Ромашка (СИ) [Женя Сергеева] (fb2) читать онлайн

— Это не мне, понимаешь, тут такое дело… — Девушка замялась, не зная, что именно можно рассказать знакомой. — В общем, нужно вымыть волосы, очень грязные, и очень длинные. — Решительно выдала она.

— Насколько грязные и длинные? — С профессиональным интересом спросила Тулиара.

— Очень грязные, там и волос то не видно. А длина, примерно вот, — Нила показала длину до середины бедра, — это с учетом того, что это мужчина и рост у него где-то метр девяносто.

— Скооооолько? — Тулиара была в восторге. — Нила, а покажи его, а, я хочу на эти волосы посмотреть. Ну, надо же! У мужика и до середины бедра. Я таких и не видела ни разу. А он кто: человек, орк, оборотень? — Поинтересовалась магесса, деловито пересматривая баночки на одном из стеллажей.

Нила зажмурилась, врать смысла не было, рано или поздно слухи по городу поползут:

— Это сильф.

— Кто-о?! — Тулиара резко обернулась, чуть не свалившись со стремянки на которой стояла.

— Тулиара, пока об этом в городе никто не знает, — затараторила девушка, — но правда все равно рано или поздно всплывет. Ты, только, пожалуйста, раньше времени меня не выдавай. Когда уже начнут говорить, тогда… Но не сейчас, хорошо?

— Хорошо… — Магесса заторможено кивнула, все еще пребывая в шоке.

— Так сложилось, что я, спасая жизнь, обзавелась рабом. И это сильф. Он пока еще в лечебнице. — Нила выдохнула и замолчала.

— Я смотрю, тебя это не очень радует? — Тулиара вопросительно изогнула левую бровь. Нила согласно покачала головой.

— Я уже, кажется, смирилась… Почти.

— Если будет совсем тяжело, говори, я помогу перепродать. Рабы средств требуют и немалых на содержание, а тебе сейчас куда лишний рот? Сама с хлеба на воду еще не так давно перебивалась.

— Я подумаю, спасибо тебе за поддержку. — Магесса кивнула в ответ на благодарность. — И еще, у меня практика через неделю начинается, на три месяца уезжаю, поэтому товар приносить не смогу. Если что-то срочно надо, ты напиши список, постараюсь сварить за эту неделю.

— О, практика. Четвертый виток, да? Куда тебя направили: к нам или к кому-то из союзных?

— К нам. В Фантэй. — Нила ожидала чего угодно, но только не громкого хохота, который раздался вслед за этими словами. Магесса держалась обеими руками за полку, чтобы не упасть и смеялась до слез. Все еще всхлипывая, спустилась вниз и протянула, опешившей от такого проявления эмоций, Ниле три больших флакона.

— В Фантэй говоришь? Не зря тебе в рабы сильф достался. Ты меня извини за смех, но это и правда забавные совпадения, как играется кто-то из Покровителей… — Тулиара перекинула несколько костяшек на счетах. — С тебя серебрушка и десять медяков.

— Ого! Да, уж, ты права, рабы дорого обходятся. — Магесса только хмыкнула.

Забрав косметику, предназначавшуюся для сильфа, список косметических средств, которые надо было приготовить к концу недели и повздыхав над незапланированными тратами, Нила вышла из магазина.

«Серебрушка! Целая серебрушка! А его еще кормить надо. Надеюсь, он хоть что-то делать умеет, убирать, стирать, готовить.» — Ворчала мысленно девушка, даже не представляя, чем еще можно занять раба, чтобы или пользу приносил, или окупал свое содержание.

Размышляя над своим незавидным, с какой стороны ни посмотришь, положением, Нила совершенно не смотрела по сторонам. И в результате врезалась в кого-то на повороте с площади к Западным воротам. Этот кто-то одуряюще терпко пах и обладал сильными и горячими руками, удобно примостившимися на талии девушки.

Нила в первую секунду подумала, что работа работой, учеба учебой, а с личной жизнью надо что-то делать, чтобы не «плыть» от запахов и таких незначительных прикосновений.

Но, встретившись взглядом со знакомыми шоколадными глазами, сразу и думать забыла о каких-то желаниях, кроме бегства.

— Светлых Вам, нарин Вар’ри. — Тихо, кляня себя за невнимательность, проговорила девушка.

— Светлых, наира Ниаллина. — К чему-то принюхиваясь пророкотал оборотень.

— Запомнили? — Нила спросила раньше, чем к языку подключились мозги.

— Я на память не жалуюсь. Тем более, не каждый день меня переигрывает женщина. — Вар’ри самым бесстыдным образом прижал Нилу к себе и гладил поясницу большими пальцами обеих рук.

— Вы были слишком жестоки. Вас переиграла не женщина, а целитель. Вы, видимо, запамятовали, что к целителям с жестокостью нельзя. — Твердо проговорила Нила, а про себя подумала «Покровители, верните мне мозг и чувство самосохранения».

— В следующий раз постараюсь учесть. — Губы Вар’ри шептали и улыбались, а в глазах читалась холодная угроза. С такими глазами убивают, не задумываясь.

Нила поняла, что, не смотря на горячие руки на спине, она мерзнет в объятиях этого жуткого оборотня. Аккуратно высвободившись, проговорила:

— Всего доброго, нарин Вар’ри, Светлого Вам дня. Прощайте. — Но то, что она услышала в ответ, всколыхнуло дурные предчувствия.

— Светлого, наира Ниаллина, до встречи. — Насмешливо произнес советник и развернулся к площади.

Передернув плечами от все еще не отпустившего холода, Нила поспешила в лечебницу к своему рабу.

«Почему он еще в городе? Неужели на что-то надеется? Поскорее бы уехать!».

Теперь мысли о предстоящей практике в Фантэе не были мрачными. Куда больше возможных набегов со стороны эльфов и сильфов ее волновали пугающе-холодные глаза Третьего советника.

Глава 7

— Да что ты будешь делать! — Нила, едва не споткнувшись на ровном месте, все-таки умудрилась не опрокинуть содержимое громадного кувшина и с грохотом опустила свою ношу с горячей водой на пол. Вот уже битый час, с учетом хождений за горячей водой, она пыталась вымыть волосы сильфа. Но грязь никак не хотела уходить, не смотря на старания девушки и качественный шампунь Тулиары. Волосы, напротив, еще больше слипались, превращаясь в страшное месиво из крови, земли, кожного жира и, собственно, волос.

Нила вытерла вспотевший лоб и осмотрела место боевых действий. Иначе и не скажешь: сильф, словно умирающий, с чуть свешивающейся с одного края кровати головой, под его головой, около кровати, таз, в тазу — куча. Вокруг разбрызгана грязная вода, рестекшаяся у самого таза неряшливыми лужицами.

Сзади раздался смешок.

Повелители, кажется она не закрыла двери, когда заносила очередной кувшин с горячей водой!

Резко обернувшись, Нила увидела, что, прислонившись плечом к стене, в дверях стоит Стеф. Его большие глаза цвета грозового неба так и искрились весельем.

— Светлых, ты так и не пришла. — Стеф говорил нисколько не обиженным тоном, просто констатируя факт. — А тут, смотрю, тащишь что-то. И в подвал. Давай помогу. — Стеф подошел поближе.

— И как ты мне поможешь? Голову сам ему помоешь? — Нила была растрепана, раскрасневшаяся, уставшая и очень злая.

— У меня второй дар — воздух. Слабый очень. Но его как раз хватит на то, чтобы совладать с небольшим потоком воды. — Стеф смущенно улыбнулся.

— Хорошо, давай попробуем, потому что я уже начинаю сдаваться. Пусть бы и дальше спал грязным! — В сердцах выдала Нила.

Младший целитель только рассмеялся, налил в таз из кувшина воды, закинул туда всю мокрую, с размазанной по ней грязью, копну волос сильфа и начал магичить.

Нила с восторгом наблюдала за работой юноши. Вода мелкими жгутами поднималась по волосам и у корней перекидывалась водопадом обратно в таз. Смочив таким образом всю шевелюру, Стеф скомандовал:

— Намыливай.

Нила вылила сразу чуть ни не половину второго флакона шампуня, первый уже успел закончиться, и старательно взбивала пену, чуть массируя кожу головы.

— Кажется, все… — Водные жгуты опять повились по волосам, вымывая пену и грязь вместе с ней.

— Стеф, смотри… — Нила завороженно смотрела на волосы сильфа. — Они светлые. Стеф тоже не отрываясь смотрел на лежащего на кровати мужчину.

— Это же сильф, да?

— Откуда знаешь? Уже разговоры пошли?

— На следующий день пошли, после того, как его сюда доставили.

— А я то думаю, и почему ты не удивился…

— Угу… Даже если бы мэтр всем языки вырезал, все равно бы слухи пошли… И все равно, странный какой-то сильф. Разве они не все брюнеты?

— Ну, мы знаем не так уж и много. Но пока что о сильфах-блондинах мне слышать не приходилось. Ладно, еще успеем налюбоваться, давай домывать, что ли.

Менять воду приходилось еще три раза и каждый раз вода оказывалась чище, а волосы на тон светлее. Вымыв, наконец, их до скрипа, Стеф аккуратно высушил всю копну направленным потоком слегка нагретого воздуха и они с Нилой в восхищении застыли.

По кровати, вокруг головы сильфа и на полу, на заботливо разложенной простыне, разливалось жидкое золото.

— Покровители! Они прекрасны. — Девушка с восторгом перебирала шелковистые блестящие пряди.

— Нила, у тебя его украдут. Если он окажется под стать волосам, то женщины просто передерутся. — Стеф откровенно забавлялся.

— Побоятся, это же сильф, мало ли что у него в голове. Прибьет и не заметит. — Нила равнодушно пожала плечами. — Спасибо, Стеф, сама я бы тут убилась, а впереди еще дежурство.

— Будешь должна. — Стеф проказливо улыбнулся. — А поскольку за долгами мне придется побегать за тобой, такой неуловимой, поэтому должок отдашь сейчас.

— Это чем? — Нила заинтересованно посмотрела на мага, в который раз погрузившись в бескрайние серые озера.

— Поужинаешь со мной. — Стеф не заморачивался с вопросом, сразу поставив перед фактом.

— Мамиными пирогами? — Нила светло улыбнулась, какой же он все-таки милый, Стеф.

«Жаль, что не успели с ним сойтись ближе, а все моя проклятая занятость. Возможно, я упустила в своей жизни очень хорошего человека», — с грустью подумала девушка.

— Именно. — Стеф так же светло улыбнулся и подал Ниле руку, поднимая ее с пола. Захватив таз и кувшин, ребята покинули камеру, оставив спящего сильфа.

Дежурство выдалось хлопотным и тяжелым: кто-то поднял кости на старом кладбище. Вреда "трухлятина" уже принести не могла, но, напуганных до потери дара речи местных пришлось полночи отпаивать успокоительными.

Шутника нашли быстро, им оказался некромант с первого курса. Сознательно отделившись от своих на практике, решил самостоятельно провести ритуал «Поднятие». И неверно замкнул формулу, из-за чего вместо содержимого одной могилы, поднял все кладбище.

Потом, когда начали копать глубже, выяснили, что не он не закрыл формулу, а его одновиточники нашли отличившегося и решили пошутить.

В итоге: двадцать человек с нервным срывом и злой некромант при страже, который эти кости собирал по всему городу и упокаивал. А в довесок: не выспавшиеся дежурные целители, оказывающие помощь, и шутники под мое командование — загружать их грязной работой.

Почему мне, мэтр объяснил так:

— Тебе скоро рабом управлять, вот, тренируйся. — И пошел спать, посмеиваясь в густую бороду.

Мальчишки ворчали, но, понимая, что еще легко отделались, без энтузиазма мыли без применения магии полы и судна. Что-то большее Нила им доверить не рискнула.

Сама же, уже под утро, успокоив и уложив пострадавших от некромантского произвола, избавив от лихорадки ребенка, которого посреди ночи принесла испуганная и зареванная мать, залечив несколько ранений после пьяной драки и заодно протрезвив буйные головы, забылась тяжелым, кратковременным сном.

Проснулась от ласковых поглаживаний по щеке.

— Мэтр? — Карие глаза смотрели ласково, по-отечески.

— Вставай, Нила, пора твоего раба будить, если дальше будем удерживать, истощаться начнет.

Девушка поднялась с кровати, умылась холодной водой, сделала глоток бодрящего зелья, которое почему-то ни разу не взбодрило. И посмотрела на мэтра, отчаянно думая, чтобы еще такого сделать, чтобы оттянуть пробуждение раба. В итоге не выдержала поделилась своими сомнениями с наставником:

— Мне страшно… Он сейчас очнется и поймет, что мало того, что изувечен, так и еще и в рабы девчонке достался. Он ведь наверняка старше, и умнее, и вообще… — Выпалила Нила все свои страхи наставнику.

Мэтр понимающе улыбнулся, но ничего отвечать не стал, просто вышел из комнаты, зная, что она последует за ним. Он понимал, что словами не успокоишь, поэтому незаметно вплел девушке в ауру заклинание уверенности. Действовать будет недолго, но его вполне хватит разбудить сильфа.

Сама же Нила «вдруг» решила, что в радужные тона уже давно ничего не раскрашивает, зная, что только жизнь все расставит по своим местам. Поэтому будь, что будет. Сейчас она целитель и будет действовать как должно. А проблемы станет решать по мере их возникновения.

Сильф лежал все там же, в той же позе. Золото волос притягивало взгляд, в него хотелось зарыться лицом и не отпускать, вдыхая тонкий аромт и чувствуя его мягкость.

— Это ты вымыла? — Мэтр задумчиво рассматривал пленника.

— Стеф помог. Только мы совершенно не ожидали такого результата. Мэтр, а когда его восстанавливали, не могли чего-то напутать?

— Все может быть, — все также задумчиво протянул наставник, не отрывая взгляда от тела на кровати, — времени вдаваться в детали не было.

— Нила, — внезапно принял решение, совершенно отличающееся от первоначального замысла, — разбудишь его сама, я буду за дверью, на подстраховке. Сильф в антимагических браслетах, советую тебе его все-таки приковать. Даже в таком состоянии он все равно гораздо сильнее физически.

Наставник на мгновение сжал руку на плече девушки, подбадривая, и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.

Нила несколько раз судорожно вздохнула, стараясь успокоиться. Подошла к сильфу и закрепила тяжелые цепи на щиколотках и правой руке.

— Ты не волнуйся, — успокаивала скорее саму себя, настолько неприятно было приковывать живое существо, — если не будешь буянить, освобожу.

Накрепив и подергав цепи, чтобы убедиться, что так легко их не вытянешь, присела на кровать рядом с пленником и положила руки на его лоб, закрыла глаза, сосредотачиваясь. Медленно потянула за плетение сна и поддерживающего стазиса для неповрежденных мышц, костей, внутренних органов и мозга. Обезболивающее и заживляющее плетения не расплетая, усилила.

Вот и все.

Открыла глаза.

На нее был направлен напряженный взгляд огромных, желто-зеленых нечеловеческих глаз, тех самых, что видела, когда вытаскивала своего будущего раба из рук Смерти.

— Светлого утра. — Через несколько секунд взаимного разглядывания сказала Нила, не зная с чего вообще можно начать разговор. — Пить хочешь?

Впрочем, особо на ответ не надеялась. Тем не менее сильф медленно кивнул, подтверждая, что понимает сказанное.

Воду он пил жадно, проливая, она тонкой струйкой стекала по подбородку и шее на грудь. Девушка помогла ему сесть и теперь поддерживала за плечи, не давая рухнуть обратно.

— Еще… — Едва слышно прошептал.

— Так значит общий язык Союза ты знаешь? — Сильф опять кивнул. — Это хорошо, ты ложись, тебе еще долго восстанавливаться. — Пленник со вздохом облегчения лег обратно.

— Сейчас я буду говорить, ты меня не перебиваешь, все вопросы потом. Договорились? — Мужчина, вернее, уже инвалид по мужской части, как с грустью отметила про себя Нала, опять только кивнул. — Сейчас ты находишься в одном из крупных городов на юге Соллейи — государства людей. Это помещение — тюремная камера при лечебнице Стражи. Тебя по ошибке сюда переместили, когда забирали раненых после очередного столкновения между Союзом и сильфами. Поскольку ты был от пыток практически мертв, исцеляли не разбираясь. Мне пришлось воспользоваться своим вторым даром, чтобы вытащить из рук Покровительницы Смерти. Но ты оказался настолько ценным пленником, что тобой заинтересовались аж в столице. Манера поведения того, кто был за тобой прислан, оставляла желать лучшего и была неприемлема для целителей. Ты, когда оставался в сознании, что-то говорил о долге жизни. Я этим воспользовалась и забрала себе. Теперь, по нашим законам, ты — раб. Мой раб. — Нила видела, как пленник при этих словах судорожно вздохнул. Ненависть мелькнула в его взгляде, но он быстро взял себя в руки и спрятал чувства за ресницами, прикрыв глаза.

На секунду девушка отвлеклась от того, что говорит, и подивилась красоте его глаз: такие пушистые ресницы.

— Эту неделю ты проведешь в этой камере, в лечебнице, восстанавливаясь, я больше приходить не буду. Тебя приведут сразу к порталу, через неделю мы отбываем на место моей практики, на три месяца. Подумай, что тебе может потребоваться, передашь через мэтра, моего наставника. Учти, что там, куда мы отправляемся, на порядок холоднее, чем за окном. Сейчас у тебя вопросы есть?

— Один. — Жестко подтвердил хриплым голосом.

— Какой?

— Зачем вы мне отрастили хвост?

— Хвост?! Какой хвост? — Нила была поражена до глубины души, она тут распинается, пытается мягко донести суровую правду жизни, а у него нет вопросов, кроме как о хвосте?

— Вот этот! — Голос сильфа окреп. Он запустил свободную от цепи руку под одеяло и вытащил наружу симпатичный длинный хвост с кисточкой на конце. «А кисточку тоже надо было бы помыть» — заметила Нила.

— Так ты же сильф… У вас у всех хвосты, разве нет? — Все так же недоумевая, вскинула глаза на ушастого.

— Я — эльф! — В тоне пленника было столько презрения по отношению к недогадливой человечке, что девушка практически почувствовала, как оно по ней стекает, разве что не воняет.

— О, Покровители. эльф… — И Нила расхохоталась.

Эта новость стала той самой последней каплей.

Все эмоциональные нагрузки, которые она перенесла за прошедшую неделю, навалились сразу и скопом.

Девушка села на пол, зажимая себе рот рукой, по-прежнему не отрывая взгляда от эльфа. Она смеялась и плакала, потом остались только слезы, смех перешел в рыдания. Закрыв лицо руками Нила горько плакала, от обиды, от разочарования, от страха: письмо от родных, раб, оборотни, все смешалось в ее сознании в калейдоскоп. Подумав о Вар’ри она чуть не взвыла. Но тут кто-то подхватил ее на руки и прижал к себе, успокаивая.

— Он тебя обидел, Нила? — Мэтр был обеспокоен не на шутку, еще немного и эльфу достанется.

Нила посмотрела на мэтра, вспомнила с чего началась истерика и опять расхохоталась.

— Эльф… Мэтр, это эльф, вы отрастили ему хвост, ой, не могу больше, хвооооост. Лучше бы вы отрастили ему член, все больше пользы было бы… — Она еще несколько раз всхлипнула. — Все, спасибо, отпустите меня, пожалуйста, я уже успокоилась.

Вытирая слезы и приводя себя в порядок при помощи холодной воды из кувшина, Нила старалась выложить побольше информации о своих дальнейших планах по поводу эльфа и уйти.

Почему-то стало невыносимо стыдно.

Распустилась перед рабом, совсем некстати. Еще и лишний раз напомнила ему о его несостоятельности. Совсем не этично. Странно, что он по этому поводу не стал задавать вопросов. Гордость не позволила?

Еще и про член ляпнула перед мэтром, он хоть и взрослый мужчина, но все-таки наставник.

— Мэтр, я эльфу все рассказала. Если у него будут пожелания по поводу одежды или еще чего-то, но в рамках допустимого, передайте их мне, пожалуйста. К сожалению, с завтрашнего дня меня освободили от дежурств в связи с подготовкой к зачету, поэтому наведываться не буду: учеба и сборы займут все свободное время. Вы же сможете доставить его, — Нила кивнула в сторону мрачного эльфа, — к порталу? — Мэтр коротким кивком подтвердил, что сможет. — Хорошо, спасибо еще раз, до встречи и Светлых вам.

Скомкано попрощавшись с мэтром и даже не глядя в сторону раба, Нила ушла. И уже не услышала обмена репликами между мэтром и пленником.

— Она не знает, да? — Ровным тоном спросил пленник.

— Не знает. — Таким же ровным тоном подтвердил Агнасий.

— Может это и к лучшему… — Чего больше было в голосе эльфа: сожаления или облегчения, мэтр так и не понял.

Глава 8

— Наира, куда Вы лезете? Подождите его допрашивать и упокоивать, дайте сначала специалистам поднять и привязать как следует. — Несносный мальчишка опять выговаривал своим нудным тоном с нотками издевки. Еще и, как специально, растягивал гласные, с характерной ленцой, присущей высокопоставленным снобам.

Нила злилась все больше и больше. Вместе со злостью ощущая, что темнота в ней разливается, как ночь по старому кладбищу.

Текущее занятие с первым витком некромантов являлось худшим за все годы обучения. А ведь она за эти четыре года работала даже с пятыми витками, оттачивая навыки в некромантии, совместимые с основным даром. В ответ на ее неодобрительное сопение со стороны молодого человека послышался смешок.

Точно. Худший.

Даже если вспомнить тот раз, год назад, когда она не успела обезвредить проклятие на свежей могилке и ходила два дня с зеленоватой кожей, покрытой сказочной величины бородавками. Но тогда хотя бы никто так не нудил над ухом.

Правда пятый виток тогда знатно повеселился, пытаясь снять проклятие. Но сняли не сразу. У Нилы возникло тогда такое подозрение, что из-за некромантской вредности исключительно, а не из-за незнания материала.

"Куда?! Кто ж так привязывает?!"

— Наира, куда же Вы побежали? Все равно не убежите, Вас не тренировали! — Он еще и издевается, говнюк.

— Нет, наира, вот тут линия должна быть ровнее и перхлест не посередине, а на два сантиметра ниже. Точность, наира, может спасти некроманту жизнь и является основой как проклятия, так и его обезвреживания

К тому времени как профессор скомандовал окончание практики, Нила готова была убивать не хуже упыря. Также кроваво и руками. Но в отличие от упыря не всех подряд, а одного конкретного некроманта-первогодку.

Поднимаясь по лестнице общежития, уже было успокоившаяся, девушка снова начала раздражаться, вспоминаю прошедшую практику. И кто такого "лба" взял на первый виток? Внешне от тянул на третий, а то и на пятый.

Но, признаться, вспоминала Нила не только колкости и поучения, но и незаурядную внешность некроманта. Был бы каким уродом, не было бы так обидно. Но слушать нотации от красивого до экстаза мужчины, с приятным голосом, обладающим легкой хрипотцой… Это было выше ее сил!

Глубокий темный взгляд некроманта притягивал, разворот плечей поражал. Вся его фигура была оборотнической, как и сопутствующая масса обаяния. Только вот этот конкретный экземпляр был человеком.

Девушка опять воскресила в уме так намозолившие глаза за пол ночи черты лица. Кого-то он Ниле напоминал, но она никак не могла уловить, кого именно.

А еще было странным, что сегодня профессор обошелся без помощника. Обычно за группой юных магов следили двое преподавателей…

* * *

И после такой практики застать Горину с Виамом в весьма пикантной ситуации было не столько удивительно, сколько обидно.

«Даже Горина, а чем я хуже?» — Тихо спрашивала себя Нила.

«Почему кому-то удовольствия, а мне эти проклятые некроманты?»

Сегодня была совместная практика с первым витком, ей в напарники достался один из тех молодых людей, которых она накануне заставляла мыть судна в лечебнице. По итогу практики девушка решила, что убить его и прикопать тут же на кладбище — самый идеальный вариант развития их взаимоотношений. Несносный девятнадцатилетний мальчишка оказался из нарин, родовитый до отвращения. Все эти несчастные два часа он только тем и занимался, что доводил Нилу до белого каления своими выходками, непослушанием и заносчивостью. Ну, конечно, она же наира, простолюдинка. Болван!

Именно в таком состоянии — разорвать всех в пух и прах, Нила вошла в комнату, даже не посмотрев, что на охранке висело предупреждение, что помещение занято.

Зашла и обалдела: на своей постели, на четвереньках, тылом к двери, стояла гнома, томно стонала и выгибалась. Все интимные подробности ее тела, истекающие соком, были выставлены напоказ и не перекрывались даже оборотнем, который стоял чуть сбоку и жестко двигал двумя пальцами правой руки внутри девушки. Лицо Виама было искажено от похоти, горящими глазами он смотрел на то, что делает и облизывал губы, чтобы в следующий момент уже ими припасть к влагалищу закричавшей от экстаза гномы.

С мыслями — «так вот как это выглядит со стороны!», Нила накинула на дверь охранку, пропечатывая сверху огромными сигналками, что «Комната Занята». Еще не хватало, чтобы Дельфина ворвалась в самый неподходящий момент. Уж она бы порадовалась и отомстила — прям по голому заду Горины.

А теперь возник следующий вопрос: куда податься? В общежитии, на чердаке, пустовали две комнаты не занятые студентами. Собственно, именно там и можно было переночевать или готовиться к зачетам и экзаменам, если соседи устраивали шумные посиделки с друзьями или приводили своего партнера.

Но вот то, что обе комнаты могли быть заняты парочками, ищущими уединения, Нила верила больше, чем в то, что комнаты окажутся пустыми. Чердак оказался занят только на половину, на одной из дверей висела охранка, вторая оказалась приоткрыта.

Нила на всякий случай проверила, нет ли никого внутри и только после этого зашла, зажгла магический огонек и села на одну из трех кроватей. Чистотой комната не блистала: пыль лежала на столах и подоконниках, пахло затхлостью. Нила почувствовала, что голодна, но рисковать ночлегом девушка не стала: так спустишься за едой и все, комната занята.

Погасив огонек, девушка не раздеваясь и сняв только верхнее пыльное покрывало с кровати, легла поверх одеяла. Закрыла глаза.

Память, издеваясь, опять вытащила наверх извивающееся Горину, лицо Виама, его пальцы, скользящие, дарящие удовольствие.

Нила открыла глаза: кромешная темень. Закрыла. Похотливое лицо Виама. Правая рука с двумя вытянутыми пальцами.

— Да чтоб вас всех Суйх забрал! — Выругалась Нила, когда поняла, что возбуждение настолько сильное, что не заснуть.

Поворочалась с боку на бок, стараясь устроиться поудобнее, вдруг сморит. Нет. Сон не шел. Девушка перевернулась на спину и чуть раздвинула бедра. Желание становилось нестерпимым. Хотелось эти пальцы внутрь себя, чтоб они скользили так же жестко, вызывая стоны. Задрав подол форменного платья, Нила провела по внутренней стороне бедра и, не сдерживаясь больше, запустила пальцы под влажную ткань трусиков. Еще шире развела ноги, стараясь проникнуть глубже.

— Я смотрю, кто-то даже охранку поленился поставить. — До боли надоевший сегодня за ночную практику голос некроманта донесся от двери.

Нила в ужасе подскочила, расправив юбку и машинально вытирая о нее руку. Юноша стоял в дверях и смотрел прям на нее. Над его головой вился магический огонек, освещая пунцовую от стыда целительницу. Находящийся сверху над некромантом источник света добавил тому возраста, еще резче очерчивая скулы, уступая место теням под глазами, под нижней губой и носом. И без того не пухлые губы, казались еще тоньше, нос длиннее, щеки более впалыми.

Загадочный блеск глаз некроманта давал понять, что видел он все практически с самого начала. Видит в темноте же лучше ее!

Тем не менее голос его был спокоен:

— Ты что предпочтешь, сначала поесть, а потом продолжить или наоборот?

Нила даже задохнулась от такой наглости, мало того, что этот придурок выводил ее весь вечер, так еще и в постель к ней залезть хочет!

— Понятно, продолжить. — Сделал весьма странный вывод из ее молчания некромант и затушил огонек.

Еще секунда и она уже лежит на кровати, пытаясь отбиться от настойчивых рук нарина.

— Т-с-с-с, — легкий шепот на ухо, — пожалуйста, я хочу только помочь. Никто об этом не узнает, обещаю. И ты меня больше не увидишь.

От этого заявления Нила даже немного растерялась и перестала сопротивляться:

— Почему не увижу?

— Практик совместных у нас на этой неделе больше нет, а потом ты уедешь. — Некромант хмыкнул. — Но, если ты хочешь, я к твоим услугам до самого отъезда.

— Да ты меня и так достал!

— Хорошо, значит, только сегодня. — Каков наглец! Ну, зараза!

Девушка взбрыкнула и только теперь поняла, что, пока они шептались, некромант раздевался сам и раздевал ее. Горячие руки некроманта уже скользили по ее немного прохладной коже, вызывая почему-то не отвращение, а, напротив, трепет и желание. Жадные, немного раваные движения заставляли хотеть большего, и с каждым движением некромант все больше затягивал ее в омут, из которого только один выход.

Он не был нежен, но сейчас ей это совсем и не нужно. Тело просило, умоляло. Раздев их полностью, он лег на девушку сверху и сразу проник, медленно, но без прелюдии. Нила выгнулась навстречу, обнимая и прижимая к себе. И только теперь последовал крышесносный поцелуй. Мужчина отдавал ей свою страсть полностью, раскрывался, впускал в себя и требовал в ответ того же.

— Ты даже не представляешь, как мне хотелось нагнуть тебя сегодня там, на практике, а еще больше в лечебнице, там столько укромных мест…

— Идиот…

— Сезарио, у меня есть имя, строптивая ты моя. — Некромант ускорился, заставляя Нилу всхлипывать и двигаться в таком же бешеном темпе.

— Ох, Сезарио… — Нила уже забыла, что еще полчаса назад он ее, как минимум, раздражал.

— Да, моя сладкая, ты сегодня в этой комнате, словно долгожданный подарок. Такая чувственная, красивая, возбужденная…

Некромант все шептал и шептал, беря Нилу так, как может брать мужчина, который привык к власти и подчинению окружающих. Перевернув ее на живот и приподняв, овладел сзади, лаская клитор свободной рукой. А она продолжала слышать его шепот:

— Вот так ты мне нравишься гораздо больше, покорная, изнемогающая от страсти. Тебе ведь нравится? Отвечай! — С последним словом он врезался в податливую девушку с оттяжкой.

— Даааа…

— Я хочу, чтобы ты это помнила, уезжая на практику. Меня. И помнила, что тебя тут будет ждать по возвращении.

И стал брать ее с такой немыслимой скоростью и силой, что довел до пика за минуту, а затем, со стоном, кончил сам.

— Иди ко мне… — Некромант даже не думал ее отпускать, перевернул и прижал к себе, давай время успокоиться и восстановить дыхание. От его ласковых поглаживаний по голове и спине Нила незаметно провалилась в сон.

Проснулась девушка в гордом одиночестве, которое разбавлял только стоявший на столе поднос с едой. Горячий отвар, булочки с корицей и яичница с беконом. Королевский завтрак! Сбоку на подносе лежала записка:

«Извини, пришлось бежать по-делам. Я помню о том, что обещал. Поешь обязательно, проверю. Поднос заберу сам.

Сезарио Варми«

Вот Покровители, она провела ночь с человеком, которого едва знает и который ее раздражает.

Нет. Раздражал. Еще вчера.

Ненормальный. Странный.

Как он умудряется сочетать аристократическую заносчивость, властность, умопомрачительную открытость и нежность?

«Сезарио Варми», странно, она не помнит такого имени среди учеников первого витка.

А ведь и верно, у них ведь не раз были совместные практики, но только сейчас она поняла, что этого человека среди ребят раньше не было.

«Кто же ты такой, Сезарио?» Нила прикрыла глаза, пытаясь восстановить с памяти расписание лекций и практик факультета некромантов. «Так, у целителей сейчас лекция и практика по травам, потом окно, а в это время у некромантов должна быть физическая подготовка.»

Спустившись вниз и никого не застав в комнате, Нила отыскала среди пузырьков противозачаточное зелье.

«Самодиагностика ничего не показала, но лучше принять…» — Поняв, что подсознательно надеется на продолжение, девушка порозовела. Обзаводиться наследниками в таком возрасте целительница никак не планировала, а вот некромант зацепил и сильно.

«Как не вовремя!» — С силой захлопнула дверцу, заставив зазвенеть склянки на полках.

Приняв душ и переодевшись в свежую форму, все еще погруженная в свои мысли, девушка направилась в академию.

— Общий допуск к практике назначен на четвертый день недели. — Вещал куратор их группы. — Сегодня разберем основные вопросы, которые могут встретиться на зачете. Итак, травы седативного и укрепляющего действия…

Краем уха слушая лектора, Нила делала отметки в тетради, некоторые моменты надо бы освежить в памяти.

Память травами освежаться не желала, то и дело подкидывая фрагменты событий последних дней.

Желто-зеленые глаза. Золотые волосы. Ее истерика по поводу хвоста.

Горячие руки и холодные глаза Вар’ри. Угрозы.

Черные глаза некроманта. Его жаркий шепот.

Нила встрепенулась и постаралась не углубляться в ощущения, которые возникли вслед за картинками, последнее точно было лишним. Сезарио зародил в ее душе что-то очень светлое и настолько доброе, что девушка невольно тянулась к этому чувству всем своим существом. Нила понимала, что в текущей ситуации строить отношения невозможно. С грустью отпускала. Свои чувства она увезет с собой, пусть хоть что-то ее греет в далеком и неприветливом Фантэе.

Воспользовавшись тем, что на практике позволили сварить любое зелье, но за третий виток и исключительно по памяти, Нила сварила три косметических средства из списка Тулиары: восстанавливающие крема для разных типов кожи. Рецепты были несложны в изготовлении, но требовали внимания и большого количества ингредиентов. Оценивая ее работу, куратор вынес вердикт:

— Ко мне на зачете можете не подходить, ставлю допуск автоматом.

В подтверждение его слов, сумка Нилы засветилась мягким голубоватым светом. Заглянув внутрь, девушка увидела, что светился свиток с допусками, который им выдали вместе с письмом о распределении. Ну что же, травы можно не повторять, значит, больше времени останется на остальное.

Эта нехитрая похвала от преподавателя и оказанный уровень доверия, вызвал прилив хорошего настроения, которым Нила с удовольствием делилась с окружающими. Улыбаясь и вызывая ответные улыбки, Нила приблизилась к полигону для боевок. Целители тут не занимались, поскольку были не способны вести магические поединки, причиняя боль, максимум на что хватало их сил — удержание щита, но какие это были щиты!

До начала занятия оставалось немного времени, но все три группы некромантов первого витка уже присутствовали на поле, общаясь. Некоторые разминались или пускали миниатюрные молнии и вихри, подшучивая друг над другом. Девушка оглядела полигон, Сезарио среди толпы не мелькал.

Нила приблизилась к ближайшей к ней группе, состоявшей из двух девушек и четырех парней.

— Смотрите, кто к нам идееет… — Протянула одна из девиц самого что ни наесть некромантского вида: вся в черном, с высоким темно-русым хвостом на макушке, обвешанная амулетами и артефактами в виде. фу. нет, на это лучше не смотреть.

От окружающих послышались смешки.

— Целительница, а не боишься, что плохо станет?

Тон девушки изменился, в нем проскользнули тревожные нотки. «И правда переживает, что ли?» недоверчиво покосилась на нее Нила.

— Не станет, у вас неверное представление о целителях. Неделю назад пришлось восстанавливать такое живое мясо. что вот вам бы точно стало плохо. — Нила усмехнулась, оглядев выражения лиц младшего витка, эмоции сменялись от превосходства и недоверия до любопытства.

— Прям мясо? — Полюбопытствовал симпатичный светловолосый парнишка.

— Ничего живого, до сих пор на восстановлении.

— Неделю?! — Недоверчиво воскликнула вторая девица.

— И еще неделю, и, наверное, еще с месяц, пока все рубцы рассосутся.

Девушка в черном присвистнула.

— Послушайте, мне нужен Сезарио Варми. Он с вами должен учиться… — Нила торопилась, поскольку в их сторону уже направлялся преподаватель по боевой магии.

И уж к чему она оказалась совершенно не подготовлена, так это к общему смеху. Светловолосый, утирая выступившие на глазах слезы, поинтересовался:

— Это ты самая целительница из стражей, что не разобралась и заставила куратора мыть горшки вместе с группой, что старое кладбище оживила? А потом на практике строила, думая, что он первокурсник? Сезарио и горшки… У нас все витки только это и обсуждают последние два дня.

— Куратор?! Но…

— Он только так выглядит. — Понимающе улыбнулась девушка в черном. — На самом деле он не только куратор, но и преподает проклятия и вызовы. Неделю как пришел на замену. Очень строгий, между прочим. Его уже весь первый виток боится. А ты так ему репутацию подмочила… Отомстила за всех нас. Спасибо.

— Эй, девушка в зеленой форме, покиньте, пожалуйста, полигон. — Раздалось зычное.

— Извините, уже ухожу! Благодарю за информацию и Светлых вам. — Попрощалась Нила с некромантами.

Ребята, все еще весело перешептываясь, направились к преподавателю. Целительница же, злобно попинывая ни в чем не повинные камушки, решила сходить к наире Соне. До следующей практики почти час, и перекусить бы не мешало, желательно что-то сладкое, для поднятия настроения.

«Первокурсник он, значит. Два дня меня за нос водил. Ну подожди, Сезарио!» — А что, собственно, «подожди», перекривляла саму себя. Никто никому ничего не должен. Она осталась со своим теплом, он — со своей якобы тайной, младший виток некромантов — с хорошим настроением. На том и разошлись.

Спасибо всем за комментарии, лайки и награды. Вы меня очень вдохновляете своей поддержкой.

Глава 9

Уговорить саму себя «простить и отпустить» получалось с переменным успехом. Иной раз Ниле хотелось самой искать встречи, другой — обида жгла. Так, от настроения к настроению, да за учебой, наступил четвертый день недели. С самого утра, забежав только к наире Соне за пожеланиями удачи, Нила была в академии. Виток разделили на части, каждая часть сдавала предмет одному преподавателю, затем переходила к следующему. Весь четвертый виток целителей до обеда блуждал от кабинета к кабинету, мигрируя по академии кучками.

— Допущена? — Миай подкрался незаметно и застал врасплох, опалив дыханием ухо.

— А ты сомневался? — Нила с иронией посмотрела на немного растерявшегося кошака.

— Я не думал, что ты все-таки рискнешь… Надеялся, что специально завалишь. — Парень вдруг смутился и отвел взгляд в сторону.

— С чего вдруг, мой друг, кошак? Ректор сразу предупредил о последствиях. Да и смирилась я уже с мыслью о поездке в пограничье. — Нила вздохнула и пожала плечами. — А ты? Получил допуск к свои полуголым шаманам?

— А то! — Миай предвкушающе улыбнулся. — Не хочешь отметить благополучное завершение полугодия?

Нила задумалась. Отдохнуть и позволить себе расслабиться очень хотелось. Последние полторы недели вымотали полностью, она так психологически еще ни разу не уставала за все время обучения. Собраться можно и завтра, с утра, например, сходить за нужными вещами и отнести сумку с зельями в «Волшебную красоту», после обеда упаковать вещи, а послезавтра уже к порталу и…

— Миай, ты только не обижайся, пожалуйста. И не думай себе ничего лишнего, но у меня и правда дела в лечебнице.

— Надолго? Я могу с тобой сходить, если потом ты уделишь время мне и ребятам. Нила, не отказывайся, ты всегда осторонь: ни подруг, ни друзей. Только работа и учеба. Потом и вспомнить нечего будет. Пойдем, а? — Оборотень попытался изобразить проникновенный взгляд, но получился он настолько щенячьим, что Нила весело рассмеялась.

— Хорошо, пойдем, я тебя со Стефом оставлю, если он сегодня в лечебнице, пока по своим делам сбегаю.

— Стеф? — В голосе кошака прорезались собственнические нотки. — И кто такой Стеф?

— Очень милый мальчик, тебе понравится. Тоже младшим целителем работает. — Нила усмехнулась. — Миай, даже не вздумай. Мы и так не очень хорошо начали. Давай останемся хотя бы не врагами.

Блондин тряхнул волосами и искривил губы, то ли в усмешке, то ли в гримасе.

— Если ты настаиваешь… Давай попробуем. Но я ничего не обещаю.

— Это ты просто не пробовал пирогов, которые печет мама Стефа. Они быстро располагают к дружескому общению, — засмеялась Нила. — Расскажи мне о своей будущей практике, ты уже знаешь, где именно остановишься?

За разговорами путь от академии до Стражи показался гораздо короче, чем ночью водиночестве… Миай оказался хорошим собеседником, когда не пытался флиртовать и делать пошлые намеки. Воспитание накладывало определенный отпечаток на мировоззрение оборотня и на его кругозор. Нила, к ее огромному сожалению, больше делала упор на профессиональные знания, не интересуясь особо чем-то еще. Оборотень же мог говорить обо всем: от географии и социологии до современного искусства и новинках в магических разработках.

Весеннее солнце припекало уже по-летнему, небольшой ветерок с моря совершенно не освежал. С облегчением пройдя в прохладный и мрачноватый, после ярко освещенной улицы, коридор, Нила подошла к дежурному:

— Светлых, Ниэт, Стеф сегодня в вечернюю или ночную?

— Светлых, Нила, в вечернюю, пол часа как пришел.

— Спасибо. Миай, пойдем.

Стеф обнаружился в небольшом подсобном помещении, отведенном под травы, ингредиенты для зелий, тут же располагался и простенький очаг с крюками. В нишах, вдоль стен, стояли бутылочки, колбочки, чаши, котлы, весы с гирьками, лежали трубки для перегонки, магические нагреватели и прочий инвентарь для варки лекарственных средств.

Судя по всему, буквально перед их приходом сборщики принесли травы, в помещении стоял густой аромат, а Стеф сосредоточенно перебирал зеленые стебельки, гда надо, обрывал цветы, а сами стебли вязал в пучки для последующей сушки.

— Стеф!

— Нила! — Поднял голову юноша и привычно светло улыбнулся. — Я не ожидал тебя увидеть! Ты же не должна была больше приходить, твоего послезавтра к порталу мэтр с конвоирами привести должен, разве нет?

Нила сделала большие глаза, пытаясь остановить словесный поток Стефа, но не успела.

— Твоего? Нила, это не по этому поводу ты вопросы о рабах задавала? — Сообразительности кошака в данном случае можно было лишь позавидовать.

Стеф сконфуженно посмотрел на девушку.

— Я все испортил, да?

— Все впорядке. Сам же знаешь, что шила в мешке не утаить. Но без меня никакой информации, все разговоры о рабе только в моем присутствии. Стеф, знакомься, это Миай, с моего витка, пусть он тебе с травами пока поможет, а я скоро вернусь. Хорошо?

Оборотень громко фыркнул на такое пристраивание его к делу, но спорить не стал и подошел к столу. Уходя, Нила услышала негромкий разговор и выдохнула — от Миая можно ожидать чего угодно.

В тюремном помещении ничего не изменилось, пленник лежал с закрытыми глазами в такой же позе, как и во сне. Можно было подумать, что до сих пор спит. Если бы не спавшие отеки, и посветлевшие шрамы. Под ними угадывалось, что когда-то эльф был очень красив, узкое лицо, высокие скулы, красивой формы губы, мужские. Тонкий породистый нос.

— Госпожа? — в тишине раздался мелодичный, поставленный голос. Он не был высоким, но и не грубый. Вроде мужской, но не привычный слуху. Гораздо мелодичнее человеческого, оборотнического, а с гномьим или орочьм и сравнивать нечего. В общем, странный.

Сорванные связки восстановились и теперь эльф разговаривал тем голосом, который присущ его народу.

— Скажи еще что-нибудь… — Выпалила Нила первое, что пришло в голову.

— Что Госпожа желает услышать от своего раба? — Опущенная голова, покорный голос, но Ниле казалось, что в нем все-таки промелькнула издевка.

«Ох, и сложно мне с ним будет», — вздохнула девушка.

— Ты мне совсем не рад? — Нашла что спросить…

— Разве вещь может радоваться, госпожа? — А глазки-то опустил, само смирение.

— Ты не вещь. Не смей так больше говорить. И, пожалуйста, никогда не дерзи мне при посторонних. Это может плохо закончиться для нас обоих. Я надеялась, что ты будешь рад жизни… Хоть такой.

— Хорошо, госпожа, я не буду дерзить. при посторонних. — Эльф выделил интонацией «при посторонних», заставив Нилу нахмуриться. — И, если позволите, я бы предпочел умереть.

— Могу продать тебя страже. — Нила отвернулась к окну, закусив губу. Почему-то стало обидно.

— Госпожа вольна делать со своим рабом все, что пожелает. — Девушка прикрыла глаза, пытаясь успокоиться. Голос эльфа задевал потайные струны в ее душе. И на их вибрацию отзывалось все тело. Его хотелось слушать и слушать, а лучше, если он будет шептать… Девушка тряхнула головой, проклятый некромант! Раньше она и не думала, что такой шепот в кровати может возбуждать. Прочь из моей головы!

— У госпожи что-то болит? — Опять этот голос.

— Нет, у госпожи ничего не болит. Госпожа изволит спросить: ты почему передал с мэтром вместо списка с вещами устное послание, что тебе ничего не нужно?

— Я не хочу вас обременять. Прикрыться мне тут дадут чем.

— Замечательно, заботливый какой! — Голос девушки так и сочился иронией. — Но я предупреждала, что на месте практики еще холодно. Мы едем в Фантэй.

— Фантэй?! Мы едем в Фантэй?! — Пленник на мгновение приподнялся на кровати и в его глазах сверкнуло торжество. Он его быстро скрыл за опущенными веками, но Нила успела заметить и внутренне собраться, заранее готовясь к возможно не самым приятным приключениям. И свалился же на ее голову!

— Кроме одежды и средств личной гигиены тебе еще что-то нужно? — Сделав вид, что не заметила случайно вырвавшихся из-под контроля эмоций мужчины, Нила наблюдала за тем, как эльф размышляет, закрыв глаза. Лицо его пересекали два багровых кривых рубца — крест на крест, обе брови рассечены, множество мелких и крупных, белых, темных шрамов покрывали все лицо, только глаза чудом остались нетронутыми. Хотя, она не видела процесса лечения, может восстановили, тогда и повреждений не должно быть заметно. Все-таки славно над ним потрудились мэтр и старшие целители.

Лицо пленника дрогнуло, как будто он хотел что-то сказать, но через мгновение передумал.

— Нет, мне больше ничего не надо. — Наконец медленно проговорил он.

— Тогда до встречи у портала.

Нила развернулась и вышла. Общение с эльфом оставило тяжелые впечатления.

«Не зря сегодня Покровители послали мне Миая, как же я от всего устала…»

* * *

«Кажется, так уже было…», — первая связная мысль, что посетила на следующее утро голову Нилы, оказалась именно об эффекте повторения.

Нос практически прижат к местами потертой краске на стене, сзади навалилось что-то горячее, тяжелое и размеренно сопящее.

— Миай, — девушка активно подвигала бедрами, пытаясь отодвинуть вконец обнаглевшего кошака. — Миай, дай встать! И что за привычка, уваливаться в моей кровати?!

И опять все повторилось: захват, бросок и не особо мягкое приземление на пол. В этот раз оборотень даже не соизволил открыть глаза. Молча раскинулся на всю кровать и принялся дальше сопеть.

Нила откровенно позавидовала нахалу. После довольно бурного и продолжительного веселья в таверне с ребятами, неимоверно хотелось плюнуть на все и забраться обратно под одеяло. Даже если бы пришлось спальное место отвоевывать силой. Но часы на стене мерно отсчитывали секунды, подтверждая показания внутреннего будильника, — за окном позднее утро, а за всеми покупками лучше успеть еще до обеда.

Сборы заняли больше времени, чем обычно. Сонные и непослушные конечности вяло двигались, заплетались и ленились совершать хоть какие-то действия.

С горем пополам умывшись, причесавшись и собрав все флаконы для Тулиары в большую сумку, Нила, наконец, покинула общежитие.

Тулиара сосредоточенно перебирала склянки на полке с надписью «исцеляющая косметика» и с негодованием высказывала:

— Ты представляешь, поставщик растирок от суставных болей пытался всучить фальшивки. На каждые три лечебные мази одна основа. — Магесса обернулась к Ниле и состроила скорбную мину. — И как я без тебя буду, не представляю. Эксклюзивы, конечно, сама, но зелья широкого потребления… — Она покачала головой.

— Тулиара, можно подумать, что я одна студент-лекарь на весь город. Слушай… А давай я в лечебнице у Стефа спрошу, кажется, у него сестренка тоже целитель, вдруг сработаетесь?

— Нила, ты — прелесть. — Тулиара послала девушке воздушный поцелуй и подошла к прилавку.

Звякнул сейф при кассе и послышался звон монет.

— Так, один золотой и два десятка медяков. — К Ниле ухоженной рукой пододвинули монеты. — Очень прошу, ты как приедешь обратно, зайди.

Внезапно девушка заметила, что у магессы в глазах блестят слезы. Ничего не говоря, но откровенно всхлипывая, Тулиара вышла из-за прилавка и порывисто обняла Нилу.

— Ты только не ищи себе приключений на задницу, хорошо? Тихонечко отработай эти несчастные три месяца и возвращайся. И будь осторожна со своим сильфом, там граница, мало ли… А теперь иди…

Тулиара буквально вытолкала опешившую девушку из магазина. И Нила только возле фонтана начала приходить в себя. «Получается, я не только Соне не безразлична, но еще и Тулиаре?».

Девушка недоумевала, отношения с магессой строились исключительно на взаимовыгоде, слезы и напутствия оказались совершенно неожиданными, но приятными. На душе стало тепло, в уголках глаз появилась запоздалая влага. Как хорошо, когда ты кому-то нужен, когда кому-то не все равно, есть ты или нет тебя. Кому-то, помимо дяди и мамы.

День сразу стал казаться ярче, брызги фонтана играли бликами и перемежались крохотными радугами. Нила пошла дальше, вдоль площади, направляясь к улице, ведущей на местный рынок, когда услышала, что ее окликают.

Он приближался быстрыми шагами, вервно откидывая назад темные прямые пряди, что ветер бросал в лицо. Темные глаза блестят, губы сжаты, средней длины волосы развиваются при каждом шаге. Нила приросла подошвами ботинок к камням брусчатки, хотелось бы скрыться, только куда бежать?

— Поймал! — Еще только что сжатые в полосу губы уже расплылись в нежной улыбке, а сильные руки обвились вокруг девушки, забирая в щемящие душу объятия. Столько искреннего удовольствия только от объятий она еще не испытывала.

— Да, нарин Варми, поймали. — Ухмыльнулась в ответ девушка, но отнюдь без доброты, скорее насмешливо и многообещающе.

— Откуда столько пафоса? Еще не так давно ты шептала мое имя без всяких наринов и Варми… — Порочные губы опустились на ее рот. Нила не успела отвернуться, когда чувственный порыв ее подхватил.

«Какой же он все-таки вкусный!» — Стонало все ее существо. Негромкий свист и улюлюкание рядом заставили молодых людей оторваться друг от друга. Некромант снова обезоруживающе улыбнулся. Но Нила помнила о прозвучавшем ранее вопросе:

— Разве можно, — она почти мастерски изобразила удивление граничащее с возмущением, — разве можно так обращаться к своему преподавателю?

Некромант еще теснее прижал девушку к себе, впечатывая в мышцы груди, живота и бедер.

— Узнала? — Хитровато поинтересовался.

— Узнала. — Подтвердила девушка с тяжелым вздохом.

— Искала? — Еще хитрее поинтересовался мужчина.

— Искала, — еще более удрученно призналась Нила.

— Про горшки рассказали? — Уже посмеиваясь шепнул на ухо.

— Рассказали… — Покаянно пробормотала Нила, опустив глаза, чтобы спрятать веселых бесенят за ресницами.

— И..? — попытался дожать Нилу некромант.

— И нечего было меня за нос водить. — Не выдержав, рассмеялась девушка. Все еще улыбаясь, они встретились глазами… И поняли, что пропадают оба.

Сезарио что-то хотел сказать, но внезапно поперхнулся словами, взгляд его обратился внутрь себя. Расфокусировался, будто прислушиваясь к словам изнутри.

«Мысленно общается с кем-то?», — удивилась Нила. Дар телепатии встречался чрезвычайно редко и все известные маги с таким даром так или иначе работали на корону. Похоже, некромант не так уж и прост. Мысль холодком пробежала по спине, заставляя Нилу протрезветь, скинув чувство беззаботности, как тяжелый и ненужный в жару плащ.

Взгляд мужчины ее спугнул, мало ли что стоит за его личностью: первокурсник-не первокурсник, чуть ли девственник — мужчина с опытом…

А что еще прячется, какая история скрывается? И чем это грозит в итоге самой Ниле?

Подгоняемая иррациональными чувством опасности и страха, Нила сделала шаг назад, потом еще один. Мужчина не удерживал, попытался дернуться, но опять застыл.

Некромант не догонял, а девушка отходила все дальше и дальше, ощущая небольшой холод в душе. Хотелось вернуться, обнять и… И почему мысленное общение нагнало такую жуть? Неужели дело в том, с кем он общался?

"Расстаяла, как конфетка… А где он пропадал несколько дней? На практиках не появлялся. И в академию пришел как раз тогда, когда в городе появился эльф. Неужели один из агентов третьего советника? И не с самим советником ли он общается? Чушь какая, слухи бы тогда ходили, советник точно не обладает даром телепатии. А вдруг? Нет уж, — Нила передернула плечами, — не вернусь".

«Лишь бы потом не пожалеть», — подумала Нила перед тем как вступить в яркую, шумную и неимоверно пахнущую рыночную толпу.

Прижимая сумку к себе, целительница лавировала между людей, оборотней, орков, гномов, в общем, всех тех, кто наводнил рынок этим субботним днем.

Отпустив мысленно некроманта, но время от времени оглядываясь, не преследует ли он, она старалась сосредоточиться на своем рабе и его нуждах.

Первым делом — одежда. Отчаянно торгуясь с продавцом теплой одежды, Нила скинула общую стоимость женского теплого платья, трех пар мужских штанов на высокого мужчину и нескольких пар рубашек на него же, почти на серебрянный. Когда продавец понял, что заказчице еще требуется теплая верхняя одежда и мужское исподнее — скидка возросла до трех серебряных. Нила искренне радовалась каждому сэкономленному медяку, ее сбережения были очень скромными, а на помощь от Стражи или градоуправления рассчитывать не приходилось.

Еще бы! Ведь у нее есть раб, она может его продать и не иметь проблем со средствами, а если не продает, значит, может себе это позволить. Логика сильных мира сего удручала, девушка прекрасно понимала, что ее целенаправленно вгоняют в зависимость. Или продай и живи спокойно, или мучайся. Но о судьбе пленника у Старжи она старалась даже не думать, хватило Вар’ри и его стражников с плетьми.

А представив в лавке, когда начала злиться на траты, эльфа в рабстве у какой-нибудь озабоченной дамочки…

Вот отравила бы. Сразу. Гипотетическую дамочку.

Чувство собственности росло. Эльфа не хотелось не то что отдавать, а даже показывать кому-либо, кто мог как-то навредить ему или, не допусти Покровители, забрать.

«Может так действует рабская привязка?» — Задумалась над странным желанием оберегать незнакомого мужчину, еще и врага, Нила.

Златоволосый притягивал, его хотелось исправить, заставить не быть таким отчужденным и непримиримым. Хотелось подчинить своей женской сути, чтобы он смирился, сдался.

Но и ломать не хотелось…

Покровители, она думает, как рабовладелица, хоть и пробыла в этом амплуа всего две недели. Девушка поражалась самой себе.

Меняется не только ее жизнь, начинает изменяться и она сама. Слишком стремительно.

«Так, что еще по списку на первое время?», — одежду она купила, средства личной гигиены взяла у Тулиары и получила оплату за работу с учетом всех покупок.

Почему-то ей очень хотелось порадовать эльфа, хоть как-то скрасить его незавидное положение. Отпустить, к сожалению, не даст татуировка, а вот дать ему…

Что же его может заинтересовать?

Он воин, правильно? Значит, оружие.

Нила ему бы и женщину оплатила, но зачем она ему, инвалиду?

— У меня есть и зачарованные звездочки, — вещал владелец оружейной лавки, расписывая свой товар так, словно к нему пришла воительница из оборотней.

— Наир, мне бы кинжалы для… — Нила запнулась, — для телохранителя, но зачарованные. Чтобы охранник не мог повернуть свое оружие против хозяина и людей, что приближены к нему.

Хозяин лавки очень долго смотрел на Нилу пристальным взглядом. Девушка понимала, что опростоволосилась со своим запросом. Ни один член Гильдии Охраны и даже ни один свободно работающий не будет применять оружие против нанимателя. Это позор на всю жизнь и для него самого, и для всей его семьи. А в Гильдии за такое могут и казнить, жестоко.

Повернуть оружие может только раб.

После продолжительного молчания, когда Нила уже успела всласть надавать себе моральных подзатыльников, хозяин лавки наконец отмер и, все еще не говоря ни слова, скрылся в подсобном помещении.

Оттуда он вышел держа в одной руке что-то, обмотанное плотной сероватой тканью.

— Вот. Три золотых и это Ваше.

— Три?! — Нила задохнулась от возмущения. Да это третья часть всех ее сбережений!

— Поверьте, наира, это то, что Вам требуется. Только не открывайте на рынке. Не стоит чужим видеть это оружие.

Нила ощупала сверток: вроде кинжалы. Попыталась развернуть ткань, но продавец предупреждающе положил сверху свертка руку:

— Поверьте, наира, лучше сейчас этого не делать.

— А если Вы меня обманете? — Покупать болотную крысу в мешке еще и за три золотых в планы девушки не входило.

— Вернете обратно. Но, поверьте, если я правильно интерпретировал те слухи, что ходят уже неделю по городу, Вам именно это и нужно. — Торговец смотрел в глаза, пытаясь внушить Ниле какую-то мысль. Нила его откровенно не понимала, но все равно достала три золотых и выложила на прилавок.

— Спасибо, наира, Вы не пожалеете. — Приторно улыбнулся продавец.

Нила сдержанно попрощалась с торговцем и вышла из лавки. Значит, слухи уже ходят неделю… И торговец вручил что-то такое, за что могут и наказать… Неужели оружие сильфов?!

О том, что раб эльф — знали только трое: она, наставник и сам раб. И в каждом она была уверена, почти как в себе. Наставник бы не стал рассказывать, а рабу просто не с кем этой новостью делиться. Тайна оставалась только их достоянием.

У целителей, как обычно, отдавало свежестью и прохладой, пахло травами и зельями. Вечер выдался на редкость тихим, в воздухе витали спокойствие и умиротворение.

Стеф в очередной раз обрадовался неожиданному появлению девушки.

— Нила, ты все никак с нами не распрощаешься? — Улыбнулся. Как обычно, светло и солнечно.

— Да все думаю, то ли самой никуда не ехать, то ли вас с собой прихватить. — Рассмеялась. — Стеф, я к тебе и по делу.

— Опять кого-то помыть надо? — Целитель насмешливо поиграл бровями. Нила рассмеялась и подмигнула.

— Помнишь, ты говорил, что у тебя сестра на целительском учится? Первый виток заканчивает, да?

— Есть такое… А тебе она зачем? — Стеф выглядел удивленным. Раньше Нила особо не интересовалась ни его делами, ни его семьей.

— Понимаешь, я подрабатывала, поставляя мази, крема и зелья в «Волшебную красоту», Тулиаре.

— Да, знаю такую, самая популярный косметический магазин в городе. Ты правда с ней работаешь? — В голосе Стефа проскользнуло что-то вроде уважения.

— Работала, до вчера. Но ей нужен кто-то, кто сможет поставлять массово, если не сами закупаемые препараты, то хотя бы основы для них. Как твоя сестра, потянет? И захочет ли?

— Я спрошу, но от такой практики не отказываются, сама понимаешь. Это же база и рекомендации, тем более для первого витка. Мечта.

— Ты, если вдруг не будет справляться, помоги ей, пожалуйста. Тулиара очень требовательна к качеству.

На эти слова Стеф только фыркнул. Тут и без объяснений все было понятно.

— Спасибо тебе, — Нила улыбнулась и чмокнула Стефа в щеку, на этот раз прощаясь на все три месяца практики.

Девушка вышла, не заметив, как болезненно исказилось лицо молодого человека.

Нила спускалась по лестнице к выходу, постепенно замедляя шаг. В приемной остановилась. Справа — дверь на выход, слева спуск в тюремные камеры. Надо было идти направо, но тянуло в противоположную сторону.

Девушка повернула и все-таки зашагала в ту сторону, откуда тянуло еще большим холодом, создавая небольшой сквозняк, трепыхавший огоньки в магических светильниках.

Также медленно подошла к двери и опять задумалась.

Зачем она здесь?

Своего раба она увидит завтра, ничего сейчас все равно не принесла, да и не надо. Одеждой для перехода тут обеспечат. Повода заходить нет, но все равно, вот она, стоит и не решается открыть дверь.

«Логика и здравый смысл отсутствуют», — попеняла себе, снимая охранку.

Сегодня эльф, для разнообразия, решил не лежать в позе трупа, а сидел, опираясь спиной о стену, и занимался тем, что с увлечением разглядывал кончик хвоста, зажатый между его ладонями. Золотистая кисточка то крутилась, то беспорядочно трепыхалась, то неподвижно застывала, испытывает что ли?

Эльф поднял взгляд и Нила застыла у порога: в глазах пленника плескались интерес, азарт и веселье.

И только первую секунду.

Затем выражение сменилось на обычное: равнодушное, отстраненное, застывшее. Хвост выпал из рук и пленник опустился на колени, склонив голову. По комнате пронеслось тихое:

— Госпожа…

Золотистые волосы эльф собрал в простую косу. Она извивалась по спине и падала на каменный пол.

Нила обошла эльфа и села рядом на пол, откинулась на кровать, закрыла глаза. Ей хотелось видеть настоящие эмоции, живые, а не эту безразличную маску.

Так они и сидели рядом. Молча. Не шевелясь. Все также не открывая глаз, Нила произнесла:

— Я купила тебе подарок.

Эльф молчал. Девушка все-таки решила на него посмотреть и утонула в желто-зеленом изумлении. Пленник даже не пытался его скрыть, все еще не произнося ни слова, полуобернувшись, просто смотрел.

Между тем девушка продолжила:

— Как обустроимся в Фантэе, отдам. Надеюсь, он тебе понравится.

Нила поднялась с пола и, не оглядываясь, пошла к двери, на душе опять образовалась странная тяжесть, она так до сих пор и не смирилась с навязанным рабом. Да и разве можно такое существо держать в цепях?

Уже открывая дверь, услышала:

— Если это не ошейник…

Остановилась и, усмехнувшись, покачала головой. Он неисправим.

Глава 10

Ночь принесла влагу и холодные ветра с севера, поэтому и утро выдалось ветреным, холодным и дождливым.

Когда все еще спали, Нила, кутаясь в плащ, шла на кухню, попрощаться с наирой Соней.

— Пришла все-таки, — обрадовалась орчиха.

— Не могла не прийти. — Девушка улыбнулась. — Три месяца не увидимся, да и обещала.

Нила всматривалась в кухарку, стараясь запомнить все: от чуть искривленного и приплюснутого носа, до аромата сдобной выпечки, витающего вокруг.

Соня вышла в кладовку, откуда вернулась с малюсеньким мешочком в руке. Он был настолько мелким, что утопал в большой зеленоватой ладони.

— Подожди руками хватать, надо сделать все по-уму. — Строго цыкнула она Ниле, уже успевшей протянуть руку за подарком.

Скромненько сложив руки спереди, девушка наблюдала, как орчиха что-то шепчет мешочку на своем, орочьем, языке. Видимо, сказав все, что положено по ритуалу, Соня аккуратно, стараясь не сильно затягивать, завязала черную плетеную тесемку на шее целительницы.

Ниле показалось, что через ее тело пропустили тысячи крохотных солнышек, теплых, как материнские объятия и светлых, как лучшие воспоминания.

— Благословение это орочье, от всей Дюжины. Защитит, направит, убережет, хороших людей привлечет, зло не даст и тебе самой совершить. Редко когда вся Дюжина откликается. — Соня обняла Нилу. — В опасное место едешь, да тебе предназначенное. Слушайся свою интуицию.

Кухарка вздохнула и перешла к вещам более приземленным.

— Держи, — в руки Ниле впихнули тяжелую корзину. — Это на первое время тебе, пока обустроишься.

Ощущать Сонину заботу было привычно, но все равно становилось еще теплее на душе. Сама девушка даже не задумалась о питании, все предусмотрела, вроде бы. А вот… Если бы не Соня, возможно, пришлось бы им с эльфом в дороге голодать. Неизвестно еще чем и как добираться, где останавливаться, а свободных средств почти уже не оставалось.

К обеду дождь припустил еще сильнее. Злая и мокрая, Нила стояла в стороне от толпы студентов, ожидающих куратора и уже жаждущих отправления на места практики — мокнуть и мерзнуть никому не хотелось.

Портал был расположен на площадке за академией, в другую сторону от западных ворот. К тем, что успел прийти ранее то и дело присоединялись новые лица, запыхавшиеся от быстрой ходьбы, но уже тоже успевшие промокнуть.

Все дожидались кураторов. Именно они непосредственно перед отправлением раздавали адреса проживания. Средства, причитающиеся на прохождение практики, выдавались студентам уже по прибытии на место руководителем практики, чтобы уменьшить риски краж. Но сумма всегда указывалась загодя, вместе с адресами, чтобы исключить и обманы на местах.

Вскоре в отдалении показалась группа преподавателей, за кураторами двигалась еще одна группа.

Впереди спокойно и размеренно шагал мэтр Агнасий, за ним кто-то в странной хламиде, скрывающей его полностью, на лицо надвинут капюшон. Замыкали шествие двое из стражи и Вар’ри.

Первым, кто привлек взгляд Нилы после мэтра, оказался оборотень.

«Опять прется, и что он до сих пор в городе отирается, дел больше никаких нет, что ли?»

Присутствие третьего советника откровенно нервировало, чтобы отвлечься от его приближающейся и даже на расстоянии давящей аурой фигуры, Нила сосредоточилась на том, кто скрывался под объемной одеждой.

Двигался он странно: то и дело спотыкаясь, явно сутулился, несколько раз чуть не упал. Стражники то и дело толкали сзади, не столько направляя, сколько мешая идти, смеялись. Вар’ри даже ухом не вел, будто ничего и не происходило. Мэтр не видел творящегося за спиной безобразия, сосредоточившись на своих мыслях, похоже, и не слышал ничего.

В какой-то момент один из сопровождающих не рассчитал силу удара, фигура в балахоне споткнулась и упала на колени. С трудом поднялась и пошла дальше, не реагируя на смешки и фразы стражников. Отвратительно-глумливые выражения лиц стражей давали понять, что и произносили они не самые приятные вещи.

Нила смотрела на всю эту компанию и чувствовала, как холодеют кончики пальцев, а волосы приподнимаются от проходящего по ним магического заряда. Она поняла, кто был закутан по самую макушку, чтобы как можно дольше оставаться неузнанным.

От ярости свело горло, девушка с трудом сглотнула и забыла, что она целитель. Сейчас в ней преобладала темная магия, она плескалась в карих глазах, ставших фиолетово-черными, темным туманом с фиолетовыми всполохами спускалась по волосам, отражалась в резко побледневшей коже.

Нила не обращала внимание на то, что студенты, находившиеся ближе к ней, постепенно замолкали, наблюдая за странным зрелищем. Некоторые отходили подальше, прекрасно осознавая, что до такой степени разозленный маг может быть опасен для любого из окружающих.

Нила ничего этого не видела, сосредоточившись на стражах. Они тоже заметили девушку. Их возраст, гонор и спесь не позволяли проявлять слабину, но ухмылки заметно поблекли, больше пленника никто не толкал и не провоцировал.

Но теперь улыбаться начал Вар’ри.

— Вот видите, мэтр, девушка себя не контролирует. Как ей можно доверить столь ценного пленника?

Мэтр еще не успел ответить, как вмешался сам предмет обсуждений.

— Мэтр, активируйте, пожалуйста, официальную жалобу на имя первого советника.

Все застыли в тех позах, в которых их застала эта фраза. Лица усчастников разгорающегося скандала отображали разные эмоции: от недоуменния у мэтра, до выражения досады на лице Вар‘ри и испуга у стражников. Лицо пленника из-под капюшона не просматривалось.

Мэтр, уже начиная проявлять в глазах проблески понимания, активировал в руке синюю сферу.

Нила продолжила:

Я, Ниаллина Севайтхэ, обвиняю третьего советника Константа Вар‘ри в провоцировании и оказании давления с целью забрать моего раба, которого я отказалась продать добровольно. Обвиняю стражников, сопровождающих моего раба к порталу, третьего ветрения, в физическом и моральном насилии над моим живым имуществом. Прошу разобраться в ситуации и назначить соответствующее наказание. Образы прилагаю. — Девушка прикоснулась к сфере и ощутила покалывание в районе пальцев и небольшое давление на виски. Сфера считывала образы из памяти и связывала с обращением. Затем она свернулась и исчезла.

Запросы такого уровня рассматривались не один день, но на это время любое агрессивное действие в ее отношении или в отношении ее раба со стороны обвиняемых могло серьезно подпортить им жизнь.

— Ты же понимаешь, что только что серьезно все усложнила и я этого просто так не оставлю? — Вар’ри смотрел на нее с насмешкой и с едва заметным выражением восхищения. Сейчас он кого-то неуловимо напоминал, но это сходство, видимо, было настолько слабым, что Нила никак не могла понять кого же именно.

— Понимаю, но и свое не отдам. — Девушка смотрела с вызовом. Храбрости придавало и то, что она уже практически перешла портал, а Третьему советнику в таком отдалении от столицы точно делать было нечего.

Вар‘ри с холодной усмешкой поклонился сначала мэтру, потом ей и ушел не оборачиваясь.

— Ну что ж… — Мэтр лукаво улыбнулся, блеснув глазами, — ты опять обвела Вар’ри. Он нам этого никогда не простит, но только ради того, чтобы увидеть, как он уходит без добычи… — Агнасий с мечтательным видом прикрыл веки. И добавил серьезным тоном:

— Если что-то надо будет, присылай сообщения порталом. Первое сразу по прибытии, чтобы я знал, что добрались целыми. По жалобе буду держать в курсе, вдруг и правда ответят. — Иронично хмыкнул. — Будь умницей, помни, что в Фантэе ты — лицо академии.

— Благодарю. Постараюсь не оплошать. Но ничего обещать не могу. — Нила, во внешность которой уже вернулись привычные цвета, демонстративно развела руками и улыбнулась.

— Эх, молодежь… — Мэтр потрепал девушку по макушке и тоже покинул место отправки студентов.

Между тем молодые люди начали группироваться для прохода через портал, который как раз активизировали работники Стражи. Поскольку больших грузов не предполагалось, но требовалась точность и быстрая смена координат, открыли малый портал, выглядевший снаружи, как небольшой цилиндр около трех метров в диаметре.

Портальщики выкрикивали название города или провинции, и тогда один или несколько студентов подходили к распределяющим, которые проверяли пункт назначения и давали разрешение на переход.

Если города назначения находились поблизости друг к другу или в каком-то отсутствовал портал, то студентов объединяли в группы и отправляли в один город. Далее они добирались обычным транспортом, как правило, гужевыми повозками, или, у кого достаток побольше, каретами, оснащенными магическими амулетами для движения.

— Провинция Рубежная! — Наконец выкрикнул портальщик.

«Все понятно, до Фантэя придется добираться своим ходом», — досадливо поморщилась Нила.

Она нашла в складках длинного рукава плаща пальцы эльфа и пробормотав тихое «пойдем», повела за собой. Пальцы оказалисьи прохладными и на удивление нежными, словно девушку за руку взяла. Вручив портальщику свиток с названием места распределения, поинтересовалась:

— А в какой город портал будет?

— В Хасрит.

— А оттуда до Фантэя долго добираться? — Спросила Нила, поняв, что даже примерно не знает как именно добираться потом до места распределения.

— Два дня каретой.

«И все три повозкой, и то, если повезет», — девушка уныло прикинула сможет ли выделить средства на карету. Тащиться с частыми остановками совершенно не хотелось.

Уловив знак портальщика, Нила поспешила к «цилиндру», где ее поджидали: симпатичный русоволосый оборотень, весело поглядывающий по сторонам, и две девушки, обе блондинки. Парня, кажется, звали Маркусом. Девушек Нила не раз видела на совместных лекциях витка, но они были из нарин, держались с такими же, не снисходя до общения с наирами. Особенно до общения с такими, как она, вынужденными подрабатывать, чтобы хоть как-то обеспечивать себе нормальное обучение и быт.

Но именно они больше заинтересовались Нилой, чем оборотень. Девушки с интересом поглядывали на приближающуюся к ним пару.

Коротко кивнув, приветствуя, Нила хотела пройти в портал, но одна из целительниц вдруг заговорила:

— Так эти слухи правдивы, что одна из нашего витка получила раба? Опрометчивое приобретение для той, что даже себя прокормить не в состоянии. — Протянула противным голосом под хихиканье подруги.

Нила почувствовала, как напряглась спина и машинально расправились плечи, подбородок задрался. Слова уязвили, но показывать этого наринам не хотелось.

— А почему прячешь, он так уродлив? Правда, что у него детородный орган отсутствует? Зачем тебе вообще такой раб? Даже не мужчина. — Между тем продолжала нарина.

Нила с силой сжала прохладные пальцы, сейчас только они были опорой и поддержкой.

«Только бы не сорваться».

— А с каких пор понятие «мужчина» заключается только в том, что между ног болтается? Да и если вам только это интересно, обратитесь, вон, к оборотню. — Нила кивнула на прислушивающегося к разговору парня, мысленно извиняясь за то, что втягивает в перепалку.

На ее фразу оборотень вдруг рассмеялся.

— Позвольте я сразу откажусь, люблю девочек с перчиком, но не тогда, когда его слишком много и он превращается в яд.

Пока девиц распирало от возмущения и они придумывали, что ответить на такое хамство, Нила быстро скользнула в портал, таща в одной руке сумку, а во второй все также зажимая пальцы эльфа.

Хасрит не баловал разнообразием и встретил ветром и холодом, несмотря на солнечную погоду. Но хоть не капало. Кутаясь в плащ, Нила отошла от портала и осмотрелась. Они вышли практически на такой же площадке, как и та, с которой только что отправились. С разницей разве что в количестве отбывающей толпы. Рядом с этим порталом едва можно было насчитать с десяток человек.

Сама площадка располагалась на некотором возвышении, но не в пределах города, а на удалении от него. Вокруг стояла стража из оборотней и охранки самого различного вида и спектра применения.

— Эй, Нила, да? Подожди. — К ним от портала приближался тот самый русоволосый оборотень.

«Как-то многовато вокруг меня в последнее время оборотней», — хмыкнула про себя девушка.

Маркус между тем подошел и продолжил:

— Мне дальше в Ллойт, это примерно день пути в западном направлении. А тебе куда?

— Мне в Фантэй, в любом случае, не по пути. — Девушка подумала и добавила. — Но если ты составишь мне компанию в поисках станции, буду рада.

Оборотень покосился на стоявшую рядом фигуру в балахоне, но ничего не спросил, от чего Нила только преисполнилась благодарности и подивилась его самообладанию. Любопытство у оборотней в крови и так себя сдерживать способен не каждый.

Через пять минут блуждания по улицам Маркус вдруг спросил:

— А почему ты сама сумку тащишь?

— Тебе отдать что ли? Тоже вроде обвешан.

— А раб тебе на что? Те нарины же не ошиблись?

«Перехвалила», — решила Нила, фыркнув.

— Не подумала, вот честно! Даже не подумала, что на него можно что-то взвалить.

Оборотень в ответ снисходительно улыбнулся. Целительница же остановилась и обернулась к эльфу, тот сразу опустил голову, олицетворяя собой внимание и послушание. Нила ни капли не поверила этой театральной репризе, почему-то была уверена, что под капюшоном эльф скрывает ухмылку.

— На. — Коротко проговорила Нила, передавая ему сумку. Тот поклонился, не произнеся ни звука, и взял поклажу.

Дальше идти стало куда как веселее. Без тяжелой сумки шаг стал легким, погода теплой, а лица спешащих навстречу прохожих приветливыми. Вскоре нашлась и станция, где Нила распрощалась с Маркусом, поблагодарив за компанию. На прощание оборотень пообещал не теряться и при случае приехать посмотреть, как она обустроилась:

— так далеко от родных мест даже студенты с витка, с которыми едва общался, кажутся чуть ли не семьей, — поскалился оборотень.

Нила в ответ вежливо согласилась и отправилась восвояси, смотреть расценки за перевозку. Эльф все молчал, молча тащил сумку и также молча спотыкался. Ни стона, ни шипения, ни вздохов.

— Ты не устал? — Нила вспомнила, как тяжело он шел к порталу. Да и его состояние накануне оставляло желать лучшего.

— Нет, госпожа.

Девушка догадалась, что эльф врет. Но настаивать не стала, пусть несет дальше.

Расценки на перевозку удручали, Нила знала, что в провинции цены были не в пример дешевле, чем в столице, а тут они почему-то дали фору даже столичным.

— Придется ехать в повозке, — с неудовольствием пробормотала Нила себе под нос. Платить золотой за себя и эльфа она никак не могла, да и не хотела. Протиснувшись в станционной толпе к кассе, девушка купила два билета на ближайший крытый транспорт, следующий в нужном им направлении. Уходил он, к огромному ее сожалению, только завтра в обед.

Поэтому ночевать придется в городе, а это опять дополнительные расходы, но уж не золотой — точно.

— Тебя покормили? — Обратилась Нила к эльфу, как только они выбрались из толчеи и вышли на улицу.

— Нет, госпожа. — Нила досадливо цыкнула. Ладно стражи, что с них, мужланов, взять, а вот куда мэтр смотрел? Но разбираться кто прав, а кто виноват, уже было поздно. Сейчас следовало позаботиться о ночлеге и еде.

Нила повернула вправо от станции, кажется, в эту сторону был центр города. Некоторое плутание по улицам и пара обращений к прохожим наконец вывели к постоялому двору в три этажа и с собственной конюшней. В таверне при нем оказалось уютно, но очень шумно. Контингент, восседавший за столами, не пришелся девушке по душе — военные. Правда их разбавляли торговцы и одиночные путники, но все равно, с эльфом за спиной и двумя десятками стражей вокруг, об располагающей к отдыху атмосфере оставалось только мечтать.

— Мне бы комнату, — Нила вопрошающе посмотрела на полного рыжеватого мужчину за барной стойкой, человека, без магических способностей, — на одну ночь, на двоих.

— Осталась только одна на третьем этаже, с общей кроватью. Подойдет? — Владелец постоялого двора равнодушно смотрел на девушку.

— Подойдет. — А куда деваться?

— Возьмите ключ, завтрак входит в оплату проживания, ужин оплачивается отдельно. — Мужчина с таким же равнодушием в глазах кинул на стойку ключ.

— Пожалуйста, нам в комнату травяной отвар в расчете на двоих.

— Ужин будете брать?

Нила отрицательно покачала головой, в очередной раз вспомнив с благодарностью наиру Соню.

Что-то подсчитав в уме, рыжий выдал:

— Серебрушка и три медяка. — Нила со скрипом рассталась с очередной монеткой, взяла ключ и пошла к лестнице, ведущей на второй этаж.

И именно в этот момент один из изрядно подвыпивших торговцев решил обратить на нее свое внимание.

Для путешествия Нила выбрала обычную одежду: строгое теплое платье в пол и плащ с капюшоном, на ногах самые обычные ботинки из кожи грубой выделки. Тем самым девушка старалась не привлекать к себе внимание, но для пьяного посетителя таверны одинокая женщина в любом случае лакомый кусочек.

Сначала Нила почувствовала как чьи то пальцы сжались вокруг запястья, потом рывок и вонь перегара. Неприятно заросшее лицо мужчины было искажено похотью, маленькие глазки маслянисто сверкали.

— Отпустите меня сейчас же. — потребовала испуганная Нила.

— Ты пришла одна в место полное мужчин, не за развлечением ли? — Захохотал бородатый, считая свое предположение удачным.

— Это постоялый двор, и какая разница кто пришел сюда за ночлегом?! — девушка попыталась вырваться, но не тут то было. Неприятные, грубые ладони уже шарили по ее телу, вызывая отвращение и почему-то панику. Девушка совершенно забыла на мгновение, что она маг, пытаясь силой вырваться из чужих объятий.

Но так же быстро, как и появились, руки торговца исчезли, послышался хрип и возгласы удивления, изумления, ненависти.

Нила подняла голову и увидела, что эльф сжимает горло незадачливого любовника, тот же, отбиваясь, скинул капюшон с головы эльфа и вся таверна увидела и его золотую косу, и странные глаза, и заостренные уши.

— Нет! — Нилауспела прошмыгнуть между стражами и эльфом, все еще сжимающим горло купца, и закрыть своим телом.

Два меча остановились буквально в нескольких сантиместрах от ее груди. Девушка тяжело и испуганно дышала.

«Это конец!»

— Измена?.. — Протянул один из стражей.

— Нет! Это мой раб-телохранитель. — Нила буквально выдавливала из себя слова. Страх за себя и за эльфа не давал говорить свободно, спазмом сжимая горло.

— Эльф в рабах у простолюдинки? Чем докажешь? — Недоверчиво поинтересовался другой страж.

— Диритэй, покажи им плечо. — Хрипы за спиной смолкли, раздался звук падения тела, затем зашуршала одежда. Нила не решалась обернуться, всматриваясь в каждое движение стражей и в мимику их лиц.

— И правда, рабская метка. — Не успела девушка вздохнуть с облегчением, как еще один из стражей произнес:

— Активируй.

— Что?! — Нила опешила от такого заявления.

— Активируй метку. Или ты не его хозяйка? — Подозрительный страж сощурившись, сверлил глазами девушку.

Теперь Нила смогла обернуться. Она видела глаза эльфа и заранее взглядом просила у него прощения.

Два слова, произнесенных неслышно.

Присутствующие только догадывались, что девушка что-то сказала и установившуюся в таверне напряженную тишину прорезал хриплый стон. Эльф осел на пол, закрыв глаза, его лицо искажалось от боли, но он упрямо закусил губу, пытаясь сдержать крик.

Нила произнесла слова дезактивации и тело раба расслабилось, он только шумно дышал, все еще не открывая глаз.

Послышалось позвякивание мечей и характерный звук, с которым их прятали в ножны. И свист развеиваемой магии.

— И правда, раб у простолюдинки. Чего только не увидишь около границы. — С этими словами стражи развернулись и пошли к своему столу. Торговца тоже кто-то унес, Нила даже не обратила внимание кто именно.

Она вся сосредоточилась на эльфе, машинально сканируя состояние всего его организма. Никаких видимых повреждений не оказалось, только сильное ослабление. Подпитывая и поддерживая, девушка подошла к рабу и взяла свою сумку.

— Вставай. Пойдем. — Прозвучало, как приказ. Эльф дернулся, но встал, хоть и с трудом.

Нила, выпрямив спину и не обращая ни на кого внимание, поднялась по лестнице, нашла нужную двери и открыла.

— Проходи. — Эльф вошел первым. Нила закрыла дверь на ключ и опять обратилась к рабу, — раздевайся и ложись.

— Совсем? — Сквозь усталость в глазах эльфа мелькнули ехидные черти.

— Можешь совсем. — Зло бросила Нила. Общее сканирование и поддержка забрали часть сил, а еще предстояла скрупулезная проверка и восстановление.

Теперь, когда эльф не лежал в лечебнице при Страже, все лечение ложилось на плечи Нилы.

«Просто чудная практика», — с иронией подумала девушка, стягивая с себя плащ и вешая его на крючок возле двери. Закатала рукава платья и обернулась. Эльф лежал на кровати, на нем осталось только нижнее белье — панталоны до колен. Хвост свешивался с кровати, как и коса. Из-под ресниц следили желто-зеленые глаза.

«А мэтр над ним неплохо поработал», — отметила целительница, зачарованно рассматривая уже почти сошедшие с тела шрамы.

«Странно, обычно сначала доводят до полного исцеления лицо, а мэтр почему-то решил сначала позаботиться о теле. Это какой же расход сил с обеих сторон должен был быть! Вот почему его сегодня так шатало», — Нила вспомнила как эльф шел к порталу.

И лишь услышав сдавленное шипение, Нила поняла, что все это время водила пальцем по шрамам. Она сработала автоматически, как целитель, изучая, настраиваясь на работу и отмечая те места, которым необходимо повышенное внимание.

— Извини, больно, да? Сейчас будет легче… — Нила закрыла глаза и принялась за работу. Золотистые заклинания вплетались в голубоватую ауру эльфа, исцеляя, заживляя, рассасывая шрамы.

— На сегодня все, — сообщила эльфу Нила, с трудом шевеля от усталости губами. — Скоро принесут еду, поешь хорошо, если усну, не будить.

Кажется, последнюю фразу она произнесла уже во сне.

Диритэй р’Аутерр

Глупая человеческая женщина, столько сил отдать и даже не исцелить и третьей части оставшихся увечий. И целители их ничуть не лучше. Эльфийские лекари были куда сильнее, но к ним он попадет еще не скоро, а может и никогда…», — Эльф потер плечо, на котором теперь присутствовал символ подчинения.

И как его угораздило? Операция должна была пройти совершенно бесшумно, а тут засада. Как они и подозревали — предатели в Совете. Но получить нож в спину не ожидал. Совет проник и в их ряды.

Как он выжил в течение нескольких последующих после пленения дней, эльф старался не вспоминать.

Его почти убили и если бы не ошибка лекарей, прибывших за ранеными, обивал бы он уже пороги чертогов Богини.

И не факт, что она бы его приняла.

Как и весь их род, и все их племя… Их племена.

Эльфов и Сильфов, так, кажется, их называют тут?

Попасть в рабство — это совершенно не то, о чем он мечтал, но, кажется, в сложившихся обстоятельствах и не самый худший расклад.

Тем более, быть рабом у такой магически занятной девочки… В этом есть что-то необычное. А как она сегодня гладила его тело и даже не заметила, что он шипел не от боли, а от усилий с которыми приходилось сдерживать грубое физическое желание. Диритэй усмехнулся. Не время предаваться унынию.

Теперь бы добраться живым до Фантэя и подать весточку своим.

Констант Вар’ри

Уехала. Гордая. Независимая. Глупая. Думает, что он не сможет до нее добраться у границы. А ведь там отследить ее проще простого. Столько стражи.

Он брезгливо посмотрел на храпящего на кровати мужчину в серо-зеленом кафтане.

Кретин. Посмел коснуться его добычи. За это наказание одно — смерть. Но позже, когда девушка уже покинет этот город и обвинить не смогут ни ее, ни ее раба.

А раба можно и забрать. Но игра от этого только утратила бы остроту.

Эльфу, да, он знает, что это эльф, нужно было в Фантэй, там проще связаться со своими.

А, значит, будут и те, кто захочет помешать планам отпрыска одного из главных родов продолжать скрытое противодействие Совету.

Он знает об ушастых куда больше, чем любой среднестатистический военный, и уж тем более больше, чем гражданские.

В войну с эльфами их упорно втягивают, почему это выгодно той стороне он еще до конца не разобрался, но рано или поздно выяснит. Куда более насущным вопросом является — кто играет в войнушки в Солейе и зачем?

А инструменты к разгадыванию шарады вот они — спят через две стены от него.

Чтобы не случилось, девочку он не отдаст.

Обе его ипостаси нуждаются в этой некромантке-целительнице. Такое совпадение, только подумать, единственная женщина и не оборотень, которая привлекла сразу оба облика.

И они оба сейчас ненавидели эльфа, он там, с ней, в одной комнате, в одной постели…

Глава 11

Утро для Нилы наступило внезапно. Вроде вот только что лечила раба, а тут, пожалуйста, уже солнце в окно и птички поют.

Снизу доносился шум: скрипели колеса телег и повозок, зычными голосами перекрикивались погонщики, торговцы на разные лады предлагали молоко и утреннюю выпечку, свежие новостные листки. Нила приподнялась на кровати и оглянулась, эльф спал рядом, но под другим одеялом. Во сне черты лица уже не казались такими резкими, возможно из-за того, что сейчас не видно настороженно-равнодешного взгляда. Правая рука эльфа лежала на груди поверх покрывала, но даже в расслабленном состоянии мышцы не растекались, а красивыми витыми жгутами спускались от плеча до кисти. Нила залюбовалась мужчиной, захотелось прикоснуться к покрытой шарамами щеке, провести кончиками пальцев по шее, по груди, к напряженно торчащему чуть выше ладони темному соску.

И с чего она решила, что он еще спит? Девушка разозленно откинула простынь с ног — развлекается за ее счет, как только может.

Выскользнув из кровати Нила направилась к умывальнику за шторкой, где долго и шумно плескалась, отфыркиваясь от холодной воды. Отчаянно хотелось принять ванну или хотя бы в душ, но сейчас об этом только мечтать. Постоялый двор не располагал особыми магическими удобствами, как по планировке, так и по стоимости комнат. Хорошо, что хоть отхожее место на этаже.

К тому времени как Нила привела себя в относительный порядок, эльф уже зашевелился и позевывая, сел на кровати. Он спал в том же, в чем девушка его вчера лечила, предъявляя взгляду девушки свое поджарое, сильное тело. Спросоння, с растрепанной косой, мужчина казался домашним. После вчерашнего лечения примерно треть шрамов ушла, а те, что на лице, заметно побелели. Нила внимательно рассматривала свое приобретение: даже после полного восстановления и со шрамами, тело эльфа выглядело достойно. Не бугрившиеся мышцами тела оборотней, конечно, но видно, что тренировки для него вполне привычны. На лице уже выделялись высокие скулы, и узкий, острый подбородок. Когда восстановится полностью, будет настоящим красавчиком.

Нила вздохнула: «И зачем ей такой раб? Высокомерный, несговорчивый, еще и красивый впридачу. Ей бы кого попроще, орка, например, или… Нет, оборотня, пожалуй, не надо. С их сексуальными аппетитами… Постоянно контролировать придется.»

Эльф, склонив голову вниз, сидел не шевелясь, позволяя рассматривать себя.

Интересно, как надолго хватит его покладистости? Ниле вдруг захотелось пошалить.

— Встань. — Эльф вздрогнул от приказного тона, но подчинился.

— Выйди на середину комнаты. — Опять такое же молчаливое подчинение и только кисточка на конце хвоста дергалась нервно, выдавая недовольство. Еще не научился контролировать.

Нила обошла вокруг, внимательно рассматривая свою вчерашнюю работу со всех сторон, отмечая детали. «Вот тут можно вообще уже убрать» — подумала про шрам чуть выше поясницы, «И на боках тоже почти ушли, незачем и дальше с ними тянуть».

— Постой спокойно. — Попросила девушка и приложила ладони к спине, чуть ниже лопаток, отпуская энергию и опускаясь постепенно ниже, к тому шраму, что возле поясницы.

Когда с работой закончила, Нила открыла глаза — результат был более, чем удовлетворительным. На спине не осталось ни одного следа от пыток: гладкая, ровная кожа, бледная, с легким золотистым сиянием. Горячая, бархатистая. Девушка увлеченно гладила исцеленные места, чуть не мурча. Настолько приятными были тактильные прикосновения. Поддавшись порыву, обняла, прижавшись всем телом и скользнула руками по животу, ниже. Уже хотела отдернуть руки, вспомнив изувеченное тело на столе, когда наткнулась кончиками пальцев на вполне ожидаемую, но не у данного мужчины, выпуклость. Тело эльфа напряглось, опущенная голова поднята и запрокинута назад, он получал удовольствие от прикосновений девушки и даже не пытался этого скрыть.

— Да быть этого не может! — Нила с восторгом исследователя, развернула эльфа к себе лицом и уставилась туда, где появился явный бугор. — Сколько ж силы они в тебя влили?! Все нужное отрастили заново, еще и лишнее! Это же как заново печень вырастить! Такая работа! А он такой же был и до, ты не проверял? А как себя чувствуешь? — Профессиональному восторгу не было предела. Нила увлеченно дернула за кончик завязки на белье, от чего оно сползло, оголив пах. Из-под ткани показалась нежно-розовая головка достоинства мужчины. Нила успела стянуть панталоны ниже, протягивая руки к самому сокровенному и весьма внушительному, когда опомнилась и поняла где она, с кем и что вообще делает. В общем, в целительнице снова проснулась девушка.

— Ой, — Нила спрятала руки за спиной, — ты иди пока, умойся, а я с завтраком потороплю. — Все еще в красных пятнах от смущения, девушка быстро ретировалась из комнаты.

В спину ей упирался насмешливый и алчный взгляд неудовлетворенного мужчины.

Внизу, в таверне, народа было поменьше, чем накануне вечером, и практически все выглядели несколько помятыми. Вчерашних торговцев не наблюдалось, как и стражей. Заказав завтрак на двоих и попросив принести как можно быстрее ей за столик, она принялась разглядывать посетителей. Вот двое русоволосых гномов о чем-то договариваются, разложив перед собой карту. Несколько стражей с сонным видом пытаются бодриться. В углу сидит Вар’ри и смотрит на нее… Нила вздрогнула и в этот момент мальчишка с разносом заслонил третьего советника собой, когда он прошел, за столиком в углу сидели несколько человек, но оборотня среди них точно не было.

Надо же, девушка покачала головой, примерещится такое. Сердце отчаянно билось. Храни ее Покровители от новых встреч с Константом Вар’ри! В мстительности его натуры Нила совершенно не сомневалась и боялась очередной встречи, как огня.

— Госпожа, я все сделал, как вы приказали. Вот ключи от комнаты. — Эльф появился совершенно бесшумно, напугав. Нила растерянным взглядом еще раз окинула столик в углу и жестом предложила рабу присесть.

— Сейчас принесут завтрак, поскольку обедать мы уже будем в дороге, то он будет сытным: мясо, блины и травяной отвар. Правда, пришлось доплатить. Тем, чем они кормят на завтрак постояльцев, оплативших ночь, я бы даже собаку кормить не стала. — Нила поморщилась. — Ненавижу сладкую кашу, еще и с фруктами, сладкое на завтрак, фу… Как это вообще можно есть. — Стараясь отвлечь себя и заодно эльфа от воспоминаний об утреннем инциденте, Нила начала болтать о чем придется.

Хоть в голову нет-нет, а проникала мысль, что от проверки этого "чуда" в действии она бы не отказалась.

Эльф сохранял полную невозмутимость, но почему-то время от времени беспокойно вертелся на лавке.

— Что-то случилось? — Озабоченная его поведением, поинтересовалась девушка.

— Хвост мешает, неудобно на нем сидеть, и неприятно. — Диритэй даже забыл добавить госпожа, настолько сидение на хвосте, видимо, оказалось не комфортным.

— Может его лучше высвободить? Все равно уже мало кто не в курсе, что эта бледная наира путешествует в сопровождении раба-сильфа… Не всю же жизнь тебя прятать. — Эльф странно покосился на нее, а потом согласно кивнул.

— Если госпожа позволит, то после завтрака так и сделаю.

Наконец подали тушеное мясо, блины с кисловатым вареньем из брусницы и ароматный травяной отвар. Нила с эльфом завтракали быстро, помня, что до отъезда времени осталось не так уж и много.

То и дело ощущая на себе чей-то взгляд, что мешал наслаждаться едой, девушка все-таки не выдержала и оглянулась. Сзади ничего подозрительного не оказалось, только две женщины, судя по схожим чертам лица — мать и дочь, шушукались, иногда стреляя глазами в сторону их столика. Но женщины Нилу не пугали, раз с ними нет Третьего советника. Девушка передернула плечами… Покажется же такое.

После завтрака, пока Нила складывала вещи и проверяла, не забыли ли они что-нибудь в комнате, эльф колдовал над своими штанами. Судя по вздоху облегчения после очередной примерки — затея удалась.

— Подожди, — Нила опять вывалила все из сумки на кровать и вытащила какую-то серую тряпку. — У меня же был подарок. Вот. — С этими словами она, заметно нервничая, протянула эльфу сверток. — Теперь ты официально мой раб-телохранитель.

Диритэй от неожиданности даже задохнулся, под тряпицей явно ощущались клинки, непривычные, сильфийские, но клинки. С благоговением развернув серую ткань, он вытащил набедренную перевязь, на ней висели ножны, в них были длинные кинжалы. Он умел такими пользоваться, хоть практики и немного. Удобные. Особенно в ближнем бою или если бросить в кого.

— Спасибо. — Тихо произнес. — А не боитесь?

— Не боюсь, они зачарованы определенным образом. И ты кажется про метку забыл? — Нила с иронией посмотрела на эльфа, чуть ли не обнимающего оружие. С подарком она угодила. Да и безопасней так, мало ли что в дороге. Повозки — не самый надежный вид транспорта: поломки, бандиты, неудачные попутчики. Несколько дней дороги обещали быть весьма напряженными…

— Можешь начать тренироваться, как только сочтешь нужным, только меня предупреждай, чтобы не возникало неприятных ситуаций.

— Спасибо, госпожа. — Эльф поклонился. В этот раз в его движениях и голосе даже проскользнул намек на уважение.

«Может постепенно и приручу?» — с надеждой подумала Нила, опять вспыхнув от воспоминаний.

На станции их уже ожидала крытая повозка: ступеньки сзади, проход посередине и по четыре сдвоенные лавки с каждой стороны, жесткие и неудобные, они были снабжены спинками, что позволяло надеяться хоть на какой-то отдых. Повозка, кроме всего прочего, имела три пары колес и козырек с боковыми ставнями — для защиты возницы от непогоды. По бокам, вдоль повозки, тянулась полупрозрачная прочное вещество животного происхождения, оно заменяло пассажирам окна.

В саму повозку впряжены парами огромные волы в количестве четырех штук. Медлительные, зато надежные, способные тянуть солидные грузы на большие расстояния. Такую груженую повозку они могли тянуть весь день, только на ночь останавливаясь на отдых.

Засунув сумки под скамейки, под скамейку Нилы — с вещами, а под Диритэя — с остатками продуктов, приготовленными Соней и сохранявшиеся заклинанием, они расположились сразу за возницей справа. В течение дня повозки, как правило, останавливались только для высадки-посадки пассажиров, да если кому уединиться надо было, обедать приходилось во время движения. Передние места обеспечивались еще и свежим воздухом, насколько позволял густой запах, исходивший от животных, но девушку он не смущал, как, впрочем, и остальные ароматы. Выбранная профессия наложила определенную закалку на чувство обоняния. Но если был выбор, Нила выбирала запах животных, а не, избавь, Покровители, смешавшиеся запахи пота, перегара и еды.

Слева от Нилы и эльфа сидела та самая матрона из гостиницы со взрослой дочкой, тоже весьма довольные занятыми местами. Девушка, да и женщина, то и дело кидали плотоядные взгляды на эльфа, их совершенно не отпугивал ни хвост, ни обезображивающие шрамы во все лицо. Диритэй делал вид, что его не волнуют их взгляды и перешептывания, но кисточка хвоста выдавала с головой, то и дело стуча Ниле по ногам. После третьего, весьма болезненного, шлепка, девушка взяла кисточку в руки и принялась гладить и теребить, рассматривая с нескрываемым интересом скучнейшую картину за окном. Эльф закрыл глаза и откинулся на спинку лавки, принимая неожиданную ласку, которая как ни странно, его успокаивала.

Сзади расположились грузные, молчаливые гномы, с успехом делавшие вид, что сильфа и вовсе нет в повозке. Через лавку от женщин сидели двое странного и неопрятного вида. Позади гномов — двое сурового вида стражей.

Но поскольку, кроме женщин, никто больше не обращал слишком пристального внимания на Нилу с "сильфом", она вскоре успокоилась и расслабилась. Возничий скомандовал отправление и повозка, мерно покачиваясь, тронулась.

Ближайшая остановка должны была состояться не ранее, чем через три часа, в большой деревне «Маячки». Откуда такое странное название у селения, никак не связанного территориально не то, что с морем, а даже с рекой или озером, рассказал возница. Он скучал и любой собеседник воспринимался им с энтузиазмом, а уж кто-то новенький в их краях, кому можно было рассказывать местные байки бесконечно, тем более.

В данный момент его рассказ сводился к тому, что когда-то в этой местности простиралось большое болото, как раз за поселением, к которому они и направлялись. Тогда там было всего несколько домов, но сразу от них через болото пролегала одна единственная дорога сквозь топи. И от самой деревеньки до выезда из болота дорогу ночью обрамляли по обеим сторонам специальные магические маячки оранжевого цвета, в отличие от зеленоватых болотных огоньков, они несли не гибель, а защиту. Ту деревеньку так и называли «У маячков», постепенно разрастаясь поселение название сменило на «маячки». А болота того уже и нет давно, только отдельные лужи остались, уже вдоль и поперек изученные местными.

— Именно в этих лужах лучшая клюквица и черничка растут. И еще в эльфячьих лесах, да туда далеко не сунешься. Девок воруют, только дети бегают свободно, да кто их туда отпустит, разве что сами, не убоявшись родительского гнева. — Заливался певчей птичкой возничий.

Отвлекшись от речей возничего, Нила наклонилась к уху эльфа и прошептала:

— А наши то девки вам зачем?

Эльф с непередаваемым выражением на лице приподнял одну бровь.

— Только для этого? Серьезно? Наложницами берете или детей рожать?

— И рожать тоже.

— А кто получается, полукровки? И сколько полукровок за столько лет? — Сыпала вопросами Нила.

— Ни одного.

— Что ни одного?

— Полукровок, говорю, ни одного.

— От эльфа только эльф получается? Правильно? Что, с любой расой? — Нила уже предвкушала огромное поле деятельности для исследований. Подумать только, от любой расы только эльфы!

— Госпожа, где леса, а где Вы. — Послышалось ироничное, разбивая в осколки розовые мечты.

Нила больно дернула его за кисточку хвоста, от чего эльф зашипел, но предпочел не продолжать. Фраза прозвучала обидно и загасила весь исследовательский пыл, но вот он сидит, почему бы…

— Госпожа, — Диритэй открыл глаза, в них плескались озабоченность и беспокойство, — Вы ведь не станете этого делать?

— Что именно? — Нила с вызовом посмотрела на эльфа.

— Ну, скрещивать меня с другими… — девушка представила себе, что кто-то еще будет трогать этот пушистый хвостик и бархатистую горячую кожу. И хорошо, если просто трогать.

— Нет, не буду, но не скрою, что очень хочется… — Вздохнула Нила и рассмеялась. — Глупостей не говори, ты же не элитный хряк для выведения новой породы.

Эльфа вполне удовлетворил и такой ответ, он опять прикрыл глаза и сделал вид, что задремал.

Первые два дня не происходило ровным счетом ничего. Повозка благополучно прибыла в Маячки, где Нила не удержалась и купила два горшка моченых ягод. Клюквица и правда оказалась выше всяких похвал: крупная, сладко-кислая, она с легким хлопком лопалась на языке и разливалась по нему приятным пощипыванием. Моченую черницу Ниле еще не доводилось пробовать. На ее вкус сама ягода была слишком сладкой, но при отсутствии свежих плодов — сойдет.

Эльф вел себя почти безупречно, спал, где положат, не пререкался, да и не разговаривал практически, только здоровался утром и предупреждал о вечерних тренировках. Когда он возвращался, Нила, измученная за день тряской, уже спала.

Постепенно народ в повозке менялся, гномы покинули их еще к концу первого дня пути, их место заняли два мощных молодых оборотня, что попеременно кидали взгляды то на Нилу, то на молодую высокомерную нарину, что сидела напротив.

Но нарина, как и ее матушка, интересовались исключительно разглядыванием Диритэя. А Нила, глядя на нарин, на покрой их одежды и наличие дорогих аксессуаров удивлялась: от чего не путешествуют более быстрым и удобным магическим транспортом?

Оборотни же к Ниле быстро потеряли интерес, от чего девушка немного обиделась, а вот эльф, который незаметно он Нилы и, якобы случайно, продемонстрировал любвеобильным парням на короткой остановке владение кинжалами, наоборот, расслабился.

Удивляясь сам себе, он понял, что Нила дня него так и не стала госпожой, а вот как девушка — привлекала. И смотреть, как она дарит благоклонность кому-то еще, он не хотел. А как она быстро выскочила за дверь только обнаружив его готовым к действию, словно впервые обнаженного мужчину увидела. Эльф еще долго улыбался, пытаясь прогнать одолевающее желание, но оно упорно противостояло всем попыткам, заново вспыхивая как только он вспоминал аккуратные пальчики, что едва не сомкнулись на нем.

Дама с девушкой покинули их на второй день пути в Шугаловце — небольшом, но приятном городке, где обнаружился приличный постоялый двор, в котором девушка не поскупилась и заказала купальню. Так величаво называлось небольшое помещение, приткнувшееся сбоку к кухне, со стороны внутреннего двора. В помещении распологались: лавка, две бочки — холодная да горячая вода, ковши и немного места, чтобы развернуться. Но Ниле было уже все равно. Заперев на щеколду дверь, за которой находилась кухня, собственно, из нее и таскали ведра с парующей горячей водой, девушка оставила со стороны двора эльфа для охраны и долго и с наслаждением отмокала и соскабливала с себя дорожную пыль.

Когда, посвежевшая и с мокрыми волосами, Нила вышла из купальни, эльф, поклонился, как и положено рабу, но девушка успела увидеть промелькнувшую во взгляде зависть. Да, некрасиво получается, а денег на вторую бочку откровенно жаль. Они проехали только часть пути и лучше иметь средств с запасом, чем потом не знать как свести концы с концами.

— Диритэй, послушай, позволить себе обновить воду мы не можем, но, если ты не брезгуешь… — в ответ она услышала скомканную благодарность, отметила еще один поклон практически в развороте и высокая фигура с золотой косой скрылась за неприметной деревянной дверью. Нила только плечами пожала на такую поспешность, а ведь, если задуматься, у него с самого пленения не было возможности толком помыться. Обругав себя последними словами за недогадливость, Нила опустилась на один из причудливых пней, поставленных вместо лавки и принялась просушивать на теплом легком ветерке волосы. Весна уже добралась и сюда, ближе к полуночи будет холодно, а сейчас воздух сочился остатками дневного тепла, приятно расслабляя и настраивая на мирный лад.

Не прошло и получаса, как эльф вышел, и скромно встал рядом, склонив голову. С волос стекала вода, полотенце в купальне было одно и оно сейчас лежало у Нилы на коленях.

— Садись. — девушка указала на пенек рядом. Эльф молча подчинился. От тяжелых волос полотенце промокло сразу и полностью, Нила как могла растирала, пытаясь максимально собрать влагу.

«Вот тут и начинаешь жалеть, что не дружишь со стихиями, воздух пришелся бы как нельзя кстати», — мрачно подумала Нила. Звезд на небе появлялось все больше, заметно холодало, от протекавшей недалеко реки тянуло сыростью, водорослями и туманом.

— Пойдем погреемся, скоро ужин и сразу спать. Вставать завтра опять рано.

Проследив, чтобы Диритэй спрятал волосы и уши под капюшон плаща, Нила завернула за угол здания, прошла в узком промежутке между глухой стеной и конюшней и вышла на внешний двор. В отличие от внутреннего, в нем сновало полно народу, постояльцы и местные, кони, волы, повозки — все смешалось и издавало невообразимый шум.

В таверне, напротив, было малолюдно и относительно тихо, вкусно пахло жареной птицей, ее аромат смешивался с запахом кислого пива, крепкой ягодной наливки, лука, чеснока и хлеба.

В животе у Нилы жалобно завозился желудок, булькая и пуская пузыри.

— Ты поднимайся наверх, я закажу ужин и догоню. Ты… Диритэй, — С усилием выдохнула Нила, она не знала как себя вести, как хозяйка — тошно, совсем мягко — нельзя, — может ты хочешь чего-то? Я обычно заказываю на свое усмотрение, но… — Девушка совсем смутилась и вопросительно смотрела на эльфа.

Он возвышался над ней, как скала, отточенная ветрами, упрямая, неразрушаемая. Взгляд опущен, лицо бесстрастно, голос тихий и спокойный:

— Меня все до сих пор устраивало, госпожа, но ваша забота очень приятна. С вашего позволения, поднимусь в комнату. — Эльф поклонился и направился к лестнице, ведущей наверх.

«Ух, гнусный притворщик, и кто кого?..» — Нила разозлилась и почему-то больше всего на его манеры. Уже который раз она пытается найти с ним контакт, но каждый раз натыкается на эту услужливую маску. Только тогда, с оружием, проявились хоть какие то эмоции.

Нила заказала ужин и уже собиралась уходить, когда почувствовала, что ее кто-то легонько похлопал по руке.

— Наира, повозчик уточняет детали завтрашнего пути и попросил вас подойти ко второму загону.

— Меня? Зачем? — Нила недоумевала. Они до конечного пункта назначения едут, с ними уж точно детали никто бы согласовывать не стал.

Неприметный человечек пожал плечами:

— Я конюший, наира, попросили, передал, а что да зачем, уточняйте уже сами. — Мужчина еще раз пожал плечами и скрылся между посетителями.

Нила размышляла с минуту, а потом решила сходить к загону: грабить ее бессмысленно, с собой только медяки, остальное в комнате с эльфом. Убить? Маловероятно… Хотел бы Вар’ри ее убить, то давно бы уже это сделал.

Может и правда вознице понадобилась какая-то информация, но почему он не пришел сам?

В логичности своего поступка Нила сомневалась все больше и больше. Особенно когда, дойдя до второго загона, она прислушалась. Тихо, темно, не слышно даже фырканья или шуршания, характерного для животных.

Уже повернув от деревянных дверей в сторону двора она услышала резкий свист и горло оплела удавка. Пока девушка, задыхаясь, пыталась ослабить петлю, на голову накинули мешок. Неимоверный ужас отключил сознание. Оставив только животные инстинкты. Нила рвалась, царапалась, лягалась, извивалась всем телом, не хуже болотной кошки.

Пока сильный удар по голове не вверг в беспамятство. Последнее, что услышала Нила, было хриплое дыхание над ухом одного похитителя и сдавленные ругательства второго.

Глава 12

Первым прорезалось обоняние, затхлый, сырой воздух неприятно раздражал даже вкусовые рецепторы, настолько в нем скопилась прелая сырость.

Одна рука прикована к стене и рукав платья уже успел промокнуть. Лежала она на чем-то клейком и тоже воняющем сыростью. Солома?

Нила пошевелилась, все тело затекло от неудобной позы, похоже, что ее сгрузили, как куль с тряпьем, даже не потрудившись придать конечностям хоть сколько нормальное положение.

Внутри ныло и болело, девушка не помнила, чтобы ее били в живот, но сосущее, выматывающее чувство, словно жизнь вытекает, говорило об обратном.

Пытаясь просканировать организм, Нила поднесла руку к животу — магия не отзывалась. Девушка застонала и почувствовала, как слезинка беспомощности выкатилась из уголка правого глаза.

Антимагический наручник. Какое ужасное изобретение.

Нила вспомнила браслеты на эльфе. неужели он постоянно испытывает такую боль? Почему тогда она ни разу не почувствовала ее во время лечения?

"Ты и возбуждения его не почувствовала. Учиться тебе еще и учиться. Если живой останешься."

Не видно ни-че-го. Если не сказать грубее. Хотелось пить и болела голова. Точно. Шишка. Здорово приложили.

Неужели все-таки Вар‘ри? Суйхов оборотень, всю душу уже вымотал.

Послышались шаги. Быстрые. Тяжелые. Мужские. Сквозь зарешеченное окошко на двери стал пробиваться свет, освещая, с каждым шагом приближающегося, темницу все больше и больше. Чрезвычайно мерзкое помещение, только скелетов по углам не хватало для полного антуража.

Незадолго до того, как шаги остановились, Нила поняла, что идут двое, за уверенно тяжелой поступью скрывались мелкие, семенящие шажки и… Всхлипы? Еще одна жертва?

— Открывай. — Раздалось жесткое знакомым голосом. А он что тут забыл?!

Всхлипы усилились, а вместе с ними заскрипел ключ в скважине. Двери распахнулись, на миг ослепляя светом магического огня в руках одного из прибывших. В следующее мгновение цепи рассыпались в труху с ржавым шелестом.

И Нила задохнулась от силы, что потоком разлилась по всем органам, мышцам и сосудам, излишками осыпаясь зелоно-фиолетовыми искрами с кончиков пальцев и волос.

Еще не проморгавшуюся девушку подхватили сильные руки и прижали к холодному плащу. И без того успевшая замерзнуть Нила задрожала.

— Что встала? Пошла! — Тихие шаги снова засеменили и завсхлипывали. Огонек теперь плыл сам по себе, над головами, освещая каменное подземелье и фигуры. Впереди шла женщина, кажется, даже молодая. Сейчас она горбилась, прическа растрепалась и волосы спутались. Неуверенная походка только добавляла возраста.

— Знакомы? — Довольно громко спросил некромант. Нила в ответ охнула и поморщилась, голос зазвенел в ушах колоколом.

— У тебя что-то болит? Они тебя били? — Голос уже звучал тише, но с такими жесткими шипящими, что даже Нила невольно поежилась. Фигура впереди вздрогнула и захлюпала сильнее.

— Голова. — Прошептала, наконец отпуская напряжение, сковавшее все мышцы и внутреннности еще при пробуждении. Оказывается, если уткнуться некроманту в шею носом, то все страхи отступают. Жаль, что этого нельзя сказать и о головной боли. — По голове сильно ударили, сбоку, справа, шишка есть точно.

Некромант зарычал, низко, по-звериному, совсем как доведенный до бешенства оборотень. Нила чувствовала, как в его груди зарождается вибрация. Но сказать мужчина ничего не успел, ступени, ведущие из подземелья, закончились и они вышли в светлое и довольно просторное помещение, отводившееся для охраны этого самого подземелья. В нем было, можно сказать, полно народа.

Четверо скрученных охранников, трое местных стражей, судя по форме. Какой-то низкий, тощий, усатый дяденька с мощным носом и цепкими черными глазами, волосы его были забраны на затылке в короткий хвост.

Эльф, сверкая злыми глазами, освещал пространство своей золотой косой еще получше светильников. Через правую щеку шел глубокий порез, из которого еще сочилась кровь.

«Вот упыри, добавили работы. — Психанула на неведомых вредителей целительница. Потом пригляделась к фигуре, которую и охранял эльф. — А кто это тут у нас?»

Диритэй стоял рядом с уже знакомой по переезду женщиной, она сидела, гордо подняв голову, на лице — вызов, в глазах ни капли страха или неуверенности. Но попыток убежать она тем не менее не делала. Возможно этому мешали антимагические браслеты на руках.

А вторая, значит, ее дочь?

Пока Нила рассматривала помещение, Сезарио опустил ее на одну из скамей и обернулся к неизвестно как оказавшемуся рядом эльфу.

Несколько секунд продолжалась борьба взглядами.

Нила вздохнула в очередной раз. Ну какой из эльфа раб? Все, что присуще самоуверенным, привыкшим управлять своей жизнью мужчинам, так и перло из него во все стороны.

— Диритэй, — тихо произнесла Нила, чувствуя, что опять накатывает слабость, — иди сюда.

Некромант помрачнел и повернулся к наблюдающим за сценой присутствующим.

— Итак, нарин Пэйнс, вам дальше слово. — Резко бросил он.

Нила внимательно слушала, борясь с дурнотой и тяжело привалившись к сидящему около нее эльфу. Диритэй сначала замер в нерешительности, затем, видимо, решил, что нарушать правила так все сразу и приобнял девушку одной рукой, стараясь разместить как можно удобнее, не причинив при этом дополнительную боль.

— Вы Ниаллина Севайтхэ? — неприятным скрипучим голосом к ней обратился человек с усами.

— Да, — сказала Нила, утвердительно кивнув на всякий случай. Голова от этого покачивания мстительно загудела.

— Ваш преподаватель из Академии Традиционной Магии утверждает, что Вы были похищены двумя уважаемыми жительницами нашего города, наринами Марией и Веринией Маккат. Это так?

Нила на секунду задумалась.

— Кто проживает в этом доме? — Спросила она в свою очередь.

Пэйнс нахмурился, но ответил:

— этот дом принадлежит нарине Марии Маккат.

— Кто-то еще тут проживает?

— Еще ее дочь, нарина Вериния Маккат.

— А без их ведома меня могли выкрасть, принести сюда и запереть в подземелье?

— Они нарины! Конечно без их ведома в их доме ничего не происходит! — Спесиво воскликнул Пэйнс.

— Значит, мой преподаватель верно утверждает, меня выкрали. Если не сами нарины Маккат, то по их поручению.

— Хорошо, — процедил Пэйнс, — в таком случае я вас отпускаю и прошу не покидать города, пока не разберемся с этим неприятным инцидентом.

— А что с физическими показателями пострадавшей? — Возмущенно поинтересовался Сезарио.

— Нет у нас в ночной лекаря. — Гнусно ухмыльнулся усатый. — Придется ждать утра. — И он развел руками в притворном сожалении.

В глазах некроманта бушевала буря, он с трудом сдерживал желание устроить банальный мордобой. Но это могло усугубить ситуацию. Он кивнул эльфу и отвернулся.

Диритэй помог девушке подняться и повел на выход. В дверном проеме Нила обернулась. Сезарио смотрел им вслед с какой-то горечью, но не приближался. Видимо, он еще не закончил с этим делом и с ними не идет.

Девушка с эльфом шли в сопровождении одного из стражей сквозь безвкусно, но дорого и с помпой, обставленные комнаты.

«Интересно, страж охраняет нас, чтобы потом ни в чем не обвинили, или все-таки эти уродливые статуэтки и гобелены от нас, чтобы не уперли?» — Задалась вопросом Нила.

На выходе с парадной лестницы уже спускались сами, почему-то по пути не попался никто из слуг, обычно обожавших всякие ситории. Только два безмолвных стража с бестрастными лицами стояли у ворот. Но это точно были не слуги нарины.

— Кто такой Пэйнс? — поинтересовалась Нила у эльфа, когда они уже вышли за ворота особняка.

— Помощник управителя. Сам управитель, к нашему сожалению, уехал в соседний город. Его друг дочь замуж выдает. Пришлось иметь дело с этим типом. — И тут эльф хмыкнул.

— Для помощника он слишком глуп, не находишь? — Удивилась девушка, вскинув голову и тут же застонав от накатившей боли.

— Он не глуп, это все некромант. — Эльф уже открыто смеялся. — Приложил его немного магией. А он искусен, этот маг, — внезапно стал серьезным Диритэй. — И опасен. С таким вмешательством никто даже обвинить не сможет в подчинении или насилии. Всего лишь вытащил наиболее неприглядные стороны характера, раздув до гротеска. Самовлюбленность, спесь, гордыня, скотское отношение к наирам — это все так и перло. Поэтому и сглупил, отвечая на первый вопрос, а дальше уже цепочка была запущена.

Нила промолчала.

И как она вообще приняла Сезарио за ученика первого витка? Прекрасный актер…

И сколько сюрпризов он еще скрывает?

Как же хотелось унять эту тупую боль, кто бы знал.

Нила лежала на левом боку на кровати, стараясь даже не шевелиться лишний раз, едва сдерживая тошноту и стоны. Прикусила губу и почувствовала солоноватый вкус на языке.

Эльф должен был уже лечь спать, но она знала, что он сидит около кровати, на полу. Охраняет? Сочувствует? Заботится? Боится?

Дурацкие правила.

Прошло около двух часов этой пытки, когда в дверь постучали.

— Диритэй, открой, пожалуйста… — Девушка продолжала лежать даже не открыв глаз. Послышались шаги и тихие голоса, затем на лоб опустилась прохладная ладонь и боль стала уходить, вместе с тошнотой и слабостью.

Открыв глаза, Нила увидела форму лекаря при страже: болотного цвета платье, с вышитой на одном из карманов ромашкой. Поверх платья изящная рука, переведя взгляд еще выше, встретилась с голубым небом, взирающем с заботой и сочувствием.

Увидев, что Нила приходит в себя, девушка обернулась назад:

— Я сняла ее физические показатели для приобщения к делу и вылечила ушиб. Сотрясение сильное. Легкое обезвоживание. Следы от удавки. Гематомы по всему телу, царапины на лице и открытой части рук.

— Благодарю, Фиа, давай показания сюда и можешь быть свободна.

Девушка еще раз улыбнулась и отошла.

Сев на кровати, Нила чуть не наткнулась ногами на эльфа, который опять умостился на полу таким образом, чтобы оказаться между ней и всеми, кто находился в комнате. Чувствуя его поддержку, девушка машинально запустила пальцы в густую гриву и стала перебирать ее пальчиками, даже не замечая своего движения.

На нее выжидающе смотрели три пары глаз: черные, карие и зеленовато-карие.

— Ты как себя чувствуешь? — Спросил владелец черной пары.

— Уже хорошо, спасибо. Вам от меня что-то надо, да? — Нила начинала нервничать. Чужой город, чужие люди. Власть имущие. Из тех, на чью поддержку можно рассчитывать, — раб и некромант, которому почему-то оказалось не все равно, хоть и должно было быть. Особенно после того, как она ушла.

На вопрос ответил высокий плотный мужчина, тоже в форме Стражи. Но сначала он пошел к Ниле, поклонился, взял за руку и приложился губами к самым кончикам пальцев:

— Позвольте представиться, нарин Имайн Расстерру, начальник Гражданской Стражи Шугаловца.

«Гражданская Стража, это те которые занимаются порядком в городе… Не военные, уже легче.» — Пронеслось в голове у девушки.

Между тем нарин Расстерру продолжил:

— нарин Варми сообщил о происшествии и я взял дело о вашем похищении под свой контроль. Поверьте, теперь Вам нечегоопасаться. Мать и дочь Маккат взяты под стражу. А к Вам мы пришли взять данные о физическом состоянии и заодно устранить последствия нападения. Я очень сожалею, что нарин Пэйнс сразу этого не сделал и приношу свои извинения за его неправомерные действия.

— Не стоит, — Нила смутилась, — Вы не виноваты в том, что помощник управителя… — девушка замялась, стараясь подобрать более-менее подходящее слово.

— Некомпетентен? — С улыбкой подсказал Расстерру. И Нила с облегчением согласилась с этим определением, поскольку сама ничего приличного придумать так и не смогла.

— Я рад, что Вам лучше, завтра, пожалуйста, зайдите в отделение для дачи показаний. Не хочу сейчас беспокоить вашу голову после травмирования. Возможно, завтра Вам даже можно будет и уехать.

Расстерру опять поклонился и вышел, захватив с собой стража и попрощавшись с Сезарио.

— Ниаллина… — Некромант хотел что-то сказать, но осекся. Застывшим взглядом упираясь в ее руку в волосах эльфа

Было смущение. А еще облегчение от того, что все, если и не закончилось, то к тому идет. И благодарность. Удивление. Подозрение.

Высказать все эмоции в словах можно было, но совершенно не этого хотелось. Она просто подошла и обняла Сезарио за талию, прижавшись щекой к дорожному плащу, уже не холодному.

— Даже не знаю как тебя благодарить.

Некромант, вздохнул и улыбнулся, наконец, расслабляясь.

— Это всего лишь мой долг, как преподавателя, — шепнул куда-то в макушку, совершенно не по-преподавательски обнимая и прижимая к себе. Нила мягко отстранилась и пытливо заглянула в черные глаза:

— Но мне все-таки интересно, как ты оказался здесь? — Руки на талии слегка напряглись и снова расслабились. Глаза на мгновение сосредоточились на внутреннем диалоге, но девушке хватило этого момента, чтобы понять — будет лгать или не скажет всего. Выпытывать смысла не видела, да и права не имела. Но придется быть настороже. Внутренне тяжело вздохнув от принятого решения, Нила ждала ответ.

— Кроме того, что я работаю на академию, я еще выполняю некоторые поручения, извини, не могу сказать, для кого. Сейчас задание требует моего присутствия на границе недалеко от Фантэя. А раз нам в одну сторону, решил сопроводить и был прав, как видишь. Ты на ровном месте умудряешься находить проблемы.

На последней фразе взгляд некроманта сосредоточился на эльфе, который все это время сидел с безмятежным выражением лица, откинувшись на кровать и прикрыв глаза.

— Диритэй не проблема, — проследив за его взглядом, возразила девушка, — а вот третий советник — очень даже. Я сразу подумала, что это его происки: похищение, подвалы. — При упоминании третьего советника Сезарио странно, по-алчному, сверкнул глазами и с огромным удивлением уставился на Нилу.

— Вар’ри?! Похищение?! — Он искренне, от всей души, расхохотался, от чего девушка почувствовала себя весьма неловко — глупость сказала.

— Поверь, если бы он хотел тебя убрать или к чему-либо принудить, то сделал бы это более изящно.

Все еще посмеиваясь, Сезарио спросил:

— Как насчет поужинать?

— А ты мне расскажешь, что все-таки произошло? — Нила, все еще раскрасневшаяся, насупившаяся, решила сразу расставить все точки над "i".

— Расскажу, — некромант не удержался и ловко чмокнул в насупленный носик, так ловко, что Нила не успела увернуться. — Эй, ты, эльф!

— Диритэй. У него есть имя. И я прошу, если хочешь обойтись без скандала, то будешь к нему так и обращаться.

— Ты очень лояльна, как для хозяйки. — Недовольно поморщился в сторону раба некромант

— Не в тех условиях выросла. — Твердо сказала Нила. — Манерам нарин не обучена: за волосы таскать, да унижать при каждом удобном случае.

Некромант что-то хотел возразить, но заметив упрямое выражение лица Нилы, передумал.

— Как скажешь, моя хорошая, как скажешь. — Поддел он девушку. — Ди-ри-тэй, ничего без меня не рассказывай, я за ужином, туда и обратно. — Тоном мамочки обратился он к эльфу.

— Иди, иди. — Таким же тоном ответил эльф, — одна уже сходила, до сих пор голодные.

Нила уже собиралась приструнить зарвавшегося раба, когда ее опять удивил Сезарио. Вместо возмущения она услышала веселый смех.

— Я начинаю понимать, почему ты к нему настолько снисходительна, — вдруг произнес он, — такого только ломать. Может и к лучшему, что он так и не попал в руки дознавателей Вар’ри. Было бы жаль…

О чем именно он бы жалел, некромант не досказал и вышел за дверь.

— И что это было? — Спросила Нила у закрывшейся двери. — Так, теперь ты… — Нила угрожающе приблизилась к эльфу. — Раздевайся.

— Госпожа? — Недоумение отразилось во всех шрамах лица Диритэя.

— Давай, давай, а то как тайны от меня, так первый, а как раздеваться, так не заставишь. — Прошипела Нила.

— Наказывать будете? — Пробурчал эльф. Но все-таки встал и начал расстегивать дорожную куртку. Его балахонистый плащ уже давно висел на стуле. Оставив эльфа снимать вещи, Нила прошла за ширму, освежиться и переодеться. После подвала опять захотелось в бочку с горячей водой. «Ничего, — успокаивала себя девушка, — еще один день и все, конец этой утомительной дороги». Холодная вода принесла облегчение, а теплое домашнее платье согрело. Расчесывая волосы, Нила вышла из-за ширмы, и опешила: эльф стоял посреди комнаты в одном исподнем.

— Так достаточно или все снимать? — Спросил он ровным голосом, опять нацепив на лицо маску покорности.

— Совсем спятил? — Нила не знала, смеяться или возмущаться. — Хотя, пусть будет. Так даже лучше. Ложись на кровать, на спину.

Уложив эльфа, Нила принялась водить руками над его телом, начиная с ног, отмечая новые ушибы, убирая их, заодно воздействую на шрамы. Под ее руками они светлели, сглаживались. Перешла к животу, отмечая и тут синяки, но никаких внутренних повреждений не было. Наконец, лицо. Нда, энергии хватало только на заживление нового пореза. Но если его сейчас убрать, то даже шрама не будет. Нила положила руку на правую щеку эльфа и закрыла глаза, заканчивая плетение. Мягкое прикосновение она почувствовала не сразу, поглощенная процессом лечения. Но поняв, что поверх ее руки лежит ладонь, открыла глаза. Желто-зеленые омуты смотрели с благодарностью и затаенной нежностью.

Не нужно было слов, она и так все поняла. Он и правда думал, что накажет? Погладила его лицо свободной рукой. Рано или поздно магия позволит его отпустить.

И эта мысль в данный момент вызывала не облегчение, а печаль.

Контакт глаза в глаза и ладоней прервал звук шагов и открывающаяся дверь. Сначала вошел Сезарио, неся один поднос, с тарелками. За ним, опустив глаза и покраснев, как заметила практически обнаженного эльфа, зашла служанка, неся еще один поднос, на котором стояли, помимо тарелок, еще и два кувшина. Девушка споро расставила содержимое подносов и вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Некромант запер дверь на ключ и растянул внутри помещения щит, скрывая разговор от посторонних ушей.

— Я смотрю, вы тут времени зря не теряли, — не смог не отметить внешний вид эльфа.

— Да, латаю потихоньку, — Нила не стала поддаваться на провокацию. — А ты как, ничего не болит?

— Меня уже Фиа «подлатала». — Ответил некромант, разливая отвар по кружкам.

Нила дернулась, но ничего не сказала.

Ели молча, после всего случившегося у девушки проснулся зверский аппетит, мужчины от нее не отставали. Тарелки быстро опустели, как и кувшин с отваром.

— Ну, что, поговорим? — Первой не выдержала Нила, она насытилась раньше мужчин и последние минут пять наблюдала за тем, как они жуют.

— Обязательно. — Второй кувшин оказался с вином, которое некромант разлил в кружки из-под отвара, за неимением других. — Пусть эльф начинает.

— Мне делиться особо нечем. — Произнес Диритэй своим певучим голосом. Первые глотки вина уже начали кружить голову и Нила прикрыла глаза, открываясь этим звукам и поддаваясь очарованию.

— Татуировка начала жечь и я почувствовал, что госпожа в опасности. Выскочил в таверну, наткнулся на Вас, дальше Вам все известно. — Между тем продолжил Диритэй. Голос его звучал спокойно и уверенно. Эльф излагал сухие факты, ничего не приукрашая и не добавляя эмоций.

Некромант сделал глоток из кружки, кивнул на слова эльфа и заговорил сам:

— Сопровождал я вас из Маячков, ехал верхом за повозкой, но так, чтобы не пересекаться. Не собирался тащиться, но очень мне не понравились те перешептывания, которые вели между собой две женщины. Случайно подслушал на рынке, пока вы ягоды покупали. Там вас и увидел. Все-таки повозки очень медленный способ передвижения, думал, что вы уже намного опередили меня. Видел, как Нила вышла из таверны на улицу, но меня в этот момент отвлекли, когда кинулся искать, то наткнулся на бешеного эльфа. — Некромант едва усмехнулся. — Я видел эльфов на поле сражения, и понял по одному взгляду, что он шел убивать. Тогда и дошло, что с тобой что-то случилось. Дальше все просто: отправились к городничему, но того не оказалось на месте, пришлось брать этого слизняка Пэйнса. Эльф вел по привязке, привел в дом Маккат. Оказалось, что это и есть те женщины, которые мне не понравились. Пэйнс отказался проникать в дом к почтенным наринам, а тем более обвинять их в чем-либо. Если бы не несколько гражданских стражей, которые были на дежурстве, наверное пришлось бы искать помощи еще где-то. Но у них работа и подчиняются они непосредственно капитану, а не Пэйнсу. На стук долго не открывали, потом открыли, но с таким скандалом. Помогла привязка эльфа, он вел, как ищейка. В подвал я его не пустил, решил, что если увидит тебя прикованной или избитой, то наринам не жить, как и ему.

— Ты заботился о рабе? — Нила с удивлением приоткрыла один глаз.

— Скорее о Вас, госпожа. — Произнес Диритэй.

— Подумал, что ты не сильно обрадуешься, если его казнят у тебя на глазах. — Добавил Сезарио.

Ниаллина на секунду представила себе, как отлетает голова эльфа и жидкое золото волос рассыпается по земле, смешиваясь с грязью и кровью. А тело бьется в агонии. И испуганно вздрогнула.

— Мне бы это точно не понравилось. — Она взяла эльфа за прохладные пальцы, сосредотачиваясь на том, что он вот сидит, живой. Некромант заметил это движение и недовольно хмыкнул.

— Так в чем смысл моего похищения? — Спросила наконец девушка, после небольшой паузы.

— А, так ты еще не поняла? В твоем рабе, — некромант явно наслаждался тем, как вытягивалось лицо Нилы, которая пыталась переварить данную информацию. — Таких рабов нет ни у кого, даже у высшей знати, а тут обнаружился у какой-то выскочки из наир. Несправедливо. Обидно. Завидно. Тем более эльф видный, а то, что в шрамах, так их и убрать можно со временем. Решили нарины заставить тебя отказаться от раба, но просить унизительно, а вот запугать, избить, надавить, — вполне приемлемые методы воздействия, в их понимании.

— Какой кошмар. Хорошо, что ты оказался рядом. Не представляю, что было бы, если бы Диритэй до них сам добрался.

Все какое-то время помолчали.

— И что теперь с ними будет? — Опять первой заговорила Нила.

— С теми доказательствами, что удалось собрать, вопреки всем действиям Пэйнса, лишение магии и орочьи степи. Если повезет. А то и в оборотням отправят, в пещеры. Там работа тяжелая, а нравы фривольные. Хотели мужика, получат. в полном объеме, так сказать. — Некромант даже не стал скрывать своего злорадства. Сильно его задело произошедшее.

Девушку из-под носа украли, чуть не изувечили. А она еще, вместо того, чтобы лить слезы и в благодарность покрывать его поцелуями, сидит и гладит ладонь эльфа.

И что они в нем находят? Рожа вся в шрамах, страшная. Если обрить налысо, вообще ничего интересного. И магия запечатана. Одним словом: раб.

— Поздно уже, завтра утром рано к стражам. — Вслух произнес он, поднимаясь со стула.

— К стражам? Ты со мной пойдешь? — В глазах Ниаллины вспыхнула надежда и на личике отобразилась такая благодарность, что некромант и думать забыл про эльфа, смягчаясь.

— Пойду, куда ж ты без меня. Вдруг опять кто обидит? — С насмешкой ответил Сезарио. — Светлых снов. — Завершил речь ритуальной фразой и закрыл за собой дверь.

Нила еще несколько секунд сидела неподвижно, затем закрыла дверь за некромантом на ключ. Убрать посуду со стола могут и завтра, а сейчас хотелось спать.

Посылать эльфа вниз с подносами было страшно. Вдруг и его кто-нибудь украдет?

Глава 13

Проснувшись утром, Нила подумала о том, что ночь в тумане опять не дала толком выспаться. И то, что странные по своему содержанию сны повторяются с завидной регулярностью, начинало настораживать. В прошлый раз этот туман, в сопровождении то ли мужского, то ли женского голоса, снился ей после чрезмерного возлияния. И голос в тумане пытался давать советы по поводу Фантэя.

Этой же ночью он шипел и плевался ядом, задавая странные вопросы, например, куда она выпала из магической составляющей на пол ночи. Потом, когда яду в голосе поубавилось, она почувствовала, как туман уплотняется до осязания и скользит по ее почему-то обнаженной коже, вызывая неприятные холодные мурашки.

— Что это? — Она возмущенно отмахивалась от туманно щупальца, гладившего ее левую грудь.

— Пока еще ничего, — пробурчал голос. — Думаю, что с тобой, такой неугомонной, делать.

— Отпустить, — наглое щупальце раздвоилось и уже приставало к девушке с двух сторон.

— Отпустить не могу, — вздохнул голос. — Ты мне нужна. И не только мне…

— Уберите своих слизней! — Нила почувствовала, как еще одно щупальце обхватило лодыжку правой ноги и настойчиво скользит вверх.

— Слизней?! — Голос в тумане рассыпался насмешливыми бубенцами. — Может не будешь сопротивляться и получишь удовольствие? — Искушал голос.

— Был бы ты мужчиной, я бы еще подумала, а со спрутом спариваться… Нет уж… — Нила со злостью наступила на еще один отросток жуткого тумана, от чего тот отпрянул, а потом дернул девушку на себя с силой, заставляя падать.

Но упасть она не успела, проснувшись и понимая, что за окном уже утро.

* * *

Посещение стражи прошло без происшествий и лишних заморочек. По приказу Растерру у Нилы взяли показания и образы воспоминаний. Поинтересовались куда она едет и по какому адресу можно будет найти в случае чего, а затем отпустили с миром.

Выйдя на широкие ступени из строгих, темных и холодных стен гражданской стражи, Нила с облегчением подставила лицо ласковым солнечным лучам.

Рядом с ней остановился Варми.

— Светлых тебе, некромант. — Нила взглядом прощалась и отпускала. — И еще раз спасибо за все.

— Даже не надейся. — Улыбнулись в ответ упрямые четко очерченные губы и черные глаза.

— Ты о чем? — Нила удивленно приподняла одну бровь.

— Не прощайся, еще увидимся. — Ответил Сезарио и поцеловал. Коротко, жестко.

Отстранился. Улыбнулся. И снова поцеловал. На этот раз так, что у девушки от нахлынувшего удовольствия чуть не подкосились ноги. Обвел кончиками пальцев по щеке, дернулся, словно что-то хотел сказать, но сразу же передумал.

А потом развернулся и пошел прочь легкой, стремительной походкой.

«И кого же ты мне так напоминаешь?» — В очередной раз спросила себя Нила, смотря вслед преподавателю и машинально приложив кончики пальце правой руки к губам, на которых еще не остыл чувственный поцелуй.

Так и не найдя ответа на свой вопрос, развернулась в другую сторону, к постоялому двору. Там ее ждал эльф. И поиски нового транспорта до Фантэя. Их оплаченная повозка ушла еще рано утром.

А на сердце опять опускалась тяжесть, как и в прошлый раз при расставании с некромантом. Нет, это не любовь. Сезарио просто проник под ее кожу и растекся под нею, привязывая к себе. Нила точно знала, что отношений с ним никогда не будет, это знание шло изнутри, уверенное, непоколебимое. И между тем, он стал ей дороже всех мужчин, из тех, кто когда-либо присутствовал в ее жизни.

— Наира, наира, подождите, пожалуйста!

Владелец постоялого двора догнал ее уже практически у входа в номер.

— Ваша повозка ушла утром. И следующая будет дня через три. Но мой двоюродный брат сегодня вечером отправляется в Фантэй с обозом. Везет продукты и ткани в приграничье, ему в обозе нужен лекарь. С предыдущим договор был только до Апрэйты. Он бы и так обошелся, но его жене рожать вот-вот. Пожалуйста, соглашайтесь, он Вам обеспечит проезд и безопасность, а Вы поможете, если вдруг случится что? — Последнюю фразу мужчина почему-то произнес с вопросительной интонацией.

Нила раздумывала не более трех секунд. Предложение было не то, чтобы заманчивым, но вполне приемлемым. Роды она уже успела принять, и не раз, с детьми тоже возилась.

— Хорошо, я согласна, когда отправление?

— Да только Вас и ждали. — Улыбнулся. Хитрец.

— Тогда скоро буду.

Нила ворвалась в номер, вытащила сумку и шустро начала складывать в нее вещи:

— Диритэй, нам поступило шикарное предложение — добраться до Фантэя с обозом, считай, задаром, так что быстро собирайся, уже выезжаем.

Сбоку послышался шорох, оповещающий о том, что эльф все понял и тоже начал готовиться к выезду.

— Знаешь, прячь, наверное, свои уши, волосы и хвост под плащ. Не хочу провоцировать лишние проблемы. Добраться бы спокойно до Фантэя… — С надеждой обращаясь к кому-то неведомому, добавила девушка.

— Хорошо, госпожа. — Послышался голос справа и опять шуршание одежды, шаги.

Минут через десять они были собраны полностью, а через час уже оставили негостеприимный Шугаловец за спиной.

Торговец — рыжеватый мужчина среднего роста с хищными чертами лица и острым взглядом карих глаз, обрадовался Ниле, как родной. Судя по реакции на второго члена их команды, про эльфа он тоже был наслышан и не имел ничего против его присутствия.

— Сильфы искусные и выносливые бойцы! Да, наира. А вот и моя повозка, жена уже там, Вы уж за ней приглядите. А в Фантэе будем завтра к обеду, обоз движется медленно, но зато охрана хорошая, да место свободное для сна.

Из всего потока слов, произнесенных наиром Патриком, Нила вычленила для себя следующее: купец рад бесплатному лекарю и дополнительному охраннику в лице эльфа. Съедят они все равно немного, места свободные в повозках есть, платить за работу не надо. Сделка получилась выгодной для обоих.

Осмотрев жену купца, Нила поняла, что ночь может выдаться беспокойной, ребенок уже «опустился» и готовился в любой момент выйти под светлые очи Покровителей.

Обычно младенца в первые часы жизни брал на руки один из жрецов Храма, он и говорил какой из Покровителей будет больше влиять на дальнейшую судьбу крохи.

В обозе жрец отсутствовал, кто будет называть Покровителя в случае срочных родов — неизвестно.

С этим вопросом Нила и подошла к купцу на привале, устроенному ближе к вечеру.

На кострах уже варилась каша, беременную женщину вынесли на свежий воздух и, обложив подушками, посадили поближе к огню.

Вокруг суетились остальные обитательницы каравана, сопровождающие своих мужей. Часть охранников негромко общались невдалеке от огня, часть стояли в дозоре. Эльф, сидя около их с Нилой повозки, которую они делили с купцом, расслабленно привалился к огромному колесу. Но по изредка мелькавшей зеленоватой вспышке, отражающей огонь костра, она знала, что он максимально собран и бдит не хуже охранников, расположенных по периметру.

— Жрец? — Купец замялся, — в Фантэе есть храм, туда и отнесем сразу по прибытии. Если на день позже, то ничего страшного, думаю, не случится? — Опять закончил свою речь полувопросительно.

Нила только кивнула, ее что-то смущало во всей этой ситуации, но она никак не могла уловить за хвост мысль. В итоге решила, что будет разбираться с проблемами по мере их поступления.

Роды начались за полночь, когда весь обоз мирно спал. Весь, кроме выставленной по периметру временного лагеря охраны.

Тяжелый болезненный стон разбудил Нилу, вырвав из объятий странного полувидения.

Во сне вокруг нее прыгали шесть огоньков разного цвета: золотистый, черный, голубой, зеленый, серый и фиолетовый. Верткие и юркие, они все никак не хотели ловиться, хоть Нила и прилагала к этому все усилия. И пока она, запыхавшись и изрядно вспотев, прыгала и бегала, кто-то невидимый смеялся и незнакомым голосом говорил:

— Какой поймаешь, те — твои, остальных потеряешь.

Странный, угнетающий сон. И как их ловить?

Одно Нила знала наверняка: голос в тумане и голос с огоньками принадлежали разным существам. Хоть первый вел себя неоднозначно, но он, казалось, не угрожал, во втором же присутствовало злорадство и даже толика ненависти.

Не смотря на прохладу в повозке, Нила аж взопрела от жара лежащего рядом тела. Эльф скатился со своей лежанки и спал, прижавшись к девушке, обнимая не только руками, но и закинув сверху одну ногу. Лежать под такой тушей оказалось страшно неудобно и жарко. Аккуратно спихнув с себя конечности желтоглазого, Нила пыталась понять что именно ее разбудило.

Стон повторился. Поняв, что стонет Милава, жена купца, девушка подскочила и шепнула слово, активирующее спящий магический огонек. Он неспеша выплыл откуда-то из угла и завис справа от головы целительницы.

— Милава, — тихо позвала девушка, — Милава… — Громкий стон из-за ширмы был ответом. Не теряя больше времени, Нила отдернула штору, разделяющую повозку на две части и выскочила на половину купца. Его самого в повозке не было, а вот Милава полулежала на подушках и смотрела испуганными глазами.

— Кажется, началось… — Тихо прошептала молодая женщина.

— Первые роды? — На всякий случай уточнила Нила. Женщина кивнула и опять, согнувшись, застонала.

Целительница, обернувшись, хотела кликнуть Диритэя, но тот уже стоял рядом.

— Позови наира Патрика и разбуди, хотя, знаешь, — она оценивающе посмотрела на эльфа, — согрей сам воды, побольше. Простыни и полотенца я знаю где лежат, зелья с собой, а лишняя суета нам ни к чему, только мешать будут.

Купец примчался через минуту, протирая заспанные глаза.

— Уснул в соседней повозке с охраной, не хотел беспокоить… — Начал было он, но тут из глубины повозки послышался очередной стон, переходящий в крик и мужчину, как ветром задуло внутрь, Нила и рта не успела открыть.

Успокаивая роженицу и показывая ей как правильно дышать и расслабляться между схватками, Нила споро занималась привычным делом: разложить, обеззаразить, подготовить укрепляющее для женщины и отвар трав для первого умывания младенца.

Ножниц для перерезания пуповины с собой не было. Она выглянула из повозки, Диритэй обнаружился около полыхающего вовсю костра, огромный котел уже стоял на огне и из него даже начинал валить пар.

Около него же сидели женщины, помощник торговца и несколько охранников, разбуженные криками. Нила только головой покачала. Сидят, носом клюют, но все равно сидят. Вдруг события мимо них пройдут.

— Диритэй! — Тихо окликнула она. Чуткие уши эльфа сразу же отреагировали на звук, чуть повернувшись кончиками в ее сторону, следом обернулся и сам мужчина. Он шел к ней быстрым, твердым шагом, огонь костра освещал фигуру и диковато подсвечивал лицо, делая тени более глубокими, черты лица резкими. Коса двигалась в такт движениям эльфа. Подбородок горделиво вздернут, глаза полны беспокойства. Как бы ей в этот момент хотелось сказать «ее» мужчина, не раб, не заложник обстоятельств, а ее мужчина, ее воин.

— Госпожа? — Желто-зеленые глаза загадочно мерцали, мелодичный голос ласкал слух.

Нила откашлялась:

— Диритэй, дай, пожалуйста, один из кинжалов. В них же есть серебро?

— Есть, совсем немного, — эльф выглядел удивленным. Но снял с перевязи кинжал и передал его Ниле.

— Мне и немного хватит, за неимением лучшего. Не отходи далеко, ты можешь понадобиться в любую минуту.

Нила скрылась в повозке, откуда крики раздавались практически не переставая. Через шесть часов на торговца было жалко смотреть, бледный, он весь трясся, исходя капельками пота.

«До чего же мужчины иногда бывают жалкими», подумалось Ниле. Но вслух она сказала другое:

— Наир Патрик, попросите, пожалуйста, Диритэя принести на замену еще теплой воды и оставайтесь около костра. Не стоит Вам присутсвовать при родах, как ребенок появится, я Вас позову. Все будет хорошо, она сильная, справится, — произнесла Нила в ответ на мятущийся и неуверенный взгляд купца.

И повернулась к Милаве. Ей не нравилось, как проходят роды. Еще раз просканировав младенца и родовые пути, Нила чуть не схватилась за голову. Младенец успел перевернуться вперед ногами, а родовые пути не было достаточно готовы ни к завершающей стадии, ни к целительским манипуляциям.

— Что-то случилось? — Тихий мелодичный голос вывел ее из задумчивости. Нила вздрогнула. Если не она, то никто не поможет.

— Диритэй, мне нужна будет твоя помощь, надеюсь, вида крови ты не боишься?

— Я — воин. Но тут другая ситуация. Роды еще принимать не приходилось. Что делать надо? — Коротко. Четко. По-существу. Нила даже загордилась.

— Мне надо будет сейчас воздействовать точечно магией. Когда ребенок появится, поддержишь. Одной ладонью головку и другой — туловище. Понятно?

Эльф кивнул, судя по выражению лица, он сам еще не верил в какой переплет его втянула целительница. Кому рассказать — нет, не засмеют. Но от сочувственных хлопков плечо будет ныть долго.

— Тогда поехали. — Твердо произнесла девушка, склоняясь к роженице.

Пока Нила тихо объясняла Милаве что и как надо будет делать четко по ее командам, эльф пытался сосредоточиться и взять себя в руки.

Видевшему смерть и пытки, ему было страшно. А вдруг не получится? Вдруг что-то сделает не так? От волнения дрожали пальцы. Да лучше опять в стычку, чем вот так. И как только Ниле удается быть такой спокойной? Он раньше никогда не задумывался над работой целителя. И наблюдая сейчас за точными, выверенными движениями, за четким построением заклинаний и за множественным распределением магических потоков, проникался невольным уважением. На лбу девушки выступили капельки пота, и уже начали стекать по щекам и подбородку, отдельные прядки волос выбились из короткой косы и прилипли к лицу. Но она не обращала на них внимание, полностью уйдя в себя, в тело роженицы и в магию.

Эльф даже боялся дышать. Он видел, как волнуется живот Милавы, слышал ее крики. Видел как Нила перебирает пальцами жгуты магии, как буд-то вытягивая на себя. Слышал четкие, короткие приказы-команды, очередной оглушающий крик и вот оно. Среди крови появилась махонькая макушка. Еще один крик и макушка продвинулась еще дальше.

— Диритэй! — Крик Нилы подстегнул и эльф подставил ладони, принимая хрупкую жизнь. В крови, страшненькую, немного синюшную, но жизнь. Затем сверкнул клинок, рассекая пуповину.

— Шлепни его, несильно! — Звонкий шлепок и по всему обозу раздался громкий крик.

— Уже все, неужели уже все?.. — Милава рыдала от облегчения и радости, не скрывая слез и даже не пытаясь прикрываться перед глазами чужого мужчины.

Но эльф этого не видел и не слышал. Весь мир сузился до крохотного комочка. Девочка. И до голоса, который чуть насмешливо произнес:

— Ты принял новую жизнь. Ты смирился со своей участью. Ты рассмотрел в целительнице ее силу. И больше не презираешь. Наверное, это стоило веков забвения… Скажи человеку, что отныне его дочь под покровительством Богини-матери. И добро пожаловать в новую жизнь, сын Лесного народа.

Диритэй почувствовал, как его и ребенка обнимает свет, а затем жгучее прикосновение тонких сильных пальцев. Ребенок снова закричал.

Эльф очнулся, как ото сна. Милава рвалась к нему, с выражением крайнего ужаса на лице. Нила пыталась ее успокоить и уложить обратно. Наир Патрик ворвался в повозку как раз в этот момент, сзади маячили чуть ли все люди обоза.

— Тихо! Вы пугаете молодую мать, а ей нервничать нельзя! — Строгий и спокойный голос Нилы с приказными нотками, охладил всех. Диритэй протянул ей ребенка, которого она тут же закутала в теплое полотенце и передала Милаве.

— Поздравляю, у вас дочь! — Милава прижала к себе ребенка, лучась счастьем. Патрик был несколько ошарашен, но тоже улыбался.

— Извините, — Диритэй откашлялся, он даже не представлял как сказать то, что он собирался. И не убьют ли его после этой новости. — Пока я держал ребенка на руках, ко мне обратилась Богиня-мать и сказала… Сказала, что ребенок теперь под ее покровительством.

— Вот тебе и на день позже… — Тихо прошептала Нила.

Судя по всему, никто не обратил внимание на то, что случилось сразу после того, как эльфа с ребенком накрыло сияние.

Она видела завихрения света на правой руке мужчины и снова голос из тумана:

«Прикоснись к нему, быстро!»

Нила едва успела дотронуться пальцами до плеча эльфа, как золотистые магические завихрения сменились на зелено-черные и сложились в фигуру цветка, проникая сквозь рукав мужской рубахи. Следом раздался короткий, словно удивленный стон эльфа и отчаянный крик младенца.

Купец и его жена молчали, на лицах удивление, недоверие. Правая рука чуть выше запястья немного саднила, эльф приподнял рукав и увидел серебристый символ — цветок кувшинки.

Нила первая сообразила, что это может значить и высвободила правую ручку ребенка из полотенца — на ней красовалась такая же серебристая кувшинка, только поменьше.

Символ Богини эльфов?

— И что это значит? — Оторопело поинтересовался купец.

— Не знаю. — Эльф казался пораженным. — Этот символ уже даным давно забыт. Считается, что когда-то он символизировал нашу Богиню, но это скорее легенда. Потому что всем в Лесу известно, символ Богини — ягода Волчьего плюща.

Эльф задумался и продолжил:

— Возможно, вам теперь можно ходить и в леса. Но утверждать не берусь…

Оставив чету купцов переваривать новую информацию и оценивать открывающиеся перспективы, Нила с эльфом покинули повозку.

— Ты как? — Спросила девушка у все еще пришибленного общением с богиней эльфа.

— Это было необычно. Как каменная плита упала. Все вокруг совсем другое. И эмоции стали чище и насыщенней.

— Знаешь, что мне интересно? — спросила Нила, пытаясь слить воды сама себе на руки и умыться, Диритэй перехватил ковш, помогая. — Чем можно было так обидеть женщину, что она отвернулась от вас больше, чем на две тысячи лет?

— Мы не приняли остальных ее детей. — Понурив голову едва прошептал эльф, словно испытывая стыд за эльфов и сильфов, всех вместе взятых.

— Что?!

— Другие, младшие народы. Оборотни, гномы, люди, орки. Созданные ею. Покровители остались с Вами. Она ушла совсем. Эльфы и Сильфы остались сами по себе. Со своей гордыней, со своим презрением.

Сначала мы не заметили разницу, до тех пор, пока не поняли, что ограничены только лесами. Потом, с каждым поколением, женщин рождалось все меньше и меньше. Мы усовершенствовали магию до таких высот, какие вам и не снились. Эти знания дали только временное облегчение. Когда граница истончилась, то мы стали воровать чужих женщин. Отношение к ним сохранилось такое же, как и к первым созданным. Их использовали, не считаясь. Пока не попал в рабство и не увидел вашу жизнь изнутри, сам бы так ничего и не понял.

Эльф замолчал.

— Ты и меня все это время презирал, не так ли? — Нила задала вопрос, уже догадываясь об ответе.

— И тебя. — Не стал отпираться эльф. — Но ты открывалась каждый день с новой стороны, а сегодня, как что-то щелкнуло. И я поняла, что мой народ погряз в своем величии. Ваши ничуть не хуже… Помимо магии, конечно. — Тут же быстро добавил он.

— И что теперь с этим знанием делать будешь?

— Сначала отработаю свой долг, потом вернусь. У меня есть возможность рассказать, показать, вывести из лесов. И я ею воспользуюсь.

Нила улыбнулась словам эльфа, а сама все мыла руки и думала:

«А ведь сначала и правда золотистое свечение формировало что-то похожее на костянку плюща. И только потом образ изменился. Но эльф не чувствует никакого плохого магического воздействия, только облегчение. Кому же все-таки принадлежит символ кувшинки и почему Богиня сменила его?»

Девушка буквально чувствовала, что их с эльфом стянули в свою игру высшие силы. В игру, в какую Нила совершенно не хотела играть.

Глава 14

В связи с наличием в обозе молодой мамы и младенца, пришлось отложить дальнейшее движение на сутки. Нила отпаивала состоявшуюся мать специальными зельями, которые укрепляли и ее, и малыша, заставляли прибывать молоко. Варилось все это тут же на костре.

Эльф пребывал в отстраненной задумчивости и только невпопад отвечал на вопросы. Но все изменилось, как только к Диритэю подошел наир Патрик и попросил рассказать о Богине. Тут то эльф и начал заливаться певчей птичкой. Оказывается, ушастые так и не прекратили ей поклоняться, в надежде, что рано или поздно разгневанная богиня смилостивится и снизойдет до своих детей.

Храм? И Храмы есть. Но можно поставить в емкости воду и обратиться, считается, что она тоже услышит. Вода — основная стихия богини. Вода, дающая жизнь.

К костру подтягивались и остальные, с интересом слушая историю взаимоотношений эльфов и сильфов со своей богиней.

Затем последовал робкий вопрос. И еще один. И еще. Эльф с удовольствие делился подробностью жизни своего народа. Скорее всего чего-то не договаривал. Но красочные рассказы о прекрасных водопадах, древесных и белокаменных городах, необычных растениях заставляли слушать, открыв рот от удивления, смешанного с восхищением.

«Почти трех дневная поездка дала для взаимопонимания между двумя враждующими сторонами больше, чем пятисотлетняя война и уж точно больше, чем методы работы Вар’ри», — думала Нила, слушая и наблюдая.

Эти люди — маленькая капля, которая разлетится брызгам по всему обратному пути обоза, а затем дальше и дальше. Миф. Легенда. Но она заставит задуматься. Может что-то пора менять в своем отношении к двум необычным народам и к вялотекущей почти пятисот летней войне?

Невозможно жить только ненавистью.

Через два дня они, наконец, прибыли в Фантэй. Наиры Патрик и Милава взяли у Нилы адрес будущего проживания, обещая писать о здоровье малышки, которую назвали Мирой, как символ возможного мира в опостылевшей всем войне.

Эльф шел по улице справа от Нилы, закутанный в плащ от макушки до сапог. На этот раз он сам подхватил тяжелую поклажу с вещами девушки и еще одну сумку, которую шантажом и мягким давлением заставили взять купец с женой. О том, что в нее положили, Нила не имела ни малейшего представления.

— И где этот Ратовный переулок? — Бурчала Нила, когда от блуждания по хитросплетению улиц каменного города уже начали ныть ноги. — Давай зайдем в харчевню, спросим, заодно и перекусим. Есть хочу.

Диритэй согласно кивнул и свернул в домику с вывеской «Горячий эльф».

— Надеюсь, они там не эльфятину подают? Это было бы ужасно. — Грубовато пошутила Нила.

— Скорее вечерняя программа по выходным предполагает наличие эльфов. Знаешь, есть такие заведения, для заскучавших дам. — С умным видом подыграл ей эльф, но его слова оказались понятыми неверно.

— Ты шутишь? Это что, бордель?! — Нила уже свернула обратно, есть не так уж и хотелось, чтобы обедать в компании с обещанными горячими эльфами.

— Не бордель, просто танцы. — Уверенным голосом продолжал эльф. — Да и шучу я. Не смотри такими глазами.

Диритэй подначивал девушку, с весельем наблюдая панику в выразительных чертах лица. Надо же. И как они тут умудряются быть настолько чистыми при весьма свободных нравах? Женщин его народа подобными танцами не удивишь, как и мальчиками для развлечений.

В «Эльфе» кормили вкусно и совершенно привычными блюдами, хоть и имелись в меню некоторые предложения, характерные именно для этого региона. На юге не ели настолько жирную пищу. Все-таки в тех провинциях, где росла и училась Нила, предпочтение отдавали рыбе, овощам и фруктам.

Владелец харчевни — веселый и хитроватый на вид гном, объяснил, как добраться до нужного магазина зелий. Оказывается, они не дошли совсем немного.

Сам магазин оказался оформлен строго, но без излишней мрачности, чему способствовала светлая вывеска и резные украшения на козырьке над дверью и на самой двери. Войдя во внутрь, Нила почувствовала привычную смесь разнотравья, витавшую в воздухе. Еще пахло воском, каким запечатывались горшочки с мазями.

— Светлых! Вы что-то хотели? — Приветливо улыбаясь, к ним подскочил пузатый лысый дядечка с пышными усами. Он весь казался круглым и уютным, от макушки и носа-картошки, до закругленных носков ботинок.

— Светлых! Мне нужен наир Розаро, целитель-травник Футар Розаро.

— Это я, что угодно? — Дядечка все также улыбался.

— Меня зовут Ниаллина Севайтхэ, — сказала Нила, вытаскивая из сумки свиток. — Меня направили к Вам на практику.

— Конечно, конечно! — Дядечка засиял еще пуще прежнего. Он засуетился. — Меня по семейным обстоятельствам вызывают в другой город и когда вернусь не знаю. Но я обо всем договорился! Будете проходить практику с целителями при Страже. А жить у меня, пока не вернусь. И за домом присмотрите, и расходы меньше. Я то знаю, как студентам тяжело. Сам учился! — Наир забавно потряс в воздухе пальцем. — А комнату я освободил! Но только одну, мэтр Агнасий прислал сообщение, что вы со спутником, но не успел, не успел… Разберетесь. — Мужчина махнул рукой и в том же темпе продолжил — Давайте, давайте, выходите, покажу комнаты.

Лестница на второй этаж оказалась сбоку дома. Видимо, комната использовалась как гостевая и раньше, поскольку имела не только отдельный вход, но и что-то вроде гостинной. Из гостинной шло две двери: в спальню, и в коридор. Вдоль по коридору обнаружились еще 4 двери: на кухню, в туалет, в ванную комнату и в саму спальню. Обстановка оказалась простенькой: из дешевых пород деревьев и самого обычного камня, но с использованием современных магических достижений.

— Вот тут будете жить. Располагайтесь. Отдыхайте. Еще несколько клиентов за заказами прибудут, а потом я смогу и закрыться, сходим в целительский корпус, и я покажу где рынок, где площадь. О! У нас тут такое, такое! Двух сильфов поймали в последней стычке, завтра казнить будут. Людям развлечение. Да, такое не часто бывает. Они лучше погибнут, чем у в руки дадутся! Да-да, гордые, просто ужас, какие гордые. А презрения! А гонора! Но вы не ходите, не ходите, я хоть и травник по большему счету, а сам, как подумаю об очередной ушедшей жизни, сердце кровью обливается. Все-все, не утомляю, через пару часов зайду, будьте готовы!

С этими словами словоохотливый лысый шарик выкатился на лестничную площадку.

— Все что угодно, только не казни. — Проговорила Нила, опускаясь на диван в гостиной и вытягивая натруженные ноги.

Она старалась не смотреть на эльфа, понимая, что ему сейчас не до разговоров и, возможно, даже не до чужого сочувствия.

— Диритэй, а подай ка мне сумку, что купец оставил, любопытно, аж страх, что там.

— Любопытна, как и все женщины, — усмехнулся эльф, старательно пряча тревогу, злость и грусть, вызванные новостями, в глубине глаз.

За прошедшие пять дней что-то изменилось в их отношениях. Нила воспринимала эльфа, как равного. Он же стал относиться к ней более открыто, с лица исчезла маска безразличия, взгляд искрился эмоциями. О магическом договоре напоминала только метка на плече эльфа.

— Давай, давай, не томи. — Все еще улыбаясь, Диритэй, принес сумку и помог расстегнуть несколько крупных пуговиц вдоль тряпичного края.

Нила заглянула в нее и ахнула.

— Платье, какое платье! И плащ, теплый. Диритэй, ты только посмотри!

Изумительное теплое платье, простого покроя, но такого глубокого зеленого цвета, что казалось живым, Нила поднесла к себе, прикладывая сверху на дорожное и покружилась. Рассмеялась, запрокинув голову. И была так прекрасна в этот момент, что у Диритэя заныло в груди. Не его.

— Это надо сразу развешать! — Воскликнула девушка и унеслась в спальню, прихватив с собой и плащ.

Два часа пролетели незаметно. Казалось, едва успела Нила освежиться и переодеться, как в двери постучали.

Наир Розаро без устали сверкал белозубой улыбкой и весело катился впереди, быстро-быстро перебирая маленькими ножками. По дороге еще и успевал рассказывать Ниле и ее охраннику о городе.

— О! А вонтам, если пройти по улице направо, а потом налево, будет прекрасный сквер с фонтанами. А вот тут, видите, да? Статуя первого полководца, выигравшего сражение с эльфами на их территории. Феонит Лавесси, прошу любить и жаловать. Да! А вон в ту сторону, — махнул рукой вправо, — главная площадь, на которой проводят все праздничные гулянья, а также совершают казни. Если вернуться назад почти по прямой, будет рынок, а возле него лучшая булочная в городе. Какие там пирожки с капустой! — Наир демонстративно закатил глаза от восторга. — А вот и целительский корпус при Страже. Заходите, заходите.

Нила за все двадцать минут дороги ни разу не открыла рта, наир Розаро просто не давал этого сделать, выливая как можно больше информации на головы подопечной и ее стража.

Целительский корпус Фантэя оказался намного больше, чем в Портэйе, но пах знакомо. И форма целителей ничем не отличалась от привычной Ниле.

Прошагав коридорами и лестницами за своим проводником на верхний этаж, Нила и эльф очутились в просторном кабинете. В отличие от кабинета того же мэтра Агнасия, обстановка отличалась аскетизмом, но при этом говорила о хорошем вкусе обладателя.

За столом, спиной к окну, восседал полуорк.

Нила во все глаза смотрела на это чудо природы. Полукровок орков она не видела еще ни разу за всю свою жизнь.

Орк был намного ниже своих зеленокожих собратьев, но выше любого оборотня, при этом уже их в плечах, жилистый, гибкий. Кожа чуть тронута зеленью, глаза раскосые, карие. Правильные, хоть и немного грубоватые черты лица, черные, на вид — жесткие, волосы собраны в небрежный короткий хвост, выдающийся вперед подбородок. Полукровка был невероятно красив, сильной, мужской красотой.

— Орк и человек, да? — Нила даже не заметила как вопрос сорвался с языка.

Полуорк даже не улыбнулся, внимательно рассматривая Нилу. Затем открыл рот и выдал хриплым баритоном:

— Орк и сильф.

— А ты говорил, что полукровок не бывает! — Нила с возмущением уставилась на эльфа.

— Кхм. — полуорк кашлянул, призвав девушку к порядку. Нила смутилась, проклиная свою стремительность. В кабинете стало тихо. Девушка опять подняла глаза и встретилась с насмешливым карим взглядом. Полуорк вопросительно выгнул одну бровь.

— Наир Розаро, представите своих спутников? — Обратился он к о чем-то замечтавшемуся травнику.

— О! Да-да! Это моя подопечная на эти три месяца, наира Ниаллина Севайтхэ, очень перспективная целительница и великолепный травник. — Нила чуть порозовела от похвалы, нечасто ее приходилось слышать. — Это о ней я с Вами договаривался. А этот молодой господин — ее спутник и телохранитель.

— Даже так? С каких пор наиры ходят с телохранителями? — Полуорк чуть сузил глаза и говорил издевательски растягивая гласные. Нила вспыхнула от подтекста.

— Это мой раб, согласно магическому договору. Выполняет обязанности телохранителя до выполнения условий договора.

— Пусть будет раб. — Великодушно разрешил полуорк. — Он везде Вас сопровождает?

— Да. — Ничуть не сомневаясь в ответе, огласилась Нила.

— Пока вы занимаетесь работой разрешаю ему находиться в коридоре, но не в палатах. Понятно?

— Да. Эээ….

— Мэтр и старший целитель Гражданского крыла целительского корпуса наир Соовит. Ткахт Соовит. — Внимательно наблюдая за реакцией девушки, представился мэтр.

Нила постаралась придать лицу бесстрастное выражение, хоть имя чрезвычайно ее позабавило.

«Вот, интересно, а уменьшительно-ласкательное будет Тка или Ках, или Ка, или Тыхт?» От последней версии не удержалась и хмыкнула. Если полуорк и догадывался, что стало причиной смешка, то ничем себя не выдал.

— Итак, наира Севайтхэ, обычно мы не принимаем на работу без предварительной проверки. Но стычки становятся все ожесточеннее, работы много. Рук не хватает. Даже гражданское крыло частично занято военными. В том числе из других городов, поскольку забирать своих раненых могут не все. Так что, добро пожаловать. Ставлю вам дневные смены, но, возможно, придется работать и по ночам. Жду вас завтра к обеду, введу в курс дела. Распределяйте свое время с учетом того, что завтра придется остаться в корпусе до вечера.

Девушка сдержанно поблагодарила за оказанное доверие и все трое, включая травника, покинули кабинет старшего целителя.

* * *

— О-о-о-о-о, это просто превосходно, — Нила не сдержала стона, погружаясь в горячую воду. В гостевых покоях ванна стояла маленькая и простая, но это была ванна! Полная воды и пены!

После горячей воды не хотелось никуда идти и даже есть. Но от запасов, упакованных Соней в дорогу, почти ничего не осталось и Нила была не настолько жестока, чтобы морить голодом эльфа, который наверняка проголодался.

Дождавшись, пока Диритэй выкупается и просушит волосы, девушка взяла пару десятков медных монет из той суммы, что выдала на расходы академия, и они покинули дом травника, направляясь к той самой харчевне, которой заправлял гном с хитрыми глазами.

В набитом битком помещении свободных столиков не оказалось, но расторопный подавальщик быстро нашел два свободных места рядом с несколькими оборотнями. Двумя миловидными девушками и тремя их гороподобными спутниками. Оказалось, что это ученики старшей магической школы Фантэя, примерно ровесники Нилы, может младше на год-два.

— Олли, Марика, Аннет, Трион, Ганс, — представила себя и своих спутников одна из девушек, симпатичная шатенка, с курносым носиком и задорно блестящими синими глазами.

— И в каких направлениях специализируетесь? — Поинтересовалась Нила после знакомства в ожидании ужина. Лучше ни к чему не обязывающий разговор, чем неловкое молчание.

— Ну, мы не маги на самом деле. В школе есть военный факультет, там и учимся. — Немного смутившись, ответила Олли за всех. Похоже, она являлась самой общительной в их пятерке.

— О, даже так! — Нила очень удивилась, обычно боевки преподавали в магических школах, но для стихийников и некромантов. Чтобы туда брали не магов, она слышала впервые. Город в приграничье, одним словом.

— А ты приехала только, да? Мы сюда часто ходим, но вас видим впервые. — Олли, задавая вопрос, даже не смотрела на Нилу, пытаясь упорно заглянуть в тень капюшона, скрывающего лицо эльфа.

— Да, на практику в целительский корпус. На три месяца. — Не спеша удовлетворять любопытство оборотницы, подтвердила Нила.

— Целитель? — Подал голос один из мужчин, блондин с теплыми карими глазами и обаятельной улыбкой. Девушке он был представлен как Трион. Он тоже смотрелна эльфа, не так откровенно, как Олли, но все-таки… Нила оглянулась. Все оборотни не сводили глаз с Диритэя.

«Или любопытство, или неприятности», — подумала Нила.

— Целитель и травник. — Помолчала. — И некромант. — Добила Нила любопытствующих. Теперь внимание всех пятерых полностью сосредоточилось на ней.

— Ого! Я про таких и не слышала! — Русоволосая Марика сделала большие глаза.

Ей со смешком ответил очень похожий на нее оборотень со странным именем Аннет. Брат?

— О таких мало кто слышал. Редчайшее сочетание.

— А твой спутник кто? — Все-таки поинтересовалась Олли. Вот неугомонные.

— Родственник дальний. — Нила совершенно не хотела демонстрировать эльфа. — Приехал в сопровождении, в качестве телохранителя. А лицо прячет из-за шрамов.

Даже почти не солгала.

Оборотней если ответ и не удовлетворил, то они не показали этого, все еще поглядывая на эльфа, но не так пристально.

Далее речь потекла в более безобидных направлениях. Ребята делились информацией о городе, о школе, об учебе и профессорах.

— А рукопашный бой у нас преподает полуорк. Какой красавчик, ты бы видела! Объект пристального внимания всех девушек от совершеннолетия, не только в школе, но и во всем Фантэе.

Еще один полуорк? Сколько их тут?

— А имя у него? — На всякий случай уточнила Нила.

— Ткахт Соовит. — Пропела Марика.

Нила поперхнулась кашей.

— А он разве не целитель, нет?

— Еще одно редкое сочетание. Можно сказать единственное, — засмеялась Олли, — целитель и воин. Даже оружием владеет. — Добавила с такой гордостью, будто сама полуорка обучала.

— А ты с ним знакома? — Вдруг с подозрением спросила Марика.

— Да, получается, что практику буду проходить под его патронажем. Поскольку мой руководитель на днях уезжает, возможно надолго.

— У-у-у-у-у-у. Вот везучая. — Протянули обе девушки в унисон.

Нила скромно промолчала. Было в этом полуорке что-то неприятное и опасное. Повезло ли ей? Девушка еще не поняла.

Вернувшись из харчевни с запасом продуктов на завтрак, не успели снять верхнюю одежду, как в дверь затарабанили.

— Ох, Ниаллина, я такой растяпа, такой растяпа, — затараторил травник, как только ему открыли, — Письма тебе пришли, вот эти, — он отдал Нила три конверта, — три дня назад, эти два вчера и это — сегодня. Все-все, ухожу, Светлых снов! — И растворился в темноте.

Нила, переместившись на стул перед обеденным столом в гостинной, задумчиво просмотрела все письма. Первые три оказались от разных отправителей: Миай, мэтр Агнасий, Стеф.

Все три письма оказались примерно одинаковыми по содержанию: ничего ли с ней не случилось и не требуется ли помощь. Странное совпадение…

— Диритэй, — задумчиво обратилась девушка к эльфу. — Ничего не понимаю, смотри, все три письма от разных людей, но с одним и тем же вопросом. — Нила зачитала эльфу выдержки из писем. — А знаешь, что самое забавное, в день, когда писались эти письма, меня похитили.

— Ты связана с ними, вот что могу сказать. — Девушка внимательно смотрела на эльфа, пытаясь разглядеть насмешку. Но он выглядел серьезным.

— Это странно, Тэй, я кроме мэтра никого из них толком и не знаю, и ничего о них не знаю. Ну кроме того, что у Стефа мама печет вкусные пироги и есть сестра, тоже целитель. А Миай — нарин и бабник.

— Как ты меня назвала? — Диритэй услышал из всего, что сказала Нила только одно — свое сокращенное имя.

— Тэй… — Девушка повторила растерянно. — Ты против?

— Нет, не против. Непривычно. — Он пожал пелчами. — Друзья сокращали до Дир, родители всегда обращались полным именем. А почему Тэй?

— Звучит хорошо. — Пришел черед Нилы пожимать плечами. — Дир как-то грубо, — сморщила она носик.

Эльф усмехнулся, заглядывая в душу своими глазищами и перевел тему:

— А что в остальных письмах?

— Угрозы, — безмятежно ответила девушка. Но мужчина от ее слов заметно напрягся.

— Вот в этом мэтр угрожает выпороть, если не отвечу в ближайшие сутки. А вот в этом Миай угрожает вые… Эээ, тоже угрожает, только по-своему, по-оборотнечему. И тоже, если не отвечу. Перспективки, да?

— Ну и шутки у тебя. — Снова расслабился эльф.

— Какие уж тут шутки. Кто ж знал, что у нас в дороге столько событий произойдет?

— А последнее?

— А в последнем Стеф сообщил, что выехал. — Нила неверяще смотрела на письмо. — Он с ума сошел! Ему то зачем сюда переться?

— А с собой он тащит плетку от мэтра и э. орган от второго, Миая, да? — Немного злобно произнес эльф.

Нила с укором посмотрела на него.

— Да, тесновато нам придется. — Между тем продолжил свою мысль мужчина. — Я сплю с тобой тогда. Эльф старательно делал вид, что укор предназначался и вовсе не ему.

— Только если будешь каждый вечер перед сном целовать мне стопы и называть, не иначе как Госпожа и с придыханием. — Рассеянно ответила Нила, все еще размышляя над целью приезда Стефа.

Из задумчивости ее выдернула внезапно наступившая тишина. Девушка подняла голову и тут же в удивлении приподняла брови.

Эльф растянул губы в такой усмешке, что по Ниле пробежал ток предвкушения и зашевелились волосы на макушке.

— Как скажете, моя Госпожа… — Мужчина гибким движением перетек на пол, и взял правую ступню Нилы в горячие ладони. — Снимай!

— Что снимать?! — От накативших приятных ощущений и неожиданности соображалось слабо.

— Колготы свои, шерстяные, говорю, снимай, или мне их целовать? — Эльф уже откровенно ухахатывался.

— Да иди ты к Суйху! — Нила оттолкнула эльфа на пол ногой, которую он все еще продолжал удерживать.

— А кто такой Суйх? — Полюбопытствовал Тэй, все еще продолжая улыбаться и устраиваясь поудобнее на полу у ее ног.

— Один из Покровителей. Ты же знаешь, что их у нас семь, знаешь? Нет? — Задавая вопрос Нила любовалась поднятым к ней лицом. Даже с обезображенными и искаженными чертами, эльф притягивал взгляд, заставляя сердце стучать чаще, а кровь нагреваться до воображаемого кипения.

Может это реакция на его невероятную харизму, может на глубокий, умный взгляд, может на силу. Нила еще сама не разобралась в своем отношении к рабу и не определила источник такого отношения. Упрощала все до привязки, но понимала, что испытываемые чувства гораздо глубже и сложнее.

— Знаю то, что рассказывают пленненные женщины и пленные из войск Солейи, и данные разведки. Что вы поклоняетесь нескольким богам-покровителям, в отличие от нас. Так кто такой Суйх? — Снова он задал один и тот же вопрос.

— Да, Покровителей действительно несколько. При рождении ребенка Глас, храмовник, берет его на руки и говорит под чьим покровительством пройдет вся его жизнь. Это не значит, что он будет убивать направо и налево, если Покровитель — Смерть, но определенный отпечаток на жизнь и поведение накладывает.

— А у тебя какой Покровитель? — Эльф не сводил изучающего взглядя с Нилы, от чего девушка не то, чтобы смущалась, но чувствовала себя не в своей тарелке.

— Суйх. — Ответила Нила и рассмеялась с озадаченного выражения лица Диритэя. — Так вот, — продолжила она не дожидаясь повторения вопроса, — часть из покровителей — темные, часть — светлые. Суйх относится к темным покровителем. Является хранителем загробной жизни и кем-то вроде бога сладострастия и излишеств одновременно. Неоднозначная личность.

— Все ясно. Ты у нас неоднозначная и сладострастная… — Эльф опять взял ближайшую к нему стопу Нилы в ладони, разминая пальчики и поглаживая. Нила с ужасом почувствовала, что от этих незамысловатых ласк между ног становится горячо и мокро. Она отдернула ногу и пересела на диван, подальше от нагло-загребущих верхних конечностей раба.

— Тэй, — сменила она легкомысленный тон на серьезный. — А почему все-таки ваша Богиня сменила изменила символ? И вообще зачем он ей, если она все равно не откливается и не оберегает?

Эльф откинулся спиной на стул, на котором только что сидела Нила и задумался. Девушка терпеливо ждала, любуясь мужчиной на расстоянии.

— Я не могу ответить тебе на первый вопрос. — Наконец произнес он. — После исхода в леса все храмы оказались разрушенными. Не просто разрушенными, а уничтоженными подчистую. Включая библиотеки, хозяйственные и жилые пристройки, и самих жрецов. В один момент просто не стало тех, кто служил проводником божественной воли. Долгое время пытались возродить ритуалы по памяти, но они не давали никакого результата. Дети Леса так и оставались оторванными от всего мира. Прошло пятьсот лет, к Богине перестали обращаться, пока кто-то не нашел старый свиток с изображением ягоды и обращением к Богине. Ритуалы начали воссоздавать, уже с новыми данными. Но и это не принесло нам удачи. В итоге… Мне кажется, что сейчас в нее уже никто и не верит. Более того, многие уже не ждут. Их более чем устраивает собственная власть. И то, что меня и девочку отметили старым символом несколько выбивает из привычного мироощущения и мировосприятия. Получается, что за пределами Леса Богиня не изменилась? Но тогда где она? Может нас на самом деле запер кто-то другой и она и сама не может пройти?

Осознав на что намекает эльф, Нила передернула плечами.

— Тэй, знаешь… — Девушка замялась, не зная как лучше преподнести информацию. — На самом деле татуировка должна была быть другой, но когда я ктебе прикоснулась, она изменилась и превратиась в то, что есть сейчас. И… У меня такое ощущение, что это не Богиня тебе отметила, а Суйх.

— Ты противоречишь реальности, — эльф как-то весь подобрался и сузил глаза, пристально глядя на девушку. — Я ни разу не видел символьного выражения покровительства ваших богов. Они есть?

Нила покачала головой.

— Их не существует. Более того, единственный покровитель, который приходит к нам — это Смерть. И все эти ритуалы, с обертением Покровителя при рождении или, например, с прохождением практики. Такое ощущение, что Покровители не вмешиваются в наши жизни. Об этом многие подозревают, но молчат. Существует мнение, что небожителям не до наших мелочных проблем…

— Получается, что после исхода и в свободном мире появился эдакий божественный кризис? — Насмешливо поинтересовался эльф.

— Получается, что так, — согласилась с ним девушка.

— И мы на самом деле даже не знаем чья это, — эльф обнажил часть руки, — метка?

— Именно.

Некоторое время оба молчали, переваривая информацию. Затем Эльф переместился на диван к Ниле.

— Знаешь, — сказал он, беря ее ладони в свои, с длинными изящными пальцами, — я уже начинаю находить что-то хороше в своем пленении. Вдруг именно нам предстоит разобраться в том, что же на самом деле случилось почти две тысячи лет назад, почему мы оказались в изоляции и от чего молчат Покровители?

Нила слабо улыбнулась:

— слишком сложные задачи для студентки с двойным даром и беправного раба, не находишь?

Диритэй хмыкнул и стал медленно склоняться к девушке, с неприкрытым намерением поцеловать. Нила и желала этого поцелуя… И боялась.

— Тэй, давай лучше ложиться. — Торопливо предложила она, подскакивая с дивана, — завтра первый день практики, не хочу выглядеть сонной.

Эльф кивнул и отпустил, скользя по ее ладоням пальцами, словно с сожалением о неслучившемся.

Нервно пожелав ему «Светлых», Нила прошла в спальню и, не смотря на множество одолевавших мыслей, заснула быстро.

Глава 15

— Тэй, шевелись! Быстрее! — Нила уже не шла, а почти бежала по улице, ведя за собой, за руку, эльфа. Тяжелый и широкий плащ Диритэя путался у него в ногах, существенно снижая скорость передвижения. Затруднялось оно еще и необходимостью придерживать капюшон.

"И как я могла так опростоволоситься?", — злилась Нила на саму себя.

Утром они с Диритэем встали с большим запасом времени, быстро позавтракали и отправились на поиски почты, где Нила отправила письма мэтру, Миаю и, на всякий случай, Стефу.

И все бы успела, включая появление в целительском корпусе, но за хлопотами совсем вылетело из головы, что сегодня должна состояться казнь сильфов. В направлении главной площади стекалась толпа народа, в том числе нарины в прогулочных колясках и верхом на лошадях.

С трудом пробираясь сквозь толчею, на каком-то повороте они свернули не туда.

Теперь Нила понимала, насколько сильно "не туда", но сделать уже ничего не могла. Для скорейшего появления в корпусе целителей ей надо было пересечь площадь, битком забитую людьми. Лавируя и проскакивая впритирку, Нила случайно выпустила руку Диритэя, и он затерялся среди людей и нелюдей.

Чуть не плача от отчаяния, девушка спешила, расталкивала локтями, пока ее саму не откинули, поддав под ребра локтем. Не ожидая удара и совершенно не готовая к нему, Нила вылетела прямо к помосту, рухнув перед ним на колени и поняла, что не успевает уйти. Пока она поднималась на ноги, стража взяла помост в кольцо, не заметив трепыхавшуюся под лестницей в пыли целительницу.

Толпа затихла. И взревела.

Вели пленников.

Нила испытывала дикое желание забиться куда-нибудь подальше и поглубже, чтобы не слышать кровожадных воплей.

Она уже сейчас чувствовала запах с металлическим привкусом. Видимо, кто-то из пленных был сильно изувечен или избит.

Кое-как выбравшись из-под помоста, прошла к кордону, но стражи стояли спиной к ней, скрестив магические пики, а толпа впереди была настолько плотной — не протиснешься.

Нила вздернула подбородок и обернулась, чуствуя, как из глаз потекли слезы.

Страха. Бессилия. Сочувствия.

На помосте стояли двое в окружении стражи.

Еще совсем мальчик, очень высокий, худенький. С безжизненными глазами. Грязный, длинные волосы спутаны. Лицо в синяках. Он изо всех сил поддерживал высокого темноволосого мужчину, который источал настолько сильный запах крови, что он отпечатывался на языке.

На лице мужчины, на первый взгляд, не осталось живого места, глаза превратились в щели, настолько сильно был избит. Руки до локтей лишены кожи. Ноги перебиты. Но он упрямо пытался стоять, повиснув на собрате.

Пока Нила, содрогаясь, смотрела на пленных, страж зычным голосом зачитывал приговор.

Из всего многословия девушка, сквозь нарастающий шум в ушах и панику, вычленила: казнят врагов государства Соллейя и за все бесчинства, совершенные против мирных жителей их готовили к смерти. Но перед тем, как повесят, обоих ждали плети и каленое железо, и…

Нила почувствовала, что горький ком подступает к горлу. Судорожно сглотнула, стараясь унять тошноту.

Этот приказ о наказании создали не живые существа, а безумные кровожадные монстры.

«Он забыл задать вопрос», — раздался знакомый голос, из ее снов с туманом. Но в нем не было ни насмешки, ни усталости, ни раздражения. Угрюмая обреченность и надежда. Совсем немного. Совсем чуть-чуть. Ровно столько, чтобы ее хватило и Ниле.

— Что? — Переспросила девушка вслух.

"И в каком мире ты жила, что совсем ничего не знаешь?! Хоть иногда смотри дальше своего носа!" — Взорвался голос. — "Приговоренный можно выкупить! После оглашения приговора должны задать вопрос. Его не было!"

— И что мне делать? — Растерянно спросила девушка, чувствуя, что от напряжения в голове, вызываемого громоподобным голосом, из глаз вот-вот польются кровавые слезы.

Но ответом ей стала тишина.

Что делать? Вопрос? Спросить про вопрос? Не иначе сам Суйх ей жизнь портит…

Нила, не давая себе отчета в действиях, потихоньку начала приближаться к помосту.

Она ничего не замечала, но зато ее заметила толпа.

Послышались шепотки, затем выкрики.

— Эй, ты, замарашка, куда прешься? — Грозный окрик стража-глашатая слышала вся площадь. Раздались смешки и свист.

Замарашка? Это он ей? Ах, да, она же упала в пыль и вся вымазалась. И слезы. Наверное разводы по всему лицу.

Нила собрала остатки сил и громко выкрикнула:

— Ваш вопрос?

— Что ты сказала? — Стражи на помосте оскалились и неприлично заржали.

Нила не обращала на их смех внимание, чувствуя, как начинает просыпаться некромант, выпуская свою тьму.

— Я спросила, что Вы должны были сказать после прочтения приговора?

Голос прозвучал неожиданно сильно и ясно. Как кто-то добавил к нему немного властности.

— А девка то права… Да кто у нас спрашивает? Казнить и все! — Опять послышались голоса из толпы.

Глашатай ухмыльнулся и заорал в толпу:

— Кто хочет выкупить пленников?

— Да кому они нужны?! Кусок мяса да пацан, что вот-вот копыта от истощения откинет. Чтобы нож в спину вонзили при случае, да к своим удрали? — толпа веселилась.

— Отдаю за золотой, — уловил настроение толпы глашатай и заржал.

— Я возьму их за золотой. — Звонко выкрикнула Нила и положила на плаху вынутую из кошеля монетку.

— С ума сошла! А лечить кто будет? — Глашатай уже не смеялся.

— Сама и вылечу, — огрызнулась девушка, выходя на помост, все еще вся в черном тумане и фиолетовых искрах.

— Дак то целитель нужен… А ты некромант! Или упокоить сама хочешь? — Толпа продолжала веселиться.

Кто-то рвался к ней справа от помоста, но Нила полностью сосредоточилась на страже.

— Ну так что, сделка? — Спросила Нила капитана стражей.

Тот пожал плечами.

— Сделка. Не все же их вешать. — И попробовал монетку на зуб.

— Пропустите, пожалуйста, моего охранника, пусть поможет. — Дрожа от нервного напряжения, попросила Нила.

Капитан сделал незаметное движение и один из стражей на помосте подошел к оцеплению, возвращаясь уже с эльфом, с которого в толпе опять слетел капюшон.

— Да девка ушастых коллекционирует! Ну и аппетиты!

Люди разошлись во всю, когда заметили золотые волосы и уши наконец прорвавшегося сквозь толпу эльфа.

Только в ней, в толпе, уже не было кровожадности.

Казни они видели и не раз, а такое бесплатное представление — впервые.

Опустившись на колени перед старшим сильфом, Нила сосредоточилась и направила энергию на восстановление наиболее пострадавших мест, сращивая кости, мышцы и сухожилия. Остальное потом, главное — довести до целительского корпуса.

— Целитель! Вы только посмотрите! Некромант и целитель! — Орала в восторге почти вся площадь.

— И в обморок не хлопнулась! Целители ж на казнь не ходят. А эта не побоялась! Молодец, девка. Эй! Ты там тщательней колдуй, чтобы опять себе че не сломал! — Бушевала и смеялась, обретая одно лицо на множество голосов.

Люди расступались, образуя коридор, по которому в окружении отряда стражей шли шестеро. Впереди — дрожащая и глотающая слезы девушка, обнимающая за талию очень высокого, худого и откровенно страшненького пацаненка. Он едва шел, но глаза его блестели от появившейся в них надежды. За ними тяжело шагал сильф, поддерживаемый эльфом, теперь толпа видела, что и лицо эльфа усыпано шрамами.

— Так она скоро всех со шрамами к себе возьмет, — беззлобно потешались люди и нелюди.

— Эй, девка, ты с ними по очереди будешь или со всеми сразу? А ты точно человек, а не оборотень? — Кричали какие-то парни.

Нила шла, сцепив зубы и глядя только перед собой.

Замыкали шествие капитан стражи и жрец. В обязанности храмовника входило проставление рабского клейма, капитан же отслеживал и подтверждал законность сделки.

Толпа не отпускала и не становилась меньше, она давали идти, но только в окружении. Всю дорогу до целительского корпуса Нила слушала пошлые шутки, предложения выкинуть "эльфей" и взять "его, или его, или его". Ведь такая девка не должна пропадать! Ага.

Иногда сылшались крики казнить всех ушастых и ведьму. Что-то кидали.

Судя по запаху, исходящего от волос, предметом, который попал ей вголову оказался гнилой картофель.

В приемный покой ввалилась с облегчением, но до такой степени измученная морально, что единственно реакцией на свирепое выражение поджидаюшего у дверей наира Соовита стали слезы.

— Суйховы дети! — Выругался полуорк и, развернувшись, добавил — Определяй в палату, разбирайся со стражей и ко мне.

Нила, практически ничего не соображая, рыдала, давилась слезами. Слезы никак не прекращались. До судорожно икоты и тихих подвываний.

Кто-то обнимал ее, давая выплеснуть горе.

Но объятия казались странными и непривычными.

Наконец, выплеснув всю скопившуюся горечь, девушка подняла взгляд и сразу наткнулась им на обезображенное лицо. Вблизи оно выглядело еще более страшным. В багрово-синих свежих кровоподтеках поверх фиолетово-желтых, более старых. Глаза по-прежнему определялись только по узким черным щелям.

Более взрослый сильф держал ее предплечьями. Нежно, как драгоценность.

«Суйх, а ведь ему должно быть немыслимо больно, а я тут сопли жую».

Девушка мягко освободилась, окутывая сильфа обезболивающим заклятием. На него мужчина отреагировал только чуть расслабившимися мышцами тела.

И только сейчас девушка обратила внимание, что рядом топчутся все участники мизансцены на главной площади. И если Глас поглядывал на нее с интересом, то капитан стражи начинал наливаться злостью. Эльф выглядел озабоченным, а младший сильф уставшим и немного радостным.

Нила подошла к дежурившему младшему целителю, который таращился во все глаза на странную компанию, но честно сидел на рабочем месте.

— Какая из палат в гражданском крыле сейчас свободна? — Спросила Нила, все еще шмыгая носом, но уже достаточно взяв себя в руки, чтобы сосредоточиться на работе.

— Второй этаж — облачная и рядом зеленая. — Отрапортовал парнишка.

Нила обернулась к разношерстной компании, взяла за руку младшего сильфа. Рука была теплая и почему-то на ощупь казалась больше, чем выглядела. Нила мельком взглянула, нет, небольшая юношеская ладонь с антимагическим браслетом на запястье. Девушка присмотрелась ко второму сильфу — на нем тоже были браслеты. Одно из двух: или они и правда маги, или стражи перестраховываются и вешают браслеты на всех подряд пойманных ушастых.

— Диритэй, нам на второй. Капитан, Глас, — Нила открыла дверь и зашла первой, ведя за собой мальчишку и приглашающе кивнув головой остальным.

Справятся ли подъемом с по лестнице эльф со старшим сильфом она не спрашивала. Если дошли сюда от главной площади, то два лестничных пролета и коридор уж как-нибудь преодолеют. Нила уверенным шагом шла по коридору, внимательно рассматривая изображения на табличках. Вот и облака, а вон то невнятное зеленое пятно и есть зеленая? За голубой дверью оказалось среднего размера помещение, чуть больше тех больничных палат, к которым она привыкла в Портэйе.

В комнате, на отдалении друг от друга, расположились три кровати, столько же тумбочек и дверь в отдельный сан узел.

«Как замечательно", — проскользнула мысль, — "у нас такого не было».

На самой дальней кровати кто-то лежал. Нила подошла поближе и проверила магические плетения — в стазисе уже несколько часов и еще столько же проспит. Восстановление после сильного ожога.

— Он не помешает, — вынесла вердикт и обернулась к присутствующим. — Я предпочла бы сначала заняться ранениями, но, понимаю, что вы ждать не будете…

Капитан с безразличным видом кивнул. Храмовник по-прежнему смотрел с интересом, но молчал. Вот ему, скорее всего, было бы гораздо заманчивей как можно дольше пробыть с ними.

Нила отметила про себя, что обезболивание на старшего еще действует:

— тогда давайте начнем с татуировок. — Пришла в итоге к решению.

Храмовник подошел к старшему сильфу, которого Тэй уже успел устроить на ближайшей к окну кровати. Неожиданно сильным и резким движением он разорвал остатки рубашки на правом плече мужчины. Крепкая ткань даже в таком плачевном состоянии поддавалась с трудом.

Какое-то время ничего не происходило, но затем Нила почувствовала те самые потоки магии, как и когда-то в тюремном помещении, в Портэйе.

Магия собиралась вокруг нее в вихрь и никуда не двигалась. Храмовник хмурился и уже не молчал, он снова и снова шептал какие-то слова, переходя на речетатив, голос его набирал силу.

Страж зачем-то вынул из ножен меч, блеснувший магическими огоньками по всей длине лезвия. Храмовник говорил и каждое новое слово оплетало девушку магическим коконом, уплотняя его. И так, постепенно, кокон стал настолько плотным, что слышался напряженный треск.

Вокруг Нилы плясали вспышки, волосы стояли дыбом. Она, как никогда, сейчас напоминала злую магиню из страшных сказок.

Когда случилась та самая последняя капля, Нила не заметила. Магия взорвалась, образуя воронку наоборот, основанием к потолку, а в самой широкой части находилась Нила и оба сильфа. Остальных раскидало по палате. Все повторилось точь в точь, как и в случае с эльфом, и точно также быстро стихло, как и не было ничего. Магия ушла, оставив две татуировки на плечах… Очередных рабов?

— Что это было? — Раздался полный злобы голос и Нила почувствовала, как к шее приникло холодное лезвие, рука у державшего оружие дрожала, от чего по горлу девушки сразу же потекла тонкая красная струйка крови.

Девушка чувствовала неприятное щекотное движение горячей влаги по коже.

— Я не смог поставить печати, — сбоку послышался еще один хриплый голос, в нем не было угрозы, только неподдельный интерес и почти восторг. Скучна же жизнь Гласа, если один из них так обрадовался хоть чему-то, что выходит за привычные рамки, даже если это неудача.

— Такое уже было, с эльфом. — Нила старалась говорить уверенно, но получалось что-то невнятное. Горло пересохло и порез на шее начинал саднить, а страж все не убирал свой меч. — Это временная печать, долг жизни, пока не вернет.

— Глас? — Страж не сдавался. И что он хотел услышать? Что они вчетвером задумали свергнуть короля и балуются запретной магией?

— Похоже на правду. — Храмовник, с головы которого спал капюшон, открывая ежик седых волос и лицо с грубоватыми чертами и глубокими морщинами, подошел к старшему из сильфов, с усилием сидевшему на кровати, и стал рассматривать изображение на плече. — Я вижу только подчинение и принадлежность, и. да, печать временная. Но мы такими символами уже давно не пользуемся… — Голос его изменился до неузнаваемости, теперь он благоговейно шептал. — Такими символами были написаны книги, которые нашли в древних поселениях эльфов, еще до изгнания. Это руны Богини-матери…

— Вы хотите сказать, что они не только избежали виселицы, так еще и свободными могут стать? Везучие Суйховы дети. — Страж наконец опустил свое оружие и Нила бочком начала отодвигаться от него, попав сразу же в руки эльфа. Он стоял все это время вплотную. Но не вмешивался, слава Покровителям. Злить капитана стражей было совершенно не с руки.

Не прощаясь, Страж вышел, изрыгая проклятия на все подряд. На этот день, и на все никак не сдохнущих сильфов и на девку, которая лишила город зрелища и мести.

Глас обвел всех задумчивым взглядом и уже было вышел, когда зацепился взглядом за Нилу и протянул руку к ее груди, девушка не успела отшатнуться, как в руке Гласа оказался тот самый мешочек, что подарила наира Соня.

— Благословение Дюжины? Кто ж ты такая, девочка? — Храмовник еще около минуты молча разглядывал целительницу, потом поклонился, произнес ритуальную фразу прощания и тоже покинул палату.

Нила обвела взглядом комнату. Странно, что раскидало только живых, все вещи стояли на своих местах, не сдвинувшись ничуть. А где же младший? Нила с тревогой огляделась, сильф лежал около третьей кровати без сознания.

— Тэй, помоги его поднять. — Эльф с видимым трудом приподнял парня под руки и закинул верхнюю часть его туловища на кровать, Нила помогла закинуть ноги.

— Тяжелый… — Задумчиво пробормотал эльф.

Нила его уже не слушала, она сосредоточенно сканировала. Ушиб на голове оказался не сильным, но истощенному организму и этого хватило. Справившись с повреждением головы, девушка медленно прошлась по всему организму. Переломов, трещин не обнаружилось, как и сильных повреждений. Только ушибы, гематомы, выбит большой палец на ноге и не совсем понятные повреждения в районе паха.

Нет, не там. Нила внимательно всматривалась в раскинувшееся перед ее внутренним взором энергетические плетения.

"Ах, ты, ж…"

Девушка не видела, но эльф заметил, как фиолетовые всполохи пробежали по волосам. Злится?

Эти сволочи одного калечили, а второго использовали, как женщину. Нила с сочувствием провела рукой по высокому лбу парня. Хорошо, если пострадало только тело и не придется лечить еще и душу.

Когда Нила закончила со вторым сильфом, был уже поздний вечер. Работе никто не мешал, но и помощи не предлагали. Пару раз зашел младший целитель, проверяя мужчину с ожогами. Молча.

Нила от усталости не чувствовала своего тела. Она сидела и безразлично смотрела на преобразившееся лицо сильфа. Красивые мужественные черты. Большинство нанесенных ран были свежими и вылечить получилось практически все. Шрамы. Ну что шрамы, со временем уберет.

Оставив эльфа в палате с сильфами, Нила брела на третий этаж, держась за стену и опустив голову. Она тоже оказалась неимоверно тяжелой, как и все тело.

Но идти надо было.

Надо было идти к полуорку.

Он сказал явиться.

И она явится.

Зеленый сказал…

Что сказал "зеленый", Нила уже не успела осознать. Тьма стала ее духовным пристанищем, а холодный пол лечебницы — кроватью.

Глава 16

Тяжелая голова, во рту сухо, все болит…

"А где Миай? Кажется, в этом наборе не хватает только его."

— Миай! — Нила позвала сиплым шепотом, не открывая глаз. — Миай, будь хорошим котиком, принеси воды…

Чья то ладонь приподняла непослушную голову и губ коснулась прохлада, а потом полилась живительная влага, создавая из Нилы — пустыни Нилу — оазис.

Как же хорошо. Глаза открываться не хотели, ну и ладно. Тогда она еще поспит.

— Миай… Миай… — Тихо прошептала девушка. — А ты знаешь, у меня теперь три раба, и все такие… Другие… А еще я провела ночь с некромантом… С ним хорошо, но слишком много вокруг него тайн… Мне так тебя не хватает… Тебя и Стефа… Ты видел как он улыбается? Так солнечно. Так больше никто не умеет. И ты. Ты тоже улыбаешься…

Речь девушки становилась все более бессвязной. Она постепенно погружалась в сон. Три силуэта около ее кровати казались неподвижными и неживыми. И выдавал их в ночном сумраке только блеск глаз.

* * *

Огоньки. Опять эти огоньки.

Их стало больше, они плясали, вызывая разные отклики в душе девушки. Вот — мрачный серый. Вот — загадочный черный. Фиолетовая бездна, в перламутровых завихрениях которой можно потерять себя. Зеленое лукавство, оно обдавало уютом и теплом. Оранжевая угрюмость. Золотистое спокойствие. Голубое милое солнышко. Красная страсть.

Кто вы, огоньки? Нет. Не даются. Уходят.

А голос все зло смеется:

— Каких поймаешь, те — твои, остальных потеряешь.

И она ловит, а они ускользают. Еще немного, еще чуть-чуть. Коснулась пальцами золотистого. И проснулась.

Знакомая палата.

Нила села на кровати и потянулось, сейчас она чувствовала себя гораздо лучше, чем накануне. Ушла усталость и отступило напряжение.

В палате были только сильфы, спали. Мужчину с ожогами, видимо, перевели в другое помещение. А где Тэй?

Неуверенно ступая на подрагивающих ногах, Нила вышла из палаты. Эльф сидел в коридоре на полу и дремал, откинувшись на стену. Не успела подойти, как открыл глаза и улыбнулся. От этой улыбки у Нилы перехватило дыхание.

— Светлого утра, госпожа. — Тихо проговорил эльф хриплым ото сна голосом.

— Светлого, Тэй. — Нила помолчала, собираясь мыслями, — кто меня вчера принес?

— Я. Почувствовал, что вам плохо. И Ван с Майтом тоже проснулись от этого. Почувствовали. Ткахт приходил, раз десять за ночь. Злился. Очень.

— Ван и Майт? — Переспросила Нила.

— Сильфы. Младший — Ван, который постарше — Майт.

Нила понятливо кивнула и взглянула на эльфа, как впервые. Шрамы ушли. И это не ее работа. Регенерация самого эльфа? Подарок Богини?

Мужчина и правда оказался красив, как Нила и подозревала. Большие глаза. Золотистые брови и ресницы, чуть темнее волос на голове. Нос с легкой горбинкой. Четко очерченные, чуть пухлые губы, но при этом рот немного кривоват. Что не портило, а, наоборот, придавало шарма, как и черная крупная родинка на левой щеке.

Нила вернулась взглядом к глазам эльфа — в них плескалось озорство и самомнение. Он знал, что красив. Более того, знал, как этим пользоваться.

— Будь тут, я к наиру Соовиту. А когда вернусь, мы заберем сильфов и пойдем домой, и там ты мне все расскажешь. И о себе, и о них. Все. — Тихо, но твердо повторила девушка, глядя в пронзительные желто-зеленые глаза.

Днем ранее.

Он стоял, опираясь на ствол дерева. Плащ цвета хвои надежно укрывал от любопытных глаз со стороны дороги. Но любопытных на этой дороге и не было.

Он ждал. Пальцы нервно комкали травинку. Он нервничал. Сильно. Могут не успеть. Должны успеть. Оставалось только ждать.

Вздрогнул, прищуривая глаза. Вдали показались три фигуры. Согбенные годами старцы брели по дороге, глотая пыль и истекая потом под горячим послеполуденным солцем. И это только весна перевалила за середину.

С каждым шагом, что делал старческие фигуры все ближе к лесу, напряжение нарастало. Травинка уже была отброшена и забыта. Еще немного и путники вступили под сень леса, преобразившись. Плечи распрямились, спины разогнулись, из-под капюшонов заблестели молодостью и страстью глаза.

— Успели?

— И да, и нет. — Ответил старший из группы — темловолосый и темноглазый сильф с нервно подрагивающим хвостом, — открывая флягу с водой и делая большой жадный глоток.

— Не тяни. — Последовало требовательное.

— Мы уже подошли достаточно, чтобы убить. Но тут вмешалась женщина.

— Женщина?

— Девушка, она их выкупила.

— Долг жизни… — Потрясенно прошептал.

— Да, так что пока за них можно не беспокоиться.

Старший с облегчением рассмеялся.

— Когда все закончится, я подарю ей самый большой изумруд, который найду в этом забытом Богиней мире.

Старший улыбался.

А его колотила дрожь. Он чуть было не убил собственного брата и лучшего друга. Благослови Богиня эту девочку.

— И это еще не все новости, — заговорил один из младших воинов. — У этой малышки уже есть один раб. И, скорее всего, тоже долг жизни.

— ?

— Диритэй р’Аутерр

Встречающий расхохотался.

— Сегодня Богиня повернулась к нам. Но вы будете немы.

На него с недоумением уставились три пары глаз.

— Семья его уже похоронила, если их скорбь продлится дольше, ничего страшного. А если узнает Совет… Сделают все возможное, чтобы убить и девочку, и ее рабов. Лучше пусть остаются для всех мертвыми, чем умрут еще раз, но уже наверняка.

И четверо сильфов скрылись в лесу. Ни шорохом, ни движением не выдавая своего присутствия.

Наир Ткахт Соовит размышлял о бренности бытия и о наивных упертых целительницах.

Его до крайности взбесило поведение нового младшего целителя.

Нет, не то, что она купила себе двух новых рабов. Почему-то именно их наличие и их количество его соверешенно не волновало. А то, что ее вообще понесло на площадь.

На местах текущих сражений можно увидеть только опытных целителей и вы никогда не увидите там молодняка. А все почему? Потому что они там просто сходят с ума. Слишком много насилия.

И вот куда поперлась спрашивается?

И еще он злился на самого себя. Не уследил, не проконтролировал.

Чуть не сгорела. Сильная. Практически полностью восстановила сильфа. Это насколько громадный потенциал. После "чуть не сгорела" этот потенциал еще возрастет. Обычно никто добровольно не доводит себя до такого состояния. Рискованно. Можно вообще остаться пустышкой.

Он должен был помочь или прислать помощь, но не сделал этого. Пошел на поводу у собственных эмоций. Сидел и злился, когда она в коридоре в отключке лежала. И если бы не эльф…

"Все беды от этих ушастых!"

К тому времени, когда мэтр пришел к таким выводам, в дверь тихо постучались и в кабинет зашла все еще бледная Нила.

— Наир Соовит, Светлых! К сожалению, вчера не дало до вас дойти мое физическое состояние. Но, вот, я здесь, — девушка подтверждающе развела руками, как бы обозначая и степень вины. Но раскаяния в ее лице не было. Глаза смотрели твердо и даже вызывающе.

— Светлых, наира Севайтхэ, Вы на два дня, включая сегодняшний, отстраняетесь от работы, в связи с недостаточно стабильным энергетическим и физическим балансами. Без сохранения жалованья. А теперь можете быть свободны. Послезавтра жду к восьми утра.

Нила недоверчиво покосилась на полуорка.

— Что-то еще? — Недовольным тоном спросит тот.

— Нет… И это все? — Осторожно поинтересовалась девушка.

Наир Соовит вопросительно уставился на Нилу, та поспешила проститься и выйти. Похоже, что весь боевой настрой полуорка и та злость, с какой он встречал их у дверей лечебницы, поуменьшились. Может не так уж и плохо, что она вчера упала в обморок от магического истощения?

Кстати, по поводу "истощения", она не ела… Со вчерашнего утра — точно, и Тэй тоже, если его, конечно, не накормила какая-нибудь сердобольная целительница. Когда в последний раз нормально питались сильфы не хотелось даже загадывать.

К моменту ее возвращения в палату, сильфы уже проснулись и о чем-то разговаривали, но замолкли, когда девушка вошла.

— Идти оба сможете? — Спросило исключительно из вежливости. Сама уже прекрасно видела — оба.

— Можем, госпожа, — хрипловатым голосом ответил старший.

— Это хорошо, тогда давайте знакомиться. — Улыбка вышла кривоватой. — И пойдем домой. Там уже решать будем, что делать дальше. Мое имя Ниаллина Севайтхэ, можно просто Нила. На людях госпожа Нила, раз уж статус обязывает. — Еще одна кривая улыбка.

— Мое имя Майт. — Представился старший.

— Ван. — Младший учтиво склонил голову. Манеры у мальчишки были, как у нарина.

"Не из простых", — уныло прикинула Нила. Скоро от представителей элиты вокруг дышать невозможно будет.

Глаза мальчишки странно блеснули. Не будь он в антимагических браслетах, то Нила решила бы, что он читает мысли или эмоции.

— И все? Так коротко?

Сильфа синхронно кивнули головами и одновременно произнесли:

— Да, госпожа.

Захватив все еще сидевшего в коридоре Тэя, все четверо вышли на улицу. Нила настолько была погружена в свои мысли о том, где теперь жить и чем кормить, и как теперь к ней будут относиться в городе, после всего, что она устроила, не успев еще даже обжиться, что не заметила шепотков и взглядов. Люди оборачивались вслед и чуть ли не пальцами тыкали. Но отношение горожан к их компании было очень заметно трем мужчинам, окружающим Нилу. С каждым шагом они мрачнели больше и больше. Понимая, что просто жить ни у кого не получится.

Так, Нила в своих раздумьях, а сильфы и эльф в мрачном расположении духа, они подошли к дому травника.

У подножия лестницы, ведущей наверх, на второй этаж, их уже ждали.

Олли и Марика, обе в серой ученической форме, сидели на нижней ступени. Ганс, Аннет и Трион стояли, подпирая стенку дома. Все пятеро напряженно смотрели на приближающуюся группу.

Сильфы и эльф остановились.

Нила не сразу поняла, что происходит, увидев же недавних сотрапезников, застыла, закусив губу. Стало неловко, неприятно.

Стыд тягуче разливался румянцем по лицу. Она начала со лжи. И эта ложь быстро вышла наружу.

— И с каких пор у людей родственники сильфы? — Растягивая слова спросила шатенка.

Нила пожала плечами, но глаз не отвела:

— Сказала бы правду и что? Вас всю жизнь учили с ними сражаться и убивать. Приговор, вынесенный вчера на площади, хорошее тому подтверждение.

— А тебе их, значит, жалко? — Диковатый на вид и мощный Ганс подозрительно прищурился.

— Вы не поймете. Я — целитель. Больше целитель, чем некромант. Убивать для меня — это противоестественно. Зачем пришли? — Раздражение накатывало. НАла была голодна, не уверена в завтрашнем дне и почему-то напугана.

Ван взял ее за руку и от его ладони пошло успокаивающее тепло, она ухватилась за него, как за единственную опору.

— Ладно, ребята, хватит. Не за этим же пришли. — Марика внезапно встала и, обернувшись назад, подняла что-то со следующей за ней ступеньки. Этим "чем-то" оказалась большая корзина, накрытая тканной салфеткой.

Нила непонимающе обвела взглядом оборотней. Ганс усмехался краешками губ, Аннет склонил голову так, что не видно было лица, Трион сделал вид, что закашлялся. Обе девушки смотрели уже без напряжения. Олли взяла вторую корзину и несколько несмело спросила:

— Пригласишь? Мы еды принесли…

Нила кивнула, пытаясь сдержать слезы облегчения и благодарности. Она первой прошла наверх, открыла двери и прошла в комнату, где без сил опустилась на диван.

Все еще хмурясь, за ней зашли сильфы и расположились стоя сзади дивана. Эльф сел около ног.

— Ну прям королева. — Пробурчала Олли. Нила попыталась было встать, но оборотница опередила. — Сиди уже, мы сами. Кухня в той стороне?

— Госпожа, я провожу? — Эльф старательно пытался не выбиться из роли.

— Да, проводи. Ван, Майт, вы бы тоже присели. Все равно помощи от вас никакой.

Сильфы опустились на пол, где минутой раньше сидел эльф.

Пока Тэй, Олли, Марика и Аннет ходили на кухню за приборами, Ганс и Трион расположились на двух креслах.

«Места на всех не хватит, — отметила Нила, — как-то будем тесниться.»

— И что это было за представление? — Все-таки не удержалась от вопроса.

Трион ухмыльнулся:

— А врать не надо было про сильфа. — Потом посерьезнел. — Мы были там, на площади, недалеко от помоста.

Нила даже не стала спрашивать, что они там делали. И так все ясно — пришли посмотреть на казнь.

— Со стороны это смотрелось страшно. Целая площадь людей и нелюдей, пришедших за кровью и одна маленькая ты. Нила, неужели ты не понимаешь? Если бы толпа не почуяла другое развлечение, то тебя бы разорвали вместе с ними, — он кивнул в сторону внимательно прислушивающихся к разговору сильфов.

— И то, как вы потом шли. Мы старались следовать за вами в толпе до крыла целителей, но внутрь нас не пустили…

— А потом по городу прошел слух, что ты все силы отдала на лечение сильфа, практически выгорела… А тебе даже на помощь никто не пришел! — Донесся злой голос Олли от двери. Она стояла, сверкая глазами, держа в руках стопку тарелок и приборы.

Сзади маячили остальные, кто с кружками, кто с кувшином.

— Тут записка Вам, госпожа, — зльф протиснулся сквозь затор, мягко подтолкнув застрявшую в двери девушку рукой под попу. Олли выпучила глаза и стояла, раззевая рот, как рыба, а эльф с невинным выражением лица прошел к Ниле и опустился перед ней на колени, подавая записку.

Позер.

Ребята сдержанно хмыкали, стараясь скрыть веселье. Произошедшее около двери наблюдали все.

«Дорогая Нила,

уехал, так как того требуют мои дела. Как и договаривались, гостевой флигель в твоем распоряжении, магазин запечатан и заперт охранками.

Я горжусь тобой!

Пусть хранят тебя Покровители,

наир Розаро»

— Мастер Розаро уехал. — Сообщила Нила в пространство, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Жаль, его зелья и мази были лучшими в Фантэе. — Пожаловался вслух Аннет. — Теперь придется средствами от ушибов запасаться у Мриеза, а его средства на порядок хуже. То ли рецептуры не придерживается, то ли травы подешевле скупает.

— И дерет при этом в три дорога. А раз наир Розаро уехал, то еще поднимет. — Проворчала Марика.

— Госпожа варит очень хорошие основы и делает мази. — Внезапно разрекламировал Нилу эльф.

— Хотелось бы мне знать, тебе то откуда это известно? — Удивленно обернулась к Тэю Нила. — Ах, да… — Вспомнила она. — Когда наир Розаро меня этому полуорку представлял.

Эльф хитро улыбнулся, но больше ничего не добавил.

— Нила, так ты нам поможешь? — С надеждой спросил Ганс.

— За то, что вы меня и моих ра. ээ. си. мужчин, — наконец определилась девушка, — от смерти голодной спасли, обязательно помогу.

Марика, запищала от восторга и кинулась обнимать Нилу, но не рассчитала силы и они обе повалились на сидящих внизу сильфов. Куча мала получилась внушительная. Пока не на шутку разошедшаяся Марика делала вид, что не может подняться, но умело проверяла все ли конечности на месте у Майта, разозленная Нила, отплевываясь от попавших в рот волос Вана, пыталась просканировать его на ушибы, все-таки свалились они на него здорово, и поняла, что ничего не получается.

— Ты как? Не болит ничего? У меня сейчас магии почти нет, истощилась, — принялась сбивчиво оправдываться она, проверяя все ли впорядке у сильфа с шеей, запустив пальцы в волосы, мягко надавливала и медленно опускалась сильными круговыми движениями от позвонка к позвонку.

Ее лицо оказалось слишком близко к его лицу, в порыве она не заметила, что со стороны это уже не смотрится как процесс тактильного сканирования. Губы парня приоткрылись, ресницы чуть опустились, а в глубине карих глаз почему-то пробегали фиолетовые всполохи…

Искры притягивали, губы манили.

Суйх! Это же еще по их, человеческим, меркам почти ребенок. Нила дернулась всем телом. И встала, поправляя юбку.

— Это было, кхм… Весьма познавательно. — Проговорил Ганс, ухмыляясь.

Все в комнате смотрели на них.

Олли потрясенно, мужчины — оборотни с насмешкой, эльф понимающе… Понимающе? Мысль не успела оформиться во что-то внятное, когда она увидела, что Марика так и не слезла со второго сильфа. Она воспользовалась минутой всеобщего замешательства и сидела, прижимаясь к нему всем телом и при этом выглядела чрезвычайно довольной. Чего нельзя было сказать о Майте.

— Марика, ты бы слезла с него, а то не приведи Покровители что-то ему сломаешь, а я лечить не в состоянии сейчас. — Обратилась Нила к наслаждающейся жизнью девушке.

Оборотница сделав вид, что ничего особенного не происходит и медленно слезла с Майта, успев потереться своим телом по всем его выступающим выпуклостям.

Между тем, Нила продолжила, стараясь всех отвлечь от пикантной сцены:

— А помогать никто не будет, судя по прошедшей ночи. — Тихо закончила свою речь она. Ребята опять отвели глаза.

— Мы поэтому и пришли, когда слухи дошли до школы. У нас боевки утренние как раз закончились. Ну мы и подумали, что ты сразу сюда придешь, хотя бы раненых оставить. — Проговорила Олли. — Это так несправедливо! Ладно врагов, — она кинула взгляд в сторону сильфов, — но оставить своего без помощи… Знаешь, у полуорка статуса в глазах девушек сразу-то поубавилось. Никто не понял такой жестокости. Ты честно предложила сделку, капитан стражей согласился, храмовник подтвердил. Толпа хоть и не успокоилась, но и крови не желала, а тут… Свои! И где?! В целительском корпусе! Ты теперь почти герой, еще немного и о сильфах тоже начнут говорить, как о жертвах произвола злого зеленого монстра. Забыв, что сами еще вчера готовы были с радостью смотреть на их мучения.

Олли была по натуре воином. Тем самым, что выше всего чтил справедливость. Ей не объяснишь, что иногда люди совершают ошибки, поддавшись эмоциям, в том числе и негативным. А потом им приходится сожалеть об этом. Полуорк не сознательно лишил ее помощи, а просто был слишком зол.

Раскаяние пришло, но он же тоже воин, он не может ошибаться. Вот и будет теперь делать вид, что ничего не произошло.

— А вас не накажут за прогул? — Запоздало спохватилась Нила.

— Нет, — Ганс лениво потянулся на кресле, — мы официально отпросились и даже сказали куда.

— Нила, когда Олли говорила, что ты знаменита, она не преувеличивала, — Аннет жевал пирожок с мясом, — на площади был почти весь город, а кто не был, тому уже рассказали, да в красках. Так что готовься. Оправдывать ожидания бескорыстной, сердобольной, отзывчивой..

— Идиотки, которая могла и с ума сойти, если бы до казни дотянула. — Вдруг сказал эльф.

Аннет поперхнулся.

Ребята не понимали что происходит и только переводили потрясенные взгляды взгляды от Тэя к Ниле и обратно.

Думают, наверное, что сейчас то она рабскую метку и активирует?

— Добро пожаловать в дом для душевнобольных. — С улыбкой произнесла Нила для оборотней.

— Устал рабом притворяться? — Нила насмешливо посмотрела на Тэя.

— Так он не раб? — Пораженно выдохнула Олли.

— Раб, по договору. Но из него такой раб… Только и знает, что провоцировать.

Послышались странные хрюкающие звуки со стороны старшего сильфа.

Все перевели взгляды на него, но Майт сделал вид, что подавился втихую стащенным пирожком.

— А давайте все-таки поедим, — Нила вспомнила зачем они тут собрались, тем более об этом не давал забыть Аннет с завидной скоростью таскавший пирожки из-под ткани одной из корзинок.

Сразу все засуетились, эльф притащил еще два кресла из спальни и два стула из кухни. Так что расположились все с относительным комфортом, вопреки переживаниям Нилы.

Ван сидел на кресле вплотную к дивану, на котором расположились девушки и оказался ближе всего к Ниле. Она заметила, что сначала он пытался сдерживаться, но потом плюнул на этикет, который тут явно был лишним и с удовольствием начал жадно поглощать пищу. У Нилы сердце заходилось от жалости.

Жалеть Майта смысла не было. Нет, он был не менее голоден, но рядом с ним сидела Марика, буквально заглядывая в рот сильфу и подкладывая самые вкусные кусочки. Синие глаза смотрели на нее настороженно.

Нила же улыбалась мысленно. Да, таких красавчиков еще поискать, она прекрасно понимала Марику. Вот только у нее самой этот сильф не вызывал никаких чувств, кроме, может, сестринских.

Но вот подобные эмоции должен был вызывать как раз младший.

Нила перевела взгляд на Вана. Утолив первый голод, парень теперь жевал медленно, никуда не спешил, движения рук были плавными, отточенными. Сидел ровно.

Нила, наблюдая за ним, и сама выпрямила спину.

Вот он откинул прядь длинных волос с лица и улыбнулся буквально уголками губ на пикировку Олли и Ганса. Словно почувствовав ее взгляд, повернулся. И его глаза опять заискрились фиолетовым. Ощущение магического разряда между ними не покидало еще долгое время, Нила задумчиво жевала булочку и запивала отваром из трав, обнаруженных оборотнями на кухне. Судя по всему, они успели изучить за пол часа ее дом лучше, чем она сама за два дня.

Когда перевалило за полдень, оборотни засобирались обратно в академию.

— Нам разрешили пропустить только лекции, на вечерних боевках уже должны быть, — скучным голосом объяснил Трион.

Забрав корзинки и пообещав навестить завтра, оборотни ушли.

В комнате сразу установилась тишина. Никто уже не ел, все сидели и молча отводили друг от друга взгляды.

— И как тебе Марика? — Первый вырвавшийся из нее вопрос привел в замешательство и саму Нилу.

Майт пытался сделать вид, что не расслышал, но Нила молча буравила взглядом, пришлось отвечать:

— Я не привык, чтобы женщины так открыто выражали свои чувства.

— У вас так не принято или в тебе есть какие-то недостатки, по их мнению?

— Не принято. — Кратко ответил сильф, пряча недовольный взгляд в кружке.

Нила кивнула головой, получив ответ, а затем продолжила:

— И как давно вы знакомы?

— С Марикой? — не сразу понял Майт.

— Нет, как давно вы трое знакомы? — Нила обвела глазами мужчин, интонацией выделяя «вы трое». Повисла пауза. Продолжительная.

— Давно. — Эльф смотрела на Нилу, поигрывая салфеткой. — Практически с детства. У людей почему-то принято считать, что эльфы сами по себе, а сильфы сами по себе. Это не совсем так, стратегически важные решения мы уже давно принимаем вместе. Вернее принимают их на общем собрании главы родов. У нас нет короля как такового. Ни у нас, ни у сильфов. Они есть, но уже давно это формальные фигуры, не имеющие реальной власти.

Эльф задумался. Затем продолжил:

— Знакомы мы с практически с детства. Я и брат Вана, Силь, как и сам Ван, принадлежим к наследникам правящих родов. — Нила сделала большие глаза. — Вольный ветер и Темная ночь. Майт из младшей ветви, но участвовал во всех наших проделках, поскольку очень дружен с Силем.

— И как вы, наследники родов, докатились до жизни такой? — Девушка пальцем указала на татуировку на плече Майта, он был в тех же лохмотьях, что и вчера. И пахло от них с Ваном так себе.

— Боюсь, кто-то в Совете играет на руку вашему правителю или кому-то из его окружения. В военных действиях стало погибать все больше военных с нашей стороны. И наиболее жестокие нападения совершались как раз на те группы, где в командовании находился кто-то из наследников. Пока это были один-два эпизода никто не бил тревогу — списывали все на тактические неудачи. Но когда случаев гибели или пропажи стало уже пять, забеспокоились. Совет делал вид, что предпринимает какие-то действия, но ситуация и дальше усугублялась. Понимаешь, Нила, у нас, младших, сложилось впечатление, что Совет устраивает та власть и то положение вещей, что сейчас существует. Они уже почти две тысячи лет сами себе боги. Зачем им другие лидеры, зачем им возвращение Богини. Они прикрываются красивыми речами, но действуют наоборот. При этом они хитры, могущественны. Наше противостояние вылилось в обескровливание всей верхушки. У них нет конкурентов. Практически. Думаю, что в моей смерти они убеждены, в смерти Вана тоже. Но в одиночку провернуть такое нельзя, в смысле, в рамках только леса. Значит, у них и на этой стороне поддержка. Почему она возникла — другой вопрос. Та вылазка, в которой я участвовал была прикрытием, я должен был проникнуть на земли человеческого государства в личине, но… — Эльф замолчал досадливо сморщившись.

— Нас тоже заманили в ловушку, — тихо сказал Майт. — Разведчик принес известие, что люди смогли проникнуть больше, чем на километр в леса и пробираются к первым поселениям у Лунного ручья. Наш отряд пошел в ту сторону. Никого не обнаружили, решили проверить территорию в сторону Соллейи, никого не было в этих местах, даже близко. Повернули обратно и в первую же ночевку на нас напали. Большим отрядом. Силь успел отбиться и увести часть отряда. Нас с Ваном пленили, остальные погибли.

В комнате повисла гнетущая тишина. Каждый думал о своем. Сильфы и эльф о том, получится ли вернуться на родину и вычислить внутреннего врага. Нила о том, что она, кажется, с покупкой сильфов вляпалась в такую заварушку, что даже с Вар’ри не сравниться.

— Если вы начнете и здесь вести свое расследование, то хотя бы держите меня в курсе. Не хочу, чтобы меня казнили за измену без причины. — Невесело пошутила Нила. В шутке была явная не завуалированная просьба и мужчины это поняли.

Нила посмотрела на Тэя и внезапно впомнила, что есть вещь, о которой она так ничего и не выяснила:

— Тэй, — позвала она, — а где твои шрамы?

Эльф взрогнул и провел ладонями по лицу, словно проверяя — не приснилась ли ему полностью восстановленная кожа.

— Это все татуировка. Когда в коридоре тебя нашел и нес обратно, она как заискрит и все… Полностью восстановился.

— Татуировка?! — Одновременоо воскликнули Ван и Майт.

— Совсем о ней забыл за событиями… — Не совсем искренне повинился эльф и обнаджил руку до локтя, закатывая рукав свободной рубахи. И на всеобщее обозрение вышла серебристая татуировка, изображающая цветок кувшинки. Она ярко сияла, составляя контраст с немного смуглой кожей мужчины.

— Что это? — Немного брезгливо поинтересовался Майт. Ван же, сузив глаза, изучал изображение.

— Это подарок Богини-матери, — Тэй взглянул на обескураженные выражения лиц сильфов и поспешно добавил, — я так думал.

— Но?.. — Продолжил Ван и только тут Нила обратила внимание на его голос. Надтреснуты и хриплый, словно сильф долго кричал и сорвал его.

— Но это оказалась кувшинка. Вот и все. Дальше мы и сами потерялись в догадках.

— Потерялись? — Настойчиво продолжал разговор Ван.

— С госпожой, — хмуро ответил ему Тэй, отводя взгляд. Но о домыслах Нилы, которая с ним все-таки поделилась, так ничего и не рассказал.

В помещении опять повисла гнетущая тишина. Ван рассматривал татуировку, хмурясь. Майт кидал непонятные взгляды с Тэя на Вана, иногда в поле его заинтересованного взгляда оказывалась Нила.

Тэй же смотрел на Нилу, словно прося о чем-то.

Нила встрепенулась.

— А теперь давайте о делах насущных. Сейчас вы, — она посмотрела на Майта и Вана, — идете мыться. Потом я и эльф. А за…

— Вместе? — Внезапло эльф несколько пошловато улыбнулся.

— Что вместе? — Сбилась с мысли Нила.

— Вместе пойдем мыться? — Эльф начал медленно приближаться к девушке все с той же улыбочкой.

— Нет, сначала я, потом ты. Тэй, даже не начинай. Я терплю твои выходки, но у всего есть предел. — Нила говорила тихо и твердо.

— А если бы у него были к тебе чувства? — Вдруг тихо спросил Ван.

— Если бы были, то он не предлагал бы пошлости. — Мужчины захмыкали. — А если бы и предлагал, то не при всех. И уже точно бы не стал лапать других женщин за ягодицы при каждом удобном случае. Из всего сказанного я делаю выводы, что чувств нет, есть похоть. Свою похоть пусть удовлетворяет на стороне.

— И ты позволишь? — теперь вопрос последовал от Майта.

— А не должна? — Ответила Нила вопросом на вопрос.

— Мы твои рабы, ты можешь делать с нами все, что угодно, в том числе использовать в качестве постельных игрушек, как своих, так и других женщин.

— Вы мои телохранители. Свою личную жизнь можете строить так, как считаете нужным, но никаких обесчещенных дев и мужей-рогоносцев. Я не хочу, чтобы меня заставили собственноручно наказывать вас плетьми. Вы то переживете, а вот я — еще вопрос. Вы пришли в мою спокойную жизнь и наполнили ее проблемами, пока что решаемыми. Вот такими они пусть и остаются.

— Ты просто ревнуешь! — Заявил, сияя, Тэй.

— Ты дурмана объелся?! — Взвилась Нила. — Я ревную?! Да ты… Ты… Не лопни от самомнения! — В итоге высказала, как смогла, свое глубокое недовольство эльфом.

Девушка отвернулась к столу и начала, со злостью и грохотом, собирать тарелки и кружки со стола. Сильфы молча вышли, видимо в ванную.

— Тэй, проследи, чтобы у них все было: полотенца, мыло. — Немного взяв себя в руки, Нила выдала эльфу распоряжение. — И поделись своей одеждой, из того, что я успела купить в Портэйе. На Вана она будет великовата. Еще есть время, сходим купим что-то и ему, заодно продукты и зайдем к столяру. Нам нужны будут кровати… Столько трат. — Нила закусила губу и опустилась на диван.

Эльф постоял рядом, потоптался, тяжело вздохнул и ушел добывать шампуни для сильфов из недр шкафчика.

«И правильно. Кем бы он раньше ни был, сейчас он ничем не может помочь. Что говорить? Только воздух сотрясать.» — И Нила продолжила уборку в комнате.

Между тем в ванной.

— Вот, держите. Это Нила варила. Не знаю, что она туда добавляет, но наши травники куда как хуже составляют средства по уходу за волосами. Да и не только.

— Благодарю. — Ван кивнул головой.

— Диритэй, — обратился к эльфу Майт — она и правда так считает, как говорит? Или решила изобразить перед нами хорошую? Чтоб доверились?

— Правда. Она другая, не такая как наши женщины. Упрямая, гордая, добрая…Слишком добрая. Сейчас сидит и думает, как сделать так, чтобы нам и еды хватало, и спать было где положить, а сама без средств практически. — Эльф был раздражен, впрвые у него така сложилось, что его содержала женщина. И то, что она и сама стеснена в средствах, а он не мог ничем помочь, угнетало еще больше.

— Это хорошо, что травник гостевую оставил нам за присмотр за домом. На жилище тратиться теперь не надо. — Добавил он.

— Жаль… Я бы с ней позабавился. — Мечтательно протянул старший сильф. Смачная затрещина от Вана и шипение со стороны эльфа было ему ответом. На подзатыльник Майт только крякнул.

— Только попробуй к ней протянуть свои шаловливые руки… — Голос Вана звенел от металлических повелительных ноток.

— Не буду я ее трогать. Успокойтесь. — Майт тоже начал раздражаться. — Что дальше делать будем? — внезапно перевел тему он, снедаемый странным чувством, что то, что было раньше сказано — ложь. Если Нила и будила в нем интерес, то не теперь. Не теперь, когда ему на руки так беспардонно свалилась оборотница.

— Наблюдать, — одним словом Ван утвердил дальнейший план действий. — Нам сейчас надо собрать как больше информации о том, что творится в самой Соллейе. Еще следует ждать скорых вестей от Силя. Я заметил его людей в толпе. Пришли нас убивать. — Он усмехнулся.

— Убивать? — Удивлению эльфа не было предела.

— А ты бы оставил лучшего друга и брата на кровавую потеху толпе? — Вопросом на вопрос ответил Ван. Тэй на это только промолчал. Если спасти не успели, тогда только и оставалось — сделать смерть пленников менее мучительной.

Глава 17

Сильфы освоболили ванную на удивление быстро. Сама же Нила провозилась, приводя себя в порядок, гораздо дольше.

Пока все трое ждали эльфа, Нала в трех словах рассказала историю появления хвоста у Тэя, сам он рассказать друзьям за всеми событиями не успел, не до того было.

— Странно, что никто из оборотней о хвосте не спросил… — Задумчиво пробормотал Ван.

— Возможно, тоже решили, как и все, что он на самом деле сильф. Всю дорогу — пока он без плаща, считают сильфом, пока в плаще и хвост скрыт — эльфом. — Пожала плечами Нила.

— Влзможно именно поэтому… — Начал говорить Майт, но Ван метнул на него предостерегающий взгляд, который Нила в своей задумчивости, не заметила. И Майт свою мысль дальше развивать не стал.

Вскоре к компании присоединился все еще немного взвинченный Тэй. Пока Нила, сидя на диване, объясняла сильфам причины, по которым они остаются дома, эльф успел несколько раз задеть ее плечо кисточкой мотыляющегося хвоста.

В очередной раз девушка перехватила мечущийся пушистый кончик и крепко сжала его в кулаке, одновременно с этим переводя взгляд с сильфов на эльфа.

Желтоватые омуты глаз Тэя сразу притянули все внимание к себе. В них оказалось намешано столько разных эмоций: от раздражения и тревожного беспокойства, до симпатии и любопытной надежды, что в них можно было и захлебнуться.

Нила все смотрела и смотрела в эти огромные глаза, застыв во времени и пространстве. А глаза все приближались и приближались, пока Нила не почувствовала, что сейчас в них пропадет окончательно.

Тактичное покашливание сбоку вырвало из оцепенения и губы Тэя едва успели мазнуть по ее, прежде чем она отвернулась.

Нила, смутившись, махнула рукой на выход, выпроваживая эльфа на лестницу, чтобы закрыть дверь, Тэй же украдкой показал Вану кулак, чем почему-то очень рассмешил Майта.

А за дверью их двоих, и Тэя, и Нилу, ждал шумный город.

Теплая погода вызвала на улицы мальчишек, устраивающих подвижные игры на улицах.

Прогуливались степенные парочки, семьи, молодые люди.

Город жил.

Нила упивалась этим шумом. В Портэйе улицы были гораздо тише. И лишь порт всегда отличался своей активной жизнью.

Люди и правда обращали на них с эльфом много внимания. Сильфы остались дома, поскольку Нила предполагала, что Майту сейчас не стоило злоупотреблять длительными пешими прогулками. Но и оставлять его одного не стала. Ван не то, чтобы остался доволен ее решением, но и перечить не стал. Девушку такое поведение не могло не радоавать: хоть кто-то из них троих держит себя в руках. Увы, за Тэем и Майтом она такой добродетели не заметила.

Не смотря на повышенный интерес окружающих, в дороге к ним никто не приставал, не заговаривал, только здоровались, кто-то улыбался, кто-то кривился. Нила и не ожидала, что все будут довольны спасением сильфов, а уж с учетом того, что у нее есть еще и сильфо-эльф…

Сейчас они направлялись на рынок, Нила искренне надеялась, что там не все мясные лавки закрыты.

Им и правда повезло, некоторые торговцы еще не успели завершить свой рабочий день. В итоге удалось разжиться хорошими говяжьими костями на бульон и несколькими кусками мяса, практически без жил.

Овощи и специи на столах лежали в ассортименте чуть меньшем, чем обычно на прилавках портового города. Но даже не смотря на непривычный минимализм в выборе, Нила с наслаждением выбирала среди тугих кочанов подходящий, откладывала сладкую фиолетовую морковь и плотные головки чеснока.

На обратном пути заглянули в лавку с мужской одеждой. Девушка сразу же начала выбирать одежду Вану, но эльф постоянно отбраковывал все варианты.

— Госпожа, давайте я выберу сам, а Вы пока загляните в лавку с травами, обещали же оборотням мазь от ушибов сварить.

— Госпожа мази умеет варить? А зелья? — Вмешался в разговор невысокий, кряжистый продавец.

— И зелья. — Уверенно подтвердил эльф.

— А того… Для силы мужицкой, умеете? — Торговец покраснел и замялся. Неловко вести подобные разговоры с совсем еще молодой, по сравнению с ним, девушкой.

— Умею. — Серьезно ответила Нила. Она не видела ничего забавного в данном вопросе, — А Вам для себя? Вы ведь еще в самом соку…

Мужчина на ее слова еще пуще покраснел, но уже от похвалы.

— Дык, мне то уже двенадцатый десяток пошел, а жена у меня молодая. Не ровен час, загуляет еще… — Торговец смотрел уже просяще.

— Я бы Вам больше сорока не дала, — недоверчиво проговорила Нила, — Вы полукровка?

— Человек я, чистокровный! Это места тут такие возле леса, люди долго живут. Если бы не война… — Приуныл мужчина.

"Точно, — вспомнила девушка, — что-то нам такое говорили о влиянии приграничья на продолжительности жизни. Именно поэтому тут население весьма многочисленно, не смотря на изматывающее напряжение и регулярные стычки. Еще одна загадка прошлого…"

— Так сделаете? — Снова с надеждой.

— Сварю. — Поправила его Нила. — На неделе или я зайду, или кто-то из моей охраны занесет.

— Ох, наира, храни Вас Покровители, Вы и правда добрая.

В лавке с травами, что нашлась всего через ряд, справилась с покупками быстро. Травы оказались хорошего качества, а те, что она забраковала, торговец тут же заменил.

«Знает, кому потом тухлятину со скидкой сбывать». — Вспомнился девушке разговор с оборотнями.

Тэй уже ждал у выхода. Сверток с одеждой для Вана он тут же засунул в сумку Нилы и саму сумку забрал.

— Даже не покажешь, что купил? — Нила с обидой посмотрела на эльфа.

— Да что там смотреть, одежда как одежда, ничего необычного. Потом на Ване увидите. — Равнодушно ответил эльф.

— Тэй, а ты знал, что у население Приграничья продолжительность жизни увеличивается? — Нилу этот факт, от правдивости которого она всегда отмахивалась, так поразил, что она решила поделиться им с эльфом.

— Знал. — Весьма серьезно подтвердил эльф, — Но сколько изысканий по этой проблеме мы не проводили — так и не нашли причину. Есть мнение, что это влияние барьера, установленного Богиней, слишком много в нем ее силы, что влияет на окружающий мир.

— Тэй, — Нила остановилась и очень серьезно посмотрела на эльфа, — а ты уверен, что это и правда богиня была? И была ли она вообще?

Эльф побледнел и, немного подумав, ответил:

— В это верит не одно поколение эльфов, можно сказать, на этом еще держится наше общество. А сам я… Сам я уже и не знаю во что верить. Например, татуировка на моей руке уже не позволяет безоглядно верить, но заставляет сомневаться.

— Наверное, это страшно, осознавать, что складывающиеся столетиями устои могут и не иметь под собой никакой устойчивой поверхности. Словно соломенный домик на повернутой на бок бочке.

Эльф внезапно рассмеялся. На вопросительный и немного обиженный взгляд Нилы ответил:

— Ты иногда подбираешь весьма уморительные сравнения.

Тэй привлек девушку поближе к себе, словно извиняясь за неуместный смех.

— Опять целоваться будешь? — Проворчала Нила, впрочем, не стараясь освободиться от тяжести мужской руки на ее плечах.

Тэй снова засмеялся, но в глазах промелькнули грустинки.

— Обязательно буду, — словно не серьезно, в шутку, произнес он и повлек девушку вдоль улицы.

За хлопотами пролетели день и вечер. К столяру, нагруженные сумками и корзинами, Нила и Тэй заходить не стали.

— И куда мы все укладываться будем? — После сытного ужина спросила Нила у эльфа. — Тут только две кровати. Если вот это, — она потыкала пальчиком в диван под собой, — можно назвать кроватью.

— Пока постелим на полу, а как сходим к столяру, то будут и кровати. — Весьма философски отнесся к проблеме Тэй.

И они начали стелить…

Перебрав все варианты, убедились в том, что постельного белья, как одеял, матрацев и подушек хватает впритык. При этом Нила спит одна в своей спальне. Майт и Ван на диване и под одним одеялом — и попробовал бы кто-то из них возмутиться. К тому времени, когда закончили всю эту возню с постелями, Нила пребывала в состоянии тихого бешенства.

— А эльф спит на полу, на матраце, зато один! — Резюмировала она, не давая даже шанса на опровержение. И Тэй, глядя на нее, решил, что эльфа он ей еще припомнит, но не сейчас. Сейчас — чревато.

— Все, — объявила запыхавшаяся девушка, помогавшая сильфам застелать диван, — справились. И не успела облегченно провести рукой по лбу, как в дверь постучали.

Подобравшийся и настороженный Тэй тихо подкрался к выходу из комнаты на улицу, сильфы такими же гибкими тенями рассредоточились по комнате. Майт с другой стороны от двери, напротив Тэя, а Ван стал спереди Нилы, закрывая ее своим телом, в руках у него блестел обычный кухонный нож.

"Он, что, его с собой постоянно носит?" — Промелькнуло удивленное у Нилы.

Эльф рывком открыл дверь и приставил один из своих кинжалов к шее стоящего за дверью…

— Стой! — Громко закричала Нила. — Он свой! — Тэй пригляделся к мужчине за порогом и медленно опустил кинжал.

— Извини. — Раскаяния, впрочем, в его голосе слышно не было. — Обстоятельства.

— Вас вообще оставлять нельзя, сразу же возникают "обстоятельства". — Голос пришедшего еще включал нотки испуга, но в целом гость уже пришел в себя.

За дверью, освещаемый светом, падающим из комнаты, стоял Стеф.

Глядя на то, как Стеф заходит в комнату, кидает сумку и снимает пыльный дорожный плащ, Нила расхохоталась.

— Вы как хотите, но Ван сегодня спит со мной. — Все еще смеясь заявила она опешившим мужчинам. — Стеф, я же письма отправила, что со мной все впорядке.

— Я ехал повозкой, письма пришли, судя по всему, позже. Если вообще пришли. — Пробурчал Стеф. — Нила, ты даже не представляешь как мы волновались. Мэтр чуть с ума не сошел. Миай собирался покинуть место практики, едва успокоили. А ты, смотрю, еще рабами обзавелась? — Стеф, как обычно, светло улыбнулся, разглядывая сильфов.

— Как видишь. — Нила не была настроена обсуждать свои новые приобретения. — Ты голоден? Пирогов нет, но есть густой суп с фасолью и овощное рагу с мясом.

— Голоден. Накормишь? — Стеф светился.

— Наконец-то я тебя кормлю, — отзеркалила его улыбку Нила и пошла на кухню.

Вернувшись, она почувствовала, что в комнате вместо разговоров разливается напряжение. Все мужчины с угрюмым видом сидели вокруг стола и только Стеф улыбнулся при ее появлении.

— Что-то случилось? — Настороженно поинтересовлась, выставляя на стол перед Стефом две тарелки.

— Нет, — ответил Ван, остальные промолчали. Нила же слишком устала, чтобы разбираться в очередных проблемах между мужчинами, поэтому дождалась, пока Стеф поест, параллельно расспрашивая его об общих знакомых и о том, как дела в лечебнице и в Портэйе.

— А твоя сестра с Тулиарой уже встретилась? — С волнением поинтересовалась.

— Встретилась, Лиза даже успела принести первые образцы, магесса осталась довольна. Так что можешь не волноваться. — Сытый Стеф с довольным видом откинулся на спинку стула.

— Мэтр сильно расстроился? — Нила потянулась, чтобы убрать приборы со стола, но ее руку перехватил Ван и отрицательно покачал головой. Девушка не стала спорить.

— Очень, не спал сутки, потом я уехал, не знаю, как он дальше. Но если ты говоришь, что выслала письма, то должно быть уже все хорошо. — Разговаривая, Стеф внимательно следил за происходящим между девушкой и ее рабами. И, кажется, ему увиденное не нравилось все больше и больше.

Чувствуя, что скоро совсем свалится от усталости, Нила попрощалась с мужчинами, собираясь спать.

— Ван, ты идёшь?

— Госпожа, я останусь тут, с Вашего позволения. — Произнес сильф, глядя своими удивительными глазами с фиолетовыми всполохами.

— А вы тут все поместитесь? — Устало спросила, на всякий случай, надеясь все-таки больше на положительный ответ.

— Разберемся, Госпожа. — Тэй подешел и обнял девушку, разворачивая и направляя в сторону спальни. Нила не сопротивлялась. День выдался насыщенным, а она еще не полностью восстановилась. Глаза слипались. Еще несколько минут перед тем как заснуть, Нила слышала, что мужчины что-то обсуждают, но вслушиваться в то, что именно, уже не осталось сил.

Из глубин сна вырвали чьи то холодные ноги и руки, пробравшиеся под одеяло, и сковывающие ее в сильных объятиях. Нила заворочалаь, пытаясь оттолкнуть "лягушонка", но он еще крепче прижался всем телом и напористо поцеловал, прижимаясь влажными губами к ее рту.

Нила свозмужением распахнула глаза и замычала, вырываясь. Вместе с ней зашипел и Ван, хватаясь за плечо, на котором нестерпимо начала жечь метка.

— Совсем спятил?! Зачем?! — Нила села на кровать, а затем начала отползать от мужчины, что свернулся на кровати от боли.

Ван несколько раз вздохнул и распрямился, усаживаясь.

— Разве Госпожа не этого хотела?

— Я сказала спасть, а не. не… И Ты… ты… — Тут она поняла очевидное. — Ты мне отказал?! — То ли возмутилась, то ли удивилась, то ли искренне поразилась девушка.

— Простите, — сильф опустил голову. А Нила все смотрела на едва прикрытое покрывалом тело, на угловатые, худосочные плечи, на тонкие длинные руки и несколько сутулую спину с выступающими позвонками… Подросток, едва ставший юношей. И что в нем может так притягивать? Поведение? Манеры?

— Давай спать, — наконец устало произнесла она.

Движением руки затушила ночник и укрылась самым кончиком одеяла, рядом заворочался сильф.

"Столько шума от такого тщедушного…" — в который раз подивилась несоответствию девушка и тоже начала вертеться.

— Ты мне весь сон спугнул, — со злостью произнесла она.

— Госпожа, постарайтесь сейчас не испугаться, я не хочу испытывать это снова. — С коротким смешком произнес Ван и девушка почувствовала, как он придвигается ближе под одеялом, и укрывает ее нормально, полностью, одновременно с этим прижимаясь и обнимая. Щекотное возмущение сменилось оцепенением и негой. Тело Вана сейчас источало тепло, но его не хватало на борьбу с сомнениями девушки.

— Мы всего лишь спим, — все еще охрипшим голосом произнес сильф.

— Твоя кисточка…

— Что?

— Кисточка… — Тоже хрипло произнесла Нила, чувствуя, как коварная конечность пробирается по бедру к самому сокровенному, стирая заодно и решительность девушки.

Хвост сразу же был отдернут, но тут же мягко обвился вокруг ноги Нилы и успокоился.

— Иногда он слишком сам по себе, — извиняющимся и одновременно смешливым голосом прокомментировал поведение хвоста Ван.

Нила тоже засмеялась, не совсем понимая, как собственная конечность может не подчиняться. И постепенно расслабилась, ощущая надежность за своей спиной, легкий аромат тела Сильфа, несколько терпкий и одновременно со свежими травяными нотками, и странное успокоение.

И только одна мысль не давала покоя: как все воспримет Тэй.

На этот раз Нила пыталась игнорировать небольшие огоньки, что плясали вокруг, но их хаотическое движение настолько нервировало, что она сначала протянула руку, что поймать один, потом второй, и в итоге так увлеклась, что принялась бегать за верткими светящимися шариками.

Голос опять злобно хохотал, но едва Нила прикоснулась к фиолетовому, внезапно исчез и вместе с ним и все огоньки пропали в тумане.

Из тумана выползло более плотное щпальце и шлепнуло девушку по правой руке, от чего, с таким трудом пойманный, огонек выпал и скрылся. Нила хотела возмутиться, очень хотела, но не успела, "туманный житель" опередил:

— Брось каку! Фу, мерзкий какой, и как ты его только в руки взяла…

— Почему мерзкий? Очень красивый. И родной какой-то, что ли…

— Родной… В голове у этого "родного" только долг, а о чести и совести ему в детстве рассказать забыли.

— Так это все-таки люди?

— Люди… — В голосе зазвучала обреченность. — Не лови больше эти огоньки, сможешь? Я знаю, что влиянию тяжело противиться, но хоть попробуешь?

Кто-то в тумане просил так проникновенно, что Нила сдалась сразу:

— Я попробую. Если получится…

— Поверь мне, если ты уже произнесла "попробую", то до "получится" рукой подать.

— И все-таки, кто это был? — Нила не была уверена, что ей ответят, но надеялась.

— Да так… Некромант один… — Голос словно отмахнулся от этого существа под определением "некромант".

А Нила поняла, что у нее заледенело сердце, она бы все отдала, чтобы этим некромантом не отказался Варми, но голос уже вытолкнул ее из сна, не дав сказать и слова.

* * *

Утро радовало наличием солнца за окном и отсутствием посторонних в ее кровати.

«Интересно, отчего настолько осмелел Ван? Проверка? Наивность? Желание что-то кому-то доказать?» — В то, что он к ней посреди ночи пришел просто "выполнять приказ" отчего-то не хотелось верить. Ван только достиг возраста, когда ребенок превращается в юношу, маловероятно, что у него хватило бы смелости. Хоть и он и был странным, весьма, как для почти ребенка. И тянет ее к нему совсем не по-детски.

Больше, чем к некроманту. Интересно как он там? Некромант… Нила вспомнила сон.

"Неужели все-таки Варми? Нет, я не хочу в это верить. Он слишком хороший, чтобы быть без совести. Но долг… Его тоже всегда зовет какой-то долг…"

Долго предаваться размышлениям о Сезарио Нила не смогла, ее ждали более насущные заботы.

"Сперва надо все-таки выяснить как надолго приехал Стеф." — Определила она первоочередную задачу на туро.

Пока Нила готовилась к новому дню, в соседней с ее спальней комнате происходил разговор полный негатива.

— И зачем ты к ней поперся? — Эльф говорил негромко, но настолько ледяным тоном, что у не привыкшего к подобному по спине точно побежали бы мурашки ужаса.

— Проверял, насколько ее дела соответствуют словам. Ты сам заметил, что ее ко мне тянет. — Холод в голосе младшего сильфа пробирал до костей. — Ее даже слишком ко мне тянет, согласись, воспользоваться ситуацией стоило.

— Значит, что и мне на слово ты не поверил? — Нервно дергал хвостом эльф.

— Послушай, — пошел на примирение Ван, — нам слишком много надо успеть до ухода, и девочка, которой все приходится объяснять менее предпочтительна девочке, что ест с твоих рук.

— Это подло! — Эльф вскочил и сделал угрожающий шаг в сторону сильфа.

— Подло. Но это жизни. Ты, кажется, забыл о долге! О тех, кто за нами стоит и о тех, кто нам противостоит! Нам уже дашат в затылок! Если Совет еще не в курсе о нашем чудесном спасении, то будет со дня на день, а то и с часу на час.

Эльф опустился обратни в кресло на котором сидет и закрыл лицо ладонями.

— Ей угрожает опасность…

— Опять ты о ней! Нас придут уничтожать, понимаешь, нас! Пока на нас это, — он покрутил перед лицом Диритэя двумя кулаками, чуть ниже которых красовались антимагические браслеты. — Мы, как котята, вся надежда на оружие, а они не ограничены ни в средствах, ни в силах. Диритэй, чувства хороши в спокойные времена. А теперь вспомни лица своих друзей и подумай, что с ними будет, если мы выйдем из игры. И что станет в итоге с нашими народами.

Ван замолчал.

Эльф молчал тоже. Он думал, что если положить на одну чашу весов долг перед народами Леса, а на другу жизнь и разум Нилы, то перевешивает первое. Но в глубине своей золотистой души он понимал, рано или поздно настанет такой момент, что перевесит вторая чаша. И совесть его с этим фактом даже уже почти смирилась.

Ван же смотрел на эльфа и принимал решение. В один самый страшный и темный для их дружбы момент, ему придется хитростью и обманом уводить Дира в Лес. Он не оставит его в человеческих землях.

— А почему ты Майту запретил отношения с Нилой? — Вспомнил эльф момент, который теперь не вписывался в общую картину. И самое время поинтересоваться, пока Майт вышел на кухню.

— А ты не заметил? Майт теперь отрезанный ломоть. О нем можно забыть.

Эльф непонимающе нахмурился.

— Он пара для девушки-оборотня. И без нее больше не жилец. Он еще сам не понял, но если верить тому, что дошло до нас в старых рукописях и легендах… Он с нами не вернется.

После этих слов эльф, впервые за всю свою долгую жизнь, позавидовал кому-то из младшей ветви.

* * *

Умывшись и переодевшись для выхода в город, Нила вышла на кухню, в ней витали запахи еды, но никого не было. На столе стояли горячий отвар и сладкие мучные лепешки. Стеф расстарался? Нила захватила кружку с отваром и лепешку, а затем направилась в гостиную, которая теперь являлась спальней для ее рабов и Стефа.

Последнего в комнате почему-то не было, эльф лежал на уже собранном диване, сильфы расположились в креслах.

— Где Стеф? — Нила присела за стол, предварительно спихнув ноги Тэя с дивана.

— Ушел в лечебницу, на работу устраиваться. — Тэй констатировал факт. А Нила подавилась лепешкой.

— Как в лечебницу? Он уезжать не собирается что ли?!

— Не собирается. Говорит, что нам доверия нет, оставлять тебя одну с незнакомыми мужиками в незнакомом городе не собирается.

— Понятно… — Нила закусила губу, переваривая информацию и внимательно разглядывая мужчин. Все трое выглядели как обычно, ничего не выдавало, что один из них пришел к ней посреди ночи. — Тогда дождемся его. И уже потом будем решать как нам жить дальше.

Стефа прождали почти два часа. Он зашел в двери со своей светлой улыбкой, когда все четверо дружно обсуждали какие кровати заказывать у столяра и как их потом размещать.

— Ну что, взяли? — Спросил Ван.

— Взяли. Завтра с Нилой в дневную смену выхожу. — Радостно отозвался Стеф.

— Стеф, вот ты мне скажи, а жить ты где собираешься? — С иронией спросила Нила. От этого вопроса улыбка на лице целителя померкла.

— Сниму что-нибудь. — Он нервно передернул плечами. — Если у тебя остаться нельзя.

— Почему же нельзя, можно. Места мало, ты уверен, что захочешь ютиться в этой комнате еще с тремя мужчинами?

— Пока так можно. Правда. Я постараюсь не стеснять — Стеф опять улыбался. — А ты не хочешь переехать? В какой-то более просторный вариант?

— Я бы с удовольствием, но это помещение бесплатно. А снимать дом… У меня нет таких средств. — Грустно произнесла Нила. На лице эльфа при этом явственно отобразилась досада. На сильфов девушка не смотрела.

— Ну, так и я зарабатывать буду, вместе что-нибудь придумаем. — Уверенно заявил целитель.

Нила несколько опешила, она не ожидала такой прыти от всегда застенчивого парнишки. В его голосе сквозила уверенность в собственных действиях. Как-будто приезд сюда что-то перевернул в его мировоззрении. Теперь эти перемены отображались во всем: в поведении, в манере разговаривать, в поступках. Только улыбка осталась прежняя — добрая и солнечная, да огромные серые глаза на курносом симпатичном лице, да всегда растрепанные русые волосы.

— Хорошо, я подумаю. — Неуверенно пообещала Нила. — Мы собираемся к столяру, надо заказать кровати, ты с нами?

— Конечно, с удовольствием прогуляюсь по городу еще раз. — Рассмеялся Стеф.

У столяра их принимали, как родных. Мастер Влас был из тех горожан, что предпочли веселую групповую прогулку по городу казни. Когда Нила зашла в торговый зал мастерской, а за ней следом четверо мужчин, в нем сразу стало тесно. На восторги мастера по поводу вошедшей кампании из-за двери в глубине зала высунулась любопытная девичья мордашка, потом еще одна. И Нила не успела оглянуться, как их укружили все три хозяйские… Дочки? Девушки лукаво стреляли глазками в красавцев старших, не обходя вниманием и Стефа, и даже младшего сильфа.

— Девочки, что за манеры. Ведите себя скромнее, — добавилось еще одно действующее лицо — мать девочек. Она пыталась утихомирить дочек, ничуть в этом не преуспевая. Может потому, что и сама из под тешка стреляла глазками из-за плеча мужа.

Нила оставила мужчин самих разбираться со всем этим безобразием и тихонько уволокла смущенного хозяина мастерской в уголок, поговорить о заказе. Спустя пятнадцать минут активного общения, иногда переходящего в тихий спор, Нила и мастер Влас расстались весьма довольные друг другом. По итогу разговора Нила должна была получить четыре кровати, каждая пара из которых представляла собой двухэтажною разборную конструкцию, а мастер получал заказ и месячный набор косметики по уходу за волосами для всех своих женщин.

Увлеченный воплощением новой идеи, наир Влас сразу скрылся в мастерской, оставив торговый зал на домочадцев. Он ушел ни на что не обращая внимание, а вот Ниле представилась весьма забавная картина.

Старшая наира сидела за прилавком, снисходительно глядя на дочерей. А те практиковались в флирте и покорении мужчин на ее старших рабах и Стефе. Ван каким-то образом умудрился все-таки избежать их внимания. И он с таким же выражением снисходительности в глазах, как и у наиры Влас, наблюдал за разворачивающейся картиной.

— Ох, это было так страшно, вам, наверное, было чрезвычайно тяжело. Но вы так держались! Такой гордый, непобежденный! — На вид средняя по возрасту из девушек, с весьма смелым декольте, наступала грудью на Майта. Майт тонул взором в ложбинке и старательно делал вид, что польщен словами девушки.

— Милая, я точно знал, что гед-то в этой толпе кто-то переживает обо мне. И я очарован тем, что это были именно Вы. — Майт перехватил ладошку девушки и поднес к губам. А сам продолжал пожирать взглядом округлые полушария, горделиво выпирающие из кремовых кружев.

Похожая картина разворачивалась и у другой пары. Младшая из дочерей, с не менее глубоким декольте и такими взглядами из-под ресниц, которым бы позавидовал и сам Покровительница Любви, очаровывала эльфа. Тот снисходительно улыбался, смотря на девушку, как на невинное, но избалованное сверх меры дитя. Дитя сопротивлялось такому мнению и пыталось строить искушенную даму. Начала разговора, как и в первом случае, Нила не услышала, но выловленная фраза заставила впасть в ступор.

—..и я думаю, что рабы-эльфы скоро войдут в моду. Или даже мужья. Говорят, что вы раб по договору Это правда?

— Да, наира. — Эльф усмехался уголками губ. — Вы совершенно правы.

— А когда станете свободным, может останетесь у нас? Вы были бы очень популярны.

— Это очень заманчивое предложение. — Эльф вдруг остановил горящий взор на лице девушки и провел кончиком языка по нижней губе. От этой недвусмысленной перемены выражнения его лица и самой манеры говорить, девушка засмущалась и растеряла всю свою показную браваду.

И только у третьей пары разговор шел о каких-то травка-цветочках и современных средствах для придания сияния коже. Стеф отшучивался, что он обычный целитель, а все эти мази и притирки для женщин, что-то из высшей категории целительского образования и доступны не каждому. Девушка с премилой улыбкой уверяла юношу, что он вероятно себя недооценивает. Потому что она уверена, что он превосходный целитель и в травах разбирается не хуже мастера Розаро.

«А она не глупа, по сравнению с сестрами.» — Подумала Нила и решительно свернула балаган.

— Мы уже закончили с мастером. Наира Влас, благодарю за теплый прием, ваши дочери просто очаровательны.

— Ах, Вы так любезны, — дама с умными глазами откровенно потешалась, — заходите почаще, мы вас всегда рады видеть.

На этой любезной ноте наиры распрощались, а девушки все строили глазки и не хотели отпускать своих жертв.

Нила не дожидаясь, пока все закончат прощаться, вышла из торгового зала на улицу.

И направилась в сторону рынка, завтра утром надо быть в лечебнице, а, значит, продуктов стоило бы закупить на несколько дней вперед. И докупить еще трав и кое-что из инструментов. Например, ступку, средний котел, весы, баночки, и еще кучу мелочей, которые она тащить сюда на стала, а попросить у Розарио не успела. Возможно, сначала стоит поинтересоваться в лечебнице, сохранились ли старые инструменты, которыми уже никто не пользуется?

Тратить деньги на то, что можно было получить бесплатно Нила намерена не была.

Глава 18

— Ван, тебя задели? — Нила внимательно рассматривала плечо и правую руку сильфа. Магическим взглядом она видела глубокие повреждения на этих местах, но глаза открытую рану фиксировать визуально отказывались.

— Все хорошо, госпожа, никаких повреждений нет. — Напряженным голосом отозвался Ван.

Нила вздохнула и принялась лечить, опираясь полностью на свой внутренний взор.

Вот и первое доказательство того, что не все так оптимистично, как пытались рассказать оборотни. На обратном пути с рынка на них напала группа вооруженных людей, около десяти человек. Эльф и сильфы сориентировались быстро, Стеф немного растерялся, но потом тоже вступил в бой, Нила и не знала, что он умеет так здорово работать кинжалом. Эльф поделился одним из двух, что подарила ему Нила. У обоих сильфов оказались с собой обычные кухонные ножи, не иначе, как с кухни наира Розарио. Значит, все-таки постоянно с собой носят.

Им повезло в том, что нападавшие тоже были вооружены не мечами, а короткими кинжалами.

Из этого можно было сделать и неутешительный вывод: в их планы входило быстро убить, а не наделать шума. Значит, это не просто грабители или пришедшие за мщением.

И надеялись они взять количеством и внезапностью, но вооруженные эльф и сильфы перекроили все планы нападающих. Такого мастерства Нила никогда не видела: ни на тренировках боевиков, которые ей несколько раз пришлось наблюдать в академии, ни. а больше она нигде полноценных сражений и не видела.

Даже Ван, не смотря на свой юный возраст, не просто двигался — он танцевал. И все равно, что в руках нож для разделки мяса, разил он ничуть не хуже боевого оружия.

Стеф, конечно, отставал от нелюдей, но со своим противником справился.

Нила настолько оказалась зачарована открывшейся картиной боя и напугана, что не сразу заметила, как к ней подкрался один из нападающих.

И распрощаться бы ей в тот момент с жизнью, да только Ван заметил опасную тень и, быстро покончив со своим противником, бросился девушке на выручку. Не успевал. Подставился под клинок сам, получив скользящий удар в правое плечо и в руку.

А затем одним молниеносным движением перекинул нож в левую руку, а вторым — перерезал нападающему горло.

Если Нила и смотрела до этого на разворачивающийся бой, как на красивый, дерзкий, опасный танец, опешив от внезапности нападения, то два убийства, совершенные на ее глазах одно за другим, ввергли в шок.

Глядя, как из тонкого и глубокого разреза толчками выливается кровь, пузырями выходит воздух, а пальцы скребут каменную кладку улицы, девушка потеряла сознание.

Привело в чувство мягкое тепло, исходящее от холодных, дрожащих пальцев.

— Стеф… — Большие серые глаза смотрели с участием, парень убрал ладонь с ее лба и невесело усмехнулся.

— Тяжело? — Нила судорожно сглотнула и кивнула головой. Стеф тоже выглядел не очень, его потряхивало и по лицу катились крупные капли пота.

— Я не знала, что ты умеешь с оружием обращаться. — Откашлявшись, произнесла Нила.

— Отец научил. Он считал, что даже целитель, если он мужчина, должен уметь защитить себя и семью. Приучал постепенно. Наверное, стоит ему сказать все-таки спасибо. А я так за эти пытки оружием его ненавидел в детстве, кто бы знал!

Нила помолчала, давая время Стефу, чтобы справиться с эмоциями и себе, чтобы переварить услышанное. Насколько плохо она его знает, оказывается.

По лечебнице воспринимала, как немного грустного и спокойного парня с мамиными пирогами… А если копнуть глубже?

— Где остальные? — Нила огляделась. Они сидели в небольшом сквере с фонтаном и клумбами.

— Собирают вещи и те продукты, что не вывалялись в грязи или хотя бы не были растоптаны.

Нила о продуктах и забыла совсем. Будет печально, если большинство из них пропадет, и так скоро они начнут испытывать нужду. Горькие мысли прервались голосом Стефа.

— Не грусти, мы со всем справимся, вот увидишь? — Он прижал девушку к себе, положив ее голову к себе на грудь и принялся слегка раскачиваться, успокаивая, вводя в транс. — Травы твои точно уцелели, я видел. Сваришь из них… Ээээ…Что ты там из них варить собралась?

Нила не смогла сдержать смешок, успокоил называется.

— Хорошо, что я котел и инструменты не купила, они хрупкие. — Нашла во всей ситуации хоть что-то хорошее.

— Вот видишь, уже что-то положительное, — преувеличенно веселым голосом заявил Стеф.

И тут Нила увидела троих мужчин, несущих тяжелые корзины, правда, теперь их было не четыре, а три.

Походка Вана ей сразу не понравилась, слишком напряженная и корзина в левой руке.

Теперь эти тайны: рана есть, но ее нет. Что скрывает этот мальчик за своими пронзительными глазами с фиолетовыми всполохами? Другую внешность? Очень похоже.

Они, все пятеро, опять ждали у лестницы с обратной стороны дома.

— Нила, Покровители, что случилось? — Первая их заметила Олли и быстро пошла, практически срываясь на бег. Она с тревогой в глазах крутила и трясла Нилу, пытаясь на ней обнаружить. Побои? Кровь?

— На нас напали, — отозвался вместо Нилы Стеф, кладя свои ладони поверх Оллиных спокойным жестом и также спокойно убирая их с Нилы. — Ниле нужен покой и отдых, а еще лучше чашка горячего отвара.

Олли с изумлением уставилась на парня, изумление сменилось каким-то болезненным выражением, зрачки расширились, дыхание участилось.

— Да-да, я сейчас… — Растерянно произнесла она и поспешила в направлении дома, затем также резко, как и сорвалась с места, остановилась и развернулась в обратном направлении.

Подойдя к Ниле, стараясь ни на кого не смотреть, она коротко приказала:

— Ключи, — и протянула руку.

— Там охранка, Олли, ты ее сама не снимешь. — Нила не понимала такого поведения оборотницы. — Помоги лучше мне, пусть Стеф заберет у Вана корзину, он был ранен…

— Стеф? — Перебила Нилу Олли, по ее реакции целительница поняла, что из всего вышесказанного оборотница не уяснила ни-че-го.

— Ох, я и забыла, что вы не знакомы. Олли — это Стеф, целитель, переехал временно из Портэйи, будет работать со мной и жить с нами. Стеф — это Олли, оборотень, воин, и… — Нила помедлила, — мой друг?

Последнюю фразу она произнесла глядя в зеленые глаза оборотницы.

— Друг, — подтвердила та, улыбнулась и крепко обняла Нилу, уже не отпуская из рук до самого дома, поддерживая все еще бледную и слабую целительницу.

Остальные дожидались у лестницы, Марика явно нервничала и кусала губы. Когда они поравнялись с оборотнями, она шагнула вперед к Майту и потянула носом воздух. Сильф обреченно усмехнулся и погладил девушку по щеке свободной рукой. Глаза оборотницы вспыхнули такой надеждой, что Нила нахмурилась. Если Сильф поиграется с девочкой и бросит, то она собственноручно обрежет ему волосы… А то и магически лишит мужской силы.

Ганс был краток и весьма "тактичен":

— Все живы? — Дождавшись кивка от Нилы, добавил, — предлагаю сначала пожрать, заодно расскажете, что случилось и познакомите вот с этим, — он ткнул в грудь Стефа пальцем. — А потом уже решим, что делать дальше.

— Согласен, — протянул Трион, — на сытый желудок думается легче, а вот представить молодого человека можно и сейчас, — и он подошел к целителю, протянув руку, — Трион.

— Стеф. — Сероглазый маг даже не поморщился на крепкое рукопожатие воина, на что Трион только хмыкнул, принимая Стефа.

— Аннет. — Оборотень предостерегающе смотрел, но целитель и не думал насмехаться.

— Ганс. — Недовольный блондин тоже пожал руку Стефу и махнул в торону Марики, — Марика, но можешь с ней не знакомиться, она уже влюбилась.

На эти слова девушка вспыхнула и зашипела на Ганса.

Майт успокаивающим жестом привлек ее к себе и положил руку на плечо. Выражение лица девушки сразу смягчилось, глаза заблестели. Она и так была красива, но внутреннее ликование и счастье сделали эту красоту какой-то неземной.

— Всё? Все? А теперь жрать. — И Ганс первым отправился вверх по лестнице.

«И куда поперся?» — Нила не сдерживала себя в мыслях, поднимаясь вверх вслед за могучей фигурой. На верхней площадке перед дверью пришлось потеснить наглого блондина и снять охранку с двери.

Не кухню отправились девушки, оставив парней знакомиться дальше, но внезапно за ними увязался и Ганс. Нила удивилась, неужели помогать будет? Но не тут то было. Ганс сразу начал заглядывать во всем кастрюли и проверять — где и что можно урвать до основного приема пищи.

— Нил, ты меня извини, — проговорил он, прожевав и проглотив мясное рагу, немного которого оставалось в кастрюле. — Я завтрак проспал, а после боевок, да без завтрака… — Ганс не закончил, поскольку его полностью поглотило содержимое кастрюли.

— А нечего было всю ночь барышнями промышлять. Раньше бы спать лег и вовремя встал. — Проворчала Олли, выкладывая уцелевшие продукты на стол.

— Ты просто живешь скучно, можно подумать, что человек или гном, а не оборотень. — Парирова Ганс, продолжая жевать. — Нда, поваляло их знатно…

Нила тоже задумчиво рассматривала содержимое корзин, полностью перекочевавшее на стол. Только травы остались аккуратно упакованными, и то, только потому, что лежали в отдельной котомке, которую несла она сама.

Часть фруктов и овощей остались целы, мясо можно было отмыть, рыба не пострадала, а вот зелени почти не осталось, о яйцах можно было и не вспоминать, они все оказались на мясе.

— Что готовить будем? — Сквозь мысли донесся голос Марики.

— У меня есть мука, еще оставались яйца. Предлагаю сделать рыбный пирог. И из мяса что-то горячее. Что можно приготовить быстро, есть идеи?

Идей оказалось предостаточно и уже минут через сорок, поставив пирог в духовку, девушки смогли наконец-то накормить и оголодавших мужчин, и себя, супом.

— А где Ганс? — Спросила Марика после того, как тарелки из-под супа сменились кружками с отваром и уцелевшими фрагментами сладких галет.

Ответ не заставил себя долго ждать — из спальни Нилы послышался звучный храп.

— Он спит, — флегматично ответил Тэй.

— В моей кровати? — Нила в удивлении приподняла бровь.

— Угу. — Эльф продолжил так же флегматично. — Сказал, что мы ему разговорами мешаем и ушел в спальню.

— И вы позволили? — Девушка не возмущалась, скорее ее забавляла ситуация. Ганс поведением напоминал ей того брата, о котором она всегда мечтала, и которым ее родной брат так стать и не смог.

— Проявили солидарность и заботу, — вместо Тэя ответил Майт. — Хоть какой-то мужик в твоей постели спит.

— Еще скажи греет, — проговорила Нила с иронией в голосе.

— Ну ты же не хочешь, чтобы кто-то ее согревал, пусть хоть погреет. — Тэй интонацией выделил слово «согревал». Нила раздраженно прищурила глаза, но при всех скандалить не стала, как и будить оборотня. Если он и правда не спал всю ночь, а впереди его ожидают еще и учебные тренировки, то пусть лучше выспится, чем будет с ними в очередной раз обсасывать на разные лады произошедшее.

За два часа разговоров так ни к чему и не пришли, кроме того, что Нилу всегда будет сопровождать кто-то из рабов. Понимая, что оружием всех Нила не в состоянии обеспечить, оборотни обещали помочь в этом вопросе.

Отказываться от предложения девушка не стала, не в ее положении раскидываться подарками.

Разбудив Ганса оборотни собрались на занятия и уже вышли на улицу все, кроме Олли. Она все еще оставалась в комнате, у порога, и все не решалась что-то сказать. Наконец, выдавила из себя:

— На выходных в таверне «Золотой щит» обещают приезд менестрелей. Вы не хотите с нами сходить? — Спросила девушка у Нилы, при этом почему-то бросая взгляды на Стефа. Целитель или не замечал, или делал вид, что их не замечает повышенного внимания к себе.

— С удовольствием, я так давно никуда не ходила… Просто так. — Нила загорелась идеей.

— Хорошо, — просияла Олли, — тогда, если мы не сможем вырваться еще раз с учебы на неделе, то в субботу вечером обязательно зайдем за вами.

— Кажется, у нас обнаружился еще один покоритель девичьих сердец. — Немного ревниво проговорил Тэй, когда за оборотницей закрылась дверь.

Все промолчали, обсуждать данную тему посчитали некорректным по отношению к Олли, а что об этом думает сам Стеф — он решил не распространяться.

Нила еще некоторое время сидела на диване в гостиной, раздумывая, стоит ли поднимать так беспокоившую ее тему. И, наконец, решилась:

— Майт, — обратилась она к старшему сильфу, — я позволила вам строить свою личную жизнь, как сочтете нужным, но, понимаешь, Марика хорошая девушка. Если хочешь ее только использовать, лучше остановись сейчас. — С этими словами, стараясь не смотреть на реакцию парней на ее слова, Нила поднялась и только собралась пожелать всем светлой ночи, как услышала ответ.

— Нила, помнишь ты как-то спросила "мне такое внимание со стороны женщин непривычно или меня считают недостаточно красивым"? — Медленно произнес сильф.

— Помню. — Нила обернулась. Майт смотрел на нее таким пронзительным и одновременно тяжелым взглядом, что девушка села обратно на диван.

— Ты была права и в первом, и во втором случае. — От удивления Нила даже приоткрыла рот.

— Тебя считают некрасивым?! — Она во всю рассматривала высокий лоб, тонкий, чуть с горбинкой, нос, миндалевидные глаза, под черными бровями, узкие, но не тонкие губы, сейчас изгибающиеся в невеселой усмешке.

— По сравнению со многими моими соплеменниками и соплеменниками Диритэя — да. Понимаешь, у нас мало женщин, катастрофически мало. Похищение женщин других рас не спасло ситуацию, все равно от них продолжают рождаться исключительно мальчики. В итоге наши женщины стали слишком переборчивы и считаются вполне нормальными браки между одной женщиной и несколькими мужчинами. Поэтому за все время военных действий никто ни разу не видел ни одной женщины-эльфа или женщины-сильфа. Они все в городах. Так вот, Диритэй тоже не считается красавчиком.

Нила уже в открытую не удивлялась, но искоса поглядывала на эльфа, который делал вид, что речь вообще ни о нем и любовно точил кинжалы.

— Но, — продолжил Майт, — он из правящего рода и, возможно, когда-то будет одним из Совета. И недостатка в предложениях у него не будет. Я же, напротив, из третей, младшей, ветви правящего рода, еще и внешностью не удался. Перспективы быть любимым или хотя бы просто женатым практически отсутствуют. А теперь подумай сама, — голос сильфа стал строгим и жестким, — если выпала возможность насладиться искренними чувствами, то кто от этого откажется? Поверь, никто из нас. Даже если это будет всего лишь игрой. Играться я не буду, но и взаимности ей обещать тоже. Тем более чувств на всю жизнь. И ты права, ты обещала нам не лезть в нашу личную жизнь. — Сильф откинулся на кровать, давая понять, что разговор окончен.

Нила чувствовала себя странно униженной, словно ее отчитали, как ребенка и, главное, ни за что. Она не собиралась лезть в чьи либо отношения, но Майт всегда ощущался с каким-то внутренним изъяном. Жестокостью? И поэтому она попросила, всего лишь попросила.

Никто из мужчин не смотрел на нее, даже Стеф. Всегда позитивный и улыбчивый, он сейчас с серьезным лицом читал какой-то фолиант по целительству, но глаза его застыли неподвижно.

Нила молча встала и скрылась за дверью спальни. Если такая реакция всего лишь на предположение, даже не на замечание. То что же будет, когда дело дойдет до противостояния в серьезных вопросах?

В который раз, как только отношения начинали налаживаться, она получала щелчок по носу. Они чужие. Слишком чужие. Со своими привычками, правилами и своим отношением к жизни. В конце концов, их задача вернуть долг… И даже не ей, а своей Богине, которая давно от них отвернулась.

А потом Нила останется со своей жизнью. Одна.

Внезапно накатила злость. Они — рабы. Так пусть хотя бы на нее работают, а то получается все на ней: от заработка средств, до готовки и уборки. Зачем ей эта бесполезная ноша? А Стеф пусть ищет себе сам квартиру. И так слишком тесно.

Ворочаясь, полная злых мыслей и чувств, Нила не заметила, что опять наружу вышел темный дар, в комнате сгустились тени, похолодало на несколько градусов, а по волосам то и дело стали пробегать искры.

Крик она услышала уже сквозь дрему. В первый момент решила, что ей это приснилось.

Но крик повторился. Кричали на незнакомом мелодичном языке, странным высоким голосом, практически таким, как у Тэя, но точно не он. Тембр голоса казался еще более чуждый для человеческого уха, более глубокий и еще более чувственный. Вскоре к крику присоединились еще голоса и раздался шум, донеслись ругательства на привычном, союзном.

Как была в любимой короткой полупрозрачной рубашке, даже без халата, Нила выскочила в соседнюю комнату.

Магический свет отсутствовал. Луна в окне стояла бледная и неестественная, но ее сияние пожирали темные сгустки, пеленой закрывающие оконный проем.

— Включите свет, — потребовала Нила.

— Не получается, — опять этот чужой голос с нервными нотками.

Нила по памяти, почти наощупь, подошла к магическому светильнику и дотронулась до него. Но вместо желтоватого дневного света комнату залил мрачный потусторонний фиолетовый.

— Госпожа… — Тихо ахнул кто-то голосом Тэя.

— Нила, Покровители… Нила! — Раздался голос сильно испуганного Стефа.

— Что произошло? — Нила слышала в своем голосе холод, но не могла ничего с этим поделать. Сейчас он был частью нее самой. И мрачный свет был приятен. — Кто кричал?

— Я. — Чужим же голосом разговаривал Ван.

— Майт… — Глухо продолжил он, и только тогда Нила обратила внимание, что рядом с Ваном на диване, где они спали с Майтом, лежит нечто…

Волосы остались теми же: красивыми, блестящими, черными, но куда делись точеные черты?

Лицо стало грубым: тяжелая квадратная челюсть, широкие ноздри, крутые надбровные дуги, уши стали короче, но все равно больше, чем у человека, оборотня или гнома и при этом остались заостренными. Изменилось не только лицо, тело стало короче, кожа из белой превратилась в землистую, ногти загрубели и стали более плоскими. Синева глаз поблекла и они взирали на нее с ужасом.

Нила расхохоталась. Веселый, высокий девичий смех жутким образом не сочетался с полуголой фигурой, облаченной только в белую ночную рубашку, сквозь которую просвечивали напряженные соски и темный треугольник между ног. С русыми волосами, искрившимися магией и со стекающей с них тьмой.

И с неожиданно посветлевшими глазами: из карих они превратились в насыщенно-изумрудные.

Весь чуждый для мужчин силуэт подсвечивался кошмарным для обычного глаза фиолетовым свечением. Никто не шевелился. Из всех присутсвующих только Тэй видел, как в Ниле просыпается тьма.

Но никогда раньше она не появлялась в такой форме, еще более сильная, сравнимая по силе с ведущими магами детей Леса, она стала изощренней.

— Он думал, что уродлив, потому что на него не обращают внимание женщины? Так вот, сильф, теперь ты видишь свою внутреннюю сущность, и все остальные ее тоже видят. Такое твое наказание за то, что причинил обиду. Сможешь справиться с собой, вернется прежний облик. Нет — навсегда таким останешься.

Нила развернулась и вышла из комнаты, оставив за спиной звенящую тишину.

Утро выдалось безрадостным для всех.

Нила встала пораньше, чтобы перед тем, как идти на работу, успеть рассказать своим рабам об их обязанностях. Стеф ходил немного сумрачный и кидал на девушку странные взгляды.

Своих рабов Нила, уже успевшая принять душ и на скорую руку позавтракать, застала в их комнате, которая выполняла и роль гостинной.

Майт сидел на диване, сгорбившись и опустив голову, локти его покоились на коленях, руки сцеплены в замок перед собой. Рядом со старшим сильфом расположился Ван, по его лицу невозможно было прочесть о чем он думал. Тэй сидел за столом и рассматривал картинки в той самой книге, которую вчера якобы читал Стеф.

— Светлого утра, — произнесла Нила совсем не светлым голосом. — С этого дня я ввожу новые правила. Тэй вскинулся и лицо его напряглось. — Поскольку мы со Стефом работаем, то домашние обязанности полностью возлагаются на вас троих. — С этими словами вскинулся и Майт, даже что-то порывался сказать, но Ван успокаивающим жестом пресек эту попытку.

— Диритэй, — эльф скривился, Нила давно не называла его полным именем, и возвращение этого обращения указывало на скачок назад во всем завоеванном доверии. — Ты сходишь к мастеру Власу и узнаешь по поводу заказанных кроватей. Мне нужно знать: не изменились ли сроки и есть ли возможность изготовить их раньше. Ван и Майт занимаются уборкой и готовят. И только попробуйте из продуктов сделать что-то несъедобное, есть будете сами. Я за этим прослежу.

Нила недобро улыбнулась и собиралась выйти на лестницу, дожидаться Стефа там, но на полпути обернулась и подошла к Вану, прищурив глаза.

— Ван, ты все понял? — Сильф кивнул. — Я не слышу…

— Да, госпожа, — все тот же чужой голос. Окутал и возбудил желание слушать его бесконечно.

— Что с твоим голосом?

— Это мой голос восстановился, госпожа. — Нила поняла, что возбуждение становится сильнее, а снимать его сейчас не с кем, да и рабочий день впереди.

— Ты поэтому вчера весь день молчал?

— Да, госпожа. — Ох, не к добру.

— Странный голос. Приятный, даже слишком, но совсем не вяжется с твоим обликом. Старайся поменьше говорить, особенно на людях. — задумчиво сказала Нила и покинула помещение.

Глава 19

Всю дорогу до лечебницы Стеф молчал. Хмуро молчал и смотрел куда угодно, но только не на девушку, с которой он рядом шел.

Нилу такое непривычно-негативное отношение раздражало, но, впрочем, не настолько сильно, чтобы попытаться вызвать Стефа на разговор. Тем более ей и так было о чем подумать.

И дело касалось не первой сильной ссоры с рабами, не отсутствия денег, ведь заказы от оборотней могли существенно сгладить картину. Правда, тогда Ниле надо открывать лицензию, потому что, если узнает гражданская стража о том, что она торгует препаратами без лицензии, неприятностей не избежать.

Но на данный момент на передний план размышлений девушки опять вышли сны.

Сегодня огоньками ее никто не мучал, вернее пытался, но Нила слышала только какое-то шепение, словно тот, кто управлял данным сном не смог пробиться через защитный барьер. Который, Нила, кстати, и не ставила.

Но к ней опять пришел некто в тумане. Сегодня он был взвинчен, озабочен, строг. От обычной насмешливости и некоторого равнодушия не осталось и следа.

Сегодня они долго разговаривали, очень долго. И Нила знала, что о чем-то чрезвычайно важном, но не могла вспомнить о чем именно.

И сейчас, в дороге, пока след воспоминаний и эмоций ночи еще не остыл, она пыталась сосредоточиться.

Вот снова белесые щупальца, что обвивались вокруг талии, гладили руки и ноги, касались лица. Ниле даже иногда казалось, что от этих движений говоривший успокаивается, голос становится мягче, из него уходит напряжение.

Девушка уже привыкла к тому, что каждый раз неведомое существо старалось быть еще ближе. Но она так и не поняла кто это и даже не узнала какого оно все-таки пола.

Перекинувшись ставшими привычными несколькими язвительными фразами, они оба сначала притихли. А потом, потом ей сказали…

"Что мне сказали? Что-то связанное с моей магией… Точно, голос сказал, что сила моя растет, обе силы, и будут расти еще больше, пока в один момент не уравновесят друг друга. И это равновесие почему-то очень важно…" — С трудом протискивались, скловно через какой-то барьер обрывки фраз-воспоминаний.

«Кому важно? Зачем оно важно?.. Нет, ничего не помню.» — Нила на ходу потерла виски и нахмурилась, пытаясь еще больше сосредоточиться. Стеф впервые за всю дорогу искоса посмотрел на нее озабоченно, но так и не заговорил.

Дальше… «Вот закрыть бы глаза, может тогда вспомню быстрее… Но тогда я упаду.»

Что же дальше…

"Точно! Он, голос, сказал, что после того представления, вот тут голос стал особенно злым, что она устроила ночью, и еще целой череды случайностей и совпадений, о ней и ее двойном даре узнал некто, кому знать вообще не просто рано, а вообще не надо." — Нила почувствовала, как инголочка страха кольнула и спряталсь до поры до времени.

«И теперь… И теперь мне надо остерегаться не только политических игр детей Леса, но и. кого-то еще, кто имеет на них влияние. Получается, что мне надо остерегаться… Ай, опять туман остался только…»

И легенда, голос ей рассказывал легенду про Богов этого мира, всех Богов, кроме Дюжины. С ними что-то случилось, что-то очень нехорошее…

«И сейчас всем народам помогает, голос же называл… Вспомнила! Смерть! За всеми народами следит ПокровительницаСмерть… А остальные… У нас нет остальных Богов… Суйх! Трижды Суйх! Нет их! Быть этого не может! Все Храмы, все Гласы, все Жрецы, все это по накатанной! Но… Не работает.»

Нила, осознав открывшуюся ей реальность, застыла с полными ужаса глазами посреди улицы. Стеф тоже остановился и бескопокойство в его глазах только усиливалось, он уже хотел было заговорить, но Нила резко тряхнула головой и зашагала дальше, погруженная в свои мысли и даже не обращая внимание на молодого человека.

Девушка пыталась вспомнить еще что-то, чем разговор закончился. Речь шла о каком-то перекосе из-за чего… Из-за чего… Это связано с оборотнями… На самом деле при исходе Богов — вспомнить бы еще, что случилось — пострадали не только дети Леса, но и оборотни. Причем, пострадали ужасно. Случилось что-то непоправимое, что-то очень-очень плохое.

«Суйх!» — Выругалась по-привычке Нила и попыталась абстрагироваться от воспоминаний вообще, может, если их не пытаться изъять из глубин памяти насильно, то они всплывут сами по себе?

Тем более они со Стефом уже стояли на пороге лечебницы.

Являться пред светлые очи полуорка сегодня не пришлось, от чего Нила только вздохнула с облегчением. Вроде ничего непоправимого и не произошло, а неприятный осадок после того, как ее кинули практически на произвол судьбы, остался.

Сразу при входе в лечебницу Нилу перехватил дежурный и направил на второй этаж искать мэтра Нимаса. Судя по сбивчивому объяснению молоденькой девушки, Ткахт Соовит поручил именно ему курировать практику Нилы. Стеф остался на первом этаже, где лежали пациенты с особенно сложными заболеваниями и ранениями. Поскольку он был уже два года как не практикантом, а полноценным младшим целителем, то и работа ему досталась соответствующая.

Мэтр Нимас оказался пожилым благообразным мужчиной, с зычным голосом и суровым нравом. Младшие целители под его чутким руководством слаженно порхали по второму этажу, казалось, даже не отдыхая. За Нилой он закрепил три палаты в дальнем конце коридора — Сиреневую, Лунную и Фиалковую.

Не смотря на то, что на втором этаже случаи были полегче, чем на первом: два военных с ожогами, один с колотым ранением живота и многочисленными порезами на руках и ногах, мать, с отравившемся ребенком, старик с больной спиной, наир с сильным кашлем и девушка, попавшая под копыта коня, Наила к концу дня вымоталась совершенно. Еще давали о себе знать последствия лечения сильфов.

К концу смены она еле доплелась в комнату отдыха, чтобы снять с себя лекарский халат с кармашками. В комнате обнаружился мэтр Нимас, который поворчал по поводу присланного неокрепшего ребенка и велел завтра выходить опять в дневную смену.

Стеф ее уже ждал на ступеньках лечебницы, все так же ни слова не говоря, как и утром, пристроился рядом. Девушка не понимала его поведения, да и не хотела. Если сильфы ему так дороги, то так тому и быть.

Тем не менее, часть пути он постоянно косился в ее сторону и хмурился, вроде как над чем-то размышляя. В итоге выдал:

— И часто ты так преображаешься?

— Ты про мой второй дар? — Переспросила Нила. — Нет, не часто, только когда очень сильно разозлена. Но с появлением в моей жизни рабов некромантская сущность стала появляться гораздо чаще, чем обычно. И стала более сильной… — Нила только сейчас поняла, что ведь и правда, если раньше светлый дар преобладал значительно, то теперь только на треть, не больше.

— Никогда раньше не думал, что ты бываешь такой… — Молодой человек замялся, подбирая слова.

— Страшной?

— Восхитительной. — Стеф вдруг улыбнулся, не так светло, как обычно, но уже что-то.

Нила со скепсисом в глазах приподняла одну бровь.

— Судя по тому как ты отреагировал, вторая я все-таки страшна.

— Скорее опасна и скора на расправу. — Доверительно сообщил Стеф, — Я рад, что увидел тебя такой…

— Почему?

— Раньше считал тебя чуть ли не полубогиней смирения и целомудрия — никакого разгульного образа жизни, учеба, всегда добра и тактична. Про твой второй дар знают все, но мало кто понимает что он представляет собой. Это ведь не та некромантия, к которой мы привыкли, а мутация чистого дара. Разве некромант сможет вот так наказать? Нет. И ты это знаешь, и я. Только ушастые не в курсе.

— И к чему ты ведешь? — Нила напряглась и смотрела на Стефа уже с подозрением. Сильно он менялся, может и в лучшую сторону, но слишком быстро. Она не успевала за этими переменами и готова была подозревать его уже Суйх знает в чем.

— К тому, что у меня пелена с глаз спала. Я тебя слепо боготворил и не знал, как признаться в своих чувствах. А вчера вдруг понял, что и не знал тебя, настоящую. И чувств, наверное, никаких и нет. Только придуманные к несуществующей тебе. Многое пришлось переосмыслить. Я очень надеюсь, что ты воспримешь то, что я сейчас пытаюсь сказать. В городе я останусь, тут хорошая практика, и с новым домом вопрос решим. Но встречаться я буду с другой девушкой. — С каким-то торжеством в голосе закончил целитель.

Нила перебирала ногами и ее сознание заполняло осознание всех действий Стефа до этого времени. И его наивные приглашения разделить с ним пищу, и желание помочь, и даже светлые улыбки. Уж не одной ли ей они были предназначены? А она на все это не обращала внимание и воспринимала парнишку, как друга, приятеля. Но возлюбленным она его не видела, даже любовником. От того, что Стеф сейчас рассказал ничего внутри не царапнуло, только накрыло облегчение. Если бы все продолжалось и дальше, Стеф бы на что-то надеялся. А что она могла бы ему предложить? Ничего. Ничего, кроме дружбы. Но какая дружба, когда один надеется, а второй равнодушен?

Дальнейшее молчание было уже уютным. Все точки расставлены для обоих. Перед лестницей Нила дотронулась до руки Стефа и остановила. Когда он, удивленный, обернулся, порывисто обняла, не зная как еще выразить свою признательность за все то, что не случилось. Но, кажется, он и так все понял, без слов. Обнял в ответ, а когда она подняла голову, прикоснулся губами к ее рту. Легко, ставя точку, окончательную, для себя. А Нила почему-то подумала, что не эти губы она хотела бы сейчас почувствовать и пах этот мужчина совершенно не так.

Рабочие дни до пятницы слились в одну серую массу. Нила выматывалась до такой степени, что сил хватало только на ужин и чтение, которым снабдил мэтр Нимас, считая, что более углубленные знания по некоторым разделам целительства пойдут исключительно на пользу его практикантке. Нила не спорила, материал и правда был интересным, а с учетом того, что на полях личных книг мэтра присутствовали сноски, выполненные его рукой — они становились практически бесценными.

Иногда к ней в спальню заходил Тэй, садился и, немного помолчав, наблюдал, как Нила учится. Потом ложился рядом, стараясь положить голову ей на колени. Нила улыбалась этому кошачьему поведению и перебирала тяжелые, шелковые пряди, массируя эльфу голову. Он молчал, недолго, а потом начинал рассказывать как прошел день, чем они все трое занимались.

Когда он сделал так впервые, девушка очень удивилась. она думала, что Тэй тоже будет держаться с ней прохладно, как Ван или избегать, как Майт. Но в первый же вечер, когда Нила после напряженного ужина спряталась в своей комнате, к ней кто-то постучался и, в ответ на разрешение, дверь отворил эльф.

— Я побуду с Вами, можно?

— Проходи. — Пожала плечами Нила, делая вид, что ей все равно, хотя сердце предательски дрогнуло.

Когда же Тэй лег рядом и уткнулся носом в бедро, обнимая ее ноги, Нила несколько опешила.

— Тэй, что ты делаешь? — Возмутиться не получилось.

— Я скучал. Так привык быть рядом, что едва пережил сегодняшний день. — Выдавил из себя мужчина фразу, от которой у девушки потеплело на душе.

Руки сами потянулись к его волосам.

— Прости меня, что не заступился. Майт бывает резок. Но я не думал, что ты воспримешь его выбрыки так близко к сердцу. Слишком, видимо, сам к ним привык.

— Не стоит, — Нила бережно провела пальчиками по лицу эльфа, от чего тот вздрогнул и зажмурился. — Я могу и сама за себя постоять. Но ты иногда можешь ходить со мной в лечебницу, если не запланировано больше ничего. И я на тебя не сержусь. — "Потому что ты мне слишком дорог", закончила Нила фразу уже мысленно.

Сегодня Тэй сообщил, что кровати будут готовы на следующей неделе, рассказал о том, что Майт не может ее простить и копит злость, становясь с каждым днем все страшнее. Готовят и убирают Ван с Тэем, а старший сильф ничего не делает и…

— Нила, может как-то можно вернуть ему прежний облик? Он, как выгорел, осталась только пустота, заполненная злостью, ненавистью и страхом. Он не навредил тебе до сих пор только благодаря метке.

Нила задумалась, пытаясь абстрагироваться от окружающего и обратиться к своему второму дару. Который и отзываться с некоторых пор стал непривычно, словно был живой, пости самостоятельной силой, но при этом принадлежал полностью девушке. Даже перед внутренним взором он не стелился матово, а играл искрами, а за ним следом мерцал изумрудом и целительский дар.

И мерцающая фиолетовая сила откликнулась, подсказав набраться терпения и подождать. Не так уж и сильно этот сильф наказан — давала понять она. Совсем немного, чтобы задуматься и понять, что не все упирается во внешность.

— Тэй, надо подождать до конца недели, все скоро решится, и для Майта. и не только. Что еще интересного произошло? Как дочки мастера Власа?

— Неисправимы, — с выражением сказал эльф, — только старшая выделяется и умом, и характером. Кажется она понравилась Вану… Ой, Нила, что ты делаешь?! Полегче! — Эльф шипел и извивался, пытаясь вырваться. Девушка сидела с застывшим взглядом, сжимая в кулаке пряди его волос у самых корней.

С трудом разжав удерживающие его пальцы, эльф всмотрелся в лицо девушки.

— Нила, что случилось? — Девушка вздрогнула и уже осознанным взглядом посмотрела в желто-зеленые выразительные глаза.

— Я что-то сказала? Что я сделала? — Нила с недоумением и вкраплениями неверия уставилась на ладонь, между пальцами которой висело с десяток золотистых волосин.

— Ты замерла и вцепилась всей пятерней мне в волосы. Удивлюсь, если плешь не появилась, — пытался разрядить обстановку эльф, — и взгляд был такой безумный. Как у моей тетушки Мартинии, когда она узнала, что ей второй муж изменяет… Ты что-то видела, почувствовала?

— Не видела. Почувствовала… С кем-то близким должно случиться плохое. очень плохое. Много крови и боли.

— Целитель с даром предвидения? У вас такое бывает? — Живо поинтересовался эльф.

— Нет. Это не от целительского дара. Это темный дар.

— Некромант — провидец? И часто такие встречаются? — Эльфу было очень любопытно, в глазах плескался азарт. Ну, конечно, узнать о врагах что-то новое, тем более в области, где эльфы должны лидировать.

— И таких у нас не бывает. — Нила вздохнула и потерла виски. — Сама не знаю, что это было. Может переутомилась в лечебнице. Все-таки восстановилась не до конца. Тэй, будь добр, попроси Вана приготовить отвар от головной боли, баночка такая, желтая, на второй полке снизу, крайний шкафчик справа.

Эльф вышел, а Нила попыталась сосредоточиться на тех ощущениях что испытала ранее. Боль… столько боли. И она не знает, кто ее испытает. Испытает еще. Не скоро. Знать бы только кто, предупредить.

Нет.

Больше ничего.

Обе силы, вспыхнув чужими чувствами, опять замолчали.

— Госпожа… — тихий шепот вывел из дремы. — Госпожа, ваш отвар. — Ван поставил на низкую тумбу у кровати, выполняющую роль и столика в том числе, поднос с кружкой, от которой шел пряно-свежий аромат обезболивающего сбора.

— Благодарю. Ван, а что опять с твоим голосом? — спросила Нила, сев поудобнее на кровати и потянувшись к кружке.

— Стеф сварил какое-то зелье для изменения голоса. Неприятное на вкус, но действенное. Вам так больше нравится? — Ван стоял рядом, возвышаясь во весь свой немалый рост. Он выжидающе смотрел. Искал одобрения? Его не будет. Наталкиваясь на его холодность, Нила ничего не могла предложить в ответ, кроме нее же.

— Да, так лучше. У тебя слишком. голос… — Нила пыталась подобрать подходящее слово.

— Какой? — Сильф подался вперед, и кисточка хвоста, обвивающегося вокруг правой лодыжки, затрепетала.

— Слишком непривычный. — Наконец нашлась девушка.

— Да? — В этом коротком слове чувствовалось разочарование. — Только?

— Хорошо, — с раздражением воскликнула Нила. — Слишком возбуждающий и даже немного властный. Я не слышала, чтобы Майт так разговаривал.

— Он не из правящих, этим все сказано. Мы рождаемся подчинять, владеть, направлять. — Сильф пожал плечами. Во фразе и в тоне голоса не было гордости или высокомерия, Ван не бахвалился, а просто констатировал факт.

— Тогда вы со Стефом абсолютно правильно поступили с зельем. Принеси мне его завтра утром, возьму образец, посмотрю, может как-то можно улучшить вкус. Травник из Стефа так себе, если уж откровенно.

— Спасибо, госпожа. — Ван взял поднос с пустой кружкой, коротко поклонился и вышел.

Нила некоторое время посверлила взглядом закрывшуюся за ним дверь и резко выругалась, ударив кулаком по кровати.

Ей было все равно, какой у этого сильфа тембр голоса и насколько он искажен травами. Только от одного «подчинять, владеть» по телу пробежала дрожь и захотелось проверить, как этот юноша будет воплощать в жизнь свои заявления.

Нила раздосадованно застонала. Она не могла понять, что происходит с ее жизнью и с ней. Где та развилка, на которой она свернула не туда? Вернуться бы обратно.

Всю ночь снились неуловимые огоньки и уже осточертевший насмешливый голос. Только вот огоньков теперь стало опять больше. Нила сидела и смотрела, как они пляшут вокруг, голо снадрывался, буквально припечатывая силой, вынуждая бегать за "светлячками". Но то ли благодаря тумаллому жителю из снов, то ли собственной силе, то ли усталости, девушка благополучно игнорировала принуждение.

Она размышляла. Смотрела на тот самый фиолетовый огонек, о котором так брезгливо отозвался "туман", и чувствовала необъяснимую печаль. А еще вспоминала своего некроманта. И понимала, что скучает.

Суббота не задалась с самого рассвета.

С первыми лучами солнечного света, проникающего сквозь неплотно задернутые шторы, Нила проснулась от приглушенной возни за стеной. Выйдя через дверь, смежную с коридором, поняла, что непонятные звуки доносятся из ванной комнаты.

Там боролись двое: Майт, сжимающий в руках нож и Тэй, пытающийся обезоружить противника.

— Что тут происходит? — Вопрос Нила прокаркала голосом, все еще хриплым ото сна.

Драчуны не ожидали, что в ванной появился свидетель и оба обернулись на голос. Сильф с досадой и ненавистью, эльф с испугом. Нож звякнул о покрытие на полу.

— Так что тут происходит? — Повторила девушка. Оба мужчины молчали. Вот, значит, как?

— Хорошо, раз молчите, то наказаны оба. — Никакого достойного наказания спросонья придумать не смогла и выдала, — сегодня вечером никуда не идете.

Сильф согнулся пополам от смеха. Судорожный, он бил по ушам и по нервам своей чуждостью в данной обстановке.

— И куда бы я такой пошел? — Наконец, выдавил Майт сквозь злой хохот. — Красавчик. — Выплюнул с ненавистью. — Это я виноват. — Наконец, произнес, с вызовом глядя в глаза Нилы.

До девушки постепенно стал доходить весь ужас ситуации.

— Я запрещаю тебе вредить себе каким-либо образом, — с трудом выдавила она, судорожно вцепившись пальцами в дверной косяк. — Уходи. Иди к себе в спальню.

Майт поклонился и вышел, лицо его было угрюмым и опустошенным.

Нила рвано дышала, хватая ртом воздух. От мыслей о том, что могло случиться не подоспей вовремя Тэй, ее трясло.

Эльф поднял с пола нож и положил на бельевую корзину. Он растерянно смотрел на все никак не приходящую в себя девушку, затем перевел взгляд на двери. И решился. Подхватив Нилу на руки, понес в сторону ее спальни. Она не сопротивлялась.

За Майтом присмотрит Ван и запрет, поступивший от Нилы, не даст довести до конца начатое. А девушка сейчас нуждалась в поддержке как никто другой. Эльф завернул ее в одеяло и прилег рядом, обнимая и согревая своим теплом.

Нила смотрела на него во все глаза, пытаясь опровергнуть то, что поняла несколькими минутами раньше. Но Тэй не мог дать ей опровержение. Только подтвердить.

Из красивых карих глаз выкатились две одинокие слезинки.

Тэй больше не мог себя сдерживать, слишком давно он этого хотел. Пытаясь успокоить, по-своему, как умел и как считал нужным, приник к сладким губам. Недоступным. Строптивым. Равнодушным. Он не ожидал ответа и на мгновение замер, чувствуя подрагивание. Они раскрывались. Для него. Впуская. Позволяя ласкать. Нежно. Он не хотел сейчас страсти. Она была ни к чему. Успокоить. Вот, что было целью.

И девушка в его руках расслаблялась.

Отодвинулась. Смутилась. Спрятала лицо в ложбинке на его шее, между ключиц, там, где чувствовалось сильное и быстрое биение жилки. Чуть выше. Но так громко.

— За ним надо присмотреть, все будет хорошо, должно быть хорошо… — Прошептала Нила, касаясь губами его кожи в таком чувствительном месте, что Диритэй инстинктивно сильнее прижал ее к себе.

— Хорошо, госпожа. Завтрак? — Спросил он, переступая через свое желание остаться тут до конца дня. Вот так лежать рядом. Что могло быть лучше? Разве что… Тэй отогнал крамольные мысли. Не время.

Но вопреки всему его настрою, как только Нила первая потянулась к нему, он сдался.

Рассыпался на солнечные жемчужины, вовлекаясь в круговорот эмоций, уносящий его все дальше. Туда, где не было раба и его хозяйки, а были мужчина и женщина. Не любившие, но немного влюбленные и нужные друг другу.

С трудом оторвавшись от губ Нилы, Тэй хрипло произнес, всей душой желая, чтобы девушка его не услышала и не послушала.

— Нила, еще немного и я уже не остановлюсь.

Девушка бросила на эльфа быстрый взгляд и сразу же отвела глаза.

— А если я именно этого и хочу? — Тихо спросила она куда-то мимо эльфа, словно он стоял там, в углу, а не лежал рядом с ней.

— Ты хочешь, чтобы я взял, не спрашивая? — Поинтересовался эльф на самом деле поняв, чего именно боится девушка. Она сомневается. Сомневается в том, что все, что происходит между ними — правильно. Если он не будет спрашивать — она пойдет на поводу у желания, притупив сомнения и сожаления оправданиями. Но он сам не этого хотел. Совсем не этого.

— Тэй… я… — Нила замялась. И тут ее взгляд сосредоточился на нем. — Я просто хочу быть с тобой.

И раньше, чем Тэй успел засиять, добавила, как окунув его, разгоряченного, в ледяную воду:

— И с тобой, и с Сезарио, и с Ваном, как бы странно это не звучало, и… кое с кем еще. Но его имя тебе ни о чем не скажет. Это знание пришло уже тут, в Фантэе. Чем больше моя сила, тем больше меня тянет и к нему, и к вам троим. И… Я не знаю, что с этим всем делать.

Тэй, протянувший уже было руку к девушке, уронил ее. Опустил голову. Отвернулся.

— Прости. — Тихо проговорила Нила, чье сердце буквально разрывалось, когда она смотрела на его склоненную голову и попытки спрятать удрученное выражение лица.

— Я… Мне надо подумать. — Произнес в ответ Тэй и вышел из комнаты, оставив Нилу в еще большем душевном раздрае, чем она была до разговора с ним.

А теперь Нила еще и чувствовала этот взгляд, куда бы не пошла. Майт. Он увязался с ней и на рынок, и к мастеру Власу, и на прогулку по городу. Ван и Тэй шли рядом с ним и позади Нилы всю дорогу. И непонятно, то ли ее охраняли, то ли Майта.

Город поутих. Уже не было возгласов откровенного одобрения при ее появлении или прожигающей ненависти в глазах. Никто не тыкал в них пальцем, только завидя. Люди и нелюди начинали привыкать к необычному зрелищу. Это позволяло Ниле наслаждаться неспешной прогулкой. Она с интересом, не смотря на подавленное состояние, рассматривала дома, образцы искусства, людей.

Фантэй не был легким и одновременно основательным, как Портэйя, не было в нем и бесшабашности, богатства и стремительности, которые присутствовали в столице.

Тут все дышало войной. Памятники посвящались сражениям и знаменитым воинам. Архитектура была закрытой и от домов, административных сооружений, веяло мрачной решимостью выстоять.

В то же время близость старинных поселений эльфов и сильфов накладывала свой отпечаток. Внезапно каменную кладку дома украшало ажурное крыльцо или цветной растительный орнамент, нередко мозаика.

Даже присутствие Майта не портило общую картину.

Почему-то Нила была как никогда уверена в своей интуиции. И точно знала, что уже сегодня вечером должно все разрешиться. Если же нет? Она даже не представляла, как поступить в этом случае. Вернуть прежний облик Майта самостоятельно она точно не сможет.

Соня говорила, что Дюжина не даст ей самой зло совершить. Значит, наказание Майта вполне уместно и пойдет ему только на пользу. Нила понимала, что пытается избавиться от маленького червячка, в которое превратилось ее чувство вины. Вот только она не была уверена в том, что получается заставить его замолчать.

Мастер Влас обрадовал известием о том, что кровати готовы. И после обработки, на которую уйдет еще три-четыре дня, он сам доставит предметы мебели к дому Нилы.

— Брат мой, младший, повозку хорошую имеет, иногда помогает, денег не много берет. Так-то! — Весело осклабившись, поведал он Ниле.

В мастерской с ней были Тэй и Майт. Где были дочки мастера — неизвестно. Но Нила почему-то была рада, что не приходилось наблюдать как они флиртуют с Тэем. Или он с ними?

Стеф убежал по своим делам, при этом хитро и предвкушающе улыбаясь.

Ушастые явно были в курсе его планов, но Нила не настаивала на информации. «Каждый имеет право на личную жизнь.» — С грустью подумала она, уже немного жалея, что предоставила право выбора своим рабам. Теперь эта идея казалась совсем не удачной. Майт может доставить дополнительных проблем. А Тэй с Ваном… Их ни с кем не хотелось делить. Такое собственническое чувство немного пугало и одновременно доставляло странное запретное удовольствие.

«Кажется, я начинаю входить во вкус». — С ноткой грусти отметила изменение в своем поведении в своих эмоциях Нила

Как хорошо, что девушки…

Что? Уехали с визитом? Как жаль, а она так хотела перемолвиться с ними словечком. «Знаете, в новом городе так скучно без подруг и одиноко.»

Мастер Влас сочувствующе кивал и пообещал известить дочерей о ее желании познакомиться поближе.

Нила только язык прикусила, слыша как Тэй фырчит от смеха.

— А где Ван? Я думала, что он на улице остался. — Выйдя от мастера, Нила поняла, что сильф пропал.

— Он отлучился по личному вопросу. Простите меня, госпожа, — виновато склонил голову Тэй, — я забыл предупредить.

— Предупреждать надо было ему, а не тебе. — Нила не скрывала своего недовольства. И что теперь делать? Уходить? Ждать?

— Он… — Тэй замялся.

— Он? — настойчиво повторила девушка, изменяя интонацию

— Ну, увидел кое-кого…

— Увидел? Он здесь никого не знает, кроме оборотней! — Злость на Вана и на Тэя накатывала. И страх. Вдруг что-то случится с некрасивым, нескладным юношей, плохо знакомым с реалиями быта соллейцев?

— Он увидел девушку. И решил познакомиться. — Твердо сообщил эльф.

— Девушку? — А вот Нила, напротив, казалась растерянной. Это вполне входило в разрешение, которое она дала рабам.

Но почему горло сводило и начинало саднить об одной только мысли о Ване с гипотетической девушкой? Настроение стремительно портилось.

Ван.

Он увидел посланника уже будучи в нескольких метрах от лавки мастера Власа. И не увидел бы, если бы не Тэй, настолько сосредоточился на эмоциях Майта. Который буквально глушил всю красоту вокруг и даже солнечное сияние безысходностью, гневом и отвращением к самому себе.

А вот Нила, напротив, казалась спокойной. Светлая уверенность, источающаяся всей ее невысокой и женственной фигуркой, настораживала. Неужели они для нее и правда только рабы? Ни сочувствия, ни жалости, ни раскаяния, ни сомнения.

Настолько исказить внешность — поистине тяжелое наказание для Майта, которому и так доставалось из-за его не сильно привлекательного по меркам эльфиек и сильфиек лица.

Сам Ван старался вести себя так, как того требовала его внешность и нынешнее положение раба. Ему надо было наблюдать и выжидать, а не влезать в неприятности, выставляя на показ характер, силу и знания.

Да и девочка ни разу не дала повод выйти из себя, кроме той ночи, когда прокляла Майта.

Это было проклятие. Высшее. Преобразовать дурной характер в не менее дурную внешность. На такое способны только Богиня, судя по легендам, что дошли до его поколения. И их, людские, Покровители. Возможно, еще Боги орков.

Кто же ты, Ниаллина? Ни-а-л-ли-на… Почти прошептал по слогам, перекатывая звонкие буквы на языке, пытаясь почувствовать их вкус.

В этот момент Тэй неуловимо взмахнул кистью руки, показывая направление и изображая двумя пальцами знак «Друг». Сердце забилось сильнее.

Приотстав, Ван пошел в сторону переулка, в начале которого стоял старичок. И только опытный воин мог увидеть филигранную маскировку.

— А ты не сильно спешил, дорогой братец. — На ходу произнес Ван на певучем сильфийском наречии.

Старик шел в шаге позади.

— Совет озверел. Кто-то донес, что вы живы. Три покушения. Третье предотвратить не получилось. Приходится действовать с высокой осторожностью. Будьте на чеку. Где живете, знаю, ждите под утро, наведаюсь в гости.

Ван чувствовал, что за спиной уже никого нет, старик свернул на другую улицу, а сильф и дальше спокойным шагом прошел до кондитерской, от которой исходил сладкий дух сдобных пирожков.

Глава 20

— И как девушка? — Первый вопрос, который Нила задала вредным тоном, когда Ван зашел в гостиную-спальню и положил на стол сверток.

Пирожки с вишней?! Нила уже было потянулась к свертку, но вспомнила, что, во-первых, зла на сильфа, во-вторых, у него не было с собой ни монетки. Откуда пирожки?

— Какая девушка? — Искренне было удивился Ван, но затем сделал большие глаза, уставившись куда-то за спину Нилы и добавил — Ах, девушка. Хорошая девушка, да. Красивая. И совсем не против сильфа, даже раба.

— Надеюсь, она хоть предохранялась? — В Ниле "включилась" целительница.

— Наверное, я не спрашивал.

— Потому что думал не тем местом, которым следует. — Девушка бушевала, понимая, что не совсем права. Но убедить в этом саму себя не получалось.

— Госпожа злится? Я сделал что-то не так? — Растеряно спросил Ван.

— Да! — "Все не так" хотелось крикнуть Ниле. — Мне хотелось бы, чтобы ты в следующий раз предупреждал, когда захочешь уйти. Я обязана знать где ты можешь быть. Не забывай о своем статусе и моей ответственности. — Зло сказала целительница и ушла, хлопнув дверью своей спальни.

— Девушка?! — Ван во все глаза смотрел на Тэя. Майт пытался сдержать смех, почти сгибаясь пополам и сотрясаясь всем телом. А Тэй только развел руками, с покаянным видом.

— Должен же я был что-то сказать, правдоподобное.

— Богиня, Тэй, ты это специально? Мог бы сказать, что сюрприз готовлю! Но девушка?! — Ван с досадой плюхнулся в кресло. И привычным движением начал теребить мочку уха.

Тэй и Майт переглянулись — так Ван делал только тогда, когда очень нервничал. А такое случалось крайне редко.

— Только не говори, что человечка и тебе в душу запала, — наконец, не выдержав, фыркнул Майт.

— И тебе? Нет, не запала. — Ван оставил ухо в покое. Но сделал это слишком поспешно. Тэй нахмурился. Майт усмехнулся.

— И откуда пирожки? — Тэй принюхался к свертку

— Обменял на рецепт кондитерской патоки с добавлением алкоголя. Сильфийский рецепт, пекарь был в восторге… Кто ж знал, Тэй, что ты такой тугодум? — Закончил Ван вопросом, на который так и не последовало ответа. И который зародил в самом Ване ростки сомнения. Настолько ли Тэй невинен, каким хочет казаться?

К Ниле младший сильф пришел минут через пятнадцать. Тихо постучал в дверь и, не спрашивая разрешения, вошел. На подносе в его руках стояла кружка и тарелка с пирожками.

— Я не разрешала входить. — Нила, прищурившись, смотрела на сильфа, изображающего вроде как даже искреннее раскаяние.

— Госпожа, простите меня. — Сильф поставил поднос на тумбу и встал на пол на колени, склонив голову.

Его лицо было неприлично близко от ее бедер. Глядя на склоненную темноволосую макушку юноши, Нила боролась с желанием оттолкнуть, и, одновременно, с желанием прижать к себе. Этот мальчик с необычайно высоким, даже для оборотня, ростом, манил. К нему тянуло все сильнее и неудержимо хотелось прикоснуться губами к щеке, отодвинув выпавшие из прически пряди.

— Ты прощен, — поспешно сказала Нила, — иди, скоро должны быть оборотни. Собирайся.

Сильф поднялся, но неловко, путаясь в собственных ногах и падая на Нилу. В последний момент успел упереться руками в кровать по обе стороны от девушки.

Его лицо оказалось непростительно близко и губы чуть приоткрылись словно в приглашении. И Нила сдалась.

Она со стоном вцепилась руками в волосы юного сильфа, притягивая к себе еще ближе и соприкасаясь с ним губами.

Ван замер на какое-то мгновение и перенял инициативу. Легкое движение, — и куда делась нарочитая неловкость? — и он уже навис над девушкой опираясь одним коленом в кровать. Теплые пальцы нежно но твердо придерживали Нилу за подбородок, гибкий язык скользнул в рот, не изучая, а словно возвращаясь…

Нила же от шока приоткрыла шире глаза, чувствуя, как пушистая кисточка, приподняв подол платья, довольно чувствительно ласкает коленку.

— Похоже, ты не настолько ребенок, насколько я себе представляла. — Пробормотала девушка, даже не зная, как реагировать на поползновения раба.

— Я совсем не ребенок и могу это с успехом доказать, если позволишь… — Заманчиво шептали теплые губы, обдавая ушко сладким дыханием.

— Нет-нет, — Нила, собрав остатки воли в кулак, поспешно оттолкнула желанное тело. — Это уже слишком. Можешь возвращаться к себе.

Она махнула рукой в сторону двери.

Сильф поклонился и вышел напоследок обронив:

— Пирожки для тебя. Хоть попробуй.

Нила же рассеяно проводила его взглядом. Ван оставил двойственное чувство: загадочности и… разочарования. И последнего бы не было, если бы не девушка, с которой он провел несколько часов.

Вскоре послышался веселый голос Стефа. Интересно, а этот где пропадал весь день?

Стеф был непривычно веселым. И с каких пор «непривычно»? С тех пор, как переехал сюда, в Фантэй?

Нила выглянула из своей комнаты. Похоже было, что Стеф что-то принес от оборотней.

Это «что-то» на данный момент лежало на столе, вокруг которого все и собрались. Сразу в глаза бросились не сами предметы, а Ван, сосредоточенно рассматривавший один из них. Выражение его лица было слишком взрослым и жестким. Сразу столо понятно — оценивает. Нила перевела взгляд и увидела, что в руках он держал тонкий и длинный кинжал.

— Это что?! — Громко поинтересовалась девушка, не сумев сдержать своего удивления.

Она была заинтересована оружием, но не настолько, чтобы не увидеть, как изменилось лицо сильфа. Теперь на нем было уже привычное по-юношески наивно-дерзко-восторженное выражение.

— Это подарки твоим рабам от оборотней. — Лучась радостью, произнес Стеф.

— Ты весь день провел с ними? — Нила несколько удивилась. Не думала, что Стеф настолько сошелся с воинами.

— С ними не весь, скорее с ней. — У целителя было настолько одухотворенное выражение лица, и мечтательный голос, что Нила не смогла не злиться. Ревность? Немного. Теперь не все внимание Стефа принадлежит ей. Сложное чувство. И сама не взяла, и другой с трудом отдает.

— Поздравляю, Олли замечательная девушка…

— Олли? Ты решила… — Стеф издал хриплый смешок. — Ее зовут Рамина, она тоже оборотень, но маг, воздушник. Познакомился, когда пришел к оборотням за кинжалами. Она невероятна… — Юноша снова мечтательно прикрыл глаза.

— А как же Олли? — Нила растерялась, она была уверена, что оборотница симпатизирует Стефу. И это взаимно.

— Никак, она на меня даже не претендовала, просто почувствовала пару своей сестры. Никогда не думал, что оборотническое чутье еще и так работает. — Стеф на несколько секунд погрузился в свои мысли. — Поэтому и пригласила всех сегодня в таверну, менестрелей слушать, а заодно и с сестрой своей познакомить. А с Гансом я еще раньше договорился за кинжалами зайти, и получилось, что у него и столкнулись.

— Так менестрели отменяются? — Майт нервну постукивал хвостом по спинке кресла на котором сидел.

— Нет… — Стеф посмотрел на Майта с удивлением. — Ничего не отменяется и времени у вас не так уж и много на сборы осталось. — Он кинул взгляд на висевшие в гостиной часы.

Но вместо того, чтобы расслабиться, казалось, Майт напрягся еще больше.

Он выжидал. И Нила даже не представляла, что с ним будет, если Марика сейчас от него откажется.

Она чувствовала — этого не произойдет. Где-то там, в недрах ее магической составляющей, жило знание: оборотни не так просты, легкомысленны и ветренны, какими кажутся. Если Олли почувствовала и разглядела пару сестры, при этом ведя себя, как влюбленная дурочка, то как тогда видит свою пару сам оборотень? Здесь не может быть поверхностного восприятия.

Но не смотря на предсказывающую благоприятный исход дела интуицию, Нила все равно волновалась.

На краю сознания мелькала мысль, что как-то слишком много оборотнических настоящих пар вокруг нее. Отец, Стеф, Майт… А ведь даже на столицу таких настоящих пар набиралось от силы десяток.

Оборотни пришли уже в сумерках. Сестра Олли была похожа на нее только цветом волос. Ростом она оказалась ниже, телосложением изящнее, взгляд с хитринкой. Настоящая оборотница. Стеф, глядя на нее, сиял больше обычного, она отвечала таким же восхищенным взглядом.

— А Майт не идет? — Вопрос застал врасплох Нилу, увлекшуюся созерцанием увлеченной друг другом пары. В голосе Марики сквозило почти отчаяние и у Нилы сжималось от сочувствия сердце, когда она молча указала рукой на входную дверь наверху лестницы.

Марика после этого жеста как-то вся сжалась, в глазах и на лице застыла тоска. Несколько секунд и перед Нилой уже стоит воин готовый к сражению: плечи расправлены, в каждом жесте уверенность и решительность.

— Пусть Покровители… Нет. Пусть Судьба, — Нила задумалась и зачем-то добавила, — и Суйх принесут тебе удачу. — Тихо прошептала вслед девушке, шагающей по лестнице, Нила.

Минут десять вокруг царила тишина. Сверху не доносилось ни звука. Никто из ребят даже не шевелился. Все, включая Стефа с Раминой и всегда равнодушного к окружающим Ганса, не отводили взглядов от двери наверху.

Кто-то прикоснулся к правой руке Нилы, она вздрогнула и на миг отвела глаза. Тэй сжал ее ладонь и принялся вырисовывать большим пальцем на ней круги. На Нилу даже не смотрел, на лице застыло странное выражение. Было видно, насколько ему не все равно. Он знал, так же как и Нила, что для Майта сейчас решается все — или он приобретает то, что потерял и получает то, чего никогда не имел. Или останется пустой оболочкой на долгие годы, если не навсегда.

Уже отворачиваясь от Тэя, не став его отвлекать от столь глубоких и искренних переживаний, Нила увидела Вана. Он стоял выпрямившись, бесстрастно смотрел на дверь и только рука, сжавшаяся в кулак, выдавала волнение. Его поведение опять не соответствовало тому, какое должно быть у разумного существа едва переступившего черту юности.

Над нетипичным поведением юноши Нила в который раз задуматься не успела, движение сверху и еще более глубокая тишина вокруг отвлекли от мыслей о странностях сильфа.

Дверь открылась, из нее выглянул все еще уродливый физически, но прекрасный от внутреннего чистого света Майт. Он с насмешкой оглядел молчавшую компанию и опять закрыл двери, судя по звуку, на щеколду изнутри.

Первой оттаяла Олли, она заверещала, подпрыгивая на месте, волосы трепыхались в такт движениям, руки сцеплены в замок перед грудью, на лице чистый восторг.

Она подпрыгнула несколько раз и от избытка чувств повисла на шее Ганса. Парень напрягся, как тетива старинного эльфийского лука, и прижал девушку к себе. Олли замерла, отклонила голову назад и с удивлением уставилась на оборотня. Тот только молча усмехнулся, пожал плечами и несмело коснулся губ девушки своими, Олли после секундной заминки все-таки ответила.

Олли и Ганс?! Нила не верила своим глазам.

Невдалеке обнимались и ворковали Стеф с Раминой. Счастье, которое излучал Майт, коснулось всех.

Аннет вежливо откашлялся.

— Так мы идем?

Стеф поднял голову от лица Рамины и с виноватыми нотками в голосе произнес:

— Мы, пожалуй, сами прогуляемся.

— Мы тоже, — Ганс уже уводил все еще недоверчиво смотрящую на него Олли.

— Нила? — Аннет повернулся к девушке.

— А у меня особо выхода и нет. — Нила выразительно покосилась на запертую дверь.

— Можно подумать он есть у нас, — с иронией отозвался Тэй.

— Может тогда ну их, этих менестрелей, — раздался голос до сих пор молчавшего Триона. — Сегодня состязания проходят в воинском искусстве в нашей школе, между выпускниками магического выпуска и не магического.

Нила удивленно подняла бровь. Да, у них в академии такого тоже не было. Подготовка боевых магов всегда велась на уровне, а вот простые воины… Интересно, где у них вообще была школа? Нила раздосадованно покачала головой, как многого она, оказывается, не знает.

Может стоит поблагодарить Судьбу за это распределение в Фантэй? Вслед за этой мыслью явственно прозвучало насмешливое фырканье, но никто из парней его точно не издавал и не было похоже, что кто-то еще, кроме целительницы, услышал этот звук. Стоило ли показывать, что она начала слышать странные голоса не только во сне? Пожалуй, нет.

Соревнования проходили на полигоне, на территории самой школы. Всех желающих пропускали беспрепятственно, но воздушный коридор вел от ворот академии к полигону и окружал его сплошной стеной. Возможности выйти за эту магическую завесу у посторонних не было, хотя сами ученики и преподаватели совершенно свободно сквозь нее проходили.

Нила с удивлением рассматривала сложные магические плетения. Таких вещей, за все свою скудную на развлекательные события жизнь, она никогда не видела. Обращала она внимание и на проходивших мимо людей. Подергав Аннета за рукав рубахи, спросила:

— Эти соревнования популярны и среди наринов? — Впереди шла представительного вида пара. Женщина в темно-зеленом платье и вся обвешанная украшениями, мерцающими даже в высокой сложной прическе. И мужчина в дорогом костюме. От этих людей так и веяло скукой, пресыщенностью, деньгами, выскомерием. Всем тем, что представляла из себя любая элита.

— Нет, обычно такие пташки сюда не залетают, но сегодня будет состязаться сам сын управителя… — Тихо прокомментировал ее вопрос Аннет.

— За магов? — Парень в ответ хмыкнул, но сказать ничего не успел, раньше вмешался в разговор обычно молчаливый Трион.

— Как раз наоборот, за воинов. Это будет что-то. Когда наши уделают этих зазнаек! — На лице парня читались восторг и предвкушение.

Трион, находящийся чуть впереди, не заметил, как по губам Тэя и Вана скользнули улыбки, а также не заметил их обмена взглядами.

— И что это было? — Тихо поинтересовалась Нила у шедшего слева Вана.

— Что именно, госпожа? — Ван придал лицу невинное выражение, но лукавство во взгляде прятать не стал.

— Ваши переглядывания, вот что. — Нила и сама едва сдерживала улыбку, поддаваясь царившему вокруг веселью.

Люди, оборотни, гномы, орки, маги и не маги все двигались в одном направлении, громко переговариваясь и смеясь. Напряжения между элитой и простыми обывателями не ощущалось. Объединенная азартом, толпа двигалась в одном ритме соревнований, дистанции сократились.

— Это так похоже на ваши расы. Чуть больше магии и все — надо утереть нос.

— Ты на эльфов с сильфами сейчас намекаешь? Только ты не учел, что войну начали не мы. — Парировала Нила, чуть прищурив глаза и испытывающе глядя на Вана.

— Нашинароды были неправы и сейчас за это расплачиваются. — Посерьезнев, ответил Ван.

— Ван, а ты кто на самом деле? — Вопрос давно напрашивался, но вырвался из Нилы внезапно и совершенно не вовремя.

— Что значит кто я? — Тихо переспросил сильф напряженным голосом, даже кончик его хвоста вопросительно изогнулся.

— Ну, ты… — Нила замялась. — Нет, ничего, не обращай внимание. — И дернулась было вперед. Но была перехвачена за руку, потом за вторую. Они стояли друг напротив друга, девушка подняла голову вверх, юноша опустил только взгляд.

— Отвечай! — Знакомые повелительные нотки проскользнули, не смотря на употребляемое Ваном зелье для связок.

Нила вздрогнула от жесткого приказа и тут же ожесточилась сама. Любая попытка подчинения воспринималась, как посягательство на личное пространство и вынуждала давать сдачи.

— Ван, ты забываешься. — Насколько могла резко ответила. На фоне голоса и тона сильфа прозвучало так себе.

Глаза Вана вспыхнули фиолетовыми искрами и перед ней опять стоял застенчивый юноша, с чуть покрасневшими щеками и опущенным взором. Нила не заметила, как за его веками спряталось огромное изумление.

— Простите меня, госпожа.

— Ты слишком часто извиняешься, Ван. — Раздраженно сказала Нила. Со всех сторон раздавались смешки и подбадривающие, иногда пошловатые, возгласы. Щеки девушки вспыхнули, Нила вырвала свои руки из ослабившегося захвата и быстрым шагом направилась за уже ушедшей на несколько десятков метров вперед компанией.

Ван явился спустя несколько минут, вид у него был виноватый, он остановился рядом со скамейками, на которых разместились оборотни, целительница и хвостатый эльф.

Свободных мест рядом с ними не оказалось. Не успел открыть рот, как Нила перехватила его взгляд и так же, взглядом, повела себе под ноги. При этом ее глаза ничего, кроме пустоты, не выражали.

Ван дернулся.

Но проглотил обиду и сел около ног девушки. Поерзал. Неудобно.

Оперся спиной о колени Нилы и вытянул свои ноги в проход. Ничего, вроде даже ничего.

Ван слышал сзади шипение и чувствовал, что Нила дергает и довольно болезненно за пряди волос, чуть не вытаскивая их из причудливо заплетенной косы. Но упорно не двигался. Вскоре девушка прекратила свои попытки отодвинуть наглого раба. Люди стали обращать внимание и перешептываться, а подвергаться насмешкам не было никакого желания.

Ван прикрыл глаза и ждал начала соревнований. Толпа шумела. Если не вслушиваться в отдельно взятые голоса, то шум становился похожим на столь любимый им Лес. Так он мог шуметь в ветреную погоду.

Унизительно сидеть в ногах девчонки, это с одной стороны.

А с другой, он чувствовал чуть ниже лопаток ее округлые колени, и получал от этого удовольствие. Если бы не клан и политические дела, то забрал бы он ее с собой. Но у нее своя жизнь, у него — своя дорога. Если все получится, то недостатка в женщинах у него даже не предвидится.

Уверенность подтачивал один вопрос: хотел ли он другую?

Сила магини-человечки притягивала, манила, искушала. Он почему-то был уверен, если один раз по-настоящему попробовать эту девочку, слиться с ней не только телом, но и духовно, и магически — назад пути не будет.

Об этом говорило и поведение Дира. Он пробыл немногим больше рядом с ней и, кажется, дела Леса его практически перестали интересовать. Что злило. Ван не планировал ни сам оставаться, ни оставлять тут кого-то из своих. Кроме Майта.

Дела сердечные — это, конечно, замечательно, но долг превыше.

Главное, найти с кем тут связан Совет и можно ли против этого кого-то сыграть? Он был готов лично возглавить посольство, если в войне не замешан сам Гарут третий.

Итак, Сильмануэл тут. Значит, зря он подозревал брата в предательстве. Богиня, это такое облегчение, понимать, что человек, которому он доверял, как самому себе, не предавал.

Тогда кто? Кто-то из близкого окружение и из рода — в этом даже нет сомнений.

Вторая ветвь? Аринистэль на такое был способен. Но почему тогда не начал с Фаринэля? Это было бы логично.

Повод? Власть и зависть.

Зависть и жажда власти. Сколько раз он видел в глазах этого обманчиво-хрупкого мужчины черную жгучую зависть, она была настолько сильной, что скрывал он ее с трудом. Он, Ван, всегда был любимцем женщин и мужчин, талантлив, не избалован, первая ветвь. А значит — имел все и был идеален.

Ван горько усмехнулся. И куда эта идеальность его завела? Под ноги человечке? Которая даже к нему серьезно не относится. Видит перед собой лишь бестолкового юнца. Ван нащупал рукой ткань платья, нырнул под него и пальцами погладил ногу девуши чуть выше ботинка. Сзади послышался вздох и Нила напряглась. Вану хотелось наказать ее за выходку, здесь и сейчас. Сильф едва сдерживал порыв, понимая, что этим выдаст себя с головой.

Сбоку кто-то зашевелился и Ван, обернувшись, на миг встретился глазами с желто-зеленым омутом. Тэй едва заметно отрицательно покачал головой. Ван прикрыл глаза и убрал руку. Как всегда: все замечает, и вовремя останавливает. Лучший друг, соратник и бывший любовник в одном лице. Ван опять мысленно посмеялся. Знала бы Нила насколько близки были когда-то Ван и Дир, положила бы спать их в одной комнате? И как бы к этому вообще отнеслась? Здесь не было недостатка в женщинах. На мужчин — любовников смотрели сквозь пальцы, но все равно такие связи не поощрялись и тщательно скрывались. Почти позор. А у мужчин лесов иногда и не было другого выбора…

Нет, конкретно у него и Дира был, только однажды они переросли дружбу и случилось, что случилось. Их роман был недолог, но до сих пор только Дира он чувствовал, как продолжение себя. Теперь связь между ними стала другой, наверное, как у братьев-близнецов.

Ван вспомнил тот момент, когда ему сообщили о захвате Дира. Обуявшие его ужас и гнев. Это он со своим отрядом уничтожал всех без разбора в поисках. Но опоздал. А потом пленили и его самого.

Младший сильф сжал зубы. Простит ли ему Дир то, что он задумал? Сможет ли понять? Но ведь, если подумать: не узнает, то и прощать будет нечего. Деликатное ментальное воздействие никто не опознает, кроме хорошего ментала, а такие даже в Лесах — редкость. И вот тут его сегодня удивила Нила. Она не поддается ментальному воздействию, ни на каком уровне. Мощная защита, что стоит на ней, словно срослась с девушкой — не взломать. Если бы он не знал наверняка, что она не менталист, то решил, что это ее собственный, естественный блок. Но он ни разу о таких не слышал. И еще татуировка Дира, что это? Чья метка? Не будет ли у него проблем, связанных с ней?

Ван вздохнул. На сердце было тяжело. Ему приходилось торчать здесь. А тянуло обратно в леса. Как там семья? Как молодые сильфы и эльфы, которые пошли за ними против Совета? Не добрались бы до всех. Горечь от мыслей затапливала разум и душу.

Прикосновение к затылку оказалось неожиданным и очень мягким.

Почувствовала?

Погладила у начала роста волос и провела по плечу. Ван выдохнул и расслабился. Самоедство не выход. Она права.

Нила уже жалела о своем поступке, действуя на эмоциях, унизила сильфа перед толпой. Услышав его тяжелый вздох, не удержалась и провела по волосам на затылке и плечу — куда достала.

Ван повернул голову, перехватил ее руку и поцеловал кончики пальцев. При этом в его взгляде, кроме благодарности, было что-то такое, незнакомое, но до мурашек неправильное. От чего сердце Нилы ухнуло вниз.

Странный юноша, очень странный…

Состязания удались, такого накала страстей, положительных страстей, Нила не ощущала никогда. Вокруг бушевали, кричали, поддерживали, насмехались. Магам досталось по полной. Хоть и с небольшим преимуществом, но выиграли воины.

Оборотни при объявлении победителей не скрываясь орали и чуть ли не рыдали от счастья.

Нила глупо улыбалась, вроде как поддерживая, но за магов было чуточку обидно. Сильно на них давила толпа.

Уже выбравшись, под громкое обсуждение соревнований счастливых и не очень счастливых групп поддержки, за ворота академии, Нила почувствовала сильную жажду. Тэй и Ван о чем-то беседовали и не обращали на нее внимание. Она предупредила Аннета, что отойдет недалеко и скоро вернется, и пошла к ближайшей лавке с продуктами за водой.

Мальчишка выбежал из-за поворота внезапно, наткнулся на нее, Нила лишь успела почувствовать удар в руку и паренек унесся, смешался с толпой. Нила стояла и смотрела на кровавый надрез с внутренней стороны предплечья. Сделать ничего не успела, магические потоки странным образом искажались и не поддавались восприятию.

В какой момент ей стало плохо, она не поняла. Сначала все предметы стали двоиться, Нила споткнулась и остановилась. Затем зрение померкло… За ним и слух.

— Ну, и куда ты на этот раз вляпалась? — Грустно спросил голос в тумане. — Я тебя едва держу.

— Шла, толкнули, порезали, и все — больше ничего не помню. — Отрапортовала Нила и огляделась, раньше в тумане она всегда стояла, но сейчас почему-то тянуло присесть, а еще лучше — прилечь.

— Держи. — Усмехнулся голос. И в том месте, где стояла Нила, туман разбежался, образуя пятачок, метра два в диаметре. Под туманом оказалась густая короткая травка веселенькой зеленой расцветки. Ниле даже показалось, что она услышала шум воды невдалеке, словно речка бежит, хотя раньше звуки в тумане отсутствовали, кроме самого голоса.

На пятачке возникло весьма глубокое и широкое, мягкое кресло, в котором девушка почти утонула.

— В сон клонит? — Участливо поинтересовался голос.

— Есть немного, — Нила и правда зевнула.

— Так быстро силы теряешь, что даже сознание отключается…

— Так что со мной случилось? — Поинтересовалась Нила.

— Отравили через порез. Яд редкий, сильный, как твои парни будут выкручиваться, даже не представляю.

— А ты им помочь не можешь? И они не мои. — На всякий случай уточнила девушка.

— Помочь?! — Голос горько расхохотался. — Я и себе то помочь не могу. Сижу тут веками, в этой изнанке в пятьсот метров. И не спорь — твои. Не все, правда.

— А я как тут оказываюсь? И почему ты тут сидишь? И почему в тумане?

— Какая любопытная… — То ли с унынием, то ли с досадой пробормотал голос. — Оказываешься, потому что мы с тобой магически связаны. Сижу, потому что заперли. В тумане, чтобы ты не сошла с ума.

От последнего заявления Нила даже почти проснулась.

— Сильно страшный?

— Как раз наоборот, слишком красивый. — Самодовольно заявил голос.

— Так ты все-таки мужчина?

— А ты думала? — Подозрение так и слышалось в голосе.

— Так и думала, — честно соврала Нила, на всякий случай. И в ответ услышала ироничное хмыканье.

— Так за что тебя заперли?

— Не поверишь, за ум, красоту и удачливость.

— Насчет удачливости я бы поспорила, — пробормотала Нила, понимая, что все больше и больше погружается в сон. Спать во сне — это так странно.

— Ты поспи, а я помогу поддерживать твои силы, они так растут, что с той стороны уже не справятся. — Заботливо проворковал голос.

Вместе с этими словами у почти заснувшей Нилы возникло ощущение объятий, самых настоящих, не туманных. А кресло увеличилось до размеров кровати.

Глава 21

Невнятный звук: то ли стук, то ли царапание, что донесся от входной двери, отвлек мужчин и парня от кровати, на которой лежала Нила.

Майт, вооружившись мечом, прокрался ко входу и рывком открыл дверь, сам находясь сбоку от нее.

— Что так долго? — Прошипел из-под капюшона знакомый голос и Силь быстро вошел, тут же заперев за собой замок.

— Были в соседней комнате, — Ван тоже вышел из спальни Нилы.

— Что случилось? — Силь сразу уловил напряжение, витающее в воздухе. — Вам не удалось избавиться от "присмотра"?

— На Нилу напали. Силь, нам нужна твоя помощь. — Ван говорил сухими рублеными фразами.

— Чем смогу. — Пришедший сильф не стал отпираться. Прекрасно зная Вана, понимал, если он просил помощи, значит дело и правда серьезное.

— Нужно достать отвар коры баяничного дерева.

— Ван! Даже для тебя… Баянику! Тут! Я же не воплощение Богини! — Силь начал возмущаться, а сам уже просчитывал варианты. — Добрались? Отвар синецвета? Как именно?

— Порез. — Прохрипел Тэй из угла, в котором сидел.

— Суйх! — Выругался совершенно по-соллейски сильф.

— У нее день, не больше, Ван, — он сочувствующе посмотрел на брата, — я не успею так быстро.

— Три дня. Я поделюсь своей силой.

— Откуда у тебя сила? Браслеты же… — Пораженно начал было Силь.

— При прошлом покушении я спас ее… Теперь эти железяки — ничто. Вместе с татуировкой по какой-то причине исчезла и их сила.

Силь задумался:

— Постараюсь успеть, тогда все вопросы потом. — Он открыл дверь и растворился в темноте ночи. Оставив молчаливых мужчин в ожидании.

— Ты не собираешься ей рассказывать? — Тихо спросил Тэй. — Ты хоть понимаешь, почему она до сих пор не почувствовала отсутсвие татуировки?

— Не собираюсь. Какая разница, являюсь я рабом или нет, если веду себя соответствующе. — Раздраженно бросил Ван. — Плохо будет, если она умрет, все планы насмарку.

Тэй смотрел на Вана, словно увидел впервые:

— Тебя только это интересует? Планы?! Ван, да она же привязана к тебе эмоционально!

— Да! — Отрывисто рявкнул Ван. — И было бы неплохо, если бы и ты не забывал, кем являешься и сколько от тебя зависит! Когда Силь принесет отвар, надрез сделаешь своей рукой. — Продолжил юноша совершенно игнорируя фразу о привязанности девушки к нему.

— А как же Майт? — Как-то обреченно спросил Тэй, все еще выискивая в Ване что-то.

— А что Майт… — Раздраженно бросил Ван.

— Не беспокойся обо мне, Дир, — Майт подошел и положил руку на плечо эльфа. — Я в любом случае остаюсь тут, с Марикой. А будет на мне татуировка или нет, не вижу разницы. Нила не тот человек, который вдруг станет использовать это знание для своей выгоды. Я позабочусь о ней.

Прозвучало так, словно только что они все трое попрощались перед тем, как Ван и Тэй собрались уходить обратно в Лес.

Но Тэй уже точно решил — он никуда не уйдет. Если удастся приструнить Совет этой стороны и добиться помощи от Гарута, то в Лесу Ван справится и сам.

Полуорк ворвался в их изрядно помрачневшую спальню поздно вечером, вместе с пытавшемся остановить его Стефом.

Но пройти не успел и нескольких шагов, сразу три острых лезвия уперлись в разные части его тела. Одно острие, направленное светловолосым рабом подопечной, упиралось чуть ниже кадыка.

Ткахт Соовит сглотнул:

— Не ожидал такого приема. — Нагловато произнес он. Если полуорк и испытывал страх, то очень умело его скрывал.

— А что Вы хотели? — Мрачно спросил Тэй. — Ворвались в чужое жилище без приглашения…

— Что с Нилой? — Добавив строгости в голос, спросил целитель.

Тэй отошел и указал длинным кинжалом в сторону двери в глубине комнаты. Ткахт быстрым шагом устремился к ней, следом шли Стеф и рабы.

Молчаливой процессией прошли в комнату девушки, где, на кровати, она лежала живой неподвижной куклой. Застывшей, бледной и только тьма текла по волосам, оживляя картину. Но даже она была вялая, без привычных фиолетовых всполохов.

Ткахт Соовит прикрыл глаза, сосредотачиваясь:

— Что это?! — Потрясение звенело в голосе целителя.

— Синецвет. Очень редкий мох из сильфийских пещер. Его тяжело найти, еще тяжелее правильно добыть. Отвар из мха может использоваться как сильное лекарство от некоторых нервных расстройств, но только в слабой концентрации. А в той, что внесли в кровь Нилы — смерть в коме в течение дня. — Тэй говорил тихо. Но каждое слово тяжелым камнем опускалось на плечи зеленокожего красавца.

— В течение дня? Стеф сказал, что на нее напали вчера после игр. Слабая концентрация? — Полуорк с надежддой опять закрыл глаза. — Кто ее подпитывает? — Заметил он интенсивное энергитическое движение, дающее Ниле слабую, но надежду. — Это не Стеф.

Мужчины молчали. Целитель с подозрением смотрел на каждого из рабов по очереди.

— Это мой амулет.

— Покажешь?

Ван вытащил из-под рубашки маленький невзрачный камешек, которому какой-то искусный резчик придал образ цветка. От побрякушки и правда сильно тянуло магией. Но только когда он был вот так, на весу. На теле же сильфа амулет совершенно не ощущался.

— И как долго ты сможешь ее поддерживать этой штукой? — Поинтересовался Ткахт.

— Еще два дня, потом все. — Ван пытался скрыть обреченность в голосе, но это ему практически не удалось.

— Противоядие? — Тихо спросил полуорк.

— Его можно взять только в наших землях.

— Ждете? — Ткахт даже не сомневался, что где-то по городу бегают нуечтенные ушастые. Тэй кивнул.

— Я не рассказываю ничего Стражам об амулете и вашем ожидании, но хочу знать все, что тут происходит. — Твердо сказал целитель.

— И поставите свою жизнь под угрозу? — Впервые подал голос Майт.

— Если это спасет другие… — Тихо ответил полуорк.

— Храброе заявление. — Майт усмехнулся. — Если учесть, что нас тут четверо и мы все вооружены. Ты рискуешь и шага не сделать.

— Я не угрожаю ее жизни, так что вам метка не даст нанести мне вред, а со Стефом я справлюсь. — Сейчас полуорк как никогда был похож на воина.

Майт еще хотел, что-то сказать, но Ван неуловимым для глаз полуорка движением остановил эту попытку.

— Хорошо, — согласился Тэй, — мы расскажем, но тогда Вам придется залезть в интриги по уши и никто не гарантирует благополучный исход дела. Готовы ли Вы к этому?

Полуорк только усмехнулся:

— Все лучше, чем бесконечные целительские будни.

Пошли вторые сутки томительного ожидания. В спальне парней постоянно кто-то находился. Оборотни заходили, подавленные, не разговорчивые. Все три парочки сидели рядом, но даже они никогда не позволяли себе ни одного лишнего движения или игривого взгляда.

Тяжелее всех приходилось Вану, постепенно силы иссякали, амулет был еще заряжен под завязку, но он поддерживал личину и мог еще пригодиться. Парень становился похожим на бледную тень самого себя. И больше всего его нервировало то, что случился один из худших вариантов развития событий. Поддерживая энергитический баланс в теле девушки, он сам настолько с ней сросся магией, что чувствовал ее как никогда. Он стал ее продолжением и как разрывать эту связь — не представлял. С каждым часом она становилась ему нужнее.

И так же Ван чувствовал ее блок, словно мир в мире, за которым происходило какое-то, неведомое ему движение. И самое страшное, кто-то еще подпитывал девушку. Даже отголоски незнакомой силы казались столь внушительными, что пугали Вана до дрожи.

Тэй мучался сам, наблюдая за мучениями друга и за неподвижностью девочки, к которой он уже успел так сильно привязаться. Даже думать о каких-то больших чувствах к ней сейчас, пока не разобрались с Советом, он себе запретил.

Второй вечер подряд заходил Ткахт Соовит, при этом ни настроением, ни поведением не отличался от остальных. Разговор рабов и старшего целителя накануне завершился далеко за полночь. Полуорку было над чем подумать и выбрать дальнейшую стратегию поведения. Он с удивлением понимал, что вся эта война, длящаяся уже Суйх знает сколько лет, искусственно создана. Нет, изначально существовали конфликт интересов, обоюдная неприязнь, но конфликт уже давно должен был сойти на "нет", а он все длился и длился. После рассказа ушастых о событиях, происходящих в лесах и предшествующих их пленению, даже стало понятно кому там выгодна война. Но это только с одной стороны, а с другой? С другой тоже кто-то поддерживал межрасовую ненависть. И виновных надо искать в могущественных родах, чья власть переходила из поколения в поколение. Полуорк вздрогнул от понимания того, в какую игру он влез.

И все действия закрутились вокруг одной молодой женщины. Все события затягиваются в узел именно рядом с ней. Не смотря на то, что она непосредственным образом в них не участвует, многого не знает и влиять на ход событий не может.

В эти дни мыслями мучались не только полуорк и двое из рабов. Мужчина, чьи действия во многом повлияли на текущие события в Солейе, проснувшись посреди ночи, заснуть снова не смог, как ни пытался.

И причиной этому стали странные сны, продолжавшиеся периодически вот уже на протяжении трех недель. И если первые из них, сумбурные и непонятные, оставили ощущение зова и не запомнились, то несколько последних заставили даже его, привыкшего давать советы самому Гаруту Третьему и отстаивать свое мнение, несмотря на подозрительное противодействие Третьего советника, задуматься. И пока его, Первого советника, решения, Гарутом принципиально не оспаривались, деятельность третьего советника не сильно интересовала. Но его отсутствие на советах стало все больше нервировать и из последних донесений выходило, что Третий советник уехал с посольством к оркам. Вопрос: зачем? Не ведет ли Гарут параллельно свою игру в войне против Лесов? Если это так, тогда в опасности весь Совет, кроме вшивого выскочки-оборотня. Который как раз и является Первым советником в действительности. И пока текущая версия отсутствия оборотнярассматривалась через шпионов в Степях, Первый и Второй советники и начальник Тайной канцелярии, уже давно работающие вместе, искали возможность разжечь конфликт, который непросто будет загасить. Но ни одну уловку не удалось претворить в жизнь. Словно кто-то еще знал обо всех их планах и вмешивался в каждое действие, превращая все выверенные расчеты в жалкие потуги.

— Майрут, — В кабинет, не стучась, вошел высокий красивый блондин от магической мощи которого не спасал ни один амулет. — По оборотню ничего до сих пор нет и это странно. Не может быть, чтобы он нигде не засветился ни в дороге, ни в Степях. Особенно с учетом его мерзкого характера и привычки лезть во все дыры. Поганая псина. — С ненавистью бросил блондин.

— Если бы еще знать наверняка псина он или нет. — Пробормотал первый советник.

Блондин презрительно передернул плечами:

— Из псячьего же рода.

— Ты хоть раз его вторую ипостать видел? Или хотя бы полуоборот? Нет? Вот то-то же. Я вообще иногда сомневаюсь, а оборотень ли он.

— Было бы странно, все признаки на лицо.

— Кроме характера. А характер — это главный признак оборотня, заметь. — Проговорил задумчиво Майрут, седоватый, остроносый, невысокий маг. — Что-то есть от Дожева? — Перевел он тему.

— Свои плоды дало только последнее нападение. Но девка до сих пор жива, вот что странно.

— Значит, кто-то из рабов уже не раб. Больше помочь ей некому. Усильте патрули, ни один ушастый подонок не должен проникнуть в город или выйти из него. Если они ждут помощь, то успеть она не должна. И узнайте, кто из них уже без татуировки, его или убить, или посадить на настоящую цепь. Что-то еще?

— Да, и это самое интересное. На границе в войсках замечена шавка третьего советника.

— Некромант? — Майрут аж подался вперед.

— Он самый, но к кому и зачем он наведывался — узнать не удалось.

— Отследить его передвижение и устроить диверсию с бойней на месте его остановки. В любом месте. Сделать быстро и четко. Эта тварь должна издохнуть. Посмотрим, как тогда Вар'ри запоет про окончание войны и мирный договор. — Желчно добавил Первый советник.

Когда блондин вышел, Майрут вернулся к размышлениям о прекрасной женщине, что являлась к нему, согревая его холодные ночи. Прекрасная Богиня, она утверждала, что и есть Судьба. И ему, Майруту, предстояло исполнить ее волю: схватить и лишить силы девушку с двойным даром, чье противное самой природе появление покачнуло сами устои древнего мира. Он должен предотвратить появление чуждых этому миру созданий, что магиня, в которой сплелись жизнь и смерть, приведет с собой. И тогда он получит не только бесконечно долгую жизнь, но и абсолютную власть. Женщина, ласкала, убеждая, влюбляла в себя мужчину умело и целеноправленно. И он уже не видел препятствий, обещая выполнить любую волю своей Богини.

«И где же носит этого оборотня?» — Вернулся к насущным делам от розовых грез Первый советник Гарута Третьего.

Силь вернулся к концу второго дня, когда все успели отчаяться.

Гнетущая тишина наполняла комнату, ее нарушали случайные шорохи и виновного в них тут же все присутствующие награждали тяжелыми взглядами.

Они вслушивались — не доносятся ли шаги на лестнице.

Шаги появились, когда затихли все звуки с улицы, умолкли птичьи голоса и глубокая ночь опустилась на город.

В дверь постучали коротко, дробно. Все переглянулись, Тэй вопросительно посмотрел на Вана и тот кивнул. За прошедшие сутки как-то стало более понятным, кто в компании рабов лидер и это лидерство не стали оспаривать ни оборотни, ни целители. Все подчинялись не многословному, некрасивому, серьезному парнишке, чье выражение лица все чаще и чаще становилось жестким и сосредоточенным.

Все считали, что он уставал от долговременного расхода энергии. И только Тэй время от времени бросал на друга задумчивые и сочувствующие взгляды.

Он догадывался, что могло твориться у последнего в голове и на душе. И это осознание заставляло еще и злиться. Если Ван захочет, то у него будет гораздо больше шансов сделать Нилу своей. Но пока его друг разрывался между желанием быть с женщиной и той ответственностью, что взял на себя.

Сам же Тэй боялся зарождающейся приязни по отношению к целительнице. Все чаще ловил себя на мысли, что хочет ее оберегать, ловить редкие улыбки, наблюдать, как она задумчиво хмурится и стучит кончиком указательного пальца по носу, когда о чем-то размышляет.

Он начинал признавать даже Тьму в ней. В ее Тьме было гораздо больше света и жизни, чем в избалованных и порочных эльфийках. Тэй видел все эти чувства и в глазах Вана. С одной стороны это злило, заставляло отдаляться от друга. А с другой — он понимал всю бессмысленность зарождающейся ревности. Возможно, Нила никогда и не узнает… А, возможно, даст шанс им обоим. Между собой уж они как-нибудь ее поделят, ведь сама же она сказала, что нравятся оба.

Красноватая жидкость поблескивала в неверном приглушенном свете магических светильников. Силь, с коротким поклоном вложил крохотный флакон в подставленную ладонь Вана. Рука юноши сжалась на драгоценном зелье. Никто не произнес ни слова, но почему-то все встали и пошли за сильфом. Дорогу толпе преградили Майт с Тэем. Они встали у дверей двумя стражами.

— Я целитель, мне туда надо, я должен пройти. — Ткахт настойчиво пытался прорваться, Стеф вторил старшему целителю. Но сильф и эльф упорно стояли на своем, даже не повышая голоса. Оборотни растерянно переглянулись и вернулись на ранее занимаемые места.

Вдруг дверь приоткрылась, показалась рука и втащила в комнату еще и эльфа.

Майт понимающе хмыкнул, но остался стоять в дверях молчаливым предупреждением.

Тишина снова опустилась, растворяя даже тихий успокаивающий шепот Марики и скрип зубов полуорка.

— Это должен сделать ты. — Ван говорил непререкаемым тоном. — Чем раньше мы все избавимся от меток, тем лучше.

Тэй крутил в руке флакончик:

— Ты так хочешь от нее избавиться? — Он с прищуром посмотрел на Вана. Тот отвернулся.

— Нам рано или поздно придется уйти, а ей жить своей жизнью. Давай не будем усложнять.

Тэй не был согласен с другом, но промолчал. Все так же молча достал кинжал, аккуратно смочил одну сторону в красно-коричневом зелье и резким движением повторил порез, нанесенный ранее врагом. Тело девушки вздрогнуло и она застонала.

— Наконец-то… — Ван с облегчением выдохнул. — Не забудь про остальное. Тэй кивнул и осторожно нанес остатки средства на порез.

— Теперь осталось только ждать, мы сделали все возможное. — Ван устало потер мочку уха и присел рядом с девушкой. — Иди их успокой. Могут заходить, только по одному, а то начнется сейчас, как в Храм на праздники…

В комнате, погруженной в полумрак находились пятеро. Все они сидели вокруг стола, стоящего посередине. На столе стояли кувшин с пивом из ближайшей таверны и с остатками ужина. Разговор велся оживленный, но приглушенными голосами.

— И что дальше? — Поинтересовался зеленокожий мужчина, с красивыми, чуть грубоватыми, сильфийскими чертами лица. — Признаваться вы ей ни в чем даже и не планируете, но смысл тут оставаться?

— Мы до сих пор не вычислили кто в сговоре с нашим Советом. Для того, чтобы проворачивать такие операции, должен быть доступ к солидным средствам, человеческим ресурсам и информации. Такое под силу только высокопоставленным наринам.

— И что вы хотите от меня? — Голос полуорка был спокоен, но в глазах проблескивал интерес.

— Раз уж Вы решили влезть в авантюру по самые кончики ушей… — Тэй намекнул на приход полуорка в первый день комы Нилы.

— Связным между столицей Соллейи и Советом служит один из зельеваров. Это мы знаем точно. Надо определить какой именно. — На стал долго ходить вокруг да около Силь.

В себя Нила приходила тяжело. Выныривала на несколько минут из забытья и, не говоря ни слова, опять в него впадала. Впервые ее взгляд стал осмысленным только на третий день после введения противоядия.

— Тэй… — Тихий шепот разбудил задремавшего в кресле у кровати эльфа.

— Нила, наконец… Ван! — Крикнул он куда-то в дверь и метнулся к девушке, приподнимая и помогая устроиться поудобнее.

— Воды… — Тихо попросила Нила, чувствуя, что во рту сухо, как в середине лета в орочьх степях. Разве что не пыльно.

— Сейчас… Ван, Суйх тебя возьми! — Гаркнул эльф так, что Нила вздрогнула и недовольно на него покосилась.

Но зато дверь сразу же открылась и в комнату вошел сильф с кружкой в руках. В ней оказалась не вода, но отвар не был сладким или неприятным на вкус и освежал. Нила сразу же почувствовала прилив сил и нестерпимое желание прогуляться вдоль коридора от кухни. Подчиняясь ему, этому желанию, начала тихонько продвигаться к краю кровати, но ее перехватили сильные руки. Ван поднял, совершенно не напрягаясь. Нила тихо пискнула и замерла. Она понимала, что таким образом меньше или легче не становится, но глупо именно на это и надеялась. Пока сильф нес девушку по коридору, она внимательно рассматривала грубоватые и простые черты парня. Сейчас он казался строже и серьезнее, чем обычно.

— Что со мной? — Решилась наконец на вопрос. Она прекрасно знала, благодаря мужчине из тумана, и про яд, и про невозможность добыть противоядие, но будет ли откровенным Ван?

— Отравили. — Коротко ответил сильф, явно не желая вдаваться в подробности. Но, помедлив, добавил. — Это яд из наших земель, пришлось долго ждать противоядие. Но ты молодец, справилась. — Сильф серьезно посмотрел и вдруг тепло улыбнулся. После чего молча поставил на пол около двери в туалет и ушел.

"Да уж, справилась. С таким количеством заботливых помощников попробовала бы не справиться." — Подумала то ли Нила, то ли, ставший уже привычным, голос из тумана.

Раздевшись, Нила поняла, что пролежала она в кровати явно больше одного дня: пахла просто ужасно и чувствовала себя прмерно так же. Слабость в мышцах от длительного бездействия давала о сееб знать.

Полностью вымывшись, Нила решила, что теперь можно и чем-то перекусить, поэтому не стала возвращаться в комнату, а сразу же направилась на кухню.

Там уже хозяйничал Тэй. Он почему-то находился в помещении в одних штанах. Длинная коса откинута за спину. Эльф склонился над очагом, магический огонь отбрасывал блики на стены и на золото волос, скакал по коже тенями. Она то светилась бронзой, то возвращалась к привычной бледности. Под без единого изъяна кожей перекатывались мышцы. Эльф не был необъятным, как оборотни, ближе к среднему телосложению. Но смотреть на его обнаженную спину оказалось приятно. Развитая, крепкая. Следя за его выверенными, грациозными движениями, Нила верила в то, что перед ней действительно находился воин.

Все еще колдуя над котлом, из которого доносились заманчивые запахи, Тэй произнес:

— Ты бы полежала еще. Скоро будет готово.

Нила фыркнула. Да, слабость чувствовалась в каждой мышце, казалось, что даже в костях и волосах. Но лежать не хотелось. Девушка подошла к эльфу сзади и обняла, прижавшись щекой к спине. Тэй замер и, отложив ложку на стол, повернулся.

Заглянул в глаза, пытаясь что-то в них отыскать и, не найдя, снова замер.

— Знаешь, Тэй, — Нила перебирала золотистые пряди, выбившиеся из прически. — Я иногда так жалею о том, что спасла всех вас. — Девушка чуть дернула за одну из прядей, наблюдая за тем, как мрачнеют глаза эльфа, темнеют. Лицо становится отрешенным, как у того, кто пытается скрыть сильные негативные эмоции. — Вы ведь уйдете, чуть раньше, чуть позже. А что останется мне? Ничего, Тэй, даже воспоминаний.

Девушка, прикрыла глаза и легко коснулась губ эльфа своими. Диритэй издал глухой полу-стон полу-рык и подхватил девушку на руки, углубляя поцелуй. Его губы настойчиво требовали большего, язык ласкал. Именно ласкал, без грубости и жестокости. Доминируя, он все равно оставался на равных.

Нила гладила плечи эльфа, ощущая под руками бархат его кожи. Сейчас она была горячей, и, казалось, вибрировала от желания и напряжения.

Дверь хлопнула, заставив молодых людей оторваться друг от друга.

— О, Ван, ты к нам? — Нила игриво повела плечами и подошла к юноше, обнимая его так же, как до этого обнимала Тэя. Но попытка поцеловать сильфа не удалась. Ван бережно, но прочно удерживал, чуть отклонившись от девушки и с любопытством ее рассматривал, как какую-то забавную зверушку.

— Впервые вижу такое воздействие. Может, потому что она не эльфийка? — Он вопросительно взглянул на Тэя и засмеялся в голос. — И ты, наверное, решил, что она внезапно воспылала к тебе страстью? Тэй, ты выдаешь желаемое за действительность. Мы же уже обо всем договорились. Не рви девочке душу. А теперь пойдем, — уже Ниле, — пойдем, я тебя спать уложу.

— И поцелуешь? — Нила чувствовала, что глаза слипаются, как и не спала несколько суток вовсе.

— Поцелую… — Ван прятал улыбку за сочувствующим выражением лица.

— По-настоящему? — Не унималась девушка.

— По-настоящему.

— А ты умеешь? — Нила с интересом посмотрела на неказистого, даже по человеческим меркам, сильфа, словно и не целовалась с ним никогда.

Где-то возле очага зафыркал Тэй. Смеялся? Что смешного она спросила? Понятно, что женщины у юноши и быть не могло, судя по рассказам Майта.

— Если не получится, ты же мне покажешь, как надо? — Доверительно понизив голос почти до шепота, поинтересовался Ван. Тэй уже похрюкивал от смеха. Нила бросила в его сторону недовольный взгляд и пошла к выходу из кухни, заботливо поддерживаемая Ваном.

Уже собравшемуся выходить из комнаты Нилы Вану вслед донеслось:

— А поцелуй? Ты обещал! — Растрепанная и совершенно сонная девушка сидела на кровати и возмущенно сопела. Пришлось возвращаться. Коротко чмокнув целительницу куда-то в уголок губ, Ван уже собирался ретироваться, как был схвачен за руку.

— Нет, ничего ты не умеешь. — Выразительно произнесла девушка. — Я тебе покажу. — Она встала на кровати, практически сравнявшись ростом с сильфом, — вот так правильно.

Приоткрыв губы, нежно прикоснулась к губам Вана, сначала к обеим, потом к верхней. Захватила губами нижнюю и потянула. Провела кончиком языка…

— Ну же, повторяй. — Сильф стоял неподвижным истуканом. Чувствуя, что глаза уже сами закрываются, Нила пробормотала:

— Завтра покажу… — И сползла, уже спя, вниз по сильфу на кровать.

— Ну, как? Научила? — Тэй громко смеялся вголос, не скрываясь.

— Во всяким случае — пыталась. Завтра и не вспомнит. — Ван ухмыльнулся. — Ты опять чуть не сорвался? — Неодобрительно.

Тэй пожал плечами и отвернулся к огню, снимая котелок с рагу.

— Что у нас дальше? — Сменил он неприятную тему.

— Дальше? Выясняем кто тут выступает в роли связного, пытаемся выйти дальше по цепочке до верхушки. Соовит поможет. Нам бы заручиться поддержкой из столицы. Сами точно не справимся, слишком низко летаем…

Ван отвлекся на размышления о предстоящем задании. С меткой остался только Майт, если на Нилу и дальше будут совершаться покушения, то и ему с ней недолго осталось ходить.

"Значит, завершаем с разведкой и в родные леса."

Ван опустил глаза на свои ладони. Только вот почему так тягостно на душе и до сих пор дрожат руки после неудачного, но весьма забавного "урока"?

Глава 22

В одном Ван точно ошибся: Нила помнила все и от стыда даже боялась выходить из спальни. Подумать только, приставала к своим рабам с неприличными предложениями, наговорила кучу лишнего. А урок?! Нила зарылась с головой под одеяло, стараясь убежать от своей собственной совести. Покровители, давно ей так стыдно не было!

Что делать? Сделать вид, что ничего не помнит? Наверное, это будет наиболее оптимальным вариантом.

А в смежной с ее спальней комнате уже дожидались оборотни, казалось, они заняли все свободное пространство.

После поздравлений с возвращением к живым, и, убедившись, что с девушкой и правда все в порядке, Аннет осторожно начал:

— Нила, помнишь, ты говорила, что сможешь сварить нам мази?

Нила извиняющимся тоном начала:

— Помню, только совершенно не было возможности ими заняться. Вам как срочно надо?

— Если в течение недели будут готовы, это было бы замечательно, — откликнулась Марика, стоявшая за креслом Майта и перебирающая пряди его волос. Внешне Майт уже почти походил на себя прежнего. Сейчас он ленивым взглядом наблюдал за окружающими и почти мурчал под руками оборотницы.

— Неделя?..

Нила серьезно задумалась. Если сегодня начать делать основу, то уйдет дня четыре, еще несколько дней для вытяжек. Нет, не успеет…

— Я могу помочь. — Ван смотрел на нее вопрошающе. Позволит или нет?

— Ты разбираешься в травах? — Нила искренне удивилась. Она никогда не думала о Ване, как о маге, тем более о травнике.

— Достаточно, для того, чтобы сделать мазь. — Сказал Ван без всякого бахвальства. И девушке показалось, что он существенно приуменьшает свои знания и способности. Зачем?

— Хорошо, вдвоем мы справимся быстрее… — И уже к оборотням. — Через неделю заберете.

И тут Нила вспомнила, что надо сделать еще и средство для потенции, все-таки обещала.

Весь следующий день Нила трудилась в импровизированной лаборатории, которую оборудовала на кухне. Какие-то травы, из наиболее редких и дорогих, она привезла с собой, какие-то докупила, поэтому в ингредиентах недостатка не испытывала.

Вопрос встал в необходимых инструментах и некотором оборудовании. Например, ей не хватало пинцетов, колб, баночек, воска для запечатывания, небольших магических нагревателей, реторт. Список не был бесконечен, но оказался весьма внушитеьным.

С приобретением всего этого набора для зельеварения помог, как ни странно, целитель Соовит. После выздоровления Нилы он приходил уже дважды, пил травяной чай и о чем-то шушукался с ее рабами. Девушку бесконечно удивляли такие, пусть не теплые и дружеские, но хотя бы ровные отношения между мужчинами. Как наир, который еще совсем недавно даже не предложил им помощи, теперь не брезгует совместным столованием?

К глубокому сожалению Нилы, разбираться во всем этом было совершенно некогда. К вечеру она успела установить и подготовить к работе оборудование, разобрать и подготовить к дальнейшей обработке травы, масла, животный жир и другие нужные ингредиенты.

Ван и правда оказался неплохим помощником, без него Нила бы возилась с подготовительными работами дня два.

— Ван, а чем ты занимался там, у себя, в лесах? — Поинтересовалась в конце дня Нила, наблюдая за тем, как юноша явно отточенными практикой движениями отвешивает высушенную жгучку.

Сама она расставляла дорогие прозрачные сосуды, в которых удобно проводить смешивание веществ и наблюдать реакции.

— Учился, — Ван передернул плечами.

— Чему? У тебя есть какой-то магический дар? — Упорствовала в своих расспросах девушка. Заниматься привычной, но нудной работой было скучно, а юноша вызывал определенный интерес.

Тем более мужчины жили с ней уже на протяжении двух недель, с она Тэем познакомилась и того раньше, но складывающиеся обстоятельства недавали познакомиться поближе.

"Вот так живешь, кормишь, а с кем и кого — Суйх его знает." — Отметила печально девушка.

— Есть, — подтвердил Ван, и сразу же поспешно добавил, — но ничего интересного.

— Слабый или распространенный? — Продолжала любопытствовать Нила.

— И то, и другое. — Чуть помедлив с ответом, сообщил сильф.

Нила сразу поняла, что Ван не намерен открывать перед ней душу, но настораживало и немного раздражало то, что он даже на самые простые вопросы не собирался отвечать. Из коротких и невнятных "да" — "нет" вынести хоть какую-то информацию не представлялось возможным. Но и Нила не зря училась.

— И часто такое встречается у правящих ветвей? — Делая вид, что не замечает потуг сильфа свести общение на "нет", продолжила она. — Ну, что один из их отпрысков практически лишен магии? Ты поэтому разбираешься в зельях, что-то вроде наших травников?

— Среди всех ветвей такое не редкость. Как и у вас, в Солейе, кто-то рождается с магией, кто-то — без. В этом плане мы не намного отличаемся. И я не травник, просто так сложилось, что разбираюсь.

— Так какая у тебя стихия? — Нила не собиралась останавливаться. Не хотела перегибать, но в тоже время, если бы понадобилось воспользоваться принуждением, чтобы сильф и дальше отвечал на вопросы, она бы воспользовалась.

— Земля, — иронично улыбнувшись своим мыслям ответил Ван.

— Да, — подтвердила девушка, — и правда ничего особенного. А травам кто учил?

— Дед. — Опять коротко ответил Ван. Но ответил же!

Нила только открыла рот для нового вопроса, как на кухню ввалились все оборотни разом. Ван заметно приободрился и вернулся к своей работе.

Девушка же вопросительно уставилась на вновь пришедших. Все не радовали мрачными выражениями лиц… Сердце девушки судорожно сжалось на секунду и затрепыхалось снова, но уже с удвоенной скоростью.

— Что-то произошло? — От тревожной нотки в голосе не удалось избавиться даже сделав несколько глубоких вдохов.

За всех ответил Трион:

— Ничего непоправимого, просто разошлись во мнениях.

— По поводу чего? — На всякий случай решила уточнить целительница.

— По поводу прохождения практики. — Скупо ответил Ганс.

«Сегодня день ответов из разряда «догадайся сам»?» — Уже успокаиваясь удивилась коротким ответам обычно словоохотливых оборотней Нила.

— Трион предложил устроиться в гарнизон на границе, остальные парни против. Мы же все вместе хотели практику проходить, а мой брат и Ганс наотрез отказываются брать на границу девушек. Вот мы и поругались. — Произнесла раздраженно Марика.

«Тяжелый случай». — Вынес вердикт "внутренний" голос целительницы, пока она преводила взгляд с одного оборотня на другого, отмечая расстроенное лицо Олли, отсутсвующий вид Ганса, плотно сжатые челюсти Аннета, слезы в глазах Марики. Слезы?

— Не желаете брать, ладно, а до слез зачем доводить? — Кивнув в ее сторону, строго спросила Нила, становясь на сторону девушек и даже не отдавая себе в этом отчета.

— Это не мы, — все еще играя желваками, произнес Аннет, — это Майт.

— Быть этого не может, — ахнула Нила.

— Видимо, ты его плохо знаешь, — со скепсисом добавила Олли.

«Не просто плохо, а очень плохо». — Ехидно добавил "внутренний" голос.

— Он тоже против практики на границе? — На всякий случай уточнила целительница

— Еще как против, ты бы слышала это рычание! — Кажется Олли, не смотря ни на что, была в полном восторге от Майта. — Ничуть не хуже нашей оборотней. Мужчины почему-то решили, что мы играем в обучение, а потом будем только дома сидеть и их с победами ждать.

Все парни из оборотней опять напряженно нахохлились, и только Ван поглядывал искоса с легкой насмешкой. Внимание на его поведение обратила не только Нила, вздернутый уголок губ заметил и Ганс.

— Эй, ушастый, — начал он с вызовом в голосе. — Можно подумать тебя бабы только и делают, что слушаются.

В ответ Ван к полуулыбке добавил еще и приподнятую бровь.

— Ганс, он из правящей ветви, это что-то вроде наших нарин, причем, из самых наринистых нарин. Как думаешь, слушались они его или нет? — Фыркнула Нила.

— Правда из высших? Трудно тебе приходится… — Оборотень выразительно уставился на перебираемые Ваном крохотные гирьки. — Но лыбится все равно не надо, обидно это. И так девушки всю душу вымотали. Нет, куда поспокойней направиться, обязательно же надо «на гранииицу», — последние слова Ганс произнес тоненьким голосом, явно кого-то копируя.

В двери протиснулся еще и Майт, с виноватым и одновременно вызывающе-упрямым выражением лица. И как только получается?

— Так, если это все, то покиньте временную лабораторию. — Командным тоном завершила разговор Нила. Оборотни и сильф потянулись к выходу, не глядя друг на друга. С Нилой и Ваном остался только Аннет. Он достал из висевшей через плечо сумки бумагу с какими-то записями.

— Нила, тут тебе еще заказы, от наших. Возьмешь? Оплата будет, как и мастеру Розаро.

— Это сколько? — Поинтересовалась Нила, которая даже приблизительно не знала почем в Фантэйе мази.

— Стандартная банка 70 медяков.

Нила мысленно присвистнула, с интересом рассматривая список. Простая мазь от ушибов и 70? Неплохо тут зарабатывают травники. Но в себе девушка была уверена, поэтому стоимость конечного продукта сбивать не стала. Да и конкуренцию остальным травникам-зельеварам составлять не собиралась. Для небольшого круга учеников можно все приготовить и втихую, без специального разрешения. А затевать возню с бумажками ради трех месяцев практики она откровенно ленилась.

Неделя пролетела незаметно, Нила увлеченно творила на кухне, проводя вечерние часы с двумя из своих рабов. Майт вечерами отсутствовал, пропадая где-то с Марикой.

Ван помогал с зельями. Не так воодушевленно, как хотела бы сама девушка, но и не спустя рукава. Все компоненты, выходившие из-под его умелях рук выходили отличные, что не могло не радовать целительницу-травницу-некромантку.

Тэй же по собственной инициативе всегда пытался находиться рядом. Даже готовить старался именно тогда, когда Нила находилась на кухне. Девушка на него по-доброму ворчала, переживая, что ароматы или случайно попавшие лишние ингредиенты испортят мази. Тэй возражал, что он на их, зельеваров, территорию не заходит, а ароматы его еды не могут испортить ничего, а только облагородить и сделать более полезным.

Готовил он и правда замечательно. Нила на такие "самомнительные" заявления смеялась и все больше засматривалась на эльфа, как на мужчину. На его жесты, на его, то и дело растягивающиеся в улыбке, губы и сильные руки. На растрепанную косу.

Стеф тоже практически не появлялся, для обмена новостями с Нилой он пересекался в целицельском корпусе.

— Нила, мы с Марикой решили съехаться. Извини. — Стеф выглядел несколько виноватым. Девушка же, если обращаться к совести и здравому смыслу, не испытывала никакой обиды. Но тем не менее фраза, произнесенная Стефом, несколько спускала с небес на землю.

— Стеф, я очень за вас рада. Надеюсь, ты еще не пожалел о том, что примчался сюда выручить из неприятностей? — Последняя фраза вырвалась у Нилы скорее от растерянности.

— Шутишь?! — Стеф смотрел на нее с веселым недоумением. — Таким счастливым я себя еще никогда не чувствовал. Наверное, надо бы сходить в Храм. Покровители не зря старались, переплетая наши жизненные пути…

«Как же… Старались они. Знал бы ты, что, кроме Смерти нас никто и не ждет…» — Сумрачно подумалось Ниле.

— Ты точно не обижаешься? Я обещал тебе финансовую поддержку, а получилось вот так… — Еще раз уточнил парень, заглядывая Ниле в глаза.

Целительница покачала головой в жесте отрицания.

— Нет, Стеф, не обижаюсь. Оборотни выручили с заказами, так что мы выкрутимся в любом случае. Наверное, все-таки зайду к Соовиту, подам заявление на разрешение практики травника-зельевара. Очень не хотелось связываться со всей этой волокитой, — Нила улыбнулась, — но, видимо, делать вытяжки, смешивать текстуры и варить зелья мне предназначено самой Судьбой.

— Ты в этом, если не лучшая, то рано или поздно таковой будешь. — Подбодрил девушку Стеф.

— Это точно, — не страдая ложной скромностью, подтвердила Нила и попрощалась со Стефом. Еще следовало зайти в две палаты, разнести укрепляющие микстуры и успеть до обеда к полуорку.

Ткахт Соовит отнесся к идее легализации практики весьма благосклонно.

— Это хорошо, что ты решила узаконить свои доходы. Придется, конечно, выплачивать налоги, но для практикующих студентов они в разы меньше, да и продажей заниматься сможешь уже сейчас, как только отправлю письмо на подготовку документов в столицу. — Сказал мужчина и открыл нижний ящик стола и кивком подозвал к тебе девушку.

— Сталкивалась когда-нибудь с мини-портаом для почтовых отправлений?

Нила отрицательно качнула головой и с любопытством уставилась на откртый ящик. Пока что он выглядел совершенно привычно — деревянное, немного поцарапанное и ничем не украшенное нутро. Но вот страший целители провел над ним рукой и пустота мягко засветилась голубовато-перламутровым.

Ткахт взял в руки лист заявления и собирался уже закинуть его в портал, когда в здании раздался ужасный вой. Ниле показалось, что воют сами стены, чуть ли не сотрясаясь от силы звука, она подняла глаза от ящика и замерла. Зеленая кожа целителя побледнела практически до самого обычного цвета, которым может похвастаться добрых две четверти населения Солейи.

Девушка потрясенно застыла, от дурного предчувствия все внутренности скрутило узлом. Соовит открыл рот одновременно активируя сферу на столе и по всему корпусу раздалось зычное, перекрывая вой:

— Внимание! Срочно! Всем целителям на закрепленные за ними рабочие места, проверить и подготовить все для первой помощи и для помощи при отсутсвии энергитических ресурсов. Старшим целителям вызвать своих сменщиков и весь младший персонал, явка в течение получаса! Всему персоналу активировать переговорные маячки!

Нила начала задыхаться, когда наконец поняла. что происходит.

Раненые. Много раненых.

Настолько много, что Соовит учитывает возможность временной потери способностей всеми целителями. Где-то на границе случилось что-то страшное. Страшное и непредвиденное. Затишье. Последний месяц. Это была передышка. Затишье перед бурей.

Девушка трясущимися руками активировала свой маячок, пряча его обратно в нагрудный карман. Еще ни разу ей не приходилось им пользоваться, слишком дорого стоили и в некоторых целительских корпусах вообще не использовались. Но в каждого студента усердно вдалбливали ключи активации и дезактивации. Настолько усердно, что даже такой, совершенно не приспособленный к пространственной и бытовой магии бездарь, как Нила, мог использовать маячок в любом душевном и физическом состоянии.

Ноги уже сами несли девушку к выходу из кабинета старшего целителя. Соовит тоже подскочил из-за своего рабочего места, активируя маячок и сыпя короткими, отрывистыми приказами. Он поспешно закинул заявление в ящик и, не глядя, захлопнул его уже на ходу.

Никто не увидел, что тонкий листок не успел опуститься в портал. Воздух из поспешно задвигаемого ящика выкинул легкий предмет. Тот отлетел, подхваченный сквозняком от открытых напротив друг друга двери и окна. И вылетел прочь из здания, куда-то дальше, в направлении города.

Установившаяся в корпусе тишина казалась неестественной после суеты, возникшей вследствии выполнения приказов главного целителя лечебного корпуса Стражей Ткахта Соовита.

Все зелья собраны и расставлены по местам, руки молодых дрожали от едва сдерживаемого нервного напряжения.

Затихло все.

Даже те больные, которых не смогли отправить на домашнее лечение из-за тяжести состояния, не издавали ни звука, ни шороха.

Ожидание. Напряженное. Едкое. Оно спирало дыхание. Было настолько плотным, что будь эмоции подвластны физическому воздействию, то лопалось бы от одного нажатия острым предметом. Но не с жалобным треньканьем, как натянутая струна. Нет. С тихим шипением выходящего наружу напряжения.

Не жужжали насекомые, не переговаривались служащие. Никто не знал что произошло, слухи ходили один причудливее другого: от того, что Соллейя захватила кусок леса до трех километров в поперечнике. До того, что на нас напали эльфы и сильфы одной армией и сейчас, как саранча в засушливый год, текли к городу непрерывной волной.

Но сейчас целителям не до сплетен. Они все равно все узнают. Потом.

Последние минуты тишины.

Это было важнее всего: уйти в себя, сосредоточиться, поставить блоки на выгорание.

Нила не умела их еще ставить, такому обучают только на последнем витке. Считалось, что более младшие маги не попадут в ситуацию с полным выгоранием. Так складывалась учебная программа, даже для тех, кто начинал практиковать раньше. Всегда рядом должен находиться кто-то из более опытных и старших, кто вовремя остановит.

Что же теперь?

Нила знала, что за жизни людей и нелюдей будет сражаться до последнего.

«Лишь бы потом самой выжить». — Девушка закрыла глаза и… Снизу донесся отчетливый шум.

— Началось, — едва слышно, на выдохе, произнесла стоявшая рядом целительница из младших.

И началось.

Пауза в несколько секунд. А затем в палате стали появляться раненые. В первое мгновение Нила растерялась, она еще никогда не видела, чтобы пациент сразу появлялся на кровати, причем он был уже обезболен, оставалось только залечить и погрузить в сон или оставить в лечебном стазисе.

Нила работала с первым раненым, когда в этой же палате появился второй, попавший с заботливые руки второй целительницы. Но сразу за ним и третий, потом еще один, на полу…

Работающая с ней в паре младшая целительница Артана грязно, совсем не по-девичьи выругалась, поминая Суйха и Покровителей.

— Ты закончила уже с этим? Тогда что встала? Там, — махнула рукой в направлении стены, — потайной шкаф с матрацами, тащи давай!

Артана кинулась к третьему на кровати, а Нила к потайной стенке, совершенно не понимая, как ее открывать. Но, слава Покровителям, та отодвинулась в сторону сама, едва девушка успела к ней прикоснуться.

Выдохнув, Нила принялась вытаскивать верхний, из лежащих стопкой на полу матрацев, и кинула его на пол, справа оказалась еще и ниша с простынями и подушками. Нила поспешно вытащила еще и комплект. Все было чистым и стерильным, пахло свежестью.

«Надолго ли?» — Пришел совершенно неуместный вопрос в голову, когда девушка попыталась переложить раненого с пола на свеже сооруженное подобие постели.

Мужчину, всего в крови, уже погрузили в глубокий стазис. Кто-то из старших уже успел над ним поработать.

«Обширное повреждение живота, — машинально сканировала Нила, — Суйх, весь ливер вперемешку.» — Нила сосредоточилась на потоках и практически слилась с ними, разбирая, выравнивая, восстанавливая, очищая…

Все. С этим закончила.

Но на полу их оказалось еще трое. И одному Артана не успела даже достать матрац.

Нила кинулась на помощь целительнице.

Лечить, уже опираясь на заложенную основу, было намного легче и не требовало таких энергетических затрат, но силы все равно иссякали. Нила начинала чувствовать легкую слабость, на лбу выступила испарина. Судя по Артане, она начинала более серьезно выдыхаться. Когда и на полу места уже не оказалось, Артана крикнула в маячок, что Сиреневая больше никого не примет и они с Нилой помчались в коридор, на выходе из палаты столкнувшись с мэтром.

— Так, резервы еще не исчерпали? — Он быстро пробежался по ним цепким взглядом выцветших глаз. — Срочно на второй!

— Но мэтр…. — Артана от шока даже не договорила.

— Быстро, я сказал! Там совсем плохо с комплектацией.

Повинуясь приказу, девушки поспешили в коридор и вниз. Обе с широко открытыми глазами пробегали мимо тел, их было много, очень много, слишком много…

Нила чувствовала, что вот-вот отключится.

Звонкая пощечина привела в себя и, можно сказать, даже взбодрила, придав злости.

— Все обмороки, сопли и слюни потом, — Артана даже не пыталась принять хоть сколько сочувствующее выражение лицу.

И уже более мягко добавила:

— Еще успеем настрадаться, представляю каково тебе, я многое видела, но такого у нас еще не было. Тут, наверное, маленький город, не меньше.

И она потащила Нилу дальше.

У же в самом конце коридора Нила заметила Тэя и Вана, которые помогали укладывать и перетаскивать раненых. Про Тэя, что пришел сегодня с ней, сопровождая, девушка совсем забыла, вовлеченная по уши в текущие события.

А вот что здесь делает Ван? Сейчас он должен находиться в их временном пристанище и заниматься или травами, или помогать Майту по дому.

Тем не менее, зрение ее точно не подводило. Рабы трудились наравне со всеми, единственное, что не оказывали магической целительской помощи.

Нила пораженно наблюдала, как Ван споро поливает зельем и накладывает специальный охлаждающий компресс на ожоги воина. Сильф работал с полностью сосредоточенным на процессе лицом, ни отвращения, ни презрения. Просто работа. И он ее выполнял.

За две секунды до того, как Артана дернула девушку за руку, понукая идти дальше, Ван поднял глаза на Нилу, словно почувствовав ее взгляд. И улыбнулся. Чувственные, пухловатые губы медленно изгибались, приподнимаясь в самых кончиках, при этом правый край их был несколько более приподнят. И в этом изгибе оказалось столько порочного превосходства, искушения, силы и значимости, что у Нилы начали подгибаться колени. Она буквально впивалась глазами в эту чувственную феерию, не замечая больше ничего.

Моргнула.

Ей улыбался своей мальчишеской, немного наивной улыбкой на простоватом лице привычный Ван. Никаких пухлых губ. Ничего.

«Показалось», — отмахнулась от странного видения Нила и, наспех кивнув Вану, побежала вслед за своей проводницей.

Прошло уже несколько часов непрерывного магического смешательства в чужие жизни и чужое здоровье. Нила чувствовала, что находится практическина грани. Остался ли у нее еще резерв, когда остановиться? Она оглянулась, вокруг сновал только младший персонал, все более-менее опытные целители собраны на самом тяжелом, по интенсивности лечения, этаже — первом.

Вот, еще один… Кто? Нила перестала их как-то идентифицировать. Тело? Она уже даже перестала реагировать на обилие покалеченных людей и нелюдей.

«Набираюсь опыта на ходу», — невесело подумала девушка.

И практически рухнув перед ним на колени, привычно запустила сканирование — ожоги, раны — это мелочи, можно ограничиться зельями…

— Нила, Нила… — От ладони на плече растекалось тепло, убирая усталость, разглаживая морщинки сосредоточения на лбу. Эта энергия оказалась настолько приятной, что девушка закрыла глаза и прижалась к такой нужной сейчас ласковой руке. Даже не понимая кто именно стоит сзади и зовет ее.

— Эй, молодой человек! — Строгий окрик Артаны вывел из сладкого забытья. — Или помогайте, или не мешайте!

— Ее надо показать кому-то из старших. — Ван. Только он мог так сказать. С приказными металиическими нотками, исключая даже намек на возражение.

— Зачем? — Артана уступила, но полностью не поддалась.

— На ней нет блока… — Ровно продолжил Ван.

В отличие от его спокойного голоса, во фразе, произнесенной целительницей, была практически истерика

— Как нет блока?! Почему не поставила?! — Уже с яростью к ней, к Ниле. — Ты же наработала по силе на магистра, — закончила с ужасом в голосе.

— Не умеет, — Ван на мгновение опередил, уже успевшую открыть рот, Нилу. — Она практикантка четвертого витка.

Последовала целая серия таких сочных выражений, что даже Ван приподнял брови в удивлении.

— Совсем из головы вылетело… Тогда чего стоишь? Быстро с ней вниз! — Как настоящая женщина, Артана уже забыла, что сама еще минуту назад просила не мешать. — Дальше мы сами, все равно поток иссяк.

И она усталым взглядом обвела служебное помещение, фактически склад обездвиженных тел, в котором тоже, как и в палатах, не осталось свободных мест. И правда, последние минут двадцать не было ни одного вновь поступившего. Неужели все?

Теплые ладони обняли за плечи и потянули вверх. Из последних сил Нила встала, пошатнулась на затекших ногах и оперлась о сильфа. Позволила себе слабину. Уткнулась носом в его грудь. Ван пах кровью, болью, лекарствами, магией, и каким-то деревом. Очень странным деревом, но приятным. Последний оттенок общего аромата кружил голову, хотелось вжиматься носом еще сильнее. Пить этот запах с одежды, с кожи. Голова закружилась опять и Нила с силой вцепилась в плечи сильфа.

— Пойдем, тебе нужна помощь… — Ван повел, все еще удерживая за плечи. Не отпускал, с каждым шагом прижимая к себе. До боли. Нила не сопротивлялась. Не смотря на все ужасы прошедшего дня, именно этот момент был правильным. Ради него стоило находиться здесь, в этой лечебнице. И мужчина рядом тоже был правильным.

Нила чувствовала странное единение. Целостность. Гармонию.

Ниле, ослабевшей от магического истощения, физической усталости и одновременно зашкаливающих эмоций, путь вниз, на два лестничных пролета, показался вечным.

— Что произошло? — Сухой, надтрестнутый от усталости, голос Соовита донесся словно сквозь туман. Глухо и размыто.

— На ней нет блока

И опять сочные выражения…

«Бедный Суйх", — вяло ворочая мыслями, посочувствовала Покровителю Нила.

«Ну хоть кто-то проявил понимание». — В голове раздался знакомый до ужаса и трясущихся поджилок насмешливый голос из тумана.

Нила, ойкнув, вытаращилась совершенно трезво и осмысленно на старшего целителя.

Глава 23

— В себе? Замечательно — вынес вердикт Соовит. — Отойдем в сторонку, помогу блок поставить.

"В сторонку", это было, конечно, громко сказано.

Соовит усадил Нилу на подоконник и свел ее колени вместе своими ногами, удерживая и не обращая никакого внимания на хмурого Вана.

— А теперь слушай очень внимательно, — начал целитель проникновенно. — Закрой глаза и обратись к своей силе… Получилось? — Нила кивнула — Хорошо…

— Теперь представь, что энергетическая проекция твоей правой кисти — это основа, которую надо обернуть своей энергий не менее пяти раз. Нила, — он потряс начинавшую опять отключаться девушку. — Еще раз овторяю, не менее пяти раз. Это тот резерв, который тратить не желательно… Понимаешь меня? — Еще раз встряхнул за плечи, для убедительности.

Нила просканировала свое тело магически и сосредоточилась на кисти правой руки. Вытянуть свою собственную зеленовато-фиолетовую магию оказалось сложнее. Она оставалась плотной субставанцией и никак не хотела принимать форму широкой ленты, и тем более разделяться. Прошло меньше минуты, а девушке уже начало казаться, что не меньше часа. Над верхней губой и на лбу выступили бисеренки пота. Наконец, магия поддалась и нехотя зазмеилась, разворачиваясь. Нила оссредоточилась, вкладывая последние силы. Первый виток. Магия тянулась, как застывшие от долгой неподвижности мышцы, нехотя, туго, чуть ли не со скрипом. Второй виток, третий, четвертый, пя…

Нила со страхом открыла глаза.

— Не хватает…

— Чего не хватает? — Не сразу вник в ее фразу старший целитель. Но постепенно смысл доходил и глаза в ужасе раскрывались все сильнее.

— Опять выгорела? — Произнес со свистом на выдохе.

— Почти… Некромантской очень много, но она не хочет закрывать последний виток целительской, не перекрывается.

— Не уступите мне место? — Нила со старшим целителем с удивлением уставились на подошедшего вплотную к ним Вана.

Девушка не успела возмутиться наглости раба. Соовит серьезно кивнул и отошел немного в сторону, с интересом наблюдая за происходящим.

На какие-то несколько секунд Ниле стало зябко, колени в местах соприкосновения с ногами полуорка сразу же стали мерзнуть, общая слабость и усталось только усугубляли состояние. Хотелось под одеяло и проспать сутки, а лучше двое.

Но почти сразу же все эти неприятные ощущения затопил жар. Ван старался не соприкасаться телами, но, поняв, что так стоять просто неудобно, зафиксировал колени девушки таким же образом, как это чуть ранее сделал старший цлитель. Но Ван был гораздо выше ростом. И если рядом с целителем казалось комфортно и тепло, как рядом со старой доброй печкой. То сильф нависал всей своей тощей и вытянутой фигурой. Подавляя и одновременно внося коктейль из эмоций не только в душу, но и в каждую клеточку тела девушки.

Тело требовало еще большего контакта. Еще больше прикосновений. Оно рвалось навстречу. Нила не понимала и половины того, что чувствует. Не понимала почему возникает это дикое желание, то ли подчинить, то ли принадлежать.

Совершенно запутавшись в себе, дернулась, отодвигаясь, пытаясь избавиться от всего: от горячих прикосновений, от присутсвия сильфа рядом, от сложных и выпивающих остатки сил чувств.

Но далеко отползти по подоконнику не получилось. Сзади в спину упиралось окно. Ван, заметив, что девушка пытается спастись бегством, совсем забыв ради чего она вообще тут, впервые в жизни проклял присущее его магии и роду влияние на окружающих. Теперь, когда метки нет, а оковы не работают, это влияние с трудом поддавалось контролю. Но как можно заставить перестать дышать?

— Просто смотри мне в глаза, ничего не бойся, разреши помочь… — Ван уговаривал испуганно вжавшуюся в оконную раму девушку со всей силой своего дара убеждения.

Вкладывая в каждое слово сочувствие, желание помочь, внушая чувство защищенноести. Постепенно Нила расслабилась и ее карие глаза, со следами паники в глубине, поднялись сначала на его губы, потом выше и, наконец, заглянули в самую душу. И он не выдержал. Хотел открыть лишь часть, только помочь, поделиться силой. Но поддался искушению. Открылся.

Нила увидела, как глаза Вана заполняются теми самыми фиолетовыми всполохами, а затем на нее обрушилась лавина.

Некромант!

Этот сильф оказался суйховым некромантом! С такой силой, какая не снилась даже мэтрам при его величестве Гаруте Третьем.

И он предлагал всю эту силу ей. Окуная в нее, как котенка, с головой. Захлебываясь, физически ощущая, что задыхается, Нила сделала, последний, пятый виток и закрыла глаза. Связь разорвалась. Остались дрожь, опустошение, частое дыхание и горячие, не по-юношески сильные и самоуверенные, объятия.

— Все-все, отпусти, задушишь. — Тихо шипел Ткахт Соовит, отталкивая сильфа в сторону. Он с тревогой сканировал физическое состояние девушки. Блок — цельный, сильный ощущался в полной мере. Магия некроманта так и бушевала в девушке, делая ее облик более потусторонним. Но свободной целительской магии не было и на крупяное зернышко.

Соовит обхватил девушку за плечи, помогая спуститься.

— Теперь все будет хорошо… — Как заклинание повторял он на разные лады.

Еще бы, разноуровневый маг чуть дважды не выгорел под его надзором всего за две недели. За такое по головке не погладят, а то и выкинут с занимаемой должности.

Соовит поминал Суйха и всех Покровителей вместе взятых, и за такую беспокойную ученицу, и за спешку, в которой отпустил, даже не проверив, может ли она на себя поставить ограничивающий блок.

И за…

И тут снова раздался жуткий вой.

Все переглядывались. На лицах читалось удивление, которое сменялось сосредоточением с отголосками паники. Магических сил практически ни у кого не осталось. В строю оставались только трое из старших целителей и мэтры.

Легкие ранения еще можно было залечить или облегчить состояне подручными средствами, к которым целители относили все, кроме личной, живой магии.

А если тяжелые ранения? А если подручных средств не хватит? А если?.. Эти "а если" читались во взглядах, в сдержанных движениях, с которым перебирали и сортировали остатки зелий, мазей, заранее заготовленных и хранящихся под строгим контролем в резерве заморозок, стазисов, обезболиваний, сращивателей.

Соовит приказал "выгребать все".

В общей суматохе Нила оказалсь забыта и оттерта к выходу их коридора. Стараясь не стеснять никого, вышла в приемную на первом этаже и присоединилась к сортировке. Сильф все время находился рядом, ненавязчиво опекая.

— Где Тэй? — просила девушка, тяготясь молчанием. После того обмена энергией, что произошел, чувствовала себя неловко. Вопросов становилось все больше, но для них было не место и не время.

— На верхних этажах, Соовит попросил помочь, если опять будет поток.

— Так это ты даром Земли назвал некромантию? — Равнодушно поинтересовалась Нила.

Ван смущенно улыбнулся:

— Ну, почти земли…

Нила кивнула на каламбур и в этот момент засиял портал. Тишина. Мгновение. И тишину взорвало звуками. Затаскиваемые на носилках или своим ходом, при поддержке полевых целителей, поступали раненые.

Четкие приказы старших целителей. Чуть вибрирующие порталы на этажи. Первая помощь. Все закрутилось, Нила уже не обращала внимание на свое состояние. Всей своей сущностью цепляясь за мысль: "еще немного, еще".

В этот раз раненых и правда поступило не так много, как в прошлый. Чуть больше пяти десятков. Но каждый в крайне удручающем состоянии. Своим ходом могли передвигаться только пятеро из них.

Певыми закончились обезболивающие заклятия.

Потом стазисные.

Зомораживающих, сращивающих и очищающих было больше всех. Но и они подходили к концу.

Даже мужчины-целители бледнели от криков и воя воинов, сращива наживую плоть, кости, кожу, органы.

Девушки, не скрываясь, плакали. Нила и сама выполняла свою работу автоматически, время от времени смаргивая соленую влагу. Если бы не поддержка сильфа за спиной, пришлось бы совсем туго. Но он распространял вокруг себя удивительно сокойную уверенность, и ее чувствовала не только Нила. Никто не впадал в отчаяние, было тяжело, плохо, местами отвратительно. И тем не менее ни одного обморока или срыва.

Уже сбиваясь со счета, непоятно на каком пациенте, не сговариваясь, начали отпускать силу, запаянную в блоки Кто до трех витков, кто до двух.

Напряжение нарастало, как и отчаяние.

«Ничего, больше ничего не осталось». — Нила смотрела на полки, где лежали остатки шариков с готовыми закинаниями, когда за спиной услышала хриплое:

— Последний.

Тихим шепотом по этажу пронеслась хвала Покровителям. Нила сама на секунду, по привычке, опустила голову и прикрыла глаза, всем сердцем говоря "спасибо" за то, что дали силы справиться.

Но установившаяся следом тишина не была сокойной. Она выстужала, заставляя замирать сердце и, одновременно, биться чаще.

Девушка почувствовала, как сама Смерть тихо стоит рядом и ждет. Не набрасываясь, не угрожая, а обещая только покой, каждому, кто с ней пойдет. Освобождение от страсти, зависти, любви, ненависти. От любых порокв, достоинств, благодетелей и чувств.

Ужас. Липкий. Покрывающий холодным едким потом. Трясущий. Отвратительно выворачивающий внутренности.

Нила обернулась, только мельком заметив золотистую молнию, ловко несшуюся прямо к ней.

Не слышала возгласов удивления и раздражения от тех, кого эта "молния" случайно отталкивала.

Не чувствовала жара обнимающих ее рук.

Она видела. Весь мир сузился до картинки. Все чувства превратились в зрение, смешались, обострились.

Обычные деревянные носилки. Рядом с ними пыльный, уставший целитель из полевых что-то объяснял Соовиту, отчаянно жестикулируя.

На носилках плотная ткань со следами крови и пустотой там, где должны быть ноги. Осунувшееся, серое, почти мертвенно-серое лицо. Глаза открылись и окатили ее чернотой, промелькнули и пропали искорки, уголок губ почти поднялся в усмешке…

И она закричала.

Закричала так, как никогда в жизни.

* * *

— Ничего! — В который раз пытаясь выжать из себя хоть кроху силы. Рыдая. Захлебываясь этими рыданиями, но упрямо пытаясь высвободить еще виток.

— Совсем ничего, будь все проклято! — Нила опустила голову на руку раненого и плечи ее затряслись.

Отвращение к самой себе затопило.

Он умирал, а она не могла ничего сделать. Сила Вана плотно запечатала весь блок не завая пробиться собственной магии девушки.

Пока он умирал, она смотрела в эти фиолетовые глаза.

Пока он умирал, она поддавалась греховным эмоциям.

Пока он умирал…

Ненависть. Всепоглощающая.

Она ненавидела себя. Свое увлечение сильфом. Свою беспомощность сейчас.

Все мысли крутились вокруг «если бы», повторяющихся по кругу. Они не давали дышать, не давали здраво мыслить, не давали ничего, кроме еще большего погружения в пучину самобичевания.

В какой-то момент, когда рыдания затихли, а потом возобновились с новой силой, девушка почувствовала, что в ладонь ткнулось что-то теплое. Нила автоматически схватилась да это "что-то" и поднесла к глазам.

Камень? Цветок? От него так и фонило чистой магией. Чистая магия. Нила истерично хохотнула.

Такая редкость и в таком количестве.

— Покровители… — Она не смотрела на того, что передал ей этот кулон, но была благодарна ему так, как никогда и никому. Поделиться такой роскошью, которую даже магистры не знали, как восстановить. Уже впитывая податливую и льнующую к ней чистую, бесцветную магию, Нила почувствовала странную эмоцию, похожую на горечь. И ощущение, не менее странное, что это и нее ее эмоция вовсе. Но разве было ей до этого какое-то дело? Она смотрела, как белая субстанция, невидимая обычным взглядом, наполняла ее собственные магичесткие каналы и на глазах превращалась в зеленую, целительскую. Как только резервы стали востанавливаться, связывающий блок лопнул, даря ощущение легкости и свободы. Насколько сковывает этот блок, Нила раньше и не замечала.

Сезарио снова открыл глаза.

— Светлых, малышка… — Бескровные губы некроманта едва шевелились, голос звучал хрипло и глухо. — Вот мы и снова встретились. Должен, наверное, извиниться, что при таких обстоятельствах.

— Ничего, — Нила прислушалась к себе, отмечая полную готовность к работе, — у нас все еще впереди…

И не обращая внимания на скептическую усмешку, затаившуюся в затянутых пеленой боли глазах, приступила к лечению.

Энергии каменного цветка хватило.

Нила даже не представляла, насколько вместительным должен был быть этот непримечательный накопитель накопитель и какой силы магический источник, чтобы наполнить камушек. Но, не смотря на восстановленную плоть Сезарио и даже на вырощенные заново силами ее, Соовита и Стефа, пришедших на помощь, ноги некроманта, в каменном цветке оставалось еще больше половины энергии.

Все работы заняли у целителей не больше часа. С усилием разгибая затекшую спину и, ставшие практически не чувствительными, ноги, девушка выпрямилась, устало улыбнулась Стефу и Соовиту, не совсем понимая выражение их лиц. Заботливо поправила одеяло находившемуся в лечебном сне некроманту. И обернулась к стоящему рядом, судя по распространяющейся по-прежнему ауры уверенности, Вану.

Но Вана за спиной не оказалось…

Вместо него стояла не иначе спустившееся от покровителей, не принадлежащая этому миру, сущность. Так показалсь сначала. Слишком красив. Слишком белая кожа. Слишком правильные и изящные черты лица. Слишком красивые длинные черные волосы.

Все слишком. До отторжения.

Нила открыла от удивления рот и присмотрелась к явлению внимательно. Рост Вана. Мелькающая кисточка хвоста тоже говорила о том, что напротив нее стоит сильф. Перевела взгляд выше и обнаружила губы, те самые, привидившиеся ей на третьем этаже несколько часов или, она уже и сама не знала, жизней назад.

Глаза. Самые красивые, со смоляными бровями, загнутыми вверх черными ресницами и теми самыми фиолетовыми всполохами по всему зрачку…

Машинально потянула ему кулон, болтающийся на зажатой в руке простой шнуровке. Он его взял.

Нерешительно-вопросительно перевела взгляд на стоявшего рядом Тэя. Тот едва заметно кивнул.

Это стало последней каплей.

Со словами "Суйх вас всех поимей" Нила провалилась в глубокий обморок.

* * *

Странное ощущение слабости то накатывало, то отпускало.

«Опять этот туман.» — Раздраженно подумала Нила и пошевелила пальцами перед лицом, они чуть розовели сквозь молочно-дымчатую пелену. Помахала на всякий случай вокруг себя руками — не разгоняется, не хочет. Огляделась. Огоньков не было. Помолчала. Опять помахала перед лицом руками. Скучно.

— И что дальше? — Разговаривать с туманом было глупо, но все же веселее, чем стоять и молча на него смотреть.

— Дальше? — Раздался знакомый голос. В нем не было насмешки. Только задумчивость. — Надо подумать, что дальше.

— А мне обязательно при этом присутсовать? — Раз голос отвечал и не насмешничал, можно было и осмелеть.

— Обязательно. Мне так легче думается. — В голосе опять проскользнула насмешка.

Помолчали.

— Ты кто? Судьба? — Девушка решила все-таки озвучить вопрос вслух.

— И нет, и да.

— Суйх?.

— И да, и нет. Вы знаеет меня не тем, кем я являюсь. Но к такому положению вещей я даже успел привыкнуть. Ты мешаешь мне думать своей болтовней. — В голосе послышалось недовольство.

Внезапно туман исчез и в глаза девушке хлынул ослепительный солнечный свет. Нила охнула и закрыла глаза, вытирая набежавшие слезы.

— Сюда иди. — Послышался приказ.

С трудом открыв глаза, Нила еще несколько скунд поморгала. И, наконец, увидела, что она стоит в траве на берегу реки, перед рекой на валуне сидел… Кто-то сидел к ней спиной. Прямые черные волосы, с бегающими по ним солнечными бликами, струились по спине до самой травы. Но поза не была женской. Так, расставив широко согнутые в коленях ноги и опираясь на них локтями, обычно сидят мужчины.

Судьба же не может быть мужчиной, правильно? — Нервно подумала Нила и аккуратными, семенящими шагами, чуть ли не бочком, приблизилась к существу.

— На твоем месте я не был бы так в этом уверен. — Издевался голос и существо обернулось.

Это и правда был мужчина. Самый необычный и, наверное, самый красивый. Но слишком далекий и холодный. Глаза пугали глубиной и жесткостью.

— Не бойся, — мужчина однялся с валуна, на котором сидел, и повернулся к ней полностью, одновременно убирая волосы за длинные уши.

«Вроде сильф, а хвоста нет.»

Мужчина поморщился.

— Говори вслух.

Нила кивнула и приблизилась еще, продолжая его разглядывать. Четкий абрис губ, золотистые искры в глазах, белоснежная ровная кожа, жгуче-черные брови, ресницы и волосы. Длинная шея, ростом ниже Вана, примерно такой, как Тэй. Худощавое, жилстое тело скрывалось под обычной полотняной рубахой и штанами, ноги босые. Мужчина стоял расслабленно, позволяя себя изучать.

Пожалуй, решила Нила, если бы она не увидела полуорка, Тэя, Майта и Вана, то и правда ослепла бы на месте от такой красоты.

Мужчина лениво ухмыльнулся и чуть склонил голову на бок, продолжая за ней следить, как… Как кот за мышкой. Как кот, который знает точно, что мышка уже никуда не денется.

Ниле внезапно стало зябко от такого голодного взгляда и она поежилась, машинально обхватывая себя руками. Он не смотрел на нее, как на женщину, в его взгляде читался другой голод.

Нила остановилась.

— Ну, что же ты остановилась? Не нравлюсь? — Мужчина повел пелчами и изящно-завораживающим движением откинул назад копну волос. А глаза между тем становились все чернее и чернее.

— Кто Вы? — Еще раз тихо спросила Нила.

— Кто я? — Мужчина пожал плечами и шагнул к ней. Одним взглядом приказывая оставаться на месте. И Нила оставалась. С ужасом глядя, как он приближается шаг за шагом.

— Я уже и сам не знаю кто я… Столько лет в одиночестве, знаешь ли… — Он склонил свое лицо к девушке, обдавая дыханием и непонятным ароматом. От него пахло сыростью и хвоей. Лесом.

"Вот мне и конец." — Обреченно подумала Нила. И уже приготовилась к тому, что ее сейчас начнут грызть.

— Глупая. Ты — часть меня,как можно питаться собой? — Задал он вопрос и явно не ожидал на него ответа. — С собой можно только слиться. Как раз самое время.

И закончив непонятную для Нилы речь, резким, слитным движением мужчина "шагнул" в девушку.

От разрывающей на кусочки боли и ощущения присутствия в своем теле чужой сущности, Нила закричала и проснулась.

Сердце билось где-то в горле и легкие судорожно сжимались и расправлялись от нехватки воздуха. Нила старалась быстро и поверхностно дышать, чтобы быстрее прогнать остатки кошмара.

Постепенно успокаиваясь, девушка разглядела окружающею обстановку и поняла, что она все еще находится в лечебнице.

И, похоже, в кабинете самого Соовита.

— С возвращением…

Тихий, но внезапный, шепот рядом испугал и заставил дернуться, резко оборачиваясь на голос. Рядом с ней, уже привычно сидя на полу, находился Тэй.

Он потянулся и встал на колени рядом с кроватью, нависая над лежащей на ней Нилой.

— Опять всех перепугала. — Он улыбнулся и склонился еще ниже, словно хотел поцеловать.

— Как? Разве обморок это так страшно? — Нила впервые позволила себе слабость. Протянув руки, обняла эльфа за шею, привлекая к себе, утыкаясь макушкой в его подбородок, вдыхая его терпко-сладких аромат. И чувствуя себя в полной безопасности. Впервые она потянулась к нему сама. Не под действием противоядия, не от шока. А потому что хотела чувствовать его под своими ладонями и рядом.

Тэй замер. Он не ожидал, что его порыв к близости найдет отклик.

— Нила… — Рваный выдох. И уже и он прижимает девушку к себе, с силой, с отчаянием.

— Так что случилось? — Нила перебирала пальчиками волосы эльфа на затылке и согревалась в его руках. Сколько все-таки в нем нежности.

Что с ней происходит? Почему она с такой непреодолимой силой тянется сразу к нескольким мужчинам? И почему злосчастный Суйх сказал, что они все ее? Или оговорился?

Чувство скепсиса, появившееся вроде бы из ниоткуда стало ей ответом.

Ну у нее и фантазия…

Идиотский сон.

Привидится же такой странный мужик. Нила помотала головой, пытаясь вытрясти из нее, все еще стоящий перед глазами, жуткий голодный взгляд.

И тут же ойкнула, врезавшись лбом в челюсть Тэя.

— Не дергайся, а то я чуть язык себе не откусил. — Хмыкнул эльф и немного отстранился, пытливо глядя на девушку. — Тебя никак не получалось вывести из обморока. Словно в трансе была. Даже у Вана ничего не получилось.

Нила, с усилием, но все-таки отогнала от себя остатки сновидения. Правда чувство неосознанного беспокойства засело глубоко, спряталось до поры до времени.

— А как Сезарио? — Спросила она, только сейчас вспоминая все события, произошедшие до того, как она очнулась тут, в палате. И Ван! Точно…

— Скорее всего, спит. Соовит говорил, что он его еще на сутки в лечебный сон погрузил.

— А где… Ван? — После этого вопроса, заданного несмелым тоном, Тэй напрягся.

— Ушел домой. Сказал, что подготовит его к нашему приходу. — Сухо сказал он.

— Сбежал, пока на сувениры целительницы не растащили? — Усмехнулась Нила. И Тэй тут же оттаял, глядя на ее улыбку. — А ты остался…

— А я остался.

— Тебя хоть кормили? — Нила провела пальцами по золотистой коже щеки.

— Пытались, но мне ничего не хотелось. Зато сейчас готов съесть и лося. — В полумраке блеснули белые зубы.

Нервные переживания, Суйх во всем своем великолепии, Ван и его помощь, травма некроманта. — все эти события странным образом подействовали на Нилу.

Ей казалось, что сейчас она — сосредоточие спокойствия.

Окружающие существа, события, что происходят сейчас по всему огромному миру, — это точечные, сиюминутные вещи, образующие красивый узор вечности.

А она — центр этого узора. Для завершения не хватает только каких-то элементов. Вот знать бы еще каких.

— Нила… — Голос Тэя был полон благоговения. — Ты как себя все-таки чувствуешь?

Нила вздрогнула и то, что на несколько секунд предстало глазам эльфа, пропало.

Перед ним опять сидела обычная девушка. Тэй присмотрелся к энергетической составляющей ауры Нилы и глаза его широко раскрылись.

По сравнению с состоянием накануне, до поступления большого количества пациентов, силы девушки возросли. И не на порядок. А во много, во много раз. Он ни разу не видел ни у одного эльфа или сильфа чего-то подобного. И сила некроманта, что всегда едва просвечивала, сейчас оказалась практически наравне с целительской. Две силы сливались ровно посередине силуэта. И он четко видел белую полосу, разделяющую их. Нет, не разделяющую. Силы сливались и образовывали белую, чистую, магию.

Но и это видение тоже продлилось недолго. Стоило Тэю моргнуть, как все цвета пришли в норму. Только огромные силы остались.

— Хорошо — хорошо. Просто божественно, как хорошо. Такая легкость во всем теле. А отчего такой вопрос? — Девушка склонила голову.

Тэй предпочел слукавить:

— Ты побледнела, вот и спросил.

Он не решился сказать, что только что перед ним сидело существо, далекое, и совершенными чертами лица и глубиной взгляда, от тех, что топтали землю.

— Это, наверное, от истощения. Предлагаю все-таки найти, забить и съесть лося. — Улыбнулась девушка Тэю. — Только как ты думаешь, если получить десерт до обеда, это повредит аппетиту?

— Десерт? — Переспросил Тэй с удивленной улыбкой.

— Десерт… — Прошептала девушка в его губы и дыхание эльфа участилось, когда он понял, какой именно десерт она имела ввиду.

Нила первая потянулась к эльфу, пробуя его губы на вкус.

Тэй оказался очень вкусным. И на удивление мягким. Вести девушке он все-таки не позволил, едва его губы раскрылись, как он нежно пробежался кончиком языка по губам и зубам девушки, заставляя подаваться навстречу и желать большего.

Вынырнула из творящегося волшебства первая Нила, опомнившись и сообразив где они находятся и сколько людей и нелюдей их ждут.

— Нам пора идти. — Эльф нехотя отстранился и помог девушке подняться. — Сначала зайдем к Сезарио, я хочу на него посмотреть.

Тэй фыркнул неодобрительно:

— Зачем на него смотреть? Ноги вы ему восстановили, раны вылечили, истощенные силы сами постепенно вернутся. Он спит.

— Тэй… — Нила вспомнила кое-что еще, о чем хотела спросить, но никак не решалась возобновить начатый когда-то разговор. Явственно различимая ревность со стороны эльфа, опять натолкнула на мысль. — Что ты решил насчет нас?

Тэй нахмурился и сел на стул рядом с рабочим столом Соовита.

— Я… — Слова ему давались с видимым усилием. — Я не хочу тебя делить с кем-либо. Но если тебе от этого плохо, — на последней фразе эльф заглянул ей в самую душу, — готов пойти на те отношения, которые нужны тебе.

Нила радостно вспыхнула и подошла к эльфу, беря его за плечи и теперь уже она всматривалась в его лицо.

— Ты хорошо подумал? Ты согласен делить меня с… — Она запнулась, не зная, как передать те знания и интуитивные ощущения, что возникали в ее голове мысле-образами, а в сердце — эмоциями.

— Говори уже, не тяни… — Обереченно усмехнувшись, проговорил эльф.

Нила облизнула губы, прогоняя внезапную сухость, и наклонилась к самому его уху. И четким шепотом, различимо и почти по буквам произнесла пять имен, на двух из которых Тэй удивленно приподнял брови, а на последнем явственно побледнел.

Он прикрыл глаза, а затем решительно их открыл:

— Я готов сделать все зависящее от меня, чтобы сделать тебя счастливой. А ты обещаешь всегда быть рядом со мной? Делить со мной жизнь и посмертие?

«Посмертие? Причем тут посмертие?» — И пока голова соображала, душа и сердце уже завладели языком.

— Клянусь всегда быть рядом, оберегать, поддерживать, ценить… И любить. — С обожанием глядя на эльфа, произнесла девушка.

Всего лишь разговор. Всего лишь слова.

Но практически у всякого слова есть свои последствия. И тем более у, пусть и половинчатых, но древних ритуальных брачных клятв двух народов.

Свет вокруг вспыхнул, заиграв яркими красками и ослепив пару. На смену ему снова пришел легкий полумрак.

— У меня левое предплечье печет и я боюсь даже смотреть что там. В энергетическом плане похоже на плетение…. Золотистое такое. — Первой подала голос Нила. В нем сквозило потрясение напополам с удивлением, приправленным страхом.

— У меня тоже печет. Давай вместе посмотрим. — Предложил эльф, уже даже не сомневаясь в том, что увидит.

Нила согласно кивнула и ослабила шнуровку летнего платья, стянула рукав, обнажая плечо и часть руки.

На ее предплечье золотым узором переливалась татуировка, сплетенная из множества мелких тонких нитей. Почти на плече ее венчала, пересекая напополам, золотистая ветка самого распространенного и востребованного злака.

— Что это? — Удивленно ахнула девушка.

— Похоже на брачную татуировку моего народа, если бы не хлебный колосок.

Он уже успел стянуть рубаху полностью, представая перед Нилой во всем своем великолепии. Но ту же, словно опомнившись, накинул одежду на правое плечо и руку. На его левом предплечье вилось похожее плетение, одна часть его была выполнена из изумрудно-зеленых блестящих нитей, другая — из темно-фиолетовых. А венчали ее жемчужно-белые крохотные чаши весов на тонкой подножке.

— Почему весы? — Еще больше удивилась Нила. — Что они обозначают?

— Я так подозреваю, что тебя. — Эльф тоже выглядел задумчивым.

— У вас всегда так происходит? И вообще… Тэй… — Потрясенно прошептала Нила. — Мы с тобой, получается, женаты?!

— Я бы с точностью ответил, если бы татуировка была простой, но эти символы… Смотри, та кувшинка, что была у меня на руке, исчезла, осталась только татуировка.

Мужчина и девушка продолжали молчаливо рассматривать татуировки друг друга, иногда прикасаясь к ним пальцами, словно не верили в происходившее.

— Без меня, меня женили… — В итоге задумчиво произнес Эльф.

Нила расхохоталась на притворную обреченность в его голосе.

— Думаю, нам пока стоит держать это в тайне. Хотя бы до тех пор, пока не выясним, что обозначают символы. Знать бы где искать…

— Согласен с тобой. Кричать на каждом углу о том, что эльф женился на человечке точно не стоит. — С иронией проговорил Тэй. — И, да, — быстро продолжил он, не давая Ниле разойтись в гневе. — Теперь ты мне кое-что должна. — Хищно осклабился эльф.

— Это что же? — Искренне удивилась девушка.

— Первую брачную ночь и регулярное исполнение супружеского долга. — Очень серьезно заявил эльф.

— Ах, ты! — Задохнулась от возмущения Нила.

Первым, искренне хохоча и впопыхах пытаясь натянуть на себя рубаху, из помещения выскочил эльф.

Нила пыталась его догнать, но вскоре поняла, что лежа в постели чувствовала себя гораздо лучше. Сейчас же снова начинало клонить в сон и все тело слабело.

До Сезарио, которого поместили в казематах в полуподвале, она добралась при заботливой поддержке Тэя.

— Я же говорил, что он спит. — Прокомментировал тот, когда они оба вошли в темницу.

Ниле очень не понравилось место расположения некроманта, но, поскольку кто-то заботливо обогревал помещение магически, она немного успокоилась. В самой камере оказалось тепло и сухо, тогда как в коридоре, казалось, даже сквозило, непонятно только откуда.

— Я должна была в этом убедиться сама. Я должна знать, что с ним все впорядке. — Упрямо повторила Нила и присела на краешек кровати рядом с Сезарио, подмечая и остаточную бледность, и то, что он заметно похудел. Но в остальном его состояние оказалось удовлетворительным.

Нила заботливо поправляла одеяло, проводила необходимые для спящего медицинские манипуляции, то и дело притрагиваясь к открытым участкам кожи рук, лица и шеи некроманта. Словно хотела еще раз убедиться, что он живой, выздоравливающий, и его чудесное спасение ей не привиделось. И не снится.

Больше всего она боялась, что все случившееся с момента пробуждения навеяно Суйхом. Слишком хорошо. И Тэй, стоящий рядом. Пусть и ревниво хмурился, но стоял же.

И Сезарио, которого она теперь никуда не отпустит.

— Вот я думаю, ты обо мне так же заботилась? — Поинтересовался Тэй, наблюдая за Нилой.

— Почти. Тебя я тогда еще и опасалась.

— А его совсем не боишься? Не смотря на то, что он, похоже, только числится у вас преподавателем?

Нила прислушалась к внутреннему чутью.

— Он всегда будет таким, немного сам по себе. Он так вырос и не нам его перевоспитывать. Только принимать таким, каков он есть. — Тихо произнесла девушка, погладив спящего по темным волосам.

— Иногда удивительно, откуда в молодой девочке столь здравые мысли. — С насмешливой нежностью прокомментировал услышанное эльф.

— Я не девочка и не ребенок. — Капризно надула губы Нила вопреки своим словам и сама же тихо рассмеялась.

— Для меня ты всегда будешь немного ребенком. — Снисходительно улыбнулся Тэй.

— Да ты едва старше меня, — взбрыкнула Нила.

— Да-да. Лет так на двести.

— Ого! — Шокированная Нила повернулась к эльфу. — Вы и правда долгожители, а я думала, что это все домыслы. Надеюсь, ты не скончаешься раньше меня? Не хотелось бы ощутить все прелести посмертного единения раньше времени.

— Это почему? — Улыбнулся эльф на такую забавную интерпретацию слов из брачной клятвы.

— Вдруг привидением за мной ходить будешь. — И Нила так посмотрела на эльфа, как и до этого на некроманта. И Тэй видел в ее глазах, что стань он потусторонней вредной сущностью, его все равно будут помнить и любить.

Радость и счастье, и до этого царившие на душе, захлестнули с головой. Беззвучный диалог одними глазами продлился совсем недолго, может несколько секунд. Но дал понять столь много, как не смогла бы донести чувства ни одна прочувствованная долгая речь.

— И сколько же вы живете? — Вернулась к разговору девушка.

— Кто как. — Пожал плечами эльф. — Кто устает от жизни быстрее или перестает видеть в ней смысл, тот и увядает раньше. А Совет в полном составе уже почти тысячу лет живет и процветает.

— Тогда я точно умру раньше… — Нерадостно скривила губы в улыбке Нила.

— Я не знаю, как на нас отразится то, что появилось на наших руках, остается только надеяться, что мы проживем долгую жизнь вместе и умрем в один день. — С улыбкой на лице, но с дрогнувшим в ужасе сердцем попытался подбодрить ее эльф.

— У меня такое ощущение, что у нас привязка, как у оборотней. — Задумчиво проговорила Нила. — Только мы же не оборотни. И почему она возникает постепенно, а не сразу — бах: и все живут дружно и счастливо?

Тэй рассмеялся и приобнял Нилу, выводя ее из помещения.

— Даже оборотни со своими привязками не всегда живут счастливо, как ты успела уже заметить. Разногласия случаются. А что по проводу нас… Мне кажется, дело в твоей силе, она растет и ты начинаешь притягивать, но не всех подряд. А конкретных существ. Может мы все тебе для чего-то нужны?

— Да-да, — с легкостью согласилась Нила, внезапно широко зевнув, — чтобы все стали моими мужьями. Обзаведусь гаремом, как посол орков, обрасту детишками и точно буду жить долго и счастливо.

И, едва договорив, Нила осела бы на пол, если бы ее не подхватили заботливые руки.

Тэй нес девушку обратно к Соовиту и думал о том, что дело не в замужестве, а все гораздо глубже. Он почти был уверен, что все, что происходит, связано с Покровителями и с Богиней.

От размаха событий становилось и страшно, и захватывало дух. Что им еще предстоит?

Но то, что теперь Нила никуда не денется, а Ван почти остался с носом, радовало безгранично.

Глава 24

Ван стоял у окна, полного непроглядной темени, сложив руки за спиной и широко расставив ноги. Хвост его то изгибался знаком вопроса, то метался из стороны в сторону, как у рассерженного зверя. То замирал в задумчивости. Похоже, вторил мыслям своего хозяина.

Сильф был без, ставшей почти привычной, иллюзии и Тэй с удивлением наблюдал, что за те почти двенадцать часов, что они не виделись, внешность друга заметно поблекла. И эльфа настораживали нервозность, смятение, разочарование, непонимание с болью, что затаились в глубине глаз Вана.

Очень непривычно оказалось видеть, что холодный, сдержанный обычно сильф может испытывать такую гамму эмоций.

— Положил уже? Почему не оставили в лечебнице? — Спросил у эльфа Ван, едва тот вернулся в комнату, положив Нилу на ее кровать.

— Вся лечебница забита, в кабинете оставлять — не выход, из него к утру сделают временную приемную. А когда Нила снова очнется — непонятно. — Устало проговорил Тэй и направился в сторону кухни. Пусть и не лося, но съесть что-то надо было уже срочно.

— Дир… — Окликнул его задумчивый голос. Ван опять повернулся к окну и всматривался в черноту, царившую за ним.

— Да? — Обернулся на зов эльф.

— Я видел, как ты на нее смотришь. Ты влюблен, словно впервые. Неужели ты думаешь, что в ее сердце есть место для тебя?

— А почему нет? — Тэй снова вернулся в комнату.

— Ты знаешь, что я ее не чувствую практически. Блок не пропускает эмоций. И, одновременно, не дает влезть в голову и заставить что-либо сделать. Но вчера, то ли из-за того, что мы обменялись энергиями, то ли в момент ее отчаяния, я почувствовал все то, что чувствовала она, когда увидела этого человека, Сезарио, и потом, когда не смогла оказать ему помощь.

— И что же ты почувствовал? — Эльф уже начинал понимать, что именно так гложет Вана. Если он чувствует то же притяжение к девушке, что и он сам…

— Любовь, настолько глубокую и сильную, настолько захватившую ее саму, что… Это что-то невероятное! И в тоже время, если бы его не стало, то и Нила не смогла бы нормально жить. Понимаешь? Если в сердце женщины такая любовь к одному мужчине, то будет ли там место для кого-то еще? И она… Она ненавидела себя за увлечение… Мной. — С горечью продолжил Ван. — Понимаешь?

«Нила всего лишь запуталась в своих чувствах и свою роль сыграло чувство вины, — хотел успокоить сильфа Тэй, — дело не в тебе.»

Он, Диритэй, точно знал, что Ван нужен Ниле. Нужен не меньше некроманта и не меньше его, Тэя.

Но Ван перебил эльфа фразой:

— Я решил, что мы уходим. Так будет лучше для всех. — И он дотронулся до головы эльфа, словно убирая несуществующую прядь с его лица.

Взгляд Тэя затуманился, а когда снова стал осмысленным, весь романтизм из него исчез. Как и исчезло выражение безграничного счастья с толикой сочувствия с лица.

— Хорошо, — несколько деревянным голосом произнес он. — Раз решили, то надо уходить, только на кухню схожу.

На кухне его ждал Майт и горячий суп.

— Эй, что-то случилось? — Удивленно произнес старший сильф. — Ты еще десять минут назад пах и цвел.

— Ничего не случилось, — равнодушно пожал плечами Тэй. — Мы уходим. Сейчас…

Тэй растерянно оглянулся и принялся выгребать продукты из холодильника.

— Зачем столько? — Удивился Майт, а глаза его начали полыхать злостью. Не на Тэя.

— Хочу приготовить еды. — Растерянно произнес эльф, словно и сам не понимал, что делает и зачем. — Нила проснется, — продолжил уверенным тоном, как человек определившийся с целью, — а никого нет и еды нет. А она, наверное, голодной будет…

Майт сел за стол и сдавил виски руками. Ему не надо быть провидцем или сильным менталистом, чтобы увидеть влияние Вана. Так изменить свои планы, как изменил их Дир за десять минут разговора, никто не может.

«Что же ты, Ван, наделал? Зачем? Куда делась твоя выдержка? Даже с твоим вмешательством Дир думает сначала о своей женщине, а только потом о Лесе. Куда ты влез? Если он все поймет, то произошедшего никогда тебе не простит…»

Но выяснять отношения с Ваном Майт не пошел. Он знал, что выведенный из душевного равновесия Ван точно так же может "успокоить" и его самого. А давать повод лазить в своих мозгах или позволить отсечь лишние, по мнению Вана, чувства, не желал совершенно.

Солнечные лучи и щебет птиц, доносившийся с ближайших к дому деревьев, разбудил Нилу. Она недовольно засопела и потянулась: "И как я могла забыть закрыть до конца шторы?"

Встав с кровати, девушка еще раз потянулась и протанцевала к окну — до конца распахнуть тяжелые занавеси на нем, и впустить, кроме солнца, еще и немного свежего воздуха.

"Интересно, кто меня сюда доставил? Наверное, Тэй, — девушка почувствовала, как радостно екнуло сердце только при одной мысле об эльфе, — больше некому. И как наши пациенты, как Стэф, как Сезарио?" — При воспоминании о некроманте сердце девушки забилось чаще и появилась теплая улыбка на лице.

Как же прерасно, что у них все получилось, если бы не Ван…

Ван!

Вот, вот почему она себя так странно чувствует, вот, что давило на ее подсознание. Она же с ним так и не поговорила!

Нила быстро накинула на себя халат и вылетела в соседнюю комнату.

Ван сидел на кресле, закинув ногу на ногу и вертя в руках тот самый каменный цветок. Сейчас он был без личины. Взгляд твоердый и спокойный.

Нила медленно подошла к нему и склонила голову, изучая.

Баз сомнения, прекрасен. Четкие черты лица не портило даже выражение превосходства, видимо, чаще всего появляющееся на лице сильфа.

Пока Нила его внимательно рассматривала, на лице Вана не дрогнул ни один мускул. Только рука с камнем опустилась на подлокотник и замерла на нем.

— Теперь многие вещи стали понятны. Кроме одной, откуда магия? — Налюбовавшись, произнесла Нила.

— Я спас тебе жизнь. — Нила прикрыла глаза, стараясь совладать с чувствами, которые вызывал не испорченный отваром Стефа голос. Если это вообще был отвар, а не использование магии самого сильфа. — Помнишь, при первом нападении? Тогда рабская метка и исчезла.

— И ты все равно не ушел? — Нила с удивлением посмотрела на сидевшего перед ней одного из будущих властителей сильфов.

— Так было надо. У тебя оказалось удобно, сначала прятаться, потом собирать информацию. Но теперь мы с Тэем уходим.

Нила схватилась руками на стол, опираясь на него всем весом и стараясь передать ему часть той тяжести, которая придавила сердце.

— С Тэем? — Недоверчиво переспросила она.

— Тэй тоже в какой-то мере спас тебе жизнь. Именно он избавил от сильфийской отравы. Его рукой введено в твою кровь противоядие.

— Как удобно вы воспользовались случаем. — Горько произнесла Нила.

Она знала, что они уйдут, когда-нибудь. Но не сейчас, не так быстро. Да и Тэй, он ведь не мог, не мог бросить ее после всего, что они открыли друг другу. В конце, концов, теперь он ее законный супруг… Наверное.

Но невозмутимое лицо сильфа, его холодность не дали вымолвить и слова гнева, обиды или непонимания.

— Когда вы уходите? — Спросила она сухо, пряча свою боль и обиду глубоко внутри.

— Тэй уже ушел, с моим братом. А я ухожу сейчас…

— Ван… Неужели… — Нила глубоко вздохнула, — Неужели я ничего для вас не значу? Неужели вы вот так просто бросаете? Даже без "спасибо"? Неужели я не стою даже этого проклятого "спасибо"?!

— За что? — Голос Вана дрогнул, но он быстро с ним справился.

Нила уже начинала почти ненавидеть это красивое, невозмутимое лицо.

— Так за что? — Между тем продолжил сильф. — За то, что ты спасла нам жизнь? Но мы вернули тебе долг. За кров и еду? Спасибо. Если ты так настаиваешь.

Нила даже не нашла слов, чтобы выразить весь свой гнев, что она испытала после немного насмешливой фразы, что бросил сильф. Она настаивает. Словно кость собаке под стол, бросил свое "спасибо".

Ван встал и надел на шею магическое украшение. Оно слилось с одеждой — буд-то и нет. Следом за камнем вернулась и ставшая привычной за это время личина.

Затем Ван повернулся к девушке, учтиво и с достоинством поклонился и подошел к двери.

Нила злилась, обижалась, бесилась, но так и не могла поверить, что он все-таки уйдет. Вот так. Просто возьмет и выйдет.

— Ван… — Голос девушки прозвучал тихо и беспомощно.

Прямая спина на секунду застыла. Нила увидела только это.

Она не видела, как Ван прикрыл глаза и лицо его исказилось, словно от испытываемой сильной физической боли. Длинные, грубоватые в иллюзии, пальцы сжали дверную ручку так, что костяшки побелели.

Но он так и не развернулся.

Дверь открылась и Ван вышел, аккуртно прикрыв ее за собой, больше не медлив и ни разу не оглянувшись.

Нила стояла и смотрела невидяще на закрытую дверь. Зубы с силой сжимали кисть руки, до боли. Физическая боль была сейчас предпочтительнее той горечи, что разливалась по всему нутру.

Так ей и надо. Привязалась, понадеялась. На что рассчитывала, глупая? Что они останутся или хотя бы попрощаются? Ладно Ван, но Тэй… Перед глазами встало чуть тронутая загаром кожа, огромные желто-зеленые глаза и мягкие губы, которые еще недавно так нежно целовали, давая поддержку и даря успокоение. И золото волос.

И улыбка, с которой он приходил, и его привычка лежать рядом, когд она училась.

И даже не попрощался, он просто не захотел, не нужна… Все ложь. Все притворство. Кем она для них была? Временной хозяйкой? Мостиком для возврата в ту, другую, жизнь. Способ избавиться от смерти?

Нила созлостью отпихнула сстол и он, не удержавшись на ножках, опрокинулся. С хрустальным звоном разлетелись оставшиеся на нем стаканы. И кувшин с водой пуал, рсплескивая жидкость, как слезы, которые Нила даже не могла из себя выдавить, настолько ей было тяжело и больно.

Следом за столом полетели подушки с дивана, на котором она впервые обратила внимание на Вана, как на мужчину. Затем настал черед внутренностей кресла, на котором он только что сидел. Такой холодный, надменный, идеальный.

Их кровати…

Нила не успела подлететь к кроватям, как руки ее кто-то перехватил и спиной прижал к себе, удерживая бъющееся в агонии ненависти тело. Этот кто-то распространял вокруг себя знакомый и одновременно чуть подзабытый аромат. Едва его почувствав, Нила замерла и в шоке раскрыла глаза, когда от двери донесся и вовсе не ожидаемый тут девичий голос.

— Так-так! Значит вот как у нас практикуются целители? — Дельфина поцокала языком и тут же процокала каблучками по деревянному полу, двигаясь по направлению к Ниле и на ходу скидывая с плеча объемную и вероятно тяжелую, судя по короткому взоху облегчения, сумку.

— Отпусти уже ее. Видишь, от удивления и успокоилась. Представляешь, — уже Ниле, — это недоразумение даже не соизволило помочь мне с сумкой! Видите ли я сама виновта, что набрала столько одежды. А я что голая должна ходить?! У приличной девушки должен быть наряд на каждый день недели!

— Фу, извращенец, хватит ее нюхать! — Дельфина кинула за спину Ниле подушкой и, судя по низкому мужскому смеху, — не попала туда, куда целилась.

— Она пахнет горечью и болью, а еще кровью. Светлых, Нила, — девушка уже знала, кого увидит, но так и не могла поверить в происходящее.

Ей казалось, что она выпала из жизни. Остановилась. А все вокруг продолжало двигаться: происходили непонятные события, снились дурные сны. Это были навязанные картинки. Это не она. Это не с ней.

Девушка маргнула и ощущение неральности пропало. Реальными оставалась Дельфина, которая быстрыми жестами наводила порядок: восстанавливала кресло, ставила стол. И горячее тело Миая, который все еще продолжал ее удерживать.

Девушка дернулась и он нехотя выпустил Нилу из своих загребущих лап.

— Так что у тебя тут случилось? Что за слезы, что за истерики? Кто ты такая и куда дела нашу спокойную умницу Нилу? — Дельфина закидывала вопросами, даже недавая вставить и слово. При этом она мягко подтолкнула целительницу к дивану, на котором опять красовались подушки, и поспешила к своей сумке, а затем принялась что-то сосредоточенно из нее вытаскивать.

Под удивленными взглядами Нилы и Миая на свет появилась огромная трех литровая бутылка с какой-то зеленоватой жидкостью.

— Это что? — Миай потрясено рассматривал и Дельфину, и бутыль.

— О, дорогой мой друг! Это незабвенная наливка болотниц! — Дельфина выдохнула последнюю фразу с благоговейным придыханием.

Миай уважительно присвистнул.

— Да ты надежная боевая подруга, — подначил он стихийницу. И громко стукнул чудом уцелевшим стаканом по столу.

— Ниливай, кому-то, — он посмотрел многозначительно на Нилу, — это сейчас, ой, как нужно.

И Дельфина налила.

Огненная жидкость разлилась по всему телу. Выжигая разочарование, обиду, злость.

Затем Миай сказал:

— Ну, рассказывай…

И Нила начала свой рассказ, ничего не утаивая. Сбивчивая речь девушки была эмоциональной, полной лишних, но нужных самой Ниле, деталей.

— И вот, теперь, они меня бросили, просто ушли! Эльф даже не попрощался. Проигнорировал. А я думала… Надеялась… Я же все для них делала. Он же мой… Мой муж… — Размазывая чуть пьяные слезинки по лицу, закончила повествование Нила.

Последнее почти прошептала.

— Дела-а, — протянул захмелевший Миай, — не зря нам места практики поменяли.

— Как поменяли? Да, как вы тут оказались? — Нила изумленно вытаращилась

— А вот так. Прихожу я, значит, с болот, после работы в паре с одним из некромантов из Высшей школы столицы. Мммм, Нила, ты бы видела, какие там мужчины…Ннаши им и в подметки не годятся.

Миай оскорбленно фыркнул.

— Правда-правда, один такие вещи вытворял в постели… — Оборотница облизнулась, явно вспоминая что-то сладкое, и продолжила, — да, возвращаюсь, решила воды нагреть, смотрю, сумка светится, я по ней дезактивационным заклятием — а оно отлетело и в стену. Думаю, что за бред. Неужели отвергнутый некромант проклятий наставил. Вытряхиваю магически сумку, а там свиток светится, развернула, смотрю, — место назначения уже другое. Связалась в куратором, он тоже удивился, но в срочном порядке велел возвращаться в академию. Туда как раз и Миай уже прибыл с такой же проблемой. И нас с кучей наставлений отправили в Фантэй.

— И с какими же наставлениями вас отправили?

— Глаз с тебя не спускать, в обиду не давать, помогать… — Начал перечислять Миай.

— Это кто ж у нас такой заботливый? — На этот раз зафыркала Нила.

— Как кто? Мэтр твой. Говорит, головы пооткручиваю, если не уследите. — Вполне серьезно продолжил оборотень.

В разговоре возникла какая-то не слишком веселая пауза.

— А ты тут вроде и сама уже со всем разобралась… — Неуверенно начала Дельфина. Сама подумай, ртов на тебе меньше, свободы больше. Там, глядишь, и с некромантом своим споешься или, вон, с Миаем. — Она толкнула в бок оборотня, тот сверкнул галазми на Нилу, но промолчал. — А с замужеством, ну что же… — Дельфина пожала плчеами. — Может у эльфов и расторжения союзов бывают?

Нила понимала, что Дельфина говорит правду. Но от этой правды легче не становилось. И уж тем более настроение не добавило предположение про расторжение союза. А вдруг и правда?

Девушка пока что еще не решила, как относиться к ситуации в целом, что теперь делать с Майтом, с оборотнями, с Сезарио. Сейчас она хотела только выпить еще. И хоть на какое-то время забыться.

Майт пришел ближе к полуночи, когда бутыль стал уже наполовину полон, а из стазиса вытащены практически все приготовленные эльфом закуски. Когда Нила с Миаем их обнаружили на кухне, то девушка опять чуть не разрыдалась. И в самих непривычных блюдах, и в способе их погружения в стазис, чувствовалась рука Тэя. Получается, что он готовил и сохранял еду для нее, Майта и Стэфа. А потом просто ушел, даже не подмигнув на прощание…

Нила ударилась в пьяную меланхолию, из которой общими усилиями, но с переменным успехом, ее пытались вытащить Миай и Дельфина.

Нила не сразу и заметилила, что в дверь кто-то вошел.

— О-о-о-о, какой красавчик… — Неожиданно пропела над ее ухом Дельфина, вытаскивая Нилу из пучины гнетущих мыслей.

Девушка обернулась.

— А, явился… — Видеть одного из троих друзей оказалось крайне неприятно. Он, словно ниточка, что привязали к больному зубу, но дергая за нее, вызывали только боль и слезы, но никак не облегчение.

— Госпожа, можно с Вами поговорить? Наедине. — Нила удивилась просьбе, но вида не подала, махнув рукой в направлении спальни. С трудом сама поднялась с дивана и, под насмешливое хихиканье Дельфины «госпожа», прошла вслед за сильфом.

Майт стоял у окна. Трезвому и наблюдательному сразу стало бы заметно, по движению хвоста и легкому подергиванию шторы, что сильф нервничает. Но Нила на эти шевеления даже внимания не обратила. Она полностью погрузилась в собственные переживания настолько, что не заметила бы и рогов, появись они сейчас на голове у мужчины.

— Что ты хотел, Майт? — Произнесла она чуть заплетающимся языком.

— Я хотел спросить разрешите ли Вы мне жить вместе с Марикой? — Штора задергалась сильнее.

— Разрешу, — после секундного размышления ответила Нила. — Почему бы и нет. Должен же хоть кто-то быть счастлив. — И опять, будь она чуть трезвее, то заметила бы, как обычно равнодушный и немного жестокий Майт, если и не смутился, то точно почувствовал себя не в своей тарелке. В его взгляде мелькнуло сочувствие, тут же скрытое полу опущенными веками.

Нила опять задумалась и, наконец, выдала:

— А где жить будете?

Майт замешкался с ответом, но потом все-таки сказал:

— Снимать будем…

— На какие средства? — Нила даже немного протрезвела от удивления.

— Марика из достаточно обеспеченной семьи, да и я. нашел работу… Если Вы позволите…

— Какую работу?! — Нила удивлялась все больше. В свете последних событий кто мог предложить сильфу работу? Да даже если их, эти события, и не учитывать. Такое просто невозможно!

— Мне предложили преподавать владение парными кинжалами. На факультете воинов. По протекции мэтра Соовита.

— И ты согласился?!

— Да. Я не хочу покидать Соллейю и Фантэй. Чем раньше люди привыкнут ко мне, тем лучше. Марика…

Нила взмахнула рукой, перебивая.

— Про Марику можешь мне не рассказывать. Она оборотень, обретший свою пару. Она согласится практически с любым твоим решением. Но и отпустить. считай, умереть.

Майт понимающе кивнул.

— Я тогда за вещами завтра приду. Днем.

— Так вы уже все нашли?

— Уже заплатили и Марика въехала сегодня. Я хотел сказать раньше, но так и не подвернулся подходящий случай. А теперь… Я не думал, что так все сложится.

Майт оправдывался. Только за что? Одурманенный алкоголем мозг Нилы не мог этого понять. Разве что…

— Майт, ты ведь все знал, не так ли? — И она посмотрела на него с такой тоской. Без возмущения, без гнева. Но под этим обвиняющим взглядом Майт съежился.

Он не думал, что уход Вана с Тэем настолько повлияет на собранную и обычно неунывающую цевушку. Сейчас перед ним сидел раненный зверь, истекающий кровью. И он, сильф, ничего не мог предложить или дать, чтобы унять боль и залечить нанесенные раны.

Нила прикрыла веки и когда открыла их снова, та душевная обнаженность уже исчезла. Равнодушие и безразличие смотрели ее глазами.

Но Майт успел увидеть достаточно, ему хватило этого секундного контакта, когда смотрит душа.

«Ван-Ван, как же ты был неправ, когда решил поступить именно так…»

— Ты знаешь где они сейчас? — Только едва дрогнувший голос выдал настоящие чувства девушки.

— Нет! Не говори! Не хочу ничего о них знать! — Нила под наплывом эмоций почти выкрикнула последнюю фразу и вышла из комнаты, туда, где ждала Дельфина, вернувшийся с кухни Миай, тарелка с закусками и еще пол бутылки зеленоватой и мерцающей наливки.

Не смотря на выпитое, ночь оказалась сумбурной и беспокойной. Нила постоянно просыпалась, ворочалась, сопротивлялась желанию встать и куда-то идти. Ее так и тянуло на улицу, в темноту.

Забыться удалось только ближе к рассвету.

«И что на этот раз?» — Она стояла в незнакомой комнате, утопая ногами в пушистом ковре. Он был теплым и настолько приятным, что Нила с удовольствием пошевелила пальцами ног и улыбнулась.

Раздавшийся слева шорох и вздох прогнали улыбку и заставили испуганно вздрогнуть.

Нила оглянулась: небольшая, неуютная комната. Шкаф, два окна, в углу кровать, сбоку от кровати — ночник тусклым желтоватым светом подсвечивал деревянные стены. Без украшений, без мелочей, которые обычно присущи обитаемым помещениям. Единственно, что скрашивало аскетизм — пушистый ковер гномьей работы.

Шум прекратился также резко, как и начался. Нила на цыпочках прокралась к кровати и почувствовала, что глаза непроизвольно увеличились в размерах от удивления, смешанного с негодованием.

По подушкам рассыпались знакомые золотые волосы, и благородный профиль спящего тоже оказался до боли знаком. Эльф ворочался на кровати, похоже, пребывая в таком же тяжелом сне, как и Нила до этого момента.

«Что, совсем совесть заела? — Злорадно подумала девушка. — Так тебе и надо, предатель ушастый.»

Кончик хвоста эльфа свешивался с кровати и Нила, все еще злорадствуя, подошла и подергала за него…

Дальнейшее оказалось настолько быстрым для восприятия, что Нила восприняла события рваными фрагментами: рывок, удар, тяжесть сверху и холод острия у горла. Понимая, что в очередной раз случилось что-то совершенно выходящее за рамки привычного сновидения, девушке только и оставалось, что лежать и хлопать глазами. Но долго предаваться этому глупому занятию ей не дали.

— Нила-а-а, — пропел удивительный голос эльфа, сочетая в себе эмоциональную смесь из облегчения, неверия, страха, возбуждения и счастья.

Один кинжал отлетел в сторону, тот самый, что был у горла. Второй… «Еще был и второй, правда?» — Опешила Нила, когда услышала приглушенный ковром удар и исчезло даже не замеченное ею давление в бок.

Но при этом сам эльф не торопился слезать с ее ног и, уперевшись на обе вытянутые руки по бокам головы девушки, продолжал с восхищенно-недоверчивой улыбкой разглядывать ее.

— Слезь с меня, кабан!

Эльф не сдвинулся ни на сантиметр.

— Кабан? — Удивленно переспросил он.

— Да, большие такие, грязные и вонючие животные, водятся повсеместно.

— Я умывался перед сном, поэтому не могу быть вонючим, — почти серьезно ответил на ее возмущенное пыхтение Тэй.

— Зато огромный, и тяжелый. Слезь с меня наконец! И дай мне уйти.

Тэй переменил позу, теперь он не сидел на Ниле, а нависал сверху. По прежнему держа в плену своих рук и ног.

— Диритэй, как тебя там дальше… Слезь с меня! — Нила не на шутку разозлилась, чувствуя, что на поверхность опять выступает ее некромантская сущность.

Но эльф нисколько не испугался демонстрации силы с ее стороны. Он опять сменил позу, перенеся вес на ноги и левую руку, костяшками пальцев правой провел по лицу девушки.

— Мне так нравится, когда ты злишься. — С улыбкой прошептал он. — Ты становишься восхитительно опасной.

— Я тебя сейчас прокляну, — процедила, сверкая глазами Нила. Она дергалась и уворачивалась от ласкающей ее лицо руки, все еще пытаясь скинуть с себя хоть и не упитанное, но все же тренированное и довольно тяжелое тело.

— Начинай. — С усмешкой подначил ее эльф.

Нила встряхнула кистью, одновременно прошептав что-то, но ничего не произошло.

Эльф хмыкнул.

— Еще? — Продолжил шутливо дразнить он.

Нила кинула в него еще одно проклятие, и еще, и, затем, окончательно разозлившись, швырнула сгустком чистой силы. И сама опешила, недоверчиво смотря на руку из которой только что вылетел белый свет.

Источников которого в природе и не осталось.

Тэй такого напора не ожидал и не успел поставить более сильную защиту. Его отшвырнуло от целительницы и довольно ощутимо приложило головой о шкаф. Эльф сполз по нему и упал. Несколько секунд он оставался недвижим. За это время Нила успела отойти от состояния «убью», перевалиться до «ой, мамочки» и завершить «Тэй, только не умирай», бросаясь к поверженному «врагу».

— Тэй, — тихо позвала она, осматривая голову пострадавшего.Ушиб оказался небольшим и не должен был спровоцировать потерю сознания.

— Наконец-то! — Эльф сгреб девушку в объятия и прижал к себе. — А то от этого официоза уже тошно.

— Отпусти меня! — Снова завелась Нила.

— Отпущу. Обязательно. Только попозже. Еще подержу немного… Ты даже не представляешь, как я соскучился за эти сутки.

— Соскучился он… — Проворчала Нила, замирая в руках эльфа, и внезапно всхлипнула, пряча мокрые от слез глаза. — Ты…

— Что я? — Удивленно переспросил Тэй. — Ты же нас отпустила, разве нет?

— Отпустила? Я? — И Нила горько расхохоталась. — Ды вы даже не спрашивали…

И она все-таки расплакалась.

— Тэй, как ты мог? Как ты мог? — То и дело повторяла она, стуча кулачками по плечам бывшего раба.

— Но я… — Эльф наморщил лоб, словно пытаясь что-то вспомнить. — Я не помню. Я почему-то решил, что мы уходим и это правильно, но… Ничего не помню, смутные образы и никаких деталей.

— Совсем ничего не помнишь? — Недоверчиво спросила девушка, шмыгнув носом.

— Совсем… — Тэй все больше хмурился.

— Но как? Мы же… Ты же…

— Как? У меня только одно объяснение. — Черты лица эльфа ожесточились и в глазах появился незнакомый стальной блеск. — Кое-кто решил за меня, за нас, — исправился он, — как жить и что делать. И теперь мне с этим придется разбираться.

И он склонился к Ниле с выражением ужаса и вины на лице.

— Нила, я не могу с тобой сейчас встретиться, это очень опасно. Если у нас ничего не получится, меньше всего я хочу, чтобы пострадала ты. И… — эльф замялся. — Пообещай мне, что, когда я вернусь, ты не будешь держать на меня зла… Пожалуйста. Прошу тебя. — Тэй напряженно застыл, в ожидании ответа.

Нила подумала, что проучить эльфа надо бы, да только в его руках так тепло и его глаза смотрят так проникновенно.

— Я постараюсь…

Девушка уже хотела встать, как почувствовала, что эльф гладит самыми кончиками пальцев внутреннюю сторону правого бедра, вскинувшись, уперлась взглядом в желто-зеленые омуты.

— Тэй…

— Тсс, не говори ничего, подари мне остаток этой ночи…

— Тэй это не так просто, ты даже не представляешь сколько злости вы вызвали в отношении себя.

— Я знаю, я. догадываюсь. Но ты спишь, сплю и я. Оставь мне хоть этот сон…

— С чего ты взял, что это сон? — Склонив голову, поинтересовалась Нила.

— Ты не можешь здесь быть, просто не реально. Разве что это все мне снится, — усмехнулся Тэй. — Какой-то очередной выверт твоей магии, наверное. У тебя очень странная магия, Нила… Так ты согласна?

Тэй уже не ласкал, рука его неподвижно замерла на бедре девушки. Он ждал. Не хотел настаивать и принуждать. Ему нужно было только добровольное согласие.

Глава 25

Нила смотрела на, успевшее стать столь дорогим за такое короткое время, лицо. На подрагивающие от напряжения губы, чуть кривоватые, но такие прекрасные. На крупную темную родинку, на сведенные брови, на острые уши, за которые эльф заправил волосы, но они все равно выбивались и так и норовили упасть на лицо, на высокий, чистый лоб. Она смотрела на золотистую копну, что разлилась вокруг них двоих мягким золотом и, казалось, освещала собой пространство. То пространство, в котором находились только они. Сильный, гибкий, невозможно красивый мужчина, с надеждой и любовью в глазах смотревший на невысокую, большеглазую девушку. Он держал ее так бережно, словно самую большую драгоценность. Как хрупкий, ранимый цветок, от которого зависит вся его жизнь.

Нила ощущала себя самой нужной, самой важной и самой значимой. И любимой.

Собственные губы внезапно показались ей сухими до дискомфорта. Нила машинально облизала их и сразу же увидела, как в ответ на это простое движение расширились зрачки эльфа и он опустил глаза на, ставшие влажными, красно-розовые лепестки.

Нила медленно потянулась к уху Тэя, отмечая, как и он потянулся к ней, склоняясь всем корпусом, словно хотел стать еще ближе.

— Как я могу отказать собственному супругу? — Тихо, но с явственно различимой игривостью в голосе, прошептала она.

Эльф дернулся в изумленном неверии:

— Супругу?

Нила рассмеялась.

— А говорил "умывался", — передразнила она эльфа. Но Тэй ее уже не слушал, сдирая с плеча рубашку, в которой, видимо, от усталости и заснул.

— Подожди, — остановила его Нила и встала на ноги. Он застыл, продолжая смотреть на нее снизу вверх. Девушка коварно улыбнулась и медленно стянула с себя ночную рубашку, оставшись совершенно обнаженной.

Эльф тяжело сглотнул, галаза его наполнились жидким золотом, не оставив места цвету весенней зелени.

— Видишь? — Нила повернулась к нему боком, открывая прекрасный вид на задорно торчащую грудь, выпуклые ягодицы и небольшой животик.

Но сейчас все внимание эльфа оказалось приковано к золотистой татуровке с колосом. Золотистый цвет. Его цвет.

Он поднялся и встал напротив девушки:

— Пожалуй, Вантинаэля еще надо будет подвергнуть пыткам… Для профилактики. — Пояснил он Ниле, что удивилась кровожадности в голосе всегда жизнелюбивого и, в общем-то не злобного, эльфа

— Ванти. кого? — Недоумения отразилось на лице девушки. — Это Вана так зовут на самом деле?

— Не важно. Сейчас уже ничего не важно. — Эльф наклонился к самым губам Нилы. — Светает.

Прошептал он и поцеловал девушку с жадностью человека, наконец-то получившего ожидаемое и долгожданное.

При этом его руки не блуждали торопливо или агрессивно по телу девушки и не прижимали крепко к груди, он гладил ее, едва прикасаясь своими нежными ладонями. Провел по бедрам, по ягодицам, по спине. Вверх и вниз, задержав руки на пояснице.

Нила чувствовала каждое прикосновение и вибрировала каждой клеточкой тела в ответ, принимая ласку и стараясь получить еще больше, сама с силой прижимаясь к Тэю.

Она нетерпеливо потянула его рубаху вверх, желая прижаться к его бархатной золотистой коже. Она помнила невероятные ощущения под пальцами и хотела испытать, как это — чувствовать его почти всей кожей и твердыми напряженными горошинами сосков.

Тэй отодвинулся. Нила не могла отвести взгляда от его припухшегох сладкого рта. Она хотела еще.

Еще больше Тэя. Еще больше его губ. Еще больше его рук. Еще больше…

Он сводил ее с ума, как печально известная и запрещенная повсеместно лунная трава на магов. Нила тоже впадала в зависимость. С каждым вдохом, с каждым взглядом. Она должна была делить с ним все и саму себя в том числе. В противном случае это не жизнь.

Пухлые губы изогнулись в коварной усмешке, от которой дыхание учащалось и разливалось еще большее желание обладать стоящим перед ней мужчиной.

Нила подняла взгляд к желтому безумию. Тэй подмигнул.

И начал медленно-медленно, сантиметр за сантиметром поднимать рубашку. Она скользнула к шнуровке свободных домашних штанов и открыла тонкую полоску кожи, сразу под пупком. От него вниз вела тонкая полоска золотистых, даже не волосков… Едва заметного мягкого пуха.

Нила чуть не застонала вголос, настолько порочным и, одновременно, недоступным выглядел сейчас эльф. Стоя в двух шагах от нее, он умудрялся и соблазнять, и держать в узде ее порывы.

Тэй продолжал дразнить, ухмыляясь и поднимая рубаху все выше и выше, постепенно скрывая лицо.

Когда взору Нилы открылись золотисто-коричневые соски, такие же напряженные, как и у нее, она не выдержала и тихо застонала, закусив губу.

Движения Тэя были искушающими, сладкими до дрожи.

Резким движением эльф сорвал верхний предмет одежды через голову. И снова медленно-медленно, очень неспешно, протянул всю копну волос через ворот рубашки. Давая насладиться каждым их переливом, и каждым чувственным движением рук и головы.

Он всего лишь снял рубашку, а, казалось, все это время ласкал ее кожу, едва прикасаясь и дразня.

Ухмылка Тэя все не исчезала.

И тут Нила поняла, что ее и правда все это время касались невидимые пальцы. Упругие потоки скользили по ее коже, доставляя удовольствие, лаская грудь, перепархивая бабочками с ягодицы на ягодицу.

Нила задохнулась от догадки и усилившегося возбуждения.

Тэй ласкал не только взглядом и возбуждал своим желанием. Он ласкал ее своей магией. Воздухом.

Вот откуда эта улыбка, усмешка. Догадается или нет?

Его явно увлекала эта игра. Игра с ее сознанием. Когда глаза видят одно, а тело чувствует другое. И еще непонятно, какие именно чувства окажутся более воспринятыми. Визуальные или тактильные ощущения?

Тэй потянулся к завязкам штанов, неспешно потянул за один конец шнуровки. Простой бант развязался. Эльф перехватил пояс не давая штанам упасть и сам стал контролировать скорость их скольжения вниз. Одновременно с этим Нила почувствовала, как потоки вокруг ее ног уплотнились и стали настойчиво, тонкой струйкой продвигаться между ее бедер.

Созданный магически поток становился все шире, давя на внутреннюю поверхность ног, заставляя раздвигать бедра. Он почти болезненно кусал и трогал нежную кожу, но даже не задевал промежность. Оставляя самое вкусное своему магическому хозяину.

К тому времени, когда Тэй все-таки дал штанам упасть и перешагнул через них, представая перед Нилой во всей своей красе, магические воздушные потоки уже бесстыдно пробовали на вкус смазку девушки, тут же распределяя ее по внутренней стороне бедра.

Девушка, продолжая неотрывно смотреть на эльфа, стонала и двигалась навстречу воздуху, стараясь получить более откровенный контакт с потоком. Но он, управляемый умелым магом, изгибался и отстранялся, внезапно рассеивался, не давая ей получить желаемое.

Только что стоявший в нескольких шагах от Нилы Тэй одним неуловимым движением оказался рядом.

Глаза его горели и кожа светилась, как и волосы. Он весь казался совершенным духом, но никак не живым существом из плоти и крови.

Но почему-то смотрел на Нилу так, словно это именно она стала невозможной фантазией, каким-то чудом оказавшейся реальностью.

— Тэй… — Тихий, просящий шепот. Открывающий запертые двери и снимающий любые запреты. Девушке казалось, что еще секунда без его прикосновений и она просто умрет.

— Да, моя жена?.. — Хитровато откликнулся эльф и тут же сменил тон на серьезный. — Даже не верится… Похоже, ваши Покровители за что-то любят меня.

Нила быстренько положила пальчик на губы эльфа и он тут же воспользовался этим жестом, чтобы втянуть лакомый кусочек в рот и пощекотать его языком.

Девушка совершенно не желала сейчас вдаваться в подробности: из-за чего благоволит к Тэю Смерть. Тем более она так и не поняла сама какую именно роль Покровительница играет в стремительно развивающихся событиях. И чего ей, Ниле, ждать, когда та узнает о ее связи с неведомо где запертым Суйхом, который и не Суйх вроде как вовсе.

А вот плавные движения языка эльфа Ниле пришлись как нельзя по душе.

Девушка приоткрыла губы от наслаждения и прикрыла глаза.

— И даже ничего не скажешь? — Поинтересовался эльф куда-то в район ее левой груди, опаляя горячим дыханием кожу.

— Смотря, что ты хотел услышать… — Нила слегка откинулась, чтоб эльфу было удобнее припадать губами и зубами почему-то к нижней части груди, но его ласки оказались чувствительными и острыми.

— Например, что меня любят не только Покровители.

Нила застонала, когда после высказанной почти претензии, эльф провел языком по чувуствительной горошине соска, а потом полностью погрузил его во влагу рта, захватывая и ареолу.

— Извини, но за Дюжину я не в ответе… — Пробормотала девушка, направляя голову эльфа ниже, по животу, туда, где еще совсем недавно дразнила и гуляла его магия.

Эльф на секунду остановился, но, поняв, чего именно хочет девушка, отодвинулся совсем и тут же поймал разочарованный взгляд девушки.

Он подхватил ее на руки и отнес к кровати, посчитав, что там ему будет куда удобнее.

Положив девушка на простынь, он несколько секунд просто любовался ею. Затем разместился на коленях у ее ног и поцеловал живот, прогнав табун мурашек по всей коже девушки.

— Тэй, — тихо позвала она, — Эльф поднял голову, а Нила поманила его пальчиком подняться повыше.

Несколько недоуменный непоследовательностью ее действий, эльф лег рядом, но девушка тут же потянула его на себя за плечи и он перевалился на нее, одобно расположившись между ног. Поза не позволяла отстраниться друг от друга настолько, чтобы не касаться совсем и Тэй, прижимаясь к Ниле, надавил налитым кровью органом на чувствительно раскрывшиеся лепестки, уже давно ждавшие его вторжения.

Нила чувствовала давление, Тэй — ее влагу и оба сходили с ума, стараясь продлить этот момент. Сдерживаясь до последнего.

— Я люблю тебя, эльф, — тихо выдохнула Нила, ища ответ на свои чувства в золотистых глазах.

— И я тебя, моя человечка. — Тэй выпустил немного магии, проводя воздухом по волосам девушки, и замечая, что и магия девушки вырвалась наружу. По волосам магини потекли фиолетовые и зеленые искры, смешиваясь с золотой магией Тэя.

Искры играли друг с другом, убегая и догоняя, перемешивались между собой, пока, как коконом, не укрыли пару.

И Тэй, и Нила завороженно наблюдали за ними.

Не замечая, что и их татуировки блестят и переливаются.

— Знаешь, — вымолвил эльф, оторвавшись от завораживающего зрелища, кажется наша магия умнее нас.

Нила вопросительно выгнула бровь в немом вопросе.

— Она уже соединилась, — усмехнулся эльф.

Он смотрел в глаза девушки и медленно погружался в ее, уже давно готовое для него, тело.

Его глаза горели золотым, в ее — мелькали то фиолетовые, то зеленые, то единичные ослепительно-белоснежные искры.

Эльф понимал краем сознания, что белые искры — это вообще ненормально. Не бывает магии стаким цветом, но ему уже было все равно.

Пусть у Нилы хоть хвост и рога отрастут, для него сейчас оставалось важным только обладание и острое удовльствие, что он получал при каждом не сильном, изучающем толчке.

Он пытался понять по срывающемуся дыханию, легким стонам, более напряженной мимике лица девушки, как ей больше нравится, что она любит, а как делать не стоит.

Для него она и то волшебство, и магическое, и духовное, и телесное, что происходило между ними, оказалось сейчас важнее всего остального мира.

Нила же чувствовала, что она, наконец, обрела часть себя. Она была началом и продолжением каждого движения эльфа, каждого его взгляда, каждого магического потока, что чутко отзывался на колебания ее магии, сливаясь с ней в причудливом, диковатом танце.

И чем быстрее и сильнее двигались двое в кровати, тем больше и больше пляски магии походили на горящий огонь.

— Тэй, ох, Тэй… — Нила стонала и извивалась, подчиняясь все более нетерпеливым и резким движениям эльфа. Она сгорала в этом огне, тут же возрождаясь в каком-то другом, новом обличье.

Горел вместе с ней и Диритэй.

Они двигались к финалу и смотрели друг на друга, пытаясь понять, что же происходит и не понимали.

Тэй не выдержал, и уткнулся лбом в плечо девушки, двигаясь все жестче и быстрее, Нила охватила его бедра ногами и зарылась пальцами в его волосы, стараясь удерживать темп и, одновременно, раскрыться как можно больше.

Ее магия запылала первой, когда она выгнулась и гортанно застонала, содрогаясь в остро-сладких спазмах. Магия Тэя запылала немногим позже.

Парень и девушка, обнимали друг друга, стараясь отдышаться. И никто из них не замечал, что к их объединенной магии прибавился еще один огонь — глубокого синего цвета. Из этого огня за ними наблюдали, полные тоски и желания присоединиться, черные глаза с белыми искрами.

Спустя некоторое время Нила и Тэй, одевшись, все еще нежились в объятиях друг друга, тихо беседуя и целуясь, пытаясь забрать у этой, в общем-то уже завершившейся, ночи все, что возможно.

— Обещай мне, что не будешь ходить одна. Это очень опасно. — Просил эльф.

— Хорошо, тем более приехал Миай, похоже, он тоже будет работать в лечебнице. — Согласилась с эльфом нила.

— О! — В голосе Тэя послышался намек на ревнивое разочарование. — Я надеялся, что он не появится.

— Появился. У них с Дельфиной почему-то изменилось место практики. И им срочно пришлось переправляться порталами сюда.

— Интересно… — Эльф задумчиво свел золотистые брови над переносицей. — Будем считать, что тебе в помощь.

— Я тоже так думаю, словно кто-то предвидел, что вы… Вы с Ван-ти-ни-элем, — по слогам произнесла Нила ставшее ненавистным имя, — уйдете не самым красивым образом. Даже не знаю, что бы я без их вмешательства натворила.

Тэй молча прижал девушку к себе посильнее, чувствуя, что желание набить сильфу его прекрасное лицо, а еще лучше — задницу, что было бы гораздо унизительнее, прогрессирует с каждой минутой.

— Будь осторожна, — еще раз произнес он, — слишком уже серьезные силы вмешиваются в наши судьбы. И не пытайся меня искать, хоть ты теперь и знаешь, что мы остались в городе.

Нила уже собиралась кивнуть, соглашаясь, когда услышала стук в дверь и высокий, чистый голос Вана следом.

— Дир! Дир, вставай, они пришли…

Дверь распахнулась и на пороге появился сильф собственной персоной. Без иллюзии. Он застыл, смотря на то, как Нила лежит в объятиях эльфа. Губы Вана повело, то ли от отвращения, то ли от гнева и он сделал шаг от дверного проема к кровати.

Лицо девушки исказилось в гримасе ненависти и злости, она оттолкнула от себя эльфа, который порывался что-то сказать… Комната растаяла и девушка провалилась в сон без сновидений. И только где-то на периферии сознания послышался едва различимый голос из тумана, произнесший: «Кто ж так из магических проекций выходит?! Забудешь же все!»

— Что это было? — Ван уставился на кровать, как раз на то место, где только что лежала девушка. Потянул носом воздух, провел раскрытой ладонью над кроватью, нахмурился. — Ты кого-то просил провести к тебе девушку?

Голос Вана был полон подозрения. Да и смотрел он на Диритэя не слишком приветливо. Словно тот спер у него из-под носа сладкую, вкусную, вожделенную конфету и слопал на его же, сильфа, глазах самым наглым образом.

— Нет, — эльф внаглую развалился на кровати, закинув руки за голову. — Сама пришла, за хвост дернула. — И он продемонстрировал при этих словах пресловутый хвос, едва не ткнув им в нос Вану. — Чуть не прирезал дуреху… Ну, а потом… — Более мечтательно продолжил было он.

— Что за чушь ты городишь? — резко прервал его раздраженным голосом сильф. — Тут кроме вашей с Нилой магии и ваших… — Ван словно задохнулся и потерял на секунду нить разговора, сжав в ярости кулаки.

Брови его были сведены над переносицей, придавая безукоризненному лицу строгости. Несколько сеунд царила тишина. Тэй наблюдал из-под опущенных ресниц за Ваном, скрывая за ними насмешку, торжество и злость.

— Кроме вашей магии, — наконец сильф справился с собой, — тут есть еще и остаточные эманации двух — стихийной и… Богиня тебя прибери, Дир! Ты снюхался с кем-то из высших из Совета? Амулетов с чистой магией единицы и ты прекрасно знаешь каким семьям они принадлежат! Единственный амулет с нашей стороны — мой!

— Ну знаешь! — Диритэй не выдержал и подскочил с кровати, на ходу огораживая себя щитом от ментальной магии. — Если тут кто-то и должен обвинять, так это я. Не подскажешь ли, друг мой любезный, какого Суйха я не помню последние сутки пребывания в лечебнице рядом с Нилой?!

Ван сдулся. Резко. Внезапно. Неожиданно. Тэй думал, что сильф хотя бы попытается объясниться. Нет, не оправдаться, это бы унизило гордого представителся старшей ветви.

Но что он сразу же сдастся, почувствовав свою вину, эльф не ждал.

Ван выпрямился, на его лицо легла печать усталости и безысходности. Он рискнул… И проиграл.

— Кто тебе сказал? — Поинтересовался сильф отрешенно.

— Нила и сказала. Еще и показала кое-что, о чем я тоже забыл по твоей вине. — И эльф ожесточенно начал дергать за шнуровку на вороте рубахи, с сотервенением сдирая ее с левого плеча. — Смотри. Смотри во что ты вмешался и чего попытался меня лишить! Ну, что ты на это скажешь?

Тэй хотел продолжить свою обвинительную речь, но взглянул в лицо сильфа и умолк.

Мертвенно-бледное, бледнее, чем обычно, оно казалось скорее маской мертвеца. Существа, в котором в мучении бились скрываемые, но, в то же время, в глубине души лелеемые и оберегаемые чувства.

В глазах отражалось понимание. Понимание того, что он натворил, поспешив с выводами. И впервые гордый сын Лесного народа попытался оправдаться:

— Дир, прости. Я и правда думал, — сильф пошатнулся и подошел к кровати, сев на нее. Он поднял полные раскаяния глаза на Тэя. — Я думал, что она его любит, этого некроманта со странной аурой. Если бы я знал, что ты обрел семью, то я бы никогда… Ты же знаешь, я бы никогда!

Ван знал, что значит для любого мужчины их народов брачные узы. Для мужчин они были святы. Это возможность продолжить род. А уж если женщина была любима и сильна магически, то перед ней почти преклонялись.

Сильф все смотрел на эльфа. Тэй же, в силу легкости характера и врожденной неспособности испытывать злость длительное время, постепенно успокаивался.

Он прикрыл брачную татуировку, выдохнул и присел рядом с Ваном.

Наблюдая на его лице и в его глазах искренее раскаяние, он хотел верить, что Ван не притворяется. Что это не игра, не театральная постановка, а настоящие, искренние чувства, которые сильф так редко себе позволял.

— Так что за третью магию ты учуял? — Эльф дал понять, что конфликт исчерпан. Хоть и прекрасно осознавал, что Ван, видя день за днем, как он, Тэй, тоскует по своей жене и не имеет возможности с ней даже словом перемолвиться, будет испытывать сожаление. И оно постоянно огромным тяжелым каменным валуном будет давить на его совесть.

— Третью и четвертую ты хотел сказать? — В голосе Вана скользнуло облегчение, хоть его поза и нервно дергающийся кончик хвоста выдавали сильное внутреннее напряжение.

Эльф задумался…

— Ты считаешь, что Нила не сама тут появилась, а кто-то ее перенес?

— И этот кто-то обладает весьма существенными магическими силами. — Подтвердил догадку эльфа Ван.

— Удивлен, что кто-то оказался сильнее тебя? — Поддел Вана Тэй.

— Поражен. — Вяло отмахнулся от шутки друга сильф. — Больше удивляет, что такого важного было в визите Нилы, что рискнули воспользоваться невосполняемой мощью артефакта… И еще мне интересно, почему у тебя такая странная брачная татуировка?

— По поводу татуировки только одна версия — к ней добавился личный символ, не спрашивай почему, я в таком же недоумении, как и ты. И по первому вопросу, не думаю, что это артефакт… — Пробормотал эльф.

— Магов с чистой силой не бывает, ты и сам знаешь. Если и были когда-то, то как раз до исхода Богини. Да и личный символ… Только у Богини. — Задумчиво возразил Ван.

— Эта вылазка не только перевернула всю мою жизнь, но и на многое открыла. Не уверен, что мы все знаем о Богине, и о Покровителях. Ты удивишься, но я даже могу сказать, у кого именно я в ауре чистую силу наблюдал. — При этих словах Ван весь превратился в несколько недоверчивое и настороженное, но все-таки, внимание. — Вопрос остается только о присутствии второй стихийной магии. — Эльф точно также, как до этого сильф, провел рукой над кроватью. И хмыкнул. — Вода. Замечательно. Надеюсь, это не четвертый дар у Нилы.

— Четвертый?! Ты же не хочешь сказать, что чистая магия…

— Да. Это ее третья.

— Да чтоб вас всех! — Ван подскочил с кровати и в сильном возбуждении заметался по комнате.

— Да-да, поимей нас всех Суйх, кажется так любит говорить Нила, — примирительно-согласно, как в разговоре с душевнобольным, высказался эльф.

— Нет, ты хоть понимаешь, что это значит?! — Ван резко остановился. — Эта девушка — клад, сокровище. И не приведи Богиня, тебе еще кому-то проговориться о ее способностях. За ней и так идет охота. — И Ван прикусил себе язык. Буквально.

— А ты оставил ее без поддержки. — Сощурил глаза эльф.

— Кто ж знал! — Почти психанул Ван. — Тем более у нее теперь есть поддержка. — Мрачно бросил он Тэю.

— Ты про некроманта? Это, кстати, именно о нем тогда она говорила, в беспамятстве, после того, как чуть не выгорела, возвращая тебе и Майту здоровье.

Ван насупился еще больше.

— И о Миае, именно его она просила принести воды. А ты знаешь, что он тоже приехал? — Эльф словно задался целью как можно сильнее потоптаться по чувствительности Вана. — И теперь будут они оба жить с моей женой. — Жестко добавил он. — И не это самое жуткое.

— Есть что-то еще хуже? — Невесело усмехнувшись, поинтересовался Ван, который не видел в сложившейся, в основном по его вине, ситуации совершенно ничего забавного.

— То, что она, кажется, не против иметь их в своем окружении. И сдается мне, я бы сказал куда больше, если бы помнил предпоследние сутки из своей жизни.

Ван скривился.

— Не смогу восстановить, удалил на совесть.

— Ну ты и… — Тэй не стал ругаться нецензурно. На лбу Вана и так большими буквами было написано, что он и сам понимает, насколько он «и…».

— И еще мы не знаем, что за существо, обладающее магией воды присутствовало тут ночью. — Добавил Тэй. И с негодованием и, одновременно, со сладкой истомой подумал о том, что существо не просто присутствовало, но и могло наблюдать за всем происходящим.

— И, похоже, мы, не смотря на все свои достижения, еще многого не знаем о пространственной магии. Перенестись в одиночку, используя только образ, это насколько сильным надо быть? — Повернулся к Тэю Ван.

— Или сильным. Или просто знать больше, чем доступно нам… — В тон Вану пробормотал Тэй.

Глава 26

Утром Нила так и не вспомнила, что ей снилось. Кажется, кто-то из рабов. Но сон оставил после себя приятное послевкусие и принес успокоение. Отступили взвинченность и острая душевная боль. Она стала размытой, глухой и немного злой.

Нила даже не пыталась искать более глубокие причины, вызвавшие такие перемены в ее душевном состоянии. Ведь все вполне объяснялось приездом Миая и Дельфины, и их совместной ночной попойкой. Остаточная горчинка осталась от ухода Майта, но и тут все складывалось как нельзя лучше. Она привыкла к троим. И Майт стал бы лишним напоминанием. об. ушедших? Нила для себя решила, что оба представителя старших ветвей своих народов для нее умерли. Придется ли им еще встретиться? Маловероятно настолько, что проще похоронить в сердце, чем вспоминать об утрате всю жизнь.

Сейчас она, взбодренная порцией зелья от похмелья. чего только не успели наварить вместе с Ваном. прочь из головы, ма. и мальчишкой не назовешь.

Нила со злостью пнула камешек. Гнусный сильф притворялся все это время серым мышем, а она не понимала ни значения сочувствующих взглядов Майта и Тэя, ни болезненного притяженияк нему. Ругала себя, что ей хочется почти ребенка, а он и не ребенок вовсе!

Понимая, что начинает опять заводиться и сыпать вокруг фиолетовыми искрами, Нила перевела взгляд на Миая. Так вовремя пришедший, пусть и по велению "свыше", он оказался той звездочкой, что не дала сорваться и сойти с ума. На которую она смотрела и исподтишка любовалась. Ведь эта звездовка сверкала только для нее. Сверкала уже давно, хоть сама Нила и старалась всячески отрицать возникшее еще на распределении притяжение.

"Как странно все-таки мы устроены. Тянемся к тем, кому совершенно не нужны и отталкиваем тех, кто сам стремиться находиться рядом…"

Чтобы не скатываться в уныние, Нила старалась сосредоточиться на учебе, опираясь на поддержку Миая и, возможно, Сезарио. Ведь еще не известно, какие у некроманта планы хотя бы на ближайшее будущее, не говоря уж о том, где и с кем он будет через месяц.

"И как же хочется, чтобы они остались." — С тоской подумала Нила, с жадностью разглядывая несовершенные, но такие притягательные и выразительные черты лица оборотня.

Миай, приподняв в усмешке уголки губ, с живым любопытством рассматривал дома, мимо которых они проходили. Почувствовав, что стал предметом интереса, чуть склонил голову в сторону девушки и только тогда обратил внимание на черноту глазах спутницы и на фиолетовые искры в ее волосах.

— Ух! Нила, ты прекрасна! — Он остановился, и взял девушку за плечи, покрутил туда-сюда и даже зачем-то понюхал. — У тебя запах изменился, я вчера подумал, что из-за сильного волнения, но сейчас вижу, что нет. Магия. В тебе стало больше некромантии. Не так ли? Ты становишься просто… — И парень почти по-кошачьи мурлыкнул, опять прижимаясь носом к шее девушки.

Нила непроизвольно стряхнула руки Миая, начиная ощущать, что желание обнять оборотня в ответ растет чуть ли с каждой минутой, и кивнула, направляясь дальше по улице в направлении целительского корпуса.

— Я вчера рассказывала, как мы спасали со Стефом и Соовитом одного из наших преподавателей?

— Того самого, который произвел на тебя в постели неизгладимое впечатление? — С жестокой насмешливостью уточнил, несколько обозленный внешне отрицательной реакцией девушки на него, Миай.

Нила чуть порозовела от смущения и бестактности кошака.

— Миай, если бы я тебя знала еще хуже, то решила бы, что ты завидуешь.

— Так что там с преподавателем? — Нарин сделал вид, что не расслышал выпад в свою сторону.

— В общем, сильф, который помладше, некромант, он помог мне поставить блок на силу…

— Ты умеешь ставить блок?! Правда? Научишь? — Миай от восторга чуть не вилял воображаемым хвостом.

— Научу… Как оказалось, там ничего сложного, не понимаю, почему вокруг блока разводят такую панику и запрещают ставить до пятого витка.

— На лекциях же говорили, что случаи самозапечатывания случаются и до сих пор. Неужели проспала, заучка? — Миай потрепал Нилу по макушке, получив в ответ фиолетовой молнией в ладонь.

— Ого! — Он потер пораженное место и быстренько его залечил. — Да ты становишься опасной…

С удивлением хлопавшая ресницами Нила даже не поняла, чего в его фразе было больше издевки или благоговения.

— Извини, впервые такое. Совершенно непроизвольно, только подумала и вот… — Она указала на свою голову, — результат. Некромантии стало гораздо больше после того, как Ва. как сильф помог мне поставить блок. Я не знаю почему, но наши магии смешались, слились и у меня заметно подрос резерв. Целительский — это понятно, я три раза практически выгорела. Но некромантией я не пользовалась. Ты слышал когда-нибудь, чтобы чужая сила увеличивала резерв или резерв второй силы рос вместе с основной? Нет? Я тоже… Даже не знаю, к кому с таким вопросом теперь обратиться. Мэтр далеко, а остальным я не доверяю. Не хочу, чтобы меня изучали, как диковинку. И так тошно.

— Так напиши мэтру письмо, — пожал широкими плечами Миай, — будет дольше, но в твоем случае лучше позже, чем вообще не получить объяснений.

— Ты прав, совсем я думать разучилась. Голова другими вещами забита. — С легкой улыбкой повинилась в своей несообразительности девушка.

— Я заметил, все какие-то некроманты в голове… — Как-то устало проворчал Миай.

Нила не стала влезать в полемику. Миаю откровенно не нравились мужчины, которые внезапно появились в жизни Нилы. По существу, он не должен иметь к ней никаких перетнзий, но что она знает о его настоящих чувствах? Нила старалась не думать о том, что Миай и правда к ней испытывает нечто большее, чем обычное влечение. И больше всего она старалась не думать о том, что и она к нему совершенно не равнодушна. Более того, он один из тех, чье имя она назвала своему бывшему рабу, еще один, кого она чувствовала, как… — Нила истерично хохотнула про себя — пару?

— Еще один целитель? — Соовит от восторга улыбался от уха до уха. — Нила, ты решила всех своих знакомых стянуть в наш беспокойный город?

— Я не решила, они сами… Стягиваются. — Пожала плечами девушка и отошла к окну, не мешая Соовиту давать наставления новому сотруднику лечебницы.

Вопросов у Миая оказалось немного, как и у Соовита. Без лишнего разжевывания, строго, лаконично, исключительно по делу. Весьма довольные друг другом мужчины скрепили договор о работе магическими подписями и уже собирались расходиться, когда в рабочий кабинет, и, на данный момент, временную приемную, к полуорку ворвался златоволосый вихрь и с ходу затараторил, ориентирусь исключительно на Нилу, стоявшую у окна.

— Ну, вы представляете? Они тут соревнования между магами и немагами устраивают! Ну почему мы раньше не приехали? Я бы этим выскочкам из немагического боевого так накостыляла!

— Дельфина, ты для начала поздороваться не хочешь? — Нила выразительно повела глазами в сторону владельца кабинета.

— Ой, простите… — Девушка перевела взгляд сначала на Миая, который во всю ухмылялся над неловкостью ситуации, а потом перескочила глазами на полуорка и застыла.

— О, нет, только не это, сколько можно! — Нила несколько раз демонстративно треснулась головой о стекло.

— Что-то не так? — Ткахт поднялся со своего места и подошел к неподвижной Дельфине, проведя несколько раз перед ее лицом рукой. Глаза девушки дрогнули, она вся встрепенулась и шумно потянула носом воздух. Затем улыбнулась так, что Соовит отшатнулся и сделал шаг назад, но сбежать не успел. Дельфина ловко обняла полуорка за шею и, все еще лучась счастьем, произнесла одно слово:

— Мой!

— Быть этого не может… — Тишину разорвал шепот Миая. Оборотень практически подбирал челюсть с пола. — Истинная… Нила, ты только посмотри, истинная! — Голос Миая от эмоций набирал оборотов. Сдержанность нарина давала трещины по всем фронтам.

— Может… — Скучным голосом опровергла утверждение оборотня Нила, — это уже, — она закатила глаза, делая какие-то подсчеты в уме, — третья пара за последние три недели.

— Ты шутишь?! — Кажется Миай собирался почти в обморок.

— Какие уж тут шутки, сама не знаю что происходит. Но эти истинные в последнее время возникают сплошь и рядом.

— Рядом с тобой, ты это хочешь сказать? — Миай подозрительно сощурился и уставился на Соовита с Дельфиной. Они так и с тояли, обнявшись, смотрели друг на друга, и улыбались.

«Ну точно два идиота. Кажется прекрасную половину Фантэя ждет нешуточное разочарование. Столько времени избегающий отношений и брака полуорк нашел свою истинную.» — Проворчала про себя Нила и отвернулась, не смея касаться, своим паршивым настроением и откровенной завистью во взгляде, столь незамутненного счастья.

Тяжелая рука оборотня опустилась ей на талию и сместилась на живот, согревая и растворяя холодный узел отрицательных эмоций. Спиной и выступающими нижними выпуклостями она ощущала сильное, мощное тело. Расслабилась, откинувшись на него. Так хотелось поддаться соблазну.

Горячее дыхание прошлось по уху, вызывая ответную пульсацию внизу живота.

— И что еще за это время произошло с твоей магией? Нила, ты хоть понимаешь, как важно то, что происходит? Возможно, ты подаришь нашему народу надежду…

— Миай, — Нила разраженно затарабанила пальцами по дереву подоконника, — не говори загадками. Это что-то из ваших древних легенд?

— Этот разговор не на две минуты, давай перенесем его на вечер. — Предложил Миай. — А теперь пойдем что ли, похоже, это надолго. — Он окинул завистливо-покровительственным взглядом обортня и полуорка. Взял Нилу за руку и вывел ее из кабинета.

— Мне еще надо кое-куда зайти. Надо бы навестить Сезарио. — Тихо сказала Нила, после того, как тяжелая дверь за ними закрылась, отсекая красивую, гармоничную пару от всего остального мира. Сразу же стало легче дышать. Сейчас чужое счастье только разражало девушку, внутри сразу ворочалось больное и злое, изнывало от зависти и захлебывалось собственной желчью. Нила со страхом прислушивлась к себе, шагая по коридору к лестнице. Ей казалось, что широкая, сильная и теплая ладонь, в которой тонули ее тонкие пальцы, — это все, что удерживает от полного погружения во что-то темное и гадкое, что тоже является ее частью, но из чего самостоятельно ей никогда не выбраться. Миай даже не смотрел на Нилу, сосредоточившись на изучении лечебницы, но от него исходили такие невообразимо мощные: уверенность, незыблемость и самодостаточность, что их хватало и девушке.

Раньше она так остро не реагировала на радость и счастье окружающих. Что же теперь не так? Усиление некромантии? Или обида на них? Нила запретила себе даже мысленно называть бывших рабов по именам. Интересно, а как Майт собирается избавляться от татуировки, если планирует жить отдельно?

Нила поймала себя на мысли, что оглядывает коридор в поисках золотистой косы. Сжала свободную руку в кулак, до боли впечатывая слегка отросшие ногти в нежную кожу ладони. Нет уж! Хватит! Нет их больше в твоей жизни, Ниаллина! Нет!

Миай выпустил руку Нилы только возле двери, что вела в полуподвал. Поцеловал в щеку и сказал, что будет ждать ее на улице. Нила еще некоторое время смотрела ему вслед, удивляясь легкости походки и гибкости движений при таком весьма мощном теле.

Сезарио спал, разметавшись на кровати. Не смотря на то, что ему и нескольким его собратьям по несчастью, выделили отдельные "апартаменты" в прохладном подвале, в камере, предназначенной для узников Стражи, помещение обогревалось и в нем было душно.

Одеяло, которым был укрыт некромант, сползло на пол, обнажая худощавый, как для оборотня, но широкий, как для человек, торс. Нила увидела во всей красе рельефные руки и мощную шею. Темные ресницы отбрасывали тени на щеки и от этого казались еще длиннее. Черные волосы резко выделялись на фоне белизны наволочки, черты лица после ранения заострились, скулы выступали еще отчетливей. Губы потрескались. На подбородке едва различимо виднелась крохотная ямочка, которую еще не успела скрыть щетина.

Не смотря на некоторые временные недостатки во внешности, мужчина все равно был красив. И особенным образом притягателен.

Нила залюбовалась некромантом, остановившись в шаге от его кровати. Машинально просканировала все тело пациента. Но ни ран, ни шрамов не осталось. Только сильное общее истощение от кровопотери. Но это восполнимо хорошим питанием, сном и уходом.

Нила задумалась, остановив взгляд на сильных длинных пальцах. Может забрать его к себе? Она уже привыкла к скоплению народа на своей временной жилплощади. Тем более Нила испытывала почти неконтролируемое желание держать Сезарио и Миая, как можно ближе к себе, словно они и правда уже принадлежат ей. Полностью.

«Осталось дело за малым — убедить и их самих в этом.» — Грустно усмехнулась девушка.

А тут, в лечебнице, хищницы сразу приберут ее сокровище к рукам. Видела она жадные взгляды младших целительниц. Мужчин — разбирай, не хочу. А они все на некроманта пялятся, да и на Миае взгляд задерживался практически у всех девушек, что встретились им с оборотнем по дороге.

Сквозь мрачные мысли Нила услышала смешки, оборвавшиеся практически сразу. Смеялись трое воинов, из соседей по камере, видимо, над ее застывшей позой и отсутствующим видом.

Нила подняла глаза. И ей сразу же стала понятна причина, по которой так быстро притихли насмешники, даже не успев и слова сказать. Сезарио проснулся и смотрел на них своими жгучими глазами, смотрел так, что даж Ниле захотелось забиться под кровать.

Девушка подумала, что уже видела такой взгляд и вот эту ямочку под щетиной… Перед глазами всплыло лицо Вар’ри… Вот кого ей напоминает Сезарио! Братья?

Нет, не может быть.

Просто похожи.

Нила тряхнула головой и встретилась взглядом с нежностью. Некромант смотрел на нее так пронзительно-нежно, что защипало в глазах.

— О чем задумалась, малышка? — Спросил он, усаживаясь и даже не пытаясь прикрыть исподнее одеялом. Затем похлопал по кровати рядом с собой, приглашая присесть.

«Ручная нежить я тебе, что ли?» — Нила фыркнула, но тем не менее подошла к кровати некроманта и села рядом, тут же оказавшись в горячих объятиях. От мужчины пахло кровью и Суйх знает чем еще, но его собственный запах накладывался на всю аромо-какофонию и перекрывал ее. Нила сосредоточилась только на этом горьковатом аромате и опять почувствовала пробивающиеся нотки знакомого парфюма.

Мало ли, покупают мужчины парфюм, идентичный по составу. Что в этом такого?

Это ведь Сезарио. Рядом с ним спокойно инадежно. Это не Вар’ри. Тот своей аурой придавливал с такой силой, что даже мысли путались.

— И о чем опять думаем? — Сиплый голос и выдох в макушку.

— Не поверишь, но о Вар’ри… — Рассмеялась Нила и подняла лицо, надеясь на ответную улыбку. Но вместо этого наткнулась на настороженность.

— Почему о нем? — Сезарио был напряжен, как волк перед прыжком.

— Я все время, когда с тобой сталкивалась, ощущала, то ты кого-то напоминаешь. И только что поняла, кого именно… — Смущенно сбиваясь, поделилась целительница своими мыслями.

— Я напоминаю тебе Третьего советника? — Удивленно уточнил Сезарио.

— Есть что-то схожее. но ты даже братом ему не можешь быть. У него вроде нет братьев. Просто похожи в чем-то и все.

— Да, с ним меня еще никому не приходило в голову сравнивать. — Сезарио наконец перестал хмуриться, но в глазах оставалось то ли сомнение, то ли отстраненность.

Нила почувствовала, как некромант отдалился и хотела уже попрощаться и встать, когда поняла, что мужчина опять на нее смотрит, чуть насмешливо.

— Уже надумала себе?

— Надумала, — Нила пожала плечами, вот такая вот я, что поделаешь. — Сезарио…

— Да, моя малышка? — От такого искреннего обращения, словно горячим провели по сердцу девушки и оно забилось. И лед, окутывающий его, начал трескаться.

— Ты не хочешь на время восстановления перебраться ко мне? — Чувствуя себя немного «не в своей тарелке», Нила все-таки решилась предложить некроманту кров.

Сезарио поперхнулся на полуслове и закашлялся.

— Ты предлагаешь мне только жилье или нечто большее? — Спросил он, наконец откашлявшись.

— Только жилье пока, но… — Совсем засмущалась девушка. Не зная, как и выпутаться теперь из неловкой ситуации. И умудриться не оттолкнуть мужчину лишними откровениями, как это произошло с Тэ… С бывшим рабом.

Положение спас Стеф, буквально влетевший в помещение.

— О, Нила, хорошо, что я тебя застал. Разговор есть. — Выпалил он сразу от входа.

— Ты съезжаешь? — Вяло поинтересовалась целительница.

— А… Ты откуда знаешь? — Не стал скрывать удивления ее осведомленностью Стеф.

— Да это, знаешь ли, уже начинает входить в традицию. — Ухмыльнулась Нила. — Уходить. Хорошо, если хоть "до свидания" говорят. А то вообще… — Голос девушки сорвался и Нила махнула рукой, заканчивая фразу жестом.

— Майт съехал, что ли? Так тебе то что? — Грубовато уточнил молодой человек.

— Майт съехался с Марикой. — Ровным голосом произнесла Нила. — А остальные двое, они просто ушли…

— О! — Стеф как-то странно покосился на Нилу, но больше ничего добавлять о бывших рабах не стал. — Ну, я тогда пойду. Вечером уже не жди. Меня со смены отпустили, так что я сразу за вещами. Светлых всем.

И Стеф сбежал так же быстро, как и появился.

— "Майт", "они"? Кажется, тебе есть, чем поделиться? — Сезарио, словно пытаясь убрать боль Нилы, успокаивающими движениями гладил ее по спине.

— Это все дела давно минувших дней, Сезарио, — Нила попыталась придать лицу беззаботное выражение. — Не будем ворошить прошлое, пусть остается там, в прошлом. Уж прости за корявый соллейский. Ты, если хочешь уже сегодня домашней еды, собирайся. Я зайду за разрешением к Соовиту и буду ждать на улице, у входа.

Нила быстро чмокнула некроманта в щеку и поспешила наверх, к полуорку, искренне надеясь, что они с Дельфиной уже отмерли.

Соовит же в это время все еще пребывал в состоянии эйфории и легкого шока. Он не планировал сейчас как-либо изменять свою личную жизнь, тем более связывать ее с оборотнем. В свете последних событий и связанный договором с бывшими рабами одной из целительниц, он вполне обходился случайными встречами и сексуальными связями на один раз. С его внешностью проблема с женщинами не вставала.

Связь с оборотнем свалилась, как сильф на голову. Неожиданно.

Слишком горячо.

Бесконечно нежно.

Полуорк раньше никогда не интересовался принципом действия привязки на единственного, выбранного оборотнем в качестве пары. Да и не верил он в эту "истинность", как и в большую половину старых легенд и преданий.

Но произошедше единение оказалось настолько волшебно, что словами он бы даже не взялся описывать свои эмоции. Оборотническая сущность девушки открылась и затопила в ощущениях. И стоило только сделать движение навстречу, как и он сам оказался опутан, подчинен. Добровольное подчинение выбору. Вот как бы сам старший целитель лечебницы при Страже города Фантэя охарактеризовал случившееся. Логике оно не поддавалось, как и анализу. Соовит был одновременно счастлив, шокирован, напуган, опять счастлив, и так по кругу.

Как выполнить то, что задумывалось и не втягивать во все политические дрязги девушку, он и не знал. Вытолкнуть ее из своей жизни, как сделали с Нилой Тэй и Ван?

Нет. Может раньше он бы и мог об этом задуматься, но после единения его души и магии с душой и магией Дельфины, даже не рассматривал такой вариант. Значит, надо чем-то ее занять настолько, чтобы спокойно заниматься и своими делами. Попросить присмотреть за Нилой? Это неделя от силы. Затем оборотнице станет скучно. О, Покровители, он после часа знакомства знает об этой девушке столько, сколько о себе самом не узнал за всю жизнь. И если она воспринимает его так же, то изворачиваться и хитрить бесполезно — раскусит.

Соовит тяжело вздохнул и серьезно задумался.

Глава 27

Получить разрешение забрать почти выздоровевшего некроманта на свое попечение, Ниле не составило труда. Не на шутку озабоченный Соовит кивнул и с отрешенным видом подписал разрешение для старшего по этажу. А затем, просмотрев расписание смен, сказал, что у нее ближайший рабочий день завтра.

— Хотя, с твоими ресурсами на тебе только пахать и пахать… — Изучающе глядя на девушку, произнес он. — Восстанови тогда хотя бы своего некроманта до нормального уровня и задержись на час, помоги целителям на втором этаже, там лежат те, кто поступил во второй волне.

— Только на втором, а остальных куда дели? — Приподняла Нила в удивлении брови.

— Самых везучих из первой волны уже по местным лечебницам, по месту проживания, отправили. Нечего им тут места занимать и без того работы хватает.

Когда Нила наконец освободившись вышла из здания, Сезарио, в одежде явно с чужого плеча и налегке, без каких-либо личных вещей, уже ожидал внизу. Недалеко от него, на лавочке, примостился Миай.

Они оба синхронно встали, завидев девушку, и также синхронно покосились друг на друга.

— Нарин Варми, — сразу же начала Нила, едва приблизилась к оборотню и магу, — это мой друг, целитель, нарин Миай Сальтер’ри. Жить вы с ним будете в одной комнате.

— Миай, это преподаватель некромантии, нарин Сезарио Варми, он будет жить с нами.

— Сальтер’ри? — Некромант с интересом присмотрелся к целителю. — Старинный род, один из ведущих. Странно видеть отпрыска столь великого рода в такой глуши.

— Попал по распределению. — Сухо ответил Миай, натянув маску нарина, к которой прибегал, на памяти Нилы, всего один раз.

— Что ж, приятно познакомиться. — Варми слегка поклонился, как равному по происхождению, но младшему по положению. Миай повторил поклон, но с более глубоким прогибом.

«Как два петуха на выгуле». — Чуть было не расхохоталась Нила.

«И то верно». — Согласился с ней "туманный", с оттенками смеха, голос.

«Светлых…" — Осторожно подумала девушка, храбрясь и стараясь не показать окружающим, насколько ей стало страшно.

«Светлых.» — Хохотнуло в голове. — "И до встречи."

«До встречи?!» — После последнего визита в туман, возвращаться в него опять Нила не испытывали никакого желания.

Но ей никто не ответил.

К приходу всех троих в гостевой домик Розаро, Стеф уже успел собрать основную часть своих вещей и сейчас занимался упаковкой книг, трав и инструментов. Узнав, что Нила приютила у себя Дельфину, Миая и преподавателя некромантии, только поулыбался в своей манере и тепло обнял девушку.

— Я рад, что ты не стала предаваться унынию. — Сказал вроде с одобрением, а как кислым зельем в открытую рану плеснул.

— Вот еще. Не дождетесь. — Буркнула Нила и обернулас к Сезарио.

— Вон ту кровать занял Миай, — указала она на дальнюю, что располагалась ближе к спальне самой девушки. — А вот эти две свободны, можешь занимать любую.

Некромант задумался на несколько секунд и выбрал ту, на которой раньше спал Тэй.

Нила почувстовала, как опять сжимается все внутри только при одном упоминании имени и отправилась на кухню занять руки чем-то полезным, например, приготовлением еды.

После то ли ужина, то ли обеда, Сезарио отправился осматривать город и обзавестись нужными вещами. Миай ушел на смену. Где бродила Дельфина, Нила так и не поняла.

Впереди выдалось несколько часов свободного времени. Чтобы не сходить с ума от мыслей, девушка решила заняться глобальной уборкой. Она не хотела, чтобы то там, то тут, на глаза попадались личные вещи "ушастых". Первой очистке подверглась ванная комната: зубные щетки, расчески, полупустые бальзамы и шампуни — все летело в мусорную корзину. Даже полотенца, которыми пользовались сильфы и эльф, не избежали печальной участи. Нила не заботилась об экономии, о потраченных средствах, сейчас ее интересовало только собственное душевное равновесие. Которое с ростом некромантии и так находилось в весьма шатком состоянии.

Ураганом она пронеслась по кухне, уже с мешком, в него тоже скидывала предметы, так или иначе связанные с бывшими рабами.

"Жаль, что камин и котел нельзя выкинуть» — Подумала Нила. Эти предметы просто кричали о том, что тут был Тэй… Имя снова отозвалось тупой болью около сердца. И Нила в очередной раз запретила себе вспоминать.

«Жила же с ними всего ничего. И ничего толком ни о них, ни об их жизни так и не узнала. Так откуда такая привязанность, откуда столько негативных эмоций? Почему они мне все равно нужны?» — Размышления ни к чему не приводили. Нила совершенно не понимала что произошло и почему у произошедшего такие последствия. Опять вернулось ощущение, что она стоит на месте, а события несутся мимо нее так быстро, что не успеваешь и реагировать.

Когда с уборкой было закончено, девушка решила прогуляться в лавку травника. Мужчина работал допоздна по сравнению со многими другими, что весьма импонировало Ниле. Восполнить запасы нужных ингридиентов она могла почти в любое время.

"Заодно надо бы занести средство для потенции в лавку с одеждой. Распрощаться еще с одним долгом и еще с одним воспоминанием."

Нила неспешно шла мимо старых, сумрачных домов. Мимо более жизнерадостных новостроек, подходя к рыночной площади, заметила знакомый силуэт в окне небольшой чайной. Романтическая вывеска гласила «У Селиции». Нила оглядела изящное здание, ступеньки из коричневого камня, темные, но слегком блеском стены, бежевые занавески. Внутри все поражало легкостью. Не было фундаменатльных столов и скамей, которые и трое гномов не поднимут. Отсутствовало смешение тяжелых и жирных, иногда тошнотворных, запахов, как в таверне.

Легкая, воздушная мебель, закрытый стеклянный стеллаж с образцами выпечки. Пахло бисквитом, корицей и ванилью. На столах лежали ажурные скатерти. В заведении оказалось очень мило и Нила с удовольствием бы задержалась, но сюда ее привлек молодой человек, сидящий в самом затененном углу.

Нила подходила все ближу и чувствовала, что кровь не просто бежит резвее с каждым шагом. Она, как гигантская волна толкала, не давая свернуть.

Шаг. Волосы молодого человека посветлели и отросли внезапно до пола. Шаг. Черты лица сделались мягче и чувственнее. Шаг. Разрез глаз изменился, они удлинились в углах и одновременно стали больше. Шаг. Скулы выдались. Подбородок вытянулся. Шаг… На нее смотрели желто-зеленые, нечеловеческие глаза.

— Ты?! — Нила буквально сочилась тьмой, скрюченные пальцы тянулись вцепиться в плечи эльфа.

Тот смотрел на нее в ужасе и одновременно с благоговением.

— Ты меня видишь?

— Лучше бы не видела. — Рука взлетела для пощечины, но не успела опуститься.

Посетители заведения в тот день наблюдали непривычную картину. Как к молодому человеку, ожидающему кого-то за столиком, подошла невменяемая девица и пыталась закатить скандал. Молодой человек быстро ее скрутил и брыкающуюся, с зажатым его рукой ртом, вывел на улицу. Парочка уже давно скрылась за углом, а поситители все еще обсуждали случившееся, гадая, от ли парень другую на свидание позвал, то ли у девушки не все впорядке с головой.

Между тем за углом.

— Нила, пожалуйста, не вырывайся. Очень тебя прошу, выслушай меня. Да выслушай же! — Эльф с силой тряхнул брыкающуюся и мычащую целительницу. Видя, что его совершенно не слушают, мужчина в запале развернул девушку лицом к себе и, пока она набирала воздух для крика, склонился и поцеловал. Нила негодующе затарабанила по его плечам кулачками. Эффект от этого действия оказался нулевым. Нила размахнулась и пнула эльфа по голени. Тот лишь усилил хватку, впиваясь до боли в губы девушки. На этот раз в его поцелуе не было нежности. Эльф давил, заставлял подчиняться, причинял боль. Нила разозлилась еще больше и сделав вид. что отвечает на поцелуй сильно прихватила зубами язык воина.

— Ах ты ж… — Выдохнуль эльф и добавил несколько выражений на эльфийском. И вдруг, прищурившись, улыбнулся. — Знаешь, ты не оставляешь мне выбора.

Закричать Нила не успела, в два движения оказалась в каком-то проулке, где эльф недвусмысленно прижал ее к стене. Впервые Нила испугалась. Раньше рядом с Тэем было надежно, теперь же девушка наконец поняла, что вся их покладистость с Ваном являлась лишь маской, удобной ширмой. Получается, все это время честным с ней был только Майт, не скрывавший своего характера?

— Испугалась? Прости, — Тэй сжал девушку в объятиях. Словно пытался оставить на себе ее отпечаток. — Все планы наперекосяк. Так еще и ты брыкаешься, как… — Он не договорил и опять склонился к губам девушки. Теперь он ее пил медленно и нежно, горячие, тяжелые руки эльфа двигались по всему телу девушки, куда доставали. Они прожигали, казалось, ткань платья, дарили ощущение нежности.

Встревоженная, ошалевшая от скрутивших ее эмоций, Нила попыталась оттолкнуть сильное, гибкое тело. Руки не слушались, пальцы зарывались в золотистые волосы. Сама себя предавала, прижимаясь крепче, давая мужчине свободу, больше не сдерживаясь. Адреналин захлестывал, безумствовал, покорял.

Диритэй оторвался от нее и прижался лбом к макушке. Тяжелое дыхание согревало и шевелило волосы.

— Не могу. Не тут. Не так. — Было видно, что эльф отчаянно борется с собой и своими желаниями. Выпуклость, упиравшаяся Ниле в живот, ясно свидетельствовала об этом. — Любимая моя, моя, — незнакомое слово на эльфийском, — девочка, — он поскрывал жгучими поцелуями все лицо Нилы, — как же я хочу быть с тобой. После той ночи практически ни о чем и думать не могу. Только о том, что ты далеко… Люблю тебя, как же я люблю тебя…

Он криво улыбнулся, глядя в ошалевшее лицо девушки.

— Похоже, теперь и ты не все помнишь… Наверное, сейчас это и к лучшему. — И продолжил более строгим голосом. — Нила, я сейчас тебя перенесу в переулок, из которого мы только что ушли. Обещай, что ты не будешь нас искать, не будешь ждать. Живи своей жизнью. Даже если увидишь в толпе под личиной, как сейчас, не подходи. Обещаешь?

Нила заторможенно кивнула, все еще находясь в состояннии шока от поведения всегда сдержанного и даже несколько мягкого Тэя.

— Вот и хорошо, — одновременно с облегчением и с затаенной тоской выдохнул мужчина. — Я постараюсь быть рядом. И не могу требовать большего… Но я сделаю все, чтобы вернуться.

Эльф сделали несколько пассов руками — теперь по виду целительницы и не скажешь, что она только что чуть не занялась сексом прямо в старом, грязном проулке. Одежда стала чистой, вид еще более опрятным, чем до встречи с эльфом, прическа — волосок к волоску. Только странное выражение лица, появившейся недалеко от чайной девушки, выдавало внутреннее напряжение.

Едва ступая на ставших непослушными ногах, девушка пошла в направлении лавки с одеждой.

Мастер Таушек, представившийся как Тэд Таушек, обрадовался чрезвычайно, в первю очередь тому зелью, что Нила принесла с собой. Рассыпавшись в благодарностях, он сначала предложил взять оплату наторуй, но услышав, что мужская одежда в больших количествах уже не требуется, вытащил золотой и протянул целительнице.

Нила удивленно вскинула на него глаза.

— Зачем так много? Тут на три таких флакона.

— Правда? — Таушек сначала очень удивился, затем помрачнел. Только сейчас Нила поняла, что, не подумав, подставила кого-то из зельеваров и очень надеялась, что не мастера Розаро.

Постепенно лицо наира разгладилось.

— Ходили слухи… — Он покачал головой каким-то своим мыслям. — Но ты бери-бери, как получишь лицензию, поставишь свои цены, тогда не забудь в постоянные клиенты взять.

— В постоянные? — Нила чуть насмешливо изогнула бровь — Вы ж еще зелье не опробовали.

— Оборотни твои уже хвалились, что мази не хуже, чем у мастера Розаро, так что буду просить и за себя.

Таушек довольно осклабился.

Нила не стала с ним спорить — клиенты лишними не бывают. Поэтому кивнула, забрала монетку и, попрощавшись, ушла.

* * *

Дверь резко распахнулась, громко ударившись ручкой о стену и, затем, с таким же горохотом, захлопнулась.

Высокий, до неприличия красивый, мужчина, с длинными, гладкими темными волосами и фиолетовыми глазами, смотрел на вновь прибывшего, чуть изогнув смоляную бровь.

— Дир, что случилось? Он не пришел на встречу? — В спокойном голосе сильфа проскальзывала едва слышимая тревога.

— Не знаю… — Эльф отнюдь не изящно открыл бутылку со спиртным, которую достал из шкафа, и сделал глоток из горлышка, не особо заботясь о вбитых с детства манерах.

— Что значит «не знаю»? — Тихо уточнил сильф. Его голосом уже можно было заморозить воду.

— Потому что не знаю! — Тэй с грохотом поставил бутылку на стол. И низко склонился над сидящем на стуле за столом, заваленным книгами, сильфом. — Потому что я не дождался! Она меня нашла! И узнала! Увидела! Под иллюзией!

Не сумея сдержать эмоции, эльф тряхнул черноволосого, положив руки тому на плечи.

— Она меня узнала и подошла. — Более спокойно продолжил он. — Я не мог там оставаться, выдавая себя и ставя ее под угрозу. Пришлось уходить. Быстро и со скандалом. Суйх! Все планы ему под хвост…

Тэй сел на диван и спрятал лицо в ладонях. Нахмурившийся и озадаченный Ван подошел к нему и сел рядом, притянув к себе в объятия.

Поглаживая одной рукой эльфа по волосам, он тихо уточнил, на самом деле прекрасно понимая о ком идет речь:

— Нила?

— Нила… Я чуть не сорвался. Затащил в какой-то переулок. и…

— Ты ее целовал? — Хрипло уточнил Ван.

Эльф поднял голову. Его припухшие губы говорили сами за себя, ничего не скрывая, но и не признаваясь.

Не удержавшись, сильф провел языком по следам страсти, пытаясь почувствовать вкус целительницы на губах бывшего любовника. Всего лишь легкие отголоски. Этого было так мало. Он помнил ее вкус, знал ее аромат и хотел ощутить их полностью. А не послевкусие, смешанное с дыханием друга и парами крепкого алкоголя.

Тэй напрягся, его удивлению не было предела. Ван еще ни разу, даже намеком, не показал, что девушка ему настолько небезразлична. Он внимательно следил за изменившимися чертами лица сильфа: ушедшее напряжение словно сделало его моложе, а прикрытые глаза и приоткрытые губы — невинней. Тэй уже много, очень много лет, не видел друга таким. Не то, чтобы расслабленным, а пытавшемся найти и сохранить в себе нечто светлое и ему одному важное.

— Малышка слишком сильна… — Внезапно Ван перескочил на текущие проблемы, сбивая и отвлекая от ненужных мыслей догадливого эльфа. — Такого не бывает. Я поднял через Соовита все доступные ему в архиве документы. — Он махнул кисточкой хвоста в сторону захламленного стола. — С двойным даром маги рождаются не так, чтобы совсем редко. Да только в таком равновесии две противоположные элементали никогда и ни у кого не находились. И возможностей таких, какие Нила проявила, наказывая Майта, никто из них не демонстрировал. Или в архивах не все собрано, или нужен доступ уровнем выше. А смотреть через иллюзии высшего порядка, без специального амулета, — невозможно даже для нас.

— Где Силь? — Поинтересовался эльф, вспоминая, что на вечер запланировано общее собрание, на которое должны были явиться Соовит и Силь с двумя разведчиками.

— Я отправил его домой, — и быстро продолжил, видя, как из эльфа так и прет возмущение. — Мне нужны книги из библиотеки второго мужа бабушки. Он был помешан на истории и ходили слухи, чтоу него даже оставались какие-то храмовые писания, существовавшие еще до исхода Богини. Бабушка была уверена, что именно из-за них он и повздорил с Советом, и из-за них лишился жизни. Более того, она будучи не в всовсем здравом уме, как-то проговорилась, что два месяца провела в пыточных Совета, но на вопросы о библиотеке деда не смогла дать ни одного ответа, поскольку попросту не имеет понятия о ее существовании.

— Они посмели пытать женщину?!

— Они посмели сделать из двух народов недостойное продолжения рода посмешище… А тебя удивляют пытки? — Горько усмехнулся Ван.

— Так куда ты отправил Силя, если никто о якобы библиотеке ничего не знает?

— К Алым Крыльям.

— Но, если я не ошибаюсь, они были извечными врагами вашей семьи? — Потрясенно пробормотал Тэй.

— Я тут подумал, а кому ещедоверять такие секреты, как не врагу? Тем более, последний муж бабки был как раз из этой ветви. До самой смерти второго мужа между ними двумя происходили постоянные стычки, успешно подогреваемые общей женой. Но как-то отец заметил, что более убитого горем, чем Пиру, на похоронах никого и не было. Если Силь сможет добраться до его архивов и все-таки сумеет добыть нужную информацию из них, то… Даже не могу представить, что мы можем в этих книгах найти. И боюсь. Боюсь, Дир, что все наши войны с Советом могут показаться нам потом не более, чем детскими шалостями.

Ван продолжал задумчиво перебирать золотистые пряди волос, Тэй постепенно расслаблялся от незамысловатой ласки и тепла, исходящего от горячего, знакомого до каждой родинки тела.

Каждый из них погрузился в свои мысли.

Ван думал о том, как можно извлечь от ситуации с не свершившейся встречей, если и не пользу, то хотя бы избежать вреда. Травник — главный подозреваемый — им был нужен и пробраться к нему поближе, а еще лучше — втереться в доверие, ставилось основной задачей. Тэй размышлял практически о том же самом, но в мыслях то и дело проскакивал образ Нилы, подерныте испугом глаза, за страх в которых ему становилось стыдно. И сразу появлялось желание упасть перед ней на колени, вымаливая прощение. Вспоминалась страсть, обуявшая обоих. Мягкие губы, такое нужное и податливое тело.

Уже в который раз он играет в героя, понимая, что не время. Понимая головой, но вот тот орган, что гораздо ниже, желал врезаться в нее со всей отпущенной ему твердостью, наполнить, и довести до полной потери самоконтроля…

— Тэй, перестань думать о всякой чепухе. — Вдруг тихо пропросил Ван, практически шепча в ухо, от чего навязанные воспоминаниями эмоции эльфа только усились. — Я тоже за ней скучаю, но ты и сам понимаешь, если мы не справимся, то нас, в лучшем случае, ждет плаха. А в худшем. даже не хочу и думать. И уж точно не хочу через все это еще раз проходить. А она… А она пусть живет.

Тэй посмотрел на Вана и чуть не расхохотался:

— Уж не думаешь ли ты, что я хочу выступать в качестве мяса для праздничного блюда? И тем более не хочу проблем для Нилы.

— Тогда прекращай истерику. — Ван вернулся к своему обычному тону, с приказными ноткам правящей ветви. — Луше подумай, что мы сегодня на собрании остальным скажем. Мы все расчитывали на эту встречу. Конечно, можно устроитьи вторую… Идею надо воплощать, пока злобный карлик ни о чем не догадывается. Только на этот раз пробираться в ближайшее окружение травника буду я.

Довести до логического конца свою мысль Ван не успел, в дверь коротко постучали условным стуком.

Глава 28

В свое временное жилище, предоставленное ей на время практики, Нила так и вернулась — в несколько подавленном состоянии. Знакомое до боли помещение встретило ее темнотой и прячущимися по углам тенями. Нила вышла на середину комнаты и задумчиво провела пальцами по столешнице, оглянулась, нашла глазами кровать, на которой еще несколько дней назад спал Тэй и приблизилась к ней.

Села.

Легла, свернувшись калачиком.

Закрыла глаза.

Едва прикасаясь, самыми кончиками пальцев руки повела по подушке.

Постельное белье они уже успели очистить еще днем. И Миай, и Сезарио неплохо управлялись с бытовой магией. Нила в очередной раз и позавидовала, и успела обидеться, когда над ней-неумехой по-доброму посмеялись.

Нила вспомнила встречу с эльфом, стараясь изъять из памяти и проанализировать каждую деталь.

И что же она такое забыла? Значит, и он что-то тоже не помнит? Что именно? Но он общался так, словно помнит все. Притворяется? Не похоже.

Сон. Что-то связано с той ночью, когда приехали Миай и Дельфина. Но что? И почему произошедшее не помнит она?

Нила с силой втянула воздух, зарывшись носом в подушку, на которой когда-то лежала голова Тэя. Наволочка и одеяло больше не пахли золотистым эльфом. Ее мужем.

Они пахли…

Нила расхохоталась.

Она смеялась все громче и громче, лежа на спине и держась руками за живот. И никак не могла успокоиться.

— Нила, Ниаллина! — Взволнованный голос Сезарио словно заставил девушку прийти в себя. Но едва Нила на него взглянула, как опять расхохоталась.

Из глаз девушки текли слезы. А она все продолжала смеяться, смотря широко открытыми глазами на Сезарио.

— Кажется, у нее истерика. Отойдите, мне надо ее успокоить. — Рядом с некромантом возник более массивный силуэт Миая.

Нила покачала головой, стараясь самостоятельно справиться с эмоциями и выставила руку ладонью вперед в защитном жесте, в попытке не подпустить к себе оборотня.

— Сейчас, — всхлипнула она сквозь смех. — Сейчас все пройдет.

Мужчины замерли неподвижно, не сводя настороженных глаз с девушки.

В настороженности Миая сквозило удивление напополам со спокойствием. Он еще днем успел увидеть фиолетовые искры в глазах девушки.

Сезарио же метаморфозы, происходившие с девушкой, все больше и больше настораживали. Не отдавая себе отчета, он согнул колени, принимая позу зверя, готового к прыжку.

Но разум его не видел в Ниле опасности, действуя скорее на инстинктах. И пока некромант боролся сам с собой, разрываясь между здравым смыслом и интуицией, Нила успела превратиться в ту потустороннюю сущность, что когда-то попалась на жизненном пути Майта.

Вот уж кто кричал бы «бегите!».

Но его рядом не было.

И предупредить мужчин о настигающей их опасности тоже оказалось некому.

Отсмеявшись, Нила подняла голову, поражая бледностью лица. Глаза ее отливали светящейся зеленью, волосы искрились. И она улыбалась. Чувственной, немного ехидной улыбкой.

И оборотень, и некромант застыли, борясь с желанием пасть ниц перед силой внезапно преобразившейся девушки. Недоумевая. Поражаясь. И влюбляясь еще больше.

Не смотря на происхождение, на социальный статус и на возраст, не смотря на все их различия, сейчас девушка казалось гораздо сильнее и могущественнее.

Нила едва шевельнула руками и из них вылетели темные плети, обвивая руки и ноги некроманта, обездвиживая и делая его беззащитным. Одна плеть обвилась вокруг лица мужчины, не позволяя говорить, только мычать.

Девушка, весело блестя глазами и все также ухмыляясь, медленно перебирая пальцами, словно наслаждаясь его беспомощностью, подтянула мужчину поближе к себе. Сезарио пытался сопротивляться, насколько это было возможно, но все равно сантиметр за сантиметром скользил ногами по покрытию на полу, пока не остановился буквально вплотную к кровати.

Колени его подогнулись под ловкой подсечкой изящной ступни и он рухнул на кровать, ударяясь головой о стену. Довольно громкий стук, вызванный соприкосновением лба некроманта и стены, сопровождался едва слышным злым стоном.

Довольно ухмыльнувшись, Нила встала с кровати и провела рукой по одежде.

Внезапно вместо традиционного летнего платья на шнуровке на ней оказалось что-то вроде прозрачного пеньюара в кружевах. Сквозь него просвечивалось не такое гибкое и стройное, как у оборотней, но очень красивое и аппетитное тело, светящееся молочной кожей.

— Нила, что происходит? — Отмерший Миай приблизился к девушке. Нила обернулась и положила пальчик на его губы, заставляя не только умолкнуть, но и испытать совершенно дикое, едва контролируемое физическое желание.

— А что происходит, нам сейчас расскажут. — Проговорила она глубоким грудным голосом.

Девушка повела рукой и опутанное тело некроманта вытянулось на кровати лицом вверх.

Нила некоторое время с задумчивым видом изучала Сезарио, затем села на него сверху, как наездница.

Она склонилась к лицу некроманта и путы, не дающие ему заговорить, опали. Девушка нежно поцеловала чуть припухшие от сильного давления губы.

— Ведь нам же расскажут? — Насмешливо и зло спросила она. — Не так ли, господин Третий советник?

Она слышала, как задохнулся и почти рассмеялся от нелепости предположения Миай. Но вся его веселость прошла, едва тонкие и гармоничные черты лица пленника поплыли и в звенящей тишине комнаты раздался хриплый, глубокий баритон, явно не принадлежащий некроманту:

— Как догадалась?

— Но запаху. — Невозмутимо заявила Нила. — Ты им слишком пропах. Или он тобой. Даже кровать, в которой ты не спал, пахнет тобой.

Вар’ри усмехнулся:

— Глупо прокололся.

Нила же, напротив, нахмурилась:

— Тебя уже давно могли вычислить. О чем ты только думал? — И глаза ее расширились, едва она вспомнила в каком состоянии принесли «некроманта» в лечебницу. — И как ты вообще посмел подвергать себя опасности на границе? Ты же советник, а не капитан военной стражи!

Девушка, сидя на явно раздавшемся в габаритах теле, от чего черные путы сильнее врезались в него, выговаривала человеку, которого она еще не так давно боялась, как огня. Выговаривала, как женщина, которой совершенно не безразличен лежащий под ней мужчина.

И в глазах советника, слушающий все эти претензии светилось все то же обожание и так же нежность, что и в глазах Варми.

Нила осеклась и продолжила более спокойно:

— Смотрю на тебя и вижу его, смотрю на него и вижу тебя… Это не иллюзия, что вы вообще такое?

— Проклятые… — С ужасом выдохнул за их спинами Миай.

— Проклятые? Это как? — Нила с недоумением на лице и в голосе повернулась к оборотню.

— Это когда вместо человека и зверя оборотень состоит из двух человеческих личин. — Миай рассматривал оборотня то ли, как чудо-чудесное, то ли, как нечто невыразимо притягательное и, одновременно, поразительно отвратительное.

— Но почему об этом никто не знает и никогда никто не слышал? — Нахмурила темные выразительные брови девушка.

— Потому что это одна их постыдных тайн оборотней, что не выходит из семей… — Тихо произнес Миай и сел рядом с Нилой и «некромантом», совершенно невежливо подвинув последнего.

Когда разговор идет и тайнах такого уровня, становится не до манер и условностей. И Миайю сейчас было глубоко плевать на то, что рядом с ним, спутанный некромантским проклятием, лежит известный на всю Солейю Третий советник. А на нем сидит ему, Миаю, нужная девушка и пожирает последнего таким взглядом, словно готова тут же слиться с ним в пароксизме страсти. В этот момент Нила посмотрела на Миая и он понял, что не только с Третим советником…

— И как ты выжил? — Миай с трудом оторвался от завораживающего взгляда девушки.

— Родители слишком долго ждали ребенка. И когда выяснилось, что я не такой, как все в роду, вместо того, чтобы перерезать мне горло на алтаре, они стали учить скрывать вторую сущность и пытаться сосуществовать с ней в одном теле.

— На алтаре? — Нила задохнулась от ужаса. Искры в ее волосах хаотично забегали, делая их серебристо-фиолетовыми.

— Всех детей, кто проклят, приносят в жертву на алтаре с изображением ягоды волчьего плюща… — Безжизненным голосом продолжил Миай. — Я столько лет пытался понять откуда эти алтари и почему убивают детей, но кроме старой и забытой и самими оборотнями легенды о том, что двуликий оборотень приведет в мир новых богов больше ничего не нашел.

— И… — Осторожно начал «некромант». — Кто у тебя? — В голосе Вар’ри оказалось столько неподдельного сочувствия, что и Нила, и Миай воззрились на него с нескрываемым удивлением. Но удивление на лице Миая тут же сменилось горечью.

— Сестра. Прелестная пятилетняя малышка, самое чистое существо из всех, что я знал… И только став совершеннолетним узнал, что она не пропала, заблудившись по неопытности в лесу…

Нила смотрела на серьезное лицо нарина и только теперь понимала, насколько все его беспутное и бесшабашное поведение являлось намертво приросшей маской. Маской, за которой скрывались печаль, злость, боль и чувство вины. Чувство вины выжившего.

— И поэтому ты почти перестал контактировать с родом и даже поступил не в самое престижное учебное заведение, вопреки наставлению старших? — Поинтересовался Вар’ри, демонстрируя весьма глубокие познания о жизни оборотней-нарин.

— Да. Именно поэтому. Не смог ни понять, ни простить. А еще я мечтаю выяснить в чем причина появления таких детей и кому из богов принадлежит изображение на алтаре.

— Я знаю. — Голос Нилы прозвучал ясно, разрезав, как ножом, хмурую тоску, сгустившуюся в комнате. — Это символ якобы Богини детей Леса.

— Якобы?! — Воскливнул Третий советник.

— Детей Леса?! — Вскипел гневом Миай.

Каждый из мужчин услышал в сказанном девушкой то, что хотел.

— Это долгий разговор. И больше домыслы и предчувствие, но, мне кажется, что эльфы и сильфы уже больше двух тысяч лет пытаются поклоняться вообще не своему божеству. А то, что выдает себя за Богиню — очень злое и жестокое существо, которое только разрушает, но ничего не создает. Может у их Богини еще и темная сестра была, о которой все почему-то забыли? — Спросила Нила больше саму себя. Внутренний голос скептически хмыкнул.

"Если есть что сказать, говори". — Потребовала девушка мысленно. Когда она стала опять непонятно кем с фиолетовыми волосами и склонностью к полуобнажению, то навязчивым мельтешением ощущала на ауре чье-то присутствие. И только теперь поняла, что это тот самый маг из сна. Как к нему относиться и стоит ли переживать по поводу того, что он прицепился к ней, как репей, Нила еще для себя не решила.

"Как ты там сказала: это долгий разговор? Да и тяжело мне общаться с тобой в этой реальности, не смотря на привязку." — Едва слышно прошелестел голос и мельтешение почти стихло, словно выбилось из сил даже от нескольких коротких фраз.

Мужчины молчали, переваривая полученную информацию. Миай с силой, до белых костяшек, сжимал массивные кулаки. Советник, словно и не в комнате, обездвиженный сейчас находился. Он сосредоточенно хмурил брови и иногда шевелил губами, словно общаясь с кем-то.

«Да, Сезарио лучше контролирует себя… Может именно поэтому он и стал полевым агентом и «правой рукой»?» — Подумала девушка, где-то в глубине души которой та, прежняя Нила, все еще удивлялась естественной простоте принятия новым сознанием двойственной ипостаси оборотня.

Нила взмахнула кистью правой руки и путы с тела Вар'ри исчезли. Он тут же "пришел в себя" и воспользовался свободой, переместив огромные ладони на талию девушки. Глаза Нилы загорелись и она, не удержавшись, склонилась над лицом Третьего советника:

— С такими высокопоставленными людьми Солейи я еще не целовалась… — Прошептала она в четко очерченные твердые мужские губы.

Оборотень провел ладонями по спине девушки, заключая ее в тесные объятия, чтобы не смогла сбежать.

— Я — единственное высокопоставленное лицо в Солейе, с которым ты будешь целоваться. — С предупреждающими рычащими нотками в голосе произнес он.

Нила фыркнула.

— Все может быть. Я еще полтора месяца назад и думать не думала о том, что на практику меня сошлют в Фантэй. И только рассмеялась тому в лицо, кто сказал бы, что у меня появятся рабы и за одного из них я выйду замуж.

— Замуж?! — Рыкнули сразу два голоса.

Нила обратилась к магии и татуировка, что почти слилась цветом с кожей, засветилась золотом.

Мужчины ошарашенно и неверяще смотрели на предплечье девушки. И если оборотень постарше еще, как мог, скрывал свою растерянность, то Миай не выдержал:

— Значит, мне уже и на что надеяться? — С горечью произнес он.

Нила приподнявшись, соскользнула с Варри, заставив того судорожно вздохнуть, и встала с кровати.

— Ты можешь не только надеяться, но и действовать. — Она с решительным видом подошла к младшему из оборотней и обвила его шею руками, прикрывая глаза и прислушиваясь к шепоту своей разносторонней магии, что тихим ветерком шелестел в ушах.

Сзади послышался скрип кровати под тяжестью тела и Нила ощутила, как второй оборотень встал позади нее настолько близко, что они почти соприкасались телами.

— Миай, — Нила пытливо заглянула в некрасивое, но харизматичное лицо младшего оборотня, — ты согласен стать моим вторым мужем?

Парень тяжело сглотнул и кивнул с таким ошалевшим видом, словно и сам не верил в происходящее.

— А вы оба? — Нила, продолжая обнимать Миая за шею одной рукой, обернулась к Вар’ри и взяла его за руку, — Согласны быть моими мужьями?

Варри на секунду прикрыл карие глаза, а когда открыл их, на Нилу и Миая уже смотрели глубокие черные, но все еще с лица оборотня.

— Согласны. — Сказал оборотень голосом Вар’ри.

Повисла пауза. Нила приподняла одну бровь и склонила голову, словно на что-то намекая.

Улыбка промелькнула на губах старшего из оборотней. Даже сейчас, будучи такой нереально-могущественной, ничем не напоминающей обычного человека, Нила умудрялась походить чуть ли не на ребенка, с живой мимикой и озорством в глазах. И он, глядя на нее, первым понял, что должно происходить дальше:

— Ниаллина Севайтхэ, ты согласна стать нашей с Сезарио женой?

Оборотень сознательно опустил все стандартные ритуальные фразы. В происходящем не было ничего ни стандартного, ни даже классического, как в старых книжках. И он совершенно не желал портить момент откровения лишними словами.

— Согласна. — Тихо прошептала девушка, глядя в любимые черные глаза и на еще непривычные, но уже ставшие родными, черты лица главного оборотня Солейи.

Магия вокруг них вспыхнула и Нила дернулась, чувствуя, что предплечье обожгло, но гораздо сильнее, чем в прошлый раз. Когда свет померк и присутствующие проморгались, под тонкой прозрачной тканью все явственно увидели еще две татуировки. Одна состояла из простой серебристой линии, смыкающейся на образе скалящегося волкодава. Вторая — более широкая и словно сплетенная из множества черных толстых нитей. В том месте, где у остальных татуировок находились символы, плетения уплотнялись и образовывали что-то визуально похожее на ветку, на которой сидел филин с огромными глазами.

Советник с удивлением хмыкнул и обнажил свое предплечье. На нем красовались уже знакомые Ниле белые весы.

— Теперь вас можно поздравить? — С напускной веселостью поинтересовался Миай.

— Если ты собираешься связывать себя узами, то заканчивай. — Видя, как побледнела Нила, недовольно огрызнулся на младшего оборотня Вар’ри.

— Мне обещали место второго мужа, а теперь я уже аж четвертый. — Недовольно пробурчал кошак.

Нила, для которой все происходящее давалось тяжело в моральном плане: из-за отсутствия, уже ставшего ей мужем, Тэя, из-за неуверенности в итоге своих действий и из-за неуверенности в положительном ответе мужчин, растерялась. Уже успевшая открыться, выставить напоказ свои настоящие чувства и желания, девушка испытывала мучительнуюнеловкость. Она медленно опустила руку с шеи Миая и та повисла вдоль тела, словно девушка и не знала куда ее девать.

— Ты сейчас не только без жены, но еще и без своей дурной башки окажешься. — Рыкнул старший оборотень сразу на два голоса и сделал шаг к Миаю, сжимая огромные кулаки.

— Не надо, — Нила успокаивающим движением положила ладошку на плечо разгневанного Вар’ри и черты его лица сразу же смягчились. — К таким вещам нельзя принуждать. Пройдемте лучше в мою комнату, разговор предстоит, — она криво улыбнулась, — долгий.

И она первая развернулась к ним спиной. Вар’ри пошел следом, а Миай, глядя на то, как больше обнаженная, чем одетая, фигурка девушки, с практически темно-фиолетовыми от магии волосами и хорошо видимыми, яркими татуировками на предплечье, удаляется все дальше и дальше, почувствовал острую, глухую тоску. Он ощущал, что захлопнись за ней дверь, он сможет ее открыть и войти, но момент окажется упущенным навсегда. И Нила, может и не вычеркнет его из своей жизни, но уже никогда не вернется к случившемуся разговору.

«И ради чего хорохорился?» — Прошептал незнакомый едва слышимый голос на ухо, словно водой холодной за шиворот плеснул. — «Останови, пока не стало слишком поздно.»

Подгоняемый голосом и собственными тревогами, Миай дернулся к девушке.

— Нила, подожди, остановись.

Целительница обернулась, с прищуром глядя на младшего оборотня.

Тот подошел к ней, рвано дыша, словно после продолжительного бега и взял за обе ладони, удивляясь тому, насколько они холодные.

— Нила, а тебе нужен я? Вот такой, со своими дурными завихрениями в голове?

Девушка грустно улыбнулась.

— Нужен. Очень.

На этот раз магия, словно подталкиваемая и ускоряемая кем-то, не стала дожидаться, пока прозвучит главный вопрос. Вспыхнула, оплетая собой пару и схлынула волной, оставляя на плечах девушки и парня татуировки. Фиолетово-зеленую, с белыми весами у Миая и широкую зеленую полосу на предплечье Нилы.

— А ты еще и недоволен был… — Ревниво проворчал Вар’ри, увидев где находится «браслет» Миая.

Все татуировки сместились и зеленая полоса младшего оборотня оказалась на самом верху, сразу над колосом эльфа. И голядя на ряд брачных символов, Нила поняла, что над самым верхним "браслетом" будет еще один. Небольшой. Но место первого мужа все еще оставалось вакантным. Видимо, магия отталкивалась не от очередности, а от… Силы? Но тогда почему Миай оказался вторым?

Миай смущенно улыбнулся, глядя на счастливую Нилу.

— Я бы хотел тебя поцеловать. — Настойчиво проговорил он и сразу же наклонился к девушке, осуществляя свое давнее, не являющееся ни для кого вокруг тайным, желание.

Нила замерла, полностью отдавшись ощущениям, что вызывал в ней младший оборотень. Жесткие, узкие губы мягко и настойчиво нажимали, заставляя раскрываться навстречу. Жаркое дыхание обжигало. Девушке казалось, что от счастья трепещет сама душа. Ее собственная магия ласкалась и извивалась вокруг магии Миая, словно ласковый котенок. Но вдруг котенок разделился и уже два котенка принялись играть с магией обоих мужчин, вовлекая в причудливый танец и магию некроманта, что слабо, но присутствовала сейчас в Третьем советнике.

Стоявший невдалеке Вар’ри рвано вздохнул и приблизился к обнявшейся и целующейся паре. Он прижался к Ниле сзади и, едва она оторвалась от Миая, сам завладел ее губами. Миай же, все больше возбуждаясь, смотрел как Нилу целует другой мужчина и его бесконечно удивляло, что он не испытывает ревности, словно то, что они стали мужьями одной женщины, отрезало напрочь ревность внутри семьи.

Нила чувствовала, как два налитых и уже готовых к свершениям мужских органа упираются в нее. Все еще целуясь с Вар’ри, она протянула руку и самыми кончиками пальцев пробежалась по паху Миая поверх ткани штанов. Оборотень нетерпеливо подался вперед и застонал.

— Кажется, долгий разговор откладывается, — тяжело дыша, сообщил присутствующим Констант и первым открыл дверь в спальню Нилы, приглашая всех пройти туда, где, однозначно, не только было бы комфортней, но и никто не смог бы их застать.

Зайдя в свою комнату, Нила остановилась перед кроватью и растерянно оглянулась. Она вообще не представляла, как можно заниматься любовью с одним мужчиной в присутствии другого… А то и двух мужчин сразу, но в одном теле.

Даже голова кругом от странности состоявшейся семьи.

Она не понимала, как решать вопрос с двуликостью оборотня. Например, надо ей обратиться к Сезарио, она подходит и говорит Константу «а передай» или «а позови»… Бред какой.

Оборотень словно угадал о чем думает Нила, подошел и крепко обнял ее, вглядываясь в глаза.

— Если ты не уверена, давай и правда просто поговорим. — Он помолчал. — Я догадываюсь, что тебя смущают еще и мои сущности.

Нила нервно хихикнула.

— Удивительно, что ты не сошел с ума, это же, как два голоса в одной голове, что дают рукам разные по своей сути задачи.

— Иногда мне казалось, что так оно и есть. Но, повзрослев, мы с Сезарио решили, что когда в теле один, второму нечего выставлять себя напоказ. Поступать так — это значит глупо подставлять под удар и семью, и себя, и свою работу.

— А для тебя семья на первом месте? — Поинтересовалась Нила, склонив голову.

— Да. Родители сделали все, чтобы я жил. Дали мне воспитание, свою огромную любовь. Но это приходится тщательно скрывать. Слишком много недовольных моим вмешательством в дела страны и явным благоволением ко мне Гарута Третьего.

— Он знает?

— Знает. Все остальные же знают, что Сезарио Варми — правая рука Третьего советника.

— Это ж сколько всего надо держать в голове, чтобы контролировать что, где, кому и как можно говорить и как себя вести… — Задумчиво проговорил Миай, с уважением глядя на Константа.

Вар’ри хмыкнул и потянул Нилу к кровати, укладывая ее посередине, и сам приваливаясь скраю.

— С поведением как раз проблем и нет, как и с памятью. Я не знаю как это работает, сам понимаешь, никто никогда не изучал процессы происходящие в телах таких, как я. Но у нас у каждого своя память, свое поведение, свой характер.

Вар’ри, подпирающий щеку кулаком и лукаво улыбающийся, выглядел гораздо младше своего реального возраста, как и Сезарио.

— Вот только девушка оказалась одна на двоих. — Продолжил он.

— Знаешь, что не укладывается в голове — твое поведение в наши первые встречи и сейчас. Как два разных человека. Но ты же сам говоришь, что вы с Сезарио две совершенно отдельные личности. — Нила приподнялась повыше, поместив под спину и плечи две подушки.

Вар’ри помрачнел.

— Иногда приходится соответствовать общиему представлению, тем более со мной был соглядатай … Не важно кого, но для него приходилось играть соответствующую роль. Тем более, ко мне слишком пристально начали приглядываться из-за некоторых высказываний по поводу военных действий.

— А зачем ты так уперто пытался добыть эльфа? — Продолжала допрос Нила, одновременно гладя Миая по голове, которую он положил ей на бедра. Мужчина утробно мурчал от нехитрой ласки, перейдя в частичное преображение, и нервно дергая ушами, когда Нила вдруг отвлекалась. Его барсовый хвост то и дело легонько щекотал девушке ноги.

— Информация. Опять же, он ведь из сопротивления, не так ли? — Вар’ри внимательно посмотрел на Нилу и утверждающе кивнул головой, когда она едва заметно качнула своей в жесте подтверждения. — Мне надо наладить контакты с кем-то из сопротивления, желательно с ком-то из старших ветвей. Но пока что никому из моих людей это не удалось. Вот и пришлось самому идти "в поля".

Нила нахмурилась.

— Я не знаю, где сейчас мои бывшие рабы, но тебе бы пообщаться с Соовитом. Вернее не тебе, а Сезарио. Полуорк очень много проводил с ними времени и постоянно о чем-то перешептывался. Что-то мне подсказывает, что наш бравый целитель не остался осторонь событий. К тому же, это одному из сильфов надо говорить спасибо за ноги. А не мне… Когда тебя принесли, ни у кого уже не оставалось сил.

Третий советник нахмурился, лицо его ожесточилось, взгляд заледенел. Он сразу же стал более похожим на себя самого, чем две минуты назад.

— Нам не донесли о смертях лечебнице. Всех раненых спасли?

— Всех. Соовит не зря сидит в кресле главного целителя. Более оснащенного и подготовленного к разного рода неожиданностям мэтра я еще не встречала. В нашей лечебнице нет ни скрытых шкафов, ни таких внушительных запасов целительских заклинаний и подручных материалов. — Нила нежно погладила Константа по щеке, все еще удивляясь тому, что советнику совсем не чужды человеческие чувства. — Просто ты был последним почему-то. И если бы не наличие у Ва. на амулета с чистой силой, то мы бы тебя не вытянули.

— И он так легко его показал и дал воспользоваться? — Недоумение сквозило не только в голосе и в лице мужчины, но даже в повороте его головы.

Миай совсем по-кошачьи фыркнул.

— Навер-р-рное и не дал бы, если бы кто-то не убивался над безногим полутр-р-рупом… — Произнем он, грассируя.

Нила смутилась и слегка дернула его за ухо, но кот лишь сильнее затарахтел.

— Поэтому я и говорю, что выход на моих бывших рабов надо искать через Соовита. — Не совсем логично подвела итог всему вышесказанному девушка.

Вар’ри задумчиво пожевал нижнюю губу и взгляд его "ушел в себя".

— Сезарио говорит, что и Стеф может что-то знать, некоторые моменты в его поведении не укладываются в привычные рамки. Скорее всего, он даже знает, где они живут.

— Неожиданно… От Стефа я не ожидала, он мне всегда казался слишком маминым ребенком. Но, — тут же опровергла свое утверждение девушка, — в свете последних событий, начиная с его приезда, он скорее шкатулка с секретами… Так вы с Сезарио общаетесь мысленно? А я думала, что он менталист.

— В таком случае мы оба менталисты, — рассмеялся Вар’ри. — Конечно общаемся, как же мы еще можем обмениваться информацией? Отсутствие связи существенно осложнило бы нам жизнь. Не на свитках же отчеты друг другу оставлять… Да и не были бы мы так эффективны в совместной работе.

— Конст, — Начала Нила и Вар’ри с удивлением поднял на нее глаза, — а вот скажи мне, та ночь в общежитии…

Вар’ри вспомнил этот момент, ощущаемый через связь между двумя ипостасями, и взгляд его потемнел еще больше.

— Это был только Сезарио, но если ты спрашиваешь об ощущениях, тогда — да, я все чувствовал вместе с ним. — Хриплым, из-за ставшего внезапно сухим горла, голосом, поделился он еще одной небольшой тайной из своей жизни.

— Хорошо, что я тогда об этом еще ничего не знала, — вздохнула Нила. — Это был бы еще больший стресс, чем узнать на утро о том, что спала то я и вовсе не с учеником…

Вар’ри рассмеялся.

Глаза Нилы внезапно округлились и она с ужасом уставилась на третьего советника:

— Ой!

— Да-да… — Подтвердит тот ход ее мыслей и расхохотался. — И в лечебнице со студентами тоже, считай, был и я.

Нила со стоном закрыла лицо руками и глухо из-за них произнесла:

— Пожалуй, этого бы я точно не хотела знать. — Она отняла ладони от глаз, — у меня еще один вопрос. Раньше твоя аура на меня сильно давила. Почему сейчас я ничего не чувствую?

— Я чувствую, она осталась на месте. — Сообщил Миай, уже принявший свой человеческий вид и, вроде как невзначай, гладивший Ниле коленки. За этим процессом искоса наблюдал Констант, но свои руки держал при себе, делая вид, что полностью сосредоточен на разговоре.

— Я так думаю, что дело в твоей силе. Она очень возросла. Судя по тому, что видел Сезарио в твоей ауре, ты сейчас одна из самых сильных магов Солейи. Только не умеешь управлять этой мощью целенаправленно, только, похоже, спонтанно, как сегодня.

— Да, возможно. Я об этом даже как-то не подумала…

— Это все потому что ночь. А ночью надо или спать, или заниматься другими приятными вещами. — Заявил Миай и прихватил зубами ту коленку девушки, которую только что гладил. Нила от неожиданности дернулась, чуть не выбив при этом Миаю зубы.

— Прям роковой соблазнитель, — со скепсисом в голосе констатировал Третий советник, наблюдая за тем, как Миай потирает ушибленную губу, — учитесь, юноша…

Глава 29

— Прям роковой соблазнитель, — со скепсисом в голосе констатировал Третий советник, наблюдая за тем, как Миай потирает ушибленную губу, — учитесь, юноша…

И с этими словами Вар’ри самыми кончиками пальцев повел по гладкой коже щеки девушки, опуская руку все ниже: на шею, на грудь, животик, бедра.

Шершавая кожа его ладоней вызывала у Нилы приятное покалывание в местах соприкосновения. От невидимой кривой, что чертила его рука, на ее коже разбегались приятные возбуждающие лучики, разгоняющие на своем пути кровь и ставящие каждую волосинку торчком. Ласка оказалась настолько приятной, что ее хотелось требовать еще и еще.

Пока девушка завороженно следила расширившимися зрачками за движением его пальцев, Вар’ри придвинулся ближе и стал губами прокладывать дорожку с тем же маршрутом, но уже с другой стороны.

С первым прикосновением сухих губ к коже, Нила прикрыла глаза, полностью отдаваясь ощущениям.

Миай, сначала решивший обидеться, быстро передумал, едва увидел реакцию девушки на ласки Константа. Не долго думая, он опустился к обнаженным стопам девушки. Оценивающе посмотрел на оба больших пальчика и решил начать с правого.

Нила рвано всхлипнула и запрокинула голову назад, продолжая удерживать тело на руках, когда младший из оборотней коснулся языком большого пальца на ноге и медленно-медленно облизнул его, мягким, совершенно не кошачьим, языком. Язык оборотня проник между пальцами, скользнул по верхней части стопы, зубы нежно прикусили лодыжку, заставляя Нилу издать то ли стон, то ли всхлип.

И оба оборотня стали покрывать влажными поцелуями, то и дело перемежающиеся с легкими, едва намечающимися укусами, все тело девушки. Каждый со своей стороны.

Констант целовал шею Нилы, грудь, то перемещаясь к одной из рук и захватывая в плен рта каждый пальчик по отдельности, облизывая и посасывая, как самое вкусное лакомство.

Постепенно ласки его рта становились жестче, как и поцелуи Миая и Ниле казалось, что ее бедра и живот просто горят. И огонь, что ласковыми огоньками сбегает от лица к рукам и груди, и снизу — от стоп к коленям, на бедрах и животе превращается в неистовый, заставляющий метаться, стонать и кричать, пожар.

Не выдержав сладкой пытки, Нила откинулась на подушки, позволяя оборотням и дальше изводить ее ласками до всхлипов.

Внезапно все прекратилось, заставив Нилу ощутить пустоту и ужас. И только все еще продолжающие прижиматься к ней тела убеждали в том, что происходящее не приснилось.

Девушка в недоумении приподняла голову и чуть не расхохоталась от открывшейся картины.

Миай и Констант, дойдя поцелуями до треугольника между ее ног, теперь испепеляли друг друга взглядами, не желая уступать.

Миай слишком долго стремился к тому, чтобы получить девушку в полное свое владение, Констант же претендовал на первенство по старшинству.

«Похоже, консумировать брак вы сегодня не будете.» — Знакомо хохотнуло в голове.

«Ха-ха.» — Прокомментировала сказанное то ли духом, то ли все-таки одним из богов, Нила. — «А сам то что?» — продолжила она устало, наблюдая, что, Миай, все-таки начинает подчиняется старшему, почти по-звериному припадая на живот.

«А меня тоже в мужья возьмешь?» — Лениво поинтересовался голос в голове.

«Ты еще час назад не мог со мной долго общаться, а теперь чуть ли не щебечешь». — Резко отозвалась Нила, которую поведение оборотней начинало выводить из себя. Они все еще пялились друг на друга. Уж лучше бы просто спать легли.

«Количество мужей растет, силы растут, грани истончаются.» — Загадочным голосом ответил ей «дух». — «Так возьмешь или нет?» — Повторил он уже более настойчиво.

«А первая брачная ночь будет?» — Заинтересовалась заведенная оборотнями Нила.

«Будет.» — Голос помолчал, выдерживая паузу. — »Но не сегодня.»

И прозвучало это настолько насмешливо-сочувствующе, что Нила не выдержала и расхохоталась.

Чужое присутствие в голове тут же пропало, а оба оборотня дернулись и подняли лица к смеющейся девушке.

— Вы если не знаете, что дальше делать, — потопталась по мужскому самолюбию обозленная Нила, — спросите у Сезарио что ли…

В ответ раздалось утробное рычание и Миай, уступая сопернику право первым консумировать брак, потянулся было наверх, но Варри его остановил жестом.

На вопросительный взгляд младшего оборотня он произнес:

— Не могу сосредоточиться, когда так ржут в голове. — При этом Ниле он пообещал взглядом такую месть, что у девушки перехватило дыхание и по коже пронесся табун мурашек ожидания.

Варри же, подтянувшись на руках, оказался лицом к лицу с девушкой.

— Дразнимся значит? — Прошептал он в самые ее губы и положил свою большую ладонь на грудь Нилы, сжимая и пропуская и без того напряженный сосок между пальцами.

— Вы бы еще полчаса отношения выясняли. — Тоже шепотом ответила девушка.

— Нетерпеливая? — Усмехнулся Констант.

— С вами терпения уже ни на что не хватает… — Почти простонала целительница, чувствуя, как Миай, устроившись более удобно между ее ног, стал покрывать поцелуями внутреннюю часть бедер, приближаясь к тому самому месту, к которому он так стремился еще совсем недавно.

На фоне огромных, массивных оборотней, девушка казалась совсем маленькой и хрупкой. Оба мужчины осознавали свое физическое превосходство и, опасаясь причинить боль и доставить неприятные ощущения, действовали, хоть и напористо, но бережно.

— Наверное, мы слишком долго ждали, чтобы завершить процесс на раз-два-три. — Предположил насмешливо Констант и, обратив внимание на то, что Миай пальцами разводит нежные складочки, открывая чувствительный бугорок и припадает к нему губами, накрыл губы девушки своими, заставляя задыхаться.

Оба мужчины контролировали каждое ее движение, не давая получить больше, чем они считали нужным.

Констант то углублял поцелуй, то практически прекращал его, едва соприкасаясь губами и не шевелясь или смеящаясь трепетными, едва ощутимыми поцелуями на щеки, подбородок, уши и шею.

Миай действовал аналогично, то доводя девушку до сумасшествия, то едва касаясь языком, губами и пальцами. Практически не создавая давления на чувствительные места, но именно эти едва ощутимые ласки заставляли кипеть кровь и казались на фоне предыдущего терзания особо чувствительными.

Не давая Ниле разрядку, мужчины все вели и вели свою незамысловатую игру, качая девушку на чувственных качелях и качаясь вместе с ней.

— Миай, Конст, пожалуйста… — Практически не ощущая уже ничего, кроме всепоглощающего желания, взмолилась девушка, когда мужчины в очередной раз смягчили напор. Тогда как ей, напротив, хотелось еще больше и еще сильнее.

Но оборотни никак не отреагировали на мольбу, продолжая свою медленную и мучительную месть.

Промелькнул магический разряд.

Резкий взмах девичьей руки.

Второй раз за эту ночь взвились черные плети.

И Варри, что не имел магической силы, и Миай, не успевший среагировать и поставить защиту, оказались лежащими на кровати навзничь и привязанными к ней, по обе стороны от Нилы.

Девушка, потянувшись, удобно устроилась у ног мужчин, подогнув колени и усевшись на свои пятки.

Вид у нее при этом оказался совершенно мистическим. Горящие зеленым глаза стали еще ярче, а магические искры по растрепанным волосам так и бегали.

Еще один взмах рукой и вся одежда исчезла, как с самой Нилы, так и с обездвиженных мужчин, рухнув смешанной грудой на пол у кровати.

Некоторое время девушка, чуть склонив в сторону голову, внимательно изучала тех, что лежали перед ней и находился в ее полной власти.

Оба практически одинаково высокие, мощные, мускулистые, с короткими стрижками. Яркие представители высших оборотней. Но в то же время разные настолько насколько возможно. Еще не такой заматеревший Миай все-таки еще казался больше юношей. И в плечах он был поуже, и лицо не такое красивое, как у Вар’ри, но в зеленых немного раскосых глазах искрился смех. Смех. Желание. Обожание. Злость. Желание. Смех.

Красивый строгой, монументальной, несколько грубоватой красотой, Констант смотрел на Нилу настороженно. Карие глаза словно так и ожидали подвоха. Девушке такое выражение лица и глаз не понравилось и она снова посмотрела на Миая.

Встретившись с ним взглядом, Нила лукаво улыбнулась, облизнула указательный пальчик и медленно втянула его в рот, пристально глядя в глаза оборотня. Мужчина, следя за ее действиями расширенными от возбуждения глазами, непроизвольно дернул бедрами, словно девушка ласкала не саму себя, а его налитый кровью и нетерпением орган.

Нила снова посмотрела на второго оборотня. Варри немного злился и одновременно пытался казаться равнодушным, но и его орган величественно торчал вверх, слегка отклонившись от прямой линии, словно под тяжестью собственной крупной головки.

Нила провела влажным пальчиком по шее, обвела сосок на правой груди, заставив его топорщиться и скользнула пальцем ниже, по животу, вызывая завороженное томление и хриплые вздохи у обоих мужчин. Когда она немного откинулась назад, опираясь на вторую руку и раздвинула бедра, пропуская шаловливый пальчик к самым нежным и чувствительным местам, зарычали оба.

Миай в нетерпении дернул руками.

— Т-т-т… — Хмыкнула Нила и, еще шире развела бедра, выставляя напоказ сочную и набухшую стараниями обоих мужчин плоть. Когда к пальцу присоединился и второй, проникая туда, куда ни один из мужчин так проникнуть и не смог, и едва слышный стон удовольствия пронесся по комнате, Миай с силой ударился головой о матрац, на котором лежал:

— Все, твоя взяла… Сдаюсь. — Проговорил-прошипел он.

Нила довольно улыбнулась.

— Послушный мальчик заслужил награду… — Проворковала она и протянула влажный от смазки палец к губам оборотня, Миай рыкнул и взял его в рот, одновременно прикусывая и энергично лаская языком.

Нила прикрыла глаза от удовольствия и склонилась над Миаем, пробуя его, ставшие припухшими и от этого более полными, губы на вкус. Солоновато-терпкие они казались изысканным лакомством, которое хотелось смаковать бесконечно.

Поцелуй углублялся. Полностью поглощенные им, парень и девушка и не сразу заметили, что связанным остался только Третий советник, что с серебрянным пожаром в глазах наблюдал за играми Нилы и Миая.

Но едва младший оборотень понял, что его ничто больше не держит, как одним гибким, текучим движением перевернул Нилу на спину, ложась на нее сверху и сразу же проникая полностью, до упора, вырывая хриплый стон у самого себя и вызывая громкий почти крик удовольствия у девушки.

— Миай!

Ответом ей стало громкое рычание победителя. Миай остановился, приблизив лицо вплотную к лицу Нилы.

— Люблю тебя. — С улыбкой на, напряженном от сдерживаемой страсти, лице, произнес он. По лбу и вискам оборотня стекали тяжелые капли. Одна сорвалась и упала на щеку девушки. Но она даже не заметила ее, полностью поглощенная словами и счастливым выражением глаз младшего оборотня.

Нила шевельнула губами, словно собираясь ответить, но не успела ничего произнести. Оборотень, отчаянное желание обладания которого достигло своего апогея, приник к губам девушки и начал медленно раскачиваться, заставляя Нилу отвечать на поцелуй и, одновременно, подхватывать все ускоряющийся ритм.

Очень быстро их движения из медленных и плавных превратились в быстрые, резкие и рваные, словно темп, задаваемый их телами, заставлял испытывать их выдержку на прочность.

И едва Нила закричала, выгибаясь в оргазме и впиваясь пальцами в сильные плечи оборотня, как за ней последовал и Миай, пульсируя и содрогаясь, прижимая к себе девушку все крепче и крепче.

Он до последнего не выпускал ее из рук, пока она не перестала дрожать, обмякнув в его сильных руках.

Когда Миай поднял голову и снова встретился взглядом с девушкой, в глазах его полыхало торжество, а на губах мелькнула лукавая улыбка. Словно случилось что-то такое, что безмерно его обрадовало, но о чем из всех присутствующих знал только он один.

Загадочное выражение мелькнуло и пропало не успев насторожить остальных присутствующих. Миай осторожно перекатился на бок, погладил расслабленную целительницу по щеке и с улыбкой произнес:

— Оставлю вас, пожалуй, наедине, но на твоем месте я бы его, — кинул быстрый взгляд на бешеный взгляд Третьего советника, — не развязывал. — Не выдержав, хохотнул он в конце фразы.

С этими словами Миай, как был голый, так и вышел в дверь, ведущую в коридор к кухне, ванной и туалету.

Нила же, едва закрылась на оборотнем дверь, со вздохом удовлетворения перевернулась на бок.

Она внимательно посмотрела в злые глаза Третьего советника и произнесла задумчиво:

— И что же теперь с вами, проказниками, делать? — Она слегка нахмурилась, словно и правда раздумывала над данным вопросом. — Кажется, я знаю… — Сообщила она уже от живота оборотня, укладываясь на него щекой. Констант застыл или памятником самому себе, или воплощением молчаливого ожидания.

Красивый, мощный мужской орган возвышался перед глазами Нилы, притягивая к себе и вызывая желание поцеловать и попробовать губами его упругость, провести языком вдоль всего ствола, вернуться к головке и погрузить ее как можно глубже во влагу рта.

И именно это Нила и сделала, заставляя оборотня застонать и резко выдохнуть сквозь сжатые зубы.

Каждое нетерпеливое движение оборотня вызывало ответный трепет и в ней самой, заставляя собственное желание расти с каждым рваным выдохом Константа, с каждым его рыком, с каждым полустоном и с каждым резким движением навстречу.

Понимая, что они оба опять ходят по грани, Нила села на живот оборотня, щедро смазывая его собственной влагой и прошептала, глядя в его глубокие карие глаза под длинными темными ресницами:

— Отпускаю.

Напряженная, она готова была к тому, что озверевший Вар’ри накинется на нее, как животное, причиняя боль и вымещая злость за испытанное унижение.

Но вопреки всем ее предположениям, мужчина несколько секунд не шевелился, словно обуздывал свои порывы, а затем положил широкие, горячие, шершавые ладони на ее бедра, приподнимая и медленно-медленно опуская на свой уже давно готовый к завоеванию орган.

Нила, ведомая его руками, опускалась сантиметр за сантиметром, чувствуя, как внушительная головка раздвигает, и, доставляя удовольствие, некоторое время трется у самого входа, растягивая.

Девушка чувствовала, как горячая, упругая плоть постепенно наполняет ее, заставляя нетерпеливо постанывать.

Продолжая смотреть в глаза друг друга, мужчина и девушка ловили и с легкостью читали даже самые легкие отголоски эмоций партнера. Их взгляды — две невидимые нити, переплетались между собой, привязывая, словно пронизывая и пришивая. Намертво. Навсегда. Обнаженные не только телами, но и душами, усмирившие все то, что смогло бы причинить другому боль, они словно возвели не только отношения между мужчиной и женщиной, но и само слово «Любовь» на совершенно новый, недосягаемый для других уровень. Они не нуждались в словах. Они уже все сказали молча, без слов, объясняясь взглядами, движениями, ласковыми прикосновениями.

И Нила, и Констант двигались не просто не спеша, а настолько медленно, насколько позволяла поза. Они перетекали друг в друга, скользили, парили в своих совместных эмоциях и ощущениях, словно на облаке.

Когда проворные пальцы оборотня сомкнулись на налитом кровью клиторе, Нила застонала и попыталась ускорить движения. Но Вар’ри не позволил.

Он все также плавно заставлял ее двигаться, контролирую одной рукой, пальцы же второй все ускорялись и ускорялись, сводя девушку с ума от разных и противоречивых ощущений. Ей казалось, что она поднимается из глубины океана, из темных глубоких вод, слегка покачиваясь. И вот она уже только на кончиках пальцев балансирует на гребне светлой бирюзовой волны, буквально на самых пузырьках пены. Балансирует. Еще одно движение, еще чуть-чуть, — и она воспарит…

— Скажи, что ты моя… — Негромко потребовал напряженный, едва контролирующий свои порывы и желание кончить, Констант. Одним точным и резким движением пальцев и бедер заставляя Нилу взлететь в том самом ожидаемом удовольствии, к которому она уже стремилась каждой клеточкой тела.

— Твоя! — Крик разорвал воздух, выплескиваясь с облегчением, радостью. Полный любви и обожания. — Я — твоя… — Уже тихо прошептала девушка, в изнеможении падая на не меньше содрогающуюся, чем все ее тело, грудь оборотня.

— Так бы всегда… — Пробормотал, пытавшийся отдышаться Вар’ри, — а то, чуть что — сразу связывать. И что за привычка?

Но Нила только довольно и устало улыбнулась и промолчала, не став ввязываться в спор, хоть с языка и рвалось: «что заслужили, то и получили».

Некоторое время в комнате царили тишина, нарушаемая лишь рваным дыханием и шорохом тел, удобнее располагающихся на кровати.

Когда Миай вернулся обратно, он увидел, что Нила, в своем привычном обличье, спит в объятиях старшего оборотня. Вар’ри же с задумчивым видом продолжает машинально гладить ее по волосам и, судя по нахмуренному лбу и иногда пробегаюим по его лицу теням, он уже не просто лежит, а о чем-то совещается со своей второй сущностью. Миай, играя мышцами обнаженного тела, нашел в куче одежды свои штаны, натянул их и лег позади Нилы. Собственническим жестом примостив руку на ее бедре и потянув носом воздух около ее ушка, наслаждаясь не только близостью, но и ароматом, исходящим от девушки, он произнес:

— И какие у нас планы на ближайшее будущее? — Миай даже не сомневался ни на минуту в том, что теперь Третий советник не сможет вести свою деятельность без них. В конце концов, добывать информацию в таком, как он уже понял по работникам лечебницы, «скрытном» городе — еще та задача.

Глава 30

Пока Нила выясняла и доводила до логического совершенства свои отношения с оборотнями, Дельфина, покинув приемную мэтра Соовита, отправилась гулять по городу.

Девушка с задумчивым видом брела по улицам, не только изучая местные достопримечательности и расположение домов и улиц, сколько пытаясь разобраться в том, что увидела и почувствовала в момент обретения своей пары.

Самые яркие, незамутненные эмоции уже начали сходить на "нет" и из-под них стал проступать тот мысленный шлак, который полуорк пытался скрыть. Но, видимо, слишком сильно пытался и девушка все-таки почувствовала: и мысли о его связи с бывшими рабами подруги, и желание не допустить ее, Дельфину, к их совсместным делишкам.

«Нет, это конечно похвально, что сильфы и эльф, и Соовит со Стефом постарались уберечь Нилу от политических интриг и сопутствующих дрязг, но то состояние в котором они ее оставили показывает, что все их старания пошли… Пошли в общем.» — Нахмурив свои идеальные бровки, размышляла девушка.

«И раз Ткахт так уверен, что и мне не стоит в это все лезть, то придется доказать ему обратное. В конце концов, боевой я стихийник или матрона из нарин? Да и хорошо бы посмотреть на этих рабов… Сильно они Ниаллину зацепили… Ну, и по ушам надавать, чтобы неповадно было больше так над девушками издеваться.»

Прийдя к такому, не представляющему в фантазиях девушки опасности, выводу, Дельфина двинулась обратно к лечебнице. Именно там, как подсказывало ей ее сердце, все еще находился главный целитель Фантэя.

По дороге Дельфина едва не столкнулась с Нилой, что шла с Миаем и… Тут Дельфина, спрятавшаяся в ближайшей лавке и расматривающая приближающихся друзей и их спутника, присвистнула.

«Красивый, зараза. Даже интересно, что он нашел в обычной целительнице? Лишь бы не обидел как те двое… И Миай… Вот уже горе, а не кот. Напыжился весь. Сколько раз ему говорила, что с Нилкой так нельзя, друга она, не такая, как его обычные пустоголовки. Но хоть в лоб, хоть по лбу, не меняется.» — Хитрая улыбка мелькнула по губам Дельфины, когда компания скрылась за углом, только на секунду ей показалось, что ее заметили. Некромант повел плечами и, словно невзначай, оглянулся, кинув цепкий взгляд взгляд на дверь лавки.

Дельфина поспешила отпрянуть вглубь помещения, но некромант отвернулся и пошел дальше, продолжая о чем-то общаться с Нилой.

Дельфина же с облегчением выдохнула, понимая, что была близка к провалу. Объяснить свое интуитивное нежелание попадаться на глаза подруге и ее спутникам она не смогла бы и самой себе.

Подойдя к лечебнице, стихийница внимательно осмотрела все здание по периметру, стараясь найти хоть один укромный уголок, из которого бы просматривался не только двор, но, заодно, и вход в крыло целителей. Такое место нашлось не сразу, а спустя несколько десятков минут, когда девушка подняла голову вверх под одним из деревьв, рстущих вдоль "парадной" стены здания.

«Какой из тебя боевой маг, дорогая моя?» — Поинтересовалась она у самой себя с иронией.

«Да никакой!» — Ответила, опять же, самой себе и полезла наверх, прячась среди молодой, густой листвы.

Благо, ее маневры никто не заметил, а то, проходи мимо или выглядывай из окна кабинета кто из военных, — допроса было бы не избежать. И докажит им еще, что ты ничего криминального не замышляешь. А уж объяснять потом Соовиту, что она делала на дереве и за кем следила — вообще последнее дело.

Объект для наблюдения вышел примерно через сорок минут после того, как Дельфина обустроилась среди ветвей, чувствуя, что еще немного и она начнет вить там гнездо, настолько неудобными оказались ветки. Туфли, предварительно снятые с ног, мерно покачивались в ее руке, гипнотизируя и придавая сонливости.

Когда на пороге лечебнице пояявился полуорк, одетый уже не в халат целителя, а в военную форму без нашивок, Дельфина почувствовала, как сердце радостно подпрыгнуло и сладко заныло, требуя проворной белкой спускаться по стволу и мчаться в объятия родного мужчины. Впрочем, все чувства и желания оборотня обострились. Дельфина едва сдержала свои порывы плюнуть на все, стараясь сосредоточиться на работе, отравленного флюидами романтики и серотонином, мозга.

«Кто же знал, что привязка к истинному — это настолько… Кхм..» — Девушка едва не ерзала, жадно наблюдая за тем, как Ткахт дернул удлиненными ушами и обернулся в ее сторону, потянув носом воздух. Дельфина и сама тяжело дышала. Когда мужчина вышел, небрежным движением заложил за ухо жесткие темные пряди и стал спускаться по ступенькам, чуть пригнув голову, щурясь от яркого солнца, желание затащить его в укромное место хоть тут же, в лечебнице, становилось все сильнее и сильнее.

Высокий, гибкий, не такой массивный, как мужчины-оборотни, и уж точно не огромный, как орк. Телосложением и чертами лица гораздо ближе к ушастым врагам. Цвет кожи, не зеленый, а скорее оливковый.

Самый прекрасный мужчина на свете.

Ткахт, преследуемым почти осязаемым взглядом, легко сбежал по ступеням и, выйдя из ворот, пошел вдоль улицы.

Дельфина же грациозно спрыгнулас дерева, быстро, не отрывая взгляда от мужчины, натянула туфли и, таясь и скрываясь, пошла вслед за ним.

Всю дорогу, которая, как оказалось, вела к магической школе, девушка не отрывала взгляда от объкта преследования. Если в халате лекаря мэтр казался и старше, и серьезнее, то в фоенная форма добавила его образу загадочности и напористости. Быстрым, четко выверенным шагом Соовит шел в одному ему известном направлении, а Дельфина все смотрела на его спину, да и не только на спину, мечтая о том, что с таким напарником она рискнула бы не только в болотах нечисть выводить.

Девушка искренне и от всей души любовалась своим избранником. Она не жалела о том, что что до встречи с ним вела тот образ жизни, какой вела. Он являлся частью натуры любого оборотня и жалеть о том, что ты не можешь исправить или о том, на что не можешь повлиять из-за давности произошедшего, это не только верх глупости, но и пустая трата времени и нервов. Но и о том, что теперь она привязана к одному мужчине Дельфина не жалела, более того, она даже об этом не задумывалась, словно свобода выбора была чем-то несущественным.

Полуорк, мэтр, глава целительского корпуса, воин — столько званий для мужчины, которого она определяла одним словом — любимый. Он стал для нее целым миром. Всем. И жизнь без него… А нужна ли такая жизнь вообще?

Когда Ткахт подошел к воротам школы, Дельфина растерялась. В этом районе она еще не успела побывать и как именно теперь вести наблюдение за мэтром — не имела ни малейшего представления. Побродив немного вдоль улицы и прислeшиваясь к своему чутью, девушка нашла вариант, пусть и не самый оптимальный, но разрешавший главные вопросы: наблюдения и неприметности.

Едва заметные и отполированные временем, людьми и непогодой каменые ступени, ведущие на крышу одного из домов-лавок, Дельфина раасматривала некоторое время с сомнением. Но решив, что ничего лучше она может и не найти, девушка поднялась на плоскую поверхность и притаилась за печной трубой. Она искренне надеялась, что владельцы лавки, наверняка живущие на стором этаже здания, не услышат ее легих шагов. А если и услышат, то примут их за поступь ночного зверя, что десятками блуждают по городу, разоряя мусорные кучи и мешая сну горожан своими дикими завываниями.

Гипнотизируя взглядом ворота школы, Дельфина просидела не один час. Она несколько раз уже успела осторожно подняться, для того, чтобы размять ноги и затекшее тело. И только ближе к вечеру Соовит покинул стены учебного заведения. Но, вопреки ожиданию Дельфины, что он отправится в лечебницу, в которой они договаривались встретиться вечером, мужчина направился в совершенно другом направлении. Он прошел мимо административной части города, прошел квартал в котором проживали, в основном, нарины и богатые лавочники и вышел на одну из улочек, на которых стояли домики респектабельных горожан. Подойдя к одному из них, полуорк уверенно постучался и она открылась, впуская мужчину.

Дельфина, что стояла под обильно цветущим и разлапистым деревом, опирайсь на него одним плечом, задумчиво нахмурилась, закусив губу и нервно наматывая на палец локон светлых волос.

Судя по всему, ее истинный сейчас как раз и находился в компании тех самых бывших рабов. зайти она точно к ним не сможет, условного стука не знает, а мимо окон идти бесполезно. Даже отсюда чувствовалось, как от двора фонит сильными заклятиями. И чтобы в них разобраться, может понадобится не то, что один час, а, возможно, и не один день. Ведь магию ушастых, само собой, в академии не преподавали.

Придется приходить сюда ежедневно и искать возможности или проникнуть, или подслушать и подсмотреть. Может получится узнать условный стук? Вот если в следующий раз подкрасться поближе…

И именно в этот момент размышления Дельфины прервал негромкий, но очень подозрительный шорох. Девушка резко обернулась, одновременно выставляя перед собой щит и активируя небольшой боевой энергетический импульс, немногим меньше размера ее ладони.

— Магичка значит… — С отвращением выплюнула красивая шатенка в ученической форме, что в одной руке держала обычный короткий меч, а в другой — кинжал из блокирующего магию металла.

Этим ножом она провела перед собой, стараясь найти щит, которым закрылась Дельфина. Та же в свою очередь усмехнулась. Кинжал из магнева та еще дрянь, но у противницы явно недоставало опыта в работе с боевым магом и на ней отсутсвовали амулеты, позволяющие видеть магические плетения. Иначе бы она не водила ножичком, как слепой котенок.

— Магичка. — Подтвердила она, пытаясь понять, есть ли кто с девушкой или она пришла одна. — Имеешь что-то против?

— Лично против тебя — не имею. Но мне не нравятся некоторые твои действия… — Девушка все-таки задела кончиком кинжала щит и по нему побежали, ослабляющие плетение, трещины.

— Под деревьями запрещено стоять что ли? — Насмешливо поинтересовалась Дельфина, пытаясь подлатать свою защиту.

— За преподавателями следить запрещено. С какой целью ты преследуешь мэтра Соовита? Ты ведь от самой школы за ним шла. — Девушка сделала левой рукой резкий выпад и щит лопнул с треском, отдавая остатками магии по Дельфине, от чего на открытых участках ее рук заалели полосы, как от плети. Дельфина, едва поморщившись, запустила пульсаром в странную противницу и теперь уже морщилась она. Не успев увернуться, получила зарядом в плечо.

— А ты ему кто, любовница, жена? — Внезапнонахмурившись и, совершенно по-женски уперев руки в бока, поинтересовалась Дельфина.

— Я его ученица! — Воскликнула девушка и ринулась в бой. Дельфина, чтобы не оставаться в долгу, соорудила искристый магический меч и парировала первый удар.

— Ну и что? — Спросила она, резко выдыхая во время удара. — Какое право ты имеешь вмешиваться в его личную жизнь? — Отбила она еще один удар железного меча. — Слежу и слежу. Тебе то какое дело?

— Так — может ты — шпион — или — замышляешь — пакость? Мэтр у нас и — мужчина — видный, — и, — в — городе — человек — популярный. — Речь девушки то и дело прерывалась выдохами и то ли шипением, то ли треском, с какими два разных оружия сталкивались друг с другом.

— А — ты — значит — взялась — его — охранять? — Усилила напор Дельфина.

— Конечно! Не — хва-тало, чтобы — какая-то — шлюшка — его — охмурила — или — подставила. — Довольно агрессивно, что словами, что действиями отвечала шатенка.

— Шлюшка?! — Вскипела Дельфина. — Да я ему истинная! — Воскликнула она и попыталась выбить меч из руки противницы.

Шатенка, вдруг прекратив нападение, отошла на шаг и немного опустила оружие.

— Правда что ли? — Растерянно и недоверчиво поинтересовалась она.

— Чтоб меня Суйх забрал. — Почти поклялась в правдивости своих слов Дельфина.

— Вот это будет разочарование… Величиной с половину города. — Коротко хохотнула шатенка. Но потом выражение ее лица снова стало серьезным. — Еще одна пара за столь короткое время?! — Еще больше растерянности появилось в голосе девушки. — Чем докажешь? — Подозрительно нахмурилась она.

— А чем это можно доказать? Ты же не магичка! Разве что запах изменился немного… — Ворчливо указала на невозможность осуществить требуемое Дельфина.

— Правда? У меня тоже так было… — Вроде бы как успокоилась девушка, но продолжала держать свое оружие таким образом, чтобы в любой момент им воспользоваться. — А преследуешь тогда зачем? Думаешь, что истинный по девкам шастать будет? — Словно на круглую дуру, посмотрела она на Дельфину.

— Знаю, что не будет, — дернула бровью магичка, которой явно не понравилось такое отношение. — Дружки мне его нужны. Бывшие рабы моей подруги.

Дельфина и сама не знала почему говорит то, что говорит. Видимо подсознательно считала, что оборотень, столь яростно защищающий ее возлюбленного, достоин доверия.

— Только бывшие? — Насторожилась девушка.

— Только бывшие, — подтвердила Дельфина. И, сощурив глаза, склонила голову на бок, словно вопрос натолкнул ее на какую-то мысль. — А ты, случайно, не Марика?

Шатенка, ничего не отвечая, вложила меч в ножны.

— А ты, значит, Дельфина? — Таким же тоном, что и Дельфина, поинтересовалась она.

— Смотрю, Нила не только со мной своей жизнью успела поделиться. — Не сильно весело усмехнулась стихийница, испытывая чувство ревности. За столько лет она уже привыкла, что из близких девушек у Нилы только она. Если не брать во внимание странной дружбы целительницы с кухаркой.

— Это не Нила, — поспешила оправдать целительницу Марика. — Это Стеф рассказал, что к Ниле приехали некто Дельфина и Миай. А на мужчину по имени Миай ты точно не похожа. Если, конечно, не под иллюзией. — Снова нахмурилась девушка, поднимая канжал.

— Миай с Нилой только что из лечебницы ушли, с ними еще некромант. Можешь сходить к нам домой, проверить, если, конечно, знаешь, где Нила живет. — Ехидно ответила Дельфина, тоже подняв свое искрящееся оружие.

— Что за некромант? — Все сильнее хмурилась Марика.

— Тот, которому она жизнь спасла во время последнего сражения у границы с Лесом. Не без помощи одного из своих рабов…

— Так зачем тебе бывшие рабы Нилы? — Перебила Дельфину Марика. — Ты так и не сказала.

— Хочу знать, по какой причине они бросили Нилу, и каким боком к их делам причастен мэтр Соовит.

— Так у рабов был магический договор, выполнили и ушли, разве нет? А по второму — так у него бы и спросила.

— А ты бы спросила? — Хмыкнула Дельфина, с иронией взглянув на шатенку.

Та задумалась.

— Ты права, — наконец медленно произнесла она. — Даже если бы и спросила, мне бы тут же постарались напомнить о том, что моя жизнь, как женщины, бесценна. И как матери наших будущих детей, еще должна быть и беспечна, и обеспечена. А всеми грязными делами будет заниматься мужчина.

Дельфина присвистнула:

— Деспот и тиран. Угораздило же тебя, воина, и с таким закоренелым традиционалистом сойтись.

Марика рассмеялась и глаза ее вспыхнули нежностью:

— Он самый лучший, хоть и сильф. Да и истинных не выбирают, в каком-то смысле.

— Так ты мне поможешь? — Дельфина внезапно решила пойти напролом.

— В чем именно? — Ответила вопросом на вопрос, прищурив глаза, истинная Майта. И в глазах ее уже подрагивал слабый, но уверенный в себе, огонек интереса.

— Мне надо как-то узнать, что планируют делать мужчины и, собственно, куда именно влез мой. И уже, исходя из этого, двигаться дальше.

Марика задумалась и через некоторое время выдвинула ответное условие:

— Я пойду с тобой.

Дельфина широко улыбнулась:

— Кто же откажется от добровольной помощи, — сказала она. — И по поводу рабов… Не знаю, что тебе сказал твой сильф, но один из этих двоих Ниле супруг. Как думаешь, в каком состоянии она осталась?

Марика закусила губу, испытывая стыд. Ни она, разрываясь между учебой и Майтом, ни Олли и Ганс, поглощенные своими делами и друг другом, не нашли времени навестить целительницу. Хоть весь город и «стоял на ушах», обсуждая случившееся. Оправдание в невнимательности было только у Триона, чей старший брат погиб в последней крупной стычке и вся его семья скорбела, готовясь к похоронам. И у Аннета, что неотрывно был рядом со своим другом, пытаясь оказать любую, возможную в данной ситуации, поддержку.

— Ты хочешь сказать, что он женился на ней и бросил?

— Ну, получается так… Смутная какая-то история. Только что они были счастливы, а проснулась она уже одинокой. И второй, Ван, кажется…

— О! — Воскликнула эмоциональная Марика. — Так это Тэя можно поздравить?

— Уж я бы его поздравила… — Со злостью прошипела Дельфина.

Она, может, даже в подробностях описала, какие именно поздравления пришлось бы принимать Тэю, но в этот момент Марика внезапно к ней подскочила и, дернув за руку, толкнула за дерево, одновременно и сама вжимаясь в ствол.

Дельфина осторожно выглянула — у двери, за которой недавно исчез Ткахт, топтался какой-то сухонький старичок.

— Кто это? — Едва слышно прошептала она

— Майт. Под иллюзией. — Губы Марики вообще практически не двигались.

— Понятно… — Лицо девушки тут же спряталось обратно и они обе затихли.

Не шевелясь, кажется и вовсе не дыша, прижавшись друг к другу как можно плотнее, они простояли минут пять. Когда Дельфина осмелилась выглянуть в следующий раз, возле дома, чье нутро поглотило и полуорка, и сильфа, оказалась пусто.

— Мне кажется, не зря они все пришли в одно и то же время к этим дверям. — Пробормотала Дельфина задумчиво, "отлепляясь" от побледневшей Марики. Чье потрясение не скрывали даже глубокие сумерки.

Стихийница внимательно посмотрела на встревоженную девушку. И что за тип этот сильф, что она так испугалась? Неужели они настолько строгие, а может быть и вообще жестокие? Может, ну его, пытаться разобраться в ситуации? Ушли и скатертью им дорожка.

Но пока Дельфина предавалась размышлениям, Марика взяла себя в руки и, скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла, внимательно оглядывая дом и прилегающие к нему строения:

— Подслушать, говоришь? Тут, недалеко, буквально в пяти домах когда-то жили мои родственники. Потом они перебрались в менее тревожные районы. Так вот, у них есть сын, примерно мой ровесник. Мы с ним и ватагой мальчишек облазили все ближайшие улицы, вечно встревая в приключения. И, если за прошедшее время ничего не изменилось, то в подвал соседнего дома можно проникнуть через ход на заднем дворе пекарни. А из этого дома — в соседний. Но это только подвалы. Их могли разделить или замуровать, или засыпать. А дом, в который ведет лаз, судя по состоянию, уже давно необитаем… И не спрашивай меня откуда вообще эти лазы взялись, может какую-то контрабанду когда-то хранили.

— Попытка — не пытка. — Дельфина уже нацелилась на действие и сдвинуть ее с пути мало кому бы удалось. — Испытаем сначала самый простой способ. И только в случае неудачи возьмемся за более сложные. Покажешь путь к пекарне? — Обернулась она к Марике.

Та в ответ ухмыльнулась:

— Ты, кажется, забыла, что я с тобой иду? Так что, и покажу, и даже помогу пройти окольными путями, чтобы нас как можно меньше видели. Сильно мы с тобой колоритно выглядим.

Дельфина оценивающе пробежалась по себе взглядом, затем по Марике и вынуждены была согласиться. Она, одетая в привычную магичсекую униформу — брюки, рубашку и обтягивающий жилет, и Марика — в военной форме, слишком уж выделялись непривычной одеждой. Не смотря на свободные взгляды, для повседневной носки женщины и девушки все-таки выбирали платья и длинные юбки.

— Да и внешность у обеих приметная, а меня так вообще почти каждая собака знает. — Добавила Марика и направилась вдоль небольшого забора, за которым свернула налево. Как оказалось, до здания, что когда-то было пекарней, а теперь на этом месте открылась сыроварня, всего надо было и пройти метров пятьсот — семьсот. Девушки крались вдоль заборов, пригибаясь, кое-где пробираясь по деревьям, когда злые цепные псы, выпущенные на ночь для охраны, не давали свободно перебраться через чей-то двор, срезая путь.

Когда они все-таки добрались до темного, заваленного разным нужным и ненужным хламом двора, обе выглядели взмыленными и злыми.

— Ну, и где этот ход? — Прошипела Дельфина, выдергивая из волос какой-то репей.

— В колодце. Не бойся, — хмыкнула она в ответ на пораженный выдох Дельфины. — Им никто и не пользовался никогда. Мы совершенно случайно на него наткнулись в детстве. И никому ничего не сказали. Это была наша большая тайна, тщательно оберегаемая от взрослых.

Девушки двигались к «колодцу», тщательно избегая светлых пятен, бросаемых, на уже успевшую прогреться землю, луной.

— Не вижу никакого колодца. — Прошипела Дельфина в спину впереди идущей Марики. Та в ответ легко и едва слышно рассмеялась:

— Конечно не видишь, это не колодец в общепринятом смысле. Видишь, вон там, у дальнего забора декоративная вставка? И валун огромный рядом, как часть композиции? Вот под ним и расположен колодец.

Девушки уже почти подошли к тому самому валуну, когда Дельфина, по-привычке, перешла на магическое зрение.

— Стой! — Она ухватила Марику за плечо. — Не двигайся! Тут охранки.

— Ты шутишь? — Шатенка обернулась к возбужденной Дельфине.

— Да какие уж тут шутки. Несколько простеньких вокруг и одна под самим камнем, видимо, вход перекрывает. И… Клянусь Суйхом, не знаю я, что это такое… Совсем незнакомое плетение. Нам даже на военных боевках такого не дают. Не иначе как ушастые плели. — Понизила Дельфина голос до едва различимого шепота.

И только тут обе девушки, которые считали себя в полной безопасности, услышали мягкие шаги нескольких существ. И, судя по месту расположения источников звука, — их окружали.

Буквально на секунду, не имея должного опыта, девушки растерялись, прислушиваясь к едва слышимым, даже для оборотнического уха, шагам. Первой в себя пришла, прошедшая полевую подготовку, Дельфина. Она схватила Марику за руку, скользнула в тень, принимая полу боевую форму.

В ночной темноте эти изменения можно было заметить только по вытянувшимся лисьим чутким ушам, более вытянутым, гибким конечностям и выдавшимся вперед челюстью и носом.

Марика же, уловив краем глаза метаморфозы теперь уже почти почти боевой подруги, последовала ее примеру. Но в отличе от Дельфины ее второй образ вызвал бы у свидетелей превращения скорее отторжение. Ушки девушки уменьшились, как и нос, что превратился почти в пятачок, глаза побелели. И кто бы увидел ее при дневном свете, то опознал бы самую обычную летучую мышь.

Создания, что окружали девушек и облюбованный ими лаз, ускорили приближение, но не настолько, чтобы два оборотня не успели стать спиной к спине, вытаскивая оружие и принимая боевые стойки. В руке Дельфины поблескивал голубовато-белесый воздушный меч, в руках Марики уже знакомый лисе железный меч и антимагический кинжал.

Все вокруг замерло.

Стих ветер, перестав играть с облаками и прятать среди них луну.

Умолкли ночные птицы.

И даже стрекот насекомых стал не таким шумным и пронзительным.

Молча стояли вновь пришедшие, пытаясь определить кто перед ними: друг или враг. Молча стояли девушки.

Дельфина чутко водила ушами, вслушиваясь в дыхание незнакомцев. И по его глубине и шуму понимала, что среди окружения только мужчины. Чувствительный лисий нос дернулся, улавливая приятный аромат леса и почему-то морской воды. Причем он словно пропитал самих существ насквозь, но настолько давно, что почти выветрился и только легким соленым бризом напоминал о давно ушедших временах.

Марика же, полностью ослепнув, вертела головой, сканируя пространство, отмечая расстояние до всех присутствующих, фиксируя присутствующие предметы и препятствия, что могли пригодиться, а также размеры затаившихся в темноте существ.

— Три. — Машинально произнесла она на таком пронзительном почти ультразвуке, что Дельфина, которая по запахам уже успела посчитать количество мужчин, аж подпрыгнула.

Это и послужило спусковым крючком.

Тишину пронзил резкий свист опускаемого хлыста и вместе с ним вернулись все звуки: и шум листвы, и уханье совы, и трели певчих птиц.

Марика с легкостью перерубила хлыст еще в воздухе, ориентируясь исключительно на собственные инстинкты.

Дельфине же пришлось хуже. Увидев скорость движения Мирики и уровень владения ею мечом, все трое мужчин перешли в серьезное наступление. Сразу с трех сторон в девушек полетели незнакомые синие плетения, против которых лиса едва успела выставить щит. Он порвался в нескольких узлах, но выстоял.

«Эх, Нилу бы сюда, вот уже кто умеет защиту ставить.» — Вздохнула про себя Дельфина, сосредоточенно латая дыры и вспоминая двойное, практически ничем не пробиваемое, плетение подруги.

Но закончить «ремонт» она не успела. Магические снаряды летели один за одним, разрывая и калеча узлы, пока щит не лопнул.

Дельфина тут же перетекла в другую стойку, расставив ноги и согнув их в коленях. Ловко управляемая воздушная плеть охватила шею одного из нападающих, но слетела с него, как вода с гусиного пера. На приблизившихся уже вплотную ушастых стояла гораздо более сильная защита, чем могли пробить девушки.

Мужчины так и кружили в танце, то подходя ближе, то отдаляясь. Лиса подмечала и грацию их движений, и длинные косы, и выступающие уши, все больше и больше убеждаясь, что перед ней кто-то из детей Леса.

Выставленные Дельфиной защиты то и дело разлетались, ослабляя девушку все больше и больше.

Марика кружилась в одном ей ведомом танце, ловко уходя и от зарядов, и от мечей, и от водяных хлыстов, то и дело нанося мелкие порезы своим противникам. Но нанести серьезный вред кому-либо из мужчин, что двигались еще стремительнее и были физически сильнее, не представлялось возможным.

И девушки, и мужчины дрались молча и ожесточенно. Дельфина не знала, что именно ушастые тут забыли, но осознавала, что им с Марикой сдаваться нельзя. Поскольку это может означать не только плен, но и смерть.

И непонятно сколько времени длилось бы это сражение, если бы на сцене не появился четвертый игрок.

Несколько слов произнесенных им на незнакомом мелодичном наречии и он присоединился к атакующим, внося свежие силы против двух выбивающихся из сил девушек. Мужчины слаженно разделились по двое и ловко разделили Марику с Дельфиной, заставляя сражаться в еще более неравном бою, крутясь вокруг своей оси.

Первой упала Марика, получив рубящий удар мечом по голове. Воин, что сражался против нее, хотел было добить девушку, но опять послышалась красивая речь, что уже не лилась, а рвалась быстрыми отрывистыми приказами.

Дельфина, на мгновение отвлекшаяся на падение Марики, почувствовала путы на руках и невидимые веревки скрутили все ее тело, заставив развеять меч и упасть лицом вниз.

Мужчины, не мешкая, подхватили обеих девушек и, не церемонясь, протолкнули их в лаз под камнем, что откатился по мановению руки четвертого. Он же дождался, пока все пятеро скроются с поля сражения, очистил заклинанием двор, приведя его в мирный и безобидный вид, и тоже пролез в довольно широкое отверстие, притягивая камень за собой.

Прибывшие по вызову буквально через пять минут шестеро Стражей не обнаружили во дворе ничего.

— Не нравится мне это место, — произнес один из воинов, сплевывая на землю густую слюну. — Надо было мага с собой прихватить. Вы двое, — он обратился к самым младшим из отряда, — и ты, — он ткнул в воина постарше и повыше званием, судя по нашивкам, — остаетесь тут в карауле. Остальные идут со мной. Обойдем соседние улицы, вдруг кого встретим. Но кажется мне, что если это ушастые тут развлекались, то ловить кого-либо уже бесполезно… — Чуть тише добавил начальник караула и пошагал на выход со двора где, за калиткой, неуверенно топтался хозяин сыроварни, вызвавший стражу, и его старший сын.

Пока Стражи пытались выполнить свою работу, по низкому и узкому ходу, в спешке, передвигались четверо мужчин, весьма неаккуратно и бесцеремонно тащившие двух девушек.

Марика от удара потеряла сознание, ее голова безжизненно моталась из стороны в сторону, когда один из сильфов тащил ее под руки. Практически волоком по земляному полу. Лицо ее уже приняло привычные человеческому глазу черты, но настолько было залито кровью, что Дельфина, что шла, спотыкаясь, следом, с перетянутыми путами руками и завязанным ртом, неистово молилась всем Покровителям вместе и каждому отдельно о том, чтобы девушка выжила.

Сейчас ее, Дельфины, затея проследить за Соовитом и выведать тайны его и сильфов-эльфов, что еще совсем недавно казалась удачной, представлялась совершенно в другом свете. Она уже сто раз прокляла себя и свою поспешность и самоуверенность. А так же то, что втянула в свою авантюру Марику.

Но в глазах Дельфины не было ни слезинки, ни проблеска страха, только злость и на саму себя и на мучителей.

Через некоторое время лаз вывел всю группу в сырой и темный подвал. Двое из мужчин выпустили из ладоней красивые огоньки, что под потолком разрослись до размеров небольших солнышек.

Дельфина, оглянувшись, поняла, что она в окружении сильфов. Красивые мужчины с идеальными чертами лица и такими холодными глазами, что вызывали оторопь. Об заострившиеся от гнева скулы можно было и порезаться.

В сердце девушки прокралась надежда, что раз они знают о лазе и, похоже, не первый раз им пользуются, то, значит, они работают сообща с бывшими рабами Нилы и, возможно, с ее Ткахтом. Тогда может не так и все ужасно, сейчас все прояснится и им помогут?

Но первые действия сильфов разрушили все надежды до основания.

Один из них, что появился последним и чьи лицо, руки, ноги и корпус не кровоточили от мелких порезов, подошел к Дельфине, всматриваясь в нее, протянул руки и начал шарить по телу, уделяя особое внимание шее, груди и ногам.

Дельфина отшатнулась и завалилась на бок, не удержавшись. Она почти выла от нестерпимого отвращения, что затапливало ее, накатываясь огромными волнами, одна за одной. После встречи с истинным она вся стала настроена только на него, на его запах, на его улыбки, на его взгляды и на его прикосновения. Она, как изящная скрипка, могла петь только в руках своего мастера.

Но сильф дальше ощупываний не пошел, оставив брыкающуюся и извивающуюся девушку задыхаться от ненависти на полу. Он поднялся на ноги и повернулся к своим соплеменникам, нахмурившись и что-то произнеся озабоченным тоном. Остальные трое растерянно переглянулись между собой.

Четвертый же подошел к Марике и стал таким же образом, как до этого Дельфину, ощупывать и ее. И, судя по тому, как он склонил голову, чуть ли схватившись за нее, он опять не нашел того, что искал.

— Где ты прячешь амулет? — Спросил он, обернувшись к Дельфине. Едва уловимое движение рукой и повязка, не дающая ей говорить, спала.

— Какой амулет? — Осторожно спросила она охрипшим от сухости в горле голосом.

— Амулет иллюзии. — Отрубил, не терпящим возражений тоном, ушастый брюнет.

«Так вот что он искал… Вот я дура.» — Чуть не рассмеялась от облегчения Дельфина.

— На нас нет иллюзий… — Вслух сказала она.

Резкое, практически сливающееся от стремительности, движение сильфа и девушка почувствовала обжигающую боль на лице, и удар от которого голова запрокинулась назад. И, уже успевшая сесть на пол, Дельфина снова упала навзничь.

Сильф же собирался продолжить избиение, но уже ногами. Дельфину от боли спас один из тройки. Он схватил четверто за руку и быстро-быстро заговорил-запел, пытаясь в чем-то убедить. С трудом, но ему это удалось. Четвертый сильф отошел, тяжело дыша и с раздражением глядя на Дельфину.

Сверху внезапно послышался шум. Все вздрогнули и замерли, кто с опаской, кто с надеждой смотря на люк в потолке и на ведущие к нему ступени. Сильфы приняли боевые стойки и на их ладонях засверкали заклинания, разной степени поражения. Словно слаженная не одним боем четверка, они идеально дополняли друг друга.

Люк открылся и Дельфина увидела в слабо освещенном проеме длинные стройные ноги в мужских брюках и мягких кожаных ботинках.

Вместе с их появлением девушка почувствовала, как все подвальное помещение затопила настолько бешеная энергетика, что захотелось еще сильнее вжаться в пол. А в идеале — зарыться. В магии вновь прибывшего существа присутствовали знакомые нотки, как у Нилы, но в ранее не виданной Дельфиной концентрации.

Некромант?

Когда, игнорируя лестницу, мужчина мягко спрыгнул на земляной пол, глаза девушки округлились еще больше. Такой красоты ей видеть не доводилось никогда. Худощавое лицо с высокими скулами, темные брови, длинные черные ресницы, аккуратный, немного длинноватый, нос и красиво очерченные губы. Бледная кожа и длинные темные волосы придавали мужчине особого шарма. Простая одежда необычного покроя и темного цвета подчеркивала длину ног, узкие бедра и широкие плечи. На его фоне все остальные сильфы как-то сразу померкли, превратившись в обычных мужчин. Особенно на фоне его необычайно высокого роста.

— Что тут происходит? — Обратился красавчик к присутствующим на чистейшем соллейском, он внимательно оглядел всех, но уделил свое внимание не склонившимся перед ним в поклонах сильфам, а сконцентрировался на девушках, что представляли собой крайне удручающее зрелище. И сразу же его идеально-холодное выражение лица стало хмурым.

Пока сильф не успел продолжить свою речь или получить ответ на вопрос, следом за ним, в подвал, сквозь тот же люк, спрыгнули еще две незнакомые Дельфине личности.

Сначала точно так же мягко спрыгнул златоволосый и желтоглазый эльф с хвостом. Дельфина сосредоточилась на нем, понимая, что этот красавчик с мягкими чертами лица и есть муж Нилы. Следующим появился еще один сильф, он хмурился и казался встревоженным.

Он, как и первые двое начал оглядывать группу, но, когда взгляд его уперся в Марику, мужчина издал вопль, от которого застыла кровь в жилах всех присутствующих.

Он бросился к девушке, подхватил ее на руки, прижимая к себе и пытаясь щекой почувствовать ее дыхание. Мужчину колотило, а в глазах застыло такое отчаяние, что Дельфина закусила губу и почувствовала, как по ее щеке катится слезинка.

И тут сердце ее отозвалось на присутствие истинного и радостно забилось — в помещении появился Ткахт. Не оглядываясь, он сразу же бросился к Марике. Совершив несколько пассов руками, скомандовал:

— Срочно наверх, там будет удобнее. Много крови потеряла. И как только угораздило?

С этими словами полуорк начал подниматься по ступеням следом за спешащим сильфом, держащим, безжизненно обвисшую на его руках, Марику. Вдруг, не поднявшись и нескольких ступеней вверх, целитель остановился, как от толчка или оклика.

Глаза его оббежали взглядом всех присутствующих и внезапно налились кровью, а лицо потемнело до зеленого цвета, как у озверевшего орка. Буквально растолкав всех, кто стоял на его пути, он опустился на колени перед Дельфиной и провел пальцами по ее щеке, снимая отек от удара.

Секунду или две полуорк едва справлялся со своим гневом. Опытный воин и целитель, он сразу понял, что удар нанесен не во время сражения. Совладав со своими эмоциями и языком, Ткахт повернулся к красивому сильфу:

— Что делают с теми, кто поднял руку на женщину? — Спросил он полным ненависти голосом.

Четвертый сильф вздрогнул и вздернул подбородок:

— Наказание назначает суд Совета после разбирательства дела. — Ответил он и голос его дрогнул, — как правило, или плети, или ссылка на передовую бессрочно.

Ткахт перевел многозначительный взгляд на Вана, тот кивнул:

— Я разберусь.

Полуорк освободил Дельфину от пут и, подняв на руки, не смотря на ее вялое сопротивление, начал подниматься наверх, где его ожидал в нетерпении Майт.

Ван дождался, пока лекарь со своей парой покинет подвал.

— Что произошло? — Холодно спросил он. — Почему сработали охранки и почему на заднем дворе сейчас топчутся трое стражей? Почему девушки в таком состоянии? Почему вы, — он оглядел троих сильфов, которым больше всего досталось, — в таком состоянии?

Вперед выступил тот самый сильф, который едва не убил Марику. Спина его была выпрямлена и напряжена, взгляд казался твердым, но хвост то и дело порывался начать метаться. Властный холодный голос Старшего давил и заставлял дрожать натянутой струной.

— Мы с Сэем прибыли для патрулирования на время собрания. Чуть позже подошел Фин, последним, уже во время стычки прибыл Риш. — Начал он свой отчет, но Ван его прервал.

— Риш, — Глубокий фиолетовый, необычный даже для сильфов, с искрящимися всполохами, взгляд перешел на атлетически сложенного сильфа из тройки. Глядя на него, глаз что-то цепляло, возможно, некоторая несхожесть с остальными родичами. Словно в роду у него были не только сильфы, но и оборотни.

Тэй, как и Ван, тоже внимательно разглядывал одного из боевых товарищей Силя.

«Вот уж Нила бы порадовалась поймать меня на слове.» — Мрачно усмехнулся он, почувствовав знакомый укол боли в сердце, при воспоминании о том, как рассказывал своей жене, будто от сильфа и эльфа рождается только сильф или только эльф. Да, похожи, но в то же время другие… Полукровки, квартероны. И почему-то, чем дальше в роду кровь другого народа, тем больше черты этой крови и выступали на поверхность. У Риша, Тэй это точно знал, бабушка — оборотень. Когда-то похищенная его дедом. Успев родить всего двух котят, она умерла, не вынеся неволи. А дед, любивший ее без памяти, даже не пытался больше подавать заявки на брак. Но окружил сына и — о счастье! — дочь, одну из тех немногих, что все-таки родили детям Леса похищенные женщины, такой заботой, что вырастил двух заправских засранцев. Внуки от своих отцов далеко не ушли. Нагловатые, самоуверенные и ничуть не сомневающиеся в своей исключительности.

Между тем Ван продолжал:

— Риш, причина твоего опоздания? Вы должны были прибыть все вместе. Ты куда-то отлучался? — Потусторонний взгляд некроманта словно ввинчивались в голову сильфа, тот задрожал, испытывая, судя по всему, не самые приятные ощущения. Внезапно он широко распахнул свои бирюзовые глаза и начал точно так же сверлить взглядом Вана.

Все присутствующие застыли. Происходило что-то из ряда вон выходящее.

Магически одаренные сильфы и эльф чувствовали, что в помещении словно схлестнулись две стихии. И обе ментальные. Сильф и полукровка старались взять контроль друг над другом. Но совершить задуманное ни у одного, ни у второго не получалось, силы оказались равны, что бесконечно удивляла даже самого Вана. А невидимые, но ощутимые силы все даваили и давили, стараясь поглотить, захватить, подчинить.

И вот Ван вздрогнул, прикрывая веки, краски с его, и без того бледного, лица схлынули совершенно, со стороны казалось, что он слабеет и потоки магической силы вокруг него начинают убывать, отступая. Риш ухмыльнулся и во взгляде его мелькнуло облегчение. И именно в эти доли секунды, когда полукровка расслабился и считал победу своей, Ван нанес сокрушительный удар всей свой мощью, словно кулаком. Отголоски удара и разрываемой, рвущейся, едва ли не с треском, силы Риша заставили дрогнуть не только сильфов, но и Тэя.

Риш задергался, а на его груди вспыхнул и погас обесточенный амулет. По подвалу разнесся стон, полный боли и все присутствующие почувствовали запах опаленной огнем плоти и сгоревшей ткани.

Риш, полностью дезориентированный и внезапно потерявший контроль над своими силами, рухнул на колени.

Ван не спеша подошел к нему, коленопреклоненный сильф пытался дернуться, но не смог. Невидимые путы спеленали и полностью перевели его тело в подчинение Старшему. Только мозг и мимические мышцы лица функционировали вполне самостоятельно. Но на этот счет Риш не обольщался, он знал, что жив только до тех пор, пока Вану нужна информация.

Старший сильф протянул руку и, даже не поморщившись, схватился за раскаленный предмет, что блестел сквозь прореху на рубахе Риша.

— Пуст! — Ван хмыкнул и рывком сорвал остатки амулета, сдирая кожаным шнурком кожу на шее Риша в кровь.

— Не может быть! — Полукровка, от шока и снизошедшего откровения, забыл не только о собственной боли, но и своем поражении. — Он не может быть пустым! Это вместилище силы двух амулетов с чистой магией! Никто не может совладать с такой силой. Никто! — Приятные черты лица молодого человека исказились от ярости и он, выкрикивая последнее слово, буквально плюнул в Вана.

Все вздрогнули.

Ван изящным движением руки убрал следы ненависти со своей рубашки и, все еще рассматривая амулет, отошел в сторону от Риша, погруженный в свои мысли.

Никто не проронил ни слова.

Сильфы со страхом, Тэй с немалым интересом и некоторыми догадками, то и дело проскальзывающими в глубине зрачков, наблюдали за молчаливым Ваном.

Но терзать присутствующих длительным ожиданием Старший не стал.

— Значит, Совет лишился двух мощнейших источников силы? — Он негромко рассмеялся, холодным смехом, что пробирал до костей. — Интересно, где они такое вместилище нашли, не сами же намагичили… Итак, — он обвел взглядом провинившуюся троицу, — кто из вас нанес такие раны истинной Майта?

Вперед вышел изрядно побледневший сильф, что изначально пытался доложить обстановку, отвечая на вопросы Вана.

Ван внимательно его рассматривал, сканируя на предмет ментального вмешательства. Не обращая никакого внимания на подрагивающие руки и хвост, все более нервничающего сильфа, он едва ощутимо успел коснуться своей магией каждого присутствующего, проверяя заодно и их.

— Ты понимаешь, что тебя ждет? — Сильф вздрогнул и, с трудом сглотнув, кивнул. — И тебе сказочно повезло, что мне твоя жизнь нужней твоей смерти от плетей. Я сам объясню Майту причины, что побудили тебя пойти на преступление против женщины. Твое наказание — десять плетей. И то… — Пробормотал он себе под нос, — если она позволит.

Благодарный сильф рухнул на колени, склонив голову перед своим Старшим.

— Ван, — в разговор вступил Сэй, — мы были до конца уверены, что это мужчины под иллюзией. Так двигаться могут только воины.

— Они и есть воины. — Насмешливо произнес Тэй. — И с учетом того, что они вдвоем вполне успешно сопротивлялись вашему напору, — он выразительно повел глазами по многочисленным порезам на руках и корпусах воинов, — то воины неплохие.

Он перевел многозначительный взгляд на Вана. Тот едва заметно прикрыл веки, понимая к чему клонит Тэй и полностью с ним соглашаясь.

— В связи с непредвиденными обстоятельствами обсуждать текущее положение дел мы будем чуть позже, у вас есть час привести себя в порядок и поесть.

Сильфы, распознав в распоряжении приказ оставить Вана, поклонились и по очереди исчезли в зеве люка.

Темноволосый, надменный и холодный, как каменная статуя на морозе, Ван и солнечный, насмешливый и, одновременно, жесткий Тэй, дождались, пока ноги последнего из троицы не скроются в проеме, и оба обернулись к Ришу. Хвостатый эльф накинул полог тишины.

— Что ты задумал? — Поинтересовался он у сосредоточенного Вана.

— Допрос. — Коротко ответил Ван. Он расстегнул пуговицы на манжетах и стал закатывать рукава рубашки, обнажая красивые гармоничные руки до локтей.

Тэй с удивлением наблюдал за его приготовлениями:

— Ты у него в мозгах копаться будешь или в кишках? — Поинтересовался он. И от этого вопроса Риш бы наверняка вздрогнул, если бы не удерживающие его путы. А так он только невероятно широко раскрыл свои бирюзовые глаза.

Ван же жестко усмехнулся, сосредоточившись на покрывшемся испариной лбу полукровки:

— Если надо будет, то и в кишках. — И Тэй понял, что Ван не шутит.

Обнаружить шпиона и саботажника Совета настолько близко, непосредственно в контактной группе, — это большой удар по репутации самого Вана. Эльф понимал, что встает вопрос о Силе — насколько ему успели промыть мозги?

— Он как-то влиял на нас? И как вообще он пытался взять под контроль и тебя? В нем же ментальной силы, как гном наплакал. — Поинтересовался эльф у сосредоточенного и нахмуренного Вана, что обеими ладонями удерживал стонущего и пытающегося вырваться из захвата Риша.

— На нас — нет. Было бы слишком заметным, поэтому я надеюсь, что и Силя он не успел тронуть до отбытия. Но вот все нападения организованы непосредственно им. И, знаешь что… — Ван замер. — Он даже знает кто связной между Советом и столицей…

Тэй напрягся, если так, то их работа ускорится в разы.

— Нет. — Сильф опустил руки, и эльф увидел, как они дрожат и что волосы на лбу и на висках сильфа намокли от пота.

— Не знает? — Эльф подался всем корпусом вперед.

— Не пробьюсь, на это степной крысе еще и защиту установили, как на члена Совета. Кое что успел вытянуть, но сил осталось мало. Амулет. Тот источник силы, что они соорудили непонятно каким образом, не иначе, еще один подарочек из прошлого, позволял весьма успешно корректировать сознание окружающих. Совсем немного и не совсем грамотно. Больше влияя на эмоции. Не хватает все-таки пацаненку изящества и практики. И не приглядись я сейчас и будь сдержанней Риш, то Дора мы бы сегодня потеряли. Он ведь не просто ударил Марику, он попытался ее убить и только подоспевшая вовремя стража не дала начатое довести до конца.

Ван вздохнул и бросил в воздух некромантское проклятие. Тэй невольно дернулся и обнажил оружие, когда, в ответ на заклятие, земля в дальнем левом углу подвала начала осыпаться и на свет все еще болтающихся под потолком «солнышек» появилась сначала одна обглоданная крысами и прочими тварями конечность, а затем вторая. Из прорехи в стене один за одни вылезли три скелета.

Повинуясь беззвучному приказу своего властелина они схватили Риша и потащили к стене где обхватили в кокон, словно срастаясь с ним и с землей, из которой вышли.

Но, похоже, вмешательство в его сознание настолько вымотало сильфа, что он не только не сопротивлялся, но даже не обратил внимание на свои оковы, покорно повиснув на них.

— Надо будет не забыть его покормить… — Пробормотал Тэй.

— Зачем? — Ван в недоумении приподнял левую бровь. — Он все равно уже, если не… — Оборвал себя на полуслове. — Да… Ты прав. Он нам еще пригодится. Всегда полезно иметь в стане врага своего шпиона.

— Они сразу раскусят его без амулета. — Решил высказать сомнение в разумности принятого сильфом решения Тэй.

— Кто-то из Старших бы раскусил, а так, пока они поймут в чем дело, мы сможем переловить много мелких крысенышей, и этим причиним Совету большой вред, дезинформируя обе стороны через ту же цепочку осведомителей.

Ван с наслаждением втянул носом то зловоние, что источали не до конца истлевшие скелеты. От чего Тэя передернуло. Он никогда не понимал этой стороны натуры бывшего любовника.

— Чувствую я, что скоро все изменится, Тэй. — Нараспев произнес некромант и глаза его сверкнули. — Совсем скоро.

И уже обычным своим голосом добавил:

— Пойдем, посмотрим, что с Марикой и не свихнулся ли наш Майт от переживаний. И заодно взглянем на ту девушку, что с ней пришла. Здается мне, что это та самая подруга Ниаллины к нам пожаловала. Даже любопытство разбирает, с чем. Тебе задание, возьми Фина, пусть он обрушит переход между сыроварней и этим подвалом, ты же создай эффект застарелости по всему проходу. Через двадцать минут чтобы все было выполнено, я сниму охранки и скрою остаточные эманации чар. Чует мой хвост, что скоро к нам пожалуют маги. Жаль… На ближайшее время придется искать другие способы собираться привлекая как можно меньше внимания.

И Ван, все больше ускоряясь, стал подниматься по лестнице.

А эльф смотрел ему вслед и задавался мыслью: что на самом деле задумал властолюбивый сильф, зачем ему понадобилась блондинка, и во что им всем выльется его очередная идея?

Глава 31

Выйдя из подвала и пройдя по неприметной тропке вдоль деревьев, густо растущих между дворами двух домов, оба из которых на данный момент арендовали Стеф и Ткахт, Тэй понял, что с выводами он ничуть не ошибся.

Войдя в дом, эльф очутился не в основной прихожей, а в небольшом «предбаннике» перед кухней. Тут же стоял и Ван, он внимательно слушал разговор на повышенных тонах, что происходил между полуорком и второй девушкой, оказавшейся вместе с контактной группой в подвале.

Заметив шевеление сбоку, Ван стал в пол оборота и приложил палец к своему рту в общеизвестном жесте, но при этом на его губах блуждала весьма загадочная улыбка. Похоже, он был чрезвычайно доволен ссорой между истинными.

Между тем, до ушей Тэя донеслось:

— Почему ты молчишь? Неужели ты не понимаешь, что могла погибнуть? Скажи, ты следила за мной?

— Следила. — В голосе девушки полностью отсутствовало раскаяние. Спокойствие и признание того, что она совершила, не более.

Ткахт замолчал, судя по звукам, он нервно вышагивал по небольшой кухне, словно по плацу.

— Зачем? — Голос его тоже стал подчеркнуто-спокойным. Полуорк недоумевал. Он и правда не мог понять, что побудило Дельфину так поступить. И тут он задал вопрос голосом полным недоверия к собственным словам. — Ты решила, что я пошел к женщине?

Девушка мягко рассмеялась. Послышались и ее легкие шаги. Ткахт резко перестал мерять шагами комнату.

— Нет. Ткахт, прости меня, — голос девушка стал звучать приглушенно. — Я увидела в твоих эмоциях нежелание рассказывать об этих двоих, что были рабами Нилы. Но, в то же время, я ощущала, что ты с ними связан. Если бы это была женщина… О-о-о. — Протянула лиса кровожадно. Ткахт, начинавший успокаиваться, хмыкнул. — Мне надо знать, что случилось в тот день, когда они ушли. Приехав, мы с Миаем застали Нилу, крушащей спальню рабов. Она кидалась на мебель, как полу умная, и кричала. Ткахт, это было страшно. Действительно страшно. Я никогда не видела ее такой. Ни разу за все четыре года, что ее знаю.

Тэй закусил губу. Теперь уже он пытался совладать со своими эмоциями. Взглянул мельком на Вана и застыл, пораженный. Глаза сильфа оказались прикрыты, он быстро и тяжело дышал, улыбки пропал и след.

Девушка же все продолжала:

— Мне надо знать, что действительно случилось. Может мне удастся как-то прояснить ситуацию и успокоить Нилу. Или, знаешь, я сегодня по дороге видела ее с Миаем и с преподавателем некромантии. Она выглядела почти счастливой. Я вот только сейчас подумала, а нужен ли ей эльф, если вокруг нее достойные мужчины. Тем более Миай давно за ней бегает, только все никак не признается.

Зубы Вана издали удивительно мелодичный скрип. Тэй, которого едва не била дрожь от осознания, что его девочка может быть с другим мужчиной, практически силой сдержал смешок. Даже скрипеть зубами у Вана получалось идеально.

— И это все? — Спросил Ткахт. — Ты полезла непонятно куда, без поддержки, без защиты. Только ради Нилы?

— Что значит «только»? — ГолосДельфины дрожал от возмущения. — Ты просто черствый сухарь, если не видишь насколько она измучена! А вообще, — более спокойно продолжила девушка, — не только. Я хочу знать, что вы тут замышляете и чем я могу помочь.

Без апеляционность в тоне ее голоса заставила улыбнуться даже Вана, хоть в фиолетовых глазах так и кипело возмущение.

— Какая Нила, такая и подруга. Обе не от мира сего. — Прошептал едва слышно Тэй, но в его голосе все еще звучали отголоски горечи.

— Ты в это не полезешь. — Отрезал Соовит.

— Но…

— Я сказал, ты в это не полезешь! — Гаркнул полуорк так, что с потолка над подслушивающими посыпалась пыль.

— Ткахт! Послушай! — Дельфина не унималась, пытаясь отстоять свою точку зрения. — Не зря же мне поменяли место практики! Я хороший маг, я могу быть полезной… Ну, послушай!

— Вот пусть Судьба сама занимается разборками между народами, а ты сюда прибыла, чтобы встретить меня. Ты об этом не думала?!

— Нет. — Твердо сказала девушка, хоть в голосе ее и дрожали слезы, вызванные криком и недоверием полуорка. — Это, скажем так, побочный эффект.

— То есть я — побочный эффект? — Тихо переспросил Ткахт и дверь, ведущая из кухни в прихожую, хлопнула.

Тэй дернулся было внутрь, но Ван удержал его за руку, качая головой.

В кухне раздался раздраженный всхлип, больше похожий на рык. Но девушка не дала себе раскисать и практически сразу же начала греметь посудой.

Тэй улыбнулся:

— Как дома.

Ван же предвкушающе оскалился:

— Приведи ко мне Дора и отправляйся с Фином к проходу. Времени осталось мало, — почти приказал он и первым зашел на кухню.

Дельфина на их вторжение обернулась, нахмурив тонкие бровки. Поставив на стол чайник, который держала в руках, она развернулась к Тэю и Вану всем корпусом.

Тэй склонил голову в приветствии и поспешил на выход, выполнить просьбу-приказ друга, понимая, что тянуть время не с руки. Ван же присел на один из стульев, таким образом, чтобы оказаться напротив девушки и положил руки на стол, опираясь на них и внимательно рассматривая Дельфину. Он молчал, пытаясь заставить ее нервничать. Но Дельфина некоторое время подождав начало разговора и не дождавшись, пожала плечами и вернулась к тому, что делала до прихода детей Леса.

Ван едва заметно приподнял кончики губ. Ему импонировало такое поведение. Естественно девушка могла знать, но не понимать, что в действительности он из себя представляет. Но то, что она не лебезила перед ним, как перед главным, вызывало определенного рода уважение.

— Меня зовут Ван. — Наконец сказал он, прерывая молчание.

— А меня — Дельфина. — Девушка взяла большой заварочный чайник и начала смешивать в нем травы, найденные на полках. Перед тем, как добавить что-то очередное, она подносила мешочек с травой к носу и принюхивалась с очень серьезным видом.

Ван не успел добавить что-то еще.

В помещение зашли двое сильфов и эльф, один из сильфов остановился едва ли не посреди комнаты, явно испытывая какое-то напряжение, двое же остальных покинули помещение через заднюю дверь.

— Дельфина, знакомься, — это Дор, — Произнес Ван, продолжая разглядывать девушку, словно ожидая от нее определенной реакции.

Дельфина же переводила несколько недоуменный взгляд с Вана на Дора.

— Именно он нанес Марике удар, что чуть было не убил ее и попытался добить.

Глаза девушки сузились:

— И зачем мне это знать? Они выполняли свою работу, это мы вторглись на охраняемую территорию. Я не держу на него зла.

Ван откинулся на стул, просто таки уже сверля Дельфину глазами.

— Тем не менее, он нарушил законы своего общества и должен понести наказание.

Дельфина пожала плечами:

— Этот вопрос скорее надо решать с Марикой, а не со мной.

— Марика еще не скоро придет в себя, — напропалую врал Ван, даже не зная, в каком состоянии сейчас находится девушка. — Поэтому вопрос я буду решать с тобой, как с человеком, что отвечает за нее. Это ведь ты ее привела сюда?

Ване не спрашивал, а скорее утверждал.

Дельфина нахмурилась, почувствовав себя неловко. Этот красавчик уже не казался ей таким очаровательным. За симпатичным фасадом скрывался настоящий Суйх. Умный, хитрый и коварный.

И это порождение мрака сейчас читало ее, Дельфину, как открытую книгу, пытаясь надавить на совесть и чувство вины.

— Я. — Не стала юлить Дельфина.

— Получается, — неторопливо ядовитой патокой тянул свою речь Ван, — что, если бы не ты, то в такой ситуации не оказались бы ни Марика, ни Дор, мой подчиненный.

— Все может быть. Кто же знает, что случилось бы, не соберись мы в одном месте. Ваши люди могли вполне схлестнутся и со стражей. А мы с Марикой попасться в руки грабителям.

— Но все-таки вы поступили именно так, как поступили и последствия остаются теми, что мы имеем на данный момент. — Мягко гнул свою линию Ван.

Дельфина сузила глаза снова, разглядывая сильфа. Она уже осознала, что Вану что-то от нее нужно. И как бы она не юлила, он все равно станет добиваться своего. Сейчас он еще стелил мягко и стоило ли заставлять его использовать другие рычаги давления? Девушка от досады чуть не застонала. Своим поступком она сама себя загнала в ловушку.

— Предположим. — Все же не стала отвечать ни «да», ни «нет».

— Хорошо. — Словно поставил точку Ван. И продолжил более холодным тоном. — По нашим законам Дор приговаривается к ста ударам плетьми.

Стоявший до этого неподвижно и тихо, сильф со свистом втянул в себя воздух и выпрямился еще больше.

Девушка же пораженно смотрела на Вана. Теперь он ей казался совершенно отвратительным и что красивого она раньше в нем находила?

— Но разве приговор выносит не суд? — Припомнила Дельфина разговор в подвале.

— Здесь суд — я. — Веско сообщил Ван и поднялся. — Пойдем.

— К-куда? — Впервые за весь разговор действительно растерялась девушка.

— Ты будешь свидетелем того, что обидевший Марику мужчина действительно наказан. Чтобы с ее стороны не было потом претензий.

— Но она не будет предъявлять какие-либо требования и уже тем более не пожелает кого-то наказывать! Давайте дождемся, когда она придет в себя! — Дельфина чувствовала, что ситуация начинает ее душить. Сначала Ткахт со своим истинно бараньим «я сказал!», теперь этот змей.

Ван сожалеюще покачал головой, выражая понимание всем своим видом, но при этом олицетворяя саму непреклонность

— Не получится. У нас другие задачи. Мы не можем ждать, каждая минута промедления — это шанс не успеть.

— Но… — Дельфина точно не хотела смотреть, как ни в чем не виновного Дора превратят в кусок мяса. — Подожди! — Она схватила Вана за руку, удерживая и останавливая.

— Да? — Ван словно удивился ее порыву.

— Я… — Дельфина заметно нервничала. Она приподнялась на цыпочки, придвинулась к Вану поближе и прошептала. — Я не хочу, чтобы его наказывали. Он невиновен.

Ван отрицательно покачал головой:

— Я рассмотрел ситуацию со всех сторон и как лицо непредвзятое, и как менталист, и как их Старший. По нашим законам он виновен и не Вам, к сожалению, отменять наказание.

— А кому? — С надеждой в глазах спросила девушка.

— Мне.

Дельфина вздрогнула, понимая, что проиграла. Она снова опустилась на ноги и с вызовом посмотрела на Вана:

— И что ты хочешь взамен?

Ван повернул голову в сторону воина, что вроде как не только не смотрел в их сторону, но даже и не прислушивался к разговору, и едва заметно указал подбородком на выход.

Дор, уловивший это движение буквально «краем глаза,» как по команде, развернулся и вышел из кухни.

Ван же опять повернулся к Дельфине и смерил ее долгим, оценивающим и, одновременно, задумчивым взглядом.

— Мне надо, чтобы ты следила за Нилой. — Совершенно спокойно и легко сказал он.

И прежде чем выражение лица Дельфины начало меняться от удивления к ярости, поспешно добавил, вытянув руки вперед, словно защищаясь. — Подожди! Важно, чтобы ты ее охраняла.

Девушка встряхнулась, сбрасывая с себя охватившее тело напряжение, от которого уже начали пробиваться ушки и когти, характерные для полуоборота.

— Так следить или охранять? — Все еще подозрительно глядя на Вана спросила она.

Ван изящным жестом повел рукой в сторону стола и стульев, предлагая Дельфине присесть. Сам же поставил на стол заварочный чайник, чашки и сам разлил чай, делая паузу в разговоре. Он точно знал на что идет, пользуясь разладом между истинными. Пока Дельфина, храбрая и, как ни крути, достаточно умная девушка, находится в душевном и духовном раздрае, ее проще убедить в том, в чем более устойчивый к моральному воздействию и склонный к лучшему анализу разум станет сомневаться.

Еще там, в подвале, когда он смотрел на легкие, но многочисленные ранения своих воинов, ему в голову пришла идея привлечь девушек к работе. Но предложить напрямую — это вызвать гнев со сторны Майта и Соовита. А конфликты внутри их группы никому не нужны, хватит и выявленного предателя.

Сейчас он убивал двух зайцев — пристраивал Дельфину, чья неугомонность обещала не одну незапланированную и неожиданную ситуацию в дальнейшем, к делу и при этом не подвергал ее жизнь очевидной опасности.

Но даже если и подвергал, то только вместе с жизнью Нилы.

Ван помрачнел. Его ошибки одна за одной. И отчего Тэй, Майт, Соовит и не только они, так носятся со своими эмоциами. Словно лучше в жизни ничего и не существует? Стоило ему только раз позволить себе чувствовать, как он сразу же стал оступаться и совершать спонтанные, необдуманные поступки. Которые боком вышли абсолютно всем участникам событий.

— Охранять. — Ван пытливо склонил голову, словно не взрослый, обладающий властью, мужчина, а ребенок. — Ты же не могла не заметить изменений, что произошли с твоей подругой?

Дельфина фыркнула:

— Если ты о том, что она стала более нервной, тогда — да, заметила.

Ван слабо и грустно усмехнулся, выражение его лица в этот момент стало настолько более открытым и практически беззащитным, что Дельфина опять поразилась тому, насколько же он красив, когда не выглядит и не действует, как полный засранец. Но метаморфоза с лицом сильфа произошла лишь на краткое мгновение. Одно движение веками — и вот перед ней снова холодная маска. И она пялится на девушку темными фиолетовыми провалами. Пытаясь найти то ли в самой Дельфине нечто важное, то ли решить поставленный где-то внутри самой себя вопрос.

— И в ее магии ничего странного ты не заметила? — Наконец. решившись, спросил Ван. Он искренне, всей своей куцей в эмоциональном развитии душой, надеялся, что желание хоть как-то защитить Нилу не навредит ей еще больше.

Теперь уже медлила с ответом Дельфина, не зная насколько можно доверять странному сильфу.

— Ты о том, что она растет? Так это последствия перерасхода. — Прикинуться недалекой, разве не вариант вызвать собеседника на большую откровенность?

— Не только рост целительской магии. Ее силы растут одновременно, но, заметь, насколько мне известно, некромантию Нила не использовала. И еще: она может видеть под иллюзиями.

Дельфина снова фыркнула, ничуть не поверив последней фразе:

— Обычную иллюзию любой дурак, обладающий нужным амулетом, разглядит.

— Любой. — Согласился с ней Ван. — Но не иллюзию высшего порядка, не применяя при этом никаких специальных амулетов.

Глаза лисицы непроизвольно расширились и она даже остановила движение руки — та так и замерла около чашки.

— Врешь!

Ван покачал головой.

— Мне нет смысла врать. Своим уходом мы не предоставили Ниле возможность жить привычной жизнью, как планировали. О ее способностях станет известно, рано или поздно, но это случится. Маги не слепые. Поэтому я и прошу тебя быть рядом с ней, пока она на учебе. Во всяком случае, чтобы она сама по улицам не ходила ночью.

Дельфина все еще пыталась свыкнуться с поступившей информацией.

— Это все, что мне надо знать или есть что-то еще?

— Все. — О третьей магической составляющей, что внезапно проснулась в Ниле, он решил умолчать. Такую тайну он мог доверять только себе и Тэю. — Так ты согласна?

Дельфина кивнула, уже просчитывая в уме варианты присмотра, какие реально совмещать и с ее практикй, и с практикой Нилы.

— Согласна, — подтвердила она вслух. — Но о ее передвижениях вы вопросов не задаете. Я свяжусь с вами только в случае опасности.

Ван досадливо хмыкнул, он бы с удовольствием узнал с кем и куда ходит Нила, особенно с кем. Но вынужден был согласиться с условиями Дельфины. Она выполнит свою часть договора, он — свою. Большего и не требуется.

— Я дам тебе специальный амулет для связи.

— Сильфийский? — Жадно поинтересовалась падкая на магические новинки девушка.

— Эльфийский, — искренне улыбнулся Ван и опять скрылся за привычным холодно-надменным выражением лица.

Некоторое время в кухне царила тишина. Мужчина-сильф из Старшей ветви, с детства учившийся владеть собой и управлять окружающими и девушка-оборотень, которая никогда не имела серьезных амбиций, сидели и мирно прихлебывали пустой травяной сбор на кухне одного из старых домов Фантэя. Но мысли у обоих крутились в одинаковом направлении и имя этому пути было "Нила".

Дверь резко распахнулась и в комнату вошли Тэй и Фин.

— Готово. — Коротко отрапортовал эльф. Ван поднялся со стула и молча исчез в дверном проеме.

— Какие секреты обсуждали? — Шутливо спросил Тэй и потянулся за недопитым чаем Вана.

— Никаких секретов. Нилу. — Ответила Дельфина, внимательно следя за эльфом.

Она не заставила себя долго ждать: уже успвший сделать глоток, он поперхнулся и закашлялся.

— А что именно, спросишь у своего друга. — Дельфина, довольная реакцией, улыбнулась.

Постепенно кухня заполнилась народом. Подошли все, кто находился в данный момент в доме, кроме Марики.

Соовит, по-прежнему хмурый, облокотился бедрами о подоконник и придвинул стоявшую рядом Дельфину поближе к себе. Он не смотрел в ее сторону и не разговаривал. Но собственнический жест перед другими мужчинами говорил о многом.

Все ждали Вана.

Но в эту, действительно богатую на события ночь, не спала не только Нила со своими вновь приобретенными мужьями, не только Ван и его соратники и, естественно, не только стражи и разбуженный заварушкой во дворе собственного дома сыровар.

Помимо всего рабочего и праздного люда, что завершали свои дела или, наоборот, только их начинали; пусть и сном, но беспокойным до бодорствования, метался по кровати первый советник Гарута Третьего.

И в своем по-сне полу-яви он видел страшное.

Как на сушу выползали из моря огромные страшные гады, они крушили дома мощными, покрытыми грубыми костяными пластинами хвостами, давили и глотали людей, дамашню скотину, не щадя никого. Море выходило из берегов, затапливало прибрежные районы и наступало дальше, грозя затопить и столицу. Гады, не уставая и не проявляя слабости, ползли вместе с водой.

Вот на глазах мужчины, и так уже пораженного, до глубины всей своей мрачной души, увиденным, захлопнулась огромная зубастая пасть, с хрустом перемалывая кости. Кровь брызнула во все стороны. И Первый советник почувствовал, как ее теплые капли попали на его лицо и грудь, вызывая чувство тошноты и желание как можно скорее от них избавиться.

Но вместо этого он переместился ввысь, теперь уже с высоты птичьего полета наблюдая за катастрофой. Мужчина, не привыкший к такой высоте даже во сне, отчаянно кричал, пытаясь ухватиться руками за воздух. Глаза его все больше расширялись, когда он увидел масштаб происходившего.

О! Это было не море. Он и не знал, что где-то в их мире существует столько воды. Огромные, бесконечные синие просторы отвоевывали, не особо напрягаясь, все большие и большие просторы у суши, бурля и пенясь.

Но то, что надвигалось с другой стороны, навстречу воде, заставило его умолкнуть и обвиснуть на удерживающих невидимых путах.

Ненависть. Безудержная. Слепая. Уничтожающая и разум, и логику, и любую человечность.

Вот, что овладело мужчиной.

С другой стороны, навстречу морю, такое же бурлящей непрерывной волной текли войска Леса. На незнакомых крылатых птицах, на опасных, знакомых из донесений, гигантских ящерицах, на привычных всем лошадях.

Вода и Лес брали остатки некогда огромных земель Союза в клещи, дожимая, добивая. порабощая.

Первый Советник никогда не был патриотом своей страны. Всегда действующий только ради собственной выгоды и выгоды своей семьи, укрепления ее власти и делающий свое положение в государстве все более прочным, он почувствовал, как затряслась от рыданий челюсть и из горла вырвался хриплый вой.

Он не желал ни своей стране, ни соседним такого будущего.

Первый советник был уверен, что он видит именно будущее.

Мужчина снова забился, пытаясь выплыть из душащего видения.

С хриплым вскриком он сел на кровати, успокаивая сильно бьющееся сердце и вытирая ладонью глаза.

Он и не сразу заметил, что рядом с ним сидит его Богиня.

Она смотрела на него мудрыми, полными сочувствия и понимания глазами.

И только по их выражению уже стало понятно, что все, что он видел — это правда.

Губы его дрогнули и он зарыдал, как ребенок. Теплые, по-матерински нежные руки, обхватили его плечи, привлекая к гибкому телу и позволяя уткнуться лицом в пышную, практически оголенную грудь.

— П-почему? — Спросил он, едва начиная успокаиваться. — Почему Покровители такое допустили?

Богиня вздохнула.

— Потому что нас почти всех уничтожили. — С грустью сказала она. — Покровители уже давно мертвы. И тот, кто их уничтожил вот-вот вырвется из своего заточения. Она, его ключ к возвращению, уже обрела силу такую, что даже я не могу пробиться сквозь барьеры ее защиты. С ней идут двуликий оборотень, шлюха-лиса, дитя насилия и жестокости — полуорк, предатели, что связались с Лесом, в попытках установить с ним мир.

Глаза советника становились все больше и больше. Новые сведения не только вселяли в него ужас, но от них начинало захватывать дух. От новых перспектив, что они открывали. Законы всех земель между лесом и морем основывались на вере в Покровителей и Дюжину орков, на тех постулатах, что когда-то принесли божества своим народам.

Но если некому контролировать выполняются их заветы или нет, тогда и в существующих законах, как и в соблюдении права наследования и передачи власти, тоже нет смысла.

Кто сильнее, тот и прав.

— Я знаю о чем ты думаешь, перспективы захватывают, но выводы преждевременны. Твои предки не просто так столько лет сдерживают натиск Леса. Если дети Леса выйдут к старым храмам, то освободят того, кто на самом деле является их Богом и тогда весь мир погрузится в хаос. Но сделать без девчонки они ничего не смогут. Она — ключ. Она и вот этот кинжал, — при этих словах в воздухе появилось марево, постепенно уплотняющееся и в итоге превратившееся в изображение небольшого и изящного ножа непривычной, не кинжальной формы. Золотистого оттенка, ровный с одной стороны и изогнутый с другой, с узкой, удобной для захвата рукоятью. Он был украшен непрозрачными камнями, похожими на бирюзу моря, но более глубокого, синего, оттенка.

— Это же один из парных клинков Сильфов! — С отвращением оттолкнул от себя иллюзию Советник. И та рассеялась от его движения, словно туман от ветра. — И почему «он»? Разве у ушастых ублюдков не Богиня?

— Нет, у них был Бог, что их создал. Идеальных, — голос богини дрожал от ненависти и отвращения, — одаренных сволочей, что сочли себя высшим народом.

Она задохнулась от эмоций и замолчала. Затем более спокойно продолжила

— Кинжал непарный. И единственный в своем роде. Когда-то он принадлежал одному из Покровителей, из тех, что пожертвовали собой, чтобы заточить безумца. И именно он — ключ к миру и процветанию.

— Его надо спрятать? — Мужчина медленно провел ладонями по такому желанному телу, что манило его, как сладкий нектар бабочку.

— Он и так спрятан все это время, надежней некуда, в сокровищнице вашего короля. Но его оттуда надо забрать. — Женщина откинулась немного назад, предоставляя любовнику больше простора для действий и подставляя упругие груди под его жадный рот.

— Зачем? — Мужчина уже спрашивал по инерции, настолько он хотел тело, что так покорно отдавалось его ласкам. Одно присутствие Богини сводило его с ума.

— Им надо убить девчонку, что обладает двойной силой. Ту, у которой сильфы-рабы и до которой ты так и не смог добраться. И не просто убить, а принести в жертву в третьем храме на восток от города.

— Там же одни развалины! — Удивление, испытанное Первым советником, даже несколько приглушило его страсть.

— Ничего, то, что нам поможет, не развалится никогда. Когда она будет на месте, я смогу помочь. — Продолжала искушать его своим телом Богиня. Выгибаясь и извиваясь в руках мужчины.

— Хорошо, я достану кинжал и пошлю кого-нибудь привести ее к храму. — Выдохнул первый советник в живот искусительницы.

— У тебя есть кто-то кому ты сможешь настолько доверять? — женские ладошки скользнули к паху мужчины и он застонал.

— Есть тот, кто настолько погряз во вранье, что уже не сможет отвертеться. — Почти глотая слова от страсти, произнес мужчина.

— И она с ним пойдет?

— Я сделаю так, что у нее просто не останется выбора.

— Покажи мне его! — Потребовала прекрасная, но с безуминками в глазах, женщина, слегка сжимая пальцы руки, от чего мужчина подался бедрами вперед и вскинул голову, встречаясь глазами с ее глубоким черным взглядом. В глубине его сознания мелькнул образ невысокого полного мужчины с усами.

— Пойдет. — Оценила Богиня и склонилась к губам Первого советника. Дальше им стало не до разговоров.

Глава 32

Утро. Начало нового дня. Еще одна возможность что-то изменить или сделать, как надо. Свидетельство того, что ты еще жив и, что жизнь твоя продолжается.

«Отчего же тогда так тревожно на душе?» — Задавалась вопросом Нила, стоя у окна на кухне и согревая, отчего-то озябшие, пальцы чашкой с горячим отваром.

За стеклом зарождалась заря.

Первые лучи солнца ласково обнимали верхушки домов, убирая с них капли росы и тепло целуя, от чего последние стыдливо краснели.

Увиденная из окна картина казалась бы идеальной, если бы не низкие рваные тучи, что неслись по небу, иногда закрывая солнце. Отчего пейзаж за окном сразу становился мрачным, хмурым и беспокойным. Ветер переставал быть нежным и игривым. Он порывами-укусами вгрызался в деревья, заставляя их клониться к земле, в попытках избежать его жестокости. Трепал листву и развешенное для сушки белье. Вздымал пыльные вихри на дороге, кидая мелкий мусор в лица редким прохожим.

Даже кошки, что любили греться на крыше дома напротив, сегодня отсутствовали. Или еще не пришли, или их прогнала непогода.

«Может всему виной ветер и тучи?» — Попыталась проанализировать свои эмоции девушка, но тут же откинула эту версию. Непогода непогодой, но нагнетала душевную тревогу точно не она. Внутри бурлила и клокотала магия, как море в шторм. Она то немного успокаивалась, то вздымалась волной, но не выходила за берег — Нилу, разбиваясь о внутреннюю преграду и стекая по ней тяжелыми каплями. Но даже не внезапная активность и без того слишком сильной и своевольной магии будоражила девушку. Сигнал извне. Заунывный, тянущийся на одной, почти беззвучной ноте, ощущаемый всей поверхностью кожи. Словно сам мир кричал ей об опасности и просил бежать и скрываться.

«Кажется, обилие мужей не пошло моей психике на пользу.» — Отмахнулась от внешнего раздражителя девушка. Она впервые ощущала такое единение со всем окружающим пространством. Словно ветер, тучи, солнце и даже мусор на дороге — это все была она и не она одновременно. Масштабность ощущений сбивала с толку и Нила пыталась их всеми силами обуздать и отринуть, чтобы вернуться в свое привычное состояние временной точки на карте.

Посторонний звук заставил вздрогнуть и вместе с его появлением пропало звенящее ощущение единства со стихиями. Они остались там, за окном. Перед окном же, в комнате, осталась смущенная и немного испуганная девушка.

— Светлого утра, моя ранняя пташка! — Худощавые, но сильные руки обвили талию Нилы и удобно расположились ладонями на ее животе. И Нила ощутила, как начинает отогреваться от тепла живота и мужской груди, что прижимались к ней сзади.

— Сезарио… — Радостно выдохнула она, откидываясь на некроманта всем корпусом.

— От чего не спишь? — Спросил мужчина и с выдохом, от которого по волосам и спине девушки пробежали приятные мурашки, поцеловал в макушку.

Нила пожала плечами, не понимая, как можно объяснить все то, что бушевало внутри и снаружи. И не покажется ли ее тревога мужчине блажью и глупостью?

— Мне почему-то тревожно. Словно должно произойти что-то ужасное. Как тогда… — И она вздрогнула, вспоминая свое единственное видение. Больше ее страхи не казались напрасными. Что-то и правда должно случиться.

— Как когда? — С интересом спросил мужчина. Нила не видела выражения его лица, а по голосу некроманта не было понятно — верит он или нет.

— Во вторую неделю после приезда, я училась, а… — Нила замолчала. Вздохнула. И продолжила. — А Тэй лежал у меня на коленях, мы разговаривали, он что-то рассказывал и меня внезапно накрыло. Я почувствовала чью-то боль, невыносимую и видела много крови, еще какие-то запахи… Незнакомые. Но я только сейчас поняла, что это было видение о тебе. Знай я раньше…

Нила поставила кружку на узкий каменный подоконник и повернулась к Сезарио.

Он смотрел на нее с интересом и сочувствием.

— Я бы не хотел, чтобы ты чувствовала все… — Сезарио сглотнул, на лицо его набежала тень. — Все, что чувствовал тогда я.

— Если бы это могло тебе как-то помочь, то я готова вынести и больше. — Искренне ответила Нила. — Не представляю, чтобы я делала не стань тебя. И тебя, и его.

Некромант улыбнулся и девушка увидела уже ставший привычным «взгляд в себя».

— Он тоже тебя любит. — Произнес он вслух. — Как и я. — Добавил чуть тише.

И склонился к ее губам для поцелуя. Но, едва коснувшись своими губами губ девушки, некромант отстранился.

— Тэй — эльф с хвостом, которого едва не замучал Конст, твой бывший раб… Он твой муж? — Поинтересовался некромант. Он старался придать голосу равнодушия, но у него это плохо получалось. В словах проскальзывали рычащие нотки.

— Да. — Нила, прищурившись, заглянула в лицо некроманта. — И будет лучше, если вы оба смиритесь с этим фактом. Он мне нужен так же, как ты, как и Миай, как Констант.

— Зачем?

— Что? — Нила удивленно вскинула бровь.

— Ты не говоришь, что всех нас любишь. Или что хочешь. Но не раз упомянула, что мы нужны. Так зачем?

Нила сглотнула, отводя глаза:

— Не знаю, просто чувствую и все. И это не значит, что я всех вас не люблю. Просто мне тоже тяжело смириться с тем, что нас тянет друг к другу магически, и что вас, мужей, так много. Я никогда не думала о таком браке. Даже отношения с несколькими не рассматривала. А когда ты понимаешь, что в каждого из мужчин ты готова вцепиться и не отпускать даже мертвыми… Это сбивает с толку. Разрушает все восприятие мира. Так же, как и вам, мне приходится каждую минуту преодолевать внутренние барьеры.

С каждым словом голос Нилы звучал громче и его тембр становился насыщеннее. В конце концов Сезарио не выдержал, он приложил палец к ее губам, прижимая к себе второй рукой еще сильнее:

— Т-с-с… — Нила сразу же замолчала. Некромант положил ладонь на ее голову, заставляя смотреть на него. — Я тебя ни в чем не обвиняю. Ревную, да. Но не обвиняю. Мне в самом деле интересно, что заставляет нас искать и стремиться. И спускать внутри семьи друг другу то, что посторонним никогда бы не простили.

Нила слабо улыбнулась:

— Ты о Миае?

— Да, когда он предложил Конста не развязывать, я был уверен, что тут ему и крышка. Если бы не путы. Но он взял себя в руки очень быстро и даже не держит мысли о мести. Это удивительно.

— Мне кажется, что все мы очень скоро узнаем и о том, что нами движет, и о цецли нашего союза.

— Думаешь, цель — не детишки? — Хмыкнул Сезарио.

— Уверена. — Тихо рассмеялась Нила и прижалась уже сама к сильному телу некроманта. Он вкусно пах горечью сосны и девушка зарывалась в его грудь носом, даже не замечая, как он ее телодвижений без подтекста, у мужчины возникают реакции вполне определенного характера.

— Нила, если ты сейчас не утихомиришься, то мы можем смутить любого, кто сюда войдет. — Низким от возбуждения голосом предупредил Нилу некромант.

— Не думаю, что мы сильно смутим Миая, да и Дельфину тоже… — Проговорила в ответ девушка, делая вращательное движение бедрами и вспыхивая сухим деревом, едва почувствовала ответное первобытное движение.

Ее к мужьям не просто тянуло духовно. Ей хотелось узнать не только их характеры, их увлечения, то, что им нравится и наоборот, мысли по любому поводу и по любой ситуации.

Но в притяжении присутствовало и огромное сексуальное желание. Даже сейчас, несмотря на никуда не исчезнувшую тревогу, она готова была облизать Сезарио с ног до головы, наплевав на возможных свидетелей. Ей нужно было его тело, его дыхание. его руки и губы, его хриплый, сводящий с ума все клеточки ее тела, голос. Здесь и сейчас. И то, что где-то там, под этой бархатной, смуглой кожей, скрывался еще и Констант, сводило с ума окончательно.

Она судорожно снимала и так немного численную одежду некроманта, состоящую из рубашки и штанов. Тянула, срывая. На вещах трещали нитки, но никто из двоих не обращал внимание на такие мелочи.

Как и Нила, Сезарио тоже горел. Сверкал ярким темно-фиолетовым, с примесью черного, пламенем. Как и с Тэем, и с Константом, и с Миаем, сливались не только тела. В едином порыве понять, принять и познать, сплетались и магии.

Ни сидящая на столе, в исступлении целующая мужчину, полностью обнаженная Нила, чьи ноги обвивали стройные бедра некроманта, ни упирающийся одной рукой в стол и поддерживающий другой рукой девушку, некромант, вбивавшийся в Нилу с такой страстью, словно это последний секс в его жизни, не заметили, что дверь в кухню открылась и тут же закрылась.

Да только свидетелем их любви стала не Дельфина, что в этот момент восседала на кресле в комнате, ожидая обещанный завтрак, и не Миай, что еще спал сном человека с чистой совестью. А зеленокожий полуорк, чей цвет щек в данный момент, казалось, даже отливал розовым румянцем.

Он сделал губы буквой «о» и вернулся обратно к Дельфине, совершенно сбитый с толку.

— Что-то случилось? — Дельфина, едва увидела Ткахта, что вошел в дверь с непонятным выражением лица, с встревоженным видом встала с кресла и подошла к нему.

Полуорк неловко усмехнулся. Ему, взрослому мужчине, не пристало вмешиваться в личные дела подчиненных, но то, что он знал и то, что увидел — не укладывалось в голове.

— Ты вроде как говорила, что Нила замужем за эльфом?

Дельфина тут же нахмурилась. С златогривым красавчиком она так и не успела перекинуться хоть парой слов. С общего собрания ее не выперли, и на том спасибо, но Ван сразу же обозначил, что ее задание — охрана Нилы. После чего Ткахт расслабился и больше не выглядел надутым сычом. Только потом, когда они почти до утра бродили по тихому сонному городу, выговаривал и за неугомонность, и за неумение подойти с вопросом, и за то, что она не хочет признавать тот факт, что ее появление в Фантэе связано с ним. Дельфина же продолжала упорствовать, что назначение ее и Миая связано с Нилой и с действиями сопротивления.

После собрания Ткахт не спускал с нее газ, а Тэй словно растворился в воздухе. То ли он ночевал в другом месте, то ли направился в подвал, где все еще томился не опрошенный толком пленник.

— Так оно и есть. — И внезапно девушка понятливо усмехнулась. — Ты хочешь сказать, что она сейчас с кем-то в кухне? Так ему и надо, засранцу хвостатому или даже, я бы сказала, двум засранцам.

— Ты ее не осуждаешь за измену? — Ткахт недоумевал. Он даже испытывал злость на целительницу, не понимая, как можно так свободно, не испытывая угрызений совести, изменять тому, союз с кем был благословлен Покровителями.

— Нет. Не осуждаю. И даже не пытайся меня переубедить. — Вскинула руку в жесте «стоп» Дельфина. — Может тебе и не понять в своей мужской твердолобости насколько по-сволочному поступили твои обожаемые дети леса. И их сопротивление не служит оправданием поступку. Если Нила сможет забыть и забыться, то почему бы и нет.

— Ну и чего мы так орем в такую срань раннюю? — В пылу спора Дельфина с Соовитом не заметили, что они в комнате уже не одни. Из спальни Нилы вышел, зевая и почесываясь в самых разных местах, Миай. Но надо отдать ему должное, вышел он все-таки в штанах.

— О! — Внезапно Дельфина осознала еще один факт, который и раньше ее подсознательно беспокоил, но на фоне всего произошедшего, она не придавала ему значения. — Ты тоже ночевал у Нилы?

Миай расплылся в такой улыбке, что стало все понятно и без слов.

— Можешь нас поздравить. — Сказал он, плюхнувшись в чуть ранее освобожденное Дельфиной кресло.

— Это с чем же? — Скрипучим от ярости голосом поинтересовался Ткахт.

Миай молча повернулся левой стороной, усиливая течение магии в предплечье. И оно сразу же засветилось татуировкой.

— О-о-о! — Возглас издала не только Дельфина, хриплый, не подлежащий идентификации, звук исторг из себя и Ткахт.

— И когда успели до Храма дойти? — Полюбопытствовала Дельфина, тыкая пальчиком татуировку. Вдруг подделка?

— Мы никуда и не шли. Сказали вслух, что не против соединить свои жизни и — вот, — Миай приподнял повыше предплечье.

— Все в сборе? — Нила, покачивая бедрами ничуть не хуже оборотницы, вошла в комнату. Следом за ней, придерживая ее за талию прошел Сезарио.

— Дельфина, — Нила обратилась к подруге, — это Сезарио, мой муж. — Сразу же поставила она все точки в вопросе.

— Три мужа? — Пораженный до глубины души, полуорк на всякий случай присел на краешек стула. Дельфина же широко улыбалась, словно все происходящее ее необычайно радовало.

— Четыре. — Скромно поправила ее Нила. — Но с четвертым я вас познакомлю чуть позже. А сейчас завтрак и…

— И нам на смену. — Продолжил за нее Миай. Он не спрашивал, чем планирует заняться Сезарио, поскольку ночью и так все было предельно четко оговорено.

Ткахт же, нахмурившись, смотрел магическим зрением на ученицу. Такой мощи он еще не видел никогда в своей жизни. Магия девушки едва держалась в рамках ауры, то и дело вырываясь из нее огненными языками, так и норовя уничтожить все на своем пути. Но, напротив, что было удивительно и противоречило всем магическим законам, никого не трогала.

Вблизи с Дельфиной магия Нилы текла аккуратно, проявляя уважение к чужому личному пространству. Рядом же с Миаем или Сезарио она обрушивалась на них и взлетала брызгами радости, едва навстречу ей вырывалась собственная магия мужчин. В такие моменты Ткахт видел, что все трое на секунду застывали и начинали глубже дышать, словно соприкосновение на уровне тонких материй вызывало немедленное желание прикасаться друг к другу и физически.

Соовит понимал, что такого рода взаимодействие выходит за рамки любого, принятого в Солейе союза. И не определишь сразу, повлияла ли специфическая аура первого мужа на Нилу и на остальных ее партнеров или нет? Если повлияла, то почему только на конкретных особей? И отчего именно на них? Чем они выделяются?

Ткахт внимательно посмотрел на мужчин, что согласованно и даже синхронно расставляли тарелки и чашки, помогая девушкам накрывать на стол.

«Поразительная слаженность» — С толикой зависти подумал Соовит. Боевые единицы с таким пониманием и взаимодействием были бы на вес золота.

Увлекшийся созерцанием Ткахт, не сразу заметил, что в ауре девушки мелькнул синий всплеск и пропал. Затем возник снова, расширяясь. Целитель отреагировал, приподнимаясь со стула и убирая руку, которой придерживал голову, от лица. В этот же момент задергались и ауры мужей Нилы, пытаясь «пощупать» магическую кляксу в районе головы девушки.

«А это что за хрень? — Соовит вскочил на ноги. — Неужели кто-то пытается влиять на расстоянии?»

— Нила, ты как себя чувствуешь? — Он бросился к целительнице. Та недовольно покосилась на мэтра, словно он отвлекал ее от важного разговора.

— Все хорошо.

— Тебя ничего не беспокоит, голова не болит? — Продолжал допытываться Соовит, пытаясь осмотреть девушку. Но едва он захотел просмотреть не поврежден ли чужим влиянием головной мозг девушки, как его оттуда выкинуло и впридачу ментально стукнуло по затылку напоследок.

— Мэтр, — устало вздохнула Нила. Сдерживая Миая за руку. Импульсивный оборотень уже бы и накинулся на мэтра с голыми руками. Более сдержанный Сезарио, только встал впереди девушки, прикрывая ее своим телом. — Ничего меня не беспокоит. Если будут проблемы, я сообщу, а пока что не стоит нервировать моих мужей. Сами видите, Ваша забота ни к чему хорошему не приведет.

И Ткахт, с лекарским интересом, но не со страхом в глазах, рассматривающий застывших перед Нилой, словно каменные изваяния, мужчин, отступил.

В ее же голове продолжало язвить ставшее привычным кошмарное видение.

«Может и его надо было прихватить в мужья? Ты посмотри, как встревожился.»

«Судя по всему, он рассматривал мою ауру, а ты на ней должен как-то проявляться, когда приходишь «поговорить».»

Голос задумчиво помолчал.

«Если так, тогда и твой эльф мог заметить мое присутствие.»

«Когда мы столкнулись в чайной?»

«Нет, когда ты к нему пришла астрально.»

«Почему я этого не помню? Да и не умею я астрально ходить.»

«Прийти к нему помог тебе я. А вот выходить правильно ты и правда не умеешь. И чему вас только учат?» — Вздохнул голос. — «Придется самому заниматься твоим образованием, как только появится возможность.»

«А сам то? Две тысячи лет в пространственном пузыре сидишь и никак не освободишься. Знаток магии.» — Обиженная за всю магическую школу Солейи фыркнула Нила.

«Для того, чтобы меня туда посадить понадобилась вся сила одной безумной богини, что успела позариться и на силу моей сестры, убив ее.» — С затаенной грустью произнес голос.

Ниле стало по-настоящему стыдно.

«Прости. Я не знала, что у тебя была сестра.» — И почему-то ей захотелось услышать историю этого загадочного мужчины. Почему все-таки он оказался там, где сейчас. Какие силы против него играют? И существуют ли еще они, эти силы? А вдруг это Дюжина орков?

«Ты все узнаешь, когда у нас будет больше времени.» — Тут же, в ответ на ее мысли, произнес мужчина. Нилу словно окутало нежностью и чужое присутствие в ее голове снова пропало, как и не было его вовсе.

А Нила так и осталась один на один с мучавшим ее вопросом: зачем она приходила к Тэю и что тогда между ними случилось?

«Кажется я забыла что-то действительно важное?» — С досадой подвела она итог разговору.

* * *

— Дельфина, сегодня без лавок, рынков и прочих мест, где можно что-то купить красивое, пахнущее или съедобное. — Раздраженно начала разговор Нила, едва завидев Дельфину, околачивающуюся около ворот лечебницы.

Миаю переставили смену и теперь он освобождался на несколько часов позже Нилы. Сегодня она даже пыталась остаться, чтобы хоть чем-то помочь в лечебнице и скоротать эти три часа хоть за мытьем полов вручную, но неумолимый Соовит быстренько отправил ее за дверь лечебницы, объясняя это тем, что рук и так достаточно, не стоит перетруждаться.

Нила прекрасно осознавала — сил у нее хоть отбавляй, хватит на пол лечебницы и еще останется. И закрадывалось смутное подозрение, что Соовит пытается сбагрить ее на руки Дельфине, чтобы та не влезла ни в какую авантюру. О той ночи, когда лиса отсутствовала дома, так ничего рассказано и не было. Дельфина уклончиво отвечала на все вопросы, из чего Нила сделала вывод, что одной прогулкой под луной ночь точно не ограничилась. Но о том, что было до предрассветной прогулки, Дельфина наотрез отказывалась говорить, ссылаясь на тайну личной жизни.