышался хруст рёбер, а сам Ник взметнулся в воздух.

Бедняга извивался как червяк в пальцах рыбака, но острая боль в груди заставила его подчиниться воле Джека. Он послушно повис над землей.

Колдуны и ведьмы сменились в лице. Некоторые из них потянулись к поясу, где крепились их палочки. Но они боялись предпринять что-либо серьёзное против древнего существа.

— Что ты творишь?! — взбесился Лютьен. — Совсем умом тронулся, чистокровный?! — голос превращался в рык. Волосы вставали дыбом. Мозг не справлялся с картиной происходящего. Джека никогда нельзя было понять.

— Прости, прости, и снова я опоздал, Джек! И снова у тебя шумно, — открытые двери тронного зала впустили уже знакомое некоторым лицо.

С его приходом помещение будто наполнилось легкостью и озорством. Мрачная магия Джека отступила с порождением другой — светлой. Но то был лишь сладкий обман, так любимый Вальдемаром. Толпа при виде него расступилась, одна только фигура застыла в центре ковровой дорожки.

— И опять ты преграждаешь мне путь, — Эльза уже слышала этот вкрадчивый, тягучий как мёд голос. Она, игнорируя стук бешеного сердца из-за недавней сцены, неторопливо обернулась.

Вальдемар отсутствовал не так много времени. И потому не мог измениться до неузнаваемости. Все та же долговязость, роскошные, длинные волосы с золотым переливом, серая кожа и замысловатые татуировки на узком лице.

— И опять эти полные страха глаза, — небрежно хмыкнул он, пальцем щёлкая по её курносому носу.

— Что здесь происходит, Джек? — народ стал перешептываться, когда Фергус раздраженно потребовал объяснений.

Вальдемар со свойственной ему прыгающей походкой приблизился к гранитной сцене, встав около своего старшего брата, который камнем полетел прямо к ногам младшего.

— Здравствуй, Ник, — Вальдемар сардонически взглянул на колдуна, вальяжно опираясь на одну ногу в своём перламутровом платье.

— Подонок! — сквозь боль шикнул теперь уже бывший глава ассоциации колдунов и ведьм.

Пока братья обменивались любезными приветствиями, Джек умиротворенно взглянул на окружающих, ловя на себе их вопросительные лица.

— В Альянсе затесалась крыса! — громогласно объявил Владыка, вставая с места. — Иккинг победил твоего брата в жестокой схватке, но убил его Сэнди Ник, — теперь уже обращаясь к Лютьену, объяснил Джек.

С минуту волк молчал, ошарашенный услышанным. Тихие переговоры среди существ мешали настроить мысли.

— Откуда такая уверенность, что Диккенса убил Ник? — Астер Банниманд редко вмешивался в дела, не касавшиеся его расы, но Ник был его другом… Колдуны и ведьмы закивали головами в поддержку короля фей.

— Он нам сам признается в том, что продался нашему злейшему врагу. Что тебе предложила Валенсия? Вечную жизнь под луной? Или что-то ещё более бессмысленное? — обратился к Нику Джек.

Сэнди Ник сплюнул кровь, что образовалась от хватки Джека. Тень света прикрывала его блеклое лицо, скрывая то сумасшествие, вырывающееся наружу. Округу заполонил мерзкий во весь рот смех.

— Я был готов за бесплатно уничтожить тебя! Столько важности в тебе, аж тошно! Обращаешься с нами, словно мы твои пешки! Довольно!

Это был шаг безысходности. Сэнди Ник вынул из внутреннего кармана золотого пиджака изящный клинок, обсыпанный бриллиантовыми камнями. Зал запаниковал, но отчетливее всего для Иккинга был слышен крик Эльзы.

Все закончилось также быстро, как началось. Острие блестящего кинжала остановилось в нескольких сантиметрах от сердца Джека, сам вампир не двинулся с места уверенный, что всё это детский спектакль.

Сила Вальдемара связала старшего брата, и Ник оцепенел в неестественной позе. Тело его замерло, двигались лишь напуганные зрачки.

— Думаю, пора заканчивать. У кого-нибудь ещё вопросы к моему брату? — небрежно спросил Вальдемар, обращаясь к народу.

Получив в ответ звенящую тишину, он взмахнул ладонью и образовался огромный портал охрового цвета. Из него сочилась огромная сила создателя. Иккинг ещё никогда не видел столь мощный проход сквозь пространство.

Вальдемар дернул пальцем, и Ник вновь оказался в воздухе и плавно поплыл вслед за младшим братом. Так унизительно это выглядело для бывшего великого колдуна.

— Куда ты его уводишь? — Лютьен не мог все так просто оставить. Он продолжал желать мести за смерть брата.

— Как куда? Я ждал этого дня много лет. Специально подготовил комнату пыток для моего старшего брата, — на лице Вальдемара сверкнула пугающая улыбка. — Ах, вы можете пойти со мной. Так уж и быть я поделюсь с вами добычей.

Так и покинули тронный зал Вальдемар, его старший брат и оборотни под началом Лютьена, оставив после себя столь нелепое безмолвие, что неуютно стало всем до единого.

— Что теперь? — послышалось откуда-то из толпы. — Что будет с нами? — недоумевали колдуны и ведьмы.

— Вы остаетесь нашими союзниками, как и раньше. Но также вы свободная раса. И можете продолжить свой путь самостоятельно, хоть и в скорой войне Альянс нуждается в помощи. Выберете нового предводителя, решайте судьбу, она в ваших руках, — короткая речь Джека не особо подняла дух у магов. Они продолжали быть в смятении. Все произошло столь неожиданно, никто не был готов к подобному.

— Мы примем любого, кого вы выберете своим главой, — добавил Фергус. — А сейчас можете идти отдыхать.

Стадо без пастуха. Вот, что сейчас наблюдал Иккинг, глядя на магов. Колдуны и ведьмы, кто с растерянностью на лице, кто с решительностью в следующих выборах медленно покидали зал.

Когда в помещении стало безлюдно, и остались лишь участники Альянса и их приближенные, Эльза не удержалась от жарких объятий.

Как присутствующие не ожидали такого поворота событий, связанного с Сэнди Ником, так и Джек не ожидал, что вампирша кинется ему на шею, как дитя малое.

Фрост ответил нежным прикосновением, мягко отделяя себя от любимой, ведь за ними сейчас наблюдали.

— Произошедшее не освобождает меня от наказания, Повелитель, — смиренно произнес Иккинг, опускаясь на одно колено.

— Сперва спрошу тебя… Против ли ты нашей с Эльзой помолвки?

Джек продолжал удивлять. Разенграффе резко взглянула в лицо Владыки. Он был серьезен, как никогда. А затем вампирша вяло и неохотно повернулась к Иккингу.

Склонив голову к земле, он сжимал пальцы в жесткий кулак. И в определенный момент времени разжал покрасневшую ладонь. Уверенно посмотрев в глаза своего правителя, он гордо встал на ноги, расправил плечи.

— Я услышал крик Эльзы, когда на вас занесли кинжал. В первый и казалось бы последний раз она кричала так у меня на руках с раной в животе, когда хотела увидеть свою семью, а я не позволил, потому что мы могли умереть. С тех пор я неустанно думал, что поступи я иначе, Эльза бы смогла увидеться и попрощаться с матерью и сестрой. Но мои эгоистичные чувства к ней не позволили ей этого сделать. Теперь вы даете мне вновь сложный выбор, касаемо её. И я поступлю правильно в этот раз. Я не против.

========== XXIX глава: «Серая линия» ==========

Комментарий к XXIX глава: «Серая линия»

Мэри Кристмас, господа!

— Это хорошо, что ты не против нашего союза, ведь между тобой и Эльзой есть определенная связь, которую не каждый способен понять, но должен учитывать, — озвучил Джек. Эльза стояла рядом с ним на пьедестале и время от времени теребила на запястье его браслет, словно украшение раздражало её кожу.

Но сейчас вампирша переживала не о внезапно объявленной свадьбе, на которое она ещё не давала своего согласия, а об Иккинге, о его чувстве вины. С самого падения столицы он считал, будто лишил её возможности найти родных и спасти их. Эльза совершенно так не думала.

Её кристально-голубые глаза, искрящиеся от легкой влаги слёз, излучали грусть. Моргнув раз и сделав глубокий вдох, она откинула мысли о семье, впервые за долгое время. Траур не может продолжаться вечно. Если не двигаться дальше, она так и останется той маленькой девочкой.

— Эльза… Возможно это не то, чего ты ожидала. Но ты согласна на нашу свадьбу? — Джек нежно взял любимую под локоть и повернул к себе лицом.

— Для тебя это всего лишь формальности. Для меня тоже, но я согласна, — дочь Агнарра искренне улыбнулась, чувствуя как сердце больше не жмёт в груди, а слёзы накатывают от легкости по всему телу.

— Скоро война, нам с тобой многое надо успеть, — многозначительно ухмыльнулся Джек. Эльза весело хмыкнула, отводя взгляд в сторону.

Рождение и воспитание достойного преемника всё ещё остается основной задачей короля вампиров. Эта мысль успокаивала вампиршу, ведь тогда Джеку придется вернуться с битвы живым.

— Повелитель, каково будет мое наказание? — Иккинг склонил голову, вновь возвращая тронному залу атмосферу серьезности.

Джек взглянул вверх и в сторону, словно улавливая то, чего другие не могли. Отметив для себя, что солнце уже законно правит землей, он спокойно произнес:

— Узнаешь на закате.

***

Волки Лютьена следовали за Вальдемаром по длинным, низким коридорчикам, где светом служили факелы. Было неуютно находиться здесь. Пахло сыростью и гнилой землей, хотя под ногами лежала сухая, шершавая брусчатка.

Шагая так около десяти минут, они преодолевали множество запертых дверей. Пока, наконец, терпение Лютьена не иссякло:

— Сколько еще идти? Этого ублюдка можно прикончить хоть здесь, — оборотень гневливо взглянул на парящее в воздухе тело Сэнди Ника, следовавшее за Вальдемаром.

Младший брат Ника продолжал скользить вдоль бетонных стен. Он понимающе улыбнулся словам Лютьена; его самого подергивало от нетерпения.

Серая кожа колдуна при свете пыхтящего огня факелов отливала золотом, а итак пугающие глаза казались бесцветными. Лютьену с одной стороны повезло идти позади Вальдемара. Он не видел, какие краски сумасшествия сменяли друг друга на лице младшего брата Ника.

— Мы уже пришли, — ладонь Вальдемара со множеством толстых перстней толкнула дверь, и взору открылась просторная комнатка с невысоким железным стулом в центре.

Стены от пола до потолка закрывались висящими на гвоздях странными инструментами, многие из которых были практичны в пытках.

Вальдемар любил растягивать наслаждение и потому заранее предупредил волков не перегибать палку.

Взмахом длинного пальца он впечатал старшего брата в стул и окутал его волшебными цепями.

Запачканный собственной кровью, потрепанный после короткой стычки с Джеком, Ник совсем не производил впечатления главного колдуна.

Он сухо кашлянул, пытаясь избавить от неприятной сухости во рту, и вызывающе взглянул на Вальдемара.

— Ты не в том положении, брат, чтобы смотреть на меня так яростно, — невозмутимо изложил младший брат, крутя в руках всякие железные приспособления и раздавая их оборотням.

— Родители неспроста любили меня сильнее, знали каким большим разочарованием ты для них станешь, — Вальдемар взял плоскогубцы, развернулся и зашагал к брату.

— Как мне нравятся человеческие пытки, — голос младшего брата Ника дрожал от восторга, — они такие оригинальные, не то что в ночном мире. Одни когти, да клыки. Времени насладиться даже нет.

— И каково это лизать задницу Фросту? — не унимался Ник на свой страх и риск. — Не этому тебя учили отец с матерью.

— Они нас учили лизать задницу его сестре и её приспешникам, поэтому я и отравил их. Уж лучше выберу сам, кому лизать, а не этой психопатке.

Ник сплюнул оставшуюся влагу во рту прямо на платье Вальдемара.

— Перед тем, как я вырву твой язык, чтобы ты больше не плевался. Еще что-нибудь скажешь? — Вальдемар присел на корточки у коленей Ника. На его лице пробежала тень холодного безумия, растущая в теле уже очень давно.

Сэнди Ник обессилено прижал подбородок к груди, утратив последнюю надежду на спасение. Вальдемара невозможно было сбить с толку с самого детства. Это чудовище, прячущееся за лукавой мордашкой с золотыми локонами, страшило даже собственных родителей. Его андрогинная красота сбивала многих с толку.

— За что ты убил Нео? — прохрипел Ник. Не так он себе представлял свои последние слова перед смертью.

Образ младшего брата врезался в голову Вальдемара. Смешливый симпатяга с торчком черных волос. Всегда радостный и энергичный. Родители любили Нео больше всех и возлагали на него большие надежды, стремясь вырасти из него уничтожителя Альянса.

— Что ты! Я не братоубийца… Пока что… Его убил Джек. Конечно, я таил на Нео злобу, что он был искуснее меня и когда-то съел мое любимое печенье, но чтобы убивать. Я всего лишь помог королю вампиров найти младшего братишку, откуда мне было знать, что он хочет его убить.

Из речи Вальдемара сочилась частичная ложь, но распознать её было сложно, кроме Ника. Оборотни чувствовали, как от колдуна, поймавшего родного брата, веяло тем необузданным сумасшествием, которое может уничтожить даже их, потому они старались держаться на расстоянии от него. Лютьен в том числе.

— Не стоило нам за ним идти, босс, — произнес кто-то из волков на ухо Лютьену. Но вожак стаи промолчал, также окутанный легким страхом.

— Мы отомстим за Диккенса, — рассеяно ответил вожак, когда Вальдемар выпрямился и согнулся над братом.

— Ну, ехала! — с этими словами колдун резко схватился правой рукой за челюсть Ника. Острая боль заставила его разомкнуть губы, предоставив удобный доступ ко рту.

Холодные, тяжелые плоскогубцы залезли ему в рот. И через секунду подвальную комнату особняка Вальдемара заполнил истошный крик, перекрывающий дьявольский смех мучителя.

***

Невыносимо пахло дрянной кровью в баре, обшитым непонятным деревом. Галдеж вампиров не давал Астрид спокойно собраться с мыслями. Уйти из дешевого отеля она тоже не могла, пока солнце царствовало в небе.

Хофферсон сидела в темном углу, за самым отдаленным от сцены круглым столиком. Местами её платье было порвано, когда она в ярости мчалась прочь от Смэлла, подальше от Иккинга, подальше от резиденции, что многие года служила ей домом.

Когда к столику подошел светловолосый официант с её заказом, Астрид опустила голову и плотнее скрестила на груди руки. В столице её могли запросто узнать, было рисково приходить в ближайший отель, но время рассвета распорядилось иначе.

Хоть кровь пахла омерзительно, зато от запеченной рыбы текли слюнки. В этот момент вампирше вспомнились родные края. Рыба там подавалась чуть ли не каждый день. Вампиры диких мест умели миллионами способами подавать морскую живность. Мысли о доме вызвали в голове Астрид образ Эльзы.

Как бы дочь диких вампиров не хотела вернуться к привычной из детства жизни, она не могла бросить ту, что подарила ей ещё один шанс.

Хмуро отбросив вилку и нож, Астрид облокотилась на спинку стульчика. Быть рядом с Эльзой, значило быть рядом с Иккингом. А это тяжело находиться одновременно рядом с тем, кого всем сердцем любишь и уважаешь и с тем, кого хочешь превратить в ничто.

Тем не менее, Астрид знала точно лишь одно — ей нравилось быть подругой Эльзы и бросить подругу она никак не могла.

========== XXX глава: “Клятва” ==========

Комментарий к XXX глава: “Клятва”

*автор вылезает из гроба и отряхивается от пыли

Ну что ж, оказывается я жива. Ух, так странно осознавать, что моя работа всё ближе и ближе к завершению. Я уже продумываю финальную битву. И стало интересно, как думаете, рассказ будет со счастливым концом или нет? Или что-то смешанное?

Приятного чтения!

Следующую ночь столицу Ночной Империи окутывал холодный туман. Влага приятно соприкасалась с телом, утихомиривая жар. И путь из города до резиденции Владыки казался Астрид чуть более выносимым.

Возвращаться в обитель Джека не хотелось совсем, но присутствие Эльзы всё меняло.

Хофферсон размеренно шагала по ещё зелёной лужайке в сторону замка. Она не оглядывалась, не осматривалась.

Столичный замок Владыки был её родным домом, когда-то… Она знала каждую шероховатость на каждом кирпиче строения, знала потайные ходы, знала, где слуги утаивают свои драгоценности, знала щели, через которые мыши проскальзывали внутрь, знала любимые места Повелителя…

Одного она сейчас не ведала… Проходя недалеко от каменного склада, где хранилась садовая утварь, Астрид заметила в тени странный силуэт.

Бывшая помощница Владыки остановилась, неловко вглядевшись в темноту. Как только густое облако и туман позволили луне освятить землю, лицо вампирши скосило от отвращения.

Иккинг, продолжая смирно стоять на одной ноге, медленно открыл веки, словно это столь пустяковое движение отнимало уйму сил. Увидев Астрид, он не произнёс ни слова, не напряг ни одну мышцу лица и тела. Удивление выдавало лишь трепетание влажных глаз, отражавших свет ночи.

Ещё в отеле Хофферсон мысленно обещала себе, что не посвятит Иккингу ни одной минуты. Но то, как он сейчас выглядел, вводило её в ступор.

Его руки, разведённые в стороны в виде ровной линии, держали два железных ведра. Голова статично удерживала третье. Все три практичных творения были до краев полны водой

Пустяковоедело для вампира, казалось бы, но на ведра были наложены заклятья. И вес их превышал тонну, а то и две.

Потоптавшись секунду на мокрой траве, Астрид колко ухмыльнулась. Злорадство в ней торжествовало, хоть Иккинг никак не выдавал тягость исполнения.

— Наказание за мои слова в лесу требуют большей жестокости, — прохрипел Иккинг, как только набрался сил для разговора.

— Ещё как! — Согласилась вампирша. Но Астрид понимала, что их стычка в лесу здесь ни при чем, иначе бы Смэлл давно её нашел. — Почему стоишь тут? — и вновь прозвучал голос, полный смертельной холодности.

— Оборотень попался под горячую руку, — слова Иккинга не особо разъяснили ситуацию. Астрид хотелось услышать больше подробностей.

Но свежие раны удерживали Хофферсон на месте. Глубоко в душе она жаждала, чтобы Иккинг продолжал говорить, оправдываться, изъясняться, смывать с себя вину. Однако вампир молчал.

Вымученно дитя ночи взглянула на небо, сокрытое в тумане, где больше не горели десять звёзд, оповещающих о празднике Эльдаро. А затем опустила глаза к своему платью. Местами изорванное, запачканное в грязи и крови, оно не подлежало реставрации.

— Надеюсь Повелитель приказал встретить тебе рассвет, — тихо промолвила Астрид наперекор своим чувствам. Больше она не видела смысла задерживаться тут.

— Мне очень жаль, — произнес Хэддок в спину девушки. Она остановилась, не поворачивая лица. — Жаль, что позволил своим чувствам так похабно выйти наружу, а затем те слова в лесу… Я не знал, что имею хоть какое-то значение в твоей жизни. Имел, — подправил себя Иккинг. Он так и не дернулся с места, ни капли воды не было пролито, нога не сдвинулась даже на миллиметр. — Будь в моих мозгах хоть капля ума, я бы прекратил игру с тобой ещё в ту ночь при первой встрече.

Астрид радовалась, что стояла спиной к Иккингу. Так ей легко удалось скрыть легкую улыбку от воспоминаний их дурацких бесед. Ей тогда впервые было по-настоящему весело со своим сородичем. С Иккингом не хотелось держаться холодно и выказывать статус помощницы Повелителя. С ним хотелось быть той Астрид, которая росла на свободных землях у моря, быть той девочкой с цветочным венком в руках и босыми ногами.

В голове не нашлось ответа и Астрид молча продолжила путь до замка. Она ещё не знала всех событий, произошедших там. Возможно, они бы повлияли на её решение, но пока что Иккинг остался ни с чем.

***

Сидя на корточках на самом краю купальни, Эльза окунула ладонь в воду. Холодная. Кая уже дважды подогревала её, но госпожа всё медлила, сидя со своими мыслями за туалетным столиком. Из головы не выходила скорая свадьба…

— Простите, госпожа, сейчас вновь подогрею, — виновато пролепетала Кая, стоя у входа. Эльза не раз подмечала, что её когда-то строгая и порой язвительная служанка резко изменилась в поведении после того случая с затворничеством Повелителя. Тихая, чересчур послушная и скучная…

Мановением руки без лишних слов Эльза остановила Каю. Приподнявшись с места, она скинула с себя шелковую ночнушку и осторожно, шаг за шагом, погружалась в практически ледяную воду. Сейчас ничего так не освежало, как холод.

Кая молча стояла на месте, опустив взгляд в ноги и скрестив руки в замок у бедер. Внезапное шуршание у входа привлекло её внимание. В комнату тихо, незаметно для Эльзы, вошел Джек. Кая волнительно взглянула на Повелителя, но его взгляда не удосужилась. Коротким кивком головы ей было приказано исчезнуть, что она и выполнила, почувствовав, как сердце больно колит.

Два высокородных вампира остались наедине. Джек не сводил с Эльзы взгляда. Выжидающе наблюдал, как его любимая не решается окунуться всем телом в купальню. Только когда накидка Джека с шумом упала на пол, Эльза резко обернулась.

Она еще никогда не представала голой перед мужчиной. И руки сами собой прижались к груди. Эльза вновь отвернулась к стенке. Без всякого протеста она выжидала неизвестного.

— Вода слишком холодная, — глупая отговорка Эльзы никак не подействовала на Джека. Слой за слоем он избавлялся от одежды.

— Это не проблема. — Оставшись полностью нагим, Джек неторопливо входил в купальню.

С каждым его сильным шагом вода становилась теплее. И как только он вплотную приблизился к своей невесте, купальня источала расслабляющие пары.

— Взгляни на меня, Эльза, — приказным тоном произнес Повелитель.

Вампирша не знала, как противиться этому голосу. Она осторожно развернулась, не опуская рук. Глаза едва слушались в данной ситуации, но Джек всё же смог поймать взгляд возлюбленной.

Повелитель стал мягко водить ладонью по плечам девушки. Он спускался всё ниже, пока не достиг её рук и ласково убрал их вниз. Эльза осталась полностью беззащитной.

— Ты прекрасна, — прошептал Джек, продолжая водить по бархатистой коже.

Теперь руки, способные одним щелчком убить человека, задержались на бедрах. Легким нажатием он заставил Эльзу опуститься в воду. Джек сел вслед за ней, прижавшись уже вплотную.

— Ты выглядишь расстроенной, — хмуро подметил Джек, водя пальцами по её пояснице.

— Я не расстроена. Просто все происходит слишком быстро. Эта свадьба… И война…

— Боишься потерять меня? — посмел предположить Фрост.

— Боюсь. Я ощущаю себя котенком, который, наконец, открыл глаза, но он оказался слепым. Словно этот мир хочет отобрать у меня всё то хорошее, что я приобретаю.

— Ты ещё свыкнешься. Скоро ты станешь моей женой. И война для тебя станет пустым звоном в ушах, изредка возникающим на ровном месте.

— Это не просто война! — возразила Эльза, отталкивая от себя Джека. — Её развязала твоя сестра. — Упоминание о Валенсии убило весь настрой Джека. Искра в его глазах потухла, а тело больше не искало близости.

— Мне прекрасно известно, кто её развязал, — пробасил Владыка. Вода в этот момент ему показалась обжигающей.

— Меньше месяца осталось, — Эльза извиняюще прильнула к Джеку, почувствовав сильное напряжение в его теле. — Это все мои нервы, никак не могу избавиться от волнения.

— Всё будет хорошо, — иных слов Джек не мог подобрать, потому что сам сомневался, что битва пройдет гладко. — Давай лучше насладимся отведенным нам временем.

Владыка коснулся поцелуем желанной шеи. Вобрал в себя прелестный аромат жасмина и стал подниматься выше, пока не достиг сладких губ. Его прикосновения были уверенными и нетерпеливыми. Эльза отвечала на страстный поцелуй мягко, всё ещё не веря, что это реальность. Стоя на коленях вплотную к Владыке, она почувствовала нечто твердое, упиравшееся ей в бедра. В сильном смущении она взглянула на Джека.

— Не надо на меня так смотреть, — самодовольно улыбнулся он, — рядом с тобой я это не контролирую. Надеюсь мне не придется долго ждать, когда будешь готова ты.

***

Оставалась всего неделя до военного похода. Эльза не могла не думать о скорой кровавой битве в ночь грандиозного события в мире Ночной Империи — свадьба Владыки. В детстве первая дочь Агнарра любила в шутку представлять свое замужество. Мечтала, что оно пройдет в одну ночь со свадьбой Анны. И, чтобы поздравить их, съедутся все народности этого мира. Ещё маленькой Эльза надеялась на исполнение хоть этой мечты, раз уж ей никогда не насладиться светом и теплом солнца.

Сегодня же, стоя в свадебном платье перед зеркалом, она старалась не плакать. Обещание себе не портить настрой праздника сдерживало её как те самые цепи в комнате Валенсии.

— Никогда не устану говорить, что ты прекрасна, — Мерида тронуто разглядывала лучшую подругу с головы до ног. — Ты выглядишь, как ангел, спустившийся с небес.

— Ты видела ангелов? — улыбчиво спросила Эльза, стараясь максимально не двигаться, чтобы не мешать Розе наносить последние штрихи.

— Никто даже не знает, существуют ли они… Хотя… Если существуем мы, почему и ангелам не существовать? — волчица пожалела, что дернула плечами. Зеленое платье с золотыми вставками, в которое её засунула мать, ужасно кололо по всему телу.

— Опять ты со своими глупыми суждениями. Эльза вообще-то замуж выходит. Сказала бы что-нибудь полезное. Ах, да, забыл, у тебя ведь будущее старой карги, — шутка Харриса вызвала гогот в покоях Эльзы, когда тройняшки вошли без стука. Все трое обменялись ударом в ладони за удачный подкол старшей сестры. Улыбнулась даже Эльза.

— Не накличьте на себя беду, мистер Данброх. Бывали случаи, когда горгулья насильно связывала узами брака даже прекрасного благородного вампира, — в разговор вмешалась Роза. Мерида победоносно показала братьям язык. Те скорчили рожицы, и все вновь вернулись к Эльзе.

— Ты волнуешься, Эльза? — Хеммиш редко интересовался чужим состоянием, он был самым молчаливым среди братьев. — Редко, когда происходит свадьба правителя вампиров. Помню наш покойный дед рассказывал, как его прапрадед ещё ребенком смог побывать на свадьбе отца твоего будущего мужа. Да так рассказывал, словно ничего и не видал в жизни, кроме свадьбы чистокровного вампира.

— Конечно, волнуюсь. Даже сдавать экзамен у мистера Блэка было не так страшно, как сейчас.

— Оу, малышка реально в ужасе, — подметил Хьюберт. Мне казалось в жизни нет ничего страшнее, чем сдача экзамена у нашего ректора.

— Вы ещё долго там? Гости уже собрались! — не меньше невесты волновался Иккинг, вошедший в комнату с коротким стуком. Волосы в вечном беспорядке были аккуратно зализаны на бок, чёрный костюм с белой бабочкой заставлял выглядеть вампира, словно натянутая струна.

— Ещё пару минут, — Роза ускорилась, став крутиться вокруг Эльзы ещё более нервно.

— Фу, Иккинг, что это с твоей головой? — не сдержалась Мерида.

— Что?! Что-то не так? — глаза вампира округлились в испуге. Иккинг впервые запаниковал по пустяку.

— Слизняк на твоей голове тебя уродует, — дочь Фергуса на высоких каблуках приблизилась к другу и взъерошила его волосы.

— Так намного лучше.

— Смэлл говорил, что мне идет.

— Не слушай советов вампира, который за всю свою жизнь соблазнил только одну девушку. И то это была Атали Финч.

Разразительный смех немного снял напряжение у всех присутствующих.

— Девчушка будет локти кусать, когда тебя увидит.

— Харрис абсолютно прав, — подтвердил Хеммиш.

— А где твоя новая подружка? — интересовалась Мерида.

При упоминании Астрид Иккинг слегка поник. С той ночи он ни разу с ней заговорил. Хофферсон его не избегала, но сама тоже бросала лишь молчаливые взгляды, когда они оказывались вместе в одной компании.

Из-за старых привычек Астрид так и не смогла доверить эту боль Эльзе. Уверяла, что все в порядке, что Иккинг просто слишком занудный для неё и только. Как и в ситуации с Каей Эльза решила не допытываться.

— Она уже ждет среди гостей, — объяснила Эльза, украдкой поглядывая на Иккинга через отполированное зеркало.

— Всё! Готово! — запыхалась Роза, отходя чуть подальше, чтобы оценить свое творение.

Покои наполнились тишиной. Все замерли, оценивающе глядя на Эльзу. Разенграффе осторожно спустилась с табуретки и покружилась на месте, позволяя всем хорошо разглядеть платье. Но друзья обращали внимание сколько не на наряд, а на неё.

Белое платье из шелка, сверху покрытое кружевной вуалью с блестками, подчеркивало утонченность Эльзы. В меру пышная юбка со шлейфом выделяла тонкую талию, а бюст окутывала прозрачная ткань.

— Оу, фата! Чуть не забыла! — Роза поспешила взять длинную фату. Она крепилась к невысокой короне из серебра. Швея аккуратно одела атрибут на голову Эльзу и в последний раз поправила её длинную косу с вплетенными туда серебряными нитями.

— Ваш Владыка с ума сойдет от нетерпения, когда будет вытаскивать тебя из всего этого в первую брачную ночь, — слова Харриса вогнали Эльзу в краску. Оборотень получил внушительный удар в плечо от Иккинга.

— Ему будет легче всё это разорвать, уж поверь мне, — подхватил Хьюберт.

— Ну всё, пошли! — прогремел Иккинг, хватая Эльзу за руку. — А вы проваливайте уже. Все на местах, кроме вас.

В сопровождении лукавого смеха семейство оборотней вышло из комнаты. За ними Иккинг и Эльза.

Церемония проходила под открытым небом. И путь невесты начинался с главного входа в замок. Уже там Роза передала Эльзе абсолютно красный букет цветов. Теперь ход был за невестой. Слуги ждали её приказа открыть двери.

— Не волнуйся так сильно. Ты сама говорила, это всего лишь формальности. Это не будет длиться долго, — успокаивал подругу Иккинг.

— Все будут смотреть на меня.

— Да, и будут ждать каждого твоего промаха, но я буду рядом. И все пройдет отлично. Готова?

Эльза заглушила очередное волнение. Правда, приказа открывать двери не подавала.

— Знаю, я не твой отец. Рядом с ним ты бы не волновалась так. Очень глупо это говорить, но представь, что я это он, а Анна с мамой ждут тебя там.

Мысль Иккинга не дала Эльзе задохнуться от паники. На миг она закрыла глаза и вновь взглянула вокруг. Теперь прихожая замка не казалась такой темной, а двери столь громоздкими и пугающими. Ведь сейчас её за руку держал отец. Он улыбался ей по-отцовски нежно. Эльзе так не хватало его ласкового взгляда светло-зеленых глаз, его тепла, любви.

Коротко кивнув головой, она дала разрешение на открытие дверей. В тот же миг прозвучал грохот, и свет полной луны пробился в замок, осветив платье волшебством.

Гости быстрой волной повставали с мест, обернулись в сторону замка и впились взорами в одну раненую душой девочку.

Отец вел дочь не спеша, крепко держал за руку, не давая споткнуться. Он был тем щитом, окутывающим единственное свое сокровище в этом мире. Рядом с ним всё вокруг было бессмысленно и ненужно. Рядом с ним было спокойно.

Вот и мама с Анной. Они ей счастливо улыбаются. Глаза их полны радости. Отец осторожно подводит дочь к ним. Мать дарит долгожданный поцелуй в лоб, легко касается щеки дочери и передает дальше. Сёстры обмениваются крепкими объятиями. И невеста не сдерживает слёз. Отец продолжает путь. Дочь его неохотно отпускает сестру, но повинуется.

В один момент Эльза чувствует, как хватка отца слабеет, он начинает отдаляться. И в сердце поселяется тревога. Она хочет остановить его, броситься ему в шею и молить не оставлять её, как её руку, в которой хранилась теплота отца, подхватывает чья-то другая.

Эльза оборачивается и видит Джека. Он ведет её вверх по ступенькам. Отца больше нет рядом, но почему-то страха тоже нет. Два синих океана глядят только на неё, и Разенграффе в них погружается всем своим существованием.

Джек излучает тепло, не похожее на отцовское, но такое же приятное и успокаивающее. Его больше не хочется бояться и стесняться. Больше не хочется сторониться его. Рядом с ним забываешь о солнце…

========== XXXI глава: “Заветная ночь” ==========

Свадьба. Джек уже не помнил, скольких союзов он стал свидетелем. Для него этот древний обряд ничем не отличался от других событий, где нужно было танцевать, пить и вести скучные разговоры. Но одну церемонию он всё же запомнил…

Всё произошло в смутное время. Альянса тогда ещё не существовало, и расы вели скрытую от людей войну, разорявшую ресурсы всех сторон. Но несмотря на окружавший всех кровавый хаос, двое чистокровных вампиров сыграли свадьбу.

Агнарр и Идуна устроили скромное праздненство в кругу близких. Отец Эльзы ещё не значился советником короля, потому мало рассчитывал на приход Джека в их сокрытый лесной глушью дом.

Но та самая знаменитая черная карета всё же подъехала к крыльцу их обители в самый разгар веселья. Идуна часто вспоминала ту звездную ночь с улыбкой на лице. Ведь даже чистокровные, имевшие высокий статус в обществе Владыки, редко удостаивались его присутствия на свадьбе.

Джек был сильно удивлен. Не было ни одной женщины в вычурном платье, которая бы хвасталась выкройкой наряда. Все гости были сдержанно одетые, но в то же время со вкусом. Даже невеста мало чем отличалась от остальных, лишь девственно белый цвет платья и красота самой девушки помогали её не потерять из виду.

Стол совсем не ломился от лакомств, выглядел можно сказать чуточку бедно. Джек, привыкший, что его часто пытаются заинтересовать всякой экзотикой, выдумывают всякое, но напрасно, немного опешил.

Агнарр оповестил гостей о приходе Владыки, как только входная дверь впустила их внутрь. Друзья жениха и невесты, на секунду отвлекшись от празднования, отвесили почтительный реверанс своему королю и как ни в чем не бывало продолжили пить за счастье влюблённых, словно здесь и не было короля. Никто не лез к Джеку со льстивыми комплиментами, никто не подмазывался, чтобы заполучить милость. Никто. Удивительно.

— Почему никто не обращает на меня внимания? —не выдержав и часа полного безразличия к себе, наконец, спросил Джек. Агнарр по-ребячески засмеялся, стоя с королем в углу залы, откуда хорошо можно было всех разглядеть с ног до головы. Возможно, так действовало кровяное вино, но из уст вылетел весьма смелый ответ:

— Это моя свадьба, Повелитель, а не ваша. Конечно всё внимание будет приковано ко мне и моей невесте!

Джек до сих пор помнил ощущение того по-дружески небрежного хлопка по спине от Агнарра, последовавшего после его слов. Затем извинившись за свой уход, жених ворвался на танцпол, чтобы вызволить жену из лап сердцееда-друга. В древности Фрост наказывал каждого, кто прикасался к нему без позволения. Он пресекал каждую возможность зарождения панибратских отношений, зная, какую адскую боль они могут принести, прямо как любовь… Но Агнарр очаровывал. Нечто необъяснимое в нём действовало на Джека, как живительный напиток.

Тогда-то правитель ночных созданий и нашел подходящего вампира на роль советника строящейся Ночной Империи…

Именно эту историю вспоминал Джек, сидя за очень длинным столом со всеми приглашенными на их с Эльзой свадьбу. Ему отчасти не верилось, что сейчас по правую руку от него сидела теперь уже жена, будущая мать его детей и королева всех вампиров. Джеку казалось, будто это очередная свадьба, на которую он был приглашен в качестве почетного гостя. Лишь присутствие Эльзы возвращало его к мысли, что сегодня это его свадьба и все внимание будет принадлежать только ему. Теперь, спустя столько столетий, новым глотком свежего воздуха, воскресающим заклинанием после недавней смерти друга и живительным напитком стала его старшая дочь.

С наступлением рассвета число гостей редело. Те, что жили поблизости, садились в машины и под звуки просыпающегося леса возвращались домой. Остальные гости уже ложалив кровати, набирались сил перед завтрашним отъездом. И только в покоях Джека нельзя было и думать про сон.

Джек неспешно вел Эльзу за руку, чувствуя бешеную пульсацию на запястье любимой. Он не оборачивался на неё, будто боясь, что она исчезнет от одного лишь его взгляда. У дверей личных покоев Фрост остановился. Неохотно отпустил жену и первым вошел внутрь. Услышав шорох её длинной увесистой юбки и топот маленьких ножек, он всё так же стоял к ней спиной и произнес:

— Я дам тебе немного времени, чтобы приготовиться, — прозвучало как всегда повелительно. Эльза и не подозревала, скольких сил требовалось Джеку, чтобы сказать подобное.

— Спасибо, — вполголоса из-за сковавшего горло страха ответила новобрачная.

Джек в ту же секунду приказал себе как можно скорее исчезнуть, иначе терпению конец. Распавшись на множество летучих мышей, он вылетел через веранду в сторону леса, уже сейчас понимая, что хвойный запах молодых деревьев нисколечко не перебьют аромат его жены.

С уходом Владыки Эльза позволила себе расслабиться и осмотреться. Покои местами изменились. Когда-то холодные и мрачные, предназначенные лишь для одного нелюдимого вампира, они были теперь похожи на обитель для двух влюбленных. Недалеко от веранды появился туалетный столик, теперь Кае не придется мучаться и мудрить, куда разложить нужные вещи для пробуждения.

Эльза присела на табуретку и внимательно изучила себя в зеркало. Макияж, нанесенный служанкой, нисколечко не испортился, хоть невеста позволила себе пустить слезы прямо перед алтарем. Но сейчас Разенграффе хотелось его снять как можно скорей, он словно лежал тяжелой маской на тонкой коже её лица.

Спустя полчаса лицо сияло от чистоты и пышило свежестью. Настал более трудный этап. Швея Роза была права, что с украшениями в волосах придется несладко. Настолько мудрено они были вплетены в косу, что время, отведенное Эльзе для того, чтобы приготовиться к ночи, иссякло.

— Ты всё ещё возишься с нарядом?! — удивился Джек, входя оттуда, откуда он вылетел более часа назад. Эльза, запыхавшись, отпустила руки и согнулась в спине. От её попыток высвободиться волосы превратились в настоящее гнездо.

— Я кажется запутала нити, — устало выдохнула она, чем вызвала невольный смех Владыки. Эльза резко обернулась, пытаясь убедиться, что это не галлюцинация. Джек в самом деле стоял позади неё и душевно заливался смехом. Спустя время Владыка успокоился, поймав на себе теплый взгляд любимой.

— Давай я тебе помогу, — он тихо подошел сзади и погрузил свои пальцы в белоснежные девичьи волосы. Призрачный аромат хорошо знакомого жасмина окутал вампира тонкой пеленой, и он стал едва слышимо вбирать в легкие желанный запах.

Когда с нитями было покончено, руки Джека опустились ниже, к хрупкой шее. Длинные пальцы выводили на мягкой коже непонятные узоры, оставляя позади себя шлейф мурашек. От наслаждения Эльза закрыла глаза и позволяла сильным рукам делать всё, что им захочется, потому что глубоко внутри она хотела этого…

Джек никогда ещё не проявлял такого титанического терпения. Он хотел изничтожить это проклятое платье до атомов, но знал, его буйство только напугает итак взволнованную жену. Поэтому он проявлял несвойственную себе нежность. Пуговица одна за другой легко поддавались ему и только последняя стала насмехаться над ним. Не сдержав рыка, он разорвал её и белая бусина с шумом отлетала в неизвестном направлении.

Платье ослабло, спина открылась и Эльза почувствовала легкий холодок. Она вышла из-за туалетного столика и, придерживая на груди платье, повернулась к Джеку.

Вампир потянулся к любимой с нежным поцелуем. Это был его отвлекающий маневр, чтобы наконец избавиться от платья. И ему удалось. Тяжелый наряд припал к ногам хозяйки, а сама она осталась в одном нижнем белье. Язык Джека углублялся всё больше, и всё меньше оставалось одежды на Эльзе. Когда же королева вампиров осталась нагой, Джек мягко отпрянул.

— Ты прекрасна, — прорычал он. Его губы стали касаться шеи и спускались всё ниже, дойдя до груди. Тогда вампир резко схватил Эльзу за бедра и поднял над землей.

Аккуратно уложив её на кровать, он продолжил обсыпать тело любимой горячими поцелуями, одновременно с этим избавляясь от собственной одежды.

Джек навис сверху, взглянув прямо в влажные глаза Эльзы.

— Почему ты плачешь?

— Я не плачу, просто счастлива, — призналась она. — Не останавливайся, прошу, — получив заветное разрешение, Джек развел её ноги и медленно вошел внутрь. Эльза закусила нижнюю губу, чтобы сдержать вскрик, и сильнее обвила руками шею Владыки.

— Всё хорошо? — она кивнула, давай второе разрешение, и Джек стал двигаться в очень медленном темпе.

Сегодняшняя ночь принадлежала ей, сегодня главенствовала она, а он был её подданным. Сегодня её желание было выше закона. Джек старался не спешить, ему давалось это очень трудно, но он хотел причинить Эльзе как можно меньше неизбежной боли. Когда же она свыклась, он стал ускоряться, но всё ещё недостаточно быстро, чтобы утолить внутреннего зверя. И Эльза это понимала:

— Я стерплю боль, — шепнула она, нежно целуя его в губы. Джек задышал резче, бедра его напряглись.

Прозвучало заветное третье разрешение, открывшее ту самую клетку с монстром, которого Джек сдерживал все эти столетия.

Комментарий к XXXI глава: “Заветная ночь”

Ох, неужели их брачная ночь позади…

========== Глава XXXII: «Второй всадник Апокалипсиса. Часть I» ==========

Комментарий к Глава XXXII: «Второй всадник Апокалипсиса. Часть I»

Приятного чтения, мои дорогие. С горечью в сердце объявляю, что это предпоследняя глава. Будет очень приятно почитать Ваши мысли по поводу работы.

Думаю, следующая глава выйдет более динамичной, чем эта, и страниц, скорей всего, будет ещё больше.

Во время написания возникли мысли продолжить историю, развить её по-крупному. (мне кажется я не особо сильно развила любовную историю работы). А может даже расписать подробнее будущие события после войны, но уже с сильным наклоном на повседневность событий и романтику. Но это лишь пока что раздумья.

В прохладной комнате со сводчатым потолком витал спертый запах, раздражающий нюх. Единственным освещением тут служила тонкая полоса лунного света, пытливо просачивающаяся сквозь щель меж двумя плотными портьерами. Смятая темная постель не первой свежести, толстый слой пыли на редко пользуемой мебели и разбросанные повсюду пустые бутылки из-под кровяного вина. Одним словом, царил бардак, в котором Иккинг чувствовал себя… никак. Он не помнил, когда в последний раз горничные прибирались у него. Последней в покои больше недели назад заходила Эльза в ту злополучную ночь, когда он чуть не убил оборотня Диккенса. И оставила после себя одновременно пьянящий и мерзкий аромат крови.

Сын Стоика, поджав колени к груди, забился в холодном углу четырёх стен и пытался заглушить противные голоса в голове. Опять приступ, опять одиночество. Тело ломило адски, кровь в жилах вскипала, животная жажда раздирала горло. Нечто похожее происходило в ночь Эльдаро. Затем его присмирили как собаку, как бешеного пса, забывшего хлесткий звук кнута. Всё это вновь повторялось так скоро. И Иккинг не мог понять почему. Он ведь дал согласие на свадьбу, искренне радовался вчера, глядя на Эльзу в прекрасном белом платье. Что тогда? Почему в голову опять лезли темные мысли, а клыки требовали плоти?

Иккинга передернуло, он зажал ладонями уши, словно это могло помочь, уткнулся потным лбом в колени, сильнее зажмурил уставшие глаза, отгоняя противные образы. Вампир не в состоянии больше удерживать сидячее положение размяк, словно неживой. Скатившись по стене с флизелиновыми обоями , он лёг на бок, руки безжизненно упали рядом и тяжелые веки застыли в полуоткрытом виде.

Недолгое время спустя в дверь осмелились гулко постучаться. Иккинг не шевельнулся. Сил еле хватало для поддержания дыхания. Вчерашняя свадебная ночь отобрала накопленную после инцидента с оборотнем энергию.

Не получив разрешения, Смэлл все равно нырнул в густую тьму комнаты. Ровными шагами он прошел к центру, каблук кожаных оксфордов заглушал серый ворсистый ковролин. Щелчком мозолистых от долгой писанины пальцев Йоргенсон зажег старые светильники, вспыхнувшие в темноте подобно россыпи маленьких звёзд. Утомленный от нескончаемой ночи, он медленно повернулся к углу, откуда почувствовал сиплое дыхание кузена. На обоих сидели праздничные костюмы, оба не находили сил даже переодеться, но из них двоих хуже всего приходилось Иккингу.

— Брат, — надтреснуто обратился к нему Смэлл, садясь на корточки рядом. Широкая ладонь робко потянулась для ободряющего поглаживания, но Иккинг вздрогнул, будто любое прикосновение сейчас могло превратить его в ничто. — Что с тобой происходит, брат?

Тонкая линия сухих губ скривилась в полуулыбке. Иккинг насмехался над редким проявлением глупости кузена.

— Ты ведь дал своё согласие на свадьбу, — непонимающим тоном продолжал Смэлл.

Взрослея рядом с Иккингом и Эльзой, Смэлл всегда чувствовал себя среди них третьим лишним не только из-за большого возраста, он просто-напросто не мог проникнуть в их мир, в котором они чувствовали себя вдвоём превосходно. Врожденная логика от отца отказывалась и не могла объяснить, почему привязанность кузена и дочери Агнарра стала настолько сильной.

— Дело не только в Эльзе, — признался Иккинг. — Впервые мне сейчас так паршиво на душе не из-за неё. Никогда не чувствовал подобного.

— Что тогда? — в этот момент Смэлл ненароком призадумался: что бы сделала Эльза на его месте? Как бы приободрила Иккинга? И понял, будь тут она, хватило бы лишь одного её присутствия. Никаких слов, никаких нотаций. Молчание этой вампирши и простой добрый взгляд поддерживали в Хэддоке жизнь. А теперь всё это принадлежало Владыке. — Если дело не в Эльзе, то в чем же?

— Ты видел как вела себя Астрид на свадьбе? — неожиданно произнёс Иккинг, заставляя Смэлла перемотать пластинку воспоминаний. На празднике информатор Владыки часто поглядывал в сторону Хофферсон, которая выдавливала на лице улыбку окружающим, чтобы не испортить общее веселье. — Только дурак бы не увидел, как внутри она умирала от боли в сердце. И всё из-за меня. Иногда мне кажется, я несу наказание за своего отца. Этакая расплата за его небывалую славу.

— Неудивительно, что мать Мериды считает тебя большим идиотом, чем меня. Хватило же ума додуматься до такого, — смех дался Смэллу тяжело. От боли в ногах он сел по-турецки, позволив себе сгорбиться. — Не имею право что-либо советовать тебе в любовных делах. Да и знаю, что ты меня все равно не послушаешь. Скажу только, что Астрид всегда говорит противоположное тому, о чем думает. Немного напористости вместе с твоим тупизмом. И она тебя наверняка простит. Так что перестань маяться, как желейная барышня, и действуй, осел ты арбузный.

При упоминании осла и арбуза братья улыбнулись, предаваясь воспоминаниям. Они были маленькими, когда родители их повезли на природу и решили покататься на ослах. Упрямое животное, на котором ехал Иккинг, учуяв остатки выкинутого кем-то арбуза, кинулось на поиски лакомства. Хэддок так и просидел на седле час в ожидании, когда его «доблестный конь» насытиться. Смэлл с Эльзой целый месяц припоминали ему этот случай и заливались смехом.

— Будешь теперь моей нянькой, изредка захаживающей в комнату? — съязвил Иккинг.

— Нет, я пришёл с радостной вестью. Тебе позволили испить человеческой крови.

Последние слова Смэлла приподняли Иккинга с места. Он с подозрением на ложь взглянул на него, ища некого подвоха.

— Я тебя сейчас покусаю за такие жестокие шутки, — пригрозил сын Стоика.

— Не шучу. Уже начались приготовления.

Владыка сам отдал мне приказ, чтобы после свадьбы я устроил всё для тебя.

— Не хочу, — резко прозвучало из уст Иккинга к удивлению кузена, он даже отвернулся к стенке, словно маленький мальчишка.

— Чего? Не хочешь? Это ещё почему?

— Не хочу принимать его подачки. Это он так снисходителен за мое согласие на их свадьбу.

Иккинг не стал говорить, что не только не хотел принимать подачку, но и перебивать вкус крови Эльзы, который до сих пор помнил. Да, на язык попала горечь крови Владыки, но первые секунды были невообразимы, покуда в горло лилась часть Эльзы.

— Хватит быть дураком, Иккинг. Скоро война. Эта так называемая тобой подачка сейчас необходима. Не пойдёшь сам, я за шиворот поволоку тебя.

— Хоть скажи, чью кровь мне придётся пить? — без энтузиазма вопрошал кузен.

— Молодая кровь девушки. Она с детства мечтала стать вампиром. Хочешь, можешь оставить её в своих служанка, хочешь, можешь отпустить. Тебе решать. Но она готова вдоволь поделиться своей кровью, лишь бы ты сделал её вампиром.

— Вот дура, — только и сказал Иккинг, тяжело вставая с места.

***

Чуть меньше недели… Эльза считала каждую ночь до заветного события. Лёжа в кровати в обнимку с Джеком, порой глядя за его спину, она видела, как в бархатной тени их покоев стояла Валенсия и мерзко улыбалась. От этого она крепче прижималась к груди любимого вампира, сильнее обвивала руками шею, не желая отдавать мужа его безумной сестре. И Джек всё чувствовал.

Он молча позволял жене нежиться у его оттаявшего сердца, а сам начинал целовать каждую родинку, каждую впадинку на её теле. Неделю до главных приготовлений король вампиров не выходил из покоев, эта неделя после свадьбы полностью принадлежала им двоим.

В это же самое время Астрид бегала от Иккинга, избегая с ним серьезного разговора, на который он напрашивался. Ей нравилось играть с ним в подобные кошки-мышки, излучая на лице притворный холод. Нравилось таким образом наказывать его, видеть, как он каждый раз расстраивается, когда она в очередной раз отворачивается от него, отходит, убегает, не смотрит на него. Но чем больше становился военный лагерь перед резиденцией Джека, тем менее преступнее становились стены к сердцу Астрид. Страх не вернуться всё чаще смещал обиду в сердце девушки. И, наконец, в одну из ночей она позволила себе на радость Иккингу остаться на месте и не сбегать от него.

На небе висел тонкий серп увядающей луны, укрытой пушистым одеялом облаков. Астрид сидела, свесив ноги вниз, на каменном парапете. Холодный ветер золотой поры играл с её распущенными волосами и доносил шум из большого лагеря воинов Альянса, расположившихся в палатках на лужайке резиденции. Было решено выступать на закате следующего дня из столицы вампиров, ближайшей локации к местности, где, по словам разведотряда, пряталась Валенсия.

— Надеюсь хоть в этот раз ты от меня не сбежишь, ведь завтра мы уже идём в бой, — Иккинг делал осторожные шаги в сторону Астрид, что сидела к нему спиной.

— Уже некуда бежать, — спокойно ответила она столь странной фразой, давая одобрительный знак вампиру.

Хэддок присел на парапет чуть поодаль и тоже стал разглядывать солдатов, провожающих эту ночь, как в последний раз. Костры их горели ярче звёзд, песни звучали громче леса, а река из винной крови могла посоревноваться с самой длинной рекой мира.

— Тебе понравилась кровь из живого сосуда? — неожиданно спросила Астрид, покачивая ногой, как маленькая.

— Ты про кровь Катины? — вот уже неделю Катина жила жизнью вампира после укусу Иккинга и совестливо исполняла все обязанности служанки чистокровного вампира.

— Да, это я её выбрала для твоей церемонии, — призналась она, — Смэлл рассказал мне, что Владыка дал тебе разрешение испить человеческую кровь. Вот я и предложила Катину.

— Зачем? Я ведь так ужасно поступил с тобой, а Катина… Лучше служанки не найти.

— Потому что ты болван. Слепой тугодум, что не смог распознать на моем лице не только обиду на тебя, но и искреннюю любовь, которая дала бы мне силы простить тебя ещё в ту ночь с ведрами.

— И вправду болван, — протянул Иккинг, после чего тишина ночи просочилась в слегка печальную беседу.

— Завтра я буду во всем белом, — произнесла Астрид, не сводя взгляда с волка со смешными бубнами в руках, который танцевал вокруг костра.

— Хочешь, чтобы враги видели, как ты плескаешься в их крови? — Иккинг тоже заметил этого волка, интересно двигающегося в такт дикой музыки, созданной собратьями.

— Да, — сощурившись, улыбнулась она.

— Ну тогда я приду во всем чёрном, чтобы не затмевать тебя, сражаясь рядом, — опять молчание, опять тишина.

— Это так нынче просят прощение?

— Не знаю, возможно, — Иккинг взглянул на Астрид, та повернулась к нему не сразу.

Когда же их глаза встретились, окутанные чернотой ночи, свет далеких костров блеснул в них, а может и не костра… Тем не менее, они неуверенно приблизились друг к другу. Их руки робко сплелись воедино, а затем два дыхания стало одним. Поцелуй показался жарким для Астрид, ведь она его ждала так давно. Поэтому не хотелось разъединяться, пока воздуха хватало в лёгких. Левая рука Иккинга нежно прильнула к щеке вампирши, а её водрузилась в его непослушные волосы. Хотелось навсегда остаться такими, навсегда застыть в этой позе и наслаждаться. И понимая, что это невозможно даже для вампиров, а завтра война, Астрид пустила горькую слезу, которую Иккинг поймал поцелуем. Он безустанно целовал её, пока она лила слёзы, оставлял своё касание на гладком лбу, густых бровях, на тонкой переносице, на курносом носу, на впадинке над губой, щеках, на линии скул и подбородка. Целовал, словно завтра они умрут.

— Ненавижу тебя, — выдохнула Астрид, тяжело дыша грудью.

— Это так нынче принимают прощение? — улыбнулся Иккинг, лбом упираясь в её лоб.

— Нет, вот так, — прошептала она, стягивая вниз воротник синей рубашки и языком обводя место для первого укуса.

Волна возбуждения прошлась по телу Иккинга, его ладонь опустилась на её талию, а другой он поглаживал её мягкие волосы. Когда острые клыки осторожно вонзились в его горло, вампир едва заметно покривил носом.

— Можешь выпить меня без остатка, если того желаешь, — в темноту проговорил Иккинг, ощущая, как становится единым целым с женщиной, чьи чувства неосознанно отталкивал из-за детской привязанности. Астрид медленно отстранилась и взглянула на любимого алыми глазами. Следы крови покатились вниз от неаккуратного укуса. И Иккинг слизал их языком, ведя дорожку к опухшим губам. Под натиском чувств он не выдержал и прокусил нижнюю, вбирая ничтожные доли желанной крови.

— Ай, больно! — шикнула Хофферсон, но сын Стоика вынудил её замолчать ещё одним поцелуем. Теперь его глаза заливались диким гранатовым цветом. Поцелуй за поцелуем он спускался всё ниже к горлу, сжимая вампиршу в крепких объятиях, а она извивалась от нетерпения, как непослушная кошка.

Иккинг любил подразнить. Долго водил языком, оценивал, присматривался. И только когда Астрид выпустила негодующий вздох, он погрузился клыками глубоко в плоть. После первого внушительного глотка Хэддок осознал, какая жажда мучила его с первой ночи, проведенной в резиденции Владыки. Не сойти с ума удалось лишь благодаря тем вспышкам гнева и необъяснимым поступкам, что он вытворял всё это время. Теперь же огонь в горле, в сердце и разуме потухал, сладкая кровь Астрид была тому причиной.

***

Солнце ещё властвовало в небе, когда шли последние приготовления. Джек стоял у напольного зеркала и переодевался в практичную для боя одежду.

— Не поможешь? — произнес он, глядя на бодрую жену, сидевшую на краю кровати. Эльза была всё ещё в ночнушке и серьезно выказывала свое недовольство, скрещивая на груди руки.

— Нет, — грубо отрезала она, мотнув головой.

— И даже на прощание не поцелуешь? — расплылся в улыбке вампир, надеясь хоть это её задобрит. Эльза взглянула на мужа из-под насупленных бровей, спрыгнула с кровати и подошла вплотную. Джек потянулся за живительным поцелуем, но любимая обиженно укусила его в шею. Капли крови брызнули в рот, и Эльза недовольно проглотила их. — Значит, кусаемся? — усмехнулся Владыка, оставляя в покое пуговицы плотной рубашки.

Он повернулся к жене и одним движением поднял её над землей. Она не сопротивлялась, знала, это бессмысленно. Мягко уложив Эльзу на кровать, Джек навис сверху. Она по-детски уводила взгляд и всё ещё злилась на то, что её оставляют в замке, пока многие женщины уже давным-давно готовы отправиться за своим королем.

— Сколько не дуйся, я все равно не пущу тебя, Эльза, — Джек ладонями взялся за щеки любимой и повернул к себе лицом.

— Это всё потому что ты считаешь меня бесполезной в бою, — выговорила теперь уже миссис Фрост и была в какой-то степени права.

— Это всё потому что ты будешь меня отвлекать. В бою с тобой я не смогу думать ни о чем, кроме тебя. В замке тоже будет нужна твоя помощь. Здесь все-таки останутся женщины с детьми, старики. Рядом с тобой они будут в безопасности и спокойствии, ты ведь теперь их королева. Тебе надо заботиться о них, — спокойным тоном объяснял Джек. У него отлично получалось убеждать жену не рваться в бой.

— Я останусь ради женщин с детьми и стариков, а не потому что ты уговорил меня, — Эльза обвила руками шею мужа и крепче прижала его голову к своему сердцу.

— Всё, что только пожелаешь, — шепнул король.

С закатом столица вампиров редела. Длинная череда вампиров с небольшими узелками ровным строем шагала в сторону замка Джека. Дети на руках матерей не понимали, что происходит. Им нравилось видеть вокруг красивых воинов в боевых обмундированиях. Они напоминали им игрушечных солдатиков, вот и многие малыши улыбались и махали мужам, которые вскоре отправятся в бой.

Главные двери резиденции были открыты. И вереница простого народа исчезала в глубине входа. Эльза угрюмо за всем наблюдала. Где-то вдалеке острыми крыльями прорезал звездное небо Бурсай, дракон Джека. И если бы лунное сияние не отражалось в его угольной чешуе, никто бы и не заметил величавого дракона.

— Чувствуете? Воняет смертью, — Вальдемар окидывал толпу разношерстных воинов циничной улыбкой, Эльза с Джеком сурово осмотрелись, но промолчали. Что можно сказать, глядя, как мужчины прощаются с детьми и женами?

— Твой нос просто забит, они все вернутся целыми и невредимыми, — осмелился сказать Фергус, приближаясь к троим вместесо всей своей семьей.

Эльза с Меридой крепко обнялись при встрече и долго не отпускали скрепленных рук.

— Хороший настрой, Фергус, — подметила Туффиана Рой, показываясь откуда-то сзади в сопровождении Астера Банниманда.

— Колдунов и ведьм всё не видно, — удрученно произнес король фей.

— Явятся, куда денутся, — Фергус не был уверен в своих словах, но внутри искренне надеялся, что обладатели волшебной палочки не подведут в последний момент.

— Не уж-то будем седлать лошадей? — удивился король фей, заметив Иккинга с Астрид, ведущих за собой приготовленных четвероногих.

— Путь тернистый, ни машина, ни вертолет, ни даже Бурсай не пройдет, — осведомил всех король вампиров.

— А как же мои порталы? — Вальдемара, словно за живое задели.

— Такой силы энергия привлечет внимание, не будем рисковать, — осадил его Джек.

— Буду считать за комплимент.

Их небольшое сборище заметило в толпе вампиров крупную фигуру странного мужчины, укутанного в грубые ткани с ног до головы. Хромым покачиванием он шагал вместе с подданными Джека. И чем дальше становились скалы позади него, тем выше и страшнее он выглядел на их фоне. Ещё не дойдя до замка, незнакомец, выделявшийся огромным размером среди толпы детей ночи, скинул с себя капюшон, что закрывал ему половину лица, и по-доброму взглянул вокруг.

— Плевака! — в один голос выкрикнули Эльза с Иккингом и Смэллом.

Эльза высвободилась из объятий Мериды и вместе с кузенами Йоргенсоном и Хэддоком ринулась в объятия косматого мужчины. Все трое накинулись сверху, чуть не повалив могучего воина наземь.

— Ох-ох, вы уже слишком большие, чтобы я вас брал на руки. Особенно ты, Смэлл. Вырос настоящим великаном, — трое вампиров обомлели от голоса, который не слышали больше десяти лет.

— Мне до тебя ещё далеко, — засмущался Йоргенсон, отходя чуть назад.

— Моя малышка, Эльза, ещё вчера бегала в ползунках, а сейчас, вон, как вымахала! — Эльза всё не отлипала от мужчины, утопая в его теплых объятиях.

— Знаменитый колдун-отшельник, Ночная Империя давно позабыла звук твоих шагов. Удивительно, что ты здесь, — восхищено говорил Фергус, приближаясь с остальными к Плеваке.

— Давно не виделись, корявый! Пятьсот лет назад ты был ещё с рукой. Неужто любовница оттяпала? — веселился Вальдемар.

— Иметь гидру в любовницах - пропащее дело, — помахал крюком Плевака, вместо левой руки.

— Вы сражались с гидрой?! — не сдержалась Астрид. Когда все взглянули на неё, она вновь пожелала затеряться в сией толпе.

— Сражался-то сражался. Но тварь осталась живой, хоть и без хвоста. В битве с гидрой никогда не будет победителя. Либо умрут двое, либо битва будет идти вечно. Я решил закончить на оттяпанной руке, — расхохотался добряк, здоровой рукой прижимая к себе Эльзу. Та в свою очередь улыбалась, как маленькая девочка.

— Достойно похвалы, — вмешался Джек, выходя из тени окруживших колдуна людей. — Даже я стараюсь избегать столкновений с этой морской тварью. А вы вступили в открытый бой. Мне насчитывается больше пятиста лет, странно, что я не встречал вас раньше.

— Не люблю я общество, особенно, такое изысканное, как вампирское. Стоик был исключением. Этого слюнтяя нельзя назвать изысканным. Если бы не Валка, Иккинг тоже бы вырос таким оболдуем, как отец, — Плевака по-доброму похлопал Иккинга по плечу, засмущавшегося парня. Толпа развеселилась.

— Но что привело тебя сюда? — с наивностью ребенка спросила Эльза. Плевака нахмурился, но не выпустил из объятий вампиршу.

— Слышал противница Альянса вновь вернулась. У меня тоже есть кое-какие вести. Теперь с ней заодно и охотники.

Элеонор не сдержала оха. Её сыновья оскалились при упоминании охотников. Ниже отпрысков ночного мира не найти. Это было сборище самых разных тварей, жаждущих смерти не только вампиров, но и всех волшебных рас.

— Откуда такие сведения? — не верил ушам Астер Банниманд.

— Знаком с их бывшим предводителем, — коротко ответил Плевака. — Спокойствие мира под угрозой. Так не должно больше продолжаться. Вот я и вылез из тени. Каков ваш план? И где старик Агнарр?

При упоминании отца Эльзы все поникли.

— Ох, Плевака, тебе предстоит многое узнать… — Смэлл похлопал по плечу колдуна, который долгие годы после смерти родителей заменял им с Иккингом родную семью.

***

Грузное тело Плеваки тяжело упало на ступень. Колдун свесил с колен руки и опустил голову вниз. Слез не было, просто тяжело дышалось и сердцу вмиг оказалось тесно в груди.

— Как же так? Идуна… Крошка Анна…

Эльза присела рядом с Плевакой и призрачным касанием дотронулась ладонью до его широкого плеча, словно это он потерял близких.

— Как так… — повторился Плевака.

Смэлл рассказал в подробностях все события, произошедшие с начала весны, испуская горячий пар изо рта.

— Кто же теперь твой советник? — спросил Плевака.

— Абадая Финк, — ответил Джек. Мистер Финк отсутствовал при последних приготовлениях. Он был отправлен с передовым отрядом для ночной разведки и имел поручение ждать на месте прибытия.

— Ещё будет время погоревать. Уже звёзды яснеют. Пора выступать, — прерывая тишину, Астер Банниманд взобрался на гнедого коня.

Все последовали его примеру.

Эльза почувствовала, как щемит в сердце, когда прощалась со всеми. Никто не остался в тылу. Даже Элинор, мать малыша Люткина, отдала сына на попечение королевы вампиров и отправилась вместе с мужем.

Дочь Агнарра ещё долго глядела всем в спины, провожая слезливым взглядом и держа на руках Люткина.

— Я буду злиться, если вы все не вернётесь, — вдруг слетело из её уст. Альянс и его союзники обернулись в улыбке, кто кивнул, кто усмехнулся, а кто вздохнул, но все до единого дали себе обещание не злить королёву вампиров.

Угольного цвета конь Владыки ступал позади всех. Потянув поводья, Джек вполоборота развернул животное и смерил жену проникновенным взглядом. В лазурных глазах Повелителя плескалась волнами не уверенность в возвращении с войны, а истинная любовь, когда-то колыхнувшая пыльное увядающее сердце. И именно эта любовь придавала немыслимое желание победить, чтобы вернуться в желанные объятия.

========== Глава XXXIII: «Второй всадник Апокалипсиса. Часть II» ==========

Почуяв неладное, Эльза стремглав ринулась на верхние этажи. Отдалённое дребезжание земли с каждой минутой лишь усиливалось. Сердце колотилось как бешеное. Если самые худшие предположения окажутся правдой… Королева вампиров распахнула ставни окон, несмотря на яркое солнце. Лучи яркой звезды в ту же секунду обожгли нежную кожу. Потребовалась минута, чтобы пересилить боль в глазах и сориентироваться вокруг.

Вглядевшись вдаль, Эльза почувствовала как сердце перестало нагнетать кровь и мозг больше не осознавал весь ужас ситуации.

Охотники — ярые противники Ночной Империи — вооружённые с ног до головы, держали курс прямо на резиденцию Джека, где не осталось ни одного воина, чтобы встать на защиту женщин, детей и стариков. Союз Валенсии с врагами всего ночного мира — мерзкий ход, но действенный для отчаявшейся вампирши.

— Что мне делать? — с тревогой на лице прошептала Эльза. — Что же делать?

Идея пришла не сразу и в какой-то степени была безумна и опасна для королевы вампиров. Перед тем, как совершить очередную смертельную глупость, Эльза сомкнула ладони в круг и на её руках сгусток магии стал формироваться в птицу. Поднеся частичку себя к губам, она прошептала:

— Лети к Джеку, мы в опасности. Вперёд!

Королева вампиров вскинула руки вверх, и белая птица с ясно-голубыми глазами улетела в окно. Плотнее укутавшись в серый плащ, Эльза приблизилась к дверям, выходящим на веранду верхнего этажа. Неровное дыхание выдавало затаенный страх перед возможной смертью. Всего один шаг вперед, один…

Дочь Ангара оглянулась вокруг, словно пустующее помещение замка могло ей чем-то помочь, но она лишь хотела взглянуть на частичку того, что малейшим образом было связано с Джеком. В данную минуту Эльза впервые пожалела, что сняла браслет, подаренный им. Больше времени нельзя было терять…

— Госпожа! — Кая подоспела в последний момент. Рука Эльзы уже лежала на позолоченной ручке. — Что вы собираетесь делать? Солнце в самом пике!

— Иначе никак, Кая. Надо продержаться хотя бы до захода солнца. Думаю, мой фамильяр к этому времени уже настигнет Джека.

— Вы можете погибнуть! — навзрыд кричала служанка, видя, как её госпожа медленно открывает дверь и старается не обращать внимание на боль по всей коже лица и рук.

Обещание Джеку, всегда быть рядом с госпожой, и знакомая многим простым вампирам природная привязанность к чистокровному, подтолкнули Каю вслед за Эльзой. Если не удастся вернуть её в тень, то разделить с ней жгучую боль было долгом истинной служанки самой королевы. Чувствуя как легкие сжимаются от напряжения в теле, Кая переступила порог.

— Назад! — Эльза впервые использовала силу превосходства над прислугой.

В ту же секунду звуковой удар откинул Каю обратно внутрь. Упав на спину, она не хотела мириться с подобным исходом событий. Однако очередная попытка приблизиться к госпоже принесла боль похуже солнечного света. С каким бы безумием не боролся вампир, ослушаться приказа чистокровного являлось невозможным. И Кае оставалось лишь наблюдать, как юная королева вампиров храбро выступает против скопища жестоких убийц.

***

— Заметят порталы… Такой силы… — безустанно бурчал Вальдемар в спину Джека. Рыжая лошадь волшебника всю дорогу вторила своему наезднику, фыркая и качая массивной мордой, словно соглашаясь с ним. Но король вампиров не замечал возмущения брюзгливого колдуна и его неповоротливой кобылы. — Да нашу длинную колону даже слепой заметит!

Их так называемая длинная колонна, спрятанная под ветвями могучих дубовых крон, остановилась на пологом склоне. Половина пути была пройдена, но время не ждало. Бархат черного неба светлел, голая луна медленно растворялась в предрассветном времени.

— Переждем рассвет тут, — скомандовал Джек. Командор Люциус резко кивнул головой и развернул коня, пуская его в рысь.

Спустя пять минут армия Владыки спешилась. Солдаты бросили свои скромные пожитки на землю и улеглись рядом, наблюдая, как в небо вспорхнули феи. Крылатые создания замысловато водили руками, образуя тонкую пелену волшебной магии из своей пыльцы.

— Защита от солнца, — объяснил Плевака, усаживаясь рядом с Иккингом, Астрид и Смэллом, которые с увлечением глядели вверх.

— Ну рассказывай, где пропадал все эти десять лет? — Смэлл дружески пихнул старика в плечо, и все притихли в приятном ожидании интересной истории.

— Шастал, где попало. Бродил по людским городам. Интересные все-таки существа, такие похожие на нас, но в то же время странные. Как-то наткнулся на целое поле каменных плит. Конца и края нет. Оказалось, что они так хоронят своих сородичей. Так не практично. — Плевака вытянул здоровую ногу вперед и пару раз помассировал колено, вспоминая странности людей.

— Зато они умеют устраивать настоящее веселье. Наши заунывные балы не сравнятся с их зажигательными вечеринками, — вмешалась Мерида. Волчица примостилась на жухлой траве рядом с Астрид и притянула колени к груди. — Если вы бывали в Нью-Йорке, нам есть о чем поговорить, — обратилась она к Плеваке.

— Слышал, но не бывал. После оттяпанной руки гидрой старался держаться подальше от воды, — ухмыльнулся колдун.

— Расскажите об отце Иккинга! — Оживилась Астрид, в объятиях любимого. Хэддок пристально на неё взглянул, с детства не любя, когда кто-то пел дифирамбы отцу, а Плевака подобное умел и очень любил. Тем не менее, в угоду любимой вампирше он не стал отговаривать старика от длинной истории.

— Стоик… Был ещё тем удальцом! Очень давно мы с вашими отцами отправились на охоту за морскими девами, — искристый взгляд Плеваки обратился в сторону троицы вампиров, — Агнарру нужна была их слеза для каких-то экспериментов. В жизни не забуду то шоу, которое устроил твой отец, Иккинг, — вампир улыбчиво отвернулся в сторону.

Пелена магии фей наконец окутала всю территорию привала. Расслабляющая полутьма медленно клонила всех в сон, а рассказ Плеваки энергично продолжался тихим басом:

— Не успели морские девы рта раскрыть, как Стоик кинулся к ним, на корню позабыв о Валке. Благо, Агнарр был рядом. Хороший удар по челюсти вернул его в строй. Секундой позже зазвучала роковая песня этих тварей. Мы уже приготовили мечи. Но их оказалось слишком много даже для нас четверых. Корабль под их натиском норовил потонуть, я тогда не владел столь мощной магией, чтобы в один удар спасти нас. Лишь безрассудство твоего отца позволило выбраться нам оттуда живыми. Откуда-то из книжки он вычитал, что русалки страшатся теплого течения, оно-то и не позволяет им распространиться по всему океану. Без раздумий мы следовали его указаниям и прыгнули в воду, кишащую этими тварями. Затем, твой отец, — Плевака взглянул на Иккинга, также внимательно слушавшего историю. Отец никогда не рассказывал ему об этом приключении, — с помощью своей вампирской силы создал вокруг нас огненный водоворот прямо в воде!

Последовала долгая пауза, Астрид уже готова была лопнуть от ожидания продолжения, но Плевака издевательски молчал, несуразно закончив историю, требующую смыслового конца.

— И что дальше?! — воскликнула она.

— Дальше? Русалки от нас отстали, но одну мы все-таки смогли схватить для опытов Агнарра. А что дальше с его опытами я уже не знаю, — закончил колдун.

— За время своего отсутствия ты так и не научился рассказывать истории, — Смэлл позволил себе усмехнуться над древним колдуном без всякого страха и мысли, что он может его наказать, как делал это в детстве за проказничество.

Тем не менее, Плевака лишь пробубнил себе под нос что-то невнятное и потащил свое грузное тело в более тихое местечко для сна. Вокруг костра атмосфера медленно пропитывалась усталостью. Мерида и Смэлл ещё долго обменивались всякими историями из жизни, когда Иккинг и Астрид скрылись в густом лесе недалеко от привала.

— Боишься? — Астрид присела на холодную листву под увесистым дубом и взглянула вверх на Иккинга. На гладкую кожу падало рассеянное свечение магической пелены и придавало вампирше особый шарм соблазнительности.

— Если ты про завтрашнюю битву, то да. Боюсь, что она унесет твою жизнь, не забрав мою, — Хофферсон широко улыбнулась словам любимого, — чего смеешься? — по-детски возмутился Иккинг, но сам же поддался смеху.

— Иногда мне кажется, что ты вылез из какой-нибудь мыльной оперы.

— Ты не права, ведь в мыльной опере не делают так, — в один шаг Хэддок преодолел значительное расстояние между собой и Астрид и мягко прильнул к её шее. Неглубокий укус раздразнил обоих детей ночи, и больше невозможно было остановиться. Одновременно рука вампира медленно расправлялась с пуговицами белой рубахи и кожаным корсетом на упругой талии. Действия любимого смутили Астрид, она робко оттолкнула его от себя, держа за обе щеки:

— Неужели прямо здесь? — вампир ехидно улыбнулся вопросу девушки.

— Если можешь наколдовать кровать, то я не против, — но получил за это внезапный укус в шею.

— Ай! Больновато, — Иккинг водрузил свои пальцы в пшеничные волосы вампирши и жадно поцеловал её в губы. Но страстный поцелуй был прерван устрашающими криками Владыки. Влюбленные в ту же секунду подорвались с мест и вернулись обратно.

— Порталы! Немедленно создать порталы обратно в резиденцию! — неистово кричал Повелитель, когда Иккинг с Астрид приблизились к нему. Он метался из стороны в сторону, казалось его глаза заливались кровью от неистового испуга, перемешанного со злостью. Никто не мог понять, что происходит, даже приковылявший к ним Плевака.

— Какие ещё порталы, Джек?! До захода солнца ещё далеко, — Вальдемар лениво потирал глаз, отгоняя недавний крепкий сон.

— Создайте чертовы порталы! — белки глаз могучего вампира наполнились бордово-красным, а когда-то голубые радужки окрасились черным. Вены на шее набухли, а острые клыки стали ещё более длинными и устрашающими. Никто и никогда из всех присутствующих не видел Повелителя в таком озверевшем состоянии. Вальдемару и Плеваке хватило секунды, чтобы полностью подчиниться ему. Они тут же стали создавать два мощных портала обратно к той точке, откуда выдвинулись вчерашним вечером.

Король всех вампиров не стал ждать остальных, и ринулся в круговорот пространства сразу же, как только хватило мощности портала для его переноса.

Первое, что ощутил он — запах… пыли. Той самой пыли, когда… погибает вампир.

Ноги Джека, защищенные длинными кожаными сапогами, опустились на хрустящую от сухости траву, и глаза медленно открылись… Он никогда ни на что не надеялся в жизни, не молил высшие силы сопутствовать его желаниям, Джек не верил во всю эту духовную дребедень, считая её признаком слабых существ. В эту же роковую минуту сердце его кричало о пощаде, заклиная все существующие и несуществующие силы о том, чтобы она была цела.

Совсем недавно отстроенный замок вновь предстал перед хозяином огромными руинами на одиноком холме, окутанный слабеющим пламенем и едким дымом. Всё повторяется… вновь победа в войне повернулась к Джеку спиной.

Из портала стали появляться оставшиеся воины. Вампиров сразу же скосило от адской боли, но они перестали чувствовать сжигающую силу солнца, как только увидели то, что осталось от места, где прятались их родные… Грязный воздух столицы наполнился охами и криками. Многие падали на колени, закрывая лицо ладонями, кто-то копошился в руинах в надежде увидеть хотя бы одного выжившего, а кто-то не мог выдавить даже писка.

— Не переживай! — послышалось откуда-то далеко позади. Войско Альянса, потрепанное ещё до начала битвы, обернулось и образовало небольшой коридор, чтобы пропустить Джека. — Она жива! Единственная, кто осталась живой, — мерзкий хохот пронзил Владыку насквозь. Тот же смех звучал несколько веков назад, когда Альянс только зарождался, а его главная противница открыто объявила войну против основателей.

— Узнаешь меня, братец? — Валенсия стояла у подножия холма. — А этот наряд? — черноволосая вампирша театрально завиляла бедрами, презентуя потрепанное старостью черное платье из плотного кружева. — Я специально хранила его для этого дня, даже след от твоего меча остался. — Черный длинный ноготь сухощавого пальца указал на прореху в области груди рядом с сердцем.

Хохот Валенсии сопровождался гоготом охотников позади неё. Шум прекратился, когда предводительница низшего сословия Ночной Империи махнула рукой, призвав кого-то. Высокий мужчина в кожаных доспехах шел, держа в руках цепь, окутанную вокруг шеи заложницы. Он волок бедняжку по земле, пока не приблизился к хозяйке.

— Джек…

— Молчать! — завизжала Валенсия, и охотник рядом с ней резко дернул цепь, вновь пришпорив Эльзу к земле, когда она попыталась привстать.

Запачканная с ног до головы собственной кровью, она с трудом заставляла себя дышать. А боль от ожогов была ничтожна по сравнению с тем, что всего в нескольких сантиметрах от сердца торчал серебряный кинжал.

— Отпусти её, — грудным басом прорычал Джек, с каждой секундой теряя контроль над собой.

— О, только без истерик! Если хоть один из вас двинется в мою сторону, я прикажу ему воткнуть кинжал куда надо, — угроза Валенсии сработала. Никто не двигался, все замерли, словно статуи.

— Чего ты хочешь? — выкрикнул Джек.

— Чтобы ты страдал, также, как и я, — не задумываясь ответила она.

— Заключим сделку! Только отпусти её!

— Я больше не заключаю сделок. При твоем правлении даже сделки на крови утратили былую чистоту и справедливость. Не так ли, Иккинг, сын Стоика Обширного? — Хэддок стоял чуть поодаль от Джека и был также бледен от страха и злости одновременно. Ожоги его зажили в ту же секунду, как только феи образовали не совсем устойчивый защитный купол от солнца. Но тело все равно пронизывала боль… Боль от знакомой безысходности.

— Хватит ребячества, Валенсия, — пока Эльза была в руках сестры, Джек старался не делать резких движений. Ещё никогда и никто не мог повелевать им, как сейчас делала это Валенсия.

— Ах, как я скучала по звучанию своего имени из твоих уст, — вампирша в блаженстве обняла себя за плечи и вновь вильнула бедрами, — Если бы я её хотела убить, то давно уже убила, ты это знаешь. Но мне нравится, когда ты вздрагиваешь в ужасе каждый раз, когда она корчится от боли, — раскатистый смех наполнил заряженный напряжением воздух.

— Ты самая мерзкая женщина среди всех женщин, которых я знаю! А я повидал их немало! — вмешался Вальдемар.

— Молчи, существо ты бесполое!

— Ты убила невинных вампиров, тебе не жить, тварь! — в порыве злости Мерида сделала шаг вперед, и в ту же секунду охотник потянулся за кинжалом в груди Эльзы. Королева вампиров закричала истошным криком, заставивших всех вновь замереть, словно статуи.

— Прекрати! Хватит тянуть! Говори, чего ты хочешь?! — уже заметно ослабленным голосом повторил Джек.

— Так уж и быть, — протянула Валенсия, — трон уже мой. Осталось только убить тех, кто связал меня кровью.

Джек обратил свой взор сперва на Иккинга, обменявшегося с ним взволнованным взглядом, затем с Астрид, далее с Меридой и её братьями. В последнюю очередь он опустил глаза на свою левую руку, которую когда-то в детстве пронзил клыками, чтобы заключить договор с младшей сестрой. Именно то невинное обещание — любить и не предавать до конца времен — не позволило нанести последний удар в сердце в первой битве за будущее всего мира.

С тенью боли на белом лице Джек вновь повернулся к остальным.

— Ты не посмеешь! — Элинор прикрыла детей своей грудью в страхе, что безумие любви возьмет вверх над старым другом. Её волчата перепуганно обменялись взорами.

— Должен быть другой выход, Джек, — вставил Плевака.

— Цена слишком высока, — добавила Туффиана Рой. — Она убили невинных вампиров забавы ради. Теперь ты хочешь идти у неё на поводу. Одумайся, Джек!

— Мы в тупике, — произнёс Вальдемар. — Будь тут колдуны, этого бы не произошло.

Голоса союзников мешались в голове Джека. Нити путались, связь с разумом терялась. Монстр в клетке проснулся. И единственная, кто может его сдержать, в плену у врагов.

Короткими шагами Джек с опустошенным взглядом приближался к Смэллу. Тот не отступал, словно принял смертельную участь от рук хозяина, но Астрид и Иккинг не были согласны с выбором Владыки.

— Нет! Не надо! Прекратите! — из последних сил кричала Эльза, когда началась борьба между ними троими.

Словно околдованный, Джек сражался с неистовым желанием выполнить то, что приказала ему сестра для спасения любимой. Он не слышал, как Эльза молила его остановиться, когда он сперва повалил наземь Иккинга, пригвоздив его своим мечом к земле, а затем откинув на несколько метров Астрид.

Повелитель всех вампиров уже был в шаге от Смэлла, который совсем не сопротивлялся. Его холодные пальцы левой руки сомкнулись на его широкой шее, оставалось одно точное и быстрое движение. Но он не успел. Он очнулся от звука последнего вздоха, принесенного восточным ветром. Когда Джек обернулся вновь в сторону сестры, тело Эльзы бездыханно лежало у её ног, а тонкие пальцы любимой были сомкнуты на рукоятке кинжала. Она опередила его, став добровольной жертвой, чтобы остановить битву.

Джек не сразу осознал произошедшее. Но хватило меньше секунды, чтобы демоническое безрассудство взяло над ним вверх. Из Владыки сочилась темная магия, окрасившая небо в пасмурный и спрятавшая солнце за густыми черными тучами.

В этот момент Валенсия почувствовала, как внутри неё что-то надломилось. Словно её больше ничто не могло защитить, как тогда во времена первой войны. На инстинктивном уровне она сделала пару шагов назад, взглянув на Эльзу. Она не ожидала подобного исхода. Да, она допускала смерть вампирши в своем сумбурном плане, но эта смерть вызвала цепочку неожиданных реакций.

Ещё никому на свете не удавалось разрушить кровную сделку между вампирами. А то отчаяние, что выпустило монстра Джека, стерло давнее обещание двух древних вампиров в ничто. Теперь Валенсию и вправду ничего не защитит от последнего смертельного удара.

Грозовые тучи выпускали череду молний, разрывающих небо и землю. Охотники выглядели уже не столь бойко и радостно, когда Джек, окутанный густотой черной магии вздымался в небо.

— Вперед! — скомандовал Фергус, и длинная вереница воинов ринулась вслед за ним.

Бежать назад уже было поздно, охотникам оставалось либо умереть в бегстве, либо умереть в бою. Последнее звучало более отрадно для ушей существ, живущих ради сражений.

Мерида, обратившись в оборотня, первой достигла Эльзы вместе со своими братьями. Они поспешили унести её тело подальше от кровавой битвы.

Иккинг и Астрид прыгнули в самую гущу врагов, расчищая дорогу для остальных. В небе в дикой схватке вцепились брат с сестрой. Но преимущество было очевидным. Валенсия с трудом защищалась от безумства Джека. Армия её стала быстро редеть, когда его дракон прибыл под звуки неистового рева. Земля вновь опалилась драконьи пламенем.

***

Битва длилась до захода солнца. Охотники были уничтожены поголовно с особой жестокостью. Последней на очереди была Валенсия.

Она лежала на земле без сил. Когда-то безупречная кожа была местами глубоко изодрана. Виднелся открытый перелом ключицы. Оставался последний удар.

Джек тяжело дышал, медленно шагая к сестре. В руках его из дымки магии образовывался длинный черный меч. Он занес его над самым сердцем сестры и вдруг остановился. Все глядели в разъярённом ожидании конца битвы, где знаком послужит смерть Валенсии.

— В прошлый раз ты также стоял надо мной. Неужели вновь обречешь меня на столетние муки возрождения? — с разодранной губой улыбка Валенсии выглядела омерзительной.

— Не убивай её! — кончик меча был в сантиметре от сердца Валенсии, она закрыла глаза, готовая к последнему вздоху, но голос Плеваки остановил Джека. — Она сотворила немыслимое, но, вонзив в неё меч, ты сделаешь её смерть бесполезной.

— Что ты предлагаешь? — грозно спросил Джек, всё ещё держа меч для последнего удара.

— Сделку со смертью. Совершим обмен, — все вокруг недоуменно взглянули на старика, в том числе и Вальдемар. Обмен со смертью был ему не знаком. В древних книгах колдунов об этом не писалось и даже не упоминалось. — Эльза будет жить, если вместо её души отдать душу Валенсии. — Опять этот хохот прозвучал под ногами Джека. Валенсию позабавили слова Плеваки.

— Ты начитался детских книжек, старик. Смирись уже с её смертью, — Джек полоснул мечом по её лицу, цепляя язык. Рот вампирши наполнился кровью, глаза расширились в ужасе, но она была всё ещё жива, к несчастью для себя.

— Смеешь вселять в меня надежду?.. Если у тебя ничего не получится, твоя кровь прольется следующей, — Плевака покорно кивнул головой, и Джек отошел подальше. Тут же прозвучал громкий вой вожака стаи, достигающий дремучего леса. Через некоторое время на поле битвы явился Харрис в облике волка, на его рыжей спине лежала Эльза. Сын Валки брёл медленно, аккуратно обходя тела погибших.

— Почему она не превратилась в прах? — интересовавший многих вопрос очень тихо задала Туффиана.

— Кинжал в сердце заколдованный, если вынуть, то превратится, — разъяснил король фей.

Джек нежно взял любимую на руки и положил на землю недалеко от Валенсии. Лицо Эльзы выглядело умиротворенным. Даже вся в крови она была прекрасней всех на свете.

Медленная регенерация Валенсии приостановила кровотечение изо рта. Она не без труда повернула голову в сторону Эльзы и стала её рассматривать, как рассматривают младенцы лица своих родителей. Ни с того ни с сего глаза Валенсии наполнились слезами, которые предательски потекли по грязной щеке. Сил не было, чтобы их смахнуть. Оставалось лишь плакать, словно маленькая девочка. Только теперь не придет брат и не вытрет её слёзы, не прижмет к груди и не скажет добрых слов.

— Приступаем, — небольшие приготовления Плеваки были окончены. Круг, который образовали воины расширился, чтобы дать колдуну больше пространства. Взяв нож, Плевака сделал глубокий порез на ладонях, схватил орудие зубами и соединил ладони воедино. Он не бормотал непонятные заклинания, как обычно это делали все колдуны. Старый друг Агнарра и Стоика лишь встал на колени между Валенсией и Эльзой, склонив голову. Кинжал в груди королевы вампиров стал рассеиваться, словно свечение луны. Воины наблюдали, раскрыв рот.

Позади Плеваки стала образовываться мгла. Постепенно вырисовывался длинноволосый дух, державший в объятиях девушку, сияющую белым светом.

Плевака тяжело встал, когда посланник смерти был готов к сделке, затем одной рукой он взял за руку Валенсию. И потянул вверх. Её душа в этот момент отделилась от тела. То был её последний выдох в этой горькой жизни.

Все в удивленном молчании наблюдали, как Плевака вел за собой Валенсию к тому самому духу. Девушка была безмолвна и послушна, она никого не видела вокруг себя, глядела лишь себе под ноги.

Объятия посланника смерти ослабли, освободив Эльзу. Её душа рассеялась, как тот кинжал в груди.

Плевака вложил руку Валенсии в ладонь духа, а сам взялся за его вторую. Затем посланник смерти зашагал. Круг воинов разорвался, когда они все трое продолжали куда-то идти и постепенно исчезать при свете взрослой луны.

Тогда-то Смэлл всё понял:

— Остановите его! Не дайте ему уйти с ними! — сквозь хрипоту крикнул он. Рассеченная до колена нога не позволяла ему воспользоваться скоростью вампиров. Все силы уходили на регенерацию. Как только Иккинг достиг их, он схватил Плеваку за плечо. В ту же самую секунду дух и Валенсия растворились во тьме, а тело Плеваки упало ничком.

***

Месяц спустя на совете Альянса

— Тысяча пятьсот три погибших воинов. Семьсот двадцать один гражданских. В ходе битвы Бурсай лишился правого крыла. Поиски предателей продолжаются, разведывательный отряд докладывает, что Абадая Финк и его семья возможно скрываются у горных эльфов. Сейчас отряд направляется туда. В ходе битвы была потеряна вся воздушная сила людей. Зачистка столицы всё ещё продолжается. Беспорядки в колдовском городе всё ещё продолжаются. Академия Питч Блэка вновь открыла двери для учеников. Последнее на сегодня — Владыка океана изъявляет желание вступить в Альянс, — слова Смэлла звучали без эмоций, но это уже был не профессионализм, требуемый его статусом и должностью, то была пустота сердца, которая никуда не хотела отступать со смерти Плеваки.

«Я приобрел всё в один миг, но в тот же миг всё потерял», — как-то говаривал Смэлл в беседе с Эльзой. Затем глядя на её расстроенное лицо, полное чувства вины, он тут же извинялся, тёр свои слегка влажные глаза и бежал прочь, окунаясь в новые обязанности, как советник короля вампиров.

Время шло, кого-то оно лечило, а кого-то нет. По приказу Джека столицу больше не поднимали с колен. На том холме больше не стояла резиденция, а росло сильное дубовое дерево. Столичный город больше не существовал, ведь на земле, пропитанной кровью любимых, больше не было сил ходить. Теперь Джек и Эльза жили в резиденции Сакарьи, южного города вампиров. Морской климат хорошо влиял на беременность королевы вампиров спустя десятилетия брака. Рождение близнецов, мальчика и девочки, праздновали пышно. Иккинг и Астрид оставили кочевой образ жизни, желая, чтобы их двое сыновей росли рядом с детьми Эльзы, как когда-то вместе росли они. Смэлл продолжал быть самым завидным женихом всей Империи. Работа советником волновала его куда больше, чем поиски жены. Но особенно все его силы уходили на заключение союзов с расами этого мира. Мерида и её братья нашли своё место среди людей. Число их устраиваемых вечеринок из года в год лишь увеличивалось. Вальдемар с неохотой возглавил свой народ, не желая видеть, как он уничтожает себя в распрях за власть. Бывшего советника Джека, мистера Финка, который раскрыл все планы войны Валенсие, казнили. Эльза помиловала его жену и дочь, взяв с них кровное обещание в преданности, и скрыла от позора их отца в академии Питч Блэка, которую королева вампиров так и не окончила.

Мистер Оливер так и не смог спасти внучку из рук Валенсии. Он заснул вечным сном в гробнице, погребенной под исчезнувшей столицей вампиров. Прация больше никто не слышал и не видел. Правда, ходили слухи, что бывшего колдуна Владыки видели в серых водах океана, где обитает морская гидра.