По средам мы носим чёрное (СИ) [Vastise] (fb2) читать онлайн
Возрастное ограничение: 18+
ВНИМАНИЕ!
Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
========== Пролог ==========
Это утро было таким до тошноты обычным, что едва отличалось от череды дней до этого. Пасмурное небо Лондона обрамляло коричневые крыши высоких зданий, промозглый ветер поднимал воротники прохожим, заставляя их ежиться от холодных иголок осенней погоды, а серая плитка городских дорог соответствовала этой депрессивной картине. Все было таким примитивно ноябрьским, до ужаса банальным и рутинным, кроме, пожалуй, одной занятной детали. За кирпичным переулком стоял высокий мужчина и наблюдал.
Люди пробегали мимо, совсем не обращая внимания на странного чужака в чёрном пальто, который осторожно следил за происходящим. Странным он был не потому, что стоял возле серовато-коричневой стены, разрисованной какими-то местными подростками, а потому что его внешний вид никак не вписывался в картину повседневного утра неопрятного промышленного района восточной части Лондона, где одни кожаные туфли загадочного джентльмена стоили больше, чем месячная арендная плата местной квартирки.
Молодой человек ловким движением застегнул серебряную запонку с изумрудными вставками на выбившемся из-под пальто рукаве рубашки, не отрывая взгляда от шумной улицы. Это движение было настолько точным и изящным, что казалось вычурно манерным на фоне дымящихся облезлых зданий Ист-Энда.
Даже в таком непритязательном месте он должен был выглядеть и соответствовать представлениям аристократических идеалов общества, где вырос. Светлые волосы так резко оттеняли чёрный цвет его пальто с серебряными пуговицами, что не заметить мужчину в переулке было почти невозможно, но разве спешащим людям есть до чужака дело?
Он переминался с ноги на ногу, нетерпеливо вглядываясь в толпу своими серыми глазами, выискивая кого-то определённого. Вряд ли бы такой тип стоял в замызганном переулке из праздного любопытства. Одежда, манеры, выражение лица, даже платиновый перстень с большой буквой «М» в сердцевине, доставшийся ему от отца, громко кричали о статусе волшебника.
Ожидание выводило его из себя, как будто он терял время, как будто это всего лишь оттягивание неизбежного конца, как будто это просто насмешка и попытка продлить агонию. Холодное и сдержанное лицо не выражало абсолютно ничего, концентрируясь на происходящем. Мужчина пришёл сюда с определённым планом и не собирался покидать свою выжидающую позицию, не достигнув желаемого.
На часах было девять тридцать утра, и согласно всем данным его цель как раз должна была пройти по главной улице, которая пересекала этот самый треклятый грязный переулок, где приходилось торчать уже сорок минут. Время тянулось так невыносимо долго, словно дождливое утро длилось уже целую вечность. Могло показаться, что ему просто не нравится стоять практически в луже в каком-то Салазаром забытом месте, и что вся эта слежка ниже его достоинства, но правда была на порядок хуже. На самом деле, ему претила сама идея плана, который он должен был воплотить в жизнь.
Он заметил в толпе то, чего так долго ждал. Мужчина встрепенулся и немного отошёл вглубь тёмного переулка, чтобы грязнокровка его не заметила. Девушка пыталась быстро перемещаться среди спешащих по своим делам людей, но это было совсем не легко в её длинной мантии и лаковых туфлях. Кто вообще в ноябре носит туфли? Волшебник слегка поморщился от кольнувших воспоминаний. Интересно, она все такая же высокомерная выскочка, или все же брак остудил её пыл?
Его взгляд продолжал скользить по воображаемым изгибам явно опаздывающей девушки, поскольку её мантия скрывала абсолютно все линии фигуры.
Между тем, ловко обходя поток прохожих и дождевые лужи, предмет слежки подошла к красивой деревянной двери, обрамлённой резной окантовкой с тяжёлой железной ручкой. Два слабых стука и три сильных с определённым ритмом. Может слух Малфоя и не был как у совы, но зато ему прекрасно было видно со стороны угловатого переулка, что первые два стука Гермиона сделала только согнутым указательным пальцем, а последующие три крепко сжатым кулаком.
Пользоваться сейчас магией в маггловском районе, рядом с одной из самых сильных волшебниц, пытающейся попасть в тайную организацию, совсем глупая идея. «Наконец-то, не прошло и десяти лет», — недовольно про себя пробурчал мужчина. Теперь он знал, как попасть в это треклятое закрытое место сборища мракоборцев и прочей швали, борющихся за равные права всех и вся в магическом мире. Первая часть гениального плана была выполнена, и кто как не Драко Малфой мог исполнить главную роль в этом спектакле.
========== Вверх дном ==========
Жизнь Гермионы Грейнджер походила на какое-то чёртово колесо, которое в первый раз вызывало восхищение от ярких огней, веселой музыки и острых ощущений, а потом только тошноту и головную боль. После Второй магической войны прошло уже семь лет, но ситуация лучше не становилась. Призрачный хэппиенд, где Тёмный Лорд был побеждён, они с Роном сыграли свадьбу, а магглорождённые все чаще добивались высоких позиций, на которые в прошлом даже не могли и рассчитывать, рушился с каждым годом как карточный домик.
Началось всё с личной жизни. После второй годовщины с Роном Гермиона поняла, что им совсем не о чем говорить. Говоря «совсем», имелось ввиду, что ей интереснее общаться с местными лукотрусами, чем с собственным мужем. То, что она приняла за любовь, было помутнение её пошатнувшейся психики на фоне всех пережитых тёмных дней, убитых друзей, страха, шока и желания почувствовать твёрдое плечо, хоть какой-то оплот безопасности и стабильности. И Рон был этим оплотом. Ключевое слово «был».
Есть такие мужчины, с которыми вы просто падаете в омут, забывая обо всем на свете. Рональд Уизли не из их числа. Совместная жизнь с ним походила на американские горки, где вначале захватывает дух от сильных эмоций, а потом от резкого падения темнеет в глазах. Он проваливался в депрессию с завидным постоянством, каждый раз заверяя, что только Гермиона может его спасти. Женщина, решившая даже не брать его фамилию, и постепенно отдаляющаяся. С каждым годом всё дальше и дальше.
Всё началось с того, что Гермиона пропадала на работе днями и ночами напролет, Рон же надеялся, что Грейнджер станет как Молли, заботливой домохозяйкой, которая будет стараться угодить всей семье и вязать свитера своим детям. Призрачная тень якобы семьи его уже вполне устраивала, да и её тоже, за исключением некоторых обстоятельств. Эти нездоровые отношения девушки с синдромом спасателя и мужчины с комплексами, который страдал от недостатка материнской любви, явно не приносили счастья ни тому, ни другой. Из всех Уизли только Джордж ей неоднократно намекал, что интерес Рона имеет в большей степени материальный характер, Гермиона отказывалась верить в это.
Не сказать, чтобы Грейнджер как-то сейчас беспокоила её личная жизнь, больше она волновалась, как успеть на собрание тайного общества Грот, где нужно было представить следующую программу поисков тёмных последователей Волан-де-Морта. После войны волшебники, которые поддерживали Тёмного Лорда, разделились на три лагеря: те, кто не верил в окончательную смерть их хозяина и всячески пытались найти способ его воскресить, те, кто отказался от своих идей и те, кто пытался создать новое течение тёмных волшебников и искал сторонников по всему миру. Последние были самые опасные, чьи сумасшедшие методы были непредсказуемы, а идеи граничили с безумием. Именно их поиском и поимкой сейчас занималось общество Грот вместе с Грейнджер.
Днем она была главой Министерского департамента по связям с общественностью и иностранным делам, а вечером её организация занималась поимкой самых настоящих монстров в человеческом обличии, которых не могли поймать мракоборцы в рамках официальных, законом разрешённых правил. Если бы Министерство научилось реально оценивать своего врага, возможно, необходимость существования Грота бы отпала, но правительство решило опять сыграть в игру «Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не говорю» и запретило «Орден Феникса» и любые другие сообщества по борьбе с наследием Волан-де-Морта. «Мы победили зло, теперь нечего бояться и у нас всё под контролем». Все счастливы и смотрят в будущее с надеждой. Проще делать вид, что Министерство справляется своими силами и больше никаких опасных проблем нет. Классика.
В лаковых туфлях маневрировать среди толпы людей, луж и транспорта было совсем не просто, но Гермиона старалась как могла. «Нет ничего хуже этих туфель», — простонала в голове девушка, продолжая двигаться к своей цели. Еще и мантия путается под ногами так не вовремя. «Чёрт, ну что за день сегодня». Добраться до нужной двери казалось каким-то неестественно сложным заданием.
Неожиданно для самой себя, Гермиона почувствовала, что за ней кто-то следит, такое неприятное ощущение. Она начала осматриваться по сторонам, но ничего необычного не происходило, все всё так же спешили по своим делам, никто не задерживал на ней взгляд более, чем на пару секунд. Наверное, я уже схожу с ума. Пора бы взять отпуск, а то уже всюду мерещится что-то странное. Так и до паранойи недалеко.
Поднимаясь по ступенькам, она снова почувствовала на своей спине чей-то пристальный взор, и у неё возникло ощущение опасности. Не то, чтобы Гермиона испугалась и начала колотить в дверь, моля впустить, нет, это больше походило на желание изучить местность, устранить угрозу и продолжить свой путь. Обычно Грейнджер доверяла своим инстинктам, которые чаще всего её не подводили, но сейчас на это совсем не было времени, да и по сути повода. Кто может напасть на неё утром в будний день в замызганном маггловском районе?
Два слабых стука и три сильных запустили механизм распознавания. Это занятное заклинаньице Гермиона подсмотрела в одной своей командировке во Франции. Правда, там вход заколдован не для того, чтобы скрывать тайные собрания, а чтобы в один из самых закрытых и роскошных эротических клубов всей Франции мадам ла Тремуй захаживали только званые гости.
— Пожалуйста, приложите волшебную палочку к ручке, — раздался приятный голос из-за двери. Точнее, сама дверь издавала эти звуки.
Когда Грейнджер доставала древко, она заметила что-то необычное. В темном переулке, который пересекался с основной улицей под острым углом, стоял какой-то мужчина и пристально наблюдал за её движениями. На секунду ей показалось, что она знает человека, смотревшего на неё. Как какой-то отголосок прошлого, как часть жизни, которая была безвозвратно утрачена, как какая-то старая колдография с пожелтевшими краями. Её глаза столкнулись с ледяным взглядом смотрящего мужчины. Один удар сердца. Второй. Неожиданно он резко развернулся и скрылся в темноте переулка.
«Мне кажется, что я его знаю. Может стоит догнать?», — пронеслось в голове у Гермионы. Лицо мужчины было скрыто высоким воротником его черного пальто, поэтому на таком расстоянии разглядеть черты оказалось просто невозможно.
— Пожалуйста, приложите волшебную палочку к ручке, — снова раздался мелодичный голос, отрывая Грейнджер от размышлений.
Легким и быстрым движением она приложила кончик палочки к ручке, которая тут же загорелась золотистым свечением. Дверь тяжело и медленно отворилась, пропуская Гермиону в глубь дома.
— Я уже думал, что леди безупречность сегодня не придёт, — проговорил Джордж, опираясь локтем об комод, стоящий в коридоре. — Ты опоздала на семь минут. Непозволительная роскошь.
— Хотел избавиться от скучных лекций? Извини, Джордж, придется сегодня послушать мою скромную речь, — с нарочито обиженным лицом ответила Гермиона. — Я уверена, она обязательно усладит твой страждущий приключений дух.
Джордж начал смеяться и заключил подругу в дружеские объятия.
— Как все прошло в Будапеште? Ты нашла, что искала?
— Об этом поговорим потом, расскажи лучше, как обстоят дела в Лондоне. Что нового? Как себя чувствует Анджелина?
Его взгляд на секунду помрачнел, а руки непроизвольно сжались в кулаки.
— Еще не оправилась. Это уже третий ребенок, которого она потеряла, поэтому мы приняли решение, что ей пока не стоит посещать наши собрания. Думаю, что нам лучше поехать с Джинни и Гарри навестить дальних родственников в Шотландии. Нужно отвлечься.
— Мне очень жаль, — тихо проговорила Гермиона, — вы можете на меня рассчитывать в любую минуту.
— Да, я знаю, — тепло посмотрел на неё Джордж. — Ты уже видела малыша Ронни? Или ты как всегда: с корабля на бал?
— Ты же знаешь, что мой прелестный муж так влюблён в свою работу, что вряд ли заметил мое десятидневное отсутствие, — Грейнджер постаралась придать изящество этой шутке, хоть и шуткой она не была.
— Я тебе повторю то же, что сказал в день вашей свадьбы: «Я знаю хорошего адвоката по разводам». Братец тебя не достоин, а ты нянчишься с ним столько лет.
— Будем считать, что твое экспертное мнение в делах любовных имеет какое-то значение, — фыркнула Гермиона. — Возможно, вместо магазина развлечений тебе пора открыть брачное агентство?
— Только дурак будет думать, что твой брак стоит на любви. Ты можешь обмануть Гарри, мою маму и весь мир, — лицо Джорджа ожесточилось. — Но тебя я знаю слишком хорошо, чтобы поверить во весь этот фарс. Сколько всего пришлось пережить после войны? Помнишь, как мы в Шеффилде ловили Скрытня? Все Министерство твердило, что никакого фантома там нет. Жаль, что ты не позволила мне притащить его голову прямо на стол Министру.
— Кто-то же должен останавливать твои гениальные розыгрыши. Да и вряд ли бы тебя пустили к нему на приём, ещё и с отрезанной головой.
— Тебе не кажется, что остальные члены этого сборища тоже хотят пообщаться с госпожой Всезнайкой, — раздался недовольный женский голос в конце коридора, — а то завладел её вниманием и не хочешь делиться.
— Джинни, разве ты не должна быть сейчас с малышом?
— Я думаю, что мистер Поттер прекрасно справится со своим сыном, — беспечно усмехнулась Джиневра. — Дай я тебя обниму, а то уже забыла, как ты выглядишь с твоими бесконечными командировками.
Они дружески обнялись, наслаждаясь моментом встречи.
— Пойдем, Гермиона, оставим приветствия на потом. Тебя ждет один странный гость, а мы — объяснений, — прервал их Джордж.
Пройдя по коридору, все трое вошли в небольшую залу на левой стороне штаб-квартиры. В комнате находилось с десяток волшебников всех мастей и происхождения в ожидании обсуждения новых планов.
Вдруг Гермиона заметила того, кого никак не ожидала увидеть среди волшебников на сегодняшнем собрании. Прямо на неё смотрели тёмные глаза Блейза Забини. Его достаточно вальяжная поза прямо кричала о том, что его вообще не волнуют направленные на него палочки большинства магов.
— Доброе утро, мистер Забини, — Гермиона мастерски скрыла своё удивление, взяв под контроль выражение лица и эмоции. — Надеюсь, мои коллеги предложили чай, вы ведь, вероятно, устали с долгой дороги.
Уголки губ Блейза ехидно поползли вверх в ответ на такую приторную любезность стоящей перед ним Грейнджер. Ему было совершенно ясно, что она абсолютно не ожидала увидеть его персону так быстро после их последнего разговора в Венгрии, который в буквальном смысле закончился около пяти-шести часов назад.
Блейз поднялся с красивого стула, сделанного из красного дерева и обитого приятным на ощупь шёлком с изображением классических китайских цветов лотоса, и оперся о лакированную спинку, засунув другую руку в карман.
«Что за странная повязка на запястье? Вчера ее точно не было», — отметила про себя Грейнджер.
Забини приблизился к Гермионе и раскрыл перед ней свой левый кулак, где на ладони лежала брошь в виде летучей мыши, глаза которой представляли собой два цитрина, мягко переливающихся в тускловатом свете гостиной.
— Приветствую Вас, госпожа Грейнджер, — слегка опустил голову Блейз, старательно давая понять, что от него не скрыть эмоции под маской любезности. Щёки девушки вспыхнули легким розоватым пламенем. Аристократичную холодность и вежливость семьи вроде его прививали с младенчества, а Гермиона в этом котле лицемерия варится только последние лет пять-семь. Мужчина мягко вложил в её руку знакомую брошь, которая как только коснулась пальцев Грейнджер, поменяла цвет камней с жёлтого на синий. Не обратив на это ни малейшего внимания, Гермиона продолжала пристально смотреть в тёмные глаза неожиданного гостя. Как будто пытаясь проникнуть в его мысли и осознать, правильно ли она поняла цель визита.
— Не могли бы вы пройти в мой кабинет и подождать меня там? К сожалению, прямо сейчас я не могу уделить вам внимание. Бона проводит вас, — медленно проговорила Гермиона.
Неожиданно возле её ноги материализовался домовой эльф с острым носом и большими зелёными глазами.
— Прошу следовать за мной, сэр, — Бона слегка поклонилась Забини и юркнула к двери, чтобы закрыть её за гостем.
— Благодарю, — Блейз направился вслед за домовихой, даже не удостоив вниманием остальных членов общества, которые явно ничего не понимали.
За щелчком последовали звуки удаляющихся шагов со стороны лестницы. Все молча ждали, когда захлопнется тяжёлая, с металлическими вставками дверь кабинета Грейнджер, куда Бона увела Блейза. И как только раздался ожидаемый скрипящий звук, Джинни подпрыгнула к Гермионе и начала слегка виноватым голосом тараторить:
— Герм, прости, мы ничего не могли поделать. Я пыталась узнать, откуда он взял печать Грота и зачем явился сюда. Но Забини сказал, что будет говорить только с тобой. Послушай, мы потенциально можем использовать на нём сыворотку правды, да хоть запрещённые заклинания, но нам точно надо узнать, как он сломал магию печати и смог войти сюда. А главное, откуда у него вообще информация о местонахождении и времени встречи?
— Или можем повеселиться и использовать Даклифорс[1]? А можем и Вомитаре Виридис[2]! , — загорелись глаза Джорджа, и он уже не мог остановить поток своих идей. — Или Калворио[3]! Тогда ему придется потратить целое состояние на барбера!
— Вы же прекрасно осознаёте, что печать нельзя ни украсть, ни взять силой. Её может дать добровольно только член нашего общества. Значит ли это, что у нас завелась крыса? Может, для начала выясним это, а не цель прихода нашего чистокровки? — прервал весёлое разглагольствование Джорджа стоящий в углу комнаты МакМиллан.
— Любое заклинание можно обойти, умник, так или иначе, — процедила Джинни, смотря прямо на Эрни, — это не повод сомневаться в верности кого-то из нас.
— Хочешь сказать, что не видела, как поменялся цвет камней при передаче? Такое изменение может произойти только тогда, когда печать возвращается к её создателю или лидеру Грота, а Грейнджер была на задании, поэтому она, как создатель, исключена. Почему Забини сразу нам её не отдал? А? Боялся, что мы тут же поймем, кто ему дал брошь и ждал Гермиону? Никакого взлома заклятия быть не могло, кто-то из вас создал печать и притащил сюда слизеринскую гадюку. Или это только мои галлюцинации от недостатка кофеина? — не собирался отступать от своей идеи Эрнест.
— Ты хочешь обвинить кого-то конкретного? Хватит ли тебе духу сказать кому-то в лицо, что он или она является предателем. Давай, что ждать, — Джиневра переставала контролировать свои эмоции, переходя на повышенные тона.
— Нельзя отрицать такой возможности. А что если МакМиллан прав? — тряхнув своими кудрями, вставила Ромильда. — Конечно, никто не говорит, что он прав, но и нельзя полностью исключить такой вариант.
— Видар вас сохрани, давайте только не начинать этот абсурд. Мы все здесь рискуем своей шеей одинаково, как кто-то из нас может быть предателем? Да и какой смысл давать печать Забини и отправлять прямо в штаб-квартиру, где полно волшебников? Даже если его не предупреждали, что сегодня у нас утренняя летучка, то в первую очередь, «теоретический» предатель — не идиот и договорился бы с Забини заранее о встрече, чтобы не произошла именно такая ситуация, как сейчас. А во-вторых, при всем уважении, чтобы предать вообще не обязательно встречаться здесь, можно просто выпить вина в игорном доме и всё выболтать, — послышался ещё один голос со стороны окна.
Это была Джейн Блэкли, невысокая блондинка с большими голубыми глазами, острым умом и одной невероятно полезной способностью, которая была просто идеальной для Грота: сильнейшим даром эмпатии. Она могла прочувствовать всю гамму эмоций рядом находящегося человека, просто прикоснувшись к нему. Потрясающее качество для участника подпольного общества, и этим Блэкли пользовалась профессионально. В чертах её красивого лица сразу были видны северные корни, придающие внешности некоторую холодность, и это немного отталкивало окружающих. Но стоило немного пообщаться с голубоглазой блондинкой, и люди тут же рассказывали ей свои переживания и проблемы, видя в ней какую-то родственную душу, ведь она как никто их понимала и искренне разделяла чувства.
Гермиона встретила её во время поездки в Италию, когда искала древние манускрипты по истории создания заколдованных печатей. Джейн же их могла легко наколдовать в зависимости от желаний и толщины кошелька заказчика. Разумеется, Грейнджер перетянула такую талантливую волшебницу в Лондон, прямо в кресло своего личного секретаря.
— Блэкли, не лезь в это дело, ты тут без году неделя, — огрызнулся МакМиллан. — На тебя больше всего подозрений падает. Не ты ли месяц назад плясала на светском приёме юридической фирмы Забини? Может, вместо трусиков на память ты ему печать подарила?
— Что, никак не можешь избавиться от мыслей о моём белье? — театрально закатила глаза Джейн. — Могу подарить, чтобы ты успокоился.
Лицо Макмиллана уже было не просто красным, а бордовым. Казалось, ещё чуть-чуть и его голова просто взорвётся.
— Если вы закончили препираться, и я могу наконец-то прервать ваш балаган, то это я дала ему печать вчера ночью, — твёрдо сказала Гермиона.
Все участники на какое-то мгновение забыли о её присутствии в гостиной, но эта фраза заставила повернуть их головы в сторону Грейнджер.
— Ты, прости, сделала что? — шокировано улыбался Джордж, никак неожидавший такого исхода событий.
— Хочу подробностей! — Джейн резко приблизилась к Гермионе, желая узнать все детали внезапного поворота. Когда-нибудь безграничное любопытство её убьет.
Остальные молча ждали, когда Грейнджер прольёт свет на эту сумбурную ситуацию, которая вообще никак не вязалась со стандартными правилами Грота, установленными лидером.
— Теперь, когда наконец, вы узнали, кто крыса, — Гермиона стрельнула глазами в Эрни, — и обсудили чужие трусы, я бы хотела поговорить о деле. Все знают, что целью моей поездки в Будапешт были инферналы, которые отлавливали приезжих для неизвестных целей. Зачем ожившим трупам хорошо откормленные в пятизвёздочном отеле туристы? Во время операции не всё прошло гладко и идеально, как бы хотелось. Блейз помог мне справиться с некоторыми… хмм… неожиданными проблемами. Я дала ему печать, чтобы мы могли обсудить детали возможного сотрудничества. Это пока всё, что я могу сказать по поводу его сегодняшнего появления в Гроте. А теперь по задачам сегодняшнего плана встречи. Министерство Магии планирует организовать ряд мероприятий для укрепления координации и сотрудничества международных организаций по контролю соблюдения прав и свобод магического сообщества. Иначе говоря, будут балы и рауты с послами, представителями разных меньшинств и выход в свет будущих титулованных особ, где Министерство планирует укрепить свой статус и найти больше поддержки среди молодого поколения и иностранных партнеров. Для нас это хороший шанс узнать, как далеко запустили свои руки представители нового течения Пожирателей смерти. У нас очень мало информации для поисков нового гнезда и участников этого сообщества. Джейн подготовит вам список гостей, и чем каждый из них занимается. Согласно вашей сфере деятельности, вы получите ряд вопросов, ответы на которые нам помогут выяснить, что это за новые Пожиратели и какая у них цель. Ромильда, ты должна пригласить в свои салоны красоты определённых высокопоставленных дам. Тебе нужно заполучить их в клиентскую базу и предоставить услуги самой мисс Вейн. Некоторые женщины во время стрижки могут рассказать очень много интересных деталей.
— Буду рада узнать все грязные подробности ради высшего блага, — лукаво подмигнула Вейн.
— Джордж, глава департамента по развитию среднего бизнеса пригласил бизнесмена из Китая, восходящую звезду на восточном рынке фейерверков. В этом месяце он неожиданно принял решение открыть филиал в Лондоне. И ты не поверишь, прямо недалеко от игорного дома Картеров. Так сказать, поближе к волшебникам, которым нечего терять, — продолжала Гермиона.
— Понял, принял, — отсалютовал рукой Уизли.
— МакМиллан, будь добр, займись закрытыми местами вроде галереи мадам ла Тремуй. Нам нужно расширить сеть контактов в подобного рода заведениях.
— Обожаю свою работу, — хищно улыбнулся Эрни.
— Джинни, тебе придется взять на себя Скитер и команду. Ничего не должно попасть в печать, как обычно. Напиши мне список спортсменов, которым я должна отослать приглашения, чтобы объяснить присутствие спортивного журналиста.
Джиневра кивнула без лишних комментариев.
— Остальные получат более подробную информацию от Джейн позже, когда мы достанем полный список гостей и план мероприятий. На сегодня прошу меня извинить, надо разобраться с посетителем в моём кабинете.
Гермиона оглядела всех присутствующих непоколебимым взглядом, давая понять, что сегодня она не планирует отвечать на вопросы и продолжать собрание. Члены общества немного засуетились, обсуждая между собой услышанное и увиденное.
Грейнджер повернулась в сторону двери, чтобы решить очередную проблему, когда Джордж схватил её за плечо.
— Если тебе нужна помощь, то я буду внизу. Иметь свой бизнес удобно, можно позволить себе не ходить вовремя на работу, — тепло улыбнулся рыжий волшебник.
— Очень ценю твою заботу, Джордж, но не сомневайся, если он нападёт, я превращу его голову в тыкву, даже не моргнув глазом, — уверенно проговорила Гермиона. — Оставайся просто чтобы отвлечься от работы, она иногда утомляет.
Джордж ослабил хватку, отпуская Грейнджер в сторону винтовой лестницы наверх. Ему явно не хотелось этого делать, но проявлять недоверие он просто не мог себе позволить. Гермиона всегда была рядом в нужные моменты, поэтому он принял решение остаться внизу вместе с Джейн для подстраховки. Никогда не знаешь, что придет в голову таким людям как Забини. Грейнджер коротко кивнула и закрыла за собой дверь из тика с круглой ручкой.
«На меня сегодня разве что гиппогриф не свалился. Что за пятница!», — промелькнули быстрые мысли в голове у Гермионы. С каждым шагом наверх она всё больше ощущала усталость, и как ныло её тело после ночной охоты на живых мертвецов.
Ей было немного стыдно перед командой, что она не поделилась подробностями о случившемся, но с другой стороны, разве она могла им сейчас сказать, что Блейз вытащил её из самой задницы, в которую она угодила не сколько по глупости, сколько из-за излишней самоуверенности и гордости. Как оказалось, информация, которую добыла Ромильда, была не совсем точной.
Скажем так, есть большая разница между парочкой инферналов и пятидесятью, а Гермиона позволила самоуверенности затмить свой разум. Или это была не самоуверенность, а безразличие к своей жизни после последних событий с Рональдом? «Оставь эти мысли на виски с Джейни», — немного приструнила себя Грейнджер.
Толкнув дверь своего кабинета, она увидела Блейза, сидевшего на мягком бархатном кресле, медленно потягивающим какую-то грязновато-прозрачную жидкость. Вероятнее всего, джин. Забини лениво повернул свою голову в направлении сильно скрипнувших петель и махнул рукой в сторону Гермионы, как бы приглашая её в кабинет.
— Мистер Забини, эти жесты неуместны. Вы находитесь в моей штаб-квартире, пьете мой джин и не смеете махать руками в мою сторону, зазывая в мой собственный кабинет, — прошипела Грейнджер, возмущённая таким нахальством.
— Приношу свои глубочайшие извинения, — ехидно протянул Блейз, наблюдая за Гермионой. — А теперь, когда твои собачки убежали добывать тебе косточки, мы можем поговорить нормально?
Она глубоко вздохнула, присаживаясь за свой большой ореховый стол с дорогой резьбой и массивными ножками, плеснула себе немного джина и подняла бокал в сторону Забини:
— Кажется, меня ждет трудное утро.
[1] Заклинание, которое превращает объект в утку
[2] Рвотное заклинание
[3] Заклинание, вызывающее выпадение волос у того, на ком оно использовано
========== Умница Грейнджер ==========
Гермиона смотрела как по стеклу бежит капелька крепкого алкоголя, оставляя за собой влажную дорожку. После того, как она опрокинула залпом немного джина, думать и дышать стало сразу легче. Годрик, храни душу того человека, что изобрел алкоголь.
— Спасибо, что ответил на моё приглашение. Признаться, я удивлена, ведь поначалу ты совсем не хотел его принимать.
— Знаешь, после того, как я спас тебя от кучки мертвецов, то решил поменять свою позицию. Думаю, ты и твоя организация нуждаются в более профессиональной помощи.
— Блейз, я тебе благодарна за спасение. Правда. Но поверь, мы не нуждаемся в таком несравненно великодушном, с барского плеча брошенном предложении помощи. Мы работаем уже много лет и сейчас новых членов не принимаем. Я думаю, ты не совсем верно понял условия сотрудничества. Подчеркиваю, сотрудничества. Мы можем обмениваться информацией, иногда совершать совместные операции, если это выгодно двум сторонам, кооперироваться в расширении связей в обществе, но не более того. Думаю, ты не ожидал, что после одной шумной ночи, я буду приглашать тебя на день рождения крестника в качестве лучшего друга. Я не уверена, что тебе это подходит, поэтому могу предложить другие варианты решения сложившейся ситуации.
— Иными словами, сколько стоит моё молчание? — еле сдержал смешок Забини. — Знаешь, Грейнджер, ты открываешься для меня с новой стороны. Прежде чем ты оскорбишь меня суммами, может послушаешь, что я думаю по этому поводу? В любом случае, даже если вы продадите на торгах всё своё имущество, едва ли этого хватит даже на половину моего стандартного прайса.
Гермиона скептически изогнула бровь. Ей совсем не нравилось торговаться с Забини и пытаться найти к нему какой-то волшебный путь, чтобы все было сделано так, как она считала лучшим для себя.
Возможно, он просто набивает себе цену, чтобы получить как можно больше от всего, что произошло за последние двадцать четыре часа.
Это бы кардинально облегчило ей жизнь, потому что деньги — это самый простой способ договориться с любым человеком, ведь у каждого своя цена. Больше Гермиону беспокоило, если Блейз захочет какую-либо услугу или попытается её шантажировать.
Тогда придётся подключать связи, надавить на его юридическую компанию, может даже похитить этого героя на пару недель и держать в подвале, пока из его глупой головы не вылетит всё это дерьмо.
— Я слушаю, Блейз, — только и всего сказала Гермиона.
— Хоть мы с тобой и не пересекались последние… хммм… — Забини театрально начал считать на пальцах, — возможно, шесть или семь лет, могу сказать, что я впечатлён проделанной тобой работой. Вся эта кампания по изменению консервативных уставов, эти речи и интервью в «Пророке», твои выступления и международные поездки. Размах, конечно, не дурный. Даже твой милый клуб домохозяек, который ты зовешь Грот и правишь им словно королева Англии. Но я разочарован тем, что ты даже не допускала мысли и не пыталась найти подобные общества, как это. Либо гордость затмила гриффиндорский разум, либо ты всё ещё живёшь в полной уверенности, что все чистокровные слизеринцы настоящие козлы, и помощи ждать не от кого. Поэтому позволь мне насладиться моментом, поскольку сейчас я тебе расскажу, что вампиры пьют не тыквенный сок. Твой сомнительный книжный кружок по интересам имеет конкурента, причём намного более серьезного, чем сплетни из салонов Вейн или страстные рассказы одурманенных волшебников в борделях, куда захаживают твои зайчики.
— Такое долгое вступление, — прервала его Гермиона, — я уже начинаю скучать. Можно как-то добавить конкретики в этот монолог самодовольства?
— Конкретики? — всплеснул руками Блейз, — О, нетерпеливая, ты лишаешь меня удовольствия проявить свой сарказм и красоту слога. Тогда вот тебе факты, мадам: я являюсь членом престижного закрытого общества Баше[1], состоящего из семи чистокровных волшебников высшего света. Нашей задачей является подавление и уничтожение всех группировок, направленных на воскрешение Волан-де-Морта. Если где-то пытаются добыть на черном рынке темные артефакты, мы перекупаем их. Если на аукционе появляется древний манускрипт о вечной жизни, будь уверена, ты найдешь его после мероприятия в моей библиотеке. Если кто-то связывает Тёмного Лорда с чистокровными семьями, которых министерство уже прошерстило со всех сторон, мы выясняем всю подноготную. Если появляется какой-то «потомок» Реддлов, мы, так скажем, устраняем его. Чисто, быстро, без следов.
— Ты ведь не серьезно, Блейз? Ты же не думаешь, что я не слышала о Баше? Один, как ты говоришь, одурманенный волшебник так страстно рассказывал о работе вашей организации. Передай мои наилучшие пожелания Флинту. — Гермиона налила следующую порцию джина в свой бокал. — Что ты там говорил в начале про питьевой режим вампиров и разочарование?
Забини поджал губы. Было совершенно ясно, какой у него сегодня намечается план насчет Маркуса.
— Тогда зачем ты пригласила меня? Вряд ли чтобы выпить со мной и поговорить о погоде, — сухо поинтересовался Блейз, пододвигая пустой стакан к Гермионе.
— Когда мы оказались запертыми в склепе, окруженные толпой мертвецов, единственным правильным решением было сделать из тебя информатора. Я не особо рассчитывала, что мы оба оттуда выберемся, — Грейнджер щедро плеснула крепкого алкоголя в стакан. — Мне нужно было создать для тебя иммунитет и доказательство, чтобы Грот тебе поверил. Кроме печати ничего бы их не убедило. Хотя с твоим высокомерным лицом вряд ли и она бы помогла.
— Что это за магия? Какой принцип работы?
— Блейз, может тебе еще рассказать какие чары наложены на здание, или какие охранные меры использует Джейн? Я слышала, она тебе приглянулась.
— Туше, дорогая, — Забини поднял бокал в сторону Гермионы, как бы признавая тщетность своей глупой попытки.
— Если честно, я удивлена, что ты сам мне рассказал о Баше, мне казалось, что вы действуете максимально конфиденциально и не нуждаетесь в кооперациях с другими волшебниками.
— У нас немного разные цели, Грейнджер. И методы. После падения Темного Лорда ты стремилась перевернуть весь мир и установить новые порядки. В то время, как чистокровные волшебники подвергались всевозможным проверкам, унижениям и даже гонениям. В каждом слизеринце, имеющим влияние и власть, видели приспешника Волан-де-Морта. Поверь мне, совсем не здорово, когда переворачивают весь твой дом, вызывают на допрос и контролируют каждый шаг только потому, что ты чистокровный. Мы хотим прекратить всё это, поэтому подавляем любые очаги, где фигурируют слова «чистокровные», «воскрешение», «возвращение и Волан-де-Морт». Вы же занимаетесь в основном ловлей всяких чудовищ, а сейчас изучением новых тёмных, и насколько мне известно, особых продвижений пока в этом нет. Я предлагаю объединить усилия. Каждый получит свою выгоду.
— И какую же выгоду я могу предложить самым влиятельным волшебникам чистокровных линий магического сообщества?
— У тебя сейчас есть серьезное влияние, ты ведь известное лицо, тебе верят безоговорочно, чаще всего даже не обсуждая твои решения. Ты имеешь большой вес в Министерстве и в международном сообществе. Баше может предложить деньги и лучшее оружие, самые сильные артефакты, доступ к личным библиотекам родовых гнезд.
Гермиона задумалась над этим предложением. Естественно, она понимала, что слова Блейза имеют свою логику и смысл, но можно ли ему доверять?
Он же в буквальном смысле свалился на неё только вчера, и даже спасение жизни не может так кардинально повлиять на ситуацию в целом. Годы работы в Министерстве и полный багаж предательств, обмана и разочарований научили её не доверять практически никому.
Что говорить, если её собственный муж не имел никакого представления о деятельности Грота и о том, кем стала Гермиона за последние пять лет.
Также ей было совершенно не ясно, как эти чистокровные выскочки планируют пользоваться её влиянием и в какой мере. Нельзя отрицать и вероятность того, что это Блейз мог подстроить нападение инферналов, чтобы героически спасти Гермиону, а после предложить «выгодное» сотрудничество, а сейчас просто разыгрывает перед ней спектакль.
С другой стороны, в чем Забини был абсолютно прав, так это в нехватке инструментов в работе Грота. Конечно, у них был достаточно высокий бюджет — ведь его члены имели хороший доход, но не настолько как у богатейших чистокровных семей.
И если для Флинта с Забини не представляло большой проблемы приобрести на чёрном рынке любую тёмную дрянь за бешеный ценник, то Гермионе четко приходилось распределять все расходы Грота и заполнять огромные дыры в бюджете из своих сбережений.
А как её манила мысль прикоснуться к старым коллекциям книг в их родовых гнёздах, вдохнуть запах ветхих страниц первых изданий и погрузиться в непередаваемую атмосферу библиотечной магии.
Прямо как в старые добрые времена. Это всё надо хорошенько обдумать и обсудить с людьми, которым Грейнджер доверяет.
— Я подумаю над твоим предложением, — проговорила Гермиона, — мне нужно несколько дней на принятие решения.
— Разумеется, — мягко улыбнулся Блейз. — В воскресенье утром будет собрание Баше в Малфой-мэноре, если ты примешь приглашение и придешь на встречу, буду воспринимать это как согласие рассмотрения конкретных условий нашего сотрудничества.
— В Малфой-мэноре? — переспросила Гермиона. — Хочешь сказать, что Драко Малфой является участником этого клуба белых воротничков?
— Дорогая моя, — улыбаясь, выдохнул Забини. — Драко является основателем Баше.
Все-таки Блейзу удалось удивить Гермиону. То есть как? Она не видела Малфоя ни на одном мероприятии уже больше скольких лет?
Ста, наверное. Никаких заметок в «Пророке», никакой светской жизни, никакой блистательной карьеры, никакого участия ни в одном мероприятии Министерства.
И тут вдруг тайная организация. Интересно, он все такой же высокомерный наследничек, или же война остудила его пыл? Дело есть дело, придется взвесить все за и против, — Гермиона слегка поморщилась при мысли о возможном сотрудничестве с Малфоем, да еще и в мэноре, месте, где её жестоко пытала Беллатриса.
— В любом случае, я дам тебе заколдованный летучий порох, если ты решишь навестить нас, — протянул Блейз маленький мешочек. — Мы пользуемся старыми методами.
Забини поставил на стол пустой стакан и поднялся с кресла. Гермиона только сейчас обратила внимание на его идеально чистую обувь. Мои туфли выглядят как грязный котёл после неудачных зелий, а ты блистаешь своими дорогими ботинками? — отметила про себя Грейнджер. — На улице ужасная слякоть. Интересно.
Блейз не уловил её мимолетного взгляда на его ноги, надевая терракотовое пальто и заправляя слегка выбившийся шарф.
— Еще увидимся, Грейнджер, — уже возле двери негромко сказал Блейз.
— Не сомневайся, Забини, — устало махнула в ответ Гермиона.
Блейз аккуратно закрыл за собой скрипящую дверь, оставляя Грейнджер наедине со своими мыслями. По крайнее мере, он так думал, спускаясь по винтовой лестнице, где его участливо ждала эльфийка с большим чёрным зонтом.
— Бона приготовила Вам зонт, сэр. На улице льет ужасный дождь.
— Благодарю, не стоит — Блейз тут же скрылся за входом, даже не обратив внимания на домовиху.
Гермиона наблюдала из окна, как её гость вышел прямо под ливень и быстрым шагом пошёл в направлении угловатого переулка.
— Зонт ты не взял? Умно, умно, — вслух проговорила Грейнджер.
Она развернулась на каблуках в противоположную от окна сторону и направилась к выходу из своего кабинета. Необходимо было срочно поговорить с Джейн. Грейнджер придумала работу как раз ей под стать.
Гермиона спустилась по лестнице и наткнулась внизу на стоящую с зонтиком эльфийку.
— Бона, что сказал мистер Забини, когда ты предложила ему зонт?
— О, миссис Грейнджер, сэр поблагодарил и просто ушел. Бона ничего не смогла сделать. Простите, — сокрушалась домовиха, несчастно смотря на свою хозяйку.
— Все хорошо. Ты не виновата, — та ответила с такой мягкостью и теплотой, что глаза эльфийки заблестели от радости.
— Он не повёлся, ведь так? — раздался мелодичный голос Джейн, которая опиралась о дверной косяк. — Трюк со следящей магией слишком простой. Он не идиот.
—Как хорошо ты знаешь Блейза? МакМиллан намекал, что у вас достаточно близкие отношения.
— Герм, если ты хочешь узнать, сплю ли я с ним, то так и спроси. Ты же знаешь, я чувствую твоё лёгкое смущение. И ответ нет. Я с ним не сплю и никогда не спала. Пока что.
— В таком случае я думаю, что ты будешь в восторге, что теперь Блейз Забини — это твоя работа. Времени у тебя до воскресенья. Всё, что сможешь узнать, пригодится — с кем он пьет, где бывает, что ему нравится, где ужинает. Максимально полное портфолио.
— И как ты себе это сейчас представляешь? Он видел меня, он знает, что я не просто твой секретарь, а еще и персональный эмпат. Теперь Забини меня к себе на километр не подпустит, — парировала Блэкли, явно выражая своё скептическое отношение к такому заданию.
— Я уверена, он сам к тебе придёт. В субботу будет открытие центра по обмену студентами «Врата», мы туда приглашены, фирма Забини оформляла сделку по сотрудничеству, так что он однозначно явится. Забини не знает, что ты эмпат, ведь никому, слава Мерлину, не пришло в голову об этом упомянуть в гостиной. Потанцуй с ним, выпей шампанского, разговори его.
— Этого нет в моем рабочем договоре, — усмехнулась Джейн.
— В рабочем договоре с Министерством может и нет, а вот в договоре с Гротом и не такое может быть, — поддержал веселое настроение Джордж. — Блэкли, признайся, мне дико интересно: ты тактильный эмпат?
— Зачем тебе это?
— Правда, что тактильный эмпат, если ей нравится парень, то берет и спит с ним, не строя из себя девочку-недотрогу?
— Абсолютная правда, поэтому бойся мне понравиться, а то утащу в укромный уголок и высосу из тебя все соки, — Джейн шутливо пихнула в бок рыжего парня.
Гермиона не смогла сдержать улыбки, глядя на свою самую близкую подругу. С ней Грейнджер чувствовала себя легко и свободно, как будто всех этих чёртовых событий не было.
Да и с Джорджем они прошли достаточно долгий путь, становясь ближе и ближе с каждой убитой тварью. В то время Гарри был занят своей карьерой аврора и отношениями с Джинни, да и грузить своими проблемами и без того не восстановившегося друга Гермиона просто не могла, поэтому немного отдалилась от него и Джиневры.
После очередного загула Рональда, Гермиона была настолько подавлена и разбита, что приняла решение перестать быть умницей Грейнджер и уйти в полный отрыв. Непривыкшее на тот момент к алкоголю тело быстро сдалось под напором всего лишь бутылки вина.
Джейн её тогда в прямом смысле спасла. В баре на окраине магического Лондона пить известным личностям крайне не рекомендуется, за пару сиклей жители бедных районов с радостью бы сообщили прессе, что героиня войны сейчас уснет прям за барной стойкой.
Выведав у Рона всю информацию, Джейни нашла её раньше журналистов и быстро отвела домой, иначе скандала было бы не избежать. И знаете за что Гермиона благодарила свою подругу больше всего? После этого она не задала ни одного чёртового вопроса и ни разу не напомнила об этом вечере, просто помогла ей и все.
Её абсолютная преданность и самоотверженность делу, которые проявляла Блэкли во всём, поражали Грейнджер до глубины души.
Перед ней не нужно было выбирать слова или стыдиться своих желаний, мыслей. Конечно, опытного эмпата обмануть было совсем не просто, но вскоре Гермиона поняла, что это и не нужно. С ней можно быть самой собой.
— Гермиона, не спим, через полтора часа у нас пресс-конференция, а после четыре встречи без перерыва на обед. Кофе, антипохмельное зелье, сигареты и пару эклеров я организую. Вечером необходимо успеть на примерку платья в ателье для субботнего фестиваля лицемерия. Потом тебе придется справиться самой с документооборотом, потому что твоё задание со списком гостей на предстоящие мероприятия просто ужасно долгое и трудоёмкое, — глядя на свои записи в красном блокноте, проговорила Джейн.
— Тогда не будем терять ни минуты, — с улыбкой произнесла Гермиона. — Джордж, сегодня тебе с нами не по пути, я ещё свяжусь с тобой вечером.
— Ах, как жаль, а я уже приготовился примерять платья, — пошутил Уизли, застегивая свою куртку — Тогда до связи, босс.
Джордж вышел из штаб-квартиры, аккуратно прикрыв за собой дверь, и исчез в толпе прохожих.
— Джейн, мне нужна чистая одежда, душ и как минимум литр кофе, — обернулась к ней Гермиона. — И всё я должна успеть за час.
— Беги в ванную, остальное я решу, — Блэкли подняла большой палец вверх.
— За это я тебя и обожаю.
Грейнджер наконец-то смогла отправиться смывать с себя последствия безумной ночи и готовиться к предстоящим делам. Тёплая вода стекала по её тёмным волосам, расслабляя и успокаивая одновременно.
Боже, как же прекрасно просто наслаждаться ароматными маслами. Запах восточных цветов разносился по ванной комнате, создавая необычную атмосферу спокойствия. В голове у Гермионы проносились события последних нескольких дней, словно отрывки старого кинофильма.
Встречи, рауты, посещение картинной галереи, столкновение с Забини, поиск информации в эротическом клубе, ночная охота, инферналы, очень много инферналов, спасение от толпы мертвецов, склеп, создание печати, залечивание ран в доме Бредерика, неудобные туфли, дождь, лужи, какой-то странный тип с цветом волос как у Малфоя.
Гермиона резко открыла глаза и прислонилась к ещё непрогретой стене душевой кабины. Нет, это не может быть Малфой, зачем ему это? Просто так он там, конечно, оказаться не мог, у него там была определённая цель. Если это был он.
«Глупость какая-то. Они в одной связке с Забини, зачем ему следить за Гротом. Скорее всего это моя фантазия», — остановила беспорядочный поток мыслей Гермиона и продолжила как ни в чем не бывало готовиться к пресс-конференции. Не все же блондины Малфои, не так ли?
[1] Баше (кит. упр. 巴蛇, пиньинь bāshé) — подобный удаву громадный змей в
китайской мифологии, который поедал слонов.
========== Доминирующие Демоны Драко ==========
В этой темной комнате было слишком много лишней мебели, давящей на любого человека своей мрачностью и готичностью.
Большой стол из сандалового дерева с изящными ящиками и зеленой шершавой обивкой, невероятных размеров шкаф с книгами в твердых обложках, стоявшие идеально ровно, как под линейку, массивный комод с дорогими антикварными часами на нем, мраморный камин с готическими фигурами и красивыми вензелями, обрамляющие дорогой камень, громоздкий кожаный диван, на котором, запрокинув голову, сидел Драко Малфой.
Его белая рубашка была полностью расстёгнута, словно на ней и в помине не было маленьких металлических пуговиц. На вешалке висело черное пальто, поблескивая капельками дождя после утренней вылазки в промышленную часть Лондона.
У Малфоя дико раскалывалась голова от того, что он не спал почти сутки и выпил почти целую бутылку Далмора[1]. Причина напиться была более, чем веская. Несколько часов назад похоронил собственного отца в семейном склепе.
Мужчину разрывала не умолкающая тьма внутри, которая не прекращалась со времен второй магической войны. Боль выгрызала в его душе такую пустоту, что не существовало ничего, что могло бы хоть как-то заполнить выедающую дыру, и события последних суток усилили терзания до максимума.
Сейчас ему казалось, что поцелуй дементора не так уж и плох, настолько ему хотелось постоянно отключать все чувства, которые впивались в него зубами и когтями. Темноту внутри он обычно заглушал веселыми вечеринками с Забини, но сейчас ничего не могло исправить ситуацию.
Драко наклонил голову в сторону и посмотрел на предплечье левой руки. Красивая татуировка бесконечных черепов с вплетенными в мрачные линии нарциссами уже много лет перекрывала старый знак Пожирателей смерти.
Прошлое его не отпускало и никогда не отпустит. Он может сделать новые татуировки, изменить фамилию, цвет волос, переехать в другую страну, но люди всегда будут смотреть на него как на Пожирателя, приспешника Волан-де-Морта, злодея.
Поэтому Драко принял решение избавиться от всех последствий прошлой связи его семьи с Темным лордом и основал Баше. Сообщество для борьбы с некромантами, чернокнижниками, повелителями теней и прочими темными волшебниками. В список задач входило устранение всех и вся, кто пытался воскресить или заменить Волан-де-Морта.
Люциус был в дикой ярости. Он абсолютно отказывался понимать, почему его сын стал лидером запрещенного сообщества для защиты высокопоставленных засранцев, которые отвернулись от их семьи, кидали презренные взгляды и громко шептались, стоило только Малфоям появиться на каком-то министерском рауте.
Поэтому они завязали со светской жизнью. Только вот речь в Баше шла не о защите правительственных крыс, мерзких грязнокровок и лебезящих ради пары чеканных монет подхалимов, а о безопасности чистокровных семей, членов которых унижали и преследовали после войны.
Как и в прошлый раз, пока Поттер скакал из статьи в статью в «Пророке» как мальчик-который-не-может-перестать-всех-спасать, Драко выбрал семью и ради нее был готов на все. За любое несанкционированное общество по борьбе да хоть с пятнами на мантии Министерство ссылало в Азкабан.
Амбридж была бы в восторге. И Малфой был готов идти на такой риск. На любой риск.
Последние семь лет своей жизни Драко только и занимался тем, что ловил всякую темную шваль, искал способы коммуникации между членами его сообщества, выкупал самые черные книги и самые черные артефакты, углубился в изучение боевых искусств, несвязанных с магией, и улучшение физической формы. Он уже был беспомощным волшебником без палочки и больше не собирался повторять такие ошибки.
Неожиданно камин засветился странным отблеском, постепенно превратив весь огонь внутри в фиолетовую феерию цвета. Оттуда вышел никто другой, как Блейз Забини.
— Ууу, как здесь пахнет депрессией и смертью, — ехидно усмехнулся прибывший гость, глянув на почти пустую бутылку возле дивана. — Выглядишь помято и… хмм… изможденно, мой друг.
— Она согласилась? — не обращая внимания на намеки Блейза, Драко сразу перешел к делу.
— И да, и нет.
— И как это, к чертовой матери, понимать? Либо да, либо нет.
— Она не сказала напрямую «да», но и не отказалась. Попросила дать ей больше времени на раздумья, что является хорошим знаком; я готов поспорить на свою палочку, что если бы хотела, то сразу бы дала мне отворот поворот. Я оставил ей китайский порох на тот случай, если она согласится сотрудничать с нами.
— Расскажи мне больше о вашей встрече, — так и не застегнув рубашку, сел в мягкое кресло за свой стол Драко. — Хочешь выпить?
— Не откажусь, хоть мы с Грейнджер и выпили почти полбутылки джина.
— Грейнджер пила с тобой? — выгнул бровь Малфой, — миссис Все-по-правилам пила с тобой джин в десять утра?
— Драко, ты что плохо соображаешь после Далмора? Она сломала твой аристократический нос на третьем курсе, сейчас охотится на ночных тварей и ведет двойную жизнь, а тебя удивляет только ее пристрастие к спиртному?
— Много себе позволяешь, Блейз. Говори по делу.
— Насчет печати, все как она сказала. Это только пропуск для гостей в их штаб-квартиру. Я видел подобные когда-то давно в Париже, молоденькие жены богатых стариков так приглашали своих любовников, чтобы муженьки не замечали, кто появляется в их семейном гнездышке и исчезает после. Я уверен, что основа этой магии именно такого характера, но печать Грота очень модернизирована и прокачана. Пока что не имею никакого представления, где и как можно найти информацию о таких чарах, возможно, королева грязнокровок лично переделала эти заклинания. Теперь по поводу двери, думаю, что Грейнджер специально использует нестандартные решения, чтобы не привлекать внимания. Возможно, ей будет проще справиться со скандалом, что она якобы посещает бордель, чем с выплывшей информацией о ее подпольной жизни. В Грот я прибыл минут на пятнадцать раньше Грейнджер, поэтому не знаю, как она открывает дверь.
Драко неожиданно дернул подбородком. «Я тебя видел, Блейз. Надеюсь, ты меня нет», — пронеслось в голове у хозяина мэнора. Но Забини продолжал как ни в чем не бывало, открывая в комоде бар и выискивая ирландский виски.
— И тут я понял, что всезнайка или не успела предупредить своих песиков, или не захотела, но пришлось столкнуться с небольшой попыткой нападения миссис Поттер. Только вот она не смогла ничего толком сделать, думаю, печать имеет и какую-то магию, дающую иммунитет. Пришлось сидеть в их пошарпанной гостиной под пристальными взглядами и десятком направленных в меня палочек. Знаешь, практически всех волшебников мы идентифицировали верно, кроме одной. Оказывается, мисс Блэкли тоже не прочь придушить парочку Скверней[2], а я думал, она только кофе умеет носить на медном подносе. Такая горячая, маленькая, с острым языком и потрясающим телом блондинка, личный секретарь Грейнджер…
— Блейз, слишком много лишнего текста. Меня не волнует твой сексуальный интерес, — отрезал Драко.
— Почему все такие нетерпеливые сегодня? — обреченно вздохнул Забини. — Мне пришлось торчать еще двадцать минут в кабинете, ожидая, пока Грейнджер расскажет своим собачкам, что да как. В нем нет ничего интересного, никакого сильного магического фона я не почувствовал. Из нашего разговора я по твоей просьбе опущу детали…
— Я сказал, что не хочу знать, каких блондинок из Грота ты хочешь затащить в постель, — с раздражением перебил его Малфой. — А не «пропусти весь разговор с Грейнджер».
— Вот как ты расставил приоритеты, — шутка вырвалась из уст Забини раньше, чем он успел подумать, что говорит. — Всё, всё, я пошутил. Я рассказал ей минимум информации и практически сразу перешел к делу, но было три момента, которые пошли не по плану. Первое, она знает о Баше. Мне не удалось выяснить, что именно, но какая-то информация у нее есть. Так что застать её врасплох не удалось. Второе, она узнала это от проститутки, с которой спал Маркус. Я планирую сегодня навестить его и, скорее всего, наш недоумок вечером попадет в больницу Святого Мунго, заодно и расскажет под зельем нашим колдомедикам, как работает хренова волшебная дверь, раз этот кретин так часто ошивается в борделях. И третье, она удивилась, что ты являешься главой нашего общества. Я могу сделать вывод, что Грейнджер сейчас будет смотреть на твою персону по-другому, у тебя есть шанс, так сказать, втереться в доверие. Может даже станете лучшими подружками, будешь ей заплетать косички.
— То есть она знала о том, что существует Баше, но не знала, что им управляю я? Что за бред? — у Малфоя не было никакого желания отвечать на саркастические шутки своего друга.
— Возможно, думала, что главой является сам Маркус, раз позволяет себе столько болтать.
— Чушь собачья. То есть она знает, что есть общество чистокровных волшебников из высших кругов, но даже не допускает мысли, что там есть я, а управляет им этот придурок?! Что употребляет Грейнджер?
— Ты не ведешь никакую министерско-светскую жизнь. Вдруг она думала, что ты спился в мэноре или какая-то вейла заразила тебя хламидиями, и ты сдох. О тебе никто ничего не писал уже лет пять, ты не ходишь по публичным мероприятиям, только на закрытые, куда людям из Грота не попасть.
— Тебе придется узнать, что члены этого клоповника о нас знают. Грейнджер я возьму на себя, — Драко прощал скользкие шутки Забини, потому что Блейз был ближе всех. Он уже не один раз доказал свою преданность делу и Малфою лично, а сколько передряг они пережили и не пересчитать. Наследник мэнора считал этого шутника своим названным братом и верил ему больше, чем себе.
— Мое появление может вызвать много вопросов у общества и привлечь лишнее внимание, — продолжил Драко. — И Грейнджер не сможет поговорить с нужными людьми. Светские сплетни о чем-то другом, кроме как о моем возвращении, отойдут на второй план. Тогда и пообщаюсь с грязнокровкой.
— Ты можешь мне объяснить, зачем нам вообще это надо? Грейнджер и ее «Грот»? Ты же не думаешь, что я поверил в эту хрень с ее влиянием на общество. Мы спокойно работали без всяких помощников столько лет. Хочешь втереться в доверие, а потом задушить?
В голове у Драко пронеслись события последнего дня. Иронично, что шутка Блейза была недалеко от печальной правды.
Столько лет Драко относился к Грейнджер как к всезнающей малолетке, пытающейся поиграть в темные игры со взрослыми, что ему была неприятна сама мысль следить за ней. За этой всезнайкой, вечно лезущей куда не просят.
Она стремительно взбиралась по карьерной лестнице и стала одной из самых известных женщин в правительстве, как будто в качестве подружки Поттера она была менее популярной.
Драко был абсолютно уверен, что Грейнджер выбрала путь общественности только потому что так проще, и в итоге что? Грязнокровка привлекала слишком много внимания, и теперь ей заинтересовались волшебники, которые представляли собой большую угрозу.
И решать это, Салазар ее подери, приходится Драко. Уже давно он не чувствовал к ней былого презрения, только непонимание, почему золотой принцессе не сидится дома в обнимку с дражайшим супругом в лучах славы.
— Блейз, ты не можешь отрицать того факта, что после падения Темного Лорда многие двери захлопнулись перед лицами большинства чистокровных волшебников не только в Великобритании, но и за рубежом. И сейчас Грейнджер имеет большой потенциал и вес в тех отделах, где у нас мало возможностей. Не считая того факта, что грязнокровка начала рыть на Кирин Димитрову. Поэтому так важно заполучить это сотрудничество. Нам нужен контроль над действиями главы департамента иностранных дел.
— Откуда ты знаешь, что она роет под эту Димитрову?
— Не помню, чтобы я должен был отчитываться перед тобой, Блейз.
Забини задумался, стоит ли копать дальше и расспрашивать Малфоя насчет этой странной затеи притащить в Баше грязнокровку Грейнджер для борьбы с Димитровой.
Что-то тут явно нечисто. Блейз пристально посмотрел на Драко, выискивая хоть какие-то подсказки. Но бледноватое лицо мужчины не выражало абсолютно ничего. Впрочем, как и всегда.
— Драко, какой план? — Забини оставил попытки выяснить что-то большее. Пока что.
— Мне нужно поспать, тебе разобраться с Флинтом. У меня еще есть пара срочных дел, которые не терпят отлагательств. Вечером приедет Нотт с новостями из Дублина. Ты мне нужен самое позднее завтра с утра с расписанием Грейнджер на ближайшие мероприятия, где ее величество будет воспевать маггловскую хрень.
— Добуду, даже если придется спать с троллем, — усмехнулся Блейз.
— Я видел некоторых твоих женщин, не думаю, что для тебя будет это в новинку, — впервые за все утро Драко слегка улыбнулся.
Забини лишь пожал плечами и пошел в сторону камина.
— Не проспи, принцесса, — проговорил мужчина, исчезая в фиолетовом пламени.
Малфой встал из-за стола и направился наверх, прямо в свою комнату. Она располагалась в западном крыле огромного величественного дома, чтобы никакие утренние солнечные лучи не тревожили обитателя большой готической спальни.
Просторная, с окнами во всю стену и тяжелыми вельветовыми портьерами с серебряными люверсами, с платяным шкафом из ценного палисандра, потому что дороже черного дерева просто не существует, и огромной кроватью с венецианским балдахином.
На полу был постелен цвета слоновой кости ковер с высоким ворсом, единственное светлое пятно среди всей мебели и темноты зеленых стен, на которых были повешены несколько картин в сероватых рамах.
К спальне примыкала большая ванная комната — любимое место, где он по-настоящему расслаблялся и смывал с себя грязь самых темных дней. И сегодня как раз был один из таких.
Для Драко это был особенный ритуал: набрать горячую воду, использовать эфирное масло, запах которого тяжело стелился по стенам, тереть жесткой щеткой все тело, пытаясь смыть мерзкую грязь рутинного лицемерия и фальшивых жестов.
Слизеринца к такому способу расслабления приучила мама. Малфой улыбнулся, вспомнив как она колдовала для него пузыри, когда он был ребенком, и давала выбрать, каким маслом будет пахнуть вся ванная комната.
Чаще всего он предпочитал лемонграсс, иногда перечную мяту, а в особые дни мама приносила свое любимое масло иланг-иланга, которое растекалось невероятным букетом сладких цветов.
Ее руки потом долго источали аромат приторных орхидей и жасмина, срезанных ранним утром, и для Драко они стали олицетворять «умиротворение», «безопасность» и «спокойствие». Сейчас этих чувств ему не хватало как никогда раньше.
Мужчина прокрутил золотую ручку крана, на которой были выгравированы нарциссы. Люциус в начале семейной жизни выполнял любую прихоть своей супруги и готов был вырезать любимые цветы хоть на своей груди, лишь бы миссис Малфой была счастлива.
Жаль, что его привязанность к Темному Лорду и годы недопонимания разрушили безграничную любовь.
Драко скинул помятую рубашку в угол и посмотрел на свое отражение в овальном зеркале. Под его светлыми глазами пролегли темные круги, острые черты лица приобрели сероватый цвет, светлые волосы слегка касались выраженных скул.
Мужчине казалось, что он постарел лет на десять за последние пару дней, что, учитывая обстоятельства, вполне могло быть и правдой. Драко снял фамильный браслет и перстень, положив их на мраморную полку.
Его не покидало желание выплеснуть все свои эмоции, которые он держал в себе так долго, что хватило бы одной капли, и чаша бы перелилась.
«Хватить ныть. Соберись», — отчитал сам себя Малфой. Наконец, ванна наполнилась, и мужчина, избавившись от оставшейся одежды, погрузился в горячую пенную воду. Уставшие мышцы под напором теплого облака влаги потихоньку расслаблялись, а полная негативных мыслей голова Драко оперлась о холодный край мрамора.
— Мистер Малфой в горячей ванной, — женский голос раздался из-за приоткрытой двери. — Сегодня мне несказанно везет. Ты ведь не против, если я войду.
Драко резко открыл глаза и развернулся в сторону голоса. В дверном проеме стояла высокая, с черными как смоль и длинными волосами девушка, ее зеленые глаза сверкали неподдельным интересом, а вычерченные красным карандашом тонкие губы язвительно ухмылялись.
Девушка была одета во все черное: от блузки с жестким корсетом до ботинок с высокой шнуровкой, только плащ имел слегка синеватый отлив. Плотно закрыв за собой дверь, она ровным шагом вошла в пропаренную комнату и оперлась о раковину, стоявшую рядом с ванной.
— Признаться, я очень разочарована, Драко, — облизнула губы гостья. — У тебя было задание, а вместо того, чтобы стоять сейчас в моем кабинете и рассказывать о результатах, ты нежишься в этой несомненно потрясающей купели.
— Насколько я помню, в этом задании было вести себя так, словно ничего не произошло, что я и делаю. Если бы я отменил встречи со своими коллегами, это вызвало бы подозрение, — сухо ответил Малфой, — И лишние вопросы.
— О, мой дорогой Драко. Что ты, я ни в коей мере не подвергаю сомнению твои волевые решения, — сарказм так и сочился из каждого слова брюнетки. — Просто напоминаю, что если ты не будешь более поворотлив, то я убью твою мать. Маленькая поправка, не просто убью, а буду отрезать каждую часть ее белоснежного тела и отправлять тебе через камин, пока от нее не останется только голова. Ее оставлю себе на память.
Драко сжал края мраморной купели, пытаясь контролировать бушующую злость. Он был готов придушить собственными руками сумасшедшую стерву.
— Кирин, у нас есть договоренность, и я исполняю условия сделки.
— Обожаю холодных мужчин. Никогда не знаешь, что таится в этой загадочной душе, которая так манит к себе и притягивает своим морозом, — Кирин присела на край ванны. — Я пришла всего лишь напомнить условия нашего договора. Ты узнаешь информацию у Гермионы Грейнджер, мы не убиваем твою маму. Приносишь необходимые о ней сведения вовремя, мы не убиваем твою маму. Станешь для главы департамента лучшим другом и нашим информатором, ой, сюрприз, ты не поверишь, мы снова не убиваем твою маму.
— Ты хочешь узнать все прямо сейчас или на назначенной встрече?
— Мы же договорились, что за код грязнокровки, я позволю тебе поговорить тридцать минут с миссис Малфой. Я человек слова, поэтому жду тебя через два с половиной часа в Червене, мой дорогой. И еще кое-что…
Драко злостно посмотрел прямо в зеленые глаза девушки. Салазар свидетель, больше всего на свете мужчине хотелось применить Круцио, чтобы эта безумная дрянь корчилась от боли прямо на чертовой плитке, умоляя прекратить пытку.
Его ненависть просто не имела границ, только страх за Нарциссу тормозил безудержное желание использовать непростительное заклинание прямо сейчас.
— Драко, я хотела сказать… — Кирин накрыла своей ладонью руку мужчины. — Насчет Люциуса. Мне правда очень жаль, что так получилось. Я знаю, что у вас были не самые близкие отношения, но он твой отец. К сожалению, у меня не было выбора.
Малфой перевел взгляд на руку девушки, не осознавая, что сейчас вообще, к чертовой матери, происходит. Что за хрень она творит? Драко резко дернул запястьем подальше от Кирин.
— Уходи, — он процедил фразу так тихо, насколько это было возможно.
— О, мне немного обидно, что ты меня так быстро выгоняешь. Я надеялась поплескаться с тобой. Но к чему спешить? У нас впереди еще столько времени, — Кирин направилась к выходу. — Мой дорогой, подумай на досуге, зачем быть мне врагом, если можно стать другом?
Волшебница бросила многозначительный взгляд на голый торс Драко и слегка закусила губу. Было совершенно ясно, какие образы вспыхивали в ее голове, когда она разглядывала мужчину без тени стеснения.
Он узнал этот взгляд, Димитрова была далеко не первая, кто так смотрел на Драко. Кирин убила его отца, держит в заложниках мать, а теперь намекает ему на секс? «Сумасшедшая шлюха», — скривился слизеринец.
Девушка мягко помахала тонкими пальцами на прощание и закрыла за собой дверь. Эмоции Малфоя были на пределе, он уже не мог сдерживать накатившую ярость, глубокое отчаяние и чувство вины, что не смог защитить свою семью.
Вся эта буря требовала выйти за пределы сдержанного мужчины прямо сейчас, без отлагательств. И вышла. Со всей силы, со всей внутренней болью и безысходностью, со всей злостью он начал бить светлый мрамор, рассекая до крови кулаки.
Драко просто не мог остановиться, в его ушах звучал язвительный голос собственной совести: «Ты не смог ее защитить, ты все испортил, из-за тебя она умрет».
Роднее матери у Драко никого не было, и он позволил банде сумасшедшей болгарки забрать у него самое дорогое.
«Держи себя в руках, тебе предстоит много работы, — мужчина постепенно приходил в себя и успокаивался. — Сейчас нет времени на истерики».
И всплеск эмоций также быстро сошел на нет, как и стремительно начался, только испорченный кран и розовая от крови вода напоминали о том, что произошло буквально пару секунд назад.
Мужчина смывал с разбитых костяшек следы гнева, думая как все исправить и вернуть на круги своя. Все началось два дня назад, но, казалось, будто тянется целую вечность.
Только в среду ночью они наслаждались с Блейзом игрой в карты и выпивкой, веселясь с красивыми женщинами, а в четверг Драко видел, как убили его отца и утащили в темницу мать. Наблюдая, как утекает вода из купели, Малфой прокручивал в голове последние 48 часов своей жизни…
***
— Ты блефуешь, однозначно блефуешь, — широко улыбался Блейз, слегка покачивая бокалом в сторону соперника. — Я читаю это по твоим глазам.
— Читаешь? Не знал, что ты умеешь. Сейчас опять выиграю, и на встречу с Бредериком в Будапешт поедешь ты, а я буду наслаждаться, — Драко обвел рукой комнату, где танцевали две француженки, — этим прекрасным обществом.
— В отличие от тебя, я не боюсь, что меня соблазнит владелец БДСМ клуба. Говорят, он по блондинам отрывается.
— Значит, вам будет о чем поговорить.
— О, это что такое? Проблески чувства юмора? Драко, ты делаешь успехи. Того глядишь сумеешь не только дамочку на свидании, но и меня рассмешить, — театрально удивился Забини. — Но у меня припрятана дама, которая может только огорчить тебя, сладкая тыковка. А еще шестерка и тройка. Девятнадцать очков, поэтому собирай чемодан в Венгрию и возьми с собой новое бельишко. Не хочется, чтобы ты перед какой-нибудь госпожой опозорился.
Малфой наслаждался своей беспутной жизнью. Почти беспутной. У него есть деньги, Баше, лучший друг и красивые женщины, разве это не является предметом мечтаний большинства?
В роскошной квартире на Ладброук Гроув можно было творить любые безумства, не боясь быть напечатанным в «Пророке». Кто будет искать Малфоя в фешенебельном маггловском районе в северо-западной части Лондона?
— Твоя самая большая ошибка, Забини — это думать, что ты победил раньше времени, — Драко язвительно уколол соперника, положив свои карты на стол. — Король, семь и три. Надеюсь, ты уже приготовил кожаные плетки для встречи с Бредериком.
— Что за подстава? Как чистокровная выскочка вроде тебя так хорошо играет в идиотскую маггловскую игру? Ты что подрабатываешь официанткой в Лас-Вегасе?
— Старшей официанткой, — победоносно усмехнулся мужчина. — Будешь пытаться отыграться или боишься?
— Мальчики, вы про нас совсем забыли? — пропела сладким голосом Аурель. Вроде так ее звали.
— Ну что ты, моя вишенка, — Забини притянул к себе на колени стройную блондинку. — Как можно забыть такую красоту?
Девушка приторно засмеялась и присела на мужчину, обвивая его одной рукой, в то время как другая расстегивала маленькие пуговицы темно-серой рубашки.
Глаза Блейза дьявольски блеснули, и он схватил затылок Аурель и приблизил девушку к своему лицу.
— Играешь с огнем, вишенка.
— Мне просто скучно, — прошептала блондинка прямо в ухо Забини.
— Мистер Малфой, это нонсенс. Дама скучает, — мужчина подхватил ее на руки, — нам придется удалиться для скорейшего решения данного вопроса в гостевую спальню.
Драко поднял свой бокал в честь удаляющихся голубков и взглянул на балкон, где курила темноволосая Жаклин. На ней было желтое шифоновое платье с глубоким вырезом на спине. Девушка явно наслаждалась сладким дымом и видом на ночной Лондон.
Малфой не хотел торопить её, в таком моменте была своя определенная магия. Жаклин почувствовала на себе взгляд, поспешно затушила сигарету и открыла балконную дверь. Темноволосый ангел, впорхнув в помещение, приблизился к сидящему мужчине.
— Ты остался один? — девушка оглядела пустую комнату.
— Тебе нужен кто-то еще? — усмехнулся Драко, притягивая к себе брюнетку. Она была его чистым типажом: темные волосы, белоснежная кожа, чувственные пухлые губы, точеная талия. Что еще можно желать?
Жаклин не ответила на вопрос слизеринца, просто потянула его в хозяйскую спальню, попутно снимая с себя платье.
— Оставь, — жестко сказал Драко.
— Но… — пальцы девушки застыли на лямке.
— Я сказал, оставь.
Ему нравились эти беспечные ночи, когда красивые женщины были в его безграничной власти, а он исполнял их потаенные желания.
Громкие стоны Жаклин и рычание Малфоя слились в один страстный ритм. Когда девушка отправилась в ванную, Драко отключился, не дожидаясь ее возвращения.
***
В стекло с невероятной настойчивостью продолжали стучать. Острый противный звук, особенно ранним утром. Драко накрыл голову подушкой. «Кто в такую рань, Салазар его подери, не может спокойно спать», — он недовольно пробурчал про себя.
Звук не прекращался, а только усиливался, и в итоге заставил мужчину подняться с постели. В квартире никого не было, видимо, Блейз распрощался с девочками вместо Драко перед своей поездкой в Будапешт.
Непрекращающийся звук шел от окна, которое было так плотно завешано бархатными шторами, что даже слабая полоска света не могла проникнуть в комнату. Малфой отодвинул ткань и выглянул проверить, что же это, дементор тебя поцелуй, такое.
На мужчину смотрели большие желтые глаза серо-коричневой совы, державшей в клюве письмо. Птица слегка наклонила голову в левую сторону, продолжая следить за человеком в окне.
— Подождать еще полчаса ты не могла? — возмутился Драко, открывая тяжелую раму окна.
Сова впорхнула в комнату, расправив красивые крылья, отливающие приятным блеском.
Слизеринец аккуратно вытащил из клюва помятую бумагу и принялся читать написанный текст. «Если бы ты чаще бывал дома, я бы не смогла похитить мамочку с папочкой. Если не хочешь, чтобы я повесила их головы на свою стену как трофей, найди меня. Твоя Кирин Димитрова.»
Малфой скривился. Ему, конечно, нравились розыгрыши, но это переходило все дозволенные границы любой дружбы.
«Надо приструнить Забини, — отметил про себя мужчина. — Имя еще такое идиотское выдумал, Кирин…».
Сова недовольно ухнула в сторону Драко, который уже успел забыть, что в комнате есть кто-то еще.
— А ты любишь внимание. Что там у тебя еще?
Он начал осматривать птицу и заметил на лапе привязанный мешочек бордового цвета, на котором была вышита буква «К».
Малфой сомневался, стоит ли открывать неизвестно что от неизвестно кого. Это вполне могла бы быть ловушка от какой-то поклонницы или попытка отравить наследника мэнора.
«Кроме Блейза и нескольких соседей магглов никто не знает об этой квартире. Это точно происки Забини»,— пронеслось в голове Драко, и он решительно развязал узел мешочка. Внутри были длинные пряди светлых и темных волос.
Платиново-белых и иссиня-черных. Как у Люциуса. Как у Нарциссы.
— Что за хрень? — Малфой начинал злиться. Он выпустил сову из комнаты и начал поспешно собираться. Все это походило на какой-то бред. Кому нужно похищать Нарциссу с Люциусом? А главное, зачем. С целью выкупа? Проще украсть что-то из мэнора, там полно дорогущего хлама, который в дом таскала миссис Малфой со всех аукционов.
Отомстить? А за что? Хотели бы убить, давно бы уже напали и убили. Убрать с доски чистокровную семью? Но они не ведут активную политическую деятельность, да и вообще затихли в министерских кругах.
Кто такая Кирин? Это имя такое или псевдоним? И как она справилась с двумя опытными волшебниками, один из которых бывший Пожиратель смерти?
Слишком много вопросов и слишком мало ответов. Драко хотел знать все прямо сейчас, поэтому аппарировал прямо в свою комнату в мэноре. «Надо проверить каждый уголок в этом чертовом замке».
— Вакса, ты мне нужна, — громко сказал слизеринец, осматривая комнату. Вроде никаких изменений.
Посреди комнаты появилась домовая эльфийка в ужасном состоянии. Ее руки тряслись, глаза были полные страха и казалось, что еще чуть-чуть, и она упадет в обморок.
— Хозяин, как хорошо, что вы здесь. Вакса ничего не могла сделать, она пыталась, но их было так много, так много. Вакса — очень плохой эльф, ее надо наказать. Она не смогла им помешать…
— Успокойся и расскажи, что случилось, — потребовал Драко. — Я ни слова не понимаю из-за твоих рыданий.
— Миссис Малфой и мистера Малфоя забрала странная женщина. Вакса не знает, как она появилась в мэноре, как она смогла обойти защиту. Странная женщина заколдовала миссис Малфой, чтобы та впустила этих негодяев. Они пытали мистера Малфоя… Вакса пыталась помочь, правда, молодой хозяин. Вакса воткнула нож для писем прямо в ногу этого негодяя, который мучал миссис Малфой. Он пнул Ваксу, хотел убить. Но странная женщина сказала, что Вакса пригодится, что надо передать вам сообщение. Вот оно, вот, — домовиха протянула Драко пергамент с красными буквами. — Они заставили писать Ваксу… Её кровью… Простите, хозяин, простите, простите.
— Оставь меня и приведи себя в порядок, — рыкнул мужчина на истерящую эльфийку. — Я разберусь.
На пергаменте было написано «Червен, Болгария. Приходи один». Драко лихорадочно думал: «Идти самому нельзя, это может быть ловушка. Доверять сейчас я тоже никому не могу, неизвестно, что это за твари. Им могли помочь, и кто-то из «моих» людей. Если эта Кирин хотела бы меня убить — убила бы в квартире. Значит, хочет договориться»
— Вакса, вернись немедленно, — крикнул Малфой. — Сейчас же!
Домовиха появилась из воздуха.
— Да, хозяин.
— Вакса, мне нужно, чтобы ты кое-что сделала. Слушай внимательно, ровно через сутки, если я не вернусь, ты должна связаться с эльфами семи чистокровных семей, чьи имена я напишу в блокноте в моем кабинете, и рассказать, что здесь произошло. Скажешь, что всех похитили и увезли в Червен, это в Болгарии. Ровно сутки. Ты меня поняла?
— Хозяин, я…
— Вакса, ты меня поняла?
— Все, что скажет молодой мистер Малфой. Вакса все сделает.
— Молодец, а теперь оставь меня, — Драко махнул рукой в сторону двери.
Домовиха исчезла также бесшумно, как и появилась…
***
Дикий грохот, раздавшийся из гостиной вывел все еще обнаженного и стоящего в ванной Драко из мыслей. Он вылетел в свою комнату, наспех надел первые попавшиеся брюки и рубашку, схватил палочку и начал медленно спускаться.
— Святой Салазар, что на этот раз?
В гостиной стоял мокрый Нотт и совершенно перепуганная домовиха, державшая в руках серебряный поднос.
На полу растекалось какое-то коричневое пятно рядом с фарфоровыми осколками дорогого сервиза. Эльфийка была на грани сердечного приступа.
— Вакса просит прощения, Вакса такая растяпа.
— Что произошло? — устало поинтересовался Малфой.
— Я аппарировал в гостиную, а здесь она с этим подносом, — Нотт выглядел немного растеряно.
— Это меньшая из наших проблем. Для чего палочка? В носу ковырять?
Одним взмахом Теодор высушил свою одежду и избавился от чайных пятен. Вакса между тем занималась осколками и ковром.
— Давай по делу, — холодно сказал Драко. — Что с татуировками? Ты разобрался с ситуацией?
— Там стайка малолетних девчонок рассказывали пьяным студентам, как круто набить знак Пожирателей. Хозяин салона платил им за каждого клиента.
— Кто платил хозяину за этот бред?
— Следы ведут в Беллсхилл, в восточную Шотландию. И этим делом заинтересовался аврорат, куда без него.
— Неужели и мракоборцы заметили, что что-то происходит? Я практически удивлен.
— Это не все, — продолжил Нотт, — Этим делом займется лично Поттер. Так что скорее всего он поскачет туда на следующей неделе. Я постараюсь уладить дела в Лондоне как можно скорее, чтобы закончить начатое в кратчайшие сроки.
— Наличие Поттера может всё усложнить. Как всегда. Держи меня в курсе дела. Есть идеи, кто конкретно это может быть? Что именно сказал хозяин салона?
— Пытался слиться под «Империо», но под сывороткой выдал, что какая-то кудрявая женщина за нехитрое дело набить тату Пожирателей платила триста галлеонов за каждого клиента. Зовут ее Терлэг, и она из Беллсхилла.
— Найди ее раньше Поттера, реши проблему, пока это не раздулось во что-то большее, — сказал Драко. — Возьми с собой Паркинсон. Будет твоим прикрытием.
Теодор только кивнул в ответ и трансгрессировал из мэнора. Вероятнее всего, обрадовать Пэнси, что они опять работают вместе.
Драко знал об их отношениях еще со школы и искренне желал им той спокойной жизни, ради которой они выполняли задания Баше. Идеальное сочетание. Нотт сдерживал крутой нрав слизеринки, та в свою очередь добавляла в этот тандем решительности.
Малфою нужно было отправляться в Червен, чтобы получить новую порцию заданий и увидеть Нарциссу. Как её освободить?
Каким образом приструнить обезумевшую суку? Когда Драко в первый раз отправился в Червен, Кирин устроила ему по-настоящему «теплый» прием. Расшитый мешочек, в котором были волосы родителей, представлял собой портал…
***
На него нахлынула тошнота и небольшое головокружение. Портал был пропитан темной магией. Стоило неимоверных усилий воспользоваться этой дряной штукой.
Для перемещения необходимо было страстно желать оказаться на нужном месте, а единственное, чего желал Малфой, это увидеть свою семью.
Драко уже очень давно не использовал порталы — их магический фон могло заметить министерство, а лишнее внимание было ни к чему. Метла, аппарация, камин, да на худой конец маггловские самолеты.
Вариантов всегда было достаточно, но сейчас он не мог себе позволить роскошь промедления.
Взору Малфоя предстал полуразвалившийся замок, с зарослями и колючками по всему периметру. Картина была гнетущая, а холодный ветер пробирался даже под самую теплую одежду.
«Классический вход, запечатанный кровью», — сразу всё понял Драко.
Он немного закатал свой рукав и не сильно глубоко порезал левую ладонь. Мужчина сжимал и разжимал руку, пока целая поверхность ладони не стала красной.
Одно прикосновение к камню, и Малфой оказался на другой стороне завесы. Больше не было руин старого замка. Огромное поместье с витражными окнами и каменными стенами скрывалось под иллюзией развалин.
Совсем не похожее на мэнор, скорее здание напоминало крепость с неприступными стенами и бесконечными подвалами для пленников. Драко встретил рослый волшебник в обычной маггловской одежде. На его лице был шрам, тянущийся через всю правую сторону.
Темно-красный рубец перекрывал абсолютно белый, без зрачка глаз. Не самое жуткое зрелище, Малфой видал и похуже.
— Руку, — сказал мужчина ровным безучастным голосом.
«Видимо, аппарация внутри возможна только для посвященных», — подумал Драко и без лишних слов протянул незнакомцу правую ладонь.
В мгновение ока они оказались в просторной гостиной, где потрескивал огонь в камине, освещая бледные лица Нарциссы и Люциуса. В углу стояло несколько волшебников, которые направляли палочки прямо на родителей Драко.
Позиция мордоворотов была неподходящей для нападения, поэтому, вероятно, они служили средством устрашения. В кресле у камина сидела молодая женщина во всем черном, с гладкими темными волосами и странным образом крутила запястьем, глядя на своих пленников.
— Наконец-то ты прибыл на нашу вечеринку, — она бросила быстрый взгляд в сторону Драко. — Так не люблю ждать. Люци, оказывается, такой скучный.
— Кто ты такая и что тебе надо? — Малфой резко сделал шаг в сторону девушки, вызвав этим незамедлительную реакцию стоящих поодаль волшебников. Они кинулись в сторону слизеринца, но брюнетка остановила их одним жестом.
— Тише, мои сладкие. Нужно быть более гостеприимными с такими высокопоставленными лицами, — на ее лице начала прорезаться мерзкая усмешка. — Это так невежливо, что я не представилась. Меня зовут Кирин Димитрова. Я похитила твою семью, я послала тебе записку, я наложила Империо на твою маму. Хммм… Что же еще о себе рассказать? Мои друзья сказали бы, что я очень интересная личность, если бы они у меня были…
— Что за хрень ты несешь? Отпусти их немедленно, пока я не вырвал твой мерзкий язык, — Драко был на грани нервного срыва.
— Фу, как грубо. Мой дорогой, ты меня неправильно понял, вероятно. Ты не в той позиции, чтобы верещать как певичка, поэтому, будь так добр, контролируй, что твой красивый ротик говорит. А иначе… — Кирин направила левую руку в сторону Нарциссы. — Миссис Малфой, прошу Вас, окажите нам любезность, примените к супругу Круциатус, пока я общаюсь с вашим дражайшим сыном.
Нарцисса направила палочку в сторону Люциуса и закричала «Круцио, круцио» так громко, что задрожали витражные стекла гостиной.
Драко понял, что его мать под Империо. Мужчина смотрел Кирин прямо в глаза, отказываясь переводить взгляд на своих родителей. Первые минуты Люциус держался без единого звука, но непростительное на то и непростительное, чтобы боль от одного из них была невыносимой.
Крик Малфоя-старшего наполнил комнату и резал ухо безразличным ко всему приспешникам Кирин, вызывая лишь усмешку на их лицах. Драко сжал волшебную палочку, пытаясь контролировать себя изо всех сил.
— Прекрати это, — продолжая смотреть Димитровой прямо в глаза, процедил мужчина.
— Миссис Малфой, достаточно, — махнула Кирин в сторону пленницы. — Итак, пока мамочка с папочкой отдыхают, мы можем обсудить дело.
Девушка встала с кресла и подошла к Драко, держа руки за своей спиной. В ее глазах мелькали огоньки безумства, а легкая улыбка обрамляла белоснежное лицо.
— Я предлагаю тебе сотрудничество. Мне нужно, чтобы ты проследил за одной твоей старой ммм… подругой. Знаешь, она оказывается такая проныра, даже что-то на меня накопала, представляешь? Так вот, о чем это я? Эта мадам привлекает слишком много внимания. И кто как не сам чистокровный принц Драко Малфой может спустить на землю самую известную грязнокровку? В общем, расклад такой: ты следишь за ней, докладываешь мне необходимую информацию, а я в свою очередь, не вырываю твоим родителям глаза или ребра, например. Ну как пойдет. Понимаешь?
— Ты хочешь, чтобы я следил за Грейнджер? — неверяще спросил мужчина, — Зачем устраивать этот цирк, если можно похитить ее и под сывороткой все узнать?
— Да, я хочу, чтобы ты следил за грязнокровкой. Нет, я не собираюсь похищать важную главу департамента, чтобы завтра весь аврорат был здесь. Ты что, Драко, тебе ли не знать, что работа под прикрытием имеет больше плодов, чем грубая сила. Это же простой выбор: Грейнджер или твои родители.
— Как я могу быть уверен, что ты не лжешь? — Драко понимал, что нападать — это самая идиотская затея. Нужно было договариваться.
— Неужели ты мне не доверяешь? О, мой сладкий, ты ранишь меня прямо в самое сердце. Но ради такого принца как ты, я готова сделать первый шаг, — Кирин одним движением сняла Империо с Нарциссы. — Смотри, маме уже лучше. Я о ней позабочусь.
Драко колебался. «Эта тварь темнит. Какого Мерлина он ей нужен в качестве марионетки, да еще чтобы следить за Грейнджер? Эта мерзкая сука блефует. Решила поиграть в Темного Лорда».
Кирин стояла напротив мужчины с протянутой ладонью, предлагая скрепить рукопожатием «выгодную» сделку. В неловком молчании прошло десять секунд. Глаза Димитровой загорелись злым пламенем.
— Вижу, что ты сомневаешься, мой дорогой. Позволь я помогу тебе, — девушка развернулась прямо к Люциусу. — Авада Кедавра.
Зеленый яркий свет, вырвавшийся из левой руки Кирин, заполнил всю комнату. Одно движение и безжизненные глаза старшего Малфоя смотрели прямо на Драко, который после случившегося совсем перестал соображать и слабо внимал, что происходило вокруг. В ушах звенел дикий крик Нарциссы и жуткий смех Кирин.
— Ты должен узнать личный код Грейнджер. Комбинацию постукиваний, если быть конкретным, — Димитрова сжала левой рукой лицо Драко, притягивая его ниже. — Иначе твою дражайшую мамочку ждет участь Люци. Мне плевать, что ты будешь делать, добудь мне шифр.
Мужчина смотрел на эту безумную суку, наслаждающуюся всем происходящим. Ему так хотелось выжечь ей глаза, которыми Кирин нагло разглядывала лицо Драко. Мерзкая, сумасшедшая, стервозная тварь.
— Дорогой, ты что не слушаешь? — девушка приторно сладко заулыбалась, обнажая белые зубы. — Не смотри так на меня, это заводит. Сейчас не время. Послушай, я не враг тебе. Поверь, мне совсем не хочется причинять боль Нарциссе. Я ее уважаю. Ты можешь забрать Люциуса и похоронить его со всеми почестями. Мне просто нужно, чтобы ты понаблюдал за Грейнджер. Разве я многого прошу?
Драко не верил своим ушам. «Что за дикую хрень она несет? Тронувшаяся паскуда». Она, не моргнув глазом, убила Люциуса, а теперь широким жестом говорит: «Ты можешь забрать его тело?».
— Драко… — послышался тихий голос Нарциссы, — уходи. Не слушай ее.
— Да, Драко, уходи, — саркастически повторила Кирин, — Пока я буду развлекаться с твоей мамой. А может и не только я. Как повезет.
— Отпусти ее, — жестко сказал Малфой. — Тебе нужен я.
— О, мой сладкий, ты точно меня не слушал. Мне нужно, чтобы ты стал моим личным шпионом в делах Грейнджер. Пока Нарцисса будет отдыхать в нашем люксовом отеле, ты будешь делать то, что скажу я. Добудь код. Тогда сможешь поговорить с мамой наедине. Мы же друзья.
Рослый брюнет увел миссис Малфой из комнаты, скорее даже уволок, потому что бессилие не позволяло той идти на своих ногах.
— Драко, послушай, я хочу того же, что и ты. Я хочу, чтобы не было в магическом мире всей этой маггловской дряни. Чтобы не было грязнокровок, чтобы наши семьи не угнетали, понимаешь? — Кирин говорила с такой страстью, что Малфой не успевал анализировать смены ее настроения. — Я тебе доверяю. Никаких сывороток правды, никаких омутов воспоминаний, никаких пыток. И ты должен доверять мне. Принеси, что мне нужно, и я дам поговорить тебе с Нарциссой полчаса наедине.
— Что-нибудь еще, кроме как следить за грязнокровкой?
— Я очень ценю, что ты согласился. Думаю, что скоро ты тоже оценишь и поймешь, что наше сотрудничество может быть созидающим и плодотворным. Можем даже стать ближе, чем друзьями, если постараешься.
«Двинутая тварь», — Малфой едва держал все в себе.
— Я достаточно ясно объяснила, что тебе надо делать?
Драко кратко кивнул. Ему казалось, что если он произнесет хоть слово, то вся его стена самоконтроля падет, и он кинется на Димитрову.
— Умница, — усмехнулась Кирин и коснулась ладонью груди Драко.
Один взмах ресниц, одна миллисекунда, один удар сердца и Малфой оказался в библиотеке мэнора. Девушка перенесла его домой без палочки, без портала из Болгарии в Англию, просто прикосновением руки.
Как такое вообще возможно? Что она такое? И как убить эту дрянную суку? Пока Нарцисса в плену у Кирин, у Драко были связаны руки. Он не мог сделать абсолютно ничего. Слишком велик риск.
Придется поиграть по правилам Димитровой, подобраться ближе, узнать побольше. И убить.
Малфой увидел на полу тело Люциуса. Стеклянные глаза отца выжигали в Драко чувство вины и отчаяние. Нужно похоронить.
В семейном склепе со времен второй магической войны давно готовы могильные плиты для всех обитателей мэнора. На груди у Люциуса лежал красный медальон с вензельной золотой окантовкой.
Под украшением Драко заметил записку. «Когда захочешь меня навестить, дай медальону каплю своей крови, тогда перенесешься к воротному камню. Жду нашего свидания. Кирин Димитрова». Значит, кровь подходила только Малфоевская. Темная магия, которая не использовалась очень и очень давно. С этим Драко разберется потом.
— Вакса, мне нужна твоя помощь…
***
Малфой продолжал вспоминать как хоронил отца, как закрыл его голубые глаза, как запечатал семейный склеп. Он не мог позволить себе скорбеть.
Не сейчас. Да и чувствовал ли он скорбь? Из-за ошибок Люциуса пострадала вся семья. Драко исправлял и будет их исправлять всю свою жизнь. Единственный человек, который любил его безусловно за то, что он просто есть, — была Нарцисса.
И любой ценой мужчина должен спасти ее. Он трансгрессировал с помощью медальона перед огромным валуном, стоящим у входа в Червен. За обещанные полчаса, ему надо было успокоить мать, заверить, что все будет хорошо, и что он все исправит. Опять.
[1] Элитный бренд виски
[2] Хищники без глаз, питающиеся печенью. Обладают хорошим
слухом и обонянием. Обитают в основном в Восточной Европе.
========== Урок номер два ==========
Нарцисса смотрела в окно просторной спальни древнего болгарского замка. Ее привели из заплесневевшей и вонючей темницы несколько часов назад в просторную комнату, что несомненно удивляло волшебницу.
С чего бы это проявлять к узнице такую щедрость? Разве не проще сломить чью-то волю грязной клеткой, отсутствием еды и пытками? У Нарциссы не было никакого желания размышлять об этом, она думала только о муже и сыне.
Перед ее глазами стояла картина, как замертво упал Люциус, как побелел Драко, как смеялась Кирин. Нарцисса уже не могла плакать, все слезы высохли еще в подвале Червена, куда ее утащил один из прихвостней Димитровой.
Она чувствовала глубокую скорбь от потери супруга, ведь женщина по-настоящему любила его, хоть они и очень сильно отдалились друг от друга после второй магической войны.
Люциус замкнулся в себе, срывался на нее с сыном, не хотел принимать новое устройство общества, где надо было ходить рауты с маггловской музыкой, относиться к грязнокровкам как к равным себе, терпеть проверки мэнора с завидным постоянством.
Его не упекли за решетку только благодаря Грейнджер с Поттером. Те посчитали разумным, чтобы Люциус свидетельствовал против Пожирателей взамен на свободу. Нарцисса сумела договориться с умнейшей ведьмой, а та, в свою очередь, убедила лучшего друга защитить бывшего врага и его семью.
Такая протекция для Малфоя-старшего была унизительной, но другой у него не было. Нарцисса пыталась помочь мужу, поддерживала его, но усмирить уязвленную гордость и справиться с высокомерным отношением к новым устоям она просто не смогла.
А теперь он мертв. И что теперь с Драко? Где он? Что с ним сделали эти сволочи? За своего сына Нарцисса была готова убить любого, не моргнув глазом.
Дверь комнаты тихонько скрипнула, заставляя миссис Малфой обернуться на неприятный звук. В проеме стояла Кирин, держав перед собой поднос с едой.
— Могу ли я войти? — поинтересовалась девушка. — Вы не против?
— Вы пытали и убили моего мужа, держите меня в заложниках, шантажируете моего сына, а после спрашиваете, можете ли Вы войти? — громко и жестко спросила Нарцисса. Она не боялась ни боли, ни смерти. Своей так уж точно.
— Вы моя гостья, миссис Малфой. А к гостям нужно проявлять уважение. Говорят, лес у вашего поместья славится хорошей дичью. Надеюсь, что и местные фазаны придутся Вам по вкусу.
— Убирайтесь в ад вместе со своими фазанами.
— Как грубо, — вздохнула Кирин. — Послушайте, я просто пришла поговорить и принести Вам еды. Не обязательно ссориться, мы ведь…
— Где мой сын? — Нарцисса оборвала свою собеседницу.
— Драко занимается делом и у него хорошо получается. Вы, как мама, можете им гордиться.
— Почему именно Драко должен следить за миссис Грейнджер? Своих прихвостней недостаточно? — единственное, чего боялась Нарцисса, потерять ребенка, и ее резкая речь только доказывала это. — Если хоть волос упадет с головы моего сына, клянусь, в мире не будет места, куда Вы сможете спрятаться от меня.
— Вы увидите Драко через четверть часа. Я позволю ему поговорить с Вами наедине, я же не монстр.
Миссис Малфой переставала понимать и осознавать происходящее. Что не так с Кирин? Как может человек, хладнокровно убивший Люциуса, сейчас сидеть напротив и мило хвалить Драко?
Нарцисса одновременно испытывала столько разных чувств, что начинала терять связь с реальностью: гнев, страх, скорбь, желание защитить своего сына во что бы то ни стало.
— Нарцисса, я хочу, чтобы Вы знали: я сожалею о том, что произошло с Вашим мужем, — продолжала говорить Кирин. — Я надеюсь, что Вы поймете, что это была вынужденная мера, к которой никому в этом доме не хотелось прибегать. Я просто хочу, чтобы таких как мы, уважали.
— Каких таких?
— Чистокровных волшебников. Если бы не было всех этих грязнокровок и унизительных изменений в нашем магическом сообществе, то не пришлось бы страдать таким уважаемым семьям, как, например, Ваша. И моя, и десятки других, которые столетиями сохраняли традиции. Посмотрите, к чему привели эти изменения? Величайшие чистокровные линии вынуждены отчитываться перед предателями крови и грязнокровками. Вас и ваших близких мучали столько лет, Ваш муж мертв, а Вы находитесь сейчас не рядом с Драко.
Нарцисса лихорадочно размышляла, но не могла собрать воедино водоворот всех мыслей. Столько всего произошло за последние дни, что спокойной анализировать события становилось практически нереально.
Оглушенная своими эмоциями, Нарцисса практически никак не реагировала на речь Кирин. Это манипуляция. Это обычная манипуляция. Белла в свои школьные годы такое делала постоянно и с большим изяществом. Пока не поняла, что для достижения цели гораздо проще применять «Круцио».
— Но это не грязнокровки убили моего мужа.
— Я не жду, что Вы поймете все сразу, миссис Малфой. Но подумайте о том, в каком мире будет жить Драко, и сотни таких же как он чистокровных волшебников, если грязнокровки будут у власти.
Нарциссе на секунду показалось, что Кирин смотрит на нее с грустью. Женщина не могла, да и не хотела думать о ней и о ее словах. Разговор явно был на сегодня окончен, и Димитрова вышла из комнаты, не сказав больше ни слова.
Играть на чувствах миссис Малфой было сладко приятно — ее слабое место, ее сын, был полностью в руках темноволосой ведьмы.
Кирин хорошо понимала, что запугать женщину, которая лгала в лицо самому Темному Лорду, не так легко. Но ей нужна Нарцисса, нужны ее волосы, ее знания, вероятно, кровь.
Димитрова пока сама толком не знала, какой именно материал пригодится для ее целей. Было бы просто использовать на миссис Малфой сыворотку правды или держать все время под Империо.
Только Кирин боялась испортить кровь Блэков, что пульсировала в каждой вене ее пленницы. Второй наследницы семьи у нее не было….
Первая часть артефакта была семейной ценностью Блэков, передающейся по кровной линии только не предавшим род волшебникам.
Вторая часть артефакта была утеряна много лет назад, но прошелся слух о его местонахождении в Ирландии. И третья часть спрятана где-то в маггловском мире. Кирин была готова убить кого угодно, лишь бы заполучить их все и собрать кольцо Темной души.
Прежде, чем навестить Драко в горячей ванной, волшебница прошлась по мэнору, выискивая магический фон камня, который должен быть у Нарциссы. Безуспешно. В любом случае придется договариваться с миссис Малфой, ведь реликвию нельзя украсть или забрать силой.
Ее должны отдать добровольно. Информации пока что было крайне мало, и это спасало жизнь как Драко, так и Нарциссе. Неизвестно, что именно будет необходимо для ритуала создания кольца Темной души, поэтому Кирин решила держать чистокровок на коротком поводке. А что касается Грейнджер…
Мерзкую дрянь надо убить на глазах у всего волшебного мира. По всем библиотекам, где можно найти хоть какой-то след темной магии кольца, эта паскуда понаставила свои коды и ловушки.
Как же Кирин хотелось убить грязнокровку, и она это обязательно сделает, только в свое время, и покажет министерству, что такие как Грейнджер не могут быть у власти.
Сейчас план работает как часы: мерзкое отродье ни о чем не догадается, Драко в очередной раз убедится, что грязнокровкам не место в волшебном мире, принесет на блюдечке всю информацию и примкнет к Кирин, Нарцисса под боком и можно спокойно экспериментировать с добычей камня. Идеально.
Девушка спустилась в просторную залу, где ее уже нетерпеливо ждал Драко. Безупречно сидящий на нем костюм смотрелся не менее сексуально, чем голый торс в горячей ванной.
— И снова здравствуй, дорогой. Я даже не успела соскучиться, — приблизилась к нему Кирин. — Присядь.
Драко поморщился. Ему было невероятно противно находиться в обществе поехавшей паскуды, которую он бы с радостью задушил собственными руками прямо в этой светлой гостиной.
- Я не собираюсь повторять дважды, — зеленые глаза девушки вспыхнули.
Малфой отказывался подчиняться. Он просто стоял и смотрел с вызовом на Димитрову, не желая делать то, что она хочет. «Давай, примени магию, сука», — пронеслось в голове у блондина. Никто не смел ему приказывать.
— Тэрри, пожалуйста, поднимись к миссис Малфой и отрежь ей безымянный палец, — обратилась к стоящему поодаль мужчине Кирин. — Постарайся это сделать достаточно медленно, чтобы Драко наслаждался криком хотя бы десять минут.
Тэрри кратко поклонился и направился в сторону двери.
— Прекрати, — процедил Малфой. — Оставь мою мать в покое.
— Тебе было сказано сесть, — глаза Кирин сверкали злостью. — И ты должен сесть. Скажу: «Плясать», будешь кружиться в вальсе. Скажу: «Принеси голову Грейнджер», будешь пилить ее шею обеденным ножом. Ах, Драко, зачем ты расстраиваешь меня своей непокорностью.
Шумно выдохнув воздух, Малфой сел в стоящее рядом кресло. Димитрова взмахнула рукой в сторону выходящего Тэрри, и дверь захлопнулась перед носом мужчины.
— А теперь, когда ты соизволил сделать, что тебя ласково попросили, — прошипела Кирин. — Расскажи мне, что тебе удалось узнать.
— Сначала ты дашь мне поговорить с Нарциссой, — холодно сказал Драко.
Димитрова подошла вплотную к мужчине и взяла его за подбородок. Девушка стояла над ним, смотря сверху вниз.
— Ты не в той позиции, чтобы мне приказывать. Пора тебе преподать еще один урок.
Кирин исчезла, аппарировав без единого слова. Через несколько секунд снова появилась в гостиной, держа за горло Нарциссу.
— Отпусти ее, — вскочил Драко в сторону женщин, но сильные руки приспешников болгарки сдержали его порыв.
Кирин с безумным взглядом вытягивала весь воздух из легких Нарциссы, придавливая своей рукой грудь женщины и заставляя ее задыхаться.
Как будто эта самая рука и была волшебной палочкой. Темные глаза миссис Малфой наполнялись страхом, она пыталась жадно ловить воздух, но не могла сделать даже маленький вдох.
Белоснежная кожа побагровела, из глаз брызнули слезы. Она не могла кричать, только слабый стон дрожащих от напряжения связок вырывался из груди.
— Кирин, прошу тебя, прекрати — кричал Драко, — Оставь ее в покое!
— Раз уж сам мистер Малфой просит, — Димитрова ослабила хватку, дав Нарциссе вдохнуть драгоценный воздух. Женщина тяжело и громко дышала, постепенно приходя в себя. — Смотри, Драко, что ты наделал. Теперь бедной миссис Малфой так больно. Все из-за твоей надменности и непокорности.
— Кирин, оставь ее…
— Знаешь, я могу это делать весь день, пока ты не начнешь умолять на коленях. Ты будешь делать то, что я скажу. Ты понял?
— Я понял, отпусти ее… — Малфой смотрел прямо в глаза волшебнице.
— Надо закрепить информацию в твоей светлой башке, поэтому… Повторим процедуру, — Димитрова снова повернулась к Нарциссе. — Круцио! Круцио!
Крик женщины был настолько сильный, что казалось даже стены задрожали. Она корчилась, ее спина выгибалась под неестественным углом, из глаз потоком лились слезы.
Невыносимо дикая боль пронизывала все тело, каждую клетку, каждую кость. Нарцисса кричала, кричала и кричала.
— Остановись! Я сделаю все, что скажешь, — Драко был готов на что угодно, лишь бы мучения матери прекратились.
— Будем считать, что урок усвоен, -Кирин улыбалась, глядя мужчине прямо в глаза. — Отключись!
Нарцисса мгновенно уснула прямо на полу. Димитрова махнула в сторону женщины, указывая своим приспешникам, что делать. Они вынесли спящую миссис Малфой из гостиной.
— К сожалению, сейчас твоя мама не сможет с тобой поговорить, — протянула волшебница. — Драко, зачем ты это делаешь? Разве нельзя обойтись без пыток? Если бы не ты, Нарциссе не пришлось бы так страдать.
Драко был подавлен. Ему начинало казаться, что он сходит с ума, и что Кирин говорит правду. Мужчина должен был ей подчиниться сразу, а он рискнул жизнью своей матери.
Но для непокорного и жесткого Малфоя было против шерсти подчиняться кому угодно, за что он и поплатился.
— Итак, на чем мы остановились, — сладко протянула Кирин. — Ах, да. Сядь и говори, что ты к херам собачьим узнал.
И Малфой без лишнего слова снова сел на кресло и начал рассказывать, что произошло утром:
— Она использует заколдованную дверь. Магия повязана не только на коде, но и на волшебной палочке…
— Код, Драко, какой код, — Кирин теряла терпение. Как будто она не знала, что эта дверь заколдована.
— Два слабых стука и три сильных с определенным ритмом, — слизеринец повторил движения Гермионы.
— Ты умница, мой дорогой. Мне так жаль, что в этот раз ты не поговоришь с мамой. Но ожидание усиливает желание, — брюнетка облизнула губы. — Вернемся к делу, твое следующее задание весьма неприятное. Я понимаю, что для волшебника твоего статуса общаться с грязнокровками — это высшая мера наказания. Но Нарцисса ведь стоит того, не так ли? Возьми этот зеленый платок и сделай так, чтобы грязнокровка контактировала с ним. Вытирала слезы или нервно теребила в руках. Завтра как раз светский прием, будет возможность сделать все чисто. Главное, не трогай его после этого, чтобы не испортить энергослед. А потом сможешь побыть с мамой целых полчаса, если опять не испортишь все, как сегодня. Договорились, мой сладкий? Будем ждать тебя на воскресный обед.
Драко лишь кратко кивнул, взял футляр с вышитой тканью и развернулся к двери.
- Мальчики проводят тебя, — на прощание бросила Кирин вслед мужчине.
С Малфоем отправились два волшебника. Хотя добраться до вратного камня слизеринец мог и сам, Димитрова посчитала, что сопровождение ему не помешает.
Они шли в полной тишине до самого края маскирующего заклинания, которое прятало этот проклятый замок. Драко уже не чувствовал абсолютно ничего. Сейчас он использовал свои способности окклюмента на полную мощность, чтобы быть максимально собранным.
И это обязательно выльется в очередное угасание света его души. Мужчина вспомнил то мрачное лето, когда Беллатрикс тренировала его сознание, устраивала схватки и учила темным заклинаниям. Каждый раз, когда он не справлялся, она закрепляла его проигрыш круцио.
Разумеется, только в воспитательных целях, как иначе. В школе занятия проходили со Снейпом, но к этому времени Драко стал достаточно искусным окклюментом, поэтому с Северусом они расширяли колдовские возможности Малфоя в других сферах.
Крестный не поддерживал идею такой формы наказания, казавшейся Лейстрейндж в порядке вещей, поэтому процесс шел медленнее, но зато с меньшими шрамами. Как-то Снейп сказал, что настоящий окклюмент отключает все свои чувства, чтобы достичь идеала.
Драко пошел куда дальше. Он тренировался отключать не только свои, но и чувства других людей прикосновением. Не так давно он смог остановить истерику Паркинсон после очередного «осмотра» ее дома. Не то, чтобы Малфой испытывал сочувствие, скорее горесть.
Как взрослый, который жалел ребенка, потерявшего любимую игрушку. Тогда он прикоснулся к ее заплаканному лицу, и все закончилось. В один момент. Слезы прекратили катиться по щекам, пустой взгляд был направлен как будто сквозь Драко, выражение лица было бесстрастным. Малфой увидел в Пэнси свое отражение, как видели его другие люди. Так себе зрелище.
— Не обязательно кромсать всю руку, мистер Малфой, — голос одного из сопровождающих вывел Драко из воспоминаний. — Достаточно одной капли. Мисс Димитрова не хочет, чтобы Вы умерли от потери крови.
«Какая забота», — усмехнулся про себя слизеринец.
— Буду иметь ввиду.
Мужчина вытащил из внутреннего кармана пальто колбочку с темно-красной жидкостью, откупорил крышку и капнул на медальон. Мгновение. И Драко оказался в мэноре. Он посмотрел на футляр, который ему дала Кирин.
«Чертова паршивая сука, чертова везде сующая свой нос грязнокровка, чертова привязанность к матери», — Малфой схватился за волосы.
Волна гнева накатывала с такой силой, что он едва мог ровно дышать. Очередной приступ агрессии и очередной кусочек души погряз во тьме. Горькая плата за чрезмерное использование окклюменции.
Больше всего его раздражала Грейнджер. Почему нельзя было выбрать спокойную жизнь? Почему нельзя праздновать Рождество с детьми и мужем? Работать на скучной работе? Почему, Салазар ее подери, она занимается этой хренью, когда у нее есть выбор?
Он ей завидовал, так до одури завидовал, ведь такой роскоши, как выбор, у Малфоя не было. И теперь из-за ее синдрома спасателя, спасать всех придется Драко. Если бы она была простой домохозяйкой, не привлекла бы внимания Кирин, и тогда Нарцисса была бы дома, а Люциус жив.
Хотя в случае Малфоя-старшего можно сказать, что Димитрова сделала одолжение. Теперь он не будет страдать от вечного разочарования своим сыном и своей жизнью.
Тело Драко уже больше не выдерживало такого напряжения и настойчиво требовало отдыха. Ему действительно нужно набраться сил перед тем, как придет Блейз. «Надеюсь, к вечеру он уже добудет нужные данные для завтрашнего дня».
Мужчина поднялся в свою комнату, чтобы поспать хотя бы пару часов. Его одежда источала мерзкий запах дождя, сырости и гнили замка Червен. Нужно было избавиться от нее как можно скорее, чтобы перестать чувствовать эту вонь.
Драко снова оказался в ванной комнате. Ручки все еще поблескивали бордовыми пятнами от его последней выходки. Сейчас на расслабление в горячей воде не было времени, поэтому Малфой стянул через голову рубашку, скинул брюки и оперся о холодный мрамор раковины.
Он чувствовал каждый мускул своего тела, которое ныло от отсутствия отдыха. Казалось, что даже татуировка потемнела и стала более мрачной от напряжения последних пары часов.
Рельефные линии пресса пересекались со шрамами, которые вроде как должны украшать мужчину, но они только напоминали Драко об ошибках.
Это он пропустил заклинание в схватке с норвежскими мародерами, этот ему достался от тетушки Беллы, а этот от змеиных зубов отцовской трости за непокорный нрав. В его семье были очень странные представления о правилах воспитания наследника.
Малфой повернул ручку крана и опустил руки под прохладную струю воды. Нужно было смыть с себя эти воспоминания и этот день.
Драко намочил волосы и слегка их взъерошил, чтобы влага охладила горячую голову. Завтра он пригласит грязнокровку танцевать и выполнит задание, чтобы побыть с Нарциссой хотя бы полчаса.
Как же ему претила сама мысль быть марионеткой в руках двинутой паскуды, увиваться вокруг «умницы» Грейнджер и копаться в ее грязном белье. В голове Драко вспыхнул образ Гермионы, лавирующей между людьми в туфлях с неприлично высоким каблуком.
Мантия волшебницы при ходьбе открывала вид на тонкие ноги, а кудри развивались от промозглого ветра. Она изменилась с того дня, когда Малфой видел грязнокровку в последний раз. Что-то было не так, как раньше.
Он внутренне надеялся, что девушка согласится сотрудничать, чтобы слизеринцу было легче воплотить свой собственный план. Добывать для Кирин то, что ей нужно и тянуть время.
Найти способ вызволить Нарциссу из плена. Использовать все ресурсы Грейнджер и свои, чтобы узнать, что хочет Димитрова, и помешать ей. Даже ценой своей жизни. Нужно работать чисто, быстро и тихо.
Придется обманывать грязнокровку, поехавшую женщину и друга. Снейп бы всплакнул от гордости за своего крестника.
Драко лег на прохладные шелковые простыни. Мягкая ткань обволакивала уставшее тело и расслабляла напряженные мышцы.
Взгляд мужчины уткнулся в потолок, украшенный серебряными и темно-зелеными вензелями. Нужно было засыпать.
Последняя мысль Драко прежде, чем он провалился в сон, была о Нарциссе и ее наполненных ужасом глазах.
========== Где веселье, там Забини ==========
Блейз весело насвистывал какую-то чудаковатую мелодию, которая врезалась ему в память и никак не хотела вылетать из головы.
Скорее всего, он ее услышал на каком-то очередном мероприятии, посвященном вовлечению маггловской культуры в магический мир. И что бы волшебники без нее делали?
Продолжая свистеть, мужчина направился в сторону Министерства Магии к прекрасной нимфе, приготовившей ему пергамент с планом мероприятий, которые глава департамента собиралась посетить в ближайшее время.
Очаровательную девушку звали Коралина, она была вторым (или третьим) ассистентом в команде у Грейнджер. Возможно, помогая ему, девушка глубоко внутри лелеяла какие-то мысли о замужестве, но Забини никогда не лгал своим женщинам.
Он был с ними честен, как ни с кем другим, и никогда не скрывал, что между ними либо секс, либо бизнес, либо и то, и другое, но не больше.
Блейз дарил ей дорогие украшения и возил по лучшим местам Лондона, а она в свою очередь рассказывала все самые важные подробности деятельности Грейнджер в министерстве.
Коралина не хотела секса, девушка хотела денег, хотела попасть в высшее общество, хотела найти принца, что увезет ее в закат. Принц из Блейза был так себе, но его сопровождение на некоторых мероприятиях открывало для нее многие двери.
Они договорились встретиться на углу следующей от Министерства улицы, во время обеденного перерыва, когда большинство работников ели вкусные домашние пироги. Блейз любил пироги. Как-то он встречался с одной итальянкой, которая готовила также божественно, как делала…
— Мистер Забини, — неожиданно появившаяся из ниоткуда Джейн прервала мужской поток мыслей. — Ищете, где пообедать?
Волшебник слегка приподнял бровь и оценивающе посмотрел на девушку. Сейчас было совсем некстати встретить ее на пути к Коралине.
— Для Вас я — Блейз, — лукаво улыбнулся слизеринец. — Джейн, милая, Вы преследуете меня? Лицезреть Вас второй раз за день. Похоже в моем утреннем джине был феликс фелицис.
— Может это Вы преследуете меня? На вечеринке именно так и было. Никак не могла отвязаться от Вашего настойчивого внимания.
Забини смотрел на миниатюрную блондинку с острым как бритва языком. Ему нравились такие женщины, знающие правила игры и не боящиеся быть собой.
На корпоративе юридической фирмы Блэкли появилась в сопровождении его подчиненного, который высокомерно вел под руку смеющуюся девушку.
Он представил ее как старую знакомую, но Забини был готов поставить свою палочку на то, что парень знал Джейн не больше пяти часов. Может, четырех.
— Насколько мне помнится, это Вы приглашали меня танцевать три раза подряд. Люди могли подумать, что мы пара.
— О, разумеется, нет, — Блэкли приблизилась на максимально близкое расстояние. — Они все без исключения подумали, что мы трахаемся.
— Как жаль, что это не правда. Пока что.
Джейн смотрела прямо в черные глаза Блейза, пытаясь настроиться на его волну. Прочувствовать энергию волшебника не составляло особого труда, ведь Блэкли уже успела немного изучить его в первую встречу.
Но почувствовать сквозь пелену сарказма и напускного веселья что-то более глубокое не получалось. Не было достаточно сильной связи. Черт.
— Утром Вы показались мне каким-то…уставшим. Бурная ночь? — Джейн перевела тему.
— Думаю, Ваша начальница расскажет с большим удовольствием, насколько бурную ночь мы провели вместе, — загадочно улыбнулся Блейз.
— В таком случае, ничего примечательного, потому что Вы явно не в ее вкусе. Темные глаза, темные волосы… Совершенно не ее типаж.
— А Вы разделяете ее мнение?
— Что Вы, я считаю, она абсолютно ничего не смыслит в мужской красоте. Что может быть привлекательнее бездонных темных глаз? — Блэкли улучила момент и коснулась руки Забини.
Усталость, интерес, напряжение. Электричество проходило по месту касания двух ладоней. Ожидание. Он кого-то ждет.
Чувства проносились по сознанию Джейн, но она не могла ухватиться ни за одно из них. Как будто Забини закрывался от неё. Может, это окклюменция? Нужно укрепить связь. Нужно докопаться, что он скрывает.
Неожиданно Блейз притянул блондинку к себе и прижал сильным рывком прямо на оживленной улице. Он накрыл одной рукой изгибы тонкой талии, а второй держал затылок, запустив холодные пальцы в тонкие светлые волосы.
Мужчина медленно наклонялся к ее лицу. Ближе и ближе. Джейн замерла как загипнотизированная, с нетерпением ожидая, что же будет происходить дальше. Забини тихо прошептал ей прямо в ухо:
— Я чувствую, как твое сознание пытается коснуться моего и найти что-то полезное. Но если ты решила использовать такое заклинание, то нужно убедиться, что эмоциональная связь с жертвой сильная. Иначе тебя могут поймать. И наказать.
Джейн шумно выдохнула. В этом моменте была невероятная близость и интимность. Она чувствовала его возбуждение, которое сейчас перекрывало другие эмоции. Он желал ее, а Блэкли…
Блэкли не могла понять, это только его возбуждение или ее тоже? Мужчина ослабил хватку, а после и вовсе отпустил девушку.
— К сожалению, мне нужно идти, дорогая Джейн. Очень буду надеяться, что в следующий раз, когда Вам захочется ко мне применить это заклинание, наша связь будет намного, намного сильнее, — Блейз мягко поцеловал руку девушки и скрылся в потоке снующих людей.
Он шел быстро, чтобы успеть перехватить Коралину и увести подальше от возможной встречи с пронырой Блэкли. Ее слабые порывы вникнуть в его сознание были забавными.
Скорее всего, эта чертовка невербально применила легилименс, чтобы что-то выяснить. «Единственная способная волшебница, помимо Грейнджер, в этом клоповнике», — усмехнулся про себя Забини, вспоминая утро в «Гроте». Очень наивно.
Драко много времени провел, изучая способы закрыть сознание всем членам «Баше», ведь те в окклюменции не были так сильны, как он сам. И нашел. У каждого была набита руна Альгиз в прямом положении, а чернила содержали настоящую кровь дракона для усиления эффекта.
Теперь Блейз и остальные не только чувствовали, когда в их сознание пытается кто-то проникнуть, но и могли блокировать такое вторжение.
Конечно, от сильного легилимента руна помочь не могла, но защиту давала сносную. И зачем же пыталась Джейн залезть в голову к Блейзу? «Очень надеюсь, чтобы узнать, какого цвета кружево мне нравится на женщинах», — усмехнулся Забини.
Мужчина заметил темноволосую волшебницу, которая переминалась с ноги на ногу и держала в руках свернутый пергамент. Именно поэтому Коралина никогда не найдет себе мужа в высшем обществе, где мужчины предпочитают женщин с мозгами.
Более подозрительно выглядеть, чем она сейчас, просто невозможно. Блейз чертыхнулся и ускорился в сторону брюнетки. Мерлин Всемогущий, с кем мне приходится работать.
— Коралин, дорогая, постарайся не привлекать внимание в следующий раз, когда у нас свидание — Забини схватил волшебницу за руку, увлекая за угол для аппарации.
Они оказались на окраине района, недалеко от старой кофейни, где подавали самые лучшие эклеры. Во время обеда здесь можно затеряться в бесконечной очереди. Мужчина отвел девушку в сторону, чтобы их скрыла тень переулка.
— Милая, пожалуйста, когда ждешь встречи, не нужно выискивать меня так явно в толпе, топтаться и нервно глядеть на пергамент. Ты же работаешь с миссис Грейнджер. Она не должна узнать наш маленький секрет, — Блейз провел большим пальцем по щеке напуганной девушки.
— Простите, мистер Забини. Глава департамента готовится к пресс-конференции, было очень сложно сделать то, что Вы просили. Особенно, когда с ней рядом первый секретарь, мисс Блэкли, — начала лепетать волшебница.
— Пожалуйста, передай мне пергамент с планом, — мягко улыбнулся Блейз, протягивая руку.
— Да, конечно. Там все расписано, как Вы и просили. Место, время, какие гости будут, главные цели мероприятия, где будет миссис Грейнджер. Это было достаточно сложно, но я выполнила работу.
— Ты умница, большая умница. Как я и обещал, вот твой пригласительный на показ мод, как ты хотела. Тебя будет сопровождать мой коллега.
— Но я думала, что мы пойдем вместе…
— Милая, я не хожу на показы мод. Посмотреть на обнаженных красивых женщин можно в более приятных местах. Между нами только бизнес, не забывай об этом, — улыбка слегка сползла с лица Забини. О, Моргана, только не это. Только бы она себе что-то не надумала. Рядом с Грейнджер так тяжело найти кого-то, кто бы сливал информацию.
— Да, конечно, извините, — девушка осеклась. — Я забылась…
— Никаких проблем, милая. Здесь две сотни галлеонов, должно хватить на приличное платье и туфли. Я свяжусь с тобой, Коралина. Главное, следи за Грейнджер и докладывай мне. Ты поняла, дорогая?
— Да, мистер Забини. Если будут спрашивать, скажу, что… — волшебница замешкалась. — Скажу, что влюбилась в Вас и не знаю, что делать…
Блейз тихо рассмеялся. Он иногда не понимал эту девчонку. Как можно быть настолько хитрой, чтобы умудряться обманывать умнейшую ведьму столетия и настолько глупой, чтобы выдумывать такие идиотские отмазки.
Коралина была меланхоличным манипулятором. Сразу в слезы и все эти эффектные женские фокусы. Может быть, именно поэтому у нее все получалось? Потому что все считали ее глупой и наивной.
— Да, сделай из меня негодяя, который разбил тебе сердце. Это вряд ли подпортит мою и без того распутную репутацию, — Блейз продолжал веселиться.
Коралина слабо улыбнулась в ответ. Она чувствовала себя неловко, предавая свою начальницу, но голос совести быстро был заглушен звоном монет и шуршанием заветного приглашения.
Тем более, мистер Забини никогда не просил добыть какую-то строгосекретную информацию или украсть что-то со стола миссис Грейнджер. Коралина не особо понимала, зачем ему вообще такая ерунда, как план этих скучных мероприятий.
— Будь осторожна, милая. Не попадись ей, — слегка наклонил голову Забини и развернулся в сторону шумной улицы.
Даже не пришлось спать с троллем, чтобы добыть нужные данные. Мужчина спрятал пергамент во внутренний карман терракотового пальто и направился в сторону ателье, где прекрасная Джейн и Грейнджер заказывали платья.
Когда-то с Эммой Картер они весело проводили время на Сардинии, а теперь она известная кутюрье, которая одевает чуть ли не весь бомонд Лондона. И раз уж Малфой тоже решил выйти завтра в свет, то надо узнать все что можно о принцессе, чтобы дракон ей соответствовал.
Заодно Блейз планировал узнать что-нибудь еще о Джейн. Она его заинтересовала с того самого вечера, когда танцевала с ним, пила шампанское, рассказала о шраме на лодыжке, внимательно слушала все его истории и смеялась над шутками.
Забини думал, что девчонка пытается его закадрить и уже готовился аппарировать с ней в какой-нибудь темный уголок, но она поблагодарила за вечер и исчезла. Просто ушла.
Вторая их встреча была в «Гроте», где Блэкли была единственной среди этих недоумков, кто не наставил на него волшебную палочку.
В третий раз Джейн пыталась проникнуть в голову Блейза, мягко и без давления, а ее намек на секс возбудил мужчину за считанные секунды. Определенно, интересная женщина.
И Забини планировал затащить эту интересную женщину в свою теплую постель на субботнем мероприятии. Крайний срок в понедельник после собрания «Баше».
Мужчина толкнул тяжелую дверь ателье, и колокольчик весело зазвенел, оповещая о визите клиента.
— Бегу, одну минуту, — послышался высокий женский голос откуда-то из задней части помещения.
Блейз рассматривал красивые платья, идеально сидящие на манекенах. От пестроты цветов и украшений рябило в глазах, но только не в женских.
Любая гостья ателье без особого труда определила бы где шелк, а где сатин, где морская волна, а где бирюза, где французское кружево, а где подделка.
Хотя в этом заведении найти подделку было невозможно. Эмма следила за качеством материалов, как дементор за Азкабаном.
— О, Блейзи, моя тыковка. Я так рада тебя видеть, — проворковала Картер, держа в руках дымящуюся тонкую сигарету. — Такая неожиданность. Чем могу помочь?
— Эмма, выглядишь божественно. Ты просто как дыхание весны, — с широкой улыбкой проговорил мужчина.
— О, какая лесть. Чувствую, ты явно пришел не выбирать мои скромные платья для одной из своих девиц.
— Ну что ты, твои платья — это произведения искусства. Я бы надел любое из них, но боюсь, не войду в плечах.
— Блейзи, Блейзи… Я всегда тебе рада. Ты здесь самый желанный гость. Но времени у меня в обрез, через пару часов придет сама миссис Грейнджер с мисс Блэкли, и мне надо успеть доделать их заказ…
— Как раз об этом я и хотел поговорить, — перебил девушку Блейз.
— Я не могу распространяться о таких клиентках. Даже тебе, — с ее красивого лица сползла улыбка, уступив место недовольному выражению. — Все, что происходит в моем ателье, сугубо конфиденциальная информация. Не обижайся, тыковка, но я не могу рисковать…
— Я не требую от тебя ничего запретного. И мне не нужно, чтобы ты пересказывала их разговоры. Я хочу только двух вещей: покажи мне их платья и расскажи мне, Джейн обычная волшебница или у нее есть необыкновенные способности?
— Ты просишь многого, дорогой. Я покажу тебе вечерние наряды, но говорить о мисс Блэкли я не могу. Если тебе приглянулась девушка, то завоюй ее сам. Но я более, чем уверена, что Джейн разобьет тебе сердце.
— Ты же знаешь, Эмма, что мое сердце нельзя разбить, только плотно сжать рукой и…
— Не выдумывай, Блейзи. Твои сальные шуточки не скроют правду, что на деле ты сладкий оладушек, — Картер явно забавляло все происходящее. — Ладно, пойдем, платья в задней части.
Она в последний раз затянулась тлеющей сигаретой и взмахом волшебной палочки вытянула весь ментоловый дым. Эмма двигалась плавно, словно плыла по дорогой итальянской плитке грязновато-серых тонов.
Ее пальцы были исколоты от каждодневной работы, а глаза были настолько уставшими, что казалось она не спала несколько дней. Картер считала, что в ее наряды должна быть вложена душа, поэтому большую часть кропотливой работы делала вручную, без помощи магии.
Все эти лепестки, камни, кристаллы, пайетки, перья и кружева создавали непередаваемое волшебство и красоту.
Когда-то давно Блейз дал ей тысячу галлеонов для материалов и двухмесячной аренды. Сегодня одно платье Картер может стоить больше, чем первоначальный вклад в ее дело. Носить наряды от Эммы значило подчеркнуть не только фигуру, но и статус.
— Сегодня должна быть последняя примерка, но работа почти закончена.
Блейз смотрел на длинное платье изумрудного цвета, вышитого кремовым и черным жемчугом. Рукава были сделаны из тонкого кружева и доходили манекену до локтей. Оно было невероятно элегантное, с вырезом (если это можно было так назвать), едва открывающим вид на ключицы.
— Как у богатой монахини. Я так понимаю, что это выбрала Грейнджер. Ни декольте, ни открытых ног. Скучно.
— О, тыковка, я уверена, что платье, как и миссис Грейнджер, еще удивит тебя.
— С ней достаточно знать цвет. Показывай, что наденет Блэкли.
— Что же она такого сделала, что ты стоишь тут, как влюбленный мальчишка, и выпрашиваешь хоть одним глазком посмотреть на свою принцессу? — Картер заправила за ухо выбившийся локон со взглядом знающей обо всем на свете женщины.
— Хочу знать нужно ли брать с собой нож для корсета, когда я закроюсь с ней в комнате для гостей, — Блейза выбить из колеи ухмыляющегося настроения было практически невозможно.
— Даже не смей портить мои произведения искусства! Аккуратнейшим образом снять! Я не для того здесь вкладываю свою душу, чтобы потом ты своими варварскими руками уничтожал сокровища в какой-то комнате для гостей! — глаза девушки сверкнули злым огоньком. Если Эмма и любила в этой жизни, то только свою работу.
— Это была всего лишь шутка. Я бы никогда себе не позволил порвать платье на даме. Тем более твое платье, — мирно склонил голову Забини, продолжая улыбаться.
— Ты прощен, льстивый змей. Мисс Блэкли предпочла более классический вариант японского платья. Небесно-голубой шелк, расшитый мотивами страны восходящего солнца. Да, верхняя часть платья скрывает все ее достоинства, но зато какой потрясающий разрез юбки украшает этот скромный крой. Она будет выглядеть как самая загадочная женщина Востока. Вся вышивка переливается серебряными нитями, а ткань настолько мягкая, что за неё можно убить. И самое потрясающее то, что мне все-таки удалось создать потрясающий рисунок ее любимых лунных цветов. Оно даже пахнет ими…
Блейз смотрел на переливающийся шелк и внимательно слушал Эмму. Когда она рассказывала о своем детище, то всегда выдавала много деталей о заказчике самой работы.
«Значит, ты любишь лунные цветы. И Японию.» В сознании Блейза вспыхнул образ Джейн, смеющейся и танцующей в этом платье. Тонкая, манящая, нежная. С острым языком и коготками.
— … Но ей совершенно не нужны лунные цветы, чтобы добиться полного забвения мужчины. С ее то потрясающими способностями влиять на…- Эмма осеклась, понимая, что едва не проговорилась. — А, впрочем, узнаешь обо всем сам, Блейзи. Что-то я много говорю.
Забини слегка разочарованно выдохнул.
— На самом интересном месте.
— Без интриги никак. А теперь, мне нужно работать, а тебе, моя тыковка, скорее бежать по своим делам. Никак нельзя допустить, чтобы миссис Грейнджер тебя увидела. Она должна быть в хорошем настроении, чтобы оценить мои труды. А ты можешь все испортить.
— Я оскорблен, — театрально обиделся Блейз. — Мне предпочли какую-то министерскую выскочку.
— Не какую-то, а самую опасную женщину в правительстве, которая одним щелчком пальцев может опустить на колени всех холеных мужчин высшего света. И только глупец может это отрицать.
— В этом я склонен с тобой согласиться, Картер, — Блейз не хотел разводить полемику на тему Грейнджер. Пусть этим занимается Малфой. — Но ты права, есть еще столько мест, которые необходимо благословить моим появлением сегодня. Я еще обязательно зайду к тебе, Эмма.
Девушка лишь кратко кивнула в сторону Забини и принялась осматривать швы на платьях. Она была в своей стихии и не нуждалась ни в ком, когда занималась любимой работой.
Мужчина вышел из ателье и осмотрел улицу. В послеобеденное время обычно никого не было: кто-то должен был вернуться к работе, кто-то спешил скорее домой, кто-то наслаждался ароматным чаем в местных кофейнях. Блейзу всегда казалась странной такая рутинная и размеренная жизнь.
Никакого веселья в этих маленьких радостях он не видел. Какой смысл наслаждаться семейными вечерами за настольными играми, если можно пить виски с красивыми женщинами и ловить нежить по выходным?
Мать Забини считала, что он все поймет, когда найдет ту самую. Блейзу в это верилось с трудом, поскольку что бы кого-то найти, надо искать, а искал мужчина в основном свитки, артефакты, новые связи и темных волшебников.
Вряд ли в таком списке затеряется тот самый прекрасный ангел, который должен спасти слизеринца от постоянной опасности его деятельности.
Забини часто отшучивался, что создать семейное гнездышко он планирует с Малфоем, самой лучшей партией всех сезонов.
Его матери, как и миссис Малфой, такие шуточки совсем не нравились, обе считали, что этот тандем выпьет все имеющееся в Лондоне виски и разгромит поместье своими вечеринками. Если бы они только знали, чем они в действительности занимаются, прикрываясь фразами о веселых загулах.
Мужчина зашел за угол для аппарации. Необходимо переместиться в квартиру, а оттуда уже по каминной сети в мэнор.
«Будем надеяться, что Драко уже выспался», — усмехнулся про себя слизеринец. Перемещение в пространстве давалось ему с трудом, сильное головокружение и тошнота были частыми спутниками аппарации, именно поэтому Блейз предпочитал метлу, камин или маггловские способы передвижения.
Особенно его забавляли самолеты: милые стюардессы всегда улыбались, в первом классе были удобные кожаные кресла, а к его паспорту, который для него добыл Тео, не было никаких вопросов, хотя Блейз давно придумал слезливую историю о том, как его обманули балканские субподрядчики, помогавшие оформить документы. Жаль, что ни разу он ее не рассказал.
Тело мужчины вытянулось по струнке, резкая головная боль заставила закрыть глаза. Несколько мгновений и Забини стоял в столовой своей квартиры.
Отделанное в стиле минимализм, его жилище совсем не выглядело как холостяцкая берлога волшебника, скорее, как строгий дом менеджера среднего звена.
Ничего лишнего, все в светлых тонах, никаких картин и громоздкой мебели. Блейз очень редко задерживался здесь надолго, разве что приходил поспать между заданиями и мероприятиями.
Он никогда не приводил сюда женщин, предпочитая развлекаться на их территории. Эта квартира должна была оставаться нетронутым местом свободы и спокойствия.
Забини открыл нижнюю полку деревянного шкафа и вытащил котелок с фиолетовым порохом. Заколдованный порох участники «Баше» использовали не только, чтобы министерские крысы не контролировали перемещения по каминной сети и не регистрировали посещения мэнора, но и чтобы в поместье могли попасть только определенные люди.
Еще одна защитная мера никогда не бывает лишней. Блейз сгруппировался в камине, чтобы не нанести себе травмы во время путешествия, и бросил порох, который мог перенести волшебника только в мэнор и никуда более.
Горячий воздух заполнил легкие мужчины, стало тяжело дышать. Слава Салазару, перемещение занимало от силы секунд десять. Забини шагнул на мраморный пол мрачного поместья. В комнате никого не было. Неожиданно из ниоткуда появилась Вакса.
— Мистер Забини, хозяин в своей комнате, наверху. Вакса проводит Вас.
— Вакса, мне нужен Драко. Где он?
— Вакса так и сказала, сэр. В комнате, наверху.
Блейз удивился. С каких это пор Драко хозяин, а не молодой хозяин? Что за перестановка сил в родовом гнезде Малфоев? «Надо обязательно поинтересоваться, куда мой дражайший друг отправил родителей, и с какого хрена они не захватили с собой мою мать».
В последнее время она особенно сильно доставала Блейза с раздражающими расспросами. Мужчина постучал в массивную дубовую дверь.
— Заходи, Забини, — послышался сонный голос Драко.
— Сладкая принцесса, пора вставать, а то все веселье пропустишь, — слизеринец распахнул плотные шторы, впуская яркий свет в комнату.
— Обязательно заставлять меня страдать? — недовольно поморщился Малфой, прикрывая рукой глаза.
— Для удовольствия у тебя есть подружки, а я принес то, что ты просил. План занятий крошки Грейнджер, чтобы ты мог соблазнить ее и утащить в подвалы мэнора. Хотя я бы не стал этого делать, а то еще неизвестно, кто кого шлепать будет.
— Что ты несешь, Блейз? О каких шлепках ты говоришь, учитывая, что Грейнджер замужем за Уизелом? Максимум трехминутный спринт без подготовки, — блондин ухмыльнулся и встал с кровати.
— Оу, мистер Малфой в курсе компетентности муженька всезнайки в постели? Я, видимо, многого о тебе не знаю, мой друг.
— Лучше тебе заткнуться, мой друг, — такие шутки хозяин мэнора мог позволить только Забини. Любой другой на его месте был бы убит без промедления. — Давай сюда, что принес.
— Ни тебе спасибо, ни тебе пожалуйста. Я отдам тебе этот выстраданный пергамент при условии, что ты мне наконец все объяснишь. Какого хрена нам нужно ошиваться вокруг Грейнджер? Когда я вернулся из Венгрии с печатью, я не стал задавать вопросы, зачем нужно так срочно и без промедления бежать предлагать сотрудничество грязнокровке. Ты мне что-то наплел про какую-то темную Кирин, про новое дело, про важность Грейнджер в обществе. Драко, дементор тебя раздери, что происходит? Твоя крыша поехала окончательно и бесповоротно?
— Блейз, даю тебе слово, что расскажу больше. Но для начала ты мне расскажи очень подробно, что произошло в Будапеште?
***
— Сэр, хотите свежие новости?
Симпатичная стюардесса с потрясающей фигурой мило улыбалась пассажиру первого класса, который был одет минимум как дорогой адвокат или дипломат и пил свежий горячий кофе.
Что-то в его манерах и жестах отличало мужчину от остальных, заставляя девушку проявлять немного больше заботы и уделять ему чуточку больше внимания.
— Благодарю, не стоит, — Блейз вежливо отказался от предложения. Маггловские новости. Скорее он поцелуется с гиппогрифом, чем будет читать этот несуразный бред.
Однако девушка не могла знать, что перед ней сидит чистокровный волшебник, который проиграл в карты пару часов назад, и поэтому вынужден лететь в Венгрию вместо приятного сна в теплой постели.
Перелет из Лондона в Будапешт занимал около двух с половиной часов, не считая потраченного времени на регистрацию, багаж, проверку документов.
Самым забавным моментом для Блейза было, как магглы отобрали из ручной клади канцелярский нож, потому что это смертельно опасное оружие, но даже не удостоили вниманием волшебную палочку.
Какая ирония, ведь именно она могла убить одним взмахом пилота и устроить настоящую катастрофу. Несмотря на весь этот фарс, маггловские способы передвижения были самые скрытные. А работать тихо и чисто — залог успеха.
Следующие несколько часов для Забини пронеслись в нудной рутине: получить багаж, пройти пограничный контроль, проехаться на автомобиле до входа в магическую часть города, поесть в местном ресторане.
У магглов была своя валюта, сделанная из плотной бумаги. Очень непрактично.
Забини вошел в старую телефонную будку, чтобы переместиться в магический район и вдохнуть полной грудью аромат отеля с развратным секретом, где мужчина должен был провести ближайшие пару дней.
Блейз чувствовал усталость после веселья в квартире Малфоя и нудного перелета, и не мог дождаться, когда его голова коснется подушки на ближайшие часов шесть.
Будка двигалась медленно и издавала скрипящий звук, вызывая у слизеринца головную боль. Конечно, не выпитый алкоголь и уж точно не отсутствие сна, а именно этот звук вызывал неприятные ощущения.
Блейз прикоснулся холодными пальцами к вискам, пытаясь унять резкие уколы. «Надо принять антипохмельное зелье, иначе могу не дожить до вечера». А вечером ему пригодится весь потенциал, чтобы найти Бредерика и узнать, где находится очередной «сын» Волан-де-Морта.
В последнее время псевдонаследнички вылазили из своих нор и пытались то группу по интересам найти, то денег заработать, то впечатлительных запугать. Чтоб их василиск сожрал.
Перед Блейзом открылась дверь люксового отеля с потрясающей отделкой в викторианском стиле, высокими потолками и дорогой мраморной плиткой.
За всем этим великолепием скрывалась одна маленькая тайна. На нижних этажах проводились пикантные встречи любителей острых ощущений. Тайно, разумеется.
Некоторые носили маски и оставались инкогнито, как было принято в доме мадам Ла Тремуй, кто-то предпочитал выпивать перед входом бокальчик оборотного зелья, а редкие храбрецы играли в открытую и не боялись показать своего настоящего лица.
Забини подошел к стойке регистрации, чтобы забрать ключи от номера и наконец окунуться в теплую ванну. Как же он сейчас завидовал Малфою, который, несомненно, наслаждался теплом своей постели и лучшим завтраком, который только может продаваться в Ладброук Гроув.
— Мистер Забини, добро пожаловать в «Розу и Корону». К сожалению, вынужден сообщить, что все люксовые номера уже забронированы. Могу предложить только полулюкс или стандарт, — худощавый светловолосый парень с веснушками и острым носом слегка волновался. Вероятнее всего, переживал, что сейчас будет скандал.
— Все в порядке. Я прибыл вместо мистера Драко Люциуса Малфоя. Подтверждающее письмо, разумеется, у меня есть, — мужчина положил на край стола запечатанный семейным гербом пергамент.
Парень пробежался глазами по записи и проверил документ на подлинность.
— Прошу прощения за ожидание. Эльфы отнесут ваш багаж в номер 394, могу я пока предложить Вам кофе или предпочитаете аперитив?
— Благодарю, я бы хотел отправиться в номер сразу, — слегка кивнул Блейз.
— Разумеется. Пожалуйста, Ваш ключ. Достаточно взять его в руки и назвать номер вашей комнаты, как вы тут же аппарируете к дверям. Приятного отдыха.
Забини последовал инструкции и оказался прямо в коридоре верхних этажей напротив красной двери, где на золотой табличке светились цифры 394.
Недалеко от мужчины раздался высокий и настойчивый голос. Блейз инстинктивно повернул голову в сторону. Из-за дверей в конце коридора показалась худощавая женская фигура с копной кудрявых волос.
Девушка казалась подозрительно знакомой. На ней был костюм классического кроя в полоску и туфли лодочки. Выглядела как министерская секретарша.
Она достаточно громко и явно излишне благодарила эльфа, принесшего ей чемодан бордового цвета. «Дементор меня поцелуй, да это же Грейнджер.»
Каким ветром могло занести высокопоставленную главу департамента в этот оазис эротических фантазий с плетками и наручниками?
Блейз продолжал удивленно рассматривать Гермиону, которая была слишком занята безуспешными попытками дать эльфу чаевые. «Есть шанс заставить Малфоя пожалеть, что не поехал, если грязнокровка спустится на нижние этажи в латексном костюмчике…», — весело отметил про себя Забини и скрылся за дверьми просторного люкса.
После теплого душа мужчина провалился в сон в мягкой постели своего номера.
***
«Какую же выбрать: серую или синюю?»
Блейз рассматривал две рубашки, которые висели на открытой дверце дубового шкафа. Не то, чтобы он придавал слишком большое значение цвету одежды на сегодняшний вечер, ведь вероятность, что с него снимут её в течение первого часа, была невероятно высокой.
Выбор пал на светло-синий, прекрасно оттенявший его темную кожу. Серебряные часы, вычищенные до блеска туфли, идеально ровные без единой складки брюки.
Хоть дома он часто носил толстовку с хлопковыми штанами, все еще чувствуя себя при этом королем мира, классический стиль Забини любил всеми фибрами души.
Воспитание в атмосфере пренебрежения к магглам не позволяло ему вслух признаться, что некоторые вещи из неволшебного мира были невероятно удобными и остро необходимыми.
Возможно, если бы у Блейза был проводник, который бы показал всю красоту и силу маггловской вселенной, мужчина не был бы так скептичен и презрителен. Но такого человека у него не было, только снобизм и классовое воспитание в чистокровной семье.
«Кстати о крови, надо будет понаблюдать за Грейнджер. Поверить не могу, министерская принцесса в отеле Бредерика. Драко умрет от зависти», — весело размышлял Забини, завязывая аккуратный бант на своих туфлях.
Он был готов спуститься в темные подвалы «Розы и Короны». Мужчина решил не надевать маску, очень уж хотелось смутить своим присутствием золотую девочку, если она зайдет туда на огонек.
Блейз вышел из номера и аппарировал прямо ко входу в скрытую часть заведения.
— Мистер Забини, мне сообщили, что Вы сегодня заменяете лорда Малфоя.
Голос слепой волшебницы, выполняющей роль своеобразного секьюрити, нарушил тишину красного коридора. Отсутствие глаз не мешало ей определять с идеальной точностью, кто из списка гостей стоит перед ней. Полукровки и не такое умели, если один из родителей был не человеком.
— Вам сообщили верно, моя дорогая, — сладко улыбнулся Блейз.
Стандартная реакция на любую женщину.
— Будьте желанным гостем в доме «Розы и Короны», — женщина коснулась его руки и создала метку, говорящую о прохождении проверки.
Строгие правила были придуманы для безопасности гостей и их конфиденциальности, поэтому никто не возражал против временной татуировки «контроля качества» в виде распустившейся розы.
Дверь отворилась перед Забини, словно приглашая его внутрь. На красных стенах казалось бы бесконечно длинного коридора висели старинные картины в тяжелых черных рамах.
Это были портреты всех владельцев отеля со времен открытия. Их взгляды пронзали любого, кто шагал по красному коридору вглубь зала, но не осуждающе, а скорее с неподдельным интересом.
Фамильное изображение Бредерика висело практически в конце, прямо возле тяжелой бархатной шторы с ровными складками и мелким рисунком.
Блейз отдёрнул край ткани и вошел в большой просторный зал. Посреди него располагался фонтан в виде четырёхлистного клевера, обрамленный плиткой в турецком стиле, вокруг важно ходили холеные павлины, а поодаль стояло огромное количество разных диванов и кресел.
Официантки в откровенных нарядах разносили напитки дорогим гостям, музыканты играли атмосферную и страстную мелодию, а на возвышениях танцевали восточные девушки, ритмично двигая в такт музыки своими телами. Даже воздух зала был пропитан запахом эротики и свободы.
Здесь встречались доминанты и сабмиссивы, подчиненные и подчиняющие, госпожи и рабы, свитчи, домины, мастера и все любители острых ощущений. Система определения положения была простой: каждый гость выбирал браслет соответствующего цвета. Красный — верхний, синий — нижний, а желтый — это свитч. Тот, кто играет за обе команды.
В «Розе и Короне» можно было абсолютно все. Любая сессия, любая тема. Место пользовалось исключительной популярностью и стоило соответственно. Блейз подошел к девушке, раздающей браслеты:
— Что желает молодой господин?
— Желтый.
— Пожалуйста, мастер. Приятного вечера.
Забини стало понятно, что девчонка работает здесь недавно. Ведь если он выбрал «желтый», то она должна была ответить нейтрально, не акцентируя внимание на его позиции. Надо использовать этот промах.
— Милая, мастер желает знать, где твой хозяин. Где господин Бредерик?
— О, прошу прощения, но я не могу этого сказать, — девушка слегка склонила голову.
— Я уверен, что можешь. Ему ведь не хотелось бы узнать, что ты обращаешься к желтому гостю как к мастеру. Непозволительное нарушение этикета в таком заведении, не находишь?
— Прошу Вас, только не говорите хозяину Бредерику, что я ошиблась. Он меня в миг уволит! — девчонка практически умоляла. — Он сегодня будет у северных столов, недалеко от бара. У него вроде как встреча назначена с вип-клиентом.
«С вип-клиентом значит. Неужто Грейнджер?»
— Благодарю, милая. Это останется нашим маленьким секретом, — Блейз едва коснулся губами ее лба, вселяя в девушку уверенность, что бояться нечего.
Забини взял бокал с янтарной жидкостью у проходящей мимо официантки. Вечеринка была в самом разгаре, многие уже сформировали пары, танцевали недалеко от фонтана и пили текущее рекой вино. На мужчине было слишком много одежды, и этим он выделялся на фоне остальных полураздетых гостей.
Блейз не рассчитал время прихода, поэтому он расстегнул рубашку и бросил ее на стоящее у стены кресло. Носки, туфли и галстук постигла та же участь.
На Забини остались только брюки с ремнем, подчеркивающим безупречное тело и шероховатость темной кожи. Их с Драко тренировки шли на пользу не только с точки зрения мастерства. Блейз выглядел как античный бог и имел колоссальный успех у женщин.
Теперь мужчина не выделялся среди гостей в черных кружевах, блестящей кожаной одежде или вовсе без нее. Он медленно шел в сторону бара, попутно разглядывая посетителей сегодняшнего мероприятия. Ничего необычного.
Некоторых он видел раньше, хоть они и пытались спрятаться за масками, но скрыть особые приметы на теле совсем не просто.
Взгляд Блейза остановился на женщине в облегающем черном боди с перетянутыми кожаными ремнями по всей линии фигуры, в мягкой портупее скрывались ножи, и это делало ее еще более сексуальной.
Гладкие темные волосы были уложены в идеальный высокий хвост, слегка касающийся поясницы. Забини решительно направился в ее сторону, чтобы поговорить с красоткой. Все равно Бредерика за столом пока еще не было.
— Могу я предложить Вам выпить, леди? — учтиво спросил слизеринец.
— Да, благодарю, я предпочитаю джин, — струящийся бархат голоса темноволосой красавицы показался мужчине очень знакомым.
Несмотря на маску, Блейз узнал девушку, которая сидела перед ним.
— Грейнджер, если ты ищешь на сегодня нижнего, то я весь твой, — колко сказал мужчина, кивая в сторону ее красного браслета.
— Я думаю, что вы меня с кем-то спутали, сэр. У меня уже есть пара на вечер, но я с удовольствием выпью с вами, пока мой партнер не вернулся.
— Хочешь поиграть? Обожаю такое. Давай сыграем, вдруг узнаешь меня тоже.
— Сэр, я …
— Если ты не Грейнджер, то бояться нечего, ведь так? — поднял бокал в ее честь мулат и пододвинул стакан с джином, который бармен принес крайне вовремя.
— Верно, бояться нечего, — девушка облизнула губы. — Какие правила?
— Я задам тебе один вопрос. Жду на него невероятно честного ответа. Если ответишь честно, то куплю тебе еще джин. Если нет, то придется капнуть тебе сыворотку правды и жестко наказать за ложь. Идет?
Темноволосая ведьма лишь кивнула.
— Скажи, как сильно болела твоя рука после того, как ты разбила нос моему лучшему другу на третьем курсе?
Девушка только слегка приоткрыла рот, рассматривая тонкие черты лица Блейза. Как будто в ее голове сложился паззл.
— Забини, ты что ли? — девушка неверяще посмотрела на самодовольное лицо и поняла, что отнекиваться не было никакого смысла, потому что этот льстивый змей никак не отстанет. Надо было срочно придумать другой способ его спровадить.
— Во всей своей красе и рад служить Вам, госпожа, — слегка поклонился в ее сторону Блейз.
— Очень неожиданная встреча.
— Даже себе представить не можешь насколько. Твой наряд очень… ммм…интересный, — мужчина продолжал веселиться и подтрунивать над девушкой.
— Чего не могу сказать о твоем. Право, Забини, мог бы выбрать что-то более сексуальное, — Грейнджер не уступала ему в колкости. — А насчет твоего вопроса. Нет, не очень сильно. По крайней мере не так, как его аристократический нос.
Блейз прыснул и слегка разлил алкоголь. Всезнайка назвала его обнаженный торс недостаточно сексуальным? «Неслыханная дерзость».
— Будем считать, что ты была невероятно честной, поэтому заслужила еще одну порцию джина. О, кстати, что ты здесь делаешь, Грейнджер? Разве счастливая женушка мистера Уизли не должна вязать свитерочки и готовить вкусные ужины?
— Разве услужливый друг мистера Малфоя не должен растирать ему ступни и доливать выпивку? Поэтому встречный вопрос, что ты здесь делаешь? — Гермиона наблюдала, как меняется выражение лица мужчины.
— А ты изменилась, Грейнджер. Слизеринские черты тебе к лицу. Я здесь ищу сладострастных наслаждений. Слышала что-нибудь об этом?
— Прости, Забини, я не обсуждаю свои темные желания с мужчинами, которые никогда не окажутся со мной в одной спальне.
— Сомневаюсь, что в твоей спальне хоть раз оказался заслуживающий внимания мужчина — Блейз допил остатки виски и смотрел за ужесточившимся лицом ведьмы. Видимо, наступил на больную мозоль. Секунда, и она снова взяла себя в руки.
— У меня здесь встреча с одним другом. А вот, кстати и он. Прости, пора идти. Уверена, ты найдешь здесь женщину, которая сможет поставить тебя на колени и отшлепать как следует. Или чистокровного блондина.
Мужчина ожидал чего угодно, но явно не таких слов. Гриффиндорка изменилась до неузнаваемости. Драко ее описывал абсолютно иначе.
Не было ни капли смущения, ни тени сомнения, ни намека на фанатичное стремление к порядку и дисциплине. Не осталось и следа от правильной и занудной Грейнджер.
«Надо сказать Малфою, что назидательный тон грязнокровки сменился на язвительный и недопускающий возражений».
Видимо, тайная работа сильно повлияла на девушку. Она направилась в сторону сидящего Бредерика, села за кресло с видом хозяйки положения и начала явно не очень приятный для него разговор.
Сейчас Блейз стоял перед выбором: выполнить обозначенное задание или проследить, что тут вынюхивает грязнокровка.«Псевдонаследничек никуда не денется, а вот присутствие здесь Грейнджер очень подозрительно. Посмотрим, что тебе нужно в таких водах», — Забини принял решение моментально.
Мужчина сел на барный стул, на котором буквально несколько минут назад сидела грязнокровка, и боковым зрением следил за происходящим.
Бредерик был бледный как призрак, и ему явно было не по вкусу то, что говорила Грейнджер. На таком расстоянии расслышать детали разговора сквозь громкую музыку и смех гостей, было просто невозможно, а подойти ближе Блейз никак не мог. Приходилось довольствоваться малым, сидя у стойки. Кто-то коснулся его левой руки.
— Не угостит ли мастер одну нижнюю женщину коктейлем? — рядом с мужчиной стояла рыжая девушка в соблазнительном корсете с бантами и металлическими застежками. Ее кудрявые волосы были собраны в высокую прическу, позволяя лишь нескольким прядям касаться молочной кожи. — Расскажите, мастер, какие девушки Вам нравятся? Или еще лучше… Покажите.
Она прислонила его ладонь к своему лицу. Громко втянув воздух, девушка запрокинула голову и слегка покрутила шеей. Ее волосы посветлели, тело слегка вытянулось и глаза заблестели синевой. Рыжая бестия трансформировалась прямо в белокурого ангела. Наполовину человек, наполовину сирена.
— Верхний, Вы довольны? Вам нравится, как я выгляжу?
Блейз отвлекся, завороженный красотой прекрасной девушки. Она явно использовала какую-то магию, чтобы так влиять на мужчин.
— Сессия — 350 галлеонов. В вашем номере, разумеется, — жарко прошептала полукровка в ухо Блейзу. — Могу принять любой облик, какой только захотите. Даже той госпожи, которая с вами только что болтала.
Ее замечание отрезвило Забини и нарушило очарование флюидами полукровки. «Черт, Грейнджер», — выругался мужчина. Он начал выискивать гриффиндорку глазами, но та как сквозь землю провалилась. «Твою мать».
— Детка, ты прекрасна. Но на сегодня я занят другой, — слизеринец резковато оттолкнул от себя девушку. Как невовремя она появилась со своими идиотскими чарами.
Теперь Грейнджер подевалась непонятно куда. Нужно допросить Бредерика. Блейз решительно направился в сторону хозяина отеля. На привычную вежливость не было времени, но и угрозами он вряд ли сейчас сможет чего-то добиться. Придется идти по проторенному пути.
— Бредерик, есть разговор.
— Мистер Забини, прошу меня простить, но я сейчас не могу, к сожалению, уделить Вам время. Сегодняшний вечер расписан по минутам.
— Тысяча галлеонов за каждый ответ.
Глаза Бредерика алчно загорелись. Конечно, он сразу понял, что сейчас будет происходить. Мужчина будет спрашивать о главе департамента британского министерства магии.
Она приказала молчать или история с поддельными лицензиями выплывет наружу. Но ведь Забини мог подслушать их разговор, не так ли?
— Полторы тысячи.
— По рукам. Итак, вопрос номер один. Женщина, с которой ты общался. Что она хотела?
— Узнавала насчет нападений на туристов и местных. Я рассказал, что знаю. Поговаривают, что в Черном лесу на севере сейчас крайне небезопасно даже для волшебников.
— Вопрос номер два. Она здесь постоянный гость?
— И да, и нет, мистер Забини, — Бредерик слегка заерзал. — Она навещает нас несколько раз в год, но не более.
— Всегда одна или уходит с кем-то?
— Она все время выбирает красный браслет, но не было замечено, чтобы она выбрала какого-нибудь сабмиссива. Или какую-нибудь.
— И последний вопрос. Как отсюда добраться к тому месту, куда ты ее послал? — Блейз слегка прищурился.
— О, это совсем просто. Я ей дал ключ-портал, который мы используем для перемещения рядом с этим местом. Они незарегестрированы, поэтому не контролируются правительством, если Вы понимаете о чем я. Портал отправит вас в один конец. Туда, где нам раньше доставляли провизию и магические товары. Если желаете, за небольшую плату я дам вам подобный ключ.
— Благодарю, Бредерик. Включи наш разговор в стоимость моего пребывания. Сейчас, как ты видишь, я без карманов, полных денег.
Мужчина безоговорочно кивнул и наколдовал своему собеседнику портал.
— Сосредоточтесь на названии места, куда хотите попасть. Северная часть Черного леса. Магия произойдет сама по себе. Перемещение не будет сложным.
Забини взял сверток и повернулся к выходу. Он получил от хозяина все, что было нужно. На данный момент. «Скорее всего, эта сумасшедшая хочет устроить чистку. Будем надеяться, что ты не идешь одна», — пронеслось в голове у мужчины.
Он медленно пробирался сквозь толпу опьяненных людей, стараясь не привлекать лишнего внимания, чтобы очередные доступные женщины не сбили слизеринца с намеченного пути. Сейчас все его мысли были заняты внезапным появлением Грейнджер.
Разумеется, для Блейза не было секретом, что грязнокровка управляет захудалой конторой под названием «Грот», но ее появление здесь немного разнилось с той информацией, которую они с Драко получали касательно деятельности клоповника всезнайки.
Посещать эротические клубы — это не то же самое, что давать интервью о важности маггловского мира в «Пророке» и подначивать других политических остолопов принимать нужные законы.
Забини, захватив свою одежду и туфли с кресла, вышел в темный красный коридор и аппарировал в комнату номер 394. Необходимо было переодеться, взять с собой оружие помимо волшебной палочки, немного бадьяна на случай, если придется пустить кровь, небольшой набор зелий, безоар и порошок тьмы.
Готовые к нападению члены Баше всегда имели под рукой свое снаряжение.«Такая вот тяжелая работа», — весело подумал мужчина.
Он надел классический рашгард, изготовленный китайскими гномами по специальному заказу, и брюки с креплениями для ножей. Самое ходовое оружие. Обувь была мягкой, но с толстой подошвой для поглощения лишнего звука и бега по скалистой местности.
Я лечу к тебе, Грейнджер, — Забини коснулся портала.
Слизеринец практически сразу понял свою ошибку. Ему необходимо было представить местность, о которой говорил Бредерик. А не грязнокровку, черт бы ее побрал.
Теперь из-за этого промаха Блейз оказался рядом с толпой инферналов, угрожающе надвигающихся на ведьму. На их лбах была вычерчена кровью некротическая печать. Тварями кто-то управлял. Вспышки волшебной палочки освещали темный лес.
«Почему ты не аппарируешь, идиотка?» Ответ Забини нашел практически сразу. Министерство контролирует трансгрессию своих работников.
Вряд ли Грейнджер сможет легко объяснить ночное похождение по Черному лесу в Венгрии. «Ты или сумасшедшая, или самоубийца». Инферналы все надвигались, их было слишком много даже для такой сильной ведьмы.
— Инкарцеро! — раздался уверенный голос Забини. Сильные веревки связали мертвецов прямо за спиной Грейнджер. — Инпедимента максима!
Толпа замедлилась, и это дало возможность Блейзу в мгновение ока оказаться рядом с волшебницей.
— Из ума выжила? Ты что вытворяешь, во имя всех дементоров!
— Если пришел поучать, то вали, — огрызнулась Гермиона. — Если пришел помочь, давай думать, как их уничтожить.
— Грейнджер, тварей слишком много, а нас всего двое. Исчезнуть мы просто не можем, если я правильно понял. Вот план: ты ослепляешь, я поджигаю, а потом бежим, — Забини лихорадочно думал.
— Подходит, — приготовилась нападать гриффиндорка. — Люмос Солем!
Солнечный свет вырвался из волшебной палочки девушки, лишая непривыкших к таким ярким лучам мертвецов зрения. Вой разнесся казалось по всему лесу.
— Конфринго! — Блейз атаковал. Инферналы вспыхнули от взрывного заклятия и завыли еще сильнее. Их полная потерянность в пространстве дала волшебникам время.
— Бежим! — Забини схватил девушку за руку.
Они помчались со всех ног прочь от злосчастного места. Бежать вглубь леса было самоубийством, поэтому они направлялись в противоположную сторону. Ветка рассекла на лице мужчины неглубокий порез, красная дорожка потекла по щеке.
Мертвецы почувствовали сладкий запах свежей крови. Выигранное время неумолимо подходило к концу. Теперь инферналы будут преследовать их, пока не разорвут на куски. Нужно было срочно найти какое-либо укрытие. Вдалеке показались очертания могил и кованый кладбищенский забор.
— Забини, нам нужно…
— Да, вижу. Беги, Грейнджер, я их задержу.
Гермиона лишь кивнула и увеличила скорость в сторону кладбища. «Могла бы хоть ради приличия поотнекиваться. Тоже мне, гриффиндорская храбрость», — язвительно пробурчал про себя мужчина.
Он резко остановился и принял боевую позицию. Мертвецы приближались. Слизеринец вдохнул зловоние давно сгнивших тел и начал танец смерти.
— Протего диаболика! — вокруг него возникло защитное огненное кольцо. Надолго этой защиты не хватит, но даст выиграть еще немного времени. — Ступефай!
Убить инферналов невозможно, ранить тем более, ведь они давным-давно умерли. Избавиться от них можно только, если управляющий ими маг умрет или снимет заклятие.
Мертвецы были очень сильны, а это могло значит только одно. Кукловод находится в непосредственной близости со своими марионетками. Нужно оглушить волшебника, тогда появится шанс выжить.
«Великий Салазар, я умру из-за грязнокровки. Надеюсь, об этом позоре не напишут в некрологах «Пророка».
— Ступефай, Редукто! — Блейз атаковал инферналов, но численное преимущество явно играло не в его пользу. Краем глаза он заметил фигуру, которая в отличие от остальных не двигалась. «А вот и ты, некромант хренов».
Выбора не было. Нужно напасть. Убить или умереть. Забини приготовился совершить рискованный поступок, но не успел. Инферналы остановились и принюхались, их что-то явно заинтересовало. Такой интерес могло в разгар битвы пробудить только одно. Свежая кровь их цели. «Умница, Грейнджер».
Блейзпобежал вместе с обезумевшей толпой, уже не обращавшей на него никакого внимания, и как только заметил Гермиону, то аппарировал прямо ко входу в какой-то старый склеп, возле которого она сжимала окровавленный кулак.
Буро-красные капли падали на грязную плитку. Забини стало понятно, почему девушка убежала без лишних комментариев. Решила создать укрытие. Гениально.
— Грейнджер, это прекрасно, что ты окружила это практически семейное гнездышко чарами, но зачем приманивать сюда мертвецов своей кровью?
— Чтобы спасти тебя, кретин, — огрызнулась Гермиона. — Ты там не особо справлялся.
— Неслыханная дерзость. Надо было оставить тебя на съедение инферналам, — всплеснул руками Забини.
— Ты не мог бы закрыть рот и помочь мне?
Мужчина улыбнулся. Грейнджер своим сжатым ртом, сверкающим холодным взглядом и неотвратимой решимостью напомнила Драко.
— Они близко, нужно укрыться в склепе, — слизеринец затащил ведьму в грязное помещение.
Он едва успел закрыть тяжелую дверь, как мертвецы начали разрывать наложенные чары, пытаясь проникнуть внутрь.
— Вулнера санентур, — мулат направил палочку на руку Гермионы. Рана начала затягиваться. — Итак, теперь поговорим о наших шансах на победу. За этими хлипкими дверями полтинник мертвых тварей плюс опытный маг-некромант. Обращаю ваше внимание, госпожа глава министерской херни, что охотятся они именно на тебя. Забавно правда? Не думал, что умру, сражаясь бок о бок с гриффиндоркой.
Гермиона молчала. Она перестала слушать болтовню Забини и закрылась в своем сознании. Этот напыщенный индюк пытается спасти волшебнице жизнь.
Нужно было что-то решать. Девушка сама вляпалась в это дело, в это самоубийственное дело. Но тянуть за собой еще и Блейза она точно не собиралась.
— Гротт дестамо, — из волшебной палочки полился мягкий желтый свет. В ее руке появилась брошь в виде летучей мыши с огромными глазами-цитринами.
— Блейз, послушай меня, — тихо произнесла ведьма.
Мужчина замолчал, оглушенный звуком своего имени в гнетущей тишине старого склепа. Грейнджер абсолютно спокойно назвала его по имени. «Мы в полном дерьме».
— Ты возьмешь эту печать и аппарируешь отсюда. Я не могу этого сделать, но ты можешь. Ты отправишься в Ист-энд, на Финчстрит 28. Там находится наша штаб-квартира. Отдай тем, кто там будет, и расскажи, что произошло. Пусть найдут и накажут ублюдка.
— Грейнджер, из ума выжила? Ты скорее умрешь, чем аппарируешь отсюда? Скажешь Министру, что любишь порки в Будапеште.
— Они смогут изъять мои воспоминания в процессе суда. Я подставлю многих, кто причастен к моей организации. Ты знаешь, какое наказание их ждет за это?
Мужчина молча смотрел на девушку. Конечно, он знал. Азкабан.
— Блейз, уходи. Ты им не нужен, у тебя есть шанс выбраться отсюда. Да тебя вообще не должно было быть здесь.
Он молча взял печать из рук волшебницы. Эта хваленная гриффиндорская храбрость и самоотверженность раздражала просто до безумия. «Посмотрим, сильнее ли она слизеринской хитрости».
— Грейнджер, когда мы выберемся отсюда, тебе придется очень и очень многое мне объяснить.
— Если мы выберемся отсюда, я предлагаю сотрудничать со мной и с моей организацией.
— Я подумаю над этим, — отрезал Блейз и направил свою палочку в сторону двери, которая едва покачивалась на петлях, пропуская в склеп инферналов. — Итак, всезнайка, план такой. Ты отвлекаешь наших дорогих мертвых гостей, а я подрезаю веревки кукловода. Помни, что мы не команда, и если шансов победить не будет, то я брошу тебя с твоими новыми друзьями.
— О, как благородно, — фыркнула ведьма.
— Зато честно, — ухмыльнулся Забини и растворился в воздухе.
Гермиона отметила про себя, что слизеринец мог давно сбежать, но не сделал этого. Может, вся это напускная змеиная отстранённость была лишь фальшивым прикрытием.
«Видимо, не только у меня синдром спасателя и склонности к самоубийству.»
— Иммобулюс максима! — Грейнджер решила парализовать максимальное количество нападающих инферналов. Отбиваться от них было сложной задачей даже для такого опытного боевого мага, как она.
Слишком много мертвых, слишком мало времени, слишком мало места. И если ей суждено умереть в этом старом затхлом склепе, то она утащит за собой в ад столько тварей, сколько сможет.
Свет, вырывающийся из волшебной палочки, взрывался красками от меняющихся заклинаний. Инферналы подбирались все ближе и ближе, окружая ведьму плотным кольцом. «Черт бы Вас побрал».
Один из мертвецов схватил руку Грейнджер и укусил запястье. Девушка закричала от боли, но палочку не выпустила из своих рук. Потерять ее означало смерть.
Левой рукой Гермиона выхватила нож и вонзила прямо в разлагающийся глаз нападавшего. Мертвецу пришлось разжать зубы и, скуля, отползти в сторону. Из руки девушки стремительно полилась кровь, её тут же учуяли остальные инферналы.
Это конец. Победить в одиночку некротические существа, которые чувствуют свежую кровь, просто невозможно. Грейнджер прижалась к холодной стене склепа, готовясь взорвать все к чертям собачьим. Утащить этих тварей за собой.
Она уже практически ощущала зловонное дыхание на своей шее, когда толпа рычащих инферналов упала на грязный пол. Словно все потеряли сознание. «Что за хрень», — пронеслось в голове у ведьмы.
— Грейнджер, ты цела? — послышался хриплый голос Блейза.
Девушка повернула голову в сторону звука и увидела перепачканного кровью Забини. На его плече беспомощно барахталось тело. Видимо, слизеринец оглушил некроманта, тем самым вырубив и всех инферналов. Кукловод был пойман.
— Я в порядке, — ответила волшебница. — Ты как-то долго.
— Очередь за кофе была длинной, — съязвил мужчина. — Не слышу в свою честь благодарных речей и хвалебных песен.
— Спасибо.
— И все? Я тебе вообще-то жизнь спас.
Гермиона не слушала, ее сознание теряло связь с реальностью, и девушка постепенно отключалась. «Это из-за укуса»
— Блейз, меня укусили…
— Твою мать, Грейнджер, — Забини бросил на пол стонущее тело и подбежал к гриффиндорке. — Выглядит хреново. Очень хреново.
Глаза девушки закатились, и она потеряла сознание. Яд распространялся по ее телу с невероятной скоростью. Всезнайка могла не дотянуть даже до отеля. Зараза. Блейз вытащил шкатулку с зельями.
Снейп только за переданные студентам знания однозначно попал в рай, не говоря уже об остальном. Слизеринец ножом обрезал рваные края раны и максимально глубоко затолкал безоар.
«Давай, дементор тебя раздери, давай же». Черные пятна начали светлеть, щеки девушки медленно розовели, а дыхание восстанавливало ритм. Блейз крепко сжимал ее запястье, не позволяя истечь кровью. «Я спасаю Грейнджер. Уму не постижимо».
Гермиона попыталась открыть глаза.
— Не спеши, всезнайка. Дыши глубоко, не делай резких движений, — Забини придерживал ее голову. — Тебе досталось, но папочка Блейз спасет твою кудрявую башку.
— Единственный папочка здесь я, — слегка несвязно пробормотала ведьма.
— Шуточки шутим. Значит скоро сможешь идти. Извини, Грейнджер, место на моем плече занято нашим новым другом.
Яд инфернала был настолько сильным, что безоар буквально растворился под кожей Гермионы.
— Вулнера санентур, — уже второй раз за последний час Забини затягивал раны гриффиндорки. Как прозаично. — Побудь тут, никуда не уходи. Я пока проверю некроманта.
Девушка слабо улыбнулась на саркастическую просьбу оставаться на месте. «По крайней мере, начинает осознавать и воспринимать реальность».
Мужчина подошел к лежащему среди мертвецов колдуну и легонько пнул его ногой, проверяя не сдох ли этот придурок часом. Блейза невероятно веселил тот факт, что цели Малфоя и Грейнджер оказались идентичны.
Оба охотились: одна за инферналами и их хозяином, другой послал Забини убрать псевдонаследничка Волан-де-Морта. На его руке горела татуировка пожирателей, а палочка выдала использование заклинания «Мортмордре».
Блейз лично все проверил, ошибка исключена. «Интересно, как бы все переигралось, если бы здесь был Драко», — пронеслось в голове слизеринца. Он связал пленника, спрятал его волшебную палочку и, оторвав кусок ткани, заткнул на всякий случай некроманту рот. Мало ли.
— Всезнайка, ты пришла в себя? Нужно убираться отсюда.
Гермиона слабо кивнула и медленно поднялась. Идти было тяжело, но выхода особо не было.
— Я трансгрессирую в отель, оставлю там тело. И вернусь за тобой. Полетим на метле.
— Нет, только не на метле, — жестко отрезала ведьма. — Уж лучше пешком.
— Грейнджер, ты начинаешь действовать на нервы. Пешком ты дойдешь через пару недель, это в лучшем случае. Может госпожа все-таки подчинится и сделает хоть что-то разумное за сегодняшний вечер? — зашипел Блейз.
— Забини, в таком состоянии я свалюсь с метлы раньше, чем ты пролетишь пару метров. Сама я лететь не смогу, а прижиматься к тебе у меня желания нет никакого, уж лучше умереть в лесу, — слегка повысила голос Гермиона. — Ключ-портал работает в один конец, но если перезапустить его…
— Если использовать инверсионное заклинание, то он перенесет нас в точку отправления, — договорил за нее мужчина. — Гениально, Грейнджер. Не зря тебя называют умнейшей ведьмой столетия. Собирай вещички, принцесса, мы отправляемся домой.
Забини продолжал веселиться в ипостаси саркастичного слизеринца, уже не демонстрируя свою злость и небольшое волнение. Закинув на плечо некроманта, все еще находившегося без сознания, Блейз предложил Гермионе локоть. Та без колебаний ухватилась за него.
— Прапостеро! — уверенно произнес волшебник.
Портал, подчинясь заклинанию, засветился бледно-синим огнем и перенес всю троицу прямо в номер Забини. Гриффиндорка тяжело задышала и опустила голову, стараясь совладать с приступом тошноты.
— Мне нужно к себе, — поднимаясь, сказала девушка. — Я приведу себя в порядок и приду.
Забини лишь молча кивнул, и Грейнджер, слегка пошатываясь, вышла из комнаты. Война и лишения закалили не только ее характер, но и тело.
Она восстанавливала силы невероятно быстро. «Наверняка пьет какие-то зелья выносливости, хитрая всезнайка».
— Я поймал нужного нам человека. В жизни не поверишь, с кем я провел сегодняшнюю ночь. Встретимся в мэноре утром, — Блейз послал серебристого ворона Малфою.
Ответа, конечно же, он не получит. Драко не умел создавать патронуса. Поэтому их общение в этом смысле было односторонним. Некромант тихо замычал, видимо, начиная приходить в себя.
— Отключись, — махнул палочкой в сторону колдуна Забини. Мычание прекратилось.
Мужчина едва успел переодеться, как в номер ввалилась красная запыхавшаяся Грейнджер.
— Какую очередную твою проблему мне предстоит решить? — весело поинтересовался слизеринец.
— Кто-то перевернул все в моей спальне. Явно что-то искали, украли одежду, книги, чемодан. По факту вещи, которые не были в заколдованном сейфе.
— Тогда это не такая большая проблема, как могло бы быть. Возможно, что разгром учинил некромант, когда ты вышла на охоту. В любом случае, лучше убрать последствия и выяснить детали позже. Будет некстати, если Бредерик начнет расследование и узнает, что ты угроза для репутации его безупречного заведения.
— Уже все просмотрела и убрала. Я не любитель, Забини, — ответила Грейнджер.
— Тогда почему профессионал стоит в моем номере? Что-то еще кроме спасения твоей жизни?
— Мне нужна твоя одежда и твой душ.
— Святой Салазар, всезнайка, твой долг передо мной растет со скоростью света. Я не планировал оставаться здесь дольше двух дней, поэтому особо предложить мне нечего. Но с последней поездки в моем портмоне завалялась мантия и, кажется, туфли одной девушки. Она так быстро собиралась, что забыла, а я, как джентльмен, обязательно должен был вернуть, но…
— Давай что есть, — Гермиона прервала бесконечный монолог мужчины.
Было понятно, что на портмоне наложено заклятие Невидимого расширения, иначе столько хлама бы туда физически не поместилось. Наконец, Забини выудил мантию и туфли. По сравнению с порванной и грязной одеждой ведьмы, предложенный наряд выглядел безупречно.
— Спасибо, Блейз. Правда. Спасибо тебе за все, — неожиданно сказала Грейнджер, глядя мужчине прямо в глаза. — Не знаю, что бы было, если бы ты не оказался там так вовремя…
— Всегда пожалуйста, госпожа, — притворно поклонился Забини. — Скорее всего ты хочешь это вернуть. В протянутой руке виднелась брошь с цитриновыми глазами. «Если мы выживем…».
— Мое предложение в силе, Блейз. Мы можем работать вместе, подумай над этим…
— Грейнджер, мне это не интересно. Да и вряд ли твои друзья будут рады моему появлению в вашем клубе домохозяек.
— Тогда оставь печать себе в уплату долга за спасение жизни. Если тебе нужна будет помощь, то ты знаешь, куда и к кому за ней обратиться, — устало сказала Гермиона, — я быстро приведу себя в порядок и исчезну.
— Не стоит, оставайся здесь. Мне все равно надо забрать с собой добычу, — Блейз кивнул в сторону некроманта. — Номер оплачен, так что насладись шикарным завтраком. Может, еще увидимся, Грейнджер.
— Возможно, Забини, возможно, — проговорила волшебница.
Мужчина аппарировал вместе с колдуном прямо в маленький домик на краю Черного леса. Безопасное место, о котором знали только члены организации «Баше».
Здесь была вода, еда, одежда и, самое главное, ключ портал, который позволял перенестись сразу в закрытый на реконструкцию на ближайшие сто лет туалет маггловского бара.
Место настолько грязное и мерзкое, что посетители никогда не удивлялись выходящим из туалета волшебникам то в крови, то в порванной одежде, то тянувшими за собой, как они думали, вдребезги пьяного друга.
Идеальное место. Правда, пару раз пришлось применить обливиэйт, но в целом, бар был хорошим прикрытием.
Блейз наложил невидимые чары на путы и кляп своего пленника, чтобы у завсегдатаев не было вопросов. Просто очередной посетитель перебрал, очередного забулдыгу тащат домой. Все как обычно.
Портал был, разумеется незарегестрированным, поэтому отследить перемещения было невозможно, но и злоупотреблять им тоже не стоило. Продолжая нести на своем плече псевдонаследничка, Блейз вышел из бара и направился прямо в темноту бедных улиц.
Следующая станция — квартира Забини.«Придется осквернить мой оплот спокойствия и безопасности присутствием этого кретина», — внутренне поморщился слизеринец. Но сразу перемещаться в мэнор было крайне неразумно.
В квартире мужчина принял решение сначала привести себя в порядок, а после уже действовать по плану. Глаза слипались от усталости, тело выло от напряжения. «Душ, зелье выносливости и кофе».
Когда Блейз пришел в себя после всех необходимых процедур, часы показывали восемь утра. Тащить в мэнор некроманта и столкнуться с Люциусом смерти подобно.
А Нарцисса даже представления не имеет, чем ее сын занимается, поэтому появление Забини вместе с колдуном может вызвать у женщины остановку сердца. Сначала нужно встретиться с Драко.
Слизеринец нашел его недалеко от семейного склепа, Малфой задумчиво смотрел на розовый сад, за которым с особым трепетом ухаживала Нарцисса.
— Задание выполнено, мой дорогой друг, наследничек мирно спит в моей квартире, ждет твоего волевого решения, что с ним будет дальше, — весело проговорил Блейз, слегка хлопнув по плечу блондина. — Что с лицом, принцесса? Выглядишь паршиво.
— Я получил твой патронус. Выкладывай.
— Если опустить все подробности и детали, то я встретил Грейнджер на БДСМ-вечеринке, на ней было такое кожаное боди, что просто вау. И портупея с ножами, ты представляешь? Никогда не думал, что под нахлобученной хогвартской мантией скрывается такое тело. О чем это я? Ах да, потом я спас всезнайку от кровожадных инферналов. За это грязнокровка пригласила меня работать на ее команду обездоленных и нищих. Даже печать какую-то наколдовала, которая…
— Ты сказал, Грейнджер? — резко развернулся Драко.
— Да, мой дорогой друг, именно. Я тоже был в шоке, — Блейз начал тараторить. — Когда я увидел заучку в отеле, то просто потерял дар речи. Грейнджер в эротическом клубе вынюхивала информацию, а в итоге что? В итоге наш псевдонаследничек оказался некромантом-кукловодом, натравившим на грязнокровку мертвых тварей. Эта идиотка пошла туда одна, как будто собиралась там сдохнуть. Тоже мне, умнейшая ведьма… Короче, теперь у меня есть трофей, можем повесить его и любоваться…
— Ты примешь предложение.
— Драко, ты совсем в край тронулся? На кой василиск нам сдалась Грейнджер и ее собачки? — удивленно отпрянул мулат.
— Кирин Димитрова. Новое задание. Темная волшебница с планами не менее амбициозными, чем у Волан-де-Морта. Она опасна, сильна, собирает армию и одни мы не справимся. Ты пойдешь к грязнокровке, предложишь ей сотрудничать с «Баше» и сделаешь так, чтобы она согласилась. Ее влияние в обществе сыграет нам на руку.
— Все настолько плохо?
— Хуже некуда, Блейз, — выдохнул Малфой. — Хуже некуда.
— Так, я начинаю понимать, что абсолютно нихрена не понимаю, что ты, к гребанным дементорам, несешь, — скрестил руки Забини. — Я сделаю, что ты просишь, но потом ты мне расскажешь все, каждую деталь. И это, Салазар тебя подери, не просьба.
***
Малфой обдумывал все сказанное своим лучшим другом. Какое невероятное стечение обстоятельств. Верить, что действия Кирин и произошедшее в Венгрии было просто случайным совпадением, означало быть последним кретином. А Драко был кем угодно, но точно не идиотом.
— Я жду обещанных объяснений, какого гиппогрифа нам нужна всезнайка, — проговорил мулат, выжидающе смотря на блондина. — И где твои родители? Отправил их на курорт, а про мою мать забыл? Это вообще что…
— Люциус мертв, — холодно перебил его Малфой. — Кирин Димитрова убила моего отца и похитила мать. Держит ее в заложниках. Я хочу, чтобы Грейнджер помогла мне найти Нарциссу, а также способ, как уничтожить темную волшебницу, которая все устроила. Она — болгарская ведьма, но никакой более точной информации нет. И что именно она хочет, я тоже не знаю.
— То есть когда я видел тебя утром у сада…
— Да, Блейз. Тогда я только запечатал склеп после похорон. И я готов работать с кем угодно, лишь бы не хоронить там еще и мать.
Забини положил руку на плечо Драко, выражая свою поддержку и сочувствие без лишних слов.
— Тогда давай спасем ее и приструним болгарскую сучку.
========== Сделка для Грейнджер ==========
Комментарий к Сделка для Грейнджер
Арт к работе: https://vk.com/wall-204803308_44
В Лютном переулке всегда отвратительно пахло гнилью и плесенью. Не то, чтобы Драко ожидал почувствовать аромат свежих роз, но ему казалось, что от этого проклятого места несло дохлятиной с каждым годом все сильнее и сильнее.
Еще и промозглый ветер пробирал до костей, чертова ноябрьская погода.
Малфой застегнул высокий воротник пальто, пытаясь сохранить драгоценное тепло. Забини едва поспевал за своим другом, настолько слизеринец спешил встретиться с Харпером, продавцом на черном магическом рынке.
Место-мечта любого амбициозного аврора. Но ни представители власти, ни обычные волшебники не могли просто так попасть на эту ярмарку темных артефактов и запрещенных зелий.
Вход появлялся только перед посвященными людьми, чья кровь была впечатана в магию двери. Малфои были желанными гостями столетиями, еще со времен Аулуса, который первым окропил стену, дав возможность всем потомкам попадать в это место.
— Апери Иануам! — коснувшись палочкой красного кирпича, произнес Драко.
От места касания поползли черные узоры, постепенно разрисовывая все больше и больше кирпичей, пока разводы не превратились в четкую дверь.
Оставалось только пройти сквозь стену. Мужчина сделал уверенный шаг и оказался на шумной улице, полной торгашей.
— Забини, ты собираешься входить? — недовольно пробурчал Малфой. — Или прическу поправляешь?
— Ах, если бы я мог. Ты на свою шевелюру весь гель для волос в Лондоне выкупил, — подмигнул появившийся Блейз. — А лучше бы прикупил пару рубашек на сегодняшний вечер, все-таки там будет золотая принцесса.
— Настолько зацепила, что теперь наряжаться как на святочный бал будем? Салазар свидетель, раньше у тебя хотя бы был вкус касательно женщин, Блейз. А сейчас сохнешь по грязнокровке, — не уступал в колкости Драко. — Пойдем, Харпер нас ждет у себя.
Мужчины двинулись по мощеной улочке, обходя лужи, торгующихся гномов, гоблинов, некромантов и весь прочий темный сброд.
Неожиданно им перегородил дорогу грязный подросток, на вид лет пятнадцати, распахнув полы замызганного пальто.
— Господа, эксклюзивный товар специально для вас! Обнаженные колдографии самых известных волшебниц Англии! И не только Англии! Посмотрите, у меня есть французская звезда квиддича Матильда Маллард! А как насчет Риты Скитер?
— Нам не интересно. Убирайся, — махнул рукой Малфой.
— О, я уверен, что смогу вас удивить, господа, — продолжал настаивать мальчишка и всучил колдографию Блейзу. — Посмотрите, это сама Гермиона Грейнджер! Такого уникального товара вы нигде не найдете! Важная шишка в Министерстве…
— Друг, присмотрись. Тут всезнайка в такой обнаженке, — стрельнул глазами Забини, и его брови поползли вверх. — Очень натурально, даже и не скажешь, что фальшивка…
— Послушай, друг, — холодно отрезал Драко. — Я взрослый мужчина. Если захочу увидеть тело Грейнджер голым, то сделаю это лично, а не через какие-то колдографии.
— Как благородно, — Блейз снял несуществующую шляпу и слегка склонил голову. — Вот тебе пара сиклей, малец. Беги отсюда.
Подросток схватил деньги, колдографию и рванул в противоположную от мужчин сторону. Они продолжили пробираться сквозь толпу к магазину Харпера, которому Забини отправил патронуса еще час назад.
Ворон сообщил, что лорд Малфой хочет встретиться. А таким достопочтенным клиентам отказывать крайне неразумно. Колокольчик на дверях звонко прозвенел.
— Мистер Малфой, мистер Забини, — Харпер кивнул в сторону вошедших волшебников. — Приветствую вас. Пройдемте в отдельную комнату.
Торговец подошел к окну и перевернул карточку. Теперь с улицы красовалась черная надпись «Закрыто». Никто не должен помешать их разговору.
— Чем могу быть полезен? — настороженно спросил Харпер, глядя на стоящих в слегка пошарпанной комнате мужчин.
— Надеюсь, что многим, — деловито произнес Блейз. — Необходимо, чтобы ты нам рассказал все, что знаешь о некой особе, и чтобы эта особа ни в коем случае не узнала о нашем разговоре. О цене, разумеется, мы договоримся.
— Зависит от того, о ком пойдет речь, — прищурился торговец. Его осторожность была обусловлена не только страхом, но и желанием получить как можно больше от сделки.
— Одной ведьме не из Англии, — коротко вставил Малфой и бросил на стол увесистый мешочек. От звонкого звука золотых монет глаза владельца магазина загорелись алчными огоньками, — это аванс, разумеется. На все про все два дня. Спот?
Драко намеренно использовал торговый сленг, который местные позаимствовали у магглов, чтобы скрыть детали разговоров от чистокровных клиентов.
Сделки-спот означали, что оплата будет незамедлительная, наличными и за четко проделанную работу. Никогда не бывает лишним напомнить продажному скупщику, что перед ним не обычные снобы-аристократы, а чертежники высшей лиги, которые в случае обмана скорее отделят его голову от тела, чем будут требовать возврата средств.
Харпер о своих гостях именно так и думал, что было на руку слизеринцам.
— Дилинг, господа, — продолжил торговец общение на своем языке. — Моя работа стоит не меньше тысячи галлеонов. Посмотрим, сколько раз меня попытаются убить в процессе выполнения вашего поручения. Каждая попытка повышает стоимость услуги на три сотни.
Малфой лишь кивнул в ответ. Страх и жажда наживы. Несомненное преимущество торгашей на черном рынке — это без лишнего текста называть свою цену.
— Твоя цель — Кирин Димитрова. Ведьма из Болгарии, — проговорил Блейз. — Нужно абсолютно все, что сумеешь услышать, узнать, найти и обнаружить. За информацией придет кто-то из нас лично. Надеюсь, я доходчиво объяснил.
— Вне всякого сомнения, — ответил Харпер. — Приступлю немедленно.
Мужчины вышли из небольшого магазина, оставляя торговца наедине с деньгами и заданием. Разумеется, Малфой ему не доверял, но использовал его ресурсы. Драко всех использовал.
— А теперь нужно срочно возвращаться в поместье, а то мы можем не успеть причесать тебя к празднику, — пошутил Блейз, глядя на мрачное лицо блондина.
— Когда-нибудь я отрежу твой длинный язык, — не был настроен на шутки хозяин мэнора.
— О, это будет великая потеря для многих женщин Лондона.
— Зато великое счастье для моих ушей.
Вернувшись назад в Лютный переулок, слизеринцы отправились в «Горбин и Бэрк». Перемещение по каминной сети не было самым излюбленным, но зато скрытным и эффективным. Хотя Малфой скучал по напряжению в теле от полетов на метле, по яростному ветру, по бесконечной свободе в воздухе. Благодаря своему таланту в этом деле, Драко и узнал секрет заколдованного пороха. «Мериди пулверис».
Во время его обучения боевым искусствам в южной части Китая маленькому сыну главного мастера понравился нимбус. Глаза мальчика светились при взгляде на темно-коричневую метлу.
Малфой не просто подарил ее, но еще и обучил ребенка полетам и простым трюкам. За это слизеринцу открыли секрет изготовления и использования мериди пулверис, который позволял мастерам перемещаться в «Дом синей реки», тайном месте обучения боевых магов.
Порох нельзя обмануть, нельзя использовать не посвященным, нельзя перенестись в любое место, только в определенное.
Его невозможно обнаружить, он не оставляет следов. Идеальное средство. Безупречная система. Чистая забытая магия. У каждого члена «Баше» был запас пулвериса. А теперь и у Грейнджер…
— Грязнокровка такой наряд выбрала, просто кошмар. Как моя бабушка Луиза, упокой Салазар ее душу. Длинное, декольте нет, закрытое, — звук елейного голоса Забини вырвал Драко из размышлений. — Разве что цвет красив. Я сначала думал, что это изумрудный, но теперь мне кажется, что все-таки нефритовый…
— Почему ты думаешь, что мне интересно, в чем будет щеголять Грейнджер?
— Потому что я пытаюсь отвлечь тебя от мрачных мыслей всеми доступными мне способами, но из всего моего монолога ты отреагировал только на упоминание о ней, — серьезно сказал Блейз.
Он тоже переживал за Нарциссу, печалился о смерти Люциуса, хотел придушить Димитрову, но Малфою не нужна подружка, которая погладит его по голове.
Ему нужен брат, который будет стоять с ним плечом к плечу и скажет: «Все очень хреново, но мы еще поборемся». Забини как раз им был.
— Не говори ерунды, — как обычно отмахнулся Драко и открыл дверь магазина, — мистер Горбин, приветствую. Сегодня только камин. Благодарю.
— Добрый вечер, лорд Малфой. Разумеется, — опустил глаза торговец.
Мужчины прошли в дальнее помещение и без лишних слов перенеслись в мэнор. Раньше они не использовали поместье для дел «Баше», но после смерти Люциуса Драко, как единственный хозяин, решил приспособить пустующее западное крыло под нужды своей организации. Эльфы справились с задачей достаточно быстро и выполнили все пожелания Малфоя.
— Нельзя было сделать ремонт повеселее? Почему вся мебель такая черная, серая и в некоторых местах зеленая? — поинтересовался Блейз и стряхнул со своей одежды грязь. — Может что-нибудь бежевое? Я буквально месяц назад познакомился с волшебным дизайнером, ты не поверишь. У нее такие потрясающие способности, что я просто о…
— Забини, пожалуйста, прекрати, — прервал его блондин и потер виски. — У нас не так много времени, чтобы общаться на тему интерьера.
Он вытащил из кармана волшебную палочку и коснулся своей шеи:
— Контион домани, — из древка вспыхнул зеленый свет и превратился в незатейливую татуировку на коже мужчины.
Это были две перекрещивающиеся прямые линии, скандинавская руна «Гебо», что значит «партнерство».
Изображение светилось на шее Драко ярче и ярче, словно пыталось обжечь своего владельца. Такой же рисунок стал проявляться и у Блейза.
— Ита, — прошептал мулат, и его руна исчезла, будто впиталась прямо в тело.
Через несколько минут татуировка растворилась у Малфоя. Значит, все члены «Баше» явятся на утреннюю встречу. Мужчина надеялся, что на нее придет и грязнокровка.
— Что касаемо плана на вечер, — блондин потер усталые глаза. — Ты прибудешь на мероприятие вовремя и возьмешь на себя Блэкли. Она ближе всех к золотой главе всех-собачьих-дел и может мешаться. Будь осторожен. Если девчонка опять попытается влезть в твою голову, блокируй и переключай внимание. Я не смогу помочь, надо предложить сделку Грейнджер.
— Храни тебя Салазар, Драко. Мне досталась самая приятная часть, — в предвкушении протянул Блейз. — А ты явишься под конец? Пропустишь все веселье же.
— О, поверь мне, самое веселье начнется, когда я приду, — парировал Малфой и слегка улыбнулся.
— Я прям заинтригован, что ли.
***
Забини опять выбирал, какую рубашку надеть. С одной стороны, он может подстроиться под Джейн и прийти в голубом.
С другой, можно выбрать цвет в контраст ее наряда, чтобы особо отметить их различие. Но ведь синие оттенки так хорошо подчеркивали темную кожу и черные волосы.
Блейза забавляло, как он сочетал в себе бережное отношение к своему внешнему виду и пренебрежение к собственной жизни, иначе объяснить его полномасштабное участие в «Баше» было невозможно.
Вероятно, именно поэтому мужчина веселился каждую секунду и стремился получить все, что хотел. Потому что завтра его могут убить или отправить в Азкабан. Уж лучше первое.
— Сынок, можно тебя на минутку? — нежный голос синьоры Забини раздался из-за закрытой двери.
Мулат распахнул ее и взглянул на Делоурс. Женщина выглядела слегка уставшей. Ее обычно высоко собранные волнистые волосы небрежно спадали по плечам, а на губах не было любимой красной помады.
— Ты в порядке? Что-то случилось? — мужчина обеспокоенно рассматривал тонкие черты лица, выискивая ответы.
— Да, все хорошо, монелло, просто хотела поговорить, — брюнетка вошла в комнату.
— Я уже взрослый, не называй меня так.
— Для меня ты навсегда монелло, сколько бы тебе не было, — усмехнулась Делоурс. — Сегодня ты собираешься на важное мероприятие, верно?
— Да, мам.
— Что за мероприятие? Расскажи подробнее.
Блейз шумно выдохнул. «Сейчас начнется». Он уже пожалел, что решил собираться в родовом поместье, а не в своей квартире.
— Это бал, посвященный открытию проекта «Врата», который занимается обменом студентов магических школ и интеграцией маггловской культуры. Моя фирма оформляла необходимые документы, поэтому твой любимый сын собирается туда во всей красе.
— Любимый и единственный, — женщина отвела глаза в сторону.
Забини точно знал, что означает её взгляд:
— Только не вздумай начать этот разговор снова…
— Почему нет? Я волнуюсь за тебя. И за твое будущее, — Делоурс скрестила руки. — Я дала тебе жизнь и требую жизнь взамен. Всего одна невинная душа вместо твоей грешной!
— Мы закончили. Если у тебя все, то…
— Блейз Виллермо Забини, даже в мыслях не позволяй себе так разговаривать с собственной матерью. Когда ты приведешь в дом невесту?
— Чистокровных девушек не так много. Выбора особо нет, — отмахнулся от нее слизеринец.
— Не пудри мне мозги, монелло! Я семь раз была замужем, выбор есть всегда. Мы будем возвращаться к этому разговору, пока не поумнеешь и не приведешь в дом девушку, — отрезала брюнетка, — и кстати, если выбираешь между кобальтовой и терракотовой, то однозначно кобальт. Так ты выглядишь более утонченно. Эта рубашка безукоризненна. Еще бы к ней в придачу такие же манеры для ее хозяина.
— Мам, пожалуйста…
— Найди себе спутницу на балу, Блейзи. Иначе тебя ждет договоренный брак, — женщина приоткрыла дверь. — Не будь я Делоурс Нерезза Забини!
Слизеринец шумно выдохнул, когда его мать ушла из комнаты. Ее навязчивое желание поскорее устроить свадьбу и обзавестись внуками невероятно раздражало мужчину.
Однозначно не стоило собираться на мероприятие в родовом поместье, но регистрировать камин своей квартиры в министерском гостевом листе тоже особо не хотелось.
«Из двух зол выбирай меньшее». Блейз надел рубашку глубокого кобальтового цвета и черный костюм с высоким воротом. Из кармана торчал голубой платок с темно-синим вышитым краем и фамильным гербом.
Забини пробежался глазами по буклету с планом раута, который оказался абсолютно банальным и неинтересным. «Живая музыка и фейерверк? Надеюсь, не придется восхищаться интерьером и говорить о погоде», — слегка поморщился мулат.
Больше всего его раздражали праздные разговоры о всякой ерунде, которые были обязательным условием легкой беседы в высших кругах.
От такой тоски хотелось надраться и показать всем этим скучным холеным выскочкам, что такое настоящее веселье с виски и хорошей игрой в карты.
Единственное, что могло разбавить приближающуюся тягомотину, так это лица гостей в момент, когда прилетит дракон, и общество Джейн, на которую у Блейза были определенные планы. Определенные и непристойные.
Мужчина застегнул ремешок часов и спустился в большой зал, где располагался мозаичный камин. К счастью слизеринца, мать уже отправилась в свою комнату и не поджидала его в кресле с очередными наставлениями и указаниями.
Он шагнул за кованую решетку, стараясь не испачкаться и не зацепить арочный тесаный камень.
«И почему нельзя просто аппарировать? Идиотские правила министерских болванов», — недовольно проскрежетал зубами Забини, сгруппировавшись в тесном пространстве.
Для высокого мужчины перемещаться по каминной сети было сущим наказанием, которое он был готов терпеть только ради высших целей «Баше», но никак не по прихоти Поттера с его умственно отсталыми идеями насчет безопасности.
Свет просторного помещения вывел Блейза из размышлений и неприятно ослепил глаза.
— Добрый вечер, мы рады приветствовать Вас на рауте организации «Врата». Пожалуйста, приложите волшебную палочку к книге записей, — практически пропела веснушчатая девица, широко улыбаясь прибывшему гостю.
— Добрый вечер. Разумеется, один момент, — мулат вытащил из внутреннего кармана древко.
От прикосновения палочки к большому фолианту лежащее рядом перо взмыло в воздух и записало имя на пергаменте.
— Добро пожаловать, мистер Забини. Благодарю вас. Пожалуйста, проходите, — все также продолжала улыбаться девушка.
Блейз лишь слабо улыбнулся в ответ и направился в сторону приятно играющей музыки и шума толпы. Это мероприятие кардинально отличалось от того, где он побывал буквально на днях.
По крайней мере здесь гости были более одетыми и сдержанными в отличие от посетителей «Розы и Короны».
Женщины в шикарных платьях, шампанское, снующие официанты, танцующие пары на паркете и спокойная классическая мелодия на фоне.
Забини взял стакан джина со стола, полного выпивки и закусок. Горло саднило от обжигающей жидкости, но жар, разливающийся по телу, слегка скрашивал тоску манерного мероприятия, которое уже душило, даже не начавшись.
— Вечер только начался, а вы уже на джин налегаете, мистер Забини, — раздался слегка посмеивающийся голос прямо за его спиной. — Как некультурно.
— Начинаю задумываться, почему вы ко мне всегда так незаметно подкрадываетесь, мисс Блэкли. Неужели так нравится вид сзади?
— Он весьма недурный. Может даже этот вид заинтересует кого-то на балу, и вам не придется пить в одиночестве.
— О, моя вина. Что же предпочитает пить дама, которая готова скрасить мое одиночество? — Блейз показал рукой на ломящийся стол от напитков и еды.
— Ромовый ликер, пожалуйста.
Мужчина лишь кивнул и обратился к стоящему официанту. Добыв желаемое, мулат вновь переключил свое внимание на блондинку:
— Прошу вас. Теперь я не похож на закоренелого алкоголика, что хватается за рюмку при первой возможности, да еще и без компании?
— Мистер Забини, вы придаете слишком большое значение тому, что о вас подумают окружающие…
— Меня не волнуют окружающие, меня волнует ваше мнение, мисс Блэкли. Между прочим, я просил называть меня Блейз, — поднял джин в честь своей собеседницы слизеринец.
— Тогда зовите меня Джейн, и больше никаких «вы». Эти условности ужасно утомляют, — улыбнулась девушка и коснулась своим фужером его стакана, поддерживая молчаливый тост.
— Очень бы хотелось увидеть тебя утомленной, но только не от манерных условностей, — соблазнительный взгляд мулата блуждал по лицу волшебницы.
— А от чего же? Если от страсти, то это вряд ли возможно. Моя голова никогда не болит, а аппетиты неуемны, — ведьма даже на каблуках едва доставала макушкой до подбородка мужчины, но это не помешало ей намеренно устремить весь кокетливый шарм голубых глаз прямо в его темные расширяющиеся зрачки.
— Джейн, я…
Она прервала его фразу прикосновением к шероховатому лицу, заставив Забини сосредоточиться только на невидимой связи, созданной ее необыкновенными способностями.
Мягкая ладонь нежно поглаживала бархатистую щеку, пальцы были холодными, а кожа пылающей, словно пламя. Колдунья медленно наклонила голову набок.
Мужчина повторил за ней движение, как будто в трансе. Блэкли почувствовала, как магия наткнулась на крепкую стену сопротивления. В прошлый раз она ощутила тоже самое.
Хотя сейчас ее тактика заключалась в том, чтобы быть более осторожной и почти невесомой, в отличие от первой жесткой и напористой попытки, результат оказался тем же.
Девушка не могла уловить глубинные эмоций слишком уверенного в себе и заносчивого, но такого маняще сексуального лорда.
Препятствие не было его волшебством. «Ну конечно, защитная магия. А ты не так прост, как кажешься», — пронеслось в голове блондинки.
Джейн продолжала смотреть в миндалевидные черные глаза, а рука скользнула ниже по шее. Она вбирала его энергию, запоминала ее, открывала маленькими ключиками и пыталась слиться воедино.
Сознание Блейза было скрыто для ее опутывающих нитей, но не его желания.
Отрицать притяжение между ними значит отрицать реальность. Блэкли крепче сжала свой бокал с ликером, когда почувствовала сильную руку на своей талии.
Ткань тонкого шелка не могла сдержать жар смуглой кожи. Забини наклонился к ее молочной шее:
— Я же говорил, милая Джейн. Связь должна быть прочнее. Ощущение твоего сознания в моей голове просто непередаваемое. Я чувствую твое напряжение, твое волнение, твое желание… Должно ведь быть наоборот, да, моя прекрасная фея?
Ведьма тут же поняла свою ошибку. «Черт, хитрый лис. Как же я не узнала родную магию рун?!». Из-за этой оплошности теперь слизеринец прочувствовал все ее эмоции.
Руническая формула, отражающая проникновение в сознание. Он притворился, что зеркалит ее слова и действия. И колдунья купилась на эту уловку, как ребенок.
— Тебе удалось меня впечатлить, Блейз. Надеюсь, удастся еще раз и не на ментальном уровне, — Блэкли легко и быстро поцеловала его в щеку и развернулась в другую сторону, покидая заинтригованного мужчину.
Нужно было срочно найти Гермиону и рассказать ей о провале. «Я слишком увлеклась и потеряла бдительность». Правда была куда более неприятной, но только вот Блэкли не хотела признавать, что на самом деле недооценила Забини.
А это просчет куда более непозволительный, чем увлечение красивым мужчиной. Что бы сказал мистер Блэкли, если бы увидел такое?
Перед ее глазами вспыхнул образ отца, поднимавшего на ведьму свою мозолистую руку за любой проступок от непослушания до нарушения магических законов. Нислезы, ни искреннее покаяние, ни крики не помогали остановить отцовского правосудия.
«Ты не заслуживаешь снисхождения».
— Джейни, ты в порядке? По моим вискам бьет сильная обида и гнев, — Блейз схватил ее за руку и мягко развернул к себе. — Я не хотел тебя расстро…
— Все в порядке. Тебе просто кажется, — прелестная улыбка тут же вернулась на лицо, скрывая истинные чувства, — это, вероятно, твой первый раз, да? Ты использовал руническую формулу, теперь ты связан со мной, пока она не перестанет действовать. Прежде, чем использовать такую магию, нужно научиться различать настоящие чувства и фантомы. А то тебя могут поймать. И наказать.
— Ты необычная волшебница, Джейн. Расскажи мне, что ты умеешь. Каким даром ты обладаешь?
— Обычно о таком я говорю минимум на пятом свидании. Торопишь события, сладкий…
— Тебе не обязательно надевать эту маску передо мной. Твоя боль пульсирует в моем сознании, — мужчина крепче сжал руку ведьмы и посмотрел в ее холодные глаза. — Если мои слова обидели тебя или заставили вспомнить что-то печальное, пожалуйста, прости. Ни один мужчина не стоит твоих слез и такого страха.
— Решил терапию мне устроить? — ядовито прошептала Блэкли, разозленная его осведомленностью и своей наивностью, но тут же взяла себя в руки и продолжила елейным голосом. — Блейзи, не будь мамочкой. В образе папочки ты меня заводишь куда сильнее.
Он отпустил ее, давая возможность уйти. Снова. Еще некоторое время она чувствовала его прожигающий взгляд на своей спине, пока не скрылась в толпе остальных гостей. «Как же я могла быть такой идиоткой!»
Волшебница искала Гермиону, которая ей сейчас была так нужна, но найти кудрявую ведьму среди стольких людей было крайне непросто.
«Настройся, настройся, черт тебя подери!», — несвойственная волна раздражения растекалась по всему телу. Джейн погрузилась в воспоминания, чтобы быстрее ощутить энергетику подруги.
Они в баре. Блэкли пьет мартини, и алкоголь бьет по белокурой голове. Грейнджер танцует, не обращая ни на кого внимания, наслаждаясь ритмичной мелодией. Отмечают победу. Восемь вампиров. Они разгромили их гнездо и перебили всех. «Еще, давай еще».
Гермиона рыдает на коленях девушки. Рональд в очередном запое толкнул ее с такой силой, что пришлось пить зелья для сокрытия ссадин и синяков. Джейн советует уйти от него, предлагает помощь. Подруга говорит, что он не специально, что это больше не повторится. «Следующее».
Гриффиндорка сидит с блондинкой за столом в Токио, они только что убили баньши. Рассказывает о Хогвартсе, об учебе и библиотеке, о заносчивом Малфое, как она боялась не сдать экзамены. Блэкли шутит об одержимости слизеринца Гермионой.
«Дальше, давай дальше». Грейнджер нападает на Джозефа Блэкли. Он кричит, что дочь связалась с грязнокровкой и осквернила родовое поместье. Хочет применить «Круцио», но кудрявая волшебница не позволяет этого сделать. День, который связал их навечно.
Блондинка открыла глаза, четко почувствовав энергию подруги. Та вежливо беседовала с представителями из Италии недалеко от большой колонны.
— Разумеется, идея обмена студентами — это большой прорыв в образовании и развитии нашего общества, — раздался голос главы департамента. — Я обязательно буду координировать со своим отделом…
Ее карие глаза наткнулись на стоящую у стены белокурую ведьму.
— Прошу меня извинить, — Гермиона направилась в сторону Блэкли, лицо которой было не просто расстроенным. Оно было жестким и отрешенным. Что-то явно происходило, и это что-то не предвещало ничего хорошего.
— Джейни, ты в порядке? — спросила Грейнджер. Точно, как Блейз.
— Нет, я провалилась, Герм. Прости, пожалуйста, — сокрушалась девушка. — Он использовал руническую магию и теперь чувствует мои эмоции. Думаю, что Забини в первый раз применил такие чары, поэтому я смогу разрушить их достаточно быстро, но как же я облажалась, когда не заметила изменений в его энергетике.
— Эй, успокойся. Ты не виновата. У всего есть предел, и у тебя тоже. Не смей переходить границу, слышишь? Он чистокровный волшебник, а не маггл, с которыми ты обычно работаешь. Мы все узнаем, но не ценой твоей души.
Для Джейн это было слишком. Слезы потекли по ее щекам. Забота подруги была как катализатор. За все приходилось платить.
И за свой дар она расплачивалась приступами, ночными кошмарами и видениями. Блейз не мог знать, что, используя скандинавскую магию ее матери, запустит веретеницу эмоциональных потоков, которыми ведьма не в силах управлять. Но она справится.
У матери не было никого, но у Джейн есть Грейнджер.
— Смотри на меня, прямо в глаза. Ты самая сильная и светлая волшебница, кого я знаю. Ты можешь все. Контролируй свое сознание. Я с тобой, — голос Гермионы медленно выводил девушку из пучины эмоций. — Дыши. Глубоко дыши. Ты чувствуешь слишком много. Закрывайся, милая, закрывайся.
Гриффиндорка заметила, как за спиной подруги появился испуганный Блейз, видимо, чувствующий сейчас то же самое, что и она.
Глава департамента лишь махнула рукой в сторону, давая понять, что держит ситуацию под контролем. «Только его сейчас не хватало».
Постепенно приступ замедлялся и отступал. Голубоглазая волшебница взглянула на ведьму:
— Мне нужно выйти, подышать воздухом.
— Я пойду с тобой, ты не можешь сейчас оставаться одна.
— Она не будет одна, — прозвучал жесткий голос Забини. — Я пойду с ней.
— Не вмешивайся, — отчеканила Грейнджер. — Не до тебя сейчас…
— Герм, я пойду с ним. Все в порядке, мне уже лучше. Просто от шампанского голова немного закружилась, — слабо улыбнулась блондинка. — Глоток свежего воздуха, и я снова смогу танцевать.
Джейн взялась за предложенную Блейзом руку, и они удалились в сад, оставляя Гермиону наедине со своими мыслями. Она ни за что бы не отпустила Блэкли в таком состоянии ни на метр от себя, но девушка была права.
Ей нужно пойти с Забини, чтобы она смогла отвязать от себя руническую формулу как можно скорее. И гриффиндорка бы только мешала.
Вопрос только, почему слизеринец вдруг предложил помощь. В глубине души колдунья знала ответ, но не хотела торопить события. Между этими двумя была явная химия, о которой девушка практически ничего не зна…
— Такая красивая и такая грустная, — раздался чей-то бархатистый низкий голос.
Гермиона подняла глаза в сторону звука и увидела перед собой незнакомого мужчину. Высокий брюнет со слегка небрежно лежащими до плеч волосами, зелеными глазами, острыми словно шипы скулами, небольшой щетиной, идеально прямым носом.
Дорогой костюм и рубашка полностью черного цвета, золотой перстень с выгравированной буквой «Д», тяжелый парфюм. Девушка пыталась узнать незнакомца, но тщетно.
— Простите, я не уверена, что мы знакомы.
— Тогда давайте я внесу уверенность: мы не знакомы, миссис Грейнджер. Точнее я знаю вас, а вы меня вряд ли, — уголок его рта слегка пополз наверх.
— Как несправедливо. Вы знаете мое имя, а я ваше нет, — ответила на вызов гриффиндорка. Львиная кровь не позволяла ей уступить позиции.
— Зовите меня Оуэн. Хотите выпить? Или может потанцевать?
— Я предпочитаю напитки танцам, если вы не возражаете.
— Как можно возразить желанию дамы пригубить вина. Это же почти преступление, за которое стоит отсылать в Азкабан, — мужчина наклонил голову и жестом подозвал официанта с подносом. — Красное или белое?
— Белое вино и шампанское пьют по праздникам. Предпочитаю красное или джин со льдом, — немного натянутая улыбка скользнула по ее лицу.
— О, миссис Грейнджер, я думаю, что пока не вхож в круг людей, с кем бы Вы с легкостью пили джин. Остановимся на мальбеке, — его зеленые глаза выжигали в Гермионе отметины. Словно места, куда он смотрел, горели огнем. — Вы знаете, кто сегодня придет на бал?
— Я видела списки гостей, но их так много, что не возьмусь перечислить всех…
— О, ну что Вы. Я бы не стал спрашивать о заурядных личностях, которые сюда уже явились.
— Что же за незаурядная персона должна посетить наше скромное мероприятие? — иронично усмехнулась волшебница, отпив немного вина.
— Лорд Драко Люциус Малфой.
Гермиона сжала ножку своего бокала. Она смотрела прямо в глаза Оуэна, пытаясь найти хотя бы намек на шутку. Мужчина был абсолютно серьезен.
Сколько лет она не видела Малфоя? В последний раз на суде, когда выступала в его защиту. На оправдательное заседание девушка уже не явилась. Не было необходимости.
Скорее всего, ее новый знакомый ошибся, слизеринец не ходит на балы и рауты. Вероятно, он считает все нововведения последних лет по внедрению маггловской культуры ниже своего достоинства.
Возможно, он просто веселится в мэноре и прожигает папины денежки. Нет, Оуэн однозначно ошибся.
— Что Вы, мистер Малфой не удостоит чести озарить своим присутствием нашу скромную обитель, — легкий сарказм только лишь украсил ее голос.
— Я могу называть вас по имени, миссис Грейнджер?
— Да, разумеется, если вам … — замешкалась гриффиндорка от резко поменянной темы разговора.
— Гермиона, могу Вас уверить, что мистер Малфой явится сегодня и предложит сотрудничать, — Оуэн сделал несколько глотков вина. — Я думаю, вам знакомо имя Кирин Димитрова?
Девушка слегка сощурилась. Она не была готова обсуждать дела «Грота» с каким-то незнакомым мужчиной, да еще и на общественном мероприятии. Но имя…
О нем волшебница услышала недавно и та информация, которую она нашла, была совсем не радужной. При попытке вскрыть ее личный тайник в Италии, магия определила, кто пытался работать с поддельным артефактом.
Заколдованное перо вывело на желтый пергамент именно то имя, что назвал зеленоглазый брюнет. Буквы светились черно-бензиновым цветом, предупреждая, что попытку вскрытия совершал чародей при помощи темной магии.
— Понимаю, что Вы не готовы к откровениям. Я вас не осуждаю, это наша первая встреча. Как джентльмен, я начну. Возможно, потом Вы также будете щедры, — ласково посмотрел на нее Оуэн. — Кирин Димитрова — болгарская ведьма, чистокровная. Разыскивает разные темные артефакты. Училась в Дурмстранге, на факультете Венери, естественно. Владеет боевой магией на высшем уровне и не нуждается в палочке для колдовства. От слова совсем.
— Зачем Вы все мне рассказываете?
— Потому что она опасна, очень опасна, Гермиона. Кирин Димитрова планирует начать Третью магическую войну и захватить вначале Англию, а потом и весь мир.
— Зачем болгарской ведьме захватывать Англию?
— Думаю, на этот вопрос сможет ответить Вам мистер Малфой. Если, конечно, Вы согласитесь с ним работать, — мужчина взял руку Грейнджер и поднес к своим губам, оставляя легкий след поцелуя. Это место горело от его прикосновения, словно выжигая на нежной коже девушки метку. — Тем более, что наш лорд уже прибыл на праздник.
Волшебница резко развернулась в направлении взгляда своего собеседника. Через толпу людей она заметила, как в арке стоит тот, кого она не видела много лет.
Тот, чей дом был для нее тюрьмой. Тот, кто презирал ее и унижал все годы обучения в Хогвартсе. Тот, чья мерзкая тетка оставила на ее предплечье шрам, который каждый раз приходилось скрывать чарами.
Драко Малфой.
Святой Годрик, только этого не хватало. «Получается, что Оуэн не лгал?».
Зеленоглазый брюнет как будто растворился в воздухе, словно он был галлюцинацией, миражом или наваждением.
Грейнджер огляделась по сторонам, но мужчины нигде не было. Он просто исчез. С этим она разберется позже. Сейчас нужно разобраться со своими делами.
Ведьма еще не успела поговорить с Коулом Своном, главным секретарем начальника отдела по магическим разработкам в Северной Европе.
Он мог выдать ей необходимую информацию по новому делу, хотя Оуэн уже рассказал больше, чем ведьма могла ожидать за этот вечер.
Ее глаза нашли белокурую голову Коула, который оживленно разговаривал с какой-то девушкой недалеко от паркета, где танцевало несколько пар.
Волшебница решительно направилась в их сторону, выдумывая на ходу, как и о чем начать светскую беседу и выведать все, что нужно.
— Вы видели, лорд Малфой здесь? — щебетали какие-то девицы, мимо которых прошла Гермиона. «Боже, сейчас все будут только о нем и болтать».
— Даже не думай, душка моя, — оттянула ее в сторону от Коула Джейн. — Явление твоего однокурсника перебило все планы. Никто не захочет с тобой разговаривать о политике. Упустишь момент.
— Попытаться все же стоит. Не все же здесь сходят с ума от его присутствия, — парировала гриффиндорка. — Тебе уже лучше? Ты разобралась с Забини?
— Ну… Можно и так сказать. Отправила его за выпивкой, но скорее он пошел веселиться со своим другом.
— Я говорила о рунах, Джейни.
— Разумеется, я же не дилетант какой-нибудь, — наигранно обиделась Блэкли. — Лучше давай незаметно скроемся отсюда, пока не пришлось…
— Пока не пришлось обсуждать с каждым гостем новоприбывшую персону, и как все чистокровные мамашки хотят поцеловать его в королевский зад, — весело закончила за нее предложение колдунья.
— Королевский зад очень польщен таким вниманием, — раздался холодный голос за спинами девушек.
Глаза Драко вонзали сотню ледяных иголок в стоящих волшебниц, переставших смеяться после брошенной фразы. Хотя шутка смешная, что было весьма неожиданно, ведь съехидничала зазнайка Грейнджер.
Она смотрела в ответ с привычным вызовом, готовая к словесной перепалке в любую секунду.
И кретин Блейз ошибся. Ее платье было каким угодно, но только не скучным. Полностью закрытый расшитый перед уравновешивала абсолютно голая спина от шеи практически до самого края поясницы.
Именно на это смотрел Драко, когда слушал, как его обсуждают подружки. Нет, сегодня она не выглядела, как гриффиндорская заучка, а как Гермиона-пленных-не-берем-Грейнджер.
Что ж, ее обнаженная спина была как нельзя кстати.
— Малфой, — наконец процедила девушка. — Что заставило змея выползти из своей норы?
— Грейнджер, — слизеринец приподнял подбородок, подчеркивая, что он выше. И не только по росту. — Где твои манеры? Или на гриффиндоре не учили здороваться?
— Салазар всемогущий, не успели встретиться, как уже вспоминаете прекрасные школьные годы, — подошедший Блейз протянул блондинке бокал. — Может хотя бы не сейчас? Вы разжигаете общественный интерес.
— Предлагаешь перехватить эстафету? Можем станцевать страстное танго, если нужно отвлечь внимание, — принимая напиток, прокомментировала Джейн. — Я могу даже наколдовать искры и лепестки роз вокруг нас.
— Мисс Блэкли, я полагаю.
— Что Вы, лорд Малфой, зовите меня просто Джейн. Эти условности…
— Ужасно утомляют, — закончил за нее Забини с лукавой улыбкой. — Я уверен, что мой старый друг совсем не против, чтобы ты звала его Драко. Тем более как я понял, мы скоро все будем коллегами…
— Я еще ничего не решила, — резко прервала его Гермиона. — И я точно не собираюсь обсуждать это здесь.
— Боишься, что министр в угол поставит? — язвительно проговорил блондин.
— Боюсь, что это не твоего ума дела, куда и как меня ставит министр.
Блейз прикрыл рот рукой, пытаясь подавить смешок, а Джейн лишь хмыкнула, довольная шуткой подруги. Драко смотрел прямо в карие глаза, слегка оторопевший от такого ответа, который был слишком едкий, слишком колкий и слишком циничный для золотой принцессы.
— Раз ты такая смелая, то потанцуй со мной, — протянул свою ладонь, завернутую в черную перчатку, Малфой. — Обсудим детали сотрудничества, чтобы ты наконец уже определилась с ответом.
— У тебя, видимо, расщепление мозга произошло во время перемещения, раз ты решил, что я соглашусь.
— Грейнджер, ты что, не обучена танцам?
— Переживаю, что испортишь мои туфли и отдавишь ноги, — сверкнула глазами девушка.
— Я тебе предлагаю сделку. Один танец и после я уйду с твоего праздника. Ты сможешь потрошить своих коллег, выуживая необходимую информацию, а взамен поговорим насчет дела. Предложение действует пять секунд, — его серые глаза сквозили стальным блеском, — итак, один!
— Какая идиотская идея: пытаться мной манипулировать. Придумай что-то поинтереснее.
— Два, Грейнджер. Соглашайся, иначе проведешь весь оставшийся вечер со мной…
— Уж лучше целоваться со соплохвостом, — прошипела Гермиона, — прекрати этот цирк немедле…
— Три. На нас все смотрят, так что продолжай. Я только начал…
— Договорились. План такой: мы танцуем, после пройдешься по залу, чтобы не думали, что ты ради меня явился, репортерам расскажешь о своем благотворительном участии и уползешь назад в свою нору.
Малфой лишь усмехнулся. «Даже не попыталась выторговать лучшие условия. Легче легкого».
Мужчина вытащил небольшой футляр из своего кармана и указал рукой на паркет, пропуская волшебницу вперед.
— Почему нельзя выйти в отдельное место и поговорить? — удивленно изогнула бровь Джейн, наблюдая как подруга с Драко направляются в сторону танцплощадки. — Зачем танцевать?
— Чтобы поговорить наедине у всех на виду. Вряд ли они могут закрыться в отдельной комнате, а как видишь, мой друг не привык долго ждать, — прокомментировал Блейз, сам не до конца понимая, что за странные методы использует Малфой, а главное для чего. — Или решил, что его возвращение в высший свет должно быть триумфальным и с заголовками на первых полосах…
Драко уже не слышал, о чем говорил Забини с новой подружкой. Между ними было слишком много гостей, болтающих о всякой ерунде.
Грейнджер остановилась прямо перед краем паркета, ожидая, когда начнется новая мелодия. Девушка повернула голову и увидела, как блондин вытаскивает из футляра зеленый платок и зажимает его между пальцев.
— Думаешь перчаток недостаточно, чтобы не касаться меня? Решил взять еще и семейную салфетку, — фыркнула Гермиона.
Мужчина не ответил на ее колкость, лишь взял за руку и повел на танцплощадку. Игравшая музыка была медленной, струящейся.
Минорную скрипку выравнивала дерзкая гитара и низкие аккорды фортепиано. В нос ударил запах волос грязнокровки, которая нехотя прижалась к нему и положила руку на плечо.
Какой-то странный сладкий аромат, казавшийся Драко отдаленно знакомым. Сейчас на это совсем не было времени. Нужно впитать в платок достаточно энергоследа Грейнджер.
— Малфой, скажи на милость, зачем тебе этот фарс?
— А зачем тебе ходить в эротические клубы Венгрии?
Гермиона вспыхнула. Она сама не понимала, почему повела себя как пятнадцатилетняя девчонка и накинулась на слизеринца. Эмоции немного вышли из-под контроля.
Слишком уж наигранно сопротивлялась уловкам мужчины. Они давно не были врагами, но и находиться рядом с ним было сомнительным удовольствием.
То, что Драко явился сам лично на праздник, говорило о многом. Хотя бы о том, что это сотрудничество больше нужно ему самому, чем ей. Что-то произошло. Что-то заставило его вылезти из мэнора и пререкаться с девушкой на глазах у всех.
И даже этот танец. Всего лишь провокация, на которую гриффиндорка согласилась лишь бы узнать, что задумал блондин. И получить немного волос.
В ее коллекции для оборотного зелья платиновая прядь была бы эксклюзивным экспонатом. Упустить такую возможность девушка никак не могла, поэтому сделала то, против чего Малфой не мог устоять. Вступила с ним в словесную перепалку.
Гермиона ожидала, что он предложит поговорить в саду, подальше от лишних ушей, где придется отвлечь его внимание и забрать драгоценную добычу.
Но слизеринец оказался так радушен, что сам поплыл ей в руки со своим идиотским танцем. «Легче легкого», — пронеслось в ее голове.
— Грейнджер, завтра утром я жду тебя в мэноре. Надо обсудить пересечение наших интересов.
— И в чем же они пересекаются? Если ты пытаешься уговорить меня прийти на ваше утреннее чаепитие, то приказной тон не самое лучшее решение. Как насчет: я упаду к твоим ногам, если ты это сделаешь? Так смешно…
— Искренне уверен, что, если бы я упал к твоим ногам, тебе было бы совсем не до смеха, — прошептал ей прямо в ухо Драко, не уступая позиций.
Он резким толчком прижал ее к прохладной колонне, продолжая сдавливать спину волшебницы. Она прикрыла глаза от неожиданности.
— Малфой, я… — мужчине показалось, что ее взгляд был слегка растерянным, даже затравленным. Гермиона с такой силой оттянула его за волосы в бок, что несомненно вырвала маленькую прядь. — Не думаю, что ты умеешь быть искренним. И не смей толкать меня.
Он смотрел на нее изучающим взглядом, словно ждал, что произойдет дальше. Девушка не могла упустить момент. Ловко выудив маленькую пробирку из секретного кармана платья, она обвила руками мужчину и незаметно спрятала светлые волосы в склянку.
Секундное промедление. Его удивленный взгляд. На них смотрят. «Маневр по плану». Ведьма покружилась вокруг себя, завершая маленькую операцию и делая вид, что наслаждается музыкой.
— Флиртуешь со мной, Малфой? Не слишком ли это большой грех, что лорд заигрывает с грязнокровкой? — Гермиона легко вернулась к непринужденной беседе с бесконечными подколами.
— Правильно говорить: магглорожденная, Грейнджер. Разве тебе не говорили? — нагло усмехнулся слизеринец. — Как много ты знаешь о Димитровой? Кроме того, что она пыталась вскрыть твой тайник?
— Видимо, не так много, как ты, — волшебница попыталась скрыть неприятное удивление.
Драко думал, что сказать заносчивой гриффиндорке. Мужчина получил, что хотел. Он почувствовал вибрации магии, скрытой в зеленом шелке. Слава Салазару, она не заметила этого.
Девушка аккуратно его обошла, слегка касаясь рукой плеча. Малфой вел ее по волнам музыки, иногда замечая, что Гермиона выбивается из ритма, словно думает о чем-то другом. В последний раз он видел ее на суде, когда волшебница давала показания в его защиту.
Тогда она пришла, одетая в какое-то маггловское платье, на высоких шпильках, с огромной кипой документов в руках. С гордо поднятой головой и смотрящей на всех с непоколебимой уверенностью.
Драко сидел на грязной лавке с обречённым взглядом и безразличием ко всему. Несломленная Грейнджер и проклятый Малфой.
— Я не уверена, что мы сможем плодотворно сотрудничать. Очевидно, что мы не доверяем друг другу. И я бываю в таких местах, где аристократичные наследники вряд ли протянули бы и пару часов, — прервала его воспоминания ведьма.
— О, Блейз мне рассказывал, в каких местах ты бываешь. Там я могу протянуть гораздо больше пары часов, — ухмыльнулся блондин, — ты предложила Забини сотрудничать, а теперь даешь заднюю? Нехорошо.
— Ты думаешь, я поверила в эту бредятину про мои связи? Боже, Малфой, могли бы придумать идею получше, а не эту ерунду для первокурсников.
— Тогда слушай вариант, который нас обоих устроит: мы хотим найти одного и того же человека. И остановить. Мерзкая сука опасна. Ты ведь знаешь это. Мои ресурсы в твоем распоряжении, от библиотеки до банковского счёта. От тебя мне требуется твоя голова и пропуски в министерство, — Драко сжал ее руку.
— Я же сказала уже. Решение не принято. Если я соглашусь, то увидишь меня утром в мэноре, — музыканты перестали играть, и Гермиона отстранилась, — Блейзу я могу немного доверять, потому что он спас мою жизнь. У тебя такой привилегии нет, Малфой.
Девушка развернулась к нему спиной, собираясь уйти с паркета. Один удар сердца. Одна секунда. Драко услышал странное бряцание прямо над их головами.
Огромная хрустальная люстра угрожающе покачивалась. У золотого основания пошла крупная трещина. Второй удар сердца. Еще секунда. Массивная конструкция с оглушающим лязгом полетела вниз.
Инстинкты среагировали молниеносно. Слизеринец толкнул ведьму вперед и прикрыл собой. Рефлексы ловца оказались быстрей рефлексов волшебника. Мужчина даже не успел подумать воспользоваться палочкой.
Тяжелый хрусталь разбился в дребезги о паркет, разлетаясь по всему залу. Драко почувствовал, как острые осколки вонзаются в его спину. Люди кричали. Началась какая-то невообразимая паника.
Он продолжал нависать прямо над ведьмой, которая явно пребывала в шоке. Свет погас. Зал погрузился в полную тьму, только лишь сияние софитов из другого помещения немного озаряло просторный холл.
— Грейнджер, ты цела? — блондин всматривался в ее растерянные глаза. — Можешь встать?
Она не реагировала. «Да что б тебя»…. Молодой человек быстро затолкал платок назад в футляр, выкинул уже ненужные перчатки и вытащил волшебную палочку.
— Вставай. Вставай, Салазар тебя подери! — он поднял девушку и поставил на ноги. — Соберись. Приди в себя, Грейнджер!
По залу пронесся злорадный смех. Малфой точно знал, кому он принадлежал. «Она не может быть здесь. Место заколдовано, эта стерва никак сюда не могла пробраться.»
— Люмос максима! — продолжая прикрывать шокированную Гермиону, Драко приготовился к нападению.
В зале к стене прижимались высокопоставленные дипломаты, которые знали только рауты и были очень далеки от боевой магии. «Где авроры?»
— Это бальная зала. Они не слышат. На входе изолирующие заклинания, — словно прочитала его мысли гриффиндорка.
Девушка наконец вышла из оцепенения. Она крепко схватилась за руку мужчины и осматривала помещение с другой стороны, выискивая возможных нападавших. Ее палочка была наготове.
— Сними их. Я прикрою тебя.
— Это займет слишком много времени, — прошептала ведьма. — Если нападут… Уходи и приведи помощь, я разберусь.
— Забини, конечно, говорил, что ты немного чокнутая. Но он не сказал, что твоя крыша окончательно поехала, — зашипел слизеринец, — нападение на министерское мероприятие. Как ты думаешь, бестолковая твоя голова, какова вероятность, что хотят убить меня?
Зловещий смех опять пронесся по всему залу. Димитрова смеялась истерично и злорадно, как Белла. Звон ее мерзкого карканья стоял в ушах и резал оглушающую тишину.
На лестнице, ведущей на второй этаж, появилась фигура в темном плаще.
— Мортмордре!
На месте свалившейся люстры, у потолка появился зеленый череп, по глазницам которого ползала змея. «Твою мать.»
Дипломаты закричали, и новая, еще более сильная волна паники захватила помещение.
— Всем стоять на месте! Спокойно! — командовал Драко, вытаскивая из кармана зачарованную монету.
— Я сейчас вызову патронуса и сообщу авро…
Не успела Гермиона договорить, как в зал аппарировал ее лучший друг.
— Гарри, кто-то вызвал метку. Уводи отсюда Грейнджер и людей, я пока проверю, кто наверху, — продолжал командовать блондин.
— Смотри в оба, — кратко бросил в ответ Поттер, — Гермиона, уходим!
— Ага, может еще и слюнявчик мне напялите, — сверкнула глазами гриффиндорка, — зови сюда своих подчиненных и делайте свою работу. А я иду наверх!
Девушка бросилась в сторону лестницы, придерживая длинные полы платья.
— Драко, давай за ней, — мракоборец развернулся в другую сторону и уже диктовал рогатому оленю новости о нападении.
Как же Малфою осточертели склонности золотой девочки к спасению всех и вся, граничащие с самоубийством. Он едва успел догнать эту сумасшедшую, как она тут же выпалила:
— Я уже использовала обнаруживающие чары. Тут никого. Но давай осмотрим кабинет.
— Какие еще комнаты есть наверху?
— Только кабинет и кладовка. Больше ничего, — Гермиона взглянула на белую дверь. — Подсобное помещение я уже проверила.
— Тогда я пойду первым, ты держись позади меня, — медленно проговорил слизеринец.
— Малфой, я не маленькая девочка. Даже не надейся, что все веселье достанется только тебе.
— Не будь идиоткой, Грейнджер. Постоишь за моей спиной, чтобы прикрыть, а не для того, чтобы я спасал твою задницу. Сегодня я уже один раз это сделал. Достаточно, не находишь? — прошипел мужчина, обходя бывшую сокурсницу.
Она сжала губы в тонкую линию, понимая, что слизеринец прав. И это раздражало. Также, как и дурацкое платье, совсем неподходящее для схватки с чокнутым преступником, напавшим…
На кого, собственно говоря, он пытался напасть? На Грейнджер? На дипломатов? На Малфоя? Да и полет люстры тяжело назвать хорошо продуманным планом. Гермиона не танцует.
Ни на одном министерском мероприятии волшебница не была замечена на паркете. С вином и в обществе болтливых чиновников? Разумеется, но никак не вальсируя под милую музычку. Значит ли это, что цель не она? На наследника мэнора?
Но у него даже приглашения не было, и его камин не был зарегистрирован для перемещения. Никто не мог знать, что он явится на раут. «Стоп, а как тогда ты вообще сюда попал?»
— Там полная тишина. Ни звука. Скорее всего наложено заглушающее заклятие, — прислонился к двери Драко. — Алохомора или Бомбарда? Что думаешь, зануда?
— Лучше просить прощения за сломанную дверь, чем разрешения открыть её, — гриффиндорка его оттолкнула и направила палочку прямо на белое дерево. — Бомбарда!
Сильный взрыв разнес балку и половину стены, едва не задев волшебников. Сквозь поднявшуюся пыль не было видно абсолютно ничего, но они услышали знакомый недовольный голос.
— Какого дементора вы вытворяете? Совсем спятили? — Забини был мягко говоря разозлен. Его лицо исказилось от гнева и неприятного удивления.
Когда осела грязь и щебенка, Грейнджер вспыхнула, а Драко лишь усмехнулся. Мужчина сделал шаг вперед, оставляя покрасневшую девушку за собой. Блейз застегивал ремень так быстро, как мог.
Его валяющийся пиджак и почти снятая рубашка говорили сами за себя. Пикантность картине добавляла Джейн, поправляющая свое платье и вытирающая размазанную помаду с щеки.
— Всезнайка, если хочешь развлечься с моим другом, то найдите себе другое укрытие, — прошипел мулат, наконец справившийся с пряжкой.
— Пока вы тут…ммм… общались, — Гермиона покраснела еще больше, — было совершено нападение. Кто-то запустил в воздух черную метку. Вы ничего не слышали?
— Пришлось наколдовать изоляцию, чтобы мы могли, как ты выразилась, спокойно побеседовать, — ответил Блейз, — есть пострадавшие?
— Все целы, отделались только царапинами, — проговорил Малфой. Грейнджер заметила со спины, что на его белой рубашке проступили пятна крови от разбившегося хрусталя.
Гриффиндорка вошла в кабинет, обходя обломки мебели и стены. Она пришла в себя от шока и начала думать. Интенсивно, анализируя каждую деталь происшествия. И у нее начали появляться вопросы.
— Драко, в зале никого нет, авроры вывели волшебников из здания. На улице куча репортеров. Что у вас здесь? — Поттер прошел по грязному полу, словно не заметив отстуствия половины стены.
— Драко… Ты называешь его по имени? — медленно проговорила Гермиона низким голосом. Мракоборец точно знал, что означает этот голос.
— Герм, сейчас не до этого…
— Нет, сейчас именно до этого! Репаро максима! — девушка одним взмахом палочки восстановила разрушенную комнату и заколдовала замок. Все оказались в запертой комнате с изолирующими чарами. Наедине с разъяренной ведьмой.
— Теперь я жду объяснений. Начнем с тебя, мистер Поттер. С какого это боггарта ты любезничаешь с Малфоем?
— Давай мы просто успокоимся и…
— Гарри, ты только хуже делаешь, — протянул блондин, глядя на немного растерянного темноволосого волшебника.
— Гарри…? — послышался удивленный голос Блейза. Его бровь скептически изогнулась.
— Эм, ребята, я чувствую себя немного некомфортно из-за атмосферы, что вы тут создали, — неуверенно проговорила Блэкли.
— Джейн, не вмешивайся. Итак, я жду…
— Герм, послушай, все не так просто, как кажется, — начал было оправдываться аврор. — Понимаешь, у тебя так много дел в министерстве, да и в «Гроте» тоже есть чем заняться. Я не хотел на твои плечи скидывать еще больше трудностей…
— О, это каких же? Что теперь Малфой — твоя лучшая подружка и что у вас зачарованные монеты для общения? — волшебница была в бешенстве. — Как ты мог не сказать мне?!
— Да говорить-то толком нечего. Зря воздух сотрясаешь, Грейнджер, — вступил в перепалку светловолосый слизеринец.
— И до тебя очередь дойдет, а пока заткнись, — девушка направила палочку прямо в лицо усмехающемуся мужчине. Тот даже не дрогнул. — Давно у вас любовь?
Гарри тяжело вздохнул. Он совсем не так представлял сегодняшний вечер.
— Полгода. Драко спас меня. И Джеймса. После мы начали работать сообща, решая вместе некоторые особо деликатные дела аврората. Я дал ему монету, чтобы он смог связаться со мной в любую минуту. Другого способа я не придумал.
— Что значит спас тебя?
— А у тебя что, монополия на спасение золотого мальчика? — фыркнул блондин. — Грейнджер, не будь занудой.
— Малфой, я не знала, что ты хочешь умереть сегодня. Еще одно слово…
— Когда я пропал на четыре дня, помнишь? Это было не министерское задание. Точнее немного затянувшееся министерское задание. Мы разыскивали одну группировку мародеров. Когда появился след, я ушел в разведку, приказав не связываться до дальнейших указаний. Но они узнали, что я нахожусь поблизости, и напали первыми. Один из них наслал проклятие во время стычки. Драко появился очень вовремя, связал их заклинанием и вытащил меня оттуда. Три дня я провалялся в исцеляющих топях мэнора. После у нас были совместные операции…
— Ясно. Что с моим крестником? Почему ты обратился за помощью к этому недоумку, а не ко мне? — глава департамента отметила про себя, что еще расспросит друга о пресловутых волшебных топях.
— Герм, то проклятье… Колдомедики все как один твердили, что Джеймс умрет. Ты же была там. Видела его состояние. Драко уже тогда варил для меня некоторые зелья, причем не всегда легальные. И сварил модифицированное для моего сына. Мне пришлось сказать, что это из Мунго. Прости, но в этом предмете ты никогда не была сильнее, чем Ма…
— Достаточно, если хочешь вернуться к жене живым, — глаза гриффиндорки метали молнии. — И когда же ты мне собирался сказать, что дружишь с этим?
— Хороший вопрос, Грейнджер. Может Малфой нам на него ответит? — злостно спросил Блейз.
— На чьей ты стороне, Забини? — вскинул бровь блондин.
— Не знаю, всегда думал, что на твоей. А тут выясняется, что у тебя новые друзья. А ты даже не соизволил нас познакомить. Как невежливо, — сарказм так и сочился из голоса мулата.
— Не думала, что когда-нибудь скажу это, но я абсолютно согласна с Блейзом. Может Малфой нам ответит на другой вопрос: как так получилось, что ты попал на закрытое мероприятие, когда у тебя даже приглашения не было? Твой камин нигде не значится!
— Кто тебе сказал, что я пользовался камином?
— Но как же… — Гермиона остановилась на полуслове. Паззл сложился. — Ну конечно, ты трансгрессировал с Гарри. Как аврор.
— Пожалуйста, давайте успокоимся, — Джейн соединила руки в вопрошающем жесте. — Пожалуйста.
— Не нужно их защищать, Джейни. Я еще не закончила, — ведьма угрожающе развернулась прямо к Драко. — Ты узнал о вскрытии тайника и Димитровой от Поттера? Лучше скажи правду…
— Я никогда не лгал тебе, Грейнджер. И да, от него.
Ведьма остановилась, обдумывая его слова. Он опять был чертовски прав. Ее до безумия расстраивало то, что близкий друг утаил от нее такие важные вещи. Что не открылся ей. Боль была практически физической.
Терзали вопросы, на которые она не могла, не хотела получать ответы. И злость. Девушка испытывала просто невероятную злость, которую едва могла контролировать.«Раз ты сюда влез, то я тоже в игре.»
— Сегодня ты получил привилегию. Я приду на твое собрание. Раз ты сработался с Гарри, посмотрим, как тебе это удастся со мной, — холодно чеканила каждое слово Гермиона.
— Герм, если ты это делаешь, чтобы насолить мне… — потирал виски аврор.
— Я это делаю, потому что только мне решать, что брать на свои плечи, а что нет. Или у тебя монополия на помощь Малфоя? Не смей мне говорить ничего после того, что ты скрыл от меня.
— Послушай, так это не работает.
— Я все сказала, — волшебница держалась, хотя обида переполняла. — Не смей…
— Так, это все замечательно, и я почти разделяю твои страдания, Грейнджер. Но с суицидальными наклонностями, как у тебя, понятно, почему Поттер промолчал. Главный вопрос вечера, почему промолчал Драко? — Забини скрестил руки. — Мы же вроде как в одной большой змеиной лодке.
— Блейз, не начинай представление, — оскалился слизеринец.
— Пожалуйста, прекратите, — тяжело дышала Джейн.
— Секунду, моя милая. Сначала разукрашу эту надменную физиономию, — мулат угрожающе двинулся в сторону друга.
— Силенок не хватит, — Малфой был готов к драке и вытянул руку для удара. Или защиты. Как повезет.
Блэкли молниеносно встала между ними и схватила блондина за запястье. Что-то пошло не так. Волшебница держала его мертвой хваткой. Из кабинета словно вытянули весь воздух, и дышать было нечем.
Две противоположные силы вступили в резонанс. По руке Драко начали расползаться ужасные черные узоры, видные через тонкую ткань рубашки, как будто все вены потемнели и проступили на бледной коже.
От предплечья до шеи эта зараза распространилась за считанные секунды. Джейн застыла в немом крике, ощущая невероятную пустоту и мрак.
Она видела, как половина лица слизеринца уже была нечеловеческой. Кривой оскал, темно-зеленая чешуя, желтый глаз. «Это галлюцинация. Это нереально.» Блэкли закрутила головой, пытаясь сбросить свое видение.
— Джейн, Джейн, смотри на меня, — первой отреагировала Грейнджер, — отпусти его! Медленно разожми руку. Ты можешь… Давай…
— Я… Я вижу только тьму. Холод… И смерть, — глаза девушки полностью почернели в цвет узоров на руке Драко, — я…прости…пожалуйста… хватит!
— Твою мать, Джейни, — Гермиона уже трясла подругу за плечи, — не вздумай! Ты не можешь … Возвращайся! Контролируй сознание!
— Что к хренам собачьим происходит? — закричал Блейз. — Что с ней?
— Блэкли — эмпат. Видимо, слишком много эмоций. У нее начался приступ, — проговорил Поттер, стараясь сохранять спокойствие. — Возможно, где-то амулет усиления или что-то подобное, раз она не может справиться…
«Амулет усиления или что-то подобное. Ну конечно!»
— Что за руническую формулу ты использовал, кретин? — обернулась на мулата ведьма. — Твоя рука… Ты использовал руны на крови???
— Я не знал… Не мог знать… — ужаснулся мужчина, пряча перевязанную ладонь, — чем я могу помочь?
— Нужно прекратить эманацию, но при все при этом не убить Джейн. Нельзя просто оторвать или отключить ее. Она может остаться в коме навсегда.
— Драко — окклюмент, возможно, произошло взаимодействие противоположностей. Как прекратить обмен, чтобы она не пострадала? — лихорадочно думал Забини.
— Я не знаю, я, твою мать, не знаю! — Грейнджер продолжала пытаться вывести подругу из приступа.
«Или знаю. Мы не можем отключить Джейн. Но мы можем отключить Малфоя.»
— Отключись!
Блондин упал без сознания на пол, Блейз успел подхватить девушку:
— Она дышит. Нужно перенести ее к колдомедикам.
— Я отправил патронуса Полумне, перенесемся к ней домой, — сказал Гарри. — Мы не можем везти Блэкли в Мунго.
— Поттер, по-моему, ты совсем спятил! Ты видишь, в каком она состоянии? Ей нужна помощь, дементор тебя раздери!
— Джейн — незарегистрированный эмпат. Ей нельзя в Мунго, — Гермиона подошла к спящему слизеринцу и осмотрела. — Фините Инкантатем!
Драко еле открыл глаза. Он выглядел истощенным и потерянным, словно не ел и не спал много дней.
Видимо, ударная волна соприкосновения двух противоположных энергий оглушила и ослабила блондина.
— Малфой, мы должны попасть в мэнор! Нужны исцеляющие топи!
Мужчина с трудом приподнялся и глубоко задышал. Он едва контролировал себя и слабо воспринимал происходящее. Голос, не терпящий возражений, раздался очень тихо.
— Блейз, аппарируй с Джейн в восточное крыло, возьми таленцовую мазь и нанеси на лоб.
Мулату не нужно было повторять два раза.
—Гарри, ты нужен здесь…
— Как только мы закончим расследование, и я разберусь с репортерами, то сообщу, — Поттер уже привык к тому, что Драко размышлял как аврор.
— Вакса!
— Хозяин, что с Вами? — появившаяся эльфийка распахнула глаза от ужаса.
— Для эльфа сложно перемещать двоих сразу, это может быть опасно! Мы можем аппарировать отдельно, Малфой, — прошипела Гермиона, продолжая придерживать мужчину. — Я не ранена, без пробле…
— Не можешь, Грейнджер. У тебя нет доступа в мой дом даже с домовиком, — парировал слизеринец. — Вакса, перенеси нас в мэнор.
Волшебница опять оказалась в ненавистной гостиной поместья. Правда на этот раз над ней склонялась не Беллатрикс, а почти лежал полумертвый Драко.
— Не спи, всезнайка. Надо помочь твоей эмоционально нестабильной подружке, — взмахом палочки он приманил какую-то склянку в коробке у камина и в три глотка осушил ее.
Через несколько мгновений он уже не просто твёрдо стоял на ногах, а довольно резво тащил ведьму в восточное крыло.
Блейз усиленно втирал лечебную мазь, но глаза Джейн все еще были широко раскрыты и не реагировали ни на что. Она что-то неразборчиво шептала.
— Левитируй ее, Грейнджер.
Волшебница взмахнула палочкой, и Блэкли поднялась в воздух.
— Патефацио сурсум! — перед их лицами отворилась секретная дверь, и Гермиона увидела знаменитые исцеляющие топи мэнора.
Заколдованный водоем, который по легенде лечил самые серьезные раны. Ходили слухи, что предок Малфоя выкупил все слезы феникса, что продавались на черных рынках, чтобы создать источник вечной молодости и здоровья.
После многих лет экспериментов он построил секретное помещение в стенах поместья, где в мраморном камне покоилась светящаяся голубая вода, обладающая невероятной лечебной силой.
— Нужно опустить ее в топь.
Волшебница мягко погрузила Джейн в воду, которая засветилась еще ярче и словно обволокла тело блондинки.
— Нужно, чтобы кто-то остался с ней.
Она может прийти в себя в любой момент.
— Даже не думай, Забини, — резко бросила гриффиндорка, — ты уже за один вечер достаточно сделал.
Мулат сжал руки в кулаки и отвернулся в сторону.
— Грейнджер, позовешь Ваксу, если что-нибудь будет нужно, — блондин схватил друга за предплечье и направился к выходу.
— Спасибо, Малфой. За помощь, — негромко сказала девушка.
Драко лишь кратко кивнул. За ними захлопнулась дверь, оставляя Гермиону один на один со своими переживаниями и бездвижным телом подруги.
========== Зелёные глаза смерти ==========
Комментарий к Зелёные глаза смерти
Арт к главе: https://vk.com/wall-204803308_38
Его грудь вздымалась от тяжелого дыхания после жесткого секса. С красивого лба стекала капля пота, а светлые пряди обрамляли острые черты лица. Он смотрел на темноволосую девушку странным взглядом, будто был влюблен в нее. В красные губы. В плавные изгибы. В безумие.
Кирин провела пальцами по рельефному телу мужчины, чувствуя легкое покалывание внизу живота от сладкого оргазма. Ей всегда было мало. И этот раз не стал исключением. Ведьма одним движением оказалась сверху и уперлась руками в развитые мышцы груди.
Она любила быть сверху. Наблюдать, как меняется цвет глаз и расширяются зрачки от каждого резкого движения бедрами. Контролировать удовольствие.
Димитрова не понимала, что ее сейчас возбуждало больше: растерянный взгляд лежащего под ней блондина или осознание, что под подушкой спрятан нож, которым девушка может легко убить этого сладкого мальчика.
Длинные черные волосы рассыпались по спине, соски затвердели от нарастающего возбуждения, заточенные когти мягко царапали мужскую кожу.
— Кирин, ты такая жадная…
— Забавно… Мне казалось, я не позволяла говорить, — она прислонила холодные пальцы, полностью покрытые серебряными лонгрингами, к его губам. Смертельные шипы, уже отнявшие не одну жизнь.
Блондин замер в ожидании. Димитрова медлила, словно играла с его эмоциями, вызывая напряжение. Или страх. Или же азарт? Ведьма почувствовала, как твердеет его член от нахлынувшего желания и избытка адреналина.
Нетерпение. Томление. Озноб. Мужчина попытался поменяться позициями, зная абсолютно точно, как она хочет. Как она любит. Очень легкомысленно с его стороны. Кирин выхватила острый нож и придавила холодное лезвие к загорелой груди.
— Не двигайся, — равнодушно прошептала Димитрова, наблюдая как железо разрезает тонкую кожу. Красная струйка потекла вниз, пачкая белоснежную кровать.
Одним хлестким движением она зажала возбужденный член и медленно опустилась на него, ощущая, как наполняется удовольствием низ живота.
Кирин нравилось чувствовать, как северянин сквозь боль пытается завладеть ее телом, войти до упора и довести до умопомрачительного оргазма. Секс. Власть. Вино. Три составляющие одной и той же сущности.
Рваный ритм бедер, опускавшихся с убийственной силой, заставлял блондина растворяться в огненной бездне их страсти. Его рана продолжала кровоточить, оставляя все больше пятен. Кирин коснулась края пореза левой рукой и невербально исцелила глубокую царапину.
Мужчина от удивления приподнял бровь и резко перевернулся. Теперь он видел ту девушку, которая была лучшей на курсе десять лет назад, которая ненавидела проигрывать и получала всегда то, что хотела, которую ему рано или поздно придется убить.
— Решила скрыть следы своей работы? — прошептал блондин, все еще оставаясь внутри нее.
— Не хочу, чтобы ты испачкал дамасский шелк еще больше, — Димитрова крепко обхватила волшебника ногами.
Он сдавил ее шею, перекрывая дыхание, и начал двигаться прерывисто и надрывно. С каждым толчком ведьма стонала все сильнее, сжимала его плечи все яростнее, кусала губы все неистовее.
Чертов викинг знал девушку слишком хорошо. И слишком давно. Каждый раз, когда он наматывал ее черные волосы на свой кулак, болгарка давала себе обещание, что убьет его. Все никак не получалось сдержать слово.
Однажды она почти сделала это, когда мужчина пришел без приглашения и обнаружил Кирин верхом на Герольте. Или Гарольде. Вроде бы.
Выгнав недопротивника, блондин взял ее с такой силой и страстью, что только это спасло его от мгновенной смерти. «У меня нет соперников. В твоем сердце я один, валькирия».
— Почему я должен работать, когда ты развлекаешься? Где моя награда за ночные подвиги? — с наигранным возмущением пробурчала полупрозрачная лисица.
— Оуэн ждет… — болгарка растворила серебристую дымку.
— Твой брат подождет, пока ты не кончишь, — прорычал ей в ухо волшебник и придавил ведьму к кровати, увеличивая скорость движений.
Она чувствовала приближение разрядки. Яркого пика. Вершины наслаждения. Мужчина вбивался в Кирин все сильнее и сильнее, пока бешеный оргазм не накрыл их с головой.
Ее мышцы судорожно сокращались вокруг пульсирующего члена. Истома разлилась по всему телу.
Девушка оттолкнула северянина, который мягко гладил ее по спине. К нежностям нельзя привыкать, они туманят разум и заставляют думать, что между людьми есть чувства, а не просто страсть.
Димитрова встала с постели и надела шелковую накидку, собираясь спуститься к брату.
— Раньше тебе нравилось обниматься после секса, — хмыкнул блондин.
— Я давно не люблю ваниль, — протянула Димитрова. — Хэльвард…
— Оу, по имени. Видимо, скажешь, что это было в последний раз.
— Если ты попытаешься помешать мне, я убью тебя, не раздумывая.
— Если ты попытаешься исполнить свой план, я убью тебя, не раздумывая, — парировал мужчина и приготовился трансгрессировать.
— Хэльвард… Я обязательно начну и выиграю эту войну. С тобой или без тебя. Подумай, на какой стороне ты хочешь оказаться в конце.
Он растворился в воздухе, не сказав ни слова. Как обычно. У их истории может быть только один конец. Смерть.
— Я надеюсь, твой северный олень уже ускакал, потому что я хочу в теплую ванну и выпить пару тройку туманных зелий, — Оуэн распахнул двери и вошел в спальню сестры. Несомненно, он сказал это, чтобы позлить ведьму, ведь волшебник точно знал, что Хэльвард исчез.
— Забавно… Мне казалось, я не дозволяла говорить, — расчесывала волосы Димитрова, садясь за резное трюмо и размышляя, что уже второй мужчина за последнее время много себе позволяет. — Как все прошло? Рассказал грязнокровке обо мне?
— Я был обаятелен, как дьявол, и неуловим, как призрак. Твоя принцесса не задавала вопросов, настолько очаровалась моей персоной. Я был неотразим. Знаешь, мне даже на секунду стало жаль, что придется убить девчонку. Она пахнет засахаренными фруктами, так и хочется съесть…
Хлесткая пощечина раздалась эхом по большой комнате. Моментально подлетевшая к мужчине Кирин смотрела прямо ему в глаза диким огненным взглядом.
По его лицу расползались красные пятна, а из рассеченной брови хлынула кровь. С серебряных когтей стекали алые капли, как доказательство, что удар полоснул мягкую кожу очень сильно.
— Как ты смеешь говорить мне, в нашем доме, что хочешь трахнуть грязнокровку? После всего, что было? После всего, что эти твари сделали с нашей семьей? — зеленые глаза женщины горели безумием.
Девушка вонзилась острыми шипами в шею своего двойника так глубоко, что Оуэн едва сдержал стон от острой боли. Он смотрел на сестру, как на ее горле проступает точно такая же рана, какую Кирин прорезала серебром на его теле. Их непогрешимая связь.
— Ты слабый. И мерзкий, раз твой член встает на такую падаль. Тошно от того, что ты мой брат, — яростно выговаривала каждый слог болгарка. — Отец был прав. Лучше бы ты сдох тогда.
Прогорклая боль от ее слов забурлила в Оуэне, вскрывая старые обиды. Унижение словно раскаленная лава прошлась по уязвлённому самолюбию и страху одиночества. Отчаяние ломало волшебника, вызывая спазмы в теле и звон в ушах.
Подлый удар в спину от самого близкого человека. Кирин всегда находилась рядом, защищала от отца, прикрывала, поддерживала. Была настоящей старшей сестрой, хоть и разница между ними составляла всего полчаса.
И в ту страшную ночь она без раздумий убила ради него. Потерять её означало остаться одному.
— Правильно, теперь я плохая… Ужасная сестра, мучающая своего брата! — девушка схватилась за виски и тяжело опустилась в стоящее неподалеку кресло. — Я пытаюсь защитить тебя, понимаешь? Делаю все, что в моих силах, ради твоего блага. А что в итоге? Только черная неблагодарность и обвинения.
— Я ни в чем не виню тебя, сестра, — Оуэн опустил голову на ее колени. — Ты стольким пожертвовала ради меня. Я знаю, ты хочешь, как лучше…
— Никогда больше не делай этого! Не заставляй меня быть такой… Мы же остались только вдвоем, — Кирин исцелила царапину на своей шее, и рана на горле брата моментально затянулась.
Димитров смотрел на свою двойняшку с невероятным благоговением. Ради нее он бы перевернул весь мир, украл бы все сокровища, без лишних слов выпил бы напиток живой смерти. Хотя последнее никогда не появится в списке ее приказов.
— Расскажи мне, что произошло на балу, — ведьма гладила брата по голове, аккуратно разделяя слегка закрученные пряди.
— Почти все прошло по плану. Я немного рассказал о тебе Грейнджер, после Малфой появился как нельзя кстати. Сразу же приступил к заданию и выполнил его без промахов. Я лично видел, как он прижимал платок к голой спине грязнокровки. Ее эмпат оказалась беспомощной, хватило несколько рунических заклинаний, и девочка поплыла. Правда, возле нее ошивался постоянно какой-то придурок, его магия сильно резонировала. Я сначала подумал, что они связаны чарами защиты, но это точно была какая-то руническая формула. — Оуэн пытался быть последовательным, — девчонке досталось, но самое интересное началось потом. Упала люстра и кто-то вызвал метку.
Клянусь, сестра, это был не я. И смех. Я вначале подумал, что твоих рук дело, но непогрешимость не обманешь. Метка Червена совсем не горела, поэтому там точно не мог быть кто-то из наших. Паника, которая началась, сыграла мне на руку.
Грейнджер бросилась сломя голову искать, кто устроил кавардак, Малфой за ней, а там и Поттер подтянулся. Эти кретины закрылись в кабинете, максимально облегчив мне задачу.
Блэкли вряд ли придет в себя после такого, я нарисовал ансуз прямо на дверях, немного дезилюминационных чар и вуаля. Все их эмоции и врожденные способности максимально усилились.
Эмпат точно сдохла от такого скандала, что они там устроили. Выброс был настолько мощный, что даже я отшатнулся.
— Ты просто гений, мой дорогой! — мило улыбнулась Кирин, — невероятная работа! Теперь мы на шаг ближе к победе! И все благодаря тебе…
— Только вот не знаю, кто же вызвал метку и грохнул люстру? Это было неожиданно и не по плану.
— Вуву, ты такой любопытный. Я обо всем позабочусь. Главное, что ты убрал с доски блондинку. А значит, Грейнджер осталась без печатей. Все идет так, как мы задумали, — ведьма нарочито подчеркнула их якобы совместный вклад.
— Не могу дождаться, когда ты станешь министром магии, а я смогу греться в лучах твоей славы и наслаждаться жизнью правой руки могущественной ведьмы.
Димитрова промолчала, никак не комментируя розовые мечты своего брата. Иногда ее безумно раздражала эта зависимость от праздной жизни и отсутствие амбиций.
Со временем девушка планировала изменить сознание Оуэна. Сделать его своей маленькой копией. Убить младшего никак нельзя, значит, придется перекраивать.
Кирин уже достаточно наловчилась скрывать истинную сущность от двойника, но непогрешимость не обмануть, не снять, не уничтожить. Прочная связь, которую наколдовал их безумный отец, вовсе не была даром, как он считал.
Скорее ужасным проклятием, мешающим амбициям чародейки. Девушка слегка улыбнулась, вспоминая, как ошибочно считала эксперименты Румена Димитрова самым большим предательством.
Как он испытывал на ней зелья, многократно увеличивающие магические способности, как добавлял в суп яд акромантула для выработки иммунитета, как вживил в руку волшебную палочку и принес серебряные когти.
Самым большим предательством был этот хренов якобы дар. Стань сторожем брата своего.
— Я тоже часто вспоминаю отца, Кирин, — Оуэн уловил поток ее мыслей, — он был жестоким, но мама любила нас…
— Тебя, ты хотел сказать тебя, — оскалилась ведьма, — Румен хотел, чтобы мы были сильными, а что касается Тэрлэг…
— Кири…
— Собственная мать считала меня монстром, — голос брюнетки дрогнул, но буквально сразу же обрел саркастичный оттенок, — она, конечно, была права, но все равно больно.
Громкий смех Димитровой заполнил комнату, заставляя Оуэна слегка поморщиться от режущего звука. Мужчина в последнее время не узнавал свою сестру, которая все меньше и меньше походила на яркую и отзывчивую девушку, какой он ее знал.
— Как дела у Хэльварда? Когда он наконец сделает тебе предложение? — Оуэн попытался перевести тему.
— Тебя это не касается, — резко бросила в ответ ведьма.
— Ты ведь его любишь. Боишься признаться мне? Или себе?
— По тонкому льду идешь, братец. Не лезь не в свое дело, иначе сидеть тебе в подвалах до конца твоих дней, — недобро зашипела Кирин.
— Ладно, ладно, не кипятись, как костерост в котелке. Хэльвард — достойный чистокровный волшебник, так что я вас благословляю, — быстро уклонился от красного луча Оуэн, — а пока я удаляюсь в спальну. Мне надо поспать.
Его голова едва успела скрыться за дверьми, в которые попал очередной магический луч. Терпение Димитровой было на исходе, ей уже осточертели за это утро сумасбродства легкомысленного брата.
Нужно, чтобы Малфой выведал, где у Грейнджер тайники, чтобы Нарцисса отдала камень души, чтобы Коннор привез черную платину с севера.
И пока хозяин мэнора занят грязнокровкой, а наттерер выискивал гоблинов в Норвегии, Димитрова собиралась навестить высокомерную аристократку.
Раз ее единственный сынок справился с поставленной задачей, то надо миссис Малфой подготовить к встрече. Но сначала кое-что необходимо проверить.
Ведьма сняла шелковую накидку, и обнаженная отправилась в ванную комнату. Наколдовав воду и нагрев ее до приятной температуры, девушка с головой опустилась в горячее облако.
Мокрые волосы расползлись по керамической поверхности, словно черные хищные змеи. Глаза закатывались, воздуха не хватало. Сердце отбивало отчаянные удары. Она должна это увидеть. Должна понять, что произошло на чертовом балу.
Я стою в темноте балкона и смотрю, как ты разговариваешь с блюдолизами и дипломатами с куриными мозгами. Мерзкая подлая дрянь. Наслаждаешься пафосным вечером и жеманными улыбками.
Как отвратительно. Беседуешь с Оуэном. Даже не пытаешься сопротивляться его чертовому обаянию. Дешевая шлюха.
Где же твоя подружка, с которой ты не расстаешься ни на секунду? Мелкая мерзавка с душой не менее продажной, чем тело. Думаешь, обыграла меня? Как бы не так.
Смотрите-ка, Грейнджер танцует с Малфоем. Пробежавшие мимо меня девицы щебечут только об этом. Все говорят только об этом. Шум стоит в ушах невообразимый. Я не могу больше терпеть.
Пусть всё прекратится! Сдохните! И ты в первую очередь! Я вытаскиваю из кармана волшебную палочку и заколдовываю проклятую люстру. Я хочу, чтобы она свалилась прямо на предательскую голову.
Не вышло. Черт. Я выпускаю из коробки скарабея твой смех, моя милая. Единственная, кто меня понимает. Мортмордре. Надеюсь, ты будешь вопить от страха. Пора уходить. Я растворяюсь в кладовке.
Кирин резко поднялась из воды, жадно глотая воздух. Желтые глаза постепенно приобретали зеленый оттенок, прогоняя яркое видение.
Теперь ведьма не сомневалась, что все идет по плану. От этой персоны она никак не могла ожидать такого выступления.
Все даже лучше, чем девушка могла себе представить. Кровь бурлила в жилах от ощущения превосходства и контроля, разум был предельно чист и ясен, а тело слегка постанывало от недолгой нехватки кислорода.
Димитрова взмахнула левой рукой. Огромный черный стервятник опустился на край ванны.
Только серебристые глаза могли выдать в звере патронуса. Уникальное явление очередного эксперимента папочки. Именно так выглядит телесная магическая сущность, если ваше самое счастливое воспоминание является одновременно самым кровавым и жестоким.
— Я видела, что произошло. Встретимся на закате на нашем месте, Валто.
Птица сорвалась с места и улетела передать сообщение. Кирин не помнила уже, при каких обстоятельствах придумала такое секретное прозвище.
Да и это было совсем не важно. Её тайный друг уже был полностью во власти ведьмы, и шансов вырваться из-под контроля у него не оставалось.
Ни малейших. И она упивалась этим чувством, как пьяницы очередной бутылкой вина.
Смывая пену с темных волос, Димитрова только и думала, что развязка двадцатилетней истории их семьи уже близка. Отец бы ей гордился, если был бы жив.
А мать… Чародейка давно в ней не нуждалась. Только ждала, как та приползет на коленях со словами любви и прощения, но будет уже поздно. Тэрлэг ждет милосердная смерть.
Девушка промокнула влажное тело махровым полотенцем и одним быстрым движением высушила волосы. Блестящие и вьющиеся. Они контрастировали с белой шелковой блузкой, оттеняя темно-коричневые брюки.
В жестком корсете Кирин прятала несколько ножей, без которых не могла обойтись последние лет так пять. Она соединила серебряные когти с браслетом, ее знаменитая лисья лапа. Знаменитая пока что только в особых кругах, разумеется.
Практически все волшебники, которые знали ведьму, думали, что украшение и есть преобразованная палочка. Как же они ошибались.
Брюнетка скривилась от вида немного побледневшего с годами рубца, уродующего светлую кожу. Живое напоминание, на которое она будет смотреть всю оставшуюся жизнь.
Кирин иногда размышляла, какое увечье оставило больший отпечаток: безобразный шрам или день, когда он появился. И поэтому было так важно, до безумия важно воплотить ее план в жизнь.
Волшебница внимательно смотрела в серебристую поверхность, разглядывая черные длинные пряди. В отражении они выглядели еще более блестящими из-за переливающегося света, наполняющего комнату из небольшого деревянного окна.
Краем глаза ведьма заметила, как волосы двигаются, хотя она стояла на месте как вкопанная.
Прядка медленно ползла к краю резного зеркала. Болгарка опустила голову, пытаясь понять, что происходит, но в реальности черная копна мирно покоилась на её плечах. Отражение двигалось отдельно от чародейки.
Волосы опутывали тяжелую раму, а силуэт напротив жутко улыбался, смотря прямо в глаза Кирин. Двойник немного мерцал, словно ему было сложно удерживать такую правдоподобную иллюзию.
Искаженная Димитрова отличалась заполненными чернотой белками без малейшего намека на границы зрачков. Желтоватые зубы лязгали, пытаясь запугать реальную молодую девушку, а длинный изогнутый язык вырывался из обезображенной пасти.
— Скучала? — отражение явно наслаждалось своим представлением.
— Чего явилась?
— Я с тобой всегда, только вот ты забываешь об этом. Так обидно, знаешь ли.
— Переживешь. Убирайся, мне не до тебя, — отвела глаза в сторону ведьма.
— О, как грубо. Мы же так веселились вместе. Убили Люциуса, потрепали нервы Драко, проверили объем легких Нарциссы. Признайся, шаловливая девчонка, нам же понравилось, — двойник вцепился тонкими серыми пальцами в лакированную раму.
— Ты мне не нужна.
— Разбиваешь нам сердце своими жестокими словами. Почему же ты не хочешь дружить со мной? Зовешь, когда нужна, и прогоняешь так быстро…
Кирин молчала. Она прекрасно понимала, что соединение своей расколотой личности даст ей безграничные возможности.
Что ее отделившаяся черная половина души имеет огромный потенциал и практически неиссякаемые магические ресурсы.
Но Димитрова медлила. Еще не время. Она точно знала, что ее останавливает. Знало это и жуткое отражение.
— Во имя Грин-де-Вальда, между нами стоит мужчина. Как банально, — наигранно вздохнул безобразный силуэт, — он, конечно, хорош в сексе и все такое, но милая… Ты ведь не серьезно. Он предаст тебя, как и все остальные.
— Ты забываешься, что Оуэн верен мне до последнего, — оскалилась в ответ Кирин.
— Наш брат верен тебе только потому, что не знает, кем ты стала. Малыш Вуву догадывается, что что-то не так. И как только он осознает, что происходит, то переметнется в объятия грязнокровки. Она пахнет засахаренными фруктами. Сама понимаешь… — многозначительная ухмылка придавала лицу еще более кровожадный вид.
— Замолчи, мерзкая тварь, — брюнетка ударила зеркало. Трещина поползла по гладкой поверхности.
— Да когда же ты поймешь, что кроме меня, у тебя нет никого. Даже этот сладкий блондин, ласкающий наше тело умопомрачительными способами, не согласился быть твоей правой рукой. Интересно, почему… — ее длинный ноготь коснулся озадаченного лица, — оу, наверное потому, что твоя проданная душонка давно во тьме и пора бы тебя прирезать, как свинью!
Злобный крик вырвался из отвратительной пасти двойника. А потом она засмеялась. Это был каркающий смех Кирин Димитровой.
Безумный. Отчаянный. Язвительный. Как бы девушка не убегала от реальности, глубоко внутри правда резала сознание, что мерзкий монстр в отражении — это и есть она сама. Всегда была. И ей нравилось. Как ей черт подери нравилось быть такой.
— Нири́к, убирайся в ад, — ведьма одним движением разбила огромное зеркало серебряными когтями, и ненавистное отражение исчезло.
Сейчас не до того. Не до проклятых галлюцинаций, которые появлялись все чаще. Как только чародейка соберет артефакт, они прекратятся.
Обязательно. Она обрезала несколько прядей и сложила их в резную коробку. Кто как не Оуэн заменит ее здесь, пока Димитрова отправится за Коннором прямо в Северные леса.
Но сначала Валто, который до сих пор не связал свою кровь с замком, а потому не мог считаться наттерером, ее прислужником или соратником.
Кому как нравилось думать. Кирин любила размышлять, что они оружие. Брат искренне верил, что близкие друзья. Что считали сами наттереры? Что ж, ведьму это мало заботило.
Сейчас она настроилась на трансгрессию и переместилась к краю защищённых владений. Пройдя сквозь магию воротного камня, Кирин аппарировала прямо к широкой мощеной береговой линии Темзы.
Девушка давно не нуждалась ни в порт-ключах, ни в метле. Валто уже был здесь. Ждал ее. Как мило. Его кругловатое щенячье лицо было понурым и серым.
— Почему ты такой расстроенный? Разве все не прошло так, как ты хотел?
— Нет… Совсем нет… — мужчина уткнулся носом в ее плечо, — пожалуйста, уйдем отсюда. Я хочу поговорить наедине.
Кирин только этого и ждала.
***
Холодный камень ступенек, окружавших исцеляющие топи, вонзался тонкими ледяными иглами в тело уснувшей волшебницы.
Гермиона отключилась на несколько часов, утомленная последними событиями и переживаниями за лучшую подругу. Та все еще не пришла в себя. Вода поблёскивала голубыми переливами, обволакивая Джейн струящимся светом.
Грейнджер почувствовала на своих плечах мягкую шерстяную ткань. Открыв глаза и приподняв гудящую голову, ведьма увидела расшитый зелеными узорами небольшой плед.
Видимо, кто-то ночью укрыл ее. Но почему не разбудил тогда? Девушка оглядела комнату и обратилась к Блэкли:
— Ты должна прийти в себя иначе придется спускаться за тобой прямо в ад.
— Звучит почти как угроза, — слабо улыбнулся закрывающий за собой двери Блейз. — Я принес тебе одежду и немного зелья. Это из запасов Драко, но если ты хочешь, чтобы я попробовал первый, то…
Гермиона без колебаний протянула руку, схватила склянку и залпом выпила содержимое.
— Не боишься, что тебя отравят? Тебе надо быть более осторожной, Грейнджер.
— Да, спасибо, я учту, — отмахнулась гриффиндорка. — А одежда откуда?
— Украл прямо в маггловском магазине, — округлил глаза Забини. — Купил, конечно. Твое платье, без сомнений, роскошно, но совсем не подходит для повседневных дел. Здесь только брюки и блузка.
— Только? Там должно быть что-то еще?
— Я…ммм… — мужчина немного замялся, — не был уверен насчет приобретения других предметов гардероба, но если ты настаиваешь…
— Хватит того, что есть, — уловила направление его мыслей волшебница, — благодарю.
— Ты, наверное, голодна. Я могу побыть здесь, пока ты умоешься и позавтракаешь.
— С чего вдруг такая забота, Забини? Выкладывай, что тебе надо.
— Ничего. Я просто пытаюсь…
— Давай без этих твоих выкрутасов, — приподняла бровь шатенка.
— Мне очень жаль, ясно? — мулат заскрежетал зубами. — Я не хотел, чтобы так получилось. Я не думал, что простые рунические формулы могут привести к такому.
— Блейз… — посмотрела на него Гермиона. — Джейн сказала мне, что разрушила вашу связь. Она никогда не лжет, поэтому я уверена, что здесь что-то другое. Думаю, что стоит осмотреть вдоль и поперек место происшествия. Мы найдем причину. Блэкли выросла на этой магии, вряд ли бы у тебя хватило сил довести ее до такого состояния.
— Звучит практически как поддержка. Я почти обескуражен.
— Мне нужно переодеться, — произнесла девушка, беря в руки сложенную одежду.
— Гостевая ванна по коридору направо третья дверь. Сегодня у нас собрание, и…
— Да, я помню. Присмотри за ней, я ненадолго. И спасибо за плед.
— Как ты поняла, что его принес я?
— Вряд ли бы Малфой переживал за мой комфорт, — усмехнулась ведьма, — а ты со своим чувством вины вполне подходишь на роль рыцаря.
— Ну да, он ведь всего лишь спас твою жизнь, — ехидно проговорил мужчина. — Знаешь, если ты собираешь коллекцию «Слизеринцы, которые спасли мою задницу», присмотрись к Паркинсон, она была бы жемчужиной и самым невероятным экспонатом.
— Пошли мне патронуса, когда она очнется, — проигнорировала его высказывание Гермиона и направилась к выходу.
Ей совсем не хотелось блуждать по бесконечным коридорам мэнора и находиться здесь дольше необходимого. Грейнджер не была дома всю ночь.
Она точно знала, что будет за такую выходку. В голове вспыхивали образы предстоящего разговора с Роном насчет ее отсутствия.
Девушка поежилась от придуманных малоприятных картин, которые она так живо представила. «Ради Джейн. Ты здесь ради Джейн.» Ведьма вторила эти слова словно священную мантру, успокаивая нервы и убеждая саму себя, что все будет хорошо. «Направо или налево?»
Задумавшись, гриффиндорка умудрилась забыть дорогу, которую ей буквально минуту назад объяснял Блейз.
Она чертыхнулась и повернула налево, внутренне надеясь, что выбранный путь окажется верным. Раз, два, три.
Гермиона остановилась напротив темно-коричневой дубовой двери и нерешительно взялась за ручку. «Даже если это не та комната, то что? Вряд ли меня там поджидает огнедышащий дракон.»
С этими мыслями волшебница храбро переступила порог, прикрыв глаза, и стремительно захлопнула за собой дверь.
— Блейз, что ты там копаешься так долго? Помоги мне обработать раны, я как раз нашел бадьян.
Грейнджер была права, когда решила, что в этой треклятой комнате не может прятаться дракон, потому что здесь ее поджидало кое-что похуже.
Драко Малфой собственной персоной.
Без рубашки. Сидящий на высоком стуле среди склянок, котлов и бесконечного количества колб. Похоже, что Гермиона случайно попала в лабораторию.
Спина мужчины была испещрена мелкими царапинами, порезами и ранами. На фарфоровой коже поблескивал пот, отражая рельеф развитых мышц. От разбившейся хрустальной люстры останутся шрамы.
«Твою мать.» Ведьма медленно попыталась выйти из злосчастной комнаты, не имея абсолютно никакого желания разговаривать со слизеринцем.
— Ты что засмотрелся на мою фигуру? — Драко резко развернулся на стуле и уткнулся взглядом на пытавшуюся сбежать гриффиндорку.
— Блейз остался с Джейн, а я ищу ванную комнату, — с ледяным спокойствием произнесла девушка, отведя взгляд от обнаженного тела, — я скажу ему, что он тебе нужен.
— Интересно… И ты случайно набрела на помещение, где сижу я… Мило. Ну и как спалось в самом загадочном месте мэнора?
— Спать в мэноре вообще сомнительное удовольствие. Хотя в прошлое посещение было интереснее: пытки и все такое, — вздернула нос шатенка.
— Грейнджер, я не ожидаю слов благодарности, но по крайней мере, можно поменьше мерзкого яда? Не заставляй меня пожалеть, что толкнул тебя подальше от падающей люстры, — Малфой взял лежащую на столе тряпку и вылил на нее настойку.
Ему было явно трудно касаться поврежденной спины, но он продолжал наносить бадьян на каждую ссадину, которая мучительно ныла и до которой мужчина мог дотянуться.
Его лицо скривилось от очередного укола боли. Волшебница смотрела на раны и чувствовала разливающуюся по телу вину. Он спас ее. Это неоспоримый факт. Как и то, что она согласилась работать вместе.
«Не верю, что я это делаю.»
Гермиона выхватила влажную ткань из рук Драко и начала медленно протирать каждую царапину.
— Не дергайся. Обещаю не касаться твоей королевской спины своими грязными пальцами.
Малфой лишь попытался быстро взглянуть на девушку, но она мягко толкнула его вперед.
— Сиди смирно. Пожалуйста.
На удивление он послушался и прекратил попытки повернуться в ее сторону. Ведьма старалась работать максимально быстро, пытаясь причинить при этом как можно меньше болевых ощущений.
Не то, чтобы она переживала за слизеринца и его чувства. Совсем нет. Но ей казалось правильным помочь ему, учитывая все обстоятельства. Джейн, лежащую в топях, нападение каких-то недоумков и его неожиданную дружбу с Гарри.
Они уже давно не дети, чтобы устраивать перепалки. Все честно. Он помог ей, теперь ее очередь. Драко тихонько вскрикнул.
— Похоже, здесь осталось стекло. Погоди, я вытащу, — проговорила девушка. — На счет три. Раз. Два.
Не досчитав, она одним резким движением достала осколок и тут же обработала рану настойкой.
— Ты сказала на счет три, — поморщился блондин.
— Какой кошмар, я тебя обманула. Напиши жалобу в министерство, — язвительно ответила Гермиона. — Почти все. Потерпи еще немного.
Малфой продолжал сидеть молча и неподвижно. Ему было абсолютно непонятно, с какой целью Грейнджер вызвалась помогать.
Хоть ее движения были более мягкими и аккуратными, а главное приносили меньше боли, чем размашистые манипуляции Забини, расслабляться никак нельзя.
Она явно что-то задумала. Видимо, после этой так называемой помощи начнет задавать идиотские вопросы в своем стиле. Возле лица мужчины проплыла по воздуху колба с маслом первоцветов.
— Что ты…
— Это поможет ранам быстрее затянуться. Его не используют так часто, как бадьян, но эффект не менее сильный. Да и пахнет намного прият…
— Убирайся вон — тихо прошипел Драко.
— Прошу прощения?
— Я сказал: убирайся, — Малфой резко вскочил со стула. — Вакса!
Перед волшебниками материализовалась эльфийка и поклонилась хозяину.
— Проведи гостью в ванную. Сейчас же, — мужчина натянул рубашку и почти на выходе бросил. — Благодарю, Грейнджер, за твою неоценимую помощь.
Громко хлопнув дверью, слизеринец направился куда подальше от проклятой лаборатории. Ему нужно было прийти в себя.
Взять ситуацию под контроль. В голове замелькали образы детских воспоминаний, как мама легонько дула на разбитые коленки, отчитывая Люциуса, который слишком рано посадил сына на метлу.
«Чертова Грейнджер со своими хреновыми знаниями.» Именно маслом первоцвета Нарцисса лечила стертые от падения с небольшой высоты раны. И пропущенные удары от Беллатрикс.
Даже ноющую боль от нанесения проклятой метки. А теперь поганая грязнокровка будет рассказывать Малфою о чудодейственном эффекте экстракта.
Как иронично. Мужчина был не просто зол. Он был в ярости. И чем больше размышлял о гриффиндорке, тем сильнее разрастался его гнев, обида и горечь.
Драко вышел во двор, обходя разросшийся сад, и остановился возле каменного фонтана. Большие красные карпы заинтересовано подплыли к волшебнику, ожидая кормежку.
Рыбы плавали сбитым косяком, огибая водяные кувшинки. К горлу блондина подступила тошнота. Мерзкое ощущение. Он знал, что оно означает.
Тьма поглощала его. Сжирала изнутри. На лице опять проявился грубый оскал змеиной кожи с острыми как бритва зубами. Это нельзя было остановить.
Проклятие распространялось как проказа и противоядия не существовало. Малфой сдохнет, как грязная крыса в канаве, потому что его дар имел слишком высокую цену, а амбиции родственников не имели границ.
Даже крестный не смог помочь ему. Никто не мог. И Грейнджер со своей хреновой заботой только ускорила процесс.
Зрачки превратились в узкие щелки, а серый цвет глаз окрасился в желтоватый с оранжевыми прорезями зрачка. Из груди вырвался животный рык, и Драко ударил по спокойной глади воды. Сильный всплеск. Вода окрасилась в темно-красный цвет.
В фонтане плавали окровавленные тушки карпов, как доказательство его болезни. Никто не мог помочь. Мужчина принял твердое решение спасти Нарциссу и раствориться во тьме.
Надо только успеть, пока его душа окончательно не развалилась на куски.
========== Круглый стол ==========
Комментарий к Круглый стол
Предупреждение: в главе есть сцены жесткого обращения.
Тео придержал дверь для улыбающейся темноволосой девушки, пропуская ее вперед. Она была немного уставшей после тяжелой ночи, и слегка красные глаза выдавали недостаток сна. Красивые локоны обрамляли острое лицо, а пухлые темно-розовые губы подчеркивали бледность гладкой кожи.
Нотт смотрел, как Пэнси располагается на своем любимом месте по правую сторону от главы стола. Закинув ногу на ногу, она натянула рукава кашемирового свитера, пытаясь согреть ледяные ладони.
В последнее время Паркинсон часто мерзла, даже в теплую погоду. Но не позволяла Астории осмотреть себя. Возможно, боялась, что та подтвердит их давние опасения.
— Пообещай, что после этого дела мы обратимся в больницу, — Теодор сжал мягкие женские руки, отдавая столь необходимое ей тепло. — Я волнуюсь за тебя.
— Я же пообещала уже, разве одного раза недостаточно?
— С тобой никогда одного раза недостаточно, — мужчина поцеловал тыльную сторону согретой ладони.
— Тогда обещаю. Но что если… Что если наши опасения подтвердятся? Мне придется…
— Тихо, — Тео коснулся большим пальцем фарфоровой щеки и нежно погладил. — Что бы не случилось, я здесь. И если нужен рыцарь в блестящих доспехах для спасения прекрасной принцессы, то я доброволец.
— Предпочитаю огнедышащих драконов. Храбрых рыцарей полно, а вот благородных змеев осталось очень мало, — девушка потянула Нотта за руку и посадила на стул рядом с собой. Положив голову на его плечо, она продолжила. — И самый лучший достался мне.
— Драко бы с тобой не согласился
— Малфои нравятся только психически нестабильным женщинам, которым бы надо обратиться к специалистам.
— Как хорошо, что твоя психика абсолютно здорова, — с сарказмом проговорил Тео. — Ты считай почти Нотт, а всем известно, что Нотты не влюбляются в Малфоев.
— И в Поттеров, — аккуратно щелкнула его по носу Пэнси. — Эту фразу твой отец сказал дважды на прошлом обеде, чтобы младшая кузина, Тейра Нотт, уяснила этот момент. Мне же не нужно повторять столько раз.
Влюбленные редко показывали свои чувства на публике, стараясь касаться друг друга украдкой. Привычка, сохранившаяся еще со школы, переросла в традицию уже во взрослой жизни. Не потому, что им было стыдно. Они просто не хотели пускать в свой маленький мир никого чужого.
— Выглядишь паршиво, Паркинсон, — ввалился в двери слегка потрепанный Маркус с большим фингалом на лице.
— О, Флинт, какой макияж. Ходил в салон или сам постарался? — хмыкнул Теодор, сжав руку любимой женщины. Она явно не нуждалась в защите, но, черт возьми, ей было приятно.
— Пожалуйста, не начинайте, — проговорила Астория, присаживаясь за стол. — Я еле вытащила его на собрание, он еще немного под зельем.
— Моя благородная сестра. Спасает даже таких мерзких червяков, как Флинт, — фыркнула Дафна.
Ее неприязнь к Маркусу после их разрыва только усилилась. Разумеется, в рамках работы Баше они вели себя отстраненно и профессионально, но стоило им остаться один на один или в непринужденной обстановке, то Гринграсс атаковала своей желчью мужчину, который возвращал ей все втройне.
— Сукам слово не давали, — прошипел слизеринец.
— Никаких сук в этом доме! — на правах лучшей подруги хозяина мэнора воскликнула Паркинсон.
— А ты что, собралась уходить? — внезапно появившийся Блейз широко улыбнулся брюнетке.
— Забини… Мистер совершенство, ты бы хоть приоделся что ли. В таких вещах моя бабушка ходит в Косой переулок за травами, — наигранно поморщился Теодор, протягивая ладонь мулату для рукопожатия.
— О, Элеанор — прекрасная женщина, для меня честь быть одетым с ней в одном стиле. Была бы она на десяток другой помоложе, я бы…
— Блейз, умоляю, не продолжай, — Астория отвела взгляд в сторону.
Девушка никогда не притворялась истинной леди. В отличие от своей сестры она была аристократкой до мозга костей. Всегда собранная, всегда вежливая. Это совсем не помешало Тори работать колдомедиком в Святом Мунго в крыле для особо тяжело раненных и проклятых.
Она была одной из лучших в своем деле, поэтому чаще всего именно к ней попадали мракоборцы после неудачных операций. Участники же Баше предпочитали, чтобы девушка навещала их сама во избежание лишних вопросов.
— Гринграсс, милое платье. — мужчина мягко улыбнулся. Никто из присутствующих не позволил бы себе шутить над Асторией. Никому не хотелось получить пару проклятий за это от Драко.
— Я вижу, почти все уже здесь. — Малфой отодвинулстул.
Его черная одежда подчеркивала платиновые волосы и лед серых глаз. Бесстрастное лицо осматривало волшебников с пронизывающим до дрожи холодом. Жара всех бурлящих в аду котлов не хватило бы, чтобы хоть немного согреть его вечную мерзлоту.
— Почти? Мы ждем гостей? — немного удивленно выгнула бровь Пэнси.
— Оу, сейчас начнется веселье, — шепнул Блейз Теодору, сидевшему рядом. — Не могу дождаться.
— Сегодня немного нестандартное собрание, поскольку я принял несколько важных мер, о которых вам следует знать, — продолжил Драко, не обращая внимания на вопросы подруги. — Надеюсь, не нужно напоминать, что мои решения обсуждению не подлежат. Разумеется, в случае несогласия, любой из вас может больше не участвовать в делах Баше.
— Спасибо за напоминание, что мы друзья и коллеги, а не домовики Малфоев, — закатила глаза Дафна.
Она все еще не простила мужчину за отмену свадьбы с Асторией, поэтому не могла удержаться от колкостей в его сторону. Старшая Гринграсс работала с гоблинами уже много лет, и это откладывало определенный отпечаток на манеру ее общения.
— Прошу прекрати, не стоит так говорить. Драко имел ввиду, что мы не должны нести ответственность за его решения, если нам это не подходит, — Тори успокоила сестру с непоколебимым видом. Ровнее высокого голоса была только ее спина.
— Не верю, что говорю это, но я согласен с Дафной, — закатил глаза Маркус.
— Тебе бы вообще стоило поменьше говорить, иначе можешь костей не досчитаться, — едко бросил Забини.
Флинт побагровел от злости.
Он только набрал полные легкие воздуха, чтобы возразить, как его прервал Малфой:
— Заткнись, Маркус. Твоя болтливость может стоить нам всего, поэтому если ты не закроешь свой чертов рот, останешься в Мунго навсегда.
Тон Драко был безапелляционным. Разрывающим мягкую тишину комнаты на мелкие куски. Тори передернула плечами.
— Теперь, когда мы разобрались с некоторыми вопросами внутри Баше, можно поговорить о других делах, — продолжил блондин. — Первое, что я хотел сказать: Поттер и Грейнджер должны явиться через четверть часа.
— Для чего? Принести кофе и шоколадные котелки? — усмехнулась Паркинсон.
— Мы договорились работать вместе. Когда они придут, я расскажу детали нового дела.
— Когда это вы успели договориться? — не отступала Пэнси. — Послушай, если ты решил наконец признаться, что твоя одержимость Поттером обусловлена нежными чувствами со школы, то не обязательно звать его в наш клуб для взрослых. Пусть копается дальше в песочнице с аврорами.
Блейз негромко фыркнул. Острый язык подруги сейчас пришелся как нельзя кстати. Астория сжала край стола так сильно, что звук от скрипа ее ногтей заставил поморщиться всех в комнате.
— Черт с ним, с Поттером. На кой хрен нам сдалась Грейнджер? — немного недовольно проговорил Тео. — Она может сдать нас всех, чтобы продвинуться в министерстве. Летом я планировал отправиться на Сардинию, а не в Азкабан.
— Мы стоим на пороге третьей магической войны, — резко отрезал Малфой. — И если вы хотите пережить ее, то нужно использовать все ресурсы. Гарри как глава аврората может дать нам дополнительные возможности и больше волшебников для некоторых операций.
— Гарри?! Я не ослышалась? — подала голос Дафна. — Святой Салазар, ты что, стал лучшим другом полукровки из гриффиндора?
— Даф! — неожиданно воскликнула гневным голосом Астория. — Достаточно!
Все удивленно повернули головы в сторону девушки. Всегда сдержанная, милая и добрая волшебница потеряла контроль и повысила голос. Совсем на нее не похоже.
— Тори… — немного обеспокоенно начал Малфой.
— Я хотела сказать, что нам не по пятнадцать лет. И если Драко принял решение работать вместе с другими не менее опытными волшебниками, то на это есть веская причина! — вновь взяла себя в руки слизеринка.
— Думаешь, выдержишь сидеть за одним столом с умнейшей грязнокровкой столетия? — фыркнул Маркус.
— Ну она же выдерживает сидеть за одним столом с тупейшим слизеринцем столетия, — парировала старшая Гринграсс, ехидно смотря на бывшего любовника. — Переживет и присутствие Грейнджер.
— Всезнайка не просто так получила звание самой умной, — встрял в перепалку Блейз. — Ее интеллект может и вправду помочь.
— По крайней мере, уравновесит отсутствие мозгов у вас, мальчики, — Паркинсон бросила быстрый взгляд на Флинта и Забини. — Я не против Поттера. Мальчика, который надрал задницу Волан-де-Морту. Может пригодится, если нужно будет приманить на чью-то кровь парочку тварей.
— О, ты даже не представляешь, как удачно на эту роль подходит Грейнджер, — парировал мулат, сдерживая смех.
— Фу, Забини, не говори мне, что ты решил затащить в свою постель … — не успела договорить Пэнси.
— Пожалуйста, выбирайте выражения, — устало вздохнула Тори.
— Согласна с Паркинсон насчет Поттера. Начальник аврората может помочь мне в работе с гоблинами, которые до сих пор считают, что меч Годрика лежит где-то в его школьном шкафчике, — проговорила Дафна. — Но зачем сюда еще и подружку тащить? Что за благотворительность?
— Она по крайней мере работает в том же направлении, что и Баше. Тем более Грейнджер к шрамоголовому идет дополнением. Скажи спасибо, что наш дорогой Драко еще и с Уизли не подружился, — вставил свои пять сиклей Забини.
— Мои решения не подлежат никакому обсуждению, — жестко прекратил их спор Малфой. — Мне плевать нравится вам это или нет, но они будут участвовать во всех делах Баше. И если вы как дети малые будете топать ногами, не в состоянии оценить потенциал Поттера с Грейнджер, то выход там.
Повисла неловкая пауза. Несмотря на их казалось бы равное положение, слово Драко всегда было определяющим. Он никогда не подставлял их и брал на себя ответственность за все последствия работы Баше.
Даже Паркинсон не проронила ни слова, несмотря на ее буйный характер и несдержанность. Своим молчанием кто-то выражал смирение с таким положением дел, кто-то настроился разобрать это позже, а кому-то изменения пришлись даже по душе.
Тяжелые двери просторного зала открылись, нарушая абсолютную тишину. На пороге стояла Гермиона в заботливо принесенной Блейзом блузке и брюках.
Ее лицо было практически таким же бесстрастным как лицо Малфоя, только от темных глаз не веяло холодом. Карие искорки излучали непокорный и опасный огонь, который мог сжечь весь мэнор за считанные секунды.
Ведьма смотрела прямо на Драко, как будто не замечая никого вокруг. Звук ее каблуков раздавался эхом по всему помещению, кромсая всеобщее безмолвие.
— Миссис Грейнджер, простите, Вакса не успела подготовить для Вас место, — эльфийка склонила голову и засеменила в глубь комнаты. — Сейчас, сейчас…
— Не стоит, я справлюсь, — девушка невербально наколдовала себе стул и рядом еще один.
— Хочешь сесть рядом со мной? — Астория собралась подвинуться, но Дафна перехватила такую инициативу, остановив сестру.
— Благодарю, мне отсюда хорошо все видно, — отмахнулась гриффиндорка.
— Хвала Слизерину, иначе я бы не выдержал и минуты, — пробурчал Флинт.
— О, Маркус. Среди девочек в салонах ходят слухи, что ты долго не выдерживаешь, но чтобы прям до такой степени. Как жаль. — язвительно проговорила Гермиона, глядя прямо на мужчину.
Паркинсон начала негромко смеяться, а после прыснул и Тео. Блейз пытался контролировать себя до последнего, но сопротивляться было бесполезно. Флинт начал краснеть от злости и сорвался:
— Ах ты мерзкая грязнокр…
— Силенцио! — взмахнул палочкой Драко. — Отключись!
Тело мужчины спустилось по краю стула, оказавшись практически под столом. Малфой одним движением поднял вверх волшебника без сознания.
— Дафна, будь так любезна…
— С огромным удовольствием, — девушка открыла дверь и практически столкнулась лбом со собирающимся входить Поттером. Он удивленно вскинул бровь, глядя на левитирующего Маркуса.
— Похоже, я как раз вовремя.
— Считай, все веселье пропустил, — прокомментировал происходящее Забини. — Он не сдох, если что. Драко не разрешает пользоваться в рабочем крыле Авадой.
Гарри вошел в комнату, пропуская летящее тело, и заметив свободное место возле Гермионы, сел как ни в чем ни бывало.
— Как она? — тихо спросил аврор.
— Еще не пришла в себя, сейчас с ней дежурит Малфоевский эльф, — слегка наклонив голову ответила девушка. — Если она не очнется до завтра, я… Должна буду связаться с ее отцом.
— Что вы там секретничаете? — стрельнул глазами в их сторону Блейз.
— Наконец мы избавились от идиотов, можем начинать, — почти пропела вернувшаяся Дафна.
— Вчера на общественном мероприятии было совершено нападение. Кто-то вызвал черную метку прямо посреди зала, — начал Малфой, выразительно разглядывая мракоборца.
— Что удалось выяснить?
Гарри поставил на стол гладкий деревянный куб, из которого после пары тихих заклинаний повалил едкий красный дым. Астория слегка отпрянула, понимая, что сейчас будет происходить.
Аврор взмахнул рукой и туман превратился в четкую проекцию западного крыла Бримерского аббатства, где проходил шумный прием.
С левой стороны воссоздавался бальный зал с мирно висящей люстрой, смеющимися дипломатами и стоящими посреди паркета Драко с Гермионой, а с правой — просторный холл со всеми прилегающими помещениями.
С каждой секундой появлялось все больше и больше деталей, прорисовывалась лестница, ведущая на второй этаж, балкон с резными перилами и даже жемчужины на платье Грейнджер переливались светлыми бликами.
— Итак, — Поттер развел руками, увеличивая визуальное поле в размерах. — Раут, посвященный проекту «Врата», начался в 21:30 в соответствии с министерским планом и под контролем аврората. Тройная система защиты, разработанная гоблинами из «Гринготтс», у входов стояло несколько мракоборцев плюс по четыре на каждое внутреннее помещение и двое в танцевальном зале. Зарегистрированная заранее каминная сеть, вне которой перемещения невозможны. Все приглашенные проверяются через волшебные палочки дополнительно. Разумеется, стандартные меры также были приняты: анти-аппарационные чары, модернизированные воющие и далее по списку.
— Я не видел внутри волшебников в мантиях аврората, — рассматривал иллюзию Блейз. — Дезиллюминационное?
— Зачем? Скорее просто пришли по дресс-коду, — прокомментировал Теодор. — Ты даже бы не заметил разницы между ними и другими гостями. Стандартная практика.
Гарри лишь кивнул, подтверждая слова Нотта, и растворил в воздухе ненужные холл, вестибюль и коктейльную зону, сосредоточив все внимание на паркете, где стояли полупрозрачные Гермиона и Драко.
— Расстояние между люстрой и полом составляет шесть ярдов, — волшебник прочертил прерывистую линию в проекции помещения. Вся трехмерная модель покрылась различными расчетными формулами и прямыми, определяющими возможные варианты направления падения тяжелого хрусталя. — Расстояние достаточно большое, чтобы успеть увернуться от удара или отскочить в сторону. Такой способ покушения максимально не продуман и не несет точного результата, поскольку люстра висит над танцевальной зоной, где невозможно предугадать заранее движение потенциальных жертв.
— То есть попытка убить Грейнджер — это скорее импульсивное решение, чем заранее подготовленный план? — приблизил фигурки Малфой.
— Мы пока не уверены, кто является основной целью, но да, больше похоже на эмоциональный всплеск, — в каждом слове Поттера слышался многолетний опыт ведения собраний авроров. — Эксперты также установили, что это было заклинание делетриус. Собственно, именно им расщепили крюк, держащий конструкцию. Палочка, которой применили данные чары, за основу может иметь либо волос единорога, либо вампуса. Точно пока что не установлено.
— Нападавший мог использовать чужую палочку. Для такого простого заклинания не нужно светить свою, — задумчиво проговорила Дафна. — Я могу сравнить список гостей с информацией по их палочкам через картотеку Гринготтса. Мы имеем данные по сердцевинам и дереву, но как я уже сказала, результат будет скорее нулевым.
— Любая информация может оказаться полезной, — кивнул в ее сторону Гарри. — Если двигаться далее по временной линии, то до часу ночи раут проходил по плану, ничего подозрительного. В час пятнадцать сразу же после падения люстры погас свет, хотя она не была единственным источником. Скорее всего нападавший планировал отвлечь внимание для того, чтобы уйти. Авроров не было в зале в этот момент, мы нашли их без сознания в подсобном помещении на втором этаже. Оба ничего не помнят, обследование показало воздействие чар забвения.
— Я читала уже отчет, могу дополнить, что это единственное заклинание, которым подверглись мракоборцы, — проговорила Астория, рассматривая проекцию. — Характер травмы и энергослед говорят о том, что им нанесли удар тупым предметом, а после уже тела в бессознательном состоянии переместили в коморку.
— Аппарировали то есть? Как это возможно? — скрестила руки Пэнси.
— Здесь начинается самое интересное. Они без проблем прошли сквозь щит антиаппарационных чар, как будто их и не было. Либо это авторское заклинание, либо у них был допуск. На некоторых участках аббатства тянется энергослед неизвестной темной магии, проявившейся, видимо, после исчезновения нападавшего. Или скорее нападавших. Палочка, стёршая память мракоборцам, и палочка, сбросившая люстру, — неидентичны, как и следы колдовавших ими волшебников. Большие очаги обнаружены на втором этаже, откуда предположительно зачаровали хрусталь, и в самой бальной зале.
— Что насчет мерзкого смеха, который раздался после того, как свет погас? Он мог принадлежать преступнику? — спросил Малфой.
— Обычные эховые чары. Заколдованный скарабей, если быть точным. Раньше их использовали вместо воющих, не несет никакой опасности, кроме временной потери слуха.
— При всем уважении, меня вытащили из Шотландии, где я, между прочим, должна была вместе с Тео следить за тобой, Поттер, — Паркинсон стрельнула глазами в Драко. — Чтобы что? Похвалить друга за спасение Грейнджер и пожертвовать деньги на восстановление бесценного светильника?
— Следить за мной? — слегка прищурился Гарри.
— Вас вытащили, чтобы обсудить ведьму, которая вскрыла мои тайники и пыталась заполучить копье мертвых. Надеюсь, не нужно объяснять, для чего ей оно нужно, — подала голос молчавшая все это время Гермиона. — Незадолго до появления Малфоя я общалась с мужчиной, который представился мне как Оуэн. Не знаю, настоящее ли имя, но информация, которой он поделился, об этой волшебнице явно стоит внимания.
— И мракоборцы не могут с этим разобраться без нас? Святой Салазар… — протянула Пэнс, явно недовольная обманом хозяина мэнора.
— Может Драко поделится с нами тайной, что происходит? — изогнул бровь Теодор.
— Кирин Димитрова. — проговорил блондин. — Ведьма, собирающая армию прямо под нашим носом. Колдует без палочки, с планами не менее амбициозными, чем у Волан-де-Морта, и неизвестно, какими артефактами она уже обладает, чтобы прикончить грязнокровок.
— Магглорожденных, — вздернув нос, поправила его Астория.
Поттер взглянул на голубоглазую шатенку, смотрящую на Малфоя с невозмутимым лицом, словно не она сейчас одернула высокомерного мужчину.
— Откуда нам знать, что это не очередная чокнутая, которая просто играет с огнем? — с сомнением сказала Дафна.
— Потому что она уже убила Люциуса и не собирается останавливаться на достигнутом, — отрезал Драко.
Тори прикрыла рот ладошкой, тяжело хватая воздух. Пэнси крепко сжала руку Теодора, который отвел глаза в сторону. Дафна вперила в Малфоя пронзительный взгляд, выискивая намеки на шутку.
Гермиона осталась сидеть неподвижно, ощущая сочувствие и нечто похожее на укол боли. Похоронив своих родителей совсем недавно, она как никто другой понимала бывшего врага.
Гнетущая тишина кричала громче миллиона голосов. Никто не хотел верить в сказанное.
— Где Нарцисса? — спросил Гарри, нарушив мертвое безмолвие.
— Вероятно, подвергается пыткам в Болгарии, где сидит эта мерзкая тварь, — ядовито выплюнул блондин. — Вероятно, держат ради выкупа или шантажа.
— Какой план? — Блейз не хотел надолго оставлять Джейн с домовиком, поэтому перешел сразу к делу.
Для него смерть Люциуса и похищение Нарциссы не было новостью как для остальных. Мулат уже успел немного смириться с печальным известием.
— Для начала… Грейнджер, ты что-то говорила про колдуна…
— Оуэн рассказал мне, что Кирин Димитрова — чистокровная ведьма из Болгарии, охотится на темные артефакты. Училась в Дурмстранге, на факультете Венери. Планирует начать третью магическую войну. Гарри, я зайду в отдел оставить подробное описание, чтобы мракоборцы могли начать обработку.
— Следы Димитровой обрываются в Шотландии. Я почти уверен, что она связана с Тэрлэг, — продолжил Малфой, явно ожидавший большего от гриффиндорки. — Пэнс и Тео, это ваш кусок.
— Я прибуду позже, как разберусь с меткой. Ах да, следить за мной не нужно, — отрывисто сказал Поттер.
— От тебя столько шума всегда. Не знаю, как ты в аврорате до начальника дослужился. Но раз уж теперь ты бойфренд моего лучшего друга, и ради спасения мира, то так и быть, можем пропустить по сливочному пиву, — выдохнула Пэнси. — И поскольку я хотела выдать тебя Темному лорду, то за выпивку плачу я.
Она явно храбрилась, не показывая истинных чувств насчет смерти Люциуса. С крестным у нее были близкие отношения, хоть это было не особо принято в чистокровных семьях.
— Как хорошо, что в Дурмстранге у меня много старых связей, — вставила Дафна. — Я устрою себе командировку и выясню, что за стерва эта ваша Кирин.
— Если тебе нужен напарник…
— Обойдусь без няньки, — скривилась девушка.
Драко лишь кивнул в ответ, не имея никакого желания спорить со старшей Гринграсс.
— Астория…
— От меня больше пользы в палате, чем на поле боя. Исцеляющие зелья и необходимые лекарства для первой помощи я подготовлю. Пожалуйста, не отправляйтесь без них на задания.
— Благодарю, — наклонил голову в бок Малфой. — Не дай им умереть, если что.
— Ты хотел сказать «нам», не «им», — бросил в его сторону изучающий взгляд Блейз.
— Да. Именно так, — хозяин мэнора перевел взгляд на остальных волшебников. — Я с Забини и Грейнджер останемся в Лондоне для поисков информации по месту. В случае экстренной ситуации, я дам вам знать.
Эта фраза всегда означала конец собрания. Первой из-за стола встала старшая Гринграсс, спешившая на работу в любой день, даже в воскресенье.
Попрощавшись со всеми, девушка быстро покинула мэнор, растворившись в камине.
— Мы еще не закончили, Малфой. Тебе придется многое объяснить. Я более, чем оскорблена тем, что ты ничего не рассказал мне насчет твоих новых отношений с Поттером, — немного угрожающе двинулась в его сторону Паркинсон. — Как только расправимся с новой темной, тебя ждет неприятный разговор.
— Да-да, он уже все понял и трепещет от страха, — потянул ее за руку Теодор, успокаивая бунтущую натуру Пэнси. — Драко, я пошлю патронуса как только выясню что-то.
Блондин лишь кратко кивнул, не реагируя на выпады школьной подруги, которая уже вышла под руку с Ноттом.
— Мне нужно идти… Меня там ждут, — Блейз не хотел говорить перед Тори, куда он направляется. Она не сможет сопротивляться связующей магии колдомедика и отправит протокол о незарегистрированном эмпате.
— Я хотела бы поговорить насчет Джеймса, когда у тебя будет свободная минутка, — смотря на мракоборца, сказала Астория.
— Мы можем переместиться на площадь Гриммо по камину, а после аппарировать прямо в штаб, если ты не против, — ответил аврор. — Гермиона…
— Я отправлю ее с домовиком, тогда министерство не отследит перемещение, — отстраненно проговорил Драко. — Держи меня в курсе. Как только я что-то узнаю, воспользуюсь монетой.
Поттер вышел вместе с Тори, оставив Малфоя один на один с лучшей подругой.
— Мне очень жаль твоих родителей, — тихо прошептала девушка.
— Мне не нужна твоя жалость, оставь ее для своего мужа, — оскалился слизеринец.
— Знаешь, я понимаю, что обстоятельства тебя вынудили быть таким заносчивым, но…
— Я — не жертва обстоятельств, Грейнджер, я — результат моих решений, — злостно ответил мужчина. — Ты настолько веришь в свои гриффиндорские идеалы, что аж тошно. Когда я буду тебя убивать, постарайся хотя бы сделать вид, что не ищешь этому оправдания.
Гермиона не ответила ничего, продолжая рассматривать искаженное гневом лицо слизеринца.
— Ты — заложник идеалов своего чистокровного мира. И мне правда жаль тебя, потому что ты никогда не выберешься оттуда.
— Вакса! — Малфой повернулся к ведьме спиной, едва контролируя свои эмоции. — Отправь главу департамента домой.
— Но Джейн…
— Тебе дадут знать, когда очнется. А теперь убирайся, мне уже порядком надоел твой скрипучий голос за утро.
Ее глаза горели сильнее адского пламени. Она не отрывала взгляда от слизеринца пока не растворилась в воздухе.
***
Астория стояла посреди большого кабинета, не решаясь присесть на мягкий диван возле книжного шкафа.
Девушка сильно выделялась своей скромной мантией колдомедика на фоне огромных карт, расписанных заметками, колдографий преступников и заваленного бумагами стола.
Здесь глава аврората работал каждый день до поздней ночи. Также как она в палатах Мунго. Отправить Маркуса обратно в бессознательном состоянии оказалось проще, чем вытащить его на собрание. Никто даже не задал лишних вопросов, думая, что пациент под сонным зельем.
Волшебница бегло взглянула на пергамент, который содержал ее заключение по поводу состояния Джеймса. С ребенком было явно что-то не то, и Гринграсс должна рассказать Гарри о своих подозрениях.
Она чувствовала, что ответ где-то на поверхности, но не могла ухватиться за ускользающую нить фактов.
— Прости, что заставил ждать. Сегодня сумасшедший день, — аврор вошел быстрым шагом и заколдовал дверь, чтобы им никто не мешал. — Иногда мне кажется, что маховик времени не такая уж и плохая идея.
— Не думаю, что он тебе нужен. В отделении только и разговоров, что под твоим руководством все меньше и меньше мракорборцев поступает с тяжелыми травмами, — слабо улыбнулась слизеринка.
— Тогда придется отложить свой запрос на путешествия во времени, — Гарри усмехнулся. — О чем ты хотела поговорить?
— По поводу Джеймса… С ним что-то не так. Не могу определить, почему ничего не помогает. Мы провели все возможные тесты, но никаких следов внешнего воздействия не нашли. Это очень странно, учитывая обстоятельства, — Астория пробежалась глазами по пергаменту. — Складывается впечатление, что на нем или семейное проклятие, или какая-то кровная болезнь… Сейчас я интенсивно работаю в этом направлении, чтобы узнать больше, но информации очень мало. Ты не мог бы поговорить с Джинни? Возможно, в семье Уизли кроется ответ. Я обязательно помогу мальчику, сделаю все, что в моих силах, мне только нужно немного больше времени.
Поттер смотрел на голубоглазую чародейку, которая искренне беспокоилась о его сыне и пыталась помочь всеми доступными ей способами.
Когда Джеймс заболел в первый раз и попал в Мунго без сознания, Тори примчалась в ту же ночь, несмотря на семейный отпуск у моря. Ее преданность работе поражала мужчину, сходившего с ума от страха за жизнь ребенка, и вселяла крупицы уверенности, что все будет хорошо.
Гринграсс вытащила Джеймса практически из лап смерти. Потом она сделала это еще раз. И еще раз. После посоветовала обратиться к Драко, который смог сварить нелегальное, но остро необходимое зелье.
Иногда Поттеру казалось, что слизеринка видит сына чаще, чем он сам.
— Астория… — аврор коснулся плеча волшебницы, его способ выразить благодарность. — Спасибо тебе за то, что ты делаешь. Без твоей помощи мы бы не справились.
Она смотрела прямо в его зеленые глаза, не мигая. Ее рука, держащая пергамент дрогнула, и он полетел вниз. Девушка не шелохнулась.
Стояла словно статуя и продолжала глядеть на мракоборца. Гарри нагнулся, поднял желтоватую бумагу с немного рваными краями и протянул его замершей ведьме.
Они стояли в звенящей тишине. Каждый держал со своей стороны исписанную рукопись. Один абзац между ладонями. Не больше трех дюймов между ее тонкими бледными пальцами и его шероховатой рукой.
Поттер почувствовал странное жжение между ребрами, разливающееся по телу, словно оно борется с какой-то заразой. Гринграсс отпустила край пергамента.
— Вы бы обязательно справились. Вы очень хорошие родители, — шатенка мягко улыбнулась. — Пожалуйста, привезите ко мне мальчика в течение нескольких дней. Я должна осмотреть его прежде, чем отправитесь в Шотландию.
— Пошли мне или Джинни патронуса, когда у тебя будет время принять нас.
В голубых глазах мелькнул страх.
— Нет, нет, я не смогу. Это невозможно. Просто приезжайте вечером, как обычно. В последнее время я на работе допоздна. Хорошего дня тебе, Гарри. Мне пора.
С этими словами Астория быстро вышла из кабинета, словно ошпаренная, оставив Поттера наедине со своими мыслями.
***
Гермиона стояла в нерешительности перед дверьми собственной квартиры, как будто за ними скрывался вход в ад. Хотя это и был ад, ее личный.
Волшебница без страха отправлялась на любое задание, на любую охоту, но перед Роном она превращалась в неуверенную девушку, потерянную и тонущую в ужасе.
Нельзя продолжать и нельзя уйти. Каждый раз прощать и возвращаться. Какой-то бесконечный водоворот одних и тех же событий. Одних и тех же ударов.
Девушка вспомнила, как ее передернуло от шутки Забини насчет суицидальных наклонностей. Он как-то понял, что ведьма бы хотела умереть.
Что такая жизнь для нее хуже тюрьмы, из которой не сбежать и не выйти. Блейз просто пошутил, он ничего не знает. Никто ничего не знает. Рональд Уизли для всех должен остаться примерным мужем, ведь правда разобьет слишком много сердец.
Джордж. Джинни. Молли. Гарри. А как же мое сердце? Гермиона немного скривилась от тоненького и противного голоска, который все сильнее и сильнее звучал в ее голове.
Все чаще он говорил ей дать отпор собственному мужу, но страх и желание защитить близких всегда перевешивали.
Грейнджер вставила бронзовый ключ в замок, провертела три оборота и потянула на себя тяжелую дверь. Чем раньше это все начнется, тем быстрее закончится.
По крайней мере у нее останется время привести себя в порядок перед завтрашней летучкой в министерстве. Учитывая, что ее не было дома всю ночь, то реакция Рона будет однозначно суровой.
Но спасение Джейн стоило того, разве нет? Она стоила всего. Гриффиндорка вошла в длинный коридор и сняла с себя неудобные туфли.
— Ты ушла из дома в другой одежде, — из глубины квартиры раздался низкий мужской голос. Скорее всего, Уизли видел, как она стягивала с себя обувь в темноте прихожей. — Я жду в спальне.
Тяжело вздохнув, девушка неуверенно побрела в указанную комнату. Возможно, если бы Малфой не был таким проворным, а Забини настырным, то этого разговора бы не произошло.
Ее бы просто сожрали мертвецы или придавила бы люстра. Несчастный случай. Рональд тогда бы получил по страховке достаточно средств для своего вечно умирающего бизнеса, Гарри и Джинни никогда бы не узнали, каким чудовищем стал ее муж, а она наконец была бы свободна.
Слишком много «если бы», чтобы быть правдой.
Гермиона вошла в бледно-оранжевую спальню. Она ненавидела этот цвет так же сильно, как любил его Рон, который сейчас вальяжно сидел на кресле около трюмо. Он явно предвкушал грядущий разговор.
— Как повеселилась на балу, крошка?
— Я просила не называть меня так, — выдавила из себя шатенка, пытаясь показать отсутствие страха. Но Уизли не обманешь напускным бахвальством, сарказмом и отстраненностью, как это работало с другими. Он точно знал, что Грейнджер боится. Еще как боится. И она не слезет с этого крючка созависимых отношений. Рон не допустит.
— Обязательно учту это… Только вот после того, что ты устроила, не думаю, что у тебя есть право голоса, паршивая сука! — он с размаха бросил в нее свернутую утреннюю газету, где уже красовалось колдо их с Малфоем танца с висящей меткой над головами. — Вечно плетешь мне какую-то ересь насчет дипломатических встреч, а на деле что? Трахаешься с этим…
— Рон, я ни с кем не сплю. Мы просто…
— От твоего с ним «мы» меня сейчас вырвет. Просто что? Наставляете мне рога? — мужчина уперся локтями в согнутые колени и пронзил девушку взглядом. — Из-за твоих выходок пострадает мой бизнес.
— Ты ездишь по второсортным мероприятиям, рассказывая о своих подвигах на войне, а все заработанные деньги пропиваешь с местными шлюхами, — Гермиона его провоцировала, чтобы он быстрее прекратил психологическое насилие и перешел к другому.
Раньше начнет, раньше закончит.
— Думаешь, ты самая умная? Хочешь поиграть? — Рональд поднялся и схватил девушку за шею. Она жадно глотала воздух. — Почему ты не можешь вести себя нормально и быть хорошей женой? Почему постоянно выводишь меня на такие действия?
Волшебник с такой силой толкнул ее в стену, что та не смогла удержаться на ногах и упала прямо к его ногам. Слез давно не было, поэтому она просто тяжело дышала, пытаясь сохранить контроль.
— Что бы на это все сказал Гарри, если бы узнал, какая ты на самом деле мразь и не можешь сохранить семью, которая разваливается по твоей вине? Что бы сказала моя мама, которая тебя любит как собственную дочь?
Лучше бы он ударил ее. Намного проще пережить сломанные ребра или кровоточащий нос, но Рональд всегда бил на поражение, ломая не только кости, но и душу. На миллиард маленьких осколков, которые не собрать воедино.
Мужчина грубо поднял Гермиону на ноги. Она невольно сравнила, как буквально несколько часов назад тоже самое делал Малфой.
И самое печальное было то, что слизеринец был гораздо осторожнее и мягче, чем ее собственный «любящий» муж. Какая ирония.
— Что бы на это все сказали твои родители? Я там был, когда они погибли, помнишь? А где в это время пропадала ты? Якобы на совете по своим идиотским проектам… Может правда в том, что во время того страшного пожара ты раздвигала ноги в мэноре? — он выплевывал каждое слово прямо ей в лицо. — Кроме меня никто не знает, какая ты на самом деле мерзкая тварь. Ты никому не нужна.
— Я нужна Гарри, — слабо проговорила Грейнджер.
Первый удар. Изо рта тонкой струйкой потекла кровь. Ее солоноватый привкус обжигал язык, а в нос ударил запах железа. Второй удар.
Гермиона почувствовала, как рвется кожа на щеке. Как перстень Рона кромсает нежную плоть, оставляя кровавые следы. Боль разрывала сознание девушки.
— Он в первую очередь мой друг, ты появилась в нашей жизни на порядок позже. И Гарри не знает, кто ты на самом деле. Но я скажу тебе, — его мерзкое дыхание обжигало избитое лицо. — Подстилка слизерина. Продажная лгунья. Убийца своих родителей.
Рональд начал растирать по обезображенному лицу кровь, причиняя еще большую боль. Она терпела. Терпела потому, что считала его правым. В горьких словах била набатом вина, которая грызла ведьму, и поэтому она заслужила такое обращение.
Это наказание за проступки и ошибки прошлого. За любовь. За то, что ее друзья не знают правды.
— Миссис Грейнджер… Простите… — из воздуха появилась Вакса. Глаза эльфийки округлились словно блюдца при виде происходящего. — Вы дали мне право входа, чтобы передать информацию о мисс Блэкли. Хозяин послал меня сказать, что она очнулась. Он сказал, что я немедленно должна перенести Вас в мэнор.
— Ты разрешила посещать наш дом Малфоевскому домовику? — выпалил Рональд прямо в ухо волшебницы. Через секунду его глаза потеплели, и он надел привычную вежливую маску. — Моя жена немного плохо себя чувствует. Не могли бы Вы передать хозяину…
— Простите, сэр, но хозяин сказал без миссис Грейнджер не возвращаться. — Вакса попятилась. Эльфийское чутье не обмануть сладкими речами.
— Хочешь, чтобы Малфой явился сюда лично? Дай мне пройти в ванную, — еле слышно прошептала Гермиона.
— Мы еще вернемся к этому разговору, крошка, — злостно прошипел в ответ Рональд. Мужчина развернулся к домовихе. — Моя дорогая супруга будет готова через несколько минут. Не желаете ли чаю?
Комментарий к Круглый стол
Арт к главе
https://vk.com/wall-204803308_49
========== Спускайся за мной прямо в ад ==========
Блейз сидел на коленях возле светящейся воды целебных топей мэнора и смотрел на подрагивающие ресницы, обрамляющие закрытые глаза.
Джейн дышала так тихо и ровно, что мужчина постоянно присматривался, вздымается ее грудь или нет. Такая красивая и такая холодная, словно морозная ночь перед самым рассветом.
Забини и сам не понимал, почему переживал за нее, ведь они виделись всего несколько раз.
Но ее уникальные способности, которые позволили ему почувствовать столько эмоций сразу, вызывали нечто большее, чем просто интерес.
К тому же, она была очень милой и открытой, что несомненно также привлекало Блейза. Было что-то такое в светлых глазах, что заставляло не просто желать ее. Он хотел узнать голубоглазую ведьму получше.
А какая Джейн оказалась горячая… То, что произошло между ними в запертом кабинете прямо на рауте, было похоже на взрыв фейерверков, на первый полет на метле, на большой куш в картах…
Мужчине не терпелось снова почувствовать на вкус ее сладкие губы. Он одернул себя. Джейн, возможно, никогда не придет в себя из-за его фокусов с рунами.
Обжигающее чувство вины разливалось по жилам, разгоняя горечь от собственной беспомощности. Надо найти способ спасти ее. Грейнджер что-нибудь придумает. Обязательно придумает.
— Ммм… — тихо застонала блондинка.
— Эй, все хорошо, — Блейз коснулся мокрого лба и отодвинул прядь волос.
Он смотрел на бледное лицо, которое слегка исказилось то ли от боли, то ли от чего-то еще. Мужчина не знал, как помочь девушке.
Забини взял ее ладонь и прислонил к своему уставшему лицу.
— Я не знаю, слышишь ты меня или нет, но все равно скажу, — голос мулата звучал заботливо и в то же время твердо. Он был уверен в каждом слове. — На балу я чувствовал настолько сильную боль и глубокое отчаяние, что хотелось перерезать себе горло разбитой бутылкой. Не знаю, что за кошмар творился в твоей жизни раньше, но ты пережила его и выкарабкалась. И должна, просто обязана справиться сейчас. Грейнджер сказала, ты выросла на магии рун, а значит, обязательно сможешь найти путь назад. Возвращайся, Джейн. Пожалуйста.
Блейз аккуратно отпустил ее руку, которая тут же погрузилась в голубоватую воду. Свечение усилилось, приобрело какой-то серебристый отлив.
Что-то происходило. Тело девушки начало подниматься на поверхность, словно какая-то неведомая сила подталкивала его снизу. Свет был уже настолько сильным, что озарял комнату необыкновенными лазурными лучами.
— Драко, ты здесь нужен. Срочно, — Забини отослал патронуса, не желая ни на секунду покидать Блэкли.
Мужчина не понимал, если происходящее было хорошим знаком или наоборот, предзнаменованием чего-то очень плохого. Он никогда раньше не видел, каким образом топь действует на волшебника. Хоть бы она не умерла.
Волны окутывали и поднимали колдунью, которая будто бы левитировала над гладью топей.
— Давно это началось? — спросил только что аппарировавший Малфой, разглядывая практически парящую над водой Джейн.
— Нет, буквально минуту назад.
— Ты что-то делал? Применял какие-то чары?
— Нет, ничего. Разве что… — Блейз запнулся на полуслове. — Я просто разговаривал с ней.
— Разговаривал? — скептически изогнулась бровь блондина. — Общался с ведьмой в отключке?
— Не твое дело, — огрызнулся мулат.
— Ясно. Ты касался ее, когда…хммм… разговаривал?
— Да. Почему ты спрашиваешь?
— Скорее всего, она тебя слышит. В каком-то смысле этого слова. Джейн — сильный эмпат и, вероятно, чувствует твои эмоции. Думаю, девчонка связана с тобой, и мы можем использовать это преимущество. Сделай еще раз, что делал до этого.
— Ты спятил совсем? Я не буду говорить с ней при тебе, — хмыкнул Блейз.
— Забини, правильно ли я понял, что заниматься сексом в соседней комнате, через стенку от меня, тебя совсем не смущает, — медленно растянул губы в улыбке Драко, — а повторить несколько слов для Блэкли — это проблема?
— Какая проницательность, мистер Трелони. Скоро будешь через кристальные шары стратегию Баше придумывать, — не остался в долгу мужчина.
Он подошел ближе к волшебнице и взял ее за руку, крепко сжав ладонь. Опустившись на колени, мулат оказался прямо у лица Джейн. Его тихий голос был полон надежды.
— Если ты меня вправду слышишь, то я бы хотел ответить на вопрос, который ты мне задала в саду. Обещаю, что повторю все сказанное, когда придешь в себя. Я бы отвел тебя туда, Джейни, и обязательно это сделаю.
Блейз почувствовал, как она сжимает руку в ответ. Девушка открыла глаза и тяжело повернула голову в его сторону.
— Ловлю на слове, — еле слышно прошептала блондинка.
— Джейн… — слизеринец помог ей приподняться немного. Она схватилась за его шею и устремила свой взгляд на Малфоя.
— Ты в порядке?
Драко посмотрел на ведьму с удивлением и сомнением. Девчонка провалялась столько времени в топях, что можно было Волан-де-Морта воскресить, еле пришла в себя, а в итоге спрашивает, в порядке ли он? Похоже, что ей нужна специализированная помощь. И отдых.
— В полном, — выдавил из себя хозяин мэнора.
— Здесь холодно… — она задрожала, словно пробыла на морозе целую ночь.
Забини вытащил ее из воды и крепко прижал к себе, пытаясь хоть немного согреть.
— Тебе нужно переодеться, — с этими словами он встал и направился к двери, продолжая держать на руках трясущуюся девушку.
Малфой махнул рукой, чтобы тяжелые ставни открылись. Мужчина наблюдал, как лучший друг выносит блондинку из сырого помещения.
Нужно выяснить, что она помнит. Никто не должен узнать о его проклятии, о том, кем он становится. Если Блэкли растреплет, что видела, то проблем не избежать.
Драко опустил руку в голубоватую воду, которая тут же окрасилась в ядовито-зеленый цвет. Даже такая сильная магия не могла помочь ему справиться с заразой, распространявшейся слишком быстро.
То, что разрывало его душу изнутри, отравляло даже целебные топи мэнора. Скоро от Малфоя ничего не останется, и он окажется во тьме.
— Вакса! — слизеринец отмахнулся от навязчивых мыслей. — Через четверть часа приведи Грейнджер в мэнор. Скажи, что ее подружка очнулась.
— Да, хозяин.
— И не вздумай без неё возвращаться. Мэнор — не гостевой дом для больных и страждущих, — злостно прыснул волшебник, чувствуя, как чернота расползается по его сознанию. «Неужели опять началось?»
— Всё, как скажет хозяин, — эльфийка растворилась в воздухе.
Драко вышел из тайного зала, закрыл за собой дверь и заколдовал вход семейной магией. Чем больше он сопротивлялся внутреннему расколу, тем быстрее угасала его собственная душа.
И если девчонка видела хотя бы часть из того, что происходило с мужчиной на самом деле… то что? Он не сможет посадить ее под замок в старые подвалы поместья и не сможет использовать непростительное. Еще и Блейз будет мешаться…
Действовать надо быстро, времени на обдумывание плана совсем не было.
Он прикоснулся к стенам мэнора, пытаясь прочувствовать защитные чары, окружавшие родовое гнездо веками. Подчинившись призыву хозяина, колдовство опутало холодную мужскую руку, отдавая вибрации всех живущих существ, находящихся под куполом магии.
Эльфы. Несколько на кухне, парочка в саду. Драко усилил волну, желая ощутить больше. Стена откликнулась и, подчинившись волшебнику, задрожала, передавая энергию двух людей в синей комнате для гостей. Блэкли и Забини.
Больше никого. Мужчина проверил все еще раз. Эльфы, колдуны, он сам. Голова раскалывалась.Слишком много магии, слишком мало сна.
Малфой обновил защитные заклинания дома, наслаивая чары одни за другими. У него больше нет права на ошибку. Нужно подготовить мэнор для Нарциссы, чтобы она была здесь в безопасности.
Чтобы снова смогла подрезать красные розы в саду и пить чай на террасе, наблюдая, как садится солнце, окрашивая кроны деревьев в розоватый цвет. Блейз позаботится о ней, когда Драко…
— Хозяин, лекарство… — огромные голубые глаза Кромты смотрели в пол, а на подносе стояла склянка с темно-красной жижей.
Зелье, подавляющее распространение проклятия, должно было помочь, но с каждой дозой эффект значительно ослабевал. Нужно придумать что-то новенькое, но на это у волшебника совсем нет времени.
Он выпил содержимое, слегка скривив лицо от тошнотворного вкуса, и отдал пузырек эльфийке.
— Благодарю, можешь идти, — Малфой снова начал использовать свой дар. Джейн не должна догадаться, что он чувствует.
***
Девушка разглядывала одежду, лежащую на большой кровати. Она ожидала увидеть мантию, длинное платье или, на худой конец, какой-нибудь мужской костюм.
Но перед её глазами был обычный маггловский наряд, состоящий из темно-синих джинсов и белого шерстяного свитера.
Ей казалось, что, надев это в Малфой-мэноре, она нанесет смертельное оскорбление не только хозяевам, но и стенам, эльфам, саду и всему, что здесь было.
Но Блейз принес именно такую одежду, сказав лишь, что в ней ей будет тепло и удобно. Он оставил Джейн одну, чтобы та могла спокойно переодеться. Хоть и в их случае соблюдать правила приличия уже наверняка поздно, Забини предпочел выйти из комнаты.
Натянув на себя мягкий свитер, волшебница сразу же поняла, что имел ввиду мулат. Ткань была невероятно мягкой и приятной на ощупь. Совсем не похожая на струящийся шелк ее голубого платья.
Сейчас девушка выглядела обычно и по-домашнему, словно собиралась укутаться в большой плед и, присев у окна, открыть старый роман о приключениях и настоящей любви.
Правда, мрачность поместья вовсе не вписывалась в такую уютную фантазию, хоть Блейз и привел ее в довольно-таки милую комнату.
Хозяйка явно вложила много сил в декор и оформление стен, мебели и тканей. Лаконично, красиво и явно дорого.
Больше всего Джейн нравились нарциссы, вырезанные на деревянных дверцах темно-коричневого шкафа. Очень искусная работа. Она напомнила девушке любимый комод ее матери с выгравированными подснежниками на ручках.
Отец утверждал, что она могла часами разглядывать железные цветы, думая о чем-то своем.
Раздавшийся стук отвлек Блэкли от печальных воспоминаний детства.
— Блейз, ты надолго ушел, я уже думала, что ты не вернешься, — волшебница аккуратно повесила платье на стул, стараясь выровнять неподдающиеся складки.
Сейчас она не чувствовала присутствие Забини, хотя между ними уже была достаточно сильная связь после всего, что случилось. «Так странно.» Собственно, блондинка не чувствовала совсем ничего, и это заставило ее развернуться лицом ко входу в комнату.
— Обязательно вернется, но сейчас я бы хотел поговорить с глазу на глаз. Если ты не против, — тон стоящего в дверях Драко был неприятно холодным и резким.
Он явно давал понять, что вежливость носит формальный характер и на самом деле, колдуна не особо заботит её мнение на этот счет.
Джейн инстинктивно попыталась настроиться на волну его эмоций, чтобы считать энергослед. Пусто. Как будто перед ней не стоял рослый мужчина. Ни чувств, ни импульсов, ни переживаний.
Словно в стоящем напротив молодом человеке не было ничего. Даже души.
— Сомневаюсь, что у меня есть выбор, — натянула рукава на запястья волшебница. — Но в любом случае я благодарна за помощь. Мне всегда казалось, что топи — это выдуманный миф, но как выяснилось, не все разговоры вокруг влиятельной семьи Малфоев ложь.
— Польщен, что сумел впечатлить, — безучастно проговорил слизеринец, буравя ведьму пронзительным взглядом. — Насчет того, что произошло…
— Да, мне бы хотелось знать, что произошло. Я не уверена в том, что видела. В голове всё смешалось, и я помню какие-то обрывки, которые не могут быть реальными. Твое лицо было …как бы это правильно сказать… Не совсем человеческим что ли. И внутри… Ничего хуже в жизни не чувствовала. Будто бы меня заставили пройти босиком по всем адским углям. Настолько невыносимая боль и пустота, что это не может быть реальностью… Блейз сказал, что после того, как я схватила тебя за руку, между нами прошел какой-то… ток, что ли… Потом какие-то галлюцинации… Ощущение, словно меня поедает какой-то зверь изнутри. Драко, пожалуйста, расскажи мне, что случилось.
Волшебник скептически смотрел на Джейн, словно не верил тому, что она сказала. Если девчонка говорит правду, то обстоятельства сложились как нельзя удачно.
Может Малфоя нельзя назвать счастливым после всего произошедшего, ведь он и понятие «счастье» теперь представляли собой нечто настолько несочетаемое, что практически граничило с оксюмороном, но удачливым его можно было назвать однозначно.
От силы их соединения ударная волна заставила её забыть важные подробности. Но она могла вспомнить со временем, и сейчас был, вероятно, единственный шанс повернуть всё в свою сторону. И мужчина непременно использует подвернувшуюся возможность.
— Я могу показать тебе, но есть несколько условий…
Блондинка сдвинула брови, и уголки губ слегка дрогнули.
— Сейчас будем торговаться? Как мило…
— Ты хочешь знать, что произошло или нет?
— Разумеется, переходи к своим условиям без лишних фраз. — Блэкли скрестила руки, и ее милое лицо выражало заинтересованность. Знаменитое любопытство.
— Как будет угодно. Я покажу тебе то, что ты просишь, но мы должны заключить… скажем так, соглашение, что ты никому ничего не расскажешь.
— Соглашение? В смысле подпишу договор с дьяволом? — улыбка девушки стала шире.
— В смысле дашь непреложный обет, — отрезал Драко, которому не очень нравилось игривое настроение собеседницы.
Он чувствовал, как она опутывает выстроенную защиту своими чарами, пытаясь понять его ощущения и настрой. Эти игры могли пройти с Забини, но не с ним.
Мужчина отправил Блейза за пятилистником, растущим в садах матери. Самый нужный ингредиент, без которого волшебного зелья не сварить. Времени придумать что-то более изящное не оставалось.
Забини был далеко не глупым, поэтому свое недовольство от такой неумелой попытки его спровадить высказал сразу же. Хоть мулат и понимал, что Малфой не причинит никакого вреда Джейн, ему не нравилась мысль оставлять друга наедине с Блэкли после того, что было.
Поэтому Забини, вынужденный под пристальным взглядом серых глаз удалиться, в любую минуту мог вернуться.
— Это так необходимо?
— Простое соглашение: ты даешь обет, что никому не расскажешь, я тебе показываю все в деталях, — блондин рассматривал лицо собеседницы, изучая ее мимику в надежде понять, о чем она думает.
— Я не чувствую тебя. Совсем. Будто никого нет в этой комнате… Ни с одним волшебником, магглом или любым другим существом такого у меня не случалось, — размышляла вслух девушка. — У тебя сильный дар, противоположный моему. Очень трудно настроить на нужную волну. Ладно, идет, не хочешь, чтобы твои друзья узнали секрет? Что ж, прекрасно понимаю. Это останется нашей грязной маленькой тайной, ведь ты предлагаешь справедливый обмен. Только вот кто же скрепит наше обязательство?
— Если ты согласна, то об этом не беспокойся, — уверенно произнес Драко, — для таких случаев у меня есть люди.
— Договорились.
Малфой слегка улыбнулся. Довольная или самодовольная ухмылка. Хотя в его случае вряд ли была какая-то разница.
— Кромта!
Перед волшебниками материализовалась эльфийка, тут же склонив голову перед мужчиной. Она была самой кроткой из всех и самой покорной. Предыдущие хозяева обращались с ней крайне жестоко, и Драко заплатил завышенную цену, покупая ее.
Он знал по примеру Поттера, что преданный домовик на вес золота, поэтому инвестиция окупала себя с каждым днем. Кромта свыкалась с новыми порядками дома, где господин никогда не поднимал руку на эльфов.
— Да, хозяин.
— Приведи сюда мистера Вайтчера, скажи, что необходимо подписать кое-какие бумаги. Благодарю.
Эльфийка растворилась в воздухе и помчалась выполнять приказ. Вайтчер был старым партнером и не задавал лишних вопросов, работая чётко и конфиденциально.
— Добрый день, мистер Малфой. Прошу прощения за внешний вид, по воскресеньям я обычно хожу с детьми на рыбалку, — начал оправдываться мужчина, но после останавливающего жеста Драко, прекратил поток скомканных объяснений.
— Здравствуйте, мистер Вайтчер. Все в порядке, нет нужды извиняться. Нам необходимо, чтобы вы скрепили непреложный обет, который мисс Блэкли собирается дать.
— Разумеется.
Молодые люди стали друг напротив друга и соединили руки, чтобы ритуал прошел согласно всем правилам. Белая нить заблестела на их запястьях, создавая прочную связь.
Теперь Джейн не сможет рассказать своей лучшей подружке и всем остальным, что собой представляет Драко.
— Чем я еще могу помочь? — поинтересовался Вайтчер, завершая магическое действие.
— Это все, благодарю. Кромта проводит Вас. Услуги будут оплачены как всегда к концу недели, — вежливость Малфоя была безукоризненной. Подчеркнутые манеры и воспитанность были его неотъемлемой частью, также как и холодность и отстранённость.
После того, как волшебник исчез вместе с домовиком, Джейн обратилась к слизеринцу:
— Я выполнила свою часть, теперь твоя очередь.
Её нетерпеливость немного забавляла блондина, начинающего понимать, что именно в девчонке нашел Забини.
Такая живая и жизнерадостная, словно ребёнок. Совсем не похожа на ядовитую Дафну или колкую Пэнс.
— Трогать твою руку ещё раз я не рискну. Сама понимаешь, Блейз мне этого не простит, — отшутился Драко, глядя в сосредоточенные голубые глаза Блэкли. — Поэтому воспользуемся безопасным для тебя омутом памяти, но с небольшим улучшением. Ты увидишь воспоминание моими глазами.
Они шли быстрым шагом по длинному коридору поместья, поскольку в таком состоянии трансгрессия, даже парная, могла быть опасной для Джейн.
Хоть девушка и пыталась держать себя на плаву, она все еще чувствовала слабость.
— Почему ты помогаешь мне? — волшебница застала Малфоя врасплох.
— Почему бы мне тебе не помочь? — он совсем не собирался открываться милой девчонке. Пусть Блейз занимается ее любопытством.
— Хмм… Ты скрываешься пять лет в этих бесконечных комнатах, неожиданно приходишь потанцевать с Гермионой, а потом как рыцарь спасаешь меня. Совсем не подозрительно.
— Твои попытки проанализировать мое поведение меня забавляют, Джейн, — усмехнулся слизеринец.
— Ладно, тогда другой вопрос: со мной ты милый, потому что я чистокровная? А к Герм суров из-за того, что она — магглорожденная?
Драко остановился, а Блэкли, идущая прямо за ним, уткнулась носом в его спину. Никто не позволял себе с ним так разговаривать. Задавать вопросы, какие вздумается. Разве что Пэнси, и то, в исключительных случаях.
Блондинка даже не думала о субординации или правилах приличия, просто спрашивала то, что хотела. Как будто выросла не в британской чистокровной семье.
Малфой развернулся к ведьме и внимательно посмотрел на её слегка недоумевающее лицо. Она искренне не понимала, что такого в обычных вопросах.
— То, что я тебя спас, не делает нас друзьями. И я не суров к твоей подружке, у нас просто разные подходы к решению проблем. Я не боюсь замарать руки, а она привыкла действовать по придуманному в своей голове кодексу, — мужчина сам не понял, почему сказал это. Вероятнее всего, Джейн усилила воздействие дара эмпата и нашла способ, как заставить его немного открыться. Хитрая девчонка. — Уверен, что твоя счастливая улыбка сползет, когда ты увидишь, как все было.
С этими словами он распахнул двери и пропустил девушку вперед. Посреди комнаты стоял омут памяти, в который должна была нырнуть с головой Блэкли.
Слизеринец вытащил одним движением волшебной палочки свое воспоминание и позволил волшебнице увидеть то, что повергло её в такой дикий ужас, от которого она потеряла связь с реальностью.
Драко прикрыл глаза и оперся о стену, ожидая, когда Джейн завершит свое путешествие в прошлое. Голова продолжала болеть, разрывая импульсами нервную систему.
Ему нужен отдых и сон, но на это как всегда нет времени. Из-за всех случившихся событий он никак не мог вырваться в Червен, чтобы отдать чертов платок и увидеть Нарциссу. Внутри теплилась надежда, что с ней всё хорошо.
А если нет, то Димитрова будет умолять о смерти.
— Ты проклят, — в ужасе прошептала блондинка, вырвав его из потока мыслей. — Всё, что я помню… О твоем лице, о твоей тьме… Всё правда.
— Добро пожаловать в мой мир, цветочек, — хмыкнул Малфой, наблюдая за растерянностью Блэкли.
— То, что ты окклюмент, причем очень способный, я поняла почти сразу. Но плата за твой дар непомерно высока… Весь этот вой и холод. Невыносимо. Тебе нужна помощь, должен быть способ исправить…
— Ты много говоришь. Мне не нужна ничья помощь, — от её словесного потока Драко скривился.
— Но Гермиона…
— Непреложный обет, Джейн. Даже не вздумай.
Волшебница понимала причину, почему он не хочет искать пути спасения. Смирение и принятие.
Молчаливое согласие с собственной смертью. Она тоже расплачивалась за свой дар, который не хотела, но не так дорого.
Малфой был воплощением её потаённых страхов. Тем, чего она боялась больше всего — остаться без души, поглощенной липкой чернотой. Такие похожие и такие разные. В пересечении их взглядов сквозило нечто, похожее на взаимопонимание.
— Забини скорее всего уже ищет тебя в мэноре. Не думаю, что ты хочешь, чтобы он нашел тебя здесь, — мужчина показывал всем видом, что разговор окончен. — Не считая того, что я уже послал эльфа за Грейнджер.
— Она могла бы помочь тебе.
— Святой Салазар, существует ли в этом мире хоть что-то, что твоя подружка не знает?
— Герм вытащила меня. Возможно, сможет снять проклятие, — Джейн вышла из помещения, направившись назад в синюю комнату и оставляя Драко в звенящем одиночестве.
***
Гермиона сидела на сером диване в невыносимом ожидании, когда Малфой наконец соизволит явиться и отведет ее к Джейн.
Ничего не имело значения, пока она не увидит подругу и не спросит, что, черт возьми, произошло на этом проклятом балу, и самое главное, как она себя чувствует.
Ведьма теребила край рукава блузки, пытаясь успокоить рвущуюся наружу истерику. Обреченность, исступление, отчаяние.
Залечивая раны в собственной ванной, девушка больше волновалась за Ваксу, которая осталась один на один с Роном, чем за свои ссадины.
Он мог причинить ей вред, а этого Гермиона никак не могла допустить. Но Уизли только разговаривал с испуганной эльфийкой, очевидно, опасаясь избивать домовика Малфоя. Колдунья искренне надеялась, что та ничего не расскажет.
После перемещения Вакса, что-то бормоча под носом, моментально отправилась искать хозяина, который непременно задаст вопросы, почему она в таком состоянии дикого ужаса. А может и нет.
Семейка бывшего сокурсника не отличалась трепетным отношением к своим домовикам, поэтому есть вероятность, что о лице гриффиндорки в крови никто не узнает. Хоть бы так и было.
Драко появился возле книжного шкафа и осмотрел Грейнджер с ног до головы. Она тут же вскочила и подошла к мужчине.
— Где Джейн?
— Ты не отличаешься хорошими манерами. Ни приветствия, ни хотя бы фальшивого интереса о моем здоровье.
— Что ты хочешь за свою помощь, Малфой? — устало вздохнула гриффиндорка, совсем не желая вступать в словесную перепалку. — У меня нет сил играть в твои дурацкие игры.
— Надеюсь, ты не ждешь, что я тебя пожалею.
— Не думаю, что такие чувства, как жалость, сострадание и сочувствие тебе знакомы, — едко бросила ведьма, ощущая как перестает управлять подавленными эмоциями. — А вот жестокость, властолюбие и высокомерие, это да. Прям твое.
— И в чем же заключалась моя жестокость, когда я оттолкнул тебя от летящей люстры? Или когда позволил твоей подруге излечиться в топях? Хммм… может быть моя жестокость проявилась тогда, когда после пробуждения Джейн я сразу отправил за тобой Ваксу, — Драко застегивал пуговицы на рукавах рубашки и говорил настолько спокойно и размеренно, что это только подстегивало внутреннюю истерику Гермионы, еле сдерживающую бурю. — Я всегда думал, что ты мозг вашего золотого трио. Но как жаль… Даже умнейшая ведьма столетия не может оценить мои действия непредвзято.
— Возможно, твои манипуляции могут одурачить других, но я точно знаю, что скользкое семейство Малфоев никогда ничего не делает просто так, — волшебница очень слабо контролировала, что говорила. — Но ты прав, я действительно не могу оценить тебя так, как ты ожидаешь, ведь я не Паркинсон или Гринграсс, чтобы заглядывать в рот и глотать каждое слово.
— Какие острые зубки… Смотрите-ка, совсем недавно ты пыталась отбелить мое имя, утверждая, что я жертва обстоятельств. А сейчас называешь всех Малфоев скользкими… Какая непоследовательность, — слизеринец смаковал каждое слово. — Ты ничего не знаешь о нас. Живешь в своем гриффиндорском мире, где домовиков гладят по голове, а все волшебники придерживаются списка предписаний, законов и правил, над которыми ты трудишься днями и ночами. Скажи мне, правильная Грейнджер, для чего ты создала Грот? Не хватает острых ощущений?
— Чтобы такие, как ты, не заходили слишком далеко в темных искусствах, — огрызнулась девушка. — Ты настолько увлечен собой и своими проблемами, что вряд ли способен понять: в моем мире приходится пачкать руки, ведь заносчивые лорды могут только чай попивать в пять вечера.
Забавно, ведь только сегодня Драко говорил похожую фразу Джейн. А теперь дерзкая кудрявая ведьма плевалась подобными словами ему в лицо. «Ну уж нет.».
— Разве не должна золотая девочка сидеть дома с обожаемым супругом в лучах славы вместо того, чтобы бегать как чокнутая по лесам, ловя инферналов? У тебя есть выбор, Грейнджер, в отличие от заносчивых лордов…
Гермиона не дала ему договорить.
Слишком больно, слишком глубоко, слишком жестоко.
Словно перелом каждой косточки в теле. Словно прижигать раскаленным железом свежую рану. Словно захлебываться ледяной водой, разрывающей легкие.
Вряд ли мужчина понимал, как разрезает своими отрывистыми словами кровоточащее сознание. Она выхватила палочку и направила прямо в лицо волшебнику, который даже не шелохнулся.
В глазах блестели слёзы, дыхание было прерывистым, а дрожащая улыбка говорила сама за себя.
— Достаточно, Малфой. Достаточно.
Серые глаза блуждали по раскрасневшемуся лицу гриффиндорки. Он никогда не видел её такой. Даже в Хогвартсе.
Решительную? Да. Бесстрашную? Однозначно.
Но на грани необъяснимого нервного срыва? Абсолютно нет. «Что же, черт возьми, происходит? Вакса словно дементора увидела, Грейнджер почти в истерике.»
Драко схватил руку, держащую волшебную палочку, и с силой прислонил древко к своей шее, надавливая на бледную кожу. Пальцы ведьмы были невероятно горячими и буквально обжигали холод его ладони.
Малфой дернулся и притянул девушку ближе к острому лицу.
— Осторожно, Грейнджер, жажда крови наказуема. И если уж ты настолько смелая, чтобы угрожать мне в моем собственном доме, то будь добра, доводи дело до конца.
Она попыталась сделать шаг назад, немного усмирив свои необузданные эмоции, но цепкая хватка Малфоя не дала ей ни единого шанса.
Гермиону било разрядом таких разных чувств, которые дробили кости. Все разом. «Возьми себя в руки.»
— Но я тебя уверяю, что мороженое, которое продается в Лондоне ни в какое сравнение не идет с настоящим джелато в любой итальянской деревне. Лимонный щербет просто фантастический, — Забини настолько был увлечен своей болтовней, пропуская Блэкли перед открывшейся дверью, что не сразу заметил, в какой напряженный момент они появились в комнате.
— Эм, Блейзи… — Джейн кивком указала в сторону стоявших волшебников.
Мулат повернул голову, и в его глазах мелькнуло удивление.
— Решила надрать задницу моему другу? Одобряю, только будь осторожна, он амбидекстр.
— Ты на стороне Гермионы? Тогда мне придется болеть за Драко, чтобы уровнять вселенский баланс, — подхватила шутку блондинка. — У нее под одеждой точно есть несколько ножей, так что прошу тебя, Малфой, не пропусти удар. Кинжалы наверняка отравлены.
Хватка ослабла, и Грейнджер вырвала руку. Спрятав волшебную палочку, она подошла к улыбающейся подруге.
— Как ты? Тебе лучше?
— Намного. Чувствую еще слабость, немного ломит тело, так что не жди меня завтра на летучку, — Блэкли была явно в приподнятом настроении.
— Что с тобой случилось?
Девушка закусила губу, словно не хотела отвечать на такой простой вопрос.
— Я не помню. То есть… Кусками и всё так странно… Я ни в чем не уверена, — Джейн начала мяться. Её опущенные глаза были гораздо красноречивее слов.
— Думаю, было какое-то внешнее воздействие, потому что сейчас я не чувствую ничего подобного. Даже близко.
— И хорошо! — воскликнул Блейз, который считал, что задавать вопросы и разбираться нужно после хорошего сна. — У нас еще будет время подумать над этим. Мы все слишком устали…
— Ну что ты, посмотри на Грейнджер. В ней столько сил, что она готова сразиться со мной на дуэли, — ехидно проговорил Драко. — Возможно, у меня есть пара идей, куда можно пустить этот огромный потенциал…
Блэкли буравила подругу взглядом. Она чувствовала внутренний комок подавленных эмоций.
Гермиона пыталась закрываться от изучающих эмпатических волн, но даже сквозь купол ограждающих чар, которые гриффиндорка пыталась выстроить, Джейн ощущала что-то липкое и мерзкое.
Страх. Вина. Боль.
— Где ты была все это время? — стеклянные глаза блондинки искали ответы на лице кудрявой волшебницы.
— Дома. Я очень волновалась за тебя. Да и сейчас очень сильно волнуюсь. Надо выяснить, что именно это было. Почему после того, как ты коснулась Малфоя, произошло то, что произошло, — произнесла ведьма, поворачиваясь к бывшему сокурснику.
Он сразу понял, о чем будет спрашивать Гермиона, но мужчина не собирался давать ей такой шанс.
— За тобой нужно присмотреть. Полагаю, Блейз вызвался на должность няньки как доброволец. Я дам несколько зелий, которые помогут привести твое сознание и тело в форму, но думаю стоит упросить начальницу выписать пару дней отпуска, — Драко смотрел прямо на Блэкли. — У меня есть дела на ближайшее время. Что касается тебя, Грейнджер, то пора придумать как снять следящие чары Министерства. Не могу же я постоянно таскать с собой Ваксу, чтобы она тебя катала по нашим заданиям.
— Джейн пока побудет у меня, — Забини легко улыбнулся. Он уже явно придумал, как именно будет присматривать за блондинкой.
Гриффиндорка закатила глаза, понимая по реакции подруги, что она именно этого и ждет. Только что практически умирала, а теперь уже считай утащила Блейза в постель.
— Не хотелось бы приносить тебе неудобства, — приторно сладко протянула волшебница, лукавый взгляд которой прошелся по темному лицу улыбающегося мужчины.
— Ну что ты, мы же теперь все одна большая семья. У Гермионы сейчас совсем не будет на это времени, Драко не самый заботливый лекарь, а я почту за честь варить тебе волшебный суп и укрывать одеялом, — Забини веселился от души, наслаждаясь легким разговором.
Словно ничего и не было. Всех этих споров, страха, опасности.
Ведьма стояла и наблюдала, как непринужденно общались заинтересованные друг в друге волшебники. У них было то, о чем она мечтала уже очень давно. Свобода.
Им явно было плевать на правила, на мнения окружающих, на то, что будет завтра. Они чувствовали взаимную симпатию и не планировали тратить время на излишние размышления, если это разумно, если это прилично, если это правильно.
— Грейнджер, ты еще здесь? — Драко вывел ее из задумчивости. — Я задал тебе вопрос.
— Ты не мог бы повторить еще раз, — спокойно проговорила Гермиона. — Пожалуйста.
Малфой смотрел на девушку, пытаясь понять, мягко говоря, странные и быстрые изменения в её поведении. «Для чего ты устраиваешь эмоциональные качели?»
Подчеркнуто холодная, как утром на собрании, будто бы не было едких выбросов злости и угроз палочкой после очередной колкой фразы. Перед ним вновь стояла гордая и надменная колдунья, которая не склонилась бы даже перед королевой Англии.
Она так искусно делала вид, что не теряла самообладания и была такой сдержанной все время. Очень убедительно.
— Я знаю об одной ведьме, которая работает в маггловском румынском квартале. Скажем так, она может помочь тебе разобраться с проблемой аппарации, — блондин повторил сказанное, но на этот раз Гермиона внимательно слушала. — Более подробную информацию и адрес ты найдешь на этом пергаменте.
— Что за волшебница? Как зовут? — аврор бы из шатенки получился отличный. Сразу переходила к делу. — Мне сказать, что я твоя подружка или может, садовник? — иронично добавила чародейка.
Такую Грейнджер слизеринец увидел на балу. Такая она была по описанию Блейза. Дерзкая. Острая на язык. Бескомпромиссная.
Совсем не похожа на ту девушку, какая стояла здесь некоторое время назад, сдерживая слёзы. Смена образа была очень молниеносной. Это вызвало у Драко усмешку. «Паркинсон бы нашла в тебе родственную душу.»
— Её зовут Теона, прорицательница, но работает с магглами. В основном обслуживает приходящих клиентов в баре «Брашов». Ты о ней не слышала?
— Нет, я не работаю с предсказателями. Неточные сведения и слишком много пустой болтовни.
— Насчет моей подружки… Лучше вообще не упоминать, что ты меня знаешь. Это может усложнить твою задачу, — произнес Малфой, разглядывая скрещенные руки ведьмы. — У неё что-то вроде клуба против чистокровных.
— О, как грустно. Оказывается есть места, где твои галлеоны и снобизм помочь не в состоянии. Что ж, благодарю за наводку.
В комнате серебристой дымкой пронесся полупрозрачный олень и остановился прямо напротив Драко.
— На дверях кабинета была нарисована необычная руническая формула. Работа точная и аккуратная. Сейчас специалисты изучают все детали, но предварительный вывод, что это знак усиления чувств. Кто-то явно хотел, чтобы с Джейн что-то произошло. Как только будет подробная информация, дам знать.
На этих словах патронус растворился в воздухе.
— Но зачем? С какой целью придумывать такой сложный план, чтобы навредить Джейн? — скептически произнес Блейз. — Проще все сделать вне охраняемых мероприятий с большой вероятностью быть обнаруженным.
— Возможно, мы смотрим не в том направлении. Люстра, метка и руна одновременно могли нанести ущерб только одному человеку, — отчеканила Гермиона и выразительно посмотрела на блондина. — Стоит задуматься, кто мог знать, что ты придешь на раут. И кто знает о твоих исключительных способностях.
— Думаю, есть смысл обсудить это завтра, потому что не знаю, как вы, но сейчас моя голова плохо выстраивает логические цепочки, — устало произнесла Джейн.
— Блейз, в зале уже приготовлены зелья. Можете уйти через главный камин, — слизеринец бросил другу мешочек с заговоренным порохом, показывая всем своим видом, что разговор переносится на завтра.
— Герм, я… — Блэкли не хотела оставлять подругу одну.
— О, милая, не беспокойся. У меня целый день уже расписан развлечениями, любезно предоставленными нашим щедрым другом. — гриффиндорка ласково коснулась руки девушки. — Тебе нужно отдохнуть.
— Но я чувствую от тебя…
— Ты устала. — жестко произнесла колдунья, глядя прямо в голубые глаза. — После всего пережитого, как можно точно определить, какие эмоции и чьи они? Завтра мы обязательно поговорим об этом.
Блондинка слегка прищурилась, но в итоге сдалась и, взяв за руку Забини, удалилась из комнаты.
— Вакса проводит тебя, — Драко развернулся к Гермионе спиной. — На сегодня мне достаточно совместного времяпрепровождения.
— Мое поведение было недопустимым. Мне не стоило угрожать тебе и вести себя подобным образом. Уверяю, я более не выйду за рамки профессионального сотрудничества, — Грейнджер чеканила слова как истинная глава министерского департамента. — Благодарю тебя за помощь.
Сказать, что ее монолог удивил мужчину, это ничего не сказать, но он не подал виду.
— Забини за такое получил печать Грота, а что достанется мне?
— Обещаю, что спасу твою жизнь. Достаточная награда для слизеринского принца?
Возле двери уже ждала эльфийка, опустив взгляд вниз. Ведьма даже не понимала, насколько невыполнимое обещание дала Малфою.
— Достаточная.
Шатенка растворилась в воздухе, а Драко приготовился аппарировать к вратам Червена, желая как можно скорее увидеть мать и дать ей слово, подобное тому, что только что дала Грейнджер.
========== Полёт Валькирии ==========
Сквозь сон Гермиона слышала шум вечернего Лондона, который кипел жизнью даже в осенний вечер воскресенья. Звук толпы, стучащие по подоконнику капли дождя и гул ветра разбудили девушку, все еще пытающуюся остаться подольше в объятиях Морфея. Тело немного затекло на неудобном диване, который явно не был предназначен для продолжительного отдыха.
После очередного скандала с Роном, ведьма совсем не хотела возвращаться домой. Сославшись на дела в Гроте, она отправилась в штаб-квартиру и уснула на маленькой софе. Грейнджер не знала, как решить проблему своего брака. Для всех всё выглядело иначе, чем было на самом деле. Её терзали мысли о смерти родителей, о реакции Гарри, о том, что уйти от Рона — это предательство. Тем более, что супруг послал ей букет белых лилий в знак сожаления. Слова на карточке, сопровождавшей цветы, были красивыми, как будто даже искренними.
«Я без тебя пропаду. Никто не сможет разрушить наш союз. Ты моя». Казалось бы, любая женщина растаяла бы от таких многозначительных фраз, но Гермиона точно знала, что скрывается за каждым слогом. Она думала над тем, как решить сложившуюся ситуацию. Назойливый голос в голове твердил все громче и громче, что Рон поступает как последняя сволочь, его манипуляции настолько грязные, что не отмыться, а их отношения больше похожи на психическое заболевание, чем брак.
Но сейчас Грейнджер монотонно глушила давящий шум в голове и видела один единственный выход: лезть в самые опасные операции. Это помогает забыться. А отсутствие страха за свою собственную жизнь делало её абсолютно безбашенной. Поэтому она предпочитала работать одна, оставляя важных людей в тылу. Разве что Джейн никогда не могла усидеть на месте, когда подруга шла в самую гущу событий, и появлялась посреди охоты с невинным видом, будто бы никогда не обещала ей так не поступать.
Единственная просьба, не становиться напарником несущейся на всех парах гриффиндорки, забывшей об инстинктах самосохранения, игнорировалась с завидным постоянством. Ведь у Гермионы это было не просто смирение со смертью, это был ее поиск.
Сейчас бы Блэкли рассмеялась кудрявой ведьме прямо в лицо, рассказывая, как ненавистный Драко ищет практически то же самое. А Блейз поддержал бы шуточку своей новой подружки, уточняя, как похожа Грейнджер своей непоколебимостью на хозяина мэнора. Но их не было в небольшом кабинете, поэтому девушка не узнала, что является зеркальным отражением бывшего сокурсника. Слишком разные, чтобы быть похожими. Слишком похожие, чтобы быть разными.
Ведьма встала с маленького дивана и размяла затекшее тело. Массируя уставшую шею, она думала о румынском квартале. Нужно ли идти туда сегодня? Может стоило бы хорошенько отдохнуть, заняться делами в министерстве, встретиться с Гарри и только потом решать вопрос с трансгрессией?
Но внутри Гермиона точно знала причину, почему ей не особо хочется туда идти. Она столько лет пыталась найти способ избавиться от следящей магии крови, что уже отчаялась найти решение. И тут вдруг есть какая-то колдунья, да еще и прорицательница, которая сможет помочь. И по чьей наводке? Малфоя, Годрик сохрани нас.
Образ его стальных глаз вспыхнул в голове. Он всё такой же самодовольный и заносчивый, но что-то изменилось, но что именно? Взрыв эмоций в лаборатории говорил о его высокомерии. Иначе волшебница не могла объяснить, почему он ни с того, ни с сего вылетел из помещения как ужаленный. Видимо, не понравилось, что грязнокровка касается спины его светлости.
Поведение в комнате, где она ждала Джейн, говорило о рациональности и хладнокровии, чего уж точно нельзя было сказать о самой Грейнджер. Ему явно тяжело давалась ситуация с родителями, и в этом она его понимала как никто другой. Будь хоть малейший шанс спасти Мэри и Герольта Грейнджеров… Ведьма отдала бы что угодно, лишь бы искупить свою вину за смерть родителей и вернуть их. У Драко есть этот шанс, и Гермиона решила во что бы то ни стало помочь. Жизнь за жизнь. В ту же секунду, как Малфой рассказал о Нарциссе, гриффиндорка выбрала именно такой путь.
Поток скомканных мыслей прервал стучащийся в окно желтоглазый филин. Открыв деревянные ставни, девушка взяла чуть промокшее письмо. Птица не была намерена ждать ответа и улетела восвояси. Развернув влажный пергамент, на котором идеальными буквами было написано: «Пообедаем завтра в час? Уже скучаю. Д.».
Шатенка усмехнулась. Видимо, подруга не собиралась отправлять патронуса в присутствии нового кавалера. Также как и не собиралась приходить завтра на работу, что несказанно обрадует остальных секретарей, которые решат, что смогут без проблем прыгнуть в кресло старшего ассистента. Гермиона была рада за Блэкли и чувствовала спокойствие, ведь риск потерять ее миновал, слава Годрику. Разве что теперь Блейз оказался в почти смертельной опасности, но спасение слизеринцев — дело рук самих слизеринцев. Остальных спасет Поттер. Грейнджер улыбнулась старой шутке Джорджа, вспыхнувшей в её памяти, когда Перси на семейный вечер привел Одри Коллонел, старосту змеиного факультета, и представил как свою невесту. Они все тогда были вроде как счастливы. Война кончилась, а светлое будущее казалось таким близким, что можно рукой коснуться. Как много изменилось с тех пор.
Отмахнувшись от старых воспоминаний, ведьма отправилась в душ смыть с себя остатки усталости и отвлечься от тяжелых мыслей. Вода, стекавшая по телу, уносила с собой негативные эмоции и бодрила. Поменяв температуру, Гермиона почувствовала ледяные брызги, заставившие ее поежиться. Так лучше. Кожа покрылась мурашками, а мышцы непроизвольно сжались. Выброс адреналина в кровь заставил проснуться окончательно.
Жесткие методы чаще всего оказывались самыми эффективными. Протирая влажное лицо махровым полотенцем, девушка ясно для себя поняла, что не собирается возвращаться домой. Не сегодня. Лилии от Рона говорили сами за себя. Во-первых, стараясь сгладить последствия их конфликта, он сейчас будет самым нежным и внимательным. И волшебница не хотела оказаться посреди заботливого водоворота извинений и раскаяния. А во-вторых, Рональд за все время так и не запомнил, что лилии — это единственная в мире вещь, на что у Грейнджер аллергия.
«— И что мы ждем? Плевать на все, надо уходить!»
«— А как же Гарри?»
«— Он поймет. Он же друг!»
«— Нет, если узнает правду.»
Битва голосов в голове ведьмы уже порядком раздражала. Что же должно произойти, чтобы она в конце концов приняла решение? На этот вопрос ответа у Гермионы не было, но зато был способ, как заглушить разрывающий шум. Гул пропадал, когда она интенсивно работала. «Значит, сегодня навестим Теону».
Натягивая облегающий черный джемпер и брюки с высокой талией, волшебница еще раз проверила четыре ножа, прикрепленные к кожаным застежкам. Она внутренне надеялась, что не придется пускать их в дело, но осторожность сейчас лишней не будет. «Вряд ли, конечно, Малфой обманывал насчет безопасности румынского квартала, он же никогда не лгал мне. Грейнджер язвительно передразнила блондина в потоке своих мыслей.
Доверять настолько новому другу Гарри она не собиралась, поэтому взяла в довесок к острым квилонам еще парочку любимых сюрикэнов. Подарок от Блэкли на день рождения. Подруга, зная любовь гриффиндорки к холодному оружию, не могла упустить возможность внести в её арсенал что-то японское.
Холодный ветер замызганного квартала пробирал до костей, и даже теплый кашемировый кардиган не смог защитить от ледяных иголок ноябрьской погоды. Темная тень двигалась вдоль грязных кирпичных стен и мощеной дороги, оставаясь практически невидимой для людей, спешащих подальше от мерзкого холода. Гермиона свернула в сторону пятой улицы, как было написано на пергаменте, который ей любезно вручил Малфой. Девушка считала повороты, чтобы не пропустить нужный. Дверь должна быть синего цвета. Ведьма не понимала, зачем использовать такой яркий оттенок, привлекая много лишнего внимания. Всё это очень странно. Рядом с ручкой был молоток на цепочке.
Раз, два, три. Тишина. Никакой реакции. Грейнджер прислушалась, ожидая услышать шаги или хоть какое-то движение. Абсолютно ничего. «Что ж, похоже, что Драко ошибся». Волшебница уже собиралась уходить, как дверь распахнулась, и на неё смотрел настоящий великан. Мужчина ростом около девяти футов едва помещался в проем.
— Читай, — он молча протянул ей перевернутую карту.
— Тут ничего нет, — изогнула бровь Гермиона, пытаясь понять, что громила хочет.
— Смотри внимательно.
Недоверчиво вздохнув, колдунья пригляделась к узорам на старой карте, которая отливала желтым в тусклом свете фонарей и луны. Неожиданно картинка сменилась и начала двигаться, словно колдография.
— Что видишь?
— Два косяка рыб, — ответила Грейнджер, все еще изучая интересную вещицу. — Плавают перекрёстно, образуя знак бесконечности.
Великан улыбнулся, если этот оскал можно было так назвать, и пропустил её внутрь. Взгляд чародейки скользнул по большому бару, в котором она оказалась. Высокие потолки, тяжелые железные люстры, деревянные столы со стульями, запах алкоголя и дешевого табака. Практически все места заняты весьма сомнительными личностями, которые точно не могли быть магглами. Гоблины, некроманты, оборотни, волшебники… «Где же искать эту Теону?»
Девушка двигалась по просторному залу, высматривая хоть кого-нибудь, кто бы мог хотя бы отдаленно напоминать прорицательницу.
— Потерялась, крошка? — чья-то сильная рука грубо схватила за плечо.
— Ищу предсказательницу. Где она? — не обращая внимания на мерзкого рыжего, державшего её мертвой хваткой, проговорила колдунья. Она уже приготовила сюрикэн, чтобы воткнуть ему в ногу в случае еще одного движения.
— Хочешь узнать будущее? Садись за наш стол, детка. Мы тебе всё расскажем, — мужчина махнул рукой в сторону гоготавших друзей за дальним столом.
— Нет, не стоит, — сделала шаг назад Грейнджер и направилась в сторону барной стойки.
— Смотри, какая дерзкая. Что ты о себе возомнила, дешевая потаскуха? — он дернул волшебницу за руку и замахнулся для пошлого удара по заднице. Реакция была молниеносной.
Сюрикэн воткнулся в ладонь, пробив насквозь. Локоть ударил в солнечное сплетение. Колено столкнулось с круглым лицом. Ведьма прижала омерзительную рожу к холодной стене и направила волшебную палочку прямо в пульсирующую вену на раздувшейся шее.
— Я могу это делать весь день, — произнесла Гермиона, продолжая держать в захвате пробитую кровоточащую ладонь. Небольшое нажатие, и рыжий закричал сильнее. — Боюсь, раз ты распускаешь свои грязные руки, то тебе они совсем не нужны. Как насчет отрубить их к чертям собачьим?
На шум сбежались пьяные друзья несостоявшегося мачо. Назревал серьезный конфликт. Грейнджер осматривала противников и прокручивала в голове возможные варианты, как устранить их всех. «Что ж, видимо без крови сегодня не обойдемся».
— В моем баре? Вы что совсем ополоумели, недоумки треклятые? — властный женский голос разразился прямо за спиной колдуньи. — Забирайте своего кретина и валите отсюда, пока ходить можете.
А ты, — женщина явно обращалась кГермионе, — кто такая и что здесь, во имя всех драконов, устраиваешь?
Отпустив рыжего, гриффиндорка повернулась в сторону возмущавшейся особы.
— Я ищу Теону, а этот… посетитель пытался пригласить меня выпить. Но рыжие не в моем вкусе. Как видите, он не сразу понял. Пришлось объяснить еще раз, — шатенка чувствовала себя хозяйкой ситуации. Разве после черной метки на потолке, чуть не умершей подруги и избиения можно боятся какого-то забулдыгу в дешевом баре?
— Мне знакомо твое лицо, — брюнетка, остановившая разгоравшийся скандал, подошла ближе, а после нескольких мгновений развернулась к толпе клиентов, напряженно наблюдавших за происходящим, предвкушая шоу. — У нас сегодня особенный гость. Сама Гермиона Грейнджер. А вы, — она грозно глянула на рыжего и его компанию. — Убирайтесь и не смейте сюда возвращаться. Джейла! Выведи этих выродков отсюда!
Рослая женщина схватила мужчин и практически утащила их к двери. Полукровка, кто-то из родителей великан. Работа охранником ей подходила как нельзя лучше.
— Пройдемте со мной, мадам Грейнджер, — темноволосая мягко коснулась руки девушки, — нам стоит поговорить подальше от лишних глаз.
— Мне нужна Теона. Где я могу найти её? — нетерпеливо поморщилась Гермиона, следовавшая за новой знакомой.
— Уже нашли, — загадочно улыбнулась та в ответ.
Они прошли сквозь зал и остановились у небольшого столика в углу, прикрытого висящими яркими тканями, создающих подобие шатра. На поверхности были разложены карты, а за стульями кипел кофе для гаданий. Все выглядело более, чем стереотипно. Будто из старого маггловского фильма. Женщина указала рукой на свободное место, а сама, сев напротив Грейнджер, взяла колоду и начала медленно ее раскладывать.
— Чем могу быть полезной для самой уважаемой в наших кругах ведьме?
— Самой уважаемой? — переспросила девушка. — Чем я заслужила такой титул?
— Разве есть более известная магглорожденная? Вы — воплощение пощечины по лицам напыщенных чистокровок. Спасли Британию, добиваетесь равных прав и считаетесь умнейшей ведьмой столетия. Достаточно для такого титула, не находите? — Теона продолжала вытягивать карты одну за одной. — Я польщена, что вы навестили «Брашов» и искренне прошу прощения за моих гостей, они немного перебрали. О, кстати не желаете ли попробовать темный эль? Я сама варю.
— Благодарю, не стоит. — шум за их спинами усилился, заставляя колдунью повысить голос.
— Я настаиваю, — черные глаза вспыхнули опасным огоньком. — Дерек, принеси две пинты эля, да поживей.
— Теона, скажите, я могу говорить прямо? — гриффиндорка давно крутилась в политике и знала наверняка: такие фразы располагают собеседника, придавая ему чувство уникальности. — Мне сообщили, что Вы можете помочь мне с одним деликатным делом.
— Могу я для начала поинтересоваться, кто Вам сообщил? Разумеется, после я помогу, чем смогу.
— Драко Малфой, — просто сказала Гермиона, нарочно наплевав на советы слизеринца.
Возникла неловкая пауза, которую заполнил подоспевший с холодным элем Дерек. Ведьма даже не коснулась кружки, продолжая смотреть Теоне прямо в глаза. Лицо румынки исказилось от презрения и недоверия.
— Мистер Малфой вряд ли мог вам посоветовать мою помощь. Чистокровный лорд вроде него…
— О, какое лицемерие. Уважаете меня за мою борьбу за равные права, а сами кривитесь от одного его имени. Тогда скажите мне, какая между вами разница? Абсолютно никакой. Такая же ненависть, презрение и самодовольство, — постучала ногтями по стеклу Грейнджер. — Открывать двери для магглорожденных не то же самое, что унижать чистокровных волшебников. А если у вас мнение, что я занимаюсь вторым, то мне лучше уйти.
Женщина внимательно смотрела на шатенку, пытаясь понять, откуда в гостье столько дерзости. Как будто смерти ищет. Или не знает, к кому пришла. Теона много лет назад пыталась помочь всем детям не-волшебников и полукровкам, которые оказались на задворках жизни, что давно перестала видеть эту тонкую грань, о которой напрямую говорила Гермиона.
— Постойте… Скажите, почему мистер Малфой рассказал обо мне? — брюнетка сжала золотой браслет на руке.
— Мне нужно, чтобы министерство перестало следить за моими перемещениями.
— О, кровная магия. Вы по адресу, мадам Грейнджер. Моя семья поколениями занимается такими вопросами. Ромале, знаете ли, — заулыбалась Теона, очевидно предаваясь воспоминаниям. — Что ж, я могу это устроить.
— Принцип работы, цена и за какое время успеете сделать, — ответная улыбка Гермионы была не такой теплой.
— Знаете, когда-то давно мне приходилось общаться с мистером Люциусом Малфоем, и его тон был так похож на ваш. Как и содержание ответов. Будьте осторожны, они хранят такие тайны, которые Темному Лорду даже и не снились.
— Большинство слухов о них самые настоящие байки. — не стала развивать тему волшебница. — Так что насчет кровной магии вашего рода?
— Я могу дать вам амулет, который скроет передвижения ото всех. Камин, аппарация, ключ-порталы — вы будете невидимы. Собственно говоря, как и тот, с кем вы перемещаетесь.
— Амулет Алой тени, — проговорила гриффиндорка. — Но эта магия утеряна столетия назад, и все попытки повторить успешный эксперимент обернулись провалом. Вы, должно быть, шутите!
— Мадам Грейнджер, я говорю абсолютно серьезно. Мой предок создал его, пожертвовав собственной жизнью, и тень годами хранилась в нашей семье, как самое ценное сокровище.
— И что же вы хотите за него?
Гермиона понимала, что цена окажется неподъемной для неё. Учитывая, что ей предлагала прорицательница. Настолько редкая вещица, что гоблины бы перегрызли друг другу глотки лишь бы только взглянуть на амулет. Столько денег у девушки точно нет. Теона только открыла рот, чтобы ответить на вопрос собеседницы, как в шатер ввалилась Джейла держа за шиворот темноволосую ведьму, из носа которой текла кровь, а на глазах чернел размазанный карандаш.
— Госпожа, эта пыталась пробраться в хранилище на нижних этажах. Говорит, что знает Вас. — низкий голос великанши был полон злости. — Прикажете выкинуть?
— Джейла, будь любезна, отпусти мисс Паркинсон. Благодарю, ты свободна.
Гермиона удивленно моргнула и узнала Пэнси после короткой фразы хозяйки бара. Это определенно была она. Только волосы взлохмачены, а на бледном лице пятна от крови. «Что, к адским гончим, тут происходит?»
— Мисс Паркинсон, я уже предупреждала вас, если явитесь в мое заведение, мне придется применить меры. Здесь вам не великосветский раут, и любой может нанести непоправимый вред такому красивому лицу, — румынка угрожающе надвинулась на слизеринку, вытащив волшебную палочку.
— Донна Корнилеску, я могу заплатить…
— Во имя всех драконов, как это типично для таких, как Вы. Считаете, что все можно купить. Я не собираюсь помогать вам. И в этот раз Вы не уйдете безнаказанной.
— Теона, — резкий голос Грейнджер заставил женщину обернуться. — Мисс Паркинсон сопровождала меня по пути сюда. Место небезопасное. Мы разминулись внутри из-за вашего настырного гостя. Не думаю, что это хорошая идея: причинять вред моей подруге.
Пэнси сохраняла абсолютно безразличное выражение лица, глядя прямо на Корнилеску, которая пыталась вычислить, лжёт ли ей Гермиона.
— Тогда Вы же не будете против, если я посмотрю на картах, правда это или нет? — хищный взгляд прошелся по волшебницам.
Губы слизеринки слегка дрогнули. Не самый хороший знак. Но выбора уже не было.
— Разумеется, — шатенка наколдовала стул и протянула платок бывшей сокурснице, чтобы та немного привела себя в порядок.
Пэнси продолжала вести себя как ни в чем не бывало, умело подхватив ловко придуманную ложь, но она хорошо знала, что Теона — действительно сильный прорицатель, которого так легко не обманешь. Срочно нужно придумать новый план, когда та поймет, что чародейки ей солгали. Крепко сжимая палочку, готовая к нападению Паркинсон решила идти ва-банк.
— Донна Корнилеску, мне правда очень нужен ваш медальон. Если Вас не интересуют деньги, то прошу, назначьте свою цену.
Но та не слушала, а лишь смотрела в расклад. Её лицо стало непроницаемым, диким и искажалось с каждой секундой. Глаза потеряли цвет, и ведьма сидела с полностью белым и пустым взглядом. Звуки музыки и танцев стихли в одночасье, словно кто-то наложил чары на шатер. По телу пробежали мурашки от холода, а пар, который выпускали волшебницы изо рта лишь подтверждал резкое снижение температуры.
— Что это такое? — зашипела Гермиона, наклонившись к Пэнс. — И что, Мерлина ради, ты здесь забыла?
— Позже расскажу, мы же подруги. Помнишь? — проскрипела в ответ брюнетка. — Похоже, румынка что-то видит. Грейнджер, тебе лучше уйти. Теона точно узнает, что ты соврала ей. И тогда даже статус лучшей ведьмы всех времен и народов не спасёт.
— Ага, считай, что уже на метле улетела, — саркастически ответила девушка. — Не одна ты хочешь получить её побрякушки.
— И получите. Обе. — женщина сидела как ни в чем ни бывало. Словно не было этого транса, пробирающего мороза и зловещей тишины. — Мисс Паркинсон, я предлагаю вам сделку. Уникальную, учитывая, что я не веду дела с такими, как вы.
— Пожалуйста, скажите условия… — Пэнси было страшно.
Гриффиндорка не верила своим глазам. Только утром девушка была такой уверенной и отстраненной, что её ядом можно было убить даже дементора. А теперь Паркинсон выглядела испуганной. «Чего же ты боишься?»
— Медальон замедлит распространение. Но он не сможет удерживать путы проклятия вечно.
— Плевать! Что вы хотите за него?
— Пусть придет ваша дочь и выполнит мою просьбу. В свое время. Уверяю вас, я не причиню ей вреда.
Это звучало как бред сумасшедшего. Скорее всего, колдунья просто перебрала темного эля и теперь в пьяном тумане не может собраться с мыслями.
— Но у меня нет дочери… — растерянно произнесла Пэнси.
— Если нет, то что вы теряете? — усмехнулась Теона, опустив взгляд на живот девушки. — Получите артефакт буквально задаром.
— Согласна, — Паркинсон сделала выбор. Взгляд румынки приобрел торжествующий оттенок, и она скрепила договор на крови.
Перед слизеринкой появился желанный медальон, который она тут же надела. Её лицо приобрело розоватый цвет, а от тела пронеслась волна тепла, которую сидевшая рядом Гермиона почувствовала даже сквозь одежду.
— Насчет вас, мадам Грейнджер. Мне потребуется услуга взамен такой редкой вещицы. Моя сестра путешествует с табором по Франции, устраивая ярмарки для местных. Нужно, чтобы вы ей кое-что передали. Небольшую посылку.
— Посылку? — быть совой за ценный артефакт казалось девушке слишком низкой ценой. Там явно был подвох.
— Немного зелий, немного трав, пару книг… Всё абсолютно безопасно!
— Почему сами не передадите?
— Потому что я не могу выйти отсюда благодаря одному чистокровному засранцу, которому давным-давно перешла дорогу, и который, к сожалению, сдох уже, — хмыкнула Корнилеску и оголила руки, показывая татуировки. — Ах да, и еще, после того, как отдадите коробку, вы должны спрятать мою сестру. На разломе у мадам ла Тремуй. Вы, насколько мне известно, обладаете там определенными связями. Друзей, которые бы смогли во Франции всё устроить, у меня нет.
Гермиона рассматривала разрисованные предплечья женщины. Магия заточения. Была придумана много столетий назад и усовершенствована Грин-де-Вальдом. Если маг покидал обозначенное рунами место, то умирал. Снять такое проклятие мог только тот, кто нанес символы на тело жертвы. И раз он уже мертв, то жизнь румынки была хуже тюрьмы.
—Как она выглядит? Как я её найду? — Грейнджер обязательно проверит, что за травы собралась передавать прорицательница.
—Её зовут Реона Корнилеску, и она моя сестра-близнец. Кстати, все наши амулеты имеют один недостаток. После их использования шанс иметь двойняшек сильно возрастает. — гортанный смех ведьмы был не совсем уместен, но её это совсем не заботило — Подпишем договор на крови. Как с мисс Паркинсон.
Непреложный обет в мире бизнеса. Договор на крови нельзя было нарушить. Только в случае ритуала волшебника ждала смерть, а вот соглашению сопротивляться было нельзя. Хочет того человек или нет, он вынужден соблюдать условия. Одержимость всё решать через кровную магию уже начала раздражать Гермиону.
— Идёт.
Проверив несколько раз все пункты, Грейнджер смело скрепила соглашение, и амулет мягко опустился в её руки.
— Что ж, дамы, каждый получил, что хотел, — Теона явно выглядела довольной. — А теперь меня ждут клиенты.
— Благодарю, — Пэнси встала первой. Её холодный тон слишком подчеркивал внутреннее превосходство, которое она чувствовала.
— Мисс Паркинсон, позвольте вопрос…
— Да, донна Корнилеску?
— Скажите, вы последуете традиции своей семьи и назовете ребенка на букву «П»? Или же предпочтете назвать на букву «В», как принято у Ноттов? — черные глаза колдуньи смотрели на девушку с нескрываемой издевкой.
— Я не могу иметь детей, — Пэнс выплевывала каждое слово, возвращая колкие слова и давая понять, что румынка продешевила с договором. — Разве вам неизвестен этот печальный факт? Ох, какая неловкая ситуация…
Уголки губ Теоны поползли вверх, словно выпады Паркинсон не задели её даже на миллиметр.
— Удачи, мадам Грейнджер. Будьте осторожны в этом серпентарии, — ведьма взмахнула рукой, и полы тканей шатра исчезли, образуя выход.
Волшебница лишь кивнула и последовала за слизеринкой, которая так быстро двигалась, будто её подгоняли плетью. Девушки вышли на главную улицу и, свернув в сторону, остановились в соседнем переулке для трансгрессии.
— Спасибо, — тихо сказала Пэнси. — Знаешь, я думаю, шляпа совершила большую ошибку, отправив тебя в Гриффиндор. Такая хитрость и умение лгать. Просто «Превосходно», Грейнджер.
— Зачем ты пришла туда, где тебе не просто не рады, а угрожали и не единожды?
— Здесь не совсем подходящее место для откровений, не находишь?
— Зато подходящее место, чтобы хорошенько спустить с вас три шкуры, — мерзкий голос рыжего колдуна послышался из глубины.
За ним стояло еще около семи волшебников, которые ехидно посмеивались.
— Хотите напасть на нас в маггловском районе? — Гермиона встала перед брюнеткой и направила волшебную палочку прямо на противника. — Да еще и на главу Министерского департамента. В Азкабан захотелось? Одно движение и здесь будет не меньше десятка авроров.
— Какая говорливая сука… С удовольствием поковыряюсь в твоей глотке ножом, — мужчина резко выбросил из-под пальто два оранжевых шара. Дым заполонил пространство. Теперь ведьмы не смогут аппарировать. Они в ловушке. «Черт!»
Грейнджер медленно повернулась к Пэнси, которая уже стояла в боевой позиции, готовая отразить удар в любой момент. Она схватила гриффиндорку за руку и оттащила в сторону.
— Ребята, ну что вы… Зачем ругаться, если можно договориться? Сколько вы хотите? Заплатим без проблем!
Они разразились смехом.
— Джеки, ответишь даме чистых кровей? — раздался чей-то вопрошающий голос, обращаясь, видимо, к рыжему главарю.
— Мы договоримся, милая, когда мои парни пустят тебя по кругу, а министерскую погань отправят плавать по дну Темзы.
— Видит Салазар, я пыталась… Грейнджер, поколдуем? Нужно добавить немного света. Или это заклинание тебе не знакомо?
Как надоели Гермионе командующие слизеринцы, знала одна Моргана. Но у Паркинсон явно был какой-то план. «Добавить немного света. Ну конечно!»
— Люмос Максима! — огромный луч вырвался из палочки гриффиндорки, ослепляя противников.
Пэнси тут же создала патронуса, которому что-то надиктовала, и тот исчез. Мужчины даже не заметили, прикрывая глаза от яркого света.
— Заколдуй пространство, чтобы магглы не заметили! — прокричала Гермиона, отбивая первое заклятие какого-то низкого парня, который первый начал ориентироваться в темноте после вспышки.
Удар. Нож. Заклятие. Девушка двигалась, словно в смертельном танце, оглушая и атакуя нападавших. Они явно не были готовы к такому яростному сопротивлению, поэтому разбежались по переулку, утратив преимущество. Ведьма могла их устранять по одному, маневрируя между лучами заклятий и валяющейся старой мебели, выкинутой на помойку.
— Протего! — Паркинсон создала щит, заслоняя ведьму. — Будь внимательнее, Грейнджер! Чуть не пропустила!
Пэнси оказалась невероятно ловкой в бою. Какой-то мужчина схватил её за руку, пытаясь вырвать волшебную палочку, но слизеринка не растерялась и со всей силы стукнула его оторвавшейся ножкой от старого стола. «Недурно для аристократки!»
— Остолбеней! — Гермиона схлестнулась в схватке с Джеком. С рыжим подонком.
Было все сложнее отбивать атаки и летящие заклятия. Противники уже поняли, с кем столкнулись, и начали прижимать девушек к стене. Численное преимущество позволило сделать это за достаточно короткое время.
Пэнси толкнул какой-то рослый брюнет и начал душить. Его рука обернулась вокруг тонкой шеи в захват, и колдунья ударила по локтю изо всех сил. Другой рукой он вырвал ее волшебную палочку и отбросил в сторону. Без неё у Паркинсон не было никаких шансов.
Грейнджер бросила в него оглушающее, но промахнулась. Теперь она оказалась в плотном кольце, где её окружили трое. Не очень радужная перспектива. «Думай, думай. Не сдавайся».
Первый нож полетел прямо в идиота, душившего слизеринку. Из-за острой боли он ослабил хватку и отпустил девушку. Та упала и закашлялась. Второй попал в мелкого парнишку, стоявшего по правую сторону. Кричал он не менее громко, чем верзила возле Паркинсон.
— Достаточно игр! — манящими чарами Джек лишил колдунью всех кинжалов, а экспеллиармусом выбил палочку. — Теперь ты попалась, тварь!
Он замахнулся и послал в неё заклятие. Девушка подняла руки, инстинктивно прикрывая голову и понимая, что больше ничего не сможет сделать.
Шорох тяжелой ткани. Запах пряного бергамота. Жесткий голос. Оглушающее отбил внезапно появившийся Драко. Гермиона открыла глаза и увидела, как Тео осматривает Пэнси, а вокруг лежали связанные маги в отключке. Прямо перед ней стоял Малфой, защищая безоружную Грейнджер от последнего противника. Рыжий никак не хотел сдаваться.
— Какого дьявола… — прошипел Джек и упал парализованный, не успев договорить фразу.
Блондин кратко взглянул на лежащее тело и повернулся к кудрявой волшебнице. Она стояла и не двигалась, словно в неё тоже попал петрификус.
— Ты цела? — он всматривался в бесстрастное лицо ведьмы. — Не ранена?
Чародейка продолжала стоять как вкопанная. Драко приподнял её острый подбородок и коснулся ладонью щеки, пытаясь понять, что происходит с неумолкающей всезнайкой, которая не проронила ни слова, лишь смотрела на обездвиженного рыжего недоумка.
— Эй, все хорошо, — Малфой схватил её лицо обеими руками и заставил смотреть на себя. — Всё кончилось, Грейнджер.
— Что с ней? — спросила подошедшая Пэнси, — она в шоке?
Мужчина не ответил, продолжая рассматривать остекленевшие глаза волшебницы. Нужно было что-то предпринять. Он заметил валяющуюся недалеко от них палочку. Одним движением Драко приманил её и вставил в руку Гермионы. Сжав её ладонь, он заставил девушку держать древко.
— Смотри на меня, Грейнджер. Смотри, не отрываясь, — как только она перевела взгляд, то сразу же попала под воздействие серых глаз.
Доля секунды и ведьма перестала что либо ощущать. Страх и паника от вида будто бы мертвого рыжего мужчины завладели её сознанием, не давая пошевелиться, но как только она заглянула в вечную мерзлоту Малфоевских глаз, то всё резко прекратилось.
Гриффиндорка чувствовала, как он обволакивает её сознание спокойствием и отсутствием каких-либо эмоций. Это была блаженная тишина. Никаких голосов. Никаких терзаний. Ей захотелось остаться в плену навечно, забыв о разваливающемся браке, о смерти близких, о предательстве.
Волшебница ощутила холод руки на своих пальцах и опустила взгляд. Драко крепко сжимал ее ладонь, державшую палочку. Он что-то сделал. Как-то заставил на секунду забыть, что на самом деле происходит в её жизни. Магия блаженной тишины закончилась, и девушка отдернула руку.
— Я… Я… — она не могла сказать ни слова.
— В мэнор, все немедленно, — жестко сказал Малфой. — Парная трансгрессия, Грейнджер. Тебе ведь уже можно.
Гермиона была не в состоянии говорить «нет», поэтому просто схватилась за локоть. «Лишь бы убраться отсюда».
В мгновение ока они оказались в большой библиотеке поместья. Столько книг. Девушка сделала неуверенный шаг, отпуская слизеринца, и прикоснулась к красному переплету, наслаждаясь шероховатостью обложки.
— Надо предупредить авроров, чтобы они…
— Уже предупредил, — Драко вперил в неё явно недовольный взгляд. — Гарри отправит туда мракоборцев для расчистки.
— Это хорошо… Ты очень вовремя появился, я бы…
— Ответь мне на один простой вопрос, Грейнджер. Как ты умудряешься даже в безопасных местах вроде маггловского паба найти приключения на свою задницу? Или ты решила попасть со всеми членами Баше в передряги по очереди?
— Безопасное место? О, я тебе скажу, какое там безопасное место! — она сверкнула глазами, явно недовольная тем, что слизеринец отчитывал её. — Чокнутая прорицательница, которая держит бар для всякого сброда. Они знали, кто я, и всё равно напали. Безопаснее просто не придумаешь.
Малфой буравил взглядом злившуюся ведьму.
— Какого василиска ты туда одна пошла, скажи мне на милость? Не могла захватить с собой друзей из Грота?
— Ну почему же… Меня туда сопровождала Пэнси, — саркастически выплюнула Гермиона, нежелавшая обсуждать свои решения с блондином.
— Да, очень интересно, — вставил аппарировавший с Паркинсон Тео. — Может, расскажешь нам, милая, как ты оказалось в месте, где чистокровным помои на голову выливают?
— Потрясающий темный эль, нигде такого не варят, — пыталась отшутиться Пэнс, плюхнувшись в зеленое кресло.
— Знаешь, я все никак не могу решить, на что больше злюсь, — взгляд Теодора был холодным. Совсем не таким, как утром. — Что ты пошла без меня? Или что у тебя есть своя тайная жизнь? А может, что ты солгала мне, сказав, что идешь к Астории? Даже не знаю, что выбрать.
— Я была у неё. — Паркинсон гордо вскинула голову. Слизерин во всей красе. — Она подтвердила. На мне семейное проклятие, Тео. Также как и на моем брате.
Звенящая тишина давила на голову. Гермионе наконец стало понятно, почему девушка пришла к Теоне.
— Любое проклятие можно снять. Мы найдем способ. — Нотт взял возлюбленную за руку, отдавая ей всю поддержку, что только у него была.
— Нельзя. Ты же знаешь, что нет. Но можно замедлить. Мне одна птичка напела давно, что у донны есть медальон загробного шепота. Он замедляет распространение проклятий.
— Она отдала его? Тебе? — удивленно спросил Драко.
— Да, я очень удачно появилась, когда у Гермионы был сеанс. Ты не против, если я буду звать тебя по имени после всего? — брюнетка обратилась к гриффиндорке.
Та лишь кивнула, не желая встревать в насыщенный разговор слизеринцев.
— Румынка захотела такую чушь за артефакт, что могу сказать однозначно: у неё не все дома. Начала нести какой-то бред насчет моей дочери, которая должна будет ей помочь, — продолжила Паркинсон. — Так что считай реликвию получила даром.
— Предсказатели ничего не делают просто так, — задумчиво проговорил Малфой. — Она скрепила с тобой соглашение, так ведь?
— Да, но свою часть я никогда не смогу выполнить…
— Ты не можешь знать наверняка. Это опасно. Теперь проклятие может повести себя непредсказуемо. Пэнс… Очень много вмешательств в магические процессы такого характера могут привести к непредсказуемым последствиям. Я знаю, ты надеешься, что сможешь пережить свой тридцатый день рождения, но… — блондин сжал женское плечо. Он искренне сожалел о болезни подруги, зная, как она хотела жить. — В Шотландии, помимо следов Димитровой, есть колдун, который специализируется на проклятиях. Однажды он консультировал меня по одному вопросу. Не очень приятная личность, даже по моим меркам. Сложно договориться, скажем так.
— Ты похоже знаешь всех магов, которые изучают проклятия. Откуда такая осведомленность? — неожиданно поинтересовалась Гермиона.
— Он — старый друг Снейпа. Скажете, что от меня, — Драко проигнорировал вопрос шатенки. — Отправляйтесь немедленно. Неизвестно, что будет после подписания кровного договора.
На Теодоре лица не было. Он надеялся до последнего, что Пэнс не коснется эта зараза, что обойдет стороной. Хоть у него и был припрятан козырь в рукаве на случай самого ужасного исхода, мужчина верил, что они найдут способ прожить свое «долго и счастливо».
— Гарри займется следами, а вы сможете поговорить с Гордоном, не отвлекаясь на дела Баше. Сейчас важнее другое, — в этом был весь Малфой. Даже если горели города, он всегда выбирал семью. Любая цена была приемлема, если речь шла о близких людях.
— Прикроем Поттера, если что. Как видишь, гриффиндорцы не умеют не привлекать внимание, — благодарно улыбнулась Паркинсон, скрывая внутренние переживания. — Что ж, нам пора. Если не умру, то надеюсь получить приглашение на рождественский вечер в мэнор, а если все-таки умру, не дай Нотту жениться на какой-нибудь истеричке, — брюнетка выразительно посмотрела на бывшую сокурсницу.
— Пэнси, не говори глупостей, — Тео пожал руку мужчине и аппарировал вместе с девушкой из поместья.
— Я не знала… — начала было говорить Гермиона, стоило паре раствориться в воздухе.
— Не знала что, Грейнджер? Что чистокровные тоже хотят любви и спокойной жизни? Что слизеринцы могут бороться до последней капли крови не менее отважно, чем вы? Что на этот раз ты не знала?
— Что твоя жизнь настолько не похожа на сказку про чистокровного принца: что Пэнси больна, Нарцисса в заточении, Люциус погиб, а ты рискуешь всем ради своих…
— Не торопись, Грейнджер, а то подумаю, что ты влюбилась в меня. Или того хуже, решила спасти. — блондин сверкнул сталью серых глаз. — А теперь подойди, мне нужно дать тебе разрешение на перемещение в мэнор. Мы ведь теперь друзья.
— Коллеги, Малфой. До статуса моего друга тебе далековато, — изогнула бровь Гермиона.
Он лишь усмехнулся в ответ и приложил кончик волшебной палочки к ключице девушки. Легкое покалывание и яркая маленькая вспышка. Ведьма почувствовала, как по косточкам пробегает ударная волна.
— То, что ты сделал в переулке… Что это за магия?
— О чем ты говоришь?
— Не делай вид, что не понимаешь. — сделала шаг вперед волшебница. — Каким-то образом ты изменил мое восприятие реальности. Я хочу знать.
— Грейнджер, тебя видимо сильно стукнули по голове во время драки. Приписываешь мне сверхспособности. Смотри, скоро начнешь думать, что у меня крылья за спиной.
— Скорее дьявольский хвост, — иронично выпалила колдунья.
— Опять оскорбляешь человека, спасшего тебя уже постойте-ка, постойте-ка дважды, — фирменная ухмылка коснулась острого лица.
— Вообще-то ты прибежал спасать Паркинсон, так что не в счет. Кстати, как ты узнал об этом? Вряд ли она отправила патронус сразу тебе…
— Мы с Тео обсуждали некоторые детали, когда пантера сообщила о нападении в переулке. У них парные кольца, если ты понимаешь, о чем я.
Конечно, понимала. В чистокровных семьях драгоценности никогда не были только лишь для красоты. Волшебники были прочно связаны, и по следу кольца могли найти друг друга.
— Завтра после обеда мне необходимо попасть в отдел тайн. Ты сможешь это устроить?
— Если объяснишь для чего, — просто ответила девушка.
— Покатать тебя на метле, для чего же еще, — сарказм так и сочился из сказанной фразы. — Возможно, ты забыла, но мы ищем информацию о Димитровой.
— Не забыла, но что-то после того, как ты меня отправил в якобы безопасное место, не особо повысился уровень доверия твоим словам.
— Я дал тебе четкие инструкции, куда идти. То, что ты зашла с магической стороны, полностью твоя оплошность.
Гермиона задержала дыхание. Она прокручивала в голове текст на пергаменте и свой путь, сравнивая подробности. Ошибки быть не могло.
— Что ты говоришь такое?
— То и говорю, Грейнджер, что ты должна была войти в красную дверь для магглов, а постучалась в синюю, предназначенную для волшебного мира. За что тебя вообще называют умнейшей ведьмой?
Этого просто не могло быть. Она точно помнила. Каждое слово, написанное на пожелтевшем пергаменте. Или колдунья начала сходить с ума?
— Я перепроверю дома. И докажу тебе, что ты не прав. Так себе попытка убить меня, Малфой.
— Завтра увидимся, Грейнджер. Надеюсь, не сломаешь себе шею по дороге с твоей способностью притягивать неприятности. Очень утомляет спасать тебя постоянно.
Мужчина махнул рукой, давая понять, что разговор окончен. Гермиона взглянула на него в последний раз и аппарировала в проулок недалеко от большого дома. Нужно возвращаться в квартиру, в которой в отличие от мрачного мэнора, было совсем не спокойно.
========== Долина смертной тени ==========
По комнате разливался запах ванильных вафель, свежего кофе и осенней сырости. Он наполнял легкие и щекотал сознание, заставляя воображать семейную французскую пекарню с маленькими окошками и милой продавщицей. Джейн натянула одеяло, жмурясь от яркого солнца, не желая вылезать из теплой постели.
Даже такой соблазнительный аромат не мог вынудить девушку встать и посмотреть, что же колдует на кухне Блейз. Он встал час назад, пытаясь не нарушить чуткий сон ведьмы, но она сразу же проснулась, почувствовав, как теплые руки перестали обнимать её талию. Блэкли улыбнулась, не открывая глаз. Забини оказался именно таким любовником, каким она себе представляла. Высокомерный снаружи и невероятно нежный и заботливый внутри. Волшебница слегка вздрогнула от истомы, вспоминая его несдержанные движения и горячий шепот. «Черт, это было действительно хорошо.»
Яркие картинки, вспыхнувшие в памяти, прогнали остатки сна, а голод, разыгравшийся от манящего запаха еды, всё же смог убедить колдунью подняться с постели. Но для начала нужно было найти одежду. Весьма непростая задача, учитывая как они с Блейзом от неё избавлялись. Осмотрев туманным взглядом комнату, Джейн заметила серую рубашку. Мужскую хлопковую рубашку, которая как нельзя кстати подходила для ленивого утра.
Она была слишком большой для девушки, но такой удобной. Закатав длинные рукава, Блэкли покрутилась у зеркала. Сорочка приятно касалась обнаженного бедра, соблазнительно прикрывая кружева белья и скрывая около пяти дюймов ниже края гипюра. А как пахла ткань. Терпким запахом мускуса и сладкого щербета. Ведьма вдохнула полной грудью, наслаждаясь тонкими нотами остатков парфюма. Ей хотелось запомнить его. Сохранить в памяти каждый аккорд. Вероятно, в этом не было никакой необходимости, поскольку Блейз дал понять, что проведенная вместе ночь далеко не последняя.
Собрав волосы в высокий хвост, девушка выскользнула из комнаты и направилась на кухню, ведомая следом притягательного аромата вкусной еды. Мужчина сосредоточенно намазывал на горячую вафлю что-то шоколадное. Он был настолько увлечен процессом, украшая завтрак кусочками клубники, что не сразу заметил улыбающуюся в проеме Джейн.
— Надеюсь, что ты любишь вафли, потому что это мой поварской максимум, — он внимательно посмотрел на блондинку, — но если ты больше предпочитаешь омлет или овсяную кашу, то недалеко есть кафе…
— Всё замечательно, — заспанная волшебница облизнулась, глядя на угощение. — Не знала, что ты такой кудесник…
— Я думал, что сумел тебя убедить, — перебил её мулат, слегка улыбаясь.
— На кухне, мой хороший. На кухне! — она обратила внимание на несколько кружек, стоящих на белом столе. — Мы кого-то ждем?
— Вообще-то нет, но я не знал, что ты любишь по утрам: чай, кофе, какао, апельсиновый сок, воду с лимоном, — мужчина перечислил наполнение всех чашек.
— Зелёный чай, пожалуйста, — даже сонная Джейн смогла оценить старания своего нового парня.
— Крепкий или не особо?
— Какой допрос с пристрастием…
— О, я могу показать тебе настоящее пристрастие, — Блейз направился в сторону девушки, которая от неожиданности сделала шаг назад. — Не волнуйся, моя фея, я всего лишь хотел отодвинуть для тебя стул.
— Разве я волнуюсь? Я просто голодна, — она заправила прядь за ухо и присела за стол.
— Серый тебе к лицу, — Забини наливал в её чашку ароматный напиток, пахнущий жасмином.
Её щеки приобрели розоватый оттенок, словно это был первый комплимент в жизни. Мужчина аккуратно подул на горячий чай, стараясь охладить, чтобы Джейн не обожглась. Та лишь завороженно смотрела, как он заботился о ней. Такое необычное и странное чувство. Умиротворение.
— Ты пытаешься загипнотизировать керамику? Она абсолютно обычная, купил в маггловском магазине, в паре кварталов отсюда.
— А лишнюю зубную щетку ты там не приобрел случайно? — Блэкли отвлеклась от своих размышлений.
— Ты можешь воспользоваться моей, — просто пожал плечами мулат.
— Разве такой обаятельный мужчина не держит несколько про запас на случай, если новая подружка захочет переночевать?
— Я никогда не приводил сюда женщин раньше, — его лицо стало на мгновение серьезным. — Ты — первая.
Голубые глаза остановились на жестком подбородке, поднимаясь по скулам и замерли в темноте черных зрачков. Теплая волна обдала её сознание. Он не лгал. Девушка ощутила гамму играющих чувств: нежность, восхищение, внимательность. Одно касание руки. Теперь он наполнялся тем же.
— Джейни, ты просто удивительная… — искренне прошептал Забини.
— И всё вокруг меня тоже удивительно. Например, что чистокровный волшебник умеет готовить вафли и покупает что-то в маггловских магазинах, — блондинка взяла вилку в руки и отправила в рот кусочек теплого десерта вместе с шоколадом. — Как вы там говорите? Салазар меня раздери, как вкусно!
Слизеринец разразился смехом. Она так умело передразнивала высокомерный голос, что даже казалось, что Блэкли выросла среди серебряных ложек и позолоченных рам. Он наблюдал, с каким неподдельным удовольствием волшебница поедала завтрак, и наслаждался спокойным утром впервые за такое долгое время. Как это обычно называют? Ах, да. Умиротворение.
— Что планируешь сегодня? Как я понимаю, начальница все-таки выписала тебе больничный.
— Мы сегодня обедаем вместе с Гермионой. Ты же понимаешь, что она съест меня, если я не расскажу ей, что произошло между мной и Драко.
Мужчина едва заметно поморщился от последних слов, но виду не подал, продолжив:
— Это интересует не только Грейнджер. Но сейчас не думаю, что хорошая идея…
— Блейз, я не могу ничего объяснить. Ни тебе, ни ей, ни кому-либо вообще. Малфой — твой близкий друг, я — сильный эмпат. Думаю, ты сможешь сложить два ингредиента такого простого зелья, — блондинка зажмурилась, наслаждаясь клубникой.
— Тем более я не совсем уверена в том, что именно я видела. Но тебе однозначно стоит приглядеть за Драко.
Для прямой и открытой Джейн такие туманные объяснения были совсем не типичны. Как будто она хотела все рассказать, но что-то её останавливало. Забини смотрел, как ведьма сосредоточенно пытается соорудить шоколадно-вафельную пирамидку, понимая, что сейчас не время расспрашивать её. Тем более, что с этой задачей блестяще справится Грейнджер, стоит ей остаться с подругой наедине.
— Мне сегодня нужно поработать. Я могу перенестись с тобой по камину, чтобы Министерство не отследило…
— О, не беспокойся об этом. Я умею пользоваться такси.
— Ты должно быть шутишь, — он скрестил руки. — Ты же не думаешь, что уедешь отсюда на маггловском такси.
— А что такого? Вряд ли твоя квартира числится в реестре зарегистрированных магических владений, иначе бы ты не перемещался на бал по камину из поместья Забини-де-ла-Руш. Что ты так смотришь на меня? Думал, я не проверю? Наивно.
— Какая ты пронырливая, — мужчина обвил руками тонкую талию и легонько поцеловал в лоб.
Джейн уткнулась в его грудь, ласково обнимая в ответ. Нежное прикосновение по растрёпанным волосам вызвало приятную волну, прошедшую по всей спине. Блейз точно чувствовал тоже самое. Он аккуратно провел ладонью по светлым прядям, заставляя девушку прижаться к нему сильнее.
— Ты же не думаешь, что я позволю разъезжать моей милой фее на такси? Даже речи быть не может.
— Что ты предлагаешь? Написать в рапорте, что после купания в малфоевских топях я очутилась в постели мистера Забини?
— Мне нравится эта идея. Очень заводит, — усмехнулся мулат, погладив волшебницу по щеке.
— Тогда наш роман будет на первой полосе «Пророка». Того гляди затмим Гермиону с Драко, — заулыбалась Блэкли.
— Этого никак нельзя допустить. Иначе за тобой начнет охоту самая опасная ведьма.
— Твоя поклонница?
— Моя мать, — устало вздохнул мужчина.
— Я уверена, она — милейшая женщина. Иначе объяснить такие потрясающие завтраки я не могу.
— Их любил мой отчим. Не помню, третий или четвертый по счету, — в темных глазах мелькнула печаль. — Так вот, по поводу перемещения. Я могу тебя сам отвезти, если ты не против. Здесь недалеко есть телефонная будка, которая поможет попасть тебе в Министерство.
— Отвезти? На метле что ли?
— Нет, на автомобиле… Ну знаешь такое маггловское изобретение…
— Я знаю, что это, — Блэкли была мягко сказать удивлена. — Во-первых, ты откуда об этом знаешь? А во-вторых, не пристало чистокровному волшебнику на машинах ездить, не говоря уже… Где ты научился водить?
— Ты очень любопытная, Джейни. Скажем так, один мой друг держит в гараже внизу свой кадиллак, потому что его пассия не одобряет неволшебные увлечения, — уклончиво ответил Блейз. — Он пытается улучшить технические характеристики магическим образом, но пока безуспешно.
— Я всегда думала, что все знаменитые двадцать восемь семей скучные до помутнения рассудка, а оказывается, вы неплохие ребята.
— Некоторые вещи у магглов заслуживают внимания, но это нисколечки не умоляет наш снобизм, если ты об этом. Надеюсь, из-за маггловской одежды и средства передвижения у тебя не сложилось впечатление, что мы будем смотреть… как же это называется, фильм что ли, и всё в таком духе, — мужчина немного поморщился.
— Звучит, как вызов. Подберу что-нибудь на вечер, — подмигнула девушка в ответ на похолодевший взгляд. — И да, хочу, чтобы ты отвез меня. Не терпится увидеть, как ты управляешь ав-то-мо-би-лем!
Она явно дразнила его.
— Дерзкая девчонка, — мулат подхватил её на руки и коснулся оголённого бедра.
Джейн точно знала, что означает огонек в черный глазах. Кто-то явно опоздает на работу.
***
На тонкой шее висела серебряная цепочка с кулоном в виде красной космеи. Нарцисса прикоснулась к холодному металлу. Женщина догадывалась, что несёт украшение тому, кто его носит. Жестокая шутка, ведь астровые космеи росли на могилах её предков, а теперь кованые лепестки покоятся на выступающих ключицах, заставляя миссис Малфой смириться с неизбежным печальным исходом. В комнату несколько раз заходила Кирин, приносила еду и спрашивала, как себя чувствует гостья. Ведьма была слишком участлива и слишком мила, чтобы быть злодейкой. Рассказывала о своем путешествии в Марокко, будто бы Нарциссу это волновало.
— Мама… — двери комнаты отворились, и в помещение вошел Драко. Как же она переживала за своего мальчика. Его осунувшееся лицо заставило материнское сердце сжаться от боли.
— Милый, ты в порядке? — женщина обняла рослого мужчину, стараясь сдержать подступившие слёзы.
— Все хорошо. Как ты? Даю слово, что вытащу тебя отсюда, чего бы это не стоило, — он сжал её плечи. Его глаза горели огнём решимости и мести.
— Ты так похож на своего отца. Обо мне здесь в каком-то смысле даже заботятся. Кормят, принесли несколько книг, —колдунья махнула рукой в сторону стола. — Но есть кое-что, о чем мы должны поговорить.
Драко вопросительно посмотрел на мать. Здесь было небезопасно разговаривать. Зная Димитрову, их однозначно подслушивали. Даже если прихвостни не поймут зашифрованных фраз, то точно запишут и передадут хозяйке, которая разгадала бы послание.
Казалось, что Нарциссу это совсем не беспокоит. Она продолжала печально улыбаться своему сыну.
— Ты должен спасти себя, мой дорогой. Как бы ты не старался, мы оба понимаем, что Кирин убьет меня, — голос звучал ровно, как будто речь о десерте на ужин, а не о смерти. — Ей совсем не нужно держать меня живой.
— Нет. Мы не будем это обсуждать, — резко оборвал женщину Малфой. — Я вытащу тебя отсюда. Живой.
Её бровь поползла наверх, а уголки губ слегка дрогнули. Она не прощалась, лишь пыталась что-то ему сказать.
— Сам посуди, зачем ей отпускать меня? Как только наиграется в кукловода и поймет, что управлять темной энергией, которую она так ищет, невозможно…
«Димитрова ищет артефакты, чтобы что? Что-то контролировать? Интересно…»
— В любом случае исход для меня уже предрешен, — продолжила волшебница. — Твоя задача, как наследника рода Малфоев, позаботиться о мэноре, о счетах в Гринготтс и оранжерее.
«Какой, к чертям собачьим, оранжерее? Я сроду не занимался садом…»
— Последнее предоставь миссис Грейнджер. Во время судебных разбирательств мы столкнулись в теплицах Розенберга, и я ей тогда отдала семейный ликорис на рассаду. Она сказала, что хотела бы спокойной жизни вне Министерства. После всего, что мы ей сделали, ты просто обязан отплатить ей добром. Кто-то должен ухаживать за нашим садом после моей смерти. Пусть это будет Гермиона.
«Ты что-то отдала всезнайке? Какой-то семейный артефакт? Что, дементор тебя раздери, ты несешь?»
— Но почему она? Домовики отлично справятся…
— Это мои последние просьбы, Драко, — холодно прервала его Нарцисса, — пожалуйста, исполни их.
За дверью показался наттерер, который явно намекал, что время вышло. Не сводя глаз, он наблюдал за матерью с сыном.
— О, нам пора прощаться, — женщина потянулась обнять Драко и еле слышно шепнула, — он у неё.
Слизеринец принял решение узнать всё у ведьмы лично, не пытаясь разгадать слишком туманные слова матери.
Последнее объятие, последнее обещание, что он вытащит её отсюда, последний взгляд.
Мужчина вышел за дверь и смерил пронзительным взглядом прислужника Кирин. Тот лишь развернулся, давая понять, что нужно следовать за ним.
Грязные коридоры отвратительного замка, который стал темницей для Нарциссы. В мрачности мэнора было свое величие, но Червен… Место, пропитанное гнилью и отвратительным запахом. Как будто здесь днями напролет варили какое-то тошнотворное зелье.
Колдун отворил перед Драко вход в зал, где в кресле у камина сидела Кирин. Она выглядела расслабленно, наслаждаясь потрескиванием огня и поленьев. Совсем не похожа на себя в их первую встречу. Волшебник подошел на расстояние вытянутой руки. Лениво повернув голову в сторону Малфоя, девушка спросила:
— Поговорил с мамой? Прелестная женщина. Так умеет слушать, …
Блондин молчал, разглядывая Димитрову. Это точно была она. Зелёные глаза, длинные черные волосы, лонгринги. Но что-то было не так. В словах. В движениях. В интонации. От ведьмы не ускользнул его изучающий взгляд.
— Драко, может тебе есть чем поделиться? Мы же вроде как друзья, забыл? — снова язвительный голос.
Показалось, наверное.
— Уже придумала следующее задание?
— Разве я не заслужила услышать слова благодарности, ты ведь увидел миссис Малфой сегодня за просто так. Как невоспитанно, — брюнетка встала с кресла.
Слизеринец заметил знакомое движение правой руки. Его ни с чем не перепутаешь. Волшебница сжимает волшебную палочку в кармане.
«Ты же левша. И колдуешь без неё».
— А насчет задания… Все очень просто, вот тебе склянка. Сюда войдет три унции крови Грейнджер. Принесешь, тогда сможешь пообщаться с мамочкой подольше, — в её руках появилась небольшая колба, которую ведьма вытащила из того самого кармана.
Драко не покидало ощущение, что это всего лишь обманка. Что-то здесь не так.
— Ты сегодня какой-то не разговорчивый. Добудешь кровь — увидишься с Нарциссой. Тебя проводят, — Кирин отворила дверь. Без магии.
Малфой перестал размышлять над действиями Димитровой и молча вышел. Слишком большой риск что-то предпринимать, пока у него нет достаточно знаний, чтобы победить эту тварь и вызволить мать. Он пытался запомнить всё, что попадалось на глаза. Любая зацепка могла привести к разгадке, как приструнить сумасшедшую суку, которая сегодня, кстати, вела себя ещё более странно.
Сопровождающий его натеррер громко закашлял, отвлекая мужчину от собственных мыслей. Нужно сосредоточиться на символах. Еще в прошлый раз Драко заметил какой-то необычный знак, который был вырезан на главных воротах замка. Словно герб рода. Он точно не принадлежал никому, кого бы блондин знал. Что ж, отдел тайн будет не единственным, куда его проведет Грейнджер.
***
— Подпишите, пожалуйста, здесь! — Коралина была так участлива, что казалось, если бы Гермиона сказала ей запрыгнуть на стол и замяукать как низзл, девушка непременно бы это сделала.
Каждый раз, когда Джейн отсутствовала, младшие секретари устраивали конкурс «Самый лучший ассистент» в надежде заполучить место Блэкли. Иногда это очень помогало избавиться от всех хвостов и закрыть большой объем отчетов, но чаще всего только лишь раздражало волшебницу. Некоторые чародейки работали здесь только потому, что были дочерьми известных дипломатов или других глав департамента. Коралина, например, была явно настроена найти мужа и уделяла этому намного больше времени, чем работе. Она знала всех неженатых коллег, а список выгодных партий идеально ровно лежал в её столе, словно семейная реликвия. Как же гриффиндорку раздражала уверенность многих женщин, что брак способен улучшить их жизнь.
— Что мне сказать домовику мистера Малфоя, миссис Грейнджер?
— Домовику мистера Малфоя?
— Да, прошу прощения, я немного не выспалась, поэтому путаюсь в словах, но это ни в коем случае не повлияет на работу… — начала тараторить девушка.
— Коралина, все в порядке. Что с эльфом?
— О, простите. В комнате ожидания сидит эльфийка, говорит, что принесла что-то лично вам, и что хозяин приказал. Я спросила, кто хозяин, и она сказала, что это лорд Малфой, — смена титула в ее речи прозвучала так мечтательно, что Гермиона едва удержалась, чтобы не закатить глаза.
— Пусть зайдет. И сделай нам чай, будь так любезна.
Одержимость некоторых женщин высокомерным слизеринцем была обусловлена явным отсуствием представлений о его характере и поведении. Даже некоторые благородные позывы во имя спасения гриффиндорки не поменяли её мнения о бывшем сокурснике. Хотя стоило признаться, что Драко удивил волшебницу. Он больше не был сломленным подростком, каким она его помнила. Сейчас в нём ведьма видела не только самовлюбленного нарцисса, но и решительного и сильного мужчину, готового бороться за то, что ему дорого.
— Миссис Грейнджер, — перед глазами стояла Вакса и нервно теребила край голубого платья. — Хозяин приказал прийти за вами. Хозяину нужен какой-то пропуск.
Эльфийка смотрела вниз, словно избегала прямого контакта со взглядом Гермионы.
— Присядь, пожалуйста. Сейчас принесут чай.
— Нет-нет, хозяин сказал, что нужен…
— Да, я слышала. Пропуск в Министерство. — чародейка хотела поговорить с домовиком о случайно увиденном происшествии. — Вакса… То, что произошло в квартире…
— Миссис Грейнджер, Вакса ничего не видела. Прошу вас, хозяин не любит ждать.
Волшебница устало вздохнула. Видимо, придется отложить разговор, потому что эльфийка всё ещё была напугана до смерти. Гермиона её вовсе не винила. Она даже в какой-то мере разделяла эти чувства.
— Здесь пергамент и пропуск для Малфоя. Если ты не хочешь прислуживать ему, у нас программа по защите и…
— Хозяин подарил Ваксе это платье. Вакса — свободный эльф, как и её отец. И останется со своим хозяином до смерти, — она закрыла ладошками рот, тихо ругаясь на себя за излишнюю болтливость.
Ведьма оторопела от сказанных слов. «Получается, в мэноре домовики не были рабами? У меня явно температура, нужно заглянуть в Мунго».
Гриффиндорка кивнула, и гостья растворилась в воздухе. Двери открылись, на пороге стояла Коралина с дымящимся чаем. Вовремя, как всегда. Скорее всего стояла под порогом, пытаясь подслушивать разговор начальницы с необычной посетительницей. Как будто мало было «Пророка» с красноречивым колдо для очередной порции сплетен в Министерстве.
— Я ухожу, меня не будет полтора часа. Если что-то срочное, то попроси Агнес послать патронуса, — Грейнджер давала привычно монотонным голосом инструкции. Ассистентка отложила чай на комод и все подробно записала. Даже такое простое поручение.
Заколдовав свой кабинет, Гермиона вышла из департамента и направилась в «Дюжину пикси», небольшой ресторанчик прямо возле Министерства, который Джейн любила больше всего в округе. Там подавали отменный корнуэльский пирог и шипучий персиковый чай. Волшебница выбрала дальний стол в углу и навела на него отталкивающие чары, оставив лазейку для Джейн. Она хотела расспросить подругу обо всём произошедшем, лишние уши не должны ничего услышать.
Сделав заказ, ведьма остановила свой взгляд на старой паре, сидящей возле витражного окна. Женщина прижималась к седовласому мужу, положив голову ему на плечо. Тот увлеченно читал газету, придерживая ту одной рукой, а другой поглаживая супругу. Они выглядели настолько гармонично, что Гермиону кольнула иголка зависти. В её истории «пока смерть не разлучит вас» звучит совсем не романтично. На дверях зазвонил колокольчик, ведьма перевела взгляд и увидела Блэкли в вязаном шерстяном свитере голубого цвета и темно-синих штанах. Похоже, она неплохо провела время в магазинах.
— Выглядишь просто великолепно! — улыбнулась ей гриффиндорка и отпила немного чая.
— И чувствую себя также! — весело ответила Джейн, присаживаясь за свободный стул.
— Я так понимаю, ты очень довольна, что попала…
— Я попала к настоящему колдуну! — перебила подругу блондинка, — ты себе представить даже не можешь, как всё было прекрасно! И я имею ввиду не только секс, но и всё остальное тоже. Ты знала, что у него огромный…
Грейнджер лишь шумно выдохнула, не совсем уверенная в том, хочет ли она слышать продолжение.
— Зельевой шкаф, где можно найти практически любое снадобье? Очень внушительная коллекция! — ведьма даже не заметила реакцию гриффиндорки. — И он умеет водить машину! Я просто поражена! Оказывается, за пеленой ужасного чистокровного снобизма скрывается интерес ко всему маггловскому.
— У Забини? Интерес к магглам?
— Нууу, возможно, не прям так… Возможно, я немного преувеличила. Но что могу сказать однозначно, вряд ли в ближайшее время я вернусь на Иствуд-роад. Думаю, Роуз будет счастлива узнать, что её соседка слиняла, оставив ей квартиру в полном распоряжении.
— Мне кажется, ты слишком спешишь, Джейни. Ты ведь его даже не знаешь, — скептически протянула Гермиона. — А уже собираешься считай переезжать к нему.
— Я не планирую к нему переезжать. Нам просто хорошо вместе, поэтому мы решили провести время весело, пока магия рун все еще работает. Я не перевожу вещи и не отказываюсь от квартиры. Не настолько все серьезно, — её лицо приняло вдумчивый вид буквально на секунду. — А что, нужно подождать восьмого свидания или что-то типо того? Герм, я взрослая ведьма, зачем себе в чем-то отказывать, если очень хочется? Тем более Блейз настаивает, — голубые глаза светились.
— А, ну раз Забини настаивает, то теперь можно и в логово драконов идти, ясное дело.
— Кстати о драконах. Как у тебя с Малфоем обстоят дела? Нашли способ избавиться от слежки?
— Да. С этой задачей я справилась. Правда, возникли некоторые осложнения, которые пришлось решать в попыхах и не совсем чисто, но в целом… — немного уклончиво сказала Грейнджер. — Теперь перемещения нельзя зарегистрировать, причем даже в парной трансгрессии.
— Это не выход из сложившейся ситуации, ты же понимаешь. Я не могу ходить за тобой по пятам.
— Ты придумала свой вариант решения проблемы?
— Вообще-то его мне Блейз подсказал, правда не думаю, что он сам это понял, — хитро улыбнулась Джейн.
— Что бы мы делали без Забини? — саркастически проговорила Гермиона.
— Ты как-то предвзято относишься к ним. Я имею ввиду Драко и Блейза. Они помогли и не раз. Не говорю, что им можно теперь доверять на сто процентов, но ты ведь даже шанса не даешь.
Девушка задумалась над словами подруги. В них был смысл. Пока что Грот, сама Грейнджер получала помощи от Баше больше, чем дала взамен. И её отношение действительно не совсем справедливо. Но речь шла о Малфое и его террариуме, где можно ожидать чего угодно. С другой стороны, сегодня утром устроенный Поттеру допрос сыграл в пользу Слизерина. Гарри признался, что общается с бывшим сокурсником больше года, а за последние шесть месяцев они стали друзьями. Близкими друзьями, как выразился аврор. А теперь и Джейн туда же…
— Видела бы ты сейчас свое лицо. Будто бы решаешь отправлять преступника в Азкабан или помиловать.
— Что-то в этом роде. Может расскажешь мне лучше, что случилось на рауте?
Блэкли изменилась в лице. Оно ожесточилось и немного вытянулось. Блондинка явно не хотела обсуждать произошедшее, пытаясь подобрать слова для ответа. Помешивая персиковый чай, она смотрела на край чашки, словно хотела раствориться в горячем напитке.
— Я не могу тебе сказать. Правда не могу.
— Почему? Пообещала новому парню не сдавать лучшего друга? — гриффиндорка не понимала, что Джейн говорит серьезно.
— Я дала Непреложный обет, что никому не расскажу. Могу только сказать, что вы с Драко очень похожи. Хоть ты и его описывала как высокомерного засранца, а на деле он достаточно приветливый.
— Ты сделала что? — Грейнджер потрогала лоб Блэкли, проверяя, нет ли у неё температуры.
— Непреложный обет.
— Это тебя Малфой заставил? Похоже придется все-таки его отправить в Азкабан.
— Он предложил сделку, и я согласилась, — волшебница говорила с каким-то холодом. — Меня не нужно опекать, я уже самостоятельная девочка. Если хочешь узнать, что с ним происходит и почему эмпат не должен касаться таких, как он, то спроси лично. Не думаю, что Драко тебе откажет.
Гермиона задумалась. Подруга дала ей подсказку, за которую ведьма точно уцепится и поймет, что же скрывает слизеринец. Она была уверена, что его магия в переулке и ситуация с Джейн точно связаны. И Грейнджер твердо решила разгадать эту головоломку.
— Если ты закончила пытать меня вопросами, то я бы хотела обсудить момент с аппарацией, — Блэкли заправила волосы за ухо. — Единственный вариант, чтобы я могла спокойно трансгрессировать — это уволиться из Министерства.
— Ты должно быть шутишь.
— Нет, я абсолютно серьезно. В юридической фирме Блейза ищут медиатора. Я подхожу на эту должность идеально. Когда победим Кирин, возьмешь меня назад. Лучшего выхода я не вижу.
— Так и скажи, что хочешь быть поближе к Забини, — хмыкнула Гермиона. — Я не могу отпустить тебя, Джейни. Ты же понимаешь, что мне не на кого рассчитывать.
— Лучше бы ты думала над тем, каким образом скрыть твое отсутствие, если нужно будет надолго исчезнуть из Лондона. — улыбка девушки была такой светлой и искренней. — За меня не волнуйся, я буду рядом, даже если ты перестанешь быть моей начальницей.
— Ты же не думаешь, что Блейз получит тебя без боя? — выгнула бровь Грейнджер. — Ты мне нужна.
— Это что я слышу такое? Нотки ревности? Откуда такие собственнические качества? — засмеялась волшебница. — От нового друга нахваталась?
— Спасти меня разок недостаточно, чтобы я отдала свою лучшую подругу в его скользкие лапы, — прыснула в ответ гриффиндорка.
— Но это не отменяет того факта, что я уже послала в персональный отдел заявление об уходе. Скорее всего после обеда оно будет лежать на твоем столе. Подпиши его, пожалуйста.
— Джейн… Я не могу. Давай поговорим об этом после?
— После чего?
— Просто после, хорошо? Я пока не могу ничего конкретного тебе сказать, — устало выдохнула ведьма.
— Лааадно, тогда другой вопрос. Как тебе информация, что среди приглашенных на оперное выступление Алариэль Мелодиан в эту среду будет присутствовать Игорь Полаков?
— Правая рука Каркарова? — уточнила Гермиона.
— Да, и преподаватель ЗОТИ в Дурмстранге. Это прекрасная возможность покопать под Димитрову. Блейз мне рассказал, как прошло ваше собрание, — быстро добавила Блэкли в ответ на удивленный взгляд подруги.
— Но Алариэль — муза, я уверена, что билетов давным давно нет в продаже. А даже если есть, то цены баснословные.
— Значит, придется попросить помощи у Драко. Никогда не поверю, что Малфой не сможет достать нам билеты на концерт.
— Я в жизни ничего не просила, еще и у Малфоя, — отпрянула девушка.
— Значит, самое время начать, потому что мне надо пообщаться с этим профессором, если ты хочешь узнать что-то из прошлого ведьмы, которая почти вскрыла твой тайник.
— Откуда ты знаешь, что там будет Полаков?
— Ты забываешь, что секретари знают все. Тем более, когда речь идет о неженатом чистокровном волшебнике.
— Ему по-меньшей мере сорок пять, — поморщилась Грейнджер.
— Вообще-то всего лишь сорок один, но разве мужчины не как дорогое вино? С годами всё прекраснее, — явно довольная скривившимся лицом подруги Джейн продолжила. — Стоило случайно столкнуться в кондитерской с Кассией, как она всё мне выложила как на духу. Именно поэтому я немного задержалась.
— А почему ты не можешь попросить Забини добыть билеты? Разве он не достанет для тебя звезду с неба?
— Смотрите-ка, умница Грейнджер боится обратиться за помощью к страшному злодею Малфою, — Блэкли с наслаждением проговаривала каждое слово. — Что ж, подпиши заявление, и Блейзи добудет что угодно.
— Скорее я продам душу дьяволу и куплю эти чертовы билеты сама. И кстати, раз тебе уже намного лучше, то жду завтра твой отчет на летучке, — хитро улыбнулась Гермиона, давая понять, что блондинка её не переиграет. — И не опаздывай!
Волшебица выгнула бровь и снова засмеялась. После всех событий сегодняшний день был просто замечательным: прекрасное утро с Блейзом, небольшой шоппинг у мадам Малкин и в парочке маггловских магазинах, обед с лучшей подругой. А вечером… Что ж, фильм Джейн уже подобрала, так что выбора у мужчины не было. И колдунья знала верный способ убедить неуступчивого в некоторых не-волшебных вопросах Забини.
- Это было подло, Герм! Но…
Девушку прервал небольшой серебристый кролик, пронесшийся прямо к Гермионе.
— Миссис Грейнджер, прошу прощения, что отвлекаю. Но лорд Малфой здесь, вы ему нужны. Он говорит, это срочно.
Патронус растворился, оставляя за собой легкую дымку.
— Похоже, что тебе пора. Ты нужна Драко, — Блэкли многогозначительно кивнула. — Не стоит заставлять лорда слишком долго ждать. А мне нужно еще заскочить в видеотеку.
— Я уверена, что этот павлин сможет подождать, пока я допью, — фыркнула гриффиндорка.
— Оу, не думаю, моя дорогая, — Джейн смотрела куда-то в сторону.
Проследив за взглядом голубых глаз, волшебница увидела стоящего Малфоя с непроницаемым лицом. Он облокотился о барную стойку и что-то говорил официантке. Девушка расплылась в самой обворожительной улыбке, на которую только была способна.
Мужчина положил несколько монет на стол, не обращая внимания на девичьи попытки флиртовать, и развернулся в сторону чародеек. Ровная походка, немного вздернутый подбородок, идеально чистая мантия. Его серые глаза казалось прожигали в Гермионе дыру. «Как же ты прошел сквозь отталкивающие чары?»
— Здравствуй, Джейн. Как ты себя чувствуешь? Надеюсь, мой друг позаботился о тебе, — Драко обратился к блондинке, словно не замечая кудрявую ведьму.
— Привет. Да, должным образом так сказать, — Блэкли подвинулась вместе со стулом, предлагая волшебнику свободное место. — Присоединишься?
— К сожалению, на это нет времени, но благодарю за приглашение. Грейнджер, ты забыла, что сегодня у нас совместная прогулка в отдел? Или опаздывать — это твой стиль?
— И тебе доброго дня, Малфой. Как можно опоздать, если время встречи оговорено не было, — она стрельнула в него пронзительный взгляд.
— Тогда озвучиваю время специально для тебя. Надеюсь, «прямо сейчас» тебе подходит. Вижу по лицу, что идеально, поэтому аппарируем. — безаппеляционный тон Драко немного раздражал.
— Мне нужно оплатить…
— Уже оплачено, ещё какие-то препятствия?
— Уууу, какой ток, аж до костей пробирает, — Джейн с интересом придвинулась. — Не обращайте на эмпата никакого внимания, продолжайте!
— Ты точно чокнулся, если думаешь, что я перемещусь на работу в парной трансгрессии с тобой. — Гермиона встала и надела пальто. Затягивая пояс, она уловила изучающий взгляд серых глаз. Скорее всего показалось.
— В прошлый раз ты была более покорной, — его улыбка приобрела ироничный оттенок.
— А ты более молчаливым, — буркнула ведьма. — Джейни, увидимся завтра на работе.
Блондинка лишь кивнула и помахала рукой им на прощание. Малфой открыл перед волшебницей дверь, пропуская вперед. На улице снова был ужасный ветер и неприятный дождь, заставивший Грейнджер поежиться.
— Встретимся у моего кабинета, — бросив фразу, она растворилась в воздухе.
Оказавшись прямо в приемной, Гермиона сразу увидела, как ассистентки что-то бурно обсуждают. «Срежу всем зарплату к чертовой матери!»
— Как думаешь, сколько времени пройдет прежде, чем они нас заметят? — прошептал прямо над ухом аппарировавший Драко. — Тебе нужно более тщательно подбирать помощниц.
— Разберусь без твоего непосредственного участия, — девушка также зашептала в ответ. — Дамы, если вы не обсуждаете план рассадки на вечер, то требую объяснений, что вызвало такой всплеск?
— Миссис Грейнджер, простите… — Коралина заговорила первой. Её щеки вспыхнули, когда она перевела взгляд на мужчину. — Лорд Малфой…
Гермиона закатила глаза. Ей уже порядком поднадоела эта дурацкая реакция большинства женщин на высокомерного слизеринца. Любая бы из её ассистенток не раздумывая прыгнула прямо на него, стоило только пальцем поманить.
— Не желаете ли чаю? — участливость была на грани с заигрыванием.
— Мистер Малфой с сегодняшнего дня является нашим внештатным консультантом по вопросам налаживания связей с французскими властями. Пока его кабинет готовится, пользоваться он будет моим. Для вас мистер Малфой — непосредственный начальник. Если ему что-то потребуется, то прошу выполнять поручения, — Грейнджер поймала на себе удивленный взгляд Драко. Девушка взмахнула палочкой. — Вот ваши задания на эту неделю. Завтра мисс Блэкли вернется, подготовьте для неё отчет. У меня дела в другом отделе, посылайте патронуса только в случае, если придет Министр. Остальные пусть запишутся на завтра. Вопросы?
Тишина была практически звенящей. У них редко когда возникали вопросы.
— Отлично, тогда за работу, — Гермиона повернулась к двери и, сняв защитные заклинания, открыла ее, кивком приглашая Драко внутрь.
Стоило закрыть за собой, слизеринец не удержался от комментария:
— Теперь я могу командовать твоими девочками? Святой Салазар, какое доверие, и я бы даже сказал неожиданное повышение.
— Есть другие идеи, как объяснить твое присутствие здесь? Или ты предпочитаешь работать вместе с ними, нося мне кофе по утрам и свежий Пророк? — сказала Гермиона, снимая пальто. — Малфой на побегушках. Это было бы интересно. Уже жалею, что дала тебе такой высокий пост.
— Тайные фантазии? Я думал, в твоем вкусе рыжие, — парировал Драко с фирменной ухмылочккой.
Лицо ведьмы тут же ужесточилось. Едва заметно. Уголки губ слегка опустились, а взгляд стал непроницаемым. Словно она задумалась о чем-то.
— В облаках витаешь? — мужчина осмотрел её с ног до головы.
— Ага. Итак, что за срочность? Я даже пирог не доела из-за твоего внезапного появления, а он вкусный.
Малфой взглянул на дверь, сомневаясь, слушает их кто-то или нет. Гермиона махнула рукой, и оглушающие чары засветились на стенах.
— Говори.
— Блейз узнал от одного волшебника на черном рынке, что Кирин Димитрова ищет связанные с дементорами артефакты. Возможно, она хочет управлять ими или что-то вроде того. Копье, что хранится в твоем итальянском тайнике, используется для убийства бестелесных существ. Смело могу предположить, что Кирин хочет заполучить его для экспериментов или охоты.
— Даже если так, то какая цель? Это слишком опасные существа. Даже Волан-де-Морт пытался с ними договориться, а не запугать, — засомневалась ведьма.
— Пока это всё, что есть по мотивам болгарки. Что касается прошлого, то как бы правильно выразиться… Она представляет собой что-то вроде магического проекта по ЗОТИ. Её отец ставил жуткие опыты над способностями ведьмы, по крайней мере, так говорит информатор. Возможно, даже над телом, поэтому она колдует без посторонних предметов: ни палочки, ни посоха. Чего именно он пытался добиться, истязая собственную дочь, пока неизвестно.
— Хмм… Вообще-то есть шанс это выяснить. В среду на выступлении Мелодиан будет присутствовать Игорь Полаков. Он обучал Димитрову в Дурмстранге. Вы могли бы с Джейн, скажем так, расспросить его. — Гермиона подбирала слова.
— Расспросить? То есть привязать к стулу и выбить всю правду? Я не совсем так работаю, Грейнджер, — усмехнулся Драко, наблюдая, как ей тяжело выразить свои мысли.
— То есть поговорить с ним как Пожиратель с Пожирателем, захватив с собой опытного эмпата, которая поможет тебе узнать необходимую информацию. Я работаю именно так, — сверкнула глазами волшебница.
От её резких слов взгляд Малфоя похолодел и стал намного более суровым.
— Бывших Пожирателей не бывает, верно? Благодарю за честность, Грейнджер. Я займусь билетами. Надеюсь, золотая девочка выдержит просидеть три часа выступления рядом с приспешником темных сил, — ядовито выплюнул слизеринец.
— Малфой, я не это имела ввиду… — она закусила губу.
— Для твоего супруга тоже добыть приглашение?
Девушка замерла. Время будто остановилось, а все часы разбились напрочь. Боль разрывала сухую глотку, не давая сказать ни слова. Будто один звук, случайно вырвавшийся из её груди, может разодрать горло до крови.
— Нет необходимости. Спасибо… — гриффиндорка испытывала облегчение, что не нужно было просить Драко о помощи, и вину, что нехотя обидела его. Он уже давно не был Пожирателем, но она назвала его именно так.
— Насчет отдела тайн… Что именно мы пойдем искать? — ведьма попыталась перевести тему.
— Не искать, а ненадолго одолжить. Мне нужны аврорские записи о всех инцидентах, связанных с применением магии без палочки. Разумеется, стихийная магия детей и всё тому подобное исключается. Даже начальник аврората не может взять такое на домашнее чтение. Возможно, глава департамента имеет такую возможность.
— Тогда сними пальто, пожалуйста.
— Что? — он выглядел сбитым с толку.
— Мне нужно обновить твои полномочия. Очевидно же, что я не могла оформить тебе такой вход, не зная, что именно ты планируешь делать в отделе тайн.
Негромко фыркнув, мужчина снял пальто и мантию. Теперь он стоял в белоснежной рубашке, с серебряными запонками, а к грудному карману был словно приклеен министерский пропуск.
Гермиона подошла ближе и почувствовала аромат пряного бергамота. Запах терпкого парфюма Малфоя заполнил легкие, не оставляя места для кислорода.
Одно движение древка, одна синяя вспышка, одна секунда. Пропуск засветился, а уровень доступа для слизеринца повысился. Грейнджер участвовала во многих исследовательских проектах, поэтому в отделе тайн её компетенция была практически безграничной.
— Как ты это объяснишь своему начальству? То, что ты дала внештатному консультанту такие полномочия? Это же не по протоколу, — проговорил Драко.
— Не волнуйся за это. С эссе «почему важно работать с мистером Малфоем» для бюрократов я справлюсь, — она отодвинула кудрявую прядь. — Ты сможешь взять нужные свитки лишь на пару дней. На более долгий срок мне нужно разрешение. Это может занять много времени. Кстати, сейчас в отделе небольшая реконструкция. Аврорату необходима арена для обучения. Надеюсь, что ты не боишься строительной пыли.
— Ты же не думаешь, что я сам стираю и глажу рубашки?
— Даже в мыслях такого не было, — Гермиона протянула ему ладонь. — В первый раз ты должен аппарировать со мной.
«Она почувствовала холод его руки. Почему они всегда такие ледяные словно у мертвеца?»
Их закрутило в совместной трансгрессии, и они оказались прямо перед входом в отдел тайн. Возле двери сидел вратный с видом, будто он охраняет вход по-меньшей мере в Нурменгард.
— Миссис Грейнджер, вы сегодня с сопровождением, — волшебник окинул неприятным взглядом Драко, давая понять, что не совсем одобряет такую компанию. — Я запишу Малфоя.
— Лорда Малфоя, мистер Крокс, — в её словах было столько стали, что хватило бы на новый Хогвартс-экспресс.
— Прошу прощения, лорд Малфой, — покорно опустил голову колдун, неожидавший, что Грейнджер поправит его с таким холодом.
Бросив последний взгляд на вратного, Гермиона расписалась в книге посещений и вошла в просторное помещение.
— Из твоих уст «лорд Малфой» звучит как райская музыка. Не думал, что гриффиндорка может с такой яростью защищать достоинство слизеринца.
— Вежливость и дисциплина должна присутствовать у каждого, вне зависимости от положения. И статуса крови.
Сейчас она выглядела также, как и много лет назад на суде. Несломленная. Малфой вспомнил, как она высказывалась за трибуной, что человека определяет выбор и прочую бессмысленную ерунду о равенстве. Видимо, она верила в свои идеалы до сих пор
— Итак, твои свитки здесь. Забирай их, я потом отчитаюсь.Времени у тебя до четверга, иначе потом придется прийти на допрос. Процедура не совсем приятная, поэтому лучше бы тебе успеть, — Грейнджер заколдовывала пергаменты, не смотря на Драко. — Ты слушаешь меня?
Ведьма обернулась и увидела двух одинаковых мужчин. Двух Малфоев. Правда один был одет иначе и почему-то закатывал рукав. На его предплечье извивалась змея в черепе, как доказательство верности своему хозяину. Странный двойник заговорил и сделал шаг вперед.
— Волан-де-Морт — наш единственный лорд. И мы подчиняемся ему беспрекословно.
Драко не двигался. Лишь смотрел на самого себя в полном услужении. Его самый большой страх.
Гермиона схватила молодого человека за руку и оттащила за спину, по пути вытаскивая палочку. Она направила её прямо на искаженную версию Малфоя.
Картинка сменилась. Теперь перед ней стоял Рон. Он рассматривал кулаки. Уизли всегда так делал прежде, чем ударить её.
— Риддикулус! — чётко произнесла ведьма, заставляя своего мужа превратиться в Тину Тёрнер. Ничего смешнее она не придумала.
— Прошу прощения, я переносил коробки с боггартами, и одна случайно выпала из заклинания, — к ним подбежал запыхавшийся молодой маг. — Умоляю, только мистеру Поттеру не говорите, а то он меня тут же выгонит.
Парень закрыл в коробке существо и продолжил извиняться.
— Не волнуйтесь. Ничего страшного не произошло, — Драко прервал бесконечный монолог юноши, — мы ничего не скажем начальнику.
Рассыпаясь в благодарности, колдун удалился вместе с боггартом. Между волшебниками повисла гнетущая тишина.
— Забирай материал, выход в той стороне, — Гермиона не смотрела в серые глаза и явно не хотела обсуждать случившееся. — У меня слишком много работы и слишком мало времени.
Мужчина уставился на неё изучающим взглядом, словно пытался разобраться, правильно ли он всё понял. Если женщина боится своего собственного супруга, то это могло означать не так много вещей. Но, чёрт возьми, ее мужем был вислоухий. Максимум кого он может напугать, так мамочку очередным пятном на свитере.
— Малфой, уходи. Сейчас же!
Бросив последний взгляд в её сторону, Драко развернулся и пошел к выходу. У него назрело пару вопросов к Поттеру.
========== Я начал бояться смерти ==========
Комментарий к Я начал бояться смерти
Осторожно! В главе присутствуют сцены насилия!
Гермиона сидела напротив большого зеркала, укладывая длинные кудрявые волосы. Её высокая прическа оголяла тонкую шею, позволяя скромному жемчужному ожерелью выгодно подчеркнуть выступающие ключицы и белизну кожи. Несколько прядей обрамляли лицо, небрежно выбившись из плетения объемного пучка. Макияж в темных тонах заострял внимание на карих глазах, а немного румян придавали лицу свежести. Волшебница наносила последние штрихи, создавая вечерний образ. В его простоте была невероятная элегантность и женственность. Она хотела выглядеть безупречно, чтобы за всей красотой и изяществом скрыть сочащуюся черную дыру, которая разрасталась по всем клеткам как мерзкая болезнь, разрушая всё на своем пути.
Сегодня ситуация с Роном повторилась, и девушка едва успела привести свое лицо в порядок прежде, чем пришла Джинни с Джеймсом. Она осталась в Лондоне, чтобы Астория могла обследовать малыша, но вскоре собиралась уехать в Шотландию вслед за Гарри. Милое щебетание об их прекрасной семейной жизни отвлекало от мрачных мыслей, также как и лучезарная улыбка маленького мальчика. Её крестник был просто копией отца, такой же непоседа с зелеными глазами.
Она взглянула на пергамент, лежащий на краю трюмо. Малфой и вправду достал приглашения, даже прислал великодушное письмо с предложением сопроводить её. Ну уж нет. Гермиона была более чем уверена, что это Гарри его надоумил. Ей бы хотелось узнать, о чем же они разговаривали. Ведь не успел слизеринец выйти из кабинета начальника аврората, как Коралина уже обсуждала, что же за дела ведут лорд Малфой и мистер Поттер. Грейнджер само собой разумеется, отказалась от сопровождения бывшего однокурсника. Не хватало ещё больших сплетен по всей Британии. Их и так столько, что Рон совсем с ума сошел, избивая ведьму сильнее, чем обычно. И это только сильнее подстегивало голос внутри, уже практически кричащий, что пора бежать. Гермиона была в шаге от того, чтобы послушаться и исчезнуть. Будь что будет.
Девушка надела темно-синее атласное платье со струящейся юбкой до самого пола. Простое и изысканное, без камней и вышивок. Волшебница очень любила его за легкость и мягкость ткани, которая обволакивала каждую клеточку словно еле ощутимая паутинка. Она едва не помяла наряд в кабинете штаб-квартиры совсем не предназначенной для сборов на светское мероприятие. Оставаться дома после всего ей не хотелось. Идти было некуда, а Грот слишком проходимое место для всех членов организации. И здесь он ее точно найдет. Если она решит уйти от мужа, то нужно подумать, где она будет жить. Пока на это не предусмотрены ни средства, ни возможности, слишком много денег уходит на нужды организации. Ведьма бросила еще один быстрый взгляд на приглашение. Опера проходила в магической части Ковент-Гардена, в самом роскошном театре всей Англии.
Небольшие жемчужные серьги завершили утонченный образ. Гермиона выдохнула, пытаясь собраться с мыслями. Она никак не могла выбросить из головы ситуацию в отделе тайн. Именно поэтому ей не хотелось видеться с Малфоем, ведь он может задавать неудобные вопросы, на которые у неё просто нет ответов. Чувствовать на себе его стальной взгляд, говорящий «я всё видел, я всё знаю». Но Грейнджер скорее поцелуется с дементором, чем спасует перед высокомерным блондином, поэтому ведьма приказала себе держать ситуацию в руках и не дать ему ни малейшего шанса выбить её из колеи.
Положив амулет во внутренний кармашек клатча, ведьма аппарировала в большой холл королевского театра. В фойе играл небольшой квартет, создавая непередаваемую атмосферу праздника. Волшебники общались, официанты носили шипучий брют, а разнообразие прекрасных платьев подчеркивало изящество вечера, который по правде говоря, мало отличался от любых других светских мероприятий. Девушка огляделась по сторонам. Слева от неё стояла улыбчивая колдунья, приветствовавшая прибывших гостей. Она проверяла пергаменты и мило объясняла программу вечера. Гермиона направилась к ней, попутно открывая белый клатч.
— Добрый вечер, мадам. Могу ли я попросить ваше приглашение?
— Да, разумеется, — гриффиндорка протянула полученное письмо.
— Мадам Грейнджер, добро пожаловать. Ваше место в центральной ложе, отличный вид и потрясающая слышимость. Уверяю вас, вы будете поражены. Вход в ложу отдельный, можете подняться по той крайней лестнице, — голос был нежным и мягким. — В левом крыле вы найдете угощения и зону отдыха, а в правом — небольшую картинную галерею. Выступление начнется через полчаса, можете пока насладиться нижним этажом.
— Благодарю, — Грейнджер взяла программку и повернулась в сторону выставки.
Ведьма почувствовала, как накатывает волна неприязни к Малфою. «Неужели нельзя не выделяться и найти нормальные билеты? Почему он взял центральную ложу?» Его стремление получать всё самое лучшее было ожидаемым, но не настолько же. У них работа, а центральная ложа привлекала слишком много внимания, а тот факт, что они опять «вышли в свет вместе», вызовет взрыв общественного интереса. Злость науськивала волшебницу, что Малфой сделал это специально, чтобы привести в бешенство Гермиону, но холодная логика подсказывала: возможно, других билетов уже не было. Девушка вспомнила слова Джейн о несправедливом отношении к новым коллегам и взяла под контроль свои эмоции, решив не спешить с выводами.
Галерея, несмотря на огромное количество гостей в холле, была абсолютно пустой. Колдунья скользнула взглядом по полотнам. По мраморной плитке раздавался звонкий звук её каблуков, когда она подходила к каждой картине ближе. Внимание шатенки привлекло одно произведение, которое было ей знакомым. Она видела его на выставке в Италии и влюбилась с первого взгляда.
Уотерхаус, который по большей части писал для магглов, создал несколько работ и для магического мира. «Волшебница Шалот» была завораживающей, и Гермиона даже слегка задержала дыхание, оказавшись к полотну так близко. Каждая его линия была идеальной, выражая столько эмоций сразу. Ведьма давно подумывала заказать репродукцию, но всё никак не могла найти подходящего художника.
Изображенная девушка плыла на лодке, пытаясь спасти свою жизнь. В ней было столько надежды и желания жить, что Грейнджер буквально утопала в её искрящихся чувствах. Непоколебимая вера сквозила в нарисованных зеленых глазах. Она искала спасения в мужчине, с которым могла бы быть счастлива, но так и не нашла его. Гермиона будто завидовала стойкости Шалот, которая боролась до конца и не хотела умирать. Такой контраст с внутренним состоянием гриффиндорки: будто зимний воздух схлестнулся с летним зноем. Грейнджер, продолжая разглядывать каждый кусочек полотна, вспомнила строки любимого поэта:
— Я не буду что-то доказывать. Я же не пастор, чтобы кричать «поверьте, поверьте», но встретив тебя…
— Я начал бояться смерти, — закончил за неё низкий бархатный голос.
Девушка медленно повернула голову в сторону и увидела стоящего совсем рядом Малфоя. На нем был темный костюм классического покроя, который эффектно подчеркивал платину слегка небрежно уложенных волос и мороз серых глаз. Даже рубашка была черная, словно мужчина не допускал самой мысли появиться чему-то светлому в его образе. Трость Люциуса подходила как нельзя кстати к мрачному виду слизеринца, смотрящего на картину, возле которой задержалась Гермиона.
— Откуда ты знаешь это стихотворение?
— Джон Сой — мой любимый автор. Не думал, что кто-то ещёчитает настолько трагичные стихи.
В её взгляде промелькнуло легкое удивление, словно она не могла поверить, что Малфою может нравиться тот же писатель, что и ей. Слишком глубоко внутри неё. Каждое слово поэмы звучало в расползающейся дыре душащей боли, а он оказался так близко у рваных краев, что мог коснуться рукой ядовитой печали. Блондин даже не взглянул на Грейнджер, скользя глазами по углам полотна.
— Никогда прежде не видел этой картины.
— Её написал Уотерхаус по мотивам поэмы Теннисона, — колдунья говорила тихим голосом, словно открывала какую-то тайную дверцу своей души. — Волшебница Шалот была заточена в башне и проклята. Мирно ткала гобелен, смотря из магического зеркала на мир. Однажды она увидела Ланселота, скачущего в деревню, и ей захотелось посмотреть на мужчину через окно. Шалот не устояла, и как только выглянула за раму, то зеркало треснуло и проклятие начало убивать бедную девушку. Волшебница пыталась уплыть на лодке к возлюбленному, но так и не смогла. Утром Ланселот и жители деревни нашли её тело возле берега, удивляясь откуда там могла взяться такая прекрасная женщина.
— Какая печальная история. Разве существуют рыцари, ради которых стоит умирать? — Драко повернулся в сторону ведьмы и посмотрел в потемневшие карие глаза.
— Возможно, ей стоило искать способ снять проклятие, а не наблюдать за красивыми мужчинами, — Гермиона слегка улыбнулась.
— Не все проклятия можно снять, Грейнджер, — казалось, в комнате опустилась температура ниже нуля от льда в его словах. На острое лицо вернулась прежняя маска невозмутимости. — Но если бы она попросила помощи у Ланселота, вряд ли бы он отказал.
— Никогда не думала об этом в таком ключе, — она подняла высоко голову, пытаясь поравняться с ним. В её голове невольно пронеслась фраза лучшей подруги. «Драко тебе не откажет». — Я всего лишь видела её стойкую веру и усилия, которые были напрасны, ведь она не смогла выжить.
Драко смотрел на девушку, которая продолжила завороженно разглядывать картину с нескрываемым интересом. Сейчас он первый раз солгал ей, сказав, что никогда не видел этого полотна ранее. Почему-то ему захотелось узнать, что именно видит на холсте всезнайка Грейнджер.
Войдя несколько минут назад в галерею и заметив гриффиндорку, задумчиво сжимающую локти, он почувствовал какой-то знакомый эфир отчаяния. Девушка была настолько погружена в свои мысли, что Драко решил понаблюдать за ней. Пока она не начала читать наизусть стихи… Те, которые вызывали в его мраке тусклый луч надежды. Малфой не мог себе этого позволить. Слишком дорогое удовольствие.
— Смотри-ка, Блейз, мы их по всему театру ищем, а они здесь картины в свои кабинеты присматривают, — Джейн в греческом пудрового цвета платье выглядела очаровательно.
Стоящий рядом с ней Забини также, как и лучший друг, был одет во все черное. Мужчина держал за руку блондинку, показывая всем видом, что она принадлежит только ему. Рунная магия, связавшая их на прошлом мероприятии, повлияла на восприятие и создала из флирта необыкновенные чувства. Теперь они выглядели словно самая счастливая пара.
— Ни траура, ни похорон. Вы с Малфоем вместе одевались? Повеселее рубашки не нашлось? — усмехнулась Гермиона.
— По средам мы носим черное, — просто ответил Драко. — Сегодня как раз среда.
— Какое странное правило. У вас что, школьный клуб для подростков?
— Я думал, ты любишь правила, — посмеялся Блейз, глядя на покрасневшее лицо шатенки.
— План остается прежним, — блондин не хотел продолжать перепалку. — После первого акта мы с Джейн работаем. Ваша задача не «помогать», а «не мешать».
— Как скучно. Я надеялся, что хоть какое-то задание получу, кроме как наслаждаться интерьером и есть закуски от шеф-повара, — Забини приложил ладонь к груди.
— По тебе сцена плачет просто, — Драко направился в сторону выхода, оставляя последнее слово за собой.
В главном холле почти никого не осталось, до начала представления оставалось совсем немного времени. Волшебники поднялись по винтовой лестнице, ведущей в центральную ложу. Четыре бархатных кресла расположились по балкону, а черный стол с шампанским разделял их по двое на каждую сторону.
Блейз отодвинул тяжелую мебель, предлагая место Джейн. Как только девушка расположилась, он тут же уселся рядом и протянул ей брют. Для них это было словно очередное свидание, а не попытка узнать что-то важное о Димитровой.
Гермиона скептически взглянула на оставшиеся кресла, понимая, что ближайшие два часа она просидит рядом с Малфоем. На расстоянии не более десяти дюймов. Она села в угол, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, насколько это было возможно, учитывая, с кем именно находилась Грейнджер.
Слизеринца, казалось, вообще ничего не волнует. С непроницаемым лицом мужчина опустился в бархатное кресло и отложил отцовскую трость в сторону. Его поза была строгой, а взгляд немного напряженным. Будто выискивал кого-то глазами. Без единого слова он протянул ведьме бокал, предлагая шампанское. Гриффиндорка взяла фужер, но не сделала ни глотка. Её взор был прикован куда-то в наполняющийся гостями зал, а тело практически вжато вглубь ложи. Как будто она пыталась раствориться, исчезнуть. Драко почувствовал, что кто-то на него смотрит. Проследив за глазами Грейнджер, он наткнулся на рыжую голову. Уизли.
«Что ты здесь делаешь, придурок?» Он не мог их четко видеть на таком расстоянии, но наверняка, ему хватило мозгов узнать бывшего одноклассника и собственную жену. Малфоя до сих пор не покидало ощущение, что в их отношениях что-то нечисто. Он вспомнил свой разговор с Поттером.
Гулкий звук быстрых шагов разрывал тишину коридора, ведущего к начальнику аврората. После всех боггартов, перемещений и загадок голова шла кругом, но мужчина старался сохранять ясность ума. Не время раскисать, еще успеется. Драко негромко постучал в большую дверь.
— Входите, — почти сразу раздался низкий голос Гарри.
Малфой слегка улыбнулся, глядя на беспорядок в кабинете главного мракоборца. Шла интенсивная работа по расследованию нападения в аббатстве, не оставляя никаких шансов аккуратно сложенным документам и сферам с доказательствами. Поттер менял местами в огромной проекции разные локации, пытаясь выяснить хоть какие-то детали, которые они пропустили. В визуальном поле отыгрывались действия на дипломатическом вечере как в замедленной съемке. Гарри увеличил векторную иллюзию и создавал заметки прямо в ней, пытаясь воспроизвести самый точный сценарий того, что же произошло.
— О, знаменитый Драко Малфой, — аврор бросил взгляд на первую полосу Пророка и улыбнулся, — не успел сходить на танцы, тут же попал в газету.
Блондин ухмыльнулся в ответ, оценив старую шутку. Столько времени прошло с того дня, как он подсунул Грейнджер вырванную страницу о василиске и тайной комнате. Вражда с золотым трио длилась так долго, чтобы в итоге завершиться дружбой между ним и Гарри. Даже забавно.
— А ты все также учишься балету, Поттер? — вернул колкость Драко, разглядывая зеленые глаза. Мракоборец засмеялся и запечатал проекцию в кубе.
— Есть какие-то продвижения в работе?
— Палочка, создавшая метку, содержит в себе волос единорога. Проверяем сейчас всех гостей, чьи древка имеют именно такую составляющую.
— Уже успел посмеяться, что я в твоем списке лицо номер один? — Малфой опустился в кожаное кресло.
— Признаться, я был удивлен, что у тебя именно единорог. Почему-то мне казалось, что ты владеешь жилой дракона, — задумчиво проговорил Гарри. Он сел напротив и устало потер глаза. — Не смотря на свидетельствование Гермионы в твою невиновность, невыразимцы скорее всего захотят проверить палочку на использование Мортмордре.
— Министерский контроль уже граничит с безумием, — едко сказал Драко. — Так значит, Грейнджер меня защищала?
— Скажем так, даже для своих стандартов она сделала очень большую работу. Шесть исписанных пергаментов, если быть конкретным. Тебе выделила целых полтора.
— Я несказанно польщен.
— Не будь занудой, благодаря ей тебя с Забини не вызвали на допрос. Но ты ведь не об этом пришел поговорить, верно? — Поттер знал точно, что если Малфой сидит в его кабинете, то случилось что-то из ряда вон выходящее.
— Я пришел обсудить, если есть что-то новое по делу. И прояснить некоторые моменты касательно твоей подруги. Начнем с первого, если ты не против…
— Кроме того, что мы смогли идентифицировать составляющую палочки первого преступника, удалось выяснить, что в купольной защите были сделаны тонкие грани.
— Тонкие грани? То есть разорвали защитное поле? Как это возможно?
— Пока работаем над этим. Предполагается, что это не разрыв, а скорее поднятие кромки окружающего аббатство заклинания. Будто кто-то поддел край и прошел в образовавшийся магический проем. Именно поэтому никакие сирены не сработали, — Гарри взглянул на отчеты, лежащие в диком беспорядке. — Второй преступник владеет палочкой, внутри которой какая-то часть дромарога. Предполагаем, что маг родом из севера, там популярны эти составляющие. Пока ждем ответа от местных мастеров о продажах и наличии такого древка. Да и Дафна быстро включилась в процесс, поэтому думаю, что результат не заставит себя долго ждать. Больше пока ничего нового выяснить не удалось.
— Мой информатор рассказал, что Димитрова представляет собой жертву амбиций родителей. Над ней ставились жуткие эксперименты, о которых даже в школе стало известно. Но конкретики тоже мало. Она ищет все, что связано с дементорами, — Драко поджал губы. — Надо найти информацию, как артефакты Грейнджер с ними связаны. Это может занять время.
— Я сегодня должен уже быть в Шотландии. После того, как вернусь, могу попробовать достать нужные тебе свитки…
— Нет необходимости. Твоя подружка с этим справилась, они уже в мэноре.
— Святой Годрик, ваше общение существенно облегчает мне задачу, — засмеялся Поттер. — Что насчет Гермионы? Ты сказал, что хочешь что-то прояснить.
— Я сегодня видел её боггарта. Не то, чтобы это было мое дело, но… — Малфой усиленно подбирал слова. — Ты знал, что больше всего на свете она боится Уизли? Думаю, тебе, как лучшему другу, стоит знать.
Гарри смотрел непонимающим взглядом. Как будто ждал, что мужчина скажет: «Это была шутка». Но тот не произнес больше ни слова. Лишь выжидающе смотрел на аврора.
— Ты уверен в этом?
— Более чем. Сегодня мы оказались в отделе тайн, произошло небольшое недоразумение при переносе этих существ. Когда я увидел Уизли, то первая мысль…
— Да, я понял. Я поговорю с ней. Но, Драко, не думаю, что… — неуверенно начал Поттер, не готовый услышать то, что собирался сказать слизеринец.
— Как я уже сказал, это не мое дело, но боггарт твоей лучшей подруги — ее собственный муж. Есть над чем поразмыслить, — бросил Малфой и поднялся с кресла. — В среду мы отправимся на выступление Мелодиан. Там будет один маг, с которым нужно пообщаться. Думаю, мы увидимся уже после твоих каникул.
Блондин протянул руку, которую мракоборец крепко пожал. Драко вышел из кабинета, оставляя Поттера один на один со своими мыслями, а ему и правда было над чем подумать после их разговора.
— Он сидит в левой ложе, — зашептала Гермиона прямо в ухо волшебника, отвлекаяя его от воспоминаний и возвращая в оперу. — Вы можете встретиться в винном зале во время перерыва. Я видела его бронь в списках у входа.
Её горячее дыхание обожгло кожу, а запах печеного яблока ударил в нос. Мужчина не был уверен, был ли это парфюм или кудрявые волосы, но почему-то аромат напомнил ему детство. Когда по воскресеньям эльфы готовили карамельные яблочные дольки, которые он любил больше всего. А теперь возле него сидела Грейнджер и пахла точно так же. Нонсенс.
— Откуда ты знаешь? Видела его раньше?
— Приглядись, у него посох и мантия Дурмстранга. Возможно, не успел переодеться или специально подчеркивает свою принадлежность. Не говоря уже о том, что рядом с ним сидит Берта Саммерс. Она курирует обмен студентами между Хогвартсом и Дурмстрангом уже несколько лет, — продолжила шептать Гермиона, придвинувшись совсем близко.
— Умница, Грейнджер. Я его не заметил.
— Мне показалось, ты спишь. Мы вообще-то работаем.
— Тогда сними пару очков со Слизерина, — усмехнулся Драко. — Зря только нервничаешь.
Зал взорвался апплодисментами, не дав девушке колко ответить. Тяжелый красный занавес медленно опустился. Это был конец первого акта, и сейчас всех ожидала получасовая пауза. Достаточно времени для того, чтобы расспросить Полакова.
Вся четверка поднялась и вышла в просторный холл. Остановившись возле греческой статуи, Драко задержал Джейн.
— Забини думает, что я тебя представлю как партнера по бизнесу, но мы же не с министерскими кретинами идем общаться, сама понимаешь, — Малфой говорил тихо, наблюдая, как немного отдалились Блейз и Грейнджер.
— Разумеется. Кого мне сыграть? Мой репертуар от няни до любовницы, — Блэкли была не из робких.
— Побереги любовницу для своего парня. Вот тебе зелье иллюзий. Выпьешь и на руке появится татуировка Пожирателей, — мужчина вытащил из заколдованного кармана шелковую шаль. — Возьми, прикроешься от гостей. Она проявится в течение пяти минут.
Волшебник хотел, чтобы Полаков принял её за свою. Блондинка без лишних слов выпила содержимое склянки. Вряд ли бы после всего Малфой пытался бы убить таким образом, да и защитные руны на спине были прочными и сильными. Горло начало жечь, девушка немного закашлялась. Раздражение. Усталость. Отрицание. Это не её эмоции, это Блейз. Рядом с ним стояла какая-то женщина в ярко-красном платье и что-то яростно говорила, достаточно живо жестикулируя.
— Драко, мне нужно использовать эти пять минут на кое-что, пока не появится татуировка. Я сейчас вернусь, — она решительно направилась в сторону Забини, не слушая возражения Малфоя.
Странная женщина отчитывала Блейза, словно тот был нашалившим мальчишкой. Приблизившись, краем уха Блэкли услышала, что именно та говорит.
— Я тебя предупреждала, что ты должен найти невесту. И что я вижу? Ты абсолютно не слушаешь меня!
— Мама, не начинай.
— Ты хоть понимаешь, как это важно!? Ты — мой единственный сын. Я вынуждена приступить к решительным мерам. Завтра же свяжусь с несколькими влиятельными семьями и начну переговоры насчет брака, — Делоурс вскинула голову.
— Милый, не познакомишь нас? — девушка взяла под руку Блейза. Тот посмотрел на неё предупреждающим взглядом, но та лишь улыбалась и даже не взглянула на мужчину.
Женщина осмотрела с ног до головы подошедшую к ним Блэкли. Темный взгляд останавливался на каждой детали платья и украшений. По выражению её властного лица было совсем непонятно, о чем она думает в этот момент.
— Джейни, это Делоурс Нерезза Забини, моя мать, — он попытался загородить блондинку от хищных темных глаз. — Мама, позволь мне представить тебе Джейн Астрид Блэкли, мою…
— Невесту, — перебила его волшебница. — Блейз вел переговоры с моим отцом достаточно долгое время, и, наконец, папа согласился. Теперь необходимо соблюсти все правила высшего света. Разумеется, кольца нет, ведь вы, как мама, обязательно должны участвовать в заказе и выборе такого украшения, как и во всех остальных приготовлениях. Сезон уже закончился, поэтому нужно обязательно дождаться следующего, иначе может выглядеть беспрецедентно…
Своим мягким голосом ведьма обволакивала и околдовывала стоящую рядом Делоурс так умело, что опытная чародейка даже не заметила тонких флюидов эмпата. Блэкли рассказывала о своей семье, о педантичном отце и о серьезных отношениях. Женщина подсознательно начала копировать действия ведьмы. Птичка попалась в капкан.
— Моя дорогая, как только этот своенравный мальчишка мог скрывать вас от меня так долго?
— Миссис Забини, Блейз не виноват. Он хотел сделать все по правилам чистокровных семей, зная, как для наших родителей это важно. Мы даже не появляемся на мероприятиях без сопровождения. До официального оглашения все должно быть в тайне. Знают об этом только самые близкие люди, — Блэкли кивнула в сторону стоящих Драко и Гермионы. — Мой отец придерживается строгих принципов что касается брака, поэтому…
— Ничего не нужно объяснять, милая. Я все понимаю, — глаза Делоурс светились. Она была подвержена сильному влиянию Джейн и вообще не вникала в то, что именно та говорила. — Вы можете прийти вместе с Драко и миссис Грейнджер к нам на обед в субботу. Прошу вас, не отказывайтесь.
— Обязательно, миссис Забини. А теперь, если позволите, мы пойдем к нашим друзьям.
— Конечно, конечно. Бегите, дети, — женшина лишь махнула рукой и тут же потянулась за бокалом брюта, словно хотела отпраздновать победу.
Блэкли пришлось подтолкнуть мулата, который явно пребывал в шоке. Теперь навязчивая мама оставит его надолго со своими распросами, по крайней мере до следующего лета. Он не верил происходящему. Голос Драко вывел друга из задумчивости.
— Что нужно сказать девушке, спасшей тебя от сумасшедшей мамаши?
— Я тебя люблю, — Блейз выдохнул и выпил залпом какой-то янтарный напиток, который был в руках Малфоя. Виски обожгло горло. — А если серьезно… Джейн, ты даже представить себе не можешь, что ты для меня сделала.
— Делов-то… Очень влюбчивые женщины больше всего подвержены влиянию эмпатов. К сожалению, она не будет помнить всех подробностей после, но я уверена, что ты справишься с её амнезией.
— Да, но не забываем о деле, — Грейнджер не разделяла восторгов по поводу произошедшего и была как на иголках. — Полаков уже в винной комнате, у него там бронь на дегустацию, но Малфоя он, естественно, примет. Блейз, возьми на себя Берту. Я пока подышу свежим воздухом. На все четверть часа.
— Нами командует Грейнджер. Уму непостижимо, — шепнул Забини Драко.
— Дай всезнайке почувствовать себя главной, иначе будет ныть всю дорогу, — парировал мужчина. — Джейн, пойдём…
Они направились в сторону восточного крыла и вскоре растворились в толпе шумных гостей. Гермиона была напряжена, словно натянутая струна. Мало того, что она не могла пойти вместе с волшебниками расспросить Игоря об этой Димитровой, так еще здесь оказался Рон. Ведьма точно знала, что он её видел. Её, сидящую рядом с Малфоем.
— Пойду, предложу нашей красавице выпить, — Забини взял два бокала и решительно пошел с самой обворожительной улыбкой к мисс Саммерс.
Светловолосая колдунья кивала головой, словно соглашалась во всем с Блейзом. Слизеринец свое дело знал, поэтому ей не вырваться из этой светской беседы.
Гриффиндорка немного усмехнулась, понимая, что Берта полностью во власти сладких речей мулата, что бы он там не плел. Она медленно зашагала к выходу, придерживая длинное платье. Прохлада зимнего сада коснулась разгоряченной кожи, немного успокаивая натянутые нервы. За прохладным стеклом расцвела редкая черная орхидея Окулус, королева всех цветов. Золотистые прожилки на тонких лепестках подчеркивали изысканность бесценного сорта.
Гермиона вспомнила, как профессор Стебль рассказывала легенду, что Окулус может расцвести только в присутствии безответно влюбленного человека. Что боль изнывающего сердца подпитывает заколдованное растение, заставляя черные бутоны распускаться, словно траурная вуаль. Возле перил стояла темноволосая девушка и о чем-то спорила с высоким блондином. Они переговаривались тихо, да и стояли далеко, поэтому Грейнджер не могла ничего слышать. Мужчина заметил её и тут же одернул свою спутницу. Та медленно повернулась и встретилась с ведьмой прямым взглядом.
Почувствовав себя неуютно, будто помешала влюбленной паре наслаждаться вечером, Гермиона отвела глаза в сторону. Через мгновение они исчезли. Волшебница даже на секунду подумала, что ей померещилось, но быстро отмела эту мысль.
— Где же твой любовник? — мерзкий голос Рональда раздался за спиной.
— Он мне не любовник, — еле слышно прошептала девушка, чувствуя, как накатывает паника. Она знала этот взгляд. Уизли не просто разозлен, он в диком бешенстве. И вряд ли сможет сдержаться.
— Найдем укромное место побеседовать, моя дорогая, — он больно схватил её за руку и потащил куда-то из зимнего сада.
Вряд ли кто-то из гостей заметит что-то неладное. Муж куда-то ведет свою жену. Для всех всё в порядке вещей. Как и должно быть.
Уизли улыбался всем волшебникам и до хруста сжимал девичью ладонь, заставляя каждую тонкую кость гудеть от напряжения. Гермиона чувствовала как волна жгучего стыда окатывает её с ног до головы. Хотелось сквозь землю провалиться, ей казалось каждый знает, куда он ведёт ведьму и для чего. Некоторые мужчины кивали с понимающими усмехающимися лицами, по крайней мере Грейнджер видела их выражение именно таким. Говорящим «Повеселитесь, ребята».
Рональд вывел девушку в темный коридор и толкнул спрятанную в стене дверь.
— Когда-то эту комнату использовали лорды, чтобы развлекаться в антракте с милыми танцовщицами. Входи, дорогая, — он с силой пнул гриффиндорку, что та упала прямо на холодный паркет тайного помещения.
Мужчина схватился за уложенные волосы и протащил колдунью до самого угла, с невероятным презрением на лице, бросив её у края платяного книжного шкафа.
Гермиона не могла сопротивляться, не могла даже вдох сделать. Назойливый голос так громко кричал в голове, чтобы она взяла палочку и заставила Уизли поплатиться за каждый синяк, каждую пролитую каплю крови, за каждую сломанную кость. Но ведьму накрыла колющая беспомощность и страх.
Рон выхватил из внутреннего кармана ее платья волшебную палочку и бросил в другую сторону. Теперь она была полностью беззащитна. Одна. Наедине с монстром.
— Знаешь, я даже поражен твоей смелостью и отвагой. Прийти с Малфоем в оперу, это, знаешь ли, очень храбро. Думаешь, можешь меня выставлять полным идиотом?
Он заколдовал комнату оглушающими чарами. Теперь сколько бы она не кричала, вряд ли кто-нибудь придет ей на помощь.
— Разве в последний раз мы не обсуждали эту ситуацию, моя дорогая, что ты должна быть хорошей женой… И что я вижу? Ты так и не усвоила урок.
Звук первой пощечины сотрясает воздух и оставляет на лице Грейнджер красную полосу. Она чувствует во рту ржавый привкус крови и старается отползти в сторону, но мужчина хватает её за край платья.
Тонкая ткань рвется под жестким рывком сильной руки. Рональд с отвращением бросает в лицо уничтоженный подол.
— Что же ты молчишь, мерзкая шлюха? Уже придумала, как будешь объяснять Гарри и остальным, почему убила своих родителей и легла под хорька? — он вцепился пальцами в тонкую шею, перекрывая воздух. Волшебница пыталась вдохнуть хотя бы глоток кислорода, но не могла. Её глаза начали закатываться, и только тогда Уизли ослабил хватку.
— Как ты только выносишь себя, Грейнджер?
Он бросил девушку на пол, словно тряпичную куклу. Одним ударом ноги он в очередной раз сломал её нос, из которого хлынула кровь.
Ведьма закашлялась, пытаясь прийти в себя. Она держалась за лицо и затравленно, будто пойманный в капкан зверь, смотрела на заносящего кулак супруга.
Гермиона уже согласилась с вопящим голосом, что это конец. Что это в последний раз, когда Рональд бьет её. Нужно только выбраться отсюда. И будь, что будет. Только вот он найдет девушку, куда бы она не спряталась. Когда Грейнджер ушла в первый раз, Уизли приволок волшебницу домой и избивал три дня.
— О чем задумалась, моя дорогая? Ты, наверняка, рассчитывала ублажить сегодня Малфоя? Что ж, я предоставлю тебе шанс получить кое-что получше.
Рон направлялся к раненой девушке, попутно расстегивая штаны. Он схватил её за горло и поставил на колени. Сильно натянув длинные волосы, мужчина надавил второй рукой на сомкнутые челюсти, вынуждая Гермиону раскрыть рот от невыносимой боли.
Дверь с оглушительным грохотом открылась, и раздались резкие шаги. Кто-то толкнул Рональда в сторону. Послышались глухие звуки ударов. Один за одним. Звон разбитого стекла и треснувшего дерева. Девушка с трудом повернула голову и увидела, как Блейз замахивается для следующего хука, а Уизли смотрит с нескрывающим ужасом на своего противника.
Забини вытащил палочку и воткнул кончик древка в щеку Рона, вызвав у того слабый всхлип.
— Пожалуйста… Мы просто разговаривали…
— Я видел, что ты пытался с ней сделать, мразь. Я выпотрошу твои кишки и скормлю их гиппогрифам, — глаза мулата горели яростным огнем.
— Блейз… — выдохнула Грейнджер и закашлялась кровью.
Мужчина обернулся и сжал кулак. Сейчас он должен помочь всезнайке, с рыжим разберется потом.
— Стой на месте, поганый ублюдок. Увижу, что дернулся, убью нахрен.
Уизли лишь нервно кивнул и прижался к стене. Он совсем не был готов драться с равным соперником, который не просто его не боялся, но и атаковал с лютой злобой хуже василиска.
Забини сделал несколько шагов, не отрывая взгляд от Рональда, и опустился на колени перед ведьмой, осматривая повреждения. На ней живого места не было. Нужно было срочно помочь ей. Этого шанса Рон не мог упустить. Выхватив палочку, он аппарировал. Реакции Блейза оказалось недостаточно на одну десятую секунды, и брошенное им заклинание ударилось в стену. «Ну и черт с тобой, подонок. Я тебя позже убью».
— Вулнера санентур, — произнес слизеринец, направляя палочку на Гермиону.
Кровоточащие раны медленно затягивались, а сломанные кости становились на место. Девушка посмотрела в обеспокоенное лицо мулата, который вытаскивал из черного пиджака склянку с зельем.
— Выпей, Гермиона, тебе станет лучше.
Он помог ей сделать несколько глотков. Ведьма попыталась сесть, но все еще было тяжело держать голову.
— Эй, не спеши. Все закончилось. Все хорошо. Сейчас тебе станет лучше, вот увидишь, — в глазах Забини не было и намека на жалость или омерзение. Только сострадание и желание помочь. Как будто сейчас перед ним лежала не гриффиндорка, а какая-то другая, близкая ему женщина.
— Блейз, спасибо… Пожалуйста, не говори никому, что произошло. Я ведь сама…
— Даже не смей, Грейнджер. Не смей говорить, что сама виновата. Твой муж — редкостная мразь, которую нужно скормить гриндилоу. Это ведь не в первый раз, так?
Она лишь слабо кивнула, понимая, что врать уже бесполезно.
— Некуда идти, да? Думаешь, что тебя никто не поддержит? Что все будут обвинять? Так вот что я скажу, все это чушь собачья. Беги со всех ног от такого подонка и плевать на всё остальное, — мужчина надел на неё пиджак, пытаясь унять пробивающую дрожь.
— Я… Он найдет меня, Блейз. Понимаешь? Я уже уходила. Толку нет. Пожалуйста, не рассказывай никому, иначе… — в глазах блестели слезы отчаяния. — Давай договоримся, я сделаю все, что скажешь…
Он никогда раньше не видел Грейнджер в таком состоянии. Ей было страшно. И Забини понял, почему она оказалась один на один с инферналами в венгерском лесу. От такой жизни каждый бы захотел умереть.
— Всё, что я скажу? Хорошо, мы договоримся, Гермиона. Вот мои условия: ты переезжаешь сегодня же, куда твой придурошный муженек даже носа не сунет. И подписываешь увольнительную Джейн. Тогда я никому не расскажу, что сегодня случилось.
— Нет такого места, где бы Рон… — девушка пыталась поправить размазанный макияж и привести в порядок платье. Ей совсем не хотелось смотреть в темные глаза.
— Гермиона, посмотри на меня. Ты — не одна, мы можем тебя защитить. Поверь мне, — Блейз аккуратно присоединил оторванный подол к краю платья, скрепив ткань заклинанием. — Есть квартира, где ты будешь в безопасности. Никто больше тебя не тронет. Обещаю тебе.
— Кто она? Женщину, которую ты любил, избивал кто-то, верно? Поэтому ты помогаешь мне? — Грейнджер пришла в себя. Её простой вопрос выбил волшебника из колеи.
— Это был пятый муж моей матери, — Забини заскрежетал зубами. — Он напивался до беспамятства, а после тренировал свои удары на собственной жене.
— Что случилось потом? — гриффиндорка приняла протяную руку и встала. Она подняла валявшуюся в углу волшебную палочку и повернулась к слизеринцу, смотря выжидающим взглядом.
— В его виски случайно попал крысиный яд. Официально, наш старый домовик перепутал отраву с чилийской приправой. Кропсена хотели судить, но мама отвезла эльфа в Италию. Теперь он следит за семейной виллой.
Ведьма заломила руки. Она совсем не знала, что сказать. Это было слишком личное. Блейз видел закулисья её жизни, поэтому раскрыл свои.
— Так ты согласна, Грейнджер?
— Да… Но поклянись мне, что ты никому не расскажешь. Гарри не должен узнать. И Молли… И Джордж… да вообще кто бы то ни был!
— Я даю тебе слово, Гермиона. Могу дать непреложый обет, если хочешь, — серьезно проговорил слизеринец.
Колдунья верила ему. После всего не могла не верить.
— Спасибо тебе. Обещания достаточно.
Он взял девушку под руку и медленно повел прочь из проклятой комнаты. Хоть залечивающие заклинания и зелья были достаточно сильными, она все еще была слаба. Нужно было вывести её на свежий воздух и дать подышать. Гостей уже нигде не было, все расселись смотреть второй акт. Как это играло на руку.
Забини посадил чародейку на скамью возле небольшого фонтана. Оставлять её одну ему не хотелось, но вислоухий вряд ли явится. Сейчас он скорее всего поправляет вид своей морды.
— Побудь тут, я вернусь буквально через пять минут, — Блейз застегнул верхнюю пуговицу пиджака, все еще надетого на плечи Гермионы.
Волшебница лишь кивнула и отвернулась в сторону, стыдясь за всё произошедшее.
Блейз быстрым шагом вернулся в большой холл и увидел спускающегося по лестнице Малфоя. Махнув в сторону галереи, мужчина практически вбежал в помещение.
— Где ты шляешься, Салазар тебя раздери? — прошипел Драко. — Джейн там выясняет у хостес список гостей. До нас с Полаковым общалась уже какая-то Пожирательница смерти…
— Мне нужны ключи от твоей квартиры. Для Гермионы. Она поживет там ненадолго, — мулат перебил друга.
— Что случилось? — лицо блондина мгновенно ожесточилось.
— Когда ты пришел ко мне истекающий кровью, я не задавал вопросов, а просто помог. Можешь ты сделать тоже самое?
— Я рассказал, что на меня напал вампир.
— Да, только ты все прояснил через полгода, — ядовито сказал Забини.- Я обещал ничего не говорить, поэтому просто, черт тебя дери, дай ключи и разрешение Грейнджер на вход.
— Вислоухий тронул её? — ледяной голос Малфоя резал воздух. — Что он сделал?
— Я уже говорил, что пообещал молчать, — Блейз протянул раскрытую ладонь. — Но скажем так, мне нужно будет зайти в один маггловский магазин за крысиным ядом.
Драко вскинул бровь, разглядывая злое лицо друга. Боггарт, яд, квартира… Для блондина сложился паззл. Даже он себе не позволил поднять руку на Грейнджер в ответ на разбитый нос много лет назад. А тут Уизли ударил её…
— Где она?
— Дай просто ключи, ты сейчас там вообще не нужен. Вряд ли после всего она захочет с тобой аппарировать в уютное гнездышко, — сверкнул глазами Забини. Его мать много лет терпела тирана, поэтому он точно знал, что делать.
Малфой вздохнул, но согласился. Он растворился в воздухе и появился через несколько минут.
— Позаботься о ней. Я уведу отсюда Джейн. Утром жду тебя на разговор, — от его слов сквозил полярный холод.
Блейз кивнул и забрал протянутые ключи, сразу же направившись назад к Гермионе.
Та все также неподвижно, словно статуя, сидела на каменной скамейке. Видимо, у неё был шок.
— Гермиона, амулет все еще на тебе? — он протянул ей руку для аппарации.
— Да, он со мной, — ведьма схватилась за ладонь.
Совместная трансгрессия закружила волшебников, и они оказались в просторном зале в черно-белых тонах. Грейнджер осмотрелась, пытаясь понять, где они находятся.
— Это квартира Драко. Ты теперь будешь жить здесь, — ответил на немой вопрос слизеринец.
— Нет, Блейз, мы так не договаривались…
Он сделал шаг ближе.
— Отключись! — Грейнджер упала в подставленную руку. Мужчина поднял уснувшую девушку в воздух и отлевитировал в спальню.
Препираться с пришедшей в себя гриффиндоркой, которая была готова возмущаться и спорить, Забини не собирался.
— Выспись, всезнайка. Тут ты в безопасности.
Слизеринец проверил заклинания защиты и аппарировал прочь. Нужно узнать у Джейн, где может прятаться рыжий сукин сын.
========== Любое прикосновение приводит к возгоранию. ==========
Дыхание было настолько тихим и ровным, что он начал сомневаться, жива ли она. Волосы прилипли к мокрому лбу, а ресницы трепетали от беспокойного сна. Сейчас девушка крепко спала под воздействием заклинания Забини. Сначала Драко послал эльфа проверить, что же делает Грейнджер. Когда Вакса вернулась и сообщила, что колдунья спит мертвым сном, Драко понял, что это его шанс наполнить колбу кровью. Неизвестно, когда еще подвернется такая возможность.
Волшебник тихо аппарировал в свою квартиру и увидел спящую ведьму, которая лежала в мужском пиджаке, вечернем платье и туфлях. Блейз, очевидно, сразу же отключил её. Возможно, слишком много болтала. Как всегда.
Малфой подошел ближе. Проще всего было достать кровь из руки, поскольку там найти вену не составляло особого труда, но для этого нужно раздеть Грейнджер. По крайней мере снять часть костюма Забини, который мешал Драко исполнить задуманное. Взгляд серых глаз прошелся по телу девушки. Платье немного задралось, открывая вид на тонкие ноги. Сегодня он увидел настоящую оборотную сторону жизни героини войны, и эта информация облила слизеринца мерзкой зловонной жижей.
Оказывается, не так все сладко в истории всезнайки, как он думал ранее. Мужчина испытывал желание насадить башку Уизли на пику забора в мэноре, чтобы смотреть на обрубленную рыжую голову каждое утро, попивая крепкий кофе. Только полное ничтожество может поднять руку на беззащитную женщину. Хотя Грейнджер и не была принцессой, ожидающей спасения рыцарем. «Раз Забини вмешался, ты не могла сопротивляться. Получается, придурок тебя не просто ударил?»
Когда Малфой перенес Джейн с выступления в апартаменты Блейза, то адреналин перестал нагревать и без того закипающую в жилах кровь, и включилась холодная логика. Гриффиндорка вряд ли бы позволила мулату вмешаться, учитывая, кем она являлась. Внутреннее чутье подсказывало молодому человеку, что за всей этой ситуацией скрывается не обычная пощечина, а что-то гораздо большее. Но если бы всезнайка дала отпор, то вряд ли бы Забини полез в драку, а судя по его костяшкам он не просто туда полез, он активно в ней участвовал.
Ведьма тяжело вздохнула, словно ей не хватало воздуха. Лоб покрылся испариной, которую было видно даже в тусклом свете луны. Её тело горело, будто сопротивлялось какой-то заразе. Драко заметил слегка мерцающие узоры на шее. Как будто колючая проволока обвивала нежную кожу. Она душила Грейнджер, перекрывая воздух. «Что за хрень?»
Девушка застонала и начала царапать горло. На ней явно было какое-то заклятие. Шипы затягивались, а чародейка пыталась содрать ногтями заколдованные путы. Но лишь оставляла кровавые борозды.
Малфой распахнул окно, пуская холодный осенний воздух в комнату. Небольшой порыв ветра заколыхал тонкую ткань занавесок. Мужчина приподнял всё еще спящую Гермиону и аккуратно стянул пиджак. Проволока сияла ярче, и Драко коснулся большим пальцем узора. От мягкого движения свет немного погас, будто стерся.
Мужчина сел на край кровати и положил руку на выпирающие ключицы. Его дар скорее представлял собой проклятие, но польза от него все же была. Грейнджер перестала стонать, шипы начали растворяться, а по ладони Малфоя прошелся обжигающий жар. Кто-то пытался магией усиления управлять гриффиндоркой. Её эмоциями, чувствами, состоянием. Отвратительные чары, которые использовали столетия назад, если женщина не слушалась отца или мужа.
— Теперь ты свободна, — непонятно зачем сказал вслух блондин, попутно отчитав себя, что превращается в Блейза, разговаривающего с женщинами в отключке.
Теперь ничего не мешало Драко выполнить задание. Резким движением палочки он надрезал кожу, и тонкая струйка крови брызнула по предплечью. Один взмах древком, буро-красная дорожка потекла прямо в склянку. Как только колба наполнилась, Малфой тут же залечил порез и спрятал бутылочку во внутренний карман.
Он небрежно укрыл Грейнджер одеялом, решив оставить окно приоткрытым на ночь. Ей не помешает проветрить голову после всего.
Неожиданно Гермиона схватила его за руку и приложила к своему лицу. Глаза девушки оставались закрытыми, будто она продолжала спать.
— Не уходи.
Это было слишком. Он и так использовал свой дар, чтобы помочь ей, но его силы иссякали. Драко не мог себе позволить растаскать остатки души ради всезнайки. «Нужно сказать Поттеру, чтобы заставил Грейнджер обратиться за помощью в Мунго». Вряд ли кто-то еще способен заставить её делать то, что ей не хочется.
Бросив последний взгляд на спящую девушку, Малфой переместился в мэнор. Как только его голова коснулась шелковой прохладной наволочки, волшебник тут же уснул, слишком вымотанный трудным днем.
Голова раскалывалась, а свет в прорези штор неприятно резал глаза. Слизеринец забыл, когда в последний раз хорошо спал. Запас зелий выносливости уменьшался с такой скоростью, что у Нарциссы случился бы приступ, если бы она знала, сколько за день их выпивает единственный сын.
Драко встал с кровати, пытаясь не поддаваться желанию оставаться там подольше. Ледяная вода приведет его в чувство. Он вымотался. Устал решать проблемы, устал гоняться за призраками, устал от бесконечных скачек. Еще и приступы участились, черт бы их побрал. Времени у него оставалось не так много, а дел больше, чем гоблинов в Гринготтсе.
Перед концом хотелось бы увидеть еще раз садящееся солнце в их французском поместье, разочек прокатиться на метле и выпить сливочного пива в «Трех метлах». Но вряд ли получится осуществить аж три последние просьбы. Время играет против Малфоя на смертельное опережение.
Слизеринец спустился в столовую и манящими чарами призвал склянки с противной жидкостью, осушив пузырек двумя глотками. И так несколько колб. Это становилось каким-то утренним ритуалом, который порядком раздражал Драко.
— Хозяин, завтрак! — перед мужчиной появился горячий кофе и ароматная еда. Есть вообще не хотелось, но ему нужны силы, поэтому волшебник нехотя откусил кусочек свежего хлеба с малиновым конфитюром.
Вдруг очередной укол боли пронзил его голову. Забини запрашивал аппарацию. Как всегда вовремя.
— Доброе утро, я бы тоже не отказался от кофе, — Блейз посмотрел в сторону эльфийки, и та беспрекословно понеслась выполнять просьбу. — Выглядишь паршиво. Ты что не спал совсем?
— На Святочный бал ходил, — огрызнулся Малфой. — У меня мало времени, поэтому давай-ка сразу к делу. А то если буду слушать твои шуточки, то голова лопнет.
— Какой ты нежный цветочек оказывается, — прыснул мулат, но под убийственным взглядом серых глаз сдержал свои позывы продолжить острить. — Насчет вчера. Я поговорил с Джейни, и она сказала, что нигде не смогла уловить четкий след Пожирательницы. По описанию могу сказать, что я тоже видел вроде как вашу таинственную помощницу. Она как бы правильно сказать… Предупредила меня, что Грейнджер нужна помощь и где именно. Чем больше я пытаюсь вспомнить черты лица девчонки, тем больше забываю его. Скорее всего, это какие-то чары. Зато можно точно сказать, что ты в её вкусе, судя по мужчине, с которым она пришла. Будто с твоего образа списали.
— Когда мы начали общаться с Полаковым, первое, что он сказал было: проходите, ваша коллега уже предупредила меня, что мы в одной упряжке. Черная метка горела так, словно темный лорд призвал всех и сразу. Я много лет не чувствовал ничего подобного. После Игорь сдал Димитрову с потрохами. Мне нужно найти чертову коллегу, — потер виски Малфой. — Полаков тоже говорил какую-то чушь про блондина, сопровождающего ведьму. Думаешь, это один и тот же человек?
— Вряд ли у нас толпа фанатов, которая помогает решать проблемы, — допил кофе Блейз. — Надо найти твою поклонницу. Неизвестно, что ей нужно и зачем она благоволит дому Малфоев.
— Уже работаем над этим. Что насчетГрейнджер? Все еще не хочешь рассказать мне, что там произошло?
— Чтобы ты растрепал все своему шрамоголовому другу? Нет, спасибо. Предпочитаю выполнять обещания, что я дал. Но меня удивляет, как ты совсем не осознаешь очевидных вещей, что приходится выпрашивать у меня объяснения.
— Он ударил её и не в первый раз, вот что я понимаю. Но знаешь, чего я не понимаю? Почему такая как Грейнджер, не воткнула ему в глаз вилку или хотя бы не бросила парочку проклятий? Он же тюфяк с дерьмом вместо мозгов в черепе, — начал закипать Драко. — Ты видел всезнайку в деле. В моей голове не укладывается, как она ему позволила…
— Так, достаточно, умник, — перебил его Забини. — Легкий экскурс в сложные отношения для первокурсников. Какой бы сильной не была женщина, любая может попасть в такой капкан. Ты не знаешь, что происходит за дверью, когда любезные улыбки кончаются, и начинается суровая реальность. Они не могут уйти, слишком сильно душит удавка морального контроля. Думаешь, всё так легко? Что если женщине некуда идти? Что если она зависит от тирана материально? Что если он держит её на коротком поводке психологически? Стыд, вину, отчаяние — вот что испытывает человек в таких условиях. Не смей судить Грейнджер за то, что ей страшно. И даже не думай предъявлять претензии, почему она не ушла! Потому что, это мать твою, охренеть, как сложно!
Обычно веселый Блейз сейчас был в ярости. Малфой знал о ситуации Делоурс с чокнутым мужем, но не думал, что все настолько плохо. «Разве рыжий кретин способен так управлять умнейшей ведьмой столетия?» Этот вопрос никак не укладывался в голове.
— Я не буду тебе рассказывать, что там происходило. Но если ты думаешь, что Уизли её просто разок ударил, то ты глубоко ошибаешься, — Забини переставал контролировать, что говорит. — Просто не веди себя, как последний козел. Даже для Грейнджер это слишком больно.
Драко буравил взглядом мулата, осознавая, что именно он ему сказал.
— Стал её рыцарем в доспехах? Как мило. Я не принц, чтобы спасать несчастных дев, Блейз, оставляю главную роль тебе, но я и не урод, который будет самоутверждаться за счет униженной женщины. Она может жить в квартире сколько угодно, может рассчитывать на поддержку и защиту, но если Грейнджер вернется к рыжему, то к чему этот фарс?
— После того, что было, не вернется, — жестко ответил мужчина.
— Да что же, черт тебя подери там было, что ты зол как голодный великан? Мы же говорим об Уизли, который прячется за мамкину юбку, и о всезнайке, которая раскидала толпу мертвецов и метала ножи, как профессиональный убийца.
Забини молчал и смотрел в большое витражное окно.
— Наверное, я переоценил твои умственные способности. Подумай сам над своим вопросом. Или спроси Гермиону. Мне пора идти. Как что-то выясню, дам знать, — с этими словами Блейз растворился в воздухе.
На кухне пахло чем-то приторно-сладким, будто кто-то пытался варить карамель. Жженый сахар явно пригорал, создавая облако прогорклого аромата. Джейн стояла вместе с поварешкой и пыталась заправить непослушную прядь.
— Моргана помоги, что случилось? Ты в ярости, — она тут же выключила плиту и подвинула сотейник со странным варевом. — Что произошло?
— Иногда меня просто выводит из себя ограниченность Драко, — мулат стянул с себя шерстяной свитер и остался в белой футболке. — Он обычно быстро соображает, но в этот раз… Говорю как со статуей.
— Понимаю. Герм тоже очень упертая и стоит на своем до последнего. Дай другу больше времени, он может и не признается, что был не прав, но хотя бы станет на твою сторону, — девушка ласково погладила Забини по лицу. — По крайней мере, нас ждет пару дней затишья. Мне пришлось подделать подпись начальницы, что она берет внеплановый отпуск. Надеюсь, меня не сошлют за это в Азкабан. А если и так, то хочу королевские апартаменты Беллатрисы Блэк.
— Единственные апартаменты, на которые можешь рассчитывать, это те, в которых ты только что пыталась сжечь кухню.
— Вообще-то это должен был быть сладкий пирог, но что-то пошло не так. Готовка — не моя сильная сторона, — немного виновато пожала плечами Джейн. — Но не волнуйся, мой мужчина не останется голодным. За углом потрясающая пиццерия, и гляди, что мне удалось там добыть.
Она выудила из-под стола еду, красиво разложенную по тарелкам. Блэкли явно заколдовала пиццу, чтобы та не остывала, иначе объяснить пар как из печи Блейз не мог. Он смотрел на мягкие черты лица блондинки, любуясь, как она дует на горячее тесто. Немного покрутившись на кухне с едой, девушка случайно запачкала белую футболку. Теперь на ней расползалось томатное пятно. Забини стянул грязную майку через голову и бросил в корзину. Глаза Джейн скользнули по обнаженному торсу. Она закусила губу.
— Не делай так, иначе мне придется унести тебя в спальню, — хищно улыбнулся молодой человек.
Блэкли лишь отодвинула тарелку и повторила возбуждающее действие, смотря мужчине прямо в темные глаза. Ведьма дразнила его и посылала проекцию своих ощущений. После следующего полнолуния магия их влюбленных чувств закончится, а с ней и сказка последних дней. Поэтому волшебница хотела от каждой минуты получить максимум.
— Ты играешь со мной… Это чревато, моя фея, — он обошел высокую стойку и придвинул стул, на котором сидела Джейн.
— Боишься проиграть?
— Хитрая лиса, — Блейз коснулся большим пальцем мягких губ.
Девушка приоткрыла рот и облизнула темную кожу. Он сдался. Забини жадно поцеловал колдунью, притягивая к себе опасно близко. Его руки исследовали точеную талию, а бедра прижались к острым коленям. Блэкли обвила мужчину ногами, чувствуя, как быстро он завелся.
По напряженному телу прошел электрический разряд, накаляя до предела жар в каждой клетке. Бретели шелковой пижамы опустились вниз, оголяя соблазнительную грудь. Сдавленный рык вырвался из горла, как только Блейз почувствовал прикосновение затвердевших сосков.
Джейн затаскивала его прямо в свой блаженный плен, а он не мог сопротивляться обезоруживающей нежности и туманящей разум страсти, что источала волшебница.
Не отрываясь от дразнящих губ, Забини аппарировал вместе с блондинкой прямо в спальню и одним движением положил её на холодную постель. Тонкий ремень полетел вместе с брюками куда-то в глубь комнаты. Мулат аккуратно снял шелковые пижамные штаны с дрожащей Блэкли и посмотрел на обнаженную девушку с неподдельным восхищением. Такая притягательная. Такая будоражащая. Он с радостью поддавался на все её уловки и чары, даже не думая сопротивляться.
Он коснулся губами колена, и медленно оставляя дорожку из поцелуев, поднимался выше по раскаленной коже. Джейн выгнулась навстречу, желая почувствовать ласку сильнее.
Негромкий полустон вырвался из её груди, возбуждая мужчину ещё больше. По низу живота прокатилась сладкая истома, заставляя блондинку сжать в кулак край одеяла.
Стянув за край кружевные трусики, Блейз навис над ней и провел языком по набухшему соску. От влажного прикосновения волшебница застонала и запустила тонкую руку в темные волосы, прижимая Забини к себе со всей силой. Она ощущала такой обжигающий вулкан пожирающего влечения, что казалось все её чувства выкручены на полную. По телу пробежал заряд молнии. Забини ласкал очень нежно и дразняще, войдя в неё сначала одним пальцем. Джейн заерзала, желая получить больше.
Мягко двигая рукой, распаляя огонь в Блэкли все ярче, он дотронулся кончиком языка набухшего клитора. Мужчина был изнывающе нежный, доводя колдунью до исступления. Она чувствовала, как Блейз сильно сдерживает себя, чтобы не перевернуть её на живот и взять то, чего он так хочет.
Блондинка наполнилась ощущением приближающегося оргазма. Она жаждала открыть слизеринцу совсем новые грани их связи. Притянув его к себе, едва оторвавшись от сладкой ласки, девушка прошептала:
— Я хочу тебе кое-что показать…
Он впился в ее губы поцелуем, уже слабо контролируя ситуацию. Положив стройные ноги на свои плечи, он плавно вошел в нее, заполняя каждый сантиметр, каждую клетку.
Джейн почувствовала бешеную пульсацию каждой его набухшей вены внутри себя. Это сводило с ума. Кружило голову, заставляя терять связь с реальностью.
Блейз ускорился, позволяя удовольствию растекаться по напряженным мышцам. Он погружался в ведьму всё резче и жестче, неистово впиваясь ладонями в белоснежные бедра.
Его учащенное дыхание сбилось в один ритм с рваными движениями, доводя Блэкли до блаженного пика. Она сжалась от накатывающего томления, готового разбить её на миллион осколков.
Забини приподнял волшебницу и поменял позицию. Теперь он упирался спиной в холодную спинку кровати, а девушка сидела сверху. Она ощутила его член максимально глубоко в себе. В темных глазах отражалась только всепоглащающая страсть и невероятное желание.
С каждым рывком, блондинка выкручивала частоту его эмоций, пока наконец не настроила волну. Темные зрачки расширились.
— Что это?
— Теперь ты чувствуешь, что я…
Оглушающий взрыв разрывал тело и сознание. Фейерверк чувств разнес в щепки все вокруг, будто вся вселенная сосредоточилась на их близости.
Забини не мог больше сдерживать пожар, что раскалила в нем чародейка. Все слилось в мощнейшее цунами. Он прижал к себе ведьму с невероятной силой и вбивался стремительными движениями. Голова кружилась от её приближающегося оргазма.
Блейз почувствовал, как сам находится на грани. Еще одна секунда. Один удар сердца. Один резкий толчок. Пронзительный пик накрыл их обоих. Слизеринец буквально ощутил, как Джейн кончила. Во всех смыслах.
— Это было…
— Волшебно? Интересно? Необычно? — выдохнула Блэкли, продолжая наслаждаться пульсирующим членом внутри себя.
— Превосходно… Я никогда раньше ничего подобного не испытывал.
Он приподнял руку, словно приглашая ведьму прилечь ему на грудь. Та аккуратно положила голову и прижалась к мужчине. Он медленно гладил её по спине, вызывая приятную томливость.
Джейн слегка вздрогнула, ощущая прохладу на покрытом испариной теле. Забини накрыл девушку одеялом, подоткнув края.
— Ты удивительная, Джейни…
— Ты уже говорил это.
— Буду говорить каждый день, пока не сбежишь отсюда, — усмехнулся мужчина, поправляя светлую прядь волос.
— Я вообще-то будущая миссис Забини, забыл? Мое место прямо здесь! — она зарылась носом в его грудь и засмеялась.
Так искренне и громко, что Блейз не смог удержаться и прыснул.
— За мою мать я должен тебе как минимум пять свиданий, не меньше четырех драгоценностей и столько платьев, сколько захочешь, — слизеринец легко поцеловал девушку в лоб, обнимая двумя руками.
— Какая уникальная женщина! Я готова заколдовывать её каждую неделю, — зевнула ведьма. — Но пока что мне надо собираться на работу. Я все ещё министерский секретарь с жестким графиком.
— Надеюсь, тебе понравится последний рабочий день. Сегодня Грейнджер подпишет твое заявление об увольнении.
— Не знаю, стоит ли… Я очень виновата. Не заметила, что именно с ней происходит. Она говорила, что у них сложные отношения, но я должна была почувствовать, что все настолько плохо.
— Тшшш… — Блейз приложил палец к розовым губам. — Ты всегда чувствовала её боль и отчаяние. С первого дня знакомства. Откуда тебе было знать, какая причина.
— Я её близкий друг… Я должна была.
— Сейчас всё хорошо. Видела бы ты квартиру Малфоя. Гермионе считай несказанно повезло. Там отдельная комната под библиотеку, — подмигнул молодой человек. — Не вини себя. Здесь виноватый только один, надо только найти, где эта тварь прячется.
Блэкли медленно одевалась, совершенно не желая идти в Министерство.
— Я почти ничего не знаю о Уизли. Мы и виделись-то от силы раз пять.
— Не волнуйся. Рано или поздно он засветится… — Забини натянул свитер.
— Надеюсь. Хочу лично тупыми ножницами отрезать ему…
— Ууу, какая ты кровожадная, — перебил её Блейз и протянул висящее в шкафу строгое платье. — Я подвезу.
— Замечательно. Обожаю кататься на машине.
Через четверть часа Блейз уже мчался к будке для перемещений, слушая веселое щебетание Джейн о каком-то фильме. Похоже, что ей все же удалось его уговорить.
***
Астория смотрела на бурлящий котелок, медленно помешивая горячее зелье. Она так старалась изготовить идеальное варево для определения магического влияния, что совсем забыла пообедать. И поужинать. Да и с завтраком не сложилось. Джеймсу становилось хуже, а значит времени все меньше и меньше. Больше всего Гринграсс боялась не успеть. Во что бы то не стало, она должна, просто обязана его спасти.
Зелье было практически готово. Нужен только волос ребенка, и тогда Тори сможет узнать, что именно за проклятие на нем. Девушка взглянула на наручные часы. До прихода Джинни оставалось десять минут. Необходимо подготовить записывающее перо и достаточное количество колбочек с лекарством для поездки в Шотландию. Там её не будет рядом. И она не сможет помочь. Собрав темные волосы в высокий хвост, ведьма запечатала коробку со склянками. Каждая была подписана и распределена по дням. Безупречно. Теперь она не должна волноваться, ведь все сделано правильно и педантично, но страх не отпускал, и Астория еще раз все тщательно проверила.
— Мисс Гринграсс, к вам миссис Поттер, — Бловик приоткрыл дверь.
— Пусть входит, — волшебница поправила халат.
Сначала показались маленькие грязные ручки, потом женское плечо. Мама с улыбчивым сыном вошла в кабинет, приветствуя колдомедика.
— Шоколадная лягушка пала в жестокой борьбе, — Джинни кивнула на перепачканные ладошки малыша. — Никак не могу отучить его от сладкого. Наверное, это ему от Гарри передалось.
Слизеринка взглянула на рыжую ведьму. Она знала точно, что любовь к сладостям у Джеймса от отца. Каждый раз, когда аврор приходил за новостями и зельями, то съедал все конфеты в небольшой хрустальной вазочке. Именно для него Тори их и покупала. Видя его довольное лицо, девушка не могла пройти мимо домашней кондитерской Бромика и не приобрести еще шоколадных батончиков и карамелек.
Джиневра усадила ребенка на высокий стол и принялась оттирать пятна с липких рук. Ему совсем не понравилась шершавая салфетка, о чем он сразу же дал знать недовольным криком. Гриффиндорка пыталась не обращать внимания на оглушающий звук, но Джеймс замахал руками и испачкал её светлую мантию.
— Моргана сохрани, какой ты у меня каприза!
— Всё в порядке? Давай я помогу, — Астория одним взмахом палочки решила проблему с грязными ладонями.
Вторым движением из воздуха возник летающий дракон и сразу же заинтересовал ребенка. Плач моментально прекратился.
— Благодарю. В последнее время я очень устала, а Джеймс все более и более беспокойный… — начала оправдываться Джинни.
— Не волнуйся. Я всё понимаю. Присядь, это недолго.
Малыш увлеченно играл со светящимся полупрозрачным зверем, пока Гринграсс осторожно отрезала прядь волос и аккуратно опустила её в котелок с зельем. Нужно было подождать несколько минут, пока варево поменяет цвет. После еще несколько тестов.
На самом деле, все колдомедики пользовались магическими волнами рун и древних камней для изучения недуга пациента, но мальчика уже проверили всеми возможными артефактами и безрезультатно. Тогда Астория вспомнила, что некоторые воздействия можно выявить с помощью обнаруживающего зелья. Оно было невероятно трудоемким в приготовлении, и любой, даже самый маленький недочет, может испортить варево полностью, и тогда придется начинать сначала.
Громкий смех ребенка заставил волшебницу улыбнуться. Он отвлекся от летающего дракона и посмотрел своими большими зелеными глазами прямо на колдомедика. Джеймс показывал крохотной ручкой куда-то в сторону, словно что-то его невероятно заинтересовало.
— Что это за зелье? — голос Джинни прозвучал обеспокоенно и нервно.
Девушка повернулась к котелку. Жидкость окрасилась в розовый цвет, пар над ней закручивался в сердечки, а запах был таким знакомым. Астория втянула носом дымку над бурлящим снадобьем. Легкие наполнил аромат ирисового зубного порошка, сливового сада семейного поместья и замшевой формы авроров.
Гринграсс подняла глаза на Джиневру, которая сверлила её ледяным взором, даже не взглянув на зелье. Всё встало на свои места. Слишком резкая правда всплыла, заставляя Тори поежиться от такого тяжелого груза.
Рыжая волшебница наклонила голову вправо и сделала шаг. На её лице больше не было усталости или дружелюбности. Она знала, что колдомедик все поняла. Гнетущая тишина придавала напряженной атмосфере еще больший накал.
— Я, видимо, что-то напутала в приготовлении, — Астория попыталась взять ситуацию под контроль. Её голос звучал сокрушенно и расстроенно. — Оно должно было лишь сохранить магический след, но что-то пошло не так… Прости, пожалуйста, Джинни. Я могла бы взять ещё прядь, чтобы не тревожить вас в Шотландии?
Ведьма продолжала буравить взглядом шатенку, явно анализируя, стоит ли доверять сказанным словам или нет. Не нужно иметь когтевранскую диадему, чтобы догадаться, какие мысли сейчас роются в рыжей голове. Гриффиндорская открытая душа и эмоциональность была на руку слизеринской хитрости.
— Мы сейчас обучаем будущих колдомедиков. Скорее всего, кто-то из них по неосторожности испортил зелье. Мне очень жаль, правда… — Гринграсс ненавидела ложь до глубины души, но сейчас девушка должна была выбирать. И она выбрала. Его. — Я приготовила для вас лекарства с собой. Они помогут, если станет хуже.
Обезоруживающая улыбка, спокойный виноватый голос и легкое прикосновение к руке сделали свое дело. Джиневра расслабилась и приняла сундук со склянками.
— Да, понимаю. Несколько моих начинающих коллег тоже загубили проекты, над которыми я работала пару месяцев. Но Астория, сейчас речь идет о…
— Я не допущу, чтобы с твоим сыном что-то случилось. Это я тебе обещаю, — нажим на слово твой, немного поправить халат колдомедика и небрежно отодвинула котелок. Словно он был виновником всех бед.
Джинни отошла и протянула ножницы. Чистая победа Слизерина. Тори бережно отрезала ещё небольшую прядь и спрятала её в шкатулке, стоящей на полке.
Прощаясь с Поттерами, Гринграсс точно знала, с кем она должна поговорить. Малфой.
***
Первое, что почувствовала Гермиона, открыв глаза, было отсутствие боли. Как будто кто-то вытащил из тела парочку ножей и залечил раны. Дышать стало легче и свободнее. Мягкий дизайн темноватой комнаты успокаивал, если на секунду забыть, чья это квартира. Черная кирпичная стена, абстрактная картина, мягкий белый ковер. Ни одного яркого пятна, ни одного режущего взгляд цвета. Никакого оранжевого.
Ведьма привстала и осмотрелась. Блейз не просто помог ей вчера, а был настолько радушен, что снял с неё пиджак и укрыл одеялом. Как мило. Оставаться здесь долго нельзя, нужно искать жилье, решать что-то с разводом.
Поговорить с Гарри. Моргана помоги, Грейнджер не знала, что ему сказать. Что будет дальше. Как все решить. «Черт, я должна быть уже на работе». Резко поднявшись, Гермиона ощутила сильное головокружение и упала назад в кровать. Надо поесть, привести себя в чувство. И двигаться дальше. Блейз и так сделал для волшебницы слишком много, вытащив её из ада. Но терпеть полярный взгляд Малфоя и вопросы с издевкой совсем не хотелось. Он снился ей ночью, и этот сон, как ни странно, не был кошмаром.
После теплого душа, где Грейнджер простояла по меньшей мере час, тщательно вымывая волосы и липкую кожу, девушка отправилась на кухню. Черно-белая, современная, с гладкими отражающими свет поверхностями, без единого акцента. Слишком маггловская для слизеринца. Она сама не понимала, что именно ждала от его жилища, но точно не этого.
Возможно, мрамор везде, где только можно, павлинов на большой террасе или ворсистых дорогих ковров в каждой комнате. И палитра… Не изумрудно-зеленая, не золотая, не темно-фиолетовая… Чистый лист и мрачные тени. Соединение стольких оттенков белого от амиантового до платинового создавало ощущение ледяной пустыни, а вереница черных полутонов выглядела как темные чернила, пролитые на пергамент. Даже полотенце, которым обмоталась Гермиона, было аспидным, словно траурная вуаль.
Здесь царила притягивающе мрачная атмосфера, создающая только одно. Спокойствие. Будто обитель для проклятых. Поиски еды оказались тщетными. Хоть на кухне была встроены всевозможные технические приборы, которые также совсем не вписывались в образ Малфоя, продуктов нигде не оказалось.
Надо отыскать чистую одежду, тогда можно выйти отсюда. Волшебница вернулась в просторную спальню. Прижимая одной рукой полотенце к груди, другой Грейнджер пыталась найти в большом тиковом шкафу рубашку или хотя бы пижаму. «Ну хоть что-то здесь должно быть!»
Она тянулась к верхней полке и стояла на цыпочках, продолжая исследовать содержимое — горку сложенных тканей.
— Манящие чары, слышала что-нибудь о таком? — раздался за спиной вкрадчивый голос.
Внезапные появления Малфоя начинали раздражать девушку, но сейчас она не могла себе позволить язвительного ответа. Ведьма стоит в его квартире, в его полотенце, в его спальне. Кожа на её щеках взорвалась румянцем, а дрожащая рука сильнее прижала мокрую ткань к телу.
Взгляд Драко скользил по влажным кудрям, словно острое лезвие, двигаясь ниже. Он ждал. Дерзкого выпада, ехидного ответа, саркастической фразы. Хоть что-то. Но Гермиона молчала, прикусывая губу и опустив глаза. Будто бы мужчина поймал её с поличным на месте преступления.
— Я не хотел напугать тебя, — его голос звучал мягко и спокойно. Он указал на коробку, лежащую на кровати. — Здесь вещи. Я подожду на кухне.
С этими словами Малфой вышел из комнаты, шумно выдыхая воздух. Много лет слизеринец презирал всезнайку и завидовал ей. Он думал, у неё есть выбор, а оказалось, что это все такая же напускная иллюзия, какую создавал волшебник для своей семьи и друзей. Увидев вчера на её шее проволоку связывающих чар, Драко понял, для чего Грейнджер бежала со всех ног в самое пекло. Такая жизнь была хуже, чем ад.
Сев на высокий стул, мужчина оперся локтями о белый стол. Вакса уже накрыла завтрак, решив, что хозяин, не притронувшийся к горячей еде в столовой мэнора, будет есть здесь. Возможно, это и не такая уж плохая идея, ведь надо поговорить с гриффиндоркой. Даже если та будет препираться.
— Спасибо, — она остановилась в проеме дверей. Хлопковая блузка молочного цвета хорошо сочеталась с темно-зелеными брюками. Волосы были уже сухие и ложились на плечи мягкими волнами. Ни капли парфюма, ни грамма косметики.
— Малфой, я хотела сказать…
— Присядь, еда остывает, — прервал девушку Драко, одним движением палочки отодвигая стул. — Не нужно ничего объяснять.
Он спокойно намазывал масло на поджаренный кусочек хлеба, аккуратно распределяя его до самых краев. Чайник сам налил ароматный горячий напиток, и чашка медленно придвинулась к Гермионе. Бытовая магия в исполнении бывшего пожирателя смерти. Мило. На тарелку, которая явно предназначалась ей, опустилось несколько ломтиков сыра и ветчины.
Такое тихое утро она себе не могла позволить. Слишком дорогое удовольствие. Слизеринец продолжал работать ножом, словно вчера ничего не произошло. Словно он не видел её боггарта, словно не понимал, что творится в её чертовой жизни. Грейнджер внутренне облегченно вздохнула, потому что изливать душу Малфою ей совсем не хотелось.
— Я обычно не врываюсь без предварительного…
— Это твоя квартира, я не… — начала было говорить волшебница, но ледяной взгляд серых глаз остановил её на полуслове.
Он смотрел на неё словно на ребёнка, который невоспитанно ведёт себя за столом.
— Утром со мной связался управляющий дома. Его, скажем так, удивило то, что сигнализация не снята, но в апартаментах кто-то находится. Ему нужно было всего лишь удостовериться, всё ли в порядке.
— Как он это понял? — Гермиона отпила горячего чая. Вишневый.
— Вероятнее всего, по тому, что ты пробыла в ванной слишком долго. Бедняга подумал, что в квартире потоп, — уголки его губ поползли вверх. — Я решил проверить, не утонула ли ты часом.
— Какой заботливый управляюший. Он, наверное, тебе здесь и цветы поливает, и пиццу заказывает, — ведьма не удержалась.
— Мог бы, учитывая стоимость услуг в этом доме. Я доплачиваю ему за то, что он приглядывает за моим жилищем более тщательно и скрупулезно. В неспокойное время живем, знаешь ли.
Было так странно сидеть с Малфоем, пить чай и обсуждать какую-то ерунду. Он не задал ни одного вопроса, который бы смутил или расстроил Грейнджер. Мужчина протянул ей ломтик хлеба, и их пальцы на секунду соприкоснулись. Волна блаженной тишины снова окатила ведьму. Тот резко отдернул руку.
— Покажи мне, — волшебница протянула ладонь.
— Ты о чем?
— Свой дар или магию, что ты используешь. Мне нужно знать… — её глаза пылали.
— Сейчас тебе нужно знать только условия дальнейшего нахождения здесь, — на его лицо вернулось отрешенное выражение, а голос снова стал бесстрастным.
— Я не собираюсь мешаться, за это не волнуйся. Блейз мне ничего не сказал о том, что мы перенесемся в твой дом. Сегодня меня уже здесь не будет, так что… — карие глаза сверкали, а подбородок приподнялся. Гордая и несломленная.
— Так что здесь ключи, — он вытащил связку из кармана штанов. — Ты можешь аппарировать или ходить пешком. Местный персонал уже в курсе. Если тебе нужен домовик, то Вакса в твоем распоряжении. Что же еще…
— Ты не должен помогать мне. Я могу справиться сама.
— Никто не спорит, Грейнджер, но в моих интересах, чтобы ты оставалась как можно дольше живой. Не говоря уже обо всем остальном.
— О чем остальном, Малфой? Блейз тебе уже всё вытрепал, поэтому давай, не стесняйся, — волшебница сжала кулаки, выплевывая каждое ядовите слово. Она провоцировала его. И он поддался.
— Забини ничего не сказал. Ни слова. Но я видел твоего боггарта, Грейнджер. И раз ты решила поговорить напрямую, то начнем. — Драко встал из-за стола и придвинулся вплотную к Гермионе. Между ними было не более десяти дюймов. Та буквально физически чувствовала его всепожирающую злость. — Я не собираюсь принуждать тебя здесь оставаться, можешь уйти или сбежать, как будет угодно. Но может быть, Салазар тебя раздери, ты забыла, что согласилась работать со мной, чтобы остановить одну сумасшедшую суку. Давай-ка я тебе напомню. Никто пальцем тебя не тронет, пока ты не исполнишь свою часть сделки. Здесь, твою мать, безопасно, поэтому будь так любезна, усмири свою гордыню и возьми эти долбанные ключи!
Ведьма чувствовала его горячее дыхание на своей шее от каждого брошенного слова. Он был в ярости. Сдержанный и холодный Малфой едва контролировал бушующий огонь внутри себя. Грейнджер видела вздувшиеся вены на его руках, изогнутую бровь и сжатые губы. В её глазах мелькнул страх, и он это заметил.
— Я уже говорил, что могу тебе предложить деньги и доступ ко всем артефактам. Считай, это часть сделки, — снова хладнокровный и владеющим собой Драко обвел кухню рукой и продолжил. — Отсюда тебе будет проще перемещаться по сети в мэнор и обратно, не вызывая лишних подозрений. Камин отследить точно нельзя, а цыганский амулет пока под вопросом. Что касается твоей работы в Министерстве, то здесь есть несколько пунктов. Первое — сейчас у тебя выходной, подпись подделала Джейн, в отдел ты придешь только завтра. Второе — я получил новости от Астории, она нашла способ временно избавить тебя от обязанностей.
— Что ты хочешь взамен? — Гермиона смотрела на край рисунка его татуировки. Он был все ещё очень близко.
— Ты вела дела с Нарциссой, много лет назад. Я хочу знать все. Каждую деталь, — в голову опять бил сильный запах бергамота, словно Малфой полностью состоял только из этого пряного аромата.
— Хочешь получить его назад? — девушка посмотрела прямо в серые глаза.
Легкое движение головой. Едва заметное. Драко почти не подал виду, что не понял, о чем идет речь. Об этом он расспросит позже.
— И второе. Если ты уже успокоилась и приняла тот факт, что живешь здесь, пока мы не сделаем всю работу…
Теперь это сделка. Не великодушная помощь, не жалость. Волшебник сделал несколько шагов назад.
— Договорились, Малфой. Останусь тут, пока не закончим дело.
— Через четыре дня в игорном доме появится Картер, ты знаешь его дочь, Эмму. Её отец годами собирал свитки о дементорах после того, как они убили его жену. Небольшая коллекция может помочь нам понять, что хочет Димитрова. Нужно получить столь важные пергаменты любыми путями.
— Можно договориться с Эммой. Она, вероятно, сумеет убедить родного отца продать необходимую тебе вещь подороже, — просто ответила Гермиона.
— Он отказался от неё много лет назад. Из-за отношений с магглорожденным, — Драко выжидающе смотрел на девушку. — Если ты ищешь простой путь, то его просто нет, поверь мне. Твоя задача найти всё, что есть у Министерства на Картера, чтобы я мог надавить на него. В чистокровных кругах он чист, но…
— Я поняла. Сделаю, что смогу.
— Напоминаю, что библиотека мэнора в твоем распоряжении. Возможно, ты найдешь больше информации насчет управления дементорами, чем я. У нас мало времени, Грейнджер. И очень много работы.
Его глаза проделывали в ней дыру своей холодной сталью.
— Как дать тебе знать, что я хочу посетить библиотеку? Предпочитаешь патронуса?
— Не нужно меня предупреждать. Ситуация с моей матерью исключает все правила приличия и этикета, перемещайся как остальные члены Баше по камину.
Волшебник отошел на два шага и приготовился к аппарации.
— Малфой, — окликнула его Гермиона.
Он повернул голову, вопросительно изогнув бровь.
— Блейз правда ничего тебе не сказал?
— Он — человек слова, Грейнджер. — хмыкнул мужчина.
Колдунья изучала острые черты лица, пытаясь понять, лжет ли слизеринец. Даже если и так, то он не задавал лишних вопросов и четко дал понять, что его не интересует личная жизнь Гермионы. Только достижение её руками своих целей. Но это нисколько не умаляло тот факт, что именно Малфой предоставил ей защиту.
— Спасибо ещё раз, — ведьма слегка закусила губу. — За всё.
Слабый кивок в ответ, и Драко растворился в воздухе.
Привкус вишневого чая оставался во рту, напоминая о нескольких минутах спокойствия. Пока своими издевками Грейнджер не вызвала у мужчины взрыв эмоций. Только тот не был похож в своей ярости на Уизли. Совсем не похож. Волшебница наколдовала серебристую выдру.
— Забини, мне нужен твой самый лучший адвокат по разводам.
========== Мои компасы выходят из строя ==========
Официально глава департамента по иностранным связям лежала в больнице Святого мунго с африканским сглазом. Очень заразным и невероятно трудно лечимым заболеванием. Неофициально Гермиона Грейнджер провела все четыре дня в мэноре, изучая старые книги и свитки. Созданный Асторией голем был настолько искусной подделкой, что даже Джейн не сразу поняла, что именно перед ней.
Гринграсс взяла высокопоставленного пациента под свою опеку и никого не подпускала ближе, чем на три метра. Идеальное оправдание отсутствия в Министерстве. Разумеется, что внезапный уход Блэкли и неожиданная болезнь Гермионы вызвали шумное обсуждение по нескольким отделам, но ровно до того момента, пока в мягкое кожаное кресло не села временная начальница Розалинда Болдер. Она давно метила на это место, и удача улыбнулась именно ей, что несказанно радовало Грейнджер. Розалинда была очень строгой и жесткой, а значит департамент не свалится в Тартар, пока ведьма занята другими делами.
Девушка налила горячий кофе, наслаждаясь приятным утром и мягко играющей музыкой. Маленький ритуал прежде, чем она приступит к следующей коробке с пергаментами в библиотеке. Каждый вечер туда заходил Малфой и помогал ей искать новые зацепки, которые бы могли помочь. Он был спокоен, больше не выходил из себя. Не спрашивал о Уизли, не говорил на тему оперы, не интересовался, когда Грейнджер собирается выехать из апартаментов. Никаких язвительных комментариев. Гермиона чувствовала какое-то странное ощущение, что его присутствие рядом с ней — это правильно. Что так должно быть.
Несколько раз волшебница пыталась заговорить на тему уникальных способностей, но он так умело уводил диалог в другую сторону, что выяснить какие-то подробности не удалось. Но она безумно хотела опять погрузиться в блаженную тишину, которую создавал слизеринец своим прикосновением, поэтому искала любую информацию о такой магии. Пока безуспешно.
Также как и попытки сказать Гарри и остальным о сложившейся ситуации с Роном, который как будто под землю провалился. Встреча с адвокатом запустила необратимый процесс, а перевезенные вещи в чемоданах и коробках говорили, что пути назад нет. Ведьма оттягивала момент как могла, но рано или поздно ей придется объясниться. Она еще не придумала, что именно скажет друзьям и семье. Чем больше времени проходило, тем глубже Гермиона понимала, в каком аду находилась. И какой ад ей ещё предстоит, когда все отвернутся и начнут её презирать за содеянное.
В голове задребезжало, словно кто-то нес хрупкие фужеры трясущимися руками. Джейн и Забини запрашивали разрешение на аппарацию. После того, как Малфой застал Грейнджер полуголую в поисках одежды, то скажем так сменил замки. Теперь волшебница была здесь временной хозяйкой, решающей, кто может войти, а кто нет. Разумеется, он хотел устранить возможные проблемы и свою головную боль, а не сделать великодушный жест. Гермиона была в этом полностью уверена.
— Надеюсь, ты еще не завтракала, потому что мы принесли свежайшие круассаны прямо из Парижа, — появившаяся Блэкли втянула носом аромат выпечки и закрыла глаза от удовольствия. — Ну, почти из Парижа. Блейз купил их в кондитерской Бромика. Кстати, тебе привет от Тори, она там как раз покупала лакричные конфеты. Кто их вообще ест?
— Как минимум Гарри Поттер, как максимум половина магического сообщества, — улыбнулась Грейнджер, наливая своим гостям кофе. — Вы же не покормить меня пришли?
— Считай, что соскучились. Четыре дня тишины, непозволительная роскошь. Уже потираю руки убивать инферналов, — сострил Забини. — Круассаны фисташковые и шоколадные.
— Фисташковые? Никогда не пробовала, — задумчиво проговорила Гермиона. — Твои любимые?
— Мои любимые, — возле стула появился Драко. — Семейное собрание, а меня не пригласили? Я почти расстроен.
— Мастер внезапных появлений. А вдруг Грейнджер тут голая танцует, а ты без разрешения пришел, — у Блейза было явно очень хорошее настроение.
— Охраняющие заклинания оповещают меня, кто сюда аппарирует. А раз ты здесь, то она точно одета и точно уже успела устать от твоих второсортных шуточек, — ухмыльнулся Малфой.
— О, следишь, кто навещает всезнайку. Попахивает вуайеризмом!
— Напомни, кто на втором курсе пытался подсматривать, что происходит в женской ванной старост?
— Как интересно, — не удержалась Джейн. — Я бы с удовольствием послушала.
— А я точно нет, — вмешалась Гермиона. — Может лучше расскажите новости?
— Всегда о деле. Когда ты веселишься, Грейнджер? — произнес Блейз с легким сарказмом. — Или «веселье» для тебя неизвестное слово?
— Зато для тебя чересчур знакомое, — холодно сказал Драко. — Есть несколько проблем касательно посещения игорного дома. Во-первых, мы ничего не нашли на Картера, поэтому надавить на него не получится. Во-вторых, его новая пассия придумала абсолютно идиотское правило, по которому прийти на вечер вы можете только с парой. Видите ли, это обязательное условие.
— А в чем проблема, собственно? Не можешь пригласить девчонку на бал? — Забини продолжал как ни в чем не бывало. — Сейчас покажу тебе, как это делается: Джейни, милая, не хотела бы ты сходить вместе на покер сегодня вечером?
— Оу, какое неожиданное предложение, — Блэкли поправила волосы и театрально задумалась. — Даже не знаю, уместно ли это… Но мне так хочется, поэтому да, конечно.
— Видишь, Драко. Совсем не страшно.
— Астория слишком занята Джеймсом. Его мать сегодня должна отправиться за Гарри в Шотландию, поэтому Тори не сможет. Пэнс даже не рассматриваем, а Дафна уже давно в Болгарии, не успеет к вечеру, — перечислял блондин, даже не глядя на Гермиону. — Если у тебя случайно нет сестры, которую ты ото всех прячешь, то даже не знаю…
— Я недостаточно хороша, чтобы сопровождать лорда Малфоя? — едко поинтересовалась Грейнджер. Не то, чтобы несколько совместных вечеров в библиотеке кардинально изменили её мнение о слизеринце, но гриффиндорка на секунду подумала, что он не такой высокомерный, каким кажется. Очень грубая ошибка.
— Речь не об этом. Врата игорного дома заколдованы, туда могут войти только чистокровные волшебники. Заклинание не обманешь оборотным зельем, — в его глазах скользнуло сожаление.
— То есть Герм не может пойти потому, что магглорожденная? Хель меня забери, как все в Англии помешаны на этой ерунде, — вздохнула Джейн. — Но если проблема только в этом, то я потенциально могу её решить.
— Это невозможно решить. Врата содержат старую магию, которую пытались обойти многие. Она работает на крови, а на проеме проявляется фамилия входящего, — парировал Драко. Он явно пытался ранее найти способ.
— Тогда, мой дорогой друг, сегодня у тебя появится сестра, о которой никто ранее не знал. Люциус мог загулять во Франции, например. И сейчас потерянная сестричка наконец обрела семью в твоем лице. Разумеется, она здесь проездом и все время проживает в Париже, — скрестила пальцы Блэкли. — И с ней ты пойдешь на вечер.
Забини внимательно смотрел на блондинку, понимая, что у неё есть план.
— Что ты имеешь ввиду?
— Я могу наколдовать печать кровной связи. Она не работает как оборотное зелье, но сможет создать …хммм… женскую версию тебя, Драко. Это сложная магия, которую мне нужно постоянно контролировать, поэтому план такой: вы с Гермионой должны получить коллекцию свитков, я буду держать печать, а Блейз прикроет меня. На создание мне понадобится пару часов, кровь и ваш страстный поцелуй в конце ритуала. Всего-то.
Грейнджер поймала на себе взгляд Драко, который приподнял бровь от последнего пункта.
— Исключено. Я не буду целовать Малфоя.
— Я недостаточно хорош для мисисс Грейнджер? — явзительно вернул её же фразу мужчина.
— Хель всемогущая, это была всего лишь шутка, — вздохнула Джейн. — Сразу же конфликтную ситуацию провоцируете.
— Слишком рано призналась, моя дорогая. Я б с удовольствием посмотрел на такое шоу, — прыснул Блейз.
Блондин пробуривал сталью своих глаз огромную дыру в Гермионе. Ледники были не настолько холодными, как его выражение лица. Будто она нарушила их хрупкое равновесие, которое так тяжело выстраивалась между ними. Драко хотел дать ей почувствовать настоящий яд и колкость его слов, раз уж она сделала из него своего злодея, но Блэкли прервала его мысли.
— Это старый японский ритуал. Раньше им пользовались, чтобы безопасно перевозить титулованных особ. При нападении практически невозможно было определить, где именно находится цель. По факту я должна сварить зелье, которое вас свяжет, а после держать магию на нитях. Нужно постоянно контролировать печать и подпитывать её. Если меня сильно отвлекут или атакуют, то заклинание развалится, и тогда Герм станет собой, поэтому Блейз должен быть рядом, иначе никак. Я до вечера успею все сделать, но мне понадобится много ингредиентов, список накидаю по дороге.
— По дороге куда? — спросила Грейнджер, все еще чувствующая на себе острые края морозного взгляда.
— К Эмме, конечно! Новое платье необходимо, без него вообще никак. Самая главная составляющая всего впечатления — это образ.
— Ммм, Джейни, милая, я не думаю, что сейчас это приоритет, — смущенно проговорила ведьма. О нарядах из дорогого бутика придется на время забыть.
— Но…
— Правда. Мы можем взять из тех, что есть.
— Я согласен с Джейн по поводу платья, — неожиданно встрял Драко, чем вызвал удивление не только у девушек, но и у Блейза, который предпочитал не лезть в женские споры.
— Не припомню, чтобы кто-то интересовался… — начала было гриффиндорка.
— Если ты собираешься играть мою сестру, то есть леди Малфой, речи быть не может о каком-то старом наряде. Но точно не у Эммы,хоть она и очень известная в этом деле, мы все-таки собираемся к её отцу. Нет ни малейшего шанса, что он не узнает творения дочери, хоть и презирает её, — голос мужчины звучал ровно и беспристрастно. — Я отправлюсь с Грейнджер в ателье Паркинсон, у неё аккуратные и быстрые модистки.
— Собираешься со мной по магазинам? В аду снег пойдет, — закатила глаза Гермиона.
— Собираюсь купить тебе платье, чтобы сводить в приличное заведение. Слышала что-нибудь о таких?
— Понеслась. Теперь можно взять попкорн и наслаждаться представлением, — Забини начал есть круассан, не отрывая глаз от волшебников.
— Грейнджер, успокой свое уязвленное самолюбимое и включи голову. Первый выход потерянной дочери Люциуса Малфоя, в место, где магглорожденных даже в прислугу не нанимают. Твое появление вызовет интерес у каждого гостя. И придется убедить всех колдунов старой закалки, что ты достойна сидеть с ними за одним столом. Платье — это меньшая из наших проблем. Большая — тебе нужно стать мной за десять часов. — Драко выплевывал одно слово за другим, словно хлестал плетью эмоциональный выпад ведьмы. Судя по выражению её лица, она продумывала стратегию следующего хода в этой перепалке.
— Тогда я хочу белье Ла перла и туфли как минимум от Маноло Бланик. И да, ты прав. Мне нужно стать тобой. Придется опуститься на уровень достоинства Малфоев, — Гермиона вытерла кончиком пальца нижнюю губу и ехидно усмехнулась.
— Раунд, — прошептал Забини прямо в ухо Джейн, которая с жадным любопытством наблюдала за происходящим.
— Уверен, что когда ты опустишься на уровень моего достоинства, тебе будет совсем не до смеха, — мужчина слегка наклонил голову и медленно заскользил взглядом по телу волшебницы. — И еще, Грейнджер. Мое сопровождение обычно носит Валентино и Агент Провокатор, и раз уж я плачу, то и мне выбирать, какие туфли и бюстгальтер будут на тебе вечером.
— Чистая победа, — еле слышно прокомментировала слова Драко Джейн.
— Дай всезнайке шанс, — парировал Блейз.
— Всё верно, Малфой, только вот есть одна маленькая деталь, которую ты не учел. Не я твое сопровождение, а ты — мое, поэтому с удовольствием помогу тебе выбрать чулки под цвет глаз, — ведьма приблизилась к слизеринцу и смотрела в его серый лед с неприкрытым вызовом.
Он был почти на целую голову выше её, но Гермиона умело это выравнивала задернутым подбородком и вытянутыми ступнями почти как у балерины.
— Салазар всемогущий, Драко сейчас завалит её прямо на стол, — Блэкли сжала руку мулата, ощущая искры вокруг стоящих напротив магов.
— Еще неизвестно, кто кого трахнет в этом случае, — зашептал в ответ Забини.
— Она его сделала всухую.
— Любишь мужчин в чулках? Какие интересные тайные желания для отличницы с примерным поведением. Или посещения эротических клубов немного расширили твои узкие границы? — мужчина немного опустил голову и почти касался носом лба Грейнджер.
Его горячее дыхание обжигало нежную кожу, заставляя девушку немного поежиться. Между ними трещал такой жар, словно вся Англия горела.
— Ты еще даже не коснулся моих границ, Малфой, чтобы говорить о том, где они и какие… — она нервно облизнула губы. Противостоять такому сопернику было не просто, но сдаваться девушка не собиралась. Не так быстро.
— Думаю, что когда ты будешь на уровне моего достоинства, у меня появится шанс их потрогать, — Драко опустил глаза и коснулся пряжки кожаного ремня.
Слишком резкий намек, но всезнайка провоцировала его. Дерзкая и непокорная. Но скорее королева пойдет разносить напитки, чем он уступит Грейнджер хотя бы дюйм своего влияния.
— Хель меня забери, какой секс творится, — Джейн тяжело дышала. — Давай незаметно аппарируем, чтобы влюбленным не мешать…
— Надеюсь, вам понравилось выступление Грейнджер. Она вдоволь нас развлекла. — Малфой, услыша шепот девушки, отвернулся от гриффиндорки и отошел. Его отрешенное выражение лица вернулось на свое законное место. — Забини разберись со списком для печати. Мне плевать, как вы это сделаете, но создайте её. А ты… — он взглянул на кудрявую волшебницу. — Через час чтобы была готова. Нужно привести тебя в нормальный вид.
Мужчина тут же аппарировал, оставляя за собой последнее слово.
— А откуда он знает известные маггловские бренды? — спросила Блэкли, пытаясь успокоить внезапно возникшую бурю. — Это проходят в Хогвартсе?
— Паркинсон, — просто ответил Блейз. — Прежде чем стать владелицей сети бутиков, она выела всем вокруг мозги насчет маггловской индустрии моды. Не говоря о том, что домом Валентино управлял её дальний кузен, а тетя Серена по папиной линии основала «Агент Провокатор». Кстати, за это её лишили наследства…
— Пэнс и магглы… Уму непостижимо, — проговорила Гермиона.
— О, не очаровывайся. Наличие таких пятен в семейной истории ни в коем случае не умаляет предвзятое отношение Паркинсон к не-волшебникам. Она всего лишь немного терпимее, чем ее отец. Не более того.
— Тогда охотно верю, теперь похоже на правду, — негромко засмеялась ведьма.
— Насчет печати… Мне нужны ингредиенты для связующего зелья и сильная составляющая, чтобы держать такую магию. Например, волос единорога. Вы должны совершить с Драко добровольный обмен крови, после произойдет твоя трансформация. Потом ты как бы станешь в прямом смысле им. Надеюсь, на заколдованных дверях высвечивается только фамилия, потому что вряд ли возможно объяснить в вашем случае одинаковые имена, — Блэкли говорила серьезно. — Еще раз обсудим план перед самим выходом. Надеюсь, мы все успеем.
— Тогда вперед по списку, сначала решим вопрос, в чем ты пойдешь, а потом варить зелье, — Блейз протянул девушке руку для аппарации.
Джейн лучезарно улыбнулась и охотно схватилась за ладонь. У них оставалось совсем немного времени, чтобы насладиться друг другом, пока руны их еще связывают и создают легкий эфир любви.
Помахав подруге на прощание, ведьма исчезла вместе с Забини. Гермиона осталась на кухне одна. На столе остывал горячий кофе и блестел сахарный сироп на круассанах, но в горло уже не лезло ни то, ни другое. Грейнджер неподвижно размышляла над реакцией своего тела на злого Малфоя, который стоял слишком близко.
Волшебница чувствовала азарт и желание провоцировать его ещё больше, увидеть, сколько он сможет выдержать. Ей хотелось, чтобы мужчина коснулся её. Показал свои чертовы способности. Заставил все голоса в голове замолкнуть.
Гермиона была почти уверена, что это уникальная способность, что-то наподобие как у Джейн. Когда она краем глаза заметила, как ведет себя Блэкли, обрабатывая их эмоции, то сразу поняла, что уже видела подобные движения. Так вел себя Малфой в библиотеке, когда изучал с гриффиндоркой старые записи и книги.
Дар противоположный эмпатии. Иначе объяснить, почему они оба оказались на грани жизни и смерти во время раута, никак нельзя. И если Блэкли ощущает чувства всех и каждого… Грейнджер присела за стол и начала напряженно думать, пытаясь осознать, что может быть такого уникального в слизеринце.
«Он блокирует эмоции. Свои и чужие. Поэтому смог взять под контроль мою панику и шок тогда. И заглушить голоса».
Ведьма не знала, есть ли определенное название для таких способностей. Ей безумно хотелось расспросить Малфоя о его даре, ведь ни в одной книге, что она читала, не описано ничего подобного. Гермиона столкнулась с загадкой, которую не разрешить походом в библиотеку. Девушка почувствовала знакомое ещё со школы жжение, которое означало только одно. Она хочет изучить незнакомую территорию вдоль и поперек. С научной точки зрения, разумеется. Только на этот раз терра инкогнита была слишком высокомерной и отрешенной.
Затянув кудрявые волосы в высокий хвост, волшебница отправилась разбирать коробку с одеждой. Нужно взять что-то не очень заметное, но и достаточно дорогое, чтобы избежать оценивающих взглядов в ателье Паркинсон. Разорвав картон, Грейнджер выудила строгий костюм темно-синего цвета с молочной блузкой. Более, чем подходяще. И мантия в тон брюк. Идеально. Легкий макияж придал лицу свежести. «Что же делать с волосами?»
Выбивающиеся кудри сегодня раздражали. Возможно потому, что Уизли любил их, называя Гермиону беззащитной и милой девочкой, как из сказки, играясь с мягкими волнами. Также Уизли любил накручивать их на кулак, прежде, чем протаскивал девушку по всей комнате.
Ведьма схватилась за волшебную палочку, и тремя взмахами уложила волосы, вытеснив дурацкие воспоминания. Теперь всё по-другому. Теперь её идеально черные волосы, гладкие, словно поверхность замерзшего озера, были собраны, а кончик хвоста касался поясницы. От темно-русого цвета не осталось и следа, также как и от вихрей кучерявых завитков. Нежно-розовая помада сменилась на красную. Глубокий бургунди подчеркивал ореховые глаза, уничтожая образ нежной принцессы, который так нравился считай почти бывшему мужу.
Прикрепив амулет к внутренней подкладке блузы, девушка посмотрела на шрам, который ей оставила Беллатрикс. Рональд считал это позорной меткой, её никто не должен был видеть. Как будто никто не знал, что она — грязнокровка. Как будто вырезанные буквы лгали. «Надо как-то зайти к Теодору». Семейство Ноттов веками занимались магическими татуировками и чернилами. Бизнес передавался из поколения в поколение, но сами представители рода сохраняли кожу без единого касания волшебной иглы.
Грейнджер опустила закатанный рукав, скрывая рубцеватый шрам. Если авроры или министерские заметят, то план с её заболеванием провалится с оглушающим треском, а этого никак нельзя было допустить. Надо заскочить в Грот за оборотным.
Небольшое покалывание над ухом. Малфой предупреждал, что сейчас аппарирует. Ему не нужно разрешение, но правила и манеры, привитые с пеленок, заставляли его следовать этикету.
— Что с твоими волосами? — он изогнул бровь и скептически осмотрел ведьму.
— А что с ними? — девушка застегнула аметистовые сережки.
— Они черные. И ровные.
— О, какая невероятная проницательность.
— Раньше было лучше, — проговорил слизеринец. — Сейчас ты не выглядишь как Грейнджер.
— Может быть, именно эту цель я преследовала? Благодарю за комплимент, ты умеешь вселить уверенность в себе, — скривилась волшебница.
— О, так ты хочешь, чтобы я тебя похвалил? Вряд ли это возможно, мне нравились твои кудри, которые ты так жестоко уничтожила, превратившись в потерянную дочь Блэков, — прищурился Малфой, саркастически произнося каждое слово отдельно.
Оба пытались осмыслить происходящее. Гермиона неверяще смотрела на мужчину, который только что сказал… Он встретился с ней глазами и шумно выдохнул. Неловкое молчание повисло в комнате, заставляя молодых людей ещё сильнее углубиться в размышления о том, что только что случилось.
— Малфой, я…
— Я к тому, что то гнездо, с которым ты ходишь со школы, для меня привычней, — его ледяной тон разрезал со свистом тягучую тишину. — Но маскировка отличная, прям не узнать заучку Грейнджер.
— Ты… — она почувствовала себя как много лет назад в Хогвартсе. — Абсолютно невыносим.
— Могу сказать о тебе тоже самое. — Драко поморщился. — Ты ещё долго? Мы уже опаздываем.
— Если ты закончил восхищаться моей прической, то да.
Его глаза практически метали непростительные заклятия, но он молча протянул руку для аппарации.
— Быстрее, Грейнджер. Не стоит задерживать личную модистку, — низкий голос был глубоким и властным. — В ту часть ателье у тебя нет доступа.
— Предполагаю, как и у всех заурядных клиентов, — вскинула голову Гермиона и взялась за шершавую ладонь.
Резким движением мужчина притянул её ближе, переместив хватку на локоть. Как будто не хотел касаться горячей кожи.
Голова немного закружилась, а дыхание стало неровным. Парная трансгрессия была сложнее, поэтому ведьма прикрыла глаза, пытаясь прийти в себя.
— Лорд Малфой, добро пожаловать. Мисс Паркинсон предупредила обо всех деталях, не волнуйтесь, работа будет сделана быстро, — миловидная блондинка тут же приступила к своим обязанностям.
— Меня больше интересует конфиденциальность. Никто не должен узнать о присутствии здесь моей протеже.
Гермиона бросила быстрый взгляд на мужчину. Его лицо было непроницаемым, словно то, как он назвался её покровителем, было в порядке вещей.
Блондинка кратко кивнула и вышла из просторной комнаты, где стояло несколько манекенов, полосатый диван и огромное количество зеркал.
— Что ты себе позволяешь? — зашипела волшебница.
— Предпочитаешь, чтобы я называл тебя метресса? Или тебе приятней слово содержанка? Как насчет любовницы? — Малфой зашептал ей прямо в ухо, в два шага сократив расстояние между ними. — Могу еще предложить фаворитку… Ты находишься в дорогом светском ателье. Не называя твоего имени, я должен хотя бы обозначить твой статус. И если протеже тебе не по вкусу, то выбери что-то из перечисленных выше позиций.
— На дворе двадцать первый век, сколько уже можно протаскивать свои старые моральные устои, — закатила глаза Грейнджер.
— Привыкай, через несколько часов тебе придется стать членом одной аристократической семьи с ужасно старыми устоями.
— Я могла бы попросить мадемуазель стать на подиум для замеров? — модистка вернулась с булавками, пергаментом и волшебным пером. — Прошу вас, это не долго. Лорд Малфой, какое платье нужно подготовить?
— Возможно, было бы уместнее задать данный вопрос мне? — красные губы растянулись в улыбке.
Блондинка лишь шокировано посмотрела на Гермиону и перевела взгляд на Драко, не понимая, всё ли в порядке.
— Никакого сатина и шифона. Цвет не светлее оливкового, длина не выше колена. Декольте французское или v-образное, но не слишком глубокое, — Малфой говорил так уверенно, словно сам шил платья на заказ.
— Да, сэр, разумеется, — девушка шелкнула пальцами, и перо начало записывать все на пергамент, а лента полетела мерить сантиметры Грейнджер. — Могу предложить вам итальянский шелк, если вы не против. Мисс Паркинсон привезла его из самого Комо!
— Принесите самые дорогие модели, что есть, — отрывисто произнес Драко, наблюдая за гриффиндоркой.
Модистка слегка улыбнулась и вышла из комнаты.
— Почему тебе нужно контролировать абсолютно всё? — через плечо спросила девушка. — Это какой-то тайный фетиш мистера Малфоя?
— Странный вопрос, Грейнджер. Помнится, ты утверждала, что нет человека более властолюбивого, чем я. А теперь удивляешься моему стремлению всё контролировать. Или это была неумелая попытка поговорить о моих сексуальных предпочтениях? — он наслаждался её вспыхнувшим лицом. Уже не такая дерзкая и непокорная.
— Мне незачем знать, что ты предпочитаешь в сексе, — Гермиона вздернула нос, но не смогла остановить расползающийся румянец.
Мужчина сделал шаг ближе, и легкие наполнил тягучий запах бергамота. Ведьма была выше благодаря подиуму и смотрела в серые глаза сверху вниз. Когда они приблизились еще на несколько дюймов, Грейнджер заметила странные прожилки, отдающие фиолетовым оттенком. Ей пришлось задержать дыхание, чтобы тяжелый аромат перестал кружить голову. Даже в дурацком ателье, полном бантов, кружев и корсетов, он умудрялся быть хозяином положения и управлять каждым движением всех вокруг.
— Я принесла шесть вариантов на выбор, — впорхнувшая блондинка осеклась, когда заметила пересечение взглядов молодых людей. — Я могу оставить вас, если желаете…
— Нет необходимости, — вдохнул Малфой.
— Не стоит, — выдохнула Грейнджер.
— Вторая от вас модель подойдет, — продолжил слизеринец. — Изумрудный или веридиан. В худшем случае хвоя. Я вернусь через некоторое время. Прошу отправить готовое платье в мэнор. Не позже пяти. Благодарю, — он повернулся к Гермионе. — Будь так любезна, аппарируй в поместье без приключений.
С этими словами мужчина растворился в воздухе, не дав волшебнице даже набрать воздуха для ответа.
— Как я могу к вам обращаться? — модистка очень старалась вести себя профессионально, но это было в сложившихся обстоятельствах сложно. — Мисс Смит? Меня вы можете называть Лора.
Она явно не в первый раз сталкивалась с подобной ситуацией, поэтому умело избежала острого угла с именем, предложив самый распространенный вариант.
— Лора, скажите, что вы думаете по поводу гранатового цвета?
— О, это сейчас самый модный оттенок красного, — её глаза заблестели. — Но Лорд Малфой дал четкие инструкции… Как и мисс Паркинсон.
— Мисс Паркинсон? Могу ли я узнать, что именно она сказала?
— Я всего лишь обычная модистка, мисс Смит, которая боится потерять работу. Мне было велено сшить для вас подходящее платье, но когда начальница говорит: «Дай диктатору выбрать крой, но не цвет. Его должна выбирать женщина», то это значит…
— Это значит, милая, что мы шьем гранатовое платье, — улыбнулась Гермиона, мысленно восхваляя Пэнс.
***
Мерзкий ужасный дождь стучал по немного обветшалой крыше, заставляя волшебницу поморщиться от очередного укола боли. Она работала так долго, что не заметила как стемнело и начался ливень. Поиски лекарства высасывали из девушки все силы, не давая даже вздохнуть. Давящий круг усталости и отчаяния смыкал грудную клетку.
Стол, заваленный пергаментами и книгами, тоже не выдерживал напряжения последних нескольких недель, слегка поскрипывая под тяжестью массивных фолиантов. Нужен отдых, буквы сливались в один сплошной текст. Астория отложила очки. Обычно она обходилась без них, но глаза сильно уставали от обилия записей, поэтому пришлось надеть.
Малфой ничего конкретного по обнаруживающему зелью не сказал. Да, это определенно была амортенция. Да, все указывало на то, что Джинни поила своего мужа любовной дрянью. Да, это может быть причиной частых болезней Джеймса. Но было столько аргументов против этой теории, что волшебники терялись в догадках, что же на самом деле происходило. Гарри, как и все авроры, проходил каждый свой рабочий день проверку на влияющие заклинания и снадобья, чтобы исключить возможность империо и тому подобных вещей. В список зелий входили оборотное, амортенция, ослабляющие и все остальное, что могло бы потенциально нарушить работу мракоборца. Как такое возможно, чтобы никто не заметил воздействие любовного напитка?
Астория устало потерла глаза. Двойственность ситуации слишком давила на неё. Как и страх правды. Если волшебница права насчет Джиневры, то мальчику нельзя помочь. Это просто вопрос времени, когда он либо умрет, либо… О втором варианте девушка даже думать не хотела. Она взглянула на левое запястье. Под фарфоровой кожей скрывалась следящая метка. Её не было видно, но Гринграсс точно знала, что та там есть. Вторая половинка была на маленькой ручке Джеймса. Нарушение должностных полномочий, за которое её вряд ли упекут в Азкабан, но однозначно лишат работы и выгонят из медицинского сообщества с позором. И Тори была готова рискнуть своей карьерой ради чужого ребёнка.
Мистера Гринграсса бы хватил удар, а маменька точно бы полоснула себе горло прямо в мраморной ванной, если бы оба два узнали, что их младшая дочь вытворяет. И какую выбрала дорогу.
Её родители едва отошли от скандала после отмены свадьбы с Драко. Он жестко заявил, что готов нести ответственность за нарушенный договор, что род Малфоев должен закончиться на нем, что ему по душе праздная жизнь, необремененная семейными обязательствами. Хотя что бы не говорил мужчина, мистер Гринграсс всё равно холодно и мерзко отчитал дочь, что та не смогла удержать такую партию.
Дафна, обладающая дерзким характером и неконтролируемым языком, начала яро защищать сестру. И чем больше ведьма противостояла взбешенному отцу, тем больше ненавидела Драко за его решение. Только это было не его решение.
Раздался небольшой стук в двери, вырывая Асторию из воспоминаний.
— Да, войдите.
— Мисс Гринграсс, я принесла чай. Вы ничего не едите, так хотя бы выпейте горячего, — Мелисса была самым заботливым интерном. — Я нашла только зеленый, если вы не против.
— Береги тебя Мерлин, ты очень вовремя. Благодарю.
Девушка вошла в кабинет и поставила поднос на верхнюю книгу. Конструкция немного зашаталась, но волшебница справилась и аккуратно поставила чашку прямо перед Тори.
— Я пойду. Не буду мешать…
— Мелисса, прошу, останься. Можем попить чай вместе.
— Простите, мисс Гринграсс, но меня внизу ждёт муж. У него как раз закончилась смена.
— О, конечно, конечно. Он только начал работать недавно? Как дела на службе продвигаются?
— Пока привыкает, спасибо, что спросили. Несколько дней назад уронил из перемещения боггарта. Так переживал, что его уволят за это, что пришлось успокоительной настойкой напоить, — слегка усмехнулась Мелисса. — Хорошего вечера, мисс Гринграсс.
— И тебе. Увидимся завтра на работе, — улыбнулась ведьма, смотря вслед уходящей ученице.
Все сливалось в один бесконечный день, в котором не было ни начала, ни конца. Астория никогда не жаловалась. Она этот путь выбрала сама. Еще когда в первый раз увидела, как Поттер поймал снитч. И с того самого чертового дня началась её длинная история, которая продолжалась уже двенадцать лет. Драко говорил, что ей нужно подумать о собственной жизни, а не всё время страховать Гарри, словно невидимая тень.
Увести отряд Амбридж в другом направлении, подменить домашнее задание для Снейпа, помешать Вейн подлить Бедовый лосьон в тыквенный сок. Астория улыбнулась воспоминаниям. Теперь у неё совсем другие заботы. И проблемы, от которых она пытается защитить Гарри.
Усталость накатила с новой силой, заставляя девушку закрыть глаза и облокотиться о мягкое кресло. Всего пару минут и потом нужно заколдовать кабинет. Пойти домой, поесть…
Жжение. Острое. Сильное. Рука горит огнём. Астория резко открыла глаза, разбуженная режущим ощущением на запястье. Метка обжигала гладкую кожу и светилась кроваво-красным цветом. Джеймс в опасности.
Эта мысль прогнала остатки сна и заставила ведьму сосредоточенно думать, что же могло произойти. Надо настроиться. Почувствовать, где находится ребёнок. «Только не паниковать. Вдох-выдох». Страх прорастал в легких колючим терновником, вытесняя привычное хладнокровие и рассудок. Не позволять, держать под контролем. Он на Гриммо. Дома. «Но почему не сработали охранные заклинания? Метка не может ошибаться. Черт, черт, черт!»
Астория развернула сферу авроров. Теперь она видела каждого мракоборца в виде светящейся точки на карте Британии. Гарри всё также в Шотландии, точка синяя. Ему ничего не угрожает. Боль снова пронзила левую руку, будто кто-то проворачивал в ней плоскостью тупого ножа. С мальчиком что-то творится, но никто не знает об этом. «Где же Джинни? Может, ей стало плохо, и она потеряла сознание? Но может быть и нападение…».
Медлить нельзя. Кроме неё вряд ли кто-то придет на помощь. Три, два, один. Гринграсс аппарировала на площадь, спрятавшись в темном переулке. Ни магглов вокруг, ни волшебников. Никого. В доме горел свет, казалось, ничего не происходит. Девушка всматривалась в полумрак комнат, пытаясь понять, что случилось. Запястье жгло невыносимо. Неожиданно в окне появилась тень, в чьей руке отчетливо виднелся нож. Свет тут же погас.
Астория побежала. Плевать на все, на правила, на то, что будет с ней потом. Дверь была приоткрыта, и ведьма беспрепятственно вошла. Связующая магия с младшим Поттером давала преимущество. Кто-то пробежал по лестнице. Тори достала палочку и приготовилась атаковать. Боевой маг из неё был не самый лучший, но, черт возьми, она бы перегрызла глотку любому, кто бы посмел угрожать Джеймсу. Его крик заполнил гостиную и весь первый этаж. Гринграсс старалась двигаться медленно и бесшумно. Раздался неприятный чавкающий звук. Под ногами расползалась тягучая темная лужа, в которую только что наступила слизеринка. Кровь.
Она была повсюду. На стенах тянулись следы от рук и пальцев, пытающихся ухватиться хоть за что-нибудь. Ребёнок плакал всё сильнее. Он сидел на полу возле груды каких-то тряпок. Астория тут же подошла к мальчику. Быстро осмотреть малыша. Ни царапины, ни проклятия, никаких повреждений. Ничего. Он был сильно испуган, но не ранен. Девушка наколдовала успокаивающие чары, и истерика прекратилась. Немного залечивающих, чтобы снять ужасный стресс. Несколько рун для защиты.
— Всё хорошо, я здесь. Тебя никто не обидит, — она крепко прижала к себе Джеймса. — Смотри, кто к тебе пришёл.
Несколько взмахов палочкой, и светящийся дракон закружился вокруг мальчика, завладев его вниманием. В бликах от иллюзии Тори увидела туфлю. То, что она приняла за груду тряпок, на самом деле оказалось тело в неестественной позе.
Аккуратно приблизившись, Астория развернула и увидела… Рыжие волосы, стеклянный взгляд, свежая рана на шее. Джинни. Гринграсс пыталась найти пульс. Зрачки были расширены, кожа белая, словно первый снег. «Бадьян. Не сдаваться. Ещё не поздно».
Колдомедик вытащила склянку из кармана светлой мантии, покрытой красными пятнами. «Давай! Давай же!» В тусклом свете луны и иллюзии блеснуло лезвие ножа.
— Экспеллиармус! — одной рукой придерживая Джинни, другой направляя палочку на противника в дверях, воскликнула Тори.
Она медленно ползла, закрывая собой мальчика. Острое оружие отлетело в сторону, а незнакомец метнулся прочь. Девушка ощутила ужасный запах гари и тошнотворного зелья. Резко поднявшись, она побежала вслед за нападающим, но тот скрылся в темной улице очень быстро, не давая ни малейшего шанса.
«Что делать?» Джеймса оставлять нельзя. Призвать авроров тоже нельзя, она будет первая подозреваемая, учитывая руки в крови Джиневры, не говоря уже о том, что в её голову влезут лучшие легилементы Министерства. Сейчас она рискует не только собой. Бросить непростительное? Но её палочку найдут менее, чем за час. Это не выход. Грейнджер. Вот выход. Где бы она не была, Гермиона точно поможет и очень быстро. Пока поймут, что к чему, Астория сможет придумать новый план.
— Экспекто патронум! — возник величавый олень с размашистыми рогами. — Мой сын в опасности. Нужна помощь. На Гриммо. Сейчас.
Более, чем достаточно. Нужно убираться отсюда. Джеймс заплакал, когда дракон погас. Тори ласково погладила малыша по голове.
— Всё будет хорошо, ты — мой маленький воин, — легкий поцелуй в макушку.
Девушка поспешила прочь, ведь гриффиндорка могла явиться в любую минуту.
Наблюдая из тени переулка, Астория нервно держалась за мантию. Появилась какая-то странная незнакомая блондинка в красном платье, следом за ней Малфой. Медлить больше нельзя. Хоть там появилась не Грейнджер, теперь о малыше позаботятся. Драко справится. Гринграсс растворилась в воздухе.
***
Собираться куда-то в мэноре Грейнджер еще не приходилось. Гостевая комната, в которую её привела Вакса, была просторной и светлой, хоть и немного холодной. Небольшой камин с потрескивающим огнём освещал лицо девушки, сидевшей напротив трюмо с огромным зеркалом. Магия иллюзий сошла, вернув волнистые волосы каштанового оттенка. Гермиона хотела перестать купаться в лживых светских мероприятиях, хотела сбежать, оказаться на море. Чтобы бриз спутывал кудри, ступни щекотал мягкий песок, запах соленой воды заполнял легкие, вытесняя тяжелый аромат бергамота, который словно преследовал её обоняние.
Ведьма повернулась к кровати, где лежали три коробки. Когда она вошла в комнату вслед за эльфом, то не сразу поняла, почему их такое количество, ведь платье всего одно. Но то, что было внутри, лишь доказывало какой манией контроля обладает Малфой. Черные туфли от Перегрима Бёрка. Любой маггловский бренд по сравнению с ним был обычной дешёвкой. Змеиная пряжка на блестящей коже лишний раз подчеркивало цену обуви. И статус носящей её женщины. «Как он узнал мой размер?»
В коробке номер два оказалось потрясающее гранатовое платье из тончайшего шёлка, который обволакивал кожу словно нежное облако. Французское декольте выглядело вызывающе, и было напорядок глубже, чем представлял себе Малфой. Надевая такое произведение искусства, Гермиона решила заколдовать наряд. Теперь оно было хвойного цвета. Иллюзия спадет как только Джейн завершит ритуал. Слизеринец будет в бешенстве. И эта мысль согревала гриффиндорку, заставив улыбнуться.
Осталась последняя. Молочный бант перевязывал плотные стенки дорогого дизайнерского картона. Сняв крышку, Грейнджер вспыхнула. На дне коробки был аккуратно сложен комплект нижнего белья цвета блен-де-блана. Самый модный оттенок белого этого года. Рядом с кружевными трусиками покоилась карточка Ла Перла. Малфой купил ей белье. Твою мать. Гермиона хотела вернуться в прошлое и остановить свой длинный язык, с которого опрометчиво слетели слова о туфлях и бюстгальтере. Противный голосок в голове зашептал: «Ты же сама напросилась. Это же ты ему поставила условия».
«Ну уж нет, Малфой». Девушка захлопнула коробку и спрятала её под кровать. Давать ему лишний повод задеть свою гордость, она не собиралась.
В дверь негромко постучали.
— Я могу войти? — раздался голос Джейн.
— Да, конечно.
На блондинке было надето легкое платье нежно-голубого цвета с расшитым лифом и достаточно большим разрезом, открывающим вид на стройные ноги. Греческую прическу подчеркивала тонкая тиара, которая держала немного выбивающиеся кудри.
— Афродита позавидовала бы, — Гермиона улыбнулась подруге.
— Не говори так, иначе услышит, и меня ждет кара, — девушка оставила за собой открытую дверь. — Какое чудесное платье! Драко и вправду постарался… Подожди! Стоп! Мои глаза обманывает какое-то колдовство, или на твоих ногах Бёрк?
— Да, именно они. Если уж и терпеть такую высокомерную выскочку, как Малфой, то хотя бы за неприлично дорогие туфли, — попыталась отшутиться Грейнджер.
— Надеюсь, под этим нарядом на тебе надето второе условие, которое ты озвучивала утром.
— Такого удовольствия я ему не доставлю.
— Что ж, тогда он будет удивлен, не увидев свой подарок, снимая твое платье.
— Джейн, ты что, выпила? На тебя Забини плохо влияет, — прошипела волшебница. — Между мной и Малфоем ничего нет. И быть не может, поэтому прекрати.
— Ладно, ладно, — примирительно подняла руки Блэкли. — Я просто хотела сказать, что все готово для начала ритуала. Мы ждем только тебя.
— Как невежливо заставлять аристократических засранцев ждать, — пробубнила Гермиона.
— Ах да, вот… Драко сказал, чтобы ты надела. Это фамильные бриллианты, — Джейн протянула открытую коробочку, где лежали красивые серьги.
— Ему надо обратиться за помощью. Правда. Думаю, смогу выторговать скидку на лечение, — поморщилась девушка. — Контролирующий все подряд психопат.
— Всё никак не могу понять, Грейнджер, за что тебя называют умнейшей ведьмой. Мы не на прогулку по Хогсмиду идем, поэтому прекрати истерить и создай образ утонченной леди, хоть и для твоего ужасного характера это будет невероятно сложно. — Малфой смерил чародеек морозным взглядом. — Подними волосы.
Смущенная его выпадом, Гермиона молча опустила голову и подняла тяжелые кудри. Несколько шагов, касание холодных пальцев, звук металлической застежки. Теперь на ее груди покоилось колье, обжигая нежную кожу ледяным инеем.
— Мое терпение не безгранично, и ты мне уже надоела со своими идиотскими выходками. Сосредоточься на работе. — гранитная крошка скрежетала в каждом его слове. Сейчас перед ней был до жути разозленный мужчина, уставший от провокаций. — Прекрати фантазировать, что я всё это делаю ради того, чтобы затащить тебя в постель. Если для спасения моей матери нужно осквернить семейные драгоценности, надев их на твою грязную шею, то так тому и быть. А теперь без единого звука застегни эти чертовы серьги и спускайся вниз.
Резко развернувшись, он вышел. Стены дрожали от свинца произнесенных фраз хозяина мэнора.
— Не хочу показаться бестактной, но он… совсем немножко прав, — еле слышно сказала Джейн. — Что с тобой происходит? Ты словно специально лезешь на рожон.
— Не могу объяснить. И не могу это контролировать, — также тихо ответила Гермиона.
— В тебе что-то изменилось. Хочешь поговорить об этом? — ласково спросила Блэкли.
— Ты могла бы просканировать меня? Нужно понять, что именно происходит, — нахмурилась волшебница. — Я склоняюсь к мысли, что руны на дверях аббатства повлияли не только на вас с Малфоем.
— Завтра я в твоём распоряжении!
— За сегодня не волнуйся. Все пройдет гладко, я об этом позабочусь, — твердо решила Грейнджер.
— Я не сомневаюсь в твоих возможностях. Лишь волнуюсь за твое состояние, — блондинка кратко кивнула и вышла за двери.
Глубокий вдох. Это всё дурацкий стресс, подавленная агрессия, разъедающий страх. «Ты — профессионал. Ты будешь держаться отстраненно и не будешь провоцировать Малфоя. Нравится тебе или нет, но вы в одной упряжке, и ты должна быть хладнокровной и расчётливой».
Девушка застегнула платиновую пряжку на туфлях и спустилась в холл поместья, где над бурлящим котлом склонились Блейз с Джейн, а Малфой закатывал рукав. Очевидно, для кровопускания.
— Салазар всемогущий, выглядишь и без магии как потерянная дочь Люциуса. Выше голову держит разве что Драко, — усмехнулся мулат. — А лицо… Фея, глянь-ка.
— Словно лёд заморозили и разбили на большие куски, — продолжила шутку Блэкли, чем заслужила испепеляющий взгляд подруги. — Ладно, ладно. Не нужно так смотреть.
Звук каблуков звонко разносился по огромному холлу. Гермиона остановилась возле Драко, который смотрел куда угодно, но не на неё.
— Малфой… То, что случилось наверху… Это более не повторится, я…
— Давай уже скорее закончим начатое, — он её оборвал на полуслове, не желая продолжать разговор.
— Они что, переспали? — зашептал Блейз.
— Пока нет, — еле слышно ответила Блэкли и подошла к блондину. — Будет не больно.
Одно резкое движение, и кровь потекла по фарфоровой коже. Девушка быстро наполнила склянку и залечила рану. На лице мужчины не дрогнул ни один мускул, словно он делает подобные вещи каждое утро.
Когда лезвие коснулось руки Гермионы, та невольно поморщилась от острой боли. Кинжал был явно заколдованным, раз от такой небольшой царапины было столько неприятных ощущений.
Джейн наполнила два кубка красноватым зельем, и вылила в каждый из них колбу с кровью. Лицо Малфоя не выражало абсолютно ничего, но гриффиндорка была уверена, что ему совсем не хочется пить снадобье, где главная составляющая её собственная кровь.
Между тонкими пальцами Блэкли проплелся серебряный волос единорога.
— Встаньте ближе, друг напротив друга. Возьмитесь за руки, как при непреложном обете. После того, как выпьете связующее зелье, голова может кружиться. Из побочных эффектов: обмен воспоминаниями, слабость, возможно тошнота.
Малфой, не издавая ни единого звука, схватил Гермиону за руку и одним движением заставил сделать шаг ему навстречу. Не грубо, но слишком настойчиво даже для него. Её кожа была такой горячей, что столкнувшись с морозными иголками мужского запястья, она едва не отдернула ладонь. Но смогла сдержаться и лишь крепче сжала пальцами складку пиджака. Даже на каблуках волшебница не была на уровне его глаз, смотря на холодную сталь снизу вверх.
— Теперь я обмотаю связку нитью. Постарайтесь расслабиться и вытеснить из сознания всё лишнее.
Светящийся волос коснулся соединённых рук и тут же обвился вокруг волшебников.
— Зелье, ребятки, — Блейз протянул каждому по кубку. — Джейни сказала, что сейчас вы почувствуете вкус друг друга.
Глаза мулата хитро блеснули, но ни Гермиона, ни Драко никак не отреагировали на шутку.
Малфой схватил зелье свободной рукой и начал пить. Жадно. Темно-красная капля стекала по четко очерченному подбородку, а его глаза разъедали в Грейнджер огромное пятно, замораживая своим инеем. Девушка поежилась, почувствовав смущение и что-то еще… Совсем непонятное.
Слизеринец сжал крепче её руку, словно привлекал внимание ведьмы. Она подчинилась, опять взглянув в металлические глаза. Отстраненно. Хладнокровно. Без провокаций. Гермиона вторила себе это как священную мантру, не прерывая визуальный контакт. Допив остатки, Драко протянул пустой бокал Забини.
— И что же ты чувствуешь? Какая для тебя на вкус всезнайка?
— Пусть тебе твоя подружка скажет, — огрызнулся мужчина. Скорее гоблины начнут раздавать галлеоны нищим, чем он признается, что в его рту растекается вкус чертовых карамельных яблок.
Грейнджер вдохнула запах зелья. Ничего необычного. Этот аромат преследовал её уже несколько дней, нещадно вытесняя из легких воздух и заполняя каждую клетку. Никаких примесей. И ни с чем не спутать. Глоток за глотком. Её рецепторы обжигали знакомые ощущения. Свежий тост, намазанный маслом. Чай. Чай с проклятым бергамотом, которым провонял, казалось, весь Лондон, да и весь чертов мир. Фисташковый круассан. Последняя капля была выпита.
— Как только я сниму нить и зафиксирую печать, начнется твоё преображение, Герм, — Блэкли коснулась кончика волоса. — Готова?
Дурацкое желание сохранить вкус зелья не давало девушке раскрыть рта. Она лишь кивнула.
Как только Джейн закончила ритуал и натянула нить, сразу началось что-то невероятное.
В дымчатом тумане все вокруг закружилось и поплыло. Грейнджер видела саму себя в кровати. Какую-то проволоку на собственной шее. Это не иллюзия. Это его воспоминание. Прикосновения. Он снимает заклятие. Освобождает от душащих шипов. Голос Малфоя вырвал её из потока.
— Я что-то должен чувствовать?
— Не ты. Она.
И Гермиона чувствовала. Пустота, мрак, забвение. Его холод был вовсе не показной, он был что ни на есть настоящий.
Кожа посветлела на несколько тонов, волосы вытянулись и побелели. Коньячные оттенки её глаз уступили ледяной платине. Черты лица стали настолько острыми, что даже взглянув на них, можно было порезаться.
Ведьма смотрела на Малфоя. В её тело вливалась какая-то неведомая энергия, жаждущая быть рядом с ним. Говорить с ним. Дышать одним воздухом.
Печать блеснула фиолетовым цветом.
— Что это? — спросил Блейз, завороженный игрой оттенка.
— Никогда не видела ничего подобного, — удивленно проговорила Блэкли. — Не могу сказать…
— Что-то не так? — голос Гермионы стал немного выше и чем-то напоминал Гринграсс.
— Всё в порядке. Просто странности, — фиолетового свечения уже не было. Джейн лишь пожала плечами.
— Что с твоим платьем, Салазар тебя раздери? — Малфой выгнул бровь, наблюдая, как ярко-красный цвет вытесняет зелёный тон. Его глаза убивали. Прямым выстрелом. Очередью из непростительных.
— Не нравится? — невинно спросила гриффиндорка. — Как по мне, просто безупречно.
— Ты… — мужчина подошел очень близко и схватил её за плечи. Опасно. — Абсолютно невыносимая стерва, Грейнджер. Мерзкий характер и отвратительное поведение.
— Кого мне это напоминает, — Забини настолько забавляла ситуация, что он не смог удержаться. — Молодец, всезнайка. Выглядишь просто великолепно.
Она не слушала, находясь полностью во мраке серых глаз. Не оторваться. Не сбежать. Ей хотелось, чтобы он не отпускал рук. Чтобы он сжимал её плечи в пылающей ярости. «Черт, что это такое?» Моргана сохрани.
Гермиона молчала. Не могла выдавить из себя ни звука. Только едва слышные выдохи вырывались из её горла.
— Держись рядом со мной. Никуда не отходи. Будешь говорить только, если я кивну, — Драко командовал. Говорил, что делать. Нет сил сопротивляться. — Твоё имя — Элоди Рейн Малфой. Не забывай план. Без фокусов, Грейнджер.
— Драко, тебе нужно поддерживать с ней физический контакт. Так легче держать связь, — Джейн крутила печать в руках, стараясь не упустить нить.
Малфой схватил девушку за локоть и обжег её нежную кожу горячим дыханием. Как же опасно близко.
— Пора, — еле слышно прошептала Гермиона, аккуратно прикоснувшись тонкими пальцами к его ладони.
Четвёрка аппарировала прямо перед входом в дом Картера. Игра началась.
========== Бог прощает миру грехи лишь за твои волосы ==========
На улице не было абсолютно никого. Яркая вывеска Картер-хаус играла красками, освещая пустоту ночного холодного Лондона. Игорный дом завлекал чародеев, словно свет фонаря мотыльков. Буйные взрывы лучей прожекторов и громкая музыка манили, заставляя почувствовать вкус праздной жизни, где нет местапечали и грусти. Только веселье и азарт. В окнах поместья танцевали красивые девушки в откровенных нарядах, двигаясь так соблазнительно, что оторвать от них взгляд было невыносимо сложно. Волшебники переместились во внутренний двор дома, который давным давно превратился в обитель куража, где люди могли получить целое состояние или проиграть все до последнего сикля.
Первое, что заметила Грейнджер, была огромная кованая дверь с вырезанными на ней цветами и необычными кельтскими знаками. Только потом, оглядевшись, колдунья увидела павлинов, по-королевски ходящих вокруг каменного фонтана, внутри которого располагалась статуя Фортуны, богини удачи. Она варила зелье, помешивала его, а на котле зиждилась надпись «Феликс Фелицис». Ирония экстра класса. Девушка перевела взгляд на врата. Сквозь эту магию нужно было пройти. Задача далеко не из простых, даже для Джейн.
Девушка прижималась к Забини и прятала руку в кармане его пиджака, удерживая колдовскую печать. Невероятно сложное задание, с которым ей нужно справиться во что бы то ни стало. Драко любезно предложил локоть и мгновенно изменил выражение своего лица, словно все было просто великолепно, и он в изумительном настроении. Гермиона с очаровательной улыбкой ухватилась за мужчину и проверила палочку в карманах платья. Ее грудь быстро вздымалась, будто волшебница не могла справиться с волнением. Проклятый бергамот разъедал легкие, вырывая с корнем все внутри.
— Не дай им сожрать тебя с потрохами, Грейнджер, — еле слышно, прямо в ухо прошептал Малфой.
Он как будто специально лишь усугублял и без того плачевное положение. Чем ближе слизеринец находился к Гермионе, тем сложнее было удержаться от мыслей о его волосах. Если они такие же мягкие на ощупь, как на вид. «Твою мать, держи себя в руках. Это побочные эффекты».
Волшебники подошли почти вплотную к магической двери, и прямо перед ними возник молодой человек с огромным пергаментом.
— Приветствую вас в игорном доме сэра Картера. Мистер Забини и Мисс Блэкли, — он прошёлся глазами по списку. — Лорд Малфой и… Мисс Малфой?
Мужчина скептически посмотрел на Гермиону, явно сомневаясь в том, что именно она и есть загадочная сестра, о которой говорили все светские дамы и абсолютно весь персонал. Нонсенс. Люциус Малфой имеет дочь вне брака. На первый взгляд, в каждой клетке, в каждом волоске выглядывало очевидное родство. Но что-то было не так. Девушка стояла в диком напряжении, которое чувствовал даже привратник. Возможно, от своего первого выхода в свет, или же… она не та, за кого себя выдавала.
— Прошу прощения, но мне необходимо вызвать наместника, — маг мог все испортить своей возней и подозрениями.
Необходимо было что-то предпринять. Прямо сейчас. Иначе наместник может начать бесконечные проверки, которые были очень некстати. Джейн держала улыбку, стараясь не выпускать печать, а Блейз поддерживал ее как мог. Драко напрягся, и девушка почувствовала, как его мышцы натягивают тонкую ткань костюма. Мужчина собирался что-то сказать, но недовольный голос Гермионы раздался раньше.
— Как смеет этот отвратительный рот произносить такое в твоём присутствии? — Гермиона крепче сжала локоть колдуна и повернула голову, показывая всем видом, насколько ей мерзко находиться в метре от привратника. — Вы — паразитирующие черви на магическом сообществе, сошедшие с ума от зависти к настоящим чистокровным семьям. Гореть вам всем в адском пламени только за косой взгляд на моего брата.
Каждое слово источало яд, а лицо было непроницаемым и надменным. Такими она представляла себе Малфоев. Привратник замедлился и покраснел. Только сейчас он понял, какие последствия его могут ждать за такую оплошность и лишнюю подозрительность. Блондинка была до дрожи пренебрежительной и острой на язык. Ее манера держаться и внешность не оставляла никаких сомнений, чья она дочь.
— Приношу свои извинения. Прошу, пройти через ворота.
«Гермиона-пленных-не-берём-Грейнджер, черт подери». Драко бросил быстрый взгляд на гриффиндорку, которая его мягко сказать удивила. Желчь в ее словах травила не хуже горючих токсинов, выжирая все живое, будто мерзкая тля в саду. Невыносимо самовлюбленная до кончиков ногтей. Подчёркивающая своё превосходство одним взглядом. «Черт, Блейз прав. Я тщеславный нарцисс с непомерным самомнением, раз мне нравится новоиспеченная сестра».
— Пожалуйста, мисс Малфой, не могли бы вы пройти первой? Ещё раз приношу свои глубочайшие извинения, — привратник опустил глаза, пытаясь исправить неловкую ситуацию.
Чародейка отпустила руку своего спутника. Даже стук её каблуков был напыщенно презрительным. Слегка тряхнув волосами, она вошла в проем и на секунду остановилась. Прямо на металлических решётках высветилось желанное «Малфой». Кровь не обманешь. И в ней сейчас текла именно такая. Малфоевская. С примесью змеиных достоинств и холодного металла. Как только Драко приблизился к своей сестре, двери будто сошли с ума, переливаясь зелёными и фиолетовыми красками. Их одна на двоих фамилия горела искрящимся пламенем, языки которого обволокли кованую решетку волшебных врат.
— Прошу вас, проходите. Желаю вам приятного вечера, лорд Малфой, — привратник перевёл взгляд на блондинку. — Леди Малфой.
Внутренняя огромная зала поражала своим убранством. Заколдованные голубые бабочки разносили огоньки света, а потолок был усеян звёздами, словно настоящее ночное небо. Над столами, где волшебники играли в карты, висели в воздухе красные свечи, освещая напряжённые и азартные лица. Винтажная музыка подчеркивала праздность вечера, разливаясь медленнее любого вина. Пирамиды из шампанского были настолько высокими, что дотянуться до верхнего бокала было просто невозможно. Вейла подула на фужеры, и они вмиг окрасились в красный. Напитки разлетелись по столам, заменяя пустое стекло.
Красивый брюнет улыбнулся Грейнджер и предложил ей шампанского. Девушка улыбнулась в ответ и протянула ладонь за напитком. Резкий вброс. Молниеносным движением Драко остановил ведьму.
— Ты не принимаешь выпивку из рук обслуги. Только магия, — Малфой прикоснулся губами к ее руке, создавая впечатление, будто он лишь хотел сделать маленький приятный жест.
— Простите, милорд. Моя неосторожность, — проговорила Гермиона, задерживая дыхание от зноя лёгкого поцелуя.
Мужчина щелкнул пальцами, и к Грейнджер подлетел фужер с игристым вином.
— Это вдова Клико, тысяча девятьсот девяносто четвёртого. Если предпочитаешь Пино Нуар или Пино Менье, то…
— Я не разбираюсь в вине. И в шампанском. Предпочитаю джин со льдом, — усмехнулась девушка. — Или неприлично дорогой виски.
— Оу, коллекция Люциуса может быть уничтожена собственной дочерью. Мне почти жаль, — улыбнулся Драко.
— Это лишь малая компенсация за детство без любимого папочки.
— В его случае тебе считай повезло расти без отца, — усмешка сползла с губ.
— Эй, красотка, не налегай на спиртное. Ты себе представить не можешь, как трудно держать эту печать, — шикнула на ведьму подошедшая Джейн. — Если ты будешь в отключке, то я вряд ли смогу помочь.
Она схватилась за Блейза, словно за спасательный круг, и старалась улыбаться, чтобы не выдать своего напряжения. Мужчина гладил ее по спине, успокаивая и поддерживая. В левой руке у Блэкли был клатч, которым она умело скрывала печать вместе с нитью.
— Забини, который по счету виски ты уже пьёшь? — вскинул бровь Малфой.
— Я создаю ауру и образ пьяного гостя. Не мешай.
— И чем тебе это поможет? Выбить скидку у бармена?
— Ты делаешь свою работу, а я свою, — Блейз улыбался, видя как друг не понимает, что именно это значит.
— Нужно найти Картера. Времени не так уж и много, — Гермиона всматривалась в толпу гостей.
— Он должен быть в своей ложе. Авраам обычно играет пару партий с гостями. Может, повезёт и сможем составить ему компанию, а заодно и поговорить, — со знанием дела сказал Драко. — Ты его точно заинтересуешь.
Его взгляд блуждал по светлому лицу Гермионы, будто он пытался найти что-то в её эмоциях. Не отрешенный. Не беспристрастный. Тёплый, с искоркой. Ей показалось, точно показалось. Малфой не может так смотреть.
— Какое преступление, что нам ещё не представили такую прекрасную даму! — елейный голос высокой брюнетки заставил всех обернуться. — Милая, мы так вас ждали!
Драко инстинктивно заслонил собой Грейнджер, словно пытался защитить от цепких рук светской львицы.
— Мисс Белинда Кроули, какая честь, — легкая неискренняя улыбка. — Прелестна как всегда.
— Лорд Малфой… Благодарю, что вы почтили своим присутствием наш скромный вечер. Признаться, мой будущий супруг был удивлён, получив от вас положительный ответ на приглашение. Вы так долго нас не посещали…
— Сегодня особенный вечер. Я хотел представить вам мою дражайшую сестру, леди Малфой, — он аккуратно подтолкнул ведьму, которая старалась удерживать заинтересованное выражение лица.
— Мерлин, вы так похожи на Люциуса! Не нужно никаких зелий, чтобы понять, кто ваш отец.
— Мисс Кроули…
— Ну что вы, зовите меня просто Белинда. Я уверена, что мы сможем стать хорошими подругами. Чистокровные должны держаться вместе в такое непростое время, — ее жеманные манеры вызывали только отторжение.
— Я — Элоди. Как прекрасно, что брат привёл меня в такое чудесное место, где столько достойных волшебников. И какой декор! Белинда, скажите, где вы приобрели эти канделябры? Просто восторг, — защебетала Гермиона, оглядев весь зал в поисках предмета для похвалы, словно варилась в этой фальшивой каше всю свою жизнь.
— О, я думаю, ваш друг расскажет об этом больше, — ведьма бросила взгляд на Блейза. — Мистер Забини, передайте вашей матери мою благодарность за некоторые элементы декора. Было очень великодушно с ее стороны согласиться продать такие бесценные предметы искусства. О, вы сегодня с мисс Блэкли. Добро пожаловать. Ваш отец был у нас на прошлой неделе, как жаль, что вы разминулись.
Белинда смаковала каждое слово, глядя на Джейн. Вражда между ними была слишком очевидна, даже наигранность светской беседы не могла это скрыть. Блейз почувствовал, как у волшебницы закипает кровь.
— Я обязательно передам ваши благодарности маме. Правда, она сейчас занята, просто невероятно занята. Подготовка к свадьбе единственного сына, знаете ли… Но прошу вас, Белинда, сохраните эту тайну до следующего сезона, — Забини допил остатки виски.
Лицо брюнетки на секунду исказилось. Блейз был отличной партией, которую она хотела устроить своей младшей сестре. Малышка Джейни их опередила. Что ж, главный приз все ещё был свободным. Кроули перевела взгляд на Драко.
— Авраам и я, разумеется, ждём вас в ложе. Через полтора часа будем играть в кворк. Вы приглашены, и отказа я не приму! Хорошего вечера!
— Благодарю, — сухо ответил Малфой, недовольный выбором игры.
Как только Кроули скрылась в толпе, Джейн обратилась к Блейзу:
— Она растрепает то, что ты сказал за пять минут на весь Лондон!
— Ошибаешься. Ей достаточно трёх, но ты видела её лицо? Это стоило того. Никто не будет поддевать твою гордость, фея. Тем более какая-то там Белинда, — широко улыбался мулат.
— Блейз, это уже не шутки. Ты сейчас практически сказал на общественном мероприятии сплетнице Кроули, что женишься. На мне… Могут быть последствия, — серьезно сказала ведьма. — Я не хочу подвергнуться осуждению за твоё разбитое сердце.
— Может, это я разобью твоё? — продолжал улыбаться мужчина. Он понимал, о чем говорит Джейн. Слишком острые клыки у чистокровных клуш, стремящихся усесться в кресло подороже. Это может привести к скандалу, который отразится на репутации. Мужчина плевал на свою, но Джейн… совсем другое дело. — Это было опрометчиво. Я исправлю ситуацию.
Блейз увёл колдунью вглубь зала, чтобы та могла хоть немного отдохнуть. И поесть. Ей нужны силы. Гермиона смотрела вслед уходящей паре, которая была уже не так беззаботна, как раньше. Она знала, что руны слабли с каждым днём.
— Малфой, это ты? Черт, вымахал как великан! — темноволосый мужчина протянул ладонь для рукопожатия. Драко смотрел на него изучающим взглядом, но через секунду его глаза потеплели.
— Паркинсон? Твою мать, я думал, ты сдох давно, — слизеринец крепко схватил руку брюнета. — Как поживается принцу в изгнании?
— Замечательно. Уже три года, как не видел дражайшего папеньку. И нескончаемое количество лет жду, когда Пэнс напишет письмо, что маменька отравилась гербицидами для семейного сада, — волшебник явно не жаловал свою семью. — Кстати, заноза вроде как замуж за Нотта собралась. Я думаю, у него стокгольмский синдром.
— Что, прости?
— Психическое заболевание, когда жертва влюбляется в своего мучителя, — прошептала Гермиона в ухо наклонившегося Драко.
— Это твоя подружка? Выглядит очень… ммм… по-малфоевски.
— Я его…
— Даже не думай, Поллард. Она со мной, поэтому свои лапы держи при себе, — мужчина ткнул указательным пальцем в грудь Паркинсона.
— Эй, все давно в прошлом. Сейчас поймёшь, почему… — колдун обернулся. — Эйслин, милая…
Среди толпы показалась каштановая голова, которая направилась в сторону волшебников.
— Драко, позволь тебе представить миссис Паркинсон. Единственная женщина, которая имеет надо мной безграничную власть.
— А ты умело варишь амортенцию, иначе я бы ни за что не согласилась на этот брак.
Гермиона едва сдержалась, чтобы не охнуть от удивления. Перед ней стояла бывшая коллега из отдела по правопорядку. Эйслин Хоупвен. Магглорожденная ведьма. Здесь. Замужем за Поллардом Паркинсоном. Похоже, что в шампанском были какие-то иллюзорные зелья.
— Теперь я понимаю, почему ты ушёл из семьи… Ради такой девушки, — Малфой искренне улыбался. Впервые за весь вечер. — И как нормальным волшебницам отдыхается среди всего этого чистокровного цинизма?
— Ничего нового. Почти как встретиться с родственниками моего мужа. Правда тех я бы лучше держала на поводке. Так безопаснее. А ещё лучше перед этим привиться от бешенства…
Грейнджер единственная засмеялась маггловской шутке. И поймала удивленный взгляд Эйслин.
— Вы поняли мой юмор. Близко общаетесь в неволшебной среде?
Ведьма взглянула на Малфоя. Сейчас она не знала, что сказать, немного смущенная своим несдержанным смехом.
— У вас общего больше, чем вы себе можете представить, — уклончиво ответил Драко.
— О, мы никому не скажем о твоих грязных фантазиях, — миссис Паркинсон сделала значительный нажим на слово «грязные», явно намекая на своё происхождение. — Я вас не видела у чёрного входа. Как вы прошли через врата?
— Чёрного входа? — переспросила Гермиона.
— Для эльфов. Там достаточно трудно пролезть, но если постараться…- просто ответила девушка.
— Это отвратительно, что тебе пришлось воспользоваться этим путём, чтобы попасть сюда… — начал свою тираду Поллард.
— Но зачем? Здесь нет ничего, кроме лицемерия и лжи. Зачем находиться среди людей, которые готовы лизать зад всем, кто записан в список двадцати восьми? — удивился Малфой.
— Я всегда следую за своим мужем. Куда бы он не пошёл. Это причина номер один. Причина номер два — обожаю доставлять неудобства светским стервам своим присутствием. Они не могут выгнать меня, потому что Картер должен моему мужу баснословные деньги, — засмеялась Эйслин. — Получается, что вы прошли через врата?
— Не думаешь ли ты, моя милая, что у Драко бы завелась маглорожденная подружка?
— Вряд ли лорд Малфой сможет позволить себе такую экзотику, — неожиданно вставила Гермиона.
— Думаю, что знаю одну такую ведьму, которую я бы потянул и морально, и материально, — усмехнулся мужчина, рассматривая лицо гриффиндорки, которое приобрело удивлённый вид.
— Драко, Драко… Я знаю тебя с самого детства. Ты всегда хотел все самое лучшее. И если уж в твоей постели окажется маглорожденная, то это будет как минимум будущий Министр магии, — Поллард выразительно посмотрел на свою жену.
— О, лорд Малфой, мой муж прав, не продешевите с выбором. Берите Грейнджер, не пожалеете, — Эйслин ответила супругу влюблённым взглядом.
— С удовольствием воспользуюсь вашим советом, как только подвернётся такая возможность, — еле сдерживал смех слизеринец.
Гермиона покраснела настолько сильно, что бледность кожи сошла на нет. Щёки горели, она шумно выдохнула. Драко щелкнул пальцами, и стакан с водой оказался прямо в руках девушки. «Как он понял, что у меня в горле пересохло?»Залпом выпив прохладный напиток, она облизнула губы. Глаза Малфоя заскользили по её лицу.
— Только ты опоздал, мой друг. Она уже выбрала чистокровного, и это далеко не семейство Малфоев, — Поллард сделал глоток вина.
— Я в курсе, — сухо проговорил блондин. — Слышал, у Патрика началась стихийная магия. Поздравляю!
— Да, очень смышлёный ребёнок. Не в мать, — улыбка сползла с лица Паркинсона. — Рад был видеть тебя. Возможно, уже не увидимся. Через три недели мне тридцать.
Шатенка сжала его локоть. Грейнджер этого не заметила. Она не слушала. Она была слишком далеко и глубоко в своих воспоминаниях. Гермиона почувствовала, как горечь и боль накатывают, сжимая горло. Рональд Уизли преследовал её, и его тень своими цепкими пальцами высасывала из волшебницы всё живое. Жизненно необходимо убраться отсюда. Срочно на воздух.
— Прошу простить меня, мне нужно подышать, — ведьма отпустила руку слизеринца и направилась в сторону внутреннего двора игорного дома.
Драко что-то сказал ей в след. Не сейчас. Нужно дать холодному ветру заморозить каждую косточку внутри тела, чтобы эти дурацкие иглы исчезли. Чтобы не чувствовать этой поганой раздирающей боли. Она сдерживала свою истерику слишком долго.
Подавляла эмоции столько времени, что они пожирали её душу, вгрызаясь в каждый миллиметр гнилыми резцами. Выедали всё живое, высасывали кровь, словно огромные клещи. Вечерний Лондон ударил по розовым щекам и слегка охладил горячую кожу.
«Дыши. Глубже. Ты больше туда не вернёшься. После этого дела ты уедешь в Париж. Или Прагу. Все о тебе забудут, но ты будешь свободна». Во внутреннем дворе росли кусты барбариса, создавая небольшой лабиринт. Живая изгородь не увядала и не колыхалась от промозглого ветра. Изящная магия.
Девушка присела на скамейку возле зелёных листьев. Также она сидела в тот проклятый вечер, когда Рон в последний раз её ударил. Когда она решила от него уйти. Адвокат Забини уже подготовил все документы, оставалось подписать заявление. Гермиона представила, как взбесится Уизли, получив письмо из суда. И что будет потом. Лица близких людей, скривившиеся от разочарования и жалости, пролетали в сознании ведьмы, словно кадры из старого фильма. Она немного поежилась, ощутив силу холодной ноябрьской ночи. Нужно возвращаться. Её ждёт работа.
— Какая красивая птичка прилетела к нам в гости, — сальный голос раздался с правой стороны.
Это был Томас Кэрроу. Его последний брак закончился таким скандалом, что от него сплетницы до сих пор не отошли. Жена, которая была старше мужчины на двадцать пять лет, случайно погибла при загадочных обстоятельствах во время медового месяца, оставив волшебнику приличное наследство, которое он быстро пропил и прогулял. Разумеется, что новоиспеченная незамужняя леди Малфой заинтересовала мага.
— Меня зовут Томас, очень приятно познакомиться, — его елейный голос просто не мог обмануть Грейнджер, но очень пытался.
— Я — Элоди. Мне пора, мистер Кэрроу, — слова слетели с языка прежде, чем Гермиона смогла понять, какую ошибку допустила.
— Похоже, что моя слава идёт быстрее меня.
Мерзко. Не первый мужчина, который флиртовал с ней ради корыстных целей, но именно он вызвал целую гамму отвратительных ощущений.
— Мне нужно идти, извините, — девушка попыталась встать и пройти в сторону дома, но липкая рука схватила её за запястье.
— Прошу вас, останьтесь. Я могу предложить вам свой пиджак, если вы замёрзли.
— Не стоит, — ведьма дёрнулась в неправильном направлении. Она уходила в лабиринт сада. Томас воспринял это как вызов.
Все шло не так. Идиотские игры, идиотский вечер, идиотский Малфой, который не знал о чёрном входе. «Ты тоже не знала. Никто не знал». Противный голос снова раздался в голове.
Спрятаться в живой изгороди. Гениальная идея. Теперь она останется в темноте с навязчивым поклонником, где их никто не увидит. Потрясающий ход, просто великолепный.
— Милая Элоди, я следую за вашим парфюмом. Вам не скрыться, — он преследовал её. Думал, что это флирт. Что она хочет раствориться с ним во мраке сада.
Твою мать. Волшебница наткнулась на тупик. Безболезненно разрешить эту ситуацию никак не выйдет. Придётся жестко осадить Томаса. Годрик помоги, как все невовремя и не к стати. Звуки шагов послышались совсем близко.
— Я почти поймал вас!
Легкие наполнил запах черничных сигарет. Едкий дым врывался в сознание и окутывал разум. Божественный аромат. Грейнджер втянула носом фруктовый запах, пытаясь задержать тягучие нотки в себе. Неожиданно рука схватила девушку и втащила между ветками изгороди. К её груди прижимался Оуэн. Его зелёные глаза искрили весельем, а мягкая улыбка будто говорила: ну и устроила же ты представление. Мужчина прижал палец к розовым губам. Гермиона не поняла, как ему удалось найти прорезь в колючих кустах и не поцарапать нежную кожу в резком движении. Ворот чёрной рубашки щекотал лицо, а небритая щетина лишь придавала плавным чертам небрежного шарма. Он вглядывался в темноту и продолжал прижимать к себе ведьму. Все насквозь пропахло черникой и табаком. Его еле слышный шёпот обжег ухо:
— Миссис Грейнджер, прекратите так тяжело дышать. Я же не железный.
— Я не… — начала было волшебница, но тут же замолчала под звук шелестящих шагов Кэрроу.
Мужчина удивленно посмотрел в тупик, не понимая, куда могла деться девушка. Оуэн погладил её поясницу пальцами, вызывая электрическую волну по телу. Его сердце билось ровно и спокойно, отбивая ритмичный стук. Они стояли в узком проходе неподвижно, словно статуи. Изгородь начала немного обвивать волшебников, будто выталкивая их с другой стороны лабиринта. Через несколько мгновений они оказались рядом с лавкой.
Запыхавшийся Кэрроу вышел из тени барбариса и окинул Оуэна неприязненным взглядом.
— Девушка вам ясно сказала, что не хочет вашего общества. Нет значит нет, — презрительно сказал Димитров. — Томас, лучше убирайся отсюда…
Неприкрытая угроза, выбивающаяся из этикета. Как неподобающе. Как бесцеремонно. Как правильно в этой мерзкой ситуации. Возле субтильного Кэрроу Оуэн выглядел ещё более мужественно. Его закатанные рукава обнажали большую татуировку, на запястье виднелся кожаный напульсник, а на шее висел какой-то серебряный герб.
Димитров вытащил волшебную палочку и направил прямо на Томаса.
— Три…
Кэрроу тут же ретировался, бормоча под нос что-то о наглости некоторых гостей, и куда катится мир.
— Самый скользкий слизняк, которого я только видел, — проговорил колдун. — Так на чем мы остановились, миссис Грейнджер?
— Я не…
— Шшш… — его смуглый палец снова оказался на мягких розовых губах Гермионы. — Будет очень грустно, если вы сейчас начнёте лгать. Прошу, не нужно.
— Как вы догадались?
— Здесь Малфой, мисс Блэкли и мистер Забини. Куда же они без вас? Да и вероятность существования сестры… Что ж, очень интересная история.
— Зачем вы здесь? — девушка смотрела в зелёные глаза, не отрываясь.
— Как и все… Кураж, веселье, красивые женщины… Даже удалось спасти одну из них от чванливого идиота. Не люстра, конечно.
— Откуда вы знаете Кирин Димитрову? — гриффиндорка не отступала ни на шаг. Между ними было не больше двадцати дюймов.
— Общее прошлое. Много общего прошлого, — уклончиво ответил волшебник. Он мягко взял руку Гермионы и заглянул в её ладонь. — Слышали что-нибудь о гадании по руке? У вас очень сильная линия судьбы.
— Расскажите о ней, что знаете! — почти потребовала Грейнджер.
— О судьбе? Считается, она даётся человеку при рожде…
— О Кирин!
— Вы очень волевая личность, Гермиона… Такие женщины, как вы, встречаются так редко… И я чувствую от вас запах смерти. Вы буквально пропитаны ей…
— Оуэн, расскажите о Димитровой. Это очень важно.
Мужчина коснулся ее щеки и приоткрыл рот. Его глаза блуждали по настороженному лицу волшебницы, заставляя румянец снова окрасить красными оттенками бледную кожу.
— Такая требовательная. Такая властолюбивая. Как жаль, что у вас может быть только один любовник. Смерть. Вы носите её с такой гордостью, как дамы расшитые платья. Пронизанная насквозь мраком и холодом, словно ранее утро ещё морозной весной, — тыльная сторона его руки продолжала гладить пылающую щеку. — Вы себе представить не можете, какая вы опасная женщина… И притягательная.
— Оуэн…
— Гермиона, я не могу сказать все… Но если бы я стоял на перепутье между Францией и Испанией, то предпочёл бы Париж. Подумайте над этим…
Его глубокий голос гипнотизировал. В нем была какая-то своя загадка. Древняя тайна, которую хотелось изучить и найти ответы. Грейнджер приоткрыла рот, набирая воздух для очередного вопроса, но Димитров это воспринял, как приглашение, и медленно наклонился к её губам.
— Отойди от неё. Сейчас же, — отрывистый голос Малфоя искромсал тишину своим льдом.
Гриффиндорка отскочила как ошпаренная, но мужчина стоял, не двигаясь.
— Прошу прощения, лорд Малфой. Ваша сестра — это кохинур в семейной сокровищнице, — Оуэн коснулся губами руки Гермионы и, слегка кивнув Драко, направился назад в здание.
Звенящую тишину разрезал только звук его удаляющихся шагов. Как только волшебники остались одни, Драко смерил Гермиону презрительным взглядом.
— Что ты себе позволяешь, во имя Салазара? — он шипел, даже не пытаясь скрыть свои эмоции.
— Общаюсь с новым другом в саду. Это преступление? — никто больше не будет контролировать её жизнь. Никто.
— Ты позоришь моё имя, зажимаясь с проходимцами по углам. Светишь бельём перед этим… — Малфой перевёл взгляд на дорожку, по которой ушёл Оуэн.
— Оу, ты думаешь, раз купил мне Ла Перла, то бельём я должна светить перед тобой? — шаг ближе. Каждое слово выплевывать, приправляя отборным ядом.
— Именно так я и думаю, Грейнджер, — опять хватает за плечи. Это становится какой-то странной традицией: сжимать её тело, когда она сделала что-то не так.
— Если бы оно было на мне… — девушка практически касалась кончиком носа его губ.
— Что если я тебе не верю?
Провокация. Черт возьми, в мыслях Гермионы скользнул образ, как Малфой трогает ткань кружева на её бёдрах. И этот образ ужаснул ведьму. Она думала о пальцах слизеринца на своих трусиках. «Слишком много шампанского. Я просто выпила слишком много шампанского».
Она продолжала смотреть, не в силах отвести взгляда. Словно магия удерживала её прямо в ледяной пустыни серых глаз.
— Что если я тебе не верю, Грейнджер? — еле слышно повторил Драко свой вопрос.
Перед ним стояла совсем не зазнайка, а совершенно другой человек. Перед ним был он сам. Образ потерянной дочери Люциуса дрогнул. Поплыл. Растворился. Малфой увидел каштановые кудри и ореховые искорки. Фиолетовая дымка обрамляла мягкие черты лица. Она закусила губу. Драко почувствовал знакомое напряжение ниже живота. «Твою мать, только не на Грейнджер». Мужчина моргнул и вновь увидел перед собой блондинку, которая смотрела на него с такой злостью, что пробрало бы до дрожи и дементора.
— Тогда проверь, — выдохнула ведьма.
Выстрел насквозь. Очередью из непростительных. Она пробила его грудную клетку двумя словами. Гриффиндорка предлагала ему взглянуть, есть ли на ней белье. А может и не просто взглянуть.
Дерзкий рот был слишком близко. И много себе позволял.
Звук шагов. Быстрых. Кто-то шёл к ним. Не сейчас.
— Хватит уже шушукаться. Я уже все это треклятое казино оббегал. Скоро игра, а вы… — Забини запнулся на полуслове. — А что вы тут делаете, собственно?
— Общаемся в саду. Это преступление? — Драко повернулся к другу и отпустил девушку.
Он повторил её фразу. Дословно. Ведьма почувствовала укол разочарования, перестав ощущать его руки на своих плечах. «Прекрати немедленно! Перестань об этом думать!»
— Ты в порядке? Не говори мне, что Малфой укусил тебя, и теперь ты умираешь от змеиного яда… — Блейз усмехался и смотрел на девушку, которая продолжала лишь стоять и сжимать кулаки.
— Его яда недостаточно даже, чтобы вызвать у меня головную боль, — гордо ответила волшебница и пошла в направлении игорного дома, обходя мужчин стороной.
— Драко, мне кажется, ты не этого хотел добиться. Может стоит поменять стратегию, — мулат старался удержать весёлую атмосферу. Совсем неправильный момент.
— Ты можешь заткнуться хотя бы на пять минут? — Малфой последовал за Гермионой, не желая слушать ни одного слова из уст Забини.
Слишком тяжелый план. Слишком непростое задание. Волшебник не понимал, почему так сильно злился. Да, его безумно раздражала всезнайка, которая позволяла себе слишком многое. Да, стоявший к ней так близко какой-то недоумок вызывал желание проткнуть ему горло чём-то тупым. Да, он не должен, твою мать, чувствовать ничего такого по отношению к ней. Но злость никуда не уходила. И сейчас он не мог это отключить. Если начнётся приступ, то все пойдёт под хвост гиппогрифу. Драко догнал её почти у бара.
— Прекрати этот фарс, — он взял тонкую руку в свою и, натянув улыбку, бросил фразу прямо в красное лицо.
— Малфой, все в полном порядке. Перестань думать, что тебе нужно все решать и контролировать, — Грейнджер устало выдохнула. Уже не пререкалась. Не было сил срываться на него. И желания тоже.
— Ту игру, которую выбрала Белинда… она сделала это специально. В неё играют только чистокровные семьи. И Картер в ней очень хорош. Один из лучших. Кроули попытается втащить тебя в это, но не волнуйся, я не дам этой стерве испортить наш план, — Драко смягчился. Ему тоже порядком поднадоела бесконечная нервотрёпка в общении с гриффиндоркой. В конце концов, они в одной лодке.
— Ты имел ввиду не дашь этой стерве опозорить твоё имя? — усмехнулась девушка.
— Салазар помоги… Не мое имя. Тебя. — четко сказал мужчина, тяжело вздохнув.
И отвернулся в сторону, будто жалея о своих словах. Тепло разлилось по груди Гермионы, заставляя её чувствовать спокойствие. Идеальная блаженная тишина. Годрик, дар Малфоя был невообразимо прекрасен, заглушая любые эмоции и боль.
— Как ты это делаешь? — спросила волшебница.
— Делаю что?
— Твои способности противоположны эмпатии. Именно поэтому твоё прикосновение к Джейн на вечере вызвало такое резонанс. Если это заклинание или что-то, что можно развить, то я бы хотела…
— Как неприлично опаздывать! — голос Белинды раздражал всё сильнее и сильнее. — Мы только вас и ждём для игры. Как раз одно кресло свободно.
Драко кивнул и последовал за удаляющейся брюнеткой, потянув Гермиону за собой. Это был их шанс. Малфой твёрдо решил не дать ни единой возможности Кроули вонзиться зубами в Грейнджер. Слишком высокий риск всё испортить.
Ложа Картера выглядела очень вычурно, словно дизайнер пытался украсить её всем, чем только мог. Безвкусица. И дело было не в красных цветах вперемешку с чёрными деталями, а в общем образе интерьера.
Посреди стоял огромный круглый стол, за которым сидели Белинда, ее сестра Берта, Авраам и Томас Кэрроу. Драко быстро оглядел противников, понимая, что здесь ему никто не соперник, кроме хозяина дома. Абраксас Малфой играл с внуком в кворк каждый вечер, вызывая у Люциуса недовольство. Ему карты претили, словно это было ниже его достоинства.
— Элоди, вы так быстро убежали от меня в саду, я даже немного растерялся, — Кэрроу оглядел девушку снизу вверх. Похоже, что волшебник не отступился от идеи заполучить блондинку в свои руки.
Драко вперил в колдуна свой фирменный полярный взгляд. «Что этот червяк здесь делает?»
— Для вас она — леди Малфой, — гранитная крошка скрежетала между его зубов.
— С моей младшей сестрой Бертой вы уже знакомы? — Кроули попыталась сгладить конфликтную ситуацию. Ей не хотелось, чтобы завидные гости ушли.
— Можем обойдёмся без этих идиотских формальностей? Иначе моя голова взорвется, — скучающе протянул Картер. — Зовите меня Авраам. И я хочу обращаться ко всем по именам, потому что я вам в отцы гожусь.
Грейнджер слегка улыбнулась. Он собирался жениться на девушке, которая могла бы быть его дочерью и даже не пытался замаскировать этот факт напускной вежливостью. Почти похвально. Надо наладить контакт.
— Согласна, тем более, что мы ведь собрались повеселиться, а не бизнес обсуждать, — её тон был до безумия похож на интонацию Картера.
Драко лишь бросил на девушку краткий предупреждающий взгляд.
— Присаживайтесь, что-нибудь выпить? — глаза мужчины блеснули. Ему явно понравился ответ Гермионы.
— Джин со льдом, — выпалила та.
Малфой едва сдержал вздох. «Что же ты вытворяешь?»
— О, одобряю. Это вонючее вино годится разве что для подростков, — Авраам был полностью поглощён волшебницей, которая не утруждалась следовать этикету.
— Это коллекция вин шестидесятых… — обиженно начала Белинда, но быстро смолкла под взглядом своего жениха.
— Итак, Элоди Рейн Малфой. Мать француженка верно?
— Да, именно так, — ответил за неё Драко.
— Поэтому сидит тут и блистает своим лицом точь-в-точь как у Люциуса. Ах он старый прохвост. Везде успел, — Картер допил виски. Бокал наполнился вновь. — Планируете остаться в Лондоне? Присоединиться к семейному бизнесу?
— Ни в коем случае. Ни за что не променяю свою виллу на юге Франции на унылую Англию, — Гермиона подняла джин в честь Картера. Он пристально смотрел, как девушка в один глоток опустошила стакан, даже не поморщившись.
Она вызывала интерес. Не была холодной стервой, скорее слишком горячей. Бунтарка. На лице Авраама скользнула приторная улыбка.
— И что же вы делаете на своей вилле?
— В основном, рисую, — Грейнджер четко придерживалась легенды. — И коллекционирую свитки о магических существах.
— О, любите редкости. Как это присуще вашей семье, — мужчина не обращал внимания на свою невесту, которая как бы невзначай касалась его локтя.
— И, наверное, как и все Малфои, прекрасно играете в кворк, — почти пропела Белинда.
Вот оно. То, чего ждал Драко. Кроули попытается затащить Гермиону в партию с опытным мастером без малейшего шанса на выигрыш. Заставить хоть какого-нибудь Малфоя проиграть. Отличное настроение Картера будет обеспечено. Девчонка пойдет на все, чтобы потешить самолюбие своего женишка.
— Думаю, стоит проверить это на практике, — раздался высокий голос Грейнджер.
«Что, твою мать, она вытворяет?» Малфой не был готов к такому ответу.
— А я думаю, что не стоит. Ты пришла сюда познакомиться с новыми людьми, а не играть. Не в первый выход.
— Дайте даме самой выбрать, — попытался вклиниться в разговор Томас.
— Я сыграю вместо своей сестры, раз уж так важно, чтобы Малфои были частью кворка сегодня, — доминирующяя позиция мужчины была жесткой и однозначной.
Авраам смотрел пронзительным взглядом, не отрываясь.
— И на что же будем играть, Драко? В моей ложе ставки очень высоки. Играем на артефакты и домовиков, хотя я больше предпочитаю старинные книги. Но это как пойдёт.
— Как насчёт свитков о дементорах? Достойная ставка для мистера Картера? — слизеринец играл с огнём.
— Непомерно высокая. Интересно, что Малфои предложат на другой стороне весов? — ироничная улыбнулся мужчина.
— Всю библиотеку мэнора, раз книги — это то, что вы предпочитаете.
Авраам засмеялся. Он знал, что Драко играет хорошо, поэтому не готов был рисковать коллекций волшебных свитков ради хоть и самой богатой, но все же всего лишь библиотеки.
— Драко, Драко… Не уверен, что даже целый мэнор способен заставить меня согласиться с такой ставкой.
— Как насчёт мэнора вместе со мной? — произнесла с ледяным спокойствием Гермиона.
Блондин едва удержался, чтобы не обернуться и не зажать ее рот одним движением. Сумасшедшая. И слишком доверяющая его способностям в игре. Плевать на родовое поместье, но ведьма как будто забыла, что не является сестрой. Чересчур опасно.
— И к тому же, я согласна сыграть, — Грейнджер нагнулась к столу, явно провоцируя Авраама.
Она наблюдала за ним. За мимикой, реакцией на каждое слово Драко, за жестами. Открытая книга. Ничего сложного. Очередной напыщенный индюк, считающий, что вокруг его эго крутится весь проклятый мир. Такой же как Малфой. Девушка бросила взгляд в сторону волшебника. Нет, вообще не такой, как Малфой. Слизеринец ходил по острию ножа под названием «Мнение Грейнджер», наклоняясь то в сторону героя, то в сторону злодея. Но никак не в сторону закоренелого чистокровного сноба, думающего только о собственной выгоде. То ли дело Картер, который как раз заинтересовался брошенной фразой.
— Элоди любит рисковать. Очень интересно. Что ж я намерен… — драматическая пауза для большего флера загадочности, — согласиться? Раз дама настаивает. Играем вдвоём. Кто первый наберёт семнадцать очков, тот получает выигрыш.
— Свитки отправятся сразу же в мэнор, как только я одержу победу, — Гермиона выглядела донельзя самоуверенной.
Будто бы могла обыграть его на раз два. Серые глаза скользили по её лицу. Она ему доверяла. Своему школьному врагу, бывшему Пожирателю смерти и волшебнику, который всегда будет на другой стороне от правильных идеалов и стремлений. Это дорогого стоило. А ей могло стоить всего.
— Согласен, — Картер нарисовал палочкой крестик на предплечье. Тот засветился желтым, показывая, что ставка сделана. — Родовая магия поместья признаёт меня хозяином, а ты окажешься в моей спальне, как только я одержу победу.
Девушка не могла прочертить знак на своей руке. Ей не принадлежало поместье, она не была настоящей Малфой и точно не в ее власти играть на мэнор. В голове пронеслось несколько вариантов, что можно сделать в такой ситуации. И ни один не был подходящим. Драко закатил рукав и закрепил магию на своем предплечье. «Как вовремя. Двадцать очков слизерину».
— Сейчас домовики подготовят все для игры. Вы можете пока насладиться вечерним шоу. Жду вас в ложе через десять минут, — проговорил Авраам.
Малфой держался буквально из последних сил, чтобы не потянуть силой ведьму со скоростью нимбуса. Его рука стискивала женское запястье очень цепко, хотя лицо не выражало абсолютно ничего. Как и всегда.
Волшебники пробирались как будто к бару, а на деле Драко старался найти место, где можно спокойно поговорить и совершить перенос. Возле стены мужчина притянул к себе Гермиону и зашептал прямо в ухо:
— Ты просто сумасшедшая, Грейнджер.
— И хорошо, нормальная бы не пошла на такое, — усмехнулась девушка.
— Так, нужно срочно найти Джейн, чтобы перекинула печать на меня. У Блейза есть оборотное с моими волосами, мы успеем все провернуть. Клянусь тебе, что выиграю эту партию…
— Малфой, ты что такое говоришь? Печать нельзя перекинуть! Играть буду я.
Мужчина онемел. Он сделал ставку, будучи уверенным, что Гермиона понимает, что делает. Ведьма с беззаботным видом рассматривала толпу людей. На кону было очень многое. Её жизнь в первую очередь, поэтому слизеринцу даже в голову не пришло, что Грейнджер может быть так неосторожна. Но Драко ошибся. У всезнайки абсолютно поехала крыша. Окончательно и бесповоротно.
— Ты… что ты натворила, мать твою?
— Получилось? Вы смогли? — подошедший Забини держал за руку Блэкли, которая выглядела уже намного лучше.
— Джейн, ты можешь перекинуть печать? Твоя подруга чокнулась…
— Разве она не сказала, что это невозможно? — волшебница перевела взгляд на гриффиндорку. Та схватила Малфоя за руку и притянула к себе.
— Послушай, я не прошу доверять мне до последнего вздоха… Но я бы не стала рисковать твоим домом, не будучи уверенной, что справлюсь. Посмотри на меня, — он поднял взгляд на ее серые глаза. — Я обыграю его на раз два, но мне нужно, чтобы ты крыл мне спину. Эта Белинда сделает все, чтобы мэнор перешёл к её женишку. Следи за ними.
— Малфой, я бы доверила тебе играть на свою жизнь, не раздумывая, если бы потребовалось. Доверь мне играть на твоё поместье. Даю слово, что свитки будут в твоей библиотеке сегодня вечером. Ради Нарциссы, — Гермиона сказала слишком многое. Эта дурацкая печать мутила её голову.
Он смотрел на неё, разъедая серебристым взглядом все внутри. Как будто не верил, что ведьма только что произнесла. Нужно решаться. Грейнджер сделала невероятный шаг навстречу, проявив сильную лояльность, которая практически граничила с преданностью. Они не были друзьями, он не спасал Поттера в Хогвартсе, и это Нарцисса была в заточении, а не мать Гермионы. И сейчас она стоит с поднятой головой и просит довериться в ответ.
— Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Забини, стойте с Джейн прямо у входа в ложу, если что-то пойдёт не так, уводите Грейнджер немедленно, — Малфой принял её план. Решился. — Если Белинда с сестрой начнут мутить воду, я тут же прекращу игру. В мэноре вы будете в безопасности.
Блейз понимал, что это значит. Драко был готов остаться и взять на себя всю ответственность за возможный провал. Иногда мулат сомневался, что скользкий Люциус действительно отец Малфоя, у которого самопожертвование было на уровне гриффиндорца. Совсем не присуще их семье. На остром лице появился легкий оскал. Глаза приобрели фиолетовый оттенок. С блондином явно что-то происходило, и Забини решил обязательно выяснить, что именно на этот раз. На этот хренов раз.
Грейнджер кивнула и направилась назад, чтобы занять место. Драко тяжело выдохнул и пошёл следом.
— Что же там, черт их подери, происходит? — прошептал Блейз, потирая виски.
— Скорее всего, Герм выкинула очередной фокус, а Малфой уже не справляется с её шоу-программой, — улыбнулась Блэкли.
Только вот слизеринец справлялся. Он доверился Гермионе, но внутренне продумывал план, что именно нужно сделать, если что-то пойдёт не так. Отметка на его руке, а значит Драко контролирует ситуацию.
Они зашли снова в ложу, отодвинув расшитую плотную штору. Всё было готово для игры. На столе лежала широкая доска с вырезанными фигурами чёрного и красного цвета. С левой стороны стояла рыженькая волшебница, готовая раздавать карты и подавать дайсы. Дерево переливалось желтыми оттенками, показывая магию кворка. Как только игроки сядут за свои места, нельзя будет прервать партию, также как и не выплатить проигрыш. Разве, что в случае смерти. На это рассчитывал Малфой, если Грейнджер с треском провалится. Небольшой запасной план. В потайном кармане всегда есть острый кинжал. Подарок любимой тёти на день рождения, хотя обычно подросткам дарят мётлы или поездки заграницу, но не в семье Блэков, Малфоев или Лейстрейнджей.
— Какой цвет вы предпочитаете? — крупье окликнула Гермиону. Обычно выбор делал мужчина, но, видимо, Картер решил сыграть в джентльмена.
— Черное. Предпочитаю чёрное — слегка улыбнулась ведьма.
Драко едва дернул уголками губ. Он был уверен, что истинная гриффиндорка обязательно сядет играть за красное. Даже будет готова пожертвовать правом первого хода, но девушка выбрала другой цвет. Мужчина отодвинул для неё стул, словно был действительно заботливым и вежливым братом. Она присела, слегка кивнув в ответ. На её бледном лице не было ни тени сомнения, ни напряжения, даже намёка на переживание. Как будто Гермиона играла в кворк каждый день. Малфой вообще не был уверен, понимает ли волшебница правила игры. Но это его ошибка, что он допустил такой исход дела. И за ошибки надо платить.
— О, Элоди. Вижу, ты выбрала сторону. В чёрном доме возле Драко, — Картер плюхнулся в кресло напротив, а Белинда присела рядом, заискивающе глядя на будущего мужа.
— Это не совсем по этикету, дорогой, ведь Элоди не замужем и её место…
— Мое место именно здесь, — резко оборвала её Гермиона. — В чёрном возле Драко.
Глаза женщины блеснули недобрым огнём. Она яростно смотрела на ведьму, еле сдерживая свои эмоции. Кроули была крайне злопамятна и жестока. И не забудет надменного тона в свой адрес. Как и то, что хозяйку вечера перебили. Блондин не отрывал глаз от разгневанной волшебницы, думая над словами Грейнджер. Она считала, что её место рядом с ним. От неё слышать такое было… Странно. Но правильно одновременно. Как будто так и должно быть.
— По традиции, я должна напомнить правила игры, — рыжая взмахнула палочкой и карты взлетели в воздух. — Вы должны набрать семнадцать очков по мастям своего дома. Три раза можно выбросить дайсы, если вам не хватает очков. На всю игру пять ходов. Ставки сделаны?
— Да, — ответила Грейнджер.
— Да, — эхом отозвался Картер.
Гермиона почувствовала, как Драко легонько сжал её руку под столом и отодвинулся. Словно пытался вложить в неё уверенность. Словно говорил: «Я прямо за тобой. Не бойся». Девушка слегка прищурилась, отгоняя странные мысли. Богатое воображение нарисовало то, чего точно не могло быть. Поддержка Малфоя. Скорее гоблины начнут заплетать косички вейлам.
— Первый ход всегда за чёрным домом. Прошу вас, карты или дайс?
— Карты. Одну, — Грейнджер вспыхнула розовым румянцем и явно занервничала.
Она выводила узоры на доске, смотря куда-то в сторону. Слизеринец не видел, что именно ей попалось. Ведьма несколько раз постучала безымянным пальцем о большой. Будто бы считала очки. Драко сильнее сжал рукоятку кинжала во внутреннем кармане. «Придется умереть в игорном доме. Как скучно».
— Для девушки, любящей риск, ты не очень-то спешишь попробовать удачу на вкус, — довольно хмыкнул Авраам, наблюдая за соперницей. — Миранда, мне четыре карты сразу. Я выигрываю до трёх ходов.
Белинда сильнее прижалась к мужчине, вызвав ответную реакцию Драко. Он всем видом показывал, что любое лишнее движение им будет воспринято как угроза. Кэрроу с Бертой стояли поодаль, смотря за игрой из-за угла, не решаясь вступить в беседу при такой серьезной партии. Малфоя раздражали до безумия такие женщины, как Кроули. Бестолковые и не думающие ни о чем, кроме вечеринок и кошелька очередного муженька.
— Дорогой, не нужно смущать Элоди. Очевидно же, что девушке тяжело. Скорее всего, ты первый достойный противник в её жизни, — Кроули перевела насмешливый взгляд на слизеринца.
Она уже представляла, как будет управлять мэнором и принимать гостей. Как будет спускаться по широкой мраморной лестнице, пить дорогое вино и рассказывать последние светские сплетни. Но на поприще саркастических замечаний Белинда оказалась со слишком сильным соперником, который был ей не по зубам.
— О, знаменитая особенность женщин рода Кроули — оценивать мужчин исключительно по размеру их достоинства, — Драко поднял бокал в честь ведьмы.
Унижение. Слишком явное, что даже вызвало едкий взгляд Картера, который отвлекся от происходящего за столом и уставился на Малфоя. Как же он ненавидел всё проклятое семейство, непотерявшее ни капли влияния и авторитета даже после проигрыша Темного лорда. Чертовы блондины. Всегда раздражали волшебника, а теперь еще и этот мелкий.
— Леди Малфой, карту?
— Две, пожалуйста.
Звук высокого голоса заставил всех троих вернуться в игру. Авраам не сильно беспокоился о чувствах Белинды, но она была его женщиной, которую какой-то мальчишка попытался унизить. И Картер это с рук не спустит.
Лицо Гермионы выражало беспокойство. Оно повисло в воздухе давящим топором, вытесняющим хладнокровие и сдержанность. Для её противника не ускользнул напряженный взгляд сероватых глаз, которые вглядывались в стол и карты.
Грейнджер старалась держать ситуацию под контролем, но даже для самых заядлых игроков это было невероятно сложно. А для новичка… Убийственно.
Девушка сжала свой расклад в ладони и аккуратно опустила на стол, ожидая хода соперника. По её лбу скатилась капелька. Дыхание было неровным, даже рваным. Слишком сильно нервничала. Драко слегка коснулся ногой её ступни. Кожа новых туфель мешала прямому контакту, но Малфой пытался успокоить Грейнджер своим даром, прожигая очередной светлый очаг своей души. Ведьма закрыла глаза будто от удовольствия.
Игра продолжалась.
Картер был настолько расслаблен, что его уверенность в собственной победе была уж слишком очевидной. Белинда, видя выражение лица своего возлюбленного, уже явно воображала, как сделает ремонт в гостиной мэнора в ужасных бордовых цветах, которыми был оформлен весь игорный дом. А Гермиона… Та не отрывала взгляд от крупье и раскладывающихся карт.
Девушка их переворачивала одну за одной, пока все двенадцать не оказались вскрытыми для соперников. Теперь они могли подсчитать приблизительно шансы на победу. Грейнджер продолжала нервно отбивать какой-то ритм безымянным пальцем по большому. Слегка небрежная улыбка в попытке обмануть Авраама, который тут же усмехнулся, всем своим видом давая понять, что не купился на такой простой трюк.
Гермиона заправила прядь за ухо и постаралась выглядеть соблазнительно. Коснулась ключиц и шеи. Снова провоцировала Картера отвлечься от всего процесса и потерять нить игры. Неплохой метод, только и его волшебник раскусил на раз-два. Он играл в проклятый кворк больше двадцати лет и вряд ли такие жалкие попытки могли бы кого-то одурачить.
Драко лишь поменял позицию, чтобы быстрее провернуть придуманный план, когда Грейнджер вскроет свои карты. Толкнуть её, атаковать Картера, вырубить Белинду. Вырезать метку кворка.
— Так так… Похоже, что игра близится к завершению, мои юные друзья, — Авраам скользко улыбнулся, рассматривая свои карты и вырывая Малфоя из размышлений. — Ещё одну и вскрываемся.
— Посмотрим, — уклончивый ответ. Она опять закусывает губу и быстро моргает. — Прошу вас, ещё две.
Невероятно сложно помогать этой несносной женщине, которая сейчас вот-вот и разрыдается от напряжения. Она не может контролировать себя, и даже Драко видит её натянутые нервы.
«Не нужно было ей позволять играть в это». Теперь Грейнджер в шаге от срыва, а весь чертов план рушится как песочный замок под морской волной. Она накручивала прядь волос. Ведьма так делала всегда, ещё со времен Хогвартса, когда переживала. В голове вспыхнуло воспоминание, как гриффиндорка вела себя во время экзаменов. Бедные кудри страдали от перебирающих каждую прядку пальцев. Теперь она делала тоже самое. Драко следил за ней, не отрывая глаз.
Волшебница сжала край стола. Белинда с Авраамом победоносно переглядывались. Как бы не так. Малфой уже продумал до мелочей, как сотрет с их мерзких лиц ухмылочки. А Гермиона… Та лишь вглядывалась в игровой стол. Будто бы не замечала никого вокруг и отбивала тот же ритм своими чертовыми пальцами. Драко наивно полагал, что она считает очки, но это явно был способ успокоить расшалившиеся нервы. Для эмоциональной Грейнджер аристократическая игра оказалась не под силу, и никто не смел её в этом винить. Ответственность целиком и полностью на Малфое. Это он привел девушку сюда, в мерзкий серпентариум, и он должен был контролировать ситуацию. А теперь героиня войны сидит в ужасе от происходящего. Она ведь не могла знать. Грейнджер хотела помочь.
— Леди Малфой, вы не можете брать больше карты. Ваши ходы закончились. Мистер Картер, желаете еще одну? — рыжая держала колоду по направлению к мужчине.
— О, нет! Я думаю, что уже знаю исход этой партии, — с этими словами волшебник опустил веер из карт. — Вейла, гоблин и великан. Шестнадцать очков.
Драко задержал дыхание. Теперь, чтобы выиграть Гермионе необходимо набрать ровно семнадцать. Нереально. Как он и думал. Малфой бросил взгляд на колдунью. Такого потерянного выражения лица на ней он сроду не видел. Будто бы ей сказали, что её исключают из Хогвартса. Слишком много удачи должно сойтись в руках гриффиндорки. «Что ж, сдохнуть, спасая Грейнджер. Да я почти герой».
Драко сжал в кармане кинжал. Главное — дождаться, когда она положит свои карты на стол, иначе ставка не сыграет. Три, два, один.
— Леди Малфой, прошу вас, — крупье едва кивнула.
Мерзкая улыбка Авраама раздражала до дрожи. Слизеринец допустил непростительную ошибку: взвалил на Грейнджер слишком много. Довериться не было глупостью, но сейчас они сидели в его фальшивом проженном мире, полном аристократического дерьма. И он плохо подготовил её, не сумел заставить девушку держаться рядом, не высовываться. «Джейн и Блейз выведут её. Забини обещал вызволить Нарциссу. Все под контролем».
Драко положил свою холодную ладонь на руку Гермионы. Та лишь расплылась в ироничной усмешке и покачала головой. Карты легли на стол.
— Джин, шестерка, судья и ведьма. Семнадцать очков. Победила леди Малфой, — рыжая колдунья быстро посчитала значение всех мастей. — К сожалению, мистер Картер вы проиграли без права бросить дайсы, так как у соперницы точное количество очков.
Грейнджер слегка приподняла тонкую бровь. Потерянное лицо сменилось ухмыляющимся. Драко не сразу понял, что произошло. Он настолько был готов атаковать Картера с Белиндой, что адреналин не сразу уступил место логике. Гермиона-мать-его-Грейнджер притворялась всю игру, что проиграла и не знает, что делать. Даже Малфой поверил. Метка на руке блеснула золотом и исчезла. Свитки уже в мэноре.
Теперь её лицо выражало напускное сожаление и оттенок гордости за саму себя. Маглорожденная ведьма уничтожила чистокровного волшебника в его же игре. Невероятно. Драко на какую-то секунду захотел, чтобы Картер узнал, кто именно его победил.
Авраам побагровел от злости. Она обвела всех вокруг пальца как детей. Играла нервную девчонку, а на деле оказалась змеей похуже своего папаши. Белинда… Сказать, что она была в бешенстве, это ничего не сказать. Позорный проигрыш. Все её мечты ходить по мрамору мэнора пали прахом. Ведьма решила помочь будущему супругу:
— Поздравляю с победой. Не уверена, что честной. Думаю, необходимо все проверить…
— Кворк нельзя обмануть, это всем известно. Не все женщины добиваются желаемого враньем и мошенничеством, — фыркнул Малфой, ощущая странный прилив гордости за Грейнджер.
Кроули выхватила палочку и направила прямо на Драко. Все произошло слишком быстро. Гермиона молниеносно достала свое древко и ткнула им в грудь Белинды. Девушки были готовы начать дуэль и разорвать друг друга на куски. Брюнетка перевела взгляд на Грейнджер.
— Следи за своим братом!
— Следи за своим языком! — прошипела гриффиндорка. Никто не смел направлять на Малфоя чертову палочку.
Любое движение Кроули ведьма бы восприняла как прямую угрозу и атаковала. Напряжение накалилось до предела. Гермиона была готова наброситься на брюнетку в любую секунду. Совсем не похоже на нее. Будто бы она это делала под империо.
— Я получаю все, что хочу, потому что я — Малфой, стерва, — Грейнджер ядовито проговорила каждое слово, продолжая надавливать своей волшебной палочкой на грудь сопернице.
Та была в ужасе. Кроули только сейчас начала осознавать, какую ситуацию спровоцировала.
Рука, которую держал слизеринец, начала резко нагреваться и приобретать фиолетовое свечение. Мужчина встал и слегка дернул ладонь Гермионы. Им лучше уйти. Но Белинда не опускала древко, продолжая угрожать Драко уже скорее от шока, чем от гнева.
Авраам сидел неподвижно, наблюдая за происходящим. Его невеста показала себя как глупая и взбалмошная девчонка. Нападать на Малфоев. Более идиотской идеи просто не существует. Если сейчас наследник Люциуса убьет её, Картер даже слова не скажет.
За плотными шторами ложе ничего не было слышно. Совсем. Забини посмотрел на Джейн, которая уже едва держалась на ногах.
— Блейз, Герм не контролирует себя. Я чувствую её злость. Хель помоги, никогда раньше ничего подобного не было. Она сейчас кинет в кого-то авадой. Я не смогу удержать печать… — в голубых глазах сквозил страх.
— Мы должны вмешаться, — Забини уже расстегивал ворот рубашки, придавая всему образу небрежный вид.
— Но как? Шторы подожжем?
— Неплохой вариант, но есть идея получше!
Мужчина притворился пьяным в стельку и почти ввалился под руку с Джейн в ложу.
— А кому здесь волшебного зелья? О, а что здесь происходит? Дамы, ну что вы! Давайте выпьем лучше шампанского!
Появление новых гостей дало Белинде шанс быстро опустить палочку и спрятаться за спину своего жениха. Кроули благодарила Моргану за пристрастие Забини к алкоголю и такое своевременное появление. Но Грейнджер будто бы не замечала происходящего и продолжала направлять древко прямо на брюнетку, защищая Драко. Тот сжал запястье девушки и тихо окликнул ее:
— Все хорошо. Пойдем.
Глаза Гермионы приобрели явный фиолетовый оттенок. Она смотрела на слизеринца и чувствовала странное притяжение. Будто бы он…
— Прошу прощения, Блейз немного перебрал. Еще раз извините, — Джейн выводила мулата прочь, явно давая Малфою понять своим выражением лица, что пора убираться отсюда.
— Благодарю за игру, Элоди. Признаться, я поражен, — Авраам коснулся губами руки колдуньи. — Вы — достойный соперник.
Картер решил сгладить неприятную ситуацию. Несмотря на всю злость и разочарование, он понимал, как рискованно иметь Малфоев во врагах. И для него новоиспеченная дочь Люциуса оказалась самой опасной из них.
— Вы тоже. Надеюсь, еще увидимся, — Грейнджер кивнула, постепенно приходя в себя. «Что это было? Я чувствую, что готова убить Кроули…»
— Хорошего вечера, — Драко отодвинул стул и приоткрыл штору. — Элоди…
Последний взгляд на Белинду. Её глаза пылали. Вряд ли они смогут стать чистокровными подружками. Визуальный контакт. Гермиона чувствовала, как в тело вливается незнакомая сильная энергия, говорящая оторвать наглой стерве голову прямо здесь. Чтобы больше никогда…
— Элоди! — голос Малфоя вывел волшебницу из транса. — Пойдем.
Ведьма подчинилась и вышла. Ближе к выходу стояли Джейн с Блейзом, который прижимал девушку к себе. Ей было плохо. Держать печать так долго тяжело даже для нее. «Нужно убираться отсюда. Дело сделано».
Драко тянул гриффиндорку за руку, лавируя между гостями. Его прикосновения приносили не просто облегчение и спокойствие, а будто залечивали все раны, наполняли легкие воздухом и забирали вливающуюся странную энергию. Необходимо отдохнуть. Срочно.
— Давайте выйдем отсюда. Она едва держится, — Забини подхватил Блэкли на руки. — Аппарируем подальше от игорного дома. Нить слабеет, и Джейни вместе с ней.
Волшебники вышли из здания и направились в сторону тихого проулка. Блэкли тяжело дышала и едва могла держать голову. Слишком много сил отняла вся операция.
— Я думала, ты пьян, — проговорила Гермиона.
— Джейн почувствовала, что ты на грани. Печать начала распадаться, надо было быстрее вас вытаскивать. Репутация пьяницы и разгильдяя иногда помогает, — Блейз бросил быстрый взгляд на Драко.
— Ты ввалился очень вовремя. Я уже думал придется оглушить суку, — высказался Малфой.
— Как только высплюсь, то прибью вас всех, — прошептала Блэкли, вымученно улыбаясь.
Зайдя в темноту проулка, мулат аккуратно поставил колдунью на ноги.
— Парная трансгрессия. Я не знаю, смогу ли удержать еще нити при перемещении, — эмпат оперлась о мужчину и взглянула на блондина.
— Встретимся в мэноре, — Драко кивнул и протянул руку Грейнджер.
Но та не успела за неё схватится. Перед ней возник серебристый олень.
========== Одного имени твоего достаточно для этой молитвы. ==========
Магия распадалась. Глаза снова становились ореховыми, а волосы каштановыми. Кожа приобретала бронзовый оттенок, прогоняя бледность и мраморный отблеск. Гермиона чувствовала, как трансформируется обратно в свой привычный облик. Очевидно, аппарация разломала едва работающую печать.
Дом на площади Гриммо выглядел безопасно. Темнота в окнах, никаких сирен, кричащих о нарушителях, на улице кроме Драко и Гермионы никого. Но патронус от Гарри явно доказывал, что здесь что-то творится. Или творилось.
— Дверь приоткрыта… Нужно все проверить, — Грейнджер направилась к крыльцу.
— Не выдумывай. Защитное поле запомнит твою магию, а ты, если я правильно помню, лежишь в Мунго, — Малфой схватил девушку за руку.
— У тебя есть право входа?
— Нет… Сирены начнут сигнализировать, стоит только войти в коридор. Послушай, мне не привыкать сидеть на скамье подсудимых, а тебя Визенгамот сожрет, не разжевывая.
Волшебница думала. В словах слизеринца был смысл, ведь он один из сильнейших окклюментов и мог бы справиться с допросом в случае судебного разбирательства, но стоять в стороне — это не про нее. Совсем не про нее.
— Малфой, я…
Раздался крик ребенка. Его было слышно даже на улице. Значит, оглушающие чары пали. Или тот, кто их наложил…
— Будь здесь, если увидишь кого-то: сначала атакуй, потом спрашивай, — Драко уже бежал к дверям.
Двигаться в темноте в малознакомом доме не самая лучшая идея, поэтому первым делом Малфой использовал люмос максима. Несколько обнаруживающих заклятий. Ничего. В доме никого не было. Сейчас никого не было.
Мужчина сделал несколько шагов вперед. В воздухе витал знакомый металлический запах. Кровь. Она повсюду. Вязкая и липкая. Стекала по стенам. Расползалась по полу. Гарри нигде не было. Возможно, он гонится за нападавшим, а возможно… Малфой отмел мрачные мысли. Надо держать себя в руках. Контролировать панику, только ледяное спокойствие и холодный разум.
В дальней комнате послышалось хныканье. Джеймс. А рядом… Твою мать. Джиневра. Стеклянные глаза были пустыми и безжизненными. Драко опустился к девушке. Он был уверен, что та мертва, но внутри теплился последний огонек надежды. Пульса не было. Слишком поздно.
Колотые раны по всему телу. Не меньше двух десятков. Страшная смерть. И ребенок явно это видел. Нужно увести его отсюда. Малфой взял на руки малыша.
— Эй, маленький аврор, все в порядке. Это просто страшный сон.
Драко прижал Джеймса к себе. Он тут же ухватился ручками за шею волшебника, и плач прекратился. Мужчина не знал, как долго мальчик здесь был один, но его нужно было увести с места преступления немедленно. Сирены визжали уже добрых минут пять, но ни один мракоборец еще не появился. Очень странно. Скорее всего, магия реагирует на определенные заклинания, но Малфой вошел без чар. Просто физически. Конечно. Правило восьми минут. Нужно действовать быстрее.
Слизеринец быстрым шагом направился к крыльцу и практически вылетел из дверей. Гермиона вышла из переулка.
— Забирай Джеймса и уходи отсюда.
— Что там…
— Грейнджер, давай ты свои вопросы задашь позже. Нужно увести отсюда твоего крестника. Здесь, мать твою, небезопасно. Джинни мертва, Гарри нигде нет, — Драко аккуратно передал малыша в руки волшебницы.
— Ему нельзя аппарировать. Он еще слишком мал.
— Да, я в курсе. Но ты ведь маглорожденная, черт возьми. Доберись до квартиры, а потом по камину в мэнор.
— Малфой…
— Нет времени. Через минуту здесь будут авроры. Я не смогу объяснить твое внезапное исцеление и присутствие здесь.
— Будь осторожен.
Девушка развернулась и пошла быстрым шагом куда-то в темноту проулков, стараясь скрыться как можно скорее. От перенапряжения и усталости Джеймс спал. Гермиона пыталась быть незаметной, насколько это возможно. Слишком много всего произошло. «Годрик помоги, что же там случилось? Малфой сказал, что Джинни мертва. Как такое могло произойти? Кто-то напал на них? Где Гарри? Почему он послал патронуса и исчез? Надо бежать. Еще быстрее. Мальчика нужно осмотреть. Неизвестно, что с ним. Вдруг он тоже пострадал?»
Ведьма вышла на главную дорогу. Оставалось только поймать машину. Гермиона держала палочку наготове. Плевать на маглов. Самое страшное, что они могут сделать, так это подумать, что она очередная сумасшедшая. Гораздо большую опасность представлял волшебник, который убил Джинни. В глаза ударил свет фар. Такси. Как вовремя.
Драко стоял возле крыльца входа и сжимал в руках зачарованную монету. Авроры уже вовсю изучали место преступления, а колдомедики снимали магоследы с погибшей. Поттера все не было. «Как это возможно, черт возьми? Где тебя носит?» Малфою предложили одеяло и успокоительное зелье.
Салазар, будто бы это могло помочь. Не то, чтобы мужчина питал какие-то положительные чувства к Джинни, но она была женой Поттера. Её смерть сильно ударит по Гарри. И по Джеймсу. Ему никогда не дадут забыть, как погибла его мать. Призрак Джиневры будет преследовать обоих до конца их жизни. И Грейнджер… Они вроде как были подругами. Её фраза «Будь осторожен» крутилась в голове Драко. «С чего бы ей переживать?» Сумасшедшая ночка. Неудивительно, что гриффиндорка уже плохо соображает, что говорит. Или она действительно волновалась…
— Пропустите меня, дементор вас раздери. Там моя жена! — голос Гарри вывел Малфоя из размышлений. Аврор был в бешенстве. Его подчиненные всего лишь выполняли свою работу. Не пускали заинтересованное лицо на место преступления.
Еще чуть-чуть и начнется драка. Слизеринец поспешил вмешаться. Несколько рослых мракоборцев едва держали разъяренного начальника. Ему нельзя это видеть. Не сейчас.
— Гарри, успокойся… — начал было Драко.
— Какого хрена, Малфой? Что там произошло?
— Успокойся, мать твою. Отойдем и поговорим, — Малфой затряс друга за плечи, пытаясь привести его в чувство.
— Там моя жена с двадцати семью колототыми ранами по всему телу. И сын неизвестно где, а ты мне говоришь угомониться? — Поттер перестал соображать. Он вырвался от державших его мужчин и бросился на блондина. — Отвечай мне, сукин ты сын!
Драко не сопротивлялся. Не отошел ни на шаг. Гарри надо выплеснуть эмоции. Выбить свою боль. Первый удар. Ржавый привкус во рту. Несколько капель бадьяна справятся без проблем.
— Полегчало?
Второй удар. Немного сильнее, но терпимо. Поттер даже не бил в полную силу. Придется попросить Забини вправить нос. «Опять. Сколько можно уже». Драко сцепил руки за спиной, показывая Гарри, что он не будет бить в ответ. Очередной замах. Ярость в зеленых глазах пылала, словно пожирающий все вокруг огонь. Он не мог остановиться. Слишком больно. Слишком страшно. И никто не смел его в этом винить. Черные перчатки мракоборца уже были практически у лица Малфоя. В третий раз.
— Гарри… — высокий женский голос окликнул мужчину. — Пожалуйста…
Поттер замер. Его кулак был в нескольких дюймах от светлого лица. Плечо сжимали бледные пальцы, а в нос ударил запах гибискуса.
— Прошу тебя, не нужно… — Астория говорила едва слышно.
Его ноздри раздувались. По лицу скатилась капелька пота. Он будто сомневался, стоит ли продолжать. Будто бы находился на настолько тонкой грани от безумия, что любое движение могло свести с ума.
Гринграсс встала перед Драко и посмотрела прямо в глаза Гарри, не отрываясь ни на секунду. Она никогда прежде не видела его таким.
Колдомедик медленно протянула руку и аккуратно положила на сжатый кулак.
— Пожалуйста…
— Где мой сын, Астория? — он схватил её за запястье. Не больно. Не сильно. Скорее в страхе. Беспомощно. В попытке найти поддержку.
— С Джеймсом все хорошо. Он… в безопасности, — сказал Малфой, вытирая рукавом рубашки кровь из носа.
— Гарри, посмотри на меня, — волшебница снова привлекла к себе внимание аврора. — Мне правда очень жаль, что всё это случилось. И ты услышишь это миллион раз от миллиона людей за сегодня, завтра и ещё множество дней после. Никто не сможет унять твою боль и заполнить пустоту такой утраты. Произошедшее — страшная трагедия, похожая на ночной кошмар. И никто тебя ни на секунду не будет осуждать за эмоции, за крик или за сбитые в кровь костяшки. Слышишь?! У тебя есть на это право, потому что именно твоя жена там лежит в крови. Хочешь — уничтожь тут все, разбей стекла, выплесни боль наружу, если тебе нужно. Ни один человек слова не скажет, не запишет в протокол. Любой поймет и войдет в положение. Но я прошу. Ради своего сына, ради его будущего — возьми себя в руки. Необходимо найти убийцу Джинни, подумать о Джеймсе, позаботиться о тебе… Ты нужен нам. Всем. Пожалуйста, Гарри…
Её голос дрожал. Поттер смотрел в голубые глаза, заблестевшие от накатывающих слёз. Железный обруч, стягивающий ребра, немного ослабил цепкую хватку. Будто бы стало легче вдыхать морозный воздух ночного Лондона. Будто бы из головы ушел какой-то туман, который разъедал его сознание.
Астория вытащила из мантии зеленоватую склянку и протянула её аврору. Успокаивающий эликсир.
— Ты нужен нам, — повторила Гринграсс, аккуратно вкладывая снадобье в руку мракоборца.
Он взял зелье. Тори была права. Нужно взять себя в руки. Ещё будет время погоревать. В три глотка Гарри осушил колбу.
— Спасибо… — мужчина приблизился к ведьме. Она задержала дыхание. Словно боялась чего-то. Аромат её волос наполнил легкие Поттера. Сознание стало чистым. — Драко, я…
— Не извиняйся… — Малфой покачал головой. — Готов войти внутрь?
— Да. Я должен.
***
Гермиона смотрела, как трепещут густые черные ресницы маленького спящего мальчика. Ему что-то снилось, и Грейнджер очень надеялась, что это было что-то хорошее. За сегодняшнюю ночь с ним случилось слишком много плохого. Хуже любого кошмара.
Добравшись по каминной сети до мэнора, волшебница тут же отослала патронуса Блэкли. Но ответ пришел не от неё. Прозрачный ворон Блейза сообщил, что Джейн отключилась практически сразу после аппарации. «Я могу прийти, если нужно». Не нужно. Вряд ли бы они могли помочь в такой ситуации, поэтому Грейнджер решила, что Забини должен следить за подругой. Она и так сделала больше, чем могла.
И наступило тягучее ожидание, сводящее ведьму с ума. Она была готова броситься прямо сейчас на Гриммо и помочь Гарри справиться со всем, что бы то ни было. Но нельзя высовываться. Подставить Асторию, которая лично подписала все больничные пергаменты, подтверждающие болезнь Гермионы… Нужно ждать.
Девушка ходила по кругу в кабинете Малфоя. Добраться до квартиры не составило большого труда. Переодеться. Взять порох. Переместиться в мэнор. Здесь безопасно. Волшебница пыталась сосредоточиться и построить логическую линию, что, черт возьми, могло произойти. Защитные заклинания не сработали. «Почему? Как именно убили Джинни? Почему Гарри отослал патронуса, а его самого на месте не было?»
Слишком много вопросов, которые бурили в голове Грейнджер огромные туннели. «Что будет с Малфоем, который оказался на месте преступления и первый попадет в список подозреваемых?» Это она должна была войти в чёртову квартиру.
Теперь слизеринца ждала незавидная участь. Гермиона уже не могла отрицать очевидных вещей. Она не так часто ошибалась в жизни, но мнение о бывшем сокурснике определенно было ошибочным. Малфой, который изводил её все обучение и принял метку Темного лорда, оказался очень преданным своему делу и друзьям. Как она была до последней капли крови верна Поттеру, так и Драко шел до конца ради других. И теперь подставился, чтобы вытащить Джеймса из беды. А она даже не попыталась придумать другой способ решить проблему. В голове пронеслись слова Рональда: «Ты жалкая. И как говорил Гарри: делаешь недостаточно!».
Ребенок захныкал, вырвав девушку из размышлений и неприятных воспоминаний. Грейнджер укрыла его потеплее одеялом и села рядом. Ему точно снился плохой сон. Джинни обычно успокаивала сына колыбельной. Но Гермиона не умела петь, а Джиневра…
Плач усилился. Ведьма взмахнула палочкой и манящими чарами притянула к себе книжку, которая могла бы потенциально быть интересной для малыша. В рамках возможного, ведь в кабинете Малфоя ожидать сказки на полке глупо. В руки волшебницы попали «Магические цветы севера». Открыв на случайной странице учебник, Гермиона начала читать тихим и спокойным голосом:
— Одним из самых опасных растений является бересклет. Его розовые листья имеют темно-фиолетовые крапинки и притягивают ярким окрасом животных и насекомых. Растет на склонах гор и адаптируется к любому климату, даже самому полярному. Насыщенная цветовая гамма обусловлена…
— Высокой концентрацией токсинов. Яд крылатого бересклета может убить взрослого мужчину за несколько часов. Жители северных кланов называют это растение «мордериск скьонхет», что означает «убивающая красота», — закончил за неё аппарировавший Малфой. — Почему меня не удивляет, что из всех кустарников ты выбрала именно этот?
— Что с твоим лицом? — тихо зашипела Грейнджер.
— Упал на лестнице. Волнуешься за меня? Как мило.
— Читай. Он должен уснуть, — девушка протянула ему книжку.
Драко выгнул бровь и скептически посмотрел на Грейнджер. Та выглядела абсолютно серьезно. Недовольное хныканье возобновилось. И Малфой подчинился.
— Данное растение используется для приготовления запрещенных зелий, вызывающих замедление активности нервной системы и галлюцинации…
Голос был глубоким и успокаивающим. Гермиона рылась в заколдованной сумочке и слушала бархатный баритон мужчины. На секунду она даже забыла о Гарри, о Джинни… Как странно. Его речь словно гипнотизировала. «Где же эта чертова склянка?» Бадьян. Нужно обработать рану. И узнать каждую деталь произошедшего.
— Продолжай говорить также монотонно, — проговорила Грейнджер. — Будто читаешь учебник. Где Гарри?
Девушка коснулась запекшейся крови на носу. Драко дернулся.
— Сейчас осматривает место преступления. Я сказал ему, что Джеймс с тобой в мэноре.
— Что там произошло? — волшебница продолжала касаться подушечками пальцев рану, пропитывая её настойкой. Края начали затягиваться.
— Джиневру убили. Ножом. Я нашел Джеймса рядом с её телом. Кто-то напал на неё прямо в собственном доме… Заклинания и ловушки не сработали, это значит…
— Это значит, что она сама впустила своего убийцу в квартиру. Джинни знала его. Или её.
— Согласен. Учитывая все обстоятельства… Ауч, — Малфой дернулся во второй раз.
— Потерпи еще немного, — продолжала говорить шепотом Грейнджер. — Гарри поймал его? Убийцу?
— Думаешь, что он послал патронуса и ринулся в погоню?
— Разве нет?
— Нет. Поттер как раз был на допросе, когда все произошло. И мы не знаем, почему серебристый олень появился. Вряд ли Джеймс бы смог… Стихийная магия у детей сильная, но не до такой степени.
— Это не он. У него не было ещё проявлений, — нахмурилась Гермиона. — Что говорят мракоборцы?
— Я похож на человека, которому отчитываются авроры? Грейнджер, тебе явно нужно отдохнуть, — усмехнулся Драко.
Её пальцы остановились в миллиметре от его носа. Возможно, было бы лучше не касаться подушечками острого лица, а найти кусок ткани, да хоть оторвать от блузки, чтобы не чувствовать холода от морозной щеки. Внутреннее ощущение, что быть рядом с Малфоем — это самое правильное, что только может быть, лишь нарастало. Какое-то сумасшедшее влияние печати. Она ничего подобного не чувствовала никогда раньше. И ни с кем другим…
Послышался какой-то шум внизу. Гермиона моргнула и спешно опустила руку, отведя взгляд в сторону. Слишком странно. Почему слизеринец влиял на неё так? Когда это началось? Что именно происходит?
— Это Поттер, — прошептал Драко. — Я пойду вниз.
— Я с тобой, — начала подниматься девушка.
— Кто-то должен быть с Джеймсом.
Дверь тихонько приоткрылась и показалась голова Астории. Еле слышно она вошла в кабинет, стараясь не шуметь.
— Идите. Я останусь с ребенком. Вы нужны Гарри. Сейчас.
Заплаканные голубые глаза смотрели прямо на малыша. Гринграсс выглядела уставшей и опустошенной. Спутанные волосы, темные круги, светлая мантия колдомедика в пятнах крови, фарфоровая кожа приобрела грязно-серый оттенок. Будто бы она пришла из самого ада. Хотя так оно и было.
— Идите, — Астория вытащила палочку и направилась к мальчику, который мирно посапывал. Монотонный голос Малфоя сработал лучше любой колыбельной.
Гермиона быстрым шагом вышла из кабинета, следуя за Драко, который практически вылетел в гостиную. Аврор стоял, скрестив руки. Тело выдавало усталость и напряжение.
— Гарри… — Грейнджер подбежала к другу и крепко обняла его. Мужчина остался стоять неподвижно, а лишь через добрых секунд двадцать медленно обнял девушку в ответ. Он принял уже четыре дозы успокаивающего эликсира. Лучше бы дали огневиски.
— Что удалось выяснить? — Малфой нарушил звенящую тишину.
— Исследователи еще изучают квартиру, думаю, что информации будет больше. Должно быть больше. Пока только удалось установить какими палочками колдовали, обнаружить следы, а также определить какие заклинания использовались. Всё более, чем странно.
— Что по палочкам? — Гермиона взяла себя в руки и начала то, что умела лучше всего. Решать задачи.
— Зафискирован след всего двух, но я уверен, что их было не меньше пяти. На квантограмме видно три четких отпечатка и два размытых. По структуре: тисовое древко принадлежит Джинни, второе… рябина с рогом кроленя. Слишком стандартное сочетание для волшебников, покупавших палочку заграницей. Невыразимцы зарегистрировали три заклинания, которые использовал маг с этой палочкой: люмос, залечивающие и какое-то не совсем понятное.
— Боевое? — подал голос Драко.
— Нет. Иллюзорное. Будто бы для развлечения. Не несет никакой угрозы, вообще ничего. В тыквенном соке больше опасности, — Поттер снял очки и продолжил. — Также там боярышник с волосом единорога. Точно установили, что это твоя. Ты использовал обнаруживающие, люмос, но также никаких боевых.
— Не на кого было нападать. Или отбиваться. Я вошел в квартиру, где кроме Джеймса и Джиневры никого не было.
— Ты сейчас подозреваемый номер один. Допроса не избежать. А учитывая твое прошлое, то соберут Визенгамот быстрее, чем Нимбус 3000.
— Это не Малфой. Он все время был со мной, — поджала губы Гермиона.
— Сможешь подтвердить информацию в суде, не подставив Асторию? — Поттер сверкнул глазами. — Нужно придумать план.
— У меня уже есть план. Частичные воспоминания я могу предоставить, а мою голову твои мракоборцы не вскроют. Куда им до Беллатрикс, — отмахнулся Драко. — Гарри, я знал, что делал. Астория в безопасности, Грейнджер там считай не было. Ребенка я вынес сам, ты же читал протокол. Адвокаты Забини справятся на раз-два.
— Они отправят тебя в Азкабан, если не докажешь невиновность с первого слушания. У министерских давно на тебя зуб. Кто-то должен выступить на твоей стороне из системы, — аврор потер виски. — Меня отстранили ввиду заинтересованности в деле. Расследование ведет Симус.
— Азкабан, подумаешь… Дементоры будут голодать, — хмыкнул Малфой. — Удалось выяснить, кто послал патронуса?
— Нет. Только установить факт, что это точно был олень. Как у меня.
— У тебя с собой куб преступления?
— Да, — мракоборец вытащил из кармана запись событий.
Немного красного дыма, и вся гостиная мэнора превратилась в площадь Гриммо, крыльцо, квартиру…
— Мы с Грейнджер считаем, что Джиневра впустила своего убийцу сама. Иначе бы защитные заклинания сработали, и авроры прибыли бы за считанные минуты. Убийца вошел физически через дверь. Никаких следов аппарации зафиксировано не было, верно? — на вопрос слизеринца Поттер лишь кивнул. — Джинни не защищалась магическим образом. Скорее всего, она доверяла гостю настолько, что не имела палочки при себе. Посмотрите на стены, будто бы пыталась просто спрятаться, судя по следам.
— Внизу отпечатки мужской и женской обуви, — продолжила Гермиона. — Это может быть Малфой, Джинни, но стоит проверить, я уверена, что убийца где-то оставил какую-то улику. Нужно, чтобы колдомедики осмотрели Джеймса, но на нем ничего нет.
— В каком смысле? — изгнул бровь Драко.
— Только защитные руны и успокаивающие чары. И все. Кроме шока и истерики, с мальчиком все хорошо. Мне нужны отчеты, чтобы понять, когда были использованы заклинания. В хронологическом порядке. Я считаю, что был кто-то ещё, кто вызвал патронуса и помог Джеймсу.
— На теле Джинни нашли бадьян, но он даже не начал действовать, потому что… — Гарри тяжело выдохнул. Несколько секунд промедления, и аврор взял себя в руки. — Это подтверждает вашу теорию. Нож пока не найден. Возможно, он сможет помочь установить личность нападавшего.
Малфой прошелся по проекции квартиры. Везде были заметки мракоборцев и невыразимцев. Его взгляд остановился возле информации об иллюзорном заклинании. Он знал его. Всечистокровные семьи знали.
— Ваш предполагаемый спасатель наколдовал валлийского зеленого дракона. Моя бабушка так делала, когда я был маленьким. Для развлечения, как ты сказал. Мы ищем чистокровного волшебника, который привязан к твоему сыну. Где все Уизли?
— Им пока не сообщили, — Поттер отвел глаза в сторону. — Никто из них не владеет такой палочкой, и тем более не может вызвать патронуса, как у меня.
— Возможно, что это была Джинни? Она любила тебя… Вполне вероятно, что у нее поменялся патронус.
— Ее лошадь не менялась. Недавно она отправляла мне сообщения.
— В квартиру имеет право входа много чистокровных. Скорее всего, кто-то вошел в дом, увидел убийцу, пришлось действовать быстро. Возможно, спаситель все еще гонится за нападавшим или погиб… — Малфой разглядывал проекцию. — Слишком мало информации. И раз тебя отстранили, то вряд ли мы узнаем больше.
— Симус передаст мне все детали. Неофициально, конечно.
Серебристая лисица появилась прямо на кровавом полу иллюзии.
— Мы нашли скарабея. Установлено, что именно его использовали во время нападения в аббатстве. Завтра тебя принудительно отправят в Шотландию. Артур и Молли уже здесь.
Лиса растворилась в дымке.
— Димитрова, — выплюнул Драко. — Это её рук дело.
Гарри сжал кулаки. Он совершил непростительную ошибку. Недооценил нового противника, и теперь Джинни мертва. Надо было забрать свою семью с собой, а не оставлять в безопасном доме. Его вина. Полностью.
— Ты можешь остаться здесь, если хочешь. Не обязательно ехать…- начала было Гермиона, положив руку на плечо другу.
— Вообще-то, обязательно. Последние следы Димитровой обрываются именно там. Аврорат оказал услугу, отправив тебя именно туда, — вмешался Малфой. — Мы должны найти мерзкую тварь.
— Драко прав. Симус сможет потянуть с запретом на выезд, но не более трех дней. После ты будешь под стражей. Забини нужно постараться, чтобы успеть выстроить защиту. В Шотландии у меня не будут связаны руки, поэтому я смогу…
— А Джеймс?
— Думаю, что ему лучше побыть с Роном…
— Нет! — воскликнула Грейнджер, чем вызвала удивленный взгляд Поттера. — Сейчас им не до этого. Кто-то должен устроить похороны.
— Я могу остаться с ребенком, — прозвучал тихий голос Астории. — Я не подслушивала, просто он уснул, и я хотела…
— Не вмешивайся в эту войну, — жестко отрезал Малфой. — Ты можешь пострадать.
— Я не спрашиваю твоего мнения или разрешения, а предлагаю Гарри помощь, — холодно отчеканила Гринграсс. Совсем на неё не похоже. — За Джеймсом нужен присмотр. Ты ведь знаешь ситуацию с его здоровьем. Я — его лечащий колдомедик, и я пообещала Джинни, что… Что спасу её сына.
Неловкая тишина звучал громче любых взрывов.
— Я не могу просить тебя о таком, — ответил аврор. — Это может быть опасно…
— Астория права, — вмешалась Грейнджер. — Здесь сейчас опаснее, чем где бы то ни было. Нужно увезти ребенка подальше. Если она поедет с тобой, ты сможешь их защитить.
— Я не смог защитить свою жену, неужели ты не понимаешь? — злость и отчаяние снова накатывали и душили мракоборца. — Рядом со мной они не будут в безопасности.
— Тебя не было на Гриммо, когда все произошло. Ты не мог знать, — вмешался Драко. — Это не твоя вина.
— Мы все рискуем своими жизнями друг за друга. Я борюсь за Джеймса чуть ли не с рождения и не позволю никому, чтобы с него хотя бы волос упал. Хотите, чтобы я его выкрала? Могу и такое устроить! — Астория напоминала разъяренную пантеру, готовую разорвать за своего детеныша. Девушка тяжело задышала и пришла в себя, вновь обретя контроль. — Простите. Я сказала лишнее…
— Все в порядке, Тори, — Гермиона подошла ближе и сжала бледную ладонь. — Ты нужна Джеймсу и Гарри. Верно?
Выразительный взгляд Грейнджер игнорировать невозможно. Не то, чтобы Поттер был против присутствия Гринграсс. Даже наоборот в каком-то смысле. Но рисковать её жизнью он не мог. Сомнения разрывали разум аврора. «Возможно, Драко прав. Если бы я был рядом, то смог бы защитить свою семью».
— Верно. Завтра я тебя заберу. Мы отправимся по ключ-порталу мракоборцев.
— Я должна забрать Джеймса в больницу. Нужно убедиться, что твоему сыну ничего не угрожает, — Тори направилась в сторону кабинета.
— Ты должна поспать! — не удержался Малфой от комментария ей в след.
— Ты тоже, — обернулась на него Гермиона. — Мы все должны.
— У нас есть зацепки по поводу Димитровой, но я не успел просмотреть свитки, которые удалось добыть. До моего ареста я изучу столько, сколько смогу, после этим займется Джейн с Грейнджер, — слизеринец будто проигнорировал слова волшебницы, сделав вид, что не слышал.
Злость держала аврора. Он понимал, что сейчас нужно сделать все, чтобы найти Димитрову, отомстить за Джинни. После можно предаться отчаянию.
— Держите меня в курсе, — Поттер кивнул и запечатал проекцию в куб. — Нужно поймать эту…
— Не при детях, — тихо проговорила вернувшаяся Астория. Она прижимала к себе спящего малыша.
Мракоборец прошел к камину и помог девушке войти, стараясь не запачкать её золой.
— Больница Святого Мунго!
Для этого перемещения не нужно было использовать заколдованный порох. Зеленый свет вспыхнул ярким огнем, и волшебники исчезли.
— Что с Джейн? — уставший голос Драко вывел Грейнджер из задумчивого состояния.
— Спит. У Блейза. С ней все хорошо, просто нужно отдохнуть.
— Как и тебе. Можешь остаться, если хочешь…
— Я хочу, — Гермиона подошла близко. Очень близко. — Знать, что ты делал ночью, после оперы. Я видела, что ты был там…
— Мы могли бы обсудить это позже? После твоего блистательного выступления в игорном доме нужно изучить свитки, — уклончиво ответил мужчина.
Он не отрицал, что был там. Не лгал ей. Хотя мог бы. Гриффиндорка хотела стоять ещё ближе к нему. Это странное притяжение всё нарастало. Находиться рядом недостаточно. Побочные явления печати заставляли девушку вдыхать сильнее и глубже потрясающий запах, круживший голову. «Держи себя в руках. Это же Малфой!»
— Тогда нам нужно зелье выносливости. Много зелья!
***
Ноги затекли от неудобной позы. Гермиона уснула прямо за столом в библиотеке. Тело ломило, а нос щекотал запах крепкого кофе. Её голова упиралась на что-то, совсем не похожее на твёрдое дерево. Как будто чьё-то плечо. Чьё-то определенное плечо.
Грейнджер резко открыла глаза и отпрянула. Она не просто уснула, а облокотилась на Малфоя. Моргана помоги.
— Уже проснулась? — не отрываясь от пергамента, спросил Драко.
— Надо было разбудить меня… — сонным голосом проговорила волшебница.
— Ничего, Грейнджер, ты не храпишь, поэтому не мешала мне работать, — слизеринец усмехнулся. — Ты проспала всего пару часов.
— Обычно женщины, которые спят на тебе, храпят? О, это почти грустно, — улыбнулась в ответ ведьма.
— Обычно на мне женщины не спят, если тебя интересует такая информация, то…
— Годрик, нет. Я просто пошутила.
— Я так и думал, — продолжил смеяться Драко и придвинул к ней свежезаваренный кофе. — Выпей, иначе Вакса сойдет с ума, а этот домовик мне дорог.
— Удалось что-то найти? — Гермиона сделала глоток. Потрясающий вкус.
— Да. В основном в свитках говорится, что дементорами нельзя управлять. Можно повлиять на их волю с помощью артефактов или попробовать договориться, как это делает Министерство, но создать армию из дементоров просто невозможно. Но здесь, — Драко протянул ей пергамент. — Здесь написано, что существует некий камень темной души. Если соединить его с ободком из северного мельхиора и кастом из латуни, которая производится итальянскими гоблинами, можно создать артефакт такой силы…
— Что он будет способен подчинять дементоров. Вот что ищет Димитрова. Она хочет управлять этими тварями, — закончила за него Грейнджер. — Но ведь камень темной души — выдумка. Даже Волан-де-Морт не стал заниматься поисками.
— Не важно, существует ли камень в реальности или нет, — проговорил Малфой. — Главное, что Димитрова ни перед чем не остановится, лишь бы найти его. Последние следы теряются в Париже. Есть ещё несколько упоминаний нахождения камня в Риме. У нас нет времени исследовать оба города. Нужно определяться. Где слухи о камне, там может быть эта тварь.
Гермиона задумалась. Они собирались искать непонятно что, ещё и неизвестно где. Артефакт, о котором писалось в пергаменте, просто не мог существовать. Сплошная сказка для детей. И почему везде всплывает Париж? Теона с посылкой, которую, кстати, надо сегодня забрать. Еще и Оуэн… «Ну конечно! Это подсказка!»
— Какие следы обрываются в Париже? Что конкретно там написано?
— Что якобы есть семья, получившая камень на хранение. Считай, как в лотерею выиграли. Мы можем найти больше, если отправимся к Мелании Нуар. Здесь сказано, что она живет в Западной части Парижа. Возможно, Димитрова с ней виделась уже, тогда получится выйти на местонахождение болгарки.
— Тот мужчина, о котором я говорила на собрании. Он сказал, что не может помочь мне, но бросил странную фразу: если бы выбирал между Францией и Италией, то непременно бы отправился в Париж, — допила кофе Гермиона.
— Хочешь послушать совета волшебника, которого едва знаешь? — скептически скривился Драко.
— Есть идеи получше? У нас мало времени и очень много работы. Во Франции много связей, которые могут предоставить нам тайную помощь. Никто не должен узнать, зачем ты покидал Англию, а я вообще в больнице лежу.
— У меня там небольшое поместье в Ле-Бурже, можно остановиться на несколько дней.
— Слишком заметно. Теперь за тобой будут следить. У Министерства везде глаза и уши. И наконец, они получили повод отправить тебя в Азкабан. Пойдем обходным путем через мадам Ла Тремуй и её клуб на разломе.
— Я не уверен, смогу ли добыть портал-ключ настолько быстро. Сейчас действовать через старые каналы не выйдет, на это нужно не менее двух дней. У нас нет столько времени, — задумался Драко. — Но… У нас есть деньги. И Теодор.
— Что ты хочешь этим сказать? — нахмурилась Гермиона.
— Что мы полетим первым классом.
========== Обратилась разлука в монету ==========
У начальника таможенного контроля аэропорта Хитроу — Атткинса выдался чертовски паршивый денек. Половину смены подкосила неизвестно откуда взявшаяся дизентерия. Пришлось вместо очередных рапортов и отчетов садиться прямо за компьютер и проверять документы улетающих пассажиров. Жена в конечном итоге все же подала на развод и увезла детей в Глазго. Видите ли, ей надоело, что Атткинс все время уделяет работе. Правда, тратить его зарплату, катаясь по новомодным салонам и лучшим бутикам, ей совсем не надоело. Ещё и система зависла. Твою мать. Рейс Лондон — Париж последний на сегодня, и после его подменит Виззлер со своей командой.
— Мисс Беланж, прошу минуту терпения.
Девушка лишь мягко улыбнулась в ответ. Рядом стоящий блондин рассматривал хорошо обученного агента. Он искал опасности и оценивал обстановку. Этот взгляд Атткинс знал как никто другой. После десяти лет службы в МИ-6 перепутать такое невозможно. Мгновенное изменение и вот мистер Блэк улыбается своей спутнице, аккуратно поправляя бежевый берет на её голове. Похоже, девчонка совсем не знает, с кем связалась. Бедняга. Его документы прошли базой буквально за несколько секунд, но чутье Атткинса подсказывало: перед ним совсем не простой брокер-миллионер или хозяин нефтяной вышки, а настоящий агент.
Но в системе все чисто, поэтому начальнику таможни пришлось поставить печать вылета и вернуть паспорт пассажиру первого класса. И вот на подружке компьютер решил перестать работать.
— Мисс Беланж, приношу свои извинения. Сегодня техника…
— О, все в порядке. Без нас самолет не улетит, — беспечно махнула она рукой и опять устремила свой взор на мужчину.
Экран разморозился. Наконец-то. Жермен Беланж. Англичанка французского происхождения. Все чисто.
— Благодарю за ожидание. Приятного полета.
Гермиона взяла документы и еле слышно выдохнула. Тео своё дело знал. У никого не возникало ни малейшего вопроса при проверке. Ведьме уже начинало казаться, что слизеринцы знали о маггловском мире больше, чем она сама.
— Кофе или чай? — голос Драко вывел её из размышлений.
— Что прости?
— До вылета ещё много времени. Я бы не отказался от двойного эспрессо.
— Мне нельзя столько кофе, — произнесла волшебница. — Черный чай подойдет.
Спустя несколько часов в окне иллюминатора отражались огромные грозовые тучи, которые не сулили ничего хорошего. Медленно проплывая в черном небе, они расползались по всему горизонту, заставляя сердце биться чаще от ледяного ужаса. Молнии и гром пугали волшебницу, вцепившуюся в кресло, ещё больше, чем темнота огромных облаков. Страх высоты. Как можно не бояться вампиров, дементоров, драконов, но метлы или самолета страшиться как огня. Ещё час. Нужно продержаться всего лишь один час.
Гермиона отвела глаза в сторону, стараясь выровнять своё дыхание и успокоиться. Ничего страшного не происходит. «Это всего лишь небольшой дождь. Здесь безопасно. Бе-зо-пас-но». Взгляд уткнулся в красную сумочку, лежащую в ногах. Просто смотреть на узоры, вышитые на кожаной ручке.
Грейнджер вспомнила, как родители устроили отпуск перед Рождеством, и всей семьей они полетели в Австралию. Девочка так сильно боялась, что отцу пришлось развлекать её весь полет. «Сосредоточься на рисунке, Герм. Нельзя выходить за линии».
Разукрашивать платье принцессы, есть молочный шоколад и задавать не меньше миллиона вопроса родителям. Теперь ничего этого нет. И не будет.
Только вцепиться в ручки и разглядывать сумочку. Самолет затрясло. «Черт, только не это». Девушка старалась сохранять спокойствие. Держаться. Перевести плоскость мыслей в сторону Гарри, Рона, артефактов… Хотя насчет Уизли это плохая идея. Даже в самолете не так опасно, как рядом с ним.
Волшебница зажмурилась при очередном толчке. Очень страшно. Глубокий вдох. Выдох. В голове пронеслись кадры какого-то дурацкого документального фильма, который бабушка подарила на один из дней рождений. «Самолет — одно из самых безопасных магловских изобретений. Всем это известно».
— Грейнджер, у тебя что аэрофобия? — Малфой отвлёкся от своей книжки.
Серый взгляд блуждал по красному лицу до смерти напуганной ведьмы.
— Всё в порядке, — не открывая глаз, девушка еле слышно прошептала в ответ. У неё совсем не осталось сил и желания что-то объяснять мужчине.
Драко смотрел на Гермиону стальным взором, наблюдая за её побелевшими костяшками. Ещё немного и она вырвет ручку кресла. Как возможно, что гриффиндорка с лёгкостью летела в логово нежити или играла в кворк на свою жизнь, но переживала паническую атаку, сидя в самолете? Её дыхание участилось. Малфой почувствовал невероятное жгучее желание схватить Грейнджер за руку и прижать к своему лицу. «Что за херня?»
— Эй, не волнуйся, — он еле оторвал тонкую кисть от пластика. Волшебница вцепилась в его холодную ладонь с такой силой, что оставила на бледной коже следы от длинных ногтей. — Открой глаза. Посмотри на меня.
Она не слушала. И не слышала. Просто впала в своеобразную кому. Крепко держалась за пальцы Драко, пытаясь успокоить бешеный ритм сердца. Как это нужно и правильно. Просто невероятно. По всему телу разливалась новая, незнакомая энергия, медленно вытесняя своей мощью страх и панику. Совсем не похожая на дар слизеринца. Что-то необъяснимое.
— Открой глаза, — Малфой, не отпуская её руки, одним быстрым движением закрыл иллюминатор. — Грейнджер, с тобой ничего не случится. Обещаю.
— Не могу… — Гермиона все также еле слышно шептала. — Только когда мы сядем…
— Ты должна была сказать мне, — начал злиться мужчина, но запнулся на последнем слове. Это не то, что могло бы сейчас ей помочь. Не то, что ей было нужно. Он тяжело вздохнул. Внутренняя сила, которая неожиданно появилась и начала его направлять, била импульсами по вискам. — Будь смелее, Грейнджер. Ты ведь умнейшая ведьма.
Она продолжала жмуриться. Для Малфоя гриффиндорка открывалась с новой, ещё неизведанной стороны. Сильная девушка нуждалась в не менее сильном плече, которое Драко был готов охотно подставить. «Необходимо, чтобы Блейз меня просканировал. Я походу тронулся окончательно». Вся внутренняя энергия тянулась к Гермионе. «Что за дрянь?»
— Я здесь, и я смогу тебя защитить. Ты в безопасности. Посмотри на меня, — он прижал её ладонь к своей груди и сжал слегка трясущуюся руку.
Малфой буквально почувствовал, как из кончиков пальцев вытягивается весь страх и растворяется в его ребрах.Он не пользовался даром. Это что-то другое. Драко ощутил, как чернота внутри него отходит. От взаимодействия с ведьмой его душа будто очищалась. Девушка открыла глаза.
— Спасибо. Я…
— Тебе лучше? — голос звучал обеспокоенно.
— Да… Благодарю за помощь, — её взгляд опустился на их соединенные руки. Гермиона была готова поклясться, что видела фиолетовые нити, обвивающие их запястья. Мимолетно. Словно мираж. В горле пересохло.
Драко вызвал стюардессу.
— Могу что-нибудь для Вас сделать, мистер Блэк? — мгновенно подлетевшая борт-проводница была услужлива и мила.
— Принесите воды и до конца рейса не беспокойте. Благодарю.
— Как ты узнал, что я хочу пить? — прошептала Грейнджер, стоило девушке скрыться за отделяющей секции плотной портьерой.
— Откуда я мог это узнать? Я просто сам жутко хочу прополоскать горло.
— Тогда надо было заказывать портвейн, — слегка улыбнулась гриффиндорка.
— Мне нравится направление твоих мыслей. Только вот портвейн пьют по праздникам. Как насчет бурбона? А то вдруг опять будешь пытаться выдрать ручку кресла.
— Ну что ты, могу не справиться со счетом за уничтоженный первый класс, поэтому предпочту для этих целей твоё предплечье, — съязвила Гермиона.
Черт, она продолжает касаться Малфоя.
Его серые глаза проследили за направлением её взгляда. Ведьма отдернула руку, которая всё это время прижималась к груди слизеринца.
— Пожалуйста, вода. Что-нибудь ещё?
Грейнджер уже не слушала, погрузившись в собственные мысли. Новая связь, образовавшаяся между ней и Драко, была более чем странной. Возможно, это последствия печати. Необходимо срочно проконсультироваться с Джейн. Ещё не хватало подобного сцепления, как у неё с Забини.Быть затянутой магическими путами с Малфоем волшебнице совсем не хотелось. Это то, что говорила её логичная и рациональная сторона. Держать его от себя подальше. Двести ярдов подойдет. Нет, триста намного лучше. И надежнее.
А вот эмоциональная сторона имела совсем другое мнение. После дурацкого игорного дома Гермиону всё чаще и чаще накрывали с головой странные вибрации. Что быть рядом с ним — это именно то, что нужно. «Надеюсь, побочные эффекты скоро пройдут».
— Грейнджер, моя рука уже затекла. Не спи.
Девушка повернула голову и увидела, что слизеринец протягивает ей стакан с бордовой жидкостью. Как она могла настолько уйти в себя, что не заметила, как стюардесса принесла столько всего. На столе стояла бутылка бурбона, кувшин с чем-то красным, вода, сыры, какие-то канапе…
— Салазар помоги, если ты передумала, то так и скажи…
— Нет, просто задумалась, — ведьма схватила бокал и тут же ощутила знакомый запах. — Вишневый сок?
— Да. Говорят, ты пьёшь виски только с ним, — усмехнулся Драко.
— Кто говорит?
— Бармен в «Амстеле». Ты там постоянная клиентка, разве нет?
— Ах, Эрик мне даже почти нравился, а он оказывается жуткий сплетник. Кстати, ты что, следишь за мной? — изогнула бровь Грейнджер. — Я почти польщена.
— Не обвиняй Эрика. Он просто делал свою работу.
— Его работа трепаться о клиентах? Я думала, взбалтывать, но не смешивать.
— Если спрашивает непосредственный начальник — то да, именно это и есть его работа, — Малфой наслаждался изменяющимся лицом ведьмы, которая явно не ожидала, что её любимый магловский бар принадлежит чистокровному аристократу.
— Что ж, я невероятно тронута тем фактом, что ты обсуждал меня со своими подчиненными, — девушка старалась скрыть своё удивление. Она подняла бокал в воздух. — Твоё здоровье.
Драко сдержанно засмеялся.
— Обычно за моё здоровье пьёт Блейз.
— Тогда ты, должно быть, уже бессмертный, учитывая его аппетиты, — прыснула Гермиона.
Грейнджер и Малфой летят в самолёте на задание в Париж, пьют виски и смеются. Абраксас уже раз двадцать в могиле перевернулся. Правда, ему точно не приходилось делать и половины вещей, что выпали на долю его внука, который с каждым днем всё сильнее отдалялся от стародавних устоев, присущих их семье. Публичный отказ Люциуса надевать на Нарциссу заколдованное фамильное кольцо верности выглядел как детская забава по сравнению с тем, что Драко вытворял и ощущал рядом с Грейнджер. Уму непостижимо.
— Расскажи о ночи после оперы. Ты обещал. — неожиданно сменила тему волшебница, отвлекая его от хаотичных мыслей.
— Расскажи о том, что тебе дала моя мать, — выпалил в ответ Малфой.
Девушка схлестнулась с ним взглядом. Скачки температур в их общении вызывали спектр разнообразных эмоций от раздражения до заинтересованности. Сейчас бы ощутить горечь тех восхитительных черничных сигарет, которыми пах Оуэн. Дым помог бы расслабить голову и выиграть молчаливую битву с серыми глазами.
— Знаешь, у меня есть предложение, — Драко втянул с силой воздух. Словно затягивался.
Быть этого не может. Мужчина как будто знал все её мысли. Надо быстрее обрубать концы чертовой печати.
— О, сейчас ты покажешь мне знаменитое Малфоевское умение договариваться. Дерзай, я вся в предвкушении, — откинулась на кресло Гермиона и потянула свой напиток, продолжая смотреть прямо на волшебника.
— Всего лишь несколько бокалов виски и мисс Все-по-правилам уже в предвкушении? Я ждал большего… сопротивления, что ли, — Драко с ядовитой ухмылкой вернул колкую фразу.
— Давай уже своё предложение, — процедила сквозь зубы ведьма.
— Я задам три вопроса, и ты ответишь предельно ёмко и чётко. После поменяемся. Что скажешь?
— Почему только три?
— Через приблизительно полчаса мы будем в Париже. На большее количество просто времени не хватит.
— Хватит, если не будешь разглагольствовать, — буркнула девушка. — Ладно, идет. Я первая спрашиваю. Ты ведь аристократ, уступишь даме, не так ли?
Драко лишь развел руками, словно приглашал её начать непростой разговор.
— Для чего ты пришел тогда, в ночь после оперы?
— Блейз не так часто просит у меня помощи. Я подумал, что произошло что-то из ряда вон выходящее. Мне нужно было проверить и сделать кое-что. Видимо, он тебя отключил, поэтому ты спала с открытым окном. Сейчас совсем нет времени на то, чтобы ты подхватила какую-то болезнь и не смогла работать, и я накрыл тебя. Даже туфли снял. Ложиться спать в обуви… Нонсенс, — он смотрел ей прямо в глаза, выговаривая каждую букву.
— Ты провел магический ритуал? Какую именно магию ты применил?
— На твоей шее виднелась колдовская проволока. Что-то наподобие парфорса. Его использовали в средние века на непослушных женщинах, заставляя их подчиняться отцу, брату, мужу. По-разному. Эта дрянь душила тебя. Я лишь немного помог ослабить хватку.
— Ослабить хватку? Ты как-то использовал свой дар?
— Да, Грейнджер. Мне пришлось использовать свои сверхспособности, чтобы твой дражайший супруг больше не мог управлять тобой. Скажем так, мои возможности не безграничны, но с повреждением звеньев такого заклинания вполне могу справиться. Для окончания ритуала тебе нужно произнести при двух свидетелях магическое слово Дивортиум рядом с колдуном, наложившим проклятие, — Драко поправил перстень на своей руке, намеренно опустив глаза. Пунцовый румянец на щеках ведьмы говорил о многом. Провоцировать её ещё больше уже граничило с унижением.
— Расскажи о своем даре. Что это?
— Ты исчерпала свои вопросы. Теперь моя очередь.
Девушка поджала губы. Ей хотелось знать больше. И она обязательно выяснит всё, как только они опять окажутся наедине.
— Что тебе дала моя мать?
Малфой задавал четкие вопросы. Словно проводить допросы было его главной работой. Прямые черты лица приобрели ещё более строгий вид, чем раньше.
— Фамильную драгоценность Блэков. Она хранилась на протяжении столетий, передаваясь из поколения в поколение. Камень, который содержит в себе неизвестную темную магию хаотического происхождения. Скорее всего, энергию хаоса в чистом виде, но я еще пока работаю над этим. После смерти Сириуса и Беллатрикс, твоя мать стала владеть им.
— Почему она отдала тебе такой артефакт?
— Потому что хотела, чтобы её мужа и сына не отправили в Азкабан? Потому что считала, что просто так я помогать не буду? Потому что была готова на всё ради своей семьи? Думаю, тебе стоит о мотивах собственной матери поинтересоваться у неё самой, — Гермиона не хотела говорить такими отрывистыми фразами, но злость на Рональда, который как оказалось, применял на ней запрещенную магию, росла с невероятной скоростью. Внутри ещё тонко пищал голосок, что это не обязательно был Уизли, ведь у Грейнджер достаточно много неприятелей, но жёсткая логика указывала прямо на него.
— Что ты выяснила об этом камне? — мужчина будто не слышал злых ноток в её голосе.
— Не так уж и много. Его невозможно просканировать никакими методами. Энергослед имеет двоякую структуру: как созидающую, так и разрушающую. Скорее всего, это своеобразный преобразователь тёмной энергии. Пока, к сожалению, всё.
— Не очень то много деталей после стольких лет исследований, — едко заметил Малфой. – Возможно, тебе бы стоило отдать камень тёмным магам на анализ.
— У меня нет таких друзей, — отчеканила Гермиона. Магия хаоса была слишком опасной. Она может только разрушать, и поэтому надо держать подобную энергию под жестким контролем.
— Кто говорил о друзьях? — Драко стянул зубами оливку со шпажки и допил остатки виски.
По телу Грейнджер прошлась электрическая волна. В простом жесте было что-то невероятно притягательное, запретное. Закатанные рукава, оголяющие татуировку, небрежные волосы, несколько расстегнутых пуговиц, стальной взгляд в иллюминатор. Девушка почувствовала острое желание прикоснуться к мраморной коже. «Чёртов алкоголь и проклятая связующая магия. Скорее пожиратели смерти начнут преподавать магловедение, чем мне понравится Малфой».
— Дыру во мне сделаешь, — проговорил мужчина, отправляя в рот очередную оливку.
— С огромным удовольствим. Только скажи, где, — парировала ведьма, перехватывая закуску.
Их пальцы на мгновение соприкоснулись, и Гермиона была готова поклясться всеми своими тайниками, что видела фиолетовую искру. Между ними буквально шёл сиреневый ток.
— Что это?
— Ты тоже видел?
— И не в первый раз… Какая-то форма защиты от Министерства для работника месяца? — очередная усмешка.
— Вероятно, последствия печати. Нужно попросить Джейн убрать все нити, — волшебница скривилась. Мерзкие, кислые, зеленые…
— Салазар, ты будто костероста глотнула.
— Это зелье повкуснее будет, чем твои оливки.
Малфой только открыл рот, чтобы что-то сказать, как раздался звук, оповещающий пассажиров о необходимости пристегнуться.Буквально через несколько минут прибежала стюардесса, чтобы убрать всё со стола. Ей явно было неудобно на высоких каблуках и в узкой юбке, но правила дресс-кода в первом классе обязывали. Драко смотрел на небольшую татуировку, которую девушка пыталась скрыть строгой прической. Выбитое красно-белое украшение из ниток. Что-то этническое. Малфой мог поклясться, что уже видел нечто подобное. «Странно». Невербально проверить девчонку. Никакой защиты, кроме родовой. Она не магл. Борт-проводница была чистокровной ведьмой.
— Отключись, — еле слышно прошептал мужчина.
Милая стюардесса свалилась прямо ему в руки.
— Ты что вытворяешь? — зашипела гриффиндорка. — Если тебе она так понравилась, можно было просто попросить телефон…
— Грейнджер, мне не нужно заколдовывать женщин, которые мне нравятся, — отчеканил Драко, прикасаясь кончиком волшебной палочки к шее. — Ты мне нужен. Прямо сейчас. Пэнс привет.
Через несколько секунд, призванный силой рун, в самолете появился Тео. Его руки были в чем-то черном, волосы взъерошены, а одежда вся перепачкана.
— Будем прятать труп или лечить от травм? — окинув быстрым взглядом девчонку, проговорил волшебник.
— Проверь татуировку. Я почти уверен, что она — шпионка. Держите под отключкой, пока не убедитесь, — четко отдавал указания Драко. — Я просмотрел её. Чистокровная ведьма.
— Работающая стюардессой?
— Я знаю этот символ, — включилась в обсуждение Гермиона. — Поверни немного голову.
Девушка прищурилась и тяжело вздохнула.
— Это матреница. Болгарский символ начала весны. Его с древних времен используют как знак уважения и поклонения женскому и мужскому началам, — она продолжала разглядывать рисунок. — Смотри, под красными нитками какая-то буква. Похоже на О с хвостиком…
— Так, уже есть за что зацепиться. Полагаю, что Димитрова не просто следит за вами, а знает каждый шаг. Будьте осторожны. Девчонка побудет пока в темницах Ноттвуда. Как только что-то выясню — дам знать. И еще одна вещь, Драко… — Тео перекинул борт-проводницу через плечо. — Не говори Пэнс, откуда я к тебе явился.
— Снова был у Девиль? Не скажу. Не хочу разбивать Паркинсон сердце или что там у неё, — слегка улыбнулся блондин.
Теодор кивнул и растворился в воздухе.
Гермиона почувствовала укол отвращения. Она очень хорошо помнила, как Нотт стоял в гостиной Малфоя и упрекал свою невесту в обмане. Отчитывал и напоминал о доверии. А сейчас спокойно обсуждал свою измену с другом. Мерзко. Все это до безумия походило на её чертову жизнь с Роном, где за красивым гармоничным фасадом скрывалась жестокая реальность, полная ссадин и переломов. Пэнс не заслуживала этого. Никто не заслуживал. Оказывается, что идеальный Нотт не такой уж и идеальный, а слизеринка не догадывается, иначе бы точно его убила.
Волна гнева и ярости завладела сознанием. Волшебница отвернулась в сторону, стараясь не думать о произошедшем, но получалось чертовски плохо. Из рук вон хреново. Проклятый Нотт. Такой же как и её почти бывший муж.
— Это машина, — проговорил Драко.
— Что прости? — вышла из оцепенения Гермиона.
— Девиль — это автомобиль. Кадиллак Девиль тысяча девятьсот пятьдесят девятого. Тео модернизирует магловские изобретения магическими артефактами. Паркинсон не одобряет такое не-волшебное увлечение будущего мужа.
— С чего ты взял, что мне интересно?
— С того, что в моей башке клокочет злость на Нотта и желание разорвать его на тысячу мелких кусочков. Ты думаешь, что он изменяет Пэнс, но уверяю тебя, скорее гоблины начнут раздавать галлеоны беднякам, чем Теодор предаст свою девушку, — Малфой глядел прямо в иллюминатор. — Мы скоро сядем.
— Откуда такая уверенность? Ты не можешь знать, что происходит за закрытыми дверьми, — проклятая печать злила ведьму. Другого объяснения, как мужчина прочувствовал все её эмоции, быть не могло.
— Самое главное, чем стоит дорожить — это верность, Грейнджер. Своим принципам, своей семье, самому себе в конце концов. Все остальное можно простить и забыть, но только не предательство, — серые глаза пронизывали насквозь.
Девушка почувствовала, как ей становится неловко за своё поспешное осуждение Нотта. Только сейчас она осознала, что общей чертой знакомых ей слизеринцев было не только амбициозность, хитрость, но и безграничная верность. Своему делу, слову, близким людям. Малфой был готов сжечь целый мир вокруг ради друзей и семьи. Пожертвовать всем, что есть. Как и она для Гарри, для Джейн, для своих родителей.
Карие глаза скользнули по профилю Драко, который совсем не обращал на ведьму никакого внимания. Из его головы никак не выходило то чувство, заполнившее легкие буквально минуту назад. Как такое возможно, что он ощутил эмоции Грейнджер? Вначале волшебник сомневался, но заметил её плотно сжатые губы, сдвинутые брови и злой взгляд куда-то вглубь самолета. «Сейчас не до девчонки. За ними следят. Думай о деле».
Мужчина вытащил ручную кладь с верхних полок и направился к выходу. Он так и не смог избавиться от навязчивых мыслей, что его тянуло к гриффиндорке. Что-то переключилось после ночи в игорном доме. Что-то произошло. Напряжённый взгляд карих глаз, когда она рассматривала татуировку стюардессы, вызывал желание схватить её за подбородок и перевести все чертово внимание на него самого. Стать центром и сосредоточением интересов Грейнджер.
Хаотические мысли мельтешили всю дорогу по длинному коридору огромного парижского аэропорта. «Нужно думать о том, как найти чертовы зацепки к Димитровой, а не о магической связи с бывшей сокурсницей. Не сейчас, не сейчас, не сейчас».
— Простите, мадемуазель, — раздался мужской голос за спиной, вырывая Драко из размышлений.
Худой незнакомец столкнулся с Гермионой, которая также тонула в своих мыслях.
— Прошу прощения, сэр. Я вас не заметила, — девушка поспешила за Малфоем, остановившимся чуть поодаль.
Мужчина шел медленно, будто бы хотел показать, что они не вместе. Незнакомец скрылся за поворотом. Странная ситуация. А когда ты ведешь двойную жизнь и твоим врагом является сильная темная ведьма, то любая странность может убить. Не доверять никому. Иногда даже самой себе. Поэтому проверить одежду, защиту и палочку. Никаких видимых повреждений. Будто бы совсем ничего. Разве что энергослед пустой. Кто-то пытался снять его.
— Тот парень… — начала было Гермиона.
— Аврор, — закончил за неё Драко. — И ищет меня. Скорее всего, Поттера уже сняли с дела и времени больше нет.
— Он попытался считать магическую оболочку моей палочки, но сработала защита, и энергослед стерся. Я проверила. Разве они не знают, как ты выглядишь?
— Тонко, Грейнджер. Очень умно. Знают, но не могут задержать на глазах у магловской полиции это раз. Во-вторых, мракоборцы из французского штаба имеют мою колдографию семилетней давности и пространное описание, как я выгляжу. Именно поэтому я не появляюсь на общественных мероприятиях. Надо теперь скрыться из виду и потеряться в городе.
— Бал, где ты затащил меня танцевать под люстру, не считается? — фыркнула девушка.
Драко устало прикрыл глаза. Гриффиндорка права, дементор их раздери. Он совсем уже забыл про это. Свежие колдо красовались на каждой английской газетенке до сих пор. Ни малейшего шанса, что авроры могут его перепутать с кем-то другим.
— Уходи. Спрячься где-нибудь. Ты сейчас вне игры. Если тебя поймают, то Астории не сдобровать, как и всем остальным. Как найдешь безопасное место — пошли патронуса. Дай мне два дня. Если не вернусь, то в Баше тебе помогут.
— Есть идея получше, мистер-я-спасу-всех-и-вся. Колдовать нельзя, они ищут твое древко и уже поставили везде радары на всплески магии. После того, как не удалось с меня ничего считать, они будут думать, что я магл. Осталось прикрыть Ваше величество. Снимай шарф и все остальное…
— Тайное желание увидеть меня без одежды не перестает преследовать тебя, — ухмыльнулся мужчина.
— Ты, похоже, горишь желанием ужинать в Азкабане, — прошипела ведьма. — Сколько времени, по-твоему, нужно, чтобы пройти от коридора до внутреннего зала ожидания? Я уверена, что нас уже там ждут.
— Не более десяти минут, из которых мы перешептываемся уже пять или шесть.
— Какая точность. Считаешь каждую минуту со мной, что ли? — колдунья вернула колкость, вызывая у Драко улыбку.
— Каждую секунду, мисс Грейнджер.
На секунду пересечься глазами. Буквально на миг. Образы в голове. Много. Разных. Жгучее желание прикоснуться к её телу. Она одним движением затянула его в дежурное помещение для авиагрузов.
— Надевай, — волшебница стянула с себя берет и кремовое пальто.
Нежная кожа вспыхнула румянцем, доказывая Малфою, что ведьма слышала каждое слово. А ответная усмешка была реакцией на эту шутку. Разумеется, он не считал секунды, проведенные вместе с ней. Но рядом с Гермионой Драко мог дышать свободнее. Ему казалось, что Грейнджер понимает его, что ли. Столько общего, не может не понимать.
— Теперь немного испортим твою рубашку. Обещаю починить все, как только выберемся, — девушка запачкала яркой помадой воротник. Небрежно повесила нечто, похожее на красный галстук.
— Если меня увидит Паркинсон в этом, то отдай лучше моё бренное тело аврорам. Они точно будут нежнее, — Малфой продолжал веселиться. Её план не мог сработать. С такой маскировкой их бы даже магловская полиция раскусила. Не то, что команда элитных мракоборцев.
— Думаешь, что в тюрьме твои наряды будут по последнему писку моды? Моргана помоги.
— Больно, — мужчина дернулся.
— Это ониксовая булавка. Она скроет твою магическую сущность, поэтому тебя не заметят. Для них ты очередной надравшийся магл, — Грейнджер уже собирала длинные кудрявые волосы в высокий хвост.
Выуженные из бездонной сумочки очки тут же скрыли часть лица. Нарисованная черным карандашом родинка, опущенный край свитера и размазанная помада. Не идеально. Но попробовать всё же стоит.
— Нам нельзя разделяться. Вместе больше шансов.
— Они видели нас вдвоем, поэтому я склонен думать, что твой план, скажем так, не сработает.
— Авроры ищут Драко Малфоя, путешествующего по неизвестным документам. Когда скрываешься, то ты сам по себе, то есть ищут одинокого блондина с волновым диапазоном чистокровной древнейшей магии. Стюардесса вряд ли могла сообщить хоть что-то без патронуса, а в этом случае сработал бы камень Дропа. Ты ведь знаешь, что девчонка бы попалась быстрее, чем успела бы сказать «Экспекто».
— Впечатляет. У тебя больше артефактов, чем в музее магии. Но кто-то мог переместиться в самолет. Как Тео.
— Не мог бы. Я покрыла антиаппарационными чарами все, кроме наших первоклассных мест. Осторожность не помешает даже в случае магловских средств передвижений, — Гермиона выглянула за дверь подсобки и кивнула. — Все чисто. Пошли.
— Тебе говорили когда-нибудь, что ты просто невероятная? — Драко был удивлен. По-настоящему. Он-то думал, что проверил каждую деталь и подготовился к любому повороту. Но всезнайка обошла его по всем пунктам. По крайней мере понятно, как ей удавалось скрытно вести дела Грота и иметь такой успех.
Девушка потянула его за руку, слабо улыбаясь и незаметно осматриваясь по сторонам. Место, где соприкасались их ладони, горело огнем. Словно мраморная кожа прирастала каждой клеткой к её пальцам. В этой точке будто бы сама душа Малфоя очищалась от черноты проклятия. Быть такого не может.
— Что будет, когда мы выйдем за пределы аэропорта? — спросила волшебница.
— Нас ждет незарегестрированный портал. И машина, которая довезет прямо к нему. Не волнуйся, она неприметная.
— То есть никаких карет, запряженных фестралами? О, какая тоска, — фыркнула девушка.
— Слева мракоборцы. Идут прямо к нам. Я чувствую, как они проверяют мой энергослед. Вряд ли твоя булавка выдержит такой напор. Слишком много эманаций. Насчет три уходи отсюда, — Драко разжал пальцы. Его рука тут же потянулась во внутренний карман за палочкой. Взгляд похолодел до минусовой температуры. — Раз, два…
На три случилось что-то совсем не по плану. Гермиона крепче сжала мужскую ладонь.
— Только не сопротивляйся, — она смотрела прямо в серые глаза.
Мир замедлился. Внутри волшебницы поднималась огромная волна, сметающая всё на своём пути. Лёгкое касание мраморной кожи вызвало электрический разряд по всему телу. Ей хотелось этого. Правда хотелось. Ради дела. Это всё ради дела.
Грейнджер приподнялась на носочки и оказалась совсем близко к напряжённому лицу Драко. Казалось, что он понял, что девушка задумала. Но не отодвинулся ни на дюйм. Словно ждал. Секунды тянулись, и колдунья слышала каждый удар своего сердца. Вокруг столько людей, столько шума. Его размеренное дыхание обжигало щеки. В голове всё было разложено по полочкам и в тоже время раскромсано на самые маленькие кусочки. Что такого, подумаешь. Всего лишь поцеловать Малфоя.
Мракоборцы были в трёх шагах. Сейчас или никогда. Гермиона закрыла глаза и коснулась губами приоткрытого рта Малфоя. Он был на вкус именно таким, как девушка представляла. Как бергамотовый чай. По рукам пробежался мороз. Неизвестная мощь захватила целиком и полностью, вызывая желание быть ближе. Вся внутренняя сила, рвущаяся наружу, связала их и наполнила каждую клетку мужчины.
Он ответил ей. На её безумную идею. Обхватил тонкую талию и прижал к себе, заставляя отдавать больше. Легкое прикосновение перерастало в голодный поцелуй. Требовательно. Жадно. Исступленно.
Красная помада размазалась по бледному лицу. Волшебница чувствовала, как холодные пальцы сжимают ребра. Она ощущала всю воющую тьму слизеринца, который даже и не думал прекращать, позволяя её рукам гладить острые углы его лица.
Они выглядели как влюбленные, встретившиеся после долгой разлуки. На самом деле, Грейнджер наполнялась совершенно незнакомой ей энергией. Будто бы то, что она сейчас делает, было задумано самой судьбой. Будто бы её предназначение — целовать Драко Малфоя и вытягивать черные сгустки прямо из его сердца. Будто бы тонкие губы мага — это спасение и злой рок одновременно.
— Куда они подевались? — хрипловатый голос вернул девушку из водоворота чувств.
Открыв глаза, она увидела, как пространство обволакивает едва уловимый фиолетовый туман. На сцепленных руках волшебников появилась веревочная петля, соединяющая запястья неизвестными узорами.
Авроры их не видели. Буквально. Они проходили мимо, будто искомые преступники стояли под мантией-невидимкой.
— Какого василиска происходит? — еле слышно прошептал Драко, всматриваясь в лицо одного темноволосого мракоборца. На его щеке виднелся некрасивый шрам, а голос был словно прокурен.
— Мы все равно найдем этого мерзкого змееныша. В конце концов, лисица окажется у скорняка.
Малфой сжал кулак. Совпадений не бывает. Он в них не верил. Лишь прильнувшая к нему Гермиона останавливала слизеринца.
— Ты настоящая или созданная моим воображением? — Драко продолжал держать её в своих объятиях.
Группа авроров направилась в другую сторону, пометив зал ожидания как проверенную местность. Петля исчезла, а с ней и странная магия. Грейнджер начала разглядывать свои руки, пытаясь понять, привиделось ей или нет.
— Иди в машину. Черный джип, номер М0106.У меня тут ещё небольшое дело. Подожди там. Обещаю, это недолго, — Малфой убрал выбившуюся прядь волос, аккуратно коснувшись лба волшебницы.
— Но я…
— Не сейчас. Я скоро приду.
Она подчинилась. Между ними было то, чем стоит дорожить. Доверие. За все время слизеринец ни разу не сделал ничего, что бы могло хоть на секунду заставить ведьму в нём усомниться. Все вопросы можно задать потом.
Девушка без труда нашла машину, и водитель услужливо забрал ручную кладь, которая была больше для видимости, чем необходимости. Забравшись на заднее сидение, Гермиона прикрыла глаза. Усталость и долгое отсутствие сна совсем не играли ей на руку. Очередное зелье выносливости из её запасов разжижало кровь своим чудодейственным эффектом. То, что колдомедик прописал.
По крыше застучали капли дождя. Осенний Париж был ничем не лучше Лондона. Мерзкая погода, которая ещё больше клонила в сон. Неожиданно Грейнджер ощутила прилив адреналина. Нечто подобное она испытывала, когда вместе с Блейзом на кладбище пыталась избавиться от некроманта с его куклами. В безопасном автомобиле такие ощущения были из ряда вон выходящими.
«А что если это не твои ощущения?»
Малфой.
Девушка вылетела из машины, бросив по дороге какую-то несуразную фразу водителю. Как найти слизеринца, если она даже не знает, куда он пошел и зачем? В огромном аэропорту, полном авроров. «Думай».
Бегать по всем залам в поисках мужчины совсем не вариант. Использовать палочку тоже. На руке заблестел фиолетовый узор.
Идеально.
Вдох. Выдох. Настроиться на его волну. «Визуализируй». Нужно вспомнить что-то, что поможет включить энергетические вибрации и найти Малфоя. Чай в библиотеке, тост с маслом на кухне, осколки в лаборатории. Образ блондина заполнил всё сознание волшебницы. Альдегидный аромат его кожи.
Девушка резко открыла глаза. От её руки тянулся еле заметный фиолетовый след куда-то в сторону. «Магия покажет, где ты».
Обойти пассажиров, нескольких полицейских и бегущего к стойке регистрации оператора. Двигаться почти бесшумно и так быстро, насколько это возможно. Лёгкая дымка заканчивалась у входа в мужской туалет.
Гермиона чувствовала Драко, знала, что он там. Лёгкие наполнил знакомый ржавый запах. Ни с чем не спутать.
Вытащить из заколдованной сумки несколько клинков и открыть чертову дверь.
На полу захлёбывался в луже собственной крови от глубокой раны на шее тот самый темноволосый аврор. Грейнджер узнала его сразу.
— Помоги, прошу, — взмолился мужчина.
Рядом стоял слизеринец с окровавленным ножом. Он не был добычей. Он был охотником.
Почти убил человека. «За что, черт возьми? Как такое возможно?» Убийство — это та черта, за которую никто не смел переходить. Драко направился к умирающему брюнету, намереваясь закончить начатое.
— Даже не смей! — Гермиона угрожающее двинулась на Малфоя и загородила собой аврора. Она сняла с шеи кулон и вскрыла крышку. Внутри плескался бадьян.
— Грейнджер, ты…
— Еще один шаг и клянусь, один из этих ножей продырявит твое колено.
Нужно попытаться спасти. Прикрыть рану, замедлить кровотечение. Время еще есть. «Бадьян поможет, обязательно».
— Грейнджер! — его голос звучал холодно и отстраненно.
Одно резкое движение. Выпад. В ногу Драко воткнулся гравированный клинок. Он смотрел вниз, не веря своим глазам.
— Следующий будет в грудь. Стой, где стоишь.
Слишком поздно. Глаза мракоборца стали стеклянными, а голова завалилась на бок. Опоздала. Ошиблась. И эта ошибка стоила кому-то жизни. Непростительно.
— Отойди, надо разобраться с телом.
Кровь в жилах закипала от его морозного голоса. Чёртов пожиратель. Как она могла себе позволить поверить ему? Оставить одного! Есть черта, через которую никто не смеет перейти. Убийство. И Малфой пересек её, не моргнув глазом. «Чёртов подонок».
Гермиона наблюдала, как он очищает место преступления. По точным движениям явно было видно, что далеко не в первый раз. И судя по его прогнившей душе не в последний. Ярость клокотала внутри, затмевая все вокруг.
— Руки покажи, — спокойно проговорил Драко.
— Не смей мне приказывать, — взорвалась Грейнджер. — Ты убил человека и стоишь словно ничего не произошло! Что дальше, Малфой?
Тот молчал. Выжигал серыми глазами дыру прямо в раскрасневшемся лице колдуньи.
— Может стоит превратить его в кость и спрятать? Или как ты там привык делать?
Желваки заиграли. Зубы крепко стиснуты. Гриффиндорка видела, что мужчина едва сдерживает эмоции. И не могла остановиться.
— Ты не имел никакого права отнимать чужую жизнь! Ты совершил преступление и поверь мне, я лично позабочусь, чтобы ты отправился за это в Азкабан.
Малфой продолжал подчищать энергоследы, будто не обращая ни малейшего внимания на девушку.
— Чёртов сукин сын!
Драко отвернулся в другую сторону и что-то проговаривал про себя.
— Я бы лучше умерла, чем убила другого человека.
— Вот и прекрасно, Грейнджер. Представь, что тебя похоронили и живи спокойно, — отчеканил каждое слово слизеринец. — Я ошибся в тебе. Добудем зацепки на Димитрову и разойдемся. Я, как ты уже обозначила, в Азкабан, а ты спасать весь мир.
Злость. Обида. Боль. Ненависть. Отчаяние. Все слилось в один большой тайфун прямо в голове Гермионы, которая перестала различать скачущие эмоции.
— Клянусь тебе, Малфой, на твоем суде я сделаю все, чтобы тебе достался самый голодный дементор, — ведьма вышла за дверь, оставляя Драко одного.
Она решила для себя несколько вещей. Первое: игнорировать проклятого пожирателя. Второе: работать четко и не поддаваться эмоциям. Третье: не спускать с него глаз. Ей хотелось разрыдаться прямо на заднем сидении автомобиля. Схватиться за голову и кричать.
Рядом заискрился дымчатый ворон. Забини.
— К слушанию все готово. Завтра после обеда, мы будем в Париже. Белокурому плейбою привет.
Но Грейнджер не собиралась передавать никому никакие приветы. Она собиралась убить Малфоя собственными руками.
========== Забери все, оставь лишь немного вина и поцелуев. ==========
- Не понимаю, почему нельзя было сразу поехать с ними? - Джейн покосилась на темноволосого водителя такси. Вроде бы не подслушивал. И вроде бы не говорил по-английски.
- На то есть несколько причин, моя фея. Например, если бы на самолёт напали и захватили наших птенчиков в плен, то кто бы их спасал, будь мы на одном рейсе? - Блейз поправил наручные часы. Он был максимально сосредоточен и собран, ведь сейчас на задании мулат работал не один. - Причина номер два, я искренне надеюсь, что твоя подруга не упустит своё и оседлает напыщенного мистера Малфоя.
- Причина номер два звучит гораздо убедительнее. Только вот я думаю, что это скорее Драко возьмёт под ледяной контроль ее огненный характер, - посмеялась девушка. Она старалась не показывать легкой грусти. Их больше не связывало никакое колдовство, а значит скоро все закончится. - Когда мы покидали дом Картера, последнее, что я помню, была мерцающая фиолетовая энергия между ними. Даже не знаю, что это могло бы быть. Вряд ли руны или печать.
Забини прошёлся взглядом по задумчивому лицу волшебницы. Он уже забыл про магию, которая может объединять. Ведь между ними ее уже практически не было, но почему-то Блейз совсем не хотел оставлять белокурую ведьму с заразительным смехом и невероятными голубыми глазами. Девушка разглядывала в окне такси достопримечательности Парижа и искренне восхищалась, будто никогда ранее здесь не была.
− Почему они выбрали такой странный отель? - ее звонкий голос вывел мужчину из размышлений.
− Пятьдесят евро, - с ужасным акцентом проговорил водитель, желавший содрать с туристов как можно больше денег.
− Здесь двести, и ты нас не видел.
− Certes, monseigneur, - он жадно схватил купюры.
Джейн взяла предложенную руку и вышла из автомобиля. Отель «Асмодей». Демон похоти и разврата в библейской мифологии. Как иронично.
− Судя по названию, мы зря спешили, бискотти. Скорее всего, они уже предаются страстной любви в номере.
− Ты назвала меня печеньем? - бровь Забини поползла вверх. Нет больше магии рун, откуда такая нежность?
− Не нравится? Могу говорить тебе пирожок, если предпочитаешь..
− Джейн, я…
− Не нужно ничего говорить, - почти пропела девушка, умело скрывая печаль. - Я все понимаю. Нас ждёт работа. От этого отеля веет разочарованием и унынием.
Забини решил не портить веселое настроение своим признанием, что именно внутри него сейчас происходит. Слишком боялся спугнуть ее и в какой-то степени потерять. Разве можно за такое короткое время влюбиться? Так не бывает. Швейцар открыл перед ними дверь.
- Добро пожаловать в «Асмодей», - по-французски поприветствовал гостей пожилой мужчина. Как хорошо, что французский и итальянский входят в одну группу языков.
Блэкли огляделась, пытаясь уловить все эмоциональные грани. Скучающая горничная у лифта, охранник, разгадывающий ребус в углу, рецепционистка, так очевидно флиртующая с высоким блондином у стойки, что Джейн чуть не поперхнулась от жеманной энергетики девушки. Только вот посетитель был совсем другой. Слишком напряжен. Слишком зол. Слишком опустошён. Джейн уверено направилась в сторону подозрительного мужчины, чтобы почувствовать больше. Увидеть больше. С каждым шагом она ощущала, как тяжелеют ноги. Она узнала этот энергослед. Перед ней был Малфой.
− Драко? - негромко сказала волшебница.
Блондин повернулся в сторону звука. Он был очень похож на слизеринца, но все же им не был. Серые глаза. Точно такие же, как у хозяина мэнора, но внутри… Блэкли ничего подобного раньше не чувствовала. Будто бы его душа была одолженной. Вымоленной. Спасённая чистой жертвой. А рядом боль. Сплошная.
- Вы меня с кем-то спутали, простите.
Необычный мужчина двинулся к выходу.
− Что ты чувствуешь? - шепнул Блейз на ухо колдуньи. От темных глаз не могло ускользнуть ее замешательство. - Ты думала, что это Малфой? Что-то не так?
− С ним все не так.
Ведьма буравила взглядом уходящего гостя, направляя всю внутреннюю силу на его энергослед. Нужно запомнить каждую деталь. Прочувствовать. Просто немного времени. Хотя бы пару минут. Неожиданно с Блэкли столкнулся брюнет, нарушая эмпатический контакт.
− Прошу прощения, я не заметил вас, - в голубых глазах отражалось искреннее сожаление.
− Поосторожнее, Вы чуть не поранили мою спутницу, - недовольно прошипел Блейз, заслоняя ее собой.
Смена картинки. В виски ударила головная боль. Будто бы все заволокло какой-то пеленой. Сейчас ведь совсем не до этого! Мы нужны Гермионе и Драко. Что мы тут вообще делаем?
− Пойдём, милая, - Блейз потянул девушку в сторону.
Так было правильно. Они должны сделать то, зачем пришли. Найти друзей. Спасти Нарциссу. Забини быстрым шагом направлялся в сторону номера Грейнджер, чувствуя, как неведомая сила буквально тащит в проклятую комнату. Мысль стучала по вискам, словно колокол в воскресеное утро. Джейн едва поспевала, не понимая такую быструю смену настроения мулата. Будто бы его черти подгоняли плетью. Дьявол.
− Постой, я не могу так быстро, - задыхаясь проговорила Блэкли. - Блейз, пожалуйста!
Ее срывающийся голос вывел его из гипнотического состояния. Он резко остановился.
− Прости, не знаю, что на меня нашло.
− Тебя заколдовали. Вот что на тебя нашло, - голубые глаза блеснули. - Но это не печать, не империо, не заклятие восприимчивости. Здесь что-то творится. Эти парни явно не магглы.
Джейн шептала, стараясь не привлекать лишнего внимания. Они вышли из лифта на третьем этаже. Все, как написала в сообщении Грейнджер, предпочитавшая неволшебные способы связи. Номер девяносто четыре.
− Думаешь, она не спит? Сейчас пять утра, солнце только встаёт.
− Здесь небезопасно. Нужно уходить, - проговорил Забини, понимая, что маги объявились в отеле не просто так. Кто знает, что им понадобилось.
Дверь отворилась настежь, в проёме стояла идеально собранная Гермиона. Будто бы и не было всех этих безумных ночей. Темно-серая форма со строгими линиями и прямыми углами. Кожаные нарукавники, огромный капюшон, мирно лежащий на плечах. Высокие ботфорты и металлические пластины под грудью. Волосы собраны в гладкий хвост. Девушка готовилась к чему-то. И это явно не был поход в местную кофейню.
− Что за маскарад? Мы идём убивать вампиров? - изогнул бровь Блейз, разглядывая необычный наряд Гермионы.
− Входите, - кратко кивнула она, зазывая внутрь.
Посреди комнаты был разложен огромный стол, на котором расположились книги, карты и куб магического Парижа, раскрывающий колдовские тайны города. Волшебница интенсивно работала, очевидно забыв, что люди должны спать и есть. Джейн увидела несколько опустошенных колб из-под зелья, парочку энергетиков и стакан с кофе. В ход шло все.
− Как насчёт поспать, Грейнджер? Не пробовала?
Забини тоже заметил следы небольшого преступления.
− Как насчёт закрыть рот и не комментировать то, что тебя не касается?
− Воу, пантера, полегче! Никто на тебя не нападает, - скрестил руки Блейз. - Какая пикси тебя укусила?
− Что натворил Малфой? - ледяным тоном произнесла Джейн, чувствуя бурю внутри гриффиндорки. - Из-за чего ты на него так злишься?
− Вы что, решили мне устроить сеанс психотерапии? Без вас разберусь! - сверкнула глазами Гермиона. - А если вас так это интересует, то спросите своего дражайшего Малфоя сами!
Джейн лишь открыла рот от удивления. Никогда прежде она не видела подругу в таком состоянии. Если бы рядом зажглась спичка, то весь отель взлетел бы, настолько разряженный в номере был воздух. Между ними что-то произошло. Что-то невероятно сильное. Блэкли не могла прочувствовать чёткую линию, потому что эмоций было слишком много. Что за день такой?
− Грейнджер, прекрати кричать мое имя на весь отель, люди не то подумают, - раздался усмехающийся голос за дверью.
− Тебя никто не звал, - прислонилась к дереву Гермиона, за несколько шагов пересекшая комнату. - Возвращайся в свою дыру, откуда вылез.
− Как только выполним работу, тут же спрячусь в норке. Обещаю, - Драко не переставал забавляться.
Несколько щелчков и поворот ручки. Малфой вошёл в номер, надменно проигнорировав ведьму, и протянул ладонь Блейзу для приветствия.
− Прелестная блузка, Джейн. Выглядишь как всегда волшебно.
− Да, да. Заливаешься как феникс. Давайте к делу.
Грейнджер невербально заколдовала комнату, задернула шторы и раскинула куб. Она даже не думала давать ему хотя бы малейший шанс руководить операцией и снова кого-то убить. Все продумано до мелочей. Не только ты, сукин сын, умеешь работать подпольно.
− Итак, начнём, - девушка выбросила куб в середину комнаты. - Следы мисс Нуар теряются недалеко от площади свободы, где ранее располагалась их родовое гнездо. Изучив местность, я пришла к выводу, что именно эта точка выбрана не зря. Здесь раньше был разлом магических слоев. Но что-то произошло и теперь его нет. Возможно, «что-то» послужило причиной исчезновения мисс Нуар.
− Есть ли ещё разломы такого характера в Париже, чтобы выяснить, как могла пропасть ведьма? - вклинился Блейз.
− Да. Моя знакомая, мадам Ла Тремуй, держит небольшое заведение как раз на таком разломе. Она предоставит нам защиту, место для ночевки и работы. Мы как раз можем расспросить ее насчёт разлома и изучить его магию. Придётся войти с маггловской стороны, поскольку за нами следят и ищут Авроры.
− Авроры? С чего бы это? Где вы их видели? - нахмурилась Джейн.
− О, думаю, что Малфой с удовольствием расскажет о своей встрече с мракоборцами, - Грейнджер смаковала каждое слово, глядя на посерьезневшее лицо Драко. - Но позже, и вероятнее из клетки Азкабана. Теперь перейдём к следующему пункту.
Джейн переставала понимать, где реальность, а где ее эмпатическое мироощущение. Между ссорящимися была интенсивная магия, которую можно было определить слишком сильными квантами энергии: притяжение, зависимость, удар.
− Мне нужно доставить Реону Корнилеску в безопасное место, передать ей сундук от сестры. План такой: найдём табор, выведем ведьму, разделимся. В общественном месте, где концентрируется большое количество магов точно будет аврорат. На Малфоя обратят внимание, мы отвлечем мракоборцев. Вы уведёте в безопасное укрытие Реону. Выходим вечером. Более подробная информация здесь, - Гермиона протянула несколько пергаментов.
Драко схватился за пожелтевший край и между его пальцами, которые едва коснулись загорелой кожи Грейнджер, прошла фиолетовая молния.
− Это что ещё за хрень? - воскликнул Блейз.
− Это пункт номер три. Джейни, подчисти, пожалуйста, последствия печати. Странные явления наподобие того, что было сейчас, происходят все чаще. Когда я потеряла Малфоя в аэропорту, я нашла его по полупрозрачному фиолетовому свечению.
Блэкли напряжённо смотрела то на Гермиону, то на Драко.
− Я не знаю, что с вами происходит, но это точно не печать. Это магия совсем другого калибра. Древняя. Вас никто не проклинал?
− О чем ты говоришь? - вклинился светловолосый волшебник.
− На вас нет ни грамма магии печати. Я не знаю, что именно образует колдовскую цепь, но вы как будто связаны. Я бы даже сказала, ваши жизни связаны. Во время работы и поисками в мэноре вы использовали артефакты?
− Ты что такое говоришь? - Грейнджер неверяще покрутила головой. - Как снять с себя такую связку?
− Святой Салазар, вас оставили на пять минут, что вы уже натворили? - вскинул руки Блейз. - Поженились в протестанской церкви? Откуда взялось очередное неизведанное магическое хрен-пойми-что?
− Я чувствую лишь огромный, колоссальный источник энергии, который тянется от Гермионы к Драко. Я ощутила подобное внизу. Это могли быть те колдуны…
− Какие колдуны? - прищурилась гриффиндорка. - Забини, что произошло внизу ?
Блейз только набрал в рот воздуха, как Малфой сделал несколько быстрых шагов в сторону блондинки.
− Эта связь, о которой ты говоришь… Грейнджер в безопасности? - серые глаза вонзились острыми иглами в милое лицо.
− Я не знаю…
− Тогда планы меняются и кардинально. Решаем вопрос с госпожой Корнилеску, нужно сохранить амулет Алой тени, чтобы ее сестра не устроила скандал. После разделимся. Блейз, продолжай искать все, что возможно по Нуар, найди Димитрову и спаси Нарциссу. Джейн, уведи Грейнджер в мэнор. Родовая магия даст вам защиту и время, пока я отдохну в Азкабане.
Решительный. Будто бы что-то понял. Никто здесь не будет командовать, кроме неё. Не сегодня.
− Малфой, у меня есть план, и мы будем действовать согласно нему! С чего вдруг тебя моя безопасность беспокоит?
− С чего ты решила, что речь идёт о тебе? Я беспокоюсь о своей матери. Ты нужна, чтобы вызволить ее. Вот и все.
Гермиона застыла. Как холодной водой. Как войти в ледяную пещеру. Как взять в руки горный снег. Негодование и обида заполонили сознание.
− Отключись! - одно слово, и гриффиндорка упала на пол.
− Ты что дел..
− Отключись! - Драко тяжелым мешком опустился рядом.
Джейн глядела во все глаза, пытаясь понять происходящее.
- Во-первых, они меня уже заколебали своими фокусами. Слушать, как эти двое собачатся сил больше нет, - Забини поймал озадаченный взгляд колдуньи. – Во-вторых, птенчики забыли, что спать – это нормальная функция, поэтому добрый дядя Блейз поможет им восполнить недостаток сна. И, наконец, в-третьих, в тишине проще работать. Я нашел несколько изъянов и недоработок в плане твоей подруги. Как раз есть время все исправить.
***
Было очень тихо. Лежать под теплым одеялом так восхитительно, что Гермиона даже двигаться не хотела. Ей снился дивный сон о большом доме на берегу залива с голубыми гортензиями в огромных глиняных горшках.
Керамический стол на деревянном полу резной террассы, рядом кованые стулья и мерцающая керосиновая лампа. Спокойно. Мягкий шум волн и свежий ветер создавали умиротворяющую атмосферу.
Грейнджер захотелось остаться здесь навсегда. Слышать пролетающих птиц, смотреть на грязно-белый песок, чувствовать сильную руку на своей талии. Легкие снова наполнил до боли знакомый аромат. Такой терпкий запах мог принадлежать только одному мужчине. И именно его ладонь согревала сейчас волшебницу. Малфой.
Эмоциональные качели их отношений сводили Гермиону с ума. Она все никак не могла понять, почему человек, способный отдать жизнь за свою семью, так жестоко расправился с мракоборцем. За что? За пару обидных фраз? Или гриффиндорка увидела в нем то, чего нет, и он бережет только своих ради собственных целей? А может судья Фрексон прав, и бывших пожирателей не бывает. В любом случае, это твоя вина. Нельзя было оставлять его одного.
Властная рука лишь сильнее прижала к себе девушку, заставляя ее почувствовать ровное дыхание и широкую грудь. Все будто бы происходило наяву. И что самое страшное, Гермионе это, черт возьми, нравилось. Ее тело стремилось ощутить его крепкие объятия сильнее и ближе.
Раздался негромкий скрип деревянной двери. Дымка морского залива и гортензий почти растворилась. Сон почти отступил, вырывая Грейнджер в суровую реальность. Из всей гармонии осталась только благоухающая бергамотом кожа. Но ведь это невозможно. Малфой и я.
Только вот это был не сон. Совсем нет. Она и вправду лежала в постели вместе с высокомерным слизеринцем. Ведьма резко открыла глаза. Гиппогриф тебя раздери. Что за хрень творится? Девушка попыталась вскочить и тут же оказаться на максимальном расстоянии от убийцы. Её тело почти физически воспротивилось любому движению. Каждая клетка стремилась остаться. Быть ближе. Вдыхать запах волос. Гермиона поймала себя на мысли, что это уже далеко не в первый раз. С момента ритуала… Но после произошедшего в аэропорту. Ничего нельзя изменить и повернуть назад. Это конец. Взгляд наткнулся на стоящую на балконе Джейн.
- Останься, - еле связно прошептал Драко.
Грейнджер аккуратно убрала его руку, стараясь не разбудить. Не сейчас. Нужно поговорить с подругой наедине. Она поможет. Точно поможет. Снять проклятое наваждение. И выслушает. Гриффиндорка была уверена, что такой болью можно поделиться.
- О, ты проснулась, - Блэкли повернулась на звук поскрипывающей двери. – Тебе лучше?
- Малфой убил аврора, - выпалила ведьма.
- Что? – переспросила блондинка.
- Ты спрашивала, что случилось. Чем он меня так разозлил. Это ответ.
- Как это произошло? Когда?
- В аэропорту. Нас ждали, один из мракоборцев сказал несколько обидных фраз. Для него обидных, видимо, - Гермиона кивнула в сторону спящего мужчины. – Он сказал, идти в машину. И я… Я оставила его одного. Малфой за это время успел заманить аврора в туалет и убил.
- Ты уверена? Если кто-то использовал Аваду, то необязательно…
- Ножом, не магией. Я вошла и увидела истекающего кровью человека. У него был еще шанс, но бадьян не помог, и я не успела…Слишком поздно… Если бы я не совершила ошибку… – Грейнджер потёрла виски, чувствуя, как слова застревают комом в горле.
- О, Герм… – Джейн обняла подругу, пытаясь поддержать. – Не вини себя. Я знаю, у Драко были причины так поступить.
- Ты оправдываешь убийство? Ты серьезно?
- Нет, я лишь пытаюсь сказать, что возможно, я повторяю, возможно, мы не знаем всего. От него не веет энергией убийцы, нет никаких жестоких эманаций. Должно быть хотя бы чувство вины или какие-то флюиды сожаления, ведь…
- Кто сказал тебе, что Малфой сожалеет? Может я и не знаю его мотив, но, черт возьми, в моей голове никак не складывается, и я более, чем уверена, что никогда не сложится, какая может быть причина для убийства человека.
- А как же темный лорд? Гарри ведь фактически…
- Это другое. Во-первых, была война. Во-вторых, Волан-де-Морт уже давно не был человеком, да и Гарри не использовал умертвляющее заклинание, а лишь отразил…
- Но ведь ты сама отрубала головы вампирам, и…
- Они не люди, Джейн! – не выдержала Гермиона и повысила голос. – Неужели ты не понимаешь этого?
- Я лишь понимаю, что ты несправедлива к Драко. И к настоящей себе. Когда-то давно ты яростно боролась за права не-людей, пытаясь поставить всех на один уровень. А сейчас ты что такое говоришь? Обвиняешь Драко, но ты дала ему хотя бы шанс объясниться?
Грейнджер отвернулась в сторону.
- Конечно, нет. Пора тебе раздвинуть границы серой морали. Подумай над этим. Ты сама не своя последнее время. Что происходит?
- Я не знаю. Я чувствую связь с Малфоем. И чувствую злость, которую едва контролирую. Будто бы какая-то ядовитая чернь разъедает все вокруг, - девушка прислонилась к холодной стене. – Каждая клетка внутри меня тянется к нему. Прекрати это. Джейн, помоги мне.
Блондинка нахмурилась. Она коснулась двумя пальцами лба волшебницы. Несколько минут царила полнейшая тишина. Наконец, Блэкли открыла глаза:
- Я не могу.
- Джейн, пожалуйста. С момента ритуала прошло достаточно времени, и я не понимаю…
- Это не печать. Ни кровное заклятие, ни зелье, ни одно известное мне проклятие. Я пыталась разрезать вашу нить, разорвать ее, обрубить. Ничего. Между вами что-то настолько нерушимое, что …
- Что? – Гермиона почти шептала.
- Вас даже смерть не сможет разлучить. Магия древнее самого мира, но я не могу сказать, откуда она берет начало.
- Я что по-твоему? Предначертанная любовница для Малфоя ? – уголки губ гриффиндорки поползли вверх.
- Я не говорила ничего подобного, но меня пугает энергослед. Он разрушителен. Опасен, - Джейн никак не отреагировала на сарказм подруги. – Нам нужно выяснить больше. Пока связь играет нам на руку, ты можешь чуть ли не отслеживать Драко, но ведь есть и побочные эффекты. Я чувствую, что ты сопротивляешься..
- Достаточно! – зашипела Грейнджер.
- Подавляешь сексуальное желание, - Джейн моргнула. – Прости, я лезу не в свое дело. Не смогла оторваться от потока.
- Ты можешь подкорректировать побочные эффекты, пока мы не выясним больше?
- Герм, высок риск, что я сделаю только хуже. Ты только вылезла из тяжелого брака. Не думаю, что прыгать с головой в отношения, где ведет магия, а не чувства… Давай лучше, когда вернемся домой, посмотрим все подробнее? Я не против тебя с Драко, наоборот, мы с Блейзом считаем, что вы очень подходите друг другу, - Блэкли не могла толком связать пары слов.
Гермиона чувствовала, что чертова прилепившаяся магия плохо влияет на эмпата. Нужно научиться этим управлять. Джейн права, связь сыграет нам на руку. Собраться с силами. Обуздать внутреннюю злость. Контролировать поток.
- Как ты это делаешь? – восхищенно пролепетала блондинка.
Грейнджер не успела ответить. В стекло стучал Забини, зазывая девушек внутрь.
- Хватит секретничать, пора за работу, - он усмехнулся, закрывая за волшебницами дверь. – Драко сейчас вернется. Нужно подчистить память персоналу. Он знает план, теперь для вас, мои лимонные карамельки.
Джейн мило хихикнула, а Гермиона закатила глаза.
- Во-первых, Блейз, еще раз ты отключишь меня, я назначу тебе домашний арест. Это будут лучшие две недели рядом с миссис Забини. Я не шучу. Во-вторых, мой план был продуман, и я считаю…
- Во-первых, Грейнджер, ты очень хорошо провела время в постели с моим другом, пока мы с Джейн работали в другой комнате, и это время пошло на пользу твоему организму. Во-вторых, научитесь с Драко нормально разговаривать и вести дела. Вы как кентавры с Амбридж – возмущаетесь, кипите, а толку мало, - впервые мулат был в таком состоянии. Решительный и без тени улыбки. – В твоем чудесном плане были изъяны, и я их исправил.
- Вся во внимании, - кивнула Гермиона, давая шанс волшебнику показать результаты своих трудов. Как бы там ни было, Забини прав. Работа есть работа. Дела с Малфоем должны идти боком.
- Реона Корнилеску находится в маггловском цыганском таборе, а не магическом, как ты написала, - слизеринец ткнул пальцем в пергамент.
– Нам нельзя перемещаться вот здесь, слишком близко к шатрам. Я подозреваю, что авроры ищут не только Драко, поэтому нужно переместиться в переулок подальше. Мы сможем сойти за зевак, пока ты выведешь Реону. Вчетвером появляться опасно. Разделимся сначала по двое, а после и по одному. Корнилеску пойдет только за тобой, поэтому я, Джейн и Драко обеспечим безопасный путь. Я проверил особняк Малфоев. В аврорате меньше мракоборцев, чем в их саду. Предлагаю перемещаться сразу ближе к входу клуба Ла Тремуй.
- Я прикрою от магглов. Создам купол защиты, они не увидят ничего странного, - кивнула Джейн. – Драко уведет ищеек, если они нападут на наш след.
- Неплохо. Блейз, ты хорошо поработал, - улыбнулась ведьма. – Но это моя задача, ведь амулет достался мне. Не хочу, чтобы вы пострадали из-за…
- Мы работаем как команда, Грейнджер. Если ты сможешь перемещаться без слежки Министерства, у миссис Малфой повысятся шансы на спасение. Все связано, - Забини обнажил ряд белоснежных зубов. – Не надейся, что все веселье достанется только тебе.
Дверь отворилась, и в номер вошел Драко.
- Пора.
Гермиона протянула ему руку. Сомнения. Вот что было в серых глазах. Забини прижал к себе Джейн, и их закрутил вихрь аппарации. Малфой все также стоял, глядя на загорелую ладонь.
- Будет не больно. Обещаю, - саркастически проговорила гриффиндорка, сделав шаг вперед.
- Жаль. А я уже настроился, - с этими словами мужчина коснулся запястья.
Голову мутило от перемещения, но свежий воздух ночного Парижа помогал прийти в себя. Гермиона услышала звуки скрипки и гитары. Фестиваль был совсем близко.
- Встретимся у входа в клуб. Не опаздывай, - Драко быстрым шагом пошел в сторону и через несколько секунд скрылся за поворотом.
Действовать по плану. По своему плану. Никаких раскомандовавшихся слизеринцев. Грейнджер быстро натянула капюшон чёрной кожаной формы сумеречников, наемных убийц, которые научили ее пользоваться холодным оружием. Внутри клокотала сила, смешанная с яростью. Если Забини и вправду думал, что я позволю рисковать собой ради меня, то у меня вопросы к комиссии, засчитавшей ему СОВ.
Девушка уверенно направилась в сторону громкой музыки. Табор был украшен гирляндами всех возможных цветов, на небольшой сцене группа играли заводные мелодии, а толпа туристов веселилась, наливая друг другу вино. Приезжие артисты показывали разные трюки, зарабатывая на жизнь своими способностями. Людей было много, и хвала Моргане, никто не обращал ни малейшего внимания на Гермиону, принимая ее за иллюзионистку или укротительницу львов. Она удачно слилась с труппой, не привлекая лишнего внимания. Рядом с пестрыми тканями виднелась вывеска «Предсказания». Идеально.
Ведьма прошла несколько метров и оказалась возле большого яркого шатра. Приподняв пятнистую штору, Грейнджер вошла.
- Детка, тебе здесь не место. Это не твое время - высокая рыжеволосая женщина стояла спиной ко входу и протирала пыль с огромного портрета.
- Донна Корнилеску?
Рыжая тут же развернулась, и ее небесно-голубые глаза прошлись по гостье, словно сканер.
- Чем могу помочь?
- Я ищу донну Реону Корнилеску. Меня послала за ней ее сестра. Теона. Она прислала помощь, - Гермиона сразу поняла, кто стоит перед ней.
Одинаковые черты лица выдавали предсказательницу, но нужно действовать осторожно.
Женщина разразилась громким смехом.
- Милочка, да моя сестра скорее начнет печь на благотворительных ярмарках тыквенные пироги, чем поможет родственникам. Спасибо, давно так не смеялась.
- Теона передала это, - Грейнджер аккуратно вытащила из безразмерной сумки деревянную коробку. – И попросила увести вас в безопасное место.
- И какое же это? Ее мерзкий паб? Лучше умереть, - сверкнула глазами колдунья.
- Это разлом миров мадам Ла Тремуй. Нам нужно уходить.
- А Вы, собственно, кто? Посыльная или что-то вроде того? Что же вам предложила взамен моя взбалмошная сестрица, раз вы летели с Лондона сюда?
- Амулет Алой тени.
- Ложь! – рыжая сделала несколько шагов навстречу. – Теона отдала вам амулет! В жизни не поверю.
Гермиона изогнула бровь. Еще не хватало разбираться с семейными скандалами. Волшебница слегка приспустила одежду, показав артефакт.
- Во имя всех драконов! – Реона прикрыла рот рукой от удивления.
Грейнджер застегнула пуговицу и придвинула поближе к колдунье коробку.
- У нас не так уж много времени. Нужно уходить.
Донна Корнилеску будто не слушала. Она открыла посылку. Женщина не замечала ничего вокруг. Будто бы весь мир сосредоточился на содержимом. Глаза буквально засветились голубоватым переливом.
- Ей удалось найти. Моргана сохрани, как это возможно. Милочка, скажи мне, моя сестра предсказывала тебе будущее?
- Да, - Гермиона решила не раскрывать все подробности. Дело и так усложнялось внутрисемейными стычками. Провоцировать конфликт еще больше девушка не хотела.
- Теперь моя очередь. Дай сюда руку, - властно сказала Реона.
- У нас нет времени на это…
- Руку и я расскажу, кто такая Мелания Нуар. Ты ведь за этим здесь, не так ли? – ведьма хищно улыбнулась.
Грейнджер сузила глаза. Она что-то знала. И эта информация могла помочь найти Димитрову. И спасти миссис Малфой. Волшебница протянула ладонь.
- Правильно, милочка. Не все Теоне радоваться. Она же скорее всего раскинула свои дурацкие карты, будто через них можно заглянуть в будущее. Шарлатанство и непрофессионализм.
Корнилеску жадно всматривалась в изогнутые линии. В воздухе повис запах жженого сахара. Глаза ведьмы почернели. С ней творилось то же самое, что тогда с ее сестрой. Чертовы предсказательницы и их фокусы.
- Веретено Эриды запустил драконий скиталец,
Древний источник власти еще не иссяк;
Темный наденет кольцо черной силы на палец
Той, что светом своим победит его мрак.
Эрида. Богиня раздора и хаоса. Кольцо силы. Димитрова ищет камень темной души, северный мельхиор и кастом из латуни. Чтобы управлять дементорами. Черпаяя хаотические волновые диапазоны черной магии.
Гермиона напряженно думала, пытаясь соединить предсказание ведьмы и информацию по свиткам.
Возможно, это не связано. Возможно, это очередные глупости, как у Трелони.
- Милочка, я не дилетант какой-нибудь, - Реона будто прочла ее мысли. – Хотя после посещения моей сестры я вовсе не удивлена, что ты плохо думаешь обо всех ясновидицах. Ты получила в дар вещицу, которая запустила цепь необратимых событий.
- Нуар. Кто она? – перебила женщину Грейнджер. Времени оставалось очень мало.
- Первая хранительница камня темной души. Она заключила в сапфир хаотический след. Однажды …
Раздался хлопок. Кто-то аппарировал совсем рядом.Послышался звук рвущейся ткани. Длинный нож разрезал шатер. В него вошла брюнетка.
- Такое веселье и меня не позвали? Как нехорошо, - она покачала указательным пальцем, украшенным острым лонгрингом. – Миссис Грейнджер, разве вам не положено сейчас быть в больнице Святого Мунго? Донна Корнилеску, шикарное платье. Позвольте представиться, меня зовут Кирин Невена Димитрова. Почти уверена, что вы слышали обо мне, мои волоконницы.
Гермиона прикрыла собой предсказательницу и выхватила волшебную палочку.
- О, как невежливо. Я пришла практически с миром. Всего лишь хочу перерезать парочке магглов глотки и забрать с собой донну. Нам есть о чем побеседовать между нами, девочками.
- Ступефай! – Грейнджер атаковала.
Сначала бей, потом спрашивай. Никакого лишнего трепа между врагами. Она заколдовала ткани шатра, заставив их обволакиваться вокруг болгарки. – Бежим!
Ведьма потащила за руку потрясенную женщину. Фестиваль был полным. Огромное количество людей пришло посмотреть вечернее цыганское шоу. Нужно срочно уводить отсюда Реону.
- Есть отсюда другой выход?
Волшебница не отвечала. Её глаза снова почернели, она впадала в транс.
- Годрик сохрани! – Гермиона пыталась пробраться сквозь толпу веселящихся магглов.
За спиной послышался громкий каркающий смех. Точь-в-точь как на балу. Недалеко от сцены гриффиндорка четко увидела Малфоя, но он ее словно не видел. Возможно, Димитрова заколдовала его.
Купол был еще не готов. Аппарировать нельзя, не так открыто. Иначе быть им всем на первой полосе всех французских газет и сидеть долго в Азкабане за нарушение закона о секретности. Или не прожить еще пары минут, потому что Кирин выбралась из ловушки и направлялась прямо к ним.
Голос. Невероятно красивый и чарующий голос зазвучал прямо со сцены. Черноволосая девушка запела веселую мелодию, заставляя всех вокруг приблизиться ближе к подмостку. Каждая нота, вырывающаяся из ее груди, очаровывала и притягивала. В движениях было что-то волшебное. Что-то колдовское и манящее. Димитрова будто приросла ногами к земле.
Гермиона молниеносно воспользовалась моментом. Нет времени разбираться, нужно уходить. Потом. Все потом.
Энергия, которую источала певица, была до боли знакомой. Будто тоже самое бурлило в груди у гриффиндорки. Очередная колдунья, зарабатывающая на жизнь своим даром. В точности как Реона. Иначе объяснить, как возможно, что всебуквально застыли и не могли оторвать взгляд от нее, нельзя. Никак нельзя.
Малфоя в том углу не оказалось. Черт возьми, да где же ты?
- Уходите, - внезапно появившийся Блейз потрогал пульс Корнилеску. – Я вырубил несколько магов, они что-то искали…
- Блейз, забирай их. Уведи в безопасное место. Димитрова здесь, - к ним подбежал Драко. – Ее что-то удерживает, но это ненадолго. Я смогу выиграть время.
- Прикройте меня, я почти доделала купол, потом можно аппарировать, - Блэкли удвоила усилия. – Это наш шанс.
Малфой кивнул и бросил взгляд на Гермиону. Та попыталась сделать несколько шагов навстречу, но за ее руку схватилась Реона.
- Ты несешь всем нам смерть. Ты будешь восседать на троне из трупов. Ты – воплощение хаоса. Ты – повелительница погибели. Все твои страхи воплотятся в реальность. На пъедестале из костей и тел ты покоришься опасной власти и сожжешь весь мир.
- Ой как страшно. Неужели это все про малышку Гермиону? – зеленые глаза Кирин блестели. – Отличница, которая связалась с плохой компанией, вдруг станет королевой зла. Мне почти смешно.
- Не подходи к ней, - Драко замахнулся палочкой.
Но Димитрова была быстрее. Один из лонгрингов уже летел в его сторону. Ей нужна Корнилеску. Любой ценой. Лезвие воткнулось в грудь.
- Что, зрение подводит? – Блэкли кашлянула кровью. Она переместилась прямо перед Малфоем, закрыв его собой.
- Нет, - выдохнула Грейнджер. Только не Джейн. Внутренняя сила разрывала границы. Застилала глаза.
- Протего диаболика, - Драко окружил друзей огненным кольцом.
- Джейни, милая, - Блейз в миг оказался рядом. – Прошу, не закрывай глаза. Держись…
- Уводи их отсюда, - Малфой разорвал край рубашки и перевязал рану. – Свяжемся через руны. Риволи, там помогут.
Забини лишь кивнул, прижимая к себе блондинку. Он схватил Реону и аппарировал. Блейз все понял.
- Ты думаешь твой каминный огонек может остановить меня? – ухмыляющаяся Димитрова шагнула сквозь пламя. – Ну окажите хоть немного сопротивления, а то совсем скучно.
Драко атаковал. Невербальные заклинания летели одно за другим в смеющуюся ведьму, которая отбивала лучи своей заколдованной рукой.
- И это все? Даже никакой запрещенки? – Кирин театрально вздохнула. – Что ж, мой черед. Круцио!
Грейнджер отразила проклятие огромной музыкальной колонкой.
- Отойди от него.
- А не то что? Пожалуешься своему другу со шрамом? Или мужу? – болгарка стряхнула невидимую пылинку с плеча. – Уйдите с дороги. Вас пока рано убивать. Мне нужна Корнилеску.
- Тогда иди и возьми, - Гермиона взмахнула палочкой и схлестнулась в бою с более сильным противником.
- Двое на одну меня? Во имя натерреров, совсем не по чести, - она играючи отбивала каждое заклятие. – Скукота да и только.
Драко и Гермиона нападали все яростнее, стараясь зажать Димитрову в углу. От такого слаженного напора, волшебница начала сдавать позиции.
- Авада Кедавра! – скорее инстинктивно, чем продуманно.
Зеленый луч летел прямо в Грейнджер. Все как в замедленной съемке. Нет ни малейшего шанса.
Малфой закричал и выбросил руку. Перед Гермионой возникла огромная фиолетовая стена, которая поглотила проклятие. Зеленые искры растворились в защитном столбе. Невозможно.
- Это что еще за фокусы? – из носа Кирин потоком хлынула кровь, капая на грудь и пачкая одежду.
Болгарка прикоснулась к лицу. Шок и непонимание. Вот что было в ее глазах. Впервые за много лет.
- Мы не закончили, - ведьма растворилась в воздухе.
Драко первый вышел из оцепенения, подбежал к Гермионе и слабо затряс её за плечи.
- Ты цела?
- Да…. Я… Спасибо. Как ты это сделал? – волшебница пыталась потрогать исчезающую стену.
- Не знаю. Мы должны убираться. Ты сможешь трансгрессировать? – Малфой не хотел думать, что это. Плевать. Главное, что все живы.
- Куда? – карие глаза столкнулись с обеспокоенным серым взглядом.
- В единственное безопасное место в Париже, которое я знаю. В квартиру Паркинсон.
========== Все жемчуга мира не дороже песка с твоими следами ==========
В квартире почти сразу сработали воющие чары. Они были так искусно наведены, что Блейзу понадобилось добрых восемь минут, чтобы расколдовать ловушку. И ещё семь на патронуса для Паркинсон, поисков бадьяна и остролиста в кладовой, импровизацию со столом на кухне. Теперь на нем не было скатерти и бокалов, а лежала Джейн, чьё дыхание было рваным и тяжёлым. Чёртово лезвие, вероятно, пробило легкое. И каждый вздох наполнял его кровью. Мало времени и много работы. Забини подложил на её лоб мокрое полотенце. Реона опустилась на пол, продолжая в трансе что-то шептать. Сейчас совсем не до неё.
— Держись, милая. Будет больно, — нужно вытащить проклятую острую дрянь. Аккуратно. Медленно.
— Я тебя чувствую… — красная струйка потекла изо рта Джейн.
— Тихо. Я справлюсь.
Зажать рану. Всё просто. Залить всё настойкой. Он уже так делал сотни раз. Астория бы справилась лучше. Обошлась бы без шрама на всю жизнь и меньшей кровью. Блейз видел ранения намного серьезней и хуже. Ничего. Все получится.
— Набери побольше воздуха. Задержи дыхание, — его голос не дрожал. Как и руки.
— Все в порядке…
— Это всего лишь царапина. Не волнуйся. Насчёт три. Раз, два, три.
Джейн потеряла сознание. Забини вытащил лонгринг и прижал рану, стараясь остановить кровотечение. Кровотечение, которого не было. Что за черт? Блейз осторожно убрал руку. Края затягивались, не оставляя ни малейшего следа. Бадьян так не работал, остролист тем более. Лезвие заколдовано. Зачем бросаться оружием, которое не способно ни убить, ни смертельно ранить? Получается Димитрова не хотела убить Драко?
— Как она? — аппарировавшая Гермиона тут же подскочила к столу.
— Жива. И не пострадала, — медленно проговорил Блейз.
— Она заслонила собой Малфоя и…
— Сама посмотри.
Грейнджер притронулась к месту, где буквально несколько минут назад торчал лонгринг.
— Проверял на яд? Возможно, смысл именно в этом, — девушка осматривала затянувшуюся рану. — Я не вижу чёрных прожилок, но нужен ацелас.
— Но это же сорняк, им животных кормят.
— И лечат ядовитые раны, — сказал Драко. — Но здесь королевский лист бессилен, нужно обнаруживающеё растение, а не исцеляющее. Настойка люцерны.
Мужчина развернулся и скрылся в темноте кладовой. Будто бы здесь ориентировался ничуть не хуже, чем в мэноре. Его не было всего несколько минут, но Блейзу показалось словно прошла целая вечность. Заветный пузырёк выглядел слегка необычно, но что можно было ожидать от кладовой Паркинсон, которая верила не в зелья, а в артефакты?
— Блейз, нужно приподнять её. Мне лучше не касаться.
Мулат кратко кивнул и, задержав дыхание, аккуратно взял девушку за плечи. Голова запрокинулась, и рот непроизвольно открылся. Теперь главное, чтобы с ней все было хорошо.
Несколько капель люцерны растеклось по розоватым губам. Ничего. Совсем ничего.
— Так и должно быть? — нахмурился Забини. Он не был силён в травах и зельях, его специализацией были заклятия трансформации.
— Она не отравлена. Какой смысл пытаться убить оружием, которое не может причинить вред?
— Чтобы напугать. Или … — Гермиона нахмурилась. — Димитрова не целилась в Джейн. Она хотела, чтобы лезвие попало в тебя, Малфой. Интересно, зачем ей создавать иллюзию, будто бы ты ранен.
Повисла тяжёлая тишина. Грейнджер скрестила руки и явно ждала объяснения от слизеринца. Слишком странно.
— Блейз … — Блэкли открыла глаза и попыталась встать.Все повернулись на звук её слабого голоса. Мулат тут же помог колдунье встать и пристально вглядывался в сероватое лицо. — Почему из вас всех мне всегда достаётся больше всего?
- Как ты себя чувствуешь? — Забини слегка улыбнулся шутке. Сарказм — это хорошо. Значит, ей уже намного лучше.
- Полна сил и энергии — её щеки порозовели, а в глазах будто рассеялся туман.
- Прекрати это, — процедила Гермиона.
- Что именно? — подруга вскинула бровь.
- Спасать его.
Кудрявая волшебница кивнула в сторону Малфоя. Ей уже порядком поднадоело сотрудничество с высокомерным слизеринцем. Он вызывал слишком много эмоций. Обиду, разочарование, злость. И притяжение, бурлившее в ее голове, словно горячее олово, заглушая все отголоски разума. Будто бы её сознание не могло контролировать огромный поток, заставляющий ведьму стремиться быть рядом с несносным блондином. Чертова магия или что там между нами.
- Это было моё решение. Я чётко чувствовала, что Кирин не причинит нам серьезного вреда, но рисковать нельзя. Тем болеё что…
- Что? Считаешь его жизнь дороже твоей?
Грейнджер словно подменили. В глазах горел фиолетовый огонь, руки сжались в кулаки. Блэкли явно ощущала всем телом, что девушкой овладевает какая-то неведомая сила, которой она отчаянно сопротивлялась.
- Считаю, твою жизнь дороже всех наших. Драко, ты не мог бы…
Малфой стоял поодаль. Каждая его мышца была максимально напряжена.
— Грейнджер, будь так любезна, возьми себя в руки. Прекрати нападать на всех вокруг.
— Я не спрашивала твоего мнения или разрешения.
— Так, достаточно, — Джейн слезла со стола. Как будто никакого смертельного ранения и в помине не было. — Во-первых, вы ссоритесь из-за действия фиолетовой магии. Контролируйте это, иначе командной работы не выйдет. Я не понимаю, чего именно энергия пытается от вас добиться, но если речь идет о злостных всплесках, то очень даже неплохо у неё выходит. Во-вторых, разве мы не защищаем друг друга? Разве мы не работаем сообща? Драко спас тебя от падающей люстры, я спасла Драко от сумасшедшей волшебницы, а Блейз спас меня в топях. Все взаимосвязано.
— Джейн права. Нас ждет работа, поэтому прекращайте.
— Тогда приступим, — Грейнджер выбросила в середину комнаты маленький куб. — Блейз, твоя задача отвести Реону в безопасное место. У Ла Тремуй тебя будут ждать несколько магов. Джейни, ты должна создать…
Малфой перестал слушать. Он мог думать только о том поцелуе в аэропорту. Нельзя было переступать черту. Нельзя было отвечать ей на прикосновения. Нельзя было позволить Грейнджер дать ему надежду.
***
Вход в Ле Шабане со стороны маггловского района выглядел как обычный клуб с охранником у дверей и громкой музыкой. Яркая неоновая вывеска привлекала внимание прохожих, а очередь казалась бесконечно долгой. Это место было очень популярным в округе благодаря своему интересному дизайну, новым невероятно вкусным напиткам и незабываемо волшебной атмосфере. Волшебной в прямом смысле. Мадам Ла Тремуй использовала запрещенные магические приемы, чтобы её заведение стало самым желанным у магглов. Танцовщицы были посыпаны порошком вейл для вожделенных мужских взглядов, в воздухе распылялся эликсир веселья, увеличивая амплитуду радостных эмоций, а в коктейли добавлялся заговоренный порошок кодинани для усиления вкуса и улучшения настроения. Разумеётся, все это было строго запрещено и французское министерство магии тщательно проверяло подобные места, но с протекцией Гермионы Грейнджер заведение Ла Тремуй процветало и проходило абсолютно любую проверку. Взамен глава департамента получала самые свежие новости, бесплатное обслуживание и любую помощь, которую Мишель только могла предложить. И сейчас ведьме эта помощь была остро необходима.
- Я все еще надеюсь, что хоть кто-то осознает, что лучше разделиться здесь и сейчас, — медленно протянул Блейз, гляда на тянущуюся линию ожидающих своей очереди людей. Он присоединился к остальным буквально четверть часа назад после того, как оставил Корнилеску в надежных руках. — Мы с Джейни пойдем через магический вход, а вы можете мило постоять несколько часов как магглы. Как раз дадите нам время, чтобы…
- Грейнджер тебе ясно сказала, что мы не можем аппарировать прямо к Ла Тремуй и что надо идти через эти двери. Нас ищут на всех колдовских точках. — холодно посмотрел на него Малфой, — И да, идти всем вместе, чтобы разделиться внутри. Что тебе из её получасового монолога было не понятно?
- Вообще-то, — начал было Забини, но Драко резко его прервал.
- Я не собираюсь слушать её скрипучий голос еще раз так долго, поэтому давай обойдемся без твоих шуточек.
Мужчина закатил глаза, ускорил шаг и поравнялся с идущими чуть впереди девушками. Блейзу нетерпелось остаться с Блэкли наедине, чтобы сказать ей о своих чувствах, чтобы ощутить запах светлых волос и насладиться сказочным смехом. Когда он понял, что может потерять её навсегда, то решил не тратить время зря и просто быть с ней, потому что завтра… Никто не знал, что может быть завтра. Ведь их жизнь: Димитрова, печати, погони… Слишком много событий, слишком мало сна, слишком не хватает фарфоровой руки на его смуглой коже.
- Блейз, после того, как мы попадем внутрь, вы с Джейн пойдете искать Мишель, чтобы она прикрыла нас с Малфоем. Необходимо применить дезиллюминационные чары, но я не смогу это сделать в куполе защитной магии здания. Для этого Ла Тремуй должна лично сделать прорезь в поле. Скажите ей, чтобы нашла нас в маггловской части и провела в безопасное место.
- Понял, принял, — Забини взял Блэкли за руку с таким собственническим видом, что Гермиона слегка фыркнула.
- Малфой, ты не мог бы подойти ближе, чтобы мне не пришлось кричать?
Волшебница переставала понимать, где начинается и кончается сильная злость на слизеринца. Что-то странное происходило в её голове и теле, когда он был рядом. Ей почти физически хотелось его присутствия. Отрицать внутренние желания было уже бесполезно. Надо разобраться окончательно с этой хренью, когда укроемся у Мишель.
- Так достаточно близко, Грейнджер? — прямо над её ухом прошипел Драко, — Могу подойти еще ближе, но тогда тебе точно придется кричать.
Сильная волна электрического заряда прошлась от макушки аж до кончиков пальцев. Что-то дикое, что-то темное, что-то манящеё. С того первого дурацкого дела, когда она обыграла всех в карты, Гермиона чувствует притяжение к Малфою. Как же сложно все подавлять и контролировать. Когда он был рядом, она буквально ощущала, как ей хочется прикоснуться к чёрной душе, почувствовать его силу, попробовать этот мрак на вкус. Черт бы его побрал.
— Много себе позволяешь, — отпрянула девушка, словно ошпаренная своими чувствами и его надменным шепотом.
— Ты предлагаешь нам стоять в очереди? — раздался насмешливый голос Блейза, — У меня вырастет борода прежде, чем мы войдем внутрь.
— Джейн, твой выход, — многозначительно улыбнулась Герм, глядя на свою подругу.
Блэкли с вызовом расплылась в улыбке в ответ и направилась мимо всей очереди в сторону охранника, не отпуская руку Блейза. Малфой и Грейнджер едва поспевали за парящей на каблуках миниатюрной блондинкой, которая явно была в предвкушении чего-то интересного.
— Что здесь забыли школьница, Лил Вэйн, кудряшка Сью и Спайк? Потерялась в районе для взрослых, малышка? — прогоготал высокий рыжеволосый охранник с большой татуировкой на левой руке, преграждая путь всей компании и разглядывая вырез на платье Джейн.
— Что за Спайк и Лил Вэйн? — прошептал Блейз в сторону Драко.
Мужчина не имел понятия, кто эти чертовы люди, но ему абсолютно не нравился тон маггла и его мерзкий смех. Малфой приготовился решить проблему по-своему.
— Ты чувствуешь ужасную потребность впустить нас прямо сейчас, — Джейн коснулась ладонью лица охранника и смотрела прямо в его стекляные глаза, — Ты чувствуешь, что должен впустить нас. Ты чувствуешь, что хочешь этого больше всего на свете.
— Я чувствую… — пролепетал рыжеволосый мужчина, — Я чувствую… Конечно, добро пожаловать, мы вас очень ждали…
Охранник сделал шаг назад, открывая перед четверкой вход в маггловский Ле Шабане.
— Заходите, как только я отпущу его, он очнется, — сказала Джейн, слегка повернувшись к своим спутникам.
Гермиона кивнула и первой зашла за красный занавес, прикрывающий вход в клуб. Она оказалась в каком-то темном коридоре, который слабо освещался небольшим торшером в углу. Помещение было достаточно большое, чтобы здесь поместилось с десяток человек. Скорее всего оно служило как небольшой соединяющий элемент между другими помещениями. Грейнджер была в маггловской части может года три назад, но никак не могла вытащить из памяти чудную комнату. Видимо, потому что обычно её встречал один из работников Мишель и провожал, куда нужно.
— Это было просто потрясающе! — раздался восхищённый голос Блейза, — Как ты это сделала? Необычайно интересная магия!
— Я, как эмпат, могу внушать чувства другим. Обычно работает только на магглах, и мне ещё предстоит много работы в этом направлении. Природные способности можно развить гораздо сильнее, однако плата высока — слегка зарделась Блэкли, удивленная такой искренней реакции Забини. — Правда, Драко?
Малфой сделал вид, что пропустил эту подколку мимо ушей. Он четко знал, на что намекает блондинка. Но остальным этого знать не обязательно. К четверке подошел работник заведения и забрал их верхнюю одежду, вручив Грейнджер номер. Она отошла вглубь помещения, чтобы никто посторонний не слышал того, что девушка собиралась сказать. Вся команда переместилась за ней в угол напротив едва светившего торшера.
— Давайте к делу, — серьезно произнесла Гермиона, — Джейн и Блейз идут через черный вход за Мишель. Там вероятнее всего охрана, поэтому используйте магию или украдите приглашение. Дальнейший ход плана я надеюсь, вы помните. Малфой, пойдешь со мной ждать Ла Тремуй у задней части подсобных помещений. Оставайся в поле моего зрения и без фокусов.
— Интересно, в спальне она такая же властная или предпочитает, чтобы мужчина доминировал? — еле слышно прошептал в сторону Драко Забини. На его счастье Гермиона не услышала этой шуточки.
Малфой слегка улыбнулся. Ему уже какое-то время нравились мысли о Грейнджер в таком направлении. Ты можешь обманывать других, но себя нет. Мужчина чувствовал, как будто все его внутренние демоны стремятся к её светлой душе. Какая ирония, что из всех женщин сейчас он хотел бы остаться наедине с единственной девушкой, которая ненавидит его всем телом и разумом. Она продолжала повторять свой идиотский план уже, наверное, в тридцатый раз. Драко не слушал, он просто смотрел как она заправляет выбившуюся прядь за ухо, как её полные губы раздают указания, как она пытается все контролировать. Пелена туманной магии снова обволакивала сознание. Мужчина даже не заметил, как Забини скрылся с Блэкли за стеклянной дверью клубной зоны.
- Малфой, ты все понял или мне лично для тебя повторить?
- Грейнджер, радуйся, что я тебе не покажу никаких фокусов, иначе ты бы умоляла, а не приказывала.
- Я никого в жизни не умоляла, — отрезала Гермиона, смотря на слизеринца с вызовом, — И точно не буду умолять тебя.
- Минимум трижды, — Драко приблизился к ней вплотную, — Я бы заставил тебя умолять минимум трижды, если бы хотел тебя, как женщину. И к твоему сожалению, ты меня не привлекаешь, поэтому давай работать, мне же в Азкабан скоро.
Гермиону как будто облили ледяной водой. Внутренний зверь, который так тянулся к Малфою, начал шипеть от холодности слов и отказывался верить, что это правда. Мужчина дал ей понять ясно и четко, что ему она не интересна, и зверь внутри обиженно уполз в дальние уголки души. Оно и к лучшему. Высокомерный кретин.
— Какой подарок судьбы. Бывший пожиратель смерти, у которого руки по локоть в крови, не хочет затащить меня в постель, — надменным голосом процедила девушка. — Пошли.
Волшебница открыла дверь и вошла в просторное помещение с высокими потолками, яркими разноцветными софитами, струящейся музыкой и невероятно большим танцполом. Неудивительно, что это место пользовалось популярностью у магглов. Оно буквально дышало свободой, страстью и моментом «здесь и сейчас».
К потолку были подвешены на разных уровнях клетки, в которых танцевали красотки с идеальными телами, а прямо напротив входа расположилась круглая барная стойка. За ней находятся складские помещения. Видимо, придется пробираться сквозь толпу пьяных людей. Гермиона начала спускаться по лестнице вниз, чтобы добраться до своей цели как можно скорее. Ей совсем не хотелось привлекать внимание и идти через весь танцпол напрямую, но более короткого пути просто не было. Да и в стайке танцующих проще затеряться, чем в маневрах между столиками.
Грейнджер двигалась медленно, обходя пары веселых и окрыленных вином посетителей заведения. Музыка была не очень ритмичной, больше расслабляющей. С потолка неожиданно в такт мелодии спустился тяжелый дым, покрывая весь пол и стены красивым водопадом, который расползался по всему клубу неестественно быстро. Ведьма остановилась, завороженная красотой сверкающего от софитов тумана, уже достигшего её ног и поднимающегося выше и выше. Он окутывал её, словно дурманящие травы. Грейнджер вдохнула полной грудью, как будто хотела наполнить все свои легкие этим необыкновенным смогом. Она узнала аромат: запах свежескошенной травы, нового пергамента и чая с бергамотом. Снова.
Вдруг Гермиона почувствовала, как кто-то касается теплой рукой её талии и медленно поворачивает волшебницу к себе. Ей совсем не хотелось сопротивляться, даже наоборот, она определенно желала ощущать именно эту руку, которая могла принадлежать только одному человеку. Казалось, что весь мир остановился и перестал существовать, что ничего не происходит, что есть только гриффиндорка и невероятно сильная рука, сжимающая края её платья.
Колдунья развернулась и увидела перед собой Малфоя. Ворот его рубашки уже не был наглухо застегнут, а рукава оказались вальяжно закатаны до локтей.
— Потанцуй со мной, Грейнджер, — на хриплом выдохе сказал Драко, — Я хочу, чтобы ты потанцевала со мной прямо сейчас.
Он резко притянул Гермиону и прижал к широкой груди. Его руки спускались по её очерченной талии, вырисовывая какие-то причудливые круги. Девушка запрокинула голову назад и начала двигаться в такт невероятно красивой музыке. Она так близко прижималась к Малфою, от которого было просто невозможно оторваться. Он источал необыкновенно потрясающий запах как первое зимнее утро, как её амортенция, как самый изысканный парфюм. Без него всё казалось тусклым и невзрачным. Будто бы он был воплощением её силы. Тонкие пальцы заскользили по его рельефным мышцам пресса и обвили сильные плечи.
— Грейнджер, ты не представляешь, какая ты… Несравненная, — выдохнул ей в ухо мужчина.
— Много болтаешь, Малфой, — она развернулась к нему спиной и резко прижалась. — Я хочу тебя с того вечера у Картера.
Гермиона почувствовала его эрекцию, его напряжение, его желание. Волшебница покачивала в такт музыке бедрами, распаляя огонь Драко еще сильнее. Он схватил её за волосы и аккуратно потянул их в сторону, покрывая нежную шею поцелуями. Его руки продолжали изучать упругое тело, словно не могли насытиться изгибами.
Он ласкал каждую клетку разгоряченной кожи, заставлял хотеть его всего и полностью. Только его и никого больше. Малфой резко отстранился от девушки, вызвав тем самым неудовольствие, мелькнувшеё в её глазах.
— Я кажется вспомнил, для чего мы искали складские помещения.
Он протянул ей руку, и Грейнджер без колебаний схватилась за неё, как за соломинку. Драко переплел их пальцы и повел сквозь толпу людей. Гермионе продолжал кружить голову его потрясающий аромат, его мраморные прикосновения, его страстный взгляд. Моргана, как же она хотела снова почувствовать тонкие губы слизеринца на своей шее. Где же уже эти склады, черт бы их побрал.
— Мы почти пришли, милая — выдохнул Драко, словно прочитав её мысли. Они тихо проскользнули мимо барменов, те даже не заметили, что кто-то пробрался в заднюю часть прямо за стойкой и скрылся за деревянной дверью.
Та едва успела захлопнуться, как Малфой поднял волшебницу в воздух, впиваясь пальцами в её бедра. Девушка обвила рельефный торс ногами и прильнула к нему настолько близко, насколько могла. Ей хотелось раствориться в нём. Соединиться в одно целое. Почувствовать, как некотролируемый поток расщепляется на мелкие кусочки. Взорваться от его огня и заледенеть от его холода.
— Поцелуй меня, — Гермиона выдохнула, желая получить все. Желая получить его прямо сейчас.
Но мужчина не спешил. Он наслаждался каждым её вздохом, каждым прикосновением, каждым импульсом страсти. Малфой прижал ведьму к стене, придерживая одной рукой, а другой задрал её вельветовое платье, которое принадлежало Пэнси, но черт возьми, как же идеально оно подчеркивало безупречные изгибы гриффиндорки. Не менее сексуально, чем обтягивающая форма сумеречников.
Драко хотел чувствовать мягкость нежной кожи Грейнджер, увидеть её обнаженной, вдохнуть аромат её кудрявых волос. Они пахли чертовым карамельным яблоком. Как тогда, в опере. Он покрывал белоснежную шею страстными поцелуями, наслаждаясь тихими стонами. А Гермиона… Гермиона почти расправилась с пуговицами его рубашки, предварительно вытащив её из брюк, и принялась изучать каждый мускул, каждый шрам, каждую линию на его теле. Её пальцы сводили Малфоя с ума. Он зарычал от удовольствия и схватил девушку за затылок. Их затуманенные взгляды встретились.
Сильная электрическая волна прошла между ними, заставляя терять голову и забывать обо всем. Она — его предназначение, прошитое иглами судьбы в коже и костях. Невидимый аркан укоротил красные нити и привел волшебника прямо к ней. В плен невероятных глаз цвета мускатного ореха.
Драко первый не выдержал этой пытки. Он поцеловал Гермиону. Его язык властно проник в её рот, овладевая им полностью. Малфой не требовал, он отдавал. Отдавал ей все, что сейчас мог отдать. Так было правильно. Пусть забирает всё, что есть. Мужчина прикусил губу Грейнджер, распалив её страсть до предела. И она укусила его в ответ. До крови. Ведьма ощутила ее металический вкус на своих губах, почувствовала, как внутренний зверь сходит с ума и жаждет этой божественной крови до безумия.
Её губы раскрылись еще больше, и Малфой продолжил целовать Гермиону с неистовым напором, уже требуя от неё отдавать больше, требуя отдать все. Он хотел забрать то, что принадлежало ей. Как будто внутри бурлила сила, стремящаяся стать частью самого Драко, который почувствовал, как задрожали все его руны, татуировки и защитные поля. Он усадил её на стоящий рядом высокий стол и расстегнул платье. Её упругую грудь скрывал бюстгальтер винного цвета из невероятно мягкой ткани. Драко стянул уже раздражающее платье и слегка спустил края нижнего белья.
— Не останавливайся, — страстно прошептала Грейнджер, — Только не останавливайся.
— Лучше умереть, — выдохнул в ответ Малфой и коснулся языком вершинки затвердевшего соска. Колдунья выгнулась и застонала. Именно этого она сейчас хотела больше всего на свете. Чувствовать его руки, его язык, его всего и без остатка. Внутренняя энергия, которая пожирала её всё это время, наконец отступила и позволила Гермионе наслаждаться. Да. Это именно то, что хотело её сознание. Её тело. Её волшебная сущность.
Она запустила тонкие пальцы в волосы Малфоя, прижимая голову мужчины к своей груди. Драко слегка прикусил зубами нывший от ласк сосок, и вырвавшийся из горла Грейнджер очередной стон заполнил весь склад. Слизеринец скинул с себя рубашку и прикоснулся к краям трусиков Гермионы. Его пальцы медленно спустились на чувствительную точку, мягко надавливали и ласкали. Ведьме казалось, что нет ничего хуже чертового куска ткани между её телом и умопомрачительными касаниями Малфоя.
Это была самая сладкая пытка, которая туманила разум, сбивала дыхание, заставляла забывать обо всем. И Драко продолжал её мучить, наслаждаясь её выгибающимся телом, острыми сосками, жаркими стонами.
— Я больше не могу. Я хочу почувствовать тебя полностью, — гриффиндорка стянула свои трусики и принялась расстегивать кожаный ремень мага. Мерлин, как она хотела ощущать в себе всего Малфоя, каждый его сантиметр, каждую его клетку.
Грейнджер провела рукой по всей длине члена через ткань нижнего белья, заставив Драко ощутить всё тоже самое, что она чувствовала несколько минут назад. Слизеринец прижал руку волшебницы сильнее и зарычал от удовольствия. В серых глазах вспыхнули фиолетовые искорки.
— Мои хорошие, для этого склад совсем не предназначен. Это помещение только для персонала, для любви мы можем предложить вам отдельные комнаты, — ласково проворковал голос из-за открывшейся двери. Там стояла высокая платиновая блондинка и держала в руке волшебную палочку:
— Аморе дисседо.
Заклинание, разрушавшее пелену тяжелого дыма, которое лично придумала мадам Ла Тремуй. Собственно, именно она сейчас стояла в дверях.
— Может немного кружиться голова. Это быстро пройдет. Мои хорошие, мне нужно кое-кого найти, и вы сейчас совсе… Миссис Грейнджер? Это Вы?
Драко начал потихоньку воспринимать реальность. Он стоит полуголый, возбужденный, а на столе лежит обнаженная Грейнджер. Твою мать.
- Простите, что отвлекла, я уже ухожу, — мягко пятилась назад Мишель.
- Дайте нам минуту, пожалуйста, — мужчина обернулся в сторону блондинки, прикрывая собой Гермиону и попутно застегивая брюки. Черт, колдовские путы клуба подействовали и…
- Лорд Малфой? — мадам Ла Тремуй немного приоткрыла рот от удивления, но быстро взяла себя в руки.
Что она несет, эта странная женщина? Какой Малфой? Гриффиндорка не могла понять, что происходит. Её взгляд опустился ниже. Она увидела себя без белья, с обнаженной грудью, а напротив Драко застегивал рубашку… ТВОЮ МАТЬ, МАЛФОЙ ЗАСТЕГИВАЛ РУБАШКУ! Она только что чуть не переспала в пыльном складе с этим …
- Святой Годрик, — Гермиона судорожно опустила платье и поправила бюстгальтер, — Мишель, прошу, всего минуту. Вы все не так поняли…
Ла Тремуй слегка кивнула и вышла, прикрыв за собой дверь.
- Какого черта ты творишь? — волшебница накинулась на слизеринца, — Это что такое сейчас было?
- Я творю? Грейнджер, ты умом тронулась? Это ты сейчас лежала считай голая на столе, — парировал Драко, продолжая застегивать рубашку.
- Забудь обо всём, что здесь происходило, — шипела Гермиона в поисках своих трусиков.
- Это воспоминание будет греть меня в Азкабане. Или ты передумала свидетельствовать в суде?
- На твоем суде я буду танцевать с обвинительным приговором, а пока у нас тут работа вообще-то, — зло сказала Грейнджер и вышла из склада.
Чертова магия. Как такое возможно? Он — убийца. А ты с ним чуть не… Гермиону трясло от накативших эмоций. Джейн думала, что связывающая энергия хочет раздора и ссор между ними. А оказалось… Оказалось, что проклятье имеет совсем другой характер. Или это был треклятый туман на танцполе?
Боковым зрением ведьма заметила, как за ней по пятам следует Малфой. Совершенно спокойный. Будто ничего не произошло. Рубашка выглядела помятой, волосы взъерошены, а в остальном… Словно не было ни битвы с Кирин, ни нескольких изнуряющих ночей, ни ситуации в кладовке…
— Мне жаль, что я не смогла лично встретить вас у входа, даже послать было некого - всех отправила к Реоне, как вы просили. И ещё… Мадам Грейнджер, простите, что я ворвалась. — Мишель уверенно шла по коридору. — Знаете, так часто мои клиенты не хотят уединяться в специальных комнатах, что приходится контролировать каждый уголок.
— Зачем использовать амортеционные чары? — Гермиона поморщилась. Этого в списке не было. Если бы волшебница знала, что здесь используются любовные эфемеры, то тогда… Тогда бы что? Заколдовала бы себя?
— Они лишь помогают молодым людям, которые уже чувствуют что-то друг к другу, раскрепоститься, — женщина отбросила платиновую прядь. — Дым не создает страсть, а лишь раскрывает уже имеющеёся притяжение.
Гриффиндорка переваривала услышанное. Быть такого не может. Это все магия. Только магия. Лгать самой себе получалось очень слабо.
— Лорд Малфой, простите мою неучтивость, — блондинка остановилась напротив дубовой двери. — Меня зовут мадам Ла Тремуй, но вы можете называть меня Мишель.
— Драко, — он слегка кивнул в ответ. — Вы знаете меня, но я вас не припомню…
— Ваш отец когда-то был моим клиентом, — загадочная улыбка коснулась розовых губ. Она явно предалась старым воспоминаниями — Но после того, как была объявлена новость о помолвке с мисс Блэк, он перестал посещать Ла Шабане. Вы очень похожи на Люциуса.
— Вас огорчит известие о его смерти? — ледяной голос разрезал тишину коридора.
Звонкий звук раскатился по стенам. Из хрупких рук хозяйки клуба выпал большой бронзовый ключ. Её затрясло, но она быстро взяла себя в руки. Не просто огорчило, а сожгло несколько ниточек внутри.
— Мне очень жаль это слышать.
Мишель толкнула дверь, и за ней оказался магический павильон. Проход через разлом. Сокрытое чудо магических карт. Ни одно правительство в мире не могло отследить такую дисгармонию. Вряд ли кто-то узнает, что теперь Драко и Гермиона оказались в колдовской части Парижа.
— Донна Корнилеску цела? — Грейнджер вспомнила о задании. Дикая злость отступила, давая возможность рассуждать здраво. Впервые после игорного дома девушка чувствовала себя так спокойно и хорошо. Будто бы бущующая энергия внутри удовлетворенно отступила. Или её стало меньше.
— Разумеется. Я предоставила ей защиту и всё необходимое. Не беспокойтесь об этом. А теперь переход, — волшебница настежь распахнула двери. — Глубоко вдохните, закройте глаза и постарайтесь расслабиться. Стена легче пропускает знакомую энергию и…ммм…
— Чистокровных? — Малфой двинулся вперед. На чем же еще может быть всё древнее повязано, как не на одержимости кровью.
— Да, именно так, — Мишель явно была рада, что не пришлось говорить детали самой. Ей совсем не хотелось обидеть высокопоставленную гостью.
— Грейнджер, ты уже проходила разлом?
— Не было необходимости, — девушка нахмурилась. Она всегда использовала стандартные врата колдовской части. — Но я справлюсь…
— Я облегчу эту задачу, — Драко схватил за её влажную ладонь. Он должен защищать ведьму. От всего. Только это сейчас было правильным.
— Закрыть глаза, глубоко вдохнуть и расслабиться, — повторила инструкцию Ла Тремуй.
Мужчина пошел первым и будто бы не замечал неприкрытого то ли неудовольствия, то ли презрения, то ли шока со стороны гриффиндорки. Он не обращал на это никакого внимания. Все его мысли были заняты лишь произошедшим в подсобной комнате. Малфой был готов поклясться, что расползающееся проклятие от использования своего дара окклюменции отступило. Чернота отхлынула, открыв светлый уголок души. Получается, что физическая близость с Грейнджер могла помочь вытравить сжирающую всё внутри темноту? Как такое возможно?
Синяя стена поглощала каждую клетку волшебника, крепо державшего свою спутницу. Несколько ударов сердце, головокружение и запах жженого сахара. Ведьма переносила переход гораздо сложнее. Ноги подкосились, и она была вынуждена прижаться к Драко.
Лазурный цвет тут же стал светиться яркими лучами. Еще несколько шагов. Слизеринец подхватил почти падающую волшебницу, которая едва держалась. Совсем чуть-чуть. Ничего сверхъестественного. Просто его тянет к девчонке, мечтающей отправить бывшего сокурсника в Азкабан, ненавидящей всё, что с ним связано, и находящейся от него совершенно на другой стороне жизни. И почему-то именно она каким-то невероятным образом могла подавить ядовитое проклятие, сжигающеё душу.
Малфой вышел в колдовскую часть Ла Шабане и потянул за собой Гермиону. Та продолжала крепко сжимать его шершавую ладонь.
— Спасибо, — еле слышный шепот. Переход ей дался тяжело, но она справилась.
— Пожалуйста, — от неожиданной благодарности мужчина отпрянул. В гриффиндорке не было ни капли былой злости, которая сжигала всё на своем пути последние дни.
Его взгляд заскользил по помещению. Снова коридор. Будто опять в Хогвартсе оказался.
— Всё в порядке, мои дорогие? — мадам Ла Тремуй прошла без последствий. Очевидно, магия давно уже привыкла к хозяйке и не причиняла ей никакого вреда.
— Да, всё хорошо, — выдохнула Грейнджер. — Мишель, я не расплачусь с вами.
— О чем вы говорите? Дать пару комнат, накормить и налить бокал вина по сравнению с тем, что вы делаете для моего детища — это ничто, — отмахнулась женщина. — Мистер Забини и мисс Блэкли ждут вас. Они попросили совместный номер. Я предполагаю, что и вы…
— Нет, — замотала головой волшебница. — Все отдельно.
— Прошу прощения, моя оплошность. Разумеётся, я распоряжусь, чтобы вам подготовили две комнаты, — блондинка опустила взгляд. Она точно знала, как работают чары в маггловской части. Эти двое пока не готовы признаться даже самим себе, что между ними что-то есть. — Вот мы и пришли.
Мишель пропускала гостей вперед. Она их привела в большую ресторанную залу, где было по меньшей мере пятьдесят посетителей. Мадам Грейнджер хотела поговорить и получить защиту. Никаких проблем.
— Наденьте маски. Это главное правило. И еще одно… — было видно, как учтивая мадам Ла Тремуй подбирает слова. — Я принесла вам браслеты, чтобы остальные клиенты и мои вейлы не отвлекали вас. Я понимаю, что вы не пара, но прошу вас, поймите…
— Всё в порядке. Благодарю за вашу предусмотрительность, — Драко взял красное украшение и прислонил предложенную кожаную маску. Она тут же приросла к лицу как влитая.
Гермиона слегка улыбнулась. Никогда раньше она не надевала синие обозначения. Никогда не была в таких местах как нижняя. Столько всего произошло, что эта незначительная деталь такого характера забавляла. Для веселья последнее время поводов не было.
Женщина уверенно шла к столику, где Джейн потягивала вино, а Забини что-то диктовал официанту. Волшебница смотрела в пол, пытаясь осознать, что происходит. Она так сильно ненавидела Малфоя, что была готова отделить его голову от тела в любой момент… А теперь? Теперь чувствует разочарование и боль, что он предал её доверие. Понимание, что назад пути уже нет и за совершенное убийство лорд должен быть наказан. Спокойствие, что внутренний гнев исчез. Растворился словно туман.
— Ты голодна? — Драко прервал её мысли, указывая на свободный стул. — Мишель сейчас подойдет. Несколько минут.
— Где вы так долго пропадали? — Джейн наслаждалась сладким вином и обнимающим её Блейзом. — Я уже думала, что вы решили сбежать вместе.
— У нас возникли некоторые трудности, но теперь всё в порядке, — Малфой включил свой дар, не давая эмпату даже возможности ощутить какие-то эмоции.
— Грейнджер, что с тобой? Тебя будто по голове чем-то стукнули, — Забини всматривался в девушку, которая даже не шелохнулась.
— Всё в порядке, — эхом повторила слова слизеринца колдунья. — Мне нужно отдохнуть.
Джейн скользила по подруге изучающим взглядом. Что-то изменилось. Больше не было неконтролируемого потока. Только притяжение…
— Остановись, — проговорил Драко, пронизывающий Блэкли холодом серых глаз. Защитить. От всех.
— Прошу простить меня. Знаете, столько работы в последнее время навалилось, — подошедшая Мишель ловко наколдовала себе стул. — Миссис Грейнджер, чем могу быть полезна, кроме пары бутылочек Кассиопеи и трех люксовых номеров?
— Мисс Нуар… Что вы знаете о ней? — Гермиона тяжело вздохнула. Обо всем она подумает после. Сейчас дело.
— О, очень интересная колдунья. Одна из первых, кто изучал магию разломов двух миров: магического и маггловского. Она ставила опыты, один из которых закончился неудачно.
— То есть Мелания мертва? — нахмурился Малфой. Это был их шанс выведать информацию о Димитровой.
— А что? Хотели узнать насчет камня темной души? Так её предки давно проиграли или продали его одной чистокровной семье из Англии.
— Расскажите подробнее об этом камне, — попросила Джейн. Похоже, что след не утерян.
— В нём заключена сила хаоса. Таких камней много. Говорят, сама Эрида, желая просочиться в мир смертных, создала сосуды для хаотической энергии. Если соединить латунь, мельхиор и камень, то получится артефакт, который будет управлять всеми бестелесными созданиями. Но я уверена, что это не более чем выдумки. Правда, мой один клиент из Италии, который занимается латунными кастами, считает иначе. Хотя кто разберет сицилийскую мафию, повернутую на власти…
—Что за клиент? — Гермиона напряженно сжимала бокал.
— Его зовут Маттео Гальдини. Он — глава огромной фабрики, где эльфы изготавливают товары для всей магической Италии. Его отец увлекался коллекционированием, и буквально свел свою семью с ума. Теперь у Маттео мания преследования, и он окружил себя защитой, как гоблины в Гринготтс.
— Вы сказали, что мисс Нуар отдала камень чистокровной семье. Вы не знаете, какой именно? — Драко скрестил руки.
— Разумеется, я знаю. Камень получила Элиадора Блэк.
========== Я буду любить тебя всю зиму, а зимы тут бесконечные. ==========
Казалось, будто бы она спит. Рыжие пряди обрамляли бледное лицо, руки аккуратно сложены на животе, и её любимое синее платье. Никому не пожелаешь того, что произошло с Джинни Поттер. Двадцать семь ножевых. Даже волшебнику не под силу выжить после таких ранений. Гарри смотрел не отрываясь на свою мертвую жену. Его терзала боль и тоска. Вопросы, которые оставались без ответов, выедали внутри чёрную дыру, расползающуюся по всем костям. Кто мог такое сделать? За что? Почему Джиневра впустила в дом врага?
Казалось, будто бы она сейчас встанет и скажет, что это всё страшный сон. Ночной кошмар, который может присниться кому угодно. На щеках не осталось румянца, а светло-карие глаза никогда не засветятся от счастья. Как он мог такое допустить? Оставить её без защиты. Собственную жену. От неё осталась только рыжеватая тень и ничего более. Даже в их сыне не было ни капли, которая бы могла напоминать Поттеру о Джинни. Слишком сильно мальчик походил на своего отца. Ни единой материнской черты. Астория говорит, что на ребёнке нет магического оберегающего покрова, как когда-то на Гарри. Жертва Лили оказалась не напрасной, а вот смерть Джиневры… Слишком бессмысленная, чтобы быть правдой.
Казалось, будто бы волшебница откроет глаза и начнёт звонко смеяться, рассказывая, что всё это лишь дурацкая шутка Джорджа. Что они всё выдумали, а наивный муж поверил. Но неподвижные руки и мертвенно-бледное лицо хлёстко рушили надежды мужчины, стоявшего возле резного тисового гроба. Любимое дерево. Как её волшебная палочка, мирно покоившаяся на груди. И синее платье. Джинни выбрала его как подарок на день рождения, а надела на свои похороны.
Это было их последнее свидание. Последние пару минут вместе. Горечь заполонила сознание Гарри, вытесняя всё хорошее, что там когда-либо было. Осталось только выженная душа и злость. Злость на самого себя.
- Это не твоя вина, - голос Рональда нарушил тишину склепа.
- Я должен был быть с ней.
- Тот, кто убил её, понесёт своё наказание. Ты обязательно найдешь виновного, - лучший друг положил руку на плечо. – Не казни себя.
- Нет никаких следов. И чем больше времени проходит, тем меньше шансов найти убийцу, - Гарри накрыл девушку одеялом.
Рон молчал. Смотрел на сестру, чьё сердце перестало биться навсегда. Больно. Очень больно.
В дверях послышались громкие рыдания. Миссис Уизли. Только не дочь, только не она. Женщина отказывалась верить, что ещё один её ребенок погиб ужасной смертью. Мистер Уизли пытался поддерживать жену, которая сползала по пыльной стене. Он словно постарел по меньшей мере на десять лет.
Чарли, Билл, Джордж. Постепенно склеп заполнился большой семьей, потерявшей единственную сестру и дочку. Когда-то Джинни сказала, что хотела бы, чтобы последним пристанищем для неё стал огромный сад возле родовой усыпальницы. Чтобы на её могиле выросли розовые флоксы, а их дети и внуки поливали многолетние растения, вспоминая веселую и взбалмошную бабушку. Она думала, что проживет как минимум до ста, но жизнь оборвалась в каких-то двадцать четыре года.
Гарри настоял на том, чтобы Джинни похоронили в саду, возле кустов рябины. А Молли настояла, чтобы это был сад семейства Уизли, чтобы навещать своих детей каждый день. Каждый вечер. Каждое утро. Женщина жалела, что не смогла дать им столько любви, сколько им было нужно. Суета, постоянно пропадающий на работе муж и жизнь, где они едва сводили концы с концами. На воспитание отпрысков оставалось не так уж много времени, хотя казалось бы, что может быть важнее и дороже. Всегда не до них, всегда что-то срочное, что-то нетерпящее отлагательств.
- Примите наши соболезнования, - Дин Томас вместе с женой. Так много людей пришло попрощаться.
Поттер кивнул и решил выйти. Кто-то должен стоять у входа. У него уже был момент уединения, и он безвозвратно ушел. Вереница волшебников в черных мантиях мелькала перед глазами. Гарри пытался разобраться в собственных чувствах. В собственной ярости. Он даже не заметил, как мимо него в очках и острой шляпе прошла Гермиона. Едва успела вернуться из Парижа, чтобы прийти на похороны.
В её руках блестел букет из оранжевых роз. Двадцать четыре цветка. Ровно столько, сколько было лет милой подруге со школьной скамьи. Для неё время остановилось навсегда. Она никогда не станет старше. Милое лицо не покроётся морщинами, а рыжие волосы не поседеют. Грейнджер не знала, как справится с этой сочащейся кровью болью. Джеймса нигде не было. Вероятно, остался с Асторией. Ни к чему видеть маленькому ребёнку такое.
- Как тебе хватило наглости сюда прийти? – Рон поровнялся рядом с волшебницей. Глупая маскировка не могла одурачить мужчину.
- Я хочу попрощаться.
- Ты ведь подала на развод. Ты больше не часть этой семьи, - он больно схватил её за руку.
Грейнджер дернулась. Не стоит устраивать здесь сцену. Нужно выйти. На свежий воздух. Она ведь знала, что Рональд будет здесь, но должна была увидеть Джинни в последний раз. Принести её любимые цветы. Пройти мимо лучшего друга, разговаривающего с Флёр. У них ещё будет время вылить душу и вспомнить лучшие дни. Не сейчас.
Гермиона отошла на добрых метров пять и остановилась возле дуба с размашистыми ветками. Здесь безопасно. Здесь она не привлекала внимания. Здесь Рональд мог запустить свои когти прямо в её сердце.
- Мерзкая дрянь, - он снова больно схватил за руку. – Бросила меня ради пожирателя смерти, а теперь стоишь тут как ни в чем не бывало.
- Отпусти меня, - ведьма не собиралась поддаваться на провокации. Её почти бывший супруг только этого и ждал.
- Ты всё ещё моя.
- Уже нет, - еле слышно прошептала гриффиндорка.
- Тогда иди скажи Гарри, что случилось той ночью. Скажи ему правду. Пусть узнает, кто ты, - Уизли подошел вплотную и сжал запястье с такой силой, что девушка слегка вскрикнула. – Или хочешь, чтобы я это сделал?
- Отойди от неё, - надменный ледяной голос, полный презрения и негодования.
- Ты… – Рон попятился назад. – Какого дьявола ты сюда притащился?
- Я сказал, отойди от неё, - Драко знал, что его ищут. Знал, что рыжий попытается привлечь внимание, чтобы авроры схватили Малфоя прямо на похоронах. Плевать.
- Или что? Убьешь меня, как мою сестру?
Мужчина пропустил едкий комментарий мимо ушей. Ради дружбы с Поттером. Ради уважения к погибшей.
- Я засажу тебя в Азкабан, и мамочка будет носить тебе передачки, - смелость Уизли граничила с безумием. И с ощущением безнаказанности.
- Закрой рот, - тихо и зло проговорила Гермиона.
- Что ты сказала? – прорычал в ответ Рональд.
- Я сказала, закрой свой поганый рот, - ведьма двинулась вперёд, продолжая шипеть. Впервые дала отпор Уизли. Впервые почувствовала желание размазать наглую ухмылку по лицу. Впервые нет страха. – Дивортиум.
На её шее блеснула цепочка и разорвалась по звеньям. Больше никаких проклятий. Больше никаких побоев. Она свободна.
- Ты что натворила? – Рон всё понял. Сразу же. И понял, кто мог помочь супруге вырваться из заклинающих пут.
– Ты никогда не получишь мою жену. Она моя. Моя, понял?
- Я вырву твои рёбра. Одно за другим, - Малфой угрожающе двинулся в сторону рыжего волшебника.
- Пошли вон. – выпалил наблюдавший за ними Поттер. Неизвестно, что именно он слышал и как долго там стоял. – Оба.
- Гарри… Я… – Гермиона попыталась сгладить конфликт. Только этого еще не хватало.
- Что вы устроили, дементор вас раздери? Это похороны моей жены, - он был готов взорваться. – Рон, там Молли ждет тебя…
- Да…Да… – спектакль начал разыгрываться. Уизли тяжело выдохнул и обречённо побрел в сторону склепа.
- А вы убирайтесь… – аврор едва сдерживал свою злость. – Я могу понять Рона, это его сестра лежит там… Но вы…
- Гарри, - окликнула уходящего мужчину Грейнджер. На глазах наворачивались слёзы, которые легко скрывали темные очки.
- Не сейчас. Пойдём, - Драко еле коснулся её руки.
- Не трогай меня, - отдернулась волшебница. – Ты ничем не лучше того, кто это сделал. Жена мракоборца, которому ты вскрыл горло, рыдает также громко, как сейчас Молли… И это твоя вина! Твоя!
Отчаяние, боль, страх. Все эмоции разом нахлынули и захватили разум гриффиндорки. Что могло быть ценнее жизни? И кем себя возомнил Малфой раз решил, что может так легко отнимать её? Убийца Джинни должен сдохнуть в Азкабане за содеянное, как и слизеринец…
- Будь уверен, что на твоём суде я сделаю всё, чтобы ты сгнил в тюрьме.
- Тебя не должно быть здесь. Увидимся на заседании, я принесу твои любимые ирисы, - ядовито проговорил Драко и кивнул в сторону приближающихся авроров. Будто они знали, что он придет на похороны.
Ведьма даже не шелохнулась. Сердце стучало с бешеной скоростью, разламывая грудную клетку. Серые глаза прошлись по ней в последний раз, вызывая мелкую дрожь. Блондин шел прямо навстречу магам, которые уже подготовили колдовские наручники.
- Драко Люциус Малфой, вы задержаны по подозрению в убийстве Джиневры Поттер. Вы имеете право хранить молчание, - рослый брюнет заковывал запястья в рунические колодки. – И на самого дорогого адвоката фирмы Забини.
Мгновение. И пять авроров исчезло вместе со слизеринцем. Почему же сомнения и терзания не отступали? Так ведь правильно. Так должно быть. Легкая ухмылка на его лице отпечаталась в памяти. Всё это, конечно же, не касалось истории с Нарциссой. Стоило Ла Тремуй сказать, какой семье достался камень души, как все обрывки сошлись в одну картину. После смерти Беллатрикс артефакт перешел в собственность сестры, непредавшей чистокровные идеалы, а потом женщина обменяла его на свободу мужа и сына.
Теперь в одном из итальянских тайников лежит то, что может спровоцировать новую войну в магическом мире. Димитрова хочет управлять дементорами, хочет достичь большего могущества, чем было у Волан-де-Морта. Для этого и держит в плену Нарциссу: последнюю представительницу Блэков. Нужно придумать план, как вызволить женщину, спрятать надежнее опасный артефакт и выкупить, выкрасть, отобрать латунный каст, который хранился у Гальдини. Все идет к тому, что пора собираться в Италию. Блейз мог бы быть полезен, учитывая его корни и знания языков. Джейн сотворит нужные печати. А Малфой… Малфой за свои злодеяния должен сидеть в Азкабане.
***
Всё закончилось. Мракоборцы забрали необходимые улики, сняли энергоследы и образцы крови. Сегодня Драко предъявят обвинение в том, чего он не совершал. Поттер был уверен в нём больше, чем в себе. Не окажись там слизеринца, неизвестно сколько времени бы прошло, пока Гарри обнаружил сына в луже крови.
Оставалось столько вопросов, но лишь два терзали аврора сильнее других. Кто убийца и кто послал патронуса. Такого же, как был у него самого. Вряд ли преступник, который нанес столько ран, неожиданно решил пожалеть ребёнка. В доме между убийством и появлением Драко был кто-то ещё. Но зачем? И почему не забрал Джеймса сам, а лишь отправил патронуса, причем не самому Гарри, а его друзьям…
В тёмной комнате ещё пахло её цветочными духами. Это был рабочий кабинет, где Джинни подготавливала статьи для спортивной колонки Пророка. Заваленный беспорядком стол, большая доска с вырезками из газет и огромный шкаф с картотекой о квиддиче. Надо выбросить все коробки и уже ненужные заметки. Гарри прошелся взглядом по кремовым стенам. Их колдография. Смеющаяся рыжая девушка, слегка улыбающийся аврор и радующийся мыльным пузырям малыш. Счастливые лица с искрящимися глазами. Больше такое не повторится. Лучше снять ее со стены. Неизвестно, будут ли невыразимцы обследовать комнату в противоположном крыле от места убийства. Никто не должен касаться его памяти. Касаться его семьи.
Поттер подошел к деревянной рамке, обрамляющей колдо. Одним движением стащить ее и спрятать. Лучше поставить на рабочем столе и смотреть каждый день, не забывая и не теряя надежды разыскать преступника, отнявшего у Джеймса маму. Он не простит своему отцу, если тот не найдёт виновного. Никто бы не простил. С практически бесконечными возможностями главы аврората он не мог сделать абсолютно ничего. Его отстранили от дела, ведь речь шла о личной заинтересованности, и приказ подписал лично Министр. Чёрт бы побрал бюрократию и всех министерских крыс, которые считали, что найдётся кто-то лучше во всем аврорате для поисков. Хотя в глубине души Гарри понимал, что на месте любого начальника поступил бы также.
Раздался легкий скрежет, будто бы запустился какой-то скрытый механизм. Поттер оглядел комнату. Шестерёнки продолжали крутиться. Что за чёрт? Медленно перевести взгляд вниз. Несколько половиц задрожали, а после открылись. Тайник. Мракоборец опустился на колени перед нишей в полу. Там лежали какие-то склянки, перья, руны… Будто бы для какого-то ритуала. Настойка чебреца, лакричный пион, крысиные хвосты. Слишком явный набор, не перепутаешь. Такого просто не могло быть. Невозможно. Должно быть другое объяснение.
Поттеру стало плохо. Кружилась голова и тошнота подбиралась к самому горлу. Из носа брызнула кровь. Бордово-чёрная, с прожилками. Будто какая-то дрянь рвалась вырваться из его тела. В глазах потемнело. Сил не хватало даже на то, чтобы взмахнуть волшебной палочкой. На тайнике должны были быть какие-то защитные чары, а Гарри даже не догадался проверить. Просто полез туда как второкурсник. Он упал, утягивая за собой какие-то коробки и столик. Последнее, что помнил мужчина это небесно-голубые глаза, смотрящие на него с беспокойством.
Астория склонилась над потерявшим сознание аврором. Ему нужна помощь. Прямо сейчас. Скорее всего, проклятие или, в лучшем случае, драконий морок. Она перевязывала рану, когда почувствовала, что с Гарри что-то не так. Ошибки быть не могло. Куб авроров горел сине-желтым пламенем. Резко выбежав из палаты, ведьма трансгрессировала прямо в светящуюся точку на карте. На площадь Гриммо. Также как и раньше. Лететь через все коридоры Хогвартса, чтобы защитить его. Поругаться с Ромильдой, чтобы защитить его. Предать собственную семью, чтобы защитить его. Темные волосы прилипли ко лбу. Аппарация далась нелегко. Никакой стены, значит она всё еще может войти в дом. Мертвая тишина. Будто бы здесь никого не было.
Успокоиться. Расслабиться. Вдохнуть поглубже. Нужно найти Гарри в этом проклятом доме. Наверху в западном крыле послышался какой-то грохот, и Гринграсс снитчем полетела в сторону звука. Плевать на все правила, плевать на чокнутое министерство, плевать на Баше. Только бы он был жив.
Девушка открыла дверь и увидела, как Поттер медленно спускается по стенке. Зелёные глаза закатывались, а лицо было таким бледным, что даже мрамор фамильного поместья казался теплее. Нужно использовать сканирующие заклинания. Срочно.
Она положила голову аврора к себе на колени и вытащила из кармана пузырёк. Эссенция вербены не могла вылечить, но могла замедлить распространение. Пока Астория не доберется до больницы. Пока не найдёт Бетериша, шотландского целителя. Пока не принесёт королевский лист.
Несколько капель. Прямо в рот. Мужчина открыл затуманенные глаза.
- Мне знакомо твоё лицо, - волшебник пробормотал в бреду.
- Держись, пора тебя отсюда вытаскивать.
Простое оправдание. Гарри послал ей патронуса прежде, чем отключился. Возможно, убийца Джинни пытался отравить и Поттера. Такое вполне могло сойти за разумное объяснение. Неизвестно, как долго он будет без сознания. За это время можно придумать всё, что угодно. Главное – спасти его. Любой ценой.
- Вставай, тебе нужно опереться. Попытайся…- девушка помогла встать мракоборцу, который едва держался на ногах.
Вербена имела краткосрочный эффект. Медлить было нельзя.
Аппарация могла навредить ещё больше, но выбора не оставалось. Три, два, один. Вихрь перемещения закружил их в водовороте. В мгновение ока они оказались посреди огромного зала больницы святого Мунго.
- Мэлруан, Вильброд, помогите мне! - волшебница крикнула в сторону знакомых целителей. – Отнесите его в крыло для тяжело раненых. Найдите Бетериша! И мой сундук! Бегом!
Гринграсс в течение шести часов пыталась спасти мага, который спас весь мир. Поражение распространилось слишком глубоко. Цепкий яд не давал дышать, сжимая колдовским кругом грудную клетку. Гарри потерял много крови, хотя никаких открытых ран у него не было. Будто бы его сильное тело пыталось изгнать старую заразу, отравляющую каждый вздох. Всё лишь подтверждало догадки. Только как вот сказать ему о том, что собственная жена …
- Мисс Гринграсс, мы сделали, что могли. Теперь мистер Поттер должен справиться сам, - Бетериш протянул девушке дымящийся чай. – Вам нужно отдохнуть. Пойдемте. Авроры уже ждут, и у них много вопросов.
Нехотя Астория согласилась. Вокруг мракоборца было столько защитных и исцеляющих куполов, что хватило бы на восьмерых тяжело раненых, но ведьма до ужаса боялась, что этого недостаточно. Что он умрёт. Малфоя отвели в кандалах прямо в следственную камеру аврората, и поэтому рассчитывать на топи не приходилось. Вся жизнь рушилась, как карточный домик. Не хотелось ни есть, ни пить. Нужно найти способ. Время ещё есть.
- Я иду в кабинет. Сообщите мне об изменениях. Любых, даже незначительных.
- Мисс Гринграсс…
- Мне нужно работать, - мягкая улыбка коснулась её лица. – Как только придут детективы, отправьте их ко мне. Благодарю за помощь.
Девушка направилась в северное крыло. Манускрипты, пергаменты, книги. Что угодно, чтобы найти лекарство. Оно должно быть. От всего есть, и от такого чёрного отравления найдётся. Целители гадали, что же это может быть. У Астории имелись представления, где искать ответ. Любовная магия.
***
Темнело очень быстро. Непривычно быстро даже для ноября. Гермиона шла по мосту, наблюдая за горящими огнями ночного города. Случилось всё, что предсказывал Рон. Гарри ещё ничего толком не узнал, а уже отказался от неё. От её поддержки и помощи. Она планировала, что это случится позже. Что ещё есть время, но теперь…
Закончить дело и убраться из Лондона. Из чёртовой Англии. Навсегда.
Возле фонаря стоял высокий мужчина в необычной шляпе. Скорее всего, продавал запрещёнку или ждал кого-то особенного. Слишком уж странный наряд для маггловского района на окраине города. Не было никакого желания оказаться в центре событий, которые её совсем не касались. Быстрее обойти, чтобы не привлекать внимание.
- Неужели не нашлось оборотного зелья поприличнее для вечернего променада? – произнес мужчина как только Гермиона приблизилась к нему.
Голос показался ей знакомым. Также как и запах черничных сигарет.
- Оуэн. Вы что, следите за мной?
- Курить в общественном месте не преступление. По крайней мере не такое, за которое меня отправят в Азкабан, - усмехнулся волшебник.
- Ответье на вопрос. Почему вы всегда появляетесь рядом со мной, и даже через оборотное зелье знаете, что я это я? – холодный голос Гермионы пробирал до мурашек.
- Потому что я слежу за каждым вашим шагом, миссис Грейнджер, - выдохнул облако дыма Димитров.
- Для чего?
- Вы мне нравитесь, хочу завоевать ваше сердце. Это запрещено?
- Мне сейчас вовсе не до шуток, - сверкнула глазами ведьма.
- Из-за мистера Поттера? Да, печальное известие. Джеймс может остаться сиротой при таком раскладе.
Гермиона непонимающе вглядывалась в своего собеседника. После похорон она зашла в Грот, использовала оборотное, чтобы спокойно прогуляться по вечернему городу и привести мысли в порядок. Что же могло произойти за такой короткий срок?
- Что с Гарри?
- Простите? – мужчина нахмурился. – Так вам ещё ничего неизвестно. Как странно. Мне птички напели всё быстрее, чем самой миссис Грейнджер. Надо их похвалить за это.
- Оуэн…
- Говорят, что начальника аврората прокляли. Или что-то вроде того. Он находится без сознания в больнице, под присмотром мисс Гринграсс, разумеется. Большинство колдомедиков думает, что он не выживет.
- Моргана сохрани… – дрожь пробрала всё тело. Только не Гарри. Не может быть.
- Сейчас в больничном крыле больше мракоборцев, чем во всем аврорате. Покушение на убийство. Уверен, что его попробуют повесить на вашего нового друга, лорда Малфоя, - Оуэн затянулся.
- Его вывели прямо с похорон. Вряд ли бы он смог быть в двух местах одновременно, - задумчиво проговорила Грейнджер. – Об этом уже напечатал вечерний Пророк.
- Да, ваше путешествие в Париж осталось незамеченным, а вот посещение траурного мероприятия… Даже жаль. Хотя сейчас Кирин Димитрова разносит в щепки мебель своего дома. Такая злая. Вы неплохо утерли болгарский нос во Франции. Кто знает, может еще и в Италии удастся.
- В Италии я сверну ей шею, - зло прошипела волшебница.
В зелёных глазах Оуэна блеснул огонёк. Грязнокровка проговорилась и слила свои планы. Сестра будет в восторге. Ждать помощи от Малфоя, который пока отдыхает в Азкабане, не приходится. Кретин.
- Гермиона, скажите, как вы думаете, почему Кирин не нападает на вас напрямую?
- Потому что не готова. И держит меня на десерт, - проговорила девушка. – Вы же играете на обе стороны. Подмазываетесь к двум игрокам, чтобы выйти сухим из воды. Не волнуйтесь, Оуэн, я уже встречала таких колдунов, которые хотят усидеть на двух мётлах сразу.
- Тогда почему стоите и разговариваете со мной? Разве вам не хочется навестить друга?
- Хочется, конечно. Я жду группу авроров, которая явится на использование заклинания Мортмордре.
Димитров неверяще повернул голову в сторону смотрящей вдаль колдуньи. Он не мог пошевелить ни руками, ни ногами. Невербальными заклинаниями маленькая дрянь приморозила его прямо к мостовой. А из кармана вытянула волшебную палочку. Незаметно. Чёрт.
- Спасибо за помощь. Передайте своей подружке Кирин, что ей никогда не добраться до моих тайников. Правда, не знаю, удастся ли вам в этот раз сбежать, - Гермиона подошла ближе. Сладкий аромат её духов ударил в голову. Опасная и таинственная. – Мортмордре!
В воздухе появился огромный зелёный череп со змей. Уже своим древком ведьма вытащила часть воспоминаний из сознания мужчины. И уже искаженные вернула их назад. Теперь Визенгамот не сможет принять во внимания оправдания волшебника, у которого даже память фальшивая.
- Хитрая русалка. Люблю таких, - Оуэн почувствовал, как она вкладывает его палочку назад в карман тёмно-синего пальто.
- Возможно, ещё увидимся, - Гермиона развернулась и быстро пошла в сторону переулка, где не светил ни один фонарь. Амулет был при ней, а значит можно спокойно аппарировать прямо в прачечную комнату огромной больницы. И найти Асторию, которая точно расскажет, что же произошло и как помочь Гарри.
Сырое и тусклое. Именно так можно описать помещение, где трудились эльфы, тщательно вычищая от пятен крови белоснежное белье. Слава Моргане, здесь никого не было, что позволило волшебнице спокойно переодеться в мантию колдомедика. В больнице была такая суматоха в связи с прибытием большого количества мракоборцев, что вряд ли кто-то обратит внимание на ещё одно незнакомое лицо.
Не самое сложное задание за последнее время. Сердце гулко билось об рёбра, еле сдерживая страх за лучшего друга. Это могло быть дело рук Димитровой, не зря же её прихвостень знал раньше Грейнджер о нападении на Гарри. Хоть бы с ним было всё хорошо.
Попасть сразу в крыло, где лежал Поттер, было невозможно. Слишком много охраны, слишком громкое дело и слишком силён страх Министерства, что магический Лондон начнёт бояться третьей войны. Тогда весь тотальный контроль пойдёт под хвост единорогам. Министр не допустит, чтобы власть утекла из его рук. Не в этот раз.
- Вы кого-то ищете, милочка? – грузный голос толстого колдомедика раздался по широкому коридору.
- Мисс Гринграсс, я должна принести ей зелье выносливости…
- Какое по счёту уже? Она себя так в гроб раньше времени загонит, - недовольно пробурчал мужчина. – Ради чего? Треклятой работы, за которую платят пару сиклей.
Гермиона лишь понимающе покачала головой в ответ. Ей надо отвязаться от назойливого собеседника, пока никто из авроров не заинтересовался их разговором.
- Она уже третий час сидит в северном крыле, изучая какие-то свитки. В кабинете вы её не найдёте. Так что вам в другую сторону, - колдомедик начал всматриваться в лицо Грейнджер. – Я вас раньше не видел. Новенькая?
- Брумиш! Тебя вызывают, - рослый парень окликнул грузного целителя. Как вовремя.
- Проклятье, ни минуты покоя. Увидимся, милочка, - его взгляд жадно прошелся по телу незнакомки.
Ведьма еле слышно выдохнула. Что ж, от скользкого толстяка была польза. Теперь она знала, где искать Асторию. Ориентироваться в бесконечных коридорах больницы было не просто, учитывая, что Гермиона бывала здесь не так часто. Но слава Годрику, пожелтевшие указатели, висевшие тут с начала времён, немного облегчили задачу.
Поднявшись на второй этаж северного крыла, девушка заметила, что только из-под одной двери мерцает свет. Видимо, все остальные работники либо ушли, либо были внизу.
Ведьма осторожно постучала в дверь. Другого решения, как узнать, есть ли там Гринграсс, не используя магии, в голову просто не приходило.
- Входите, - похоже, что в яблочко. Гермиона слышала голос именно слизеринки.
- Астория … – волшебница вошла в просторный кабинет.
Колдомедик действительно была завалена до головы фолиантами, пергаментами и свитками. Будто бы что-то искала и никак не могла найти. В её голубых глазах отражалась усталость и решимость. Ей бы поспать хорошенько, чтобы избавиться от серых кругов и тусклого блеска волос.
- Вы принесли зелье? Благодарю, я уже…
- Астория… Зелья у меня нет. Что с Гарри? Он жив?
- Гермиона? Это ты? – неверяще осмотрела гостью с ног до головы колдунья. Кто ещё мог прийти поздно ночью в маскировке и интересоваться о состоянии здоровья Поттера. Малфой в камере, Уизли уже здесь были.
- Да… Пожалуйста, расскажи мне, что произошло.
- Он спит. В него влили по меньше мере полпинты бадьяна и ещё столько же настойки остролиста. О других травах и говорить не стоит. Сейчас нам остаётся надеяться и ждать.
- Что за проклятье? – Грейнджер села на стул напротив колдомедика. – Что за болезнь?
- Никто пока не знает. Похоже, будто он выпил напиток живой смерти, и почти сразу начал делать промывание. Тело пытается избавиться от какой-то заразы, но не справляется. Я занимаюсь поисками. Вдруг смогу помочь, - Тори потерла уставшие глаза.
- Где Джеймс?
- Сейчас спит в моём кабинете. Там есть кроватка и всё необходимое. Нужно убедиться, что с ребёнком ничего не произошло. Здесь полно мракоборцев, и тут безопасно. Что не скажешь о Норе. Молли и Артур сейчас убиты горем, так что…
- Ты себе представить не можешь, что делаешь для него. Не просто спасаешь жизнь, а держишь всё на своих плечах, - Гермиона не знала, как отблагодарить Гринграсс. – Без тебя мы бы не справились.
- Я делаю свою работу. Любая поступила бы также на моём месте, - холодный сдержанный взгляд. Будто не хотела, чтобы кто-то замечал её постоянную помощь Поттеру.
- Не думаю. Учитывая все обстоятельства, то, что Джеймс с тобой, это самое лучшее решение.
- Не доверяешь семейству Уизли? – тихо спросила девушка.
- Ни на йоту, - также тихо ответила Грейнджер, переставшая даже в Джордже видеть друга. Слишком много всего произошло.
- С Гарри всё будет хорошо, я обещаю. Сейчас не могу провести тебя к нему, там такая толпа мракоборцев, что даже пикси не пролетит без их ведома.
- Я верю. Под твоим руководством даже мёртвый оживёт.
- Кстати, о мертвецах. Вам с Малфоем нужно делать свою работу чище. Я едва успела вытащить кусочки керамики от его ножа. В следующий раз может не повезти, и тогда все следы выведут на Драко.
- О чём ты? – заметно напряглась гриффиндорка.
- Когда аппарировали тело убитого мракоборца, я вызвалась посмотреть. Совпадений не бывает, и раз вы пошли на дело в Париже, то привезенный труп мог иметь к вам непосредственное отношение. Я до конца не верила, что у Драко получится найти эту сволочь, но скажу прямо, я рада, что у него вышло.
- Какую сволочь? – Гринграсс никогда не позволяла себе таких фраз. И тот факт, что она обозвала так мертвого аврора значило многое.
Гермиона сжала кулаки.
- Кукловода. Волшебника, который заманивал девочек в ночной автобус и увозил их. Авроры месяцами находили только куски одежды или… – ведьму практически трясло. – Об этом писали везде. Никто не мог найти убийцу. Ирония в том, что кукловод сам себя искал. Я помню, в каком состоянии был Драко, когда однажды им удалось разыскать Мелиссу Боулс, но она была уже на грани. Умирая, малышка сказала ему фразу, которую произносила эта сволочь прежде, чем отпускать девочек в лес, давая надежду на побег. Проговаривал что-то вроде: в конце концов, лисица окажется у скорняка. Плюс энергослед снимал сам Драко с уже погибшей Мелиссы. Дело стало личным.
- Какие-то приметы? Было ведь что-то ещё, - Гермиона задрожала. Громкое дело, о котором разве что Придира не писала.
- Да. На шее татуировка в виде лисы. Мракоборцев не проверяют на маскирующие чары: предполагается, что это часть экипировки. Да и искать среди своих никому в голову не приходило. И я безумно рада, что Драко удалось уничтожить кукловода. Разве он не сказал тебе?
- Не успел, - пробормотала Грейнджер, утопая в собственных мыслях. - Ты говоришь, что получилось изъять все доказательства причастности Малфоя?
- Да, я вытащила все дисперсные частички керамики. Она фамильная, поэтому сразу же бы привела к нему. А учитывая, что утром у него суд…
- Как? Уже?
- Слишком давно Визенгамот мечтает добраться до его головы. Ждать не будут. Я только прошу, чтобы у Забини получилось вытащить нашего принца, но шансов мало… Нет свидетелей, которые бы подтвердили алиби Драко на момент убийства Джинни. Боюсь, что это конец.
- Ещё посмотрим, - Гермиона встала из-за стола. – Поспи немного. Ты нужна Гарри полная сил. Также как и Джеймсу.
- Как и ты Малфою.
Кивнув, гриффиндорка вышла из кабинета, оставляя колдомедика наедине со всеми свитками.
Картотека Грота. Самое подходящее место. Перерыв все газетные вырезки, заметки мракоборцев, что у них имелись, и несколько интервью, ведьма поняла, что Гринграсс говорит правду. И смерть у кукловода была несказанно лёгкой. Дьявол!
Солнечные лучи пробирались сквозь шторы. Уже утро. Гермиона должна принять единственно правильное решение. Посмотрела на календарь, отправила патронуса Астории, оделась. И трансгрессировала.
***
Блейз задумчиво смотрел на Джейн, которая потягивала чай из бумажного стаканчика. Возможно, это их последняя встреча. Визенгамот был готов разорвать любую защиту на мелкие кусочки, настолько им хотелось добраться до лорда Малфоя. Дать официальное разрешение лучшим легилиментам Министерства покопаться в его голове. Рано или поздно волшебник не выдержит и пропустит авроров в свой разум. Возможно, даже прямо сегодня защита лопнет от натиска, и Забини выведут в наручниках прямо из зала суда.
- Джейни, мне нужно кое-что сказать тебе…
- Да, я понимаю, - она оперлась о холодную стену. – Я знаю, что магия рун закончилась, и ты больше не испытываешь взрыва эмоций как раньше. Не нужно долгих объяснений.
- Даже слово мне не дашь вставить, болтуша? – мулат обнажил белоснежный ряд зубов.
- Я просто пытаюсь облегчить тебе задачу с расставанием.
- У меня нет такой задачи, - его тёмные глаза как будто потемнели ещё больше. – Я хотел сказать, что ты мне нравишься. С магией или без неё я не хочу, чтобы ты исчезла из моей жизни.
В голубых глазах блеснул огонёк радости. Девушка притянула к себе волшебника для легкого поцелуя. Мимо проходили колдуны, заглядываясь на пару, которая растворялась друг в друге. Для них существовали только они сами. Джейн оторвалась на секунду, чтобы сказать мужчине об искренних чувствах, бьющихся внутри неё слово мотыльки. Своему мужчине. Она уже набрала полную грудь воздуха, как в последний момент заметила её. Зачем ты пришла?
- Фея, с тобой всё в порядке? – Блейз пытался привлечь внимание блондинки, но та смотрела будто сквозь него.
Забини обернулся, не понимая, что так удивило Блэкли. В конце коридора виднелся силуэт Гермионы Грейнджер.
========== Представь, что было бы с нами, если бы Бог был справедлив. ==========
В крохотной камере воняло сыростью. Авроры могли поместить его в новое крыло, но очевидно, кто-то отдал приказ содержать Малфоя именно в таких условиях. Как же долго министерские крысы хотели добраться до него. Недовольные протекцией героев войны, они точили зубы не только на его сознание и разум, но и на мэнор со всеми сокровищами. Ведь в случае смерти всех прямых наследников имущество бы досталось бюрократам из каких-то важных департаментов. Забини не раз говорил, что необходимо юридически перекрыть воздух всем желающим покопаться в закромах поместья, подписав чёртово завещание.
Только вот Драко думал, что в случае собственной смерти, такие проблемы будет решать Люциус или Нарцисса. Чудовищная ошибка. Что ж, держать барьеры до последнего помогает не мэнор и хлам, который там хранится, а Баше. Люди, доверившиеся ему лично. И Малфой не допустит, чтобы их хотя бы пальцем тронули сумасшедшие невыразимцы, авроры и Салазар знает кто.
За весь вчерашний день заключенного навестил только главный следователь, решивший, что сможет расколоть его и стать местной звездой. Что-то плёл про спасение от поцелуя дементора и камеры в Азкабане. Нужно всего лишь признаться, как он сразу же подключит связи, и максимум, что светит Драко – крупный штраф. Ага. За убийство. И если это лучший детектив аврората, то у Малфоя к Гарри много вопросов. Отказавшись от заманчивого предложения, мужчина перешёл к стратегии тотального равнодушия, игнорируя каждое слово.
Видимо, мракоборец решил брать подозреваемого измором. Его болтовня вызывала головную боль и отвлекала от более существенных мыслей. Забини уже подготовился к слушанию. Решил выступить лично в качестве представителя защиты, единственная полезная фраза от следователя за всё время. Блейз своё дело знал, но Визенгамот вряд ли прогнётся под голос разума, даже имея на столе миллион доказательств. По крайней мере, если его осудят на поцелуй с дементором, это было бы идеальным выходом из ситуации. Для всех. Во-первых, не доберутся до воспоминаний. Во-вторых, закончится бесконечная борьба с проклятием. И в-третьих, перед смертной казнью у него есть право на последнее желание. Драко точно знал, что попросит. Наколдовать ирисы для несравненной Гермионы Грейнджер, чьей мечтой было избавиться от Драко. Какая ирония.
Слушание вот-вот начнётся. Он легко догадался об этом по суетливой возне и перешептыванию вокруг камеры. Если не приговорят к флирту с бестелесной тварью, то пусть хотя бы номер красивый дадут. Всё-таки татуировка. Вроде как на всю жизнь.
- Мистер Малфой, - надменный голос раздался в темноте коридора. – Когда вы в наручниках, всё моё тело буквально дрожит от возбуждения.
Зеленоглазая колдунья одним движением руки зажгла свечи на стене. Её взгляд скользил по волшебнику с нескрываемым интересом.
- Давно не виделись, Кирин.
- Да, я даже соскучилась, - она наигранно прижала ладонь к груди. – Ты, наверное, голоден.
- Как ты пробралась в аврорат?
- Разве чтобы навестить своего любовника, нужно особое разрешение? Сладкий, ну что ты, – её улыбка больше напоминала оскал.
- Зачем пришла? Освободить?
- Дорогой, я уверена, что твой итальянский дружок справится с такой простой задачей. Я здесь по другой причине. Знаешь, мне не нравится, что ты так расслабился. Ты должен был манипулировать чувствами Грейнджер, а не поддаться им.
- Поддаться? Ты пыталась нас всех убить…
- Хотела бы убить – ты бы тут не сидел, идиот, - девушка на мгновение вышла из себя, но тут же взяла ситуацию под контроль. – Заколдованный лонгринг я не просто так бросила. Ваша шайка мне ещё пригодится.
- И для чего же?
- Может тебе ещё рассказать, какие мужчины мне нравятся? – Димитрова рассмеялась. – Разговор бы вышел интересный… Но я не за этим пришла, мой сладкий тыквенный пирожок.
Драко передернуло от злости.
- Я тебе принесла подарок. И маааленькую просьбу.
Ведьма приоткрыла небольшую шкатулку, от которой несло разложением. Там лежала женская кисть, и Малфой узнал фамильное кольцо.
- Мама машет тебе ручкой, - Кирин разразилась каркающим смехом. – Видишь, что бываает, недотёпа, когда атакуешь свою хозяйку!
Мужчина сжал до боли кулаки, которые побелели от напряжения. Мерзкая тварь. Сердце забилось с бешеной скоростью, желая только одного. Искупаться в болгарской крови.
- Ой, ну что ты. Не злись. Разве ты не ожидал такого исхода, когда защищал свою новую подружку?
- Я скормлю твою голову садовым змеям, - прошипел Драко, поднимаясь и прислоняясь к решётке.
- Да что ты… Тогда надеюсь, они полакомятся и головой твоей мамочки, - её искривленное лицо напомнило слизеринцу тётку Беллатрикс. Только Димитрова была хуже. – Так вот… Вернёмся к делу. Мне один феникс напел, что твоя благоверная собралась в Италию. Видимо, хочет получить латунный каст. Грязнокровка догадалась, что я буду искать именно этот артефакт… А может ты ей подсказал, а, сладкий?
- Ты окончательно свихнулась, если думаешь…
- Я думаю, что теперь ты будешь послушным низзлом, и принесёшь мне каст, который твоя подружка непременно найдёт. Простая задача. Приносить кровь, когда я прошу. И некоторые игрушки, принадлежащие любовнице лорда Малфоя. Кстати… Неплохой вариант, лорд Малфой. Её чёртовы тайники оповещают о любом проникновении. Как насчёт трахать Грейнджер в тот момент, когда я буду вскрывать сундучки? Уверена, она от удовольствия совсем голову потеряет.
- Думаю, твой брат справится с этой задачей. Она ему приглянулась, - Драко едва не выкручивал прутья решётки.
Димитрова сверкнула глазами. Блондин попал в точку, в самое сердце. О его выходке в доме Картера ей прекрасно было известно.
- В следующий раз я принесу тебе лодыжку. Крики миссис Малфой словно пение утренних птиц в горах.
- Не тронь мою мать, ты…
- Чшшш – Кирин приблизилась и приложила длинный палец к поджатым губам колдуна. – Не злись. Это возбуждает ещё больше… Сладкий, задача простая: вытащить Грейнджер на римские каникулы и добыть мне латунь. Иначе придётся и дальше отрубать сектусемпрой части тела Нарциссы. Я достаточно понятно изъясняюсь?
- И как ты себе это представляешь? Меня поцелует дементор…
- Если Забини не сможет вытащить твою сексуальную задницу отсюда, то вытащу я, - волшебница обернулась и направилась к выходу. – Запомни, Драко, в этой войне ты – один. Один. И рассчитывай только на себя. Никто тебе не поможет, поэтому принимай правильные решения. Ты меня понял?
- Да… – прошипел Малфой, глядя прямо на Димитрову.
- Да, Кирин! – девушка глянула на него через плечо. – Повтори.
- Да, Кирин! – пусть услышит то, что хочет. Надо быть умнее и хитрее. Её самоуверенность может сыграть ему на руку. Нужно контролировать эмоции.
- Умница. Как только добудешь каст, поговорим о Нарциссе. Возможно, я отпущу её.
Мужчина не верил ведьме, ни единому слову. Такую ниточку для манипуляций она точно не отдаст просто так. Малфой выдохнул и закрыл глаза. Включить логику, выключить чувства. Почему Димитрова сама не бежит за артефактом, а посылает натерреров или Драко? Не может надолго покидать Червен? Проклятие? Или же держится в тени, пока не наберёт достаточно сил для нападения? Так можно выиграть немного времени, пока Грейнджер не перепрячет камень. Или не уничтожит. Надо как-то передать эту информацию Забини, потому что шанс, что его выпустят сегодня равен нулю. И рука… Слишком уж похоже на гоблинскую иллюзию, которую используют для охраны сейфов в Гринготтс. Пока он собственными глазами не увидит Нарциссу, то …
- К стене, руки вытащить в отсек для еды, - презрительный голос отвлек слизеринца от размышлений.
- Я не осуждённый. Как-то рано начали…
- Меньше текста.Судья Барлоу назначен на сегодняшнее слушание, - мерзкая улыбка аврора, ведущего подозреваемого в зал, расползалась по широкому лицу.
Драко знал, что это значит. Барлоу имел личные счёты с его семьей после того, как Люциус сделал всё, чтобы магглорождённый в начале своей карьеры не получил желаемой должности. С момента усиления политического влияния Грейнджер ситуация существенно изменилась, но ненависть к Малфоям осталась прежней.
Колдовские колодки больно сжимали запястья, а магические прутья клетки, куда его посадили, светились от рунических формул. Трансгрессия, зелья или любые чары под запретом. Очевидно, Димитрова решила выкрасть марионетку прямо в волшебном кубе.
Это всё против правил. Без предварительного заседания сразу же суд, с Забини ему встретиться не разрешили, а доказательная база висит на энергоследах и вытянутых заклятиях из его палочки, которую, кстати, изъяли также без ордера. Возможно, даже есть шанс, что Блейз справится.
- Как ты? – мулат сел за стол рядом с кубом. Как всегда собранный и уверенный в себе.
- Хочу сливочного пива. А так, будто в отпуске побывал.
- Не мог надеть свежую рубашку? Суд всё-таки… – подхватил саркастическое настроение друга Забини.
- Могу снять, если тебе так не нравится.
- Хочешь, чтобы у присяжных дамочек случился приступ?
- Тишина в зале! – громкий крик прервал беседу старых друзей. – Суд по делу девятьсот восемьдесят два дробь четыре начинается. Представителем обвинения назначен старший аврор Кэмпбелл, представитель защиты мистер Забини, главный судья Барлоу и двенадцать присяжных. В связи с резонансностью дела аврорат использовал право на четырнадцатую поправку: заседание без предварительного слушания и вне стандартных процедур. Мистер Малфой, встаньте.
Мужчина поднялся со скамьи и презрительно оглядел толпу. Какой театр ради его светлого разума. Прикрываются разными законами, но в реальности творят беспредел, который мало какому преступнику даже в голову придёт.
- Вас обвиняют в убийстве Джиневры Молли Поттер, урождённой Уизли, родившейся одиннадцатого августа тысяча девятьсот восемьдесят первого года. Мистер Малфой, в случае досрочного признания вины Визенгамот откажется от вынесения смертного приговора через поцелуй дементора и смягчит срок пребывания в тюрьме Азкабан. Вам понятны условия?
- Да.
- Вы признаёте вину в данном преступлении? – колдун был беспристрастен. Это далеко не первое и далеко не последнее зачитывание прав в его жизни.
- Нет.
- Судья Барлоу, в связи с тем, что Мистер Малфой отказался признать вину, прошу вас объявить о начале судебного заседания.
Мужчина победоносно искривился в улыбке и стукнул молотком по столу. Да, в таких громких делах решение принимали присяжные, но вряд ли кто-то из них захочет идти против высокопоставленного лица. На помощь выродку должен прибежать сам Министр, чтобы спасти от пожизненного.
- Аврор Кэмпбелл, будьте так любезны, огласите список свидетелей с Вашей стороны и доказательную основу.
Мракоборец встал с места и развернул пергамент.
- Со стороны обвинения сегодня будут выступать три свидетеля: мистер Фарлоу, владелец магазина холодного оружия в Косом переулке, мисс Стоун, соседка семьи Поттеров, и имя последнего обвинение отказывается предоставить, пользуясь предписанием двадцать один дробь девятнадцать.
- Протестую, Ваша честь, - Блейз встал с места. – Использование данного предписания в рамках поправки номер четырнадцать исключено по…
- Протест отклонен, мистер Забини, - Барлоу не скрывал усмешки. – Учитывая нестандартость процесса и статус вашего клиента, аврорат имеет право скрыть имя свидетеля. Продолжайте, мистер Кэмпбелл.
- Доказательная база основана на следующих факторах: мистер Малфой был пойман на месте преступления и испачкан в крови жертвы, у него отсутствует алиби на момент смерти миссис Поттер, которая хорошо знала подозреваемого, а потому впустила без колебаний. Волшебная палочка не использовалась во время нападения, но на ней найдено семнадцать энергоследов боевых заклинаний. Огромное количество в мирное время. Также мистер Малфой отказался давать какие-либо показания. Мотив, который предполагает обвинение, заключается в следующем: как бывший Пожиратель смерти, он хотел отомстить мистеру Поттеру, уничтожевшему Тёмного лорда.
- Ваша честь, протестую, - Блейз вновь поднялся. – Мой клиент был оправдан по этому делу по всем пунктам, поэтому называть его…
- Да-да, мы поняли, мистер Забини. Сядьте, - ядовито проговорил Барлоу. – Аврор Кэмпбелл, прошу, не могли бы вы не использовать в отношении…подозреваемого определение «Пожиратель смерти».
- Да, Ваша честь, - мракоборец продолжил. – Учитывая всё выше сказанное, аврорат считает Драко Люциуса Малфоя виновным и требует назначения в виде наказания поцелуй дементора. Благодарю.
- Защита. Ваша очередь, - судья даже не взглянул на адвоката.
- Со стороны защиты сегодня будут выступать два свидетеля: мисс Джейн Астрид Блэкли, которая может подтвердить алиби мистера Малфоя, и Розалин Эверглот, ассистентка мисс Гринграсс, проводившая осмотр тела. Доказательная база защиты основана на наличии у подозреваемого алиби, отсутствии энергоследов на орудии убийства также, как и мотивов у моего клиента. Благодарю.
- Приглашайте первого свидетеля, мистер Забини, - Барлоу смаковал каждое слово.
- Для дачи показаний я вызываю мисс Джейн Астрид Блэкли.
Белокурая девушка легкой походкой поднялась на помост и присела в кресло. Всё согласно плану. Она верила Блейзу, и поэтому, не моргнув глазом, согласилась выступать в защиту Драко.
- Мисс Блэкли, вы находитесь в зале суда Визенгамота. Вы обязаны говорить только правду, иначе вас ждёт собственное заседание с весьма неприятным исходом. В связи с приказом Министра под номером двести двадцать четыре я вынужден настоять, чтобы вы выпили сыворотку правды.
Тёмные глаза мулата потемнели ещё больше. Не было необходимости в использовании таких жёстких мер, как и в такой угрожающей речи, но мерзкому колдуну приносило явное удовольствие вести процесс именно так. Они с Джейни знали, что судья будет настаивать на сыворотке и подготовились. Пустырник и буквица могли уменьшить действие зелья.
- Да, разумеется.
В кубок из пузырька перелилось совсем немного жидкости. Согласно закону три капли, и даже Барлоу не мог в полном зале нарушить его.
Девушка залпол выпила содержимое и невинно взглянула на судью.
- Защита, начинайте.
Блейз медленно встал и подошёл к ведьме, которая улыбалась лишь глазами.
- Мисс Блэкли, скажите, вы видели мистера Малфоя в день смерти Джиневры Поттер?
- Да. Я находилась в мэноре по приглашению, а после мы вместе посетили игорный дом Картера.
- В отчёте указано, что смерть наступила в промежутке от полуночи до двух часов ночи. В это время подозреваемый был в доме Картера?
- Мы пробыли там большую часть ночи, а после появился патронус, сообщивший, что на площади Гриммо случилась беда. И мистер Малфой исчез, но лишь ближе к утру.
- Сколько ещё волшебников может подтвердить данный факт?
- Все, кто присутствовали вечером на игре. Не менее полсотни гостей, - Джейн тряхнула головой.
Присяжные зашептались. Их заинтересовало серьёзное заявление, которое могло разрушить всю стратегию обвинения. Блейз добился желаемого, посеяв сомнение в их сердцах.
- У меня больше нет вопросов.
- Аврор Кэмпбелл, прошу, приступайте.
- Мисс Блэкли, - мракоборец просматривал пергамент. – Скажите, мистер Малфой находился всё время в поле вашего зрения и никуда не отлучался более, чем на десять минут?
- Нет, - Джейн поняла, куда он клонит.
- То есть, правильно ли я понимаю, что подозреваемый мог аппарировать в промежутке, когда вы его не видели, в дом мистера Поттера, совершить убийство, а после вернуться назад?
- Нет, я лишь говорю, что не была возле мистера Малфоя всю ночь непрерывно.
- Видите ли, мисс Блэкли, хозяева вечера подтвердили присутствие подозреваемого на игре, но сообщили, что он удалялся из зала по меньшей мере на три четверти часа. Также они сообщили, что мистер Малфой никогда ранее не посещал их, хотя чета Картеров неоднократно приглашала его на мероприятия. Это странно, не находите? Также как и его неизвестная спутница.
Белинда и Авраам. После уничижительного проигрыша также хотели отомстить и влились в процесс.
- Что странного в том, чтобы веселиться, когда у тебя есть деньги и время? – девушка изогнула бровь.
- Ничего. Странно приходить на игру и не играть. У меня всё.
- Следующий свидетель, защита, - судья не дал сказать Блэкли даже полслова.
Ведьма встала и направилась на своё место. Драко кивнул. Единственная доступная ему форма благодарности.
Допрос, а иначе назвать то, что обвинение делало с несчастной Розалин Эверглот, язык не поворачивался, длился не меньше получаса. Отчет Астории должен был помочь, но для Барлоу совсем ничего не значили факты, говорящие о непричастности слизеринца. Гринграсс делала упор, что ни одна рана не несёт энергослед Драко, не говоря уже о том, что следы ног преступника были намного меньше размера ступней лорда. Присяжные кивали, признавая, что это весьма весомый аргумент, но его разбил один едкий комментарий Кэмпбелла, который невзначай напомнил, что мисс Гринграсс – бывшая невеста подозреваемого, а потому достоверность данных необходимо перепроверить. Учитывая, что следующего заседания не будет, то этот козырь вышел из игры.
Первый свидетель со стороны обвинения, мистер Фарлоу, годами поставлял холодное оружие в мэнор, ведь Люциус был заядлым коллекционером. Правда, сейчас никого не волновал данный факт. Главное – у Драко целый подвал ножей любых мастей. Фарлоу подтвердил, что вибрации от ранений принадлежат чистокровному волшебнику, а нож принадлежит именно его мастерской.
Специфические края и ровно одиннадцать зазубрин. Замечание Блейза, что оружие мог использовать абсолютно любой чистокровный, да и Малфой не единственный клиент в семейном бизнесе, вызвало неудовольствие судьи и кивки присяжных. Не самая сильная стратегия.
Мисс Стоун. Женщину так трясло, что казалось будто её угрозами и пытками вынудили свидетельствовать. Она рассказала, как видела Драко входящего в дом, но после отвлеклась на своего супруга, который устроил погром на кухне. Колдунья хотела поскорее убраться со слушания, где из неё Кэмпбелл выжимал все соки. Показания были настолько неубедительны и слабы, что даже судья поджал губы явно разозлённый, что Стоун не говорит более чётко и ясно. Забини спокойно отказался от вопросов, понимая, что это лишнее. План обвинения и так обвалился по всем фронтам.
- Судья Барлоу, прошу разрешения вызвать специального свидетеля, - аврор слегка усмехнулся.
- Ну разумеется.
- Для дачи показаний приглашается…
Огромные двери открылись раньше, чем мракоборец успел договорить. В проёме стояла Гермиона Грейнджер, облачённая во всё чёрное, словно сама смерть, и держала в руках огромное количество пергаментов. Уголки губ Драко поползли наверх. Несломленная. Стук её каблуков разносился по залу будто удар молотка по крышке гроба. Красиво уложенные волосы ниспадали на оголённые плечи. Для работницы Министерства слишком дорогой наряд и совсем не по стилю, ведь все остальные оделись согласно требованиям: тёмно-синяя мантия с белым воротником.
- Миссис Грейнджер, - судья рассчитывал, что глава департамента посодействует отправке Малфоя в тюрьму, поэтому безоговорочно подписал согласие на её свидетельствование. – Прошу вас, присаживайтесь.
Серые глаза скользнули по изящному силуэту. Пришла, как обещала. Чтобы засадить его в Азкабан. Фраза Димитровой, что он в этой войне один, приобретала красочный оттенок. Печальный конец. Мужчина заметил, как у Блейза заиграли желваки. Он знал, что гриффиндорка большего всего на свете стремилась к тому, чтобы бывший сокурсник сгнил в камере. И её присутствие только усложняло и без того тяжелую задачу.
- Ваш наряд… Не подходит, - судья приспустил очки. Нужно показать присяжным, что он держит нейтралитет.
– Вы должны были прийти, как и другие представители Министерства в си…
- Я здесь не как глава департамента по иностранным связям, а как свидетель, поэтому будте любезны, оставьте свою претензию, - ведьма уселась на кресло и разместила на коленях свитки. – Не считая того факта…
- Какого же факта, миссис Грейнджер? – её ответ вызвал в душе Барлоу волну ярости.
- Сегодня среда. А по средам… – она посмотрела прямо в серые глаза. – Я ношу чёрное.
Забини буквально открыл рот. Драко слегка приподнял бровь. Гермиона не собиралась отправлять слизеринца в тюрьму. Волшебница собиралась спасти его.
- Давайте приступим к даче показаний. Аврор Кэмпбелл, прошу. Постойте… Согласно поправке…
- Да, да. Давайте свою сыворотку скорее, - отмахнулась девушка и залпом выпила всё зелье.
Чокнутая. Совершенно чокнутая. Блейз понимал, что выступление такого высокопоставленного лица сыграет решающую роль. Героиня войны, политический деятель и важная фигура на международной арене.
- Начинайте, мистер Кэмпбелл, у меня нет никакого желания быть здесь весь день.
- Миссис Грейнджер, скажите располагаете ли Вы сведениями насчёт местонахождения подозреваемого в ночь убийства жерты?
- Разумеется, располагаю. Мы были вместе на вечере у мистера Картера. Я - та самая спутница, о которой вы говорили.
По залу пробежался шёпот. Даже присяжные что-то начали записывать в свои пергаменты.
- Вы были вместе? То есть вы та блондинка, которую представили как сестру…
- То есть пришли, пили, танцевали, были в саду, общались. Вам по списку или достаточно этих действий? – ведьма закатила глаза. – И насколько я вижу, здесь нет свидетелей, готовых под присягой подтвердить, что я представилась сестрой подозреваемого. Или обвинение строится на сплетнях великосветских дам?
- И он ни разу…
- Ни разу, мистер Кэмпбелл. Каждую минуту мистер Малфой провёл со мной, ни на шаг от меня не отошёл.
- Позвольте спросить, какие отношения вас связывают с подозреваемым? – аврор решил подступиться с другой стороны.
- Деловые. Он – внешний консультант в моём отделе. Помогает наладить сотрудничество с французским Министерством.
- Деньги открывают любые двери, очевидно. – едкий комментарий мракоборца должен был задеть свидетельницу. – Почему он не зарегестрирован в реестре?
- Потому что вы задержали его без следствия раньше, чем была назначена хоть одна встреча. И, как известно, я лежала в больнице…
- Да, ваше выздоровление – это прям чудо современной колдомедицины. Надеюсь, документ о выписке вы сможете…
- Пожалуйста. Подписанный мисс Гринграсс и мистером Дробертем, главным колдомедиком и заведующим всем Мунго.
Судья сидел красный, словно гриффиндорская спальня. Он кипел от злости, понимая, какую ошибку совершил, пустив змею на слушание. Чёртова мерзавка.
- Спасибо… – левитировавший пергамент оказался на столе мракоборца. – Да, печать и все атрибуты… Продолжим. Скажите, миссис Грейнджер, как же вам удалось попасть на вечеринку к мистеру Картеру, учитывая ваше происхождение? Простите, но вы ведь магглорождённая.
- Как вы сами и сказали, мистер Кэмпбелл, деньги открывают любые двери, - легкая улыбка коснулась её лица.
У аврора выступила испарина на лбу. Присяжные с интересом слушали Гермиону, и он понимал, что дело трещит по швам.
- Вы могли бы предоставить воспоминания?
- Я сижу под сывороткой правды в присутствии двенадцати присяжных и ещё тридцати приглашённых. Вы считаете, что это недостаточно?
- Согласно восьмому предписанию высшего суда…
- Протестую, Ваша честь, - Забини смаковал каждое слово. – На миссис Грейнджер это предписание не распространяется, поскольку она часть системы.
Судья скрежетал зубами. Они всё испортили. И шанс засадить заносчивого проклятого Малфоя буквально утекал из рук, словно песок.
- Протест принят. Продолжайте.
- У нас есть показания свидетелей, которые говорят, что подозреваемый был в тот вечер один и…
- Он не один. Не был тогда и не сейчас, - Гермиона сверкнула глазами.
Драко поднял на неё тяжелый взгляд. Ведьма чувствовала, как он прожигает её своим холодом. Как смотрит, не моргая. Она вскинула подбородок ещё выше.
- Нет никаких записей о вашей аппарации, как вы это объясните?
- Тем, что мы не аппарировали, конечно. Вы считаете, что нет других способов передвижения? О, я вас удивлю. Возможно, вы слышали о метле, ногах, ночном автобусе, не говоря уже о маггловских изобретениях.
- Миссис Грейнджер, если не прекратите этот фарс, я буду вынужден ходатайствовать об отстранении!
- О, судья Барлоу, благодарю за напоминание. Здесь как раз два. Первое, подписанное мной, что из-за недостаточно компетентной работы аврората, - она прошлась по влажному от пота лицу мракоборца едким взором. - Я и мистер Малфой подверглись нападению, которое до сих пор не было расследовано должным образом. И как я погляжу… Именно мистер Кэмпбелл был назначен главным следователем. Согласно поправке девяносто четыре дробь семьдесят пять на два дела, связанных с одним и тем же лицом, не может быть назначен тот же самый аврор. Это прямое нарушение, которое подписали вы, судья Барлоу. Прошу принять во внимание данный факт, поскольку у меня есть несколько вопросов и к вашей компетентности, всю информацию вы найдёте в первом ходатайстве. А второе…
Все затаили дыхание, слушая колдунью с открытыми ртами. Она размазала по стенке обвинение, закинув ногу на ногу.
- Мистер Малфой реагировал на патронуса, отправленный волшебником, о котором вы, между прочим, не потруднились выяснить абсолютно ничего. Не считая того факта, что дом среагировал на подозореваемого, вызвав авроров. А значит, кто-то там был раньше, кого жертва впустила без сомнений. Поэтому вот моё второе ходатайство. В связи с многочисленными нарушениями ведения следствия, утаивания улик, а также превышением полномочий, я прошу присяжных заседателей и судью отозвать дело, ведь в скором времени мы вполне можем собраться вновь, только вот на этой скамье будет сидеть совсем не мистер Малфой.
Барлоу с такой силой сжимал молоточек, что дерево едва не треснуло. Надменная дрянь всё испортила. Посылала свои треклятые бумаги, которые могли загубить его карьеру. И он знатно подпортит её.
- Учитывая все обстоятельства, я вынужден, согласно той же правке, на которую вы ссылаетесь, ходатайствовать о временном отстранении Вас от должности главы департамента по иностранным связям. Вы ведь также вовлечены в дело, которое до сих пор не раскрыто.
- Безоговорочно подпишу его прямо сейчас, если признаете недействительность обвинений и отпустите мистера Малфоя. Разберитесь в обстоятельствах дела получше прежде, чем созывать такое собрание ради сотрясания воздуха.
Блейз прикрыл смешок рукой. И как только Грейнджер отправили в Гриффиндор с такой прирождённой хитростью? Хотя с другой стороны. Так по-гриффиндорски пожертвовать собственной карьерой ради…
- Может стоить запросить не временное отстранение, а постоянное? – судья потерял окончательно хладнокровие.
- Запросто, - Гермиона обмакнула перо в чернильницу, готовая подписать пергамент. – Только у вас нет на это полномочий.
- Освободить мистера Малфоя. Аврорат и суд приносит вам извинения за недопонимание. Вы более не находитесь под следствием, но в случае возникновения новых деталей или улик, Визенгамот оставляет за собой право вновь выдвинуть вам обвинения. Дело закрыто, - Барлоу стукнул по столу и в ярости удалился.
Ведьма спокойно подписала документ. Об этом напишут все газеты, стоит только выйти из зала. Для дипломатической карьеры такой скандал мог означать только одно. Конец. Что ж, она вытащила Малфоя, практически развелась с Уизли и потеряла Гарри. Он не простит, никто бы не простил.
- Грейнджер, - окликнул её уже освобождённый Драко, получивший палочку.
Он приблизился к девушке, глядя ей прямо в глаза.
- Донум, - в его руке появился небольшой букет сиреневых ирисов. – Я обещал. Спасибо.
- Поговорим об этом в мэноре. Тут небезопасно, - огляделась на других колдунов ведьма.
- В мэноре?
- Тебя били в камере? Я по-моему ясно сказала..
- Милостивый Салазар, Грейнджер, это было просто потрясающе! – Блейз не сдержался и заключил её в объятия. – Ты бы покорила моё сердце, не будь оно уже занято. Беру тебя в свою фирму без собеседований, ты их сожрала, словно огнедыщащий дракон!
- И какой ценой… – тихо проговорил Драко. – Разве ты не говорила, что…
- В мэнор. Все. Сейчас, - прошипела Гермиона, выталкивая волшебников наружу.
Она повела их к заднему выходу из здания. Репортёры сейчас ни к чему. Это лишнее. Девушка крепко сжимала наколдованные ирисы, чувствуя как дивный аромат наполнял лёгкие. Малфой шел рядом так уверенно и спокойно, будто по собственному поместью, а не по длинным коридорам, где каждый смотрел на него словно на огромного тролля.
Путешествовать через камин не самая лучшая идея. Не после всего, что устроила здесь Гермиона. Теперь Министерство будет следить за ней лучше, чем дементоры за Азкабаном. Надо быть умнее, хитрее и осторожнее.
- Сможешь трансгрессировать?
- Дай руку, - он протянул ладонь.
- Давай лучше я, после…
- Грейнджер, ты уже показала, кто тут папочка. Дай руку… Пожалуйста, - выдохнул мужчина.
В серых глазах сквозила усталость и что-то ещё. Что-то, что ведьма никак не могла понять. Она схватилась за предложенную ладонь, и вихрь перемещения закружил их в водовороте.
Лёгкое головокружение и тошнота. Неплохо было бы позавтракать. Ей понадобится много сил. Очень много.
- Хозяин, - тоненький голос Кромты окликнул волшебника.
- Не сейчас…
- Простите, хозяин, но вас ожидают в малой столовой.
Драко резко развернулся и уставился прямо на эльфийку. Она склонила голову, волнуясь, что разгневала лорда.
- Кто?
- Леди Делоурс Забини.
========== Я сегодня почти святой, глянь на мой нимб из сигаретного дыма. ==========
Малфой выгнул бровь. Только матери Забини здесь не хватало для полноты острых ощущений за чёртово утро. Блейз шумно выдохнул. Он совсем забыл про неё, проклятый обед и что-то ещё. Салазар помоги, и зачем Нарцисса дала своей подруге право входа?
— Мадам Забини я возьму на себя, Драко переоденься, от тебя пахнет маленькими крысками, — Блэкли старалась сохранять оптимистичный настрой и широко улыбалась. — Герм, я даже не знаю, куда тебя пристроить. Может поможешь нашему заключенному с подбором гардероба?
— Джейн, — девушка сверкнула глазами. — Прекрати.
— Кромта, — Малфой будто не слушал. — Завтрак на пять персон, проводи гостью в большую столовую. Скажи, что я приду через пятнадцать минут.
— Да, хозяин.
— И ещё. Как долго она здесь?
— Вышла из главного камина около четверти часа назад. Спрашивала, где миссис Малфой, но Кромта помнит, хозяин строго-настрого запретил…
— Я понял. Выполняй, — мужчина перевёл взгляд на Блейза. — Идите туда вместе с Джейн, заговорите ей зубы. Грейнджер, ты со мной.
— Не успел выйти из клетки, как снова командует, — тихо шепнул мулат стоявшей рядом блондинке.
— Ты слышал? Грейнджер идет с ним, — передразнила слизеринца Блэкли. — Возможно, нам придётся задержать Делоурс подольше.
Гермиона смотрела на мужчину, который был вымотан, но продолжал решать любые задачи. Голова кружилась всё сильнее, а ноги будто уже не могли держать вес её собственного тела. Гостиная плыла перед глазами. Нужно за что-то ухватиться. Или она упадёт прямо на мраморный пол.
— Грейнджер? — будто бы обеспокоенный голос Малфоя ведьма слышала как в тумане.
Тяжело дышать. По её лицу расползался фиолетовый узор, будто морозь по стеклу в январе. Она теряла связь с реальностью.
— Грейнджер! — Драко едва успел подхватить потерявшую сознание девушку. Тонкими пальцами он прошелся по шее, проверяя пульс.
— Гермиона! — Джейн испуганно вскрикнула и практически подлетела к подруге.
— Дышит. Я отнесу её наверх. Видимо, трансгрессия высосала последние силы.
Мужчина поднял ведьму на руки и направился в сторону гостевых спален. Аппарировать ещё раз опасно, волшебницу могло расщепить. Он солгал друзьям, пытаясь успокоить. Малфой был уверен, что обморок никак не связан с судом или бессонной ночью. Знал это. Чувствовал.
— Я должна пойти с ней, — Блэкли только хотела сделать шаг вперед, как Забини перехватил её.
— Сначала монстр в столовой. Драко справится, а мы можем только ухудшить ситуацию поспешными действиями.
— Ты видел, что у неё на шее? Это очень, очень плохо… Нужно, чтобы осмотр провел целитель, как минимум. Как максимум, хороший специалист по проклятиям.
— Тогда начнём с целителя, — Блейз отвернулся в сторону и наколодовал ворона. — Тори, через час в мэноре. Это важно.
— За час может произойти всё, что угодно. Нужно помочь прямо сейчас, — Блэкли явно паниковала.
— Джейни, милая, успокойся. Драко — опытный волшебник и должен Гермионе за своё чудесное спасение, как весь мир Поттеру. Мы должны облегчить их задачу. Вывести отсюда мою мать, чтобы Астория и другие специалисты могли без шума сделать свою работу. Нам пока нельзя привлекать внимание. Дыши, детка, всё хорошо.
Спокойный и размеренный голос Забини успокоил девушку, которая крепко сжимала шероховатую ладонь. Блейз был прав. Если его мать увидит потерявшую сознание Гермиону, толпу целителей и потерянных магов, то сделает такое, что помешало бы даже Волан-де-Морту стать величайшим тёмным волшебником. Захочет помочь.
— Всё хорошо? Ты готова?
— Да… — тихо прошептала блондинка. — Спасибо. Блейз, тогда перед судом… Я не договорила.
— Тише, милая, — мулат приобнял девушку. — У нас ещё будет время и место. Какое-нибудь романтичное свидание с букетом хризантем и отличным итальянским вином. Сможешь разбить моё сердце красиво, как в тех фильмах, что ты пытками заставила меня смотреть.
— Пытками значит, — она мило улыбнулась и облизнула губы. — Подожди, я тебе покажу, что такое пытка.
В отдалении послышался недовольный женский голос.
— Боюсь, сейчас я сам узнаю, что это.
Мулат выдохнул и направился в сторону столовой, где домовики во всю накрывали завтрак. Делоурс сидела, гордо подняв голову и не обращая ни малейшего внимания на возню эльфов. Высоко собранные волосы и красная помада лишь подчеркивали её внутренний огонь. Женщина смотрела в окно и сжимала в руках маленькую коробочку.
— Доброе утро, мама, — Блейз вошел первым и придержал дверь для Джейн.
— Сынок? Ты откуда здесь? — колдунья выглядела растерянно.- Мисс Блэкли, рада вас видеть.
— Как видишь, мы решили позавтракать в гостях у Драко. Я не знал, что ты сегодня…
— Конечно, если бы ты навещал свою мать чаще, то знал бы, что иногда я встречаюсь с подругами. Например, с Нарциссой, которая мне так долго не отвечает на письма, что это уже граничит с неуважением!
— Мам, прости. Дел слишком много на работе.
— Да, да. Так много дел, что позавтракать с Малфоями время есть, а пообедать с родной матерью нет. Ты ведь обещал! — женщина злилась и даже не пыталась скрыть свои эмоции. — Джейн, дорогая, это никак вас не касается, разумеется. Ваш чудесный подарок мне так понравился, что я тут же нашла ему применение.
— Подарок? — Блейз выгнул бровь.
— В отличие от тебя, Джейн очень воспитанная и хорошая девушка! И не забыла поздравить меня с праздником Мадонны делла Салюте, покровительницы всех ведьм, — тёмные глаза Делоурс метали молнии.- Дорогая моя, просто потрясающий японский сад, я тут же поставила его в своей спальне. А как пахнет заколдованная сакура, просто великолепно!
— Мадам Забини, этот подарок был от нас двоих. Просто Блейз сейчас очень много работает, чтобы успеть закончить все дела до Рождества. Нужно поскорее встретиться с моим отцом для обсуждения деталей свадьбы, — Джейн включила дар на максимум. Необходимо было скорее выпроводить милую, но очень назойливую женщину. — Он так старается…
— Девочка моя, не нужно выгораживать этого негодяя, я же всё-таки его мать и точно знаю, что скорее гремучая ива зацветёт лилиями, чем собственный сын обратит на меня должное внимание.
— Ты выставляешь меня неприглядно перед моей невестой…
— Будущей невестой! Держишь бедную девочку на непозволительном расстоянии. Позор Забини-де-ла-Руш и всей нашей семье. Молись Салазару, чтобы она не передумала и не сбежала от такого грубияна, — Делоурс вскинула подбородок. — Когда ты собираешься делать предложение?
— Как только познакомлюсь с мистером Блэкли и попрошу у него руки его дочери, — выдохнул Блейз, переставший уже осознавать, когда инквизиция в лице гневной ведьмы закончится.
— Проще просить ту руку, на которой уже надето фамильное кольцо, — с этими словами женщина поставила на стол коробочку, которую всё время сжимала в ладони.
Слизеринец закатил глаза. Только сегодня утром он признался Джейн, что та ему нравится, а уже вынужден просить её подыграть собственной матери в дурацкой игре. И если блондинка не сбежит куда-то в горы, подальше от их семьи, это будет успех.
— Я хотела посоветоваться с Нарциссой, будет ли кольцо моей бабушки подходящим, но она меня игнорирует. Уже достаточно долго. Вот я пришла узнать, в чём дело, но никто, даже домовики, не удосуживается мне сообщить, где моя подруга!
— Она уехала. На неопределённый срок… — туманно проговорил мулат. Неизвестно, какую версию решит использовать Драко, поэтому надо быть очень осторожным в каждом слове.
— Как это уехала? Куда?
— Мадам Забини, я могла бы посмотреть на кольцо? — вибрации, исходящии от Блэкли, были настолько сильными, что даже Блейз ощутил желание открыть коробочку и показать волшебнице всё, что она просит.
— Разумеется, дорогая. Если тебе не понравится, не стесняйся сказать об этом, — мгновенно забывшая о миссис Малфой женщина смотрела только на Джейн. — Оно принадлежало моей бабушке. Сделано из белого золота с поворотной центральной частью, украшенное сапфирами, бриллиантами и аквамаринами. Кольцо не магическое, дорогая, так что не стоит переживать, но если…
— Да, мадам Забини? — эманации продолжали туманить голову Делоурс, а Блэкли не отрывала от тёмно-оливковых глаз взгляда.
— Если… Мистер Блэкли будет настаивать на использовании магического кольца, то это возможно. Правда, какой родитель захочет подвергать таким пыткам собственное дитя.
Связь разрушилась. Джейн сжала руки, а по телу прошлась дрожь. В её сознании пробежали воспоминания, как именно любящий отец воспитывал единственную дочь.
— В последний раз, насколько я помню, Абраксас надел чудовищное изобретение гоблинов на руку своей жены, Миранды. Какой ужасный жест недоверия. А какой был скандал, когда Люциус отказался от семейной традиции… Весь Лондон гудел. Об этом разве что в Пророке не писали. Помню, как Нарцисса была счастлива, что… Кстати, где она?
Дымка окончательно растворилась. Больше Блэкли не могла удерживать флюидную нить, пытаясь заглушить собственную боль.
— Джейн, ты в порядке? — слизеринец заметил что-то неладное и сжал ладонь волшебницы.
— Сейчас всё пройдёт. Налей воды, пожалуйста, — её голос звучал так тихо, что Забини едва разобрал, что она говорит.
Мужчина тут же наполнил бокал холодной горной водой и протянул его девушке, которая почти уняла дрожь в теле.
— Девочка моя, ты расстроилась? Не волнуйся, всё будет чудесно, я тебе обещаю, — Делоурс заботливо посмотрела на блондинку. — Скажи только, что изменить и всё…
— Благодарю, мадам Забини, кольцо чудесное! Я просто немного разволновалась, — то, что она лжёт, Блейз понял сразу же.
— Детка, ты будешь самой красивой невестой, если согласишься выйти за этого бесстыдного задиру, — женщина послала мягкую улыбку и подвинула коробочку сыну. — Спрячь и, Салазар тебя береги потерять его!
— Мам, достаточно, — мулат смотрел на Джейн с нескрываемым беспокойством.
— Не злись, — колдунья после того, как получила желаемое, уже не была такой едкой. — Я хочу как лучше.
— Спасибо, мы это очень ценим, — на автомате ответил волшебник.
Джейн улыбнулась и поставила бокал на стол. Приступ прошёл, а значит можно было продолжать. Осталось немного, ведь Делоурс уже выглядела удовлетворённой.
— Вы говорили по поводу…
— Да, по поводу Нарциссы. Мне кто-нибудь объяснит, куда она подевалась?
— Разумеется, мадам Забини, — проговорил Малфой, открывая дверь столовой.
— Драко, дорогой, рада тебя видеть.
— Я ужасно голоден. Вы не против обсудить мою мать за едой? — мужчина отодвинул стул и начал намазывать масло на гренку.
— С ней всё хорошо? — довольная, что получит ответы на все свои вопросы, Делоурс взяла кусок пирога.
— Не совсем. Она сейчас уехала в Болгарию. К подруге семьи, — сдержанный и непоколебимый голос.
— О, возможно, стоит отправить сову…
— Мадам Забини, боюсь, что моя мама после всего случившегося в мэноре не сможет уделить вам должного внимания.
— После всего случившегося? — женщина замерла и буравила Малфоя взглядом.
— Люциус умер. Сердце остановилось. Мы скромно похоронили его в склепе, в семейном кругу, — на погребении присутствовал лишь он сам да пара домовиков, так что никакой лжи. — Нарцисса… Тяжело переносит потерю. Также как и ещё одно событие…
— Салазар сохрани, дорогой, мне так жаль! Когда это случилось? Я ничего не знала! Какая ещё напасть могла свалиться на мою несчастную подругу?
— Видите ли, мадам, в моей спальне сейчас спит мисс Грейнджер, — Драко намеренно подчеркнул статус Гермионы, чтобы цепкий ум Делоурс сложил все паззлы воедино. — И учитывая её происхождение, данный факт совсем не обрадовал мою маму.
Блейз едва удержался, чтобы снова не открыть рот. Утро становилось всё интереснее и интереснее.
— Драко… Я даже не знаю, что сказать, — ведьма выглядела шокированной.
— Как раз об этом я хотел поговорить. Мадам Забини, пожалуйста, не говорите о сложившейся ситуации ни одной живой душе. Нарцисса была вынуждена уехать, чтобы справиться с потерей супруга и выбором сына. Если вы будете распространяться о событиях в нашей семье, то пресса добьет её. Я говорю всю правду только потому, что вы — близкая подруга моей матери. И она доверяет вам.
Чистая победа. Делоурс едва дышала от такого количества новостей, а последняя фраза связала её по рукам и ногам.
— Драко, если мы можем хоть как-то помочь…
— Можете. Блейз уже помогает, оформляя все необходимые бумаги и представляя мои интересы во всех возможных судах. Вы бы оказали большую услугу нашей семьи, если бы дали мне и матери время прийти в себя.
— Я приношу извинения, что ворвалась без приглашения. Я понятия не имела, что… — женщина виновата отвела глаза в сторону. — Разумеется, Драко, я сделаю, что необходимо. Все мои ресурсы, включая Блейза, в распоряжении…
— Благодарю, мадам Забини. Вам нравится завтрак?
***
От наволочки пахло сандаловым деревом. Голова раскалывалась от острой боли. Двигаться совсем не хотелось. Казалось, что каждое движение могло принести очередной укол прямо в висок. Свет едва проникал через плотные шторы. Тихо. Слышно только шуршание старых книжных листов и дыхание. Она в комнате не одна. У Гермионы совсем не осталось сил даже на то, чтобы посмотреть, где она и с кем. В плечо больно впивалась бижутерия от платья, которое ведьма надела на заседание.
— Если ты хочешь убить меня, то сделай это быстро. Клянусь, не буду сопротивляться, — сонным голосом проговорила Грейнджер.
— Не будешь сопротивляться? Совсем на тебя не похоже, — хрипота в каждом слове. И лёгкая усмешка.
— Малфой, у тебя какая-то извращенная форма зависимости смотреть на спящих женщин?
— На тумбе слева зелье от головной боли, — мужчина проигнорировал едкое высказывание. — И чай. Джейн сказала, ты любишь жасминовый.
Гермиона наконец открыла глаза. Драко сидел в полурастёгнутой рубашке, закинув ногу на ногу, и держал в руке книгу об истории непростительных заклятий. Даже в полумраке комнаты видела его сжатые губы и уставший взгляд.
— Сколько… — она приподнялась, чтобы выпить снадобье.
— Ты проспала восемь часов тридцать две минуты, — серые глаза не отрывались от страниц. Как он что-то видел в такой темноте?
— Что там мама Блейза? Удалось…
— Мадам Забини нас не побеспокоит в ближайшее время. Проблема устранена.
Девушка в два глотка осушила склянку и запила неприятный вкус сладким чаем. Боль мгновенно ослабила хватку. Платье прилипало к коже, а волосы завивались от влажности.
— Спасибо за зелье.
— Спасибо, что вытащила из тюрьмы. Весьма неожиданно, учитывая твоё желание туда меня засадить.
— Я не знала подробностей… Астория рассказала, — колдунья села и уставилась на слизеринца.
Он поднял голову и отложил фолиант в сторону. Им надо было поговорить и расставить все точки над «И».
— И что же она тебе рассказала?
— Ты убил кукловода и был крайне милосердным. Он заслуживал менее гуманной смерти за то, что сделал с несчастыми девочками, — Гермиона сжала кулаки.
— Я же говорил тебе. Кровожадность наказуема.
Малфой скользил напряжённым взглядом по ее изгибам, медленно поднимаясь к карим глазам.
— Я видела чёртову татуировку, вспомнила фразу и… Я не отказываюсь от своих принципов, но иногда добро должно использовать непростительные, чтобы зло оставалось в тени.
— Извинения приняты, — он приманил чарами какой-то пергамент.
— Я не извинялась, — возмутилась волшебница. — Хотя, наверное, стоило бы.
— Кто ты такая и где Грейнджер? — Драко удивлённо выгнул бровь.
— Я ошибалась насчёт тебя, и могу это признать, поэтому сделала всё, что было в моих силах, чтобы вытащить из клетки. И на что ты тратишь время? Сидишь у моей постели, когда нужно гнаться за Димитровой…
— Ты думаешь, что я проторчал здесь все восемь часов? Салазар сохрани, и меня ещё называют высокомерным.
Впервые Гермиона смутилась. Она не смогла даже самой себе объяснить, почему подумала, что мужчина провёл рядом с ней столько времени. После всех событий колдунья смотрела на картину целиком, не разделяя на чёрное и белое. Маг не был ни на стороне добра, ни на стороне зла. Он был между ними.
— Зачем ты сказала на суде, что присутствовала на игре? Это весьма рискованно… — начал говорить Драко.
— Продуманно. Это было продуманно, — прервала его девушка. — Во-первых, закрытое заседание предполагает, что все присутствующие подписали магический документ о неразглашении. А пресса мёрзла на улице, поэтому здесь утечка нулевая. Во-вторых, судья Барлоу сделает всё возможное, чтобы ни одна живая душа не узнала о его позоре, закроет рот тем, кто осмелится проболтаться. Такое дело загубило бы даже самую блестящую карьеру. В-третьих, даже если запрос для дачи показаний упадёт Картерам на стол, они просто откажутся. Для их чистокровного бизнеса это был бы такой удар, который может уничтожить всю их деятельность. Авраам скорее будет твердить, что я нашла способ обмануть сыворотку, чем признается, что в его казино пробралась грязнокровка через главный вход.
— Магглорождённая. Правильно говорить — магглорождённая, — усмехнулся Малфой. — Твоя стратегия была… Неплохой.
— Неплохой? Ты хотел сказать потрясающей? Или может «гениальной»? — Гермиона подняла бровь и наклонила голову.
— Не зазнавайся, Грейнджер, а то жилка на лбу лопнет. Астория сказала, что тебе нужен покой.
— Астория? Она приходила?
— Да, осматривала тебя, пока я был в… Пока я был не здесь, — уклончиво ответил мужчина.
В голове пролетели несколько часов в Червене. Он снова принёс колбу с кровью ведьмы в руки Кирин. Увидел Нарциссу и её наколдованную серебрянную кисть, как у Хвоста. Шансов на спасение оставалось всё меньше и меньше. Без камня у Димитровой ничего не выйдет. И даже соединение латунного каста с северным мельхиоромбессмыслено, если артефакт не скрепляет сплав. Нарцисса сказала хорошую фразу, которая указала Драко направление, куда двигаться. Доверие вызывает доверие.
— Грейнджер, мы должны найти итальянскую латунь. И обменять её на мою мать.
Девушка замерла от неожиданного высказывания.
— Ты имеешь ввиду…
— Я имею ввиду, что Кирин хочет создать кольцо, которым сможет управлять дементорами. С такой армией в подчинении ей покорится не только Англия, но и весь волшебный мир. Три составляющие одного артефакта: мельхиор, латунь и камень хаоса. Уверен, что первое она уже добыла.
— Откуда ты знаешь? — ведьма прищурилась.
Он не мог сказать, не выдавая всех деталей. Что-то сказать, что-то умолчать. Его догадка, что Димитрова нашла металл на Севере, пока её брат под оборотным управлял Червеном, подтвердилась, стоило ему увидеть Оуэна рядом с Кирин. Те же движения, что и тогда. Тот же стиль. Сейчас Малфой использовал свой дар на максимум, прожигая оставшиеся светлые пятна души изнутри. Держался на грани, вспоминая мать, яростные глаза Грейнджер на суде и каркающий смех болгарки.
— Потому что это проще всего. Латунь находится в особняке Маттео Гальдини, параноика, который платит сотне наёмников для охраны собственного дома. У неё нет людей для такой работы, поэтому есть шанс вытащить мою мать из плена.
— Ты видел её?
Доверие вызывает доверие.
— Да.
Ведьма вздрогнула от краткого и холодного ответа. Он был честен с ней. С момента падения чёртовой люстры и до сегодняшнего проклятого дня. Она так ошибалась, когда отвернулась от него тогда. Больше никаких промахов. Гермиона уже перешла грань, и пути назад не было
— Тогда сделаем это. Быстро и без сожаления.
Волшебница поднялась с постели и встала напротив Малфоя. Сейчас и впредь она предлагает ему то, что никогда ранее бы не предложила даже под страхом смерти. Решение принято и сторона выбрана. Грейнджер уверенно протягивала ему свою ладонь.
Мужчина смотрел с примесью сомнения. Будто бы внутри него происходила жесточайшая борьба. Моральная дилемма.
— В таком случае у нас много работы, — его холодные пальцы коснулись тонкой руки.
По телу прошлась электрическая волна, вызывая миллион мурашек. Отрицать их связь бессмысленно, но и что делать с ней никто не знал.
— Ты ведь тоже чувствуешь это?
— Да, — совсем другое «да». Тихое и на выдохе.
— Мы можем использовать связку как преимущество, — Грейнджер ослабила хватку. — В аэропорту я нашла тебя по фиолетовым следам.
— Джейн говорит, что это разрушительная энергия. Мы не можем рисковать… Тобой.
— Парочка поцелуев и уже влюбился? Я в полном порядке, не нужно меня опекать, — слова вылетели раньше, чем Гермиона успела подумать о последствиях.
— То есть свои стоны и мольбы на столе практически без одежды ты называешь парочкой поцелуев? Запишу в словарь, — Драко встал с кресла и посмотрел на девушку сверху вниз.
— Ты преувеличиваешь, — она гордо подняла голову. — Всё было не совсем так.
— А как же?
— Думаю, что у нас есть более важные темы для разговора, чем недоразумение в Париже.
Для Малфоя это не было недоразумение. Что угодно, только не это. Впервые за долгое время он почувствовал собственную душу. Будто никогда не существовало чёртового проклятия. Будто бы впереди целая жизнь. Драко почти забыл, что такое ощущать свет, без чернильных пятен и змеиного оскала. Он не знал как, но Грейнджер своими прикосновениями изгоняла из его тела заразу, как колдомедик изгоняет яд из раны.
— Нужен план, — выдохнула Гермиона, продолжая стоять в нескольких сантиментрах от широкой груди.
— План простой. Вошли и вышли. Приключение на пятнадцать минут. Забираем латунь, меняем его на мою мать, ты уничтожаешь камень. Проще, чем обокрасть сейф Беллатрикс.
— Жаль, я рассчитывала опять на драконе полетать, — бросила волшебница.
— Могу устроить.
Щеки девушки вспыхнули. Она прошлась взглядом по блестящим пуговицам на белой рубашке. Их связь заставляла её чувствовать притяжение. Побочный эффект, на который она не будет обращать никакого внимания.
— Где Блейз с Джейн?
— Я не знал, сколько времени тебе понадобится, чтобы прийти в себя. Мы договорились, что я свяжусь с ними.
— Тогда нужно отправить патронуса…
— У меня свои методы, — отчеканил Драко, смеряя ведьму ледяным взглядом.
Издёвка удалась. Будто Грейнджер не знала, что он не умеет создавать патронуса. Где взять чёртовы счастливые воспоминания для проклятой магии? Из детства, когда Белла применяла на нём непростительные? Из юности, когда Волан-де-Морт выжег на его предплечье змею с черепом? Из взрослой жизни, где не было ничего, кроме презрения и забвения?
— Я не имела ввиду, что ты должен…
— Переоденься. Кромта принесла твои вещи из квартиры, — мужчина буквально вылетел из комнаты, хлопнув дверью.
Ведьма тяжело выдохнула. Теперь она крепко сидит в змеиной лодке, решив встать на сторону Малфоя. Гермиона одним движением отдернула шторы, и мягкие лучи заката коснулись её лица. Избавиться от платья. Принять душ. И надеть… Девушка обернулась на шкаф. На вешалке висел коричневый костюм. Один из любимых.
Тёплая вода ласкала кожу, а запах цветочных масел наполнял всю ванную. Хотелось понежиться подольше, но на это совсем не было времени. Быстро высушить волосы и одеться. Зелье от головной боли работало превосходно. Видимо, не зря Малфой проводил столько дополнительных часов в подвалах Снейпа. За последние сутки Грейнджер почти ничего не ела и почувствовала ужасный голод.
Солнце село. Тёмную комнату освещали только пламени свечей и несколько заколдованных звёзд на потолке. На тумбе, где раньше стоял пустой пузырёк и чашка с недопитым чаем, расположился поднос с тыквенным соком, тушеной картошкой с мясом и ирис в прозрачном стакане. Кромта прилежно заботилась о гостье. Стоит её поблагодарить. Расправившись с едой в два счёта, ведьма спустилась вниз.
— Хозяин ждёт вас, — домовик появился так неожиданно, что Гермиона едва не подпрыгнула.
Эльфийка, склонившись, смотрела на пол. Девушка пробормотала что-то нечленораздельное, и Кромта перенесла её прямо в то самое крыло, где проходило собрание Баше. Будто бы всё с начала, но с одной большой разницей. Сейчас она доверяла Малфою.
— Спасибо за ужин, — Грейнджер посмотрела на существо в милом платье.
— Пожалуйста, — Драко не отрывался от пергаментов, разложенных на столе.
Волшебница перевела взгляд. Можно было вставить несколько едких фраз или пошутить на тему его неконтролируемого властолюбия, но желание удержать хрупкий мир между ними было сильнее. Она присела за огромный стол, недалеко от сосредоточенного мужчины.
— Блейз с Джейн скоро будут. Задерживаются в фирме по вопросам заседания. По крайней мере, такая официальная версия.
— Что ты читаешь? — гриффиндорка разглядывала свитки.
— Всё, что есть о Маттео. Посмотри… Здесь говорится, что план особняка придумал гоблин-полукровка Камнелом. Надо найти его и заставить поделиться ценной информацией.
— Список всех специалистов такого формата хранится в департаменте магостроения и колдотектуры. Сейчас мне не попасть туда после моего перформанса утром.
Драко наконец оторвал глаза от пергамента и взглянул на девушку, которая пожертвовала самым ценным, что у неё было. Запросто. Именно так она сказала. Будто это ничего не значило, хотя значило практически всё.
— Они не смогут тебя сместить.
— Конечно, нет. Но вполне могут отправить на низкую должность в отдел по мелким правонарушениям или охране природы, — Гермиона заправила прядь за ухо.
— Думаю, что звон галлеонов приглушит их ненависть.
— После того, как вернём Нарциссу, я хочу уехать из Лондона. У меня здесь больше ничего не осталось. Джордж переезжает вместе с бизнесом и женой в Румынию, к брату. Гарри больше не хочет меня видеть, а находиться рядом с Рональдом я не могу, поэтому не стоит тратить деньги на мою загубленную карьеру.
— Книжный магазин в Праге или картинная галерея в Венеции? — Малфой откинулся на спинку стула.
— Что, прости?
— Для новой жизни нужна новая работа. Спрашиваю, каким делом бы ты хотела заняться. Я не могу всё, но помочь тебе начать заново в моих силах, — Драко говорил абсолютно серьёзно. — Каждый заслуживает второй шанс.
— Ты тоже, Малфой, — тихо ответила ведьма.
Его лицо неожиданно приобрело скверное выражение.
— Забини посылает запрос на вход. После прихода его матери я закрыл мэнор для всех, — краткое объяснение.
Через несколько секунд в комнате появились Блейз и Джейн. Её слегка растрёпанный внешний вид говорил о том, что официальная версия задержки вряд ли соответствует действительности.
— И снова здравствуйте, — мулат широко улыбнулся. — Прекрасный вечер, друзья. Никто не в тюрьме, не убит и не разыскивается аврорами. Налейте мне виски, что ли, это надо отпраздновать.
— Будет ещё время повеселиться. У нас работа, — прервал его Драко.
— Без отпуска, выходных и оплаты. Надо написать заявление в отдел труда, — закатил глаза Забини.
— Как ты себя чувствуешь? — Джейн сжала руку подруги. — Тебе лучше?
— Да. Намного лучше. Нам нужен план, — Гермиона тепло ей улыбнулась.
— Как только появятся остальные, сможем начать.
— Остальные? — блондинка повернулась на голос Малфоя. — Мы кого-то ждём?
Мужчина вновь скривился. Кто-то опять запрашивал вход.
— Значит, в мою квартиру являетесь без приглашения, а чтобы попить чай в компании старых друзей надо прошение совиной почтой отправлять? — недовольный голос Паркинсон раздался раньше, чем она окончательно аппарировала.
— О, заноза. Твоих нравоучений мне так не хватало, — Блейз протянул ладонь Теодору.
— Не дразни её, а то голову откусит, — Нотт кивнул Драко и остальным.
— Что с артефактом? Мой знакомый помог вам? — сначала семья, потом весь мир. Малфой придерживался своих ориентиров в любой ситуации.
— Действует. Я в порядке, правда. Мы задержимся в Лондоне на несколько дней прежде, чем займёмся делом Тэрлэг, — Паркинсон помрачнела, и тёмные глаза заблестели.
— Пэнс… Что произошло? — с лица Забини сползла улыбка.
Девушка смотрела прямо на Драко, во взгляде которого читался тот самый вопрос. Она кивнула и отвернулась в сторону.
— Когда? — отрывистый голос хозяина мэнора разрезал тишину.
— Два дня назад. Похороны завтра, — Нотт ответил вместо брюнетки, которая продолжала смотреть в стену.
— Мне очень жаль, Пэнс…
— Нас всех это ждёт. Кого-то раньше, кого-то позже, — Паркинсон взяла себя в руки и продолжила. — После скучного семейного сборища поскачем исполнять твои задания, декан. Кстати, где Поттер? Мы вроде как договаривались сходить на пиво.
— Но Поллард…
— Блейз, он был моим братом, не твоим, — жестко одернула его ведьма. — Я не готова говорить об этом, поэтому давайте разберём то дерьмо, что вы без меня наворотили.
Гермиона вспомнила улыбчивого мужчину в доме Картера. Ему едва исполнилось тридцать лет.
— Гарри в Мунго, в крыле для особо тяжелых случаев, — негромко сказала волшебниица. — Пока неизвестно, когда он придёт в себя и придёт ли. С ним Астория.
— Тогда всё в порядке. Она и мертвого поднимет, — Нотт кивнул в сторону гриффиндорки. — Думаю, как только он очнётся — его тут же отправят на задание. Аврорат гудит как стадо кентавров. Одна из версий — амбициозный подчиненный, решивший получить пост начальника.
— Для вас план остаётся прежним. Нельзя упускать след, а если Гарри пошлют в Шотландию, то будете расследовать дело Тэрлэг вместе, — холодно произнес Драко. — Пэнс, сколько времени тебе нужно?
— Три дня. Думаю, Астория успеет привести Поттера в божеский вид, — слизеринка протянула пергамент. — Дафна передаёт привет. Активная деятельность в Дурмстранге и рядом принесла неплохие плоды. Вот герб Димитровых, такой же висит в доме Тэрлэг. Думаю, она — её мать или тётка. От Флинта пока не было вестей.
Драко хватило одного взгляда, чтобы узнать изображение. Точно такое же как на стенах Червена. Пронырливая Гринграсс. Умница.
— Отлично. Мы с Грейнджер отправимся в Италию за латунным кастом. Кирин обменяет его на Нарциссу, после можно безболезненно отделить болгарскую голову от тела. Что нам для этого нужно?
— Мы предполагаем, что каст хранится у Маттео Гальдини, известного итальянского мафиози в его поместье Маури на севере. Охраняется похлеще Азкабана из-за уникальной коллекции магических изделий и неконтролируемой паранойи самого Гальдини. Адские гончие, полсотни наёмников и не меньше тридцати защитных заклинаний: от воющих чар до купольного биополя. Единственное, что может заставить Маттео вытащить самый ценный экспонат — это чёткое нападение с угрозой последующего контроля от итальянского Министерства или Аврората. Достаточно атаковать три точки: поместье, мастерская и камнедобывающая шахта. Тогда у него не останется выбора, и Гальдини переместится в Башню Дозора, единственное оставшееся сооружение, про которое, как он думает, никто не знает. Нападение должно быть идеально слаженным и одновременным.
— Кричалки от Министерства можно наколдовать на раз-два, главное, чтобы их было побольше, раз наш герой — параноидальная личность, — Тео смотрел на пергаменты. — Проблема в другом: чтобы действовать сообща по секундам вам нужен способ связи, который не будет блокироваться никаким магическим куполом. Значит, маггловские изобретения мимо, в короткий срок я не смогу ничего прокачать для нужного нам уровня. Патронус — слишком заметно, руны — слишком долго, за сов и говорить нечего. Протеевы чары засекут быстрее, чем вы нашкрябаете послание.
— Да, ты прав, — продолжила Гермиона. — Мы должны использовать зачарованные зеркала. Быстро, тихо и без палочки.
— Но они всегда идут в паре. Тройка уникальна, а четвёрка на раз — что-то из разряда сказок Бидля, — задумчиво произнесла Пэнси. — Три зачарованных зеркала, о которых известно, принадлежали сёстрам Блэк, но четыре… Их не существует.
— Вообще-то существует, — Грейнджер смотрела прямо на Джейн.
Та нервно сглотнула. Она понимала, что ей предстоит сделать.
— Я не могу, — еле слышно прошептала ведьма.
— Другого выхода просто нет, — гриффиндорка верила подруге. Верила, что та справится.
— Он меня убьет, ты же знаешь.
— Кто? — выгнул бровь Блейз. — О чем вы говорите?
Голубые глаза колдуньи прожигали карие. Должен быть другой выход. Возвращаться в Мэлори — это вскрыть старые раны и уничтожить всю долбанную защиту, над которой она так долго работала. Он просто так не отдаст чёртовы зеркала. Потребует за них такую цену, которую никто не мог заплатить. В звенящей тишине блондинка принимала решение, которое может изменить всю её жизнь. На до и после.
— Ты не поедешь туда одна. Забини тебе поможет, — Гермиона корила себя за каждое жёсткое слово.
— Да что происходит, Салазар вас раздери? — мулат разозлился и уже не сдерживал эмоции.
— Мы говорим о моем отце, — Блэкли сжала кулаки. — Он владеет четвёркой зеркал, но он не станет меня слушать.
— Станет, когда узнает, что ты вместе с Блейзом, — продолжила Грейнджер.
— Я не могу просить его об этом, ведь…
— Моя мама уже считай попросила, когда сегодня утром всучила мне кольцо, — Забини начал понимать, что именно происходит. Чистокровная Джейн боялась собственного отца, ничего нового в их кругах. — Я буду с тобой всё время, и мы выторгуем, украдём, достанем эти зеркала.
— Мама всучила кольцо? — Гермиона повернулась в сторону волшебника.
— Ага, это было до того, как Драко сказал ей, что вы спите вместе.
— Что простите? — Паркинсон широко открыла глаза. — Малфой, ты что совсем из ума выжил?
— А спите? Или ты просто пытался избавиться от Делоурс? — Нотт улыбнулся.
Мужчина не отвечал, а лишь смотрел на Гермиону, которая уткнулась в одну точку на столе. Ни криков, ни возмущений, ни едких замечаний.
— Абсолютно идиотская идея! Это может изменить всё, если такая сплетня укоренится в головах священных двадцати восьми и Министерства, то проблем не избежать. Ты потеряешь влияние, а Грейнджер, при всем уважении, репутацию, она ведь замужем! — гневно произнесла Пэнси.
— Абсолютно гениальная идея, — отозвалась ведьма. — Малфой поступил верно: мадам Забини не будет распускать язык и теперь вряд ли заявится без приглашения, зная, что я могу здесь голая расхаживать.
В глазах Драко мелькнуло удивление. Холодная и расчётливая. Без истерик и закатываний глаз. Казалось, вытягивая из него тьму — она приобрела часть его собственных качеств.
— Вы окончательно чокнулись. Все вы, — Паркинсон приложила пальцы к вискам.
— Вернёмся к более важному: Джейн, я понимаю, что тебе сложно, но это единственный вариант, где у нас хотя бы будет шанс, — гриффиндорка пыталась сохранить непреклонность, но сердце пропускало удары от осознания, о чем она просит подругу.
— Я согласна. Мы все чем-то жертвуем, похоже, что пришла моя очередь, — блондинка слабо улыбнулась.
— Вы с Забини отправитесь в Мэлори, Тео и Пэнс — ваша часть в Шотландии, я и Грейнджер должны добыть планы всех зданий и разузнать подробности о полях защиты. После того, как добудем реликт, обменяем его на Нарциссу, — подытожил Малфой. — С Кирин я разберусь лично.
— Вряд ли в такой ситуации действовать одному — это хорошая идея, — Гермиона сжала губы.
— Давайте для начала с первой частью справимся, чтобы решать, каким предметом вы планируете истязать Димитрову, — Паркинсон встала из-за стола.
Блейз только открыл рот, чтобы что-то сказать, как Драко вновь скривился и закатил глаза. Через секунду раздался громкий хлопок. В углу комнаты появился домовик, который не принадлежал Малфоям. Существо, кланяясь и шоркая, подошло к Драко и протянуло чёрный конверт с печатью семьи Гринграсс.
Мужчина резко выхватил послание и помахал рукой в знак того, что эльф свободен. Пробежавшись глазами по мрачному письму, слизеринец тяжело выдохнул.
— Поттер.
========== Все дороги ведут к тебе, но ни одна не ведёт от тебя. ==========
— Массето или Шато-Гриллет?
Вопрос вывел девушку из потока собственных мыслей. Блейз обеспокоенно глядел на неё, пытаясь понять, что так сильно тревожит Джейн. Не то, чтобы не было о чём волноваться. Проблем хватало, но они договорились подарить друг другу хотя бы один тихий вечер вместе. Итальянский ресторан на углу Эбби роуд славился восхитительными мидиями и изысканным вином. Забини любил это место за приятную музыку и небольшой зал, где было от силы столов двадцать, создающих уютную атмосферу прямо как в Бари, городе на юге Италии.
Сначала мужчина думал, что Блэкли не может расслабиться из-за Поттера, ведь сообщение от Астории вызывало больше вопросов, чем ответов. Однако Джейн замкнулась настолько, что вряд ли только волнение за друзей и весь мир могло довести веселую и оптимистичную волшебницу до такого отрешённого состояния. Она пропускала мимо ушей половину всех его фраз, а предложения официанта проигнорировала, будто их и не было.
— Дайте нам ещё несколько минут, — мулат сдержанно улыбнулся. — Джейни, милая, ты в порядке? Мы можем уйти, если хочешь.
— Прости, я просто задумалась, — ведьма легко поправила выбившуюся прядь. — Я даже не знаю, что выбрать. Столько всего. Что бы ты посоветовал?
— Рассказать мне, что с тобой. Ты сама не своя.
— Если только избавишь от мучительного чтения этого бесконечно долгого списка вин. Я не разбираюсь в букетах и сортах, главное, чтобы было белое и сладкое.
— Никаких проблем. Могу и еду за тебя выбрать, скажи только…
— Замечательно, иначе я бы заказала пиццу с ананасами, — заговорщицки тихо прошептала Блэкли. — А позориться бы пришлось тебе.
— Это вряд ли. Хоть я и не поддерживаю такие…изыски, ничего бы не заставило меня краснеть, когда я рядом с тобой, — мужчина коснулся тонкой руки. — Что скажешь насчёт каннеллони с рикоттой и шпинатом?
— Ради всего волшебного, только не шпинат, — поморщила нос блондинка.
— Тогда равиолли с креветками и пармезаном. Звучит получше?
— Намного лучше. Иначе бы наше свидание кончилось провалом, ведь я бы не притронулась к ужасному блюду с «ш», — она даже не захотела произносить до конца название ненавистного растения.
Блейз широко улыбнулся. Обменявшись несколькими фразами на итальянском с официантом, мужчина снова перевёл взгляд на Джейн. Та разглаживала складку на персиковом платье, которое подчеркивало её фарфоровую кожу и светлые глаза. Собранные волосы оголяли шею, заставляя мулата смотреть, не отрываясь, на каждый сантиметр плавных изгибов. На ключицах покоилась золотая цепочка с кулоном в виде четырехлистника. Клевер на удачу.
— Боюсь, что скоро это платье загорится прямо на мне, если не перестанешь так смотреть.
— Тогда давай снимем его, — озорно подмигнул Блейз.
— Что за непозволительные намёки? Твоя мать узнает об этом, — передразнила знаменитую фразу Малфоя девушка.
Забини не выдержал и прыснул. За месяц, проведённый вместе, он рассказал ей больше, чем кому бы то ни было за всю жизнь. О его каникулах у бабушки в Палермо, поездках на матчи по квиддичу, и как отчим Шарль учил летать на метле. Рядом с Джейн он чувствовал себя свободно, словно никакого тёмного прошлого не было, а никакого тёмного будущего не будет.
— Кстати о моей матери. Прости за её навязчивость, в последнее время она перегибает палку, — Блейз отпил немного вина. — Идея о моей женитьбе пришла в голову миссис Забини года два назад и похоже, что сейчас мы приближаемся к стадии «Безумие».
— Брось, Делоурс — милая женщина, которая боится за тебя и желает лучшего. Да, методы у неё радикальные, но с этим можно работать, — отмахнулась девушка. — В отличии от…
Она запнулась. Волшебник точно знал, что хотела сказать Джейн. Мистер Блэкли. Пугал её до такой степени, что страх перед отцом сквовывал и перекрывал дыхание.
— Я смогу тебя защитить. От кого угодно, — мужчина крепко сжал маленькую ладонь. — Расскажи мне больше.
— Не могу, — прошептала блондинка. — А главное — не хочу. Сегодня наш вечер, и мы ещё успеем обсудить мое детство в менее приятной обстановке. Например, в гостиной Мэлори.
Ведьма храбрилась. Пыталась скрыть за лёгким сарказмом разрастающийся страх, который парализовал и высасывал всю силу. Так не вовремя. Она как раз собиралась сказать Блейзу нечто крайне важное. Надо только создать подходящую атмосферу.
— То, что ты сказал перед судом…
Девушку прервал подошедший официант с едой, пахнущей так божественно, что Блэкли едва не набросилась на тарелку прямо с подноса. Мужчина поинтересовался, нравится ли гостье вино, доволен ли всем мистер Забини. Получив положительные ответы, он с улыбкой удалился.
— Блейз, это просто великолепно! — её голубые глаза светились. — Объедение!
— Так вот как оказывается можно покорить твоё сердце, а я делал ставку на цветы и драгоценности, — мулат рассмеялся.
— Что ж, признаюсь, грешна. Но это, — волшебница ткнула вилкой в равиоли, — просто сказочная еда! Ради такого и душу продать не жалко.
— Ты ведь её продала уже, разве нет? В Париже, за чашечку капучино и свежий круассан.
— Ох, тогда ты, наверное, понял, что пора бежать, иначе я съем все припасы Забини-де-ла-Руш.
— Нет, тогда я понял, что ты мне нравишься, — его тёмные глаза потемнели ещё больше. — Без рун. Без магии.
Ведьма не отрывала взгляда от слизеринца, который поправлял расстегнувшуюся запонку. С ним всё было иначе. Нет необходимости притворяться, скрывать свою суть. Он принимал её именно такой: взбалмошной, говорящей невпопад, раздражающей всех вокруг своим неиссякаемом оптимизмом и вечно опаздывающей. Не просил надеть дурацкие чистокровно-снобистские наряды, вести себя сдержанно при его друзьях или подчинённых, прекратить слушать маггловскую музыку. Блейз стал чем-то большим, чем обычное развлечение на несколько недель.
— Когда я проснулся в постели, рано утром, балкон был открыт нараспашку. Ты сидела в одной моей рубашке, читала свежую газету и медленно пила кофе, наложив согревающие чары, только поэтому я не промерз до самых костей. Конец ноября всё же. В твоих волосах отражались лучи едва восходящего солнца, а нос слегка подрагивал, когда ты улыбалась от того, что прочитала, видимо, что-то забавное. Я привстал, чтобы запомнить тебя: немного заспанной, с беспорядочными кудрями и вытянутыми на другое кресло ногами. Мне казалось, что никто раньше не видел тебя именно такой. Увлеченной и безумно красивой. И я загорелся, словно порох в камине. Мне захотелось встречать рассвет с тобой вне зависимости от рун или связующей магии. На суде… Я не знал, что будет дальше. Меня могли отвести в колдовских оковах, если бы влезли в голову Драко. Ты должна была знать правду. Я ни в коем случае не давлю на тебя, ведь всё произошло так быстро, что…
— То, что я чувствую к тебе, настоящее, — Джейн сжала ножку бокала. — Я пока не знаю, что это. Как именно назвать эмоциональный взрыв, который происходит со мной, когда ты рядом. Когда ты смотришь на меня вот так. Когда подаешь мне руку или терпишь страшные страдания, просматривая романтические фильмы, обнимая и накрывая тёплым пледом.
Забини не моргал. Это не любовь, о которой слагают легенды, но привязанность, которая наполняет их обоих. Ему хотелось узнать Джейн получше. Намного ближе. Посмотреть на мир её глазами.
— Когда во Франции Кирин бросила свои когти, за мгновение до этого, я видела, что ты был готов сделать. Чувствовала.
— Драко мне как брат. Он бы поступил на моём месте также, — Блейз достал из пиджака шкатулку. — Но ты оказалась проворнее… И напугала меня до смерти.
— Мне надо придумать какую-то проникновенную триумфальную фразу, чтобы театрально прохрипеть её на последних вздохах. А то «Всё в порядке» — клише, не находишь? — Блэкли снова заправила выбивающуюся прядь за ухо.
— Абсолютно согласен. Ты настолько плоха в драматических изречениях, что лучше не повторять, — мужчина подхватил иронию, пытаясь донести, что больше не стоит так рисковать. — Я принёс тебе кое-что. Скромный подарок, учитывая твою наклонность спасать всех вокруг.
Он открыл шкатулку и вытащил тонкую цепочку с несколькими подвесками. Изящная работа. Плавное переплетение соединялось с кожаными вставками и создавало иллюзию воздушности и невесомости, но в то же время твёрдости и силы.
— Это браслет девяти звёзд. Слышала что-нибудь о нём?
— Ты шутишь что ли? Я не могу взять это… — её глаза округлились. — Похоже, что ты выпил слишком много вина.
— Считается, что он принадлежал Фрейе, скандинавской богине любви, — мулат проигнорировал высказывание. — В звеньях заключена магия, способная уберечь от любого копья или кинжала. От Авады Кедавры браслет не защитит, но если ты решишь снова поиграть в спасительницу…
— Тогда надень его сам, — она слабо улыбнулась.
— Артефакты от любовной богини? Еще чего. Салазар сохрани, вдруг начну как ты визжать от романтических фильмов. Или того хуже. Начну мечтать о счастливом конце в каждой книге, неважно трагедия это или нет, — Забини уже застегивал на её тонком запястье замочек. — Теперь я буду спокоен, даже если тебе захочется стать Героиней войны.
— Волшебник, который привёл меня в ресторан, принёс подарок и вручил букет голубых хризантем, говорит мне, что боится романтики как огня. Хммм… Так логично и разумно, — иронично протянула девушка. — И как я сразу не догадалась.
— Ты слишком много общаешься с Драко. Он тебя испортил своим сарказмом.
— Думаю, что мадам Грейнджер сумеет меня спасти от такой участи, — в следующее мгновение лицо Джейн стало серьезным, — Думаешь, у них всё получится? В Аврорате?
— Уверен. После выступления Гермионы в суде я окончательно убедился, что их тандем может работать качественно и плодотворно. Появилось то, без чего раньше зелье не варилось. Доверие.
— Не только это. Их связь становится сильнее, и мы не знаем, что за магия её подпитывает. Увидишь, моя подруга ещё предложит использовать такое «удачное» преимущество, но что-то мне подсказывает, что ничего хорошего нас не ждёт. Слишком разрушительная энергия, да и Драко… Не в лучшей форме сейчас.
— Не могу с тобой согласиться. После Парижа… Его как будто накачали эликсирами. Не знаю, что там произошло между этими двумя, но Малфоя словно подменили. От него за километр воняло депрессией и смертью, а сейчас…
— Надеждой? — девушка усмехнулась.
— Слишком сильное слово, выбери какое-то попроще… Что-то наподобие «цель», — Блейз попросил счёт. — Не против прогуляться?
Джейн кивнула. Забини явно не хотелось обсуждать дела и их друзей. У них еще будет на это время.
Шумная улица и несметное количество автомобилей. Ведьма по привычке застегивала пальто на ходу. Завтра всё изменится. Не будет как раньше. Завтра они отправятся к отцу, который поклялся на могиле матери, что если еще раз наследница и его единственная дочь объявится в поместье, то он убьет её собственными руками. Всё из-за Дженсена.
— Мадемуазель, могу ли я себе позволить такую дерзость, как предложить вам локоть, иначе вы упадёте прямо в эту сточную канавку своей прекрасной задницей? — Блейз подхватил её в самый последний момент перед водостоком. — Покорнейше прошу.
— Покорный мистер Забини? Боюсь, такое явление я вижу впервые, — отогнать плохие мысли прочь. Об этом она подумает завтра.
— Какая беспрецедентная ложь! А как же мое смирение во время пыточных процедур на колесе обозрения? Пришлось довериться современным технологиям магглов.
— За такую отвагу вас пренепременно должны наградить, причем сама королева Англии, — Джейн кивнула головой с наигранно серьезным лицом.
— Я бы предпочел другую женщину, моложе и с выдающимися эмпатическими способностями.
Они гуляли по мостовой, смеялись и говорили о глупостях. В мрачные времена вырвать глоток свободы казалось бесценным даром. Здесь и сейчас. И не важно, что завтрашний день может сломать их жизни.
Пожилой мужчина играл классическую музыку на аккордеоне, а перед ним лежал раскрытый футляр. Как нельзя кстати.
— Потанцуем? — Джейн уже тянула мужчину за руку. — Кадриль, вальс или может быть, страстное танго?
— Боюсь, что улица не настолько широка, моя дорогая, — мулат прижал её к себе. — Как насчет притвориться, будто мы не умеем танцевать и покружиться словно простые смертные?
— Ну что ж, ведите, прекрасный рыцарь, — Блэкли широко улыбнулась.
Блейз бросил пару купюр и наклонился к музыканту. Через мгновение полилась мягкая мелодия, которую девушка тут же узнала.
— Это же Джо Дассен, — её горячий шепот обжег ему ухо.
— Полукровка добился большего успеха в маггловском мире. Не в первый раз такое случается, — Забини положил руку на тонкую талию.
— Не слишком ли романтичная песня для такого кремня, как ты? Полного трагедий и отрицаний, — она следовала за ним в каждом движении, растворяясь в музыке и его прикосновениях.
— Это же свидание. Значит, песни должны нравиться моей даме, а не мне. Одно слово и заиграет, что угодно. Я даже согласен на те твои ужасные грустные завывания.
— Очевидно, ты рассчитываешь на награду за такую стойкость и жертвенность.
— Разумеется. И награда должна быть достойной, вдруг журналисты Пророка нагрянут, а я тут танцую посреди улицы под сладкие аккорды.
Джейн засмеялась и уткнулась в плечо Забини, который продолжал вести её, пока мелодия не закончилась. Волшебно. Непередаваемо. Тепло. Незаметным движением Блейз наколдовал маленький цветок, который вставил в светлые волосы. Она заслуживала свидания как в её дурацких фильмах. Хотелось сделать колдографию, чтобы запомнить голубые глаза именно такими. Искрящимися и радостными.
Раздался раскатистый гром. Девушка подняла голову наверх, и через несколько секунд пошел дождь. На лицо падали крупные капли. Музыкант поспешно собрался и убежал куда-то в темноту переулка. Блэкли аккуратно наколдовала зонт и вручила его Блейзу. Началась сильная гроза, но они продолжали стоять недалеко от мостовой.
— В следующий раз нужно взять фотоаппарат, — слизеринец широко улыбнулся.
— Обязательно. Перед тем, как отправимся в путешествие к океану, как ты обещал. Прежде, чем научишь меня плавать, я должна сделать миллион колдографий, как ты поедаешь десерт! — девушка засмеялась. — Повешу их на стену и буду каждое утро смотреть на твое измазанное кремом лицо.
— Для этого совсем не нужны колдографии, Джейни. Ради твоего смеха я готов пойти на такую жертву: во время завтрака пачкаться любым десертом на твой вкус.
Она слегка коснулась губами его щеки. Запомнить каждую деталь. Звук дождя, тембр бархатистого голоса, запах мокрой вымощенной дороги. Блейз сжал её прохладную ладонь. Всё было так просто и так сложно одновременно. Волшебники наслаждались каждой секундой, каждым мгновением.
Забини заметил дымку первым. Он сразу понял, что это значит, но ему совсем не хотелось разворачивать Джейн. Два удара сердца, и выдра оказалась прямо перед девушкой.
— У нас получилось. Можете отправляться в Мэлори.
Серебристое животное растворилось в воздухе. Блэкли надеялась, что у них есть время до завтра, но она ошиблась. Ни траура, ни похорон. Шумно выдохнув, колдунья взглянула на Блейза:
— Похоже, что свидание окончено. Пора отправляться к порталу.
***
— Белл вообще планирует вернуться к мужу или у неё вечный роман с работой? — Драко всматривался в окно.
— Мракоборцы сейчас пропадают сутками в Аврорате: начальник в Мунго, Джинни убили, в городе волнения. Логично, что Кэти, заменяя Гарри, работает допоздна, — тихо проговорила Гермиона.
Темнота грязного переулка скрывала две фигуры, которые терпеливо ждали. Свет в кабинете мистера Поттера всё никак не гас. Грейнджер переминалась с ноги на ногу, пытаясь прокрутить в голове все детали их совместного плана. А Малфой… Малфой стоял спокойно и ровно, словно проделывал нечто подобное по несколько раз на день. Ведьма скользнула по мужчине взглядом. Запонки, перстень, дорогие туфли. Будто бы он собирался на важную деловую встречу, а не ждал в сыром переулке.
Грейнджер слегка отдернула официальную мантию работника Министерства. Если их поймают, проще выкручиваться как глава департамента и лорд, чем двое неизвестных в масках и сумеречной форме.
— Думаю, что ждать ещё недолго. Она осталась последняя, — слизеринец не отрывал взгляда. — Больше нигде нет света.
— Мне лучше пойти одной. Я могу сказать, что пришла в кабинет из-за совместных проектов, которые нельзя откладывать. Список уже имеется, — девушка прикоснулась ко внутреннему карману. — Но твоя идея насчет разрешения… Белл тебя раскусит как дракон козу. И поймёт, что пергамент фальшивый.
— Хочешь, чтобы вся слава опять досталась тебе? Неужели ты не сможешь растрогать Белл милой историей, как должна помочь лучшему другу, поэтому любезничаешь с главным свидетелем преступления и ищешь зацепки? Брось, Грейнджер, не будь занудой, — Драко продолжать прожигать глазами окно.
— Нужно быть готовым ко всему, нельзя идти по наитию. Слишком опасно.
— Нельзя продумать всё. Научись импровизировать, — Малфой повернулся в её сторону.
Волшебница промолчала. Проще купить чёртову книгу на чёрном рынке, хоть и за баснословные деньги, чем влезть под покровом ночи в охраняемый Аврорат. Только на это нужно время, которого у них просто не было. Гарри мог в любую секунду… Гермиона отогнала мрачные мысли прочь. Она уже не раз попадала в ситуации, когда шансы на победу казались призрачными как Почти-Безголовый Ник.
— Наконец-то. Я думал, она останется там ночевать, — Малфой коснулся кончиком палочки шеи ведьмы. — Не бойся. Будет не больно.
— Скорее, — тихо сказала Грейнджер.
Мужчина прошептал несколько слов. Метка активировалась. Теперь врата распознают их как Авроров. Снадобье разгонялось по жилам, пряча истинную магическую сущность. Способности Драко в этой науке достигали практически совершенства, что вызывало у девушки небольшой укол зависти. Зельеварение. Он всегда был лучше, как бы она не старалась
— Пройдём через боковой вход. Или ты предпочитаешь главный? — усмехнулся слизеринец. Его глаза приобрели оранжевый оттенок, подчиняясь силе настойки.
— Не смешно. Если нас поймают, то беды не избежать. И даже твоя безупречная аристократическая рубашка нас не спасёт, — прошипела ведьма, пытаясь заглушить волнение.
— Тогда будем надеяться, что с этим справится твоя министерская мантия, — Драко оглядел её сверху вниз. — Или вариант номер два: не попадаться.
Он направился к резным дверям, стараясь не привлекать лишнего внимания. Список его жизненных достижений вот-вот пополнится проникновением в кабинет начальника Аврората. Будет о чем рассказать Люциусу по ту сторону завесы, когда они встретятся. В скором времени.
— Нам нужно попасть в западную часть. Там ведётся ремонт, поэтому сможем пройти незаметно, — Гермиона указала на ручку. — Защитный механизм крайне сложный. Надеюсь, твоё варево сработает.
— Я полагаюсь не только на него.
Их взгляды встретились. По коже прошелся разряд тока, заставляя кровь становиться тягучей. Грейнджер остановила пальцы в миллиметре от железной рукояти. В голове мелькнула картинка: Беллатрикс вынуждает раз за разом практиковать Империус. За каждый провал — наказание. Круцио. Девушка моргнула, и дымка исчезла. Это не её мысли. Не её воспоминания. Будто бы она заглянула через мгновенную вспышку в чью-то голову. В чью-то определённую голову.
— Залюбовалась? — холодный голос вывел ведьму из оцепенения.
— Контролируй свои эмоции. Не хочу знать, что гниёт в твоём разуме, — колдунья открыла дверь и сделала шаг вперёд.
Тело пронзила острая боль. Сжать зубы и терпеть, не издавая ни единого звука. Защитная магия изучала каждую клетку гостей, проверяя на прочность их кости и волшебную суть. Дышать. Просто и легко. Переключить внимание. Выдержать. Драко стиснул её ладонь.
— Не поддавайся. Сейчас пройдёт.
Гермиона обернулась на него и сдавила ледяные пальцы. Он предупреждал, что такое возможно. Что защитные слои будут выворачивать внутренности наизнанку, пока не примут незваных гостей. Мужчина стоял ровно, как будто привык чувствовать адскую боль постоянно.
От места соединения их рук шёл невыносимый ток. В голове пронеслись воспоминания, как именно Малфой может дотрагиваться. И что делает с её телом каждое его прикосновение. Фиолетовая нить потянулась из кончиков длинных ногтей, обвязывая бледную кисть. Серые глаза опустились вниз. Он будто почувствовал что-то. Внутренняя волна рвалась наружу, заставляла желать большего.
Мужчина смотрел на неё, не моргая. Боль отступала. Стало легче дышать. Аврорат принял их. Защитные чары признали нежданных гостей за своих.
— Глубоко и медленно, — низкий голос будто вёл ведьму из темноты. — Вдох. Выдох.
— Ты видел… — она не смогла договорить, осознавая силу связывающей их магии.
— Ощущал, — краткий ответ, и Драко отдёрнул руку. — Разбёремся с этим позже.
Гермиона кивнула и направилась в кабинет Гарри. В мрачных коридорах волшебница ориентировалась плохо, но благодаря подробному плану здания они смогли найти нужное место. Дверь была заколдована. Ну как иначе.
— Доставай колбу, — девушка протянула ладонь. Обмануть вход можно только кровью владельца. В лаборатории Малфоя хранилось столько алхимии и склянок, что можно было поменять день с ночью. Хвала Годрику, и необходимая им составляющая тоже имелась.
— Надеюсь, твоя идея сработает, — слизеринец капнул несколько капель на золотистую кожу.
Грейнджер схватилась за ручку и повернула её до упора. Три, два, один. Если не сработает, то… Даже думать не хотелось об этом. С протяжным скрипом заработали петли, отворяя проём. Два из трех. Осталось найти необходимую книгу. Слишком хорошо и гладко всё шло. Подозрительно.
Драко протёр красные пятна, скрывая следы преступления, и слегка подтолкнул волшебницу вперёд.
— Осмотри стол, я займусь стеллажом.
Гермиона села в большое кресло и принялась изучать свитки, пергаменты,обрывки. Ужасный беспорядок, в котором разбирался разве что сам Гарри. Идеально сложенные доказательства никогда не приведут к разгадке. Сейчас дурацкое кредо только мешало. Чёрт подери. Как можно работать в такой неразберихе.
Малфой просматривал корешки стоявших книг, скрупулезно обыскивая каждую полку. Ответ должен быть где-то здесь. Прямо у них под носом. Гарри попросил проклятый гримуар любовной магии совсем недавно. Весьма странное совпадение. Возможно, он чувствовал, что что-то должно произойти или же просто расследовал очередное дело. Аманда Баткинс была лучшей ведьмой в вопросах амортенции, поэтому её работа практически сразу стала считаться запрещённой. Министерство уничтожало каждый экземпляр, боясь, что тёмные маги будут использовать исследования в своих целях. Книг осталось всего три, и одна из них, разумеется, хранилась в малфоевской библиотеке. Драко вспомнил шутку, что Поттер теряет хватку в общении с женщинами, раз нужна такая радикальная литература. Но что если это было что-то личное? Что если он хотел использовать зелья на собственной жене и пострадал сам? И как, ради Салазара, Астория поняла, в каком направлении двигаться?
— Слишком много вопросов, и нихрена нет ответов! — стукнула по столу Гермиона.
Мужчина повернулся в её сторону, слегка изогнув бровь.
— Грейнджер, ты в порядке?
— Как информация о приворотных чарах может спасти от проклятия? Разве это имеет хоть какой-то смысл?
— Всё просто: либо мы доверяем Тори, либо нет. Я не вижу причин сомневаться в её методах, — слизеринец продолжил изучать стеллаж.
— Дело не в доверии. Я просто чувствую…- девушка сжала кулаки.
— Безысходность. Это так называется.
Ведьма уставилась на него невидящим взглядом. Как такое вообще возможно, что он точно знает, что происходит у неё внутри? Чувства, чувства, чувства. Их столько, что невозможно совладать. Невозможно контролировать. И это всё… Абсолютно всё не её. Мрак, отчаяние, пустота. Безнадежность, потерянность, непоправимость. Страх, тоска, жалость. Отвращение, злоба, смирение. Слишком много всего. Хотелось заглушить стонущие голоса в собственной голове.
Гермиона схватилась за виски, пытаясь сдержать натиск. Жрёт всё внутри, высасывая душу хуже дементора. Бьёт в самое сердце, выжигая каждый светлый уголок. Рёбра трещат. Мерзкие, гнусные, поганые…
— Я нашёл, — она слышала его голос сквозь непрекращающийся гул, но сил поднять голову не осталось.
— Грейнджер? Что с тобой? — Малфой пересёк комнату в два шага.
Во взгляде серых глаз мелькнул страх. Или что-то похожее. Драко крепко прижал свои ладони к её щекам. Невозможно. Он видел, как половина лица обезображена отвратительным оскалом. Его оскалом, когда проклятие поглощало душу. Но сейчас это было не отражение. Это был изуродованное лицо Гермионы.
— Сопротивляйся. Даже не вздумай поддаваться, — мужчина использовал дар, чтобы вывести волшебницу из лабиринта боли.
Послышались гулкие шаги в пустоте коридоров. Кто-то шёл прямо сюда. Малфой тихо выругался. Одним движением он подхватил книжку, а другой рукой потащил Грейнджер в небольшой шкаф, где висело несколько рубашек и мантий мракоборца. Единственный выход в такой ситуации.
Слизеринец едва успел прикрыть створку двери прежде, чем Кэти вошла в кабинет. Оставалось только молиться, чтобы она ничего не заметила. Драко коснулся большим пальцем губ девушки, пытаясь вернуть её в реальность. Гермиона вытягивала из него проклятие, принимая всё на себя. Разве такое возможно? Она слегка облизала холодную кожу. В глазах появился знакомый фиолетовый свет, перекрывающий оранжевые оттенки зелья.
Её рука скользнула по широкой груди и остановилась на левой стороне, прижимаясь к гулко стучащему сердцу. Белл что-то искала в ящиках, не обращая внимания на приоткрытый шкаф.
Мужчина схватил тонкую ладонь, но не смог оторваться от прикосновения.
— Успокойся. Это не по-настоящему.
— Это то, что чувствуешь ты. Постоянно. Мне страшно. И я не хочу быть здесь.
Не произнося ни звука, они обменивались мыслями. Драко аккуратно коснулся её затуманенного сознания, отдавая часть своего дара. А взамен… Взамен Гермиона будто подарила часть собственного света. Она комкала темноту, разрывая мрак на куски, и возвращала что-то чистое. Истинное.
В тесном шкафу он ощущал теплоту её тела и волшебный запах слегка растрёпанных волос. Когда Грейнджер была близко, то весь мир переставал уничтожать Малфоя несправедливостью и жестокостью. Словно никогда в подвалах мэнора он не слышал истошных криков, словно метка никогда не прожигала плоть, оставляя изуродованные рубцы, словно запах гниющей запекшейся крови никогда не касался мраморного пола его дома.
Дверь резко хлопнула. Белл ушла, забрав то, что искала. Гермиона неожиданно повернулась на звук. Фиолетовая нить растворилась, и девушка помотала головой.
— Скажи мне, что это побочные действия твоего дурацкого зелья. Скажи мне, что всё, что я видела — ложь, — она шептала, и её дыхание выедало дыру в грудной клетке. — Скажи мне, что мы не связаны первоэлементной магией.
— Не могу, — Драко выдохнул, отпуская дрожащую руку.
Она закусила губу и коснулась затылком деревянной стенки шкафа.
— Проклятье.
***
Его глаза были широко открыты. Он практически не моргал, а лишь смотрел в потолок, разглядывая трещины и грязь, которая расползалась по всему зданию лет сто наверное. Белков не было видно, как и зелёного цвета. Словно всё залито чёрной краской, будто кто-то случайно пролил чернила. Бордово-красная струйка текла по уголку рта, пачкая белоснежное постельное белье. Он шептал одно единственное слово, разобрать которое было просто невозможно.
Волшебник лежал в палате один. Его мучили галлюцинации, а реальность казалась настолько далёкой, что прикоснуться к ней никак не получалось. Но иногда он чувствовал странное тепло. Кто-то нежно касался его руки, а горячие капли падали на предплечье. Пахло брусничным пирогом. Да, именно им. Такой подавали на Рождество в Хогвартсе. Последний раз он ел его на шестом курсе в тот самый день. Что-то происходило важное в тот день, но он никак не мог вспомнить что. Будто бы его сковало обливиейтом.
— Мне пора идти.
Иногда сквозь мрак и тень прорывался ангельский голос. Его он слышал и тогда. Может, это на самом деле ангел? Может, он уже умер на самом деле? Может, ему давно пора покинуть мир, а его держит чёртов брусничный пирог? Больше не было тёплых касаний. Наступил холод.
Астория вытерла слёзы отчаяния, которые не смогла сдержать в себе. Гарри не становилось лучше, и никто ничего не мог сделать. Джеймс. Весь день она занималась мальчиком и отчетами, а вечером сидела у постели Поттера. Он умирал. Медленно и болезненно. Гринграсс получила отчёт авроров насчёт злосчастной коробки. На ней было авторское зелье, чтобы выкрутить боль и страдания жертвы на максимум. Стоило вдохнуть снадобье, как человек тут же начинал сходить с ума от собственных видений и умирал в течение часа.
Старший колдомедик Драгана говорила, что у Поттера другие симптомы. Возможно, что из-за необходимой защиты мракоборца варево подействовало иначе, и теперь его тело пытается изгнать заразу. Очистить сознание. В самой же коробке было несколько пузырьков и ингредиенты для изготовления амортенции или десятка других зелий, если ты хорошо разбираешься в науке.
Астория практически не спала, пытаясь найти, что именно могла варить Джинни. Как она переделала рецепт? Почему у Гарри такая реакция? Их брак выглядел счастливым, да и отношения длились довольно долго… Картинка не складывалась. Он же сам выбрал ее.
Девушка тяжело выдохнула. Джеймс был вместе с Дороти, которая вызвалась помочь, когда Гарри стало хуже. Когда он открыл чёрные глаза. Нужно побыть с мальчиком.
Он разрисовывал мелками пол в её кабинете, а Дороти заполняла отчёт. Ему скоро пора ужинать и спать.
— Спасибо за помощь. Ты можешь идти. Извини, что задержалась, — Тори слабо улыбнулась.
— Всё в порядке, — девушка собрала вещи и ушла. Её рабочий день закончился, и она спешила к семье.
Малыш довольно засмеялся, разломав мелок пополам. Теперь цветная крошка на его ладонях красила не хуже.
— Кто здесь у нас балуется? — Гринграсс подхватила ребёнка и немного покружила в воздухе. — Сейчас мы отправимся домой, а потом поедим. Что скажешь?
Джеймс прикоснулся ладошками к ее лицу и оставил красные отпечатки. Девушка от неожиданности чихнула, что вызвало новый приступ смеха.
— Ах ты маленький бесёнок, — Астория пощекотала его за ногу.
Прижав ребёнка к себе, она смело вошла в камин и бросила горсть летучего пороха.
— А теперь, мой принц, пора ужинать!
Джеймсу такая идея пришлась не по душе. Он знал, что после этого страшного слова его будут укладывать спать.
— Смотри, что у меня есть для тебя! Морковная запеканка!
Маленький Поттер не разделял ее восторга и нахмурил бровки. Астория наколдовала разноцветных бабочек. Малыш так увлёкся иллюзией, что незаметно съел всю порцию, но последнюю ложку размазал по лицу, победоносно улыбаясь.
— Ты выиграл, сдаюсь, — Гринграсс подняла руки вверх.
В голове раздался неприятный писк. Несколько движений палочкой, и Драко аппарировал вместе с Гермионой прямо в столовую Гринграсс. При виде размазанной запеканки и десятка бабочек он непроизвольно улыбнулся.
— Он из тебя веревки вьёт, — мужчина присел на стоявший рядом стул.
— Он ещё ребёнок, о чем ты говоришь… — Грейнджер запнулась на полуслове. — Ох, похоже, что ты прав.
Завидев гостей, мальчик тут же переключился на Малфоя с Гермионой и потянул к ним ручки.
— Выглядишь очень… Вымотано, — слизеринец усердно подбирал слова. — Два Поттера сразу, очевидно, вытягивают из тебя слишком много энергии.
— Мне нужно уложить Джеймса спать, — она явно не хотела ничего обсуждать при ребёнке, который широко зевнул.
— Мы принесли, что ты просила, — Драко протянул ей потрепанную книжку. — Усыпляй маленького мракоборца. Надо поговорить, как будем спасать его папашу.
========== Когда я тебя увидел - в мир вернулось что-то божественное. ==========
Драко легонько постукивал пальцами по деревянному столу в нетерпеливом ожидании. Рядом лежал гримуар, на который, не моргая, смотрела Гермиона. Напряжённое молчание раздражало. Делать вид, словно ничего не произошло в чёртовом шкафу. Мерлин. Несколько её кратких комментариев не относились к вопросу, что именно связывает лорда Малфоя и главу департамента Грейнджер. И это безумно выводило слизеринца из себя. Ведьма сосредоточено разглядывала фолиант, не обращая внимания на сверлящий взгляд серых глаз. Игнорировала его так старательно, что Макгонагалл без всяких сомнений бы ей поставила «превосходно» за усердие.
— Нам нужно обсудить… — медленно проговорил Драко.
— Не сейчас, — оборвала его волшебница.
О первоэлементной магии было известно не так уж и много. Несколько видов, практически невозможно контролировать, прочнейшая составляющая. Иначе как объяснить их обмен мыслями? Она — не телепат, не связана с ним родовыми чарами, не использовала печати. И если её догадка подтвердится, то они в полном дерьме. К сумасшедшей Димитровой присоединится проблема в лице незнакомого и плохо изученного колдовства. Замечательно. Просто прекрасно.
— Простите, сегодня Джеймс крайне активен, — Астория протерла уставшее лицо рукой. — Не то, что бы он был хоть когда-то спокойным ребёнком, но сегодня излишне…
— Тори, — прервал её Малфой. — Что там с Гарри?
Девушка присела на рядом стоящий стул и наколдовала крепкий кофе. Она выглядела серьёзной и явно обдумывала каждое своё слово.
— Я подозреваю, что его поили амортенцией на основе вишнёвого листа и ликориса. Этот рецепт придумала Аманда Баткинс, предполагаю, что и противоядие также имеется.
— Как это связано с его состоянием? Любовные чары не могут довести почти до смерти, — скептически проговорила Грейнджер.
— То, что Гарри сейчас в таком состоянии лишь следствие. В тайнике был запечатан Болотный туман: он усиливает эмоциональный фон волшебника и вызывает галлюцинации. Обычно жертва погибает на месте или совершает самоубийство под воздействием иллюзий, но на Гарри снадобье повлияло иначе. Возможно, из-за защитных слоёв мракоборца или по причинам, которые мне пока что неизвестны. Его тело борется с ядом, иногда магический купол выдаёт признаки… Пробуждения. Анализ колдовских составляющих крови показал высокую концентрацию видоизменённой амортенции. Я предполагаю… — Гринграсс сжала губы и тихо продолжила. — Я предполагаю, что Болотный туман усилил побочные реакции, и Гарри находится в Полночном сне, где-то между нашим миром и завесой. Амортенция — ведь ничто иное как…
— Подавление и подчинение воли, — продолжил вместо неё Малфой. — Грубо говоря, твоя теория заключается в том, что если дать ему противоядие, то он сможет побороть туман?
— Именно. В гримуаре должен быть ответ.
— Как в тайнике на Гриммо могли оказаться ингредиенты для всего этого? Кому он принадлежит? Джинни? Гарри? Вальбурге с незапамятных времён? И почему Аврорский контроль ни разу не показал следы любовного зелья? — Гермиона нахмурилась. Слишком много неизвестных в уравнении. Верить в виновность подруги она отказывалась. Напрочь.
— Я не знаю ответы на все вопросы, — Астория отвела взгляд. — Это может быть кто угодно. Я всего лишь колдомедик, а не детектив. Тео сказал, вы ищете планы зданий Маттео?
— Тео?
Драко удивился резкому переходу, но виду не подал. Грейнджер, погрузившись в свои мысли, будто пропустила фразу мимо ушей.
— Он заходил с Пэнс в Мунго по поводу её… здоровья. Артефакт работает, я не заметила присутствия семейного проклятия. Если вы ищете планы… То мы можем попросить Дафну добыть их. Гоблины часто работают с колдотекторами.
— Она должна оставаться в Дурмстранге. Необходимо больше информации о Кирин. Думаю, нам придётся самостоятельно пробраться в архивы Министерства, — произнес Малфой.
— Может, стоит поискать вариант попроще?
— А зачем? Я же пойду с Грейнджер. Отдел Тайн, Гринготтс, Аврорат. Её послужной список в таких вопросах внушительный, — едко заметил мужчина.
Ведьма молчала. Она явно что-то обдумывала, не обращая внимания на язвительные комментарии. Резко поднявшись, Гермиона встала из-за стола, пробормотала что-то о Баше, Гроте, срочных делах и исчезла.
— С ней всё в порядке? — напряжённо спросила Гринграсс.
— В рамках возможного, — отмахнулся Драко. — А теперь… Астория, скажи мне правду.
Серые глаза смотрели с привычным беспокойством. Он заботился о ней и хотел помочь. Дафна везде таскала за собой сестру, и неудивительно, что её друзья приняли младшую Гринграсс в змеиную компанию без лишних вопросов. На шестом курсе они сдружились с Малфоем, и эта дружба продолжалась по сей день. Не было ни малейшего шанса, что от него ускользнёт её ложь или тень сомнения.
— Ты о чем?
— Я тебя знаю слишком давно, чтобы не заметить, что ты что-то скрываешь. Говори.
— Я не уверена, — девушка теребила край мантии.
— Во мне?
Вопрос на миллион. Он прекрасно знал, что Гринграсс верит ему больше, чем себе. Ей хотелось разобраться во всём до конца прежде, чем высказать свои мысли. Слишком серьёзное обвинение, чтобы говорить, не обдумав каждую деталь.
— В своей теории. В том, что видела. В том, что именно случилось с Гарри.
— Ты ведь подозреваешь кого-то конкретного? — волшебник скрестил руки. — Тори, просто расскажи мне всё.
Она молчала, её раздирали сомнения и усталость. Возможно, девушка просто упустила что-то. Не видит из-за собственных страхов и чувств полную картину.
— Я думаю, что именно Джинни использовала на Гарри амортенцию, — голос звучал нетвёрдо. — Когда я исследовала болезнь Джеймса, то наткнулась на странные явления. Ты же знаешь, что бывает с детьми, зачатыми под этим зельем. След остаётся на всю жизнь. И я почти уверена, что мальчик болен именно поэтому. А когда с Гарри произошло…
Руки предательски задрожали. Слишком большой груз ответственности давил на плечи.
— В общем, я подозреваю, что Джинни заколдовала тайник, чтобы никто не нашёл зелья и ингридиенты, но моя теория безумна, ведь…
— Это могло бы объяснить многое, — задумчиво проговорил Драко.
— Но не то, что Гарри проходил без проблем утренний Аврорский контроль, не их отношения с шестого курса с перерывами на войну, не Полночный сон.
— Если она варила зелье по рецептам из гримуара, то контроль можно и обмануть в таком случае. Возможно, Джинни использовала самую сильную формулу, включающую в себя опасные ингредиенты, которые ей могли поставлять только с чёрного рынка. Тогда понятно, кого миссис Поттер впустила в дом, и почему её убили. Вариантов много: от «не захотела платить» до «спровоцировала конфликт», — Малфой отключил чувства и пытался соединить логически все части.
— Я солгала вам, — тихо прошептала Астория. — Когда сказала, что не знаю, почему Гарри не умер сразу. На нём был оберег от Тумана. Такой же есть и на Джеймсе. Джинни понимала, что её муж или сын могут случайно вскрыть коробку, поэтому нанесла на предплечье невидимые руны. Видимо, не обновляла давно защитные заклинания, раз он сейчас…
Мужчина смотрел на Гринграсс, которая теряла самообладание и сжимала стол так сильно, что едва не вырывала куски дерева один за другим. Сколько может продолжаться эта погоня? Её жизнь походила на тень, следующую за избранным.
— До сих пор?
— Да, Драко. Всегда.
Малфой шумно выдохнул и придвинулся ближе. Он надеялся, что волшебница забыла и отпустила, что теперь она свободна.
— Тогда вытаскивай его оттуда, пока я буду допрашивать Уизли.
***
Отвратительные портреты его предков висели на каждой чёртовой стене. Все как на подбор: чёрные волосы и зелёные глаза. Как символ их рода. Как доказательство принадлежности к старой чистокровной семье. Мерзкие ухмыляющиеся лица будто смеялись над его бесконечными провалами и беспутной жизнью, восхваляя при этом достижения собственной сестры. От них почти ничего не осталось.
Мать сбежала после той жуткой ночи, оставив своих детей. Отцу проткнули горло прямо на полу спальни. Ковёр, казалось, навсегда впитал ржавый запах огромного багряного пятна. Безумный старик, пытающийся достичь совершенства в тёмных искусствах, сделал Кирин и Оуэна пленниками недостижимых идеалов, разорвав на мелкие кусочки их жизни. Димитров хотел спасти сестру, хотел, чтобы она была счастлива. Мама бы вернулась домой, а розовый сад вновь бы зацвёл яркими красками.
Если для этого нужно сделать ведьму Министром магии или повелительницей смерти — плевать, оно стоило того. Только с каждым новым шагом, с каждым новым мертвецом мужчина всё больше сомневался, кто перед ним. От прежней девушки не осталось и следа. Поступки всё безумнее, слова всё кровожаднее. Она убеждала его, что убийство Кретовира, Малескина и далее по бесконечному списку нужно для достижения цели. Что никогда в жизни не тронет их семью и близких друзей. Цена за месть и могущество высока, но разве они, чёрт возьми, не достойны этого?
Оуэн шёл по мрачным коридорам в комнату сестры, чтобы обсудить дальнейший план. Попытаться уговорить её сбежать или хотя бы остановиться. Она заходила слишком далёко, ещё чуть-чуть и пропасть, из которой никто не сможет выбраться. Граница уже так близко, что любое движение могло привести к падению.
Димитров заметил, что дверь приоткрыта. Возможно, Кирин уже знала, что он придёт. Чувствовала. Как и он чувствует, что с ней происходит что-то странное, хоть та и научилась блокировать их поток. Говорила, что это во благо, что не хочет расстраивать брата собственными страданиями.
Ведьма стояла напротив зеркала, как вкопанная. Смотрела на отражение и сжимала кулаки. Оуэн тихо вошёл в комнату, не отводя пристального взгляда. Не хотел её напугать. Хотя такая функция уже давно отсутствует в арсенале. Выжжена за годы отцовских экспериментов.
— Ты ничего не добьёшься! — Кирин разговаривала с блестящей поверхностью. — Я всё контролирую.
Волшебник наблюдал. В зеркале никого, кроме сестры, не было. С кем она говорит?
— Убирайся!
Громкий крик отскакивал от холодных стен, наполняя вибрацией полупустое пространство.
— Мерзкая дрянь! Я здесь власть, я здесь хозяйка, — скрежет каркающего смеха разрезал тишину.
— Кирин? — Димитров неуверенно окликнул девушку. — Ты в порядке?
Она обернулась так резко, что едва не снесла стоящий возле зеркала шкаф. Руки дрожали, под ногтями запеклась кровь, а лицо исказилось жуткой гримасой.
— Ты видел её? — еле слышно прошептала колдунья.
— Кого?
— Нирик?
Оуэн непонимающе смотрел на сестру, которая тряслась и глядела на него бешенными глазами.
— Там никого нет, Кирин.
Волшебница обернулась. Для неё в зеркале явно кто-то был. Кто-то, кто пугал её. Несколько шагов, один сильный удар, и по полу разлетелась тысяча осколков. Димитров почувствовал, как ладони разрезает стекло, причиняя жгучую боль.
— Смотри на меня! — он быстро подошёл к ней и крепко обнял. — Это всё иллюзия. Не по-настоящему.
Миллион мыслей в голове. Она сходила с ума. Медленно и болезненно. Больше нельзя продолжать, иначе единственный родной человек утонет в тягучей трясине мрака.
— Давай уедем. На Север. Остановимся у Хэльварда, так будет лучше, — Оуэн пытался достучаться до сестры.
Одно движение рукой. Раны затянулись, а осколки соединились в большое зеркало с чёрной резной рамой.
— Будет лучше тогда, когда я подвешу мертвую Грейнджер прямо в Министерстве и получу кольцо Тёмной души.
Бесполезно. Убеждать, уговаривать, умолять. Она будет стоять на своём до последнего. Гермиона не допустит, чтобы Кирин завладела артефактом. Если проклятый камень будет уничтожен, тогда девушка не сможет осуществить чёртов план. Тогда они смогут прекратить вереницу смертей и ужаса.
— Хорошо. Тебя внизу ждут наттереры.
Болгарка спокойно отряхнула с брюк грязь от пыльного пола и поправила волосы. Будто ничего не произошло. Она должна уделить время прихвостням. Ей сейчас не до брата. И он использует драгоценные несколько часов, чтобы спасти её. Хотя бы попытается. Вполне возможно, что уже слишком поздно.
Мужчина растворился в воздухе. Грейнджер должна получить подсказку, чтобы остановить Кирин. Иначе та погибнет, а вместе с ней и сам Димитров.
Гермиона оглядела полупустынную улицу. Дурацкий план, непродуманный, но ждать было нельзя. Недопустимо. Каждая секунда дорога. Оуэн сказал, что планы зданий Гальдини должны лежать в магазине полукровки гоблина Бриджера, но тот даже не захотел говорить с девушкой. Грейнджер появилась в лавке в виде студентки местного колледжа, чьи волосы лежали в Гроте, в бежевой шкатулке с надписью «Рыжая, 22 года». Хотелось бы посмотреть на лицо высокомерного существа, если бы она пришла туда при полном параде главы департамента.
Заносчивый гордец не посмел бы говорить с ней таким тоном, полным презрения. Однозначно, нет. Неважно. Главное, что удалось сделать всё, что нужно. Разве что… Сейчас Гермиона оказалась в ситуации, которую не предусмотрела. Фляжка с оборотным зельем оказалось полупустой. Следить за запасами была обязанность Макмиллана, и с этой обязанностью он справлялся крайне плохо. Она распустила их всех, отправила каждому сообщение, что деятельность организации приостановлена. Слишком большой риск, ситуация выходила из-под контроля. Ответственность должна нести только Грейнджер.
Гоблин выставил её из магазина, сварливо приговаривая, что не имеет никакого представления о свитках. Нехватка связей среди тёмных волшебников сейчас оказалась просто катастрофическим упущением. Можно было обратиться к Малфою, но после того, как она заглянула в то, что осталось от его души… Тащить слизеринца в Лютный ведьма не собиралась. Её не пугали двенадцать чёртовых эмоций Драко. Непонимание. Вот что она чувствовала. Как можно жить с таким грузом? Не сойти с ума и не вскрыть собственное горло. И их связь… С ничем подобным Гермиона раньше никогда не сталкивалась. Чем ближе он был, тем сильнее хотелось выскоблить всю черноту и наполнить его сознание светом. Не считая того, что после событий в клубе Ла Тремуй, её тело реагировало на мужчину предательски, становясь податливым и напряжённым. Проклятье.
Оборотное зелье постепенно теряло свою силу, а времени оставалось совсем в обрез. Нужно было выбираться скорее из этого места, чтобы мракоборцы не заметили ее присутствия. Рыскающие по тёмным улочкам, патрулирующие каждый уголок. В отсутствие начальника позволяющие себе слишком многое.
Рыжие волосы начали постепенно темнеть, возвращая Грейнджер настоящую внешность. Чёрт, чёрт, чёрт. Ей срочно надо раствориться, исчезнуть, упорхнуть отсюда. Бежать по вымощенной камнем дороге нельзя, это может привлечь ненужное внимание. Гермиона чувствовала, как трансформируется тело, как меняются зелёные глаза, как светлеет кожа, как вытягивается шея. Впереди показались авроры. Твою мать, только не это. Она в западне. Сейчас ее заметят и проблем не избежать.
У неё нет разрешения на вход в Лютный переулок, который закрыли практически для всех после убийства Джинни Поттер, ее задержат и допросят. Проверят по всем пунктам, а судья непременно использует ситуацию, чтобы подпортить ей кровь. Она потеряет драгоценное время, станет предметом заголовка «Пророка» и будет писать бесконечные объяснительные, с какой стати глава департамента под оборотным зельем прогуливалась по темным улицам в позднее время, когда объявлен комендантский час. Чертовы ограничения, чёртова должность, чёртов Бриджер. И скандал в этом случае будет меньшей из всех проблем. Неожиданно кто-то схватил её за талию и затащил в грязный угол боковой стены кирпичного здания. Девушка собиралась крикнуть, но сильная рука закрыла полуоткрытый рот. Только этого не хватало. Гермиона почувствовала запах пряного бергамота.
— Грейнджер, если ты собираешься укусить меня, я тебе покажу с десяток мест получше, чем моя рука, — горячее дыхание Драко обжигало шею. Он закрыл её своим телом и прижал к стене. Она чувствовала леденящий холод камня и раскалённый жар, исходящий от Малфоя. Гермиона ощущала себя как провинившаяся школьница, которую поймали с поличным. Слизеринец стоял опасно близко, вызывая у волшебницы дрожь по всему телу.
— Скажи мне, почему самая умная ведьма вытворяет такие идиотские выходки? — Драко был в ярости, — О чем ты, Салазар тебя подери, думала, когда потащилась в Лютный переулок одна?
Девушка не могла ответить, потому что ладонь слизеринца продолжала сжимать ее рот и подбородок. Она смотрела на горящие серые глаза, которые сверкали от гнева, а Малфой продолжал говорить:
— Я не всегда буду рядом, Грейнджер, чтобы прикрывать твою задницу, — он вытащил длинную мантию с капюшоном из внутреннего кармана подкладки плаща, — Надевай, я тебя выведу, чтобы авроры не заметили.
Мужчина ослабил хватку и слегка отодвинулся. Теперь он упирался рукой в стену прямо на уровне головы Гермионы. Все вокруг плыло от его запаха, от его близости, от его властного тона и от пылающего следа пальцев на её губах. Шаги и голоса приближались к кирпичному переулку.
— Быстрее, Грейнджер, быстрее.
Девушка натянула мантию и накинула на себя капюшон. Она практически трансформировалась, оставались слабые следы оборотного зелья. Мракоборцы почти подошли к их укрытию. Зараза.
Он не колебался. Будто продумал каждую деталь заранее. Словно это был заблаговременно придуманный план «Б». Малфой прижал к себе Гермиону, и его шершавая ладонь заскользила по изгибам её талии, опускаясь всё ниже. Другой рукой он приподнял ведьму в воздух, придерживая за грудную клетку. Серые глаза пробивали каждую кость насквозь, дробя на мелкие кусочки. Совсем не так, как было на складе французского клуба. Ни капли нежности, только власть, только обладание и абсолютный контроль. Сердце билось о рёбра с бешеной скоростью. Рот наполнился слюной, а тело томительным ожиданием. Чувства били током словно оголённые провода, а голова кружилась от тонкого пряного запаха.
Одним резким движением Драко заставил девушку обвить его торс ногами и начал изучать пальцами её колено, продолжая сдавливать крепкой хваткой тонкую талию. Он позволял себе слишком много и слишком мало. Каждый вздох рвано вырывался из груди Грейнджер, которая сжала бёдра, желая почувствовать мужчину ближе. Гораздо ближе. Он — помутнение разума, слабость в ногах и пульсация самых потаённых желаний. Она уже касалась его разодранной души, каждого кусочка, а теперь безумно жаждала ощутить рельефное тело, солёный привкус бледной кожи. Наполнить лёгкие до отказа проклятым бергамотом.
Теперь его руки прошибали выстроенную защиту и практически клятву игнорировать все побочные эффекты их связи. Поднимаясь медленно и томительно выше по бедру, они уничтожали пустые обещания не подпускать к себе Малфоя ближе, чем на тридцать дюймов. Тонкая ткань брюк сдерживала раскалённый жар ледяных пальцев. Он почти касался губами её золотистой кожи, заставляя пульсировать сонную артерию от каждого обжигающего вздоха. Опасный, как дьявол. И Гермиона уже попала под безусловную власть его широких плеч и острого языка.
Она схватилась за шею, пытаясь удержаться от дурманящего притяжения. Неправильное решение и правильная близость. Драко хотел её и не скрывал своего влечения, разрешая самому себе испытывать все грани смеси первоэлементной магии, тяги слиться и стать одним испепеляющим огнём.
Грейнджер забыла о снующих мракоборцах, о каком-то дурацком плане, что привёл её в Лютный переулок, о миллионе предостережений не откликаться на безумные, почти жалящие, объятия Малфоя. Она качнулась и прислонилась к кирпичной стене, утягивая мужчину за собой. На коже остался лёгкий след его губ, который горел словно чёрная метка. Её собственное клеймо тёмного желания. Не скрыть, не спрятать. Хотелось, чтобы все видели, кто оставил эту режущую отметину. Девушка запрокинула голову, подставляя шею под россыпь поцелуев. Пусть оставит ледяное ожерелье своего непроходимого мрака на нежной коже.
Драко шумно глотнул воздух, и его кадык поднялся, а потом резко опустился. В серых глазах почти не осталось цвета от того, насколько расширились зрачки. Он держался из последних сил, чтобы не вырвать из её вздымающейся груди несколько стонов, а из розовых приоткрытых губ всю боль от невозможности взять больше. Звук приближающихся шагов отрезвил туманную голову.
Авроры бросили быстрый взгляд в их сторону, но не остановились, разочаровавшись увиденной сценой.
— Очередной извращенец снимает очередную проститутку, — пробурчал русоволосый мракоборец, — Когда я шел в аврорат, то надеялся ловить преступников, а не подглядывать, как какой-то маньяк лезет под юбку шлюхе. Эй, мудила, отпусти девчонку.
Он двинулся в сторону пары, направив на них волшебную палочку. Не то, чтобы это было дело, на которое мракоборцы обращали внимание, но они патрулировали чёртов переулок хреновых сорок минут и ни души. Хоть какое-то развлечение.
— Не смей выкинуть глупость, — еле слышно прошептал Драко прямо в ухо Гермионы.
Слизеринец отпустил её на ноги, и, развернувшись в сторону аврора, прикрыл ведьму собой. Волшебники узнали хмурое лицо.
— Как ты меня назвал?
— Мистер Малфой, — мракоборец вскинул бровь, — Элитные дамы на балу закончились, поэтому выискиваете добычу здесь?
Его коллеги шумно загоготали над мерзкой шуткой.
— Вас это не касается. Если хотите продолжать работать под Поттером, закройте рот и отойдите с дороги, — голос Малфоя был надменным и недопускающим возражений.
Грейнджер прятала глаза под капюшоном, стараясь не привлекать никакого внимания к себе. Ей было дико и до боли отвратительно просто стоять и наблюдать за происходящим, но сейчас ситуация целиком и полностью находилась в руках Малфоя, и она должна ему довериться. Драко крепко держал её ладонь, будто думал, что Гермиона куда-то сбежит. Если бы она только могла. Вместо этого Грейнджер состредоточилась на новом для себя ощущении, которое она испытывала только с ним: кто-то решает проблемы за неё. Кто-то её защищает. Кто-то рискует своим положением, чтобы спасти. И не просто кто-то, а Драко Малфой. Ей нравилось. Сумасшедшее чувство разливалось по груди, вытесняя возбуждение. Новое ощущение было гораздо глубже, интимнее, чем любые прикосновения.
— Дамочка настолько отвратительна, что даже в Лютном переулке ходит в капюшоне? — попытался съязвить еще один аврор. Это был Кидо, сын судьи Барлоу. И у него имелось несколько причин мягко говоря ненавидеть Драко.
— Единственное, что тебя должно волновать насчет этой дамочки — чтобы она смогла выйти из переулка и не споткнуться о твой мерзкий язык, идиот, — язвительно произнес слизеринец.
«Годрик помоги, ты не мог промолчать?», — простонала в голове Грейнджер. «Ну почему нельзя просто уйти и не обращать внимания на этих недоумков»
— Что ты сказал, Малфой? — зарычал Кидо, явно расстроенный смешками и посвистываниями других мракоборцев. В новой команде, сформированной совсем недавно, мужчины соперничали друг с другом и были рады, что с напыщенного коллеги немного сбили спесь.
Драко вытащил древко, продолжая крепко сжимать руку Гермионы. «Что за детские игры в рыцаря?», — волшебница продолжала бушевать внутри, но виду не подавала. Авроры отреагировали незамедлительно и направили волшебные палочки прямо на Драко. Напряженная атмосфера накалилась до предела. Отрешенное лицо блондина не выказывало ни капли страха. Первоэлементная магия била от кончиков его пальцев, вызывая дрожь по всему телу.
— Спокойно. Мистер Малфой явно не стрельнет в вас Авадой Кедаврой посреди улицы. Эти времена прошли, — откликнулся русоволосый аврор, который, очевидно, командовал этой толпой кретинов.
Грейнджер с силой сдавила шероховатую ладонь и прошептала:
— Прекрати, прошу тебя…
Малфой услышал её тихий шепот и опустил палочку, спрятав ту в карман плаща. Мракоборцы презрительно ухмыльнулись и уступили парочке дорогу. Гермиона была готова напасть, если ситуация выйдёт из-под контроля, но, чёрт возьми, если бы не длинный язык Драко, то такая необходимость однозначно бы не возникла. Они вышли из тени переулка, оставив за собой почти всех авроров, и поровнялись с Кидо. Его взгляд пересекся с надменными серыми глазами Малфоя, который пропустил вперед Грейнджер, открывая ей безопасный путь. Кидо схватил мужчину за предплечье:
— Забирай свою шлюху и вали отсюда.
Ошибка, стоившая мракоборцу не только статуса в команде, но и идеально прямого носа. Хруст костей разрезал слух, а со сбитых бледных костяшек капала кровь. Одного удара оказалось достаточно для того, чтобы красная струя залила лицо и испачкала бурыми пятнами одежду.
— Уходим. Кидо, успокойся, — русоволосый остановил рукой собиравшихся атаковать волшебников. Он понимал, что одно дело подтрунивать над Малфоем, совсем другое напасть на него. Белл им всем головы оторвет за очередной скандал.
Недовольный мракоборец, зажимая сильное кровотечение, мог лишь сверкать в сторону Драко глазами. Неподчинение командиру стоило слишком дорого, и Кидо вынужденно развернулся и ушел с остальными. Слизеринец какое-то время смотрел им вслед, будто ждал, что они вернутся и продолжат потасовку, но авроры только отдалялись, пока не скрылись в темноте Лютного переулка.
— Пошли, — Малфой вытер грязную руку о пальто.
Грейнджер едва сдерживала гнев. Стоит им только оказаться один на один, как еле контролируемая волная ярости снесёт всё на своём пути. Он только что ударил аврора! Вытащить его из тюрьмы один раз стоило ей карьеры, второй такой фокус вряд ли удастся. Душащие эмоции раздирали на части, вызывая только одно желание. Собственными руками убить Малфоя за безрассудную заносчивость.
Об аппарации даже речи быть не могло, нельзя рисковать после такого представления, что устроил колдун. Оставлять энергетический след трансгрессии крайне опасно, ведь Кидо мог вернуться и снять его, чтобы потом использовать против Драко, и поэтому он вел девушку к ближайшему камину. Молча. Мужчина все еще злился на Гермиону за ее глупое легкомысленное поведение. С ней могло произойти что угодно. Неужели нельзя быть более осторожной?
Ближайший камин был в магазине сушеных голов «Ноггин и Боунс», двери которого Драко открыл, пропуская вперед ведьму, все ещё скрывающуюся под капюшоном.
— Лорд Малфой, мы так рады Вас снова приветствовать в нашем магазине. И Вашу спутницу, разумеется. Чем я могу Вам помочь?
— Мне нужен ваш камин. Перемещение включите в стоимость последнего заказа. Когда он, кстати, будет готов?
— В следующий понедельник, как и было обговорено, лорд Малфой. Пожалуйста, проходите, — Боунс так лебезил, что становилось тошно.
Драко увел Гермиону в боковую часть магазина, где находился маленький замызганный камин. Он без лишних слов переступил ржавую решетку и протянул руку волшебнице. Ей совсем не хотелось опять прижиматься к слизеринцу и ощущать жар его тела. Слишком опасно. Её безумно пугало то, что с ней происходит, когда он близко. И безумно притягивало.
— Быстрее, иначе я придушу тебя прямо здесь, — прорычал Малфой, теряя терпение.
— Не хочу, чтобы ты опять ко мне прикасался. Переместимся каждый отдельно.
— Грейнджер, мне не до твоих капризов. Во-первых, я что-то не заметил, чтобы ты сильно страдала от моих прикосновений. Даже наоборот. Во-вторых, ты и так уже натворила сегодня дел, поэтому возьми мою чёртову руку и закрой свой рот, — Драко кипел и даже не пытался подобрать учтивых слов.
Гермиона со злостью вцепилась в ладонь слизеринца и уверенно шагнула в камин. Между ними опять практически не было никакого расстояния. Малфой схватил её за талию и прижал к себе так резко, что Грейнджер едва устояла на ногах. Тело предательски ликовало. Снова. Запах бергамота кружил голову, заставляя сдавить пальцами его напряжённые плечи, чтобы не упасть прямо в каминную золу. Она выгибалась навстречу властной руке, желая прижаться к её обладателю еще сильнее. И Малфой почувствовал это. Он повернулся в сторону ведьмы и посмотрел на неё сверху вниз. Взгляд был другой. Не было злости. Не было гнева, как несколько минут назад. Фиолетовый хищный отблеск наполнил его глаза. Совсем другие чувства. Не так, как в шкафу. Там было холодно и мрачно, но здесь… Жарко. Невыносимо остро. Будто в горячем обжигающем дыхании остановился весь мир. Адски сложно не поддаться, и невозможно отдалиться.
Драко разжал кулак левой руки, и порох полетел вниз.
— Малфой-мэнор.
Клубы зеленого дыма озарили маленькую комнатку магазина, оставляя камин пустым, словно там никого не было. Волшебник прижимал Грейнджер двумя руками, чтобы её бестолковая голова не ударилась о каминные решетки и выступы в трубах. Она закрыла глаза, боясь потерять сознание, и зарылась носом в складки его плаща, словно пыталась спрятаться от происходящего. Сейчас волшебница казалась не такой опасной и властной, как несколько недель назад в игорном доме, а просто беззащитной и слабой. Просто девушкой, которая ищет поддержки, которая устала, которой нужно спокойствие. Такой Гермиону Драко совсем не знал. Наконец, зеленый дым рассеялся, и они оказались в мэноре.
Грейнджер отпрянула от мужчины и быстро вышла из камина. Она яростно отряхивала грязный плащ и не смотрела на Малфоя.
— Что ты там устроил, черт тебя подери? — выпалила волшебница гневным тоном, — Это что за представление с аврорами? Нас могли поймать.
— Ты походу головой в камине ударилась, Грейнджер. Это ты потащилась одна в Лютый переулок. И твоей заднице несказанно повезло, что я ее спас. С какой стати ты здесь устраиваешь сцены?
— Я тебя не просила спасать меня. Ты мне только объясни, с какого такого соплохвоста, ты вдруг рыцарем там заделался?
— Много себе позволяли, я не мог…
— Малфой, они могли тебя утащить за решетку. Ты напал на мракоборца, это нарушение. Только потому что задели твое эго, — Гермиона продолжала возмущаться.
— Они задели мою женщину.
— Там была я, черт возьми, а не…
— Там ты была моя женщина, Грейнджер, — Драко схватил ее за запястья и смотрел прямо в карие глаза волшебницы, — Ты или любая другая, никто не смеет говорить ведьме, которая со мной, что она шлюха. Никто не смеет оскорблять ни меня, ни моих людей. Как ты можешь защищать этих кретинов?
— Я их не защищаю, я злюсь, что ты рисковал всем и повелся на их провокации, как идиот.
— Тогда в следующий разне веди себя как дура и не иди в места, которые не созданы для министерских зазнаек вроде тебя. Больше я тебя спасать не буду, раз это вызывает такое неудовольствие, — Драко отпустил её и отвернулся к окну.
Гермиона закусила нижнюю губу. Он прав. Он прав на все сто процентов, а она не может признать, что злится только потому, что… Потому что… Потому что переживаю за Малфоя? Чёртова связь.
— Прости. Я просто стояла там и не могла ничего поделать, тебе пришлось разбираться самому — Грейнджер взяла эмоции под контроль и выпрямилась. — Спасибо.
Драко медленно повернулся в сторону девушки. Она провела рукой по тёмным волосам, убирая их с лица. Волна ярости уступала хладнокровию. Он будто зеркалил её поведение. Волшебница словно проходилась по каждой струне его чувств, от гнева до притяжения.
— Не нужно извиняться. Нужно иногда засунуть свою гордость куда подальше и попросить помощи, — холодно произнес Драко.
— У меня нет связей, чтобы попросить помощи в Лютном переулке, — Гермиона злилась на саму себя. Хотела уберечь его от темноты, а затащила прямо в пучину негодования.
— А я, по-твоему, продаю сладости в Хогвартс-экспрессе? Если бы ты пришла ко мне, а не помчалась заниматься херней, то…
— То ты бы все сделал сам, за моей спиной!
— То мы бы действовали сообща! — мужчина приблизился к ней и посмотрел в горящие глаза. — Мы же договорились доверять друг другу, забыла?
— Да, но после того, что произошло в кабинете, я не могла накачать тебя оборотным, чтобы проверить информацию насчет Бриджера. Надо было что-то решать, и я сделала свой…
— Прекрати это.
— Что? — Гермиона осеклась и сжала кулаки. Да, план был необдуман от слова совсем. Да, ей нужно было посмотреть воочию на реакцию гоблина прежде, чем отправлять туда Малфоя договариваться насчёт идиотских колдотектурных пергаментов. Оуэн мог солгать, мог подстроить ловушку, мог сделать что угодно.
— Прекрати делать вид, что беспокоишься обо мне.
— Прекрати думать, что я делаю вид.
Желваки заиграли на его лице. Он давно сковал свои эмоции во льдах, и никакая связь, никакая забота или чёртовы попытки Грейнджер изменить уже предрешенный конец, не могли растопить холодную стену.
— Зачем ты пошла туда?
— Оуэн сказал, что у Бриджера есть копии плана зданий, он сделал их, когда работал над проектами, и…
— Ты знаешь, что он — брат Кирин? — ядовито выплеснул Драко.
Волшебница задержала дыхание. Сознание обдало волной ревности и ненависти. Контролировать свои эмоции было крайне сложно, а контролировать ещё и чувства Малфоя практически невозможно.
— Какая разница? — она отмахнулась. — Оуэн дал подсказку и указал на верное направление. Я оставила несколько паучьих гнёзд в лавке. Через сутки ты узнаешь всё, чем дышит гоблин и на что можно обменять пергаменты.
— Это могла быть ловушка.
— Разумеется, могла бы, поэтому я тебе ничего не сказала. Ты бы понесся туда словно стадо кентавров, — проговорила волшебница. — Без подготовки, а у меня был какой-никакой план.
— Какой-никакой? Интересное определение слова «хреновый», Грейнджер, — мужчина сделал несколько шагов и едва не касался подбородком её лба.
— Ну ты же сам советовал научиться импровизировать, — язвительно произнесла Гермиона. — И кстати… Как ты нашёл меня?
— Благодаря нашей связи. Ты ведь хотела использовать её как преимущество, — Драко мастерски копировал ядовитый тон девушки.
Она вспыхнула. Им придётся поговорить на эту тему. Изучить. Использование неизвестной магии опасно, но возможно, если потренироваться, то они действительно могут…
— Всё это время ты был у Астории? — ведьма прищурилась, позволяя своему рациональному «я» перевести тему.
— Нет, — короткий обрывистый ответ.
— Чтобы ты сказал больше, нужно связать и пытать? — девушка закатила глаза.
— Попробуй. Вдруг получится, — он ухмыльнулся.
Щёки волшебницы были не просто красные, а пунцовые. Если Малфой чувствовал всё то же, что и она… То мужчина точно знал, что происходит в её голове, стоит ему оказаться слишком близко.
— Где ты был? — просто игнорировать побочный эффект.
Подавлять, контролировать, избегать. Ничего сложного. Держать себя в руках Гермиона научилась очень давно, сможет и управлять собственным телом и мыслями. Хладнокровно и расчётливо. Просто на раз два. Просто с ним не всегда получалось так легко, как с другими. Ответ слизеринца уничтожил стену спокойствия, будто её и не существовало.
— Виделся с твоим мужем.
========== Мне от отца достались глаза, мне от отца достались голоса в темноте. ==========
Огромные кованые ворота достигали верхушек деревьев. Запустение. Вот что приходило на ум, стоило взглянуть на железные цветы, сковывающие решетку. Блейз стоял перед входом в поместье, не до конца понимая, почему они не переместились сразу в огромный дом. Джейн скрывала очень многое, сказав лишь несколько слов о консервативных взглядах отца. Не объяснила, почему мистер Блэкли вызывает у неё приступы тревоги и потери контроля. Допытывать девушку было бесполезно. Да и стоило ли? Он ведь сам с минуты на минуту увидит всё собственными глазами.
Огромные ели, заснеженная дорога и старый высокий кирпичный забор. Будто они пытались войти в заброшенный замок, где никто не жил не меньше пары десятков лет. Тихо. Слишком тихо даже для такого мрачного места. И Джейн продолжала молчать, рассматривая ворота. Забини еле контролировал нарастающий гнев от неизвестности и отсутствия доверия с её стороны. Она должна была сказать больше, чтобы он знал, к чему быть готовым, но кроме основных пунктов плана волшебники не обсудили ровным счётом ничего. Не ответила ни на один вопрос и отмахивалась с нежной улыбкой.
Замысел крайне простой: если Блейз берет в жены чистокровную волшебницу, то может претендовать на любое сокровище из её приданого. Нападать на колдуна или угрожать ему не принесло бы никаких результатов. Давление на единственное в этой жизни, чему он беспрекословно верил и чтил. Вот правильное решение. Тогда они смогут получить зеркала. Заколдованные и уникальные. Джозеф Блэкли берег их как зеницу ока, и вряд ли бы продал даже за пару миллионов. Семейная реликвия стоила непомерно дорого. И по словам Джейн существовала только одна цена, которую отец был готов принять за столь редкое сокровище.
Блейз предупредил ведьму, что пути назад не будет. Это уже не уловки, чтобы избавиться от назойливости Делоурс, не шутки на балу или издевательства над напыщенными стервами из игорного дома. Та беспечно посмеялась, что можно через год развестись, если не приведи Салазар дойдёт до настоящей свадьбы. Прятала под беззаботной улыбкой выедающий душу страх.
— Что теперь? — в пустынной тишине раздался голос мулата.
— Нужно заплатить за вход.
— И сколько же стоит экскурсия в этом милом месте?
— Немного крови и победить боггарта. Отец не очень любит принимать гостей, — девушка трогала ледяную решетку, выискивая рычаг. — Он давно отобрал у меня право аппарировать в поместье, а посылать запрос не имеет смысла, поэтому войдём таким образом.
— Разве ты не можешь пройти родовую защиту? Ты ведь Блэкли.
— Не стоит пробовать. Есть вероятность, что папаша убьёт нас на месте за дерзость, он ведь отказался от меня, — она продолжала изучать запорошенные снегом ворота. — Он придерживается старых устоев воспитания.
— Старых устоев воспитания? Типо запрещать встречаться с магглами и заставлять есть по этикету? — в нем еще теплилась надежда, что семья волшебницы была не настолько радикальной, как он предполагал.
— Типо применять Круцио, когда слишком громко смеёшься или таскаешь с кухни печенье.
Блейз сжал кулаки. Даже чокнутая Беллатрикс не была такой жестокой. Чертов ублюдок. Желание использовать Сектусемпру на мистере Блэкли росло со скоростью нимбуса.
— Сможешь порезать мою ладонь? — Джейн протянула руку. — Не уверена, что смогу сделать это достаточно глубоко, чтобы пройти.
— Лучше мою, — Забини прислонил к губам её пальцы и согрел тёплым дыханием.
— Не лучший выход. Отец должен знать, что я здесь. У нас не будет второго шанса, — тихий шёпот еле перекрывал шум зимнего ветра.
Мулату её идея не нравилась. От слова совсем. Он не мог контролировать ситуацию и не мог помочь. Джейн отказывалась говорить, замкнувшись в себе. Окончательно. Что ж, придётся импровизировать. Мужчина коснулся кончиком волшебной палочки, разрезая нежную кожу. Девушка нахмурилась от боли и сразу же приложила руку к холодному железу. Ворота буквально пожирали выступающую кровь, всасывая каждую каплю.
— Ну вот и все, — послышался звук старых механизмов, открывающих вход в поместье.
Колдун тут же исцелил надрез и прошёл несколько шагов вперёд. С боггартом он справится самостоятельно. Ведьма и так была напугана, устрашать её еще больше — преступление. Ничего. Вообще ничего. На пустынной дороге виднелся только падающий снег и осыпавшиеся еловые иголки. Сначала появился звук. Хрустящий, будто кто-то топтался по сугробам. Блейз заметил глубокие следы гигантских лап.
Прямо перед ними вырос огромный чёрный зверь. Самый большой страх Забини выглядел как исполинский волколак с жёлтыми глазами. Щёлкая клыками, он приближался медленно и угрожающе. С безобразной пасти капала слюна, а хриплое рычание разрезало тишину леса. Сотни обнажённых зубов клацали в предвкушении крови. Он готовился к смертоносному прыжку.
— Ридикулус!
Зверь превратился в заводную игрушку, раскачивающуюся от пружин, с весёлой музыкой и яркими красками.
— Какая прелесть! — волшебница не выглядывала из-за спины мага. Ей совсем не хотелось, чтобы он узнал, чего именно она больше всего боится. Точнее, кого. — Пойдём.
Они неторопливо шли по заснеженной дороге и не разговаривали. Блейз пытался задавать какие-то вопросы, но Джейн не реагировала и была слишком погружена в свои мысли, чтобы произнести хоть слово. Сколько лет она не видела отца? Два, три, четыре? Его обещания выстрелить в родную дочь убийственным непростительным вряд ли были пустыми словами. Она не вышла замуж за Дребинга, не придерживалась идиотских чистокровных устоев, даже ее палочка не была как у всех в семье Блэкли — из кипариса с чешуей рогатого змея, а из кизила с волосом вейлы. Сплошное разочарование, не иначе.
Заросший сад, побитая дорожка и замёрзший фонтан. Ничего не изменилось за годы отсутствия.
— Что бы не происходило за этой дверью — не вмешивайся. У нас сложные отношения, и мне нужно разобраться самостоятельно, — девушка остановилась перед входом. — Как только отец узнает, кто ты, ситуация может повернуться в нашу сторону, но это не точно.
— Перестань. Неужели ты думаешь, что я буду стоять и смотреть, как твой отец унижает тебя?
— Речь идет не об унижении. Джозеф может использовать непростительные.
— Тем более. — сверкнул глазами мужчина. — Его голова покатится к твоим ногам раньше, чем он взмахнёт палочкой.
Джейн слегка улыбнулась. Готовность Забини уберечь её от любого зла приятно грела душу и вселяла надежду, что в этот раз отец не сможет… А даже если и сможет, то волшебница будет не одна. Блейз не допустит, чтобы произошло что-то ужасное. Он обещал защитить ведьму, и она ему верила.
— Будете стоять и болтать или, в конце концов, дёрнете за колокольчик? — недовольно пробурчала ручка.
— Я тебя тоже рада видеть, Уголёк, — усмехнулась блондинка.
— Уголёк? — мулат выгнул бровь.
— Дворецкий, — простое объяснение, словно у каждого мага в доме была заколдованная дверь.
— Да-да, так меня зовут, — она продолжала бубнить. — Госпожа не может войти в дом, при всем уважении. Хозяин запретил любые…
Забини вытащил палочку и одним движением разнёс рядом стоящий горшок с розовым кустом.
— Перед тобой госпожа. Следующая Бомбарда будет прямо в сердцевину замка. Если не хочешь разлететься на щепки, то пропусти нас. Я чертовски замёрз в этом, с позволения сказать, поместье.
Джейн шумно выдохнула. Бесцеремонно и требовательно. Шершавая ладонь сжала ее холодные пальцы, а угловатый подбородок он вскинул так, будто на его голове покоилась корона. Отец будет в восторге.
— Прошу прощения, милорд, — сдавленно проговорила ручка. — Нас редко посещают чистокровные волшебники. Добро пожаловать в дом семейства Блэкли.
Протяжный скрип петель разрывал ушные перепонки. Будто никто в чертовом особняке не знал заклинание, чтобы избавиться от ужасного звука.
Блейз уверенно сделал шаг вперёд, утягивая за собой скованную Джейн.
Огромный холл с широкой лестницей в темно-коричневых тонах едва освещался пламенем нескольких свечей. Уныние и упадок. Лишь золотистые канделябры и пошарпанная мебель напоминали о былом величии. Портреты по всем стенам презрительно смотрели на блондинку, а черно-белый шахматный пол потрескался в некоторых местах. Посреди стоял стол с матовым стеклом и ножкой в виде статуи трехголового цербера. Запустение. Его запах витал в воздухе, разлагался и опускался тяжёлым дымом в легких.
Девушка подошла к нарисованной женщине с невероятными чёрными глазами. Она улыбалась и разглядывала Джейн с лёгкой грустью. Длинные светлые волосы были собраны в замысловатую косу, а нежно-голубое платье подчеркивало молочную кожу. Блейз опустил глаза на подпись внизу. Хельга Дриада Блэкли. Её мать. Волшебница кивнула в знак приветствия, и изображение благосклонно опустило голову.
— Неужели ты настолько слабоумная, что вернулась в Мэлори? Я надеялся, что в тебе есть хотя бы капля материнского интеллекта, — уничижительный голос раздался у края лестницы.
— Здравствуй, отец, — слабо проговорила ведьма.
— Ты мне не дочь, — прошипел мужчина.
Высокий, с несколькими седыми прядями и пронзительными голубыми глазами, словно индийский жемчуг. Такими же как у Джейн. Его длинная чёрная мантия тянулась по полу, а трость с серебряным набалдашником в виде лисы помогала волшебнику устоять на ногах. Он, слегка прихрамывая, подошёл к дочери.
— Как ты посмела явиться сюда? Осквернить своим мерзким присутствием мой дом и притащить с собой невесть кого?
— Это и мой дом тоже, — противостояние ребёнка и родителя. И блондинка явно проигрывала, сжимаясь от нависающего силуэта.
— Перестал им быть, когда ты убила собственного брата. Когда сбежала с мальчишкой Кэмпбеллов. Когда привела сюда поганую грязнокровку… — мужчина чеканил каждое слово и приближался к волшебнице.
— Её грязная кровь в миллион раз чище твоего прогнилого нутра, — выплюнула свою обиду Джейн, стоилу отцу подойти вплотную.
Джозеф замахнулся и ударил её по лицу. От увесистого шлепка девушка упала на пол и забрызгала пол красными каплями от рассечённой брови. Колдун широко занёс над собой трость, чтобы повторить сделанное уже не рукой, а тяжелым набалдашником. Но не успел.
— Инкарцеро! — из палочки Блейза вырвался столп света.
Блэкли связали сотни верёвок и повалили на колени. Он протяжно закричал, пытаясь вырваться.
— Что ты себе позволяешь, мелкий ублюдок?!
Мулат не обращал внимания на оскорбления выжившего из ума старика. Он подошёл к Джейн и помог ей встать, попутно выудив из внутренного кармана колбу с бадьяном. Несколько капель на шёлковый платок и приложить к ране, которая мгновенно начала затягиваться.
— Тебе лучше?
Она лишь кивнула, не отрывая взгляда от извивающегося на полу отца.
— Сделаем вид, что я никогда не слышал твоё «не вмешивайся», — едва сдерживая гнев, проговорил слизеринец.
Самые худшие кошмары ведьмы перетекали в реальность. Блейз увидит всю подноготную её прошлого и узнает, что она на самом деле далеко не милая фея. Убийца.
— Кто ты, чёрт тебя подери?
Мулат развернулся в сторону корчившегося Джозефа, который никак не мог избавиться от пут.
— Мистер Блэкли, — волшебник подошёл к мужчине и опустился на корточки, не отводя обсидиановых глаз, полных ярости, от его лица. — Не тешьте свое самолюбие мыслью, что мне доставляет удовольствие стоять в вашем, скажем так, доме. Меня зовут Блейз Забини. Возможно, вам знакома история моей семьи.
Он перестал дёргаться и бросил изучающий взгляд на колдуна. Разумеется, ему было известно, что из себя представляет столь знаменитое и богатое итальянское семейство чистокровных волшебников. В их родословной не приходилось сомневаться, хоть они и не принадлежали к священным двадцати восьми.
— Я бы предпочел обсудить дела в более уютной обстановке, но, видимо, вы решили, что ветхий и отвратительный холл будет удобнее.
— Мистер Забини, при всём уважении…
— О каком уважении вы сейчас говорите после того, как ударили мою невесту?
Джозеф неверяще уставился на собственную дочь. Мерзавка заполучила в свои лапы статусного волшебника? Каким образом? Очевидно, поит его амортенцией днями и ночами.
— Мне ничего не было известно о…
— Я приехал просить руки Джейн и забрать то, что мне полагается по праву, но, очевидно, дом Блэкли давно перестал чтить чистокровные традиции, раз глава рода устроил мне такой приём, — Блейз чеканил каждое слово и буравил презрительным взглядом шокированного мужчину.
— Отпустите меня, и мы обсудим…
— Что именно, мистер Блэкли? То, что вы оскорбили мою невесту, а тем самым и меня? Не считая Малфоев, которые закрепят наш союз, и Ноттов, которые согласились быть свидетелями? Боюсь, что скандала и изгнания из чистокровных кругов вам не избежать, — Забини бил наверняка. По самому больному.
— Произошло недоразумение, — Джозеф выдохнул, признавая поражение. — Предлагаю обсудить все детали в столовой. Вы, вероятно, голодны с дороги. Я прикажу эльфам подать обед.
Блейз поднялся и уверенным взмахом освободил колдуна, который протянул ладонь. Напрасно. Мулат вернулся к Джейн и предложил ей свой локоть, за который она вцепилась будто за соломинку. На левой руке блестел фамильный перстень, показывая ошарашенному отцу, замершим портретам и гордо улыбающейся матери, кому она теперь принадлежит.
Джозеф поджал губы, обдумывая увиденное. Опираясь на трость, он встал и смерил незваных гостей тяжелым взглядом. Мелкая дрянь околдовала наследника Забини-де-Ла-Руш, безупречно чтившего традиции, выше которых ничего не существовало. Три дня в родительском доме и приданое. То, что он должен сделать согласно правилам. Мужчина рассматривал кольцо на пальце ненавистной дочери.
— Добро пожаловать в особняк Блэкли. Вы можете остановиться в старой спальне на втором этаже. Обед будет подан через четверть часа.
С этими словами он развернулся и направился в кабинет. Пора избавиться от девчонки раз и навсегда.
Джейн не двигалась, наблюдая, как ее отец в ярости покидает мрачный холл. Что-то изменилось. Запрет на аппарацию пал, а возникшие из воздуха эльфы смиренно ждали, когда хозяйка вручит своё пальто. Теперь Джозеф не имел над ней никакой власти, но стоит снять кольцо или не подтвердить обеты, как магия изгнания вернётся. Она не сможет попасть домой. Снова.
— Ты в порядке? — Блейз ласково погладил её дрожащую ладонь.
— Со мной все хорошо, — тихо прошептала девушка. — Теперь бы пережить три дня здесь.
— Слишком долго. Хватит и одного, — у него был план. Как всегда. — Жду не дождусь увидеть твою комнату.
Ведьма слабо улыбнулась и направилась наверх по лестнице. Отец специально выделил им её детскую спальню, чтобы Джейн били воспоминания и чувство вины. Он хотел, чтобы она умерла. Вместо Дженсена. Не задавая вопросов, обменял бы одну жизнь на другую, если бы только мог.
Комната выглядела также, как и в тот день, когда волшебница покинула Мэлори. Кровать, стол, кукольный домик. Резной шкаф, светлый ковёр и ужасные шторы, никогда ей не нравившиеся.
— Очень даже миленько, — усмехнулся Блейз. — Я ожидал что-то наподобие темницы.
— Они внизу. Могу проводить, — скрестила руки Джейн.
— Прости, я не хотел тебя обидеть, — он примирительно коснулся напряжённого плеча. — Твой старик чокнутый, но всё будет хорошо. Я обещаю.
— Я тебе верю.
Она уткнулась в его плечо, наполняясь спокойствием. Совсем не хотелось, чтобы Забини увидел эту часть её жизни. Ту, которую Блэкли так старательно прятала. Даже от самой себя.
— Госпожа… Хозяин приказал подать обед. Он ожидает вас в столовой, — эльф не поднимал головы.
— Благодарю, Нитма. Мы скоро спустимся.
Существо растворилось в воздухе, всё так же покорно кланяясь. Непривычное ощущение накрыло девушку, заставляя чувствовать себя в безопасности.
— Мне лучше ничего не говорить, да?
— Никто никогда больше не будет тебе указывать, что правильно, а что нет, — Блейз коснулся большим пальцем пухлых губ. — Только ты решаешь, что тебе делать.
— Думаю, что отец захочет рассказать правду о том, что случилось в нашей семье. И если после этого тебе не захочется меня видеть, я пойму.
— Джейн, предоставь всё мне. Мужчины бывают очень жестокими, тут нет твоей вины, — Забини сжал зубы. Он точно знал, какими могут быть чистокровные любители власти, когда подчиняют себе женщину.
Она подняла настороженный взгляд. Его беспокоило что-то личное. Что-то спрятанное глубоко внутри.
— Я не убил его на месте только потому, что если мы не добудем проклятые зеркала, погибнет много невинных, но это не означает, что мистер Блэкли доживёт до следующей зимы.
— Надеюсь, ты не отравишь его суп.
Брови мулата поползли вверх. Джейн не могла знать. Разве что Грейнджер проболталась. Он выяснит, как только они выберутся из Мэлори.
— Давай покончим с этим, — волшебник вышел из комнаты, придерживая дверь для ведьмы.
Столовая находилась на первом этаже, с видом на заснеженный сад и горы. Джозеф сидел в начале стола, разглядывая окно. Маг обдумывал каждое своё слово, что собирался сейчас сказать, после случившигося в холле. С одной стороны, девчонка хоть раз сделала что-то правильно. С другой, одно её появление на свет принесло столько боли, что хватило бы на несколько жизней вперёд.
— Мистер Забини, прошу вас, проходите, — стратегия лебезить и отбить желание жениться на ненавистной дочери должна принести результат.
Блейз отодвинул стул для девушки, помогая ей присесть. В тарелке тут же появилась горячая еда. Жаркое с мясом. Джейн, не поднимая глаз, взялась за приборы и начала отрезать маленький кусочек. Только один вид проклятой трости и сжимающей набалдашник руки наполнил душу воспоминаниями, как сильно она может бить и разрывать кожу. Тёмные глаза следили за ней неотрывно, а стоило ей поднести вилку ко рту, как Забини перехватил её ладонь.
— Где ваши эльфы?
Джозеф отпрянул, вытирая рот салфеткой.
— Неужели вы думаете, что я посмел бы? Мы ведь уже выяснили обстоятельства вашего прихода в Мэлори. Будьте спокойны, я бы не убил свою дочь, — «так» добавилось в голове седовласого мужчины. — Итак, вы решили жениться на Джейн?
— Верно. Именно поэтому я здесь.
— Скажите, вы проверялись на наличие амортенции?
Блейз смерил волшебника ледяным взглядом.
— В этом нет никакой необходимости.
— Я бы не был так уверен, мистер Забини. Моя дочь не нежный ангел с небес, как вам могло показаться, — он отпил немного вина. — Но вы, вероятно, уже знаете о её прошлом.
— Мне плевать на её прошлое. Мы поженимся, как только закончатся приготовления.
— Которыми занимается Делоурс, как я предполагаю? Прекрасная женщина. Остроумная и всегда добивается своих целей. Мне довелось присутствовать на её пятой свадьбе, если не ошибаюсь.
— Замечательно, — спокойно проговорил мулат. — Думаю, вам очень повезло, что она не смогла приехать, иначе ваша голова бы покоилась прямо на том отвратительном столе в холле. Итальянская кровь такая горячая, знаете ли.
— То есть мадам Забини всё же проверяла невесту и согласилась с вашим выбором? — первый крючок сорвался. Джозеф надеялся, что Делоурс не в курсе глупого решения сына.
— Я бы даже сказал, что она настаивает на заключении брака в максимально сжатые сроки, — волшебник наслаждался недовольным лицом собеседника. — Поэтому я вынужден требовать мою часть из приданого как можно скорее.
— И что же вы хотите?
— Зачарованные зеркала.
Мужчина сверкнул глазами. Если он откажет такой уважаемой семье, то запятнает честь собственной, как только новость выплывет наружу. Сейчас Джейн была предательницей, но удачное замужество могло реабилитировать девчонку, раз её выбрал наследник Забини-де-ла-Руш. Не считая возможного гнева и мести Делоурс, которая могла разрушить поместье до основания, узнав, что её единственному сыну отказали. Значит, он должен сам отказаться.
— Разумеется, как я сразу не догадался. Заменитые зачарованные зеркала. Слишком дорогая цена за такую дешёвую вещь, — колдун прошёлся взглядом по напряжённому лицу блондинки.
— Вам что понравилось стоять связанным передо мной на коленях? Хватит оскорблять Джейн, — Блейз выходил из себя. Ему претило сидеть за одним столом с безумным волшебником, который считал, будто чистота семейного древа важнее собственного ребёнка.
— Мне кажется, мистер Забини, вы не совсем понимаете, кто находится рядом с вами. Моя так называемая дочь убила своего брата, и, очевидно, умолчала об этой истории, раз вы так рьяно её защищаете.
Мулат вперил тяжелый взгляд в Джозефа, пытаясь уловить, лжёт ли он. Наверняка да. Она не могла. Определённо нет.
— Судя по вашим удивленным глазам, Джейн скрыла от вас свою маленькую тайну. Расскажи нам, о невинное дитя, почему мой сын гниёт в могиле, а ты сидишь здесь?
— Это была случайность, — выдавила из себя девушка.
— Неужели? Эльфы сами себя заколдовали? Какое совпадение, — мужчиина с силой стукнул по столу. — Тогда скажи правду своему жениху, и если он после всё ещё будет гореть желанием жениться на убийце — я отдам чёртовы зеркала, как велит обычай.
— Мистер Блэкли…
Джейн не слушала. Она вылетела из проклятой столовой и побежала через задний вход прямо в лабиринты сада. Морозный воздух обжёг лёгкие, вырывая дребезжащую боль. Слёзы застилали глаза, но ноги помнили дорогу. Ледяная плита покрылась толстым слоем снега вперемешку со старыми сухими листьями. Голубые глаза скользнули выше. Статуя, которая так на неё похожа. Мастер постарался на славу, сделав из грубого камня красивую женщину. Печальную, обрамлённую тонкой вуалью и пронзительной тоской. Золотистые буквы на надгробии померкли, уступая силе времени. Прошло больше двадцати лет. Ведьма опустилась на колени, не обращая внимания на раздирающий ветер и режущий холод.
— Прости, что так долго не навещала тебя.
Волшебница наколдовала большой букет белых тюльпанов и положила в стоящую рядом вазу. Она не знала, какие цветы любила её мать, чем занималась в свободное время, какие книги читала. Обрывки рассказов о ней были такими крохотными, что хватило бы маленького куска пергамента, чтобы записать всё. Эльфы говорили о ручках на шкафах и рисовании, но этого недостаточно. Совсем мало. Так мало, что буквально таранило отвесистыми ударами каждую клетку.
Второй взмах палочки, и ведьма растворила снег, обнажая надписи на мраморной плите. Не обретя счастье в жизни, мы обретём его посмертно. Отец собственными руками выбивал на камне каждую букву, заколдовывая завитки и наполняя их горькой любовью.
Пьедестал с табличкой всё ещё был запорошен, скрывая имя и даты. Девушка коснулась ледяного инея, стирая горячей рукой грязь и листья. За спиной послышался хрустящий шум от тяжёлых ботинок.
— Джейн?
— Как ты нашёл меня? — она не поворачивалась в его сторону. Не могла.
— Ты пришла навестить чью-то могилу, и зажглось пламя Траура, — Блейз взглянул на горящий огонёк у входа в гробницу посреди красивого сада. — Хочешь побыть одна?
— Я должна тебе всё рассказать, чтобы отец отдал проклятые зеркала, — блондинка царапала камень, пытаясь физической болью заглушить душевную.
— Нет, — мужчина подошёл и схватил дрожащие ладони. — Ты не должна.
— Но мы ведь…
— Плевать. Найдём другой способ. Уедем домой, сейчас же, — его голос звучал твёрдо. — Расскажешь, когда будешь готова.
— Я никогда не буду готова, — тихий шёпот разрезал тишину. — Но ты должен знать правду…
— Да к дементорам эти зеркала, они не стоят…
— Не ради них, ради нас.
Голубые глаза резко переместились на тёмные. Она убрала последний листочек с каменной женщины и прикоснулась к мрамору.
— В нашей семье испокон веков рождались необычные девочки. С прекрасным даром эмпатии. Управлять чувствами других созданий и видеть мир совсем иначе. Великий дар, за который дорого расплачивались. Контролировать огромный поток эмоций, ощущать чужую боль как свою, бороться с непрекращающимися ночными видениями — вот цена за особенные способности. В шестнадцать лет каждая мисс Блэкли погибала. Самоубийство, остановка сердца, неожиданная болезнь. Вариантов масса.
Ведьма взглянула на могилу матери и продолжила:
— Отец безумно любил мою мать. Больше всего на свете. Ему пришлось убить норвежского горбатого, чтобы дедушка согласился на их брак. Она была из северных краёв, где своих дочерей чужакам не отдавали. Никогда. Но он был непреклонен. Когда отец узнал, что они ждут ребёнка, то чуть с ума не сошёл от счастья. Молился, чтобы у него родился сын, и его не постигла участь молодых девушек нашей семьи. Дженсен был первенцем. А потом…
Джейн запнулась и набрала побольше воздуха, чтобы закончить историю.
— Потом появилась я, и Джозефу пришлось рассказать, какая меня ждёт судьба. Мама не согласилась. Она пожертвовала собой, чтобы я пережила свой шестнадцатый день рождения. Тогда сердце отца разбилось, и наступило мрачное время. Ты видел её портрет в холле?
— Да… — негромко ответил Блейз. — Ты очень на неё похожа.
— Да, кроме глаз, — волшебница стёрла замерзшие слёзы. — Каждый день я напоминала ему умершую жену. Каждый день в моих волосах, чертах лица и улыбке он видел свою Хельгу, которую безумно любил и потерял. Вся любовь доставалась моему брату. Он был копией отца. Тот нашёл в сыне спасение. Учил его всему, что знал.
Она направилась к выходу и поманила Забини за собой.
— Мы вместе считали секунды до счастливого дня, когда сова принесёт нам письма из Хогвартса. Рисовали на стенах поместья рожицы и прятали отцовские перья, слушая как он злится.
Тропинка вела куда-то из сада вглубь леса. Расчищая дорогу волшебной палочкой, Джейн беспрерывно рассказывала, как Дженсен свалился с метлы, как на Хэллуин объелся конфет и его тошнило ещё два дня, как делился с сестрой всем, что у него было. За деревьями показалась бурная река.
Девушка остановилась у кромки, присев на мокрые камни.
— Я хотела научиться плавать. Папа всегда отказывался, говорил, что горное течение слишком опасно. Дженсен уговорил меня заколдовать домовых эльфов и сбежать. Мои эмпатические способности уже тогда были очень сильными. И я… — голос задрожал от нахлынувших воспоминаний. — Я сделала это. Мы убежали от неусыпного контроля и с разбегу влетели в воду. Течение оказалось быстрым, и даже взрослый человек бы не справился с бурлящими потоками. Дженсен утонул, а я выжила. Если бы… Если бы в тот проклятый день я послушалась отца, то мой брат бы не погиб.
— Джейн…
— После его смерти пришло дурацкое письмо, представляешь? В день похорон сова принесла его в Мэлори. Судьба словно злорадствовала. Отец разрывал пергамент на кусочки, когда опускали пустой гроб в могилу. Тело Дженсена так и не нашли. Джозеф винит во всём меня, и он прав. Я заколдовала эльфов, я не смогла вытащить брата из воды, я его убила в тот злополучный день.
Ведьма наколдовала венок и медленно опустила его на гладь реки, легонько подтолкнув.
— Меня отправили учиться в Махотокоро, в Японию. Папа не хотел даже слышать моего имени, а когда я возвращалась на каникулы домой, то избивал меня за любую провинность. Круцио, заточение, пощечины. По разному бывало.
— Почему ты раньше не сказала? — Забини сжал ей ладони и прислонил к своей груди.
— Что мать пожертвовала собой, чтобы я жила и убила собственного брата? Обычно такое на свиданиях не рассказывают, — волшебница тяжело выдохнула. — Решение Джозефа отправить меня на восток стало благословением. Эмпатия — один из видов первоэлементной магии, и мне помогли справиться со своей силой. Научиться её контролировать. Когда я закончила школу, то пришлось вернуться в Мэлори, где отец тут же объявил, что я должна выйти замуж за его старого друга. Мой отказ послужил скандалом, но не таким, как приезд Гермионы. Она заставила его вернуть мою палочку и снять следящие заклятия. Тогда Джозеф поклялся, что если я ещё хоть раз объявлюсь на пороге дома, то он убьет меня собственными руками.
— Джейн, милая… — Блейз прижал девушку к себе. — Ты была всего лишь ребёнком. Это не твоя вина.
— Из-за меня отец потерял не только любимую жену, но и сына. И это только моя вина.
— Хельга хотела защитить собственное дитя. Разве матери так не поступают? Разве ты бы не отдала свою жизнь, не раздумывая, на её месте? И мне очень жаль Дженсена, но его смерть — трагическая случайность. Никто бы не справился, никто бы не смог спасти твоего брата. Ты была всего лишь маленькой девочкой.
— Я не хочу больше никого терять, — ведьма выскользнула из объятий Забини. — И хочу отпустить прошлое, но не знаю как.
— Ты продолжаешься в Хельге. Живи ради неё и Дженсена.
— Простила ли она меня на самом деле? Злится ли? Ненавидит? Считает, что я во всём виновата?
Мужчина помог ей подняться с коленей. Мир мёртвых закрыт, и никому не дано приподнять завесу. На эти вопросы никто не мог дать ответа.
— Она любила тебя настолько сильно, что пожертвовала собой. Хельга бы не хотела, чтобы ты прожила так свою жизнь: изводя себя за то, чего не совершала.
— Если… — девушка сделала несколько шагов ближе к воде. — Если бы я могла хотя бы на секунду почувствовать её тепло, то тогда…
Сильный порыв ветра разметал светлые волосы. Снежинки закружились в необычном вихре вокруг ведьмы, образуя странную фигуру. Лебедь. Зачарованная птица засветилась голубоватым светом и затрепетала крыльями.
— Блейз, ты…
— Это не я.
Патронус её матери был именно лебедь. Он коснулся перьями заплаканного лица, смахивая замерзшие капли. Джейн протянула руку. Хельга пришла к ней, чтобы дочь смогла наконец отпустить прошлое и жить дальше. Жить свободной.
***
Зелье бурлило, источая пренеприятный аромат. Слава Слизерину, противоядие от любовной заразы готовилось быстро. Несколько часов и вот-вот можно будет дать его Гарри, который был настолько слаб, что даже не двигался. Широкая грудная клетка тяжело вздымалась, словно её сковывал железный обруч. Возможно, было бы лучше, если бы Драко сварил нужный эликсир, но тот умчался разбираться с Уизли. Астория в погоне за лекарствам и хлопотами о Джеймсе совсем забыла о существовании этой семьи.
Оставалось совсем немного. Главное, чтобы он продержался. Не ушёл. Гринграсс в очередной раз помешала зелье. Надо дать настояться пару минут.
— Дороти, ты не могла бы зайти? — девушка выглянула за дверь.
Колдунья повернулась на звук голоса, зовущего её. Немного помедлив, она попрощалась с какой-то женщиной и вошла в кабинет начальницы.
— Да, мисс Гринграсс?
— Мне нужно навестить мистера Поттера. Пожалуйста, присмотри за Джеймсом. Это ненадолго, — слабая улыбка коснулась бледного лица.
Мальчик увлеченно наблюдал за миниатюрным стадионом, где разыгрывался чемпионат мира по квиддичу. Летающие фигурки вызывали восторг, а яркие краски не позволяли ни на секунду отвести взгляд. Волшебная игрушка, купленная во «Всевозможных вредилках Уизли», заинтересовала ребёнка настолько, что он не произнес ни звука с самого утра.
— Не волнуйтесь, мы весело проведём время, пока вы будете заняты. Возможно, даже получится накормить непоседу, хотя кроме вас он никого не слушает, — тараторила Дороти.
У неё было трое детей, и поэтому Тори без лишних вопросов могла доверить Джеймса, который за короткое время сильно привязался к слизеринке. Как и она к нему. Еще сильнее, чем раньше. Малыш был копией Гарри: от ярко-зелёных глаз до слегка вздернутого носа. И только благодаря тому, что о нём надо было заботиться, Астория не сошла с ума от тревоги. Бороться сил не оставалось, но Джеймс одной своей детской улыбкой возвращал веру в спасение. Нельзя сдаваться. Ни на секунду, ни на вздох.
— Спасибо огромное. Я у тебя в неоплатном долгу, — ведьма наполнила склянку противоядием.
Нужно спешить. Каждая минута была на счету. Она практически бежала по крутой лестнице вниз, пытаясь не запутаться в подолах мантии колдомедика. Сначала эликсир, после зелье выносливости и закрепить восстанавливающей настойкой бадьяна. Таков план. И он, чёрт подери, должен помочь. Просто обязан.
Астория вошла в палату. Гарри прерывисто дышал и иногда кашлял кровяными сгустками. У неё последний шанс спасти его. Если она не справится, то даже думать не хотелось, что будет дальше. Только темнота. Девушка присела на край больничной койки и схватилась за дрожащую руку.
— Я знаю, что ты слышишь меня. Ты бродишь в Полночном сне, пытаясь отыскать дорогу на свет. Не сдавайся, — её шёпот нарушил гробовую тишину.
Волшебница аккуратно запрокинула его голову и влила первое снадобье. Дыхание выровнялось, из глаз постепенно уходила чернота. Теперь второе. Кожа приобрела розоватый оттенок. Внутри затеплилась надежда на то, что Гринграсс нашла путь. Принесла исцеление. Не останавливаться. Третья склянка.
Стоило последней капле коснуться губ, как Поттер весь затрясся. Так не должно быть. Совсем нет. Страх сковал каждую клетку. Салазар, нет, он не может умереть. Слишком поздно. В этот раз она не смогла его спасти.
Ведьма просунула одну руку под шею и ребром ладони ударила по груди. По щекам потекли слезы бессилия и отчаяния.
— Борись! Даже не думай сдаваться! — с каждым выпадом её рыдания становились громче.
Он не дышал. Ни единого вздоха. Мерзкая зараза поразила все тело, один орган за другим. Астория лихорадочно думала, что ей делать. Что ей теперь, чёрт подери, без него делать. Тёмный лорд не смог убить аврора, а вот собственная жена справилась.
— Ну уж нет, Поттер, — злость завладела волшебницей. — Ты не умрешь. Ты мне слишком много задолжал.
Она вытянула палочку. Если Джинни сумела остановить львиное сердце, то Тори его запустит. Сейчас или никогда.
— Релашио минима!
Из древка вырвался блеск молнии. Небольшой разряд прошёлся по телу Гарри. Один.
— Давай же!
Еще взмах. Спина выгнулась, а руки задрожали в мелких конвульсиях. Два.
— Не смей бросать меня!
Три. Последний разряд коснулся широкой грудной клетки. Бесполезно. Тщетно. Слишком поздно.
Девушка упала на колени. Что ещё она могла? Если бы у неё была возможность поменяться с ним местами, то Гринграсс, не задумываясь ни на секунду, сделала бы это.
— Пожалуйста…
Боль пронзила насквозь и прошлась по каждой косточке. Она не справилась. Проиграла смерти самое дорогое, что было в её жизни. Потеряла абсолютно всё. Судьба отняла смысл самого существования и вырвала остатки сердца, наполняя горечью и отчаянием.
— Прости меня, — ведьма едва касалась его лица. — Прости…
Купола защиты мерцали. Их больше не подпитывала магия живой души.
— С того самого дня я не притрагивалась к брусничному пирогу, потому что в глубине надеялась, что… — она запнулась на половине слов, проглатывая рыдания. — Мы скоро встретимся, обещаю.
Астория мягко коснулась приоткрытых губ, даря ему прощальный поцелуй. Вкладывая всю свою любовь и безразмерную печаль. Солёные слёзы смешались с терпким привкусом его бархатной кожи.
— Мисс Гринграсс! — надрывно прокричала Дороти, распахивая двери палаты. — Там Уизли, и они хотят забрать Джеймса…
Голубые глаза ведьмы засверкали недобрым огнём. Второго Поттера у неё не отберут. Ни за что. Это её мальчик и больше ни чей. Она резко встала и одним движением вытерла слёзы.
— Где мой сын?
— Мисс Гринграсс… — девушка опешила от вида начальницы. — Вы уверены, что…
— Я задала тебе вопрос. Где он? — жесткий голос звучал твёрдо.
Волшебница быстрым шагом направилась наверх. Конечно, родственники вспомнили про ребёнка. Они имеют полное право забрать малыша и воспитывать, ведь ближе никого у Джеймса не осталось. Только вот Астория была готова костьми лечь, но не дать Уизли увезти мальчика. Он — её сын. Единственная частичка Гарри, что у неё осталась. Несколько пролётов. От нежной и понимающей девушки не осталось и следа. Только разъярённая раненая рысь, готовая разорвать за своего детеныша.
Она толкнула приоткрытую дверь и вошла в кабинет.
— Мисс Гринграсс, нам нужно заключение о состоянии ребёнка. Молли хочет перенести Джеймса домой.
— Нет.
Безаппеляционно и строго. Вся боль вырывалась во властном «Нет».
— Прошу прощения? — Кэти слегка оторопела.
— Вы не расслышали? Я повторю: нет, — отрезала колдомедик.
Малыш, заметив её, тут же заплакал и потянул ручки от Белл к стоящей рядом Астории. Крик усиливался, а Молли лишь устало покачала головой. На женщине лица не было. Она потеряла дочь, и надеялась, что внук заглушит чёрную дыру отчаяния.
— Мальчик ещё не здоров. Ему нужно остаться в больнице.
— При всём уважении у вас нет прав задерживать здесь ребёнка дольше необходимого. Вы не являетесь официальным опекуном Джеймса, поэтому…
— Поэтому вы хотите отдать его в семью, где едва похоронили Джинни, и рисковать его состоянием? Превышаете свои полномочия, — Тори забрала у шокированной девушки мальчика. — У него жар. Что здесь произошло? Почему он горит?
— Я…Я… — аврор бросила быстрый взгляд на миссис Уизли. — Я ни в коем случае не хочу навредить малышу. Никто не хочет. Мисс Гринграсс, пока Гарри не пришёл в себя, ребёнок должен находиться с его семьёй. Молли будет переносить Джеймса каждый день для лечения, но вечером…
— Скажите, Кэти, — колдомедик метала молнии из глаз. — У вас есть официальное постановление с печатью Министра, что сына вашего начальника могут выписать из больницы? Нет? Потому что я ничего подписывать не собираюсь, а без документа перемещение по камину Джеймса — должностное преступление. Здесь есть аврорат, толпа специалистов и всё необходимое. Что если убийца Джинни нападёт на ребёнка в Норе? Кто его защитит?
— Мы приставим лучших мракоборцев для защиты…
— Гарри был лучшим мракоборцем, а его жена отличным боевым магом, и как это помогло?
— Был? — Белл округлила глаза. — Что с ним? Он…?
Тори прижала мальчика к себе. Она не могла произнести ни слова. Слишком сильно кровоточила рана. Как теперь жить дальше? Без него?
— Астория, что произошло? — Молли сделала шаг вперёд. — Гарри мёртв?
Ведьма лишь отвернулась в сторону, продолжая гладить Джеймса по спине. Скорее всего, это их последнее объятие. Теперь он остался сиротой, и Уизли смогут с лёгкостью забрать ребёнка. Растить его. Воспитывать. Баловать. Покупать подарки на Рождество и учить летать на метле. Именно на них каждый день будут смотреть восторженные зелёные глаза. Такие же, как были у его отца.
— В этом случае… — Кэти медленно проговаривала каждое слово. — Нам не нужно постановление. Мисс Гринграсс, пожалуйста, отдайте малыша.
Он игрался с её длинными тёмными волосами. И пах как солёная карамель. Тори потеряла за день двоих самых дорогих мужчин.
— Мисс Гринграсс, давайте без глупостей…
— Оставьте моего сына, — хриплый голос раздался из-за дверей. — И Асторию.
Она узнала бы этот тембр среди тысячи криков и миллиона звуков. В проёме стоял Гарри Поттер.
— Годрик помоги, ты жив! — Кэти обняла старого друга. — Мы уже думали, что…
— Что моё кресло тебе достанется так быстро и легко? — слабая улыбка на его лице озаряла комнату. — Не дождёшься.
— Гарри, дорогой… — на глазах у миссис Уизли выступили слёзы. Она не была готова потерять ещё и его. — Хвала небесам.
— Молли, мне уже намного лучше. Очевидно, колдомедикам удалось совершить чудо, — он оглядел Гринграсс, которая не дышала. — на днях ждите меня на обед вместе с Джеймсом.
Женщина крепко прижала к себе мракоборца, печально улыбаясь. Боль от утраты была слишком сильна, чтобы спорить или уговаривать мужчину.
— Спасибо, Астория. Вы спасли моего внука и помогли Гарри. Даже не знаю, как наша семья может отплатить вам за доброту, — миссис Уизли сжала ладонь девушки. — Простите, если я как-то…
— Всё в порядке. Вы желаете Джеймсу только добра. Любая на вашем месте поступила бы также, — тихо произнесла колдунья.
— Мне пора в Аврорат. Доложить о твоём чудесном исцелении, — Белл поправила мантию. — Мисс Гринграсс, прошу извинить…
— Не стоит. Вы действовали согласно протоколу.
Кэти слабо кивнула и растворилась в зелёном огне камина. Вслед за ней кабинет покинула Молли, оставляя волшебников наедине.
— Как это возможно? — выдохнула Астория.
— Мне плевать, — Гарри в несколько шагов приблизился к ней и коснулся влажной щеки.
Джеймс тут же отреагировал на папу и вцепился в его больничную пижаму. Девушка улыбнулась. Искренне. Впервые за последнее время.
— Что было в чёртовой коробке, Тори? Расскажи мне всё.
========== Я любил тебя до самой луны, но до неё оказалось не так далеко. ==========
— Виделся с твоим мужем.
Его слова прозвучали как гром, который до сих пор бил набатом в ушах и разливался по всему телу. Тех объяснений, что получила Гермиона, оказалось недостаточно, и у неё было больше вопросов, чем ответов. Малфой явился в их с Роном квартиру, чтобы выяснить какие-то подробности насчёт личного дела. Какие у них могут быть личные дела? После скандала на похоронах ничего хорошего их встреча не означала.
Слизеринец несколько раз повторил, что и пальцем не тронул Уизли, а лишь разнёс запертую дверь и уничтожил почтовый ящик. Слава Годрику, купольная защита не позволила мужчине войти в квартиру, иначе Грейнджер бы не нуждалась в разводе. Она бы уже была вдовой. На уточняющие вопросы относительно причины их встречи Драко лишь жёстко ответил, что это касается расследования убийства Джинни, а не неудачного брака Гермионы, которая злилась. Опять. Волшебница не хотела разбираться с Роном, участвовать в скандалах, и уж тем более, чтобы его кто-то избил или того хуже. Забыть и оставить всё в прошлом, не пересекаться и не видеться. Просто вычеркнуть совместные годы и сделать вид, что всех этих ужасов не происходило.
По словам Малфоя Уизли не сказал ничего конкретного, лишь угрожая незваному гостю из-за порога. Нападать на взрослого сильного мужчину оказалось не так легко, как на хрупкую морально уничтоженную девушку. И рыжий колдун явно понимал, прячась за купольной домовой защитой, что Драко с ним церемониться не будет.
Гермиона снова уткнулась в фолианты, которые притащила из Грота. Гарри сейчас она помочь не могла: не имея нужных ингредиентов для зелья и доступа к мунговским лабораториям, да и колдомедик Астория с этим справится гораздо лучше. Девушка подозревала, что у Гринграсс личная заинтересованность в том, чтобы спасти мистера Поттера. Даже на предложение помочь с Джеймсом слизеринка ответила отказом. Главное — что она сделает всё, чтобы Гарри выжил.
План с Кирин двигался в нужном направлении. Малфой уже отправил своих людей к гоблину. Сделка должна пройти тихо, а на это нужно время. Думать сейчас о деталях — глупое занятие, ведь они даже не знают, как выглядят чёртовы здания.
Переулок. Вот что действительно беспокоило. Магия, которая связывала Гермиону с Драко, была слишком опасной. Из-за неизвестности её составляющих, истории и аспектов использования. Не говоря уже об эффекте притяжения. И ведьма приняла единственно правильное решение в такой ситуации: взяться за книги и найти ответ.
— Грейнджер, ты мне нужна! — из-за двери раздался низкий голос.
Ведьма шумно выдохнула. А ей всего лишь нужно немного времени побыть в одиночестве, чтобы изучить чёртову первоэлементную магию, пронизывающую их тела и души насквозь. И найденной информации было мало. Проклятье.
— Грейнджер!
С волос капала вода, а хлопковая футболка немного прилипла после горячего душа. Недовольный голос Драко за дверью звучал как райская музыка. Он знал, что она не спит. Казалось, что от серых глаз не скроется ни одно движение в мэноре. Хотелось не чувствовать всего того, что горело внутри. Не сейчас. Не к нему. Не так близко.
— Неужели так сложно… — мужчина вошёл в комнату и запнулся на полуслове.
Малфой разглядывал волшебницу, которая сидела, скрестив ноги на кровати. Он застыл и не двигался. Она рассматривала его слегка запачканную рубашку и острое лицо. Изучаюший взгляд переместился на левитирующие книги, прервав зрительный контакт.
Гермиона чувствовала, как приближается волна тока, но старательно контролировала её. После их объятий в переулке касаться мужчины нельзя. Иначе собственные желания пересилят.
В серых радужках вспыхнули фиолетовые искры. Вот оно. Подтверждение теории, которая возникла после прочтения шести книг, где упоминалась первоэлементная.
— Да, Малфой?
Просто перевести тему в другую сторону. Они могут спокойно общаться и работать вместе, не поддаваясь чарам. Собственно, после всех событий, которые им пришлось пережить, Гермионе и без магии хотелось…
— Ты мне нужна внизу, в подвале, — наконец выдавил мужчина, прервав бесконечный поток мыслей.
— И зачем же? — она одним движением высушила слегка влажные волосы.
— Пока мои люди договариваются с Бриджером насчёт пергаментов, я решил преподать тебе три урока. Возможно, они спасут твою жизнь, если меня не будет рядом, — «когда», он должен был сказать «когда меня не будет рядом».
— Решил в профессора поиграть? Мило, но я…
— Пока ты не начала остроумничать, напомню, что мы собираемся обокрасть самого известного мафиози Италии. Разумеется, волшебница, ограбившая Гринготтс, считает, что справится с планом на раз-два, но всё же я намерен подтянуть твои… слабые стороны, — Драко сделал два шага и скрестил руки.
— Слабые стороны? Например?
— Зелья, метла и несколько приёмов ближнего боя.
— Насчёт первого очень интересно. Какое же снадобье ты мне хочешь показать? Думаешь, Гальдини устроит мне СОВ по зельеварению? — усмехнулась Гермиона, возмущённая его уверенностью, что он превосходит её в этом предмете настолько, что может обучать.
— Внизу кипит всевозможное зелье. Помнится, ты его четыре раза пыталась сделать, но не получала оценку лучше «выше ожидаемого». Я подумал, ты захочешь посмотреть, как это делается на «превосходно».
Карие глаза засветились смешанными эмоциями. Интерес, азарт, лёгкая обида за собственные промахи. Он был прав. Всевозможное ей давалось с трудом. Если правильно сварить, то волшебник приобретал усиление всех способностей. Действует недолго, но очень эффективно. Гениальный Малфой решил подготовиться ко всему. Неплохо для импровизирующего мага.
— Может, я не хочу?
— Твоё право выбора в данной ситуации риторическое, — уголки его губ поползли вверх. — Жду внизу через десять минут. И ещё… Чем ты занята?
— Читаю о нашей… — подобрать правильные слова оказалось не так просто. — О фиолетовой нити.
Драко вопросительно выгнул бровь. Он уже приготовил несколько книг, где могло бы упоминаться о первоэлементной магии, но Грейнджер его опередила.
— Что же ты нашла?
— В основном, общая информация. О пяти видах: стихийная, анимансия, псионика, проклятия и хаос. Первая проявляется у волшебников в детстве, её нельзя контролировать и…
— Она не связывает людей. Индвидуальная, как палочка, — проговорил Драко.
— Верно. Вторая — наука о манипуляции душами. Её запрещено изучать, а тем более применять. Никаких уцелевших исследований не осталось. Всё уничтожило Министерство и Аврорат более пятидесяти лет назад. Это может быть наш случай. В шкафу я коснулась… — ведьма покраснела, вспоминая, насколько близко оказалась тогда к самой сути Малфоя.
— Понял. Как вариант — не исключаем, но и не можем взять как основную версию. Что дальше?
Она чувствовала себя как на экзамене. Заинтересованность и уважение в глазах мужчины заставляли её ощущать восторг и желание показать, сколько информации удалось найти. Гермиона дернулась, когда почувствовала, что ищет одобрение Малфоя. Вот чёрт.
— Псионика — возможна, но вряд ли. Здесь находятся все телепаты, пирокинез, телекинез…
— И эмпатия? — самый правильный вопрос.
— Абсолютно. Я знаю, что Джейн училась контролировать свои способности в Японии. Возможно, там нам помогут разобраться…
— Но ты не телепат, — уверенно проговорил Драко. — И я тоже, поэтому вряд ли японские маги смогут нам помочь. Не думаю, что это верный путь. Наша ситуация имеет немного другой характер.
— Поэтому я исключила проклятия. Осталось последнее.
— Хаос… — задумчиво произнес мужчина. — Самая опасная из всех. Ещё бы. Я даже не удивлен.
— Тёмная материя. Высшая форма чёрной магии, способная разрушать само сознание и суть. Сэр Илай Контертро изучал её всю жизнь, но в книге, в разделе «Контроль» написал лишь одно слово. Предназначение.
Серые глаза вновь переместились на розовые щёки. Это походило на правду. Могло быть правдой. Некая форма судьбы, связывающая двух волшебников. Тогда можно объяснить касания сознаний, взаимное притяжение и то, что он буквально слышит резковатый голос в своей голове.
— Цвет магии — фиолетовый. Больше ничего нет, — продолжила Гермиона. — Думаю, стоит дождаться Джейн и выяснить, где мы можем найти ещё какую-то информацию.
Колдун закатал рукава, обнажая руки, на которых выпирали вены. Девушка отвела взгляд в сторону, пытаясь не покраснеть до корней волос. Она точно знала, что могут делать его прикосновения с её телом.
— Тогда жду тебя внизу. Не задерживайся — он вышел из комнаты, забирая с собой весь воздух.
Не сказал, где именно находится чёртов подвал. Гермиона почувствовала знакомое жжение. Древняя, слабо изученная магия наполняла сознание и требовала выхода. Устоять практически невозможно. С одной стороны, она понимала, что это опасно. Последствия могут быть какими угодно. Но с другой… Уникальная возможность исследовать единственные в своём роде чары. Внутренний голос усмехнулся, напоминая, что совсем не страсть к знаниям на самом деле является причиной. А её подавляемое желание вновь ощутить Малфоя. Остатки его души, касания ледяных пальцев, неумолимые поцелуи.
Грейнджер остановилась в холле и закрыла глаза. Вдох. Выдох. Настроиться. Вспомнить, что из себя представляет слизеринец. Что он для неё значит. Символы, изображения, олицетворение. Волшебница нашла ниточку глубоко внутри себя и схватилась за мощную энергию. Серое. Бергамот. Непререкаемость. Боль. Сила воли. Огонь. Лёд. Непримиримость. Рубашка. Шрамы. Метка. Истинность. Девушка ощущала чёткую линию и магию, которая их связывала.
Гермиона почувствовала, куда ей идти. Где был он. Быстрым шагом она следовала за ведущим потоком. Налево, направо и вниз. Волшебница оказалась перед тёмной дверью.
— Входи.
Малфой знал, как она нашла его. Ощущал каждое прикосновение её сознания. Непередаваемое ощущение. Настолько интимное, что дух захватывало. Нужно контролировать себя, не подпускать слишком близко. Иначе он не сможет остановиться и возьмёт то, чего так сильно жаждет его тело. Мужчина пытался сосредоточиться на зелье. Оно требовало точности и скрупулёзности.
— Годрик, отвратительный запах, — Гермиона поморщилась. — Снадобье не должно так…
— Стань рядом.
Отрывистые фразы граничили с властными приказами. Ведьма подчинилась и размеренно подошла к котелку. Хотелось возмутиться и сказать ему, что она — не домовой эльф и не его подчинённая, но желание оказаться к нему ближе пересилило все пререкания.
— Смотри внимательно. Как только оно поменяет цвет, добавь лирный корень.
— Но в рецепте нет этого…
Серые глаза взметнулись к её лицу. Он резко развернулся к ней спиной и начал нарезать древесные бобы, не произнося ни звука. Гермиона уставилась на бурлящую жидкость и наблюдала, стараясь подавить желание прикоснуться к широким плечам.Тёмно-горчичное зелье медленно кипело. Хотелось схватиться за черпак и помешать его, как написано в книге. Руководство она помнила наизусть, выучив от корки до корки. И там однозначно не было и половины ингредиентов, которые лежали на столе.
— Цвет изменился, — проговорила девушка и добавила несколько листочков. — Я уверена, что нужно…
— Возьми лопатку из красного дерева и помешай зелье.
Драко продолжал стоять к ней спиной и орудовать острым ножом. Рубашка натянулась от резких движений, копируя рельеф натренированного тела. Гермиона сжала губы и сделала то, что он сказал. Медленно и по часовой стрелке. Как в учебнике. Запах становился всё отвратительнее. Так не должно быть.
— Зачерпывай со дна и лей тонкой струей.
— Но в рецепте сказано иначе, — нахмурилась ведьма, поддавшись раздражению. — И если это урок, то покажи как правильно, а не раздавай приказы.
Малфой отложил острое лезвие и шумно выдохнул, признавшись самому себе, что Грейнджер ещё долго продержалась, не выказывая яростного возмущения, а слепо подчинясь указаниям. Мужчина встал прямо за ней и схватил за запястье.
— Двигаешься снизу вверх. Черпак должен проходить ровно посередине котелка, старайся не спешить и удерживать ритм, — он вёл её руку и прижимался к спине.
Гермиона не дышала. Одним простым объятием он усилил внутренний жар, который она едва контролировала. Хотелось, чтобы дурацкая ткань исчезла, и горячая бледная кожа обожгла дрожащие плечи. Голова закружилась от одной мысли, что Малфой стоит в нескольких дюймах, легко прикасаясь сзади. Тело затрепетало от вихря фиолетовых искр. Связующая нить вновь оплела их запястья, а желание почувствовать вкус сладких губ заполонило сознание. Драко вдохнул полной грудью аромат её волос, вызывая миллион мурашек. Сохранять самообладание. Чары усиливали потаённые желания.
— Зелье должно стать тягучим и пахнуть как земля после дождя, — испепеляющий шепот раздался в опасной близости от уха.
Плохая идея остаться с ним наедине. Плохая идея использовать неизвестную магию. Плохая идея позволять его второй руке дотрагиваться до её талии.
И безумно хорошая — снять с себя чёртову футболку и притянуть Малфоя к себе, заставив сжимать бёдра и ласкать шею. Как в переулке. Как на складе. Как в аэропорту.
Он, как назло, не спешил, а лишь сосредоточенно смотрел на кипящее снадобье. Этого было мало. Крайне недостаточно. Волшебник стоял слишком далеко.
— Теперь древесные бобы. Совсем немного.
Драко вытащил из кармана брюк палочку и левитировал ингредиент прямо в котёл. Ей уже было практически всё равно, как варить чёртово зелье. Нить обвивала их сильнее с каждым вздохом. Дурманила голову. Проклятье. Гермиона не двигалась, пытаясь удержать огромную волну.
— Смотри. Уже готово.
Внутренний голос напомнил, каким холодным может быть мужчина. И к твоему сожалению, ты меня не привлекаешь. Его слова перед входом в клуб Ла Тремуй режуще прошлись по сознанию. Лёд воспоминания остудил жар и дал шанс отступить.
— Попробуем? — девушка сделала несколько шагов назад и отошла от слизеринца.
Серые глаза прошлись по красному лицу. В них сквозило недовольство. Ведьма заметила, как напряглись его плечи, как его удивило её резкое отдаление, как он сглотнул, не отрывая горящего взгляда.
— Малфой?
Мужчина взял черпак и аккуратно набрал зелье, от которого шел пар. Слишком горячее. Он подул на снадобье. Волшебница слегка улыбнулась, ощущая тепло, разливающееся по груди. Заботился, чтобы она не обожглась. Для опасного хищника что-то невообразимое.
— Открой рот, — снова властный голос. Будто услышал её собственные мысли и тут же вернул маску контролёра.
Гермиона выгнула бровь и только собиралась набрать полную грудь воздуха, чтобы что-то сказать, но не успела. Тёплое зелье коснулось языка.
— Повкуснее сварить не мог? Будто прокисшее молоко проглотила, — скривилась волшебница.
— Ожидала тыквенный сок? — слегка улыбнулся Драко, наслаждаясь её недовольным лицом. — Что чувствуешь?
— Покалывание в пальцах, приток сил и… — она запнулась и, тряхнув головой, продолжила. — Воодушевление.
— Урок номер один, Грейнджер. Чтобы приготовить хорошее всевозможное зелье, необходимо добавить индийский лирный корень, древесные бобы и как основу использовать горную воду, настоенную три дня. Главное, не передержать, правильно мешать и ни в коем случае не доливать настойку буквицы и гвоздичный отвар.
— Почему? Это достаточно хорошие усилители.
— Потому… — колдун развернулся, наполнил колбочку снадобьем и смешал названные ингредиенты. — Что получится хорошее контрацептивное средство. Держи.
Он протянул склянку с лицом победителя, надеясь, что девушка стушуется и поплатится за своё всеобъемлющее зазнайство. За то, что сопротивляется их притяжению, которое магия лишь усиливала, но не создавала. Драко знал это. Чувствовал. И хотел наказать её за дурацкую ледяную волну, накрывшую его после испепеляющего жара. Ведьма не отрывала глаз от мраморной руки, в которой переливалось снадобье. Хотелось стереть эту довольную ухмылку.
— Спасибо, пригодится, — она выхватила флакончик и в три глотка выпила. — Как раз собиралась проветриться.
Серые радужки потемнели. От улыбки не осталось и следа. Малфой сжал губы. Ему претила сама мысль, что к ней может прикоснуться кто-то ещё.
— Ну раз время пришло. Я тебя проветрю, — Драко одним движением притянул волшебницу к себе и прижал к груди.
Сердце забилось с бешеной скоростью. Опасно. Его сильные руки не давали сделать ни одного вздоха. Объятия обволакивали, словно дым. Просачивались в кости и отравляли безумным желанием каждую клетку. Хотелось зарыться в светлых волосах, ощутить холодные пальцы на ключицах и груди, почувствовать вкус пленительных губ.
Через мгновение они аппарировали. В какую-то пыльную комнату, похожую на мастерскую.
— Возьми метлу с красным черенком в том углу.
— Сейчас?
— Урок номер два. С ветерком, как ты и хотела, — язвительный шепот сводил с ума.
Он схватил какой-то мешок и направился на улицу. Девушка едва поспевала за ним. От каждого его шага разило яростью и раздражением. Будто бы её ответ выбил у него почву из-под ног. На улице шел снег, и мороз ударил по обнажённой коже. Чёрт. Малфой вытащил палочку и нанёс согревающие чары. Молча достал перчатки из драконьей кожи, шлем, накладки на локти и колени, а также какой-то странный чёрный мяч, похожий на снитч.
— Надевай.
Спорить не было никакого желания, но страх высоты немного останавливал волшебницу. Это мгновенно протрезвило её затуманенный разум, попавший в плен его близости.
— Я могу покалечиться, ты ведь понимаешь?
— Не волнуйся, у меня всё под контролем.
— О, ну теперь мне не страшно. Чувствую себя в полной безопасности и готова хоть на чемпионат по квиддичу, — выпалила Гермиона.
— Страх — всего лишь иллюзия, Грейнджер. Доверяй своему телу, чтобы тело доверяло тебе, — он надел шлем на её голову и застегнул замочек. — Или хочешь сказать, что умнейшая ведьма столетия бежит без оглядки в толпу инферналов, а подняться в воздух на полфута боится?
— Не смешно, Малфой.
— С тобой ничего не случится. Гарантирую, — Драко продолжал одевать на неё экипировку под скептическим взглядом карих глаз. — Это Искра, метла для новичков. Она послушная, нежная и не делает резких движений. Зажми её между бёдер и крепко схватись за рукоятку. Выдохни.
Гермиона сжала губы и подчинилась. Всё равно ничего не выйдет. Гарри сто раз пытался научить ведьму владеть искусством полётов, но безрезультатно. Она ощутила вибрацию магии, вплетённую в метлу.
— Не двигайся. Закрой глаза. Попробуй почувствовать, что представляет собой колдовская составляющая. Дыши размеренно, — Малфой встал напротив. — Нужно коснуться волшебства, которое в ней заключено.
Грейнджер пыталась раствориться в энергии, которая была чуждой и непонятной. Слушать только его голос, который звучал твёрдо и уверенно. И провокационно.
— Настройся. Чтобы открыть книгу «Ужасающие духи Англии» нужно быть хладнокровной и сосредоточенной. Ты ведь справилась с этим на четвёртом курсе без проблем и быстрее всех в классе. Сейчас тоже самое. Вдох. Выдох.
Идеальное объяснение. Никаких «Вверх» и дурацких инструкций по типу «требуйте, чтобы метла выполнила приказ». Она позволила магии наполнить каждую клетку и почувствовала, как Искра становится её собственным продолжением. Плечи, подчиняясь инстинктам, опустились, а колени согнулись. Незабываемое ощущение. Яркое. Захватывающее.
— Умница, Грейнджер. Теперь потяни дерево на себя и представь, как ты поднимаешься в воздух. Не больше нескольких футов, — волшебник продолжал говорить спокойным голосом, вселяя в девушку всё больше уверенности. — Как только перестанешь чувствовать землю, расслабься. Не паникуй. Я стою совсем рядом.
Метла задребезжала. Гермиону охватил страх. Не получится. Не выйдет. Она свалится и точно сломает парочку костей.
— Не открывай глаза. Не суетись. Всё хорошо. Сконцентрируйся. Это всего лишь очередная книга из Запретной секции. Ты таких не меньше сотни открыла.
Сознание обдало теплом его твёрдого убеждения, что она справится. Мощная энергия заполнила каждую клетку. Понимание, что он рядом и защитит, вселило воодушевление.
— Молодец, не останавливайся.
Волшебница почувствовала, как её ступни больше не опираются о землю. Годрик помоги, неужели получилось?
— Теперь открой глаза. Главное, сохраняй выдержку и концентрацию. Вот так.
Видеть себя в воздухе, видеть одобрение в серых глазах, видеть ладони, сжимающие рукоятку. Гермиона ощутила невероятный восторг, что спустя столько лет, наконец, случилось чудо.
— Неплохо, Грейнджер. Теперь попробуй поймать Джангл, — Драко отпустил чёрный мячик, который застыл в воздухе в десяти дюймах от конца метлы. — Он не двигается, и ты тоже постарайся не улететь в космос.
Ведьма недоверчиво взглянула на мужчину. Для того, чтобы схватить левитирующий предмет, нужно разжать ладонь. Мерлин всемогущий, Малфой явно смерти моей хочет.
— Сосредоточься. Просто протяни руку и немного приподнимись. На счёт три. Раз, два, три.
Резким порывом она поддалась вперёд, и мяч оказался зажатым в кулак.
— Превосходно. И последнее. — он приманил чарами новую, скоростную метлу. — Медленно опустись вниз.
От нахлынувшего восторга Гермиона не удержалась и плюхнулась на ноги, потеряв концетрацию. Едва не упала. Девушка сокрушенно вздохнула. Хотелось всё сделать идеально.
— Умница. Сейчас посмотрим, чему ты научилась. Это боевая метла для драконоборцев. Их используют, если существо слишком разбушевалось и перестало поддаваться контролю. В таком случае два волшебника должны усмирить зверя. Один управляет полётом, а другой атакует, — Драко указал на двойные вставки для ног у основания стяжки. — Ты будешь штурмовиком. Твоя задача — крепко обхватить меня одной рукой, а второй пытаться успокоить дракона.
— Малфой, ты что совсем с ума сошёл? Я едва в воздух поднялась впервые в жизни…
— Ну ты же хотела проветриться, — язвительно проговорил мужчина.
Гермиона скрестила руки и покачала головой.
— Чего ты на самом деле боишься, Грейнджер? Летать или прижиматься ко мне?
Снова эта ухмылка. Он её провоцировал. Заставлял кровь бежать по венам с невероятной скоростью. Снова. Малфой ошибался. Она не боялась прижиматься к нему, а страстно этого желала.
— Если я умру, то клянусь, стану призраком и буду мучать тебя до конца твоих дней.
— Провести остаток жизни, слушая нравоучения? Почти уговорила, — фыркнул мужчина, запрыгнув на метлу. — Давай руку.
Она слегка колебалась, но протянула ладонь. Аккуратно оперевшись о верхние вставки, девушка обняла Драко, вдыхая отравляющий тело бергамот. Когда он навалился всем весом на метлу и поднялся в воздух, волшебница закрыла глаза и сильнее вцепилась в тонкую ткань рубашки. Тело по инерции подалось вперёд, и она прижалась ещё сильнее.
Ветер растрепал кудри, хоть скорость была маленькой. Слизеринец неспешно разгонялся, давая ей возможность привыкнуть к новым ощущениям. Наполнял каждую её клетку спокойствием. Он скорее выпьет напиток живой смерти, чем подвергнет жизнь ведьмы опасности. Длинные ногти впивались в кожу, вызывая разряд по всему телу.
— Открой глаза, Грейнджер. Ты в безопасности. Я всё контролирую, — проговорил мужчина.
Он почувствовал, как Гермиона подчинилась. Доминировать и обладать. Волшебное чувство, которое с ней открывалось по-другому. Она не была слепым котёнком, нуждающимся в опеке, а сильной личностью с невероятной стойкостью. Острая, как лезвие, и взрывоопасная, как Бомбарда Максима.
— Привыкла немного?
— Разве что немного, — её руки скользнули вниз, и Драко почувствовал, как слишком явно возбуждается.
— Тогда увеличим скорость, — он надеялся, что адреналин и морозный воздух остудят его пыл. Хотелось влететь в любую комнату мэнора, разбивая окна, и войти в неё одним резким движением. Поднимать и опускать, пока её мышцы не содрогнутся от сильного оргазма.
— Годрик сохрани, — последнее, что успела сказать Гермиона, прежде чем Малфой направил рукоять метлы вниз.
Пульс застучал в ушах. Сознание наполнило ощущение свободы, пальцы ощутили рельеф безупречного тела, разум затуманился от невероятных эмоций. Ток пронёсся по каждой косточке, вызывая сильную вибрацию. Когда Драко нагнулся ниже, прижимаясь к метле, то утянул ведьму за собой, вынуждая практически лечь на него. Изумительно. То, что нужно.
— Ты должна использовать палочку, помнишь? — она едва расслышала его слова в гуле ветра.
Верно. Но разжать руку казалось чем-то за гранью разумного. Рубашка была слишком тонкой, чтобы удержаться, поэтому девушка схватилась за пряжку ремня, попутно случайно коснувшись выпирающей складки. В голове взорвались фейверки от осознания, что он хочет её. Чёрт.
— Вердимиллиус! — зелёные искры вылетели из кончика древка. Раз.
Гермиона находилась на грани эмоционального пика. Возбуждение, адреналин, страх.
— Депримо! — высокое дерево исчезло под напором заклинания. Два.
Все знания вылетели напрочь. Как будто она никогда не училась в Хогвартсе. Было тяжело думать, какие чары использовать. Крутые манёвры, которые исполнял Драко, выбивали все сомнения и переживания. Они растворялись в порывах ветра и её сжимающей ремень ладони.
— Метео реканто! — снег перестал падать хлопьями на замёрзшую почву.
Малфой начал снижение. На огромной скорости они летели носом вниз. Грейнджер едва не выронила палочку и схватилась за мужчину. Ему нравилось чувствовать, как её тело выгибается ему навстречу. Салазар свидетель, он сделает это ещё не раз и далеко не на метле. В адское пекло летел хвалённый самоконтроль и уговоры не чувствовать к ней ничего. Будто чёрная отрава, по венам бежало желание обладать ей. Ей одной.
Гермиона закричала, когда увидела, что земля опасно близко. Крик растаял в режущем звуке ветра. Драко резко потянул рукоять на себя, и в считанные секунды они застыли над вымощенной камнем дорожкой. Ведьма тяжело дышала. Она уже могла отпустить его, но не хотела. Не хотела отдаляться ни на дюйм.
— Понравилось? — усмехнулся волшебник.
— Не так, как тебе, — вернула колкость девушка. — Тебе так понравилось, что это стало слишком очевидно.
Мужчина выпрямился. Он точно знал, на что она намекает. Стопроцентное попадание. Его возбуждение вибрировало в паху. Грейнджер сводила с ума одним касанием, будто он третьекурсник, не умеющий контролировать свои желания.
— Не беспокойся, у тебя ещё будет возможность почувствовать, как мне нравится, — Драко спрыгнул и подал ей руку. — Уверен, что кричать ты будешь также.
— Думаешь, разок прокатил на своей метле, и я уже твоя? — вырвалось раньше, чем она успела хорошенько обдумать, что говорит.
— Одного раза мне не хватит, — серые глаза потемнели.
Их разговор был слишком опасным. Слишком откровенным. Но Гермиона не могла больше сопротивляться его манящим чарам. Будто он постоянно применял на ней Акцио, заставляя мечтать о требовательных поцелуях.
— Это было потрясающе, — она выдохнула, переводя тему. — Никогда не понимала, что парней привлекает в полётах, но после сегодняшнего… Думаю, что загляну в Косой переулок, чтобы купить собственную метлу.
Драко улыбнулся, довольный её восторгом, растрёпанными волосами и красными щеками.
— Мы закончили урок номер два. Готова начать последний? — произнес мужчина, не отпуская дрожащую ладонь.
— Надрать тебе задницу? Несомненно, — в карих глазах горел фиолетовый огонь.
Он лишь насмешливо хмыкнул и аппарировал в просторный зал. Несколько матов в углу, боксёрская груша, на столе лежало огромное количество маггловского оружия: ножи, наручники, огнестрел. Сваленные в груду манекены и мишени на стене. Здесь Драко тренировался. Вытесывал своё чёртово идеальное тело, которое в данным момент сводило ведьму с ума.
— Смени одежду. За дверью раздевалка.
Она удивлённо выгнула бровь. Разве сейчас это было важно? Малфой не стал дожидаться её ухода и стянул грязную рубашку через голову. Грейнджер вылетела из комнаты как ужаленная. Шрамы, татуировка, рельеф. Низ живота томительно заныл. Оставаться наедине с полуголым мужчиной не хотелось. Ложь. Хотелось. До потери пульса. Гермиона быстро сняла, что на ней было, и переоделась в чёрный кроп-топ и хлопковые брюки. Затянув волосы в высокий хвост, она вышла назад в зал.
— Откуда у тебя это всё? — слизеринец обернулся на её голос. Тёмно-синий лонгслив облегал его торс слишком плотно. Твою мать.
— Я рос в волшебном мире, поэтому когда лишился палочки — не смог защитить ни себя, ни свою семью. После войны я решил исправить маленькое упущение своего воспитания, — он сам не до конца понимал, почему решил открыться.
— Умеешь метать ножи?
— Не так хорошо, как ты, — он прикоснулся к ноге, напоминая ей произошедшем в туалете аэропорта.
Девушка вспыхнула. Она так и не попросила прощения за тот поступок. Да уже и не важно. Их сложные отношения становились простыми, стоило включиться фиолетовой вспышке.
— Можно? — Гермиона указала рукой на длинный кинжал.
— Разумеется, — Драко невербально оживил манекенов, которые начали двигаться в хаотичном порядке.
Её лицо приобрело удивлённый вид, а мужчина лишь пожал плечами, будто приглашая в пляску с лезвием. Куклы угрожающе двинулись в сторону стоящей волшебницы. Взгляд прошёлся по столу. Вульж, баллок, джамбия. Ножи на любой вкус и цвет. Пора было пустить их в ход. И первый попал прямо в туловище приближающегося противника.
— Целься лучше. Попадешь в голову — обезвредишь, — Малфой оперся о стену.
Следующий кинжал просвистел в миллиметре от его уха и с треском вошёл в парапет, слегка порезав мужчину. Серые глаза уставились на ведьму.
— Неплохо, — только и сказал Драко.
— Ты о чём? Я промахнулась, — иронично протянула девушка. — Или речь шла не о твоей голове?
Уголки его губ поползли вверх. Сильная. Ни в чём ему не уступающая. Смертоносная.
Гермиона продолжала играть с острым оружием, постепенно убирая с доски всех противников. Наконец, последняя фигура распалась на части.
— Забавная игра, — она стерла капельку пота со лба.
— Рад, что ты разогрелась. Теперь приступим, — он приманил маты, постелив их посреди зала. — В переулке ты была…
Грейнджер приоткрыла рот, чтобы набрать воздух. Сердце забилось быстрее. Малфой будто специально выдерживал паузу, заставляя её тело наполняться томительным ожиданием. В голове тут же пролетели воспоминания о пронизывающих до самых костей касаниях.
— Неосторожной, — наконец договорил он. — Если бы на тебя напал какой-то ублюдок, то шансов вырваться ты себе не оставила.
— Я бы справилась, просто…
— Да, Грейнджер?
— Ты застиг меня врасплох, — выдохнула девушка и встала на мат. — Я проходила подготовку в Аврорате.
— О, тогда это кардинально меняет дело, — саркастически фыркнул Драко. — И что же ты делала на их полигоне? Дай угадаю, бегала и преодолевала препятствия?
Ведьма скрестила руки. В основном, да. Именно это. Но не только. Она хорошо владела навыками ближнего боя, но не так хорошо, как он.
— Знаю несколько приёмов, но раз ты такой умный, то научи меня. Мы ведь для этого сюда пришли, — волшебница мотнула головой и сжала губы.
Малфой взглянул на неё хищным взглядом.
— Ты всегда будешь меньше своего противника, или их число будет больше. Будь хитрее. Если тебе закрыли рот, — он в одно мгновение оказался за её спиной. Очень близко. — То тебе нужно оглушить врага. Используй для этого удар по мелким костям — например, ступни подходят. После он инстинктивно ослабит хватку и согнётся. Это твой шанс. Добей коленом по лицу, придерживая за плечи, чтобы не увернулся. Вот так.
Его руки скользили по её напряжённому телу, вызывая дрожь. Темнота заполняла сознания, притягивая всё сильнее. Она заметила, как на вычерченном предплечье пульсирует вена. Грейнджер уступила напору накатывающей волны и откинула голову. Прислонилась к широкой груди.
Драко замер, ощущая, как девушка прижалась к нему каждым своим изгибом. На мгновение потерял бдительность и вдохнул аромат её волшебных волос. Резкая боль пронзила ногу, и он едва успел блокировать занесённый удар поддых.
— Хитрее, значит. Я поняла, — дьявольская улыбка коснулась милого лица. — Это было…легко.
Малфой выгнул бровь. Девочка играла с огнём. И ему это нравилось. Что она не притворялась, не давала ему расслабиться ни на секунду, не боялась его.
— Неплохо для новичка, — мужчина встал напротив. — Если кто-то нападает напрямую, то ты можешь оглушить противника. Хлопком по ушам двумя руками. Дезоориентировать.
Он приложил её ладони к своей голове. Она прожигала насквозь горящим взглядом. Карие глаза плавили в нём вулканическую дыру. И проклятый запах печёных яблок. Почему же ты пахнешь так сладко, Грейнджер?
— Поняла… Что теперь? — прошептала ведьма, слишком увлечённая его близостью.
— Ты выпила Всевозможное зелье. Думаю, справишься с небольшим спаррингом.
Волшебница моргнула несколько раз. Ну конечно, снадобье ей помогло с метлой, поможет и в тренировочном зале. Преимущество у того, кто атакует. Она выбросила руку вперед, но Драко успел увернуться, отклонившись в сторону. Мужчина не нападал, а лишь блокировал её выпады.
Гермиона продолжила наступление, маневрируя словно дикая кошка. Так ей не победить. Он слишком сильный. И опытный. Нужно отвлечь внимание, а после сбить слизеринца с устойчивой позиции. Лёгкая ухмылка на остром лице лишь распаляла внутренний огонь.
Грейнджер одним движением стянула кроп-топ и подсекла ему ногу. Ткань легко обвязалась вокруг его ступни, и одного резкого рывка оказалось достаточно, чтобы его твёрдая позиция перестала быть таковой. Потеряв концентрацию, Малфой открылся. Ведьма не упустила свой шанс и толкнула его всем своим весом. Он упал и ожидаемо потянул её за собой. Оказавшись сверху, она зажала запястья, блокируя каждое движение мужчины. Удержать его ведьма не сможет, но для победы это и не нужно.
В серых глазах промелькнуло удивление, а после… Взгляд опустился вниз. В азарте девушка совсем не подумала, что в конце маленькой уловки окажется в одном бюстгальтере, сидя на волшебнике весьма недвусмысленно.
Он легко выскользнул из захвата и прошелся длинными пальцами по позвоночнику. Одним движением мужчина перевернул её на спину, прижимаясь и вынуждая колдунью обхватить его торс ногами. Драко нависал сверху, рассматривая молочную кожу и бьющийся с бешеной скоростью пульс. В ней отправная точка и конечный пункт. Проклятие потянуло ядовитые лапы к чистой душе, а сознание наполнилось первоэлементной магией.
Он хотел её. С чарами или без, но его привлекала каждая язвительная шутка, каждый изгиб изящного тела, каждый пронзительный взгляд. И сейчас будто специально она облизала сухие губы, словно приглашая Малфоя властно впиться в её соблазнительный рот.
Ведьма сильнее сжала его талию ногами, ощущая, как по каждой клетке струится обжигающий огонь. Сносящий всё на своём пути. Мраморные пальцы дошли до края штанов и поглаживали низ живота.
— Спасибо за урок, — выдохнула Грейнджер и слабым голосом продолжила. — Теперь если меня придушат между страстными поцелуями в Лютном, я знаю, что делать.
— Между страстными поцелуями? — серые глаза блеснули опасным огнём. Он наслаждался реакцией безупречного хрупкого тела. — Только кретин будет душить свою женщину, чтобы затащить её в постель. Дело ведь не в том, чтобы перекрыть ей воздух, Грейнджер.
Его рука оказалась на тонкой шее. Девушка вновь тяжело задышала, ощущая, как все стены падают, и она готова упасть вместе с ними. Прямо в плен малфоевских обьятий. Гермиона нервно сглотнула. Она задрожала от предвкушения, забываясь в холоде мраморной кожи.
— Когда тебя пытаются задушить, единственное, что ты чувствуешь — страх. Это инстинкт. Но если сомкнуть большой и указательный пальцы на сонных артериях, то тогда… — он сжал её шею, заставляя пульс биться в бешеном ритме. — Кровь сначала резко прильёт к голове, а потом перестанет поступать. И именно это вызывает возбуждение от доминантного поведения.
Гермиона дышала так быстро, как только могла. Свободно, потому что Малфой не сдавливал горло. Совсем.
— Можно ещё костяшкой коснуться подбородка, чтобы она ощутила абсолютный контроль. Чувствуешь, Грейнджер? — его глаза стали темнее грозового неба.
— Да… — хриплый стон вырвался из её груди.
Он ослабил хватку, давая ей возможность немного прийти в себя. Такая податливая. Открытая. И должна принадлежать только ему. Мужчина убрал руку и наклонился к уху, чтобы что-то сказать, но не смог. Она запустила ладонь в его волосы и притянула ближе. Он слегка касался её носа. Гермиона будто сомневалась. А Малфой… Малфой хотел, чтобы девушка сходила с ума от желания.
— Уже схожу, — еле слышно прошептала она.
Потеряв контроль, который и так висел на волоске, Драко властно овладел её приоткрытым ртом, вырывая последние глотки воздуха. Его язык бесцеремонно ласкал, забирая оставшиеся крохи сомнений. Фиолетовые искры вспыхнули, и Грейнджер почувствовала, как внутри нарастает мощная энергия.
Она запустила руки под водолазку, изучая каждую мышцу, обжигая ледяную кожу своими жаркими прикосновениями.
Прервав на мгновение поцелуй, Малфой стянул чёртову одежду через голову и вновь припал к сладким губам. Она вытягивала из пепла его тёмной души мерзкие нитки проклятия, заполняя пустыми места собственным светом. Жёсткий. Беспощадный. Требовательный.
Он не мог перестать. Не мог остановиться. Драко чувствовал, что Гермиона нуждается в нём так же сильно, как и он в ней. Их связь прочнее чешуи дракона, а пылающий пожар опаснее Адского пламени.
Мужчина спустил лямки дурацкого белья и коснулся языком напряжённого соска. Стоны ведьмы возбуждали ещё сильнее. Он слегка укусил её, заставляя выгибаться навстречу. Да, милая. Покажи мне больше.
Она могла спасти его. Стать тем самым маяком в мраке тумана, в котором Драко бродил почти всю жизнь. Шёлковая кожа уничтожала остатки разума, пухлые губы вынуждали терять рассудок, а плавные изгибы срывали крышу ко всем чертям. Он стянул проклятые штаны, которые только мешали.
Она принадлежит ему и никому больше. И Малфой возьмёт то, чего так сильно хочет его тело, сознание и душа.
— Мы… Я… — Гермиона что-то пробормотала, когда почувствовала пальцы на краях кружева своих трусиков. — Мы не должны…
— Не разговаривай, ты отвлекаешься.
Мужчина ощутил её жар через тонкую ткань белья. Медленно провёл пальцами по пульсирующей точке и получил в награду очередной протяжный стон. Она жаждала соединиться с ним так же сильно, как и он. Дурманящий запах кудрявых волос сводил с ума, а ногти, царапающие спину, заставляли Драко издать животный рык. Грейнджер — его самая больная мечта. Так далеко, что не дотянуться. И так близко, что обжигает кожу своим пламенем.
Малфой медленно погрузил в неё палец, ощущая дикую пульсацию сокращающихся мышц.
— Поцелуй меня, — шепотом взмолилась девушка.
И он не может ей отказать. Ни в чем. Продолжая ласкать её тело мучительно медленно, Драко впился в полные губы яростным поцелуем. Гермиона — острая необходимость и правильное решение. Первостепенная. Она потянулась к его брюкам и расстегнула пуговицу. Чёрт, казалось весь мир сейчас взорвётся под подушечками её пальцев.
Ведьма начала поглаживать напряжённый член, вырвав у Малфоя гортанный стон. Пусть лучше затащит меня в ад, чем остановится. Растворяясь в ритме двигающихся внутри неё пальцев, девушка спускала тёмно-синие брюки вместе с бельём. Ей хотелось этого. По-настоящему. Без притворства или принуждения. Ощутить его так близко, насколько это возможно. Стать чем-то неделимым. Нерушимым. Неизменным.
Она коснулась головки, слегка размазывая жемчужную каплю. Драко надавил большим пальцем на чувствительную точку, возвращая ей сокрушающую волну удовольствия. Все стены и преграды рушились. Ничего не существовало, кроме его губ. Кроме его пальцев. Кроме его оглушающего рычания.
Неожиданно Малфой отстранился и, тяжело дыша, отпрянул в сторону. На остром лице появилась гримаса боли и недовольства.
— Что произошло? — Гермиона всматривалась в серые глаза.
— Поттер. Запрашивает право аппарации. Прямо сейчас.
========== Глаза моей госпожи совсем не похожи на солнце* ==========
— Одевайся.
Драко бросил в её сторону скомканные вещи, на ходу застегивая рубашку. Поттер ведь не мог проснуться и припереться в мэнор через пару часов. Ему, чёрт возьми, надо было сделать это сейчас. Возможно, убить его сразу же, как он аппарирует, не самая плохая идея. Между Малфоем и Грейнджер пульсировала не только проклятая связь хаоса или чего-то там, что они ещё не поняли.
Мужчина чувствовал намного больше. Хотел быть с ней. Сам факт того, что в его прогнившей душе, свисающей на костях, проснулась привязанность, говорил о многом. А то, что сознанием и мыслями завладела слишком особенная девушка, только усугубляло ситуацию. Почему именно она?
— Быстрее, Грейнджер.
Малфой наблюдал, как тряслись её руки. Как большие карие глаза становятся просто огромными. Нить, связывающая их, дребезжала и горела. Пусть думает, что хочет. Что это магия или какой-то рок, но Драко точно знал правду. Никакие чары бы не заставили его переживать о ней в самолете, когда у Гермионы случился приступ паники; или ревновать к кретину Оуэну, когда он зажимал её в саду Картера. О заботе, несвойственной Малфою, и говорить нечего. Как только он узнал ведьму получше, стал к ней ближе — всё полетело в адскую бездну.
— Что мы скажем Гарри? — едва выравнивая сбившееся дыхание, прошептала волшебница.
Его острое лицо слегка вытянулось. Действительно. Грейнджер переживала, как будет объяснять другу свой растрёпанный вид, красные следы от пальцев на шее и расширенные зрачки. Словно забыла, что он только что встал из мёртвых. Драко едва заметно улыбнулся.
— Что тренировались. Если настаиваешь, то могу уточнить в какой сфере, — мужчина не дал ей возможности ответить колкостью на его сарказм и разрешил аппарацию.
Посреди зала появился Поттер. Бледный, с впалыми щеками, одетый в мантию мракоборца. Видимо, уже успел побывать в аврорате. Слишком проворный для человека, который был едва живее трупа несколько дней.
— Драко, я хотел… — Гарри запнулся на полуслове, увидев стоящую рядом Гермиону со спутавшимися волосами и бордовым румянцем на лице.
— Похоже, что Астория использовала воскрешающий камень. Выглядишь намного лучше, — Драко сделал несколько шагов вперёд и протянул руку.
— Да. Астория очень постаралась, — сдержанно ответил волшебник, крепко сжав в ответ ладонь Малфоя. — Нам нужно многое обсудить. Сейчас.
— Гарри, я так рада, что с тобой всё хорошо… — Грейнджер хотела обнять своего друга, но он резко отстранился.
Она оказалась совсем не готова к такой реакции и к предстоящему разговору. Сейчас он расставит приоритеты, и их пути разойдутся. После того, что произошло на похоронах. После того, что ему, скорее всего, наплёл Уизли. После… Слишком много всего произошло, и рассчитывать на понимание Гарри не приходилось.
— Я бы не против сесть, — он слегка покачнулся. — И выпить кофе.
— Колдомедик запретила употреблять крепкие напитки? — ухмыльнулся Драко, стараясь делать вид, будто Поттер не был на грани жизни и смерти. — Скоро будет кормить тебя овощными запеканками как Джеймса.
Гермиона сделала несколько неуверенных шагов вперёд. Ей хотелось обнять Гарри, сказать, что ей очень жаль. Но сильная и смелая в бою девушка замерла в ожидании, возможно, последнего разговора с человеком, с которым прошла очень и очень многое. Который был очень и очень близким.
— Ладно, в кабинете будет удобнее, — Малфой схватил мракоборца за плечо и трансгрессировал.
Грейнджер переместилась на несколько секунд позже и тихо присела в конце большого стола. Она ведь знала, что этот момент придёт. Что им придётся объясниться и расставить все точки над «и». Просто наивно верила, что успеет подготовиться, что сможет продумать каждое слово.
Драко сел напротив и ближе к Поттеру, который практически плюхнулся на мягкий стул. Несколько кратких приказов домовику и перед мужчиной появился крепкий дымящийся кофе.
— Не говорите Тори. Она и так едва меня выпустила из больницы, — Гарри подул на горячую жидкость.
— Так она воспитывает уже двоих Поттеров? Я почти восхищён, — Малфой спокойно левитировал перед Гермионой чашку и добавил немного молока.
— У нас не так много времени. Аврорат хочет избавиться от меня, отправив в Шотландию. Министру плевать, переживу ли я поездку или отключусь по дороге. Как я выяснил, послушная и непререкающаяся Белл его устраивает больше.
— Сначала о тебе. Что именно произошло?
— Нет, Драко. Сначала поговорим о вас с Гермионой, — проговорил Поттер.
Её карие глаза взметнулись к серым радужкам. Никаких «нас» у них не было и быть не могло. Так она старалась думать достаточно давно, даже уговаривала себя. Только вот это маленькое «нас» с каждым днем становилось всё сильнее и глубже.
— Точнее, о том, почему я узнаю не от вас, а от других людей, что моя лучшая подруга разводится с лучшим другом и проживает в квартире самого лорда Малфоя?
— Он не причём, это моя вина, я должна была сказать, — быстро выпалила Гермиона.
— Не стоит защищать Драко. Ты ведь узнал обо всём раньше меня? Почему не пришёл ко мне и не сказал?
— Я похож на Риту Скитер? Если Грейнджер не была готова поделиться, я не имел никакого права вмешиваться в ситуацию… — холодно ответил мужчина.
— Но это тебе не помешало вмешаться, когда ты увидел на её шее усмиряющий парфорс. Верно? — зелёные глаза горели огнём.
— То, что сделал Уизли — низко, даже для такого червяка как он, — злостно бросил Малфой.
— Я слышал, о чем вы говорили на похоронах. И отлично знаю, для чего используется заклинание Дивортиум. Гермиона, ответь, что я сделал не так?
— Гарри, дело не в тебе… — начала было девушка.
— Почему ты не сказала? Почему умолчала о таких вещах? Почему посчитала, что я отвернусь от тебя?
— Я… Я… — она растерялась словно первокурсница перед входом на платформу девять и три четверти.
— Почему ты не сказала, что Рон так поступил? Что происходило у вас дома?
— Он — твой лучший друг. Я должна была всё контролировать, чтобы сохранить мир. Чтобы ты не узнал, что я…
— Что он сделал? — голос Гарри звучал твёрдо.
Теперь не отвертеться. Не сбежать. Серые глаза прожигали в её душе дыру. Она запустила веретено событий, которое уже нельзя остановить. Слишком поздно.
— В память о Джинни я не хочу поднимать эту тему, — последняя попытка оставить неприятный разговор.
— Гермиона, скажи мне правду, — Поттер намеренно проигнорировал высказывание об умершей жене. — Он бил тебя?
Вопрос на поражение. Это финал. И придётся рассказать всё. Даже о той самой ночи.
— Да, — она гордо вскинула голову, запрещая себе чувствовать хоть что-то.
Если это конец их дружбы, то Грейнджер примет его с достоинством. Поплакать ещё будет время. — Неоднократно и сильно.
— Конкретней, — аврор лишь сжал зубы.
Волшебница перевела взгляд на Драко, который изогнул бровь. Он знал, что на ней заклятие, знал, что в их отношениях был серьёзный разлад, но не знал, что Рон бил собственную жену. Блейз сдержал слово и не рассказал ничего, что ему было известно, и что он видел.
— Семьдесят девять, если быть конкретней. Столько раз мой муж меня избил. И когда я говорю избил, это значит, если быть конкретней, ломал нос, рёбра и руки. Таскал меня за волосы по всей квартире и душил до тех пор, пока я не потеряла сознание. Что же добавить конкретнее? — вся боль полилась из её губ тягучим гноем. — Что манипулировал мной, угрожая, что расскажет тебе правду, как погибли мои родители? Что это моя вина? Теперь всё неважно, ведь наша с тобой дружба считай сошла на нет, ведь так?
— Гермиона, я… — Поттер пытался схватить её за руку.
— Нет, давай уже решим всё раз и навсегда. Я не успела, понятно? Я была в чёртовом Министерстве, когда начался пожар, когда произошёл взрыв, когда они задыхались в доме, где я выросла. Рон пытался спасти их, но не смог. Моя работа оказалась выше жизни собственных родителей. Можно сто раз сказать, что ни одно охранное заклинание не сработало, что я не могла знать и бла-бла-бла, — её лицо стало багряным. — Только вот это ничего не меняет. Меня там не было. Я им не помогла. Не спасла. Не пришла, когда они кричали моё имя. Как тебе такая правда, Гарри, если быть конкретнее?
Малфой выглядел так, будто сейчас разнесёт половину мэнора, едва сдерживая гнев. Но Грейнджер не останавливалась, выплескивая всё то, что гнило в ней столько месяцев.
— Поэтому я заслужила каждую чёртову пощечину. Хруст моих костей заглушал вину за смерть близких людей. Вот что я пыталась контролировать. Не ради сохранения семьи, а потому, что боялась, что вы все узнаете правду. Что поймёте, кто я на самом деле. Что я тебя потеряю, Гарри. А теперь дайте мне закончить работу и исчезнуть.
Она резко встала, чтобы уйти, но Поттер преградил ей путь. Он схватил её за плечи и посмотрел прямо в карие глаза. Драко одним заклинанием невербально захлопнул дверь, отрезая возможный выход.
— Прости меня, Гермиона, — наконец выдавил аврор.
— Я должна извиняться, а не ты, — тяжело сглотнула она.
— Грейнджер, тебе не приходило в голову, что это не ты топала, а половицы его дома скрипели? — злостно проговорил Малфой.
Простая метафора. Обычный вопрос. Внутренний голосок, который всё время пищал и кричал, поддерживал каждое слово разгневанного мужчины. Конечно, приходило. Разумеется, мысли о том, что Рональд манипулирует и играет на чувствах нередко дырявили её сознание.
— Гермиона, в том, что произошло с мистером и миссис Грейнджер нет твоей вины, — мягко сказал Гарри. — Мы прошерстили весь дом, никаких следов магии. Маггловская полиция закрыла расследование ввиду отсутствия преступления как такового. Утечка газа и неосторожность с огнём.
— Но Рон успел! Потому что взял чёртову трубку чёртового телефона в нашей чёртовой квартире.
— Видимо, Уизли не слышал о патронусе, раз не сообщил тебе сразу, — ядовито выплюнул Драко.
— Он… В общем, уже достаточно давно не может создавать патронуса.
Поттер нахмурился. Всё это время он даже не замечал, что происходит вокруг. Джинни, Рон, Гермиона, Астория… Будто бы подруга использовала Репаро на его очках, и теперь реальность не была такой размазанной, как раньше.
— Я не откажусь от тебя и не отвернусь. Ты ни в чем не виновата. Я найду Рона и разберусь…
— Стань в очередь, — ледяной голос прервал волшебника.
— То, что случилось с родителями — большая трагедия, но здесь нет твоей вины. Гермиона, ты моя семья, и ты мне нужна. Даже не допускай мысли, что наша дружба закончилась.
Гарри отпустил её плечи и крепко обнял. Как такое могло произойти? Как мог Рон, который был с ним с самого детства, сделать такие ужасные вещи? Поттер не сомневался, что подруга говорит правду. Не после того, как нашел тайник Джинни.
— Я верю тебе, — мракоборец погладил её по спине. — Мы обязательно во всём разберёмся.
— Но ты только пришёл в себя, — пробормотала ведьма, успокоившись. — Что произошло на Гриммо?
— Я нашел спрятанное хранилище под половицами. Там лежало всё, что нужно для амортенции. И даже больше. После я помню обрывками… Астория не успела толком ничего рассказать: Белл так быстро сообщила Министру, что я в сознании, что мракоборцы и его прихвостни появились практически мгновенно. Когда я подписал пергамент об отъезде, сразу же переместился сюда. Тори ещё в Аврорате.
— Причина? — отрывистые фразы Малфоя вызывали дрожь.
— Она решила поехать в Шотландию со мной и Джеймсом. Как сопровождающий колдомедик, разумеется. Мракоборцы инструктируют её, согласно указу Министра.
— Пэнси и Тео тоже поедут. В случае, если что-то пойдет не так — они помогут, — слизеринец понимал, что Поттеру нужна цель, нужно действовать. Так избавляются от горя — загруженностью.
— Что с Кирин? — Гарри перевёл тему в другое русло.
— Она хочет заполучить латунный каст из коллекции Гальдини. Мы планируем поменять его на Нарциссу, — Гермиона чувствовала себя менее напряжённо после того, как рассказала правду. — Потом сможем загнать её в угол.
— Чем я могу помочь? Сейчас мои возможности крайне ограничены, но провести в Отдел тайн получится. Пока что. Там ты можешь взять всё, что есть по вашему Гальдини.
— Парная аппарация, — Малфой протянул ему руку, не глядя на стоящую рядом волшебницу. — В библиотеке приготовлены книги, изучи их.
— Но…
— Мы придём с Асторией вечером. Не волнуйся, — Гарри мягко улыбнулся Гермионе и сжал её ладонь. — Верно?
— Разумеется. Милый семейный ужин — это как раз то, чего нам всем не хватает, — ядовито отозвался мужчина.
— Увидимся, — Поттер растворился в воздухе вместе с Малфоем.
Сейчас он выглядел также, как в первые дни их встречи. Сосредоточенным и отчужденным. Укол боли пронзил сердце Грейнджер. Хотелось чувствовать его тепло, а не натыкаться на ледяную стену. То, что произошло между ними в тренировочном зале, было чем-то невероятным. Не просто магия или связывающая нить, которая, словно, только подогревала уже разросшиеся в груди чувства.
Для начала успокоиться, принять душ и переодеться. Одежда и волосы, казалось, насквозь пропахли запахом Малфоя. Горячая вода быстро смывала переплетённые эмоции, от которых кружилась голова. Надев шёлковое платье, девушка направилась туда, где могут быть ответы на её вопросы.
Гермиона вошла в библиотеку, аккуратно закрыв за собой дверь. Сейчас всё стало на свои места. Гарри не отвернулся от неё, узнав правду. Поддержал и принял. Самые глубинные страхи развеялись. Возможно стоило раньше прийти к нему? Поделиться тем, что её мучает. Кто её мучает. Злость на саму себя и манипуляции Рона давно высохла, оставив лишь выженные следы разочарования. Больше она не хотела думать о бывшем муже, поглощенная ледяными серыми глазами, сверкающими от негодования.
На столе лежало несколько фолиантов, бесконечное количество пергаментов и три гримуара. Нужно сосредоточиться и попробовать найти нужную информацию. После жадных поцелуев Малфоя и округленных от жестокой правды глаз Гарри заняться исследованиями казалось чем-то за гранью возможного. Девушка тяжело выдохнула, открыла первую книгу и, пройдясь глазами по содержанию, резко перелистнула на страницу, где она могла найти ответы.
Первоэлементая магия — одна из самых сильных связующих основ. Чары древние как сам мир, затерянные в истории, и не осталось никого, кто бы мог поведать об их возникновении.
Гермиона поморщилась. Текст больше походил на мрачную сказку, чем на реальные научные записи. Пропустив вступление и несколько абзацев о проклятиях и анимансии, ведьма остановила взгляд на фиолетовом волшебстве.
Самый опасный вид первоэлементной магии — хаос. Незвестно, где он берёт начало, но сила его безгранична. Проникший в наш колдовской мир, хаос запустил череду неотвратимых событий, разрушая всё вокруг до основания. Лишь одна прорицательница смогла противостоять такой мощи, сумев договориться с Ней. Матерью беспорядка. Тенебрис. Предложив самое ценное, что у неё было — собственную жизнь, ведьма заключила в семь драгоценных александритов хаотическую энергию. Избранные семьи получили бесценный дар, поклявшись стать хранителями самой Тьмы.
Грейнджер перевернула страницу. Голову разрывали беспорядочные мысли. Если род Блэков столетиями оберегал опасный артефакт, то тогда Нарцисса отдала ей…
— Ты голодна? — Драко аппарировал у крайнего стеллажа. — Ты ничего не ела.
— Заботишься обо мне? — невинный вопрос, который вызвал у мужчины вспышку гнева. Она сжала корешок фолианта и повернула разворот в его сторону. Но Малфой даже не взглянул на книгу.
— Представь себе, Грейнджер. Всё время я только и делаю, что забочусь о тебе. Вытаскиваю из передряг, решаю проблемы и…
— Ты не должен этого делать, — девушка поднялась с софы, решив, что расскажет ему о находке позже.
— Должен. Ты ведь знаешь.
— Я помогу Нарциссе, даже если ты перестанешь быть хорошим мальчиком и…
— Какого хрена ты молчала, что твой полоумный муж избивает тебя? Почему не сказала Поттеру? Почему не сказала мне?
— Это моё дело, и оно никого не касается.
— Да что ты… — он схватил её за плечи. — Ты теперь со мной, Грейнджер. Никто не посмеет тебя тронуть.
— Я не твоя, — шепот, который отскакивал от стен, прозвучал неуверенно.
— Нет, моя, чёрт возьми. И все твои чёртовы дела — мои, — его глаза горели огнём.
— Малфой, я…
Одним резким движением он притянул девушку к себе и прижал сильной рукой. Сердце забилось так быстро, что едва не ломало рёбра. Рот наполнился слюной. Зрачки расширились, а тело задрожало от ожидания. Поцелуй меня.
Гермиона не понимала, кому принадлежат эти мысли. Его дурманящий аромат крошил лёгкие, заставляя смотреть только в серые волшебные глаза.
Другой рукой Малфой крепко сжал затылок несопротивляющейся ведьмы. Внутренности горели адским пламенем, которое казалось вот-вот сожжет её. И сгореть в чёрном огне его души хотелось больше всего на свете. Девушка могла только вожделенно ждать. Будь ближе.
Мужчина слегка приоткрыл рот, как будто намеревался что-то сказать. Её пальцы аккуратно залезли под рубашку, используя небольшие зазоры между пуговицами, и коснулись напряженного торса. Полустон вырвался из её груди, будто приглашая его к решительным действиям.
— Ты принадлежишь мне.
Драко одним движением палочки снёс со стола все книги, продолжая левой рукой придерживать затылок девушки, не отпуская ни на секунду. Он поднял её в воздух и усадил на деревянную поверхность. Шероховатые руки принялись исследовать мягкий шёлк светлого платья. Словно давал ей последний шанс отказаться. Как будто это было возможно.
Её тело предательски ликовало и выгибалось навстречу холодным прикосновениям слизеринца. Да, она пожалеет об этом и не раз, будет корить себя за свою несдержанность, ей будет невероятно стыдно смотреть в его холодные глаза. Плевать. В нём сосредоточился весь мир, весь смысл тьмы и света, все обостренные чувства.
Она буквально чувствовала его злость, страсть и желание, которому невозможно сопротивляться. Их эмоции сплелись в один большой ком. Стали чем-то единым.
Гермиона с трудом могла контролировать дыхание, которое было настолько шумным, что, казалось, целый мэнор слышал сбивчивый ритм её вздохов. Малфой лишь касался. Не целовал, не пытался раздеть. Просто гладил, разжигая неконтролируемый пожар.
Недостаточно близко. Жар расползался по груди, устремляясь в низ живота. Фиолетовая нить обвязала их руки, растворяясь замысловатым узором на запястьях. Хотелось избавиться от проклятого шёлка, выкинуть его. Разорвать на мелкие кусочки. Уничтожить.
Он продолжал цепко держать тонкую талию и смотреть в затуманенные глаза. Его взгляд опустился на пухлые и слегка покусанные губы, заставляя Грейнджер трепетать от ожидания поцелуя. Драко медлил. Наслаждался её потерянным взглядом, её слегка задернутым платьем, открывающим вид на тонкие длинные ноги, её вздымающейся грудью.
Малфой едва мог контролировать своё дикое желание снова почувствовать сладковатый привкус очерченного рта. Услышать рваные стоны. Заставить трепетать от каждого прикосновения.
Аромат. Она пахла словно разомлевшее поле цветов под полуденным солнцем. Невозможно сопротивляться её податливому телу, которое ведьма прижимала к его бедрам с таким усердием. Между ними все было по-настоящему. Чары или магия лишь усиливали бурю. Драко хотел запомнить и вбить в собственную память именно такую Грейнджер. Открытую. Манящую. И принадлежащую только ему одному.
Она резко дернула его за плечи, притянув к себе еще ближе. Гермиона жаждала поцелуя. И в своей жажде она изучала его границы, пытаясь понять, что Малфой готов ей дать, что готов позволить, как далеко готов зайти. В безумном взгляде серых глаз ясно читалось, что эти самые границы были очень и очень широкими. Что в этот раз он не остановится, даже если в библиотеку ворвутся Волан-де-Морт вместе с Пожирателями.
— Драко, я…
Мужчина не дал ей договорить и впился в её сладкие губы жадным поцелуем, проникая языком в стонущий рот. Он думал об этом с той самой чертовой ночи на складе, когда она извивалась под его прикосновениями, когда она призналась ему, что хочет его, когда она вытянула из него ядовитое проклятие. Драко запустил пальцы в кудрявые волосы волшебницы и слегка потянул в сторону, заставляя ее подставить свою молочную шею прямо под его исследующие поцелуи.
В ответ она больно укусила его плечо, сжав свои острые зубки на бледной коже и оставляя неглубокие следы. Грейнджер управляла тьмой. Его тьмой. Та тянулась к ведьме своими путами, желая заполучить её всю полностью. Без остатка. И не отпускать.
Девушка лизнула место укуса и посмотрела на слизеринца взглядом, полным удовлетворения своей выходкой, словно хотела сбить с него спесь, словно хотела показать ему, что владеет ситуацией, словно хотела сделать ему больно.
Он медленно спускался, изучая каждый миллиметр ее безупречной кожи. Малфой хотел большего и не собирался останавливаться. Мужчина почувствовал, как волшебница обвивает его ногами и притягивает к себе. Он сжал ее оголившееся бедро с хриплым рыком и возобновил прервавшийся поцелуй. Гермиона нуждалась в нём.
Она была такой требовательной и такой соблазнительной, что дементор всех подери, Драко не мог оторваться от нее. Это было выше его сил.
— Грейнджер, если ты вдруг в середине передумаешь, я не знаю, что сделаю с тобой — с этими словами мужчина развязал пояс от ее платья и быстро стянул его.
Прикосновения были умопомрачительно приятными, сводя с ума волшебницу, которая чувствовала, что он хочет ее так же сильно, как и она его. Через тонкую ткань своего белья и жестковатый материал его штанов, девушка ощущала, насколько сильно он желает её.
Драко на секунду оторвался от красных губ и остановился, рассматривая запрокинутую голову Гермионы и длинные ноги, крепко державшие его торс. Она захныкала, боясь, что Малфой решил прекратить и оттолкнуть ведьму от себя. Но тот лишь зашипел и снова овладел её ртом, углубляя поцелуй.
Он перестал себя сдерживать, и его движения тоже перестали быть такими. Грейнджер сводила его с ума. Заставляла чувствовать то, что волшебник давным давно запретил себе чувствовать: надежду. Дарила ему колдовской свет, вытягивая отвратительное проклятие.
Трясущимися пальцами она расстегивала пуговицы, которых казалось было бесконечное количество, на помятой рубашке. Малфой стащил её через голову, не желая ждать ни минуты больше. Сейчас. Он должен ощутить податливое тело под собой прямо сейчас. Гермиона хотела того же и спустила широкие рукава платья, оголяя дрожащую кожу. Она осталась практически в одном нижнем белье, смяв сбившийся шёлк где-то внизу.
Его взгляд, полный удивления и чего-то похожего на восхищение, ласкал полуобнаженную грудь и живот волшебницы. Сейчас она почти физически чувствовала, что принадлежит именно ему. Что никто и никогда не сможет прикасаться к её телу с такой прожигающей до самых костей страстью. Предназначение.
— Не так быстро, Грейнджер, — он подхватил ведьму на руки и аппарировал в свою спальню.
В его движениях не было ни капли нежности. Властно прижав её к идеально заправленной постели, Драко навис сверху и расстегнул ремень. Девушка простонала от одной мысли, что сейчас они соединятся в один огромный вихрь. Что вся внутренняя энергия вырвется наружу, выкрикивая его имя. Он — опасные сети и самый желанный плен, в который Гермиона так отчаянно стремилась.
Жар разгоряченного тела обжигал руки Малфоя, ласкающего белоснежную грудь Гермионы. Отрывистыми движениями он заставлял изгибаться её тело, вырывая прерывающиеся вздохи.
Драко приподнял девушку, ловко расстегивая замочек на бюстгальтере. Бросив кружево в сторону, он накрыл большими пальцами соски и начал мягко массировать, заставив ведьму вскрикнуть от удовольствия еще громче. Она извивалась, желая почувствовать его прикосновения с большей силой.
Драко слегка спустился ниже и продолжил ласкать грудь Грейнджер уже языком, вырисовывая незатейливые круги. Его рука коснулась кружева трусиков и мягко надавила на чувствительную точку. Волшебница дёрнулась ещё сильнее, стараясь быть к нему ближе. Стараясь ощущать всё глубже. Голова кружилась от бурлящего желания, а кровь стучала в висках.
Недостаточно. Гермиона схватилась за светлые волосы и прижала мужчину, желая отобрать у него весь огонь, чтобы сгореть в нём. Она требовала. Хотела получить все. И получит.
— Драко, пожалуйста…
Грейнджер умоляла. В первый раз. И Салазар им свидетель, Драко поклялся, что не в последний. Малфой стянул дурацкое кружево, отбросив трусики куда-то в темноту комнаты, и провёл рукой по разгоряченному бедру. Его возбуждение достигало предела, стоило увидеть, как Гермиона тянется к нему. Услышать, как из её горла вырываются сдавленные стоны. Почувствовать, как она раскрывается под его напором.
Он начал гладить её пальцами очень осторожно и медленно, заражая ведьму безумием. Драко хотел, чтобы она изнывала от удовольствия так же, как терял голову он сам. Чтобы растворилась в ощущениях и судорогах, признавая — между ними воющий мрак и испепеляющая страсть.
Она двигалась навстречу, желая чувствовать его прикосновения сильнее и глубже. Мужчина положил руку на её живот, вынуждая остановиться. Ему стоило всех вселенских сил сдержать себя и не овладеть ей прямо сейчас. Член так плотно натянул ткань белья, что та едва не трескалась под напором.
Такая сладкая пытка. Гермиона уже не могла выдержать. Она хотела, чтобы он был внутри. Невозможно больше ждать, невозможно терпеть. Вечная мерзлота Малфоя оказалась настолько жаркой, что ведьма едва не горела. Ее тело извивалось от проходящего по всем клеткам тока.
— Прошу тебя, Драко…
Второй раз. Одним движением он приспустил резинку. Девушка коснулась головки, снося все барьеры контроля в его голове. С ней он мог быть настоящим, без мерзкого притворства и масок, которые почти приросли к острому лицу. Её мольбы и стоны сводили с ума, вынуждая хотеть Грейджер до боли, до потери пульса, до самого конца.
Гермиона слегка улыбнулась, наслаждаясь запрокинутой головой Малфоя. Возбуждённый член задвигался под мягкими движениями горячих пальцев. Она возвращала ему ту самую сладкую пытку, под которой стонала несколько минут назад. Становилась единственным смыслом всего, что у него было. Медлить не оставалось никаких сил.
Раздвинув коленом ноги волшебницы, Малфой вошел, наслаждаясь каждой секундой, каждым миллиметром тела Грейнджер, каждым аккуратным движением. Ему хотелось, чтобы она ощутила, что он готов перевернуть весь чёртов мир ради неё. Сдержать любую бурю и превзойти самого себя. Отдать ей, не моргнув глазом, остатки собственной души.
Драко увеличил темп, двигаясь внутри Гермионы сильнее и жестче. Толчки становились всё более рваными. Он входил до упора, заполняя её полностью. Ведьма стонала от каждого скользящего рывка. Малфой сжал тонкую талию, впиваясь пальцами в нежную кожу.
— Боже мой, не останавливайся, — выдохнула волшебница, вцепившись в его плечи.
Мужчина даже и не думал. Он вбивался резкими движениями, входил глубоко, не оставляя ни миллиметра между ними. Драко чувствовал, как её мышцы сжимаются. Грейнджер сейчас всецело принадлежала ему, и он брал все, что она ему предлагала. Малфой не мог оторваться от неё и завладел сладким ртом ведьмы, заглушая громкие стоны. Да, милая. Покажи мне, что ты чувствуешь.
Гермиона двигалась вместе с ним в яростном ритме, обвивая ногами рельефный торс Малфоя ещё сильнее. Это был дьявольский омут страсти, в котором они оба тонули, забыв обо всем на свете. Никогда ранее она ничего подобного не чувствовала. Это был не просто секс. В её тело буквально впивались острые зубы его внутренних демонов, разрывая нежную плоть на части.
Она хотела отдать ему всю себя, растворяясь в неземных ощущениях. Грейнджер схватилась за ускользающее проклятие и начала вытягивать ядовитый мрак, заставляя Драко застонать прямо в её рот. Соединялись не только их тела, но и сознания вперемешку с душой.
Девушка чувствовала, как приближается к пику. От глубокого интимного прикосновения к его сознанию она едва не кончила сразу, ощутив все грани Малфоя, вбивающегося в неё резкими толчками.
Он тоже был близко к оглушающему взрыву и дёрнул горячее тело на себя, опустив одну её ногу вниз, а другую прижав к себе. Мужчина привстал на колени, входя в неё под прямым углом ещё глубже. Гермиона начала жадно глотать воздух, пытаясь сдержать огромную волну удовольствия.
Он накрыл чувствительную точку пальцами, а зубами прикусил закинутую на плечо ногу. Так близко, что она вот вот разлетится на миллион осколков.
Драко был у самого края пропасти, ощущая как всё тело дрожит от накатывающего неземного наслаждения. Еще один резкий толчок, и одновременный оргазм заставил Гермиону издать протяжный стон, а Малфоя хриплый рык.
По их телам проходила судорожная волна удовольствия. Такого долгожданного. Такого нужного. Капли пота стекали по его острым скулам, а глаза были похожи на плавящуюся платину. Грейнджер чувствовала, как пульсирует его член в её сжимающихся мыщцах. Тепло растекалось в каждой клетке бурлящим потоком, а кожа… Чёрт возьми, она вся светилась фиолетовым светом.
Опасная магия, неконтролируемая и разрушающая, наполнила кости до треска. Драко втянул носом воздух, касаясь её дрожащей ноги.
— Ты видишь это?
— Не разговаривай, ты отвлекаешься, — Малфой повторил уже сказанную ранее фразу.
Он открыл глаза и заметил невероятное свечение. Во взгляде мелькнуло удивление, но мужчина не собирался снова вливаться в работу и исследования. Не сейчас. Он хотел насладиться моментом.
Драко вышел из разгоряченного тела Гермионы. Одним движением застегнул брюки, а после упал на свободный край кровати и притянул девушку к себе. Их связь требовала и кричала, что так правильно. Так можно продлить волшебное ощущение, что у него есть душа. Незапятнанная и целая.
— Акцио одеяло! — взмах палочки и ведьма оказалась закутанной в теплую ткань, оставаясь под ней соблазнительно голой.
— Малфой… — пробормотала Гермиона, прижимаясь к его груди, — Ты солгал…
— О чем ты, Грейнджер? — насторожился волшебник.
Она чувствовала его сознание. Была внутри его головы. Неужели колдунья увидела что-то, что не должна была?
— Ты обещал, что я буду умолять трижды. Я сделала это всего лишь дважды, — она улыбалась с закрытыми глазами.
— В следующий раз ты будешь делать это всю ночь.
Драко ощутил мерзкую горечь понимания, что как бы он не старался — не сможет защитить её. Не сможет отступиться от дурацкого плана. Не сможет выжить в битве с Димитровой.
— Блейз отправил патронуса. Они вернутся завтра утром, — магия их соединения разбилась о суровую реальность.
— У них получилось?
— Да… — неуверенно проговорил Малфой.
Сообщение, которое передал Забини, было слишком туманным, будто мулат был уверен, что за ними следят.
— Это хорошо. Потому что похоже, я знаю, что хочет создать Кирин. И что мне дала твоя мать.
========== Давай за завтраком читать самые длинные книги, где все герои жили долго и счастливо. ==========
Драко повернулся в сторону тяжело дышащей девушки. Она прижималась к нему всем телом, обнимая одной рукой. Растекающееся умиротворение саднило тяжелой горечью от осознания, что ему пришлось и придётся впредь обманывать её.
Ложь сопровождала Малфоя всю его жизнь, но в отношении Грейнджер… Это было самая низкая мерзость, какую только он мог совершить. И сейчас мужчина нагло воровал хрупкую нежность и тепло, которые волшебница отдавала настолько искренне, что внутренности выворачивало от собственной подлости.
Тонкие пальцы мягко гладили шелковистую кожу, вычерчивая ледяные узоры на спине. Занудная и высокомерная зазнайка превратилась в желанную ведьму, вселяющую в него надежду. Хотелось продлить минуты, вбив их в каменную душу маленьким молоточком. Запомнить томные глаза, приоткрытый рот, выдыхающий его имя, искреннюю улыбку.
Грейнджер узнает. Сегодня, завтра или через неделю, но она обязательно узнает, что Малфой предал её доверие. Но сейчас остановить это всё и отодвинуться просто нет сил. Драко не только почувствовал свою душу, но и понял, что хочет видеть запутанные кудри на подушке каждое утро. До самого конца.
— Ты не слушаешь? — девушка слегка ущипнула его, привлекая внимание.
— Могу себе позволить несколько минут без планов, обсуждения грядущей войны и сумасшедшей болгарки?
— Когда… — она привстала и обернулась одеялом. — Когда мы вытащим Нарциссу и остановим Кирин, будем валяться хоть весь день.
Драко горько усмехнулся. Намёк Грейнджер на их возможное совместное будущее разлился невероятным теплом, но тут же разбился о стену правды. Он совершил ошибку, подпустив её слишком близко. Никто не должен об этом узнать. Нельзя подвергать колдунью ещё большей опасности.
— Ты говорила, что поняла, что тебе дала моя мать. Расскажи мне.
— Я лучше покажу, — девушка встала с постели и оглядела комнату в поисках одежды. — В библиотеке, прежде чем ты… Прежде чем ты аппарировал, я нашла книгу, которая многое объясняет.
Волшебник прикрыл глаза, понимая, что тягучая тишина и умиротворение испарились. Сколько ему осталось? Не больше месяца. Даже чертова магия Грейнджер не спасёт его от проклятия, которое вновь вцепилось острыми как бритва зубами. С того самого дня, когда он наблюдал в переулке, как ведьма спешит на собрание в Грот, Драко продумывал собственный план. И даже вспыхнувшие чувства не должны помешать этому. Ему суждено сгореть в удушающем пламени мерзкой отравы, и Димитрову он утащит за собой. Любой ценой.
Малфой поднялся вслед за Гермионой и остановился напротив открытого шкафа. Застегнув брюки и ремень, мужчина вытянул аккуратно сложенную белую футболку и поймал немигающий взгляд. Она разглядывала его обнаженный торс, широко открыв свои карие глаза.
— На что уставилась, Грейнджер? — он привычно ухмыльнулся. Её щеки мгновенно вспыхнули.
В ту же секунду девушка подскочила к нему и встала слишком близко, позволяя его лёгким уловить пьянящий сладкий аромат кудрявых волос.
— На твои шрамы, Малфой, — гордо поднятая голова и ровный голос.
— Я думал, ты теперь будешь называть меня по имени, — он продолжил говорить в привычно язвительной манере. — Обычно женщины, с которыми я сплю, так делают.
— Что ж, я не «обычная женщина, с которыми ты спишь», — ядовито протянула ведьма, знавшая слизеринца уже достаточно хорошо, чтобы поддатьсяпровокациям. Не так быстро.
— Это правда. Ты необыкновенная, Гермиона — Драко заправил кудрявую прядь за ухо и почувствовал, как его сознание коснулось её.
Смена тона и настроения заставило Грейнджер задержать дыхание. Их связь стала только сильнее. Между ними не дружба, не привязанность. Что-то совсем иное. Смешанная палитра чувств, где она боялась его потерять, хотела близости горячего тела и чтобы… Чтобы он заботился о ней. И на краю этой самой палитры жгло дикое желание спасти Драко от отравляющего проклятия.
— Ты хотела что-то показать. В библиотеке, — он закрылся и прекратил поток.
Будто не хотел больше делиться тем, что у него было внутри. Гермиона развернулась и быстро надела светлое платье. Шёлк был таким помятым, что даже самый усердный и кропотливый эльф вряд ли бы смог вернуть ему первозданный вид.
Малфой прошёлся по её фигуре задумчивым взглядом и коснулся светлого пояса.
— Какие цвета тебе нравятся?
— Что? — опешила Грейнджер.
— Ну оттенок, окраска… — проговорил Драко с сарказмом.
— Обычно такие вопросы задают на первом свидании. К чему это? — казалось, что даже её лицо заострилось, так умело она копировала его саркастическую манеру общаться.
— Пытаюсь сделать вид, что интересуюсь твоим мнением насчёт гардероба, который ты возьмёшь с собой в Италию, раз я так беспардонно испортил твоё платье.
— Драко, мы всего лишь один раз переспали. Ты же не думаешь…
— Переспим и во второй, но не воображай себе лишнего, — холодно проговорил мужчина. — Не хочу, чтобы дело прогорело на том, что ты придёшь на биржу в неподобающем виде.
— На биржу?
— Я придумал более детальный план, как украсть у Гальдини то, что необходимо. На семейном ужине, которого так не хватает Поттеру, узнаешь подробности, — с этими словами волшебник направился к двери. — Теперь библиотека.
Его лёд дробил кости. Гермиона кивнула и последовала за ним. Она уже была в полной власти мужчины и не могла себе позволить прыгнуть в омут с головой снова. Нужно больше времени.
И не стоило забывать о большой вероятности, что это лишь фальшь магии хаоса. Между ними столько различий и противоречий… Страх сковывал. Если она опять попадет под чье-то влияние и власть, то больше не сможет вырваться. Никогда. Из-за жуткого прошлого ведьма была готова резко отодвинуть в сторону Драко, который уже перешёл черту и вонзился своими серыми глазами в её сердце, медленно забирая его себе.
Они бы могли аппарировать, но слизеринец шёл по бесконечным коридорам поместья, не произнося ни звука.
— Чего ты боишься?
Чёртова связь. Он почувствовал, что Гермиона утопает в собственном страхе и сомнениях и, не церемонясь, задал прямой вопрос.
— Подпускать тебя слишком близко, — прошептала девушка.
Малфою не нужно было объяснять подробности, волшебник и так всё понял.
— Никто не причинит тебе вреда. Я обещаю, — он сжал её ладонь.
— И ты тоже?
Вопрос на поражение. Он уже это сделал и не один раз. Носил Димитровой кровь Гермионы по требованию. Из этого требования заносчивая ведьма превратилась в обязательное условие. Главный ингредиент. Философский камень, который создает эликсир вечной жизни. Его жизни.
Пожертвовать собой ради спасения Нарциссы и спасти остальных, включая Грейнджер. План оставался всё тем же. Столько лжи, столько грязи…
— Я не Уизли. Твой бывший муж поплатится головой за то, что сделал.
— Нет, — жестко ответила девушка.
Драко коснулся ручки двери библиотеки и выгнул бровь.
— Прежде чем мы войдём и займёмся работой, пообещай мне, что не станешь убивать Рона, посылать наёмников или что-то подобное.
— Как благородно.
— Я хочу начать жить без прошлого, которое мучает меня до сих пор. Но смерть Рональда не решит эту проблему, а только усугубит. Пообещай мне, Драко. Пожалуйста.
— Он избивал тебя годами. Не смей просить меня…
— Он был когда-то моим другом и пережил со мной войну. Что-то сломало его, что-то заставило его ступить на тот путь, который мы прошли под одной крышей. Но я не хочу, чтобы кровь Рональда гнила на твоих руках.
Она коснулась большим пальцем острых скул Малфоя, открывая своё сердце, чтобы он почувствовал, чтобы он понял. Никаких оправданий для Уизли не существовало. Только желание отпустить и двигаться дальше.
Грейнджер показывала всем существом, что перестала делить мир на чёрный и белый, принимая серую реальность Драко. Гермиона просила не трогать Уизли, чтобы идти дальше. И чтобы…
— Тени моего прошлого не должны отравлять будущее.
Мужчина тяжело выдохнул. Она хотела слишком многого, но стоила всего. Даже таких невыполнимых вещей
— Я обещаю.
На её лице появилась лёгкая улыбка с оттенком печали и чего-то ещё, что он не смог разгадать. Пока что не смог. В одном Грейнджер точно права: им нельзя сближаться. Нельзя допустить, чтобы ведьма влюбилась. Потому что Малфой должен умереть, а она должна жить.
— Спасибо, — девушка убрала ладонь, прервав контакт, и посмотрела на запертую дверь. — Может всё-таки откроешь? Или ты греешь ручку?
— Дамы вперёд, — ухмыльнулся слизеринец.
Книги валялись на полу, а пергаменты разлетелись по всей комнате. Чернильница оказалась перевернутой, залив половину стола. В библиотеке царил жуткий беспорядок, словно здесь устроили дуэльный клуб. Гермиона вытащила палочку и с лёгким смущением принялась наводить чистоту.
— Ты можешь приказывать домовикам… — начал было Драко, но осекся, увидев осуждающий взгляд.
— Я справлюсь, не нужно утруждать эльфов. Тем более, я почти закончила, — отрывисто проговорила ведьма.
— Салазар, только плаката в их защиту не хватает. Некоторые вещи неизменны.
Грейнджер пропустила язвительную шпильку мимо ушей и левитировала книгу на нужной странице прямо перед Малфоем. Тот быстро прошелся глазами по тексту, и ни один мускул на его лице не дрогнул. Будто информация не вызывала никаких эмоций.
— Что ты думаешь по этому поводу?
— Прорицательница, спасшая мир? Ты веришь, что написанное здесь — правда?
— Уверена, — она скрестила руки. — Я изучала камень, что дала Нарцисса, и исследования показали: энергия внутри нестабильна и хаотична. Слишком много соответствий, чтобы быть простой случайностью.
— Думаешь, Малфои удостоились такой чести, чтобы оберегать проводник хаоса? — скептически проговорил мужчина. — Мы — не единственная древняя чистокровная семья, поэтому…
— Речь не о тебе, а о Нарциссе. Она ведь в первую очередь Блэк. Что если Мелания Нуар отдала артефакт именно кому-то из предков Сигнуса? Неудивительно, ведь фамилии…
— Одинаковые. По-французски Блэк — это Нуар, — продолжил её мысль Драко. — Если она вообще когда-то существовала. Вполне может быть, что Мелания взяла фальшивое имя, чтобы спрятаться или сбежать.
— Если александрит заколдован на родовой крови, то понятно, почему он оказался в руках Нарциссы. И понятно, почему Кирин хочет завладеть им: лучшего проводника для управления дементорами и не придумаешь.
— Она держит маму в плену, потому что ждет, что та ей отдаст артефакт, — серые глаза скользили по странице. — Хранитель должен передать камень добровольно, иначе магия попросту не будет подчиняться новому хозяину.
— Если мы обменяем латунь на Нарциссу, то Димитрова никогда не сможет осуществить план. Последний ингредиент лежит в одном из моих тайников в Италии, и чтобы открыть его, понадобится сложное зелье и моя кровь. А если попытается отобрать её силой, то я могу активировать защитные заклинания, и рунный круг замкнётся.
Малфой оторвался от книги и задержал тяжелый взгляд на розовых щеках Гермионы. Он должен сказать ей, просто обязан. Кирин поэтому посылала Драко за кровью и приказывала быть рядом и контролировать каждый шаг ведьмы. Чтобы тот поставлял важную составляющую. И именно поэтому сохраняла Грейнджер жизнь, не нападая в открытую.
— Она манипулирует не тобой, а Нарциссой, думая, что камень у неё. Возможно, пугает твоей смертью или что-то подобное. Отдадим ей латунный каст, пусть решит, что победила, а когда миссис Малфой будет в безопасности, сможем запереть Димитрову в Азкабане.
— Гермиона, я должен тебе сказать… — чёрт возьми, обязан просто. Всё слишком далеко зашло.
— Нет, Драко, не надо, — девушка коснулась рукой его напряжённого плеча. — Если бы там была моя мать — я бы сделала что угодно, чтобы спасти её. И я понимаю, что сейчас ты рвешься найти Кирин и оторвать ей голову, но нужно действовать согласно плану. Рискованно импровизировать, может погибнуть много людей. Клянусь, мы вернём твою маму домой, и всё будет хорошо. Я верю тебе и верю в тебя всем своим сердцем. Не делай глупостей, не привлекай внимания, не отступайся. Мы справимся. Вместе.
Малфой похолодел. Грейнджер была права во многом, но не во всём. Нельзя подвергать её опасности, рассказывая правду. Если она узнает, что Димитрова уже владеет нужной кровью, то полетит быстрее молнии к своему тайнику. Там могут быть расставлены ловушки или может поджидать Оуэн. Слишком рискованно. Переиграть болгарскую ведьму он должен сам. И пусть после всего Гермиона вознаневидит его, но, по крайней мере, останется жива. Как и Нарцисса.
Нельзя импровизировать, всё верно, но в одном ты не права: в этой битве мы не вместе. Здесь я один.
— Обязательно, — выдавил из себя Драко.
— Ты что-то хотел сказать? Прости, я перебила: не хочу, чтобы ты жертвовал собой, поэтому не удержалась, — девушка виновато улыбнулась.
Я уже пожертвовал. Всем, что у меня было и что могло бы быть.
— Ничего. Это не важно, — очередная ложь.
Я рядом с тобой до конца, Гермиона. И если будет нужно прикрыть твоё тело от сотни тысяч авад, я сделаю это, не раздумывая.
— Спасибо, — её взгляд потеплел. — Нужно просмотреть оставшиеся книги и пергаменты, прежде чем придут Астория и Гарри.
— Я разрешу аппарацию на вечер и открою каминную сеть. Думаю, нам всем пойдет на пользу немного отдохнуть, — проговорил Малфой и взял первый попавшийся свиток.
Несколько часов они почти не разговаривали, кропотливо выискивая необходимую информацию. Кромта принесла обед прямо в библиотеку, заботясь о хозяине и его гостье.
Гермиона допивала теплый чай и чувствовала, как глаза режет усталость. На сегодня достаточно. Подняв низко опущенную голову, она заметила, что Малфоя нет в комнате. Как странно. Когда он успел исчезнуть? И почему ничего не сказал?
Девушка попыталась уловить их связь, но ничего не получалось. Внутри было пусто. Без него всё вокруг становилось мрачным, и стены словно давили на неё, обжигая своим холодом. Она отложила пергамент в сторону. Нужно найти Драко и коснуться его мраморной кожи.
Глаза остановились на часах. Уже было поздно, и Гарри мог появиться в любую минуту. Да, они не договаривались о времени, но расписание маленького ребёнка вряд ли включает ночные посиделки. Грейнджер переместилась в свою комнату, чтобы переодеться и привести себя в порядок.
На постели лежало красивое платье тёмно-вишневого цвета и большая коробка с надписью «Ла Перла». Под аккуратным бантом скрывалась карточка, где чётким и ровным подчерком была выведена лишь одна строчка.
Надень. Я позже сниму.
Провокация, которая вызвала у Гермионы дрожь по всему телу. Мысль о близости с ним разгоняли кровь с бешенной скоростью. Ткань оказалась невероятно мягкой и приятной на ощупь. Простой, но элегантный покрой, идеально подчеркнул точёную фигуру.
Посмотрев на себя в зеркало, ведьма улыбнулась отражению. Потрясающее платье скрывало кружевное дорогое белье. И она сгорала от нетерпения в ожидании момента, когда Малфой его снимет.
В комнате появилась эльфийка и почтенно поклонилась.
— Леди, прошу вас проверить, всё ли Кромта подготовила так, чтобы Вы были довольны.
— Что подготовила?
— Ужин, леди. Хозяин приказал, — домовик не поднимала глаз. — В большой столовой. Кромта может перенести.
— Да, перенеси, пожалуйста. Благодарю.
Через мгновение Гермиона стояла возле огромного стола, засервированного для восьми персон. Слишком много, но девушка не хотела расстраивать эльфийку. Подсвечники, фарфоровая посуда, цветы… Настолько гармонично и красиво, что Грейнджер боялась даже прикоснуться к спинке стула, чтобы не нарушить великолепие убранства.
— Если леди недовольна, то Кромта тут же всё исправит.
Её звонкий голос заставил ведьму повернуться.
— Выглядит просто потрясающе. Ты большая умница. Ничего более прекрасного я никогда не видела.
— Леди очень добра к Кромте. Очень добра, — существо засияло от радости.
Гермиона широко улыбнулась и села посередине, продолжая рассматривать узоры на дорогой скатерти.
— Госпожа… Простите Кромту. Она очень плохой эльф, но должна кое-что сказать.
— Что случилось?
— Леди должна сидеть возле хозяина, — она так кланялась, что едва не билась головой о пол.
— Малфой так приказал? — выгнула бровь девушка. Именно этого она боялась: контроля на каждом шагу.
— Госпожа всегда сидит рядом с господином. Хозяин не приказывал, но Кромта знает правила. Прошу вас, леди…
Её огромные глаза стали ещё больше и заблестели. Гермиона выдохнула, понимая, что для домовика крайне важно придерживаться устоев семьи. Гораздо важнее было то, что эльфы приняли ведьму за свою хозяйку.
— Не волнуйся, моя дорогая. Я пересяду.
Она легко поменяла место, устроившись по правую руку от главы дома.
— Благодарю, моя госпожа. Кромта теперь самая счастливая, — существо растворилось в воздухе, не разгибая спины.
Грейнджер присмотрелась к лежащей на столе серебрянной вилке. На ножке была выкована змея, обвивающая ручку. Тонкая и изящная работа. Воздух едва заметно задрожал, и волшебница почувствовала, что Драко сейчас появится совсем рядом. Несколько секунд и мужчина аппарировал возле камина.
— Красивое платье, — серые глаза заскользили по её фигуре, а дьявольская улыбка расползлась по лицу.
— Благодарю. Немного вина? — девушка схватила бутылку и сняла салфетку, не дающую напитку выветриться.
— Даже не спросишь, где я был?
— Разве ты сам не расскажешь?
— Верно, расскажу, — Драко взял бутылку из цепких рук и налил немного красного в бокал. — Бриджер отдал планы. Пергаменты уже в моём кабинете. Ты была так увлечена чтением, что даже не заметила, как я ушел.
— А в бутике нижнего белья ты был до Лютного или сразу после? Если до, то опиши мне лицо гоблина, когда он заметил коробку «Ла Перла», — в карих глазах плескалась фиолетовая магия.
— Удивленное и немного брезгливое, — Малфой сделал несколько глотков.
— Ты шутишь! — Грейнджер не ожидала такого ответа. — Ты что, серьёзно пошел к самому закоренелому чистоплюю с коробкой из маггловского магазина?
— Почему нет? Вряд ли такой цвет бы ему подошёл. Не говоря уже о фасоне.
— Даже не хочу себе этого представлять, — девушка засмеялась.
Драко решил, что сегодня вечером они могут позволить себе немного расслабиться. Нужны силы для операции, которая может в любой момент обернуться катастрофой. Всем пора остановиться и перевести дыхание. Хотя бы на эту ночь.
— Кромта расстроится, если узнает, что ошиблась с количеством стульев. Не ругай её, она — замечательная эльфийка, — Гермиона кивнула в сторону приборов.
— Почему ты решила, что она ошиблась? Ужин на восемь персон, которые должны прибыть в течение четверти часа.
— И кто же придёт? — Грейнджер слегка заволновалась. Ей хотелось провести несколько часов с близкими людьми, но похоже, что Драко превратил всё в рабочее собрание.
Камин загорелся зелёным светом, окрашивая столовую яркими пятнами. Из-за кованой решётки вышла Джейн, тянущая за руку Блейза.
— Салазар, умираю с голоду. В твоём поместье, дорогая, еда ни к чёрту.
— Разве ты не сыт по горло фразами моего отца? Можем съездить за добавкой, — Блэкли тихо засмеялась.
— Увольте. В следующий раз отправим туда мою мать. Посмотри-ка, наши король с королевой уже вино распивают, — Забини махнул рукой в их сторону.
— Гермиона, я бы обняла тебя с радостью, но боюсь помять твоё божественное платье! Последняя коллекция Картер? Где ты его отхватила? Я поражена, — Джейн присела за любезно отодвинутый стул и тут же стащила с тарелки канапе. — Эти перемещения жутко утомляют.
— И судя по всему голодать нам ещё долго. Посмотри, сколько пустых стульев, но я последую твоему примеру. Какую закуску посоветуешь?
— Думаю, что вон тот пирог — это шедевр кулинарного искусства. Только не испачкай рубашку, Блейзи. Вдруг Гермиона захочет сделать колдографию, а ты будешь выглядеть как гиппогриф после прогулки.
— Даже в самой грязной одежде я всё равно буду самым привлекательным мужчиной в этой комнате, — Забини мягко поцеловал тонкую руку.
— Они здесь всего тридцать секунд, а моя голова уже разрывается от щебетания, — негромко сказал Малфой, закатив глаза.
— Драко! — укоризненно проговорила Грейнджер.
В столовой повисла гробовая тишина. Блейз замер, а Джейн выгнула бровь. Вилка в мужской руке остановилась в нескольких дюймах от рта. Пара буравила пристальным взглядом сидящих напротив волшебников. Очевидно, Грейнджер назвала Малфоя по имени не так тихо, как рассчитывала.
Блэкли поджала губы, кивнула и вытянула ладонь прямо перед Забини. Тот лишь обречённо выдохнул и вытащил из кармана по меньшей мере двадцать галлеонов.
— Я же говорила, что они переспят, стоит нам только уехать.
— Брат, ты что, не мог продержаться до Рождества? Теперь я не просто проиграл двадцатку Джейн, но и буду должен смотреть с ней этот ужасный фильм про каких-то пиратов.
— Вы что, дементор вас раздери, поспорили на наш секс? — прошипел Малфой.
— Джейн! — снова укоризненный тон Грейнджер. — С Забини всё понятно, но ты…
— Брось, это было так предсказуемо, что даже грешно брать выигранные деньги, — засмеялась блондинка. — По крайней мере, ваша маленькая афера идеально объясняет твоё шикарное платье и место рядом с Драко. Делоурс будет в восторге.
— Первое: мы трахаемся, а не помолвлены. Второе: вас это никоим образом не касается… — сталь дребезжала в каждом слове. Малфой сжал зубы.
— И третье: не говорите Гарри, — добавила Гермиона, покачав головой.
— О, он что уже выспался? Одна хорошая новость за другой! — Блэкли чокнулась бокалом с Блейзом. — Интересно, что следующее?
— Даже боюсь предположить. Например, могу сделать тебе предложение, — усмехнулся Забини.
— Мы вообще-то женимся в следующем сезоне, забыл? Так что… Не актуально, — с милой улыбкой почти пропела Джейн. — А мисс Паркинсон не беременна случайно?
— Салазар сохрани, надеюсь нет. Боюсь себе представить, что она будет вытворять, когда гормоны начнут перекручивать её нервную систему.
— Пэнси — не монстр в юбке. Признай, ты еще со школы боишься, что она надерет тебе зад, — ухмыльнулся Драко, успокоившись и поглаживая бедро Гермионы под столом.
— Если ты не боишься Паркинсон, то ты либо чокнутый, либо Теодор Нотт.
— Пэнси Паркинсон — твоя школьная давняя подруга? Я думала, что Драко просто заплатил целый сундук галлеонов за наряды от неё, когда мы отправились в игровой дом Картера. И ты молчал? Это преступление, за которое отсылают в Азкабан! — громко воскликнула Джейн. — Ты хоть знаешь, какие идеальные платья она создает? И к ней не попасть, проще добиться аудиенции у королевы! Я жду своей очереди для снятия мерок уже целую вечность!
— Словно музыка для моих ушей, — брюнетка открыла дверь столовой и вошла в помещение, загадочно улыбаясь. — Мисс Блэкли, я полагаю… Могу заметить, что у вас отличный вкус на одежду. И просто отвратительный на мужчин. Привет, Блейз.
— Милая, не стоит обижать Забини. Вдруг его мать узнает об этом, — не удержался Тео.
— Помяни чёрта, — пробубнел мулат. — Заноза, ты эффектна, как всегда. Думаю, для общей безопасности тебе лучше сесть возле Драко, а эльфы на всякий случай уберут все ножи.
— Побойся Салазара, я в жизни не использовала холодное оружие. Предпочитаю мануальные практики. И до твоей шеи я рано или поздно обязательно доберусь.
— И вилки. Вилки тоже надо убрать.
Язвительная перепалка слизеринцев напомнила Гермионе о школьном времени. Сейчас было так спокойно, словно не существовало никаких опасностей и проблем. Один короткий вечер, чтобы забыться. Чтобы почувствовать себя свободной.
Джейн с огромным восхищением слушала рассказы Паркинсон о новой коллекции под мрачным названием «Кожа и паутина», которая вот вот увидит свет. Обсидиановые наряды с серебрянными украшениями должны стать иконой стиля в Рождественском сезоне.
Блейз обсуждал с Теодором расширение бизнеса и некоторые юридические аспекты открытия магазина волшебных чернил. Идея создавать магические татуировки давно засела в голове Нотта. Он буквально горел этим.
А Драко… Драко лишь расслаблено сидел и иногда улыбался, отвечая на колкости своих друзей.
— Мне сейчас так спокойно, — еле слышно прошептала ведьма. — Даже представить себе не можешь.
— Вполне могу. Ведь щебетание Джейн, театральный голос Блейза и бесконечный яд Пэнси так умиротворяют, — саркастически проговорил Малфой. — Я прям тону в гармонии и блаженстве.
— Если ты хотел тишины, то не стоило приглашать столько гостей.
— Подожди, когда явится Астория с Гарри. Их маленький мракоборец даст фору любому громкому разговору.
— Их? — Грейнджер выгнула бровь. — Ты думаешь, что они…
— Разумеется, нет. Это просто шутка…
— А вот что действительно не шутка, так это твое своенравное появление в моем ателье, Малфой, — фыркнула Паркинсон, выжигая дыру на волшебнике тяжелым взглядом. — Я уже однажды недвусмыленно намекнула тебе, что Грейнджер должна сама выбирать себе одежду. Твой щепетильный контроль граничит с безумием. И что за цвета ты выбрал, ради всех дементоров? Сплошная красная гамма…
— О чем ты говоришь? — ведьма решила, что о друге с колдомедиком спросит попозже.
— Наш дорогой слизеринский принц выторговал у моей ассистентки три платья. Как не хорошо использовать на бедной девушке обаяние вперемешку с манипуляциями. И да, сразу тебя заверю, мой скользкий друг, завтра я украду Гермиону, чтобы она сама могла выбрать, что ей нравится. В качестве свадебного подарка.
Малфой едва не поперхнулся вином.
— Или есть другая причина, по которой ты вальяжно сидишь возле неё?
— Только не говори Гарри, — вставила Джейн, широко улыбаясь.
Столовая окрасилась в ярко-зелёный свет. Из камина вышел аврор и подал руку Астории.
— Что не говорить Гарри? — поправил очки Поттер.
Лицо Грейнджер стало пунцовым. Она будто оказалась в какой-то бульварной романтической книге, где герои попадали в нелепые ситуации. Гринграсс держала на руках Джеймса, который рассматривал всех гостей и был рад оказаться в новом месте.
— Простите за опоздание. Вырваться из бюрократических водоворотов оказалось так сложно, — колдомедик тряхнула волосами, и ребёнок тут же схватил длинные пряди, пытаясь их запутать.
— Тори, тебе идет твоя новая роль. Правда, боюсь, что ты скоро лишишься своей идеальной прически, — обнажила белые зубы Паркинсон.
— Гарри, как ты? — Джейн чуть ли не выпрыгнула из-за стола. — Выглядишь… живым.
— И чувствую себя также, — усмехнулся аврор.
— Кромта!
Властный голос Малфоя разрезал слух Гермионы, отчего та слегка дернулась.
— Да, хозяин.
— Сделай для мистера Поттера-младшего игровой дом прямо здесь, в столовой.
Гринграсс едва заметно улыбнулась. Драко слишком хорошо знал её и понимал, что если ребёнка унесут, она не расслабится ни на минуту.
— Раз мы все в сборе, — продолжил мужчина. — Можем начать ужин.
После этих слов на столе появились самые разнообразные блюда, которые источали потрясающий аромат. Грейнджер наслаждалась спокойным вечером впервые за долгие напряженные дни бесконечной погони, которая высасывала все силы и радость словно самый голодный дементор.
Каждый из присутствующих заслужил просто выдохнуть, просто остановиться. Пэнси и Гарри общались, будто потеря близких людей не была такой свежей и кровоточащей.
Джейн, едва вернувшаяся от отца, нуждалась в капле семейного тепла. Блейз, который растворялся в улыбке своей девушки, не хотел думать ни о мрачном прошлом, ни о неизвестном будущем.
Тео спокойно доливал вино всем гостям, внутренне переживая, получилось ли избавить возлюбленную от смертельного проклятия. О Драко и говорить нечего… Чёрный туман боли и отчаяния сопровождал его так долго, что практически слился с ним воедино.
Сейчас так было правильно. Наверное. Возможно, завтра кто-то из них погибнет. Малфой почувствовал, как в душе ведьмы начала разрастаться печаль от осознания, что счастья каждого в этой комнате настолько хрупкое, что даже хрустальные бокалы прочнее.
— Это проблема «будущей» Гермионы, — прошептал мужчина, слегка наклоняясь.
— Ты о чём?
— Гальдини, Кирин, всё, что нас ждёт… Димитрова ничего не сделает моей матери, и с заданием мы справимся. Но сегодня позволь себе насладиться вечером.
— Так неправильно, — она сомневалась. Чувствовала вину за то, что была счастлива в такие тёмные времена.
— Если мы завтра умрём от зубов острых гончих, то тебе хотя бы будет о чем рассказать за завесой.
Гермиона едва заметно улыбнулась. Может, Малфой прав. И свадьба Билла и Флёр в разгар второй магической войны тому подтверждение. Всё потом. Не сейчас и не сегодня.
— Ты должен рассказать нам план.
— Не будь такой занудой. Посмотри на них. Мы все заслужили отдышаться. Включая тебя, — Драко будто читал мысли колдуньи. — Лучше выпей ещё вина. Возможно, тогда твой самоанализ остановится.
Девушка не успела ответить, её внимание привлекла Джейн, заманивая в обсуждение рождественского бала, на который блондинка так хотела попасть.
Драко посмеялся шутке Тео и ощутил, как кто-то тянет под столом ткань его брюк. Бросив быстрый взгляд вниз, он заметил, как эльф протягивает скомканный обрывок пергамента в крохотной ручонке.
Мужчина кивнул и взял послание, одним жестом приказывая домовику удалиться. Нужно прочитать, что там. Аккуратно, не привлекая внимания. Развернув желтый клочок, он увидел то, что заставило его взгляд переметнуться на Поттера.
Р.У. Скопье. Иду по следу.
========== Узнать твое имя, прошептать его дважды. ==========
— Не забудь надеть амулет.
Гермиона застегивала жилетку из плотной ткани, стоя посреди комнаты Малфоя. После шумного вечера она изначально отправилась к себе, чем вызвала неудовольствие Драко, который собирался исполнить обещание снять с неё красное платье. Он почти снес дверь её спальни и практически утащил девушку в своё крыло.
Касаться его сознания, чувствуя при этом каждый сантиметр мраморной кожи, было чем-то невероятным. Грейнджер явно ощущала, что волшебник скрывает что-то. Какая-то тяжелая тайна кроется в затуманенном разуме и сердце. Хотелось распутать клубок сомнений и эмоций, чтобы понять, что же такое темное может там скрываться.
Драко поправлял серебряные запонки на черной рубашке, глядя на постель, где буквально полчаса назад они занимались сексом. Сейчас их ждала неизвестность, потому что никто не знал, как закончится их маленькая операция. Подготовка была главной частью и занимала больше времени, чем само ограбление. Или как это называл Блейз «заимствование на неопределенное время».
— Такой сильный артефакт может вибрировать рядом с огромным количеством защитной магии Гальдини.
— Ты все еще работаешь на Министерство. Если они прознают, что ты в Италии, то могут пустить следопытов по следу. И это как раз может сорвать весь план. Слишком рискованно.
— Я думала, опасность — твое второе имя, — улыбнулась Гермиона, закрепляя амулет на внутренней подкладке.
— Верно. Мое, а не твое, ты должна быть в безопасности, — Малфой сделал несколько шагов.
— Я не боюсь.
— Это меня и пугает. Пообещай, что будешь действовать согласно плану. Не вздумай импровизировать.
— Все будет хорошо. Мы справимся, — она легко коснулась его руки. — Драко… Бывало и хуже, ты же знаешь.
В серых глазах промелькнуло что-то необычное. Словно он сдерживал какую-то бурю. Мужчина отвернулся и отошел к окну. Гермиона почувствовала опутывающие нити проклятия. Оно все еще душило его и высасывало силы. Мерзкое и тягучее. Впивалось острыми когтями в каждый светлый участок души, выскабливая до хруста костей все внутренности.
— Покажи мне.
— Уходи.
Грейнджер не сдвинулась с места, давая ему несколько минут, чтобы справиться самому. Не получалось. Он оперся руками о подоконник, едва удерживаясь на ногах.
Контролировать разрывающую тьму становилось с каждым приступом все сложнее и сложнее. Осталось так мало времени. А успеть нужно слишком много.
Малфой качнулся и сделал два неуверенных шага к шкафу. Дрожащей рукой порывшись в полке, он вытянул какую-то склянку, откупорил её зубами и быстро выпил содержимое.
Должно помочь. Черт возьми, всегда помогало. Но не сейчас. Главное — размеренно дышать и попытаться взять под контроль проклятье.
— Драко, повернись… Прошу.
Её голос будто вел его из тумана. Она хотела посмотреть. Увидеть по-настоящему. Не как тогда, в кабинете Поттера.
Тонкая рука едва уловимо касалась напряженного предплечья. Гермиона не отступала, не уходила, не отворачивалась. Стояла на своем. Осознание, как сильно по ней может ударить его предательство, накрыло с головой, и последние барьеры пали.
Острые скулы превращались в уродливый оскал.
Раз ты так хочешь знать, то не отрывай взгляд.
Малфой схватил её ладонь, не давая шанса сбежать. Он ждал, когда в карих глазах заблестит ужас и страх.
Да, вот так. Даже не моргай.
Она попыталась отдернуться. Освободить от мертвой хватки кисть. Не вышло.
По всему лицу поползли черные трещины. Драко тонул, понимая, что не продержался всего чуть-чуть. Что ему не хватило совсем немного. Он не боялся уйти, всегда зная, что его путь не будет долгим. У всего есть цена.
Грейнджер прекратила тщетные попытки выдернуть запястье из плена и подняла левую руку. Она совсем не боялась. Лишь хотела прикоснуться. Помочь.
Подушечки пальцев прошлись по чешуе и острым зубам. Её кожа обжигала, оставляя светлые пятна на полотне проклятия, которое отступало. Ведьма всего лишь трогала его лицо, наполовину искаженное тьмой.
Она прижала ладонь и привстала на носочках, чтобы запечатлеть на сухих губах мимолетный поцелуй.
Огромная волна невидимой магии ворвалась в ребра, снося на своем пути тяжелые оковы, душащие Малфоя. Тянула из него спутанные нити, заставляя мерзкую заразу отступать, пока та забиралась куда-то далеко, в самые укромные уголки.
Драко ощущал, как разорванные клочья его души медленно восстанавливаются, соединяясь в единое целое. На краткое мгновение, на долю секунды ему удалось почувствовать её. Будто проклятья никогда не было.
Мужчина ответил на поцелуй, втягивая Гермиону в водоворот, состоящий из смеси магии, притяжения и того, что нельзя было описать. Понятное только им двоим.
Уникальная связь, сотканная из тончайшей паутины их сознаний.
Оскал исчез, и лицо вернуло свои первозданные черты. Драко оторвался от девушки, чтобы заглянуть в её глаза.
Никакого страха. Даже намека. Даже тени.
— Я могу вытащить эту дрянь, — еле слышно прошептала Грейнджер.
— Цена может оказаться непомерно высокой.
— Но ты умираешь…
— Мы все когда-нибудь умрем, Гермиона. Кто-то раньше, кто-то позже. То, что ты видела, плата за мой дар отключать эмоции. И за свой выбор…
— Не думаю, что у тебя он вообще был, Драко. Выбор, о котором ты говоришь, — она сжала губы. — Я знаю, чем пожертвовала Джейн, какой путь прошла, чтобы развить способности. То, что с ней сделал собственный отец, нельзя простить. В твоем случае я почти уверена, главным учителем была Беллатрикс, не так ли?
— Десять очков Гриффиндору, — хмыкнул Малфой.
— Всего десять? Я думала, что тяну как минимум на пятьдесят.
— Ты тянешь на кубок школы, как минимум, — он убрал длинные волосы с её лба в сторону. — Кстати, о Джейн… Они с Блейзом должны прийти через пятнадцать минут. Предлагаю их подождать в гостиной, чтобы не давать лишнего повода для идиотских шуток.
Грейнджер улыбнулась и кивнула. Лучшая подруга всю душу из нее вытрясет, стоит им остаться наедине. Ведьма видела пожар любопытства в голубых глазах, и Блэкли не отступится, пока не узнает все подробности.
Драко открыл перед девушкой дверь, пропуская ту вперед. Выходить из его спальни не хотелось. Неизвестность пугала, но еще больше Гермиона боялась, что с ним что-то случится.
Их план зависит от многих факторов, и если хоть малейшая деталь выбьется из графика, то Малфой может пострадать. Как и остальные, но ведьму больше всего беспокоил именно он.
Ведь Драко будет в самом эпицентре событий.
— Хватит так громко думать. У меня начинает болеть голова, — фыркнул мужчина.
— Как-то рановато, мы даже не покинули Лондон.
— Лучше проверь, что в твоей бездонной сумке лежит все необходимое. Мне нужно ненадолго уйти.
— Но Блейз и Джейн… — неуверенно начала говорить Гермиона. — И куда ты постоянно пропадаешь?
— Посещаю клуб кройки и шитья. Я вернусь меньше, чем через час. Следи, чтобы Забини не нашел виски, ему еще за руль садиться.
С этими словами Малфой растворился в воздухе, оставив Грейнджер наедине с мрачными мыслями. Она ведь решила доверять ему, всецело и полностью.
Драко уже доказал, что давно не стоит на темной стороне. Если он куда-то уходит, значит так нужно. Вариантов столько, что целого дня не хватит перечислять. От дел семейного бизнеса до личных увлечений. Гермиона обязательно выяснит, но позже.
В камине заблестело цветное пламя.
— Привет, моя хорошая, — Джейн зашелестела платьем, переступая кованую решетку. — Я на грани смерти, и только ты меня можешь спасти.
— Что произошло?
— Это-то я и хочу знать! Все подробности до самой крохотной детальки. Блейз заканчивает дела в фирме и попутно пускает слух о долгожданном отпуске во Франции, поэтому я прилетела узнать самую желанную и горячую сводку.
— Джейн, ты иногда мне кажешься фанатичной, — покачала головой Грейнджер, сдерживая улыбку. — Разве Блейз не смог отвлечь тебя от раздирающих зубов твоего неконтролируемого любопытства? Вы выглядите очень гармоничной парой, мне казалось…
— Нет, нет и еще раз нет! — жестом остановила подругу Блэкли. — Ты не сможешь запудрить мне мозги и переключить внимание! Я не сдвинусь с места, пока ты не расскажешь, каково это — спать с мистером Малфоем?
Гермиона тяжело выдохнула и показала рукой на кресла. Очевидно, Джейн не отступится. Попросив домовика принести чай и что-то сладкое для нетерпеливой гостьи, ведьма уселась напротив нее.
— Я не знаю, что должна сказать. Все вышло случайно… Я не планировала по пунктам, если ты об этом.
— Ради всего волшебного, ты не на собрании в Министерстве. Ладно, я могу понять твое замешательство и готова быть милосердной. Можем начать издалека. Итак, вы встречаетесь?
— Нет. Не думаю. Все не так просто, — щеки гриффиндорки стали пунцовыми.
— То есть вы просто один раз переспали?
Грейнджер не моргала. Она знала, что Джейн из нее всю душу вытрясет, но оказалась не готова ответить на вопросы, которые вырывались из уст подруги. Черт возьми, Гермиона сама хотела бы знать, что сейчас между ними происходит.
— Нет. Мы спали не один раз и похоже, что Драко не планирует останавливаться.
Голубые глаза расширились от восторга.
— Ты тоже не планируешь, понятно? Я такого энергоследа от тебя не чувствовала… Дай-ка подумать… Хммм… Никогда! Да и аура Малфоя изменилась. Где это произошло?
— Сначала мы чуть не переспали в тренировочном зале, где он показывал мне пару приемов, но тогда Гарри пришел в себя и пришлось отвлечься.
— Ах, этот проклятый Поттер, все испортил! — Джейн жадно глотала каждое слово. — Но какие приемы мог тебе показывать Драко? Ты ведь хорошо обращаешься с ножами, да и посещения полигона мракоборцев было твоим любимым занятием.
— В общем… Я не сказала ему, что умею драться. А в переулке возле бара он видел только малую часть моих способностей. И похоже, что Пэнси не поделилась информацией, когда мы столкнулись с теми кретинами.
— Исправь меня, моя хорошая, если я поняла неверно. Ты, мастер боевых искусств, не сказала Малфою о своих навыках, чтобы остаться с ним наедине в тренировочном зале и заставить обучать? Предполагаю, что в этот момент на тебе было лучшее белье в истории, — Блэкли добавила в чай сахар. — Но, разумеется, ты ничего заранее не планировала. Ха-ха!
— Я не соблазняла его! — вспыхнула Гермиона. — Мне просто хотелось, чтобы он меня касался… Наша связь очень сильная, и я не знаю, какая именно магия подпитывает её.
— В Италии, пока будем выжидать подходящего момента для ограбления, я могу просканировать вас, но уверяю, все дело в том, что ты просто влюбилась в Драко, а он в тебя. Все остальное — лишь тень.
— Ты как всегда преувеличиваешь. Мне удалось найти информацию, на основе которой я могу сделать предположение, что нас держит магия хаоса. Если это так…
— То советую примерять его фамилию, потому что такие чары даже Мерлин не смог бы разрушить, — серьезно проговорила Блэкли. — В Махотокоро, где я училась, хаосу посвящен целый шестой курс. Мэй-сан является хранителем тайных знаний.
— Но к ней не попасть! Госпожа Мэй не принимает чужаков, я столько раз ей писала насчет сотрудничества, — нахмурилась Гермиона.
— Бывшую ученицу она, возможно, послушает, так что обещаю, мои голубки, фея крестная Джейн устроит вам аудиенцию у носительницы хаоса.
— У Делоурс будет невестка ей под стать. Мне даже жаль Блейза, такие коварные женщины вокруг.
— Что ты такое говоришь? Мадам Забини просто ангел, ей так легко внушить правильные мысли, — Блэкли повторила театральный жест своего парня, приложив руку к груди.
— Расскажи мне, что ты знаешь о хаосе.
— Может лучше рассказать это в присутствии Драко? Кстати, где он?
— Я не знаю, — Гермиона сжала губы. — Ушел и не сказал, куда. Наверное, по каким-то важным делам.
— Мне показалось, или я слышу нотки ревности? Герм, ты ведь несерьезно. Малфой уже твой на веки вечные. Просто доверься ему. О, и еще… Блейз просил передать, что твой бракоразводный процесс подходит к концу. Через три дня ты будешь свободной женщиной.
— Так быстро?
— Ни детей, ни совместно нажитого имущества, плюс сотня галлеонов судье и вот, магия в деле. Только вот боюсь, что когда официальный документ увидит свет, шумихи в прессе мы не сможем избежать, — Блэкли отложила фарфоровую чашку на столик.
— Моргана помоги, сейчас это так некстати.
— Ты сказала остальным? Я имею ввиду Джорджу, миссис Уизли…
— Я не видела их. Молли пыталась со мной связаться с того самого момента, как Рон исчез, а Джордж не ответил на мое письмо. Ни на одно из писем. После распада Грота я как будто живу другой жизнью, — Гермиона сжала кулаки. — Если переживем карнавал, что нас ждет в Италии, я обязательно навещу их.
— Тогда о твоем разводе они узнают из Пророка. Представь, в каком состоянии сейчас миссис Уизли. Дочь мертва, сын пропал, ты не отвечаешь… Может, стоит написать ей или отправить патронуса?
Грейнджер почувствовала ужасный стыд. Почему она об этом не подумала? Пустила все на самотек, наплевав на чувства других. Не хватало смелости посмотреть в глаза мистеру Уизли, переступить порог их дома.
— Да, ты права. Патронус будет лучшим решением.
Ведьма вытащила палочку и произнесла заклинание. Кратко, емко, без лишних эмоций. Они будут потом, как только девушка зайдет в большую кухню Молли и увидит её потухшийвзгляд. Сейчас она не могла себе позволить роскошь отчаяния и чувства вины, хоть те и грызли, вырывая острыми зубами всё, до чего только могло дотянуться.
— Готово.
— Ты поступила правильно, — Джейн взяла Грейнджер за руку. — Я очень счастлива за тебя, правда. Ты смогла вырваться из ада, долго оберегая всех от жестокой правды. Сейчас будем строить прекрасное будущее вместе, кирпичик за кирпичиком. Знаешь, о чем я мечтаю, когда все закончится?
— Выспаться? — слегка улыбнулась Гермиона.
— Что-то более реальное.
— Тогда не имею ни малейшего представления.
— Порт Авентура. Маггловский парк развлечений. Есть сладкую вату, посетить комнату страха, покататься… Не уверена в названии, но по-моему, американские или русские горки. Хочется, чтобы ветер трепал мои волосы, а мы все притворились обычными людьми, — восторженно проговорила Блэкли.
Гостиная окрасилась в фиолетовый цвет, из камина вырвалось пламя. Через секунду появился Блейз, кашляя и отряхивая пальто.
— Вполне могу такое устроить, но цена будет высока, моя фея.
Мужчина широко улыбался, обнажая белоснежные зубы. Он пересек комнату и оставил легкий поцелуй на лбу светловолосой волшебницы.
— Просто чай? А где же …
— Драко сказал, что ты должен сесть за руль, что бы это в твоем случае не значило.
— Салазар помоги, Грейнджер, ты теперь беспрекословно слушаешься Малфоя во всем?
— Нет, только когда он говорит «на живот», — парировала ведьма, наслаждаясь обескураженным лицом Забини.
Блэкли начала хихикать, едва сдерживая смех.
— Общение со слизеринцами на тебя плохо влияет. Однозначно.
Дверь открылась с еле слышным скрипом, и все головы одновременно повернулись к входящему Драко, который выглядел потрепанным, словно гулял по болотам. Заметив оценивающие взгляды, он вытащил палочку и несколькими движениями очистил грязь.
— Похоже, я пришел как раз вовремя.
— От тебя несет трясиной за километр, — выгнул бровь мулат. — Копался в оранжерее Паркинсон-холла? Иначе объяснить жуткую вонь я не могу.
— Портал принес? — проигнорировал его слова Малфой. — Нам пора переместиться.
— Конечно, принес. Я что, по-твоему, дилетант какой-нибудь? Правда, пришлось так долго флиртовать с Амандой, чтобы она не заметила подмену, что у меня аж зубы свело.
— Какие страдания ради цели, — недовольно проговорила Блэкли.
— Мне показалось, или я слышу нотки ревности? Джейни, ты ведь несерьезно. Забини уже твой на веки вечные, — дословно передразнила ее Гермиона.
Блондинка стрельнула в нее глазами, а после расплылась в улыбке.
— Туше, дорогая.
— Станьте вокруг портала и возьмитесь за руки, — Драко не совсем понимал загадочное общение двух девушек. — После я коснусь портала.
Волшебники сгруппировались возле порванного ботинка, и через секунду водоворот перемещения закружил их, унося в магический вихрь. Они оказались посреди безлюдного переулка. Малфой вглядывался куда-то в сторону.
— Тео никогда не опаздывает. Что-то случилось.
— Дай ему еще пару минут. Если не явится, то уходим, — Блейз держал палочку наготове, не вытаскивая из кармана.
Драко не двигался. Их план был и без того ужасно сложным, и каждая проволочка могла означать провал. Могла стоить слишком дорого. Из-за угла засверкали фары.
— Никогда не думал, что буду так рад видеть Нотта, — выдохнул Забини.
— Идем. Вы с Джейн ждите сигнала.
Малфой схватил Гермиону за руку и потащил к автомобилю, смотря только вперед. Девушка чувствовала тепло его ладони и немного переживала, хоть и сценарий того, что они будут делать в Италии, знала идеально. Разбуди ее посреди ночи, и она повторит максимально точно каждый шаг.
Мужчина рывком открыл двери и помог Грейнджер усесться на заднем сидении, а сам плюхнулся на переднее.
За рулем сидел вовсе не Теодор, а Дафна Гринграсс, сжимая губы.
— Прошу прощения за опоздание. В Милане просто отвратительный трафик.
— Я впечатлен.
— Уверяю тебя, мне эта маггловская жестянка не приносит никакого удовольствия, как и все остальные неволшебные изобретения, — язвительным голосом пробурчала ведьма. — Совершенно не понимаю смысла в чертовой скрытности. Почему нельзя все решить магическим путем без использования идиотских автомобилей и прочей ерунды?
— Потому что никто не должен знать, что Блейз с Джейн здесь. Им нельзя использовать ничего волшебного, слишком высока вероятность раскрыть себя.
— Дезиллюминационные чары на что? За девочками в ванне старост подглядывать? Ты волшебник, Малфой. Чистокровный волшебник. А решения принимаешь как … — Дафна запнулась на полуслове, глянув в зеркало заднего вида.
— Можешь не стесняться в выражениях. Как грязнокровка, ты хотела сказать, не так ли? — ледяным тоном произнесла Гермиона.
— При всем уважении, мисс Грейнджер, не думаю, что кататься по Милану это лучше, чем создать колдовскую защиту и тому подобные элементарные вещи.
— Заметь, Дафна, при всей твоей ненависти ко всему маггловскому, именно ты сидишь за рулем. Именно ты привезла сюда машину. И к тому же, умение водить не с неба упало.
— Теодор был крайне настойчив, использовав, так скажем, запрещенные приемы. И да, умение мне как раз таки с неба упало. Зелье для усиления способностей и один урок. Даже ребенок бы справился.
— Почему он сам не явился? — помрачнел Драко.
— Пэнси плохо себя чувствует. У нее странные приступы головокружения, повышенная утомляемость. Она потеряла сознание после перемещения в Шотландию. Сейчас Астория занимается этим, попутно вытирая сопли младшему Поттеру, — продолжила Гринграсс. — А мне пришлось отвлечься от важной работы, чтобы выполнить идиотскую просьбу. Будь так добр, Драко, в следующий раз вспомни, что у тебя палочка в кармане, когда будешь придумывать свои гениальные планы.
Девушка вышла из машины, громко хлопнув дверью. Гермиона сидела неподвижно, стараясь не думать о том, что сказала Дафна. На какое-то мгновение Грейнджер забыла, что между ней и Драко всегда будет стоять статус крови. Этого никак не изменить.
— У нее есть веские причины так говорить. Не обращай внимания, — Малфой включил аварийный сигнал и тут же выключил.
— Какие же? Я не глупая и понимаю, что чистокровное магическое сообщество никогда по-настоящему не сможет воспринимать магглорожденных как равных. Спасу ли я мир, уничтожу ли его, ситуация вряд ли кардинально изменится.
— Дафна пойдет на все, чтобы защитить собственную сестру от консервативных родителей, чьи взгляды слишком жестоки даже для чистокровных кругов. Поэтому поддерживает их мировоззрение, — кратко пояснил Драко.
Гермиона хотела узнать больше, но в присутствии Джейн и Блейза, которые незаметно подошли к автомобилю и сели в него, не решилась расспрашивать.
Ей столько лет казалось, что священные двадцать восемь чтят традиции, потому что искренне верят в них, но это была иллюзия. Внутри каждого их этих домов крылись тайны, способные разбить любое, даже самое черствое сердце.
Они могли позволить себе купить что угодно, отправиться в любую точку мира, но не сделать собственный выбор. Подчинение. Жесткое и неоспоримое. Без права на аппеляцию.
— В отель Булгари вы заселитесь под другими именами, здесь паспорта, — Драко открыл бардачок и выудил две красные книжечки. — Мистер и миссис Джулларе…
Джейн захохотала, стоило ей услышать свою новую фамилию.
— Я прибью Нотта, стоит мне только его увидеть, — хмыкнул Блейз.
— А по-моему забавно, у него отличное чувство юмора, — Блэкли поймала вопросительный взгляд Гермионы и продолжила, — джулларе по-итальянски означает «шут».
Уголки губ Малфоя поползли вверх, а Грейнджер едва сдерживала сдавленный смех. Её лицо покраснело от того, как старательно она это делала.
— Ставлю десять галлеонов, что его Паркинсон надоумила. Сам бы он точно не догадался, — продолжил возмущаться Забини.
— Она бы ни за что такое не сделала. Пэнси очень милая и приятная девушка в общении, искренне не понимаю, почему ты так на неё взъелся, — Блэкли поправила волосы.
Блейз бросил быстрый взгляд на Драко, и оба рассмеялись. Никогда в их жизни в одном предложении не встречались «Пэнси» и «милая». Только Джейн могла соединить настолько несовместимые вещи.
— До отеля осталось несколько миль, а до входа в магический город буквально рукой подать. Я остановлюсь, чтобы вы вышли, а мы дальше своей дорогой. Зеркала при нас, — Забини уже высматривал, где можно притормозить.
— Будьте начеку.
Гермиона попрощалась с друзьями и выпорхнула из машины, вдыхая тяжелый итальянский воздух. Малфой властно взял девушку за руку и повел в небольшую кофейню на углу. Все по пунктам. Все продумано. Никакого лишнего движения.
Пройдя незамысловатое заведение почти насквозь, они оказались перед огромным во всю стену зеркалом, в углу которого виднелась маленькая трещина.
Драко вытащил палочку и постучал кончиком несколько раз по своему отражению. Рябь гладкой поверхности задребезжала, и волны разошлись легкой дымкой.
— Хочешь пройти первой?
— С превеликим удовольствием, — прошептала ведьма и сделала шаг, растворяясь в серебряном отблеске.
Перед её глазами открылся магический Милан с бесконечными бутиками, домами, банком и фонтанами прямо посреди улиц.
Тут пахло жженым сахаром и мимозами. Грейнджер в последний раз была здесь, когда искала уникальную волшебницу, которая на данный момент, скорее всего, регистрировалась со своим «мужем» в фешенебельном маггловском отеле.
Рядом появился Драко и, взяв Гермиону за руку, приготовился аппарировать. Она жестом остановила его и стрельнула глазами в сторону.
Недалеко от красиво украшенного цветами магазинчика стояла Дафна и держала в руках крохотную, завернутую в бумагу метлу. На ней разве что ребенок бы мог прокатиться.
— Скоро Рождество и похоже, что Астория решила дать сестре особое задание, — тихо сказал Малфой.
— Джеймсу всего год с небольшим. Не рано ли?
— Он уже может уверенно стоять на ногах, так что самое время. Тем более это помогает магии быстрее развиваться.
— Не самое безопасное развлечение, — нахмурилась девушка. — Ребенок может покалечиться.
— Для волшебницы, которая на первом курсе разгадала все загадки самых уважаемых учителей Хогвартса, а в двенадцать не побоялась василиска, ты слишком осторожна, — подшутил над ней Драко. — Тем более Астория — хороший колдомедик, с парочкой переломов справится без особого труда.
— Для волшебника, которому на третьем курсе гиппогриф чуть не оттяпал руку, ты слишком беспечный, — парировала она в ответ.
Малфой лишь покачал головой и взмахнул палочкой. Трансгрессия принесла привычную головную боль. Они оказались посреди большого холла с золотой отделкой и высокими колоннами.
На стенах висели картины в стиле барокко, а по углам цвели апельсиновые деревья. Отель «Стрега» являлся самым дорогим магическим заведением в Милане. И Драко, разумеется, забронировал люкс с видом на старый город.
— Синьор Малфой и синьора Грейнджер, рады приветствовать вас. — улыбчивая девушка вежливо кивнула.
Прыткопишущее перо тут же сделало несколько записей в толстый фолиант.
— Ваши номера находятся в западной части, как вы и заказывали. Двери уже настроены на энергослед ваших палочек. Ужин в главном зале подается в семь, а в северном крыле вы можете посетить уникальную выставку итальянских мастеров колдовских чернил. Прошу подписать пергамент о прибытии.
Малфой размашисто расписался у своего имени и протянул перо Гермионе, которая чувствовала себя в таком месте крайне неуютно. Она не принадлежала к этому миру, но должна была стать его частью.
— Синьора Грейнджер, желаете, чтобы домовик помог вам с багажом, если таковой имеется?
— Нет необходимости.
— Благодарим, что вы выбрали отель «Стрега», и желаем вам приятного отдыха.
Драко кивнул и направился к перемещающимся лестницам, чтобы поскорее покинуть шумный холл. Ведьма не имела ни малейшего представления, куда идти, поэтому поспешила за ним.
Опершись на мраморные перила, она наблюдала за стайкой наколдованных колибри, летающих вокруг ступенек.
— Признаться, я удивлен, что ты не спросила насчет номеров.
— Что именно?
— Почему их два, — Малфой буравил ее взглядом, будто пытался влезть в голову,
— Для меня все предельно ясно, и я не питаю иллюзий, что ты боишься спать в одиночестве в незнакомом городе. Если бы мы заселились в один номер, то это могло бы вызвать лишние вопросы. Я все еще замужем и все ещё глава отдела в английском Министерстве, а ты…
— А я?
— Чистокровный принц, вынужденный общаться с грязнокровкой из-за влияния на внешнюю политику. Такова легенда, разве нет?
— Сколько раз тебе повторять, — мужчина едва заметно коснулся её пальцев. — Правильно говорить: магглорождённая.
На розовых губах заиграла мимолетная улыбка. По руке прошелся фиолетовый ток, наполняя каждую клетку до краёв неудержимой энергией. Сердце гулко стучало, отбивая быстрый ритм.
Серые глаза разжигали в ней полыхающий пожар, и только касания шершавых ладоней могли успокоить бурю внутри.
— Отметься в своем номере, наколдуй «не беспокоить» и приходи ко мне. Но не заставляй долго ждать…
— Ты терпеть этого не можешь, — закончила за него Гермиона и открыла дверь.
После всех перемещений хотелось принять теплую ванну и смыть с себя головную боль. Наполнить легкие цветочным ароматом мягкого масла и дать телу просто расслабиться в горячей воде.
Грейнджер прошлась по нескольким комнатам и создала видимость, будто здесь кто-то действительно живет. Бросила на кресло халат, предварительно помяв гладкую ткань, раскидала полотенца, расставила косметику. Подушки были свалены в угол, а идеальное покрывало скинуто куда-то под кровать.
Книги. Несколько выпусков Пророка и Ведьмополитена. Разлитая баночка чернил у письменного столика. Теперь в комнатах все выглядело так, как нужно. Будто здесь живёт немного неряшливая колдунья.
Несколько взмахов палочкой, и на двери появилась светящаяся надпись, о которой говорил Драко. Девушка негромко постучала, стараясь не привлекать лишнего внимания.
Ручка повернулась, и в проеме показался Малфой в расстегнутой рубашке.
— Ты справилась быстрее, чем я ожидал.
— Значит, пора повысить свои стандарты, я ведь даже не спешила, — она проскользнула в номер и избавилась от немного неудобной обуви. — Мне безумно хочется принять ванну, поэтому давай быстро обсудим, что нужно, а после я вернусь к себе.
— Ты можешь принять ее здесь, — просто ответил Драко.
— Не думаю, что это хорошая идея.
— Если ты хочешь побыть одна, я не буду тебя тревожить, но мне будет спокойнее, если ты останешься.
Гермиона не моргала. Никакого давления. Никакого требовательного тона.
Глубокие страхи, что контролирующий все подряд Малфой начнет управлять и её жизнью, подчиняя и вынуждая следовать его правилам, отступали и растворялись.
Простая просьба. Внутренний голос мерзко шептал, что это может быть обычная манипуляция. Или игра.
— Я бы хотела побыть одна, прийти в себя немного. Мы находимся в охраняемом роскошном отеле в самом центре магического Милана. Что может со мной произойти?
— Что угодно. Я всегда считал самым безопасным местом свой дом, но после того, как Волан-де-Морт сделал мэнор штаб-квартирой Пожирателей, я перестал спокойно спать. Понадобилось много времени, чтобы в ушах перестали звенеть чьи-то крики, — Драко смотрел в окно, даже не взглянув на Гермиону. — Я постоянно начеку, но если тебе будет приятнее полежать в ванной в собственном номере, я не настаиваю.
Грейнджер задержала дыхание. Каждое откровение Малфоя заставляло ее чувствовать его ближе, понимать глубже. Она как будто открывала самые запретные тайны и прикасалась к самым сокровенным мыслям, которые только были в его голове.
— Я останусь.
— Никогда ничего не делай из жалости. Поганое чувство.
— Ты прав, но я это делаю не из жалости, а из-за другого чувства. — она провела подушечками пальцев по острому лицу. — Мне хочется, чтобы ты доверял мне, как я доверяю тебе. Полностью.
Ведьма развернулась и вышла из комнаты, попутно распуская волосы. Пока вода текла по светлому мрамору, она стянула одежду, повесила на крючок и взглянула на себя в зеркало. Пряди давно пора было укоротить, а скрывающие чары на шраме буквально требовали обновления.
Пора сделать какую-нибудь татуировку. Может, книги или выдру?
В голове мелькали бунтарские мысли изменить в собственной внешности всё, до самой последней черточки. Распрощаться со старой Гермионой, чтобы двигаться дальше. Высветлить несколько локонов, убрать пару веснушек на носу, нанести несколько рун из хны на запястья.
Только вот внутренний голос так просто не поменяешь. Не заставишь замолчать или успокоить.
Но Драко удается.
Грейнджер залезла в тёплую ванну, позволив мягкой воде обволакивать тело и уносить беспорядочные мысли куда-то далеко. Волна расслабления накрыла её с головой. Натирая цветочным маслом кожу, девушка растворялась в приятном ощущении безмятежности.
Малфой даже не попытался зайти, дав ей время, как обещал, побыть одной. Из комнаты не доносилось ни звука, словно его вообще там не было. Когда она вышла, закутанная в полотенце, то увидела, как мужчина сидит в кресле и читает какую-то книжку.
Он настолько был поглощен чтением, что не сразу заметил стоящую в дверях Гермиону, которая смотрела на него, не отрываясь.
— У тебя осталась пена на плече.
Драко встал и в несколько шагов преодолел расстояние между ними. Легким касанием он стер белую полоску с золотистой кожи, вызвав у Грейнджер мурашки по всему телу.
— Здесь прохладно, — он вытащил палочку и невербально наколдовал согревающие чары.
Его забота разлилась теплом, заставляя щеки окраситься в розовый цвет. В этом жесте была заключена непривычная для Малфоя нежность, которая обезоруживала. Вытягивала воздух из легких и не давала даже вздохнуть. Он будто хотел защитить её от всего мира. Оберегать и быть рядом, подставляя плечо, на которое она могла полностью положиться.
— У тебя такие длинные волосы.
— Да, я как раз думала обрезать, чтобы…
— Мне нравится, — перебил её Драко, проводя пальцами по мокрым прядям.
В комнате полился ярко-голубой свет, заставляя мужчину резко развернуться и, прикрывая Грейнджер, направить палочку куда-то в неизвестность. Напротив волшебника появился полупрозрачный Блейз и негромко заговорил:
— У нас все под контролем, настраиваем зеркала. Проверка по плану через четверть часа.
После Забини растворился словно дым. Малфой непонимающе смотрел на место, где только что был его друг-призрак, пытаясь осознать, что только что произошло.
— Это патронус Джейн, — кратко сказала Гермиона.
— Ее патронус — Блейз? Как такое возможно?
— Она ведь эмпат, магия принимает форму того, что ей нравится. Видимо, кто-то по уши влюбился в Забини и вот результат.
— Потрясающе. Никогда раньше ничего подобного не видел, — Малфой приподнял брови и закачал головой.
— Да уж, по сравнению с моей выдрой совсем другой уровень. Какой у тебя патронус?
— У меня его нет. Недостаточно светлых воспоминаний для такого заклинания.
— Но когда-то ведь… — неуверенно начала Гермиона.
— Это было очень давно, на пятом курсе, но после я принял метку и больше не смог вызвать патронуса. Пожирателям неподвластны такие светлые и чистые чары.
— Сколько раз тебе повторять, — девушка едва заметно улыбнулась. — Правильно говорить: бывший заложник идеологии.
— Ты говоришь это впервые.
— Попробуй докажи, — край полотенца будто невзначай приспустился, немного обнажая грудь.
Взгляд Драко проследовал прямо вниз. В горле пересохло. Почему рядом с ней он чувствовал себя словно пятнадцатилетний мальчишка, трясущийся от страха от одной мысли, чтобы позвать сокурсницу на свидание? Она кружила ему голову сильнее, чем самый стремительный водоворот трансгрессии.
— И как ты с такой хитростью попала на Гриффиндор?
— Красный мне больше идет, — Грейнджер поправила ткань и схватила сумочку со столика. — Я должна одеться, чтобы мы могли связаться с Джейн и Блейзом по зеркалам.
Малфой кивнул и вернулся назад в кресло, успокаивая разогнавшуюся по венам кровь. Они ведь только утром занимались сексом, а желание вновь овладеть её податливым телом опять завладело сознанием. Как будто ему всегда будет мало Грейнджер. Как будто она являлась его персональным магнитом.
Пока Гермиона одевалась, предусмотрительно удалившись в другую комнату, волшебник отправил небольшое сообщение Поттеру. Он ведь не обещал не преследовать Уизли в отличие от Драко.
Он в Скопье. А. уже послала за ним шпиона. Без меня не убивай.
========== Глаза твои полны серебряных монет, чтобы в них навсегда вернуться. ==========
Детские ручки были измазаны в шоколаде, а лягушка почти растаяла. Джеймс настолько увлёкся сладостями и игрушками, что совсем не обращал внимания на быстро сменяющуюся картинку в окнах поезда, что несся на всех парах в Беллсхилл.
Хотя четверть часа назад ребенок был поглощен пейзажами и пролетающими деревьями. Астория мягко улыбнулась. Маленькому Поттеру было всё интересно, он обладал поразительной любознательностью и невероятной способностью создавать целое приключение из простых вещей. Вот и лягушка пала под его фантазией, и разломанный растаявший шоколад служил не хуже волшебного пластилина.
Девушка чувствовала, как накатывает очередная волна усталости. Зелья выносливости переставали помогать, о кофе и говорить нечего.
Надо держаться. Сейчас как никогда раньше нужны силы, чтобы помочь Гарри, который в очередной раз осматривал поезд. Постоянно начеку в ожидании нападения. Гринграсс прислонила руку к внутреннему карману. Там лежала колдография.
Сейчас, много лет назад и как минимум до конца жизни. Сменялись платья, пиджаки, форма колдомедика, но не улыбающееся лицо и горящие зеленые глаза. В самые темные времена Астория всматривалась в каждую черточку и становилось легче.
Мама говорила, что любовь — слишком дорогое украшение, и ни одна чистокровная семья не может себе его позволить.
— Все в порядке, я заглянул в каждый уголок. Ты можешь спокойно поспать, нам ехать еще несколько часов, — Поттер закрыл дверь купе и сел напротив.
— Сначала нужно уложить Джеймса, но после того, как ты дал ему сладкое, это будет не так просто.
— Астория, — его голос стал серьезным. — У тебя круги под глазами, серая кожа и немного дрожат руки. Я проверил поезд несколько раз, здесь безопасно, тебе не о чем беспокоиться. Джеймсом я займусь сам. Отдохни.
— Не думала, что настолько ужасно выгляжу, — она печально улыбнулась.
— Я совсем не то хотел сказать…
Гарри смотрел на нее, не отрываясь. Ему хотелось помочь ей, хоть как-то отплатить за всю ту доброту и заботу, что Астория проявляла. Хотелось дать глоток свежего воздуха в душной темноте происходящего.
Он понимал, что в головоломке, которая его мучает, не хватает слишком много деталей, чтобы увидеть картину целиком. Но одно Поттер знал точно: никто не смеет причинить вред Тори. Ни слова, ни взгляда в ее сторону.
В ней заключался невероятный свет, что был сильнее любого Люмос максима. И счастливее любого воспоминания для Патронуса.
— Сделай это ради меня. Ради Джеймса. Ради себя самой, потому что… — он запнулся, чувствуя неуверенность.
Возможно то, что мужчина собирался сказать, было за гранью. Недопустимо.
— Потому что …?
Гарри выдохнул, пытаясь подобрать слова. Сейчас совсем не время говорить о том, что он слышал только её голос, когда тонул во мраке. И чувствовал именно её губы, оставляющие поцелуй, полный отчаяния.
— Потому что ты нужна нам. Нужна мне.
Гринграсс перестала моргать, даже перестала дышать. Внутри разливалось мягкое тепло, обволакивало и заставляло сердце биться чаще. Только вот между ними ничего нет и быть не может.
Эту правду Астория усвоила много лет назад и больше не собиралась переступать черту, которую он провел очень давно.
— Мне нужно выйти ненадолго, — девушка усадила ребенка рядом и поднялась.
— Будь осторожна, — Гарри кивнул и пересел на её место.
Привычная улыбка, скрывающая печали, коснулась бледного лица. Она открыла дверь и вышла в длинный коридор.
Глубокий вдох, медленный выдох. Поттер просто пытался быть вежливым. Астория контролировала эмоции, стараясь сдержать рвущиеся наружу слёзы.
Она была готова выдержать его холодность, дружеские шутки, ярость, рабочие вопросы, но никак ни чертову заботу. Та давала отвратительную, но такую манящую надежду.
После того, как Гринграсс узнала, что Джинни поила мужа амортенцией, в груди закралось сомнение. Что если на самом деле тогда всё было не так просто, как она думала? Что если у них могла бы быть совсем другая история?
Девушка шла по коридору, поглощенная своими мыслями, и не заметила идущего навстречу мужчину. Они случайно столкнулись. Тот лишь расплылся в улыбке, и в его ярко-зеленых глазах появился огонёк.
— Простите, я не хотел…
— Что вы, это моя вина, я задумалась.
— Хотите сигарету? — незнакомец протянул пачку.
— Я не курю, — улыбнувшись в ответ, произнесла Астория.
— Черничная, поможет успокоиться. Возможно, даже залечит душевные раны. Можем помолчать между вагонами, если предпочитаете не разговаривать, — он открыл дверь, предлагая пройти вперед. — Не бойтесь, я не кусаюсь.
Гринграсс на секунду замешкалась, но после сделала несколько уверенных шагов. Правила, правила, правила. Постоянно сплошные правила. Астория, сиди ровно. Астория, улыбайся. Астория, общайся только с чистокровными.
— Итак, краткий экскурс. После того, как я подожгу кончик, сделайте неглубокий затяжной вдох. В первый раз возможно головокружение, но со временем оно проходит.
Незнакомец протянул пачку, из которой выглядывала одна сигарета. Через мгновение Гринграсс почувствовала, как черничный дым заполняет легкие. Слезы отступили.
— Как его зовут?
— Кого?
— Мужчину, который вас обидел, — собеседник выдохнул несколько полупрозрачных колечек.
— Он не обижал меня. Я просто…
— Растеряна, подавлена и жутко устала. Понимаю. Я сам когда-то был влюблен, ужасное чувство. Мне не понравилось, — усмешка расползлась на его губах. — Женщины обладают удивительным терпением и желанием спасать, только вот обычно это заканчивается слезами и разбитым сердцем.
— Похоже, что у вас большой опыт в таких вопросах.
— Последняя дама, которая мне приглянулась, обманула меня, воспользовавшись тем, что я потерял бдительность, и практически пригвоздила к мосту. Очаровательная как сама смерть, — он стряхнул пепел на пол.
— Ох, мне жаль, — Астория не понимала, зачем незнакомец рассказывает ей все это.
— Не стоит. Я уверен, что она влюблена в другого, и у нас бы все равно ничего не вышло. Вашему сыну сколько? Два или три?
— Откуда вы знаете, что у меня есть сын?
— Я заметил на вашей руке шоколад, несколько цветных полосок, оставленных колдовским мелом, а вашим глазам явно не хватает сна. Отсюда вывод, что вы — молодая мама. А насчет пола… Знаете, вероятность пятьдесят на пятьдесят. Просто повезло.
— Ему год с небольшим вообще-то, так что мракоборцем-следователем вам не стать, — девушка негромко посмеялась.
— Какая потеря для британского Аврората. Едете отдыхать в Беллсхилл? У меня там родственники, могу посоветовать несколько хороших ресторанов. В каком районе вы планируете остановиться? Точный адрес называть не нужно, конечно, а то еще подумаете, что я маньяк какой-то. То есть я хотел сказать… — мужчина замешкался. — Извините, так глупо прозвучало. Просто хотел поддержать беседу и отвлечь вас, но получилось глупо. Прошу Вас, простите…
— Все в порядке. Буду благодарна, если вы мне посоветуете хорошее место для милого ужина в Моссенде, — Астория решила подбодрить расстроенного собеседника, который помог ей прийти в себя.
— Ох, в этом районе есть отличный итальянский ресторанчик недалеко от строящейся мечети. Советую там заказать лазанью. А теперь… Я как истинный джентельмен должен помочь прекрасной даме и удалиться, — он вытащил из внутреннего кармана волшебную палочку.
Несколько взмахов и весь дым втянулся прямо в кончик. Еще одно движение и в руках Астории вместо тлеющей сигареты появился небольшой бутон желтой розы.
— Надеюсь, это немного поднимет вам настроение. Хорошего дня, — незнакомец кивнул и удалился.
Гринграсс аккуратно понюхала наколдованный цветок, который тут же засверкал, а после рассыпался в блестящий песок. Простая иллюзия, но очень милая. Крупинки разлетелись по полу, а после и вовсе исчезли.
На руках остались желтые пятна. Обычный разговор с незнакомым мужчиной помог ей отвлечься от тяжелых мыслей, а черничная сигарета высушила слёзы.
Девушка быстро зашагала по коридору, чувствуя, как снова готова приступить к своим обязанностям и не позволить надежде причинить очередной укол боли.
Гарри просто скорбит по Джинни, и ему нужна хоть какая-то опора, а Астория оказалась рядом. Не считая элементарной благодарности за помощь с сыном.
Дверь осталась слегка приоткрытой, и она увидела сквозь щель, что Поттер уснул вместе с Джеймсом. Они так похожи. Как две капли воды.
Волшебник придерживал ребенка рукой и тихо посапывал. Он еще не восстановился после произошедшего и быстро уставал. Неудивительно, что его сознание провалилось в сон, стоило мальчику заснуть.
Астория бесшумно проскользнула в купе и аккуратно закрыла за собой двери. Она достала с верхней полки плед и укрыла двух самых дорогих в ее жизни мужчин. Еще бы снять круглые очки, чтобы те не разбились, если Гарри дернется.
Едва ощутимым прикосновением Гринграсс приподняла оправу. Не хотелось разбудить его. Они все нуждались в отдыхе, но Поттер больше всего.
На стекле расползались узоры от мороза. Первые дни зимы оказались слишком холодными, даже для промозглой Британии. Несколько взмахов волшебной палочкой, и температура повысилась.
Должно быть тепло. Уютно. Спокойно. Астория разместилась напротив и прислонила голову к окну. С рук все никак не оттирались желтые пятна. Ничего, нужно просто вымыть ладони. Только попозже.
Сейчас хотелось на пять минут прикрыть глаза и выдохнуть. Ехать им еще достаточно долго, она может себе позволить совсем немного подремать.
— Прошу прощения, поезд прибывает на станцию через четверть часа! — милая женщина громко прощебетала, открывая настежь купе.
Гринграсс практически вскочила, понимая, что проспала все на свете.
— Тише, тише. Успокойся, — Гарри прикоснулся к ее руке, утягивая вниз.
— Все хорошо.
— Салазар помоги, я прилегла на пять минут и не заметила…
— Астория.
— Прости, пожалуйста, мне жаль. Я должна была следить за малышом…
— Астория, — настойчивей проговорил Поттер. — Тебе не за что извиняться. Пожалуйста, присядь. Знаешь, ты так умиротворенно спишь, что я несколько раз проверял, дышишь ли ты. Джеймс устроил представление с криками, но это совсем не помешало тебе продолжить крепко спать. Я пытался успокоить его, как мог, но знаешь, не так уж и просто убедить ребенка, что есть много сладкого ему нельзя.
— Ты подаешь ему плохой пример, съедая всю коробку печенья за раз, — улыбнулась Гринграсс.
— Будем надеяться, что ты сумеешь подать хороший и приучишь его есть овощи. Драко говорил, ты неплохо с этим справляешься.
— Просто с Джеймсом можно договориться, в отличие от вас. Даже не знаю, что нужно сделать или предложить, чтобы ты или Драко согласились поесть что-то более менее похожее на здоровую еду.
Уголки губ Поттера поползли вверх, но улыбка тут же исчезла с его лица, будто он что-то вспомнил. О чем-то задумался. В глазах появилась печаль и какая-то легкая тень отчуждения.
Астория решила перевести тему.
— Мы почти приехали. Думаю, нам стоит поспешить.
Гарри кивнул и без единого звука оделся сам и принялся одевать сопротивляющегося Джеймса, которому куртка совсем не нравилась. Как и шапка. Да и варежки не вызвали восторг.
Гринграсс наблюдала, как мужчина пытается справиться с собственным сыном, и завязывала шарф. Ребенок достаточно громко выказывал свое недовольство, привлекая внимание выходящих пассажиров.
— Я помогу, — волшебница заколдовала окно, и вместо морозных узоров по стеклу расползлись очертания поля для квиддича.
Игроки боролись за каждое очко для своей команды, а ловец высматривал снитч. Джеймс мгновенно переключил внимание и не заметил, как его папа справился с задачей, которая изначально была непосильна даже для Мерлина.
На вокзале стоял жуткий холод. Астория лишь плотнее завязала шарф и взглянула на толпу спешащих мужчин и женщин. Гарри бегло осматривал территорию и пытался не реагировать на попытки сына стянуть с него очки. Им нужно быть предельно осторожными. После случившегося с Джинни рисковать нельзя.
— Надень мои перчатки. Они из драконьей кожи, — мужчина протянул из кармана что-то черное и скомканное.
— Что с твоими руками?
— Нужно просто хорошенько их вымыть. Я хотела сделать это в поезде, но уснула и не успела, — виновата покачала головой Гринграсс. — Поэтому лучше спрячь их, могу запачкать.
— Ерунда. Надевай.
Стоило ей только выполнить просьбу, как он тут же схватился за ее ладонь и потянул куда-то, ловко лавируя между прохожими. Астория даже сквозь плотный материал чувствовала жар его кожи. Голова кружилась, а сердце стучало как бешеное.
Запрети себе это. Прекрати немедленно.
Возможно, просто прикрытие. Обычная семья с ребёнком вызывает не так много пристальных взглядов. Наложить заклятие забвения на всех не выйдет, поэтому лучше, чтобы их запомнило как можно меньше людей.
Вокзал магического Беллсхилла был невероятных размеров, Гринграсс в какой-то момент запуталась в петлях поворотов и бесконечных развилках.
— Ты бывал здесь раньше?
— Подозреваешь, что я не знаю, куда вас веду?
— Разве что самую малость, — прикусила губу девушка, сдерживая улыбку.
— Я работал здесь пару лет назад. Квартира, где мы будем жить, хорошо охраняема и не числится ни в одном списке Министерства.
— Думаешь, преступник на Гриммо будет тебя преследовать? Поступили какие-то угрозы? Или появилась информация по поводу…
— Я должен защитить вас. Любой ценой, — перебил её Поттер. — Тебе не о чем беспокоиться. Обещаю.
Он разжал пальцы и отпустил руку Астории, забирая драгоценное тепло от своей ладони.
— Мы пришли. Здесь можно воспользоваться камином.
Гарри толкнул дверь, пропуская Гринграсс вперед, а после передал ей Джеймса, который принялся разглядывать незнакомую обстановку.
Пожилой мужчина сидел за столом и пересчитывал деньги. Ему словно не было никакого дела до вошедших в его контору волшебников. Он бросил на них беглый взгляд, когда услышал негромкое выразительное покашливание.
Обменявшись с посетителем парой коротких фраз, старик махнул в сторону зашторенного входа рукой. На потрепанный стол со звоном упали монеты.
— Пойдём, — Поттер кивнул и прошел сквозь арку, придерживая тяжелую ткань.
Астория не любила камины. Тесные, чаще всего грязные, и запах пороха неприятно щекотал нос. Она хорошо помнила, как отец возвращался домой и от него за милю несло алкоголем и Летучим. В такие моменты он любил проверять, насколько сильно дочери усвоили уроки воспитания и магии.
Тогда, возможно, у младшей Гринграсс и появилась жуткая ненависть к каминной сети, а у старшей ко всему неволшебному.
— Мы должны переместиться все вместе. Извини за неудобства, вход в квартиру откроется только один раз.
— Все в порядке.
Поттер прижался к девушке, неловко обнимая её с ребёнком. Астория прислонила голову Джеймса к груди и закрыла глаза. Сейчас она себя чувствовала как никогда спокойно.
Хотелось, чтобы это мгновение длилось вечно, но буквально через несколько секунд они оказались в просторной и светлой комнате.
— Все хорошо?
Ведьма нехотя открыла глаза и перешагнула через решетку.
— Абсолютно.
— Мне нужно проверить охранные заклинания и запечатать камин. Побудь еще немного с Джеймсом, после я им займусь, а ты сможешь как следует отдохнуть.
— Что ж, мой маленький дракон, пора тебя хорошенько накормить и вымыть. Уже поздно, пора готовиться ко сну.
Фраза моментально вызвала недовольство, и малыш тут же скривился. Ему хотелось исследовать новое место, но Астория была непреклонна и уже стягивала с него верхнюю одежду.
— Обещаю наколдовать много пузырей, если будешь хорошо себя вести.
В маленьких зеленых глазах заблестел огонек, и Джеймс прекратил сопротивляться. Даже с удовольствием съел кашу. Воспользовавшись моментом удивительной покорности, девушка сняла с него штаны и свитер, а вскоре наполнила ванну, добавив немного лавандового масла.
Несколько капель творили чудеса, успокаивая и расслабляя. После уложить, почитать книжку и заправить одеяло.
Квартира оказалась достаточно большой. Три комнаты, просторная кухня и окна во всю стену, занавешенные лёгким тюлем.
Гринграсс двумя взмахами палочки собрала детскую кроватку, придерживая ребенка, запутавшегося в полотенце. Джеймс уснул на середине сказки, вымотанный долгой дорогой и насыщенным днем. Да и время уже было позднее.
Астория поднялась с колен и оставив заколдованных светлячков, которые мирно кружили над головой сопящего малыша, вышла из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Сейчас бы выпить бокал красного сухого. И поесть. Сил совсем не осталось.
Её нос уловил манящий запах, который тянулся из кухни в гостиную.
Гарри что-то готовил. Он стоял возле плиты и помешивал ложкой еду, от которой шел невероятный аромат.
— Мои познания в кулинарии стремятся к нулю, поэтому надеюсь, тебе понравится паста.
— Звучит замечательно, — волшебница села за высокий стул и опустила локти на осторовок посреди кухни. — Пахнет чудесно!
Перед ней левитировал бокал, а бутылка сама открылась. Бордовая жидкость потекла по стеклу, оставляя полупрозрачный след.
— Ты будто мысли мои прочитал.
— Я знаю своего сына. Он требует много внимания, и за ним не так просто уследить. Это меньшее, что я могу для тебя сделать.
— Но ты сделал и делаешь многое для всех нас.
Гарри ничего не ответил, продолжив помешивать ложкой восхитительный ужин. Через несколько минут он с гордым лицом разложил тарелки и бросил в угол грязное полотенце.
— Что ж, уверен, у тебя получилось бы намного лучше, но я старался как мог.
— Спасибо. Выглядит потрясающе. Уверена, на вкус окажется также.
— Боюсь, тебя ждет разочарование в таком случае.
Астория едва держалась, чтобы не накинуться на еду, придерживаясь правил этикета. Чего нельзя было сказать о самом Поттере, который умудрился почти сразу запачкать светлый свитер. На его лице читалось сильное напряжение и сомнение. Он о чем-то думал. Что-то мучило мракоборца, и Гринграсс догадывалась что именно. Гарри хочет знать правду.
— Спрашивай, — ведьма отложила приборы.
— Доешь сначала, пожалуйста.
— Спрашивай, — она повторила сказанное ровным голосом.
Мужчина посмотрел на неё пронзительным взглядом, полным ожидания. Он отодвинул тарелку и скрестил пальцы.
— Для начала я хочу, чтобы ты знала. Я безумно зол, и мне стоит больших усилий контролировать свою ярость…
— Прости, я понимаю, что тебе сейчас тяжело после смерти…
— Я злюсь на самого себя из-за того, что не чувствую то,что должен. Мне больно, что Джинни погибла. Это мой шрам на всю оставшуюся жизнь. Только вот я скорблю по подруге, но никак не по жене. Поэтому я хочу задать тебе первый вопрос: ты знала, что у Джинни есть тайник с ингредиентами для амортенции?
— Нет, этого я не знала, — она нервно сжала ножку бокала. — Но я поняла, когда исследовала заболевание Джеймса, что…
Девушка замолчала, обдумывая, как правильно сказать правду. Какие слова подобрать. Как не допустить дрожи в голосе.
— Продолжай.
— Я даже думать не хотела, что Джинни способна на такое, но в какой-то момент я решила проверить, чтобы исключить этот безумный вариант. Но не вышло. Она, скорее всего, давала тебе любовное зелье. Именно поэтому Джеймс болен. Пока мне удается не дать заразе распространиться, но не уверена, что смогу полностью исцелить его.
— Почему ты думала, что Джинни не способна на это? — взгляд Гарри был стеклянным.
— Ты ведь аврор. Вас проверяют перед каждым рабочим днем на наличие Империо и всего подобного. Не думаю, что комиссия упустила бы такую важную деталь, как амортенция.
— Верно. Не упустила бы. Если только зелье в моей крови не было при поступлении в школу мракоборцев, где осуществляется первый забор крови, энергоследа и волшебной составляющей. Тогда…
— Тогда проверяющий сравнивал данные и не видел никакой разницы. Для них показатели были в норме, потому что изначальные цифры…
— Да, — закончил за неё Поттер. — Значит, Джинни просто поддерживала действие того, что сделала достаточно давно. Только вот вопрос зачем? Думаю, на него ты тоже знаешь ответ.
Астория сжала кулаки с такой силой, что кожа побелела. Для нее многое встало на свои места, стоило Гарри высказать своё предположение.
Холодная сдержанность боролась с расцветающей надеждой.
— Когда я был во тьме, то в моей памяти всплывали отрывки воспоминаний. И все они оказались связаны с тобой.
Гринграсс не двигалась. Так не может быть. Нельзя снова поверить в их будущее. Цена разбитого сердца слишком высока.
— Тори, пожалуйста. Я должен знать правду. Должен вспомнить то, что забыл.
Он положил свою руку на ее сжатый кулак и мягко погладил. Стоило рискнуть и довериться, ведь так, как раньше, уже точно не будет.
— Я покажу, — девушка вытащила из кармана волшебную палочку. — Экспекто Патронум!
Посреди комнаты показался красивый рогатый олень. Серебристая дымка, оббежав помещение, растворилась полупрозрачным туманом. В зелёных глазах сквозило удивление и осознание. Поттер начинал понимать всю картину целиком.
— Ты. Это была ты. На Гриммо, — тяжелый выдох.
— Да. Я связала себя и твоего сына рунической магией, чтобы защитить. Если бы кто-то узнал, меня бы тут же лишили должности, и началось бы расследование, поэтому я ничего не сказала. В ту ночь я почувствовала, что Джеймс в опасности, и примчалась на помощь. Дверь была приоткрыта, но клянусь, я не видела нападавшего.
— Твой патронус такой же, как у меня. Почему?
— А ты не знаешь? — её голос задрожал.
Конечно, знал. Только хотел услышать от неё. Узнать всё до самого конца. Сердце бешено билось, разгоняя кровь по телу с невероятной скоростью. Чертов пирог и чертов Хогвартс.
— На шестом курсе. В коридоре, по пути в совятню, какая-то девушка меня поцеловала. Я всегда думал, что это была Джинни. Но ведь на самом деле…
— На самом деле это была я, — тихо прошептала Гринграсс. — Но после ты начал встречаться с ней, и я подумала…
— Её одержимость мной достигла пика. Она хорошо колдовала и неплохо разбиралась в зельях, как оказалось. Джинни заметила мою сильную привязанность к тебе и добавила амортенцию в еду или напитки, а после лишь поддерживала концентрацию, — Поттер схватился за голову, принимая правду. — Я всегда думал, почему во время поиска крестражей я не чувствовал к ней того, что раньше. Мне казалось, что война и смерти на меня повлияли, что страх и отчаяние затмевают любовь. Стоило нам вновь встретиться, как всё вернулось на круги своя. Конечно, ведь тогда Джинни не могла поддерживать необходимое количество любовного зелья в моей крови.
— Мне очень жаль, — в голубых глазах заблестели слёзы.
— Боль от потери сильна, но не как от потери любимой женщины. Я злился на себя, что не чувствую то, что должен. Но всё оказалась фальшивкой. Вся моя жизнь оказалась проклятой фальшивкой.
— Нет, не говори так. В твоей жизни много настоящего: сын, работа, друзья… — волшебница принялась тереть желтые пятна на руках.
— И ты, Астория. Ты - то настоящее, что вывело меня из темноты. Ты та самая, от которой пахло пирогом. Чьи губы оказались самым желанным и запретным, что только у меня было.
— Гарри, я…
— Почему ты не сказала мне? Ты ведь давно подозревала. Почему не пришла в тот же день, когда выяснила правду?
— Это очень серьезное обвинение. Не могла же я заявиться к тебе в кабинет и сказать, что твоя жена опаивает тебя любовным зельем. Нужно было все проверить, убедиться окончательно, а когда Драко…
— Драко? — Поттер выгнул бровь. — Он знает?
— Да, я сказала ему, потому что не знаю никого другого столь сведущего в зельеварении, и кому я могу доверять.
— То есть мне доверять ты не можешь? — Поттер сжал зубы. — Почему ты обратилась к нему, чтобы рассказать то, что касается только меня?
Гринграсс выпрямилась и положила руки на стол. Гарри имел полное право злиться.
— Это было, безусловно, неправильно по отношению к тебе. Я хотела как лучше и, учитывая мои чувства, непроверенная информация могла быть истолкована иначе.
— Этого недостаточно, Астория. Если бы ты поделилась своими подозрениями со мной, возможно, Джинни осталась бы жива. Но ты предпочла Малфоя, и вот что вышло, — Гарри стукнул по столу. — Я благодарен тебе за спасение. За все, что ты для нас сделала, но скрыв такой важный факт, ты запустила цепь событий, которая привела к исходу, что мы прячемся от всего мира на краю Шотландии. Неужели я настолько плох, что не заслуживаю даже капли твоего доверия?
— Нет, не говори так! Каждый шаг я делала только для твоего блага. Пыталась спасти Джинни, но было слишком поздно!
— Патронуса ты тоже послала Малфою, а не мне. Тебе не кажется, что именно я должен был первым узнать обо всём? Ты хоть представляешь, как я сходил с ума, не зная, что произошло с моим сыном? Не зная, где он! — Гарри выпустил весь гнев наружу, рассекая воздух острыми словами. — Я доверял тебе всей душой.
— Ты не понимаешь, что говоришь! Я годами жила в твоей тени и ни разу, никогда не позволила себе лишнего! Даже когда ты признался в своих чувствах в совятне, а после бегал на свидания с Джинни! Держалась вдали, помогая и поддерживая! И ты не в праве, черт возьми, говорить мне, что моих извинений недостаточно! — Астория высоко подняла подбородок и сжала губы.
— О чем ты говоришь вообще?
— Кто, по-твоему, перенаправлял Амбридж в другие места, когда она рыскала по Хогвартсу в поисках тебя и Отряда Дамблдора? Кто предупредил Орден Феникса, что вы отправились в Отдел Тайн? Кто выводил первокурсников во время битвы в школе и оглушил Алекто Кэрроу, когда та отправилась за тобой в лес? — девушка говорила безразличным голосом, принимая свою роль.
— И я благодарен тебе за все, что ты сделала. Я сделаю все возможное, чтобы отплатить за доброту и самоотверженность. Но это не вернет моего доверия.
— Я всего лишь лечащий врач вашего сына, мистер Поттер, не более. В рамках наших профессиональных отношений вы мне можете доверять и этого достаточно.
— Я не уверен, что этого достаточно. Думаю, Малфой посоветует тебе, как правильно поступить.
Лед в его голосе сводил с ума. Девушка подняла голову еще немного выше и надела сдержанную улыбку на свое лицо. Большим пальцем она все пыталась оттереть пятно. Хотелось спрятаться. Исчезнуть. Раствориться. Больше никогда не видеть разозленных зеленых глаз и искаженного гневом лица.
— Что с твоими руками? — резко схватил её за запястье мужчина.
— В поезде, когда я выходила подышать, то встретила незнакомца. Мы немного поговорили, и он наколдовал для меня цветок. Иллюзия рассыпалась, но желтые следы от песка остались, — попыталась отдернуться ведьма.
— Что ты сказала ему? — Гарри вскочил со стула и схватил Асторию за плечи. — Что ты ему рассказала?
— Ничего такого, я… — ведьма остановилась на полуслове и тяжело выдохнула. — Он знает, в каком районе мы остановились.
— Проклятье. Что же ты натворила… Теперь мы в опасности. Это следящий песок. Я приложил столько усилий, чтобы защитить тебя и Джеймса…
— Из-за моей глупости и доверчивости может пострадать ваш сын, мистер Поттер. Необходимо увести его в безопасное укрытие. Я останусь здесь, чтобы мой след не привел к вам, — Астория схватила со стола нож и перерезала двумя острыми движениями связывающую руну. По бледной коже тонкой струйкой потекла кровь.
— Даже не думай, что я тебя оставлю. Сначала я должен спрятать Джеймса. После я вернусь, мы что-нибудь придумаем. Никому не открывай. Если нападут — прячься, не атакуй, — мужчина смахнул прилипшую прядь с её лба. — Не бойся. Все будет хорошо.
— Не стоит беспокоиться, мистер Поттер. Я взрослая и сама могу о себе позаботиться. Если вы волнуетесь, что под Круцио я расскажу ваши секреты, то напрасно. Я не боюсь, — Гринграсс прикоснулась ладонью к его груди, желая отодвинуть волшебника. — Уводите отсюда мальчика, я встречу гостей достойно.
— Не смей, поняла? Не смей жертвовать собой ради чего бы то ни было. Да, я зол и разочарован, но это не значит, что позволю тебе умереть.
— Это не вам решать. Вы не мой муж, не мой отец, и, как мы сегодня выяснили, даже не мой друг, поэтому будьте так любезны займитесь своими обязанностями, а я займусь своими.
— Прекрати так говорить, — Поттер не двигался, хоть девушка настойчиво пыталась толкнуть его. — Ты нужна мне, и я, черт возьми, не собираюсь оставлять тебя на смерть.
— Прекратите всех спасать. Не все в этом нуждаются. С этого момента вы сами по себе, а я сама по себе. И понесу ответственность за свою ошибку.
— Я вызову местных авроров, мы найдём выход…
— Я думала, вы в курсе, где он находится в вашей квартире. Могу показать, если память снова вас подводит, — Гринграсс проговаривала каждое слово подчеркнуто вежливо. — Вы уже сказали достаточно за сегодняшний вечер. Не думаю, что стоит усугублять и без того сложную ситуацию.
— Умоляю, не делай этого, — волшебник терял голову от тревоги. — Мракоборцы помогут. Я помогу. В конце концов, раз Малфой тебе так дорог и близок, то обратись к нему.
— Если вы приведете сюда помощь сейчас, то только всё испортите. Мы не узнаем, кто убил Джинни и кто охотится за вами. Я послужу отличной наживкой, а вы получите очередное повышение. Все останутся в выигрыше.
— Слишком рискованно. Мы не торгуем жизнями.
— Уходите. В действиях Джиневры был один огромный плюс — вам не пришлось встречаться с лживой лицемеркой вроде меня. А мне не пришлось становиться женой слепого глупца вроде вас. Хотя, учитывая статус крови, ваше положение не смогло бы подняться выше позиции «любовник».
Поттер смотрел на неё так, как никогда раньше. На самое желанное сокровище, которым хотел обладать больше всего на свете. И с примесью боли за последнюю фразу. Слишком громкие слова, слишком глубокие обиды, слишком большая пропасть возникла между ними.
Мужчина потерял её. А она лишилась его доверия. Навсегда.
— Астория…
— Гарри…
Он наклонился к её лицу, оказавшись в опасной близости от розовых губ. Дикая злость кипела словно все котлы в аду, но стоило ему попасть в плен голубых глаз, почувствовать волшебный запах лилий, ощутить тепло фарфоровой кожи, Поттер не мог ни о чем думать.
Только о том, как ему хочется прижать хрупкую девушку к себе и впиться поцелуем, полным боли и отчаяния. Она дышала так быстро и не могла совладать ритмом, что казалось, будто вся ее сдержанность и отдалённость растворяется, уступая дурманящему чувству.
Больше Гарри не сможет стоять к ней так близко. Между ними только колющий лёд и острое разочарование друг в друге.
— Мне пора. Я свяжусь с Малфоем, он все-таки твой бывший жених, уверен, не бросит чистокровную подругу в беде. Будь осторожна, пока я не вернусь с другими аврорами. — Поттер резко отпустил ее и направился к спящему ребенку.
— Вы не найдете здесь никого, кто бы ждал вашего возвращения, — последняя фраза, брошенная вслед, прежде чем он вылетел из кухни.
Гринграсс слышала, как Гарри собирается, как хнычет Джеймс, как дрожат охранные заклинания, но не двигалась.
Осталась стоять на месте словно каменная, из последних сил сдерживая душащие слёзы. Она должна была сказать каждое слово, каждую фразу. Выхода не оставалось, иначе бы Поттер не ушел.
Только вот осознание, что Астория поступила правильно, никак не облегчало ужасную боль.
В один миг она обрела счастье, а после тут же его потеряла. Своими же руками разломала хрупкий мир. Растоптала собственные чувства и задушила любовь, которая грела её столько лет.
В глубине души девушка даже надеялась, что сюда явится убийца Джинни и отнимет еще одну жизнь.
Столько лет существовать и дышать ради Поттера, ради его мимолетного взгляда, ради мягкой улыбки, ради легкого прикосновения.
Стоило умереть ради его будущего, ради Джеймса.
Как только до нее донесся звук хлопающей двери, волшебница упала на колени, впервые в жизни позволив себе громко заплакать.
***
— Блейз, мы не успеем собраться, если ты будешь постоянно меня отвлекать.
— Фея, ты же не думаешь, что я могу удержаться, когда ты стоишь в таком облегающем наряде? — мужчина коварно улыбнулся. — Тебе так идет черный комбинезон.
Ведьма собрала волосы в хвост и бросила беглый взгляд в зеркало. До начала операции осталось совсем немного времени.
Ей предстояло взорвать мастерскую параноика и при этом не попасться. Задачка не из лёгких, да и Блейза не будет рядом. В этот момент он должен заняться шахтами. Всё нутро наполнилось тревогой за его жизнь и безопасность. Забини стал для неё всем.
— Эй, мы сможем провернуть наше маленькое дельце и никто не пострадает. Хочу, чтобы прекрасная улыбка вернулась на твое лицо.
— Авантюра слишком опасна. Что если с тобой что-то случится?
— Тогда ты меня спасешь. Ты ведь моя будущая жена, забыла? И в печали, и в радости, среди грязной посуды и в самом шикарном номере.
— Тогда я буду самой плохой супругой в истории, ибо я не люблю готовить, а уж тем более мыть посуду, — Джейн засмеялась и покачала головой. — Нам пора выдвигаться, чтобы быть на позициях вовремя.
— Да, ты права. Только сначала я хочу кое-что сделать.
Забини открыл дверь балкона и пригласил девушку выйти ненадолго на улицу. Падал первый снег, тут же растаивая на железных поручнях.
Милан открывался как на ладони, и ночные огни сияли разными красками. Морозный воздух наполнил лёгкие, а острые ледяные иголки вонзились в открытую кожу.
— Здесь так красиво. Хотелось бы увидеть всю Италию, каждый её укромный уголок, а не парочку городов, где я жила, — тихо проговорила Блэкли.
— Обещаю тебе, что как только всё закончится, мы объездим весь мир. Я покажу тебе место, где проводил летние каникулы, а какое там мороженое. Просто невероятно!
Джейн засмеялась, чувствуя, как разливается тепло по груди. С Блейзом было всегда так легко и спокойно, что не верилось в реальность происходящего.
— В наших отношениях так мало серьезного, — мужчина засунул руки в карманы и смотрел вперед. — Все эти приключения, моя мать, враги… События так закрутились, что я не заметил, как ты завладела моим сердцем. На самом деле, я не знаю, что будет дальше. Неизвестно, проснемся ли мы завтра, а если и да, то в каком мире.
— Блейз, ты ведь сам говорил, что у нас все получится.
— Подожди, я еще не всё сказал, — он повернулся к ней лицом и взял за руку. — Ты показала мне, какой может быть жизнь без теней. И что бы не произошло сегодня, ты просто обязана ответить на один вопрос.
Девушка вглядывалась в строгое лицо Забини, выражавшее предельную сосредоточенность. Напряжение достигло наивысшей точки. Блэкли пыталась понять, что же так сильно беспокоит волшебника, что он никак не может собраться. Тяжелый вздох. Еще один.
— Ты заслуживаешь намного большего, чем это. Я бы хотел сидеть сейчас с тобой в шикарном ресторане на краю Лондона или смотреть на звезды на краю земли. Будь у меня больше времени, я бы обязательно продумал все так, чтобы ты была счастлива. Как в тех ужасных фильмах, что ты заставляешь меня смотреть.
— Блейз, я счастлива быть здесь, находясь рядом с тобой.
— Дай мне договорить, милая, — Забини был серьезен как никогда. — Это очень важно.
— Прости, продолжай, — в голубых глазах заиграл интерес, перемешанный с настороженностью.
— Я и раньше знал, что в любой момент могу умереть. Все время азарт, все время дикий адреналин, все время на волосок от смерти. Мне нравилось. Я наслаждался каждым днем, словно последним. А теперь я хочу спокойствия. Хочу сидеть у камина и читать Пророк. Хочу просыпаться каждое утро, зная, что нет войны и никаких темных, кого я должен преследовать. И все это… Должно быть рядом с тобой.
Волшебница взглянула на его удивленным взглядом.
— Что ты имеешь ввиду?
— Я хочу, чтобы ты стала моей и ничьей больше. Выходи за меня. По-настоящему. Без шуток, — он раскрыл кулак, а в ладони оказалось гладкое кольцо с тремя маленькими черными камнями.
— Ты спешишь. Думаешь, что не выживешь, поэтому совершаешь необдуманные поступки. Послушай, мы выберемся живыми и невредимыми из этой заварушки, — Блэкли мягко улыбнулась.
— Я предлагаю тебе всё, что у меня есть не потому, что боюсь, что завтра не наступит. Я боюсь, что завтра наступит без тебя.
Девушка задержала дыхание и перестала моргать. Она больше всего на свете хотела именно этого и именно этого страшилась.
— У меня уже есть кольцо, которое выбрала твоя мать. Оно лежит в трюмо. Не стоило тратиться на еще одно, — за нервным смехом Джейн скрывала волнение. Как всегда.
— Окажи мне честь стать миссис Забини. По-настоящему. И я обещаю, что всегда буду рядом. И готов даже убедить собственную мать не делать пышной свадьбы, если ты захочешь.
— Это уже не шутки.
— Я говорю абсолютно серьезно. Ты — мой золотой снитч, что мне удалось поймать благодаря волшебной удаче, которую я совсем не заслужил. Позволь мне надеть на твой палец то кольцо, что выбрал я, а не моя мама. , — Блейз смотрел на ведьму с невероятной нежностью. — Джейни, будь моей. Моим дыханием, вдохновением, самым прекрасным утром.
— Ты сказал, я должна ответить на вопрос, но ты его так и не задал, — она протянула руку. — И не нужно. Я согласна мучать тебя своими ужасными фильмами до конца твоих дней.
В карих глазах блеснуло восхищение и облегчение. Он нежно поцеловал руку, испытывая невероятный вихрь чувств. Они будут счастливы, Блейз был готов на всё, лишь бы Блэкли улыбалась.
— Теперь только смерть сможет разлучить нас.
— Тогда постарайся не умереть сегодня.
========== Я надену свой шлем и бронежилет, но ты умней. Ты будешь целиться в горло. ==========
Драко в очередной раз прикоснулся к гладкой поверхности маленького зеркальца. Совсем скоро они отправятся на биржу якобы для покупки ценных итальянских активов.
А на самом деле, чтобы отвлечь внимание Гальдини, пока Блейз атакует шахту, а Джейн взорвет мастерскую. О поместье позаботится Гермиона, а Малфою нужно контролировать Маттео.
Все должно пройти без сучка и задоринки. Совсем просто. Усыпить гончих, снять несколько заклинаний, отвлечь наёмников. Грейнджер с легкостью подделала кричалки итальянского Министерства, словно занималась этим каждые выходные.
— Что скажешь?
Драко поднял глаза и прошелся взглядом по тонкой фигуре, облаченной в шелк и кружево. Мягкие кудри спадали на обнаженные плечи, а расходящийся подол скрывал изящные туфли.
Мужчина подошел к Гермионе, которая смущенно улыбнулась.
— Пэнси создаёт невероятные платья. Каждая девушка может почувствовать себя настоящей королевой, стоит примерить такой наряд.
— Тебе идёт, — длинные пальцы коснулись завитого локона.
В ней было тысяча миров и миллион жизней. Он наслаждался каждой минутой, проведённой вместе, и чувствовал, будто крадет у самой смерти то, чего у них не было. Времени.
— Как ты думаешь, если бы не война… Если бы не все это. Без печатей, связей и других обстоятельств… — Грейнджер явно не решалась задать какой-то важный вопрос. Словно ей не хватало храбрости.
А ему рядом с ней не хватало хитрости. Разделенные и приговоренные. Внутри горела маленькая искорка надежды, что у них есть совместное будущее. Что скоро все закончится, и Драко сможет сбросить маски самоконтроля и вечной лжи, а Гермиона избавится от страхов и вины.
Он положил ладонь на плечо, мягко поглаживая кожу плавными круговыми движениями.
Ты прекрасна.
Девушка отпрянула и сделала несколько шагов назад, едва не взрезавшись в трюмо.
— Что ты сказал?
— Я ничего не говорил, — произнес Малфой, удивленный её реакцией.
Ведьма напряженно думала. Пыталась понять, что же только что произошло. И как это повторить. Она схватила руку волшебника и крепко зажмурилась. Её собственная магия потянулась к фиолетовым нитям и опутала его запястье.
Спасибо.
Драко широко распахнул глаза. Грейнджер не произнесла ни звука, но он буквально слышал её голос в своей голове. Невероятно. Просто невозможно.
По рукам пронеслись связующие чары, расплываясь по телу волнами. С каждой секундой незримые узы между ними становились всё сильнее. Прочнее.
Гермиона разжала пальцы и отпустила нити. Тонкое чувство её манящей близости растворилось.
— Я слышал тебя. Твои мысли.
— Знаю. Потрясающе, правда? Я всегда считала, что такой магии просто не существует, — в карих глазах горел привычный огонь любознательности и чего-то еще. — Твой галстук… Ты завязал его неправильно.
Она потянула за край и распустила узел. Несколькими движениями ведьма создала красивую и ровную петлю, виртуозно заправив полоску ткани.
Изысканная форма, идеально подчеркивающая жилет, застегнутый на все пуговицы.
Её пальцы погладили фактурный атлас, слегка выравнивая материю.
— Теперь мне нравится. Симметрично и аккуратно.
— Тебе обязательно быть идеальной во всем? — кивнул в благодарность Малфой, улыбаясь.
— Синдром отличницы. Ничего не попишешь. Нам пора.
— Сначала проверим, как работает связь. Еще одного шанса у нас не будет, — мужчина немного нахмурился, переживая. С Грейнджер ничего не случится. Он об этом позаботится.
— Остендете Драко! — произнесла Гермиона, и края её зеркала задребезжали. Волшебница увидела напряженное острое лицо. — Похоже, что работает.
— Остендете Блейз.
Отражение растворилось, и на гладкой поверхности показалась широкая улыбка.
— Я сделал ей предложение, представляешь?
— Что, прости?
Малфой выглядел растерянным. Грейнджер открыла рот и не смогла его закрыть.
— Я сделал Джейн предложение, и она согласилась! — Забини давно не был так счастлив.
— Поздравляю. Очевидно, это не первый безумный поступок в её жизни, — Драко отошел от шока и улыбнулся в ответ. — И да, согласие под Империо совсем не согласие, мой друг.
— Остендате Джейн! — Гермиона пыталась связаться с Блэкли. — Остендате Джейн сейчас же!
— Не говори мне, что Блейз все выболтал? — струящийся голос раздался посреди комнаты. — Ты чуть зеркало не разбила своими криками.
— Годрик, поверить не могу! Ты выходишь замуж за Блейза Забини! Почему ты сразу мне не сказала?
— Хотела сказать после того, как провернём операцию «Укради у вора самое ценное», но мой будущий муж та еще болтуша! — Джейн похвасталась кольцом.
— Но как же…
— Не завидуй, Гермиона! Твой слизеринский принц тоже когда-нибудь решится! — Блэкли было не остановить.
— Ага, конечно. Лет через пятьдесят, может и больше, — пошутил Забини.
— Похоже, что они пьяны или сошли с ума. Возможно, и то, и другое, — Драко обратился к рядом стоящей девушке.
— Как только закончим историю с Кирин, то сразу же поженимся. Торжество назначено на Рождество.
— Но ведь это через три недели! — ахнула Гермиона.
— Зато как романтично. Я уверена, что Пэнси по старой дружбе точно сошьет мне шикарное черное платье с белыми кружевами, а венок из цветов и мирта сделает подружка невесты. Правда же? — голубые глаза стали невероятно огромными и умоляющими.
— Черное платье? — переспросил Драко.
— Скандинавские традиции, — прошептала Грейнджер и тут же обратилась к Джейн. — И ты найдешь жрецов богини Вар, чтобы ваши судьбы связали до окончания всех времен? С жертвоприношением и факелами, которые будут держать в руках гости, сопровождая вас на первую брачную ночь?
— Именно!
— Салазар сохрани, — прошептал Малфой. — Меня сейчас вырвет. Гермиона, подай ведро скорее.
— Драко, прекрати, — шикнула девушка, пытаясь переварить услышанное. — Мы очень за вас рады. Здорово, что связь работает. Теперь нужно успеть все сделать как можно скорее. Вы помните план?
— Да-да, я взрываю шахту согласно пяти пунктам. Не первый раз буду устраивать шум и погром.
— Мастерская под контролем. Я уже добыла палочку, которую потом можно будет уничтожить, — серьезно сказала Блэкли.
— Хорошо. Будьте наготове, действуйте по сигналу, — произнес Драко и одним движением оборвал видение в зеркале.
Грейнджер кивнула и сделала тоже самое.
Она все еще не знала, как правильно реагировать. В глубине души теплилось ощущение, что их история так и должна закончиться. У камина, с детьми и горячим чаем. Не поспешно ли они приняли такое серьезное решение?
Ведьма не имела никакого права отговаривать или давить на подругу, она всем сердцем желала ей счастья и, черт возьми, с Блейзом Джейн была так счастлива, что слепой бы увидел. Но все же…
Малфой лишь продолжал протягивать ладонь с невидящим взглядом. Видимо, погряз в своих мыслях.
Гермиона спокойно приняла руку Драко и почувствовала покалывание в пальцах от предстоящего перемещения. Мероприятие проходило в поместье Гальдини, а необходимый вход-портал Малфой получил заранее. Пока что все складывалось удачно. Хотелось бы сохранить эту тенденцию и для последующих пунктов плана.
Огромный зал совсем не подходил для классической магической биржи. Для аукциона — запросто, для бала, гала-вечера или концерта — идеально, но для биржи декорации смотрелись слишком гротескно, слишком помпезно.
Итальянская манера использовать яркие цвета и бордовые розы в золотых вазах раздражала глаза и не давала сосредоточиться на торговых омутах.
Гермиона стояла возле пирамиды шампанского и наблюдала, как Драко фальшиво улыбается многим волшебникам, которые явно не ожидали сегодня его увидеть. Несколько ведьм буквально рассыпались перед ним в жеманных жестах и откровенном флирте.
В Милане не существовало консервативного разделения по стандартам крови, как это происходило в Британии, потому на магглорожденную ведьму никто не смотрел с презрением, как это часто бывало на лондонских мероприятиях.
Здесь всё решали деньги. Малфои обладали ими в таком количестве, что каждая вторая свободная девушка старалась заполучить в свои лапы единственного наследника. Не смотря на прошлое, суд и все сплетни, крутящиеся вокруг него.
Даже тот факт, что Драко явился сюда вместе с Грейнджер, не останавливал охотниц за галлеонами. К тому же, её спутник был красив. Можно даже сказать, безупречен.
Волшебница почувствовала, что с каждой секундой прорастает в нем все крепче, все глубже. В его заботе, в его верности, в его честности. Он уважал её границы и оказался не таким уж и мерзавцем, каким она себе его когда-то представляла.
Точнее, Малфой оказался единственным, кто принял каждую черточку в ней без лишних вопросов, а Гермиона увидела, что скрывает его холод, и серую мораль, которая была намного честнее, чем любой черно-белый мир.
— Сеньора Грейнджер, весьма польщен вашим визитом, — Маттео схватил тонкое запястье и прислонил к сухим, потрескавшимся губам.
Девушка едва удержалась, чтобы не отдёрнуть руку с нескрываемым отвращением. Гальдини был не так стар, но на вид казалось ему не меньше сотни.
Жёлтая иссушенная кожа, впалые глаза, глубокие морщины и неприятный запах изо рта. Поменяв с десяток жён, Маттео разменивался только на краткосрочных любовниц, готовых за каждый галлеон терпеть его невыносимое общество. Склизкий параноик с манией величия.
— Я соблазнилась новостью, что сегодня итальянские гоблины выставят несколько контрактов на изготовление ценных артефактов. Не смогла пропустить такую уникальную возможность, — играть свою роль удавалось на удивление легко.
Она почувствовала, как сознание обдаёт теплом защиты и беспокойства. Драко смотрел прямо на неё. Не отрывая взгляд.
— О, такие контракты стоят баснословных денег, — Маттео осмотрел волшебницу сверху вниз, прикидывая, какая цифра отличает ее банковский счёт.
— Не сомневаюсь. Но работая на лорда Малфоя, я имею практически неограниченный доступ к семейному сейфу. Одна из его компаний как раз занимается перепродажей уникальных артефактов.
— Я думал, вы работаете на британское министерство.
— Я хорошо планирую своё время и многое успеваю, — уклончиво ответила ведьма, немного отпив шампанского.
— О, я заметил, сеньора Грейнджер. Хотя судя по последним новостям, сеньорита, вы ведь только что развелись с сеньором Уизли. И удачно прыгнули в малфоевскую постель. Что вы, я не осуждаю. Гораздо более выгодно быть любовницей богатого эгоиста, чем женой бедного милашки. Только вот… Когда Драко надоест игра с грязной экзотикой, будьте добры, вспомните старого друга Маттео. С удовольствием покажу артефакты моей коллекции прямо в спальне без лишнего консерватизма насчёт статуса крови, — в выцветших глазах загорелся похотливый огонь.
Грейнджер едва удержалась, чтобы не выплеснуть содержимое бокала в лицо Гальдини. Какой мерзавец. Злость наполнила ее до краев.
И Малфой это почувствовал. Даже не извинившись, он резко отошёл от нескольких людей, с которыми обсуждал облигации итальянских магобанков. Мужчина почти мгновенно оказался рядом с Гермионой и мягко обвил ее талию.
— Мистер Гальдини, вижу вы уже познакомились с моей коллегой. У неё такая хватка, что гончие позавидовали бы.
— Да, ваша коллега очень интересная. Несомненно. До начала мероприятия осталось совсем немного времени. Но его с головой хватит осмотреть сад или мою цитадель. Сеньорита Грейнджер, не проводите ли вы меня? Возможно, вы найдете что-то более заманчивое, чем предложения гоблинов.
Не по плану. Совсем не по плану. Сейчас волшебница должна была обезвредить гончих с помощью зелья и заклинания райских чар, а Драко отвлечь Маттео. Но теперь подвернулся отличный шанс изучить охранные меры и ловушки для защиты ценных экспонатов.
Я пойду туда. Мы справимся.
Даже не думай. Слишком рискованно, если Гальдини поймет, что мы собираемся украсть его драгоценный латунный каст, то все старания насмарку.
Займись гончими. Я свяжусь с тобой через нашу нить. Как только получишь сигнал от Джейн или Блейза, начинай мою часть.
Грейнджер, клянусь Салазаром, не смей…
— С удовольствием, мистер Гальдини. Уверена, знаменитейшие артефакты способны впечатлить любую девушку.
Драко неохотно отпустил её. В сложившейся ситуации это было лучшим решением, но, черт возьми, как же он переживал.
Играть свою роль становилось невыносимо. Она останется совсем одна рядом с чокнутым итальянцем, который смотрел на неё мерзким взглядом. Никто не смел смотреть на Гермиону так. Никто.
Малфой кивнул и развернулся в сторону сада. Пора заняться гончими. Другого выхода нет.
Грейнджер старалась держать улыбку, чтобы Маттео ничего не заметил. Придется импровизировать. Не самый лучший вариант, но какой есть.
Мужчина остановился возле дальней картины богини охоты Артемиды. Она возвышалась над врагами и натягивала золотой лук. Прекрасная и опасная.
Несомненно, на предмет искусства были наложены какие-то чары, заставляющие волшебников любоваться ей. Видимо, чтобы они не смогли разглядеть потайной ход или разгадать ребус, позволяющий открыть дверь.
Гальдини жестом приказал ведьме остановиться и отвернуться. Видимо, волновался, что она сможет запомнить код или что-то еще.
Гермиона беспечно улыбнулась и устремила взгляд в толпу гостей, чтобы хозяин поместья чувствовал себя комфортно. Нужно расслабить его, усмирить разбушевавшуюся паранойю.
Пусть лучше думает, что она простая дурочка, способная ради денег даже прыгнуть в его постель.
— Хочешь сказать, это не то воспоминание миссис Малфой?
Грейнджер обернулась на необычный разговор. Мимо проходила высокая брюнетка с молодым мужчиной, который выглядел словно античный бог. Или скорее как северный король.
Ярко-голубые глаза пронзали ледяными осколками. О чем они говорили? Причем здесь Нарцисса? Девушка озадаченно кивнула, и Гермиона решила, что стоит понаблюдать за необычной парой, но не успела. Гальдини начал что-то бубнить и практически втолкнул её в узкий проход.
— Будьте осторожны, здесь крутая лестница.
Его якобы галантность насквозь провоняла гнилью. Он шел позади нее и освещал палочкой путь. Слишком странно и слишком просто.
Девушку терзали сомнения. Нельзя допустить, чтобы Маттео начал что-то подозревать. Тот лишь мягко коснулся её руки, задерживая и обходя с левой стороны. Он рисовал на пыльной стене какие-то руны, и через секунду проход открылся.
Взору ведьмы предстала сокровищница из древних книг, артефактов и уникальных украшений. Коллекция была внушительной, а любознательность внутри так и подмывала побежать к каждой вещице и досконально изучить её.
Посреди зала расположилась заколдованная прозрачная коробка, внутри которой плавал в воздухе латунный каст.
— У вас меткий глаз. Сразу же присмотрелись к жемчужине моей коллекции. Знаете чем этот артефакт известен?
— Не имею ни малейшего представления, — Гермиона делала рискованную ставку. Гальдини должен купиться. — Признаться, я видела многие гримуары, амулеты и магические атрибуты невероятной силы, но даже не думала, что смогу взглянуть на нечто подобное.
Маттео довольно облизнул губы. Ставка сыграла. Его непомерно раздутое эго заурчало от наслаждения, стоило только польстить самому ценному, что было в жизни итальянца.
— Умнейшая ведьма своего поколения не может ответить на простой вопрос?
— Не такой уж он и простой, мистер Гальдини. Как и вы, он скрывает в себе много тайн, которые… — Грейнджер коснулась пальцами столба, инкрустированного золотом и драгоценными камнями. — Притягивают.
Ловушка захлопнулась. И птичка осталась внутри. Параноик расслабился, чувствуя как кровь разгоняется по иссохшимся жилам.
Героини войны в его другой коллекции еще не было. Она бы стала самым экзотическим экспонатом, а её колдография могла бы украсить пестрый альбом любовниц.
— Латунный каст служит как сильнейший проводник энергии. Если туда вставить нечто, производящее магию как таковую, можно колдовать на совсем другом уровне. Пока что мне не удалось найти хороший источник.
— Я уверена, у вас обязательно получится.
— Что вы думаете о системе защиты? Как одна из немногочисленных волшебниц, которой удалось обойти охранные меры банка Гринготтс.
— Я вижу построенное на крови поле-оберег, несколько заклинаний по типу воющих чар и ловушку цербера. Насколько я понимаю, каст находится в жидкости, которая вполне может быть зельем забвения, скрытое воздушной иллюзией, — Грейнджер смотрела, не отрываясь.
— Браво, — Гальдини приблизился к кубу. — Почти всё разгадали. Осталось только восемь искусных наемников, привязанных к самому артефакту практически собственной душой, яд, пропитавший каждый завиток на коробе… Что же еще? Заклинание черной смерти, руны павшего воина, даже амортенция в магическом узоре…
Его речь прервал ужасный вой. Гермиона точно знала, что это означает. Её друзья начали операцию. У Маттео затряслись руки, мужчина будто бы впал в какой-то транс.
Покачивая головой из стороны в сторону, он начал ходить от стола к столу. Хаотичные метания сопровождались бормотанием и нервными подергиваниями.
— Итальянское Министерство магии оповещает вас о совершенном нападении на два ваших объекта. Системы защиты уничтожены. Согласно восьмой поправке пункта «Б» оставайтесь на месте. Комиссар авроров отдал приказ об оцеплении вашего поместья в связи с угрозой атаки. Мракоборцы прибудут на место в течение четверти часа, — кричалка разорвалась на глазах у потрясенного Гальдини.
Он схватился за поредевшие волосы обеими руками. Приступ паранойи усиливался.
— Мы должны вернуться. Здесь может быть небезопасно! — Грейнджер мягко коснулась его плеча. — Нападавшие обязательно попытаются добраться до коллекции, не нужно стоять у них на пути — здесь столько мер безопасности, что самому дьяволу не под силу пробраться сюда.
— Также как и там! — Маттео почти кричал, но после призвал патронуса и срывающимся голосом начал диктовать. — Доложите обстановку насчет шахты и мастерской.
— Мистер Гальдини, нам нужно уходить. Ваши артефакты в безопасности, прошу вас! — Гермиона копировала движения итальянца, поддерживая хаос в помещении.
— Это Малфой, я уверен. Ни с того, ни с сего явился сюда. Чертова семейка. Это ведь месть за то, что я тогда заполучил проклятый каст, а Люциус остался с носом!
— Мистер Гальдини! Драко Малфой все время был здесь, он не мог напасть на вас…
— Умная Гермиона Грейнджер! Ну конечно! Он подослал каких-то псов заняться этим делом, а сам попытается украсть жемчужину моей коллекции! И министерскую дрянь притащил, чтобы снять подозрения!
Ведьма не двигалась. Практически не дышала. Сейчас ситуация выходила из-под контроля. Паранойя Маттео оказалась куда больших размеров, чем они могли предположить.
Сейчас он кружил как дракон над добычей, не отходя ни на шаг от латунного каста. Так у неё не выйдет украсть желаемое.
— Если ваши суждения верны, то мистер Малфой всё продумал до мелочей! Он же Пожиратель смерти, черт возьми! Я была такой идиоткой, с чего вдруг чистокровному лорду звать меня с собой на такое мероприятие? Теперь мне все предельно ясно, решил использовать меня как прикрытие! Годрик помоги… Что же нам теперь делать? — Грейнджер больно прикусила язык, и из глаз брызнули слёзы. — Малфой убьет нас всех…
— Сеньор Гальдини, мастерская уничтожена, шахты горят. Защитные блоки пали, гончие в поместье убиты, высотка остается нетронутой, — серебристая лошадь растворилась в воздухе.
Ловушка вот-вот захлопнется окончательно. Только бы получилось. Только бы…
— Всех наемников отправить в высотку. Подготовить пентаграммы защитных кругов. Код росо! — Гальдини едва мог создать патронуса.
Мужчина начал расколдовывать магический куб. Сейчас появится шанс, и Гермиона должна, просто обязана им воспользоваться. Но стоило ей сделать несколько шагов, как Маттео схватил её руку.
— Отправитесь со мной! Либо я смогу вас защитить, либо послужите щитом от нападения Малфоя!
Засунув в карман каст, он коснулся портала, и водоворот закружил их в перемещении. Они оказались на крыше самого высокого здания в Милане. Холодный ветер обжигал лицо. Гальдини осмотрелся, начертил какой-то знак, пытаясь убедиться, не тронуты ли защитные барьеры. А после расплылся в угрожающей улыбке.
— Ты думала, что умнее меня? Думала, что можешь одурачить старого мафиози? Какая наивная птичка… — мужчина подошел к ведьме вплотную. — Пусть твой любовник только явится сюда. Я сделаю несколько надрезов на шее, чтобы он медленно истекал кровью, а после изнасилую тебя и убью. И Малфой будет наблюдать. Знаешь, как я понял, что сосунок влюблен в тебя? По глазам. Люциус также смотрел на Нарциссу. Снескрываемым обожанием, восхищением… Может, ты и не знаешь о его планах и чувствах, но сыграешь не последнюю роль в нашем спектакле.
— Я не понимаю… — Гермиона округлила глаза. — Что вы имеете ввиду? О чем вы вообще говорите?
— И это умнейшая ведьма своего поколения? Боже правый, Британия совсем ушла на дно… Посмотри, — он махнул рукой куда-то в сторону. — Там пятеро моих лучших наемников, а по всей высотке стоят еще не меньше пятидесяти. Они убили больше человек, чем обучалось в Хогвартсе.
Грейнджер чувствовала зловонное дыхание. Нужно было срочно решать, что делать. Как поступить. Она давно сбилась с плана, импровизировала, поэтому помощи ждать неоткуда.
Резкое движение отвлекло её внимание. Что-то белое и маленькое. С крыльями. Журавлик. Бумажный.
— Вы практически во всем правы, только вот в одном ошиблись. Я совсем не наивная птичка! Ступефай! — она атаковала мужчину и вытащила из его кармана артефакт.
Наемники тут же бросились на неё, посылая заклинания и проклятия. Гермиона побежала к самому краю крыши и бросилась вниз.
Ледяной ветер развевал кудри, она падала с бешеной скоростью. Когда-то ей больше всего на свете хотелось погибнуть на задании, а сейчас в ней бурлила жажда жизни и страх умереть. Драко придал её существованию смысл и надежду.
Совсем близко просвистела метла.
Грейнджер поймала рука, и девушка тут же подчинилась тянущей силе. Малфой перехватил Гермиону в воздухе, послав перед этим сигнал. Спас. Как всегда был рядом, когда она в нем нуждалась.
— Держись крепче, за нами погоня.
Прижаться сильнее, обхватить ногами метлу, попытаться отбиться от наёмников. Только сейчас сознание начало понимать, насколько важными были уроки от Драко.
Обернувшись, ведьма заметила пятерых преследователей. Нужно оторваться, обезвредить их. Она сцепила пальцы на тонкой ткани пиджака и отправила несколько красных лучей, пытаясь остановить погоню.
На невероятной скорости попасть в наемников оказалось совсем не просто. Тем более, что они атаковали в ответ.
— Я постараюсь скрыться и спрятать нас, — Грейнджер едва слышала сквозь гул напряженный крик.
Малфой выжимал из метлы все, что только мог. Придется брать маневренностью и ловкостью, иначе им не выбраться.
Впереди показался отель, который когда-то был одним из самых фешенебельных, пока его не унаследовал младший сын семейства, уничтоживший своим пьянством процветающий бизнес. Если обогнуть несколько зданий и сделать смертельную петлю, то появится шанс.
— Я попала в двоих!
— Наколдуй иллюзию! Срочно! Любую, но максимально долгую и плотную! — Драко направил метлу вниз.
Грейнджер создала огромные тучи, туман и грозу. Буря надвигалась прямо на наемников, скрывая летящих быстрее ветра волшебников.
Она держала мираж так долго, что в глазах начали лопаться сосуды от напряжения. Девушка потянулась к фиолетовым нитям, выпуская мощную волну.
Все тело наполнилось энергией, будто она выпила не меньше пинты бодрящего зелья. Малфой разбил окно, и они оказались внутри пыльного здания.
Драко с Гермионой влетели в отельный номер, захлопнув за собой дешевую деревянную дверь. Сейчас надо было в срочном порядке заколдовать помещение, чтобы темные волшебники, которые преследовали их, не смогли найти укрытие. Выкрасть каст у этого Маттео Гальдини было и без того сложной затеей, а сейчас граничила с безумием.
— Давай быстрее, я пока займусь администратором, — бросил Малфой в сторону ведьмы и вышел за дверь.
Гермиона начала защищать номер всеми известными ей чарами, оставив небольшую лазейку у двери, которую нужно запечатать, как только вернется Драко.
Держать магический купол защиты оказалось не легко, голову разрывала дикая боль, но необходимо дать ему столько времени, сколько она сможет.
Всё тянулось бесконечно долго, хотя на самом деле это были краткие минуты ожидания. Послышался громкий звук открывающейся внизу двери и грубые мужские голоса.
Давай же, ну. Грейнджер начала волноваться, успеет ли слизеринец вернуться в комнату. Наконец-то в проеме показалась голова Малфоя.
— Скорее, скорее, — Драко едва успел войти в помещение, как волшебница закрыла проход и запечатала отельный номер.
Послышался голос метрдотеля, который на повышенных тонах объяснял, что никакие люди здесь не пробегали и велел этой компании убираться.
Даже пригрозил полицией. Маггл сейчас рисковал своей жизнью, даже не подозревая какая опасность грозит ему самому.
— Надеюсь, они не причинят ему вреда, — беспокоилась Гермиона.
— Тише, милая, — Драко инстинктивно заслонил девушку от двери, где были люди Маттео, жаждущие насадить их головы на кол перед террасой хозяина. — Если они нападут, не геройствуй, уходи.
Гермиона вздрогнула. Это что? Ласковое обращение?
Раздался топот жесткой обуви на этаже, где располагался этот злосчастный номер, в котором сейчас находились беглецы.
Драко прислонил указательный палец к своим губам. Он повернулся прямо к двери и направил на нее волшебную палочку, другой рукой касаясь бедра Гермионы.
— Не делай глупости, — едва слышно прошептал Малфой.
— Ищите магический след, они не могли далеко уйти. Мираж исчез несколько минут назад — командовал один из головорезов, — Быстрее!
Гермиона была мастером своего дела, никто из преследователей даже не заметил ее колдовские фокусы по сокрытию комнаты.
— Их нигде нет, должно быть ушли через другой ход, — прорычал другой голос из-за двери, — Я нашел след где-то возле крыши, должно быть они аппарировали оттуда.
Послышался звук удаляющихся шагов. Преследователи уходили, клюнув на уловку фальшивого магического энергоследа на верхних этажах. Последнее, что успел сделать Малфой перед тем, как вернулся к Гермионе.
— Ты не пострадала? — осмотрел Драко девушку с ног до головы.
Волшебница не отвечала. Она буквально десять минут назад прыгнула с небоскреба, летала с Драко на метле, уходила от опасной погони… Ничего из этого не вызывало такой шок, как неожиданная нежность Малфоя.
— Ответь мне, ты в порядке? — он приподнял ее подбородок, выискивая какие-то повреждения на лице.
Огромная волна накрыла Грейнджер с головой. Она, повинуясь своим эмоциям, коснулась языком большого пальца Драко, которым он все еще придерживал ее лицо. Мужчина шумно выдохнул, почувствовав возбуждение.
— Не играй со мной, милая. Это может плохо закончится…
Но Гермиона уже не слушала, ее руки вцепились в белоснежную кожу его спины, быстро вытянув заправленную в брюки рубашку.
И Драко сдался, опутываемый фиолетовыми нитями, которые ведьма призвала ранее и больше не могла контролировать… Он страстно впился в ее губы, потеряв голову от пряного запаха волос и всех хаотичных движений тонких рук под его мятой рубашкой.
Драко тонул в своих желаниях и тянул за собой в этот омут Гермиону, изучая своим языком сладкий рот. Ему хотелось почувствовать ее всю, без остатка, до самого последнего вздоха, до кончиков пальцев и не отпускать никогда. Даже несмотря на то, что он был обречен…
— Грейнджер, я не могу… Я проклят. Ты должна жить, а я должен умереть, — Малфой отстранился и посмотрел в затуманенные глаза волшебницы, — Я не смогу остановиться. Ты должна бежать. Спаси себя…
Гермиона коснулась рукой его лица и увидела настоящего Драко, который был готов перевернуть весь мир и пожертвовать всем ради своих близких.
Сейчас между ними не просто физическая страсть. Он беспокоился о ней. Буря эмоций внутри от ощущения такой обнаженной близости с его душой достигала своего предела.
— Именно это я и делаю, — девушка резким движением за ремень притянула к себе Малфоя и возобновила страстный поцелуй, сделав из Драко воплощение огня.
Он не обжигал ее, а грел и ласкал. Мужчина схватил Гермиону за бедра, издав звериный рык, и поднял в воздух, продолжая изучать пухлые губы.
Грейнджер обвила ногами торс Драко и прижалась к нему так близко, насколько это было возможно. Она чувствовала его эрекцию, чувствовала, как он хочет ее и как она хочет стать с ним одним целым.
И это сводило волшебницу с ума. Мраморные пальцы впивались в бедра с такой силой, что завтра Гермиона обязательно увидит ссадины и синяки на месте касания рук Драко. Он опустил девушку на кровать, стоявшую от них неподалеку, и скинул с себя рубашку.
— Что ты со мной вытворяешь, Грейнджер? — прорычал Малфой, снимая штаны так быстро, что ткань едва выдержала такой натиск.
Он стянул с Гермионы платье и смотрел на кружева черного нижнего белья. Девушка застонала от нетерпения.
Это был вызов. Малфой прижал её своим жестким мускулистым телом, начал ласкать четко очерченную под бюстгальтером грудь, а после медленно спускался ниже по животу, оставляя влажный след из своих поцелуев.
Гермиона выгнула спину навстречу сладкой пытке, желая чувствовать губы мужчины еще сильнее. Сейчас хотелось больше всего на свете слиться с ним в одно целое. Забрать и отдать.
Драко коснулся носом мягкого кружева ее белья, вдыхая запах возбуждения полной грудью. Он не мог насытиться им, хотел запомнить каждую нотку аромата и сохранить в своей памяти все.
Мужчина навис над ней, смотря в медово-карие глаза девушки. Зрачки были расширены, грудь вздымалась от сбивчивого дыхания, вена на шее пульсировала с бешеным ритмом. В эту самую секунду она принадлежала только ему. Только ему.
Малфой расстегнул бюстгальтер и коснулся языком обнаженной груди. Гермиона застонала от очередной накатывающей волны возбуждения, схватив мужчину за волосы и прижимая к себе еще сильнее. Он дразнил ее, покусывая ореол сосков, и распалял внутреннюю страсть девушки, доводя до исступления.
Его рука спустилась между разгоряченных бедер и начала ласкать волшебницу теплыми пальцами. Тонкое кружево трусиков создавало барьер, и Гермиона уже не могла выдерживать эту сладкую пытку.
Она хотела чувствовать Малфоя внутри. Чувствовать каждое его движение, его силу, его страсть. Прямо сейчас. Оперевшись одной рукой о край кровати, мужчина оказался на уровне ее лица.
— Драко, пожалуйста… — слабый стон вырвался из груди девушки.
— Сейчас, милая, сейчас, — мужчина снял с нее трусики, рука заскользила между ног.
Он закрыл глаза, дыхание участилось.
— Я теряю голову рядом с тобой, — Драко ласкал ее пальцами сначала очень медленно, постепенно набирая скорость.
Гермиона схватилась за его затылок, притягивая к себе, и накрыла губы жадным поцелуем. Пальцы двигались в ней все сильнее и сильнее. Она сжала крепкое плечо Малфоя, оставляя небольшие следы от ногтей.
Внезапно Драко встал и избавился от своего белья, бросив куда-то в сторону. Девушка судорожно вздохнула, чувствуя, что сходит с ума от дрожи по всему телу.
Магия освобождала каждую клетку и тянулась крепкими путами к Малфою. Ведьма слышала его мысли, ощущала его эмоции.
Сливалась с ним в единую гармонию. И их нерушимую связь не могла разрушить даже смерть.
Коленом мужчина раздвинул ее ноги и начал ласкать возбужденную плоть головкой. Драко медлил, сдерживая дикое желание овладеть ей прямо сейчас.
В глазах появился фиолетовый блеск, а внутри все переворачивалось от каждого удара сердца. Малфой наблюдал за Гермионой, слушал ее стоны, чувствовал, как она его хочет.
Никогда раньше он не ощущал ничего подобного. Потому что никогда раньше не был так сильно влюблен.
— Ты принадлежишь только мне, — с этими словами он вошел в нее медленным движением, продолжая себя контролировать.
Мужчина оставался неподвижным, давая ей привыкнуть и насладиться ощущением их близости.
Грейнджер обхватила торс ногами и прижалась всем телом, желая почувствовать всего Драко, всю его длину. Они слились воедино. В одну неразделимую силу, в самую мягкую нежность, в самую безудержную страсть, в неистовую вечную энергию. Он ей предназначен древними силами, а ее судьба заключалась только в одном. Спасти Малфоя.
Драко начал двигаться. Гермиона принимала его всего без остатка, желая, чтобы между ними не было никакого расстояния. Он оперся на локти, и теперь девушка чувствовала вес рельефного тела.
Она трепетала, стонала, и это заводило Малфоя еще сильнее. Он ускорился, двигаясь все быстрее и быстрее. Грейнджер подхватила беспощадный ритм своими бедрами навстречу резким рывкам. В этот раз что-то поменялось. Что-то было совсем не так как в прошлые разы.
Не просто секс, ведомый связующими нитями. Она занималась с ним любовью, отдавая всю себя.
Руки Гермионы скользили по спине и плечам Малфоя, изучая рельеф каждого мускула. Он позволил ей всё, чего ведьме так хотелось, и ласкал в ответ.
Драко ей доверял, а она доверяла ему. Любила его. Электрическая волна от осознания правды прошлась по телу Грейнджер такой мощной силой, что от неожиданности девушка открыла глаза.
Она резко толкнула Малфоя и перевернулась, поменявшись с ним местами. Теперь волшебница была сверху, а мужчина смотрел на нее недоумевающим взглядом.
— Что ты делаешь?
— Доверься мне, — девушка сжала ногами его бедра, не давая Драко даже шанса двигаться. Она положила его напряженные руки на свою талию, чтобы он мог чувствовать ритм. Ее страсть. Ее сущность. Теперь Гермиона контролировала его удовольствие.
И Грейнджер не была такой, как Малфой, который скрывал свое сознание. Она открылась, впуская в собственный разум и эмоции.
Возбуждение близилось к пиковой точке, и она начала двигаться в бешеном ритме. Девушка опускалась на его член с такой скоростью и силой, что Драко застонал от силы накрывающего наслаждения.
Это были новые ощущения, где Грейнджер играла главную роль, а он совсем потерял голову.
С каждым движением Малфой прижимал ее сильнее к своему члену, чтобы он входил так глубоко, насколько это было возможно. Они приближались к оргазму.
— Не останавливайся, милая, — прошептал мужчина хриплым голосом.
От его слов Грейнджер обмякла и достигла высшей точки удовольствия. Она разбилась на тысячи осколков и тысячу частей. Драко сделал последний рывок, проникая максимально глубоко, и крепко сжал бедра Гермионы, наслаждаясь сокращениями мышц её влагалища.
— Ты оказывается бываешь такой властной, мисс Грейнджер, — выдохнул Малфой, смотря прямо на раскрасневшееся лицо девушки. Волшебница закусила нижнюю губу.
Они оба тяжело дышали, капельки пота стекали по разгоряченным телам и волосы были слегка влажные от безудержной страсти.
Драко аккуратно перевернул девушку на кровать и медленно вышел из неё, наслаждаясь послевкусием их страсти. Он встал, чтобы найти какое-то одеяло.
— Останься, пожалуйста… — прошептала Гермиона, проваливаясь в объятия сна. Слишком много всего произошло, хрупкое тело жаждало отдыха.
Она отдала слишком много энергии и магии, и теперь едва могла держать связь с реальностью.
— Спи, тебе нужно поспать, — Драко накрыл ее шерстяным пледом с вышитыми бледно-красными розами по краям.
Единственное, что он смог найти в дешевом отельном номере. Она не могла сопротивляться резко накатившей усталости и отключилась.
Малфой отправился в душ, чтобы смыть с себя усталость и легкое головокружение. И понять, что только что произошло.
Почему он не может сопротивляться чарам Грейнджер и теряет контроль? Правда оказалась непростительнее Авада Кедавры.
Драко позволил себе влюбиться. Он должен спасти ее, должен сделать все, чтобы Гермиона была счастлива.
Теплая вода текла по светлым волосам, но не помогала избавиться от напряженных мыслей. Выдохнуть и вдохнуть.
Пора сказать ей правду. О Димитровой, о плане, о своих чувствах.
Малфой вышел из ванной, обернувшись полотенцем. Грейнджер сидела одетая на краю кровати.
— Напали на мой тайник. Там камень от Нарциссы. Нужно спешить.
Она показала имя, вычерченное на ладони.
Кирин.
========== Спи, я отгоню всех злых духов своими кубинскими сигаретами. ==========
— Как мы попадем к твоему тайнику? — Драко спешно натягивал одежду, попутно очищая палочкой пятна.
— Он связан со мной кровью. И открыть его можно только используя именно эту составляющую. Только вот откуда у Кирин может быть…
Гермиона вскрикнула от боли. Руку жгло все сильнее, а порезы становились глубже. Она коснулась пальцами выступивших капель на ране и начертила руну на полу. Та тут же засветилась голубоватым светом, образуя призрачный портал.
— Будет неприятно.
Малфой вскинул бровь. Легкая улыбка едва коснулась лица. Тепло разлилось по мышцам от того, что Грейнджер даже не пыталась отговорить его идти с ней. Правда, встреча с Кирин могла означать, что Гермиона узнает правду не от него.
— Я должен сказать тебе…
— Драко, умоляю тебя позже. Если Кирин доберется до камня, то нам точно не победить, — девушка уверенно схватилась за его плечо. — Скажешь позже, что бы это ни было.
Стоило ему вступить в границы портала, как тошнота тут же подкатила к горлу. Голова разрывалась от боли, во рту растекался горьковатый привкус железа. Через мгновение они оказались посреди холла заброшенной библиотеки. В стене зияла дыра, а в ней очередной узор заклятия распутывала Димитрова.
— Так, так, так… — ведьма обернулась к гостям. — Похоже, что меня поймали.
— Отойди оттуда, — Гермиона направила палочку прямо на Кирин и угрожающе шагнула вперед.
— Иначе что? Бросишь в меня Ступефаем? Ты ведь такая хорошая девочка, в жизни не поверю, что сможешь сказать страшное слово на букву «К».
— Зато я смогу, — Драко замахнулся древком, но не успел.
Его тело сковали тяжелые цепи, и он упал на колени. Из носа брызнула кровь, а из рук выпала палочка. По звеньям проходила красная энергия, высасывая жизненные силы.
— Отпусти его! Иммобулюс! — Грейнджер атаковала.
Вместо голубого столпа искр из кончика вылетел яркий фиолетовый луч, от которого Димитрова успела увернуться в последнюю секунду.
— Интересно. Думаешь спасти своего приятеля с помощью парализующего заклинания? Я же говорю, милая девчушка. Круцио!
Проклятие сковало Малфоя, который едва сдерживал громкий крик. Боль выворачивала наизнанку, заставляя мужчину стискивать зубы и сжимать руки в кулаки до крови. Непростительное сводило его с ума.
— Отпусти, и я отдам тебе камень, — голос Гермионы звучал твердо и спокойно. Она точно знала, что делала. Нельзя поддаваться панике, нельзя позволить темной ведьме победить, нельзя утонуть в страхе за жизнь Драко.
— Я и так получу, что хочу. Смотри-ка, что у меня есть, — Кирин покрутила колбой с красной жидкостью.
— Моя кровь тебе не поможет пройти последний барьер защиты. Неужели ты думаешь, я настолько глупая, что закрою свой тайник только на такие простые ритуалы?
Димитрова прекратила мучить Малфоя. В её глазах горели гнев и безумие.
— Как только ты развяжешь последний узор, твою магическую сущность атакует артефакт пяти лун. Тебе ведь известно, что с тобой будет.
— Ты блефуешь, — Кирин расплылась в улыбке.— Неужели ты думаешь, что какая-то мерзкая грязнокровка может меня обыграть? Это выглядит… Жалко.
— Тогда вскрывай. Закончи начатое. Заберешь все и убьешь нас. — Грейнджер сделала шаг назад, став совсем рядом с Драко. — Или умрешь. Облегчишь мне задачу.
Начерти руну перемещения.
В серых глазах мелькнула решительность. Малфой понял, что хочет сделать волшебница, и начал незаметно водить пальцами по полу, создавая из собственной крови портал. Два врага медленно перемещались по комнате, не сводя друг с друга глаз.
— Что же ты ждешь? Испугалась? — Гермиона наклонила голову, пытаясь привлечь внимание Димитровой. Приковать ее взгляд к себе. Прикрыть дрожащие движения мужчины.
— Круцио! — ведьма повернулась и снова атаковала Драко, наблюдая как меняется ее противница в лице. — Круцио!
Каркающий смех раскатывался эхом в большом помещении. Малфой закричал от невыносимой боли. Вперемешку с проклятием, которое вытягивало все силы, она сжигала мышцы и ломала кости.
— Релашио! Конфундус! Инкарцеро! — Грейнджер засветилась фиолетовым пламенем, а после бросилась к сейфу и одним движением вскрыла его.
Прижимая камень к груди, девушка почувствовала, как невероятная сила завладевает ей.
— Милое дитя, ты должна освободить меня.
Губы Гермионы двигались, Драко точно это видел даже сквозь туман в глазах. Но голос… Он принадлежал совсем не волшебнице, а чему-то неизвестному. Чему-то темному.
Кирин быстро освободилась от пут и смотрела на неё с нескрываемым удивлением. Малфой попытался встать, но железные цепи продолжали его удерживать.
Гермиона, пожалуйста, что с тобой?
— Так ты Страж? — словно одержимая она обернулась, будто услышало чужие мысли. — Интересно.
Гермиона, милая, сопротивляйся. Борись.
— Первородные… Что ж, я подожду. А ты… Ты так хотела получить камень, так забирай, — она пнула ногой драгоценность в сторону Кирин.
Через мгновение фиолетовые глаза стали вновь карими. Ведьма одним движением уничтожила оковы, опутывающие Малфоя, и направилась к Димитровой, которая схватила артефакт и растворилась в воздухе.
— Мы должны вернуться. Тебе нужна помощь, — Грейнджер протянула руку, чтобы помочь мужчине встать.
— Ты цела? — он в первую очередь беспокоился о ней.
— Не здесь.
Она опустилась на колени и дорисовала руну, создавая инверсионный портал. Несколько ударов сердца, и волшебники стояли посреди отельного номера. Драко плюхнулся в старое кресло, чувствуя, что сил совсем не осталось.
— Вулнера санентур, — Гермиона смотрела, как затягиваются раны. — Нужно как можно скорее вернуться в мэнор. Топи исцелят тебя, я свяжусь с Блейзом и Джейн…
— Что с тобой было?
— Я… Давай сначала вылечим твои раны…
— Подождет. Говори. Сейчас.
Резкие и отрывистые слова резали слух. Он схватил её запястья и сжал пальцы. Как она могла это все обьяснить? Ведь даже в волшебном мире слышать голоса не является хорошим знаком.
Внутри нее было нечто неконтролируемое, темное, опасное. И единственное, что Гермиона смогла запомнить: имя завладевшей ей сущности. Она сама ей представилась,
— Эрида.
Шепот Грейнджер прозвучал очень настороженно.
Что это? Или кто?
Черная материя. Она полностью управляла моим сознанием, но когда я услышала твой голос, то велела ей убраться. Скорее всего, Эрида не может остаться в теле без моего согласия. Драко, связывающая нас магия становится слишком опасной. Я должна вытянуть из тебя проклятие пока не поздно.
Милая, успокойся. Мы со всем разберемся. Больше не позволяй этой дряни овладевать собой.
Камень у Кирин. Теперь нужно обменять каст…
Нет. Тогда она сможет управлять дементорами и всем остальным неживым. Я верну Нарциссу сам.
Мы отдадим каст согласно плану. Камень пустой. Вопрос времени, когда Димитрова это поймет.
О чем ты?
Вся энергия, что была в артефакте влилась в меня. Я покажу.
Драко погрузился в её воспоминания, ощущения. Чувствовал, как каждую клетку наполняет сила, необъятная мощь. Совсем не похоже на легилименцию.
Он был самой Грейнджер. Эрида. Древняя богиня хаоса греков. Римляне звали её Дискордия. Волшебники старой Британии дали ей имя Тенебрис. Сама тьма.
— Ты ведь можешь связаться с Димитровой? Она ведь как-то давала тебе знать, что Нарцисса жива. Нужно отправить послание. — Гермиона отдернула руку и вывела Малфоя из транса. — Назначь встречу. Произведем обмен. После остановим Кирин.
— Я не знаю, как связаться с ней так, чтобы…
Рядом появился огромный серебристый конь с крыльями. Патронус необычайной красоты остановился напротив Драко и произнес твердым голосом:
— Рональд Уизли в Лондоне. Ему удалось удрать от ищеек. Поттер не отвечает.
Ведьма бросила испепеляющий взгляд на мужчину, который сжал зубы.
— Ты дал слово. Пообещал мне…
— Гарри связался с Андромедой и попросил о помощи. И она помогла. Я настоял, чтобы меня посвящали в курс дела. Очевидно, Поттер занят, поэтому Андромеда вынужденно прибегла к крайней мере.
Грейнджер испытующе смотрела, выискивая на его лице признаки лжи. Он без раздумий коснулся своим сознанием ее разума, обволакивая теплом и доказывая, что говорит правду.
— У нее необычный патронус. Почему Пегас? Тонкс как-то рассказывала, что заяц ей достался от матери.
— Он изменился, когда Андромеда вышла замуж за Теда. Из-за семейной истории, старой легенды. Оливия Блэк пару столетий назад влюбилась в магглорожденного волшебника Ореста. Разумеется, родители не приняли ее выбора и решили ситуацию по-своему.
Они мучили Круциатусом мужчину, чтобы тот признался, что хотел жениться на Оливии из-за денег. План провалился. Даже под пытками он не сказал того, что от него требовалось. Тогда Оливия создала патронуса в виде Пегаса, греческого мифологического существа. Легенда гласит, что влюбленные сбежали с его помощью. Материальный патронус. Что-то из разряда фантастики, сама понимаешь.
Когда Андромеда вышла замуж за Теда, то Друэлла пришла в дикую ярость. Думаю, бабушка мечтала задушить собственную дочь вместе с ее мужем. После патронус Андромеды изменился навсегда. Видимо, какая-то отличительная черта потомков Блэков.
Грейнджер не моргала. Просто стояла и смотрела, внимательно слушая. Больше всего она боялась, что Драко обманет. Предаст доверие. Она мягко и неспешно изучала его сознание, чтобы окончательно убедиться, что Малфой не нарушил слово.
— Думаю, пора возвращаться к Блейзу и Джейн. Вопрос времени, когда Маттео и его приспешники вернуться за нами. Не говоря уже о том, что и в Лондоне они могут охотиться на нас.
— Где твое зеркало?
— Разбилось при побеге.
Малфой тяжело вздохнул и потер виски. Починить артефакт вряд ли возможно, хотя один знакомый гоблин с мерзким характером мог бы взяться за это дело. Гнарёк отличался ненавистью ко всем волшебникам, но умело прятал её, стоило завести речь об оплате. Блеск золота обычно успокаивал и усмирял создание.
Хотя дальняя родственница по отцовской линии, Аврора Малфой, могла договориться с ним и без толстого мешка с галлеонами.
— Где твое? Тоже разбилось?
Голос Гермионы вывел мужчину из размышлений. Надо сказать ей. Прямо сейчас. Он чувствовал, как девушка бродит по его сознанию. В какой-то момент карие глаза расширились от удивления.
— По поводу Кирин…
— Я чувствую твое проклятие. Дай мне его вытянуть. Оно ведь убивает тебя.
— Я уже несколько раз пытаюсь тебе сказать что-то важное, и мы постоянно уходим от темы! — в серых радужках плескался гнев. — Ты можешь дослушать?
— Не думаю, что есть что-то важнее твоей жизни, — отчеканила ведьма.
Раздался нетерпеливый стук в дверь. Малфой мгновенно подскочил и сделал несколько шагов вперед, вытягивая палочку.
Тихо. Ни звука.
На дверях магглооталкивающее заклинание.
— Откройте, черт вас подери, пока администратор не пришел в себя, — прозвучал недовольный голос Забини.
Грейнджер невербально наколдовала сканирующее поле. Никакой опасности. Там действительно стояли их друзья. Она едва успела открыть замок, как Джейн тут же ввалилась в комнату, а Блейз запечатал проем.
— Скажите мне, что вы добыли, что нужно!
— Каст у нас, — спокойно проговорил Драко. — Но произошло одно происшествие…
— Моргана сохрани нас, ты описал всю мою дружбу с тобой четырьмя словами. Что еще кроме того, что за нами охотится полсотни головорезов и больной на голову параноик?
— Кирин вскрыла тайник и забрала камень, — Малфой не вдавался в подробности. — Но артефакт теперь пустышка, поэтому план остается прежним. Нужно связаться с Димитровой и назначить встречу для обмена.
— И как ты себе это представляешь? Пошлем ей сову?
— Патронуса, — проговорила Грейнджер.
Серые глаза прошлись по мягким чертам ее лица. Она ведь знала, что такая магия ему не под силу. Мужчина все понял, стоило заметить фиолетовый блеск в карих радужках.
— Пошлю ей выдру. Сегодня мы встретились, поэтому я могу отправить сообщение.
— Необходимо назначить встречу в людном месте, чтобы Димитрова не смогла напасть… — Блэкли лихорадочно размышляла.
— Когда это ее останавливало? Мы не можем подвергнуть опасности гражданских.
— Численное превосходство сыграет нам на руку. Позовем нашу принцессу в Забини-де-ла-Руш. Защитные чары поместья не дадут ей колдовать в полную силу, а с помощью магии вуду можно создать кукол, которые легко сойдут за толпу гостей.
— Почему тогда не мэнор? Намного проще… — начал было Драко.
— Потому что во-первых, она ждет именно этого. Во-вторых, Димитрова уже проникла туда однажды, когда похитила твоих родителей, а значит хорошо знает, где родовые чары истончились, и какие фокусы может выкинуть поместье. И в-третьих, моя мать сможет прикрыть нас, потому что больше некому, — отчеканил Блейз. — Она уведет Нарциссу, выиграет нам время, чтобы схватить темную.
— Нельзя рисковать одной матерью, чтобы спасти другую. — отрезал Малфой. — Мы не торгуем жизнями.
— Если Димитрова победит — тогда все окажемся в смертельной опасности, — вставила Гермиона. — Обыграть ее можно только на своей территории с хорошо продуманным сценарием.
— Да, замечательная идея, давайте дадим ей возможность хорошенько изучить один из самых защищенных родовых домов, чтобы негде было скрыться или спрятать раненых в случае войны. Великолепно, просто гениально.
Драко даже не пытался скрыть гнев. Он не знал, как обьяснить друзьям, что их идея обречена на провал с самого начала.
— Венецианский карнавал, — выпалила Джейн.
— Он в феврале.
— Для магглов, но для волшебников он проводится перед рождеством. Там будет итальянский аврорат, журналисты, огромное количество магов. У Кирин не хватит сил противостоять, пока не готов артефакт. Да даже если будет готов, то все равно она не сможет его использовать по назначению. Плюс можно будет использовать маскировку, — Блэкли продолжила рассуждать. — Проще идти по горячим следам, пока сюда не переместились все ее сторонники. Да и времени у нее не хватит придумать хороший план.
Забини задумался. В словах ведьмы был смысл. Могло сработать.
— Будете прикрывать меня, — Грейнджер сжала губы. — Сообщу ей, что приду одна.
— Слишком опасно, — Малфой не собирался допускать и малейшей возможности, что Гермиона окажется один на один с темной.
— Либо карнавал, либо поместье. Других вариантов у нас нет.
На лице у Драко заиграли желваки. Правильно — встретиться с Кирин в Червене лично. Правильно — рассказать правду. Правильно — спасти Нарциссу самостоятельно.
— Даже не мечтай, — прошипела Грейнджер. — Я знаю это выражение лица. Либо действуем сообща, либо никак. И не надейся, что сможешь улизнуть, чтобы наделать глупостей. Мне глубоко плевать на твои мотивы, поэтому никакой импровизации. По плану. Четко и строго.
Она опять это сделала. Пресекла все попытки Малфоя сказать то, что давно осело в душе грязной пылью. Будь по-твоему тогда.
— Надо поспать. Карнавал начнется через шесть часов. Встретимся у площади Святого Марка.
Блейз кивнул и подал руку Джейн для перемещения. Она тепло улыбнулась подруге и приняла приглашение. Через мгновение их уже не было в комнате.
Драко повернулся к девушке и тяжело выдохнул. Это его собственная ноша, и он не имеет никакого права скидывать груз на нее. Всегда один. Всегда сам по себе. Всегда в болоте и темноте.
— Нам нельзя возвращаться в отель. Гальдини, скорее всего, уже послал туда своих наемников.
— Остановимся в Венеции. Я знаю, где добыть портал. Отправляй патронуса, — проговорил мужчина холодным и отстраненным голосом.
Ведьма лишь кивнула и взмахнула палочкой. Она была слишком поглощена мыслями о произошедшем и о том, что произойдет. Голова раскалывалась от боли, а тело разламывало на куски. Серебристая дымка растворилась в воздухе, не оставив и следа.
Драко вел ее в какое-то Морганой забытое место, где он мог купить портал в Венецию. Гермиона не произнесла за всю дорогу ни звука, погруженная в собственные мысли. Он что-то скрывал. Прятал от нее. И это ранило, ведь она доверяла ему.
Отдала собственное сердце и весь свет, что только был. Малфой стал ее спасением, единственным вариантом и отражением души. Ближе, чем кто либо другой.
Девушка едва стояла на ногах, а мерзкая тошнота подступала к самому горлу. Чертовы перемещения высасывали последние силы. Им и правда нужен хороший сон вместе с очередной склянкой бодрящего зелья.
Напряжение сковывало и не давало сделать глубокий вздох. Хотелось, чтобы поскорее все закончилось. Хотелось уехать вместе с Драко куда-нибудь подальше от тусклого и хмурого Лондона. Забыться и почувствовать себя свободной.
Мужчина заплатил за какой-то номер в неприметном отеле недалеко от центра. Вымышленное имя, чары убеждения, чтобы рецепционистка оформила их без паспортов, наспех наколдованный чемодан.
Гермиона провалилась в сон сразу после легкого перекуса, стоило только коснуться головой подушки. Последнее, что она помнила, как Малфой укрывает ее одеялом и укладывается рядом.
Фиолетовая магия пыталась завладеть каждой клеточкой хрупкого тела. Рвалась наружу. Бурлила в костях, выжигая пятна на мышцах и сухожилиях. Грейнджер отказывалась ее принимать, позволяя страху управлять своими чувствами. Нельзя позволить Эриде вырваться из мира теней. Слишком опасно для всего волшебного мира.
Лучше умереть.
— Солнце почти село, — голос Драко тихо раздался над самым ухом. Всего лишь сон. — Пора собираться.
Гермиона втянула носом запах кофе и знакомого зелья. Как она могла допустить мысли, что Малфой лжет ей? Он всегда был рядом, протягивал руку помощи и заботился о ней.
Девушка приподнялась на локтях и взяла протянутую кружку. Немного молока, слабая обжарка.
— Не слишком крепкий.
— Тебе ведь нельзя много кофе, — проговорил волшебник.
Так она сказала тогда, в аэропорту, когда они отправлялись во Францию. Драко запомнил. Отмечал каждую деталь, пытался уберечь ее от всего мира ценой собственных мрачный мыслей и бессонных ночей.
Гермиона нежно коснулась своим сознанием его души, понемногу расплетая выжженные узоры проклятия. В серых глазах мелькнуло что-то необычное. Любовь, сплетенная вместе с болью. И отчаяние.
— Ты должна знать…
— Не вздумай прощаться или что-то подобное. Скажешь, когда все закончится, — она приложила палец к его губам. — Мы связаны. И этого не изменить.
Малфой прислонил ее ладонь к щеке и закрыл глаза, будто наслаждаясь легким прикосновением. Грейнджер отложила чашку и притянула мужчину к себе.
— Ты не один больше. Просто доверься мне. Я сумею тебя защитить.
— Это я должен защищать тебя, — по лицу скользнула едва заметная улыбка.
— У нас отношения на равных, разве нет? Или ты рассчитывал командовать все время?
— У нас отношения? — он выгнул бровь, чувствуя как тепло разливается по груди.
Ведьма покраснела и отвернулась в сторону. Сейчас не время и не место. Позже они смогут обсудить то, что происходит между ними. И куда все катится.
— Пора выдвигаться. На столе сэндвичи и зелье. Я подожду внизу.
Драко вылетел из комнаты, будто адские псы подгоняли его. Нужно было сохранить ледяной рассудок и холодную голову, а когда Гермиона начала размышлять об их отношениях…
Внутри будто все взорвалось. Хотелось рассказать ей, что на самом деле он чувствует. Всегда находилось что-то важнее, всегда Грейнджер переводит тему, всегда откладывает на потом.
Малфой вышел на улицу и осмотрелся.
Недалеко стоял мальчишка и продавал карнавальные маски. Сгодится. Купив несколько, волшебник заметил Блейза и Джейн, которые почти подошли к отелю.
— Где Гермиона? — Блэкли отпустила руку своего жениха.
— Сейчас спустится. Я вышел раньше, чтобы подышать свежим воздухом. А вам было ясно сказано, что мы встретимся у площади.
— Совсем тебя утомила? Всегда знал, что в Грейнджер спит кровожадная пантера, — ухмыльнулся мулат, игнорируя высказывание о месте встречи.
Драко сжал кулаки. Ему не нравилось, что лучший друг подшучивает над его женщиной. Об этом он выскажется позже. Если успеет.
Стеклянные двери разъехались, и в проеме показалась Гермиона. Ее волосы были собраны назад, лишь несколько прядей спадали тонкими локонами на лицо. Одежда, что оставил Малфой, была идеальной.
Черный костюм подчеркивал изящные линии фигуры, а бесчестное количество карманов скрывали зелья и волшебную палочку. Склянки, что не пригодились при краже, могли помочь сейчас.
— Пешком или аппарация?
— И тебе привет, — игриво сморщила нос Блэкли.
Ведьма бросила такой же взгляд на блондинку, каким Драко одарил Блейза несколько мгновений назад.
— До фонтана недалеко. Пройдемся, — Малфой взял девушку за руку и направился в сторону площади.
Ты не должна рисковать собой. Будь осторожней.
А ты не должен заниматься самопожертвованием во имя чего бы то ни было.
Я не смогу душить Димитрову и контролировать, чтобы ты не влезла в очередное дерьмо.
Тогда душить ее придется мне, чтобы ты наверняка знал, чем я занимаюсь.
— Потрясающе, — восхищенно проговорила Джейн.
— О чем ты, сиропчик? — наклонился к ней Блейз.
— Они общаются. Мысленно. Я чувствую ментальную магию. Просто невероятно.
Забини ничего не ответил. Драко и Гермиона отлично подходили друг другу. Это могло спасти их, но могло и убить. Пора прекращать смертельную гонку за Кирин. Они все заслужили отдых и спокойную жизнь.
Волшебники остановились у небольшого фонтана, который был скрыт от посторонних глаз. Точнее, от магглов. Драко опустил руку в холодную воду, и их с Гермионой затянуло в водоворот.
Толпа туристов продолжала фотографировать голубей и архитектуру. Блэкли улыбнулась и мягко коснулась блестящей глади. Забини несколько раз моргнул, и перед его глазами стояла уже другая картина.
На площади царила жуткая неразбериха. Сотни волшебников в масках веселились, пили огнессекко и танцевали под красивую музыку. Карнавал был в самом разгаре.
— Наденьте, — Драко протянул маски.
Простые, черные, кожаные. Без лишних кружев и деталей. Блэкли без энтузиазма взяла изделие, с легкой завистью смотря на других девушек, у которых лица были покрыты красными, зелеными, синими вуалями в тон платьев.
— Нужно разделиться. Будем прикрывать Гермиону незаметно. В случае малейшей опасности — тут же уходим, — Малфой смерил всех ледяным взглядом.
— Как прикажете, ваше высочество, — хмыкнул Блейз и слился с толпой.
— Драко, с удовольствием бы тебя взяла за руку в знак поддержки, но в прошлый раз это плохо закончилось, — нервно пошутила Джейн. За улыбками она всегда скрывала переживания. — Обещаю, что с Гермионой ничего не случится. Мы спасем Нарциссу, клянусь.
Мужчина лишь кратко кивнул, оглядывая площадь. Не меньше сотни авроров, огромное количество журналистов, парочка невыразимцев. У Димитровой нет шансов победить, если она нападет в открытую. Это их шанс.
— Драко…
Он развернулся к ведьме, которая приготовилась к какой-то нравоучительной речи, но не дал ей договорить, впившись в пухлые губы поцелуем.
Их пальцы переплелись. Сердце стучало как бешеное. Сладковатый привкус вишни и тонкий запах бергамота. По телу прошлась волна магии, соединяя их в головокружительном вихре.
Не совершай глупости. Ты мне задолжала, Грейнджер. И не смей сегодня погибнуть.
Ладно, сегодня не умру. А ты если вдруг решишь геройствовать, то лучше сразу умри. Иначе я найду тебя и задушу. Лично.
Малфой оторвался от поцелуя, и уголки его губ поползли вверх. Он отпустил девушку, наблюдая как та перемещалась сквозь толпу танцующихмагов.
Грейнджер шла медленно, всматриваясь в лица прохожих. Димитрова могла и не прийти. Могла испугаться. Никакого ответа они так и не получили. Но все были уверены, что ведьма явится. Ей нужен каст. А патронус передал условия, при которых Кирин его получит.
Хотелось, чтобы все поскорее закончилось. Истощение. Не хватало сна, отдыха, хотя бы одного спокойного дня. В глубине души задребезжала новая магия. Гермиона позволила чарам литься тонкой струйкой по рукам, по спине, ребрам.
Энергия наполняла и дарила прилив новых сил. Пусть это опасно, пусть никто не знает, к чему все приведет, но сейчас не было другого выбора.
С Гермионой столкнулась женщина и побежала дальше. Карие глаза расширились от удивления. Она увидела собственную мать, которая погибла в огне. Невозможно.
Волшебница ринулась за ней, но та оказалась слишком быстрой. Сознание твердило, что это обман. Иллюзия. Какой-то изощренный трюк. Только вот Грейнджер не могла остановиться.
Ноги сами неслись за беглянкой, огибая веселящихся людей.
Ее мать легко проскальзывала между магами и, наконец, скрылась за дверьми старой таверны. Гермиона отдала бы все, что только имела, лишь бы еще раз поговорить с ней.
Извиниться. Обнять. Слезы застилали глаза. Смахнув их одной рукой, девушка дернула за ручку.
В просторном зале было столько людей, что не протолкнуться. Она начала искать глазами знакомое лицо. Черт возьми, нужно успокоиться. Мне просто показалось.
Ведьма тяжело выдохнула. Ее родители умерли. Их ничего не сможет вернуть. Никакая магия, молитвы или слезы. Смерть не знает пощады и боли. Такова природа конца. Гермиона попыталась подавить растущее чувство вины. Не время и не место.
Она направилась в туалет, чтобы умыться и успокоиться. Нужно оставаться сосредоточенной. Сильной. После всего Грейнджер обязательно пойдет на могилу к родителям и позволит рыданиям задушить ее. Но сегодня… Сегодня хотя бы одну мать она точно спасет.
Волшебница открыла кран и почувствовала, как прохладная вода немного унимает дрожь. Умыться и приложить руки к лицу. Держаться ради Драко. Дыхание постепенно выравнивалось, а пульс замедлялся.
— Так-так-так, — рядом появилась высокая брюнетка. — Какая неловкая ситуация!
Гермиона резко открыла глаза и схватила палочку. Димитрова спокойно подкрашивала ярко-красные губы в зеркале, как будто даже не обращая внимания на стоящую рядом колдунью.
— Ты хотела меня видеть, детка. И я пришла.
— Где Нарцисса?
— А где каст? — Кирин продолжала рассматривать свое отражение. — Ты такая невоспитанная, ужас просто.
— А ты, видимо, оглохла после последней стычки. Я повторю: где Нарцисса?
— Что ж, иногда нужно уметь уступать, — ведьма коснулась лонгрингом поверхности зеркала, по которому тут же пошла рябь.
Вместо отражения показалась картинка, где Драко обнимал собственную мать, а Блейз с Джейн в напряжении осматривались, ожидая нападения.
— Откуда мне верить, что это не иллюзия?
— С мамой правдоподобно получилось, не правда ли? Она у тебя была такой красивой, — Кирин хлопнула, и видение исчезло. — Нам предстоит долгий разговор, детка. И скорее всего, отсюда ты живой не выйдешь, поэтому дам тебе возможность лично убедиться, что миссис Малфой почти в целости и дышит. Патронус или предпочитаешь сову?
Димитрова откровенно насмехалась и считала себя хозяйкой положения. Гермиона пропустила насмешки мимо ушей. Нужно связаться с Драко. Почувствовать его. Убедить бежать.
Нарцисса с тобой?
Он не слышал. Слишком большое расстояние. Грейнджер выпустила большой поток энергии и представила мужчину. Она должна найти его. Немедленно. Глаза засияли фиолетовым светом.
Гермиона, ты где?
Нарцисса с тобой?
Да, она еле держится, но жива. Я отправил ее с Блейзом и Джейн в мэнор. Ты где? Ты в безопасности?
Уходи отсюда. Мне надо разобраться с Димитровой.
Грейнджер, не смей! Это слишком опасно!
Ты нужен своей матери. Я скоро приду.
Волшебница перекрыла поток и тяжело выдохнула. Кирин все также рассматривала лонгринги, будто ничего не заметила.
— Ты что, патронуса колдовать не умеешь?
— Он мне не нужен, — Гермиона направила палочку прямо в ее лицо. — Ты получишь каст, и я уйду. Таков уговор.
— Ты просила обменять Нарциссу на каст. Я жду свой приз, но ты ничего не говорила о том, что уйдёшь отсюда. Так что отдай добровольно, и тогда получишь от меня ценнейший подарок: целых пять минут, чтобы сбежать, только ты ими точно не воспользуешься.
— Ты такая самоуверенная, — Грейнджер вытащила из кармана реликвию. — Таким же был Волан-де-Морт. Не боишься повторить его судьбу?
— О, детка. На что ты рассчитываешь? Что сюда прибежит Гарри и спасет твою шкуру? Он сейчас развлекается с моим братом. Мальчики такие мальчики, знаешь ли, — ведьма выхватила из ее рук артефакт и начала соединять части для кольца. — Или тешишь себя мыслью, что Драко прилетит на крыльях любви?
Гермиона сжала зубы. Нужно держать себя в руках. В любой момент, стоит только подвернуться возможности — атаковать Кирин, оглушить и погрузить в сон. Чтобы перенести в Азкабан.
— О, ради Мерлина, не говори мне, что влюбилась в Малфоя. Какая фатальная ошибка. Ты надеешься, что он исправился и стал принцем? Поверь мне, детка, Драко будет восседать на троне из костей таких грязнокровок, как ты, в зеленом огне Авада Кедавры. Он ведь использовала тебя, дурочка.
— Ты ничего о нем не знаешь. Малфой не такой…
— Как твой бывший муж? — Кирин перебирала пальцами в воздухе, очарованная светом могущественного кольца, которое наполнялось ее собственным колдовством.
Грейнджер затрясло от злости. Фиолетовая магия просачивалась в каждой клетке гневом и обидой.
— Что ж, попробуем! — Кирин сделала выброс, но артефакт не работал. Он был пуст. Не подчинялся. — Что за…
— Ступефай!
Димитрова едва успела блокировать атаку, но заклятие прошлось по ее телу, которое тут же затвердело. В зеленых глазах заскользило непонимание. Так не должно быть.
Ей принадлежал великий проводник хаоса и смерти, неспособный наколдовать простейшие защитные чары. Пришлось приложить немало усилий, чтобы избавиться от парализующих оков.
— Ты что натворила, идиотка?
— Не то, что ты ожидала? — свет истончался. Чем меньше боли испытывала Гермиона, тем меньше энергии поглощал камень. — Инкарцеро!
— Я все равно убью тебя. И твоих друзей. Также как твой муж убил собственную сестру, — безумное лицо Димитровой исказилось, стоило отразить удар.
Грейнджер остановилась. Перестала атаковать. Кирин стукнула по зеркалу и прыгнула в сотворенный портал. Волшебница устремилась за ней, и они оказались в грязном переулке. Двое мужчин держали под руки вырывающегося Рона Уизли.
Стоило Гермионе увидеть его, как фиолетовая магия мощным потоком хлынула прямо в кольцо души. Ведьма почувствовала, как артефакт наполняется силой. Она все поняла. Теперь нужно высосать из грязнокровки до капли то, что дрянь украла. Мерзкая сука.
— Детка, так ты не знала? Твой дражайший муж пришел к своей сестре, чтобы та дала ему амортенцию. Всего лишь несколько склянок, чтобы умная мадам Грейнджер не заметила влияния и вернулась в его объятия. Джиневра отказала. Глупая, глупая девчонка. Сама открыла дверь убийце. Рон знал, как сестричка заполучила Избранного. Ах да, это я вложила в руки Валто нож, нельзя же светить палочку. Но малыш Ронни облажался. Ты ведь нашла следы его древка на встрече министерских выскочек… Кто бы мог подумать, что у твоего мужа и любовника одинаковая составляющая! Волос единорога.
— Ты лжешь! Рональду незачем было убивать Джинни! — Гермиона не верила ни единому слову.
— Разумеется, причина у него была веская. Ведь он доверился сестричке, рассказал, что произошло в ту страшную ночь, когда погибли твои родители!
— Кирин, нет! Ты обещала молчать! — Уизли упал на колени и зарыдал. — Ты же единственная, кто меня понимает! Пожалуйста!
— Силенцио! Валто, тыковка, нужно держать рот на замке, когда взрослые разговаривают, — Димитрова махнула рукой в сторону мужчины. — Когда у вас начался небольшой разлад, это я стояла рядом с ним и нашептывала. Это ко мне он пришел, к случайной знакомой в баре, которая его поддерживала, слушала, взращивала идеи. Он понял, что ты скоро уйдешь. Что ты устала от его бесконечных терзаний и попыток найти себя в жизни. Внял ли он моим советам запугать тебя? Не сразу. Сначала Рональд открыл газ в квартире твоих родителей. Необходимая жертва, чтобы ты осталась рядом. Искала нужное плечо. В ту ночь мы были вместе. Одно простое движение спичкой и буууум! Пожар разгорелся страшной силой. Было таааак весело!
Гермиона упала на колени. Она начала задыхаться. Боль накрыла с головой. Из нее ярким светом выливалась энергия, которую тут же поглощало кольцо.
— Это он убил твоих родителей, а потом упрекал тебя в их смерти. И бил. Кстати, жду похвалы, ведь моими стараниями Ронни открыл в себе потенциал Пожирателя смерти. Все шло по плану… Только вот Рональд начал срываться, когда увидел тебя с Малфоем. Мальчишки не поделили игрушку, сама понимаешь, у них в крови соревноваться. Он заколдовал люстру, чтобы та раздавила Драко как навозного жука. Не вышло. Не подумай дурного, я болела за Малфоя. Он же такой красавчик.
— Нет, нет, нет — только и говорила Гермиона.
— Потом Уизли пришел за помощью ко мне. И я опять по доброте душевной помогла. Отправила его к сестре. Дальше история тебе известна. Хотя… Долгое время я прятала малыша Ронни в своем замке. Потом он сбежал и ищейки Андромеды схватили бедняжку. Пришлось выкрасть, чтобы ты смогла насладиться прекрасным вечером с нами. Думаю, что для начала умрет Рональд, мужчина ведь должен быть джентельменом.
Грейнджер кричала. Столько лет… Это не ее вина. В голове зазвучал знакомый голос.
Гермиона, я иду за тобой. Держись, милая. Не позволяй ей победить.
Ведьма перекрыла поток и потеряла сознание. Она падала в темноту, которой не было конца и края.
— Детка, ты что не слушаешь? Ох, — Димитрова театрально приложила ладонь к груди. — Да это и не важно. Пора устроить настоящую вечеринку.
Кирин взмахнула рукой и пригвоздила Рона к выложенной камнями дорожке. Знаком приказала натеррерам уходить. Те послушно поклонились и растворились в воздухе.
Осталось призвать дементоров. Не меньше двадцати. Она выбросила ладонь наверх, и огромный луч вырвался из артефакта. Бестелесные создания подчинились зову повелительницы кольца души.
— Ты умрешь здесь. И никто тебя не спасет. Я хотела устроить показательную казнь для таких же, как ты, грязнокровок, но так даже лучше.
На стенах появился иней. Дементоры совсем рядом. Рональд беззвучно трясся в рыданиях. Кирин улыбнулась и исчезла. Она чувствовала необъятную силу. Магию, которая раньше была лишь старой легендой из книг.
Темные мантии дементоров тихо шелестели, приближаясь к жертвам. Они чуяли страх, боль, страдание. Но не могли почуять Драко, который позволил дару взять вверх, выжигая душу и позволяя проклятию расползаться сильнее. Ни эмоций, ни чувств. Ничего.
Малфой заметил лежащую на земле Гермиону и переместился к ней. Дементоры все приближались. Серые глаза наткнулись на скрюченного Уизли, который не мог произнести ни слова. Драко расколдовал его, уничтожив путы и заклятие молчания.
— Надо убираться отсюда.
— Их слишком много. Спаси ее… — Рональд едва двигал губами.
Первая тень вцепилась в мужчину, вытягивая из него все счастливое, что только было. Малфой крепко схватил древко и попытался вспомнить самые лучшие моменты из своей жизни.
— Экспекто патронум!
Ничего. Даже искра не появилась. Пусто. Драко прекратил использовать свой дар. Дементоры тут же заметили новую цель. Они атаковали, ведомые диким голодом.
— Экспекто патронум!
Провал. Он не сможет наколдовать Патронуса. Нужно убираться.
Мужчина взял на руки лежащую без сознания Грейнджер и повернулся к Уизли, чтобы схватить его с собой. Но было слишком поздно.
Три дементора почти высосали из него душу, а остальные угрожающе надвигались на Малфоя.
Гермиона ему этого не простит. Волшебник знал наверняка, что стоит ей прийти в себя, то она обрушится на него с обвинениями. Только сейчас стоял выбор.
И Драко его сделал.
Сотворил портал из старой бутылки, чтобы отправиться в мэнор.
Последнее, что он увидел перед перемещением, как стекленеют глаза Уизли. Последнее, что почувствовал: Грейнджер не дышала. Последнее, что он мог сделать, прежде чем упасть в темноту — попросить Неррезу Забини позаботиться о его семье.
Димитрова победила.
========== Мне сказали, что я провожающий и мне нужно покинуть вагон ==========
Астория смотрела в пустоту. После ухода Гарри вместе с Джеймсом на сердце выжженными шрамами пульсировала боль. На стенах причудливо переплетались сине-зеленые цветы. Единственное яркое пятно в белой, как снег, квартире.
Что бы сказал отец, если бы увидел, как младшая дочь сидит на полу и допивает остатки вина? Скорее всего, разгромил бы всю мебель вокруг и отвесил парочку пощечин.
Мать бы в этот момент причитала и просила не портить безупречное лицо Астории. Сказала бы, что она позорит достопочтенный и глубоко уважаемый род Гринграссов. Во имя Морганы, какое счастье, что больше не придется притворяться перед родителями.
Мать сможет надеть черную вуаль, у отца пройдет вечная мигрень. Жаль было Дафну. И только ее. Смерть сестры подкосит ведьму, а все эти идиотские чистокровные обязанности и высший долг полностью упадут на ее плечи.
Выйти замуж за правильного человека, родить правильных детей, правильно принимать гостей и правильно улыбаться. Не плакать, не жаловаться, не носить маггловскую одежду.
Астория закрыла глаза и представила небольшой бабушкин домик, куда их с Дафной часто отправляли на лето. Вишневый пирог, облепиховый чай и сказки у камина. Бабушка разрешала есть джем прямо из банки и колдовать воздушных змеев.
У отца случился бы инфаркт, узнай он, что его дочери ведут себя не как леди. А если бы увидел, как старшая вцепилась в волосы какому-то мальчишке, который обозвал Тори бледной уродиной, то сбросился бы с обрыва.
Даф всегда защищала сестру. Брала на себя вину за все проступки и проказы. Даже когда Драко разорвал помолвку… Она сначала злилась, высказала Малфою все, что о нем думает, даже сожгла шторы в его комнате, но после…
Сообщила родителям, что это она надоумила Драко, поскольку запятнанная семья попавшихся Пожирателей никак не соответствует уровню Гринграссов, которые не попались. Что Астория заслуживает лучшего.
В тот день матушка потеряла сознание, а отец заставил Даф стоять на стекле около получаса. Ни одной слезинки. Лишь гордо поднятая голова и сжатые губы. Тори заперли на целый месяц в комнате, а после начался учебный год в Академии колдомедиков, и родителям пришлось выпустить дочь.
Поиски женихов затягивались, ведь после скандала с Малфоем, далеко не все знатные семейства хотели связываться с Гринграссами.
Если бы Дафна знала настоящую причину разрыва помолвки, то лично бы придушила младшую сестру.
Гарри Поттер.
Мальчик, который выжил. А Тори — девочка, которая за него умрет. Вечная тень и тайная любовь. Теперь он все знает. О патронусе, о чувствах, о первом поцелуе.
Астория позволила себе поверить, что между ними что-то возможно. Что они могут быть счастливы вместе, но судьба определилась с их ролями. Гарри должен оставаться героем в сияющих доспехах, спасающий весь мир, а Тори должна оставаться леди с безупречным лицом.
Когда придут убийцы, она решила не сопротивляться. Да и какой смысл? Боевой маг из нее невесть какой, ничего не выйдет. Поэтому остается только наслаждаться терпкими нотками вина и ярким пятном на стене.
Было бы здорово еще послушать рояль и закурить. Если придет мужчина из поезда, надо обязательно попросить черничную сигарету. Вдруг не откажет. В привычку не перерастет, ведь волшебнице осталось всего ничего.
Может стоило самой что-нибудь спеть? Селестина Уорлок точно не подходит. «Ночные странники» тоже совсем не по случаю. Астория расслабленно размышляла над тем, какую песню выбрать.
В голове пронеслось воспоминание, как Дафну заставляли играть на скрипке. Мадам Браваде всегда так закатывала глаза, когда кто-то из девочек фальшивил. Именно тогда Тори поклялась себе, что никогда не будет принуждать своих собственных детей к музыке. Да вообще к чему-либо.
Время ведьм. От исполнителя Донован. Конечно, идеальная песня. Только вот играть она могла только в голове у волшебницы. Астория услышала ее, когда навещала Пэнси. Тео копался в мастерской, и выбирал только маггловскую музыку, приводя свою девушку в ужас. Но той пришлось смириться со вкусами своего возлюбленного, поскольку Теодор оказался в этом вопросе непоколебим.
Мягкие голоса и спокойный ритм. Очень подходило мрачной атмосфере небольшой комнаты, в которой не было ни единого источника света. Только несколько отблесков ночных фонарей.
За стеной раздался хлопок трансгрессии. Началось. А вино ведьма так и не допила. Что ж, хотя бы колдомедики не запишут в ее посмертный пергамент нелестные предложения об алкоголизме.
Хотя какая разница. Девушка поднялась и в эту же секунду услышала плач, который знала слишком хорошо. Ни с чем не перепутать.
— Джеймс?!
Она бросилась в соседнюю комнату и увидела, как ребенок лежит на полу. Сам он не смог бы аппарировать, вероятнее всего, Гарри перенес сына сюда. Трансгрессия для детей была крайне опасной, значит что-то произошло. Что-то еще более опасное, чем перемещение.
Астория бегло осмотрела мальчика, но никаких ран не обнаружила. На личике виднелись пятна от грязи, в остальном он был в порядке. В опухших от слез маленьких глазах лопнуло несколько сосудов, все тело дрожало от громких рыданий.
— Тише, тише, я здесь!
Мягкими движениями она поглаживала детскую спинку, и плач постепенно прекращался. Самое главное: позаботиться о нем. И не думать о том, что же произошло с Гарри, раз он так поступил.
Сознание волшебницы в миг прояснилось. Ни капли смирения, ни тени сомнения. Теперь она отвечала не только за собственную жизнь. Теперь Астория должна защитить ребенка.
Любой ценой.
Ведьма медленно вышла из комнаты, оглядываясь, изучая каждый угол, и проверила камин на перемещение. Сломано. Или перекрыто. Аппарировать нельзя ни в коем случае.
Джеймс может не выдержать еще одного путешествия. Он и так чудом не пострадал. Возможно, здесь есть метла, хотя это крайне маловероятно.
Скорее всего, придется бежать из квартиры, а после искать камин или убежище, да вообще хоть что-то. Выход обязательно найдется. Нельзя допускать даже мысли, что это конец.
Вытащив из своей сумки одеяльце с вышитыми рунами, она тут же завернула в него Джеймса. Нужно его усыпить. Успокоить. После руны сделают свое дело.
— Все хорошо, мой принц. Я рядом.
Огромные зеленые глаза разглядывали девушку, которая лучезарно улыбалась и дарила всю любовь, что только у нее была, прижимая его к себе трепетно и ласково.
— Мама, — Джеймс окончательно перестал плакать.
— Мама с тобой, мама тебя защитит, — надрывающимся голосом проговорила Гринграсс.
Сердце разрывалось от страха, счастья, нежности и решительности. Все эмоции смешались в один ураган, вырывая воздух из легких. Ей было так жаль, что момент, когда ребенок назвал ее мамой, может стать последним. И страшно, что это никогда не повторится.
Джеймс закрыл глаза и уснул. Магия подействовала, и теперь он вряд ли проснется до рассвета. Астория прижала спящего мальчика одной рукой, а другой крепко держала палочку.
Нужно быть предельно осторожной и максимально сосредоточенной. Раз малыш сюда перенесся, значит защитные поля пали.
Послышался звон стекла. Как будто кто-то разбил окно. Или же бокал, который она оставила практически посреди комнаты. Какое-то шуршание и несколько бранных слов. Гринграсс выдохнула и попыталась очистить сознание. Нападать проще, чем защищаться. Так говорил Гарри.
Ведьма толкнула дверь и направила палочку в комнату. Лицо убийцы освещалось фонарями. Мерзкие шрамы уродовали лицо, а наглая ухмылка вызывала отвращение.
Мужчина осмотрел волшебницу снизу вверх и сразу понял, что она ему не соперница. Ребенок на руках мог только мешать в схватке, а то, как она держала палочку… Слишком изящно для натасканного мракоборца или боевого мага.
Рядом появился еще один. Размеров поменьше. Похоже, что удалось окончательно сломать анти-аппарационные чары, которые наложил Гарри. Астория лихорадочно размышляла и подавляла разрастающийся страх.
Второй сразу же начал говорить. Грубый низкий голос нарушил мертвую тишину.
— Отдай пацана, и твоя смерть будет быстрой!
— Хотите мальчика? Идите возьмите!
Они бросились в сторону Астории, но та атаковала первой. Отталкивающее заклятие было простое, но действенное. В голубых глазах горела ярость.
Она была готова разорвать всех на куски, лишь бы защитить свое дитя. Разноцветные лучи летали с такой скоростью, что мужчины едва успевали отбивать удары. У нее один шанс, всего один.
Верзила со шрамами выбил палочку из рук Гринграсс. Она пропустила обезоруживающее заклинание и теперь не могла защищаться. Перед ней стоял выбор, где девушка уже определилась. И шла только вперед.
— Убейте меня, а ребенка оставьте в покое, — ледяной голос, полный высокомерия. Такого удовольствия, как собственные слезы, ведьма им не доставит.
— Заткнись! — прошипел второй волшебник.
Простая сделка. Жизнь за жизнь. Лили когда-то поступила так же. Это единственное, что сейчас может сделать Астория для Джеймса. Ее сил не хватило, чтобы защитить малыша, но магия справится. Никто не причинит ему вреда.
Девушка повернулась к нападающим спиной и крепко прижала к себе ребенка. В квартире стояла такая тишина, что можно было услышать дыхание Бога.
Глухой звук заставил Гринграсс открыть глаза, но взглянуть не получалось. Слишком сильно страх за мальчика сковывал движения. Она лишь продолжала стоять, как мраморная статуя.
— Ты что собралась умирать здесь, принцесса? Могла бы и получше вино выбрать для такого случая.
Недовольный голос Пэнси Паркинсон разливался словно самая красивая музыка. Волшебница пнула ногой обездвиженных и связанных мужчин и спокойно прошла мимо, будто рядом спали два низзла, а не парочка наемных убийц.
— Ты цела? Тебя не ранили?
— Я в порядке, — еле слышно прошептала Астория. — Как ты…
— На Поттера напали. Он успел связаться с нами. Нужно было защитить ребенка, поэтому пришлось перенести сюда, а как только пали чары — я тут же бросилась к тебе. Тео и Гарри разбираются с другими, — она махнула головой в сторону нападавших. — И похоже, что я успела на твою вечеринку.
— Нужно уходить. В любой момент сюда могут нагрянуть…
— Плохая идея, Астория. Во-первых, противников слишком много, ребятам нужно будет куда-то вернуться, если кого-то из них ранят. Во-вторых, ты предлагаешь бежать по лестнице, а потом по незнакомому городу? Необходимо сделать из этой квартиры настоящую крепость и починить каминную связь. Это единственный шанс выжить в мясорубке. Нас тут полтора волшебника в боевом смысле, поэтому клади Джеймса в кроватку и приступай к делу. Я пока вышвырну твоих гостей.
Девушка не могла разжать пальцы, чтобы отпустить мальчика. Сердце билось как сумасшедшее. Самое главное, что ее сын жив. И за него стоит бороться. С неменьшим усердием и страстью, как она боролась все время за Гарри.
Паркинсон отлевитировала мужчин куда-то за дверь и принялась накладывать защитные чары на квартиру. Изящными движениями она колдовала, наслаивая одно заклинание за другим.
Астория пришла в себя. Взяла под контроль свои эмоции и обуздала страх. Сохранять спокойствие и сделать все, что в ее силах и даже больше, чтобы выбраться живыми — вот единственно правильное решение.
Уложив ребенка в кроватку, она тут же принялась помогать подруге. Руки больше не дрожали, и глядя на Пэнси, оставалось только наполнять свою душу мужеством и хладнокровием.
— Надеюсь, Поттер обучит тебя боевой магии, а то совсем плохо, — мягко проговорила волшебница. — Что между вами происходит?
— Ты о чем?
— Я сначала думала, что он переживает за сына, но когда Гарри раз тридцать сказал, что ты в опасности, у меня чуть крыша не поехала. Думала, что стукну его чем-то потяжелее.
— Ты преувеличиваешь. Вряд ли у него было время в разгар битвы на такое количество повторений. И отвечая на твой вопрос — между нами нет абсолютно ничего. Только деловые отношения.
— Разумеется. Именно поэтому ты была готова отдать собственную жизнь за Джеймса. Так сказать, в договоре предусмотрено, — ухмыльнулась Пэнси. — Ты забываешься, моя хорошая, что я тоже росла в чистокровной семье. И меня не так просто обмануть деланным холодом и напускным безразличием.
— Как ты сама только что сказала: ты росла в чистокровной семье и знаешь правила. Даже если бы Гарри всем сердцем и душой хотел быть со мной, это просто невозможно. Мой отец скорее сядет за его убийство в Азкабан, чем позволит мне выйти замуж и завести семью с волшебником, чья родословная под вопросом, — в голубых глазах блеснуло сожаление и гнев.
— Может, стоит перестать слушать повернутых родителей и жить своим умом? Не подумай, я ни в коей мере не поддерживаю твои отношения с Поттером. Но это только из-за его характера, образа жизни и бесконечной любви к работе, но никак из-за статуса крови. Даже Малфоя такая мелочь перестала заботить, стоило залезть к Грейнджер в трусики.
— Пэнси! — укоризненно взглянула на нее Астория.
— Не будь занудой, есть в мире люди, которые предпочитают заниматься сексом, а не приносят свою девственность на алтарь Мерлина, — Паркинсон смахнула с плеча подруги невидимую пылинку. — А если серьезно… Мой брат отдал всё, что имел ради любви, которая его сгубила. Но знаешь что? Я никогда не видела его счастливее, чем в те моменты, когда он обнимал свою жену. Если ты любишь кого-то, то все просто. Даже прыгнуть в бездну.
— Ты стала такой чувствительной, может стоит просканировать твою ауру? Совсем не похоже на ядовитую Пэнси, которую я знаю, — улыбнулась Гринграсс. — Да и у твоего брата была нормальная сестра, поддержавшая его решение. Что не скажешь о Даф.
— Поддержавшая? Моя хорошая, я едва не убила его летающей по всей гостиной мебелью. Если бы не Тео, то Поллард бы умер намного раньше. Но он мой старший брат. Был им и навсегда останется, поэтому не думаю, что Дафна отвернется от тебя, если ты решишь связать свою жизнь со спасителем мира сего.
— Как я уже сказала, между мной и Гарри нет ничего, — Гринграсс прокручивала в голове их последний разговор. — И вряд ли что-то будет.
— Тогда ты будешь не против, если я тебя познакомлю с кузеном Теодора? Потрясающий мужчина, как и все Нотты, — сладко проговорила Паркинсон, пристально наблюдая за реакцией Тори.
— Разумеется, если выберемся отсюда, но если речь идет о Тобиасе, то он не в моем вкусе.
— Высокий, зеленоглазый, со шрамом и работает в норвежском Аврорате. Конечно, конечно. Совсем не в твоем вкусе.
— Прекрати, — шутливо пихнула волшебницу в бок Астория. — Сканирование отменяется, вижу в тебе всю ту же вредную Паркинсон.
— Всегда мечтала, чтобы мы стали родственниками. А раз Поттер щелкает гиппогрифов, то другие ловцы могут засмотреться на такой снитч, как ты!
— Мы с Гарри никогда не будем вместе. Я переживаю за него как за друга и коллегу, а ребенок… Так Джеймс ни в чем не виноват. Дети не должны страдать в войнах взрослых.
— Вопрос только в том, кого ты пытаешься обмануть, моя дорогая: меня или себя?
Девушка проигнорировала слова Пэнси и начала изучать камин. Идей как его починить не было от слова совсем. Нужно пробить контролирующую составляющую и наладить колдовскую связь. Только вот без инструментов и должных знаний сделать это не представлялось возможным.
Паркинсон опустилась рядом на колени и принялась изучать кирпичи. Она потрогала каждый, пытаясь понять, что за магия внутри. Несколько раз выдохнула и отвернулась, будто от запаха старой золы ей стало плохо.
— Аллергия?
— Временная. Воняет жуть, — ведьма скривилась, но продолжила стучать по каждому кирпичику. — Похоже, что без Тео не обойтись. Это не совсем по его части, но думаю, что он справится. Я ему уже тысячу раз запрещала разбирать на детали маггловские изобретения и создавать из них колдовские, но сейчас страсть к техномагии может спасти нам жизнь.
— Стоит извиниться тогда за все свои ворчания, — мягко сказала Астория.
— Еще чего! Если он почувствует в моей непоколебимости слабину, то тут же в Ноттвуде из маленькой мастерской появится огромная, полная всякой неволшебной ерунды.
На улице послышался шум, и Гринграсс аккуратно подошла к окну, стараясь, чтобы ее никто не заметил. Под фонарем было несколько мужчин, которые пытались вскрыть построенную защиту.
Их не останавливал статус о секретности, поэтому Астория попыталась заколдовать все, что только могла, магглооталкивающими чарами. Не хватало еще спасать случайно забредших посреди ночи людей от непростительных проклятий.
Преступники продолжали атаковать изо всех сил окружавшее квартиру поле, которое дрожало от напряжения. Времени было катастрофически мало. Волшебница нанесла еще несколько слоев, поддерживая магию.
Паркинсон тяжело выдохнула и смахнула упавшую на лицо прядь.
— Они здесь. Нужно приоткрыть завесу, чтобы Тео смог переместиться. Я чувствую его, — ведьма показала левую руку.
Гринграсс знала, что Пэнси носит волшебное помолвочное кольцо, но даже не представляла, что оно может так работать.
Хотя оно не обладало теми ужасными свойствами, как старинные свадебные драгоценности, но все же имело сильную колдовскую нить.
— Я помогу.
Разрывать магию было невероятно сложно, но нужно удержать разрез так долго, чтобы Гарри и Теодор смогли попасть в безопасное место.
И сразу же захлопнуть, чтобы в квартиру не проник никто чужой. Безумный план, но другого не было.
— Три, два, один!
Лучи из палочек слились в один огромный шар, и сквозь слои защиты показалась щель. Поток энергии разрушал тонкую материю, оставляя рваные края.
Кровь стучала в висках от напряжения, легкие горели от давления, а в костях вибрировала боль. Из носа потекла тонкая струйка, но Астория не могла ее смахнуть.
Пэнси схватилась одной рукой за стол, а другой продолжала удерживать сквозной проход. Ей пришлось гораздо хуже, чем Гринграсс.
Будто для нее сила была настолько велика, что даже несколько секунд контролировать ее казалось чем-то сверхвозможным. Но та не сдавалась. Пэнс никогда не сдавалась, даже когда дела обстояли совсем плохо. За своих близких она была готова уничтожить весь мир и убить любого.
Первым появился Гарри, а вслед за ним и Тео. Вымотанные битвой, в разорванной одежде и неглубокими порезами. Мелочи. Немного бадьяна и пару заклинаний могли исправить положение.
В то же мгновение Паркинсон опустила луч. Астория резко подняла палочку наверх, запечатывая разрез. С глухим треском на пол упала чья-то отсеченная рука. Она едва успела закрыть проход, и похоже, что кто-то пытался прорваться. И жестоко за это поплатился.
Пэнси заметила валяющуюся конечность и тут же убежала, придерживая рукой рот. Ей хватило пары секунд, чтобы найти ванную комнату. Тори хотела рвануть за ней, но Поттер остановил ее, кивком указывая на Теодора, мгновенно последовавшего за своей невестой.
— Ты ранена? — он осматривал девушку сверху вниз. — Джеймс в порядке?
— Все хорошо. Он спит, я завернула его в одеяло с рунами, которые исцелят и подарят крепкий сон.
— У тебя кровь, — Гарри вытащил склянку и платок, а после обмакнул его в настойку бадьяна, которой оставалось не так много в колбе, и приложил к ее лицу. — Прости, что ушел. Я не должен был бросать…
— Ты спасал своего сына. Так было лучше для всех. Ты поступил правильно, поэтому…
— Я больше никогда тебя не брошу, Астория. Вот что правильно, — горячий шепот обжигал тонкую молочную шею.
Волшебница перестала дышать. Нельзя снова попадаться в этот капкан. Иначе она погибнет во мраке боли и сомнений. Останется навечно в поглощающей и сжирающей все вокруг темноте.
А ей надо жить дальше. Из памяти уже никогда не получится вычеркнуть тех слов, что они наговорили друг другу. Их шанс безвозвратно утерян. Навсегда.
— Что произошло? Расскажи мне, — Тори сделала шаг назад, отстраняясь.
Она в момент превратилась в глыбу льда. Словно снежная буря, убивала одним лишь холодным взглядом.
Поттер не пошел за ней. Не пытался вновь приблизиться.
Доверие — очень хрупкая вещь, которая разбилась вдребезги. Им нужно разобраться в их чувствах, когда придет время.
— Я хотел спрятать Джеймса и вернуться за тобой. Послал сигнал Тео, но после на меня напали. Кто это был, с уверенностью сказать не могу. Мне удалось немного оторваться, но численное преимущество сыграло свою роль. Сначала я перенес Джеймса в безопасное место, рядом с тобой. Хотел взять на себя весь удар, и Тео подоспел вовремя. Правда, за ним увязалась и Пэнси. Когда я почувствовал, что стена пала, то она незамедлительно отправилась в квартиру. Мы смогли обездвижить достаточно врагов, но их было слишком много. Пришлось вернуться, чтобы сбежать отсюда.
— А что местные авроры? Они не откликнулись?
— Нет, — Гарри сжал кулаки. — Никто не пришел. Или мертвы, или под воздействием чар. Вариант, что они переметнулись, также существует, но для их же блага уж лучше быть мертвыми.
Гринграсс взглянула в зеленые глаза, в которых горел гнев, сжигая все вокруг. И вина. Что он не смог защитить их, что не справился, что ошибся.
Она несмело коснулась его ладони, пытаясь поддержать. Это Астория могла себе позволить. Поттер мгновенно сжал ее руку в ответ и переплел пальцы.
— Если бы с вами что-то случилось, я бы не смог себе этого простить.
— Джеймс в порядке, не о чем беспокоиться.
— Я говорю не только о нем. Я говорю и о тебе тоже, — Гарри тяжело выдохнул.
Боковым зрением Астория заметила, как открывается дверь, и тут же отдернула руку. Кожу все еще жгло от теплых прикосновений пальцев мракоборца. Пэнси выглянула, а после уверенным шагом вошла.
— Прошу прощения, что прерываю речь влюбленных, но у нас тут небольшая проблема.
— Да, совсем небольшая. Как говорится, вошли и вышли, приключение на двадцать минут, — широко улыбнулся Теодор, шагая прямо к камину. — Посмотрим, что я смогу тут сделать.
Он опустился на колени и провел палочкой по шероховатой поверхности. Кирпичи засветились зеленоватым светом, несколько даже треснуло. Мужчина напряженно смотрел на магическую составляющую и пытался изменить наложенные чары. Починить неисправность.
— Ты в порядке? — Гарри обратился к Паркинсон, которая сжимала древко в руке с такой силой, что то едва не дребезжало.
— В абсолютном. Немного напрягают оторванные конечности, а так считай обычный день.
Поттер прошелся по волшебнице подозрительным взглядом. Та явно что-то скрывала. Или просто храбрилась, подавляя внутренний страх. Он не мог винить ее за это. Никто не мог.
— Я проверю Джеймса, — холодно проговорила Астория и вышла из комнаты.
Гарри предстояло очень много работы, чтобы вернуть ее доверие. Он упустил слишком много времени, а сложившиеся обстоятельства только усугубляли ситуацию.
Джинни. Прожить столько лет с человеком, которого по сути никогда и не знал. Обман, манипуляции, предательство. Невозможно поверить, что на самом деле никакой искренней любви не существовало.
Лишь амортенция и одержимость погибшей жены. Сейчас его могла понять только Гермиона, прошедшая похожий путь с Роном.
И именно она научила Поттера держаться до самого конца. Не сдаваться. За Асторию стоило побороться. За их будущее.
Только вот похоже, что ей это уже не нужно. Она устала. Слишком долго тянула все на себе и несла тяжкую ношу.
Мужчина развернулся к окну и принялся исследовать защитные чары. Укрепить, где тонко, заменить, где недостаточно. Краем глаза он заметил, как Пэнси стояла словно статуя. Даже не сдвинулась с места. И кажется, была бледнее обычного. Только неразборчивым шепотом что-то говорила Тео.
Лучше оставить их наедине. Гарри медленно открыл дверь комнаты, где спал Джеймс. Тори вцепилась длинными пальцами в кроватку и монотонно раскачивала ее. Мальчик тихо посапывал, сжав край одеяла в кулачок.
— С ним все будет хорошо. Мы выберемся отсюда.
— Он назвал меня мамой сегодня. Когда весь этот кошмар закончится, тебе нужно подумать, как решить сложившуюся ситуацию, — Астория легко смахнула слезы.
— Какую ситуацию?
— Джинни ведь…
— Когда придет время, Джеймс узнает, кем была его мать и что произошло, но я сделаю все, чтобы он никогда не узнал, как она поступила, — осторожно сказал Гарри.
— Он не должен искать в чужих женщинах свою маму. Так неправильно. Мне очень жаль.
— Ты нам не чужая. Ни мне, ни ему.
Волшебница развернулась и увидела в зеленых глазах неподдельную искренность. Чувство вины от сказанных слов накрыло с головой.
— Прости, что назвала тебя… — она не смогла договорить.
— Это я должен извиняться. Ты всегда была рядом, всегда помогала и поддерживала, — Поттер сделал несколько шагов вперед. — Спасла меня. И чем больше я вспоминаю… Тем больше чувствую…
Гринграсс прикоснулась пальцами к его губам, не позволив произнести что-то важное, что могло подарить ей крылья. Или уничтожить. Нежными словами стелится ее дорога в ад.
— Не нужно. У нас когда-то был шанс, но судьба распорядилась иначе. Не все сказки заканчиваются хорошо, Гарри.
Он закрыл глаза и приложил ее руку к своей щеке. Им нужно время. Им обоим. Не стоит сейчас давить на нее или убеждать, что все не так, как она думает. Астория, жившая в тени столько лет, стала для него самым ярким светом.
— Похоже, что у Тео получилось, — Пэнси заглянула в комнату. — Пора убираться отсюда.
Гринграсс мило улыбнулась, вернув привычную маску на безупречное лицо, и отошла от кроватки.
— Возьми Джеймса.
— Нет. Я должен защищать вас. Если что-то пойдет не так, пообещай мне, что сбежишь с ним, найдешь безопасное место, — Гарри мгновенно стал серьезным. — Астория, пожалуйста, дай мне слово, что…
— Обещаю, — она аккуратно взяла ребенка на руки и покачала. — Помни, что ему нужен отец, если решишь сдаться.
Девушка вышла из комнаты, Поттер направился вслед за ней. Стены затрещали от боевых заклинаний. Темные изо всех сил пытались прорваться в квартиру. И защита истончалась с невероятной скоростью. Похоже, что они нашли способ уничтожить все слои, один за другим.
— Времени в обрез, — Тео вытащил из грязного от золы пиджака мешочек с порохом. — Отправиться можно только в одну точку, в Малфой-мэнор. Пулверис не отслеживается, они не смогут последовать за нами, даже если захотят. После поместье защитит нас родовой магией. Я пойду первым, чтобы проверить, безопасен ли путь. Пэнс, отдай половину своего пороха Астории, которая пойдет второй, а я поделюсь с Гарри, который замкнет круг. Единственная, у тебя аллергия на летучий, отойди подальше и постарайся не вдыхать его.
Волшебники молча кивнули, соглашаясь с планом. Нотт зажал в руке струящийся песок, а после бросил мракоборцу мешочек.
В глазах Пэнси читался страх, но мужчина легкой улыбкой, лишь одним уголком губ сказал больше, чем что бы то ни было. Они понимали друг друга с полуслова. Мимолетного взгляда. Едва ощутимого касания.
Тео разжал пальцы, и крупинки молниеносно полетели вниз. Один удар сердца. Одно мгновение. Доля секунды.
Стоило только сиреневым лучам разгореться, как камин разлетелся от мощного взрыва. Нотт отлетел в сторону, на его лице расползались багровые ожоги.
Астория едва успела отвернуться, прикрывая собой ребенка, как осколок кирпича ударил ее по виску, и она потеряла сознание.
Поттер успел среагировать, разбивлетящие обломки, и тут же упал от ярко-красного луча.
Пэнси, оглушенная ударной волной, рухнула на колени и выронила палочку.
— Не хотели нас звать на свою дружескую вечеринку? Что ж, пришлось явиться без приглашения! — в клубе пыли и дыма появился Оуэн.
Маленькое пространство заполнили натерреры и статная женщина, смотревшая на все вокруг затравленным взглядом. Она явно не хотела здесь находиться и жалостливо взирала на лежащих на полу волшебников. В ее длинных темных волосах блестели седые пряди, а спина сгорбилась будто от какой-то тяжести.
Димитров услышал громкий крик ребенка и тут же направился к нему, словно он был целью всего этого кошмара. Словно только ради него все это устроили.
— Еще один шаг и ты умрешь, — Пэнси едва держала палочку в дрожащих руках.
— Госпожа приказала всех убить, кроме сопляка, — рослый мужчина глядел прямо на Димитрова.
— Молчать! — Оуэн бросил испепеляющий взгляд на приспешника. — Мисс Паркинсон, давайте без глупостей. Вы же понимаете, умереть можно по-разному. Вы ведь не хотите страдать.
Ведьма не сдвинулась с места. В голове проносилась сотня мыслей, как правильно поступить. Нет ни единого шанса, что она справится с таким количеством противников. Анти-аппарационные чары пали.
Единственное, что можно сделать: отправить возлюбленного и друзей с помощью портала куда-то подальше отсюда. Кольцо может спасти их всех.
Гарри лежал совсем рядом с Асторией, больше не прижимающей Джеймса. Тот так отчаянно дергал ногами, что касался запястья Тео. Вот и план. Нужно только подойти ближе. Ребенку может сильно навредить очередная трансгрессия, но выхода не оставалось.
— Я тебя не боюсь, — срывающимся голосом проговорила волшебница, приближаясь.
— Храбрости вам не занимать. Посмотрите на них. Мертвые, — Оуэн непринужденным жестом обвел рукой комнату. — Такие умиротворенные лица.
Паркинсон продолжала двигаться вперед. Теперь она поравнялась с мужчиной. Кончик его палочки упирался прямо в ее грудь.
— Единственная… — раздался хриплый шепот Тео.
Ведьма не смогла сдержать вздох, план тут же улетучился куда-то в трубу. Нужно вернуть контроль над собой. Она должна спасти их. Просто обязана.
— Поглядите-ка, — Димитров обернулся и пнул ногой лежащего мужчину, отчего тот издал протяжный стон. — Простите, моя дорогая, но в этом случае мистер Нотт должен повести себя как джентельмен и сдохнуть первым.
Пэнси схватилась за древко и прижала со всей силы прямо в свою ключицу, не давая Оуэну нанести смертельный удар.
— Меня зовут Пэнси Скарлетт Паркинсон. Мне двадцать пять лет, я родилась в чистокровной семье, в поместье Паркинсон-холл, первого октября тысяча девятьсот восьмидесятого года. Моя стихийная магия впервые проявилась в семь, а в одиннадцать поступила на Слизерин, в школу Хогвартс. Мой отец учил меня летать с пяти лет, но я не смогла стать профессиональной спортсменкой. Моя мать каждое Рождество устраивала огромные рауты с елкой до самого потолка, подарками и домашним имбирным печеньем. Мой брат, Поллард, заплетал мне волосы и подарил те серьги, которые я ношу до сих пор. В четырнадцать я влюбилась в своего однокурсника, мы хотим пожениться. Он занимается волшебными татуировками и магоразработками.
Димитров смотрел на ведьму стеклянным взглядом, не двигаясь. Слушал каждое слово, что она говорила. Даже не шелохнулся. Даже не моргал.
— Я не безликое создание, а человек, который умоляет тебя остановиться. Пожалуйста… — продолжила Пэнси. — Я чья-то дочь, чья-то сестра, чья-то будущая жена. И скоро стану чьей-то матерью…
— Отключись!
Ведьма упала на пол, прямо возле ног Оуэна. Палочка выпала из рук и откатилась в сторону.
В ту же секунду к нему практически подлетела женщина, которая до этого момента только наблюдала за происходящим. Смотрела на все словно затравленный зверь.
— Остановись, — она вцепилась в руку волшебника. — Амбиции твоей сестры не стоят стольких смертей! Кирин сошла с ума!
— Где ты была все это время, Тэрлег? Почему бросила нас? И как после всего, что ты сделала, у тебя язык поворачивается говорить плохо о Кирин? — Оуэн резко развернулся к женщине и вцепился в ее горло. — Это она заботилась обо мне! А не ты…
— Попроси ее показать воспоминания, что случилось тогда в Червене! Твоя сестра сказала, что грязнокровки напали на поместье и убили отца, но на самом деле, это была Кирин. Я не смогла спасти свою дочь. Из-за экспериментов она изменилась, увязла во тьме. Ты ведь сам чувствуешь. Сам знаешь.
— Молчи! Даже не смей…
— Оуэн, оглянись вокруг. Сколько людей должно погибнуть, чтобы ты понял, что Кирин уже не та, какой была раньше? Я не могу вернуться домой, потому что она наложила на меня связывающее заклятие! Я годами выполняла ее поручения, чтобы сохранить хотя бы твою жизнь, раз не смогла спасти дочь, — по щекам Тэрлег текли слезы.
У Димитрова заиграли желваки. Он не разжимал пальцы, продолжал держать мать крепкой хваткой. В душе огромные черви выжирали дыры, и сомнение расползалось липкой паутиной.
— Для чего убивать невинных? Их смерти не вернут вашего отца. Ты едва не лишил жизни беременную девушку. Какая причина у этих зверств? Из-за статуса крови? Так они все чистокровные…
— Поттер нет.
— Он полукровка, и даже Волан-де-Морт оставлял жизнь…
— Хватит! — Оуэн отпустил мать и сделал несколько шагов назад.
— Сынок, прошу тебя… Не пятнай собственную душу такой тяжкой вещью, как убийство. Так ты не спасешь Кирин. Так ты ей станешь.
Оуэн закрыл глаза и не двигался. Сестра отдала четкий приказ. Впервые за долгое время искренне его обняла. Впервые за долгое время он видел ее настолько счастливой и взбудораженной. А после… Она снова говорила со своим отражением.
Мужчина тяжело выдохнул и схватился за голову. Этого не может быть. Сестра просто не могла врать ему столько лет. Они связаны самой прочной нитью. Мать лжет. Пытается спасти свою шкуру. Всегда думала только о себе, позабыв…
— Ко всем чертям! — Оуэн развернулся к натеррерам. — Весь город погрузить в сонные грезы, никого не убивать. Это приказ.
— Но госпожа сказала…
— Это приказ. С госпожой я сам разберусь. На квартиру наложить защитные чары. Никого не впускать, никого не выпускать. Следить за периметром, — Димитров окинул взглядом приспешников, которые лишь кивнули в ответ. — Вы связаны с жизнью моей сестры, освободитесь от приказа только тогда, когда я разрешу.
Тэрлег облегченно вздохнула и подошла к своему сыну.
— Отключись! — тот лишь взмахнул древком, даже не взглянув на нее.
Нельзя ей верить. Только не ей. Тэрлег должна была спасти своих детей. Должна была убить грязнокровок, пришедших в ее дом. А даже если их оказалось слишком много, то хотя бы сбежать.
Астория рисковала жизнью ради чужого сына. Такая любовь и самопожертвование Тэрлег не знакомо. Она врет. Лжет, лжет, лжет!
Мужчина подошел к плачущему ребенку и наколдовал руну гармонии. Как только подтвердится, что мать вновь его обманула, то за Джеймсом придется вернуться.
И он должен быть в целости и невредимости. Ну по возможности.
Сомнения разъедали душу. Воспоминания о той страшной ночи были заблокированы. Кирин говорила, что заколдовала его сознание, чтобы спасти. Чтобы он не мучился от страшных кошмаров и ужасов, как она.
Безусловная вера пошатнулась. Сестра не смогла бы скрывать такое. Она вообще ничего не смогла бы скрыть, ведь сильнее их уз нет ничего во всей вселенной. Существуют только они в целом мире, полном предательства и фальши. Собственная мать тому подтверждение.
Тогда почему Оуэну снятся сны, где именно Кирин поджигает поместье? Почему она говорит со своим отражением? Почему отправила его убивать чистокровных волшебников?
Димитров растворился в воздухе, покидая полуразрушенную квартиру. Возможно, грядущий разговор будет ему стоить всего, но пора расставить все по местам в их семейной истории.
========== Бармен, мне только пустой стакан. Сегодня я пью своё горе. ==========
Нарцисса Малфой лежала в своей постели и наблюдала, как ее лучшая подруга с самого детства вышивает маленькое одеяльце и что-то напевает под нос. Делоурс надела светло-сиреневое платье, которое подчеркивало темный оттенок ее кожи и черноту огромных глаз.
В голове мелькали картинки воспоминаний, как они познакомились, как ходили на Рождественский бал, как делились секретами. В те моменты, когда Беллатриса ругалась с Андромедой и разносила поместье, хотелось сбежать в дом Морелли, где царил порядок и спокойствие.
Семья жила бедно, хоть и была чистокровной, из-за пристрастия отца Делоурс к карточным играм. Он потерял все, остался только небольшой домик на краю магического Лондона, куда семейству пришлось перебраться.
С того самого дня маленькая девочка твердо решила, что никогда не допустит, чтобы ее собственные дети росли в бедности, считая каждый сикль. Нарцисса была на пятом курсе, когда из Шармбатона перевели новую студентку. Та стояла с гордо поднятой головой в толпе первокурсников и даже бровью не повела, когда другие ученики начала шушукаться и кивать в ее сторону.
Шляпа не успела даже коснуться головы девушки и тут же прокричала Слизерин. Факультет хитрых, амбициозных и находчивых. Сестер рядом не было, а так хотелось с кем-то поделиться проблемами и списать ненавистную травологию.
Будущая миссис Малфой схлестнулась взглядом с новенькой, и с этого пронзительного визуального контакта началась история длинной в целую жизнь. Черные глаза прожигали насквозь. Высокая, статная, с ужасным выражением лица, будто бы весь мир ей задолжал целое состояние.
Места для мисс Морелли среди старшекурсников не оказалось. Никто не горел желанием принимать в свои ряды обнищавшую наследницу. Только не Нарцисса. Она четко видела одиночество и ненависть, что горели и плясали дьявольскими огоньками на темной коже.
Младшая Блэк встала и одним взглядом практически приказала Роуз Беверли подвинуться. А лучше вообще убраться подальше. Слишком надоедало ее щебетание о Люциусе Малфое, который вроде как улыбнулся ей несколько раз на трансфигурации.
Глупая девка.
— Нарцисса Алькора Блэк. Садись рядом со мной.
— Делоурс Нерреза Морелли.
С того самого дня все изменилось. Неизменно поддерживая друг друга и делясь самым сокровенным, они стали самыми близкими подругами. Месяцы перетекали в годы. Даже страшные события того времени не смогли разрушить крепкую связь двух девочек. Девушек. Женщин.
— Поверить не могу, что ты выходишь замуж за этого напыщенного павлина! — Делоурс выдохнула густой дым и затушила сигарету.
Модистка, понимающая, что свадебное платье будущей миссис Малфой, будет стоить бешеных денег, не посмела сказать и слова на вызывающее поведение подружки невесты.
— Ты совсем не знаешь Люциуса! Он добивался меня почти целый год и уговорил отца насчет свадьбы.
— Он ведь так сопротивлялся. Ради Салазара, переговоры были лишь формальностью, ты ведь это прекрасно знаешь, — отрывисто бросила Делоурс. — Он чистокровен, богат и придерживается наших взглядов. После того, что устроила твоя сестра, странно, что Люциус вообще решил сделать тебе предложение.
— Мы любим друг друга, — отмахнулась Нарцисса. — Он ведь даже отказался от традиции с кольцом. Ради меня он готов на все.
— Моргана сохрани, не верится, что ты вляпалась в эту историю. Хотя могло быть и хуже. Вполне возможно, что ты бы выскочила за одного из болванов Уизли. Тогда бы твои дети… — Делоурс закурила еще одну сигарету. — Были бы рыжие.
Нарцисса поправила складки на ажурном кружеве и мягко улыбнулась. Подруга вышла замуж по расчету несколько месяцев назад, но убивать своего мужа пока не спешила.
Похоже, он сумел ее заинтересовать, и между ними вспыхнули настоящие чувства. Из холодной логики в раскаленную страсть. В этом вся Делоурс.
— Надеюсь, Люциус хорош в постели, иначе какой смысл терпеть его склочный характер.
— Дел, прекрати. Это не самое важное в браке!
— Конечно, ты права. Самое главное в браке — это деньги. Секс на втором месте, — миссис Забини затянулась, наслаждаясь пунцовым лицом мисс Блэк.
— Ты просто невыносима. Мы только целовались, я даже не знаю… О, Дел, я так нервничаю из-за свадьбы. Вдруг платье не успеют подогнать? Вдруг Белла выкинет какой-то фокус!
— Шшш, девочка моя. Не волнуйся. Хоть твой жених — самая настоящая сварливая задница, он не позволит испортить такой важный день. Поверь мне, ты будешь самая красивая невеста. Обещаю.
Модистка принесла фату и принялась закреплять ее на светлые волосы. День, когда Нарцисса стала миссис Малфой, был по-настоящему волшебным. Пышное празднество, роскошное, самое грандиозное за весь сезон. Столько подарков и цветов, что голова кружилась от их пьянящего аромата.
— Детка, держись! — ведьма придерживала тяжело дышащую подругу. — Нужно поддерживать ритм! Раз, два, три!
Делоурс сходила с ума от боли. Роды были крайне трудными, она теряла силы. По лбу стекал пот, акушерка делала все, что могла.
— Дел, не бросай меня! Ты нужна мне, слышишь! И нужна своему малышу! Борись, детка! Не сдавайся! — Нарцисса едва держалась.
На восьмом месяце беременности не так легко сохранять спокойствие в такой ситуации и утешать подругу.
— Давай, еще немного! Пару рывков!
Делоурс взглянула в глаза Нарциссы и слабо кивнула. Через несколько мгновений раздался крик новорожденного малыша. Девушка потеряла много крови, и колдомедику пришлось в первую очередь заняться ей. Миссис Малфой держала маленького мальчика и плакала от счастья. Ее собственный ребенок, словно почувствовал соперника, пнул волшебницу ножкой.
— Почему крестным стал Северус? — тихо прошептала Делоурс, успокаивая хнычущего Блейза. — Разве ты не хотела, чтобы им был твой зять? Лейстрейндж намного…
— Он не сможет позаботиться о Драко, если что-то произойдет. Родольфус просто оставит моего сына на произвол судьбы.
— Салазар всемогущий, что ты такое говоришь? Он ведь муж твой сестры, как такое…
— Тише, вы притягиваете слишком много внимания, — прошипел Люциус и отвернулся.
Мужчина с такой гордостью и любовью смотрел на своего ребенка, будто на величайшее чудо всех времен.
Драко совсем не нравилось, что его забрали от матери, но Северус мягко укачивал малыша с непроницаемой маской вместо лица.
— Делоурс, как ты? Я примчалась тут же, как узнала! — Нарцисса переступила через решетку камина и подбежала к подруге. — Это правда?
— Он умер. Ночью. Захлебнулся в собственной рвоте, — холодно отчеканила ведьма.
Больше не нужно прятаться и скрывать синяки. Теперь она и ее сын свободны.
— Дорогая моя, все что нужно, я все сделаю. Только скажи.
— Забери Блейза к себе ненадолго. Меня ждут судебные разбирательства, авроры прибудут уже завтра. Не хочу, чтобы он все видел. На его долю и так выпало не мало.
— Что ты имеешь ввиду? — отпрянула Нарцисса и схватила ведьму за руки. — Ты хочешь сказать…
— Наш домовой эльф виноват. Его давно надо было выгнать из поместья. И это единственное, что тебе стоит знать, — жестко ответила Делоурс.
В темной комнате, где горело всего несколько свечей, две женщины поняли друг друга без слов. Как и все года ранее.
Много воды утекло, много что произошло, но одно оставалось неизменным: когда Нарциссе нужна была помощь — она могла пойти только к одному человеку. То же самое касалось и Делоурс.
И теперь она сидит напротив кровати и старается держать себя в руках. На шее миссис Малфой покоилось колье, которое было слишком специфическим, чтобы не понять, что именно оно делает с телом подруги. Камеи. Дурацкие цветы.
— Неужели ты выиграешь этот спор? — еле слышно прошептала Нарцисса.
Мадам Забини оторвалась от вышивки и в мгновение ока оказалась возле постели. Ведьма впервые заговорила с момента, когда ее перенесли в мэнор. Три дня тишины и наконец, она окончательно пришла в себя.
— Какой спор, Цисси?
— Ну как же… Ты стала матерью раньше меня, помнишь? Тогда я поставила на кон свой браслет из сапфиров, что обгоню тебя со внуками, а теперь ты сидишь в моем любимом кресле и вышиваешь детское одеяльце, плутовка, — миссис Малфой слабо улыбнулась. — Похоже, что ты победила.
— Это еще неизвестно, моя дорогая, — Делоурс едва сдерживала слезы. — Блейз нашел себе прекрасную девушку, которая скоро станет его женой, но и твой Драко не отстает. Между ним и мисс Грейнджер… ммм… образовалась связь. Так что ты еще сможешь меня обыграть. И тогда мне придется отдать брошь из изумрудов.
— Ты ведь знаешь, что это неправда.
Знала. Стоило ей увидеть проклятое украшение на шее Нарциссы, как женщина все тут же поняла. Отказывалась верить, сопротивлялась, но разум твердил, что это Петля скорби.
Вряд ли дети догадались, что оно означает. Когда они росли уже практически никто не использовал подобную магию, а в некоторых семьях такие артефакты были под строгим запретом.
Топи никак не помогли, ведь пока на ней было проклятое украшение, помочь ей нельзя. А если снять… Нарцисса тут же умрет.
Делоурс молчала все три дня, пытаясь помочь подруге самостоятельно. Заговоры, зелья, заклинания… Но похоже, что слишком поздно. И сегодня она им скажет правду.
— Еще есть шанс. Не сдавайся. Помнишь, когда я была готова опустить руки, что ты мне сказала? Я осталась с тобой. И ты должна остаться с нами сейчас.
Нарцисса продолжала слабо улыбаться. Внутри не осталось никаких сил бороться. Слишком много колье вытягивало из ее тела и души. Оставалось несколько часов, и страдания закончатся. Больше ничего сделать нельзя.
— Дел, моя прекрасная Дел. Ты всегда была рядом, даже в самые страшные дни. Я могу попросить тебя об одном одолжении? Последнем.
— Не говори так, умоляю! Мы выберемся из этого дерьма. Топи могут помочь, я уверена…
— Делоурс… Хватит, — жестко отрезала волшебница. — Ты, как мать, должна понять меня: мой сын важнее всего на свете, я хочу, чтобы он запомнил последние минуты со мной не в слезах и соплях, а в радости. И ты, как лучшая подруга, должна сделать следующее: позвать его, мисс Грейнджер и твоих детей. Мы посмотрим семейный альбом, незаметно попрощаемся, а после ты снимешь колье.
— Но если я расстегну замочек, ты тут же умрешь.
— Я умру в любом случае. Во мне теплится жизнь только потому, что проклятая ведьма еще не решила, когда щелкнуть пальцами и прекратить весь этот фарс. И я скорее отрублю себе вторую руку, чем позволю Димитровой использовать меня как козырь еще раз. И мне решать, когда умереть.
Делоурс не могла сдержать слез, которые медленно стекали по щекам. Сжать ее руку. Стать ее опорой. Исполнить ее желание. Женщина закивала и крепко зажмурилась. Единственный выход, хоть и неправильный.
— Хочешь принимать гостей по очереди или всех вместе? И какой чай подать, леди Малфой? — слегка дрожащим голосом поинтересовалась мадам Забини.
— Предпочитаю видеть всю свою семью в сборе. И Эрл Грей, пожалуйста.
Делоурс взяла себя в руки. Выдохнула. На ее лице растянулась мягкая улыбка. Нарцисса заслужила провести свои последние часы жизни так, как ей хочется. Она заслуживала всего.
Найти Гермиону не составляло большого труда. Она сидела на подоконнике в гостиной и разглядывала маленькие снежинки, которые медленно опускались на стекло и тут же таяли. Замкнутая и отстраненная. Кутаясь в шерстяную шаль, девушка крепко сжимала остывший чай.
Смерть Рона подкосила ее. От Гарри не было никаких вестей, и никто не знал, где он. Удалось только определить, что мракоборец жив. Как и все остальные, отправившиеся в Шотландию. Но больше ничего. Ни следа, ни зацепки.
Гермиона поначалу рвалась туда, чтобы все выяснить. Узнать правду, спасти, помочь. Что угодно. Малфой решил иначе, ведь сейчас они должны разобраться с Димитровой. Закончить начатое. Да и зелье поиска четко определило, что ребята живы, но нельзя найти их конкретное месторасположение.
Он сказал, что отправит туда Дафну и ищеек. Сделает все, что может. Спорить не было сил, да и Драко… Вел себя с ней так, будто они чужие люди. Все три дня. Не оставался с ней наедине, избегал взглядов, даже ни разу не зашел в ее комнату.
Грейнджер четко ощущала, что после встречи с дементорами для Драко все изменилось. Проклятие почти завладело им.
Он держался каким-то чудом, словно понимал, что стоит ему осознать, что Нарцисса в безопасности и с Димитровой вопрос решен, то волшебник тут же утонет в собственном болоте.
Необходимо принять свою новую сущность и вытянуть эту дрянь из его тела. Пока он не рассказал то, о чем Гермиона давно догадывалась.
Потому что тогда падет барьер, и Тенебрис вырвется на свободу. Тьма поглотит все вокруг.
— Ты почти ничего не ела. Тебе нужно набираться сил, — Драко стоял рядом и держал в руках небольшую тарелку.
Несколько булочек с черникой, масло и нарезанное яблоко.
— Я не голодна, — ведьма вновь отвернулась в окно.
Он разжал пальцы. Фарфор разлетелся на мелкие куски, а еда повалилась на пол. В серых глазах не было ничего, кроме гнева.
— Может, мы поговорим о том, что произошло?
— Это ты избегаешь меня, — выпалила Гермиона. — Даже не смотришь.
— Потому что в первый день ты закрылась в комнате и не желала никого видеть. Надо было взломать дверь? После тебе пришло в голову сидеть в зимнем саду, пока твои руки и ноги не окоченеют. Я с трудом затащил тебя обратно. Сегодня у нас шоу на окне. Я приносил еду, укрывал тебя одеялом, пытался дать время принять и осознать. Так кто кого избегает, Грейнджер? — Драко не сдерживал себя.
— Послушай, Малфой, на что ты злишься? Что я не летаю по мэнору как дракон, преисполненный решимости?
— Я злюсь? Больше похоже, что ты меня ненавидишь, но не знаешь, как об этом сказать. Сейчас самое время!
— Да за что? Почему я должна тебя ненавидеть? — Гермиона подскочила с подоконника и босыми ногами прошлась по стеклу.
— Я не спас твоего мужа.
Он опустил взгляд, будто стыдился. Будто считал себя виновным в его смерти. Ведьма сразу все поняла. Малфой не избегал ее, а давал право выбора.
Давал ей шанс уйти или накинуться с угрозами, или же что-то там еще, что таилось в голове Драко.
Грейнджер аккуратно коснулась сжатой в кулак ладони. Медленно открыла свое сердце, впуская мужчину в поток внутренней силы. Связь потекла по ее венам, наполняя его сознание.
— Я знаю, что ты сделал все, что мог. Уверена в этом.
— Откуда тебе знать, что я…
— Потому что ты совсем не такой, как многие думают. Как ты сам о себе думаешь. Скажи мне, у тебя ведь не вышло вызвать патронуса?
— Нет, — нехотя признался Драко.
— Но ты пытался. Пытался спасти не только меня, но и Рона, несмотря на то, что он сделал. Во мне нет ни капли злости, почувствуй это.
Серые глаза вонзились в мягкую кожу ее лица. Он ощущал. Каждой клеткой все то, о чем она говорила. В ней был его свет и его собственная душа.
Даже ненавистное проклятие немного отпустило железную хватку, позволяя Грейнджер наполнять все темные уголки своим струящимся светом.
— Я хочу сегодня попробовать избавить тебя от этой дряни. И довести дело до конца. В прошлый раз не вышло, но я намерена…
— Слишком опасно, — отрезал мужчина и посмотрел вниз. На полу расползались красные пятна крови. — Ты поранилась.
Он опустился на колени и мягко толкнул Гермиону на подоконник. Приподнял изрезанные ступни и принялся вытаскивать стекло. Она поморщилась от боли, но не издала ни звука.
Круговыми движениями Драко обрабатывал раны, позволяя бадьяну затягивать каждый порез.
— Будь осторожнее. Ты должна беречь себя.
— Я понимаю, почему ты беспокоишься обо мне, — начала Грейнджер, покрасневшая от неожиданной нежности. — Для этого у тебя достаточно причин: убийство Димитровой, спасение твоей матери, а также…
— Единственная причина, по которой я терплю твои выходки и скверный характер: я влюбился в тебя, — не отрываясь от ее ног сказал волшебник.
Гермиона оказалась не готова к такой открытой, практически обнаженной правде. Она подозревала, чувствовала это благодаря их связи, но никак не ожидала, что Драко так легко признается в любви. Словно они обсуждали, что будут есть на ланч.
— Я… Я…
— Не верится, что госпожа Всезнайка потеряла дар речи. Надо отметить этот день в календаре красными чернилами, — Малфой залечил все раны и уже лишь мягко массировал тонкие ступни.
— Просто это было внезапно, но я догадывалась, — девушка тряхнула кудрями. — Я ведь могу заглянуть в каждый уголок твоего сознания.
— И ты сделала это? — серые глаза принялись пристально изучать ее пунцовое лицо. — Все проверила? Все просмотрела?
— Нет. Я доверяю тебе безоговорочно и знаю, что ты бы не стал утаивать от меня скелеты в шкафу, — искусная ложь слетала с губ так легко, что Грейнджер сама удивилась.
— И откуда такая уверенность?
— Потому что моя любовь к тебе ни капли не слабее твоей, — ведьма прикоснулась к его рукам и притянула мужчину ближе. Чистая правда.
Несколько дюймов разделяли их губы. Сейчас был самый интимный момент за все время. Самый откровенный. Самый обнаженный.
Их ничто не может разлучить. Они связаны не только магией хаоса, но и самой Вселенной. Предназначение и судьба.
— Я лишь боюсь потерять тебя, когда ты узнаешь всю правду обо мне, — еле слышно прошептал Драко.
— Послушай, я готова услышать то, что ты…
Их беседу прервали торопливые шаги. Кто-то спускался по лестнице так быстро и громко, что едва не разбивал дорогую плитку на изысканном полу.
Малфой тяжело выдохнул. Похоже, что он никогда не сможет сказать ей ту горькую правду, которая уничтожит их хрупкие чувства.
Делоурс резко остановилась, заметив держащихся за руку и почти целующихся Драко и Гермиону. Женщина тут же попыталась скрыться, но, вспомнив, для чего она бежала вниз, натянула улыбку и заговорила:
— Нарцисса пришла в себя. Она хочет, чтобы семья собралась вокруг нее. И да, Драко, нужен ее альбом из драконьей кожи.
Малфой практически сорвался с места, услышав, что мать наконец-то очнулась. Надежда заполнила все вокруг. Что если он был не прав, когда опустил руки? Что если все еще есть призрачный шанс на «жили долго и счастливо»?
В голове пронеслись несбыточные мечты. Мама переделывает западное крыло, меняя цвет стен и уже не модную мебель. Гермиона пропадает в библиотеке, читая одну книгу за другой.
Блейз пытается противостоять напору двух любимых женщин, которые его уже совсем замучили с очередными списками «всего остро необходимого» к свадьбе.
Пэнси и Тео будут приходить каждую пятницу на ужин, а Дафна уснет от усталости в мягком кресле. Астория накроет сестру теплым пледом и создаст вокруг иллюзию, чтобы она смогла хоть немного отдохнуть.
А после незаметным заклинанием очистит пыльную мантию Гарри, который лишь едва заметно улыбнется.
Возможно, они смогут отпраздновать Рождество все вместе. Открыть подарки, наколдовать фейерверки и поиграть в саду в снежки.
Раньше Драко не позволял себе даже мысли о том, что в темной гостиной может появится хотя бы луч надежды. А сейчас…
Гермиона подарила ему столько света, что несбыточные мечты медленно, но верно превращались в цели.
Двери в комнату Нарциссы были слегка приоткрыты. Женщина слабо улыбнулась, едва заметив своего сына.
— Драко…
— Как ты? Тебе лучше? — Малфой коснулся дрожащей руки и присел на край кровати.
— Все в порядке. Расскажи мне лучше, что у вас происходит с мисс Грейнджер? Делоурс сказала…
— Мама, сейчас это не самое важное, — начал было волшебник, но Нарцисса прервала его изящным жестом.
— Мой сын — всегда был и есть самое важное во все времена. И если он выбрал девушку, я бы хотела знать. И кстати, как единственный наследник ты должен помочь матери выиграть один старый спор.
— О чем ты?
— Не хочу, чтобы эта плутовка Делоурс победила. Скажи мне, что я скоро стану бабушкой, а то она так нагло вышивает детское одеяльце, что я едва не бросила в нее подсвечник, а ты знаешь, как он мне дорог.
— Об этом пока рано говорить, — сдержанно ответил Малфой. — Тем более что есть много проблем и препятствий, которые…
— Сынок, когда любишь по-настоящему, все просто. Даже прыгнуть в самый ад. Я бы отдала все на свете, чтобы увидеть еще раз влюбленные глаза твоего отца, — Нарцисса крепко сжала руку своего единственного ребенка. — Скажи мне, ты любишь ее?
— Больше всего на свете, — еле слышно прошептал Драко.
— Тогда я даю тебе благословение. Будь счастлив, сынок. И никогда не отпускай, даже если будет тяжело.
— Ты ведь знаешь статус ее крови, — осторожно произнес мужчина, не веря своим ушам.
— И что с того? Статус леди Малфой гораздо выше какой-то там крови. И если она сумела растопить твое сердце, если она сумела стать той самой, то никакие предрассудки не должны остановить тебя.
— Ей придется столкнуться с жесткими правилами нашего мира, мама. Не уверен, что она захочет…
— Терпеть твой склочный характер до конца своих дней? Понимаю, — фыркнула женщина и тут же натянула улыбку воспитанной светской дамы. — Не позволяй никому оскорблять ее. За один кривой взгляд в вашу сторону — жестко наказывай. Самое главное в жизни — это семья, мой дорогой.
— Миссис Малфой? — негромко сказала Гермиона, которая не решалась войти в спальню.
— Мисс Грейнджер, проходите. Мы как раз говорили о вас, — Нарцисса проигнорировала убийственный взгляд Драко. — Скажите, как вы относитесь к оранжевым оттенкам?
— Простите? — недоумевающе переспросила девушка.
— Оранжевый цвет. Что вы о нем думаете?
— Самое ужасное, что мне когда-либо приходилось видеть, — Гермиона не понимала, почему женщина решила задать такой странный вопрос.
— Ответ истинной миссис Малфой, — счастливо улыбнулась Нарцисса. — Моя дорогая, я безумно рада, что вам удалось не только завладеть силой волшебного камня Блэков, но и покорить сердце Драко.
— Мама, пожалуйста, — волшебник потихоньку начинал понимать Блейза. Похоже, что дружба с мадам Забини крайне негативно влияла на его собственную мать.
— Миссис Малфой, как вы себя чувствуете? — Грейнджер прошлась глазами по краям отсутствующей кисти, соединяющейся с серебряным протезом, но быстро отвела взгляд.
— Позовите Джейн и Блейза. Хочу взглянуть на твою конкурентку, мой мальчик. Я уже начала отчаиваться и подозревать, что ты влюблён в сына маминой подруги, но мисс Грейнджер, хвала Салазару, спасла положение.
Драко закрыл глаза. Он был рад, что Нарциссе стало лучше, но ее поведение… Совсем не похоже на сдержанную и изысканную миссис Малфой. Как будто что-то происходило.
Мужчина подозрительно посмотрел на мать, потом на Грейнджер, которая выглядела не менее удивленной, чем он сам. Отказать ей даже в голову не приходило, но и использовать магию сейчас не самое лучшее решение. Никто не знал, какие чары Димитрова могла навести на Нарциссу.
Хоть они и тщательно изучили и просканировали каждую клетку ведьмы, рисковать нельзя. Поэтому никакого колдовства в ее присутствии. Слишком опасно.
Драко еще раз взглянул на лучезарную улыбку уставшей женщины и, оставив их с Гермионой наедине, вышел из комнаты. По пути он едва не сбил Делоурс, которая его не заметила.
Она вообще была необычно задумчива и молчалива. Блейз, наверное, с ума сойдет от радости. Такой подарок судьбы.
— Закрой за собой дверь, Дел. Нам надо поговорить с мисс Грейнджер, пока Драко не вернулся.
Мадам Забини кивнула и сделала то, о чем ее попросила подруга. Гермиона лишь смотрела на них, широко открыв глаза. Что происходит?
— Моя дорогая, я хочу, чтобы вы знали: я очень рада, что мой сын выбрал именно вас. Я даже не догадывалась, к чему вся эта ситуация с Димитровой приведет. В любой темной истории есть светлая сторона.
Грейнджер покраснела до самых корней волос. Будто она третьекурсница, которую поймали в поздний час в запретной секции.
Сейчас не самое подходящее время обсуждать их с Драко отношения, ведь буквально несколько минут назад они только определились с чувствами. Даже не решили, что будет дальше.
— В первую очередь я вам безмерно благодарна за спасение. Знаю, что все внесли свой вклад, но уверена, что вы, мисс Грейнджер, были вынуждены пожертвовать гораздо бо́льшим, чем остальные. Буквально переступить через себя. Но я посмею просить вас еще об одной услуге.
— Все, что угодно, — выпалила девушка, даже не задумавшись. Очевидно, ее разум помутился от осознания, что не придется разговаривать с миссис Малфой об их с Драко отношениях.
Она просто не готова. Да, с ее губ сорвались важные слова. Да, он сказал ей то, что до боли хотелось услышать. Нет, Гермиона не может обсуждать сейчас свои чувства с Нарциссой. Это просто как минимум неуместно. Как максимум неправильно.
— Сегодня я умру, мисс Грейнджер, — спокойно произнесла женщина, будто говорила не о собственной смерти, а о десерте на ужин. — На моей шее Петля скорби, я уверена, что вы знаете, что это такое.
Гермиона закрыла рот ладонью. Разумеется, ей прекрасно было известно, что бывает с волшебником, на которого накидывают проклятую петлю.
Хоть это и старая, давно не используемая магия, Грейнджер о ней читала. Медленное угасание, разрастающееся безумие, потом паралич. Навечно пленник тела, живой мертвец.
Но почему она решила, что на ней именно такой артефакт? И Джейн, и Гермиона, да все проверили и просканировали женщину, но не нашли ничего подобного.
Скрытые чары? Слабый поток? Или же… Если дело рук Димитровой, то она точно каким-то образом сумела спрятать энергослед петли.
Нарцисса коснулась колье, что мирно покоилось на ее груди. Красные камеи с небольшими вкраплениям. Заколдованное, несущее в себе только страдание и мучительную смерть.
— Драко понадобится поддержка и помощь. Он будет винить себя в произошедшем, скорее всего, разнесет несколько комнат. Поэтому я прошу вас, мисс Грейнджер, будьте рядом. Мой сын влюблен, и думаю, что вы сможете помочь ему справиться с утратой. Насчет похорон и всего остального Дел распорядится. Она в курсе.
— Но миссис Малфой, мы можем найти решение. Вы не должны умирать, это неправильно… Нужно бороться.
— Мисс Грейнджер, я не желаю быть снова оружием в руках Димитровой. Она не убила меня только потому, что все еще считает меня полезной. Итог все равно один, но я не позволю ей больше вредить моей семье, — Нарцисса сжала кулаки.
— И все же…
— Это уже решенный вопрос, — в жестком ответе звучали знакомые ноты. Гермиона тут же узнала Малфоя, который был крайне похож на мать. — Мисс Грейнджер, обещайте мне, что поможете Драко. Обещайте, что не позволите ему натворить дел из-за боли и мести.
Волшебница молчала. Ее как будто ударили по голове. Происходящее не может быть правдой. Они сделали все, что могли, чтобы спасти Нарциссу, но этого оказалось недостаточно. И теперь женщина просила слишком многого.
— Сейчас он вернется вместе с Джейн и Блейзом. Я хочу провести несколько часов рядом со своей семьей, но я не смогу спокойно уйти, если не буду уверена в том, что мой сын в безопасности.
Гермиона не произнесла ни слова, погруженная в собственные мысли. Нужно принять решение. Драко ей не простит, посчитает это предательством, но Нарцисса так крепко сжимала тонкую ладонь, что отказать ей в просьбе не представлялось возможным.
Да и какой другой выход? Вариантов не осталось.
— Это мое решение, мисс Грейнджер. Я только хочу украсть у смерти немного времени.
— Где вы нашли такую силу?
— Мы ведь женщины, милая, — Делоурс положила руку ей на плечо. — Сила сама находит нас.
Послышались шаги. Драко вместе с Джейн и Блейзом приближались к спальне. Нарцисса поджала губы в ожидании ответа. Сердце словно остановилось, все поплыло как в замедленной съемке.
Гермиона боковым зрением заметила, как проворачивается ручка. Быстрый взгляд в потемневшие глаза ведьмы, которая продолжала стискивать ладонь девушки. Последние секунды на принятие решения.
— Я все сделаю, миссис Малфой, — еле слышный шепот.
Женщина лучезарно улыбнулась и кивнула с искренней благодарностью. Они поняли друг друга без слов. Ими двигало лишь одно: желание уберечь одного и того мужчину.
— Во имя магии, мы так счастливы, что вы пришли в себя, — защебетала Джейн, которая прижималась к Блейзу так сильно, будто хотела стать тканью на его пиджаке. — Вы заставили нас понервничать, леди Малфой.
— У вас красивые волосы, мисс Блэкли. Я слышала вас можно поздравить с помолвкой?
— Да, — щеки ведьмы порозовели. — Мы хотим пожениться после Рождества. Вы, разумеется, окажете нам честь, придя на свадьбу.
— Главное, чтобы вы были счастливы. Я вспоминаю день, когда стала женой Люциуса, с большой теплотой. К сожалению, мои дорогие, вам придется нести ответственность за дела Делоурс, ведь она умудрилась якобы случайно уронить пирамиду с шампанским и заперла Беллатрису в кладовке. Представляете, что было, когда она оттуда вылезла.
Блейз широко улыбнулся. Похоже, что страсть к шалостям и приключениям ему досталась от матери. Джейн засмеялась и ответила:
— Мы планируем скромную церемонию и…
— Прошу прощения? — возмущенно воскликнула мадам Забини. — У моего единственного сына точно не будет какого-то там милого ужина в кругу семьи. Мы устроим пышный праздник, который превзойдет всех и вся.
— Мама, пожалуйста, не нужно, — Блейз попытался остановить женщину, но это было невозможно.
Та практически из ниоткуда вытянула бесконечно длинный пергамент с деталями предстоящей свадьбы, но под непонятным взглядом миссис Малфой тут же замолкла. Будто между ними было негласное соглашение или прочная связь.
— Уверена, что Делоурс все устроит в лучшем виде. Она мечтала об этом дне с самого рождения Блейза, — Нарцисса тепло улыбнулась Джейн. — Кстати, вы принесли мой альбом? Я хотела показать вам несколько колдографий…
Драко выгнул бровь. Он давно не видел свою мать такой спокойной и счастливой, словно она растворилась в какой-то всепоглощающей гармонии. Ему хотелось также выдохнуть и насладиться каждой умиротворенной минутой.
— Посмотрите, это мы с Делоурс на рождественской вечеринке Гринграссов. Тогда Малькольм сделал предложение Деметре.
— Салазар, я помню. Он напился как гриндилоу и устроил показательное шоу, сделав из помолвки цирк. Только и говорил, что ей повезло слово она выпила не меньше пяти склянок Феликса.
— А Деметра светилась как от Люмоса, — подхватила миссис Малфой. — И даже забыла, что мое платье было лучше, чем ее собственное.
— Нарци, ни декольте, ни разреза — вот твои наряды, когда ты носила благородную фамилию Блэк. Слава Моргане, Люциус сумел приучить тебя к более откровенным вариантам.
Гермиона не смогла сдержать улыбку. Им всем не хватало именно таких эмоций. Простых, искренних, настоящих. Они рассматривали колдографии маленького Драко, что вызвало его недовольство и парочку шуток у Джейн.
Несколько снимков сестер Блэк, Сириуса и Регулуса, Люциус в капитанской форме Слизерина по квиддичу.
Вся их история, вся их жизнь.
Малфой приказал эльфам подать чай и еду прямо в спальню, чтобы продлить счастливые мгновения. Мама дома, вот-вот он скажет Гермионе правду до конца, займется зельем для поиска Поттера и Астории.
А сейчас… Сейчас хотелось прижимать к себе любимую девушку, смотреть, как с восторженными глазами Нарцисса рассказывает о заклинаниях иллюзий для детей, как Делоурс вспоминает своего второго и пятого мужа.
Миссис Малфой сняла с шеи обручальное кольцо на цепочке и незаметно отдала его сыну с таким выразительным взглядом, что тот едва удержался от язвительной улыбки. Старая школа, привыкшая, что отношения должны быть узаконены раньше первого поцелуя.
Если бы только она знала, что в ее любимой библиотеке устроили собственный сын с голой мисс Грейнджер, то упала бы в обморок. Возможно, даже несколько раз.
От мысли об обнаженной коже. смеющейся ведьмы, котораяразглядывала его детские колдографии, все тело напряглось. Он наслаждался зависимостью от ее теплого взгляда и мягких изгибов.
Хотелось вдыхать запах влажных волос, прижимать сонную Гермиону к себе, слушать ее размеренное дыхание.
От хаотичных мыслей его отвлекла Нарцисса:
— Я волшебно провела время, спасибо вам всем за это, но я немного устала.
— Конечно, конечно, — обеспокоена проговорила Грейнджер и заправила одеяло. — Мы уже уходим.
— Дел, останься.
Мадам Забини мгновенно перестала улыбаться и кивнула. Комната опустела. Казалось, даже стены стали мрачнее. Света не хватало, также как и воздуха.
В голубых глазах Нарциссы уже не горел огонек, только лишь ледяное спокойствие. Делоурс присела рядом и погладила подругу по голове. Ее руки нашли замочек заколдованного колье. Одно движение и все остановится.
— Подожди меня на той стороне, милая.
Миссис Малфой кивнула и едва заметно улыбнулась. Время пришло. Железный лязг. Один взмах ресниц.
Зрачки расширились.
Последний выдох.
Сердце больше не билось.
========== Если бы я был папою римским, я бы причислил тебя к лику святых. ==========
Не хотелось открывать глаза, хотя утро уже давно наступило, и солнце заливало спальню ярким светом. Драко почувствовал, как Гермиона переворачивается. Ну уж нет. Он перехватил ее другой рукой и прижал к себе со всей силы.
— Ты хотела сбежать? — прошептал мужчина сонным голосом.
— Разумеется, нет. Всего лишь подвинуться, — улыбнулась Грейнджер.
— Даже не надейся.
Малфой зарылся носом в волосы ведьмы, вдыхая цветочный аромат. Она лежала обнаженной в его постели, завернутая в шелковую простынь, и ласково гладила мужские пальцы.
Ночью они впервые занимались любовью, а не сексом. И ему хотелось еще.
— Мне нужно выпить зелье. Иначе это может закончится нежелательными последствиями, — Грейнджер пыталась дотянуться до прикроватной тумбочки.
— Для кого как. Вчера мы выяснили, что для моей матери это самое желательное последствие, — усмехнулся мужчина, поцеловал Гермиону, которая явно не услышала шутку, в лоб и направился к шкафу.
Нужно навестить Нарциссу, прежде чем он отдаст распоряжение насчет завтрака. Вдруг она захочет что-нибудь особенное. Можно подать еду в зимний сад, который как раз только зацвел. А после необходимо разработать идею, как им остановить Кирин.
Сейчас она не сможет шантажировать, играть в свои грязные игры или угрожать кому бы то ни было. Сегодня он расскажет Гермионе правду, Дафна уже идет по следу сестры вместе с десятком подручных, а мама спит в своей комнате под охраной родовых чар.
У Димитровой просто нет шансов.
Малфой натянул рубашку и брюки, а в следующее мгновение не смог сдержать смех. Гермиона скривилась от неприятного вкуса зелья, чем и вызвала такую бурную реакцию.
— Похоже, что тебе не очень сладко, милая, — Драко большим пальцем вытер влажный уголок ее губ.
— Интересно, как ты это понял? Очевидно, что у тебя талант к прорицаниям, иначе я никак не могу обьяснить твою невероятную прозорливость.
— Такая язвительная и дерзкая. Мне нравится, — волшебник притянул девушку к себе и поцеловал в щеку. — У меня большие планы на тебя после завтрака. Нам нужно серьезно поговорить.
— Надеюсь, речь пойдет не о свадьбе, — попыталась отшутиться Гермиона.
В серых глазах мелькнула горечь. Если бы, если бы… Скорее всего, он в последний раз наслаждается ее милой улыбкой и заспанными глазами.
Она уже пережила предательство и не раз, но надеяться, что Грейнджер простит то, что он сделал, за гранью реального. Малфой это знал.
Чувствовал.
Но больше так продолжаться не может. Слишком много грязи, обмана, фальши… Следовать идиотскому плану уже не выйдет, потому что он допустил фатальную ошибку: влюбился в Гермиону. И теперь скорее умрет, чем позволит причинить ей вред.
Точнее, он спасет ее, прежде чем проклятие окончательно завладеет его телом. Скрывать черноту, расползающуюся по телу, не было никаких сил. Мерзкие зелья не помогали, отрава проникла в самые кости и каждую секунду могла дотянуться до сердца.
Она должна знать правду. От самого начала до самого конца. Грейнджер заслуживает честности. И всего в этом гребанном мире, чего только пожелает. Он уже давным давно подписал бумаги, что все его имущество перейдет к ней. Даже чертовы метлы в подсобке и треклятое виски в шкафу.
Все портила дребезжащая надежда на их счастливое будущее, которая проросла внутри, обвивая легкие и не давая дышать. Новая магия вкрадчиво шептала, что Гермиона может спасти, может исполнить все несбыточные мечты, стоит только довериться пульсирующей энергии.
Нельзя рисковать. Даже если все получится, и ведьма вытянет проклятие, то оставалась Кирин. Та просто так не отступит. Захочет забрать все, что ему дорого.
— Ты безумно красивая, — Малфой запустил руку в спутанные кудри. — Словно предрассветный сумрак.
— Драко, я…
— Я не закончил.
— Прости, — прошептала девушка и опустила взгляд.
— Ты помнишь тот день, когда мы были в галерее? Тогда я впервые заметил, насколько ты прекрасна. Никогда бы даже не подумал, что смогу чувствовать то, что чувствую рядом с тобой, — Малфой продолжил играть с волосами, едва касаясь раскрасневшейся кожи. — Что бы сегодня не произошло, я хочу, чтобы ты это знала. Знала, что владеешь мной. Целиком и полностью.
— Зачем ты говоришь все это?
Грейнджер ощутила острый укол, будто он с ней прощается. Всегда сдержанный и холодный. Только не сейчас. Сейчас Драко показывал все то, что творится у него внутри, открывая все барьеры, разрушая ледяные стены.
— Не смей даже думать сдаваться, Малфой. Слышишь? Я прикончу Димитрову и всех ее приспешников, даю тебе слово. Только не смей говорить мне, что готов опустить руки. Не смей, понятно?! — она была готова разрыдаться. От его отчаяния, что пропитало насквозь всю комнату.
— Нет. Это сделаю я.
— Если ты думаешь, что я позволю тебе пойти туда одному, то…
— Если Кирин коснется тебя хоть пальцем, я обрушу на ее голову весь мир, — жестко ответил мужчина. — И прекрати торговаться. Дай спокойно признаться в любви.
— Тогда признавайся, — пухлые губы задрожали. Грейнджер едва контролировала накатывающую истерику. — Давай же, чего ждешь!
Драко не сдвинулся с места. Лишь едва заметно улыбнулся. Своенравная девчонка. За маской дерзости пытается скрыть страх и пылающий огонь.
— Подбираю правильные слова. Как насчет: я готов за тобой спуститься прямо в ад и обратно. Уничтожить всех на своем пути ради одного твоего взгляда. Вступить в общество по защите эльфов, если нужно.
— Как насчет простых слов «Я тебя люблю»? Когда будешь готов сказать мне это в лицо, тогда я перестану торговаться. А пока даже не надейся, что я буду стоять в стороне и смотреть, как ты пытаешься покончить с собой руками Димитровой, — выпалила ведьма. — Мы остановим ее вместе. Не хочу даже слышать о других вариантах. Я пойду с тобой. А если не терпится кого-то запереть в мэноре, то Джейн и Блейз подходят как нельзя кстати.
Она развернулась и, обмотавшись простынью, зашагала в ванную комнату. Резко закрыть дверь и не позволить ему вставить хотя бы слово. Его уверенность в собственной смерти из-за проклятия раздражала. Его отчаяние заставляло ее терять надежду. Его боль проникала в ребра и ломала их.
Все же так просто, черт возьми. Вытянуть дрянь, остановить Кирин, найти Гарри и остальных. На раз два. Словно обучиться Вингардиум Левиоса. Плевое дело же. Главное не поддаваться панике и не сдаваться. Представить, что это очередное задание, которое она выполнит с блеском.
Девушка услышала звук захлопнувшейся двери. Надо глубоко вдохнуть и выдохнуть. Драко уже смирился с тем, что умрет. Он знал это с самого начала. Может даже и раньше. Только вот он забыл важный элемент в своем идиотском плане. Грейнджер не собиралась сдаваться. И не собиралась его отпускать.
Она вышла из ванной и присела на кровать. Шесть недель изменили ее жизнь так круто, что голова шла кругом. Но впервые Гермиона ощущала себя свободной. Будто все, что происходило раньше, не имело никакого смысла. Будто этого никогда и не было. Будто прошлое — лишь страшный кошмар, который наконец-то закончился. Почти закончился.
Надо найти какую-то одежду. Если хоть что-то уцелело после прошлой ночи. На глаза попалась шелковая сорочка, мирно прятавшаяся под одеялом. Хотя бы что-то. По крайней мере, лучше, чем помятая простынь.
Удар поддых. Сильный. Ужасная боль растекается по каждой клетке. Ощущение, будто все внутренности попали в мясорубку и закрутились под острыми лопастями, которые кромсали и перемалывали на мелкие куски кости, кожу, мышцы.
Невозможно дышать. Ни одного чертового вздоха. Словно весь кислород из комнаты высосали, и оставалось довольствоваться остатками затхлого воздуха.
Гермиона попыталась встать, но ноги не слушались. Она стала тряпичной куклой, что едва могла контролировать ситуацию.
Только это не ее боль. Не ее эмоции. Карие глаза засветились фиолетовым сиянием. Дверь хлопнула минут десять назад, а это значит, что Драко уже нашел свою мать.
Грейнджер, превозмогая острую боль, шла так быстро, как только могла. Она нужна ему сейчас. И дело не в дурацком обещании, что девушка дала Нарциссе. Даже если бы та ничего не попросила и не сказала, ничего бы не изменилось.
Гермиона бы также стремительно неслась на помощь мужчине, который был дороже самой жизни.
Из-за своих эмоций она совсем забыла, что Малфой хотел до завтрака заглянуть к своей матери. Просчет стоил непозволительно дорого. Надо было держать себя в руках, но стоило ему начать говорить те дурацкие слова и наполнить ее сердце отчаянием, то из головы вылетело все остальное.
И теперь Драко увидел мертвую Нарциссу. Один на один.
По всему мэнору пронеслась огромная волна энергии такой силы, что стены задрожали. Грейнджер толкнула дверь и увидела Малфоя на коленях перед кроватью.
Мертвенно-бледное лицо выглядело будто его сделали из фарфора. Женщина словно спала глубоким сном. Только отсутствие пульса и дыхания говорило правду.
— Драко, мне так жаль… — Гермиона обняла его сзади.
— Я думал, что она еще не проснулась, — мужчина сжимал кулаки. — Я не смог спасти ее. Не смог.
По оголенным рукам расползались ужасные черные пятна. Боль. Злость. Безнадежность. Все это растекалось по венам. Туманило его разум.
Он аккуратно убрал прядь волос с лица Нарциссы. В голове с бешеной скоростью проносились такие мысли, что любая казнь показалась бы детской забавой по сравнению с виной, что в них таилась.
Все тело противилось жестокой правде. Не хотелось верить. Он допустил это. Оставил свою мать на пути, который вел к смерти. Не оказался рядом. Не определил, что та уже одной ногой за завесой.
Воспоминания. Все, что у него осталось от Нарциссы Малфой. И ничего больше. Как она учила его, как защищала, как лечила ободранные колени. Как купила ему первую палочку, как читала на ночь волшебные сказки, как колдовала забавные иллюзии.
Теперь каждый взмах ее ресниц похоронен в прошлом. И это все его вина.
Драко начал со всей силы бить по каркасу деревянной кровати. Боль требовала выйти наружу. Бессилие душило. Злость грязной пеленой окутала глаза.
С костяшек капала кровь. Послышался хруст костей. И треск мебели, которая едва выдерживала гневный натиск.
— Драко, пожалуйста. Ты должен взять себя в руки, — Гермиона попыталась успокоить мужчину. — Я знаю, что ты чувствуешь. Умоляю тебя остановись.
Но он не мог. Огонь пожирал все изнутри. Сжигал остатки того хорошего, что еще не уничтожило проклятие.
— Что здесь происходит? — Забини практически влетел в комнату. Похоже, что его привлек шум.
За ним появилась и Джейн, которая крепко сжимала палочку и искала глазами угрозу.
— Сынок, пожалуйста, не заходи, — Делоурс пыталась остановить волшебников, но безуспешно.
Блэкли прикрыла рот рукой. Для нее пазл сложился мгновенно. Не нужно было никаких слов и объяснений. Голубые глаза наполнились слезами. Эмпат чувствовала убивающую боль. Рвущую тело на куски.
— Она… — Блейз подал голос, пытаясь сформулировать вопрос.
— Да, — тихо ответила Гермиона. — Нарцисса умерла.
Драко перестал колотить кровать и медленно повернулся к ведьме. Затем перевел взгляд на шею матери. А после серые глаза начали снова прожигать дыру в Грейнджер.
— Ты сразу поняла. Даже не спрашивала. Ты знала, — шепотом произнес Малфой. — Верно?
Девушка нервно сглотнула. Он не должен узнать все сейчас. Правда может добить его окончательно.
— Не смей мне лгать, Грейнджер. Говори, — сильные руки затрясли хрупкие плечи.
— Оставь ее в покое, — властно проговорила мадам Забини и сделала шаг вперед.
Малфой пронзил женщину ледяным взглядом. Они что-то знали. Знали и не говорили. Или не сказали ранее. Картинка потихоньку складывалась в единое целое.
— Что вы сделали? Что вы обе натворили, вашу мать? — он не кричал, а лишь сквозь зубы проговаривал каждое слово.
— То, что было необходимо. Соберись, у вас впереди много работы. Еще будет время оплакать Цисси.
Драко лишь угрожающе направился в сторону Делоурс, которая не сдвинулась с места. Ни один мускул на ее лице не дрогнул. Гермиона бросилась на перерез и едва не столкнулась с Блейзом, также решившим встать между матерью и другом.
— Смотри на меня. Только на меня, — Грейнджер схватила Малфоя за ладони. — Это правда, что я знала. Еще вчера Нарцисса сказала мне, что на ее шее Петля скорби. Никакого другого выхода не было, ведь этот артефакт…
— Мне известно, что из себя представляет Петля, обойдемся без нравоучений. Как ты могла скрыть от меня тот факт, что на шее моей матери была эта дрянь?
— Она просила меня… — Гермиона напрасно набрала полную грудь воздуха.
Малфой не дал ей даже шанса закончить предложение.
— Ах, она попросила. Ну теперь это все объясняет, разумеется. Кем ты себя возомнила, Грейнджер, что вдруг начала решать, кому жить, а кому нет? — по лицу мужчины с бешеной скоростью расползались узоры. — Ты должна была сказать мне, а ты…
— Она сделала то, что было необходимо, — подала голос Делоурс. — Кирин убила твою мать в тот день, когда повесила чертово ожерелье на ее грудь. Нарцисса не хотела быть игрушкой в руках ведьмы. Мисс Грейнджер тут не при чем.
— Как вы вообще позволили моей матери снять артефакт? Как вы допустили, чтобы она совершила самоубийство? — Драко оттолкнул от себя Гермиону.
Та сделала несколько шагов назад и, ударившись о стул, упала на пол.
Блейз держал его. Не давал приблизиться к Делоурс. Но и не вмешивался в происходящее. Если мадам Забини участвовала в убийстве Нарциссы, то ничем хорошим это не кончится.
Джейн тут же подбежала к подруге и попыталась помочь ей встать. Ситуация выходила из-под контроля. Каждое движение могло привести к катастрофе.
— Нарцисса бы никогда так не поступила, ты же знаешь. Драко, пожалуйста. Это был ее выбор, она лишь хотела защитить свою семью, — Гермиона открыла ему собственный разум, чтобы тот поверил сказанным словам.
— Тогда… — мужчина повернулся в сторону ведьмы. — Это была ты? Ты сняла Петлю?
Грейнджер молчала. Слезы потекли по ее щекам. Их общая боль смешалась в один смертоносный ураган. Хотелось разнести к чертям все поместье. Уничтожить весь проклятый мир, оставив лишь горстку пепла.
— Как ты могла… — Драко тяжело задышал. — После всего, что произошло. Ты просто…
— Это сделала я, — ровным голосом проговорила Делоурс. — Я сняла Петлю с шеи твоей матери.
Малфой неверяще уставился на женщину, которая стояла так гордо и ровно, будто говорила о каком-то достижении, а не об убийстве. Новость оглушила всех. Словно рядом раздался взрыв, и уже никто не соображал, что происходит.
— Что ты сказала, мама? — первым пришел в себя Блейз. — Что ты натворила?
— Нарцисса хотела уйти достойно. Хотела, чтобы Димитрова не смогла больше шантажировать вас и держать на коротком поводке, — один Мерлин знает, чего стоило мадам Забини держать себя в руках и не упасть на колени, проглатывая слезы утраты.
— Она знала, что ты будешь винить только себя. Я пообещала ей, что поддержу тебя, — тихо вмешалась Гермиона. — И я буду рядом. Мы все будем.
— Убирайтесь, — еле слышно сказал Малфой.
— Драко, пожалуйста…
— Я сказал, пошли вон. Вы обе, — его крик резал слух. — Даже не смейте вслух произносить имя моей матери.
— Блейз и Джейн, оставьте нас, — холодно проговорила Делоурс. — Немедленно.
Блэкли покрутила головой, смотря на своего жениха, который в свою очередь тоже не собирался никуда уходить. Он стоял на месте и все также держал Малфоя на безопасном расстоянии.
— Не заставляй меня повторять это еще раз. Я должна поговорить с Драко и мисс Грейнджер наедине.
— Но мадам Забини… — несмело начала Джейн, боясь обострить ситуацию еще больше.
— Сейчас же! Он мне ничего не сделает. А вы здесь явно лишние.
— Мама, я не сдвинусь с места…
Делоурс выхватила палочку и направила ее на единственного сына:
— Отключись! — и мужчина упал на пол. Следом за ним и Блэкли, которая даже не успела поднять древко.
Грейнджер уже не чувствовала ничего, кроме нитей проклятия, что душили Драко. Голова шла кругом. Здраво мыслить не осталось никаких сил. Сердце еле-еле отбивало удары, гоняя густую кровь. Легкие горели. Адреналин стучал в ушах.
— Драко, ты имеешь право злиться и ненавидеть, поскольку именно я расстегнула чертово ожерелье. Хочешь убить меня? Пожалуйста…
— К чему этот пафос? — голос Малфоя изменился. Проклятие полностью завладело им. Он перестал быть собой. — Смешно. Грязнокровка, прикрывающаяся добродетелью, а на деле последняя тварь, и дешевая шлюха, поменявшая с десяток мужей, объединились, чтобы убить дорогого мне человека.
— Делоурс, не слушайте его, — Гермиона начала распутывать узел страшных узоров. — Это уже не Драко.
— Твоя мать была самой храброй женщиной из всех, кого мне только приходилось встречать. Она отдала свою жизнь за будущее единственного ребенка, и я не смею судить ее за такое решение. На ее месте я бы поступила точно также. Димитрова все равно бы убила Нарциссу. Петля слишком долго вытягивала из нее жизненную силу. Шансов не осталось никаких. И ты знаешь это.
— Вы возомнили себя богами, что вправе решать, кому жить, а кому умереть. Топи могли бы помочь… — Малфой подошел вплотную к Делоурс.
Почти все его лицо покрылось чешуей, оскал вместо рта. Вместо серых глаз желтые. Вместо бледной кожи — черные пятна.
— Мисс Грейнджер здесь ни причем. Она как и Нарцисса пыталась защитить тебя.
— Она умерла, спасая мертвеца. Напрасная смерть.
— Тогда соберись, черт возьми. И сделай так, чтобы жертва твоей матери не была напрасной, — Делоурс должна сдержать слово, данное подруге. Должна, иначе никак. — А после убей меня, если тебе так хочется…
Мужчина молчал. Последние крупицы сознания работали на полную мощность. Он слишком хорошо знал Нарциссу, чтобы усомниться в словах мадам Забини.
Драко поступал точно также, когда отдавал все, что имел ради близких. Ставить семью на первое место — наследственная черта, и досталась она ему не от отца. Совсем не от отца.
— Убирайся. И больше никогда не появляйся здесь. Ты никогда не смоешь со своих рук кровь моей матери, — бросил ей в лицо волшебник. — С Грейнджер я разберусь сам.
— Она хотела уйти как леди Малфой. И ушла. Нарцисса была для меня больше, чем подругой. И только мне одной известно, через что я прошла, чтобы выполнить просьбу. А ты, мой мальчик… Тебе я хочу сказать только одно, прежде чем покину поместье. Не забудь в своем горе крайне важную вещь: я действительно сняла с ее шеи Петлю, но не я надела.
Женщина бросила последний взгляд на мертвую леди Малфой, прощаясь незаметным кивком, и вышла из комнаты, оставив Драко и Гермиону наедине. Теперь настала ее очередь.
Она тяжело вздохнула и подошла ближе, продолжая распутывать проклятие. Вытягивать каждую ниточку, даже самую тонкую.
— Прости. Я не предавала тебя, клянусь. Я лишь хотела…
— Помолчи. Хотя бы тридцать секунд.
Ведьма лишила его шанса помочь матери. Приняла решение за него. Тонкая расплата за то, что он носил ее кровь Димитровой и всячески обманывал.
Проиграл в собственной игре, запутавшись в сорняках разросшихся чувств. Вот к чему привело отклонение от плана. Вот к чему привела глупая надежда, которой он позволил впиться в остатки души острыми зубами.
Теперь они квиты. Кровь за кровь. И все, что Драко делал ради спасения близких, полетело в бездну. Лишилось полного смысла. Но в одном Делоурс была однозначно права. Это полностью вина Димитровой. И она заплатит за все самую дорогую цену.
— Ты должна уйти. Дальше я сам, — холодно проговорил Малфой.
— Я понимаю, что ты раздавлен. Понимаю твою боль, но и ты должен понять: я никуда не уйду.
— Наши пути пересеклись случайно. Ты предала меня, а я тебя. У нас нет будущего.
— О чем ты говоришь? Ты спасал меня столько раз, что не хватит пальцев обеих рук. Моя жизнь теперь связана с твоей, — Грейнджер продолжала вытягивать проклятие.
— Я чувствую, что ты делаешь. Прекрати. Правда в том, что…
— Скажешь что хочешь, когда я закончу.
— Я миллион раз пытался, черт тебя подери! Но у тебя всегда находилось что-то важнее, будто ты убегала от правды. Будто сама не хотела знать. И я пришел к определенному выводу. Ты и так все знаешь, или хотя бы догадываешься. Самая умная ведьма своего поколения, — Драко уже не владел собой.
Из его рта полилась какая-то черная жижа. Он умирал.
— Если я не вытащу проклятие, то ты сдохнешь раньше, чем расскажешь. Раз уж ты знаешь всю правду обо мне, то теперь твоя очередь. Дай мне закончить дело, а после можешь прогнать меня.
— Ты сама уйдешь, — Малфой развел руки в сторону, словно приглашал Гермиону вонзится фиолетовой магией в его тело.
Последнее, что он мог сделать, используя остатки разума. Проклятие накрыло его с головой.
Грейнджер сконцентрировалась. Больше никаких барьеров. Никаких стен. Она понимала, к чему приведет правда. Тенебрис давно ждала этого. Только вот жизнь Драко была гораздо ценнее ее собственной.
Риски велики. От такого выброса хаоса пошатнется даже родовая защита поместья. И Кирин явится, если уже догадалась, что камень нужно наполнить до конца. Если уже догадалась, что для этого нужно.
В руках заискрился фиолетовый луч. Ведьма направила его прямо на грудь Малфоя. Воронка закрутилась. Поток еще не до конца открылся. Нужно вложить в ритуал как можно больше сил. Отдать весь хаос, что копился внутри.
Пока магия не накрыла ее с головой, Гермиона невербально сняла с Блейза и Джейн заклятие. Они должны проснуться максимум через четверть часа. Перенести их на безопасное расстояние не было ни сил, ни времени.
Карие глаза перестали быть карими. Грейнджер впустила в себя холод и пустоту. Чернь, что мучала Драко, медленно перетекала через столб фиолетового света прямо в напряженное тело Гермионы.
С его лица сходил оскал. Чешуя медленно исчезала, а темные пятна светлели. Получалось. Она выдержит. Все ее существо сосредоточилось только на одном: трансформировать проклятие в хаос. И после выпустить огромную волну энергии.
Неизвестно, что будет потом. Возможно, Грейнджер лишится магии. Или жизни.
Драко потерял сознание. Не двигался, а просто левитировал в воздухе, поддавшись потоку фиолетовых искр.
Оставалась надежда. Тенебрис внутри шептала, что та боль, которую причинит ей Малфой, выпустит наружу силу более смертоносную, чем любая другая. Но Гермиона не верила ей. Отрицала каждое слово треклятого голоса.
Драко ведь любит преувеличивать. Она уже догадалась, что тот помогал Кирин в самом начале, чтобы спасти свою мать. Но после… После все изменилось.
Отдать платок с ее энергоследом — еще не предательство, ведь тогда они не были вместе. Тогда все было иначе. Тенебрис говорила, что правда гораздо страшнее.
Грейнджер не хотела знать эту чертову правду. Она наконец позволила себе быть счастливой. Прошлое больше не будет рушить ее жизнь.
Почти получилось. Нитей практически не осталось. Внутри кипела магия, наполняя каждую клетку невероятной силой. Хаос бурлил и рвался наружу. Нужно держать все под контролем. Нельзя поддаваться темной энергии, иначе она потеряет себя.
— Гермиона, — Малфой открыл глаза.
Серые, без единого грамма желтизны.
Мужчина чувствовал свою душу. Впервые в жизни дышал так свободно, что голова кружилась. Оставалось совсем немного. Еще чуть-чуть. Буквально капля.
— Депульсо! — Грейнджер отлетела в сторону и ударилась об стену.
Драко перестал леветировать, с шумом упав на пол. Поместье задрожало от выброса энергии, зеркало треснуло, а окна вылетели, разбившись на тысячи осколков.
— Щеночки мои, что вы тут устроили? — Димитрова носком туфли отодвинула руку Джейн и прошла дальше. — Вечеринку? А меня не пригласили. Как грустно.
Девушка подошла к Драко и коснулась острым лонгрингом бледного лица, оставляя неглубокий порез.
— Развлекаешься с другой девчонкой, а про меня совсем забыл. Я же буду ревновать, мой сладкий пупсик.
— Убери от него свои руки, — угрожающе произнесла Грейнджер и направила ладонь прямо на ведьму. Ей не нужна была палочка, магия жаждала вырваться и без проводника.
— Сама призвала меня, а теперь что? Ах, и почему же тебя называют умнейшей волшебницей? У тебя мозгов меньше, чем у лукотруса. Разве ты не знала, что кольцо темной души чувствует хаос за версту? Словно акула каплю крови в океане.
— Ты ответишь за все, что совершила, — Гермиона сделала выброс.
Кирин увернулась, и сияющий шар пролетел мимо, столкнувшись в мебелью и стеной, пробив в ней огромную дыру.
— Совсем неплохо. Кстати я принесла подарки, они в гостиной. Не хочешь пойти посмотреть?
— Затмись! Импедимента! — Блейз напал на Димитрову, которая не ожидала удара сзади.
— Редукто! — Джейн отправила ведьму в другую комнату.
Она пролетела через проем и снесла своим телом шкаф и несколько кресел.
— Уходим вниз! У нас мало времени! — Блейз подхватил ослабевшего Драко, который постепенно приходил в себя. — После из камина в Забини-де-ла-Руш. Там безопасно.
Блэкли схватила Гермиону за руку и потащила. Анти-аппарационные чары не позволяли переместиться, нужно действовать быстро. Выбора не было.
Если Кирин пришла в мэнор не одна, то у них просто не хватит сил противостоять ей.
Первое, что увидел Блейз — разрушенный до основания камин. Ничего. Это еще не конец. Можно воспользоваться другим, из кабинета. Только вот неизвестно успеют ли они до него добраться. Нужно ускориться.
Димитрова могла появиться в любую секунду. Как и ее прихвостни.
Грейнджер уже окончательно сориентировалась и попыталась восстановить груду камней. Не вышло. Холодная рука Драко коснулась ее плеча.
— Я задержу Димитрову. Уходите отсюда.
— Я не для того вытягивала из тебя проклятие, чтобы сейчас позволить умереть, — зло прошипела волшебница.
Двери вылетела из петель с таким грохотом, что Джейн закрыла уши и пригнулась уворачиваясь от деревяшек. Блейз уничтожил летящие доски одним движением палочки.
Комната покрылась туманом из пыли и щепок. В проеме стояла Димитрова с искаженным, безумным выражением лица. Она оглядели противников и рассмеялась.
— Кучка бездарей! Думали остановить меня какими-то детскими заклинаниями.
— Это наше дело. Остальные здесь не при чем, — Малфой направил палочку прямо на ведьму.
— Во имя Морганы, тебе бы в театре выступать, пупсик. Я пришла сюда за твоей грязнокровкой. Дайте девочкам посекретничать. Но сначала… Там в углу мои подарочки. Вы даже не заметили, а я так старалась.
Гермиона повернула голову в сторону. Мерлин… Два тела. Окровавленные. Многочисленные порезы на лице. В открытых глазах застыл ужас. Маркус Флинт. Эрнест Макмиллан.
— Вижу, что нравится! Я так старалась!
— Ты ответишь за все, мерзкая сука! — Малфой двинулся в сторону ведьмы.
— Детка, что ты так злишься? Как будто тебе не приходилось убивать или предавать своих любовниц ради великой цели. Мальчики были хороши. Только вот они больше не нужны. Пришлось избавиться от них. Как и от твоих домовиков. Не хотели меня пускать на ваш праздник, представляешь? — Димитрова забавлялась. Слишком явно наслаждалась всем происходящим.
— Драко никого не предавал, — Грейнджер отправила новый поток энергии, который протаранил ведьму. Снес ее с ног. — А твоим следующим любовником станет дементор. Уверена, что с такой страстью тебя еще никто не целовал.
Кирин поднялась и вытерла кровь, которая стекала тонкой струйкой из носа.
— Именно поэтому я здесь. Я поняла, что мое кольце не работает так, как нужно. Энергия, что там хранилась, уже истрачена. Нужна новая. После того, как ты узнала, что Рон использовал тебя, Грейнджер, то ты отдала камню столько хаоса, что хватило уничтожить защитные стены мэнора. Только вот мне нужно больше. Мне нужно все.
Ведьма отправила заклятие прямо в Джейн. Блейз бросился наперерез, блокируя луч. Волшебники повалились на пол. Слишком сильный удар.
— Минус два гостя на вечеринке. Теперь ты, пупсик.
Гермиона снова атаковала. Она не собиралась давать Димитровой даже шанса победить в этой схватке.
Очередной фиолетовый поток с бешеной скоростью летел прямо в противницу. Но она лишь выставила ладонь вперед, и кольцо начало поглощать хаос, не причиняя вреда своей хозяйке.
Мягко очерчивая рукой новое заклятие, Кирин заковала Драко в магические цепи.
— Твоя боль позволяет хаосу выходить наружу. И раз предательства Рона недостаточно… То как насчет предательства Малфоя?
— Мой энергослед, принесенный из-за твоего омерзительного шантажа, это еще не предательство, — с ноткой презрений произнесла Гермиона.
— А твоя кровь? Последняя склянка мне досталась из Италии.
Грейнджер перевела взгляд на Драко. Не может быть. Неужели так долго? Неужели после всего, что они пережили вместе, он все еще помогал Димитровой?
— Так ты думала, что его роль была настолько незначительной? Мерлин, мне тебя даже жаль, правда. Пупсик делал все, что я приказывала, чтобы открыть твой тайник. Кровь, волосы, энергослед… Информация, слежка. Грейнджер, не говори мне, что влюбилась. Он же Пожиратель смерти. Чистокровный. Ты что думала, он спит с тобой, потому что у вас любовь?
— Она говорит правду? — еле слышно прошептала волшебница, глядя прямо в серые глаза.
— Я пытался тебе сказать раньше, — медленно проговорил Малфой. — Вначале ты была частью плана, но после все изменилось. Гермиона, я…
— Моргана, я как будто смотрю дешевое представление. Грязнокровка, твой принц спал с тобой, чтобы помочь мне добыть все артефакты. Прибегал, когда позову, убегал, когда я гнала его прочь. Он даже сказал мне, как открыть твой чертов тайник. Без бесценных подсказок нашего пупсика я бы не справилась, — Димитрова чувствовала, что близка к победе. — Ты жива только потому, что каким-то чудом вобрала в себя силу хаоса. Но и это временное преимущество.
Грейнджер больше не слушала. Она опустилась на колени и почувствовала, как слезы начинают душить, выталкивая из груди остатки кислорода. Все гораздо хуже, чем ведьма предполагала. Боль накрыла с головой. Страшный крик вырвался из ее горла.
Теперь она поняла о каком предательстве говорил Малфой. Она опять допустила ту же самую ошибку. Наступила на те же грабли. Идиотка.
Все вокруг закружилось в фиолетовом пламени. Тенебрис пыталась завладеть ее телом, а Кирин вытягивала драгоценный хаос, запечатывая его в свое кольцо.
Лучше бы Малфой тогда попрощался с ней. Отпустил. На хорошей ноте, что они любят друг друга, но не могут быть вместе. Он же столько раз пытался сказать. Но что бы это изменило? Драко продолжал носить Димитровой склянки с кровью Гермионы и невесть что еще…
Все время был на ее стороне. А она поверила ему. Полнейшая идиотка.
Боль была слишком сильной. Сковала внутренности и раскрошила кости. Такую правду она знать не хотела, но уже поздно. Легкие горели адским пламенем. Сердце высохло и больше не гоняло кровь по венам.
Джейн подполза к закованному мужчине и разрубила цепи. Нужно действовать быстро, а их всего трое. Слишком мало, чтобы противостоять такой сильной ведьме. Но они все равно попытаются. Блейз атаковал Кирин, а Блэкли наколдовала щит.
Им необходимо защитить Грейнджер. И обезвредить Димитрову, которая с каждой секундой становилась лишь сильнее.
Крик резал слух практически до крови. Никогда ранее Джейн не слышала такого истошного вопля. Она едва держалась, чтобы не сойти с ума от той боли, которую испытывала подруга.
Драко напал на Кирин с другой стороны, посылая заклятия одно за другим, стоило только цепям раствориться в воздухе. Но даже вдвоем с Блейзом они не представляли угрозы.
За спиной ведьмы появились натерреры. Пришла на зов своей хозяйки.
— Нужно убираться отсюда! Помоги Джейн и почини камин, я попробую их отвлечь, — прокричал Малфой, отбивая очередной удар.
Забини кивнул, понимая, что это их единственный шанс. Щит увеличился в размерах. В него полилась новая магия.
Блейз сжал руку Джейн и посмотрел в ее голубые глаза, в которых читался страх. Она боялась. За него и за друзей.
Мужчина вселял в нее отвагу и уверенность, что они выберутся отсюда. Нельзя поддаваться отчаянию. Бороться до самого конца.
— Ну все, мне уже скучно! — засмеялась Димитрова и отправила фиолетовый луч прямо в Драко.
Он его не заметил. Не успел увернуться.
Или блокировать.
Малфой повалился на пол. Джейн закричала и хотела броситься к нему, но Блейз перехватил девушку. Вне щита их ждет только смерть.
Безжизненные пальцы разжались.
Палочка выкатилась из рук Драко.
========== Как мерцает утренний снег, с этой войны никто не вернулся ==========
Он не двигался. Джейн пыталась уловить вибрации его магии, чтобы найти хотя бы какие-то признаки жизни. Вдруг еще есть шанс. Должен быть, черт возьми.
Драко Малфой не может умереть от какого-то дурацкого энергетического шара.
Блэкли сосредоточилась на своем даре, пытаясь добраться до глубинных эмоций. Если он жив, то эмпат обязательно схватится за ниточки.
Только вот держать щит, на который нападали приспешники Кирин было все сложнее и сложнее.
Их количественное преимущество совсем не играло на руку. Даже больше. Могло погубить их. Джейн напряженно думала. Как и Блейз.
Не оставалось другого выбора, потому что бороться до конца было в их крови. Даже если нет ни единого шанса на победу.
— Он открыл глаза, — негромко произнес Забини, кивая в сторону.
— Ты должен затащить его под щит, пока Димитрова не атаковала.
— Ты сама не сможешь удержать поток. Слишком сильная атака. Приспешники не используют Непростительные только потому, что мамочка еще не разрешила, — Блейз скривился. — Но ее терпение не безгранично.
— Тогда действуем быстро.
Девушка резко поднялась и использовала заклинание, которое раньше никогда не применяла. Сенсей бы ею гордился. Он столько раз показывал, как правильно держать палочку, что руки помнили движение сами.
— Волантем мортем!
Из кончика древка вырвалась огромная иллюзия восьмиголового дракона. Ямати но Ороти. Символ зла и ужаса в Японии. Натерреры прекратили свою атаку, ошарашенные страшным чудовищем.
Маленькая заминка дала волшебникам шанс. Блейз перетащил Драко под сияющие края щита и направился в сторону Грейнджер, которая все еще стояла на коленях в окружении фиолетового потока.
Только вот он не успел. Димитрова уничтожила иллюзию и угрожающе шагала в сторону Блэкли. Выхода не оставалось, нужно помочь Джейн. В одну секунду Забини оказался рядом с возлюбленной и с утроенной силой начал напитывать магией щит.
Драко не мог двигаться, лишь слабо моргал и прерывисто дышал. В его затуманенном разуме медленно текли мысли, хоть он и пытался взять себя в руки. Сил совсем не осталось. Черт.
— А вы любите поиграть! — истерически засмеялась Димитрова. — Давай убьем их. Быстрее. Еще рано, я еще хочу повеселиться. Кирин, хватит, убей их! Убей, убей, убей!
Ее сумасшествие практически достигло пика. Она едва контролировала ситуацию. И только это спасало магов от смерти. Димитрова общалась сама с собой. Натерреры вызвали Адское пламя.
— Блейз, слева!
Языки огня приближались к мужчине, и ему пришлось отпустить поток, чтобы отразить опасное проклятие.
Джейн теряла силы. Кирин атаковала щит, разрушая его, рассыпая на мелкие осколки. Из носа Блэкли потекла струйка крови. Напряжение было слишком сильным.
Сопротивляться такой мощной магии невозможно, но она держалась. До последнего. Ради друзей. Ради Блейза.
Голова гудела, а тело ломалось на куски. Сквозь туман и слезы ведьма услышала твердый голос.
— Спаси их. Спаси Малфоя.
Гермиона едва заметно улыбнулась и встала. Ее палочка валялась где-то в углу. Она приняла решение, которое казалось ей единственно правильным.
Завертелся водоворот и через секунду перенес всех в небольшой внутренний двор поместья. Грейнджер развела руки и приняла хаос. Впустила в свое тело Эриду. Тенебрис. Саму тьму.
— Не делай этого, пожалуйста… — надрывающимся голосом прокричала Блэкли.
Она понимала, что это значит. Теперь лучшая подруга исчезла, став сосудом для темнейшей магии.
Гермиону охватил фиолетовый свет. Каждую клетку ее кожи окутало смертоносное волшебство. За спиной появился плащ, а вместо ночной сорочки — облегающий костюм. Но не развевающаяся ткань вызвала страх и ужас на лицах натерреров.
А гигантский крылатый дракон. На этот раз настоящий, состоящий из каскадов и цепей хаоса.
— Убейте ее! Убейте! — Димитрова кричала так громко, что закладывало уши.
Приспешники пятились назад, желая скрыться за спиной хозяйки, которая уже готовилась напасть на Грейнджер. Глупое и непродуманное решение.
Перед ней стояло воплощение силы. Совершенное.
Гермиона наклонила голову в сторону, рассматривая противницу. Она будто изучала ее. Непонимающе. Словно лев, разглядывающий ягнёнка.
— Авада Кедавра! — из кольца вырвался зеленый луч и коснулся груди Грейнджер.
Та лишь выгнула бровь. Смертельное проклятие впитывалась в ее ребра, не причиняя никакого вреда. В фиолетовых глазах больше не было ни капли непонимания. Теперь только гнев.
— Как ты посмела напасть на Первородную, глупое создание? — не своим голосом произнесла Гермиона. — На колени!
Под влиянием разлетающихся потоков хаоса натерреры тут же опустились вниз и схватились за голову руками. Дикая боль пронзила каждого, забирая крупицы здравого смысла, что у них остались.
Димитрова, привыкшая к физическим страданиям, держалась. Теперь уже не нападала, а лишь защищалась от бесконечного водоворота яркой магии.
Агония пронизывала каждую косточку, сжигая кожу и выворачивая наизнанку внутренности.
— Остановись! — Кирин не могла дышать. И колдовать.
Хаос в кольце подчинился настоящей хозяйке. Той, кто создала его. Щелчком пальцев она уничтожила приспешников, размозжив их головы одну за одной.
И медленно двигалась прямо в сторону Димитровой.
— Ты хочешь обладать моей силой?
Девушка молчала. Из ее зеленых глаз потекла кровь. Ничего другого она не желала. Лишь стать самой могущественной.
— Да, госпожа.
— Тогда стань на колени перед Матерью, — Грейнджер кивнула дракону, который тут же поглотил Адское пламя и сел на самый высокий шпиль поместья.
Димитрова подчинилась, склонив голову. Против такой силы никто бы не справился. Чистая и безудержная магия. Само зло.
— Своих детей я люблю одинаково. У тебя будетшанс, глупое создание, получить то, что ты хочешь. А сейчас убирайся.
— Госпожа… — Кирин взмолилась, сгорая от мучительного желания поглотить хаос.
— Ты жива лишь потому, что я справедлива и щедра. Ведьма, что подарила мне прекрасный сосуд, отдала все ради цели… Докажи, что достойна хаоса. Сейчас я лишь вижу слабую беспомощную колдунью, не способную принять и каплю моей магии.
Димитрова начала ползти в сторону. Выхода не было. Отступить не значит проиграть. Эрида даст ей шанс заполучить все. Стать проводником ее силы.
— Но как, Матерь?
Та лишь усмехнулась и коснулась указательным пальцем лба измождённой волшебницы. В зеленых глазах заискрился свет. Великое знание открылось перед ней, наполняя уголки сознания способом, как победить в этой войне.
— Используй, что подарил тебе хаос.
Кирин глубоко вдохнула и исчезла. Для нее ее путь открылся. И теперь она знает, что нужно сделать для достижения цели.
Грейнджер начала рассматривать свои пальцы, словно не верила, что наконец-то пришла в этот мир. Что добилась того, что хотела.
— Гермиона… — слабо позвала подругу Джейн.
Она все еще надеялась, что ту можно вернуть. Что Грейнджер сможет победить Эриду внутри себя и вновь стать собой.
— Я совсем о вас позабыла… — богиня развернулась в сторону волшебников. — Дайте мне вас хорошенько разглядеть.
Блейз отошел от шока и проверил пульс Малфоя. Слабый, но стабильный. Мужчина был без сознания, но, по крайней мере, жив. Пока. Неизвестно, что сейчас выкинет новый монстр.
— Выполняю первое условие, — Грейнджер сделала выброс рукой.
Поток поднял Драко в воздух и окутал все тело. Забини, не медля ни секунды, тут же атаковал ведьму. Он понимал, что та может уничтожить его щелчком пальцев, но это чертово осознание не смогло остановить Блейза.
Джейн закричала. Она не могла напасть на лучшую подругу. Даже если Грейнджер больше не Грейнджер. Но и позволить любимому умереть — слишком дорогая цена, и Блэкли ее точно не заплатит. Нельзя выбирать, просто нельзя.
Не между единственным мужчиной и единственным другом. Только не между ними двумя.
— Дитя… — Гермиона щёлкнула пальцами, и Забини оказался связанным. — Хоть ваша безопасность и второе условие, не провоцируй меня. Неуважения я точно не потерплю.
Малфоя отпустила магия вниз. Он крепко стоял на ногах, а в руках оказалась волшебная палочка. Эрида вылечила его. Забрала хаос из каждой клетки.
— Грейнджер? — Драко неуверенно сделал шаг вперед.
— И вот за это она отдала свою жизнь? Жалко смотреть… Проклятие сожрет тебя раньше, чем ты выйдешь отсюда.
— Отпусти ее, — мужчина пропустил все слова мимо ушей.
Эрида улыбнулась. Бросив в последний раз пространный взгляд на волшебников, она исчезла в языках фиолетового пламени. На земле остался выжженный след. И больше ничего. Дракон растворился, стоило только хозяйке покинуть мэнор.
Тишина. Малфой не мог произнести ни слова. Он потерял ее. Потерял. Гермионы больше нет, Нарциссы больше нет, а Кирин есть. И это все его вина.
— Драко… — Джейн чуть ли не впервые в жизни не знала, что сказать.
— Зайдите в дом, — в голосе скрежетала сталь. — Сейчас.
— Мы не пойдем без тебя.
Мужчина не двигался. Проклятие взялось за него с удвоенной силой, разрастаясь стремительным темпом. Больше его это не беспокоило. Он развернулся и направился в мэнор.
Забини остановил Джейн, которая хотела пойти за ним. Нужно дать ему время осознать, что произошло. И что делать с этим дальше. Как вернуть Грейнджер. Все давно вышло из-под контроля.
— Ты не ранена? — он поправил падающие на глаза волосы. — С тобой все хорошо?
— Блейз… Я… Я… — она разрыдалась. Слезы душили.
Нет сил терпеть и сдерживаться. Пройденный путь оказался пустым и не принес абсолютно ничего, кроме смерти и отчаяния. Или цена, которую они уже заплатили, оказалась недостаточной.
— Тише, фея, тише, — Забини прижал трясущуюся девушку к себе.
Слишком много всего произошло, и эмоции хлынули через край. Он гладил ее по спине, и ощутил, как холодный ветер пронизывает до самых костей. Адреналин отступил, давая ледяным порывам вонзаться тысячами иголок в раскалённую кожу.
— Я хочу, чтобы ты пообещала мне одну вещь: никогда не сдавайся. И тогда я тоже не сдамся. Ты мой свет, Джейни. И если он погаснет, то и меня не станет.
— Но Гермиона…
— Ты должна быть храброй ради нее. Ради всех нас, любовь моя. Тем более за нами большой долг, который мы просто обязаны выплатить.
— О чем ты? — глаза загорелись любопытством.
Блейз знал, как отвлечь свою женщину от грустных мыслей. Нужно просто заинтересовать ее чем-то другим.
— О том, что именно Гермиона и Драко познакомили нас. Если бы не их дурацкие организации и желание спасти весь мир, то я бы продолжил свою счастливую холостяцкую жизнь.
— Прошу прощения? — она попыталась отпрянуть, но крепкие руки продолжали прижимать ее к сильному телу. — Если бы я не повелась на твои сладкие речи, то ты бы умер от алкогольного отравления.
— Кстати, об отравлении… Что ты знаешь об истории касательно супа?
— Все. Делоурс рассказала мне твой маленький грязный секрет. Мы его еще обсудим, — печально улыбнулась девушка. — У нас впереди так много времени, не так ли?
— И за него стоит бороться, фея.
Блейз взял тонкое запястье и покрыл поцелуями. Молочная кожа была холодной. Декабрь сковал природу зимним льдом. Рождество настанет совсем скоро.
И Забини желал всеми фибрами своей души отметить этот праздник в кругу семьи. Придется побыстрее спасти всех и уничтожить Димитрову. Они порядком опоздали, но еще есть шанс наверстать упущенное.
— Пойдем, ты замерзла.
— Дорогой, это меньшее из наших проблем. Гермиона превратилась в повелительницу тьмы, а Драко, вероятнее всего, уже разнес половину мэнора.
— Тогда пойдем спасем для начала семейный сервиз, а после займемся твоей подругой. Есть идеи чем и где занимаются богини хаоса?
— Не имею ни малейшего представления. И чувствую, если мы выиграем эту войну, то я впервые в жизни напьюсь.
— Когда. Когда мы ее выиграем, — Забини подтолкнул девушку вперед.
Они вошли в главный холл, а двери закрылись сами собой. Поместье выглядело так, будто там ничего не произошло. Не было открытой битвы. Ни следа и в помине.
Стекла блестели от мороза, уничтоженные рамы громоздких картин висели на стенах без единой трещинки, а в камине гостиной потрескивал огонь.
Драко смотрел на языки пламени, не отрываясь. Даже во времена правления Волан-де-Морта он не допустил столько промахов и ошибок, как сейчас.
— Блейз, подойди, пожалуйста, — Малфой впервые был так подчеркнуто вежлив.
Забини продолжал обнимать Джейн, которая лихорадочно размышляла, что сказать Драко. Существуют ли вообще хоть какие-то слова, способные помочь в такой ситуации?
— Мне нужны несколько твоих домовиков. Похоронить Нарциссу необходимо сегодня же.
— Не думаю, что в приоритете именно…
— Я неверно выразился, прошу прощения, — мужчина сжал зубы. — Не сегодня же, а сейчас же и немедленно.
— Но Гермиона… — Блэкли попыталась поддержать своего жениха, быстро сообразив, что тот хотел сказать.
— Ее больше нет. И это факт. Если с Димитровой были хотя бы призрачные шансы на победу, но с воплощением хаоса нам не справиться. Какой магией и силой надо обладать, чтобы поглотить Авада Кедавру будто это детское заклинание? И как вы думаете, какова вероятность, что три простых волшебника уничтожат божество? Я вам отвечу: никакая. Абсолютный ноль, — его голос звучал ровно.
— Мы попытаемся, — жестко отрезал Блейз.
— Да что ты… Даже если случится чудо, и Эрида подпустит нас достаточно близко к себе, то сможете ли вы выстрелить в нее непростительным? В Гермиону? Я нет. Пусть лучше весь мир сгорит и покроется пеплом, чем я трону Грейнджер хоть пальцем.
— Много волшебников погибнет, и…
— Мне плевать, понятно? На всех волшебников, на магическое сообщество, магглов, Министра и … — Драко тяжело выдохнул и продолжил уже спокойно. — Пусть сдохнут. Если ее нет рядом со мной, то к черту эту все.
Джейн молчала. Сначала ей казалось, что Малфоя охватило отчаяние и смирение. Что не осталось сил бороться. Но на самом деле он был готов пожертвовать всем, лишь бы Гермиона осталась жива.
Не только собственной жизнью.
— Какого черта вы здесь устроили? — Дафна появилась в гостиной.
Разъяренная как дракон. Ее обычно идеально уложенные волосы торчали во все стороны, а мантия покрылась пятнами от грязи, крови и чего-то еще. Бордовая помада размазалась, оставляя неровные линии по подбородку и щекам.
— Что с Асторией? — проигнорировал ее выпад Малфой.
— Лучше ты мне расскажи, мать твою! Ты что все это время за спиной таскал кровь для Димитровой? Совсем из ума выжил?
— Дафна! Прекрати, — Блейз попытался остановить девушку.
— Моя сестра погружена в летаргический сон вместе с Пэнси и Тео. Ну и куда уж без Поттера и его отпрыска. Приспешники вашей подружки охраняют весь город, не пройти, не пролезть. Одного я поймала и пытала так долго, пока он не сказал мне правду. Какого черта, Малфой? Просто скажи мне, о чем ты думал?
— Думал о том, как вытащить из плена Нарциссу, которая, кстати, умерла. Думал, сдохнуть самому, чтобы спасти вас всех. С этим пока проблемы. Ах да, чуть не забыл, думал задушить Димитрову своими же руками, при этом не втягивая вас в смертельную битву. Тут я тоже облажался.
— И не только в этом! — ведьма бросила ему в лицо свежий выпуск Пророка. — Министерство заметило ваши игры, и теперь мы все числимся как соучастники. Магический Лондон закрывают. Они думают, что смогут спастись за защитными стенами Аврората. Идиоты.
— Мне плевать.
— Малфой, доброе утро! Очнись! Грейнджер повесят за такие фокусы прямо на заборе!
— В этом я сомневаюсь, — зло ответил мужчина. — Она приняла Эриду, ну знаешь, воплощение хаоса и богиня разрушений. Не опасней мандрагоры, разумеется.
Дафна подозрительно рассматривала волшебников. Ситуация выводила ее из себя. Все будто решили сложить руки и ждать конца.
— Гермионы больше нет. Поэтому мой вам совет: спасайте Асторию и остальных и уходите. Скройтесь где-то подальше от всего, что здесь будет происходить, — закончил Драко.
Гринграсс опешила и резко замолчала от удивления. Дела обстояли гораздо хуже, чем она предполагала. В голубых глазах сквозил страх и осознание приближающегося конца.
Девушка замотала головой, отрицая происходящее. Не в ее характере было падать в бездну сомнений.
— И какой же план?
— Я должен похоронить Нарциссу.
— И все? — ведьма выгнула бровь. — Малфой, ты пьян? Или тебя по голове ударили?
— Блейз, ты уже вызвал домовиков? — Драко отвернулся от Гринграсс, не желая больше слушать ни единого слова.
Она сжала губы. Очевидно, здесь произошло много всего, и домовики мэнора не пережили. Или были убиты. Или захвачены. Неважно.
Дафна сделала то, что всегда делала. Похоронила свои эмоции и чувства глубоко в душе и начала действовать. Еще бы понять, что происходит с этими тремя.
— Берри, Лола, — она схватила мужчину за руку и не дала сделать даже шага. — Теперь вы будете прислуживать семейству Малфоев. Необходимо подготовить место в склепе для хозяйки дома и перенести тело. Мы скоро придем. Не забудьте букеты из камеи. Эти цветы столетиями росли на могиле предков вашего нового хозяина.
Домовые склонились в почтении, приветствуя Драко, а после растворились, чтобы выполнить важное поручение.
— Дафни, ты должна понять, что у нас нет сил справиться с богиней. Ее не одолела даже Авада Кедавра, — Блейз смотрел в пол.
— Что-то не припомню, чтобы я спрашивала твоего мнения, — резко ответила девушка. — Ты ведь его самый близкий друг, и что я вижу, Забини? Стоишь тут и ноешь. Вместо того, чтобы поддержать и отправить Малфоя спасать Грейнджер.
— Тебя здесь не было, — прошипела Джейн, которой порядком надоела беспардонная Дафна. — И ты понятия не имеешь, о чем говоришь.
Ей вообще не хотелось обсуждать с ней уже принятое решение. Драко прав. Им лучше скрыться и не искать никого. Слишком опрометчиво и опасно.
— Да, я всего лишь пыталась вытащить из ловушки свою сестру и ее друзей. Не спасать мир, конечно. Куда уж мне, — огрызнулась ведьма. — Не верю, что говорю это, но черт возьми, как же не хватает Гермионы, которая бы вам вставила мозги на место.
— Я должен идти, — Малфой не слушал.
Он просто развернулся и вышел из гостиной, погруженный в собственные мысли. В один миг все разом потеряло смысл. Драко не знал, как вернуть Грейнджер, при этом не убив ее. Как остановить Эриду.
И если нужно выбирать между целым миром и Гермионой, то для него ответ был очевиден. Она.
Он выбрал ее, и поэтому правильным бы было отступить. Где-то за тенью богини душа его любимой женщины жива. Скорее всего, находится в блаженной иллюзии. Возможно, даже счастлива.
Гроб Нарциссы был усеян цветами. Домовики постарались на славу. Заготовленное еще с времен войны последнее пристанище леди Малфой выглядело элегантно и сдержанно.
Драко коснулся гладкого дерева, ощущая пальцами холод от промерзшей крышки. Хоронить Люциуса было гораздо проще. Ему требовалось всего несколько минут, чтобы попрощаться с ним, но с матерью и вечность казалась короткой.
Заплетенные в волосы цветы лишь оттеняли бледную фарфоровую кожу, а черное погребальное платье с вышитыми золотыми узорами подчеркивало тот факт, что женщина не дышит. И что ее сердце остановилось навсегда.
Малфой одним движением палочки зажег все свечи в склепе. Тишина и спокойствие. Хотя бы после смерти Нарцисса должна найти то, что искала последние десять лет.
Скоро он ляжет рядом. Между своими родителями. И их род угаснет навеки. Ему хотелось столько всего сделать перед тем, как проклятие или какая-то темная ведьма заберет его жизнь. Все было продумано так идеально, что не придраться.
Только вот план провалился. Он проиграл по всем фронтам, и сейчас даже месть Димитровой не давала никакой подпитки. Никакого желания жить и бороться.
— Я помню, как она сделала мне венок из страстоцветов на званый ужин в Гринграсс-холле. Астория разбила корону, которую заказала мама, и пришлось искать новые варианты. Нарцисса починила украшение, но отметила, что оно совсем не подходит к моим глазам. Отец сходил с ума от бешенства, как только увидел меня. А твоя мать защитила от его колких комментариев. Она была прекрасной женщиной, — тихо проговорила Дафна, когда поравнялась с Драко. — Мне бесконечно жаль, что так произошло.
— Ей не повезло ни с сыном, ни с мужем, — отчеканил Малфой. — Она как и ты, совсем не умела выбирать мужчин.
Гринграсс печально улыбнулась. За спиной послышалось какое-то движение. Джейн и Блейз присоединились к церемонии прощания и подняли палочки в воздух.
Мягкий свет из деревянных кончиков слился с мерцанием свечей. В полумраке склепа Нарцисса выглядела как живая. Словно просто уснула.
Драко в последний раз взглянул на нее. Все могло быть иначе. Если бы он не допустил столько ошибок. В его мыслях не было самобичевания или жалости к себе. Даже злость испарилась.
Скорее просто ледяное осознание, что есть вещи похуже смерти.
Мужчина прикрыл гроб отполированной крышкой. Возможно, он еще успеет увидеть свою мать в раме одного из портретов в северной гостиной. Но это маловероятно.
Простое заклинание левитации. Самое обычное. Драко переместил Нарциссу в прорезь в стене. И запечатал в усыпальнице камень с выбитым именем.
Красивые вензеля каждой буквы отражали натуру женщины, которая здесь покоилась. Леди. Всегда и во всем.
— У нас еще будет время оплакать миссис Малфой, — Дафна положила руку на плечо Драко. — Но сейчас его просто нет.
— Что ты предлагаешь? Убить Грейнджер? Выслеживать Димитрову, которая не высунет и носа после всего, что здесь случилось? Пойти полежать в топях, отравив их воды своим проклятием? — волшебник наклонил голову и продолжил. — Выхода нет.
— Да что с тобой такое? Кто ты, черт подери? Малфой, которого я знаю, уже летел бы на помощь.
— Значит, я больше не тот Малфой, которого ты знаешь.
— Ты ее любишь? — Гринграсс не сдавалась. — Ответь на простой вопрос.
— Кого?
— Мою бабушку, идиот. Грейнджер, конечно! — в голубых глазах горел гневный огонь.
— Дафна, уходи. Твои приступы синдрома спасателя уже утомили, — Драко повернулся в сторону и уставился в одну точку.
Гринграсс скривилась. Здесь явно было что-то не так. Властный и яростный мужчина в мгновение ока превратился в равнодушного призрака.
Возможно, она ошибается. Возможно, Драко просто устал. Но если нет… если ее догадка верна, то пора выбить всю эту дурь из его головы. И не только из его.
— Джейн, ты ведь эмпат, верно? — Дафна перебирала пальцами складки мантии. Она всегда так делала, когда напряженно думала.
Похоже, что ведьма поняла наконец, что случилось с ее друзьями. И решила начать с самого простого варианта.
— Верно, — слабо ответила девушка.
— Салазар сохрани, из вас помощники, конечно, как из моей сестры драконоборец. Блэкли, соберись хотя бы ты. Сепарируй эмоции, выйди из пелены. Ты должна побороть туман, что окутал твой разум, — Гринграсс подошла к волшебнице и взяла руками ее лицо.
Забини стоял рядом и равнодушно наблюдал. Слишком спокойно. Дафна закатила глаза. Похоже, что вся грязная работа досталась ей одной.
— Давай же, ну! Что-то мешает тебе ясно мыслить. Ты же чувствуешь. Стряхни с себя эту дрянь! Я помогу.
Гринграсс зажмурилась и представила. Грейнджер ругается с Драко. Блейз целует Джейн. Астория пропадает сутками на работе. Нужна сильная эмоция. Нужен гнев. Все не то.
Что же могло разозлить Дафну? Причем настолько, чтобы вывести эмпата из странного сна.
Отец.
Разумеется.
Как иначе.
Гринграсс вспомнила, как он бил сестру. Как унижал ее мать. Как таскал своих дочерей за волосы. Как наказывал за малейшую провинность.
Злость и обида охватили каждую клетку. Хотелось убивать. Заставить отца часами стоять на заколдованном ковру, который впивался словно гвозди в нежную кожу.
В голубых глазах Блэкли блеснуло что-то новое. Фиолетовая магия разошлась по зрачкам трещинами. Туман исчез. Она встряхнула головой.
— Что это было? — ведьма быстро задышала.
— Добро пожаловать обратно. Приведи в чувство своего жениха, а я займусь Малфоем. Давно мечтала кое-что сделать, да еще и безнаказанно.
Джейн кивнула и тут же принялась за дело. Она выкрутила эмоции на полную катушку, и барьеры, мешающие Забини думать и чувствовать, тут же разбились о мощную волну гнева.
— Голова раскалывается, будто я пил до утра, — волшебник замотал головой. — Что это было? Какие-то магические наркотики?
— Похоже, что Гермиона решила не просто защитить нас, но и отвести подальше от бойни, — тихо ответила Блэкли. — Она не хотела, чтобы мы рисковали собой, спасая ее. И наложила какие-то чары на рассудок.
— Что ж, как хорошо, что наша Дафни сумела найти выход. Я как будто увяз в желе. Отвратительно.
Гринграсс тем временем пыталась привести Драко в себя. Выходило из рук вон плохо. Грейнджер навела на него такой плотный туман, что пробиться сквозь него было практически нереально.
— Блейз, ты же если что подтвердишь, что я пыталась по-хорошему? Джейн, выкрути эмоции Малфоя на полную.
— Разумеется, но что ты…
Ведьма со всей силы врезала мужчине по лицу, на котором остался след от пощечины.
— Борись, черт бы тебя побрал. За свою женщину, за своих друзей, за семью. Я не брошу Асторию умирать, а ты не бросишь Грейнджер. Давай же!
Дафна замахнулась для еще одного удара, но не успела. Драко перехватил ее руку.
— Что ты делаешь? С ума сошла?
В серых глазах светилась фиолетовая паутина. Заклятие не хотело отпускать свою жертву. Держало крепко, как гиппогриф добычу. Гринграсс отдернулась и продолжила:
— Раз ты не хочешь спасать мир, придется мне. С удовольствием покромсаю твою грязнокровку на части. Как думаешь, долго придется отстирывать мантию от этой мерзости?
Малфой тяжело задышал. Похоже, Дафна нашла верный путь. И шла по нему уверенными шагами.
— А может лучше отдать Грейнджер заточенным гоблинам? Они любят подкрепиться мясом, от свеженькой плоти не откажутся.
Фиолетовый блеск начал тускнеть. Затрещал по швам. Гринграсс должна добить. Должна вывести Драко из тумана. И надеяться, что он не убьет ее за каждое слово.
— Или же…. Отправим грязнокровку в общую камеру Азкабана. Связанную. Как думаешь, сколько узников успеют ее трахнуть, пока тюремщики не перережут ей горло?
Малфой бросился на ведьму и зарычал. Дымка из стальных глаз исчезла, и гнев заполонил собой каждую клетку. Блейз тут же перекрыл ему путь и оттащил мужчину, который был готов вырвать ребра из груди Дафны.
— Добро пожаловать назад, — тяжело дыша проговорила девушка. — Знаешь, хоть я и не понимаю твоих эмоциональных выходок, но смирение тебе вообще не к лицу.
— Приди в себя. Успокойся, — проговорил Блейз и затряс друга.
Драко перестал рваться к шее Гринграсс и сделал несколько шагов назад. Желваки заиграли на его остром лице. Он все понял.
— Я сначала спасу Грейнджер, а потом убью ее. Похоже, что она наложила какую-то пелену с помощью хаоса, — выдохнул волшебник.
— Перекрыла все эмоции, — подтвердила Джейн. — Причем тебе досталось больше других. Я даже немного ревную. Но знаешь, что интересно? Раз она смогла это сделать сквозь контроль Эриды, значит есть шанс вернуть Гермиону.
— Какого черта мы ждем?
Дафна улыбнулась. Такого Драко она привыкла видеть. Решительного и властного. Готового перевернуть весь мир ради своей семьи.
— Обсуждаем, какие пирожные заказать на свадьбу Забини, — скривилась Гринграсс. — Сам то как думаешь?
Малфой оглядел друзей пространным взглядом. Он думал. Выискивал возможности, как вернуть Грейнджер и не отпускать.
— Дафна… Похоже, что тебе нужна помощь, чтобы вызволить сестру и остальных из плена. В Баше больше никого не осталось, но в Гроте есть еще те, кто готов выпустить кровь наемникам Кирин. Джордж Уизли к твоим услугам.
— Разве он не отвернулся от Гермионы? — тихо проговорила Джейн. — Да и какой смысл ему рисковать шеей ради Паркинсон или Астории.
— Маленький мракоборец тоже там, не забывай. Он сын Джинни. Этого может быть достаточно для Уизли, — ответил Драко. — Я найду Грейнджер, и вы пойдете со мной. Если Эрида убьет меня, то кто-то должен прикончить Димитрову. Она слаба и уязвима. Это ваш шанс.
— Верная смерть, — кивнула Дафна. — Никаких шансов на успех. Так чего же мы ждем?
Криво улыбнувшись, девушка исчезла, оставив волшебников одних.
— Как ты надеешься найти Гермиону? Мы ведь совсем не знаем…
— Я связан с ней, а она со мной. Это вопрос времени, — уверенно произнес Малфой.
Он закрыл глаза, сосредоточившись. Вспоминал, как волшебно пахнут волосы Гермионы. Как она морщит нос, когда читает Пророк. Как стонет от наслаждения. Как краснеет, стоит ему сказать ей какой-то комплимент.
В руках задребезжала сила хаоса. Малфой искал ее. Искал свое предназначение. Свою истинную. Как волк выслеживает жертву в лесу, так и Драко заставил всю магию внутри рыскать в каждом уголке.
В конце концов, она принадлежит ему, а не какой-то там богине хаоса. И будь он проклят, если позволит Эриде забрать его женщину.
Глаза засветились мягким фиолетовым светом. Волшебник нашел ее. Пролив Святого Георга. Сердце отбивало рваный ритм, а кровь неслась по сосудам со скоростью нимбуса.
— Вексфорд. Мы должны попасть туда.
— Портал?
— К черту портал, — нетерпеливо отозвался Малфой. — Пора использовать магию хаоса на полную, раз уж она мне досталась.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — вздохнул Забини. — Грейнджер и без Эриды внутри опасная штучка.
— Я должен попытаться.
Драко протянул им руку для перемещения. Джейн прижалась к Блейзу и кивнула. Они уже столько раз были на волосок от смерти, что не пересчитать. Похоже, что судьба на их стороне.
Мужчина обнял Блэкли и схватился за ладонь Малфоя. Необычный водоворот закрутил их в странном перемещении. Через мгновение они оказались на опушке леса, вдали виднелся пролив.
Запах соленой воды наполнил легкие. Ветер трепал волосы. Грейнджер стояла, запрокинув голову, и наслаждалась порывами. Кудри разлетались во все стороны.
— Не вмешивайтесь. Что бы не произошло.
Не дожидаясь ответа друзей, Драко направился к Гермионе, продумывая каждое слово, что собирался сказать. От этого зависит слишком многое. Не только мировой баланс, но и нечто большее.
Жизнь его невыносимой зазнайки.
— Какая безрассудная отвага. Я бы даже сказала глупая.
Малфой приблизился к Эриде вплотную. Больше всего ему хотелось прижать Грейнджер к себе так сильно, насколько это было возможно.
— Вот ты и нашел меня. Что же будешь делать теперь?
========== Наверняка, на одном из ускользающих языков море означает забвение. ==========
Комментарий к Наверняка, на одном из ускользающих языков море означает забвение.
Посвящаю эту главу волшебному каналу RCFicbook, где вы можете найти своё пристанище. Невероятные арты, рекомендации и плейлисты
https://t.me/RCFicbook
Мужчина не двигался. Даже практически не дышал. Он действительно не знал, что делать. Как вернуть Грейнджер назад. Какие слова сказать, чтобы она смогла победить Эриду. Если такое вообще возможно.
Богиня продолжала разглядывать прибывших гостей. Выжидала, ведь в ее распоряжении была вечность. Могла наслаждаться морским бризом до конца существования мира.
— Зачем ты пришел? Эта девочка дала тебе шанс начать жизнь заново, а ты опять…
— Мы связаны. Я должен вернуть ее, — мужчина нетерпеливо перебил Эриду.
И той это совсем не понравилось. Она выставила ладонь, направляя фиолетовый поток в сторону Блейза. Мужчина упал на колени и развел руки в стороны. Его тело обволакивали магические вихри, а глаза были широко открыты.
Джейн пыталась разбить водовороты и установить щит, но никак не получалось. Нужно хотя бы ослабить боль, только вот никакой боли Блэкли не чувствовала. Вообще никакой. Он как будто видел дивный сон, а не подвергался ужасной пытке.
Девушка выдохнула: иллюзия не опасна. Главное, что ему не больно. Что Эрида не убивает его.
— Дитя, твоя магия близка мне.
— Отпусти его, умоляю, — девушка схватила Блейза за лицо в надежде уничтожить оцепенение.
— Отпусти их обоих, — Драко сделал угрожающий шаг навстречу.
Малфой вытащил палочку и направил на Эриду. Та лишь рассмеялась, глядя на забавнейшую за последние несколько столетий картину. Она сомкнула пальцы на шее волшебника и тихо произнесла:
— Ты исчерпал запасы моего терпения. Теперь ты умрешь.
Хватка была крепкой и буквально вытягивала воздух из легких. Гнев хаоса расползался по телу, повышая температуру с невероятной скоростью.
— Я люблю тебя, Гермиона. Больше всего на свете, — прохрипел мужчина.
Руки тут же прекратили сжимать его горло, позволяя набрать полную грудь драгоценного кислорода. Он откашлялся и посмотрел внимательным взглядом на богиню.
Это не Эрида. Это его Грейнджер. Дерзкая и умная, любящая эспрессо с коричневым сахаром по утрам, зачитывающаяся допоздна в библиотеке, пытающаяся привести в порядок мягкие кудри. Сопротивляется изо всех сил, но вернуть контроль не может. Пока что не может.
Его Гермиона. Единственная. Та, кто спасет ему жизнь, и та, ради которой он отдаст ее. Фиолетовые радужки на мгновение блеснули карим оттенком.
— Посмотри на меня, милая. Ты обещала перестать торговаться, если я буду готов признаться, глядя тебе в глаза. Помнишь? — Малфой потянулся мыслями прямо к ней, пытаясь обойти Эриду. — Я знаю, что ты слышишь меня. Знаю, что ты злишься. Ненавидишь меня. Ты в этом права сотни раз. Я предал тебя, воткнул кинжал прямо в спину, когда выполнял поручения Димитровой. Мне казалось, что все пройдет идеально: я вызволю мать из плена, убью темную ведьму, спасу всех остальных. Только ты, черт возьми, все изменила. Я влюбился в тебя и поверил, что все может быть иначе.
— Во имя магии, ты же не серьезно… — Эрида скривилась и отвернулась в сторону. — Думаешь, что рассказал о своей любви, и твоя подружка сможет победить меня? Что она в тебе нашла? Явно не остроту ума.
Драко сжал кулаки. Богиня слишком сильна, простые признания не смогут помочь Гермионе снова стать собой. Надо что-то более глубокое.
— Я хочу, чтобы ты вернулась. Ты нужна нам, нужна мне. Борись с ней, я помогу, — Малфой чувствовал, что ведьма пытается выкарабкаться. Пытается заполучить контроль.
Богиня наклонила голову. Казалось, будто ей смешно от усердных стараний Грейнджер выбраться из темноты. Мальчишка хотел с помощью хаоса связаться со своей возлюбленной. Словно забыл, кто стоит перед ним.
Эрида наколдовала этот самый хаос, питалась им, распространяла фиолетовую магию по миру всеми доступными способами. Новых Темных не получалось создать уже несколько столетий. Ее детей осталось так мало… А Стражей еще меньше.
Скоро древнее волшебство уйдет в небытие. Ничего подобного нельзя было допустить. Поэтому богиня решила действовать. Первая цель: прийти в мир уже достигнута, хоть и не так гладко, как бы хотелось. Следующая: освободить мойр и найти новый род Темных.
Отпрыск Нарциссы Блэк никак не мог ей в этом помочь. Он до сих пор не понял, что судьба его рода давно предрешена. И вычеркнута из истории.
— Что я должен сделать?
Эрида сощурилась. Мальчишка не мог услышать ее собственные мысли… Разве что только в одном случае. Тогда это кардинально меняет дело. Богиня заполнила свое сознание картинками будущего, где Димитрова сидит на троне, выкачивая из Гермионы жизненные силы.
Внутри разрастался гнев, заполняя собой каждый уголок. Каждую клетку. Эрида ощущала все эмоции Малфоя.
— А что ты можешь? Ты всего лишь умирающий от проклятия волшебник.
— Ты права, мне нечего тебе дать, кроме остатков души и собственной жизни, что не стоят даже мизинца Грейнджер. Но я могу предложить тебе свое тело.
Богиня не моргала, заинтересованно наблюдая за мужчиной. В ее глазах светились фиолетовые прожилки, а лицо покрылось незамысловатыми узорами.
— И чем же оно лучше того, в котором я нахожусь сейчас?
— Ты ведь чувствуешь, как Гермиона пытается вырваться, не так ли? Она никогда не успокоится. Все время будет ждать удобного случая, чтобы освободиться, — холодно произнес Малфой. — Я же тебе предлагаю полное повиновение.
Эрида отвела взгляд. Будто что-то пришло ей в голову, какая-то идея или догадка.
— Наследник великого рода Блэков будет моим рабом? И все из-за какой-то грязнокровки?
Драко едва заметно прищурил глаза.
— Я предлагаю тебе избавиться от назойливого голоса в голове. Ты будешь свободна.
Богиня скрестила руки и развернулась к мужчине спиной, ее взгляд блуждал по волнам беспокойного моря. Похоже, что он не совсем понимает, что делает. А если понимает… То это шанс, выпавший впервые за столько столетий. Призрачная надежда, что ее заветная мечта сбудется, задрожала, словно крылья птицы от сильного ветра. Мальчишка не доведет дело до конца, но попробовать стоило.
— Я могу дать тебе намного больше того, что ты просишь. Только вот мой уход запустит цепь событий, которые приведут к катастрофе. И ты, мое дитя, будешь страдать больше, чем кто бы то ни был. Весь мир погрузится во мрак.
Драко молчал. Он понимал, что богиня говорит правду. Потоки фиолетовой магии подтверждали каждое ее слово.
— Зная это, ты все равно хочешь, чтобы я вернула Грейнджер? Целый мир в обмен на одну жизнь. Не слишком ли дорогая цена?
— Не слишком. Мне плевать, что на другой стороне весов: я всегда буду выбирать ее.
Эрида расплылась в коварной улыбке. Она даже не подозревала, что все может обернуться именно так. Что заносчивый, эгоистичный, нестабильный Малфой пойдет по пути Первых магов хаоса.
Димитровой придется хорошо постараться, чтобы вырвать победу из цепких рук этих двоих.
— Пусть будет по-твоему, Страж. Дарю тебе метку, чтобы ты мог вернуться домой. Дарю тебе Первородную, чтобы ты знал, для чего туда возвращаешься. Сама магия будет нам свидетелем. Ты теперь принадлежишь мне, а если не распустишь хаос по миру, то Мортилим заберет мой дар вместе с твоими детьми в Тартар. Согласен? — Эрида протянула руку.
Малфой схватился за ледяную ладонь и тут же почувствовал жжение. Договор вступил в силу. Крепче Непреложного обета. Опаснее магии крови.
— Буду надеяться, что Грейнджер не прибежит ко мне снова предлагать свою жизнь в обмен на твою, — богиня закрыла глаза и отделилась от тела Гермионы. — Теперь хаос либо убьет ее, либо…
Эрида недоговорила и растворилась в воздухе, скрывая улыбку, что больше походила на оскал. Малфой подхватил падающую ведьму, которая была без сознания. В это время Джейн помогала Блейзу подняться.
Он недоуменно огляделся по сторонам, пытаясь прийти в себя.
— Что произошло?
— Эрида отпустила Гермиону, — тихо проговорила Блэкли. — Ты в порядке? Тебе не больно?
— Я видел какую-то иллюзию. Будто мы на выпускном балу в Хогвартсе, мне снова восемнадцать, никакой войны не было, и… — Блейз запнулся, заметив, как Драко шел к ним, держа на руках едва дышащую ведьму. — Грейнджер…
Джейн медленно повернулась, чтобы посмотреть, что происходит. Даже если бы Гермиона превратилась в кракена, девушку бы это нисколько не удивило. Слишком много всего произошло за короткое время, голова шла кругом. Они едва успевали переводить дыхание.
Малфой крепко прижимал ведьму, которая все еще не пришла в себя. Но цвет ее лица изменился, появился румянец, а фиолетовые прожилки растворились без следа.
— Похоже, что Драко смог избавиться от Эриды. Но как? — Блейз потер виски. — Я, видимо, пропустил все самое интересное.
— Они говорили о чем-то, но я ничего не слышала, будто кто-то наслал на меня оглушающее заклятие. Наверное, наконец-то признался ей в своих чувствах.
— И богиня хаоса с криками сбежала в небытие? Охотно верю, — мягко улыбнулся Забини, взяв девушку за руку.
Все хорошо. Так, как должно быть. Неконтролируемое зло ушло. Малфой каким-то чудом смог справиться с могуществом в чистом виде. Неизвестно, что он ей предложил. И за какую цену ему удалось вернуть Грейнджер.
— Она дышит, но я не могу привести ее в сознание, не могу достучаться до нее, — Драко сжал зубы. — Джейн, ты не могла бы…
— Похоже, что в ней практически не осталось магического импульса. Это крайне опасно для волшебников. Она может остаться в таком пограничном состоянии навсегда, если мы срочно не предпримем меры. Нужно опустить ее в топи, чтобы колдовская часть напиталась энергией. Неизвестно, что именно с ней сделала Эрида. Пока что я чувствую… Пустоту, — Блэкли прикоснулась ко лбу подруги.
— Перемещаться не самая хорошая идея, да и портала у нас нет. Не говоря уже о том, что в мэноре может быть опасно. Мы едва спаслись в прошлый раз.
— Отправляйтесь в Забини-де-ла-Руш, я отнесу Гермиону к топям. Это не обсуждается. И портал у меня есть, — Драко не мог показать горящую фиолетовую метку, обжигающую его ладонь.
— Еще как обсуждается, — жестко отрезал Блейз. — Либо вместе, либо никто. Тебя это не касается, Джейни. В моем поместье…
— Хотите, чтобы я пропустила все веселье? Ну уж нет. Она — моя самая близкая подруга. Даже не думай, что я останусь в стороне, — поморщила нос Блэкли. — Ты правильно сказал: либо вместе, либо никто.
Забини не нравилось, что его невеста опять подвергнет себя опасности, но решил не спорить. Он сумеет ее защитить. Тяжело выдохнув, Блейз кивнул и взялся за плечо Драко.
— Возвращаемся в мэнор.
Как только они оказались посреди узкого коридора, Забини тут же атаковал вопросами, которые терзали его сознание.
— Как ты смог победить ее? Что ты ей предложил?
Малфой ничего не ответил. Что он мог сказать? Весь мир сгорит в Адском пламени, но Грейнджер будет жить? Что если Драко выживет в этой бойне, то закроет магию хаоса на семь замков, потому что иначе опасное колдовство уничтожит все живое?
— Продал душу, — попытался отшутиться мужчина.
Это была очередная ошибка. Блэкли тут же прикрыла рот рукой, будто сразу все поняла.
— Сделка? — воскликнула Джейн. — Умоляю, не говори, что вы заключили сделку. Последствия могут быть необратимы…
— Мне все равно.
— Я понимаю, ты любишь ее, но со злом нельзя торговаться, нельзя договориться, — девушка вцепилась в его плечо. — Все равно проиграешь…
Малфой воспользовался моментом. Один вдох, один выдох. Переместить сразу четверых волшебников было нелегко, но фиолетовая магия помогла справиться. Голова раскалывалась, словно он не спал несколько дней. Или столько же времени пил.
— Я не виню тебя, но послушай хотя бы… — Джейн практически бежала за Драко, который шел так быстро, как только мог.
— Если ты не поняла, я повторю еще раз: мне плевать. Абсолютно все равно. Она — вот что главное.
— Хочешь сказать, что Эрида просто так отказалась от добровольной жертвы, которая привела ее в наш мир? Что ты пообещал? — поддержал свою невесту Блейз.
Малфой шагал к топям, игнорируя комментарии своих друзей. Ничего не существовало, кроме нее. Ничего не имело значения. Если нужно будет сжечь всю Англию, Европу, континент ради ее жизни, то Драко без раздумий наколдует Адское пламя.
Забини не прекращал донимать друга вопросами. Пытался выведать, какую именно цену ему пришлось заплатить за спасение Грейнджер. И что это могло значить для остальных. Звук голоса Блейза раздражал. Все раздражало.
Малфой чувствовал исходящий от девушки хаос. Его тело стремилось поглотить каждую каплю пронизывающей насквозь магии. Забрать все себе. Дать ей вздохнуть свободно.
— Забини, что ты хочешь от меня? — резко развернулся мужчина. — Ты чего ждал, Салазар тебя раздери? Что я иду угостить Эриду лимонными дольками?
— Просто ответь, что она…
— Что это изменит? Скажи мне, если бы там была не Гермиона, а Джейн, ты бы задавал такие же вопросы? Тебя бы совсем не волновала цена, не так ли? Тогда скажи, пожалуйста, какого дьявола ты мне устроил допрос?
— Именно поэтому я и спрашиваю! — зло прошипел Блейз. — Ради Джейн я бы отдал свою, твою и еще парочку сотен жизней, даже не задумываясь…
Блэкли молча подняла глаза на своего жениха, словно услышала что-то, что не должна была услышать. Она нервно покрутила обручальное кольцо, погрузившись в собственные мысли, едва передвигая ногами. Страх проникал глубоко под кожу, вгрызаясь в мышцы острыми зубами. Только не это.
Ведьма сжала губы и нервно сглотнула. Что бы не случилось, нельзя допустить, чтобы Блейз… Ни за что. И даже не потому, что она любит его больше всего на свете. Главная причина крылась не в сильной и сжигающей все вокруг любви. А в страхе. Прожить без него хотя бы день. Страшнее пытки не придумаешь.
Отец бы назвал ее мысли отвратительным эгоизмом. Только вот именно жизнь мистера Блэкли после смерти ее матери стала самым ужасным кошмаром. И Джейн этого точно не допустит.
Она даже не заметила, как волшебники подошли к двери, за которой скрывались исцеляющие топи мэнора.
Оставалось надеяться, что они помогут Гермионе прийти в себя. Присутствие в ее теле сильного божества выкачало из нее все силы. Главное, что она жива. Все остальное решаемо.
Драко опустил в воду хрупкую девушку, которая едва дышала. Голубоватое сияние окрасилось в ядовито-зеленый цвет там, где его руки касались прозрачной глади. Ни один мускул на остром лице не дрогнул, словно так и должно быть.
— Разве Гермиона не успела извлечь…? — Джейн не смогла договорить.
Возможно, впервые в жизни не знала, какие словаправильнее всего подобрать в такой ситуации. Как спросить насчет проклятия, которое кромсало на куски?
— Ничего страшного, не волнуйся, еще успеет, — Малфой улыбнулся лишь одним уголком губ. — Времени полно.
Он лгал. Блэкли чувствовала это всем нутром. Даже не моргнув, даже не засомневавшись хотя бы на секунду, даже не пряча серых глубоких глаз. Совсем другое смирение Драко Малфоя. Без сожаления, без злости, без угрызений совести.
Будто он готовился встретить смерть как старого друга, сжав плечо и тепло улыбнувшись.
— Рад твоему оптимистичному настрою. Ладно, насчет Эриды ты не хочешь говорить, черт с тобой. Что по поводу Димитровой? — Блейз обратился к Драко, чем вывел девушку из размышлений.
— А что с ней?
— Похоже, что хаос тебе окончательно мозги выбил, — Забини недовольно хмыкнул.
— Мы знаем, что она сейчас готовится напасть. Мы должны играть на опережение. Я должен, — Драко кивком указал на дверь. — Гермионе нужна тишина и покой.
— Начинается песня сначала… Когда до тебя уже дойдет, что мы одна команда? Мало ты натворил делов со своими планами за моей спиной?
— Блейз…
— Хватит уже. С шестого курса этой херней занимаешься: думаешь, что все на твоих плечах и кроме тебя никто не справится со спасением мира. Мы здесь тоже как бы не карточки от шоколадных лягушек собираем, — отмахнулся Забини. — Умнее всех что ли? Почему не рассказал правду раньше?
— Не в этом дело…
— А в чем, Малфой? В твоем самолюбии? Желании контролировать даже ритм дыхания домовиков? В идиотском самопожертвовании?
— В том, чтобы мои близкие не испытывали боль от потери. Это называется брать ответственность за свою семью, — спокойно ответил Драко. — И до определенного момента у меня это получалось.
— Прекратите оба. Голова кругом идет, — недовольно проговорила Джейн. — Блейзи, отругаешь своего друга после, давайте лучше подумаем, что нам делать в этой ситуации.
Мужчины перевели взгляд на ведьму, которая выгнула бровь и вздернула подбородок. Как будто пыталась быть такой же жесткой как они.
Забини едва сдержался, чтобы не улыбнуться. Его милая фея храбрилась и хотела отчитать их как мальчишек, но выглядело это совсем не грозно, а презабавно.
— Не нам, а мне. Вы останетесь присматривать за Грейнджер, — отрезал Драко. — Она в любой момент может очнуться и…
— И тут же отрежет мне голову, что ты отправился разбираться с Кирин один. Чем я заслужил такую ужасную смерть?
— Вы там будете только мешаться. Да и Дафне может пригодиться помощь, вдруг Уизли не доверился ей…
— Мы неправильно распределили ресурсы и силы изначально, — задумчиво протянула Джейн. — За Димитровой надо было послать Делоурс вместе с Гринграсс… От темной бы и следа не осталось.
— Что, прости? — удивленно уставился на невесту Блейз.
— Дорогой, нельзя отрицать тот факт, что твоя мать очень опасная женщина. А Дафна… Помолимся богам, чтобы она не перебежала на сторону Кирин, иначе мы будем мертвы в течение трех минут. Четырех, если Гринграсс отвлечется на обожаемую сестру.
Драко молчал. Он еще не определился, как именно относиться к мадам Забини после того, что та сделала. Ведьма просто не имела права исполнять такое желание Нарциссы, но с другой стороны… Разве Малфой сам не жертвовал всем ради семьи? Разве он не отдал все, что имел, чтобы никто не пострадал в этой бойне?
— Вы слышите?
Драко посмотрел на Джейн, пытаясь понять, о чем та говорит. За дверью, где в топях лежала Гермиона, стояла абсолютная тишина. Ни единого звука. Только его дикая энергия внутри чувствовала то, что слуху не было доступно.
— Дорогая, я ничего…
— Тише! Вот сейчас!
Блэкли показала рукой наверх. Раздался громкий топот, звук каблуков., странная возня и крики. Как будто кто-то ходил по поместью и искал что-то. Или кого-то.
— Гермиона очнулась, я чувствую это. Нам нужно убираться отсюда, здесь не безопасно. Блейз, забери девочек в Забини-де-ла-Руш, я приду позже, когда запечатаю ворота мэнора, — негромко сказал Драко.
— Это натерреры. Димитрова давно бы уже напала. Опять повторю, мы уйдем либо все, либо никто, — отрезал мулат, скрестив руки.
Ему уже порядком надоело терпеть все то, что устраивал Малфой. Делишки за спиной, желание побыстрее умереть, принести себя в сакральную жертву. Они столько раз выходили сухими из воды, и, черт побери, выйдут еще раз.
— Джейн аппарирует с Гермионой, а мы останемся.
Драко прикоснулся к стене и попытался почувствовать, сколько приспешников Кирин рыскало по поместью. Родовая магия была нарушена, но не уничтожена. Стены все еще держали переплетения колдовских нитей и защитных рун.
— Их не больше пяти. Максимум шесть.
— Мы их перебьем, — в черных глазах заблестел опасный огонек.
Блэкли поджала губы. Ей не нравилось настроение ее жениха. Он будто шел на охоту на инферналов, будто ему не хватало старого доброго ощущения битвы, где противники с ним на равных. Без всяких артефактов, хаоса, богинь и всего прочего.
— Нет. Даже и не думай, — холодным голосом проговорила Джейн.
Забини удивленно вскинул бровь. Столько колотого льда от своей невесты он не слышал ни разу за все это время. Она несколько раз нервно сглотнула, будто пыталась остановить душащие ее эмоции.
— Я не могу потерять тебя. Ни за что…
— Откуда такие негативные мысли, моя фея? Я тебя не узнаю…
— Я чувствую то, что мне не нравится. Твою жажду раздать парочку непростительных заклинаний и…
Малфой перестал слушать, о чем говорят друзья, и направился прямо к дверям. Он чувствовал ее. Свою истинную. Больше всего на свете ему хотелось убедиться, что с ней все действительно хорошо.
Бесшумно отворить створки не вышло. Тонкий скрип резанул слух, но не более того. Гости с верхних этажей точно не услышали.
Гермиона лежала с открытыми глазами и слабо моргала. Главное, что она жива. Главное, что она поправится. Все остальное не так важно.
— Все будет хорошо, — Драко погладил девушку по голове. — Не волнуйся, милая.
Грейнджер была слишком слаба, чтобы говорить. Это и не нужно.
Я столько раз пытался сказать тебе правду. Прости, что все так получилось…
Я знаю. Я догадалась, что ты помогал Димитровой. Но почему после того, как мы… Когда у нас… Я не понимаю.
Потому что я не хотел тебя втягивать в эту войну. Думал, что смогу уберечь. Спасти и тебя, и Нарциссу любой ценой. Когда я уже хотел все рассказать, ты в который раз…
Да. Я не хотела этого слышать. Мне казалось, что пока я не знаю правду, то могу вырвать у Хроноса еще немного времени с тобой. Эрида предупреждала меня, что в тот день, когда ты расскажешь свой самый темный секрет, она сможет завладеть моим телом. Так и произошло.
Но если ты все знала, то почему…
Потому что это ничего не меняет, Драко.
Они невербально общались, лишь касаясь друг друга. На шее у Малфоя начал прорисовываться неизвестный знак. Сияющая фиолетовая магия впитывалась в кожу.
— Нам пора выбираться отсюда, — негромко сказал Блейз. — Мы выйдем через задний вход, ты сможешь запечатать родовую магию, а после аппарируем в мое поместье.
— Грейнджер слишком истощена. Мне придется понести ее на руках.
— Не волнуйся, Блейз пойдет впереди, а я прикрою сзади, — мягко улыбнулась Джейн.
Гермиона закрыла глаза и наклонила голову набок. Малфой аккуратно вытащил ее из воды и прижал к себе. Согревающие чары от Блэкли были весьма кстати. Покидать мэнор было так противно, будто они — бежавшие с корабля крысы.
Столетиями это был его дом. Крепость, что оберегала и защищала. А теперь приходилось бросать родное поместье, чтобы спасти собственные жизни. Очередное предательство, которое имело привкус мерзкого зелья.
— Там никого. Закрывай топи, — прошептал Блейз, высматривая натерреров.
Драко лишь кивнул. Ради Грейнджер. Ради друзей. Ради того, чтобы воткнуть нож в горло Димитровой. Он должен это сделать. А после Гермиона восстановит каждую поврежденную стену, каждую уничтоженную книжную полку и растоптанный розовый сад.
Он сделает из нее Малфой, даже если не женится.
— Это не поражение, — уловила его эмоции Джейн.
Драко лишь перевел взгляд на мягко улыбающиеся голубые глаза. Похоже, что Блэкли также выкручивала свой дар на максимум. За высокую цену.
— Тише, — прошипел Блейз. — Раз уж вы решили не вступать в бой, то хотя бы не привлекайте внимания.
Мужчина толкнул дверь и осмотрелся. Никого. Похоже, что нижние этажи совсем не интересовали приспешников Кирин. Это играло волшебникам на руку. Шанс выбраться отсюда без единого боевого заклинания уже не казался таким призрачным.
Воздух на улице был таким затхлым, что казалось, будто он пропитан ядом. Ни дуновения ветра, ни щебета птиц. Тонкий слой снега запорошил каменную дорожку, а небо заволокло темными тучами.
— Аларте Аскендаре! — Джейн взмахнула палочкой, и Грейнджер взмыла в воздух.
Ее волосы легкими волнами парили над землей. Драко начал вычерчивать первую руну печати. Магия поместья уничтожит всех, кто внутри. Всех, кто не принадлежал великому чистокровному роду.
— И чем вы тут занимаетесь, сладкие мои?
Этот голос Малфой бы узнал даже в аду. Димитрова рассматривала свои длинные лонгринги и криво улыбалась. Похоже, что битвы избежать не удалось.
— Отдайте Грейнджер, и я убью вас не сегодня.
— Невероятно щедрое предложение, — выплюнул Блейз. — Отправляйся вместе с ним в свою мерзкую дыру.
— Как грубо.
Кирин махнула рукой, отправляя первый луч заклятия. Забини легко отбил его и, не задумываясь, атаковал в ответ. Магия прошла сквозь Димитрову, не причинив никакого вреда.
— Скучно. Очень скучно. Надо позвать мальчиков, им будет с вами повеселее, а я пока займусь грязнокровкой.
— Не тронь моего парня, мерзавка! — прокричала Джейн, хватаясь за руку Забини, и из ее палочки вырвался яркий свет.
Магия эмпата была похожей на энергию хаоса. Блэкли могла не просто ранить ведьму. Она могла ее убить. Димитрова скривилась, когда осознала, что родство колдовства слишком опасно. Никто не смел стоять на ее пути. Никто.
Кирин перенаправила луч в статую, которая тут же разлетелась на тысячи осколков.
— Оуэн, натерреры! — она коснулась серебряными когтями своего лица.
На мощеной дорожке один за другим появлялись маги, услышавшие зов хозяйки. Совсем рядом с Драко аппарировал Оуэн, который выглядел крайне изнемождённым, будто из него высосали все силы. Осунувшееся лицо, одежда висела словно балахон, грязные серые волосы. Даже зеленые глаза потускнели и приобрели желтоватый оттенок.
— Брат, забери грязнокровку в Червен. Остальных убить, — Кирин поправила волосы и сделала несколько шагов назад, приготовившись наблюдать за битвой.
Для нее все было игрой. Шоу, в котором она стала наблюдателем. Так это выглядело. На самом же деле, Димитров точно чувствовал, почему сестра так поступила. Ведьма не втянула в кольцо Темной души весь хаос, а значит, что могла погибнуть в бойне. Из-за Джейн. Слишком поздно они поняли, что эмпат может быть невероятно опасной.
— Малфой, вы — чистокровные, Кирин вас не тронет, а я позабочусь о Гермионе, — еле слышно прошептал мужчина.
— Я перережу твое горло с не меньшим удовольствием, чем горло твоей сестры, — прорычал Драко, посылая зеленый луч.
Авада Кедавра. Впервые в жизни. Ему хотелось, чтобы ради Грейнджер он научился создавать свой патронус, а получилось, что ради нее он кидался непростительными. Собственное проклятие ощутило новую власть. Душа окончательно раскололась.
Димитров увернулся от смертоносного луча и сжал зубы. Все было неправильным. Неправильным до безумия.
— Убей Малфоя! — крик Кирин разрезал воздух. — Убей же его!
Оуэн должен подчиниться. Она — все, что у него осталось. Больше никого. Семья на первом месте.
Волшебник атаковал, но лишь простым Редукто. Для непростительного заклятия нужно искренне хотеть убить или причинить боль, а Димитров не хотел.
Натерреры напали на Блейза и Джейн, которые отбивали летящие лучи один за другим. Противников было втрое больше, но они уступали в магическом искусстве. Драко прикрывал собой Гермиону, которая продолжала левитировать в воздухе, не приходя в себя.
Колдовство летало и отражалось в маленьких лужицах растопленного снега. Им бы сейчас хоть немного зелья удачи. Хотя бы каплю.
Забини отбил очередной удар и улыбнулся Джейн, которая сковала цепями одного из приспешников.
— Может, поженимся прямо сейчас?
Блэкли удивленно приподняла бровь и встала рядом с возлюбленным. Легкое касание его руки, которое он не заметил, перенаправляя новое заклятие.
— Драко ведь глава чистокровного рода. Он бы мог связать нас покровом, у него есть такое право.
— В таком случае если мы не умрем сегодня, то падем от руки твоей матери, дорогой. А я хочу прожить с тобой долго и счастливо, — улыбаясь произнесла девушка.
Малфой не слышал ничего, о чем говорили друзья. Он лишь продолжал атаковать Оуэна зелеными лучами смерти. Ему действительно хотелось, чтобы род Димитровых канул в бездну. За все, что они сделали. Чтобы их имя сожгли во всех книгах вместе с мертвыми телами.
— Ты умрешь напрасно, мою сестру не победить силой, — выкрикнул мужчина, стараясь подобраться ближе к Гермионе.
— А ты болтаешь напрасно. Инкарцеро! — Драко не обращал внимания на пустые слова своего противника.
Весь его мир сосредоточился только на одном: спасти Грейнджер и вынести ее из этого ада. Любой ценой. Оуэн был сильным магом, но не таким опытным, как Малфой.
И допустил ошибку.
— Сектусемпра! — широкие полосы разрезали грудь и горло Димитрова, и он повалился на землю.
Не смог увернуться, не смог предугадать такой исход событий. Проиграл в смертоносной дуэли. Ткань пропиталась липкой кровью, а Кирин закричала не своим голосом.
На ее шее блестели точно такие же раны. Драко замотал головой. Брат и сестра связаны не просто семейными узами. Этого просто не может быть.
Ведьма взмахнула рукой, заставляя порезы постепенно затягиваться. В зеленых глазах блестела ненависть, играло безумие. Похоже, что волны гнева полностью захватили ее разум.
Поток фиолетовой магии прижал Малфоя к стене и обездвижил. Он не мог двигаться. Не мог говорить.
Кирин решила вступить в битву, чтобы закончить ее раз и навсегда. Злость пересилила страх.
— Отправляйся в Червен! — она переместила левитирующую Грейнджер прямо в руки брата, и тот тут же растворился в воздухе.
Драко пытался высвободиться. Пытался сбросить с себя колдовство, что лишь сильнее прижимало его к холодному камню. Он должен предупредить Блейза и Джейн, которые отбивались от натерерров в другой стороне.
Кирин расплылась в сумасшедшей улыбке и зашагала к волшебникам. Они не видели ее. Не могли видеть.
— Экспеллиармус! — Блэкли выбила палочку из рук рыжеволосого громилы и повалила его на землю.
— Браво, Джейн! — одобрительно выкрикнул Забини.
Лишь один разворот. Один мягкий взгляд, полный любви. И ведьма заметила приближающуюся Димитрову.
Та замахнулась рукой. Магия могла быть бесполезной. Эмпат сделает все, чтобы уничтожить луч хаоса. Лонгринги уже летели в спину Блейза, сверкая в тусклых лучах зимнего солнца.
Джейн сделала то, что должна была. Переместилась прямо перед ним. Его большие карие глаза расширились от ужаса.
Три лонгринга воткнулись прямо в спину, разрывая кожу и мышцы, добираясь до легких. Изо рта потекла тонкая струйка крови.
— Что, зрение подводит?
Блэкли запрокинула голову назад и упала. Ее волосы разлетелись по каменной дорожке, а глаза тут же закрылись.
Кирин рассмеялась громким, отвратительным смехом. В этот раз лонгринги не были заколдованы.
Джейн не дышала.
========== ты, словно церковь в воскресенье, манишь, желаешь, чтобы в тебя вошли. ==========
Кирин сидела в своем любимом кресле напротив огромного резного зеркала. В отражении давно было не ее лицо, а дикая гримаса Нирик. Та тихо нашептывала сладкие слова о принятии безумной сущности, о прекрасном будущем и возможностях, которые это соединение может принести. Черные, расползающиеся по раме волосы выглядели словно тугие веревки, а темные глаза покрылись паутиной, перебивая зеленый цвет.
Димитрова не могла оторваться от собственного отражения. Оно манило, заставляло сердце биться чаще, что не удавалось ни одному мужчине… Хотя… Одному все же удалось.
— Убей его! Принеси в жертву! Тогда мы станем единым целым!
Нирик словно учуяла изменение в мыслях расслабленной самой себя же. Только вот та была настоящей, а не какой-то темной энергией, заключенной в гладкой серебристой поверхности. Так себя оценивала отделившаяся часть в голове Кирин. Она стала ее спутницей, давней подругой, самой сущностью.
Даже иногда думала и действовала самостоятельно, заполучая контроль над телом Димитровой. Как бы Нирик хотелось вырваться, вдохнуть свежий воздух, дать собственной силе разгуляться. Нужна жертва. Нужно принятие. Явное согласие. Лишь бы та, другая, окончательно выбрала сторону.
— Он на моей стороне. И я не трону его…
— Уверена? А если нет, то что? Убьешь пупсика? — Нирик больше всего на свете желала вырваться из плена. Стать одним целым с ведьмой по ту сторону зеркала.
— Хэльвард — мой Страж, я уверена. Не могу его убить.
— Не можешь?
— Не хочу! — Димитрова расплылась в улыбке. — Я не хочу его убивать. Ты ведь слышала Эриду, Темные становятся сильнее, когда обретают своего Стража. Когда соединяются с ним. Я его Выбрала, теперь Хэльвард должен Выбрать меня.
Отражение криво улыбнулось. Нирик совсем не понравилась идея о соединении с каким-то волшебником. Им не нужен третий. Им никто не нужен.
Димитрова продолжила разглядывать каждую черточку на искаженном лице. В руках горел и сиял хаос, расползаясь фиолетовым светом. Вот где будущее, и северянину придется принять его. Стать на ее сторону. Иначе никак.
— Не ревнуй, Нирик. Мы славно повеселились вместе, но теперь у меня свой путь, у тебя свой.
Она сощурилась и наклонила голову в бок. Провела длинным змеиным языком по гнилым зубам.
— Ты так в этом уверена, малышка. Аж тошно. Мы обе прекрасно понимаем, куда ты приползешь, когда твой пупсик предаст тебя.
Димитрова сжала зубы. Мерзкая, мерзкая дрянь! Как смела она такое говорить о Хэльварде. Тот всегда приходил, всегда прощал, всегда был рядом. Единственный, кому была позволена аппарация в Червен, кроме нее и Оуэна.
Даже думать об этом нет смысла. Он мой! Мой! А теперь перейдем к более приятным делам.
— Приведите сюда грязнокровку!
Голос разошелся по всем стенам, призывая своих приспешников. Девчонка уже точно пришла в себя, столько магии пришлось влить в ее ослабленное тело. Обряд требовал, чтобы жертва была не просто живой, но и здоровой. Хотя бы относительно. Она должна выдержать весь ад, что для нее заготовлен.
Кольцо дрожало и в любой момент могло развалиться, ведь ненаполненное фиолетовым свечением по самые края огранки оно было слишком уязвимо. И являлось уже частью вшитой в руку волшебной палочки. Точнее того, что от нее осталось.
Димитрова присмотрелась к старому поблекшему шраму. В голове пронеслись воспоминания, как отец разрезал плоть и пытался вживить древко для усиления магических способностей. Ни дуб, ни клен не прижились. Потом были береза, липа и орех. Наконец, отец понял, в чем загвоздка. И тогда в кровоточащую рану он проталкивал сердечную жилу дракона и оставшиеся щепки.
Звук скрипящих петель вырвал Кирин из старых воспоминаний. Блейк толкал вперед грязнокровку, которая еле передвигала ногами. Ее глаза закатывались, а руки безвольно свисали по бокам. Нирик первая обернулась посмотреть на истощенное тело. Серая кожа, потускневшие волосы, под ногтями запеклась кровь.
Димитрова не могла сдержать улыбки. Быстрый взгляд в зеркало. Нирик жадно прижималась к холодному стеклу, а в безумных глазах плескалось нетерпение. Как удачно сложились все обстоятельства. Грейнджер была грязнокровкой, а значит, выдуманная легенда для Оуэна работала как часы. Малфой, как и предполагалось, таскал склянки словно по расписанию и помог раскрыть идиотские сейфы умнейшей ведьмы.
А та… Во имя магии, та умудрилась впитать столько хаоса, сколько ни один артефакт не мог создать. Все идеально. Просто идеально. Еще один шаг и победа окажется прямо в руках.
— Как невыносимо приятно смотреть на тебя, милочка. И чувствовать запах разложения, гнили и смерти. Я уже вижу, как она протягивает костлявые руки за твоей пропащей душонкой. Хотела взглянуть на великую Героиню войны в последний раз.
— Я не смогу убить тебя. Но он сможет, — еле слышно прошептала Гермиона, облизывая сухие губы.
— Кто? Твой мальчик с обложки? — Кирин встала с кресла и подошла вплотную. — Боюсь, у него сейчас другие дела. Да и… Разве ты не ощущаешь сковывающий холод? Не видишь за окном плотный туман? Кольцо темной души призывает дементоров. Искренне надеюсь, что они смогут полакомиться последним из рода Малфой.
— Он придет за мной, — Грейнджер тяжело дышала. — Мы связаны. И тебе должно быть известно, что именно это значит.
Димитрова презрительно отвернулась. Если Малфой стал Стражем для грязнокровки… Нет. Нет! Страж может быть только у Кирин. Только она может обладать бесценным даром. В зеркале Нирик зашипела и начала скрести ногтями стекло, а ее глаза налились кровью.
Расскажи ей. Скажи, скажи, скажи, скажи! Пусть знает, что мы сделали! Пусть задохнется от страданий!
— А тебе известно, чем именно занимается Малфой?
Гермиона не ответила, а лишь улыбнулась одним уголком губ. Так, как это делал Драко.
— Разумеется, нет. Ты ведь сладко спала, когда я проткнула Джейн насквозь своими лонгрингами.
— Ты лжешь, — выпалила Грейнджер. — Ты лжешь…
— Зачем мне это, милочка? Я убила Джейн Блэкли. И ты не смогла ее спасти…
Она дернулась вперед, чтобы напасть на Кирин, но Блейк крепко держал вырывающуюся Гермиону. Чтобы выбить из нее признание. Заставить ее умолять о прощении за такую наглую ложь. Джейни не могла… Блейз бы спас. Не позволил бы случиться самому страшному.
В дверях показался Оуэн, который выглядел чуть лучше Грейнджер. Магия уничтожала, вытягивала всю сущность. От сильного и красивого мужчины не осталось и следа, лишь зеленые глаза отличали его от призрака.
— О, мой дорогой брат, ты как раз вовремя. Посмотри, чего мы достигли. Один маленький рывок и победа будет у нас в руках. За свою преданность ты получишь все, о чем мечтал.
— Какой ценой? — хрипло проговорил Димитров, даже не взглянув на Гермиону, которая медленно поворачивала голову в его сторону.
— Разве это имеет значение?
— Даже моя жизнь не имеет для тебя значения, что говорить о других волшебниках, — он прожигал дыру в лице собственной сестры.
Кирин сжала зубы и выпрямилась. Чертов отец. Проклял ее, и теперь приходилось возиться с братом, словно с младенцем.
— Выведите грязнокровку во двор для совершения обряда. Всем вон! — она махнула рукой, и двери с грохотом отворились.
Натерреры послушно поклонились и попятились назад. Блейк грубо схватил Гермиону за руку и потащил из комнаты прочь. Никто не смел перечить хозяйке. Никто. Сковывающий страх вытеснил былое уважение и признание.
Теперь все боялись ее больше всего на свете. Ведь если обидеть повелительницу хаоса, то смерть стала бы наградой, избавлением от пыток, которые охотно и с удовольствием устраивала Димитрова. Круциатус казался легкой забавой по сравнению с ее фантазией и сноровкой.
— Оуэн… Чем ты недоволен, птенчик?
— Тем, что происходит со мной. С тобой. С нами. Посмотри, во что мы превращаемся…
— Как только я обрету полную власть над хаосом, то разрублю нашу связь. Ты больше не будешь чувствовать той боли, что испытываешь сейчас.
Кирин на мгновение успокоилась. Брат всего лишь устал от побочных эффектов, но это поправимо. Он все еще верен ей.
— Разве месть стоит таких жертв? Столько чистокровных волшебников…
— О чем ты говоришь?
Она скривилась. Нахмурилась. Сжала кулаки, раздирая острыми когтями нежную кожу. По ее ладоням потекла кровь. Так же как и по его. Капала на грязный и пыльный пол, разбавляя мрачный рисунок яркими красками.
— Расскажи мне, что произошло в ту самую ночь.
— Я столько раз рассказывала, неужели у тебя настолько короткая память, что ты…
— Почему же тогда я чувствую, что ты лжешь мне?! — Оуэн почти кричал и угрожающе двигался в ее сторону.
Его глаза горели от гнева и обиды. Он ведь так ей доверял. Совершил столько гадких вещей ради нее. Ради семьи.
— Не смей повышать на меня голос! — Димитрова сделала выброс вперед, и ее брат отлетел на несколько метров, снеся спиной мебель.
Кости раздрабливала тягучая и воющая боль. Жгла нервы хуже оголенного провода. Каждый вздох давался с трудом. Оуэн поднялся, придерживаясь за опрокинутый стул.
Его сестра стойко терпела, не подавая вида. Будто ничего не произошло. Лишь презрительный взгляд, полный высокомерия и отвращения.
— Кирин, послушай… У нас еще есть шанс на счастливую жизнь. Мы можем сбежать. Уехать далеко на Восток. Или на Север. Помнишь, ты когда-то хотела стать зельеваром, когда нам было лет по шесть? Ты соревновалась со старшими учениками и легко их побеждала. Даже Хэльварду не удалось обыграть тебя в соревнованиях. А помнишь, как ты создала первое свое заклинание? У меня до сих пор хранится твой блокнот с записями новых зелий и ритуалов…
Димитрова улыбнулась, предаваясь мимолетным воспоминаниям. Ей казалось, что такого прошлого не существовало. Что всегда были лишь приказы отца, жесткие тренировки в саду, ужасные эксперименты в подземельях. Сколько раз ей приходилось прижимать мокрую от экстракта бадьяна тряпку к лицу? Сколько раз хрустели ее кости от очередного вживления обломков палочки? Сколько раз самые темные руны выедали кожу напрочь, оставляя ужасные шрамы?
— Мы могли бы создать настоящую семью. Вы могли бы с Хэльвардом пожениться, завести детей. Представляешь, какая прекрасная девочка у вас бы родилась? С голубыми глазами и с черными волосами. Или мальчик, похожий на тебя. У них была бы самая лучшая мама на свете…
— Я… Я не знаю…
Нет, милая, не слушай его. Он лишь хочет забрать твою власть. Посмотри, какая мощь принадлежит одной лишь тебе. Ты станешь самой могущественной ведьмой всех времен.
Шипение Нирик отвлекало. Она блокировала те самые светлые мечты, которые пытался высвободить Оуэн. Даже изменила патронус, и красивая белка превратилась в ужасного коршуна. Только, чтобы помочь…
Нирик появилась в ту самую ночь, когда отец пришел в подземелье в последний раз. Когда сказал, что из Кирин никогда не получится достойного темного мага. Что она может быть полезной только в одном. Произвести на свет настоящего волшебника. Хотел ее изнасиловать…
Кроме Нирик никого рядом не было! Никого! Собственный брат прятался в шкафу и держался за голову. Хотя должен был защищать! Должен был сражаться.
— Кирин Димитрова, я предупреждал тебя, что если ты перейдешь черту, то ответишь за свои действия, — голос аппарировавшего Хэльварда вывел ее из воспоминаний. — Ты тащишь за собой бесконечный кровавый след, но всему есть предел. Как ты посмела убить одну из ведьм Северного рода?
— Не сейчас, — попытался остановить его Оуэн, но безуспешно.
Она взглянула на свое отражение, которое лишь коварно улыбалось. Вот он, шанс доказать Нирик, что та ошибалась. Что теперь у нее есть Страж. Ее судьба. Ее Истинный.
— Я лишь следую своей судьбе, не кипятись, дорогой.
— Клан вынес тебе смертный приговор. Только анти-аппарационные чары сдерживают толпу волшебников за стенами Червена. Как только стена падет, ты умрешь. Джейн Блэкли принадлежала нам. Ее мать, Хельга…
— Позорно сбежала, предав свой народ и семью, — выпалила Кирин, приближаясь к разгневанному мужчине. — И ее потомство никак не связано с тобой, Хэльвард.
— Это не тебе решать. Я закрывал глаза на все твои преступления, но ты зашла слишком далеко. Против нас. Против меня. Хельга была моей тетей, ты знала, что Джейн…
— Тогда почему ты не вмешался? Почему не остановил меня? А? Да потому что предатели рода не могут получить помощь от своей семьи. То, что ты следил за ней последние пять лет не делает вас родственниками, — Димитрова подошла слишком близко.
Кирин чувствовала манящий мужской аромат. Чувствовала, что Эрида вела ее к нему всю жизнь. Что это ее Страж, а она — его Темная. Им суждено быть вместе. Нирик зачарованно наблюдала.
— Девчонка сама выбрала свой путь. Ты ведь знаешь, что я не посмела бы причинить ей вред, но обстоятельства…
— Моя мать боялась, что меня ждет Отречение, если я вмешаюсь. Она напоила меня туманным зельем. Когда я очнулся, было слишком поздно, — Хэльвард отвернулся в сторону, словно пытался сбросить душащее чувство вины. — Ты перешла черту давным-давно, но…
— Посмотри, ради чего я это сделала. Взгляни, теперь на моей руке кольцо Темной души, я подчиняю самое опасное колдовство, которое веками считалось утерянным. Мне будут повиноваться все волшебники от мала до велика, стоит только щелкнуть пальцами. Червен окружают дементоры, готовые исполнить любой мой приказ. А ты… Ты связан со мной.
Хэльвард взглянул в некогда любимые зеленые глаза. Чувства помешали ему разглядеть, во что превращается возлюбленная. Кем становится. И что из нее сделала черная магия. Больше не было той смеющейся Кирин, чьи волосы разлетались на ветру, чей красивый голос пел самые веселые песни, чья улыбка сводила его с ума. Она потеряна. Навсегда.
— О чем ты говоришь?
— Разве ты не любишь меня? Всем своим сердцем? Не ощущаешь, как тебя все время тянет ко мне? Ты рожден для того, чтобы править вместе со мной. Я предлагаю тебе все, что только существует, разделить пополам.
— А если я откажусь? — Хэльвард сжал посох, на который будто бы просто опирался.
Димитрова отпрянула. Взгляд непроизвольно переметнулся на зеркало, где криво усмехалась Нирик. Ее волосы так сильно опутали раму, что казалось, еще немного и старое дерево вот-вот треснет.
Я же говорила. Он предаст тебя, как и другие. Но я останусь рядом навечно. Зачем нам этот щенок? Убей. Убей его!
Кирин замотала головой. Невозможно. Эрида сказала, что у каждого Темного должен быть Страж, иначе хаос может поглотить всю магическую сущность. Равновесие. Законы должны соблюдаться даже там, где им нет места.
— Если ты не со мной, то против меня. Значит, тебя ждет смерть.
— Нет, остановись! — Димитров рванулся вперед, закрывая собой Хэльварда. — Пожалуйста, давай уйдем… Хватит крови! Хватит убийств! Ты не сможешь вернуть…
— Не вмешивайся!
Она должна была заплакать. Слезы от предательства душили, но глаза оставались сухими. Ей не нужен Страж. Ей не нужен брат. Эрида ошиблась. Кирин пройдет весь свой путь в одиночестве. Хаос — это ее прошлое, будущее и настоящее.
— Ты в прошлый раз сказал мне, что следующую нашу встречу кто-то из нас двоих не переживет. Даю тебе последний шанс. Будь со мной или умри.
Хэльвард не двигался. Смотрел на Димитрову, не моргая. В голове пролетали картинки давно минувших дней. Красная мантия, подчеркивающая зелень ее бездонных глаз. Их первая встреча возле лодочной станции. Огромная ледовая фигура, возле которой они впервые поцеловались. Букет незабудок, так тяжело добытый в горах, врученный ей на праздник весны. Сейчас он смотрел на нее в последний раз.
— Я любил тебя. Даже когда ты начала собирать армию и искать артефакты. Даже когда ты пыталась обмануть меня и поила своего брата оборотным, чтобы я думал, что ты в Болгарии. Даже когда ты истязала других людей. Я был слеп.
— Нет, нет, это совсем не так… Ты делал то, что подсказывало тебе сердце.
— Я должен был убить тебя намного раньше, — холодно проговорил Хэльвард. — Все смерти от твоей руки теперь на моей совести. Прощай, Кирин.
Димитрова поджала губы и снова посмотрела в зеркало. Нирик победно смеялась во весь голос. Безобразным каркающим смехом.
Я же говорила, моя дорогая, что он предаст тебя. Такой же, как и твой отец. Проклятый эгоист. Будь со мной. Станем единым целым. Навечно.
— Прощай, Хэльвард, — Димитрова выпустила поток фиолетовой магии, которая мгновенно начала его убивать.
Он схватился одной рукой за горло и начал кашлять. Димитрова отбросила брата, чтобы тот не лез и не мешал правосудию.
— За стеной Червена не менее четырех сотен дементоров. Голодных. Твоя семья умрет вместе с тобой!
По красивому мужскому лицу пошли отвратительные трещины и морщины. Жизненная сила покидала каждый сантиметр бледной кожи, устремляясь в кольцо. Посох упал с громким треском на пол.
— Сестра, остановись! Прошу не делай этого! — Оуэн попытался встать, но магия крепко его держала.
— С тобой я позже разберусь!
Светлые глаза наполнились кровью. Хэльвард упал на колени, держась за шею. Димитрова лишь усилила вихрь.
— Я отдала приказ. Мои дементоры уже начали убивать твоих родственников.
Хэльвард в последний раз взглянул в ее горящие глаза. Лик смерти. Лик страданий. Несколько секунд, и мертвое тело повалилось к ногам Димитровой.
Нирик, ты единственная, кто был со мной все это время. Кто никогда не предавал и всегда поддерживал. Прости, что думала иначе.
Жертва ради могущества. Смерть за предательство. Нирик торжествующе протягивала руки, желая выйти из зеркала. Пути назад уже нет. Хаос дрожал в воздухе, заполняя каждый уголок комнаты.
Кирин презрительно подвинула ногой тело Хэльварда, даже не посмотрев на него. Мерзкий подонок. Так просто отказался от нее, словно она ему предлагала не весь мир, а поцеловаться с жабой. Власть, к которой Димитрова шла годами, останется лишь в ее руках. Никакой жалости, никакого сострадания, никаких чувств.
Могущество — вот что главное. Она будет повелевать всеми, станет новой Темной, к которой на коленях приползет каждый волшебник. Ей откроются такие секреты черного колдовства, что самые сильные маги вздрогнут от страха.
— Нирик, я принимаю тебя. Мы — одно целое. Отныне и навек.
Оуэн смотрел, как его сестра разговаривает со своим отражением. Бесповоротное безумие. Страшное. Как прижимается к холодной поверхности зеркала, словно пытаясь обнять. Кирин окончательно сошла с ума. Она больше себе не принадлежала, разве есть хотя бы крохотный шанс спасти ее?
— Кир, я здесь…
Никакой реакции. Даже не шелохнулась. Стояла словно статуя, сделанная из дорогого и безмолвного мрамора. Холодная и потерянная. Боль сковала внутренности, вымещая остатки всего хорошего. Димитров оказался на краю пропасти. Еще шаг и конец.
— Кир…
— Хватит так меня называть! — она обернулась и отвратительно засмеялась. — Мне уже порядком осточертела твоя слабохарактерность!
— О чем ты говоришь? Мы ведь…
— О чем ты говоришь? — Кирин передразнила брата. — Что мне делать? Куда мне идти? Меня никто не любит!
Ее театральное представление сопровождалось все тем же каркающим смехом. Лонгрингом она разрезала свой язык, и кровь хлынула в рот. Безумные поступки. Полное сумасшествие. Оуэн скривился от металлического привкуса. Больше нет никакой Кирин. Только хаос.
— Сколько можно страдать и скулить? Я уже устала постоянно подтирать тебе сопли!
— Я не твой натеррер, — жестко ответил Димитров, сплевывая кровь.
— Докажи это. Твои руки целы только потому, что мои разбиты. Твои ноги ходят, потому что мои ломали сотни раз. Твоя душа на месте, потому что мою разорвали на миллион кусков.
— Ты уже отомстила. Остановись.
— О какой мести ты говоришь, глупец? Все еще не понял? — Кирин прижала руку к лицу, будто ей надоел пустой разговор.
Оуэн вздохнул. Перед тем, как все это закончится, он должен узнать правду. Обязан. Столько лет жить во лжи, и вот сейчас придет момент, который перевернет все.
— Говори. Немедленно.
— А то что? Убьешь меня? Ха-ха-ха, — она протянула руку к собственной шее и положила руку брата на свой локоть.
Одно движение, и они оба умрут. Острые когти разорвут сонную артерию, прекратив противостояние. Оуэн не двигался. Не мог. Не мог этого сделать. И не потому что ему была дорога его жизнь. Совсем нет. Ему все еще была дорога ее жизнь.
— Так я и думала.
Кирин отвернулась и направилась к окну, посмотреть, как проходят приготовления к обряду. Хэльвард, Оуэн, отец… Все предали ее. Чертовы подонки. Безмозглые идиоты, посмевшие пойти против нее.
— Ты хотела отомстить грязнокровкам, и…
— Не было никакого нападения, кретин! — Димитрова разбила стекла одним точным ударом. — Не было, пойми ты уже наконец! Это я убила нашего отца! И подожгла поместье! В ту самую ночь! Он хотел изнасиловать меня, а я насадила его голову на забор Червена!
Оуэн отшатнулся. Внутри растекалась черная жижа разочарования и боли. Изменённые воспоминания развалились под натиском жесткой правды. Он вспомнил. Вспомнил все. Как Кирин кричала, как мучила отца Круциатусом, как угрожала матери…
— Почему ты не сказала правду? — шок завладел сознанием.
— Потому что ты рыдал. Ха-ха-ха! Как младенец! Просил остановить этот кошмар, и я остановила! Я хорошая сестра! — Димитрова выводила руками странные фигуры. Выражение ее лица менялось каждые несколько секунд. — Когда я попаду в ад, то плюну ему в лицо! Папаша все время ныл, прямо как ты. Что из старшенькой не выйдет достойного темного мага. И посмотри на меня! Я стану Отмеченной самой Эридой! Даже Волан-де-Морту такого не снилось!
— Ты все вокруг уничтожаешь ради могущества, которое сожжет твою душу.
— Моя душа сгорела внизу! В этих проклятых темницах! Мне не нужна ни твоя жалость, ни твое сострадание. Только преданность! Я разве многого прошу? — Кирин выпустила несколько фиолетовых лучей и взорвала платяной шкаф.
— Ты должна двигаться дальше. Это путь в никуда.
— Ради всей темной магии, посмотри на пол. Я убила собственного Стража. И тебя не пощажу, если пойдешь против меня.
Она будто давала ему право выбора: остаться с ней в темноте или умереть. Такой же выбор стоял перед Хэльвардом. Только вот в Оуэне не было такой храбрости и отваги. Пойти против собственной сестры не позволяло само сердце, но разум… Разум кричал, что ее больше нет. Давно уже нет. Выцвела и истончилась.
— Я не могу… — тихо прошептал Димитров.
— Отец сделал все, чтобы защитить дорогого сыночка. В ту ночь он понял, что выкроил из меня самого кровожадного монстра и хотел избавиться. Я ведь не раздвинула перед ним ноги, а проткнула его ребра ножом для резки писем. Я такая фантазерка, не находишь? — Кирин будто не слышала его слов. — Он знал, что умрет. Ожидал подчинения, а встретил жесткое сопротивление. Отец все понял ха-ха-ха! Все понял! И какой наглец, вместо того, чтобы биться со мной как мужчина, лишь спрятался и провел обряд нерушимой связи. Идиот. Я потом полночи кромсала твою память, чтобы тебе казалось, что у нас всегда дребезжала эта чертова ниточка. Отвратительно. Протыкать горло отца тем самым ножом не было отвратительно. Было приятно.
Оуэн не моргал, наблюдая за очередным скачком настроения своей сестры. Сумасшествие. Как он раньше не заметил. Почему не вмешался? Почему не спас ее? Почему не остановил? Допустил такую же ошибку, что и Хэльвард. Видел в ней все ту же прелестную девушку, которая всегда была рядом. Совершала ошибки, ужасные поступки, но любила его. А он слепо верил каждому слову.
— Это стало моим проклятием, — продолжила Кирин. — Ты и твое слабоумие. Тебе хотелось лишь веселиться, прожигать свою жизнь. Пришлось вмешаться, и перекроить сознание заново. Желание отомстить — вот чем я заполнила дыры в пустой голове. И признаться, ты был полезен. Очень и очень долго. Но теперь… Когда кольцо наполнится хаосом, я разрублю эту нить. Я стану свободной. А тебе придется решить: хочешь быть мертвым или на моей стороне. Выбирай.
Димитрова подошла к своему брату и взглянула в такие же зеленые глаза, как у нее самой. А послезакричала:
— Натерреры!
В комнате появился долговязый волшебник и склонился в знак приветствия и уважения. Кирин не помнила, как его зовут. Да и к чему это… Все они грязь под ее ногами.
— Увести братца в темницу! Запереть! Пусть подумает, у него впереди сложное решение…
Приспешник крайне удивился приказу, но виду не подал. Оспаривать не имело никакого смысла. Можно и головой поплатиться.
Он схватил Оуэна, который выдернул руку и самостоятельно пошел вперед. Не узник и не пленник. Будто бы это было его собственное решение.
Как только двери захлопнулись, Димитрова одним движением снесла прочь все рамы старых окон. Ледяной ветер обдувал кожу. Шаг. Еще один.
Медленно спустившись по воздуху, она посмотрела на тело грязнокровки, лежавшее на каменном столе. Хаос дребезжал в ладонях. Каждая косточка хотела завладеть им и забрать все до последней капли из Грейнджер. Та не заслуживала такой чистой магии. Как вообще мерзость вроде нее посмела приблизиться к древнейшему колдовству?
Димитрова опустилась на трон и взмыла вместе с ним вверх. Приспешники молча стали на колени и подняли руки, помогая своей хозяйке начать опасный обряд.
Первый удар. Первое прикосновение к магии. И прямо в ладони Кирин из Грейнджер хлынул поток хаоса.
Вместе с ним уходила и жизнь.
========== Помни, мы в ответе за каждую грустную леди, курящую одну за одной. ==========
Блейз стоял возле окна, наблюдая, как очередная снежинка разбивается о ледяное стекло. Зима будет холодной. Очень холодной. Без теплого Рождества и треска дерева в камине. Без радостных ярмарок и горячего шоколада. Без Джейн. Всепоглощающее чувство вины растекалось по венам, забирая остатки света даже из самых далеких уголков души.
Она не должна была погибнуть. Не должна была. Отдать свою жизнь взамен чего? Непомерно высокая цена. И фатальная ошибка. За которую Забини никогда не сможет себя простить.
— Нужно сообщить ее отцу, — Драко вошел в комнату, прерывая мысли друга. — И сделать все необходимое.
— Уже сообщил. Он кратко ответил, что не даст ни галлеона на похороны и не придет на них.
— И все? — Малфой скривился. — Твоя мать…
— Она занимается тем, чем должна. Джейн была моей невестой, поэтому ее место в склепе Забини-де-ла-Руш. И церемония пройдет согласно нашим традициям, — хрипло произнес Забини.
— Блейз, мне очень жаль, что…
— Ты предупреждал меня, а я не послушал, — он отвернулся от окна и уставился на Драко. — Я никого никогда раньше не терял поэтому даже не мог и подумать, от чего ты пытался защитить всех нас. От этой непередаваемой боли. Я не знаю, как жить теперь без нее.
— Ради нее и…
— Отдав свою жизнь, она придала моей ценность. И я не знаю, как потратить эту валюту, — Забини сжал кулаки. — Ее последнее касание изменило все.
Малфой непонимающе смотрел на потерянного Блейза, который больше не улыбался, больше не шутил и уже никогда не будет прежним. Теперь в его душе зияла огромная дыра. Рана, что не затянется даже спустя годы.
— Я подарил ей браслет. После того, как Димитрова попыталась ее убить впервые. Он защищает от холодного оружия и колотых ран. Когда Джейн в последний раз взяла меня за руку, мне казалось, что это просто милый жест. Я не заметил, понимаешь? Она надела его на мое запястье. Сняла с себя, черт подери, и отдала мне, — Забини со всей силы бросил украшение на пол, разбив несколько звеньев. — Это я должен был оберегать ее. Должен был спасти.
Малфой молчал. Никакие слова в мире не могли помочь или исправить ситуацию. И ничто не могло вернуть Блэкли.
— Она не хотела участвовать в дурацкой битве. Мои безрассудство и невнимательность стоили ей жизни. И вместо свадебного платья Джейн наденет погребальный саван.
Блейз практически упал в кресло и закрыл лицо руками. Возможно, он впервые в жизни так горько плакал. Отвратительная тягучая боль атаковала разум, кости и душу. Как только он понял, что идиотский браслет болтается на его руке, а не на руке Джейн, весь мир рухнул. Все посерело, поблекло. Стало мерзким и тошнотворным. Невыносимым, паршивым, безнадежным.
От сумасшествия спасал лишь жгучий огонь мести. Димитрова поплатится за то, что сделала. Это станет целью его жизни. Заставить ее выхаркивать вместе с кровью мольбы о пощаде. Чего бы это не стоило.
Джейн заслуживала исполнения всех своих желаний. Большую семью, которая бы собиралась каждое Рождество за праздничным столом, лабрадора с огромными глазами и звонким лаем, ворох дивных платьев и самых красивых украшений. Путешествовать по миру, увидеть своими глазами, как восходит солнце в южной Италии, заплетать косы их дочери и лечить разбитые колени их сыну.
Сколько же Блэкли хотела совершить… Написать много любовных романов, чтобы не краснея щебетать о них на любом светском вечере. Сказать на свадьбе Гермионы и Драко: «я всегда знала, что вы будете вместе». Навестить семью матери на Севере и заказать исполинский портрет погибшего брата.
Джейн говорила, что у них впереди еще масса времени, но его не было. Остались только воспоминания и невероятный шлейф ее цветочных духов, который навсегда впечатался в корку головы.
Звонкий смех, отскакивающий от стен. Блеск голубых глаз, светящихся от радости. Каждый светлый локон, спадающий волнами по плечам. Все теперь покоится в прошлом.
— Я не смог спасти ее, Драко. Не смог.
— Джейн отдала свою жизнь, потому что любила тебя. Больше всего на свете.
— И за свою любовь она заплатила неподъемную цену! — Блейз резко встал и приблизился к Малфою. — Слишком высокую.
В дверь негромко постучали. Он даже не повернулся, проигнорировав звук. Ему было плевать, кто там и что произошло. Самое ужасное уже случилось.
Стук повторился вновь. Похоже, что мадам Забини впервые не врывалась в комнату своего сына, а терпеливо ждала за дверью.
— Входи! — жестко скомандовал Блейз.
— Сынок, приготовления почти закончены. Эльфы сегодня доставят платье и цветы, — Делоурс едва сдерживала слезы. Она держалась только потому, что ее ребенок сейчас в ней нуждался. Больше всего на свете. — В семейном склепе…
— Я хочу похоронить Джейн в саду.
— Но дорогой, это же…
— Ты не слышала? — Забини не хотел выливать злость на мать, но сил сдерживаться не оставалось. — Я сказал в саду. Возле кустов голубого можжевельника. Пусть гоблины изготовят статую. И еще…
Он посмотрел в глаза матери. Та словно постарела на пять лет. Под глазами пролегли темные круги, морщины прежде маленькие и незаметные стали слишком явными. Забини подавил собственные эмоции, чтобы не причинять новую боль. Только вот его слова все равно разобьют ей сердце.
— Пусть сделают двойную могилу.
Делоурс зажала рот рукой, пытаясь сдержать крик. Впервые в жизни она не знала, что делать и сказать. Нельзя допустить. Нельзя. Кроме сына у нее никого не осталось.
— Что ты такое говоришь? Не смей…
— Сегодня, завтра или через сорок лет я все равно умру. И когда это произойдет, я хочу быть рядом с Джейн.
— Блейз, не нужно, — Драко положил руку на плечо друга. — Останься здесь, в своем поместье. Я разберусь с Димитровой.
Забини сверкнул глазами. Малфой догадался. Сразу же понял, раскрыв его план. И как только посмел сказать это в присутствии матери.
— Ты ведь помчишься спасать свою женщину. Я пойду с тобой, чтобы отомстить за свою.
— Нет! Я не позволю! Ты никуда не уйдешь отсюда! — Делоурс бросилась к Блейзу и схватила его за плечи. — Ты — мой единственный сын!
— Мама, успокойся. Прекрати немедленно!
— Нет! Нет! И еще раз нет! Ты покинешь поместье, перешагнув мой труп!
Малфой сделал это специально. Чтобы Делоурс не позволила своему ребенку отправиться в слишком опасное путешествие. Только вот у Забини были свои соображения. И свои планы.
— Мама, прошу тебя, я ведь пойду с Драко. Мы с ним отличная команда, — он сжал ее ладонь и растянулся в неестественно фальшивой улыбке.
— Посмотри, к чему ваша командная работа привела. Твоя считай жена мертва, и ты хочешь отправиться вслед за ней. Скорее сам Салазар женится на грязнокровке, чем я допущу, чтобы ты…
— Отключись!
Забини провернул тот самый трюк, который Делоурс выкинула в мэноре. Она упала прямо ему в объятия, потеряв сознание.
— Блейз, ты что творишь? — прошипел Малфой.
— То же самое, что творил ты, когда вся эта история только началась. Я не могу вернуть Джейни, но могу тебе помочь вернуть Гермиону.
— Откуда ты знаешь, что я…
— Потому что ты любишь ее, Драко. Потому что я сделал бы точно так же, если бы Джейн оказалась в лапах Димитровой. Потому что так правильно.
— Я не поведу тебя на самоубийство, — отмахнулся Малфой, сжимая в кармане брюк медальон. — Мне осточертело хоронить близких людей. Ты в этот список не попадешь.
Забини поднял Делоурс на руки и аккуратно усадил в кресло. Укрыв ее пледом, он повернулся и окинул Драко оценивающим взглядом. Раньше Блейз не понимал, почему тот именно такой. И только сейчас понял.
— Я не спрашивал твоего мнения или разрешения. Димитрова поплатится за содеянное. Если мне суждено умереть, выгрызая дыру в ее шее — так тому и быть, — он скрестил руки на груди. — Либо мы действуем вместе, либо я иду один, а ты останешься дремать с моей матерью.
— Это угроза?
— Это предупреждение. Я не собираюсь погибать смертью храбрых, но и не могу оставить смерть Джейн неотмщенной. Она была моим всем, Драко. Моим дыханием, моей жизнью. В мире, полном дерьма и гнили, я нашел самую светлую душу. И у меня отняли то единственное, что спасало меня и тянуло наверх. Неужели у тебя были сомнения, что я не захочу бросить в лицо Димитровой Непростительное и отправить ее в ад?
— Блейз, ты не понимаешь…
— Нет, мой друг. Именно сейчас я как раз таки все понимаю. Это станет моим избавлением. Я не смог спасти свою женщину. Не смог. Так дай мне шанс спасти твою! Дай мне шанс хоть немного загасить чувство вины. И… — Забини запнулся на полуслове. — Если мы проиграем, то смерть Джейн стала напрасной. Я не могу этого допустить. Просто не могу.
Малфой не двигался. Ему пришлось признать, что в словах Блейза было больше, намного больше правды, чем хотелось бы. Страшно подумать, что он сам бы делал, если бы оказался на его месте.
Скорее всего, сжег бы весь мир и посыпал пеплом отрезанную голову Димитровой. Скорее всего, уже сейчас бы несся через всю Европу в самый ад, чтобы напиться ее кровью. Скорее всего…. Именно это Драко планировал сделать. Хотел и сделает.
Гермиона нуждается в нем, а он нуждается в ней. И пока есть хотя бы малейший шанс спасти ее, то Малфой отдаст собственную душу, но вернет Грейнджер. Вернет.
— Как мы туда доберемся? — Забини прервал вереницу мыслей. — В Червен?
Никакого ответа. Тишина. Принять решение было так сложно. Что же чувствовала Делоурс, когда снимала ожерелье с Нарциссы? Наверное, то же самое. Нужно быть сильнее.
— Перенесемся с помощью медальона.
Блейз печально улыбнулся и запустил руку в карман. Выудив оттуда небольшой пергамент, он небрежно бросил его на столик, упирающийся в ножку кресла.
— Ты ведь уже все продумал?
— У меня всегда есть много вариантов, но пока что ни один из них не сработал.
— В этот раз сработает, — Забини направился к шкафу и вытащил набор зелий. — Какой план?
Малфой наблюдал, как его лучший друг проверяет склянки и надевает перчатки из драконьей кожи. Как будто готовился к очередному заданию Баше, словно снова где-то на окраине Лондона объявился фальшивый наследник Волан-де-Морта, и нужно его устранить в кратчайшие сроки. Забини больше не был тем мужчиной, который распивает виски в квартире с прехорошенькими женщинами.
— Надень это.
Он бросил Малфою какую-то странную одежду с вышивками. Серебряная нить тонкими стежками образовывала красивый узор у шеи, а черный плотный атлас отливал синеватым блеском.
— Тряпки принадлежали моему отцу. Они должны поглощать темную энергию. Я бы сам надел, но фасон неподходящий.
— Блейз…
— Кто-то должен отвлекать Димитрову, пока я не подберусь к ней достаточно близко. Будешь отличной наживкой, поэтому особо не обольщайся, — Забини поморщился.
— Ты ведь даже не знаешь, какой план.
— Какой бы он ни был, кто-то должен стать приманкой. Прости, Драко, но ты подходишь на эту роль намного лучше меня.
Малфой вынужден был согласиться. Он прекрасно понимал, что Димитрова ждет его прихода. А вот присутствие Блейза может стать неожиданностью.
— Ее кольцо управляет дементорами. Уверен, что их будет очень много вокруг замка, — Драко стянул рубашку, чтобы переодеться. — Мы обойдем их.
— Не уверен, что смогу незаметно наколдовать патронуса. Наше преимущество и единственный шанс — появиться незаметно и внезапно, — Забини чертил на своей груди защитные руны.
— Нам не нужен патронус. Если использовать мой дар на максимум, то я смогу отключить и твои, и свои эмоции. Все до единой. Они нас не учуют.
Блейз выгнул бровь. Такой поворот его не совсем устраивал, но похоже, что выбора не оставалось.
— Ты же знаешь, какие это будет иметь последствия.
— Знаю. Это ничего не меняет, если есть хотя бы призрачный шанс вернуть Гермиону домой.
Малфой тут же пожалел о своих словах, заметив, как Забини отвел взгляд в сторону.
— Что ж, мы начали со спасения Грейнджер, им же и закончим.
Повисла неловкая тишина. В ней было своеобразное спокойствие, даже умиротворение. Ситуация вышла из-под контроля очень давно, но это не значило, что стоит плыть по течению. Блейз подошел к спящей матери и поправил плед. Она будет в бешенстве, когда очнется. Мягко сказано.
— Ты готов? — Драко взял со столика нож для писем.
Забини криво улыбнулся и кивнул. Одно движение острым лезвием. Несколько капель крови. Малфой размазал их по блестящей поверхности медальона, когда-то давно подаренного Димитровой для посещений родового гнезда, и водоворот перемещения закрутил обоих волшебников.
Туман заволок все вокруг. Замок был окружен густым дымом, а холод пробирал до самых костей. Драко закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на своем даре. Медальон распался на несколько частей. Похоже, что это билет в один конец.
— Не отпускай руку. Иначе не получится.
Лицо покрылось чешуей, которая распространялась со скоростью молнии, пачкая кожу черными узорами. Оскал. Острые зубы и желтая радужка. Проклятие вытягивало все силы, забирая остатки скомканной души. Жевало, рвало и выплевывало.
— С такой мордой только в Аврорате работать, — фыркнул Блейз, разглядывая уродливую половину бледного лица.
— Пошли.
Сотни дементоров шелестели разодранными плащами в поисках жертвы. Голодные и жестокие. Они пытались учуять хоть какие-то светлые эмоции, хоть какого-то мага. Пустота. Вокруг лежало несколько иссушенных тел. Разбираться в этом не было времени. Драко шел не так быстро, как хотелось бы.
Димитрова пока не собрала весь хаос, поэтому вряд ли подпустит опасных тварей слишком близко. Она призывала их, но не давала зайти за ворота поместья. Малфой чувствовал, что Гермиона все еще жива.
— Первая часть плана отличная. Дальше-то что?
— Я отвлеку Димитрову, а ты постараешься подобраться поближе так, чтобы тебя не заметили.
— А если она убьет тебя раньше? — Блейз поморщился.
— Постарайся не задерживаться, чтобы этого не произошло.
Забини выгнул бровь. Драко слишком сильно полагался на хаос, на удачное стечение обстоятельств и гордыню Кирин. Все равно лучше варианта не было. Что могут два волшебника против сумасшедшей ведьмы, толпы ее приспешников и сотни-другой дементоров?
— Хватит отчаиваться. Это сложно контролировать, — прошипел Малфой.
Прямо над ними пролетела очередная тень. Склизкие, морщинистые руки выглядывали из-под потрепанной ткани. Рыскала, пыталась уловить след. Драко выкрутил свой дар на максимум. Пути назад не было.
Впереди показались ворота входа в замок, который больше не выглядел как развалины, а возвышался посреди пустоши. Пересечь границу удалось безопасно. Похоже, что удача все же решила быть на их стороне.
Блейз проверил кованый забор на наличие ловушек и обнаруживающей магии.
— Ничего. Странно, не находишь?
— Зачем ставить защиту на замок, вокруг которого кружат сотни дементоров? — проговорил Драко, разглядывая ворота.
— Твое лицо… Ты ведь уже не используешь дар?
Малфой не ответил. Он слишком открылся, и проклятие завладело им окончательно. У него осталось не так много времени, но, черт возьми, надо использовать его с умом.
— Посмотри туда.
Блейз перевел взгляд в указанную сторону. Фиолетовые вспышки и громкие крики.
— Похоже, что все веселье там. Может, стоило одолжить у Поттера мантию-невидимку?
— В следующий раз обязательно к нему заглянем перед тем, как отправимся на дискотеку, — Малфой достал палочку из кармана. — Используй чары. Иди позади. И не упусти момент.
— Сколько указаний… — Забини поджал губы и развернулся в другую сторону.
Драко пошел прямо в самую гущу событий. Хаос звал его. Гермиона звала его. Он должен поменять направление потока. Чтобы Димитрова не просто перестала выкачивать магию, но и отдала все, что забрала, назад. Реверсивные чары.
Неожиданно кто-то зажал ему рот рукой и оттащил в сторону. Малфой сделал несколько точных ударов локтем, заставляя противника согнуться от боли.
— Боже, успокойся. Я хочу помочь, — тихо проскулил Оуэн, откашливаясь. Он пошатнулся и выставил ладонь вперед.
— Ты… — Драко уже замахивался палочкой для заклинания.
— Я хочу помочь. Я хочу помочь!
Димитров поднял руки и попятился назад, даже не пытаясь воспользоваться древком. Малфой на секунду опешил, но тут же отмел идиотскую мысль. Если убить брата, то сестра тоже умрет. Это шанс.
— Авада…
Драко даже не успел договорить, как Оуэн тут же растворился в воздухе, сбегая от битвы. Идеальный шанс упущен. Оставалось надеяться, что Блейз не допустит такой же оплошности.
Приспешников Димитровой нигде не было, словно сквозь землю провалились. Медленно приближаясь к источнику шума и вспышек, Малфой все острее чувствовал связь с Гермионой. Она все еще жива, боролась, не давала Кирин вытянуть хаос.
Та сидела на своем каменном троне, а вокруг кружился фиолетовый вихрь. С десяток приспешников стояли на коленях перед своей госпожой, склонив голову.
— Ты пришел, — едва двигая губами прошептала Грейнджер.
— Ты звала.
Расстояние все еще было слишком большим, чтобы услышать друг друга, но их связь позволяла общаться без слов. Драко безумно хотелось прижать к себе Гермиону и наполнить каждую ее клетку силой. Отдать собственную жизнь, лишь бы вернуть прекрасному лицу розоватый оттенок и блеск в карих глазах.
— Подслушивать нехорошо, но я не могу себе отказать в таких маленьких удовольствиях, — Димитрова закручивала локон на палец и криво улыбалась. — Я чувствую, что ты здесь, Малфой. Выходи, поболтаем.
Драко вновь начал жечь душу, выкручивая дар на максимум. Преимущество во внезапности. Единственный шанс крылся в одном быстром и коротком ударе. Оставалось надеяться, что Блейз держит ситуацию под контролем.
Малфой вышел из тени и коснулся рукой плеча Гермионы, которая лежала на ритуальном столе. Она попыталась встать, но Драко тут же остановил ее.
— Не двигайся. Все будет хорошо.
Грейнджер тяжело задышала, чувствуя, как сила испаряется из тонких вен и жил слишком быстро. Хаос уже настолько прочно переплелся с ее собственной магией и жизнью, что не искоренить, не избавиться. Это уже главная составляющая. Квинтэссенция колдовства в крови.
— Преклонись передо мной. Принеси клятву верности, и тогда твоя смерть не будет такой ужасной, — Кирин положила ногу на ногу. — И такой скорой.
Малфой вытащил волшебную палочку и направил ее на Димитрову, которая рассмеялась так громко, что несколько птиц, сидящих на размашистых ветках деревьев, взлетели в воздух.
— Я — великая Темная, наследница магии Эриды. И ты решил напасть на меня в моем же доме. Ты либо глупец, либо…
— Я Страж.
Кирин недовольно сжала губы и встала со своего места, направляясь к Драко. Сейчас или никогда.
— Инвертитур.
Фиолетовый поток остановился. Колдовство медленно начало вытекать из кольца, наполняя ослабевшую Грейнджер. Инверсионная магия, способная поменять ход любых чар.
— Ты что творишь, ублюдок?
Малфой перенаправлял хаос, удерживая энергию в своих руках. Он будто стал проводником, пропуская через себя сильнейшее колдовство. Круг замкнулся. Долго Драко не продержится. Серые глаза потеряли цвет, наполнившись фиолетовым сиянием.
Кирин схватилась за горло и упала на колени. Сейчас был самый лучший момент напасть и убить ее. Она выставила ладони вперед, опираясь на чуть влажную землю.
Малфой на секунду отвел взгляд в сторону, пытаясь высмотреть Блейза. Чего он ждал? Зачем оттягивал момент?
Раздался тихий и хриплый смех. Димитрова медленно поднимала голову, карканье становилось все громче.
Она махнула рукой, и инверсионное заклинание распалось, растворяясь в воздухе.
— Любишь поиграть, да? И как тебе мой маленький спектакль? Из меня могла бы получиться хорошая актриса?
Малфой сделал несколько шагов назад, направляя палочку прямо на Кирин. Нужно было проверить, если Гермиона пришла в себя. Если она еще дышит, после того как Димитрова разрушила колдовской узел.
— Неужели ты действительно думал, что какая-то идиотская инверсия меня остановит? Во имя Эриды, это даже не смешно.
Драко не сводил глаз с Грейнджер. Она наполнилась магией и жизненной силой. Темные круги ушли, а раны затянулись.
— Хазуфель, приведите моих гостей, чтобы мистер Малфой тоже насладился зрелищем.
Из темноты показались натерреры, которые толкали вперед Оуэна. Его лицо было разбито, из носа капала кровь, но на Кирин это уже не отражалось. Связь ослабла. Хаос брал вверх.
Один из приспешников нес на своем плече что-то тяжелое. Драко наблюдал за всем боковым зрением, не отводя глаз от Димитровой.
— Стоило вам пройти ворота, как я тут же учуяла вас, мальчики. Ты ведь хотел отвлечь меня обратной магией, чтобы Блейз напал сзади и убил… Что ж, он немного задержался.
Кирин кивнула, и приспешник сбросил ношу прямо перед Малфоем. Стеклянные глаза Забини. Бездыханное тело. Рваные раны на шее.
— Мой никчемный брат пытался его защитить. Но разве он мог выстоять против двадцати волшебников и оборотня? Ты привел его на смерть.
Драко опустился на колени. Она была права. Миллион раз права. На темной коже запеклась кровь, из груди торчал клинок.
Блейз погиб.
И это вина Малфоя и только Малфоя. С самого начала он допустил столько фатальных ошибок. И расширившиеся глаза Забини, его небьющееся сердце, застывшее дыхание…
— Твой прихвостень убил шестерых моих верных слуг. А мой идиот-братец защищал его… Какое мерзкое предательство, — Димитрова сплюнула на пол. — Если бы ты выполнил все условия плана, примкнул бы ко мне, то и Блэкли, и Забини, и даже возможно Хэльвард остались бы живы. Но ты решил развлечься с грязнокровкой и увлекся. Надеюсь, что она громко стонала, раз это стоило смерти стольких волшебников.
Драко не мог оторвать взгляда от мертвого Блейза. Столько лет, столько воспоминаний, столько всего… Он бился до самого конца, но так и не смог пробиться к Димитровой. А Малфоя не оказалось рядом.
— Драко… — Гермиона привстала и заметила тело, распластавшееся на земле. — Боже…
— Грейнджер, насладись ощущением силы внутри себя. Это в последний раз, через пару мгновений я снова запущу обряд, — Кирин легким движением поправила прическу, а после погрузила Гермиону в сон, решив оставить ее на десерт.
— Отпусти их… — хрипло проговорил Оуэн, глядя бесцветными глазами на Кирин.
На его лице красовалось столько порезов и ссадин, что едва можно было разглядеть зеленые глаза. Димитрова повернулась в сторону и сверкнула глазами.
— Ты — мой брат. Как тебе пришло в голову предать меня? Как ты посмел?
— Ты мне больше не сестра.
— Наверное, это должно меня как-то ранить или задеть, но правда в том, что мне плевать. От такого слабака и труса ничего другого я и не ожидала, — Кирин махнула рукой натеррерам, и те послушно ушли, скрывшись в темноте деревьев. — Иногда мне кажется, что тебя просто подкинули в нашу семью. Милый и хороший Оуэн, любимчик мамы. Тошнит от этого всего.
Димитров едва держался на ногах, а по его лицу текли слезы. Он упустил так много, и ничего нельзя вернуть назад. Судьба всего мира оказалась в руках его сумасшедшей сестры, которая превратилась в монстра.
— Момент истины, господа и грязнокровка. Пора начинать.
Кирин опустила ладонь на лоб Драко и начала вытягивать все силы. Сначала Малфой, чтобы не мешался под ногами. Потом Грейнджер, чтобы наполниться хаосом и стать Первородной. И закончить Оуэном: разрубить дурацкую связь до конца, а после свернуть ему шею. Все просто.
Драко развел руки в сторону, не в силах сопротивляться мощной магии. Проклятие, Димитрова, смерти одна за другой… Бороться не было никаких сил.
— Уходи, — сказала Грейнджер, глядя на Оуэна. — Спасайся.
Она смогла сбросить оковы сна и встала с ритуального камня. Внутри горел пожар ненависти и злости.
— Малышка грязнокровка решила поиграть во взрослые игры. Даже не знаю, что сказать…
— Что-то напоследок, потому что сейчас ты умрешь, — злостно проговорила Гермиона и, схватив с земли палочку Драко, напала на Кирин.
Фиолетовые искры разлетелись по воздуху. Противостояние двух ведьм, борющихся в магической дуэли. Одна за власть, другая за любовь. Димитрова обладала артефактом и смогла накопить намного больше хаоса. Неравная борьба.
Грейнджер сжала зубы и схватилась за палочку двумя руками. Держала ее так крепко, как только могла. За каждое прикосновение Драко, за каждую улыбку Джейн, за каждую шутку Блейза… За Гарри, за Джеймса, за Асторию… За каждого волшебника, который никогда не подчинится злу. И будет бороться до последней капли крови.
Древко начало трескаться от напряжения. Слишком сильный поток. Слишком много магии.
— Ты проиграла, грязнокровка. Я скормлю твои внутренности диким псам.
— Не сегодня, сестра. Не сегодня.
Оуэн вытащил нож из груди Блейза и одним быстрым ударом воткнул лезвие в свой живот.
— Нет! Не смей! — Димитрова отпустила энергетический вихрь и попыталась прижать рукой кровоточащую рану. — Что ты натворил, идиот?!
Оуэн прокрутил ножом несколько раз, не издав ни звука. Кирин кричала так громко, что уши закладывало. Хаос атаковал ослабшую жертву, вытягивая из нее колдовство. Темная магия обернулась против своей хозяйки.
— Ты готов умереть за них? — она тщетно пыталась спасти себя.
— Не за них. За тебя, — Димитров вытащил нож и бросил в сторону.
Гермиона подбежала к Оуэну, который упал на землю. Из его рта текла красная струйка, окрашивая зубы. Он закашлял, лишь усиливая кровотечение.
— Тише, тише, — Грейнджер попыталась успокоить Димитрова, который расплылся в мягкой улыбке.
Он коснулся мягких кудрявых волос, заправляя их за ухо.
— Такая красивая и такая грустная, — его бархатистый голос раздался в последний раз.
Рука повалилась за землю, последний вздох вырвался, сердце перестало отбивать четкий ритм. Гермиона повернула голову и заметила, как легкие разряды затухают на теле Кирин. Оуэн принес себя в жертву, утаскивая за собой в ад свою сестру.
— Драко!
Малфой протягивал руку, чтобы схватиться за Грейнджер. У них получилось. Получилось. Купол защиты над Червеном спал, приспешники бежали, пытаясь спастись.
— Ты должна убираться. Дементоры…
— Я не брошу тебя. Мы уйдем вместе.
— Их слишком много, а проклятие уже достигло необратимой стадии. Мэнор твой, живи и будь… — его глаза закатились, а Драко потерял сознание.
— Ну уж нет, Малфой. Тебе еще придется ответить за свои действия и чертову сделку с Эридой!
Гермиона стянула с холодного пальца Кирин кольцо и надела на свою руку. Хаос мог помочь. Мог спасти и убить.
Стая дементоров уже подбиралась к лежащему на земле Малфою. Ледяные оковы льда и мороза атаковали кожу. Страх, отчаяние, безнадежность.
Грейнджер закрыла глаза. Сильный волшебник может справиться с двадцатью дементорами, очень сильный с сорока. Но здесь их рыскало гораздо, гораздо больше. Но и Гермиона уже не была обычной ведьмой. Первородная.
Она вспомнила, как Драко помогал ей в самолете, как впервые поцеловал ее. Вспомнила обо всех прожитых моментах с Джейн. О крестинах Джеймса, о том, как Астория кормила его пирогом с брокколи.
Ворох мыслей атаковал разум, наполняя Грейнджер могущественной силой. Драко. Вот что сейчас главное.
Она сосредоточилась на его серых глазах и нежных прикосновениях. Он стал самым счастливым воспоминанием.
— Экспекто Патронум!
Огромное кольцо голубой магии вырвалось наружу, прогоняя голодных дементоров. Мощный выброс пронесся по всему замку, взрывая светом каждый темный уголок.
Гермиона подошла к Драко, который еле-еле дышал. Проклятие почти убило его.
— Ты не умрешь. Только не сегодня.
Она впилась губами, даря ему нежный поцелуй. Мягкими касаниями Грейнджер забирала черные путы, возвращая Малфою душу.
Слишком поздно. С некоторыми вещами даже могущественный хаос не мог справиться. Гермиона продолжала вытягивать проклятие. Оторвавшись от холодных губ Драко, она схватила руками его посеревшее лицо.
— Мне плевать, если ты сдался. Я тебя еще не отпустила. Ты мой Страж. Возвращайся ко мне.
Все светилось фиолетовым светом. Сердце билось через раз.
Гермиона считала. Раз, два, три, четыре… Слишком прерывистый ритм. Слабый. Пульс почти не прощупывался.
— Я позвала! — Грейнджер стукнула Драко по груди, в последний раз пытаясь вернуть его к жизни.
Все потемнело, не оставляя даже маленького лучика света. Лишь летающие искры магии хаоса освещали сумрачный двор. Отчаяние. Снова. Как будто это конец.
— И я пришел…
Малфой открыл глаза.
========== Эпилог ==========
Гермиона лежала на белоснежной постели, прижимая его руку к своему лицу. Они победили. Ужасной ценой, но все же победили. Похороны Блейза и Джейн прошли скромно и тихо. Делоурс не хотела никого видеть, ее душа оказалась погребена в могилу вместе с телом единственного сына.
Как только Димитрова погибла, то чары, наложенные на маленький город в Шотландии, тут же пали. Тэрлэг вернула Джеймса, а после исчезла в темноте. Оба ее ребенка были мертвы, больше никого не осталось. Астория практически сразу же принялась за работу, в больнице Святого Мунго не хватало рук, много волшебников пострадало от разгулявшихся дементоров. Теодор занимался бумагами Блейза и Джейн, погружаясь в работу все сильнее, лишь бы не думать о том, что произошло, и как пережить эту боль.
А Гарри… Тот пропадал днями и ночами в Аврорате, пытаясь помочь Гермионе и Драко, которые оказались практически вне закона.
Министерство прислало с десяток писем насчет слушания, судебные пергаменты приходили по несколько раз на дню. Несмотря на уничтожение планов Димитровой и спасение Великобритании от новой магической войны, Визенгамот требовал отправить мистера Малфоя и мисс Грейнджер прямо в Азкабан.
— Ты слишком громко думаешь, дорогая, — сквозь сон прошептал Драко. — Я слышу все твои сомнения и сожаления.
— Эта связь иногда слишком утомляет, — Гермиона прижала его руку к своему лицу еще крепче.
— Мы должны избавиться от нее. Ты ведь знаешь.
— Если бы ее не было, то сам понимаешь… Я видела правду своими глазами. О том, какой путь ты прошел. И почему поступил именно так. Не уверена, что без нее я бы поверила в твою искренность.
— Как приятно знать, что моя любимая женщина мне верит, — скривился Малфой. — Только вот если Эрида…
— Мы уже обсуждали это. Пока я не найду способ, как вернуть с помощью хаоса Джейн и Блейза — даже речи и быть не может о прекращении использования хаоса.
— Но из-за завесы никого нельзя вернуть, — Драко открыл глаза и повернулся к Гермионе.
— Ну конечно можно! — отмахнулась она. — Мы стали носителями древнейшей магии, которая практически не изучена. И если есть хотя бы призрачный шанс вернуть Джейн и Блейза…
Малфой встал и подошел к окну. Это Рождество будет самым мрачным за всю его жизнь.
— Я не сдамся, если ты не сдашься, — бросил он, даже не глядя на Гермиону.
— Это только начало, Драко. Только начало.
Последние комментарии
6 часов 35 минут назад
7 часов 10 минут назад
8 часов 3 минут назад
8 часов 7 минут назад
8 часов 19 минут назад
8 часов 32 минут назад