Спрятанная [Майя Давыдова] (fb2) читать онлайн

Спрятанная

АРКА ПЕРВАЯ. ИССА И ЯН

АННОТАЦИЯ:

Говорят, что колдунам чуждо благородство. Наёмникам, что за деньги разыскивают пропавших принцесс, оно неведомо и подавно. Но если ты - беглянка, и помощи больше ждать не от кого, то придётся рискнуть.Две девушки, связанные таинственной меткой, что якобы приносит несчастьеДва "спасителя" не по своей волеОбмен парамиПриключенияДругие мирыБрошенные мужьяи прочие неприятности.

Глава 1. Исса

Пахло дурманяще сладко: разнотравьем и медом. Теплый ветер приносил запах с луга, что раскинулся под холмом. Исса часто приходила сюда, пропадая иногда до самого вечера. Ох и ругалась же старая Кора! Грозилась, что запрет девушку дома и не выпустит до самой свадьбы. А там уж передаст из рук в руки будущему мужу и вздохнет, наконец, спокойно. Ведь куда ей, разменявшей пятый десяток – совсем старуха по сельским меркам – уследить за такой несносной девчонкой.

Исса слушала ворчание Коры и серьезно кивала. Она бы и рада сидеть дома и не расстраивать опекуншу, но… это было выше ее сил. Ее манило небо, стекающее горкой к горизонту, звали птичьи трели, уносящиеся вдаль; ветер приходил за ней с равнин, стучал в окно, сворачивался кошкой у покосившейся двери и ждал. Там, за пределами их поселка, за лугами и лесом, там, куда ведет желтая, покрытая мелкой пылью дорога, раскинулся целый мир.

Иссе хотелось верить, что с холма она может увидеть огни далекого города, дым множества труб, окрашивающий облака в серое – может ухватить хоть самую капельку чего-то большого. И как не твердила верная Кора, что Холмград слишком далеко, чтобы можно было рассмотреть хоть что-то, девушка упрямо возвращалась сюда снова и снова.

Чтобы побыть одной, подумать.

Раньше она мечтала о той, другой жизни, что у нее будет, когда мама за ней вернется. Исса не помнила ее – безжалостная память не сохранила ни единого воспоминания. Будто до Залесья и не существовало ничего.

Ей было около трех лет, когда мать отправила ее прочь. Кора говорила, что после этого та вышла замуж за состоятельного человека – без ребенка на руках это оказалось делать намного проще. Но о дочери она не забывала и регулярно присылала деньги на содержание. А иногда – письма.

Ровные линии слов на плотной бумаге. Черное на белом. Сургучная печать – алая, как кровь. И запах терпко-сладких духов. Слишком инаковый. Какой-то фальшивый.

Все письма адресовались Коре. Всегда. Когда Исса была маленькой, та читала ей. Иногда несколько раз кряду, а потом на ночь вместо сказки, и утром, едва всходило солнце. Девочка заучивала их наизусть. Пустые фразы, за которыми ей виделось иное. Сокрытое.

Кора сама учила Иссу читать и считать, преподавала основы естественных наук. Порой из города им присылали книги: по истории и географии, собрания сказаний и легенд. Девушка зачитывала их до дыр.

Кора не одобряла, но и не запрещала.

Они жили в достатке – небольшой, но добротный домик. Огород и фруктовый садик. Мясо и свежий хлеб даже поздней зимой и весной. По хозяйству им помогала девушка из местных. Кора заботилась об Иссе, оберегала… и получала за это серебром каждый месяц.

Потом Исса перестала ждать, поняла, что мать не приедет. Понимание оказалось горьким и болезненным. Как пощечина отрезвляющим. В той, другой жизни, она не нужна женщине, что когда-то произвела ее на свет. О ней заботились из долга и только.

Когда ей исполнится восемнадцать, ее выдадут замуж. «Так часто бывает, - сказала Кора. – Особенно в больших городах. Родители сами подыскивают супруга или супругу для своих детей. Родительская воля – закон». Ее саму когда-то выдали замуж по договоренности, но говорить об этом опекунша не любила. И мужа никогда не вспоминала. Он умер пятнадцать лет назад, вскоре после этого Кора устроилась работать к матери Иссы.

Тогда девушка подумала, что может быть это и неплохо, если матушка – а может и сама Кора – найдет ей жениха. Тот точно будет из города – молодой, образованный и красивый – и заберет ее с собой.

А если и не из города, то и у них в поселке найдутся достойные женихи. Третий сын кузнеца, Мил, высок и статен, и пусть лицо у него квадратное, а на подбородке ямка точно шрам, но он рукаст. На праздник урожая в прошлом году, он подарил Иссе кулон, выкованный собственными руками. Носить его Кора запретила и даже хотела отобрать – негоже девушкам такие подарки принимать – но все-таки разрешила оставить. И девушка хранила его в сундучке под кроватью вместе с письмами.

Или вот Рем, единственный сын пасечника. Пусть у него конопушки и уши торчком, зато танцует он лучше всех в поселке. А уж сколько историй забавных знает! С таким не заскучаешь.

Есть еще сын мельника Кир. Исса замечала взгляды, которыми он провожал ее. И хоть Кора считала это неприличным, девушка будто бы случайно выбирала такую дорогу, чтобы шла она через мельничий дом. Красавцем Кир не был, но мельник – самый богатый человек в поселке! С таким нужды знать не будешь…

Исса любила размышлять об этом, лежа на мягкой траве возле ветвистого дуба, росшего у края холма. Это была своеобразная игра. Забавная, но не более. Нет, ее муж будет особенным. И очень красивым. И умным. Состоятельным, конечно же, ведь ему суждено увести ее из этого всеми забытого поселка. Он покажет ей мир. Да, это было главным – показать ей огромный мир. И именно об этом она просила у духов, принося дары.

…Да, иногда она позволяла себе думать о том самом – особенном. Высоком, темноволосом, с нездешним говором и необычными глазами…

А потом пришла зима, за ней весна и вот наступило лето, которым ей исполнилось восемнадцать лет. И теперь эти детские мечты забавляли ее все меньше.

Иссе было страшно.

И она сбегала на холм, но не для того, чтобы мечтать. Только здесь нехорошее предчувствие, засевшее в сердце иглой, будто бы немного унималось.

Сезон свадеб осенью. Еще не близко. Но уже и не далеко. А ведь сватовство – дело небыстрое. Приданное готовить нужно. Платье…. В прошлом году Милку, дочка пастуха, замуж выдавали. Так готовиться еще весной начали.

А у них дома – тишина. Будто Кора и забыла свои слова про свадьбу. Да только смотрит иначе, а взглядом не встречается – глаза отводит. И писем от матери нет давно, только деньги приходят. И во всем этом чудилось Иссе что-то зловещее.

А еще появились сны.

Глава 2. Исса

Он был стар. И страшен. Вытянутое лицо с желтой пористой кожей, глубокие морщины, а из-под кустистых бровей на Иссу смотрят две дыры – в пустых глазницах копошится тьма. Волосы заплетены во множество косиц, перетянутых алыми лентами. И, кажется, они шевелятся будто змеи. И даже шипение их утробное различимо в тишине.

В этих снах всегда тихо. Хоть Исса видит, как ветер качает деревья, и рвет подол ее платья – кружево и шелк, как у невесты. Закручивается волчком поднятая пыль, а с запада несутся на них кобальтовые тучи, подсвеченные заревом – будто брусничным соком плеснули. И холодно, всегда очень холодно. Но вокруг еще лето и ломятся от тяжести красных плодов яблони.

Исса узнает места – это их поселок, и стоит она на дороге, тянущейся сквозь него. Только все окружающее поддернуто маревом, дрожит, колышется. Мнится, что шевельнись, и иллюзия растает туманом, разлетится клочьями.

Но пошевелиться она не может – тело словно одеревенело. От ужаса и холода бегут по коже мурашки, хочется кричать, но крик застревает в горле. В этом месте не существует звуков.

Старик открывает рот. Тот красен и похож на рваную рану, и с него не срывается ни слова. Голос звучит прямо у Иссы в голове. Колючий, царапающий. Будто вороний грай.

«Такая чистая. Такая красивая…- вот страшилище в человечьем обличье стояло поодаль, а вот – уже прямо перед ней. – В тебе так много силы. Так много жизни…»

И руки, костлявые, обтянутые иссушенной кожей, касаются ее волос, тонут в белокурых прядях. От ужаса Исса сильнее распахивает глаза, хотя единственное что ей хочется – не смотреть. Хотя бы не смотреть.

А ледяная тьма в пустых глазницах ухмыляется. Она жадна и всегда голодна. Она почти всесильна. И ей нужна Исса.

Ему нужна Исса.

«Ты будешь моей, - страшный старик склоняется к ней, изо рта его тянет кладбищенской землей и гнилью. – Уже очень скоро. Договор заключен».

А потом его губы смыкаются на ее губах. И тогда Исса все-таки кричит. И просыпается. В поту, с разметавшимися волосами, со взвившейся до груди сорочкой. Дрожащими руками зажигает жирную свечу, и тени – серое на черном – с шипением, нехотя расползаются по углам. И девушка не спит до утра. Не может сомкнуть глаз.

Исса не рассказывала про сны Коре из суеверного ужаса, что стоит вспомнить об этом при свете дня, а тем более произнести вслух – и кошмар сделается явью. А еще потому, что знала, кто является ей во снах. И если она расскажет – он узнает, и это навлечет беду и на нее, и на Кору.

Но скоро она выйдет замуж, и все закончится. Муж сможет защитить ее. От всего, даже от дурных снов.

Исса поежилась от внезапно налетевшего холодного порыва ветра. Вечерело, пора возвращаться домой. Она шла не торопясь, пока впереди за поворотом не показался дом колдуна. Он стоял на отшибе, за поселком. Двухэтажный, за высоким забором, каждый колышек которого отмечал замысловатый символ. На закрытых двухстворчатых воротах дремал, опустив длинный клюв, огромный ворон. Но, точно почувствовав приближение Иссы, встрепенулся и повел головой, провожая девушку взглядом.

Тишина сгустилась, проглатывая даже звук собственных шагов. Холодно. И сыростью пахнет. Тени от деревьев слишком длинные и дрожат, тянутся к дороге.

Исса не выдержала и побежала, подхватив длинную юбку. В спину ударил порыв ветра и до ушей донесся хрипловатый смех.

Не оборачиваться! Не смотреть!

Дурное место. Вот и сны от того только, что Исса часто ходит мимо. Если бы только до ее холма была другая дорога. Так нет же, будто нарочно по другую сторону тропы земля изрезана овражками. Неглубокими, но коварными, поросшими густой травой – сразу и не приметишь.

Только когда перед ней выросла изгородь ближнего огорода, Исса остановилась, переводя дух. И обернулась.

Дом колдуна отсюда казался не больше ларя с зерном. Темный, будто бы окутанный тенями. И все же девушке показалось, что она видит стоящий у приоткрытых ворот силуэт.

Видит больше, чем должна бы: и длинные, заплетенные во множество косиц волосы, перетянутые алыми лентами, и желтоватую изрезанную морщинами кожу, и пальцы с длинными черными ногтями, держащими на уровне груди огонек. Тот мерцал желто-красным светом, точно маленькая молния.

А потом красные губы разошлись и вновь сложились – неспешно – в ее имя.

Точно так же как в ее сне.

Глава 3. Исса

Колдун жил тут, сколько она себя помнила. Местные говорили, что приехал он сюда лет двадцать назад. Работников, что дом ему ставили, аж из города привел – никто из селян бы помогать не взялся. Дом вырос за одно лето. И не только потому – как сказывали работники – что платил, тот не скупясь, а потому что хотели как можно скорее покинуть столь необычного нанимателя.

Колдунов боялись. Сторонились. Уж больно крепко было убеждение, что от этой братии ждать хорошего не следует. А если все же приходилось обращаться за помощью – колдун мог многое: и от хворобы вылечить, и урожай обильный у земли выторговать, и даже умершего родственника на разговор вызвать – готовили кошель тяжелый, да амулеты от дурного глаза.

Но колдун не бедствовал – просители порой приезжали даже в зимнюю стужу. На холеных конях, а то и вовсе на богатых повозках. Иногда колдун сам уезжал – то ли запасы свои колдовские пополнить, то ли еще за какой надобностью.

Лет восемь назад колдун пропал надолго – все решили, что уж и не вернется. Вернулся. Но не один – с мальчиком. Черноволосым и бледнолицым, очень худым, с острыми скулами, выдававшими нездешнее происхождение.

Ученик колдуна изредка появлялся в поселке. Но был молчалив и хмур. Смотрел диковато из-под темных бровей разноцветными глазами. В длинные волосы вплетал разноцветные перышки и стеклянные бусины, и – вот уж невиданная диковинка – осколки зеркал.

Одежду он носил черную, точнее таковой она была до того, как поистерлась, посерела. И явно с чужого плеча. Наверное, молодой колдун смотрелся нелепо, но никто не думал даже улыбнуться при виде его.

Никто, кроме Иссы.

Они встретились на узкой тропинке за поселком. До этого она видела того только издалека и не сразу поняла, кто перед ней.

Растрепанный, с похожими на воронье гнездо волосами, он шел, пиная перед собой камешек, и насвистывал незнакомую ей мелодию. Из одного уголка рта в другой, будто папиросу, гонял зеленый колосок. Тощий и долговязый в истертых до дыр сапогах, в широкие голенища которых наспех заправлены видавшие виды штаны, рубаха с вырезом нараспашку не скрывает выпирающих костей – он был похож на огородное пугало, слезшее с шеста и отправившееся по своим несомненно важным делам.

Исса не удержалась и прыснула со смеха.

Парень запнулся и остановился, выронив травинку. Медленно поднял голову, и из-под челки глянули на нее разноцветные глаза – черный и желтый. Этак с удивлением глянули. Растерянно даже.

И маревом задрожал воздух между ними, повеяло холодом – морозом зимним посреди летнего дня.

Громко прокричал над головой одинокий ворон, и наваждение схлынуло, как не бывало. А может и не было. Показалось.

А парень двинулся к Иссе, все так же, не сводя с нее жутковатых глаз. В одном точно виделась ей беззвездная ночь, в другом – восковый лунный свет.

Ученик колдуна был выше нее на голову, хоть и сутулился. И нет, он больше не казался забавным. И когда бледные губы его тронула усмешка, Исса отшатнулась. Нога соскользнула с дороги в овражек. Взмах рук, в тщетной попытке поймать равновесие, и неминуемое падение…

…упасть ей не дали. Ладонь крепко обхватила за запястье и дернула назад на дорогу. Сильнее, чем следовало бы, дернула. И Исса ткнулась носом в грудь спасителя. Больно. Немножко.

И страшно. Пусть он еще и не совсем настоящий колдун, но и такому порчу навести, да еще и через прикосновение – так тетушки на улице говаривали – раз плюнуть. Ей бы отшатнуться, но Исса замерла, не решаясь отнять руку.

- Я не хотела тебя обидеть… Прости.

Он повел плечом:

- А я не обиделся. Иначе разве стал бы тебя спасать? - говорил он странно, слишком мягко произнося одни звуки и совершенно проглатывая другие. – Меня зовут Ян.

Пауза. Тепло чужих пальцев на запястье. Надо же, столько лет прошло, но и сейчас Исса казалось, ощущала это прикосновение. А кстати, сколько прошло? Четыре года? Пять? Ведь и не девчонка она уже была – почти девушка.

От Яна пахло потом и ягодами, кисло-сладко. Терпко. А вот и краска сока в уголках губ.

Исса резко отвела взгляд.

И он отступил, разжал хватку:

- Мне не нужно твое имя. Не бойся.

Говорили, что настоящий колдун через имя может получить полную власть над человеком. Но только если назвать его добровольно. Глупые сказки из старых времен. Даже книга, в которой Исса это прочла, истрепалась от времени, пожелтела страницами.

А ученик колдуна уже развернулся и двинулся прочь. Прочертив круг в небе, ворон опустился на плечо парня. Не ворон даже, вороненок еще. Такой же растрепанный, несуразный.

- Исса! Меня зовут Исса.

Ян обернулся. Показалось, он хмурится.

Молчание и теплый ветер бросает выбившиеся локоны ей на лицо. Взгляд разноцветных глаз пронизывающ, и Исса инстинктивно обхватила себя руками.

А потом парень улыбнулся:

- Я запомню, Исса! – ворон на его плече нахохлился. – И если когда-нибудь опять решишь споткнуться на ровном месте, я с радостью помогу тебе не упасть! Спасать девушек, оказывается, очень приятно.

И рассмеялся.

Смех у него оказался хороший. Озорной. И совсем беззлобный.

Исса так и стояла, пока он не скрылся за поворотом. А потом со всем ног бросилась домой. Она так и не рассказала Коре о произошедшем. Никому не рассказала.

С тех пор она больше не встречалась с Яном. Видела издалека и только. Она бы никогда не решилась подойти. Ни к чему это. А он никогда даже не смотрел в ее сторону. Забыл? Конечно же, забыл. У него своя жизнь, своя наука. Там, за высоким забором.

И только она одна будет знать, как долго после той встречи мечтала, глядя на плывущие в вышине облака, о том, как Ян рассказывает ей о мире за лесом: о городе, может быть даже о море, о той стране, где родился…

Глупые мечты забылись, как и детская вера в то, что Исса когда-нибудь снова увидит маму.

Глава 4. Исса

Дом встретил непривычной тишиной. Даже половицы под ногами скрипели вполсилы. Пахло скисшим молоком и густым прогорклым запахом свечей. Букетик из лютиков, что Исса набрала накануне, повял. Свесили будто в изнеможении серо-желтые головки цветы, что еще утром радовали ярким цыплячим окрасом.

Кора сидела за столом. Спина ее, закутанная шалью с разноцветной бахромой, горбилась.

- Что-то случилось?

Не оборачиваясь, опекунша указала на соседнюю лавку.

- Письмо из города, - пауза кажется бесконечной. – Твоя мать умерла.

Глухой болью отозвалось сердце. И – пустота. Осколки слов и никак их не собрать. Рассыпаются.

Внезапная смерть. Она не болела. Просто остановилось сердце…

И снова недосказанность, Исса чувствует это. Что-то нехорошее случилось, но разве ей скажут? Нет, даже если будет просить. А она не будет. Зачем ей, которая не знала о том, как жила ее мать, знать, как та умерла?

Женщина из ее фантазий, которой и не существовала никогда, не умрет. А та, из города, где небо серо от дыма и пыли, что открещивалась от родства до последнего вздоха – чужой человек. Исса ведь так и не узнала даже ее имени.

А все-таки глухая боль не унимается. Стискивает грудь.

И от запах застоявшейся воды и кислого молока мутит.

- Я скоро уеду. Моя работа здесь закончена, - голос Коры сух.

И она по-прежнему не смотрит на Иссу.

Нет, дело не только в смерти женщины из далекого города.

Девушка до боли впивается пальцами в колени:

- А как же я?

Она знает ответ, но наивно надеется, что он будет другим.

Не будет.

- Твоя мать уже сговорилась с будущим мужем. Давно.

Давно? Почему давно? Насколько давно? И почему Иссе ничего не говорили? Значит он из Холмвилла. Конечно… Мать позаботилась о ее судьбе заранее. Может и правда предполагала, что с ней может что-то случится.

Муж из города, как и мечталось. Только почему вместо облегчения Исса чувствует все возрастающий страх? Что-то не так. Кора обеспокоена, подбирает и не находит слов.

- У меня есть ее волеизъявление. Заверенная во всех инстанциях бумага… Все уже решено, ничего изменить нельзя.

А ведь молоко было свежее, соседка только утром принесла. Когда только скиснуть успело? Хранили они его на леднике, а в нем даже камень заговоренный был.

Что за дурацкие мысли? Не о том, думать надо.

И Исса слушает Кору. Не слова – сам голос. Чужой. Ломкий. И говорит та со спешкой, будто боится не успеть.

- Твой будущий муж приходил сегодня. Сказал, что жрец не нужен будет. Здесь церемонию и проведем. Он сам проведет. У них… свой ритуал. Особый.

Исса зажмурилась до ярких кругов перед глазами. Онемевшими вдруг руками растерла виски.

- В следующем месяце…

В следующем месяце, когда бока яблок нальются багряным цветом.

- Платье уже есть. Из города прислали, - Кора повернулась, и Исса увидела у той на коленях сверток. Шелк. Бледный, как крыло моли. И бусины на нем прозрачные, как глаза рыб. Кружево – тонкая паутинка. Облепит – не вырваться.

- Красивое, - губы Коры изгибаются в улыбке.

Кружево и шелк. Невеста. И чудится, как невидимый ветер треплет широкий подол. Ах, нет, это дрожат руки опекунши.

И Исса почувствовала, как леденеют щеки. Попыталась подняться, но ноги не слушались.

- Куда же ты?..

- Мне нехорошо.

Из свертка выпадают алые ленты, и словно змеи сворачиваются у ног.

Ленты цвета крови в волосах. Утробное шипение.

- Мне приснился сон. Это ведь только сон… плохой сон. Чудовищный.

- Сон? – Кора смотрит на нее в удивлении. – О чем ты?

Уйти. На воздух, что пахнет ночными цветами и остывающей землей. Прочь.

Исса держится за стену, каждый шаг по раскачивающемуся полу дается с трудом. Кора не пытается ни остановить, ни помочь. Так и сидит, сжав в желтых старушечьих пальцах крыло моли… свадебное платье.

Исса толкает дверь. И еще раз.

Заперто.

Как? Почему? Когда?

За окном силуэты людей. А она ведь видела следы копыт, когда шла домой, но не придала значения. Слишком торопилась. Мать или Кора все предусмотрели, и теперь не сбежать.

Нет, Исса не согласна. Если придется, то она будет драться. И плевать, что воля родителей – непреклонный закон. Разве та женщина ей мать?

- Успокойся, пожалуйста, - Кора смотрит на нее, но в глазах нет сочувствия. –  Твоя мать решила, что так будет для тебя лучше.

Проклятая женщина! Исса ненавидит ее всей душой. За что она с ней так?

- Колдун? Отмеченный иной стороной – это правда лучшее для меня? – голос сорвался. – Уродливый старик. Чудовище!

Кора прикладывает палец к губам. Молчать? Нет уже, Исса не будет молчать.

- Да в своем ли уме была зовущаяся моей матерью?! Не бывать этому браку! Слышишь меня, не бывать!

Она кричала, пока силы ее не оставили. И тогда, захлебываясь в слезах, она еще долго сидела на полу, обхватив колени руками. Кора ушла, предоставив ее самой себе.

Поверить в то, что из всех возможных мужчин ей предназначен колдун, Исса не могла. Он богат, но что ей с того богатства? И что с  того богатства ее мертвой матери? И разве у колдунов бывают жены? Исса не помнила. Да и зачем таким жены – они же другие. И не люди даже.

Она свернулась клубочком прямо на полу под дверью, а ночью ей приснился колдун с черными провалами глаз. Он беззвучно смеялся и тянул к Иссе костлявые пальцы.

Глава 5. Исса

Утро не принесло облегчения. Кошмар, что развеивался с первыми лучами солнца, в этот раз не спешил исчезать. Вчерашний вечер, свадебное платье из бледного шелка, скисшее молоко и увядший букет в горшке – все было. И сейчас еще не выветрился несвежий дух и чужая, тягучая сила ощущалась в воздухе.

Колдун был здесь, пока Исса ходила на холм, и о чем-то договорился с Корой. Та не выглядела удивленной и обескураженной – заранее знала о том, кого мать прочила Иссе в супруги. Ее продали уже давно.

Бежать. Куда угодно – лишь бы подальше из этого места. Время еще есть, а способ она найдет. Обязательно.

Данное себе обещание позволило немного успокоиться. Колдун никогда не коснется ее. Никогда.

Кора, слишком хорошо знавшая свою подопечную, не спускала с Иссы глаз даже дома. Тянулись дни, однообразные и беспросветные. В первый девушка сожгла письма, что присылала мать. После этого у нее отобрали свечи и зачарованный искристый камень. Боялись, что она подожжет дом?

- Смирись, девочка, - только и сказала Кора, когда Исса отказалась есть. – Ты выйдешь за колдуна. Он вовсе не стар и не так страшен, как тебе кажется. В городе к ним относятся с уважением и очень ценят. Это селяне суеверны и боятся собственной тени. И он защитит тебя.

Девушка только качала головой. От кого ее было защищать колдуну? Глупая ложь.

Кора ушла.

А вечером к ним пришел гость. И Иссе пришлось выйти из комнаты.

- Меня зовут Дуваф.

Колдун все-таки был стар, но не дряхл. В сухом неказистом теле чувствовалась сила – такой проживет еще десяток лет, так что стать счастливой вдовой Иссе не грозило. Он был невысок и узок в плечах, плавен в движениях, но суетлив. И чем-то неуловимо колдун напоминал девушке змея.

Длинные волосы заплетены в косицы и стянуты на затылке желтым шнурком, одет он во все желтое, с вкраплением коричневого. Ткань лоснится. Дорогая. Из завернутых манжет торчат тощие запястья и узкие ладони, с тыльной стороны которых тянутся вены-змеи, и шевелятся, ползут куда-то при каждом движении пальцев. Ногти желтые - лаковые, как у девицы.

Иссу передернуло от одной мысли, что эти руки могут коснуться ее тела. Нет-нет, никогда.

Молчание затягивалось.

- Исса! – Кора нахмурилась, а в пухлых руках задрожал платочек. Она боится.

Иссе тоже страшно. С колдуном пришли тени и расселись, как зрители в круг сцены – по углам. И по полу тянуло холодом и сыростью, запахло землей и сухими цветами.

- Вы знаете мое имя, - наконец, тихо произносит она, не поднимая взгляда. Смотреть на Дувафа почти больно. И так хочется пить, что в сухом горле першит.

- Вижу, ты не рада мне, - голос у колдуна чистый, красивый даже. Таким бы песни петь. Колыбельные, убаюкивающие. – Ничего, понимаю. Я старик, а ты… такая молодая, такая красивая…

- Зачем вы приходили в мои сны? – Исса сжала кулаки и все-таки подняла взгляд. Не выдержала и отвела.

- В твои сны? – смешок. – Разве так можно? Я простой колдун, живу на отшибе у самого леса, немного разбираюсь в травах, умею задаривать духов… Только и всего. Твоя наставница сказала, что ты много читаешь. Легенды, мифы, сказки… Реальный мир он не такой. И я не умею ходить в чужие сны.

Против воли Иссе хочется верить этим словам. Да и разве такой голос может обманывать? Он обволакивает, дурманит…

Она тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Сглотнула сухим ртом. Голодовка – это правильно, но от глотка воды вреда ведь не будет.

А Дуваф уже пододвигает к ней полную кружку настоя. Он сладок и пахнет яблоками и медом. Только на языке остается полынная горечь.

- Я уже был женат. Давно. Моя жена ушла после долгой болезни, и я никак не мог ей помочь. Тогда я покинул большой город… Мне хотелось покоя.

Желание заесть горчинку было раздражающе настойчиво, и Исса потянулась к ягодной лепешке. Вкусная. Аж пальчики оближешь.

- Я не выйду за вас.

Ахнула Кора. Зашипели возмущенно тени.

- В мое время слово родителя не обсуждалось, - колдун склонил голову набок. – Кому, как не произведшему на свет человеку знать то, что будет правильно для его дитя?

- Самому дитя.

В узких глазах под нависшими веками плескалась тьма – ледяная, безжалостная. По спине Иссы пробежали мурашки, дрогнули руки, сжимавшие лепёшку. Потек по тонким пальцам красноватый сок.

- Твоя дерзость пройдет, - Дуваф поднялся и тени скользнули к его ногам, как верные псы. – Я научу тебя быть покорной женой. Если ты откажешься есть – то я накормлю тебя силой. Решишь сбежать – путами стяну руку и ноги. Вздумаешь еще раз мне дерзить… - ледяные пальцы обхватила ее подбородок. – Вырву язык. Женщине он ни к чему. – Колдун медленно повернулся к Коре и та отпрянула. - Я думал сыграть свадьбу через несколько недель, в Ночь полных лун, но вижу, что тянуть не стоит. Подготовь ее, у тебя три дня.

Он покинул их дом сопровождаемый звенящей тишиной. Исса еще долго сидела не в силах даже пошевелиться. А потом терла и терла лицо в том месте, где ее коснулись пальцы Дувафа, в надежде избавиться от ощущения склизкого холода. Тщетно.

Глава 6. Исса

В минуты слабости Исса думала о том, что будь жива мать, она бы не позволила ей стать женой такого чудовища. Она даже верила, что Кора откажет Дувафу – он ведь и ее напугал до полусмерти. Тщетные надежды.

Та, как и обещала, начала готовиться к отъезду. Дом пустел – исчезали памятные с детства вещи, а место их занимала тягучая тишина. И Исса чувствовала себя похороненной заживо – еще живой, но уже обреченной.

Колдун ей больше не снился. Но даже днем она постоянно ощущала его незримое присутствие. За ней следили тени, или же существа, обитавшие в них. Ночами она слышала их тихий шепот, от которого в животе стягивался тугой комок страха.

Три дня пролетели незаметно.

Сегодня с самого утра истопили баню. Запарили травы. Какие-то, Исса видела, прислал сам колдун, и к запаху ромашки и чистотела примешивались пряные горьковатые нотки.

В небольшой баньке стоял густой, горячий пар, от которого кружилась голова. Иссу раздели донага и терли, терли, терли. Потом семь раз обливали настоянной на травах водой. И чем дальше продолжалось это изматывающее таинство, тем менее реальным казалось девушке все происходящее.

Стоило прикрыть глаза, и она видела себя со стороны: у девушки тонкая талия, округлые бедра, длинные стройные ноги, волосы цвета льна рассыпались по белоснежной коже… и все тонет в дурманящей дымке. И даже сердце, кажется, бьется тише. Спокойнее. Только щиплет глаза, и текут по щекам слезы.

Бесконечное количество раз провели частым гребнем по ее волосам, так, чтоб не осталось ни одного спутанного. И стянули в тугую косу, закрутили вокруг головы. Впиваются шпильки, царапая кожу, но даже боль ощущается отстранено.

Вот она уже в доме, и, наконец-то, можно вдохнуть полной грудью. Пахнет хлебом, мясной похлебкой и густо – яблоками и цветами. На столе, застеленном белой скатертью, букет из полевых цветов. Зачем? Все равно же повянет, стоит колдуну переступить порог.

Принесли платье. Холодная ткань стянула грудь, и кружево трет шею. Неудобно.

- Съешь, - пихает в рот вязкую кашу Кора. – День долгий, нужно подкрепиться.

Переслащено. Гадко. Но Исса послушно глотает, и одобрительно шипят тени в своих, уже обжитых углах. Послушная девочка, это хорошо…

Опекунша усаживает ее на низкую скамеечку, и подол стелется по полу, очерчивая призрачно-белый круг. Теперь только и остается, что сидеть и постараться не лишиться чувств.

Туман выветривается из головы, все делается четче, реальнее, больнее.

И Исса уже не смотрит на себя со стороны. Ноет затекшая спина – ее спина. Заходится в груди сердце – ее сердце. И руки… как же дрожат руки. Только ноги все еще будто чужие – не слушаются, немеют.

Она облизала пересохшие губы сухим языком. Надо бы попросить воды, но куда все делись? Помощницы, что старательно прятали глаза, разошлись, и вот в доме они снова одни с Корой. Та суетится, расставляет свечи. Толстые, янтарно-желтые, как змеиные глаза.

- Не нужно. Я сам все расставлю, - бархат, сквозь мягкость которого прорезает спокойная властность.

Исса вздрогнула и резко вскинула голову. Его голос изменился, как и манера говорить – стало в ней меньше чуждого, прихваченного из далекой страны, где он родился. Он и сам изменился. Вырос и раздался в плечах, стала шире грудь и крепче руки.

И больше он не выглядел нелепо. Статный, с прямой спиной, иссиня-черными, как крыло ворона волосами. В гладких густых прядях прятались тоненькие косички, с плетенными в них черными же бусинами. И притаились, едва заметные, несколько темных перышек.

Его лицо тоже изменилось, хоть в чертах еще сохранилась юношеская мягкость. Разноцветные глаза – агатовый и янтарный – смотрят сосредоточенно и колко, тонкие губы поджаты – белесые на белом. Ян по-прежнему бледен, почти болезненно. Неправильно.

И одежду носит черную. Свободные штаны из простой, но добротной ткани, мягкие сапожки, рубаха навыпуск с зашнурованным под горло воротом – все по размеру, будто на заказ шито. Связка амулетов на кожаном шнурке – косточки, перья и бронзовая капелька застывшего янтаря.

На пальцах костяные кольца. Широкие, с вязью танцующих знаков.

Кора отступила молча. Сцепила перед собой руки и замерла у стены. Как же она постарела за последние дни – сердце Иссы кольнуло жалостью. Пухлое лицо осунулось, новые морщины залегли на лбу и возле губ. Опухли и без того тяжелые веки.

Исса отвела взгляд.

Ян тем временем закончил расстановку свечей – сплел из них не то замысловатую тропинку брачующимся в новую, безусловно, счастливую жизнь, не то вывел тайный символ. А потом просто щелкнул пальцами – костяной перестук колец – и вспыхнули язычки пламени. Синеватого, колдовского.

Приглушенно охнула Кора.

- Рассыпь это у входа, - Ян протянул ей тканевый мешочек. И видя нерешительность и страх женщины, пояснил. - Всего лишь заговоренная соль. Человеку не повредит….- но стоило мешочку упасть в дрожащую ладонь, добавил. – Однако, лучше все-таки на нее не наступать и не прикасаться… на всякий случай.

Глаза Кора сделались широкими от ужаса. Ну, надо же, а Иссу уверяла, что страх к колдунам – это суеверное для необразованных селян. При других обстоятельствах девушка рассмеялась бы.

У Яна дрогнул уголок губ. Улыбка? Презрение?

А потом он повернулся к ней. Взгляд скользнул по Иссе и сквозь нее. Равнодушный, пустой. Не узнал? Или узнал, но это ничего не значило? Да и правда, с чего бы ему помнить мимолетную встречу, случившуюся годы назад?

- Мы с твоей опекуншей будем свидетелями, что ритуал совершен правильно, - смотрел он куда-то Иссе за спину и в задумчивости покусывал губу. – Когда мастер Дуваф войдет – поднимешься. Встанешь рядом с ним. Ничего не говори, пока не спросят.

- Я не выйду за Дувафа замуж… - Исса сама испугалась сорвавшихся с языка слов.

Темные брови Яна поползи на переносицу, а в глазах мелькнуло что-то такое… опасное. Мрачное, как зимняя ночь.

- Единожды данное согласие нельзя забрать.

Еще недавно Иссе хотелось, чтобы он посмотрел на нее. Ну вот – посмотрел. Под тяжелым, пронизывающим взглядом она сжалась, проклиная себя за трусость. По ногам повеяло холодом, качнулось пламя свечей, и заскакали по стенам тени – кривоногие и длиннохвостые.

- Я не давала согласия.

На миг их взгляды пересеклись, и девушку будто жаром из печки обдало. Задрожала, смазалась комнатка, закружилась вслед за хороводом теней. И грудь сдавило незримой тяжестью.

Скрип половиц – вернулась Кора с пустым мешочком.

Ян моргнул. Отвел взгляд.

Комната стоит, ровно горят свечи, от теней и следа не осталось, как и не бывало.

- Мастер Дуваф пришел, - отступая от двери, прошептала севшим голосом опекунша.

Глава 7. Исса

Алые ленты в тонких косах. Лицо покрыто тонким слоем желтоватой глины. Она уже подсохла и пошла трещинами. Жутко. Глаза обведены черным и выглядят, как бездонные провалы. Рот очерчен красным. И кажется, что за этой нарисованный маской скрывается и не человек вовсе – один из бесов-теней, что недавно плясали на стенах.

На колдуне длинный балахон, темно-синий с багряной вышивкой – точно пронзенное молниями грозовое небо.

Он остановился в дверях, окинул неспешным взглядом комнату и удовлетворенно кивнул. А потом двинулся к Иссе. И против воли, не чувствуя собственного тела, она поднялась навстречу. Встала по левую руку. Откуда только пришло это знание?

Отрешенно подумалось, что ничего уже от нее не зависит. Она просто кукла в умелых руках, надо лишь дернуть за ниточку, и Исса сделает все, что нужно. Как нужно.

А потом оказалось, что и думать ей тоже не полагается – цепочка мыслей оборвалась, и они рассыпались бусинами. Прочь. Исса чувствовала, как чужая сила вытесняет ее из собственного тела, дурманит разум.

Но так ведь нельзя!

И как потом Исса ни пыталась, но не могла вспомнить всего таинства. Оно ускользнуло из памяти. Было песнопение – язык незнакомый, тягучий, и мелодия все рассыпалась, не желая сплетаться в единый мотив. Символ, выложенный из свечей мерцал, грозясь погаснуть. А колдун стискивал ее ладонь все сильнее и сильнее, причиняя боль. Холод его пальцев проникал под кожу… Дуваф ломает ее волю, поняла Исса. Если поддаться сейчас, то шанса спастись уже не будет.

- Трижды ты должна подтвердить согласие стать моей женой.

Колдун смотрит на нее провалами глаз. И Исса открывает рот, чтобы сказать: «Нет», но с губ срывается:

- Да.

Нет, нет, нет. Трижды нет!

По лбу Дувафа катится пот, размывая маску. Его рука дрожит, и дыхание делается чаще.

Но губы сами уже размыкаются, чтобы вновь произнести согласие…

Из последних сил Исса прикусила язык и даже не ощутила боли. Только густая соленая жидкость наполнила рот. Молчать! Она будет молчать, чего бы это ни стоило. Пусть колдун убивает ее прямо здесь, сейчас. Какая разница – если она сделается его женой, то все одно ей не жить.

Молчание тянется неприлично долго. Краем глаза Исса видит, как хмурится Ян, как прижимает трясущиеся руки к груди Кора… чувствует, как вскипают за ее спиной тени и тянутся, готовые впиться острыми зубами, разорвать…

Ян цыкнул, и они отхлынули, точно волна.

Нарисованное лицо Дувафа искажается то ли от ярости, то ли от натуги. И Иссу пронзает боль, от нее темнеете в глазах, и сознание ускользает. Со стороны она слышит свой голос, дающий согласие стать женой колдуна. И еще одно – третье.

А потом ноги ее, наконец, подкосились. Исса бы упала – Дуваф и не думал ее поддерживать, напротив, разжал руку – но ее подхватили. Ян? У Иссы уже нет сил пугаться… чувствовать хоть что-то кроме обреченности, удавкой стянувшей горло.

- Отнеси ее в повозку, - голос Дувафа сипит. И сам он изможден, едва держится на ногах. – Я отвезу жену в ее новый дом.

Темнота, наконец, проявила милосердие и поглотила Иссу…

Дорогу она не помнила вовсе. Может и не было ее. Зачем колдунам кони и повозки, если они сквозь тени ходить могут. Шаг и – раз ты в другом месте. Исса читала о таком.

Она очнулась от щелчка.

Щелк. Вспышка перед сомкнутыми веками.

Щелк. Вспышка.

Щелк…

Исса открыла глаза. Ночь, чужой двор, укутанный в темноту. Она сидит на чем-то твердом. Ступени. А так хочется просто прилечь, закрыть глаза…

- Не спи… - Ян щелкает пальцами перед ее носом и вспыхивает синий огонек.

Маленькая мерцающая звездочка парит над ладонью, а вот их уже две, и они кружат-кружат-кружат… И пахнет как после дождя – свежестью, от которой в голове легко-легко. И легкая ее голова раскачивается, как колосок от дуновения ветерка. И сама Исса всего лишь травинка, но заканчивается лето, а значит, скоро ее короткой жизни придет конец.

Щека коснулась чего-то теплого и мягкого. Плечо? Пускай. Мужчина, сидящий рядом, пахнет дымом, солоноватой кожей и грозой. Он пытается отстраниться, но Исса сжимает его рукав – рядом с ним не так страшно.

Другой голос – шипящий, пропитанный ядом, как зубы змеи – врывается в ее короткое забытье. И сидящий рядом отстраняется, так резко, что Исса падает руками на ступени. Больно. Дуваф стоит над ней – глиняная маска, скрывающая лицо растрескалась, как кора старого дерева, размазалась вокруг рта краска. Он страшен. И в черных глазах тлеет злость.

Исса взглядом пытается найти Яна – сама не знает зачем. Может потому, что оказаться наедине с колдуном слишком страшно. Но того нигде нет. Ушел. Ну да, в первую брачную ночь третий – уже лишний.

Глава 8. Исса

Дуваф резко вздернул Иссу на ноги. Затрещала ткань.

- Пошли.

Со скрипом распахнулась дверь в дом, и в нос ударил травяной запах – горьковатый и душный. С Иссой не церемонились – больно подхватив под руку, колдун волок ее следом сквозь темноту узких коридоров. Витая лестница наверх. На втором этаже – почти чердаке – низкий потолок и приходится пригибаться. Длинный коридор и самая дальняя дверь. На ней тяжелый засов, скрип петель, и девушку вталкивают в комнату.

Все освещение – от окна у противоположной стены. Но луны сегодня светят ярко и небо безоблачно. Кровати нет, постелено прямо на полу, рядом низенький длинный столик, а может скамейка. Вот и всё убранство.

Дуваф с грохотом захлопнул дверь, и Исса вздрогнула. Она ведь и не представляла никогда какой та будет, ее первая ночь с мужем. Хоть Кора и воспитывала девушку в строгости, о том, что происходит между мужчиной и женщиной после свадьба она знала.

Кричать? Плакать? Просить? Духи всемогущие, она была готова даже упасть на колени, если бы знала, что это поможет. Но колдун не отпустит, не пощадит. Теперь Исса принадлежит ему…

Нет! Она не давала согласия! Этот брак – обман. И человек этот не имеет на нее никаких прав.

Только Дуваф считал иначе. Он шел к ней медленно – растягивал удовольствие? – и Исса отступала, пока не ощутила спиной стену. Больше деваться некуда.

Удара она не ожидала. Кора никогда не била ее, даже не кричала. Щеку обожгло болью, голову мотнуло и на несколько мгновений потемнело в глазах.

- Я обещал научить тебя быть хорошей женой? – лицо колдуна было так близко, что его нос едва не касался ее щеки.

От него пахло старостью, желудочными болезнями и болотной глиной.

- Вздумала сопротивляться… напрасно. Мне много лет, и времена, когда я ценил в женщинах характер и строптивость давно прошли. Ты будешь покорна. Будешь служить, как и полагается жене. И тогда, возможно, я и смогу защитить тебя, как и просила твоя мать, - пальцы вцепились ей в подбородок, вынуждая смотреть в лицо. – Плачешь? Противен тебе? Глупая девчонка! Ты ничего не знаешь…

- Так расскажите.

- Когда придет время. Правду нужно заслужить, - красные губы расползлись в оскале. – А сегодня ты меня очень рассердила.

А ведь он тоже едва на ногах держится. И руки дрожат. Много сил потратил вовремя насквозь фальшивого ритуала бракосочетания – не так-то просто оказалось справиться с обычной девчонкой. Эта мысль оказалась приятной, и Исса едва не улыбнулась – спекшиеся от крови губы не позволили.

Но Дуваф что-то прочел в ее взгляде. Ноздри раздулись, дыхание сделалось хриплым, злым, как у цепного пса, почуявшего возле калитки чужака. Пальцы сильнее сжались на подбородке, с силой запрокидывая ее голову назад. А потом, как в кошмарном сне, его рот сомкнулся на губах Иссы. Она испуганно дернулась, но колдун всем телом придавил ее к стене. И без того ослабевшая, она не могла даже пошевелиться.

Ничего более гадкого Исса и представить не могла. Ее разбитые губы сдавили, вырывая стон боли, и внутрь тут же скользнул чужий язык, заполняя рот.

Исса оцепенела, забыв, что нужно дышать. Зажмурилась, молясь всем духам лишь об одном – чтобы это скорее закончилось.

Дуваф оторвался от нее, тяжело дыша, глаза его блестели, краска размазалась по лицу. Чудовище. Взгляд его потек вниз, к туго обтянутому шелком телу. Рука, стискивающая подбородок, разжалась и последовала за взглядом. Замерла на груди. Сдавила. Жадно и нарочито сильно, желая причинить боль.

Дувафу пришлось отстраниться, и, почувствовав свободу, Исса снова дернулась из последних сил. И почти вырвалась. Почти. Мужчина, что считал себя ее мужем, ухватил подол ее платья, намотал на кулак, притягивая девушку к себе и одновременно оголяя ноги.

- Пусти! – Исса все-таки закричала. – Ты не смеешь! Ты обманщ…

Желтая иссушенная ладонь стремительно взвилась возле ее лица, сжимаясь в кулак. Вырывая из Иссы голос. Горло точно ледяной водой опалило. Девушка захрипела от боли, открыла беззвучно рот...

Она онемела!

- Это твое первое наказание, - колдун опирался стену, его трясло. – Право говорить тоже еще нужно заслужить… - мутный взгляд вернулся к ее обнаженным ногам. Второйрукой мужчина так и продолжал стискивать платье. – А сейчас покажи-ка мне…

Он не договорил, рванул Иссу на себя, явно не рассчитав своих сил, качнулся и начал заваливаться назад, продолжая тащить ее за собой. Девушка беззвучно вскрикнула, затрещало кружево, брызнули искры бисера… Она упала на пол, рядом с колдуном, быстро сориентировалась и, перевернувшись на живот, поползла прочь, пытаясь отбрыкиваться ногами.

Дуваф зашипел. Зашипели тени, преграждая Иссе путь. Не убежать. Некуда.

Плевать. Пусть хоть убивают, лишь бы не это… не с этим…

Уползти не удалось.

***********************************************Обращение к читателям**********************************************

Мне очень-очень важно знать, что вы уменя есть, что я пишу не в пустоту и это правда кому-то нужно. От полной тишины в комментах автору немножечко (и это мягко говоря) неуютно. Буду благодарна простому спасибо:)

Глава 9. Исса

Дуваф нагнал ее, когда Исса почти дотянулась до двери. Придавил коленом к полу. Он шипел и ругался, называя ее самыми грязными словами. Теперь милосердия ждать точно не стоит, поняла Исса. И все же чувствуя его слабость, она продолжала бороться.

Ей задрали подол.

- Утихни, иначе хуже будет. Я только посмотрю… пока только посмотрю…

Ледяные пальцы сжали нежную кожу, оставляя синяки, и поползли выше. Исса плакала беззвучно, но на нее не обращали внимания. Ладонь замерла на бедре, рядом с родимым пятном. Большое, с раскиданными пятнами точек, образующими непонятный узор, оно верно показалось колдуну уродливым. Это хорошо.

Он потер его пальцем. Надеялся стереть? Исса дернулась от боли и отвращения.

- Уже стало видно… Плохо. Даже колдовство не может сдержать… Но я уж позабочусь о тебе, Исса. Спрячу. Только попроси…

Старик скатился с нее и тяжело поднялся, держась за стену.

- Я оставлю тебя, но ненадолго.

Щелкнул с обратной стороны засов. Удаляющиеся шаги. И собственные беззвучные рыдания.

Исса свернулась на полу, не в силах даже пошевелиться, и обхватила себя руками.

Родимое пятно, вопреки названию, появилось у нее не с рождения. Во всяком случае, пока ей не исполнилось десять лет, Исса его не замечала. Может оно было очень бледно, а она невнимательна? Лиловые пятна, проступающие на коже, она увидела случайно. Это не были синяки – не болели, даже если надавить. Тогда подумала, что грязь. Но та не отмывалась, чем бы девочка ни терла.

Испуганная, Исса бросилась к Коре. Она больна и скоро умрет?

Та рассматривала пятнышки внимательно, поджав тонкие губы. Что-то неразборчиво шептала, кажется, припоминая всемогущих духов. А потом сказала, что от этого Исса не умрет, но все равно это нехороший знак – печать духов – и он может принести несчастье его обладательнице. Поэтому строго-настрого запретила показывать ему кому-либо и даже просто упоминать.

В тот же день она отправила в город письмо. Ответ пришел незамедлительно, но это письмо Кора так и не отдала Иссе, а после и вовсе сожгла. Вместе с ним прислали деньги – девочка видела, как прятала в кошель золото Кора и как уходила с ним в сумерках.

Через день у них в доме появилась сильно пахнущая мазь. Колдовская, сразу поняла девочка. Но раз родимое пятно оставили ей духи, то и обычное лекарство тут не подойдет.

Снадобье втирали в кожу дважды в день. Пятнышки не проходили, но стали очень бледными, чуть заметными. С годами Исса так к ним привыкла, что пропустила, когда они снова начали темнеть. И мазь больше не помогала…

Исса замерзла и перебралась все-таки на кровать, укуталась тощим одеялом, пропахшим пылью. Слезы кончились. Она лежала, глядя в низкий скошенный потолок и пыталась не думать, потому что мысли, посещавшие голову, были одна другой страшнее. Но даже на то, чтобы бороться с ними, сил не осталось.

Она чувствовала себя выпитой досуха, почти неживой. В тенях, что расселись по полу, и то было больше жизни. Они перешептывались меж собой, и голоса их чудились полными осуждения. Дом дышал, вздыхал протяжно, скрипел половицами и ступенями – и каждый раз сердце Иссы замирало. Но никто не приходил.

В горле пересохло невыносимо, и хотелось есть. Сон не шел, да и засыпать она боялась. Даже просто сомкнуть веки было страшно – чудилось, что тогда тени бросятся на нее всей стаей и…  Да и пусть бы растерзали, пусть бы выпили остатки сил. Умирать уже не так страшно – страшнее остаться жить тут, с колдуном.

Тени кивали – закрывай, закрывай.  Мы не убьем, и все не выпьем, только самую малость… Им ведь тоже холодно, и хозяин не кормил давно – вон как они отощали. И надо-то им немного – капельку человеческого тепла. От крови бы они тоже не отказались. У Иссы ее достаточно, почему бы не поделиться? На всех хватит и ей самой еще останется.

Ночь была бесконечной. Самой страшной в жизни, возможно – самой первой в череде таких же ночей.

Щелкнул, отворяясь, засов, и у Иссы в груди все оборвалось. Сжалось сердце и тут же пустилось вскачь. Как же так? Не было же шагов! Она бы услышала….

Дверь открылась, впуская темный силуэт. Он замер на пороге, чуть склонив голову – Исса видела краем глаза, боясь просто повернуть голову. Может он решит, что она спит и уйдет. Наивная глупость! Не для того, он вернулся…

- Пшли прочь! – сквозь зубы процедил вошедший.

И тени всполошились, заметались по комнатке в поисках убежища. Не выйдет – здесь так тесно и пусто, что и спрятаться не куда.

- Пшли, я сказал. И чтоб не возвращались.

Тени жалобно запищали, расползаясь, точно побитые щенята. И Иссе даже стало их жаль. Совсем немножечко. Они же ни в чем не виноваты…

- Завтра сам накормлю, - будто смилостивившись, бросил человек.

Тени исчезли, и тут же стало свободнее дышать. А еще стало светлее. И Исса все-таки повернулась. Слух не подвел – в дверях стоял не Дуваф.

Глава 10. Исса

Тьма стелилась по его широким плечам, стекала вниз и, казалось, что у Яна за спиной черные крылья.

Ян. Зачем он пришел? Ночь на дворе… Закончить то, что колдун не сумел? Кто знает, как у них принято… А она потом и пожаловаться на сможет – немая же. Да и кому жаловаться? Дувафу? Исса тряхнула головой – мысли совсем распоясались и предлагали варианты один мрачнее другого. Всемогущие духи, уж не с ума ли она сходит?!

Исса не ощущала угрозы, но все же подобралась, готовая ко всему. В кулаке она сжимала шпильку – не самое хорошее оружие, но все же лучше, чем ничего.

Ян щёлкнул пальцами и над ладонью взвился уже знакомый огонек, осветив синим комнату. В свободной руке обнаружился небольшой поднос, прикрытый тканью. Он поставил его рядом с постелью, огляделся и, проигнорировав лавку-стол, уселся на пол у стены.

Молчание.

- Он не придет, - Ян говорил тихо, и приходилось прислушиваться. – Израсходовал слишком много сил, придется восстанавливаться… - и, отвечая на незаданный вопрос, добавил. – Сон, еда, лунный свет, лес – самые простые и безвредные способы восстановить энергетический баланс. Есть и иные, но применение зелья и заряженных амулетов в таких случаях может быть чревато…Кхм… Я просто хотел сказать, что мастер Дуваф спит и проснется еще нескоро.

Исса молчала. На языке крутились десятки вопросов, и она испытывала почти физическую боль от того, что не может их задать.

- Я принес немного еды. Ты должно быть голодна.

Интересно, это он сделал по распоряжению учителя, чтобы не дать пленнице испустить дух? Не похоже. Если уж Дуваф, забыв о безопасности новоиспеченной жены, оставил с ней стайку голодных сущностей, то и об остальном вряд ли вспомнил.

Исса скинула тряпочку, прикрывавшую поднос. Лепешка с козьим сыром и вода. Родниковая, сладковатая, холодная даже. Исса глотала жадно, и чудилось, что ничего вкуснее она не пила. А вот лепешка оказалось жестковатой и клеклой. Кто же так готовит? Наверняка, сами, ведь найти помощника по хозяйству, когда ты – колдун, и к тебе близко подойти боятся, ох, как непросто.

- То, что ты сказала перед началом церемонии… Как это может быть правдой? – Ян перекидывал на ладонях пламя и не отрывал от него взгляда. – Мастер Дуваф… сложный человек, но… он не стал бы неволить. Мы вместе были у твоей матери, она подтвердила твое согласие.

Исса встрепенулась. Ян видел ее мать! Говорил с ней.

- Я мог бы подумать, что ты просто испугалась в последний момент… и решила соврать, - он мотнул головой, точно отгоняя эту крамольную мысль. - Но я видел: во время ритуала… происходило что-то неправильное, - Ян резко вскинул на нее взгляд. – Или мне просто хочется так думать? Хочется думать, что… - Ян оборвал себя на полуслове, будто испугавшись того, что хотел сказать. Закусил губу и сжал огонек, рассыпавшийся искорками. - Что ты не та, кто выходит за старика ради его богатства.

Исса молчала, слова, что она не могла произнести комом стояли в горле. Ян предлагал ей помощь? Поверил ей или хочет верить. Это единственный шанс на спасение… хотя бы на надежду. А она молчит, крошит в стиснутых пальцах лепешку и молчит.

Ученик колдуна бесшумно поднялся. Только что сидел, а вот уже на ногах.

- Я пойду, мне нельзя здесь находиться. А ты доедай, потом все заберу. Поспи, никто не потревожит… Исса.

И на миг замер на пороге, будто хотел, чтобы она остановила.

Не остановила. Не смогла.

Беззвучно сорвалось с губ его имя. Он не услышал, ушел. Щелкнул тяжелый засов.

А она готова была кричать, что помнит… помнит тот летний день, помнит тепло его пальцев на запястье и следы ягодного сока в уголках губ. Помнит его имя. Помнит обещание, данное будто бы в шутку.

И ей нужна помощь! Очень нужна его помощь. Потому что никого кроме него – мальчика из далекого воспоминания – у нее и не осталось.

Глава 11. Исса

Проснулась Исса поздно. За окном ярко светило солнце, только лучи его неохотно заглядывали внутрь, оттого в каморке царил сероватый сумрак. Пыльно, паутина по углам – серебристая, плотная. Пахнет затхлостью и мышами, а вчера она и не заметила.

Воспоминания о прошедшей ночи были смутными, болезненными. Если бы Исса не проснулась в этом месте, то не поверила бы, что все это произошло наяву, а не в кошмарном сне. Но нет, ныли разбитые губы, а в ладони они так и сжимала шпильку. И платье порвано – хотя его ни капельки не жалко. Если найдет во что переодеться – выбросит без жалости.

Во что – нашлось здесь же. Пустой поднос пропал, зато у двери появился очень знакомый сундучок. Исса бросилась к нему – так и есть, ее одежда! Кора собирала. Платья, белье, кое-какие украшения, обувка и даже гребешок.

Девушка скинула свадебное платье и, выбрав самое скромное из присланного, надела. Переплела косу. За каждодневным ритуалом легче было не думать о настоящем, о том, что делать дальше.

Звук привлек ее внимание, и Исса обернулась. Большой черный ворон сидел на окне и, казалось, рассматривал, склонив на бок голову. На подносе еще оставались крошки от вчерашней лепешки, и Исса, собрав их в ладонь, кинул на пол под окном. Птица приподняла крылья и, вытянув шею, каркнула. Или усмехнулась. Иссина подачка насмешила. Не за хлебом она сюда прилетела.

Ворон спрыгнул на пол, но вовсе не за крошками. Поймал клювом одну из рассыпавшихся прозрачных бусин, последний раз глянул на Иссу – показалось, что насмешливо – и был таков.

Она подскочила к окну. Взору открылся широкий двор: тут и сарайчик, колодец свой, и грядки с какими-то травками, и даже лохань для стирки. Яблони виднеются. А еще внизу обнаружился Ян. Босой, в свободных штанах и распахнутой на груди рубашке. И волосы растрепаны, а в них перья и бусинки, монетки блестящие.

Исса не ошиблась, кому принадлежал ворон. Тот, покружив для порядка над двором, уселся хозяину на плечо, уронил в протянутую ладонь бусину. Хрипло закаркал, тряся взъерошенной головой. Никак жаловался на куцую подачку.

Ян улыбнулся и поднял взгляд на Иссу. Махнул рукой, мол, спускайся.

Дверь и правда оказалась не заперта.

Темный, узкий коридор, вдоль стен пушистые пучки с травами. Мелиса, зверобой и чистотел, кровохлёбка, бесогон… один из сухих пучков затрясся, и из-за него выскочило что-то черненькое, не больше мышки. Посмотрело на девушки красными глазками и проскочило сквозь стену.

Страшно? Страшно, но уже не так, как ночью. Ян ведь обещал, что ее не тронут. Да и днем дом не выглядел таким уж пугающим. Да, он продолжал быть странным, иным. Живым. Он присматривался к Иссе, не враждебно, но с ревностью. И когда под ногами вдруг протяжно скрипели крепкие, казалось бы, половицы, сердце у нее в груди сжималось.

Лишь бы Дуваф не услышал, не проснулся!

Где выход, дом тоже подсказал сам. Скользнул под ноги солнечный зайчик и заскакал, запрыгал перед ней, маня за собой. Дверь наружу открылась бесшумно, а ведь вчера, когда она впервые попала в дом, та скрипела. И Иссе невпопад подумалось, что возможно она и смогла бы здесь жить… неплохо даже жить, если, конечно, прибраться хорошенько. А она бы прибралась и обед сготовила вкусный – она хорошо готовит. Только не для Дувафа…

День был теплый, безоблачный, пахнущий яблоками. Одно из них, с наливным боком, с хрустом жевал Ян, сидя на краю колодца. Исса пошла к нему, остановилась в нескольких шагах, сцепила перед собой руки, как часто делала Кора, когда волновалась.

- Если хочешь умыться, я набрал воды, - указал он на полную лохань. – Отхожее место, за домом… Вообще, можешь осмотреться тут.

Исса кивнула, но с места не двинулась.

- Мастер Дуваф еще спит и сомневаюсь, что проснется раньше сумерек, - парень подбрасывал на ладони надкусанное яблоко и на Иссу опять не смотрел.

А вот она на него смотрела. Если бы не бледность – может быть Ян болен? – она бы назвала его красивым. Даже несмотря на разноцветные глаза под насупленными бровями. При свете дня один был цвета переспелой вишни, другой – прогретого на солнце речного песка.

- Я не должен был приходить вчера, - он сжал яблоко в ладони. – Не должен был сомневаться в учителе. И говорить все это не должен был.

Важно расхаживающий по крыше колодца ворон, каркнул. Поддерживал или обвинял в малодушии?

Исса только безмолвно открыла рот – точь-в-точь выброшенная на берег рыба. Да что он такое говорит! Как смеет сейчас, когда уже подарил ей надежду!?

- Он считает, - кивок на ворона и кривая усмешка. – Что я просто завидую. Не умею смиряться…

Если бы могла, Исса спросила бы, чему именно должен завидовать Ян: то, что у Дувафа есть жена или что его жена – Исса? Да и что за глупая мысль! С чего Яну хотеть именно ее?..

- Я никогда не желал чужого, - Ян отшвырнул яблоко, и с глухим треском оно ударилось в забор. – Но в чем-то он прав, я не беспристрастен.

В черных волосах блеснула бусина с Иссиного платья.

Исса бы сказала, что сомнения его напрасны. Что она не солгала ни в одном слове. Что Дуваф силой заставил произнести тройное согласие. Духи всемогущие, она многое могла сказать!.. Или он ждал бы от нее других слов?

- Знаю, что он лишил тебя голоса, - Ян соскользнул с края колодца. – Вчера еще понял. Я мог бы вернуть его, но нельзя, мастер узнает и будет только хуже. – Он шагнул к ней. – Посмотри мне в глаза.

Чтобы выполнить его просьбу, Иссе пришлось задрать голову. Взгляд у Яна был тяжелый, пронизывающий.

- Ты правда не желала этого брака? - разноцветные глаза подёрнулись дымкой, остекленели.

Не желала. Ни за какие деньги и богатства мира, не пожелала бы.

- Он мог бы забрать тебя из этого поселка. Залесье не место для такой девушки, как ты.

Откуда ты знаешь, Ян, какая я? Откуда знаешь, что всю жизнь только и мечтала сбежать отсюда?

Да, Исса бы хотела уехать – далеко, далеко – но не с Дувафом. Какая разница, где ты, если несвобода в твоем сердце.

Ян облизал губы:

- В Белом городе заседает Ковен – тринадцать могущественных колдунов, что властны решать судьбы других. Они видят сокрытое, они рассудят… - он сглотнул. – Решение их будет непоколебимо, но, если они сочтут… - Ян отвел взгляд. – Их решение может быть не в твое пользу.

Она готова рискнуть. Это шанс. Если Исса останется здесь, то надежды уже не будет.

«Помоги, пожалуйста, Ян! Не оставляй с ним!».

Он отступил, покосился на своего ворона, будто ища поддержки. Совета. Тот нахохлился, прокаркал трижды, пронзительно, недовольно.

- Я постараюсь помочь, - ответил Ян.

Ворон сорвался со своего места, спикировал, едва не задев крылом голову Яна, и огласив двор хриплым криком, улетел. Он не доволен таким решением, поняла Исса.

- Я постараюсь… - повторил Ян.

Сейчас он казался еще бледнее, чем обычно.

Глава 12. Исса

Яблоки, что росли в саду у колдуна, были приторно сладкие, казалось, вместо сока по губам стекает прозрачный мед. Их аромат дурманил.

Жарко. Ни ветра, ни облачка на высоком белесом небе. Даже тише переговариваются птицы – слушают далеко ли гроза. Исса припала к щелке в заборе. Там, где макушки деревьев касаются неба, нарождались иссера-синие тучи.

Ворон сидел на воротах и не сводил с девушки глаз. Под этим осуждающим взглядом – во, что ты втягиваешь моего хозяина, случайная женщина – было неуютно. Из тени под крыльцом за ней следили. Сбились кучкой и шептались. Вот же неугомонные создания! Сегодня голоса их звучали благодушнее – существа были сыты и благодарны за это Иссе.

С глухим хлопком упало на землю яблоко. Дернул головой ворон. Зашелестел листвой первый порыв пропахшего дождем ветра.

Исса как раз успела дорезать в глубокое блюдо яблоки. Сполоснула в холодной воде липкие пальцы, приложила холодные ладони к лицу.

Яна она нашла на кухне. На плоском зачарованном камне кипела кастрюля с супом… точнее чем-то отдаленно его напоминающим. Сам он возился с тестом. Жидковато выходило, из такого пироги хорошими не выйдут.

Исса водрузила тарелку на стол и жестами показала, что поможет. Ян сопротивлялся недолго, выглядел он уставшим, по бледному лбу стекал пот. А ведь в доме вовсе не жарко.

Он не ушел далеко, уселся тут же на лавку. Смотрел на то, как хлопочет Исса задумчиво, не говоря ни слова. А ей нужно было отвлечься. Привычные дела успокаивали, и, погрузившись в них, она почти забыла, где находится. Налепила пирогов – и ничего, что руки немного трясутся – и отправила печься.

Тем временем доварился суп, Ян достал ржаные сухари и две тарелки, стряхнул со стола старые крошки – уборку господа колдуны не жаловали – и предложил:

- Пообедаем?

Пророкотал первый раскат грома – гроза надвигалась. Небо потемнело, налилось густой синевой, как спелая слива.

Есть Иссе не хотелось, но она налила по тарелке супа себе – самую капельку – и Яну. Села напротив. Обманчивое спокойствие. И ложку не донести до рта – трясется рука.

…Ян вскинул на нее растерянный взгляд и замер, не зная, что предпринять. Исса плакала беззвучно, текли по щекам слезы, капая в нетронутый суп. Она бы и рада остановиться, сделать вид, что сильная и ей не страшно. Ведь стоит поддаться слабости и пути назад не будет. Но сейчас это было выше ее сил. Она слабая, беззащитная и совершенно не знает, что предпринять. И слезы не приносили даже подобия облегчения.

Исса, как во сне, поднялась из-за стола, закрыла лицо руками. Издалека доносился перестук капель – начался дождь. Темный коридор – прибежище теней – она преодолела бегом. Распахнула дверь.

Шаг с крыльца.

Еще один.

Крупные, холодные капли с силой бьют по хрупкому телу. Грохочет уже совсем близко. Вспыхивает молния, окрашивая небо в цвет засохшей крови.

- Исса! – Ян стоял в дверях.

Пусть смотрит, теперь и не поймешь слезы ли на ее лице или дождь. А гроза… гроза ее не пугает. И алые молнии-змеи, что ползут по почерневшему небосводу. Пусть жалят, если хотят. Пусть.

Прикосновение пальцев к предплечью, и сквозь мокрую, прилипшую к телу ткань, они чудятся раскаленным.

- Пошли в дом.

Лицо Яна серьезно, но глаза смотрят встревоженно.

Я не твоя забота. Уходи. Не хочу, не желаю верить в помощь, которой не будет. Моей матери были безразличные мои чувства, Коре, что воспитала меня, тоже… Так какое же тебе дело до меня, Ян? Ничего со мной не случится. Уходи!

Он стоит. Сжимает ее руку и не отрывает взгляда. Черные пряди прилипли к бледному лицу, дрожат капли дождя на ресницах. Грохот и алая вспышка. Ловит блики бисер в волосах.

- Так, так, так… - шипящий, пропитанный ядом голос.

Ян вздрагивает, разжимает пальцы. В том месте, где его пальцы касались руки, холод ощущается сильнее.

На крыльце стоит Дуваф. На лице – ни следа усталости, в глазах – черная ярость.

- Моя жена и мой ученик… - он скрипит желтыми зубами и стискивает дверной косяк. – Неблагодарный! Думаешь, я не знаю, что происходит в моем доме, пока я сплю? Думаешь, не вижу, как ты смотришь на нее? Не слышу, что говоришь? – И Ян отступает еще на шаг. – Восемь лет я отдал тебе, мальчик. Восемь лет и все знания, что накопил за долгие годы, требуя взамен лишь верности и уважения. Неужели это так сложно?

Колдун спустился с крыльца и замер на нижней ступени. Шаг его легок, будто и не было за плечами прожитых лет. Исса смотрела на него, не в силах отвести взгляд, не в силах пошевелиться.

- Завтра утром ты уедешь, - на ученика он больше не смотрел. – Срок твоего обучения подошел к концу. А ты, жена, сейчас пойдешь со мной.

Он манит ее тощим пальцем, и Исса идет, не чувствуя ног.

- Время продолжить то, на чем мы вчера остановились.

Дуваф впился ногтями ей в руку и потащил за собой.

В дверях она обернулась – Ян сгорбившись стоял под дождем, нахохлившийся, словно ворон. И на нее не смотрел.

**************** А следующая глава, наконец-то, будет от лица Яна*************

Если история нравится, то порадуйте автора лайками, репостами и комментариями:)))

Глава 13. Ян

Привратницу он встретил на затерявшемся посреди бескрайнего моря скалистом островке. Ян оказался там с человеком, которому его продали за жалкие медяки, просто, чтобы избавиться от «порченного» - отмеченного иной стороной мальчишки. У родителей ведь были и другие дети - нормальные.

Ив был странствующим лекарем. С ним Ян провел почти год: деревушка за деревушкой, ночевки под открытым небом, голод и холод. Однако это было хорошее время. Ян был свободен. Он говорил с духами, а они, вечно занятые, отвечали ему.

Они и стали первыми его друзьями.

О том, что Ян должен покинуть это место, сказали тоже духи. Они никогда ничего не объясняли, не стали и в этот раз – он должен отправиться в плавание. Далеко. Через Туманный остров.

Что это за остров Ян не знал, не знал и Ив. И все же последовал за учеником, может, верил, что там, куда указали духи, и он найдет лучшую жизнь.

Корабль, на котором плыли Ян с Ивом, попал в сильный шторм и стал тонуть...

…Волны вынесли их с Ивом на камни возле самого берега. Здесь были тихо – даже обостренный слух Яна не мог уловить ни звука. Тут не жили духи – он и не знал, что существуют в мире такие места. Густой, молочный туман стлался над землей. Из него, казалось, были сотканы и скалы, и хрупкие кривоватые деревца, изломанные ветрами.

Все вокруг мнилось нереальным, точно он попал в сон.

Скалу, из которой бил родник, они нашли под конец первых суток. Изможденные, голодные и замерзшие. Вода пахла металлом и обжигала язык - Ян выплюнул всё, не проглотив и капли. Ив пил долго, жадно, будто не ощущая странности. Он умер еще до рассвета.

И Ян остался один. Он ждал, сам не ведая чего. Не могли же духи над ним просто посмеяться, отправив на верную смерть? Или могли?..

Она появилась, когда он склонился над водой, подставив под ее холодные потоки ладони - Ян так хотел пить, что стало почти все равно. Незнакомка была древней – плоть от плоти соли морской. Как не силился потом Ян, но вспомнить, как она выглядела, не мог. Иногда ему казалось, что лицо ее постоянно менялось. Иногда – что и не было лица вовсе, лишь серая тень, испещренная будто бы хлопьями снега.

- Зачем ты пришел? – спросила она, усаживаясь рядом.

От нее пахло морем, грозой и снегом с вершин гор.

Зачем? Ян знал, что то, как он ответит на этот вопрос очень важно. Искал ли он лучшей доли, как Ив? Нет, Яну нравилась та неказистая жизнь, что у них была. Ему принадлежали все дороги мира, все истории, которыми готовы были поделиться духи.

- Это была еще одна дорога… - тихо сказал он. – Просто дорога.

Женщина улыбнулась – во всяком случае, так помнилось Яну.

- Про дороги я знаю многое, родившийся в ночь Ворона, - она потрепала его по волосам. – Особенно про те, что пересекают миры. Когда-то я пыталась подчинить их и сама попала в плен. Вечно на распутье, всегда ни там и ни тут. Но ты ведь пришел не для того, чтобы слушать старушичьи байки.

Ян пожал плечами, ничего против он, в общем-то, не имел.

- Зачем вы убили Ива?

- Я никого не убиваю… просто некоторых я не желаю спасать. Пошли.

- Куда?

Она пожала призрачными плечами:

- На еще одну дорогу, - и взяла его за руку. Пальцы у Привратницы были жесткими и сильными. – Ты ведь странствующая птица, мальчик. Как и я когда-то.

Они шли через туман. Иногда в нем Яну мерещились города – похожие на те, что он видел, и вовсе не узнаваемые. Иногда – руины из камня, костей или железа. Он видел великанов с одним глазом и карликов с длинными бородами, что жили в глубинах гор, видел красивых людей с острыми ушами и тех, кто пил кровь.

- Что это?

- Иные миры, - просто ответила Привратница. – Их много. Одни похожи на тот, в котором живешь ты, в других ты не нашел бы ничего знакомого.

- Я не знал, что миров много. Их тоже создали боги?

- Боги? – провожатая задумалась. – В мире, откуда я пришла не верили в богов. Мы верили в науку, - смешок. – И вот я тут. Призрачная привратница, ни живая и ни мертвая.

- Расскажите?

Она заговорила, когда Ян перестал ждать:

- Мир, в котором я родилась по развитию намного опередил тот, что мы оставили за спиной. Опередил многие из известных миров… Все. Прогресс, достижения науки и техники, генная инженерия, оружие, разрушительную силу которого ты и помыслить не можешь, - откровенно говоря, Ян вообще с трудом понимал, о чем говорит эта странная женщина. Но слушал и запоминал, чувствовал, что когда-нибудь эти знания пригодятся ему. – Мы отправились покорять космос… но разумная жизнь оказалась намного ближе. На нашей собственной же планете. Мириады разумных жизней. Теория множественности миров подтвердилась, правда, не совсем так, как видел это ее создатель. И мы нашли способ путешествовать по ним. Телепорты… особые врата, открывающие дорогу сквозь толщу материи… ты все равно не поймешь, - Привратница тяжело вздохнула. – Мы наблюдали, иногда вмешивались – привносили свою культуру, экспериментировали…  Много всего было. Часто вмешательство не проходит бесследно, а аборигены оказывались не готовы к нему. А мы искали… пытались понять, почему наш мир ущербен.

- Ущербен? – Ян нахмурился. Эти люди был теми, кого называют богами. Чего же им не хватало?

- Наша Земля лишена того, что вы называете магией. Оказалось, что почти во всех открытых мирах она существует – особая энергия, душа планеты. Проявлялась она по-разному, и подвластна была не всем.

- У вас же была эта ваша... наука. И вы сами говорите, что достигли благодаря ей много большего, чем мы. Зачем вам чужая магия?

- Это оружие, - голос проводницы сделался мечтательным. – Если бы мы разгадали, как она работает, смогли бы подчинить ее… мы бы стали богами.

Она замолчала и сильнее сжала пальцы Яна.

- Как вы оказались тут? - спросил он, испугавшись, что больше Привратница ничего не скажет.

- Эксперимент. Неудачный. Меня расщепило. Это место нестабильно, но именно тут я могу существовать. Точнее то, что от меня осталось.

- Как давно это произошло?

- Время неабсолютно, в разных мирах оно течет по-разному… - вздох. - Давно, – молчание. Долгое, усталое. - Но в такой… жизни есть свои преимущества. Я бессмертна и могу видеть… то, что недоступно простым смертным. Если посмотреть под определенным углом, то мое желание исполнилось, я стала богом. В каком-то смысле.

- А что случилось с вашим миром?

- Слышала, там началась война. Многое было уничтожено… забыто. Правящая династия повержена, а единственная живая наследница затерялась где-то среди миров…

- Ее не ищут?

- Ищут, конечно, - усмешка. – Ее кровь откроет сокрытое... образно выражаясь. Генетический код, взломать который не могут. Знания и технологии, спрятанные под семью печатями. Да, ее ищут, но, надеюсь, не найдут.

- Почему?

- В моем мире прошло несколько десятилетий, для меня же – сотни лет. Скользя меж мирами, я видела прошлое и будущее… одновременно. И порой они были так похожи, что не возможно было отличить одно от другого. Бесконечная спираль, где люди наступают на одни и те же грабли, - Разговор с Яном ее явно томил. Да и интересно ли говорить с тем, кто и малую часть сказанного с трудом понимает?  - Мы пришли.

Дверь – пролом в стене из тумана – искрилась молниями.

- Ее недавно активировали… - вздох. – И ты сможешь пройти, если захочешь.

- Это опасно?

- Не думаю. Возможно, это немного изменит тебя… Но не сильно. Этот мир очень похож на твой собственный. Или ты боишься?

Ян не боялся. А то, что волосы на затылке дыбом встали, так это из-за потрескивающих молний, что пронзали окружающее пространство.

- Почему именно сюда?

- Тут ценят таких, как ты. А еще… имеется большая вероятность, что именно ты встретишься с ней, и это событие изменит ее судьбу. Судьбу всех миров.

- С кем я должен встретиться?

- Не должен – это всего лишь прогноз. Но тебе пора. Иди! Иначе врата закроются, и ты останешься здесь, пока не откроются новые. А кто знает, когда это произойдет.

Последним, что услышал Ян, ступая в черный, подсвеченный молниями разрыв, было:

- Удачи тебе, Вороненок, и до новой встречи!

А потом он перестал существовать.

Глава 14. Ян

Ян смутно помнил свою жизнь до. Иногда казалось, что это все: маленькая хижинка в горной деревушке, родители, Ив, разговоры с духами до самого рассвета, туманный остров и Привратница – ему только пригрезились. Возможно, так оно и было…

Он провел в бреду – на границе жизни и смерти – несколько недель. Его нашли в черте городских стен без сознания. Что мальчик одарен поняли сразу, благо в Белом городе хватало тех, кого называли колдунами. Его выхаживали в самой Белой башне.

Ян выжил, но был слаб. Первые два года он жил и обучался вместе с другими одаренными детьми, но всегда был чужим, слишком непохожим на других. Учеба давалась ему сложней. Не потому что он был менее одарен. Его сила, которую он запросто мог использовать интуитивно, не желала подчиняться правилам. Зажечь огонь? Яну было достаточно просто пожелать этого. Но так было не положено – сначала медитация, визуализация, потом уже позволялось трансформировать силу по своему усмотрению.

В том мире, который возможно только приснился ему в горячке, не нужно было подчинять силу. Она и так принадлежала тебе. Сколько влезет. Нужно просто попросить.

Закончилось все тем, что мальчику нашли учителя. Мастер Дуваф долго жил в большом городе и даже какое-то время служил местному князю. Его уважали.

Тот оказался плохим учителем, и, как позже понял Ян, он нужен был ему совсем для другого. И – смирился с этим. С ценой, что пришлось платить.

Дуваф, и правда, многое знал, но вот делиться знаниями не спешил. Даже крупицы их нужно было заслужить. Но Ян был терпелив. Он умел наблюдать и примечать. Его не пугали бессонные ночи за томами хоть по травоведению, хоть по бесологии. Он выучил две тысячи трав и знал имена трех сотен бесов: от тех, что прячутся в тенях и не выносят солнечный свет, до тех, кто разгуливает среди людей и остается незамеченным.

Он знал, как задабривать духов. Хоть они больше никогда не разговаривали с ним – может в этом мире они не обладали голосом? – он всегда ощущал их присутствие. Он знал пять сотен узелков и столько же плетений: от защитных, до тех, что привлекают желаемое. Ян разбирался в камнях и заклятиях. Выучил символы трех тайных алфавитов и знаки силы…. Ему нравилось учиться.

И все же он мечтал о том дне, когда время его учебы подойдет к концу. В этом году ему исполнился двадцать один год, а значит, уже очень скоро он будет свободен. Думать об этом, о десятках дорог ждущих его, было сладко. Одно лишь омрачало это ожидание.

У нее были синие, как море, глаза. И волосы, цвета льна. Она любила улыбаться и слушать ветер. Рассказывал ли он ей те же истории, что слышал от него Ян? Она любила зеленый цвет и ромашки. И почти каждый день приходила на холм за поселком.

Когда-то в шутку она назвала ему свое имя, даже не зная, что это значит. А может в этом мире – иногда Ян путался, что было настоящим, а что он принес с собой из грез об иной жизни – это ничего и не значило.

Исса.

Конечно же, девушка давно забыла об этом.

Она станет женой его учителя. Это прозвучало как приговор. Приговор его глупым мечтам. Она согласна, подтвердила ее мать, женщина с холодным пронзительным взглядом. Было в ней что-то неправильное… Но что именно, Ян не успел понять.

Он надеялся уехать до того, как состоится свадьба, но Дувафу нужен был свидетель на таинстве. Тот мог бы попросить кого-нибудь из колдунов через Ковен… но зачем, если у него под рукой есть почти готовый. Свой.

Позже у Яна появилось иное подозрение, почему тот выбрал именно его – надеялся, что вчерашний мальчишка не поймет, что процедура нарушена. Да Ян бы и не понял, если бы на месте Иссы была другая девушка. Слишком уж хотелось ему верить – до последнего – что она… не такая.

А может все же он увидел то, чего и не было. Принял страх невесты перед столько важным шагом за что-то иное.

Ян колебался. Ощущая себя предателем за то, что смеет худо думать об учителе и за то, что не откликается на зов о помощи Иссы. В итоге он дал себе слово первым же делом отправиться в Ковен и рассказать о своих подозрениях. Они не оставят это без внимания. Будет проведение проверка, и если Дуваф правда с помощью силы заставил Иссу дать согласие, то это вскроется. Брак признают недействительным, и Исса будет свободна. А Дуваф понесет заслуженное наказание.

Да, Ян сделает все правильно.

…Дождь, что есть силы колошматил его по спине, по плечам, по голове. Бил по щекам, точно пытался добудиться.

Перед Яном были две дороги: правильная и… еще одна. Просто дорога. Его дорога. И если он ступит на нее, то закон больше не будет на его стороне. Что ж, если будет нужно, он понесет наказание…. Потом.

Он позволил – все эти годы позволял! – Дувафу пользоваться его силами, он же и заберет их назад.

Ян мысленно ухватился за незримую нить, по которой утекала его магия, и рванул, разрывая связь. Боль отозвалась во всем теле, заставив согнуться. Он ухватился за перила, покачнулся. Нужно было перетянуть пуповину, чтобы через нее не вытекали силы. Но это заняло бы время, а его не было.

И Ян, пытаясь не думать о пульсирующей боли в груди, вошел в дом.

Глава 15. Исса

Исса отбивалась. Вцепилась ногтями ему в лицо – Дуваф вывернул ей руки. Он был силен. Намного сильнее, чем казался.

- Глупая девчонка… - голос пробирался в голову, дурманил. – Чего ты боишься?

Он втащил ее по лестнице, проволок по длинному коридору и втолкнул в комнату. Дверь с размаху стукнулась о стену. Эхом отозвался гром.

- Я могу сделать так, что тебе понравится…

Исса судорожно мотнула головой. Она не хотела, чтобы ей нравились его касания. Это была бы уже не она – кукла, подчиненная чужим желаниям, чужой воле. Внушенные чувства неискренни и это такое же насилие.

- Не сопротивляйся, я не хочу причинять тебе боль…

«Так не причиняй!»

Хотелось кричать, но голос он ей так и не вернул.

- Когда ты станешь полностью моей, они не смогут найти тебя.

Кто они?! Дуваф просто безумец…

- Я защищу…

Он поцеловал ее. Исступленно, зло. Демонстрируя, что если она не подчиниться, то он сломает ее. Все равно сломает.

Исса вывернулась. Она уже не надеялась, что сможет остановить это, но сдаться не могла даже сейчас. Не так просто.

Дуваф отстранился. Лицо его точно окаменело, искривился в оскале рот:

- Ляг, - голос прозвучал холодно, без эмоционально.

И Исса подчинилась. Она находилась внутри собственного тела, но больше оно ей не подчинялось. Собственные руки задрали подол. И ноги она раскинула тоже сама.

Колдун смотрел на нее сверху, и не было в его взгляде ничего кроме презрения.

- Это был твой выбор, девчонка….

Он стянул штаны, и Исса отвернулась – хотя бы смотреть он ее не заставлял.

А потом Дуваф опустился на нее, придавив своей тяжестью. Нет, не просто опустился – упал.

Тянулись бесконечные мгновения и ничего не происходило. Мужчина не шевелился, Исса же поняла, что может двигаться. С трудом попыталась выкарабкаться из-под безвольного тела, нещадно при этом работая локтями и коленями.

Ян возник в проеме двери, когда ей это почти удалось. Он подхватил ее под мышки, поднимая на ноги. Голова у Иссы кружилась, она едва не соображала. Прикосновения чужих рук вызвали новый приступ паники. Она отшатнулась, споткнулась о лежащего колдуна и чуть не упала. Ян снова поймал ее за руку.

- Исса!

Она не хотела слушать. Не хотела, чтобы ее касались.

Бежать. Прочь! Как можно дальше отсюда.

- Я не причиню тебе вреда, Исса!..

Она вцепила зубами ему в руку. Помогло. Ян разжал пальцы, отступил. Больше девушка не смотрела на него. Колени дрожали, и она едва не упала с лестницы. А может это сам дом пытался не отпускать ее. Не выйдет!

Исса выскочила во внутренний двор, босые ноги разъехались, и она все-таки растянулась на покрытой грязью и водой земле. До ворот добралась на четвереньках. Она ведь и забыла, что они всегда закрыты! В отчаянье ударила по ним кулаком, и еще раз.

Створка поддалась. Громыхнуло над самой головой с такой силой, что Иссе показалось, будто разверзлось небо. Всемогущие духи и божественная пара, защитите!

Она не собиралась бежать в поселок. Просить помощи там было не у кого – от колдуна защитить ее не смогут. Да и что она скажет? Она же теперь мужнина жена, а значит полностью в его власти. Правда сейчас была на стороне Дувафа.

Исса бросила к лесу. Прямо по бездорожью, утопая в жидкой грязи. Когда она достигла первых деревьев, то уже едва могла передвигать ногами. В груди разгорался пожар, и каждый вздох давался через силу. Долго она так не протянет, нужна передышка. Исса обернулась. Через поле в ее сторону двигался человек.

Сейчас останавливаться нельзя. И не важно Дуваф это или Ян. Он бросил ее, даже не попытался вступиться. И чего хочет теперь? Притащить назад своему учителю!?

Она поднялась, обдирая ладони о шершавую кору. Теперь Исса пробиралась сквозь деревья и кустарник, уже не разбирая дороги, не видя ничего перед собой. Ветки хлестали по лицу, но боль почти не ощущалась.

- Исса!

Она в ужасе крутила головой, пытаясь понять, где ее преследователь. Нога зацепилась за что-то, и, пытаясь поймать равновесие, Исса неуклюже шагнула в бок. Земля под ногами потекла вниз, уволакивая за собой. Пальцы соскользнули с мокрого ствола, за которого она пыталась удержаться.

Уже падая, она ощутила, как ее схватили за запястье. Дернули.

Поздно. Слишком крутой склон.

Но даже, когда их обоих поволокло вниз, Ян так и не отпустил ее.

Глава 16. Исса

Темнота перемешалась с грязью. Ныли ребра, саднило разодранные руки и ноги. Во рту ощущался привкус земли и крови.

Исса лежала на спине и устало смотрела на вспыхивающее алым грозовое небо. Подняться, даже просто пошевелиться было выше ее сил. Истерика сменилась апатичным спокойствием. По лицу били крупные капли, шумели деревья, раскатисто грохотал гром.

Холодно. Сыро. И хрип чужого дыхания совсем близко.

Она повернула голову. Ян лежал, подвернув под себя руку, вторая безвольно вскинута за голову. На щеке длинная царапина, и дождь размывает алое по лицу. Глаза его закрыты, слегка приоткрытые губы бледны до синевы.

Исса с трудом села, коснулась дрогнувшими пальцами его слипшихся от влаги волос. Не показалось – из раны на затылке текла кровь. Тряхнула за плечо, никакой реакции. Ничего, он жив и придет в себя. Конечно же, придет. Но к тому моменту она будет уже далеко.

Исса осмотрелась. Овраг, в котором они оказались, был глубок, по крутым склонам стекали потоки воды, волоча за собой сухостой. Наверх не подняться. Выход один – идти дальше по каналу. Сторону, в которую двигаться, девушка выбрала наугад. Подхватила длинный подол, отяжелевший от влаги, и пошла прочь.

Дождь все не успокаивался, хоть вспышки молний сделались реже, и рокот грома звучал глуше. Она шла, не поднимая взгляда, просто инстинктивно, шаг за шагом. И каждый последующий давался все сложнее, ноги глубоко утопали в собравшемся внизу ручье.

Куда она идет? Не возвращается ли назад к поселку? Нужно остановиться и отдохнуть, переждать непогоду. Хотя бы просто дождаться утра. Но что если Ян уже пришел в себя и пустился в погоню?!

А если он так и лежит без сознания? Беспомощный…

Исса остановилась. Она за него не в ответе. Не стоило гнаться за ней – сам виноват, что упал. И он ведь не пытался ей помочь, бросил на растерзание Дувафу, так почему же она должна думать о нем?

Право слово, ну не возвращаться же! Это было бы глупостью. Да и сил уже нет.

Исса сама не поняла, когда развернулась и пошлепала по все прибывающей воде назад. Ян нашелся там же. Без сознания. Приди она чуть позже, спасать бы уже было некого – его голова почти скрылась в темном потоке.

Ян оказался тяжелым. Исса хрипела, увязала в жидкой грязи, ползла почти на спине, но тащила его выше. Рывок. Еще рывок. И они скатываются в изначальную точку. И еще раз. И еще.

Исса оставила эти тщетные попытки, когда собственное тело налилось неподъемной тяжестью. В изнеможении она плюхнулась в воду рядом с Яном. Подтянула его выше, положила голову на свои колени. Он был весь холодный, но дышал. Дышал – это главное.

Последним усилием отодрала полоску ткани от подола и прижала к ране на его голове. А потом откинулась спиной на склон. Грязь была мягкой, как перина. И глаза закрывались сами.

Исса моргнула. Дождь едва моросил, тяжелые тучи утащило дальше, светало.

Исса моргнула…

…Проснулась она утром. Щебетали птицы, в пробивающихся сквозь крону лучах солнца искрились капли на веточках кустарника. Умиротворение. Покой.

Непривычная тяжесть на затекших ногах. Пальцы тонут в гладких прядях волос. Тепло чужой кожи под ладонями.

Исса села. Тело отозвалось болью, ныла каждая косточка, каждая мельчайшая ссадина. Гудела голова. Ничего, это ерунда.

Ян дышал, и губы его порозовели. Кровь остановилась, но рана глубокая и промыть ее немешало бы.

И вот что Иссе делать теперь?

Она осторожно уложила его на влажную землю, под голову подсунула лоскут с платья – скоро оно станет неприлично коротким и как в таком к людям выходить? – и на четвереньках, сдирая кожу с коленей, вылезла из оврага. Лес, куда не посмотри лес. И где они? Думалось, что уйти далеко от деревни не получилось. Хорошо это или плохо? Для Иссы – не очень, а вот для Яна… ему ведь нужна помощь.

Если все-таки колдун отправится на поиски – в том, что тот жив, девушка не сомневалась – ученика своего отыщет. Или нет? Вспомнился вчерашний вечер и слова, произнесенные Дувафом. Он ведь разозлился и прогнал Яна. С того теперь станется и мимо пройти.

Исса сжала голову ладонями. Знать бы чего все же хотел Ян: вернуть ее назад и заслужить прощение наставника или помочь? Он ведь обещал…

Зашуршали ветви, брызнули водой. Исса вскинула взгляд. На ближайшем дереве сидел ворон и, склонив на бок голову, смотрел на нее. Искал хозяина? Или же ее? Девушка только указала пальцем на овраг, и птица спикировала вниз. Ничего не оставалось, как последовать за ней.

Ворон топтался по груди Яна, пушил крылья. Он тоже не знал, что делать.

«Нужно привести помощь», - хотела сказать Исса, но изо рта не вырвалось ни звука.

Ворон каркнул. И еще раз.

Нет! Сначала Иссе нужно уйти. Не кричи, подожди!

- Т-с-с-с-с… - Ян открыл мутные, точно выцветшие глаза. – Не шуми, голова… болит.

Но тот и не думал слушаться. Подпрыгнул на груди и снова издал крик.

- Знаю… знаю… Нужно перекрыть канал. Сила утекает и нас видно. Подожди, немного… я сейчас… - Ян повернул голову и поморщился. – Исса…

Она стояла каменным изваянием, стиснув кулаки. Бежать? Помочь?

- Почему ты убегала от меня?

Правильный вопрос должен звучать: почему она все еще тут?

Ян попытался подняться, но покачнулся и со стоном рухнул назад. Потрогал рану на голове, на ладони осталась кровь. Исса отвернулась. Она не будет его жалеть и не останется тут больше ни на минуту.

- Не уходи, пожалуйста…Я помогу.

Она фыркнула. Хотелось думать, что насмешливо. Помощь нужна ему самому, чего уж тут геройствовать…

- Позволь хотя бы вернуть тебе голос.

Исса замерла на полушаге. Обреченно опустила плечи. Одной ей никогда не выйти из леса – ну разве, что в родной поселок. Да и что бы она стала делать, повстречайся с людьми? За кого бы ее приняли? Мало того, что немая, так и выглядит оборванкой. Ни денег, ни знакомых. Ничего….

Некуда идти.

Никого, кроме Яна, веру в которого она накануне потеряла.

Глава 17. Ян

Вернуть Иссе голос не получилось. Он честно пытался, но силы, бесконтрольно вытекавшей из оборванной пуповины, через которую кормился восемь лет Дуваф, не хватило. Из носа хлынула кровь, и пришлось отложить колдовство на потом.

Для начала нужно наложить печать, перекрыв таким образом оборванный канал, а потом зарастить магическую рану окончательно. Но для этого нужны силы, а их запас нужно еще восстановить. А это… сейчас это будет не быстро. И лишь после этого использовать магию для лечения физического тела и, тем более, для воздействия на других.

Ян тяжело вздохнул. Кровь долго не останавливалась, и сейчас он чувствовал себя совершенно обессиленным. В голове пульсировала боль. Отвар из семисила и горькой полыни помог бы вытянуть грязь и остановить воспаление. Да только готовить его было негде. Пришлось ограничиться примочкой из растертых листьев подорожника и тысячелистника.

Через лес их вел Грай. Ян спешил, нужно было попасть в ближайшее селение как можно раньше. До того, как Дуваф оклемается. Разорванная магическая связь ударила по учителю сильнее, но и восстановиться у него получится быстрее. В том, что тот будет искать Иссу, Ян не сомневался, как и в том, что не простит случившегося бывшему ученику.

Ян знал, что поступил правильно, но… Вчера он нарушил закон. Если Дуваф пойдет в Ковен – а именно так он и поступит, когда не сможет найти их сам – те объявят на них с Иссой охоту. Поймают, потому что нет в этом мире места, где могли бы они тогда спрятаться, и будут судить. А там кто знает, как сложится…

Он запнулся и едва не упал. Выругался, сквозь стиснутые зубы. От ослепительной вспышки боли потемнело в глазах. Яна мутило: от сотрясения и истощения.

Исса оглянулась, смерила холодным взглядом и поджала обветренные губы. Всю дорогу она избегала смотреть на него. Злилась. И беспокоилась. Мысль о том, что она волнуется за него, придавала сил.

- Со мной все в порядке, - соврал Ян.

Девушка нахмурилась, но спорить не стала. Да и как тут поспоришь, когда и слова вымолвить нельзя.

Сумерки в лесу начинались рано, да и привал был необходим им обоим. Ян обвел двойным кругом место стоянки и вычертил символы защиты и сокрытия от чужих глаз – два снаружи и три изнутри. Они не требовали вкладывания колдовских сил. Может и не самая сильная защита, но большего он сделать сейчас не мог.

Исса собрала хворост для костра, а Ян высек искру… с десятого щелчка пальцев, почти отчаявшись. Потом в тягучей тишине они нажарили грибов, что собирала в дороге Исса. Вышло по два прутика на каждого. Заели кислыми ягодами, немного утолив жажду.

- Замерзла?

Исса сидела, обхватив себя рукам и подогнув ноги. Самому Яну холодно не было, жар поднялся уже давно, но девушке об этом знать не обязательно.

Она посмотрел на него из-под насупленных бровей и покачала головой. Огненные блики отражались в ее глазах, и чудилось, что в них горит пламя. Тени и лунный свет вплелись в ее растрепавшиеся волосы, посеребрили гладкую кожу. Она была похожа на лесного духа – прекрасная и недоступная. Чужая.

Она всегда была чужой, а он присвоил ее. Против ее воли. Эгоистичный мальчишка.

Ян мотнул головой, рассеивая иллюзию. Поднялся, стянул мокрую от пота рубашку и расстелил у костра, рядом с сапогами.

- Я сяду рядом. Спина к спине. Так будет теплее.

На лице Иссы мелькнул испуг, ее тело напряглось, сжались в кулачки ладони. Ян сглотнул, отступил:

- Ты боишься меня, Исса?

Повела плечом. Вздохнула. Поджала губы.

Посмотрела в глаза и отрицательно качнула головой.

Глава 18. Исса

Спина у Яна была горячая, и сердце билось часто-часто. Сердце Иссы вторило ему, все быстрее разгоняя кровь по жилам. В животе делалось тепло и щекотно, от мысли, что на нем нет рубашки. Это было почти на грани допустимого… как и ее мысли, что раз за разом возвращались к его обнаженному торсу.

Почему мать не выбрала его в мужья для нее, если уж ей так нужно было видеть рядом с дочерью колдуна?! Ян молод и красив, а деньги… деньги – это наживное.

Отбрасываемые костром танцевали тени: водили хоровод, распались и кружились, скакали, принимая самые немыслимые обличья, чтобы потом снова взяться за руки… Страшно не было. Рядом с Яном спокойно и уютно. И пусть завтра она снова будет на него злиться – совсем немножечко – она никому его не отдаст. Если он сам не захочет уйти…

Если бы Исса могла говорить, то спросила бы, почему он ей помогает? Уж точно не из-за того обещания. Она была ему благодарна, как никому раньше. И это пугало… Как и то, что ей приятно прикосновение его обнаженной кожи и терпкий запах.

Она откинула голову Яну на плечо. Над головой качались деревья, открывая взгляду созвездия, разбросанные по небу. Иногда родимое пятно на бедре напоминало ей одно из них – нужно только немного изменить расположение некоторых пятнышек….

- В детстве я думал, что духи разговаривают со мной, - голос Яна звучал глухо. – Нет не так… мне это приснилось однажды, во время долгой болезни.

Исса тронула кончиками пальцев его руку, потому что иначе ответить, показать, что слушает не могла.

- В месте, где я родился отмеченных другой стороной… не любили. Родители продали меня за несколько медяков, потому что боялись, - ломкий, как первый лед, смешок. – Я не хочу, чтобы ты боялась меня, Исса.  Ты ведь не боялась раньше, правда? Помнишь, назвала свое имя…

Духи всемогущие, да он же он просто горит! Исса резко отстранилась, прижала ладонь к влажному, горячему лбу. Жар!

Ян отнял ее руку, улыбнулся бледными губами:

- Утром со мной все будет хорошо. Еще ни один колдун не умер от простой царапины, - его глаза нездорово блестели. – Во всяком случае, в книгах о таком не писали…

Ворон дернул головой, сверкнул бурым в свете костра глазом и издал протяжный каркающий звук. Ян нахмурился, поднялся, всматриваясь в темноту. Треск сучьев вдалеке, тихий, едва уловимый. Исса бы и внимания не обратила – в лесу постоянно что-то скрипело и шуршало. Она дернула Яна за штанину,

- Мы тут не одни, - на нее он не смотрел. – Не бойся, это… человек. Просто человек. Иначе тени вели бы себя иначе. Грай видел проселочную дорогу дальше, должно быть припозднившийся путник. Он не увидит нас, я начертил знаки…

Тени бросили свой танец и тоже прислушивались. Принюхивались. Щебетали тоненькими голосами.

К ужасу Иссы, Ян сорвал повязку с головы, провел по ране рукой, сдирая корочку и, присев у границы круга, вытянул окровавленную ладонь. Произнес несколько слов, значение которых от девушки ускользнуло. Тени кинулись на кровь, как птицы на хлебные крошки, и Ян резко сжал пальцы.

Исса открыла рот от изумления, увидев, как в кулаке у него извивается пойманной рыбой темное бесформенное существо.

- Бесенок, мелкий еще, - с бесстрастным видом рассматривал его Ян. А потом добавил несколько слов на незнакомом Иссе языке, обращаюсь уже к тому. Тот замер, оставив тщетные попытки вырваться. Обмяк.

Ян разжал руку, и Исса инстинктивно отступила. Бесенок скатился с ладони, успев мазнуть длинным языком по багровому, и скрылся в темноте.

- Я велел ему посмотреть кто там и если ли у него конь, - Ян пожал плечами, и, правильно оценив ее взгляд, добавил. – Пешком мы далеко не уйдем.

Он опустился на землю, растер чистой рукой лицо. Его трясло. И Исса вздохнула и принялась готовить новую повязку. Ян был прав, на своих двоих из леса им не выбраться. И если Божественная пара и Всемогущие духи прислали такой подарок, то не стоит от него отказываться.

Ян уснул, свернувшись у границы круга, а Исса долго сидела рядом, вслушиваясь в его сбивчивое дыхание. Измученная, она не скоро забылась коротким беспокойным сном, а когда снова открыла глаза, поняла, что у прогоревшего костра она осталась одна.

Глава 19. Ян

Яну было плохо. Началось воспаление, а значит времени оставалось мало. Кожа горела, во рту было сухо и смертельно хотелось пить. Он надеялся, что у случайного путника найдется что-нибудь промочить горло.

Бесенок так и вился под ногами темной, суетливой тенью. Теперь не отстанет. Поить бесов кровью колдуна не запрещалось – напрямую – но та привязывала их накрепко, и поди потом избавься. К тому же ему приходилось читать о том, как иные колдуны выкармливали из бесенка ручное чудище. А вот это было уже запрещено.

Ян шел бесшумно, пусть и каждый шаг давался с трудом. Грай был прав, они разбили привал совсем недалеко от проселочной дороги. Повезло, что успели досюда добраться. Значит милостивые духи еще с ним.

Человек не разводил огня. Закутавшись в одеяло, он спал, свернувшись под деревом. Рядом дремал привязанный конь. Ян шугнул бесенка – не хватало, чтобы тот испугал животное.

Он подходил медленно, внимательно рассматривая спящего. Одежда на нем местная. Новая. Металлические заклепки на кожаной куртке, кожаные штаны с заплатами на коленях, длинные сапоги для верховой езды. И пахнет от него металлом и огнем. Кровью. Наемник или другой искатель удачи. Молодой, не старше тридцати. На коже ни оспин, ни шрамов, легкая щетина и только. Обычно люди, промышлявшие такой работенкой, красотой не отличались.

А спит чутко. Нужно быть осторожным.

Ян замер с занесённой ногой, привлеченный щебетом бесенка. Хм, может он его и оставит при себе. Полезный, сам бы Ян и не приметил: ловушка, похожая на сеть, распласталась по земле, преграждая путь к человеку. Металлические шарики, вкопанные в землю, и между ними тянется будто бы красная нить – энергия, незнакомая Яну.

Перешагнул осторожно и остановился возле мужчины. Тот сжимал в руке седельную сумку, а из нее высовывалось нечто похожее на посох с дырой посередине и пахло оружием. Странно, про существование такого Ян никогда не слышал. Интересно было бы глянуть поближе… но рисковать не стоит.

А вот конь под седлом. Хорошо. Не подходя близко, Ян прошептал заветное Слово – теперь тот его подпустит, не испугается. Духи не одобряли кражи, но если оставить взамен нечто равноценное…. Ян пересчитал амулеты на шнурке, скривился – сейчас они ему самому пригодятся. Бусины или перышки за коня? Нет, нечестно. Тогда, пожалуй, услуга за услугу будет честно.

Он начертил в воздухе над спящим знак, помечая. Если они встретятся – а теперь они встретятся обязательно – он вернет долг.

С тем он намотал повод на запястье и двинулся прочь.

Конец первой арки

******** Обращение к читателям!*********

Несколько слов о том, что ожидает нас дальше. Вторая арка посвящена двум новым персонажам (Ян и Исса вернутся, но уже в последних ее главах). Стиль повествования поменяется и местами станет немночко пожестче. В главах от мужского лица так точно) И тут главное предупреждение: в повествовании появится тот самый нечуждый крепкому словцу герой. Сразу прошу за это прощение. Я честно пыталась обойтись без этого, но тогда герой терял свою изюминку. Да и видела я его вот именно таким: сквернословящим, с несколько неоднозначными моральными принципами. Ага, Ворон будет тем еще... чудаком порой.

И хочу сказать большое спасибо всем, кто читает. Книга была для меня экспериментом (непривычный стиль изложения, повествование от лиц разных героев, совмешение фэнтезийности и капельки научной фантастики), но я многое в нее вложила. И сейчас я не про время и силы (хотя и тех и других потрачено немало), я про частичку души. Есть в этой истории для меня что-то личное (как в "Твоей" и "Твоей ошибке", которые хоть и далеки от идеальности, но очень автором любимы). Поэтому знать, что история оказалась нужна не только автору очень и очень ценно.

Спасибо за чтение!:)

Вы можете поддержать автора лайками, репостами и комментариями! И подписаться на него, чтобы отслеживать новинки))

АРКА ВТОРАЯ. ВОРОН И МЭЛИС

Глава 1. Ворон

Последние дни лета стояли удушливо жаркими. Он ненавидел жару. В жару воняло. В прочем в этом мире, как и во всех ему подобных, воняло всегда. Но в жару – особенно.

Холмвилл считался большим городом. Цивилизованным даже. Для того времени, в котором этот мирок застрял. Очередной неоконченный эксперимент, недоокультуренный. Ворон называл такие миры «лоскутным одеялом» - в них всегда можно было найти что-то знакомое, но зачастую вывернутое наизнанку, сочетающее несочетаемое. В естественных условиях развития цивилизации несочетаемое.

Не то чтобы он ненавидел свою работу, которая состояла в основном по прыжкам в такие дыры, но вот отца, выбравшим ему эту стезю, – ненавидел однозначно. Республика восстанавливалась после изматывающей войны, в которой сильные мира сего просрали все, что было можно. И как итог – развал экономики, а значит и нищета. Ворон не помнил мира ДО, но отец, как это водилось в последние годы его жизни, любил выпить и рассказывать, рассказывать, рассказывать. Он был большой шишкой в том, довоенном мире, он говорил о достижениях науки, о грядущем прорыве, сулящем им всем невероятное благоденствие.

Как отец не попал под чистки, постигшие имперское правительство, Ворон не знал. Счастливый сукин сын. Жаль, Ворону в наследство не досталось и толики того везения.

Двери в иные миры, стоявшие закрытыми много лет, снова начали открывать. Буквально исследовать заново – за прошедшее время многое изменилось. Да что там, начинали едва ли не с нуля.

Ворону, в общем-то, было похрен. Он не ученый и всего этого плача по угробленным достижениям не понимал. Раньше думать нужно было. Для него куда важнее стоял вопрос, как бы раздобыть хлеба насущего. И виски. Чертов виски стоил целое состояние. Но как папаша нажираться дешёвым пойлом Ворон не собирался.

Наверное, он мог бы и поблагодарить отца за то, что у него есть прибыльная, хоть и пыльная работенка. И он не загибается в нищете, как большая часть Республики. Мог бы, но не хотел. Обойдется.

…Эта работа никогда не должна была достаться такому, как Ворон. Не про его честь. Но кроме официальных путей существовали и другие. Да и кто в эти времена не подрабатывал на стороне, выполняя подпольные заказы?!

Хотя в этот раз ему стоило бы отказаться. Не отказался. А потом, когда узнал все подноготную, было, мать его, уже поздно. Потому что никто не отпустит живым человека, знающего слишком много.

Он должен привезти женщину. Ей от восемнадцати до двадцати одного. Как выглядит неизвестно. Где и с кем живет неизвестно. На теле родимое пятно в точности повторяющее созвездие Большой Медведицы. Попала в этот мир во младенчестве, вместе с матерью, что бежала в самом начале войны.

А вот тут начиналось самое интересное. Все знали, что в самом начале войны императорская семья подверглась уничтожению. Долой тирана и все его племя или что там в агитках говорилось. О том, что двоим удалось бежать хранилось в тайне. Вторая жена с младшей дочерью скрылись в одном из открытых миров. Может, начнись поиски раньше, то и не сгинули бы те в безвестность. Но тут как раз закрутилось и…

Вспомнили о беглянке больше десяти лет спустя. Война заканчивалась, пора было возрождать из пепла и праха родной мир. Тут то и оказалось, что ключом доступа ко многим секретами императорской семьи – являвшихся основой их власти по совместительству – являлся их живой потомок. Генетический код и другая чушь, в которой Ворон не смыслил и разбираться не желал.

Обойти его было можно, но сложно. И пока не получалось.

Между тем розыском ценного – живого экспоната занимались не только официальные власти. Желающих получить власть в свои руки было хоть отбавляй. Особенно сейчас, когда Новое Правительство было еще слабо, а вот теневые корпорации располагали немалыми ресурсами.

Несколько лет тщетных поисков, и бывшая императрица находится в одном из миров а-ля альтернативное средневековье. Мертвой. Сработал вживленный в тело маячок… Сигнал перехватила и корпорация, на которую подрабатывал Ворон.

Ворон не сомневался, что он – не единственный, кого отправят за носительницей ценных генов. Если Новое Правительство со всеми официальными проволочками провозится еще уйму времени, то такие же подпольщики включатся в игру быстрее.

Ближайшие ворота, коды доступа к которым были у работодателя, открывались на одном из небольших островков, недалеко от княжества, где жила и умерла вдова императора. Там его ждали деньги и одежда, необходимые документы.

Этот мир – во всяком случае на первый взгляд – не отличался от тех, в которых Ворон уже побывал. Населенный дикарями, грязный и вонючий. И пойло здесь было отвратительное.

Но самое выбешивающее случилось по дороге из портового городка в Холмвилл. Ворон попал в грозу. Электромагнитное поле – могли бы и предупредить об аномалиях! – оказалось таким сильным, что вывело из строя навигатор. Он сбился с дороги, заночевал в лесу, а утром оказалось, что его, блять, ограбили!

Накануне он просканировал местность и активности не обнаружил, но все же выставил защиту, на всякий случай. И спал он всегда чутко – профессиональное. Проснулся – и ни хрена. Ни коня, ни следов! Хотя нет, следы чужой стоянки обнаружил чуть дальше в лесу. Но почему аппаратура не засекла чужаков!?

Да и как эти гребанные ниндзя-аборигены проскользнули мимо него бесшумно?! Никак лесные феи коня увели. Жаль только в таковых он не верил. Существование магии Ворон в принципе не отрицал – наличие этой энергии в некоторых мирах ученые доказали и вроде даже пытались в этом феномене разобраться, на чем и погорели – да только сталкиваться с ее проявлениями ему не приходилось.

Вот и сейчас воры были без сомнения из плоти и крови. Двое. Мужчина и женщина. И направились они так же в Холмвилл, а значит он имел все шансы с ними поквитаться.

Глава 2. Ворон

Добирался до Холмвилла Ворон в два раза дольше планируемого – часть дороги пришлось идти пешком, пока в ближайшем селении он не напросился в попутчики к мужику, везущему урожай на городской базар. Сразу по прибытии снял комнатушку на постоялом дворе в центре – та, кого он искал должна жить неподалеку – и велел принести бадью с горячей водой.

Он провонял и оброс, одежда пропиталась потом и дорожной пылью – идеальная, мать его, маскировка. И сколько не отмокай, не натирай кожу едким темным мылом, все одно – стоит выйти на улицу и тут же ощущаешь себя грязным. Еще одна причина закончить с этим делом побыстрее.

А потом отдохнуть… желательно где-нибудь на другом конце континента. Думать о месте, где ему придется отдыхать, если девчонку он на Землю не привезет, не хотелось. Туда Ворон не торопился – на тот свет всегда успеется.

Первым делом он отправился к дому Элизы Съё, такое имя в этом мире взяла себе вдовствующая императрица. Устроилась она тут неплохо: вышла замуж за бездетного вдовца с небольшим, но состоянием. Вырастила дочь. Звали ее Мэлис – все как полагается, даже обязательное для имен членов императорской семьи «ис» присутствовало.

Около двух лет назад Мэлис выдали замуж за местного барончика – ох уж эти амбиции! И глупость. Неужели Элиза думала, что искать ее не будут? Хотя столько времени прошло, могла и потерять осторожность. К тому же запряталась она хорошо, если бы не померла, то на след бы еще лет десять не напали. И все же и все же… слишком легко все складывалось. Добыча, мать ее, сама в руки просилась!

Ворон пожал плечами. Женщин он в принципе считал существами недалекими, падкими на деньги и жадными до власти. И те сами не раз с готовностью это подтверждали. Давно уже он зарекся не иметь со слабым полом ничего общего кроме секса и сомневался, что когда-нибудь пустит хоть одну женщину в свою жизнь.

Что ж, оставалось выяснить та ли Мэлис девица, что нужна Ворону. Хотя какие тут могли быть сомнения – других детей у Элизы не было.

В поместье барона – до наступления холодов тот селился в загородном – так просто не попасть. Слыл он человеком нелюдимым и жестоким, любителем выпивки, охоты и других грубых мужских развлечений. Если и появлялся в городе, то всегда в сопровождении доброй дюжины молодчиков самого разбойничьего вида. Охраны, значится.

А вот баронесса по воскресеньям бывала на утренней службе в храме Яня и Инь – Ворон с трудом сдержался, чтобы не заржать. Тоже при охране. Барон страшно ревнив и запрещает жене даже смотреть на других мужчин.

Хорошо, что мужчинам смотреть на нее не запрещает, усмехнулся про себя Ворон. Умели же в этом средневековье указать женщинам их место!

Для начала и просто взглянуть на девчонку было уже хорошо, а там видно будет.

Ворон кинул еще монетку разговорчивому прислужнику и, насвистывая под нос, двинулся в сторону таверны. Нужно было скоротать длинный субботний вечерок, а доступные женщины и выпивка помогали в этом как нельзя лучше.

К Храму Ворон пришел рано, уселся на ступени, согнав с насиженного места попрошайку, и стал ждать. Аборигены оказались набожными – на молитву тянулись целыми семьями, не забыв прихватить и дряхлых стариков, и орущих младенцев. Площадь кипела от жара людских тел. Солнце, даже не разойдясь в полную силу, палило нещадно.

Ворон достал припасенный кусок пирога и фляжку с водой, начал вяло жевать. Хотелось спать. И нет бы он провел ночь с местной красоткой – тут бы хоть обидно не было. Так нет же, постоялый двор оказался тем еще клоповником! Теперь еще и все тело зудело. Он то и дело скреб спину – ей досталось сильнее всего.

Со звоном полетела под ноги монетка. Ворон поднял голову, не пытаясь скрыть удивления, но щедрый прихожанин уже скрылся в толпе. Ну надо же, серебряная! С гордым профилем здешнего князька. Ворон пожал плечами и спрятал подачку в карман.

А вот, кажется, и та, ради кого он тут зад просиживает.

Крытая повозка с занавесочками на окнах, пятерка охранников – все при оружии – расчистили дорогу от нищих, кинувшихся было за подаянием. Двое идут впереди, трое держатся за спиной женщины. Ворон вытянул шею, пытаясь ее рассмотреть.

Среднего роста, но из-за прически, спрятанной под кружевной платок, та казалась выше. Стройная, грудь и попа на месте, и как не пытается скрыть аппетитную фигуру платье – не получается. А платье, как у монашки, и ткань плотная не по сезону.

Идет, не поднимая взгляда, а было бы интересно посмотреть какие у нее глаза. У матушки были синими, у отца-императора тоже. Кожа у девушки чуть смугловата, нос прямой, крепко сжатые губы не тонкие, но и не полные… но чувственные. Ворону такие нравились. Красивая девчонка. Для жены барона из Средневековья. А вот императорскую дочку он представлял иной, да и на мать она не сильно походила…

Под ноги Мэлис бросилась нищенка, схватила за подол, выпрашивая деньги. Девушка обернулась, протянула руку к одному из охранников, наверное, за кошельком. Но взгляд Ворона привлекло другое: на тонкой полоске кожи, выглядывающей из-под воротника, виднелись пятнышки родимого пятна.

Стянуть бы с нее это старушечье, мать его, платье и рассмотреть по-хорошему! Но и то, что он увидел, едва ли оставляло сомнения, что перед ним именно та, кто ему нужен.

Ворон проводил взглядом молодчиков с холеными наглыми мордами, каждый косая сажень в плечах. А чем он хуже? Пожалуй, стоит навестить будущего работодателя.

И, пробивая себе дорогу в толпе, двинулся прочь.

Глава 3. Мэлис

Мэлис сидела у зеркала – свадебный, и пока единственный, подарок мужа – и пыталась спрятать под лентами и кружевом лиловый синяк. Сплетни о том, что муж ее поколачивает, давно уже перетирались едва ли не на каждом углу. Ни к чему давать им новую пищу. Коннора это взбесит еще сильнее.

В понедельник он отправился на охоту и отсутствовал третий день. Наверняка, кутил в охотничьем домике с друзьями-лизоблюдами. Женщины там тоже были, конечно же. Это обстоятельство Мэлис ничуть не расстраивало: возможно, утолив свою похоть с другими, он забудет о ней.

Порой так и происходило… слишком редко. Наведывался в спальню жены барон регулярно, каждый раз, не забывая указать и показать, как ее презирает. Никчемная. Пустышка. За два прошедших года, так и не смогла подарить ему наследника.

Его грубые ласки оставляли на нежной коже отметины. И Мэлис терпела ночь за ночью, боясь проронить даже звук – так Коннор быстрее охладевал и уходил. Мать учила ее, что нужно быть страстной, открытой. Ее долг дарить мужу наслаждение.

И она честно пыталась… Первая брачная ночь принесла лишь боль. И вторая… и последующие.

Любовь мужа не приносила ничего, кроме боли. Да и не было ее, той любви.

А еще Коннор был ревнив. Чем больше сам развлекался с другими женщинами, тем сильнее подозревал жену. Дошло до того, что Мэлис боялась вовсе оторвать взгляд от пола. И охрана, приставленная якобы защищать ее, докладывала о каждом ее вздохе. При этом ни капли не считаясь с ней самой.

Мэлис была пустым местом в доме мужа. Под отчей крышей было так же. Она всегда ощущала себя чужой – мать была учтива, вежлива и холодна с ней. Она любила говорить о долге, о том, чем каждый из них должен жертвовать.

Однажды выяснилось, что Мэлис должна выйти замуж – это была ее обязанность перед родом.

Почему за этого страшного человека, намного старше нее? Да, он богат, но… Есть сын лавочника, и они совсем не бедствуют и скоро войдут в гильдию. Он готов посвататься к Мэлис, если только мать позволит. Нет? Но он заплатит хороший выкуп, если так важны деньги…

…Мать тогда впервые ее ударила. «Дело не в деньгах, - сказала она.- Но откуда тебе знать, что такое наследие, неблагодарная девчонка? Мои родители были из знатного рода, мой первый муж был… он обладал большой властью. И мой ребенок, никогда не выйдет за сына лавочника!».

Так Мэлис стала баронессой. Нет, сдалась она не сразу. Были и слезы, и уговоры… и бессонные ночи, и молитвы в храме. Боги не помогли.

Как не помогали и сейчас. Они будто не замечали Мэлис. Может они не заметят, и то, что она собиралась сделать сейчас. Алья, дальняя родственница Коннора, была единственной, с кем позволялось общаться Мэлис. Подругами они не были, но все же та всегда была рада выслушать и поддержать.

Алья сама предложила привести гадалку, которая предсказывала будущее по куриным костям и цветным ниткам, по линиям на ладони и пламени свечей. Алья сказала, что это будет забавно, а Коннор ничего не узнает, она об этом позаботится.

Мэлис надо было отказаться, но… Не могла же ее жизнь быть настолько беспросветной, что и впереди не ждало ничего хорошего?! Возможно, знай она, ради чего терпит это все, ей станет немножечко легче…

Гадалка оказалась – вопреки представлениям Мэлис – еще не старой женщиной. Смуглая и черноволосая, с крючковатым носом и широким ртом, в цветастом платке, накинутом на плечи. Запястья увиты плетеными браслетами, в ушах серьги-кольца.

Пришла она босой.

- Так я ближе к духам, - пояснила на удивленный взгляд Мэлис.

Сидели они в гостевой комнате, где обычно останавливалась Алья, когда оставалась ночевать. Стол Кессандра – так звали гадалку – застелила алой скатертью, разложила на ней мешочки. И велела снять с тела все обереги, все пояса и ленты.

- Что бы ты хотела узнать? – Мэлис была уверена, что злосчастный синяк не скрылся от проницательного взгляда женщины. - Я не владею магией, как колдуны, но через меня говорят духи. Спроси и они ответят.

- Хочу знать, что меня ждет.

- Будущее? – кривая усмешка. – Оно обманчиво и искажается, как рябь на воде, всего ли от нашего дыхания. Но если хочешь, я спрошу у духов. Они могут заглянуть, но совсем недалеко.

Мэлис кивнула.

Гадалка высыпала из холщового мешочка гладенькие косточки и швырнула их на стол. Стало тихо-тихо, казалось, можно услышать, как скользят по стенам тени. Ноги лизнуло холодом, и Мэлис почувствовала, как поднимаются дыбом волосы.

Кессандра хмурилась, жевала губы… молчала.

- Ты встретишь мужчину, отмеченного колдовским знаком. Он будет соблазнять тебя лживыми речами… не верь ему, иначе он принесет тебе несчастье.

Гадалка не отрывала взгляда от костей – белых на алом. А Мэлис чувствовала, как покрывается испариной лоб, и холодеют пальцы. Попыталась улыбнуться – не получилось.

- Мужчина?

Кессандра повела плечом:

- Он уже рядом и ищет кого-то.

- Меня? – слипшимися губами прошептала Мэлис.

Кессандра лишь пожала плечами, тронула длинным ногтем косточку, прищурилась:

- Возможно, он спасет тебе жизнь, которую ты будешь готова отдать за другого.

- За Коннора?

- За того, которого любишь, - и рассмеялась хриплым, лающим смехом.

Глава 4. Мэлис

Родимое пятно на шее зудело. Мэлис смазывала его снадобьем, но то, помогало все меньше и меньше. Его изготавливали по особому рецепту – колдовское зелье.

- Этот знак приносит несчастья, - сказала однажды мать. Взгляд холодных, как зимнее небо, глаз блуждал где-то далеко. Был пасмурный вечер, скулил побитым псом за окном ветер. Она вышивала на белоснежном холсте синими нитками.

Это случилось вскоре после того, как Мэлис заболела. Ей было десять, а может и меньше Холодная вода из родника и горячка, в которой она пролежала много дней. Воспоминания те были расплывчаты и где явь, а где бред девушка не всегда могла понять даже теперь.

К ним часто приходил человек. Темная одежда и косички, перетянутые лентами цвета свежей крови. У него были пронзительные глаза и холодные пальцы. Иногда с ним приползали змеи… хотя нет, змей, конечно же, не было. Он давал Мэлис пресладкие снадобья с привкусом полыни и водил над ней руками. Шептал что-то. И тогда тени плясали на стенах, взявшись за руки. У них были рога и хвосты…. Горячечный бред.

У нее болело горло, так сильно, что невозможно было есть. Казалось, что оно распухло и горит. Колдун, чертил на нем какие-то символы. Потом боль начала униматься.

Он сказал, что это очень сильное проклятье. Кто-то из завистников или врагов отца… выяснить не удалось. Чудом было уже то, что Мэлис выжила. Но такие  проклятья, не проходят бесследно. Всегда что-то остается.

Первый раз увидев себя в зеркало после выздоровления, Мэлис испугалась. Она плакала весь день. Потом пыталась стереть появившуюся на шее россыпь из пятнышек, что складывались в непонятный ей узор. Не получилось. Иногда оно зудело. Точнее почти всегда, только она так привыкла к этому ощущению, что переставала замечать, пока не становилось невмоготу. На такие случаи была особая мазь.

… - Этот знак приносит несчастья. Никогда никому не рассказывай, как он появился, если люди узнают, что на тебе лежало проклятье… - Дрожь пальцев и путается нитка. – Они тебе этого никогда не простят. Изгонят  в леса, забьют камнями. Народ дик и глуп.

Холодная  мазь ложилась на кожу, притупляя сводящий с ума зуд. Может права матушка и это метка, которая притягивает несчастья? Может из-за нее Мэлис ненавидит муж? Из-за нее не любила мать? Из-за нее все в жизни идет неправильно.

Даже с этим гаданием…Мэлис спросила про то, что ждет ее в скором времени. Глупый вопрос! Конечно же, гадалка говорила про Коннора. Он на охоте, в поисках добычи, но скоро уже вернется. А с собой для Мэлис он всегда приносит только горе… А вторая часть про спасение жизни… полнейшая глупость.

Снаружи донеслись собачий лай, смех и пьяные выкрики. Мэлис тяжело вздохнула и стиснула в кулаки ладони – Коннор вернулся с охоты.

В такие дни он бывал весел, сидел до ночи в трапезном зале, продолжая травить байки с гостями, что не раньше следующего полудня разъедутся по домам, и про жену не вспоминал. В этот раз все вышло иначе…

Он пришел к ней в задубевшей от пота одежде, даже не умывшись с дороги. От него несло кислыми винными парами, лицо раскраснелось. Пальцы мелко дрожали, и Коннор стискивал их в кулаки. Что он едва сдерживает гнев, Мэлис поняла сразу, сжалось в дурном предчувствии сердце.

- Ждала? – Коннор привалился к двери, перегораживая проход. – Вижу, что нет. Муж домой вернулся, а у тебя рожа, как на похоронах. За что ж ты, Мэлис, меня так не любишь?

- Люблю, – она попыталась изобразить улыбку дрожащими губами.

- И врать-то ты не умеешь, - он усмехнулся в густую бороду. – Ну, иди, поцелуй мужа. Я по тебе соскучился, хоть ты и тварь неблагодарная….

- Ты пьян…

- Что с того?

Он улыбался хищно, в предвкушении, будто перед ним лань, в бок которой вот-вот будет пущена стрела.

- Ну, что даже оправдываться не будешь?

Воздух стал колючим, как на морозе, и царапал горло.

- О чем ты?

- О том, что ты, поганая шлюха, пока меня нет, с другим трахаешься! – слюна брызнула из его рта, щеки побагровели. – Думала, я не узнаю!?

Мэлис застыла, не в силах шелохнуться, кровь отхлынула от лица. Она никогда, даже в мыслях не изменяла ему. Чтобы пожелать добровольно лечь в постель с мужчиной?

Нет. Нет. Нет.

- Качаешь головой? Да об этом на каждом углу шепчутся, за моей спиной смеются! А я думал, что ты другая… - он наступал, склонив голову, как бык. – Ты была такая скромная… такая… чистая. Лживая шлюха!

- Это неправда… - сердце колотилось так сильно, что она не слышала собственного голоса.

- Неправда? – Коннор ринулся вперед, стиснул ее плечи и тряхнул так, что клацнули зубы. – Неправда, говоришь!? Значит, я лгу?!

От ужаса плыло перед глазами. Коннор пьян и не понимает, что творит… А может, слишком хорошо понимает, он убьет ее в приступе ревности, как предыдущую жену, а потом найдет другую. Он обманутый муж, а они – изменщицы, которые никому ничего уже не смогут рассказать.

- С кем?

- Что?

- С кем, спрашиваю, ты мне изменяла?

- У меня никогда не было другого мужчины! – она закричала прямо ему в лицо, Челюсти сводило от сдерживаемых рыданий. – Я требую суда! Слышишь, я имею право на суд!

- Имеешь право? – его бешенные глаза блестели. – Сейчас я покажу тебе, на что ты имеешь право!

И сжав точно тисками руку, поволок ее вон из спальни.

Глава 5. Мэлис

Ужас был липким, как комья влажной земли. В глазах потемнело и сдавило грудь – не вздохнуть. Не будет Мэлис никакого суда, Коннор убьёт ее, закопает заживо на заднем дворе – вот и вся справедливость. И никто за нее не заступится, никто не отомстит потом. Мэлис одна и всегда была одна.

Он выволок ее во двор, утопленный в ранних сумерках, как была в одной ночной сорочке, простоволосую. Разжал руку, и Мэлис упала – ноги не держали. Коннор свистнул, созывая своих людей:

- Слушайте все! – обвел взглядом вышедших на зов охранников-головорезов и пошатывающихся от излишних возлияний гостей. – Эта шлюха, которую я звал своей женой, требует справедливого суда.

На нее смотрели, пожирали глазами. Насмешка, ожидание новой забавы, холодное безразличие – все было в этих взглядах.

- Шлюха, что за спиной мужа водила на супружеское ложе мужчин! Развратница с лицом монашки… - барон сплюнул под ноги. – Я мог бы зарубить ее на месте, но я справедлив. И призываю вас всех в свидетели – я устрою этой женщине суд, как делали в старину наши деды. - Покрасневшие глаза устремились на Мэлис, и она сжалась, ожидая удара. - Беги! Я даю тебе шанс доказать свою правоту. Если слухи ложны, если ты была верной женой, то духи или божественная пара, в кого там ты веришь, спасут тебя. Высшая справедливость, Мэлис.

Она ошарашенно смотрела на мужа, на собравшихся вокруг мужчин, смазавшихся в единое масляное пятно, и никак не могла понять смысла его слов.

- Мы устроим охоту, - Коннор раскинул руки. – Еще одну охоту. Спустим собак и загоним дичь. Если, конечно, духи позволят нам, - злая усмешка изломала губы.

- Коннор, это… неправильно.

Кто это сказал? Голос отдалено знакомый. Один из знакомцев мужа.

- Она. Трахалась. С. Другим. За. Моей. Спиной. Она опозорила мое имя.

- А если это навет?

- Думаешь, я слепец и не видел, как она смотрит на мужчин, пожирает их своими бессовестными глазами!? Как только и ждет, когда меня не будет дома? Или ты купился на ее личико, Кольм? Невинна, да? О, я тоже долго не хотел верить.

- И все же…

- Не хочешь – не участвуй! – по-звериному прорычал ее муж. – А ты! – он склонился над Мэлис. – Беги! Твое время истекает. Беги!!!

И она бросилась прочь, путаясь в длинной сорочке. В спину летели смех и улюлюканье. Мужниным головорезам будет веселье. Новое издевательство, теперь уже последнее. Никакие духи не спасут ее! Но все-таки Мэлис бежала, животный ужас, охвативший ее, гнал вперед. Дорога к городу вела через лес – в нем она и сгинет.

Мэлис не знала, сколько времени прошло, когда вдали ей померещился собачий лай. Сердце ухнуло в пятки. За колючими кустами по правую руку полузаросшая тропинка.  Мэлис свернула на нее, будто что-то толкнуло в спину.

Ветки хлещут по телу, оставляя на коже ссадины, цепляют тонкую ткань сороки, та трещит и рвется – кремовые лохмотья, бывшие шелком и кружевом. Босые ноги сбиты в кровь, а в груди жжет – не вздохнуть.

Сколько она пробежала? И где сейчас?

Вокруг незнакомый лес. Деревья так кучны, что не видно неба. Тропинка тонет в буреломе, теряясь. Голоса птиц заполошны и снова чудится лай. Уже ближе.

Мэлис накрутила на руку подол, чтобы не мешался, и ринулась в заросли, куда вела тропинка. Снова бег.

Вперед. Вперед. Вперед.

… Она в изнеможении упала на землю. Сиплыми хрипами вырывалось из горла дыхание. Шумит в кронах ветер, протяжно скрипит сухой сук. Неужели убежала?!

- Далеко же ты забралась, красавица.

Она медленно, через силу подняла взгляд. Добротные сапоги на толстой подошве, кожаные штаны, рубаха на выпуск, хищно щурятся металлические бляхи на куртке. Кожаные ремни крест-накрест, пересекают широкую грудь. Тронутый темной щетиной подбородок, насмешливая ухмылка, острый взгляд, в котором нет и капли веселья.

Мужчина был ей смутно знаком – один из людей мужа, он появился у них не так давно. Мэлис помнила долгие взгляды, что он бросал на нее, не заботясь даже, замечает она это или нет. Рассматривал, будто взвешивая на пригодность, как товар в лавке у мясника. Вот и сейчас, смотрит из-под смеженных ресниц, перебирает каждую оборочку, каждый лоскуток обнаженной кожи. А обнажено слишком много – сорочка превратилась в лохмотья.

Мэлис красивая, так говорила мать. Ее тело нравилась Коннору.

Нет, она не вернется к нему! И не умрет. Во всяком случае, такой постыдной смертью.

Она откинула с лица растрепанные волосы, облизала пересохшие губы, собираясь со смелостью:

- Не отдавай меня ему…

В ответ тишина. И где-то на границе слуха лай.

- Тебя ведь зовут Ворон, да? Пожалуйста, помоги мне… И я не останусь в долгу.

Мужчина заломил бровь:

- Торгуешься? И что ты мне можешь предложить, женщина?

- Себя…

Глава 6. Ворон

Пришлось оставить лошадь на дороге и пробираться сквозь заросли пешком. Запах сырости забивался в нос – терпкий, назойливый. Пищали вездесущие комары. Да будет ли хоть один мир, где таких не наблюдается!?

Поисковик показывал движение на востоке – это должна быть Мэлис. Если конечно чертова аппаратура опять не сбоила, что было бы очень и очень не вовремя. Собак Ворон попытался сбить со следа ультразвуком. Надолго это не поможет, но даст фору.

Баронесса нашлась на куче бурелома. Она дышала судорожно, хрипло, вызвав в Вороне совсем иные ассоциации. Легкая сорочка открывала взгляду стройные длинные ноги, упругие ягодицы, округлость бедра… Ворон тяжело сглотнул и перевел взгляд выше. По хрупкой шее рассыпались выбившиеся из косы пряди – золотое на бежевом. Жаль только родимое пятно не рассмотреть.

- Далеко же ты забралась, красавица.

Она будто нарочито медленно подняла на него взгляд. В больших голубых глазах застыли отчаянье… и решимость. Приоткрытые губы раскраснелись и дрожат, точно в ожидании. Яркий румянец на щеках.

Девушка вскинула голову, не отрывая от него взгляда, расправила плечи. Тонкий шелк очертил пышную грудь с острыми горошинами сосков. И тело Ворона отозвалось на это совершенно естественным образом… вот этого еще не хватало – западать на смазливую аборигенку, которая с большой долей вероятности является объектом поисков.

- Не отдавай меня ему, - и отточеннымдвижением опытной соблазнительницы провела по губам язычком.

А может не так и не прав был барон, и за невинной внешностью те еще черти скрываются.

- Тебя ведь зовут Ворон, да? Пожалуйста, помоги мне… И я не останусь в долгу.

- Торгуешься? – удивления он и не пытался скрыть. Забавно это все выходило. - И что ты мне можешь предложить, женщина?

- Себя…

Ворон прикрыл глаза, глубоко вздохнул. Погоня уже близко, нужно сконцентрироваться, а намечающийся стояк в штанах этому точно не способствует.

- Поднимайся и пошли. Я оставил коня неподалеку.

- Я не вернусь к Конору, - девушка отшатнулась, когда он двинулся к ней.

- Мы не пойдем к нему. Надо оторваться от погони, а потом… поговорим о твоем предложении.

Мэлис смотрела на него несколько мгновений, будто решая верить или нет. Наивная, словно у нее был выбор. Не пойдет сама, перекинет через плечо и отнесет куда нужно. Хотя лучше уж если через эти заросли каждый пойдет своим ходом. К тому же, если она все-таки та самая, то идти им придется, мать его, не близко.

Наконец, Мэлис кивнула и поднялась, проигнорировав протянутую руку. Поначалу Ворон постоянно оборачивался, проверяя, следует ли она за ним или все-таки не поверила и решила дать деру. Но то ли бежать у нее уже не осталось сил, то ли она все-таки решила довериться ему. А может благоразумно осознала, что выбора-то у нее нет.

Он спешил. Пользоваться при девушке поисковиком Ворон не решился, и где находятся другие «охотники» не знал. Собак вроде бы не слышно, но…

На коня он запрыгнул первым, снова протянул руку Мэлис. На него она не смотрела, стояла, переминаясь с ноги на ногу, и обнимала себя за дрожащие плечи.

- Передумала?

Она дернула плечом. Понятно, в последний момент испугалась. Перекинуть через седло действенно, но если придется убегать, то девушку живой до убежища он может и не довезти. Да и как потом строить с ней диалог? Ведь не собирает же Ворон все дорогу до острова тащить ее связанной с кляпом во рту?

Тонкая ладонь утонула в его потертой кожаной перчатке.

Отлично.

Он подсадил Мэлис, прижав к себе, – так будет удобнее. Пахло от нее медом и дикими травами. И, не удержавшись, Ворон ткнулся носом в золотистые волосы. Ну кто бы мог подумать, что погоня через сырой, мрачный лес так его возбудит?

Он будто случайно поднял руку чуть выше, подхватив баронессу под пышной грудью. При каждом шаге лошади, та подрагивала, заставляя желание тугим клубком сворачиваться в узких штанах. Мэлис сидела так близко, что без сомнения могла чувствовать его возбуждение. Несколько раз она пыталась отодвинуться, елозила задом – бессмысленно, деться тут было некуда. Хотя против того, чтобы она еще подвигала попой Ворон не имел ничего против.

Лошадь вышла к ручью. Значит уже недалеко. По воде они двигались медленнее, но теперь собаки не нападут на след.

Ворон переложил поводья в другую руку и откинул волосы Мэлис, открывая шею. Стянул зубами перчатку и дотронулся кончиками влажных пальцев до родимого пятна. В темноте не рассмотреть как следует, но похоже, очень похоже.

От его прикосновений попутчица вздрогнула, по коже пробежали мурашки. И Ворон едва удержался, чтобы не коснуться ее губами.

- Куда мы направляемся? – Мэлис отклонилась, будто почувствовав его желание.

- Чуть дальше есть заброшенный охотничий домок, - во всяком случае, так показывал навигатор, когда Ворон изучал местность. – Переждем какое-то время там.

Она ничего не ответила. Молчаливая женщина – это хорошо, болтушек Ворон не любил.

Когда ручей начал забирать левее, они свернули и снова пошли через лес Ворон прислушивался, но погони слышно не было.

К домику они вышли, когда совсем стемнело. Ворону все-таки пришлось воспользоваться поисковиком – без карты найти хоть что-то не представлялось возможным. Сидящая спиной Мэлис не могла видеть, чем он занят.

Выглядела сторожка нежилой, но еще достаточно крепкой. Дверь не заперта, внутри влажно, паутина, воздух спертый. Но крыша и стены целы, широкая лавка для ночлега и даже печурка имеется. Разводить ее не стоит, чтобы не привлечь лишнего внимания. Ничего, переночует и так.

Мэлис стискивала себя руками и стояла снаружи. Бледная тень в густой темноте. Пока она не видела, он  разжёг от электрической зажигалки факел, что лежал в седельной сумке. Небольшой, компактный. А то в домишке глаз выколи.

- Заходи, - приглашающе кивнул Ворон. В свете огня глаза Мэлис маняще блестели. – Обсудим условия твоего спасения. Ты мне, кажется, кое-что обещала.

Глава 7. Мэлис

Мэлис было страшно и холодно. Болели многочисленные ссадины, полученные во вовремя бегства. Сил едва хватало на то, чтобы держаться на ногах, и она облокотилась о стену. Рука увязла в толстом слое паутины.

Оранжевые блики на черном дереве, влажный дух запустения и пристальный взгляд, скользящей ее по коже.

Она обхватила себя руками, сжалась, пытаясь казаться меньше. Но ведь сказанного не воротишь? Да и разве нужно было хоть кому-то ее позволение. И этот человек… Что она про него знает? Воспользуется и выбросит или, что и того хуже, вернет Коннору. Мэлис вдохнула поглубже, не стоит показывать, как она напугана.

- Я хочу, чтобы ты отвел меня в Храм, там Коннор не посмеет мне ничего сделать.

- Молиться будешь? – насмешки Ворон не скрывал, как и жадного взгляда.

Мэлис ничего не ответила. Не его дело. Главное, что там она будет в безопасности и сможет обдумать свое положение. Настоятель должен поддержать ее, они составят прошение…

- А может тебя сразу к самому князю в Белый город?

Мэлис ответила ему твердым – хотелось верит – взглядом. Насмехается. Не собирается он ей помогать. Возьмет свое и будет таков. А ведь и то верно, зачем ему рисковать ради Мэлис – барон предательства не простит – а она наемнику никто, просто слабая, беззащитная женщина.

- Я могу, если пожелаешь, - он двигался плавно, словно танцуя, подступая к ней. - В Холмвилле все-равно рады мне не будут, когда узнают, с кем сбежала баронесса.

Главное – не отводить взгляда.

- И с чего такая услужливость? Денег у меня нет. Пока…

- Кое-что другое есть, - он протянул руку и снова коснулся ее шеи, и Мэлис невольно отступила, вызвав новую усмешку. – Может, покажешь?

- Что? – голос все же дрогнул.

- Ради чего мне придется рисковать, - Он отступил, тряхнул головой, откидывая с лица темно-русые волнистые пряди. Прищурился. – Снимай эту тряпку, все равно она ничего уже не скрывает.

Мэлис подавила приступ паники. Еще оставалась надежда на помощь. Пусть небольшая, но кроме этого у нее ничего нет. А мужчину… мужчину она перетерпит. Она умеет терпеть.

Она сжала оцепеневшими пальцами подол и потянула сорочку вверх, снимая через голову. Зажмурилась, да так и застыла, стискивая в руках холодный шелк. Но даже с закрытыми глазами Мэлис знала, что он смотрит на нее, изучает. Медленно, опускаясь  ниже и ниже… Взгляд опалял кожу, и все сильнее билось в груди сердце.

Колебание воздуха и тепло чужого тела рядом. Слишком близко. Мужчина склонился к ней, и Мэлис показалось, что сейчас он ее поцелует.

- Да твою ж мать!.. – он неожиданно выругался и рванул сорочку из ее пальцев.

От неожиданности она распахнула глаза. На несколько мгновений их взгляды пересеклись – в темной бездне расширенных зрачков Ворона плескалась злость.

Мэлис невольно отступила. Коннор несколько раз бил ее за то, что она закрывала глаза. И вот она снова допустила ту же ошибку. Мужчины желают, чтобы на них смотрели, восхищались, а не пытались спрятаться.

Мужчины не любят недотрог, это она поняла еще в первые месяцы после свадьбы.

- Будем считать, что я оценил товар, - голос прозвучал сдавленно. – Сейчас я уйду, мне нужно вернуться к остальным. И еще кое-что сделать… А ты, - он скользнул по ней коротким взглядом. – Будь тут. Из дома выходить даже не вздумай.

- Но моя одежда….

- Без нее ты точно не сбежишь, если такая глупость вдруг придет тебе в голову. И да, она мне еще нужна. На вот, - он скинул куртку и швырнул ей. – Чтоб не замерзла.

Едва за ним закрылась дверь, Мэлис, как подкошенная, рухнула на лавку. Сил стоять не было. Даже плакать не было сил. Ее колотило. В голове – мешанина из обрывков мыслей. И ни одной целостной.

Вдруг Ворон не вернется? Что она будет делать? А если вернется, то что тогда?

Сбежать сейчас? Но куда? Ночью она заблудится в лесу. Да и как появиться в городе вот так… едва ли не голой, в одной куртке с мужского плеча? Не после слухов, что, наверное, пойдут уже к утру.

А куртка была теплой и пахла терпкой кожей. Мэлис завернулась в нее и прилегла, подтянув ноги к животу. Глаза закрылись сами…

Глава 8. Ворон

Прохладный воздух, пропитанный сырой терпкостью леса, освежал мысли. Да и на возбужденное тело влиял исключительно положительно. Это же надо, он едва не потерял контроль над собой из-за какой-то девки. Красивой, надо отдать ей должное, девки.

Он готов был разложить ее прямо на этой ветхой лавке. Словно дикарь. Поначалу ему казалось, что она даже не против. В конце-то концов, предлагать себя ее никто за язык не тянул…

Нет, красивых женщин на своем веку Ворон перевидал в достатке, и многие из них были утонченнее и  соблазнительней этой. Дело было в чем-то другом. Может в ощущении беззащитности, какой-то трепетности. Раньше ему не приходилось спасать девушек…

Но не стоило обманываться, эту он тоже едва ли спасал. Особенно учитывая тот факт, что попала она в эту ситуацию не без участия Ворона. Шепоток тут, шепоток там… Кто ж мог подумать, что все так обернется? Безумство барона явно было им недооценено.

От пальцев до сих пор пахло медовым ароматом ее кожи.

Ничего, у них будет еще время до возвращения на Землю…

…Сейчас стоило заняться другим. Для начала, позаботиться, чтобы окровавленную сорочку нашли. А потом раздобыть одежду для Мэлис. Лучше мужскую. В Холмвилле ей появляться не стоит, они сразу отправятся в Белый город, где находится порт. А там останется только снять лодку и добраться до острова.

В том, что барон не бросит поиски так быстро, Ворон не сомневался. Нужно быть осторожными. И вдвойне осторожными, если в игру включился кто-то из посланников Нового правительства или Корпораций.

Под утро Ворон вернулся в дом к барону, вместе с остальными, и попросил расчет, мол, гоняться ночами за беззащитными женщинами по лесу он не нанимался. Скорее всего, это выглядело подозрительным, но тянуть время было не в его интересах. К вечеру они покинут эти гостеприимные места – ночью поиски свернут, и дороги будут свободными.

Он купил мужские штаны для верховой езды и свободную рубашку, которая должна скрыть женственные изгибы тела. И петляя на случай слежки, выбрался в лес. Поблуждал в нем, путая следы – перестраховка никогда не бывала лишней – и двинулся к избушке. Та встретила тишиной. Посторонних следов Ворон не заметил. Неужели девчонка решилась бежать?!

Он вытащил из сумки оружие, на цыпочках пробрался к двери. Толкнул. Заглянул внутрь. Мелис спала, свернувшись калачиком на лавке. Из его куртки выглядывали только ноги ниже колен и голова.

Ворон облегченно выдохнул, убрал винтовку, но дверь закрывать не стал – ему нужен свет. Подошел, пытаясь не разбудить девушку, присел на корточки, мягко откинул отливающие позолотой волосы с шеи.

Родимое пятно сине-фиолетовое, с четкими краями. Россыпь звезд, такая знакомая каждому жителю Земли - созвездие Большой Медведицы. Надо думать, такой узор – работа генной инженерии, подражание магическим меткам, известным в некоторых мирах, как показатель принадлежности к роду.

Ворон понял, что улыбается. Мэлис – та, кто ему нужен, пропуск отсюда с безбедную жизнь. Надо же, дочь императора… может и сводящую его с ума сексуальную притягательность, им прививают с рождения. Игры с генами открывали большие возможности для тех, кто мог себе такое позволить. После войны эта сфера науки, как и другие, пришла в упадок. Но тогда…

Мэлис открыла глаза. Серо-голубые. Не самый чистый цвет, но возможно его просто не успели исправить? Взглянула на Ворона удивленно, и вдруг подскочила, забыв о куртке. Груди качнулись на уровне его лица. Красивые, с небольшими коричневатыми ореолами сосков. Желание прикоснуться причиняло Ворону физическую боль где-то на уровне паха.

Мэлис сжала грудь руками, прикрывая. Так стало еще хуже…

Он с трудом отвел взгляд, посмотрел в ее испуганное лицо. Забыла, что нужно строить из себя роковую соблазнительницу?

- В Холмвилле говорят про тебя. Жена барона Де Марей сбежала с любовником.

- Что? – щеки ее покрылись легким румянцем. – Но ведь это неправда…

- Едем в Белый город. Возможно, нам и удастся опередить слухи, - Ворон поднялся, в паху свербело.

Трахнуть бы девчонку и забыть, а то эта пытка воздержанием способна доставить уйму дискомфорта в дороге. Хотя он тут не на прогулке, а она как-никак дочь императора. Хотя сейчас на Земле это вряд ли почетное звание. Вся ценность Мэлис в том, чтобы с умом использовать ее гены и получить доступ к сокрытым кодировкой знаниям. А потом… да кому она нужна будет потом. Запрут под замком, как лабораторную мышь.

И правда беззащитная. Испуганная. Ворон бы ее успокоил, приласкал…

- Принес тебе одежду, и перекусить, - он бросил ей сверток. – Одевайся, и отправляемся в путь.

Купить ей мужскую одежду было глупой идеей – понять, что перед ним женщина не составляло ни какого труда. Кожаные штаны аппетитно обтянули округлые бедра, под рубашкой при каждом движении Мэлис мягко покачивалась грудь, не стянутая корсетами и тугой тканью. Высокие сапоги и закрученные на затылке густые волосы дополняли соблазнительный образ. Мать ее…

Мэлис сидела в седле перед ним и жевала сладкий пирог. Аромат яблок и карамели, волос Мэлис, ее кожи... Хватит!

Или трахни ее или уже перестань пускать слюни! Первое, конечно, выглядело предпочтительнее…

Глава 9. Мэлис

- Почему ты мне помогаешь?

Мужчина, сидящий сзади, вздрогнул от неожиданности. Он пребывал в задумчивости с тех пор, как приехал за ней сегодня.

- Разве нужна причина кроме той, что уже есть? – насмешка в его голосе не обманула.

Мэлис отлично понимала, что не просто ради того, чтобы воспользоваться ее телом он тащится в другой город, подвергая себя опасности. Он не походил на благородного рыцаря, да и времена были не те.

- Нужна…

Рука, лежащая на талии, притянула Мэлис ближе. Горячее дыхание опалило шею.

- Может у тебя есть предположения? Не стесняйся, скажи.

Его прикосновения не были ей приятны, но и не вызывали отвращения, как это было с Коннором. Во всяком случае, пока.

Ворон был очень недурен для мужчины. Грубоватая, хищная красота притягивала… Мэлис он мог бы и понравиться, встреть она его два года назад, до замужества, открывшего ей правду о мужском благородстве и цену их благосклонности.

Она не ответила. Ворон играет с ней и вряд ли назовет причину, а подсказывать отговорку Мэлис не спешила. В любом случае, доверять ему она не собирается и, если представится шанс, сбежит. В Белом городе находится порт, из которого ходят корабли в Соронну, славящуюся своими невольничьим рынками. Ворон был наемником, а такие падки на деньги. Продать Мэлис в рабство – выгодная сделка.

Пусть думает, что она покорна, ослабит бдительность и тогда…

- Муж был с тобой груб?

- Что? – теперь Ворон вырвал ее из размышлений.

Подушечка пальца скользнула по скуле, где остался след синяка:

- Я слышал, что он бил тебя.

Мэлис увернулась, избегая касания. Разговор затух сам собой.

Темнота полнилась шорохами, издалека донесся волчий вой, и конь остановился, запрял ушами. Ворон отпустил Мэлис, руку его занял факел.

- Не бойся, ничего они нам не сделают.

В другой ладони он сжимал плоский светящийся прямоугольник и водил по нему большим пальцем.

- Что это? Колдовская вещь? Зачарованная?

Ворон снисходительно хмыкнул:

- Нет, не колдовская. Ее создали ученые, из той страны, где я жил раньше.

Что наемник-чужестранец, она поняла сразу, хоть и говорил на их языке чисто. Но повадки, внешность, мелочи с легкостью выдавали его.

- А в колдовство я не верю… по крайней мере, как в двигатель прогресса.

- Я не понимаю о чем ты?

- Еще бы поняла… - он, наконец, убрал эту странную штуковину. – Вот скажи, что могут эти ваши колдуны?

- Многое, - инстинктивно Мэлис поежилась. - Они врачуют и могут заговорить урожай, их слушаются бесы, а проклятия, что они насылают, могут убить человека.

- Да ну!..

- Ты когда-нибудь встречал колдуна, Ворон? – вспомнилось гадание Кессандры.

- Нет, - он только усмехнулся. – Как-то не довелось.

- Говорят, что они не совсем люди.

- А кто? – Ворон насмехался. Снова. Рука, что вернулась ей на талию, будто случайно задела грудь. Прижала крепче.

- Не надо.

- Чего не надо? – губы скользнули по ее уху.

- Сначала привези меня в Белый город, а потом я стану твоей.

- А если я попрошу аванс. Без предоплаты я, знаешь ли, не работаю, - теперь ладонь уже откровенно накрыла грудь, сжала.

Ворон сидел так близко, что Мэлис чувствовала его возбуждение. Дернулась, пытаясь отстраниться, не получилось.

- Твою мать, женщина… Находиться рядом с тобой истинная мука, - пальцы терли ее напряженный сосок сквозь грубую ткань, а язык во всю хозяйничал на шее, прочерчивая влажные дорожки. – А ведь я не заставлял тебя предлагать себя в качестве оплаты.

Не предлагал. Она сама виновата. Как обычно. Так говорил Коннор, избивая ее за надуманные прегрешения. Так говорила матушка, когда еще была жива, и дочь пыталась жаловаться ей.

- Если нужна предоплата, тогда бери, - скрыть дрожь в голосе не получилось.

Он прикусил мочку ее уха и тут же накрыл губами, оглаживая языком. И рука заскользила по груди вверх, по шее, слегка сдавив, замерла на губах, собирая с них влагу…

- Твою мать, - Ворон резко убрал руку и, подавшись вперед, заглянул ей в лицо. – Ты плачешь, что ли?

Мэлис не ответила, только мотнула головой. По холодным щекам текли слезы. Коннор ненавидел, когда она плакала…

- Нет, не плачу… просто ночь и я испугалась… - голос срывался, выдавая фальшь.

- Твою ж, мать, женщина…

Вопреки ее ожиданиям, Ворон не рассердился, не ударил ее и, более того, больше не касался, отстранившись настолько далеко, как это было возможно. До привала они не произнесли ни слова.

Глава 10. Ворон

Она его нихрена не хотела. Ни вчера, ни сегодня. И соображай он башкой, а не тем местом, что распирало штаны, то давно бы это понял. Да он, в общем-то, и понял, да только не привык, что женщины ему отказывают. Думал, та играется. А с фига ли ей жеманиться, когда собственный муж едва не убил, а потом какой-то незнакомый мужик требует секс платой за помощь?! И ладно бы Ворон ей еще правда помогал. Так, мать его, хер там!

Все, хватит вести себя, как последний мудак! Он же не собирается в самом деле заставлять девчонку силой? Вот уж кайфа от этого точно ни на грамм. Самому потом тошно будет.

Так что сиди, Ворон, и не думай об этой упругой попке, что так и норовит надавить тебе на пах. Надо Мэлис если уж не понравиться, то хотя бы не вызывать желания сбежать, сверкая пятками.

Они остановились возле лесного озерка. Нужно отдохнуть и хоть немного вздремнуть. Днем выезжать на дорогу опасно, но ночью даже с навигатором они двигались слишком медленно. Так до Белого города они и за неделю не доберутся.

- Думаешь, я последняя сволочь?

Мэлис бросила на Ворона усталый взгляд и отвела глаза:

- Ты не вернул меня мужу и обещал помочь. Так почему мне думать про тебя так?

- Я делал… пытался сделать то, что тебе бы не понравилось, - нет уж, избежать разговора он ей не позволит. Он должен знать, что как только он сомкнет веки, девчонка не бросится наутек.

- Но не сделал же, - Мэлис все-таки посмотрела на него.

- И не сделаю.

- Да? – она заломила бровь. – А как же оплата?

Она нарочно снова его провоцирует? Зря – с огнем ведь играет. Или, скорее всего,  хочет выяснить, чего от него ждать. Ничего хорошего, на самом деле. Но этого знать ей не следует.

- Ты ведь дала то обещание от отчаяния. Было бы подло им воспользоваться… - а он-то такой благородный… конечно, блять. Рыцарь на пегом коне.

Мэлис помолчала, глядя на поддернутую ряской гладь воды:

- Я расплачусь, как обещала, если ты доставишь меня к князю. Клянусь именем божественной пары.

Отличная, мать его, новость. Особенно учитывая тот факт, что ни к какому князю она не попадет.

Ворон кивнул:

- А сейчас я бы поспал. Ложись рядом, так теплее.

Мэлис смерила его долгим взглядом:

- Мне не холодно.

Они выехали на дорогу с первым сумерками. Поисковик показывал отсутствие людей в обозримой местности. Если, конечно, он снова не сбоил. Тишина и мерный перестук лошадиных копыт, алый закат. От этой неспешной размеренности Ворона мутило. Эти застрявшие в средних веках миры вечно никуда не спешат.

- Я ему никогда не изменяла.

А Ворон то уж думал, Мэлис с ним никогда не заговорит. Хотя, походило, что разговаривала она сама с собой.

- Видит, божественная пара, даже в мыслях.

- Ваш князь умеет читать мысли?

Она обернулась, ожгла взглядом через плечо:

- Нет.

- А эти ваши колдуны?

- Я… не знаю…

- И как ты собралась доказывать на суде, что обвинения ложны?

Мэлис миленько нахмурилась.

- Просто это подозрительно выглядит. Все вокруг говорят о твоем бегстве с любовником, и тут появляешься ты… со мной… и что можно подумать?

Взгляд голубых глаз стал колючим:

- Твое дело довести меня до князя, все остальное не твоя забота.

Ворон только пожал плечами: ничего нового – женщины никогда не были сильны в логике.

- Хорошо. Главное, не забудь расплатиться, до того, как к нему отправишься.

- Не беспокойся.

Ворон тяжело вздохнул. Ну что на него такое находит каждый раз? Задевать Мэлис доставало какое-то извращенное удовольствие. А девчонка ведь молодец, после всего пережитого она держится хорошо. Даже очень. Любая из знакомых Ворону женщин уже давно бы скатилась в банальную истерику.

- Прости, - слово сорвалось с губ раньше, чем он обдумал, стоит ли это говорить. Конечно же, не стоило, что он сам как баба, честное слово.

В ответ – тишина.

- Просто я пытался понять, на что ты рассчитываешь…

- Ты же сам предложил отвезти меня к князю! – Мэлис зло перебила его. – О чем ты тогда думал? О том же, что и сейчас, да? Тебе нужно затащить меня в Белый город, но вовсе не на аудиенцию к его светлости!

А Ворон недооценил ее. Умна. Неожиданно, это даже пришлось ему по душе.

- Что там такого, Ворон? Зачем ты тащишь меня туда?

- Разве тащу? – он изобразил изумление. – А куда бы ты хотела отправиться тогда? Скажи и я отвезу.

Она вдруг вся сникла, обмякла в его руках. Опустила голову.

- Думаешь, я не понимаю, что идти мне некуда, - голос ее сделался ломким. – Что я хватаюсь за соломинку. Было ли у тебя такое, Ворон, что некуда пойти и не к кому обратиться за помощью. Что ты оказался один в целом мире?

Она посмотрела на него блестящими глазами. И ему вдруг захотелось обнять ее, успокоить. Сопливый порыв, мать его. Вот уж хрен ей удастся его разжалобить. И не такие зубы обломали.

Ворон пожал плечами. Он всегда полагался только сам на себя. А помощь… с чего бы кому-то помогать ему? Мир – такое место, где каждый сам за себя.

- И не тяжело так жить? – губы ее раскраснелись и дрожали.

- А разве бывает иначе?

Глава 11. Мэлис

Ворон играл в свою игру, и Мэлис это понимала. Знала, с самого начала. Но не уставала напоминать об этом себе, точно втыкать в сердце швейную иглу. Она не должна полагаться на него, не должна верить. А как же, боги, как же хотелось хоть на миг почувствовать, что за спиной стоит тот, кто не бросит и не предаст! Она не сильная, она не справится сама. Боги, она даже не знает, что ей делать!

Ворон прав, как она собиралась доказывать князю свою невиновность?

Солнце тонуло в густо-алых облаках, темнело. Пахло дорожной пылью, лошадиным потом и солоноватой мужской кожей. Ворон больше не пытался коснуться ее. Может она зря не позволила случиться тому, что случается между мужчиной и женщиной, когда мужчина того хочет? Возможно, тогда он стал бы благосклоннее. Добрее.

Глупости! Она успела понять это с Коннором. Он просто брал, не заботясь о ней, и не пытаясь даже что-то дать взамен.

А может Мэлис просто трусиха и ищет оправдание своей трусости.

- Зачем ты вышла замуж за барона? Любила?

Она лишь мотнула головой. Мужчина, за спиной, хмыкнул.

- Думаешь, из-за денег? – Мэлис обернулась и встретила многозначительный взгляд Ворона. Так вот кем он ее считал – продавшейся за горсть золота женщиной. Стало до горечи обидно. А ведь какая бы разница, что он там себе считает? – Не суди всех по себе, Ворон. Если ты стал наемником ради наживы, то… не все такие… у некоторых просто не было иного выхода.

- Наемником? Да, наверное, наемником… И таково было желание моего отца. Он считал, что так будет лучше.

- Для кого?

- Для всех…

Темнота сгущается, и смотрят с неба, щурясь от смеха, луны. Уже скоро Ночь полных лун, когда открыты ворота иного мира. Будет бесноваться в последний день лета нечисть и исчезнет лишь с рассветом. Но к тому времени Мэлис будет под защитой, под крышей дома.

Но и сейчас мерещатся ей тени, что выглядывают из-за черных стволов. Скалятся, тянут тоненькие ручки с длинными когтями…

- Он оказался прав?

- Кто? – Ворон снова смотрел в светящийся прямоугольник.

- Твой отец был прав, и ты доволен тем, чем занимаешься?

Молчание.

- Денег на дорогую выпивку хватает… и на дорогих шлюх тоже, - пожатие плеч.

- И это все, что тебе надо в жизни?

- Вот все вы женщины одинаковые – рано или поздно все равно начнете выносить мозг, - Ворон беззлобно усмехнулся. – А чего бы хотела ты?

Чего бы хотела она? Она хотела, чтобы мать любила ее хоть немного, чтобы муж… нет, на его любовь Мэлис даже не надеялась, но, если бы ей хотя бы не пришлось бояться его. Еще она хотела, чтоб проклятье, оставившее метку на шее, никогда не касалось ее. Нет, это все было не то… Ворон спрашивал не об этом.

- Мне бы хотелось, чтобы в моей жизни появился человек, для которого я была бы важна. Который бы нуждался во мне и с которым я больше не была бы одна…

- Вот, блять!..

- В каком смы…

- Т-с-с-с-с, - Ворон положил пальцы ей на губы, - Мы тут больше не одни. Впереди засада.

Вздох застрял в горле, от щек отхлынула кровь, ударив в виски.

- К-к-коннор?

- Надеюсь… - сквозь зубы процедил Ворон, разворачивая коня.

Мэлис посмотрела на него удивленно.

И снова ночной лес, низко нависшие ветви, бурелом под копытами коня. Двигаться по ручью прошлой ночью было намного легче. Пришлось спешиваться. Ее спутник нервничал, и волнение это передавалось Мэлис. Что-то было не так. Но ведь их не должны были заметить… если только не узнали о том, что они рядом так же, у знал об их присутствии Ворон.

За ветвями на границе видимости мелькнул огонек.

- Ворон! – он обернулся на ее окрик. – Там кто-то есть.

Он выругался сквозь зубы, вытащил из седельной сумки странную металлическую палку.

- Иди вперед. Быстрее! Просто вперед и не останавливайся.

Мэлис почти бежала – в штанах это было делать намного легче, а ведь она едва со стыда не сгорела, когда пришлось надеть мужскую одежду. Она прикрывала лицо руками от ветвей, то и дело оборачивалась назад – Ворон шел прямо за ней…

… Нога не ощутила опоры внезапно. Мэлис взмахнула руками, пытаясь ухватиться за ближайшее дерево. Кончики пальцев лишь скользнули по стволу – не дотянуться. Она падала. Крепкая рука стиснула запястье.

Мэлис вскинул взгляд – Ворон смотрел назад, где чудилось движение. Их нагоняли. Треск. Громкий хлопок. Вспышка.

Мужчина пригнулся, Мэлис вскрикнула, инстинктивно подалась назад... Ноги, замершие на границе оврага, скользнули вниз.

…Пришли за ними. Нет – за ней.

Встретила взгляд Ворона. Извиняющийся.

За миг до того, как он разжал пальцы, Мэлис поняла, что он собирается сделать – бросить ее. Она закрыла глаза и полетела вниз.

Глава 12. Мэлис

«Он ее бросил».

Было первой мыслью, когда Мэлис пришла в себя. Мутная пелена темноты, шум в ушах и собственное заполошное дыхание. Пронизывающая боль в затылке. Липкое на шее.

Вспышки где-то наверху.

Хлопки, точно лупят палкой по дереву.

Треск.

Гроза? Нет, небо было чистым… Сколько времени прошло? Судя по внутренним ощущениям, мало.

Мэлис пошевелилась. Тут же навалилась дурнота. Девушка едва успела повернуться на бок, как ее вырвало.

Руки дрожат, не слушаются, перед глазами плывет. Встать бы, но уходит из-под ног земля.

… И Мэлис поползла прочь. Все равно куда, лишь бы дальше отсюда.

Прочь.

Прочь.

Прочь.

Кто-то спрыгнул в овраг – ломаются сухие веточки под быстрыми шагами. За ней идут.

Нет.

Нет.

Нет.

Преследователь уже рядом, за спиной.

Мэлис сжалась, ожидая удара. Всего, что угодно ожидая.

Рука легла на плечо. Девушка вздрогнула, откатилась в сторону, готовая спасать свою жизнь хоть ногтями, хоть зубами.

- Мэл! Эй, это я! - Ворон морщился и держался за плечо.

- Ты меня бросил…

- Стреляли… могли задеть… Твою ж… Идти можешь? Тогда пошли.

- Где они? Что случилось? Кто это было?..

- Просто пошли, - дышал он тяжело, сквозь стиснутые зубы. – Все потом.

- Конь?

Он просто мотнул головой.

Сначала они двигались по оврагу, затем поднялись наверх. Ворон пошатывался, иногда приваливался к деревьям, чтобы перевести дух. В рубашке на плече виднелась рваная дыра с обожженными краями, которую мужчина прикрывал ладонью. Такая же пронизывала седельную сумку, что он нес на здоровом плече.

- Тебе нужен отдых, - она поймала его за рукав. – Я ничего не слышу. За нами ведь больше не гонятся?

- Эти – нет, - спорить насчет привала Ворон не стал, устало сел, привалившись спиной к дереву. – Но они могли быть не одни.

Он стянул с плеча седельную сумку, вытащил из кармана камешек… сначала Мэлис показалось, что камешек, но вот от прикосновения пальцев он раскрылся и из недр его вырвался огонек, не больше свечного. И освещая им содержание сумки, Ворон начал в ней рыться. Ругался он, не переставая.

-  Поисковик с навигатором накрылись… Хрен теперь узнаешь об их приближении. Не думал, что они появятся так рано… И лекарства… почти все разбиты. С-с-сволочи… Блять…

- Помочь? – Мэлис села рядом. Теперь при свете – зачарованного камня? – она видела рану у него в верхней части плеча. Похоже на ожог… глубокий ожог.

- Не нужно… - на нее он даже не посмотрел. В руке Ворон сжимал странное приспособление похожее на крошечный сосуд с жидкостью, к которому приделали иглу. – Хотя нет. Подержи. – Протянул ей светящийся камешек. Мэлис с опаской взяла – тот был чуть теплый – и поднесла ближе к плечу. Рана оказалась… скверной. Рука дрогнула, Мэлис не сдержала испуганно всхлипа.

- Ерунда, - бросил Ворон, стягивая рубашку. – Ускоритель сращивания тканей у меня еще остался... Один единственный, мать его!

Говорил он непонятные вещи. Бредил? Не успела девушка додумать эту мысль, как тот всадил себе в плечо иглу.

- Блять, блять, блять… Обезболивающее бы не помешало.

- Зачем ты это сделал?!..

- Лекарство, - Ворон изогнул в болезненной усмешке белые губы. – Не волнуйся, я не сошел с ума. На, - он протянул ей тонкую пластину: с одной стороны ткань, с другой – тонкая гладкая бумага. – Оторви защитную пленку… да вот это. И приложи к ране. Она обеззаразит и не даст начаться воспалению.

- Больно? – глупый вопрос. Конечно, ему больно! Руки у Мэлис дрожали, но она сделала все, о чем просил Ворон. Наложила необычные повязки, закрыв рану. Горячая кожа мужчины была влажной, его трясло.

Он откинул голову назад, прикрыл глаза:

- Терпимо... Передохнем пару минут и пойдем дальше.

- Нет!

Ворон удивленно вскинул бровь.

- Тебе нужен отдых. Останемся здесь. Я не буду спать, и если услышу, что кто-то приближается, разбужу тебя… - в отчаянье Мэлис заломила руки. - В темноте мы все равно не знаем куда идти. Заплутаем и что будем делать? Ну же, Ворон, пожалуйста, просто отдохни!

Он вздохнул и кивнул, так и не открыв глаз:

- Хорошо… ты права. До рассвета лучше ничего не предпринимать.

Мэлис села с другой стороны, касаясь плечом плеча. Ей важно было чувствовать его близость – так она ощущала себя спокойнее. В груди все еще загнанно билось сердце, перед глазами плыло, и голова просто раскалывалась. Их едва не поймали… и Ворон из-за нее ранен… Она сглотнула соленые слезы:

- Спасибо…

- М?

- Спасибо, что не бросил меня.

Ворон ничего не ответил.

Глава 13. Мэлис

Мэлис не сразу поняла, что ее разбудило. Было уже утро и отнюдь не раннее. Она лежала щекой на чем-то теплом и мягком. Колени. Кожаные штаны. Высокие сапоги с медными бляшками. Ворон!

Выходило, что она не просто заснула, но еще и удобно устроилась на его ногах! Судя по мерному дыханию, мужчина спал и ее вольности не заметил. Как и того, что вместо того, чтобы караулить всю ночь, она заснула.

Девушка села, быстро приводя себя в порядок – расправить рубаху, замотать выбившиеся волосы в пучок на затылке… Одновременно вслушиваясь – что-то ведь разбудило ее. Посторонний шум? Нет… не звук. Взгляд. На нее кто-то смотрел!

Она замерла, рассыпались по плечам золотистыми волнами так и не доплетенные волосы. Вдруг их нашел кто-то из вчерашних преследователей?!

Качнулась ветка за спиной, и Мэлис резко обернулась. Большой ворон сидел на дереве и не сводил с них черных глаз. Больше никого. Тишина. Птица! Ее разбудила птица.

В направленном на нее взгляде чудилась снисходительная насмешка. Ворон склонил голову на бок, каркнул и, взмахнув крыльями, покинул свой наблюдательный пункт. И по-прежнему, тишина.

Мэлис облегчено выдохнула. Голова так и не прошла, и ее мутило, правда, уже намного меньше. Она повела шеей и ощутила на шее засохшую корку. Кровь. Нащупала рану в волосах. Больно и припухло, но ничего опасного – царапина. От Коннора ей доставалось и сильнее.

Она перевела взгляд на Ворона. Русые пряди на смуглом лице, волнистый локон прилип к влажному лбу. Мэлис кончиками пальцев коснулась его – прохладный – и облегченно выдохнула. Пальцы скользнули ниже, по бровям, по длинным ресницам, вдоль носа… и замерли над приоткрытыми губами. Нижняя слегка припухла – на ней кровавая корочка. Дыхание размеренное, спокойное.

Взгляд опустился ниже, на мерно вздымающуюся грудь, прикрытую сверху рубашкой. Тело у него было хорошо сложенное, с развитой мускулатурой и крепким торсом. Телом воина. Вот и шрам на левом боку, аккуратный, розовый – лекари потрудились на славу. Однако, из головы не шла навязчивая мысль, что без колдовства тут не обошлось.

Как, возможно, и этой ночью… и эти странные предметы, что он использовал…

Мэлис мотнула головой, отгоняя мысли.

Ворон ведь мог бросить ее. Должен был бросить! Одному спрятаться легче, да и не за ним те пришли – за ней. Забрали бы Мэлис и были таковы. Не бросил…

Но едва наметившуюся на губах улыбку она безжалостно стерла. Если он так поступил, значит имел в том выгоду! Только вот какую? Ворон ведь понимает, что князь может и не принять версии невиновности Мэлис, Тогда наказание ждет обоих. Попасть к тому немилость намного страшнее, чем не угодить барону. Зачем рисковать? Что такого он нашел в ней?

- О чем задумалась, красавица? - Ворон открыл красноватые глаза, поморщился. – Болит, з-з-з-зараза.

- Тебе лучше? – просто спросила Мэлис. Ответа на вопрос он ведь и не ждал?

- Можно и так сказать, - он отклеил с одной стороны повязку, осмотрел рану. – Думаю, можно продолжить путь. Тишина?

Она кивнула и, не выдержав, буквально выпалила мучащие ее вопросы:

- Это люди Коннора? А вспышки – с ними был колдун? Я же понимаю, что случилось нечто странное… почему ты молчишь?

- Нет, колдуна с ними не было, - Ворон выудил из сумки фляжку, отпил и протянул девушке. – Не думаю, что нас выследили, скорее всего, оставили патруль на дороге на всякий случай. Нас будет ждать в Белом городе – они знают, куда мы направляемся.

- Откуда?

Ворон натянул рубашку, шипя сквозь зубы проклятия.

- А куда тебе еще податься?

Это не было ответом. Ворон знал что-то еще, недаром так уверенно говорил про столицу. Ведь изначально отправиться туда было его идеей. Нехорошее подозрение всколыхнулось в груди. Что-то не так и дело не в Мэлис.

- Это не были люди моего мужа, - она сложила руки на груди и отодвинулась.

- Откуда тебе знать. Уверен, что этих наемников нанял именно он, - Ворон прищурил глаза, рассматривая ее. - У тебя на шее кровь. Дай мне посмотреть.

- Все в порядке, всего лишь царапина.

- Дай. Мне. Посмотреть.

Ворон подсел ближе. Теперь, когда он не спал, когда опасность на какое-то время миновала, его близость вновь стала тяготить – ее тело снова воспринимало мужчину, как угрозу. Мэлис пыталась не шевелиться, но когда его руки коснулись волос, все же вздрогнула.

- Я не сделаю тебе больно, - голос прозвучал почти ласково, успокаивающе.

Пальцы перебирали пряди, открывая рану на затылке.

- Кожа рассечена, но ты права – ничего страшного. И все же нужно обработать.

- Не надо… - Мэлис попыталась отстраниться, но Ворон сжал ее плечо, не позволяя.

- Ты боишься меня из-за того, что делал с тобой Коннор?

- Он не делал со мной ничего такого, что не полагается делать мужу с женой. И я не боюсь тебя.

- Тогда почему стоит прикоснуться к тебе, ты сразу закрываешься? А знаешь что – мне кажется, я тебе нравлюсь.

Мэлис обернулась. Ошарашенная этими словами, она забыла, как близко сидел к ней Ворон, и в итоге едва не столкнулась с ним лбами. В глазах цвета холодной стали застыла насмешка:

- Ты же меня рассматривала, пока я спал. Ну и как, оправдал ожидания? Вижу же, что оправдал, - рот изгибается в насмешке, трескается ранка на нижней губе и Ворон морщится.

- Нет!

- Знаешь, если ты будешь врать, говоря «нет», то следующий раз, когда ты произнесешь это слово, я могу тебе и не поверить.

Мэлис поднялась, откинула назад волосы и, окинув сверху вниз взглядом Ворона, произнесла:

- Я не иду с тобой в Белый город!

Глава 14. Ворон

Твою же мать…

Она спала всю ночь на его коленях, и Ворон перебирал пальцами ее шелковистые волосы. Это позволяло забыть о боли – Мэлис словно забирала ее, как кошка. Ненадолго он забывался болезненным сном, но лекарство продолжало работать, сращивая ткани, и плечо немилосердно зудело. В редкие минуты дремы, ему мерещилась погоня.

…их ждали. Кто знает, сколько еще таких патрулей. В темноте разобрать не удалось, да и не до того было, но ему показалось, это были «прыгуны» из Нового Правительства. Спасло только то, что те не знали на кого наткнутся – о том, что кто-то с Земли охотится за Мэлис те не подозревали. Сработал эффект неожиданности и световая граната. Он убил одного. Двое, скорее всего, просто ослеплены и не смогли продолжать погоню. Временно.

Ворон с Мэлис ушли достаточно далеко – хотелось надеяться – и приборы не должны засечь их. На поиски, конечно, отправятся, но не раньше, чем хорошенько рассветет. Поэтому нужно отдохнуть и набраться сил. Впереди долгий день… замечательная, мать его, прогулочка на свежем воздухе.

Он задремал, когда начало светать. Просто прикрыл глаза и проснулся от ощущения чужого взгляда. Его разглядывали, и мягкие женские пальчики скользило по лицу, вызвав приятную волну внизу живота.

Не нужно было трепаться с этой девчонкой. Это как минимум не профессионально. Трахнуть вот можно было, а общение… сближаться с человеком, которого ты скоро продашь, не стоит. Так и чувство вины заработать недолго. Нет, никаких милых бесед больше!

Нужно пробраться в Белый город, нанять лодку и в путь – на остров к вратам. Только вот хрен теперь без навигатора найдешь безопасную дорогу! Можно попробовать починить – тот задело лучом из винтовки, но повреждения не выглядели серьезными. А ведь все так хорошо начиналось…

Твою ж мать!

… - Я не иду с тобой в Белый город!

А вот такого поворота Ворон не ожидал. Почему за одним дерьмовым событием тут же тянется другое? Что, блять, за невезение такое!? И ведь план с перекинуть через плечо и доставить куда нужно теперь не сработает. Большее, что он сможет сделать, это обездвижить, связав девчонку по рукам и ногам. А дальше что? Волоком по лесу потащит. Одной рукой. С возможной погоней на хвосте. Херовый план.

- Постой! Куда ты пойдешь, Мэл?! Те люди, что напали на нас вчера, где-то неподалеку.

- Я рискну.

Она даже не обернулась.

Гребаные, мать их, бабские истерики! Женщины совершенно не понимают, когда можно показать характер и взбрыкнуть, а когда не стоит.

- Думаешь, я так просто отпущу тебя? – он поднялся, скрипя зубами от злости и боли в плече.

Мэлис замерла, обернулась. Губы тонко сжаты, в голубых глазах мрачная решимость. Прекрасная амазонка, мать ее!

- Ты про оплату? Хорошо, давай! – она шагнула к нему. – Бери. Только поторопись, за нами ведь гонятся, как сам сказал. А потом я больше не буду тебе ничего должна, Ворон.

- Ты чего несешь, женщина?! – он сделал шаг к ней. – Я, блять, не про потрахушки на лоне природы.

- А про что? – ее голос дрогнул. – Ты лжешь мне с самого начала, Ворон. Зачем я тебе? На самом деле, зачем? Ты тащишь меня в Белый город, потом появляются эти люди… и знаешь, что я думаю? Они ждали вовсе не меня. Они ждали тебя.

Ворон ошарашенно смотрел на Мэлис, забыв закрыть рот.

- Скажи мне правду, и я пойду с тобой, - она смотрела на него с такой надеждой, что у Ворона перехватило дыхание. – Если тебе нужна помощь, я помогу…

Он молчал. Стоял, как дурак, и хлопал глазами. Соври. Уболтай. Ты же умеешь. Это так легко. Ну же, блять! Иначе она уйдет.

Ее губы дрожали:

- В Белом городе есть большой порт. Из него ходят корабли в разные концы мира. В Соронну… Ты хотел продать меня рабовладельцам?

Ворон сглотнул. Хотел продать. Да, хотел. Она почти все сказала правильно.

А теперь надо покачать головой, сделать искренние глаза и…

- Молчишь? Просто скажи, что «нет», - Мэлис отступила к деревьям. – Скажи, что не желал поступить со мной именно так.

- Я не собирался продавать тебя в рабство!

Она качнула головой. Не поверила. Да что с ним такое?! Это все из-за гребанного ранения и бессонной ночи. Мямлить перед девчонкой! Это уже ни в какие рамки. Все, хватит. Связать, чтобы рыпнуться не могла…. а там он разберется что делать. Не впервой.

- Помощь не нужна? – человек вышел из-за деревьев справа от него.

Подкрался совершенно бесшумно – или это Ворон слишком увлекся бессмысленной перепалкой и неуслышал? И винтовка в сумке. А сумка у дерева. В пяти шагах. Если тот вооружен, то Ворон не успеет. Так, не дергаться. Наблюдать.

Мужчина был молод, одет не по-дорожному, через лоб протянута повязка. Нет, на «прыгуна» вроде не похож. Оружия тоже не видно…. И все же по спине Ворона бежали холодные мурашки – он чувствовал исходящую от того опасность. Чутью своему он доверял, но парень не выглядел воином…. Уж не разноцветные ли глаза Ворона напугали? Вот смех-то!

- Нет, помощь нам не требуется, - что делает Мэлис он не видел, не желая даже на миг отводить взгляд от незнакомца. – А ты кто?

- Я еду в Белый город, заночевал в этом лесу… - он смотрел куда-то за спину Ворону. – Услышал вас. Ты ранен?

В Белый город, значит? Ворон попытался сдержать усмешку. Неужели и ему досталась толика отцовского везения? Давно пора! План созрел в считанные секунды. И ключевое место в нем занимала лошадь путника.

- Я тоже направляюсь в Белый город, - голос Мэлис дрожал. – А этот человек… похитил меня.

Блять, все бабы – лгуньи! И чем смазливей, тем брехливей….

- Заберите меня с собой, пожалуйста, - она шла к мужчине и на Ворона не смотрела.

Ну, это ни хрена! Сейчас мы еще посмотрим, кто и с кем поедет!

Ворон метнулся к своей сумке. Убивать он никого не станет, но припугнуть, если нужно будет…

… Под ногами завибрировало. Знакомый свист на грани слышимости коснулся ушей. Тело среагировало раньше разума. Он кувыркнулся вперед, закатился за дерево, приземлившись в густые кусты. Веткой стегнуло по щеке, едва не выбив глаз.

А потом мир вспыхнул болью.

Глава 15. Ворон

Боль была такая, будто глаза выжгло до самых костей черепа. По щекам лились слезы, шумело в ушах, разрывая ушные перепонки. Ворон закусил рукав, чтобы не выть в голос. В горле першило, язык, казалось, распух и не умещался в рот…

Вот же сволочи! Чем это они в них? Похоже на шашку с ирритантом. Такие применяют полисмены на Земле, когда нужно разогнать недовольных граждан, да так, чтоб желание выступать против не возникло еще долго. Все-таки «прыгуны» из Нового Правительства, он не ошибся. Решили действовать наверняка, значит.

И вот, он беспомощный и беззащитный, как младенец, мать его. И Мэлис где-то там. Но все же единственное, что Ворон мог сейчас сделать – не попасться самому. Он отползал назад. Все дальше и дальше. Даваясь кашлем, задыхаясь. А потом распластался на земле и стал ждать.

За ним так и не пришли. Дымная завеса истончилась, вновь вернулся терпкий лесной запах. Наконец, Ворон смог вдохнуть полной грудью. Откашлялся, сплюнул горькую слюну. Глаза резало меньше, но слезы все не желали останавливаться.

Тихо. Ни треска веток под ногами, ни голосов.

Устроили засаду и ждут его? Возможно. Да только, если Мэлис у них, то зачем им так заморачиваться ради него?

Мэлис у них…

Он выругался и снова закашлялся. Воды бы глоток. Хрена там, фляжка осталась в сумке. Все осталось в сумке.

Той на месте не оказалось. Место ночевки опустело. Ни девушки, ни незнакомца, ни вещей. Зашибись, блять. Ладно хоть преследователи ушли.

И вот что ему теперь делать? Возвращаться с пустыми руками? Так его и встретят на Земле с распростертыми объятиями. Теперь хоть не возвращайся вовсе! Один, в лесу и без оружия – статься и не вернется, и вовсе не по своему выбору.

Лошадь!

Парень говорил про лошадь. Стоит поискать, попытка не пытка. Если тот, конечно, не соврал. Да и куда он, собственного говоря, делся? Так быстро он бы не очухался, так бы тут и валялся, скуля, как щенок. А в своего «прыгуны» шашкой швырять не стали бы. Наверное…

Ворон утер рукавом слезящиеся глаза и пошел в ту сторону, откуда появился незнакомец, предлагавший помощь.

Следов тот не оставлял. Ну, прям как «духи леса», что сперли у него коня по дороге в Холмвилл. Ворон плутал, ходил кругами, пытаясь угадать, откуда тот все же пришел. Уж не из утреннего же тумана материализовался! В призраков Ворон не верил, хоть поговаривали в некоторых мирах таковые существовали. Ага, на Земле прошлого тоже, мать его. В старых замках и на перепутьях дорог. Или на них обитал кто-то другой?

Большая черная птица, стуча ветками, приземлилась над его головой, заставив отшатнуться. Ворон? В лесу? Но тот уже продолжил свой путь дальше сквозь лес. Куда это он?

Мужчину следом не звали – это ли не повод для слежки. Ну надо же, следить за птицей! Если это ни к чему не приведет, то можно будет считать это шагом полного отчаяния, потому что на ногах Ворон стоял уже с трудом. Снова разболелось поврежденное плечо. Да и сращивание тканей предполагало постельный режим – слишком много энергии тратилось на процесс. А еще хотелось пить. Чертов газ!

Ворон уже готов был признать, что шляться по лесу в поисках возможно никогда и не существовавшего коня, было дурацкой идеей на грани кретинизма, когда за деревьями ему померещилось движение. Он замер, притаившись за стволом. В глазах все еще мелькали черные мушки, и Ворону мерещились тени, что скачут по земле, задрав вверх длинные хвосты. Но не они привлекли его внимание – привязанный за узду к ветке, переминался с ноги на ногу конь. Его, блять, конь! Тот самый, что пропал после ночевки в грозовом лесу.

Вот и свиделись!

Ворон не смог сдержаться от злорадного смешка. Так вот кто его обокрал – тот парень с разноцветными глазами. И в этот раз, наверняка, вынюхивал чем бы поживиться. Отлично, пусть не руками Ворона, но тот получил свое. А конь по всем законам – в том числе и закону справедливости – его.

Он выждал пару минут, но никто не появился. Даже тени рассыпались, прячась по кустам. Тьфу ты, просто зрение прочистилось.

Конь будто бы даже узнал его. Не отшатнулся, только чуть настороженно повел ушами. Седло и подпруга на месте. Замечательно. Наконец-то, закончилась череда дерьмовых событий на сегодняшний день!

За спиной хрустнула веточка.

Ворон вздрогнул…

…обернулся…

Почти успел.

Перед глазами вспыхнули искры, а потом стало темно.

Глава 16. Ворон

Сознание возвращалось багряными вспышками боли. Раскалывалась голова, окрашивая темноту под веками в красное, пульсировало вывернутое назад плечо. Ворон попытался пошевелиться. Не вышло. Дернулся сильнее – в руки вонзилась веревка.

Ох, ты, бля…

Он открыл глаза.

Все тот же лес. И место то же самое. Вот и конь, прядает ушами. Вот и тени жмутся к его ногам, опасаясь подходить ближе… Ворон мотнул головой. Какие, нахрен, тени!

Девушка сидела напротив, скрестив перед собой ноги – разорванный подол платья открывал округлое коленце и тоненькие икры. Босая. Худенькая, скорее всего невысокая. С тонкой талией и небольшой грудью. Утонченная, словно статуэтка. И кожа, как фарфор. Волосы очень светлые, с пепельным отливом, растрепанные, едва тронутые плетением. Черты лица правильные, как у картинки: маленький вздернутый носик, пухлые губки и большие ярко-синие глаза.

Ворон оторопело смотрел на нее несколько лишних секунд, пытаясь понять, не мерещится и ему. Нет, настоящая. Вот и ступни исцарапаны, и на шее красная полоса. Живая.

- Это ты меня приложила? – прошептал осипшим горлом и закашлялся.

Кивок.

- Это мой конь.

Глаза незнакомки становятся похожи на щелочки, брови хмурятся.

- У меня его укр… кха… кха… украли, когда я заночевал в лесу.

Она же со своим дружком и украла. И строит из себя святую невинность! Захотелось сплюнуть, но во рту было сухо.

Девушка кивнула, кажется, даже немного виновато. Прогресс.

- Я просто хотел забрать то, что и так мое.

Мотнула головой.

А то Ворон не понял, что она не согласна так просто отдавать лошадь. Он бы тоже не отдал.

Дернул руками – хорошо связала, на совесть. Только болью отозвалось плечо.

И вот чего она молчит? Если бы хотела, давно бы уехала, бросив его тут. Но нет, связала и дождалась пока придет в создание, значит, хотела поговорить. И Ворон даже знал о чем. О ком.

- Ты ведь здесь с мужчиной? Высокий, темноволосый. На голове повязка и глаза разных цветов, – она моргнула, подалась вперед, ловя каждое слово. – Я видел его.

Синие глаза сверкнули. Злиться. Но молчит. Чего же ты молчишь?

Ворон тоже решил молчать. Ждать. Он девчонку заинтересовал, теперь ее ход. Она поднялась, медленно, плавно. И откуда в оборванной аборигенке такая грация? Вытащила из мешочка, притороченного к седлу, видавшую виды фляжку, с выцарапанным на ней символом. Тряхнула рукой – плеск воды.

Ворон облизал сухим языком сухие же губы. Тяжело сглотнул.

Девушка улыбнулась. Одними губами. Глаза смотрели холодно, пронизывающе, точно хотели заглянуть ему в душу.

- Понял, - он откинулся на ствол дерева, устав от тщетных попыток освободиться. – Я тебе рассказываю о том, что случилось с твоим мужчиной, а ты даешь мне напиться. Хорошо, мне не жалко. Я был с девушкой… сопровождал ее в Белый город. Ночью на нас напали.

Синеглазая кивнула, значит тоже видела ночные вспышки.

- Мы смогли сбежать, но лишились всего, что у нас было. Меня ранили, - указал подбородком на плечо. – Пришлось остановиться, передохнуть. А утром нас нашли. Сначала появился этот парень, предложил помощь. Сказал, что тоже направляется в Белый город. А потом нас нашли те люди…

Объяснить произошедшее потом было сложнее. И помогать ему в этом девушка не собиралась, лишь нервно поигрывала фляжкой, пробуждая к жизни такой манящий плеск воды.

- Они забрали его вместо меня… приняли за меня. Скорее всего. Иначе я нахрен не знаю, куда он мог запропаститься. Представляю, что ты сейчас думаешь. Нет, я не сбежал. Так получилось, я оказался в этот момент далеко… - ну или вроде того. – Та, кто был со мной – Мэлис. Я бы не оставил ее.

Девушка задумчиво покусывала пухлую губу, потом перевела взгляд на ворона, сидящего на ветвях. Тот, словно отвечая на незаданный вопрос, издал глухое карканье. Тряхнул головой.

Девушка помедлила и кивнула. Милостиво соизволила поверить, значит.

Подошла осторожно, словно он кусачий пес на цепи, приложила фляжку к губам. Вода была неожиданно прохладной и сладкой. Или так ему только показалось? Живительная влага полилась в пересушенное горло. И Ворон едва не застонал от разочарования, когда жестокосердная синеглазка оторвала горлышко ото рта.

Отошла, сложила на груди руки. Думает. Солнечный свет, ломаными лучами проходя сквозь кроны, рисовал таинственные знаки на ее лице. И снова закружились тени, пританцовывая.

Наконец, что-то для себя решив, девушка кивнула и твердым шагом направилась к коню. Так, а вот это плохо!

- Эй! – даже не обернулась. – Ты что оставишь меня тут?

Она замерла, так и не закинув ногу в седло. Бросила на него долгий взгляд. отвернулась.

Блять, да она оставит его тут! Почти смирилась со своей совестью.

- Да подожди же! Я не причиню тебе вреда. Клянусь! И конь… не буду я отбирать его, хоть он и мой. Мы поедем вместе.

Девушка вскинула брови. Удивление? Заинтересованность?

- Я знаю, куда их повезли, - точнее знает, куда они повезли Мэлис, а вот гарантировать того, что ее дружок доживет до этого момента Ворон бы не взялся. – Ты же хочешь вернуть его? Мы поможем друг другу.

Ворон сделал самые честные глаза. По чести сказать, ему было так хреново, что ломать комедию сил не было. Он устал. И почти не верил в то, что можно еще что-то изменить. Отбить Мэлис у вооруженных по последнему слову техники людей виделось нереальным. Особенно когда у самого не осталось ровным счетом ничего.

Но девушка, кажется, поверила. Или решила, что лучше с ним, чем вовсе одной? Неоднозначное решение, но не Ворону жаловаться. Присела за его спиной и начала разматывать путы.

Глава 17. Мэлис

В те моменты, когда Мэлис приходила в себя, она начинала молиться о спасительном беспамятстве. Их куда-то везли. На голове мешок, что не дает вздохнуть полной грудью, руки и ноги стиснуты крепкими путами. Она так и не поняла, что произошло. Вспышка и боль. Ее схватили под руки и поволокли.

А Мэлис даже не пытались сопротивляться. Куда там – она и дышать едва могла.

Очнулась уже в повозке. В лицо плеснули водой, дали напиться. Рванули ворот рубахи, пытаясь что-то рассмотреть.

- Похоже то, что надо…

- А этого куда?

- Там бы и оставили.

- Пусть сначала расскажет на кого работает.

- Грузи туда же. Обыскали?

- При нем нет ничего…

Обрывки фраз.

Тошнота.

Страх. Тупой, выматывающий. Даже когда уже и сил бояться нет.

Куда их везут?

К Коннору?

Скрип колес. Неизвестность. И дорога, кажущаяся бесконечной.

- Ты меня слышишь? – голос сдавленный, незнакомый.

- Да… Кто ты?

- Ян. И ты просилась со мной до Белого города. Знаешь, этих людей?

- Возможно… - горло саднило, и говорить было больно. – Их послал мой муж… Он убьет меня…

Молчание. Пыхтение. Возня.

- Что ты делаешь?

- Пытаюсь освободиться….

По ногам мазнуло колючим холодом, по коже побежали мурашки. Послышался тихий клекот. Жадный, торопливый. Шумное дыхание. Незнакомые слова… или послышалось?

Ее запястий коснулись холодные пальцы, разматывая веревку. Преодолевая боль в затекших руках, Мэлис сорвала мешок с головы. Судорожно вздохнула.

Повозка затянута плотной тканью, пробивается луч жидкого света сквозь узенькую щелку у полога. Мужчина, сидящий рядом на корточках молод, теперь она видит это отчетливо. Вряд ли намного старше нее. Кожа болезненно бледная, едва ли не до синевы. У ног его вьется черная тень. Мэлис видит ее отчетливо: маленькие хищные глазки, полный тонких зубов рот, торчащая шипами шерсть, коротенькие лапки и хвост. Рожки на голове.

По руке Яна от ободранного запястья струится кровь, капает на пол… и не долетает. Существо слизывает ее прямо в воздухе длинным языком…

Парень щелкает пальцами, и оно расплывается тенью, тает. Исчезает, будто и не было. Но ведь было. А потом поднимает взгляд на Мэлис. Один глаз – беспросветный, как зимняя ночь, второй – жгучий, как пламя. И от этого взгляда веет обжигающим холодом.

- Я знаю, кто ты… - она отшатнулась против воли.

- И что с того? – устало откинул волосы с лица, звякнули бусинки. – Толку сейчас от этого ни на медяк. Знаешь, куда нас везут?

- Мой муж живет в Холмвилле.

- Не похоже это на Холмвилл…

Вслед за ним Мэлис припала к щелочке в ткани. Смеркалось. Леса больше видно не было. Вдоль петляющего тракта тянулась деревушка, а далеко впереди, на холме, виднелся белокаменный город с устремленной в небеса шпилеобразный башней.

- Это Белый город, - Ян устало опустился на пол. – Нас везут в Белый город, - и криво усмехнулся бескровным губами.

Выбраться незамеченными не представлялось возможным – двое всадников держались позади повозки. Сколько их было еще, Мэлис не знала.

- Один впереди, на козлах, - Ян сидел на полу, скрестив ноги. – Скоро они остановятся на ночлег. Надо придумать что-то до того, как это случится, - и тяжело сглотнул.

Пить хотелось ужасно. И это Мэлис все-таки худо-бедно напоили, а вот каково ему?

- Ты же колдун, сделай что-нибудь.

Он устало растер лицо руками:

- Не могу. Моя сила… еще какое-то время я не смогу ее использовать.

Ну конечно, чудесное спасение – это не про нее. Наивно было думать, что она сможет сбежать.

Только почему снова Белый город? Зачем везти ее туда? Или все-таки не ее, а Ворона… точнее того, кого они приняли за Ворона. В любом случае, ее участи это не облегчало.

Додумать мысль Мэлис не успела – повозка остановилась.

АРКА ТРЕТЬЯ. ПУТИ И ДОРОЖКИ

Глава 1. Ян

Они вытащили его из повозки и начали избивать. Удары сыпались по лицу, по ребрам, парочка угодила в живот. И все же Ян знал, что они его не убьют – человек, за которого его приняли, нужен им живым. От него хотели узнать, кто он и на кого работает, хотели отомстить за смерть их человека, просто сорвать злость за то, что путы, которыми их с девушкой связали, оказались развязаны.

Мэлис кричала, чтобы его не трогали, что он не тот, кто им нужен. Ей заткнули рот, а после и вовсе уволокли. Его тоже оставили в покое – решили ждать кого-то еще. Яна оттащили к одному из небольших сельских домиков и бросили в погреб.

Погреб… почти идеально. Ян лежал на холодном земляном полу и улыбался, разбитыми губами. Теперь у него есть шанс. Он должен сбежать. Ради Иссы должен. Темнота дышала десятками ртом, шептала – она всегда любила поговорить. Те, кто жил в ней любили.

Его бесенок тоже был тут. Он стал сильнее – колдовская кровь хорошо напитала его. Запретная волшба. Но сейчас Ян ни о чем не жалел.

Он прошептал несколько тайных Слов, обращаясь к тем, кто готов был его услышать. Нацарапал Знак ногтем на земле и поднялся, кривясь от боли. Нет, ничего не сломано. Хорошо.

Темнота вокруг сгустилась, укутывая. Теперь его не увидят, пока он не сойдет с места – под ногами вибрировали знаки сокрытия. Свою силу он использовать не мог, но знаки могли черпать энергию земли и тех тварей, что Ян вызвал сюда. Они пришли привлеченные заветными словами и его кровью.

…Опасно.

И холод пронизывает до костей.

Существа чувствуют его слабость, смелеют. Тянутся жадными ртами, царапают кожу острыми коготками…

Шум шагов над головой, вырвал Яна из оцепенения. Щелчок и открывается замок, яркие лучи света разрывают темноту. Они мечутся по стенам, по полу, один светит Яну прямо в лицо. Его не видят.

- Где он?!..

- Как можно выбраться отсюда?..

- Я запирал, клянусь!..

- Спускайся и проверь!..

Человек спрыгнул рядом с ним. Поежился. Ему страшно, он тоже чувствует иное присутствие. Странное светящееся устройство в его руке дрожит. Он просто хочет уйти отсюда поскорее. Наверх, в безопасность.

Иди, кивает Ян. Просто уходи. В погребе ничего нет.

В глазах темнеет, а из носа снова течет кровь. На внушение уходят едва накопленные крохи силы.

Человек вскидывает голову, кричит:

- Ничего тут нет! Никаких дыр и ходов. И парня нет! Надо искать на поверхности, - и спешно вылезает на свет.

Хлопает крышка погреба, закрываясь. Ян слушает, до боли сжав кулаки. Закрывать на замок не стали. Зачем, если внутри никого нет? Губы растягиваются в улыбке, Ян покачивается и едва не падает. Кровь, густо стекающую по подбородку, слизывает бесенок, вцепившийся лапками в рубашку на груди. Пускай. Пока Ян не мешает – тот еще может пригодиться.

Он вылезает следом за похитителями. С трудом, сквозь головокружение и дрожь рук. Высовывает голову и осматривается – никого. Дверь совсем близко, а за окном уже ночь… Спасение близко.

- Где она?

Бесенок оторвался от крови, повис на рубашке, водя носом. Какой же тяжелый твареныш стал, так и тянет согнуться. Или это Ян совсем ослаб? Нужно уходить, вот прямо сейчас. Если его увидят, то он уже ничего не сможет сделать.

Зачем он ищет эту девушку? Это не его забота. Его забота – Исса.

И все же Ян идет за бесенком. Что-то толкает его на поиски. Не благородство – у колдунов, говорят, его нет.

Низенькая дверь скрипит. За ней – темный коридор. Бесенок указывает на чуланчик. На двери замок. Хорошо, что у Яна не отобрали амулет – приняли за простое украшение. Он прикладывает глиняный кружочек, покрытый эмалью. Амулет раскалывается, и щелкает, раскрываясь, замок.

Бесенок вьется у ног, торопит.

Ян пинком отправил его в сторону и вошел в открывшуюся дверь. Девушка сидела на полу, руки стянуты за спиной, ноги тоже связаны. На рот накинут платок. Глаза красные, на тронутых болезненным румянцам щеках блестят слезы.

Ян приложил палец к губам, призывая к тишине, и развязал путы на руках.

- Я останусь, - было первым, что она сказала.

Он удивленно вскинул брови.

- Это только моя вина. Не нужно, чтобы и ты рисковал из-за меня… Уходи, они не буду преследовать. Им нужна только я.

- Не уверен, что только ты… В любом случае, один я далеко не уйду, - он пошатнулся, прикрыл глаза. – Это мне нужна твоя помощь.

Глава 2 Исса

Это была первая ночь в лесу, с тех пор, как они покинули маленькую деревушку на десяток плетней. Там они провели чуть меньше недели – необходимо было дать Яну время поправиться. И, если рана на голове его больше не беспокоила, то колдовская, о происхождении которой он отказывался говорить, не позволяла восстановить силы. И все же он настоял на том, чтобы продолжать путь. Ян спешил довезти ее до Белого города.

И эта спешка причиняла Иссе боль. Как и то, что он держался холодно и отстранённо, будто чувствовал вину за то, что они сбежали от Дувафа вместе. Будто всей его заботой было передать ее с рук на руки колдунам из Белой башни и забыть, как страшный сон…

Ночи стояли еще теплые, но Ян лег рядом, накрыв их тонкий одеялом, которым смогли разжиться в деревушке. Можно было протянуть руку и коснуться его острых скул и темных встрепанных волос, замереть ладонью на мерно вздымающейся груди….

Если бы могла, Исса сказала бы ему, что хочет остаться с ним. Навсегда. Бродить по дорогам и слушать ветер, вместе открывать новое и делить радость на двоих. И горе, если случится. И все-все, что существует в мире.

Но разве для этого нужны слова? Неужели Ян не понимает? Внутренний голос говорил, что понимает… слишком хорошо понимает… Именно поэтому с каждым днем отстраняется все больше и больше.

Почему?..

Они проснулись, разбуженные странными зарницами и звуками, будто порожденными топором лесоруба.

- Дуваф?! – было первой мыслью Иссы.

Ян покачал головой. Колдовства он не ощущал, тут было что-то другое. Он долго сидел, всматриваясь в темноту. Может, шептался с тенями? Он был задумчив, а между бровями залегла морщинка. А утром отправил Грая посмотреть, что произошло.

Тот вернулся не скоро и о чем рассказал Яну, Исса не знала. А потом он ушел… сказал, что только кое в чем убедится. И не вернулся.

Затем что-то случилось – источник гула, что донесся из леса, был намного ближе, чем вчера. Бросились врассыпную тени, что жили под старыми корнями и в заброшенных звериных норах. Грай прилетел один. Напуганный. Если бы только Исса могла понимать его, как понимал Ян! Он говорил, что выучить язык птиц совсем несложно… если ты с рождения отмечен другой стороной. И все же он учил ее те несколько дней, что они были вместе.

«Яна забрали люди…»

и

«Спрячься, сюда идут…»

Вот и все.

А потом появился этот человек. Пружинящий шаг, внимательный взгляд, холодные серые глаза. Рана на плече, изможденное лицо и усталость в морщинках изрезавших лоб…

…И вот они вдвоем – как совсем недавно с Яном – ехали в Белый город. Исса оставила бы незнакомца в лесу, и никто бы не осудил ее за это. Случайный попутчик для юной девушки – опасная компания. Но если он на самом деле знал, где искать Яна, она готова рискнуть.

Кора бы не одобрила.

Мужчина позволил ей править конем самой и ни слова не сказал, когда она выискивала дорогу, следуя за вороном. Ощущать за спиной незнакомца было… неуютно.

- Меня Вороном звать, - зачем-то представился он.

Иссе было все равно. Она лишь пожала плечами. Больше он не пытался с ней заговорить. И то верно – какая радость общаться с немой?

Тишина растекалась, впитывая хруст веток под копытами коня, журчала птичья трель над головами. Они остановились возле маленького родника, бившего из-под земли. Отломили по куску от сухой лепешки и доели козий сыр. Наполнили фляжку.

И снова в путь.

Тракт вынырнул из-за деревьев, вызвав сдержанную радость у мужчины.

- А птица твоя смыслит немножко, - он присвистнул. – Он у вас тоже в шайке?

Исса обернулась, приподняла бровь, демонстрируя, что не поняла вопроса.

- Ну, тоже воровством промышляет понемногу? Тут колечко, там монетку?.. – он многозначительно подмигнул, и Исса отвернулась.

Надо было оставить его у дерева. Сумел бы освободиться – его счастье. Может и не знает он ничего, только голову ей морочит. Доберется до Белого города и поминай, как знали. А то еще и в воровстве обвинит. Исса тряхнула головой – что за глупости опять лезут в голову!

И все же, чем ближе делась ночь, тем неспокойнее становилось на душе.

- Как смотришь на то, чтобы устроить привал, Синеглазка?

Исса дернула головой.

- Я признаться, устал. Да и коню отдых нужен.

Она махнула рукой, мол, можешь идти, она не держит.

Мужчина хмыкнул:

- А ты не из робких, да?

Нет. Она боится. Но он об этом не узнает. Никто не узнает. Потому что если дать страху свободу, то он сожрет ее.

Она боится слишком много: что Дуваф найдет ее, а Яна не будет рядом, что с Яном что-то случится, пока рядом не будет ее. И вот этого чужака, от которого веет угрозой, она тоже боится. И даже темного леса, обступившего дорогу с обеих сторон, боится.

- Жалеешь, что не оставила меня связанным в лесу? – мужчина усмехнулся. – Ну, теперь-то уж поздно.

Ну, почему же поздно? Когда он уснет, можно приложить его по голове еще раз… Только Яна она тогда не найдет.

- Понятия не имею, где мы выбрались из леса, но сдается мне до Белого города не так уж и далеко. Жильем пахнет, значит где-то поблизости деревенька. Предлагаю в ней и заночевать? – Ворон вырвал у нее из рук поводья. – Уж все лучше, чем под деревом.

Глава 3. Исса

Поселок оказался намного больше того, в котором жила Исса. В нем даже был трактир – крепкое здание о двух этажах, от которого на всю округу разило кислым вином и пережаренным мясом. Будь ее воля, она и близко бы к этому месту не подошла, если бы не спутник.

И дело было не в том, что он затащил ее сюда силой. Просто рядом с другими людьми она чувствовала себя безопаснее. Глупость, конечно же. Но мысль о том, чтобы оказаться ночью в лесу с этим человеком пугала.

У него нашлись деньги, вшитые в подкладку куртки. Серебрушку он бросил хозяину и попросил комнату. Одну на двоих. Все, что могла Исса это схватить его за рукав и сделать страшные глаза. Ворон только отмахнулся:

- Лошадь мне еще понадобится. Не хочу, чтобы ночью ты сбежала и ее прихватила. Ты ведь подумывала об этом?

Подумывала, но не сбежала бы. Без Яна ей некуда бежать. Она должна найти его и ради этого… ради этого она готова терпеть компанию этого человека. Но не спать с ним в одной комнате.

- Извини, Синеглазка, но будет так, как я решил, - он усмехнулся и мазнул по ней тягучим взглядом. – А на вторую, - пропустил между пальцев серебряную монету. – Я попрошу раздобыть для тебя новое платье и обувку. Боюсь, как есть, в Белый город тебя не пустят.

Может она еще и поблагодарит за это должна?

В зале галдели. И смотрели. Взгляды, липкие, как грязные руки. Смех в спину. И подол платья неприлично короток.

- Они думают, что ты из доступных девиц. Можешь поесть в комнате. Я скажу, чтобы еду принесли туда.

Исса холодно кивнула. В его заботе она не нуждалась.

Комнатка оказалась маленькая, на две узкие кровати, разделяло которые расстояние меньше шага. Еда – невкусная, но под пиво надо полагать и такая идет очень хорошо. А вот ключ, оставленный прислужницей, Иссу порадовал. Она закрыла дверь, стянула поистрепавшееся  платье и нырнула под одеяло.

Она успела задремать, когда объявился Ворон. Дернул ручку. И еще раз.

- Эй! Ты заперлась что ли?!

Толчок. Брань. Пинок.

- Твою мать, девчонка, это не смешно! Открой!

Скрипят петли. Но они крепкие, Исса проверила. Выдержат.

- Я, блять, где по-твоему спать должен?!

Она пожала плечами и закуталась с головой, чтобы не слышать его криков.

- Чуть свет я оседлаю коня, и хрен ты своего мужика увидишь! Слышала! Твою ж…

Пинок. И еще один.

Исса села на постели. Она ведь не нужна Ворону – бесплатный довесок к коню. Он оставит ее с радостью. Но и спать с ним в одной комнате она не ляжет. Слишком свежи были воспоминания о Дувафе, о грубых руках, рвавших на ней одежду и собственной беспомощности.

Нет, она не откроет.

Ключ, что Исса стискивала в ладони, нагрелся. Острые грани ранили кожу.

…Она должна разыскать Яна, а Белый город большой, если не знать, где искать, то не найдешь… И Дуваф… есть еще Дуваф…

Исса обмотала вокруг тела одеяло и в два шага – пока не передумала – преодолела расстояние до двери и провернула ключ в замке.

Ворон, двинувшийся было прочь, обернулся. Смерил ее злым взглядом прищуренных глаз – будто пощечину отвесил.

- Охренеть, блять… - оттолкнул с прохода и вырвал из замочной скважины ключ. – А что это такое было?

Исса смотрела на него насуплено, сложив на груди руки, одновременно поддерживая одеяло, которое так и норовило распахнуться.

- Послушай, Синеглазка, уж не знаю, чего ты там себе навоображала, и с чего вы, женщины, вообще берете, что каждый встречный мужчина только и желает вас отыметь, но это ни хрена не так.

Исса бы ответила, если бы могла говорить. И про взгляды, и про сальные ухмылочки, и про многое другое.

- Не веришь? Твое дело.

Ворон стянул куртку и рубашку, и в комнате, словно, разом стало теснее. Исса прижалась спиной к закрытой двери, крепче стиснув одеяло. Мужчина только хмыкнул и мотнул головой:

- Я устал и плечо болит просто зверски, поэтому я ложусь спать. Но запомни, сплю я чутко, и если тебе взбредет в голову сбежать, прихватив мои вещи, то пеняй на себя.

Исса, не двигаясь с места, дождалась, пока он уляжется. Потом она лежала, вслушиваясь в его дыхание, ловя малейшее движение, и только когда поняла, что Ворон уснул, позволила и себе провалиться в сон.

Разбудило Иссу прикосновение.

Глава 4. Исса

Иссу разбудило прикосновение. Гладкая ладонь легла на ее плечо и заскользила вниз, стряхивая одеяло. Накрыла грудь – холодные пальцы на горячей коже.

И первая мысль: «Солгал! Ворон, конечно же, солгал, что ему нет до нее никакого дела!..».

Она хотела было распахнуть глаза, но поняла, что они уже открыты. И темнота вокруг непроглядная, густая.

Тот, кто гладил ее сейчас жадными руками, находился справа, у прохода между кроватями. Оставив одну ладонь на ее груди, другой двинулся ниже, огладила впалый живот…

Исса дернулась и поняла, что не может пошевелиться – тело налилось тяжестью, сделалось неповоротливым, чужим. Все что она смогла – скосить глаза, пытаясь рассмотреть склонившийся над ней силуэт. Будто не знала, кто это! Они же с Вороном вдвоем, и комната заперта на ключ.

Безмолвный крик застрял в горле, Исса захрипела, задыхаясь от ужаса. Дуваф, каким она видела его в последний раз, скалил в улыбке желтые зубы, вперив в Иссу бездонные глаза. И пусть темнота пожрала все вокруг, его она едва коснулась: он казался вылепленным из тумана – серый на черном.

- Моя девочка... – голос прозвучал прямо в голове. – Моя… Он ведь не тронул тебя, не посмел… - Усмешка. – Щенок знает, что ты моя и вернешься ко мне. – Колдун крутит головой, и шевелятся косы-змеи. – Его ведь нет с тобой? Конечно, нет… он прятал тебя… но теперь тебя некому спрятать.

Сухая ладонь накрыла холмик внизу живота. И Исса зашипела сквозь зубы, пытаясь стиснуть безвольно раскинутые ноги… бесполезно.

- Не сопротивляйся… Тебе от меня никуда не деться…- грудь ее сдавливают, до боли, до стона. – Скажи мне, где ты, Исса? Просто скажи… и я не буду наказывать тебя.

Нет. Нет. Нет.

- Скажи мне, Исса, где ты… Скажи мне… - Его рот смыкается на ее губах, и пальцы проникают между ее ног, туда где горячо и сухо.

Боль.

Амулет на шее, что подарил ей Ян, обжигает кожу, втекает в вены, несется по телу, наполняя теплом…

…и Исса кричит. Распахивает глаза, судорожно дергается, пытаясь избавиться от чужих прикосновений… руки не находят опоры…

Мир накреняется, и она падает. С постели на деревянный пол.

Из груди выбивает дух.

- Что… Что случилось? Кто кричал? – Ворон вскакивает, спотыкается об Иссу. Колено ударяет в щеку. Отрезвляюще больно.

Исса в комнатке на постоялом дворе. И они с Вороном вроде бы вдвоем… Но чужие прикосновения еще ощущаются на коже, заставляя мелко дрожать от отвращения и страха. И тени копошатся во тьме, готовые вот-вот обрисовать силуэт колдуна…

Ворон дернул дверь. Заперта. Обернулся на Иссу.

- Это ты кричала? – в голосе удивление и раздражение.

Ей бы подняться, но ноги не слушаются. И она судорожно вздыхает. И еще раз. Воздух застревает в горле.

- Он здесь… - голос кажется безжизненным, чужим. – Он пришел за мной…

- Кто? Нет здесь никого… Блять. Так и чувствовал, что ты та еще лгунья, но немой-то зачем прикидываться!?

- Мне надо уйти, - Исса вцепилась в край кровати, пытаясь подняться. – Прямо сейчас… он найдет меня.

- Ночь на дворе, куда тебе идти-то?

- Отдай ключ! Выпусти! Выпуст…

Ладонь закрыла рот, другая сдавила затылок, не давая сдвинуться с места:

- Тихо ты, перебудишь всех. Тебе приснилось что-то, не было тут никого…. Т-с-с-с-с-с… - мужчина склонился над ней, заглянул в глаза. – Да у тебя истерика. Твою ж… что с бабами в этом мире не так-то? Сиди, слышишь меня. Я сейчас свечу зажгу.

Только сейчас Исса поняла, что плачет, и щеки уже мокрые от слез.

Свет зарождался лениво. Тусклый, дрожащий он окрасил в желтое кровать и стену, мужчину, что сидел перед ней. И саму Иссу. Голые колени, и живот, тяжело вздымающуюся грудь с горошинами сосков… Она же не одета! А одеяло так и осталось лежать на кровати.

Непослушными руками она обхватила себя, тщетно пытаясь прикрыться.

- На! – Ворон опустил ей на плечи одеяло, укутывая. – Ты как, пришла в себя?

Пришла? Исса не знала. Первая волна паники спала, но ужас, засевший в душе, лишь разрастался. Она понимала, что бежать в ночь бессмысленно – так она от Дувафа не спрячется. Без Яна ей от него не скрыться.

Она кивнула, опуская голову.

- Воды принести?

- Нет! – она поймала Ворона за руку и тут же разжала пальцы, испугавшись порыва. – Нет… - добавила тише. – Посиди… со мной…

Мужчина удивленно крякнул, но все же опустился на пол рядом. Сейчас его близость казалась даже желанной – рядом с другим человеком было не так страшно.

Какое-то время они сидели в тишине. Исса прятала лицо в одеяле, пытаясь остановить поток слез.

- Ну что? – Ворон заговорил первым. – Рассказывать будешь, какого хрена ты молчала все это время и от кого ты там бежать собралась?

Нет. Исса качнула головой. Не будет. Не его это дело…

- Тогда я спать пойду, рассвет уже скоро, а я будто и не ложился.

- Нет… - она вскинула на него испуганный взгляд.

- И что, так и будем сидеть?

Исса пожала плечами.

- Я тоже боялся кошмаров. Лет так в шесть…

- Это не кошмар! Не просто кошмар.

- А-а-а-а, ну понятно тогда…

- Он – колдун! – Исса выпалила это раньше, чем успела прикусить язык. – Он может приходить ко мне во снах.

Тишина. Треск свечи и танец теней на стенах. Холод чужих пальцев, точно прилипший к коже. Страх. И одиночество.

- Все понятно, - мужчина поднялся. – Я – спать. Очень советую тебе сделать тоже самое.

- Пусть свеча останется.

- Она денег стоит… но раз для тебя это так важно…- Ворон улегся на постель, отвернувшись к стене.

Исса медленно поднялась, села на постель, завернувшись в одеяло. Спать она не будет – во сне ее поджидает Дуваф. Не будет, пока не найдет Яна….

- Так и будешь сидеть? – Ворон тяжело вздохнул. – Не могу спать, когда мне в спину смотрят.

- Мне нельзя спать.

- Ох, ты ж, блять…. Да что ж мне так везет на попутчиков?!

- Я не обманывала тебя, Ворон.

- Да ну… еще скажи, что по голове не била. Слушай, мне плевать, что там у тебя за дела, но если из-за этого проблемы будут и у меня, то мне этого не нужно. Доберёмся до города и разойдемся.

- Ты обещал, что поможешь отыскать Яна! – Исса вцепила ему в плечо.

- Тогда я не знал, что за тобой кто-то там охотится. В колдунов я не верю, но черт его знает… рисковать не хочется, - Ворон широко зевнул и попытался снова отвернуться к стене.

- Сволочь!

Он пожал плечом:

- Да и ты немой мне нравилась больше. Извини, Синеглазка…

Глава 5. Ян

Как они выбрались из поселка, Ян помнил смутно – все силы ушли на то, чтобы просто идти. Шаг за шагом. Опираясь на Мэлис. Он бы и рад не прибегать к ее помощи, но ноги ощущались ломкими, чужими, а кровь из носа все не останавливалась.

Их должны были увидеть. Его ведь искали…. Может не так уж и врали легенды о том, что колдуны древности могли ходить в тенях? Бесенок бежал впереди, и проступала призрачная дорога, окруженная размытыми образами. Яна вели иными путями, сокрытыми от человеческих глаз. Их питала его кровь, не давая растаять туманом под ногами.

Он нарушал запреты один за другим и точно знал, что придет время, и за это с него спросят…

И вот он сидел, привалившись к теплому шершавому стволу и слушал, как струятся по тому древесные соки. Шумела над головой крона, и пахло влажно и терпко – землей и мхом. Жизнью. Ночью.

Девушка сидела неподалеку – он слышал ее тяжелое дыхание – но повернуться не было сил.

- То, как мы сюда добрались… - ее голос глух. – Это ведь…

- Не моя заслуга, - Ян прикрыл глаза. – Иные существа ходят в тенях, по обочинам нашего мира. Там нас и провели…

- Раньше я не слышала о таком.

Ян усмехнулся.

- Это запрещено. Без провожатого человеку по такому пути не пройти.

- Кровь не останавливается, - Мэлис подсела ближе. Он не увидел это – почувствовал. Веки налились тяжестью, поднять их не было сил.

Она сжала его запястье – горячие пальцы. Обжигающие даже.

- Ты такой холодный. Ян, что мне сделать?

- Мне просто нужно отдохнуть. Тут хорошее место – много деревьев, они делятся силой, - он облизал соленые губы. – Я посижу недолго, и пойдем дальше… как можно дальше от деревни. Нас будут искать.

Мэлис недовольна, рассержена даже. И испугана.

- Ты замерзнешь…

Он пожал плечами – а может только хотел – и лег на траву, подложил под щеку ладонь. И девушка, помедлив, легла рядом. Спина к спине. Думала его согреть? Так она могла и сжечь его дотла. Темнота набивалась под веки – плотная, вязкая, как кисель. Он вдыхал ее ртом, ощущая острый вкус металла на языке.

За ними наблюдали. Мелкие сущности и кое-кто покрупнее, привлеченные запахом его крови. Чувствуя его слабость, они подбирались совсем близко, воруя его вдохи. Разогнать бы… Зачем они пришли, он же не умирает?..

…Ян плыл по реке. Черная вода и не видно берегов – лишь молочное марево колышется вокруг. Плеск волн и звенящая тишина. Откуда-то он знает, что не нужно смотреть, но все же наклонился, свесившись за борт. Из аспидного мрака на него глядит Ив и улыбается. Уголком истлевших губ.

«Я ведь пошел за тобой, Ян… а ты принес мне лишь горести и смерть. Нужно было оставить тебя в той деревеньке…»

Ян с трудом оторвал взгляд и тут же встретился глазами с матерью. Он думал, что забыл, как она выглядит, но увидел – и узнал. Немолодая и некрасивая, выцветшая. Иссиня-белое лицо и черные губы. Отец тоже был тут… И первый наставник, Мельтор, почивший, несколько лет назад. Он смотрел молча, но во взгляде, устремленном на Яна, чудилось осуждение.

Вздох за спиной. Он обернулся, едва не потеряв равновесие. Никого.

Ногам холодно и сыро. В лодке течь и черная вода бьет ключом между его колен. Заткнуть, нужно срочно заткнуть пробоину иначе он утонет! Ян стягивает рубашку – она чистая, белая, в таких в его родной деревеньке в горах хоронили покойников – и, сминая, засовывает между досок.

И вдруг слышится, что его зовут по имени. И голос отдаленно знакомый… оттуда из прошлой жизни, которой никогда не существовало. Там пахло лесом и почему-то кровью. Он от кого-то бежал… Или к кому-то?

Ян покрутил головой и снова – никого.

Лодка оседает, намокает белая ткань. Он пытается вычерпывать воду. И из каждой пригоршни ему улыбается Ив. Или мать… или…

Горячее прикосновение к плечу обжигает. Он вздрагивает, расплёскивает воду. По-прежнему пустота, но жар расходится по коже, согревает. А он ведь и не понимал, что почти замерз. Вот и руки белые, синюшные даже. А что если посмотреть в воду, то увидит ли он себя? Такого же обезображенного. Мертвого.

Но Ян не смотрит. Не дают – кто-то крепко сжимает в объятиях. Жарко. Он бы вырвался, окунулся в воду – больше она не кажется такой пугающей. Но вырваться нет сил, и он замирает, растворяется в тепле…

…. Молочная пелена стелется над землей. Еще немного и первый солнечный луч, прорезав густую крону, коснется ее, обратив сотней брызг.

Раннее утро. Туман. Замер сонный лес: не качнется ни одна ветка, не дрогнет на ветру листик. Затишье. Но уже скоро устроят перекличку птицы, наполняя воздух трелями.

Ян зевнул – натянулась покрытая коркой кожа. Кровотечение остановилось, остались лишь слабость и легкое головокружение. И пить хотелось до спазмов в сухом горле. Он попытался пошевелиться и только сейчас понял, что по-девичьи мягкое тело прижимается к нему со спины, обхватив руками. Тихое дыхание в затылок. Тепло и биение сердца.

Ян повернул голову. Мэлис. Волосы цвета дикого меда рассыпались по плечам, скатились в ложбинку между полными грудями. Трепещут во сне густые темные ресницы. Губы приоткрыты, и так и тянется рука смахнуть с них налипший волосок…

Он осторожно вывернулся из объятий девушки, и она тут же свернулась на земле, не просыпаясь. Огляделся. Лес вокруг густой, натоптанных тропинок не видно, да и запаха жилья не ощущается. Нужно понять, где они, и в какую сторону идти.

Исса осталась в полудне пути позади. Надо отыскать ее. Можно создать амулет для поиска, только на это нужно время и силы. Последних в себе Ян не ощущал. Дыра в груди ныла. Он смог запечатать ее перед уходом из деревеньки, где они с Иссой провели несколько дней, а вот накопить новые силы все не удавалась. Вчерашние траты едва не закончились для него плохо. Очень плохо…

Он собрал в ладонь первые капли росы – сладкие.

- Я думала, ты ночью умрешь, - Мэлис смотрела на него мутными со сна глазами. С осуждением, как мертвый наставник.

Ян тряхнул головой, отгоняя наваждение. Она поняла его движение по-своему:

- Ты был холодным, как лед, и едва дышал. Пыталась тебе разбудить, но ты не просыпался… Я грела тебя своим телом.

- Спасибо, - Ян протянул руку, но девушка отстранилась.

- Дальше я пойду одна.

- Это не обязательно…

- Твоя компания мне не нужна, Ян. Или ты думаешь, что согревать тебя ночами доставляет мне удовольствие? – Мэлис смахнула с лица медовые локоны и окинула его взглядом сверху вниз.

Поднялась, отряхнула со штанов мужского кроя веточки и травинки.

- Я помогу тебе выбраться из леса…

- Я же сказала, что не нужно. За услуги колдуна плата может быть слишком высока, - и вдруг добавила. – А мысли ты читать умеешь?

- Никто не умеет…

Уголки ее губ опустились вниз, Мэлис отвернулась.

- Куда ты пойдешь?

Она не обернулась, повела округлым плечиком:

- Не важно… Для тебя – не важно, - и двинулась прочь.

Глава 6. Ян

Какое-то время Ян сидел,привалившись к дереву, ощущая, как крошечные частички силы наполняют его. Рассвело. Вовсю щебетали птицы, шептались меж собой деревья. Жаль, он не понимал их языка. В том мире, где он родился – или же в мире из его горячечного бреда – у каждого дерева был свой дух, порой совсем маленький, и он мог говорить с Яном. Рассказывать о людях, прошедших здесь до него. Истории были грустные и забавные… но чаще все-таки грустные.

Поведали ли они другому одаренному юноше историю самого Яна? Проданного за пару медяков сына, вечного скитальца, что однажды отправился на несуществующий остров, затерялся в тумане и сгинул навсегда.

Он поднялся. Оставаться здесь не было смысла – их ищут и скоро доберутся и до этого места. А ему надо восстановить силы. Нужна проточная вода – у нее особая сила, живительная. Реки здесь быть не могло, но Яну будет достаточно и ручья.

Попросить дозволения и отломить веточку от дерева, снять с волос монетку и начертить ей нужный символ, вытянуть вперед руку, вслушиваясь в вибрации. Лоза приведет к воде.

…но сначала нужно найти Мэлис. Он знал, что она не хотела уходить… но боялась остаться. Ян дал ей время побыть одной, подумать, и чувствовал – она не ушла далеко. Возможно, у них и были разные пути, но оставить девушку в одиночестве посреди леса он не мог. И Ян двинулся по ее следу.

- Зачем ты преследуешь меня? – Мэлис смотрела на него сердито, но в глубине ее глаз он видел облегчение.

- Я ищу воду. Так будет легче понять, куда двигаться. Ты же не собираешься блуждать по лесу до конца жизни или пока люди, которых послал твой муж, не найдут тебя.

- А какова будет цена твоей помощи, колдун? – она закусила губу, опасливо на него посматривая в ожидании ответа.

Мэлис была красива. Даже сейчас растрепанная, с красными царапинами на гладком лице, с растрескавшимися губами. Ян видел жилку, что бьется на шее. И белые пальцы, с силой обхватившие плечи. Синяк на точеных скулах. Родимое пятно у самого ворота, которое она то и дело трогала.

- Ты спасла мне жизнь сегодня ночью… - он попытался улыбнуться. Не получилось. – Я твой должник, Мэлис…

- Спасла? Нет… я тут ни при чем…

- Ты не отпускала меня, когда я готов был уйти. Может, я справился бы и сам, а, может, и нет… - он пожал плечами. – Возможно, ты найдешь путь из леса сама и доберешься туда, куда собралась, но вдвоем сделать это будет легче.

- Нам в разные стороны.

- И куда ты идешь? – Ян поравнялся с ней.

Девушка отвела взгляд:

- Теперь не знаю…

- И я не знаю. Пока… Так почему бы не идти вместе?

Опасаясь погони, Ян через каждый десяток шагов оставлял на земле знаки, что должны сбить преследователей. Лоза в руке вибрировала все сильнее, значит, водоем должен быть где-то неподалеку.

К лесному озеру они вышли к полудню. К тому времени Ян выбился из сил, и Мэлис бросала на него опасливые взгляды.

- Умирать я больше не собираюсь.

Шутки она не оценила, одарив хмурым взглядом.

Ян рухнул на берег рядом с водой, стянул сапоги и опустил ноги в воду. Вода была холодной, скорее всего, около дна били подземные ключи. Это хорошо, потому что сама по себе стоячая вода бесполезна – энергия, что в ней была, засыпала, изменялась и становилась опасна.

- Я окунусь!

- Что? Зачем это?.. Давай просто смоем кровь с рубашки и лица…

- Нужно находиться в воде полностью, так я смогу пополнить свои силы, - Ян стянул рубашку и бросил в траву. Следом отправились штаны.

Краем глаза он видел, как краснея, отвернулась Мэлис, кажется, наградив его парочкой нелестных выражений, знать которые приличной девушке не полагалось.

А потом водная гладь сомкнулась над ним.

…Оплевываясь, Ян вынырнул, откинул с лица волосы. Рассмеялся. Было хорошо. Над головой синело небо. Ни облачка.

- Я думала, что вы колдуны другие, – Мэлис сидела на берегу, перебирая в руках сорванные шапки алых соцветий.

- Какие?

- Страшные…

- Мне казалось, что я достаточно страшный, раз ты меня боишься.

Она сердито мотнула головой:

- Ты просто мальчишка, Ян!

- Это народная молва делает из нас чудовищ.

- А вы не такие?

- Иногда… все мы, люди, иногда чудовища.

Плеск воды. Отражение осота в дрожащей глади озера. Сердитая перекличка лягушек.

- Кто он, твой муж?

Венок, что плела девушка, распустился, безвольно повис в тонких пальцах.

- Не самый хороший человек… Он обвинил меня в том, чего я не совершала, и мне пришлось сбежать. Ворон… тот мужчина, что был со мной, он хотел отвезти меня на княжеский суд, где бы я могла доказать свою невиновность.

- Ты же сказала, что он похитил тебя?

- Не совсем так… я сама с ним поехала. Другого выбора не было.

- Но ты ему не доверяла?

- Я и тебе не доверяю, - усмешка.

- Ну, я-то колдун, нам никто не доверяет, - Ян вернул ей улыбку. – Значит, вы направлялись в Белый город?

- Направлялись… да. Но теперь я понимаю, что Ворон был прав – мне нечего там делать.

- Почему? – Ян подплыл ближе, чтобы видеть ее глаза – глаза никогда не лгут.

- Как мне доказать свою невиновность? Мое слово против его. Как думаешь, кому поверят? Я беглянка. И сбежала вместе с мужчиной, подтвердив все подозрения. Я надеялась, что, возможно, нас рассудит Ковен, увидев мою правоту, но… - пожатие плеч и дрожь голоса. – Даже колдуны не читают чужих мыслей.

- Зато мы видим, когда человек говорит правду и когда лжет.

- Как это? – она вскинула на него пронзительный взгляд, такой же кристально-голубой, как снег на вершинах гор.

- Как я сейчас. Глаза в глаза, Мэлис. Они многое могут сказать.

Она не ответила. И не отвернулась.

- А куда направлялся ты, Ян?

- Мы. Я был не один. И мы ехали в Белый город, в Ковен… за защитой и правосудием.

Мэлис хмыкнула без капли веселья в голосе:

- Какое совпадение.

- Но без Иссы делать там мне нечего. Я должен разыскать ее…

- Значит все-таки нам в разные стороны?

- Еще не знаю…

Кровавые разводы по небесно-голубой глади, и тянется, петляя, алая дорожка. Мэлис склонилась над озером с его рубашкой, терзая ее так ожесточенно, что Ян начал волноваться вернется ли та к нему в целости.

Он создавал поисковый амулет, вплетая в него бусину со свадебного платья Иссы. Теперь тот должен показать куда идти. Карту Ян начертил прямо на земле. Примерную: тракт, лес, озеро, около которого они находились, и Белый город. Вытянул руку, пропустив между пальцев шнурок, на котором висел амулет.

Мэлис оставила рубашку и подсела ближе. Затаила дыхание.

Маятник качнулся к дороге и задрожал, потянул руку за собой.

- Что это значит?

- Она сейчас в пути… едет, - Ян сглотнул. – В Белый город.

Глава 7. Исса

Исса так и не сомкнула глаз до самого утра. Проснувшийся Ворон окинул ее хмурым взглядом, но ничего не сказал. Вместе с завтраком принесли и новую одежду – довольно простенькое, но добротное платье и мягкие поношенные сапожки, за которые мужчине пришлось доплатить еще пару медяков. Уж не от чувства ли вины пытался избавиться таким образом?

- Я поспрашивал и выходит, если поторопимся, то к вечеру будем в Белом городе. А может и раньше, если задержек в пути не случится. А я надеюсь – не случится.

Исса пожала плечами – ей-то уж точно медлить не с руки.

На постоялом дворе было тихо, сонно даже. С кухни доносился тонкий аромат яблочного пирога. Воспоминание о том, как сама недавно готовила вместе с Яном такой же, было болезненным. Ворон купил пару кусков в дорогу, наполнил в колодце фляжку и кивнул Иссе – пошли.

Выглядел он лучше – лицу вернулся цвет, потускнели синие тени под глазами, шаг стал уверенней, легче. И раненное плечо он разминал нещадно, почти не морщась. Да на этом человеке, видят всемогущие духи, все как на собаке заживает.

- Звать-то тебя как?

Не ожидавшая этого вопроса Исса удивленно обернулась. Ворон выглядел задумчиво, покусывал обветренные губы.

- Исса.

- Ну и нахрена ты этому колдуну сдалась, Исса?

Они ехали по оживленному тракту. Ворону, кажется, это не очень нравилось, и он часто озирался, будто выискивая кого-то.

- Может и у него вы с дружком украли что-то?

Исса с трудом подавила злость. В конце концов, в чем-то он был прав. Немного.

- Он хотел жениться на мне, - о том, что не просто хотел, но и женился, она решила не говорить. Ни к чему. Кто знает, как Ворон отнесется к новости, что она сбежавшая жена. С такого станется отвезти к мужу. За вознаграждение.

- Вот даже как! – он присвистнул. – А ты выходит этой новости не обрадовалась. Небось, будущий муж оказался старым и неказистым? Хах! Что, родители заставили?

- Это была воля матери, - Исса фыркнула. – Еще ребенком она сослала меня с глаз долой в маленький поселок. А потом решила вдруг устроить мою судьбу, жениха подобрала.

- Ты своенравная. Другая бы родительской воле перечить не стала…

- И ты бы не стал, если бы за тебя вздумали решать, как тебе жить?

Ворон буркнул что-то невразумительное, даже, к удивлению, Иссы не стал рассказывать о том, что он мужчина, а у них особые права, как издревле повелось.

- И ты сбежала. Смелый шаг. Мама, наверное, расстроилась.

- Она умерла раньше.

- Ясно… Ну, а парень этот тебе кто?

Исса неожиданно не нашлась с ответом. Замешкалась. Ворон понимающе усмехнулся.

- Вы, женщины, всегда все усложняете…

- По-твоему все так просто? – этот человек злил ее все сильнее, и Исса сдерживалась уже с трудом. А то не ровен час, придется ей в Белый город добираться своими ногами.

- И много драматизируете на пустом месте. А все и правда просто – ты в него влюбилась и решилась с любовничком на побег. И отправились вы в Белый город обчищать кошельки добропорядочных граждан. Вот и вся история.

- Все не так! – Исса почувствовала, как краснеет, и не поймешь от чего больше: от злости или стыда. – Ян мне не любовник!

- Ясно, но того, что влюбилась, не отрицаешь? – Ворон развлекался, Исса не оборачиваясь чувствовала его кривую ухмылочку. – И того, что вы воровством на жизнь зарабатывать собираетесь тоже?

- Нам не придется воровать, - она встретилась с мужчиной взглядом. Глаза у него были серые, с яркой радужкой. Красивые даже. Жаль, что достались такому отвратительному человеку. – В столице таким, как Ян, платят много и работа всегда имеется.

- И кто же он?

Ей бы молчать и закончить уже этот разговор, но Исса разошлась:

- Ян – колдун!

Ворон заржал, напугав коня. Тот дернул ушами, покосился на наездников.

- Да у вас тут целый мир одних колдунов. Просто куда не плюнь. И как так получилось, что я до сих пор ни одного не встретил? Ох, ну спасибо, повеселила. Вот, как по мне, колдуны – те же воры, морочат голову доверчивым людям и разводят на деньги.

- Ну, наемники-то честным трудом свой хлеб добывают…

- С чего ты взяла, что я наемник?

- Я не слепая, вижу, что ты из себя представляешь. Обвинял меня во лжи, а сам… у тебя даже имя не настоящее!

- Не настоящее, - подтвердил спокойно Ворон. – Но я никогда и не утверждал обратного. И вас с дружком я не осуждал – каждый выживает, как умеет…

Над головами пролетел Грай, описал круг и вновь устремился вперед.

- А та девушка, Мэлис, она тебе кто? – не то, чтобы ей хотелось разговаривать с этим человеком, но беседа отвлекала от мыслей.

- Работа, - отозвался Ворон. – Просто работа.

- Ты ее охранник? Поэтому едешь спасать?

- Думаю, что уже не еду…

- Почему?

Мужчина ответил не сразу.

- У меня ни оружия, ни денег, на которые его можно было бы купить. Ровным счетом ни хрена. Отбить ее у тех людей не выйдет, как бы мне этого не хотелось.

- Ты ее бросишь?

Ворон невесело рассмеялся:

- Знаешь, сейчас меня больше заботит собственная судьба, чем ее.

Исса мотнула головой, отгоняя его последние слова. Находиться рядом с ним было тошно.

- Почему ты такой?

- Какой?

- Ты думаешь, только о себе. Так нельзя.

- Только так и можно, Синеглазка. А ты слишком засиделась в своем поселке вдали от людей, от жизни. Да и сильно ли вы думали обо мне, когда коня красть надумали?

Отвратительный человек! Исса скривилась и ничего не ответила. Скорей бы Белый город, она сама найдет Яна. Никто ей для этого не нужен.

Глава 8. Исса

Когда на горизонте появился Белый город, Ворон начал заметно нервничать. Исса ощущала его волнение и против воли тоже начала беспокоиться.

- Ерзать перестань! - рявкнул ей в ухо. Не иначе для того, чтобы просто на ком-то сорваться, сидела она тихо, как мышка.

Исса благоразумно промолчала.

Город выглядел просто огромным. Во всяком случае, опоясывающая его стена тянулась насколько хватало глаз. Очередь двигалась медленно. Вечерело. От гула голосов разболелась голова. Исса закрыла глаза…  ненадолго….

… утоптанная дорога под ногами дрожит полуденным маревом. Холодно. И чужая рука оказывается на талии. Или она всегда там была? Она стискивает Иссу крепко, до боли, притягивает к сидящему позади. Не вздохнуть.

И тишина. Почему так тихо? Смотреть тяжело, даже пошевелить глазами – пытка. Вокруг ни души.

Исса сжалась от ужаса. Она заснула!

- Я заждался… - шепот, от которого по спине бегут мурашки.

- Дуваф.

Холод дыхания щекочет шею.

- Теперь я вижу, где ты, Исса. Белый город… Я уже т…

… - Просыпайся, - ее грубо тряхнули за плечо. – Наша очередь.

Исса судорожно вздохнула, закашлялась. На глазах выступили слезы.

- Мне нельзя в город… - она вцепила Ворону в руку. Горячую, живую. – Он знает, где я!

- Опять началось? – он цедил слова сквозь стиснутые губы. – Поздно уже. Сейчас проедем ворота, а потом можешь истерить сколько влезет. Не хочу, чтобы тебя посчитали сумасшедшей, ночевать под стенами мне не хочется. Так что давай-ка, прикрой ротик и улыбнись вон тому мужику в доспехе. И поочаровательнее. Что-то мне не нравится, как он на нас смотрит.

Исса с трудом осознавала себя и все происходящее. Она улыбалась. И кивала. Даже когда Ворон представил ее своей женой. И всемогущие духи с ним!

Их пропустили.

- Серебрушку за двоих! Да это обдираловка! – Ворон бубнил ругательства под нос. –Здесь дерут за все втридорога… Ну что, как обещал, до Белого города я тебя довез.

- Да, спасибо… - Исса и сама не поняла, как оказалась на земле.

Бежать, она должна бежать и спрятаться. Иначе Дуваф разыщет ее.

- Эй, хочешь денег немного дам? На коня не надейся, конечно. Не верну.

- Нет, не нужно, - она мотнула головой, не поворачиваясь.

В ее фантазиях город представал иным. Спроси, каким именно, она бы и не ответила. Просто чище, спокойнее, величественнее. Тут же пахло нечистотами и горячим металлом, потом, дымом. Ее толкали, будто не замечая. Разбегались в разные стороны дороги. И куда идти? Даже Грай где-то запропастился.

Оставшись одна, Исса растерялась. Нет, не испугалась. Еще не отойдя от явления Дувафа во сне, она брела, сама не понимая куда.

- Эй, ты даже не спросила, где искать этого своего Яна!

Ворон.

Да, он прав. Не спросила. А если бы и спросила, сильно ли это помогло ей? В голове путалось.

- Ты ведь здесь не была никогда? Конечно, не была, ты же говорила. Давай остановимся на ночь на постоялом дворе, я заплачу. А там… видно будет.

- Я не знаю… наверное, не стоит…

- На улице ночевать лучше? Давай, - Ворон протянул руку.

Иссу снова кто-то толкнул в спину, подталкивая к лошади. Идти ей, и правда, было некуда. А Ворон…

- Я все равно спать не собираюсь, так, что мне и на улице неплохо…

- Если останешься ночью бродить по здешним проулкам, то спать тебе точно не придется. Возможно, уже никогда.

- Почему ты передумал? Сам же сказал, что мы вместе только до Белого города.

- Только подвоха тут не ищи! Не совсем уж я скотина, чтобы бросить девушку в незнакомом месте, без денег, да еще и на ночь глядя.

А если утром, то это уже другое дело? Исса скривилась, но Ворон был прав. Идти ей некуда, а бродить в темноте плохая идея. Это не родное Залесье.

В бок снова пихнули, и девушка кивнула, вновь забираясь на коня.

Постоялый двор, в котором остановились на этот раз, был дрянным. Грязным, тесным и пахло в нем еще хуже, чем в предыдущем. И комнатка оказалась с одной узкой кроватью. Ворон честно пытался спорить и выбить что-то получше. Бесполезно…

- Я все равно спать не буду, мне кровать не нужна.

Мужчина смерил ее долгим взглядом и пожал плечами, выкладывая на стол пару серебрушек. И еще одну – за скудный ужин. Похлебка оказалась кислой, а хлеб черствым. Исса съела все до крошки, не отрывая взгляда от просаленной столешницы.

Ворон развалился на лавке, привалившись спиной к стене, и сквозь смеженные веки рассматривал входящих. Пальцы выстукивали незнакомый Иссе мотив.

- У них тут помывальня есть. Столица, мать ее! Цивилизация.

- Помывальня?

- Комната с бадьей горячей воды и куском щелочного мыла. За дополнительную плату, само собой. Я оплатил. Пойдешь? С дороги бы не дурно было.

- С тобой – нет.

Ворон небрежным движением отодвинул едва тронутую похлебку, почесал обросший подбородок и хитро сощурился:

- Спинку мне тереть просить не буду. Покараулю с обратной стороны и пойду мыться после тебя. Видишь, какой я джентльмен.

- Кто?

- Воспитанный человек. Пошли уже, а то от этих рож меня коробит.

Глава 9. Ворон

Такое случалось в его жизни не часто: Ворон категорически не знал, что ему делать. Отбить Мэлис не получится. Не получится выкрасть ее тайком. Нихрена не получится. Можно попытаться выследить «прыгунов» и караулить, ожидая подходящего момента, который, скорее всего, никогда не настанет. Блять, он так размышлял, будто у него был какой-то другой выход! Вернуться без девчонки равно самоубийству. Получалось, что варианты у него следующие: вырвать хоть зубами Мэлис или же начинать обживаться в этом мире.

Он скривился. Грязь, вонища, бескультурье. Что ему тут делать?! Девки, тут, надо отдать им должное, красивые, но с причудами. Наверное, и на это можно будет закрыть глаза… привыкнуть. Стоп! Он сейчас что, на полном серьезе рассуждает, не остаться ли тут? Вот же ж…

Взгляд остановился на Иссе. Заскользил по высоким скулам, коснулся пухлых губ – задержался – опустился ниже к вырезу дорожного платья. Вот ведь, оборванка, а держится, как принцесса. Да и выглядит так же… снять только вот все это тряпье, волосы намыть, причесать…

- У них тут помывальня есть. Столица, мать ее! Цивилизация, - хоть какую-то культуру в это средневековье занести успели. Хотя судя по виду местных, пользовались они ей не часто.

- Помывальня?

- Комната с бадьей горячей воды и куском щелочного мыла. За дополнительную плату, само собой. Я оплатил. Пойдешь? С дороги бы не дурно было.

- С тобой – нет.

Ворон поскреб подбородок. Он вонял и чесался. Отвратительно. И без того паршивое настроение это не поднимало.

- Спинку мне тереть просить не буду, - хотя идея-то неплохая. Девчонка, конечно, проблемная и жених несостоявшийся на хвосте висит… Давно надо от нее отделаться! А он все медлит… рыцарь, блять! И ради чего это все?

Помывальня была холодной. И пол начал подгнивать. Ладно хоть мхом еще не заросла. А вот бадья большая, добротная. Воду налили теплую, обмылок бросили. И вот за это десять медяков?

Исса же первым делом оценила задвижку на двери. Удовлетворенно кивнула. Ворону она не доверяла. Но тут же спросила:

- Ты будешь ждать здесь? Не уйдешь?

- Что думаешь, за тобой придет колдун? – усмешки он не сдержал. Вот же темные суеверные люди! - Я бы внутри подождал с большим удовольствием… и тебе безопаснее. Но нет, так нет! Иди уже, только время не тяни! Знаю я вас, женщин.

Ворон привалился к стене. Устал. Но плечо почти перестало беспокоить – это хорошо. Он боялся осложнений, боялся, что одной дозы лекарства не хватит. Теперь главное снова не нарваться, иначе лечиться подорожником придется.

«Легко сказать, не нарываться!» - Ворон кисло усмехнулся.

Снова вспомнилась Мэлис. Мыслей именно о ней, как о человеке, и чего уж там – симпатичной женщине, он избегал. Она – работа. Его билет отсюда в безбедную жизнь. Да просто в жизнь, мать ее! Ничего ей «прыгуны» не сделают… чего бы и сам Ворон не сделал. Отправят на Землю в качестве донора ценного генного материала. Будет жить себе припеваючи… в четырех стенах. Уж точно лучше, чем здесь.

Можно подумать, что жизнь тут сложилась бы у нее лучше? Муж-психопат скорее всего уже закопал бы девушку на заднем дворе, и никто бы о ней не горевал. Так что с Мэлис-то все будет хорошо. Не то, что с ним…

Ворон сглотнул.

Масляная лампа чадила. Сумеречный, тусклый свет, кляксы теней на деревянных стенах. И холодом тянет по ногам. Он поежился. Неуютно. А из-за стены доносится густой человеческий гомон и запах пережаренного мяса и кислого пива. Туда бы к людям… А Исса?.. Страж он ей что ли? Стоит тут дурак-дураком.

Ворон оторвался от стены. Отмерил несколько шагов по скрипучему полу в сторону выхода. И чего тут делать? Мерзнуть только. И запах этот… душный, травяной. Откуда только взялся?

- Я в комнате тебя ждать буду! – стукнул костяшками пальцев в дверь.

В ответ – тишина. Обиделась что ли? Или заснула все-таки?

- Исса, не спи там! Для этого постель есть! Я так и быть тебя на нее пущу.

Плеск воды и сдавленный толи всхлип, то ли стон. А может и вовсе показалось.

И тени под дверью, будто ходит кто-то. Что это за херня такая?

Змея скользнула прямо ему под ноги. Тело среагировала раньше, чем даже успел подумать, откуда той взяться тут. Он припечатал сапогом извивающееся тельце. И то заметалось, забилось, повернуло к Ворону безглазую морду… и растеклось лужицей тумана.

- Мать твою…

Пазлы сложились в голове в один миг. А уж поверил ли он сам в получившуюся картину – вопрос другой. Он потом на него ответит. Пока же…

Пинком выбить дверь не удалось. А вот плечом с разбега получилось – только болью отозвалась рана. Он стиснул ее пятерней. Ругательства так и не вырвались из открытого рта.

…Исса стояла в бадье, скрытая по живот. Верхняя же часть ее тела по самые распахнутые от ужаса глаза была покрыта черной копошащейся массой. Ворон моргнул. Не помогло. Призрачные змеи, словно сотканные из теней, обвивали хрупкую грудь и тонкую шею, закрывали рот. И едва он появился на пороге – змеи повернулись к нему. Шипение из закрытых ртов и темнота, сгустившаяся по углам. Холодно.

Блять! И никакого оружия! Хотя чем бы ему помогла лазерная винтовка?

В кармане куртки – горсть медяков. Железо и медь против нечисти, серебро против оборотней и вампиров? Попробовать стоит, в любом случае он ничего не теряет.

Ворон швырнул медяки в копошащуюся темную массу, чувствуя себя, в общем-то, дураком. Змеи дернулись, опали, открывая лицо и шею девушки.

- Огонь! – прохрипела Исса. – Нужен огонь.

Масляная лампа! Ворон метнулся назад, сорвал ее со стены и бросился к бадье, еще толком не зная, что собирается делать. Свет вошел в тонкие, призрачные тела, как нож в масло. Шипение сделалось надрывным. Змеи рассеивались, исчезали на глазах. И вот перед Вороном совершенно обнаженная стояла Исса. Дрожащая, напуганная.

- Дуваф нашел меня! Он здесь… где-то здесь…

Девушка подалась вперед, обхватив Ворона руками, и уткнулась мокрым от слез лицом ему в грудь. А он словно остолбенел, не в силах отвести взгляда от ее бедра, на белой коже которого россыпью пятнышек, точь-в-точь повторяющих созвездие Медведицы, алело родимое пятно.

Глава 10. Ворон

Обнаженная девушка трепетала в его объятиях. Упругая маленькая грудь вжимается в грубую ткань рубашки. По длинным волосам стекает вода, оставляя дорожки на руках. Кожа холодная и гладкая. И никогда еще запах щелочного темного мыла не казался Ворону столько приятным, как сейчас, смешавшись с тонким ароматом девичьего тела. Будоражащие ощущения….

Да у него уже давно колом стоять должно… А он все не выйдет из оцепенения. Уж не с ума ли он сошел и ему мерещится то, что бы хотел увидеть?! Откуда у Иссы может быть такое родимое пятно?

Ворон отстранился и склонил голову, рассматривая. Нет, не кажется, родимое пятно настоящее. Он почти протянул руку, чтобы коснуться его, но не успел.

Девушка вскинула голову и посмотрела ему в глаза:

- Пойдем отсюда, пожалуйста! Прямо сейчас! Он здесь…

Ворон тупо моргнул и задал совсем не тот вопрос, который собирался:

- Он что, правда, колдун?

- Духи всемогущие! Я же тебе говорила! Прошу, уведи меня отсюда.

- Куда?

- Я не знаю… - сапфировые глаза блестели. – Мне нужно к Яну, только он сможет меня защитить.

Собраться. Взять себя в руки. Выбраться на улицу, подальше от таверны, а там видно будет.

Ворон с силой растер лицо свободной рукой и, подхватив, Иссу за тонкую талию, вытащил из бадьи с ледяной водой. Невесомая, точно из воздуха сотканная. С идеальным лицом и фигурой… такой и должна быть императорская дочь. Все, начиная от имени и заканчивая историей жизни, что она успела рассказать ему – говорило о том, что именно она – та, кто нужен Ворону!

- Платье надевай! – он буквально впихнул его в дрожащие пальцы. – Эй! Все хорошо! Слышишь меня? – обхватил щеки ладонями, не давая отвести взгляда. – Я тебя не брошу. Поняла? Кивни. Хорошо. Теперь – платье.

Прежде, чем отвернуться Ворон еще раз мазнул взглядом по обнаженному девичьему телу, задержавшись на округлом бедре. Сглотнул пересохшим горлом. Охренеть, просто охренеть!

Пока Исса одевалась, Ворон выскочил в коридор. Никого. Пока. Одного человека, будь тот хоть трижды колдун, он не боялся, но вот если тот придет с подкреплением, тут хорошего не жди.

Тем временем девушка справилась с платьем и затянула мокрые волосы узлом на затылке. Красива, чертовка!

До конюшни они добрались без проблем, но когда Ворон оседлал лошадь, появился Дуваф. Понять, кто перед ним не составило проблем. Старик, сухощавый, с тонкими косицами, оплетенными черными лентам. Лицо хищное и глаза черные, пустые. Против воли побежали по загривку мурашки.

Взвизгнув, спряталась за его спину Исса, вцепилась кулачками в куртку.

Холод пополз по ногам, зашевелились тени… или нечто, скрывающееся в них. И сами собой оказались в руках вилы. Хорошие, тяжелые такие.

Старик остановился в дверях. Скривил тонкий красный рот:

- Признаться не ожидал… С кем имею честь? – голос у него был бархатистый, вкрадчивый.

- Ворон. А ты кто?

- Дуваф. Муж прекрасной дамы, что прячется за тобой. Справедливо полагаю, что о том, что она замужем, Исса не сказала? – он перевел взгляд Ворону за спину. – А где Ян, мой ученик, с которым ты сбежала? Сгинул в пути? Ну что, пойдем домой, Исса. Мы потеряли слишком много времени… они могли выйти на твой след.

- Не торопись. Если девушка не хочет с тобой идти, то никуда не пойдет.

- Ты не местный и с законами нашими не знаком. Что хочет, а чего не хочет жена, решает муж.

- Муж ты там или нет, я не знаю…

- Вот именно, не знаешь, - голос пробирался в мозг, вяз в мыслях… или они вязли в нем. Думать стало тяжело. А Дуваф все говорил. – Но зачем тебе неприятности из-за какой-то девчонки? Она красотка, не спорю. Но сколько их таких у тебя было и будет, а, Ворон? Я заплачу отступные. Издержки. Тебе ведь нужны деньги. А женщины… они не стоят того, чтобы из-за них рисковать жизнью. Особенно такие лживые.

Ворон готов был кивнуть. Слишком знакомые мысли. Его. Неужели незнакомый человек может читать его вот так, как открытую книгу? Ни хрена.

- Ворон, пожалуйста…- горячий шепот опалил затылок. – Я все объясню. Да, надо было сказать сразу, но я испугалась. Он взял меня в жены насильно, я не давала согласия…

- Дала. Трижды, - черные глаза недобро сверкнули.

- Ты заставил меня! – и снова Ворону. – Ян вез меня в Ковен, там бы поняли, что наш брак незаконен. Пожалуйста, помоги мне. Ты обещал, что не бросишь.

- Обещал, значит, не брошу, - процедил он сквозь зубы. – На коня забирайся.

- Зря… - Дуваф нахмурился. – Подумай, наемник…

- Подумал уже и спасибо за предупреждение. А теперь с дороги отойди, - и на вилы покосился.

Старик медленно отступил в сторону, не сводя с них недоброго взгляда. Вырвал у себя волос, что-то шепнул на него и опустил под ноги, проходящего мимо коня:

- Он один из них, Исса. Из тех, о ком предупреждала твоя мать. Он заберет тебя в место, из которого нет возврата. Опомнись, Исса…

Дверь конюшни захлопнулась, оставив Дувафа позади.

Глава 11. Ворон

Ночь и гулкий цокот копыт. Исса молчит и дрожит. Не от холода. Ворону и самому не по себе. И слова, брошенные вслед, не дают покоя: «Он один из них, Исса. Из тех, о ком предупреждала твоя мать».

Так вот какой был план сбежавшей императрицы: спрятать дочь, которой оказалась Исса, ото всех. Но как же Мэлис? Если она просто приманка – недаром все время на виду, мимо не проедешь – то откуда и у нее родимое пятно? Или девочек было две?

Получится, одну привезет Ворон, а другую – прыгуны из Нового Правительства. Лучше, чем ничего.

Он улыбнулся. Теперь можно вернуться домой. Прощай, средневековье, вонь и грязь! Утром снять лодку и к полудню он уже на острове, перед воротами на Землю. Неужели так бывает?!

- Спасибо.

- Что?

Исса стиснула ладошкой руку, которой он держал узду.

- Спасибо тебе, Ворон. Я плохо о тебе думала, а ты… - голос дрогнул. – Ты очень хороший человек, - тонкие пальцы дрожат. - Прости, что не сказала всей правды. И не беспокойся, утром я уйду. Не хочу, чтобы из-за меня у тебя были проблемы.

Ворон зажмурился. До боли, до кругов перед глазами. Попытался сглотнуть, но горло точно стиснуло. Ну и что это еще за херня?! Растрогался из-за слащавых слов? Нет, он не хороший, и будь девчонка поумнее, поняла бы это. Но если кто-то выдает желаемое за действительное, то разве он виноват?

Все же просто отлично – пока Исса думает, что он на ее стороне, будет задавать меньше вопросов. Будет слушаться.

Тогда чего так тошно? Это все переутомление и стресс. Призрачных змей не каждый день видишь.

- И куда собралась?

Она обернулась. Хотела что-то сказать… мотнула головой и отвернулась.

- Яна одна ты не найдешь.

- Я пойду в Ковен, как мы и собирались.

Плохая идея, Ворону невыгодная. Помнится, Мэлис тоже собиралась, только не очень верила, что из этого выйдет что-то толковое. Надо убедить Иссу, что и ей там делать нечего. У него-то есть предложение получше.

- Думаешь, там помогут?

- Должны! – в голосе сомнение. – Правда, без Яна… не знаю. Он был бы свидетелем, рассказал, что во время ритуала не все было правильно…

- Тогда для начала тебе все же нужно найти своего парня. И, как я уже и говорил, знаю, куда его могут отвезти.

Ложь. Еще одна ложь. Яна ей не найти и уже никогда не увидеть. Наивная, доверчивая девочка.

- Просто скажи мне, где его искать, - и указала пальцем на каменных истуканов впереди. – Давай остановимся тут. Духи защитят.

Старое капище, где поклонялись духам. Его не сравняли с землей лишь из уважения к Белой башне. Мир давно захватила другая религия – вера в Божественную пару, – которую привезли в этот мир предшественники Ворона. Искусственная религия, с помощью которой удобно дергать население за ниточки.

Место не лучше и не хуже других. Они спешились, уселись на траву, рядом с одним из камней. Тишина и спокойствие.

- Ты все еще боишься меня, Исса? – его голос обманчиво мягок. Такой пробуждает доверие – то, что сейчас требуется. Девушке в беде только и нужно, что припасть к сильному плечу, опереться. Надо лишь подтолкнуть.

В ответ – тишина.

- Все правильно. Мне не зачем помогать тебе. Мы – незнакомцы, чьи пути случайно пересеклись… Тебе нужна причина? Хорошо. Ты мне нравишься, - Ворон повернулся к ней, пытаясь поймать взгляд. Врать почти и не пришлось, поэтому изобразить искренность несложно.

- Я не могу, – она смотрит куда угодно, но не на него.

- Чего не можешь?

- Ответить тебе взаимностью. Я знаю, чего мужчины хотят от женщины и… я не готова тебе этого дать.

- Потому что замужем?

- Потому что…

- Любишь другого? Этого Яна?

- Нет, - она бросила на него испуганный взгляд и тут же отвела. - Нет… это другое. Прости, Ворон, но я не смогу расплатиться за твою помощь.

- А я чего-то просил?

- Попросишь.

Мог бы… будь она Мэлис, то попросил бы. Наверное.

- Девушка, которую я ищу, там же, где и Ян. Нам просто по пути.

- Думала, ты решил ее больше не искать.

- Решил, - он потер заросший подбородок, подбирая нужные слова. – В минуту слабости. Те люди – работорговцы, отбить у них добычу очень сложно… но есть один шанс.

- Какой? – Исса все-таки повернулась к нему. В темноте глаза кажутся бездонными.

- Они останавливаются на ночевку на одном островке. Я знаю, где это… Можно попробовать выкрасть Мэлис и Яна.

Ворон нес полную хрень. Нет, еще недавно он и сам задумывался, а не отбить ли Мэлис по прибытии «прыгунов» на остров. Но только теперь, произнося это вслух, понимал, как все это неправдоподобно звучит. Но когда хочешь верить – веришь. А Исса хотела.

Исса сидит рядом, охватив себя руками. Вечер прохладный, а ее одежда вся мокрая. Он стянул куртку и накинул ей на плечи:

- Ты совсем замерзла. Не хотелось бы, чтобы ты подхватила воспаление легких.

В ее взгляде мелькнула благодарность.

Зачем она ему верит?! Глупая девчонка!

- Значит, мы поплывем на остров?..

- Это недалеко.

Исса устало привалилась к его плечу:

- Значит, у нас есть шанс?

Ворон кивнул. У него – есть. У Иссы – ни одного.

Глава 12. Мэлис

Они шли через лес, по заброшенной дороге. Перекусывали жареными на костре грибами и кислыми ягодами. Ян был улыбчив, но необычные, жутковатые глаза его были серьезны. Он смотрел на Мэлис и вглубь нее. И все время что-то пытался рассмотреть в небе.

Мокрую рубашку он так и не надел, нес в руках. И на поджаром его теле все явственнее проступали синяки.

- Как ты себя чувствуешь? – в который раз спросила Мэлис. – Не хочешь отдохнуть?

- Все хорошо, - разбитые губы тронула улыбка. – Нам надо спешить. До темноты мне бы хотелось покинуть лес.

- И куда мы выйдем?

- Надеюсь, к Белому городу… - он пожал плечами.

Ян не знал. Они могли с тем же успехом не выйти никуда. И все же Мэлис шла за ним. На самом деле, ей было все равно куда.

Тот, кого высматривал юный колдун, появился вместе с первыми сумерками. Большой черный ворон опустился на ветку над их головами, к огромной радости Яна. С птицей он едва не целовался, а потом долго о чем-то… говорил?

- Он сказал, что Исса в Белом городе, и у нее все хорошо. Было все хорошо. Грай покинул ее, когда она вошла внутрь. Она не одна, с ней мужчина, что был с тобой. Ворон, - Ян встретился с ней взглядом. – Как думаешь, он может причинить Иссе зло?

- Я не знаю… - ей бы хотелось сказать ему что-то другое, но Мэлис не могла соврать. – Мне кажется, он неплохой человек, но… Прости.

Ян понимающе кивнул.

Через какое-то время дорога оборвалась, и дальше их вел ворон. И чем дальше они шли, тем реже становились деревья. Лес закончился, когда густые сумерки опустились на землю. Отсюда они могли видеть расположившийся на пологом холме Белый город.

- Сегодня внутрь мы не попадем. Переночуем тут, на опушке.

Мэлис уже никуда не спешила. Может колдуны и могут понять где правда, а где нет, но захотят ли? Да и не виновна ли она уже в том, что сбежала от мужа и провела несколько дней в обществе мужчин, ни один из которых не является ее родственником? И что скажет, когда откроется, что за помощь она обещала Ворону себя? И она бы выполнила обещание, тем самым сделав то, в чем обвинял ее Коннор. Она сама загнала себя в ловушку.

С чем она придет к князю?

Мэлис устало опустилась на траву и привычным уже движением потерла шею. Родимое пятно зудело, причиняя боль.

- Давно оно тебя беспокоит?

Ян подсел ближе, и девушка подавила инстинктивное желание прикрыться. Никто не должен видеть этот знак. Но ведь рядом с ней колдун, разве есть смысл таиться от него?

- С тех пор, как появилось.

- С рождения? – он заломил бровь.

Мэлис мотнула головой:

- Оно появилось после долгой болезни. Меня прокляли, я едва умерла…  и у меня осталось вот это, - она попыталась улыбнуться.

- Прокляли? Я не ощущаю на тебе проклятья. Да и про метки, что после него остаются, тоже в первый раз слышу. Кто тебе об этом сказал?

- Колдун. Он лечил меня тогда.

- Позволь? – и прежде, чем она успела ответить, коснулся ее шеи.

Прохладные пальцы двигались по коже мягко, даже ласково, вызывая непонятную дрожь в животе. Мэлис приподняла другой рукой волосы, наклонила голову. Никто никогда не касался ее родимого пятна. Мать будто брезговала, а Коннор считал его уродливым.

- Странно, - теплое дыхание соскользнуло с шеи на плечо, следом за ним рука оттянула ворот рубахи вниз.

Мэлис вздрогнула.

- Больно? – лицо Яна было пугающе близко.

- Нет. Просто не ожидала.

Впервые близость мужчины не причиняла ужаса, от которого холодом стягивает грудь, как было с Коннором. С Вороном… с Вороном все было иначе: он манил, как открытое пламя в холодную ночь, но Мэлис никогда не забывала, как оно опасно и как легко обжечься. А то и вовсе сгореть дотла.

С Яном было спокойно. И легко. Может дело в его улыбке? Открытой и немного лукавой. Или взгляде, что не пытался ее раздеть, оценить, как товар на полке.

И это пугало Мэлис – мужчинам нельзя доверять. Они причиняют боль. Всегда.

- Значит, сначала ты долго болела, ослабла. А потом пришел колдун и что-то с тобой делал.

- Лечил.

Ян повел плечом и задал новый вопрос:

- Горло или шея болели особенно, да?

- Я напилась холодной воды и… да, болело. Я даже глотать не могла.

И колдун что-то чертил на ее коже, как раз в том месте, где потом появилось пятно.

- Тебе выписывали мазь, которой полагается смазывать его?

Кивок.

- Потом становилось легче, и пятно проступало ярче?

Мэлис никогда не связывала это, но да. После снадобья россыпь проступала сильнее.

- Не было никого проклятья, - Ян убрал руку. – А это на тебе выжгли при помощи колдовства.

- Ты что-то путаешь…

Он мотнул головой:

- Я, как ты сказала – мальчишка, и на настоящего колдуна не очень похож, да? – в улыбке дрогнул уголок рта. – Но поверь мне, знаю, о чем говорю. И не просто выжгли – с точностью воспроизвели.

- Что?

- Чье-то родимое пятно. И не спрашивай зачем, я не знаю. Но ни одно колдовство не продержится долго без подпитки, для этого и нужна была мазь.

- Но после нее становилось лучше.

- Без нее, - палец очертил контуры родимого пятна. – Оно давно бы сошло, исчезло, будто и не было. Потерпи, скоро пройдет. Несколько недель и от него не останется и следа.

- Я не понимаю… Мама сказала, что это знак проклятья. Я думала, что проклята и поэтому… поэтому я такая неудачница. И колдун, он тоже… Зачем они обманули меня?

- Ты запомнила, как его звали?

Она покачала головой:

- Не уверена, что знала. Он был уже не молод – старик с желтой кожей и черными глазами. Он пугал меня… не знаю чем… Просто пугал. Мне казалось, что с ним приползали змеи. Они прятались под моей кроватью и долго не желали уходить. У него были тонкие косицы, перетянутые лентами…

Взгляд Яна потемнел. Какое-то время он молчал, погруженный в свои мысли.

- Как звали твою мать?

- Элиза Съё.

Он мотнул головой:

- Не может быть!

- Чего не может быть? - Мэлис нахмурилась.

- Я знал ее как мать совсем другой девушки… Пару месяцев назад, она дала согласие на ее брак… с моим учителем.

- Наверное, это была другая женщина с таким же именем…

- Холмвилл, особняк за высоким резным забором, красная крыша и фруктовый сад, белоснежная беседка, увитая плющом….

- Ян, у моей матери не было других дочерей.

Он не ответил. Даже не смотрел на ее больше – его взгляд был прикован к двум почти полным лунам, взошедшим на небе.

- Наши с тобой дороги пересеклись не случайно, Мэлис! Так духи говорят с нами, дают подсказки, - он повернулся к ней.

- Я не верю в духов…

- Это не важно. Они всегда рядом и слышат нас, знают наши тайные желания… Помоги мне, Мэлис, - неожиданно Ян взял ее за руку. – Помоги во всем разобраться. Я снова не справлюсь без тебя.

Глава 13. Мэлис

Попасть в город через главные ворота не получилось. Как только они открылись, Ян послал Грая проверить все ли в порядке. Оказалось, что нет.

- Он говорит, что там люди, которые кого-то ищут, - Ян жевал чернику, закидывая в рот по ягодке, обеспокоенным он не выглядел, скорее задумчивым.

- Нас?

Пожатие плеч:

- Возможно.

- Есть ведь еще ворота?

- Северные, с другой стороны города. Придется делать круг, но проверить стоит.

- Ян, - Мэлис тронула его за рукав. – Они ищут меня, не тебя. Иди, ты должен разыскать Иссу.

Он по-птичьи склонил голову набок, поймал ее взгляд, не давая отвести.

- Что я сказал тебе вчера? Мне нужна твоя помощь, и сегодня ничего не изменилось.

- Не нужна, - она мотнула головой, вырываясь из плена колдовских глаз. – И не была нужна. Ни когда ты пришел за мной в том доме, ни сейчас. Я просто обуза.

Ян подцепил ее подбородок пальцами, наклонился так низко, что его дыхание опаляло ее горящие щеки:

- Наши дороги пересеклись не просто так. Я понял это не сразу, но теперь знаю точно. И если ты думаешь, что я отпущу тебя так легко, то ты заблуждаешься.

- Не отпустишь? – в голове путались мысли. Он чем он говорит? – Я не принадлежу тебе, чтобы ты держал меня. Если захочу – уйду.

- Если захочешь – да. Но ты не хочешь, Мэлис.

- Откуда тебе знать? – и сердце стучит так громко, что она едва слышит собственный голос.

- Ну, я же колдун, - его губы трогает улыбка, и Мэлис видит темную полоску ягодного сока на нижней.

- А Исса?

- Мы найдем ее вместе.

В его глазах теплая осень, и ветер треплет одинокие деревца, срывая листья. Желтое на черном. Темные стволы, темная земля… и россыпь незнакомых созвездий на небе. Звезды просто огромные – в горах они всегда такие. И откуда ей известно об этом? И они шепчут, рассказывают истории. Да-да, они многое знают, многое видят. Звезды.

- И что будет тогда?

- Я отпущу ее, разожму, наконец, руку.

И Мэлис видит тонкую дорожку посреди высоких трав. Желтая пыль под ногами. Тишина. Тень ворона чертит круги, будто водоворот...

…Девочка со светлыми, как лен, волосами. У нее синие-синие глаза, как горные озера, а кожа белая, точно снег. Она идет навстречу легкой, танцующей походкой. Смех у нее переливчатый, добрый.

…Но ей не место рядом ним, у нее свой путь. Она должна уйти… как многие другие до нее. Нет! Ян хватает ее за руку в последний момент. Сжимает крепко. Он колдун, он может… многое может уже сейчас.

Он называет свое имя и берет ее взамен…

- Вы с ней связаны.

- Я связал нас… - Ян отводит взгляд. – Она не знает, не понимает. Но у нее свой путь, а я раз за разом пытаюсь отобрать его.

- Тогда зачем продолжаешь искать?

Вопрос завис между ними.

- Не можешь отпустить сейчас, не сможешь и потом, - Мэлискисло улыбнулась. – А у меня есть муж, Ян. И я буду принадлежать ему пока мы оба живы… А сейчас не будем тратить время, пойдем, проверим, что там с Северными воротами.

Она отвернулась и пошла первая, не оборачиваясь, чтобы понять идет он следом или нет. Щеки ее пылали, загнанно билось в груди сердце. О чем они только что говорили!? Правильно ли она поняла то, что хотел сказать Ян или выдала желаемое за действительность. Желаемое?.. Нет, нет, нет! Если она когда-нибудь освободиться от Коннора то не для того, чтобы связать свою жизнь с другим мужчиной.

Никогда больше она не позволит прикоснуться к себе. Не позволит причинить боль.

Ее мягко тронули за плечо. Мэлис вывернулась, яростно вскинула взгляд. Пусть только посмеет продолжить этот разговор… или тронуть ее еще раз.

- Ты идешь не туда, - Ян смотрел на нее так, будто и не было только что этого разговора. Может, и правда, Мэлис поняла все неправильно? – Нам в ту сторону, так будет ближе. Рядом Северными воротами есть еще одни вход. О нем знают не все. Когда я учился в Белой башне, иногда сбегал через них, чтобы побродить по лесу…

- Веди, - голос предательски сел.

Какое-то время они шли в тишине.

- Мэлис, послушай…

- Значит, ты учился в Белой башне, - слушать его она не намеревалась. Ох, божественная чета, как бы ей ни хотелось, она не будет.

- А ты думала я совсем деревенщина… - на нее он не смотрел. – Хотя да, деревенщина. Я родился в маленьком селении высоко в горах. А может, и нет. Не знаю.

- Как такое возможно?

- Долгая история. Иногда я уверен, что она мне только приснилась…

Мэлис не было никакого дела до его жизни. И спрашивать она не должна была. Но тишина угнетала – слишком много в ней крылось того, о чем она была не готова думать. Лучше слушать о чужой жизни, чем предполагать, что дальше ждет в собственной. Особенно, если заранее известно, что хорошего там не будет.

- Расскажи мне.

Ян улыбнулся куда-то в небо:

- Я никогда никому не рассказывал.

- Даже Иссе?

- Даже ей…

В воздухе уже пахло осенью – терпкостью и горьковатой свежестью. Высокое иссера-синее небо прорезал косяк перелетных птиц. Гнутся под подошвами сапог тонкие травинки и не спешат подниматься.

- Я жду, Ян.

Он выдернул из растрепанных волос черное перышко и положил на ладонь. Ветер подхватил его, закружил, утягивая прочь.

- Я уже сказал, что родился в маленькой горной деревушке. Там всегда шли дожди – холодные и зимой, и летом….

Глава 14. Ворон

Ворон проснулся с первыми лучами солнца. Спина затекла, шею ломило, в висках пульсировала боль. Мать их, эти ночевки под открытым небом! Исса лежала на его плече – теплый, маленький комочек. Пряди волнистых волос рассыпались по куртке. Мягкие, как пух. Он вдохнул их запах, уткнувшись девушке в макушку.

И что это за нежности такие? Не иначе, стареет. Вот же ж…

День обещал быть спокойным, проблем с тем, чтобы снять лодку быть не должно. Задерживаться в этом мире еще хоть на пять минут смысла не было. Ворон сыт им уже по горло.

Он тяжело вздохнул. Дома его ожидает пустая квартира и виски в мини-баре. Виски всегда его ждут, уж кто точно разбирается в верности. И еще там будет душ и горячая вода. Чистая одежда. Обыденность, приевшаяся до тошноты. А еще отец, с вечными проповедями и недовольством. Новое задание… нет, Ворон же собирался отдохнуть. Взять отпуск. На пару месяцев. Из столицы стоит уехать…

- Уже утро?

Исса скользнула лучистым взглядом по лицу, зевнула, потянулась и оперлась ладошкой о его колено.

- Ничего не снилось?

- Нет, - она удивленно мотнула головой. – Совсем. Значит, это место оберегает.

- Или Дувафу больше нет нужды врываться в твои сны, - Ворон поднялся, размял плечи. Тело ныло, не желало слушаться. Ну что ж за напасть! – Он и так знает, где ты.

- Он пошел в Ковен! – синие глаза широко распахнулись. – Теперь нас… меня будут искать! Может быть, уже ищут.

- Плохо, если так. Тем более не стоит тянуть время. Пошли.

- Поплывем на остров прямо сейчас?

- Нужно успеть раньше работорговцев. Да и в Белом городе опасно.

Исса мешкала несколько мгновений, смотрела в небо – наверное, искала свою птицу – и, кивнув, пошла за ним.

В кармане у него осталось три серебрушки. Немного. Но у него еще конь с полной упряжью. Хороший конь. За такого можно и не одну лодку выторговать.

Ворон купил горячий бублик, разделил на двоих. В дорогу взял несколько рыбных пирогов. Хватит, а доберётся до дома – поест от пуза…

На подходе к порту пахло тухлой рыбой, свежей рыбой, соленой рыбой, солью, сырым деревом и потными телами. Несмотря на ранний час, тут суетились люди, галдели, словно чайки, обильно сдабривая речь крепкими словцами. Уши Иссы сделались пунцовыми. Она смотрела по сторонам с ужасом, все теснее прижимаясь к Ворону. Он и сам не заметил, как ее ладонь оказалась в его.

Слишком многолюдно и наверняка полно лишних глаз…

«Прыгуны» из Нового Правительства заполучили Мэлис, и для него уже неопасны – вряд ли они будут разыскивать именно Ворона, даже если поймут, что этот Ян не тот, кто им нужен. Для них главное – доставить девушку на остров. Блять, встретиться там с ними было бы хреново… но он будет осторожен.

А этот колдовской Ковен – что бы он собой не представлял – сомнительно, что подорвется с утра пораньше искать сбежавшую жену какого-то колдунишки из глубинки.

- Я всегда мечтала путешествовать. Побывать в Белом городе… отправиться дальше… - голос Иссы вырвал его из размышлений.

- В мечтах все выглядело иначе? – он усмехнулся. – Оно всегда так.

Ворон свернул с главной улицы туда, где воняло сильнее, и вдоль причала тянулся длинный ряд лодок.

- Мне бы снять одну на весь день.

Несколько рыбаков оторвались от своих дел, окинули их оценивающими взглядами.

- Контрабанду не возим.

- У меня ее и нет. Есть только я и моя жена. Нам надо на Черепаший остров.

- Зачем? – мужик с морщинистым, потемневшим от солнца лицом встретился с ним взглядом. – Там ничего нет кроме скал и маленькой рыбацкой деревеньки.

- Люблю скалы. Даю серебрушку и коня.

- Конь-то мне почто?

- Продашь.

- А ежели краденый?

- Полцены выручишь. Мало не будет.

Рыбак что-то пробурчал себе под нос. Пожевал бесцветные губы.

- Хорошо, отплываем сейчас. Сегодня ночь Полных лун, вернуться нужно до первых сумерек.

- Отлично.

Голова просто раскалывалась, даже в глазах рябило.

- Тебе нехорошо? – заглянула в глаза Исса.

Охрененно, блять! Но скоро уже будет лучше…

Лодчонка оказалась маленькая, провонявшая рыбой, склизкая от чешуи и тины. Рыбак налегал на весла, Исса сидела рядом, обхватив себя за колени. Ворон ощущал тепло ее бедра. Не удержался и провел пальцем по выступающим позвонкам, от шеи вниз, задержал руку на пояснице. Девушка не пошевелилась.

Плеск волн. Блики солнца в темной воде режут глаза.

Мир раскачивается вправо-влево. Вверх-вниз.

Как колыбель.

Жарко. Он стягивает куртку, смахивает пот со лба.

- Ты ведь соврал мне, Ворон?

Он удивленно повернулся к Иссе. Взгляд ее устремлен вдаль, где сливаются небо и море.

- Нет никаких работорговцев. Точнее может и есть, но не на этом острове. Зачем ты везешь меня туда?

- Я не лгал. Мы плывем спасать Мэлис и твоего Яна.

Она только мотнула головой.

Развеваются на ветру перышки волос.

- Я думала, что Дуваф сумасшедший. Он говорил о людях, что ищут меня, обещал защитить. Но кому я нужна? Зачем?.. Зачем, Ворон?

Он сел. С трудом. Спина ныла все сильней.

- Если подозреваешь в чем-то, то почему пошла со мной?

Она повернулась, едва не стукнувшись с ним лбами. В глазах стояли слезы:

- А у меня был выбор? – ее губы пахли медовым бубликом. – Если бы я отказалась, ты бы позволил мне уйти?

Ворон покачал головой, и она понимающе кивнула.

- Что с Яном на самом деле?

- Я не знаю… - Он облизал сухие губы. – Жалеешь, что не оставила меня тогда в лесу?

Что за тупой вопрос? Уж не жар ли у него? А ведь точно жар, оттого и кости ломит.

Исса молчала. Трепетали длинные ресницы, отбрасывая тени под глаза.

- А что бы я делала одна? – кривая усмешка изломала губы.

Она зажмурилась и отвернулась.

Плеск волн и блики на воде.

Глава 15. Мэлис

В Белый город они все-таки попали через неприметные ворота «для своих». Ни очереди, ни толкучки, ни взятки в мозолистую ладонь. В Яне каким-то непонятным образом сразу признали колдуна. Пропустили и вопросов не задавали.

- Что-то неладно, - он хмурил темные брови, то и дело крутил между пальцами то одну, то другую подвеску в волосах.

- Что именно?

- Я чувствую поисковые нити, что пронизывают пространство. Так бывает, когда Ковен ищет кого-то.

- Кого? – Мэлис поймала его за рукав. – Нам пора начинать беспокоиться?

Ян смежил веки:

- Возможно… Это паутина. Как только нужный человек заденет ее, об его местонахождении тотчас станет известно. Если нити настроены на меня, то… - он облизал губы. – Мы можем расстаться здесь. Одной тебе будет безопаснее.

- Безопаснее? – Мэлис шагнула к нему, вскинула голову, чтобы заглянуть в глаза. – Ты говорил, что тебе нужна моя помощь, а теперь гонишь?

Они стояли так близко, что захватывало дух. Все ее естество желало отступить. Она всегда отступала. Слишком часто. Слишком много боялась.

- Если твоя Исса в городе, то давай поскорее ее найдем и уйдем отсюда.

Ян подался вперед, и Мэлис показалось, что сейчас он ее поцелует. Она оцепенела, забыв, как дышать. Его руки коснулись ее волос, мягко потянули прядку, вплетая в нее что-то.

- Это особая монетка – мой первый амулет. Она защитит тебя… если что-то случится.

Мэлис закрыла глаза. Сердце ухало в висках. Божественная чета! С чего она решила, что он будет ее целовать?! Что за глупость….

- И спасибо тебе, Лис, - рука Яна скользнула по ее плечу, ниже по предплечью, пальцы замерли на сгибе локтя и, наконец, опустились ей в ладонь. – Пошли. На главной площади есть карта. Она покажет нам, где Исса.

И потянул за собой.

На площади оказалось многолюдно. И шумно. Мэлис цеплялась за Яна все сильнее, боясь разомкнуть руки. На нее смотрели, тыкали пальцем – женщина в мужской одежде, что за диво! Что за пошлость! Это за гранью всех приличий. Неужели она из падших? Казалось, она слышит их шепот, пересуды. Пускай говорят. Что они о ней знают?

Карта, высеченная на огромном плоском камне, располагалась за низенькой оградкой. Ян перешагнул ее, одновременно доставая бусинку на шнурке. Вытянул ее вперед, замер. Маятник закачался, потянул их за собой… через весь город, к порту, и дальше в море…

- Работорговцы, - Мэлис вцепилась в Яна второй рукой. – Ворон продал ее работорговцам.

Он смотрел на нее и молчал.

- Не может быть…

Бусина искрилась в лучах солнечного света.

И Мэлис вдруг к своему стыду осознала, что ей не жаль Иссы. Ни капли. От стыда вспыхнули щеки.

- Пошли.

- Куда?

- В порт. Кто-нибудь должен хоть что-то знать, – глаза Яна светились решимостью.

- Ян… это пустое.

- Не говори так! – от его взгляда Мэлис отшатнулась. – Прости, Лиса… прости. Но я должен узнать, что с ней.

Она ничего не ответила, просто пошла за ним.

Порт гудел, как потревоженный улей. Жаль, что пах вовсе не медом. Мэлис ждала в отдалении, присев на низенький заборчик. Грай сидел рядом и посматривал на нее бусинками черных глаз. Осуждал? Или жалел?

Дура, какая же она дура! Ей бы давно уйти, а она… чего она ждет? Ведь Ян ей не нужен. Никто не нужен. Или нет? Прав был Коннор – она неверная жена.

Уйти! Прямо сейчас.

Она сцепила пальцы. Тонкие, хрупкие, в красных полосках ссадин. Не даром люди так на нее смотрят, выглядит она, небось, как драная кошка. Растрепанная, немытая, в царапинах… Боги милостивые!

- Я нашел моего коня… точнее не совсем моего… не это важно, - Ян стоял над ней, а в его глазах горели искры. – Ворон оставил его в плату за проезд. Они отправились на Черепаший остров. Это не так-то и далеко от сюда, полдня хода.

Мэлис медленно подняла на него взгляд. Смотреть было тяжело, щипало глаза. Конечно, солнце же светит прямо в лицо.

- Поплывешь за ней?

Ян присел перед ней на корточки, зачем-то взял ее ладони в свои. Так осторожно, будто они были сплетены из тонкой соломки, и он мог их сломать.

- Мы поплывем, Лис.

- Мы? – уголки ее рта дрогнули. – Я остаюсь, Ян. Мне нечего делать на каком-то там острове. Пойду к князю, как и собиралась, пусть он рассудит нас с Коннором.

Его пальцы гладили ее пальцы. То ли в задумчивости, то ли…

Мэлис прикрыла глаза:

- Это мой путь, а твой, - кивнула на море за его спиной. – Там. Пора прощаться.

Ян молчал, смотрел на ее руки и молчал.

- Ты знаешь, что это правильно, - она поднялась. – Спасибо за все, Ян. Надеюсь, ты найдешь Иссу.

Она развернулась и двинулась прочь, на каждом шагу с надеждой и опасением ожидая, что он ее окликнет.

Не откликнул.

Глава 16. Исса

Из серой дымки на горизонте проступает остров. Сначала он кажется Иссе грозовым облаком, но чем ближе они подплывают, тем явственнее становятся очертания острых скал.

Ворон сидит рядом и молчит. Между бровей залегла глубокая складка, смуглые пальцы выстукивают на борту лодки простенький мотив. Он знаком Иссе – так бьется ее сердце.

Когда она поняла, что Ворон ей лжет? Наверное, не понимала до сих пор. Не желала это осознавать… а он ведь и не отрицал. Она прокручивала все, что было с их встречи раз за разом. Их свел случай, потом Ворон несколько раз порывался оставить ее… но так и не оставил. Решил заменить ей Мэлис? Теперь она для него тоже – работа?

Исса стискивает пальцами колени, мнет подол платья… Горячая ладонь ложится ей на руку.

- Перестань, - голос у мужчины хриплый и усталый. – На острове нет ничего страшного.

- А что там есть? – вопрос уносит ветер.

Молчание. Плеск волн.

- Ворота… между мирами, - Ворон закусывает обветренную губу и поворачивается к ней. В глазах цвета холодного пепла тягучая обреченность. – Да, Исса, миров много. Многие похожи на тот, в котором живешь ты, а иные… ты бы очень удивилась.

Рыбак оборачивается, и он замолкает.

Белые волны разбиваются пеной о берег. Ворон выходит первым и подает руку. Его бьет озноб, а на висках и лбу капли пота.

- Отдать тебе куртку?

Он качает головой.

Рыбацкая деревенька на несколько домиков, галька, смешенная с песком под ногами. Ветер, пропитанный запахом соли и водорослей, сушеной рыбы. Незнакомое деревце в расщелине между скал – на тонких веточках огромные алые листья, точно звезды.

- Пошли, - Ворон сжимает ее ладонь.

Исса не двигается. Ветер давно растрепал косу, и волосы падают на лицо. Мужчина ловит пряди и убирает ей за ухо. Его взгляд блуждает по ее лицу и замирает на губах.

- Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого.

Он сам не верит своим словам, а вот Исса поверить готова.

- Значит, на острове мы ради этих ворот? Откуда ты про них знаешь?

У него дергается щека:

- Я пришел сюда через них. И мы здесь, чтобы отвести тебя домой.

- Домой? Но мой дом тут, Ворон. - Она закрыла глаза. Их жжет от просоленного ветра, и Исса ощущает на ресницах влагу. – Я не та, кто тебе нужен. За кого бы ты меня не принял… за кого бы ни хотел принять, я – не она.

Он вздохнул тяжело, хрипло, отвел взгляд.

- Ты – та самая, Исса. Прости.

На тусклом сером небе ей мерещатся два призрачных глаза – две полные луны. Нет, еще рано.

- Я не могу… не могу пойти с тобой. Не заставляй меня, пожалуйста.

Ворон разжал пальцы, отвернулся. Исса видела, как на челюсти его играют желваки.

- Если нашел я – найдут и другие. Найдут и заберут, этого не избежать. Ни Дуваф, ни Ян не спрячут тебя! Это неизбежно, Исса.

Ложь! Все это ложь от первого до последнего слова! Не существует никаких других миров, и никто за ней не охотится. Неужели Ворон считает ее совсем глупой, если думает, что она поверит в это!? Как же она ненавидит его! Он позволил поверить в то, что позаботится о ней, поможет, а всем все это время просто заманивал в ловушку.

Какая же он сволочь!

Она ударила его кулаком в грудь. Со всей силы, так что заломило пальцы. А он даже не скривился. Она ударила еще и еще. Била, пока ее запястья не перехватили, не притянули к широкой мужской груди.

- Перестань! Чего ты добиваешься своей истерикой? Хочешь вернуться к мужу? Решила, что не так он и плох? Или собираешься повсюду искать своего Яна? Так его возможно и в живых уже нет.

- Он жив! – Исса попыталась вывернуться – не получилось. – Я знаю. Чувствую.

Ворон вздохнул, крепко стиснутые губы дрожали.

- Это погоня за призраком. А я пытаюсь тебе помочь.

- Ты себе помочь пытаешься… - процедила девушка сквозь зубы. – Я в тебя поверила, а ты… ты…

- Потом ты поймешь, что я был прав. Пойти со мной – лучший из возможных вариантов.

- Удобный для тебя!

Она больше не пыталась вырваться. Лишь вскинула голову, прожигая Ворона взглядом. Он смотрел на нее, и в потемневших глазах бушевала гроза. Исса чувствовала, яростное биение его сердца и жар кожи. Обжигающее дыхание на влажных от слез губах. Видела тонкий, едва заметный белый шрам под глазом и родинку над бровью.

Ворон разжал одну руку, и Иссе показалось, что сейчас он ее ударит… Ладонь легла ей на затылок, не давая увернуться. И Ворон подался вперед, судорожным, резким движением и накрыл ее губы своими.

Это не было похоже на то, как ее целовал Дуваф. Ворон касался ее нежно, будто пробуя на вкус, сдерживаясь, чтобы не напугать. Он не давил и не пытался проникнуть глубже, не отводил от Иссы взгляда. А она… она забыла, как дышать. Не было ни страха, ни смущения. И сама потянулась навстречу, приоткрыла рот, жаждая продолжения. И горячие губы ласкали ее... Долго, бесконечно долго.

- Надо дышать, Исса, - Ворон прижался лбом к ее лбу. – Не будешь дышать – задохнешься.

Она все еще ощущала его вкус – солоноватый, терпкий. Дурманящий. Голова кружилась, такая легкая-легкая. И казалось, что если мужчина разомкнет объятия, то Исса улетит.

Она тряхнула головой и резко отстранилась. Нет, на земле она стояла крепко. И то, что сейчас было…

- Зачем ты это сделал? – она чувствована, как наливаются краской запоздалого стыда щеки.

- Сама напросилась, - Ворон пожал плечом. – Прости, не удержался. Давно хотел и вот…

- Ненавижу.

Сердце в груди билось так отчаянно, что Ворон наверняка слышал. Он шагнул к ней, но Исса отступила, выставив перед собой руку:

- Расскажи мне… об этом, твоем мире.

Глава 16. Исса

Они сидели в небольшом гроте, из которого было видно море, разбивающееся о высокие скалы. Ворон рассказывал: о механизмах, что летали по воздуху или двигались по земле с невообразимой скоростью; о лекарствах, которыми можно было излечить почти от любой болезни; о домах из стекла, похожих на муравейники; о достижениях науки, благодаря которым они смогли открыть двери в другие миры – не во все, но многие.

О войне, которая последовала за этим и стерла часть мира. Об императорской семье, что была уничтожена, унеся с собой многие секреты, без которых миру Ворона не достигнуть былого величия. О девушке, что может вернуть им утерянное…

В его мире, одном из немногих, не было силы, колдовства. Магии – как называл это он. Но сумей они разгадать ее секрет, подчинить… они бы стали всемогущи. Однажды, они уже были близки к этому.

Исса слушала и молчала. Она словно видела сон, но, сколько ни щипала себя за руку – не просыпалась.

- Привезти тебя – это моя работа. Ничего личного. Ничего. Если я вернусь один… то лучше мне и вовсе не возвращаться.

- И только? Ты не думал о последствиях, о том, что за секреты с моей помощью могут быть открыты? И о том, что может лучше им так и оставаться под замком?

Мужчина опустил голову на руки, растер красные глаза:

- Не думал об этом. Совсем. Все это не моего ума дело…

- Есть старая легенда о людях, что пытались сравняться с богами и парить над всем сущим. Они построили высокую башню, чтобы достать до небес.

- Но боги испугались, ниспослали на них великую бурю и обрушили новостройку со всеми гордецами. В назидание, так сказать. Все верно?

- Нет. Те люди достроили свою башню и вошли в небесные храмы. Но на небесах не было той еды, что была на земле и люди стали голодать. Им пришлось стать меньше – так они насыщались быстрее. Одежда их в скорости истлела, а новую пошить было не из чего, и чтобы не замерзнуть, они взрастили на своей коже перьями…

- Я понял, - Ворон усмехнулся. – Богами их это не сделало – сделало птицами. Забавная легенда.

- Чтобы стать богом недостаточно подняться выше остальных, - Исса укуталась в куртку глубже, втянула терпкий мужской запах. – Без меня твоему миру будет лучше и всем другим мирам тоже.

- Отказываешься? – в глазах Ворона мелькнуло сожаление. – Ты же понимаешь, что я не отпущу тебя. Отсюда нет другой дороги для тебя… и для меня. Мы пройдем в эти ворота до темноты, хочешь ты того или нет.

Он поднялся, держась за стену. Скривился и с силой растер виски, откинул со лба влажные пряди.

- Ты болен, - Исса стиснула колени пальцами.

- Дома подлечат… А на то, что у меня не хватит сил дотащить тебя куда нужно, даже не надейся. Найдутся.

- Это ведь началось после встречи с Дувафом? Колдуны могут наслать любую хворь, и излечить ее не так легко.

Он усмехнулся и мотнул головой:

- Ну, конечно… Пошли.

На сумеречном небе, за его плечам наливались густым янтарным цветом две полные луны. Огромные, словно глаза чудовища. Ворон обернулся и замер, завороженный.

- Красиво, мать их…

Все стихло, а Исса и не заметила когда. Утих ветер, опали волны – остров погрузился в звенящую, будто выжидающую тишину. Блики на морской глади отливали алым, дрожали на камнях неверные лунные дорожки, словно растекшийся брусничный сок.

- Говорят, что существа иного мира выбираются наружу, чтобы полюбоваться красотой этой ночи. Останемся здесь.

- Нет уж, Синеглазка, дожидаться пока на остров следом за нами прибудет твой муженек и еще черт знает кто, мы не будем. Узнать куда мы отправились не так уж и сложно. Или ты все надеешься, что явится твой Ян и спасет от меня?

- Не меня надо спасать, - она поднялась. Медленно, как во сне. – Это тебе нужна помощь. Поверь мне, это не обычная простуда.

- Благодарю за беспокойство, но в искренность его я ни капли не верю, - он поманил ее пальцами. – Своими ногами ведь лучше идти, чем перекинутой через плечо. Давай-ка, поторапливаться.

Исса вложила руку в его, обжигающе горячую, и вышла из грота.

... К запаху соли примешивался сладкий, пьянящий аромат меда. Цветов. Так пахло на лугу, что раскинулся под холмом, на который едва ли не каждый день сбегала Исса. И, кажется, звенели в воздухе птичьи трели и жужжали деловито пчелы. Тепло невидимого солнца ласкало кожу. Жарко, и тянется рука снять тяжелую куртку.

Запнулся Ворон, посыпались вниз с тропы мелкие камешки. И чудится в отдалении мелодичный смех.

- Не смешно, ни хрена, - сквозь зубы цедит мужчина и смотрит на нее в упор.

В его глазах холод металла, что блестит по бокам летящих сквозь облака машин, блики стекол в лучах закатного солнца, серая плоть разрушенных зданий, пелена пыли в тусклом небе…

…Большая полупустая комната, узкая софа и низенький столик, на нем бутылка из толстого стекла и плещется на дне прозрачная жидкость. Обжигающе горькая, от нее немеет язык. А может – от того, что выпито ее слишком много. За не зашторенным окном – яркие пятна огней. Они дрожат, расплываются, стекают с мокрого от капель дождя окна на холодный белый пол, к его ногам.

С глухим звуком падает пустая бутылка. Надо бы взять еще одну, сегодня он может себе позволить – намечается одно дельце, если выгорит, то заплатят хорошо.

- Я ухожу! – женский голос.

Он машет рукой, даже не оборачиваясь. Может и стоило бы посмотреть, он ведь даже не помнит ее лица. Слишком много их было за последнее время. И он оборачивается, но не чтобы посмотреть на ушедшую женщину – ощущение чужого взгляда в затылок обжигающе.

…Исса испуганно моргает, так и не поняв, кого же он увидел… и увидел ли кого.

Взгляд Ворона затуманен. Он смотрит сквозь Иссу, но вот встряхивает головой и фокусируется на ней.

- Что за бесовское место! – на лбу залегает глубокая морщина.

- Бесовская ночь… я же предупреждала.

Он хмурится, но крепче перехватывает ее руку и тащит за собой.

Запах соли становится гуще, оседает на язык. Исса облизывает губы, привкус сладости уже тошнотворен. Ворон останавливается, крутит головой:

- Тропа должна быть где-то здесь. Блять! Без поисковика хрен разберешься…

Темнота сгущается, и они ступают наугад, скользят ноги по выглаженному ветром камню.

- Ворон! – Исса стискивает его руку выше локтя. – Мне страшно…

Залитое янтарно-алым светом небо стягивает пепельная паутина. Она дрожит под множеством могучих лап, и вибрация сотрясает воздух. Паук, сотканный из лунного света, зависает над их головами, и тогда Ворон сжимает Иссу в объятиях, прижимая к груди. Но вот чудище двигается дальше, туда, где бьет в сети бледными крыльями не то птица, не то девушка.

- Это ведь ненастоящее? – обжигающий шепот в ухо.

В кольце мужских рук спокойно, хоть и сволочь он, этот Ворон, но рядом с ним… хорошо. Или это дурманит голову колдовская ночь?..

- Мы все в эту ночь немного ненастоящие…

Глава 17. Исса

Исса сидит, прижившись спиной к груди Ворона. Камень под ним горячий, кажется, что и в нем струится кровь. А может так и есть… Обжигающее дыхание щекочет затылок, одна рука обхватила ее за плечи, другая играет прядями волос.

…Все тропинки слизнула темнота, словно кошка языком, и до утра спешить им больше ненужно. Уполз куда-то лунный паук, истаяла его паутина. Ярче проступили созвездия, но неправильные, чужие. Тут перевёрнутые, а там точно отзеркаленные. А одно… знакомо ей до боли.

- Тоже видишь его, Исса?

- Что это?

- Созвездие Большой Медведицы, - ладонь ложится ей на бедро, и Исса вздрагивает, накрывает руку Ворона своей, не то пытаясь убрать, не то… - Не бойся, я же сказал, что не сделаю тебе ничего плохого.

- Я не боюсь.

- Ты вся дрожишь, - в бархат его голоса хочется завернуться.

- Мне холодно, - врет Исса и понимает, что Ворон это знает. – Почему это созвездие так похоже на мое родимое пятно?

-  Скорее наоборот. И это знак принадлежности к императорскому роду.

- Магия?

- Нет, я же сказал, что в нашем мире ее не существует. Это… наука. Когда вернешься в наш мир, поймешь.

- Я не вернусь….

Молчание. Скручиваются водоворотом созвездия.

- Мне сказали, что эта метка духов, и она несет несчастье.

Луны смотрят прямо на них. Они висят так низко, что можно рассмотреть, как на их поверхности водят хороводы духи. А может это бесы? Ведь там, где ступали их ноги, остаются круглые вмятины. Исса читала, что если напиться воды из такого следа, то можно приобрести силу оборачиваться любым животным. Но с каждым превращением человеческого в тебе будет оставаться все меньше и меньше…

- Ян найдет меня, я знаю.

Ворон тяжело вздыхает, и его ладонь соскальзывает с ее бедра.

- Так сильно любишь его?

- Я же сказала, что дело не в этом, - и как объяснить, когда сама не понимаешь того, что их связывает.

- Опять усложняешь? Тут или да или нет: или да, Ворон так сильно люблю или нет, Ворон, не так сильно. Ну, или еще как вариант: не твое, Ворон, дело.

Не его. Но почему ей так хочется ответить? Хочется, чтобы он понял. Только вот что?

- Чем Ян дальше, тем меньше я о нем думаю, тем мне проще. Когда мы вместе бежали от Дувафа, Яном была занята каждая моя мысль. Когда жили в поселке неподалеку, в фантазиях я раз за разом заговаривала с ним… После нашей случайной встречи, казалось он незримо присутствовал в моей жизни.

И сейчас Исса ощущала тепло его пальцев на своем запястье. Но едва уловимо, будто оно готово вот-вот истаять.

- Типичная женщина, - Ворон фыркнул и попытался отстраниться. – Пока мужик рядом – он нужен, он дорог и любим, а стоит скрыться из виду – уже и забыла.

- Ты так хорошо разбираешься в женщинах? - Исса мазнула по нему взглядом и тут же отвернулась.

- У меня их было много. Хочешь, не хочешь, а начнешь разбираться.

И почему от этих слов так колет в груди? Какая Иссе разница, что там у Ворона было в жизни.

- И ты их всех любил?

Ворон хохотнул, вспугнув стайку бабочек-теней, что притаились в расселине рядом. Они взвились в небо и истлели, разошлись порвавшимся кружевом.

- Ни одну из них.

- Ты даже лиц их не запоминал… - всплыло в памяти недавнее видение. – Проводил с ними ночи и забывал. Они ничего для тебя не значили…

Исса облизала губы и тут же устыдилась этого инстинктивного движения. Она не должна больше вспоминать этот поцелуй. Ни его, ни Ворона. Она забудет его лицо с наглой усмешкой и холодными серыми глазами, с родинкой над бровью и тонкой полоской шрама.

- Для того чтобы спать с женщиной, любовь не обязательна, Исса. Чувства тут не при чем. Это ради удовольствия, напряжение снимает хорошо…

Она его ненавидела. С самого первого взгляда, когда он танцующей походкой вошел на полянку, где она пряталась. Теперь Исса четко это понимала.

- А для того, чтобы целовать тоже? – спросила и тут же пожалела о своих словах. Щекам стало жарко. И, приложив к ним ладони, она вырвалась из кольца его рук. Хотела вырваться… Ворон не дал.

- Эй! – Развернул лицом к себе. - Я не про тебя говорил, Исса.

Конечно, она бы с ним по доброй воле никогда не легла. А если он захотел принудить ее силой, то она бы выцарапал ему глаза… сражалась бы до последнего…

- Я поцеловал тебя, потому что ты мне нравишься, - он повел плечами, будто ему было неудобно. – Твою же мать… И нет, я не целуюсь со всеми бабами подряд. Все, хватит! - Уголок его рта дернулся в раздражении. – Мы не обо мне говорили, а о тебе и этом Яне.

- Отпусти.

Ей было тяжело смотреть на Ворона, но и отвести взгляд она не могла. Щеки горели огнем.

- Пожалуйста, - он разжал пальцы.

Из-за его спины на Иссу осуждающе взирали два янтарных лунных глаза.

- Если я тебе нравлюсь, то почему ты делаешь то, что делаешь? Неужели ты действительно считаешь, что помогаешь мне?.. Это ложь, Ворон. Опять ложь.

Он сцепил добела губы и ничего не ответил.

АРКА ЧЕТВЕРТАЯ. ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ОСЕНИ

Глава 1. Исса

Исса сидела, привалившись к плечу Ворона, и вслушивалась в рваный ритм его дыхания. Девушка не спала – она не собиралась больше пускать Дувафа в свои сны. Но сколько она так продержится? День, не больше. Она могла бы сбежать, а с первыми лучами солнца отправить в рыбацкую деревеньку и… И что? Уговорить отвезти ее в Белый город? Денег у нее не было ни медяка. Да и плыть прямо в руки Дувафу полнейшая глупость.

Ворон прав – деваться ей некуда, только пройти с ним во врата. И она бы пошла … но не туда, где из нее сделают послушную чужой воле куклу.

Она смахнула волнистую темно-русую прядь с мужского лба и приложила к нему ладонь. Обжигающе горячий. Зачем Исса о нем беспокоится? Ворон вполне заслужил все, что с ним происходит и произойдет, если они не найдут хорошего колдуна. Они?! Нет никаких они. И она больше не будет волноваться из-за него. Если утром Ворон не сможет подняться, то Исса будет свободна.

Знать бы еще, что с этой свободой делать.

Пальцы прочертили дорожку по его виску, вниз по скулам, щетинистому подбородку, по шее. Задержались на пульсирующей жилке, ловя удары сердца.

Ночь истончалась, как морозные узоры на окне. Гасли луны.

Шум волн, разбивающихся о скалистый берег, делался громче. Тревожнее. Проснулся ветер. Сладость медового луга ушла, осталась лишь соль.

А вот и дорожка, выныривая из сумеречных теней, вьется среди камней.

Исса поднялась. Если она будет сидеть дальше, то заснет. Можно просто размять ноги.

… Прямо и вверх, медленно, чтобы не упасть. Тропка все уже, вылетают из-под ног камешки и с шелестом, распугивая тени, катятся вниз. Дальше идти опасно, она дождется рассвета здесь.

Исса села, скрестив перед собой ноги.

На востоке разливалась бирюза, переходила в нежный лиловый, как лист фиалки. Брызгами густо-алого сока окрасило море и небо. Первые лучи солнца стекают по гладким скалам, словно позолоченная кровь мифического великана. Красота, от которой захватывает дух.

Над островом клубится туман и кажется, что это кипит море. От сырого ветра пробирает озноб, и Исса плотнее кутается в куртку.

Нужно возвращаться…

- Я думал, ты сбежала, - Ворон сидит на том же месте, обхватив себя руками.

Как же он бледен. И в глазах лихорадочный блеск.

- Куда мне бежать?

Мужчина поднялся с трудом, держась за валун. Смежил веки и повернулся к свету.

- Еще вчера я мог бы силой отволочь тебя к этим проклятым вратам и отправиться… домой, - он жевал растрескавшиеся губы.

- Да, сегодня без моей помощи ты наверх не поднимешься, - улыбка вышла невеселой.

- Не поднимусь. Но этого и не потребуется, - Ворон протянул руку и указал на расселину в скале. – Мы прошли врата вчера, а я и не заметил.

Исса инстинктивно отступила назад, сжала пальцы в кулаки.

- Всего десять шагов и все закончится.

В груди заполошно колотилось сердце.

- В шкафу у меня осталась початая бутылка виски. Я бы допил ее и уехал в другую часть континента. В тропики, к примеру, и жарился на пляже, попивая коктейль через соломинку. С теми деньгами, что получу, смогу себе позволить. И пару девок пофигуристей снял… чтобы кожа посмуглее и волосы потемней. Таких, чтобы тебя ничем не напоминали. Что-то такое мне даже приснилось сегодня… И знаешь, мне не понравилось, - Ворон скривился и повел плечом. – А может и не будет мне никаких тропиков, да и вообще никакого отпуска. Зачем моим работодателям ненужный свидетель? Проще сделать вид, что я и вовсе не вернулся. И тела никогда не найдут…

Он двинулся по тропинке и, помедлив, Исса пошла за ним, держась на несколько шагов позади. Ворон остановился у расселины, заглянул внутрь:

- Обычно с собой у меня есть фонарик или зажигалка… есть чем разогнать темноту. Ну что ж, активировать врата смогу и так, - он повернулся к Иссе, поймал ее взгляд. – Не бойся, я не затащу тебя в них, если сама не захочешь.

- Не захочу…

- Посмотрим. А пока стой тут.

Расселина была столь узкой, что пролезть туда ему удалось только боком. Самое время бежать, а Исса стоит и смотрит в темноту, силясь что-то рассмотреть. И только повторяет, как заклятье: «Ворон не заставит меня, не заставит…». Он столько раз врал, а она все продолжает верить ему. Может потому что больше некому?

Земля под ногами завибрировала, и в это же время где-то в расселине вспыхнули огоньки, обрисовывая дугу. Теперь Исса могла рассмотреть арку из гладкого металла, горящие на ней цифры от одного до девяти и незнакомые символы.

- Неужели это все правда? – она не сводила взгляда с темного силуэта, стоящего у врат. – Другие миры существуют…

- Правда, - тусклая усмешка. – Хотя тебе, наверное, сложно в это поверить. Если ввести нужный код, то можно открыть вход в любой из доступных миров. Проблема вот в чем, я могу лишь вернуться в свой мир – для меня эти путешествия всегда только по одному маршруту: туда и обратно, - Ворон сделал паузу. – А ты, если действительно та, за кого тебя принимаю, можешь попасть в любой из миров.

- О чем ты говоришь? Я же не обладаю колдовской силой и… кодов никаких не знаю. Не знаю даже, что это такое.

- Я читал, что любому из правящей династии достаточно было приложить руку для перехода…

Исса и сама не заметила, как проскользнула внутрь, в расселину. Врата издавали низкий, гудящий звук, будто улей с растревоженными пчелами.

- Я не понимаю, чего ты хочешь, Ворон?..

- Мы уйдем отсюда, но не в мой мир. Найдем другой, не такой… средневековый.

Ноги ослабели, и Исса привалилась к камню за спиной. Не об этом ли она сама думала недавно? Спрятаться от Дувафа, от всех, кто может ее искать.

Она прикрыла глаза, собираясь с мыслями.

- Но тогда я никогда не найду Яна…

- Хватит думать о нем, - оборвал ее раздраженно Ворон. – Подумай немного обо мне, будь любезна. Ты нужна мне, Исса.

- Ты во мне нуждаешься, как… в инструменте. Я – твой ключ от врат.

- И это тоже, - к его чести отрицать Ворон не стал. – Но ограничься все только этим, не стал бы тратить время на пустые разговоры, сгреб бы тебя в охапку и потащил за собой. А в другом мире ты бы уже никуда от меня не делась. Но я не хочу, чтобы было так. Иногда люди нуждаются друг в друге, как я в тебе, а ты во мне… Что будет, если остаться здесь? Ты не хуже меня понимаешь – ничего хорошо. А там, - махнул рукой на врата. – У нас есть надежда.

- У нас?

- У меня и у тебя.

Ворон был прав и требовал-то самую малость – довериться ему.

- Что от меня требуется? – прозвучало обреченно.

Глава 2. Мэлис

Мэлис шла, не отрывая взгляда от каменной мостовой. Куда? Да какая разница. Просто прямо. Шаг за шагом. И не забывать дышать. Ничего, что так больно в груди, это пройдет…

Ноги лишились опоры. Мэлис вдруг подняло вверх, мир накренился и опрокинулся. Ее бесцеремонно перекинули через плечо. Она дёрнулась было, но не тут-то было – держали крепко.

- Не вырывайся, - ее встряхнули, клацнула челюсть. – Обещала мне помочь, и вот, дня не прошло, уже собралась бежать.

- Ян, пусти!

- Это вряд ли…

Знакомое ощущение беспомощности затопило сознание. Против воли Мэлис запаниковала. Она женщина, она слаба, с ней могут сделать, что захотят, и никто не заступится.

- Ян… - она всхлипнула и сжала в кулаке его рубашку. – Ян, пожалуйста, отпусти.

Он тяжело вздохнул и остановился. Медленно поставил ее на землю, скользнули по телу ладони и замерли на талии. И снова слишком близко. Надо отстраниться, но ноги дрожат, не слушаются. Сделает шаг и упадет.

- Я же сказал, что не отпущу.

Мэлис не смела поднять взгляд и видела лишь четко очерченный рот, сжатый сейчас в тонкую полоску.

- Если только я сама не захочу уйти.

- Ты и не хочешь.

- Зачем я тебе, Ян? – в вырезе его рубахи сверкает на солнце бусина на шнурке. – Мне нечем помочь в поиске и в разгадке того, как связаны это… - она касается родимого пятна на шее. – Моя мать и Исса.

Ян молчал, лишь крепче сжимая губы.

- Или ты меня жалеешь? Не нужно, я в этом не нуждаюсь.

- Чего ты боишься, Мэлис? – Он подцепил ее за подбородок, заставляя поднять голову.

- Тебя.

Лицо Яна маячило в нескольких сантиметрах – не выносимо близко. Ей некуда было отстраниться, казалось, он заполнил собой все пространство вокруг. Она бы зажмурилась, но знала – это не поможет. Ян был в ее мыслях, в ее сердце. И Мэлис прижала к груди руки, пытаясь унять боль.

- Почему? – в глазах Яна светилось непонимание. – Ты думаешь, я могу причинить тебе вред?

Он хотел, чтобы Мэлис произнесла то, о чем она и думать боялась. О чем не смела признаться даже самой себе.

- Не этого… - она отвела взгляд. – Не того, что ты сделаешь.

- Так чего же?

…Дождливая осень в горах, низкое от невыплаканной воды небо рассекает стая перелетных птиц. Черная на сером. Камень под ногами скользок, тропинка узка, а по правую руку – пропасть. С шорохом срывается вниз щебень.

Мужчина, шагающий впереди, оборачивается и протягивает узкую руку. Он и сам весь узок, длинен, точно жердь. И залатанный плащ мотается на нем, как на огородном пугале.

Мальчик с раскосыми глазами медлит, стискивает пальцы в кулаки. Он боится и не знает, чего сильнее: обрыва или незнакомца, которому теперь принадлежит его жизнь. И когда он уже почти готов подать руку, мужчина пожимает плечами и отворачивается…

Мэлис моргнула, и видение, вырванное из чужого прошлого, растаяло.

- Я забыла, - каждое слово наливается тяжестью, и оторвать его от языка нелегко. – Что прикосновения могут не только ранить. Я забыла, что к мужчине можно испытывать что-то еще кроме страха и ненависти. И ты пугаешь меня тем, что позволяешь об этом вспоминать, Ян.

- Пойдешь со мной? – он отпустил ее и, отступив на шаг, протянул руку.

Мэлис прикрыла глаза. Ей было страшно, и она не знала, чего боится больше: отказаться или принять приглашение.

- Пойду, - и вложила руку в его ладонь.

Ян улыбнулся и сжал ее пальцы.

- Как ты убедил отдать тебе лодку?

Та оказалась совсем небольшой, но крепкой. Они сидели на небольшой скамеечке бок о бок, к веслам Ян не притрагивался, что, однако, не мешало лодке быстро удаляться от берега.

- Ну, я же колдун, - по губам скользнула озорная улыбка. – Силы ко мне понемногу возвращаются.

- Ты заставил рыбаков с помощью колдовства?!

- Я заговорил их сети на удачный лов, - он скосил на Мэлис черный глаз. – Ну и сказал, что если они мне откажут, то удачи не увидят целый год.

- Ян!

- Я бы этого не сделал, не стал тратить понапрасну силы. Но они же не знали… - он равнодушно пожал плечами. - К тому же лодка им вернется… когда-нибудь.

- А то, как мы плывем… это тоже колдовство?

- Запрещенное, - он опустил взгляд на свои пальцы, что-то вычерчивающие в воздухе. – Я кормил своей кровью бесенка… один раз, когда была нужна его помощь, и второй… И вот сейчас он поможет нам добраться до острова.

- Это опасно?

- Опасно, - Ян кивнул. - Твари растут, набираются силы, требуют все больше пищи… Их можно использовать, как оружие. Много, как можно… Правильно, что такое запретили. – И поймав взгляд Мэлис, добавил. – Я отпущу его, как только найдем Иссу.

- Как только прибудем на остров. Не нужно искушать судьбу. Мы справимся сами, у тебя же есть я.

Слова вылетели прежде, чем Мэлис успела испугаться. Ян улыбнулся, от уголков глаз побежали к вискам морщинки:

- Хорошо. Сделаю, как ты скажешь.

Море иссера-синее, волны ловят белесые блики опускающегося за их спиной солнце. Лодчонку мотает, и в груди у Мэлис замирает сердце:

- Мы ведь не успеем добраться на остров до заката? А сегодня ночь Полных лун…

- И русалки выплывают на поверхность, чтобы полюбоваться лунным светом, духи, взявшись за руки, водят по небу хоровод и, растревоженный этой кутерьмой, выползает их своего убежища небесный паук.

- Ты так шутишь, чтобы напугать меня?

- Я не шучу, - Ян подмигнул ей желтым глазам и серьезным вовсе не выглядел. – Но тебе нечего бояться, с тобой же настоящий колдун. Я не дам тебя в обиду.

Мэлис только хмыкнула и отвела взгляд.

Убаюканная песней волн, она не заметила, как задремала, привалившись к его плечу. Сквозь сон она чувствовала, как Ян опустил ее на дно лодки, и тут же, не открывая глаз, свернулась калачиком.

Проснулась она от громкого всплеска и переливчатого смеха.

Глава 3. Мэлис

Была ночь. Но темнота, опустившаяся на мир, светилась изнутри, и казалась позолоченной. Двеогромные луны бок о бок зависли в небе, освещая море, лодку и Яна, склонившегося над водой… и ту, что смеялась звонким мелодичным смехом.

У русалки были искристо-белые волосы, словно нарисованные морозом на стеклах и такая же светлая, алебастровая кожа. Будто почувствовав взгляд, она повернулась к Мэлис – вытянутые к вискам глаза были матово-черные – и алый рот изогнулся в улыбке. Она выпростала из воды тонкую руку, разбрызгивая искры-капли, и, поймав за рубашку Яна, притянула ближе. Зашептала что-то на ухо, не сводя взгляда с Мэлис, а потом, прежде, чем отстраниться, мазнула по его губам поцелуем.

Всплеск и беловолосая скрылась в охваченной лунным пламенем воде.

- С русалками целуешься?

Все происходящее мнилось продолжением сна. Да и проснулась ли она на самом деле? А может, продолжает грезить наяву? Слишком нереальным было все происходящее.

Ян повернулся к ней, и призрачный свет за его спиной обрисовал сложенные птичьи крылья. Он улыбался, а в глазах искрился свет.

- Я все еще сплю?

- В эту ночь все немного ненастоящее, а быль и небыль переплетаются так тесно, что не всегда поймешь, что есть что, - Ян улыбался хитро, совсем по-мальчишечьи. – Это словно сон наяву. - Он зачерпнул воды, и она заструилась меж пальцев расплавленным золотом - Красиво, правда? Я всегда мечтал увидеть настоящую ночь Полных лун. Вот такую, дикую… свободную.

- О русалках тоже мечтал? Они, как я посмотрю, тоже очень красивые.

Коннор часто ходил к другим женщинам, и Мэлис никогда не ощущали ничего подобного тому, что чувствовала сейчас. Обида? Ревность?.. Зависть?

- О русалках? – он заломил черную бровь. – Никогда. У них холодное сердце, неспособное любить, а в крови лед подводных глубин. Во всяком случае, так писали в книгах… А еще о том, что они могут читать людские души. И то, что лежит на поверхности и то, что спрятано глубоко, в самых ее недрах.

- И что, правда, могут? – вспомнился пронизывающий тяжелый взгляд черных нечеловеческих глаз, и по спине побежали мурашки.

Ян опустился на дно лодки рядом с Мэлис. Плечо к плечу.

- Не знаю.

- Она ведь сказала тебе что-то… обо мне.

Кивок.

- Что?

- Русалки лживы, не стоит верить их словам.

- А все же…

Глаза Яна такие же огромные, как луны над ними, смотрели на Мэлис и в нее. Будто ища подтверждение тому, что могла сказать ему водяная нежить. Мэлис зажмурилась, словно пытаясь так отгородиться от него. Тщетно.

Ян обхватил ее лицо руками, пальцы скользнули по скулам, обвели изгиб щек. Первым порывом было – отстраниться. Спрятаться. Но она не пошевелилась… не пошевелилась и когда его дыхание стало так близко, что опаляло губы… не пошевелилась и когда его рот прижался к ее.

Их губы соединились, но это не было поцелуем. Ян словно вслушивался в нее, ловил тайные мысли и желания. И Мэлис поняла, что если она не ответит, не позволит ему продолжить, то ничего не будет. Ничего.

В груди отчаянно трепетало сердце, дыхания не хватало. И она приоткрыла рот и глубоко вдохнула, поймала верхнюю губу Яна и первой скользнула языком навстречу. Он не убрал рук с ее лица, они лишь поднялись выше, обхватили ее голову, притягивая ближе. Пальцы перебирали пряди длинных волос.

Поцелуй его был нежен и жаден. И Мэлис отвечала во всей страстью, всем жаром, что пробудили в ней его горячие губы. Она обвила спину Ян руками, желая быть еще ближе. Тело звенело точно натянутая струна.

Мэлис сжигали жар дыхания и жажда, иссушающее желание, что укоренилась где-то на уровне живота. Она впитывала каждое касание ладоней Яна, пытаясь навсегда сохранить их в памяти. Тяжесть чужого тела и нежные, изучающие касания, хрип дыхания и соскальзывающие с влажных распухших губ стоны - она плавилась, и первый раз в жизни в объятиях мужчины трепетала вовсе не от страха и отвращения.

И все же горечь растекалась по сердцу, стискивая грудь. Все закончится с рассветом, развеется, как сон… когда иссякнет колдовство этой ночи.

- Нет.

- Что? – она вскинула на Яна взгляд.

Он отстранился от Мэлис, но из объятий не выпустил:

- Ничего не закончится, Лис, - подушечки больших пальцев смахнули влагу с уголков ее глаз. А Мэлис и не заметила, что плачет. – Эта ночь скрепляет печати, связывает судьбы. Если хочешь, чтобы я отпусти тебя, то скажи это сейчас.

Ее волосы рассыпались по его груди, опутывая ее подобно золотым нитям.

- Я не хочу, чтобы ты меня отпускал… Но…

Он приложил палец к ее губам:

- Нет никаких но. Прошлое умерло, а будущее еще не родилось. И есть только бесконечное настоящее. Наше. Здесь и сейчас. Всегда – здесь и сейчас.

Его черный глаз был подобен бездонному колодцу, в который так легко упасть; золотой – подобен пламени, в котором так легко сгореть, вспыхнув от единой искры.  И все же Мэлис не могла отвести  взгляда.

- Тогда не отпускай меня, даже если я буду отталкивать тебя. Пожалуйста, не отпускай. Потому что мне страшно снова остаться одной… и страшно довериться кому-то. Помоги мне перестать бояться.

- Чего бояться женщине, что смогла одним вздохом похитить душу у колдуна? - его губы улыбались, но глаза были серьезны. – Я обещаю тебе, Лис, что не оставлю тебя, даже если ты будешь отталкивать меня…

- И я обещаю…

Мэлис поймала его губы, скрепляя поцелуем печать.

Их позолоченные тени сплелись так тесно, что не осталось просвета. Сплелись и опрокинулись в темные безбрежные воды…

Глава 4. Ворон

Ворон чувствовал себя хреново. И даже хуже. Казалось, что по венам струится раскаленный металл, тело налилось болезненной тяжестью и единственное, чего ему хотелось – прилечь и закрыть глаза. Только подняться снова сил уже не будет.

Пора выбираться из этого дерьмового мирка, а там уж видно будет естественное у болезни происхождение или колдовское. А может и вовсе у него аллергия на местный воздух! Он слышал о таких случаях – один на сотню, но с его удачей станется оказаться одним из сотни счастливчиков.

Он повернулся к Иссе. Она казалась бледным призраком – невысокая, худенькая, едва ли не прозрачная, окутанная ореолом серебристых волос.

Наивная девочка. Добрая.

Губы тронула улыбка, которую Ворон тут же спрятал под усмешкой.

И врать Исса совершенно не умела, как и скрывать свои чувства. Он видел ее обиду и неуверенность, знал, что она ему не верит… не верит, но и не уходит.

- Ты нужна мне.

И это была правда, спрятанная за двусмысленностью. Признание вышло тяжелым, но искренним. Первый и последний раз он произнес эти слова, когда ему было шесть. И тогда не помогло. Мать ушла, оставив его с отцом. А потом Ворон понял, что на самом-то деле не так она и нужна была, даже не искал потом, когда вырос. Наверное, зря.

- Что от меня требуется? – прозвучало обреченно.

- Просто приложи руку вот к этой пластине, - Ворон указал на приборную панель. – И не бойся. Ничего страшного не случится. Обещаю.

Исса недоверчиво хмыкнула и опустила ладонь в указанное место. Сначала не происходило ровным счетом ничего, Исса бросила на него извиняющийся взгляд, и в этот момент приборная панель вспыхнула, активизировавшись.

Исса вскрикнула и отдернула руку.

- Все в порядке, - Ворон завис над ее плечом. – Заработало. Программа признала тебя. Отлично! Теперь нужно выбрать мир, в который нам нужно.

Девушка равнодушно кивнула.

-  Позволишь, если я немного поруковожу? - Ворон накрыл руку Иссы своей, прижимая ее к панели. Он был взволнован едва ли не больше. – Я бы начал с миров, из так называемого Особого списка, после войны они оказались закрыты для посещения. И теперь, как я полагаю, ты единственная, кто может открыть в них дверь.

Их руки скользнули на красный сектор. Несколько ударов сердца и открылся список из трех миров. Ворон облегченно выдохнул – сработало! Он не верил в то, что получится до последнего. Но теперь-то их точно не найдут. Да и надо думать, что для личного пользования император отобрал лучшие.

- Активируем первый – начнем по порядку.

Врата завибрировали сильнее и пространство внутри арки пошло рябью. Исса отшатнулась и врезалась в стоящего позади Ворона.

- Не бойся, так и должно быть, - Он чувствовал, как надрывно бьется ее сердце. – Первый раз всегда страшно, но я буду рядом и не отпущу, чтобы не случилось.

- Даже если мы упадем в воду, и ты будешь тонуть? – тень улыбки скользнула по ее лицу.

Ворон усмехнулся:

- Ну, тогда тем более не отпущу, так что хочешь, не хочешь, но тебе придется меня вытаскивать.

Он знал, что ее решимость готова вот-вот дать трещину. Его, впрочем, тоже. Будь он в здравом уме, то ни за что бы ни пошел на такую авантюру. Стоило поспешить, пока никто из них не передумал.

- А если мне там не понравится? – Исса повернулась к нему, ее губы дрожали. – Я бы не хотела жить в мире, похожим на твой.

- Мне бы тоже, - о том, что жить в мире, похожий на ее, он бы тоже не хотел, говорить не стал.

Никто никогда не смотрел на Ворона с такой надеждой, и он с тоской понял, что только что взял ответственность за жизнь этой девочки на себя.

- Пошли, - он стиснул ее руку и, получив кивок-подтверждение, шагнул в портал первым.

Глава 5. Ян

Когда лодка причалила к пологому берегу, Иссы уже не было на острове. Бусина на шнурке безвольно повисла, раскачиваемая лишь порывами влажного, просоленного ветра.

Мэлис молчала и отводила взгляд – с тех пор, как они проснулась, девушка старалась не смотреть на него. Хрупкое доверие между ними хрустело подобно первому льду. Ян ощущал ее страх и отстраненность, смятение. Подобные чувства испытывал и он сам, только причина их была в ином.

Возможно, на поисковый амулет повлияла Ночь полных лун, но сколько Ян ни подпитывал его своей едва появившейся силой, тот молчал. Грай сидел на носу лодки и невозмутимо чистил перышки. Яну бы его спокойствие.

- Я осмотрюсь и скоро вернусь.

Мэлис просто кивнула.

Тонкая вуаль тумана укутывала серые скалы, пробуждая в памяти застарелые воспоминания. Остров был другим, но неуловимо похожим. Ян шел по натянутым нитям силы, и они дрожали, порождая низкий тревожный звук. Он и не заметили, когда шум волн изменился, превратившись в гудение. Да и откуда бы ему взяться так далеко от берега?

Нити сплетались и тянулись в темную расселину меж скал. Прежде чем войти, Ян обернулся. Лодчонки не было видно отсюда, только влажно блестящие камни в розоватых лучах осеннего солнца и пенистое море.

Внутри властвовали серые сумерки. А еще здесь было пусто – ни теней, ни существ, что прячутся в подобных норах. И все же Ян знал, что он тут не один – ощущение взгляда холодило затылок.

Он почти ожидал увидеть врата, но увидев – испугался.

- Я ждала тебя, мальчик, - женщина без лица вышла из темноты. – Ты вырос.

- Значит, все это было правдой?

Она пожала плечами:

- Правда - понятие относительное.

От яркого запаха грозы кружилась голова, темнота чудилась неравномерной, будто по ней, как по воде, волна за волной проходит рябь.

- Я говорила, что тебе суждено изменить судьбу пропавшей наследницы и мой прогноз сбылся, - Ян был уверен, что Привратница улыбается. – Мое аналитическое мышление теперь почти идеально, означает ли это, что машинного во мне становится больше, чем человеческого? – пауза. – Теперь девушка надежно спрятана и новой войны можно не опасаться… в ближайшие десятилетия.

- О чем вы говорите?

- Разве ты еще не понял, Вороненок? Исса – младшая дочь павшего императора и такая же гостья в этом мире, как и ты. Пришло ее время отправиться дальше.

- Она прошла сквозь врата? – горечь этих слов осела на языке.

Кивок.

- Я должен пойти за ней!

- Зачем? - Расплывчатой тенью собеседница скользнула к Яну, и он ощутил, как встали дыбом волосы на руках.

- Мне нужно убедиться, что у нее все хорошо.

- Зачем? – Привратница провела пальцами по его щеке, но он не почувствовал касания.

- Я… отвечаю за Иссу. Я обещал доставить ее в безопасное место.

Привратница склонила сотканную из серых всполохов голову:

- И доставил.

От ряби в глазах разболелась голова. Ян моргнул, а когда открыл через миг глаза, безликая уже стояла у врат, вся сотканная из серых всполохов и энергетических разрядов, какие бывают при грозе. Полупрозрачные руки скользят по арке из матового металла и вспыхивают под ее ладонями один за другим огоньки.

- Есть другие места, другие дороги. Я подобрала для тебя несколько – знала, что ты не останешься здесь... с вероятностью девяносто процентов. Такие, как мы, рождены для иного.

Мерцающая сеть затягивает пространство внутри арки, и Яну мерещатся города и реки, люди и не-люди, целые миры, увязшие в ней, как в паутине. Он с силой растер лицо, пальцы расплылись перед глазами, зыбкие, точно отражение в неспокойной воде.

-  В этот раз я позволю тебе выбрать самому. В награду.

Ян мотнул головой, и показалось, что и мир пошатнулся, камень под ногами сделался зыбким.

- Я не один, - во рту сухо и кисло. Сам воздух изменился, будто лишился жизни и запаха.

Привратница огляделась нарочито демонстративно:

- Не вижу никого.

- Мэлис. Она ждет снаружи.

Ян сбился с шага, потерял равновесие и упал бы, не успей ухватиться за выступ скалы. Ободрал до крови ладонь, но не ощутил боли.

Он покинул пещеру врат, чтобы вернутся туда с Мэлис. Ян был уверен, что прошло немного времени, но, когда вышел наружу, оказалось, что солнце стоит уже высоко. Чужое присутствие он ощутил на середине пути. По спине побежали холодные мурашки – Дуваф на острове!

До того места, где оставил Мэлис, Ян добрался бегом. Зная, что уже опоздал.

Бывший учитель пришел не один, с ним было трое колдунов из Белой башни и с десяток храмовников. Но, как ни искал взгляд, найти Грая или Мэлис не получалось.

- Вот и свиделись, - голос Дувафа обманчиво ласковый незваным гостем пробирался в голову сквозь ушные раковины. – Я ожидал найти здесь Иссу, не тебя. Но лишь духам решать, как сплетать пути…

Он сидел на перевернутой вверх дном лодке, а у ног его свернулись змеи.

- Где Мэлис?

- Волнуешься о прелюбодейке, беглой жене барона из Холмвилла, которую давно ждет княжеский суд? Да-да, она мне все рассказала – честно и откровенно. Не скажу, что добровольно, но разве дождешься от женщин правды, пока не возьмешься за плеть?

- Что ты с ней сделал? – язык заплетался, не желая слушаться.

Едва задав вопрос, Ян понял, что не хочет слышать ответа – он слишком его боится. И страх этот обнажал его слабость, уязвимость.

- Всего лишь то же самое, что ты сделал с Иссой – забрал ее у тебя, - и протянул ладонь, на которой лежал до боли знакомый амулет, тот, что Ян сделал первым, тот, что подарил Мэлис.

Колдун сжал кулак, и сквозь пальцы засочился черный прах, как пепел с погребального костра.

Глава 6. Ворон

Если бы у Ворона остались силы, он бы выругался.

Но сил не было. И он просто лежал на каменном полу пещеры позади арки и смотрел в темноту над головой. Можно было попенять и на вечную неудачливость, и на мировой заговор, и на отца, и на собственное, мать его, неуемное благородство… Да что толку брюзжать на пороге смерти?

Он облажался. Вот и все.

Врата открылись для Иссы, прямого потомка императора, и только для нее. Всякую шваль вроде него туда не приглашали.

И вот Исса ушла, а он остался и теперь сдохнет на этом гребанном острове. Надеждами на то, что он успеет живым добраться до Белого города, Ворон себя не тешил. Не успеет. Он и до вечера не протянет.

Привкус крови во рту становился все ощутимее, а суставы ломило так, будто их выворачивали.

Смерть.

Слово было тяжелым, неповоротливым и никак не желало вмешаться в рамки его сознания. Конечно же, он знал, что умрет. Когда-нибудь.

Не скоро.

И не так.

Он и пожить-то не успел, мать его!

Было обидно и… страшно.

Ворон с трудом встал, держась за дезактивированную арку. Можно еще попробовать вернуться домой, там подлечат.… Он усмехнулся своим мыслям и сплюнул кровь.

Давай, заплачь еще и штанишки обмочи!

Идти было тяжело, но шаг за шагом и темнота пещеры позади. А теперь вниз, на берег. Там деревня, люди… среди людей не так страшно. Слово «умирать» Ворон пропустил.

От солнечного света слезились глаза, он то и дело оступался, падал, но все же упорно шел вперед. Выскальзывающую из тумана лодку Ворон увидел поздно, но успел среагировать – метнулся за ближайший валун, обдирая ладони.

Мужчина сидел к нему спиной, а вот девушка… Нет, ошибиться он не мог. Вот ту самую мужскую одежду, которая сейчас была на ней, он покупал сам. И длинные волосы, отливающие на рассветном солнце розовым золотом сложно не узнать.

Ее спутник спрыгнул вводу и выволок лодку на берег. Ну, надо же, живой! Хотя помяли его знатно.

Мэлис и Ян. И Грай.

Только вот что они тут делают? Как сбежали от «прыгунов»? Или те сами отпустили?.. нет, это сомнительно.

Ворон смежил веки. Ждать и наблюдать. Возможно, эти двое – его шанс на спасение. Главное – не спешить.

Ян выглядел дерганным и взволнованным, Мэлис же… Мэлис привычно смотрела под ноги и нервно переплетала пальцы. Один ворон, как ни в чем не бывало, чистил перышки, словно не замечая напряжения, так и зависшего в воздухе.

Но вот Ян сказал что-то девушке и направился в ту сторону, где прятался Ворон.

Он припал к земле, отползая дальше от тропинки. Парень прошел буквально в нескольких шагах от него. Не заметил. Отправился на разведку? Отлично.

На берегу остались только Мэлис. Великолепно. Для начала было бы хорошо поговорить с ней наедине. Помнится, впечатление он произвел на нее не самое хорошее, но все-таки ничего плохого не сделал. Не успел.

Девушка сидела, опустив голову на руки, и первым вышедшего из убежища Ворона увидел Грай. Привлеченная его криком, она вскинула взгляд и застыла.

- Рад встрече, - ничуть не слукавил Ворон.

Мэлис подскочила, явно не зная, что делать.

- Ян!

Тщетно. За шумом прибоя ее крика не разобрать.

- Не подходи! – она замахнулась поднятым с земли увесистым голышом.

Ну, этого еще не хватало.

- Все еще боишься меня? – изображать равнодушие и даже радушие получалось с трудом. Как собственно и просто стоять. – Напрасно, я не сделаю тебе ничего плохого. Просто хочу поговорить.

Мэлис мотнула головой, откидывая за спину волосы. А вот и родимое пятно. Никуда не делось. Да и куда ему деваться? Такие отметины по желанию обладателя не пропадают.

- Где Исса?

- Значит, вы сюда за ней приплыли? Ян ищет свою девчонку, это я еще могу понять,  но вот ты-то что рядом с ним забыла?

Ага, и как от «прыгунов» сбежала? Или сами отпустили, признав негодным товаром? Нет, что-то тут не чисто.

- Мы пришли за Иссой и знаем, что она была с тобой. Здесь. А потом пропала… Что ты с ней сделал, Ворон?

- Была со мной, все верно. Теперь – нет.

- Ты продал ее работорговцам?

- Дались тебе эти работорговцы, Мэлис! Никому я ее не продавал. Давай, сядем и поговорим, хорошо? Как старые знакомые, м?

Уголки девичьего рта нервно дернулись:

- Не раньше, чем вернется Ян.

- А ему ты, значит, доверяешь? – он усмехнулся. - И когда только спеться успели?

- Он, в отличии от тебя никогда не скрывал кем является и чего хочет. Зачем ты снова пришел, Ворон?

Он смежил веки и тяжело вздохнул:

- Я пришел за помощью, Мэлис, - и сплюнул на влажные камни кровь.

Глава 7. Мэлис

Ворон сидел, привалившись к боку лодки и запрокинув голову, будто рассматривая что-то в небе. Выглядел он и правда… нездоровым. Бледный, осунувшийся, с запекшейся корочкой криви на губах. Проклятие колдуна?

- Не веришь мне? – впервые за весь рассказ он посмотрел на нее.

Мэлис пожала плечами. Его рассказ не расходился с тем, что она узнала от Яна, но Ворон не договаривал, и это чувствовалось коже.

- Ты не говоришь всей правды. Снова.

Она так и стояла поодаль, не выпуская камня из рук. С ним она ощущала себя немного спокойнее.

- Ты не поверишь, - он устало улыбнулся.

- Где Исса сейчас? Ответь и я поговорю с Яном, если на тебе и правда проклятье, он поможет.

Воздух за спиной Ворона зашевелился, точно полог от сквозняка. С криком вспорхнул Грай. И там, где еще миг назад был пустой каменистый берег, возникли люди.

- И где же Исса сейчас, Ворон? – невысокий, худощавый мужчина выступил вперед. – Ответь и я, так и быть, заберу свое проклятье. Возможно, – и растянул тонкие губы в оскале.

Рослый храмовник стянул веревками Мэлис руки за спиной. Она больше не сопротивлялась – бессмысленно. Во рту стоял яркий металлический привкус крови из разбитой губы и горечь произнесенных слов. Она рассказала все про себя и – ни слова про Яна. Однако и говорить не нужно было, старый колдун все понял по ее упорному молчанию.

- Ты вся пропахла им, - Дуваф подался к ней, втягивая острым носом запах ее волос. – Он сделал тебя своей… – колкий, как первый снег, смешок. – Ты дорога Яну, я чувствую это, чувствую его жар, что вобрала твоя кожа. – Он обернулся на Ворона. – Если то, что сказал наемник, правда – а лжи я не чувствую – я опоздал и обещание, данное матери Иссы, останется невыполненным. Мы заключили договор, я клялся своей силой. И кто я теперь? Клятвопреступник?

- Я тут не при чем…

- Ты – да. Но твой возлюбленный, мой бывший ученик – он во всем виноват, - тонкие пальцы перебирали пряди ее волос. – Первый закон, который должен соблюдать каждый колдун – это закон равновесия. Баланс не должен нарушаться, и если ты что-то взял, то столько же должен вернуть взамен. Ян забрал у меня жену, теперь его черед лишиться своей.

Мэлис чувствовала, как от страха леденеет в груди и непомерной тяжестью наливаются ноги.  Голос Дувафа втекал в нее сладкой патокой, заполнял голову, и мысли вязли в нем, делались неповоротливыми.

- У тебя есть выбор, - Дуваф подался к ней, склонился над самым ухом, обдав запахом терпкой глины и увядших цветов. – Отправиться с нами в Белый город и предстать пред судом. Ты – преступница. Блудница. Таким положена смерть по законам людским и божественным. Или же ты сама сейчас войдешь в море и искупишь вину моего ученика. Восстановишь справедливость. У него не будет долга передо мной, я позволю ему уйти.

Из-за его плеча Мэлис видела Ворона – в серых глазах застыла тоска. Он встретился с ней взглядом, и едва заметно покачал головой.

- Не бойся, - тыльная сторона ладони скользнула по щеке, и Мэлис дернулась, как от пощечины. – Говорят, что красивых утопленниц духи моря берут в жены… - И рванул с ее волос амулет, подарок Яна.

Кажется, еще миг назад она сомневалась, но сейчас не могла вспомнить почему.

Море переливалось радужной чешуей и пело. Совсем не страшное. Теплое, ведь где-то там, в глубине, билось гигантское сердце, порождая волны, что сейчас цеплялись за сапоги, желая утянуть за собой.

- Какого хера ты его слушаешь, Мэлис!

Ворон.

Ему не понять. Тем, кто не умеет жертвовать, не понять.

Что толку в лишнем дне жизни, если все, что он принесет – это новое унижение. И никто ее не спасет. Зато она – может. Разве не для этого свели их с Яном пути духи?

- Мэлис, не дури!

Соль на губах. Больно. Но боль не будет долгой.

И почти не жаль.

Почти.

Увидеть бы Яна еще раз, а большего ей и не нужно.

Мэлис обернулась.

Блестят отшлифованные водой камни, ловя солнечные блики. Стоит колдун, сложив на груди руки, и длинная тень его извивается, точно змея. Замер Ворон, обхватив себя руками. Ветер рвет его рубашку и бросает волосы на восково-белое лицо. За их спинами голые скалы и бронзовое небо.

Это правильно, Ян не должен этого видеть.

Дно ускользнуло из-под ног.

И все-таки умирать страшно…

Глава 8. Ворон

Не то чтобы Ворон поверил расплывчатым обещаниям Дувафа снять собственное проклятье, просто молчать не было смысла. Если только из принципа и упрямства, но ни того, ни другого в нем не осталось. Только усталость и выматывающая боль.

Он рассказал про врата в другие миры и про то, что хотел уйти с Иссой, да не вышло. Ни у кого не выйдет. Дуваф слушал молча, и изрезанное морщинами узкое лицо его мрачнело, а взгляд тяжелел, наливаясь ледяным гневом, не оставляя Ворону и искры надежды. Колдун и не подумает снимать с него, виновного в том, что до Иссы теперь не добраться, проклятье. Еще и будет с улыбкой наблюдать за тем, как Ворон умирает. С такого станется.

- Никогда раньше не приходилось слышать о подобном. Ты еще можешь быть мне полезен, расскажешь об этих мирах. Позже.

И больше не смотрел в его сторону, забыв на время. И сейчас он не обращал на Ворона никакого внимания – теперь оно было сосредоточено на Мэлис, все глубже погружавшейся в морские пучины.

С женщинами в этом мире и правда что-то было не так… Вот что за глупое, бессмысленное самопожертвование?! Или ей просто жить надоело? Нет, он достаточно времени провел рядом с Мэлис, чтобы быть уверенным, что умирать она не хотела. Иначе не боролась бы так исступлённо. И что она творит сейчас?!

А он что так и будет стоять на берегу и просто смотреть, в надежде, что она одумается?

Ворон смежил веки. Не его дело. Жалко, девчонку, но что он может сделать? Никто ее силком в воду не тащил… Или все же колдун затуманил ей голову? Загипнотизировал. Кто знает, на что они способны.

Мэлис обернулась и посмотрела него.

Одинокая, хрупкая фигурка.

А потом пошатнулась и ушла под воду. Разом.

Больше Ворон не думал. Лишние несколько часов жизни – не то, ради чего стоит умирать трусом. Как минимум попытаться стоит.

Мэлис боролась – неужели передумала умирать? – но ее уносило все дальше, тянуло к рифам, прочь от берега.

Он метнулся к воде и нырнул прежде, чем его успели остановить. Никто не ожидал, что наемник ринется на помощь. Что уж там – он и сам не ожидал. Ворон был хорошим пловцом. Раньше. Сейчас же толща воды тисками сдавила тело, казалось, что руками он не гребет, а ломает стены.

Соленая вода разъедала глаза. Он шарил наугад, чувствуя, как закачивается в легких кислород. Еще немного и сам утонет. Пальцы наткнулись на преграду. Мэлис! Ворон обхватил ее руками. Тяжело, и не он тянет девушку, а она его – вниз.

Изо рта вырвались пузырьки воздуха, пробивая дорогу сквозь мутную толщу воды к свету.

Стук сердца в ушах оглушал. И ноги не желали слушаться, вязли в будто ставшей густой воде. Нельзя сдаваться, не сейчас. Проклятье там или нет, но он еще не умирает. Еще есть время.

…Ворон вынырнул, стискивая Мэлис в объятиях. Закашлялся, судорожно втягивая в себя воздух.

- Сможешь плыть? – спросил, стаскивая мокрые веревки с ее рук.

Она посмотрела на него ошарашенно – в голубых глазах мутная пелена непонимания – и медленно, через силу кивнула.

От места, где они вошли в воду, их отнесло далеко, и фигуры людей были едва различимы. Те суетились, громко переговаривались, кто-то бросился в воду в след за Вороном, но поплыл не туда. Сейчас их прикрывали торчащие зубьями из воды рифы и преследователи потеряли двух самоубийц из виду.

Только радоваться было рано.

Очередная волна накрыла с головой, закрутила, потянула вниз.

Мэлис схватила его за рубашку:

- Ворон!..

- Отпусти…и плыви к… берегу… - Он вынырнул с трудом, сплюнул воду. - Туда, к дальним скалам… с земли не будет видно.

Она продолжала цепляться за него, не жалея разжимать пальцы. Покачала головой. Боится. За себе или за него?

- Плыви!.. я буду за тобой.

Сколько сможет…

Руки отяжелели и немеют, мышцы ноют, требуя покоя. Ворон ведь все равно не доплывет – слишком далеко. Сил не хватит. Их уже нет. Так зачем бороться? У него нет ответа, но, когда очередная волна бьет в лицо, опрокидывая, он выныривает и продолжает двигаться. Вперед.

…Ворон не помнил, как добрался до маленького грота в скале. Повис на выступающих из моря камнях и закрыл глаза. Все еще жив… они оба живы.

Глава 10. Ян

Дуваф говорил что-то еще, Ян не слушал – человеческие слова перестали иметь значение. С шорохом выплескивались на берег волны, оглушительно шуршала галька, на одной ноте выл затерявшийся в скалах ветер. Хотелось заткнуть уши, но руки не слушались.

Будь здесь Грай, он рассказал бы что случилось. Грай… кучка пепла и несколько черных перьев на скользком глянцево-сером камне вот и все, что осталось.

Он нашел вороненка в первый месяцы жизни у Дувафа, выходил, вылечил сломанное крыло. Ян был готов отпустить его, но тот остался сам. Грай стал ему лучшим другом в этом мире. Вторым во всей жизни…

Если бы духи этого мира могли говорить, они рассказали бы Яну… Они  рассказали бы о том, как он опоздал и о том, как лишился всего, что было ему дорого. А возможно они рассказали бы об ошибке, что он совершил одной дождливой ночью, выбрав не тот путь.

Но разве Ян ошибся тогда, вступившись за Иссу?!

Нет, это не его мысли! Не его…. Бороться, не впускать Дувафа, не дать снова подчинить себе.

Он стиснул рассеченную ладонь в кулак, боль отрезвляла. Горячими каплями засочилась сквозь пальцы кровь.

- Мэлис была невиновна… - каждое слово, будто каленое железо, жгло язык. – Ты мог отомстить мне – это было бы справедливо. Я виновен. Не она.

- Это был ее выбор, девчонка сама вошла в море.

- Ложь…

Или нет?

Его ломали – Ян ощущал почти физическую боль. Сейчас Дуваф был сильнее, и он хотел, чтобы Ян поверил, что все потеряно, что Мэлис мертва. И по капле черная, тягучая тоска вливалась в сердце.

Обреченность и пустота.

Нет!

Ян тряхнул головой, отгоняя морок.

- Я лишь указал ей путь, - учитель пожал плечами.

Учитель. Ян ведь был по-своему привязан к нему. Любил.

- Ты молод и скор на решения, мальчик, ты причинил мне боль, предал доверие. Сначала я был уверен, что накажу тебя по всей строгости. Но… никогда у меня не было ученика более достойного. И я не отрицаю своей вины. Поэтому выменял твою жизнь, на жизнь этой женщины. Я был в своем праве.

Пропитанные сладким ядом слова льются в уши. Еще недавно, несколько часов назад, Ян был бы счастлив услышать о том, что и он дорог наставнику. Все-таки дорог.

Теперь это не имело никакого значения. Потому что тот Ян тоже умер вместе с Мэлис.

Обреченность и пустота.

Чужие мысли… или уже его?

- Ты лжешь, Мэлис жива, - губы расходятся в улыбке. Или оскале. Их словно растягивают крюками. Больно. Но Ян не поверит, не позволит себе верить. – Мэлис жива.

Он стискивает кулак и уже не ощущает боли. Только кровь все идет. Горячая. Густая.

- Поедем со мной в Белый город, - Дуваф ловит его взгляд, и Ян вязнет точно в паутине. Замирают звуки, и волны больше не бьются о берег. – Тебе нечего здесь делать. Не сопротивляйся и останешься жив.

В груди что-то хрустит, словно ломаются кости. Он весь ломается.

Обреченность и пустота.

Мэлис мертва и ты, Ян, тоже мертв.

Чужие мысли. Его мысли. Переплелись, спутались, повязали по рукам и ногам.

Мэлис мертва из-за него. Исса пропала тоже из-за него. Он должен понести наказание.

Тонкие губы бывшего учителя трогает мимолетная улыбка, она отрезвляет, словно пощечина.

Колдовство. Наваждение.

Дуваф сам не верит в то, о чем говорит. Не знает наверняка.

- Нет! – Ян отшатнулся. – Я никуда не поеду! Мэлис жива, я найду ее.

- Глупец… - гримаса презрения кривит лицо Дувафа. – Какой же ты глупец. Схватить его!

Колдуны не двигаются – и то правда, зачем тратить силу на того, с кем справятся и обычные люди? Ян истощен, и они это знают.

Храмовники надвигаются на него. У одного в руках веревка, у других – оружие. Если он окажет сопротивление – его убьют. А он окажет, не сдастся просто так. Этого ведь и добивался Дуваф: убить, если не удастся сломать.

Но Ян не может сейчас умереть.

Сначала нужно найти Мэлис…

Он смежил веки.

Сосредоточиться и позвать.

Холодом мазнуло по бедру, и ткнулся в руку холодный нос. Его бесенок. Хищная, вечно голодная тварь с изнанки мира. У Яна не хватит сил, но у нее хватит.

- Простите… или не прощайте. Уже не важно.

И спустил беса.

Пена волн окрашена розовым, и закатное солнце расцветило первые сумерки алым. Гудит море.

Холодно. Воздух сырой и пахнет тиной и солью. Горечью.

Иссиня-черные перышки в волосах треплет ветер.

Кто-то смог бежать, Ян не стал их преследовать, позволил сесть на корабль и уплыть. Когда не стало Дувафа, он не ощутил облегчения. Сделалось только больнее.

Отравленный голос бывшего учителя все слышался ему в шорохе гальки и плеске волн, в дыхании ветра. В биении собственного сердца.

Колдовство, липкое, как паутина, и такое же ядовитое.

Обреченность и пустота.

Мэлис больше нет.

Она вошла в море и ее поглотили волны. Тело искали и не нашли. Ее больше нет. Те, кого Ян отпустил, не лгали. Но… их слова не смели быть правдой.

…Он видел искаженные ужасом лица тех, кто не смог убежать. Тех, кого он убил.

Бьет по мокрым щекам ветер. Соль на губах.

Тишина.

Если ты жива, то где ты, Мэлис?

Когда дернулась висящая на шее прозрачная бусина, Ян сидел на камне и смотрел перед собой невидящим взглядом. Шнурок натянулся и настойчиво качнулся право. Еще не веря в происходящее, Ян взял его в дрожащие руки – амулет, настроенный на Иссу, указывал назад, в ту сторону, где была пещера.

Он шел словно во сне, несколько раз останавливался, но все же продолжал движение. Сил едва хватало на это знакомое с детства движение: шаг, еще шаг, еще… В голове было пусто, в ушах до сих пор стоял гулкий шум прибоя и звук до боли знакомого голоса, утверждавшего, что все потеряно, и нужно просто сдаться… …Катящийся камешек ударился о его сапог и отскочил в пропасть. Ян поднял голову и встретился взглядом с Иссой. Она замерла на тропе в десятке шагов от него, а потом подхватила юбку и бросилась к нему, с разбега повисла на шее, едва не свалив с ног.

Тонкий запах фиалки окутал Яна. Он вдохнул его полной грудью, не в силах поверить в то, что девушка перед ним настоящая. Ее сердце билось быстро-быстро, а жар дыхания обжигал шею.

- Исса, ты… вернулась?

Она чуть отстранилась:

- Ворон хотел спрятать меня в другом мире, мы должны были уйти вместе, но… он не смог. А он болен… да и что мне делать в том мире одной?.. - она частила, проглатывая окончания слов. – Нет, ты не подумай! Я хотела найти тебя, но Дуваф нашел меня первой, и пришлось бежать…

- Ты все правильно сделала, – говорить было тяжело, даже просто думать было тяжело. – Я тоже искал тебя и думал, что опоздал. – Но всех тяжелее было просто смотреть на эту девочку, пришедшую к нему будто бы из другой жизни.

Брови сошлись у Иссы над переносицей, она подняла руку и коснулась подушечками пальца его щеки:

- Что случилось, Ян? Ты весь дрожишь.

- Холодно.

- Нет. Что-то случилось, - ее взгляд безжалостно впился в него, будто бы пытаясь заглянуть в душу.

Ян резко отвернулся.

- Где Грай? Ты оставил его в Белом городе?

Он кивнул одеревеневшей шеей.

Зачем он лжет? Неужели считает, что можно скрыть такое? Исса уже знает ответ, читает в ломком молчании, зависшем между ними.

- Ты странный. Что-то не так… Ян, расскажи мне, пожалуйста.

- Я просто устал. И потерял надежду… надежду увидеть тебя снова. Прости за это, - а еще он потерял себя.

- Глупый, - Исса прильнула к нему всем телом. – Я уж думала, что ты не рад меня видеть. Я вот очень рада!

- Я тоже, - Ян прижал ее к груди.

Обреченность…

Нет, теперь не он должен защищать Иссу, теперь от него должны защищать ее. Он опасен, он убийца и ничем не лучше Дувафа.

… и пустота.

Глава 11. Исса

Исса представляла себе встречу иначе. Точнее встречу с Яном она не представляла вовсе, она ведь уже почти смирилась, что больше его не увидит. Но была уверена, что если бы та случилась, то была бы другой. Более теплой, наверное. И искренней.

Ян был рад ее видеть, в этом девушка не сомневалась, но его холодность и отстранённость больно ранили, разбередив зажившую было рану. Он не смотрел в глаза, да и сам взгляд его изменился. И если бы Исса не знала его, то испугалась. А знали ли на самом деле?

Он вовсе не удивился, услышав про другие миры. И вопросов не задавал. С другой стороны, ей и рассказать-то было нечего. Пройдя сквозь врата, Исса оказалась в заброшенном саду: ажурные беседки заросли вьюнком, фонтан высох и дно его густо покрывала прелая листва, цветы перемешались с сорняками, а кусты выбрались на дорожку. Когда-то здесь было очень красиво, сейчас же запустение выглядело зловеще.

В центре сада располагался особняк. Белая краска поблекла и посерела, покрывшись плесенью, скрипела, раскачиваясь на ветру, распахнутая дверь. Внутрь заглядывать Исса не стала. Она ждала Ворона до заката, понимая, что он не придет. Он вошел в арку первым, на полшага опережая ее, и пропал. Не смог пройти сквозь врата и остался на Черепашьем острове?

Настроить врата на то, чтобы они открыли дорогу назад, оказалось нетрудно. И вот один шаг и Исса в знакомой уже пещере.

- Темнеет, - она встрепенулась. – Нужно разыскать Ворона! Ты ведь поможешь мне? Пожалуйста.

Ян отвел взгляд и ничего не ответил.

Нехорошее предчувствие сонно ворочалось в груди. И Исса сцепила перед собой руки, словно могла так отгородиться от дурного.

- Я помогу, - голос у него был бесцветный, глухой. – С ним может быть Мэлис, мы приплыли на остров вместе.

Обещание помощи, а Исса не чувствует не радость, а все возрастающую тревогу.

- Откуда у тебя кровь на сапогах? – и вопрос срывается с губ раньше, чем она успевает осмыслить его. – А если ты был с Мэлис, то почему она сейчас с Вороном? Что. Здесь. Случилось. – Спросила и поняла, что боится услышать ответ.

Ян обернулся, посмотрел на залитое багряным закатным светом море:

- Здесь был Дуваф…

Устроил перестук в ветках приземистого деревца ветер, гудят под натиском волн скалы, с шорохом скатывается по дорожке камешек, рычит море… Исса поняла, что закрывает уши ладонями – рассказ Яна пугает, и когда он протягивает руку, она непроизвольно отшатывается. От запоздалого стыда приливает к щекам кровь.

- Ты боишься меня… я понимаю. Я и сам боюсь, - за спиной Яна опускается в водную гладь ярко-алый солнечный диск.

- Это не ты убил Дувафа и тех людей, - невпопад произносит Исса и чувствует в голосе фальш. – Это бес, это он…

Ян блекло улыбается и не сводит с нее тяжелого, усталого взгляда. Он не спорит и не соглашается, просто смотрит, и улыбка, прикипевшая к губам, пугает. В его разноцветных глазах пустота, зрачки – черные провалы бездонных колодцев.

- То, что ты сделал… у тебя не было другого выбора.

- Выбор есть всегда, - Ян прикрыл глаза, будто собираясь с силами. – Дай мне руку, пожалуйста. Не бойся, я ничего тебе не сделаю.

От его слов было горько, а еще от того, что Исса и правда боялась. Совсем чуть-чуть. От того излишне поспешно, желая показать бесстрашие, протянула ладонь. Пальцы Яна скользнули по запястью и холод от прикосновения обжег кожу.

- Что ты сделал?

- То, что должен был уже давно… Теперь тебе будет легче забыть обо мне.

- Я не собираюсь забывать.

Ян только покачал головой:

- Ты вернулась за Ворон, потому что он дорог тебе?

Что за вопрос?! Нет, конечно… просто что ей делать в одиночестве в незнакомом мире, да и разве можно бросить человека в беде? Это всего лишь проявление доброты… Но встретила взгляд Яна и кивнула. Да, дорог, и ей не хотелось бы потерять его.

- Пойдем, нужно развести огонь. У меня не осталось ничего из того, что принадлежало Мэлис, но куртка, что на тебе сейчас, она ведь Ворона, так? Я сделаю поисковый амулет. Мы найдем их. Обязательно.

Глава 12. Мэлис

Ее по-прежнему бил озноб и путались в голове мысли. Едва выбравшись на сушу и переведя дыхание, она бросилась было назад – Ян должен вернуться на берег и она тоже должна быть там, рядом с ним.… Ворон не позволил, удержал. И еще раз. И еще. Мэлис боролась, царапалась и кусалась, пока силы не оставили их обоих.

Только сейчас она поняла, почему Ворон не пускал ее – тогда она была не в себе. Она бы вновь вошла в воду, она хотела этого – отдать жизнь за Яна. Это казалось таким правильным, естественным – это искупало ее грехи. И только сейчас накатил липкий, леденящий кровь ужас. Она ведь едва не умерла.

Ворон поднял на нее тяжелый, мутноватый взгляд:

- Если опять собралась спасать своего Яна ценой жизни, то пожалуйста, больше удерживать не буду.

- Нет, - Мэлис мотнула головой.

- Хорошо.

- Спасибо, что спас.

Ворон изобразил бледными губами улыбку и смежил веки:

- Хоть что-то правильное напоследок сделать успел. А ведь будь я чуть поживее, то плату бы с тебя стребовал. Ну, ты знаешь….

- Если думаешь, что меня радует то, что ты умираешь, то это не так.

Мэлис присела рядом, коснулась дрожащей ладонью лба. Холодный, как у мертвеца. И дыхание поверхностное, рваное. На щеке набухли капельками крови царапины – это уже ее заслуга.

- Тебе нужна помощь…

- Нам обоим нужна… Твою ж мать!...

Мэлис резко обернулась, следуя за его взглядом. Корабль скользил по волнам прочь от острова.

- Они уплывают, - она стиснула кулаки. – Они… забрали Яна?

Ворон лишь пожал плечами и снова откинулся спиной на холодный сырой камень.

- Я должна знать, что случилось, - Мэлис поднялась на ноги. – Я найду Яна, и мы вернемся за тобой.

- Если не найдешь, то не возвращайся. Иди в деревню, - в спину ей проговорил мужчина.

Первые мягкие сумерки тронули острые скалы и шуршащую под ногами гальку, перемешанную с бурыми нитями водорослей. Ветер пронизывал до костей, и Мэлис подставляла лицо затухающим лучам, пытаясь согреться крохами солнечного тепла. Берег был пуст и тих, и в кажущемся спокойствии ей мерещилось нечто зловещее.

Узкая тропинка, ведущая вглубь острова, тонула в длинных тенях. По ней утром ушел Ян.

- Ян!

Крик унес ветер и безжалостно швырнул в морскую пучину.

Куда идти? Вдруг он ранен и ему нужна помощь? А может, его уже и нет на острове? Или он так и блуждает где-то там, высоко в скалах… или сбежал, бросив ее одну…

Мэлис мотнула головой, отгоняя предательские мысли. Ян бы не ушел без нее. Он обещал, что не оставит. И она тоже не отступится… Но сейчас она не может позволить себе блуждать в потемках. В гроте Ворон и он нуждается в ее помощи. Ночью он замёрзнет, если не развести огня. Нужно собрать хоть немного веток.

И Мэлис двинулась по тропинке.

…Звук шагов достиг ее слуха, когда она собиралась возвращаться в грот. Мэлис замерла, прижав к груди небольшую кучку будущего топлива для костра. Идущих было двое, может трое. Раздумывать было некогда, и она прижалась спиной к ближайшей скале, прячась в тени.

Первым на тропинке появился Ян, окутанный в темноту точно в плащ. В груди у Мэлис сжалось сердце и тут пустилось вскачь. Она собралась было окликнуть его, и осеклась – следом за Яном,сжимая в ладони ладонь, шла девушка. Длинные, точно сотканные из лунного серебра волосы, небрежно схвачены в косу, треплет подол длинного платья ветер, и та держит его свободной рукой, открывая белые тонкие щиколотки. И кажется, что ноги ее плывут над поверхностью, не замечая каменного крошева.

Исса – сомнений быть не могло. Красивая. От такой будет без ума любой мужчина. К тому же, если то, что сказал Дувафу Ворон правда, принцесса. Куда Мэлис до нее…. Она зажмурилась, не давая волю предательским мыслям. Важно, что с Яном все хорошо – это главное.

Мэлис стояла, провожая тающие в потемках спины взглядом. Надо было окликнуть их, но горло точно сжали невидимой рукой.

- Ян… - прошептала одними губами, беззвучно.

Он запнулся на полушаге, и Исса едва не налетала на него. Удивленно спросила что случилось. Ян не ответил. Он оборачивался медленно, будто преодолевая сопротивление воздуха. Обернулся и замер, не сводя с Мэлис глаз. Он смотрел на нее так, будто не узнавал, будто видел впервые, и Мэлис с трудом подавила первое, инстинктивное желание броситься прочь, спрятаться.

- Ты… ты ведь… ты не призрак? – голос Яна дрожал.

- Не призрак… - она мотнула головой. И продолжила просто чтобы разогнать тугую, неуютную тишину между ними. – Вот насобирала веток, хотела развести костер, а огонь разжечь все равно не чем….

Он не дослушал, бросился к ней, и прежде, чем Мэлис успела опомниться, стиснул в объятиях, сильно, до боли прижимая к груди.

Посыпались под ноги хрупкие веточки.

Глава 13. Ворон

Он был уверен, что умрет, если позволит себе уснуть. Не самая плохая смерть. Наверное… Закончатся, наконец, эта тупая, выматывающая боль и холод, пропитавший каждую клеточку тела. Зачем же откладывать неизбежное? Чего ждать?

Ворон облизал растрескавшиеся губы сухим языком – хотелось пить. Он вдоволь нахлебался морской воды, и от соленой горечи саднило горло. И все же он хватался за это чувство – оно напоминало, что он все еще жив.

Мерно набегали на камни волны, убаюкивая. На потемневшем, будто лакированном небе разгорались звезды. Незнакомые, чужие. Щурились хитро луны, и восковый свет их растекался по водяной глади. В слезящихся глазах рябило, и Ворону снова мерещились тени, как тогда на поляне. Крадучись они втекали в грот – ушастые и хвостатые, большие и совсем крошечные. И круг их телец смыкался вокруг Ворона все теснее и теснее.

Страшно? Не страшнее, чем умирать.

Сама смелая прыгнула на грудь. Тяжелая, зараза! Ворон махнул рукой, и она прошла сквозь тень – та растаяла, слилась с темнотой. А дышать все так же тяжело. И глаза закрываются.

Он прикроет их только на секундочку, не больше.

Всего лишь на секу…

…Было тепло и мягко, будто тело его укутали в шаль и подвесили на невидимых нитях. Тепло манило, тянуло за собой вверх. Куда? Там плескалось море и темный, отшлифованный камень блестел, ловя искры лунного света. Там было сыро и холодно, там его ждали… Жаль, но Ворон слишком тяжел, разве под силу вытащить его отсюда?..

Дрожали натянутые нити, раскалялись. Звенели от натуги.

И жар из приятного сделался обжигающим. Он вливался прямо в жилы, наполнял собой кровь. И Ворон бы закричал, но голоса не было.

Резкая боль обожгла щеку, и он открыл глаза. За краткий миг он смог видеть склонившегося над ним мужчину, тот смутно ему кого-то напоминал. В темных волосах дрожат черные перышки, и именно они – даже не разноцветные пугающие глаза – притягивают взгляд.

За его плечами застыли девушки. Обе знакомы Ворону. Он почти вспомнил их имена… почти вспомнил….

…Веки смыкаются и он летит вниз, в темноту. Голоса остаются там, наверху. Они встревожены, испуганны даже.

- Ян, ну сделай же что-нибудь…

- Он же умирает…

- Ворон!..

Ворон… Трепещут на ветру иссиня-черные перья, ловят ветер крылья – по нему так легко скользить, надо только приноровиться. Тебе ведь вовсе не обязательно падать вниз, если ты птица. И небо переворачивается, ловит его в объятья. Далеко внизу раскинулись темные воды, поддернутые пеленой тумана. Если бы Ворон не вспомнил, что он птица, то упал бы прямо в них.

Берегов нет, только вода от края до края. А из нее кто-то смотрит на него и в плеске волн слышатся голоса… Человеческое ухо не смогло бы уловить их, но он может. Теперь может….

А если опуститься ниже, то можно рассмотреть лицо той, что смотрит на него. У нее серые глаза и до боли знакомая улыбка. Русые кудри напитала вода, и Ворон тянет руку, чтобы вновь ощутить пальцами их мягкость.

Рот женщины открывается и зовет его по имени. Так называла его только она, а когда мать ушла, он придумал себе другое. Он придумал себя. Другого. Того, кто не привязывается, не любит, не нуждается… Того, кто свободен и одинок.

- Ворон… - шепот в самое ухо. – Ворон, возвращайся, пожалуйста…

Обернулся – никого.

- Возвращайся…

Он помнил ту, что звала его – светлые волосы и ярко-синие глаза, запах цветов на нежной коже и гордая осанка, как у королевы. Он должен был отдать ее, расстаться навсегда, но не смог….

Ворон отпрянул, взмыл в воздух, рассекая крыльями тягучее плотное марево. Прочь от мертвых вод. Все выше и выше, туда, где, словно два разноцветных глаза, горят колдовские луны…

Ворон с трудом приподнял веки. Над головой завис каменный потолок, расцвеченный рыжими бликами, и кусочек ночного неба. Знакомый шум прибоя и треск костра, запах соли, водорослей и дыма. Тепло руки на своем запястье.

Он дернулся – на секунду показалось, что он все еще птица. Всего лишь птица. Нет, тело, ноги, руки – все его. Слабые, тяжелые, но его.

- Ворон! Ты очнулся.

Исса. Серебряные нити волос падают ему на лицо. Щекотно.

Он должен ей что-то сказать. Что-то важное.

- Тебя не должно тут быть… - не это, другое. Но оно уже ускользает, тает дымкой.

- Я вернулась за тобой.

- Зачем? Не стоило… - он попытался приподняться. Получилось.

Так и есть – он все в том же гроте. Над крошечным костерком вздымается пламя – настоящий огонь так не горит. И такого цвета не бывает. Колдовство? А вот и колдун – Ян сидел у противоположной стены, смежив веки. Прижавшись к его плечу, замерла Мэлис и только свет отражается в ее открытых глазах. Она улыбнулась Ворону, но ничего не сказала.

- Он спит, - поймала его взгляд Исса. – Ян выбился из сил, пока пытался вернуть тебя.

- Я умер?

- Почти. Ян сказал, что мертвых возвращать нельзя. Но он успел… мы успели.

- Спасибо…

- Скажешь ему утром.

- Нет, - Ворон мотнул головой. Напрасно, его тут же замутило. Что же как не вовремя-то! – Не ему – тебе спасибо. Мне привиделось, что я птица и лечу над темным океаном, у которого нет конца. Я видел женщину… видел свою мать. Она звала меня к себе и я… я почти поддался. Но твой голос оказался сильней.

- Мой голос?

- Ты звала меня и я услышал. Ведь звала?

Исса молча кивнула, не отводя взгляда.

- Видение значит, что твоя мать умерла?

- Для меня она умерла уже давно. Это не важно, - он соврал, как всегда. Науку врать себе он освоил в совершенстве.

Исса не поверила, но и говорить ничего не стала. И Ворон был благодарен ей за это. И за это тоже.

- Я боялась, что… я очень испугалась за тебя. Испугалась, что ты…

- Почему?

Исса не ответила, просто опустила голов ему на грудь, обвив плечо рукой.

- Ты должен поспать. Теперь – можно.

Он обязательно поспит, только сначала коснется ее волос, вдохнет их запах. Ворон разжал стиснутую ладонь – на ней лежало иссиня-черное перо.

Глава 14. Мэлис и Ян

Мэлис

Была уверена, что он услышала ее шаги издали, но не повернулся даже когда она села рядом, на едва прогретый утренним солнцем камень. По морской глади скользили отражения облаков, из приземистой трубы прямо в небо тянулся тонкий пепельный дымок, сновали у своих домишек люди, казавшиеся отсюда не больше насекомых.

- Как ты? – глупый вопрос, но Мэлис не знает с чего начать.

Ян дернул плечом, а может только показалось.

- Из-за меня ты едва не погибла…

- В этом не было твоей вины.

- Если бы ты не поплыла со мной на остров, то ничего бы этого не случилось… Я отвечаю за тебя… и не должен был бросать одну…

- Ты и не бросал.

Ее пальцы мягко скользят по темным встрепанным волосам, перебирают пряди. Если бы Мэлис умела забирать боль, то забрала бы ее всю, без остатка.

- Я думал, что смогу дать тебе больше, чем твой муж, что буду лучше него.

- Ты лучше него… лучше всех людей, что я встречала.

Он резко повернулся к ней, перехватил руку:

- Лучше? Как ты можешь говорить такое после того, что я сделал?! – в его глазах застыла тоска. – Я убил тех людей. Убил, понимаешь… - он жадно всматривался в ее лицо. Искал осуждение? Напрасно. - Я мог отпустить Дувафа… и других, оставить в живых! Я нарушил закон: выкормил беса, не отпустил его, когда ты просила об этом, а потом... Я преступник, Мэлис! - Ян отпустил ее руку. – А что хуже всего: я поверил Дувафу… В тот миг поверил, что ты погибла. И я хотел, чтобы он тоже умер, чтобы заплатил за, то, что сделал

- Ты сожалеешь об этом, Ян? – неожиданно для нее самой голос прозвучал ровно, не выдавая того урагана чувств, что бушевал в груди.

Он откинул голову наверх, сощурился, и Мэлис подняла взгляд следом к чистому, слепящему глаза небу:

- Если бы можно было поступить иначе, то я бы не сделал этого. Не ради Дувафа, не ради этих людей. Ради тебя. Нас. Но разве это имеет какое-то значение?

- Коннор, мой муж, никогда и о чем не жалел. Он считал себя правым, чтобы не сделал. Ты хороший человек, Ян. Всегда им был и им же останешься. И хочу, чтобы ты знал: я готова пойти с тобой хоть на край света – или встретить в лодке Ночь полных лун, что почти одно и тоже – не потому что мне некуда идти, хоть что греха таить, идти мне и правда некуда, а потому что ты – единственный мужчина, с которым я готова прожить жить. Без страха и сомнений. Я люблю тебя, Ян, и мое сердце разрывается, когда я вижу, как ты страдаешь, - она сжала его щеки ладонями. – Не смей… даже не думай отдаляться от меня. И винить себя не смей. Слышишь? Я люблю тебя и буду любить, чтобы не случилось. Есть только здесь и сейчас. Всегда – здесь и сейчас. Ты сам так сказал. Есть только мы, здесь и сейчас. Мы навсегда.

Он хотел что-то ответить, но бескровные губы разомкнулись беззвучно. Холодные. Мэлис потянулась к нему в попытке согреть, поделиться теплом… Ян поцеловал ее в ответ. Неожиданно робко, будто сомневался, что имеет на это право.

- Я люблю тебя, Мэлис!

Она замерла. Ведь именно об этих словах она всегда мечтала, но услышала – и испугалась.

- Люблю тебя, - повторил Ян.

Его лицо расплывалось, и Мэлис поняла, что плачет. Впервые плачет от счастья.

- Ты ведь заберешь меня с собой, Ян? Ворон сказал, что миров много и здесь на острове есть врата. Я хочу уйти с тобой. Я не боюсь.

Птичий крик раздался над головой, и они одновременно повернулись на звук. Небо было пусто.

- Я не отпущу тебя. Никогда. Ни за что. Как и обещал.

И снова поцеловал. Теперь по-настоящему.

Ян

В сероватых сумерках пещеры врата светились мягкими, желтым светом. Ворон хлопотал возле них, хмурил брови, то и дело бросил на Яна скептические взгляды, но больше спорить не пытался.

Координаты – набор цифр и букв, смысл которых он понять так и не смог – Яну подсказала Привратница. По ее словам в этом мире разыскать Иссу будет практически – с вероятностью восемьдесят пять процентов – невозможно. Это был компромисс: Привратница настаивала, что спрятать наследную принцессу необходимо в закрытый мир, в который кроме Иссы пройти не сможет никто, но уходить без Ворона та отказалась наотрез.

Рассказу про полубожественную сущность, хранительницу врат в иные миры, Ворон ожидаемо не слишком-то поверил. Но координаты согласился проверить и в итоге одобрил. Правда, взгляды, которыми он одаривал теперь Яна стали еще менее благодушными. Если бы не то обстоятельство, что Ян спас ему жизнь, то разговаривать с ним Ворон и вовсе не стал бы.

Наемник Яну тоже не особо нравился, но тот был неплохим человеком… во всяком случае не хуже него самого. И если Исса сделала своей выбор – настоящий выбор – то отпустить ее с этим человеком ыло правильно.

Исса… их дороги расходились. Возможно навсегда

Исса же поверила сразу, не усомнившись даже на миг. И теперь стояла рядом, сжимая в маленьких ладошках его руку:

- Я не буду прощаться, Ян. Мы еще увидимся, обязательно. Ведь увидимся?

Кивок.

Судя по взгляду, который кинул из-за спины девушки Ворон, он в этом сомневался. Ян про себя только усмехнулся – дороги судьбы извилисты и никому неведомо, когда и как они пересекутся.

Отпуская руку Иссы, он скользнул по тонкому запястью, разрывая связь, что все эти годы не давала девушке забыть про него, сплетала их жизнь.

А потом Исса и Ворон ушли. Теперь была их с Мэлис очередь…

ЭПИЛОГ. Исса и Ворон

Исса и Ворон

В сон Ворона вплелась песня – тягучий, тревожный мотив. Кажется, она звучала уже давно, повторяясь раз за разом.

Где он?

Последнее, что удавалось вспомнить – разреженное пространство за вратами и темнота. Что было потом вспомнить не получалось. Вырубился что ли?! Неудивительно, он ведь был слишком слаб для путешествий сквозь миры.

Ворон резко открыл глаза. Он лежал на постели в большой светлой комнате – старомодное, но очень недурственное убранство, патефон на столике с резными ножками, сквозь окна открывается вид на сад.

Ворон сел, отмечая, что чувствует себя хорошо… а еще, что из одежды на нем нет ровным счетом ничего. Здоров и не связан – уже хорошо. Если придётся бежать, делать это нагишом не очень приятно – это из плохого. Да и Исса непонятно где. Впадать в беспамятство сразу после попадания в новый мир в его планы не входило.

Босыми ногами прошлепал к окну. Цветочки, узорно подстриженные кустики, белая беседка и даже маленький прудик. Миленько.

- Пришел в себя?

Ворон резко обернулся. Как в руке оказалась фарфоровая статуэтка, не понял и сам. Рефлексы, мать их.

Девушка, стоявшая в дверях, была ослепительно, нечеловечески красива. Длинные каштановые волосы, большие малахитовые глаза, маленький носик и пухлые губки… Ворон сглотнул – облачена незнакомка была в полупрозрачное платье, обрисовывающее все изгибы тела.

- Не бойся, я тебя не обижу, - и подмигнула ему, прикусив нижнюю губы.

- Ты же… ну не хрена себе!

- Эльфийка, ты хотел сказать? – девушка откинула волосы, демонстрируя длинные ушки. – А зовут меня Кристаэлль. Можешь звать просто Крис, вам, людям, обычно сложно запомнить наши имена, - и добавила с ехидной улыбкой. – Тебя смущает то, как я одета?

- Просто… кхем… Ты первая эльфийка, которую я встретил. И ты очень красивая… а платье… просто замечательное.

- Исса сказала, что тебе понравится.

- Исса?! Она здесь.

- Здесь и с ней все хорошо, - Крис окинула его томным взглядом. – Если ты оденешься, я провожу тебя к ней.

Ох, ты ж…. поборов инстинктивное желание прикрыться первым, попавшимся под руку, – а это были кружевные занавесочки – Ворон двинулся к шкафу. Там его ожидали белье, темные штаны и светлая рубашка, добротные кожаные сапоги.

- Так и будешь смотреть, как я одеваюсь.

- Тебя это смущает? – и бровью не повела эльфийка.

- А тебя разве нет?

Она пожала плечами, но взгляд отвела. Демонстративно-насмешливо.

- Я так понимаю, ты знаешь, что я прошел сквозь врата и удивленной не выглядишь.

- Ну, конечно знаю, телепорт же находится в моем садике. Я вроде как встречающая: обогреть, напоить, накормить, во все нюансы посвятить – мои обязанности. Ну, а чему ты так удивлен? Эти врата были поставлены еще при моей прабабке – а живем мы долго, людям не чета. Раньше тут часто ходили: научно-технический прогресс несли, - снисходительная усмешка. – Да и у нас было чему поучиться.

- Как давно?

- Давненько… Так вы тоже прогресс нам несете или… так?

- Так, - быстро подтвердил Ворон. – Просто путешествуем.

- Я так и подумала. Но ты одевайся и пойдем, а то девушка заждалась.

Исса выглядела счастливой. Она с жаром рассказывала о диковинках, что успела показать ей Крис, пока Ворон был без сознания. Да и сама эльфийка была для девушки диковинкой. Да и для него – что тут скрывать – тоже. Конечно, он знал о существовании в некоторых мирах иных рас, но сам никогда не встречал.

- А на озере я видела необычных птиц. У них длинные шеи и большие крылья, они очень красивы и грациозны…. Мы кормили их хлебом. Кристаэлль сказала, что это лебеди.

- В вашем мире их не было? Флора и фауна от миру к миру разница. В нашем, к примеру, не было таких странных деревьев, - Ворон сорвал мятно-зеленый округлый лист и поднес к носу. Пахло и, правда, мятой. Уж не результат ли генной инженерии? Как он успел понять, из его мира сюда переехало многое.  - Тебе этот мир нравится?

- Да я и мира-то не видела. Но это место такое умиротворяющее… красивое. И Кристаэль сказала, что гостям здесь всегда рады.

- Хочешь остаться тут с ней?

Исса вскинула на него обжигающий взгляд, и Ворон неожиданно для себя смутился.

- Думаешь от меня отделаться? Больше не нужна, да?

Она стояла перед ним, задрав вверх голову и скрестив на груди руки. Так близко, что он ощущал цветочный аромат, что источали ее волосы.

- Все не так… Просто, - точнее ну совсем непросто. – Было бы замечательно, если бы ты смогла устроиться в этом мире.

Исса отвернулась и быстрым шагом двинулась вглубь садика. Ворон – за ней.

Какое-то время они шли молча. Тепло, ветер пахнет зеленью и пыльцой. Цветочки, лепесточки, благодать, мать его.

- И я не хочу от тебя избавляться, - неожиданно заговорил он. – Только, я ведь… не понимаю, для чего я тебе, Исса. Я не лучшая пара для… да для кого угодно.

- Скучища тут… - неожиданно прервала его Исса. - Я бы хотела посмотреть этот мир. Крис кое-что рассказывала про него и мне кажется, тут интересно… Я всегда мечтала путешествовать. А одинокой девушке небезопасно на дороге, так что твоя компания была бы вовсе не лишней, - и загадочно улыбнувшись, протянула руку. – Пойдешь со мной?

А куда он денется?

Эпилог. Мэлис и Ян

В лесу смеркалось рано, и едва скрылось за кронами деревьев солнце, как домик окутала темнота. Мягко замерцали осветительные артефакты, и поползи по полу тени, заскользили по стенам, так и норовя заглянуть в люльку, качнуть ее мохнатыми лапками.

- Кыш… - махнула рукой Мэлис, скорее для порядка. Она знала, что духи не причинят вреда ни ей, ни малышке.

С хрюкающим смехом скатились те к ее ногам и посеменили прочь. Ненадолго, скоро они вернутся и затянут вместе с ней колыбельную. А потом до рассвета будут оберегать их покой, а с восходом солнца им на смену придут другие.

Пальцы сами потянулись к амулету на шее. Парный был у Яна. Он сделал их к свадебному обряду, который сам провел на берегу лесной речки неподалеку. Счастливей Мэлис была лишь единожды в жизни, когда через год на свет появилась их дочка.

Амулет был теплый и вибрировал в пальцах. Где-то там, куда вновь позвала Яна дорога, он будет знать, что жена любит его и ждет домой.

Мэлис улыбалась.

Проселочная дорога раскисла от грязи и, если бы не прихвативший ее первый морозец, Ян так и не дошел бы до затерявшейся в глуши деревушки. Он устал и замерз, стоило бы остановиться и развести костер, но пользоваться силой так близко к людскому жилью не хотелось. В этом мире за такими, как он, издревле охотились, истребляли. Колдунов и не осталось почти. Наверное, оттого так явственно ощущал он едва тлевшее пламя чужого дара.

С плеском вошел в воду камень, и мальчишка, сидящий на берегу озерца, покосился на чужака темными глазами. Перелатанная куртка была ему мала, и тощие, покрасневшие от холода запястья торчали из драных рукавов. Ботинки же явно были шиты на большую ногу и при ходьбе без сомнения слетали с пят. Шапки на нем вовсе не было, и всклокоченные светлые волосы припорошил колкий мелкий снежок.

- Рано в этом году зима началась, - Ян остановился. – Внезапно.

Мальчик молча пожал плечами, подобрал новый камешек и отправил вслед предыдущему.

Хлюп.

- Не подскажешь, где бы я мог остановиться на ночь?

- Чужаков у нас не любят, - голос у мальчишки был хриплый, простуженный.

- Их нигде не любят… - Ян запрокинул голову – вечерело, проступали на точно припорошенном пеплом небе очертания двух лун. – Тебя, стало быть, тоже?

- Что – меня?

- Не любят.

Собеседник – сколько тому было? Ян не дал бы больше восьми, но больно уж по-взрослому смотрели большие черные глаза – резко поднялся, повернувшись так, чтобы не видно было большого кровоподтека растекавшегося по скуле, вскинул подбородок. Открыл рот, будто собирался ответить, но так ничего и не произнес, сжал в белую полоску губы. Нахмурился.

- Их было больше. Трое, да? И все старше тебя, - Ян сошел с тропы, захрустела под подошвами выбеленная морозцем трава. – А отец даже не подумал заступиться.

- Он мне не отец! – выкрикнул мальчишка, прежде, чем успел напугаться, понять. – Откуда вы знаете? – голос его надломился. И сам он напрягся, готовый броситься наутек.

Не убежит. Некуда.

- Духи нашептали. Они многое могут рассказать, если знать, как спрашивать, - он сделал еще шаг. – Меня в детстве никогда не били – боялись. Сторонились, будто одним касанием я могу проклясть их. Это ненамного-то и лучше.

- Кто вы?

- Меня зовут Ян, - он протянул руку и над ладонью вспыхнул синий язычок пламени. – И если захочешь, я смогу забрать тебя отсюда…

Обращение к читателям:)Спасибо вам большое что были со мной на протяжении этого путешествия. "Спрятанная" одна из моих любимых книг, и, если вы дочитали до этих строк, смею надеяться, что вам она тоже понравилась ^^ И я была бы очень благодарна, если бы вы маякнули об этом. Мне очень важно понять, как история воспринимается. Стоит ли писать что-то похожее... все-таки автору не просто важно написать текст, важно получить читательский отклик на него. Просто написав коротенький комментарий или поставив лайк, вы действительно очень поможете автору))

Оглавление

АРКА ПЕРВАЯ. ИССА И ЯН

Глава 1. Исса

Глава 2. Исса

Глава 3. Исса

Глава 4. Исса

Глава 5. Исса

Глава 6. Исса

Глава 7. Исса

Глава 8. Исса

Глава 9. Исса

Глава 10. Исса

Глава 11. Исса

Глава 12. Исса

Глава 13. Ян

Глава 14. Ян

Глава 15. Исса

Глава 16. Исса

Глава 17. Ян

Глава 18. Исса

Глава 19. Ян

АРКА ВТОРАЯ. ВОРОН И МЭЛИС

Глава 1. Ворон

Глава 2. Ворон

Глава 3. Мэлис

Глава 4. Мэлис

Глава 5. Мэлис

Глава 6. Ворон

Глава 7. Мэлис

Глава 8. Ворон

Глава 9. Мэлис

Глава 10. Ворон

Глава 11. Мэлис

Глава 12. Мэлис

Глава 13. Мэлис

Глава 14. Ворон

Глава 15. Ворон

Глава 16. Ворон

Глава 17. Мэлис

АРКА ТРЕТЬЯ. ПУТИ И ДОРОЖКИ

Глава 1. Ян

Глава 2 Исса

Глава 3. Исса

Глава 4. Исса

Глава 5. Ян

Глава 6. Ян

Глава 7. Исса

Глава 8. Исса

Глава 9. Ворон

Глава 10. Ворон

Глава 11. Ворон

Глава 12. Мэлис

Глава 13. Мэлис

Глава 14. Ворон

Глава 15. Мэлис

Глава 16. Исса

Глава 16. Исса

Глава 17. Исса

АРКА ЧЕТВЕРТАЯ. ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ОСЕНИ

Глава 1. Исса

Глава 2. Мэлис

Глава 3. Мэлис

Глава 4. Ворон

Глава 5. Ян

Глава 6. Ворон

Глава 7. Мэлис

Глава 8. Ворон

Глава 10. Ян

Глава 11. Исса

Глава 12. Мэлис

Глава 13. Ворон

Глава 14. Мэлис и Ян

ЭПИЛОГ. Исса и Ворон

Эпилог. Мэлис и Ян