Поцелуй ветра [Белл Робинс] (fb2) читать онлайн

Белл Робинс Поцелуй ветра

Пролог

– Ох, Джесси, всему свой час, придет и к тебе любовь. В мечтах девушкам всегда мерещится или прекрасный принц, или дерзкий пират, или отважный ковбой… – говаривала в свое время, таинственно улыбаясь, бабушка. Девочка обожала беседы с этой доброй мудрой старушкой.

До конца своих дней седая, морщинистая, но сохранившая следы былой красоты Белла не изменяла любимым привычкам. Она курила длинные дамские сигареты, носила изящные шляпки, а по вечерам, раскачиваясь в старинном кресле-качалке из вишневого дерева и попивая ароматный херес, рассказывала внучкам о бурной молодости, о многочисленных поклонниках, танцах и романтических встречах.

Именно от бабушки Джесси впервые услышала и эту историю – о необыкновенной любви их дальней-предальней родственницы Джозефин и красавца-пирата Реджинальда Уилфреда, чей призрак будто бы по сей день разгуливает по ночам в дюнах. Старая Белла не уставала повторять чудесную сказку, а Джесси вновь и вновь с замиранием сердца внимала ее словам, каждый раз представляя себя на месте прелестной Джозефин.

– Бабушка, а ты когда-нибудь его видела? – замирая от волнения, спрашивала Джесси.

Белла многозначительно улыбалась, заговаривая о духе Реджинальда, при этом ее голос становился тихим и загадочным. Джесси в конце концов поняла, что по уши влюбилась в… призрака. Во всяком случае, она почему-то была уверена в том, что в жизни ей обязательно встретится красавец-пират. Ну, быть может, не обязательно пират. Где же теперь отыщешь такого? Но он непременно будет смелым и отважным, откроет ей чудесный, неизведанный мир, в который и увлечет за собой. На меньшее она просто не согласится…

1

Эмили Леннокс остановилась на минуту у зеркала и взглянула на свое отражение. Между выгнутых тонких бровей у нее опять залегла глубокая складка. Так всегда случалось, когда происходило что-нибудь страшное. Серо-голубые глаза, еще недавно светившиеся здоровым блеском, померкли, а лицо побледнело и осунулось.

Услышав звонок, Эмили поспешила к резной деревянной двери. Порыв теплого ветра, бесцеремонно ворвавшегося с улицы в прихожую, растрепал ее волосы, и она торопливо пригладила их ладонью.

Наверное, опять из полиции, подумалось ей, и сердце на мгновение замерло от волнения. Муж Эмили, Аллан Леннокс, пропал при непонятных обстоятельствах, и ее уже приглашали в полицейское управление округа, чтобы сообщить неприятное известие и задать ряд вопросов.

Но на пороге стоял молодой человек, совсем не похожий на следователя. Заплутавший турист, решила Эмили, оглядывая незнакомца: шорты цвета хаки, свободная футболка, лохматая рыжая шевелюра и фотоаппарат на ремне, свешивающийся с плеча. Парень уставился на нее поверх очков в массивной коричневой оправе.

Эмили не испугалась – чувство защищенности, несмотря на исчезновение супруга, никогда не покидало ее, ведь в их семье было четверо полицейских. Она лишь с сожалением подумала о том, что не сможет предложить этому человеку пройти в дом и передохнуть, если он пришел сюда именно с этой целью.

– Вы что-то хотели? – спросила Эмили.

Незнакомец прищурился.

– Мама, это же я, Тимоти!

От изумления женщина раскрыла рот.

– Я не узнала собственного сына! – воскликнула она и всплеснула руками.

Тимоти, в нетипичной для него одежде и сильно загоревший, походил сейчас на настоящего пирата.

– Генри сообщил мне об исчезновении папы, и я сразу заторопился к тебе.

Эмили прижала ладони к груди. Сын вошел в дом, обнял ее и поцеловал в щеку.

– Не переживай из-за того, что не узнала меня, – сказал он.

На протяжении вот уже нескольких лет парень работал оперативным сотрудником полиции.

– Открою тебе один секрет: это обычное явление. Меня никто сейчас не узнает.

Несмотря на печальные обстоятельства встречи, Эмили отступила на шаг и внимательно осмотрела сына. Их у нее было трое, и этот больше остальных походил на нее саму и по характеру, и по темпераменту.

– Не могу поверить, что под этим странным маскировочным облачением скрывается мой ребенок – красивый, стройный мужчина.

– Но это так, мама! – заверил он.

Парик, очки, контактные линзы и подушечки за щеками совершенно изменили его внешность. На самом деле он обладал волнистыми русыми волосами, цвет его глаз то и дело менялся, приобретая то серый, то голубой оттенок. Внушительная фигура – результат упорных занятий бодибилдингом – привлекала внимание женщин и вызывала зависть у мужчин.

– Вчера я завершил свое основное задание, – сообщил Тимоти. – Так получилось, что все утро пришлось торчать в местах наибольшего скопления туристов, выдавая себя за одного из них и являясь, таким образом, мишенью для орудовавших там карманников.

Эмили растроганно улыбнулась. При других обстоятельствах она от души посмеялась бы.

– Подумать только! Мой сын – профессиональная жертва. И сколько же раз тебя сегодня обворовали?

– Три, – ответил Тимоти. – Я арестовал всех троих.

– Молодец! – Эмили тяжело вздохнула. – Пошли, все остальные ждут во дворе за домом.

Тимоти проследовал за матерью по длинному холлу.

– Все? – переспросил он.

– Я имею в виду твоих братьев. Генри приехал первым. А Филип привез с собой девушку, с которой встречается. Это Дженифер Джексон, журналистка.

– Наверное, это она была с ним в кафе. Я видел их несколько дней назад.

Мать кивнула.

– Когда я позвонила Филипу, Дженифер находилась рядом с ним. – Эмили взяла Тимоти под руку. – Как я рада, что ты приехал, сынок!

– С папой все должно быть в порядке. – Его голос, ласковый и мужественный, подействовал на нее успокаивающе.

Дальняя часть холла была залита солнечным светом. Через застекленную дверь виднелись сочные листья деревьев. Эмили обожала ухаживать за садом.

– Не знаю, что могло случиться ним! – Она устало вздохнула. – Кстати, насколько я помню, ты собирался отправиться завтра в отпуск, так ведь?

– Верно. На остров Дрим.

– Это именно то место, где остановилась лодка. Там и произошел…

Тимоти понимал чувства матери. Ей даже не хотелось произносить вслух последнее слово «взрыв».

– Между прочим, отцу было известно, куда я намереваюсь поехать.

– Быть может, он хотел встретиться там с тобой? – Голос Эмили дрогнул. – Ты уверен в том, что он не сообщал тебе, зачем едет туда? Или с кем? По какому поводу?

– Уверен, – ответил сын.

Аллан Леннокс начал службу в качестве оперативного работника, специализировался по разбойным бандам и уже в молодые годы повидал немало мерзости. Затем был переведен в управление. Уголовными делами он больше не занимался, поэтому никто не мог понять, что заставило его отправиться к тому острову. Лодка, на которой Аллан приплыл туда, взорвалась. А что случилось с ним самим, для всех оставалось загадкой.

– Если бы отцу понадобилась помощь, то он обратился бы к Генри или Филипу, – размышлял вслух Тимоти. Мать смотрела на него взволнованным, понимающим, любящим взглядом. – Я сделаю все, что в моих силах, обещаю тебе, мама. Ведь у меня есть целый месяц.

– А как же твой отпуск?.. – растерянно пробормотала Эмили.

Тимоти всегда с нетерпением ждал этого момента – возможности отдохнуть. Он уезжал на отдаленные пляжи, регистрировался в отеле под вымышленным именем, и только мать знала, как его можно разыскать. Раз в год, во время отпуска, ее сын мог позволить себе посвятить все свое время любимым занятиям, чуждым подавляющему большинству офицеров полиции, – чтению книг, живописи, написанию очерков, а иногда, если выдавалась такая возможность, и приготовлению изысканных блюд. За все эти пристрастия отец когда-то называл его девчонкой. Нельзя сказать, что Аллан не любил своего среднего сына, просто он был большим приверженцем мужественности и считал, что подобные увлечения выходят за допустимые рамки этого понятия.

– Мой отпуск? О чем ты говоришь, мама! Это сейчас не так важно, – заверил Тимоти, ласково касаясь ладонью ее плеча. – Сейчас мне все равно не до отдыха. Пойдем, послушаем, что удалось выяснить Генри.

Он сразу почувствовал, усаживаясь вместе с Эмили за круглый столик в тени развесистого дуба, что брат ничем их не сможет порадовать. Генри был самым старшим из них. Сейчас, сложив руки за спиной, он задумчиво расхаживал по выложенной камнем дорожке. Филип, не успев переодеться после дежурства, приехал к матери прямо в униформе, на Генри же был отлично сшитый костюм. Старший и младший братья, являлись точными копиями отца, унаследовав от него светло-каштановые волосы и глаза цвета виски. Тимоти и внешне все-таки больше походил на мать…

– Мой босс, Флориан, задержал написанную мною статью о вашей семье. Планировалось опубликовать ее в завтрашнем выпуске «Сити кроникал»! – воскликнула Дженифер. Ее синие глаза возмущенно поблескивали, легкий ветер трепал, то и дело смахивая на лицо, светлые волосы. – Флориан заявил, что не собирается это печатать, пока не убедится в том, что… мистер Леннокс не натворил ничего противозаконного. – Она негодующе покачала головой. – Просто невероятно! Именно сейчас ваши имена должны появиться на страницах газет. Мы обязаны выяснить, что там произошло! – Тимоти прищурился, внимательнее приглядываясь к подружке своего брата. Вместе с новостью об исчезновении Аллана, ему сообщили, что Филипу и Дженифер удалось кое-что распутать. По всей вероятности, во время совместного выполнения задания они и увлеклись друг другом. Несмотря на отвратительное настроение и тревогу за отца, Тимоти искренне радовался за младшего брата.

– А о чем эта статья? – поинтересовался он.

– На протяжении двух последних недель Дженифер каждый день выходила со мной на службу как напарник. Ну и у нас появились кое-какие результаты… – сказал Филип. – А эта статья – что-то вроде описания одного дня из жизни полицейского. Уже сегодня вечером ее должны были напечатать.

– Да, припоминаю. – Тимоти кивнул. – Ты что-то рассказывал мне об этом.

– Я как раз заканчивала работать над этой статьей, когда позвонила Эмили, – добавила Дженифер и, сделав паузу, взглянула в глаза миссис Леннокс. – Вы уж простите меня за то, что приехала к вам в таком ужасном настроении.

Тимоти не очень интересовало, что произошло между женщинами, гораздо важнее сейчас было выяснить как можно больше подробностей об исчезновении отца.

– Кто-то распустил грязные слухи, так, что ли? – спросил он у Филипа.

– Да вот, представь себе. – Тот кивнул, поднялся с места и, встав позади Дженифер, принялся массировать ей плечи. – Болтают, будто папа похитил деньги.

– Все это просто нелепо! – воскликнула Эмили. – Из окружного управления даже не соизволили прислать кого-нибудь, чтобы сообщить мне о случившемся. А позвонили и вызвали меня… Отец прослужил в полиции тридцать три года! Никогда монеты лишней ни с кого не взял! Я вынуждена была сегодня сама тащиться в такую даль, чтобы узнать о том…

Тимоти взял руку матери.

– Успокойся, мама. Все будет хорошо.

Генри выглядел озадаченным. Глубоко засунув руки в карманы брюк, он прислонился к высокому дубу. На коре дерева виднелись отметины, – в детстве братья замеряли, таким образом, свой рост. Теперь, будучи уже тридцатишестилетним, Генри, как гигант, возвышался над былыми метками.

– Сотрудница из департамента по расследованию внутренних дел занялась этим вопросом.

Тимоти негромко выругался.

– Марион Хаткинс?

– Она самая, – ответил Генри. – По ее словам, из Фонда добровольных пожертвований граждан исчез миллион долларов. Миссис Хаткинс организовала группу и отправилась на остров Дрим, чтобы спуститься на дно и осмотреть то, что осталось от взорвавшейся лодки.

– Неужели они верят, что ваш отец способен украсть общественные деньги? После стольких лет безупречной службы? – недоуменно пробормотала Эмили.

Лицо Генри еще больше помрачнело.

– Не хотел говорить вам об этом, но должен… У них имеются неопровержимые факты. В это время в банке как раз подключили экспериментальную систему слежения… Одним словом, на полученных фотоснимках запечатлен именно тот момент, когда отец забирает деньги.

Эмили остолбенела от ужаса.

– Отец забирает деньги?

Генри выдержал паузу, затем продолжил:

– Сумма, скажу я вам, немалая – миллион… – Эмили не верила собственным ушам.

– Миллион долларов?.. Общественных денег?.. И в банке ему их так просто отдали? Нет, произошло явное недоразумение. Не верю, этого быть не может…

– Он работает со счетами, поэтому знает точные цифры. Да, забрал деньги и положил их в два кожаных чемоданчика.

– Аллан положил деньги в чемоданы? – Эмили вытаращила глаза. – Это невозможно! Он офицер полиции и не мог не понимать, что вызовет тем самым кучу подозрений.

– На фото все выглядит именно так. – Генри тяжело вздохнул.

У матери задрожали губы.

– А что, если Аллан уже мертв? – прошептала она.

– О чем ты? – ласково проворчал Тимоти. – Папа слишком сильный и выносливый человек, чтобы так просто и так быстро умереть.

– Я с тобой согласен, – поддержал брата Филип.

– Мы все обязательно выясним, – уверенным тоном, желая успокоить мать, сказал Генри.

– Ничего не понимаю, – вновь подключилась к разговору Дженифер. – Аллан служит в управлении и даже не расследует сейчас никаких дел. Вот только если… если он наткнулся на что-то секретное, что-нибудь незаконное…

– Например? – спросил Тимоти, задумчиво поднимая бровь.

Филип пожал плечами.

– Даже если отцу удалось случайно получить какую-то информацию, допустим, о неких денежных махинациях, тогда зачем ему понадобилось самому брать деньги из банка? – принялся размышлять вслух Тимоти. – Все это весьма странно. Быть может, он знал, что его снимают? А что, если у него возникла необходимость разыграть эту сцену?

Генри развел руками.

– Вопросы хорошие, Тимоти. Но мы не имеем пока ни малейшей зацепки. Известно только то, что отец отправился на остров Дрим на лодке под названием «Хоуп» из яхт-клуба Джексонвилла.

Тимоти воспроизвел в памяти длинный тротуар, тянущийся вдоль парка Гринвуд, заканчивающийся у здания филармонии.

– Это на Уэст-роуд, – пробормотал он, представляя выходящего из здания управления отца. Чтобы попасть в яхт-клуб, ему необходимо было пройти мимо Гринвуда и пересечь Центральный проспект.

– Местечко приличное. Даже такие политические тузы, как Вильям Брайс и Оскар Стивенсон, ставят туда свои лодки. А кто владелец той, которую позаимствовал отец?

– Она зарегистрирована под вымышленным именем, – ответил Генри. – Я продолжаю заниматься этим вопросом.

– Мы обязаны распутать эту историю, – Тимоти покачал головой.

– Только бы он был жив! – взмолилась Эмили.

Все замолчали. Тимоти уставился в густую зелень деревьев и через минуту, глубоко задумавшись, уже видел перед собой лишь расплывчатое зеленое пятно. В таких случаях оживает воображение. Оно, будто готовясь взлететь, расправляет тонкие, прозрачные, как у стрекозы, крылья. Вот по невидимым его каналам он перенесся на много лет назад и отчетливо услышал голос отца: «Ну что ж, придется заняться тобой. Надо сделать из тебя мужчину. А не то, когда поступишь на службу в полицию, все станут смеяться над моим сыном и называть его бабой».

Отцу не стоило беспокоиться. Тимоти и сам справился с этой задачей. Теперь средний сын Аллана был настоящим мужчиной. У него на руке красовался уродливый шрам – вечное напоминание о драке на ножах. Он являлся обладателем черного пояса по карате, показывал лучшие результаты в тренировочных стрельбах и считался одним из самых отважных и смелых среди офицеров. Его хвалили начальники и уважали сослуживцы. Тем не менее душа Тимоти оставалась тонкой и чувствительной. Он один из трех братьев замечал и помнил все переживания и муки матери.

Сколько раз она, всю свою жизнь посвятившая семье и дому и всегда старавшаяся сделать жизнь сыновей и мужа уютнее и краше, замирала от ужаса, услышав новость об убийстве очередного полицейского. Чего стоили ей мучительные часы, а иногда и сутки, ожидания, пока выяснялось, что погибший отнюдь не Аллан Леннокс!..

Вероятнее всего, Дженифер права, подумал Тимоти, отец, похоже, что-то разузнал. И решил сам отправиться на поиски преступника.

Ему вдруг вспомнилось, как всего лишь несколько недель назад мать собрала их всех троих именно в этом саду совершенно по другому поводу. Она приобрела лотерейные билеты – по одному на каждого из детей и билет себе. «Послушайте, у меня хорошие предчувствия. Думаю, что один из этих билетов обязательно выиграет. Если удача улыбнется кому-то из вас, то, надеюсь, счастливчик поделится своей суммой с остальными братьями. Если же выигрыш придется на мой билет, я разделю его поровну между вами троими. Но есть одно условие…» Всегда мечтавшая видеть детей в удачном браке, Эмили затеяла нечто невообразимое: решила, что если все они в течение трех месяцев женятся, то тогда она поделит между ними свой выигрыш. В противном случае отдаст деньги станции исследования дикой природы на индонезийском острове Флорес.

Как замечательно мама тогда выглядела! – подумал Тимоти. Вместо строгого скучного костюма, в котором она ходила сегодня в управление, на ней был черный жилет, украшенный маленькими блестящими ромбиками по краям, и яркая блузка.

Тимоти отчетливо помнил тот день. Когда братья остались одни, Филип воскликнул, сияя от радости:

– Да, а вдруг действительно повезет? Пятнадцать миллионов! По пять миллионов каждому!

Генри покачал головой.

– Ха! Выиграть такую сумму – это все равно что сплясать на собственном затылке.

– А вдруг? Но что за странные условия: если мы не найдем жен за три месяца, то она отдаст деньги в помощь лемурам и летучим собакам, – сказал Филип.

– И птицам-фрегатам… – мечтательно пробормотал Тимоти.

Он вырос на рассказах о загадочных вулканических островах, где природа по сей день оставалась почти нетронутой и жизнь развивалась по удивительным, своеобразным законам. Истории о саваннах, поросших травой иланг-иланг, диких котах и древесных кенгуру до сих пор будоражили его воображение и пробуждали в нем множество фантазий. Ему даже не жалко было бы тут же отдать свою долю на изучение далеких островов. Тем более что для него представлялось невозможным найти жену всего за три месяца. Или даже не жену…

Тимоти всегда рассматривал регистрацию отношений между мужчиной и женщиной как ненужную формальность. Сам являясь офицером полиции, молодой человек тем не менее был романтиком и считал, что истинные чувства не могут укладываться в рамки обычной юридической сделки. В душе он ждал встречи с прекрасной незнакомкой, которая наполнила бы его жизнь поэзией и таинственностью и подарила бы любовь и нескончаемую страсть… Но сейчас мечты и романтика отходили на второй план. Необходимо было найти Аллана, выяснить, что произошло, отправиться на остров Дрим именно с этими намерениями. Поиски любви откладывались до лучших времен.

Тимоти уже заказал по телефону небольшой домик на острове, представившись при этом неким Бертом Сайресом. И леди с сексуальным голосом по имени Джесси Джеймс любезно рассказала ему, что его временное жилище с окнами на океан располагается в стороне от проходящей недалеко главной дороги, что оно находится в безлюдной части острова и окружено потрясающей красоты дюнами.

И чего я так нежно ворковал с этой Джесси? – подумал вдруг Тимоти и, удивившись пришедшему в голову странному вопросу, пожал плечами. Какая, собственно, разница?

– Мама, если отец на острове, то я непременно найду его. Я постараюсь как можно скорее освободиться и сразу поеду туда, мне нужно лишь уладить кое-какие дела. Только не волнуйся, пожалуйста. И не сомневайся в его честности. – Он погладил мать по руке.

– Джесси? Бетти? Вы уже дома? Я хочу поговорить с вами!

Джесси подала голос, извещая младшую сестру о том, что готова выслушать ее, и отодвинула в сторону стул, на спинку которого повесила белоснежный идеально отглаженный костюм. В этом наряде она собиралась пойти на встречу с одним из клиентов, Бертом Сайресом.

– Я здесь! – еще раз откликнулась Джесси, поворачивая голову к стеклянной двери. – Бетти тоже только что пришла.

– Да-да, я уже тут… Знаю, сегодня я должна была приготовить завтрак. Извините, у меня просто не хватило времени! – воскликнула, влетев в кухню, Бетти и уселась за стол. – Спасибо, что выручила. Мне показалось, у Мэгги расстроенный голос. Что-то случилось?

– Понятия не имею, – ответила Джесси, с удовольствием отправляя в рот последний кусочек своего любимого лакомства – ржаного хлеба с миндальным маслом.

В это мгновение стеклянная дверь с шумом распахнулась, и в кухню быстро вошла Мэг. Сняв с плеча тяжелую сумку почтальона, она поставила ее на обеденный стол.

– На кого ты похожа! – Джесси уставилась на залитые желтой липкой жидкостью полосатую рубашку и серые шорты – форму почтового служащего, в которую была облачена Мэг. Потом медленно перевела взгляд на бутылку из-под лимонада в ее руке. – Очень интересно, что с тобой случилось на этот раз! – воскликнула она. – А то ведь мы едва пришли в себя после разбитой витрины в ларьке.

Не обращая внимания на беззлобное замечание сестры, Мэг отставила в сторону пустую бутылку, села за стол, схватила с блюда оставшийся сандвич и принялась торопливо жевать.

– Девочки, спасибо за завтрак. У меня всего несколько минут, надо еще успеть переодеться.

Три сестры от одних и тех же родителей были на удивление разными. Их объединяло, пожалуй, одно – светло-каштановые волосы с особым, золотисто-медовым оттенком. У Джесси они роскошными волнами спадали на плечи. Обладательница точеной фигуры, она предпочитала носить прямые юбки из практичной ткани. Сегодняшний белый костюм являлся исключением. Беседы с Бертом Сайресом по телефону почему-то произвели на нее сильное впечатление, и она непременно хотела ему понравиться.

Средняя сестра, Бетти, владелица небольшого магазинчика, предпочитала полудлинную стрижку. Она на протяжении вот уже нескольких лет надевала только бикини или короткие платьица на бретельках, не признавая из одежды ничего другого.

Мэг, самая младшая, обожала серфинг, поэтому всегда была сильно загоревшей и стригла свои прекрасные волосы совсем коротко, особенно на висках, – для меньшей сопротивляемости при скольжении по волнам, как утверждала она сама.

Быстро расправившись с сандвичем, Мэг отодвинула в сторону пустую тарелку.

– А теперь я кое-что расскажу вам. Вы не поверите!

– Судя по твоему виду, можно прийти к одному выводу: тебя уволили! – высказала предположение Бетти.

– По крайней мере, объявили строгий выговор и сделали предупреждение, – поддержала ее Джесси, обеспокоенно нахмурив брови. – Ты хоть попробовала этот лимонад, Мэг?

– Отпила совсем немного, – призналась младшая сестра. – В то самое мгновение, когда я открыла бутылку и поднесла ее ко рту, пес Питера Брайтмана, этот черный сумасшедший доберман, вдруг начал лаять и рванулся ко мне. Я, естественно, побежала от него. – Мэг развела руками. – Пришлось на бегу засунуть бутылку в сумку. Вот так все и вышло, лимонад вылился… Но это, думаю, не так уж и страшно. – Она вытащила из сумки конверт, теперь наполовину зеленовато-желтого цвета, и сестры уставились на него широко раскрытыми глазами. Клей размок, и Мэг, желая спасти письмо, с легкостью вскрыла конверт и вынула оттуда истекающий газированной водой пополам с чернилами сложенный вчетверо лист бумаги.

Джесси шумно вздохнула.

– Надеюсь, ты не собираешься читать чужие письма?

– Это вынужденная необходимость! – Мэг сняла с себя рубашку, развернула лист и протерла его рукавом, смахивая с краев липкие капли и окончательно размазывая то, что еще отдаленно напоминало буквы. – Кто-то на острове выиграл в лотерею! – воскликнула она, пробежав глазами по последним уцелевшим строчкам.

– В лотерею? – недоверчиво переспросила Джесси. – Какую лотерею?

– Думаю, джексонвиллскую, – пояснила Мэг, ошеломленно качая головой. – Выигрыш невероятный. Пятнадцать миллионов долларов!

– Пятнадцать миллионов! – Глаза Бетти, казалось, готовы выскочить из орбит.

Мэг медленно кивнула.

– Ну и повезло же кому-то! И проживает счастливчик где-то у нас, на острове Дрим.

Бетти присвистнула.

– Выдалась неделька! Столько событий сразу.

– Да уж! – Джесси взглянула на улицу через стеклянную дверь. На берегу стояла толпа зевак, окружившая представителей местной и Джэксонвиллской полиции. Сегодня рано утром из Джексонвилла приехала специальная команда для изучения затонувших останков взорвавшейся лодки. Джесси видела, как полыхала тогда эта посудина, поэтому позже ее замучили расспросами. А сегодня утром она пережила еще одно из ряда вон выходившее событие: приблизительно час назад из воды извлекли кусок обшивки с надписью «Хоуп»… То есть взорвавшаяся и затонувшая лодка называлась точно так же, как и корабль, на котором, согласно легенде, плавал пират Реджинальд Уилфред, повстречавший когда-то их родственницу, а именно Джозефин Джеймс. В первый момент Джесси очень удивилась, а потом забеспокоилась.

Что может означать столь странное совпадение? – думала она. Этот вопрос не давал ей покоя все утро.

– Так кто же все-таки выиграл? – взволнованно спросила Бетти.

– В том-то все и дело… – пробормотала Мэг. – Я не знаю. Фамилию, да и само письмо размыло лимонадом. Вот, осталось всего несколько строчек, из которых можно понять, что выигрыш достанется какому-то там Ти… при соблюдении каких-то известных условий.

Джесси не слышала, о чем разговаривали сестры. Она погрузилась в свои мысли и смотрела сейчас туда, где на высоком утесе над океаном красовалось старинное здание из необожженного кирпича – замок Уилфред. С любой точки острова можно было увидеть эту величественную постройку, являвшуюся частью поместья. Хозяева в нем менялись часто. Однажды оно принадлежало даже одному из президентов, но никто не задерживался здесь надолго. Для Джесси это служило только лишним подтверждением рассказов о том, что в замок время от времени наведывается дух покойного Реджинальда.

Она частенько любовалась зданием, а романтические истории о его былом владельце вновь и вновь будоражили ее кровь. Ей, агенту по аренде и продаже недвижимости, хотелось найти для имения подходящего, достойного покупателя. И причина тут была не только в приличной прибыли, которую могла бы принести подобная сделка. Новый хозяин, по представлению Джесси, мог бы превратить это чудесное место в зону летнего отдыха. Сейчас все ее мысли крутились вокруг обладателя выигрыша…

– Я направлялась к Питеру Брайтману, – сказала Мэг.

И Джесси, отвлекаясь от собственных мыслей, повернула к ней голову.

– Сортировщики всегда раскладывают почту по порядку, следовательно, можно предположить, что в лотерею выиграл именно Брайтман. – Она скривила губы, воспроизводя в памяти чудаковатого писателя, автора ужастиков, жившего в старом доме у самого океана. – Даже не хочется верить, что этот тип выиграл такие сумасшедшие деньги. Он какой-то странный.

– Но достаточно симпатичный, – заметила Бетти. – Хотя при чем здесь какой-то «Ти…»?

Мэг лишь недоуменно пожала плечами.

– Во всяком случае, вы должны помочь мне разглядеть адрес. Может, у вас получится. А не то меня уволят…

Джесси подсела к сестрам, и все трое принялись рассматривать размытые строчки на конверте.

– Все, что я вижу, так это слово «мистер»… – пробормотала Мэг.

Бетти усмехнулась.

– По-видимому, счастливчик все-таки мужчина.

– Наверняка женатый и с кучей детишек! – проворчала Мэг. – Нам надеяться не на что.

Если не принимать в расчет приезжих, то достойных мужчин среди населения острова просто не было. Большинство представителей сильного пола составляли здесь моряки-пенсионеры да престарелые богачи. Заводить романы с туристами сестрам Джеймс уже порядком поднадоело. Такие отношения быстро заканчивались и никогда не обещали ничего серьезного.

– Пятнадцать миллионов, – мечтательно прошептала Джесси и представила на мгновение, в какой замечательный отель можно было бы превратить замок Уилфред.

– Что, если эти деньги выиграл Питер Брайтман?.. – задумчиво произнесла Мэг. – А ты знаешь, Бетти, он, в общем-то, не так уж и плох.

Джесси нахмурилась.

– А ты не спросила у него самого об этой лотерее?

Мэг фыркнула.

– Ты что, шутишь? Брайтман бы мне голову оторвал, узнав, что я пролила на его письмо лимонад. Когда я нечаянно порвала страницу его рукописи, он пришел в бешенство. До сих пор припоминает мне это. А название-то у этой книги было просто мерзкое – «Кровососы»! Кто станет читать такое?

– Ты, – спокойно ответила Джесси. Щеки Мэг вспыхнули. Она предпочитала никому не рассказывать о своей увлеченности жуткими романами Брайтмана. Но от сестер трудно было что-нибудь утаить.

– Короче, я ничего у него не спрашивала. Не хватало только, чтобы он тут же нажаловался моему боссу и меня уволили со службы, – обиженным тоном ответила Мэг.

– Можно отправить письмо обратно. Найти в адресной книге телефон и адрес Комитета по проведению лотерей. Там разберутся, кто победитель, – предложила Джесси.

Мэг покачала головой.

– Это не выход. Во-первых, существуют установленные сроки доставки корреспонденции, их нельзя нарушать. А во-вторых, я сомневаюсь, что это письмо было из такого комитета. По-моему, оно отправлено частным лицом… А если даже и из комитета, то мы ничего не узнаем, поскольку финансовая информация всегда держится под большим секретом. – Бетти кивнула.

– Верно. Хотя, если выигравший согласен, ему закатывают грандиозное шоу. Это же в интересах устроителей лотерей.

– Ситуация ужасная, – задумчиво сказала Джесси.

Как все интересно в жизни, подумала она. Столь незначительное событие, приключившееся сегодня с Мэг, может запросто лишить человека пятнадцати миллионов…

– А что, если деньги выиграл какой-нибудь турист? – предположила Бетти.

Джесси задумалась.

– Нет, – ответила она наконец. – Туристы обычно не переправляют свою почту в места отдыха. А просят кого-нибудь из знакомых, чтобы те в их отсутствие забирали из почтового ящика письма и газеты. Кроме того, в настоящий момент на острове находится не так много отдыхающих. – Являясь агентом по недвижимости и подрабатывая иногда экскурсоводом, Джесси всегда обладала информацией о количестве приезжавших туристов. – Бетти, ты состоишь в городском совете! – неожиданно оживленно воскликнула она. – Тебе поручено провести завтрашнюю летнюю встречу с гостями города. Половина местного населения тоже придет. Сообщи людям, что письмо у нас… Скажи, к примеру, что я нашла его на улице.

– А если хозяин выигрыша не отыщется, тогда повесим его «У Сэма» на доске объявлений. – Мэг с облегчением вздохнула. – Да, так и поступим. Нет, вы можете себе представить, что кто-то выиграл целых пятнадцать миллионов!

Остров Дрим никогда не принадлежал семейству Джеймсов. Тем не менее с того самого момента, когда Роджер Джеймс приехал сюда и построил дом, в котором сейчас жили сестры, все последующие поколения их рода чувствовали, что несут ответственность за этот легендарный кусочек суши и его население. Согласно преданию, Реджинальд Уилфред проклял когда-то это место за то, что Джозефин Джеймс не вышла за него замуж. Если случалось что-нибудь страшное или неприятное, то Джеймсы поневоле считали себя виноватыми.

Мэг и Бетти возбужденно болтали; прикидывая, кто из их знакомых может играть в лотерею. Но Джесси вновь отвлеклась и подумала о том счастливом дне, когда замок Уилфред превратится в отель. Потом, вдруг очнувшись от приятных фантазий, взглянула на часы и вскрикнула:

– О Господи! Я чуть не забыла о назначенной встрече с Бертом Сайресом.

Она схватила костюм, висевший на спинке стула, вышла в спальню, чтобы переодеться, и быстро вернулась, уже готовая к встрече и переговорам.

– Сайрес? – спросила Бетти. – Это тот самый турист, который собирается снять Коттедж Блюз?

Один из коттеджей на побережье, пустовавших сейчас, назывался Коттедж Блюз. Его назвали так в память об Элвине Маккерсоне, композиторе и поэте, именно здесь сочинившем свой знаменитый блюз «Поцелуй ветра».

Приостановившись у стеклянной двери, Джесси кивнула в ответ и еще раз взглянула на величественный замок. По ее губам скользнула мечтательная улыбка.

– Кем бы ни оказался обладатель выигрыша, он непременно должен купить замок Уилфред! – воскликнула она.

– Размечталась! – иронично заметила Мэг. – Скажи еще, что ты обязательно выйдешь за этого везунчика замуж и сама совершишь эту покупку. – Она усмехнулась. – Но в таком случае советую тебе не надоедать своему супругу рассказами о таинственном красавце-любовнике, дух которого бродит ночью в дюнах.

– Вам не кажется странным то, что взорвавшаяся лодка тоже называлась «Хоуп»? – пробормотала Джесси, не обращая внимания на язвительные слова Мэг.

– Взрыв – плохой знак, – заметила Бетти.

– Я так не считаю, – возразила Мэг, глядя через дверь в сторону океана. – Произошла какая-то поломка, вот и все.

Джесси вновь погрузилась в мечты. Воображение отчетливо нарисовало перед ее глазами старинный корабль. Вот по палубе грациозно вышагивает Джозефин. На плече у нее зонтик от солнца, прохладный морской ветер развевает локоны, играет с мягким шелком пышных юбок.

Согласно семейной легенде, красавица Джозефин направлялась в Тампу на судне под названием «Хоуп», чтобы навестить дальних родственников. Молодая и привлекательная, она мечтала о развлечениях и поклонниках. Корабль захватили пираты. Тогда-то дерзкий Реджинальд и увидел впервые эту женщину. Он не ограбил ее. Русоволосый красавец в кожаных бриджах и белой шелковой рубашке с кружевными манжетами лишь похитил ее сердце.

Двенадцать лет спустя на остров приехал таинственный незнакомец. Он поселился здесь и построил замок Уилфред. Утверждали, будто этот человек и был тем самым пиратом…

– Джесси?

Услышав голос Мэг, Джесси вздрогнула.

– Что?

– Берт Сайрес, – напомнила Бетти.

– Действительно, – рассеянно пробормотала Джесси и вышла из дома.

По пути к Коттедж Блюз она все еще пребывала в сладких фантазиях, воображая, что идет не на встречу с клиентом, а в дюны. Еще несколько минут, и страстные объятия светловолосого красавца-любовника заставят ее забыть о реальности, унесут в мир блаженства и нескончаемой радости…

Она покачала головой, отгоняя навязчивые грезы, и, уже вернувшись мысленно к обычным делам, подумала, что хорошо было бы, если б Берт Сайрес оказался вдруг симпатичным парнем.

2

– Это гостиная. – Джесси прошлась по просторной светлой комнате, негромко цокая по паркету каблуками белых босоножек, обвела взглядом обитые клетчатой тканью диван и два глубоких кресла и посмотрела из окна на океан. – Простите меня, пожалуйста. Утром я приходила сюда, принесла фрукты, но совсем забыла включить вентилятор.

Тимоти пожал плечами. Ему уже удалось не только распаковать и разложить вещи, но и обойти весь коттедж без посторонней помощи. Однако включить вентилятор он тоже почему-то не догадался. Что же касается Джесси Джеймс, то славная девушка понравилась ему сразу же. Она оказалась даже более обаятельной, чем он предполагал. Для него самым неприятным в их знакомстве было лишь то, что ему пришлось предстать перед ней все в том же маскировочном костюме, поэтому обворожительная агентша совсем не заинтересовалась им, даже наоборот… Он заметил, как в первое мгновение в ее глазах отразилось полное разочарование.

– Пустяки, не беспокойтесь, – добродушно сказал он. – Включим вентилятор сейчас, и вскоре здесь станет прохладно.

Когда осмотр коттеджа был завершен, Тимоти прошел в кухню, налил апельсиновый сок в два бокала со льдом и предложил один из них Джесси.

– Спасибо, мистер Сайрес, – поблагодарила она.

– У меня к вам небольшая просьба. – Тимоти отпил из бокала и почувствовал приятную, ободряющую прохладу. – Называйте меня Берт.

– Берт, – повторила Джесси и кивнула. Последовало молчание. Едва знакомые, оба они как-то неожиданно залюбовались яркими игривыми бликами солнца на темной поверхности океана. Уже через несколько часов небо на горизонте окрасится в нежно-розовые и лавандовые тона, а потом солнце исчезнет, растворится в сумерках, думал Тимоти. У берега плескались зеленые, точно такого же цвета, как глаза Джесси, волны, то и дело выбрасывая на мокрый песок гладкие камушки, красивые раковины и раков.

Он повернул голову и, взглянув через боковое окно на невероятной высоты дюны, решил, что обязательно должен изучить окрестности.

Джесси перехватила его взгляд.

– Эти дюны потрясающие, правда?

– Да… – согласился Тимоти. – Просто роскошные.

– Тут они достигают футов пятнадцати. Территория здесь закрыта, мы хотим сохранить это чудо природы, – стала подробно расписывать она гостю местные достопримечательности. – Большинство туристов обычно располагаются в южной стороне, местные жители сюда тоже почти не заглядывают. Так что, если вы будете осторожны, можете там погулять.

Тимоти усмехнулся.

– Хотите, чтобы в первый же день отпуска я угодил в лапы полицейских за нарушение установленного порядка?

Джесси рассмеялась.

– Да уж, штраф придется заплатить огромный! Впрочем, я шучу. Открою вам маленькую тайну: эта территория не охраняется. Все требования сводятся к тому, чтобы здесь не мусорили и не разрушали песчаные насыпи. И еще – сюда нельзя приводить детей.

Тимоти улыбнулся.

– Значит, закатывать шумные вечеринки запрещается?

– Почему же? Можно, но с одним условием: меня вы тоже обязаны будете приглашать. – Джесси подмигнула клиенту и отпила сок. – Если говорить серьезно, здесь вы не встретите ни души. Наслаждайтесь тишиной и покоем. Вам понравился коттедж?

– Отличный домик!

Ему действительно все идеально подошло бы, будь он на самом деле обычным туристом. К тому же его приезд на остров был омрачен столкновением с Марион Хаткинс, офицером из отдела, занимающегося внутренними расследованиями. Сегодня утром, приехав на остров, Тимоти сразу направился на место взрыва, надеясь услышать какие-нибудь новости об отце. Но находившаяся там коллега Хаткинс с командой в категоричной форме заявила, что родственники главного подозреваемого не должны участвовать в разбирательстве, и пригрозила написать на него рапорт, когда он попытался возражать.

Оставив затею действовать открыто, Тимоти переоделся в свой обычный маскировочный костюм и вновь появился на месте происшествия под видом любопытного туриста, благо праздная публика толпилась там с утра, наблюдая за работой подводников. У Марион Хаткинс, по всей вероятности, не возникло ни малейшего подозрения, когда Тимоти опять обратился к ней с расспросами. От нее-то он и узнал, что Джесси Джеймс видела, как взорвалась лодка, и решил, что должен поближе познакомиться с этой особой. Нещадно палило солнце, и голова под париком жутко чесалась.

Тимоти вздохнул. Когда Джесси показывала ему комнаты, он как будто между делом задал ей несколько вопросов о несчастном случае. Ничего нового узнать не удалось, все, что она рассказала ему, молодой человек уже слышал сегодня утром от полицейских. В тот день Джесси проснулась от звука взрыва, подбежала к окну и увидела пылающую и тонущую лодку. При этом не вся посудина была объята огнем, а лишь ее корма. Поэтому тот, кто находился в лодке, вполне имел шансы на спасение. Хотя Джесси никого не заметила.

Возможно, она упускает какие-то детали, те, что откладываются обычно в подсознании, нужно заняться изучением того, что у нее в подкорке, подумал Тимоти.

Заняться изучением ее тела он бы тоже не отказался.

В коттедже стояла жуткая духота. Едва начав показывать Тимоти помещение, Джесси раскраснелась и сняла пиджак. Легкая шелковая блузочка, ослепительно белая на фоне золотистой кожи, соблазнительно облегала ее высокую полную грудь. Он, следуя за девушкой по коттеджу, несколько раз ловил себя на том, что с невероятным интересом рассматривает симпатичного агента, сосредотачивая внимание то на ее изящной талии, то на благородных тонких руках, то на округлых бедрах. Черт возьми, на этом острове, похоже, все создано для наслаждения, подумалось ему.

Она улыбнулась.

– Я рада, что вам здесь понравилось.

Тимоти же отнюдь не восхищался вынужденной необходимостью расхаживать перед ней в нелепом костюме, специально разработанном для него особым отделом. На нее совершенно не произвели впечатления рыжий взлохмаченный парик, наполовину скрывавший его высокий лоб, надутые щеки и очки в толстой коричневой оправе. Но сейчас, когда на острове работала команда вездесущей Марион Хаткинс, решительно настроенной против Аллана, у него просто не было другого выхода.

Предварительный разговор с Джесси по телефону дал достаточно пищи для богатого воображения Тимоти. Нежный, будто бархатный голос, причем необыкновенно сексуальный, пробудил в нем сильный интерес. Сейчас, увидев, как она выглядит, он почувствовал, что его влечение к ней удвоилось. Джесси держалась очень естественно, разговаривала просто и доброжелательно, улыбка придавала ей особый шарм. Пышные, цвета меда волосы роскошными локонами спадали ей на плечи. Округлое лицо и ямочки на щеках, зеленые, как вода океана, глаза, мечтательный взгляд – все это буквально вскружило ему голову.

Интересно, как бы она отреагировала, если бы увидела, что под измятой свободной футболкой и длинными широкими шортами ее клиента скрывается сильное, мускулистое тело? – с досадой и злостью думал Тимоти, безмолвно ругаясь и сетуя на сложившиеся обстоятельства. Отец наверняка угодил в историю, решив самостоятельно, по-мужски, как ему казалось, распутать какое-нибудь сомнительное дело. Если бы не его исчезновение, можно было бы отдохнуть от службы и поухаживать за Джесси…

Тяжело вздохнув, он вышел вслед за ней на улицу. Оба остановились у двери, держа бокалы с холодным соком.

– Вон там, посмотрите, его можно увидеть даже отсюда, – пробормотала она, устремляя взгляд куда-то вдаль.

Тимоти недоуменно пожал плечами.

– Можно увидеть что?

– Замок Уилфред, – восхищенно, с какой-то восторженной радостью в голосе ответила Джесси.

Он прищурился. Сейчас величественная постройка на высоком утесе была залита солнцем, и ему удалось рассмотреть лишь стройную, украшенную зубцами сторожевую башню.

– Сейчас плохо видно, Берт, – посетовала Джесси, поворачиваясь к нему и на мгновение зажмуривая уставшие от солнечного света глаза. – Этот замок поражает своим великолепием. Главное здание окружено небольшим парком с мраморными статуями, крыши всех построек выложены краснойчерепицей.

– Наверное, там замечательно. – Она кивнула.

Мысли Тимоти быстро заработали. Такое поместье стоило, по всей вероятности, огромных денег. В свое время Аллан занимался крупными бандитами. А что, если этот замок принадлежит или принадлежал кому-нибудь из них, из арестованных им когда-то? Или, быть может, исчезновение отца связано с поместьем каким-то другим образом? – подумал он.

– А кто владелец?

– Я не совсем уверена…

– Кто из агентов по недвижимости занимается этим районом?

– Я. Но вся документация находится в ведении одной юридической компании. Замок Уилфред принадлежал многим. Среди хозяев были и знаменитости. Например, нефтяной магнат Говард Локетт. И даже экс-президент… – Джесси сделала паузу и глубоко вздохнула. – Утверждают, будто туда является привидение. Поэтому никто из владельцев не задерживается там надолго.

Она сказала об этом очень серьезно и спокойно, но Тимоти рассмеялся.

– Привидение?

Приподняв подбородок, Джесси пожала плечами и искоса, укоризненно взглянула на него.

– Посмотрим, как вы повеселитесь, когда наткнетесь на этого призрака в дюнах.

Тимоти добродушно улыбнулся.

– Вы что, на самом деле верите в подобные сказки? Считаете, что приведения существуют?

– В существовании именно этого я ни капли не сомневаюсь. – Она важно вскинула голову, помолчала немного, потом снова заговорила, но уже гораздо более дружелюбно: – Этот замок был построен неким техасцем Реджинальдом Уилфредом. Если, конечно, это его настоящее имя.

– Этот парень по каким-то причинам был вынужден маскироваться? – Тимоти обрадовался: как оказалось, у них со столь обожаемым Джесси призраком есть нечто общее.

– Болтают, будто Реджинальд уклонялся от исполнения какого-то закона.

– Вы, я вижу, нежно привязаны к техасцу-призраку, – шутливо произнес Тимоти. – На первый взгляд вы кажетесь вполне приличной девушкой, Джесси. На самом-то же деле, как выяснилось, вы неравнодушны к криминальным элементам.

Джесси едва удержалась, чтобы не расхохотаться.

– Только к одному-единственному из них, к Реджинальду Уилфреду, – наигранно торжественно заявила она.

– Готов поспорить, этот ваш Реджинальд… – Тимоти сделал паузу, размышляя, стоит ли высказывать свои соображения вслух. По тону, которым Джесси поведала о призраке, было очевидно, что он не раз являлся ей в грезах в роли страстного любовника. – Этот парень наверняка пользовался популярностью у женщин.

– Так говорят, – мечтательно пробормотала Джесси, лаская своим нежным голосом слух Тимоти. – В позапрошлом веке одна из представительниц нашего рода по имени Джозефин отправилась с острова Дрим, который, кстати говоря, назывался тогда островом Ветров, в Тампу к богатым родственникам. Они должны были представить Джозефин высшему обществу, в частности молодым кавалерам.

– Потому что на острове Ветров подыскать подходящего супруга было невозможно, верно? – Тимоти забавно приподнял бровь. – Не могла же прелестная Джозефин выйти замуж за одного из острых на язык грубиянов-моряков? Этими ребятами интересовались, наверное, лишь девицы, подававшие ром и виски в кабаках.

Джесси кивнула.

– Вы абсолютно правы. Вам действительно никогда не приходилось бывать на экскурсии сестер Джеймс? – Об этих знаменитых прогулках на автобусе, которые Джесси устраивала по воскресеньям, она рассказывала ему по телефону.

– Никогда. – Тимоти уверенно покачал головой.

– «Хоуп»… Так назывался корабль, на котором Джозефин плыла в Тампу, – продолжила свою историю Джесси.

– Забавно. У лодки, которая взорвалась недавно, было точно такое же название, – озадаченно пробормотал Тимоти.

Ей почему-то не хотелось задумываться сейчас о том, что связывало два эти судна.

– Да, странное совпадение, – ответила она. – Но послушайте, что произошло дальше. Корабль почти достиг Тампы, когда его захватили пираты. Главным образом, их привлекали мешки с сахаром, перевозимые в грузовых отсеках, но пассажиров тоже ограбили.

Джесси замолчала и мечтательно посмотрела на залитый солнцем замок Уилфред. Она настолько увлеклась собственным рассказом, что мысленно перенеслась в те далекие времена. И Тимоти, несмотря на переживания и тревоги последних дней, тоже заинтересовался этой историей, почувствовал даже соленый морской бриз на щеках и услышал шуршание пышных дамских платьев и кружевных юбок.

– А дальше? – спросил он.

– Дальше… – По интонации Джесси можно было понять: она рассказывает свою легенду не в первый раз. – Один из пиратов увидел Джозефин и полюбил ее в то же самое мгновение. Это и был Реджинальд Уилфред. Только представьте себе, как он выглядел!

– Очень интересно!

– Высокий красавец, в черных узких бриджах, в свободной шелковой белой блузе с кружевными манжетами. Длинная сабля ослепительно сияла, отражая солнечный свет, когда он прятал ее в ножны.

– Ничего себе! С таким красавцем лучше не связываться.

Джесси немного склонила набок голову и окинула Тимоти продолжительным взглядом.

– Джозефин зажмурила глаза, – продолжила она. – И ничего не заметила…

– О чем это вы?

По ее губам скользнула таинственная улыбка.

– Не заметила, как он приблизился к ней, чтобы поцеловать.

Потрясающая тема! – подумал Тимоти. Ему вдруг захотелось поговорить с Джесси о поцелуях.

– Этот пират все же поцеловал Джозефин? – как можно более безразлично спросил он.

Щеки Джесси залились густым румянцем.

– Реджинальд подошел к ней, обнял за талию и крепко поцеловал.

Определенно Джесси воображала себе все в мельчайших подробностях. Конечно, если ее предшественница походила на нее, то Тимоти прекрасно понимал страстный порыв горячего техасца.

– Чем же закончилась эта история?

– Говорят, всем, кто наблюдал за пиратом и Джозефин, этот поцелуй показался вечным. Но, главное, его воздействие на девушку было так велико, что она отказалась знакомиться с кем бы то ни было, когда прибыла в Тампу. Поэтому ее отправили назад, домой, так и не выдав замуж.

– Наверное, переименование острова связано с этой легендой? – спросил Тимоти.

Он, как загипнотизированный, следил за движением ее губ, то складывавшихся бантиком, то расплывавшихся в забавной улыбке. Ему нестерпимо захотелось попробовать их на вкус…

– Правильно, вы угадали, – подтвердила Джесси и затем продолжила рассказ: – Джозефин и слушать не хотела о поклонниках и на все предложения отвечала отказом.

– Если предложений было много, то можно представить себе, как красива была она, – сказал Тимоти.

– Правильно.

– По всей вероятности, это характерная особенность всего вашего рода. Ну… или, по крайней мере, его женской части, – заметил он.

Джесси едва заметно улыбнулась.

– Спасибо, – рассеянно пробормотала она, все так же мечтательно глядя на замок Уилфред.

Тимоти огорченно вздохнул, проклиная тот день, когда ему впервые пришлось надеть этот маскировочный костюм для привлечения карманных воришек. Джесси наверняка даже не рассматривала его как мужчину. А ведь скорее всего заинтересовалась бы им, не будь на нем нарочито бесформенной одежды, уродливых очков и подушечек за щеками.

– На этом, насколько я понимаю, история не заканчивается? – спросил он.

– Прошли годы. В один прекрасный день на остров приехал никому не известный техасец, построил этот замок и собирался устроить в нем отель для отдыха состоятельных людей. За месяц до открытия курорта он сделал предложение Джозефин. Ее отец догадался, что этот человек и является тем самым пиратом, который когда-то поцеловал его дочь, и понял, что средства, пущенные на строительство, были награблены. Он строго-настрого запретил Джозефин видеться с техасцем, хотя шансов на замужество у нее практически не оставалось…

– Почему?

– К тому времени ей уже было двадцать семь лет.

– Старовата, – посочувствовал Тимоти.

Восторженное выражение ее лица возбуждало его. Несомненно, очаровательная Джесси всю жизнь мечтала встретить красавца, похожего на пирата, и получить от него поцелуй, который бы заставил ее забыть, что на свете есть и другие мужчины. Впрочем, по ее горящим зеленым глазам можно было также понять, что желает она не только поцелуя, а гораздо большего. Ему вдруг стало безумно интересно выяснить, сколько любовников было у этой прелестной мисс Джеймс, агента по недвижимости.

– Дело совсем не в этом.

– А в чем же? – спросил несколько сбитый с толку Тимоти.

– Джозефин любила Реджинальда. Она тайком приходила к нему на свидания в дюны, – ответила Джесси, возбужденно поблескивая глазами. – А еще они переписывались. Эти письма до сих пор хранятся у нас.

– Хранятся на протяжении стольких лет? – Тимоти удивленно повел бровями.

Джесси пожала плечами.

– Джеймсы всегда очень бережно относились к семейным реликвиям.

Он был заинтригован. Ему вдруг ясно представились пожелтевшие от времени листы бумаги, исписанные каллиграфическим почерком.

– Очень интересно! Что же писали друг другу эти влюбленные? Вы позволяете посторонним читать их письма?

Джесси, словно вернувшись на землю из невероятного сказочного полета, тряхнула головой, повернулась к Тимоти и добродушно рассмеялась.

– Если вам интересно, то я с удовольствием покажу эти любовные послания.

– Спасибо. Буду рад взглянуть на них.

С каждой минутой Тимоти все больше убеждался в том, что надеяться на ответную симпатию с ее стороны просто глупо. Нельзя было сказать, что он ей не понравился. Наверняка она не без удовольствия общалась с ним, но воспринимала его просто как приятеля, не более.

– Должна вас огорчить: история Джозефин и Реджинальда закончилась трагически. В тот год на протяжении практически всего лета держалась штормовая погода. Кстати, я не сказала вам об одной важной детали: пиратом Реджинальд был вынужден стать, судьба заставила его заниматься морским разбоем. Встреча с Джозефин помогла ему превратиться в совершенно другого человека.

– Понятно. Его изменила любовь.

– Полностью изменила. Так вот, в то лето Реджинальд ожидал услышать от Джозефин ответ на предложение выйти за него замуж. Долгие часы он простаивал у окна, глядя на дюны, в которых должна была появиться она. Никто не сообщил ему о том, что отец возлюбленной заблаговременно увез с острова все свое семейство, желая уберечь родственников от страшных штормовых ветров… Письмо, в котором девушка предупреждала его об отъезде, оказалось не отправленным. Оно до сих пор находится у нас.

– Но ведь когда-то семья должна была вернуться? – недоуменно спросил Тимоти.

Джесси медленно покачала головой, ее глаза заметно погрустнели.

– Они утонули в океане… А Реджинальд так и не открыл туристический комплекс. Он проклял этот остров. С тех пор здесь чаще, чем где бы то ни было в Атлантике, случаются сильные штормы. Поэтому-то у нас не слишком много туристов.

– Значит, этот техасец и по сей день разгуливает в дюнах, мечтая наконец встретить свою возлюбленную? – спросил Тимоти.

– Да, – ответила Джесси, задумчиво поглаживая подбородок, и грустно улыбнулась своему внимательному слушателю.

– Мне его жаль.

Не исключено, что она рассказывает эту историю всем своим гостям, а может, развлекает таким образом туристические группы во время поездок по воскресеньям, подумал Тимоти. Хотя нельзя не признать, что у нее все отлично получилось. Своей сказкой о любви она буквально околдовала его, словно опутала какой-то таинственной паутиной.

– Если вдруг однажды ночью вы натолкнетесь в дюнах на смуглого русоволосого парня, – грустно предупредила Джесси, – или увидите тень в окне замка Уилфред, знайте, что перед вами несчастный призрак.

– А вы сами его когда-нибудь встречали? – спросил Тимоти.

– Об этом я вам никогда не расскажу! – Она кокетливо улыбнулась. – Надеюсь, вы захотите съездить с нами на экскурсию. Моя сестра Мэг занимается формированием групп, Бетти ведет автобус, а я выступаю в качестве гида. Рассказываю об истории острова.

– Интересная работа. Насколько я понял, она не является для вас постоянной.

Джесси с сожалением вздохнула.

– Из-за неустойчивой погоды люди с опаской наведываются сюда… – Она покачала головой. – Тем не менее буду рада видеть вас среди наших гостей. Мы отъезжаем от южного дока через каждые два часа в воскресенье, начиная с восьми утра.

Тимоти неожиданно в голову пришла забавная идея. Вот бы съездить на экскурсию дважды – сначала в роли Берта Сайреса, а потом под своим собственным именем и, разумеется, без маскировки. Ему почему-то хотелось верить, что он похож на Реджинальда, героя грез Джесси Джеймс. По крайней мере, волосы у него тоже были русыми.

– Я обязательно подумаю над вашим предложением.

– Так жарко! – Она виновато взглянула на него. – Еще раз прошу прощения за то, что водила вас по дому, забыв включить там вентилятор.

Тимоти прижал бокал со льдом к ее руке. Она вздрогнула и улыбнулась.

– Спасибо.

Он заметил, как напряглись ее соски под тонким шелком блузки, но на лице девушки не отразилось ни смущения, ни желания.

Для нее не имеет значения, какие ощущения она вызывает в нелепом и смешном Берте Сайресе, с грустью размышлял Тимоти.

А ощущения эти не давали ему покоя. Он представлял себе самые невероятные ситуации. Например, как его руки скользят по ее телу, снимая одежды, и она, утопая в мягких подушках, лежит перед ним обнаженная… Как, сгорая от желания, они сливаются наконец в порыве страсти… На смену одной картине приходила другая, не менее волнительная и возбуждающая. Вот Джесси приходит к нему в полночь на свидание в дюны. Они занимаются любовью прямо на песке. Нахлынувшая волна окатывает их с ног до головы приятной освежающей прохладой…

Интересно, как она выглядит в бикини? А в белом, мокром бикини? А без него? – думал Тимоти.

Джесси, отведя мечтательный взгляд от замка, посмотрела на часы.

– Была рада с вами познакомиться, Берт. Мне пора. Ой, – всполошилась она, вероятно вспомнив о чем-то. – Завтра состоится собрание для гостей. Местные жители тоже обычно приходят. Моя сестра состоит в городском совете и вместе с неким Марком Раймоном проводит подобные встречи. Они расскажут о том, как вести себя в шторм, как противостоять стихии. Мы всем рекомендуем послушать эти лекции. Очень полезно. – Она как-то озорно улыбнулась. – А еще мы объявим завтра о том, что я нашла испорченный конверт с письмом, предназначенным человеку, выигравшему в джексонвиллскую лотерею пятнадцать миллионов долларов. Адрес прочитать невозможно.

– Конверт испорчен? – переспросил Тимоти. Он тут же догадался, что письмо адресовано ему. По-видимому, предчувствие удачи не обмануло мать, выигрыш пал на ее билет! И она не удержалась, чтобы немедленно не сообщить сыну об этом, заодно напомнив об условии получения денег. Он с трудом усмирил ликование в груди и приложил огромные усилия, чтобы не выдать себя.

Ее глаза озорно блеснули. Она нерешительно взглянула на него, немного помолчала и торопливо заговорила.

– Скажу вам правду, только никому не выдавайте меня. Моя сестра Мэг – почтальон. С ней всегда происходят какие-нибудь истории. Сегодня она пролила лимонад в сумку с письмами. Если об этом узнает ее начальник, он уволит ее. Поэтому-то мы и решили сказать всем, что я нашла это письмо на улице.

– Вот как? Это вы неплохо придумали.

Тимоти задумался. Надо было каким-то образом заполучить письмо, не привлекая к себе особого внимания. Главное, не давать знать о своем присутствии офицеру Марион Хаткинс. Пусть она думает, что сын Аллана покинул остров, размышлял он.

Джесси нахмурилась.

– Строки расплылись, ничего невозможно понять, кроме того, что, во-первых, имя или фамилия выигравшего начинается с «Ти», а во-вторых, он должен соблюсти какие-то там условия…

– А что, если никто не откликнется? – спросил Тимоти.

– Тогда мы повесим это послание на доску объявлений в бакалейном магазине. Можете себе представить, такой огромный выигрыш!

Думая о том, что отец подозревается в краже крупной суммы, он не хотел ничего слышать о деньгах.

Взгляд Джесси вновь устремился в сторону старинного замка. Счастье женщины легко купить, пронеслось в голове Тимоти. Хотя, пожалуй, с Джесси дело обстояло иначе. Казалось, она любуется этим замком не потому, что он дорогой и респектабельный. Она, вероятно, по-настоящему любила это место, равно как и своего призрака… Тимоти поймал себя на мысли, что ревнует девушку к привидению, и ужаснулся.

– Это просто немыслимо, черт возьми! – молча выругался он.

Ревновать ту, которая тебе не принадлежит, к чему-то несуществующему! Бред какой-то!..

– Наверное, вы мечтаете найти покупателя для этого замка, – внезапно высказал он пришедшую на ум догадку.

Щеки Джесси вспыхнули.

– Неужели по моему поведению так легко распознать мои тайные желания?

– Я умею читать мысли, – ответил Тимоти и рассмеялся.

Ему вдруг ужасно захотелось подарить ей все, о чем она мечтает: замок, обжигающий поцелуй, умопомрачительную любовь… А может, она и есть та женщина, которую он искал на протяжении долгих лет?

Тимоти вырос в крупном городе и привык к шумной жизни и суете. Джесси так отличалась от большинства городских леди, была так непосредственна и романтична! Как красиво смотрелась бы она в стенах старинного замка!

Он покачал головой, отгоняя от себя навязчивые фантазии, и подумал о завтрашнем собрании. По крайней мере, на нем можно будет узнать адрес, по которому сестры собирались поместить объявление. А уж потом спокойно прийти в то место и забрать письмо. Погрузившись в размышления, он не заметил, как Джесси вернулась в дом.

Зайдя в гостиную, Тимоти замер: Джесси увлеченно рассматривала оставленный им на столе альбом с пейзажами, которые он написал во время прошлого отпуска. В голове отчетливо зазвучал голос отца: «Ну-ка ударь меня посильнее! Докажи, что ты мужик! Если парни из окружного управления увидят твои художества, они станут называть тебя бабенкой!».

– Очень красиво, – воскликнула Джесси. Тимоти ухмыльнулся, пряча смущение.

– Экскурсовод, агент по недвижимости, художественный критик. Может, это еще не все? – спросил он.

– В моей семье многие занимались рисованием, – объяснила Джесси, глядя через окно на желтый пляж. – Наверное, большинство людей, выросших на острове, отличаются любовью к живописи. Джозефин, к слову сказать, написала несколько портретов Реджинальда.

– Вот оно что! Значит, вы знаете, как выглядит ваш любимый пират? – съязвил Тимоти.

Джесси густо покраснела.

– Он не мой!

– Вы уверены?

Она смущенно усмехнулась.

– Хорошо, я признаюсь вам. Этот пират действительно живет в моих мечтах на протяжении долгих лет. Человеку не запрещается фантазировать. Только не рассказывайте об этом никому, ладно?

– Вы – очаровательная женщина, Джесси.

В ее глазах вспыхнула радость обретения нового друга. Это было совсем не то, чего бы хотелось Тимоти.

Он протянул ей руку, и они скрепили зарождение новых дружеских отношений рукопожатием. Прикосновение к ней отозвалось в нем приятным волнением.

Джесси прищурила глаза и внимательно взглянула на него.

– А у вас есть какие-нибудь секреты? – Какие могут быть секреты у нелепого Берта Сайреса? – подумал Тимоти и ответил:

– Я весь перед вами. – Джесси покачала головой.

– Прекрасно, – улыбнувшись, ответила она. – Очень надеюсь, что вы меня не подведете, ну… с этим письмом.

– Даже не сомневайтесь.

– Ваши работы просто замечательные. – Джесси еще раз пролистала альбом. – По профессии вы…

– Архитектор, – не моргнув глазом, солгал Тимоти. То же самое он сказал и Марион Хатки не.

– Когда мы разговаривали с вами по телефону, я сразу решила, что вы – человек искусства. Литературой тоже увлекаетесь? – Она взяла со стола привезенную им небольшую книгу в темном переплете. – Вам нравится поэзия?

Тимоти почувствовал жуткую неловкость. Тщательно скрывавший ото всех свои пристрастия, он захотел вдруг поделиться с этой едва знакомой ему женщиной тайнами, открыться ей. Это испугало его и насторожило.

– Да, я люблю поэзию, – ответил он, немного помявшись.

Время пролетело незаметно. Они увлеченно обсуждали любимых поэтов, делясь впечатлениями о творчестве каждого из них.

– Если вы любите стихи, тогда письма Джозефин вам непременно должны понравиться, – заключила Джесси. – Знаете, мне всегда казалось, что мужчины в большинстве своем не увлекаются поэзией.

Тимоти ухмыльнулся. Он вспомнил вдруг о своем нелепом парике, раздутых щеках и дурацких очках, о которых совершенно забыл в эти несколько минут. В его голове опять зазвучал голос отца: «Врежь ему посильнее! Докажи, что ты настоящий мужик!».

– А чем, по-вашему, должны увлекаться мужчины? – спокойно поинтересовался он у Джесси и вздохнул. – Парень, сидящий с банкой пива перед телевизором, покажется вам более нормальным?

Она весело рассмеялась.

– У меня нет братьев, поэтому не могу сказать, какие мужские пристрастия считаются нормальными.

Тимоти улыбнулся.

– А друзья, любимый человек у вас есть?

– Что вы, у меня, кроме Реджинальда, никого никогда и в мыслях не было! – ловко увернулась Джесси. – Я шучу, конечно. Кое с кем я встречалась и довольно продолжительное время, но ничего серьезного не испытывала… – Она опять взглянула на часы. – Простите. Мне уже давно пора.

– Я провожу вас до машины, – предложил Тимоти, чувствуя, что ужасно не хочет расставаться с ней.

Он коснулся рукой ее локтя, и по телу, подобно электрическому разряду, пробежала волна приятного возбуждения.

– Не забудьте о завтрашнем собрании, Берт, – напомнила Джесси, усаживаясь в черный «ситроен».

– Если мы там не увидимся, я найду вас вечером у костра, – ответил Тимоти, закрывая за ней дверцу.

Она опустила стекло и задумчиво произнесла:

– Если хотите, я могу показать вам замок Уилфред. В план нашей экскурсии он не входит. Вообще-то главные ворота закрыты, но я знаю, как можно пройти внутрь.

– А ваш призрак не станет ревновать вас, когда увидит, что вы явились в компании другого мужчины? – спросил Тимоти и весело подмигнул ей.

– Конечно, станет!

– Кстати, вы обещали показать мне письма, – напомнил он.

– Вечером на берегу здесь не только жгут костры. Еще тут устраивают танцы. Раз в неделю мы с сестрами обязательно приходим. Увидимся завтра и тогда договоримся о времени, хорошо?

– Буду рад встрече с вами, – ответил Тимоти, с грустью вспоминая о своих первоочередных задачах.

Он еще долго стоял на крыльце, провожая взглядом исчезавшую за дюнами машину.

Сколько раз ему доводилось знакомиться с женщинами в отпуске. С каждой новой встречей в душе зарождалась надежда на серьезные, продолжительные отношения, наполненные страстью, пониманием и любовью. В большинстве случаев в конце романа его постигало глубокое разочарование: подруги были без ума от его привлекательной внешности, восторгались его телом, обожали заниматься с ним сексом, но ни одна из них даже не попыталась заглянуть в его душу, понять, чем он увлекается, о чем мечтает…

Встреча с Джесси произвела на него сильное впечатление. Обаятельная и волнующая, искренняя, она запала ему в самое сердце.

– Быть может, судьба дает мне шанс? – пробормотал Тимоти и провел рукой по покрывшемуся испариной лбу.

3

Здание, где проводились собрания, было всего в нескольких минутах ходьбы от Коттедж Блюз. Войдя в переполненный зал, Тимоти оглядел присутствующих. Все места – длинные широкие лавки и раскладные металлические стулья – были заняты. На небольшом возвышении перед публикой стояла Джесси. За ней сидели две девушки, похожие на нее, наверное, сестры. И мужчина незаурядной внешности: широкоплечий великан с рябым лицом, крючковатым носом и не исчезавшей с губ добродушной улыбкой. Как ни странно, этот здоровяк располагал к себе одним своим видом. Наверное, он и был тем самым Марком Раймоном, о котором упоминала Джесси.

– Не случайно наш остров назывался некогда островом Ветров. Его переименовали больше ста лет назад: те из вас, кто уже ездил с нами на экскурсию, возможно, запомнили необыкновенную легенду о Джозефин и Реджинальде, – говорила, обращаясь к гостям, Джесси. – Сильнейшие штормы происходят здесь раза два-три за лето. Случаются они внезапно, и предугадать их практически невозможно.

– Как правильно вести себя, когда поднимается шторм? – спросил кто-то из зала.

– Хороший вопрос. Некоторые люди, снимающие коттеджи, предпочитают переждать непогоду здесь, на острове. Для безопасности можно воспользоваться мешками с песком. Советую вам постоянно иметь в доме запас питьевой воды. Длится буря не больше двух дней. Но есть и другой вариант: эвакуироваться на время шторма.

Джесси говорила увлеченно и весело, а люди внимательно слушали ее. Сегодня в бело-зеленом топе и облегающей юбке она выглядела еще более соблазнительно. Взглянув на нее, Тимоти едва заметно улыбнулся. Наверное, эта женщина даже не догадывалась о том, что уже завладела его мыслями.

Вчера вечером он снял с себя дурацкий наряд Берта Сайреса и, когда солнце спряталось за горизонт, долго гулял в дюнах, тайно надеясь встретить где-нибудь в песках очаровательную Джесси. У него в голове роились десятки мыслей. Например, кем бы он представился ей, если бы на самом деле увидел? Открыл бы ей свой секрет? Или выдумал бы какое-нибудь другое имя? Или – эта задумка показалась ему наиболее заманчивой – выдал бы себя за призрак таинственного Реджинальда.

Тимоти внимательнее осмотрел публику. В первом ряду, вместе с местными и приехавшими полицейскими, сидела офицер Марион Хаткинс. Она не должна была его видеть, ведь он заявил ей, что покидает остров. Сегодня днем, после тщетно проведенных на берегу поисков, Тимоти решил немного отдохнуть и снял с себя костюм Берта Сайреса. А проснувшись, понял, что опоздал к началу собрания. Ему пришлось явиться сюда в своем истинном обличье.

Крайне осторожно, чтобы не привлекать внимания, он прошел вдоль стены к другому выходу, удаляясь на безопасное расстояние от коллеги Хаткинс. Присутствовавшие увлеченно слушали Джесси, и никому не было дела до не успевшего замаскироваться оперативного работника полиции Джексонвилла.

Прямо перед Тимоти сидело молодое семейство. Маленькая девочка в желтых пляжных трусиках, которой лекция наверняка изрядно наскучила, беспокойно вертелась, смотрела по сторонам. Заметив на себе взгляд постороннего, она успокоилась, внимательно рассмотрела незнакомца, затем смешно наморщила нос и заулыбалась. И он едва не рассмеялся: двух передних зубов у нее не было. Увидев отразившуюся на лице Тимоти радость, девочка помахала ему.

Сердце Тимоти сжалось от тоски. В детские годы он никогда не чувствовал себя свободным. Собственно говоря, его зрелая жизнь тоже находилась в постоянной зависимости от желаний и вкусов отца. Когда он оканчивал школу, никто ни разу не спросил у него, кем ему хочется стать. Этот вопрос решил за него Аллан, поинтересовавшись только, в каком подразделении и в каком округе предпочел бы служить его сын.

Девочка еще раз махнула ему, показав розовую ладошку.

В последнее время, особенно находясь в отпуске, он все чаще и чаще задавал себе вопрос: почему бы не оставить профессию копа? Действительно, что мешает офицеру Ленноксу изменить собственную жизнь, завести семью, заняться воспитанием детей? Он подумал об этом и сейчас, глядя на забавную, милую девчушку, так искренне улыбающуюся ему.

Тимоти часто жалел о том, что ничему, кроме профессии полицейского, не обучен. Нежелание подвергать будущих жену и детей ежедневным переживаниям удерживали его от решительного шага – стать семейным человеком.

Ему в голову вдруг пришла потрясающая мысль: если бы он нашел свою суженую сейчас, то получил бы от матери пять миллионов долларов. С такими деньгами можно не бояться пробовать себя в чем-то другом, например в живописи. Любая женщина гораздо охотнее вышла бы замуж за не слишком талантливого художника, чем за постоянно рискующего жизнью офицера полиции.

Впрочем, черт возьми, своей жизнью должен распоряжаться он сам. Необходимо что-то изменить. Ему тридцать четыре года! Сколько лет он кривил душой, строил из себя супермена. Теперь-то он прекрасно понимает, что всегда боялся перемен. Ему страшно было бросить все и следовать своей мечте.

Он глубоко вздохнул, отгоняя навязчивые мысли, и выглянул из-за спины широкоплечего парня, проверяя, не заметила ли его Марион Хаткинс. Она все так же спокойно сидела в первом ряду и явно не догадывалась о его присутствии.

– Благодарю за внимание! – сказала Джесси. – Еще раз передаю слово нашим хозяевам Бетти Джеймс и Марку Раймону. Они дадут вам несколько бесценных советов. А потом приглашаю всех к костру на южном пляже. – Она уже повернулась к сестрам, но тут же, по-видимому вспомнив о чем-то, вновь приблизилась к микрофону. – Чуть не забыла напомнить вам о письме, оповещающем какого-то счастливчика о выигрыше в лотерею. Я уже говорила о нем в самом начале нашей встречи. Никто из присутствующих не обратился к нам, поэтому мы повесили письмо в бакалейном магазине «У Сэма», это тут, рядом…

Глаза Джесси встретились с глазами Тимоти, и ее голос оборвался. Прошла секунда, другая… Он хотел отвернуться, но не мог этого сделать и смотрел на нее как завороженный. Кое-кто из сидевших в зале вдруг почувствовал некую связь между ним и замолчавшей Джесси и начал поворачивать голову в его сторону. Ему казалось, он пребывал в глубоком сне и вот несколько мгновений назад очнулся…

Наверное, она догадалась, что клиент, снявший Коттедж Блюз, и я – один и тот же человек, подумал Тимоти, и по его спине пробежала неприятная дрожь. Не было еще случая, чтобы его узнавали, когда он работал в гриме и специальном костюме. Неужели у нее это получилось? Нет, этого не может быть. Но почему же она так смотрит? Неужели здесь принято столь откровенно разглядывать незнакомцев? Или она действительно нашла во мне сходство с Бертом Сайресом?

Еще несколько секунд, и Марион Хаткинс тоже обернется, подумалось ему. Уж она-то мгновенно разглядела бы среди сидящей и стоящей публики бывалого полицейского, пытавшегося вмешаться в ее расследование, чтобы спасти доброе имя отца. Тогда ничто не помешало бы ей привести свою угрозу в исполнение: написать на него рапорт, а то и возбудить дело…

Выругавшись про себя, Тимоти шагнул в находившуюся рядом открытую дверь и оказался на улице в объятиях жаркой, бархатной темноты.

Реджинальд Уилфред? Боже мой, это был он! Сердце Джесси стучало где-то в горле, когда она отходила от микрофона, растерянно извиняясь перед сестрами и бормоча что-то неразборчивое себе под нос. Кровь бешено неслась по ее венам, вызывая головокружение. В тот момент, когда незнакомец исчез за дверью, она не могла дышать. Мужчина ее мечты, казалось, испарился, растворился в воздухе…

Он ушел!

Но кто это был? Создавалось впечатление, что какие-то сверхъестественные, магические силы вдохнули жизнь в карандашные портреты Реджинальда, созданные когда-то рукой прелестной Джозефин. Этот человек обладал таким удивительным сходством с пиратом-техасцем, что Джесси даже испугалась: тот же высокий рост, мускулистые плечи, чуть впалые щеки, подбородок, покрытый однодневной щетиной.

Нет, тут явно какая-то ошибка, убеждала себя она. Этот человек – наверняка какой-нибудь турист. Если бы он был призраком, то выглядел бы мертвенно-бледным и полупрозрачным. И мог бы пройти сквозь стену.

Неужели я схожу с ума? – с ужасом думала она. Неужели этот мужчина, стоявший в зале, лишь плод моего воображения?

Джесси покачала головой, отгоняя от себя безумные мысли. Быть может, всему виной знакомство с Бертом Сайресом? Этот парень оказался довольно-таки милым. Но она ожидала большего от встречи с ним, наивно мечтая, что обладатель столь соблазнительного голоса и столь тонкого чувства юмора – это выяснилось во время их телефонных разговоров – непременно должен походить на мужчину из ее грез.

Естественно, этот Сайрес оказался совершенно другим.

Пробормотав слова извинения и одарив благодарным взглядом Марка Раймона, который решительно шагнул к микрофону, Джесси сбежала вниз по ступеням и прошла через весь зал, направляясь к той двери, в которую выскользнул незнакомец. Оказавшись на улице, она огляделась. Его нигде не было.

Вечер не принес на остров желанной прохлады. Воздух оставался густым и жарким. Джесси стремительно зашагала по тротуару, взволнованная и раскрасневшаяся.

В ее голове теснились десятки противоречивых мыслей. Она должна найти его и убедиться, что это не призрак, а обыкновенный человек, который не так уж и похож на Реджинальда. Безусловно, ей все это просто померещилось из-за чрезмерного увлечения сказкой!

Но вместе с тем в ее душе таилась глупая надежда: вдруг дух пирата явился за ней, потому что она похожа на свою предшественницу Джозефин?

Пройдя до угла улицы, Джесси свернула и, увидев незнакомца у газетного киоска, шагах в двадцати от себя, с облегчением вздохнула. Он был обычным человеком из крови и плоти, с проницательным взглядом и зачесанными назад волосами, что придавало ему особый шарм.

Ну, слава Богу, этот парень не привидение, успокоила себя Джесси. Но сердце почему-то учащенно билось, а на душе было необыкновенно радостно. Соленый теплый бриз с океана трепал ее волосы, сбивая на лицо густые пряди.

Когда мужчина отошел от киоска и двинулся дальше, у Джесси перехватило дыхание: он направлялся в сторону дюн! Я должна вернуться, твердила себе она, но шла вперед, подчиняясь какой-то сверхъестественной, невиданной силе.

Поравнявшись с бакалейным магазином «У Сэма», незнакомец замедлил шаг и вошел, толкнув стеклянную дверь. Джесси остановилась у витрины, наблюдая за ним сквозь стекло. Скорее всего он турист, размышляла она. Наверное, снимает один из коттеджей. Интересно, кто из агентов занимался им? Выяснить это было совсем несложно. Стоило сделать пару телефонных звонков, и ей доложили бы, кто этот красавчик и откуда приехал.

Человек не прошел в торговый зал, а остановился у доски объявлений. Внимательно осмотрев исписанные листки бумаги, он открепил один из них, положил в карман и направился к выходу.

Выигрыш в лотерею! – внезапная догадка поразила Джесси подобно электрическому разряду. Она торопливо завернула за угол, выждала удобную минуту и осторожно выглянула.

Незнакомец дошел до конца улицы и, к огромному удивлению Джесси, свернул к коттеджу Берта Сайреса. Ступив с тротуара на песок, он снял ботинки, взял их за шнурки левой рукой, а правой принялся расстегивать пуговицы на рубашке.

Заинтригованная, Джесси все же отвела от него взгляд и поспешно вошла в магазин. Она твердила себе, что обязана думать о лотерее, но мысли не слушались ее, упрямо возвращаясь к широкоплечему красавчику. Воображение рисовало ей широкую, мускулистую мужскую грудь, покрытую жесткими короткими завитками волос. И, казалось, еще немного и она сможет ощутить прикосновение к смуглой коже, теплой и гладкой, как нагретый под солнцем мрамор… Голова у бедняжки шла кругом.

Неужели этот, похожий на Реджинальда, парень и есть счастливый обладатель выигрыша? – с замиранием сердца подумала Джесси. Кровь стремительным жарким потоком хлынула к ее щекам, даже мощная струя прохладного воздуха, выходящего из кондиционера, показалась ей ничтожно слабой. Она буквально час тому назад прикрепила тут, в магазине, заветное письмо, расположив его между объявлением миссис Дуглас о продаже щенков спаниеля и предложением Рени Дивера, готового сделать ваше фото в любое время суток. Теперь место письма пустовало.

Не помня себя от волнения, Джесси ринулась к выходу.

– Надо догнать незнакомца, заговорить с ним, убедить его купить замок Уилфред! – впопыхах размышляла она.

Мужчина уже удалился на приличное расстояние, поэтому ей пришлось поторопиться, чтоб не потерять его из вида. Пробежав до конца тротуара, она ступила на теплый песок. Идти было неудобно, ноги вязли. И Джесси скинула обувь.

Дюны, хорошо знакомые ей с детства, вдруг показались этим вечером неизведанными и таинственными. Залитые серебристым призрачным сиянием, они походили сейчас на лунный ландшафт. Диковинные песчаные холмы со склоненными вниз верхушками отбрасывали причудливые тени. Джесси шла, словно загипнотизированная, по этому удивительному лабиринту вслед за совершенно незнакомым ей человеком…

Впереди, за коттеджем и смутно желтеющей в темноте полоской пляжа, блестели, отражая мерцание звезд, глубокие темные воды океана. По всей вероятности, Сайреса не было дома, в его окнах не горел свет. Где же он мог находиться?

Джесси вспомнила об уговоре встретиться с ним, и ей стало немного стыдно. Увлекшись этим красавцем, она совершенно забыла о добродушном, немного нелепом, но вместе с тем все же довольно интересном Берте Сайресе, который вполне бы мог стать ей хорошим другом.

Если бы он выглядел так же сексуально, как этот парень! – со вздохом подумала Джесси. Но тут же вновь забыла о своем клиенте, поскольку незнакомец остановился на берегу, и ей пришлось рвануть к ближайшему песчаному наносу, чтобы спрятаться за ним.

О Боже! Теперь в ярком свете полной луны она видела, что он ни капли не похож на призрак. Красавчик скинул с себя рубашку, обнажив великолепный торс. Его живот был мускулистым и плоским и наверняка твердым как камень. Рельефные мышцы рук, мощная спина заставили ее сердце биться еще быстрее. Он взялся за пояс на джинсах, начал его расстегивать, и Джесси показалось, что время остановилось.

Приличия ради, ей следовало бы уйти, но она не двигалась и не сводила с него горящих глаз. Ну и что, любая женщина поступила бы точно так же! И нет ничего плохого в том, что ей хочется любоваться невероятно красивым мужчиной, раздевающимся на общественном пляже, убеждала себя она. Тем более что он богат и мог бы запросто купить замок Уилфред, осуществив тем самым одно из ее самых заветных желаний. Быть может, когда задумка Реджинальда об открытии в замке отеля осуществится, его душа обретет покой, а на проклятом им когда-то острове прекратятся ужасные штормы, мечтательно размышляла Джесси.

Незнакомец неспешно расстегнул молнию на джинсах и медленно стянул их вместе с плавками с гладких, упругих ягодиц. Сердце Джесси бешено колотилось, губы пересохли, она почувствовала приятное, сладостное тепло, разлившееся внизу живота.

Он оглянулся, устремляя взгляд в ту сторону, откуда они пришли, и Джесси увидела его мускулистую, покрытую темными вьющимися волосами грудь. В лунном свете обнаженное, крепкое, потрясающее тело этого мужчины поблескивало. Никого вокруг не обнаружив, незнакомец спокойно двинулся к воде.

Джесси, уронив на песок босоножки, зачарованно смотрела ему вслед.

Он вошел в воду по пояс и грациозно, подобно гибкой рыбе, нырнул… Она не заметила, сколько времени любовалась им: несколько минут, а может, часов…

Сказочный, невиданно яркий свет ночного светила озарял его тело, объятое мерцающими волнами, отражался от его кожи, как от рыбьей чешуи.

Наконец он вернулся на берег и поднял с песка одежду.

Только сейчас Джесси заметила, что держится обеими руками за живот, то есть за самый низ живота. Можно подумать, что таким образом она могла противостоять мучительно-сладостным ощущениям, которые вызвал в ней этот потрясающий незнакомец! Ее сердце трепетало, как заточенная в тесной клетке несчастная птица. Никогда в жизни ей не доводилось видеть мужчину, способного вызвать в ней подобную бурю эмоций!

Куда это он? – удивилась Джесси, провожая взглядом таинственного соблазнителя. Нагишом он мог дойти лишь до коттеджа Берта Сайреса. Все остальные домики находились на приличном расстоянии отсюда.

Этот человек был совсем не похож на ее нового знакомого: поэтичный, милый Берт Сайрес хорошо подходил лишь для роли жилетки, в которую хочется поплакать, когда тебя бросает какой-нибудь красавчик вроде этого.

Незнакомец неожиданно насторожился, словно дикое животное, почуявшее запах врага, быстро надел джинсы, застегнул молнию и повернул голову, пронзая темноту внимательным взглядом. Он смотрел прямо на нее.

Джесси застыла на месте как вкопанная. Потом резко, совершенно забыв о босоножках, рванула наутек. Бежать по песку было трудно, ступни утопали, как в трясине, но она не сдавалась и неслась, не оглядываясь. Лишь когда впереди замерцали желтые огни городских фонарей, показался свет окон и рекламных вывесок, страх, обвивший ее подобно чудовищному спруту, стал отступать.

– Вы ничего не забыли? – донесся до нее мужской голос, спокойный и почему-то очень знакомый… Ей казалось, что стоит покачать головой, и его владелец, возникший у нее за спиной, растворится, подобно призраку в темном воздухе. Да и вообще, что все происходящее с ней относится к сфере нереального, сказочного, мистического, равно как и этот лунный ландшафт вокруг их городка…

Она побежала бы дальше, но икры уже пронизывала жуткая боль и было трудно дышать. Нельзя показывать ему своего смущения, подумалось ей. Отдышавшись и немного придя в себя, она повернулась и подняла бровь.

– Вы, кажется, что-то спросили?

Он стоял на расстоянии футов десяти – луна светила необыкновенно ярко – и почти касался своею тенью ее ступней. Его влажные волосы спадали на лоб, на груди, словно маленькие бриллианты, поблескивали капли соленой воды. С плеча свисала рубашка. Он поднял вверх руку с ее босоножками.

– Это ваши?

В его голосе не было ни капли злости, и Джесси с облегчением вздохнула.

– Да, это мои, вероятно, я забыла их на песке, – ответила она, пытаясь выглядеть как можно более спокойной. – Я долго шла за вами, но потом потеряла вас из вида…

– Значит, вы за мной шпионили? – Незнакомец улыбнулся, обнажая белоснежные ровные зубы. В его глазах, не то голубых, не то серых, излучавших удивительное добродушие, заиграли озорные огоньки.

Джесси смутилась.

– Шпионила? Может, это и так называется… Но я сбилась с пути, вернее, давно потеряла ваш след, – поспешно добавила она.

Он сделал несколько шагов, приближаясь, и у нее затрепетало сердце. Ничего подобного с ней еще ни разу не происходило. Никто из прежних поклонников, которых было немало, не вызывал в ее душе и плоти столь невероятного волнения и возбуждения.

– Кто вы? – спросила Джесси.

– Кто я? Я… это я. – Он лукаво прищурился.

– Мистер Икс, – пошутила она, радуясь тому, что в состоянии владеть собственным голосом.

– Зачем вам понадобилось идти за мной? – Он потешно поднял вверх бровь и слегка наклонил голову набок.

– Просто… никогда вас не видела раньше. Я работаю агентом по недвижимости. Большинство из приезжающих к нам туристов снимают жилье через меня. А кто оформлял ваш договор?

– Я живу у друга.

Джесси задумалась. Даже еслион говорил правду, кто-то из агентов все равно должен был о нем знать. В группу Марион Хаткинс, расследовавшую дело о взрыве лодки, этот человек входить не мог. У Джесси брали свидетельские показания, и она видела тогда их всех… Но, по крайней мере, ей теперь хотя бы удалось убедиться в том, что он не призрак.

Девушка сглотнула и тряхнула волосами. С того самого момента, как этот человек попался ей на глаза на собрании, ее не покидало ощущение, что она сходит с ума.

Вдруг этот парень причастен каким-то образом к взрыву? – подумала Джесси, вздрагивая от ужаса, но тут же отогнала от себя эту жуткую мысль. Нет, не может быть. От него веяло добротой и деликатностью, она это хорошо чувствовала, а интуиция никогда не подводила ее.

– А как зовут вашего друга? – осмелилась поинтересоваться Джесси.

– Вы, как я погляжу, очень любопытны. – Он шутливо и одновременно укоризненно покачал головой.

Она понимала, что приставать с расспросами неприлично, однако его секреты сводили ее с ума.

– Я видела, как вы забирали письмо из магазина. Так это вам повезло выиграть в лотерею?

– А зачем вам это знать? – По-видимому, его забавлял их разговор.

– Мне просто интересно, – ответила Джесси.

– Держу пари, Джесси Джеймс, вы хотите дать мне совет, на что потратить столь солидный куш, а?

Ему известно ее имя! Но откуда?

– Кто вам сказал, как меня зовут? – спросила она, удивленно хлопая ресницами.

– Вы – известный в этих краях агент по недвижимости. И сами мне об этом только что сказали, – невозмутимо ответил он.

– Почему вам пришло в голову, что я стану обсуждать с вами ваши финансовые проблемы? Мне-то какое до них дело?

– Потому что вы мечтаете найти покупателя замка.

От неожиданности у нее перехватило дыхание. Этот незнакомец, казалось, и впрямь явился сюда из какой-то сказки. Сначала он предоставил ей возможность любоваться сногсшибательным зрелищем, когда раздевался и плавал в океане, потом спокойно назвал по имени, а теперь заговорил о ее страстной мечте, о которой она далеко не всем рассказывала.

Кровь прилила к ее щекам, когда он шагнул еще ближе.

– Ты уверена, что не хочешь посоветовать мне, как распорядиться деньгами? – Его голос, мягкий, томный и потрясающе соблазнительный, опьянял и манил. – Только отвечай честно.

– Я… – Джесси не верила своим ушам. Этот тип был способен читать мысли! Она потеряла дар речи, поэтому лишь кивнула в ответ.

– Почему ты не заговариваешь со мной о замке Уилфред? – спросил он и приблизился к ней настолько, что у нее по коже побежали мурашки.

От запаха соленой воды и сильного мужского тела закружилась голова. Их взгляды встретились. Теперь она могла рассмотреть его глаза: темно-серые, с поволокой. Ее босоножки выпали из его руки, мягко шлепнувшись на песок.

– Кто вы? – шепотом порывисто спросила Джесси.

Его глаза наполнились нежностью.

– Я думал, ты знаешь, – еле слышно ответил он.

Джесси, без сомнения, не была с ним знакома, но чем дольше смотрела в его глубокие, выразительные глаза, тем больше ей казалось, что она уже встречалась с ним. Быть может, это происходило в ее мечтах?

– Кто ты? – повторила Джесси. Его взгляд скользнул вниз, обвел ее изящную шею и остановился на вздымавшейся от возбуждения груди. Именно так смотрел на нее в ее бесконечных фантазиях техасец Реджинальд. В какое-то мгновение она была готова опуститься на колени и просить его подарить ей ночь любви, но разум возобладал над пылким порывом страсти.

– А если я назовусь Реджинальдом Уилфредом? – пробормотал незнакомец и ласково провел ладонью по ее щеке.

– Да… – Джесси хотела было крикнуть, чтобы он прекратил издеваться над ней, но едва она приоткрыла рот, как его пальцы нежно коснулись ее губ.

– Тебе понравилось наблюдать за мной, когда я плавал? – поинтересовался он и добродушно усмехнулся.

Ее лицо вспыхнуло. Не успела она опомниться, как его рука, еще раз ласково скользнув по ее щеке, медленно опустилась вниз. В его глазах появился оттенок грусти, он опять восхищенно оглядел ее, медленно повернулся к ней спиной и пошел прочь.

– Постой… – беспомощно пробормотала Джесси и бросилась вслед, позабыв о приличии, страхе и сомнениях. Она схватила незнакомца за руку и вздрогнула, почувствовав его тепло. – Подожди!

– Чего ждать?

– Не знаю… – учащенно дыша, ответила Джесси. – Я просто… – Как она могла объяснить ему свои ощущения, рассказать, как важна и долгожданна для нее эта встреча!

– А вот я знаю. Мне известно, чего ждешь ты. – Это было сказано им настолько уверенно, что Джесси растерялась.

– Чего же? – не узнавая собственного голоса, спросила она.

Незнакомец обнял ее за талию и притянул к себе. Она послушно повиновалась крепким, сильным, прохладным после ночной океанской воды рукам. Ее тонкая блузка, коснувшись его груди, тут же намокла. Он склонил к ней голову, и его свежее дыхание подобно невесомому мягкому перышку защекотало ее щеку. Она слышала, как взволнованно стучит его сердце, чувствовала, как по всему его телу разливается жаркая, обжигающая волна.

– Ты ждешь поцелуя, горячего как огонь, – прошептал он и прильнул к ее губам.

4

Надо же, стоило ему отчасти сыграть роль Реджинальда Уилфреда, этого парня-призрака, и Джесси позволила поцеловать себя! Может быть, это привидение, используя какое-то колдовство, управляло его действиями, наполняло магией сам воздух? Конечно, он постарался отогнать нелепые мысли, убеждая себя в том, что они – не что иное, как плод его поэтического воображения.

Но поцелуй был сказочным. Невероятным! Поражала и увлекала своей уникальностью сама ситуация – обычно первые поцелуи с женщинами происходили в его жизни при совершенно других обстоятельствах.

Тимоти целовал ее крепко и страстно, а она отвечала ему, всецело отдаваясь пламенному порыву. Их языки переплетались, ненасытные губы сливались, казалось, в неразрывное целое. Он чувствовал, как по телу тягуче разливается горячая, неудержимая волна. Эта девушка – естественная, искренняя, готовая на смелые, отчаянные и даже сумасбродные поступки, – сводила его с ума. Крепче обнимая ее бедра, он притянул Джесси ближе. И она, почувствовав, как велико его возбуждение, вздрогнула и тихо застонала.

Что-то неосязаемое витало в воздухе, касалось его невесомыми, теплыми крыльями, словно сама судьба благословляла их.

Тимоти склонился ниже, покрывая поцелуями ее изящную шею, плечи, опускаясь к трепещущей груди… Ее соски напряглись и замерли под его горячими губами, она негромко вскрикнула от наслаждения и вдруг расслабилась. Он прижал ее к груди, впервые обращая внимание на невероятную красоту, простиравшуюся вокруг. На сияние желтой луны, мерцание ярких звезд на бархатном, необъятном небе, на ласковый шум прибоя и мягкий песок под ногами. Ему показалось в это мгновение, что перед ним открылся новый неведомый мир, таинственный и доступный, озаренный чудесным светом.

Тимоти сделал попытку вернуться в реальность, но куда уж там? То, что происходило с ним, делало его беспомощным перед доводами рассудка. Он упрямо твердил себе, что Джесси ведет себя так исключительно потому, что видит в нем своего техасца, что увлечена призраком, а не им, и, заблудившись в своих фантазиях, желает именно этого Реджинальда Уилфреда. Но сейчас это не имело никакого значения.

Пусть она бредит желанием отдаться привидению, которое преследует ее мечты с детства, в данный момент это не должно волновать его. Из-за этой девушки он потерял покой, причем с того самого момента, как впервые поговорил с ней по телефону. Поэтому сейчас он должен любыми способами удержать ее, не дать уйти.

– Ты и дальше позволишь мне целовать себя? – прошептал Тимоти, гладя ее по волосам.

– Да, – просто ответила Джесси. Ее голос прозвучал искренне, тепло и трепетно. Неужели она не собиралась и дальше выяснить, кто он такой? Неужели ее вовсе не смущал тот факт, что они совсем незнакомы? Или сила ее воображения была настолько велика, что ей и впрямь казалось, что перед ней ее Реджинальд?

Тимоти коснулся губами ее виска и стал медленно двигаться к укрытому золотистой прядью небольшому ушку. Она поежилась от наслаждения, ощущая на своей коже его обжигающее дыхание. Покрывая нежными поцелуями, словно прозрачными бабочками, ее тонкую шею, он чувствовал исходящий от нее аромат и различал в этом запахе что-то пьянящее, завораживающее. От нее пахло мятным чаем, что подают по вечерам в прибрежных ресторанчиках, и мускатом, и соленым бризом, и дикими цветами, растущими в дюнах… Он опускался все ниже и ниже, стремясь туда, где томилась в ожидании ласки ее грудь, покрытая мокрым шелком блузки. Удивительная и чувственная, Джесси будто бы уносила его в мир своих грез. Она была замечательной и казалась какой-то нереальной. Ему вспомнилась ее восхищенно замершая фигурка, когда она смотрела на него, рассекающего волны океана, и кровь еще сильнее и стремительнее помчалась по его венам. Быть может, это создание послано самим Богом? Быть может, это судьба? – размышлял Тимоти, жадно целуя ее плечи.

Он поднял голову, и их взгляды встретились. В ее глазах, отрешенных, как бы окутанных сейчас туманной пеленой, отражались восторг и безудержное желание, любопытство и страсть.

Гладя Джесси по спине, он расстегнул зубами маленькую пуговку на ее мокрой шелковой блузке, потом другую, третью. Она с нетерпением и упоением наблюдала за этим, теребя его волосы. Налетевший порыв теплого ветра распахнул расстегнутые половинки блузки. На Джесси был белый кружевной бюстгальтер, напряженные соски соблазнительно темнели на фоне светлой тонкой ткани.

Тимоти без труда справился с застежкой, расположенной спереди, и замер от восхищения, когда груди высвободились.

– Ты просто красавица! – пробормотал он и приник к ее правому соску. Прошло несколько минут, а может, и полчаса. Время для него словно бы остановилось. Все замерло вокруг: шум прибоя и ветра… Слышалось лишь биение их сердец и ее прерывистое дыхание.

Он поднял Джесси на руки и бережно уложил на песок и сам лег рядом.

– Знаешь, чего бы мне хотелось? Отнести тебя к океану.

Она удивленно взглянула на него, тихо спросив:

– Зачем?

– Это было бы потрясающе – заняться с тобой любовью прямо в волнах.

– Заняться любовью? – Ее голос прозвучал несколько напряженно.

Он усмехнулся, словно прочитав ее мысли.

– Ничего не бойся. Я… позабочусь о безопасности.

Джесси с облегчением вздохнула.

Он всегда носил с собой презервативы, хотя бы только для того, чтобы раздавать их встречавшимся проституткам, когда по долгу службы приходилось появляться в злачных местах. И сейчас целая пачка их лежала у него в заднем кармане джинсов вместе с жетоном полицейского.

Воображение быстро нарисовало ему великолепную картину: они вдвоем в воде у самого берега, она сидит на нем, как наездница, упираясь коленями в мокрый песок. Сияние луны озаряет ее гладкую кожу. Набежавшая волна накрывает их с головой приятной прохладой… Тимоти повернулся к ней и обвел ее всю восторженным взглядом. Джесси была невероятно красива. Даже не верилось, что она – обыкновенный человек из крови и плоти. Ее кожа казалась мраморной, фигура поражала изяществом линий.

Она понравилась ему и взволновала с первого взгляда, а задумка осуществить ее давнюю мечту зародилась в нем еще вчера, когда они осматривали Коттедж Блюз. Все получалось как нельзя лучше, и его романтичная душа ликовала.

Послышавшийся шелест шелковой юбки был воспринят им как просьба стянуть ее с округлых бедер Джесси. Тимоти с готовностью откликнулся на этот призыв. Он нащупал молнию сбоку, расстегнул, потянув язычок вниз, а дальше Джесси сама помогла ему избавить себя от шелковых пут. На ней были белые узкие трусики, украшенные вышитыми по краям крошечными розовыми бутонами.

Когда его горячая рука оказалась у нее между ног, Джесси вскрикнула и подалась к нему всем телом. Его глаза горели, губы пересохли, сердце бешено колотилось. Она тоже была сильно возбуждена. Одним движением он стянул с нее остатки одежды, снял с себя джинсы и осторожно, чтобы не выпал жетон полицейского, достал из кармана презерватив…

Она впустила его в себя, радостно и тихо вскрикнув.

Звезды на черном огромном небе – немые свидетели их страстного соития – загадочно мерцали, а сияние луны казалось лучистым сказочным покровом, наброшенным на мир рукой волшебника.

Он двигался медленно, осыпая ее лицо, шею, груди нежными поцелуями, а она, запуская руки в его густые русые волосы, готова была взорваться от счастья. Ему не хотелось быть для нее лишь воплощенным призраком. В какой-то момент его сердце сжалось от внезапного желания предстать перед ней тем, кем он на самом деле был. Всю жизнь ему приходилось прятать свою истинную сущность, маскироваться, исполнять какие-нибудь роли…

Нет, прервал эти мысли Тимоти. Сейчас это не важно.

Он заглянул в ее глаза и прошептал:

– Ты хочешь его, правда?

– Кого? – недоуменно спросила она, прерывисто дыша.

– Меня… Реджинальда Уилфреда?

– Ты не Реджинальд… Такого не может быть…

– Ошибаешься. Я – твой желанный призрак, твой долгожданный пират, твой соблазнитель… – Он с силой в очередной раз вошел в нее, глубоко, требовательно.

Джесси вскрикнула и закрыла глаза, утопая в наслаждении и обвивая его шею горячими руками.

– Счастье мое, – прошептал Тимоти, лаская ее груди, играя разбухшими сосками.

Она напряглась и, распахнув глаза, жадно вдохнула воздух, потом громко застонала, содрогаясь всем гелом и впиваясь пальцами ему в спину, обезумев от наивысшего удовольствия.

Он страстно целовал ее губы, еще раз резко подался вперед и через секунду, достигнув оргазма, унесся в царство неземного блаженства.

5

Джесси в тот самый памятный вечер поздно, но все же пришла к костру, боясь обидеть своего нового знакомого. Танцуя, она смотрела поверх плеча Берта Сайреса туда, где на высоком утесе в вечернем сумраке величественно возвышался замок Уилфред. Они кружили на залитой огнями прожекторов танцплощадке, и она почти не слушала, о чем он говорил ей, изредка вежливо кивая в ответ.

– Сегодня этот Марк Раймон и твоя сестра Бетти были неотразимы, – восхищенно тараторил Берт. – А как тебе понравились Мэг и Питер Брайтман?

– Да… – с безразличием отвечала она, вглядываясь в сумрак.

Там, в темных окнах замка, вроде бы мелькнула едва заметная тень. Быть может, просто луна оказалась на миг заслоненной проплывавшим облаком, а тут лезут в голову всякие глупости! – подумала Джесси и тяжело вздохнула.

– Никогда не думал, что Питер Брайтман живет на этом острове, – продолжал оживленно болтать Берт. – Вообще-то я никогда не читал его романы, но многие с ума по ним сходят. Особой популярностью пользуется… как же это называется? Вспомнил – «Кровососы»!

– Точно, – пробормотала в ответ Джесси. Все ее мысли тогда крутились вокруг таинственного красавца, с которым она занималась любовью на пустынном пляже. Приходившие на ум подробности вновь и вновь волновали ее, и по спине то и дело пробегала трепетная дрожь…

Джесси все-таки не могла бы сказать определенно, был ли это человек или призрак. Она забылась тогда на минуту-другую. А когда очнулась ото сна, поняла, что лежит одна, все еще обнаженная, и, приподнявшись на локте, огляделась. Ей показалось тогда, что кто-то невидимый заботливо наблюдает за ней и готов, подобно ангелу-хранителю, броситься на помощь в любую секунду, если возникнет опасность.

– Где ты? – громко крикнула Джесси, но никто не откликнулся, раздавался лишь шум прибоя. Подождав немного, она оделась и отправилась к костру…

С того сказочного вечера прошла уже целая неделя. На протяжении всего этого времени образ прекрасного незнакомца не покидал ее, снился по ночам. Он выступал в роли главного героя в самых невероятных из ее эротических фантазий. Но кто это был? Суждено ли им еще встретиться? Она сгорала от желания найти ответы на эти вопросы.

И вот опять, как и в тот знаменательный вечер, – костер, замок на холме, таинственно мерцающий стеклами в свете луны, танцы и милая беседа с Бертом, как продолжение того прерванного разговора, когда она не выдержала и убежала с танцплощадки…

– По-моему, эта книга включена в список бестселлеров прошлого года, – сказал Берт.

– Что? – Джесси не находила в себе сил оторвать взгляд от замка. Он выглядел сейчас загадочно, одиноко и, подобно человеку, построившему его когда-то, был неотразим в своей печали.

– Да я говорю об этих «Кровососах» Брайтмана…

Ее так и подмывало отправиться к замку прямо сейчас, побродить под величественными арками, пройтись по тенистым аллеям, прислушаться к царившей там тишине. А вдруг где-то в этих стенах была скрыта разгадка тайны, терзавшей ее сердце вот уже целую неделю?

Человек, которого она встретила в дюнах, был все же материален и осязаем, как и все, что окружало ее в обычной, земной жизни. Если бы сестры, Бетти и Мэг, услышали от нее, чем она занималась с незнакомцем поздно вечером на пляже, они отправили бы ее к психиатру или просто приняли бы все это за выдумку. Во всяком случае, ни за что в жизни не поверили бы, что она совершила нечто подобное.

– Что ты сказал? – неожиданно спросила она у Берта.

– Я говорил, что роман стал бестселлером.

– Вроде бы.

– Мне хотелось бы пообщаться с этим Брайтманом. Я попытался было подойти к нему несколько минут назад, но Мэг потащила его танцевать.

– Могу вас познакомить… Знаешь что? Мы можем организовать что-нибудь вроде чаепития у нас дома. Пригласим вас обоих, тогда и поговоришь с ним. Только сначала мне надо посоветоваться с Мэг. – Она усмехнулась. – Выпечки не обещаю. Самое лучшее, что я готовлю, и, кстати, самое мое любимое, – это ржаной хлеб с миндальным маслом.

– Если пригласишь меня, я испеку что-нибудь и принесу. Например, ореховые пирожные с шоколадным кремом. Обожаю их. Тебе тоже понравится, вот увидишь.

Она ему верила.

– А где ты научился готовить? – Берт пожал плечами.

– Наблюдал за мамой.

Он упомянул о матери с нежностью в голосе, и Джесси это ужасно понравилось.

– У вас с ней хорошие отношения?

– Отличные, – ответил он, не задумываясь. Разговор о дружных семейных связях настолько тронул ее, что она невольно придвинулась ближе к нему.

– У тебя есть братья или сестры? – спросила Джесси.

– Два брата.

– А у меня две сестры. – Она улыбнулась, почему-то радуясь этому сходству. – С братьями вы тоже ладите?

– Не то слово!

На протяжении последующих двух танцев он с воодушевлением рассказывал ей о детстве, о совместных с братьями проказах и играх. Она вдруг тоже разоткровенничалась и поведала о том, что ее родители погибли, когда ей было всего пятнадцать лет. Берт слушал внимательно и не сказал ни одной из тех банальных фраз, которые ей обычно приходилось выслушивать от других, спросил лишь, как она пережила это трагическое событие.

– Здесь на острове надо быть готовым к подобным вещам. Отец с матерью на лодке попали в один из жутких штормов, – сказала она и пояснила: – За три века существования нашего рода произошло два несчастных случая. Один – с семьей Джозефин, другой – с моими родителями… – По ее губам скользнула печальная улыбка. – Естественно, я многое отдала бы за то, чтобы мама и папа были живы…

Последовало молчание, и Джесси, к своему удивлению, заметила, что Берт уже буквально обнимает ее, а она доверчиво прижимается к его груди. Необходимо было каким-то образом отстраниться. Нечестно поступать так с человеком, с которым вовсе не собираешься вступать в близость. Впрочем, если бы не незнакомец с пляжа, то можно было бы, пожалуй, смотреть иначе на этого милого чудака, печально думала Джесси.

Берт Сайрес заглянул ей в глаза и обеспокоенно спросил:

– Ты в порядке?

Джесси почувствовала себя немного виноватой. Этот Берт был таким замечательным! Чуткий и внимательный, он считал, что она задумчива в последние дни, поскольку переживает из-за взрыва на затонувшей лодке…

– Не беспокойся, все хорошо, – ответила Джесси.

– А почему я тебе не верю?

Заставляя себя вернуться в реальность, она перевела взгляд со старинного замка на Берта и улыбнулась ему.

– Потому что чересчур заботливо ко мне относишься.

На пляже горел большой костер. Туристы сидели неподалеку на открытой дощатой веранде летнего ресторанчика за пластмассовыми столиками, ели креветки и пили вино. Местный оркестр из шести музыкантов играл вальс.

– Ты еще не устала? – спросил он.

– Что? – рассеянно переспросила Джесси, понимая, что мысленно опять отсутствует. И почему она никак не могла сосредоточиться на том, о чем говорил Берт? Ведь за прошедшую неделю они провели вместе немало времени. – Прости, пожалуйста. Я не расслышала, что ты сказал. – Джесси заглянула в его глаза, на которые спадала взлохмаченная рыжая челка. Дужку очков в толстой коричневой оправе он вчера нечаянно сломал и скрепил клейкой лентой, поэтому выглядел теперь еще более забавно. Она улыбнулась.

– В чем дело? – добродушно спросил Берт. Джесси пожала плечами, ничего не ответив.

Она-то видела, ему явно не хватало женщины. Например, он совершенно не мог сам подобрать себе нормальную одежду. Наряжался в бесформенные, всегда измятые длинные шорты. Его футболки были на полтора-два размера больше, чем надо, висели на нем как на вешалке и выглядели безвкусно. Сегодняшняя, например, кричаще-оранжевого цвета, пестрела зелеными и желтыми птицами с распростертыми крыльями. Каждый раз, когда Джесси видела его новый наряд, ей так и хотелось взять Берта за руку и отвести в магазин одежды. Но на подобный жест заботы он мог и не согласиться. Да ладно, пусть носит, что ему нравится. Зато танцевать с ним ей было приятно…

– Извини, – неожиданно пробормотала она. – Я сегодня ужасно рассеянная. Ты опять что-то сказал?

– Да, просто заметил, что эта неделя с тобой была замечательной, Джесси.

Тряхнув головой, чтобы отогнать неотступные мысли о таинственном незнакомце, она улыбнулась.

– Еще бы… Мы неплохо проводили время вместе.

Он попадался на ее пути повсюду: в магазине «У Сэма», на пляже, по дороге, когда она возвращалась из агентства домой. Они болтали о картинах, о художниках, о поэзии… Для нее подобные разговоры с малознакомым мужчиной были непривычны. Местные парни, в основном грубоватые моряки, сильно отличались от романтичного Берта Сайреса.

Однажды он вынес на берег мольберт. Она, проходя мимо, посоветовала ему переместиться подальше от команды Марион Хаткинс, обследовавшей место, где взорвалась лодка.

– Там никто не будет тебе мешать! – Он покачал в ответ головой.

– Я переношу на холст только то, что мне нравится, а на все остальное могу не обращать внимания. Тем и замечательно это занятие.

Джесси опять загрустила. В первый же день после страстного свидания в дюнах она обзвонила всех агентов по недвижимости. Никто не сдавал жилье человеку и близко походившему на ее незнакомца. Никому ничего не было известно также и о гостившем у кого-то из местных жителей друге.

Зато туристы опять заговорили о призраке пирата. Она старалась не обольщаться: о привидении всегда ходило множество слухов.

– С тобой все в порядке? – опять спросил он.

– Абсолютно, – уверенно ответила Джесси. Танец закончился, и Берт, приобняв ее за талию горячей ладонью, подвел к свободному столику.

– Сегодня ты выглядишь расстроенной.

– Люди опять заговорили о появлении призрака, – сказала она, пытаясь казаться как можно более безразличной.

– Я слышал.

Бетти рассказала на днях, что слышала беседу туристок в магазине. Они якобы видели знаменитого пирата во время прогулки по пляжу. Джесси восприняла этот рассказ в исполнении сестры как издевательство над собой и обиделась. Но буквально на следующее же утро собственными ушами услышала похожую историю. Две женщины рассказывали подруге, как четырехлетняя Кейт Грей, дочь отдыхавшей на острове семейной пары врачей-эндокринологов, видела призрак на собрании на прошлой неделе. Девочка даже утверждала, что он подмигнул ей.

– Выдумки! – воскликнула Джесси, искоса взглянув на Берта.

Он улыбнулся.

– Не уверен…

– А как тебе кажется, призрак не может быть причастен к взрыву? – Этот вопрос уже не раз возникал у нее. – Не появились ли на этот счет какие-нибудь сведения у офицера Хаткинс?

Берт покачал головой.

– Глупости. – Он кивнул в сторону начальницы из Джексонвилла, сидевшей сейчас во главе трех сдвинутых вместе столиков, за которыми разместилась вся ее команда. – Она считает, что эти рассказы о призраке – гипертрофированная реакция туристов на местные легенды.

Джесси, прищурившись, взглянула на Марион Хаткинс. Эта женщина отличалась необыкновенной красотой. С длинными блестящими черными волосами и темно-голубыми глазами, она походила на киноактрису. Ее красивой правильной формы губы были всегда аккуратно накрашены ярких оттенков помадой. Когда Джесси увидела ее впервые, то не поверила, что перед ней коп. Однако, услышав грудной альт этой дамы, сразу поняла: та – прирожденный полицейский. Офицер Хаткинс бесцеремонно смотрела собеседнику прямо в глаза, не моргая, и разговаривала резко и категорично.

– Впервые встречаю такую женщину, – призналась Джесси.

– Ты уверена, что воспоминания о взрыве больше не беспокоят тебя? – заботливо спросил Берт.

Она вздохнула несколько раздраженно.

– На сто процентов уверена. Мне кажется, ты сам слишком сильно беспокоишься об этом!

Ей следовало бы объяснить, что ее рассеянность и невнимательность вызваны событием, совершенно не связанным со взрывом. Но разве она могла рассказать кому бы то ни было о своем волшебном любовном приключении? А другого правдивого объяснения просто не было. Поэтому пришлось, сдержав раздражение, все же признаться, что беспокоится за нее он не напрасно:

– Вообще-то я еще не совсем оправилась от этой травмы, ведь взрыв произошел почти у меня на глазах…

За прошедшую неделю он замучил ее вопросами, каждый день интересовался ее состоянием, выспрашивал о подробностях увиденного ею. И все пытался помочь избавиться от последствий пережитого шока.

– Ничего, ты справишься, я в тебя верю.

– На самом-то деле сейчас меня больше волнуют разговоры о привидении. – Она решила, что сказать хотя бы десятую часть правды лучше, чем лгать. – Ты же знаешь, как я отношусь к этой старинной легенде. Что, если кто-нибудь и вправду видел Реджинальда?

На губах Берта заиграла лукавая улыбка.

– Ах да! И как я сразу не догадался? – Только бы не выдать себя! – подумала Джесси.

– Я собираюсь погулять возле замка. Составишь мне компанию?

– Помню, что сам просил тебя показать мне Уилфред, но ты уверена, что хочешь пойти туда со мной?

Она сама не знала, почему звала с собой Берта. Но сходить в замок было просто необходимо. Желание узнать хотя бы что-нибудь о своем таинственном любовнике не давало ей покоя.

– Конечно же уверена. Так безопаснее. – Джесси кокетливо улыбнулась ему.

– О какой безопасности ты говоришь? Когда ты упоминаешь о своем пирате, у тебя глаза горят. Боюсь, что окажусь третьим лишним.

Что-то едва уловимое в его тоне заставило ее насторожиться. Быть может, он видел их вместе с тем парнем на берегу, ведь они находились тогда совсем недалеко от Коттедж Блюз. Хотя вряд ли. В тот вечер вокруг не было ни души.

– Перестань говорить ерунду. А вдруг в замке скрывается преступник, причастный к взрыву? – воскликнула она.

Его лицо помрачнело.

– По словам миссис Хаткинс, у них есть уже достаточно доказательств того, что лодка «Хоуп» взорвалась в результате диверсии. О технических неполадках, приведших к взрыву, как и о какой-либо случайности, имевшей столь печальные последствия, речь не идет.

– Они ведь так до сих пор и не выяснили, находился ли кто-нибудь на борту? – спросила она обеспокоенно.

– По крайней мере, миссис Хаткинс так говорит. – Берт тяжело вздохнул.

– Если бы кто-то погиб, то тело давно обнаружили бы. Там не так глубоко… Как бы мне хотелось чем-то помочь расследованию! – Она всплеснула руками.

– Быть может, тебе еще удастся что-нибудь вспомнить. – Берт успокаивающе дотронулся ладонью до ее руки.

Джесси с сомнением пожала плечами. Ей и так запомнилось все до мельчайших подробностей.

– Итак, ты готов отправиться со мной осматривать замок? – спросила она, желая сменить тему.

В его глазах мелькнул игривый огонек.

– Не знаю, смогу ли я конкурировать с призраком…

– Не волнуйся! – Джесси улыбнулась. – Кстати, по сравнению с ним у тебя есть одно значительное преимущество.

Он изумленно поднял бровь.

– Какое же?

– Ты живой!

Берт рассмеялся, обнажая белые ровные зубы – самое красивое, что в нем было, как отметила Джесси.

– Пойдем туда вечером, но не очень поздно. Я работаю до четырех. Завтра и послезавтра я занята, а в любой другой день буду рада прогуляться с тобой, – сообщила она.

Берт сказал, что сможет встретиться с ней в среду, и стал вдруг неожиданно задумчивым, устремив взгляд на окутанный мраком старинный замок. В какое-то мгновение ей даже показалось, что он смотрит на Уилфред, как на врага. Это длилось не долго. Через минуту к нему вернулось обычное веселое расположение духа.

– Если ты зайдешь ко мне после работы, я накормлю тебя вкусным обедом! – воскликнул Берт, поворачиваясь к ней.

– Ты меня совсем избалуешь!

– Это не так страшно. И сообщи мне заранее, если вы действительно затеете чаепитие. Ужасно хочу поболтать с этим Брайтманом. А может, пригласим и миссис Хаткинс?

– Я заметила, ты обожаешь разговаривать с ней. Любишь общаться с полицейскими?

Он задумался.

– По крайней мере, нахожу это довольно увлекательным.

– Что ж, пригласим и миссис Хаткинс. Не знаю только, смогу ли я с ней конкурировать… – Она кокетливо закусила губу.

Берт довольно усмехнулся.

– По сравнению с ней у тебя есть одно значительное преимущество.

– Очень интересно. Какое же?

– Ты живая.

Джесси залилась смехом.

– Эта особа не очень-то любезна, верно.

– Мягко сказано, – заметил Берт.

Что-то в его голосе показалось ей вдруг невероятно знакомым. Она нахмурилась, пытаясь понять свои ощущения. Наверное, он ей кого-то напомнил… Вот только кого?

– В чем дело? – спросил Берт.

– Все нормально.

Она встала из-за стола и выбросила пустые пластиковые тарелки в корзину.

– Наверное, пора по домам. Не помешает немного отдохнуть перед завтрашним рабочим днем.

Он обеспокоенно заглянул ей в глаза.

– Ты уверена, что воспоминания о взрыве тебя больше не тревожат? Спишь спокойно?

Джесси подбоченилась.

– Прошу тебя, перестань! Кошмары меня уж точно не мучают по ночам.

В последнее время она видела только потрясающие эротические сны.

– Надеюсь, сегодня тебе приснится что-нибудь приятное.

– Можешь в этом не сомневаться! – ответила она, усмехнувшись.

Тимоти был уверен в том, что сегодняшняя ночь ей запомнится надолго, поскольку сам решил об этом позаботиться. Естественно, последствия шока, пережитого в день взрыва, еще могли ее тревожить, но он догадывался: задумчивость Джесси – это результат их свидания на пустынном пляже.

Ему самому не давали покоя воспоминания об этом.

Джесси прошла к черному «ситроену», стоявшему недалеко, – там, где начиналась улица. Он проводил ее, открыв перед ней дверцу.

– Спокойной ночи.

– Пока, Берт.

Когда она скрылась за поворотом, Тимоти вдохновенно потер руки: ему было необходимо тщательно обдумать свой следующий шаг.

Всю неделю он твердил себе, что происшествие в дюнах – обычная шалость, которую не следует повторять. Но чем дольше он общался с Джесси, тем настойчивее и неотступнее становились воспоминания о близости с ней. У них было много общего: любовь к искусству, любимые поэты, даже кулинарные пристрастия.

Мог ли Тимоти ей открыться, рассказать о своей профессии и о том, для чего приехал на остров? Нет. Только не в этой ситуации. Если Марион Хаткинс стало бы известно о его присутствии здесь, она вышвырнула бы его отсюда в считанные часы. Так рисковать он не мог. Его семья рассчитывала на него. От мыслей о матери, ее страхах и тревогах у него сжималось сердце, а желание разыскать Аллана удваивалось. Нет, он должен был хранить молчание.

Но присутствие рядом с Джесси в обличье нелепого Берта Сайреса, к которому та не проявляла никакого сексуального интереса, превращалось в настоящую пытку. Эта женщина сводила его с ума.

По ночам он теперь долго не мог уснуть, и не только от переживаний из-за исчезновения отца. Да, в своем расследовании ему пока не удалось набрести на верный путь. Расспросы местных жителей и прочие попытки что-либо выяснить еще не привели к желаемому результату, но кое о чем он уже догадывался. Например, предполагал, что отец разработал рискованный план, который требовал от него внедрения в преступный мир. Но ведь такому опытному копу, как Аллан Леннокс, не привыкать выходить из сложнейших переделок…

Отец! Видел бы он Тимоти, сидящего по ночам на крыльце Коттедж Блюз, слушающего ласковую песню прибоя и задумчиво глядящего на океан, туда, где белело во мраке полицейское судно из Джексонвилла. «Ты пропал, парень!» – сказал бы он, усмехнувшись.

Похоже, что так… Снова и снова переживал Тимоти, вороша воспоминания, незабываемое свидание на пустынном пляже. Иногда ему представлялась ее спальня: широкая кровать с высоким пологом из легкой, воздушной ткани, стены в пастельных тонах, большая игрушка в углу и толстый ковер на полу, непременно очень мягкий. По утрам ее будят лучи солнца. Она встает, ступает на ковер, и ее ноги утопают в пушистом ворсе.

Несомненно, ее спальня выглядела как-то иначе. Долгие годы службы в полиции сделали из него неплохого копа. И он во что бы то ни стало должен выяснить, где живет Джесси и о чем думает. Судя по тому, как часто и задумчиво смотрела она сегодня на замок Уилфред, в каком рассеянном, романтичном настроении пребывала всю эту неделю, он мог понять, что свидание на пляже произвело на нее неизгладимое впечатление.

Закрыв глаза, Тимоти отчетливо представил себе, что она вновь в его объятиях: вот он опять жадно и ненасытно целует влажные, горячие, распухшие от возбуждения губы, ее нежную шею, затвердевшие соски…

– Я обязательно должен сделать это, – прошептал Тимоти, открывая глаза.

Итак, решено. Сегодня ночью у него не хватит сил противостоять соблазну. Он отправится в спальню к Джесси Джеймс Сноровки копа и набора отмычек будет достаточно, чтобы проникнуть в ее дом.

Проводив взглядом автомобиль Джесси, он вернулся за столик и решил пропустить еще стаканчик вина, идти к себе ему не хотелось.

– Мистер Сайрес? – окликнул его официант из-за стойки. – Вас к телефону.

Молча выругавшись, Тимоти оглянулся на Марион Хаткинс. Не хватало только привлечь этим звонком ее внимание: простака Берта Сайреса вряд ли стал бы кто-нибудь разыскивать в баре. Но та сидела к нему спиной на приличном расстоянии и даже не могла слышать слов официанта.

– Да? – ответил Тимоти, взяв трубку.

– Привет! Чувствую, ты не в лучшем настроении, – послышался на другом конце провода голос Филипа.

– Привет, братишка! Я избегался тут.

– Есть какие-нибудь новости? – Филип говорил несколько взволнованно. – Со дня исчезновения отца прошла ведь еще одна неделя.

– К сожалению, выяснить удалось пока немногое. – Тимоти в общих чертах рассказал брату о том, как продвигаются дела. – Я был уверен, что к настоящему моменту смогу найти его. Но если бы он погиб, то тело давно б уже обнаружили. В том месте, где взорвалась лодка, неглубоко. Я проверил все пути, какими отец мог уехать отсюда, – автобусную станцию, небольшой аэродром – никто не помнит человека, подходящего под его описание.

– Папа запросто мог воспользоваться маскировкой. Тогда его никто бы не узнал, – печально пробормотал Филип.

Тимоти осмотрел свой наряд и повернул голову в сторону сидевшей за сдвинутыми столиками приезжей полицейской команды.

– Ты прав. По крайней мере, теперь точно установлено, что взрыв был подстроен.

Филип нервно кашлянул.

– Возможно, в скором времени определят и тип взрывного устройства. Наверное, маме не стоит пока ничего говорить…

– Нет, мы должны ей обо всем рассказывать, – твердо ответил Тимоти. – Уверен, Генри меня поддержит. Кстати, как она?

– Места себе не находит.

– А когда разговаривает со мной по телефону, держится молодцом…

Тимоти сжал пальцы свободной руки в кулак. Теперь, когда было точно известно, что тело не обнаружено, он уже не сомневался: отец решил самостоятельно распутать какое-то темное дело. При этом совершенно не подумал о последствиях, забыл о жене…

– Я знаю один способ поднять маме настроение! – воскликнул Филип неожиданно изменившимся тоном.

– Что ты имеешь в виду?

– Женитьбу! И пятнадцать миллионов долларов. Свою задачу я уже выполнил. – Теперь в его голосе звучали радостные нотки.

– Отлично! – Тимоти уже сообщили эту новость. Дженифер Джексон согласилась выйти замуж за его младшего брата. – А как продвигаются дела на этом фронте у Генри?

– Лучше, чем раньше. Теперь, когда Марион Хаткинс не стоит каждую минуту у него над душой, ему дышится посвободнее.

– Эта женщина – настоящий монстр. Видел бы ты, как она тут усердствует. Неужели желание засадить за решетку другого копа может быть настолько всепоглощающим? – Тимоти присвистнул.

Филип не обратил внимания на его последнюю фразу.

– Тимоти, я сгораю от любопытства, ты подыскал себе жену?

Прямой вопрос оказался неожиданным, и он рассмеялся. В памяти промелькнули дни, проведенные с Джесси, правда, в роли Реджинальда Уилфреда и Берта Сайреса.

– Я не совсем уверен. – Он сам не ожидал от себя подобных слов. – Возможно…

Она спала, беспокойно вздрагивая и учащенно дыша. Во сне Реджинальд был сверху, они занимались любовью. Он проник к ней в спальню через окно, впустив мощную волну разыгравшегося, предштормового ветра. Сильно пахло свежестью и какими-то цветами… Лавандой или жасмином.

Прозрачное облако балдахина от их ритмичных движений трепетало, словно тоже охваченное бурей пьянящих эмоций.

Вдруг сюда придет отец? Вдруг увидит его? Он увидит, как призрак ласкает его дочь!.. – замирая от страха, думала во сне она.

Нет же, нет! Ее отец был мертв. А звали ее вовсе не Джозефин… Мысли кружились и путались. Ее имя – Джесси, Джесси Джеймс. Джозефин погибла очень давно, много-много лет назад…

И все же он находился здесь, в ее спальне, она чувствовала это присутствие… Его сильные руки ласкали ее грудь, мягко сжимали соски, поглаживали и надавливали, заставляя ее извиваться от наслаждения и безмолвно пробить, умолять его не останавливаться…

Что это? – размышляла она в полудреме. Такого не может быть!

И снова блаженство, снова прикосновение его сильных, горячих ладоней. Теперь они скользили вверх по икрам ее ног, по бедрам, поднимая край кружевной ночной сорочки.

Сильно запахло чем-то дурманящим, очень знакомым.

Миндаль! – пронеслось в ее сознании.

Она ощутила, как на спину льется тягучая прохладная жидкость, и застонала, уткнувшись в мягкую подушку. Последовавший массаж унес ее в волшебные, блаженные дали… Его руки двигались вниз от шеи до самых ягодиц, даря при каждом прикосновении сладость и счастье.

Она лежала на животе в собственной спальне на своей кровати. Подобного расслабления и возбуждения ей не доводилось испытывать ни разу в жизни… Когда он снял с нее шелковые трусики, она по-кошачьи изогнула спину, приподнимая бедра, и схватилась за резную спинку кровати. Ей казалось, ее руки, ноги, грудь – все тело объято волшебным пламенем.

Что он со мной делает? Как ему это удается? – стучало у нее в висках.

Его горячая рука скользнула по ее животу, опускаясь ниже.

– Да, – страстно прошептала она, упиваясь своим невиданным сном.

Он ласкал ее нежно, постепенно усиливая давление руки, а когда его палец проник в ее знойное, влажное лоно, она порывисто вздрогнула и начала просыпаться.

Было ужасно жарко и необыкновенно хорошо. Ее тело двигалось в такт движениям его требовательной, умелой руки.

– Реджинальд, – проговорила она, блаженно улыбаясь.

Он раздвинул ее ноги, просунул ладонь ей под живот и поднял ее, поставив на колени.

В этот момент она ясно осознала, что это уже не сон.

В считанные секунды ей стало понятно, что рядом не прозрачный призрак, а сильный здоровый мужчина из крови и плоти. И что мужчина этот безумно возбужден и уже в презервативе.

Он вошел в нее сзади. Оборачиваться не было необходимости, она прекрасно поняла, кто этот человек, узнав его по движениям и по запаху, по тому, как глубоко он проникал в нее, унося из реальности, доводя до настоящего безумия.

Оргазм наступил почти сразу, обжигающий, невероятный… Но ее любовник продолжал свою сладкую пытку, искусно подводя ее со второму умопомрачительному пику. Ей казалось, по всему телу бежит электрический ток, и уже не хватает воздуха. Она хотела было оглянуться и увидеть его лицо, взглянуть в глаза мужчине, способному разжечь в ней подобные страсти, но в этот момент почувствовала, как ее захлестывает еще одна огромная волна, оглушая и парализуя своей сладостной силой.

Через секунду из его груди вырвался приглушенный стон, и он напрягся и, содрогаясь, опустился ей на спину.

Она обнимала промокшую от пота подушку, тяжело дыша, прислушиваясь к биению его сердца, чувствуя на плече прикосновение его теплых губ. Он нежно перебирал рукой ее спутавшиеся, влажные пряди.

Дождавшись подходящего момента, когда дыхание у него восстановилось, а тело совершенно расслабилось, Джесси резко перевернулась на спину, сбросив его на постель. Она оказалась над ним, вдавила его в подушку и быстро включила стоявший на тумбочке светильник.

Прищуривая глаза, привыкшие к темноте, она уставилась на своего незваного гостя. Он был именно таким, каким запомнился ей после встречи в дюнах: загорелый, с серо-голубыми глазами, напоминавшими утренний туман над океаном, высокими скулами и мужественным подбородком. В его взгляде отражались умиротворение и радость. Казалось, он наслаждался тем, что все закончилось так, как ему хотелось. Самым удивительным было то, что этот парень действительно невероятно походил на Реджинальда…

– Кто ты такой, черт побери? – воскликнула она, нахмурившись.

6

Джесси вышла из душа, накинула длинный шелковый халат и посмотрела в зеркало. От недосыпания и безудержного секса она похудела, руки и ноги гудели, а голова шла кругом.

Он так и не сказал ей своего имени, но приходил теперь каждую ночь вот уже четыре раза подряд. Ее злило и мучило то, что не было возможности узнать о нем хотя бы что-нибудь. Когда ей удалось зажечь лампу и оседлать его, она думала, что близка к победе, но серьезно ошиблась. Он победил ее тем же оружием:улучил минуту и легко перевернул на спину, оказавшись сверху.

Потягиваясь и сладко зевая, Джесси вошла в кухню.

– Видела хороший сон? – спросила Бетти.

Очень сомневаюсь, что это был сон, краснея подумала Джесси и взглянула на сестру.

Та, в новом ярко-красном бикини, с полотенцем на бедрах после утреннего купания, сидела, разглядывая блокнотик в дорогом кожаном переплете. Наверное, прикидывала, хорошо ли такой сувенир будет продаваться в ее магазине.

– Сядь куда-нибудь! – Мэг, только что вошедшая в кухню, легонько подтолкнула сестру к стулу. – Я приготовлю тебе овсянку. Между прочим, выглядишь ужасно!

– Спасибо за комплимент, – проворчала Джесси.

– Я уже несколько дней тобой любуюсь. – Бетти оторвала взгляд от красивого блокнота. – Что происходит? Быть может, сегодня ночью к тебе в спальню являлся прекрасный принц, а мы до сих пор ничего не знаем? – съязвила она.

– Кто бы говорил! – огрызнулась Джесси. – Марк Раймон ушел от тебя под утро. Я собственными ушами слышала, как он заводил машину.

– И вовсе не под утро! Мы расстались с Марком в полночь.

– В час ночи, – ухмыляясь, уточнила Мэг.

– Она знает об этом настолько точно, потому что Питер Брайтман еще находился в этот момент здесь, – пояснила Бетти.

Джесси рассмеялась.

– Мэг, ты ведь говорила, что ненавидишь этого Брайтмана.

– Так оно и есть. – Мэг забавно тряхнула головой. – Я не упускаю его, девочки, потому что уверена кое в чем: это действительно он выиграл в лотерею. В последние дни я только и слышу от него о планах купить новый дом в Джексонвилле. А еще он приценивается к яхтам…

– Все и без лотереи знают, что у этого писаки денег куры не клюют. Не понимаю, почему он держится за эту старую хибару! – воскликнула Бетти. – И не очень-то надейся на этот выигрыш. Кажется, твой Брайтман тут ни при чем, потому что Марк сообщил мне вчера, что у него есть потрясающая новость. Так прямо и сказал – потрясающая! И пообещал рассказать обо всем, но позже…

– Я догадываюсь, о чем пойдет речь. Бедняга Марк сходит по тебе с ума и не решается заговорить о серьезности своих намерений. Но мы-то давно все поняли.

– Ты весьма наблюдательна. – Бетти покачала головой.

– Еще бы! – Мэг прищелкнула языком. Джесси хотела было сообщить сестрам, что ни Марк Раймон, ни Питер Брайтман не имеют никакого отношения к выигрышу, но вовремя передумала. Во-первых, она давно не видела Мэг и Бетти такими жизнерадостными и счастливыми, как сейчас, а во-вторых, не намерена посвящать их в тайну своих страстных ночных свиданий. Да и что она могла рассказать им об обладателе выигрыша, если сама до сих пор не знала, кто он такой.

Джесси задумалась, вспоминая о прошлой пылкой ночи. Ее таинственный любовник относился к ней так внимательно и нежно, настолько заботливо и бережно обращался с ней, что его поведение выглядело просто странным. Почему он так тщательно скрывал от нее даже свое имя?

Чтобы помучить меня, свести с ума, и чтобы усилить романтичность нашей связи, подумала она и еле заметно улыбнулась.

Теперь Джесси каждый день пыталась выяснить о нем что-нибудь, но все ее старания оказывались напрасными. На рассвете ее безымянный мужчина как будто испарялся, растворялся в воздухе. И где он, настолько красивый и примечательный, мог прятаться в течение дня?

Нет, она решительно не собиралась посвящать сестер в свою тайну. Стоило им узнать обо всем, они набросились бы на нее с расспросами и советами, а ночью улеглись бы спать возле двери в ее спальню, чтобы подкараулить любовника и устроить ему допрос с пристрастием.

Джесси печально вздохнула. Прошлой ночью, когда он пришел к ней, она заявила, что не станет заниматься с ним любовью до тех пор, пока не услышит, как его зовут, но не устояла перед обрушившимся на ее плечи шквалом нежных поцелуев.

– Могу поспорить, она неравнодушна к Берту Сайресу! – воскликнула Мэг.

И Джесси, отвлекаясь от своих мыслей, повернулась в ее сторону.

– О нет! Только не заливай мою кашу соевым молоком! – попросила она, наморщив нос. – Ты же знаешь, я люблю обычное…

– Если хочешь отравлять свой организм этой гадостью, то вставай пораньше и готовь себе сама, – проворчала Мэг, со стуком водружая тарелку перед сестрой.

– Интересно, что ты предложишь на ужин? – не унималась Джесси.

– Кстати, об ужине! Я составила список блюд, – объявила Бетти, вырывая из блокнота первый листок. – Как мы и договорились, устраиваем не чаепитие, а настоящую вечеринку. Так ведь?

– Да, – ответила Мэг.

– Конечно, – кивнула Джесси.

– Думаю, надо приготовить горячие сандвичи с сыром и шампиньонами, тартинки с ветчиной и непременно картофельный салат по рецепту бабушки Беллы. – Бетти подняла бровь. – А кто решил пригласить Марион Хаткинс с ее командой?

– Да уж, эта красавица напоминает глыбу льда, – усмехнулась Мэг. – Душой компании она определенно не станет.

Джесси пожала плечами.

– Берт захотел поболтать с ней о ведении расследования. Он очень уж увлечен работой полицейских.

– Ничего не понимаю, Джесси! – Бетти всплеснула руками. – Этот Берт определенно не в твоем вкусе.

– А кто в моем?

– Русоволосый, загорелый и опасный красавец, – подмигивая, ответила Бетти.

– Стало быть, Реджинальд! – уточнила Мэг. Сестры были правы. Джесси посмотрела сквозь стеклянную дверь. На пляже белели одинокие стульчики для отдыхающих. Проторенная тропинка среди кустов можжевельника вела к главной дороге. Взгляд Джесси медленно скользнул в сторону северного берега. Прекрасный замок из необожженного кирпича был окутан сейчас утренней дымкой и, казалось, только-только пробудился от крепкого сна.

Где же бродит сейчас мой страстный любовник? – думала Джесси. Как умудряется прятаться на таком маленьком острове? Или он просто исчезает поутру вместе с предрассветным туманом?

Ее беспокойство усугубляли новые слухи о призраке. Какие-то люди видели на днях мужчину, невероятно похожего на Реджинальда Уилфреда. Они узнали его по портретам, написанным когда-то Джозефин и представленным в местном Музее исторического наследия.

– Джесси, если ты не начнешь есть кашу немедленно, то опоздаешь на работу, – предупредила Мэг. – Такого еще, по-моему, не случалось.

– Точно. – Бетти покачала головой. – Послушай, Джесси, ты становишься похожей на Мэг. Ты уверена, что твое состояние не связано с взрывом той лодки?

– Уверена. – Она чувствовала, что если еще раз услышит от кого-нибудь подобный вопрос, то просто нагрубит в ответ. Ведь невозможно было объяснить окружающим, что ее мир буквально перевернулся, что все ее мысли сосредоточены на тайном любовном романе, что целыми днями, показывая клиентам продаваемое жилье и сопровождая туристов, она думает лишь о своем ночном госте.

Эта тайна жгла ей душу, не давала покоя.

Быть может, со мной что-то происходит? – Она тут же постаралась забыть о мелькнувшем в голове ужасающем предположении, но мысли продолжали сплетаться в бесконечную цепочку, мучая и терзая.

Если бы сестры узнали, что творится в ее личной жизни, то устроили бы настоящий переполох. Они запретили бы ей встречаться с загадочным незнакомцем или заявили бы, что останутся на ночь в ее комнате, чтобы увидеть его и выяснить, кто он такой. И наверняка высказали бы самое тревожное из всех предположений, которое Джесси гнала от себя, над которым не желала задумываться. Предположение, что этот человек мог представлять собой страшную опасность.

Нет же, нет! Такой заботливый, такой нежный, он просто не способен совершать плохие поступки! – кричало ее влюбленное сердце.

– Ты опаздываешь! – Голос Мэг прозвучал встревоженно.

– Она ведет себя крайне странно, – задумчиво произнесла Бетти.

– Перестаньте суетиться вокруг меня! Я в полном порядке. – Джесси взяла ложку и отправила в рот немного овсянки.

– Отлично! Тогда захвати с собой список и купи по дороге с работы все необходимое для вечеринки. – Бетти протянула ей листок.

– Ой, девочки! Я чуть не забыла! Извините меня, пожалуйста, но я не смогу зайти в магазин… Я должна встретиться с Бертом Сайресом.

– Ты что, шутишь? – Мэг раздраженно покачала головой. – Хочешь свалить все приготовления на нас? А ведь это ты предложила пригласить гостей! Мы тоже не отказались бы сбегать сегодня на свидание!

– Это вовсе не свидание! – заявила Джесси, сознавая, что поступает как предатель по отношению к Берту. Она уже давно поняла, что пробудила в нем не только дружеские чувства. – Между нами ничего нет.

– И куда вы собираетесь с ним? – недовольно поинтересовалась Мэг.

– В замок Уилфред, – ответила Джесси. Сестры закатили глаза и дружно фыркнули.

– Теперь я понимаю, почему тебе понадобилась охрана, – сказал Берт, осторожно ступая по грязному и пыльному паркету пустого замка.

Солнце уже подбиралось к горизонту, окрашивая в розово-оранжевые тона восточную часть небосклона. Яркие лучи проникали в зал, где находились сейчас Джесси и ее спутник, сквозь узкие стрельчатые окна, заканчивавшихся у самого потолка. На каменной полке камина с чугунной решеткой, на высоких деревянных подсвечниках и дубовых резных стульях – повсюду лежала толстым слоем пыль.

– Видишь, как тут все запущенно. – Джесси поморщилась.

Она давно хотела приехать сюда с Бертом. Он ведь был архитектором, так что вполне мог заинтересоваться ее идеями относительно ремонта и реконструкции. Они долго бродили по замку, осматривая каждый его уголок: комнаты и просторные залы, антресоли, лестницы, витражи, небольшие балкончики с изящными мраморными чашами для цветов. Потом молодые люди заглянули в огромную конюшню во дворе, прошлись по аллеям, с обеих сторон украшенным невысокими статуями на постаментах, а напоследок вошли в часовню, находившуюся в задней части поместья.

Джесси поделилась с Бертом своими задумками, а он рассказал ей о современных правилах строительства курортных комплексов. Они разговаривали оживленно и с интересом выслушивали друг друга, комментируя и дополняя то или иное предложение. И она вдруг представила себе, в какое сказочное местечко превратился бы этот замок, если бы они вдвоем занялись осуществлением ее давней мечты.

Ей не терпелось показать ему картины Джозефин, и на душе было радостно от того, что скоро ее новый друг должен был прийти к ней в дом на вечеринку. Она даже поймала себя на мысли, что впервые за несколько дней думает не о своем мистическом любовнике, а о реальном человеке. А то ведь в последнее время ее голова была забита только им.

Ее жизнь теперь шла весьма необычно: ночи дарили безумную страсть и райское наслаждение, а днем она с головой погружалась в поучительные и занимательные беседы с Бертом. Общаться с ним было необыкновенно легко и увлекательно. Он стал для нее настоящим другом. Она прислушивалась к его мнению, учитывала замечания, пользовалась советами. Ей нравилось обсуждать с ним свои проблемы и планы, волновавшие душу картины и стихи.

Как непредсказуема и невероятна жизнь! – подумала Джесси, вздыхая и удивляясь своему увлечению двумя настолько разными мужчинами.

– Да, здесь придется серьезно поработать! – воскликнул Берт, оглядывая старинные пыльные стены.

Джесси оживленно кивнула.

– Раньше за имением ухаживал уборщик. Он жил вон в том коттедже, рядом со сторожевой башней, я тебе показывала. Но нынешний владелец посчитал, что тратит на поддержание порядка слишком много денег.

– Теперь за замком никто не следит? – спросил Берт.

Джесси печально покачала головой.

– Все приходит в упадок. – Она развела руками. – Несколько раз сюда пробирались дети, устраивали здесь игры и многое поломали. Ведь никто надолго не задерживается в этом удивительном замке. Даже владелец не появляется. – По ее губам скользнула таинственная улыбка. – По этим залам разгуливают только мыши да привидения.

– К привидениям ты, насколько я понял, неравнодушна, – усмехнулся Берт. Помолчав немного, он взглянул на нее серьезно и внимательно. – Ты пришла сюда, чтобы что-то проверить, Джесси. Я догадался о твоем намерении еще тогда, на танцплощадке. Ты увидела то, что хотела?

Ее щеки залились краской.

– Не выдумывай! – Она отвернулась.

– И все же, ответь мне честно! – не отступал Берт.

– Тогда я увидела… мне показалось, что в окне мелькнула тень.

– Показалось? Ты уверена?

– Не знаю… – Джесси смущенно улыбнулась. – Давай вернемся к предыдущей теме?

Он кивнул.

– Я приходила сюда сама, мне едва удавалось справляться с последствиями детских шалостей. Позже городские власти откликнулись наконец на мою просьбу усилить охрану.

– Я готов помочь тебе здесь в чем угодно, – добродушно предложил Берт.

– Было бы замечательно! – Ее глаза засияли благодарностью. – Теперь сюда никто не ходит. По крайней мере, мне ничего об этом не известно.

Он поднял голову и обвел восхищенным и одновременно печальным взглядом величественный зал.

– Странно, почему люди не пользуются такой красотой?

– Представь, как могли бы здесь проводить время, например, новобрачные, если в этом месте устроили бы туристический комплекс! – предположила Джесси, внезапно охваченная романтическим настроением. – Только вообрази, во что можно превратить этот замок! Дворецкие в старинных костюмах, пенящиеся фонтаны с подсветкой!

– Цвета прожекторов можно было бы менять, – подсказал Берт.

– Отличная мысль! Красные и зеленые огни в Рождество, розовые в день влюбленных…

– Не забудь о конюшне. Думаю, здесь непременно стоит завести лошадей, – продолжал Берт.

Джесси улыбнулась. Ей представились стройные чистопородные скакуны, заполнившие стойла…

– Замечательная идея!

– Ты действительно веришь, что люди будут приезжать сюда? – спросил Берт.

– Если все обустроить… – Она мечтательно смотрела вдаль.

– Прости, что упоминаю об этом, но все же… Ваш остров проклят, здесь часто случаются штормы…

Джесси кивнула.

– К сожалению, это так. Кстати, синоптики предвещают, что следующая неделя будет ужасной. – Она пожала плечами. – Но ты ведь, например, приехал сюда.

– Я приехал потому, что давно мечтал познакомиться с такой замечательной женщиной, как ты.

Джесси кокетливо улыбнулась.

Сейчас, когда закат догорел и вечерело, Берт выглядел по-мальчишески забавным. Его рыжая челка, как всегда взлохмаченная, спадала на глаза. Джесси так и подмывало взять однажды в руки ножницы и привести его голову в порядок. Спортивную рубашку, которую он надел сегодня, не мешало хорошенько отгладить. Кстати, ее расцветка была нетипично сдержанной: черные полосы чередовались с темно-зелеными.

Неожиданно он склонил набок голову и прислушался, в его обычно веселых глазах отразилась тревога.

– В чем дело? – прошептала Джесси.

– Задняя дверь, – произнес он. – Там кто-то есть.

Мысли бешеным потоком пронеслись в ее голове. Неужели они оставили дверь открытой?

Или в замке уже кто-то находился, когда они пришли? Как же этот человек проник сюда, несмотря на охрану? И не его ли тень видела тогда Джесси в затемненных окнах?

Берт махнул ей рукой, безмолвно приказывая оставаться на месте, а сам вылетел из зала настолько быстро и бесшумно, что Джесси опешила. Она устремилась за ним. Солнца в окнах уже не было, и ей пришлось прищуриться, чтобы хорошенько рассмотреть длинный коридор. Заметив мелькнувшую в другом конце тень, она ахнула от испуга, но тут же узнала Берта.

Как ему удалось так быстро добежать туда? – Джесси недоуменно пожала плечами и, увидев, что тот выскочил на улицу, тоже бросилась к выходу.

Она вышла во двор, содрогаясь от страха.

– Берт? Ты в порядке. – Никто не ответил.

Над ее головой плыли облака, принимая причудливые формы, и ей казалось, они кружат в каком-то диком, колдовском танце. Охваченная паникой, она побежала по аллее, оглядываясь по сторонам, ища глазами Берта. Этот парень совсем не походил на человека, способного вступить в драку, броситься в погоню за преступником…

– Где ты, черт побери? – кричала Джесси срывающимся голосом. – Оставь его! Лучше вызовем полицию.

Наконец увидев своего приятеля у высоких темных деревьев, она замерла: он был не один. Впереди него, увертываясь то влево, то вправо, бежал какой-то мужчина. Берт пытался схватить его сзади за одежду.

– Оставь его! – опять крикнула Джесси, нервно и испуганно. – Мы немедленно вызовем полицию.

Она наблюдала, как Берт нагнал злоумышленника, как резко протянул к нему руку, но почему-то… не схватил его. Как такое могло произойти? Куда исчез неизвестный? От недоумения и испуга она раскрыла рог. Почему Берт промазал? Быть может, его рука прошла… сквозь человека?

На размышления не было времени: Берт опустился на колени, и Джесси изо всех сил бросилась к нему, не обращая внимания на поднявшийся ветер, на острую боль в боку.

– Ты в порядке? – бормотала она, схватив Берта за руки, тревожно оглядывая его, словно мать вернувшегося с войны сына.

Он в отчаянии долбанул кулаком по стволу дерева.

– Я упустил этого типа!

– Ничего страшного, – ласково сказала Джесси, надеясь успокоить его задетое самолюбие.

– Он был почти у меня в руках! – Берт закрыл лицо ладонями.

Убедившись, что с ним все нормально, девушка поинтересовалась:

– Ты запомнил, как он выглядит?

– Рост примерно шесть футов. Русые волосы, загорелое лицо.

Он тяжело дышал, и она почувствовала, что его дыхание вызывает в ней какие-то ассоциации… Такие же ощущения возникали у нее каждый раз, когда перед глазами крутились воспоминания о ее загадочном любовнике.

Неожиданные мысли пронзили ее, подобно разряду молнии. Во-первых, учащенное дыхание Берта звучало точно так же, как дыхание ее ночного гостя. Во-вторых, описание скрывшегося человека, которое выдал ей Берт, удивительно совпадало с внешностью ее таинственного незнакомца. В-третьих, то, как быстро и ловко среагировал на ситуацию Берт, стало для нее настоящим открытием. В-четвертых, дав четкую и ясную характеристику наружности сбежавшего, Берт напомнил ей опытного полицейского…

Джесси постаралась не думать сейчас об этом, но от одной мысли отделаться было невозможно: выходит, о многих способностях своего романтически-смешного друга она даже не догадывалась!

7

Состоявшаяся через несколько дней вечеринка удалась на славу. Угощение гостям явно понравилось, было весело и шумно. Мечта Берта сбылась: весь вечер он не отходил от Марион Хаткинс, засыпая ее вопросами. Джесси с умиленной улыбкой наблюдала за их беседой, отмечая, насколько увлеченно и по-деловому интересовался он ходом расследования. В общем, услышав разговор этой парочки, вполне можно было бы подумать, что офицером полиции является вовсе не эта строгая красивая особа, а странный парень в очках и мешковатой одежде.

На землю опускались сумерки. Джесси вошла в дом, а Берт остался ждать ее на веранде. Через несколько минут она вернулась с большим черным портфелем в руках, но не присоединилась к нему, сидящему на широких качелях, которые смастерил ее отец много лет назад, а остановилась у стеклянной двери.

Воздух пах океаном и костром, из-за дома доносились возбужденные крики гостей, продолжавших играть в волейбол.

– Ты не собираешься пойти к ним? – спросил Берт.

Она покачала головой. Ее сегодняшний наряд совсем не подходил для спортивных игр. На ней было легкое летнее платье из ткани небесно-лазурного цвета, одно из самых ее любимых, с глубоким вырезом. Оно казалось воздушным и приятно шелестело при ходьбе, лаская ноги.

Поймав на себе восхищенный взгляд Берта, Джесси немного смутилась.

Только бы он не подумал, что я вырядилась так специально для него, подумала она, обмахиваясь ладонью. Стояла невыносимая жара, поэтому-то ее выбор и пал на это платье, хотя большинство из гостей явились в шортах и футболках, даже Марион Хаткинс, которую все привыкли видеть в униформе.

– Как сегодня печет! – посетовала Джесси. Берт пожал плечами.

– Это вполне нормально для середины лета. – Поболтав янтарное бренди в бокале из темного стекла, он вопросительно поднял бровь. – Ты так и будешь там стоять?

– Иду, – не двигаясь с места, ответила Джесси.

– Тебя что-то тревожит?

Она задумчиво смотрела вдаль. Прошло вот уже несколько дней после их похода в замок, а ее не покидали странные ощущения. В памяти вновь и вновь в мельчайших подробностях всплывал эпизод погони Берта за неизвестным мужчиной, непонятно как очутившимся в Уилфреде и неизвестно куда исчезнувшим. Чем больше она размышляла над произошедшим, тем сильнее путались мысли в ее голове. В какое-то мгновение ей показалось даже, что в Берте есть нечто невероятно похожее на ее умопомрачительного ночного гостя.

Джесси вздохнула.

– Это лето ужасно странное и необычное… – пробормотала она наконец.

– Почему ты так считаешь? – спросил Берт. Она прекрасно знала ответ, но ни за что не произнесла бы ничего подобного вслух: этим летом в ее жизни появилось два мужчины. Один, соблазнительный красавец, приходил к ней в спальню каждую ночь и дарил такие ощущения, о существовании которых она раньше даже не догадывалась. Другой, милый чудак, сидел сейчас на веранде ее дома и был ей бесконечно предан. Они так сдружились, что, если не виделись несколько дней, она начинала скучать по совместным прогулкам и бесконечным разговорам с ним…

– Даже не знаю, как объяснить тебе, – слегка покраснев, сказала Джесси. – Но это не так важно. Кстати, ты еще не ходил в Музей исторического наследия? – В ее голосе прозвучали кокетливые нотки. Она подошла к нему и уселась рядом на широкой скамье качелей.

– Собираюсь отправиться туда как можно скорее. А еще хочу съездить с сестрами Джеймс на экскурсию. – Он лукаво улыбнулся.

– Ловлю тебя на слове.

Из внешнего кармана портфеля Джесси достала перевязанные выцветшей бархатной ленточкой пожелтевшие конверты – любовные письма Джозефин и Реджинальда. И, протянув руку, положила их на небольшой столик. Затем, затаив дыхание, расстегнула замок и раскрыла портфель. Очень старые, портреты бережно хранились на протяжении долгих лет, поэтому дожили до настоящего времени в неплохом состоянии. Джесси рассматривала эти рисунки сотни раз, поэтому знала наизусть каждую черточку, каждый штрих.

– Реджинальд Уилфред! – торжественно произнесла она, но сразу не показала портреты Берту, а сначала взглянула на них сама.

Красавец-пират как всегда дерзко и пылко смотрел на нее с пожелтевшего от времени листа бумаги. Зачесанные назад волосы, распавшиеся на отдельные пряди, высокий лоб, прямые широкие брови, немного впалые щеки и потрясающие, соблазнительные, проницательные глаза – эти черты были знакомы ей много лет.

Поразительное, сверхъестественное, мистическое сходство пирата с тем человеком, что являлся к ней по ночам, казалось невероятным. Каждый раз, думая об этом, она содрогалась от волнения. На ум приходило одно объяснение появлению в ее жизни любовника из грез: он и впрямь был привидением…

Тем не менее, обнимая его и целуя, ощущая его в себе, она знала, что с ней живой, страстный, горячий мужчина, и уже не сомневалась в его реальности.

Джесси вспомнила прошлую ночь и почувствовала, как напрягаются, упираясь в тонкий шелк платья, ее соски. Он вел себя требовательно, почти властно, а она беспрекословно подчинялась ему, утопая в блаженстве.

Рассвет наступил так быстро и незаметно! Незнакомец по обыкновению исчез, будто растворился в воздухе, стоило ей только задремать.

Она больше не допустит подобной ошибки, твердо решила Джесси, собираясь сегодня во что бы то ни стало проследить за ним. Если эта загадка не будет разгадана в ближайшее время, ей действительно придется обращаться к психиатру.

Очнувшись от раздумий, Джесси взглянула на свою возбужденную грудь, и ее щеки вспыхнули. Отложив портреты, она вскочила с качелей и взяла со столика бокал холодного бренди.

– Ты собираешься показывать мне мужчину своей мечты? – ухмыляясь, спросил Берт. По его тону ей стало понятно, что он догадывается о ее состоянии.

– Это вовсе не мужчина моей мечты! – выпалила Джесси, тщетно стараясь казаться игриво-беззаботной.

– Нехорошо обманывать старших! – Берт шутливо погрозил ей пальцем.

Она расхохоталась и отпила из бокала. С помощью алкоголя ей хотелось немного расслабиться, отвлечься от настойчивых мыслей и воспоминаний, но бренди лишь усугубил ситуацию. Она почувствовала, что соприкасается с чем-то запретным, низким, как будто вкушает дьявольское зелье. В воображении всплывали – одно хлестче другого – самые откровенные, самые неприличные эпизоды из ее бурных свиданий. По телу пробежала дрожь, а напряженные соски продолжали предательски выпирать из-под тонкой ткани платья. Она повернулась к Берту и увидела, что он откровенно рассматривает ее, наверняка догадываясь, что с ней происходит.

– Ты хочешь взглянуть на него? – пробормотала она, пытаясь скрыть смущение, и протянула ему первый из портретов. – Пожалуйста. Вот он!

Берт, который до сих пор сидел, свободно откинувшись на спинку качелей, неожиданно напрягся и изменился в лице. Медленно отставив бокал, он взял у Джесси лист пожелтевшей плотной бумаги и уставился на него в полном изумлении.

– Что с тобой? – недоуменно спросила она, не понимая, что могло вызвать у него такую реакцию. – А! Я догадываюсь… Ты уже видел этого парня в дюнах, не правда ли?

Берт не обратил внимания на ее шутку. С трудом оторвав взгляд от рисунка, он поднял голову и удивленно посмотрел в глаза Джесси.

– Отлично… Эта твоя родственница, ну, Джозефин, похоже, обладала талантом. – В его голосе чувствовалось напряжение. Несомненно, он думал о чем-то другом.

– Эй, дружище! Ты уверен, что не встречался с привидением? На тебе лица нет! – обеспокоенно заметила Джесси.

Берт засмеялся. Но его смех прозвучал неестественно, а в глазах отражалось явное смятение.

– Я не видел его, уверяю тебя. Если подобное случится, то непременно доложу тебе об этом.

– Почему ты тогда так странно смотришь на этот портрет?

Он схватил оставшиеся работы и принялся увлеченно рассматривать их, нахваливая дарование Джозефин, а на вопрос Джесси так и не ответил.

Спустя полчаса, когда она вновь подсела к нему с пачкой писем, он углубился в раздумья, то и дело поглядывая на раскрытый портфель.

– Да что с тобой? – Опять спросила Джесси. Берт взял у нее первое письмо, вынул из конверта сложенный вчетверо толстый лист бумаги кремового цвета, исписанный аккуратным почерком Реджинальда. За долгие годы текст не потускнел, словно был написан вчера.

– Бумага замечательная, – отметил Берт, крутя в руках послание пирата.

– Да, она действительно отличного качества, – пояснила Джесси. – Производится в Англии с середины позапрошлого века. Бетти и сейчас продает ее в своем магазине.

– Я даже не встречал такой. Очень красивая, – пробормотал Берт, поглаживая лист своими тонкими пальцами.

Джесси показалось, на Берта тоже подействовали чары Джозефин и Реджинальда. Глядя на него, ей вдруг безумно захотелось поделиться с ним своей тайной, рассказать о странном любовнике, но она не решилась.

Что, если этот парень и вправду призрак, размышляла Джесси. Не исключено также, что кто-то маскируется под Реджинальда… Хотя кому это нужно? И для чего? Чтобы соблазнить меня? А есть ли на свете такой человек, который настолько ко мне неравнодушен, что разузнал о моей мечте и решил воплотить ее в жизнь?

Она глубоко вздохнула и покачала головой, решительно отказываясь открывать Берту свой секрет. Несмотря на то что за время знакомства они стали доверять друг другу, трудно было предугадать его реакцию и дальнейшее поведение. К тому же она подозревала, что подобным откровением может вызвать в нем ревность.

– Я давно хочу отнести это письмо специалисту, определяющему характер по почерку. – У Джесси заблестели глаза.

– Замечательная мысль! – Берт поднес письмо к глазам и, поправив очки, стал вглядываться в ровные строчки, будто надеялся увидеть какую-то подсказку между ними. – А ты как считаешь, что присуще было этому человеку?

Джесси задумалась, вспоминая своего любовника.

– Сила, скрытность, загадочность…

Последовало молчание. Они сидели под лампой на веранде, а на улице уже совсем стемнело. По небу, то и дело заслоняя луну, плыли тяжелые тучи.

– Наверное, не за горами шторм, – сказал Берт. – Но эта ночь все равно прекрасна.

И романтична, подумала Джесси, восторженно оглядывая цветущие кусты и парящих над ними пестрокрылых ночных бабочек. Слышался ласковый плеск волн и редкие тревожные крики чаек.

Берт откашлялся и начал читать письмо – последнее, написанное когда-то Реджинальдом прекрасной Джозефин. Что-то едва уловимое в его голосе показалось Джесси удивительно волнующим, приятным и до боли знакомым…

Вода взбушевалась, любовь моя. Мощные, неумолимые океанские волны вздымаются выше и выше.

Я стал невольным свидетелем страшной картины: прямо подо мной разъяренный поток вырвал с корнями, смял, изничтожил убогую лачугу и смешал ее, несчастную, с лавиной соленой воды и темного тумана.

Я нахожусь так высоко над бушующей пучиной, что, кажется, могу достать рукой пляшущие дикий танец тучи над замком, который построил для тебя и который ты, любимая, поклялась разделить со мной.

Или это был обман? Ты покинула меня, родная. Не нашла в себе больше мужества противостоять отцу, всеми силами пытающемуся разлучить нас. Курьер говорит, в твоем доме никто не принимает теперь мои письма. Куда вы исчезли? Почему тебя нет рядом?

Я только что вернулся, искал вас повсюду. Мое сердце рвется на части. Сегодня ночью, именно сегодня, мы должны были с тобою бежать. Ты предназначена мне судьбой! Один я не могу, не смею покинуть этот остров! Я устремляю взор в грохочущую высь и замираю от страха, моля Господа о твоем спасении, Джозефин! Я прокляну этот дьявольский остров, если не увижу тебя вновь. Ветер и дождь яростно бьют по окнам, любовь моя. По бушующему небу мчится огромное облако. Как удивительно походит оно на карету с лошадьми! Вот бы ты была в этой карете! Вот бы спустилась на ней прямо ко мне! Без тебя мне не жить!

Низкий, ровный голос Берта убаюкивал, и Джесси, сама того не замечая, все ближе и ближе склонялась к нему. Он замолчал, и она вздрогнула, внезапно осознав, что находится на расстоянии дюйма от него и чувствует его дыхание с запахом бренди.

– Джесси… – пробормотал Берт и нежно коснулся губами ее щеки.

Невинное прикосновение не должно было вызвать в ней такую реакцию: она почувствовала, что лицо ее запылало, а по телу пробежала трепетная дрожь.

Охваченная легкой паникой, совершенно необъяснимой, Джесси отстранилась от него, пытаясь успокоить бешено заколотившееся сердце.

Что происходит? – растерянно размышляла она. Неужели незаметно для нее самой в ее душе зародились какие-то чувства по отношению к Берту Сайресу?

Джесси взглянула на него и увидела отразившуюся в его глазах боль. Он попытался скрыть свои эмоции – покачал головой и улыбнулся.

– Прости меня.

– Нет, что ты!.. – воскликнула Джесси, ощутив вдруг, что сожалеет о своем поведении. – Я просто… – Слова застыли в воздухе, порыв соленого ветра растворил их в темноте ночи.

Берт, все еще улыбаясь, приставил к ее губам указательный палец.

– Не нужно ничего объяснять.

Но она должна была все объяснить, по крайней мере, самой себе. Неужели постоянное общение с Бертом и любовные ночные приключения привели к тому, что ее чувства к обоим мужчинам смешались и переплелись? Любовник обожал ее тело, а Берту она открыла душу. Но разве человеку не требуется и физическая, и платоническая любовь в равной степени?

Ей стало невероятно грустно.

Она вдруг отчетливо поняла, что подошла к какой-то черте, за которую могла бы шагнуть, лишь разобравшись в себе, в своих отношениях с Бертом и загадочным незнакомцем, только разгадав тайны их обоих…

– Я, пожалуй, пойду, – пробормотал он, и Джесси почувствовала, как к сердцу подступает страх: неужели он собирался распрощаться с ней?

– Мы увидимся завтра вечером? – не в силах скрыть тревогу, спросила она.

– Увидимся и, возможно, гораздо раньше, – ответил Берт, поднимаясь с качелей.

Джесси с облегчением вздохнула, удивившись, однако, его ответу.

– Раньше? Что ты имеешь в виду?

Он о чем-то размышлял на протяжении нескольких секунд, потом кашлянул и ласково посмотрел ей в глаза.

– Постараюсь подъехать к твоему агентству во время перерыва. Не откажешься от совместного ланча?

Она готова была подпрыгнуть от радости. Как оказалось, столь обыденное слово «ланч» звучит иногда невероятно обнадеживающе.

Итак, Берт Сайрес и не думал сдаваться. По крайней мере, пока.

Тимоти не должен был обижаться на нее, просто не имел права. Он медленно брел по песчаной тропинке, приближаясь к ее дому. Вот здесь, на веранде, они буквально несколько часов назад сидели в розоватом свете лампы, погрузившись мыслями и сердцем в тайну необыкновенных влюбленных, живших на этом же самом острове много-много лет назад…

Душу Тимоти томили противоречивые раздумья. Он побоялся открыться Джесси с самого начала, опасаясь, что правда дойдет до Марион Хаткинс. Теперь его ситуация ухудшилась: если бы начальница из окружного управления полиции Джексонвилла узнала о его присутствии на острове сейчас, то предъявила бы ему обвинение не только во вмешательстве в расследование дела о его отце, но и в мошенничестве.

Недалеко от стеклянной двери, ведущей в комнату Джесси, Тимоти остановился в задумчивости и еще раз вспомнил проведенный с ней вечер. Этот нелепый поцелуй и ее реакция на него выглядели просто смешно. Она сотню раз позволяла этим губам касаться самых сокровенных частей своего тела!

В глубине души Тимоти отчаянно надеялся, что Джесси предпочтет реального человека какому-то там полумистическому ночному незнакомцу. В конце концов именно он в обличье Берта вел себя с ней естественно и неподдельно, раскрывался полностью как личность. А ведь на нее произвело впечатление сходство их взглядов и вкусов, когда они расхаживали по замку, обсуждая планы возможной реконструкции. Он чувствовал это. Ее глаза горели, в них отражались самые бурные чувства. Тимоти негромко выругался и закусил губу, вспомнив вдруг, как озарилось ее лицо, как щеки залились возбужденным румянцем, когда она взглянула на портрет пирата.

– М-да… – пробормотал он, не переставая удивляться своему потрясающему сходству с этим парнем.

Создавалось такое впечатление, что события развивались по сценарию, созданному каким-то колдуном. Что это он невидимой всесильной рукой направлял главных героев своей пьесы и тихонько посмеивался, наблюдая за кипящими страстями.

Покачав головой, Тимоти приблизился к двери и взялся за ручку: Джесси не закрылась сегодня на замок! Он представил ее, обнаженную, в постели, жаждущую его любви, изнывающую в ожидании…

У него пересохли губы, к горлу подступил комок. Когда он шел сюда, то никак не мог отделаться от желания вернуться домой, оставив все, как есть. Ведь эта женщина хотела не его! Она просто видела в нем воплощение своих немыслимых фантазий, поэтому с головой бросалась в омут грез. Но противостоять вожделению, вовремя загасив огонь, который разжигало в нем даже самое беглое воспоминание о ней, у него не было сил. Следовало бы помучить ее, заставить подождать еще хоть немного… Но страсть уже захлестывала его, и он с замиранием сердца повернул ручку.

Было темно. От ворвавшегося в комнату порыва ветра воздушное кружево балдахина над кроватью затрепетало. В предвкушении долгожданной встречи Тимоти облизнул сухие губы. Он просунул руку под прозрачный полог и, нащупав ее руку, вздрогнул. Воздух мгновенно наполнился сладостной магией, стал как будто гуще…

Неожиданно вспыхнувший свет ночника заставил его резко отпрянуть и на мгновение зажмуриться. Когда он вновь взглянул на кровать, то увидел Джесси. Она – в футболке и джинсах – сидела, поджав под себя ноги.

– Привет, – пробормотал Тимоти и улыбнулся. – Ты ждала меня, не раздевалась и не включала свет?

Джесси смотрела на него пристально и неумолимо. Такой он еще никогда не видел ее.

– Игра окончена! – процедила она сквозь зубы. – Говори, кто ты!

Он не ответил, и на ее лице отразилось раздражение.

Если бы только она могла знать, что ради нее он готов на что угодно, думал Тимоти. Ей даже трудно было представить, что творилось в его смятенной душе.

Он вздохнул, сел на край кровати и нежно провел пальцем по ее щеке.

– Хотела застать меня врасплох, малышка? И долго ты так караулишь?

Ее губы, которые он весь день мечтал целовать, были напряженно сжаты. Но по тому, с какой любовью смотрела она на его грудь, видневшуюся из-под расстегнутой белой рубашки, было понятно, что гнев ее не настолько велик, как ему показалось вначале. Взгляд Джесси скользнул ниже. Потертые узкие джинсы сидели на нем идеально, и она залюбовалась им. Неожиданно Джесси переметнулась на другой край кровати, спрыгнула и рванулась к двери. Тимоти действовал инстинктивно: в два прыжка нагнал ее у самого порога, остановил и крепко обнял за талию.

Она сердито взглянула ему прямо в глаза. Лунный свет, струившийся сквозь стеклянную створку двери, смешавшись с розоватым светом лампы, затеял красивую игру в ее медовых волосах, и Тимоти следил за этими переливами как зачарованный, потом поднял руку и провел по растрепавшимся прядям.

– Сегодня я не в настроении, – пробормотала Джесси, отстраняясь от него. По-детски надув губы, она прислонилась к дверному косяку и сложила руки на груди, прижимая к телу футболку, отчего стала выглядеть еще соблазнительнее.

Весь ее вид – румянец на нежных щеках, высоко вздымавшаяся грудь – говорил о сильном возбуждении.

– Мне кажется, ты как раз в подходящем настроении, – прошептал Тимоти, разжимая ее руки.

– У меня болит голова! – воскликнула она, повышая голос.

В его глазах запрыгали озорные огоньки.

– Прекрасно. Необходимо срочно заняться лечением. Я как раз специализируюсь на лечении головной боли.

– По-моему, твоя специализация – вызывать головную боль! – Джесси стоически продолжала смотреть ему в глаза, а он уже ласкал рукой ее шею и чувствовал, как, подчиняясь разливающейся по телу страсти, ее сердце учащенно забилось.

Он прижал ее к себе, и она чуть было не поддалась его чарам, на мгновение расслабившись и прильнув к его груди, но тут же резко вырвалась из горячих объятий и обвела комнату разгневанным взглядом.

– Эта связь, которая возникла между нами… То, что мы делаем…

Он вновь привлек ее к себе и принялся покрывать ее лоб, веки, крошечные мочки ушей нежными поцелуями.

– То, что мы делаем – прекрасно, незабываемо!

Запах ее тела, казалось, проникал в него самого, моментально всасываясь в кровь, сводя с ума. Последующие слова сорвались с его губ совершенно неожиданно:

– Мне кажется, я начинаю влюбляться в тебя…

Он солгал ей. Любовь отнюдь не только что начинала зарождаться в его душе, это чувство уже вовсю владело ею и жгло сердце.

Джесси потянулась к нему, и их губы слились в продолжительном поцелуе.

– Как ты можешь любить женщину, совершенно не зная ее? – прошептала она, удивленно поднимая бровь.

– Могу, – решительно ответил он.

Внезапно накатившее желание рассказать ей о себе чуть было не заставило его совершить опрометчивый шаг. Но он вовремя опомнился.

Джесси притягивало и сводило с ума его тело, а ему хотелось, чтобы она оценила его душу… Душу, переполненную романтикой и мечтами.

Она крепко прижалась к нему и, почувствовав, как велико его возбуждение, тихо застонала. Тимоти одним рывком снял с нее футболку.

На ней был потрясающий кружевной лифчик сиреневого цвета. Ее грудь, и без того красивая, выглядела в нем умопомрачительно.

– Согласись, – пробормотал он, улыбаясь, – женщине совершенно ни к чему надевать на себя подобные штучки, если она не надеется на встречу с мужчиной. Ты хотела меня и ждала, потому что соскучилась по моим ласкам. – Он ловко расстегнул застежку, высвобождая ее груди из кружевного плена. Она глубоко вздохнула и с готовностью отдалась власти его теплых рук.

– Быть может, ты и прав… Я действительно ждала тебя, – призналась Джесси, прерывисто дыша. – Но учти: сегодня я намерена выяснить, кто ты такой, и настроена весьма решительно.

– Я настроен так же. – Он наклонился и стал целовать ее грудь.

– Ты ведь не знаешь меня… – Ей не удалось закончить фразу, потому что в этот момент он зажал ее сосок влажными губами и стал играть с ним горячим языком. Ее голос оборвался, слова потонули в ночной тишине.

– Ошибаешься, я тебя знаю, – прошептал он, поднимаясь.

Она притянула его к себе и принялась расстегивать пряжку ремня на его джинсах. Он закрыл от блаженства глаза и застонал, потом склонился к ней и повторил:

– Да-да, знаю очень хорошо. Ты любишь, когда тебя целуют здесь и здесь… – Его губы вновь прильнули к ее левой груди, затем к правой. – Кстати, у тебя болит голова…

– Можно подумать, в данный момент вас, мистер, это сильно волнует! – Она засмеялась.

– Но я не из тех, кто принуждает женщину заниматься любовью в то время, когда ей хочется просто отдохнуть.

– Не принуждаешь? Да в этом нет никакой необходимости. – Джесси плотно прижалась к нему бедрами.

Охваченный пламенем желания, он быстро снял с нее джинсы и маленькие трусики фиолетового цвета. Казалось, от ее кожи исходит едва уловимое сияние.

– Я знаю, Джесси, какими мечтами ты живешь… – Его голос звучал прерывисто. – Ты хочешь получить этот замок, хочешь, чтобы я купил его для тебя.

Он сорвал с себя расстегнутые джинсы и надел презерватив, затем поднял ее на руки и неустойчивыми шагами двинулся к кровати.

– Давай же, – шептал он, задыхаясь в предвкушении самой желанной минуты, – сольемся в любви, растворимся в мечтах.

Она почти не помнила себя от наслаждения и сгорала от жажды ощутить его в себе. Мужчина опустил ее на кровать и тут же глубоко проник в нее, тихо вскрикивая от восторга.

– Ты хочешь этот замок, так ведь?

– Да, – едва слышно промолвила Джесси, обезумевшая от сладостных ощущений.

– Тогда ты должна будешь кое-что сделать для меня. – Он был ослеплен желанием и уже не контролировал свои слова. – Выходи за меня замуж, детка!

Слетевшая с его губ фраза поразила его. Но еще больше ошеломил ее ответ:

– Да! Да! Да!

В порыве страсти я ответила согласием на предложение мужчины, но даже не знаю, как его имя? – недоумевала Джесси спустя полчаса. Он мирно спал, уткнувшись носом в ее плечо. Ей опять не удалось устоять перед соблазном. Она опять поддалась греховной силе всепоглощающего вожделения. Опять занималась сексом с незнакомцем…

Свет был погашен, но сквозь прозрачную дверь комнату заливало желтое сияние луны. На небе постепенно сгущались тучи. Диковиннойформы, они напоминали ей невиданных чудовищ и то и дело заслоняли ночное светило, отбрасывая на стену причудливые тени. В воздухе уже пахло свежестью, и ночь казалась какой-то зловещей. Джесси задумчиво гадала, как скоро хлынет дождь.

Каждый раз, когда невидимые щупальца сна начинали обвивать ее, она качала головой и моргала, мужественно сопротивляясь усталости.

Ее любовник должен был скоро проснуться. Он ходил очень тихо, как привидение, но она уже знала об этом. Сегодня ему не удастся ее провести. Она услышит его шаги, даже если тот взлетит над землей и пойдет по воздуху.

Джесси намеревалась проследовать за ним и разгадать наконец его тайну.

8

К ее невероятному удивлению, под утро он направился в Коттедж Блюз. Джесси притаилась за арендуемым Бертом «фольксвагеном», припаркованным на дороге. И, затаив дыхание, наблюдала, как мужчина, несколько минут назад покинувший ее постель, невозмутимо подошел к двери коттеджа.

Она не верила своим глазам: он спокойно и уверенно открыл замок собственным ключом, как будто пришел к себе домой.

Первым ее порывом было броситься за ним в дом и предупредить Берта о непрошеном госте. Но разве кто-нибудь сказал ей, что этот человек действительно непрошеный гость в его доме? Согласно договору аренды, Берт имел право приглашать к себе, кого хотел…

Оцепенев от изумления, она еще долго не двигалась с места, бессмысленно уставившись на покрытый черепицей и утопающий в предрассветной сизоватой дымке коттедж. Ей казалось, что ее загнали в угол, подобно дикому зверьку.

В голове роились мысли, сбивчивые и противоречивые.

Что связывало Берта Сайреса с ее любовником? Являлись ли отношения с ней каждого из этих мужчин темой для доверительных разговоров? Пожалуй, от ночного гостя можно было ожидать чего угодно. Но Берт… Этот являл собой олицетворение порядочности.

– Нет, – пробормотала Джесси. – Берту ничего не известно.

Чем дольше размышляла она над сложившейся ситуацией, тем более склонялась к мысли, что ее знакомых связывают обычные приятельские отношения. Не призрак же ее любовник, в самом деле! И все же душу раздирали смутные сомнения: ей часто доводилось бывать у Берта, но знаков присутствия в его доме другого человека она никогда не замечала.

На следующий день после работы Джесси твердо решила продолжить расследование. День был душным и пасмурным, и к полудню ее платье цвета лаванды повлажнело от пота.

Она остановила машину на приличном расстоянии от Коттедж Блюз, чтобы не привлекать к себе внимания Берта. Дождалась его выхода из дома: скорее всего ее новый друг отправился в музей. И приступила к осуществлению задуманного плана.

Тучи сгущались. Небо все чаще пронизывали зигзаги молний, и работники метеослужбы приказали отдыхающим покинуть пляж. Команды Марион Хаткинс тоже не было видно, и Джесси обрадовалась отсутствию свидетелей. Она постучала в дверь, сначала негромко, потом сильнее, но никто не ответил. Ее руки дрожали, когда пришлось вставлять запасной ключ, взятый в агентстве, в замочную скважину. Еще не поздно уйти! – кричал внутренний голос, а на душе было неспокойно. Ей доводилось сдавать этот дом в аренду десятки раз, поэтому она знала его как свои пять пальцев.

В лицо ударил поток воздуха: Берт оставил включенным вентилятор. Джесси стремительно пересекла небольшой холл и приоткрыла дверь в ванную. Берт поддерживал чистоту: белая плитка сверкала, занавеска с темными полосами была аккуратно расправлена, латунные краны сияли. Ничто не вызывало подозрений. Она заглянула в небольшую сумку с молнией, где лежали туалетные принадлежности. Ее внимание привлекли волосинки на расческе – все рыжие, явно принадлежавшие Берту.

Не обнаружив ничего особенного, Джесси направилась в спальню. Увидев на полу лишь один чемодан, она нахмурилась: Берт приехал на остров с двумя!

В шкафу висели рубашки любимых им, кричащих расцветок. Исходивший от одежды запах о чем-то напомнил ей.

Да это же мускус! Именно так пахло от ее любовника. Джесси покачала головой. Чепуха, это ей просто показалось, решила она. Нервы были взвинчены, а желание найти ключ к разгадке самой необычной в ее жизни головоломки ни на минуту не давало покоя. Что-то странное и неуловимое витало в воздухе, и она никак не могла поймать невидимку.

Воображение вновь вернуло ее в тот день, когда Берт пытался нагнать скрывавшегося в замке человека. Почему он не смог схватить его? Быть может, сделал это умышленно, узнав в нем своего друга? И кем был этот тип? По описаниям, которые Берт выдал ей так четко и быстро, он походил на ее любовника…

Она непременно должна была расспросить об этом Берта. Но сначала намеревалась тщательно осмотреть Коттедж Блюз. К ее великому разочарованию, кроме вещей постояльца, ей здесь ничего не удалось обнаружить.

Оставалось проверить лишь высокий комод с выдвижными ящиками. Джесси поспешила к нему через комнату. Ее мысли то и дело возвращаясь к вчерашней сумасшедшей ночи. Когда любовник вышел от нее, она, не включая свет, рванулась к шкафу и схватила первое попавшееся платье – натянуть его было легче и быстрее, чем джинсы и футболку!

Когда ее ночной поклонник скрылся за соседним зданием, она села в машину и, не включая фары, медленно двинулась вслед за ним. И не сразу заметила, что нацепила платье задом наперед. Хорошо еще, что в четыре часа утра на улице редко кого можно встретить…

И вот теперь, замирая от страха и волнения, Джесси открыла верхний ящик комода. В нем лежало белье Берта. Она обратила внимание, что он, в отличие от ее любовника, предпочитающего короткие трусы, носил длинные и свободные боксеры.

Второй ящик был заполнен шортами. Джесси провела рукой у задней стенки и, нащупав что-то холодное и тяжелое, ахнула от неожиданности. Пистолет!

Она почти ничего не смыслила в подобных вещах, но поднесла оружие к лицу и внимательно осмотрела его. Потом медленно, похолодевшей рукой обыскала весь ящик. Справа, под коричневыми широкими шортами, в которых Берт ходил с ней в замок, Джесси нащупала кожаный бумажник.

То, что в нем лежало, поразило ее настолько, что у нее перехватило дыхание: жетон офицера полиции Джексонвилла!

– Тимоти Леннокс, – прочла она вслух. – Кто такой Тимоти Леннокс?

Откуда-то из-за ее спины раздался низкий мужской голос, и ей показалось, руки примерзли к бумажнику и пистолету.

– Тимоти Леннокс – это я.

Джесси хотела повернуться, но ее шея, будто парализованная, не двигалась.

Как он вошел сюда? – подумала она, чувствуя, что на лбу проступают капли пота. И долго он находится здесь?

– Мне кажется, это мои вещи. – Человек говорил спокойно, даже ласково.

Кровь стремительным потоком рванула вверх, воспламеняя ее щеки: этот голос был ей до боли знаком. Он принадлежал ее любовнику!

Значит, он – коп? Мысли с невероятной скоростью проносились в ее голове… Коп из команды Марион Хаткинс? Наверное, тайный агент. А может, он лжет? Что, если жетон принадлежит кому-то другому?

Джесси резким движением взвела курок пистолета и развернулась на сто восемьдесят градусов. Вскрикнув от неожиданности, она с ужасом осознала, что целится не в своего любовника, а в Берта Сайреса.

На Джесси не было лица, и это вполне понятно. Она проникла в чужое жилище, рылась в чужих вещах и теперь чувствовала себя ужасно виноватой. Как шло ей строгое платье без рукавов лавандового цвета! А девятимиллиметровый пистолет совершенно не вписывался в общую картину.

Сегодня ему не хотелось ее видеть. Точнее, после того, как она согласилась выйти за него замуж, он вообще решил с ней больше не встречаться.

Что же касалось секса… Представительницы прекрасного пола всегда увлекались им и охотно вступали в близкие отношения. Главное, чем должна была обладать его суженая, – так это чутким сердцем и проницательностью. Он страстно желал встретить такую женщину, которая смогла бы понять его поэтическую душу, разделить его увлечения. Намекнув в разговоре с Филипом о возможной женитьбе, он думал о тех минутах, которые провел с Джесси в обличье Берта Сайреса… Прошлой ночью она сделала свой выбор. И, хотя предложение исходило от него, он обиделся.

Его взгляд устремился на ровные овалы ее ногтей, аккуратно обработанные, покрытые красным лаком и как капли крови горевшие сейчас на фоне черной рукоятки пистолета. Каких-нибудь десять часов назад эти длинные изящные пальцы пылко ласкали его, утопали в волосах, скользили по спине, бедрам… Пьянящая, горячая волна возбуждения пробежала по телу мужчины. Он поймал себя на мысли, что неосознанно измеряет расстояние от объекта своей страсти и до кровати.

Нет, любовные игры закончены! Ничто не могло заставить его изменить это решение, даже огонь в сердце, который она разжигала в нем одним своим присутствием. Тимоти Леннокс умел расставаться с женщинами.

Прислонившись к дверному косяку, он засунул руки в карманы шорт, изо всех сил пытаясь выглядеть спокойным.

– Может быть, опустишь пистолет? – Джесси, как и следовало ожидать, продолжала вести себя агрессивно.

– Что ты здесь делаешь? – резко и холодно спросила она.

– Снимаю коттедж, – невозмутимо ответил Тимоти.

– Не прикидывайся дурачком! Я прекрасно знаю про коттедж, я ведь сама занималась оформлением документов. Ты понимаешь, что я имею в виду. – Ее голос казался колючим, почти враждебным.

Тимоти из последних сил старался сохранить самообладание.

Сегодня с самого утра он чувствовал себя препаршиво. Тучи сгущались, и, если работники метеослужбы не ошибались, надвигался мощный шторм. Это означало, что если какие-то свидетельства, связанные с исчезновением его отца, и существовали, в скором времени о них можно будет забыть.

Хуже того, сегодня ночью, перед тем как отправиться к Джесси, он ходил в замок. И хотя никого обнаружить ему так и не удалось, его не покидало ощущение, что там все же кто-то скрывается.

Утром он нанял человека для наблюдения за помещениями старинного Уилфреда. На углу центральной улицы ему попался старик с вывеской на груди: «Мастер на все руки. Согласен на любую работу». Конечно, на такого работника не стоило очень рассчитывать, но у Тимоти не было другого выхода, поэтому он договорился с этим О'Неллом, пообещав заплатить тому пятьдесят баксов.

Все не ладилось, шло не так, как хотелось бы.

Тимоти глубоко вздохнул, опять вспоминая про сделанное Джесси предложение.

Сейчас ему просто не верилось, что не далее как прошлой ночью он совершил подобную глупость. Но куда удивительнее было то, что ответила ему согласием.

Она довела его до такого состояния, что в порыве страсти он забыл об обстоятельствах их свидания. Да ведь эта женщина ровным счетом ничего не знала о нем, являвшемся по ночам, занимавшимся с ней сексом и исчезавшим на рассвете. Тем не менее она согласилась стать его женой. Возможно, он сам был не прав, но ничего не мог поделать с иссушающей душу злостью.

И что послужило основанием ее поспешного решения? Деньги? Возможность заполучить этот проклятый замок? Или потрясающий секс? – думал, глядя ей в глаза, Тимоти. Ему представилось, как зашуршало бы ее платье, если б он начал раздевать ее сейчас. Он знал, как наливается и как пахнет ее тело, когда она возбуждается… И мог отчетливо воспроизвести в памяти, как по-кошачьи изгибается ее спина, как трепещет ее живот, как учащается дыхание…

Он вздохнул, пытаясь отделаться от навязчивых, волнующих мыслей, успокоиться, прогнать совершенно некстати разлившуюся по телу волну страсти, но из этого ничего не вышло. Черт возьми, надо же так возбудиться! А ведь он даже не дотронулся до нее…

Джесси медленно опустила пистолет. Его взгляд проследил за движением ее рук – тонких, невероятно изящных. Сегодня ночью он покрывал их поцелуями, и ему казалось, эта сказка никогда не закончится.

– Решила оставить меня в живых? – Его голос прозвучал резко и грубо. Таким образом он скрыл нахлынувшее на него возбуждение.

Она не спускала с него глаз.

– Пока еще не уверена.

В его взгляде отразилось презрение.

Хищницы! – злобно подумал Тимоти. На вечеринке он случайно услышал болтовню ее сестер. Из разговора было понятно, что они встречаются со своими нынешними кавалерами лишь потому, что мечтают заполучить денежки. Каждая из них убеждена, что именно ее ухажер выиграл в лотерею. И эта леди наверняка ничем не отличается от своих меркантильных сестричек!

– Кто ты такой? – повторила свой вопрос Джесси.

– Тимоти Леннокс. Мне кажется, ты уже выяснила.

– Судя по жетону, ты служишь в полиции. – Она прищурилась.

Мужчина обвел многозначительным взглядом свою спальню. Створки шкафа были открыты, одежда в выдвинутом ящике комода – перерыта. Одни шорты упали на пол, и она не успела их поднять…

– А ты, насколько понимаю, – детектив? – Вопрос прозвучал как-то безучастно, словно мистер Леннокс задал его исключительно из вежливости.

Она огляделась и, поняв, что единственный выход заблокирован, уставилась на него с вызовом.

– Ты работаешь на Марион Хаткинс?

Подобный вопрос застал его врасплох. Поняв, что ситуация может осложниться, он задумался, тщательно подбирая слова.

– Нет, с Марион Хаткинс мы не связаны. Я работаю самостоятельно. Причем должен сохранять в тайне свою принадлежность к полиции.

– Тимоти Леннокс… – Джесси недоверчиво скривила губы.

– Так точно, мэм.

– Это твое настоящее имя? – В ее глазах полыхала злость.

– Настоящее.

– Ты уверен?

– Естественно! – отрезал Тимоти.

– А если хорошенько вспомнить?

Ему нестерпимо захотелось снять парик, уродливые очки и вытащить подушечки из-за щек. В этом наряде он чувствовал себя отвратительно. Подумать только, на этом клочке суши в океане ему действительно пришлось соприкоснуться с мечтой. Жаль только, что все заканчивается так обыденно и низко.

– Повторяю: меня зовут Тимоти Леннокс, – уже более жестко сказал он. Теперь, когда ей стало известно о его принадлежности к полиции, ему не оставалось ничего другого, как рассказать правду, хотя бы частично. – Мой отец был на той лодке, которая взорвалась здесь недавно.

Ее глаза округлились, в них отразились изумление и испуг.

– Значит, он преступник?

– Ты смотришь на меня так, будто бы я втянул тебя, такую невинную, честную и беззащитную, в страшную переделку.

– А разве не так? – спросила Джесси холодно и недружелюбно.

Если бы она только знала!

– Послушай, это ты, кажется, проникла без разрешения в мой дом, – напомнил Тимоти. – А еще предъявляешь мне какие-то претензии?

– И что ты собираешься делать? Подать на меня в суд?

Он ответил не сразу. В данную минуту, когда душу томила обида и злость, ему хотелось заставить ее помучиться, но, естественно, не таким образом. Не стоило также привлекать к себе внимание Марион Хаткинс.

– Подавать на тебя в суд мне ни к чему. – Она долго и пристально смотрела на него.

– Ты готов честно и без лишних прикрас объяснить, что происходит? – Ее глаза вдруг негодующе вспыхнули, между бровей залегла складка. – Хотя теперь и так все понятно! Вот почему ты крутился возле меня! Пытался выведать подробности об этом проклятом взрыве! Засыпал меня вопросами о том, что я видела!

Вообще-то это не совсем соответствовало действительности, но он не стал разубеждать ее.

– Мой отец работает в управлении полиции Джексонвилла…

– И ты тоже служишь в полиции Джексонвилла? – Она задала свой вопрос таким надменно-недоверчивым тоном, что ему стало не по себе.

– Я пытаюсь рассказать тебе о тем, о чем ты просишь. Не перебивай меня, – спокойно и строго сказал Тимоти.

Ее щеки залились краской стыда. Он видел, как напряглось ее лицо, как нервно задергалась жилка на виске.

– Прости… – пробормотала она. – Продолжай, пожалуйста. Твой отец работает в управлении полиции Джексонвилла…

– По моим предположениям, он задумал самостоятельно распугать какое-то дело, поэтому связался с теми людьми, которые тоже были на «Хоупе». Лодка зарегистрирована в джексонвиллском яхт-клубе.

– Про каких людей ты говоришь? Кто они?

– Не знаю. Я приехал сюда, чтобы все выяснить. Моя семья очень рассчитывает на меня.

Джесси вскинула голову.

– Семья? – Она скептически подняла бровь и скривила губы.

– Я ведь рассказывал тебе о своих братьях: Генри и Филипе. Они тоже копы. Мама с ума сходит от переживаний. – Он тяжело вздохнул и провел рукой по парику.

– И все это – правда? – Джесси недоверчиво смотрела на, него, склонив голову набок.

– Что?

– Все те истории о дружной семье, которыми ты так увлеченно потчевал меня?

Тимоти молча кивнул. Его сердце на мгновение сжалось от тоски: в памяти всплыли те чудные мгновения, когда он рассказывал ей о самых дорогих для него людях. Она слушала внимательно и, казалось, стала полностью доверять ему, то есть Берту Сайресу.

Джесси, по-видимому, думала о том же самом с обидой и болью. Он понял это, заметив, как дрогнули ее губы, как плотно сжала она зубы и приподняла подбородок.

Хватит, не поддавайся глупым эмоциям! – скомандовал себе Тимоти, чувствуя, что сердце тает и обливается кровью. Он напомнил себе о том, что эта красотка дала обещание выйти замуж – пусть просто на словах – совершенно другому мужчине. Конечно, этим мужчиной был тоже он, но ей-то об этом ничего не известно! Она польстилась на большие деньги, проявила себя во всей красе, показала, что готова продаться за возможность заполучить этот проклятый замок!

– А в чем, собственно, дело? – спросил Тимоти несколько насмешливым тоном, давая волю накопившейся злобе, вернее, десятой ее части.

– Ты еще спрашиваешь? – Джесси широко распахнула глаза и окинула его раздраженным взглядом. – Дело в том, что ты солгал мне. – Она выдержала многозначительную паузу. – Берт Сайрес.

Он уставился на нее в полном изумлении.

– Я солгал?

Вместо того чтобы ответить, она резко отошла от комода в направлении двери и принялась искать что-то в своей сумке.

– Проверяй тщательнее. Не дай Бог, забудешь ключи, – съязвил Тимоти.

Ему вдруг показалось, что в ее глазах блеснули слезы.

Она шмыгнула носом.

– А я думала, что ты…

– …Простофиля Берт Сайрес? – закончил Тимоти ее фразу, ухмыляясь и отгоняя от себя нестерпимое желание приблизиться к ней. Нет, нельзя допускать ничего подобного. Он прекрасно знает, что в таком случае просто не сдержится и схватит ее, опьяненный исходившим от нее дурманящим запахом. – Ты принимала меня за поэтичного, романтичного дурачка. Пай-мальчика, которого не стыдно привести для знакомства с мамочкой, верно?

– Моя мамочка умерла! – отрезала Джесси, приводя его в жуткое замешательство.

– Извини, – пробормотал он, потупив взгляд.

Последовало напряженное молчание.

– К сожалению, вы неправильно меня поняли, мистер Леннокс, – процедила сквозь зубы Джесси. – Мне нравился Берт Сайрес.

Но ты предпочла ему русоволосого незнакомца, которому позволяла вытворять с собой все, что бы он ни пожелал! – подумал с горечью Тимоти, но вслух произнес лишь единственное слово:

– Неужели?

– Да! Берт нравился мне. Он был добрым, отзывчивым, понимающим…

Она гордо откинула назад волосы, бросила на него презрительный взгляд и направилась к двери. Тимоти молча выругался: как он и предполагал, исходивший от нее запах подействовал на него завораживающе. В тот момент, когда она проходила мимо, он резко подался вперед и схватил ее за тонкое запястье.

Джесси сжала губы и подняла вверх подбородок, но руку не вырвала.

– Не понимаю, почему ты еще и злишься? – Тимоти покачал головой.

Ему вдруг ужасно захотелось прижать ее к себе, поцеловать, но она отказала бы ему в проявлении ласки, чем еще глубже ранила его чувствительную душу.

– Мы стали с Бертом друзьями. – В ее голосе Тимоти уловил оттенок грусти.

– И только, – напомнил он ей, укоризненно улыбнувшись.

Она не хотела, чтобы Берт начал вновь целовать ее, как вчера, на веранде…

Тучи нависли над островом свинцовым покровом, и в комнате заметно потемнело. За окном завывал разгулявшийся ветер.

Джесси испытующе взглянула ему в глаза.

– С Бертом мы остались друзьями, потому что я кое-кого встретила… – неожиданно пробормотала она.

Встретила? Да если выражаться точнее, ты согласилась выйти замуж за этого встреченного тобой типа! – подумал, усмехнувшись, Тимоти. Но все же спросил:

– Это кого же ты встретила, если не секрет?

– Я проследила за ним… сегодня ночью. Вернее, ранним утром. – По-видимому, слова давались ей с трудом. Она произносила их медленно, опустив ресницы. – Он вошел в этот коттедж, у него был ключ.

– О чем это ты? – Ему пришлось уверенно лгать, и от этого на душе скребли кошки. – Я всю ночь находился дома. Спал.

– Не спорь, я видела его, – настаивала Джесси.

– Наверное, ты перепутала коттеджи.

– Да ты что! – Она часто заморгала. – Я сдаю Коттедж Блюз туристам на протяжении нескольких лет и найду его с закрытыми глазами.

– Было темно, – невозмутимо продолжал спорить Тимоти.

– Уже наступало утро…

– Должно быть, в столь ранний час ты жутко хотела спать и плохо соображала.

Джесси начала сомневаться.

– Понимаю, ты мне не веришь, но…

– Этот парень… он твой… – Господи! Он знал лучше, чем кто бы то ни было, что этот парень был ее любовником. Но хотел услышать ее признание в этом.

– …Мой знакомый.

Тимоти не мог догадаться по выражению лица, что творилось в ее душе. Она совсем запутала его.

– Знакомый? Не совсем понимаю.

– Почему ты так злишься на меня? Да, я проникла в твой дом, но здесь… происходит что-то странное. А мы с тобой, мне казалось, были друзьями. – Ее губы дрогнули, она отвернулась.

– Да, мы подружились. Но ты не стремилась к более глубоким отношениям. – Он окинул ее укоризненным взглядом.

– Ладно, Берт… – Голос Джесси оборвался. – Го есть Тимоти. Если ты так хочешь, я все расскажу! Про этого парня, про то, что творится в моей жизни!

Нет! Он чувствовал, что просто не вынесет этого.

– Не надо, прошу тебя.

– Извини, – прошептала она.

Тимоти заставил свои мысли работать трезво и расчетливо. Как хорошо, что чемодан с его личными вещами, в которых он появлялся по ночам в ее спальне, хранился у него в багажнике машины. За долгие годы упорного труда ему удалось-таки стать отличным, предусмотрительным полицейским. В любой момент он мог исчезнуть этого острова, никого не предупредив.

Зазвонил телефон. Тимоти отпустил ее руку шагнул к аппарату.

– Слушаю.

– Это старина О'Нелл. – Из трубки послышался хриплый мужской голос. – Сдается мне, обнаружил, где прячется этот тип. Тот, которого вы ищите.

– Я скоро буду, – кратко ответил Тимоти и повесил трубку.

Он стремительно пересек комнату и взял с комода пистолет и бумажник. Затем, не обращая на нее внимания, поспешно направился к двери.

– Ты уходишь? – взволнованно спросила она.

Тимоти нашел в себе силы не оглядываться.

– Да. Сделай одолжение, запри дверь. У тебя ведь есть ключ.

Джесси последовала за ним.

– Куда ты?

В считанные секунды ему на ум пришло множество вариантов ответа, но он решил сказать правду.

– В обожаемый тобою замок.

9

Тимоти Леннокс поставил расшатанный стул с прямой спинкой на середину центрального зала замка и на протяжении вот уже четверти часа задавал вопросы сидевшему перед ним человеку, превратившись из чувствительного Берта Сайреса в прожженного копа. Джесси не сводила с него глаз.

За окном моросил дождь, но пока очень мелкий, а ветер разгулялся и зловеще завывал, теребя листву деревьев.

– Итак, вы говорите, что работали здесь? – Тимоти внимательно следил за выражением лица допрашиваемого, а тот растерянно смотрел на него исподлобья, словно не знал, что должен говорить.

– Он не лжет, – вмешалась в разговор Джесси. – Этот человек действительно работал здесь. Я его помню: Джон Маклауд. Это он ухаживал когда-то за замком.

– Верно, верно, – скрипучим голосом подтвердил ее слова старый О'Нелл.

Джесси знала его с детства. В свое время отец брал ее с собой на рыбалку на северный пирс. И они там постоянно встречались с О'Неллом, который был заядлым рыбаком.

Старик посмотрел на окно, услышав, как забарабанил по стеклу усилившийся дождь, и повернулся к Тимоти.

– Не знаю уж, кому принадлежит сейчас этот замок с привидениями, но слышал от сведущих людей, что нынешний хозяин уволил Джона Маклауда. Решил сэкономить, поберечь денежки.

– Вот именно! – Теперь, заручившись поддержкой земляков, Джон заговорил увереннее и четче: – Мои предки приехали на остров строить это поместье, да так тут и остались. – В глазах Тимоти отразилось недоверие.

– Хотите сказать, привязанность к этому месту была передана вам по наследству?

– Правильно. – Маклауд оживился. – Послушайте, я ведь пообещал вам рассказать все, что мне известно. И даже рад возможности побеседовать на эту тему.

– Я вас внимательно выслушаю, – вежливо, но строго сказал Тимоти. – Так… Значит, вы ухаживаете за замком бесплатно?

– И поступаете очень благородно, – поспешно похвалила Маклауда Джесси. – Я сама иногда навожу здесь порядок. – Она искоса взглянула на Тимоти, все еще сердясь на него за обман. Хотя, после того как он рассказал о дотошной Хаткинс, ей стало понятно, что его ложь была вызвана серьезными причинами. – Мне всегда казалось, что здесь кто-то ухаживает за травой и кустами, убирает сорняки. Но я и представить себе не могла, что этим занимаетесь именно вы.

Тимоти уставился на нее пронзительным, осуждающим взглядом. Пожалуй, решил, что она умышленно не сообщила ему об этих подробностях с самого начала, чтобы позлить его. Но ей вовсе не хотелось, чтобы он так думал. Постепенно ее гнев испарился, сменившись сочувствием и пониманием. Должно быть, исчезновение отца ни на минуту не давало ему покоя.

Он долго смотрел на нее, но Джесси выдержала его взгляд. Ей казалось, он видит ее насквозь, как будто она прозрачная, словно призрак. И почему его сила, мужественность и острый ум были незаметны ей раньше?

Ответ на этот вопрос возник у нее незамедлительно.

Да ведь он – тайный агент полиции. И, по всей вероятности, великолепно справляется со своими обязанностями, играя по необходимости ту или иную роль….

С первых минут знакомства она приклеила ему ярлык милого увальня. Но сейчас воспроизвела в памяти его картины, рассуждения о литературе, вспомнила, какие потрясающие блюда он приготовил к вечеринке, и сердце замерло: этот Тимоти Леннокс просто невероятно талантлив и разносторонне одарен!

Взгляд Джесси скользнул по его взъерошенным рыжим волосам, и она вдруг представила, как он выглядел бы с другой прической.

Что, если аккуратно постричь его и надеть другие очки, скажем в тонкой металлической оправе? – но эта мысль показалась ей вдруг просто нелепой. Нет, она любила его именно таким, каким он был. Любила… Это признание эхом отозвалось в ее висках, и на душе стало радостно. Хотя… Судя по всему, Тимоти принял твердое решение прекратить дружбу с ней.

На какое-то время Джесси настолько увлеклась своими мыслями, что забыла и о Маклауде, и об О'Нелле.

Как погрустнели его глаза, когда она намекнула ему о присутствии в ее жизни кого-то еще! – вспомнила Джесси, и ее сердце сжалось от тоски и беспомощности. Захотелось вдруг закончить странный, полумистический роман и рассказать обо всем Тимоти. Вот только сможет ли она прожить теперь без ласковых рук загадочного любовника?

Услышав, что ее зовут, она вздрогнула и обернулась.

– Ты ничего не сказала мне о своих наблюдениях, когда мы в прошлый раз приходили в замок, – ледяным тоном произнес Тимоти. – Выходит, ты догадывалась, что кто-то ухаживает за его территорией?

Она ответила ему в том же духе:

– Мне и в голову не приходило, что все это время ты допрашивал меня!

– Но теперь тебе это известно.

Джесси приоткрыла рот, задыхаясь от обиды. Она совершенно не желала, да и не должна была оправдываться перед ним.

– Не знаю, почему не упомянула об этом раньше, но…

– Наверняка мисс думала, что сюда является призрак. И что стрижка газона – его рук дело, – с деланной серьезностью воскликнул О'Нелл. – Я прав? – Он подмигнул ей.

Но Джесси не уловила спасительной иронии.

– Нет. То есть… не совсем правы. Но…

– Держу пари, вас все детство пичкали бесконечными сказками о привидениях, – не унимался О'Нелл.

– Да это не просто сказки! – подключился к разговору Маклауд. – Каждое лето кто-нибудь да сталкивается с призраком Реджинальда Уилфреда. А чем вызваны страшнейшие штормы? Всем известен ответ: когда-то этот самый Реджинальд проклял наш остров.

Тимоти громко вздохнул, прекращая тем самым разговор, отклонившийся от темы.

– Итак, вы утверждаете, что ухаживаете за этим местом? – спросил он, делая особый акцент на слове «утверждаете», будто хотел показать, что не верит допрашиваемому.

– Да, ухаживаю, но это почти незаметно постороннему глазу. Я не в состоянии заниматься поместьем так, как оно того требует. – Маклауд вздохнул с видом оскорбленной добродетели.

Он был высоким и худощавым, с длинными ногами и русыми волосами. В темную ночь такой человек вполне мог сойти за призрак Реджинальда Уилфреда! – осенило вдруг Джесси.

– У меня сердце кровью обливается, когда я смотрю на эти старые стены. Замок приходит в упадок, – продолжал жаловаться уборщик. – Трава во дворе по колено, в каминах живут мыши. Когда мне платили, у меня здесь все цвело и пахло!

Тимоти не сводил с него пронзительного взгляда.

– Значит, сейчас вы занимаетесь благотворительностью?

– И очень хорошо, что находятся такие люди! – вступилась за Маклауда Джесси. Ей не хотелось сердить Тимоти, но она не могла не поддержать человека, разделявшего ее страсть к замку Уилфред.

– Мне ничего не стоит прекратить заниматься этим неблагодарным делом, – обиженно проворчал Маклауд. – Что я получил за свои старания? Только ваши подозрения… Меня обуял ужас, когда вы погнались за мной на прошлой неделе. Зрение у меня и так никудышное, а по вечерам я вообще плохо вижу…

О'Нелл добродушно ухмыльнулся:

– Подумал, что за тобой охотится привидение? Ты не один такой. Я знаю парней и покрепче, которые бежали отсюда как ошпаренные. Призрак здесь точно появляется. Всегда приходил сюда и будет приходить. Да-да, сэр! – Он повернулся к Тимоти и многозначительно кивнул.

– Я намерен продолжать ухаживать за этим местом, – решительно заявил Маклауд.

– Наверняка дух Реджинальда только рад тебе! – Старческие губы О'Нелла расплылись в довольной улыбке.

– Неизвестно, когда хозяева одумаются и всерьез займутся реконструкцией, – продолжал Маклауд. – Комплекс для отдыхающих, который мечтал организовать здесь Реджинальд, приносил бы немалый доход…

Джесси отвернулась к окну. Меньше всего на свете ей хотелось бы слышать сейчас то, что напоминало об их с Бертом недавнем разговоре насчет реконструкции Уилфреда. Неделю назад здесь, в этом же зале, звучали, раскатываясь звонким эхом, их восторженные голоса и веселый смех… Теперь этот человек вел себя с ней совершенно иначе, но она была убеждена: в тот день его радость и увлечение беседой были искренними и неподдельными.

Ощутив, как к горлу подступает комок, Джесси нервно сглотнула и покачала головой. И почему она не доверилась чувствам, которые явно испытывала к нему? Никогда прежде, ни с каким другим мужчиной ее не связывали столь доверительные отношения. Ни в ком другом не доводилось ей встречать такое понимание и поддержку, никто с такой готовностью не разделял ее интересы и пристрастия.

Вчера в какой-то момент ей не зря показалось, что Берт готов прекратить их дружбу. Она испугалась и лишь тогда начала понимать, насколько привязалась к нему. Теперь же, когда его намерение распрощаться с ней уже не вызывало сомнений, ее сердце сжалось от боли. Но в то же время, вспоминая о своих полубессонных ночах, проведенных в постели с неизвестным гостем, она не могла не сожалеть о разлуке и с ним тоже. Разве можно так просто отмахнуться от столь немаловажной составляющей любви?

Джесси вновь вернулась мыслями к прошлой ночи, вернее, к раннему утру. Вероятно, Тимоти прав. В предрассветном мареве от сильного волнения ей могло что-нибудь померещиться… Тем более она четко знала: все, что было связано в ее жизни с безымянным ночным соблазнителем, граничило с чем-то нереальным. Наверное, она ошиблась, решив, что ее любовник зашел сегодня утром в Коттедж Блюз…

Джесси очнулась от размышлений и посмотрела в окно. Дождь уже беспощадно стучал по стеклу, а ветер достигал такой силы, что клонил намокшие, тяжелые кроны деревьев.

– Если тебе необходимо закончить допрос, то не лучше ли перебраться куда-нибудь в другое место? – спросила она, повернувшись к Тимоти. – Если песчаную дорогу размоет ливнем, то мы надолго застрянем здесь.

На его лице отразились противоречивые эмоции. Он страстно желал выяснить хоть что-то о своем отце, но не имел права подвергать опасности Джесси. Она это почувствовала, увидела по его взгляду и готова была поклясться, что его беспокоила именно ее участь. Хотя… Быть может, ей это просто показалось.

– Ты права, Джесси. Надо выбираться отсюда, – сказал Тимоти. – Спасибо за помощь! – кивнул он Маклауду. – Простите за излишнюю жесткость. Меня крайне беспокоит участь отца… А сейчас нам действительно стоит поторопиться.

Тимоти взял со спинки стула желтый плащ, который надел на себя в машине. Маклауд не двигался с места.

– Подождите! – неожиданно сказал он. – Возможно, я смогу кое-что для вас сделать… – Выражение его лица стало вдруг хитрым и настороженным.

Джесси подалась вперед, надеясь услышать от него что-нибудь полезное для расследования, но тут же вновь отступила. Если он поможет разыскать Леннокса-старшего, то Тимоти сразу уедет в Джексонвилл, – промелькнуло в ее голове. – Здесь ему делать больше будет нечего…

Ее сердце отчаянно затрепетало. Она была не в силах хоть как-то повлиять на ситуацию. И как ей жить дальше? На душе стало невыносимо тяжело. Оставалось только выйти замуж за ночного любовника, то есть за человека, о котором она ровным счетом ничего не знала… Прошлой ночью в порыве вожделения она согласилась на это. Теперь же, кроме страха и пустоты, в душе ничего не было.

Джесси тряхнула головой, возвращаясь в реальность, понимая, что первая часть рассказа Маклауда ускользнула от ее внимания.

– …Я нашел его спящего тут, в одной из комнат, – продолжил уборщик.

– Нашел кого? – встрепенулась Джесси. Маклауд даже не глянул в ее сторону, он пристально смотрел на Тимоти.

– Вы не могли бы показать мне свой жетон еще разок?

Тимоти задумался, размышляя о том, к чему клонит Маклауд, затем кивнул.

– Конечно.

Тот тщательно изучил полицейский жетон, потом обвел всех присутствующих испытующим взглядом.

– Я поклялся никому об этом не говорить, но… – начал он, потирая затылок. – Одним словом, когда старина О'Нелл поймал меня здесь, мы долго беседовали с ним. – Маклауд выдержал продолжительную паузу. – Я давно его знаю, хотя близкими друзьями мы никогда не были. Он-то как раз и поведал мне о том, что вы – полицейский из Джексонвилла и разыскиваете своего отца, который находился на той лодке, что недавно взорвалась. Насколько я понял, вам приходится действовать в одиночку?

– Верно, – ответил Тимоти.

Маклауд вернул ему знак полицейского.

– Не привык нарушать обещания, но в данном случае не могу поступить иначе… Чувствую, именно вы поможете ему…

– Расскажите же, – пробормотал Тимоти.

– Что ж, так и быть… – медленно, словно мстя за жесткое с собой обращение, произнес Маклауд. – Я нашел этого человека здесь. Он спал в одной из верхних комнат на старой кровати с ватным матрасом. И я сразу обратил внимание на его руку: у него был сильный ожог. – Уборщик задрал рукав рабочей куртки и провел пальцем от локтя до запястья собственной руки. – Надо было бы отвезти его в местную больницу, но он оказался слишком тяжелым, мне не по силам было дотащить его до машины. Тогда я попытался разбудить его, но ничего не получилось: человек был невероятно слаб, его лихорадило. Представляю, как он мучился, тем более на том матрасе: там ведь полно клещей!

Джесси перевела взволнованный взгляд на Тимоти.

– Он сообщил вам свое имя? – Его голос прозвучал взволнованно и напряженно.

Маклауд сделал вид, что не услышал вопрос, и невозмутимо продолжал:

– Я обработал его рану, принеся аптечку из машины, и немного привел беднягу в чувства нюхательной солью.

Он замолчал, переводя дыхание, а Тимоти, сгорая от нетерпения, сцепил пальцы в замок.

– И что?

– Собственно, рассказывать больше не о чем. Первые несколько дней бедняга пребывал в полузабытьи. Бормотал что-то несвязное и постоянно умолял меня не сообщать о нем ни врачам, ни полиции. – Маклауд пожал плечами. – Сначала я решил, что он в бегах, ну, натворил что-нибудь, совершил преступление…

– А что потом? – обеспокоенно спросила Джесси.

Он опять не обратил внимания на заданный вопрос.

– Я ухаживал за ним, лечил его рану. Несколько дней он бредил, большую часть времени спал. – Маклауд сделал паузу и покачал головой. – В тот вечер, когда вы приходили сюда, он спрятался на чердаке. Не понимаю только, почему ему не пришло в голову спуститься и поговорить с вами? Вы ведь утверждаете, что приходитесь ему сыном, а он наверняка видел вас.

– Не знаю… – уклончиво ответил Тимоти. В темных глазах Маклауда промелькнула тень сомнения.

– Он постоянно твердил, что не хочет привлекать к себе внимание полиции…

Джесси посмотрела на Тимоти и задумалась. Честный, прямой, чувствительный, и как этот человек мог быть таким мужественным и выносливым? Наверное, в свое время ему пришлось много работать над собой. А это не каждому дано. Он удивлял ее и восхищал, вызывал в ней уважение и нескончаемый интерес…

Тимоти вынул из заднего кармана шорт фотографию и протянул ее Маклауду.

– Это он?

Тот поежился в нерешительности.

– Я приехал сюда только для того, чтобы помочь ему, – заверил его Тимоти.

Маклауд медленно кивнул и принялся рассказывать дальше.

– Когда ему стало лучше, он перестал разговаривать, а в первые дни сильно бредил. По обрывкам фраз я понял, что у него есть жена и трое сыновей. – Уборщик выдержал продолжительную паузу. – Я сразу узнал вас по имени…

– По имени? – удивленно переспросил Тимоти.

– Тимми… Он постоянно повторял одно и то же: «Тимми, я не должен был заставлять тебя становиться копом. Я отнял у тебя право выбрать дорогу в жизни. Как я сожалею об этом, сынок». Именно так и бормотал, – закончил Маклауд. – Бедняга сильно мучился из-за вас.

Наверное, он думал тогда, что умрет.

– Но ведь он выжил? – спросил Тимоти с болью и надеждой в голосе.

– Выжил. – Маклауд внимательно посмотрел на него. – Мне не понятно только, почему у него не было желания встречаться с вами…

Как только последнее слово слетело с его губ, послышался оглушительный удар грома, такой мощный, что Джесси отпрянула от окна, опасаясь, что лопнут стекла.

Когда Тимоти бежал по дождю к машине, желтые полы его плаща развевались на ветру, подобно крыльям огромной птицы. Одной рукой он прижимал капюшон к парику, а другой поддерживал за локоть Джесси, чтобы та не упала, поскользнувшись на мокрой булыжной дорожке. Даже при столь неприглядных обстоятельствах каждое прикосновение к ней отзывалось в его теле электрическим разрядом, похожим на вспарывающие небо зигзаги молний. Все же не надо было позволять ей ехать в замок, размышлял на ходу Тимоти. Ее близость могла свести его с ума, особенно сейчас, когда им вновь предстояло остаться наедине. Старик О'Нелл распрощался с ними еще на пороге замка, отдав предпочтение грузовичку Маклауда.

– Вы уж простите, но не доверяю я вашим легковушкам. Тяги у них не хватает! – воскликнул он и потрусил вслед за уборщиком.

Если бы мама увидела, что я не предлагаю Джесси свой плащ, то убила бы меня, думал Тимоти, приближаясь к машине. Он и сам бы с радостью укутал ее сейчас. Ведь на ней было лишь легкое платьице! – но в данной ситуации просто не мог себе этого позволить. Ведь чертов парик наверняка в два счета снесло бы ветром… А он хотел уехать без излишних объяснений.

Погода ухудшалась с каждой минутой. Жару сдуло с острова, как будто ее и не было, воздух оставался пока теплым, но заметно охлаждался с каждой минутой.

Тимоти ускорил шаг и наконец, плюхнувшись на сиденье автомобиля, открыл изнутри дверцу для Джесси, затем скинул с себя плащ и включил радио. Окна запотели, и он принялся протирать их сухой тряпкой.

Ее фигурка выглядела размытой и прозрачной сквозь пелену дождя, когда она пробегала перед лобовым стеклом, огибая машину.

– Просто не могу поверить, что буря налетела так внезапно. Синоптики предупреждали о приближении шторма, но чтобы он начался так резко! Не припомню ничего подобного. – Джесси села рядом на переднее сиденье, и Тимоти повернул к ней голову. Лучше бы он этого не делал!

Она выглядела потрясающе! Ее щеки алели, все лицо было покрыто прозрачными каплями, которые так и хотелось слизнуть. Намокшие волосы прилипли колечками к шее и подбородку. Глаза, обрамленные потемневшими от дождя ресницами, блестели, как два изумруда. Взгляд Тимоти скользнул ниже. Платье цвета лаванды, насквозь промокшее, так соблазнительно облегало тело Джесси, что он почувствовал, как его охватывает мощная волна желания. Сегодня на ней был кружевной бюстгальтер телесного цвета. Ее соски напряглись и выделялись темными пятнами на фоне светлых одежд. Трусики в тон бюстгальтеру, как обычно, состояли из нескольких полосок и треугольника спереди, и сейчас почти сливались с ее телом. Тимоти захотелось стянуть их, сорвать с нее это чертово платье…

– Вот возьми. – Усилием воли он отвел от Джесси завороженный взгляд и, достав с заднего сиденья пляжное полотенце, протянул ей.

– Спасибо! – Она принялась вытирать волосы.

С трудом преодолевая страстное желание скинуть с головы идиотский парик и заняться с ней любовью прямо здесь, Тимоти завел мотор и попытался сконцентрировать внимание на радиосообщении.

– …Порывы ветра достигают пятидесяти миль в час, – говорил диктор. – В данный момент обсуждается необходимость эвакуации людей…

Сгорбившись над рулем, Тимоти всматривался в освещенную фарами непроглядную стену дождя. Джесси громко вздохнула, и все его мысли вновь переключились на нее. Этот вздох отчетливо напомнил ему их сладостные бурные ночи.

– Слава Богу, ехать предстоит только с горы, – сказала Джесси. – Я так рада, что твой отец жив, – добавила она, немного помолчав.

Тимоти кивнул.

– Я тоже.

В его памяти вдруг возник голос Аллана: «Я не должен был заставлять тебя становиться копом. Я отнял у тебя право выбрать дорогу в жизни. Как я сожалею об этом, сынок».

Аллан наверняка считал, что умрет. Судя по рассказу Маклауда, он находился в ужасномсостоянии. Как было приятно сознавать, что в тяжелейшую пору своей жизни отец думал о нем. Значит, понял, что его средний сын не похож на своих братьев, что его душа стремится и всегда стремилась к чему-то другому, что профессия полицейского – не то, о чем мечтал его Тимми.

– Что ты собираешься делать? Продолжать поиски? – спросила Джесси.

Интересно, как она воспринимает нашу размолвку? – подумалось ему. Но он тут же постарался отделаться от этой мысли, убеждая себя в том, что это не должно его больше волновать.

– Маклауд сообщил мне напоследок, что отец загримировался и покинул остров, – сказал Тимоти, отвечая на ее вопрос. – Полагаю, он уже в Джексонвилле.

– В тот день, когда мы вдвоем с тобой были замке, мистер Леннокс наверняка видел нас, – сказала Джесси.

Тимоти не хотел слышать сейчас о том счастливом вечере. Тогда ему казалось, что до осуществления давней мечты уже рукой подать… Но теперь все рухнуло, подобно карточному домику.

– Наверное, видел, – неохотно согласился Тимоти.

– Не понимаю, почему твой отец не вышел к нам тогда? – Джесси недоуменно пожала плечами и вопросительно взглянула на него.

Тимоти прекрасно знал, в чем было дело. Несколько недель назад он появился в этом костюме перед матерью, но даже она не узнала его. Аллан и подавно не мог разглядеть в этом рыжеволосом чудаке своего среднего сына.

– Если бы я знал…

– Уверена, он поступил так не потому, что не хотел разговаривать с тобой, – убежденно сказала Джесси. – На меня произвело сильное впечатление то, что рассказал Маклауд. Вы с отцом не в очень хороших отношениях? О маме и братьях ты много мне рассказывал, а о нем…

– Мы в нормальных отношениях, – ответил, склоняясь ближе к рулю, Тимоти. У него больше не было желания раскрывать перед ней душу. – Но хотелось бы и взаимопонимания.

– Ты не собирался становиться полицейским? – продолжала выспрашивать Джесси.

Раньше ее интерес к его устремлениям и переживаниям вызывал в нем лишь благодарность и готовность поделиться с ней всем, о чем она спрашивала. Теперь же его охватило раздражение. Все, о чем он мечтал в данную минуту, так это распрощаться с ней и поскорее покинуть проклятый остров.

– Я не очень хотел быть копом, – кратко ответил Тимоти.

– А кем же тогда?

Другом и любовником женщины, которая способна понять меня, разделить мои интересы и увлечения. И которая в состоянии довести меня до настоящего безумия в постели! – подумал он с отчаянием, но сказал совсем другое:

– Художником. Поэтом. Поваром.

– Ты мог бы заниматься всем этим на таком острове, как наш. – Ее глаза оживленно засияли. – Многие люди здесь посвящают себя или искусству, или кулинарии и зарабатывают этим на жизнь!

– Ты что, серьезно советуешь мне переехать сюда? – В его голосе прозвучали жесткие, колючие нотки – Собираешься продолжить отношения с чудаком Бертом Сайресом? Тебе это было бы удобно, Джесси. Ходили бы вместе в замок Уилфред следить за призраком обожаемого тобой пирата, верно? – Или ночного любовника, молча уточнил он.

– Я ничего тебе не советую, – обиженно ответила Джесси. – Просто хочу, чтобы ты был счастлив. Если служба в полиции мешает тебе найти в жизни то, о чем мечтаешь, почему бы тебе не оставить ее? – Она коснулась руки Тимоти.

Казалось, разлившиеся по телу ощущения вот-вот заставят его забыть об обидах, прижать ее к себе и крепко поцеловать.

– Кстати, ты уже и художник, и поэт, и повар, – ободряюще произнесла Джесси. – Если приложишь немного усилий, то сможешь полностью изменить свою жизнь.

– Вот как? Думаешь, это получится? – Если бы она только знала! – думал Тимоти.

При желании он уже был способен на многое, например, был в состоянии купить этот замок и купил бы его для нее даже теперь, если бы только она не разыгрывала перед ним честную скромницу.

– А что заставило тебя пойти по стопам отца? – мучила его Джесси.

Его толкнуло на этот шаг огромное желание завоевать отцовскую любовь. А теперь он безумно хотел ее любви. Но, кажется, ему придется всю жизнь лишь мечтать об этом. Тимоти ничего не ответив, увеличил скорость и погнал машину сквозь стену дождя.

После двадцати минут езды в полном молчании они остановились рядом с домом Джесси, молодая женщина наблюдала сквозь лобовое текло за буйством стихии и ежилась при одной только мысли о том, что должна выйти на улицу. Ветер свирепствовал: сметал верхушки песчаных дюн, кружил в воздухе жестяные банки, схваченные из мусорных корзин, клонил к земле кусты и деревья. Приглядевшись, она рассмотрела сквозь пелену дождя расплывчатые фигуры в окнах: Бетти и Мэг опускали жалюзи.

Если бы не буря, меня давно бы здесь, в его машине, уже не было, думала Джесси, устав от небрежного отношения к себе. Кажется, ей вообще не стоило ездить с ним в замок Уилфред.

– Ты не думаешь, что нам следует хотя бы поговорить? – спросила наконец она и закусила губу.

– Не думаю.

– Скажи мне, пожалуйста, в чем я так сильно провинилась перед тобой? – В ее голосе слышалась мольба. – Почему ты переменил свое отношение ко мне? Я залезла в твой дом, верно, но мы могли бы все обсудить. – Она сглотнула. – Раньше мы так хорошо понимали друг друга…

– К чему пустые разговоры, Джесси? – спокойно, почти ласково сказал Тимоти. – Я знаю, что ты не испытываешь ко мне ничего серьезного.

– Ничего серьезного? Да я готова была рассказать тебе про того человека, с которым встречалась!

Он придвинулся к ней настолько близко, что она могла ощущать на щеке его дыхание.

– Не пытайся доказать мне что-то, Джесси. Если бы ты хоть немного была увлечена мной, то не отказалась бы от моего поцелуя там, на веранде, – с обидой в голосе пробормотал Тимоти.

– Чувства меняются… – ответила она, потупив взгляд.

– С чего это вдруг твои чувства изменились? Узнала, что я коп, и зауважала меня?

Джесси уже теряла надежду. В любой услышанной фразе он отыскивал какой-то второй смысл и использовал каждое ее слово против нее же. Рассердившись, она резко повернулась к нему.

– Значит, расстанемся вот так? – Ей уже трудно было сдерживать обиду. – Ты собираешься уехать отсюда, даже как следует со мной не попрощавшись, даже не договорившись поддерживать отношения?

– Да, я уеду завтра утром, – твердо сказал Тимоти. – А отношения… – начал было он и замолчал.

И тогда Джесси сама заговорила.

– Не такой уж ты и классный парень, Тимоти Леннокс! – Ее щеки пылали, в глазах горел огонь. – Я видела, как ты на меня пялился… – Она осеклась, отказываясь верить, что подобные слова слетели с ее губ.

– О чем это ты? – спокойно спросил Тимоти.

Ярость с новой силой окатила ее оглушая. Он еще прикидывался, будто не понимает, о чем идет речь!

Джесси не могла не обратить внимания на то, как этот Тимоти Леннокс откровенно рассматривал ее, когда она села в машину в промокшем платье, на то, как по дороге он то и дело бросал взгляд в ее сторону, будто его магнитом тянуло к ней.

– Объяснить, что я имею в виду? Ты пожирал меня глазами, будто хотел сорвать с меня одежду!

Он даже немного отстранился от нее, словно испугался, что ее гнев ошпарит его.

– Я думала, что прекрасно понимаю тебя, – с презрением произнесла Джесси. – Оказывается, просто ошибалась!

Она резко открыла дверцу, выскочила и побежала к дому, прикрывая лицо руками от безжалостного ветра и проливного дождя.

Оставшись в машине один, Тимоти зачем-то покрутил радио, прослушав обрывки последних новостей и рекламу. Потом медленно поехал к Коттедж Блюз. Заканчивалась его личная командировка на остров. Предстояло решать вопрос с отъездом, и тут, из-за погоды, могли возникнуть проблемы с транспортом. Одиночество, похоже, оставалось его уделом, настроение было скверным.

Войдя в коттедж, он сразу же услышал настойчивые звонки телефона и снял трубку в гостиной.

– Слушаю!

– Привет! Это Генри. Я только что узнал о временном прекращении работы Марион Хаткинс. Говорят, у вас там ужасная буря. Как ты?

– Привет, брат. Да, погодка тут просто страшная. Сверкают молнии, гром, ливень, сумасшедший ветер. Я собирался позвонить тебе, сообщить о том, что…

– Я сам решил связаться с тобой. Послушай, мама уже решила, что отец умер. Подумывает начать приготовления к похоронам. Только бы тело, говорит, нашли. Марион Хаткинс все еще на острове, но постоянно звонит руководству…

– Ты позволишь мне договорить? – крикнул в трубку Тимоти, но Генри его не слушал.

– Филип и Дженифер пытаются выяснить, что известно этой Марион об отце и о том, случались ли между ними ссоры или служебные разногласия. Начальник Дженифер, Флориан, кстати, оказывает им теперь всяческое содействие. Не знаю, с чем это связано, но Филип говорит…

– Я нашел отца.

Последовало продолжительное молчание.

– Что? – крикнул наконец Генри. – Почему же ты молчишь? Где ты нашел его? Где он сейчас? Как себя чувствует? Рассказывай скорее!

– Отца обнаружили в старинном поместье, где сейчас никто не живет, оно называется замок Уилфред. – Тимоти подробно сообщил брату обо всем, что ему стало известно. – Завтра я планирую быть дома. Выеду утром любым транспортом, каким смогу. Звонить, наверное, больше не стоит. Связь портится из-за этой жуткой бури. Завтра обо всем поговорим.

10

На несколько минут ветер стих. Следовало ожидать, что скоро начнется нечто невообразимое. Сестры Джеймс заколачивали снаружи щитами окна и двери своего дома.

– Ты непременно должна поехать с нами! – крикнула Мэг, обращаясь к Джесси. Ее голос прозвучал взволнованно, испуганно. Марк и Питер уже ждут нас на дороге в джипе. Ты не можешь здесь оставаться, слышишь?

Джесси в очередной раз занесла над головой молоток. Бетти и Мэг держали большой деревянный щит, прижимая его к стеклянной двери, ведущей в ее спальню, а она прибивала его к стене. Все остальные окна и двери были уже защищены.

– Пойдем же, Джесси! На своей машине ты вряд ли доберешься. Хватит, щит уже держится… – Налетевший порыв ураганного ветра заглушил слова Бетти.

– Еще пару гвоздиков! – напрягая голос, прокричала Джесси. По ее лицу хлестал дождь, с промокших, выбившихся из-под капюшона прядей тонкими струйками стекала вода.

– Мы тебя не оставим1 Уже сделали объявление, что по мосту ехать опасно. Надо успеть на паром. Почему ты не хочешь эвакуироваться вместе с нами? – что было сил орала Мэг, перекрывая свирепые завывания ветра.

Она действительно не хотела ехать с ними. Потому что боялась за Берта, то есть за Тимоти. Тот ведь сказал, что лишь завтра утром отправится домой. Но буря так разыгралась за прошедшие два часа, что ему нельзя было оставаться здесь до утра. Конечно, он мог передумать и уже сегодня покинуть остров.

Джесси стиснула зубы, борясь с переполнявшими душу терзаниями. Она прекрасно понимала нежелание сестер уезжать без нее: шторм отнял у них родителей, они боялись потерять еще и сестру. Но из головы не шла сцена их прощания с Тимоти. И почему она не осталась в машине, не рассказала о своих истинных чувствах к нему? Тогда можно было с легким сердцем эвакуироваться сейчас. А так…

– Пора идти! – крикнула Мэг. Джесси проверила, прочно ли держится щит, удовлетворенно кивнула, убрала молоток в ящик с инструментами и схватила сестер за рукава плащей. Все трое как по команде побежали к главному входу в дом.

Стихия бушевала. Потоки воды размывали дороги, дворы и пляжи, остервенелый ветер поднимал в воздух пластмассовые стульчики, мусор из помойных баков, срывал с деревьев листву.

Бетти распахнула дверь, и они торопливо вошли в дом.

– Не беспокойтесь, девочки! – воскликнула, переведя дух, Джесси. Тишина в заколоченном досками доме казалась оглушающей по сравнению с тем, что творилось на улице. – Я обещаю приехать на следующем пароме.

– А если ситуация ухудшится, тогда следующего парома не будет. – Мэг смотрела на сестру с мольбой в глазах. – Джесси, ты не должна здесь оставаться!

Как она могла объяснить им? Ей нельзя было уезжать! Из головы у нее не выходило то, что однажды шторм уже разлучил на этом острове двух влюбленных.

В отличие от Джозефин, Джесси намеревалась поступить иначе. Она стремительно подошла к старинному шкафу у окна и достала из выдвижного ящика письмо.

– Когда сядете на паром, поищите, пожалуйста, Тимоти Леннокса.

Сестры уставились на нее в недоумении. Через несколько секунд Джесси поняла, в чем дело: они никогда в жизни не слышали этого имени.

– Вернее, Берта, – уточнила она. – Берта Сайреса.

– А кто такой Тимоти Леннокс? – Бетти удивленно подняла бровь. – И почему ты перепутала его с Бертом? Что происходит?

Мэг повесила на плечо огромную сумку с вещами и направилась к двери.

– Я, кажется, начинаю догадываться. Это связано каким-то образом с ее безумным увлечением Реджинальдом Уилфредом! Она считает, что история может повториться. – Бетти нежно похлопала Джесси по плечу. – Будь осторожна, сестренка!

Мэг поцеловала ее в щеку.

– И не задерживайся здесь! Следующий паром будет через полчаса. Последний. – Она взяла письмо у нее из руки. – Если мы увидим Берта, то конечно же отдадим ему твое письмо. Мы ждем тебя!

– Я приеду вслед за вами, – заверила сестер Джесси.

Но солгала. Уже сейчас она была уверена, что пойдет вовсе не к парому. А в Коттедж Блюз.

– Берт? Берт?

В первое мгновение он не узнал ни имя, ни голос. Потом наконец обернулся и увидел перед собой Мэг. На ней был точно такой же желтый плащ, как и на нем, на спине у нее тоже горел, выделяясь ярким оранжевым пятном на фоне темноты и непогоды, спасательный жилет. Такие выдавали всем при посадке на судно. В надвинутом на глаза капюшоне, скрывавшем ее короткие волосы, она ужасно походила на Джесси.

– Берт, – повторила Мэг, с облегчением вздыхая. – Джесси осталась дома, но передала для тебя это.

На протяжении двух часов он твердил себе, что сможет с легкостью забыть о ней.

– Передала что? Где она? Почему ее нет здесь? – Тимоти засыпал Мэг вопросами.

– Джесси сказала, что останется.

Она что, рехнулась? – пронеслось в его голове. Он огляделся, надеясь увидеть ее где-нибудь в толпе переполошенных туристов, еще толпившихся на берегу.

Когда шторм усилился, Тимоти быстро собрал вещи и даже не успел снять свой идиотский наряд. Но в противном случае Мэг просто его не узнала бы.

– Почему она не с вами? – обеспокоенно спросил он.

– Сказала, что приедет на следующем пароме.

Тимоти не верил своим ушам. Ведь из-за ухудшающихся погодных условий следующего рейса могло и не быть!

Он негромко выругался, вглядываясь в толпу. Позади Мэг, бросая на нее нетерпеливые взгляды, толкался среди туристов Питер Брайтман с доберманом на поводке. А чуть дальше стояли Бетти и Марк Раймон. По трапу только что вошли на борт полицейские из Джексон-вилла во главе с офицером Хаткинс.

– Бетти считает, что это решение сестры связано каким-то образом с замком Уилфред… Думает, что Джесси ожидает повторения истории.

– Что? – крикнул Тимоти. Мэг пожала плечами.

– Не знаю. Но Джесси попросила передать тебе это письмо. Ладно, я пойду. Надо занимать места.

Сердце Тимоти сжалось: эту бумагу он узнал бы среди тысячи других. Именно на такой бумаге, плотной, кремового цвета, писала Джозефин любовные послания Реджинальду. Тимоти развернул лист и пробежал беглым взглядом по ровным строчкам, узнав почерк Джозефин. И зачем Джесси понадобилось передавать ему это старинное послание? Неужели не жаль расставаться со столь драгоценной реликвией? Он начал читать, изумляясь все больше и больше:

Милый мой!

Если ты получишь это письмо, значит, история повторится в зеркальном своем отражении. Теперь ты уплываешь отсюда на корабле далеко-далеко, а я остаюсь Буду искать тебя.

Забавно, все сложилось у нас с тобой почти как у Реджинальда и Джозефин…

Тимоти поднял голову в полном изумлении. Письмо это было написано самой Джесси! Она использовала точно такую же бумагу. А ее почерк, ровный и аккуратный, очень походил на почерк героини семейного предания, поэтому он не сразу понял, что это послание адресовано ему.

Послышался голос из громкоговорителя. Тимоти, подняв голову, выслушал сообщение о том, что судно отчаливает.

Он вновь жадно впился глазами в строки письма:

…Я не должна была уходить так просто из твоей машины. Мне следовало рассказать тебе о своих чувствах. Я люблю тебя. И боюсь, нам не суждено больше встретиться.

Этим летом, я тебе уже говорила, что в моей жизни присутствовал еще один человек. Теперь-то ты не сможешь препятствовать мне, и я расскажу тебе правду. У нас с ним был роман – пылкий, страстный, – признаюсь тебе в этом! Но я хочу знать только тебя. Мечтаю, чтобы ты вернулся ко мне! И не буду встречаться с тем, другим. Мой роман с ним завершен. Наверное, близость с любимым человеком намного прекраснее. Я схожу с ума от желания стать твоей.

Не разбивай мое сердце, Тимоти!

Никогда обо мне не забывай!

Твоя навсегда, Джесси.

Мощные турбины в недрах парома глухо зашумели, палуба слегка завибрировала Через несколько мгновений судно должно было отойти от пристани.

Кровь бешено понеслась по жилам Тимоти. Он рванулся вперед, растолкав стоявших на палубе туристов, перепрыгнул через фальшборт и оказался на причале.

Паром, дав прощальный гудок, отрабатывал задний ход, двигаясь к середине бухты, чтобы развернуться и уйти курсом на Тампу.

В Коттедж Блюз Тимоти не оказалось.

– Слава Богу! – прошептала Джесси. Это означало, что он уплыл на пароме и, возможно, находился уже в полной безопасности. А она тут продолжала его искать…

Ветер швырял в машину какой-то мелкий мусор, и он ударялся о двери и крышу, колотил по стеклам, царапая их. Постоянно работавшие на лобовом стекле дворники едва помогали видеть за пеленой ливня, что творится на дороге.

Джесси напряженно всматривалась в мрачные, зловещие пейзажи острова, ища помощи. Но даже если машины спасателей и попались бы где-нибудь ей навстречу, она вряд ли бы их заметила. Ужасающий, липкий, страх заключил ее в свои крепкие объятия.

У нее задрожали руки, необходимо было собрать все свое мужество, чтобы не выпустить руль.

Быть может, лучше выйти из машины? – подумала она, но тут же отказалась от этой затеи. Когда ветер стихал, она еще удержалась бы на ногах, но следующий же порыв смел бы ее вместе с потоком мутной воды.

– Да, подружка, – с горькой иронией сказала себе Джесси, – ты, похоже, добегалась… Все лето, как и всю жизнь, ты гонялась за призраком!

Она никогда не забудет своего соблазнителя: его горячие, умопомрачительные поцелуи, ласковые руки, способные довести до безумия, его нежность, прекрасное, сильное тело, мужественное, красивое лицо… Но теперь ей было ясно, что из-за него она упустила настоящую любовь к человеку, который способен был понять ее душу, – к Тимоти Ленноксу, этому копу из Джексонвилла.

Конечно, стоило послушаться сестер и сесть на паром. Да разве Тимоти мог здесь остался? Черт побери ее чрезмерно романтичную натуру, только ей в голову могли прийти подобные мысли! – рассуждала Джесси.

Однако в глубине души она надеялась, что Тимоти, подобно Реджинальду Уилфреду, останется на острове до тех пор, пока не встретит ее тут, чтобы спасти от разбушевавшейся стихии.

11

Марк Раймон, догадавшись о том, куда побежал этот парень, успел сунуть ему в руку ключи от машины и крикнуть вдогонку:

– Возьми мой джип, Берт!

Бетти звучно чмокнула его в губы и обняла в знак благодарности. По блаженному выражению лица Марка Тимоти понял: тот готов на любые жертвы, лишь бы Бетти всегда целовала его вот так.

При других обстоятельствах он посмеялся бы. Чего греха таить, сестры Джесси, закрутившие романы со своими приятелями из-за желания получить выигрыш, не на шутку увлеклись ими и преследовали теперь совершенно иные цели.

Но размышлять сейчас о любовных историях других людей было неуместно и неразумно. Ему предстояло решить самый главный вопрос собственной жизни.

Оказавшись в джипе, стоявшем неподалеку от причала, он включил приемник, чтобы прослушать новости.

– …Порывы ветра превышают сто… – Радио работало сбивчиво, шли постоянные помехи. – Отчалило последнее судно, эвакуирующее людей с острова…

Вглядываясь в темноту сквозь лобовое стекло, Тимоти еще раз с благодарностью вспомнил о Марке. Устойчивый и мощный, с аптечкой и большим фонарем в салоне, этот автомобиль не шел ни в какое сравнение с его «фольксвагеном». Такую машинку на первом же повороте смыло бы стремительным потоком воды. Временами ветер достигал такой силы, что и в джипе-то становилось страшно.

– Нет! – пробормотал Тимоти. – В такое жуткое ненастье она не должна была выйти из дома!

Он крепко вцепился в руль и поехал. Дороги не было видно, и приходилось ориентироваться по деревьям, растущим вдоль нее с обеих сторон. Два раза машину сильно занесло, и он едва справился с управлением. Окна домов, заколоченные щитами, сливались с темнотой, поэтому, если в некоторых из них и горели свечи и фонари, то разглядеть их было невозможно.

– …категорически запрещается покидать помещения… – прохрипело радио и заглохло.

Тимоти показалось, он – единственный оставшийся в живых человек во всем белом свете. И его душой овладел зловещий страх.

Одна мысль грела сердце и придавала сил: где-то здесь, на этом острове, осталась Джесси. Она любит его!

Тимоти едва что-либо различал сквозь омываемое бешеным потоком воды лобовое стекло. Но ее дом находился уже где-то рядом. Он заметил, что проехал на милю вперед от одного из знакомого коттеджей. А это означало, что жилище Джеймсов должно было быть именно здесь, но Тимоти ничего не видел.

Что, если она в опасности? Я непременно должен найти ее! – стучало в его висках.

Сверкнула молния, озарив металлическим светом жуткую картину: прямо на него падало огромное дерево. Мощный поток воды смыл верхний слой почвы, оголив узловатые древние корни. И за секунду до того, как опять наступила непроглядная тьма, он увидел… ее.

Резко повернув руль вправо, Тимоти заставил джип подскочить вверх, а стремительный поток воды подхватил его и отнес к обочине. Охваченный паникой, он зашептал слова молитвы, умоляя дерево упасть только не на сиденье водителя. Ничего особенного не произошло. Всего лишь заглох мотор и погасли огни на приборной доске.

Тимоти выключил зажигание и проверил двигатель, отказываясь верить тому, что только что увидел.

Просто кругом темно, устрашающе, опасно, убеждал он себя. Скорее всего, это его уставший мозг сыграл с ним столь злую шутку. Но странная картина так и стояла у него перед глазами: Джесси у дерева подает ему сигнал рукой свернуть с дороги. Она освещена сиянием молнии и отчетливо видна.

Буквально через секунду он понял, что ему встретилась не Джесси: на женщине было надето длинное старомодное платье и шаль.

Я схожу с ума! – думал Тимоти, еще раз пытаясь завести машину. Джип не слушался.

Вода почти полностью скрывала колеса, а молнии, прорезавшие темноту, ослепляли.

Но он мог поклясться, что видел женщину у дерева.

Джозефин Джеймс – всплыло в памяти известное ему имя. Неужели дух этой женщины спас его от верной гибели? Неужели он начинал в это верить?

Нет же, нет! – отгонял от себя эти мысли Тимоти. Он впал в иллюзию, это слияние света – фар автомобиля и молнии – породило такой эффект.

Его воображение нарисовало ему вдруг, как женщина испаряется и летит вместе с ветром в замок Уилфред. В объятия к возлюбленному…

Тимоти тряхнул головой.

– Какие глупости! – прошептал он. – Подобной ерундой забита, наверное, только голова Джесси.

Выходить наружу не было смысла. Бушующий ветер и дождь сбили бы его с ног, а взмывавшие в воздух обломки пластмассы, древесины и мусор просто убили бы.

Он не знал, сколько времени просидел так в кромешной тьме, слушая рев разгневавшейся стихии.

Внезапно перед его глазами при очередной вспышке молнии возник дом Джеймсов. Возник и исчез. За считанные секунды Тимоти успел заметить, что основание коттеджа буквально залито водой, и решил действовать. Если эти моменты – последние в его жизни, он будет счастлив провести их в объятиях Джесси.

Схватив с заднего сиденья фонарь, он открыл дверцу и ступил на землю. Порыв сумасшедшего ветра тут же ударил ему в спину, и почва ушла из-под ног.

Тимоти в безопасности!.. Эта мысль помогала Джесси оставаться в живых. Несколько часов назад ураганный ветер вырвал из стены щит, защищавший стеклянную дверь в ее спальне, а спустя минуту-другую по прозрачной дверной створке долбанул металлический прут, и стекло рассыпалось на сотню мелких осколков. С тех самых пор ветер с оглушительным ревом разгуливал по комнатам. Если бы сестры не подгоняли ее, то она прибила бы щит более надежно…

Что-то с грохотом разбилось на первом этаже. Затрещали, разрываясь, шторы.

Джесси в джинсах и светлой блузке стояла на кровати в одной из комнат второго этажа, уставившись в единственное, не защищенное щитом окно.

Ничего не было видно. Только мощные ручьи стремительно стекали по стеклу. Ей казалось, внизу уже бушевал океан. Она представляла, как беспощадные волны поднимаются вверх по ступеням, все ближе и ближе подбираясь к ней. Еще немного, и дом затопит вода, размышляла с пугающим спокойствием Джесси… Ей нестерпимо хотелось увидеть Тимоти. Хотя бы разочек. Она представила, опустившись на матрас, как он читал ее письмо, и на сердце стало легче. Сейчас ему уже наверняка известно о ее чувствах…

Ей так ни разу и не пришлось поцеловаться с ним. А ведь Джесси мечтала об этом. Заниматься сексом с мужчиной, который понимает тебя, знает, что творится у тебя в душе, – что может быть лучше? Наверняка такая близость не сравнима ни с чем другим, размышляла она.

Но теперь было слишком поздно…

Нет! – тут же подбодрила Джесси саму себя. Нельзя поддаваться панике! Она вовсе не собирается умирать. Скоро шторм закончится, и все будет в порядке.

Комната, освещенная пламенем одной-единственной свечи, выглядела сейчас мрачно и зловеще. На стенах плясали угрюмые тени. Создавалось такое впечатление, что они – живые существа, смеются и потешаются над ней, проверяют ее нервы на прочность.

Мысли Джесси снова вернулись к Тимоти. Раз в Коттедж Блюз никого не было, значит, ему удалось спастись.

– И я выживу! Непременно выживу, – стиснув зубы, прошептала она.

Неожиданно услышав, что кто-то зовет ее, Джесси вскочила на ноги, но тут же вновь опустилась на матрас и прижалась спиной к стене.

Показалось… Я наверняка одна осталась одна на острове! – подумала она с тоской, чувствуя, что к горлу подступает комок.

Внезапно ей почудилось, что в доме кто-то есть. Такого не могло быть! Никак не могло…

– Джесси! – услышала вдруг она, как кто-то окликнул ее.

– Я потихоньку схожу с ума… – прошептала, замирая от ужаса, молодая женщина.

У нее перехватило дыхание. Вскочив на ноги, она сжала кулаки и немного склонилась вперед, готовясь к обороне.

В проеме двери появился призрак Реджинальда с зачесанными назад мокрыми, потемневшими от влаги волосами. И Джесси закричала, немея от страха.

Однако уже через секунду ей показалось, что этот человек – ее любовник. Она смутилась, совершенно не понимая, что с ней происходит, потерла глаза и, узнав одежды Тимоти, приоткрыла в изумлении рот.

Когда вошедший, приблизившись к кровати, вынул изо рта две белые подушечки и превратился на ее глазах в безымянного любовника, она еще некоторое время стояла в оцепенении, потом бросилась ему на шею, осененная неожиданной догадкой.

– Это был ты?

Он смотрел на нее так, будто видел перед собой ангела.

И как ему удалось дойти сюда из машины? – недоумевала она. На это способен лишь один человек на свете – Тимоти Леннокс! Мой Тимоти.

Джесси гладила его плечи, не веря своим глазам, боясь отвести от него восторженный, любящий взгляд.

– Так, значит, это был ты?

Тимоти ответил продолжительным, страстным поцелуем. Их губы – жадные, горячие, как пламя свечи, – слились в единое целое.

Она не знала, как все могло так получиться, но это не имело значения, теперь все ее существо, все ее помыслы и желания сосредоточились на нем, растворились в нем.

Он, не отрывая от нее своих жарких губ, словно боясь, что с окончанием поцелуя она упорхнет он него, буквально сорвал с нее блузку, быстрым движением руки расстегнул лифчик.

Она задрала его рубашку и прижалась своей горячей, трепещущей грудью к его груди, сильной, широкой, покрытой темными влажными волосами…

На стене плавно двигались их тени. Даже они, безмолвные и загадочные, свидетельствовали о любви, о высшем блаженстве, не сравнимом ни с какой другой из всех земных радостей.

И воздух наполнился неведомым, пьянящим ароматом и каким-то волшебным светом. И как будто бы замолчала завывавшая буря за окном…

Сегодня ночью, в самый страшный из случавшихся при ней штормов, Джесси соприкоснулась с величайшей, красивейшей тайной на земле, имя которой – любовь. Так вот, оказывается, какая сила заставляла гениев сочинять лучшие из мелодий, писать неподражаемые, волнующие души тысяч людей стихи и картины.

В глазах Джесси сияли слезы. Она не понимала раньше, почему люди плачут порой от огромного счастья.

Сегодня у них не было презервативов. Естественно, он не взял их с собой. Но молодые люди забыли о предосторожностях, всем своим существом окунувшись в сладкий омут любви.

За окном неистовствовала стихия. Однако влюбленные не обращали внимания на буйство природы. Оба они сознавали, что могут погибнуть, но были спокойны, умереть вдвоем, в объятиях друг друга… Когда нет пути к спасению, о такой сладкой смерти можно лишь мечтать.

Эпилог

– С добрым утром, миссис Леннокс! – приветливо крикнула белокурая молодая женщина в коротенькой джинсовой юбке.

Оторвав взгляд от крошечного Аллана, спящего в коляске с кружевной накидкой, Джесси помахала ей рукой.

– Здравствуй, Марта!

Та с бумажным пакетом в руках весело вбежала по мраморным ступенькам и нырнула в центральный вход отеля.

Джесси успела заметить желто-оранжевую надпись на пакете – «McDonalds». И улыбнулась. Новоиспеченный супруг Марты, Алекс, обожал фишбургеры…

План интерьера номеров для молодоженов они с Тимоти продумывали особенно тщательно. Идеи – оригинальные, смелые – нахлынули на них тогда мощным, вдохновенным потоком. То, что получилось в итоге, превзошло все ожидания. Кроме того, в реконструкцию замка вложили свои доли выигрыша в лотерею и оба брата Тимоти, теперь это приносило их семьям неплохой доход.

– Я знаю, почему молодые пары с удовольствием приезжают к нам в замок Уилфред, – сказал однажды Тимоти. – Они чувствуют, что все здесь пропитано любовью…

Джесси шла с коляской, улыбаясь заливавшему землю солнцу, в дальнюю часть парка. Малыш крепко спал, забавно причмокивая во сне.

Это она назвала сына Алланом. История с отцом Тимоти, который, рискуя жизнью, раскрыл несколько лет назад серьезное преступление, потрясла ее. Что же касается чемоданов, набитых долларами, то деньги – все, до последнего цента, – так и остались в банке. Это был всего лишь тонко продуманный ход, чтобы уличить в хищении двух крупных чиновников, связавшихся в целях наживы с местной наркомафией. Конечно, своим поступком Аллан Леннокс чуть не свел с ума тогда и жену, и сыновей, но с другой стороны… Кто знает, если бы он не приплыл однажды на остров на лодке «Хоуп», быть может, все сложилось бы совершенно по-другому…

– Мамочка!

Джесси повернула голову.

По алее, раскрыв руки для объятий, к ней бежала четырехлетняя девочка – их старшая дочь Лиза. Ветер трепал ее русые волосы, в серо-голубых глазах отражался восторг.

– Папа купил мне огромную куклу, а знаешь за что? Я терпеливо сидела в кресле, и он смог закончить мой портрет! Теперь он отправит картину на выставку, и все на нее будут смотреть.

Когда-нибудь мы обязательно расскажем своей девочке, при каких обстоятельствах зачали ее в ту необыкновенную ночь, подумала Джесси Леннокс, нежно прижимая малышку к груди.

Оглавление

Пролог

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

Эпилог