Дом с призраками, или сумасшедший дом...(СИ) [Mr. Krisstian] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1 ==========

***

— О, мистер Эрнест! Вы очень пунктуальны!

Риелтор, светловолосая приятная женщина, типичная бизнес-американка, отошла от своей машины и протянула руку молодому мужчине, который только что подъехал к назначенному месту.

— Рад встрече, мисс О’нилс.

Он по-деловому пожал ей руку, и она тут же перевела его внимание в сторону старого дома, который стоял на пустыре, окруженный желтым, сгнивающим в осенний период лесом. Белая краска облупилась, крыша поржавела, крыльцо с небольшой террасой явно требовали уборки, но масштабность и предполагаемая живописность места впечатляли.

— А вот и тот самый дом. Не пугайтесь его внешнего вида, к сожалению, он пять лет стоял без хозяев, но сохранился весьма хорошо. За ним всегда следили. Дом очень старый — памятник своих лет. Если тут всё убрать, он станет весьма престижным особняком. Каменная кладка, 300 квадратных метров, два этажа, мансарда и подвал, 15 соток земли вокруг в качестве лужайки для отдыха, 20 километров до города — идеальное место. Лучше вы не найдете. К тому же вы писатель, верно? Поэтому вы искали место в отдалении от города?

— Да, именно так.

— Дом очень хорош, и великолепно подойдет для вашей семьи.

— К сожалению или счастью, мы в разводе.

— Ох, простите, не знала… — женщина посмотрела на него с наигранным сочувствием.

— Ничего страшного.

— Давайте осмотрим всё внутри. — Риелтор очень быстро вернула себе отрепетированную улыбку и приглашающе указала на дом.

Двое человек медленно направились внутрь. Дверь протяжно заскрипела, словно не хотела открываться чужакам. Внутри всё поросло толстым слоем пыли, часть оставшейся мебели была застелена белыми полотнами. Сейчас дом тонул в неприятном мраке из-за пасмурной погоды, и невольно в нём становилось не по себе. Ступени и полы тоже скрипели, будто само это здание было каким-то старым живым организмом.

— Посмотрите, этот коридор объединяет два крыла: кухонную часть, столовую и часть для гостей. Под лестницей вход в подвал. Идёмте сначала наверх.

Эрнст, стоя в прихожей, внимательно осматривался. Неожиданно в спину повеяло ледяным воздухом. Вокруг стало необычно холодно.

— Мисс О’нилс, а тут в доме всегда так холодно?

— О, здесь же лужайка, место открытое, да и дом не топился. — Женщина говорила это, уже стоя внизу лестницы. — Я думаю, это из-за погодных условий. Вообще, проблем с отоплением здесь не отмечалось.

— Это хорошо.

Поднимаясь по ступеням, Эрнст опирался на выкрашенные перила и оставил долгий взгляд на окне, нависшем над лестничной площадкой, осматривая прилегающую к дому территорию, отчего не сразу отозвался на голос риелтора:

— А? — писатель явно погрузился в какие-то свои, ведомые только ему мысли, — Да-да, иду.

Только мужчина опустил голову и прошел мимо окна, как за его занавеской на образовавшейся корке инея вдруг с отвратительным скрежетом нашкрябалась надпись: «Убирайтесь…»

— А здесь есть три спальни, три ванных комнаты и выход на балкон. Эта дверь ведёт на мансарду. Правда, прошлые владельцы использовали её как чердак, но помещение под крышей тоже хорошее и его можно переделать под рабочую зону или еще одну зону отдыха.

Ключ риелтора вошёл в замочную скважину и неожиданно застрял. Что-то словно перехватило его изнутри и не давало повернуться.

— Черт…

— Что-то случилось?

— Дверь и замок очень старые, поэтому иногда такое бывает. На первом этаже все двери новые, там такое точно не случится. А вот двери на мансарду и в подвал не менялись прошлыми владельцами.

— Давайте я попробую.

— Буду благодарна.

Мужчина перехватил старый ключ и стал физически бороться с той силой, что держала его с обратной стороны. Плюнув на пальцы он вдруг с лёгкостью повернул ключ вправо, усмехнулся, посмотрев на риелтора, но неожиданно послышался щелчок и ключ резко повернулся назад.

— Хм… Какой странный механизм.

Эрнст схватился за ключ еще раз — но на этот раз дверь, как ни странно, поддалась без колебаний и с тем же отвратительным скрипом, с которым открывалось и закрывалось всё в этом доме, отворилась в сторону.

— Здесь и впрямь много хлама.

Мужские ботинки медленно прошлись по деревянным напольным доскам.

— Да, прошлые владельцы половину своих пожитков оставили здесь.

— Отсюда ведь скинулся мистер Чарльз?

— Да, он выпрыгнул из окна. Вообще, я не должна этого говорить, но за домом закрепилась ужасная слава. Якобы многие владельцы кончали здесь собой, а их семьи больше не желали оставаться в проклятом месте. Но я считаю, что это лишь череда совпадений. Однако для писателя лучше места не сыскать.

— Да, только я пишу детскую литературу, а не ужасы.

— О, извините. — риелтор снова оказалась в неловком положении, но быстро сориентировалась, — У меня нет детей, поэтому не знакома.

— Я почему-то даже не удивлен.

— Простите?

— Говорю, что оконная рама старая, как он вообще её открыл, чтобы выпрыгнуть…

— А, наверное… Ну так что? Вам нравится? Мы можем подписывать договор? — женщина явно уже выполняла свою работу через силу. Она устала и хотела понежиться в горячей ванне, выпить бокал красного вина и расслабиться, но вынуждена была закрывать свой рабочий план на месяц.

— Не очень уверен, дом такой старый…

— Мистер Эрнест, за ту сумму, которой вы обладаете, и учитывая указанные вами критерии, это самый лучший объект. Этот дом стоит вдвое больше. Его стоимость снижена только из-за местных слухов. Но как экономист скажу, что вам это только на руку. Это весьма выгодное вложение для вас. Слухи исчезнут, а приобретенный вами капитал останется.

Мужчина медленно прохаживался вдоль стены, слушая отрепетированную речь риелтора, которая говорила отнюдь не лишенные смысла вещи. Эрнст был далеко не богат, а убогая квартирка в центре города, доставшаяся ему от покойной матери, стоила совсем немного денег, чтобы получить взамен хороший домик. А после развода большая часть его денег ушла на выпивку и препараты. Мрачность особняка и бардак, конечно, отталкивал. Более того, здесь всё время было ощущения, что позади кто-то стоит и наблюдает. Эрнст постоянно оборачивался, но, конечно, позади была лишь пустота.

Мужчина еще раз обошел нижний этаж, спустился в подвал и снова поднялся наверх. Проходя мимо одной из комнат он увидел два старых кресла, стоящих друг против друга, и это расположение мебели почему-то сразу напомнило ему его сеансы у психолога. И как только он до такого докатился… Эрнест Амади Джилфи, популярный и успешный писатель детской литературы, получающий за свои книги весьма хороший гонорар, женатый и имеющий маленького сына. Что произошло? Он знал, это рано или поздно происходит со всеми, но все же не был готов… В один прекрасный день он просто не смог больше писать. Иссякло воображение. Как назло, это произошло немногим до того, как скончалась его престарелая матушка, что только усугубило положение.

Этот творческий кризис перевернул все с ног на голову. Писать больше не получалось, доход значительно резко прекратился. За поиском вдохновения, а скорее в попытках забыться Эрнст стал прикладываться к алкоголю. Ничего не понимающая жена закатывала каждодневные истерики. Мир трещал по швам. Эрнст стал уходить из дома, он проматывал все свое состояние. Попытка суицида. Алкогольное отравление. Крах становился все больше и больше. Наконец, развод. Пропитые деньги. Затхлая квартирка матери. Психологическое торможение. Первые попытки вернуться к прежней жизни. Анонимное и бесполезное общество алкоголиков. Походы к психологу. Бесконечные таблетки успокоительных препаратов…

Неожиданно этот поток мыслей прервал какой-то скрежет. Такое ощущение, что по дереву шкрябало что-то металлическое. Эрнст вздрогнул и поднял глаза. Риелтор стояла в другой стороне и выглядывала в окно, давая покупателю возможность вдоволь осмотреться. Мужчина быстро обернулся назад, но там была лишь пустая стена с одиноко стоящим шкафом, дверка которого почему-то покачивалась в воздухе, будто ее кто-то тронул. Неужели риелтор не слышала этот скрежет? Он же был достаточно громким. Внутри почему-то все сжалось. Возможно, это неприятное ощущение усиливалось еще сильнее из-за резких дуновений холодом — сквозняк.

— Мистер Эрнест?

Но мужчина продолжал смотреть назад на низкий пустой шкаф. Там что-то было… Вот оно, там что-то есть, там что-то живое. В несколько шагов он уверенно сократил до шкафа расстояние и резко распахнул его створки, но… кроме сороконожки, которая тут же попыталась скрыться в ближайшей щели, здесь естественно ничего не было…

— Мистер Эрнест?.. Так что Вы решили?

— А? — мужчина снова посмотрел на пустой шкаф. Эта тревога… Он снова забыл выпить успокоительное перед завтраком, часто забывал это делать по утрам. Придется в обед снова пить двойную дозу. — Да… — он выдержал последнюю паузу перед своим окончательным решением, — Да, я думаю, мы можем подписать с вами договор.

— Отлично! — блондинка машинально улыбнулась. — Это весьма хорошее финансовое вложение. Спустимся вниз? Там можно сесть, и вы внимательно ознакомитесь с пунктами договора.

— Да, конечно.

***

Неделю спустя возле этого дома было слишком много людей. Из грузовой машины люди в синих комбинезонах выгружали мебель и коробки, затаскивая это всё внутрь. Особенно много было книг. Эрнст активно руководил процессом. К вечеру он, наконец, смог запереть дом изнутри и оглядеть образовавшийся с переездом хаос.

— Кажется, чтобы всё разобрать, понадобится целый месяц.

Но он тут же вспомнил слова психолога, который настоятельно советовал ему как можно более заметно сменить окружающую его обстановку. И кажется, у Эрнста это получилось с большим успехом.

Спать совсем не хотелось. К дому пока так и не мог привыкнуть. Поэтому писатель решил перетащить все книги в библиотеку и начать их раскладывать по стеллажам. Тусклая небольшая лампа стояла прямо у коробок. Люстра почему-то перегорела в этот же вечер. Эрнст собирался завтра же затариться в городе десятком лампочек и сменить их во всём доме. Тишина после города давила на уши и почему-то до сих пор заставляла спину потеть. Эрнст то и дело оглядывался назад, но сзади никого не было. Он оправдывал это отсутствием привычки и контрастом большого старого дома у леса с маленькой квартиркой в шумном городе, где вокруг ты постоянно ощущаешь невидимое скопление людей. А еще надо побольше пить успокоительных…

— Так… Лондона ставим сюда… А Ремарка на полку выше…

Эрнст говорил сам с собой, как в очередной раз поднял голову вверх. Скрип с потолка напоминал чьи-то хаотичные шаги. И если в первый раз он решил не обращать на это внимание, второй раз буквально заставил себя сидеть на месте, то в третий раз не выдержал и пошел наверх.

— Эй? Ау? Неужели здесь мыши…

Он прошел весь верхний этаж, постоянно ощущая на своей спине липкий мокрый страх. Кому признаться: взрослый тридцатилетний мужик, а боится быть один дома… Он уже возвращался назад к лестнице, чтобы спуститься вниз, как снова! Сзади! Он тут же обернулся и на него вдруг с бешеной скоростью налетело что-то серое!

— Черт, твою мать! — Эрнст с визгливым криком отскочил к стене, пытаясь сбросить с себя это нечто, но это оказалась всего-навсего мышь… Не меньше перепуганный наглый зверек тут же скрылся во тьме, будто его и не было. С судорожно сбитым дыханием мужчина уперся руками в колени, прикрывая глаза и мысленно ругаясь. Еще и некоторые патроны у бра в коридоре были пустыми, отчего здесь и было так темно…

Ночь прошла беспокойно. Всё время новый хозяин дома был вынужден подниматься то наверх, то спускаться в подвал, то заглядывать в спальни и ванные комнаты — этот дом весь скрипел, шуршал, что-то хлопало, падало. Пора уже было бы осознать, что это здание старое и всего-то. К тому же мыши. Но это бесконечное ощущение чьих-то глаз за спиной буквально сводили с ума! А еще были ужасны старые шкафы, из-за чего Эрнст даже накрыл некоторые белой тканью.

Заснул писатель только утром, а проснулся в обед. Вот сейчас днём дом казался более менее безобидным. По крайней мере, все ночные страхи теперь казались нелепыми и смешными. Эрнст буквально похихикивал над собой, пытаясь приготовить завтрак из привезенных с собой сухпайков и продолжая говорить сам с собой.

— Это ж надо, взрослый мужик, а боюсь, как мальчишка. Точно у страха глаза велики. Может об этом как раз и написать следующий рассказ?.. Хм… Маленький мальчик увидел большую страшную тень. Она превращалась то в большого слона, то в крокодила, то в какое-то невиданное существо… Хм… Она двигалась по стене, неумолимо приближалась. Он готов был уже заплакать, позвать папу и маму, как вдруг оказалось, что это выполз из комнаты его подарок на День Рождения — милый безобидный щенок… Позади стоят улыбающиеся родители и дальше «хэппи энд»: море счастья, смеха и радости.

— Очень интересный рассказ… Сарказм.

— А?! — У Эрнста из рук выпала пустая сковородка и железная лопатка, громко бухнувшись о кафель, он резко подскочил и уперся бедрами о стол. — Черт, возьми, да что же это за дом такой?!

Ему так ясно показалось в этой кухне чье-то присутствие… И он мог даже поклясться, что слышал усмешку прямо за своей спиной! Да точно! Усмешка! Он почувствовал дыхание! Ладонь писателя тут же легла на шею, потирая ее, словно он пытался стереть чужеродное дыхание с кожи.

— Да черт, что за бессмыслица!

Эрнст грубо потёр глаза и со злостью продолжил готовить свой завтрак. После него он решил выйти на улицу — больше в доме находиться он не мог. Он еще раз убеждал себя, что он просто накручивает свой разум, что сам дом старый, к нему надо привыкнуть, и что это действительно очень хорошее финансовое вложение. На эти гроши он просто не мог позволить себе хороший дом, а тут достался такой особняк!

Пешком он прошел шесть километров до ближайшего магазина, купил лампочки, саморезы еще некоторые инструменты. Домой он возвращался не спеша. Мысли постепенно отошли от старого дома и перешли к его рассказам. Он думал написать новый цикл и поиграть с мрачностью, раз уж так удачно сложилось и вокруг было столько вдохновения. Надо переиграть тематику детских страхов и убедить их, что это всего лишь самообман.

— Да… Кто бы меня еще в обратном переубедил…

Металлическая калитка скрипнула, и вот он уже был на знакомой лужайке. До позднего вечера Эрнст таскал коробки наверх, снова спускался вниз, снова таскал наверх. Он решил начать обустраивание дома с своего личного кабинета. Понадобилось не так много принести, чтобы уже к полуночи сесть за стол и начать писать. Режим был сбит, и это уже стало очевидностью. Но, с другой стороны, и спать ложиться ночью в этом доме было некомфортно. Самое время тогда писать рассказ!

Но как только наступил час ночи, началась новая вакханалия…

За четыре дня Эрнст просто потерял себя. Он даже спал на террасе, лишь бы только не в доме. Целыми днями он шатался по дороге туда-сюда, по лужайке, лишь бы только не быть в доме. Ночами его стали беспокоить кошмары, галлюцинации. То он пройдет мимо зала, а там белое полотно уже накрывает не диван, а чей-то стоящий силуэт, то в зеркале отразится чья-то тень, то дыхание, черт возьми физическое чужое дыхание он ощутит прямо на своей шее! В этом доме поселилось зло! Оно довело Эрнста до психического расстройства. На пятый день в слезах он позвонил своей бывшей жене, но та посчитала его пьяным и кинула трубку.

— Нет, Элиза… Я не пьян, клянусь. — нервы писателя окончательно сдавали и самым комичным было то, что в этот момент, сидя на полу и слушая телефонные гудки, продолжая реветь, позади него простынь со шкафа подалась вперед, облегла высокую фигуру, медленно стала приближаться, но только Эрнст обернулся назад, как она упала вниз. Страшный крик разразил комнату, он стал бегать по всему дому в паническом ужасе, пытаясь спастись от нечто. Двери хлопали, что-то будто нагоняло его, разум окончательно перестал осознавать реальность.

На седьмое утро бедный Эрнст с страшными черными синяками под глазами, вспотевший, не выспавшийся, вымотанный, с истерическими слезами на глазах наматывал веревку на металлический штырь над дверным косяком… Он звонил жене, он звонил друзьям — но все его считали лишь пьяницей… А ведь он не выпил ни грамма за всё это время, что был здесь… Он хотел начать новую жизнь, а теперь наматывал себе петлю, стоя перед старенькой табуреткой. Он чувствовал, как и сейчас что-то усмехалось ему в спину, от этого Эрнст плакал ещё больше и продолжал свое дело.

~

А тем временем в комнате перед которой он стоял за круглым пустым столом сидело шестеро людей… Призраков…

— Да твою же мать, не делай этого! Ну куда нам еще один призрак, в этом проклятом доме уже не протолкнуться! — сказал самый молодой из них.

— Это всё Элли и Мэри виноваты! Несносные! Всё время носятся по ночам, даже нам отдыхать не дают. — женщина фыркнула.

— Вы же женщина, мисс Андора! Попробовали бы за ними последить!

— Это не мои дети! Они утопились в ванной задолго до меня! Я не считаю нужным следить за чужими детьми. И они давно уже не дети, позвольте заметить. Им как минимум сотня лет, а я тут всего полвека.

— Ээээ-х-р-р… — страшный хрип издал белый силуэт. Старая умалишенная вдова в белой фате на лице и грязном свадебном платье тронулась умом ещё при жизни. После смерти осталась такой же. На нее тут же отреагировал молодой призрак:

— Миссис Маргарет, Вы бы и вовсе помолчали, вам вообще нервничать вредно.

— Ээ-х-р-р! — снова послышался хрип и старый призрак от обиды с какими-то вдруг рыдающими воплями с нечеловеческой скоростью выскочил из комнаты, пролетев сквозь отчаявшегося нового хозяина дома, что вызвало у того новый приступ истерии.

— Ну вот, опять его напугали… Перед смертью же чувствуется потустороннее… Сумасшедший дом! — молодой призрак, которого звали при жизни Джоном, резко подскочил и отошел к окну. Ему съязвила Андора:

— Вы бы и сами могли не умирать. Знаете ли, Вы тоже место занимаете!

— Мисс Андора, я же не указываю Вам на Вашу смерть.

— В отличие от вас всех, я умерла насильственной смертью, мой муж меня убил на этой самой лестнице.

— Была бы возможность, я бы убил Вас повторно, да не могу.

— Хам!

— Стерва!

— Хватит! — раздался голос деда, сидящего в халате. — Я думал, что встречу смерть в спокойствии и мире в доме, который мне оставил мой собственный отец. Знал бы что после смерти попаду в такой дурдом, спалил бы это здание ко всем чертям еще при жизни.

— Мистер Ланкон, — снова затараторил Джон, — Вы один из самых старших, ну постройте вы всех, как школьников! Ну это, право, уже невозможно! В доме двадцать три призрака, не считая меня и этого неумеху, который уже двадцать минут пытается повеситься. Бог мой, он даже петлю не может завязать…

— Куда уж ему до вас, висельник. — снова съязвила Андора, но поймав грозный взгляд от мистера Ланкона, замолчала. Продолжил старик:

— Вообще-то Миссис Маргарет тут самая старшая.

— Да она же сумасшедшая! — не унимался Джон.

— Это не позволяет нам умалять её статус в этом доме. — упёрто утверждал дед.

— Да вашу ж мать…

— Попрошу не выражаться при старших и при дамах, сынок. Вы слишком молоды и еще слишком активны.

— Активен? — Джон завертелся на месте, как уж за своим хвостом, снова что-то сваливая с стеллажа, — Да моя активность ни в какое сравнение, с этими детьми! Я вообще не люблю детей! — две девочки, с мокрыми волосами и серыми вздутыми от воды лицами пронеслись где-то в коридоре по лестнице наверх. — Ну вот, что я вам говорил! Уже даже в одиночестве побыть нельзя.

В этот момент вдруг послышался костяной хруст и чужеродное хрипение. Все тут же повернулись в сторону дверного косяка. Эрнст нелепо болтался в петле, штаны возле его паха стремительно намокли, язык вывалился, как у свиньи, а покрасневшие глаза закатились в предсмертных конвульсиях. Безрадостное нытье продолжил Джон:

— Ну вот, что я вам говорил?.. Теперь нас двадцать пять. Ждите еще одного ночного скитальца. И даже не думайте, что я уступлю ему место в кладовке на мансарде! Сами и думайте, куда его селить.

Разъяренный призрак вылетел из комнаты, задев при этом мертвое тело Эрнеста. отчего то безвольно закачалось в петле.

***

На следующий день новоиспеченный призрак бился в истерике, метался из угла в угол, рвал на себе волосы, пока несколько настоящих «жильцов» этого дома сидели за столом и недоумевающе смотрели на этот спектакль. Открывшаяся картина продолжалась уже около получаса.

Вдруг Эрнст развернулся и, брызжа пенящейся слюной из рта, стал с остервенением тыкать пальцем в сторону мирно сидящих призраков.

— ВЫ! Это ВЫ меня довели! Это ВЫ меня пугали! ВЫ довели до самоубийства!

Повисла гробовая тишина, призраки смотрели на чужака с легкой долей недоумения и отчуждения. Наконец, послышался неуверенный и хриплый голос деда:

— Эмм… Сынок, вообще-то призраки не могут взаимодействовать с материей… Мы это можем делать лишь в своем измерении, никак не затрагивая измерение живых…

Теперь недоумение повисло на лице новоиспеченного призрака. Понимание доходило до него также туго, как если бы часовщик пытался завести шестеренки без движущей силы.

— Как… То есть… — его голос оборвался.

— Ты сам пугался чего-то, чего мы не знаем…

Ясная мысль мелькнула в голове слишком быстро, но слишком поздно! Препараты…

~

А через полмесяца все двадцать пять призраков стояли в этой же самой комнате и смотрели на уже знакомого риелтора, с которой зашли еще женщина и маленький ребенок, мальчик…

***

— Нет-нет-нет… — Джон уже выл от отчаяния, стукаясь головой о стену. — Только не это!

— Прекрати утрировать ситуацию раньше времени! — тут же отчеканил мистер Ланкон.

***

— О, мисс Амади… Мне так жаль вашего мужа… Говорят он пил? Да, алкоголь так часто губит столь хороших людей… Вот этот дом. Вы уверены, что хотите перебраться сюда? Не будет ли…

— Нет-нет, я только после смерти Эрни поняла, как любила его. Хочу отдать дань памяти…

***

— Что?! Любила меня?! Дань памяти?!

***

— Мам, смотри какая лестница?! Охренеть! — пацан, ничуть не испытывая горечь утраты, вдруг сорвался с места и помчался наверх, а невидимый Эрнест уже сжимал свои кулаки и зверел от ярости.

***

— Да ты меня всю жизнь унижала, сука!

— Держите его! — тут же заорал Джон, хватая Эрнеста за руки, пока другие пытались удержать взбешенного призрака за тело и ноги.

— Пустите меня! Я убью её!

— И всю вечность будешь заперт с ней и своим сыном в этом доме! Именно поэтому мы тебя и держим!

— Тише ты! — дед тоже пытался сдержать молодого призрака, тоже обращаясь к нему. — А то еще не хватает только крушений в этом доме!

— И так места мало, нам здесь только еще твоей семьи с ребенком не хватало! — не унимался Джон.

~

Так в этом доме существовало две временные параллели: с одной стороны, это стоял старый одинокий дом, окруженный нелепыми слухами и дурной славой, а с другой, это было самое настоящее общежитие с избытком жильцом и нехваткой места для покойников, столь сильно любящих тишину и покой.