Из тени и тишины (ЛП) [Кэрри Райан] (fb2) читать онлайн

Я хмуро посмотрела на него.

— Нет, вам нравилось смеяться надо мной. Нравился повод улыбнуться. Но сейчас такого мало, так что я вас не виню.

Я разглядывала его лицо, пытаясь увидеть то, что не смогла сначала. За его светло — коричневой кожей я видела бледность от усталости. Его волосы были спутанными и чересчур длинными. Но я не упомянула это. Он выглядел здоровым и целым, хоть и встревоженным.

Он потерял всех, как и я.

Я не была одна. У меня был Истон. Но мы трое многое потеряли. Теперь мы были друг у друга, хоть не так, как я изначально думала насчет Родеса.

Истон был моей половинкой, я стремилась к нему.

Родес был тем, кто нашел меня и привел в этот мир. Между нами всегда будет связь, и я не могла сдерживать эмоции.

К счастью, парни понимали это. Они все еще ворчали и ссорились, но я решила, что они нашли связь между собой и просто выпускали пар.

— Как ты тут оказался? — прошептала я.

— Мы искали твой путь нашей магией. Когда мы увидели, как Лига бежит в бой, мы решили посмотреть, на кого они напали.

— Мы? — спросила я, повернулась и увидела знакомое, но уставшее лицо. — Алура, — прошептала я. — Ты тут.

— Да, — она посмотрела на меня темными глазами, и мне было интересно, что она видела. Она сильно помогла мне в мире людей, но ее было мало в моей жизни, чтобы я могла понять, кем она была.

Я не знала ее, но она уже спасала мою жизнь. И я думала, что должна была доверять ей.

Я все еще не знала, кому могла доверять полностью, ведь шпионы Серого могли быть всюду. Но если я буду сомневаться во всех, я никому не смогу доверять. И наврежу себе в результате.

— Спасибо. Спасибо, что спасли меня.

— Похоже, ты хорошо справлялась сама, — Алура огляделась. — Твои силы окрепли с нашей прошлой встречи, — сказала Алура.

— Ты точно стала сильнее после того, как Серый тебя забрал, — прошептал Родес.

Его ладони легли на мои щеки, и я прильнула к нему, потому что скучала по теплу.

— Где — то болит?

Я была в крови и ранах, душа была в шрамах, и не все они заживут. Но я кивнула.

— Я в порядке. Но я хочу домой.

Родес улыбнулся, но это не затронуло его глаза.

— Дом нынче относительное понятие, — прошептал он.

— Знаю, но нам нужно к нашему народу. К друзьям. Мне нужно многое им рассказать, — прошептала я. — Только я не знаю, с чего начать.

— Начнем с того, что ты сбежала от Серого, — он взял меня за руки. Мы посмотрели на дракона, Брэй, и повернулись к дому.

Там не было дворца, но был наш народ. Они были нашим домом.

И я была готова идти туда.

Глава седьмая

Истон

Мои ладони двигались по камню, и я прильнул к стене, пытаясь дышать медленнее.

Мне не всегда было сложно успокоиться. Даже наоборот. Другие могли думать, что я ухмылялся, смеялся и вел себя как надменный принц, не переживающий за других, но это была маска. И близкие знали правду.

До всего этого я всегда был спокоен. Должен был. Другого варианта не было. Моя семья — мама — нуждалась во мне. И я был спокойным с маской, говорившей о другом. Но это тогда было нужно.

А потом я встретил Лирику, и все изменилось. Хоть я не понимал, что все изменилось, пока почти не стало поздно.

Пока я чуть не потерял ее.

А теперь потерял.

Серый забрал меня и проклял из — за Лора, но теперь у Серого была Лирика. Я должен был помогать своему народу. Я не мог идти и помочь ей.

«Тяжела голова с короной?».

Эти слова звучали презрительно даже в моей голове, но те, кто произносили их, не понимали. Как, если даже я едва понимал?

— Снова дуешься? — я оглянулся на Вин, которая стояла на пороге тронного зала, прислоняясь к проему, скрестив руки и ноги.

— Я не дуюсь, — сказал я, хотя и ворчал.

— Не верю. Скоро будут новости, — сказала она, и я повернулся, расправил плечи, пытаясь отогнать плохое настроение. Я не любил ворчать, но сегодня так и делал.

Не стоило так поступать, если я хотел, чтобы те, кто остался в нашем мире, видели во мне сильного лидера.

— Ясное дело. Потому мы отправили Родеса и Алуру, двух из моих лучших воинов. О, постой, они оба не из моих.

— Теперь ты просто ищешь повод порычать, — Вин закатила глаза. Она оттолкнулась от стены и пошла ко мне. Вин всегда была хорошей подругой. Мы выросли вместе. Она понимала мое поведение лучше многих. Лучше нее меня понимала только Лирика. То, что она разгадала меня так быстро, было для меня значимее всего.

— Родес найдет ее. Мы оба знаем, что принц — или он теперь король? Не важно — перевернет все на пути. Он нашел ее в первый раз. Он и Алура. Они найдут ее снова.

Я скрипнул зубами и выдохнул.

— Конечно, он нашел ее.

— Перестань. Ты же не ревнуешь?

Я посмотрел на нее и покачал головой.

— Нет. Но вошло в привычку ворчать из — за него.

— Потому что милый принц всегда был твоим соперником, ведь должен был.

Это вызвало улыбку на моем лице.

— Мне нравится, что ты зовешь его так. И еще по — разному.

Она пожала плечами и отбросила за плечо длинные волнистые каштановые волосы.

— Что я могу сказать? Он раздражает меня. И мне нравится смеяться над ним.

Я посмотрел на ее лицо и нахмурился.

— Почему Родес раздражает тебя?

На ее лице мелькнуло выражение, но я не смог его узнать. Я шагнул вперед.

— Вин?

— Это не важно, — она покачала головой, но я разглядывал ее.

— Вин.

— Все хорошо.

— Было бы хорошо, ты бы не меняла тему.

— Ничего такого. Милый принц просто раздражает меня. Я не знаю, почему он выводит меня из себя. Но я вижу лишь то, как он чуть не умер, — она поежилась, и я сжал ее плечо, а потом отпустил.

— Это было тяжело для всех нас, — и это было правдой. Хоть мы росли по разные стороны войны, я всегда во многом уважал Родеса. Он не был жестоким или черствым, как остальной его народ. Он раздражал меня, потому что у него была семья, которая с виду заботилась о нем. Я не понимал тогда, что они были сломаны не меньше моей семьи. И, может, я завидовал, но не собирался говорить ему об этом. У меня все — таки были принципы. Но нет, я больше всего завидовал тому, что он первым нашел Лирику, хотя мне суждено быть с ней, хоть я долгое время не мог этого понять из — за проклятия.

Я сжал кулаки по бокам.

«Только бы вернуть ее».

— Мы вернем ее, — прошептала Вин, вторя моим мыслям. Я приподнял бровь и отвернулся от нее.

— Да, но я не пошел за ней по причине. Наш народ нуждается в нас.

— Они все еще зовут тебя королем, — прошептала она.

— Они считают меня таким, но это не значит, что я заслуживаю титула. Все — таки королевства Обскурит нет, как и Люмьер.

— Но мы — все еще при дворе Обскурита. Они все еще видят тебя у трона, где был кристалл, пока он не разбился.

— Ты права. Это нужно видеть народу. Они не видят нас при обсуждении войны. Они не видят, как тетя Родеса, бывшая королева Люмьера, исцеляется, потому что она потеряла зрение в прошлом бою. Они не видят, как ты изучаешь новую стихию. Они не видят, что наша семья, наш народ страдает внутри. Потому что нам нужно показывать им, что мы сильные.

— Это наша работа. Быть сильными.

— Но это похоже на ложь, да? — спросил я.

— Возможно. Может, так и нужно. Мы не можем раздавать титулы и власть, пока не избавимся от Серого. Когда мы это сделаем, ответы будут перед нами. Надеюсь.

— Я никогда не хотел править, — честно сказал я, удивляя себя.

— Мы все это знали, — тихо сказала Вин.

— Да? — я резко рассмеялся, в звуке не было веселья.

— Ясное дело. Если ты у власти, значит, твоей мамы уже нет с нами. А мы любили твою маму, хоть она и хранила тайны от нас.

Я проигнорировал знакомую боль от этого.

— У всех нас есть тайны. Похоже, это удел правителей.

— Но что ты будешь делать, когда мы найдем Лирику и одолеем Серого? Когда мы все переживем войну, и нам придется строить планы для нового мира. Ты знаешь, что будешь делать?

Страх охватил меня, и я покачал головой.

— По шагу за раз, — я знал, что Лирика не будет королевой. Она была Жрицей Духа. Чтобы мы были вместе, я не мог быть королем. И я мог справиться с этим. Я мог уйти. Я никогда не хотел быть королем. Я не хотел быть принцем. Я хотел только помогать своему народу. И я сделал это лучшим образом. Я отступил и дал Люмьеру найти Жрицу Духа, чтобы она помогла всему нашему миру. Потому что я знал, что они помогут моему умирающему королевству, пока будут помогать своему. И теперь я правил потерянным обществом.

Или правил лишь на словах. Мы все работали как одно. Дяди, Люкен и Тиган, Вин, бывшие королева и леди. Мы работали вместе, чтобы исцелить раненых, обучить способных и найти Серого.

Но все это будет напрасным без остальной части пророчества. Без моей родственной души. Без Лирики.

Земля задрожала, и Вин приподняла брови.

— Сдержи магию Земли, Истон.

— Я в порядке, — рявкнул я.

— Возможно, но ты все еще рычишь.

— Я такой. Я ворчу. Я рычу. Я не справляюсь.

— Ты говоришь как Лор. Или как люмьерцы, которые не перешли на нашу сторону. Или как те, кто говорит о тебе за твоей спиной или даже тебе в лицо, что ты недостаточно хороший. Не будь таким.

— Я и не такой. Я просто жду. Как всегда.

— Истон.

— А что мне делать? Народ голодает, и мы пытаемся найти еду, не испорченную при войне, для них. Народ умирает, потому что целителей не хватает. Бабушка Родеса и Розамонд пытается отыскать среди дезертиров Люмьера тех, кто не на нашей стороне. Они используют магию, которая не костяная, не от смерти, но я такое не понимаю, не могу этим управлять. Они стараются ради этого мира, а я могу только стоять в стороне и все организовывать.

— Стоять в стороне? Это не так. Это не ты. Когда ты в последний раз спал всю ночь? Когда в последний раз сидел и ел с семьей?

— На это нет времени, — прохрипел я.

— Должно быть. Тебе нужно хоть иногда ставить себя выше.

— Не до возвращения Лирики.

— А если она не вернется? — спросила Вин, и я повернулся к ней. Огонь вырвался из моих пальцев. Она остановила его Водой, хотя я не послал огонь в ее сторону. Мне хватило контроля. Но я все равно отпрянул, прижал ладонь к груди и попытался подавить эмоции. — Истон. Что ты будешь делать, если она не вернется?

— Если она не вернется, если мы потеряем Жрицу Духа, то мы будем биться с Серым до смерти. И мы соберем наш мир по кусочкам. У нас больше нет кристаллов. У нас нет больше нашего проводника. Наш мир не может своей силой направлять магию и исцеление через кристаллы и сохранять жизнь нашему народу. Мы найдем другой способ. Я не хочу верить, что мы ничего не можем сделать.

— Тогда покажи это другим. Знай, ты отлично справляешься, но ты начинаешь рассыпаться, и те, кто тебя любит, видят это.

— Тогда не задевай меня, — прорычал я. — Оставь меня.

— Ты знаешь, что она не оставит тебя, — сказал Тиган за Вин, и я вздохнул. Мой лучший друг прошел в комнату, Люкен, маг Воздуха, был за ним.

— Я могу и обидеться, — парировала Вин. — Но кто — то должен поддерживать нас. Направлять нас вперед.

— Возможно, милая Вин. Или нам всем просто нужно отдохнуть. Ты спрашивала, когда Истон спал в последний раз. Когда ты спала?

— Я посплю, когда нужно будет, — сказала Вин, расправив плечи.

— Боишься, что Родес не вернется? — спросил Люкен, и все посмотрели на него. Я знал, что на моем лице было удивление, как на лице Тигана. Но Вин просто нахмурилась.

— Ты не знаешь, о чем говоришь, — сказала она.

Все моргнули и отвели взгляды. Это было интересно.

— Он вернется. Как и Алура. Как и Лирика с Брэлинн, — сказал Люкен. Я посмотрел ему в глаза и быстро кивнул.

Я должен был верить, что Лирика была в порядке, и я говорил себе, что я хотя бы был в лучшем положении, чем Люкен.

Половинка Люкена стала фамильяром. Он потерял ее, и возврата не было.

Я собирался что — то сказать, когда в груди стало теплее. Я потер грудь, ощущая связь, которая была тусклой. Мои глаза расширились, и я побежал мимо остальных, громко топая.

Они поспешили за мной.

— Что такое, Истон? Нужно трубить тревогу? — спросил мой дядя Джастис, выйдя из — за угла вместе со своим мужем.

— Нет, не думаю.

Я выбежал во двор, огромными глазами смотрел на тень, закрывшую часть луны.

Тень была очень большой.

— Это… дракон? — спросила Вин.

Я улыбнулся шире, сердце колотилось.

— Похоже, наш фамильяр нашла свой второй облик.

— Богиня, — прошептал Люкен. Тиган шепнул что — то Вин, но я не слышал слов.

Я посмотрел на светловолосую женщину верхом на драконе, двое за ней крепко держались. Облегчение побежало по моим венам. Я чуть не упал на колени от силы эмоций. Но устоял. Потому что другие смотрели. Они видели силу их Жрицы Духа.

Им не нужно было видеть меня слабым.

Когда дракон опустился, Алура спрыгнула и прошла в сторону, ветер даже не растрепал ее волосы. Но я толком не смотрел на нее. Я сосредоточился на Родесе. который спрыгнул вторым и протянул руку. Лирика сжала его ладонь, и я понял, что во мне не было ни капли ревности. Я не мог ее ощущать. Она была тут, потому они были вместе. Я присмотрелся к ней. Кровь покрывала ее, и она выглядела уставшей. Скорее всего, страдала от боли. Но она была тут.

Я побежал к ней, не переживая из — за смотрящих. Когда мои руки обвили ее, Родес отошел, и Брэлинн потерлась об нас большой головой. Я прижал ладони к щекам своей половинки, а потом скользнул руками по спине Лирики.

— Ты тут, — прошептал я, голос дрогнул.

Я ощущал ее тепло, хоть ее колени дрожали. Я поддерживал ее, зная, что она скоро могла потерять сознание.

— Я вернулась, — прошептала она. Она посмотрела на меня большими глазами, взгляд пронзал.

— Я знал, что ты вернешься, — прошептал я.

— Я должна была. Должна была вернуться к тебе, — она сделала паузу. — И ко всем остальным.

Мой рот прижался к нее, пробуя ее, нуждаясь в ней.

Ее руки обвили меня, и все радостно вопили, двигались вокруг нас, встречали Алуру, Родеса и Брэлинн дома. Я ощутил вспышку тепла рядом с собой, и кошка прыгнула в руки Люкена, заурчала, пока он водил ладонями по ее спине, проверяя на раны.

Когда Ридли прибыл, готовый исцелять, было сложно отпускать Лирику, но я сделал это.

Потому что Лирика вернулась, Жрица Духа вернулась.

Теперь война могла начинаться.

И борьба во мне могла успокоиться.

Я снова мог дышать.

Глава восьмая

Лирика

Я не знала, звенело в моей голове от мучений, которые я пережила, или криков передо мной. Крики Тигана и Вин стали громче, и прогудел голос лорда Огня. Я потерла виски.

Я выдохнула и отклонилась к трону Истона, как делала в последнюю встречу в этом зале, когда мы пытались придумать план по спасению нашего мира, а он разбился вместе с кристаллами, держащими его целым.

Теперь ситуация изменилась. Мы вернулись в замок Обскурита, потому что нужно было место для сбора. Чары не защищали нас от другого королевства. Вряд ли они снова появятся. Королевства Люмьер больше не было. Король или королева не придут к нам с жаждой смерти в глазах и местью в сердцах.

Те, кто мог получить трон Люмьера, были с нами в зале, и они не хотели брать мантию. Вместо этого они были на нашей стороне, работали ради борьбы с Серым.

Лания, леди Воздуха, отклонилась на спинку стула, терпеливо слушала, пока ребята перед ней кричали друг на друга, пока они пытались придумать план по защите нашего народа. Ее внуки, следующие в очереди на трон, Родес и Розамонд, тоже спорили. Они пытались двигать шахматные фигуры, которые были нашими армиями, нашими магами.

Никто не вызывался управлять двором Люмьер, и я понимала это. На это не было времени, и в этом не было необходимости, ведь нам нужно было объединиться.

Но это не произойдет. И мы не собирались выбирать короля или правителя, пока не одолеем Серого.

Нам нужно было объединиться. Но прибавление политики ко всему, что происходило, всех путало.

Еще будет время назначить короля или королеву для мира мейсонов. Но я не хотела иметь с этим дела.

Я ощущала это в себе, Дух, который был от роли Жрицы.

Моей работой было не править, а объединить. Вскоре нам придется найти ответы на то, кто мог править… и помочь с продвижением к следующей стадии нового мира. Пока что мы следовали по своим путям, коалиция правителей, пока не создадим новое правительство.

Но в этот миг наша группа не выглядела как правящая коалиция.

Нет. Это был большой зал громких личностей, и каждый пытался решить, что делать.

— Нужно разобраться с восточной стороной, — Люкен указал на карту на большом столе. Там глиняные, металлические и деревянные фигурки изображали наши армии, врагов, о которых мы знали, и тех, кого мы пытались найти. — Мы слишком долго игнорировали их.

— С востока нападает только Кредо Крыльев, которые пытаются пробиться и найти Лирику, — рявкнул лорд Огня. — Мы усилены.

— Этого мало, — возразил Люкен.

— Мы не знаем, где Серый нападет дальше, — сказал Тиган спокойным голосом. Я была удивлена. Обычно он срывался первым, но его отец делал это сегодня, и, может, он решил быть спокойным. Я не знала точно. Но я знала, что у меня болела голова, и эта ссора никому не помогала. Но им нужно было выпустить агрессию из тел, и я не мешала им.

— Конечно, мы не знаем, что сделает Серый. Мы никогда и не знали.

— Так что вы предлагаете? — спросила Вин. — Если говорите, что мы не знаем, что он сделает, тогда что нам делать сейчас? Укреплять то, что у нас есть? Или идти искать его?

— Его не найти, пока он не будет готов открыться, — сказала я, и все повернулись ко мне. Я пожала плечами, не переживая из — за странных взглядов.

— Лирика… — начал Родес, и я подняла руку, чтобы остановить его.

— Он — правитель своего маленького мира теней, и он управляет тем местом, у него больше сил, чем мы думаем.

— Не знаю, он всегда был кошмаром из детства. Я и думал, что у него много сил, — буркнул Тиган, и я кивнула.

— Пожалуй, ты прав, но не все тут верили, что он настоящий, пока чуть не стало поздно.

Я посмотрела в глаза Истона, его взгляд был печальным, но это видели не все. И ладно. Это было только для меня. Никому не нужно было знать, что мы чувствовали насчет Серого.

После того, как я вернулась из мира теней с Родесом и Алурой на спине Брэлинн, я крепко обняла Истона и сказала, что я была дома, без слов. Я была в безопасности. Мы найдем способ исцелиться. И я не смогла поговорить с ним с тех пор.

Я даже не успела отдохнуть. Ридли сделал для меня, что мог, исцелил порезы, синяки и боли. Но не смог убрать все. На это требовалось время, а его у нас не было.

Мы вошли в этот зал и не выходили, ссорились, пока пытались продумать следующие шаги по защите нашего народа.

— Итак, Серый придет к нам. Мы знаем это. Он все время стоял за этим, — сказал Родес.

— Именно. У него были помощники с самого начала, когда он был магом Духа и ходил по нашим землям до Падения.

— Все еще не верится, что он обладает такой силой. И никто из нас не знал, — сказала Розамонд. Она сжала переносицу, и Эмори склонилась к ней и потирала ее спину.

— Ты — Пророчица, но ты не можешь знать все, — сказала Эмори, и я хотела обнять обеих.

— Знаю. Но я должна знать больше. Может, если бы я увидела, что Серый затеял, мы не потеряли бы так много народа, — она сделала паузу. — Мы не потеряли бы кристаллы.

Все ужасно подавляли желание посмотреть на меня при этих ее словах. Но я взглянула на свою кожу, искры все еще переливались в свете огня.

Под волной силы кристаллы впились в мою кожу, защищаясь, как они могли: придя ко мне. И я не знала, как это исправить.

Это было частью пророчества? Кристаллы должны были помочь мне одолеть Серого? Или это было начало конца?

Мне не нравились эти мысли, и я отогнала их и посмотрела на других, снова ссорящихся из — за того, что делать с врагом. Мы не знали, где пройдет следующий бой. Мы были не всесильны при защите своего народа. Например, мы могли переживать из — за границ, но без настоящих чар, охраняющих королевство, любой мог проникнуть куда угодно.

И, хоть леди Воздуха старалась своими силами понять, кто был на нашей стороне, а кто — с Серым, мы не были уверены, получалось ли у нее правильно каждый раз.

Такая ошибка могла погубить всех нас, но мы с Истоном не позволяли прогонять невинных. Мы рисковали, но нам нужен был план.

— Нам нужны представители каждой фракции, — вдруг сказала я, и все повернулись ко мне.

— Мы и есть эти представители, моя Жрица, — сказал лорд Огня. Тиган скривился, стоя за отцом.

Мои губы дрогнули от снисходительного тона лорда.

— Вы правы, но не всех. У нас есть лорд Огня и ваш сын. Вы оба представляете эту стихию. У нас есть Родес и Розамонд от Воды и Воздуха, но и Лания представляет Воздух. Дельфина, которая все еще отдыхает, может представлять Воду, но вряд ли все доверятся ей — по крайней мере, вне этого зала.

— И я не уверен, что мы можем доверять ей в этом зале, — сказал Тиган.

— Точно, — я подавила вздох, когда другие стали спорить. — Это Воздух, Огонь и Вода. Но Земля?

— Вряд ли оттуда будут представители, — Вин посмотрела на свои ладони.

Я не винила ее за печаль или даже гнев. Ее родители оказались ужасными предателями. Ее отец был мертв, а мать была жива, но ранена. То, что они не пострадали от ран друг друга, показывало, что они не были истинными половинками. Они все время врали нам.

Это было сложно для всех, но для Вин — больше всего. Потому что они получили власть не только из — за родства, но и от надежды многих на связь половинок. Не всем везло найти свою родственную душу. Это могло быть маяком. Но мы знали теперь, что это была ложь.

— Ты можешь представлять Землю, — сказала я, и Вин приподняла бровь.

— Хоть я еще и маг Воды? — спросила она с Водой в ладони, Земля дрожала под ее ногами, она направила другую ладонь на пол.

— Возможно.

— Ты им понадобишься, — сказал Истон. — Я тоже маг Земли, и я могу помочь, но Лирика права, нам нужны надежные источники из каждого сектора.

— Мы можем использовать еще мага Земли, — сказала я, все посмотрели на меня. — Как насчет Слейвика?

Истон прищурился, а Родес фыркнул и сказал:

— Пират Земли? Ты хочешь сделать его символом?

— Нет, не символом, а воином, — я сделала паузу. — Не смотрите на меня так, — сказала я Истону и другим. — У нас кончаются лорды и леди, — с горечью сказала я. — Кристаллов больше нет. Серый может напасть в любой момент, и если придется использовать лидеров, которых подавляли те, кто жаждал власти, так тому и быть.

Я знала, что говорила с теми, кого упрекала, но не переживала. Не сейчас.

— У Слейвика есть власть, народ пойдет за ним. И он защищает тех, кто под его опекой.

Слейвика слушались мужчины и женщины, которые работали в преступном мире, но все еще подчинялись королю или королеве.

— Его заместитель чуть не убил тебя, — сказал Родес.

— Да, и он мертв. Должны быть другие, которые могут нам помочь. Мы уже сказали, что дворы больше не существуют. Королевства не порознь. Давайте найдем тех, кто был подавлен в прошлом. Тех, кто не злые, но у границы хорошего.

— Это может сработать, — глаза Розамонд были стеклянными. Она была посреди видения, и Родес с Эмори сидели по бокам и крепко держали ее. — Если мы соберем лидеров забытых фракций, сможем составить план.

— Хорошо, — сказала я, мои ладони были влажными. — Нам нужны все. Есть и воины в Кредо и Лиге, которые хотят быть на нашей стороне. Они бились не за тех королей, но не хотели становиться истинным злом. Должны быть и те, кто прячется, но может помочь. Те, кого забыли, задавили указами так, что короли и королевы не видели их.

— Наш дядя многим навредил, — сказал Родес.

Я не могла спорить с этим.

— Да. И должны быть другие маги, которые скрылись от него.

Родес кивнул.

— Возможно. Если они есть, мы их найдем.

— Моя мама не разбиралась со Слейвиком, — резко сказал Истон. — Она знала, как и я, что он пригодится.

Я подошла к нему, не переживая, что другие смотрели на меня. Я опустила ладони на его грудь, встала на носочки и поцеловала его подбородок.

— Ты боролся, чтобы спасти народ от Серого, бился с Лором. Мы понимаем это. И Слейвик не самый законопослушный житель.

— Но ты хочешь использовать его в своей войне, — Истон приподнял брови, и я хотела сбить и поцелуем убрать выражение с его лица.

— Не ворчи. И это не только моя война. Серый это начал. Но мы закончим. Но нужны все. Даже те, кто не самый порядочный в плане закона.

— Вряд ли Жрица Духа должна так говорить, — тихо сказал Истон и убрал прядь волос мне за ухо. — Мне нравится.

— Я — первая Жрица Духа, так что я мог создавать свой путь.

Другие вокруг нас бубнили и обсуждали планы. Это было хорошо. Мои слова заставили их задуматься.

Но я так устала. Мне нужно было просто дышать.

Настоящие бои ждали впереди. Не только в этом зале, но и в мире, где Серый мог добраться до нас. Где невинные могли умереть, если нам не хватит сил.

Я прильнула к Истону и вдыхала его запах, пыталась успокоиться.

Это могло сработать. Мы будем бороться.

Но сначала нужен был план.

Глава девятая

Истон

Я плотно закрыл за нами дверь и прижался лбом к прохладному дереву на миг, чтобы перевести дыхание.

Маленькие ладони коснулись места между моих лопаток, и я улыбнулся, зная, кто это был, ведь я только что запер ее в комнате с собой.

— Ты в порядке? — спросила Лирика за мной. Я повернулся, притянул ее к себе, не ответив.

Я не знал, как мог ответить на этот вопрос. Как я мог быть в порядке? Разбитый мир вокруг нас кричал, народ умирал, и у нас не было четких ответов. Серый был как дым, ускользал между пальцев. Нам нужно было как — то его найти.

Все до сих пор ссорились и сражались, и не было четкого способа собрать отряды и объяснить жителям, что мы все уладим.

И из — за этого я переживал.

Так что я не был в порядке. Но я не собирался говорить ей об этом.

Я чуть отодвинулся и посмотрел на ее лицо.

Может, мне нужно было сказать ей.

— Я в порядке, насколько могу быть, — сказал я, глядя ей в глаза. Я не мог наглядеться.

Я запустил ладони в ее волосы и нахмурился от их длины.

— Почему ты хмуришься? Волосы ужасно выглядят с такой длиной? — смущенно спросила Лирика. Она чуть отодвинулась, провела волосами по своим светлым волосам, ставшим короче.

Я хотел ударить себя. Но вместо этого я склонился и с силой поцеловал ее в губы.

— Я хмурюсь, потому что вспомнил, что меч был так близко к твоей шее, что срезал твои волосы. Если бы ты сама выбрала эту стрижку, это было одно дело. Но то, что это сделало оружие в пылу боя, вызывает у меня желание что — нибудь ударить.

— Я уже не переживаю из — за волос, — Лирика скользнула руками в обрезанные пряди, и я склонился и поцеловал ее в нос, лоб, а потом снова в губы, мои ладони скользнули в ее волосы следом за ее руками.

— Мне нравится, как ты выглядишь. Надеюсь, в следующий раз ты сама будешь выбирать стрижку.

— Звучит как хороший план, — сказала она, разглядывая мое лицо.

— Я бы спросила, что тебя беспокоит, но поводов для тревог много.

— Да, много, — сказал я, провел ладонями по ее волосам снова. Дядя исцелил ее, но я все еще видел синяки и порезы. Я хотел найти Серого и тех, кто работал на него, и причинить им боль. Я хотел убрать их из этого мира. Но я ничего не мог поделать. Пока что. Но когда наступит время, они будут кричать из — за того, что сделали с ней.

Это могло сделать меня тираном — хотя некоторые уже считали меня таким — но мне было все равно.

Они ранили ее, они будут молить о пощаде.

— Я просто рад, что ты тут. Что они нашли тебя.

— Думаю, мы с Брэлинн вернулись бы сюда все равно, но мы были без сил. И после боя с Лигой, когда мы только вернулись в этот мир, было тяжело.

Я сжал кулаки на ее бедрах, склонился и прильнул лбом к ее лбу.

— Хорошо, что рядом с тобой был дракон.

— Особенно против василиска.

Я закрыл глаза и выдохнул носом, пытаясь успокоиться.

— Ты была там с Брэлинн, пыталась спасти себя. А я был тут, на собраниях, пытался продумать план. Я должен был искать тебя, — я отодвинулся от нее и стал расхаживать, Огонь скользил по пальцам, Земля гудела под ногами. Я знал, что другие ощущали мою магию, мой пыл. Но я решил… плевать. Я устал все скрывать, боясь, что они подумают, что я был королем без королевства, который не умел управлять эмоциями.

Они могли разобраться со мной позже. Сейчас мне нужно было убедиться, что Лирика была целой, и мне было больше не на чем сосредоточить гнев, когда мы не могли напрямую напасть на врага.

— Ты не мог бросить наш народ, — строго сказала Лирика, но мой мозг застрял на одном слове.

Наш. Она сказала «наш народ».

Было так странно думать, что я больше был не один во всем этом. Что я ощущал ее в своей душе, ее сердце билось рядом с моим. Я не думал, что найду свою половинку, и я не был уверен, что был способен на такое.

Я был проклят, потерял почти всех, кого любил, и мне приходилось жить так, как я не выбирал. Люди ненавидели меня, принца темного двора, по крайней мере, когда свет считался добром, а тьма — злом. Мы оказывались на пути, который был выбран за нас задолго до нашего рождения. Но я как — то встретил другую половину моей души.

Казалось, я не заслуживал ее. Казалось нечестным, что у меня был этот миг покоя и счастья, когда у других ничего не было.

Может, было бы лучше, если бы я ушел. Дал ей шанс жить без меня. Но я был не таким. И я уже ушел до этого. Больше я так не сделаю.

Она была моей, а я — ее, и миру с судьбой придется мириться с этим.

— Почему ты так на меня смотришь? — с опаской спросила Лирика.

— Знаю, ты рассказывала нам о том, что было у Серого, но ты точно кое — что опустила, — сказал я через миг, разглядывая ее лицо.

Ее глаза потемнели, и часть меня ненавидела себя за то, что я поднял эту тему, но мне нужно было знать.

— Ты прав. Я кое — что не смогла рассказать другим.

— Ты можешь рассказать мне.

Она разглядывала мое лицо, а потом улыбнулась, хотя это не затронуло ее глаза. Я погладил ее щеку пальцами, мне нравилось, как ее глаза закрылись. Она прильнула ко мне.

— Я знаю, что могу рассказать тебе все. Так странно, что я могу это сделать.

Я рассмеялся.

— Да? Странно?

Она мило покраснела, румянец покрыл ее щеки и спустился по ее шее.

— Странно, что мне есть кому рассказывать обо всем. Я не знала, смогу ли. Такое ощущение, будто я знала тебя всю жизнь, а не то, сколько на самом деле.

— Кажется, будто намного дольше, да? Но, видимо, так бывает у родственных душ.

— Видимо, такое бывает, когда это настоящее, — отметила она, и я кивнул, зная, что она обходила тему. Ничего. Я мог подождать. Но я надеялся, что она все расскажет.

Не только из — за того, что я хотел знать, но и потому, что я знал, что ей нужно было снять бремя с души.

— Ты знаешь, что мне вредил не только Серый, да?

— Знаю, — прорычал я. Огонь в камине рядом с нами рос, белые кончики его языков были такими яркими и жаркими, что могли сжечь плоть мгновенно. Она прищурилась, и я пожал плечами.

— Ты знаешь, что это разозлит меня, что бы ты ни сказала. Мою магию нужно куда — то выплескивать.

— Я знаю, но не нужно сжигать замок, пожалуйста.

— Ничего не обещаю, но постараюсь, — сухо сказал я.

— Это уже начало, — она выдохнула. — Это был Серый, но резал меня Дурлан. Он всегда был с ножом.

Трещина появилась в стене рядом с нами, моя магия Земли бушевала, Огонь буйствовал в камине. Ладони Лирики вдруг легли на мое лицо, погладили мою кожу, спустились к моей груди. Она успокаивала меня.

— Хватит. Я в порядке. Он даже шрама не оставил. На мне ничего от него не осталось.

— Я его порву.

— Тебе придется встать в очередь, потому что я первой хочу его порвать, — прорычала она.

Я поцеловал ее. Она еще не была такой горячей при мне.

— Он все еще там, но я убила Гаррика, — сказала она без раскаяния. Я был благодарен за это. Если бы она жалела о его смерти, я сделал бы все, чтобы она поняла, что она не должна ощущать раскаяние за то, что ей пришлось сделать. И Гаррик причинил нам много боли.

— Прости, что я не смог сделать это за тебя, — честно сказал я.

— Мне нужно кое — что делать самой, и не только из — за того, что я — Жрица Духа.

— Возможно. Но если бы я мог оградить тебя от неприятного, я бы это сделал.

— Это было бы мило, но не выйдет, — она выдохнула и отошла, стала расхаживать.

— Что такое?

— Серый говорил мне кое — что, и я не должна верить ему на слово, но боюсь, это может оказаться правдой.

— Что? — мне стало не по себе.

— Он сказал, что на его стороне другие. Кто — то из наших рядов.

— Я бы не удивился, — прорычал я, гнев снова вспыхнул во мне.

— Он сказал, что у него есть сын.

Я застыл, моргнул, мысли кипели.

— У Серого есть сын?

— Да, и он сказал мне имя, — прошептала она, ее ладони дрожали. Я шагнул вперед и обнял ее.

— Какое? — едва слышно спросил я.

— Люкен, — прошептала она.

Я напрягся и выругался под нос.

— Бастард из Люмьера — сын Серого?

— Не зови его так, — рявкнула она.

— Они так его зовут, а не я.

Я отодвинулся, чтобы посмотреть на нее.

— Люкен не знает, да? — спросил я, зная, что так и должно быть.

— Не знает. Потому я знаю, что он на нашей стороне. Он сделает все ради Родеса, Розамонд и Брэлинн. Он не Серого. Но я не хочу, чтобы кто — то еще знал и смотрел на него по — другому. Я не хочу недоверие в наших рядах. Если оно проникнет, мы станем слабее, чем уже есть. И я не хочу, чтобы Люкен ненавидел себя еще больше, чем он ненавидит себя за то, что не смог защитить Брэлинн.

— Но ему придется узнать, — сказал я, ненавидя себя за то, что упоминал это.

— Да, но сначала нужно понять, кто его мать.

Я приподнял брови.

— Разве его не растила его мать? — спросил я, пытаясь вспомнить, что я знал о прошлом Люкена.

— Его растила женщина, которую он считал своей матерью, но Серый сказал, что его мама — та, кому мы не можем доверять, и мы ее знаем, — Лирика посмотрела на меня и сглотнула. — Мы должны опасаться его матери, но я не знаю, где начинать ее поиски.

Я слушал, как она рассказывала мне о том, что случилось у Серого, кивал и прижал ее к себе, пытался сосредоточиться.

Среди нас был предатель, который был на стороне Серого. И у нее был сын от него. Она выбрала свое направление? Или она была еще одной преградой, оставленной нам Серым?

Я не знал, но нам нужны были ответы.

— Я не хочу больше говорить об этом, — мягко сказала Лирика. Я посмотрел на нее и увидел жар в ее глазах. Я нежно поцеловал ее, а потом сильнее, а потом еще сильнее. — Заставь меня забыть, хотя бы на ночь, — попросила Лирика, и я кивнул, поцеловал ее снова и повел к кровати. Мы уже это делали, и я знал, что у нас было больше, чем я мог представить.

Мы любили друг друга — ладони на коже, нежные прикосновения губ — и я знал, что этот перерыв в хаосе, миг покоя для нас двоих мог быть последним.

Потому что, хоть мы оба достигли блаженства, пока сливались страстно и с жаром, я знал, что нас ждал мир снаружи.

Мы воевали, и жертвы придется делать. Но женщина в моих руках, Жрица в моей постели, которая прижималась ко мне так же, как я, не было сном.

Это не будет концом для нас.

Мы снова соединились, жаждали друг друга, и я знал, что это мог быть последний миг вместе. Хотя в идеальном мире это было бы только начало.

Глава десятая

Лирика

Камни над моей головой загремели, и мои глаза открылись. Истон уже покинул меня, я не успела даже встать с кровати.

— На нас напали! Маги, на места! — крикнул Истон, его голос и значение слов резко разбудили меня.

Мы быстро оделись, не говоря, наши шаги разносились эхом, пока мы бежали по коридору.

— Как? Как они подобрались так близко? — спросила я, завернула за угол и направилась к тронному залу, где всем сказали встретиться в случае опасности.

— Это я хочу понять. Но сначала нужно узнать, что творится, — сказал Истон. Другие вдруг присоединились к нам, и мы вышли на балкон, чтобы понять, что происходило. До двора или другой части замка было легко добраться на случай боя, но отсюда было лучше всего видно происходящее.

Я смотрела на творящееся передо мной, кровь стыла в жилах, и магия дрожала так, что мое тело тряслось. Как это случилось?

Ряды магов стояли перед нами, словно ждали на стороне Люмьера. Выжидали момента, чтобы прийти к нам. Я видела цвет их формы, знала, что это были бывшие члены Кредо и Лиги — те, кто остался на стороне Серого. Там были маги со всех территорий, владеющие всеми стихиями. Те, кто не встал на сторону света, а остался с тенью и Серым.

Я не знала, зачем они делали это. Я не знала причины их предательства, не понимала, что для них было правильно. Но я знала, что они были против нас.

Они были против изменений? Против тех, кто был у власти?

Или только против меня?

Я не знала, но это не было важно. Серьезно. Их действия говорили за себя, и это было опаснее их мотивов.

Там были сотни магов, и, когда еще волна Огня ударила по замку, я поняла, что у нас не было времени стоять и продумывать план.

— Родес, веди свою команду на запад. Джастис, на восток, — начал Истон. Они кивнули в ответ на его приказы, и все разошлись. Не было времени прощаться, желать удачи или надеяться, что все выживут после этого.

Нам нужно было выбраться. Другого выбора не было.

Я шла за Истоном, потому что мы хорошо сражались вместе, наша магия дополняла друг друга. Но когда он взял меня за руку и прижался ртом к моему, я дала себе на миг растаять в нем. В тот миг я могла почти поверить, что мы будем в порядке, что тот, кто шел на нас, не ранит нас слишком сильно, и мы найдем способ исправить это.

Пока мы защищались, пытались оберегать народ, кормить жителей, Серый и другие учили армию еще сильнее, и теперь это было очевидно.

— Береги себя. Ясно? — сказал Истон, прижавшись лбом к моему.

— Да. И тебе нужно беречь себя.

— Для этого я и живу, милая, — сказал он и снова с силой поцеловал меня. И мы пошли дальше.

Во дворе, ведущем к полю, говорить уже не было времени.

Моя магия потекла сквозь пальцы, стихии крутились в моем теле, готовя меня к бою.

Два члена Кредо стояли передо мной, их магия Воздуха была сильной, почти толкала меня. И я знала, что они даже не пытались атаковать. Они были сильными и просто проверяли меня.

Они надавили сильнее, две воронки ветра полетели в меня, словно они искали Жрицу Духа и были рады, что нашли ее.

Я топнула ногой по земле и вытянула руки перед собой, направила на магов Кредо. Земля врезалась в стену Воздуха, Огонь плясал сверху, опаляя магию, летящую к нам.

Я опустила правую руку, пригнулась, когда напал другой маг, его Огонь был так близко к моему лицу, что магия Воздуха, разделяющая нас, горела.

У них были маги Огня, маги Земли и дейны с оружием… и многие другие.

Конфликт, который уничтожилмир, начался как война между королевствами, но теперь это был мир разбитых обещаний и сломанных идеалов.

Между королевствами уже не было границ. Любой маг принадлежал миру, быть частью целого.

Теперь мы были против друг друга, и не было важно, что он был магом Земли и должен был сражаться за Обскурит.

Титулов больше не было.

Мы были просто врагами.

Я выстрелила магией Воздуха в мага Огня, приблизилась к другой группе.

Они напали потоком воинов, но я должна была продолжать.

Я прокатилась по земле, когда шар огня пролетел над нами, быстро вскочила на ноги. Истон кричал мне, хоть он бился сам с четырьмя магами.

Я кивнула ему и вернулась к бою.

Люкен и Брэлинн бились слева от меня, Брэлинн была в облике кошки, ее тело слишком устало, чтобы становиться драконом после нашего долгого полета над территорией Духа от мира теней. Я знала, она хотела делать больше, я ощущала это внутри себя, но я была рада, что она была с Люкеном. Она оставалась в сумке на его спине, держалась за его плечи, пока он мечом направлял магию Воздуха, рассекая врагов одного за другим. Брэлинн била крыльями и толкала воздух к огню, вырывающемуся из ее рта, опаляя тех, кто подбирался близко.

Я подбежала к Истону, и мы стали биться спиной к спине, еще ряд магов устремился к нам. Не было времени на слова, был лишь бой. Я направила свой Воздух под Огонь Истона, и он полетел дальше, чем до этого, огромный вихрь огня и жара ударил по магам. Они завопили, отскочили и толкнули к нам Воздух и Воду.

Мы выдвинули руки в стороны, магия Земли была глубоко в нас, создала стену из почвы, чтобы защитить магов возле нас.

Джастис и Ридли были вместе, Ридли старался исцелять раненых по пути, Джастис управлял отрядами.

Он создал оружие для тех, у кого не было магии, для тех мейсонов, которые могли биться только сталью и мощью.

— Отдайте нам Жрицу Духа, и мы позволим вам жить, — крикнул один из магов Лиги поверх шума боя.

Я тут же направила вспышку Огня, а Истон и Тиган сделали так же, наши атаки слились. Член Лиги, который кричал, уклонился и выстрелил в нас Водой.

Вин шагнула вперед, соединила предплечья и создала стену грязи — Земля и Вода слились, чтобы убрать всех перед ней.

Я еще не видела у нее такой трюк. Кто — то научил ее?

Родес? Или, может, Ридли. Он все же был магом Воды, хоть исцелял своими силами, а не сражался. Сейчас, к сожалению, мы нуждались в нем сильнее, чем раньше. Тут дело было не только в талантах в атаке и защите.

Родес бился справа от нас, маги за ним были теми, кого он тренировал до встречи со мной. Он толкнул стену Воды к врагам, крича приказы, маги Воздуха и Воды двигались, как одно целое, отряд бился изящно.

Розамонд тоже использовала магию, Эмори была с ней. Я не понимала, почему Эмори была тут, и я не знала всего, что она могла делать со своими силами теперь. Но она не все время билась. Я видела, что глаза Розамонд были широко открытыми, остекленели. Каждые пару мгновений она вздрагивала, словно от пощечины, из — за видения. Эмори билась рядом с мечом, который дал ей Джастис. Она все еще была в наручниках, которые сдерживали ее способности сифона, но я не знала, как долго они будут действовать.

Нам понадобится эта ее сила в будущем? Я не знала, но пока что они сражались как команда, Эмори двигалась уверенно, я такой ее еще не видела.

Истон потянул меня за руку, и я вернулась в бой, соединила ладони со свистом Воздуха и направила магию во врагов впереди. Истон топнул ногой по земле, и большой булыжник поднялся в воздух и устремился к врагу.

Я следовала за его движениями, использовала методы, которым меня не учили, но ощущала магию в себе.

Вин делала то же самое с дюжиной других магов Земли. Мы топали по земле, камни поднимались в воздух, а потом улетали вдаль. Это напомнило пиратов и Слейвика. Камни летели в нас с другой стороны, некоторые были с Огнем, и я знала, что маги Земли и Огня, работающие на Серого, объединяли силы, так что и мы старались.

Лорд Огня отлично управлял своей стихией. Я не могла забыть, как он танцевал с женой, обжигающая боль вызвала слезы на глаза от этой красоты.

Он потерял свою половинку, это было ясно. Теперь он был просто оболочкой.

Я знала, что гнев и агония были единственным, что двигало им, а еще его сын. И все же он был с Тиганом, направлял Огонь во врага.

Алура двигалась среди воинов, боролась мечом. Я не знала, какой была ее магия, но это было не важно. Она была на нашей стороне и сражалась.

Но больше всего меня удивляли те, кто перешел к нам от врагов.

Воины Кредо и Лиги бились против нас, но и бились за нас.

Король Люмьера обманывал их десятки лет. Теперь они были тут, бились против тех, кого раньше звали своими. Против магов, которых звали братьями и сестрами.

Вода против Воды. Воздух против Воздуха.

Этого не хватало, я ощущала это.

Наша армия разошлась по королевству, защищала невинных и делала то, чего не делал Серый. Он не помогал народу, который бился за него. Армия Серого напала на нас полной силой, а мы были в старом замке, пытались сражаться без помощи кристаллов.

Из — за Лора и его ущерба кристаллам на нашей стороне было меньше магов. Это был факт.

До того, как кристаллы разбились на миллион осколков и впитались в мою кожу, они пульсировали силой и разрушением, убирали магию из жителей этого мира.

Многие бойцы возле нас были дейнами или мейсонами, потерявшими силу. И из — за того, что Лор использовал кристалл для своей выгоды, у нас было больше дейнов, чем на другой стороне.

Люмьер использовал магию костей и даже крови, чтобы их основа стала крепче. Мы — нет.

И теперь у Серого было больше сил, чем у нас, по крайней мере, в этом бою.

Но мы не умрем. Это все так не кончится.

Серого даже тут не было.

А я искала взглядом. Я толкала магию и каждый раз искала его.

Но его тут не было.

Это было отвлечение? Или только начало?

Враг подбирался ближе, воины работали быстрыми и четкими движениями. Я боялась, что мы вот — вот узнаем ответ.

Их было так много. Огонь полетел к нам, обжигая, и я направила всю свою магию вперед, надеясь, что мы найдем выход из ситуации.

Глава одиннадцатая

Истон

Я вскинул руки, Огонь тек из моих пальцев, я создавал стену, закрываясь от жара магов перед нами.

Я выругался, посмотрел влево и выдохнул с облегчением, увидев там Лирику, вытянувшую руку, все пять стихий летели из нее в пропасть силы.

Она как — то смешала пять стихий, я еще такого не видел, и это потрясало.

Маги, которые напали на нас, были сильными, использовали всю свою магию. Их было больше, потому что мы отправили группы защищать невинных и тех, кто был слабее нас.

Я не жалел об этом. Не мог. Но, слыша умирающие крики тех, кто не выживал, потому что нам не хватало сил для их защиты, я знал, что эти звуки будут преследовать меня до смерти.

Я отогнал те мысли, подавил их. Я подумаю об этом позже. Мне нужно было сохранить живыми остальных, чтобы смочь горевать по тех, кого мы потеряли.

Я не знал, что могла делать магия Духа Лирики, но враги падали на колени перед ней, дрожа, она могла трогать их души. Словно слыша мои мысли, она покачала головой.

— Магия Духа пока только усиливает другие мои стихии. Я не ворую души, — сказала она. Я шагнул ближе, вытянув руки, все еще выпуская магию. А потом снова поцеловал ее. Мне нужно было прикоснуться. Ее глаза чуть расширились, но на разговор не было времени. Нам нужно было сражаться.

Они напали на нас Огнем, Землей, Воздухом и Водой.

Пот стекал по моей спине, я использовал магию на пределе. Даже мои запасы были почти использованы.

Я всю жизнь тренировался сражаться, защищать свой мир, свое королевство и свой народ. Теперь я боялся, что этого не хватит. Я переживал, что нас не хватит.

Вин упала на колени, земля дрожала от ее прикосновения, и Вода лилась из ее ладоней, пока огонь летел у ее плеч, почти опаляя ее. Тиган и его отец послали Огонь дугой, задевая множество магов и прикрывая Вин.

Родес стоял с другой стороны от Лирики, направлял Воздух с ее магией, ударяя им по телам магов, которые нападали на нас снова и снова.

Люкен и Брэлинн работали рядом с Эмори и Розамонд. Меч против меча, оружие звенело.

И я все еще сомневался, что этого хватит.

Алура тоже билась, Джастис и Ридли были рядом с ней. Дельфина и Лания тоже боролись. Бывшая королева Люмьера парила над водой, направляя волны во врагов, ее волосы развевались в воздухе, пока она почти летала рядом с Ланией. Леди Воздуха использовала свою магию, как ее внук, парила возле Дельфины, убирая воинов с грацией, которая потрясала меня.

Это было прекрасно, и я такого еще не видел в жизни. Но я все еще сомневался, что этого хватит.

Дракон появился в поле зрения в тот миг и разбил иллюзию победы.

Я выругался под нос, и Лирика подошла.

— Что это? — выдохнула она.

— Это не фамильяр. Это дракон. Настоящий.

Когда зазвенели крики, я бросился на ближайшего дейна, который не мог защититься, поднял ладонь в воздух, закрываясь от огня, который лился на нас, своей магией.

Лирика накрыла другого дейна, который бился мечом и не мог скрыться от атаки.

Я не знал, хватит ли нам сил спасти себя, не то что других.

— Назад! — закричал я. — Уносите раненых!

Земля гремела, дракон ударил по ней когтями и извергнул больше огня. Казалось, все ускользало из моих пальцев, отсутствие света потрясало в тени и тьме.

Я оглянулся на дядю. Перед нами были маг Воздуха и маг Земли. Они послали вместе ледяной клинок к Ридли. Я открыл рот, чтобы закричать, но звука не было, а Джастис толкнул Ридли и поднял стену огня, чтобы остановить клинки.

Но ему не хватило скорости.

Еще клинок полетел в него. Я ударил ногой по земле, посылая магию в почву подо мной, топал снова и снова, пытаясь остановить атаку на Джастиса и Ридли. Но я знал, что не успею.

Кредо и Лига работали вместе, но эта атака не была случайной.

Нет, это было покушение. Они были сосредоточены на Джастисе, потерянном сыне мертвого короля.

Я бежал изо всех сил, пот выступил на лбу. Лирика бежала рядом со мной, но все будто стало замедленным передо мной.

Еще клинок полетел в Джастиса, и ему не хватило скорости.

Ридли встал и смог хоть немного отодвинуть Джастиса.

Ледяной клинок порвал руку Джастиса с остротой скальпеля, но хотя бы не попал в грудь. Кровь полилась, заливая все, и мы закричали, когда рука упала. Огонь и Земля вырвались из меня. Стена грязи и камней с огнем понеслась к убийцам, моментально убила их. Я вдруг оказался у ног дяди, пытался остановить кровь. Ридли оттолкнул меня, его ладони были в крови его мужа, коричневая кожа Джастиса побледнела, стала серой.

— Нет, не вздумай. Нет, — Ридли повторял «нет», пока использовал исцеление, народ еще сражался вокруг нас, некоторые умирали, другие кричали. Нам не хватало сил.

Огонь все летел, стал задевать замок, земля горела. Нам нужно было уходить, я знал это. Нам нужно было отступать. Этот бой мы не могли выиграть.

— Твой дядя будет в порядке. Мы его спасем, — сказал Ридли.

Но я посмотрел на руку Джастиса, она уже не была присоединена к нему, и я не знал, было ли дело в этом. Я поймал взгляд дяди, его глаза были стеклянными, но я напряженно кивнул ему. А потом встал. Лирика все время была рядом со мной, защищала нас своей магией, но она шаталась. Даже сила Жрицы Духа иссякала.

— Нужно уходить. Скажи всем отступать.

Лирика поймала мой взгляд и кивнула, ее лицо было бледным и осунувшимся.

— Нас не хватило, — прошептал я под нос.

Замок горел, дом, который я звал веками своим. Я знал, что не мог сказать, что это что — то меняло. Дни шли, и дома больше не было. Все менялось, и везде было опасно.

Родес поднял Вин. Тиган тащил своего отца, другие двигались, уходя, один за другим, шагая быстро, помогая тем, кто был слабее.

Мы все были в крови, саже и пепле. Это был конец.

Двор Обскурита пал давно, может, даже со смертью моей матери. Но теперь я был королем без замка и королевства, только с народом, который нуждался в лидере. Но вряд ли осталось кого вести.

Другие на стороне Люмьера, на стороне Серого, стали отступать, не продолжив убивать нас.

Серого там не было.

Это была проверка. Это было ясно. Мы провалили проверку. Серый показал свою силу. Силу, которую ему даже не пришлось использовать. Была лишь его армия.

Они напали, и я мог лишь надеяться, что наш народ был в безопасности. Мы отделились, чтобы укрыть слабых, и замок и все в нем были в опасности.

Кирпичи горели, дым поднимался от зала, где раньше был кристалл, где моя мать умерла. Где я нашел свою половинку и увидел, как она впервые умерла, а потом вернулась ко мне, несмотря на мое проклятие.

Там ничего не осталось.

Все пропало, стало пеплом, смертью и ничем.

Лирика взяла меня за руку, и мы начали отступать. Я знал, что использую этот гнев, это унижение позже. Я не дам этому стать концом. Замок пропал, дом, который я знал всю жизнь, становился пеплом, но мы выжили. И мы победим.

Я не дам Серому победить.

Что бы ни пришлось для этого делать.

Глава двенадцатая

Лирика

Я смутно помнила, как многих отправили в поместье Огня. Казалось, я не могла спать или сосредоточиться на чем — то, кроме сохранения нас живыми в пути.

Мы знали, что нужно было сосредоточиться, продумать планы и принять сложные решения. Но я не думала, что мы потеряем так дом. Это был мой дом. Я должна была понять, что мы потеряем хотя бы часть нас в пути. Я уже многое потеряла, пока шла по этому пути.

Некоторые наши воины были на дорогах, ведущих от бывшего замка Обскурита к поместью Огня. Многие ушли с нами, слабые и раненые, им пришлось пройти далеко, чтобы быть в безопасности.

В бывшем замке мы были в опасности, хотя я не знала, были ли мы защищены в поместье Огня. Но чары и магия, которой лорд Огня защитил место давным — давно, рассеялись после десятков лет войны.

Это место было на дни ближе поместья Земли, и раз мы не знали, что делала леди Земли, она была предательницей, мы не хотели отправляться туда.

По крайней мере, пока что.

Мы потеряли многих. Хотя, к счастью, никого по пути. Народ умер от рук воинов Серого, и я ничего не могла с этим поделать. Магия Духа не возвращала их к жизни. Я не могла сделать это, я пообещала себе не совершать это запрещенное. Я видела, как умерли мои родители, как их души улетели дальше. Я не собиралась никого возвращать. Маги Духа запретили это. Я понимала, что это только оттянет неизбежное, и это сделает меня хуже Серого.

Прошло две недели с боя и нашего поражения. Мы исцелялись и утешали тех, кого могли. Мы толком ничего не могли, и это ранило мою душу.

— Лирика? — спросил Истон с порога. Я отвернулась от окна, в которое смотрела, и выбралась из мыслей.

Я почти не могла побыть одна с нашего прибытия, как и не смогла побыть наедине с Истоном. Мы оба управляли, пытались делать то, что могли, пока планировали неизбежное.

Сильные ладони скользнули по моей талии, и я отклонила голову на его грудь, хоть и на миг, а потом отодвинулась.

Я видела неуверенность в его глазах. Я попыталась улыбнуться, но я знала, что он понимал, что улыбка не была настоящей.

— Начнем встречу.

— Да, идем.

— Хотел бы я сказать, что ты можешь еще отдохнуть, но мы знаем, что ты не будешь спать больше меня.

— Хотелось бы, чтобы было не так. Покончим с этим.

— Они будут просто кричать и ссориться снова и снова. Каждый наш план разбивается действиями Серого.

Он был прав, но я старалась не думать об этом.

Последние пару недель мы ждали Серого, бились в мелких стычках и не только в том бою, убившем многих. Только результата не было. Серый прятался в мире теней, и нам нужно было найти способ выманить его.

Об этом было собрание сегодня.

— Я тебя люблю, — прошептала я.

Истон моргнул, словно его потрясли мои слова. Он склонился, поцеловал меня в губы и сжал мои плечи.

— Я тебя тоже люблю, Жрица.

— Давай поймем, как спасти мир.

— Снова, — сказал он, подмигивая. Он выглядел почти как тот мужчина, которого я встретила на границе Огня и Земли месяцы назад.

Казалось почти привычным, что он так подмигивал и ухмылялся мне.

Потому что, несмотря на это, казалось, что надежды не было.

И это нужно было выгнать из головы.

Когда мы прошли в зал собраний, я поняла, что ссора уже началась.

Тиган и его отец кричали друг на друга из — за чего — то, и я знала, что им нужно было выплеснуть гнев. Они горевали по леди Огня, и мы ничего не могли поделать с этим.

Но это было утомительно.

Они заметили нас на пороге и, к счастью, притихли на миг.

— Есть новости? — спросил Истон, и Джастис покачал головой. Он сидел в конце комнаты, обрубок руки был в бинтах и на перевязи. Ридли сделал, что мог, чтобы исцелить шрамы, но никто не мог отрастить руку, даже с магией.

Джастис теперь был магом с одной рукой. Не первым. Но, как кузнец, один из самых талантливых создателей оружия, он точно пострадал сильнее, чем от физической боли. Но он разберется.

Мы все разберемся.

Нужно было держаться за оптимизм, иначе я долго не протяну.

— Была еще атака на один из наших лагерей, — сказал Родес, его волосы были спутаны сильнее, чем когда — либо. Он словно снова и снова запускал пальцы в волосы. Его серебряные глаза выглядели тускло, и я видела морщины напряжения возле уголков рта и глаз.

Мы все постарели за последние месяцы, но Родес, казалось, не спал с прибытия в поместье Огня.

Я спала немного, потому что уставала после встреч, сражений и исцелений каждый день. Я едва могла держать глаза открытыми. Если я не засыпала рядом с Истоном, когда его теплое тело рядом с моим, и он говорил мне, что все будет хорошо, хотя мы оба не верили в это, я вряд ли могла уснуть как — то еще.

— Есть жертвы? — спросил Истон, и я слышала гнев и страх в его тоне. Хоть он звучал сухо и холодно, вряд ли другие слышали то же, что и я.

Может, потому что я ощущала его в душе, связь, с которой мы не знали, что делать, пульсировала.

— Четверо, — выдавил Люкен. — Все дейны, которые не могли отбиться от магии.

Я закрыла глаза, выдохнула и послала молитву к небу, надеясь, что тот, кто слушал, пошлет к нам помощь.

Только я не думала, что это произойдет. Я же была предсказанным спасителем.

— Нам нужно к нему, — сказала я, и все посмотрели на меня.

— В мир теней? — спросил Истон.

— Ты знаешь, что это так. Серый не выйдет. Зачем ему? Ему не нужно. На его стороне много воинов, он или промыл им мозги, или они считают себя обездоленными и согласились биться с нами. И некоторые верят лжи и думают, что это все еще Обскурит против Люмьера.

— А что насчет тех, кто ушел на его сторону? — строго спросил Тиган.

— Они сделали это, потому что надежды не было, — сказала Вин. Я увидела, как Истон вздрогнул, но никто ничего не говорил мгновение.

— Из — за Лора? — спросил Истон. — Или из — за меня?

— Хватит, — рявкнула я. Все посмотрели на меня. — Лор использовал кристаллы и воровал магию. Невинные умирали из — за него. Не из — за тебя.

— Ты знаешь, что дело не в этом, — сказал Истон таким тихим голосом, что это послало дрожь по моей спине, но все его услышали.

— Мы не знаем, что будет. Никто не знает, — медленно сказала Вин. — Думаю, нам нужно идти в мир теней.

Я посмотрела на нее и выдохнула.

— Только так можно биться с ним на наших условиях. Он не выйдет оттуда, и его народ не остановится, пока он — их лидер, даже если некоторые из них могут знать, кто тянет за нити.

— Это проблема, да? — сказал Люкен, хмурясь, пока чесал Брэлинн за ушами. Она урчала, и мое сердце разбивалось.

— Не важно. Потому что члены Обскурита, которые ушли на сторону Серого, думали, что у них нет шансов. Но мы не виноваты. По крайней мере, не во всем, — Вин подняла голову.

Истон покачал головой.

— Ты так говоришь, но я не знаю, верю ли в это. Мы все виноваты. Но у нас нет времени обвинять друг друга. Пора понять, как нам отправить армию в мир теней.

— Думаю, им нужно оставаться тут и биться с теми, кто нападает, — возразила я. — И только нескольким нужно в мир теней.

Истон прищурился.

— Прошу, скажи, что ты не думаешь выступить против него сама.

Я всплеснула руками.

— Нет. Разве я не сказала, что нужно несколько? Нужно оставить тут тех, кто будет тренировать и вести армии, но я — Жрица Духа. Мне нужно одолеть Серого. Это было предсказано. И я тут. Мне нужно пойти к нему. И на его стороне еще есть народ, и многие могут быть в его мире.

— Я думал, у него есть только второй и четвертый, — сказал Люкен, и я старалась не смотреть на него. Мы еще не рассказали ему о его отце. И я не знала, как. Все были на краю пропасти, одна ошибка могла сказаться на всех нас.

Я зря хранила это в тайне, и нам нужно будет скоро рассказать ему. Но я пока не знала, как.

— Я убила Шептуна. Но его второй еще там. И он мог других притянуть в свой мир. То, что мы не знаем, сколько их там, — сильная помеха. Нам нужно идти к нему, — я расправила плечи. — Но нам нужно сделать не только это.

— Ты хочешь отыскать Слейвика, — сказал Родес.

Я кивнула.

— И всех, кто еще не пришел к нам.

— Если они не пришли, — продолжил Родес, — разве есть смысл делать это?

— Многие подпольные лидеры скрывались, оберегали свой народ. Если они против Серого, нам нужна помощь. Мы многих потеряли, — я старалась не смотреть на Джастиса или тех, кто кто — то или что — то дорогое потерял. Хотя это касалось всех в этом зале, если честно. — Нам нужны все силы, какие можно найти, чтобы защитить наш народ и объединить мир. Кристаллов нет, — я посмотрела на свою кожу. — Я не знаю, как их вернуть, но их частички во мне. Вы знаете это, но больше — никто.

Все кивали, и я продолжила:

— Нам нужно как — то вернуть кристаллы. Нам нужно одолеть Серого, защитить наш народ. И для этого нужны все силы. Это включает короля пиратов и любого, кто скрывался с прошлого боя.

Истон мрачно смотрел на меня, но кивнул.

— Ты права. Нам нужны все. И мы найдем их. И отыщем путь в мир теней.

— Мы дали Серому напасть на нас в прошлый раз. Больше так делать нельзя, — сказала я. — Нам нужно идти к нему. Привести войну к его двери. И мы победим. Потому что, хоть мир разбивается, мы не позволим ему разрушиться. Не полностью. Мы не потеряем свой народ.

Все заговорили, строя планы о том, с кем свяжутся, и я отвернулась. Я посмотрела на незнакомый пейзаж территории Огня, дракончики плясали по краям, огонь вылетал из вулкана в милях от нас, и я гадала, что за план был без конца. Я знала пророчество. Я знала, что оно подразумевало, даже если не все было четким.

Кристаллы были теперь во мне. Я знала это. И, чтобы они вышли, нужно было что — то дать.

Сделать жертву.

Мне вдруг показалось, что, когда мы попадем в мир теней, я не вернусь.

Я давно покинула мир людей. И даже если мы одолеем Серого, часть меня знала, что я не вернусь в мир мейсонов.

Глава тринадцатая

Лирика

Дорога к другим была длинной, отличалась от прошлого раза, когда я была на этому пути. Когда я шла сюда до этого, я была ранена. Мы порой были в телегах, порой нас тянули, и все от территории Земли, через границу и к территории Огня.

Тогда я была с Люкеном, Брэлинн и Родесом.

Я встретила Истона на границе. Научилась использовать магию Воздуха с его магией Огня, влюбилась в ту ухмылку, хоть и не понимала этого тогда.

Он был тогда просто принцем, хотя и Родес был таким.

Мы все изменились.

Сегодня мы шли на поиски Слейвика и его народа, хотели призвать всех подпольных лидеров, которых могли найти.

Было не самым умным планом оставаться вместе, но Серый не придет за другими, если не будет Истона, Родеса или меня. Он еще не нападал, когда мы были далеко. Он всегда нападал хотя бы на одного из нас троих. Теперь мы держались вместе, искали больше воинов.

Розамонд, Лания и другие остались. Как и бывшая королева Люмьера.

Дяди Истона тренировали воинов, хотя Джастис восстанавливался медленнее, чем мы надеялись. Он потерял руку в бою, и теперь он игнорировал все, кроме своего исцеления. Он не использовал печь в поместье Огня, чтобы создавать оружие. Он только учил других сражаться, использовал свою магию. Другие кузнецы могли подменить его, делали это, понимая ситуацию. Но я не знала, как было лучше для Джастиса. Но, как бы он ни решил, мы согласимся.

Я не знала, что будет, когда мы вернемся. Мне нужно было довериться Ридли, он знал, как помочь Джастису. Он знал своего мужа лучше всех, справлялся с его способностями. Ему приходилось веками прятать магию Воды. И ему пришлось учиться быть воином и целителем.

Я надеялась, что он сможет помочь Джастису теперь.

Многие остались позади, наша армия собиралась. Мы встречали небольшие лагеря воинов по пути. Они остались и защищали свои городки и деревни, а не шли к королю.

Мы понимали это, но старались убедить тех, кто мог уйти, присоединиться к другим армиям, чтобы биться вместе. Многие согласились, брали с собой свои семьи. Мы и это понимали. Иначе никто не остался бы защищать их.

Все знали, что не все были в безопасности. Не все были на стороне добра.

Мы все научились этому, и уроков было много.

И теперь без чар было сложно отличить друга от врага. Хотя и до этого было сложно.

Это была седьмая деревня, которую мы посетили, и мы устали. Но это было только начало. Мы использовали соколов, чтобы передавать послания от нас к дядям, надеялись, что письма не перехватят. Истон использовал магию, которой научился у матери, чтобы держать все в тайне, но я все равно переживала, что враг вмешается. Мы не знали, насколько сильным был Серый.

Брэлинн и Люкен шли вместе, Брэлинн была в облике кошки. Мы не знали, могла ли она по своей воле становиться драконом, но это забирало у нее много сил, так что мы были рады, что она берегла силы для очередного боя.

Потому что другой бой будет.

Тиган и Вин были с нами, Вин хотела увидеть свой бывший дом, поместье Земли. Я думала, что Тиган отчасти хотел побыть вдали от отца.

Мы оставили лорда Огня тренировать магов Огня бою, тех, у кого возникла сила, когда я направила магию в кристаллы перед тем, как они разбились.

Хотя все королевство — весь мир — разбивался, существа выбирались из укрытий, земля тряслась, происходили прочие природные катастрофы, и дейнов стало меньше, чем когда — либо.

То, что я сделала, вызвало случаи, схожие на случай Вин, сотни раз.

Некоторые бывшие дейны вернули свою магию, другие получили стихии, которых у них не было.

Я еще не видела таких магов, как Вин, но была уверена, что они там были.

И все маги, новые и опытные, нуждались в тренировках.

Если мы выживем, мы постараемся найти им место, где они будут в безопасности, где их силы можно будет использовать.

Дом.

Убежище.

Но сначала нужно было одолеть Серого.

Я шла между Истоном и Родесом, мы устали и молчали. Мы шагали впереди, Люкен и Брэлинн — за нами, Вин и Тиган замыкали строй. Мы менялись местами, но сейчас я была меж двух бывших принцев, которые не говорили со мной или между собой. Не из — за ссоры, просто всем хватало мыслей.

— Уверена, что там мы найдем этого короля пиратов? — спросил Истон с презрением в голосе.

Я подавила вздох, Родес ответил:

— Он был там в прошлый раз, когда мы видели его. Но мы знаем, что у него есть корабль, который плавает по холмам.

— Я это видел. Но я не верю, что он окажется на нашей стороне. Он не хотел слушать то, что говорила моя мама. Я не думаю, что он видит меня королем, — Истон нахмурился и шел дальше. — Даже я не вижу себя королем.

— Мы можем переживать о титулах позже, — прошептала я, стараясь хранить покой. — Мне просто нужна единая сила против Серого.

— И за тобой, — сказал Родес.

Я хмуро посмотрела на него.

— О чем ты?

— Я не говорю грубости. Мы будем биться за тебя. И когда одолеем Серого — а мы это сделаем — то мы увидим, что будет, и признаем титулы и королей, если нужно.

— Было бы хорошо, если бы я не был королем, — сказал Истон, и мы с Родесом переглянулись.

Я знала, что Истон не хотел власть и ответственность роли короля. Он выдержал бы это, но все жизни в его руках? Я знала, какой вес он ощущал, потому что и я его ощущала.

И мы не хотели, чтобы наши плечи сломались от давления. Но мы делали это. Другого выбора не было.

— Мы его найдем, — сказала я.

— И будем надеяться, что он не убьет нас? — спросил Истон, снова ухмыляясь.

В этот раз ухмылка почти задела его глаза, и я сжала его ладонь, улыбаясь.

— Да. Он будет нашим королем пиратов. И он отправит своих магов Земли против Серого. У них есть сила, какую я не видела вне нашей группы.

Родес кивнул.

— Это правда. Они сильные.

— И он не шел против трона, так что мама дала им жить, — Истон пожал плечами. — Они даже старались защищать слабых от нападок сильных, кроме некоторых в их рядах.

— Пират, убивший тех невинных, мертв. Мы это сделали, — мой голос дрогнул.

Я все еще помнила женщину, умершую за меня. Она была Пророчицей, знала, что умрет за меня. Что даст мне шанс сбежать.

Я не дам ее жертве быть напрасной.

Я не дам памяти о множестве смертей быть напрасной.

Я открыла рот, чтобы заговорить, хотя не знала, о чем, когда вопль раздался в воздухе. Мы тут же насторожились, магия прилила к ладоням, Люкен вытащил меч.

— Что это? — спросил Родес.

— Это… химера, — рявкнул Истон. — Их давно не было. Мы думали, они вымерли.

— Это значит, разлом между мирами стал шире, — сказала я.

— И мы не знаем, что еще выйдет оттуда.

— Как убить химеру? — спросила Вин. Она сделала паузу от еще одного вопля. — Как убить много химер?

Истон зарычал.

— Нужно отрубить им головы, но их шкуру сложно пробить.

Я посмотрела на огромную массу, летящую к нам, и сглотнула. У существа была голова дракона, не как у Брэлинн в ее облике, но что — то схожее у них было.

Тело химеры было как у льва, на лапах были когти, а крылья были как у орла.

Мир точно разбивался. Ужасы из прошлого выбрались на свет.

И если мы не одолеем Серого вскоре и не соединим мир, все это вытечет в мир людей.

И тогда умрет еще больше народа.

— Я насчитал семерых, — крикнул Тиган поверх воплей.

— Ладно. Сделаем это. Прикрывайте друг друга.

— Все убирают по одной и помогают тем, кто рядом, — сказал Родес, мы разошлись, чтобы биться с химерами, окружившими нас.

Я услышала низкое рычание и оглянулась, Брэлинн стала драконом, огонь вылетал из ее пасти.

Я уже ее раз потеряла. Я не позволю этому повториться.

Я уже потеряла многих в этой группе не раз. Мы не умрем сегодня. Никто из нас. Не из — за химер. Даже если их было много.

Все разделились, когда монстры напали. Я топнула правой ногой по земле, стена поднялась в воздух. Она врезалась в горло главной химеры, но та просто кувыркнулась в воздухе и снова напала, пытаясь ударить по мне когтями. Я оттолкнулась магией Воздуха, отлетела и вскочила на ноги. Коготь пролетел в миллиметрах от моего лица.

Я выстрелила Огнем из левой ладони, Водой из правой, притянув ее из ручья неподалеку. Магия ударила по химере, и ее крики звенели в моих ушах вместе с криками других.

Раздавались вопли, звуки Воды, Воздуха и Земли вокруг меня. Мои друзья были на земле, вскочили снова. Многие были в крови, когти химер были близко, или они пострадали от падения на землю.

Но мы были сильнее этих существ. Мы одолевали монстров хуже них.

И мы победим тут.

Я упала на колени, ударила ладонями по земле, подняла их, чтобы диск Земли взлетел в воздух. Я крутила его в небе, пока диск не стал острым, а потом магией Воздуха толкнула его к химере передо мной, огонь лизал край оружия в форме монеты. Оно разрезало химеру, и зверь заголосил так громко, что казалось, что из моих ушей потечет кровь.

Голова упала на землю, тело — следом через миг. Химера стала пеплом, и я повернулась к Тигану, который пытался использовать Огонь, чтобы отбиваться. Этого не хватало, ведь он не мог этим отрубить голову химеры. Я снова сделала свою трюк, отрубила голову химере. Те, у кого была магия Земли, смогли повторить за мной, Люкен и Брэлинн одолели своих врагов — Люкен мечом, а Брэлинн пастью дракона.

Я повернулась к последней химере и заметила, что Истон был на ней верхом, Родес двигал ее вверх магией Воздуха. А потом Истон взмахнул ладонями, Земля душила химеру. Я завизжала, Истон рухнул на землю вместе с химерой, голова монстра укатилась, Истон спрыгнул на ноги, словно не прокатился верхом на огромном мифическом существе.

Я подбежала к нему и обвила руками его шею.

— Что заставило тебя так сделать? — спросила я, прижалась ртом к его рту.

Он обнял меня, ответил на поцелуй с пылом, а потом улыбнулся, выглядя моложе, чем в последние несколько недель.

— Он пытался съесть меня. Так что мне нужно было разобраться.

Мы все засмеялись, монстры вокруг нас теперь дымились. Запах от сгоревших химер щекотал нос, но я игнорировала это.

Мы выиграли в еще одном бою, нам хватило сил сделать это самим.

Мы выживем. Я должна была надеяться.

Воздух двигался вокруг меня, и я застыла, отпустила Огонь. Мы замерли на миг, а потом развернулись, встав спинами друг к другу. Брэлинн вернулась в облик кошки и стояла на плече Люкена.

Мужчины и женщины в черных робах вышли, на их плечах были серебряные вороны, стежки блестели от света.

Они окружили нас, Огонь был на их пальцах такой раскаленный, что он пылал голубым.

Я видела такое только у Истона, и он редко так делал, ведь это забирало много энергии. Казалось, эта группа хотела устроить шоу.

Все были на грани, и я не знала, кто это был. Если они были из армии Серого, мы их одолеем. Мне хватило.

— Жрица Духа, — сказал мужчина. Я не успела ответить, Истон шагнул вперед.

— Ты должен быть мертв, — сказал Истон. Я сглотнула, смятение и почти предательство охватили меня. Кто это был? И откуда Истон знал их?

— Истон?

— Этот народ — Враждебность Огня.

Родес, Тиган и Вин резко вдохнули, мы с Люкеном были в смятении.

— Здравствуй, король. Прости, что так долго скрывались, но нам нужно было оберегать наше количество. Искать тех, кто был затерян среди развалин давным — давно.

Мужчина, который говорил, шагнул вперед. Он опустил капюшон.

Он был похож на Тигана, но и отличался. Я не знала, кто это был, но он казался лидером группы, этой Враждебности Огня.

— Жрица Духа, короли, придворные. Мы — Враждебность Огня, как сказал король Истон. Мы — старое, почти потерянное общество. Мы не были нужны веками из — за королевы Камэо и нашего короля Истона. Но когда Лор начал свои планы, и Серый стал действовать, наши предки вызвали, и мы знали, что нас нужно учить. Мы только сейчас вернулись в этот мир, но мы уже готовы для тебя.

Они упали на колени вокруг меня, и я застыла. Я хотела коснуться Истона, но не хотела выглядеть слабо.

— Мы клянемся в верности миру, а не королевству, территории или стихии. Ко всему миру. И тебе, дорогая Жрица Духа. Той, кто всех нас объединит. Мы, Враждебность Огня, пришли к тебе. Мы будем биться за тебя.

Я не смотрела на других, но знала, что они повернулись ко мне, гадали, что я сделаю. Я опустила голову и шагнула вперед, зная, что друзья доверяли мне.

— Спасибо. Всем вам. Мы искали тех, кто может нам помочь. Похоже, ваши предки вовремя вас вызвали.

Я думала, что они немного опоздали, но я не сказала этого.

— Что нам делать, Жрица Духа?

Я посмотрела на Истона и кивнула ему, а потом посмотрела на новую группу.

— Встаньте, мы составим планы. Вам нужно обучить других, мы послали армии по этому бывшему королевству. Впереди война, и вы нам очень нужны.

— За мир, за Жрицу, за наше будущее.

От их слов все из Враждебности Огня заговорили хором, их синий огонь устремился в воздух. Я подняла голову, зная, что это означало, что у нас была надежда.

В нашей армии было теперь больше воинов, которые могли спасти наш мир и невинных.

Или у нас будет больше жертв, если Серый получит, что он хотел.

Нам нужно было убедиться, что он не победит.

Ради выживания. Ради надежды.

Глава четырнадцатая

Лирика

Той ночью мы устроились недалеко от места, где убили химер.

Я устала, но не могла спать. Разум тянуло в тысячу сторон, я пыталась понять, каким должен быть наш следующий шаг.

Я сидела, скрестив ноги, у небольшого костра, расправила плечи, пытаясь дышать. Сосредоточиться. Если я не могла спать, можно было хоть успокоить нервы.

Другие или патрулировали, или отдыхали — это было умнее моего выбора, ведь они приберегали энергию. Но я не могла так. Моему мозгу нужно было замедлиться. Только я не могла сосредоточиться на чем — то надолго, чтобы это произошло.

— Поговори со мной, Жрица, — сказал Истон, садясь рядом со мной. Его нога задела мою. Он прильнул ко мне, его рука легла с другой стороны от моих бедер. Я вдохнула его запах, Огонь и Земля были частью него. Запах окутал меня, словно так всегда было. Моя душа потянулась к его, желая большего, подтверждения, что мы на самом деле были вместе. На эти желания сейчас не было времени.

— Мне нужно спать, — прошептала я, зная, что нас могли слышать другие. Мы были достаточно близко, чтобы они слышали нас.

Вин и Тиган спали у края лагеря. Люкен и Родес были в патруле по очереди. Брэлинн лежала с другой стороны костра, сжавшись в комок, посапывая порой. Она начала на моих коленях, но перешла на другую сторону костра, чтобы дать мне необходимое пространство.

— Давай уйдем в палатку и поспим.

Я посмотрела на Истона, поцеловала его челюсть и опустила голову на его плечо.

— Вряд ли я могу уснуть.

— Это не умный ход.

— Но и ты не спишь.

Я посмотрела на Брэлинн, устроившуюся на моих коленях. Она помяла лапками мое бедро, а потом свернулась в комок. Она широко зевнула и уснула.

Я подавила смех и провела ладонью между ее крыльев, почесала ее. Она выгнулась от моего прикосновения на миг, а потом улеглась.

— Если мы не будем спать, что нам делать?

Я постаралась невинно посмотреть на Истона. В его глазах не было ничего невинного, но я просто улыбнулась и покачала головой.

— Не сегодня, мой король.

— Я боялся, что ты так скажешь, — он поцеловал меня в висок, прильнул ко мне, и мы сидели и смотрели на огонь.

Я задумалась, как были дела у Дрейка — маленького дракончика, который полетел за мной домой в прошлый раз. Мы оставили его в поместье Огня с другими, и я не видела его. Он улетел к другим дракончикам поместья. Он не отвечал мне, ему не нужно было оставаться с нами. Он и не был питомцем.

Как и Брэлинн.

Я встретила многих в пути, кто теперь или погиб, или расстался с нами, их пути спутывались с моим, и тревога почти толкала меня за край.

— Я вижу, как ты хмуришься, — прошептал Истон. — Расскажи о своих проблемах.

— Я просто думаю о Дрейке. И всех, кого мы встретили. Даже о Враждебности Огня или маленьких группах, которые объединились ради общей цели и теперь присягнули мне. Как мне использовать их обещания одолеть Серого, когда это может стоить им жизней? Чем я это заслужила?

— Ты билась и истекала кровью на поле боя. Ты умерла раз, чуть не умерла второй раз. Но задаешь этот вопрос?

— Я делала то же, что и другие. У меня есть силы, но их не хватило, когда сражаешься с тем, кто не следует правилам, известным людям или мейсонам.

— В тебе кристаллы. Они разбились, и их сила рассеялась из — за того, что сделал наш мир еще до того, как ты вошла в него. Ты спасешь их. Ты спасешь всех нас.

— Это давление не помогает, — честно сказала я.

— Знаю. Потому я редко тебе такое говорю. Но это правда. И я буду рядом, буду помогать тебе, несмотря ни на что. Серый не следует правилам, но он должен следовать правилам магии или кодексу. Он не может ломать все законы и оставаться целым.

— Вряд ли это работает, — я прильнула к Истону, опустила взгляд, он провел ладонью по моей спине. Брэлинн заурчала на моих коленях. Я могла почти притвориться, что это был сон. Что мы сидели дома и жили спокойной жизнью. Жизнью, когда мы не боялись покидать дома и не боялись того, что нас ждало.

Это не было правдой, верно?

Я на миг притворилась, что мы были в безопасности.

Мои глаза закрылись, но за нами раздался крик. Мы с Истоном тут же вскочили на ноги, Брэлинн была рядом, стала размером с пантеру, ее крылья были готовы к атаке.

Она зарычала, и я посмотрела на Люкена, идущего к нам, его меч был в черной крови, бок был порезан.

— Нэги, — прорычал он.

Одно слово, и ужас наполнил мне.

Нэги. Они работали на Лора, теперь работали на Серого. Хотя по сути они всегда работали на Серого, да?

— Держитесь вместе! — закричала я.

Истон быстро прижался ртом к моему, и это говорило все, что мы не могли сказать. Через миг мы уже сражались спина к спине, нэги напали с такой силой, что я почти застыла, смотрела на них. Я еще не видела так много в одном месте раньше. Они шли из деревьев, словно их было бесконечное количество, и все хотели порвать нас на кусочки. Они были отсутствием магии, жизни и света.

Они были результатом разбитого мира.

И ими управлял хаос.

Десятки вышли из — за деревьев, Тиган, Вин и Родес подошли к нам, каждый был готов биться магией. Я не думала, что этого хватит.

Врагов было слишком много.

Вдруг времени думать уже не было. Нэг, который был близко ко мне, прыгнул на меня. Я толкнула магию Воздуха в него, но он шагал. Я выругалась.

— Эти сильнее прошлых, — крикнул Родес, вторя моим мыслям.

— Это значит, магия Лирики будет не так эффективна, — добавил Истон.

— Это я вижу, — я ударила магией Огня по следующему нэгу, но не помогало. Нужно было использовать больше сил, и мои запасы энергии уже иссякали от использования против химер.

Не было времени думать, кричать указания друг другу.

Мы сражались, как могли, но этого было недостаточно. Ближайший нэг впился зубами в мою голень, и я закричала. Истон посмотрел на меня, и я закричала, пытаясь предупредить его, но было поздно. Другой нэг прыгнул на него, задел когтями его плечо. Он ударил магией Земли, закопал нэга, а потом медленно встал на ноги, кровь лилась из его раны. Я пошла, хромая, от своего мертвого нэга, ругаясь. Истон отвлекся из — за меня, потому что мне не хватило скорости.

Я убрала еще одного нэга магией Воды, а потом магией Земли. Потом еще одного. Кровь лилась из раны, и я видела, что и другие были ранены, они кричали вокруг меня.

Вокруг нас было не меньше шестидесяти нэгов, и они были сильнее, чем я видела раньше. Куда сильнее нас, даже если мы бились командой.

Энергия пульсировала во мне, и я задрожала, ударила нэга по лицу магией Огня, когда он приблизился.

Я не узнавала эту энергию. Она была новой, чужой.

Кристаллы тьмы и света потянулись из меня, вели меня к чему — то. Но я не знала, к чему.

Сила шипами двигалась во мне, тянула за кожу, мышцы и внутренности, словно пыталась сбежать. Я ее не понимала.

А потом потянулась к следующему нэгу, и не моя сила вытекла из моей кожи, вызывая кровь.

Я слышала, как Вин потрясенно охнула рядом со мной, я упала на колени, кровь лилась из моих пор, магия кристаллов пыталась сбежать, напасть на нэгов.

Я впилась пальцами в землю, почва была богатой, пьянящей, я потянула магию Земли. Вода в воздухе была связана с моей магией, и магия Воздуха окружала меня. Огонь подступил к коже, опаляя кровь, которую вызвали пробудившиеся кристаллы, и она зашипела.

Я слышала, как друзья кричали мое имя, но я не могла сосредоточиться. Вместо этого я пульсировала от призрака агонии и радости, кристаллы вырвались из меня на небольшое расстояние. Я откинула голову, сила вылетела из моих глаз, ушей, носа и рта. Всюду. Потом были крики, вопли нэгов, с которыми они становились пеплом и падали замертво у наших ног.

Я не могла дышать, не могла дышать.

Я упала на бок, ощутила, как другие подошли ко мне, и ладони Истона коснулись моего плеча. Он кричал мое имя, его лицо было прижато к моему.

— Что? — спросила я, в горле пересохло, и его будто терли наждачной бумагой.

— Что это было? — спросил он, прижимая меня к себе. Его ладони и грудь были в крови, но я не думала, что она вся была его. Нет, часть была моей.

Я посмотрела на себя, увидела, что я была красной от крови, выступившей из кожи.

— Кристаллы хотели помочь.

— Больше так не делай, — рявкнул он. — Никогда.

— Вы умерли бы.

— Значит, мы умерли бы. Но не делай так. Никогда.

Я посмотрела на других. Все дрожали, в их глазах был страх — за меня или страх из — за меня, я не знала.

— Больше так не делай, — Вин направила магию Воды по моему лицу. Я не знала, как она делала это так легко. Когда я посмотрела в ее глаза, я увидела там напряжение. Ей было больно, да, но она училась использовать магию. Вода медленно спустилась по моему лицу, смывая кровь.

— Если ты так сделаешь, я запру тебя в самой высокой башне и не выпущу.

Я отодвинулась от Истона, посмотрела на наши раны, зная, что они будут заживать долго, а мы не могли задерживаться надолго.

— Я буду делать, что должна, защищать всех. И ты не можешь меня остановить.

— Посмотрим, — рявкнул Истон.

Другие подозрительно молчали, но я понимала. Я напугала их. Напугала себя.

Но Истон не сможет всегда защищать меня. Мы оба знали это. Я видела страх в его глазах. Не я использовала кристаллы, а они использовали меня.

Но все мы знали, что будет, когда я встречусь с Серым снова.

Так можно было победить. Это было предсказано пророчеством.

И это означало, что я не вернусь к нему.

Это был не первый раз, когда я была в крови.

Это был не последний раз, когда Истон держал меня, пока другие выглядели беспомощно.

Это было только начало.

Глава пятнадцатая

Лирика

Я знала, что гнев часто кипел под кожей Истона, но я еще не видела его таким. От мысли, что этот гнев был направлен на меня и то, что я сделала, лучше не становилось.

Я могла сделать так, чтобы этого взгляда больше не было, пообещав, что не буду рисковать собой ради своего народа и друзей. Что я не буду рисковать душой ради тех, кого я любила. А я так не могла.

Они всегда будут первыми. Это была моя судьба — спасти тех, кого я любила, даже если я рисковала всем, что у меня было.

А то, что это пугало мою половинку? Придется научиться мириться с этим. И Истону придется с этим жить. Потому что я сделала бы все, чтобы защитить его.

Даже если он ненавидел меня за это.

— Мы почти там, — вдруг сказал Родес, нарушив молчание между нами, которое оглушало.

— Должно быть интересно, — буркнул Истон, и я потянула его за руку и поймала взгляд Родеса. Родес кивнул и направил других дальше. Истон, к счастью, остановился.

Ему нужно было поддаться, чтобы я остановила его. Раз он сделал это, может, мы не сильно ранили друг друга.

— Хватит так себя вести, — тихо сказала я, надеясь, что другие не слышали.

— Я не изменился, Лирика. Я такой же, каким был всегда.

— Ты так говоришь, но я вижу гнев в твоих глазах. Не надо меня ненавидеть.

Истон хмуро посмотрел на меня.

— Я не мог бы никогда тебя ненавидеть, — он прижал ладони к моему лицу и склонился, прислонился лбом к моему.

— Тогда почему у меня ощущение, что я тебя разочаровала?

— Потому что так и было, — слова ударили по мне. — Только сильнее я был разочарован в себе. Мне не нравится видеть, как ты страдаешь. Особенно, когда я ничего не могу с этим сделать. И я знаю, что ты должна делать, какова твоя судьба, по крайней мере, мы знаем, что тебе может прийтись делать. Но мне не нравится, что ты все время рискуешь собой, чтобы защитить нас силами, которые мы не понимаем.

— Я тоже их не понимаю.

— Ты была частью «мы», которое я упомянул, Лирика. Ты всегда была частью этого.

Это меня согрело, даже если я была растеряна.

— Это все пугает. Все неизвестное. И то, что в тебе кристаллы, немного пугает меня. Я не знаю, что будет дальше, но каждый раз, когда я оборачиваюсь, ты бросаешься в бой, чтобы защитить нас. Это пугает меня. Это так сильно меня пугает. И я не знаю, что с этим сделать.

— Я тоже не знаю. Но я не могу остановиться. Я не могу просто уйти от того, кто я, потому что это страшно.

— Дай хотя бы идти рядом с тобой, — прошептал он.

— Но я не могу потерять тебя.

— А я не могу потерять тебя.

Он посмотрел на меня, и я не знала, что сказать.

Вряд ли были слова.

— Надеюсь, я не мешаю, — сказал за нами знакомый низкий голос. Мы с Истоном развернулись с магией наготове.

Слейвик вышел из — за деревьев, вытянув руки, не для магии, а показывая, что он не угрожал.

Но король пиратов не был невинным.

— Слейвик, — сказала я с улыбкой.

Я ощущала хмурый взгляд Истона.

Он был в этом хорош.

— Я знал, что ты не сможешь долго держаться вдали, — сказал Слейвик, дразня Истона.

Я закатила глаза. У меня были не лучшие отношения со Слейвиком — его заместитель все — таки похитил меня и угрожал убить меня и многих других. Но Слейвик принял хорошие решения в конце, и я знала, что он защищал свой народ, даже если я не всегда была согласна с методами.

— Мы пришли попросить тебя о помощи, — я знала, что кто — нибудь с лучшим обучением смог бы применить все скрытые смыслы и запутанные слова, чтобы польстить ему. Они дали бы всему развиваться медленно, заставляя Слейвика молить в желании помочь нам, а не наоборот.

Но я была не такой. У нас не было времени.

— Я ожидал немного лести или хотя бы заискивания перед просьбой, — сказал Слейвик, отражая мои мысли.

— Ты — член королевства Обскурит. Я не должен просить тебя, — прорычал Истон.

— О, да, мой король. Мне пасть ниц, чтобы проявить верность? Или просто поблагодарить тебя за то, что мне дали жить все это время, и не заставили следовать всем вашим мелким правилам.

— Слейвик.

— Не ругай меня, — Слейвик прищурился, глядя на меня, а потом хмуро взглянул на Истона.

— Я знаю, что тебе нужно, понимаю, зачем. Но некоторые в этом королевстве, которое не существует, если нет чар, нуждаются в помощи, а не просто риске телом в войне, которая уже проиграна задолго до того, как Жрица Духа прошла в наш мир. Как бы там ни было.

— Война не проиграна. А надежда потеряна.

— Высокие идеалы для девушки, которая сколько раз уже умерла?

— Но я вернулась, — рявкнула я, сжала кулаки.

Слейвик посмотрел на них, Вода и Огонь кружились у моих ладоней. Я не могла сдержаться. Порой моя магия была слишком сильной для меня, но она никому не вредила. Я проявляла силу. Я на это надеялась.

— Мама позволяла тебе делать то, что тебе было нужно, потому что ты защищал других, даже если ты делал вид, что ты — пират без закона и порядка, — сказал Истон.

— Вряд ли мне понравилось слово «позволяла», — медленно сказал Слейвик.

Истон прищурился.

— Правда, что она позволяла тебе. И мы оба знаем это. Ты можешь делать вид, что тебе плевать на всех, кроме тебя и тех, кого ты решил защищать, но мы оба знаем, что это не так. Ты возомнил себя Робин Гудом мира мейсонов? Воруешь у богатых и отдаешь бедным? Но делал ли ты это? Нет. Ты чаше всего прятался, когда становилось страшно и темно. Я понимаю это, но прятаться уже нельзя. Отступать некуда.

— Истон прав, хотя я бы сказала это красивее, — сказала я, глядя на свою половинку.

— Слейвику это не нужно.

— Я был бы рад капле красоты, — парировал Слейвик, улыбаясь мне.

— Не смотри на нее, — рявкнул Истон, и я подавила стон, закатывая глаза. Ох. Родес и Истон стали друзьями и перестали ссориться, но Слейвик снова это всколыхнул. Я надеялась, что дело было в стрессе, и Истон не думал, что Слейвик меня интересовал. Это даже в голову мне не приходило, хотя аура опасности короля пиратов интриговала. И он был довольно привлекательным, но я никогда не скажу Истону об этом.

— Вам нужно перестать ссориться, — перебила я.

— Нет, думаю, нам нужно кое с чем разобраться, — Слейвик игнорировал меня.

— Ладно, но быстро. Мне нужно спасти мир. Когда перестанете спорить, кто больше, мы сможем принимать решения.

Я всплеснула руками и пошла прочь. Истон просто улыбнулся мне.

— Она мне нравится, — сказал Слейвик.

— Она моя.

— Я принадлежу себе, в первую очередь, — крикнула я.

— Да, она мне нравится, — сказал Слейвик. Его лицо вдруг перестало быть мрачным. — Твоя мама позволила мне жить, но она не сделала ничего для дейнов.

— Мы оба пытались. Мы не знали, что Серый и Лор пытались убить нас. Я не знал, что у Серого были помощники в наших королевствах долгое время. Я не знал глубины злобы Лора.

— Может, тебе стоило знать. Как ты собирался всех нас защитить? Народ, о котором якобы заботишься. Ты даже не знал, кто их убивал.

— Мы думали, что мир разбивался из — за Падения. Мы не знали, что ему помогал рыцарь.

— Теперь ты знаешь.

— И мы пытаемся уважать потерянные жизни. Мы пытаемся загладить вину за время, которое потеряли.

— Может быть. Или ты хочешь, чтобы мы так думали, — Слейвик пожал плечами. — Я больше не знаю.

— Знай это. Ты всегда был на краю закона, даже до дейнов. Ты никогда не был идеальным. Как и я, — продолжил Истон. — И ты спас многих за годы, Слейвик. Но ты не видел гниль в нашем мире. Твой заместитель убил сотни. Как Лор. Мы оба не видели махинации тех, кто должен был защищать наш народ, пока мы пытались спасти этот мир. Так что помоги нам. Нам нужна помощь.

— Пожалуйста, — добавила я, Истон бросил на меня взгляд.

Лицо Слейвика было маской неуверенности и задумчивости. Он должен был помочь нам. Нам нужно было много воинов. Потому что, хоть наши воины были сильными, я боялась, что против Серого этого не хватит. Мы нашли десятки сильных магов по пути, включая Враждебность Огня. Но нам нужно было больше. Намного больше. Я знала, что и другие группы находили воинов. Вскоре они все проверят.

Но нам нужен был Слейвик. Нам нужны были все, с кем он был связан.

Потому что мы все еще не знали, что Серый припас для нас, или когда он нападет. Или как нам идти к нему. Потому что нам нужно было выступить. Скоро.

— Это не только я, — сказал Слейвик. — И никогда не буду только я.

— В том и смысл, — я пожала плечами. — Я зову вас подпольем, но это же не титул, да?

— Это не был титул, но скоро им будет, — Слейвик усмехнулся.

Я видела, как Истон закатил глаза, его рот вытянулся в улыбке.

— Похоже, мне нужно поговорить с подпольем и понять наши планы.

— Хватит так себя звать, — прорычал Истон.

Я фыркнула, пытаясь не смеяться. Когда любовь моей жизни посмотрел на меня недовольно, я пожала плечами.

— Прости. Но и ты его так называл.

— Да? Король подполья? Мне это нравится.

— Слейвик, — упрекнула я.

— Ладно — ладно. Я буду говорить так дальше, ничего не поделать. Это круто. Но вы правы. Нам нужно выступить против Серого открыто. Хотя я мало о нем знаю.

— Мы расскажем, что можем. Но кто может биться на нашей стороне от тебя?

— Некоторые, как я, скрывали слабых. Тех, кто не мог себя защитить.

— И тех, кто всегда нарушал закон, — добавил Истон.

— Да. Зачем правила, если их нельзя нарушать?

— И все же, — сказала я, — я буду решать. Я не буду королевой, но я — Жрица Духа. Мне предначертано одолеть Серого. Так что вы будете слушать меня и тех, кого я назначу. Нам нужна твоя помощь, но если ты станешь помехой, я тебя не хочу.

Истон улыбнулся мне. Странно, но и Слейвик тоже.

— У тебя мой меч, миледи, — сказал Слейвик, низко кланяясь.

— Лучше бы это был твой настоящий меч, или я тебе устрою, — рявкнул Истон. Я откинула голову и рассмеялась, ощущая себя легче, чем за прошлые недели.

Может, дело было в глупости ситуации, но я не смогла сдержать веселье.

— Нам нужно одолеть Серого, — тихо сказал Слейвик. — Я не буду помогать отстраивать мир. Это будут делать короли и королевы, или кого там выберут. Но, боюсь, Серый уже выпустил больше, чем мы знаем.

— Монстры? — спросила я.

— Они всюду. Мир разрушается, разбивается и впитывается в миры вокруг нас. Мы можем уничтожить из — за этого не только мир людей.

— Все дремлющие монстры возвращаются? — я сглотнула.

— И некоторые из других миров идут сюда.

— Кстати, почему ты тут? — вдруг спросил Истон, вытянув руки, который колдовать.

— Я охотился. И все еще охочусь. Слышите, как тихо в лесу? Думаю, это на нас охотятся.

И от этих пророческих слов крик раздался за деревьями вокруг нас.

Глава шестнадцатая

Истон

Я подавил желание заслонить собой Лирику, ведь она не оценила бы защиту. Слейвик был рядом с ней, посмотрел на меня поверх ее головы. Я поднял голову и знал, что, хоть Лирика могла о себе позаботиться, ей не придется. Мы с королем пиратов защитим ее.

Если бы она услышала те мысли, она сама ударила бы меня магией.

Несколько других магов Земли подошли за нами, пока Слейвик кричал приказы своей команде.

Наши ребята подошли с другой стороны.

— Они на что — то охотились, а теперь это идет на нас, — сообщил я нашей группе.

— Это горгона, — рявкнул Слейвик.

Я закрыл глаза и выдохнул.

— Ты серьезно?

— Зачем мне шутить, что огромная горгона пытается нас убить?

— Горгона как Медуза? — спросила Лирика со смятением в голосе.

Деревья перед нами закачались, словно что — то большое двигалось среди них, следовало за нами.

Родес ответил:

— В мире людей в историях греков было существо с головой со змеями, это была горгона, да, но тут? Это смесь того и твоего худшего ужаса.

— Тогда это плохое создание, — с сарказмом сказала Лирика, но я знал, что она пыталась убрать напряжение, ведь все мы двигались, не спали и постоянно боялись.

— Нужно просто подождать, и ты увидишь существо, которое будет отрывать мясо с наших костей, — ответила Вин, ее магия Земли гудела под ее ногами. Слейвик оглянулся и одобрительно посмотрел на нее. Тиган и Родес хмуро взглянули на него, и я подавил замечание.

С тем, что происходило в моей команде, я разберусь позже. Пока что мне нужно было сохранить Лирику живой, потому что никто не ожидал горгону.

Наконец, она появилась из — за деревьев, и я резко вдохнул.

Она была размером со столетние деревья, тело было из камня. У существа была голова быка с рогами длиннее семи футов.

Тело было тоже как у быка, хотя чешуя тянулась по спине. Казалось, когда — то к нему крепились крылья из камня.

Вокруг его головы были змеи, это совпало с людской версией Медузы — это и факт, что существо было из камня.

Вот только, как василиск, с которым билась Лирика, это существо убивало, если долго смотреть в его глаза — превращало в камень, и выхода не было.

— Не смотри ей в глаза.

Лирика опустила взгляд и выругалась.

— Как тогда сражаться?

— Можно утопить, сжечь, закопать или бить ее об землю Воздухом, — просто сказал король пиратов, хотя в том, что он сказал, не было ничего простого.

— Ладно. Сделаем это, — Лирика сделала паузу. — Это только одно существо, или они передвигаются стаями? Или стадами? Как зовется группа горгон?

— Я бы назвал это смертью, но это слишком, — сказал Слейвик, и я подавил улыбку. Я не любил короля пиратов по многим причинам, но он был забавным.

Я склонился к Лирике.

— Они не путешествуют стаями, и они даже не растят своих детей. Они рожают и бросают ребенка выживать самого. Так было тысячу лет назад.

— Ладно.

Горгона вышла из — за деревьев, и я посмотрел на высокое существо и надеялся, что мы переживем это. Потому что горгона была только первым шагом в новом задании. Серого будет сложнее убить.

Горгона топнула копытом по земле, земля под нашими ногами задрожала. Огонь вырвался из ее ноздрей, глаза прищурились задумчиво. Я выругался, один из магов Земли, младший, завизжал, и Слейвик тоже выругался. Юный маг Земли посмотрел в глаза горгоны и стал каменной статуей за нами.

Слейвик дрожал миг, и я почти шагнул вперед с Лирикой на случай, если мужчина поступит глупо в пылу момента.

— За Трэвиса! — закричал король пиратов. Мы напали, Лирика была со мной, Родес — с другой стороны. Мы двигались вперед, моя магия Огня лилась из пальцев, ударила по горгоне. Пламя вспыхнуло янтарем на каменной шкуре монстра, но этого не хватило.

— Бейте по одной точке, — приказал я другим. — Всем, чем можете. Давайте.

Тиган кивнул, и они с Вин стали двигаться вместе, Родес помогал им, они использовали всю магию на том месте, по которому я ударила. Люкен работал с магами Земли и Брэй, их магия и ее огонь били по ногам горгоны.

— Нужно ослепить ее, — сказала Лирика, и я кивнул и поднял голову.

— Ты сможешь поднять нас туда? — спросил я.

— Мы едва тренировали это, — сказала Лирика, и я усмехнулся, адреналин бежал по телу.

— Пора увидеть, можем ли мы сделать это в пылу момента, — сказал я, и она кивнула, вытянула руки по бокам и направила Воздух под себя. Она взмыла над землей на фут, направила правую руку, чтобы сделать так со мной. Я резко вдохнул, двигаясь рядом с ней. Король пиратов рассмеялся.

— Это новый трюк, Жрица. Мне нравится.

Я не оглядывался, потому что не хотел упасть и умереть, но я был рад, что король пиратов звучал удивленно. Мы тренировались и были сильнее, чем раньше. Лирика — точно сильнее нас.

Она вдруг сжала мою ладонь, магия Воздуха побежала по моему телу, и я выдохнул, ветер был почти невыносимым. Вдруг мы полетели, взмыли перед горгоной. Она выстрелила по нам огнем, но Слейвик и Вин потушили огонь магией Земли.

— Огонь, — прошептал я, стараясь не смотреть вниз. Я не боялся высоты, но было немного не по себе, когда под ногами ничего не было.

Лирика напряженно кивнула, не могла говорить, потому что сосредоточилась на магии. Я понимал это.

Мы вытянули свободные руки и ударили Огнем по глазам горгоны. Она топнула по земле, и народ закричал, отходя в стороны. Я надеялся, что никто не пострадал.

А потом горгона отшатнулась, крича от боли из — за потери глаз.

Она больше не могла убить нас взглядом. Мы успешно ослепили ее.

Она топнула снова, опустила голову, пытаясь забодать, кого могла. Ее рог ударил по земле, ломая деревья при этом, существо металось, вопило, пыталось всех нас убить.

Не все монстры были злыми. Некоторые давно бродили по нашему миру, жили спокойно и в гармонии. Но такие, как горгона, рождались злыми, создавали хаос и убивали.

Я не вредил всем зверям и мифическим существам в нашем мире, горгона пыталась убить тех, кого я любил, и ее нужно было убрать.

К счастью, другие поняли это и согласились.

Мы бились вместе, ломали каменную шкуру монстра, пока не запахло горелой плотью. Лирика опустила нас на землю, и я судорожно выдохнул, приземлившись.

— Ладно, — прошептала она, каменная горгона ударила по земле еще раз, почва дрожала от ее веса.

— Я не ожидала, что нас ждало такое сегодня, — Вин расправила плечи. На ее лице была грязь, чей — то Огонь опалил ее тунику.

— Кто — то из нас ударил тебя Огнем, или это была горгона? — спросила Лирика, и Вин закатила глаза.

— Нет, это была горгона. Подобралась близко. Но моя новая магия Воды пригодилась, — сказала она, и король пиратов прищурился.

— У тебя Вода и Земля?

— Да, и что? — спросила она. Я знал, что она не хотела раскрыть это. Да, другие заметили бы, если видели ее в бою, но в смятении и хаосе боя они не смогли так быстро понять правду. Но теперь она сказала это открыто, и скрывать не было смысла. Она была теперь загадкой, как Жрица Духа. И я знал, что Вин это не очень радовало.

— У наших или тех, кого я видел, нет Воды и Земли. Но я видел, как бывшие дейны недавно получили неожиданную магию. Теперь их нужно учить.

— Потому мы тут, — сказала Лирика. — Не только ради твоей помощи, но и чтобы узнать, кому мы можем помочь. Кого мы можем обучить.

— Не все из них захотят вступить в армию, — сказал Слейвик и посмотрел мне в глаза. — Есть повод, по которому они не бились за королеву, а потом з тебя. Они не хотят, чтобы их призывали.

— Мы еще никого не призывали.

— Нет, это делал мой отец и дядя, — сказал Родес. — Люмьер так делали. Они заставляли свой народ биться и умирать за них. И они делали это под видом тренировок. И хоть я пытался остановить их, никто не слушал их Пророка — мою сестру — или меня. Но Обскурит так никогда не делал.

— Меня могли обмануть, — Слейвик посмотрел на меня.

— Тогда, может, стоило поговорить с нами, а не прятаться.

— Это помогло бы кому — то? — спросила Лирика. Я посмотрел на нее и пожал плечами.

— Может, нет, но между всеми нами много старых боев, не получивших завершения, и связей. Нам сотни лет, Жрица.

— Может, но пора посмотреть на будущее. Я знаю, что в прошлом тьма и боль, но мы не можем одолеть Серого, если будем бороться между собой, — она выдохнула, и я кивнул. — Слейвик, мы не заставляем тебя биться с нами или за нас. Мы не будем заставлять и дейнов. Но их нужно обучить. Ты это знаешь, как знаю и я. Если бы мне не помогали с магией, я была бы мертва. И мы все это знаем. Им нужна помощь. И мы можем отправить их туда, где им помогут. Если они не хотят биться, для них есть другие места. Там они будут защищены, насколько это возможно с Серым. Но если они захотят помочь, если захотят одолеть Серого с нами, то мы будем им рады.

— Понимаю, — сказал Слейвик через миг. Я подавил выдох облегчения. Он не очень мне нравился, но я знал, что если бы я родился в другом мире, я был бы как он. Опасный с виду, но защищающий то, что считал важным. Мне не нравилось, что я видел себя в нем — того, каким я был, и того, каким хотел быть.

— Убийство горгоны точно сообщило всем, что мы тут. Если вы хотели спрятаться, — сказал Слейвик.

— Думаю, нам лучше вернуться в поместье Огня.

— Не в твой замок? — спросил Слейвик.

— Его нет. Сгорел до пепла.

Слейвик приподнял брови.

— Я слишком долго был вдали от новостей. Расскажите больше.

— По пути, — Лирика зашагала. — Нам нужно, чтобы ты нашел других, кто будет биться за нами. Но мы слишком долго были вдали от поместья Огня. Думаю, нам нужно вернуться.

Я посмотрел на Лирику и кивнул.

— Да, нужно вернуться. Наш народ нуждается в нас. И, думаю, Серый слишком долго молчал.

— Ты прав. Это пугает меня.

Я кивнул и посмотрел в глаза Слейвика, а потом на остальных.

Серый молчал слишком долго. А когда Серый молчал, это означало, что он строил планы.

И то, что он затевал, могло привести к нашему концу.

Пока что мы одолели горгону и убрали многих монстров, напавших на нас, но мы теряли воинов при этом. И хоть мы получили новых членов армии, мне казалось, что этого не хватит.

Я знал, чего хватит. Кого хватит. Женщины, которая стояла рядом со мной, которая завоевала мое сердце.

Потому что пророчество окружало нас, душило обманами и тайнами.

В конце будет армия против армии, маг против мага.

Но Серый будет биться только с одним.

Не со мной. Не с другими принцами, королями и кем — то с титулом.

Нет, со Жрицей Духа, которую я любил.

Хоть я был уверен, что она могла его одолеть, я не верил в пророчество.

Она могла не выжить, чтобы одолеть Серого.

Она могла пожертвовать всем, чтобы защитить народ, который любила.

Даже собой. Своей душой.

Я не думал, что мне хватит сил сдержать ее. Я боялся, что был так слаб, что даже не попробую.

Глава семнадцатая

Лирика

— Не так, — рявкнул Джастис, подошел к новому магу и показал, как использовать магию Огня.

Я посмотрела на Истона, он покачал головой.

Джастис срывался легче, чем раньше. Он рычал больше, чем кто — либо, кого я знала, включая Истона и Люкена, и это о многом говорило. Меня печалило, что я не могла успокоить его, никто не мог. Ему пришлось научиться колдовать одной рукой, он мог делать это, но это далось с трудом. Он все — таки жил веками, колдовал и бился обеими руками, двигал телом с грацией, какой обладали редкие воины.

Теперь он словно лишился равновесия, и я никак не могла помочь, лишь поддерживать и не мешаться под ногами.

Но он пугал юных магов, бывших дейнов и даже мейсонов, которые родились не с этой магией.

Теперь они использовали все четыре типа магии, пытались понять, как воевать на этой войне, и мы все будто были в двух шагах позади.

Я не упустила, что магов Духа все еще не было видно.

По крайней мере, они не были открыты. Может, они не знали, что у них была магия, или они не умели использовать силу.

Может, никого не осталось.

Другая мысль была зловещей, я не хотела о таком думать. Они могли быть на стороне Серого.

Все — таки Серый был магом Духа. Он использовал тень и смерть, а не защищал своей магией души.

Хотя от моей магии Духа проку не было. Но она усиливала другие стихии во мне в бою. И мне пока этого хватало. Моему народу была нужна моя помощь, и я буду биться рядом с ними, пойму, как использовать всю мою магию. Я когда — то была как те, кого тренировали на моих глазах Джастис и Слейвик. Я была растеряна, не могла использовать магию. Казалось, что я ломалась.

Мое тело почти разбилось, душа — с ним, сила становилась невыносимой. Я не хотела видеть такое у других.

К счастью, казалось, что все были в порядке.

Или я была слабее них, или моя сила была больше. Управлять больше, чем одной стихией, было сложно, и многие родились хотя бы с изначальной магией, а потом стали сильнее, пока росли.

Но мы с Вин немного отличались.

Я посмотрела на подругу, стоящую рядом с Родесом, вытянув руки. В ее ладонях была сфера Воды, и она крутила ее, словно мяч, хотя не касалась жидкости. Родес скрестил руки на груди, хмуро наблюдал за ее работой.

У нас теперь было много магов Воды, некоторые из бывшего королевства, некоторые новые. Но Родес все еще был самым сильным, даже сильнее Дельфины, бывшей королевы. Потому он учил тех, кто был вокруг него, насколько мог, хотя все ужасно устали.

Вин и Родес часто ссорились, но Вин становилась сильнее, пока Родес учил ее, и я верила, что мы все были тут не зря. Я не хотела думать, каким будет исход, будь все не так.

Истон присоединился ко мне, обвил рукой мою талию, сжал мое бедро на миг и отпустил.

Я посмотрела на него и улыбнулась.

— Привет, — сказала я.

— Эй.

— Какой план? — спросила я.

— Тренируемся. И когда ощутим, что армия готова, пойдем в мир теней.

— Я про сегодня, я присутствовала при составлении главного плана, — мой голос был подавленным.

— У меня нет планов на день, кроме тренировки и сна рядом с тобой.

Я улыбнулась ему и прильнула к нему в его объятиях, нуждаясь в его прикосновении.

Другие посмотрели на нас, словно не знали, вмешиваться или нет. Не важно. Я поцеловала Истона в подбородок и вернулась к тренировке.

— Народу нужен лидер, — сказал Слейвик, подойдя ближе.

Я приподняла бровь, глядя на короля пиратов.

— Хочешь занять это место?

Слейвик откинул голову и рассмеялся, волосы упали на его лицо.

— Нет уж. Мне нравится простор, где я живу. Я привык звать те места тенями, но Серый забрал у меня это слово, да?

— Он многое забрал.

— Но, как я и сказал, народу нужен лидер. И мы знаем, что это не я, не кто — то из Люмьера и не ты, — тихо сказал Слейвик.

— Я не буду лидером. Я — их жертвенный ягненок, они это знают.

— Ты не звучишь недовольно, — тихо сказал он.

— Как я могу, если это правда?

— Я не считаю тебя жертвенным ягненком, — тихо сказал Слейвик. Я посмотрела на него и нахмурилась.

— Нет?

— Я считаю тебя той, кто нас объединяет, дает нам шанс на сражение. Но в бою, особенно, когда все закончится, им понадобится не только надежда. Им понадобится лидер, которого они смогут винить, если все пойдет не так. Для этого и нужны лидеры. Чтобы принимать тяжелые решения. Принимать все, даже если они ошибаются. И быть пешкой и козлом отпущения, если народ недоволен.

— Не лучший образ правителей. Или любого лидера.

— Зови меня жестким, но потому я не всегда был на стороне закона, — Родес подошел и посмотрел на Слейвика.

— Ты сказал ей?

— О чем? — я посмотрела на них. — С каких пор вы друзья?

— Мы не друзья, — хором сказали они, и я подавила смех.

Истон хмуро посмотрел на мою небольшую группу, и я попыталась убедительно улыбнуться ему, но не знала, что происходило.

— Я к этому шел, — Слейвик усмехнулся.

— Раз мы тут, нужно это сделать.

— Что сделать? — я уже была возмущена.

— Когда все закончится, мы сможем решить, останутся ли короли, или будет голосование, и будет ли им чем править. Но пока что нужен лидер.

— Это не я, — сказала я.

— Нет, но тот, с кем ты близка, — они посмотрели на Истона. Он хмуро глядел на нас. Я застыла.

— Он не хочет это бремя.

— Оно уже у него. Это его народ. Он уже принимает решения. Нам нужен правитель. Народу нужно кого — то слушаться, и чтобы их вели в бой. И не только из — за того, что они думают, что знают, за кем следуют.

Я растерянно посмотрела на Слейвика.

— О чем ты?

— Все следуют за ним. Даже мы. Но никто не знает, кто во главе. Джастис? Бастард короля?

— Следи за языком, — тихо сказал Родес.

— Я знаю, что тебе не нравится слово бастард, прости уж за это. Но это правда. Как Люкен.

Я застыла, стараясь не выглядеть так, словно что — то знала. Я не собиралась говорить правду об отце Люкена. Возможно, никогда.

— Это не буду я. И не пират, — сказал хмуро Родес. — Но мораль важна, она определяет, будет армия идти к победе или падет. Люди могли знать, за кем следовали, но им нужно увидеть это. Им нужно видеть, что мы выше слабых воинов Серого.

— И что Истон скажет? — спросила я.

— Это лучшая часть, — сказал Слейвик. — Мы ему не скажем.

— Мне это не нравится, — сказала я.

— Я знал, но у тебя нет выбора.

— Родес.

— Серьезно. Народу это нужно. Им нужны мы, и мы это сделаем.

— Ладно, вперед, — сказал Слейвик. Он выпятил грудь и прошел неспешно к Истону.

Истон посмотрел на меня, и я скривилась, не зная, что будет. Каким бы ни был исход, Истону это точно не понравится.

— Истон, я кое — что забыл сделать, когда вступил в эту веселую группу ребят.

Истон хмуро посмотрел на Слейвика.

— Принять душ?

— Очень смешно, — сказал Слейвик, хотя вокруг нас звучал тихий смех.

Словно они знали, что что — то важное происходило, народ остановил свои дела и смотрел на разговор.

Розамонд вдруг оказалась рядом со мной, ее взгляд был рассеянным. Она смотрела в будущее. А потом улыбнулась.

Улыбка была хорошим знаком, да?

Эмори присоединилась к Розамонд, готовая поймать ее, если Пророчица упадет. Я задумалась, что происходило между ними — хотя не мне было спрашивать. И не сейчас.

Родес прошел к Истону, встал за Слейвиком и улыбнулся.

— Что такое? — спросил Истон.

— Мне нужно было давно кое — что сделать, — сказал Слейвик, вдруг его тон стал серьезным. Он опустился на колено и склонил голову. — За моего короля, короля мейсонов.

Шок пробежал по воинам, и мое сердце забилось быстрее, слезы покалывали глаза.

Истон не хотел этого. Но больше никто сейчас не мог вести. Может, Родес, но многое было против него, учитывая, что случилось с королевством Люмьера. Вряд ли за ним стали бы сейчас следовать.

Я надеялась, что у нас будет время до того, как придется принимать решения, но, может, Слейвик был прав. Может, мы примем другие решения после войны. Но я все еще не знала, кто останется к тому времени.

— Слейвик, — прошептал Истон, звук был тихим, и я не знала, услышал ли кто — то кроме меня.

— За моего короля, который поведет нас рядом со Жрицей Духа против Серого. Я верен тебе, моя жизнь и магия твои.

Словно они репетировали это, Родес встал рядом со Слейвиком, опустился перед Истоном на колено.

— Мой король, — сказал Родес без насмешки или иронии в голосе.

Другие тоже подошли. Вин, Джастис и Ридли. Розамонд и Дельфина. Лания, Гриффин и все, кто следовал за нами. Они опустились на колено. Даже те, кто не бился, опустились.

— За нашего короля. И за нашу Жрицу Духа.

Я стояла перед Истоном, он протянул ладонь, словно мы готовились к этому, но к такому нельзя было подготовиться.

— Ты не будешь мне кланяться, — сказал Истон, когда я опустила ладонь на его руку.

— А ты — мне.

Он склонился и нежно поцеловал меня в губы, а потом посмотрел на других.

Он поднял свободную руку.

— Встаньте. Мы будем сражаться. Мы будем биться за мейсонов, за наш мир, за все миры, что связаны с нашим. Они все в опасности из — за гнили, что существовала под нашими носами, долгое время скрывалась в обмане. Мы будем биться и победим.

Толпа радостно завопила, и я посмотрела на него, гадая, знали ли мы, что делали.

Когда друзья встали, Истон хмуро посмотрел на них.

— Хоть предупредить в следующий раз можно? — тихо рявкнул он.

— Если бы мы тебя предупредили, ты выбрал бы кого — то вместо себя, — сказал Слейвик.

— Хочешь сказать, что я не умер бы за свой народ? — спросил Истон.

Родес покачал головой.

— Нет. Но ты не считаешь, что заслуживаешь править.

— Может, ты и прав, Родес. Но, когда это кончится, мы узнаем, кто настоящий король.

Два бывших принца посмотрели друг на друга, что — то мелькнуло между ними, что я не поняла, и они кивнули и отвернулись.

Я открыла рот, чтобы что — нибудь сказать, но скрежет заставил меня скривиться.

Я повернулась, вытянув руки, другие тоже так сделали. А потом я выругалась.

— Это Зиа, — рявкнул Истон. — Леди Земли.

Леди Земли. Мать Вин. Сестра Джастиса. Тетя Истона.

Наш враг.

— Как она подобралась так близко?

— Может, потому что с ней тени, — прошептал Истон, и я огляделась, заметив, что тени растекались за ней.

Серый толкнул ее сюда, но она была одна.

С ней ведь никого не было, да?

— Зря вы выбрали его королем, — сказала Зиа.

— Это ты совершила неправильный ход, — сказал Истон.

— Из — за того, что я выбрала верность и победу? Нет. Вы умрете, и вы будете страдать перед этим, но потом ты будешь со своей дорогой матушкой. Идеальной королевой с идеальной жизнью.

— Мама, — охнула Вин, гнев был на ее лице. Она сжала кулаки, но Тиган не подошелуспокоить ее. Нет, это сделал Родес. Он опустил ладонь на ее плечо и сжал, и она расслабилась, словно не собиралась бросаться в бой с шансом все потерять.

— О, дочь. Ты всегда была разочарованием. Но ничего. Ты мне не была нужна. Вскоре я найду новый путь. Тот, который не связан с ребёнком из ничего. Дейн без силы и будущего.

Леди Земли щелкнула пальцами, и камни за ней поднялись, открыли армию, которую мы не заметили.

— Убейте их, — рявкнула она, и маги с другой стороны напали на нас с криками.

— Не отступать! — закричал Джастис.

— Ищите напарников по магии! — добавил Слейвик.

Мы тут же напали на небольшую армию перед нами.

Я не знала, было это отвлечение, или леди Земли искала последний способ ранить нас.

В ее армии было около сорока магов, у нас — сотни.

Но ее воины были обучены, а наши только учились.

И все же она подобралась близко только из — за теней.

Это напомнило, что у нас не было сильной армии, когда дело касалось теней. Моя магия Духа не могла защитить нас, даже я не знала, как биться с тьмой.

Я отогнала эти мысли, зная, что они не помогали, и побежала в бой. Я ударила магией Огня по магам Земли, не пуская их к Дельфине.

Но Дельфина была сильнее, чем я думала. Она стояла на месте, расставив ноги на ширине бедер, вытянув руки. Ее волосы трепал ветер, который я не чувствовала, словно у нее была магия Воздуха. Она потеряла зрение, но чувствовала. Она вскинула руки и толкнула Воду к армии. Воины кричали, тонули, но Дельфина не дрогнула. Она двигала руками только быстрее, волна за волной появлялись и сокращали армию.

Все застыли, глядя на бывшую королеву Люмьера.

— Ты выбрала не ту сторону, — прошептала Дельфина. Только для многих это был не шепот. Нет, звук разносил ветер. Я посмотрела на Ланию, вытянувшую руки, она поддерживала бывшую королеву Люмьера.

Они учились биться вместе, и это было изящно и сильно, а пошатнулась от этого.

— Ты всегда была слабой. Ты вышла за маленького короля, потому что хорошо умела вставать на колени. Теперь он мертв. А ты не можешь видеть.

— Ты дала своему мужу умереть, врала, что он — твоя половинка.

— Твой король тоже не был твоей половинкой.

— Никто и не говорил так. Я исполнила долг, и я ошибалась так долго, потому что была слишком слабой, чтобы убрать его контроль надо мной. Но я уже не слабая.

— Нет, просто тупая и слепая.

Зиа вскинула руки, но потом закричала, ее глаза выпучились. Я шагнула вперед, пыталась понять, что происходило. Другие разбирались с небольшой армией Зии, были настороже на случай, если Серый отправит еще кого — то. Но я не смотрела на них.

Я была сосредоточена на сцене перед собой.

Розамонд стояла перед Зией, ее волосы развевал ветер, как у Дельфины и Лании. Она печально покачала головой.

— Тебе не стоило злить дочь. Не стоило убивать и забирать то, что не твое.

— Ты — ничто, Пророчица. Слабая.

— Это ты такая.

Я споткнулась от голоса Эмори за Зией. Теперь я знала, почему женщина кричала до этого и снова.

Наручников не было на запястьях Эмори. Они были в руках Розамонд.

Эмори была сифоном. Она могла забирать магию. И это Пророчица и хотела сделать.

Мы поговорим об этом позже.

Я была уверена, что Эмори знала это, но ей было все равно.

— Твоя семья сделала это со мной. Теперь я заставлю тебя понять, почему это было ошибкой, — сказала Эмори, ее голос бил как клинок.

Она опустила ладони на лицо Зии, и бывшая леди Земли упала на колени, крича в агонии.

Магия наполнила воздух вокруг нас, краски тумана и ауры смешивались.

Все застыли, смотрели на сифона, мою подругу, которую я когда — то думала, что любила, и я не могла дышать. Я ничего не могла делать.

Эмори забрала магию Зии. Она забрала все и рассеяла среди людей вокруг нее. Плечи других расправились, сила наполнила их.

Зиа обмякла на земле, ее грудь вздымалась, она с трудом дышала, но не была мертва.

Нет, теперь она была дейном, а то и еще ниже по силе.

Когда Эмори пошатнулась, Розамонд подошла и застегнула оковы на ее запястьях, увела Эмори от сражения.

Я не знала, почему Розамонд хотела так сделать, но Родес и Вин подошли к бывшей леди Земли, и я напряглась.

— Она бессильна, — сказала Вин, мы подошли к ней ближе.

— Но все еще опасна, — добавил Родес.

— Всегда опасна, — сказала Вин.

Я не успела ничего сказать, подумать, как все сделать лучше, Зиа закричала и забилась в конвульсиях. Мы отпрянули. Тени окружили Зию, двигались над землей, как туман. Они обвили ее, забрали ее в землю. Вин с воплем бросилась к маме, словно пыталась спасти ее, но веревки из дыма и тени ударили в сторону ее лица. Если бы Родес не оттащил ее, они убили бы ее. Это я точно знала.

Мы в ужасе смотрели, как Серый мстил Зие за то, что она не сделала, как ей говорили.

За поражение.

Такой была цена поражения: агония и смерть.

Другие крики звучали вокруг нас, и оставшиеся в армии бывшей леди Земли закричали, их крики резко оборвались, земля забрала их туда, откуда они прибыли.

Я огляделась, мои ладони дрожали. Я посмотрела на своего спутника, своего короля, гадая, как нам бороться с таким.

Серый накопил огромную силу. Но мы как — то должны были победить.

Несмотря на потери, несмотря на неизвестность, нам нужно было стать сильнее.

Хотя я не знала, как нам это делать.

Глава восемнадцатая

Истон

Я открыл глаза от тишины. Я выдохнул. Лирика все еще спала в моих руках, наконец, глубоко уснула после того, как всю ночь ворочалась.

Она устала. Я устал, и я был рад, что она смогла уснуть и отдыхала.

День прошел не так, как мы ожидали, хотя так было каждый день теперь.

Я спал около часа, но мне не нужно было много отдыхать в эти дни. Казалось, мое самочувствие было на грани, вело меня на адреналине лучше сна. Я знал, что это было не самым безопасным решением, но не мог закрыть глаза. Я переживал, что, если сделаю это, кто — то навредит Лирике. Уничтожит мой народ.

Я не хотел быть королем. Но я мог сказать только Лирике, чего я хотел. Я не хотел быть королем народа, что я боялся, что другие умрут из — за моих решений, но это звучало бы так, словно я не понимал, что нужно делать. Им нужен был лидер, которому они могли доверять, и я переживал, что, если не буду осторожен, окажусь недостаточно сильным для них.

Мне нужно было стать сильнее, чем я был сейчас, обрести цель, себя и все, что требовалось королю.

Моя мать была истинной королевой. Она ошибалась, но она начала свое правление с поражения. Когда ее отец умер при Падении, где два старика бились за власть, не имеющую смысла — наверное, это устроил Серый и кто — то на стороне Обскурита — моя мама не могла выбирать.

Она билась с Люмьером всю жизнь, потому что так ей сказали делать, этому ее учили. И Люмьер постоянно нападал на наше королевство и пытался забрать нашу силу и навредить нашему народу, так что она отбивалась, как могла.

Но рыцарь нашего королевства, Лор, посеял обман в наших рядах, мы и не знали об этом.

Лор проклял меня и убил моего отца. Он многое забрал.

Но в конце моя мать умерла за наше будущее. Она умерла как королева, ожидала, что так может быть.

Я скучал по ней с каждым вдохом.

Я скучал и по отцу. Я скучал по тому, как мы были семьей задолго до того, как я понял, что должен был делать как принц.

Я не искал Лирику, как Родес, потому что мне пришлось остаться и защищать наш народ. Лор навредил нашему королевству так, что если бы я ушел, многие умерли бы. Родес мог пойти, потому что, хоть он был принцем, он не был сыном короля. И у него было больше свободы для поиска Лирики. Я всегда буду благодарен за то, что он сделал, ведь это привело Лирику ко мне, даже если Родес думал, что так гарантировал свое будущее.

Но в конце мы с Родесом разобрались. Мы знали, что нам было нужно друг от друга, и что нам нужно делать.

У меня был друг, которого я не ожидал найти.

Близилось время боя, и мы теряли народ. Но мы и получали поддержку.

И они были моим народом. Я был королем, а Лирика была моей Жрицей. Не моей королевой, нет. Она не могла быть такой, потому что уже была выше этого. Я думал, что смогу быть ее супругом, и этот титул я бы с радостью принял.

Пока что выбора не было. Пока что я был лидером, который отправлял отряды в бой, может, на смерть, может, к победе.

Решение было непростым.

Лирика бормотала во сне. Я сжал ее, нежно поцеловал в лоб. Когда я выбрался из кровати, стараясь не разбудить ее, поискал свои штаны.

Я натянул кожаные штаны на бедра, убедился, что Лирика была накрыта и все еще спала, потом оставил записку.

Мне нужно было избавиться от напряжения, и хоть мы с Лирикой поработали хорошо перед сном, мне нужно было больше. Может, побегать, может, использовать магию в тренировке.

Родес и Слейвик были снаружи, когда я вышел, оба сидели на каменной стене и смотрели на ночное небо.

— Вижу, ночь беспокойная для любых титулов, — сказал Слейвик, вручил мне кружку медовухи.

— И вы напиваетесь, глядя на небо? — спросил я, поднял голову в благодарности и сделал большой глоток. Тепло алкоголя растекалось по мне, и я чуть не улыбнулся. Я редко такое делал. Тиган, Арвин и я раньше выпивали. Мы находили таверны и запивали и заедали тревоги, хотя бы временно.

Но сейчас алкоголь или еда не могли это сделать.

Мы все пострадали, и Вин сегодня горевала больше всех.

— Удивлен, что ты не с Вин, — сказал я Родесу, приподняв бровь.

Родес забавно посмотрел на меня и покачал головой.

— Она горюет.

— Нет, — Слейвик сделал глоток.

— Что ты имеешь в виду? — с интересом спросил я.

— Она ушла спать одна после того, как нарычала на Тигана и тебя, чтобы ее оставили в покое.

— Ты теперь шпионишь? — спросил недовольно Родес.

— Мне не нужно шпионить, ведь она кричит на нас. Лания пошла за ней, если это поможет, — добавил Слейвик, сделав голос тише. — Дельфина с ней.

— Леди помогут ей исцелиться, насколько это возможно.

— Мы с Вин… все не так, — вдруг сказал Родес, его голос звучал отдаленно.

Я посмотрел на него и пожал плечами.

— Было бы хорошо, если бы ты нашел утешение, где мог. Вин хорошая. И ты, думаю, тоже.

Губы Родеса дрогнули от этого.

— Спасибо за уверенность во мне. Но я не думаю, что сейчас правильное время, чтобы думать, что может выйти из этих слов.

Слейвик фыркнул и сделал глоток напитка.

— Если не сейчас, то когда? Тебе нужно найти хорошую женщину или мужчину и пожинать плоды своего труда. Потому что ты не знаешь, что будет на рассвете.

— Я не рад, что ты мне начинаешь нравиться, — сказал я через минуту, Слейвик просто просиял.

— На это нет времени, — Родес покачал головой. — Может, и не будет. Я плохо умею понимать свой путь, — Родес посмотрел на меня, и я пожал плечами.

— Ты должен был стать ее защитником, как и я. Я тоже думал, что она твоя.

— Полагаю, вы говорите о милой Жрице Духа, — я посмотрел на Слейвика и пожал плечами. — Я считал ее магом Воздуха и Воды. Они были милой парой.

Родес покачал головой, а я нахмурился.

— Следи за языком, — добавил Родес. — Наш король сегодня много рычит.

— Ах, да, не хочу злить короля. В одну минуту с ним смеешься, а потом он прикажет отрубить голову.

— Я только что сказал, что ты мне начинаешь нравиться. Я ошибался. Я не могу тебя терпеть, — я скрипнул зубами.

— Ты меня любишь. И ты любишь всех, кого я привел на твою сторону.

Я посмотрел на Родеса, он просто пожал плечами.

— Я почти уверен, что половина тех, кого ты привел, разыскиваются по какой — нибудь причине. Убийцы и воры.

— Убийцы, по словам Лора. Потому ты еще не нашел их.

— Может, — сказал я.

— А воры? Это, может, и правда. Как король, ты можешь избавиться от нас своей властью, или ты можешь подождать и понять, что сделать. Решить, простишь ли ты тех, кто помог защищать землю, или будешь стремиться к правосудию.

— Я не знаю, что о тебе думать, Слейвик.

— Никто не знает, — пират пожал плечами. — Но ничего. Мне нравится быть загадкой. Это очаровывает женщин.

— Так ты утешаешь себя ночью, — Родес рассмеялся.

— Я точно смогу уговорить Вин…

— Не стоит, — напряженно сказал Родес.

«Интересно».

— А Эмори? Она зажигалка.

— Эмори — сифон, и она совершила не лучшие поступки в прошлом, — начал я.

— Как и я. Как и все мы. Но она боролась для защиты королевства, она явно начинает с чистого листа.

— Ты прав, — сказал я. — Она открыла новую страницу. Но мы все еще не знаем, что могут делать ее силы. Мы видели, что они сделали с Зией, — добавил я, думая о тете. Она была так потрясена перед тем, как Серый убил ее. Я видел, как другие теряли свои силы, но не как Зиа. Она словно потеряла себя при этом, и я не хотел бы такого худшему врагу. Или хотел бы, ведь это был Серый.

— И, — добавил Родес, — Эмори, думаю, занята.

Я посмотрел в глаза Родесу.

— Мы с Лирикой так подумали, — осторожно сказал я.

— А, Пророчицей? Одобряю. Она хорошо защищает, как для человека, — добавил Слейвик.

— Она уже не человек, — сказал я. — Но у нее нет силы мейсона. Она учится.

— Видишь? В твоих рядах все больше. Не только идеальные маги, — я посмотрел на Слейвика.

— Ты прав. Мы ошибались в прошлом. Мы совершим ошибки и в будущем. Но, надеюсь, они будут новыми, и мы их исправим, а не повторим старые.

— Это должен делать хороший король, — сказал Слейвик.

— Не верится, что вы это сделали, — прорычал я.

— Будешь возмущаться? — спросил Родес.

— Не сейчас, но когда это закончится? Нас ждет долгий разговор.

Я хмуро посмотрел на Родеса, он поднял голову. Я надеялся, что он понял намек. Я буду королем сейчас, потому что это было нужно в войне, но после? Если произойдет то, о чем я догадывался, я не буду связан с троном.

Вряд ли я буду в состоянии, чтобы быть королем или оставаться целым.

— То, что вы можете говорить о времени после войны, дает каплю надежды. Хоть немного.

Я повернулся к Слейвику.

— Сложно понять, что будет после этого. Я хочу сделать вид, что мы можем решать, что будет дальше, но мы не можем. И мы все знаем, что не все выживут.

Мы молчали миг, пили, не нуждаясь в заполнении пустоты.

Если бы меня спросили, какая у меня жизнь год назад, я бы не подумал, что буду сидеть рядом с принцем света и королем пиратов, пить медовуху и смотреть на звезды, пока моя половинка спала в моей кровати, еще теплая от наших занятий любовью час назад. Но мы были тут. И мы боролись за такое будущее.

— Что? — Слейвик опустил медовуху. Я вдруг протрезвел, склонился и сглотнул.

— Это маг Огня, который не знает, что делает, — я встал.

— Мы достаточно трезвые для этого? — спросил Родес, расправив плечи.

— Надеюсь, потому что вряд ли нам кто — то поможет.

Мы были у дальнего края земель поместья, где часовых было не так много, потому что попасть сюда можно был только из земель Серого. А Серый не послал бы целую армию на маленький кусочек земли, так что прийти мог только он или кто — то один. Я посмотрел на часовых неподалеку. Они все еще общались между собой.

— Мы справимся, — сказал я.

Один поклонился и вернулся на пост, магия была наготове. Они пойдут с нами, если нужно, но пока что я хотел увидеть, кто там был.

Мы прошли туда, где маг Огня выпускал вспышки одну за другой, словно не знал, как остановить свои руки.

— Бывший дейн? — медленно спросил Слейвик.

— Возможно, — страх сжимал мой желудок.

Я стиснул зубы, пока мы смотрели на мужчину на краю поля, Огонь вылетал из его руки и ног, опаляя землю вокруг него.

— Бывший дейн, который был магом Земли, — прошептал я.

— Кто это? — спросил Родес.

— Дурлан. Второй Серого.

Родес и Слейвик приготовились, топнули, готовя свою магию.

Я смотрел на второго Серого и нахмурился.

— Я надеялся, что ты был мертв, — сказал я.

— Ты пытался убить меня. Как и твоя сучка. Но вы не смогли. А теперь я получил новые силы, благодаря Серому.

— Благодари Жрицу Духа, — сказал Слейвик. — У твоего Серого нет силы. Он просто тянет ее из земли и других. Жрица Духа дает силы.

Я не хотел, чтобы кто — то вне определенного круга знал о том, что происходило, но я не думал, что мужчина перед нами проживет достаточно долго, чтобы доложить Серому. Он заслуживал умереть за то, что он сделал с Лирикой, за тех, кого он осмелился ранить.

— Серый всегда хотел тебя, — рявкнул Дурлан, Огонь искрился на его пальцах. Он подул на них. Его лицо осунулось, глаза были напряженными от силы. Он не мог справиться, и никто не учил его. Никто не мог. Это Серый делал со своим народом? Давал им умереть?

Я не знал, но Дурлан не заслуживал моего сочувствия. Не после того, что он сделал.

— Серый всегда хотел тебя, — повторил Дурлан.

— Почему? — мне стало интересно. — Зачем ему хотеть, чтобы я был частью его круга?

— Потому что он не мог получить своего сына, и он решил забрать тебя.

Родес и Слейвик напряглись рядом со мной, но я не повернулся к ним. Тайна Люкена была его тайной, но, может, стоило вскоре рассказать другим, особенно, если Серый и его народ собирались просто раскрыть это.

— Тебя обещали Серому, как его третьего, потому что Лор хотел сил. У тебя достаточно сил. Тебе не нужно быть с Серым. Ты всегда был ничем и предал его, обрезав проклятие со своей глупой Жрицей.

— Следи за языком, — рявкнул Родес, и я улыбнулся.

Было приятно не биться одному, и когда народ хотел биться вместе со мной. У меня всегда это было, но не против Дурлана.

— Четвертый Серого мертв. Лирика убила его.

— Он был слабым. Маленький шептун думал, что мог получить тайны, а с ними власть. Благосклонность Серого. Но он ошибался. Он был ничем.

— Как скажешь, — прошептал я, пытаясь понять, чего хотел Дурлан.

— Меня должно хватать Серому. Но нет, он хотел Истона. И своего драгоценного сына. И теперь он хочет Жрицу Духа? Почему? Я всегда был рядом. Я всегда был верным. Я буду тем, кто убьет тебя. А потом и твою сучку.

— Я бы следил за языком насчет моей пары, — сказал я. — Хочешь сказать, что ты хочешь всю силу, которая идет от Серого? — спросил я.

— Сначала я хочу твоей смерти. А потом я приму все, что даст мне Серый.

— Уверен, Серый убьет тебя, но ладно, — Слейвик пожал плечами, и Дурлан стал двигаться. Он выстрелил Огнем из рук, но неуправляемо, слишком сильно и быстро. Дурлан закричал от боли, вены выступили на его руках. Слейвик толкнул перед собой камень, легко закрылся от Огня.

Я посмотрел на друзей, и они покачали головами, не зная, что делать. Они оставят Дурлана живым? Было бы умно допросить его насчет Серого. Но вряд ли мы сможем удерживать второго долго, ведь его сила вспыхивала, тело дрожало от перегрузки. Я видел такое только у одного, и Лирика как — то выжила. Но потому что я смог удержать ее на месте, дал ей свою стабильность, пока она искала свою.

Я не мог сделать так с Дурланом. И не хотел.

— Ты так много забрал! — завизжал Дурлан.

— Я ничего не забирал. Это все сделал Серый.

— Ложь! — закричал Дурлан и выстрелил Огнем в Родеса. Тот махнул запястьем и потушил атаку Водой.

Спокойное проявление силы двух мужчин со мной разозлило Дурлана. Он вскинул руки и опустил их, толкая Огонь ко мне. Я остановил Огонь в воздухе своей магией, я редко делал так, ведь это забирало больше сил, чем стоило. Но мне нужно было показать свою силу. Показать ему, что мог делать настоящий маг Огня. Дурлан закричал и стал стрелять огнем в нас залп за залпом. Мы блокировали атаки, даже не бились в полную силу. Тело Дурлана стало дрожать, его кожа некрасиво натянулась, словно внутри него было слишком много огня.

— Он выжигает себя! — сказал Слейвик поверх криков мужчины.

— Вряд ли мы можем его остановить, — прошептал я. И я не мог. Никто из нас не мог. Дурлан тратил свою душу, пытаясь убрать нас.

— Я заслуживаю все. Ты — ничто! — закричал Дурлан. Высокий вопль разнесся эхом в тишине вокруг нас, и другие пришли посмотреть, что происходило. Лирика вдруг оказалась за мной, я ощущал ее, но она не приближалась. Я знал, что если она сделает это, Дурлан сосредоточится на ней. Но было слишком поздно. Дурлан завопил, упал на колени. Огонь поглотил его, охватил его тело и душу, потому что Дурлан не мог управлять им.

Дурлан выдохнул в последний раз, его глаза были огромными. Я покачал головой, пытался потушить огонь. Никто не заслуживал такой смерти, даже предатели.

Лирика тут же оказалась рядом со мной, взяла меня за руку.

— Это могла быть я, — прошептала она.

— Нет, — отчеканил я. Я не хотел, чтобы она так думала. Не хотел, чтобы она думала, что случилось бы, если бы она не смогла совладать с силами.

— Я смогла выжить, благодаря тебе, — сказала она.

Я снова покачал головой.

— Ты смогла выжить, потому что ты сильная. Я просто был там и помог немного.

— Но ты был там, и я не была одна. Никогда не была.

— Не как он.

Мы пошли вперед, тушили огонь Землей и Водой, пытаясь увидеть, что можно было сделать для мужчины, умершего из — за своей силы.

Но мы ничего не могли сделать.

Дурлан умер от своих рук, от нехватки силы. Потому что Серый был эгоистом и не научил Дурлана защищаться.

Возврата не было. Мага не ждало спасение.

Второй Серого был мертв, и мы не смогли получить от него что — то новое.

Серый не пришел, не попытался спасти мужчину, который был рядом с ним десятки лет.

Вдруг меня наполнила несправедливость всего этого. Я осмотрел всех вокруг себя, наш круг, и знал, что я не был один. Я мог обещать себе только это: мы постараемся работать командой, даже если бездушность смерти была единственным, что утешит нас в конце.

Глава девятнадцатая

Лирика

Казалось, по каждой части меня ударил кирпич, или я упала с высоты, и всю меня покрыли синяки.

Я тренировалась часами, а потом использовала остатки ценного времени на план боя. Это сказывалось на мне.

— Думаю, моей магии пора спать, — сказала Вин рядом со мной.

— Твоя магия может уснуть? — спросила я.

— Может, ей нужно вздремнуть. И хорошенько поесть. И вино. Много — много вина.

Я фыркнула, качая головой.

— Было бы приятно выспаться и выпить, хотя я еще недостаточно взрослая, чтобы пить, — я чуть не рассмеялась от последней части. Думать о законах людей, когда я больше года не была человеком, было странно.

— Ты в мире мейсонов. Ты достаточно взрослая. Ты сражаешься, и Жрица Духа должна всех нас спасти, все это мило. Но тебе можно выбить бокал вина.

— Спасибо за разрешение, — я покачала головой. — Хотя я просто хочу поспать. Хотя даже стыдно, что я так устала. Нам нужно тренироваться сильнее.

— Мы с тобой все еще изучаем новые стихии, и мы тренируемся так сильно, что тела болят. Нам можно отдохнуть. Мы ждем нападения, а это может произойти в любой миг.

— Спасибо, что заставила меня думать о следующем ужасе, ждущем нас, а не о том, как ощущается моя кровать.

— Ты просто думаешь о том, кто в кровати с тобой, — Вин подмигнула.

Я знала, что сильно покраснела, вытащила волосы из короткого хвостика. Я скучала по своим длинным волнам волос, которые могла заплести в косу или сделать сотню других причесок. Меч, который обрезал их, оставил мне такую длину, которую я не знала, как уложить. Но Истон не был против этой длины. Я снова покраснела.

— Между вами все неплохо развивается.

— Возможно.

— Он — король, а ты — его Жрица. Уверена, вы веселитесь ночью, и потому ты такая уставшая по утрам.

Я закрыла лицо руками и застонала.

— Хватит. Или я спрошу, почему ты так устала.

Я опустила ладони, Вин покраснела и отвела взгляд.

— Я не знаю, о чем ты.

Я просто сказала наугад, но я усмехнулась.

— Расскажешь? Почему ты так устала?

— Просто от новой магии.

— Почему я тебе не верю? — спросила я.

— Тебе и не нужно мне верить. Я сплю одна. И еще долго так будет.

— Это не связано с бывшим принцем Люмьера, который смотрит на тебя, когда ты делаешь вид, что не смотришь на него?

Вин застыла и покачала головой, помрачнев. Я ощущала себя ужасно, хотела ударить себя за то, что лезла. Мы любили дразнить друг друга, и Вин была хорошей подругой, но я лезла, и теперь я ощущала себя ужасно.

— Между мной и Родесом ничего нет. И не будет. В прошлом у нас слишком много враждебности, чтобы это было что — то больше альянса. И он меня ужасно раздражает.

— Не так и сильно. Уже не так сильно.

— Он напыщенный и самодовольный, часто ведет себя как гад. Он думает, что знает, что мне нужно делать, чтобы доказать, что моя магия растет. Так что… нет, спасибо. Он не мой.

— Приятно знать, — сказал Родес за ней. Я подняла голову, не знала, что он, Слейвик и Истон присоединились к нам.

Я скривилась, Истон покачал головой и поцеловал меня в висок.

— Не лезь в это, — шепнул он едва слышно. Это точно услышала только я.

Но Слейвик упер руки в бока и улыбнулся Вин.

— Если все еще ищешь кого — то, а принц не интересен, как насчет короля?

Он оскалился, и я знала, что он перегибал, чтобы Вин рассмеялась. К счастью, она рассмеялась. Она фыркнула, толкнула Слейвика в плечо и прошла мимо Родеса, ничего не сказав.

— Это было весело, — Слейвик стукнул ладонью по плечу Родеса. Родес был большим и сильным, но в Слейвике была энергия Земли, и он был мощнее. То, что Родес скривился, показало, что Слейвик не сдерживался.

— Ладно. Готовы к следующей встрече? — Родес игнорировал нас и то, что произошло только что.

Я покачала головой.

— Я слишком устала. Мне нужно поспать. Простите.

— Не извиняйся, — Истон огляделся. — Я думаю, что всем нужен перерыв этой ночью. Мы все боремся с одной целью в голове. Да, нас может пока не хватать против Серого, но если мы не сможем расслабиться и собрать все силы духа, нам всем будет плохо.

Я была благодарна. Я не хотела уговаривать его при остальных.

— Думаю, если мы поговорим с Джастисом и Ридли, они помогут нам понять, как выделить всем время на отдых.

Вошла Розамонд, Эмори была с ней, Люкен и Брэлинн следовали за ними.

Пророчица улыбнулась.

— Не переживайте, я знаю, что нужно сделать. Еда уже в пути, а еще медовуха и развлечения, чтобы порадовать народ. Эта ночь будет для отдыха и поднятия настроения.

— Порой у роли Пророка свои преимущества, — сказала Эмори.

— А порой это ужасно жутко, — сказала я, глядя на Розамонд.

— Точно. Не так просто следить за всем, что происходит, но я увидела, что нам нужно расслабиться, так что я решила помочь с этим. Если это была ошибка, не переживайте, я могу все отменить.

— Спасибо, Пророчица, — сказал Истон. — Спасибо за заботу о нашем народе.

— Всегда, мой король. Сколько могу.

На этой загадочной ноте они ушли группой, оставив меня и Истона с Родесом и Слейвиком. Мы были растеряны.

— Она всегда была такой жуткой? — спросил Слейвик.

— С моего детства, — ответил Родес.

— Да? — я была заинтригована.

— Ага. Моя сестра всегда была немного жуткой, иной, и она уже обладала силой, когда я родился. Но она всегда помогала мне, и даже когда мама не могла это делать, ведь отец пытался убить ее.

— Мне жаль, — прошептала я.

— Не стоит. Мы все прошли ад, но мы тут. Мы вместе. И мы одолеем Серого. Мы одолели мою семью, победили у Обскурита, который пытался все у нас забрать. Мы победим и тут. Потому что мы это делаем.

— И на этом, думаю, пора выпить, повеселиться и, может, найти пару магов, которые не против большего, — Слейвик подмигнул мне, обвил рукой плечи Родеса и повел его туда, где все собирались.

— Слейвик точно может поддержать, — сказала я.

Истон посмотрел на меня.

— Что? — спросила я.

— Слейвик — это нечто.

Я фыркнула, и мы с Истоном прошли на пару футов к группе. Я вдруг услышала что — то за собой. Я застыла и медленно развернулась.

— Ты это слышал? — спросила я.

— Нет, но что — то ощущается неправильно. Я скучаю по чарам.

Истон пробубнил последнюю часть, и я не знала, понимал ли он, что сказал это вслух.

— Давай посмотрим, что это.

— Каждый раз, когда мы ходим проверить, оказывается, что кто — то пытается убить нас, — сказал Истон.

— Да, но такие нынче дни.

— Вы его ощущаете? — спросила Розамонд, и я повернулась к Пророчице. Мои глаза расширились.

— Где Эмори? Разве вы не шли в другую сторону?

— Да. Они устраивают всем спокойную ночь. А нам пора разобраться с тем, чего не должно быть.

— Тебе нужно вернуться, — быстро сказала я. — Пойти за Родесом.

— Нет, я пойду с вами. Родесу не нужно это видеть. Как и Дельфине.

— Что там, Пророчица? — спросил Истон.

— То, чего не должно быть. Нечто из тьмы и смерти, — она сделала паузу. — Это извращение.

Я охнула. Я догадывалась, кто это мог быть.

— Эйтри.

Пророчица кивнула.

— Когда тени Серого забрали его, что это с ним сделало? — спросил Истон.

— То, что не должно быть, — повторила Пророчица.

— Ладно. Нужно идти, — сказала я с магией наготове. Я устала, тренировки забрали много сил, но не важно. Судя по тому, как Розамонд смотрела во тьму, это был Эйтри. И она не хотела, чтобы ее брат видел, как еще один из их семьи был искажен. — Тебе нужно быть тут, Розамонд? — спросила я.

— Да. Одному из нас нужно быть возле семьи. И моему брату не нужно это бремя.

Она пошла к лесу, ее темные волосы развевались вокруг нее, коричневая кожа сияла в свете луны.

Я сглотнула и пошла за ней, Истон был рядом со мной.

— Мне это не нравится, — прорычал он.

— Мне все это не нравится, но Розамонд не вела бы нас в опасность.

— Я хочу верить в это. Так что я доверюсь ей.

Я знала, что доверие Истона получить было сложно. Нам нужно было подавлять страх. Нам нужно было увидеть, кто там был.

Мы пошли по лесу, желчь подступила к моему горлу, когда я увидела, что лежало перед нами.

Эйтри был там, его тело было серым, большие порезы были на груди и руках, словно его много раз били мечом. Его глаза покраснели, слюна стекала по лицу.

Он посмотрел на нас, и я заметила, что его шея была под странным углом. Он зарычал.

— Это случается, когда темная магия проваливается. Когда магия теней входит в тело, но не покидает его полностью. Таким мог бы быть Серый, если бы ему не хватало сил противостоять этому.

Я взглянула на Розамонд.

— О чем ты?

— Серый случайно поместил в него часть себя. Из гнева, из ненависти, из тьмы. Серый использует магию, чтобы выглядеть красиво, так, как не должно быть. Он прячется от меня, от других Пророков. Так что я не могу видеть всего. Тут нет моего кузена, только тень того, каким он был. Того, кем он когда — то был.

— Что нам делать? — спросил Истон, магия Огня была на его ладонях.

— Я разберусь с этим, — сказала Розамонд.

— Ты не обязана.

— Обязана. Моя бабушка жива, брат жив, как и мои друзья. Хотя бы некоторые. Но наш род вскоре станет пылью, если мы не победим. Тень перед нами — не люмьерец. Это то, чем был бы Серый без силы, — повторила она.

Я застыла.

— Как нам одолеть Серого, Розамонд?

— Нужно найти силу в нем и убрать ее, чтобы он перестал быть мейсоном.

— Как это сделать? — спросила я.

— Судьбы не показали мне. Но, боюсь, способа нет, — ее голос оборвался, меня наполнило отчаяние, ладони дрожали.

— Должен быть способ. Все это зря, если его нет.

Пророчица посмотрела на меня с туманом в глазах.

— Я знаю, Жрица. У меня нет силы одолеть его. Я не вижу. Эйтри тут, хоть он не может двигаться и говорить, он как — то прибыл, чтобы показать нам, что не должно быть.

— Кто его прислал? — спросил Истон.

— Судьбы, — прошептала Пророк. — Они показывают нам, что нужно сделать, даже если в этом нет смысла.

— Розамонд, — прошептала я.

— Нужно найти способ. Я не вижу его. И, боюсь, если я не увижу, это не сделать.

— Мы найдем способ, — прошептал мне Истон.

— Ясное дело. Мы не проиграем.

Я посмотрела на Розамонд, то, что у нее не было надежды, что Пророчица не видела путь к победе, пугало меня больше всего.

Потому что я всегда верила, что Розамонд поможет нам найти путь.

Если она видела туман и смерть? Неизвестное?

Как тогда нам найти путь и знать, за что биться?

— Покойся с миром, Эйтри, — прошептала Розамонд.

Парень, который был кузеном двух моих друзей, истинный принц Люмьера, поднял голову, его глаза были огромными. Он вдруг выдохнул и пропал.

Сила в нем не была настоящей, не была правдой. И Пророчица как — то вытащила ее из него.

Но, как она сказала, он был просто тенью Серого.

И мы не так одолеем тирана.

Я посмотрела на Истона, переживая сильнее, чем раньше.

Если мы не могли найти способ одолеть Серого, мы проиграем. И мы погибнем.

И все будет потеряно.

Глава двадцатая

Лирика

Мне нужно было поговорить с магами Духа.

В моей короткой жизни — хотя она казалась длиннее двух десятков лет, что я прожила — маги Духа всегда тянули меня к себе. Я звала их в боли, молила о помощи, и они порой слушали. Они вмешались, чтобы спасти мою жизнь, слушали меня, чтобы упрекать. Слушали меня, чтобы попытаться научить.

Близился бой, это я знала костьми. Я знала, что нужно было просить их о помощи. Я понимала, что они не смогут дать мне много. Они были не из этого мира, не из этого времени. Так что просьба о помощи в физическим смысле не поможет.

Они отдали часть себя, чтобы спасти меня, когда я чуть не умерла в первый раз, а Истон истекал кровью возле меня, страдая от той же раны, что и я.

Но, может, они могли дать мне совет или что — то еще. Я ощущала, что использовала пять стихий не так, хотя я совладала с ними, насколько могла за короткий период.

Я управляла всей своей магией, хотя не понимала Дух. Я не знала сложность этой силы. Я знала, что это придет позже. Во мне не было бы Духа, если бы это не было важно для боя с Серым.

— Ты будешь сидеть тут и просить магов Духа о помощи? — спросил Истон, скрестив руки на груди, прислоняясь к двери. Его темные волосы упали на лоб, и его ухмылка вернулась на лицо.

Я невольно улыбнулась и покачала головой. Он выглядел теперь куда легче, будто парень, которого я встретила, когда мы использовали стихии, чтобы защитить друзей.

Он был с тяжелым сердцем, уставший и подавленный от боев.

Но он улыбался и дразнил меня.

Теперь мы были тут, две половинки целого, связанные так, как понимали только мы.

— Почему ты так на меня смотришь? Я покраснею.

Я улыбнулась и подняла голову выше. Он знал, чего я хотела, так что отошел от двери, медленно подобрался ко мне и прижался губами к моим.

Я застонала, желая большего, но не было времени, да и место было не то.

— Спасибо, — прошептала я.

Он нахмурился, выпрямился и посмотрел на меня, где я сидела на полу, руны были написаны на цементе вокруг меня и на моей коже. Этому меня научили Алура и Розамонд.

— Ты забавно себя ведешь. Уверена, что ты не успела встретиться с магами Духа? — спросил он.

— Нет. Не совсем. Я просто думала о нашем знакомстве.

— И каким неотразимым я был?

— Лучше и не скажешь, — рассмеялась я.

Он опустился на колени передо мной, а потом сел, его нога оказалась перед моей. Наши колени соприкасались, и он гладил мои ладони кончиками пальцев, его ласка пробегала дрожью к моим коленям и бедрам.

— Если сработает, и ты поговоришь с ними, тебе нужно вернуться. Не оставайся там.

Я нахмурилась, глядя на его настороженное лицо.

— Конечно, я вернусь. Нас ждет бой.

Он пригляделся, и я знала, о чем он думал.

— И я вернусь к тебе. Как ты возвращаешься ко мне. Мы такое делаем.

— Однажды мы состаримся в замке, пока правит кто — то другой. Может, у нас будет ферма. Я бы хотел научиться такому.

Я рассмеялась, и смех был искренним, я замотала от этого головой.

— Я не вижу тебя фермером. Хотя с косой и сеном ты смотрелся бы хорошо. Без рубашки, потеющий под солнцем территории Огня.

— Когда мы пройдем все это — не если, Лирика — я буду для тебя фермером без туники.

Я хотела такое будущее. То, в котором мы могли смеяться и шутить. Может, узнать, где наше место.

Только я видела по его глазам, что он не верил в это.

И он переживал не за свою душу. Мы оба знали, что будет потеряно, если мы победим. Но мы не говорили это. Не говорили об этом. Не было причины. Это только создаст трещину между нами, а нам нужно было оставаться сильными вместе. Особенно сейчас.

— Ладно, можешь быть тут, но не трогай меня. Когда ты касаешься меня, я не могу думать.

— Ты нынче даришь мне лучшие комплименты, — почти проворковал он.

Я выдохнула, покачала головой, радуясь, что он опустил руки. Я знала, что его ладони легли на его колени, как делала я, он копировал мою позу.

Он вытащит меня, если что — то пойдет не так. Я доверяла только ему.

Я знала, что должна верить всем в своем круге, но от мысли, что где — то еще мог быть предатель, мне было не по себе.

Но я отогнала эти мысли и постаралась потянуть за магию Духа в себе. Тепло растеклось в груди, побежало по рукам и ногам.

— Маги Духа, придите ко мне. Поговорите со мной.

Я прошептала слова, благодарная, что Истон не рассмеялся. Я не знала, что делала, что нужно говорить, но это казалось правильным.

Руны на моей коже потеплели, и я приоткрыла глаза, увидела, что они сияли как руны на полу. Истон застыл передо мной, но я снова закрыла глаза и расслабилась.

Они слушали.

Я надеялась, что они ответят.

— Маги Духа, услышьте меня.

— Что мы можем для тебя сделать, милая Лирика? — прошептала Седьмая передо мной. Я открыла глаза и оказалась сидящей, скрестив ноги, но уже не в комнате с рунами и Истоном.

Я была на том же месте, где и всегда во снах, которые не были снами. Четыре стихии были по углам, как и времена года — весна, лето, осень, зима. Земля, Воздух, Огонь, Вода. Все смешивалось, создавая круг, который был, есть и всегда будет.

— Спасибо, что ответили, — сказала я, боясь, что они прогонят меня без ответов.

— Конечно. Мы тут. Твой юноша тебя ждет. Ты пойдешь к нему, как всегда и должно быть.

Связь между мной и Истоном потеплела, и я знала, что она говорила о нем, искра соединяла нас, несмотря на проклятия и смерть.

— Вы знаете, что будет дальше? — спросила я, не зная, с чего начать.

— Я знаю только, что должно произойти, а не что будет, — сказала Седьмая.

Другие бормотали вокруг нас, все двенадцать магов Духа были тут, как раньше.

Первый говорил со мной раньше, но Седьмая стала говорить за них теперь.

Может, потому что она напоминала мне мою мать. Может, это была судьба.

В последнее время много такого происходило.

— Великий бой приведет к предательству и потере. Но он принесет и надежду, воссоединение. Небеса падут, кристаллы вернутся. Но мы невидим дальше страха смерти.

— Я умру? — спросила я, не знала, что задам вопрос, пока он не вылетел. Холод проник в меня, начал с магии Духа во мне и растекся на другие стихии.

Седьмая печально улыбнулась мне, это затронуло ее глаза. Мне хотелось плакать.

— Смерть может быть началом или концом. Но ты знаешь, что ты. Ты — Жрица Духа, пара бывшего короля Обскурита, которого они выбрали лидером. Ты — спасительница народа.

— И, чтобы спасти их и одолеть Серого, я знаю, что я умру.

Правда опустилась на меня второй кожей, кристаллы сияли в моей плоти, как маяк. Они молили вернуться в их места, существовать в мире по — настоящему, а не в моей коже.

Они не принадлежали мне, и я не хотела это менять. И исправлю мир мейсонов, сделав это.

— Я могу всех защитить, — прошептала я.

— Ты можешь. Ты знаешь, что нужно сделать. Ты близко, Лирика. Мы все так гордимся.

Слезы наполнили ее глаза, но она сморгнула их и прижала ладонь к моему лицу.

Тепло растекалось ко мне, и я ощущала смирение.

Я умру.

Но я понимала это.

Я должна была стать жертвой.

Если я не погибну, Серый вернется.

Я всегда знала, что так будет.

Я просто не знала, что смогу это принять так, как теперь.

Я выдохнула и открыла глаза. Истон был передо мной с любопытством во взгляде, и я знала, что не могла рассказать ему то, что узнала.

Я никому не могла рассказать.

Они пойдут в бой, зная, что мы боролись за наше королевство, за наш мир. Но они не могли знать, что это будет мой последний бой.

Я склонилась и коснулась губами губ Истона, прильнула к нему, желая большего.

— Ты поговорила с ними? — спросил он, кашлянув, когда я отодвинулась.

— Да. Загадки, как всегда, но, думаю, мы победим. Я должна в это верить.

Он разглядывал мое лицо, и я старалась скрыть эмоции.

Но он не видел мою смерть, я так не думала. Но что — то заметил, это было ясно по его лицу. Но я не дала этому разбить меня.

Я склонилась, забралась на его колени и позволила ему обнять меня.

Позже я буду сильной. Позже я буду биться, делать, что могла, для тех, кого любила. Я пожертвую всем, сделаю это по своей воле. С радостью.

Никто не будет знать, что все это время я разбивалась внутри и боялась потерять все, что обрела.

Им не нужно было. Им нужно было видеть силу. И я дам это им.

Но пока что я дала Истону держать меня, и правда между нами была громкой.

Оглушала в молчании.

Потому что Истон знал. Как иначе? Он мог коснуться моей души.

Но он не говорил это. Как и я.

Я просто дала ему обнимать меня и думала о будущем на ферме, которого не будет.

Глава двадцать первая

Лирика

Брэлинн мяукнула мне, и я посмотрела на ее пушистую мордочку, ее кожистые крылья были раскрыты. Я потерла виски.

— Нам нужно работать над планами боя. Я не могу сегодня погулять с тобой.

Она зарычала ниже, и это не было связано с обликом кошки.

Нет, из пасти кошки доносилось рычание дракона.

Я моргнула и опустила книгу, которую читала, слезла с кровати.

— Ладно. Только не превращайся в дракона в замке.

Мы все еще были в поместье Огня, тренировались и готовились к следующему бою. Я бы назвала его последним. И, раз поместье не было нашим, я не хотела добавлять ущерб без необходимости.

Например, от дракона, который хотел, чтобы я с ним поиграла.

Брэлинн посмотрела на меня, дым потянулся из ее ноздрей. Я расправила плечи.

— Ладно, идем, — сказала я, что она станет драконом и подхватит меня когтями, если я не соглашусь.

Или так, или нужно было звать других девушек.

Я говорила с магами Духа только вчера, и хоть во мне все изменилось, ощущалось, будто ничего не сдвинулось.

Я буду биться рядом с друзьями. Своей семьей.

И я буду стараться сохранить всех любимых в живых.

Даже если придется пожертвовать собой.

Я знала, что должна была сделать.

Я просто надеялась, что больше никто это не поймет по пути.

Я следовала за пушистой попкой Брэлинн в другую часть поместья, где Розамонд и Эмори, видимо, решили устроить девичью ночевку.

— Ладно, тут нет микроволновки, так что без попкорна. Хотя я могла бы попробовать поджарить кукурузу на открытом огне. Вот только это будет перебор, — сказала Эмори.

Я невольно улыбнулась и обняла ее. Я впервые за какое — то время коснулась ее по своей воле. Ее браслеты, подавляющие силу, звякнули за мной, и я вздохнула, крепко обнимая ее.

— Спасибо. Думаю, мне нужно отдохнуть этой ночью.

— Нам всем нужно, — сказала Эмори. — Я хотя бы захватила для нас угощения и напитки, а еще большие мягкие подушки.

— Думаю, Родес и другие придут посмотреть, что мы делаем, чуть позже, — сказала Розамонд, опуская на столик в центре комнаты тарелку с сырами, фруктами и разными видами меда. — Но парням сюда нельзя.

Я усмехнулась.

— Будет приятно побыть такой компанией. В этом замке слишком много тестостерона.

— Точно, — Вин расплела косу, проходя в комнату. Ее волосы развевались за ней каштановыми волнами, она плюхнулась на подушку.

— Это терпимо. Можно привыкнуть.

— Не сомневаюсь, — взгляд Розамонд на миг затуманился, словно от видения. Она не сообщила, что там было, и я не просила.

Она рассказала бы, если бы было нужно. Или если бы пришло время.

Мы все учились тому, что это означало.

Алура вошла через миг, ее волосы трепал ветер, которого тут не было. Она улыбалась.

— Всем привет. Спасибо, что позвали, — тихо сказала она.

— Хорошо, что ты тут. Ты долго была в мире людей. Приятно, что ты вернулась.

Я насторожилась от этих слов. Я мало знала о прошлом Алуры, но помнила, что она и Розамонд знали друг друга в мире людей.

Лания вошла следом, держа за руку Дельфину, и я отодвинулась, пропуская двух женщин.

Мейсоны медленно старели, и женщины, казалось, были одного возраста с Розамонд, а не были бабушками, которым было больше пятидесяти веков. Розамонд было четыреста, а Лания и Дельфина были живы во время Падения, а это было больше пяти тысяч лет назад.

Но они не выглядели старше тридцати.

Может, даже на двадцать пять.

Глаза Дельфины были открытыми, а не скрыты бинтами, но они стали мутными. Магия Серого лишила ее зрения, но не решимости.

Она потеряла сына пару ночей назад, но на самом деле потеряла его уже давно.

Все женщины в этой комнате потеряли кого — то дорогого, но мы все еще боролись.

И мы продолжим бороться.

— Я позвала и других воинов, — сказала Розамонд, и Вин кивнула.

— Я тоже. Они придут чуть позже, ведь заканчивают уборку после тренировки.

Я улыбнулась.

— Было бы хорошо узнать больше тех, кто не в моем приближенном круге.

— Ты уже со многими говорила, — сказала Розамонд. — Ты отлично справлялась со своими обязанностями. Народ это видит.

— Ты отлично справляешься, милая.

— И ты, — Лания подошла ко мне и прижала ладони к моему лицу, поцеловала меня в лоб. — Ты чудесно справляешься. Ты словно была в этом мире всю жизнь, а не всего два года.

— Прошло два года? — я тряхнула головой. — А кажется, что дольше.

— И будто все было вчера, — сказала Эмори, гладя Брэлинн между ушей.

Я кивнула, глядя на свою бывшую девушку, бывшего врага, а теперь подругу.

С ней поступили ужасно, и я не знала, что будет с ней, когда все это закончится, и мир мейсонов снова будет целым.

Мы сможем изменить ее силы? Она была сифоном, и ей было опасно находиться с кем — нибудь в этом мире без ее браслетов.

А те оковы нужно было менять каждые несколько недель, и только Джастису хватало навыков создать их.

Он теперь почти ничего не создавал, а если делал, то намного медленнее, чем раньше. Он все еще работал над ними для нас, и Эмори хотела помочь, где и как могла. Но многое было вне нашего влияния, нашего контроля, а я не хотела отпускать это дело.

— Не время для печали, — сказала Розамонд, и Алура кивнула рядом с ней.

— Да, это девичья ночь, — сказала Алура так, словно никогда не произносила эти слова.

Может, так и было.

Она была старше многих в этой комнате, это я знала. Может, она и не делала такое, ведь была вдали ото всех много лет.

Я в последний раз собиралась так в мире людей. Хотя порой я была рядом с Вин во время путешествий между поместьями.

Но и те случаи были редкими.

Вокруг всегда был тестостерон, мужчины рычали и хотели быть с нами.

Я не была против. Но я не понимала, как нуждалась во времени только в обществе женщин.

Все внутри сжалось, я вспомнила маму, ее выражение лица, когда она умирала.

Она умерла, ее не вернуть. Магия Духа не могла это сделать.

И я знала, что не стоило загрязнять себя темной магией.

Серый поступал хуже, и теперь из — за этого на мир разбивался.

Может, он уже разбился.

— Ладно, где медовуха? — спросила Вин, закинув ноги на другую подушку и вытянувшись.

Я рассмеялась, мотая головой, и пошла с Розамонд за напитками.

Мы лежали и смеялись, и я словно вернулась домой в мир людей, наслаждалась жизнью, не переживая о мире.

У меня были тревоги, заботы и сомнения.

Но так никогда не было.

Я нашла свою цель, только когда пришла сюда.

Теперь мы были готовы сражаться, чтобы спасти наш мир.

И мы его спасем.

Я просто не хотела терять женщин рядом со мной. Я не хотела никого терять.

— Твой фамильяр нашла третью себя? — спросила Алура, и Розамонд покачала головой.

Я растерянно склонилась ближе.

— О чем ты? — спросила я, поманила Брэлинн рукой. Она плюхнулась на мои колени, и я почесала ее за ушами, скучая по подруге.

— Третью себя, — повторила Алура.

Розамонд ответила:

— Еще нет. У нее есть облик кошки и дракона, а третьего нет. Но скоро будет. Я это вижу.

— О чем вы говорите? — спросила я.

— Фамильяры особенные, — сказала Розамонд.

— Это я знаю. Но вы все такие скрытные насчет нее. Что вы не говорите нам?

— Прошу, скажите, — добавила Эмори, и я сжала ее ладонь.

Вин заметила жест, но я пожала плечами.

Мы были не такими, как в мире людей. И я не хотела возвращаться туда. Но Брэлинн была нашей, и если что — то было не так, мне нужно было знать.

— Многие фамильяры обретают лишь один облик. Для них счастье получить второй. Но фамильяры, рожденные из дейнов в миг печали, которые жертвовали собой ради любимых, могут вернуться от смерти и найти третий облик, — Розамонд посмотрела мне в глаза, а потом на Брэлинн. — Облик человека.

Сердце колотилось в моих ушах, и я сглотнула, посмотрела на кошку на моих коленях.

— Брэлинн… может снова получить облик человека?

— Я это видела, — прошептала Розамонд. — Но фамильяры — не люди или мейсоны. Они живут третями. Треть времени как кошка, треть — в облике воина, треть — в новом облике.

— Так Брэлинн сможет однажды стать девушкой, которую мы потеряли? Она сможет говорить, обниматься и быть с Люкеном? — я охнула. — Ох, Люкен знает?

Розамонд покачала головой, и мое сердце сжалось.

— Когда она изменит облик, она будет треть жизни такой, какой была, хотя не полностью. Мы все не такие, какими были. Люкен не знает. Я не могла дать ему надежду, ведь за годы или века мои видения могли измениться. Но… вряд ли придется ждать долго.

Я восхищенно посмотрела на Брэлинн. Она спрыгнула с моих колен и подбежала к Алуре. Алура склонилась и погладила ладонью спину Брэлинн.

— Пора, — прошептала женщина. — Вернись.

Я встала с другими, Алура отошла. Розамонд шагнула вперед, вытянула руки. Магия скользнула по нам, и мое тело задрожало. Магия Духа во мне просилась наружу.

— Выпусти ее, Лирика, — прошептала Пророчица.

Я посмотрела на нее, не понимая, что она имела в виду. Дух во мне толкался.

Я соединила ладони, а потом направила их на Брэлинн. Тепло во мне бросилось, словно я удерживала его на месте до этого мига, и вырвалось из моего тела, понеслось к Брэлинн в облике кошки.

Другие говорили, но я могла сосредоточиться только на кошке передо мной.

Ослепительный свет вспыхнул в комнате, и я отшатнулась, опустила руки. Я вдруг вдохнула и ощутила знакомый аромат.

Истон сжал мои бедра, чтобы я не упала. Мужчины прошли в комнату, все смотрели на женщину перед нами.

Женщина была в одеяле, которое Лания достала будто из воздуха. Ее длинные темные волосы скрывали ее лицо, бледная кожа сияла в свете свеч.

Ее тело дрожало, но она посмотрела на меня знакомыми глазами, которые я так любила. Я сморгнула слезы и чуть не упала на колени.

— Брэлинн! — закричала я и почти сбила ее на пол. Я прижала ее к себе, понимая, что другие говорили, объясняли произошедшее. Но я не могла говорить. Я могла лишь обнимать подругу, Эмори подошла и обняла нас.

А потом я отодвинулась, прижала ладони к лицу Брэлинн, зная, что у нас еще будет время поговорить. Я найду время.

Но не сейчас. Потому что Люкен подбежал, оторвал Брэлинн от пола и прижал к себе. Слезы текли по лицу воина, и я отошла, Истон поцеловал меня в висок, обняв меня.

Это был личный момент, половинки обнимались, словно никогда такого не делали… словно это был ценный дар.

Это было нечто больше.

Это был подарок. Судьбы. Правды. Жертвы.

Мы стояли там и знали, что это был знак.

Брэлинн вернулась.

Она была живой.

Она была целой.

Она была символом того, что мы могли иметь.

Мы отошли, чтобы дать паре уединиться, другие говорили о пророчестве и будущем, но я думала только об одном.

Я вернула свою лучшую подругу.

А теперь покину ее.

Снова.

Глава двадцать вторая

Истон

Разведка не привела нас ближе к миру теней. Лирика чуть не убила себя, чтобы дотянуться до магов Духа, но это дало ей только убежденный взгляд, что тревожило меня. Мы не говорили об этом. С чего бы? Если бы мы говорили об этом, пришлось бы обсудить возможность, что никто из нас не выживет в бою.

Если Лирика умрет, умру и я. Я не буду жить без нее, даже если переживу потерю нашей связи.

Я уже жил сотни лет с проклятием, о котором не знал, обвившим мое сердце. Я больше так не буду.

Но все будет напрасным, если мы не поймем, где прятался Серый.

Мы стояли на тренировочной площадке перед поместьем, маги вокруг нас были как часовые, пока другие учились использовать новые силы или биться как дейны. Или впервые сражаться, как было у магов, которые всю жизнь были с магией, но не были солдатами.

Чтобы быть частью этого мира, не нужно было обязательно сражаться. Были другие способы бороться, кроме крови и возможной смерти. Наши пекари, учителя и ученые… все бились по — своему.

Но теперь многие шли с нами, куда бы мы ни шли. Чтобы биться с Серым.

Они бились за свой народ. И это означало, что мы использовали затишье между стычками, чтобы тренировать их.

Они будут нашим запасом, потому что я не дам им быть пушечным мясом.

Но всем нужно было знать, как использовать магию, чтобы защитить себя и окружающих, которые могли быть слабее.

Это означало долгие ночи тренировок для моего дяди, долгие ночи для тех, кто сторожил.

— Часовой вернулся? — спросил Тиган рядом со мной, разминая плечи.

— Скоро должен быть. Не люблю посылать много разведчиков сразу, но нам нужно определить, как попасть к Серому.

— Ты знаешь, что все может быть зря, если он нападет первым.

— Потому мы укрепляли поместье Огня, пока тренировались, и готовились уйти, если до этого дойдет. Будет непросто, но мы справимся.

— У нас нет выбора, — буркнул Тиган, играя с Огнем на пальцах.

— Женщины и другие в порядке? — спокойно спросил я, искал взглядом часового. Он должен был скоро прийти, но я не надеялся.

Надежда иссякала.

— Они справляются. А что? — спросил Тиган.

— Ты рычал на Вин при любой возможности. Больше, чем обычно, — я повернулся к лучшему другу.

Тиган долго молчал, и я не был уверен, что он ответит.

— После того, как мы потеряли Арвина, я не знаю, как мы справимся.

— Он не хотел бы, чтобы мы сдались, — Тиган пожал плечами, хотя я знал, что потеря нашего ученика что — то с ним сделала. Она сломала что — то во всех нас.

Мы потеряли Арвина, потому что нам не хватило сил спасти его.

Я надеялся, что теперь мы были лучше.

— Вин учится использовать новую силу, так что она чаще рычит на Родеса, чем дает мне работать с ней. Ничего страшного, — быстро добавил он, когда я приподнял бровь.

— Да?

— Она — не моя половинка. Мы давно это знали. И это не важно, да? Если мы не сможем найти Серого и покончить с ним. Если мы не сможем найти способ восстановить наш мир.

Я кивнул, напряжение сдавило плечи.

— Думаю, у Лирики есть способ, — прошептал я.

— О чем ты? — спросил Тиган.

— Когда придет время, и бой найдет нас, думаю, моя половинка пожертвует собой. Она как — то использует все пять стихий, и так она защитит и исцелит мир.

Я не собирался говорить это вслух. Но Тиган отпрянул на шаг и посмотрел на мое лицо, словно не мог поверить, что я так спокойно говорил это, и я знал, что нужно было выпустить это, или будет слишком больно.

— И ты просто позволишь ей? — закричал Тиган.

— Я не позволяю Лирике ничего, — сказал я.

— И она умрет, и мир будет защищен. Тебя это устраивает? — спросил Тиган, голос стал еще выше.

Я пронзил его взглядом, и он стал чуть тише. Я знал, что наши слова никто не слышал, потому что мы были достаточно далеко от группы, искали часового, но я не хотел, чтобы кто — то подслушал.

— Я не дам ей одной умереть за нас.

Мне не нужно было ничего говорить, потому что Тиган покачал головой и кивнул.

— Потому что ты собираешься уйти за ней, чтобы всех защитить.

— Она сделает то, что должна, и я сделаю так, чтобы она не делала это одна.

— Ты звучишь как безумец, — сказал Тиган, и я знал, что он пытался поднять настроение, но этого не будет. Не во время войны.

— Я не знаю, что нам делать, но я знаю, что защищу ее. Я буду защищать наш народ. И я убью Серого.

— Если это не придется сделать Лирике, — возразил Тиган.

— Если так, я буду рядом с ней, помогу ей вытереть клинок, — поклялся я.

— Мне нравится, как это звучит.

Я прищурился, заметив что — то вдали.

— Разведчик идет сюда.

— Это Хит? — спросил Тиган. Часовые двигались вокруг нас, словно тоже ощущали приближение Хита.

Хит был магом Земли, и он был особенным.

Он мог использовать Землю вокруг себя, чтобы создать камень — кристалл — который отражал свет. И он как — то мог дышать сквозь почву. Так что он мог закапываться под землю и путешествовать далеко, сохраняя энергию и не давая многим уловить его присутствие.

Мы видели над ним след на земле, он позволял нам заметить его.

Он не просто так был нашим лучшим разведчиком.

Мы с Тиганом побежали к нему, желая услышать новости. Я посмотрел на него и упал на колени перед Хитом, когда он рухнул перед нами.

Неровные следы когтей были на его плече, живот был рассечен, кровь лилась изо рта.

— О, Хит, — прошептал я.

— Я за Ридли, — сказал Тиган и побежал к поместью.

Я знал, что другие кричали, делали все, но я просто смотрел на мужчину, которого послал на смерть, и ощущал, как кровь вытекала из меня.

— Хит.

— Он при дворе Люмьера, — прошептал Хит, кровь бурлила в его рту.

— Не говори, — прорычал я. — Побереги силы.

— Мы оба знаем, мне конец.

— Нет, — процедил я.

Лирика вдруг оказалась рядом со мной, а с ней — Ридли.

— Хит, — прошептала она и взяла его за руку.

Она встречала его лишь два раза тут, но настоящие слезы катились по ее щекам.

Она была всем. Она разбила мой лед, хотя по моим венам бежал огонь.

И теперь мужчина, которого я звал другом, которого постоянно посылал на опасные миссии, умирал в моих руках.

— Люмьер. Двор. Там армия. И Серый. Скоро нападет. Они… идет.

— Хит, — прорычал я. — Прости, — прошептал я.

Окружающие понимали боль в моих словах, и что мне нужно было сделать. Я буду королем через миг, но сейчас я был мужчиной, который терял того, кого послал на смерть.

И когда свет угас в глазах Хита, и Ридли медленно закрыл его глаза, я закрыл свои, все мое тело дрожало. Лирика вдруг обвила рукой мой пояс, прильнула щекой к моему плечу.

— Двор Люмьера? — прошептала она.

— Двор Люмьера, — тихо сказал я.

Нам не нужно было искать мир теней, потому что Серый, видимо, хотел, чтобы мы его нашли.

Или, может, ему было проще собрать армию в одном из замков, которые мы еще не уничтожили.

Я не знал мотивы Серого, кроме власти, но это означало, что придется сражаться с ним на земле. Многие наши бойцы хорошо знали ту землю.

И это поможет в бою.

Я на это надеялся.

Я встал с Хитом в руках, Лирика встала со мной, помогала нести павшего разведчика к поместью.

Некоторые смотрели огромными глазами, другие — решительно.

Хит получил нужную информацию, и он умер не зря. В отличие от многих других магов из Люмьера и Обскурита.

К сожалению, когда я опустил Хита в лазарете, чтобы Ридли вымыл его, я знал, что Хит не будет последним.

Далеко не последним.

— Люмьер? — спросил Родес, прошел к нам, голый по пояс, покрытый грязью и потом. Он тренировал других, Вин была с ним, грязь была на ее лице, а штаны были мокрыми, видимо, от упражнений с Водой.

Они выглядели утомленно, все мы устали, но мы были готовы.

Потому что должны быть.

— Королевство Люмьер.

— Думаю, для некоторых из нас там все началось, — Родес покачал головой. — Серый изменит что — то, чтобы сработало для него. Может, у нас не будет преимущества, — отметил Родес.

— Я знаю больше тайн замка, чем многие, — Дельфина прошла к нам из другой части лазарета, в ее руках были мягкие одеяла. Лания стояла рядом с ней, направляла ее. — Я помогу с планами, раз мы знаем, где пройдет бой. Теперь идите. Стройте планы боя, пока мы упокоим этого сына мира.

Я посмотрел на женщину, которая была женой моего смертельного врага, знал, что она была разбита, как все мы.

Она не выбирала свою судьбу, и когда она смогла это сделать, она ушла на нашу сторону.

И она осталась с нами.

Погибнет ли она? Я не знал. Многие умрут. Это было ясно даже не Пророку.

— Ладно, составим планы, — сказал Джастис, прошел к другим из моего кабинета — так они себя звали.

Лирика взяла меня за руку, сжала мою ладонь.

— Для этого мы тренировались. Мы можем это сделать.

Я кивнул, склонился и поймал ее губы в нежном поцелуе, чтобы успокоиться. Я был королем, я поведу народ рядом со Жрицей Духа, чтобы биться с Серым и спасти мир.

Я надеялся, что меня хватит.

Планы составлялись часами, но мы привыкли к этому. Мы знали, что нужно сделать, с чего начать.

Мы пойдем к Серому и попытаемся использовать элемент неожиданности.

А если нет? Тогда виноват будет предатель, о котором предупреждал Серый.

Только мы с Лириком знали о ней, и я боялся, если мы скажем кому — то еще, то шпион узнает, что мы задумали.

А если предательница была в комнате с нами?

Нет, я должен был доверять своим друзьям, которые были со мной веками, которые боролись и истекали кровью с нами.

Если нет, то за что я боролся?

Когда все было закончено, я стоял в своей комнате, снял потную тунику и вытер ею лицо.

Я устал, но до отправления в Люмьер оставалось меньше двух дней.

Меньше двух дней до начала того, что могло быть концом.

Я не хотел, чтобы это было концом.

Да, я хотел, чтобы мир был в безопасности. Я хотел, чтобы наш народ был защищен.

Но если это был конец, то это были последние моменты с моей женщиной, и этого было мало.

— Когда ты так на меня смотришь, я вижу твой страх, — сказала Лирика, встала на носочки и поцеловала мой подбородок.

Я посмотрел на нее и нахмурился.

— Ты не должна видеть мой страх, — прошептал я.

— Но я его вижу.

— Не переживай. У нас все выйдет. Мы сильные. Пророчество на нашей стороне.

Пророчество убьет ее, но я не сказал это вслух. Она уже знала. Потому мы не говорили об этом.

Я потеряю ее. Мир заберет ее у меня. И я не мог мешать ей. Иначе я наврежу ей, и это погубит миллионы.

— Я люблю тебя, — прошептал я.

— И я тебя люблю.

— Если бы я мог тебя спрятать, я сделал бы это, — выпалил я.

— Если бы ты мог меня спрятать, ты не был бы Истоном, а я — Лирикой.

— Возможно. Или я стану первобытным и запру тебя в подземелье, чтобы никто не мог навредить тебе.

— Я тебе не позволила бы, — прошептала она.

Я знал это, но не хотел думать о будущем. Не хотел думать о чем — то, кроме этого момента. И я опустил голову и поцеловал ее в губы. Она застонала и обвила меня руками. Я прильнул в поцелуе.

Мы были медленными, но страстными. Будто мы знали, что это был последний раз, когда мы касались и ощущали друг друга.

И когда мы лежали вместе после этого, я обнимал ее, и ее дыхание замедлилось, она засыпала, я знал, что отдам все, чтобы сохранить это.

Но я знал, что ничего не останется, чтобы отдать за это.

Глава двадцать третья

Лирика

Вот и все. Месяцы тренировок, поисков и попытки раскрыть пророчество, и мы были тут.

Мы сразимся сегодня с Серым.

Я умру в этот день.

Я не знала, что должна была чувствовать, но времени думать не было.

— У нас еще двадцать минут, — сказал Истон, Родес шел с другой стороны от меня, хмурясь.

Мы возвращались в место, где он вырос, хотя он редко бывал там. Он чаще бывал у бабушки и искал меня. Или помогал своему народу.

Но теперь двор был не таким как раньше.

Все изменилось.

— Два батальона идут сбоку, еще два — сзади. Мы будем готовы, — сказал Тиган за нами.

Я смотрела вперед, зная, что двор был близко, и нам придется что — то говорить.

— Ладно. Сделаем это, — сказала я и посмотрела на магов и воинов, которых мы привели.

Я не хотела терять ни одного сегодня, но они бились не за меня. Они бились за свой мир, за свое будущее. За своих детей.

Я была символом, но они бились сегодня не ради меня. Я была фишкой домино, которая помогала всему упасть, и это началось, как только меня нашли и привели в мир мейсонов.

Я понимала это, но все еще посылала народ на смерти, если мы не будем осторожны.

— Пора, — сказала я, голос разносился эхом. Часовые стояли вокруг нас, разведчики следили, был ли Серый и его армия впереди, мог ли нас кто — то слышать.

Пока что мы были в безопасности, но этого не будет, когда мы пересечем барьер.

— Вы все храбро бились до этого. Вы обучены, вы многим жертвовали. Вы все многое потеряли.

Шепот толпы посылал дрожь по моей спине. Но мои друзья стояли возле меня — Истон с одной стороны, Родес — с другой.

К ним меня тянуло сильнее всего в пути, и они были тут. Готовые биться со мной.

Мы будем биться сегодня, может, умрём.

Но все это будет не зря.

— Мы соединим мир. Мы делаем это сейчас. Многие из вас стоят бок о бок с теми, кто был вашими врагами. Те, чья магия отличается. Но вы все сражаетесь за общую цель. Мы обрели друзей между собой, создали союзы с теми, с кем раньше боролись бы. Но общая цель, которая свела нас сегодня, не смерть и разрушение. Это защита мира, который страдал от ненависти и власти веками.

Они кричали, подняли в согласии кулаки. Никто не использовал магию. Никто не кричал слишком громко. Мы не хотели, чтобы Люмьер слышал нас.

Мы не хотели, чтобы Серый слышал.

— Мы готовы. Мы будем биться с Серым и его армией. Мы объединим мир, защитим свое будущее. Ваши дети будут расти в мире любви, укрепленном жертвой тех, кто был до них. Они не узнают наш страх. Они не узнают боль, которую вы чувствовали. Но мы расскажем им, за что мы сражались. Чтобы они знали, что они могут жить в мире и покое. Потому что мы принесем этот покой.

Другие согласно шептались, я видела, как мои друзья кивали.

— Серый хотел разделить нас. Хотел, чтобы этот мир стал его тюрьмой. Он хочет, чтобы мы сломались и слились с другими мирами, разбив их все. Но мы — не Серый. Мы мейсоны. Мы — Вода и Огонь, Земля и Воздух. Мы — Дух, мы — дейны. Мы с магией, мы — те, кто рядом с нами, без магии. Мы стоим на правильной стороне. На стороне добра. Тут нет света или тьмы. Мы уже прошли это. Мы — мейсоны. И мы будем бороться. Мы победим.

Я подняла ладонь, выпустила все четыре стихии.

Другие кричали. Мы были готовы.

— Ты репетировала речь у зеркала? — спросил Тиган.

Я нахмурилась.

— Нет, и это вряд ли была не лучшая идея, — сказала я.

Но не было времени переживать из — за моих слов. Мы уже прошли это.

Мы долго готовились к этому мигу, казалось, всю жизнь, хотя прошло лишь два коротких года.

Теперь это закончится.

Мы прошли вершину холма и устремились к замку Люмьера. Я застыла.

— Они знали, — прорычал Истон, боль от предательства в его голосе послала волны шока по мне.

Армия Серого стояла перед нами, готовая, в кожаной броне, похожей на нашу.

Мы напали на них не внезапно. Не застали их врасплох. У нас не было преимущества.

Серый знал.

Кто — то сказал ему.

Это точно будет конец для нас.

— Кто сказал? — спросила Вин, ее голос дрожал.

— Их так много. Нас не хватит, — добавила она.

— Должно хватить, — сказала я, шок бил по мне, я смотрела на Серого. Его плащ все еще скрывал его тело, а капюшон — голову, чтобы никто не видел его лицо, но я знала, какое зло скрывал этот плащ.

Но не он потряс меня больше всего.

Нет, это был кое — кто рядом с ним.

О ней нас предупреждали.

Ее Розамонд не увидела.

— Я не смогла увидеть, — сказала Розамонд, ее кожаная броня была с меткой Пророка. Это было, чтобы ее не ранили, схожие символы были у целителей.

Это было правилом войны тут веками, но я не думала, что это поможет сейчас.

Все те мысли пролетели в голове за миг, пока я смотрела на женщину перед собой. Ее длинные медово — каштановые волосы развевались от ветра, которого не было.

Алура стояла рядом с Серым, высоко подняв голову, но в ее глазах был страх. Она боялась мужчины рядом с ней? Она когда — то любила его? Или все еще любила?

Или я видела страх из — за нас и того, что мы сделаем.

Она знала.

— Она предала нас, — прошептал Истон.

— Я этого не видела. Почему не видела? — сказала Розамонд, ее ладони дрожали.

— Порой мы не видим предателя в своих рядах, пока не становится поздно, — шепнула Эмори, и я сглотнула и посмотрела на друзей, пытаясь понять, что нам делать.

— Она — его мать, — прошептала я, глядя на Люкена. Истон сжал мою руку.

Нам нужно было сказать воину, но времени не было.

Мы во многом опоздали. Мы так сосредоточились на планах боя, чтобы покончить с этим раз и навсегда, что я упустила самое важное — народ, за который мы сражались.

Я никогда не прощу себя за это.

Мы были близко, четко видели друг друга, могли слышать, если ветер позволял.

— Почему? — спросила я, не сразу поняла, что произнесла это, но было уже поздно.

— Ты знаешь, почему, — голос Алуры был тихим, воздушным и лиричным, ее тон всегда меня путал.

Но я не знала ее.

Никто не знал.

И это нас погубит.

Мы доверяли ей, а не должны были.

— О чем она говорит? — спросила Эмори, только она смогла говорить из моих друзей. Может, потому что была тут меньше всех, или только у нее хватило сил говорить в этот миг.

— Она говорит о том, за кого борется, — начал Серый, вытянул руки, словно произносил проповедь, а не вел армию. — Наш мир разбился задолго до мысли о Жрице Духа. Мы все это знали. Падение произошло не просто так.

— Но ты закрепляешь его, — рявкнул Истон.

— Я? Или я просто невольный участник не своей войны? Я стою на грани того, что начало все это.

— Старый король начал войну, но ты ее принял, — сказала Розамонд, у нее были глаза Пророчицы, а не внучки старого короля.

— Я? Или я один увидел правду? Я работал на старого короля, но это он решил, что нужно использовать магов Духа.

— Ложь. Он не сделал бы этого, если бы ты не шептал ему на ухо, — крикнула я.

— Возможно. Но он использовал их магию. И магию костей. Не я. Я стоял в стороне.

— Но он не назвал себя невинным, — проворчал Родес.

— О, мои руки не чисты. Как и ваши. Ты получал выгоду от смертей других, юный Родес. Ты был принцем королевства, которое начало Падение. Без тебя, может, был бы мир.

— Не слушай его. Он врет, — сказала я.

— Возможно. Но другие слушают, — тихо сказал Родес, и я кивнула.

Наша армия слышала это. Я надеялась, что они понимали и видели, каким был настоящий враг. Но мы не могли объяснить происходящее, потому что еще разбирались. И если мы не будем осторожны, наша армия обернется против нас из — за лжи Серого. Он был в этом хорош.

— Старые короли бились за право управлять своими королевствами. До того, как они пришли, земля была лишь территориями. А потом короли захотели больше земли, больше власти, создали королевства Обскурит и Люмьер.

— И мы позволим ему болтать? — Слейвик подошел к нам. Другие из подполья мира мейсонов были за ним, они вели свои армии, а теперь бились на нашей стороне.

Члены Лиги, Кредо и Враждебности Огня были там.

Все представители стояли рядом с нами и слушали, как Серый объяснял, почему делал это, хотя он ничего не говорил.

А я все время могла смотреть только на женщину перед нами.

Алура.

Наша предательница.

Она сказала Серому, что мы шли сюда.

И теперь у нас не было элемента неожиданности.

— Почему тебе не сказать им, милая? Скажи, почему ты бьешься на моей стороне.

— Серый, — прошептала она.

Он ударил ее с силой, и я невольно шагнула вперед. Родес и Истон схватили меня за руки, удерживая.

— Думаю, ее нужно пустить убить его сейчас, — сказал Слейвик. — Так будет проще.

— Да? — шепнула я.

— Возможно. Почему она сражается? Похоже, она знает то, что знает кто — то здесь. Так почему? — продолжил Слейвик.

Я посмотрела на Люкена, он глядел на меня, Брэлинн была за ним в облике дракона.

Она знала, как и я. Сказала ли она ему?

Люкен кивнул мне, его взгляд был полон боли и понимания. Меня охватило облегчение.

Он знал. Его половинка рассказала ему, что мы узнали, и я была благодарна за это.

Я не смогла найти слова, чтобы рассказать другу, что я знала, но Брэлинн смогла.

— Он знает, Алура, — крикнула я.

— Что? — охнула Алура, другие шептались вокруг нас, задавали вопросы. Но я не обращала на них внимания. Нет, я смотрела на Серого.

Серый улыбнулся и покачал головой, но я заметила удивление на его лице.

Он не ожидал этого. Хорошо. Он недооценил нас. Так мы победим здесь. Он думал, что знал все, и что он мог победить без боя.

Он ошибался.

— Серый ошибается, — Алура пошла вперед, ее ладони дрожали.

Я посмотрела на нее, пытаясь понять, почему она предала нас. Я не могла понять.

— Почему? — спросила я. — Зачем ты это сделал?

— Я родилась при Падении. Мне было суждено присматривать за Жрицей Духа, когда она придет к нам. Я присматривала за другими, но ты была важнее.

— Ты хочешь рассказать сейчас всю свою историю? — едко спросил Серый. — Давай. Они все равно захотят тебя убить.

Она снова подняла голову.

— Я всегда искала тебя, Лирика. Я — не маг Духа, но мне было суждено найти нашу Жрицу. Я всегда была магом Воздуха. Как мой сын, — она посмотрела на Люкена, и вопль за нами показал, что не все поняли сразу.

Она подняла руки, вспышки Воздуха вылетали из ее ладоней.

— Я влюбилась в мужчину, но он не был моей половинкой. Тот, кого я любила по — настоящему, был убит руками мужчины за мной.

— Он мешался, — Серый пожал плечами, словно это было не важно.

— Я родилась при Падении, чтобы защищать тебя, Лирика. Но я тоже ошибалась, — она посмотрела на Люкена с мольбой. — Серый — не твой отец. Он говорит другим это, потому что хочет быть твоим отцом. Он хочет тебя при своем дворе, но этого не будет. Твой отец был хорошим. Он умер из — за Серого. И меня отдали ему на службу из — за данного мной обещания. Обещания уберечь тебя. Прости. Простите, что все ему рассказала. Мне жаль, — она посмотрела на меня, и я могла лишь стоять, разум кипел от открытий. Люкен не был сыном Серого? Алура предала нас, но сделала это, чтобы спасти ребенка, а не из любви к Серому.

В этом не было смысла, но это не было важно. Алура в любом случае предала нас, и нас ждал бой. Эта пауза в бою только дала время другим нашим отрядам подойти на места.

Батальон перед нами был большим, и, похоже, это была вся армия Серого.

Он не знал, что у нас были другие.

Это было наше отвлечение, мы не рассчитывали на него, но это станет нашим преимуществом.

— Я говорил, Алура. Я сказал, что оставлю его в живых для своих целей. Но если ты уже не хочешь поддерживать наш уговор, я пойму.

Серый двигался так быстро, что никто не успел пошевелиться или подготовиться. Кроме женщины, которая танцевала с Воздухом, была с грацией силы, которую мы недооценили.

Ее имя означало «эльф».

Предательница.

Мать.

Та, которую мы не понимали.

Когда Серый выстрелил магией тени, наполненной магией Духа, послал ее в грудь Люкена, я завизжала. Огонь вырвался изо рта Брэлинн, моя лучшая подруга пыталась сжечь искаженную магию Духа, летящую в ее сторону.

Но это не помогало.

Серый собирался магией Духа забрать душу Люкена.

Я не знала, что он мог сделать с этой душой, но это точно будет плохо.

Но я не успела использовать свою магию Духа, чтобы подавить его атаку. Алура двигалась. Она бросилась перед Серым, не дала магии ударить по Люкену.

Слезы наполнили мои глаза, рот Алуры открылся в беззвучном крике, и она посмотрела на сына с любовью и потерей. Она не смогла подержать своего ребенка. Она не смогла называть его своим.

Я знала, что только я видела, что происходило под поверхностью. Алура упала на колени, жизнь угасла в ней, и я увидела ее душу.

Она кричала в агонии, но Серый поймал ее кулаком и усмехнулся.

А потом сжал, и душа разлетелась, впиталась в тень.

И я поняла.

Мир теней и магия теней была не новой формой магии. Это была испорченная форма магии Духа.

Он использовал украденные души порабощенных, чтобы питать свою силу.

Он был магом духа… и нет.

Люкен закричал, а Серый просто улыбался, взмахнул руками в стороны, магия теней и Духа вырвалась из его ладоней.

Время покоя и тишины закончилось.

Бой начался.

Глава двадцать четвертая

Лирика

Меч Люкена засвистел, и я пригнулась, чтобы клинок не впился в мою плоть. Он зазвенел об меч мага Воздуха в цветах врага. Я откатилась. Я кивнула Люкену с благодарностью, ударила ладонями по земле, направляя магию Земли расчистить путь передо мной. Стена Земли поднялась в воздух, колонна за колонной, звук оглушал, а я двигалась вперед, пробивалась сквозь армию врага на пути.

Серый ударил первым, послал тень к нам, убив Алуру, используя ее душу, чтобы создать больше теневой магии.

Как только он прокричал ее имя, он послал к нам магию тени, и бой начался.

Наши армии бились, передовая была самой сильной. Дополнительные отряды подошли с двух сторон двора, обступили врага. Но нас все еще было меньше. Серый убил многих до этого, но мы продолжали биться, и мы победим.

Кристаллы во мне стали гудеть, и я знала, что близилось их время.

Серый был в центре, использовал члены Лиги и Кредо со стороны Люмьера, чтобы закрыться от магии, летящей в него.

Никто не мог добраться до него, но это было хорошо. Пока что. Мы скоро дойдем до него.

Кристаллы во мне толкались в мою кожу. Я знала, что они хотели выйти, как — то обрести облик, и мне нужно было туда. Но Серый тенью приглушал звук, как — то влиял на наше восприятие реальности. Я отшатнулась, но расправила плечи, бросила Огонь в мага, пославшего в меня кусок льда.

— Осторожно с теми, кто держит кости! — закричал Родес в шуме, и я увидела не меньше сотни магов с костяной магией. Я подавила вопль шока. Они держали кости мертвых. Кости, которые забрали и осквернили. Они использовали артефакты и смерть, чтобы получить магию, чтобы жертвовать и убивать.

Я едва дышала.

Мы думали, что убрали все кости с морского дня на территории Воды. Или мы ошибались, или эти убийцы сделали оружие страшнее и трагичнее. Я не удивилась бы, если бы правдой было последнее.

— Оставьте нам! — крикнула Эмори, она и Розамонд подошли ближе, Дельфина и Лания были по бокам от нее.

Лания и Дельфина подняли руки к небу, стали произносить то, что я не могла понять. Я знала, что это было важным. Все это было важным.

Розамонд тоже так делала. Эмори коснулась запястий. Они упали в ее ладони.

Я резко вдохнула и шагнула вперед, глаза были большими.

— Все хорошо. Розамонд не даст мне никому навредить.

Я посмотрела на Истона, который бился рядом со мной. Он кивнул, хотя на его лице была тревога.

— Что происходит? — сказал Родес.

— Думаю, Эмори учится использовать свои силы.

На поле боя.

Богиня.

Эмори не забирала магию у воинов вокруг себя. Она направила ладони на тех, кто был с костяной магией. Мои глаза расширились от увиденного.

Пока три женщины из королевского рода Люмьера говорили, их магия наполняла воздух над приглушающим заклинанием Серого. Я видела, как маги с костяной магией закричали, сжимая кости, которые они украли у мертвых — или создали убийством.

Эмори направила руки, и лиловые волны потекли по ним, цвет смешивался с красным, голубым и белым. Мои глаза расширились, маги кричали, убийцы с костяной магией падали на лица и извивались в агонии, магия покидала их, силу вырывали.

— Я поговорю с сестрой о том, чем она учит свою подругу, — сказал Родес, тяжело дыша.

Я моргнула, кивая.

— Я этого не ожидала, — прошептала я. У меня не было времени следить за Эмори и другими. Но я увидела, как она вернула браслеты на запястья и пошла рядом с Розамонд, пока они бились. Она помогала Розамонд не упасть, видения били по ней одно за другим, и все ударяли с силой.

Я видела напряжение на лице Родеса, он подавлял желание помочь сестре. Но мы все сражались с целью, нам нужно было оставить ее. Казалось, у нее все было под контролем.

Я на это надеялась.

Тиган и Вин бились бок о бок, на их запястьях были коричневые браслеты из бусин, молитва за Арвина, которого уже не было с нами. Мы все бились во имя него.

В моих волосах была схожая полоска кожи, как и у Истона и других.

Мы бились за тех, кого потеряли, но я знала, что мы потеряем больше до конца дня.

Но эта война была нашим последним танцем, и мы победим. Мы не позволим тирании и диктатуре победить.

Мы не пустим зло к власти.

— Он идет к нам! — закричал Тиган и посмотрел на Серого, который стал двигаться. Мы смотрели, как он отступает за свою армию. Они даже не понимали, что их использовали как пушечное мясо для его защиты.

Я подняла взгляд, увидела Люкена на Брэлинн, ее облик дракона был большим и красивым, она летела к Серому. Люкен как — то забрался на спину своей половинки, и теперь он бился с мужчиной, который звал его своим сыном.

Даже если это было ложью.

Да, Алура предала нас, но мир предал ее задолго до этого.

Не было времени думать об этом. Не было времени винить ее. В конце мы все равно оказались бы тут.

На стороне Серого было много воинов, предупреждение о предательстве Алуры не помогло бы в результате. Но мы все еще хотели победить.

Люкен опустил меч и выстрелил Воздухом в Серого, народ остановил атаку, но Брэлинн в тот миг напала огнем. Две стихии слились в вихрь, но члены Лиги перед Серым подняли руки, и волна Воды полетела к дракону.

Я закричала, послала Воздух сбить магов Воды, помочь Брэлинн удержаться в небе.

Я знала, что будет поздно.

У Серого были и маги Огня.

Они не были Враждебностью Огня, я не знала, кем они были, но они были в форме, казались сильными, сильнее многих других магов Огня.

Они могли быть другой половиной Враждебности Огня, но уже не было важно, кто они.

Потому что они стреляли огнем в мою лучшую подругу.

Мне не нужно было переживать, потому что в небе был не один дракон.

Слейвик кричал, бросая камни во врага. Он смеялся, как маньяк, катался на Домовом по воздуху.

Мы не знали до последнего, что Слейвик мог говорить с существами.

Я была уверена, что он мог говорить и с Брэлинн в ее облике дракона, но не было времени думать об этом.

Я знала лишь, что Домовой и другие крылатые существа в воздухе нападали на Серого и его армию.

Не они одни были в небе с Брэлинн. У Серого были свои существа. Может, он не управлял ими так, как мог Слейвик, но он использовал ткань нашего мира, чтобы выпустить существ.

Над нами летали Домовой и виверины.

Море у двора когда — то было с дельфинами, другими существами, а теперь там были кракены, их щупальца взлетали, пока они бились.

Горгоны и василиски, прочие монстры бились друг против друга.

Дракон Серого напал на Брэлинн, но она была быстрее, и ей помогал Люкен.

Казалось, весь мир мейсонов бился изо всех сил.

Существа из прошлого были теперь в настоящем, и не все хотели хаоса. Они следовали за Слейвиком, он в какой — то степени управлял ими. И раз Слейвик был на нашей стороне, я считала это победой.

Я отвлеклась от неба, посмотрела на Истона. Мы ударили Огнем по отряду. На их стороне были маги Огня, и наш огонь встретили их огнем, голубой, красный, лиловый и оранжевый смешивались, вихрь огня почти опалял. Я топнула ногой, послала Землю к врагу, но их маги Земли делали так с нами.

И это продолжалось.

Вода против Воды. Воздух против Воздуха.

У нас были схожие силы, хотя мы использовали их по — разному.

Но мы сражались, пытались выжить.

Мы не отступали. Мы не теряли землю, но и не пробивались вперед.

Лорд Огня вышел вперед, вытянув руки, прищурив глаза. Он соединил ладони, Враждебность Огня рядом с ним делала так же. Стена Огня вырвалась перед ним, понеслась к врагам.

Крики агонии оглушали, но я игнорировала их.

Тут не было покоя. Его и не будет, пока Серого не убили. Пока те, кто боролся за него, не поняли, что нужно было жить иначе.

Но сейчас они умирали, как и мы.

Эмори билась с клинками, которые ей точно дал Джастис.

Он сражался рядом со своим мужем, Ридли использовал магию Воды, защищая свою половинку, а Джастис Огнем защищал свой народ.

Мое сердце разбивалось за них, но даже раненый Джастис колдовал. Он не сдался, не замкнулся в себе, горюя из — за потерянного. Он боролся.

И Ридли исцелял, когда не бился, но они делали, что могли.

Все они.

Дельфина и Лания бились вместе, двигали руками в сложных движениях, которые я не видела раньше. Их опыт был единым, я не слышала об их древней магии.

Они смешивали Воду и Воздух, спокойно защищали свой народ. Дельфина не видела, что было перед ней, но Лания защищала и направляла ее.

Дельфина была пленницей, как когда — то была дочь Лании.

Но теперь мы будем свободны. Должны быть.

Моя магия пела во мне, и я знала, что пришло время.

Магия Духа болела, и я хотела, чтобы она пела оставшимся душам, помогала им найти путь в следующую жизнь. Но это было не мое место. Пока что.

Я была Жрицей Духа, и я упокою души, которые мы потеряли сегодня. Я не буду использовать их, как Серый. Но этого было мало.

Пока что.

Родес стоял рядом со мной, вытянув руки, парил над землей, использовал магию Воздуха, чтобы резать врагов.

Кровь брызнула на нас, одна из горгон ударила по врагам. Но мы были живы. И останемся такими. Я просто не хотела произносить фразу «любой ценой».

Истон был с другой стороны от меня, мы втроем двигались вместе, словно тренировались десятки лет, а не месяцы.

Я надавила ногой на землю, грязь смешалась с кровью, Водой и Землей врагов и нас. Земля поднялась острыми дисками, и я атаковала василиска передо мной.

Им Слейвик не управлял.

Я крикнула:

— Закройте глаза. Я закончу с этим.

Родес и Истон послушались, я на это надеялась. Я добавила магию Огня к диску Земли, обезглавила василиска одним быстрым ударом.

Существо издало потрясенный вопль, и его голова упала на землю. Я выдохнула, магия гудела во мне, нуждалась в большем.

— Ладно. Это был василиск? — Истон покачал головой. — Хорошо, что тебя защищает магия Духа.

— Это защитит и Брэлинн, но я не знаю насчет тебя. Я не знаю, работает ли связь так.

— Давай не будем узнавать, да? — Истон быстро поцеловал меня в губы и вернулся в бой.

Мы сражались, нашей магии не хватало против других порой, потому что их силы были схожими.

Но я надеялась, что нам хватит решимости.

— Мы уже ближе к нему, — крикнул Истон, и я кивнула, двигаясь вперед.

Мы продвигались, но медленно. Серый не сходил с места, но все больше его воинов бросались перед ним. Умирали за него, словно его слово было законом, и он стоил их жизней.

Я не понимала это. Я не хотела, чтобы кто — то умирал за меня. И они так не делали, к счастью. Эта война была не о Жрице Духа. Я помогала, но мы сражались за мир.

И Серый лишал нас его.

Больше никогда. Не снова.

Слейвик спрыгнул с Домового, тот улетел в воздух. Маг приземлился, направил Землю в бойцов Серого. Подполье было с ним, маги из разных слоев жизни, те, кто не хотел выходить на свет, но они правили небольшими территориями железными кулаками.

К ним мы ходили до этого. Теперь они бились за нас.

Они не сражались за Серого.

Люкен слез со спины Брэлинн, стал сражаться рядом с Эмори и Розамонд. Брэлинн вернула облик кошки, наверное, устала от боя драконом. Но она все еще атаковала огнем, прижав крылья, чтобы не навредить Люкену.

Они бились командой, пробивали путь.

Члены Лиги на нашей стороне стояли у моря, двигались как целое, изящный танец ног и рук направлял Воду в Лигу на стороне Серого. Они шли беззвучно, шаг за шагом, пока они толкали волну за волной во врага, пробивая путь. Я надеялась, что этого хватит.

Кредо Крыльев тоже так делали, хотя они боролись потоками ветра, двигались в центре поля боя, сражались с бывшими членами их группы.

Враждебность Огня билась с их другой половиной, огонь против огня, голубой бил по красному. Враждебность была такой сильной, что они отгоняли других голубым огнем и молниями.

Мы справлялись. Мы могли победить.

Крик ударил по моим ушам, и я повернулась, меч порезал мою руку.

Но я не ощущала боли. Я не слышала крик Истона, он убил того, кто посмел порезать меня.

Вин кричала. Вода и Земля лились из нее, и я посмотрела на тело на земле. Я не сдержалась и закричала с ней.

Тиган лежал там, на боку были ожоги, кровавая дыра была у сердца.

Его глаза были открытыми, на лице была улыбка, но он ушел.

Тиган был мертв.

Мир дрожал.

Глава двадцать пятая

Лирика

Я двигалась. Я не могла останавливаться. То, что один из нас умер, Тиган уже ничего не видел, а Истон напряженно шагал за мной, пытаясь справиться с гневом, не означало, что война была завершена.

Я ударила, четыре стихии двигались как одна, неслись к врагу. Огонь, Вода, Земля и Воздух, сколько я смогла собрать, пульсировали, вылетая из меня взрывом гнева, горя и ужаса.

Я слышала крики за волшебной стеной тишины вокруг меня, но не давала себе сосредоточиться только на этом. Не могла.

Тиган был мертв. Как и Хит, Арвин, Лэнс, Меган, Моран и мужчина, который помогал печь хлеб для нашей армии. И тот, кто поднял мой меч, когда я споткнулась, пока сам еще учился использовать меч.

Женщина, которая помогла мне пошить кожаную броню, чтобы она хорошо на мне сидела, защищала и не двигалась в бою.

Женщина, которая продавала цветы, когда я вошла в мир.

Семья, которая продавала еду на территории между Огнем и Землей.

Они все погибли. Были мертвы.

Многие имена я не знала, они были стерты за миг из — за войны, в которой мы проигрывали.

Так много имен, так много лиц. Но они не умерли напрасно.

Я буду горевать, когда это закончится.

А пока что нужно было биться. Нам всем нужно было бороться.

Вин перешагнула тело Тигана, наши целители унесли его, они старались заботиться о мертвых и живых. Вода лилась из рук Вин, волна ярости била по армии Серого перед нами.

Мое сердце гремело от силы, которую использовала подруга. Я не была уверена, что могла биться как она. Но в ней было так много гнева и боли, это вело ее, агония и горе питали ее силу.

Родес оказался рядом с ней, Воздухом и Водой толкал ее волны к армии Серого. Я слышала крики, а потом они пропали, часть армии была смыта гневом из — за потери.

Вин хмуро посмотрела на Родеса, шагнула вперед и взмахнула рукой, Земля поднялась и пробила врага перед нами.

Слейвик двигался рядом с ней, добавил свою магию Земли к ее.

Они работали втроем как одно целое, им не нужны были слова.

Я посмотрела на других, пыталась найти тех, кого знала, но было сложно видеть.

Воины истекали кровью и кричали, Ридли и его команда не могла добраться до всех, кто нуждался в них.

Но они пытались. Все мы пытались.

— Нам нужно к отцу Тигана, — крикнул Истон, присоединившись ко мне. Огонь летел с его ладоней, он отбился от еще одного члена Лиги, подобравшегося слишком близко.

Я вытерла кровь и грязь с лица и кивнула.

— Он кому — то навредит, если мы не поспешим к нему.

Но было слишком поздно.

Я знала это.

Лорд Огня, который остался в нашем мире, потеряв половинку, стоял возле Серого, Огонь был в его вытянутых руках.

Он отделился от Враждебности Огня, остался без поддержки. Он как — то прошел сквозь толпу и был окружен врагами.

Он потерял жену, как — то пережил смертельную рану, убившую ее.

Я знала, что сила воли и желание быть рядом для сына позволили ему остаться в нашем мире, а не уйти к Духам.

Но теперь его сын умер, и лорду Огня было не за что сражаться.

— Повернись ко мне, Серый.

Слова лорда Огня были тихими, но я слышала их, словно он кричал их в моей голове.

Это было из — за кристаллов?

Или я слышала то, что было нужно?

— А, Гриффин. Думаешь, можешь меня одолеть? Ты — тень того, кем был. Кровь на твоих руках темнее, чем на моих.

Серый не кричал, но мы были достаточно близко, чтобы я слышала.

Я сражалась, старалась спасти как можно больше своих. К сожалению, я не могла подобраться близко к лорду Огня. Мы не успеем.

Гриффин был так поглощен гневом и горем, что не собирался отступать.

Я не хотела смотреть, как еще один друг умирает.

Но выбора не было.

— Нужно было давно покончить с тобой, — Серый откинул голову и рассмеялся, капюшон упал с его лица.

Его кожа была такой бледной, что выглядела как мрамор. Скулы выпирали, но у него была резкая красота. И все же он… будто был неправильно сложен.

В этом не было смысла.

Может, сказывалось то, что он удерживал все те души в себе, испортил мир, создавал только смерть и агонию вместо красоты.

— Ты не смог меня убрать, когда я был просто помощником короля. Почему ты думаешь, что сможешь сделать это сейчас? — насмешливо спросил Серый.

— Мы пытались убить тебя до Падения, и ты ничего не сделал. Мы разберемся с тобой сейчас.

— Нет. И не выйдет. Мы оба знаем, что ты бесполезен. Ты был слабым в Обскурите, и Люмьер был сильнее. Мы оба знаем, что ты — ничто. Ты не смог даже защитить свою половинку и сына.

Я закричала, пытаясь привлечь внимание Гриффина, убедить его вернуться к нам, чтобы мы бились единой силой.

Но никто меня не слушал.

Я едва себя слышала из — за шума боя и подавляющих звук чар.

Гриффин зарычал.

— Ты принес Падение со старыми королями. Ты забрал у меня все. Теперь ты заплатишь, — лорд Огня бушевал, Огонь вырывался из его тела, из каждой поры, словно он всегда ждал этого момента. Такой силы я еще не видела.

Это не был хаос, они не просто показывали силы. Нет, лорд атаковал метко, знал, в кого целился. Серый пригнулся, но не отбивался. Не сразу.

Но он выглядел немного испуганно.

Я буду радоваться этому выражению до конца своих дней.

Сколько их у меня было.

Гриффин и Серый кружили, тень против огня, они сражались. Наконец, Серый использовал силы, а не прятался за другими.

Никто не хотел попасть им под руку, но никто и не помогал им.

Красный против лилового, свет против тьмы. Я едва видела, что происходило, ведь билась с врагами перед собой, пот капал со лба, тело болело. Я теряла силы.

Но я билась, следила при этом за Серым и Гриффином.

— Ты создал Падение, — снова закричал Гриффин, бросая больше Огня.

— И ты не остановил меня.

Дальше все произошло в какофонии тишины, вакууме, созданном теневой магией. В крике душ, которые заглушили давным — давно. Те, кого он исказил для своей силы и злобы.

Я закричала, но никто не слышал.

Ничего не оставалось делать.

Мы слишком долго молчали.

Серый выпустил дым, длинные струи смерти, которыми он управлял. Он обвил ими шею Гриффина. Гриффин шире раскинул руки, его Огонь заполнил пространство, горел на тех, кто был возле Серого, но не касался никого из наших.

Он смотрел в глаза Серого, а потом повернулся ко мне и кивнул.

Я подавила слезы, зная, что они никому не помогут.

Вместо этого я ударила ногой по земле, постаралась магией Духа остановить дым и смерть, которые выпустил Серый.

Но этого не хватило.

Я все еще была недостаточно сильной.

Но буду.

Должна быть.

Гриффин повернулся к Серому и… взорвался.

Все его тело взорвалось, огонь разлетелся, словно там была бомба, огонь пылал в воздухе.

Я пригнулась, но огонь меня не тронул.

— Богиня, — прошептал Истон рядом со мной. Я подняла голову, увидела, как Серый отшатнулся, его воины держали его, тушили огонь на его теле.

На лице Серого остался ожог, красный, кровоточащий.

Этого было мало, но я все же улыбалась.

Улыбалась, несмотря на боль и смерть.

Потому что это доказывало, что Серому можно было навредить.

И я знала, что Гриффин сделал то, что было нужно.

Он уже не страдал.

Но мы еще ощущали боль.

Мы шагали вперед, пробивали армию врага, чтобы добраться до Серого. Как только его не станет, это будет началом конца.

Мир все еще разбивался, и мне нужно было собрать его воедино.

Но я знала, что кристаллы во мне сделают это. Они зудели под кожей даже сейчас, хотели вырваться. Но они еще не были готовы.

Казалось, под моей плотью были ножи, и они пытались вырваться.

Может, я была не на правильном месте, или время еще не настало.

Но я знала, когда кристаллы вырвутся из моей кожи, это сделает мир мейсонов целым, каким он и должен быть.

Я на это надеялась.

Я не знала, что еще могла сделать, так что двигалась, сражалась.

И надеялась, что мы справимся.

Мы нуждались в этом.

— Лорды кончились, да? — рявкнул Серый. — Больше нет территорий и лидеров. Просто проигравший король и принц, который даже не получил свой титул.

— А ты — с манией величия, и ты ненадолго в этом мире, — крикнула я в ответ.

— Какие громкие слова. Но этого мало. Тебя не будет достаточно.

Кристаллы мерцали под моей кожей, я шагала вперед, вытянув руку, другая толкала Воду в тех, кто мог подобраться ко мне.

Я ощущала, как мой народ окружил меня. Лания и Дельфина двигались рядом с Розамонд и Эмори, убирали врагов одного за другим. Леди были в крови и саже, но еще двигались. Эмори хромала, но все еще сражалась.

Вин, Родес и Слейвик были на другой стороне, они были в крови, синяках, сами истекали кровью.

Но они еще сражались.

Джастис бился Огнем, сжигал врагов, прикрывая своего мужа. Ридли был на коленях возле члена Кредо, истекающего кровью.

Ридли спасал его. Спасал, кого мог.

Истон был рядом со мной, сражался, теплое присутствие за моей спиной. Он будет всегда помогать мне.

Я не дам больше никому из друзей или тех, кто был мне важен, умереть из — за того, кто верил, что власть над миром должна была стать его.

Маги Духа манили меня. Я ощущала их присутствие вокруг себя.

Мы победим.

Я одолею Серого.

Вдруг пророчество вернулось ко мне, и я знала, что близилась моя жертва.

Я знала, что нужно было сделать. Но мне нужно было подобраться ближе.

Я направилась к Серому, и он улыбнулся.

— Надоело позволять невинным умирать за тебя? — спросил Серый.

— Ты прячешься за армией, почти не сражаешься. Но я вижу след на твоей коже. Ты был не так силен, когда поднял руки и попытался спасти свою жалкую жизнь.

Его ладони рефлекторно поднялись к лицу, но он не коснулся шрама. Он прищурился, а потом улыбнулся мне.

Жестокость в той улыбке была как кипящая колыбельная, ведущая к кошмарам. Она скользнула по моему телу, но я игнорировала это.

Он был злобой, скрытой за красотой.

Но он не одолеет меня. Ни сегодня. Ни потом.

Потому что я была Жрицей Духа.

И мы победим.

— Я создал Падение. Короли умерли, потому что были слабыми. И теперь король Люмьера и королева Обскурита мертвы, это результат их поражений. Все мои фигуры на шахматной доске тут. И ты всегда была на два шага позади, проигрывала, потому что была недостаточно хороша. Ты зовешь себя спасительницей? Ты не можешь даже спасти своих друзей. Они умрут, зная, что ты была слабой. Зная, что они зря верили в Жрицу. Ты даже не знаешь, как использовать магию Духа. Ты слабая, всегда такой была. Никакие тренировки и кожаная броня не убрали бы тебя с пути, который я уготовил для тебя и себя. Путь смерти. По крайней мере, для тебя. Ты умрешь от моей руки.

— Я так не думаю.

Он взмахнул руками, теневая магия и магия Духа стали веревкой, обвившей мою грудь. Я вскинула руки. Моя магия Духа толкала тень. Она легко разрезала веревку, Серый посмотрел на меня, а потом улыбнулся. Меня наполнил страх.

Я поняла, как остановить теневую магию.

Но вряд ли этого хватало…

Нет. Это не был конец.

Я оказалась права, Серый тут же направился вперед, от приглушенной его магией какофонии в ушах звенело. Я ощутила струйку крови, барабанная перепонка лопнула, и другие кричали, падая на колени. Даже те, кто был на стороне Серого.

Он убивал всех.

Истон появился, шагнул вперед с магией Огня наготове, но Серый направил тень, ударил Истона об землю, закапывая его.

Я закричала, использовала все стихии — Огнем по лицу, Водой топила, Воздухом тянула кислород из его легких, Землей закапывала его.

Он принял удар, не дрогнув.

Мне не хватало сил.

Я не могла использовать все пять стихий вместе. Пока что. Но я пыталась.

Я могла сделать это.

Серый пошевелился, и я едва ощутила покалывание, задевшее меня.

Я не слушала уже крики, но опустила взгляд на веревку из тени, пронзившую мою грудь, мое сердце. Я посмотрела на него, не понимая, как он это сделал.

Это не мог быть конец.

Нет. Я была Жрицей Духа, и я еще не сделала мир целым.

От этой мысли кристаллы вырвались из меня, осколки боли пронзали кожу, будто миллионы кусочков стекла вылетали из моего тела. Я посмотрела в глаза Серого. Он думал, что победил.

А потом больше ничего не было.

Это была смерть.

Глава двадцать шестая

Истон

Я упал на колени, все тело дрожало. Я поймал Лирику.

Кровь лилась из открытой раны в моей груди, но не от клинка. Моя плоть была разорвана, но из — за дыма, пронзившего сердце моей половинки.

Я слышал, как другие кричали вокруг меня, некоторые не понимали, что происходило. Я тоже не понимал.

Глаза Лирики были открытыми, но я не видел ее зрачки и радужки. Дым двигался под поблескивающей пленкой, словно ее захватила теневая магия.

Я видел, как теневая магия и магия Серого выросли, когда он убил Алуру. Так что я мог лишь догадываться, что он влез в ее магию Духа.

Я не смог спросить у Лирики, как все это работало.

И больше шансов не будет, если я все не исправлю.

— Что? — спросил Родес, скользя по грязи и крови, опустившись на колени рядом со мной. Он посмотрел на неподвижное тело Лирики, его глаза широко открылись. — Нет. Так не должно произойти.

— И не произойдет. Займи всех. Мы это исправим.

— Серого нет, — крикнул Родес.

Как нам сделать это?

Серый пропал в облаке дыма и тени, словно ждал этого момента.

— Я не знаю, как это сделать. Но мне нужно спасти ее.

— Ты истекаешь кровью из того же места, что и Лирика. Рана смертельна, Истон.

Я посмотрел на мужчину, который был моим соперником, врагом, и я думал, что он любил Лирику до сих пор. Я выдохнул.

— Это не может быть конец, — прошептал я, все мое тело дрожало.

— И не будет.

Но земля задрожала под нами, глаза Лирики открылись еще шире, дым полетел из ее рта.

И она пропала.

Я остался с воздухом и тающим дымом в руках.

— Это еще что? — спросил я, вскочил, озираясь в поисках нее. Родес придерживал меня, мои колени дрожали. — Она пропала. Куда она пропала?

— Серый забрал ее, — сказал он, его голос дрожал, как мои ноги.

— Но мне нужно забрать ее.

— Нам нужно найти ее, — согласился Родес.

— Я найду ее. Я должен ее найти.

Я скользнул ладонью по зияющей ране в груди, кровь еще текла. Я видел ужас.

— Куда она делась? — закричал я, но Розамонд оказалась рядом, ее глаза и кожа сияли.

— Тебе нужна туда, где Серый разбился. Тебе нужно найти то, что важно.

— Где? Как? — спросил я, сглотнув, Родес удерживал меня на ногах.

Я не знал, поняла ли остальная магия, что произошло. Они все еще бились, пытались спасти наш мир, несмотря на цену. Я не остановил их, ведь бой был не о Лирике или мне. И не только о Сером. Он был о многом.

Наш народ мог не знать, что Лирику забрал Серый.

— Я помогу. Я могу это сделать.

— Не один! — закричала Лания, Дельфина была с ней. Обе были в саже и крови, раны на лицах и руках кровоточили.

Но они были сильнее многих на этом поле боя.

— Как? — спросил я, кровь текла из моего рта. Я вытер ее, игнорируя то, что тело немело.

— Мы откроем портал в мир теней. Мы можем сделать это, потому что остатки тени еще тут. Потому мы не могли сделать это раньше, — сказала Лания, глядя мне в глаза. Я кивнул.

Если бы она смогла сделать это раньше, мы нашли бы Серого не на поле боя. Мы могли бы покончить со всем уже давно. И было бы безопаснее.

Я понимал. Я не гневался.

У меня едва хватало сил стоять.

— Я иду с тобой, — сказал Родес, и я покачал головой.

— Нет, тебе нужно сражаться с Джастисом и остальными. Тебе нужно не дать Вин убить себя.

— Я могу помочь больше рядом с тобой, — сказал Родес.

— Нет, останься тут. Ты нужен народу. Если мы с Лирикой не вернемся.

Я посмотрел в глаза Родеса, знал, что он был бы лучшим королем, чем я мог быть и был. Он напряженно кивнул, и я шагнул к женщинам. Они прижали ладони к крови на моей груди и стали произносить заклинание.

Я не знал, что они делали. Это была старая магия. Может, однажды они научат меня и Лирику. Я смутно помнил, как мама шептала такие слова до того, как все изменилось. Даже когда отец был еще жив. До того, как Лор испортил наш мир, и он прогнил.

— Найди ее. Спаси ее.

Женщины колдовали, бой бушевал вокруг нас. Веревка света от заклинания обвила меня. Я ощутил рывок в груди, стал падать.

Я падал, падал и падал.

Когда я приземлился, больно не было.

Я поднял голову и узнал, где я был.

Это был мир теней.

Они отправили меня сюда. Теперь нужно было найти Лирику.

Я провел ладонью по груди и моргнул, заметив, что, хоть я был в крови, рана зажила.

Лирика была в порядке?

Наверное.

Я не давал другим мыслям проникать в разум.

Я прошел по коридору, шаги громко отражались эхом от стен.

Тут не было магии, мир теней приглушал стихии.

Потребовались жертвы и темная магия, чтобы Серый колдовал тут.

Это место было создано как темница для него. Но он превратил этот мир в чертог зла. Убежище, где он планировал атаки.

Я завернул за угол и споткнулся.

Лирика висела передо мной, руки были подняты над головой, обвиты веревками теневой магии. Ее ступни едва касались пола.

Она была без сознания, но живая. Я видел, как ее грудь вздымалась и опадала, она глубоко дышала. Но она не одна была в комнате.

Серый стоял перед ней спиной ко мне. Я даже не знал, заметил ли он мое появление.

Но меня удивил другой мужчина, лежащий там.

Тиган?

Богиня, Тиган был тут.

Я огляделся и понял, что мы не были в мире теней. Стены были не серыми и бетонными, как в темнице, где я был раньше.

Не тут я чуть не умер. Не отсюда я сбежал к Лирике.

Где мы были?

— Думаю, мы в мире Духа, — сказал Тиган, подойдя ко мне.

Я посмотрел на него, почти коснулся, но опустил руки.

— Ты… как…? — прошептал я, боясь, что Лирика и Серый услышат.

— Они нас не слышат. Видишь черту? — Тиган указал на линию из белой пыли. — Они в магическом круге. Мы можем войти, но двенадцать мужчин и женщин в плащах — думаю, маги Духа — сказали мне ждать тебя.

— Ты… жив?

Тиган посмотрел на меня, но я заметил, что на нем не было грязи. Не было крови и ран. Он выглядел целым… и здоровым.

— Что происходит? — было сложно формулировать слова.

— Когда я умер, я попал сюда. Двенадцать магов Духа, о которых всегда говорила Лирика, убедились, что я был защищен, насколько это возможно в смерти. Они казали, что меня принесло сюда, чтобы я направил тебя, сказал, что они от тебя хотят.

— Но ты мертв. Мне жаль, Тиган. Мне нужно к Лирике. Мне очень жаль.

— Не нужно извиняться. Ты всегда был рядом для меня. Ты всегда был моим братом. Жаль, что тебе приходится видеть меня таким.

— Что мне теперь делать?

— Ты пересечешь ту черту, — он указал на белую линию. — Разрежешь путы на ней, и вы вдвоем вернете Серого в мир мейсонов. И там вы сможете его одолеть.

— Уверен? — спросил я, сердце колотилось.

— Ну, маги Духа с капюшонами и жуткими голосами не говорили, что в конце. Думаю, вы вдвоем можете одолеть все. Посмотри на себя. У обоих были смертельные раны, и не раз, но вы выжили. Вам суждено спасти мир.

— Лирика. Она мертва.

Я произнес слова, которые не хотел говорить вслух, которые все это время игнорировал.

Тиган печально улыбнулся.

— Да. Это так. Но, думаю, есть лазейка.

— Как это?

— В ней все еще кристаллы. Используй их. Забери ее домой.

— А ты?

Я не знал, хотел ли слышать ответ.

Мне нужно было к Лирике. Нужно было спасти мой народ.

Но я не мог оставить Тигана тут.

Вин не простит меня.

Я не прощу себя.

— Не знаю, — мой лучший друг пожал плечами, словно его смерть ничего не значила.

Но это было не так. Его жизнь значила многое.

— Идем с нами, — прошептал я.

— Я не знаю, как это сработает, — Тиган в смятении огляделся.

— Я не знаю, как все это работает… — начал я, но лучший друг покачал головой.

— Спаси ее, чтобы она могла спасти остальных. И тебя, да?

Он снова улыбнулся, солнце скрывало его глаза. Я протянул руку, моргнул, ощутив, что он был плотным. Я притянул его к себе и крепко обнял.

— Я люблю тебя, брат.

— Я тоже тебя люблю, мой король, — Тиган отодвинулся и посмотрел на Лирику.

Она очнулась, смотрела мне в глаза. Я все еще не знал, понял ли Серый, что я был тут.

Хорошо.

У меня не было магии, но я не был до этого в мире Духа. Так обычно все срабатывало.

Серый все еще был с теневой магией, или как он ее звал? Мне нужно быть умнее.

Намного умнее, чем раньше.

Я посмотрел туда, где был Тиган, и моргнул, поняв, что его уже там не было. Вместо этого был меч. Клинок напоминал меч Люкена.

Интересно.

Я поднял меч, рукоять была крепкой.

Я выдохнул и перешагнул белую черту.

Серый тут же повернулся ко мне с удивлением в глазах.

— Ты.

— Я. Отпусти меня, — закричал я и бросился.

Но не к Серому.

Убить его не было моей судьбой. Мы были в мире Духа, и вряд ли его убийство сработало бы так, как я хотел.

Тысяча голосов звучали в моей голове, и я знал, что это были маги Духа и потерянные души. Они подгоняли меня, давали мне цель больше, чем я считал возможным.

Я двигался. Я прыгнул, уклонился от взмаха Серого и рассек мечом веревку из тени.

Лирика приземлилась на ноги, пошатнулась, но устояла. Она высоко подняла голову и усмехнулась.

— Спасибо, — шепнула она. — Рано меня убивать, — рявкнула она Серому. — Может, у тебя и не выйдет. В работе такие силы, какие тебе и не снились.

— Ты — ничто. Я убил тебя раз, убью снова.

Отчаяние в тоне Серого не радовало меня.

В отчаянии народ творил ужасное.

— Мы будем биться в мире мейсонов. В месте, которое никогда не будет твоим.

Лирика вытянула руку, и кристаллы в ее коже ярко засияли.

Я еще не видел ее такой сияющей. Как королева. Нет, Жрица.

Она знала, что делала.

И я следовал.

Всегда.

Я сжал ее ладонь, едва заметил, что кто — то еще держал ее за руку.

Я моргнул, но видел только потрясенное лицо Серого, он тянулся к нам.

Но не смог достать.

Я надеялся, что он и не сможет.

Глава двадцать седьмая

Лирика

Кристаллы сияли под моей кожей, и я подняла руки, понимая, что нужно было сделать.

Смерть пришла, но не за мной.

Она пришла за прошлым, а теперь мы могли встретить будущее.

— Лирика!

Я опустила руки и посмотрела в сторону, где стояли Родес и другие, тяжело дыша от боя с врагом.

Я пойду к ним. Буду биться с ними, но сначала у меня были другие дела.

Я снова подняла руки, кристаллы под моей кожей пульсировали.

— Сияйте. Исцеляйте наш мир. Станьте теми, кем нужно быть. Я вас слышу.

Кристаллы пели в моих ушах, маги внизу, недалеко от места, где я стояла на вершине холма, еще сражались.

Я должна была сделать это.

Я видела Серого на другой стороне поля боя, он вышел за нами из мира Духа. Этот же портал использовали маги Духа в моих снах.

Но Истон впервые последовал за мной. Я впервые видела там не только магов Духа.

Но и Тиган был там.

Теперь он стоял рядом со мной и ждал.

Я доберусь до Серого, но сначала нужно было спасти мир.

Потому я была Жрицей Духа. Не для боя со злом, которое устроило такие разрушения. Для создания пути для мира и защиты будущего.

Мы доберемся до зла, но сначала нужно было создать фундамент для надежды, покоя и понимания.

Основу, которая принесет нашему миру чувство целостности.

— Закройте брешь. Мы тут для вас. Всегда.

Я откинула голову, и кристаллы вырвались из моей кожи, оставив кровавые следы на руках, ногах и остальном теле при этом.

Кристаллы появились передо мной, сияющие осколки, но не тьма и свет. Просто калейдоскоп красок, взорвавшаяся радуга.

Народ по обе стороны боя застыл.

Маги опустили руки. Вода уже не топила, Огонь угас, Воздух успокоился, Земля перестала дрожать.

Люди закричали, подняли головы. Надежда была в их голосах, глаза давали кристаллу энергию. Страх не проступил, чтобы мешать исцелению.

Я ощущала все это, соединила пять стихий для создания нового кристалла.

Вода окружила кристалл цилиндром, поймала осколки и двигалась по кругу.

Пришел Огонь, Земля, Воздух и Дух, они летели от магов вокруг нас, но в большей степени — от меня.

Маги Духа не были потеряны. Они просто были скрыты.

Но они вернутся. Я знала это.

Тиган охнул рядом со мной, и я подавила улыбку.

Когда мы одолеем Серого, магов Духа станет больше. А мы его одолеем.

Я больше не сомневалась в этом.

Я ощущала это в себе, двенадцать магов Духа из прошлого и будущего двигались за мной, уже не окружали меня в защите.

Они прибыли помочь мне, подтолкнуть, закрыть брешь.

Но Тиган, новый маг Духа, вытянул руки и улыбнулся.

Огонь вырвался из него, добавился к моему, и другие маги Духа тоже так сделали, те, у кого были две стихии, добавляли их.

Истон посмотрел на меня, поднял руки, добавляя Огонь и Землю, его магия сливалась с моей так мирно, словно мы ждали этого все наши жизни.

После Падения прошли века, и мы создавали мост, который закроет трещину в мире.

Это был не конец. Это было начало.

Начало надежды.

Серый закричал.

Кристалл над нами ярко засиял, а потом поднялся в небо. Я знала, что он вернется. Мы его еще увидим. Но сначала ему нужно было исцелить. Не себя — с этим мы помогли. Ему нужно было закрыть трещины, в которые входили существа, исправить то, что многие потеряли. Наш мир разбился, но теперь его собирали по кусочкам народ и его сила.

А я была проводником.

Народ был батарейкой.

Бой впереди остановился на миг, словно воины знали, что все изменилось, что что — то произошло. Странно, но это не длилось долго. Не могло. Не с Серым перед нами. Не с теми, кто еще следовал за ним, хотел конца того, что он устроил, хотел его порядок мира.

— Нам нужно к Серому, — сказала я, и Истон потянул меня за руку. Я повернулась к нему, посмотрела в его пылающие глаза,встала на носочки. Он прижался ртом к моему. Короткий поцелуй сообщал, что он был тут.

Позже я попытаюсь понять все, что произошло. Позже смогу все обдумать.

Моя работа не была окончена.

— За мир! — закричал Родес за нами.

— За мир! — повторил Тиган.

— За мир, — прошептала я Истону.

И мы снова вступили в бой.

Серый поднял руки и выстрелил в воздух тенью и молнией.

Он уже не скрывал злобу своих сил от тех, кто шел за ним.

Я подняла взгляд от вопля, улыбнулась, увидев, как Слейвик на Домовом летел рядом с Брэлинн.

Брэлинн спикировала, и я прыгнула, оказалась на ее спине с потрясенным смехом. Мы полетели вниз с холма.

Истон и Тиган следовали, они убирали магов по пути.

Бой бушевал, но мы справлялись.

Я ощущала душой, как мир исцелялся, и я знала, что мы были близко.

Оставалось убрать Серого.

Но мне нужно было совладать с тенями и рассеять, чтобы принести мир. Если мы это не сделаем, кто — то еще узнает, что сделал Серый.

Потому что в будущем будет больше магов Духа. Я знала это. И я понимала, что не все маги Духа были хорошими.

Как и не все маги в мире хотели жить спокойно.

Я летела на своем драконе, фамильяре, лучшей подруге, пока мы летели в бой.

Члены Кредо и Лиги на стороне Серого работали вместе, пришли в себя после транса из — за нового кристалла. Они создали вихрь воды и ветра выше небоскреба.

Я направилась вперед, толкнула туда магию, стараясь рассеять вихрь.

Вин, Родес и Люкен появились, бились магией вместе с нашими членами Кредо и Лиги, чтобы остановить это.

Брэлинн открыла рот и выпустила огонь, испарила часть воды, мы вместе рассеяли торнадо.

Члены Кредо и Лиги падали, наша общая сила была слишком мощной для них.

Слейвик и лидеры подполья работали вместе, чтобы убрать существ, отправляли их домой. Хотя нам придется еще подумать, как жить в гармонии с тем, что забралось в наш мир.

Но пока что они не нападали на нас. И этого нам хватало.

Только Серый и его армия остались. Он не мог уже управлять существами, которые сбежали. Не мог выпустить их.

Никто не мог.

Даже Слейвик.

Дельфина и Лания работали бок о бок с Эмори, Розамонд и Ридли, заботились о раненых и использовали магию, когда могли.

А потом Эмори отошла от других, подбежала ко мне. Я приземлилась рядом с ней, Брэлинн приняла облик человека, и мы втроем стояли вместе, тяжело дыша, смотрели друг на друга.

— Используй магию Жрицы Духа и уничтожь эти веревки. Я буду с ним биться.

Я посмотрела на Эмори большими глазами.

— Уверена? Это так много силы. Это может тебя убить.

— Я могу это сделать. Я могу забрать часть его силы, чтобы ты сделала остальное. Но нужно идти.

— Быстрее! — крикнул Истон с другой стороны. Я кивнула, надеясь, что у нас получится.

Мне нужно было надеяться. Только это у меня осталось.

И мы бились дальше.

Брэй в облике человека сражалась мечом, который я и не заметила на ее спине.

Она поучилась у Люкена в пути и сражалась, защищая меня. Родес и Розамонд бились как одно целое. Вин присоединилась, они вместе отгоняли врагов.

Они расчищали путь к Серому.

Но Серому было все равно. Он толкал воинов перед собой, чтобы они страдали от атак магией.

Он был трусом. Только теперь некоторые его воины видели это.

Я надеялась, что к концу все они поймут, каким существом он был.

Мы шли, Вин и Родес снова бились вместе.

Тиган появился за мной, догнал Истона.

Мне понадобится Тиган и его магия Духа в конце. К счастью, он, похоже, знал это.

Я знала, что остальные хотели узнать многое, например, как мы оказались тут, хотя умерли. Мы ответим на эти вопросы. Но сначала нужно было сразиться за наш народ.

— За наш мир, — прошептала я.

— За наш мир, — повторили Эмори и Брэлинн. Я вдруг поняла, что мы втроем справимся с помощью нашего народа.

Мы не родились в мире мейсонов, но мы теперь были тут. Это был наш дом.

Мы уже умирали, умрем снова для его защиты.

Истон вытащил меня из мира Духа, другие вели свои сражения. Но сейчас нужно было мне и тем, у кого была сила, одолеть Серого.

— Думаете, что одолеете меня! — закричал Серый, другие продолжали биться.

Я видела их краем глаза, всех друзей и новую семью, они защищали нас.

Я ощущала на сердце вес душ моих родителей, Арвина и всех, кого мы потеряли, чтобы добраться до этого момента.

Даже королева Камэо была рядом, помогала мне.

Мы не были одни. А Серый был.

Он просто еще не понял этого.

— И что ты собираешься делать, когда получишь силу? — спросила я спокойно. Слишком спокойно.

— У меня вся сила. Ты еще не поняла это. Ты создала новый кристалл, но я испорчу его, как прошлые. Мейсоны не заслуживают этот мир. Я заслуживаю эту силу. И из — за того, что я сообщил об этом, меня заточили в темницу. Они поглотили свои же силы, уничтожили себя. А теперь узнают, что бывает, когда у меня забирают.

— Ошибаешься. Теперь ты узнаешь, что бывает, когда пытаешься уничтожить народ.

Я подняла руки, четыре стихии окружили магию Духа, питая ее.

Потому я была Жрицей Духа. Я была не самой сильной в каждой стихии, но могла использовать все пять. Это была моя судьба.

Потому я была тут.

Истон смотрел на меня, но я знала, что он защитит меня в бою.

Как Люкен боролся, чтобы защитить Брэлинн.

И Розамонд с Эмори.

Но мы втроем и Тиган за нами сделаем это.

Брэлинн подняла голову, а потом взмахнула мечом и вонзила его в землю.

Магия окружила нас, сила во мне дрожала, понеслась спиралью через меч, словно она тянула силу из земли и отдавала мне.

— Делай как Люкен. Вооружись.

Я усмехнулась.

Я не умела доставать меч из мира Духов. Но я могла использовать это.

Глаза Серого расширились, и я улыбнулась.

Тиган прижал ладони к моей спине, и его магия Духа проникла в меня, укрепляя мою магию.

Мы не знали, что делали, но слышали двенадцать магов Духа из прошлого, какофонию множества голосов тех, кто умер или скрылся, чтобы защитить любимых.

Нам нужно было сделать это.

Мы победим.

— За мир!

— За наш народ.

Я рассекла первую веревку из тени.

Серый закричал и напал на меня, но Тиган отразил атаку магией Огня.

Истон был рядом с Землей, Вин с Водой, а Родес с Воздухом.

Они были там, останавливали магию Духа Серого, а Тиган усиливал мою магию.

Все текло через меч в Серого.

Я посмотрела на клинок на миг и нахмурилась.

Этот меч убил меня. Я знала это оружие. Но где Брэлинн его взяла?

Не было времени думать об этом. Я знала, что этот меч поможет мне одолеть Серого.

Но сначала нужно было ослабить его.

Я кивнула женщине за ним и надеялась, что она будет в порядке.

Она была сильнее, чем раньше, сильнее, чем все мы думали.

Когда Серый упал на колени и закричал, я посмотрела на Эмори, ее темные волосы развевались за ней, она пульсировала силой, кожа была почти прозрачной.

Ее вены проступили, лиловые, молнии сверкали в них, пока она тянула часть силы из Серого.

— Это слишком! — сказала я. — Отпусти, я справлюсь.

— Ты не обязана делать все! — сказала Эмори, ее голос обрывался.

Ее кожа была тонкой, почти как бумага. Она умрет, если вскоре не остановится.

Брэлинн шагнула вперед, стала драконом за миг и ударила по Серому.

Она не могла его убить, сила окружала и защищала его, но она оставила на нем рану и снова сбила его.

Эмори отшатнулась, и Брэлинн спикировала, подхватила потерявшую сознание Эмори с земли и улетела.

Мои друзья помогали и жертвовали многим.

Но это был еще не конец.

— Ты должна закончить это, — сказал Истон, подойдя ко мне.

— Так много смерти, — прошептала я.

— Знаю. Я делаю это, если нужно. Но это твой бой.

Мне не нужно было, чтобы он делал что — то за меня. Меня не нужно было спасать.

Я думала, что мы могли заточить Серого, как раньше, но знала, что это не сработает. А он шагнул вперед и схватил меч, оставленный на земле умершим солдатом.

Он будет нападать. Будет убивать. И я пошла вперед, готовая остановить его.

Только он был быстрее.

Он поднял меч и выстрелил остатками теневой магии через него. Но он направил меч не на меня, а в воздух.

Там был Слейвик, он и Домовой подлетели и закрыли собой Брэлинн.

Я охнула, глядя, как король пиратов падал на землю. Он спас Домового, невинное существо не просило всего этого.

Мы не успели остановить его падение, и я поежилась от хруста, который раздался, когда он рухнул на землю. Розамонд успела выпустить Воздух в последний миг, чтобы смягчить его падение.

Серый не пытался убить меня. Он пытался убить моих.

Может, убил Слейвика.

— Тебе не обязательно убивать, — шепнула Седьмая мне на ухо.

— Мы справимся, милая, — прошептала следом моя мама.

Слезы жалили мои глаза, и я подняла руки, зная, что они помогут.

Магия Духа во мне вырвалась, но в этот раз она не рассекла теневую магию, а рассеяла ее.

Серый закричал, а потом охнул, когда они улетели туда, куда улетали души в конце.

Те, кого он использовал, больше не будут пленниками Серого. Но я посмотрела вверх и поняла, что была не одна с друзьями на вершине холма.

Нет, их было много.

Двенадцать магов Духа стояли вокруг нашей группы. Судя по потрясенным взглядам вокруг меня, другие их видели.

Маги Духа смогли показаться, потому что они были тут для конца.

Мы все были жертвой, но не так, как ожидал Серый.

— Твое правление ужаса подошло к концу, — закричала я, бой еще бушевал вокруг меня, хотя воины на моей стороне вопили со мной. — Ты был Серым, но теперь будешь забыт в истории. Мы будем жить дальше без тебя. Вместе.

Я подняла руки, и маги Духа из прошлого, будущего и настоящего двигались как одно. Серый закричал, магия Духа в нас была усилена моими стихиями.

Серый закричал и попытался пойти к своей армии, но они уже не сражались.

Вдруг Серый стал пылью, пропал. Даже воспоминания не осталось.

Наш народ кричал, бой утихал, и я могла лишь стоять и пытаться перевести дыхание.

Я посмотрела на друзей, на тех, кто еще был тут и сражался, истекая кровью. Я знала, что у нас как — то получилось.

Серого больше не было. Мир исцелится.

У нас было будущее.

И я была его частью.

Глава двадцать восьмая

Истон

Как убирают после выживания в бою?

Медленно.

И с помощью многих.

Я смотрел на королевство, на мир, знал, что он был моим. Как и принадлежал тем, кто стоял возле меня.

Серый пропал, стал пылью, теперь был лишь воспоминанием.

Некоторые все еще бились за него, но с ними разобрались.

Они не попадут в темницу мира теней, пока мы не поймем, что Серый сделал с ней за века в тех стенах.

Но те, кто еще хотел убить Лирику, кто еще хотел испортить мир, будут наказаны.

Мы не казнили. Мы не были Серым. Мы искали новый путь.

Мы не хотели войти в историю с кровью на глазах и руках.

Да, на моих руках была кровь, я знал это.

Но мы будем выше этого.

И теперь мы отстроимся.

И примем решения.

Я должен быть частью решений, даже если хотел уйти от них.

— Истон, — Лирика подошла ближе с улыбкой на лице. Ее глаза были яркими, я давно этого не видел. Может, с первого раза на территории границы Огня и Земли, когда она училась магии, не знала еще о тьме мира.

Разрушение мира уже не было ее бременем, по крайней мере, она не одна его несла.

У всех нас была ответственность, и мы сделаем все, чтобы найти свое место в будущем. Но Лирика была Жрицей Духа, и она спасла всех нас. Как и было предсказано.

Я прошел вперед и прижал ладони к ее щекам.

— Здравствуй, Жрица.

Она улыбнулась мне, порезы на ее лбу, груди и всюду пропали, их исцелил Ридли и другие целители.

Она была целой. Ее стихии были при ней, и она была поразительно красивой.

— Вижу, ты стал отращивать волосы, — она потянула за кожаный шнурок у моей шеи.

Я пожал плечами и тряхнул волосами, когда она убрала шнурок.

— Думаю, мне это нравится, — шутливо сказала она.

Я усмехнулся.

— Волосы мешались. Не было времени их обстричь.

— Когда будешь решать, хотя бы не делай это с мечом.

Она потянула за свои волосы длиной до плеч, и я подавил гримасу.

— Эй, не надо. Я только шутила.

— Давай не будем вспоминать, как тебе чуть не отрубил голову бывший король Люмьера.

— Прости. Прости. Мы можем забыть обо всех ужасах и предательствах, которые случились, если хочешь. Хотя они произошли. Если обсудим это, может, раны заживут быстрее. Или немного проще.

— Мне не нравится, когда ты рассуждаешь логично.

Она приподняла брови.

— Мне лучше нести бред и вести себя как девица в беде?

— Ты знаешь, что моя жизнь была бы проще, будь ты девицей. Но нет, ты постоянно бросаешься в ситуации, где тебе нужно спасать мир.

— Кристалл вернулся. Целый. Не зовет пару. Вряд ли мне придется снова умирать, чтобы спасти мир.

Моя кровь похолодела от этого, и я сглотнул.

— Не позволим этому произойти.

— Я постараюсь ради тебя, но и тебе нужно стараться. И не нужно прыгать в случайные порталы, чтобы спасти меня.

— Ладно, это я могу пообещать.

Она фыркнула, качая головой.

— Кристалл ждет нас, — сказала Лирика.

Я кивнул.

— Думаю, нам придется выстроить двор вокруг него.

Она улыбнулась.

— Идем к друзьям и составим план.

— Посмотрим, понравится ли им то, что мы решили.

Она переплела пальцы с моими, и мы прошли в центр поля, где временно установили палатки и прочие строения для нашего двора.

Мы не собирались использовать разбитый и почти сожженный замок Люмьера.

Замок Обскурита был разбит, и чары больше не разделяли земли, так что мы могли построить тут что — то новое. Из наших жертв вырастет наша надежда.

Мне нужно было узнать, были ли согласны остальные.

— Маг Духа? — спросил я у Тигана, пока я шел к другим.

Он пожал плечами, растерянный, как все мы.

— Я все еще не знаю, как именно это произошло, — сказал мой лучший друг, глядя на Лирику.

— И я не уверена на сто процентов. Я просто знала, что тебе нужно идти со мной. Мне нужно было умереть, чтобы доставить тебя туда, но ты должен был находиться там. Это была не только моя жертва. Это была жертва всех нас, даже если это означало, что нужно было отдать не наши жизни.

Лирика посмотрела на Эмори и Джастиса, потом на остальных. Я кивнул, понимая ее.

— Пророчество было обо всех нас.

— Оно было о Жрице Духа и ее семье, — возразил Ридли.

— Было бы приятно понять это заранее, — сказала Эмори, и Розамонд покачала головой, нежно сжала ладонь Эмори.

— Ого, вы стали веселиться без меня? — Слейвик прошел к нам, хромая.

Он чуть не умер, спасая Брэлинн, Эмори и всех нас.

Я не думал, что король пиратов был таким, но я ошибся.

Слейвик усмехнулся, прислонился к одному из своих помощников, медленно опустился на землю возле нас.

Ридли встал, чтобы осмотреть его, но Слейвик отмахнулся.

— Сейчас мне не поможешь. Все органы на местах. По крайней мере, так кажется.

Я подавил гримасу, но кивнул Слейвику.

— Я рад, что ты тут. Нам нужно многое обсудить.

— Обсудить? — спросил Родес.

— Он решает, будет ли королем, и где нам быть? — спросил Слейвик, подмигнув.

Некоторые из подполья фыркнули, качая головами.

— Не совсем, — сказал я, глядя на Лирику.

— О, так ты расскажешь, о чем ты думал? О, погоди. Я знаю. Мы же связаны.

Я ощущал пульс ее любви и поддержки через нашу связь, игнорировал звуки Слейвика, Тигана и даже дяди Джастиса, будто их тошнило.

— Ладно, говори, что решил.

— Сначала нужно понять, где мы осядем.

Я посмотрел на других. Они кивали.

— Согласна, — Дельфина прислонялась к Лании. Они стали близки за это время, и я был благодарен за это. Им обеим нужно было исцелиться, они многое потеряли, но они понадобятся нам в будущем.

— Значит, новый двор? — спросила Вин. — Мы решим, кто там будет?

— Думаю, для решения нужно время. Пройдет время, и мы примем следующее решение, — осторожно сказал я.

— Так мы создадим двор под одним знаменем, сделаем шанс на изменения в следующие… сколько? Десять лет?

— Или пятьдесят, или сто. Но тот, кто будет на троне, должен понимать, что мы тут делаем.

— Думаю, все в этом круге понимают, о чем ты, — сказал Люкен. Брэй в облике кошки свернулась на его коленях.

Она использовала в бою облики человека и дракона, и теперь она проводила треть времени в облике кошки.

Их ждало долгое будущее вместе, хоть оно и немного отличалось от представления других о будущем, но они справятся.

— Я уже видела, что ты решил, — сказала Розамонд с улыбкой. — И я согласна.

— Я не знаю, понравится ли это мне, — рассмеялась Эмори, заглянула в глаза Розамонд с пониманием, от которого я рассмеялась.

— Это не буду я, — сказала Лирика.

— А кто еже? — спросила Вин. — Ты Жрица Духа. Кому лучше править, если не той, кто спас мир?

Я посмотрел на ту, кого любил больше всего, знал, что если бы она хотела занять трон, я бы последовал за ней до конца. Я уже сделал это раз. Сделаю снова без колебаний.

— Я не создана для правления. Я должна присматривать за магией мира. Я тут, чтобы помощь кристаллу и убедиться, что он готов, что о нем заботятся. Я не должна править миром. Мне нужно просто следить, чтобы магия и стихии были в безопасности.

— А мне суждено стоять рядом с тобой, как твоему супругу, — твердо сказал я, редкие охнули от моих слов.

— Тогда я буду королем? — Слейвик рассмеялся.

— Нет, если ты будешь королем, снова начнется война, но уже с другим миром, о котором мы не слышали, — сухо сказала Вин.

— Почему? Понравился мой дракон? — спросил Слейвик, подмигнул, и лидеры подполья рассмеялись.

— Мы все знаем, кем должен быть король, — сказал я, перебивая смех Тигана.

— Знаем, — сказала Лирика.

Мы посмотрели на Родеса, он моргнул.

— Я? Я даже не был в очереди на трон.

— Ты был в десять раз лучше принца Эйтри, — буркнула Вин, и я рассмеялся. — Что? — спросила она.

— Ты. Говоришь это. Умора.

Вин улыбнулась.

— Это было сложно для меня.

— Спасибо, — сказал Родес. — Но я не создан королем.

— Потому тебе нужно им быть, — сказала Лирика. — Ты будешь высшим королем мира мейсонов. Наш двор будет с лордами и леди каждой территории и лидерами подполья.

Она посмотрела на Слейвика.

— Так я лорд? — спросил Слейвик. — Мне это нравится.

— Ты получишь титул позже, — я рассмеялся. — Но нужны все мы. Не только те, кто родился аристократом. Нужно больше, — согласился я.

— И тут помогут Лания и Дельфина, — сказала Лирика. — Вы можете работать со мной. Как часть Совета магов.

Лания улыбнулась, а Дельфина покачала головой.

— Я была королевой жестокости. Я не заслуживаю быть частью правительства.

Я покачал головой.

— Нет, вы были замужем за жестоким королем, который мучил и заглушал вас. Нам нужны все взгляды, все те, кто понимают, почему нас не могут убивать в наших постелях.

— Вы нужны нам, Дельфина. Если не против.

— Тиган, Вин, и вы нужны нам.

— Я не хочу быть леди Грязи, — прорычала Вин.

— Ты можешь взять Воду, — улыбнулась Розамонд. — А я — Воздух. Думаю, мне это понравится.

— Тогда я — Огонь, — сказал Тиган.

— Вот и решили. Мы разберемся с нашими дворами, поговорим с народом и узнаем, чего они хотят, — Лирика улыбнулась, и я притянул ее к себе за ладони, чтобы обнять.

Остальные закатили глаза, но я просто поцеловал ее в висок и посмотрел на Родеса.

— Ты будешь нашим королем. Тем, кто поведет нас в новый век. У нас было Падение. Мы разбились. Теперь мы взлетим.

— Я не подхожу, — сказал Родес.

— Ты тот, кто нам нужен, — сказала Лирика. — Я не хочу править, но хочу исцелять. И для этого мне нужно быть с магией и кристаллом.

— Значит, король с помощницей Жрицей?

— Или Жрица с помощником — королем, — прошептал я.

— Мы вместе создадим новый мир.

Я кивнул Родесу.

— Вместе. Мы пережили Падение, пережили войну, но наш народ нуждается в нас. И мы сделаем то, что нужно было сделать раньше. Вместе.

Я обнимал свою Жрицу, свою Лирику, знал, что мы преуспеем.

Там была опасность, неизвестность, которую мы еще не раскрыли. Но Серого больше не было, гниль убрали.

Мы преуспеем.

У нас были король, Жрица и здоровый мир.

И я знал, что мы справимся с тем, что будет дальше.

Мир

Лирика

Я была защитницей. Не правительницей.

Я сияла в этом.

Я не хотела корону, как и Истон.

И мы защитим мир всей своей магией и душой.

Через месяц после великого боя мы отстроились. С силой магии мы создали замок, который был домом и символом исцеления. Потребовалось меньше времени, чем в мире людей.

Было странно думать теперь о мире людей, я не знала, вернусь ли туда когда — то. Я уже не была человеком, меня ничто не связывало с тем местом.

Все связи были тут и в мире Духов, куда я когда — то вернусь.

Мы построили не только замок, который звали домом. Мы строили и место на севере территории Духа для обучения и покоя новых магов Духа, чтобы у них был дом.

Во всех территориях было похожее, но вместо долгого мучительного пути к каждой мы искали способы сделать дороги удобнее, потому что всем нужно было найти свой дом.

Мы не строили символ королей, власти или испорченности.

Мы возрождались из пепла, строили из боли, превращались в то, что было нам нужно.

Надежда.

И исцеление.

Будет непросто. И не все соглашались со всем. Но никто не голодал. Никто без магии не ощущал себя слабыми.

Мы с Родесом работали вместе, чтобы другие понимали и исцелялись.

И через десять лет мы вернемся и подумаем, нужно ли менять то, как мы строили новый мир мейсонов.

Мы дали это обещание народу, и они понимали.

Может, не всех это устраивало, но мы пытались. И учились.

Мы не будем повторять ошибки предков.

И не позволим тени Серого лежать на нас.

— Готова? — спросил Родес, скользнул взглядом по моему телу.

Я посмотрела на бело — лавандовую мантию и усмехнулась.

— Я еще никогда не ощущала себя принцессой. Но я и не такая, так что я никогда еще не ощущала себя Жрицей, — сказала я.

— Ты предпочла бы броню или джинсы?

Я вспомнила свою потерянную толстовку, которую я любила надевать на пробежку. Я была в ней, когда впервые столкнулась с нэгами. Я подавила вздох от воспоминания. Я не скучала по старой жизни. Мне хватало важного в моей жизни.

Нэгов не было с того дня, как умер Серый.

Другие существа появлялись, те, которые проникли в трещины в фундаменте нашего мира, но Слейвик и другие, кто мог говорить с ними, помогали нам успокаивать их.

Я хотела, чтобы они оставались свободны, если они хотели, пока они не были опасны для нашего народа.

Мы искали способы обеспечить это.

Никто и ничто не заслуживал быть в клетке.

Может, только те, кто пытался убить меня, должны были посидеть в клетке дольше.

Но мы работали над этим.

— Ты собиралась опустить корону на голову Родеса, но не стоять рядом с ним как его королева, — сказал Истон, и я видела смех в его глазах. И все же я толкнула его.

Он выглядел величаво и красиво в королевском наряде с кожаными штанами.

Я просто покачала головой.

— Родес был не для меня, даже если я думала иначе одно время.

— Не могу винить его за это. Я тебя сильно люблю. Конечно, другие видят, кто ты, и влюбляются в тебя.

— Или мы всегда знали, что я буду с ним как — то связана. Жрица и король.

— Возможно. Но королю нужна его королева.

Я подумала о том, кто это мог быть, и покачала головой.

— На это нет времени.

— Если он будет быстрым. Если нет, она ускользнет от него. И ты уже видела, что хочет наш другой, так называемый, король.

— Он теперь член совета. Они все еще зовут себя королями подполья? — спросила я со смехом.

— Да. У них даже есть эмблема.

— Это будет проблемой? — с тревогой спросила я.

— Вряд ли. Слейвик держит их под контролем. Я не думал, что скажу такое, но… вот так.

— Да, вот так.

— Мы поступили правильно? С Родесом как королем и советом из наших друзей?

— В совете есть другие, кого ты раньше не знала. У них чистые сердца и гениальные умы. Они поведут нас в новый мир.

— И мы защитим его.

Он убрал волосы мне за ухо и улыбнулся.

— Всегда, моя жрица. Я буду защищать тебя и наш мир.

— Пожалуй, должно быть наоборот, — прошептала я.

— Наверное, но я никогда не любил правила.

Он мягко поцеловал меня, и я прильнула к нему, едва замечая, как рядом со мной кашляли.

— Мы опоздаем на всю тусовку, — сказала Эмори, ее браслеты сияли на свету.

Я фыркнула и прошла к подруге. Брэлинн вышла из — за нее, и я обняла их обеих, поражаясь тому, что мы оказались тут.

Мы втроем пришли в этот мир, не зная, для чего мы тут, и все мы после этого прошли ад.

Но мы как — то были вместе.

Может, не так, как считали возможным, но были.

Эмори была сифоном, но училась использовать силы во благо.

Некоторые маги получили силы так резко, что им нужна была помощь. И Ридли с Розамонд учили Эмори использовать магию для добра.

Мы не могли забрать их у нее, но могли помочь ей работать с ними.

И Брэлинн работала с Люкеном во главе армии, у нее отлично получалось.

Моя мирная и спокойная лучшая подруга была драконом, кошкой с крыльями и женой одного из моих хороших друзей.

— Что мы тут делаем? — спросила Вин, Тиган шел за ней.

— Думаю, мы смотрим, как Истон целует Лирику, — сказала Брэй с улыбкой.

— Я не в настроении для этого, — Вин провела ладонями по платью. — Давайте уже посмотрим, как принца коронуют, и он станет королем.

— Не нужно звучать так счастливо, — сказал Тиган с улыбкой.

— Я не счастлива. Мне придется кланяться и все такое.

— Всегда можно сделать реверанс, — сказала я.

— Я — воин. Я не делаю реверансы.

— Ты в платье, — сказал Тиган, и она толкнула его.

— Молчи, Тиган. Ты теперь маг Духа, но у меня Вода.

— О, как страшно, — Тиган побежал прочь, когда она щелкнула пальцами и брызнула в него водой.

Я покачала головой, мои плечи дрожали, а Истон громко хохотал рядом со мной.

— Наша семья безумна. Но мы хотя бы любим.

— Как скажешь, — сказала я, смеясь.

— Ладно, за дело.

Мы встали на места, и я улыбнулась толпе.

Они улыбались, махали и вопили. Я была рада, что мы короновали Родеса не при узком круге.

Мы делали это во дворе, где все мейсоны, которые хотели, смогли прийти. Те, кто были в своих поместьях или на фермах и не смогли сюда попасть, могли видеть магией через порталы из Воды и Воздуха, даже если не могли перенестись через расстояние.

Мир будет для народа. Не для власти.

Кристалл разместили в центре двора.

Мы больше ни от кого его не прятали.

Он точно подмигнул мне, когда я прошла мимо, и я помахала, зная, что другие подумали, что я немного сошла с ума.

Я знала, что кристалл не был разумным, но он звал меня, исцелился в моем теле. И теперь две половинки стали целым, соединились кровью, но и гармонией.

Любой мог его увидеть, хотя мы окружили его защитными чарами, чтобы уберечь.

Никто не навредит ему, как сделал Лор. Как сделал Серый.

Но мир мог знать о его существовании, ощущать его тепло.

Он поможет нашему миру быть здоровым, и мы сделаем все в наших силах, чтобы сохранить его здоровым.

Кристалл со временем будет перемещен в поместье Жрицы, и все согласились на это.

Я же защищала мир.

Но пока что он был защищен чарами тут.

Когда мы с Истоном переедем, кристалл отправится с нами.

Там все смогут его видеть.

Как могли и тут.

Совет окружал Родеса, и я кивнула им, а потом прошла вперед, приблизилась к тому, кто привел меня в этот мир. Я думала, что любила его.

И все еще любила. Как друга. Мою семью.

— Я все еще думаю, что вы ошибаетесь, — прошептал Родес.

— А я думаю, что ты — мой король. И я буду всегда тебя защищать.

— Как скажешь, — сказал Родес, и Истон тихо рассмеялся рядом со мной.

Лания вручила мне корону, и я короновала Родеса, Высшего короля мира мейсонов.

Народ радостно вопил, и я, их Жрица Духа, поклялась защищать их.

Мир был раньше разбитым, сломленным.

Но теперь он был целым, трещины зажили, и он был все здоровее с каждым вдохом, рождением и надеждой.

Мы помнили мертвых, чтили души, которые потеряли.

Но мы переродились.

Мы не будем больше стоять в тишине. Или в тени.

Я была Жрицей Духа.

Защитницей.

И мир мейсонов был домом.

КОНЕЦ